Лицом к лицу
Эва Киншоу


Узнав, что ее сестра собирается родить ребенка от Эдварда Мэддокса, известного фотографа и любимца женщин, Ванесса Перри решается на откровенный разговор с ним. Она не может допустить, чтобы сердце любимой Сюзан было разбито.

Кто бы мог предположить, что эта встреча круто изменит жизнь девушки, которая, похоронив своего жениха, поставила крест на личной жизни?


Эва Киншоу

Лицом к лицу


1


— Пойми, я хочу иметь ребенка! И именно от него. Лучшей кандидатуры мне не найти.

Ванесса привыкла к тому, что время от времени ее сестра увлекалась какой-нибудь безумной идеей, но это заявление было слишком серьезно, чтобы оставить его без внимания.

— А он об этом знает? — осторожно поинтересовалась она.

— Вообще-то нет, — со вздохом призналась Сюзан. — Не могу же я просто взять и сказать ему о своих намерениях. — Ее лицо внезапно вспыхнуло, осененное новой идеей. — Вот если бы ты с ним поговорила! Выяснила бы, как он относится ко всему этому…

— Я? — удивленно переспросила Ванесса. — Но при чем тут я? И потом ты ведь знаешь, я завтра уезжаю.

— Да, конечно, — упавшим голосом согласилась Сюзан, и лицо ее снова потухло.

Когда сестра ушла, Ванесса протянула руку к телефонному аппарату и задумалась. Конечно, правила хорошего тона требовали позвонить Эдварду Мэддоксу и предупредить его о своем визите, но что-то мешало ей сделать это.

Мой звонок даст ему возможность подготовиться к встрече и надеть соответствующую маску, размышляла она.

Не то чтобы Ванесса собиралась застать приятеля своей сестры врасплох — нет, она просто хотела составить о нем объективное мнение, прежде чем он узнает, кто перед ним.

Так что лучше прийти к нему без звонка и таким образом выиграть хотя бы несколько секунд…

Ванесса приняла решение отправиться к Эдварду в студию немедленно. Она слышала от сестры, что иногда он соглашается делать фотопортреты на заказ. Что ж, пусть думает, что перед ним просто обычная клиентка.


— Итак, мы выяснили, что фотография вам не нужна, мисс Перри. В таком случае я хотел бы узнать цель вашего визита, — проговорил Эдвард Мэддокс, лениво окидывая стоящую перед ним женщину оценивающим взглядом профессионала. — Или вы пришли, чтобы предложить мне переспать с вами?

Он предполагал, что она смутится, даже покраснеет, но Ванесса, спокойно выдержав его взгляд, ответила вопросом на вопрос:

— А что, женщины часто предлагают вам это? Или вы просто включаете подобные услуги в гонорар за фотосъемку?

Ленивое любопытство Эдварда сменилось удивлением. Ванесса была совершенно не похожа на свою сестру — ни внешне, ни манерой держаться. Это была высокая, по-мальчишески худощавая девушка в сером брючном костюме, который подчеркивал ее стройную фигуру. Густые непослушные темно-русые волосы, оттененные выгоревшими на солнце прядками, падали ей на плечи. Похоже, их давно не касались ножницы, невольно подумал Эдвард.

В отличие от Сюзан, Ванессу нельзя было назвать красавицей, но синие, с бархатным оттенком глаза, нежно очерченный строгий рот и гладкая матовая кожа делали ее очень привлекательной. Однако больше всего Эдварда поразило то, что на лице его незваной гостьи совсем не было макияжа. Впервые женщина пришла в его студию с ресницами естественного цвета и без яркого слоя помады на губах. Как правило, все его клиентки хотели выглядеть на фотографии наилучшим образом и поэтому сверх всякой меры пользовались косметикой.

Небольшие, но крепкие руки без колец, с коротко остриженными ногтями, черные туфли на низком каблуке, часы мужского фасона — все это подчеркивало различие между сестрами. Сюзан была совсем другой — эффектной, с блестящими темными волосами, ярко-голубыми глазами и роскошной фигурой…

Эдвард пожал плечами и иронически приподнял бровь.

— Нет, со своими клиентками я предпочитаю поддерживать чисто деловые отношения и задал этот вопрос только потому, что ваша сестра сделала мне подобное предложение, причем при первой же встрече. Согласитесь, у меня были основания предположить, что это семейная традиция.

— Не стоит обобщать, мистер Мэддокс, даже если речь идет о родственниках, — холодно возразила Ванесса.

— Означает ли это, что вы не одобряете поведение Сюзан? — криво усмехнувшись, спросил он.

Девушка стиснула тонкие пальцы и слегка нахмурилась, обдумывая ответ, а потом решила, что лучше сказать ему все напрямик.

— Я не одобряю ваше поведение.

— Но ведь мы только что познакомились, — заметил Эдвард, пряча улыбку в уголках рта.

— Ваша репутация хорошо известна, поэтому…

— Погодите, — перебил он ее, подошел к письменному столу, сел и взял ручку. — Присядьте и расскажите, что именно вы обо мне знаете. Возможно, тогда мы общими усилиями сумеем отделить зерна от плевел.

Ванесса поняла, что ее перехитрили. Что она знает об этом человеке?

Девушка села на стул напротив Эдварда и задумчиво оглядела небольшой кабинет. Стены, увешанные фотографиями, стеллаж с книгами, в углу у окна — кадка с каким-то растением, напоминающим пальму. Сквозь приоткрытые створки широкой двери виднелся скупой интерьер соседней комнаты — по-видимому, там и находилась собственно фотостудия — штативы с лампами, экраны…

Она вернулась взглядом к мужчине, сидящему за заваленным бумагами письменным столом. В его глазах был открытый вызов. Ванесса неуютно поежилась, словно от холода, но не стушевалась.

Да, одно дело — думать плохо о человеке, которого ты никогда не видела, промелькнуло у нее в голове, и совсем другое — высказать ему все это в лицо. Неожиданно для себя она начала понимать, что привлекало Сюзан в этом мужчине.

Эдвард Мэддокс вовсе не был, как она ожидала, умопомрачительно красив — прямые темно-русые волосы, карие глаза, едва заметная россыпь веснушек на лице… На нем была клетчатая рубашка с закатанными до локтя рукавами и синие джинсы. Крепкие мускулистые руки покрывала густая поросль золотистых волосков.

Пока Эдвард не уселся за стол, Ванесса успела отметить, что он высок, худощав, широкоплеч, ладно скроен.

Она слегка улыбнулась, осознав, что это выражение как нельзя лучше подходит для описания внешности человека. Все в нем было пропорционально и гармонично, к тому же он словно излучал обаяние — неотразимое и опасное для женщин…

Вспомнив о цели своего визита, Ванесса решительно тряхнула головой.

— Все знают, что вы один из лучших фотографов в стране, ваши работы публикуют в модных журналах…

— Вы ставите это мне в упрек? — перебил ее он.

— Может быть, — сурово заметила она. — К тому же у вас есть дурацкая манера ставить людей в глупое положение, — с притворной любезностью проговорила Ванесса.

— Только тогда, когда они этого заслуживают, — в тон ей ответил он.

— Вот как? А кто решает, заслуживают они этого или нет? Вы?

Эдвард Мэддокс нахмурился и выпрямился в кресле.

— Вы хотите сказать, что я оскорбил кого-то из ваших знакомых?

— Нет. Но вы не можете отрицать возможность этого, — серьезно сказала Ванесса.

Он взъерошил ладонью волосы, и они так и остались торчать в разные стороны.

— И именно поэтому вы осуждаете мое поведение в отношении вашей сестры?

— Скорее это повод не доверять вам, мистер Мэддокс. Мне не нравится ваша репутация Казановы, и поэтому я, естественно, беспокоюсь о Сюзан. Вы ведь не станете отрицать, что вас часто видят в окружении молодых и красивых женщин?

— Ванесса, а вы случайно не завидуете вашей прелестной и женственной сестре? — вдруг поинтересовался он.

Девушка посмотрела на него с искренним изумлением.

— Ни в малейшей степени! Надеюсь, это вас не разочарует. Меня беспокоит совсем другое. Видите ли, Сюзан вынашивает планы, о которых вы, возможно, не подозреваете, а они могут совершенно не совпадать с вашими.

— Замужество? — со вздохом предположил Эдвард. — Послушайте, я сам…

Он запнулся, увидев испепеляющее презрение во взгляде Ванессы.

— Вы сам сумеете о себе позаботиться? — закончила она за него. — Я в этом нисколько не сомневаюсь.

— Черт побери, — пробормотал Эдвард, потирая подбородок. — Я не обещал Сюзан ничего подобного, мисс Перри, так что если вы считаете, что я пытаюсь ее соблазнить, то глубоко ошибаетесь. — Кстати, кажется, она ваша старшая сестра?

— Да, Сюзан двадцать девять лет, а мне двадцать шесть, — подтвердила Ванесса. — Но дело не в возрасте. Думаю, вам этого не понять, мистер Мэддокс… — Она замолчала, обдумывая, как объяснить ему ситуацию.

— Я весь внимание. Продолжайте, — проговорил Эдвард с нескрываемой иронией.

— Хорошо. Наш отец — театральный режиссер, мать — актриса. Она рано умерла, и нас с Сюзан воспитывала тетка, сестра отца. Она художница…

— Артистическая семья, — с едва скрываемой скукой заметил Эдвард. — Сюзан поет в опере, это я знаю. У нее колоратурное сопрано. Что ж, мне осталось только узнать, чем занимаетесь вы, мисс Ванесса Перри! Играете на контрабасе? Высекаете скульптуры из камня? Или, может быть, выступаете в цирке?

— Нет, я работаю в зоопарке ветеринаром, — небрежно ответила Ванесса.

Она с удовлетворением отметила вспышку искреннего удивления в глазах собеседника. Он слегка наклонил голову и внимательно посмотрел на нее.

— И что это значит?

— Что я единственный человек в нашей семье, который не имеет отношения к миру искусства и твердо стоит на земле.

— Вы хотите сказать, что остальные члены вашей семьи витают в облаках? — усмехнулся Эдвард.

— Вовсе нет. Но я не могу отрицать, что временами они бывают довольно наивны, часто эксцентричны, способны надолго увлечься какой-нибудь безумной идеей и легко совершают необдуманные поступки. Но все равно это замечательные люди, и я скорее умру, чем позволю им страдать.

Закончив говорить, Ванесса сложила руки на коленях и посмотрела на Эдварда безмятежным взглядом.

— Вы намекаете на… — Он запнулся, чувствуя, что его голос потерял обычную твердость. — На ту поспешность, с которой Сюзан устремилась ко мне? Насколько я понимаю, проблема состоит именно в этом?

Ванесса улыбнулась.

— Вы очень сообразительны, мистер Мэддокс. Так вот, я вкратце обрисую вам ситуацию: моя сестра Сюзан решила родить от вас ребенка, причем независимо от того, собираетесь вы заключать с ней брачный союз или нет.

Эдвард ошеломленно молчал, а потом уже открыл рот, чтобы выдать какое-нибудь циничное замечание вроде: «Как же, так я вам и поверил», но Ванесса опередила его:

— Похоже, сейчас она склоняется к тому, чтобы сделать это, даже не вступая в брак. Думаю, это решение Сюзан приняла потому, что в данный момент находится под влиянием идей феминизма. Она не хочет жертвовать карьерой оперной певицы ради замужества, но очень хочет ребенка. И хотя я считаю, что двадцать девять лет — это не так много, моя сестра боится опоздать.

— Но почему она собралась рожать от меня? — растерянно спросил Эдвард после довольно долгой паузы.

Ванесса улыбнулась, и взгляд ее потеплел.

— По-моему, вы должны быть польщены ее выбором. Сюзан очень серьезно подошла к этому вопросу. Она считает, что от вас ребенок унаследует интеллект, которого ей самой… ну, не то чтобы не хватает — он просто немного другого свойства. А вас она считает очень умным человеком.

Эдвард Мэддокс резко встал и с силой опустил на стол сжатые кулаки.

— Черт! Так вот почему она сразу же предложила мне провести с ней ночь… — Не договорив, он поднял глаза и встретился с взглядом Ванессы. В нем сквозило нескрываемое сочувствие, но это его не утешило, а, напротив, вызвало новую вспышку раздражения. — А вы уверены, мисс, что не придумали все это? — проговорил он сквозь зубы.

— Абсолютно уверена.

— А что, если я и в самом деле захочу жениться на Сюзан?

— Я буду этому только рада, — искренне ответила Ванесса. — Конечно, при условии, что вы ее любите. Моей сестре нужен человек, который смог бы заботиться о ней, особенно, если у нее родится ребенок. А уж из Сюзан получится замечательная жена, в этом я уверена.

— Правда? — в сердцах воскликнул Эдвард. — А ведь только что утверждали, что во всем вашем семействе единственный разумный человек — это вы сами. Из этого можно сделать вывод, что Сюзан не склонна посвящать себя семье.

— Современная женщина имеет право выбора, — холодно заметила Ванесса. — Даже выйдя замуж, она не обязана жертвовать карьерой ради детей и мужа. Но это не значит, что она будет плохой женой.

— Ну-ну, — язвительно буркнул Эдвард.

— Правда, сейчас многие женщины считают, что в состоянии вырастить ребенка самостоятельно, — продолжала Ванесса, — но я не согласна с ними.

Эдвард снова сел и уперся подбородком в сплетенные кисти рук. Эта двадцатишестилетняя девица действительно трезво мыслит. В отличие от своей сестры.

— Значит, вы этого не одобряете? А как насчет судьбы Сюзан?

— Я считаю, что любому ребенку нужны и мать, и отец. Конечно, это не всегда возможно — например, в нашей семье сложилось по-другому. Тетя очень любит меня и Сюзан, заботится о нас, но все же так и не смогла заменить нам мать. Поэтому я думаю, что полная семья так много значит для детей.

Эдвард задумчиво приподнял бровь.

— Пожалуй, в этом я готов с вами согласиться, но мне не нравится то, что меня собираются использовать в качестве племенного жеребца. Вы случайно не в курсе, какую роль уготовила мне Сюзан в дальнейшем? Или она планирует исчезнуть из моей жизни после того, как получит все, что хотела?

— Это одна из самых серьезных проблем, — серьезно ответила Ванесса. — Ей кажется, что она влюблена в вас, но она не уверена в ваших ответных чувствах. Если Сюзан будет знать, что вы ее любите, то ни за что не сбежит, не попрощавшись.

— У меня просто нет слов! — всплеснул руками Эдвард.

— А вы не могли бы сказать, что именно испытываете к моей сестре? — осторожно спросила она.

— Нет! — отрезал он и добавил, едва скрывая раздражение: — Но кое-что я могу заявить вполне определенно: у меня никогда не было намерения жениться на Сюзан. Впрочем, и ни на ком другом, во всяком случае, сейчас. — Эдвард помолчал. — Послушайте! Наши отношения я даже не могу назвать романом. Она сама меня… Черт! — Он сердито сверкнул глазами и снова сжал кулаки.

— Теперь вы знаете, почему Сюзан это сделала, — мягко сказала Ванесса. — Но ответьте, по крайней мере, она вам нравится? Или вы прыгаете в постель к любой женщине, стоит той поманить вас пальцем? — с невинным видом поинтересовалась она.

Эдвард вполголоса выругался. Ванесса невозмутимо ждала ответа.

— Да, ваша сестра мне нравится, — неохотно признал он. — С ней интересно, она очень красива, но…

Он запнулся и, не найдя нужных слов для того, чтобы объяснить свои ощущения, тяжело вздохнул.

— Вы не скучаете, когда ее нет рядом?

— А что, это показатель серьезности отношений? — Эдвард прищурился. — Так подсказывает ваш личный опыт?

— У меня был жених, — тихо проговорила Ванесса. — Он погиб за неделю до нашей свадьбы. Это был несчастный случай: его сбросила лошадь, и он сломал позвоночник. Трагедия случилась четыре года назад, но я никогда не забуду Кевина. — Эдвард смущенно молчал, подбирая слова сочувствия, но Ванесса, не дожидаясь их, продолжила: — Не пытайтесь утешать меня или извиняться. Я не хотела смутить вас.

— Тогда зачем…

— Зачем я это рассказала? Чтобы вы поняли, что у меня действительно есть опыт — одновременно и печальный, и счастливый. Мы с Кевином были вместе полтора года, и это был самый лучший период в моей жизни. Мы поженились бы раньше, но я хотела сначала закончить учебу, получить диплом… Теперь я сожалею о том, что ставила карьеру выше семьи. В противном случае, возможно, все сложилось бы иначе.

— Что же могло измениться?

Ванесса пожала плечами.

— Не знаю. Может, Кевин был бы более осмотрителен и не рискнул бы укрощать этого жеребца. Или у меня мог бы остаться от него ребенок… — Она резко тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. — Но сейчас речь идет не обо мне, а о вас и Сюзан.

— И что же вы мне предлагаете делать? — Эдвард откинулся на спинку стула и прищурил глаза.

— Я предпочитаю оставить это на ваше усмотрение, мистер Мэддокс, хотя легко могу предположить, каким будет ваше решение. И если оно действительно будет таким, как я думаю, прошу вас, проявите деликатность по отношению к моей сестре. Я не хочу, чтобы ее сердце было разбито.

— Но, как я понимаю, ее есть кому утешить, ведь рядом будете вы, — заметил он.

После секундного раздумья Ванесса отрицательно покачала головой.

— Я на днях уезжаю в Австралию.

— В Австралию? — удивленно переспросил Эдвард. — Далековато. И что вы будете там делать? Лечить кенгуру?

— Если потребуется, то и кенгуру тоже. Я еду на биостанцию. Дело в том, что кроме непосредственно медицинской практики я занимаюсь еще и научной работой, — пояснила она. — Конечно, у Сюзан останутся отец и тетя Элизабет. Хотя, — добавила девушка с легкой улыбкой, — я не уверена, что папа сможет спокойно наблюдать, как страдает его любимая дочь.

— Это что, угроза?

— Ну, вряд ли он сможет нанести вам телесные повреждения. Скорее, все ограничится гневной речью.

— Черт знает что такое! — Молодой человек с силой стукнул кулаком по столу и тут же сморщился от боли в плече.

Ванесса среагировала мгновенно.

— Потянули мышцы? — Она легко поднялась на ноги и обогнула стол. — Дайте посмотреть.

— Я же человек, а не животное! — возмутился Эдвард. — И в услугах ветеринара не нуждаюсь!

Но уже после нескольких движений сильных и умелых рук, разминавших его плечи и шею, боль отступила, и он расслабленно откинулся на спинку стула.

— Как это вас угораздило? — поинтересовалась Ванесса.

— Можно сказать, производственная травма, — усмехнулся он. — Одна моя клиентка задела штатив с осветителем. Он стал падать, а я попытался его поймать. Видимо, неудачно повернулся и потянул плечо.

— Вы любите делать женские портреты?

— Вообще-то я предпочитаю снимать пейзажи, — признался Эдвард, — тогда все зависит только от меня. Послушайте, — сменил он тему, — вы же сказали, что лечите животных?

Ванесса рассмеялась.

— Да. Мне часто приходится работать со скаковыми лошадьми, а у них, как правило, бывает растяжение мышц.

Она обогнула стол, взяла со стула свою сумку и протянула Эдварду руку. Прежде чем ответить на рукопожатие, он помедлил, потому что его вдруг охватило безумное желание узнать, как выглядит эта девушка без одежды — расстегнуть на ней пиджак, посмотреть, как упадут вниз темно-серые брюки, увидеть изгибы сильного стройного тела…

— Всего доброго, мистер Мэддокс, — серьезно сказала Ванесса. — Надеюсь, мы поняли друг друга. Не так ли?

И что же я понял? — спросил себя Эдвард. Что меня влечет к другой сестре? Вряд ли эта загадочная девушка рассчитывала на такой результат своего визита, но я бы не отказался снова почувствовать ее сильные руки на своих плечах…

Он прикусил губу, чтобы случайно не высказать эти безумные мысли вслух, и вместо этого произнес:

— Думаю, да. Всего доброго, мисс Перри. Кстати, у вас просто волшебные руки.

— Я это знаю, — с достоинством проговорила Ванесса и вдруг изумленно воскликнула: — Как? Вы еще и рисуете?

Эдвард проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на листок бумаги на его столе.

— Извините, — пробормотал он. — Иногда я делаю это совершенно машинально.

На рисунке высокая девушка в белом халате, очень похожая на Ванессу, держала в руке шприц, явно намереваясь сделать укол испуганному кенгуру, которое чем-то отдаленно напоминало Эдварда. Он протянул руку, чтобы спрятать рисунок, но Ванесса остановила его.

— Как забавно! — улыбнулась она. — Можно мне взять его?

— Вот уж не думал, что вам это покажется смешным, — довольно холодно проговорил Эдвард.

— Возможно, у меня своеобразное чувство юмора, — парировала девушка. — Я повешу его на стенку над своим столом, и он будет напоминать мне о том, что надо подавлять в себе менторские замашки.

— Вам это не поможет, — буркнул Эдвард.

— Почему вы так в этом уверены? — снова рассмеялась Ванесса.

— Просто мне кажется… Впрочем, это не важно. Можете взять рисунок, если хотите.

Он встал, протянул ей листок и пожал руку. Девушка аккуратно положила его в сумку и направилась к двери.

— Можете не провожать меня. Я сама найду дорогу.

Все еще улыбаясь, она вышла не улицу. Облака, плотной пеленой затягивавшие небо, рассеялись, и выглянуло солнце. День выдался не таким хмурым, каким обещали синоптики.

И это не единственный прогноз, который не сбылся, подумала Ванесса. Эдвард Мэддокс оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Совсем не таким.


Вечером, когда Ванесса уже заканчивала укладывать чемодан, в ее комнату вошла сестра. Присев на пуфик перед зеркалом, Сюзан вынула шпильки из тугого пучка, и густые волосы темным водопадом рассыпались по ее плечам.

— Я буду скучать без тебя, Несси, — печально сказала она.

— Я тоже. — Ванесса села на кровать. — Но тебе будет чем заняться. Репетиции, концерты… Ты согласилась петь Эллен в «Питере Граймсе»?

— Да. Но в последнее время моя жизнь стала какой-то однобокой. Я постоянно слышу, как тикают мои биологические часы, и это сводит меня с ума.

— Что, они на самом деле так громко тикают? — улыбнулась Ванесса.

— Это не смешно, — надула губки Сюзан. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Жаль, что тебе не удалось встретиться с Эдвардом. Если бы ты смогла выяснить его мнение, я бы знала, что мне делать дальше.

Ванесса усилием воли подавила угрызения совести. Сама не зная почему, она не стала говорить сестре о том, что ее встреча с Эдвардом Мэддоксом состоялась.

— Есть старая поговорка: «если сомневаешься в чем-то, не делай этого», — сказала она. — Честно говоря, Сюзи, я думаю, тебе стоит забыть на время о своих биологических часах и подождать, пока не появится тот единственный, кто тебе нужен.

— Ты все время так говоришь, — пробормотала Сюзан. — Тебе легко, ты же на три года моложе меня. А мне уже двадцать девять! Через три месяца будет тридцать!

— Мне кажется, ты просто неправильно воспринимаешь круглые числа, — сказала Ванесса. — Помнишь, как в детстве все, кому было за тридцать, казались нам ужасно старыми? Это вполне объяснимо, но теперь-то мы уже взрослые, и нам пора измениться. Так что биологические часы здесь вовсе ни при чем.

Сюзан слабо улыбнулась и провела щеткой по своим роскошным волосам.

— Я не могу отделаться от ощущения, что жизнь ускользает от меня, а мужчины, который мне нужен, все нет и нет.

— Так значит, ты не считаешь, что Эдвард Мэддокс — именно тот, кто тебе нужен? — осторожно спросила Ванесса.

— Он умный и обаятельный, но иногда бывает язвительным и резким, а порой мне кажется, что он просто не замечает меня, — печально ответила Сюзан.

Ванесса аккуратно сложила песочного цвета шорты и положила их в чемодан. Ее подмывало спросить, спит ли Сюзан с Эдвардом, но она не знала, как сделать это, чтобы не обидеть сестру. Та всегда очень болезненно воспринимала подобные разговоры и предпочитала не обсуждать свою личную жизнь в кругу семьи, тем более что все знали, насколько она влюбчива и как быстро проходят ее увлечения.

С другой стороны, рассуждала Ванесса, разве способен Эдвард Мэддокс, со своей репутацией Казановы, на платонические отношения? Тем более если Сюзан открыто выразила готовность к близости уже при первой встрече? Поэтому, вместо того, чтобы задать прямой вопрос, она осторожно поинтересовалась:

— Твой роман с ним продолжается?

— Я не могу сказать, что это настоящий роман, — задумчиво проговорила Сюзан. — Когда я решила, что хочу видеть его отцом своего ребенка, то первой сделала шаг навстречу, но потом поняла, что он не только умен, но и очень обаятелен. Тогда я и подумала, что было бы совсем неплохо, если бы Эдвард все время был рядом со мной. Однако оказалось, что этого не так-то легко добиться. — Она замолчала и посмотрела куда-то вдаль задумчивым взглядом.

Сюзан Перри не была такой же высокой, как ее сестра, скорее среднего роста. У нее был идеально очерченный овал лица, правильные черты, роскошная женственная фигура — так что вся она, от корней волос до кончиков ногтей, производила впечатление холеной аристократки. Даже собираясь ужинать дома, Сюзан тщательно одевалась и причесывалась, словно собиралась на торжественный прием. Посторонним она казалась красивой, элегантной и уверенной в себе, и только близкие знали, что под этой блестящей внешностью скрывается наивная и очень ранимая душа.

— Может быть, у него есть другая женщина? — спросила Ванесса, укладывая в чемодан блузку.

— Не думаю, — с сомнением отозвалась Сюзан. — Но в последнее время я его редко вижу. Мне кажется, он постепенно теряет ко мне интерес.

Хорошо, что она это понимает, с облегчением подумала Ванесса.

— Тогда Эдвард Мэддокс не стоит твоего внимания, Сюзи, — сказала она. — Кроме того, если у этого мужчины такой тяжелый характер, советую тебе подумать хорошенько, а стоит ли рожать ребенка именно от него? Ведь малыш вполне может унаследовать от отца не лучшие, а худшие черты!

— И все равно, в Эдварде есть что-то такое… — упрямо повторила Сюзан.

— Послушай! — Ванесса стала еще серьезнее. — До сих пор я была готова обсуждать с тобой этот вопрос, потому что считала, что это всего лишь одна из твоих безумных идей и тебе нужно помочь разобраться в себе. Ты в этом отношении очень похожа на папу — если ему что-то придет в голову, его не переубедить, пока он сам не поймет, что не прав.

— Ну, спасибо, сестренка, — мрачно проговорила Сюзан.

— Так вот, давай поговорим откровенно. Если ты любишь Эдварда Мэддокса, а он любит тебя и хочет на тебе жениться, ты получишь мое благословение. В противном случае это становится опасной игрой, и я не советую тебе вступать в нее. Роль женщины, которая соблазняет мужчину, чтобы забеременеть, — не для тебя. Ты заслуживаешь лучшей участи.

Сюзан взяла с туалетного столика пилку для ногтей и задумчиво повертела ее в руках.

— Тебе трудно понять меня, Несси, — медленно проговорила она. — У тебя в жизни была одна-единственная, но зато настоящая любовь. Мне же не довелось испытать ничего подобного. Я часто влюбляюсь, но ненадолго…

— Мне кажется, твоя ошибка в том, что ты каждый раз хочешь получить что-то взамен, и притом очень быстро. Может быть… тебе не стоит быть такой… настойчивой? — сказала Ванесса, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть сестру.

Сюзан резко подняла голову, как будто ее внезапно осенила идея.

— Как это мне раньше не пришло в голову! Пожалуй, ты права — я и в самом деле отпугнула Эдварда своей настойчивостью. Но тогда… если я начну вести себя иначе, то не исключено, что и он изменит отношение ко мне. Как ты думаешь? — Она с надеждой посмотрела на сестру.

— Забудь об Эдварде Мэддоксе! — непроизвольно вырвалось у Ванессы.

— Почему? — ошеломленно уставилась на нее Сюзан.

— Ты говорила, что он склонен к иронии и сарказму. Это безусловно свидетельствует об уме незаурядном, но весьма специфическом. Неужели ты не понимаешь, что с таким человеком очень трудно жить?! Тебе гораздо больше подойдет тот, кто сможет разделить твои увлечения и интересы.

Сюзан сложила на коленях руки и задумчиво посмотрела куда-то в пространство.

— В оркестре, с которым я выступаю, недавно появился новый скрипач. Он очень симпатичный, пожалуй, даже красивый… Нет, все равно из этого ничего не получится! — в отчаянии закончила она.

— Я бы на твоем месте не торопилась с такими заявлениями, — резонно заметила Ванесса. — Почему ты так уверена в своем поражении?

— Он моложе меня.

— Моложе? На сколько?

— Года на три. Он примерно твоего возраста.

Ванесса замолчала, не зная, что сказать.

В этом вся Сюзан, мысленно усмехнулась она. Эта женщина полна решимости родить ребенка, не выходя замуж, готова одна воспитывать его, но при этом почему-то считает, что если мужчина младше на три года, то отношения с ним невозможны!

— Три года — это ерунда, — после паузы сказала она.

— Нет, не ерунда. Через год мне уже пойдет четвертый десяток, а ему еще не будет тридцати. А потом, — в глазах Сюзан при этой мысли чуть не заблестели слезы, — когда мне стукнет пятьдесят, ему будет чуть больше сорока пяти! Не забывай, мужчины стареют не так быстро, как женщины…

Может быть, только молодой муж и сможет заставить Сюзан повзрослеть, вдруг пришло в голову Ванессе. А также забыть об Эдварде Мэддоксе.

Она вздохнула. Рано или поздно Сюзан сама поймет, что Эдвард не тот человек, который ей нужен, но будет только лучше, если это случится как можно раньше.

Ванесса взяла с туалетного столика фотографию Кевина в серебряной рамке. Несколько секунд она молча смотрела на его улыбающееся лицо, потом моргнула, прогоняя слезы, и аккуратно убрала в чемодан.

Сюзан, заметив это, вскочила и порывисто обняла сестру.

— Ты все еще тоскуешь о нем, Несси? Но ведь прошло уже четыре года! Я надеялась, что тебе стало легче…

— Так и есть, — дрожащим голосом сказала Ванесса. — Но иногда охватывают воспоминания… Наверное, я сама не хочу его забывать.

