Завтра наступит сегодня
Эмма Радфорд


Кора Блайк познакомилась с Томом Берроузом при весьма необычных обстоятельствах. Ночью она пыталась попасть в запертый дом своей сестры через окно. Хозяин соседнего коттеджа принял ее за бродяжку, которая ищет приюта в пустующем доме, и чуть не сдал в полицию. Когда недоразумение разрешилось, сосед стал так досаждать Коре неожиданными визитами и мелочной опекой, что она его просто возненавидела.

Но постепенно ее ненависть переросла в совсем другое чувство…


Эмма Радфорд

Завтра наступит сегодня


1


Есть в сутках час, который справедливо было бы назвать часом безмолвия. Темнота скрадывает очертания и цвет предметов, в воздухе разлита смутная тревога, предвестница наступающей ночи. Бесцветное сумеречное небо заливает землю мертвенным светом.

Кора тихонько приоткрыла окно и взобралась на подоконник.

Ну почему подобные неприятности вечно случаются именно с ней! Кто и когда успел прибить этот мерзкий гвоздь? В отчаянии Кора попыталась освободиться. Бесполезно. Ржавое острие намертво пригвоздило ее к оконной раме.

— Ну что же ты, залезай!

Низкий густой бас неожиданно разорвал тишину пустого дома. Резкий электрический свет фонарика заставил девушку зажмуриться.

— Кто вы? — осипшим от ужаса голосом прошептала Кора. — И как вы здесь оказались?

Свет фонарика погас.

Но, кажется, ее вопросы совершенно излишни. Чем больше вглядывалась она в незнакомца, освещенного тусклым светом луны, тем меньше оставалось сомнений: черные, вздувшиеся на коленях спортивные штаны, черная водолазка, черные кроссовки, недельная щетина на подбородке. Не надо быть гением, чтобы определить — этот парень явно не в ладах с законом. Воришка, забравшийся в закрытый дом Эмми в надежде чем-нибудь поживиться.

Щелкнул выключатель, и яркий свет залил комнату.

— Входи! — враждебно нахмурившись, повторил свое приглашение преступник. — Нам есть о чем поговорить.

— Я не могу, — в замешательстве пробормотала Кора. — Я зацепилась за гвоздь.

Как глупо! Только такая дура, как я, смогла додуматься до того, чтобы сообщить грабителю, что не в состоянии сдвинуться с места. Но главное — это не показать ему, что боишься!

— Я не собираюсь ни о чем говорить с вами до тех пор, пока не узнаю, что вы делаете в доме моей сестры! — уже более уверенно произнесла она.

— В твоем положении не стоит быть такой агрессивной, — криво усмехнулся в ответ незнакомец.

Не торопясь, он шагнул в ее сторону и, облокотившись о кухонный стол, смерил девушку оценивающим взглядом.

Кора снова попыталась освободиться. Бесполезно! Так просто ей уже не выкарабкаться. Значит, нужно искать другой выход. Постаравшись придать своему лицу как можно более приветливое выражение, она ласково улыбнулась незнакомцу.

— Знаете, я кажется, поняла, что происходит. Скорее всего, в темноте я просто перепутала дом.

— Совершенно верно, дорогуша.

— Как только вы поможете мне освободиться, я уйду, — не обращая внимания на его ухмылку, продолжала Кора.

Что же, если сейчас бандит поверит, что она просто ошиблась, то, возможно, он и отпустит ее с миром.

— Извините, что помешала, внезапно вторгшись в ваши владения! — заискивающе улыбнулась Кора.

Он чуть приподнял свои густые черные брови.

— Минуту назад ты заявила, что это дом твоей сестры.

— Повторяю, я ошиблась, — поспешила заверить его Кора.

Теперь она ни секунды не сомневалась, что проиграла. Редкий грабитель не знает заранее, в чей дом он собирается проникнуть.

— Да, милая! Ты очень ошибалась, полагая, что сможешь найти приют в пустующем доме, — он смотрел на нее как на гадкое, но абсолютно безвредное насекомое.

Кора прекрасно понимала, что в этот вечер она выглядит далеко не самым лучшим образом. Заранее предполагая, что проведет целый день за рулем, она не решилась надеть контактные линзы. Мрачная роговая оправа дешевых очков, бесформенная вязаная шапка, скрывающая ее роскошную косу, засаленные рукава старого пиджака Ворчуна…

Но разве это дает ему хоть какое-то право так брезгливо смотреть на нее? Как бы там ни было, этому разбойнику совершенно не место в доме ее старшей сестры!

Однако сейчас не время для философских размышлений. Сначала нужно поскорее выбраться отсюда, а потом она прямиком направится в полицейский участок. Вот тогда и посмотрим, кто из них двоих будет выглядеть сегодня худшим образом!

Сердце Коры бешено колотилось. Незнакомец остановился в шаге от нее. На голову выше свое жертвы, он буравил девушку тяжелым, явно не обещающим ничего хорошего взглядом. Она с трудом сдерживала себя, чтобы не закричать от ужаса…

Ну нет! Из любой ситуации должен существовать какой-то выход!

— Послушайте! Если бы вы помогли мне освободиться… — как можно спокойнее произнесла Кора. — Тогда каждый из нас мог бы отправиться по своим делам.

Сильной мускулистой рукой грабитель с силой сжал ее за подбородок:

— Неужели мамочка не предупреждала тебя, что таким малышкам нельзя бегать по темным улицам и заглядывать в пустые дома? — выдохнул он ей прямо в лицо.

— Я… я…

Кора не успела закончить фразу, как почувствовала прикосновение его твердых холодных губ. Резко откинувшись назад, она попыталась освободиться. Бессмысленно.

— Хорошие девочки должны помнить, что в пустых домах иногда встречаются такие грубияны, как я! Мало ли что может случиться! В следующий раз советую тебе быть поосторожнее!

И не слушая ее возражений, незнакомец снова приблизился губами к ее рту. На этот раз прикосновение показалось Коре не таким омерзительным. Сама испугавшись охватившего ее чувства, сопротивляясь из последних сил, девушка всем телом навалилась на своего обидчика, пытаясь оттолкнуть его. Бесполезно! С таким же успехом она могла бы попытаться сдвинуть с места гранитный монумент.

Минуту спустя, немного отстранившись, незнакомец насмешливо заглянул ей в глаза.

— Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком на будущее, детка. Никогда больше не убегай из дома! Ночь таит в себе множество опасностей, — с усмешкой добавил он.

— Мне уже двадцать пять! — совершенно обезумев от гнева, воскликнула Кора.

Какая этому нахалу разница, сколько ей лет!

— Ну, тогда ты уже слишком стара, чтобы лазить в окошки.

На секунду Кора заметила в его глазах искреннее удивление. Она снова внимательно взглянула в лицо незнакомца.

Черные, отливающие синевой волосы, чуть поседевшие на висках, явно просились на прием к парикмахеру. Дьявольская усмешка обнажила белые ровные зубы… И только мягкая ямочка на подбородке, затерявшаяся в зарослях жесткой щетины, придавала его грозному облику какой-то незаконченный вид, разрушала целостное представление о нем, как о разбойнике и грабителе.

— Если ты вдоволь насмотрелась на меня, мы можем продолжить нашу милую беседу, — грубо оборвал он ее размышления.

Лицо девушки залила краска гнева. Да как смеет этот мужлан так с нею обращаться! Скользнув взглядом по его фигуре, Кора вдруг заметила рельефно выступающий из-под водолазки пистолет. Что стоит такому ублюдку, как этот, просто застрелить ее на месте?! Тем более что его жертва просто не в состоянии сдвинуться с места! И во всем виноват этот мерзкий гвоздь!

Умоляюще улыбаясь, Кора снова попыталась разжалобить незнакомца:

— Знаете, я была бы очень признательна, если бы вы помогли мне освободиться.

— А я был бы очень признателен, если бы вы потрудились назвать мне свое имя, — передразнил ее незнакомец.

— Это не имеет никакого значения. Помогите мне, и разойдемся по-хорошему, — решительно возразила Кора.

— Ну уж нет! Ты не двинешься с места, пока я не узнаю твоего имени! Кто ты такая?! И как ты посмела забраться в дом Ричардсонов?

— Я Кора Блайк, — сдалась наконец девушка. — Я сестра Эмми Ричардсон.

Глупая корова! Даже дошкольник сумел бы сообразить, что в таких ситуациях просто нелепо называться собственным именем!

— Сестра Эмми Ричардсон? — недоверчиво повторил незнакомец. Нагнувшись к своей жертве, он нащупал рукой злополучный гвоздь. — Ты не поранилась?

Кора отрицательно покачала головой. И тогда он резко рванул девушку на себя. Она услышала предсмертный треск своих потрепанных джинсов и, внезапно почувствовав себя свободной, неуклюже приземлилась на пол кухни.

— Спасибо, — сухо поблагодарила она, прикрывая ладошкой основательную дыру на штанах. — А теперь мне пора. Еще раз большое спасибо…

— Но ведь ты так хотела войти! И куда же ты теперь так заторопилась?

Сильные пальцы железной хваткой сомкнулись на ее тонком запястье.

Незнакомец говорил таким тоном, что у Коры не осталось сомнений — этот парень не поверил ни единому ее слову.

А может быть, грабитель просто боится конкуренции с ее стороны? Нет, сейчас ей лучше всего убедить его в честности своих намерений. А уж потом она решит, как поскорее выбраться отсюда.

— Честное слово, я сестра Эмми. — Она растерянно огляделась по сторонам. — Я могу доказать это. — Кора кивнула в сторону гостиной. — Убедитесь сами! Там стоят фотографии — я, Эмми и ее мальчики.

Грубо подталкивая бедняжку в спину, незнакомец проследовал за ней в указанном направлении. Уверенным движением руки он включил в комнате свет и, не разжимая своей мертвой хватки, самым тщательным образом исследовал стоящие на камине фотографии.

— Да, скорее всего ты говоришь правду. — Он неторопливо отвел взгляд от ее испуганного лица. — Значит, ты действительно сестра заумной активистки Аламосовского попечительного совета? Никогда бы не подумал, что ее ближайшие родственники могут ходить в таком рванье!

— Я всего лишь ее сестра, а не двойник! — презрительно фыркнула в ответ Кора. От возмущения она тут же забыла все свои страхи. — Так вы что, знаете Эмми? А, понимаю… Вы узнали ее адрес заранее и следили за ней, прежде чем проникнуть в дом! Очень умно! — со злостью добавила она.

Холодный блеск черных глаз заставил девушку опомниться. Пререкания с вооруженным бандитом могут окончиться для нее слишком плохо!

В наступившей тишине Кора отчетливо слышала тиканье настенных часов. Их равномерный ход немного успокоил бедняжку. Она выдавила из себя жалкое подобие улыбки.

— Ладно. Давайте забудем то, о чем я сейчас говорила.

— Если ты сестра Эмми Ричардсон, то почему пыталась проникнуть в дом через окно на кухне? — продолжал он буравить ее враждебным взглядом. — А также я хочу знать, зачем ты выключила фары машины, как только въехала в переулок, да к тому же заглушила двигатель и бросила «форд» на дороге, не заезжая во двор?

— Я заметила в саду оленя. И не хотела спугнуть бедное животное.

— Да? А я почему-то никого не заметил.

— Он убежал.

— Понятно. А медведь по всей вероятности стоял на крыльце, и поэтому тебе пришлось влезать в дом через окно? — насмешливо протянул незнакомец.

Конечно, этот парень вооружен. Но тем не менее это не дает ему права издеваться над своей жертвой!

— По крайней мере, я не грабитель! — снова взорвалась Кора. — И я не одета во все черное с ног до головы!

Слова ее эхом отзывались в огромной комнате.

Губы его сузились в злобной усмешке.

— Извини. Если бы меня предупредили заранее, я обязательно надел бы костюм и галстук.

— Что же, приятно было познакомиться. Наверно, лучше я проведу этот вечер в Аламосе вместе с Эмми.

Девушка решительно рванулась к выходу.

Кора сказала истинную правду. Сейчас она действительно поедет прямиком в Аламосу. Но по дороге обязательно завернет в полицейский участок! Без сомнения, этот наглец давно числится в розыске за ограбления!

Она была уже совсем близко к спасительным дверям. Еще несколько шагов и…

— Нет, подожди! Ты еще не до конца удовлетворила мое любопытство, малышка! Так зачем же тебе понадобилось проникать в дом родной сестры подобным образом? — Сильные пальцы снова сомкнулись на ее запястье.

— Какая вам разница! Во всяком случае, мое появление в этом доме оправдано! В отличие от некоторых, я не собиралась воровать!

Она не смогла придумать ничего умнее, чем дразнить вооруженного преступника. Этим она наверняка подписала свой смертный приговор. Теперь только остается собраться с силами и достойно приготовиться к встрече с ангелами!

— Убери свои грязные лапы! Я не боюсь тебя, мерзкий ублюдок! Всем известно, что домушники никогда не идут на убийства! Они слишком трусливы для этого! Посмотрим, как ты запоешь, когда наконец попадешь в руки полиции!

На минуту Кора сама поверила своим отчаянным крикам.

— Если только им когда-нибудь удастся поймать меня… — усмехнулся преступник, свободной рукой поглаживая лицо девушки. — Знаешь, я привык всегда добиваться своего. И сейчас мне безумно хочется знать, зачем ты залезла в дом через окно?

— Эмми разрешает пользоваться ее загородным домом, когда мне заблагорассудится!

— Да, да. Вот только сестренка забыла сообщить тебе о существовании в ее доме входных дверей!

— Она сказала, что можно проникнуть в дом и через окно… Ну что ты уставился на меня?! — не выдержав, истерически закричала Кора.

— Что-то не верится, что, приглашая в гости, дают такие советы.

Грабитель резко прижал свою жертву к стене. Грубиян явно не собирался заигрывать с ней. Ничего не поделаешь, придется быть поласковее.

— Эмми не смогла найти ключей… — Кора широко раскрыла глаза, стараясь придать своему лицу как можно более искреннее выражение. — Сестра говорила, что если хорошенько дернуть раму кухонного окна, она раскроется. Мик и Джек, мои племянники, частенько поступают именно таким образом.

— Без сомнения. Но, я сомневаюсь, что их мать знает об этом.

— Господи! Ну почему вы не верите мне? Сколько раз я должна повторять вам одно и то же? Это дом моей сестры… — Незнакомец выразительно поморщился. — Хорошо, раз уж вам так хочется узнать правду… Эмми понятия не имеет, что я здесь. Конечно, она не против, чтобы я остановилась в ее загородном доме на время, просто я не хотела задерживаться в Аламосе и приехала прямиком сюда. Поэтому мне не удалось забрать ключи. Я собиралась позвонить ей, как только попаду в дом…

— Так, значит, твоя сестра не знает, что ты здесь?

Святая Дева! Я совершила очередную глупость! Теперь он, без сомнения, прикончит меня!

Одного взгляда на незнакомца было достаточно, чтобы, понять — он без труда прочитал ее мысли. Изобразив на своем лице жалкое подобие улыбки, Кора затараторила:

— Ну да, Эмми пока не знает, где я нахожусь. Но я дала ей телеграмму. Так что, как только сестра придет домой, она скорее всего захочет позвонить мне сюда.

Негодяй явно не верил ни единому ее слову!

Все переживания этого длинного и неудачного дня обрушились на нее с новой силой. Безвольно опустившись на колени, Кора уже не смогла сдержать слез. Беспомощно всхлипывая, она закрыла лицо руками.

Он отошел в сторону, и, скрестив на груди сильные руки, сочувственно смотрел на девушку.

— Эй, что случилось? Я совсем не хотел тебя так напугать, — наклонившись, он неуклюжим движением попытался вытереть с ее щеки слезы. — Может, ты поранилась об этот чертов гвоздь?

— Оставьте, со мной все в порядке.

Присев на корточки, незнакомец заглянул Коре в лицо.

— Сколько времени ты провела сегодня за рулем?

— Много, — тихо ответила она, прикрыв опухшие от слез веки. — Я приехала из Оклахома-Сити.

— Ты больна?

У Коры уже не было сил сопротивляться допросу.

— Обычная простуда.

— Когда ты ела в последний раз?

— Не помню. Кажется, по дороге сюда перехватила гамбургер. Я собиралась поужинать, как только приеду.

— Ну-ка вставай и садись за стол, — не терпящим возражений голосом приказал незнакомец. И не дав девушке опомниться, поднял ее на ноги и подтолкнул к столу. Открыв буфет, он с шумом стал переставлять банки. — Судя по всему, тебе придется довольствоваться только консервированным супом. Если, конечно, ты не захватила с собой какие-нибудь деликатесы.

— Кажется, здесь неподалеку есть супермаркет. К тому же я в состоянии приготовить себе ужин. — Кора решительно встала из-за стола.

Незнакомец не слишком любезно вынудил ее снова сесть.

— Делай, что я тебе говорю!

— Ну вот. Кажется, мне попался злоумышленник, который любит кормить своих гостей ужином из хозяйских запасов!

Тем временем незнакомец уже снял кастрюльку с ароматно дымящимся супом с плиты. Усевшись напротив девушки, он протянул ей ложку.

Уже после первого глотка Кора почувствовала, как приятное тепло разливается по ее телу, наполняет энергией уставшие за день мышцы.

— Спасибо. Если когда-нибудь вас все же поймают, я обязательно расскажу полиции, как вы спасли меня от голодной смерти. Может быть, это смягчит ваше наказание…

— Ты очень любезна. — Незнакомец подвинул к ней коробку с чипсами. — Но прежде чем ты побежишь в полицию, я должен кое-что объяснить. Я вовсе не грабитель.

— Конечно, — согласилась Кора с набитым ртом. — Всего лишь проходили мимо, как вдруг по мановению волшебной палочки очутились в темном пустующем доме моей сестры!

— Ну раз уж ты так разбираешься в поведении грабителей, тебе следовало бы задуматься над тем, что ни один нормальный вор, услышав подозрительный шум, не станет интересоваться его причиной, а просто попытается поскорее исчезнуть.

— Вы все еще никак не можете смириться с мыслью, что я застала вас врасплох? — иронически улыбнулась Кора, с аппетитом поглощая чипсы.

— Малышка, ты шумела как стадо бешеных слонов.

— Что же, простите, если я нарушила ваш отдых в чужом доме, — задумчиво жуя, ответила Кора. — Скорее всего, вам помешали неожиданно захлопнувшаяся дверь или окно, с которым вам не удалось сразу справиться в такой темноте!

— Если честно… — Незнакомец медленно погрузил руки в карман, а затем, с видом фокусника, бросил на стол связку ключей. — Я попал сюда как и большинство нормальных людей, через дверь!

— Вы хотите сказать, что это ключи от дома? Но как они могли очутиться у вас? — изумилась Кора.

Незнакомец выдержал эффектную паузу.

— Мне дал их Эван Ричардсон.

— Не верю! С какой стати Эвану давать вам ключи от собственного дома?

— Все очень просто, дорогуша! Эван попросил меня присмотреть за домом во время их отсутствия.

Эван и Эмми могли бы сообщить ей заранее, что наняли для своего загородного дома сторожа.

— Ну что же. Теперь, когда вы с честью выполнили свою работу, убирайтесь отсюда, — не сдержав раздражения, бросила ему Кора. — Да не забудьте оставить ключи!

Незнакомец неторопливо опустил связку ключей в свой карман.

— Я с удовольствием сделал бы это, леди. Но что-то мне не верится, что вам действительно уже больше шестнадцати. — Он внимательно посмотрел Коре в глаза. — Надеюсь, ты не сбежала из дома? Твои родители действительно знают, где ты сейчас находишься?

От возмущения Кора даже подпрыгнула на месте. Покопавшись в кармане джинсов, она бросила ему свое водительское удостоверение.

— Вот мои документы!

— Кора Блайк, — прочитал он вслух.

— Меня назвали в честь прабабки, — примирительно сказала она, пряча в карман удостоверение. — Ну, теперь вы удовлетворены? Мне действительно двадцать пять, и я не сбегала из дома!

— Подделка водительских прав, что может быть проще… — задумчиво обронил незнакомец.

— Вы самый недоверчивый человек в мире! — снова взорвалась Кора. — Скажите, вам часто чудятся шпионы под кроватью или убийцы в платяных шкафах? Опомнитесь! Это мелкий американский городишко! Мы не в столице преступного мира!

Казалось, он совершенно не услышал ее гневной тирады.

— Ну хорошо. Ты все еще очень бледна, но выглядишь уже значительно лучше. Пожалуй, я позволю остаться тебе здесь.

— О, как любезно с вашей стороны разрешить мне провести ночь в доме моей родной сестры! Убирайтесь сейчас же! И можете не утруждать себя извинениями!

— Я и не собирался извиняться перед тобой! — не повышая голоса, парировал он. — Конечно, очень жаль, что у моих соседей такая взбалмошная сестра, но…

— Соседей?!

— Я живу в доме напротив, — пояснил он уже с порога.

— Я знаю всех соседей в округе! Но вас что-то не припомню! Наш сосед напротив — это нелюдимый тип, ненавидящий женщин и детей! Он неприветлив. К тому же… — Еще раз внимательно взглянув в лицо незнакомца, Кора похолодела от ужаса. — Совершенно верно… — чуть слышно прошептала она. — Вы наш сосед напротив…

— Том Берроуз к вашим услугам! — поднял он руку в приветственном салюте. — Рад был встрече! Спокойной ночи!

Дверь за ним с шумом захлопнулась, и его удаляющиеся шаги затихли, а Кора все еще не могла прийти в себя. Должно быть, покрыв за день огромное количество миль бесконечной дороги, она окончательно сошла с ума. Почти физически девушка ощущала, как усталость неподъемным тузом давит на ее хрупкие плечи. Сейчас ей совсем не хотелось думать, что наговорит Эмми ее любезный сосед, и как она будет объяснять сестре причину своего появления в ее доме.

Уже после часа езды от Оклахома-Сити ее вдруг осенило. Зачем ей заезжать к Эмми в Аламосу? Уединение — вот чего жаждала ее измученная душа. Никаких друзей и знакомых. Никаких родственников. Никаких телефонных звонков и писем. И никакой Эмми с ее замечательными куриными супами и яблочными пудингами! Только тишина и покой!

Ей вдруг представилось, о чем сейчас разговаривает по телефону с ее старшей сестрицей их сосед напротив. С минуты на минуту можно ждать звонка разъяренной Эмми. Ничего не поделаешь. Ее план провалился! Уединение отменяется.

Эмми ни разу не говорила о соседе ничего хорошего. Недавно поселившись в этом месте, тот сразу отвратительно себя повел. Во-первых, проигнорировал приглашение на пикник, затем пришел жаловаться на Мика и Джека. Эмми могла долго терпеть выходки окружающих, но превращалась в настоящую мегеру, как если дело касалось ее детей. С того самого дня Эмми Ричардсон и Томас Берроуз стали непримиримыми врагами.


Вздрагивая от малейшего шума, Кора провела ночь в ожидании звонка старшей сестры. Она не сомневалась, что мистер Берроуз поспешил сообщить о чудесной находке в доме Ричардсонов, как только добрался до своего телефона. И то, что Эмми до сих пор не позвонила, не значит ровно ничего. Скорее всего, старшая сестра просто слишком обиделась.

Хотя, в конце концов, это была идея именно Эмми пригласить Кору отдохнуть у нее. Перемена обстановки обязательно благотворно повлияет на ее здоровье, сказала тогда сестра, предлагая Коре приехать в их загородный дом.

Но, без сомнения, приглашая к себе сестренку, Эмми ни на минуту не сомневалась, что та будет жить в кругу семьи Ричардсонов.

Ну а теперь Кора должна позвонить в Аламосу и повиниться. Эмми уже заранее рассчитала, в котором часу ее младшая сестричка будет подъезжать к их городскому дому. И если бы Кора задержалась в дороге хотя бы на минуту, миссис Ричардсон тут же бросилась бы обзванивать все полицейские участки и больницы по маршруту Оклахома-Сити — Аламоса.

Но это должно было произойти только через два дня…

Подавив глубокий вздох, Кора обреченно взялась за телефонную трубку. А еще через тридцать минут она с облегчением положила трубку обратно на рычаг. В голове ее продолжали звенеть упреки старшей сестры. Конечно, Эмми была не в восторге, узнав, что вчера вечером Кора благополучно проскользнула через Аламосу, так и не заехав.

Поеживаясь от холода, Кора огляделась по сторонам. Огромная комната, служившая и гостиной и столовой, выглядела необжитой и неуютной. Большое окно, задрапированное легкими шторами, открывало величественную панораму далеких гор. В этот холодный октябрьский день тяжелые свинцовые тучи скрывали покрытые вечным снегом вершины.

Завернувшись в теплый плед, Кора уселась в массивное дубовое кресло.

Нет, зря она решила приехать в эту дыру. Ведь Ворчун предлагал ей отправиться в круиз! Беззаботные отдыхающие, которым нет до нее никакого дела, прогулки по начищенной до блеска палубе… Ужин при свечах и подтянутые морские офицеры, следящие за тем, чтобы невостребованные привередливыми пассажирами дамы не остались без внимания.

Кора горько усмехнулась. Все это лишь иллюзии! При ее удачливости в этом круизе она оказалась бы окружена солидными господами в сопровождении жен, молодящимися вдовцами лет эдак под восемьдесят, или залетными гастролерами, рыщущими в поисках богатеньких дурочек!

Кстати, Эмми понятия не имела, что сестра провела ночь в ее загородном доме. Выходит, мистер Берроуз не сообщил ей об этом вчера вечером. Может, он не хотел, чтобы Эмми узнала, что у него есть ключи от их дома? Сосед утверждал, что Эван сам дал ему ключи и просил проследить за домом, но кто знает? Ей следовало бы спросить об этом сестру и тогда, возможно, часть ее гнева перенеслась бы на голову Тома Берроуза.

Хотя, какая разница? Скорее всего именно Эван дал соседу ключи, но, зная, как Эмми относится к Томасу, решил не сообщать об этом жене.

Вечно от Эмми стараются скрыть истину! Решив не выдавать своих племянников, Кора сказала сестре, что обнаружила сломанную защелку в свой прошлый приезд и клятвенно пообещала, что сегодня же вызовет в дом мастера. А если бы она решилась рассказать о поцелуе мистера Берроуза!.. Вот тогда бы от бедного соседа не осталось и мокрого места! Но и Кора тогда ни минуты не смогла бы оставаться в этом загородном доме.

Перед ее глазами снова встала зловещая черная фигура Берроуза. Воспоминания о вчерашней встрече вызвали в ней только отвращение. Этот парень идеально подходит на роль жестокого убийцы-наемника из кровавого боевика.

По давней привычке Кора придвинула кресло к лежащим на столе карандашам и альбому. Усевшись поудобнее, она долго смотрела на плотный белый лист. Затем, словно повинуясь какому-то импульсу, рука ее быстро заполнила поверхность листа множеством торопливых набросков. Не глядя на только что рожденные рисунки, Кора перевернула лист и продолжила свое занятие. На этот раз она уже не спешила. Аккуратно выводя карандашом четкие линии, девушка выплескивала на бумагу свое отношение к соседу из дома напротив, особое внимание уделив его небритому подбородку. Немного поколебавшись, Кора заштриховала его чувственную ямочку, затем перешла к прищуренным, полным недоверия глазам.

Через час девушка все так же была увлечена рисованием. Она уже заканчивала очередной рисунок, раздумывая, стоит ли подписывать внизу сакраментальное: «Срочно! Разыскивается полицией», как вдруг услышала уверенный стук в дверь.


2


— Тебе следовало бы запираться.

Кора вздрогнула от неожиданности, услышав за спиной голос Томаса Берроуза. Этот наглец снова врывается в ее дом без приглашения!

— Какая разница! Ведь у вас все равно есть ключи от дома.

Не обращая на ее раздражение никакого внимания, Том прошел в гостиную и вальяжно развалился в широком кресле.

— Я вернулся, чтобы вернуть тебе это. — Том Берроуз небрежно бросил на стол ключи от ее машины.

— Что это? — растерялась девушка.

— Ключи.

— Боже? Так вы украли мои ключи? Но зачем?

— Просто вчера ты была в таком состоянии, когда нельзя садиться за руль, — холодно ответил он.

— Уходите! Я приехала сюда совсем не за тем, чтобы иметь удовольствие общаться с вами!

— Ах, да! Эван говорил мне, что ты нуждаешься в длительном отдыхе: врачи опасаются нервного срыва. И все это последствия легкой простуды? Кажется, так ты изволила вчера выразиться? — передразнил он ее. — Потрясающе! Такая безобидная на первый взгляд болезнь!

Несколько мгновений она не могла вымолвить ни слова.

— Нет! Это невыносимо! Убирайтесь сию минуту, или я…

— Как вы похожи на свою старшую сестрицу! Такая же экзальтированная особа!

— Неправда! И я, и Эмми всегда реально оценивали ситуацию! А в чем мы действительно схожи, так это в том, что обе терпеть не можем общаться с такими наглыми типами, как вы! Да уходите же! И не смейте больше прикасаться к моим вещам, мелкий воришка!

Уже поворачиваясь к выходу, он обратил вдруг внимание на альбом, лежащий на столе. Видимо этот человек понятия не имел, что такое частная собственность! Не обращая внимания на запрещающие окрики, Том с интересом принялся разглядывать рисунки. Возмущенная девушка попыталась вырвать альбом из его рук, но непрошеный гость с легкостью оттолкнул Кору.

— Знаменитый гангстер Томас Берроуз разыскивается аламосовской полицией? — криво усмехаясь, прочитал он заголовок под своим портретом.

Кора изобразила своего соседа сдувающим дымок с дула огромного револьвера. На коленях его сидела полуголая бедрастая блондинка с неестественно огромным бюстом и крысиным лицом.

— Этот рисунок совершенно не предназначается для посторонних глаз! — проворчала смущенная Кора.

Следующий рисунок был ничуть не лучше первого. Здесь Томас был изображен в ковбойском наряде, с дюжиной пистолетов за поясом, небрежно прижимающим к себе вульгарную толстуху со спущенными чулками.

— Очень остроумно, — мрачно заметил мистер Берроуз, протягивая альбом его законной владелице.

Кора выхватила альбом из его рук.

— Ну теперь наконец вы оставите меня в покое?!

Том, казалось, не слышал ее слов.

— Кто ты по профессии? Художник-мультипликатор?

— Как, разве вы уже не догадались? Ведь я раньше занималась грабежами и проституцией. Так что советую держаться от меня подальше! Как бы чего не случилось!

— Что ж дорогая, на этот раз тебе не удастся заполучить нового клиента, — широко улыбнулся он. — Прости, но ты абсолютно не в моем вкусе. Ты правильно заметила, я предпочитаю длинноногих блондинок. А такие, как вы, вызывают во мне лишь чувство жалости! Счастливо оставаться! — бросил он ей с порога.

Дверь за Томасом с шумом захлопнулась.

Схватившись за голову, Кора плюхнулась в кресло.

Ничего удивительного, что Эмми так ненавидит своего соседа! До встречи с ним Кора была склонна думать, что сестрица просто обиделась на то, что тот пренебрег ее приглашением на пикник, да еще осмелился высказать свое недовольство мальчиками. Но теперь она полностью разделяла мнение Эмми. Более отвратительную, чем Томас Берроуз, личность нужно еще поискать! К счастью, их «приятная» беседа уже завершилась, и Кора от всей души надеялась, что больше никогда не увидит этого человека. Она приехала сюда совсем не для того, чтобы общаться с подобными типами!

С тяжелым вздохом девушка огляделась по сторонам.

Вспомнив о рисунках, она вдруг неожиданно ощутила жгучее чувство стыда. Зачем она это нарисовала?

А не слишком ли много думает она о своем странном соседе?! Что могло так заинтересовать ее в этом примитивном создании? Неужели высокий рост и широкие плечи — это все, что нужно, чтобы привлечь ее внимание? Пожалуй, еще не стоит забывать о ямочке на подбородке. Что ж, надо признаться, Томас Берроуз вполне подошел бы на роль героя-любовника в какой-нибудь голливудской мелодраме. Вот только она сама вряд ли прошла бы пробы на роль его спутницы жизни!

О господи, еще чуть-чуть и Том превратится для нее в олицетворение мужской красоты! Ну нет. Такой мужчина, как он, нужен ей сейчас в последнюю очередь! В жизни она уже не раз встречала людей, которые во что бы то стало желали управлять ею. И больше этого не случится!

Ее тяжелый вздох эхом отозвался в пустой комнате. Закрыв глаза, Кора поудобнее устроилась в кресле.

Может быть, завтра все станет по-другому, с надеждой подумала она, погружаясь в сон.


Тяжелые шаги за спиной заставили Кору подскочить на месте от неожиданности.

— Ведь я говорил тебе, что следует запираться!

Знакомый голос соседа разогнал последние остатки ее сна.

Чтобы не разорвать своего мучителя на месте, девушка заставила себя сосчитать до десяти.

— Когда вы наконец прекратите свои хождения туда и обратно! У меня ощущение, что я живу на вокзале!

— Аты прекрати оставлять двери незапертыми.

— Я не нуждаюсь ни в няньке, ни в стороже, ни… Кем там еще вы себя возомнили! — крикнула она. — Даже такому тупице, как вы, уже должно быть понятно — я хочу остаться одна!

Том молча придвинул к столу табурет и уселся напротив. Словно не замечая ее раздражения, он с интересом огляделся кругом.

— У меня есть предложение.

— Да что вы говорите! Но я не обладаю ни длинными ногами, ни белокурыми локонами! Кажется, вы ошиблись адресом, мистер Берроуз!

Циничная усмешка сверкнула в его черных глазах.

— Ты преувеличиваешь. Мое предложение не касается сексуальной сферы. Так что пока тебе придется расстаться с мечтой провести со мной ночь.

Нет это невыносимо! Он приходит сюда специально, чтобы вывести ее из себя!

Прикрыв глаза, Кора произнесла ледяным тоном:

— Убирайтесь немедленно!

— Только что я связался со своими знакомыми. Мне нужно было выяснить, кто же ты такая на самом деле.

— Меня зовут Кора Блайк, — решительно закончила за него девушка.

Поднявшись с кресла, она налила себе стакан воды. Обернувшись, бедняжка с негодованием заметила, что Том уже вальяжно расположился на ее месте.

— Сегодня утром я имел счастье увидеть твои наброски. И мне показалось, что я уже видел подобные рисунки раньше. Весь день я пытался вспомнить, кто же ты такая, пока в разговоре со своей невесткой мы не упомянули детскую книжку, которую Николь читала своей дочери. И тогда я понял, ты Кора Блайк.

— Поразительная догадливость! Очевидно, если учесть, что я сообщила вам свое имя еще вчера вечером, — презрительно бросила она.

Не обращая на своего собеседника больше никакого внимания, Кора взяла в руки тряпку и попыталась стереть с журнального столика давно засохшее пятно.

— Проблема не в том, как тебя зовут, — хладнокровно заметил Том. — Теперь я знаю, что ты та самая Кора Блайк, автор и иллюстратор «Феи из хрустального замка» и «Поющего деревца».

— Вы все еще здесь? — преувеличенно удивилась она, кинув на него злобный взгляд.

Проклятое пятно и не думало исчезать.

— Ты должна выслушать мое предложение.

— Я ничего никому не должна! — взорвалась Кора. — И не утруждайте себя! В любом случае мой ответ — нет!!!

— Я уже говорил, что позвонил своим знакомым. У меня есть друзья в издательском бизнесе. Один из них сообщил мне, что уже давно ты отказываешься от новых предложений. Он предположил, что это связано с личными проблемами…

— Меня не интересуют слухи, которые распространяют ваши друзья! — Заметив на столе капли воды, Кора решительно стерла их рукавом. — Я сама решаю, чем мне заниматься и какие контракты подписывать!

Кора стремительно распахнула входную дверь.

— Всего хорошего, мистер Берроуз!

Томас не сдвинулся с места.

— Пять тысяч долларов. И закройте дверь. На улице слишком холодно.

— Что вы сказали?

Очевидно, она имеет дело с сумасшедшим!

Машинально прикрыв дверь, Кора еще раз внимательно взглянула на непрошеного гостя.

— Я готов заплатить тебе пять тысяч долларов за картину в стиле твоих иллюстраций к детским книгам, — терпеливо пояснил он.

— То есть вы хотите купить один из оригиналов? — все еще не могла поверить услышанному Кора.

— Моей невестке очень нравятся твои работы, поэтому она приобрела несколько репродукций. Но я хочу, чтобы ты нарисовала картину специально для моей племянницы. Это будет большой портрет ее отца.

— Я не занимаюсь подобными вещами, — резко оборвала его Кора. — Если вы так хотите сделать девочке приятное, почему бы вам просто не купить ей куклу или новые книги?

— У нее очень много кукол и книг.

— Да что вы? Представляю себе, как она избалована вашим вниманием.

Конечно, этот человек не понимает, о чем он просит ее, но Кора не могла сдержать своего гнева.

— Тогда купите ей лошадь. Или роликовые коньки. Или все это у нее уже есть? Я понимаю, это очень сложно — придумать подарок ребенку, который уже имеет все!

— У нее нет отца. Он умер, — не повышая голоса остановил ее Томас.

Слова его острой болью отозвались в ее сердце.

— Простите, — прошептала Кора чуть слышно. — Простите меня. Я не хотела…

— Тебе незачем извиняться, — резко встал с кресла Том. — Ведь ты не тот пьяный водитель, который сбил моего брата на дороге.

— Поверьте, я не хотела причинить вам боль. Мне так жаль…

— Мне не нужна твоя жалость! — снова оборвал ее собеседник. — Моего брата уже не вернуть. — Руки Тома судорожно сжались. — Но ты не ответила на мое предложение.

— Я не рисую портреты на заказ, — твердо стояла на своем Кора. Опустив голову, она внимательно изучала носки своих тапочек. — Сожалею, но вам придется найти другого художника. Возможно, ваш друг, от которого вы узнали обо мне, сможет вам в этом…

— Я не хочу искать никого другого.

— Извините, но это невозможно, — упрямо твердила Кора. — Я понимаю, так тяжело вам было потерять брата, как переживала ваша племянница, но…

— Как ты можешь это понять? — глухо отозвался он.

— Мой отец умер, когда мне было всего шесть. Машина была неисправна, и он вышел, чтобы посмотреть мотор. Это случилось на шоссе и… Водитель, сбивший моего отца, успел довезти его до больницы, но было уже слишком поздно… — немного помолчав, Кора снова решительно повторила: — Я верю, что мое согласие очень важно для вас, но этот портрет все равно не сможет заменить девочке отца.

— Я не дурак, и понимаю это не хуже тебя! — перебил ее Том. — И я не собираюсь искать замену ее отцу! Я просто хочу, чтобы ты сделала его портрет.

— Но я не могу!

— Я заплачу десять тысяч долларов.

— Дело не в деньгах! Я не буду делать этот портрет потому, что никогда не занималась этим. Поймите, это не мой профиль! — покачала головой Кора.

— Ну почему? Как объяснил мне Эван, на данный момент ты ничем не занята. Так попробуй!

Его упорство разозлило ее.

— Не пытайтесь меня разжалобить! Я не дрессированная собачка, готовая выполнять любые ваши приказания. Поймите, я не делаю портреты, не работаю с частными лицами. Я больше не хочу вас видеть! Убирайтесь вон! Оставьте меня в покое!

Кора с трудом сумела остановиться.

На этот раз мистер Берроуз действительно собрался уходить. Проходя мимо Коры, он еще раз пристально взглянул ей прямо в глаза.

— Подумайте еще раз, мисс Блайк. Я зайду за ответом завтра утром. Пойми, ведь ты не сможешь провести всю оставшуюся жизнь в бездействии. Это безумие! — уже на пороге добавил он.

— Это не ваше дело.

— Если твои родственники думают, что ты серьезно больна и нуждаешься в длительном отдыхе, то они глубоко ошибаются.

Дверь за Томасом с шумом захлопнулась.

Оставшись одна, Кора устало огляделась по сторонам. За какие грехи свалился ей на голову этот эгоистичный монстр!

Как жаль, что сейчас рядом с ней не было Ворчуна! Старик подбодрил бы ее и обязательно посоветовал бы не обращать на мистера Берроуза внимания.

Кора с надеждой взглянула на телефон, но тут же вспомнила, что поклялась не тревожить Ворчуна в течение всего месяца. Тяжело вздохнув, она плюхнулась в кресло.

Одна мысль о Томасе вызвала у нее поток слез. Судорожно всхлипывая, Кора как маленькая размазывала по щекам свои обиды. Она чувствовала себя самым заброшенным и несчастным человеком на свете. Сейчас она желала только одного — никогда больше не видеть этого соседа, не слышать его голоса.


Сначала девушка даже не поняла, что случилось. Широко раскрыв глаза, она резко села на кровати. Требовательный стук в дверь не прекращался. Нащупав в темноте очки, она испуганно взглянула на светящиеся в темноте стрелки часов.

Полночь.

Шум за дверью усиливался. Завернувшись в одеяло, Кора нерешительно приблизилась к двери.

— Кто там? — громко крикнула она, пытаясь разглядеть через стекло непрошеного гостя.

— Это Берроуз. С тобой все в порядке?

— А что может случиться? — сердито откликнулась Кора.

— Дай мне войти. Я поймал воришку.

Включив свет, девушка осторожно приоткрыла входную дверь.

Томас Берроуз буквально ввалился в дверь, подталкивая впереди себя щуплого подростка.

— Бог знает, сколько он уже околачивается здесь. Тебе повезло, что, случайно выглянув в окно, я заметил его. Этот парнишка явно настроен во что бы то ни стало попасть в дом. А вспомнив о твоей милой привычке не запираться, я решил, что тебе может потребоваться моя помощь. — Том мрачно взглянул на своего пленника. — Я поймал его, когда он уже собирался разбить камнем окно.

— Что вы лезете не в свое дело?! — не поднимая головы, проворчал подросток. — Это мой дом! И я имею полное право…

Приглядевшись к парню повнимательней, Кора не смогла сдержать своего удивления.

— Мик? Что ты здесь делаешь?!

Мрачный взгляд Томаса Берроуза говорил сам за себя.

— Отлично! — грозно воскликнул он. — Так, значит, ты сын Ричардсонов. Мне следовало догадаться. Ясно, врываться в дом самым неестественным образом — ваша семейная привычка! — Он подтолкнул мальчика к стоящему перед столом креслу. — Полюбуйся-ка на своего пьяного племянника, мисс!

— Не может быть! Мальчику всего шестнадцать лет!

Выпучив от удивления глаза, Мик смотрел на свою тетушку.

— Как ты здесь очутилась, Кора? Никто не предупредил меня, что ты приехала! Я был уверен, что увижу тебя в Аламосе только завтра.

Подойдя к племяннику поближе, Кора уловила наконец подозрительный запах.

— Сейчас не имеет значения, как я здесь появилась. Но что ты тут делаешь? От тебя пахнет так словно ты только что искупался в бассейне с виски!

— Всего лишь пара бутылочек пива, — виновато пробормотал парень.

Том уселся на стол, и, сложив на груди сильные руки, внимательно следил за разворачивающейся семейной сценой.

— Кажется, сейчас ему станет нехорошо.

Обернувшись к соседу, Кора выразительно указала ему на дверь.

— А твоя мать знает, где ты сейчас? — снова повернулась она к Мику.

— Она уверена, что я сплю в своей комнате, — хитро глянул на тетку мальчик. — А про Полли думают, что она проводит эту ночь у Энни, — после минутной паузы, вызванной громким иканием, добавил он.

— Полли? — не поняла его Кора.

— Мик, мне плохо! — услышали все тонкий девичий голосок с порога.

— Так, а вот и Полли, — угрожающе поднялся со своего места мистер Берроуз.

— Я ведь предупреждал тебя! Зачем ты пила последний коктейль? — обернулся к входной двери Мик.

Голос его звучал напряженно, чувствовалось, что членораздельная речь дается ему с большим трудом.

— Я…

Не закончив своей фразы, девочка, согнувшись вдвое, поспешно прикрыла руками рот.

Бросившись на помощь, Кора буквально уволокла ее в ванную. К тому времени, как она уложила почти потерявшую сознание Полли в постель, девушка готова была убить своего племянника. Накинув на плечи халат, поеживаясь от гнева и холода, она спустилась на кухню, прокручивая в голове грозные тирады, предназначавшиеся для молодого хулигана.

Томас Берроуз сидел за столом, сжимая руками чашку дымящегося ароматного кофе. Оглядевшись по сторонам и убедившись в отсутствии главного виновника всего этого кошмара, Кора перенесла всю злость на соседа.

— Что вам здесь нужно? Вы смело справились с напавшими на наш дом грабителями, а теперь, когда все мы в безопасности, можете убираться вон!

— Я хочу убедиться, что тебе больше не нужна моя помощь.

— Мне не нужна ваша помощь! — снова набросилась на него Кора. — И куда вы дели Мика?

— Его подружка, отправившись в ванную, ненамного опередила своего кавалера! И так как ты была занята с девочкой, я взял заботу о парнишке на себя. Сейчас он мирно спит в родительской спальне.

— А теперь вы ждете моих благодарностей!

— Можешь оставить их при себе, — не повышая голоса, ответил Том.

— Огромное спасибо смелому рыцарю, изловившему опаснейшего преступника, который хотел пробраться в мое скромное жилище! — не уставала упражняться в красноречии Кора. — Мне никогда бы не справиться с пьяным подростком самостоятельно!

Пьяным. Это слово заставило ее снова почувствовать стыд и боль за своего племянника. Заявиться в пустующий дом в таком виде, да еще с подвыпившей подружкой! Как они могли, ведь им обоим всего по шестнадцать!

— Успокойся. Хочешь, я сварю тебе кофе?

Кора почувствовала на плече сильную руку Тома и не нашла в себе сил сопротивляться. Пугающие картины последствий безрассудного поступка ее племянника проносились в голове.

— Они могли разбиться, ведь на шоссе сейчас такая темень! Мик еще не слишком хорошо водит машину, тем более по мокрым дорогам, да еще в таком состоянии…

Дрожащими руками она приняла налитую Томом кружку.

— С ним все будет в порядке. Конечно, если не считать завтрашнего похмелья. Не стоит так волноваться по поводу того, что могло, но не случилось.

— Да как он мог решиться на такое? Будь он сейчас поблизости, я бы… я бы… — задыхалась от негодования Кора.

— Знаю. — Том подошел ближе и, поставив чашку с кофе на стол, обнял ее. — Не стоит об этом. Успокойся. Все хорошо.

Кора прекрасно понимала, что ей необходимо сейчас же вырваться и выгнать соседа. Но чувство силы и спокойствия, тепло, исходившие от его мощного тела, давали такое потрясающее ощущение комфорта и защищенности, какого она не испытывала со времен детства, когда отец был еще жив… Не в силах сопротивляться, Кора только крепче прижалась к соседу.

Внезапная мысль о том, к кому она так нежно прильнула, ударила Кору, словно током. Отпрыгнув в сторону, она с ужасом воззрилась на мистера Берроуза.

— Теперь нам обоим ясно, какая я идиотка, — чуть слышно прошептала она, судорожно сжимая ворот халатика у горла.

Улыбнувшись, он протянул девушке кофе.

— Зато на этот раз ты не забыла запереть дверь.

— Да когда же вы прекратите надоедать мне со своей дверью! — снова набросилась на него Кора.

Силой усадив ее в кресло, Том сел на табурет.

— Я просто стараюсь привить тебе чувство реальности, которого, судя по всему, так не хватает всей вашей семье.

— Спасибо, ковбой, ты совершил не один подвиг! Уже ночь, и почему бы вам не отправиться отдыхать. Не волнуйтесь, я обязательно запру дверь!

— Что ты собираешься делать с детьми?

— Послушайте, это абсолютно не ваше дело!

— Надеюсь, ты понимаешь, что мальчишка напоил бедную Полли и приволок ее в такую даль не для того, чтобы играть с ней в шахматы.

— Вы говорите так, словно пытаетесь обвинить Мика в похищении малолетней. Моему племяннику всего шестнадцать, к тому же, я не думаю, что девочка намного младше его.

— Твой Мик уже достаточно взрослый, чтобы водить машину и напиваться до чертиков с девицами.

— Но я уверена, что никто не тащил ее сюда силой!

— Скорее всего, это так. В этом возрасте девушки совсем не прочь отведать запретного плода с лихими парнями. А алкоголь только добавил им смелости. Они вели себя как последние идиоты, совершенно не задумываясь о возможных последствиях.

— У меня такое ощущение, мистер судья, что я только что выслушала обвинительный акт. И какова будет мера наказания для этих детей? Наверное, сами вы никогда не были подростком и всю жизнь только и делали, что поучали окружающих?

— Насчет судьи ты немного ошиблась, — совершенно серьезно заметил Том, не обращая ни малейшего внимания на ее сарказм. — Я адвокат.

— Великолепно. Теперь мне стало понятно ваше поведение. Только запомните, что, набросившись на меня вчера вечером со своими подозрениями, вы должны были в свою очередь осознавать, что наличие у вас ключа от дома и пистолета не являлось прямым доказательством того, что вы наш сосед! — Стараясь хоть немного успокоиться, Кора сделала глоток кофе. — Хотя я должна была догадаться, что вы не грабитель, когда вдруг вы бросились целовать меня, — немного помолчав, добавила она.

— Ты все никак не можешь забыть об этом. Судя по всему, тебе понравилось.

— До ваших поцелуев мне нет никакого дела! Я просто имела в виду, что любой здравомыслящий грабитель при малейшей опасности постарается скрыться и тем более не станет приставать к своим жертвам с грязными домогательствами.

— Грязными домогательствами? — недоверчиво повторил ее слова Том. — Неужели мое умение целоваться произвело на тебя столь плохое впечатление? Хотя, возможно, я был немного не в форме и моему поцелую не хватало… — Том ненадолго задумался. — Не хватало вдохновения, — уверенно закончил он.

— Конечно, откуда взяться вдохновению? Ведь я не длинноногая пышнотелая блондинка! К сожалению, вам не удастся найти в этом доме свой идеал, поэтому убирайтесь-ка вон!

— Так что же ты собираешься делать со своим племянником? — Том как будто не услышал ее.

На секунду Коре сделалось стыдно.

Как могла она хотя бы на секунду забыть о несчастном Мике? Нет, определенно, присутствие мистера Берроуза сказывается на ее мыслительном процессе не лучшим образом.

— Я серьезно поговорю с Миком, когда тот проснется. Уверена, он поймет, что…

— Что тетушка Кора не одобряет его нехорошего поступка! — передразнил ее Том. — Парочке еще крупно повезло, что они сумели добраться до дома без происшествий. Послушайте, такие вещи нельзя оставлять безнаказанными! Вы можете испортить мальчишку! Он уже достаточно взрослый, чтобы уметь отвечать за свои поступки. Тем более, когда дело касается пьянства!

— Я знаю. И не надо меня учить, — недовольно ответила Кора. — К утру я придумаю, что с ним делать. Уже второй час ночи. Не думаю, что если сейчас его родители узнают, чем занимался их сын, это сможет что-то изменить. — Она задумчиво провела пальцем по запотевшей от горячего кофе чашке. — Это может подождать до утра. Тем более что дети уже давно спят.

— А утром? Что ты собираешься предпринять утром?

Кора не знала, что ответить.

— Несомненно, Мик возненавидит меня, если я наябедничаю на него родителям.

— Ты собираешься скрыть это мелкое безобразие из страха, что мальчик будет злиться на тебя! Прекрасная идея! Конечно, промолчи! А потом, когда случится что-нибудь по-настоящему серьезное, ты вспомнишь об этом милом происшествии, но будет поздно! Пойми, ведь ты испортишь парня!

Краска прилила к ее щекам.

— Жестоко говорить так!

— Нет, это ты поступишь плохо, если дашь ему избежать наказания только из страха испортить с ним отношения! Это не только жестоко, это эгоистично и малодушно! Если промолчишь, значит, тебе абсолютно наплевать на судьбу племянника. Пойми, такие шутки могут стоить ему жизни.

Кора почувствовала, что на этот раз Томас Берроуз совершенно прав.

— Но ведь ничего страшного не случилось… И потом Мик всегда доверял мне. Может быть, если я поговорю с ним серьезно, то он поймет? Эмми просто убьет его! — неуверенно пыталась возражать она.

— Не говори ерунды! Ни одна мать не будет желать своему ребенку зла. Я уверен, твоя сестра сумеет повлиять на сына лучше тебя! Все твои детские упреки только рассмешат его!

Опять он пытается унизить ее!

— Хватит, мистер Берроуз! Я как-нибудь сама разберусь, что мне делать со своим собственным племянником! Я не такая дура, какой вы меня считаете и в состоянии самостоятельно принимать решения! — Она резко вскочила со своего места и с грохотом повалила стул. — Уходите! Оставьте меня наконец одну!

Не глядя на Кору, Том поднял стул и мрачно сказал:

— Неужели ты думаешь, что мне доставляет огромное удовольствие нянчиться с тобой! Знай же, что более упрямой, глупой и истеричной особы я не видел за всю свою жизнь!

— Я не просила вас врываться в мой дом через каждые пять минут! Я не просила вас учить меня жить! Все, чего я хочу, так это больше никогда в жизни не видеть вашей самовлюбленной физиономии! Убирайтесь! — Сжав-кулаки, Кора бросилась было на своего обидчика, но Том с легкостью отпрянул в сторону. — Я в состоянии прожить и без вашей помощи! Уходите сейчас же!

— Знаешь, у меня есть друг, так вот он рассказывал, что когда-то купил маленькую чихуахуа. Эта собачка, способная поместиться в коробку из-под конфет, вела себя так, словно королева всего мира. — Он поймал ее длинную косу и медленно провел кончиком по щеке Коры. — Когда я смотрю на эту забавную живую игрушку, то не могу понять, откуда у нее столько спеси? Но одно я знаю твердо, мой друг считает свою крошку самым замечательным существом на свете!

Глаза Томаса, еще секунду назад метавшие гневные молнии, внезапно преобразились. Тепло и нежность засветились в них. Замерев от удивления, Кора не могла заставить себя сдвинуться с места. В следующее мгновение она почувствовала прикосновение его руки. Осторожно, как будто стараясь не спугнуть ее, Том уверенным движением снял с девушки очки, бережно положил их на стол и приблизил к ней свои губы.

— Я думала, вы собираетесь уходить, — едва переводя дыхание, прошептала Кора.

Но ни один, даже самый стеснительный мужчина на свете не смог бы принять ее слова за попытку к сопротивлению. Тем более Томас Берроуз.


3


От него пахло кофе. Бодрящий, будоражащий сознание запах полностью парализовал ее, лишил всяких сил. Склонившись над ней, Том крепко прижал ее руки к груди, лишив Кору тем самым возможности пошевелиться. Приподняв лицо девушки, он долго всматривался в ее глаза. Она затрепетала от непонятного, еще неизвестного ей чувства.

А затем его губы коснулись ее рта… Как завоеватель, он с силой прижался к своей добровольной жертве. Нежные, но в тоже время настойчивые поцелуи Тома покрыли ее подбородок и шею. Кожа Коры горела в местах его прикосновений, и ей хотелось, чтобы это волшебство никогда не кончалось…

А губы Тома тем временем исследовали мочки ее ушей, шею, возвратились к ее рту, спустились ниже…

Думая только о том, чтобы не закричать, она еще раз предприняла слабую попытку освободиться из его объятий. Но Том, казалось, даже не заметил ее сопротивления. Лаская волосы девушки, он осыпал Кору дождем пахнущих кофе поцелуев…

— Признайтесь, вы сделали это исключительно из чувства противоречия, — прошептала она, когда Том наконец остановился.

— Хотелось бы верить в это, — медленно произнес он. — Но, должен сказать, что поцеловал тебя совсем по другой причине. Почему-то мне вдруг показалось, что рядом со мной такое миниатюрное, такое… — Он на минуту задумался, стараясь подобрать подходящее слово. — Такое уютное, мягкое создание, что я… Знаешь, я не сдержался.

Его признание не очень развеселило Кору.

— Что смешного в том, что я маленькая? — обиженно воскликнула она.

— Я не сказал бы этого, если бы знал, что ты воспримешь мою шутку так серьезно. — Том убрал с ее раскрасневшейся щеки выбившуюся из косы прядь волос. — Знаешь, у тебя потрясающе мягкая кожа, а губы… Твои губы словно наполнены медом.

Ладонью он нежно провел по ее подбородку. Закрыв глаза, Кора почувствовала, как снова тает ее сердце.

Позволив ему поцеловать себя, она как бы признала свое поражение. Нет, пока еще не поздно, она должна, она просто обязана высказать ему все, что о нем думает!

— Знаете, мистер Берроуз, я должна извиниться перед вами. Скорее всего, мы неправильно поняли друг друга. Обычно я не веду себя так с малознакомыми мужчинами, — с трудом заставив себя отвести его руку, начала она.

— Том. Ты можешь называть меня просто Томом, — мягко перебил он ее. — После такого поцелуя, который ты подарила мне, просто неудобно называть меня так официально.

— Я ничего вам не дарила, мистер Берроуз, — твердо стояла на своем девушка. — Это не я, а вы пытались меня поцеловать!

— Кора, признайся, для такого поцелуя, что был сейчас между нами, недостаточно желания только одной из сторон. Так что называй меня Томом.

— Я… Да, вы правы, я как бы тоже участвовала в этом… действии, — сбивчиво пробормотала она, стараясь не обращать внимания на его улыбку. — Но больше не собираюсь повторять подобные опыты. И так как мы с вами, надеюсь, больше никогда не увидимся, то нет необходимости называть вас ни Томом, ни как-нибудь иначе! — уже увереннее закончила Кора.

Она взяла со стола очки и решительно водрузила их на нос.

— Хорошо! Я ухожу, но завтра утром опять буду здесь. Если ты не забыла, нам еще надо будет обсудить мое предложение.

Когда дверь за ним захлопнулась, Кора еще долго неподвижно сидела на своем месте.

Он полез целоваться, поскольку не сомневался, что она глупа и наивна и красавец вроде него с легкостью сумеет подчинить ее своей воле! Он решил, что его поцелуй заставит ее согласиться нарисовать этот дурацкий портрет.

Да, надо признаться, она сама не представляет для него ни малейшего интереса! Конечно, она ведь не похожа на его длинноногий белокурый идеал. Все что ему было нужно — так это ее согласие написать картину.

Кора чуть не заплакала от досады. Она не могла не признать: Том Берроуз — очень привлекательный мужчина. Но его красота — это красота дьявола! Нет, такие мужчины не в ее вкусе. Просто он застал ее в тяжелый период жизни. Она чувствует себя потерянной и одинокой, заброшенной и никому не нужной. А этот ковбой ловко воспользовался женской слабостью. Только и всего! И никогда Томас Берроуз не станет для нее по-настоящему желанным. Только в детских сказках лягушки после поцелуя прекрасной принцессы превращаются в принцев.

Она снова забралась в постель. Но теперь ей не давала покоя мысль о Мике и его подружке. Следуя логике, нельзя оставлять проступок парня безнаказанным. Ее племянник и в самом деле уже не ребенок, он должен отвечать за свои действия.

С тоской думая о приближающемся утре, Кора от всей души мечтала, чтобы завтрашний день никогда не наступал. Что скажет она завтра Мику? Как будет смотреть в глаза его матери?

Возможно, Берроуз и самая отвратительная личность в мире, но нужно отдать ему должное — без его помощи Кора вряд ли сумела бы справиться с двумя пьяными подростками. Она вспомнила, что как-то в разговоре Эван отозвался о своем соседе по загородному дому как о человеке, умеющем в ответственный момент принять единственно правильное решение.

Том — адвокат, значит, скорее всего, он не раз уже сталкивался с подобными случаями в своей практике. Нет, конечно, Мик не преступник. Ее племянник — всего-навсего глупый подросток, но кто знает, что с ним случится, если он не сумеет сделать из происшедшего соответствующие выводы? Том, может быть, и сгустил краски, но в целом он прав: Коре придется сообщить о случившемся родителям Мика.

Кора снова уселась на постели. Прижав колени к подбородку, она пыталась разглядеть свое отражение в тускло светящемся в лунном свете зеркале. Без макияжа, которым она никогда особо и не пользовалась, с растрепавшимися волосами, в старенькой ночной рубашке — нет, из зеркала на нее смотрела далеко не прекрасная принцесса!

Это ужасно! Ничего удивительно, что, взглянув на такую красавицу, Том сразу уверился в мысли, что сможет купить ее послушание за жалкий поцелуй!

Показав своему отражению язык, Кора отвернулась. Что ж, мистеру Берроузу придется признать, что она не из тех дурочек, за которую он ее принимает, и ни за какие сокровища на свете она не согласится рисовать для него портрет!

Девушка с остервенением набросилась на свою подушку. Кулаки ее утопали в мягкой массе, и Кора с наслаждением представляла себе, что перед ней лежит беспомощный Том.

Это избиение не принесло ей особого облегчения. Подушка совсем не походила на Тома Берроуза, даже наоборот! Его твердость, его уверенность в себе… Определенно, этот человек сводит ее с ума! Хватит! Больше она не даст ему обвести себя вокруг пальца! Завтра все встанет на свои места!

Улегшись и закрыв глаза, Кора мысленно попыталась представить своего мучителя в объятиях пышнотелой длинноногой блондинки. Кружась в безмолвном танце, пара то приближалась, то удалялась от нее…

Звонок. С трудом открыв глаза. Кора никак не могла понять, что происходит.

Судя по всему, сейчас раннее утро.

Повторный резкий звук дверного звонка заставил ее вздрогнуть. Нащупав на тумбочке очки и водрузив их на законное место, Кора посмотрела на часы.

Семь утра. О господи…

Вскочив с постели, она первым делом убедилась, что Мик и Полли все еще спят. После вчерашней выпивки их вряд ли может потревожить этот трезвон.

Шум не прекращался и, казалось, стал еще настойчивее. Кто бы это ни был, Кора была готова убить раннего гостя! Распахнув дверь, она приготовилась к атаке.

— Время вставать! — опередил ее тираду бодрый голос Тома.

— Вставать? Да ты знаешь, который сейчас час?

— Знаю. — Не обращая никакого внимания на ее раздражение, Том вошел в дом. — А ты все в том же виде, в каком я оставил тебя накануне вечером, — улыбаясь заметил он.

— Да! Это моя ночная рубашка! И я в ней сплю! Не знаю, как ты, но я имею такую дурную привычку, как спать по ночам!

— Да что ты говоришь! — Он поставил на стол большой бумажный пакет. — Ты уже завтракала?

Сон постепенно улетучивался. Наконец она смогла реально оценить происходящее. Этот человек опять ворвался в ее дом!

— Великий боже! Да как ты посмел заявиться в такую рань! — Заметив на столе ключи от машины Мика, она окончательно проснулась. — И какая тебе разница, когда я собираюсь завтракать. Опять ты лезешь не в свое дело.

— Так можно проспать все на свете. — Игнорируя ее возмущенные возгласы, Том раскрыл холодильник. — Я вижу, вчера ты побывала в магазине. Молоко, яйца, бекон… Ничего удивительного, что ты так неважно выглядишь по утрам! Твой организм просто отравлен холестерином!

Кора уже просто кипела от негодования.

— Спасибо, док Берроуз, что предупредил меня. Забирай сейчас же свой мешок и убирайся вон из этого дома! Я буду пить свой кофе с пончиками в одиночестве!

— Меня зовут Том. — Он включил плиту и поставил на огонь сковороду. — И сегодня на завтрак у нас апельсиновый сок, блинчики с яблочным йогуртом, сосиски из индейки и свежие фрукты на выбор. — Сколько блинчиков?

— Нисколько! Повторяю, уходи сейчас же!

— У тебя ровно пятнадцать минут, чтобы переодеться. — Он вынул часть продуктов из пакета и строго взглянул на Кору. — Ты все еще здесь? Время пошло! — Видя, что она не двигается с места, он добавил: — Иди, иди, а не то я вдруг вспомню, что под твоей ночной рубашкой ничего нет.

Кора кинулась вон.

Стоя под теплыми струями душа, она никак не могла поверить, что послушалась его. Еще вчера вечером Кора была уверена, что никогда больше не встретится с этим надоедливым нахалом, и вот теперь, в семь часов утра, она послушно принимает душ, чтобы выйти к завтраку!

Вытирая полотенцем мокрые волосы, Кора твердо решила, что на этот раз избавится от своего несносного соседа во что бы то ни стало. Сначала она выгонит из кухни этого идиота, вдруг вздумавшего приготовить ей завтрак, а потом подумает, как поступить с Миком и его подружкой.

Чуть успокоившись, Кора заплела влажные волосы в косу и, уложив на макушке, отправилась переодеваться.

Запах жарящихся сосисок щекотал ей ноздри, напоминая о том, что она не ела со вчерашнего обеда.

Спускаясь в кухню, Кора представляла себе, как съев дурацкие сосиски Тома, она решительно выставит его за дверь.

Завтрак прошел в абсолютной тишине.

Наверное, легче в одиночку выиграть войну против Соединенных Штатов Америки, чем избавиться от присутствия в доме мистера Берроуза.

— Завтрак что надо, правда?

— Отвратительный, — вставая из-за стола, констатировала Кора. — Все. Концерт окончен. Отправляйся к себе. Я сама вымою посуду.

— Ты носишь контактные линзы?

— Не ваше дело, господин сыщик.

— С такой прической ты постарела лет на десять.

— Слушай, ты для чего пришел сюда? Издеваться над моей внешностью? Тебя никто сюда не звал, поэтому выметайся из моего дома и оставь, пожалуйста, меня в покое! Я сейчас разобью тарелку о твою голову, понял?

Том усмехнулся.

— Я пришел не для того, чтобы получить по голове тарелкой. Мне нужен портрет.

— Я тебе уже ответила — нет! Нет! И еще раз нет! Ну что ты пристал ко мне?

Том невозмутимо водил пальцем по лужице пролитого кофе.

— Расскажи мне о старике, за которым ты ухаживаешь.

— И не подумаю.

— Почему?

Поднявшись, Том помог ей поставить тарелки в раковину.

— Я не хочу с тобой разговаривать. И мечтаю, чтобы ты поскорее убрался отсюда. Тебе никогда не понять моих отношений с Ворчуном. Скорее всего, всю свою сознательную жизнь ты был занят только тем, чтобы сделать что-то для себя, тебе не понять, что значит жить для другого человека!

Его выразительный взгляд вдруг напомнил ей, что совсем недавно Том потерял единственного брата, погибшего в нелепой катастрофе. Коре стало стыдно. Как бы ни относился к ней сосед, она не имела права так жестоко обращаться с ним. Смутившись, она опустила голову, делая вид, что поглощена мытьем посуды.

И как могла она обвинить его в эгоизме, если только вчера ночью он помог ей разобраться с Миком и Полли! А сегодня с утра заявился с продуктами и приготовил ей завтрак. Если посмотреть на дело с другой стороны, то не так уж он и плох.

Чувствуя себя немного виноватой, Кора первая нарушила молчание:

— Мне было двенадцать, когда мама вышла замуж за Грига. Все мои бабушки и дедушки умерли еще до того, как я родилась, поэтому я никак не ожидала, что мне когда-нибудь доведется ухаживать за пожилым человеком. До того как я познакомилась с Элтоном, отцом Грига, мне он представлялся чем-то средним между Санта-Клаусом и добрым волшебником. — Ее мокрые руки чуть дрожали. — Элтон явился на свадьбу сына и заявил, что тот дурак, потому что купился на красивую мордашку и совершенно не подумал о том, что придется воспитывать чужих детей. Взрослые не знали, что кто-то из детей может услышать их разговор, поэтому не стеснялись в выражениях. Элтон рисовал перед сыном страшные картины нашего совместного будущего, а я просто сходила с ума от злости. Не вытерпев, я ворвалась в комнату и крикнула старику, что он самый мерзкий и отвратительный человек в мире.

С тех пор я возненавидела Элтона — высокого, очень худого, абсолютно лысого мужчину с вечно недовольным выражением лица. Он совершенно не походил на добродушного дедушку из детских рассказов… В самых изысканных выражениях, на которые только способна двенадцатилетняя особа, я сообщила ему, что собиралась называть его дедушкой, но отныне и во веки веков он станет для меня Ворчуном.

— И что он ответил?

Взяв из ее рук только что вымытую сковородку, Том тщательно вытер ее и поставил на место.

— Словно не слыша меня, он спросил, умею ли я играть в шахматы? Я сказала, что нет, и Ворчун заявил, что пришло время научиться. Мне было шестнадцать, когда я впервые обыграла его… — Горячая слеза скатилась по ее щеке, и Кора поспешила стереть ее рукавом своего халата. — Как раз в том году… в том году он чуть не умер…

— Но он остался жив. — Том заботливо вытер ее новые слезы своим носовым платком, — Так что же с ним произошло? Эван не успел рассказать мне об этом.

— Ворчун вышел в тот день прогуляться. И как раз в тот момент, когда собрался перейти через дорогу, заметил в кустах несчастную белку, которую собирался разорвать здоровенный кот. Ворчун бросился на помощь бедняжке, но повредил ногу. Его увезли в больницу и сделали операцию на колене.

— Неужели колено могло стать причиной смерти?

— Через пару дней после выписки старик начал кашлять кровью. Я отвезла его обратно. Оказалось, что после операции в сосудах образовался тромб, который поднялся вверх и вызвал отек легких. Ворчуна сразу поместили в реанимацию… — Вода с шумом падала на забытые тарелки. — Врач сказал, что опоздай я хотя бы на день, то все было бы кончено…

— Но все закончилось благополучно.

— Теперь надо было следить за его здоровьем. Второго тромба ему бы не перенести. Нужно было массировать его ногу каждый день. Я видела, какую адскую боль он испытывает, когда пытается разогнуть колено. Мне надо было заставлять его как можно больше двигаться, но… Я носила ему еду, поставила около кровати телефон, каждый день бегала за газетами и купила маленький телевизор. Я соорудила звонок, который тянулся из его комнаты в мой кабинет, и приказала ему лежать неподвижно, а сама уходила работать… Словом, все делала наоборот.

— Я не могу поверить, что в больнице старику не объяснили, насколько важно вставать с постели и двигаться, — нахмурился Том.

— Нет, они конечно предупреждали его, — тихо ответила Кора, — Но он испытывал такую боль… Я следила за ним, я убеждала доктора, что все идет как надо, что Ворчун каждый день выполняет упражнения…

— Тебе не стоит так винить себя в случившемся. В конце концов, Элтон не ребенок. Если бы он захотел вылечиться, то не стал бы слушать твоих указаний, — попытался успокоить ее Том. — Он сам сделал свой выбор.

— Да, наверное, ты прав. И, кроме того, теперь, когда все обошлось, это уже не имеет никакого значения.

— Совершенно верно. — Отвернувшись к окну, Том внимательно изучал горный пейзаж. — Значение имеет только одно: старик жив и по-прежнему ворчит на тебя.

Да, Ворчун выжил. Выжил, в отличие от брата Тома. Эти несказанные слова словно повисли между ними. Забыв о посуде, Кора с состраданием посмотрела на спину своего собеседника.