— Дорогая, — ласково прошептала Сюзан ей на ухо. — Кевин очень любил тебя, и я уверена, он вовсе не хотел бы, чтобы ты всю оставшуюся жизнь страдала. Четыре года — большой срок, и тебе пора прекратить добровольное затворничество.

Ванесса через силу улыбнулась.

— Видишь ли, Сюзи, у меня нет желания искать кого-то. Мужчины меня мало интересуют, если не считать…

Она чуть было не проговорилась сестре о том, что Эдвард Мэддокс — первый мужчина, который привлек ее внимание за последние годы. А та ведь хочет родить от него ребенка!

— Так все-таки кто-то есть? — с любопытством заглянула ей в глаза Сюзан.

— Нет! — поспешно возразила Ванесса.

— Но ведь ты сказала: «если не считать»? — продолжала допытываться та.

— Если не считать тех, что все равно недоступны для меня, — выкрутилась Ванесса.

— Ну, все равно, это неплохое начало, — заметила Сюзан. — Я его знаю?

— Нет.

— Он женат? Все самые интересные мужчины почему-то оказываются несвободны, — со вздохом добавила она.

— Да, ты права, — уклончиво согласилась Ванесса. — По-моему, тетя Бетси зовет нас к ужину, — обрадовалась возможности сменить тему она. — Слышишь звук колокольчика?

Старая дева Элизабет Перри жила вместе с братом и его дочерьми. Их большой старый дом в викторианском стиле неподалеку от Лондона стал для нее родным. Она была художницей и в юные годы много путешествовала, но после того, как умерла мать Ванессы и Сюзан, окончательно поселилась в Англии и занялась воспитанием племянниц.

— Тетушка сегодня очень долго возилась на кухне. Кажется, она приготовила что-то особенное по случаю твоего отъезда, — заговорщицки прошептала Сюзан. — Идем скорее, не будем заставлять ее ждать.


Она не ошиблась — старинный дубовый стол в просторной столовой был накрыт с особой торжественностью. Посредине стояло блюдо с карри.

Уильям Перри, известный театральный режиссер, поднял свой бокал и откашлялся.

— Я хочу предложить сегодня несколько тостов. Во-первых, за тебя, моя дорогая сестричка! Ты приготовила нам чудесный ужин.

Элизабет — женщина лет пятидесяти с небольшим с такими же густыми и светлыми, как у Ванессы, волосами, в которых при более пристальном рассмотрении можно было заметить серебристые ниточки седины, — лукаво улыбнулась.

— Не торопись хвалить ужин, Билл, не попробовав его. Между прочим, сегодня я впервые приготовила карри по новому рецепту.

— Я нисколько не сомневаюсь в твоих кулинарных способностях, Бетти. — Уильям повернулся к старшей дочери. — Во-вторых, я хочу выпить за тебя, моя дорогая Сюзи. Ты выглядишь, как всегда, изумительно. Никто не даст тебе больше девятнадцати лет.

Сюзан ласково улыбнулась отцу.

— Спасибо, папа, но как бы я ни выглядела, на самом деле мне на десять лет больше, и с этим ничего не поделаешь.

— Могу я поинтересоваться, как обстоят твои дела на личном фронте?

— Поинтересоваться можешь. Но мне нечем тебя обрадовать.

— Гмм. Двадцать девять лет — это опасный возраст. Ты согласна со мной, Бетси?

— Абсолютно не согласна, — твердо произнесла Элизабет. — У каждого возраста свои проблемы. Например, у меня было два критических периода в жизни — в семнадцать лет, а потом ближе к сорока. В первом случае мне ужасно хотелось дружить с соседским мальчиком, во втором я мечтала выйти замуж.

— А как насчет детей? — спросила Сюзан.

— Я очень хотела ребенка и даже серьезно подумывала о том, чтобы родить без мужа…

— Бетси! — возмущенно воскликнул Уильям. — Что за глупые идеи ты пытаешься внушить этим юным особам!

Жаль, что Эдвард Мэддокс этого не слышит, усмехнулась про себя Ванесса. Он мог бы живо представить, что его ждет, если он согласится на предложение Сюзан.

— Дай мне договорить, — спокойно сказала Элизабет брату. — Так вот, поразмыслив, я отказалась от этой мысли, потому что было бы крайне несправедливо лишить ребенка отца.

Ванесса искоса посмотрела на тетку. Неужели она догадалась о навязчивой идее Сюзан?

— Я не могу с этим не согласиться, — произнес Уильям. — Кстати, скажите, девочки мои, неужели я плохой отец?

На лице Сюзан при мысли о том, что у них могло бы не быть отца, промелькнул ужас. Пожалуй, даже если бы он сказал это специально, чтобы отговорить ее от опрометчивого поступка, то не смог бы найти лучшего аргумента! — подумала Ванесса.

— Ты просто замечательный, папа, — с искренней теплотой сказала она. — И очень мудрый. Правда, бывает, что ты не можешь отыскать очки у себя на лбу, постоянно надеваешь носки разного цвета, а иногда вообще забываешь о них… но все это вовсе не умаляет твоих достоинств!

— Что бы я делал без тебя, моя практичная младшая дочь, — весело рассмеялся Уильям. — Нам будет очень тебя не хватать. Кто будет менять перегоревшие пробки, чинить утюг, а самое главное, ремонтировать мою машину? Ума не приложу!

— Если тебе понадобится помощь, — усмехнулась Ванесса, — просто открой телефонный справочник и вызови электрика, автомеханика или сантехника. Впрочем, пожалуй, я лучше оставлю вам список их телефонов.

— Да, это было бы очень кстати, — с облегчением вздохнул Уильям. — Но все равно, мы очень рады, что тебе представилась возможность заняться наукой. Я слышал, что там, куда ты едешь, очень красивая дикая природа. Так что успехов тебе, дорогая!

Он поднял свой бокал, и остальные радостно последовали его примеру.

— Спасибо за добрые пожелания, — сказала Ванесса. — Я тоже буду скучать без вас. Обещайте, что будете вести себя хорошо!


Прежде чем отправиться спать, она успела переговорить с теткой наедине. Выяснилось, что та действительно в курсе планов Сюзан.

— Она скоро сама поймет, что это не самая лучшая идея, — уверенно сказала Элизабет. — Не волнуйся, я позабочусь о ней, а Биллу мы ничего не скажем, — заговорщицки подмигнула она. — Не то, боюсь, он лично пойдет разбираться с этим Эдвардом Мэддоксом.

Ванесса призналась тетушке, что уже побывала у Мэддокса, и предупредила, что Сюзан ничего об этом не знает.

— Ну, и как он тебе? — с любопытством спросила Элизабет.

— Довольно интересный мужчина, но никаких серьезных намерений по отношению к Сюзан у него нет, да и, похоже, не было с самого начала. Он сказал, что инициатива исходила от нее.

— Так твоя сестра спит с ним или нет?

— Она не призналась в этом, но мне показалось, что да.

Элизабет сокрушенно покачала головой.

— И, несмотря на это, он бросит ее. Все мужчины таковы!

— Ну, Сюзан в этой истории тоже не выглядит невинной овечкой, — заметила Ванесса.

— Пожалуй, ты права, — согласилась тетушка. — Кстати, а как дела у тебя?

— Что ты имеешь в виду? — удивленно переспросила Ванесса.

— Когда ты, наконец, прекратишь тосковать по Кевину и займешься собой?

— И ты о том же! Вы что, сговорились? — сердито воскликнула девушка.

— С кем? С твоим отцом?

— Нет, с Сюзан. Она тоже пыталась завести со мной разговор на эту тему. Поймите, меня вполне устраивает моя жизнь, и сейчас я с удовольствием займусь работой на новом месте.

— Ну, хорошо, хорошо. — Элизабет явно хотела что-то добавить, но сдержалась и просто обняла племянницу. — Можешь быть спокойна — я присмотрю за Биллом и Сюзи.


Ванесса уселась перед зеркалом, взяла щетку и принялась осторожно расчесывать мокрые волосы. Машинально взглянув на то место, где всегда стояла фотография жениха, она печально вздохнула.

Они познакомились в университете. Кевин учился на том же самом факультете, но на два курса старше. Молодые люди случайно встретились в химической лаборатории и сразу почувствовали необычайное влечение друг к другу. Для Ванессы эта внезапно вспыхнувшая взаимная страсть стала потрясением, поскольку у нее еще не было ни одного мало-мальски серьезного романа. Она и не подозревала, что сможет влюбиться так сильно на втором курсе университета, потому что предполагала полностью посвятить себя учебе, а потом, может быть даже научной деятельности. Впрочем, вскоре выяснилось, что общение не только не мешает им учиться, но даже помогает.

Защитив диплом, Кевин сразу же получил постоянную работу. Он настойчиво предлагал Ванессе пожениться, однако девушка не спешила соглашаться, решив сначала закончить учебу. Правда, за полгода до свадьбы она практически переселилась к Кевину, в его скромную маленькую квартиру.

Казалось, все предвещало для Ванессы семейную идиллию… но судьба распорядилась иначе. Трагическая смерть Кевина накануне свадьбы положила конец ее короткому счастью.

Она тосковала по теплу, нежности, ласке, которые дарил ей возлюбленный, и постепенно утверждалась в мысли, что ничего подобного в ее жизни больше не будет. Когда люди, пусть даже из самых добрых побуждений, начинали говорить Ванессе, что пора забыть о прошлом и начать поиски новой любви, она раздражалась. Теперь на эту позицию встала даже Сюзан, и это расстроило девушку окончательно.

Ванесса сосредоточенно расчесывала волосы, пытаясь успокоиться.

Эдвард Мэддокс намекнул, что я не столь женственна, как моя красавица-сестра, вдруг припомнила она, положила щетку и пристально посмотрела на свое отражение в зеркале. Интересно, что бы он подумал, если бы узнал, что под строгим брючным костюмом на мне была черная шелковая сорочка с кружевами и такие же трусики?

Ванесса встала, скинула халат и, положив руки на бедра, покрутилась перед зеркалом.

Да, конечно, у меня не такие роскошные формы, как у Сюзан, честно признала она, но выгляжу я совсем неплохо. Во всяком случае, так считал Кевин. Он говорил, что у меня потрясающе красивые ноги…

Конечно, то, что нравится одному мужчине, другого может оставить равнодушным, усмехнулась Ванесса, снова усаживаясь перед зеркалом. Но я ношу брюки не потому, что мужеподобна, а потому что в них удобно. А еще я люблю хорошую обувь, кожаные сумки и изысканное белье. Вот так-то, мистер Мэддокс! — с тайным торжеством подумала она, и тут же мысленно одернула себя.

Господи, что за глупости лезут мне в голову! Еще несколько минут назад я рассуждала о несправедливости судьбы, которая забрала у меня Кевина, а теперь думаю о едва знакомом мужчине, в которого, судя по всему, влюблена моя сестра!

Ванесса закрыла глаза и стиснула ладонями виски, пытаясь снова вызвать в памяти образ Кевина…


2


На следующий день ранним утром Ванесса улетела.

Джеймс Гудвин, университетский приятель, с которым она поддерживала дружеские отношения, работал на биостанции в одном из отдаленных районов Австралии, где вели совместную работу местные и британские исследователи, сменяя друг друга. Он приступил к делам месяц назад, но был вынужден взять отпуск по семейным обстоятельствам и попросил Ванессу заменить его. Поскольку помимо ветеринарной практики Ванесса занималась еще и научной работой, то с радостью согласилась выручить приятеля.

Правда, девушка опасалась, что доктор Фоли, ее шеф, будет возражать, но тот, как ни странно, не только с готовностью подписал ей заявление об отпуске, но и порадовался, что она может сменить обстановку и немного передохнуть.

Джеймс Гудвин и его жена Мэри радушно встретили девушку в Сиднее. Три дня Ванесса провела в местном университете, собирая научное оборудование, и только потом вылетела на биостанцию.

Теперь, на последнем участке своего долгого пути, она разглядывала через иллюминатор маленького самолета расстилающиеся внизу зеленые равнины, холмистые саванны и каменистые плоскогорья. Безоблачное небо и бескрайние просторы загадочного континента, где на многие мили не было видно никаких следов цивилизации, производили сильное впечатление.

Биостанция располагалась в местечке Гринхилл, неподалеку от поселка Бэтлоу. Джеймс успел рассказать Ванессе, что постоянно там находятся только два человека — доктор биологии Джон Мур и его жена Лесли. Остальные сотрудники приезжают лишь на время, сменяя друг друга, а для подсобных работ нанимают сезонных рабочих из соседнего поселка.

Пилот самолета, на борту которого Ванесса была единственной пассажиркой, указал ей на облако пыли, поднятое небольшим табуном лошадей.

— Подлетаем, — сказал он, перекрикивая шум мотора.

Самолет приземлился на грунтовую посадочную полосу, кое-где поросшую травой. Когда винты остановились и поднятая ими пыль улеглась, Ванесса спустилась по узкому трапу на землю. После долгого полета ее слегка покачивало. Она сделала глубокий вдох и осмотрелась. Вокруг не было никаких строений, если не считать просторного сарая, который, вероятно, служил ангаром.

Издали послышался звук приближающегося автомобиля и показалось огромное облако пыли.

Ванесса ожидала, что ее встретит кто-то из сотрудников биостанции, но вместо этого из клубов пыли, все еще окружавших остановившийся в отдалении джип, вынырнула светло-рыжая собака. Она подбежала к девушке и уселась на землю.

— Привет! — сказала Ванесса, опускаясь на корточки и пожимая протянутую собачью лапу. — Какая ты красавица! Да еще так прекрасно воспитана! Жаль, что я не знаю, как тебя зовут.

Собака добродушно оскалилась и вильнула хвостом.

— Я рад, что вам понравилась моя собака, — раздался мужской голос. — Давай, Пегги, назад в машину.

Собака подчинилась, но перед этим успела лизнуть руку хозяину.

Ванесса медленно поднялась на ноги. Нет, ошибки быть не могло. Это был его голос, его высокая крепкая фигура, его светло-карие глаза и лицо с едва заметными веснушками. Но как он здесь оказался?

— Какого черта вы здесь делаете? — невольно вырвалось у нее.

Эдвард Мэддокс был одет как простой пастух — в запыленные джинсы и видавшую виды широкополую шляпу, однако это нисколько не уменьшало его опасного обаяния, которое уже успела почувствовать на себе Ванесса.

— Встречаю вас, мисс Перри, — с иронией произнес он и, небрежно облокотившись на капот джипа, окинул оценивающим взглядом стройную фигурку девушки.

Несмотря на долгий перелет, она выглядела безупречно — в облегающих темно-зеленых брючках, кремовой блузке с коротким рукавом, оливкового цвета жилете и коричневых кожаных ботинках. Растрепанными были только волосы, но Эдвард вдруг понял, что и не представляет Ванессу аккуратно причесанной. Естественный беспорядок густых светлых волос очень шел ей, подчеркивая изящество тонких черт лица.

Ванесса огляделась, щурясь на солнце.

— Сомневаюсь, что меня привезли по адресу, — сказала она. — Надеюсь, это аэродром поселка Бэтлоу?

— Совершенно верно.

— Тогда как вы здесь очутились? Еще несколько дней назад вы были в Лондоне…

— Вы тоже.

— Да, но, в отличие от меня, вы, кажется, не собирались никуда уезжать.

— Не собирался, — подтвердил Эдвард. — Но когда вы сказали, что едете в Австралию на биостанцию, я тут же вспомнил, что на этом континенте у меня полно родственников, а моя двоюродная сестра Лесли замужем за биологом. Мне пришло в голову, что было бы забавным совпадением, если бы вдруг оказалось, что вы едете именно к ним, и я решил это проверить.

— И пересекли ради этого океан? У меня нет слов! — Ванесса помолчала, все еще отказываясь верить в реальность происходящего. — И что вы собираетесь здесь делать?

— Фотографировать. А также оказывать посильную помощь остальным. Например, вам, как новичку.

— Только этого мне не хватало! — вполголоса пробормотала Ванесса. — А разве вы сами не новичок здесь? — спросила она вслух.

— Нет, я каждый год приезжаю в Бэтлоу.

— В любом случае я справлюсь сама, — сказала она.

— Вы как будто недовольны моим появлением здесь, — проговорил Эдвард, делая шаг ей навстречу. — А мне-то казалось, что вас должно радовать все, что может отвлечь внимание вашей сестры от моей персоны.

— Так значит, вы просто сбежали от Сюзан?

В его глазах промелькнула ирония.

— Нет. Я честно предупредил ее, что уезжаю на некоторое время.

— Она сильно расстроилась? — требовательно спросила Ванесса.

— Если и так, то не подала виду. Следуя вашим рекомендациям, я заранее подготовил нечто вроде прощальной речи, но даже не успел ее произнести, так как Сюзан сразу же сказала, что нам и в самом деле лучше некоторое время отдохнуть друг от друга. Из этого я заключил, что ваша сестра начала терять интерес ко мне и к идее сделать меня отцом своего ребенка.

Нет, все не так просто, подумала Ванесса, скорее, Сюзан лишь сменила тактику.

Она ничего не сказала вслух, но сердце ее сжалось при мысли о сестре, которая сейчас, должно быть, пребывает не в самом лучшем расположении духа, а ей к тому же даже не с кем поговорить!

— Итак, вы решили расстаться с Сюзан? — проговорила Ванесса, не в силах скрыть раздражение. — Что ж, если вы ее не любите, это лучшее, что можно сделать. Но улететь ради этого в Австралию, на край света?! Неужели нельзя было найти места поближе? Я так стремилась поработать здесь, и вдруг — вы.

Эдвард нахмурился.

— Неужели мое присутствие может помешать вам?

— Нет, но оно создает ненужные осложнения.

— Вот как? Какие же? — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Означает ли это, что моя скромная персона пробудила в вас такое же любопытство, как и ваша — во мне?

Ванесса считала, что она давно отучилась краснеть, но сейчас ей не удалось скрыть смущение. Она почувствовала, как к щекам прихлынул жар, покрывая кожу ярким румянцем.

Это не осталось незамеченным для Эдварда, и на его губах мелькнула насмешливая улыбка. Минуту назад Ванессе хотелось спрятаться, забиться в какую-нибудь норку, но его улыбка словно подхлестнула ее, заставляя ринуться в атаку.

— Как вы можете с такой легкостью переключать свое внимание с одной сестры на другую? Или для вас это то же самое, что сменить перчатки? — сердито воскликнула она.

В ответ на ее гневную тираду Эдвард открыто рассмеялся.

— Забавно, но я и сам задавал себе этот вопрос, — сказал он. — И, поразмыслив, понял, что единственным объяснением моего странного поступка может служить тот факт, что ваша сестра сама выбрала меня из общего стада, — если позволите такое сравнение, — и это произошло даже отчасти против моей воли, тогда как мы с вами проявили друг к другу обоюдный интерес.

— Вовсе нет, — возразила Ванесса. — Мы встретились только из-за Сюзан!

— Это не имеет значения. — Он небрежно махнул рукой. — Наш интерес друг к другу вспыхнул с первого взгляда и одновременно, так что Сюзан тут ни при чем.

— Я вовсе не собираюсь признавать, что я… — Ванесса прикусила губу и испуганно замерла, опасаясь, что сейчас снова покраснеет, однако на этот раз ей удалось сохранить самообладание. — Я вовсе не интересуюсь вами, мистер Мэддокс, не обольщайтесь. И давайте оставим этот разговор, — добавила она, с вызовом глядя ему в лицо.

— Думаю, ваше первое утверждение ближе к истине. Я имею в виду, что вы не собираетесь признавать свой интерес ко мне. Но я согласен оставить эту тему. Давайте ваш багаж.

Ванессе очень хотелось поставить жирную точку в разговоре, но она сдержалась. В конце концов, она приехала сюда работать, а не выяснять отношения с бывшим возлюбленным своей сестры.

Несколько минут спустя ее чемодан и ящики с оборудованием были уже погружены в джип.

— Прошу вас, мадам! — сказал Эдвард, распахивая перед ней дверцу.

Обойдя машину кругом, он проверил, заняла ли свое место красавица Пегги, и сел за руль.

— Довольно жарко для этого времени года, — сказала Ванесса, нарушая тягостное молчание.

— Да, но зато ночами здесь бывает довольно прохладно, — отозвался Эдвард. — Вы впервые в Австралии, Ванесса?

— Да.

— Тогда вам будет что посмотреть. Да и со временем года тоже повезло — сейчас здесь все цветет, не слишком сухо и не слишком сыро. Вы умеете ездить верхом?

— Разумеется!

— Отлично. Лошади для местных жителей — основное средство передвижения. Я не знаю, чем будете заниматься вы, но Джон Мур сказал мне, что ваш предшественник довольно много времени проводил в разъездах.

— Я буду продолжать его работу. В сиднейском университете надеются, что когда-нибудь тут будет создан национальный парк, так что мне предстоит определить места расселения некоторых редких видов животных и оценить их численность.

— Отлично. В таком случае я смогу составить вам компанию, а заодно собрать материал для нового фотоальбома.

— Разве вы не собираетесь возвращаться в ближайшее время в Лондон? — с едва скрываемым страхом спросила Ванесса.

— Нет.

— Но почему? — удивилась она. — Я и представить не могла, что вам нравится жить в глуши. Вы скорее похожи на человека, который всю свою жизнь провел в Лондоне.

— Не стоит делать таких поспешных выводов, — усмехнулся Эдвард. — Австралия для меня — вторая родина.

— Как это?

— Моя мать родом из этих мест, а Лесли — дочь ее родной сестры. Так что я часто приезжал сюда в детстве, и в Бэтлоу у меня полно родственников.

Каменистая дорога сделала крутой поворот, и за небольшой рощицей высоких деревьев показалось несколько одноэтажных построек. По-видимому, это и была биостанция.

— Но разве у вас нет дел в Лондоне?

— Дела есть всегда, — философски заметил Эдвард. — Но существует несколько причин, по которым я решил взять длительный отпуск. Во-первых, мне надоело фотографировать длинноногих девиц и захотелось выбраться на природу. Во-вторых, я надеюсь, что за полтора месяца Сюзан окончательно забудет обо мне. — Он немного помолчал, словно раздумывая, продолжать или нет. — Есть и еще одна причина, но о ней я предпочел бы промолчать.

— Нет уж, раз начали, договаривайте, — потребовала Ванесса.

— Вы настаиваете?

— Да, особенно если это касается меня.

Машина остановилась у невысокого забора, окружающего постройки. Из густой листвы ближайшего дерева вспорхнула стайка разноцветных попугайчиков. В дверях дома, отделенного от забора ярко-зеленой лужайкой, показалась невысокая молодая женщина и приветливо помахала им рукой.

— Хорошо, — сказал Эдвард.

Он выключил мотор и повернулся к Ванессе, но вместо того, чтобы заговорить, некоторое время молча изучал ее лицо. Близость этого мужчины смущала девушку, она чувствовала странное волнение, не в силах противостоять его обезоруживающему обаянию.

Что в нем такого особенного? — задумалась она. Приятное, но обычное лицо, улыбчивые губы, умные карие глаза… широкие плечи, сильные руки… Что дает ему эту магическую власть над женщинами?

Эдвард подождал, пока их взгляды встретятся, и сказал:

— Меня одолевает довольно странное, но непреодолимое желание. Я хочу увидеть вас без одежды, мисс Перри. Прошу прощения, что говорю об этом прямо, но вы сами настояли на том, чтобы услышать правду.


Смыв с лица и рук дорожную пыль, Ванесса энергично расчесала щеткой волосы. Она была крайне недовольна собой.

И что это мне вздумалось добиваться, чтобы Эдвард объяснил причины своего появления? — злилась девушка. Почему я вовремя не прикусила язык?

В ответ на его обескураживающее заявление она ничего не сказала, лишь бросила свирепый взгляд и выскользнула из машины.

Эдвард невозмутимо вынул из багажника вещи и понес в дом. Джон и Лесли Мур тепло приветствовали Ванессу. Мужчины отправились распаковывать оборудование, а хозяйка показала девушке ее комнату.

— Чувствуйте себя как дома, — радушно сказала она. — Станция рассчитана на восемь человек, но у нас редко бывает столько народу, так что все по-семейному просто.

Почти спартанская обстановка временного жилища вполне устраивала Ванессу. Две узких металлических кровати, письменный стол, шкаф для одежды, в углу — раковина с зеркалом. Воспользовавшись предложением Лесли привести себя в порядок перед обедом, она умылась и причесалась, а потом сердито бросила щетку на кровать и недовольно прошлась по маленькой комнате.

Избежать встречи с Эдвардом за обедом невозможно, раздраженно думала девушка. Как смотреть ему в лицо, не краснея от смущения? И вообще, как прожить здесь полтора месяца, еще в первый день услышав подобное заявление? Кроме того, нельзя забывать и о Сюзан… Новая тактика, к которой та прибегла фактически по ее совету, вряд ли поможет удержать Эдварда Мэддокса, но почему-то Ванессу не покидало ощущение, что даже просто находясь рядом с этим мужчиной, она совершает предательство по отношению к сестре.


Лесли Мур было на вид чуть больше тридцати. Загорелая, стройная, она обожала лошадей, сидела в седле с шестилетнего возраста, а в юные годы участвовала в соревнованиях по верховой езде и даже получала призы, о чем с гордостью сообщил Эдвард.

— Наши матери обе выросли в этих местах, но моя вскоре после замужества уехала в Шотландию. Я родился уже там, а здесь бывал почти каждый год, — рассказывал он.

Обед, сервированный на открытой веранде, был обильным, но простым: холодное отварное мясо, картофельный салат, хлеб, сыр.

— Если вы любите готовить, Ванесса, кухня в вашем полном распоряжении, — с улыбкой заметила Лесли. — Я не слишком хорошая хозяйка и, как правило, ограничиваюсь самыми незамысловатыми блюдами. Так что, думаю, все будут рады, если кто-то внесет разнообразие в наше скромное меню.

— Не соглашайтесь, Ванесса, — заговорщицки шепнул девушке Эдвард. — А не то вместо того, чтобы изучать местную флору и фауну, вы все время будете торчать на кухне.

— Признайся, что ты просто опасаешься конкуренции, Эдвард, — возразила Лесли. — Знаете, мой кузен неплохо готовит…

— Ты преувеличиваешь, — возразил Эдвард.

— …правда, только под настроение, — закончила фразу та.

— Вы давно здесь живете? — спросила Ванесса, чтобы сменить тему.

— Да. Я родилась и выросла в усадьбе недалеко от Бэтлоу, а с Джоном мы познакомились, когда он приехал сюда работать в составе научной экспедиции. Потом организовали биостанцию, и он уже несколько лет руководит ею. Когда Эдвард был студентом, он часто проводил у нас каникулы. Страшно вспомнить, сколько девушек-практиканток уехало отсюда с разбитыми сердцами…

— Ну что ты такое говоришь, Лесли! — возмутился Эдвард. — Из твоих слов у Ванессы сложится обо мне превратное впечатление. Она и так уже назвала меня Казановой.

Лесли с интересом перевела взгляд на девушку.

— Эдвард говорил, что вы с ним знакомы, но я не предполагала, что так близко.

— Вы ошибаетесь, — холодно возразила Ванесса. — Мы с ним почти не знакомы, а причиной такой характеристики стали его отношения с моей сестрой.

Доктор Джон Мур, высокий темноволосый мужчина, до сих пор не проронивший ни слова, сказал:

— Никогда не следует встревать между сестрами, приятель.

Ванесса бросила на Эдварда торжествующий взгляд и вновь опустила глаза в тарелку.

— Мне не в чем себя упрекнуть, — возразил тот, пододвинул к себе одну из бутылок с пивом, вскрыл ее и наполнил стакан, задумчиво наблюдая, как поднимается шапка пены. — Я не искал знакомства с сестрами Перри. Они сами меня нашли — сначала старшая, потом младшая.

— Сколько вам лет, Ванесса? — поинтересовалась Лесли. — Вы так молодо выглядите, что похожи скорее на студентку, чем на дипломированного специалиста.

— Двадцать шесть, — ответил за девушку Эдвард. — Но я с тобой согласен, Ванесса выглядит гораздо моложе.

— Я умею сама отвечать на вопросы, — ледяным тоном проговорила Ванесса.

— Не обращайте на Эда внимания, — поспешила разрядить обстановку Лесли. — Он всегда такой.

Как ни странно, сменить скользкую тему помог молчаливый Джон Мур.

— Одна из наших лошадей захромала. Поскольку вы практикующий ветеринар, — обратился он к Ванессе, — может, посмотрите ее после обеда?

— Да-да, конечно! — поспешно воскликнула она, с трудом отвлекаясь от мыслей о мужчине, который сидел напротив и смотрел на нее с озорной усмешкой в золотисто-карих глазах.


После обеда Ванесса переоделась, облачившись в старые джинсы и клетчатую рубашку, и отправилась на конюшню. Ее сопровождали Джон и увязавшийся за ними Эдвард.

Причина хромоты лошади обнаружилась быстро — в ее копыте застрял гвоздь.

Пока Ванесса осматривала животное, мужчины молчали, но она чувствовала, что они внимательно наблюдают за ней. После того как она вытащила гвоздь и сделала лошади укол антибиотика и противостолбнячной сыворотки, Джон посмотрел на нее с уважением.

— Вы молодчина! Никому из нас и в голову не приходило, что все объясняется так просто! — сказал он, и Ванесса восприняла это как похвалу в свой адрес.

После ужина, который мало чем отличался от обеда, девушка ушла в свою комнату, решив лечь спать пораньше. Она несколько раз зевнула, но потом вдруг, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, надела толстый вязаный пуловер и вышла на веранду.

Уже стемнело, и в прохладном воздухе сильнее чувствовались ароматы незнакомых трав. Ванесса взяла с веранды плетеное кресло, вынесла его на лужайку и, уютно устроившись, принялась рассматривать мириады звезд, которые сверкали как бриллианты на черном бархате, складываясь в непривычный узор южного неба.

Именно здесь и нашел ее Эдвард Мэддокс.

— Я думал, вы уже спите. — Он взял с веранды еще одно кресло и поставил рядом. — Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Ванесса неопределенно пожала плечами.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Эдвард. — Подождите, я сейчас вернусь.

Он исчез и минут через пять вернулся с бутылкой вина и двумя бокалами.

— Надеюсь, вы не против? Лесли вообще не пьет и не позволяет пить своему мужу, а потому алкогольные напитки в этом доме не водятся, так что я привез несколько бутылок с собой.

Из сада прибежала Пегги. Она положила голову на колени Ванессе и, когда девушка ее погладила, улеглась на землю у ног Эдварда.

— Если вы думаете, что я способна выпить полбутылки вина, то ошибаетесь, — холодно произнесла Ванесса.

— Это вино стоит того, — возразил Эдвард, — чтобы сделать хотя бы один глоток. Можете мне поверить.

Он достал из кармана штопор, откупорил бутылку, наполнил бокал и протянул его девушке. После секундного колебания она взяла бокал.

— Здесь так красиво, правда? — сказал Эдвард, указывая на небо. — В Лондоне такого не увидишь.

— С вами трудно не согласиться. Я чувствую себя, как на другой планете, — призналась Ванесса. — Ни одного знакомого созвездия.

— Да, в Южном полушарии небо совсем другое. Я люблю смотреть на звезды, сидя ночью у костра, когда слышно, как потрескивают дрова, а где-то рядом пасутся лошади…

Он замолчал. Ванесса потягивала вино, не предпринимая никаких попыток возобновить разговор.

— Почему вы все время злитесь на меня? — неожиданно спросил Эдвард.

Этот вопрос застал ее врасплох.

— Вовсе нет, — возразила она после секундной заминки.

— Не пытайтесь обмануть меня. Я понимаю, что одна из возможных причин этой неприязни — ваша сестра. Но если на некоторое время забыть о Сюзан… что вас еще раздражает?

Было бесполезно пытаться разглядеть выражение лица Эдварда — для этого было чересчур темно, хотя Млечный путь сиял прямо у них над головами, — однако у Ванессы сложилось впечатление, что он говорит очень серьезно.

— Может быть, вам не нравится моя профессия? — продолжил он. — Но поверьте, я не все время фотографирую красоток для обложек модных журналов.

— Меня это совершенно не волнует, — сказала она.

— Надеюсь, вы не поверили сказкам о десятках разбитых сердец?

— А почему бы нет?

Эдвард вздохнул.

— Потому что это неправда.

Ванесса только хмыкнула.

— Почему вы не верите мне? — с какой-то детской обидой в голосе воскликнул он.

— Потому что не сомневаюсь, что о вас говорят чистую правду. Во всяком случае, по поводу ваших похождений в юности.

— И почему вы так считаете? — поинтересовался Эдвард.

— Чтобы понять это, надо быть женщиной, — ушла от ответа Ванесса.

— Знаете, — задумчиво произнес он, — на днях я прочитал высказывание, которое мне запомнилось. Оно как раз касается женщин.

— Вот как? — заинтересовалась она. — Какое же?

— Цитирую почти дословно: «Если мужчина умен настолько, чтобы понимать женщин, то ему должно хватать ума, чтобы молчать об этом».

— А вы их понимаете? — улыбнулась Ванесса.

— До сих пор мне казалось, что да, — медленно проговорил Эдвард. — Но теперь…

Ей не понравилось, что разговор принимает такой оборот.

— Мне завтра рано вставать, так что…

Она осушила бокал и протянула Эдварду, но тот снова наполнил его вином.

— Еще один не повредит, не так ли? Кроме того, мне кажется, вино помогает вам расслабиться, мисс Перри.

Ванесса, сама не зная почему, послушно взяла из его рук бокал.

— Значит, вот в чем ваш секрет, — протянула она. — Вы просто спаиваете женщин.

— Ну что вы! — в притворном ужасе воскликнул Эдвард. — Просто мне показалось, что вы нервничаете, и я подумал, что немного вина пойдет вам на пользу.

— Если бы вы не оказались первым человеком, с которым я столкнулась, приехав сюда, я бы не нервничала, — ответила Ванесса после короткой паузы. — Я не могу не думать о том, что Сюзан… — Она умолкла, уставившись в звездное небо.

— Я ведь объяснил вам, что произошло, — мягко произнес Эдвард.

— Да, а потом сказали, что вам любопытно узнать, как я выгляжу без одежды, словно речь идет о каком-то уродце из цирка! — выпалила Ванесса.

— Ах, вот что… — Он наполнил свой бокал и залпом выпил. — Вообще-то я имел в виду совсем другое, но тем не менее прошу прощения. Если бы я считал вас уродливой, у меня никогда не появилось бы желания посмотреть на вас без одежды. Вы улавливаете разницу?

— Вы запутались и теперь пытаетесь выкрутиться, мистер Мэддокс! А я прекрасно поняла, что вы подразумевали.

— Понимаете? — с удивлением переспросил Эдвард. — Тогда, может, объясните это мне?

Ванесса криво усмехнулась.

— Что ж, если вы настаиваете… Еще во время нашей первой встречи у вас в студии вы недвусмысленно дали понять, что считаете меня недостаточно женственной, особенно по сравнению с Сюзан. — Несмотря на полумрак, она увидела, что он смутился, и негромко рассмеялась. — Послушайте, давайте забудем об этом, — сказала она. — Меня всегда сравнивали с сестрой, и я привыкла оставаться на втором плане.

— У меня просто нет слов, — пробормотал Эдвард.

— Вот и хорошо, потому что я устала и хочу спать.

— Мне неприятно, что вы в таком грустном настроении.

— Не волнуйтесь, вы здесь ни при чем, — сказала Ванесса, но голос ее предательски дрогнул, и Эдвард это заметил.

— Это из-за него, Ванесса? — тихо спросил он. — Из-за вашего погибшего жениха?

Она быстрым движением поднялась на ноги.

— Да. Мы были так счастливы с Кевином, что я никогда не забуду о нем и не поверю, что такое может повториться.

Эдвард встал с кресла, и красавица Пегги тут же вскочила, выжидательно глядя на хозяина.

— Так значит, на самом деле Сюзан не имеет к этому отношения? — спросил он.

— Она тоже, — возразила Ванесса. — Если вы… — Она сделала короткую паузу, тщательно подбирая слова. — Если вы и в самом деле заинтересовались мной, то знайте, вас ждет двойное препятствие — во-первых, мои воспоминания о Кевине, а во-вторых, тот факт, что моя сестра влюблена в вас. Спокойной ночи.

Девушка повернулась и направилась к веранде, держа в одной руке плетеное кресло, а в другой — пустой бокал.

Эдвард Мэддокс не стал ее догонять. Он снова опустился в кресло и взял в ладони собачью морду.

— Дорогая моя Пегги, — проговорил он, — кто бы мог поверить, что я окажусь таким идиотом? Должен тебе признаться, что я вел себя, как слон в посудной лавке. Но, честно говоря, эта женщина все больше увлекает меня. Тебе она тоже нравится, правда?

Собака с обожанием посмотрела на него и в знак согласия вильнула хвостом.

— Вот и отлично. Как говориться, утро вечера мудренее. Нам нужно просто сменить тактику. Мы еще поборемся!


Неделя прошла в работе. Каждый день Ванесса отправлялась верхом на лошади к тому участку будущего заповедника, который должна была изучить, потом шла пешком сквозь заросли и проводила долгие часы, наблюдая за поведением животных, отмечая на карте места их расселения и численность. В этих поездках ее обычно сопровождал немногословный Джон. Иногда к ним присоединялся Эдвард, который неизменно брал с собой камеру и по просьбе Ванессы делал снимки, которые должны были наглядно иллюстрировать ее исследования. Однако по большей части он держался поодаль, фотографируя пейзажи, животных, цветы. Странно, но саму Ванессу Эдвард не пытался снимать, и она была не то чтобы огорчена этим, а скорее заинтригована.

В воскресенье, проснувшись, как обычно, на рассвете, девушка вспомнила, что может позволить себе выспаться, и снова закрыла глаза.

Когда в десять часов утра она вышла на кухню, там никого не было. Видимо, все обитатели дома уже успели позавтракать. Ванесса приготовила чай и пару бутербродов и отнесла на подносе к себе в комнату. Никаких определенных планов на воскресенье у нее не было, и она решила заняться собой: вымыла голову, смазала увлажняющим кремом лицо и шею, сокрушенно вздохнула, заметив на теле несколько синяков, и занялась ногтями. Ванесса не пользовалась лаком, но руки ее всегда были ухоженными, во всяком случае, до приезда сюда.

Закончив маникюр, она села к столу и написала подробное письмо домой, рассчитывая отправить его с ближайшей оказией. Биостанция могла связаться с внешним миром только по рации, Бэтлоу, ближайший поселок, находился от нее милях в двадцати, а на полпути туда располагалась ферма, откуда два раза в неделю привозили продукты.

Поначалу Ванесса планировала работать и в выходные, но Лесли объяснила ей, что в воскресенье у них это не принято.

Отдыхать так отдыхать, решила девушка и вместо уже надоевшей одежды цвета хаки надела голубые шорты и яркую желтую блузку. Разумеется, к такому наряду не подходили грубые спортивные ботинки, и она достала из чемодана изящные босоножки, которые захватила с собой исключительно по настоянию сестры.

Снова удивившись полной тишине, которая стояла в доме и вокруг него, Ванесса вышла на веранду. Она вынесла кресло на солнышко и села, чтобы подсушить влажные волосы. Теплые солнечные лучи ласкали кожу, и девушка прикрыла глаза. Губы ее сами собой расплылись в блаженной улыбке. Что ж, первая неделя на биостанции прошла не так уж плохо, удовлетворенно подумала она.

Конечно, вначале Ванесса уставала — ей давно не приходилось столько ездить верхом и ходить пешком. Но она не проронила ни слова жалобы, за что была вознаграждена молчаливым уважением в глазах доктора Мура и его жены. Эдвард Мэддокс продолжал удивлять Ванессу. После того разговора под звездным небом он как будто не стремился сблизиться с ней и общался вежливо, как с коллегой.

Эти отношения не вышли за рамки дружеских даже тогда, когда вчера им пришлось вместе готовить ужин.

— Моя кузина Лесли замечательная женщина, но готовить она не любит и не умеет, — сказал Эдвард, когда они с Ванессой возвращались на станцию из очередной экспедиции. — Видно, придется мне сегодня браться за дело самому — надо же хотя бы раз в неделю нормально поесть. Вы поможете мне, Ванесса?

— А разве среди сотрудников биостанции не должно быть повара? — поинтересовалась она.

— Он приезжает только тогда, когда здесь работает много народу. Но вы не представляете, как трудно найти такого, который устраивал бы мою кузину. Лесли считает, что он должен не только хорошо готовить, но еще при этом не пить, не курить и не ругаться, а не то она возьмется за его перевоспитание. Это мало кто способен выдержать, и в результате дольше двух месяцев здесь никто еще не задерживался.

— По-моему, вы преувеличиваете, — возразила Ванесса. — Меня Лесли вовсе не пытается перевоспитывать.

— Значит, вы ей понравились. И потом, у вас нет никаких пороков… Так вы готовы к сотрудничеству со мной у плиты?

Ванесса не видела причин отказываться, и этот ужин оказался приятным исключением из правила. Эдвард мастерски поджарил цыплят, она испекла на десерт яблочный пирог, а бутылка вина, при виде которой Лесли Мур не сдержала ворчливого замечания, сделала трапезу почти праздничной.


Девушка открыла глаза, возвращаясь от приятных воспоминаний к реальности, и провела рукой по волосам, проверяя, высохли ли они. Вокруг по-прежнему было тихо.

Интересно, куда же все подевались? — задумалась Ванесса и в полном недоумении прошла в дом.

Спутанные густые волосы не слушались щетки. Она промучилась несколько минут, пытаясь придать прическе хоть какую-то форму, и в конце концов просто заплела толстую короткую косичку.

Бросив взгляд в зеркало, девушка заметила на своем лице явные признаки досады. Неужели это оттого, задумалась она, что мужчина, которого я, условно говоря, поставила на место, больше не пытается переступить обозначенную мною самой черту? Но разве не этого я хотела? Я объяснила ему ситуацию, и он все понял. Так почему же меня это так раздосадовало?

Нет, это не досада, поспешила успокоить себя Ванесса. Это всего лишь любопытство.

Ее мысли вернулись к сестре. Позвонив домой из Сиднея, перед тем как вылететь в Гринхилл, Ванесса разговаривала с Элизабет, и та сказала ей, что Сюзан окончательно утвердили в качестве исполнительницы партии Эллен в опере Бриттена «Питер Граймс». Оперу ставят в концертном исполнении, и не исключено, что труппа скоро отправится на гастроли.

Ну что ж, это поможет Сюзи отвлечься, решила Ванесса.

Она прошла на кухню и от нечего делать решила испечь кекс. В конце концов, сегодня воскресенье. Почему бы не побаловать себя сладким?

Когда девушка уже собиралась поставить форму с тестом в духовку, на веранде послышались шаги. Это был Эдвард. Он повесил на крючок в холле свою шляпу и остановился в дверях кухни.

— Доброе утро, мисс Перри! Как приятно видеть вас у плиты! Я и не думал, что вы такая хорошая хозяйка!

— Спасибо за комплимент. А где все остальные?

Он не ответил.

Ванесса закрыла дверцу духовки, повесила полотенце на крючок и повернулась к нему. Эдвард стоял, скрестив на груди руки и прислонившись спиной к дверному косяку. Направление его взгляда заставило Ванессу замереть — он смотрел на ее ноги.

Потом он медленно поднял глаза, и их взгляды скрестились. Девушка почувствовала, как гулко застучало ее сердце, а во рту сразу же пересохло. Она вдруг сообразила, что впервые предстала перед этим мужчиной одетой не в брюки, а в короткие шорты…

Эдвард первым нарушил немую сцену. Заметив на столе миску, в которой Ванесса замешивала тесто, он соскреб деревянной ложкой со стенок остатки и облизал ее.

— Вкусно! Это имбирный кекс с изюмом? Я его очень люблю! — Он поставил миску на стол. — Вы спрашивали, где остальные? Уехали.

— Как уехали? Куда? — всполошилась она.

— В гости, — небрежно ответил Эдвард. — Лесли всегда навещает в выходные своих родителей в Бэтлоу. Кроме того, она никогда не пропускает воскресную службу в церкви. Они с Джоном выехали рано утром, еще на рассвете.

— А когда вернутся? — быстро спросила Ванесса.

— Скорее всего, завтра.

— А почему вы не поехали с ними?

— Ну, — задумчиво произнес он, — со своими родственниками я не так давно встречался, да и без воскресной службы вполне могу обойтись… И потом, разве я мог оставить вас в одиночестве?

— Со мной ничего бы не случилось, — заметила Ванесса.

Немного придя в себя, она начала собирать со стола грязную посуду и складывать в раковину. Эдвард протянул ей пустую миску из-под теста.

— А вы не хотите искупаться после обеда? — спросил он.

— Искупаться? — удивилась она. — Где?

— В нескольких милях отсюда. Мы можем взять лошадей…

— Только не лошадей! — в ужасе воскликнула Ванесса. — То есть я хотела сказать… — смутилась она.

— Все понятно, — усмехнулся Эдвард, — после такой нагрузки у вас болят мышцы. Что ж, можно поехать туда и на джипе.

— Видите ли… — Она замолчала, подбирая слова.

— Пытаетесь найти другие причины для отказа? — быстро спросил он. — Я догадываюсь, какими они могут быть, поэтому обещаю не бросать больше таких дерзких взглядов на ваши ноги. Извините, но я все-таки мужчина, вот и не смог скрыть своего восхищения.

Ванесса с такой силой повернула кран, что вода хлынула оттуда мощной струей, разлетаясь брызгами. Эдвард поспешно убавил напор.

— Мы можем взять с собой еду, в том числе и ваш кекс, — вкрадчиво проговорил он. — Уверяю вас, будет очень приятно сидеть в тени деревьев, наблюдать за птицами — журавлями и аистами. А еще там растут водяные лилии. Это райский уголок, который вполне заслуживает того, чтобы стать частью национального парка, так что вы просто обязаны его увидеть.

— Ну, я не знаю… — нерешительно проговорила Ванесса, уже почти готовая согласиться.

— Моя собака просто обожает гулять там. Не лишайте ее такого удовольствия.

— Это просто шантаж! — улыбнулась Ванесса.

— Возможно, — серьезно сказал Эдвард. — Но я знаю, что вы с Пегги нравитесь друг другу.

— Ладно, едем! — сдалась девушка.


Когда они добрались до места, о котором говорил Эдвард, Ванесса застыла в немом восхищении. Картина, представшая перед ней, была действительно великолепна. Широкая равнина обрывалась крутым уступом; из обнажившихся горных пород пробивался ручей, который превращался в водопад, образовывавший внизу несколько небольших бассейнов, окруженных пышной растительностью. У кромки воды белела полоска песка, а чуть дальше на поверхности плавали розовые, белые и сиреневые головки водяных лилий. При приближении автомобиля стройные белые цапли поднялись в воздух и уселись на высоких деревьях.

— Эта вода имеет целебные свойства и действует на усталые мышцы, словно волшебный бальзам, — заметил Эдвард, когда они вышли из машины.

— Сейчас проверим, — весело отозвалась Ванесса.

Она заранее надела купальник, и теперь, проворно сбросив шорты и блузку, с разбегу бросилась в воду. Даже Пегги не удалось опередить ее.

— Только не говорите, что здесь водятся крокодилы! — крикнула она, вынырнув. — Я готова задушить их всех голыми руками, только чтобы не вылезать из воды.

Эдвард, смеясь, начал раздеваться.

— Просто замечательно! — воскликнула Ванесса, убирая с лица мокрые волосы. — Вода такая чистая и прохладная! Я уже чувствую себя так, словно заново родилась.

Она подняла руки над головой и снова нырнула. Вскоре Эдвард последовал ее примеру.

— Хотите посидеть под водопадом? — предложил он. — Там есть удобный выступ.

Они забрались на скалу, которая образовывала нечто вроде скамьи. Пегги возбужденно лаяла и тоже пыталась вскарабкаться к ним.

— Ну, давай, иди сюда!

Эдвард наклонился и подхватил собаку, но вдруг схватился за плечо. Его лицо скривилось от боли.

— Что, оно так и болит с тех пор, как мы встретились в Лондоне?

— Уже почти прошло, — пробормотал он, — но, видимо, я сейчас неудачно наклонился и снова потянул ту же самую мышцу. Вообще-то, я старался быть осторожным… Что вы собираетесь делать?

Ванесса осторожно, чтобы не упасть со скользкой скалы, встала на ноги.

— То же самое, что и в прошлый раз. Не возражаете?

Она опустилась рядом с Эдвардом на колени и принялась массировать ему плечо.

— Я и мечтать об этом не мог, — тихо сказал он.

Минут десять спустя Ванесса спросила:

— Ну как?

— Простите, не понял?

— Вам лучше? Скаковой лошади такого массажа вполне бы хватило.

— Ну, я все-таки не лошадь, — усмехнулся он. — Думаю, мне потребуются более продолжительные и частые процедуры. Или вы ко всем мужчинам относитесь, как к животным?

Он еще не успел договорить, как Ванесса столкнула его в воду, но при этом сама поскользнулась и упала следом. Пегги, решив, что это веселая игра, прыгнула ей на спину.

Вынырнув на поверхность, Ванесса неожиданно оказалась в объятиях Эдварда.

— Что вы делаете? — растерянно проговорила она.

— Вот что, — ответил он, целуя ее.

Они ушли под воду, а когда вынырнули, девушка сердито выпалила, задыхаясь:

— Я чуть не утонула!

— Тогда придется вам помочь.

Эдвард перевернул ее на спину и поволок к берегу, словно спасатель утопающую.

— Отпустите меня!

Ванесса извивалась, пытаясь вырваться, но его хватка была железной. Наконец ее ноги коснулись песчаного дна, и вскоре они оба оказались стоящими по пояс в воде.

— Вы правы, — сказал Эдвард, — гораздо удобнее делать это стоя.

Он снова начал целовать ее, и Ванесса больше не сопротивлялась.

Я просто обессилена борьбой, убеждала себя она, но когда Эдвард наконец выпустил ее из объятий, почему-то не сразу отстранилась. Ощущение, которое возникало от соприкосновения их мокрых тел, приятно возбуждало. Они были словно созданы друг для друга, как две половинки одного целого, а поцелуй Эдварда говорил о его искренней страсти. Его объятия были крепкими, но не грубыми, в них чувствовалась нежность и ласка, поэтому, когда он отпустил Ванессу, она даже испытала некоторое разочарование.

Он провел мокрым пальцем по ее щеке и тихо сказал:

— Наше влечение взаимно, Ванесса, как бы вы этого ни отрицали.

— Я… — Она чуть было не проговорилась, что не собирается больше отрицать это, но вовремя остановилась. Однако Эдвард терпеливо ждал ответа. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, мистер Мэддокс, — вздохнула девушка.


3


Они молча выбрались на берег. Ванесса прошла за заросли кустарника и переоделась в шорты и блузку.

К тому времени, когда она вернулась, Эдвард уже развел небольшой костер и подвесил на треножник закопченный котелок.

— Сейчас у нас будет настоящий походный чай, — сказал он.

— Отлично, — отозвалась Ванесса, вытирая полотенцем мокрые волосы.

Эдвард достал из машины клетчатое покрывало и расстелил на песке.

— Садитесь. Думаю, для начала можно выпить чаю с кексом, а потом, если мы снова проголодаемся, откроем консервы и порежем хлеб.

Он не стал переодеваться, а только накинул на плечи рубашку. Некоторое время они молча сидели, глядя на огонь. Когда вода закипела, Эдвард бросил в котелок щепоть заварки. Ванесса достала из сумки кекс, отрезала несколько кусков и дала один Пегги.

— Вкусно, — похвалил Эдвард. — Кто научил вас готовить?

— Моя тетушка Бетси, но я думаю, каждый может освоить это дело, если захочет.

— Здесь важно не столько желание, сколько необходимость, — заметил Эдвард. — Когда живешь один, приходится либо питаться бутербродами, либо вставать к плите самому.

— Но ведь в Лондоне всегда можно найти, где пообедать или поужинать, — заметила Ванесса.

— Признаться, я не любитель есть в ресторанах. Это отнимает слишком много времени, а если повар действительно хороший — то и денег. А всякие хот-доги и гамбургеры мне надоели еще в студенческие годы.

— Вы специально учились на фотографа?

— Нет, я хотел быть журналистом и писать о политике. — Эдвард взял нож и отрезал себе еще кусок кекса. — Но жизнь сложилась так, что хобби стало для меня основной профессией.

— А кто научил вас фотографировать? — продолжала расспрашивать его Ванесса.

— Отец.

— Значит, это семейная традиция? В таком случае вам нужен наследник, чтобы ее продолжить.

— Намекаете на то, что мне не следовало отказываться от предложения вашей сестры?

Ванесса посмотрела на него с удивлением, к которому неожиданно для нее самой добавилась ревность.

— Что это вы вдруг вспомнили о Сюзан? — с иронией заметила она. — Соскучились?

— Если честно, то нет. Но мне было бы легче, если бы я был уверен, что она спокойно перенесла наш разрыв.

Не торопясь отвечать, Ванесса собрала в ладонь оставшиеся от кекса крошки и бросила их в траву. Несколько пичужек слетели с дерева и, опасливо поглядывая на людей, начали клевать угощение.

— К сожалению, мне нечем вас порадовать, — после долгой паузы произнесла она. — Когда я звонила домой из Сиднея, а это было больше недели назад, мне не удалось поговорить с Сюзи. Тетя Бетси сказала, что она собирается на гастроли.

— Куда?

— Не знаю. Послушайте, вас так интересуют планы моей сестры, что я начинаю подозревать…

— Я расспрашиваю вас, потому что не хочу, чтобы Сюзан стояла между нами, — перебил ее Эдвард. — Но мне не дают покоя ваши слова. Вы сказали, что все это слишком хорошо, чтобы быть настоящим. Что вы имели в виду?

— Сама не знаю, — пожала плечами Ванесса.

— Тогда почему вы позволили поцеловать себя? — спросил Эдвард.

Солнце уже клонилось к закату, тени удлинились. Аисты и цапли покинули свои наблюдательные посты на деревьях и вернулись к воде. Мерный шум водопада навевал дремоту.

— До сих пор меня ни разу не целовали против моей воли, — медленно проговорила Ванесса, — поэтому я от неожиданности просто не успела вовремя остановить вас. Вот и все.

Эдвард не отозвался, и в его молчании было что-то странное. Ванесса подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них было сомнение.

— Вы мне не верите? — спросила она. — Ну, хорошо, я попробую объяснить. Я подразумевала, что не могу поверить в вашу искренность. Мужчины…

— Я уже знаю, что вы скажете, — перебил ее он. — Впрочем, продолжайте. Итак, мужчины?..

— Могут быть ужасно назойливыми, — сквозь зубы процедила Ванесса, — и очень самоуверенными. Но прежде, чем вы начнете гордиться своей очередной победой, я хотела бы понять, как вам удалось… вскружить мне голову.

Эдвард многозначительно приподнял бровь.

— Откровенное признание.

— Да. Только не думайте, что я готова продолжать поддаваться вашим чарам.

— Но вам же нравится мое отношение…

— Разумеется. Это лучше, чем чувствовать себя заброшенной старой калошей.

— Понимаю.

Заметив, что Эдвард едва удерживается от смеха, Ванесса недовольно хмыкнула и поняла, что краснеет.

Что ж, ты сама виновата, сказал ей внутренний голос. Нечего было делать из себя дурочку и пытаться опровергнуть очевидное.

— Хотите, я расскажу вам о своем плане? — серьезно предложил он. — Вы сказали, что считаете невозможными серьезные отношения между нами по двум причинам — потому что до сих пор любите своего жениха и из-за Сюзан. Кстати, я уверен, что она на самом деле вовсе не увлечена мною… но не будем отклоняться от темы. Так вот, когда я узнал вашу точку зрения на наши отношения, то понял, что действовал неуклюже, и решил, что нам нужно сначала получше узнать друг друга.

Синие глаза Ванессы изумленно округлились.

— Но когда я увидел ваши ноги, — словно извиняясь, продолжил Эдвард, — моя решимость ослабла. Потом я увидел, как вы ныряете и резвитесь в воде, словно русалка. А ваш массаж…

— Но я просто хотела помочь вам, — пролепетала она.

Он криво усмехнулся.

— Ну да, вы все-таки медик, хотя и ветеринар, и профессиональный долг побуждает вас лечить не только животных, но и людей. Но вы ведь не станете отрицать, что вам доставило удовольствие продемонстрировать свою власть надо мной?

— Так значит, ваш поцелуй был местью? — недоверчиво спросила Ванесса.

— Не совсем, — покачал головой Эдвард, — скорее, мною руководило желание предупредить, что хотя вам и удавалось пару раз застать меня врасплох, не стоит переоценивать свои возможности.

Тон его был очень серьезным, но Ванесса понимала, что на самом деле он подсмеивается над ней. Она и сама невольно улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась.

— Я чувствую себя амазонкой, — сказала девушка наконец.

— Лучше не надо. Должен признать, вы и так уже задели мое самолюбие. Но… — Эдвард замолчал, а когда продолжил, от насмешки не осталось и следа. — Доказывать, что я могу поцеловать вас, совсем не то же самое, что хотеть этого.

Ванесса напряженно молчала, сжимая в руках кружку с остывшим чаем.

— Однако вам это было приятно, — добавил он, — не отрицайте.

Она сделала глоток и осторожно поставила кружку на песок.

— Да. Мало того, я с самого начала знала, что это будет так.

В глазах у Эдварда промелькнуло удивление.

Ванесса тряхнула головой и, убедившись, что волосы окончательно высохли, принялась заплетать их в косу. Эдвард молча наблюдал за ней, видимо, ожидая дальнейших объяснений.

— Не стану отрицать, — продолжила она, — я почувствовала влечение к вам еще во время нашей первой встречи и сразу поняла Сюзан. В вас есть что-то такое, что притягивает к себе женщин, так что многие поступили бы так же, как моя сестра.

— Что за чушь! — воскликнул Эдвард, поднимаясь.

— Почему вы так реагируете? — удивилась Ванесса. — Большинство мужчин были бы счастливы услышать такое о себе.

— Но не я. Попробовал бы я сказать вам что-нибудь подобное…

— Уже сказали, — прервала его она. — Помните? Что хотели бы увидеть меня без одежды?

— Послушайте, все, что я пытаюсь сделать, — это убедить вас, что нас обоих влечет друг к другу с того самого момента, как мы в первый раз встретились.

— Я и не спорю, но стараюсь объяснить вам, почему это произошло, — сказала Ванесса. — Дело в том, что у вас сложилась вполне определенная репутация, мистер Мэддокс. Сюзан была достаточно увлечена вами, чтобы предложить стать отцом своего ребенка, но что касается меня… — Она замолчала и посмотрела на него прищурившись. — А вы случайно не заключили пари с самим собой?

Эдвард оцепенел, и это выдало его с головой. Бросив на него взгляд, полный презрения, Ванесса встала и отошла.

Он остался стоять на месте, внимательно наблюдая за ней издали. Скрестив на груди руки, она молча смотрела на воду. Мальчишеская фигура и заплетенные в косичку волосы делали ее похожей на девочку-подростка.

Но целовалась она не как неопытный подросток, а как взрослая женщина, припомнил Эдвард. К тому же нельзя не отметить ее острый ум и зрелые взгляды на жизнь.

— Запрещенный удар? — негромко спросил он.

Ванесса обернулась и сурово посмотрела на него через плечо.

— Который достиг цели.

Эдвард неторопливо подошел к ней.

— Ну, хорошо. Не стану отрицать, я действительно заключил пари сам с собой. — Он виновато пожал плечами. — Но мы говорим не об этом. Если нас влечет друг к другу…

— И в чем же заключалось это пари? — ледяным тоном спросила Ванесса, не глядя на него.

— В том, что рано или поздно вы захотите лечь со мной в постель.

Она резко обернулась и яростно сверкнула глазами.

— Отвезите меня домой, мистер Мэддокс! Немедленно!

— Не раньше, чем мы все выясним, мисс Перри, — спокойно возразил он. — Мне кажется, что на самом деле вы злитесь не на меня, а на себя, причем только из-за того, что позволили себе выглянуть из той раковины, в которую добровольно спрятались после гибели жениха. Вас пугает реальная жизнь, но на самом деле нет ничего странного в том, что молодая здоровая женщина почувствовала влечение к мужчине…

— Который пытается соблазнить ее из спортивного интереса, — вскипела Ванесса, — и при этом спит с ее сестрой! Нет уж, увольте!

— Я не… — начал Эдвард, но она не стала его слушать:

— Отвезите меня домой. Я не желаю больше говорить об этом.

Съежившись, словно от холода, Ванесса направилась к машине. Эдвард последовал за ней. Порывшись в большой сумке, он достал куртку и протянул девушке.

— Вот, возьмите, — сказал он. — Становится прохладно.

Она неохотно накинула на плечи потрепанную мужскую куртку защитного цвета, открыла дверцу и села на пассажирское сиденье, однако Эдвард вместо того, чтобы гасить костер, собирать вещи и садиться за руль, достал из сумки две банки консервов, сыр и хлеб.