— Жизнь — сложная штука, — резко обернулся к ней Том. — Еще утром ты разговариваешь с братом, а днем тебе говорят, что он умер. Мы обсуждали планы на будущее, спорили о политическом устройстве мира, о футболе, планировали провести вместе отпуск, играли в бейсбол… До сих пор я говорю с ним во сне, рассказываю все свои новости, слышу его смех… Мы столько не успели сказать друг другу… Брат был самым близким мне человеком.

В голосе Тома было так много тоски и боли, что Коре вдруг показалось, что она видит слезы, застывшие в его темных глазах.

Ей даже показалось, что он не замечает ее присутствия. После долгой паузы она решилась наконец заговорить:

— Эван рассказывал мне, что твой брат был моложе тебя на два года…

Том снова отвернулся к окну. Его ссутулившаяся спина словно окаменела. Прислонившись лбом к холодному стеклу, он отстукивал пальцами нервную дробь.

— Если бы вчера вечером я знал, что ты так интересуешься мной, я задержался бы подольше и рассказал историю своей жизни. — В глазах его сверкнули озорные искорки. — Хотя, судя по страстному поцелую, что ты подарила мне, сомнительно, что вчера вечером ты способна была внимательно слушать.

Они снова вернулись к тому, что было. Устало пожав плечами, Кора поставила чашки на полку.

— Этот глупый поцелуй все не дает тебе покоя. Видимо, он много значит для тебя. Что касается меня, то я почти забыла о нем, — не оборачиваясь, обронила она.

— Что ж, если ты позволишь… — Он подошел к ней и обнял за плечи. — Я был бы счастлив освежить твои воспоминания.

Она решила не рисковать, и, затаив дыхание, старалась, чтобы он не заметил ее замешательства.

— Мне кажется, в этом нет необходимости.

Свежевыбритое лицо коснулось ее шеи. Теплое дыхание приятно согревало ее влажные волосы, щекотало нежную кожу.

— Нет необходимости? — прошептал он ей в самое ухо. — Так, значит, ты все помнишь?

— Нет, просто у меня есть более важные дела, чем глупые игры с тобой.

Сквозь мягкую ткань халатика Кора ощутила жар его тела.

— Ты боишься? — поворачивая ее к себе, тихо рассмеялся он. — Признайся! Честное слово, я никому не скажу!

Жесткий край раковины впился ей в спину. Откинувшись, Кора таким образом старалась держаться от него на расстоянии.

— Перестань!

— Умение безошибочно определить, обманывает подсудимый или говорит правду, отличает хорошего адвоката от плохого. Так вот, я считаюсь очень хорошим адвокатом, — доверительно прошептал ей Том.

Кора попыталась оттолкнуть его. Упершись ладонями ему в грудь, она всем телом навалилась на него, стараясь освободиться.

На нем был другой, но такой же черный свитер. Его тело, должно быть, такое же теплое и гладкое… Кора ощущала рвущуюся наружу силу его крепких мускулов.

В ожидании ответа Том пристально смотрел ей в глаза.

Так о чем они говорили? Ах, да, о том, что он может отличать ложь от правды.

— Ты уверен, что хвастовство украшает мужчину? — постаравшись придать лицу как можно более разочарованный вид, протянула Кора.

Широкая улыбка была ей ответом.

— Совершенно верно! Женщины просто тают, когда слышат о профессиональных успехах своего избранника.

— Ты вовсе не мой избранник! К тому же такое бахвальство только раздражает меня!

— Ты опять лжешь! — серьезно ответил ей Том. Пальцы его нежно коснулись ее шеи. — Чем же тогда тебя можно очаровать?

Чуть-чуть склонив набок голову, Кора на минуту задумалась.

— Мой идеал — это высокий стройный блондин с небесно-голубыми глазами. Я просто теряю сознание, когда вижу перед собой голубые глаза, — опустив ресницы медленно произнесла она наконец. — И, так как мы выяснили, что не отвечаем вкусам друг друга, то тебе лучше отпустить меня и отправиться домой.

— Отпустить? Зачем? Ты выражаешься как писательница слезоточивых мелодрам, — насмешливо парировал он, — Послушай, в тебе осталась еще хоть капля здравомыслия? Разве сестрица не предупреждала об опасности вступать в спор с людьми, чуть ли не вдвое превосходящими тебя по размерам?

Кровь прилила к лицу Коры, голова ее закружилась, в ушах зашумело… Окончательно опьянев от его слов, смеха, прикосновений, девушка уже не могла сопротивляться.

На этот раз она сама спровоцировала его на поцелуй, почти теряя голову подумала Кора. Просто сумасшествие какое-то! Эта проклятая ямочка на подбородке просто лишила ее рассудка!

Тяжело вздохнув, Кора в очередной раз попыталась освободиться.

— Отпусти меня! — прошипела она внезапно осипшим голосом.

— Ты забыла сказать «пожалуйста»!

— Отпустите ее сейчас же! Если вам так хочется развлечься, подите и поищите кого-нибудь другого!

Кора с трудом подавила смех, увидев, с какой серьезностью Мик воспринял ее положение.

Том послушно отошел от своей жертвы.

— Выпей-ка, — обратился он к мальчику, наливая в чашку горячий кофе. — Может быть, это хоть немного облегчит твои страдания, — совершенно серьезно заметил он, протягивая Мику дымящийся ароматный напиток.

Резко ударив Тома по руке, подросток выплеснул кофе на пол.

— Вот что, мистер! Вижу, такой смельчак, как вы, не побоялся напасть на беззащитную женщину! — презрительно начал он, — Посмотрим, как вы поведете себя с мужчиной!

Его решимость испугала Кору. Мику всего шестнадцать, и несмотря на свой высокий рост, он кажется рядом с Томом сущим ребенком. Но если она бросится между ними, пытаясь предотвратить этот нелепый поединок, как отнесется к этому Мик? Зная его обостренное самолюбие, Кора, умоляюще прижав к груди ладони, повернулась к Тому.

— Мистер Берроуз! Я прошу вас!

Тот бросил на нее мрачный, напряженный взгляд.

— Если этот ребенок чувствует себя достаточно взрослым, чтобы напиваться до чертиков, он должен понимать, что мне его угрозы смешны.

— Я не ребенок! Скоро вы это поймете!

С преувеличенной осторожностью Том поставил полупустую чашку из-под кофе в раковину и тщательно вытер полотенцем руки.

— Сядь, — подтолкнул он стул в сторону Мика. — Можешь разжать кулаки, тут никто с тобой драться не собирается. — Том поставил перед мальчиком новую чашку с кофе и сел напротив.

— Хотя твоя тетушка не вышла ростом, уверяю тебя, она может постоять за себя. — Том обернулся к Коре, с испугом следящей за происходящим. — Неужели ты считаешь, что я могу обидеть этого младенца?

Кора закусила губу.

Прищурившись, Мик подался немного вперед.

— Кажется, я вас знаю. Точно! Вы наш сосед из дома напротив.

— Совершенно верно. Но ты забыл добавить, что я тот, кто сопровождал тебя вчера в ванную и следил за тобой, чтобы ты, не дай бог, не захлебнулся, — не спуская с мальчика глаз, Том подмигнул Коре. — Мне кажется, пара таблеток аспирина будут ему очень кстати, не так ли?

— Если вы собрались читать мне нотации, то лучше убирайтесь к черту. Бесполезно. — Мик торопливо проглотил предложенное лекарство. — Все что вы скажете, я с таким же успехом могу услышать и от мамы. Так что не надо и стараться, — со вздохом добавил он. — Удивительно, как она не примчалась сюда еще вчера вечером.

— С чего ты взял, что она должна была ехать среди ночи в такую даль? — словно не понимая его, спросил Том.

— Представляю, как она завелась, узнав, что произошло…

— Мик! Как ты можешь говорить так о собственной матери! — возмутилась Кора.

— Не думаю, что увидев, как твоя мама играет в русскую рулетку, ты остался бы в сторонке и просто наблюдал бы за ней, — холодно произнес Том.

Мальчик поднял на него удивленные глаза.

— При чем тут это? Да и какое вам дело! — проворчал он, отпивая обжигающий кофе.

— Наверное, ты прав, какое мне дело до твоих похождений! Хочешь бутерброд?

Мик отрицательно мотнул головой.

— Уверен, что пьянство за рулем — это то же самое, что игра в русскую рулетку. Даже хуже! Но если ты считаешь вчерашнее свое поведение в порядке вещей…

— В порядке вещей? — с ужасом повторила его слова Кора.

Том бросил на нее строгий взгляд.

— Я говорю с Миком, а не с тобой.

— Не смейте так разговаривать с Корой! Меня ваша точка зрения на вчерашнее вовсе не интересует. — Мальчик повернулся в сторону своей тетушки, — Кстати, как мама отреагировала на твое сообщение?

— Она пока ничего не знает, — немного смешавшись, ответила Кора.

Глаза Мика заблестели от радости.

— Ты хочешь сказать, что до сих пор не рассказала обо мне родителям? И не собираешься им звонить?

— Я пока не решила.

Чувствуя на себе пристальный взгляд Тома, девушка старалась не смотреть в его сторону.

— Ты ставишь тетку в неловкое положение. Представь, что она скроет от них правду. А через день или через два ты опять напьешься, сядешь за руль, и кто знает… Может случиться непоправимое. Ты представляешь, как будет она себя чувствовать?! Твои родители никогда не простят ей этого, — не повышая голоса произнес Том. — Я думал, что ты не станешь прятаться за ее юбкой.

— Какое вам до меня дело? — разозлился Мик. — Да, я пропустил пару бутылочек пива, да, я ехал под газом! Ну и что?

— А то, что пьяный водитель может попасть в аварию. И более того, он может убить случайных людей.

— Но ведь ничего не случилось! Я никого не убил! И по какому праву вы разговариваете со мной как с преступником? Это вообще не ваше дело.

— Мик! — попыталась остановить его Кора.

— Вот что, дорогой! — резко поднялся с места Том. — Это мое дело, потому что год назад пьяный водитель сбил насмерть моего брата.

— О господи! Я не знал… Извините меня, — испуганно пробормотал Мик. — Теперь понятно, почему вы так завелись из-за меня.

— Мне наплевать, как ты собираешься жить дальше. Хочешь попасть в тюрьму — это твое личное дело. Но в любом случае, в первую очередь ты должен думать о пешеходах, о своих пассажирах.

— Мистер Берроуз! Не говорите так. Ведь он всего лишь ребенок! — Кора расстроилась до слез.

— Я не ребенок! — снова возмутился Мик.

— Ну, раз ты считаешь себя взрослым, я думаю твоей тете не надо звонить в Аламосу.

— Я сама буду решать, что мне делать! — запротестовала Кора.

Не обращая на ее слова никакого внимания, Мик бросился благодарить Тома.

— Спасибо! Я обещаю… я клянусь!.. Я больше никогда!..

— Коре не стоит звонить в Аламосу, потому, что ты сам в состоянии сделать это, — резко перебил его Томас.

— Да вы с ума сошли! Родители просто убьют меня! — не поверил своим ушам мальчик.

Мужчина и подросток долго смотрели друг на друга. Наконец, тяжело вздохнув, Мик прервал тягостную паузу:

— Ладно, я позвоню.

— Это будет по-мужски.

— А вы будете проверять меня?

Том Берроуз удивленно поднял брови.

— Зачем? Разве ты считаешь, что твоего честного слова будет недостаточно?

— Спасибо за доверие. Обещаю, что не подведу.

Том наклонился к нему через стол.

— Знаешь, парень, — поколебавшись, Том оглянулся в сторону Коры. — Я хочу, чтобы ты понимал: переспать с женщиной — это очень серьезный поступок. И не важно, сколько тебе лет. В любом случае мужчина должен в первую очередь позаботиться о последствиях. И если ты уверен, что уже готов к такому шагу, может быть, сперва стоит зайти в аптеку? Настоящий мужчина всегда сам думает о контрацепции.

— О господи, Том! Что ты говоришь! — опешила от этих слов Кора.

Краска залила лицо мальчика.

— Вы правы, мистер Берроуз. Я обязательно сделаю именно так, — негромко сказал он. — А теперь позвольте и мне сказать вам кое-что. Возможно, вы считаете, что я еще недостаточно вырос, чтобы давать вам советы, но… Знаете, будьте повежливей с Корой. Если женщина не хочет, чтобы ее целовали, то зачем ее принуждать? Силой вы ничего не добьетесь, уж поверьте.

— Мик! Прекрати немедленно! — окончательно растерявшись, Кора уже не знала, плакать ей или смеяться.

Но Том, казалось, не обратил на нее никакого внимания. Серьезно взглянул на своего собеседника, он улыбнулся.

— Поверь, я совершенно не хотел обидеть ее. Просто мне нужно уговорить твою тетю сделать для меня портрет…


4


Удобно усевшись в мягком кресле, Кора слушала разглагольствования Эвана по поводу поступка Мика. Реакция сестры и ее мужа несколько смутила ее. С одной стороны, они были шокированы поведением старшего сына, но в то же время в голосе их чувствовалась явная гордость за него. Еще бы! Ведь Мик нашел в себе смелость признаться в случившемся!

Ни Кора, ни Мик и словом не обмолвились о Берроузе. Естественно, мальчик предпочел выдать свое признание за результат собственных серьезных размышлений. И Кора, прекрасно его понимая, чувствовала себя не в праве помешать ему в этом. К тому же она совершенно не хотела признаваться Эмми, что так ненавидимый ею сосед принимал во всех этих событиях столь деятельное участие.

Пообедав на скорую руку, семейство Ричардсонов покинуло свой загородный дом.


Выглянув в окно, Кора разглядела в глубине соседского сада каменный двухэтажный особняк. Украшенный круглыми башенками и витражами на окнах, он производил впечатление маленького неприступного замка и напомнил девушке дом ее детства. Когда-то тот казался ей верхом совершенства. Теперь, по прошествии стольких лет, Кора могла бы оспорить эту позицию.

Но, без сомнения, их собственный дом прекрасно отражал сдержанный характер ее матери. То же самое можно было сказать и о собственности Тома Берроуза. Одного взгляда на дом достаточно, чтобы с уверенностью констатировать: смелости его владельцу не занимать. Остроконечные башенки указывают на целеустремленность хозяина, а роскошный тенистый сад, скрывающий дом от посторонних глаз, — на желание уединиться.

В общем, перед ней была выраженная в архитектурных формах суть самого Томаса Берроуза. Того самого человека, который за несколько минут сумел убедить Мика в необходимости поступить по-мужски.

Что бы она сейчас делала, если бы не он? Нужно признать, подобные ситуации всегда ставили ее в тупик.

Как Томас мог быть уверен, что мальчик сдержит слово и расскажет родителям о своем проступке?

Возможно, именно общение с подзащитными научило его хорошо разбираться в людях. Значит, не зря Эван упомянул ей об успешной карьере мистера Берроуза о том, что в адвокатских кругах Том известен своей честностью и безоговорочной верой в своих клиентов. Он скорее откажется от самого выгодного дела, чем согласится защищать человека, в искренности которого он хоть немного сомневается…

Укрывшись теплым пледом, Кора устроилась на диване и с наслаждением закрыла глаза. Задремав, она вдруг увидела себя в зале суда. Суровый взгляд адвоката Берроуза не давал ей покоя. Бедняжке казалось, что он пронизывает ее насквозь, как рентгеновский луч…

— Ты оставляешь дверь незапертой специально, чтобы позлить меня? — услышала она за спиной знакомый голос.

Реальный Том Берроуз вошел неслышно, как кот, и теперь наклонился над ней, заглядывая в лицо.

— Что тебя так изумляет? — не открывая глаз, заметила Кора. — А кроме того, я просто не в состоянии каждый раз, как ты уходишь, бегать к входной двери, чтобы закрыть ее на замок.

— В любом случае ты должна заботиться о своей безопасности, — нахмурился Том.

— Да брось ты. Когда напротив живет такой человек, как ты, нечего бояться. Разве что ты сам вздумаешь напасть на меня, — хитровато прищурилась она. — Зачем ты явился? — И не дожидаясь ответа. Кора сообщила последние новости: — Мик во всем признался родителям. Мне никогда бы не удалось убедить его сделать это. Так что большое спасибо.

— Всегда рад помочь. Тем более, когда это может доставить тебе удовольствие.

При одном взгляде на его серьезное лицо, Кора почувствовала, что краснеет. Ну почему присутствие этого человека так смущает ее? Стараясь скрыть свое состояние, она поспешно отвернулась.

— Все, что я смогла бы сделать в такой ситуации, так это ругаться и плакать. Вряд ли мое поведение произвело бы на Мика большое впечатление. Если бы не ты…

— Кажется, впервые ты оценила мои действия по достоинству.

Коре ничего не оставалось, как признать его правоту. Противоречивые чувства боролись в ней. С одной стороны, девушка была искренне благодарна соседу, но в то же время не могла смириться с тем, что именно Том Берроуз пришел ей на помощь. Взглянув исподтишка на своего мучителя, она так и не нашлась, что ответить.

— Если не ошибаюсь, ты сегодня не выходила из дома. Определенно, я должен вывести тебя на прогулку.

— Вот еще что выдумал! Оставь меня в покое!

— Ну нет! На этот раз ваше желание, леди, неисполнимо. Даже такой могущественный джинн, как я, не сможет справиться с этим. Так что вам придется прогуляться до моей машины. Тем более я все еще не получил вашего согласия написать портрет, — улыбнулся ей Том.

Стараясь не обращать на него внимания, Кора натянула теплый плед до подбородка.

— Нам не о чем разговаривать. Я не собираюсь писать никаких портретов. Это решено.

— Не стоит гордиться тем, что ты приняла решение еще до того, как до конца выслушала меня. Во время нашей прогулки я постараюсь объяснить, почему ты должна сделать это.

— Я ничего не должна! А кроме того, что такого особенного ты можешь сказать мне?

— Ты когда-нибудь была на Медвежьем озере? — словно не замечая ее раздражения, спросил Том.

— Я даже никогда не слышала о таком. С тех пор как Ричардсоны купили этот дом, я была здесь всего один раз. Мы с Ворчуном как-то собирались провести здесь лето, но так и не выбрались из своей Омахи.

— Тогда нам просто необходимо съездить туда. Одевайся.

— Спасибо за предложение, но я лучше останусь дома.

— Я ничего не предлагаю тебе. — Том с легкостью поднял ее за плечи. — Это приказ. Так что одевайся.

— Зачем?..

— Потому что на улице довольно холодно. К тому же на озере всегда ветрено.

— Ты прекрасно понял, что я спрашивала совсем о другом. Почему я обязана подчиняться тебе?

— Не могу же я ехать туда один. Ты составишь мне компанию.

— Я не в том настроении, чтобы веселить окружающих.

— К тому же нам надо поговорить.

— Я уже сказала все, что нужно.

— Не заставляй меня применять силу.

Обреченно вздохнув, Кора сняла с вешалки куртку.

Он пропустил ее вперед, и, указывая на свою машину, провозгласил:

— Экипаж подан, дорогая. Нас ждут безбрежные просторы и свежий ветер.

С независимым видом Кора уселась на переднее сиденье дорогого спортивного автомобиля.

Не говоря ни слова, они выехали за пределы застроенной загородными особняками территории и помчались по шоссе.

Далекие горы, обрамляющие осенний пейзаж, были покрыты белоснежными шапками снега. Яркое холодное солнце освещало рощицы по краям дороги. Среди деревьев Кора заметила двух оленей. Казалось, их совершенно не беспокоили проезжающие машины.

По мере приближения к заповеднику Кора все меньше и меньше жалела о том, что приняла приглашение. Бодрящий воздух и красота окружающей природы заставляли ее забыть о присутствии рядом назойливого соседа.

Том приоткрыл окно и протянул смотрителю заповедника деньги на входные билеты.

— Когда у меня плохое настроение, я всегда стараюсь приехать именно сюда. Здесь все успокаивает, настраивает на философский лад, — повернулся он к своей пассажирке. — Уверен, такой артистичной натуре, как ты, здесь понравится.

— Я не нуждаюсь в покое. Тем более что когда ты рядом, это абсолютно невозможно.

— Тебе нравится пребывать в унынии? Конечно, иногда просто необходимо пожалеть себя. Ах, какая я, мол, бедняжка! Но делать это слишком долго…

— Спасибо, уважаемый господин Фрейд, что вы подробно описали мое состояние, — не сдержалась Кора. — Неужели ты привез меня сюда только затем, чтобы читать лекции по психоанализу? В таком случае лучше бы мне остаться дома!

Машина проезжала мимо покрытых пожухлой травой и кустарниками холмов. Хрустально чистый ручей неторопливо спускался к озеру. Коре вдруг представилось, какой путь прошел этот небольшой поток до того, как раствориться в бесконечной глади водоема. Она видела, как только что зародившийся высоко в горах ручеек торопится вниз, сливаясь по пути с такими же холодными струями подземных вод. Как постепенно набирает силу, как бурля и пенясь стремится в долину, как замедляет свой ход, и в конце концов степенно и чинно движется среди холмов, направляясь к озеру.

— Как здесь красиво! — не удержалась от восторженного возгласа Кора.

— Посмотри направо. За холмом, начинаются девственные леса, деревья которых еще помнят первых переселенцев. Что касается меня, то мне абсолютно безразлично, нравится ли тебе бездельничать или нет, и как долго ты собираешься упиваться своими переживаниями. Но ты обладаешь теми способностями, которых нет у меня. Поэтому я пытаюсь переубедить тебя.

— Ты все еще веришь, что это тебе удастся?

— Совершенно верно.

— Знаешь, мне кажется, что даже эти вековые деревья в лесу понятливее, чем ты. В сотый раз повторяю: никогда и ни за какие деньги не буду писать никаких портретов. Я еще не встречалась с таким упрямым человеком! — с чувством воскликнула она.

— А мне показалось, что упрямство — это не моя, а твоя отличительная черта, — не повышая голоса, заметил он.

— Если считаешь, что, заперев меня в своей машине, ты можешь говорить мне гадости, то глубоко ошибаешься. Знайте мистер Совершенство, что я поехала с вами на прогулку не по своей воле. Просто поняла, что бесполезно спорить с таким занудой, как ты. И если ты надеялся уговорить меня в неформальной обстановке, то все это совершенно напрасно. Я приехала на твое дурацкое Волчье озеро только ради…

— Медвежье озеро.

— Какая разница? Запомни, я согласилась сопровождать тебя в первый и в последний раз. Как только мы вернемся, я запрусь в своем доме и ни за что не открою тебе дверь!

— Представляю, на кого ты будешь похожа через неделю! — рассмеялся он вдруг. — Но пока этого не случилось, наслаждайся свежим воздухом! — торжественно закончил Том, указывая на окружающие их холмы. — Тебе здесь нравится?

— Не очень! — не глядя на него, буркнула в ответ Кора. — Твои выспренные речи, дорогой экскурсовод, раздражают меня. Не стоит ли сменить тему нашей беседы?

— Конечно! Леди и джентльмены! — начал Томас, изображая гида. — Рад приветствовать вас на территории заповедника. Этот уникальный уголок дикой природы пользуется большой популярностью как у людей, так и у животных. Без сомнения, можно утверждать, что эти места очень мало изменились со времен наших древнейших предков. Совсем недалеко отсюда археологам удалось обнаружить стоянку доисторических людей. Скорее всего, неандертальцев привлекло в этих местах обилие животных для охоты, спокойные реки и глубокие озера с рыбой.

— Почему сейчас здесь никого нет? — перебила его болтовню Кора. — В прошлый раз, когда мы приезжали сюда с Эмми и детьми, здесь было полно туристов.

— Пожалуйста, леди, не мешайте экскурсоводу! — строго сказал он. — Итак, я продолжаю. Историки так и не сошлись во мнении, кем были первые переселенцы, прибывшие на эти благодатные земли из Европы. Одни считают, что французские гугеноты, другие говорят, что англичане. Доподлинно известно только, что в середине прошлого века на этом месте стояло укрепленное жилище некоего Джоэла Флетчера. Этот молодец нанял целый полк солдат, чтобы обороняться от набегов местных индейцев. В конце концов Джоэл уехал в родную Англию, а замок постепенно разрушился. — Том подъехал к стоянке автомобилей. — Летом здесь просто не продохнуть от туристов. Приезжают целыми автобусами. Но сегодня нам повезло, видишь, кроме нас стоят только две машины.

Поеживаясь от холода, Кора вышла из автомобиля.

— Если бы мне действительно повезло, я сидела бы сейчас в уютном кресле у камина и пила чай, — ворчливо заметила она, набрасывая на голову капюшон.

Наглухо застегнув куртку, она с недовольным видом двинулась за своим проводником. Но когда они поднялись на вершину холма, Кора чуть не взвизгнула от восторга. Перед ними открылась идеально гладкая поверхность огромного озера, обрамленного густым, окрашенным осенними красками лесом. Бескрайнее голубое небо как в зеркале отражалось в прозрачной воде. Расположенное между холмами, озеро напоминало жемчужину, оброненную пробегавшей мимо сказочной великаншей. Совершенно забыв о своих обидах, Кора как завороженная оглядывалась по сторонам.

— Вон та небольшая гора напротив нас называется Шлем, — услышала она за спиной голос Тома. — А если мы спустимся по этой крутой тропинке, то придем к водопаду. Здесь недалеко, иди за мной.

И он решительно бросился вниз по склону.

Сначала Кора хотела пойти в противоположную сторону. Но потом поняла, как глупо это будет выглядеть. Немного потоптавшись на месте, девушка нерешительно двинулась за своим спутником. Яркая куртка Тома уже мелькала далеко среди деревьев. Вдруг испугавшись, что останется в этом лесу одна, Кора заторопилась вдогонку.

И как ни старалась она замедлить шаг, ноги сами несли ее по наклонной плоскости все быстрее и быстрее… Том ждал ее внизу. Пытаясь отдышаться, Кора с самым независимым видом огляделась по сторонам. Всего в двух шагах от себя она вдруг заметила небольшой серый комочек, метнувшийся к дереву.

— Бельчонок! — воскликнула она. — Какой маленький!

— Нет, — отрицательно покачал головой Том. — Это уже взрослая красная белка. Они не вырастают больше этого размера. — Не обращая на людей никакого внимания, зверюшка проворно поднялась по стволу и исчезла среди ветвей. — Мы с Сэнди часто приходим сюда. Она так любит животных.

— Сэнди? Кто это? — немного растерялась Кора.

— Моя племянница. Недавно ей исполнилось три года. Совсем взрослая девица. — Погруженный в свои мысли, Том не заметил ее замешательства. — Обычно, спускаясь вниз, Сэнди останавливается через каждый фут, чтобы изучить всяких червячков и букашек… Посмотри, к нам приближается олень! — указал он Коре на заросли кустарников.

Прислушавшись, девушка различила звуки ломающихся веток, а через минуту показался грациозный молодой олень. Оглядевшись по сторонам, он немного задержал свой взгляд на стоящих в стороне людей. Потом, наклонив маленькую изящную голову, животное с шумом принялось пить озерную воду.

— Малютка Сэнди — это дочь твоего погибшего брата?

— Да, — кивнул Том. — Знаешь, мы называем ее белокурым ангелом. Это не ребенок, а чудо!

— И, кажется, ее дядюшка готов ради нее на все что угодно.

— С тех пор как погиб Кен, я стараюсь проводить с ней как можно больше времени. Конечно, я не могу заменить девочке отца, но она с детства должна привыкать к мужскому вниманию и ласке. Сейчас Сэнди вместе с матерью в Брюсселе. Там живут мои родители. Я очень тебя прошу, напиши портрет Кена.

Отвернувшись, Кора вглядывалась в завораживающую гладь озера, в котором, колеблясь, отражались заснеженные пики гор и лесные холмы.

— Ты не ответила на мой вопрос. — Том шагнул к ней. — Могу ли я расценивать твое молчание как согласие?

— Нет.

Поднявшийся над озером ветер разрушил отражения гор, вода потемнела, легкие барашки волн заспешили к берегу.

— Когда ее отец умер, девочке не было и двух. Скорее всего она не сможет вспомнить его, когда вырастет. И я хочу, чтобы его портрет был у нее перед глазами постоянно. Я повешу его в ее спальне…

— Мне очень жаль, но я действительно не могу сделать это.

— Кен… Это был такой веселый, такой великодушный человек. Он был моим самым близким другом.

— Я верю, что все было именно так, но…

— Наш отец был дипломат, — словно не слыша ее слов, продолжал Том. — Вместе с матерью они объездили весь мир. Иногда они просто не могли взять с собой детей. Когда мне было четырнадцать, нас отправили в закрытую школу. Я был старшим, и мои родители в каждом письме просили присматривать за Кеном. А он был такой самостоятельный… Парень не нуждался ни в чьей опеке. Нет, я не хочу сказать, что он всегда вел себя идеально, каждый из нас иногда попадал в переделки.

— И, несомненно, старший брат всегда приходил на помощь?

— Я всегда был рад ему помочь.

— А теперь ты заботишься о его дочери.

— Думаю, для своих племянников ты сделала бы то же самое.

— Да, но я никогда бы не стала просить тебя написать для них портрет.

Резкие слова, словно порыв холодного ветра, заставили Тома прищурить глаза.

— Конечно, ведь я не умею рисовать.

— Поверь, я тоже не умею писать портреты. И вообще я бросила рисовать.

В наступившей тишине птичьи голоса звучали еще отчетливее.

— Я не понимаю, — произнес терпеливо Том. — Ты известный иллюстратор. На данный момент не имеешь никакой срочной работы, ну почему ты отказываешься?!

Носком ботинка Кора отбросила в сторону несколько сухих листьев. Поеживаясь от пронизывающего ветерка, она не решалась поднять на Тома взгляд.

— Когда Ворчун вернулся из больницы во второй раз, после того, как у него были проблемы с легкими, у меня абсолютно не осталось времени на работу. Все, что я делала в то время, — это глупые комиксы, только для того, чтобы хоть немного заработать денег. Мне все время казалось, что этот чертов тромб образуется снова. Я не отходила от старика ни на шаг. По ночам вскакивала и бросалась в его комнату потому, что мне казалось, он задыхается. Я растирала и массировала несчастную ногу, а потом, возвращалась в свою комнату, долго не могла уснуть и все прислушивалась к его дыханию… Врачи предупредили меня, что один из симптомов появляющегося тромба — кашель, поэтому я боялась закрыть двери наших спален, стараясь не пропустить ни единого вздоха. — Вспомнив эти дни, Кора устало повела плечами. — Я боялась выходить на улицу, так как мне казалось, что в мое отсутствие с ним обязательно что-нибудь случится. Я так заботилась о нем, что сама заболела, — виновато улыбнулась она. — А когда поправилась, пыталась заставить себя нарисовать хоть что-нибудь… Все было бесполезно. Что-то умерло во мне. Я пуста, как эта банка из-под пива. — Кора пнула ногой жестянку.

— Ну, начать с того, что судя по твоим рассказам, в тебе вряд ли что было и до твоей болезни.

Да как он смеет?!

С трудом подавив желание расплакаться, она с ненавистью взглянула на Тома.

— Ты собрался показать мне что-нибудь еще или уже пора отправляться домой?

Ведущая к автостоянке тропинка была покрыта мокрыми опавшими листьями. Теплые дни, сменяющиеся морозными ночами, превратили утренний иней в скользкую кашицу. Приостановившись, Том следил теперь за своей спутницей, ожидая ее приближения.

Поскользнувшись на ковре из опавших листьев, девушка не удержала равновесия и стала падать, но он вовремя поддержал ее.

— Еще в Библии сказано о справедливом возмездии, настигающем грешников, — рассмеялся он.

Том был так близко…

— Если бы справедливое возмездие настигало истинных грешников, то сейчас я бы сидела дома и не имела бы счастья видеть тебя!

Кора попыталась вырваться из его объятий.

Но вместо этого он прижал ее еще крепче. Даже сквозь толстую ткань куртки она ощутила жар его тела. Свободной рукой Том сжал кончики ее пальцев…

— Кажется, ты забыла поблагодарить меня за свое чудесное спасение. Не, определенно, тебе нужно взять несколько уроков хорошего тона…

— Твои уроки мне не нужны! — резко оборвала его Кора.

Взгляды их встретились.

Она изо всех сил хотела казаться строгой и неприступной, но дьявольские искорки в его темных глазах смущали ее, не давали сосредоточиться.

— Пусти… — охрипшим от волнения голосом начала Кора. — Ты абсолютно не в моем вкусе! — твердо закончила она наконец.

— Совершенно не нужно влюбляться в меня. Это лишнее. Все что я хочу — чтобы ты написала портрет моего брата.

— Но я повторяю уже в сотый раз! Я не могу! — Кора вдохнула в себя пахнущий опавшей листвой морозный осенний воздух. — Как ты не можешь понять! Оставь меня в покое!

— Твоя мечта сбудется только после того, как я получу портрет, — упрямо повторил Том.

— Забудь об этом.

Отступив на полшага назад, Кора обхватила рукой шершавый ствол дерева.

Том попытался снова привлечь ее к себе.

— Мы не сдвинемся с места до тех пор, пока ты не согласишься.

— Хватит. Давай расстанемся по-хорошему. Возможно, ты уверен, что твой мужественный облик оставит в моем сердце неизгладимый след, но, не волнуйся, я переживу нашу разлуку!

— Ты вынуждаешь меня идти на крайние меры! — Он выпустил ее из объятий. — До дома по крайней мере три часа пути пешком!

— У меня большой туристический опыт! — с раздражением бросила она в ответ.

Пожав плечами, Кора повернула в сторону автостоянки.

Первое время они шли молча.

— Ты злишься потому, что я не поцеловал тебя, — первым нарушил тишину Том.

— Ты так уверен в своей неотразимости? Это смешно. До сих пор твои поцелуи вызывали у меня только злость.

— Опять врешь. Я не верю, что ты такая уж дурочка и не смогла заметить нашего влечения друг к другу. Ты мечтаешь обо мне с той самой минуты, как я включил свет на кухне твоей старшей сестры. Что? Разве я не прав?

— Поверь, мне очень лестно услышать, что я могла привлечь твое внимание и произвела на тебя столь неизгладимое впечатление, но, нужно признаться — твое влечение без взаимности. К сожалению, ты мне совсем не нравишься, даже наоборот, я мечтаю только о том, чтобы никогда больше не видеть твоего лица!

— Думаешь, я умру, если не затащу тебя к себе в постель? — цинично бросил в ответ он.

— Кажется, вопрос о постели у нас пока не стоит.

— Это только пока.

— О господи! Ты мне угрожаешь? — не одержавсь Кора. — Я не соглашусь на это даже под дулом пистолета.

— У тебя есть любовник в Оклахоме?

Резко остановившись, Кора смерила его презрительным взглядом.

— Это не ваше дело, мистер Тактичность!

— Значит, нет, — сделал вывод Том.

— Есть у меня любовник или нет — это не имеет сейчас никакого значения. И я хочу, чтобы ты знал, я ненавижу мужчин, постоянно сующих нос в чужие дела.

— Насколько я понял, ты уже записала меня в категорию таких мужчин? — насмешливо протянул Том.

— Без сомнения.

— Ты странная девушка. Никак не могу понять, что меня так привлекает в тебе. Ты упрямая, совершенно не умеющая слушать полезные советы, ты не обладаешь никакими особенными внешними достоинствами…

— Прекрати! — Кора побледнела от ярости. — Я больше не могу выносить твоих грубостей!

Остановившись, Том присел на ствол поваленного дерева.

— Подумать только, тебе уже двадцать пять лет, а ты, совершенно не думая о своем здоровье, сломя голову мчишься через всю Америку, забывая даже пообедать. Забираешься через окно в пустующий дом. Никогда не запираешь входные двери. Ищешь ссоры с мужчиной, который всегда прав. Ты ведешь себя как девчонка, — задумчиво покачал он головой.