— Что это значит? — сердито спросила Ванесса.

Он выпрямился и посмотрел на нее. В этом взгляде светилась непреклонная уверенность в том, что все будет именно так, как он запланировал.

Какой самонадеянный тип! — возмущенно подумала она. Надо же было случиться, что именно он оказался первым мужчиной, который пробудил во мне интерес после Кевина.

— Мы не поедем сейчас домой, — спокойно сообщил Эдвард. — Заночуем здесь. Я захватил с собой пару спальных мешков. Сейчас приготовим ужин, а потом будем сидеть у костра, петь песни и разговаривать. Обещаю не затрагивать темы, которые вам не понравятся, так что вам ничего не угрожает.

— Но это невозможно! — воскликнула Ванесса.

Он усмехнулся и похлопал себя по карману рубашки.

— Ключи-то у меня.

— Но я вовсе не собиралась здесь ночевать! Даже до того… до того…

— До того, как мы поссорились? — подхватил Эдвард. — Ну и что? Я уверен, вам понравится. Если хотите, можете сидеть в машине и дуться, но будет лучше, если вы поможете мне приготовить ужин.


Как только из-за горизонта показались первые лучи солнца, Ванесса открыла глаза. Спросонья она не сразу сообразила, где находится. Ее взгляд упал на кенгуру, который пил воду из водоема. Неподалеку стояли странные длинноногие птицы, которых она никогда не встречала раньше.

Ванесса положила руку на ошейник Пегги и замерла, зачарованно наблюдая пробуждение природы и слушая радостный хор птичьих голосов.

Когда она наконец повернула голову, то увидела, что Эдвард тоже проснулся и смотрит на нее.

— Журавли? — одними губами спросила Ванесса.

Он молча кивнул.

Час спустя они уже пили горячий кофе и ели консервированную фасоль в томате. Несмотря на то, что ей пришлось провести ночь в спальном мешке на песке, Ванесса отлично выспалась. Перед завтраком она успела искупаться. Вода была холодной, но приятно освежала, и девушка вдруг поняла, что еще никогда в жизни ей не было так хорошо.

Сжимая в руках чашку с горячим кофе, она искоса взглянула на Эдварда. Странно, но оказывается, он не обманывал, обещая подарить ей незабываемую ночь, и сейчас она испытывала желание поблагодарить его за это.

Холод между ними к вечеру растаял сам собой. Да и как могло быть иначе, если после ужина Эдвард достал губную гармошку, и Ванесса, не зная слов, подпевала ему своим хрипловатым контральто. Они долго сидели у костра, любуясь звездным небом…

— И все-таки вы меня обманули, — сказала девушка, поймав взгляд Эдгара. Он удивленно поднял бровь, и она пояснила: — Когда сказали, что не собираетесь воспользоваться ситуацией. Да, вы не тронули мое тело, но похитили душу. И я благодарна вам за это.

Эдвард задумчиво провел ладонью по лицу, а потом взъерошил волосы, так что они встали дыбом. Казалось, он не ощущал утренней прохлады. На нем были те же самые шорты и рубашка, что и вчера, а свою куртку он опять отдал Ванессе, и теперь выглядел обезоруживающе мягким, по-мальчишески обаятельным и совершенно безобидным.

Когда он встал и потянулся, при виде его сильной мускулистой фигуры сердце у Ванессы забилось учащенно. Любуясь длинными ногами, узкими бедрами, широкими сильными плечами Эдварда, она вспомнила, что он еще и отличный наездник. Наблюдать за ним, когда он скакал верхом, было одно удовольствие…

Поглощенная своими мыслями, девушка не сразу расслышала, что он произнес ее имя.

Надо же было так увлечься созерцанием физических достоинств мужчины! — упрекнула себя она и, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно, откликнулась:

— Да?

— Думаю, нам пора собираться, — сказал Эдвард. — Джон и Лесли скоро вернутся, и будет лучше, если мы опередим их.

Мгновенно представив любопытный взгляд Лесли и то, какие выводы эта женщина может сделать, узнав, что они с Эдвардом провели ночь вместе, Ванесса поспешно вскочила.

— Я бы не хотела, чтобы им стало известно о нашей вылазке, — сказала она.

— Не волнуйтесь, мисс Перри, ваша репутация не пострадает, — с иронией отозвался Эдвард.

Пока Ванесса собирала остатки еды и грязную посуду, он затушил костер и убрал в машину спальники. Когда все, включая Пегги, уселись на свои места, Эдвард повернул ключ в замке зажигания, но мотор не заводился.

Только полчаса спустя им наконец удалось установить причину неисправности. Вероятно, разгерметизировался бензопровод, и за ночь весь бензин вытек — об этом свидетельствовало и большое темное пятно под днищем.

— О Боже, что же теперь нам делать! — в отчаянии воскликнула Ванесса.

— Что-нибудь придумаем, — с философским спокойствием отозвался Эдвард. — Кстати, где вы научились разбираться в автомобилях?

— Какое это имеет значение! — сердито сказала она. — Неужели вы не заметили, что стрелка, указывающая количество топлива, стоит на нуле?

— Этот счетчик уже несколько дней не работал, поэтому я просто залил полный бак перед отъездом, и все. Успокойтесь, Ванесса, ничего страшного не случилось. Нас обязательно найдут, уверяю вас.

— Этого еще не хватало! Неужели вы не понимаете, что нас будут подозревать в том, чего не было, и мы станем всеобщим посмешищем! — сердито заявила девушка, вглядываясь в зеркальце заднего вида и пытаясь стереть грязное пятно с подбородка. — Что это вы делаете? — спросила она, увидев, что Эдвард вытаскивает из джипа сумку с продуктами.

— Собираюсь перекусить. Насколько я помню, там еще оставался кусок кекса. Мы вполне можем выпить чаю.

— Надо было брать с собой не продукты, а запасную канистру с бензином! — язвительно заметила Ванесса.

— В данной ситуации это нас не спасло бы, — возразил Эдвард. — Или вы предлагаете обмотать бензопровод своим носовым платком?

— Боже, — простонала Ванесса, — ну почему все мужчины такие несносные?

— Ладно, оставим эту тему, — примирительно произнес Эдвард. — Давайте-ка лучше искупаемся — смоем грязь и немного успокоимся. А потом я мог бы предложить вам еще один замечательный способ улучшить настроение.

— Какой же? — буркнула девушка.

— А вы не догадываетесь? Думаю, поцелуй пойдет вам на пользу.

— За кого вы меня принимаете?! — возмутилась она. — За девочку-подростка?

— Нет. Я отлично знаю, что вам двадцать шесть лет, вы сами мне это сказали. Но если так пойдет и дальше, вы и сами не заметите, как вам стукнет шестьдесят.

Ванесса уперла руки в боки и отшвырнула за спину растрепавшуюся косу.

— На что вы намекаете?

— Ни на что. — Эдвард пожал плечами и снял рубашку. — Просто приглашаю вас искупаться. Поверьте, хуже от этого не будет.

Он повернулся к Ванессе спиной и вошел в воду.

— А вдруг вы опять будете… — начала она, но Эдвард уже нырнул.

Полминуты спустя он снова появился над поверхностью воды.

— Так вы идете или нет?

— Подождите, — пролепетала Ванесса. — Я… сначала мне надо переодеться.


Они пили чай, когда послышался отдаленный гул. Маленький вертолет завис над ними, Эдвард жестом указал на автомобиль, и тот, сделав круг, улетел.

— Вот видите? — сказал Эдвард. — Это был Джон, он нас увидел.

— Разве на биостанции есть вертолет?

— Да. Сотрудники пользуются им, чтобы периодически осматривать территорию.

— А почему Джон не забрал нас сразу?

— Вертолет двухместный, так что кому-то из нас все равно пришлось бы остаться здесь. Но не волнуйтесь, помощь скоро прибудет.

— Какая? — спросила Ванесса.

— Скорее всего, Джон пригонит сюда грузовик, чтобы взять джип на буксир.

— И все-таки вы меня удивили, — заметила девушка. — Я и представить себе не могла, что вы посмеете сделать это.

Эдвард удивленно приподнял бровь.

— Сделать что?

Ванесса сердито прикусила губу. Во время купания он держался на почтительном расстоянии, но это почему-то задело ее.

— Поцеловать меня, — хмуро пояснила она.

— Это что, приглашение?

— Нет.

— Не хотите рисковать? — поддразнил ее Эдвард.

Она пожала плечами.

— Не переживайте, я вас за это не осуждаю.

— Что вы хотите сказать? — настороженно спросила она.

— Вы осторожны, но в данных обстоятельствах это вполне благоразумно, и я не собираюсь подталкивать вас к необдуманным поступкам.

Ванесса недовольно поджала губы. Она сама не знала, на кого больше сердится — на себя или на Эдварда, потому что понимала — в глубине души он подсмеивается над ее нерешительностью.

— Я не собираюсь обсуждать это, — сказала она.

— Как хотите, — беззаботно откликнулся он. — Кстати, вы так и не сказали, кто научил вас разбираться в автомобилях?

Казалось, Ванесса должна была обрадоваться резкой смене темы разговора, но почему-то испытала смутное недовольство.

— Соседский мальчишка, — коротко ответила она.

— Он пытался таким образом завоевать ваше сердце?

— Нет, — усмехнулась девушка. — Мы дружили, поскольку жили рядом и были сверстниками. Он обожал копаться в моторах, и я часто помогала ему. В конце концов, мы перешли от газонокосилок к автомобилям, попутно сконструировав самоходную тележку с мотором. После того, как мы чуть не разбились на ней, родители строго-настрого запретили нам ее использовать.

— А что с вами случилось? — с неподдельным интересом спросил Эдвард.

— Когда тележка спускалась с холма, отказали тормоза и мы угодили в кювет. Меня отбросило в кусты, поэтому я отделалась всего лишь синяками и царапинами, а мой приятель сломал руку. Его мать ужасно рассердилась на меня. Я до сих пор помню, как она кричала: «Ладно мальчишки — они ничего не соображают, но ты-то — девочка, ты должна понимать, что хорошо, а что плохо». Она очень испугалась.

— Так значит, в детстве вы были сорванцом? — спросил Эдвард с искоркой одобрения в глазах.

— Не совсем. Девичьи интересы у меня тоже были. Например, после того происшествия я испекла торт, чтобы как-то загладить свою вину перед матерью приятеля. Но техника меня всегда интересовала, как и, конечно, животные. Желание красиво одеваться появилось гораздо позже. Сейчас я понимаю, что маме было нелегко со мной. Сюзан очень похожа на нее.

— Вы хотите сказать, что, в отличие от сестры, не оправдывали родительских ожиданий?

— Да нет, просто я была другая. Я уже говорила вам, что у нас артистическая семья. Родители жили в мире искусства, и предполагалось, что дети продолжат эту традицию. Сюзан рано проявила способности к музыке и пению, а я вместо этого предпочитала возиться с собаками и кроликами или разбирать мотор вместе с соседским мальчишкой. Мама и меня пыталась усадить за фортепьяно, но потом она умерла, и с тех пор я получила полную свободу. Тетя Бетси заботилась о нас с сестрой, но не заставляла делать то, что нам не нравилось.

Несколько секунд они молчали, потом Эдвард поднял голову и прислушался. Ванесса тоже услышала звук приближающегося автомобиля.

— Ну, вот и закончились наши приключения, — сказал Эдвард. — Помощь на подходе. Вы довольны?

Девушка не ответила. Она молча смотрела на него, и ей совсем не хотелось покидать это райское место. Ведь здесь Эдвард поцеловал ее в первый и, быть может, в последний раз.

Небольшой грузовик подъехал к ним и остановился. Только когда из кабины вылез Джон Мур, Ванесса отвела взгляд от лица Эдварда.


Лесли, вопреки ожиданиям Ванессы, не стала расспрашивать, почему они с Эдвардом вдруг решили провести ночь под звездами, а только бросила на девушку проницательный взгляд. Впрочем, возможно, ей просто было не до того — в следующую субботу в Бэтлоу намечался бал, который устраивали ее родители для местных жителей.

— Мы все туда поедем, — сообщила Лесли. — И Эдвард, и, разумеется, ты, Ванесса.

— Но я здесь никого не знаю, — попыталась возразить девушка.

— Это не имеет никакого значения. Напротив, раз ты впервые в Австралии, тебе просто необходимо ознакомиться с обычаями этой страны.

Впрочем, уже на следующий день Ванесса забыла об этом разговоре. Неделя была заполнена рутинной работой, и думать о предстоящем бале было некогда. Но в четверг Лесли напомнила девушке, чтобы та не планировала ничего серьезного на субботу, чтобы не переутомиться перед балом.

— Честно говоря, мне нечего надеть, — смущенно призналась Ванесса.

Лесли только рассмеялась в ответ.

— Ничего особенного и не требуется — это же деревенский бал. Конечно, все стараются выглядеть нарядно и мужчины обычно надевают пиджаки, но большинство из них при этом остаются в джинсах. Хочешь, я помогу тебе подобрать подходящий наряд?

Осмотр гардероба Ванессы не занял много времени.

— Вот то, что надо! — воскликнула Лесли, рассматривая ее единственное платье из шелкового жоржета, украшенное серебристой вышивкой. — И ты еще говоришь, что тебе нечего надеть!

— Но оно короткое, — возразила та, — и не слишком нарядное. — Я взяла его с собой только потому, что на обратном пути собиралась задержаться на несколько дней в Сиднее и планировала сходить в оперу.

— Это замечательное платье! — заявила Лесли. — Должно быть, оно очень дорогое. Ты будешь выглядеть в нем восхитительно, Ванесса. Эдвард окончательно потеряет голову.

Девушка присела на узкую кровать.

— Ты ошибаешься, он со мной почти не разговаривает.

— Я заметила, — кивнула Лесли. — Но это ничего не значит. С ним такое бывает: временами он впадает в глубокую задумчивость.

— Сюзан тоже говорила об этом, — задумчиво произнесла Ванесса.

— Твоя сестра?

— Да. Она встречалась с Эдвардом некоторое время, а потом он сбежал от нее сюда.

— А по-моему, он приехал из-за тебя, Ванесса, — лукаво подмигнув, сказала Лесли. — Чтобы сбежать от Сюзан, не надо было пересекать океан. — Она дружески похлопала девушку по плечу. — В любом случае не стоит обращать внимания на угрюмый вид Эдварда. Рано или поздно это пройдет само собой. — Она посмотрела на часы и заторопилась: — Ой, у меня еще столько дел… Кстати, ты не могла бы приготовить сегодня ужин?

— Конечно, — с улыбкой согласилась девушка.

Лесли пользовалась любой возможностью, чтобы переложить на кого-нибудь заботы по кухне, но Ванессу это не тяготило. Повесив в шкаф платье и остальные вещи, она отправилась готовить ужин.


Когда жаркое из барашка уже стояло в духовке, картошка кипела на плите, а овощи для салата были вымыты и почищены, Ванесса налила себе бокал вина и вышла на веранду, чтобы полюбоваться закатом. К ней немедленно присоединилась Пегги. Это было явным признаком того, что Эдвард где-то неподалеку, хотя Ванесса не слышала, как он пришел.

Возможно, он намеренно избегает меня? — с грустью подумала она. Или это часть его нового плана?

Не успела девушка обдумать эту проблему, как на веранде появился Эдвард с банкой пива в руке. Он приветливо кивнул Ванессе.

— Я рада, что период отшельничества позади, — сказала она, но тут же пожалела о своих словах.

— Вы имеете в виду мое молчание в течение последних дней? В наблюдательности вам не откажешь.

— С моим отцом такое тоже временами бывает. Он ни с кем не разговаривает, уныл и задумчив. Но потом, когда меланхолия проходит, у него появляется особенное выражение лица — спокойное и расслабленное. Так вот, у вас сейчас именно такой вид.

Солнце уже село, но его лучи все еще освещали небо, окрашивая редкие облака в оранжевый и ярко-розовый цвет. Зрелище было таким красивым, что у Ванессы от восхищения перехватило дыхание.

— Вы, наверное, считаете, что моя задумчивость была как-то связана с вами? Что я строил очередные дьявольские планы, чтобы затащить вас в постель? — поинтересовался Эдвард после долгой паузы.

— Не знаю. Но ваша кузина Лесли намекала на это.

— Должен вас разочаровать: я обдумывал деловое предложение.

— Какое?

— Я получил письмо — Джон и Лесли привезли его в понедельник из Бэтлоу. Мне предлагают постоянную работу здесь, в Австралии.

— И что это за работа?

— Один из крупных журналов хочет заказать мне серию репортажей о людях и природе австралийской провинции.

— Вы уже приняли решение?

— Пока нет.

— То есть не исключено, что вы дадите согласие? — осторожно спросила Ванесса.

— Возможно.

Итак, все кончено, думала девушка, молча наблюдая, как догорает закат. Через месяц я вернусь в Лондон, а Эдвард останется здесь, на другом континенте. Скорее всего, мы больше никогда не встретимся, и тот поцелуй под струями водопада так и останется для нас первым и последним.

— Я рада за вас, — упавшим голосом проговорила она.

— Спасибо, — ответил Эдвард, поднося к губам банку с пивом.

Ванесса посмотрела на него вполоборота, и почему-то ее пробрала дрожь.

— Вам холодно? — спросил он.

Она кивнула, но по лукавому блеску в его глазах догадалась, что он ей не поверил.

Когда девушка встала и прошла в дом, чтобы закончить приготовление ужина, Эдвард не пошел следом и не предложил ей свою помощь.


После этого разговора Ванесса долго ворочалась в постели, не в состоянии уснуть. Она пыталась разобраться в своих чувствах к Эдварду Мэддоксу. Ее тянуло к этому мужчине — он почти разрушил ту крепость, в которую она добровольно заточила себя после гибели жениха, и пробудил желания, которые казались ей забытыми навсегда.

Но физическое влечение — это еще не все, сказала себе Ванесса. Между мужчиной и женщиной должно быть родство душ. Она хорошо помнила, как это было с Кевином, и на меньшее теперь ни за что бы не согласилась. Но чего ждет от нее Эдвард? Хочет просто уложить в постель, чтобы выиграть пари, которое заключил сам с собой?

Ванесса сжалась. Ей было крайне неприятно чувствовать себя объектом пари, пусть даже о нем никто не знал. Но дело не только в этом, с тяжелым вздохом напомнила себе Ванесса. Существует еще и Сюзан.


Наступил вечер субботы. Ванесса без особой охоты надела платье и приготовилась ехать на бал. Утром она в очередной раз пыталась убедить Лесли, что ей лучше остаться на станции, но та об этом и слышать не хотела.

— Ты обидишь моих родителей, Ванесса, если не придешь.

В половине пятого Лесли, Джон и Ванесса сели в «лендровер» и отправились в дорогу. За рулем был Джон, облачившийся в настоящий смокинг. Эдвард на злополучном джипе уехал в Бэтлоу еще утром, сославшись на какие-то дела.

Возможно, он и вовсе не появится на балу, подумала Ванесса. Что ж, тем лучше.

К усадьбе, расположенной на краю поселка, тянулась длинная вереница машин. Столы были накрыты в большом амбаре. Освещенный газовыми лампами и керосиновыми фонарями, украшенный гирляндами цветов, он выглядел вполне торжественно, несмотря на цементный пол и поржавевшие металлические опоры. Столы, сооруженные из досок, установленных на козлах, были покрыты разноцветными льняными скатертями; повсюду стояли в ведрах полевые цветы.

У ворот амбара горели два небольших костра, рядом стояли решетки для барбекю.

Лесли провела Ванессу на широкую веранду усадьбы, представила своим родителям, а потом отошла, сказав:

— Развлекайся сама, мне нужно помочь маме с последними приготовлениями.

Ванесса покрутила головой в поисках Джона, но тот тоже был занят разговором. Поймав на себе несколько любопытных взглядов, девушка спустилась с веранды в полутемный сад. Она прекрасно отдавала себе отчет, что на самом деле избегает общества по одной-единственной причине. У этой причины было имя — Эдвард Мэддокс.


4


Быстро осмотрев небольшой сад, Ванесса решила вернуться и поискать Лесли или Джона, но, поднявшись по ступенькам крыльца, столкнулась с Эдвардом, который вошел на веранду через боковой вход. Здесь горел яркий свет, так что пытаться улизнуть незаметно было бессмысленно.

Не зная, что сказать, Ванесса неподвижно стояла под оценивающим взглядом Эдварда Мэддокса. Ее платье было простым, но элегантным; оно облегало фигуру, расширяясь книзу. К нему она надела черные босоножки с закрытым носком на низком каблуке. Девушка знала, что это платье выгодно подчеркивает ее тонкую талию, женственные бедра, стройные ноги. Волосы она гладко зачесала наверх, уложив строгим валиком, подчеркнула тушью ресницы и вместо часов надела серебряный браслет.

Эдвард, закончив разглядывать ее наряд, поднял глаза и сказал:

— Надо было предупреждать.

— О чем? — удивилась Ванесса.

— Когда я увидел вас в купальнике, то подумал, что вы не слишком много внимания уделяете своим нарядам…

— Ах вот как! — обиделась она.

— Я хотел сказать, — попытался объяснить он извиняющимся тоном, — что не понимаю, почему вы прячете свою прекрасную фигуру под мешковатыми брючными костюмами.

— Просто сейчас вы впервые увидели меня не в рабочей одежде, — с раздражением сказала Ванесса. — Если, конечно, не считать шорт и купальника, — язвительно добавила она.

— Вот именно. Однако теперь я вижу, что вы умеете одеваться. Так почему же делаете это так редко?

— Потому что хочу скрыть, что похожа на вешалку, — сердито огрызнулась девушка. — У моей сестры фигура гораздо лучше.

Эдвард склонил голову набок и снова оглядел ее с ног до головы.

— Да, вы сложены не так, как Сюзан, но вполне можете составить ей конкуренцию в…

Звонкая пощечина заставила его замолчать.

— Не смейте оскорблять мою сестру! — выдохнула Ванесса и замолчала, изумленная и шокированная своим поступком. — Я не… — растерянно начала она, но Эдвард не дал ей договорить.

Он потер ладонью покрасневшую щеку, а потом крепко схватил Ванессу за руку.

— Лучше я придержу это оружие при себе, чтобы иметь возможность спокойно сказать все, что собирался. Так вот, я говорил только о том, что в вас есть определенная элегантность, которая не так бросается в глаза, как красота вашей сестры, а потому, с моей точки зрения, имеет гораздо большую ценность.

Она попыталась высвободиться, но хватка Эдварда была железной.

— Я еще не закончил, — холодно заметил он. — Знайте, если ваш возлюбленный Кевин не говорил вам этого, то, может быть, он не тот человек, за которого вы его принимали.

Ванесса едва не задохнулась от возмущения. Ее лицо покраснело, а глаза стали темными, как ночное небо.

— Ошибаетесь. Кевину очень нравилась моя фигура, он был без ума от моих ног. Мне льстило его восхищение, а мнение других мужчин просто не интересовало, поэтому я и одевалась так, как считала нужным, — заявила она. — Теперь вы меня отпустите?

Эдвард молча разжал пальцы. Ванесса резко повернулась и вышла прочь.

Пегги тут же подбежала к хозяину, почувствовав, что он расстроен. Он склонился к собаке и ласково потрепал ее по голове.

— Почему эта женщина постоянно заставляет меня делать ошибки, как ты думаешь, Пегги?

Собака преданно посмотрела на него и завиляла хвостом.


Ну, почему, почему, почему?

Этот вопрос мучил Ванессу весь вечер. Почему я позволила вовлечь себя в дурацкий разговор? Зачем сказала то, что не должна была говорить? Почему влепила Эдварду пощечину, хотя никогда в жизни не делала ничего подобного?

Конечно, любая женщина оскорбилась бы, если бы ей сказали, что она не умеет одеваться, обсудили достоинства и недостатки ее сестры и наконец заявили, что мужчина, которого она любила, не стоил ее… Не говоря уже о том, что в отношении фигуры Сюзан Эдвард обнаружил отличное знание предмета, с горечью думала Ванесса.

Между тем вечер шел своим чередом.

Ванессу познакомили с множеством людей, она танцевала, разговаривала, смеялась и ела, однако так и не сумела полностью отдаться веселью. Ярость душила ее.

Многие мужчины действительно надели на праздник пиджаки, оставаясь при этом в джинсах, сапогах и широкополых ковбойских шляпах. Наряды женщин были более разнообразны — от официальных длинных, в которые их обладательницы по большей части облачились уже на месте, чтобы не помять и не испачкать по дороге, до скромных белых блузок с темными юбками в складку. Ванесса в своем простом, но элегантном платье выглядела на их фоне необычно и получила немало комплиментов. Эдвард, который надел голубую рубашку с длинными рукавами, темно-красный галстук и светлые брюки, тоже пользовался большим успехом.

Закончив танец с хозяином дома, девушка присела на кипу соломы, прикрытую чистым холстом, и принялась обмахиваться рукой вместо веера. Рядом с ней неожиданно появилась Пегги.

— Привет, — сказала Ванесса собаке. — Как могло случиться, что ты такая воспитанная, а твой хозяин — настоящий грубиян? — Увидев, что Пегги протягивает ей лапу, она пожала ее и вздохнула: — Значит, ты со мной согласна?

Вдруг она заметила, что к ошейнику собаки прикреплен сложенный вчетверо листок бумаги. Поколебавшись, девушка вытащила его, увидела, что послание адресовано мисс Перри, и, нахмурившись, развернула. Это был забавный рисунок, на котором мужчина, очень похожий на Эдварда, в отчаянии рвал на себе волосы. Подпись под картинкой гласила: «Как мне заслужить прощение?!»

Ванесса невольно улыбнулась, и тут откуда-то сбоку на листок упала тень. Подняв глаза, девушка увидела Эдварда, и губы ее мгновенно пересохли.

— Как вам удалось объяснить Пегги, чтобы она принесла записку именно мне?

— Я верю в нее безгранично, а она так любит меня, что прощает все — даже то, что иногда я веду себя, как настоящий грубиян.

Ванесса ожидала увидеть иронию в его карих глазах, но, к ее удивлению, их взгляд был совершенно серьезен.

— Давайте-ка возьмем по бокалу шампанского и поищем тихое место, где можно поговорить, — предложил Эдвард. Девушка в нерешительности молчала, и он тихо добавил: — Ладно, не хотите уединяться, я скажу вам это и здесь. Так вот, я никогда не спал с вашей сестрой и не обещал ей ничего подобного.

— Почему вы сразу мне об этом не сказали? — спросила Ванесса, когда они ушли в дальний угол сада и сели на скамейку.

С ярко освещенной лужайки перед амбаром по-прежнему доносились шумные звуки продолжавшегося веселья, но здесь было темно, спокойно и безлюдно. Становилось прохладно, и чтобы согреться, Эдвард принес с собой на подносе две чашки горячего кофе с коньяком.

— А почему сама Сюзан не сказала вам правду? — ответил вопросом на вопрос он.

Ванесса пожала плечами.

— Мы никогда не делимся с ней подробностями личной жизни, но почему-то я была уверена в том, что у вас весьма близкие отношения. Почему же вы все-таки ничего не объяснили мне раньше, ведь у вас была возможность сделать это?

Эдвард закинул руки за голову, вглядываясь в темное небо, полное сверкающих звезд.

— Наверное, я просто ожидал подходящего момента, — медленно ответил он. — Впрочем, когда я начинал говорить об этом, вы меня перебивали. По крайней мере, в последний раз все было именно так.

Ванесса повернулась к нему и нахмурилась.

— А вы не могли бы объяснить, что значит «подходящий момент»? — спросила она после долгой паузы.

Эдвард ответил не сразу.

— Хорошо, — наконец проговорил он. — Но сначала я хотел бы узнать, что именно рассказывала вам Сюзан о наших с ней отношениях.

— Боюсь, я сделала вывод о вашей близости без достаточных на то оснований, — смущенно призналась Ванесса. — А если точнее… Видите ли, Сюзан очень озабочена тем, что годы бегут, а у нее еще нет детей. Она называет это «тиканьем биологических часов». Несколько ее фраз о вас, а также ваша репутация… все это сыграло свою роль.

Девушка замолчала, не зная, что сказать еще в свое оправдание.

— Не думал, что вы склонны верить сплетням, — с обидой заметил Эдвард.

— Я черпала свою информацию от людей, которым вполне доверяю, а они рассказывали, что вас часто видят в окружении красивых женщин, — возразила она.

— Они говорили об этом лично вам? — уточнил он.

— Нет, Сюзан. Ее предостерегали от излишней доверчивости. Но я при этом присутствовала.

Эдвард тяжело вздохнул.

— Да, среди моих лондонских знакомых действительно много красивых женщин, я их фотографирую. Но это вовсе не значит, что я сплю с ними. За последние годы у меня было два довольно продолжительных романа, однако я не тащу в свою постель каждую красивую женщину, которая попадается мне на пути. У меня есть кое-какие представления о добродетели, не говоря уж об инстинкте самосохранения, и именно поэтому я не согласился на предложение Сюзан. — Эдвард замолчал, потому что неподалеку послышались оживленные голоса и смех, но через минуту все снова стихло, и он продолжил: — На самом деле, мне очень нравится ваша сестра, — продолжил он. — Она веселая, добрая, умная и могла бы быть хорошим другом.

— Но вы должны были понимать, что Сюзан хочет большего, — заметила Ванесса.

— Да, она и не скрывала этого, но я не придал ее словам большого значения и обратил все в шутку.

Бедная Сюзан, печально подумала Ванесса. Для нее все это было очень серьезно.

— В таком случае расскажите мне о том, что вы подразумевали под «подходящим моментом».

Эдвард помрачнел.

— Это довольно трудно объяснить…

— Вы оставляли свое признание про запас, как козырную карту? — подсказала Ванесса с легким оттенком презрения в голосе.

— Я понимаю, что держать вас в неведении насчет моих истинных отношений с Сюзан было непростительно, — с тяжелым вздохом признал Эдвард. — Но, честно говоря, надеялся, что это поможет мне преодолеть последнее препятствие на пути к вам, когда все остальные уже исчезнут. — Он сделал глоток кофе и продолжил: — И потом, когда человека все время обвиняют в том, чего он не совершал, он инстинктивно начинает обороняться. Поставьте себя на мое место, и вы поймете, что я имею в виду.

Ванесса не смогла сдержать улыбки.

— Ну хорошо, я вам верю, — сказала она.

Эдвард выпрямился и поставил чашку рядом с собой на скамейку.

— Так значит, Сюзан больше не стоит между нами?

— Не уверена, — вздохнула Ванесса и пояснила: — Дело в том, что перед отъездом сюда я дала ей один совет, о котором теперь искренне сожалею. Боюсь, она легко рассталась с вами только потому, что восприняла его как руководство к действию и применяет новую тактику.

— Что? — вскинулся Эдвард. — Этого еще не хватало! Кто знает, что ей придет в голову?! Знаете ли вы, что при первой нашей встрече ужасно напугали меня?

— Напугала? — удивилась девушка. — Вас? Не может быть!

— Да, да. Во-первых, вы сказали, что Сюзан собирается использовать меня в качестве племенного жеребца, а во-вторых, пригрозили, что ваш отец явится ко мне и устроит скандал. Так чего мне ждать теперь?

Ванесса тяжело вздохнула.

— Понимаете, я предположила, что когда Сюзан встречает человека, который ей нравится, то, возможно, действует слишком настойчиво и поспешно, не давая возможности ни себе, ни ему разобраться в своих чувствах. Поэтому мой совет был таков: не требовать взаимности немедленно.

— Разумно, — с одобрением заметил Эдвард.

— Мне тоже так казалось, — с мрачной усмешкой заметила Ванесса. — Но теперь я изменила свое мнение.

Он искоса посмотрел на нее.

— Вы очень заботитесь о своей сестре, и это похвально… но вот когда вы начинаете раздавать пощечины ее потенциальным обидчикам…

Эдвард поднялся на ноги, и их взгляды встретились. Ванесса прикусила губу.

— Извините, — пробормотала она.

— Я тоже виноват, — перебил ее он. — Наговорил вам кучу глупостей и тем самым спровоцировал. Но сейчас меня волнует другой вопрос: могу я наконец считать себя свободным от Сюзан? Точнее, от ее проблем?

— Пожалуй, да, — проговорила Ванесса после довольно долгой паузы. — Но есть еще одно обстоятельство, о котором я не могу не думать. Что, если моя сестра серьезно влюблена в вас? Тогда я не имею морального права…

— Ну, нет, — мрачно перебил ее он, — это уже слишком. Или вы просто ищете предлог, чтобы объяснить свою нерешительность. Вы понимаете, о чем я говорю?

— Вы опять за свое? — Голос Ванессы задрожал от неподдельной обиды. Она поставила чашку на скамейку и тоже встала. — Я не желаю снова выслушивать от вас оскорбления. На сегодня их было более чем достаточно. Спокойной ночи.

Девушка сделала шаг, чтобы уйти, но Эдвард преградил ей путь. Ванесса успела заметить его сжатые в кулаки руки и от удивления замерла на месте. Она видела, что лишь огромным усилием воли он удержался от того, чтобы схватить ее и остановить силой.

— О каких оскорблениях вы говорите? Увидев вас впервые, я потерял голову. С тех пор я не владею собой, постоянно совершаю ошибки…

— О, Эдвард…

Ванесса произнесла это еле слышно, но почему-то сразу же почувствовала, что освободилась от какого-то заклятия, которое мешало ей дать волю своим чувствам. В порыве нежности она протянула руку и коснулась кончиками пальцев его щеки — той самой, по которой недавно ударила.

Несколько секунд Эдвард не шевелился, потом взял ее за руку, поцеловал в ладонь и снова заглянул в лицо. На Ванессу нахлынуло непередаваемое ощущение, что она тонет в его бездонных карих глазах, и тут же охватило страстное желание, чтобы этот мужчина обнял ее, приласкал, согрел…

Эдвард, словно поняв это, сделал шаг ей навстречу и обнял. Окружающий мир перестал существовать для Ванессы. Она чувствовала себя, словно в чашечке цветка, лепестки которого медленно закрываются вокруг них двоих. Ощущение близости, которой она не могла и не хотела избежать, страстное желание снова узнать силу крепких мужских рук охватили ее, но к этому примешивалось и любопытство: каким будет его поцелуй?

Ожидания не обманули девушку — он оказался искусным и нежным. Эдвард начал любовную атаку с легких, возбуждающих прикосновений. Он провел кончиками пальцев вдоль ее обнаженных рук, и она затрепетала. Потом он вынул шпильки, которые удерживали аккуратный валик волос, и они тяжелой волной рассыпались по плечам. Он что-то тихо бормотал, целовал ее веки, виски, волосы; нежно прикасался губами к обнаженной шее, и движения его рук, скользящих вдоль ее тела, были такими возбуждающими…

Эти ласковые слова и благоговейные прикосновения заставили Ванессу почувствовать себя почти принцессой — изысканным и утонченным созданием с бархатной кожей цвета жемчуга, сапфировыми глазами и грациозной фигурой.

— Ты знаешь, что у твоей кожи есть свой неповторимый, чудесный аромат? — шептал Эдвард. — Если бы я был парфюмером, то сделал бы духи с таким запахом и назвал их твоим именем. Как это хорошо, что ты такая высокая, — мне почти не надо наклоняться, чтобы поцеловать тебя.

Он снова привлек Ванессу к себе, так что она оказалась в плотном кольце его рук. Девушка обхватила его руками за талию, придвигаясь еще ближе и чувствуя, как импульсы желания пробуждаются в глубине ее существа.

И вдруг все закончилось. Осталось только смущение, холодок ночного воздуха, внезапная пустота.


Ванесса и Эдвард, оцепенев, стояли в ярком свете множества карманных фонарей.

Бал незаметно подошел к концу, а гости стали расходиться. Направляясь к воротам, они двинулись через сад, освещая себе дорогу фонарями. Парочка была застигнута на месте преступления в момент страстного объятия. Поднялся оглушительный свист и аплодисменты.

Эдвард негромко выругался себе под нос, высвободил одну руку и помахал гостям, а потом обнял Ванессу, которая от стыда не могла поднять голову, за талию и увел за угол дома.

— Боже мой! Это невозможно, — лепетала она, прижимая ладони к горящим щекам. — Что о нас подумают? Что скажут Лесли и Джон?

— Ничего особенного. Не расстраивайся. Только подумай, как мы всех развеселили.

— Мне совсем не смешно, — возразила Ванесса, но тут же улыбнулась, а через секунду уже хохотала вместе с Эдвардом.

Отсмеявшись, он нежно взял ее за руку.

— Гости разъехались. Нам тоже пора возвращаться домой.

— Да, — кивнула она.

«Лендровера» Джона и Лесли у ворот не оказалось. Очевидно, супруги решили оставить Ванессу на попечение Эдварда.

— Да, этот старый джип не предназначен для того, чтобы развозить с бала девушек в шикарных платьях, но выбора у нас нет, — сказал Эдвард, открывая для нее дверцу.

Всю дорогу до биостанции они молчали, а как только машина остановилась, девушка спрыгнула на землю и поспешила к дому.

— Подожди! — окликнул ее Эдвард.

— Спокойной ночи, — бросила она через плечо и скрылась на веранде.


На следующее утро Ванесса обнаружила у своей двери букетик полевых цветов. Она прижала нежные лепестки к щеке, вздохнула и нерешительно вышла на веранду, приготовившись встретить любопытные, а может быть, даже насмешливые взгляды Джона и Лесли. Но самое главное, чего боялась девушка — это посмотреть в глаза Эдварду.

Однако его, как и Джона, нигде не было видно, а Лесли, казалось, забыла о вчерашнем, полностью погрузившись в более насущные проблемы:

— Мы с мужем сегодня уезжаем в Сидней! — даже не пожелав Ванессе доброго утра, сообщила она. — Вчера Джон получил радиограмму, его вызывают в университет. Завтра, в понедельник, он уже должен быть на месте. Конечно, мне, как хозяйке, очень неловко оставлять тебя здесь одну, Ванесса, но я вынуждена ехать вместе с Джоном. Я и так слишком долго откладывала это дело… — Лесли замолчала и нахмурилась.

— Какое дело? — поинтересовалась Ванесса.

— Мне нужно пройти медицинское обследование. Понимаешь, мы с Джоном женаты уже шесть лет, а у нас до сих пор нет детей. А годы идут, и я чувствую, что это отражается на наших отношениях. Чтобы выяснить, в чем дело, мы должны обследоваться вместе, так что раз уж Джон все равно едет в Сидней, я решила воспользоваться случаем…

— Конечно, — заверила ее Ванесса с сочувствием. — Не волнуйся, Лесли, поезжай спокойно. Можешь положиться на меня — на биостанции все будет в порядке.

— В крайнем случае Эдвард тебе поможет, — сказала та, и в глазах ее мелькнул едва заметный лукавый огонек.

Тут на веранду вышел Джон.

— Жена уже сообщила вам о нашем отъезде? — поинтересовался он. — Хорошо, что вы оказались здесь, Ванесса, и сможете продолжать наблюдения. Идемте, я объясню вам, что нужно делать.

Через час инструктаж был закончен. Лесли наскоро уложила вещи, а Эдвард, появившийся неизвестно откуда после обеда, сел за руль «лендровера», чтобы отвезти супругов Мур в Бэтлоу, откуда их должен был забрать небольшой самолет.


Ванесса осталась одна. Обойдя биостанцию и убедившись, что все в порядке, она вернулась в свою комнату. Цветы, которые были такими свежими и нежными утром, поникли, хотя девушка поставила их в банку с водой, и с ними вместе угасло волшебство вчерашней ночи.

Яркий дневной свет безжалостен к нежным лепесткам и ночным фантазиям, печально подумала Ванесса. Вчера я попала в волшебную страну, и принц с умными карими глазами, словно Спящую красавицу, разбудил меня к жизни поцелуем. Но настал день, сказка кончилась, и я снова превратилась в практичную молодую женщину, зарабатывающую на хлеб своим трудом. Даже Кевин…

Она в ужасе прикрыла ладонью рот; острый клинок боли пронзил ее сердце. Как можно сравнивать Кевина и Эдварда? Разве физическое влечение заменит единство душ? Кевин был таким родным и близким, таким понятным, а Эдвард Мэддокс — загадочный и временами даже опасный человек.

Невидящим взглядом Ванесса уставилась в окно. Хуже всего то, что вчера ты дала Эдварду повод рассчитывать на продолжение… — в ужасе думала она. И это притом, что ближайшую неделю, а то и больше, вам предстоит провести наедине!..

Наконец найдя в себе силы сдвинуться с места, девушка решила, что должна сосредоточиться на работе. На этой неделе Джон собирался осмотреть вместе с ней северо-западный участок будущего заповедника. Раз он уехал, нужно сделать все самой.


Жеребец по кличке Билли, на котором Ванесса обычно ездила, пасся на лугу. Когда она свистнула и достала пару кусочков сахара, которые всегда держала на этот случай в кармане, он навострил уши и покорно затрусил к ней.

Он был спокойным и послушным, и Ванессе доставляло удовольствие ездить на нем. Хотя она с детства умела держаться в седле, все же не смогла бы конкурировать с такими отличными наездниками, как Лесли, Джон и Эдвард, но Билли пока что не давал ей ударить лицом в грязь.

Эдвард сам выбрал для Ванессы этого жеребца, сказав с улыбкой, что тот ей подойдет. Девушка случайно узнала от Лесли, что он сам объезжал Билли, и уже в который раз признала, что человек, которого она при первой встрече посчитала столичным франтом, все время преподносит ей сюрпризы.

Ванесса надела на Билли тяжелое седло, затянула подпруг и ловко вскочила в седло. Жеребец, повинуясь поводьям, неторопливой рысцой двинулся к воротам.

Некоторое время спустя, мерно покачиваясь в седле, девушка сумела, наконец, отвлечься от мыслей об Эдварде Мэддоксе.

Выехав на равнину, она пустила коня шагом. Перед ней расстилался бескрайний рыжевато-коричневый пейзаж; в отдалении тянулась гряда холмов.

Странно, но одинокие прогулки не пугали Ванессу; хотя она и выросла в городе, дикая природа Австралии действовала на нее успокаивающе.

Впрочем, жизнь в такой глуши несет с собой кучу неудобств, подумала девушка. Жара, пыль, мухи… а впереди еще сезон дождей, когда дороги размокнут и станут непроезжими…

Она вздохнула и слегка пришпорила коня.


На обратном пути Ванесса заблудилась. До сих пор она не выезжала на дальние участки одна — ее всегда сопровождали либо Джон, либо Эдвард — а на северо-запад вообще отправилась впервые.

Отчаявшись отыскать дорогу, девушка решила ориентироваться по солнцу, надеясь, что рано или поздно увидит какие-то знакомые приметы.

Некоторое время спустя впереди показалась огороженная площадка, окутанная облаком пыли, рядом с которой стоял огромный грузовик.

Загон для скота, догадалась Ванесса. Вероятно, где-то рядом ферма. Далеко же я забралась!

Девушка решила приблизиться и расспросить пастухов, но когда она была уже в десятке метров от загона, грузовик, который приехал, очевидно, чтобы увезти часть стада, слишком сильно подал назад и задел изгородь. Испуганные животные ринулись наружу сквозь образовавшуюся брешь.

Жеребец Билли, которому, видимо, приходилось объезжать стада, действовал инстинктивно. Он мгновенно взял галоп и поскакал вокруг мечущегося стада.

Вначале Ванесса думала лишь о том, чтобы не вывалиться из седла, но когда к ней присоединились пастухи, осмелела и стала копировать их крики и жесты, помогая загнать скот обратно в загон.

Когда дело было сделано, один из пастухов подъехал к ней и сказал:

— Спасибо, мэм. Если бы не вы — они бы точно разбежались.

— Благодарить надо моего коня, — возразила Ванесса, похлопывая Билли по загривку.

Чувствуя слабость и головокружение, она спешилась и тут же, к своему изумлению, оказалась в объятиях Эдварда Мэддокса.

— Ваш поступок заслуживает награды, мисс Перри, — широко улыбаясь, сказал он. — Например такой.

С этими словами он обнял и поцеловал ее под одобрительный свист остальных мужчин. Кто-то из них громко крикнул:

— На твоем месте я бы сразу повел ее к алтарю, приятель.

Эдвард обернулся через плечо и ответил:

— Я об этом подумаю.

— Могу предложить на ужин бифштекс с яйцом, жареный картофель и салат, — объявила Ванесса.

— Идет, — отозвался Эдвард. — Но только при условии, что ты сначала скажешь мне, о чем сейчас думаешь.

Как выяснилось, ферма, на которую попала Ванесса, принадлежала родителям Лесли, а Эдвард оказался там, потому что, проводив сестру, вызвался помочь родственникам.

Он вернулся вечером, усталый, в пропитанной пылью одежде. Ванесса к тому времени уже успела принять душ и переодеться в серые брюки и голубую блузку.

— Ни о чем, — небрежно ответила она с дружелюбной улыбкой. — Или, точнее, о том, что приготовить нам на ужин. Пока ты будешь мыться, я как раз успею все сделать.

Эдвард остановился посреди кухни и внимательно посмотрел на нее, а потом медленно проговорил:

— Я тебя правильно понял? — Поймав недоумевающий взгляд Ванессы, он пояснил: — Ты хотела сказать: «марш на место», так?

— Не понимаю, о чем ты… — Ванесса замолчала, сознавая, что лжет, и отвернулась к плите, не в состоянии выдержать его испытующий взгляд.

— Ладно, — процедил он. — У меня есть еще кое-какие дела. Вернусь через час, тогда и поужинаю. Надеюсь, все будет готово.

Эдвард размашистым шагом вышел из кухни, и Ванесса разгневанно сверкнула глазами ему вслед.

Он обращается со мной как с наемной кухаркой! — злилась она. — Да кто он такой? Даже не сотрудник биостанции…

И все же девушка приготовила ужин, хотя и с большой неохотой. Она накрыла стол на веранде, громко крикнула, что все готово, и села за стол, не дожидаясь Эдварда.

Он появился через несколько минут, молча откупорил бутылку красного вина и разлил его. Ванесса посмотрела ледяным взглядом на свой бокал, потом на Эдварда.

— Не подлизывайся, — сквозь зубы проговорила она.

Он пожал плечами и сел напротив.

— Хочешь ссоры? Пожалуйста. Давай выясним все сейчас, чтобы не было больше никаких недомолвок.

В чистой клетчатой рубашке и зеленых вельветовых брюках Эдвард выглядел посвежевшим. Его волосы были еще влажными после душа, от кожи пахло цветочным мылом. Ванесса не могла не признать, что это очень привлекательный мужчина, но в то же время опасный.

— Начинай, — небрежно предложил он, приступая к бифштексу.

— Возможно, ты не понимаешь этого, Эдвард, — сказала она сквозь зубы, — но я не наемная прислуга. Я взяла на себя обязанности хозяйки только из любезности, а потому не думай, что ты можешь указывать мне, к какому часу готовить ужин. Иначе тебе придется заниматься этим самому!

— Мне кажется, ты тоже кое-чего не понимаешь, Ванесса, — спокойно ответил он. — Нельзя целоваться с мужчиной так, как ты делала это вчера, а потом притворяться, что ничего не случилось.

— И тем не менее, — с усилием проговорила она, — у меня нет другого выхода. Я не готова к тому, чего ты хочешь, и не хочу, чтобы все считали нас парой.

— Ну, во-первых, речь идет не обо всех, а всего лишь о горстке жителей провинциального поселка…

— Мне не понравилось целоваться под свист любопытных, — холодно сказала Ванесса, положила себе порцию салата и подняла глаза от тарелки.

Взгляд Эдварда был полон иронии, и она снова потупилась.

— Ты думаешь, я не понимаю, что с тобой творится? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — оскорбилась она.

Он широко улыбнулся.

— Ты просто еще не знаешь, как распрощаться со старой любовью и решиться на новую.

Его слова настолько потрясли Ванессу, что она не смогла вымолвить в ответ ни слова.

— Думаю, ты по каким-то причинам решила, что такой порядочной и благоразумной девушке, как ты, не подходит мужчина с репутацией Казановы? Угадал? — Проницательный взгляд Эдварда пронизывал ее насквозь, но она по-прежнему молчала. — Если это не так, — продолжил он, надменно глядя на нее, — значит, ты просто боишься. Чего же?

— Если ты не прекратишь делать из меня дурочку, — взорвалась Ванесса, — то тебе лучше продолжить свой отпуск где-нибудь в другом месте! Раз ты не работаешь на биостанции, тебе здесь нечего делать!

Она сердито бросила нож и вилку на стол и раздраженно отодвинула от себя тарелку с недоеденным салатом.

— Ошибаешься, — холодно парировал Эдвард. — Перед отъездом Джон Мур нанял меня в качестве сезонного рабочего, так что я нахожусь здесь на вполне законных основаниях. А теперь давай поговорим спокойно. Что тебя пугает? Почему ты боишься выйти из клетки, в которую ты сама себя загнала?

— Ничего я не боюсь! — истерически выкрикнула Ванесса. — Просто не хочу делать то, о чем потом буду сожалеть.

— Мне кажется, ты скорее будешь сожалеть о том, чего не сделала, — серьезно возразил он.

Она сердито сверкнула на него глазами и откинула с лица прядь непослушных волос.

— Я не знаю, насколько твоя репутация соответствует действительности, но тебе уже тридцать два года, а ты так и не женился. Это говорит о многом. И потом, кое-что ты делаешь настолько умело…

— А ты бы предпочла, чтобы я был груб и неуклюж? — спросил Эдвард с иронией.

Лучше не реагировать на этот намек, решила Ванесса.

— Кроме того, ты сам говорил, что не собираешься жениться, — добавила она.

— Ну и что?

— Мне кажется, ты слишком легкомысленно относишься к женщинам. У нас с Кевином… Я была единственной для него, а он — для меня. Это были особые чувства и отношения… — Ванесса замолчала и на секунду прикрыла глаза.

— Продолжай, — негромко попросил Эдвард.

— А то, что я испытываю к тебе… — Ее голос упал, и она устало опустила плечи. — Это совсем другое. Я не знаю тебя и не уверена, что могу доверять.

— Если ты опасаешься, что я наброшусь на тебя, можешь расслабиться. Я никогда не действую подобным образом, — надменно проговорил Эдвард.

Ванесса поджала губы, а потом спокойно, но с явным презрением в голосе сказала:

— Я не это имела в виду, а то, что ты относишься ко всему очень поверхностно.

— Вчера вечером у меня сложилось совсем другое впечатление, — парировал он.

Она резким движением отодвинула стул и встала.

— Иди ты к черту, Эдвард Мэддокс! И не надейся, что я буду мыть посуду!


Следующие несколько дней прошли довольно спокойно. Между Эдвардом и Ванессой установилось своего рода вооруженное перемирие. Они почти не разговаривали, даже когда встречались за обедом или ужином. Каждый занимался своим делом; кроме того, Ванесса по-прежнему готовила еду, но Эдвард редко приходил к установленному часу, поэтому она ела в одиночестве, оставляя его порцию на плите.

Это продолжалось до тех пор, пока однажды после обеда на биостанцию не прискакал на лошади мальчишка-подросток, сын хозяина ближайшей фермы — той самой, с которой им раз в неделю привозили продукты. Оказалось, что одна из фермерских собак погналась за диким кабаном и получила в схватке серьезное ранение.

Пока Ванесса собирала сумку с лекарствами и инструментами, появился Эдвард. Узнав, что случилось, он предложил отвезти ее на ферму на джипе. Она хотела было сказать, что и сама способна сесть за руль, но потом, вспомнив, что ехать придется по разбитым проселочным дорогам, решила принять его предложение.

Увидев искалеченную собаку, Эдвард мрачно покачал головой.

— По-моему, лучше пристрелить ее, чтобы не мучались, — тихо сказал он.

— Не спеши, — холодно возразила Ванесса, продолжая осмотр. — Сначала я попробую что-нибудь сделать. Если хочешь, можешь мне помочь, если нет — уходи.

Она достала из сумки металлическую коробку со стерильными хирургическими инструментами, ампулы с анестетиком, шприц, потом вымыла руки и надела тонкие резиновые перчатки.

Эдвард по-прежнему стоял рядом.

— Мой руки, будешь мне ассистировать, — распорядилась Ванесса и начала зашивать рану на животе у собаки.

Закончив, она вытерла рукавом пот со лба и стянула перчатки.

— Она выздоровеет? — осторожно спросил мальчишка.

— Через несколько дней будет как новенькая, — успокоила его Ванесса.

— Я буду ухаживать за ней, — сказал тот. — Только скажите, что делать.

Она объяснила ему, как делать перевязку, и пообещала навестить пациентку, а потом бросила косой взгляд в сторону Эдварда и вышла.

Как хладнокровно эта девушка провела операцию, думал он, следуя за ней. Она настоящий профессионал в своем деле, а ее легкая походка скоро сведет меня с ума!

Их вооруженное перемирие продолжилось, и к концу недели Ванесса поняла, что ее нервы на пределе. Больше всего она боялась, что сорвется и накричит на Эдварда, выплескивая скопившееся раздражение.

К счастью, они не встретились за ужином, но когда Ванесса уже собиралась ложиться спать, она неожиданно столкнулась с Эдвардом в коридоре. Ночь обещала быть холодной, поэтому девушка надела теплую пижаму, накинув поверх нее синий махровый халат, а в руках держала бутылку с горячей водой, завернутую в полотенце.

Эдвард молча окинул ее с ног до головы внимательным взглядом и сделал шаг в сторону, чтобы дать пройти. Ванесса отметила, что лицо его неестественно побледнело.

— Что-то случилось? — осторожно спросила она, не двигаясь с места.

Мрачное выражение его лица и плотно сжатые губы не оставляли сомнений в том, что она не ошиблась. Ванесса застыла в напряженном ожидании. То, что она услышала в ответ, оказалось для нее полной неожиданностью.

— Я только что получил радиограмму от Джона, — сказал Эдвард. — Ему предложили другую работу, и он уже не вернется сюда. Они с Лесли подали на развод.


5


— Но почему? Я думала, что… — растерянно пробормотала Ванесса.

— Что они — идеальная пара? — подсказал Эдвард.

Девушка пожала плечами. Известие настолько поразило ее, что о сне уже не могло быть и речи.

— Хочешь кофе? — спросила она.

Он на мгновение задумался, потом кивнул.

— Давай.

Ванесса сварила кофе, и они сели на кухне, где было теплее, чем в остальной части дома. Сжимая в руках чашку, девушка медленно покачала головой.

— Я все пытаюсь понять… Почему так получилось? За то время, что я здесь, Джон и Лесли ни разу не поссорились… Конечно, меня поначалу удивляло, что Джон мало разговаривает с женой, но я решила, что он от природы молчалив.

— Я еще год назад почувствовал, что у них что-то не ладится, но надеялся, что со временем все образуется, — с тяжелым вздохом заметил Эдвард, медленно помешивая в чашке ложечкой.

— Может быть, это из-за того, что у них нет детей? — предположила Ванесса, вспомнив о последнем разговоре с Лесли.

— Думаю, дело не только в этом, — возразил Эдвард. — Джону уже несколько раз предлагали другую работу, но Лесли каждый раз отказывалась уезжать отсюда, и он уступал. Видимо, теперь он настоял на своем.

— Но почему она не хочет уезжать отсюда?

— Ее родители разводят скот. Они уже немолоды и, конечно, надеялись, что дочь продолжит дело. Для них наилучшим вариантом было бы, если бы Лесли вышла замуж за кого-то из местных парней, тем более что женихов у нее было хоть отбавляй. Но она предпочла всем приезжего ученого-биолога, а тот наотрез отказался пасти коров. На некоторое время они нашли компромисс — Джон остался работать на биостанции — но всех проблем это так и не решило.

Ванесса задумчиво отхлебнула кофе.

— Неужели ей никогда не хотелось съездить куда-нибудь? Посмотреть страну, мир?

— Ну почему же, Джон брал ее с собой в Сидней и Мельбурн, но ненадолго, а она всегда стремилась как можно скорее вернуться домой. — Эдвард сделал последний глоток кофе и поставил пустую чашку на стол. — Вообще-то, я ее хорошо понимаю. Большая часть моего детства тоже прошла здесь, и, уезжая, я всегда скучал по этим местам. В Англии нет таких безбрежных просторов. Где еще можно увидеть зеленое море колышущейся на ветру травы, журавлей, танцующих на берегу ручья, и небо, усыпанное мириадами звезд?

— Да, здесь очень красиво, — согласилась Ванесса. — Вчера, когда я ехала одна по равнине, у меня тоже внезапно возникло желание остаться здесь навсегда.

Эдвард устремил на нее пристальный взгляд.

— И насколько серьезно это желание?

Ей не хотелось отвечать, но он не сводил с нее глаз. Наконец после довольно продолжительной паузы она сказала:

— Не слишком. Да, мне здесь нравится, но мой дом в Англии. Там у меня отец, сестра, тетя… Чтобы бросить родных и переехать за океан, надо хорошо понимать, ради чего ты это делаешь.

— Как насчет меня? — с обескураживающей прямотой спросил Эдвард.

— Переехать ради тебя? — тупо переспросила она.

— Ну, хотя бы изменить из-за меня свою жизнь.

Последовало долгое молчание. Он терпеливо ждал ответа.

— В последние дни мы почти не разговаривали с тобой, — наконец проговорила Ванесса, глядя мимо него куда-то в пространство. — Можно сказать, поддерживали нейтралитет. Я думаю, это говорит о многом.

Эдвард продолжал изучать ее падающие на плечи русые волосы, тонкие черты лица, нежные губы, длинную стройную шею в распахнувшемся вороте халата, стиснутые пальцы небольших, но сильных рук…

— Это говорит только о том, что мы сами загнали себя в тупик, — сказал он. — Не знаю, как ты, но я предпочел бы, чтобы все было иначе.

— То есть, так, как хочешь ты? — тихо спросила Ванесса.

— Есть только один способ выяснить, подходим ли мы друг другу, — ответил он. Она поспешно встала из-за стола, но остановилась, потому что Эдвард снова заговорил: — Я пытаюсь делать шаги навстречу тебе. Быть может, иногда это получается у меня неуклюже, но ты намеренно препятствуешь всякому сближению. Ты лишь чуть-чуть приоткрыла свое сердце и позволила мне поцеловать тебя, а потом снова спряталась в свою раковину. Держишься со мной, как строгая матрона с невоспитанным мальчишкой, и, хотя выглядишь на шестнадцать, ведешь себя так, как будто тебе все шестьдесят.

Ванесса облизнула сухие губы.

— Это единственный способ устоять против тебя, Эдвард, — тихо призналась она.

Он прищурился, гибким движением встал из-за стола и медленно направился к ней. Девушка не шевельнулась; она понимала, что, скорее всего, пожалеет о сказанных только что словах, но, по крайней мере, они были искренними. Ванесса готова была продолжить прямой и откровенный разговор, но сердце уже стучало в ее груди тяжелыми мощными ударами, заглушая все мысли.

Нечто более сильное, чем слова, овладевало ими обоими. С неторопливой кошачьей грацией Эдвард приблизился и остановился в полушаге от нее.

— Не надо смотреть на меня с такой опаской, — сказал он. — Я не зубной врач и не серый волк.

Ванесса с усилием улыбнулась.

— Просто я чувствую себя как-то… глупо.

— Это я ощущаю себя рядом с тобой неоперившимся юнцом, — возразил он, беря ее за руку.

— Ты опять пытаешься меня обмануть, — нервно усмехнулась она.

— Неужели я тебя хоть раз обманул?

— О да. Прикидывался невинной овечкой, а потом…

— Тогда, может быть, мне стоит изменить тактику? В прошлый раз я поцеловал тебя без разрешения…

— Это было два раза, — поправила его Ванесса.

— Ну, хорошо, пусть будет два. Но если я сейчас просто спрошу: можно?

— Да, — ответила она, кладя руку ему на плечо.

— Если я правильно понял… — Эдвард провел пальцами по ее щеке. — Ты сказала сейчас нечто такое, что вселяет в меня надежду. Безумную надежду. А что, если ты шутишь?

— Послушай, если ты собираешься меня целовать, то начинай скорее, — смеясь, заявила Ванесса и с шутливой угрозой добавила: — Пока я не передумала.

Он сделал испуганный вид и прильнул губами к ее губам.


— Пожалуй, это могло бы стать рекордом, проговорил Эдвард.

Ванесса сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. На этот раз ей не кружили голову волшебные ароматы ночного сада, и на ней было не тонкое шелковое платье, а махровый халат, но она точно так же забыла обо всем, как и тогда. И если бы не невесть откуда появившаяся у их ног Пегги, еще неизвестно, чем бы все это закончилось, потому что прикосновения Эдварда, даже сквозь толстый халат и пижаму, заставляли ее трепетать в ожидании продолжения.

— Если мы способны так забыться от одного только поцелуя, то что же будет… — смущенно проговорила Ванесса.

— У нас отлично получается целоваться стоя, — серьезно откликнулся Эдвард, но глаза его лукаво заблестели.