— Ты думаешь, все это поможет тебе получить мое согласие?

Вместо ответа он схватил ее за руку и насильно усадил рядом с собой.

— Пресвятая Дева! Очевидно, если бы не ты, я давно погибла бы от собственной глупости! Наверное, рядом со мной ты чувствуешь себя суперменом. Как жаль, что на тебе такая толстая куртка! Это мешает мне разглядеть мощные мускулы на твоем безупречно сложенном теле.

Лицо Тома выражало полнейшее хладнокровие. Прищурив глаза, он молча вглядывался в свою разъяренную попутчицу. Наконец, широко улыбнувшись, он беспечно произнес:

— Свежий воздух пошел тебе явно на пользу, крошка. У тебя даже появился румянец.

— Не заговаривай мне зубы! — Кора поглубже засунула озябшие руки в карманы куртки. — Скажи, ты так ведешь себя и в суде? Резко меняешь тему, чтобы как можно быстрее сбить свидетелей с толку? А я-то была уверена, что адвокаты — самые человечные и справедливые люди на свете.

— Не всегда. Жизнь — сложная штука, девочка. Ты уже взрослая, пора расставаться с детскими представлениями об устройстве мира. Ладно, пойдем, а то ты превратишься в ледышку, и мне придется корить себя всю оставшуюся жизнь.

Том взял ее за руку и, не слушая возражений, повел к машине.


Не сказав друг другу больше ни слова, они выехали за пределы парка и свернули на шоссе. Одинокий красавец олень проводил удаляющуюся машину задумчивым взглядом больших влажных глаз, а затем одним прыжком скрылся в лесной чаще.

Подъехав к дому, Том распахнул дверцу машины и галантно подал девушке руку.

— Спасибо, — буркнула Кора, собираясь как можно быстрее исчезнуть.

— Я все еще надеюсь тебя уговорить, — негромко бросил он ей вслед.

— Я уже объяснила тебе причину своего отказа. Сто раз.

Кора вставила ключ в замочную скважину.

Неожиданно обхватив ее сзади, Том силой впихнул сопротивляющуюся его объятиям Кору в дом.

— И все-таки тебе придется сделать это.

— Придется?! — Кора сделала глубокий выдох, стараясь успокоиться. — Никогда ты не сможешь заставить меня делать то, что мне не по душе! Как ты не понимаешь, что я действительно не могу! Я вообще не уверена, смогу ли я когда-нибудь снова взять в руки карандаш!

Она резко попыталась высвободиться из его объятий.

— Все это ерунда! — Том неожиданно отпустил ее, и по-хозяйски пройдя в гостиную, расположился на диване. — Ты так еще молода, детка. Неужели собираешься всю жизнь только и делать, что жалеть себя! Это преступление!

— Не твое дело. — Сдернув куртку, она в сердцах швырнула ее на пол. — Какая тебе разница, чем я собираюсь заниматься оставшуюся жизнь? Ты совершенно меня не знаешь. Как ты можешь судить о том, что со мной произошло на самом деле?

— Не нужно быть гением, чтобы понять это. Здесь есть только два варианта. Либо после твоих первых наград ты испугалась, что не сможешь достичь того же успеха, что и раньше, или решила забросить свою карьеру и полностью посвятить себя Ворчуну, как бы искупая свою вину перед ним. Но чем ты виновата? Тем, что он болен, а ты здорова, или тем, что ты молода, а он стар? Бред какой-то.

— Мне надоело слушать ваши лекции, мистер Фрейд! — Кора устало опустилась в кресло и вытянула ноги. — Я хочу побыть одна, понятно?

— Ворчун сам подбросил тебе идею о твоей якобы вине перед ним или все это — плод только твоей бурной фантазии?

Том подошел к холодному камину и задумчиво повертел в руках кочергу.

— Это не фантазии! — совершенно бесцветным голосом возразила Кора. — Твои догадки совершенно верны. В те дни я была погружена в работу и не видела ничего вокруг. Обычно я сопровождала Ворчуна во время дневных прогулок. Но в тот раз у меня возникла новая идея, и я хотела выразить ее на бумаге. Предложила старику погулять с ним попозже, но он предпочел идти один. Я даже не заметила, что он ушел, и случилась беда. Когда старик вернулся из больницы, я снова совершила ошибку, позволив ему целыми днями валяться в постели. Тогда я была так увлечена своей работой, что была словно в тумане. Нет, Ворчун никогда ни словом не упрекнул меня. Он просто святой…

— Он просто слепой, если не заметил, во что ты превратилась!

— Старик и представить себе не может, что со мной происходит.

— Да что ты говоришь? А может, он просто упивается сознанием власти над тобой? В своей практике я часто встречал людей, подавляющих более слабых духом. Обычно жертвы даже не подозревали, что ими нагло управляют. А может он завидует твоим успехам? Сознательно или нет твой дорогой Ворчун подчинил себе молодую талантливую девушку! Он как паук заманил тебя в свои липкие сети, заставил забросить работу, забыть о личной жизни! Ты витаешь в облаках, радуясь, как вы близки друг другу, восхищаясь его дружбой, а ему нет до тебя дела! Он заботится только о своем благе. Опомнись, Кора! Это не может продолжаться бесконечно.

Кровь прилила к ее лицу. Вскочив, она стала нервно ходить по комнате.

— Как ты мог сказать такое? Ворчун — самый близкий и дорогой для меня человек. Пусть он стар, но он понимает меня лучше остальных. У меня никогда не было настоящих друзей, он заменил мне их. Мой отчим был единственным сыном Ворчуна, поэтому после его женитьбы на моей матери, у которой уже было двое детей, старик потерял надежду иметь родных внуков. Эмми была уже совсем взрослая и к моменту повторного брака матери успела обзавестись собственными малышами. Ворчун так никогда и не сошелся с ней по-настоящему… Другое дело — я. Мне наплевать, что ты думаешь обо мне, но я не позволю тебе говорить так о Ворчуне! — решительно закончила она.

— Нет, я не собирался причинять тебе боль. Я действительно хочу помочь тебе, Кора. Кто знает, может быть, мои слова заставят тебя хоть немного задуматься о своей жизни.

— Чушь! — В волнении она подняла куртку с пола и положила ее на стул, но та снова упала. — Твоя затея не сработала! Как видишь, меня не так легко подчинить, как это может показаться с первого взгляда.

— Подчинить? — глухо отозвался Том. — Ты уже полностью подчинена своему Ворчуну.

— Ну ты и наглец! Убирайся из моего дома! Тебе не удастся поссорить меня с близкими. Если тебя интересуют мои отношения с Ворчуном, так знай — никто никогда не радовался моим успехам больше, чем он. И если бы старик услышал наш спор, то безоговорочно встал бы на твою сторону, упрашивая меня написать портрет. Но, к счастью, его здесь нет. Все, разговор окончен!

— Ты хочешь сказать, что все мои попытки убедить тебя совершенно бесполезны?

— Совершенно верно!

Наконец-то этот упрямец понял ее!

— Но почему? Объясни мне, что я должен сделать, чтобы ты наконец согласилась?

— Повторяю, мистер Берроуз! Я не занимаюсь подобными делами…

— Все это я уже слышал. Теперь я хочу знать правду.


5


Она снова почувствовала себя беспомощной. Каких еще объяснений он ждет?

Снова усевшись в кресло, Кора нервно погладила старую обивку. Когда-то это кресло стояло в доме матери. Маленькая Кора любила играть в нем. Здесь она делала домики для кукол, тайники в складках обивки. Сидя в нем, она чувствовала себя такой уверенной, защищенной от всех проблем и неудач. Когда старый дом ее детства продали, кресло перевезли сюда. Закрыв глаза, Кора мысленно сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться.

Но в наступившей тишине она чувствовала присутствие Тома, который терпеливо ждал ее ответа.

— Ворчун был первым, кто поддержал мою идею написать книгу. Если бы не он, я вряд ли взялась за это дело и преподавала бы сейчас рисование в школе. Он дал мне денег, чтобы я могла не отвлекаться на заработки, он подбадривал меня, помогал советами… Старик так гордился, когда вышла «Фея».

Кора подошла к камину и попыталась разжечь огонь. Ее знобило. Том молча взял из ее рук ломающиеся спички и разжег камин. Веселые язычки жадно лизнули сухое дерево, и в комнате сразу стало теплее и уютнее. Присев рядом с Корой у камина, Том задумчиво положил голову на высоко поднятые колени. В наступившей тишине отчетливо слышалось равномерное тиканье старинных часов в тяжелом дубовом футляре.

— Когда-то я рисовала с огромным удовольствием, — нарушила молчание Кора. — Я готова была делать это сутки напролет! А теперь… У меня такое ощущение, что кто-то отрезал мне руки, приставив вместо них жалкие протезы. Я не могу больше видеть краски. Поверь мне, это правда. Делай со мной все, что хочешь: упрашивай, угрожай, приставь пистолет к моему виску — все это бесполезно! Я не могу!

— Понимаю, — отозвался Томас после томительной паузы.

Ветер бросал в окно хлопья мокрого снега, заставлял жалобно скрипеть замерзшие в саду деревья.

— Посмотри, как испортилась погода, а ведь утром сияло солнце. Вот и ты так же переменчива в своем настроении.

Кора подавленно молчала.

— Ты когда-нибудь слышала о теории гнева? Я могу объяснить твое поведение тем, что ты просто разозлилась на весь мир, на бедного Ворчуна…

— О чем ты говоришь? — удивленно посмотрела на Тома совершенно измученная всеми этими разговорами девушка.

— Ты была уверена, что Ворчун вот-вот умрет. Не спала по ночам, боялась, что можешь потерять самого близкого человека. А если бы он умер, кто был бы виноват в этом? Ты? Или он сам? Перед роковой прогулкой ты предлагала ему отправиться вместе, но попозже! Он предпочел идти один. А потом? Ведь его предупреждали о необходимости постоянно двигаться! Если бы он любил тебя так, как ты рассказываешь, разве позволил бы себе бездействовать? Он сделал бы все, что предписывали врачи, только бы успокоить тебя.

— Ты говоришь полную чушь!

— Но ему было наплевать на себя. И поэтому, когда все уладилось, ты решила проучить его? Просиживая целыми днями без работы, ты хотела показать ему, какой ценой досталось тебе его выздоровление?

— Том, прекрати этот бред!

— Мне надо было догадаться об этом раньше! Ведь я вел себя точно так же после смерти Кена. Я был так зол на него за то, что он умер.

— Не нужно приписывать мне свои собственные грехи.

— Кора, это так естественно, — мягко сказал он. — Боль и страх всегда порождают гнев. Ведь когда ты ушибешь об стол палец, твое первое желание — ударить чертову деревяшку.

— Как ты можешь сравнивать такие вещи! — возмутилась девушка.

— Дело не в сравнении. Это закон: когда кто-то или что-то причиняет тебе боль, ты хочешь ответить ему тем же. Ты сама сказала, что Ворчун восхищался твоими успехами. И подсознательно, отказываясь от рисования, ты хотела наказать его за тот страх, который испытала из-за него.

Ветер за окном все усиливался, заставляя ветки деревьев стучаться в окно. В комнате, освещенной только огнем камина, было тепло и уютно. Стрельнув, из огня вылетел уголек и упал к ногам Коры. Она испуганно отпрянула, но тут же улыбнулась, поняв, что испугалась зря.

По лицу Тома пробегали отблески огня. Он казался далеким и загадочным. Сердце Коры сладко заныло, и она торопливо отвела глаза.

— Сегодня вечером я уезжаю в Аламосу. Меня не будет пару дней, — сказал Том, не поворачивая головы. — Вернусь, как только закончу свои дела. И тогда мы обсудим детали твоей работы над портретом. Мне кажется, ты должна узнать о Кене побольше, ведь тогда тебе легче будет передать его характер.

Том встал и подошел к двери, собираясь уходить.

— Я не давала тебе своего согласия! Конечно, я не могу запретить тебе возвращаться в собственный дом, но мне бы не хотелось, чтобы ты приходил сюда.

— Ты забыла, что у меня есть ключи, — хитро улыбнулся в ответ Том. — И не вздумай убежать, Кора! Ведь это глупо! Нам обязательно надо будет продолжить беседу, — неожиданно серьезным тоном добавил он.

— Может быть, на первый взгляд я показалась вам слишком глупой и наивной, мистер Берроуз, но меня не так-то легко сбить с толку! Возможно, я чаще других попадаю в глупые ситуации, возможно, я не всегда уверена в своих силах, но никогда и никто не заставит меня сделать то, чего мне самой не захочется! Может быть, поездка отвлечет тебя от навязчивой идеи получить портрет. Или ты наконец поищешь художника в другом месте. Знаешь, я рада, что ты уезжаешь! Надеюсь, мы больше никогда не увидимся! Всего хорошего, мистер Берроуз.

— Я не собираюсь подыскивать себе другого художника, — Подойдя поближе, Том взял в руки ее тяжелую косу и, взвесив ее на ладони, осторожно положил Коре на плечо. — Я никогда не считал тебя глупой и неуверенной в своих силах. Не каждый сможет посвятить себя заботам о больном человеке.

Немного отодвинувшись, Кора попыталась овладеть своими чувствами. Этот человек явно давит на нее, пытается подчинить себе. Она должна ненавидеть его! Ей должна быть отвратительна даже симпатичная ямочка на его подбородке!..

Том еще ниже склонился над ней.

Неужели он хочет поцеловать ее? Облизнув внезапно пересохшие губы, Кора предприняла отчаянную попытку уклониться от его лица. Но сильная рука снова легла ей на плечо. Подняв взгляд, она уже приготовилась высказать свое возмущение, но тут губы Тома легко коснулись ее рта.

Кора сдалась. Его дыхание обожгло ее похолодевшие щеки. Предательская дрожь заставила сердце колотиться, как сумасшедшее. Разум покинул ее. Кора судорожно обняла своего мучителя, изо всех сил прижалась к его широкой груди.

Не двигаясь, они простояли так целую вечность.

Наконец Том отстранился.

— Через пару дней я приеду, — улыбнувшись, он коснулся пальцем кончика ее носа и решительно переступил через порог.

Дрожащими руками Кора закрыла за ним дверь. Медленно, словно во сне, она подошла к окну. Снег прекратился, небо было покрыто тяжелыми облаками. В вечерних сумерках предметы потеряли очертания, казались нереальными.

В доме напротив зажегся свет. Желтые прямоугольники окон резко выделялись на фоне темных стен. Прижавшись лбом к холодному стеклу, Кора попыталась собраться с мыслями. Слова Тома не выходили у нее из головы. Все, что он сказал ей, — неправда! Ворчун — самый преданный и близкий ее друг. Видимо, проклятый Берроуз решил побольнее уколоть ее.

Нет, она не винила Ворчуна в своих проблемах. Она сама виновата. Настояла, чтобы он лежал целыми днями неподвижно, и тем самым не оставила старику шансов на выздоровление.

Тому никогда не понять, что произошло. Ведь он уверен в своей непогрешимости. Супермен, состоящий из стальных мускулов и холодного расчета. Ему неведомы сомнения, он никогда не испытывает чувства вины.

Если бы можно было сейчас поговорить с Ворчуном! Тот бы понял свою любимицу… Нет, он испугался бы ее мыслей, стал бы винить в случившемся только себя. Удивительно, как он еще не догадался о том, что с ней сейчас происходит. Обычно старик чувствовал ее настроение даже на расстоянии.

Кора с тоской посмотрела на молчащий телефон.

А может быть, она ему безразлична? И все, что было между ними — это только тонко рассчитанная Элтоном игра, чтобы подчинить ее своим прихотям?

Подойдя к дивану, Кора изо всех сил пнула подушку, которая, казалось, сохраняла тепло Тома.

Это он во всем виноват! Явился сюда, чтобы вывести ее из равновесия. Запутать и смутить ее измученную душу!

«Никогда не вини других в своих собственных ошибках!» — голос Ворчуна прозвучал так явственно, что, вздрогнув, Кора огляделась по сторонам.

— Прекрати свои штучки, Ворчун! Ведь ты в Оклахоме, и мы не увидимся, по крайней мере, до конца месяца! — громко крикнула она в пустоту. — Ты сам приказал мне не звонить, не писать и даже не думать о тебе. Ты дал мне время отдохнуть и обдумать мою жизнь. Ты так настаивал на этом. Теперь я одна… Если не считать мистера Надоеду из соседнего дома.

Вот нахал!

Проклятые поцелуи!

Кончиками пальцев Кора дотронулась до своих губ. Ее припухший рот еще помнил его нежное прикосновение.

Она должна ненавидеть Тома. Но почему тогда при одном воспоминании о нем так напрягается тело, так дрожат руки!

Кора устало опустилась на диван.

Весь опыт ее общения с Томом указывал на то, что он рано или поздно оказывался прав. Все его слова, советы и действия выглядели безупречными, Том помогал ей, как мог. Возил на прогулку, пытался помочь разобраться с проблемами. Разве это плохо? Он объяснил ей, что она струсила, смирилась со сложившимися обстоятельствами, что она упивается собственными несчастьями и неудачами, опустила руки…

Вот только его утверждение, что она бросила рисование для того, чтобы отомстить Ворчуну… Лишь испорченному человеку могла прийти в голову подобная мысль.

Кора еще раз попыталась взять себя в руки.

Обвиняя ее в слабости, Том преследовал лишь одну цель — получить ее согласие на написание портрета. И ему было абсолютно все равно, каким способом он сумеет этого добиться. Так что не стоит обращать на его упреки внимания.

Единственное, в чем он прав, так это в том, что следует запирать входную дверь. Хотя, если учесть, что у него есть ключи, этот совет становится бессмысленным.


К четвергу Кора решила, что обещания Тома по поводу его скорого возвращения не сбудется. В любом случае она старалась не очень страдать из-за его отсутствия.

Выйдя во двор, девушка полной грудью вдохнула свежий морозный воздух. Еще пара дней без Тома, и она снова войдет в форму. Улыбнувшись своим мыслям, Кора подставила лицо неяркому осеннему солнцу. Неподалеку она увидела двух толстых неповоротливых голубей, что-то выискивающих под опавшими листьями. Резкий скрип тормозов позади прервал поток ее мыслей. Хлопнула дверца машины. Кто-то встал у нее за спиной. Ей совершенно не нужно было оборачиваться, чтобы догадаться, кого она сейчас увидит.

— Ты все еще здесь? — услышала она знакомый голос.

Девушка закрыла глаза.

— А где мне, по-твоему, надо быть?!

— Я знал, что ты никуда не уедешь. — Он взял ее за плечи и осторожно, словно хрупкую статуэтку, повернул к себе. — Я привез кое-что для тебя. Несколько фотографий Кена и наброски того, каким я хочу видеть его на портрете.

Кора недовольно поморщилась. Том вернулся к ней, как утихшая зубная боль, как забытая в пальце заноза, которая вдруг начинает нарывать.

Она почувствовала знакомый запах дорогого одеколона, опустила голову и как можно спокойнее сказала:

— А я была уверена, что сезон комаров уже давно окончен.

— Сезон комаров?

— Знаешь, в конце лета от этих тварей нет спасения. Они зудят над ухом, кусают, не дают покоя. Единственный способ избавиться от них — запереться в доме и купить специальную отраву. — Она сделала эффектную паузу. — Остановить их может только смерть.

— А я слышал, что кусаются только самки комаров, — ничуть не обидевшись, заметил Том.

— То есть самцы умеют только надоедать, но не могут причинить никакого вреда?

Том громко рассмеялся.

— Давай продолжим нашу беседу в моем доме.

— Нам не о чем говорить, — угрюмо откликнулась она.

Не слушая возражений, Том схватил бедняжку в охапку и легко понес к своему дому.

— Ты не имеешь права… — начала было она.

Бесполезно. Если Том Берроуз задумал что-то, переубедить его будет сложнее, чем сдвинуть с места многотонный грузовик со спущенными колесами. Том задался целью получить портрет брата, написанный рукой Коры Блайк. И ему абсолютно безразлично, хочет ли сама Кора делать это! Или может ли!

Ей ничего не оставалось, как подчиниться. Тяжело вздохнув, девушка нерешительно перешагнула порог его дома.

Оглядываясь по сторонам, она с тоской вспомнила о солнечном пейзаже, так радовавшем ее всего несколько минут назад. Невидимые в ветвях птицы, распевающие свои незатейливые песенки, пушистые изумрудные ели… И вот теперь она опять должна отстаивать свое решение в его доме!

Скорее всего, Том вернулся домой прямо из офиса. Кора впервые видела его в строгом костюме. В свободном темно-сером пиджаке, так удачно подчеркивающем его широкие плечи, в белоснежной рубашке и элегантном галстуке он выглядел просто великолепно. Без сомнений, такой адвокат сразу внушал своим клиентам уважение и уверенность в своих силах.

Усевшись на диван, Том ослабил узел галстука и жестом пригласил гостью устраиваться рядом. Вынув из внутреннего кармана пиджака, он протянул Коре несколько листков.

— Я подготовил контракт. Ознакомься. Я старался, чтобы интересы обеих сторон были отражены в нем как можно полнее.

Медленно, словно во сне, Кора приняла из его рук бумаги. Невидящим взглядом она долго всматривалась в мелкие буквы, никак не желавшие складываться в слова… Наконец, словно опомнившись, она решительно протянула контракт обратно.

— Ты трудился совершенно напрасно. Я не собираюсь ничего подписывать.

— Сейчас я покажу фотографии Кена, — словно не слыша ее, спокойно продолжал Том, доставая из портфеля конверт.

— Послушай, мне надоело! — Взглянув на него, Кора на минуту испугалась. Лицо Тома напряглось, сердитый огонек тревожно заиграл в его глазах. — Зачем мне смотреть фотографии? Я не собираюсь писать никаких портретов.

Недовольная складка на его лбу стала еще глубже. В наступившей тишине громко тикали настенные часы. Яркое солнце пробивалось сквозь плотные шторы на окне, словно напоминая Коре о другой, спокойной жизни.

— Хорошо, — медленно произнес Том и улыбнулся, обнажив ряд ровных белых зубов. — Прекрасно, я постараюсь подыскать кого-нибудь другого. Не думаю, что найдется много художников, которые смогут отказаться от моего более чем заманчивого предложения. — Он сложил на груди руки. — Это твое окончательное решение?

Не веря своим ушам, Кора подняла на него удивленный взгляд. Глаза Тома не отрываясь смотрели на нее, пронизывали ее душу насквозь. Нет, скорее всего, этот человек заманивал ее в очередную ловушку!

Тяжелый взгляд Тома сводил ее с ума. Она встала, зябко обхватила себя руками, прошла вглубь комнаты и присела на краешек стула. Он неотрывно следил за каждым ее шагом. Его вид вдруг напомнил Коре маленького орленка, который жил когда-то в их доме. Всякий раз, когда тому нужно было добиться от нее чего-нибудь, он смотрел на нее долгим, немигающим взглядом.

И она никогда не могла отказать этому птенцу.

— Хватит, Том. Это бесполезно! — не выдержала она.

— Я понял.

Беспечная улыбка вдруг заиграла в уголках его губ, но взгляд оставался холодным, как у змеи.

Коре захотелось бежать. Она встала и подошла к дверям. Том даже не пытался остановить ее. Не поцеловал на прощание.

Кора перешла через дорогу. Теперь Том уедет в свою Аламосу. Они больше не встретятся. А если встретятся, то, скорее всего, просто сделают вид, что не знают друг друга. Все кончено. Теперь она наконец может забыть о его существовании.

Тяжело вздохнув, Кора включила чайник. Ей вдруг вспомнилась чуть заметная щетина на его щеках и ямочка на подбородке…

Все кончено. Так почему же она не радуется? Вешая куртку, Кора заметила уголок белого листа бумаги, выглядывающий из кармана. Развернув контракт, она углубилась в чтение.

Стук в дверь прервал поток ее мыслей. Открыв ее, она увидела стремительно удаляющуюся знакомую фигуру. Пожав плечами, Кора собралась было вернуться к столу, но заметила на крыльце конверт.

Фотографии. Он оставил ей фотографии брата.

Раскрыв конверт, Кора вынула наугад несколько снимков, но тут же поспешно положила их обратно. Она прекрасно понимала, зачем Том сделал это.

Неужели он все еще надеется? Неужели думает, что, взглянув на его брата, Кора изменит свое решение? Девушка решительно взяла конверт, решив отнести снимки обратно.

Нет! Она не будет даже думать об этом!

Простояв у окна целую вечность, Кора обреченно вернулась к столу. Она чувствовала себя не вправе сделать это. Внезапно ей стало жалко Тома. Ведь он пошел на эту хитрость только от безысходности, потеряв надежду заручиться ее согласием другим способом и…

Итак, мистер Всезнающий Супермен потерпел поражение!

Оглядевшись по сторонам, она внезапно приняла решение. Подойдя к камину, Кора принялась за работу. Через минуту очаг был до отказа заполнен старыми газетами. Поднося к бумаге горящую спичку, девушка пыталась просчитать, сколько времени потребуется Тому, чтобы перебежать через дорогу.

Прихватив со стола пустой конверт, Кора замерла в ожидании. Дым из трубы привлечет внимание Тома и, как только он вбежит в заднюю дверь, она демонстративно кинет конверт в огонь. Заранее предвкушая победу, она мстительно улыбнулась. Кора уже видела его испуганное лицо, видела вопрос, немым укором застывший в его глазах: «Неужели ты сделала это?»

А потом она швырнет ему фотографии…

И все будет кончено!

Жар камина заставил девушку отойти в сторону. Положив конверт на стол, Кора уселась в кресло. Что ж, если нужно, она готова немного подождать. Взгляд ее упал на разбросанные по дивану фотографии. Что может случиться, если она взглянет на снимки хоть одним глазком? Кора пересела на диван и взяла фотографии в руки.

Если ты так уверена, что ничто не сможет изменить твоего решения, то почему боишься посмотреть?

Внутренний голос взывал к благоразумию, но Кора уже не могла остановиться. Осторожно она стала перебирать фотографии, нерешительно взглянула на верхний снимок…

Резкий порыв ветра из открывшейся двери обдал Кору холодом.

— Как ты могла? — Обжигая руки, Том попытался вынуть из камина догорающие бумаги. — Последний лист газеты рассыпался в пепел на его ладонях. Огонь быстро догорал, ленивые языки пламени почти исчезли, унося с собой жаркое тепло. — Как ты могла? — чуть слышно повторил Том. — Я бежал сюда, чтобы свернуть тебе шею!

— Не сомневаюсь, — спокойно ответила Кора. — Кажется, зря ты не сделал этого раньше, в день нашего знакомства.

— Как бы плохо ты обо мне ни думала… Это были фотографии моего погибшего брата! — В голосе его слышалось отчаяние. — Я думал, ты посмотришь на них и…

Том обреченно махнул рукой.

— Вы с Кеном очень похожи. Скажи, он был таким же несносным занудой и эгоистом, постоянно сующим свой нос в чужие дела? Или все дурные черты характера в вашей семье унаследовал старший братец?

Спина Тома напряглась. Медленно встав на ноги, он обернулся. Только теперь он заметил кучу снимков на ее коленях.

— Так ты не?.. — все еще не веря своим глазам, растерянно спросил он.

— Признайся, ведь ты был уверен, что таким образом добьешься моего согласия?

— Я надеялся. Но, честно говоря, заметив дым из твоей трубы, решил, что проиграл окончательно.

— Ты вел нечестную игру! — Кора глянула на верхний снимок. — Ты специально положил первой эту фотографию?

— Я долго думал, чем могу сразу привлечь твое внимание, — виновато улыбнулся в ответ Том.

Она не отрываясь смотрела на смеющиеся лица на снимке. Раздражение и злость снова захлестнули ее.

— Дурацкая фотография! Сколько лет было твоей племяннице?

— Здесь ей не исполнилось еще и двух.

— И почему никто не вынул нитку от шарика из ее рта?

— Они с Кеном отправились тогда за покупками. Нитка застряла у нее между зубов, но Сэнди не пожелала вынуть ее. Так они и вернулись домой… Николь рассказывала, что когда увидела дочь с огромным шаром над головой, то никак не могла удержаться от смеха.

— Да, они все так счастливы здесь…

— Кен был просто без ума от своих девочек. — Том сел рядом с Корой. — И я хочу, чтобы на портрете это было отчетливо видно.

— Мало ли, чего вы хотите, мистер Хитрец! — резко оборвала его девушка. — Ты, кажется, уже забыл, что только что собирался свернуть мне шею? Твой фокус опять не принес, успеха. И что ты собираешься предпринять на этот раз? Совращение? Признайся, твои поцелуи были предназначены только для того, чтобы очаровать меня?

— Ну и как? Моя тактика сработала?

— Нет!

Вскочив с дивана, Кора бросила фотографии на стол. Десяток снимков, десяток счастливых улыбок, воспоминаний о прошлом смотрели теперь на нее.

Большие доверчивые глаза Сэнди, белокурые локоны, обрамляющие детское личико. Девочка действительно выглядела просто ангелом! И везде ее счастливая беспечная улыбка…

— Мне не следовало рассказывать тебе о том, что и мой отец умер, когда я была ребенком, — не в силах оторвать взгляд от фотоснимков, задумчиво пробормотала Кора. Она нерешительно взяла в руки одну из карточек. — Мой отец не был таким высоким, как Кен… Но, кажется, очень широкоплечим. Обычно, возвращаясь с работы, отец еще за дверью начинал насвистывать знакомый мотивчик. Услышав его, я бросалась прямо ему на шею, обхватывала ногами, а он пытался оторвать меня… Потом отец подкидывал меня к потолку, а я каждый раз визжала от радости… — Кора прошлась по комнате. — Мама рассказывала, как мы ходили с ним на прогулки, как строили скворечники, но я ничего не помню. Честно говоря, я даже не помню его лица, — стараясь успокоиться, девушка глубоко вздохнула. — Помню только руки отца, подкидывающие меня, и его смех…

— Мне надо было сразу показать тебе эти фотографии, — немного помолчав, произнес Том. — Никогда не думал, что они произведут на тебя такое впечатление.

— Не преувеличивай. — Она взяла в руки снимки. — Я еще не сказала тебе, что собираюсь рисовать портрет. Ты скорпион, думающий только о собственном удовольствии, и если твой брат был хоть немного похож на тебя, мне не удастся изобразить его хорошим человеком.

— Если бы на его месте оказался я, если бы после меня остались жена и маленькая дочь… Уверен, Кен поступил бы точно так же. Он бы обязательно помог моей семье. И если ты считаешь, что заботиться о близких — это главная отличительная черта всех скорпионов, то ты права — и я, и Кен, мы оба являемся этими мерзкими насекомыми.

— В любом случае бедняжка Сэнди не виновата, что ей достался такой несносный дядюшка! — не дослушав Тома, вновь заговорила Кора. — Так что, если я и соглашусь написать портрет, то сделаю это для девочки, но никак не для тебя!

В глубине души она знала, чем закончится этот разговор. Вспоминая собственное детство, отца, Кора чувствовала себя обязанной сделать для ребенка хоть что-нибудь приятное.

— Мне абсолютно безразлично, почему ты согласишься выполнить мой заказ, — резко бросил Том.

Кора собирала рассыпанные снимки.

— А это жена Кена? — указала она на одну из фотографий.

— Да, это Николь, — взглянул в ее сторону Том.

— Какая красивая! Теперь мне понятно, от кого Сэнди унаследовала свои чудесные локоны.

Со снимка смотрела очаровательная голубоглазая блондинка. Обнимая мужа, она весело улыбалась в объектив. Женщина выглядела так изысканно и элегантно, что Кора невольно позавидовала ей. Сама она никогда и не мечтала выглядеть хотя бы наполовину так роскошно, как Николь.

— Наверное, они с твоим братом очень любили друг друга?

— Да, они отлично сосуществовали.

— Сосуществовали? — с отвращением повторила за ним Кора. Она протянула Тому фотокарточку. — Только взгляни, как они смотрят друг на друга! Сразу видно, что они счастливы. Как ты можешь отрицать, что они влюблены? Или ты ревновал своего брата? А может быть, вы оба были влюблены в Николь, но она предпочла тебе Кена?

— Ты как обычно преувеличиваешь. Я никогда не ревновал ее. Да, Кен всегда утверждал, что безумно влюблен в свою жену… — Том пожал плечами. — Только я не очень верю всем этим сказкам. Во всяком случае, со мной такого не случалось.

— Человеку совсем не обязательно влюбляться, чтобы понять, что любовь существует на самом деле! — горячо возразила Кора. — Я видела, как развивались отношения Эмми и Эвана, как вели себя отчим и моя мать. Могу сказать твердо: любовь — это величайшая сила на земле. — Она рассеянно погладила фотографию. — Любовь появляется неожиданно, она как чудесный цветок из сказки. Любовное чувство наполняет нашу жизнь волшебным светом, и в воздухе начинают звенеть тысячи серебряных колокольчиков, предрешающих счастье.

— И сколько таких колокольчиков слышала ты? — криво усмехнулся Том.

— Я обязательно услышу их! Встречу человека, которого полюблю всей душой, и мы перестанем замечать недостатки друг друга, станем самыми привлекательными и желанными друг для друга. И когда мы оба убедимся, что это и есть настоящая любовь, я услышу тысячи волшебных колокольчиков, — уверенно заявила Кора.

— Колокольчики! Настоящая любовь! Черт возьми, ты недалеко ушла от крошки Сэнди. Все еще веришь в детские сказочки? Зайди пару раз в здание суда. — В волнении Том зашагал по комнате. — Обычно я не занимаюсь разводами, но мои коллеги порой рассказывают, как все это бывает. И если бы ты хоть раз услышала, что говорят друг другу люди, которые всего несколько месяцев назад сходили с ума от любви… Они готовы вцепиться друг другу в глотку за каждый доллар, нажитый во время совместной жизни. Их дети становятся орудиями мести, и никому нет дела до их страданий. Каждый из родителей думает только о том, чтобы бывший супруг не получил ни малейших преимуществ в будущем. — Голос Тома звучал глухо и напряженно. — И если это ты называешь настоящей любовью…

— Не все браки заканчиваются в зале суда. Скорее всего, эти люди ошиблись, посчитав обыкновенную влюбленность за настоящую любовь.

— Нет! — резко обернулся к ней Том. — Нет! Скорее всего, ошибаешься ты сама, ожидая от любви и брака большего, чем они могут принести на самом деле. Николь и Кен были прекрасной парой. Они воспитывались примерно в одной среде, имели общие интересы и цели в жизни. Твердо знали, что могут получить друг от друга, и, решаясь на брак, не питали особых иллюзий и не ожидали чего-то сверхъестественного.

— Том, если ты действительно думаешь именно так, мне очень жаль тебя.

Презрительно фыркнув, он поудобнее устроился на подоконнике.

— Тебе жаль меня? Мне тридцать два года, но, разговаривая с тобой, кажется, что я прожил уже лет сто. Как ты наивна. Поверь мне, Кора, ты еще не знаешь, что такое жизнь!

— Не знаю? — Одно неловкое движение, и с десяток застывших мгновений чужой жизни посыпалось цветным дождем на пол. — Кто же знает, если не я? И не тебе меня учить! Жизнь — это когда неожиданно умирает твой отец, жизнь — это когда твоя мать снова выходит замуж, когда отчим-военный вынужден постоянно переезжать с места на место, когда ты постоянно видишь новые города, встречаешься с новыми людьми, когда чувствуешь себя одинокой и заброшенной… Когда ты пытаешься избавиться от назойливого типа, вроде того, что сидит сейчас напротив меня! — Кора наклонилась и стала подбирать фотографии. — Поверь мне, я знаю, что такое жизнь.