— Да, в этом что-то есть, — пробормотала девушка, медленно возвращаясь к реальности. До нее вдруг дошло, до какой опасной черты они дошли только что, и она слегка отстранилась.

— Идем, — с улыбкой скомандовал Эдвард.

— Нет… — слабо запротестовала Ванесса.

Он заглянул ей в глаза, выпустил из объятий и запахнул плотнее халат, словно невзначай коснувшись набухших от желания сосков.

— Я всего лишь предлагаю пройти в гостиную и выпить по глотку бренди, — пояснил он. — Вот и все.

Девушка облегченно вздохнула, но в глубине души испытала смутное разочарование.

— Хорошо, — кивнула она.

— Вот видишь, я совсем не страшный, — сказал Эдвард, и в его глазах блеснули озорные огоньки.

Они вошли в гостиную. Ванесса опустилась в уютное кресло, а Эдвард включил обогреватель и достал бутылку с бренди.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросил он, передав ей бокал с бренди и устроившись на ковре у ее ног.

— Нет. О чем же?

Ванесса полулежала в кресле, откинув голову на спинку, и сжимала в руках нетронутый бокал с бренди. Эдвард обратил внимание на ее задумчивый взгляд, и ему пришло в голову, что она опять мысленно сравнивает его со своим возлюбленным. От этой мысли ему стало не по себе, и он опустил глаза в свой бокал.

— Я думаю, что нам не стоит торопиться, — сказал он. — Но мы не можем делать вид, что не замечаем взаимного влечения. — Он вопросительно поднял голову, и их взгляды встретились.

— Да, — проговорила Ванесса после долгой паузы и сделала глоток бренди.

— Я рад, что ты согласна, но чувствую, что ты чего-то опасаешься.

Она улыбнулась.

— Видимо, мои мысли легко прочитать.

— Скажи, что тебя беспокоит?

— Понимаешь, Эдвард… — Девушка запнулась в нерешительности. — Вся эта романтическая обстановка подталкивает меня к тебе, однако я не могу отделаться от мысли, что, как только я уеду отсюда, все закончится.

— Хочешь сказать, что в Лондоне мы не смогли бы целоваться так, как здесь? — с усмешкой спросил он.

Ванесса закрыла глаза.

— Может быть, нет, а может быть, да. Я не знаю. У меня все мысли спутались. — Она беспомощно помотала головой из стороны в сторону.

— Именно поэтому я и предлагаю не спешить. Так что допивай свой коньяк и ложись спать. У тебя усталый вид.

— Это что, часть твоего плана? — лукаво поинтересовалась Ванесса.

— И да, и нет, — серьезно ответил Эдвард. — Во-первых, я действительно не собираюсь торопить тебя, а во-вторых, хочу оказаться в постели раньше, чем потеряю контроль над собой.

Она осушила бокал и поставила его на журнальный столик и встала.

— В таком случае давай приступим к воплощению в жизнь твоих благих намерений. Спокойной ночи, Эдвард.

Он остался сидеть на ковре, глядя на нее снизу вверх. Ванесса послала ему воздушный поцелуй и вышла.


Сон пришел к ней не сразу. Она беспокойно ворочалась в постели, вспоминая о том, что чувствовала в объятиях Эдварда в ответ на его прикосновения, и пугалась страсти, которая настолько захватила их обоих, что заставила забыть обо всем, сделав просто мужчиной и женщиной, которых неотвратимо влечет друг к другу.

Больше всего Ванессу поразило то, как внезапно изменился Эдвард. Удивительно, но его ледяная вежливость бесследно растаяла, уступив место нежности, мягкому юмору и потрясающей выдержке.

В конце концов, она все же уснула. Ей снились Эдвард и почему-то Сюзан — красивая, веселая, улыбающаяся. Ванесса никогда не верила в вещие сны и не могла понять, к чему бы это.


Все утро девушка провела в лаборатории, а незадолго до обеда услышала шум подъезжающего автомобиля. Это, должно быть, вернулась Лесли, подумала она, или Джон приехал забрать свои вещи, или появился новый начальник биостанции… В клубах пыли показался незнакомый джип. Он подъехал к дому и остановился. Дверца распахнулась и… оттуда выпорхнула Сюзан.

Ванесса зажмурилась, не веря собственным глазам, но приглядевшись, поняла, что не ошиблась — перед ней действительно стояла старшая сестра в облегающих джинсах, белой шелковой блузке и элегантных сапожках на высоких каблуках, с темными пышными волосами, рассыпавшимися по плечам, и. ярко-голубыми глазами, сияющими радостью.

— Сюзи! — воскликнула Ванесса.

— Я решила сделать тебе сюрприз, Несси! — весело заявила та, обнимая ее.

— Тебе это удалось, — ответила девушка, прижимаясь щекой к нежной щечке сестры. — Как ты здесь очутилась?

— У нас гастроли в Австралии! Мы уже выступили в Сиднее, а теперь собираемся в Дарвин. Когда ты уезжала, я была в таком ужасном состоянии, что даже не спросила у тебя точный адрес биостанции. Но когда мы прилетели в Сидней, оказалось, что у меня будет несколько свободных дней. Я зашла в университет, и мне там подробно рассказали, где тебя искать. Когда они узнали, что я лечу к тебе, то попросили захватить почту и коробку с какими-то пробирками. Все это там, в машине.

Тем временем водитель джипа уже выгрузил багаж Сюзан и теперь молча курил в ожидании дальнейших указаний.

— Как ты думаешь, я смогу переночевать здесь? Или мне следовало остановиться в гостинице в Бэтлоу? — озабоченно спросила Сюзан. — Тогда я попрошу шофера, чтобы он приехал за мной вечером.

— Нет, нет, — поспешно возразила Ванесса, — его можно отпустить. Разумеется, ты можешь остаться здесь. Есть, правда, одна проблема… — Она запнулась, не зная, как объяснить сестре ситуацию. — Видишь ли…

— Только не говори, что мне придется спать на улице в спальном мешке, — рассмеялась Сюзан. — Дом вроде бы не маленький, и я надеюсь, что для меня найдется лишняя кровать.

— Ну, так как, мэм? — вмешался в их разговор водитель. — Приезжать мне сегодня за вами или нет?

— Не надо. Можете ехать. — Сюзан расплатилась с ним, и через минуту джип скрылся в пыли. — Ну, идем, покажи мне, как ты здесь устроилась, — весело обратилась она к сестре, подхватывая свою сумку и коробку.

— Сюзи, — мягко сказала Ванесса, — здесь Эдвард Мэддокс.

Та остановилась как вкопанная. Вещи выпали из ее рук, и коробке что-то подозрительно звякнуло. Мгновение спустя на Ванессу обрушился шквал вопросов:

— Как? Откуда? Он один? Этого просто не может быть! — тараторила Сюзан, не дожидаясь ответов, и лицо ее лучилось счастьем.

— Его мать родом из этих мест, а кузина Лесли работает на биостанции. Он в отпуске и решил помочь ей, — пояснила Ванесса и торопливо добавила: — Знаешь, Сюзи, я должна кое в чем тебе признаться. Я встречалась с Эдвардом в Лондоне перед отъездом — хотела убедиться, что он не собирается соблазнить тебя, а потом бросить.

Та удивленно моргнула, а потом рассмеялась.

— Дорогая, если бы ты знала, до чего я дошла, пытаясь соблазнить его, тебе вряд ли пришла бы в голову эта идея. Я не ожидала от тебя такой заботы, но, в любом случае, спасибо, — серьезно добавила она. — Кстати, я воспользовалась твоим советом и решила не давить на него, так что теперь могу проверить, насколько хороша эта тактика. Надо же! Все складывается прямо как по заказу. Понимаешь, Несси, я постоянно думаю о нем.

Я тоже, мысленно добавила Ванесса. Она пока не готова была сказать это вслух, но признание уже вертелось у нее на языке. Рано или поздно мне придется рассказать Сюзан о своих отношениях с Эдвардом, думала она. Но как сделать это?

К счастью, ее старшая сестра весело тараторила, рассказывая об отце, тете Бетси, погоде в Лондоне и общих знакомых, так что девушка при всем желании не смогла бы вставить слово в ее оживленный монолог.

Хорошо, что Эдварда сейчас нет поблизости, промелькнуло у Ванессы в голове, но когда они с Сюзан подошли к крыльцу, из-за угла дома неожиданно выбежала Пегги, а следом появился и ее хозяин.

— Послушай, Сюзи, — начала Ванесса, но сестра ее не слушала.

— Правда, в нем есть что-то особенное? — проговорила она, с восхищением глядя на приближающегося мужчину.

— Сюзи! — в отчаянии воскликнула девушка.

— Не волнуйся, я буду продолжать свою тактику. Вот увидишь, как здорово у меня это получается, — бросила через плечо та.

Ванессе ничего не оставалось делать, как наблюдать за представлением, которое решила устроить ее сестра. Сюзан подошла к Эдварду, который при виде ее замер на месте, и протянула руку.

— Здравствуй. Я понятия не имела, что ты здесь, — с неподдельной искренностью сказала она. — Наш театр приехал на гастроли в Австралию, и у меня выдалась пара свободных дней. Я собиралась сделать сюрприз Ванессе, но вместо этого получила его сама!

Он вежливо, но без энтузиазма поздоровался с ней за руку и вопросительно посмотрел на стоящую позади Ванессу. Та лишь пожала плечами, давая понять, что ни при чем.

— Я могу сказать то же самое, — произнес Эдвард. — Когда я увидел на дороге из Бэтлоу джип, то решил, что это возвращается моя кузина Лесли, поэтому и поспешил навстречу. Думаю, сестра очень рада твоему приезду, — добавил он.

— Да, — тихо подтвердила та.

— Несси сказала, что я могу остаться здесь на ночь, — продолжала щебетать Сюзан. — По правде говоря, небольшой отдых мне не помешает. Ведь мы… — Она замолчала и посмотрела на Эдварда серьезным взглядом. — Ведь мы можем остаться друзьями, правда?

— Разумеется, — пробормотал он.

— Вот и отлично!


Только после того, как гостья легла спать, Ванесса и Эдвард получили возможность поговорить с глазу на глаз.

Они постарались, чтобы Сюзан запомнилась эта поездка — показали ей самые красивые места, потом отвезли к водопадам искупаться. Пока девушки плескались в воде, Эдвард наблюдал за ними с берега. Вечером они разожгли костер, поджарили мясо на углях и долго сидели, любуясь южным звездным небом. Сюзан была обворожительна. Она весело болтала, с живым интересом расспрашивала обо всем, что видела, и при этом не проявляла ни малейших признаков особого внимания к Эдварду.

По возвращении домой Ванесса провела сестру в одну из свободных комнат и задержалась там, собираясь объяснить, в какой щекотливой ситуации оказались они трое. Но разговор все время перескакивал на другие темы, а потом Сюзан несколько раз красноречиво зевнула. Ванесса с тяжелым сердцем пожелала ей спокойной ночи и вышла.

Эдвард ждал ее на кухне. Когда она устало опустилась на стул, он заботливо поставил перед ней чашку с горячим чаем.

— Спасибо, — сказала девушка, — но вряд ли мне это поможет. Все так ужасно!

— Неужели?

— Я просто не знаю, как сказать Сюзи о нас!

— Думаешь, она на самом деле не предполагала, что может встретить меня здесь? — недоверчиво поинтересовался Эдвард.

— Уверена. Да и откуда ей было знать? Я не писала об этом в письмах домой.

— Тогда я не вижу, в чем проблема, — заметил он, откидываясь на спинку стула. — У меня сложилось впечатление, что твоя сестра потеряла ко мне всякий интерес.

Он ничего не понял, раздраженно подумала Ванесса.

— Это не так, — возразила она. — Случилось именно то, чего я боялась. То, что Сюзи не обращает на тебя внимания — это всего лишь ее новая тактика, тогда как на самом деле она продолжает думать о тебе.

— Она сама тебе об этом сказала? — Девушка кивнула и сделала глоток чая. — В таком случае, мы должны ей честно обо всем рассказать.

— Да, — со вздохом проговорила Ванесса, — но неужели ты не понимаешь, что она воспримет это как предательство с моей стороны?

— Ничего подобного. — Эдвард взял ее за руку. — Поверь мне, Ванесса, хотя мы с Сюзан в течение некоторого времени появлялись на публике вместе, я никогда не давал ей повода думать, что между нами возможно нечто большее, чем дружба.

— Неужели ты не понимаешь, что, оказывая женщине подобные знаки внимания, мужчина тем самым пробуждает в ней определенные надежды?

— Безусловно, — хмуро признал он. — Однако приглашение всегда исходило от Сюзан.

— Ты мог отказаться, — с укором произнесла Ванесса. — Это было бы честнее. Сам ведь знаешь, какое впечатление производишь на слабый пол.

— И на тебя? — быстро спросил Эдвард.

Ванесса рассердилась. Ей не понравился не столько сам провокационный вопрос, сколько высокомерный тон, каким он был задан. Эдвард, прищурившись, смотрел на нее с явной насмешкой, а в твердой линии его плотно сжатых губ легко угадывалась ироничная улыбка.

Она резко отодвинула чашку и встала.

— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос! И не рассчитывай, что я готова поссориться с сестрой из-за мужчины, который к тому же мне и не слишком-то нравится. Спокойной ночи.

— Прежде чем ты уйдешь, Ванесса, позволь заметить, что нравиться и любить — не одно и то же, — спокойно заметил Эдвард. — Ты можешь сколько угодно убеждать себя и меня, что я тебе не нравлюсь, но при этом теряешь голову от моих поцелуев, а значит…

— Неужели в тебе совсем нет благородства? — с горечью спросила Ванесса.

— Причем здесь оно? — Эдвард удивленно приподнял бровь. — Я стараюсь всего лишь быть честным. Подумай об этом. Тебе ведь было очень одиноко вчерашней ночью, разве не так? Я испытывал то же самое, и на самом деле важно только это, а все остальное не имеет значения, — продолжил он, гипнотизируя ее пронзительным взглядом.

Ванесса резко повернулась и вышла, пытаясь скрыть румянец, вспыхнувший на ее щеках.


На следующее утро она вошла в комнату сестры, держа в руках поднос с чаем.

Сюзан сладко потянулась в постели и приподнялась, опираясь локтем на подушку.

— Я спала как убитая. Должно быть, это деревенский воздух, — сказала она, потом внимательно посмотрела на Ванессу и нахмурилась. — Послушай, ты неважно выглядишь. Плохо спала?

— Да, — неохотно призналась та, разливая по чашкам ароматный чай.

— Спасибо, Несси. — Сюзан села, поправила на плечах бретельки шелковой ночной сорочки и с наслаждением сделала глоток. — Жаль, я надеялась, что смена обстановки пойдет тебе на пользу…

Ванесса присела на край кровати.

— Послушай, Сюзи, мне надо кое о чем тебе рассказать, но сначала ответь мне на один вопрос, хорошо? Эдвард когда-нибудь давал тебе повод думать, что ваша дружба может перерасти в нечто большее?

Сюзан удивленно моргнула.

— Ты все еще беспокоишься, что он может соблазнить меня и бросить? Успокойся, Несси, я…

— Ответь мне, пожалуйста, — настойчиво повторила девушка.

Та пожала плечами и задумалась, прежде чем сказать:

— Нет. Пожалуй, нет. Иногда я думаю, что он вообще не стал бы встречаться со мной, если бы… Видишь ли, я всегда сама звонила ему и приглашала пойти куда-нибудь, а он умудрялся устроить так, чтобы мы не оставались наедине.

— Значит, он не делал никаких шагов навстречу тебе? — уточнила Ванесса, — и ты решила добиваться взаимности, не имея никаких реальных оснований рассчитывать на нее? Ты хотела, чтобы Эдвард Мэддокс стал отцом твоего ребенка, а он тебя никогда даже не целовал?

Сюзан с грустью посмотрела на сестру и покачала головой.

— Никогда. Даже в щечку. Я понимаю, ты хочешь сказать, что я сошла с ума и все такое прочее. Но дело в том…

— Я не собиралась говорить ничего подобного, — поспешно возразила Ванесса и виновато добавила: — Эдвард ухаживает за мной. И он целовал меня.

— Что?! — Сюзан едва не выронила чашку из рук. — Почему ты мне сразу не сказала? — ошеломленно прошептала она. — Я бы немедленно вернулась в Сидней.

— Я не знала, как начать этот разговор, — устало произнесла девушка. — Прости меня, если можешь…

— Ну что ты, дорогая, я ни в чем тебя не виню. Но если бы я все знала… Пусть бы я даже осталась здесь, но хотя бы вела себя иначе — не старалась бы понравиться Эдварду… А так я оказалась в дурацком положении. Понимаешь, когда я его увидела, у меня голова пошла кругом.

— Понимаю, — с мрачной усмешкой подтвердила Ванесса. — На меня он оказывает такое же действие.

— Значит, мы обе влюбились в одного мужчину, — подытожила Сюзан. — Нет, нет, что за чушь я несу! — тут же поправилась она. — Моя влюбленность не настоящая, а призрачная. Это была просто мечта.

Ванесса обняла сестру за плечи.

— Но ведь ты по-прежнему думаешь о нем?

— Я перестану, — пообещала та. — Не бойся, я не стану ревновать. Ты ведь меня знаешь: я все время влюбляюсь, но это быстро проходит… А ты совсем другая. Раз уж тебя наконец оставила тоска по Кевину и ты смогла влюбиться снова, я буду радоваться этому больше всех. Ты мне веришь? — с тревогой спросила она, заглядывая Ванессе в глаза.

Девушка вздохнула и после некоторого молчания осторожно проговорила:

— Понимаешь, Сюзи, мне кажется, что это не тот человек, который мне нужен.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я боюсь, что все это — лишь физическое влечение и ничего больше. Эдвард так не похож на Кевина!.. — в отчаянии воскликнула Ванесса. — С ним я постоянно чувствую себя в осаде и вынуждена сопротивляться.

Некоторое время сестры молча сидели обнявшись. Наконец Сюзан нарушила молчание.

— Наверное, все дело в том, что Эдвард не привык, чтобы женщины ему отказывали. Напротив, они сами вешаются ему на шею. Взять хотя бы меня… А когда он начал ухаживать за тобой, то впервые столкнулся с серьезными препятствиями. Скажи честно, Несси, одним из этих препятствий была я?

— Конечно, — кивнула та. — Я чувствовала себя ужасно виноватой перед тобой и пыталась держать дистанцию, но…

— Не переживай. Теперь ты знаешь, что я тебе не соперница.

— Кстати, а как тот скрипач, о котором ты тогда говорила? — спросила Ванесса. — Он тоже здесь на гастролях?

— Нет, но постоянно звонит и шлет мне телеграммы. Теперь, когда я могу выкинуть Эдварда из головы, кто знает… Придумала! — неожиданно воскликнула Сюзан. — Я расскажу Эдварду об этом скрипаче.

— Не надо! — взмолилась Ванесса.

Та улыбнулась и бросила на младшую сестру лукавый взгляд.

— Ну, хорошо, не буду. А ты, дорогая, взамен обещай, что больше не будешь прятаться за меня. Если у тебя есть какие-то сомнения насчет Эдварда, это твое дело, но запомни — я не стою на твоем пути и никогда не стояла. Весь этот роман существовал только в моем воображении.

— Но…

— Несси, — серьезно сказала Сюзан, — ты знаешь, что иногда я совершаю необдуманные поступки, но все же я не такая дура, чтобы упорствовать в своих глупостях. И если ты доверяешь мне, то даже в мыслях не должна больше связывать меня и Эдварда Мэддокса.

— Кому мне еще доверять, как не тебе? — улыбнулась Ванесса.

— Так ты обещаешь?

— Ну, хорошо, обещаю.

— Отлично. Кстати, если ты хочешь знать мое мнение, мне кажется, что Эдвард как раз тот мужчина, который тебе нужен.


Сюзан приняла решение уехать сразу после обеда.

Эдвард с утра закрылся в фотолаборатории под предлогом того, что ему надо срочно проявить какие-то пленки. Ванесса решила, что он избегает встречи с Сюзан, однако вскоре поняла, что ошиблась.

Он вышел к обеду и протянул девушкам пачку фотографий. Там были они сами в струях водопада, цапли над водой, караулящие добычу, смешные какаду на ветвях роскошных деревьев… Сюзан восторженно рассматривала снимки и очень обрадовалась, когда Эдвард подарил ей некоторые из них.

— У меня останутся прекрасные воспоминания об этой поездке! — воскликнула она.

Глядя на эту троицу со стороны, никто не смог бы догадаться о драматических отношениях, которые сложились между ними. Обед прошел спокойно и весело, за беспечной оживленной беседой. Сюзан была как всегда очаровательна, Эдвард добродушно шутил. Ванесса чувствовала, что сестра не прочь поговорить с ним с глазу на глаз, и втайне радовалась, что такой возможности не представилось.

Съев кусок яблочного пирога, Эдвард встал и откланялся под тем предлогом, что его ждут родители Лесли. Они торопились с постройкой новой плотины на ручье и, поскольку каждая пара рабочих рук была на счету, попросили племянника помочь.

За Сюзан вскоре приехал автомобиль из Бэтлоу, и она торопливо распрощалась с сестрой, боясь опоздать к самолету. Ванесса осталась одна, с некоторой тревогой ожидая вечера, когда ей предстояло вновь оказаться один на один с Эдвардом.

Хотя я и пообещала сестре, что не стану больше прятаться за нее, ему вовсе не обязательно знать об этом, решила Ванесса. К тому же у меня есть и другие причины быть с ним осторожной.

Она приготовила на ужин ростбиф и тыквенный суп. Уже начало темнеть, но Эдварда все не было.

Наконец девушка услышала характерный шум приближающегося джипа, и вскоре Эдвард поднялся на освещенную веранду. При виде его Ванесса сначала изумленно вытаращила глаза, а потом громко расхохоталась — он был с головы до ног покрыт слоем засохшей глины.

— Смейся, смейся, — с укоризной проговорил он. — Вот поползала бы сама полдня в грязи у прорвавшейся трубы, я бы на тебя посмотрел.

— Извини, я тебе очень сочувствую, — сказала девушка. — Вот только боюсь, что ванна засорится…

Эдвард швырнул на стул свою шляпу и встал посреди веранды, широко расставив ноги.

— А я и не собираюсь лезть в ванну. Ты что, за дурака меня принимаешь?

— Я не стану отвечать на этот вопрос, — усмехнулась Ванесса. — Но как же ты собираешься мыться? Или решил ходить грязным до первого дождя?

— Я буду мыться на улице, из-под крана. — Он кивнул в сторону огромной цистерны с водой. — Не могла бы ты принести полотенце и мыло?

— Слушаюсь, сэр! — шутливо ответила девушка и скрылась в доме.

Когда она вернулась, Эдвард уже снял рубашку. Неяркий свет струился из-под потолка веранды и мягко разливался по его загорелой коже, высвечивая золотистую курчавую поросль на груди. Он взялся за пуговицу джинсов, но при виде Ванессы помедлил. Она тоже застыла в дверях. Эта немая сцена продолжалась с полминуты, пока наконец девушка не нашла в себе силы оторвать взгляд от мускулистого, отлично сложенного мужского тела.

— Вот мыло и полотенце, — пробормотала она. — И еще я захватила вот это. — Она смущенно протянула Эдварду бутылку пива. — Я подумала, что ты, наверное, хочешь пить.

Когда он взял бутылку, их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Ванесса поспешно отдернула руку.

— Да, ты не ошиблась. — Он сделал насколько больших глотков. — Вода в цистерне очень холодная, но теперь я, пожалуй, даже спою.

Он залпом допил пиво, поставил бутылку на пол и, сбежав по ступенькам крыльца, исчез в темноте.

Ванесса осталась там, где стояла. Противоречивые чувства переполняли ее. Она и радовалась тому, что лед в их отношениях сломан, и в то же время сердилась на себя за ту чисто физическую реакцию, которую вызвало в ней зрелище полуобнаженного мужского тела.

Вдруг сквозь плеск воды послышалось пение. Глубокий баритон Эдварда то звучал громче, то затихал.

Это было так забавно, что Ванесса долго смеялась, прижимаясь щекой к дверному косяку, так что на глазах у нее даже выступили слезы. Потом она прошла на кухню и принялась накрывать на стол.


6


За ужином Ванесса сидела притихшая. Увидев Эдварда на веранде без рубашки, она была так потрясена, что сейчас даже под тонким спортивным костюмом, который он надел после мытья, продолжала видеть его мощный торс. Аккуратно приглаженные мокрые волосы Эдварда слабо поблескивали, и от всей его фигуры веяло неотразимой мужской силой.

Понимает ли он сам, какой эффект производит на женщин? — думала девушка. И в чем все-таки кроется причина его обаяния? Она уже не в первый раз задавала себе этот вопрос, однако так и не смогла найти ответа. Да, красивое, сильное мужское тело, конечно, привлекает женщин, но ведь этого недостаточно, чтобы влюбиться. Может быть, их покоряет его чувство юмора? Несомненно, оно у Эдварда есть, но временами сочетается с такой неприкрытой иронией, которая не может не задевать. А чего стоит хотя бы эта надменная уверенность в себе? Он, похоже, убежден в своей неотразимости. Впрочем, так оно и есть, ведь я сама не стала исключением из правила.

Ванесса вздохнула и начала разливать в тарелки тыквенный суп.

— Я просто умираю с голоду, — объявил Эдвард, принюхиваясь к соблазнительным ароматам, доносящимся из кухни. — И если на второе у нас ростбиф, считай, что ты уже покорила мое сердце.

Девушка села за стол и взяла ложку.

— Похоже, сегодня у тебя хорошее настроение, — заметила она, но тут же подумала, что не стоит напоминать ему об их вчерашнем споре, и добавила: — Особенно если учесть, что ты полдня возился в грязи.

Эдвард бросил на нее загадочный взгляд и сказал:

— Для хорошего настроения могут быть разные причины. Я, например, сегодня оказался в забавной ситуации.

— В какой же? — стало любопытно Ванессе, но вместо ответа он с аппетитом принялся за суп. — Значит, не хочешь говорить?

Он снова посмотрел на нее, и на этот раз в его взгляде была легкая насмешка.

— Возможно, тебе это не понравится.

Ванесса отодвинула свою тарелку.

— Опять заключил пари сам с собой? — с подозрением спросила она.

— О нет. Я хорошо усвоил урок.

Девушка сдернула с колен салфетку и с размаху швырнула ее на стол.

— Врешь!

Эдвард взглянул на нее с удивлением.

— Уверяю тебя…

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ведь это ты тогда остановился… — Она замолчала, ужаснувшись своим словам.

Карие глаза Эдварда потеплели и осветились мягким светом.

— У меня своя тактика, — возразил он.

— Ах да, я забыла, — протянула Ванесса. — И в чем же она заключается?

Не отвечая, он доел суп и встал.

— Ты не возражаешь, если я принесу второе?

— Пожалуйста, — согласилась она, убирая суповые тарелки.

Эдвард поставил на стол сковороду, приоткрыл крышку и с наслаждением вдохнул аромат жареного мяса.

— Так вот, ситуация, в которую я попал, забавна тем, что каждая из сестер Перри потребовала, чтобы я вел себя должным образом по отношению к другой, — сказал он.

— Что? Значит, Сюзан тебе все рассказала?! Когда она успела это сделать?

— За обедом. Пока ты возилась на кухне с яблочным пирогом, твоя старшая сестра предупредила меня, что, если я тебя обижу, мне придется иметь дело с ней. Кстати, я восхищен тобой. Я боялся, что ты так и не рискнешь поговорить с Сюзан начистоту, потому что отлично понимаю, это было нелегко.

Ванесса приняла из его рук тарелку и поспешно отвела взгляд.

— Так что именно сказала тебе Сюзи? — спросила она, справившись со смущением.

Эдвард не торопился с ответом. Он положил себе в тарелку гарнир из тушеных овощей и обильно полил их соусом, а потом с серьезным видом посмотрел на Ванессу.

— Вообще-то она не сказала ничего такого, чего бы я не знал раньше — что вы с Кевином были прекрасной парой, что тебе трудно забыть его… Кроме того, — добавил он, — твоя старшая сестра дала мне мудрый совет.

— Какой?

— Она сказала, что мне не стоит считать себя таким уж неотразимым.

— Сюзан сказала тебе такое? — искренне изумилась Ванесса.

— Угу.

Эдвард отрезал кусочек говядины и, прежде чем отправить его в рот, задумчиво повертел на вилке.

— Боюсь, в глубине души она все еще очень переживает разрыв с тобой, — тихо сказала девушка.

— Не думаю, — покачал головой он. — Мне показалось, что увлечение мною у нее окончательно прошло. Она вполне откровенно сказала, что вела себя глупо и сожалеет о том, что стала причиной ненужных сложностей в наших с тобой отношениях.

— И что ты ответил?

Эдвард задумался, пытаясь точно вспомнить свои слова.

— «Для меня было большой честью познакомиться с тобой», «Ты очень интересный человек», «Я никогда не забуду, что благодаря тебе встретил Ванессу», — процитировал он сам себя. — Думаю, теперь мы с Сюзан хорошо понимаем друг друга.

Ванесса долго молчала.

— Я чувствую себя так, будто плыву в океане без компаса и карты, — наконец сказала она.

— Представь себе, я тоже, — мягко отозвался Эдвард.

Она удивленно вскинула глаза.

— Дело в том, что… — Он запнулся, потом неуверенно продолжил: — Если ты на самом деле хочешь посвятить свою жизнь памяти Кевина, я не стану мешать тебе.

Девушка облизнула мгновенно пересохшие губы.

— Вы с Сюзан говорили и об этом?

— Нет. Просто я понял, что не имею права вмешиваться в твою жизнь.

— Спасибо, — прошептала Ванесса неожиданно охрипшим голосом. — На самом деле, я сама не знаю, чего хочу. Впрочем, нет, знаю, — тут же поправилась она. — Кевин навсегда останется в моем сердце, но не давала обета посвящать жизнь его памяти.

— Я могу воспринимать твои слова как сигнал к началу новой стадии наших отношений? — быстро спросил Эдвард.

— Скорее, это признание того, что ты интересуешь меня, злишь, будоражишь… Но что стоит за всем этим, я пока не понимаю, — честно призналась Ванесса.

— Довольно точно сказано, — с сочувственной улыбкой заметил он. — По правде говоря, я тоже ощущаю по отношению к тебе нечто подобное.

Услышав это, девушка внутренне сжалась и как-то сникла. Что ж, подумала она и крепко стиснула зубы, чтобы удержаться от язвительного замечания, Эдвард ясно дает понять, что его не устраивает роль терпеливого воздыхателя.