— Возможно, ты уже успела повидать не самые лучшие ее стороны, — словно не замечая раздражения Коры, ответил Том. — Тем удивительнее, что ты сохранила оптимизм. Неужели ты все еще веришь в существование принца на белом коне, который прискачет за тобой и увезет в мир волшебных сказок?

— Я умею отличить реальность от фантазий, — стояла на своем Кора. — Знаю, иногда жизнь подбрасывает нам сюрпризы. Понимаю, что любовь может ранить, но все равно любовь — это такое чудо, ради которого стоит страдать, поверь мне.

— Кажется, мы говорим сейчас на разных языках, — покачал головой ее собеседник. — Ты, как только что родившийся котенок, веришь, что в трудную минуту появится мама, которая защитит и подскажет…

— Если ты действительно уверен в том, что сейчас мне наговорил, то ради чего тогда живешь? И неужели думаешь, что твои слова помогут тебе убедить меня взяться за портрет?

— Ты уже приняла решение?

Она немного помолчала.

— Не знаю. — В ее голосе чувствовалась неуверенность. — Скорее всего, я попробую. — Она ждала его реакции, но Том молчал. — И если у меня ничего не выйдет, ты должен будешь с этим смириться, хорошо? В любом случае ты всегда сможешь найти художника, пишущего только портреты.

— Мне не нужен никто другой. — Он взял из рук Коры снимки. — Давай покажу тебе фотографии, которые мне нравятся больше других. Я уже знаю, каким хочу видеть Кена на портрете твоей работы.

— Отлично! Тогда иди домой и рисуй портрет брата самостоятельно! — резко оборвала его Кора. — Это будет моя работа, и мне не нужны твои подсказки.

— Но ведь я плачу тебе… — начал было Том.

— Пойми, мы не в ресторане, где ты можешь требовать за свои деньги то, что пожелаешь! Если тебе понравится портрет, то… Возможно, десять тысяч — это очень большая сумма, но, не волнуйся, я найду им достойное применение. Я уступаю тебе, потому что мне жаль Сэнди. Хочу, чтобы девочка всегда помнила отца и чувствовала его любовь…


Через несколько часов Кора наконец отбросила блокнот с набросками в сторону. Потирая затекшую шею, она отправилась на кухню. Пустой желудок уже в который раз пытался напомнить своей хозяйке, что время обеда давно прошло.

Она вынула из холодильника гамбургер и разогрела его на сковороде.

Множество набросков заполняли теперь ее блокнот. Торопливые, неровные штрихи, попытки уловить образ, характер портрета. Эти эскизы нужны лишь для того, чтобы определить, как лучше скомпоновать портрет, сделать его наиболее выразительным. Время тщательной доработки придет позже.

Кора мысленно анализировала плоды сегодняшнего труда. Несмотря на усталость, она чувствовала себя счастливой. Еще бы! Ведь она уже давно позабыла то волнующее чувство, которое охватывает художника, пытающегося уловить новую мысль, только начинающего работать.

Она машинально жевала гамбургер, не обращая внимания на стекающий по пальцам кетчуп.

Неожиданная мысль пришла ей в голову. Она и Сэнди не единственные в мире, кто потерял близкого человека в раннем детстве. Но людям свойственно недооценивать глубину детского горя. Она сама пережила это. И, значит, сможет помочь другим. Нужно написать книгу, которая будет предназначена для того, чтобы поддержать таких детей, дать им понять, что они не одиноки, что их понимают.

Конечно, Кора была совсем не уверена, что действительно способна создать такую книгу, но, как не раз повторял ей Ворчун, невозможно быть уверенным в чем-либо до тех пор, пока не убедишься в этом на практике.

Старый добрый Ворчун! Как он обрадуется, узнав, что Кора снова засела за работу!


Давно стемнело, и сквозь незашторенные окна Кора отчетливо различала залитые светом окна дома напротив. Случайно заметив в окне знакомый силуэт, девушка поспешно отвернулась.

Позднее, уже лежа в постели, Кора никак не могла заснуть. Она прокручивала в голове различные варианты портрета, пыталась найти самую выразительную для Кена позу, раздумывала, в каком окружении его изобразить.

И каждый раз мысли ее возвращались к Тому. Она пыталась предположить, понравится ли ему ее новая идея, как он отнесется к той или иной детали.

Чертов Берроуз!

Она должна, нет, она просто обязана избавиться от него, хотя бы на время написания портрета!

Проснувшись утром, Кора первым делом вспомнила о Томе. Мысль, что он в любую минуту может опять появиться в ее доме, никак не давала покоя.

Разглядывая фотоснимки, Кора не спеша пила утренний кофе. Ее внимание привлекла карточка, на которой Кен играл со своей дочерью в бассейне. Сэнди весело смеялась на плечах у отца, а рядом с ними стоял Том. Он держал в руках большой надувной мяч, и капельки воды блестели на его мощных плечах.

Кора торопливо доела булочку с маком. Новая идея заставила ее улыбнуться. Скорее всего, Том Берроуз знает о рисовании почти столько же, сколько она о юриспруденции. А если добавить к этому, что у него самого уже есть собственные мысли о том, каким он хотел бы видеть этот портрет… Нет, она во что бы то ни стало должна избавиться от его присутствия!

Кора мстительно улыбнулась. Что ж, вчера Том наговорил ей немало гадостей. Настало время расплаты. Ее план должен сработать! И наплевать, что впоследствии будет думать о ней и о ее работе Том.

Если все удастся, то уже к полудню он будет далеко.

Вскочив с места, Кора бросилась к телефону. Эван настоял на том, чтобы она записала номер телефона соседа. «Мало ли что может случиться!» — убеждал ее он.

Что ж, настало время воспользоваться этим номером.


6


— Ты сошла с ума! — Голос Тома звучал так громко и взволнованно, что Коре пришлось немного отстранить трубку от уха.

— Конечно, я не приказываю, — прикинулась смиренной овечкой девушка. — Просто мне казалось, что ты заинтересован в том, чтобы работа была выполнена качественно.

— Твое предложение просто чудовищно. Это глупо и абсолютно бесполезно! Ведь я принес тебе десятки фотографий. Работай с ними…

— Тогда тебе надо было сразу предупредить, что ты хочешь иметь просто еще одну фотокарточку, — не повышая голоса, заявила она. — Конечно, если ты не против, чтобы Кен на портрете выглядел как иллюстрация из плохого журнала, то…

— На дворе ноябрь! В такое время года я не вожу с собой плавки!

— Уверена, если ты захочешь, то тебе не составит большого труда найти плавки в магазине. Мы не на необитаемом острове. — Она сделала эффектную паузу. — Но если не хочешь…

Кора была почти уверена, что через полчаса Том сообщит ей, что ни в одном окрестном магазине не нашлось мужских плавок. И тогда она предложит ему попозировать обнаженным. А в следующее мгновение Том неожиданно вспомнит о неотложных делах. И после этого уже никто не сможет ей помешать спокойно работать над портретом.

На случай, что он вдруг решит проверить ее слова, Кора заранее приготовила несколько абсолютно безжизненных и неудачных набросков.

Меньше чем через час Том без стука ворвался к ней в дом. Взгляд его был таким же мрачным, как и его любимые черные водолазка и джинсы. Еле сдерживая победную улыбку, Кора вопросительно подняла на него глаза.

— Совсем необязательно делать наброски с обнаженной натуры, — начал Том. — К тому же в такое время года не продают купальных плавок.

— Но одежда скрывает фигуру, а мне просто необходимо видеть расположение мышц, строение плеч. В противном случае Кен выйдет абсолютно плоским.

Кора произносила эти слова так уверенно, что и сама уже поверила в происходящее.

— Ну тогда… Конечно, в доме холодновато, но если ты настаиваешь… — говоря это, Том решительно потянул молнию на джинсах. Через секунду он бросил на табурет свою водолазку. Следом полетела майка. — Но запомни: я не нуждаюсь в твоих критических замечаниях! — обнажив свои белоснежные зубы, улыбнулся он. — Этот наряд одолжил мне приятель.

Не веря своим глазам, Кора растерянно хлопала ресницами, глядя на легкомысленную расцветку надетых на него плавок.

Ей следовало бы предвидеть, что Том Берроуз ни за что не даст обвести себя вокруг пальца! Что ж, надо признать, что ее план провалился. Какое счастье, что она сразу не стала настаивать на том, чтобы он позировал ей обнаженным. В таком случае ситуация была бы значительно хуже. По крайней мере, она с трудом представляла, как повела бы себя тогда.

Атлетическая фигура Тома пугала ее. Его мощные мышцы, гладкая блестящая кожа не давали Коре сосредоточиться. Она видела перед собой не просто полуобнаженного мужчину — нет, перед ней стоял настоящий Аполлон!

Грудь его покрывали темные курчавые волосы, они сводили ее с ума, будили воображение. Не в силах справиться с разыгравшимся воображением, Кора представила, как сильные руки касаются ее тела, широкая грудь прижимается к ее груди… Едва сдерживаясь, чтобы не броситься Тому на шею, Кора напряженно следила за каждым его движением.

Нет, определенно ее план с треском провалился!

— Птичка моя, я прекрасно знаю, что в этих дурацких плавках выгляжу просто чудовищно! Так что можешь не стараться придумать что-нибудь ехидное по этому поводу. Давай начнем! — Том явно не замечал ее восхищения.

Стараясь не выдать себя, Кора произнесла чуть дрогнувшим голосом:

— Тебе надо расслабиться. Я не могу начинать до тех пор, пока твои мышцы так напряжены.

Черт возьми, к сожалению, Том не единственный, кто чувствует себя не в своей тарелке!

— Хотел бы я посмотреть, как чувствовала бы себя ты, если стояла тут передо мной в одних только трусиках! — немного обиженно произнес он.

— Можешь не стесняться, — справившись с волнением, презрительно фыркнула Кора. — В колледже мы только и делали, что рисовали обнаженные фигуры. Единственное, о чем думает художник во время работы, так это о том, чтобы правильно передать пропорции, вдохнуть в рисунок жизнь.

На этот раз она не покривила душой. Работая в студии, девушка никогда не думала о том, как прекрасно было бы провести время с натурщиком. Все еще не уверенная в том, себя или его ей хочется переубедить. Кора продолжала:

— Для меня ты не больше, чем ваза с яблоками для натюрморта.

Решившись наконец действовать, Кора медленно обошла вокруг Тома. Покусывая кончик карандаша, она внимательно изучала строение его фигуры, от всей души надеясь на то, что выглядит сейчас самым невинным образом. Прохладный воздух комнаты холодил ее горящие щеки.

Стараясь больше не раздумывать о собственной глупости, Кора решительно указала в угол комнаты:

— Встань здесь, у окна. Тогда свет будет падать нужным образом. Расправь плечи! — Заметив, как послушно Том следует ее указаниям, она продолжила более уверенно: — Нет, не так! Чуть согни правое колено. Поставь руки на бедра.

Добившись желаемого результата, Кора отошла вглубь комнаты и окинула своего натурщика критическим взглядом.

— Нет, лучше опусти руки. Так будет более естественно.

— Что же может быть естественного в том, что я стою сейчас перед тобой полуголым и мерзну? — не выдержал Том.

Кора понимающе хмыкнула.

Он был так хорош, что мог свести с ума даже снежную бабу. Но она уже достаточно взрослый и разумный человек, чтобы уметь управлять чувствами. И мистер Совершенство никогда не услышит от нее ни слова восхищения. Для того чтобы привлечь ее внимание, Томасу Берроузу еще недостаточно обладать внешностью голливудской звезды.

Откинув косу за спину, Кора снова набросилась на него.

— Встань прямо! И не вздумай пошевелиться! — строго крикнула она ему, заметив, что Том переступает с ноги на ногу.

— Если ты так уверена, что стоять здесь одно удовольствие, давай поменяемся местами!

— Я готова попозировать, но, во-первых, это не нужно, а во-вторых, ты не умеешь рисовать. Так что, будь добр, выполняй то, что требуется. — Она бросила ему диванную подушку. — Подними над головой. — И глядя на его удивленное лицо, пояснила: — Это будет твоя племянница. Я хочу изобразить их в бассейне.

Подойдя ближе, Кора деловито поправила подушку в его руках. Она вспомнила, как крепко Сэнди сжимала плечи отца на снимке. Стараясь придать телу Тома позу Кена с фотографии, Кора прижала свои ладони к его горячей груди.

На мгновение ей показалось, что между ними проскочил разряд электрического тока. Инстинктивно одернув руки, Кора буквально отпрянула в сторону.

— Поверни голову вправо. Так, теперь немного опусти руки, — торопливо заговорила она, искренне надеясь, что Том ничего не заметил.

Затем, уже более уверенно, Кора приблизилась к нему почти вплотную и, коснувшись руками его затылка, повернула голову в нужном ей направлении. Опять вернувшись в дальний угол комнаты, она с трудом подавила вздох разочарования. Ей казалось, что, взвалив на плечи эту дурацкую подушку, Том в своих ужасных плавках будет выглядеть по крайней мере нелепо. Она ошиблась. Даже в таком виде Том Берроуз выглядел настоящим героем-любовником.

После минутного раздумья, не обращая никакого внимания на его протестующие возгласы, Кора принесла из кухни кувшин, наполненный водой. Грозно нахмурившись, она еще раз обошла вокруг своей жертвы.

— Мне нужно убедиться, что свет из окна правильно оттеняет твою фигуру, — строго заявила она. — Отодвинься чуть влево. Хорошо. Теперь поверни плечи. Вот так. Прекрасно! — И не раздумывая, плеснула водой ему на грудь.

Подпрыгнув на месте от неожиданности, Том чуть не лишился дара речи.

— Ты… ты что, с ума сошла?!

— Это вода. Ведь мы договорились, что сейчас ты стоишь в бассейне, держа на плечах Сэнди, — холодно ответила Кора. — Ну вот, вся вода уже стекла! Придется повторить процедуру.

— Неужели это так необходимо? К тому же, почему бы тебе не использовать для этой цели теплую воду?

— Не капризничай! Ведь мы предполагаем, что ты находишься в бассейне, а не в бане! — И Кора с плохо скрываемым наслаждением повторила пытку.

На этот раз Том промолчал. Капли холодной воды росинками застыли среди его жестких волос.

Поставив кувшин на стол, она, подобно вдохновленному ваятелю, вернулась к своей модели. Кора попыталась придать мокрым завиткам на его груди былой объем, затем коснулась влажными руками его живота. Окинув Тома оценивающим взглядом, она не смогла сдержать победной улыбки.

Смочив пальцы водой, она аккуратно опустила большую прозрачную каплю на его левый сосок. Вода тут же заторопилась вниз, оставляя за собой переливающуюся на солнце дорожку, и исчезла наконец в его пупке.

Не сдержавшись, Кора снова коснулась пальцами его соска. И снова серебристый ручеек заторопился вниз по его телу.

Подушка с глухим стуком упала на залитый водой пол. Его горячие ладони сжали запястья Коры.

— Развлекаешься?

— Работаю, — срывающимся голосом прошептала девушка. — Мне нужно было проследить за изгибами тела.

— Да что ты? — ехидно улыбнулся он. — А может, ты преследовала другие интересы?

— Что ты имеешь в виду? — пытаясь освободиться, смущенно пробормотала она.

Он еще сильнее сжал ее руки.

— Тебе лучше знать.

— Я не понимаю, о чем ты… — стараясь изобразить полную наивность, захлопала ресницами Кора. Набравшись смелости, она наконец решилась взглянуть ему в глаза. Выражение его лица говорило без слов.

Ей ничего не оставалось, как в очередной раз признать свое поражение. Стоявший перед ней мужчина отлично видел обуревавшие Кору чувства, от него не укрылось ни возбуждение, ни ее восхищение его великолепным телом.

Кора рывком освободила руки и отступила.

— Кажется, ты слишком высоко оценил свои возможности, — как можно более независимо пожала она плечами. — Тебе надо было сразу предупредить меня, что ты страдаешь водобоязнью.

Том решительно шагнул к ней.

— Нет, дорогая, ты ошибаешься, — медленно начал он. — Меня вывела из состояния равновесия отнюдь не вода, а пальцы, которые так нежно касались моей груди. Или ты предполагала, что я так и буду безропотно смотреть, как ты пытаешься возбудить меня, маленькая развратница?

— Неправда! — начала было оправдываться Кора.

— Неправда?! — перебил ее Том. — Тогда как можно назвать твое поведение? Ты провоцировала меня. И бесполезно отрицать очевидное! — Он притянул ее к себе. — Возможно, ты не отдавала себе отчета в происходящем, — уже мягче продолжил он. — Но когда перед женщиной стоит полуобнаженный мужчина, трудно удержаться от соблазна дотронуться до его эрогенных зон. Итак, только что ты пыталась соблазнить своего ненавистного соседа! — неожиданно рассмеялся ей в лицо Том.

— Неправда! — упрямо стояла на своем Кора. — Вы, мистер Самомнение, глубоко заблуждаетесь, считая, что любая женщина, хоть раз увидевшая вас в таком виде, забудет обо всем и задастся одной-единственной целью — затащить вас в постель. Не слишком ли высокая самооценка для обладателя таких чудесных плавок?

Вместо ответа он лишь прижал ее к своей горячей груди. Кора с трудом подавила желание ударить его по голым ступням. Но, скорее всего даже в ботинках она рискует сломать себе пальцы о его стальные мускулы. Оставив эту идею, девушка умоляюще взглянула ему в лицо.

— Прежде чем ты отпустишь меня, позволь заметить: все заявления о том, что я пыталась соблазнить тебя, — плод твоего больного воображения!

— Тогда потрудись объяснить, что же все-таки между нами произошло? И не вздумай свалить все на работу над портретом. Насколько я понимаю, ты прекрасно справилась бы и без натурщика. — Лицо его неожиданно стало серьезным. — А если ты действительно не хотела обольстить меня, то… Значит, ты преследовала какие-то другие цели? Какие, малышка?

Кора лихорадочно пыталась придумать достойный ответ.

— Только такой самовлюбленный упрямец, как ты, может вообразить, что его собираются обольстить! Я повторяю уже в сто первый раз: Том Берроуз, ты абсолютно не в моем вкусе.

— Возможно, ты и права, я действительно самовлюбленный упрямец, но одно я знаю точно: ты упорно отвергаешь мое объяснение, но никак не можешь предложить что-нибудь взамен.

— Но ты не желаешь верить, что все это мне нужно только для работы.

— Ты никогда не слышала о наказании за лжесвидетельство? Если ты еще не забыла, я адвокат, — холодно заметил он. — И если бы сейчас ты давала свидетельские показания, я посоветовал бы тебе…

— Но мы не в зале суда, а я не на допросе, — Она старалась смотреть прямо на кончик его носа. Во всяком случае, на носу Тома она не увидела бы то, что так отчетливо читалось в его темных глазах. — Я не нуждаюсь в советах. И не уверена, что в состоянии заплатить за ваши услуги, мистер адвокат.

— Плата за услуги невелика, — чуть улыбнулся он. — Все что мне нужно, это честные и открытые взаимоотношения.

— Хорошо. Если мне когда-нибудь понадобится твоя помощь… — выдавила из себя Кора.

— Тебе уже нужна моя помощь, — перебил ее Том.

Он склонился над ней, его губы приблизились…

Кора хотела вырваться. Бесполезно! Даже без одежды он оказался более защищенным, чем она. Его взгляд гипнотизировал ее, подавляя всякую мысль о сопротивлении. В отчаянии девушка закрыла глаза. Но горящий взгляд Тома проникал сквозь веки, парализуя мысли, заставляя подчиняться. Из последних сил она сжала кулаки и отчаянно замолотила по мощной груди. Но он словно не замечал ее ударов и кулаки сами собой разжались…

Пылающие губы Тома нежно коснулись подбородка Коры, легонько пробежались по щеке и приблизились к ее рту… Сама того не желая, Кора вдруг крепко обняла его за шею. Он ласково гладил девушку по талии и бедрам, обрушивая целый дождь горячих, полных волнующей страсти поцелуев. На минуту остановившись, Том чуть слышно прошептал ей на ухо:

— Ты божественна, божественна, дорогая…

Словно зачарованная, Кора чувствовала, как пьянящее, ни с чем не сравнимое ощущение безграничного счастья переполняет ее. Она уже не могла сопротивляться своим желаниям.

— Ты всегда спишь со своими моделями? Так тебе удается полнее понять внутреннюю сущность человека, правда? — услышала она вдруг его насмешливый голос. — Что ж, ради искусства я готов на все.

Слова эти мгновенно отрезвили бедную Кору. Растрепанная и раскрасневшаяся, она поспешно отскочила в сторону.

— Куда ты? — хитро улыбаясь, спросил Том. — Веселье только начинается! — Он снова схватил ее за руки, стараясь привлечь к себе. — Признайся, мы оба хотим сейчас одного и того же. Ну давай, не мучай себя и меня.

— Не знаю, чего хочешь ты, а мне надо работать, — опустив голову, произнесла она. — Отпусти меня, пожалуйста!

— Кора, для работы над портретом тебе совершенно не нужно было обливать меня холодной водой! Ты сделала это только для того, чтобы…

— Меня абсолютно не интересует твое мнение, — поспешно перебила его девушка. — Ты умеешь думать только об одном. И если так уверен в своей неотразимости, тебе стоило хотя бы предупредить меня, прежде чем кидаться, как дикий зверь.

— Предупредить? — насмешливо переспросил ее Том.

Кора нахмурилась.

— Над чем ты смеешься? Конечно, я могла бы догадаться, что на тебя трудно положиться, но, знаешь, в моей практике я еще не встречала мужчин, которые заводились бы всего от нескольких капель воды!

Пальцы Тома скользнули вверх по ее руке.

— А от чего заводились твои мужчины? — не скрывая иронии, спросил он. — Признайся, ты вела себя, как неопытная обольстительница из средней школы. Смею надеяться, что имею больший опыт общения с противоположным полом, чем ты. И могу отличить искусную игру ее жалкой подделки. — Том властно взял Кору за подбородок и приподнял ее лицо. — Позволь мне преподать тебе первый урок. Прежде чем начать любовную игру, хорошенько подумай, а хочется ли тебе этого.

Его пальцы нежно касались ее щек, играли с мягкими локонами за ушами.

— Прекрати! — Серьзный тон Тома испугал ее. — Я знаю, что ты гораздо сильнее меня, а судя по твоим моральным устоям, не будешь задумываться над тем, этично ли применять в такой ситуации силу. Чего ты от меня хочешь? Ведь ты и так добился своего! Я дала согласие писать портрет твоего брата.

Он отошел немного назад и, скрестив на груди руки, окинул ее внимательным взглядом.

— Но ты делаешь это не из-за того, что я так долго убеждал тебя. Давая согласие, ты преследовала свои собственные интересы.

Отвернувшись к столу, Кора поспешно подхватила пустой кувшин и бросилась на кухню. Она дрожащими руками обтерла гладкую поверхность кувшина полотенцем и аккуратно, не торопясь, поставила его на полку.

Том проследовал за ней.

— У меня такое впечатление, что, получив мое согласие на написание картины, ты считаешь, что оказал мне неоценимую услугу, — пытаясь собраться с мыслями, сбивчиво начала она.

— Честно говоря, — покачал он головой, — твое впечатление совершенно правильно.

В первое мгновение Кора просто не поверила своим ушам.

— Ты… Успехи в зале суда вскружили тебе голову. Возможно, ты с легкостью умеешь убедить присяжных, что белое — это черное и наоборот. Но не пытайся проделать подобные штуки со мной!

— Ты ненавидишь меня потому, что я сказал тебе в глаза правду. Ты была уверена, что все вокруг безоговорочно верят твоим байкам об усталости и загруженности. Со временем ты и сама поверила придуманным историям. И тут появился я, человек, который не захотел слушать твои жалобы на злодейку-жизнь. Бедняжка Кора! Я так понимаю твои чувства!

Вне себя от гнева, Кора схватила со стола бутылку кетчупа и со всей силы запустила ею в ненавистного соседа. Ударившись о дверь и жалобно звякнув, бутылка разлетелась вдребезги. Брызги темно-красной жидкости залили его грудь и медленно начали стекать на пол.

От неожиданности Том остолбенел.

— Конечно, я мог бы сейчас сделать с тобой то же самое… — медленно начал он, пытаясь вытереть кетчуп. — Кто бы мог подумать, оказывается, ты умеешь не только говорить.

— Ты сам виноват. — Кора хладнокровно взяла щетку и стала подметать острые осколки. — Я уже не знала, как остановить тебя! — Она протянула ему полотенце. — В другой раз будешь умнее. И даже не думай о мести. У меня черный пояс по карате, — примирительно улыбнулась она ему.


— Сюрприз! — радостно подталкивая друг друга, семья Ричардсонов ворвалась в дом.

— Сюрприз… — эхом повторила за ними растерянная Кора. — Зачем вы здесь? — глядя на Эмми, в смущении пробормотала она.

Старшая сестра бросила в кресло сумку и, расстегивая куртку, обернулась к Коре.

— Мы приехали, чтобы забрать тебя с собой. Я разговаривала сегодня с мамой и Элтоном, и все втроем мы решили, что в Аламосе тебе будет лучше. Поживешь с нами…

— Спасибо, дорогая. — Кора с трудом уворачивалась от возбужденных поцелуев Джека. — Но я хочу остаться здесь. — Она приветливо улыбнулась Мику. — Передай маме и Элтону, что со мной все в порядке.

— Старик сказал, что в последнее время ты совсем ничего не ела, — подойдя вплотную к сестре, Эмми нежно обняла ее за плечи. — В Аламосе я смогу проследить за тобой. Чтобы полностью оправиться от болезни, ты должна правильно питаться, много бывать на свежем воздухе. А кроме того, Эван только что взял на работу отличного парня. Он просто горит желанием поскорее познакомить вас.

— Папа говорит, что он похож на лошадь! — радостно вставил Джек.

— На огромного коня! — тут же поправил брата Мик.

— Прекратите! Кора, это очень интеллигентный и разумный молодой человек, — попыталась остановить сыновей Эмми.

— Да-да! Я видел его! — опять вмешался в разговор Мик. — Действительно, у парня чудесное лошадиное лицо. Наша мама по достоинству оценила его красоту.

— Замолчите сейчас же! И не вмешивайтесь в разговор взрослых! Кроме того, Кора сама сумеет понять, кто из нас прав. — Эмми снова повернулась к сестре. — Я уже пригласила Уолтера О’Нила на ужин в воскресенье. Но, конечно, если ты не хочешь, мы всегда можем перенести его.

— Уолтер О’Нил?

— Ну да. Так зовут этого парня, — нетерпеливо перебила ее Эмми. — Ведь я уже говорила тебе, Эван взял его на работу…

— О господи! Так он еще и ирландец…

— Вот именно. Чистопородный ирландский конь! — радостно поддержал ее Мик.

— Мальчики! — резко оборвала их мать.

— Но я не могу уехать, — неуверенно начала Кора. — И это совсем не из-за того, что Уолтер похож на коня, — поспешно добавила она, заметив недовольное выражение лица старшей сестры.

Но Эмми уже не слушала ее.

— Нам надо съездить за покупками, а ты пока собирайся.

— Эмми, подожди! Я действительно не могу сейчас уехать с вами, — твердо стояла на своем Кора.

— Но почему?

Кора растерянно переступала с ноги на ногу. Этот вопрос явно застал ее врасплох.

— Ну… Я только что начала новую работу, и мне нужны покой и уединение… И не перебивай меня! — пресекла она возражения Эмми. — Как я смогу работать в таком зверинце?

Выразительным жестом Кора указала на племянников.

— А я-то думал, ты пишешь детские книги, — резонно возразил ей Мик.

— Писала, но на этот раз…

Оглядевшись по сторонам, Джек заметил лежащий на столе блокнот. Схватив его, он с интересом начал перелистывать плотные страницы.

— Положи на место сейчас же! — строго прикрикнула Кора.

Но Эмми уже заметила хитрые улыбки сыновей, внимательно разглядывающих наброски. Вырвав блокнот из рук Джека и не обращая никакого внимания на протестующие вопли Коры, Эмми раскрыла последнюю страницу. Глаза ее расширились от удивления.

— Дорогая, что все это значит?

— Что? — растерялась девушка.

Эмми брезгливо указала на раскрытую страницу. Старательно прорисованные ноги и грудь Тома в глазах старшей сестры явно свидетельствовали о падении Коры. Этот набросок явно не был похож на иллюстрацию к детской книжке.

— Я тренировалась… Ведь ты же знаешь, когда я начинаю работу, мне всегда необходимо сделать массу предварительных зарисовок, — сбивчиво начала оправдываться Кора.

— Могу представить, что за идея пришла тебе в голову! — резко оборвала ее Эмми. — Мик, перестань заглядывать в альбом!

— Ну, мама! Мне уже шестнадцать лет. Да и что здесь такого? По-моему, неплохо…

Коре наконец удалось овладеть своим злополучным блокнотом.

— Это мои рисунки! В собственном блокноте я могу рисовать все, что захочу. Не лезьте не в свое дело, — решительно заявила она.

— А никто и не лезет, — явно обиделась Эмми.


7


— Знаешь, только что в ванной я… — послышался из коридора голос Тома.

Войдя в комнату, он с недоумением огляделся по сторонам. Впрочем, казалось, его нисколько не смутило присутствие посторонних лиц. Зато под пристальным взглядом старшей сестры Кора была готова провалиться сквозь землю. Мало того, что Том предстал перед ними лишь с полотенцем небрежно обернутым вокруг пояса, он еще и улыбался, поняв, какое произвел впечатление. Крупные капли воды с его волос неторопливо капали на пол, оставляя на поверхности терракотового ковра темные пятнышки.

Эмми буквально потеряла дар речи. С ужасом, не веря своим глазам, она переводила недоуменный взгляд с голого мужчины на свою младшую сестренку и обратно.

— Я же говорил тебе, мама, что Кора вряд ли захочет поехать с нами, — нарушил тишину насмешливый голос Мика.

— Что это значит? — угрожающе спросила Эмми.

— Я слышал, тебя собираются увезти в Аламосу? — не обращая на ее слова никакого внимания, обратился к Коре Том.

Но взбешенная Эмми явно не собиралась отступать.

— Так, может, вы ответите мне, что же все-таки случилось с вами в моей ванной?

— Так что тут говорили про Аламосу? — повторил свой вопрос Том, повернувшись теперь к Мику.

— Мама собиралась увезти Кору к нам…

Из-за дружного смеха братьев никому из присутствующих не удалось услышать окончания этой фразы.

— Сейчас же отправляйтесь к машине! — набросилась на сыновей Эмми.

Подчиняясь приказу матери, мальчики неохотно направились к выходу.

— Ты не поедешь ни в какую Аламосу! — твердо заявил Том, глядя прямо в глаза Коре.

Этот тип стоит сейчас в чужом доме в полуголом виде в присутствии ее старшей сестры и, не испытывая никакого смущения от своего более чем двусмысленного положения, смеет ей приказывать?

— Тебе следовало бы накинуть на себя что-нибудь, прежде чем появляться здесь! — возмутилась наконец Кора.

— Еще не поздно, — спокойно возразил Томас, отыскивая глазами свои черные джинсы и водолазку.

Голова Эмми тут же повернулась в том же направлении.

Кора лишь тяжело вздохнула.

— Итак, я повторяю свой вопрос. — Ледяной голос Эмми мог заморозить кого угодно. — Что такого интересного могло произойти с вами в моей ванной? И, вообще, что все это значит? — Она выразительно указала на блокнот. — Какие еще подробности вашего общения с моей сестрой мы пропустили?

— Даже если здесь и происходило что-нибудь интересное, это не ваше дело, — наконец обратил на Эмми внимание Том. — Кора уже не маленькая и имеет право на свою личную жизнь.

Кора готова была убить нахала. Да как он смеет вести себя подобным образом?

— Эмми, успокойся! Между нами ничего не было. Я просто работала над образом… — примирительным тоном начала Кора.

Но та явно не слышала свою сестру.

— Я узнала вас! — потрясенная своим открытием воскликнула она. — Вы — Том Берроуз, наш сосед. Никогда бы не подумала, что вы способны на такое.

— Вы имеете в виду тот факт, что я принял душ в вашем доме? — любезно улыбаясь, Том словно не замечал бешенства хозяйки дома.

— Это совсем не то, что ты подумала! — опять попыталась вмешаться в разговор Кора.

— Как ты можешь знать, о чем я подумала! — не спуская с соседа глаз, оборвала ее Эмми. — А что касается вас… — снова обратилась она к Тому, — несмотря на то, что все лето вы провоцировали меня на конфликты, я всегда старалась вести себя по отношению к вам корректно… Я приглашала вас в гости… А вы! Мало того, что вы пренебрегли нашим гостеприимством, вы еще посмели заявиться в мой дом, чтобы развращать мою младшую сестру!

— Эмми, ты ведешь себя как плохая актриса из дешевого водевиля.

— Кора Блайк! — наконец заметила присутствие своей сестры Эмми. — Как ты могла? В моем доме?

— Да остановитесь же хоть на минуту! — не выдержал Том.

— Нет уж, увольте! — снова набросилась на него Эмми. — Вы грязное и низкое животное! Соблазнить беззащитную девушку, тем более когда она еще не оправилась после тяжелой болезни!

— Эмми! Да послушай же ты, что тебе говорят! — предприняла еще одну попытку образумить свою сестру Кора.

— Ну, от этого вандала можно было ожидать чего угодно, но ты! Ты! — не могла остановиться Эмми. — А я-то удивлялась, почему ты не звонишь! — с горечью восклицала она. — Конечно, ты была слишком занята, чтобы вспоминать о родственниках!

— Прекрати сейчас же!

— Отвечайте оба! Чем вы занимались в моем доме?

— Это мое дело, Эмми! — огрызнулась Кора.

Она уже отчаялась прекратить этот ужасный разговор.

— До тех пор пока ты находишься в моем доме, это и мое дело!

— Послушай! Мне уже двадцать пять. И ты мне не мать! У тебя дети. Позаботься лучше о них!

— И ты еще будешь мне указывать? Ужас! Ничего удивительного, что Мик, напившись, заявился именно сюда! И он и Полли прекрасно понимали, что рядом с вами им разрешается делать что угодно!

— Да как же ты не можешь понять, что… — снова начала Кора.

— Хватит! Миссис Ричардсон, потрудитесь замолчать! Если вы не намерены слушать, что говорит ваша сестра, если удобнее верить в то, что подсказывает ваше больное воображение, то нам не стоит продолжать разговор. Меня совершенно не волнует, что вы там напридумывали о наших с Корой отношениях. Честно говоря, я давно подозревал, что вы просто истеричная, напичканная предрассудками наседка. Теперь я окончательно убедился в этом. Да если бы вы хоть немного знали свою сестру, то ей не надо было бы сейчас оправдываться перед вами, — окончательно рассердился Том.

Эмми лишь презрительно смерила его взглядом.

— Если бы вы лучше знали мою сестру, то поняли бы, что слишком часто ее действия намного опережают ее мысли!

— Вы имеете в виду, что, будь она хоть немного благоразумнее, то не стала бы жертвовать собой ради вашего отчима? Забросив карьеру, не думая о собственном здоровье, она ухаживала за человеком, который не был ей даже родственником? Конечно, вам самой даже в голову не пришло бы ради него нарушить привычный образ жизни. Какое несчастье, что Кора не такая, как ее старшая сестрица!

— Том, прекрати сейчас же! — попыталась остановить его Кора. Только сейчас она заметила, что Мик, не послушавшись приказа матери, на протяжении всего разговора тихо стоял на пороге приоткрытой двери.

— Да, Кора помогает отчиму…

— Вы абсолютно не знаете свою сестру, — перебил Эмми Том. — Если бы это было не так, то вместо того, чтобы обвинять сестру в надуманных преступлениях, вы благодарили бы ее за то, что она позаботилась о вашем пьяном ребенке и его развязной подруге!

— Я очень ей благодарна и не обвиняю ее в том, что произошло. Единственный, кто виноват в случившемся — это вы! — снова бросилась в бой Эмми.

— Мама! Ты все не так поняла! — не выдержав, Мик попытался восстановить справедливость. — Кора и мистер Берроуз… В общем, утром за завтраком он…

— Утром? За завтраком? — медленно повторила слова сына Эмми. — Твоя тетушка провела ночь с малознакомым мужчиной, а ты еще собираешься защищать ее?

— О господи, мама! Я знаю, о чем ты думаешь. Но все было совсем по-другому. Они не спали вместе. Кора не любовница мистера Берроуза.

— Любовница? — Эмми явно не ожидала услышать такое слово от сына. — Так вы к тому же обсуждали свои дела при ребенке? — снова обратилась она к Коре.

— А что такого? Именно этим мы и занимаемся сейчас, — отчаявшись что-либо объяснить, парировала Кора.

— Мы?.. Мик! Ведь я просила тебя идти в машину! — На этот раз Эмми дождалась, пока за сыном захлопнулась дверь. — Хватит, Кора! Собирай-ка свои вещи! Мы отправляемся через десять минут.

— Нет! Я никуда не поеду.

— Ты не останешься здесь ни минуты! Это мой дом, и я не позволю тебе больше жить здесь одной!

— Так ты выгоняешь меня? — не поверила своим ушам Кора.

— Мама никогда не простила бы мне, если бы я позволила тебе остаться наедине с этим негодяем. Да еще после того, что здесь произошло.

— Здесь ничего не произошло. Во всяком случае, ничего, в чем ты меня подозреваешь.

— Я помогу тебе собраться, — не слушала ее возражений Эмми. — Мистер Берроуз, заберите свою одежду и идите домой, — обратилась она к Тому.

— Что же, я возьму работу с собой и закончу ее в городе, — сказала Кора Тому. — Оставь мне номер телефона, если у меня возникнут вопросы, я позвоню.

— Нет, это слишком далеко. — Голос Тома был холоден как лед. — Собирай вещи и перебирайся в соседний дом.

— Не думаю, что это хорошая затея, — в сомнении покачала головой Кора.

Оба они уже не обращали никакого внимания на побледневшую от гнева Эмми.

— Ты боишься того же, что и твоя сестра? — горько усмехнулся он.

— Нет, конечно! Я доверяю тебе, но…

— Значит, не доверяешь себе.

— Проблема в том, что я не могу работать, когда вокруг меня постоянно кто-то ходит, — после минутного молчания продолжила Кора. — Я возьму с собой все фотографии и поеду в Оклахома-Сити.

— Нет! Фотографии ты не возьмешь! — резко перебил ее Том. — И если ты все еще планируешь продолжить работу, тебе придется остаться здесь.

— Но почему? Неужели ты думаешь, я могу что-то сделать с ними? Или ты просто не доверяешь мне?

Он выразительно поднял темные брови.

— А разве ты не давала мне повода?

На этот раз Кора не смогла возразить. Но если она прямо сейчас переберется в дом Томаса, как она будет смотреть в глаза своей старшей сестре? Но, с другой стороны, если она уедет, то никогда не сможет закончить портрет Кена…

Что ж, возможно, ей просто не судьба нарисовать этот портрет. Завтра к вечеру она будет в Оклахома-Сити, снова обнимет своего Ворчуна.

Хотя… Если быть честной, она должна признать, что при всех несносных качествах Том Берроуз очень помог ей. Ведь впервые за несколько месяцев жизнь показалась ей не такой уж мрачной, она снова поверила, что впереди ее ждет не только бесполезное времяпрепровождение. Том заставил ее снова сесть за работу, доказал, что она еще способна творить.

Кроме того, она совсем забыла про Сэнди! Кора вспомнила озорную улыбку малышки на фотографиях. Неужели бедняжка так никогда и не дождется этого портрета?

Нет, Кора просто обязана довести начатое до конца! Она должна сделать это не ради себя, не ради Тома и его денег, а только для ребенка.

Кора умоляюще взглянула на Томаса.

— Послушай, мне обязательно нужны эти фотографии. Я верну их, как только закончу работу. Обещаю!

— Ноги ее не будет в вашем доме! Я запрещаю ей! Так что можете убираться вон. Кора поедет вместе с нами в Аламосу, — заговорила вдруг Эмми.

Кора бросила на сестру недовольный взгляд.

— С каких это пор ты стала говорить от моего имени? Я давно могу принимать решения самостоятельно.

— Прекрати разговаривать со мной в таком тоне! — резко оборвала ее Эмми. — Ты поедешь с нами и точка. В свое время я меняла тебе подгузники. И завтра ты будешь благодарить меня, что я в очередной раз не дала тебе совершить глупость.

Кора раскрыла рот, но, подумав, предпочла промолчать и повернулась в сторону Тома.

— Подожди меня.

Взбешенная Эмми была готова разорвать сестру на части. Она угрожала Коре, умоляла ее опомниться, а увидев, что ее слова не производят на младшую сестру никакого действия, решилась на кардинальные меры — она бросилась к телефону. Дрожащими пальцами Эмми набрала номер Элтона. Замерев от ужаса, Кора следила за Эмми, с содроганием представляя, что та скажет сейчас Ворчуну. Вздох облегчения вырвался из ее груди, когда сестра со злостью швырнула трубку.

— Тебе повезло! Никого нет дома!

К тому моменту, как нагруженный ее вещами Том открыл входную дверь, Эмми была вне себя от гнева.

— Вы… вы не имеете права! Я буду звонить в полицию! — в бессильной злобе кричала она.

Том молча отстранил ее, и они с Корой вышли на улицу.

Проходя мимо припаркованной во дворе машины Ричардсонов, Кора взглянула на своих притихших от изумления племянников. Заметив что Мик приоткрыл окно, Том, чуть улыбнувшись, сообщил ему:

— Ваша мама сейчас немного расстроена. Думаю, ей нужно какое-то время, чтобы остыть. Так что будьте поосторожнее! Вам не стоит волноваться за свою тетушку. Я не причиню ей никакого вреда. Она переезжает ко мне только потому, что нам нужно уладить кое-какие дела. Поверьте мне, ребята, все будет хорошо! — Мальчики дружно закивали в ответ. Подмигнув, Том добавил: — У вашего отца есть номер моего телефона. Вы можете позвонить Коре в любое время.

Смущенно улыбнувшись напоследок племянникам, девушка проследовала за Томом.

— Спасибо, — сказала она, когда они уже подходили к его дому.

Видя ее замешательство, Том ободряюще улыбнулся.

— Выше нос, пташка!

Он проводил ее в одну из спален. Стараясь избегать его взгляда, Кора медленно распаковала вещи. Она все еще не могла решить, правильно ли поступила. Все это было так неожиданно.

Господи, ведь сейчас она могла бы спокойно ехать в Оклахома-Сити. А вместо этого развешивает вещи в чужом шкафу. Скорее всего, Эмми права и завтра она горько пожалеет о своем скоропалительном решении.

— Все еще в сомнениях? — Том сел на кровать.

— Нет! Я уже сделала свой выбор, — краснея от собственной лжи, возразила Кора.

— Я сказал твоим племянникам чистую правду. В мои намерения не входит врываться в твою спальню с грязными домогательствами.

— Я никогда и не сомневалась в этом.

Она закрыла последнюю сумку и задвинула ее под кровать. На этот раз Кора говорила искренне. Мысли об опасности такого рода даже не приходили ей в голову.

Том встал и жестом предложил ей спуститься в гостиную. Проходя мимо него, она случайно коснулась его руки и снова ощутила электрический разряд, проскочивший между ними. В замешательстве Кора низко опустила голову.

— У тебя такой уютный дом… — неуверенно начала она.

— Честно говоря, я сомневался, что ты примешь мое предложение.

— Но не могла же я позволить Эмми диктовать мне, что я должна делать! — Гладкая поверхность деревянных перил приятно ласкала ее ладони. — По правде говоря, я не ожидала, что она так серьезно воспримет ситуацию.

— А как бы ты повела себя, обнаружив в своем доме выходящего из ванной мужчину?

— Ну… Ведь могло быть множество объяснений. У тебя нет горячей воды, или, например… Да мало ли что могло произойти?

— Да. А еще я оставил всю одежду в гостиной? — улыбнувшись, напомнил он ей.

— А может, я делала наброски твоей одежды?

Том отрицательно покачал головой.

— Рисовала мою одежду в тот момент, когда я разгуливал по гостиной в голом виде? — И не слушая ее возражений, он вдруг сменил тему: — Я умираю от голода. Ты любишь сандвичи с копченой индейкой?

Не дожидаясь ответа, он прошел к холодильнику.

Кора медленно опустилась на стул.

Судя по всему, гостиная служила Тому и столовой. Оглядываясь по сторонам, она с интересом изучала обстановку. Огромное окно выходило на знакомый глазу пейзаж. Светло-серые обои был и прекрасным фоном для деревянной некрашеной мебели. Массивные, обтянутые черной кожей кресла стояли перед сложенным из серых валунов камином. Темно-красный пушистый ковер с геометрическим орнаментом покрывал пол.

Стена напротив камина от пола до потолка была заставлена книжными полками. Разноцветные переплеты книг сменялись толстыми папками. Кое-где красовались фотографии в рамках. Разглядывая улыбающееся лицо Тома на одном из снимков, Кора вспоминала, что рассказывал ей об их соседе Эван.

После двух лет работы в одной из юридических фирм Том получил приглашение в одну из самых престижных адвокатских фирм Аламосы. Кропотливый труд, внимательное отношение ко всем без исключения клиентам, горячая заинтересованность даже в самых заурядных делах и какое-то чудесное обаяние сразу сделали Томаса Берроуза одним из самых популярных консультантов компании. А еще через год он уже входил в число членов совета директоров юридической фирмы. Рассказывая все это, обычно скупой на похвалы Эван так восхищался деловыми качествами соседа, что у Коры не осталось сомнений: Томас и правда талантливый адвокат, горячо преданный своему делу.

По всей видимости, Том целеустремлен не только в работе. Любой другой на его месте уже давно махнул бы рукой на безуспешные попытки уговорить Кору написать портрет. Будь Том хоть немного поуступчивее, он никогда бы не увидел ее здесь, сидящую за обеденным столом, в то время, как взбешенной Эмми оставалось только негодовать по поводу отвратительного поведения своей младшей сестры.

Хотя, с другой стороны, его согласие позировать ей в одних плавках вряд ли можно назвать поступком преуспевающего адвоката… Да, призналась себе Кора, ни один из ее знакомых мужчин, пожалуй, не был способен на подобное безрассудство.

Безрассудство… Или это проявление его горячей любви к своей маленькой племяннице? Коре вспомнилась фотография, на которой Сэнди и Том, прижавшись кончиками носов, весело заливаются смехом, показывая друг другу языки. Глаза девочки светились от счастья и радости.

— Сандвичи готовы.

Том поставил на стол две большие тарелки с фруктовым салатом и бутербродами. Кора послушно придвинула к себе свою. Усевшись напротив нее, Том резким движением развернул большую бумажную салфетку и аккуратно разложил ее на коленях.

— Ну что ж, приступим? — Он внимательно посмотрел в ее мрачное лицо. — Так на чем мы остановились, когда, внезапно появившись, твоя старшая сестрица нарушила нашу дружескую беседу?

Кора, сделав вид, что абсолютно не поняла его вопроса, наигранно беззаботным тоном ответила:

— Ах да! Ты ушел тогда, чтобы принять душ, а я трудолюбиво собирала осколки на кухне.

— Ты не умеешь врать, Кора, — рассмеялся он. — Но позволь тебе напомнить…

— Я поняла, — признала свое поражение девушка. — Ты имеешь в виду наш разговор об обнаженной натуре.

— Вот именно. — Он положил в рот кусочек яблока. — Мне это сразу показалось не слишком естественным. И пока стоял под душем, я еще более утвердился в мысли, что, предлагая мне раздеться, ты задумывала что-то коварное…

— Ну раз это так задевает твое самолюбие, мы можем не продолжать наши опыты, — поспешила она уверить Тома в своей незаинтересованности. — Я вполне могу обойтись и без этого.

— Можешь? — Не спуская с нее глаз, он с аппетитом откусил кусок сандвича. — Тогда почему ты так настаивала на этом раньше? — Он нахмурился. — Ты считаешь, что я принудил тебя делать то, чего тебе совсем не хотелось, и ты как маленькая девочка решила отомстить мне?

Стараясь не смотреть ему в глаза, Кора неестественно рассмеялась.

— Что за глупости ты говоришь? Откуда мне было знать, что ты выйдешь из себя после нескольких капель холодной воды? Да если бы я действительно хотела отомстить тебе, поверь, я придумала бы что-нибудь поизощреннее.

— Ты так старалась придать мне как можно более глупый вид…

— Не думай слишком много! Ни к чему хорошему это обычно не приводит. Например, голова заболит.

— Она у меня и так постоянно болит. Из-за тебя.

— Ну, если я так пагубно влияю на твое здоровье, отправляйся в Аламосу.

— Да… Значит, ты хотела, чтобы я побыстрее уехал… — медленно начал догадываться он. — Точно! Теперь я все понял! Ты думала, что своим предложением позировать сумеешь напугать меня так, что я, бросив все, сбегу в город? Господи! Как я не догадался об этом раньше! Ты полагала, что я наотрез откажусь обнажиться перед тобой, и это будет удобным поводом отказаться от написания портрета, так?

— Не понимаю, о чем ты!

— Когда твой коварный план провалился, ты попыталась соблазнить меня. Глупышка, а думала ли ты о том, что будешь делать, если я принял бы твое приглашение порезвиться?

Кора почувствовала, как краска стыда заливает ее лицо.

— То, что я пару раз позволила тебе поцеловать меня, совершенно не доказывает, что я влюбилась в тебя, — Она взяла в руки салфетку и тщательно вытерла губы. — Том Берроуз! Ты мне не нравишься.

— Это тебе только кажется. Вспомни, как ты реагировала на мои поцелуи? Поверь, я заметил, что целовался отнюдь не с куском деревяшки.

— Но это ничего не значит.

— Да, ты права, — хитро усмехнулся Том. — Это не означает ничего, кроме того, что между нами существует обыкновенное сексуальное влечение.

— Неправда!

Встав со своего места, он вплотную приблизился к ней.

— Помнится, ты говорила мне, что веришь в настоящую любовь, то есть считаешь, что сначала мужчина и женщина влюбляются друг в друга, потом целуются, только после этого отправляются в постель. Так вот, поверь мне, множество людей идут прямо в постель, успешно минуя первые стадии отношений. И любовь здесь абсолютно ни при чем!

— Это неправильные отношения! И мне этих людей искренне жаль! — горячо возразила Кора.

— Что я слышу? У тебя что, такой большой любовный опыт?

— А с какой стати ты вдруг возомнил себя опытнее меня? — обиженно пожала плечами девушка.

— Ну… Во-первых, я старше тебя, а во-вторых скоро собираюсь жениться…

Услышав эти слова, Кора вдруг почувствовала как острая боль пронзила ее сердце.

Эван ничего не говорил о предстоящей женитьбе своего соседа… Он только мельком упомянул, что когда-то тот не прочь был провести время в развеселой компании, но потом вдруг резко прекратил всякие выходы в свет. Еще Эван упоминал, что несколько раз видел, как из его дома выходили разные женщины, но, подчеркнул он, это было уже давно.

— Что ж, пожалуй, я могу хоть сейчас нарисовать портрет твоей избранницы, — после минутного молчания начала Кора. — Скорее всего, она очаровательна. И ей не больше восемнадцати… Да-да! Это обязательное условие. Ведь только в этом случае ты можешь надеяться воспитать ее по своему вкусу. Должно быть, она восхищена твоими профессиональными успехами, с радостью готова во всем подчиняться своему мужу. И все-таки я никак не могу представить тебя влюбленным!

— А это и не нужно!

— Смешно! Теперь я удивляюсь, как это я сразу не догадалась, что ты помолвлен.

— Я собираюсь жениться в июле.

— Господи! Ты говоришь так, словно намерен участвовать в этом событии один.

— Просто я не принадлежу к типу людей, которые слишком много думают о том, что уже решено.

— Надеюсь, твоя любимая знает о твоих планах?

— Хватит, Кора! Ты говоришь ерунду. Не воображай, что между моей невестой и мной существует неземная любовь.

— Тогда, должно быть, она польстилась на твои деньги?

— Она согласилась выйти за меня по целому ряду причин, — перебил ее Том. — Брак будет выгоден нам обоим. У нас одинаковые цели и интересы в жизни. Мы воспитывались в одной среде. В общем, наш брак удобен и предрешен.

— Люди решают жить вместе не только ради удобства! — горячо возразила Кора. — Люди должны жениться по любви, чувствуя горячую привязанность друг к другу.

— Послушай, ну ты и зануда! Признайся, ведь ты сама никогда не испытывала ничего подобного? Так как же ты можешь судить о том, как в действительности совершаются браки? Я нормальный мужчина с кучей недостатков и достоинств. Моя будущая жена — очень красивая женщина, это приятно. Но сказать, что я умираю от любви… Это тщательно просчитанный и заранее взвешенный шаг.

— И как же ты, помня о своей предстоящей свадьбе, мог так запросто целоваться со мной? Или просто решил поразвлечься перед женитьбой?

— А что тебя удивляет? Нас с ней связывают дружеские отношения, и потом — зачем ей об этом знать?

— И это слова профессионального адвоката, защитника морали! — стараясь не обращать внимания на его циничные замечания, произнесла Кора. — Слушай, а может, осознав, насколько нудный и скучный ей достался жених, твоя невеста просто не очень стремится оказаться с тобой в одной постели? Признайся, что я права. — Резко оттолкнув стул, она встала. — Хотя вряд ли уместно говорить с тобой о любви.

— Ну а тебе самой какими видятся любовные сцены в постели?

Кора взяла свою тарелку с недоеденным сандвичем и двинулась в сторону кухни.

— Почему в постели? Можно придумать что-то поромантичнее, — бросила она через плечо. — Вы будете лежать на земле среди опавших листьев, старые деревья будут завистливо наблюдать за вами. И яркое солнце позолотит ваши слившиеся в порыве страсти тела. А можно любить друг друга ночью — бездонное небо над головой, темнота придаст остроту вашим ласкам. Неплохо, правда? — Кора аккуратно поставила тарелку в раковину. Том молчал. Тогда, не оборачиваясь, Кора продолжила фантазировать: — Бесподобно ласкать любимую в жаркий полдень. Неназойливое жужжание пчел, легкое касание крыла бабочки, пряный запах трав. Разве это не божественно?

— А ты не думала, что будет, если среди кустов и тенистых деревьев случайно обнаружится кто-то еще? Что я тогда должен буду делать? Где найти укромный уголок? Кругом же люди…

Включив воду, Кора тщательно вымыла тарелку.

— Что за вопросы? Если тебе не понравилось, я могу придумать что-нибудь другое.

— Ну а как бы ты поступила в такой ситуации?

— С тобой я точно не окажусь под кустом, — остановила его Кора. — Так что решай свои проблемы сам.

— Естественно. — Заметив, что Кора собирается покинуть свой пост у раковины, Том взял ее за плечи. — Не бойся. Несмотря на то, что меня просто подмывает подхватить тебя на руки и унести наверх в спальню, я найду силы противостоять страстям, — высокопарно начал он. — К сожалению, я обещал твоим племянникам, что с их тетушкой ничего не случится. Я привык держать свое слово. Мысль о том, что, если с тобой что-нибудь произойдет, эти бравые молодцы появятся здесь, чтобы разобраться со мной, пугает меня до смерти. — Казалось, он даже не замечал ее отчаянных попыток освободиться. — Ты права — легкомысленные удовольствия не для тебя!

Наконец Коре удалось вырваться из его рук.

— Зачем ты говоришь мне все эти глупости?!

Лицо Тома неожиданно сделалось совершенно серьезным.

— Я хочу знать, почему ты решилась переехать ко мне? Только не надо повторять сказки, что ты просто хотела доказать сестре свою самостоятельность. Ведь ты сейчас вполне могла бы мчаться в машине по направлению к Оклахома-Сити, выбросив из головы мысли и обо мне и о моей просьбе. Почему ты здесь?

— Совсем не потому, что влюбилась в тебя без памяти!

Кора презрительно поджала губы, совершенно не собираясь признаваться в своих чувствах. Если этот тупица не может понять, что существуют такие вещи, как чувство долга и ответственности, стоит ли пытаться объяснить ему это?


Прижавшись лбом к холодному окну, Кора наблюдала, как шесть грациозных оленей, пугливо оглядываясь по сторонам, нерешительно приближаются к заднему двору. Самый крупный из них, по всей видимости, вожак, зашел дальше всех. Кора пыталась определить, какие тайные знаки подает он остальным. Знаки, которые заставляю их то прятаться между стволами деревьев, то смело двигаться в сторону человеческого жилья. Кора видела, как вожак, величаво покачивая великолепными рогами, добрался до изгороди, как, осторожно коснувшись невысокой ограды, вдруг одним прыжком перемахнул через препятствие, и, немного подождав, обернулся к своим друзьям. Мгновение — и остальные пятеро дружно ринулись за ним.

Нет, что ни говори, даже животные подчиняются более опытным и сильным.

Но ни одно живое существо не может долго жить в одной клетке с представителем другого вида. Эта мысль заставила ее вздрогнуть. Том мучил ее своим присутствием, заставлял вести себя необдуманно и глупо. Неужели между нами действительно существует сексуальное влечение? — с ужасом подумала она.

Кора вспомнила ямочку на подбородке, улыбку, темные глаза, полные волнующей страсти. Говорят, любовь — это когда человек перестает замечать недостатки предмета своего обожания.

Но у Тома Берроуза нет недостатков! Даже мелкие морщинки вокруг его глаз больше похожи на лучики, исходящие от двух маленьких солнц… А телосложение Тома? Господи, зачем она спровоцировала его раздеться?

Чем больше Кора думала о своем отношении к Тому, тем меньше у нее оставалось сомнений: с ней явно происходит нечто необычное! Хотя, возможно, сказывается тот факт, что она слишком рано лишилась отца и поэтому подсознательно чувствовала потребность в мужчине, который имел силу приказывать ей, направлять ее действия. Кору всегда привлекали мужчины постарше. Вспомнить хотя бы ее чувства к Эвану, преклонение перед своим отчимом, и, особенно, ее отношение к старику Элтону. Скорее всего, в Томе она подсознательно увидела человека, который мог заменить ей отца.

Кора почти физически ощутила, как огромная гнетущая тяжесть свалилась с ее плеч. Да, все именно так! Это совсем не любовь.

Но почему тогда сердце ее падает в пропасть при одном только воспоминании о его поцелуях?

— Как движется работа?

Удивительно, как такой крупный мужчина умеет неслышно передвигаться!

— Твои визиты не дают мне сосредоточиться! — огрызнулась Кора. — Ты не должен заходить в мою студию до тех пор, пока я сама тебя не позову.

— Это мой дом, и я имею право ходить туда, куда захочу, — упрямо ответил он.

— Но ты обещал мне покой и уединение. К тому же разве ты сам не заинтересован в успехе работы?

— Не злись, Кора. Просто так случилось, что твоя так называемая студия является одновременно моей кухней. Два часа я провисел на телефоне, пытаясь убедить клиента, что последняя глупость, какую он может сделать, — это пытаться обмануть собственного адвоката. — Том раскрыл холодильник, вынул пакет апельсинового сока и налил его в стакан. — И теперь, когда дело сделано, я просто умираю от жажды.

Высоко запрокинув голову, Том жадными глотками выпил сок. Не в силах противиться своим желаниям, Кора, как завороженная, следила за ритмичными движениями его кадыка.

В этом нет ничего привлекательного! Самое обыкновенное адамово яблоко. И глупо приписывать каждому его движению тайный смысл и красоту.

Наконец опомнившись, она со смущением заметила, что, давно осушив стакан, Том хитровато поглядывает на нее.


— Единственное, в чем я все-таки сумел убедить этого упрямца, так это сменить адвоката. — Том поставил на стол пустой стакан и сунул руки в карманы брюк. — Насколько я могу видеть, твои дела тоже идут так себе. Или я ошибаюсь? — Он выразительно указал на раскрытый на чистой странице альбом. — Что ж, думаю нам не повредит немного развеяться. Одевайся! Я собираюсь показать тебе кое-что!


Сидя в машине, Кора гадала о конечном пункте их путешествия. Они мчались мимо мотелей и магазинов, баров и бензоколонок, стоящих вдоль бесконечно длинного шоссе.

— Ты собираешься похитить меня? — усмехнулась Кора. — Расскажи, может быть, я уже не первая твоя жертва? Как тебя звали раньше? Великан Джимми?

— Великан Джимми? — не сразу понял ее Том. — Ах, так ты имеешь в виду легендарного разбойника-ковбоя? Что ж, пожалуй, ты права. Но тогда ты, дорогуша, должна сейчас плакать и просить у меня пощады! Ведь одно это имя заставляло дрожать несчастных мирных жителей.

— Но не всех!

— Разве?

— Ты что забыл об Изабелле Берд?

— Насколько я понимаю, ты прочла ее роман? — Том притормозил у закусочной и, не выходя из машины, купил пару банок пива.

— Да, я нашла книжку на полках в гостиной. Ведь ты позволил мне пользоваться любыми книгами, разве не так?

— Так. Но мне следовало бы догадаться, что ты выберешь именно эту романтическую белиберду.

— Неправда! Замечательный роман! — попыталась отстоять свою точку зрения Кора.

— Изабелла была изнеженной английской леди из богатой семьи. А Великан Джимми? Грязный полупьяный бродяга, похваляющийся сотнями трупов на своем счету. Что общего могло быть между ними?

— Как ты можешь так говорить? Изабелла и Джимми были влюблены друг в друга. И какая разница, из каких семей они происходили? Любовь не знает границ. Подумай сам, для тысяч людей Великан Джимми был жестоким, не знающим страха и жалости разбойником, но рядом с Изабеллой он становился нежным и внимательным…

— Потрясающе! Еще немного и я заплачу от умиления, — покачал головой Том. — А ты не забыла, чем закончились их идиллические взаимоотношения? Позволь напомнить тебе: Изабелла отвергла его любовь, аргументируя это необразованностью Джимми и отсутствием общих интересов.

— Она сделала это, подчиняясь давлению своей семьи. И я уверена, что впоследствии она тысячу раз пожалела о содеянном. Да, она вышла замуж за другого. Но замужество и любовь не всегда совпадают, мой дорогой.

— Что ж, признаю! А я и не знал, что тебе нравятся такие романтические бредни. Ведь с самого начала всем было ясно — Великан Джимми плохо кончит!

Машина подъехала к уже знакомым Коре воротам заповедника.

— Возможно, этого не произошло, если бы Изабелла нашла в себе достаточно мужества, чтобы остаться рядом с ним, — все еще не сдавалась Кора. — Я где-то читала продолжение этой истории. В тот момент, когда Великан Джимми умирал от пули молоденького солдата, в номере отеля в Швейцарии Изабелле привиделся любимый истекающий кровью. Она сразу поняла, что произошло. Ну разве это не настоящая любовь?

— А может, у нее просто болела голова, и начались галлюцинации?

О господи! Этого человека абсолютно невозможно переспорить!


8


— Сажи еще, что она принимала в тот день наркотики — раздраженно перебила его Кора. — Изабелла любила Джимми и сердцем почувствовала что с возлюбленным произошла трагедия.

Изабелла Берд казалась Коре абсолютно непонятым человеком. Отчаянная настолько, что, невзирая на все правила и приличия, она умудрялась совершать далекие, полные опасностей и приключений путешествия в заокеанские страны в полном одиночестве, но так и не сумела найти в себе достаточно мужества, чтобы признать любовь Вулкана Джимми.

Как же это похоже на самого Тома!

— Неужели ты действительно совсем не веришь в любовь? — с грустью вздохнула девушка. — Мне очень жаль твою невесту.

— Моя невеста не нуждается в твоей жалости. Кроме того, она терпеть не может любовные романы.

— Скорее всего, она просто еще не призналась тебе в обратном.

— Послушай! — нахмурился Том. — Мы решили пожениться. Но ни я, ни она ни разу не заводили разговор о любви. Я твердо знаю, какие именно чувства мы испытываем друг к другу.

— Откуда ты знаешь! Ведь ты даже не признаешь, что любовь существует на свете. А, может быть, ты просто не хочешь замечать ее чувств?

— Господи, Кора, мне тридцать два года. Я адвокат по уголовным делам! Я принимал участие в сотнях дел. По долгу службы встречался с тысячами разных людей. И ни разу, слышишь, ни разу не видел такой любви, о какой грезишь ты. Любовь придумали поэты и писатели, это воздушный розовый замок для романтических особ и подростков. Если тебе так уж хочется услышать гулкое биение своего сердца, пробегись по лестнице до пятого этажа. Учащенный пульс и дыхание? Просто поднимись на вершину ну хотя бы этого холма. Но никогда все эти симптомы не будут являться признаком существования каких-то особенных чувств. Взаимоуважение, симпатия, общие интересы, одинаковые цели в жизни — только это является фундаментом счастливого и прочного брака. — Машина въехала на стоянку. — Надеюсь, ты хоть не веришь в существование Санта-Клауса и кролика Банни? — насмешливо спросил Том.

Устав от этого абсолютно ни к чему не ведущего разговора, Кора предпочла не заметить его сарказма. Когда-нибудь в другой раз они еще поговорят, на эту тему. И к следующему разу она подготовит более веские аргументы в свою пользу.

Оглядевшись по сторонам, Кора замерла от восхищения.

— Боже, какая красота! Тысяча елей! А какие они огромные! Здесь просто рай!

— Сейчас стало модно называть эти деревья вапити. Это ель по-индейски. Первые переселенцы назвали эти деревья елями, но они не похожи на своих сестер из Старого Света. Осенью они сбрасывают старую хвою и тысячи огромных шишек. А в Европе еловые шишки совсем маленькие и деревья стоят зелеными всю зиму. — Том приоткрыл окно машины. — Прислушайся.

В подступивших вечерних сумерках лес казался залитым сказочно-голубым светом.

Кора услышала монотонный сухой шорох. Ей показалось, что невидимый великан активно работает челюстями, с аппетитом поглощая какое-то неведомое лакомство.

— А теперь посмотри сюда, — указал в сторону опушки Том.

Оглянувшись, Кора вздрогнула от неожиданности. Всего в пятидесяти ярдах от них, на залитой заходящим солнцем поляне мирно пасся огромный олень. Его многочисленное семейство предпочитало питаться на небольшом расстоянии от своего вожака, не подставляя лучам мохнатые спины.

Услышав шорох гравия под колесами автомобиля, чуткое животное насторожилось. Повернув голову в сторону людей, олень смерил их долгим внимательным взглядом. А затем, видимо, решив держаться от незнакомцев подальше, медленно повернулся и не спеша направился вглубь леса. Остальные животные последовали за ним.

— Посмотри, разве они не великолепны? — назидательно сказал Том.

Не обращая на его слова внимания, Кора никак не могла оторваться от захватывающего зрелища. Долгий протяжный крик раздался из чащи, где только что скрылся последний олень.

Выйдя из машины, Кора поежилась от пронизывающего ветра. Солнце уже почти скрылось за далекими холмами. Стремительно опускались сумерки, длинные косые тени от деревьев сгущались и темнели с каждой минутой.

Том, встав за спиной, обнял девушку за плечи. Кора попыталась было вырваться, но сообразила, что так ей будет гораздо теплее. Что ж, вряд ли она станет возражать против того, чтобы ее согревали… Сквозь толстую ткань куртки Кора чувствовала силу его крепких рук. Ветер развевал ее волосы, приносил из леса пьянящий запах хвои, который тут же смешивался с запахом одеколона Тома. Его подбородок мягко уперся в голову девушки, и своим горячим дыханием Том согревал ей волосы. Закрыв глаза, Кора счастливо улыбнулась. Она не могла и подумать, насколько приятным может быть это чувство защищенности на холодном осеннем ветру. Сердце ее радостно отстукивало счастливые минуты ее жизни. Теплые объятия создали крепкую, непробиваемую броню, способную защищать от любых невзгод.

Защищенность…

Да, именно это слово больше всего подходило к ее теперешнему состоянию. Без сомнения, Том Берроуз — один из тех мужчин, на которых можно положиться, которые способны защитить женщину…

Неожиданная мысль заставила ее вздрогнуть. Открыв глаза, она словно очнулась от оцепенения.

Сексуальное влечение…

Именно так это называется. И именно об этом говорил Том. Это чувство управляет жизнью всех живых существ, заставляет их стремиться доказать свою силу, свое право на обладание.

И человек не исключение…

Уже совсем стемнело. Кора с трудом различала деревья на расстоянии десяти шагов.

И ей вдруг представилось, как вел бы себя на месте оленя, дерущегося за самку, Том Берроуз. Мощное тело, заросшее шерстью, содрогалось бы от мощных ударов соперника. Но ничто не могло сломить его сопротивления. И вот побежденный противник с позором изгоняется в чащу, а он, разгоряченный, поворачивается к своей даме сердца…

Внезапно Кора снова вернулась к реальности: она почувствовала, как руки мужчины сильнее сжали ее плечи.

— Если ты замерзла, мы можем вернуться в машину. Хочешь?

Стараясь не обращать внимания на подступивший к горлу комок, девушка пробормотала:

— Как жаль, что я не захватила с собой альбом и карандаш. Тебе надо было сразу предупредить меня, куда мы едем!

Скрывшееся за вершинами гор солнце напоминало о себе светлым краем неба. Стоящие на краю ели почти растворились в вечерней тьме.

— Обычно олени пасутся здесь. Мы сможем вернуться, как только тебе захочется. А сегодня я просто хотел показать тебе кусочек дикой природы. Возможно, это поможет тебе лучше понять жизнь.

Том осторожно разомкнул руки и пошел к машине.

Поеживаясь от холода, Кора поспешила вернуться в теплый салон автомобиля.

— А твой брат бывал здесь с Сэнди?

— Ей исполнилось два, когда Кена не стало, — покачал головой Том. — Я привез тебя сюда, потому что люблю это место. Просто я уже несколько раз замечал, что ты рисуешь разных птиц и животных, наблюдая за ними из окна. И я подумал, что это зрелище должно заинтересовать тебя. Разве я не прав?

— Да, мне все очень понравилось, — кивнула девушка. — Спасибо.

Она пристегнула ремень безопасности и поудобнее расположилась на сиденье. Теплый воздух в машине согревал ее, заставляя забыть о холодном ветре за окном. Они двигались теперь по шоссе, стремительно оставляя позади яркие огни придорожных заведений.

Опустив ресницы, Кора тайком поглядывала на Тома, руки которого уверенно лежали на руле. Черная куртка не скрывала его широких плеч и мускулистой груди. Наверное, Том постоянно тренируется, подумала вдруг она. Кора представила его бегущим ранним утром по кромке шоссе, затем занимающимся в тренажерном зале… Видимо, долгие судебные заседания требуют значительной физической подготовки.

Внезапно почувствовав голод, Кора все же не решилась попросить Тома остановиться у закусочной. Вряд ли такой любитель здорового образа жизни разделит с ней желание съесть пару горячих пончиков с фруктовой начинкой.

Ей вдруг представилось, как, должно быть, обрадуется Сэнди, когда дядя Том покажет ей портрет отца.