— Ты, кажется, хотела что-то сказать? — с невинным видом поинтересовался он.

— Нет, — отрезала Ванесса. — Просто сейчас как раз один из тех моментов, когда ты меня раздражаешь. А почему — догадайся сам. Кстати, есть какие-нибудь новости от Лесли?

Эдвард мимолетно улыбнулся, поняв, что она намеренно уводит разговор в другую сторону, а потом посерьезнел.

— К сожалению, нет. Она не звонит даже своим родителям. Они очень за нее волнуются.

— Я понимаю, что тебя больше волнует судьба двоюродной сестры, но вынуждена думать и о биостанции тоже. Через две недели заканчивается срок моего пребывания здесь. Я должна возвращаться в Лондон, а на смену Джону все еще никого не прислали. Не могу же я уехать, бросив станцию на произвол судьбы?

— Не волнуйся, все утрясется, — успокаивающе произнес Эдвард. — В конце концов, скоро должен вернуться Джеймс Гудвин. Спасибо за ужин, — сказал он, отодвигая пустую тарелку. — Кстати, я заметил на кухне тарелку с лимонной коврижкой. Надеюсь, она предназначалась нам на десерт?

— Я сейчас принесу.

Ванесса поспешно встала и вышла на кухню. Она разрезала на куски коврижку, стоя спиной к двери, когда Эдвард неслышными шагами приблизился к ней и обнял за талию. Девушка замерла на мгновение, а потом медленно повернулась к нему лицом.

— В чем дело?

— Разве ты не знаешь? — Он поднял руку и провел пальцами по ее щеке.

Ванесса задрожала, но не от холода.

— Да, знаю, — еле слышно ответила она. — Ты прав, мне действительно было очень одиноко в последние ночи.

Эдвард легко коснулся губами ее виска.

— Мне тоже. На самом деле я, как и ты, очень одинок.

Она посмотрела на него с нескрываемым удивлением.

— Ты жалуешься на одиночество? Мне казалось, что ты должен отбиваться от женщин.

— Тебе это может показаться смешным, Ванесса, но рядом с тобой я иногда чувствую себя неопытным юнцом. Да, мне тридцать два года, у меня репутация легкомысленного столичного франта, острослова, любимца женщин, но во всем этом больше выдумки, чем правды. — Эдвард нежно провел руками по ее волосам, потом очертил пальцем контур приоткрытых губ. — Я не мог понять, чего я хочу от жизни, пока не встретил тебя. Вокруг действительно было много женщин, в том числе и умных, и красивых, но ни одна из них не тронула моего сердца. Даже когда это был более или менее длительный роман, я знал, что он неминуемо закончится. События развивались сами собой, и я был скорее пассивным наблюдателем, чем участником.

Ванесса смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее губы по-прежнему были приоткрыты, но она молчала, не зная, что сказать.

— Я даже начал задумываться, способен ли вообще на глубокое чувство, — тихо признался Эдвард.

— Ты хочешь сказать, что никогда не любил? — хрипловатым от волнения голосом спросила она.

— По-настоящему — нет.

— Наверное, тебе просто не встретилась женщина, которая смогла бы пробудить в тебе любовь.

— Не знаю, — пожал плечами он. — Возможно, это чувство вообще доступно не всем. Но когда я встретил тебя, у меня впервые появилась надежда…

— А если она не оправдается? — спросила Ванесса, внезапно почувствовав, как лихорадочно забилось ее сердце.

Ее так и тянуло сказать, что она согласна проверить это. Откровенность Эдварда оказалась сильнее любого другого оружия, и она готова была сдаться на милость победителя.

— Ну, мы с тобой все-таки взрослые люди, — произнес он, — и постараемся не делать глупости. Может быть, ты рискнешь поискать в своем сердце уголок для парня, который отчаянно хочет тебя, но не обещает вечной любви.

— Я никогда не думала, что способна на близость с мужчиной, в чувствах которого не уверена, — медленно проговорила Ванесса. — Но сейчас мое сердце открыто для тебя, хотя, быть может, и ненадолго. Идем.

И она первой вышла из кухни.


Эдвард распахнул перед ней дверь своей спальни. Ванесса остановилась на пороге. Она еще ни разу не заглядывала сюда. Прямо перед ней на противоположной стене висело зеркало, и когда она увидела в нем горящий желанием взгляд Эдварда, легкая дрожь пробежала по ее телу.

Она повернулась к нему и негромко, но твердо сказала:

— Я сделала свой выбор. Обратного пути нет. — На его лице появилась легкая улыбка, в которой ей почудилась ирония, и она смущенно спросила: — Может быть, я слишком тороплю события?

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Нисколько.

Ванесса настороженно посмотрела на него.

— Послушай, если ты считаешь, что я беру на себя слишком много…

— Перестань. Это единственный способ выйти из тупика, в который мы себя загнали, — мягко сказал Эдвард, обнимая ее, и начал целовать.

Едва его губы коснулись ее рта, как она тут же забыла обо всех своих опасениях. Они снова стояли так, что Ванессе было видно собственное отражение в зеркале. Она наблюдала, как Эдвард стягивает с нее блузку, и это зрелище странно возбуждало ее.

Он с удивлением уставился на серый шелковый бюстгальтер, украшенный вышитыми розами.

— Это мой любимый, — краснея, выдохнула девушка.

— А я уж было решил, что ты надела его специально, чтобы свести меня с ума, — прошептал Эдвард.

— Нет, я ведь не знала, что тебе понравится. — Она покраснела еще больше. — Вообще-то, это гарнитур. Комплект с трусиками.

Он негромко рассмеялся и взялся за пуговицу ее джинсов.

— Так значит, скромница мисс Перри питает тайную страсть к изысканному нижнему белью?

— Да, — признала Ванесса.

— Я надеюсь, она не станет возражать, если я сниму с нее джинсы, чтобы оценить весь гарнитур по достоинству?

— Не станет, — с улыбкой сказала девушка, постепенно преодолевая смущение. — Но только после того, как ты снимешь с себя вот это. — Она слегка потянула вверх его тонкий спортивный джемпер. — Мы должны быть в равном положении.

Эдвард быстро стянул джемпер через голову.

— Так лучше?

— Угу.

Она прижалась щекой к его груди и рассмеялась.

— Что тебя так развеселило? — слегка обиженно спросил он.

— Ничего. Просто я вспомнила, как ты пел, когда мылся. Это было очень забавно.

— А-а. Я надеялся, что ты этого не слышала.

Ванесса подняла голову. В ее глазах плясали веселые огоньки, но уже в следующую секунду их выражение изменилось, потому что застежка лифчика негромко щелкнула, бретельки скользнули по плечам, и изящная шелковая вещица с тихим шелестом упала на пол.

Эдвард не сделал попытки дотронуться до Ванессы, но то ли под его взглядом, то ли от холодного ночного воздуха соски ее напряглись и встали торчком. У него вырвался дрожащий вздох, и он накрыл ее груди своими большими ладонями.

— Потрясающе, — пробормотал он. — А теперь можно взглянуть на трусики?

У Ванессы хватило сил только на то, чтобы кивнуть. Все еще стоя перед зеркалом, они помогли друг другу раздеться. Шелковые вышитые трусики вызвали на губах Эдварда улыбку, но их вскоре постигла та же участь, что и первый предмет изысканного гарнитура.

Ничто более не разделяло их тела. Они впитывали вкус и запах друг друга, изучали на ощупь незнакомые формы и линии, чувствуя, как стремительно нарастает пульсирующее желание. Наконец, когда Ванесса обняла Эдварда за шею, он обхватил ее за бедра и приподнял. Они упали на кровать.

Эдвард был искусен в ласках, то страстных, то нежных, то озорных, и ни на мгновение не позволил Ванессе усомниться в том, что безумно хочет ее. Возвращение к чувственным радостям после стольких лет целомудрия было подобно для нее пробуждению от долгого сна. С изумленным восторгом она погружалась в волны наслаждения, пока последний всплеск не заставил замереть их обоих.

Эдвард нежно обнял ее и укрыл одеялом. Они лежали в томной дреме, и он ласково гладил ее по волосам, пока она не уснула.


Когда утром Ванесса открыла глаза, то увидела, что Эдвард, уже одетый, сидит на краю кровати.

Сладко потянувшись, она приподнялась на локте и с улыбкой сказала:

— Доброе утро. Тебе не обязательно было дожидаться, когда я проснусь. Если тебе надо работать…

— Я не собираюсь сегодня работать, — возразил он, не сводя с нее глаз.

В неярком свете раннего утра молочно-белая кожа обнаженных женских плеч матово поблескивала, словно слоновая кость. Синие глаза Ванессы сияли, как сапфиры, и вся она была полна томной неги.

— Спасибо, — прошептала она хрипловатым голосом.

— Не надо благодарности, — негромко сказал Эдвард. — Это было взаимно. Кстати, у меня есть неплохая идея. Я встал примерно час назад и уже все приготовил. Тебе осталось только одеться.

— Для чего? — удивилась Ванесса.

Взгляд Эдварда снова скользнул по ее голым плечам, затем по обрисованной тонким одеялом фигуре.

— Я понимаю, на что ты намекаешь. Конечно, если ты настаиваешь…

— Я вовсе не это имела в виду! — сердито воскликнула она. — Просто не знаю, надевать мне рабочую одежду или домашнюю!

Эдвард ухмыльнулся во весь рот.

— Успокойся, я понял тебя правильно, просто не удержался от того, чтобы немного поддразнить. Одевайся для поездки верхом. Я уже оседлал своего коня и Билли. Думаю, прогулка к водопаду и купание — это не такая уж плохая идея? — Он вопросительно смотрел на Ванессу. — Как ты считаешь?

Она быстро села на кровати, не обращая внимания на то, что одеяло упало к талии, обнажив ее грудь.

— Эдвард, ты просто гений!


Это было похоже на сказку. Лошади галопом мчались по равнине, пробуждающейся навстречу новому дню. Их стремительный бег вспугнул пару эму с выводком полосатых птенцов. Взрослые птицы даже пробежали с десяток метров следом за лошадьми, но затем вернулись к своим детенышам.

Ванесса рывком сняла с себя шляпу и закричала, выражая свой восторг. Ее конь летел, едва касаясь копытами земли, расстилавшейся во все стороны розовато-бежевым ковром с серебристо-зелеными пятнами растительности. Воздух был холодным, но прозрачным и чистым, как хрусталь. Лимонные и оранжевые краски, возвещавшие скорый восход, побледнели, и из-за горизонта показалось солнце. С его появлением на приземистых кустах маленькими бриллиантами засверкали капельки росы и меж ветвей заблестели нити паутины.

Эдвард и Ванесса опустили поводья, и лошади пошли шагом. У водопада их ожидало новое чудо. С ближайших деревьев с изумленным щебетом выпорхнули стайки какаду, белых с серыми хохолками и розовых. Птиц было так много, что Ванесса застыла в изумлении.

— В прошлый раз я такого не видела! — воскликнула она и, спешившись, похлопала коня по взмокшей шее.

— Наверное, в прошлый раз мы их спугнули, потому что были на машине. Или они перебрались сюда оттуда, где пересох какой-нибудь ручей, — ответил Эдвард.

Он был одет, как местные пастухи, — в широкополую шляпу, плащ с капюшоном, клетчатую фланелевую рубашку и короткие сапоги.

Он как будто всю жизнь провел здесь, подумала Ванесса. Кто бы мог поверить, что этот человек — завсегдатай модных лондонских салонов…

Слегка поежившись от холода, она принялась отвязывать от седла поклажу, а когда все было распаковано, удивленно покачала головой.

— Ты хорошо потрудился, Эдвард, пока я спала.

Он прихватил все, что нужно для завтрака: чайник, треногу, кружки, чай, сахар, мед, молоко, масло. Но главным сюрпризом для Ванессы оказалась свежеиспеченная круглая лепешка.

— Я немного схитрил, — скромно признался Эдвард. — Эту лепешку положено печь на углях, а я приготовил ее в духовке.

— Ничего страшного, — сказала Ванесса. — Зато мы сможем подогреть ее на углях.

— Хорошая мысль, — одобрил он. — Давай сначала вымоем лошадей, а потом я разведу костер и поставлю чайник. Тогда и решим, искупаться до завтрака или после.

— Лучше разделим обязанности: я займусь лошадьми, а ты — костром, — предложила она.

— Именно о такой женщине я всегда мечтал! — с восхищением воскликнул Эдвард.

Ванесса в ответ лишь бросила лукавый взгляд через плечо и повела лошадей к воде.


Не прошло и получаса, как огонь уже весело горел, а привязанные к дереву лошади сосредоточенно жевали сено, которое Эдвард тоже предусмотрительно захватил с собой.

— Это безумие! — воскликнула Ванесса. — Я уже посинела от холода.

Они оба, полураздетые, стояли у края воды.

— Ты только представь, как будет здорово, когда мы после купания выйдем на берег и будем греться у огня, — уговаривал ее Эдвард. — И потом, есть еще один довод в пользу купания.

— Какой?

— Ну, например, существует мнение, что холодная вода охлаждает желания, так что после купания ты будешь в полной безопасности — по крайней мере некоторое время. Не обещаю, что долго.

— О Боже! — с притворным ужасом воскликнула Ванесса. — Если ты ставишь вопрос так, то, похоже, у меня просто нет выбора!

Сделав глубокий вдох, она сбросила с себя остатки одежды и нырнула. Эдвард прыгнул следом.


— Это не просто безумие, это почти самоубийство, — ворчала Ванесса пять минут спустя. — Почему ты не сказал мне, что здесь водятся крокодилы?

Они стояли на берегу, и Эдвард энергично растирал ее полотенцем.

— Я думал, ты это знаешь. Кто из нас двоих биолог?

— Но я не ожидала, что столкнусь с этими тварями лицом к лицу!

— Вообще-то эти крокодилы не нападают на людей, так что мы были в полной безопасности. Честно говоря, я и сам немного удивился, что один из них подплыл так близко.

— Ты только удивился, а я испугалась до смерти, — сердито буркнула Ванесса, клацая от холода зубами. — Я чуть не утонула от страха!

Эдвард поднял с песка ее одежду.

— Давай, одевайся быстрее.

— А ты еще убеждал меня, что если купаться нагишом, то будет не так холодно, — продолжала ворчать она, надевая трусики и застегивая лифчик, на этот раз другой, белый, с кружевами и синим шелковым бантиком. — Ничего подобного! Я продрогла до костей.

— Ну, в купальнике тебе вряд ли было бы теплее, — сказал Эдвард, помогая ей надеть свитер. — Да и от крокодила-людоеда он бы не спас.

И, не замечая испепеляющего взгляда Ванессы, он подставил плечо, чтобы она могла опереться, надевая джинсы. Когда он попытался обнять ее, девушка резко высвободилась и раздраженно напомнила, надевая куртку:

— Ты, кажется, говорил, что ледяная вода охладит твой пыл?

— Купание было слишком коротким, — парировал Эдвард.

Ванесса села на песок и принялась натягивать носки и сапоги. Она все еще не пришла в себя от ужаса — нырнув в глубину, девушка оказалась нос к носу с крокодилом и, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, начала тонуть. К счастью, Эдвард вовремя подхватил ее и отбуксировал на берег, а зеленое чудовище уплыло в противоположном направлении.

Закончив одеваться, Ванесса подняла голову и посмотрела на Эдварда, который в это время надевал рубашку. Увидев, что он перепутал пуговицы, она смягчилась и предложила:

— Давай помогу. — Он не стал отказываться, и, когда, застегнув все пуговицы, она обняла его за шею, они стукнулись лбами. — Как глупо все получилось! — воскликнула Ванесса и не удержалась от смеха.

Они долго смеялись, а потом Эдвард сочувственно проговорил:

— Бедная моя девочка!

— Ты тоже пострадал. Наверное, в твои планы входили романтические объятия под водопадом, а я взяла и все испортила.

— Для романтики вода оказалась слишком холодной, да и крокодил появился некстати. Пожалуй, это была не лучшая идея — поехать сегодня сюда, — сокрушенно признал он.

— Напротив, чудесная! — с жаром возразила Ванесса. — Я на всю жизнь запомню эту прогулку, восход солнца… и даже крокодила.

Она огляделась, и лицо ее вновь осветилось восторгом.

— А я буду доволен уже тем, что тебе это запомнилось, — подытожил Эдвард.

Он снял с углей завернутую в фольгу лепешку и разлил по кружкам чай из котелка.

— Я хотела поговорить о прошлой ночи, — осторожно сказала Ванесса. Эдвард бросил на нее короткий взгляд, но ничего не ответил и принялся намазывать лепешку маслом. — Ты готов выслушать меня? — спросила она, едва заметно нахмурившись.

— Если хочешь.

— Ты считаешь, что об этом не следует говорить?

Он пожал плечами.

— Это нелегко выразить словами, во всяком случае, мне.

— Согласна. Но если ты думаешь, что я собираюсь говорить о том, каков ты был в постели, то ошибаешься.

— Ты уже об этом говорила, не помнишь?

Их взгляды встретились, и Ванесса заметила в его карих глазах нечто такое, что заставило ее замолчать.

В задумчивости она съела лепешку, выпила чай и лишь потом проговорила:

— Да, ты прав. Я не могу найти для этого слов.

Едва заметно улыбнувшись, Эдвард встал на ноги и помог подняться ей. Потом он скользнул руками под ее расстегнутую куртку и в течение нескольких минут наглядно демонстрировал, что слова им совершенно не нужны. Когда они наконец перестали целоваться, Ванесса отстранилась, раскрасневшаяся и растрепанная.

— Наверное, я сейчас похожа на чучело, — сокрушенно проговорила она.

Эдвард широко улыбнулся.

— Скорее на девчонку-подростка. Во всяком случае, ты выглядишь иначе, чем во время нашей первой встречи в Лондоне, и не так, как в день приезда сюда. Помнишь, тогда я имел неосторожность сообщить, что очень хочу увидеть тебя без одежды? — лукаво добавил он.

— Да, — усмехнулась Ванесса. — Мне это очень не понравилось. Но, должна признать, ты первый мужчина, который пробудил во мне интерес.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Я рад. Ну, что, едем домой?

— Едем.

Они отправились в обратный путь другой дорогой, время от времени останавливаясь, чтобы полюбоваться пейзажем: темнеющей вдали горной грядой и изгибами широкой реки, которые в ярком солнечном свете блестели, как осколки зеркала.

Эдвард рассказывал Ванессе историю открытия и заселения Австралии, а она молча слушала его, проникаясь все большей любовью к необъятным просторам этой сказочной страны.


Днем Эдвард принял радиограмму.

— Джон просит меня облететь территорию на вертолете и сделать несколько снимков с воздуха, — сообщил он Ванессе. — Это нужно для отчета. Так что я сейчас подготовлю все для съемки, а после обеда отправлюсь.

— А кто будет управлять вертолетом? — поинтересовалась она.

— Я, — кратко ответил Эдвард.

— Ты? А ты умеешь?

— Я много чего умею, но не всегда об этом говорю. Разве ты еще не заметила, что я — воплощенная скромность?

Ванесса посмотрела в его полные озорного блеска карие глаза и покачала головой.

— Нет.

— Странно, — усмехнулся Эдвард. — Впрочем, это не имеет значения. Так вот, чтобы ты не волновалась за меня, сообщаю: я проходил военную службу в Королевских воздушных силах и летал не только на вертолете, но и на самолете.

— Как многого я о тебе еще не знаю, — задумчиво проговорила она.

— Послушай, — воскликнул он, осененный внезапной идеей. — Когда еще у тебя будет возможность посмотреть на Гринхилл с высоты? Давай полетим вместе. Ты будешь моим штурманом.


Больше двух часов они кружили над равниной, то снижаясь, то взмывая вверх. Ванесса с интересом вглядывалась в пейзажи, которые проплывали внизу, временами узнавая их. Вид на водопад сверху представлял собой великолепное зрелище, а озера казались крупными блестящими бусинами, нанизанными на нитку ручья.

Несмотря на наушники, шум был ужасающим. Ванесса впервые летела на вертолете, и если бы не полное спокойствие Эдварда, пожалуй, ей стало бы страшно.

— Это было очень интересно, но, честно говоря, утомительно, — призналась она, когда они приземлились на площадке у биостанции. — Как ты выдерживаешь такой шум? У меня голова разболелась. Наверное, укачало.

— Это просто с непривычки, — ухмыльнулся он. — Прими горячую ванну, а я принесу что-нибудь выпить, — предложил он.


Теплая вода приятно расслабляла. Ванесса положила на лоб мокрую салфетку, надеясь, что это поможет унять головную боль. Понежившись минут десять, она выбралась из ванны, но едва ступила на коврик, как дверь открылась и вошел Эдвард.

— Ты не представляешь, как трудно мне было сдерживать желание сегодня утром, когда я вытирал тебя, — сказал он, снимая с вешалки полотенце.

Ванесса стояла перед ним совершенно нагая, мокрая и растерянная.

— Я… я не понимаю…

— Хочешь сказать, что ты была так зла на меня и так напугана крокодилом, что не заметила этого? — поддразнил ее он.

— Не заметила, — призналась она. — И потом, ты ведь сам сказал, что холодная вода оказывает на тебя отрезвляющее действие!

Он промокнул полотенцем ее плечи и спину.

— Если ты сама не осознаешь своей привлекательности, то это не значит, что ее не замечают другие.

Ванесса закрыла глаза, наслаждаясь мягкими прикосновениями его рук, и сказала:

— Подожди.

Эдвард замер, удерживая полотенце на ее бедрах. Она подняла ресницы, и в глубине ее синих глаз мелькнули озорные огоньки.

— А сейчас ты тоже возбужден?

— Еще как! — выдохнул он. — Если ты сию минуту не пригласишь меня в постель, я возьму тебя прямо здесь.

— Так за чем дело стало?

Эдвард бросил полотенце на пол, провел ладонями вверх по ее животу и мягко обхватил груди.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал он.

— Вот теперь идем в постель! — скомандовала Ванесса и потащила его из ванной.


7


Примерно через час они вместе приняли душ. Ванесса высушила волосы феном, а Эдвард вытер свои полотенцем, и теперь они торчали в разные стороны. Она протянула руку и провела по ним пальцами, как бы расчесывая. Эдвард повернул голову и поцеловал ее в ладонь.

— И как тебе? — спросил он.

— Мы ведь, кажется, решили, что не будем говорить об этом, — лукаво заметила Ванесса.

— То было утром, — возразил он, — а сейчас уже вечер…

Она приложила пальцы к его губам, заставляя замолчать.

— Я знаю, о чем ты хочешь узнать. — Прикрыв глаза, Ванесса вызывала в памяти упоительные минуты страсти. — Это было дивно.

Эдвард привлек ее к себе и поцеловал с какой-то особой нежностью.

— Знаешь, я не смог бы сказать об этом лучше.

— Тогда, может быть, ты пойдешь упражняться в риторике, а я займусь ужином? Яичница с беконом тебя устроит? — предложила она.

— Вполне. Это блюдо, кажется, можно приготовить быстро? — рассмеялся он.


Ванесса приготовила на ужин не только яичницу с беконом, но еще и поджарила картошку. Когда все было готово, она поставила тарелки на поднос, взяла бутылку с томатным соусом и прошла в гостиную.

Эдвард сидел в кресле и просматривал записи в своем блокноте. Увидев Ванессу с подносом в руках, он воскликнул:

— Боже мой! Жареная картошка с томатным соусом!

— Я решила сделать тебе приятное, — пояснила Ванесса и поставила поднос на журнальный столик.

— Не думал, что ты так быстро выучишь мои вкусы, — сказал он, усаживая ее к себе на колени.

— Это не так сложно. Я еще никогда не встречала человека, который поливал бы жареную картошку томатным соусом. Может быть, это не самый изысканный ужин, но давай все-таки сядем за стол, пока все не остыло.

— Да, ты права. Я умираю с голоду, — признался Эдвард, помогая ей подняться, а потом встал сам и наполнил свою тарелку.

Ванесса рассмеялась.

— По-моему, ты сейчас съел бы все, что угодно.

— Ошибаешься, — возразил он, поливая картошку томатным соусом. — Если бы из тех же самых продуктов приготовила ужин Лесли, я вряд ли осилил бы и половину порции.

— Может быть, Джону тоже не нравилось, что она плохо готовит? — посерьезнев, предположила Ванесса. — Тогда у них еще есть шанс восстановить отношения.

— Не думаю, чтобы все объяснялось так просто. Но я не против, чтобы моя кузина взяла у тебя несколько уроков кулинарии. Ты отлично готовишь. Я уж не говорю о других твоих достоинствах…

— Пожалуй, я начинаю понимать, почему женщины так льнут к тебе, — лукаво заметила Ванесса. — Мне иногда кажется, что при желании ты смог бы очаровать даже березовую дубину.

— Да, наверное. Но только при условии, что она не направлена против меня, — вдруг посерьезнев, сказал он.


Они успели сделать лишь по глотку кофе, когда за окном послышался стук копыт и громкое ржание, а потом по крыльцу протопали сапоги. Эдвард и Ванесса поспешно выскочили на веранду.

— Одному из пастухов срочно требуется медицинская помощь, — сбивчиво объяснил им незнакомый мужчина. — Его лошадь испугалась змеи и сбросила седока на землю. Похоже, он сломал ногу. У вас, кажется, есть вертолет? Его нужно срочно отправить в больницу.

— Боюсь, это невозможно, — задумчиво сказал Эдвард, — в кабине слишком мало места. Но в любом случае я прилечу туда. Где это?

— В восьми милях отсюда, у Кривой балки. Там жгут костры, так что вы сразу увидите.

— Я тоже полечу, — вмешалась в их разговор Ванесса. — Я конечно, не врач, но все же смогу оказать первую помощь.

— Хорошо, — согласился Эдвард, но потом в его взгляде появилось сомнение. — Вообще-то ты так устала за сегодняшний день…

— Это неважно. Я лечу с тобой.


Они вернулись домой только на рассвете. Всю ночь Ванесса дежурила около пострадавшего. Перелом оказался настолько сложным, что о транспортировке в тесной кабине маленького вертолета не могло быть и речи, и пришлось по рации вызывать помощь, которая прибыла только под утро.

Добравшись до своей постели, Ванесса мгновенно уснула и проспала почти до обеда.

Открыв глаза, она взглядом уперлась в стоящий на тумбочке портрет Кевина. Острая боль пронзила ее сердце, потому что за последние два дня она не только ни разу не вспоминала о нем, но, более того, отдалась другому мужчине, повинуясь физическому влечению, которое было столь сильным, что все остальное просто улетучилось из ее сознания. Даже память о Кевине.

Ванесса села на постели и взяла в руки фотографию в серебряной рамке. Нет, это неправда, решительно сказала она себе. Кевин всегда будет жить в моем сердце, но он не стал бы требовать от меня вечной верности и наверняка благословил бы на новую любовь.

Смахнув слезинку, девушка прижала фотографию к груди, потом печально вздохнула и снова поставила ее на тумбочку.

А ведь Эдвард не говорил мне о любви, вдруг осенило ее. Даже в перспективе. Может быть, это и к лучшему, потому что не связывает нас никакими обязательствами? — задумалась она. К тому же я не девочка, чтобы влюбляться с первого взгляда, как это было с Кевином. С ним мы с самого начала были настроены на одну волну, как две половинки одного целого, и понимали друг друга с полуслова. С Эдвардом все иначе.

— Он все еще загадка для меня, — вслух произнесла Ванесса.

Сможет ли она до конца понять его? Позволит ли он сделать это? Откроет ли когда-нибудь свою душу?

Она еще долго размышляла об этом, и в конце концов приняла единственно разумное решение: пусть все идет, как идет.

У Ванессы было хорошее настроение, и ей захотелось устроить праздничный ужин. Она сварила суп из кабачков цуккини, запекла телятину с грибами в сметанном соусе и сделала блинчики с кремом на десерт. Разыскав в буфете скатерть и свечи, девушка накрыла стол, включила обогреватель и удалилась в свою комнату.

Полчаса спустя Ванесса вышла оттуда, зажгла свечи, разлила по тарелкам суп и только после этого позвала Эдварда к столу. Он удивленно остановился на пороге и окинул критическим взглядом свои джинсы и шерстяной джемпер.

— Надо было предупредить, я бы переоделся.

Ванесса, в том самом черном платье из жоржета, в котором была на балу, сделала шаг ему навстречу и взяла за руку.

— Просто мне захотелось надеть его еще раз, — проговорила она.

Эдвард едва заметно улыбнулся, заметив, что Ванесса, которая обычно не пользовалась косметикой, сделала неброский макияж.

— Отличная идея, — одобрил он.

— Я рада, что тебе понравилось. Идем к столу, — предложила она.

— А ты понимаешь, что произойдет после ужина? — лукаво спросил Эдвард. — Предупреждаю, я не выдержу долго.

Они стояли очень близко друг к другу. Ванесса заглянула в его глаза и увидела в их темной глубине восхищение. Этого было достаточно, чтобы у нее захватило дух.

— Да, — ответила она неожиданно осипшим голосом и коснулась кончиками пальцев его щеки, — понимаю.


Напряжение нарастало с каждой минутой. Эдвард и Ванесса пытались поддержать беседу и отдать должное изысканным блюдам, но вскоре уже не могли думать ни о еде, ни о разговоре.

До десерта дело не дошло. Отодвинув тарелку с недоеденной телятиной, Ванесса бросила на стол свою салфетку и посмотрела на Эдварда красноречивым взглядом. Он встал, подошел к ней и взял за руки.

— Ты не обидишься, если я тоже откажусь от десерта? — спросил он, сжимая их.

— Я думаю, это может подождать, — пробормотала она.

Его губы дрогнули.

— Значит, мы жаждем одного и того же.

— Да, — прошептала Ванесса.

Она уже не способна была ни думать, ни говорить, ни, казалось, даже дышать. Сердце ее то почти останавливалось, то начинало биться в бешеном ритме, подстегиваемое желанием, которое разгоралось, как пламя на ветру.

Эдвард взял ее за руку и отвел в спальню. Он не спешил — сначала долго целовал Ванессу, потом расстегнул черное платье, и оно с легким шорохом скользнуло к ее ногам. Сегодня на ней было черное кружевное белье, которое ему явно понравилось. Изнемогая от желания, она стояла неподвижно, позволяя раздевать себя, и с трепетом отзываясь на каждое прикосновение умелых мужских рук.

Сквозь туман, окутывавший сознание, ей вдруг пришло в голову, что все происходит по какому-то заранее спланированному сценарию, который Эдвард воплощает в жизнь с убийственной скрупулезностью.