В теплом салоне Кору стало клонить ко сну. Она опустила голову на плечо Тома и задремала.

Внезапно машина остановилась. Они дома. Том обошел машину и открыл ей дверцу. Кора подала ему руку и вышла из машины, зябко поеживаясь от ледяного ветра.

Еще немного — и стоять вот так, крепко сжимая его руку, войдет для нее в привычку. Плохую привычку.

Том придвинулся к ней. Его глаза теперь были так близко от ее глаз… Кора решительно сделала шаг в сторону.

— Мы с тобой ведем себя, как последние дураки. Наверное, на мне сказывается долгое воздержание от любимых пончиков! — попыталась пошутить она. — Я глупею!

Рассмеявшись, Том вошел в дом. Повесив куртку на вешалку, он помог Коре раздеться.

— Сегодня я, пожалуй, еще побалую тебя. Как насчет пиццы? Сейчас я сделаю заказ. — Он снял трубку телефона. — Ты не против вегетарианской — с двойной порцией сыра и соуса?

— Отлично! Только попроси их, чтобы не было маслин.

— Будет сделано, — улыбнулся Том. — Но при одном условии…

— Хорошо-хорошо! Обещаю! — беспечно откликнулась Кора.

В глазах его засверкали озорные искорки.

— Ты даже не дослушала до конца! А если бы я пожелал, чтобы сегодняшнюю ночь мы провели в одной постели?

— Ты никогда не пожелаешь этого! — убежденно заявила девушка. — Ведь ты же гарантировал мою неприкосновенность. А кроме того… — Она широко улыбнулась. — У тебя есть невеста.

Том недоуменно посмотрел ей в глаза. Потом, словно сбрасывая с себя оцепенение, решительно мотнул головой.

— Потрясающая память! Всю свою жизнь мне приходится бороться с забывчивыми свидетелями, а здесь… — Отвернувшись, он полистал телефонный справочник. — А моим условием является то, что в эту субботу ты отправишься вместе со мной на вечеринку в Аламосу.

— Но я не могу! — в ужасе воскликнула Кора. — Ведь ты помолвлен! Что скажут твои друзья?

— Моя невеста сейчас в отъезде, а друзья только порадуются за меня — ведь не каждому удается заманить на свидание такую девушку, как ты. А что касается помолвки… Об этом знают только наши с ней семьи.

Кора замотала головой. Она не может появиться на этой вечеринке. И не только потому, что это неэтично по отношению к невесте! Подобный выход требует, чтобы на ней было вечернее платье, соответствующий макияж, дорогие духи, обувь…

— Ты не можешь пойти один? Или возьми с собой свою невестку. Уверена, она получит массу удовольствия.

— Моя невестка сейчас в Бельгии. — Уголок его рта дрогнул. — К тому же даже если бы она была здесь, я никогда бы не пригласил ее. Это будет вечеринка, посвященная годовщине бракосочетания моих друзей. И это день свадьбы брата…

— О-о… — растерянно протянула Кора.

Теперь ей стало понятно, почему ему не хочется быть на этом вечере одному. Естественно, Том чувствует себя обязанным посетить эту вечеринку. Но в то же время не горит особым желанием идти туда. И Кора вдруг осознала, что в груди этого, на первый взгляд, непробиваемого и самоуверенного человека бьется мятущееся сердце. Требования Тома еще можно пропустить мимо ушей. Но если он просит! В замешательстве девушка предприняла последнюю попытку отказаться:

— Но мне совершенно нечего надеть!

— Тогда сходи в магазин. Только не говори мне, что у тебя сейчас нет свободных денег. Я могу выплатить тебе аванс за портрет. Ну, пожалуйста, Кора!

Сердце ее не выдержало.

— Заказывай свою дурацкую пиццу! И не забудь, ты обещал двойную порцию сыра.

Кора почувствовала на себе его благодарный взгляд.

— Когда будешь покупать платье, пусть оно будет ярко-красным.

Подняв глаза, Кора взглянула на Тома. Сердце ее бешено стучало в груди, кровь, казалось, вот-вот закипит от волнения. Изо всех сил стараясь не замечать слабости в ногах, она медленно прошла к креслу. До нее наконец дошел смысл сказанных только что слов.

— Красное?

— Да. Я очень тебя прошу. Ты ведь согласна, правда?


Кора вглядывалась в зеркало и не узнавала себя. Зачем она послушалась Тома? Стоило тому заискивающе улыбнуться, как она растаяла, готовая исполнять любые его прихоти. Разве ей не было заранее известно, что она никогда не принадлежала к типу женщин, которые стараются выделиться за счет своей внешности? А в этом платье она будет притягивать к себе взгляды окружающих как магнит. И длинные зауженные рукава совсем не делают ее скромнее и незаметнее. К тому же будь ожерелье хоть немного подлиннее, оно непременно скрылось бы в открытой всеобщему обозрению ложбинке между грудями.

О чем она думала, примеряя это платье в магазине? Юбка по крайней мере на два дюйма длиннее, чем нужно, к тому же такая узкая, что мешает двигаться. Шуршит и переливается при малейшем движении. Да еще кричащий красный свет! Был бы он посветлее или другого оттенка, тогда, возможно, платье и выглядело бы приличнее. А сейчас! Кора медленно провела руками по бедрам.

Да, нужно признаться, сейчас на ней вызывающе откровенный наряд!

Щеки ее вспыхнули. Кора в сердцах отвернулась от ненавистного зеркала. И в этом платье она должна выйти в люди! Боже, что же делать? Настойчивый стук в запертую дверь больше походил на дробный бой барабанов. Тяжело вздохнув, Кора щелкнула кнопкой замка.

— Тебе нравится? — как можно беззаботнее спросила она, демонстративно выставив одну ногу.

Том даже присвистнул от восхищения.

— Что ж, теперь я нисколько не жалею, что так долго протомился в ожидании.

— Спасибо. Да ты и сам неплохо выглядишь.

По правде говоря, в этот вечер Том Берроуз выглядел просто великолепно. Кора привыкла видеть его в повседневной одежде или в строгом деловом костюме, и поэтому никак не могла предположить, как сидит на нем смокинг. Черные атласные лацканы оттеняли белоснежную рубашку. Том излучал силу и уверенность, был олицетворением мужественности.

Предел мечтаний любой женщины.

Стараясь не замечать вызванного его видом головокружения, Кора довольно глупо хихикнула. Том удивленно поднял брови.

— Чему ты смеешься? Знаешь, если бы я увидел тебя в первый раз в таком одеянии, я никогда бы не забыл эту картину. Кора Блайк, ты великолепна!


Мокрый кленовый листик прилип к стеклу машины. Кора внимательно смотрела в окно, стараясь не поворачивать голову в сторону Тома. Она все никак не могла решить, когда же он выглядел более сексуальным и привлекательным: в момент когда оказался перед ней в одних дурацких плавках, или сейчас, одетый в изысканный вечерний костюм?

Как бы там ни было, она должна быть осторожнее!

Занятая обуревавшими ее чувствами, девушка все же смогла отметить, что, чем ближе машина приближалась к Аламосе, тем обворожительнее и внимательнее к ней становится ее спутник. Уж лучше бы он кричал и упрекал ее в чем-нибудь. Кора из последних сил пыталась поддерживать ничего не значащую болтовню, надеясь, что он не замечает ее состояния.

Час пик был уже давно позади, но, подъезжая к городу, они попали в плотный поток машин. То уменьшая, то увеличивая скорость. Том пытался как-то проехать в этой толчее. Занятый своим делом, он, казалось, немного ослабил действие своих чар, дав девушке возможность хоть немного передохнуть.

Наконец машина притормозила у роскошного ресторана. Кора не знала, куда деваться, чувствуя себя не в своей тарелке. Она медленно вышла из машины. Направляясь к гостеприимно распахнутым дверям ресторана, она слышала, как гулко стучит ее сердце в такт цоканью высоких каблуков. Шурша шинами, подъехала очередная машина. Не оглядываясь назад, Кора судорожно сжала локоть своего кавалера.

Ну зачем она согласилась пойти с ним!

— Я ни с кем не знакома. И поэтому только попробуй бросить меня одну хотя бы на минуту! Учти, я жестоко отомщу!

— Я так испуган! — жалобным голосом прошептал в ответ Том.

Гости еще не все собрались. Ведя негромкий разговор, пары медленно перемещались по огромному залу. Две молоденькие девушки, только что оживленно болтавшие о чем-то, как по команде подняли головы и посмотрели на Тома с Корой. Глаза обеих расширились от восхищения. Они не отрываясь следили за Томом. Щеки их тут же порозовели от волнения, шейки вытянулись…

Видимо, эти юные особы впитали в себя кокетство с молоком матери, улыбнувшись, подумала Кора.

Словно не заметив любопытных взглядов, Том не спеша прошествовал мимо девиц. Кора тут же услышала за спиной их шепот, перемежающийся взволнованными смешками. Она чувствовала, как взгляды девушек жгут ей спину.

— Эти девицы чуть не сошли с ума от твоего вида, — еле слышно произнесла Кора. И увидев недоуменный взгляд кавалера, поспешно добавила: — Ты поймешь, что это такое, когда Сэнди повзрослеет.

Том кивнул, и они прошли в следующий зал. Роскошный стол был отодвинут в угол комнаты, оставляя пространство для предстоящих танцев.

Первыми гостями, вошедшими после них, были Эван и Эмми. Не веря своим глазам, Кора вцепилась в локоть Тома.

— Ты видишь, кто пришел? — взволнованно зашептала она. — И что нам теперь делать?

Том чуть улыбнулся и ободряюще сжал ее пальцы.

— Единственное, что нам сейчас надо сделать, это подойти и поздороваться, как это принято среди цивилизованных людей.

Кора отметила, что Том нисколько не удивлен присутствием ее сестры.

— Так ты знал, что Ричардсоны будут здесь? — набросилась она на него.

— Да, Эван говорил мне, что они тоже собирались посетить этот вечер.

— Вы с Эваном специально договорились! — прошептала взбешённая Кора. — Это подло! Я ухожу сейчас же!

Том лишь еще крепче сжал ее руку.

— Успокойся, пожалуйста. Жизнь слишком коротка, и в ней нет времени для ссор по пустякам, тем более между родными сестрами. Сегодня вы должны помириться.

— Ничего себе пустяки! — горячо возразила она. — Эмми не имела права так распоряжаться мною.

Тем временем Том уже подвел сопротивляющуюся Кору к Ричардсонам.

— Я не знала, что ты будешь здесь, — растерянно улыбаясь, начала Кора.

— Для меня это тоже сюрприз, — холодно ответила ей Эмми. — Скорее всего, это идея моего муженька! — подозрительно покосилась она на Эвана.

По тону старшей сестры Кора поняла, что та нисколько не смягчилась со времени их последней встречи. Что ж, она тоже не собирается мириться!

— Не знаю, кто это придумал, но поверь мне, это была не я!

Кора бросила злобный взгляд в сторону занятых своим разговором мужчин. Заметив ее взгляд, Эван радостно улыбнулся и подошел к женщинам.

— Вот не ожидал! — радостно начал он. — Я не видел тебя уже сто лет, малышка! Какой смысл иметь такую очаровательную родственницу, если она дуется на тебя? — сказал он, целуя ее в щеку.

Нет, злиться на Эвана просто невозможно. Кора улыбнулась.

— Я так рада тебя видеть! — Тут она подозрительно прищурилась. — Сознайся, это ты все придумал, а?

— Вот и не угадала, — усмехнулся Эван, — Во всем виноват этот господин! — Он указал на Тома. — А что, неплохая идея?

— Ах, вот как, — прошипела взбешенная Эмми. — Теперь-то я поняла, почему ты так настаивал, чтобы я надела красное платье!

— Как же вам не стыдно! — воскликнула Кора, бросив злобный взгляд в сторону Тома. — Все, с меня довольно, я немедленно ухожу! Том, я подожду тебя в кафе внизу. Когда ты вдоволь навеселишься, не забудь забрать меня домой, а то мне негде ночевать. Ведь моя драгоценная сестрица выставила меня вон, как вшивого котенка!

Кора сделала несколько шагов к выходу, но тут же остановилась. Во-первых, Том догнал ее и положил руку ей на плечо, а во-вторых, она услышала взволнованный голос Эмми:

— Нет, Кора, останься! Ну, прости, прости… Знаешь, наверное, я была не права.

— Дорогая… — мягко остановил ее Эван.

— Ну хорошо! Да, Кора, я распсиховалась, как последняя истеричка. Быть может, это не извиняет меня, но я так волновалась за тебя, сестричка!

— Я тоже была хороша, — примирительно улыбнулась Кора. — Какая глупость, что мы поругались, прости и ты меня. — Женщины порывисто обнялись. Кора взяла платок из рук Тома и промокнула глаза. — Но это не дает тебе права лезть в мою жизнь. И если ты притащила сюда своего любимчика Уолтера, учти, я не собираюсь с ним знакомиться.

— Его сегодня не будет. А кроме того, он, оказывается, уже помолвлен. Просто никогда не упоминал об этом… — Мужчины громко рассмеялись. — Не вижу в этом ничего смешного, — обиженно пожала плечами Эмми. — Мне казалось, что Кора и он просто созданы друг для друга!

Глаза Тома и Коры встретились. Он смотрел на нее так… Стараясь не выдать себя, Кора опустила ресницы. Голова ее закружилась, в глазах потемнело, ей вдруг показалось, что пол уходит из-под ног. Она отчаянно пыталась успокоиться.

Еда! Она должна съесть что-нибудь, и прямо сейчас. Кора облизнула пересохшие от волнения губы.

— Я так голодна, — тихо сказала она.

Уголки его губ немного приподнялись в улыбке.

— Так в чем же дело? — наклонившись к ее уху, прошептал он. — Пойдем перекусим.


9


Войдя в дом, Том включил свет и тяжело плюхнулся в кресло. Он устало провел тыльной стороной ладони по лбу и поднял на Кору глаза.

— Ну, как тебе мой дом в Аламосе? Нравится?

Девушка с любопытством огляделась по сторонам.

— У тебя здесь очень… очень симпатично.

Пушистые черно-белые накидки на диване и креслах придавали комнате стильный вид. Да и вообще все предметы обстановки квартиры были подобраны со вкусом. Тонкие хромированные ножки стульев и стола отливали холодным светом. Большие черно-белые литографии на стенах были вставлены в массивные металлические рамы. Жалюзи на окнах, четкие квадраты ковра на полу…

— Сразу видно, что ты приложил немало труда, украшая свое жилище, — вынесла свой вердикт Кора. — И ты все это придумал сам или обращался за помощью к специалисту?

— Я все делаю сам, — сказал Том, углубляясь в изучение накопившейся за несколько дней почты.

Немного подумав, Кора предпочла не сообщать ему о том, что интерьеры его загородного дома казалась ей более уютными и домашними. Сбросив туфли на шпильках, она с нескрываемым наслаждением прошлась по мягкому ковру, искоса поглядывая на хозяина квартиры. Даже сняв галстук-бабочку и расстегнув верхнюю пуговицу уже немного помятой рубашки, Том был неотразим. Затем, удобно устроившись на диване, Кора принялась следить за ним из-под слегка опущенных ресниц, отчаянно пытаясь определить, чем же он так привлекает ее?

По правде говоря, Томаса Берроуза нельзя было назвать безупречно красивым. Массивная нижняя челюсть выступает вперед немного больше, чем это необходимо. Высокий чистый лоб, но слишком широкие для Аполлона скулы. Казалось, создавая этого человека, Бог немного поторопился и решил не доводить его лицо до полного совершенства.

Скорее всего, ни один человек не смог бы удержаться, чтобы не поупражняться в остроумии, издеваясь над этой трогательной ямочкой на его подбородке. Слишком уж нелепо смотрелась она на мужественном лице!

Кора твердо знала, что Том брился всего несколько часов назад, но темная тень на его щеках не оставляла сомнений — стоит ей сейчас провести по его подбородку и щекам ладонью, и она почувствует, как жесткие волоски станут колоть ее кожу.

Погруженный в чтение, Том выглядел немного усталым. Но Кора теперь твердо знала — внешность бывает обманчива. Возможно, на первый взгляд он и похож на сердцееда или на бандита с большой дороги, за которого она и приняла его во время их первой встречи, но на самом деле Том Берроуз — это внимательный и любящий дядюшка, готовый на все ради одной улыбки своей маленькой племянницы.

Кору не удивило, что знакомые и коллеги Тома так радушно принимали его. Но почему они так шумно выражали свою радость по поводу встречи с ней? К тому же Томас явно не преувеличил, уверяя, что его помолвка держится в секрете. Даже ЦРУ могло бы позавидовать его умению хранить тайну!

Наконец он отбросил в сторону письма и поднял на нее глаза.

— Знаешь, каждый раз, когда я входил в эту комнату, мне казалось, что здесь чего-то не хватает. Теперь я понял: принцесса из волшебной сказки в восхитительно красном платье — это именно то, что надо.

— Ну, если я принцесса, то кто же тогда ты? — рассмеялась Кора. — Капризный и злой король или двухголовый дракон?

Он встал, подошел к дивану и сел рядом с Корой.

— Мне больше подойдет роль рыцаря твоего сердца. Я благородный принц, сумевший побороть зло и освободить сказочную красавицу, спрятанную в высокой старинной башне.

Кора демонстративно нахмурилась.

— Никакой ты не рыцарь! Обыкновенный хвастун, обманом пытающийся соблазнить прекрасную принцессу. Что, скажешь, это не так? За такие делишки тебя надо посадить в темницу.

— А может, лучше наградить? — подмигнул в ответ Том.

— За то, что ты морочишь девушкам голову? Еще скажи, что я должна отдать тебе половину своего королевства!

— Полкоролевства — это лишь часть награды, — не унимался Том. Склонившись к ней, он прошептал: — Кроме этого, я требую бесценное сокровище — пламенный поцелуй самой принцессы. — Он нежно прижал ее к себе. — Уповаю на вашу милость!

Вспыхнув, как маков цвет, Кора в замешательстве попыталась отстраниться.

— Вот еще!

Но Томас уже не слушал ее…

Кора закрыла глаза. Она почувствовала дыхание Тома, ощутила теплоту сильных мужских рук, освобождающих от платья ее плечи, а самое главное — волны страсти и нежности.

В последней отчаянной попытке увернуться она выставила вперед руки, пытаясь оттолкнуть его от себя… Ладони ее коснулись накрахмаленной ткани рубашки, и Кора ощутила равномерный стук его сердца.

— Мне кажется, — ее пальцы потянули воротничок его рубашки, — один маленький поцелуй ты все же заслужил.

Подавшись вперед, она неловко ткнулась губами в раскрытый ворот рубашки, а потом внезапно припала к его губам. Том замер, не делая никаких попыток ответить ей взаимностью.

Словно опомнившись, Кора оторвалась от его губ и подняла на него робкий взгляд.

— Ну, теперь я отплатила тебе сполна. Доволен?

Том широко улыбнулся.

— Ну почему ты не можешь побыть в роли беленького пушистенького пасхального зайчика лишнюю минуту? Ведь этот милый зверек выполняет любые пожелания малышей.

— Да ты что-то не особо смахиваешь на маленького мальчика! — рассмеялась Кора.

— Да я уже давно вырос. — Том немного помолчал. — Здесь красное. — Он коснулся края ее платья. — И здесь красное… — Палец его мягко ткнулся в ее пылающую щеку.

Затаив дыхание, Кора чувствовала, как чуткие пальцы Тома скользят по лицу, шее и еще ниже…

— Красный — цвет веселья, — прерывающимся голосом прошептала она.

Том отрицательно покачал головой.

— Нет, не веселья, — Пальцы его снова поднялись вверх. — Красный — цвет опасности! — совершенно серьезно закончил он.

Кора ждала этого момента с той самой минуты, как они, усталые и возбужденные, покинули ресторан. Крепко обняв его, она позволила Тому опустить себя на диван. Вес его тела вдавил девушку в пушистую поверхность полосатого покрывала, но ей не было тяжело! Руки Коры скользнули по спине Тома, и она ощутила силу его стальных мышц. Ноги их переплелись, и она слышала шорох платья, чувствовала плотную ткань его брюк.

Они осторожно, словно исследователи, гладили друг друга. Затем он скользнул губами вниз по ее шее, и Кора не смогла сдержать страстного стона. Кожа ее горела, ощущая мелкие уколы жесткой щетины.

Словно приказывая девушке молчать, Том прижал указательный палец к ее губам, другой рукой освобождая ее от платья. И она не нашла в себе сил сопротивляться. Кора уже не слышала ничего, кроме гулких ударов собственного сердца. Тело ее напряглось, она уже не владела собой. Прерывисто дыша, она судорожно сжимала его плечи… Инстинктивно Кора еще сильнее льнула к Тому, проклиная в душе плотную ткань его рубашки, мешающую их коже соприкоснуться. Поцелуи его становились все чувственнее и продолжительнее. Осторожно и неторопливо он скользил рукой все ниже и ниже. Кора открыла глаза. Любимое лицо было так близко! Она отчетливо видела каждую точечку, каждую морщинку на его коже. И она так любила Тома в эту минуту! Кончиками пальцев она чуть коснулась его волос, и Томас замер, словно перед решающим броском…

— Ты хорошо подумал? — прошептала она.

— А ты? — улыбнулся в ответ он, наматывая ее мягкие локоны на пальцы. Том смотрел на нее так, словно хотел заглянуть ей в душу.

Кора снова почувствовала, как горячая кровь зажгла ее щеки. Сердце забило тревожную дробь, она знала, как напряженно ждет он сейчас ответа.

— Слушай, а как твоя почта? — попыталась увернуться она. — Ты просмотрел все до конца?

Том прикоснулся пальцем к ее губам.

— Нет, я ошибался! — с улыбкой произнес он. — Ты совсем не сказочная принцесса. Ты хитрая лесная фея. — Последние слова он прошептал прямо ей в ухо, касаясь кончиком языка раскрасневшейся мочки. — И ты заколдовала меня!

— Нет! Я не…

Кора не успела договорить, губы их снова слились в страстном поцелуе. Когда Том наконец поднял голову, глаза его блестели от удовольствия.

— Ты чудо!

Смущенная Кора уткнулась ему в грудь. Только через несколько секунд девушка снова решилась поднять на него глаза. С трудом, пытаясь собраться с мыслями, она произнесла:

— Нам пора идти.

— Идти? Но куда? — растерялся он.

Том давно уже отбросил ее платье в сторону, что дало ему возможность целовать и ласкать ее грудь.

— Ну… с этого… дивана… — выдавила она из себя.

— Совершенно верно! — порывисто поддержал ее Том. — Зачем нам тесниться здесь, когда в соседней комнате есть прекрасная кровать.

В панике Кора закрыла лицо руками. Она попыталась отодвинуться, отгородиться от него.

— Нет!

Том лишь улыбнулся в ответ. Но улыбка говорила больше, чем могли бы сказать сейчас тысячи слов. Эта улыбка и прощала ее, и уверяла, что он готов ждать повторения подобного момента еще хоть целую вечность.

Глубоко вздохнув, Кора нервно сплела пальцы над головой.

— Я хочу сейчас же вернуться домой и лечь спать в свою кровать. И я буду спать одна, — четко произнесла она.

— Ну зачем ты хитришь? — покачал головой Том. — Тебе хочется сейчас совсем другого. Что, скажешь, нет?

Собрав все свое мужество, она решилась взглянуть ему в глаза.

— Возможно, ты прав. И сейчас мне хочется любить тебя. Но я знаю одно — лучше мне сейчас оказаться в собственной комнате, иначе завтра я горько пожалею о содеянном.

Том без тени улыбки погладил ее плечо.

— Клянусь, ты никогда не пожалеешь о сегодняшнем вечере! К тому же… — Он легонько прикоснулся поцелуем к ее груди. — …Завтра воскресенье. Что может быть лучше, чем провести выходной в постели? — Рука его чуть сильнее сжала ее грудь. — Мне так хочется, чтобы завтрашний день прошел у нас именно так…

Да, события сегодняшнего вечера настроили их на романтический лад. Годовщина чужой свадьбы, поздравления, улыбки, пожелания счастья и любви… Ничего удивительного, что, не сдержавшись, она почти сразу уступила ему. Но дело зашло слишком далеко!

Решительно девушка отвела его ладонь от своей груди. Том послушно подчинился ее движению… Душа же ее молила, требовала продолжения. Закрыв глаза, Кора изо всех сил сжала зубы, стараясь успокоиться.

— Я не собираюсь спать с тобой. И как ты можешь предлагать мне такое? Ведь ты же помолвлен.

— Но я собираюсь жениться только через полгода. — Том снова коснулся горячими губами ее подбородка и медленно двинулся вдоль шеи к груди… — И моя невеста намерена сделать нашу первую брачную ночь действительно первой.

Она почувствовала, как нежные пальцы Тома гладят ее живот. Чуть не плача от возмущения и обиды, Кора с силой толкнула его обеими руками.

— Как тебе не стыдно?

Было видно, что Том не ожидал такого активного сопротивления. Не удержавшись на краю дивана, он с грохотом приземлился на пол.

— Что с тобой? Я сделал что-то не так? — недоуменно поинтересовался он, потирая ушибленное место.

— А ты как думаешь? — Кора нагнулась и подняла с пола свое красное платье. — Я не желаю спать в этом доме! И мне абсолютно не хочется отдаваться мужчине, который собирается через полгода жениться на другой.

Она нервно натянула на себя одежду.

Усевшись у ее ног, Том подпер рукой щеку.

— А я и не собирался спать с тобой, — цинично улыбнулся он.

Кора стремительно поднялась с дивана.

— Если ты остаешься здесь, это твое дело. Что касается меня… Пожалуй, я закажу такси и поеду ночевать к Эмми.

Они проехали уже больше половины пути, когда Том наконец нарушил молчание.

— Для нее это абсолютно безразлично, — глядя на дорогу, негромко заметил он.

Коре не нужно было уточнять, что и кого он имеет в виду.

— Это невозможно! Да если бы я была помолвлена и вдруг узнала, что мой жених пытался соблазнить другую, я… Во-первых, я бы выцарапала сопернице глаза, а во-вторых, зарезала бы негодяя.

— Я уже имел счастье видеть тебя в гневе, — отозвался Том. — И совершенно не удивлен, что ты заявляешь такие вещи. Я давно заметил, люди, верящие в сказки о любви, считают чувство ревности чем-то совершенно естественным и оправданным.

Кора расстегнула ворот своего пальто. Они проезжали по темной дороге мимо спящего леса. Редкие фонари освещали черное шоссе. Она испытывала сейчас жалость к Тому. Ей не верилось, что на земле может существовать человек, так безоговорочно отвергающий любовь. Почему-то он вбил себе в голову, что отношения между мужчиной и женщиной — это лишь удовлетворение физиологических потребностей друг друга… Конечно, опыт Тома, бракоразводные процессы, в которых он участвовал, повлияли на его мировоззрение. Но неужели во всем он видит лишь только приземленное и материальное?

Даже семейное счастье его младшего брата не сумело переубедить его. И неужели его невеста разделяет взгляды своего будущего мужа? Господи, что это за женщина?

— Интересно, как бы ты отнесся к тому, если бы узнал, что твоя невеста переспала с другим мужчиной?

— Она никогда не станет этого делать.

— Почему ты так уверен?

Том в ответ только промолчал.

Кора вдруг представила, что произойдет с этим самоуверенным человеком, когда в один прекрасный день он вдруг обнаружит, что, несмотря на все свои убеждения, по-настоящему влюбился.

— А что будет после твоей женитьбы? Собираешься все так же волочиться за каждой юбкой?

— Брак — это вид делового соглашения. А я не имею привычки нарушать условия контрактов, — абсолютно ровным тоном ответил он.

И Кора поверила ему. Скорее всего, характер Тома просто не позволит ему обманывать человека, рядом с которым он собирается прожить всю жизнь. А это значит, что возможность по-настоящему влюбиться будет потеряна для него навсегда.

— Ты только так говоришь, — возразила Кора. — Но если даже сейчас ты пытаешься заманить меня в постель, то как ты можешь знать, что случится с тобой после свадьбы? Или ты уверен, что твои привычки и настроения изменятся сами собой?

— Что плохого в том, что я хочу тебя? — усмехнулся Том. — С того времени, как я решил жениться, и до того момента, как встретил тебя, я вел самый настоящий монашеский образ жизни.

Подняв глаза, Кора заметила, как две далекие звезды, нерешительно выглянув из-за туч, сверкали одиноким, неземным светом над черной лентой шоссе.

— Но почему именно я?

— Спроси меня о чем-нибудь другом, — поморщившись, откликнулся он. — Не знаю, что на меня нашло. Ведь ты совсем не в моем вкусе: миниатюрная, похожая на подростка… — Он немного помолчал. — Волосы самые обыкновенные, каштановые. Ты не хочешь прислушиваться к советам окружающих, вечно совершаешь необдуманные поступки. Такая наивная и неопытная. Но ты талантлива, ты очаровательна. Ты всегда готова прийти на помощь окружающим, готова пожертвовать собой ради других. Черт возьми, Кора, я не знаю, что сказать!

Свет фар встречной машины на секунду осветил его взволнованное лицо.

— Но все это еще не оправдывает то, что ты стремился затащить меня в постель. А что было бы потом, утром?

— Слушай, я сам ничего не знаю! — Том явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Каждый раз, когда вижу тебя, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься как дикий зверь. Сорвать одежду… — Он тяжело вздохнул. — Я не знаю, что со мной происходит. И хватит об этом! Давай помолчим, подобные разговоры не дают мне сосредоточиться и вести машину.

Кора не решилась ему перечить. Она молча смотрела на дорогу, но сердце ее пело и плясало от радости. Улыбаясь, она искоса поглядывала на озабоченного Тома. Луна, выглянувшая из-за туч, словно подмигнула ей, разделяя веселость девушки.

Сомнений нет, этот человек по-настоящему увлечен ею! Удивительно, как он не слышит сейчас звон колоколов в своей душе? А, может быть, слышит, но не хочет признаться? Ведь всего несколько дней назад он с такой горячностью утверждал, что любви не существует на свете.

И бессмысленно пытаться обманывать себя. Она по уши влюблена в Томаса Берроуза. Случилось то, чего она с таким нетерпением ждала все эти годы! Любовь настигла ее так неожиданно, так случайно…

Кора подмигнула своему отражению в окне.

Неожиданно воспоминание о невесте Тома испортило ее настроение. Что ж, такое случается в жизни, никто из них не виноват, что они с Томом не встретились раньше. Скорее всего, этой женщине теперь придется уйти, чтобы не мешать их счастью. По-видимому, Том полагает, что ночь, проведенная с ней, поможет ему поскорее отделаться от тревожащего, неприятного состояния. Что ж, настало время доказать ему, что он глубоко заблуждается! После одной ночи ему захочется еще, потом еще… И он уже никогда не сможет остановиться!

С коварной улыбкой Кора продолжала обдумывать свой план обольщения.

Нет, ей не стоит сегодня облачаться в старенькую ночную сорочку. Может, просто попросить его расстегнуть молнию на вечернем платье, и… Она почувствовала, как холодок пробежал по ее спине: одно воспоминание о прикосновении его нежных рук приводило ее в трепет.

Прижавшись щекой к холодному стеклу, она рассматривала его чеканный профиль. Сейчас ямочка на его подбородке не была видна. Но Кора отчетливо представила себе, как касается ее кончиком языка…

А если после того, как расстегнет молнию, Том не предпримет никаких попыток к действию, она сама поблагодарит его поцелуем, крепко прижмется к груди и… Кора зажмурилась.

Интересно, как Том отнесся бы к ее признанию, что, прежде чем влюбиться в него самого, сначала она полюбила нежную ямочку на подбородке? Когда-нибудь она скажет ему об этом.

Машина плавно затормозила у ограды. Знакомые очертания дома, освещенного лунным светом, встретили их в ночной тишине.

— Что случилось?

Том указал вглубь двора, и Кора с удивлением обнаружила припаркованный у входа незнакомый седан. Горькое предчувствие кольнуло ее сердце. И еще до того, как Том успел вставить в замок ключ, дверь распахнулась.

На пороге стояла высокая белокурая женщина.

Даже в темноте Кора сразу узнала ее. Что ж, надо признать, в жизни Николь Берроуз выглядела лучше, чем на фотографиях. Томас щелкнул выключателем, и яркий электрический свет залил прихожую.

Белокурые волосы Николь отливали золотом, нежная, почти прозрачная кожа делала ее очень юной. Роскошный белый халат из дорогого материала, небрежно наброшенный на шелковую пижаму, придавал ей артистическую небрежность. Одежда не скрывала идеальных пропорций великолепной фигуры, и Кора невольно позавидовала ее длинным стройным ногам.

Том нежно обнял красавицу…

Отвернувшись, чтобы не видеть этой теплой встречи, Кора разделась и аккуратно повесила в шкаф свое пальто. Теперь она старалась не смотреть на себя в зеркало. Зачем? Ведь она и так знала, что там увидит — низкорослую брюнетку в роскошном платье. Рядом с Николь ей лучше сразу отойти в тень.

Но когда она нерешительно подняла глаза на миссис Берроуз, то заметила на ее лице приветливую улыбку. Перед Корой стояло само совершенство! Кисло улыбнувшись в ответ, девушка протянула маленькую руку.

— Привет, меня зовут Кора Блайк.

— Здравствуйте, дорогая! Я Николь. Очень рада познакомиться. Том много рассказывал мне о вас, и я так благодарна вам… Надеюсь, что когда Сэнди подрастет, она сумеет оценить вашу доброту и внимание к ней… — Николь обернулась к Тому. — Давай сфотографируемся завтра все вместе, хорошо? Когда девочка проснется, она будет так рада встрече с вами, — снова обратилась она к смущенной Коре. — Пожалуйста, проходите в гостиную.

— Я… еще не сделала даже первых набросков. И право, я делаю это не ради благодарности, — краснея, смешалась Кора.

— Я попросила Тома подарить мне этот портрет на свадьбу, но он заупрямился, утверждая, что портрет будет написан исключительно для Сэнди.

Том не говорил Коре, что его невестка снова собирается замуж! Ведь со смерти Кена не прошло и года! Очаровательная миссис Берроуз с улыбкой смотрела на растерянную гостью. Коре просто необходимо было что-нибудь ответить.

— Никогда не думала, что он может отказать такой очаровательной женщине, — в замешательстве пролепетала Кора.

— Дорогой, — обратилась к Тому Николь. — Надеюсь, ты не пугал девушку своими любовными теориями?

Вместо ответа Том нежно обнял невестку за плечи.

— Даже если я наговорил нашей гостье лишнего, она не будет воспринимать мои слова слишком серьезно, да, Кора? Тем более Кора имеет на этот счет свое собственное мнение. Знаешь, она безоговорочно верит в существование любви до гроба, и, честно говоря, я немного завидую ей.

Николь немного поморщилась, но почти сразу на липе ее опять заиграла приветливая улыбка.

— Все правильно, ведь наша гостья не такая умудренная опытом старушка, как я. Молодым свойственно заблуждаться. — Она обернулась к Коре. — Я уже говорила Тому, что, выходя за него замуж, спасаю какую-нибудь несчастную от мучительной жизни с циником и прагматиком. Такое не всякая выдержит! — рассмеялась она. — Пусть уж лучше его жертвой стану я!

Улыбка медленно сползла с внезапно побледневшего лица Коры. Она похолодела, ноги у нее подкосились, и Кора рухнула в кресло. Том открыл бар и начал смешивать коктейли.

Господи, ей сразу следовало бы догадаться! С той самой минуты, как при их появлении Николь нежно промурлыкала свои приветствия! К тому же он так крепко обнял ее. А их поцелуй! Он совсем не был похож на родственный!

Том уже стоял позади Николь, обнимая ту за плечи, словно приготовившись защитить свою невесту от ревнивых нападок Коры, и протягивал девушке бокал.

Черт возьми! А что если она сейчас расскажет Николь о том, что произошло между ней и Томом всего час назад?

Кора горько усмехнулась и приняла из его рук коктейль.

— Честно говоря, на вашем месте я бы не пошла на такие жертвы…

Услышав ее дрожащий от негодования голос, Николь с удивлением взглянула на Кору. Нахмурившись, она попыталась что-то сказать, но Том опередил ее.

— Не обращай на нее внимания! — Том игриво шлепнул Николь по бедру. — Кора злится на меня за то, что я не позволяю ей есть пончики всегда, когда ей этого хочется.

Николь облегченно рассмеялась.

— Мне он не позволяет есть чизбургеры, утверждая, что они вредны для здоровья. Теперь вы видите, милая, на что мне приходится идти ради спасения человечества от этого тирана! — Она небрежно чмокнула Тома в щеку. — Знаешь, дорогой, Сэнди так понравилось в Европе. К тому же там не было тебя, и мы могли наслаждаться жирной и вредной пищей.

— Кстати, если вам так понравилось там, почему же вы вернулись раньше срока?

— Хотели сделать тебе сюрприз, — призналась Николь, отпивая из своего бокала. — Разве ты не рад? — Она снова обернулась к Коре. — Том говорил, что на время работы вы остановились у него в загородном доме, поэтому я поспешила сюда. Мне так не терпелось познакомиться! — Николь снова одарила жениха поцелуем. — Мы с твоей матерью не могли дождаться того момента, когда снова увидим тебя, поэтому сразу приехали в Восточный парк. А моя Сэнди крепилась до последнего, но потом сдалась и уснула. Я же сумела дождаться! — Николь склонила Тому на плечо свою прелестную головку. — Нам всем так понравилось в Бельгии, к тому же это моя родина.

Рука Тома ласково легла на ее талию.

Кора поняла, что становится лишней. Пожелав всем спокойной ночи, она поднялась в свою спальню.

Николь — великолепная женщина! Неудивительно, что Томас предпочел ее остальным. Но как же подло и жестоко он поступил с ней, с Корой!

Пятнадцать минут спустя, расчесывая перед зеркалом волосы, девушка услышала шаги на лестнице. Стремительно вскочив с места, она торопливо выключила свет и бросилась в холодную постель. Пусть думают, что она давно улеглась.

Кора услышала торопливый шепот Николь, чуть слышные ответы Тома. Не выдержав искушения, Кора на цыпочках подошла к двери и заглянула в узкую щелочку.

Том стоял около своей спальни. Кора почувствовала, как озноб пробрал ее с ног до головы, когда увидела, как дверь в его комнату чуть приоткрылась, и Николь грациозно скользнула в спальню. Не закрыв за собой дверь, Кора вышла в коридор и, спрятавшись за выступ стены, заглянула в спальню Тома. В комнате горел свет, Николь легкими и быстрыми движениями взбила подушки и что-то сказала своему жениху. Потом они весело прыснули со смеху… Том наклонился к ней и нежно коснулся губами ее шеи. Но в этот момент Николь ловко высвободилась из его объятий и, помахав на прощание рукой, выскользнула за дверь. Затем неторопливо спустилась вниз, не заметив прижавшейся к стене девушки.

Удостоверившись, что в доме все затихло, Кора, бесшумно открыв дверь, решительно вошла в спальню Тома. Не проронив ни слова, она уселась на краю расстеленной постели. Лицо Тома белело в темноте, он не проронил ни слова, но девушка была уверена, что счастливый жених не спит.

— Ты спишь? — наконец не выдержала Кора.

— А как ты думаешь?

Она почувствовала, как напряжен и взволнован его голос.

— Я думала, ты проведешь эту ночь вместе с Николь.

— Когда в доме, кроме нас, находятся моя мать и Сэнди? К тому же это было бы неэтично, если бы я провел начало вечера в объятиях одной женщины, а закончил его в постели с другой?

— Мне кажется, именно об этом нам и стоит поговорить. То есть я хотела сказать… — смутилась вдруг она. Его присутствие лишило ее смелости. — Я хотела спросить тебя. Вы с Николь… Как это случилось? Вы стали близки только после смерти Кена или его смерть лишь развязала вам руки?

— Кора, я много раз говорил тебе, что не верю в любовь, — холодно прервал ее Том. — Между нами ничего не было, но когда брат умер, я понял, что должен подумать о его семье.

— И это ты называешь заботой?

Том тяжело вздохнул.

— Мой брат умер в больнице, через несколько часов после несчастного случая. Он знал, что обречен, и его последняя просьба ко мне была позаботиться о жене и дочери.

— Но ведь он не просил тебя жениться на ней.

Его объяснения не принесли ей желанного облегчения.

— Да, но… — Том немного помолчал. — Но он и не запрещал мне сделать это. Николь молода, она не может всю оставшуюся жизнь провести в одиночестве. Надеюсь, ты не будешь отрицать, что девочке нужен отец.

— А ты говорил Николь, что собираешься жениться на ней только потому, что Кен просил тебя заботиться о ней? — горько усмехнулась Кора. Том молчал. Девушка попыталась заглянуть ему в глаза. — Ведь она не знает об этом, правда? Том, но это несправедливо! Это нечестно по отношению к ней. И если ты действительно чувствуешь себя обязанным жениться только потому, что дал своему брату обещание, то, по крайней мере, должен сообщить ей. Не знаю, мне кажется, я умерла бы от обиды, если бы впоследствии узнала, что мой муж женился на мне только по необходимости.

— Тебе не стоит так волноваться за Николь, — раздраженно остановил ее Том. — Когда делал ей предложение, я объяснил все за и против. И… — Том неопределенно махнул рукой, — и Николь согласилась со мной.

— Неужели ты не понимаешь, вы не сможете быть по-настоящему счастливы. Брак по расчету! Боже, это звучит так, словно вы договорились провернуть совместную банковскую операцию! — возмутилась Кора.

— Брак всегда подразумевает определенную договоренность между мужчиной и женщиной. И, хочешь ты этого или нет, всегда стоит сначала решить — выгодно ли будет это для обеих сторон или нет.

— И что же ты намереваешься получить от Николь взамен? — с горечью воскликнула Кора.

— Моя невестка — красивая, элегантная женщина. Она была прекрасной супругой для Кена, и, думаю, станет такой же женой для меня.

— А она? Чего она ожидает от тебя?

Кора с трудом могла представить себе чувства молодой вдовы, собирающейся вступить в брак с родным братом погибшего мужа. Внезапная догадка осенила ее.

— Том, а ты никогда не думал, что Николь согласилась выйти за тебя, чтобы самой позаботиться о тебе, а не наоборот?

— Неужели ты думаешь, что я такой беспомощный? — возмутился Томас.

— Нет, ты не понял меня. Тебе не приходило в голову, что она любит тебя, и думает, что это взаимно?

— Я тысячу раз говорил тебе, что любовь существует только в сказках. Опомнись! Николь согласилась на этот брак потому, что ей так удобнее. Ей уже не пятнадцать лет, и она умеет реально оценивать ситуацию. Я никогда не говорил ей, что люблю, и она не требовала от меня этого.

— Послушай, а ведь тебе придется переспать с ней. — Эта мысль не давала Коре покоя весь вечер. — Ты не боишься, что она будет сравнивать тебя с братом?

— А почему ты уверена, что я обязательно проиграю в этом сравнении?

— Но твой брат любил ее. А любовь делает секс… — Кора прижала колени к груди, — одухотворенным.

— Мы уже выяснили, что я не верю в любовь. Поэтому твои сомнения меня не пугают, — холодно возразил он.

— Но если ты… Том! Ты обязан поговорить с Николь. И если она действительно любит тебя, должен объяснить ей свою позицию. Ведь иначе ты можешь сделать ее несчастной на всю оставшуюся жизнь.

— Знаешь, мне надоели разговоры о Николь. Жизнь сама рассудит, кто прав, а кто нет. Сейчас меня волнует совсем другое…


10


В темноте Кора почувствовала, как властная рука Тома схватила ее за запястье. И уже через мгновение она оказалась в его объятиях.

— Ты абсолютно не в моем вкусе! — только и успела прошептать она.

Не слушая возражений, Том поцеловал ее. Не владея собой, тут же забыв собственные слова, Кора страстно прильнула к нему. Она ощутила на губах его свежий, пахнущий зубной пастой поцелуй, почувствовала прикосновение сильных ладоней.

Прикрытый лишь небрежно повязанным вокруг бедер полотенцем, Том, казалось, не замечал прохладного воздуха спальни. Тело его пылало от вновь пробудившейся страсти. В сладкой истоме Кора поглаживала курчавые волосы на широкой груди. Она вдыхала освежающий запах мыла, исходящий от его кожи, чувствовала влажные, твердые губы, поглощающие ее волю, и не могла сопротивляться. Руки Тома ласкали ее грудь, коснулись упругих бедер. Сквозь ночную сорочку Кора чувствовала, как напряглись его мышцы.

Сгорая от страсти, она порывисто обняла Тома, каждая клеточка ее тела изнывала от желания. Коре казалось, что своим поцелуем он впрыскивает ей в сердце волшебный эликсир любви. Зубы его нежно покусывали внутреннюю сторону ее нижней губы, заряжая страстностью и наполняя истомой. Еще крепче обняв любимого, Кора словно растворилась в океане страсти, сладкая нега наполнила ее.

— И это ты называешь не в твоем вкусе? — неожиданно отстранившись, насмешливо прошептал он.

Кора, словно очнувшись, с недоумением взглянула на Тома. Она с трудом сумела подавить дрожь разочарования.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Сколько страсти! Что же с тобой произошло? Ведь в Аламосе ты категорически отказалась лечь со мной в постель. Так что же заставило тебя броситься в мои объятия сейчас?

— Броситься в твои объятия? — опомнилась наконец Кора. — Да ты напал на меня как дикий зверь! Что же мне было делать? Звать на помощь Николь?

— Можно подумать, я приглашал тебя к себе в комнату. Ты пришла сама.

Кора не решилась отрицать очевидное. Конечно, Том спровоцировал ее на этот поцелуй, но она слишком живо откликнулась на его ласки. Более того, если быть откровенной, стоит ему только предложить, и она не сможет отказаться повторить и даже завершить только что начатые ими опыты.

— Да, если бы я уступила, ты бы не отказался. Но ведь у тебя скоро свадьба. А если бы сюда пришла Николь?

— Как плохо ты обо мне думаешь. Я не позволил бы себе зайти слишком далеко. Просто мне хотелось проверить тебя.

— Проверить? — не поверила своим ушам Кора. — Да как ты можешь так говорить?

— Я сказал правду. В конце концов, ведь я не заставлял тебя так страстно обнимать и ласкать меня.

От негодования Кора не могла вымолвить ни слова. Да как он смеет! И как глупо все получилось.

Вернувшись из Аламосы, она была уже не в состоянии сопротивляться своим чувствам, готова была принести любую жертву ради этого ловеласа. И он так жестоко посмеялся над ее любовью! Слезы горького разочарования застыли в ее глазах.

— Если бы ты хоть раз в жизни испытал, что такое настоящая любовь… Конечно, такая дурочка, как я, тебе не по вкусу. Низкорослая брюнетка, стоит ли обращать внимание? Настоящую страсть может подарить лишь длинноногая блондинка, такая, например, как твоя невеста.

— Не волнуйся, — остановил ее Том. — Как только Николь станет моей законной женой, я перестану думать о тебе.

— Ваша свадьба через несколько месяцев. Но что-то вы не производите впечатления сгорающих от любви.

— Николь не из тех женщин, которых запросто можно уложить в постель. Таких, как она, ждут годами, — пожал плечами Том.

— Ты хочешь сказать, — перебила его Кора, — что пока я должна заменить тебе в постели твою невесту? Хорошенькое дело! Нет, постой, я наконец-то все поняла: на самом деле ты слишком влюблен в нее! И боишься, что стоит тебе проявить чуть больше инициативы, как Николь оттолкнет тебя, и все твои планы рассыплются, как карточный домик. — Инстинкт подсказывал Коре, что она на верном пути. — Скорее всего, ты любил Николь с самого начала, но она предпочла выйти замуж за твоего брата. А тебе оставалось лишь завидовать ему. И теперь, когда Кена нет в живых, тебя замучило чувство вины — ты не уверен, что поступаешь честно. И это главная причина, почему ты пытаешься затащить меня в свою постель. Тебе достался главный приз, золотое яблочко, но ты чувствуешь себя виноватым и боишься дотронуться до него.

— Какое воображение! Впрочем, я никогда не сомневался, что у тебя богатая фантазия. Да, мне всегда нравилась Николь и я не вижу в этом ничего предосудительного.

— Тогда зачем ты затеял весь этот цирк? Зачем целовал меня?

— Прекрати разговаривать со мной тоном обманутой добродетели! Я ведь сразу предупреждал, что испытываю к тебе только физическое влечение.

— А мне показалось, что я небезразлична тебе… — еле сдерживая слезы, прошептала Кора. — Но все это были только иллюзии. Признайся, тебе не нужен был этот портрет. Все, чего ты хотел, это отвлечь меня от мрачных мыслей.

— Кора… — начал было Том, но затем остановился.

Говори что-нибудь, не молчи! Скажи, что я не права, что дело совсем не в этом!

— Уж не Эван ли попросил тебя позаботиться обо мне таким образом? — стараясь унять дрожь в голосе, предположила Кора. — Наши с тобой отношения должны были сыграть роль громоотвода? Ты просто решил столь остроумным способом возродить меня к жизни? Так ведь?

— Прости меня, малышка. Я совсем не хотел причинить тебе боль, — сказал Том положив ладонь на ее руку.

Голос его звучал абсолютно ровно, словно он извинялся всего лишь за то, что нечаянно наступил ей на ногу.

Да он ни в чем и не виноват перед ней. Это она сама при помощи больного воображения настроила радужных перспектив и воздушных замков. Томас никогда ничего не обещал ей, это правда. А теперь пришла пора расплачиваться за собственные заблуждения.

— Тебе незачем извиняться, — сдавленным от слез голосом произнесла она. — Наоборот, ты помог мне реально оценить ситуацию. Я уже начинала склоняться к мысли, что ты настоящий мужчина, а теперь мне ясно, что передо мной жалкая, ограниченная, мечтающая лишь о собственной выгоде, личность! — с этими словами она бросилась было в свою спальню.

Ледяной, лишенный всякого выражения голос Тома заставил ее застыть на месте:

— Ты можешь говорить здесь все, что угодно. Но это не дает тебе права отказываться от своего обещания. Мы договорились, что ты закончишь портрет Кена в срок. Тебе придется выполнить условия нашего договора, иначе, тебе, дорогая, придется сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Надеюсь, все понятно?

— Спасибо за объяснение. — Кора судорожно сжала ручку двери. Подумать только, всего несколько минут назад она обнимала этого человека! — Мне все понятно. Понятно и то, что я зря пренебрегла советами старшей сестры, а ведь она утверждала, что ты животное.

— Ну, а теперь, когда все точки над «и» расставлены, нам стоит подумать о том, чтобы наши отношения не повлияли на настроение остальных домочадцев. Я обещал Николь, что утром покажу ей сосновую рощу. Если хочешь, можешь поехать с нами, — все так же спокойно сказал ей вдогонку Том.

— Скорее всего я буду спать. Поезжайте без меня.

На то, чтобы собрать чемоданы, ей понадобится не больше десяти минут.


На следующее утро, через минуту после того, как машина Тома отъехала от подъезда, Кора была готова к побегу.

Проезжая по шоссе во взятой напрокат машине, Кора чувствовала, как в ее душу заползают отчаяние и боль, вытесняя все остальные чувства. Горячая слеза проложила дорожку по щеке девушки, напоминая о вчерашнем разговоре в спальне Тома. Да, этот человек навсегда отучил ее верить в волшебные сказки, где бедные девушки всегда находят себе прекрасных принцев. Счастливый конец придумали сердобольные взрослые, обманывая маленьких детей. Но теперь она не будет так наивна!

Слезы градом катились из ее глаз. Вытирая их ладошкой, Кора мечтала умереть.

Какая идиотка! Она была уверена, что Том любит ее, только сам не понимает своих чувств. Она-то, дурочка, собиралась обучить его всем премудростям счастливой любви! Она верила, что сумеет отстоять свое счастье в противоборстве с Николь!

Образ светловолосой бельгийки всплыл в ее памяти. Кора не могла не согласиться с очевидным — она никак не выигрывала в сравнении с соперницей. Ни один здравомыслящий мужчина не сможет предпочесть ее длинноногой Николь. И Том Берроуз, к сожалению, не является исключением. Он целовал ее только из чувства жалости, всеми своими помыслами находясь рядом с невестой. Господи, ну почему ей так не везет!

Отъезжая все дальше от дома Тома, Кора с горечью подумала, что теперь ей не составит труда понять страдания Сирано де Бержерака, отвергнутого великосветской львицей.


В этом году начало марта в Оклахома-Сити нельзя было назвать теплым. Пронизывающий до костей ветер, казалось, напоминал о том, что суровая зима не собирается уступать свои права.

Дворники с трудом справлялись с мокрыми хлопьями снега, разбивающимися о переднее стекло машины. Кора выбралась всего на полчаса, чтобы купить молока и сладких булочек к ужину, но непогода заставила ее двигаться так медленно, что она не успевала вернуться домой засветло.

Уже заезжая во двор, девушка с удивлением обнаружила перед воротами незнакомую машину с залепленными мокрым снегом номерами. Ни она, ни Ворчун не ожидали сегодня гостей, поэтому девушка не придала этому особого значения. Скорее всего, машина принадлежит кому-то из соседей, подумала она.

Кора закрыла двери старого гаража и направилась к входной двери. Взгляд ее случайно упал на освещенное окно кухни: она различила фигуру Ворчуна, мирно беседующего с каким-то широкоплечим господином. Сердце девушки замерло, когда она узнала в непрошеном посетителе Тома.

Томас Берроуз здесь! Он приехал сюда, чтобы еще раз поиздеваться над ней!

Кора застыла у окна.

Увлеченные своей беседой мужчины не замечали ее пристального взгляда. Одетый в черную меховую куртку, Том стоял к ней спиной, небрежно привалившись плечом к стене. Черный портфель, до отказа набитый какими-то деловыми бумагами, стоял у его ног.

И Коре вдруг страстно захотелось ворваться в тепло дома и крепко обнять Тома. Он приехал за ней!

Успокойся! Разве не понятно, что этот человек воспринимает тебя только как занятную игрушку, с горечью подумала вдруг она, и слезы опять навернулись ей на глаза.

Но что привело Тома в такую даль?

Кора знала, что мистер Берроуз провел предыдущую неделю в Техасе. В утренних новостях уже сообщили, что клиент Тома был оправдан. Все это, конечно, замечательно, но никак не объясняет его присутствия в Оклахома-Сити. Если только он не явился сюда за своими фотографиями.

Что же, мистер Берроуз, вы опоздали.

Несколько дней назад Кора отправила фотографии вместе с законченным портретом Кена по адресу своей сестры в Аламосу. В письме она попросила Эмми передать портрет Николь.

Вчера вечером та позвонила, чтобы поблагодарить Кору за работу. И голос ее был такой искренний, такой теплый, что Коре в очередной раз пришлось признать, что она не питает к своей невольной сопернице никаких отрицательных эмоций.

Моя соперница. Нет. Бывшая соперница, так звучит правильнее! Томас Берроуз не представляет для нее больше никакого интереса!

Только сейчас Кора почувствовала, что замерзает. Холодный ветер проникал сквозь ее куртку, горстями бросал мокрый снег в раскрасневшееся лицо. Надо было решаться. В конце концов, не собирается же она проторчать на улице всю ночь только из-за того, что мистер Берроуз решил навестить их. Оглядевшись по сторонам, Кора попыталась найти выход. Взгляд ее упал на старое, раскидистое дерево перед домом.

Посаженное лет двадцать назад, дерево устремило высоко ввысь свои голые черные ветки. Стоит ей забраться наверх, и она окажется прямо перед окнами своего рабочего кабинета.

Девушка с облегчением вспомнила, что сегодня утром, открыв окно, чтобы насыпать в кормушку зерен для птиц, она, отвлеченная окликом Ворчуна, забыла закрыть задвижку. Что же, на этот раз удача оказалась на ее стороне!

Через минуту девушка уже пыталась отодвинуть тяжелую оконную раму. Наконец она справилась с этим нелегким делом. Мечтая поскорее очутиться в тепле, Кора осторожно поставила на подоконник одну ногу и…

— Кажется, нам уже доводилось встречаться в подобной ситуации, — услышала она знакомый насмешливый голос Тома.

Зажегся свет. Стараясь не потерять равновесия, Кора схватилась за оконную ручку.

Том Берроуз стоял перед ней, засунув руки в карманы и мило улыбался. Он выглядел усталым. К тому же ему совсем не помешало бы побриться.

С трудом подавив желание броситься к нему на шею, Кора произнесла как можно более официальным тоном:

— Что ты здесь делаешь?

— В прошлый раз этот вопрос задавал я, — рассмеялся Том. — Послушай, а тебе никогда не приходила в голову идея пользоваться дверями?

— Убирайся отсюда! — стараясь не смотреть в его сторону, крикнула Кора.

Он что, опять решил насмехаться над ней?

— Зачем ты сделала это, детка? — услышала она удивленный голос Ворчуна. — Я заметил, что ты приехала и уже начал беспокоиться, что ты долго не входишь в дом, как вдруг мы с мистером Берроузом услышали шум из твоего кабинета. Он сразу предположил, что ты пытаешься пробраться в дом через окно. Но я не поверил. — Ворчун с удивлением разглядывал Кору поверх своих старых очков. — Что это ты придумала, а?

Не обращая внимания на старика, девушка не отрываясь смотрела на Тома. Противоречивые чувства боролись в ней.

— Что тебе нужно? — спросила она и спрыгнула на пол.

Том сделал движение, словно хотел подхватить ее.

— Я приехал прямо из Техаса.

— Знаю, видела тебя в утренних новостях. Ты выиграл процесс. Поздравляю! — стараясь не смотреть ему в глаза, ответила она.

— Это моя работа. Подсудимый был невиновен, и я чувствовал это с самого начала. В деле были замешаны большие деньги, поэтому и полиция и судьи склонялись к слишком решительным действиям. Запутанное дело, но все разрешилось.

Том закрыл окно, холодный ветер и темнота сразу оказались где-то далеко-далеко…

Кора расстегнула куртку и бросила ее на стул. Поправила волосы и, шмыгнув носом, опять задала вопрос:

— Все-таки я не понимаю — зачем ты приехал?

Он улыбнулся. Улыбка осветила его лицо, и оно сразу стало очень симпатичным.

— Я не заплатил тебе за работу.

— Но ты вполне мог прислать мне чек по почте.

— Ты права. — Он немного ослабил узел галстука. — Но Николь передала мне, что получила только портрет. А где же фотографии?

— Я послала их отдельно, на имя Сэнди. Думаю, она уже получила снимки, так что можешь не беспокоиться. А что, разве дедушка тебе не сообщил об этом?

Кора обернулась к старику.

— Но мистер Берроуз не спрашивал меня о фотографиях. Он только что приехал, — растерянно оправдывался Элтон, с удивлением смотря на свою внучку, так неласково встречающую гостя. — Мы успели поговорить только о Ричардсонах.

— Тогда разреши представить тебе господина Томаса Берроузу — современного Робин Гуда, защитника бедных и слабых.

Том прищурился.

— Удивляюсь вашему терпению, сэр. Жить под одной крышей с Корой Блайк — дело не из легких!

— Вы правы, мистер Берроуз. Иногда мне приходится туго. Обычно я стараюсь не обращать на ее выходки внимания, но…

— Никогда бы не подумал, что в такой милой миниатюрной женщине может быть столько яда, — согласился Томас.

Мужчины обменялись понимающими взглядами.

— Что ж, вижу, джентльмены быстро сумели найти общий язык. Если не возражаете, я оставлю вас, чтобы принять душ. Уверена, вы не будете скучать без меня! — Кора сделала несколько решительных шагов к двери. — Оставь мой чек на столе, — бросила она через плечо. — Всего хорошего…

Пятнадцать минут спустя девушка закрутила наконец кран душа. Обернув вокруг головы пушистое полотенце и накинув на плечи махровый халат, она подошла к зеркалу и критически оглядела себя. Взяла баночку с кремом и стала тщательно втирать его во влажную кожу. Просушив полотенцем голову, она старательно расчесала длинные тяжелые волосы и надела очки.

В этот момент в дверь ванной постучали.

— И сколько ты собираешься прятаться здесь?

Черт возьми, проклятый Том Берроуз не дает ей покоя даже в собственном доме! Уж если ему так не терпелось вернуть фотографии, он мог просто позвонить Эвану и договориться с ним о встрече. Или он решил довести начатое «соблазнение» до логического конца? Неужели Том так уверен, что перед ним не устоит ни одна женщина?

Затихнув, как мышка, она ничего не ответила Тому. Тот, стукнув еще пару раз и не дождавшись ответа, ушел.

Осторожно приоткрыв дверь, Кора выглянула в коридор. Дверь в спальню Ворчуна плотно закрыта. Скорее всего, он только что отправился спать. Видимо, Том Берроуз наконец-то покинул их дом.

Он ушел. И никогда больше не вернется.

Никогда!

Кора едва сдерживала подступившие к глазам слезы.

Девушка вышла из ванной и направилась к своей спальне. Дом затих. Только узкая полоска света пробивалась из-под двери ее кабинета. Ворчун забыл выключить свет. Вздохнув, Кора легонько толкнула дверь и замерла на пороге.

Том Берроуз стоял у рабочего стола, внимательно изучая раскиданные наброски и эскизы. Взгляд ее сразу обратился в дальний угол комнаты.

Нет, все в порядке. Ее последняя работа все так же стояла повернутой к стене.

Кора снова посмотрела на Тома. Рукава его рубашки были высоко закатаны, и даже со спины она могла догадаться, что он расстегнул верхнюю пуговицу. Стоит ему расстегнуть еще пару, и она сможет увидеть его обнаженную грудь…

Краска гнева залила ее лицо. Гнева на себя, на него…

Кора решительно захлопнула за собой дверь.

— Почему ты до сих пор не уехал?

— Ворчун устал и ушел спать, не дождавшись тебя. Он велел пожелать тебе спокойной ночи, — не оборачиваясь, произнес Том.

— И ты остался только ради этого? Мог бы не утруждаться! — фыркнула в ответ она.

— Старик сказал, что в следующем месяце собирается жениться, — словно не слыша ее слов, продолжал Том. — Вот уж действительно «любви все возрасты покорны»! А что ты собираешься делать?

— Ворчун и Эстер просят, чтобы я осталась жить с ними. Но, наверное, я постараюсь подыскать другое жилище.

— Я понимаю твои чувства.

— О чем ты говоришь? — возмутилась она. — Его женитьба не может повлиять на наши с ним отношения. Эстер прекрасная женщина, и я рада за них.

Том взял в руки новый набросок.

— Ты начала работу над новой книгой…

— Это не твое дело! — резко оборвала его Кора. — Ведь ты не знаешь, что такое настоящие чувства. Ты бездушная машина, не ведающая ни страха, ни сомнений. Я не уверена, проронил ли ты хоть слезинку на похоронах своего брата?

— Зачем ты так? Разве дело в слезах? Я взял на себя заботы о Николь и девочке, уладил юридические дела, ведь Кен не успел оставить завещание.

Кора решила не продолжать этот бессмысленный спор. Зачем пытаться переубедить его? Пусть делает что хочет.

Том устало провел рукой по лбу.

— Николь позвонила мне, как только получила портрет. Она не могла удержаться от слез… Из ее бессвязного рассказа я понял только то, что картина, которую ты написала, совсем не портрет ее мужа…

— Мне… мне показалось, что Николь понравилось, — растерянно пробормотала Кора. — Ведь она была так тронута, говорила такие теплые слова. — Девушка была готова расплакаться от обиды. — Ну что ж, извини, что так вышло. Если вы остались недовольны…

— У тебя действительно получился не портрет ее погибшего мужа, а… портрет любящего отца Сэнди.

У Коры отлегло от сердца.

— А эти рисунки… — Том осторожно коснулся разбросанных на столе листов. — Ты вкладываешь в них всю свою душу, дорогая. Дети с их чутким сердцем должны замечательно понимать тебя. — Том легонько коснулся ее плеча. — Кора, я считаю тебя самым талантливым художником в мире.

— Ну уж и в мире! — усмехнулась Кора.

Наверное, его слова должны были очаровать ее. Но вместо этого девушка ощутила, как чувство неловкости овладевает ею.

Она не нуждается в его похвалах! Зачем, ну зачем он приехал? Чтобы снова мучить ее? Прошло время, рана в сердце стала затягиваться, и вот опять… Нет, все кончено. Пусть он уходит, иначе она за себя не ручается!

Пытаясь не замечать предательскую дрожь в голосе, Кора произнесла:

— Что ж, я рада, что твоя невеста так высоко оценила мою скромную работу.

— Да, но она беспокоится, что, разговаривая с тобой по телефону, была слишком взволнованна, чтобы объяснить, как признательна тебе и…

— Я поняла, поняла.

— Она надеется увидеть тебя на своей свадьбе.

— Вот как? Это большая честь, но я не могу. Слишком много работы, — сухо отказалась Кора.

Она все не решалась поднять взгляд на Тома.

— Тебе обязательно понравится Марио. Он наполовину ирландец, наполовину итальянец. Веселый, душевный парень. И они так любят друг друга!

— Марио? Кто это? — растерянно повторила Кора. Сердце ее, дрогнув, ухнуло куда-то вниз.

— Да, Марио. Случайная встреча — и все наши планы рухнули. Она влюбилась по уши, и уже через месяц они должны пожениться. Как видишь, он тоже парень не промах. Я его понимаю.

— Ясно.

Значит, Николь отказала ему, и он явился искать утешения.

— Я знал, что это рано или поздно случится, — совершенно равнодушно отозвался Том. — Кен вряд ли одобрил бы мою женитьбу на Николь. Конечно, я искренне хотел, чтобы у Сэнди был отец… Но, оказалось, наша свадьба не лучший выход.

— Ты… ты… — От гнева Кора готова была разорвать его на части. — Я ненавижу тебя, Томас Берроуз!

Но он словно не слышал ее слов.

— Я обещал Кену, что позабочусь о его семье, но потерял голову, а Николь… Первым претендентом на ее руку после смерти брата был овдовевший судья, потом мой коллега-адвокат. После дантист, дальше какой-то бизнесмен. Хотя нет, бизнесмен был перед дантистом. Следующий — банкир, и даже страховой агент! — вспоминая, Том задумчиво загибал на руке пальцы. — Я потерял счет ее потенциальным женихам. Она всем давала надежду, в том числе и мне. Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день Николь с Сэнди не отправились на прием ко врачу. Уже при въезде на стоянку дорогу им неожиданно перебежала собака. Резко затормозив, Николь со всего размаху въехала в новенький с иголочки автомобиль Марио. Ну, а дальше ты поняла. Хотя, честно говоря, я был удивлен, с какой скоростью развивались их отношения и тому, что она назначила даже день свадьбы. Это так на нее не похоже.

— Передай Николь мои поздравления.

Неужели он приехал только за тем, чтобы рассказать ей все это?

— И, знаешь, я хотел попросить у тебя прощения. Ты не поверишь, но… Я всегда был уверен, что у тебя все получится. Портрет Кена просто великолепен!

— Тебе не надо было ехать в такую даль, чтобы сообщить мне об этом.

— Но я должен был увидеть тебя снова! — Том взял девушку за плечи и заглянул ей в глаза. — Пойми, не появись Марио вовремя, мне пришлось бы жениться на Николь! Так складывались дела. Имущество — вещь сложная. Я должен был взять на себя заботы о его семье. Николь могла разориться, она такая непрактичная.

Кора не решалась ответить ему, не могла заставить себя посмотреть в лицо Тому. Старательно отводя глаза, она начала складывать рисунки в аккуратную стопку.

— Прости, — наконец нарушил звенящую тишину Том. Кора с удивлением подняла голову. Задумчивая улыбка играла на его губах. — И спасибо, что дала мне высказаться. Твой чек я оставил на столе. — Он осторожно приподнял ее подбородок и легонько поцеловал девушку в лоб. — Счастливо оставаться, малышка.

Оставаться…

Неужели он не понимает, что она совсем не хочет оставаться без него? Неужели он так и не понял, как она влюблена?

Том открыл дверь и вышел за порог. Сейчас он исчезнет из ее жизни навсегда. Нет! Нет!!!

— Том, остановись! — закричала она. Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее. — Я хочу показать тебе кое-что.

Кора совсем смешалась. Сердце билось так, словно хотело выскочить из груди. Она ринулась в дальний угол комнаты и повернула к нему свою последнюю работу. От волнения она не могла говорить. Судорожно вцепившись в край рамы, Кора ждала его реакции. Ей не нужно было смотреть на свою картину, она прекрасно знала, что он сейчас видит перед собой.

Заросшие деревьями и кустарниками холмы, протекающий невдалеке ручей, впадающий в огромное озеро и… Том Берроуз. Она изобразила его полуобнаженным. Резкие тени подчеркивали формы его мускулистого тела, невидимый ветер играл темными, разметавшими волосами. Он смотрел куда-то вдаль, словно выискивая что-то среди кустарников.

— Эта дурацкая ямочка на подбородке всегда делает меня глупее, чем я есть на самом деле, — усмехнулся Том. — Тебе не кажется, что в жизни я чуть полнее?

И это все, что он может сказать?

Эта картина отняла у нее столько душевных сил и энергии! Кора была готова расплакаться от обиды.

— Полнее? — грозно повторила она. — Нет, скорее всего, ты получился здесь умнее, чем есть на самом деле.

Девушка резко повернула картину к стене.

— Возможно, ты и права, — словно не замечая ее гнева, откликнулся Том. — Умный человек не станет купаться в Медвежьем озере. Там всегда слишком холодно. А как ты назвала свое произведение?

— «Волшебная сказка с несчастливым концом»! — почти выкрикнула в ответ Кора.

— Почему ты не нарисовала нас обоих? Ах, понимаю, наверное, ты скрылась между деревьями. А если бы ты изобразила себя, мы могли бы назвать эту картину «Любовь»!

Том стремительно подошел к ней. Его взгляд говорил сам за себя. Коре показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Словно загипнотизированная, она медленно обвила руками его шею. Губы их встретились…


Значительно позже, обнявшись, они сидели на диване.

— Ты что же, забыл о моих недостатках? Ведь ты всегда предпочитал блондинок…

— Только теоретически.

— Ты любишь, чтобы у девушки были длинные ноги…

— Длинноногие девушки обычно слишком капризны.

— Я ношу очки.

Том рассмеялся.

— Кора, я люблю тебя, несмотря на все эти недостатки!

— Но ведь ты говорил, что не веришь в любовь.

— Точнее, я не верил в любовь. Но потом я встретил тебя. — Он нежно поцеловал ее. — И жизнь изменилась, я многое понял. Кора, я влюблен, влюблен как последний дурак! Я хочу на тебе жениться. Только не говори мне «нет»!

— И не собираюсь, — хитро улыбнулась она. — Теперь мне придется написать новую картину — такую, где мы были бы изображены вдвоем. Ведь мы теперь вместе навсегда?

— Да, любимая! Никому на свете я не уступлю тебя.

Губы их встретились, дыхание смешалось. Впереди ждала долгая, счастливая жизнь…