Планировал ли он, чтобы я стояла, как столб, задумалась Ванесса, или же мне следует играть какую-то иную роль?

Раздев ее, Эдвард тоже быстро сбросил одежду, но она так и не пошевелилась, потому что еще никогда она не чувствовала себя такой беззащитной перед силой, которая исходила от этого крепкого, мускулистого мужчины.

Потом он снова подошел к ней, заглянул в ошеломленные глаза и легко коснулся губ поцелуем. В то же мгновение взаимное влечение толкнуло их навстречу друг другу, и они слились в экстазе, даже не успев дойти до кровати.


Ванесса лежала в постели, прислушиваясь, как Эдвард разговаривает на кухне с Пегги.

Он гораздо менее откровенен со мной, чем я с ним, думала она, и, наверное, поэтому я время от времени подсознательно одергиваю себя, чтобы сохранить хоть какое-то равновесие в наших отношениях.

Печально вздохнув, они натянула одеяло до самого подбородка.

Ничего страшного не происходит, успокаивала себя Ванесса, просто в моей жизни появился мужчина, который вернул мне вкус к чувственным радостям. А все остальное придет постепенно, само собой. Со временем я разберусь в его характере, каким бы сложным он ни был.

Она резко села на кровати, вдруг сообразив, что, пожалуй, переоценила свои возможности. Ей казалось, что она сумела найти ключик к сердцу Эдварда, но он позволил повернуть этот ключик ровно настолько, насколько считал допустимым.

Но почему я только сейчас поняла это? — спросила себя девушка. Почему только сейчас до меня дошло, что в наших отношениях главенствует он, а я только подчиняюсь его воле? Вспомнить хотя бы сегодняшний вечер. Да, я сама его спланировала: приготовила изысканный ужин, зажгла свечи и надела свое лучшее платье. Но чем все закончилось? Я потеряла контроль над собой и отдалась мужчине, а даже если бы захотела сопротивляться, то просто не нашла бы на это сил, не только физических, но и душевных. Неужели Эдвард действительно обладает какой-то сверхъестественной властью над женщинами? Ведь совсем недавно меня удивляло, как безрассудно влечет к этому мужчине Сюзан, а теперь я сама оказалась на ее месте — поддалась соблазну и позволила втянуть себя в отношения, у которых нет будущего…

Ванесса обхватила себя руками за плечи, пытаясь унять дрожь. Она вдруг вспомнила, что ответил Эдвард, когда она в шутку сказала, что у него хватит шарма обворожить березовую дубину: «Да, если только она не направлена против меня» — вот были его слова.

— Ванесса? — Эдвард неслышно вошел в спальню и теперь стоял у кровати с подносом, на котором была тарелка с бутербродами, чашки и горячий чайник.

— Спасибо, — сказала девушка.

Он поставил поднос на тумбочку и поинтересовался:

— О чем ты сейчас думала?

Ванессе не хотелось отвечать, но она понимала, что придется сделать это.

— Мне было одиноко, — с грустью сказала она.

Эти слова казались правдивыми, но имели свой скрытый смысл, понятный только ей одной.

Эдвард присел на край кровати и поцеловал ее в лоб.

— Мне тоже.

— С тобой была Пегги, — возразила Ванесса.

— Я, конечно, обожаю ее, но все-таки это совсем другое. Так я могу остаться с тобой?

— Конечно! — Но тебе больше не обмануть меня, Эдвард, мысленно добавила она. Да, ты приручил меня, но теперь я это знаю…

— А я уж было подумал, что ты сожалеешь о чем-то, — сказал Эдвард.

Они съели бутерброды, выпили чай, перестелили постель, чтобы стряхнуть крошки, и теперь лежали в темноте с открытыми глазами. Спать не хотелось.

— Просто на меня нашло какое-то оцепенение, — тихо произнесла Ванесса. — Я вдруг начала сомневаться…

— В своих кулинарных способностях? — подхватил Эдвард. — Потому что я не оценил ужин по достоинству? — Она кивнула, радуясь тому, что он невольно подсказал ей подходящее объяснение. На самом деле ужин был ни при чем. — Мы можем завтра устроить такой же, — предложил он. — Я обещаю вести себя прилично.

— Сомневаюсь, что ты сумеешь выполнить это обещание, — улыбнулась Ванесса.

— Что ж, утро вечера мудренее. Давай-ка поспим, а завтра все обсудим, хорошо?

— Но нам действительно надо поговорить, — дрогнувшим голосом возразила она, но потом поспешно добавила: — Впрочем, пожалуй, ты прав. Отложим это на завтра.

Эдвард поцеловал ее в висок.

— Я не возражаю против того, чтобы сделать это сейчас, но мне кажется, ты слишком напряжена. Поворачивайся на бок и закрывай глаза.

Ванесса подчинилась, хотя и неохотно, смущенная тем, что он так легко разгадал ее состояние. Эдвард начал неторопливо поглаживать ее по спине, и, подчиняясь мерному ритму его руки, она расслабилась.

— А я думала, что только у меня волшебные руки, — пробормотала девушка в полудреме и вскоре заснула с улыбкой на губах.

Когда она проснулась, солнце поднялось уже высоко. Эдварда рядом не было, а на его подушке лежала записка. Он сообщал, что уехал в Бэтлоу встречать Лесли, которая собиралась заехать к родителям, прежде чем появиться на биостанции.

Ванесса вспомнила, что в доме беспорядок, и поспешно вскочила с постели.

Все мысли о взаимоотношениях с Эдвардом мгновенно улетучились у нее из головы, и она полностью погрузилась в заботы по хозяйству.


Закончив уборку, девушка отправилась в огород, чтобы нарвать к обеду зелени.

Грустные размышления о том, что у них с Эдвардом, вероятно, нет будущего, снова завладели ею. Несмотря на всю романтичность прошедшей ночи, никто из них не произнес слов любви. Видимо, Эдвард просто не испытывает ничего подобного, подумала Ванесса, а я сама молчу, потому боюсь услышать его ответ. И в самом деле, что он сказал бы? Что еще не готов брать на себя такие серьезные обязательства? Что мне тоже незачем связывать себя?

Возвращаясь в дом, она проходила мимо высокой живой изгороди из кустарника, как вдруг раздались голоса Лесли и Эдварда. Видимо, они уже приехали, но почему-то прошли в сад. Возможно, чтобы поговорить наедине?

Ванесса уже собиралась обнаружить свое присутствие, но слова Лесли заставили ее замереть.

— Эдвард, если у вас с Ванессой что-то серьезное, я буду очень рада. Тебе давно пора жениться.

— Жениться? Зачем? — удивился он. — И вообще, откуда у тебя такие сведения?

— В Бэтлоу все об этом говорят. Пастухи, которые работают у моих родителей, много раз видели вас вместе.

Эдвард тихо выругался, и Ванесса сжалась, словно от удара.

— Послушай, Лесли, — с нескрываемым раздражением сказал он, — пожалуйста, не лезь в мои дела!

— Хорошо, — кротко отозвалась та, — но тебе действительно нужна хорошая жена, а твои певицы и фотомодели на эту роль не годятся. Возможно, с ними приятно проводить время в постели, но гораздо лучше иметь дело с разумной женщиной, которая к тому же отлично готовит и занимается серьезной научной работой.

— А тебе не кажется, что с твоим опытом семейной жизни советов лучше не давать? — цинично поинтересовался Эдвард.

Лесли помрачнела, но проглотила обиду.

— Представь себе, сейчас меня привлекают в Джоне совсем не те качества, что поначалу. Тогда я была безумно влюблена и поэтому слепа. Теперь все иначе. К счастью, у меня есть возможность начать все заново, — серьезно добавила она. — А твоя проблема в том, что ты слишком дорожишь своей независимостью.

— И ты считаешь, что брак поможет мне измениться?

По-видимому, они отошли от изгороди, потому что Ванесса не расслышала ответа Лесли. Но слова Эдварда обожгли ее, словно раскаленное клеймо. Она опустилась на камень и некоторое время сидела не шевелясь.

Что же теперь делать? Ждать, когда он сделает ей предложение, потому что ему нужна жена, которая хорошо готовит и умеет обращаться с лошадьми? Или принять во внимание его нежелание терять свободу и расстаться, пока он не разбил ей сердце окончательно?


Эдвард и Лесли сидели на лужайке перед верандой, когда Ванесса, обойдя вокруг хозяйственных построек, появилась со стороны, противоположной той, где нечаянно подслушала их разговор.

Она изобразила на лице радостное удивление и подошла к Лесли. Та вскочила и дружески обняла ее.

— Посиди с нами. Хочешь холодного сока? — Лесли кивнула на поднос, стоящий на траве. — Мне надо столько всего тебе рассказать!

Эдвард тоже встал и сказал с улыбкой:

— Не хотелось бы смущать тебя поцелуем, но, похоже, все в округе уже знают о нас, поэтому бессмысленно скрывать что-то от Лесли. Собственно, а почему бы мне тебя и не поцеловать? — пробормотал он, нежно касаясь ее губ, и с лукавым блеском в глазах добавил: — Ты сегодня долго спала!

Затем он выпустил Ванессу из своих объятий и подвинул ей кресло. Она села, чувствуя, что ее лицо покрывается краской. Но причиной этого было не смущение, а гнев.

— Ладно, — весело махнула рукой Лесли. — Мне запрещено вмешиваться в ваши отношения, поэтому я скажу только, что…

— Лесли! — сурово окликнул ее Эдвард.

— Что? — повернулась она к нему. — Хорошо, если ты настаиваешь, я промолчу. Кстати, мы с Джоном решили пока остаться вместе. Ему предложили работу в Квинсленде, и мы оба едем туда. Мои родители, конечно, расстроены предстоящей разлукой, но в то же время рады, что мы сохранили семью.

— Как здорово! — искренне отозвалась Ванесса. — По-моему, вы с Джоном отличная пара!

— Спасибо. У меня есть и другая новость: я прошла обследование и врачи не нашли у меня никаких отклонений. Они убеждены, что я могу иметь детей, и считают, что все мои проблемы можно решить. Я слишком много переживала из-за того, что никак не могу забеременеть, а как только перестану думать об этом, все образуется само собой. У них в практике были такие случаи, и не раз.

— Это просто замечательно! — воскликнула Ванесса. — Предлагаю устроить праздничный обед.

— Помощь нужна? — неуверенно предложила Лесли.

— Нет, сегодня я справлюсь сама, — улыбнулась девушка. — Однако при случае я с удовольствием научу тебя нескольким несложным рецептам.

И она отправилась на кухню.

После обеда Лесли занялась подготовкой к отъезду. Эдвард вызвался ей помочь, а Ванесса решила навести порядок в лаборатории.


— Могу я увидеть ветеринара, мэм? — шутливо спросил Эдвард, подражая выговору местных пастухов.

Ванесса обернулась и увидела, что он стоит в дверях лаборатории, сжимая в руке шляпу.

— Конечно, — холодно ответила она.

— Ты на меня сердишься? — спросил он, входя внутрь.

— С чего ты взял?

— Об этом говорит твой тон и неприязненный вид.

— И давно ты наблюдаешь за мной?

— С минуту или чуть больше. Все это время ты смотрела в стену.

Ванесса оглядела маленькую комнату. Чистый лист бумаги и ручка лежали на столике, ни одной записи не было сделано.

— Нельзя подсматривать за людьми тайком, Эдвард, — сухо заметила она.

— Так же как и целовать? Значит, в этом причина твоего плохого настроения? — В его глазах светилась неприкрытая ирония.

— У меня обычное настроение, — буркнула Ванесса, но он продолжил, как будто не слышал ее ответа:

— Ты злишься, что я не только не стал скрывать наши отношения от Лесли, но и поцеловал тебя в ее присутствии?

— Ты должен был сначала посоветоваться со мной! — резко заявила она.

— Но моя кузина и так в курсе событий, — заметил он. — Все в округе уже знают о нас. Ты не представляешь, как быстро здесь распространяются новости, несмотря на отсутствие регулярной почтовой связи. Кроме того, достаточно взглянуть на тебя, чтобы обо всем догадаться.

У Ванессы перехватило дыхание, и она не нашлась, что сказать.

— В том, что ты выглядишь, как влюбленная женщина, нет ничего плохого, — поспешил успокоить ее Эдвард. — Просто я хотел доказать тебе, что бессмысленно скрывать что-либо от Лесли.

Девушка сделала несколько глубоких вдохов.

— Ты ошибаешься, Эдвард, — сказала она. — Хочешь знать, что в этом плохого? То, что я не могу сказать то же самое о тебе, потому что не знаю, какие чувства испытываешь ты.

— Вот как? А как насчет нашего разговора вчера вечером?

— Мы отложили его, если помнишь, — парировала она, — а сегодня я увидела ситуацию в новом свете.

Эдвард задумчиво прищурился.

— Ты слышала наш разговор с Лесли, — после долгой паузы произнес он.

Ванесса кивнула.

— Это получилось случайно, — сухо пояснила она. — Я была по ту сторону изгороди…

— И теперь ты убеждена, что либо я ищу жену, разумную и хозяйственную, как ты, либо слишком ценю свою независимость, чтобы вообще жениться. Так?

— Как бы то ни было, Эдвард, — устало проговорила девушка, — ты по-прежнему остаешься для меня загадкой. Я не знаю, что ты чувствуешь, о чем думаешь…

— Если честно, я и сам этого не знаю, — серьезно произнес он.

В этот момент дверь распахнулась и в лабораторию заглянула Лесли.

— Что случилось? — резко повернулся к ней Эдвард.

— Если я вам помешала, то зайду позже, — весело ответила она, но Ванесса заметила, что в ее глазах горит любопытство.

Девушку бросило в жар при мысли о том, что все вокруг видят, что она влюблена, и судачат на эту тему. Может быть, даже заключают пари…

— Ну, что ты, Лесли, разве ты можешь нам помешать? — поспешно возразила она. — И потом, я все равно собиралась уходить.

С этими словами она вышла. Эдвард за ней не последовал.


8


За ужином Лесли оживленно рассказывала о том, что новым директором биостанции назначен Джеймс Гудвин, что он приезжает завтра, как и Джон, и оба пробудут здесь еще две недели, чтобы разобраться в делах. Эдвард по большей части молчал, а Ванесса отделывалась ничего не значащими репликами. Ей очень хотелось узнать, о чем он думает, но она была не сильна в чтении чужих мыслей.

Что там чужие, если я не могу разобраться даже со своими, мрачно подумала она.

Вечером, после того, как Лесли легла спать, Эдвард пришел в комнату к Ванессе. Она стояла у окна, скрестив на груди руки, и даже не повернула головы, как будто не слышала его шагов.

Когда он подошел и обнял ее сзади, она невольно прижалась спиной к его груди. Печальный вздох вырвался у нее, на глазах выступили слезы.

— Я догадываюсь, каково тебе сейчас, — тихо сказал Эдвард.

— Неужели?

— Как будто все, что было между нами, выставлено на всеобщее обозрение.

— Ты прав, — с горечью подтвердила Ванесса. — Я не удивлюсь, если по поводу нашего будущего люди уже делают ставки. Кстати, что касается твоего пари с самим собой, то должна тебя порадовать — ты его выиграл.

— Это была глупая идея, — отозвался Эдвард и тихо попросил: — Посмотри на меня.

Ванесса медленно повернулась к нему, и у нее заныло сердце. Она вдруг вспомнила, каким увидела его в первый раз в Лондоне. Гадая, что же нашла в этом мужчине Сюзан, она и не заметила, как сама пала жертвой его неотразимого обаяния.

Здесь, в этой тесной комнате с двумя узкими кроватями, Ванессу тянуло к Эдварду, как магнитом. Ей нравилось в нем все — темно-русые волосы, карие глаза, веснушки… мускулистое тело, сильные руки, кошачья грация движений. Даже внезапные смены настроения — и те имели свою привлекательность.

— Если у меня и есть сомнения насчет нашего совместного будущего, то только потому, что я сознаю, каким тяжелым характером обладаю, — мягко проговорил Эдвард. — Конечно, это не значит, что у нас ничего не получится, но мне кажется, что нам нужно нечто вроде испытательного срока. Ты же сама знаешь — я бываю просто невыносим и ничего не могу с собой поделать. К тому же я не могу долго сидеть на одном месте и заниматься рутинной работой. Когда мне надоедает фотографировать красивых женщин, я сбегаю сюда, а потом начинаю тосковать по ярким огням города и умным разговорам… и так без конца.

— Ты, кажется, говорил, что тебе предложили интересную работу в каком-то журнале здесь, в Австралии? — вдруг вспомнила Ванесса.

— Да, и это еще одна причина для сомнений. Такая работа может увлечь меня, но если я соглашусь на нее, мне придется много путешествовать, готовя фоторепортажи из глухих, быть может, даже опасных мест, а значит, подолгу отсутствовать…

Мы могли бы путешествовать вместе, хотела сказать Ванесса, но вовремя остановила себя.

— И что же ты предлагаешь? — спросила она вместо этого.

— Жить вместе до тех пор, пока ты не разберешься, любишь ты меня или ненавидишь, — прямо ответил он, беря ее за руку.

— Это разумно, — согласилась девушка, — но…

— Понимаю, я требую многого. Если я соглашусь работать в этом журнале — а, скорее всего, это так и будет, — тебе придется оставить Лондон и переехать в Австралию. Но и здесь тебя ждет не слишком приятная перспектива — жить в Сиднее практически одной, не видя меня неделями, а может быть, и месяцами.

— Я хотела сказать совсем не об этом, — пробормотала Ванесса и отвернулась, прикусив губу.

— Так скажи.

— Хорошо, — кивнула она и надолго замолчала, обдумывая свои слова. — Мое решение зависит от того, возможна ли между нами не только физическая, но и духовная близость, или ты по-прежнему останешься в стороне.

— Но мы и так…

— Нет, — печально вздохнула Ванесса, — иначе ты бы не сделал мне подобное предложение. Что ж, теперь мне все ясно. Я уезжаю. Срок моего пребывания здесь почти истек, завтра появятся Джон и Джеймс Гудвин, так что мне нечего больше здесь делать. — Она попыталась улыбнуться сквозь слезы. — Тебе часто удавалось читать мои мысли и угадывать настроение, но одного ты все-таки не понял. Меня не устраивают половинчатые решения, а потому я не могу принять твое предложение.

— Ты предпочла бы, чтобы я отвел тебя к алтарю?

— Это вовсе не обязательно. Но если бы ты разобрался в своих чувствах и принял решение, то не стал бы предлагать мне компромисс, оставляя лазейку для отступления.

— Ванесса! — возмущено воскликнул Эдвард.

— А поскольку ты предложил мне только это, — продолжала она, — то я говорю тебе: «Спасибо за все»! Не пытайся остановить меня. И еще… запомни, если ты полюбишь по-настоящему, то сразу поймешь это, и тогда такие проблемы, как где жить и чем заниматься, поблекнут рядом с потребностью быть вместе с любимым человеком.

— Ты поступаешь глупо, Ванесса! — раздраженно сказал Эдвард.

— Я поступаю так, как считаю нужным. Спокойной ночи. — И она демонстративно отвернулась к окну.

Он вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.


— Значит, так все и закончилось? И Эдвард не попытался остановить тебя? — спросила Сюзан.

Она только что прилетела с гастролей и обнаружила, что сестра вернулась в Лондон двумя днями раньше.

— Нет. У него все равно бы ничего не вышло, — мрачно ответила Ванесса. — Мы расстались исключительно вежливо. Лесли просто сгорала от любопытства, но так и не поняла, в чем дело. Знаешь, пожалуй, я более тепло попрощалась с его собакой, чем с ним, но ни о чем не жалею.

— Неужели? — недоверчиво заметила Сюзан, распаковывая чемоданы.

Ванесса пожала плечами и вздохнула.

— Да нет, конечно, жалею. — Она моргнула, отгоняя слезы, и шмыгнула носом. — Такого в моей жизни больше никогда не будет. — Крупные капли уже текли по щекам, ей пришлось достать носовой платок. — Просто я ему не подхожу.

Сюзан сочувственно посмотрела на склоненную голову сестры.

— Я же предупреждала тебя, что у этого человека бывают приступы плохого настроения, что он может быть язвительным. Тебе не стоило обращать на это внимание.

— Дело не в этом, Сюзи.

— Хорошо, но все же…

— Давай лучше поговорим о тебе.

Та лукаво посмотрела на сестру.

— Я обручилась.

— Что?! — изумленно подняла глаза Ванесса.

— С тем самым скрипачом. Его зовут Эндрю. Представляешь, он специально прилетел за мной в Австралию и, когда я вернулась с биостанции в Сидней, уже ждал меня там.

— А ты не поспешила, Сюзан?

— Нет, Ванесса, на этот раз нет, — заверила Ванессу сестра.


Три месяца спустя Ванесса присутствовала на венчании своей старшей сестры в роли подружки невесты. Несмотря на разницу в возрасте, трудно было представить более красивую и счастливую пару, чем Сюзан Перри и Эндрю Гамильтон. Глядя на невесту, никому и в голову бы не пришло, что она на три года старше жениха.

Когда гости собрались на торжественный ужин в модном ресторане, к Ванессе подошла Элизабет.

— Ну, как ты?

Та недоуменно посмотрела на тетку, желая показать, что этот вопрос неуместен, во всяком случае, сейчас.

— Хорошо. Ты отлично выглядишь, тетя Бетси, — попыталась она перевести разговор на другую тему. — Тебе очень идет это платье.

Но пожилая женщина не дала себя обмануть.

— Я просто подумала, что тебе сегодня может быть грустно.

Ванесса вздохнула.

— Потому что венчание Сюзан напоминает о Кевине? Да, но…

— Ты очень похудела и продолжаешь худеть, — обеспокоенно продолжила Элизабет. — Портнихе приходилось ушивать твое платье после каждой примерки. Страдаешь из-за Эдварда Мэддокса?

— Тебе Сюзан рассказала?

— Да, — подтвердила тетушка.

— Моя сестра совершенно не умеет держать язык за зубами, — рассердилась Ванесса. — Но сейчас этот разговор не ко времени.

— Вообще-то, она поведала мне эту историю уже давно, — призналась Элизабет, сделав глоток вина. — Но я решила сначала посмотреть, справишься ли ты с этим, а уж потом поговорить с тобой.

Ванесса сердито сверкнула глазами.

— Я не собираюсь сейчас обсуждать это, — твердо повторила она.

— Я тебя хорошо знаю, Несси, поэтому специально выбрала момент, когда ты не сможешь отвертеться, — откровенно заявила Элизабет.

— Но, тетя… — умоляюще проговорила девушка, чувствуя, как к ее глазам подступают слезы.

— Дело в том, — продолжала старушка, что мы с тобой во многом похожи, и я бы не хотела, чтобы ты совершила такую же ошибку, как я в свое время. — Она достала из кармана кружевной носовой платок и протянула племяннице. — Вот, возьми.

Ванесса промокнула глаза и высморкалась.

— И что это была за ошибка? — спросила она.

— Я отвернулась от мужчины, потому что считала, что он любит меня меньше, чем я его, и из-за этого чувствовала себя уязвимой. Теперь я твердо знаю, — медленно проговорила Бетси, — что ошиблась.

— А сейчас… уже поздно? — осторожно поинтересовалась Ванесса, которую переполняло сочувствие к тетушке.

— Да. Думаю, у него уже есть внуки.

— Давай присядем, тетя Бетси, — предложила девушка. Они нашли укромное местечко, уселись рядышком, и Ванесса сказала: — Понимаешь, Эдвард Мэддокс слишком хорошо знает женщин и умеет добиваться от них всего, что захочет. Сначала я боялась, что Сюзан окажется его жертвой, а потом сама попала в те же сети.

— Но ведь с твоей сестрой, насколько мне известно, он предпочел не выходить за рамки дружеских отношений, — заметила старушка. — Да и она быстро поняла, что это не тот мужчина, который ей нужен.

Обе женщины бросили взгляд в сторону свадебного стола, за которым молодые супруги с сияющими лицами смотрели друг на друга, почти не обращая внимания на гостей.

— Слава Богу, о Сюзан мы можем больше не беспокоиться, — с улыбкой сказала Ванесса.

— Так значит, Эдвард предложил тебе жить с ним? — вернулась тетушка к прежней теме.

— Да, и привел в пользу этого целую кучу разумных доводов… кроме одного.

— Возможно, он мудрее, чем ты думаешь, — задумчиво заметила Элизабет. — Послушай, Несси, я не собираюсь давать тебе советы, тем более что ты достаточно взрослая и опытная женщина. Я понимаю, что ты постоянно возвращаешься мыслями в прошлое. У вас с Кевином была любовь с первого взгляда, но такое случается очень редко. Так вот, если ты не можешь выкинуть Эдварда Мэддокса из головы, сделай вторую попытку, дорогая.

— То есть как? — с недоумением спросила Ванесса. — А как же чувство собственного достоинства? Ведь ты всегда учила нас с Сюзан…

— О нем нельзя забывать, — подтвердила Бетси. — Но никогда не надо перегибать палку.


Через неделю после свадьбы сестры, в субботу, Ванесса отправилась на прогулку в парк, расположенный невдалеке от ее дома. Было не холодно, но облачно и сыро. Моросил мелкий дождь.

Побродив часа два, девушка присела на скамейку у пруда. Дождь перестал, слабые лучи солнца пробились сквозь просвет в облаках, и мелкая рябь на темной поверхности воды тут же заиграла серебристыми бликами.

Сюзан и Эндрю отправились проводить свой медовый месяц на Багамские острова, отец уехал в Брайтон на театральный фестиваль, а Элизабет готовилась к открытию выставки своих работ и больше не беседовала с Ванессой о личной жизни.

Но и того разговора на свадьбе Сюзан хватило, чтобы окончательно лишить девушку покоя. У нее росло ощущение, что она совершила ужасную ошибку.

Иначе почему мне сейчас так тяжело? — думала она. — Почему мои мысли витают в другом измерении, а точнее, на другом континенте? Где сейчас Эдвард? Скорее всего, он согласился работать в журнале и теперь колесит по просторам Австралии… А может быть, вернулся в Лондон и весело проводит время в компании фотомоделей?..

Нет, если бы он был здесь, я бы знала об этом, тяжело вздохнула Ванесса. Ей вдруг пришло в голову, что, расставшись с Эдвардом, она поступила как эгоистка, думая только о своем уязвленном самолюбии. А ведь она нужна ему. Была нужна.

Разве имела я право упрекать его в стремлении сохранить независимость? — казнила себя девушка. Ведь сама еще не так давно считала, что мне никто не нужен. Надо было дать ему время разобраться в своих чувствах, а я не захотела ждать… просто взяла и уехала!

Тетушка посоветовала сделать вторую попытку… Но как? А что, если меня ждет отказ? Вдруг Эдвард уже решил, что вполне обойдется без меня?

Ванесса закрыла глаза. Все эти вопросы бесконечной чередой вертелись в ее мозгу, и на них не было ответа.

Открыть глаза ее заставил возбужденный собачий лай. По дорожке шла пожилая супружеская пара, а рядом с ними бежала светло-рыжая собака, очень похожая на Пегги. Не успела Ванесса моргнуть глазом, как собака подбежала к ней, села и дружески протянула лапу.

— Пегги?! — изумленно прошептала Ванесса. — Неужели это ты? Нет, не может быть.

Мужчина и женщина тоже остановились, с улыбкой глядя на животное.

— Она такая милая, — сказала Ванесса, обращаясь к ним. — У меня была одна знакомая собака, точь-в-точь как эта. Она тоже всегда протягивала лапу, чтобы поздороваться. Вы хорошо ее воспитали.

— Это не наша собака, — возразил мужчина. — Она только что появилась откуда-то. Э-э, да у нее к ошейнику привязана записка, видите? — Он нагнулся и прочитал: — «Ванессе». Это случайно не вы? Похоже, собака вас знает. Нам она не протягивала лапу.

— Пегги, это и в самом деле ты!

Дрожащими пальцами Ванесса отвязала записку от ошейника и развернула ее. Это был рисунок. Мужчина, похожий на Эдварда, был изображен стоящим на коленях перед пылающим мостом через пропасть. Подпись гласила: «Может быть, еще не все мосты сожжены?»

Ванесса огляделась. Пожилая пара исчезла, а на дорожке появилась высокая мужская фигура.

Это был Эдвард, но таким она его еще не видела: на нем был элегантный серый костюм, белая рубашка, темно-синий галстук. Никогда еще он не выглядел таким серьезным.

— Эдвард? — пролепетала девушка. — Это ты?

— Здравствуй, Ванесса, — сказал он, подходя ближе.

Она привстала, но тут же почувствовала слабость в ногах и снова опустилась на скамейку.

— Не убегай от меня, пожалуйста, — попросил он.

Инстинкт самосохранения подсказывал ей бежать немедленно, но сил на это не было. Ванесса встряхнула головой, словно желая проверить, а не сон ли все это?

— Можно, я сяду и мы поговорим? — негромко спросил Эдвард и опустился на скамейку.

Ванесса увидела, что он похудел и осунулся, на лице появились новые морщинки, а складки у рта стали глубже.

— Как ты нашел меня? — спросила она.

— Твоя тетя подсказала. Про Сюзан она мне тоже поведала. Я рад за нее.

— Я тоже. Мы все рады. А что еще ты узнал от тети Бетси?

Эдвард бросил на Ванессу быстрый взгляд. Он не делал попыток дотронуться до нее, но она остро ощущала его близость.

— Ничего, — сказал он. — Кроме того, что твой отец уехал на фестиваль. А что, она должна была что-то сказать?

— Нет.

Девушка стиснула пальцы, пытаясь скрыть их дрожь.

— Как твои дела?

— Хорошо.

Это была ложь, но что еще она могла сказать?

— Ты можешь меня выслушать? — спросил Эдвард. Ванесса молча кивнула, и он продолжил: — Однажды ты спросила меня, скучаю ли я, когда Сюзан нет рядом. Я ответил, что нет, и это было правдой. Но потом в моей жизни появилась другая девушка — высокая, синеглазая, с размашистой мальчишеской походкой — и все изменилось. Я понял, что не смогу забыть ее, как бы ни старался.

— А ты не пробовал… найти ей замену?

— Нет. Я знаю, что это бесполезно. Другой такой мне не найти.

Эдвард повернулся к ней вполоборота и положил руку на спинку скамейки. Ванесса испуганно дернулась, но он остановил ее, легко коснувшись плеча.

— Ты в этом уверен? — тихо спросила она.

— Абсолютно. — Он наклонился и поцеловал ее в кончик носа.

— Но ведь прошло три месяца, Эдвард. Целых три месяца… — Ванесса взмахнула ресницами, и в ее синих глазах блеснули слезы.

— Да, я знаю, что это большой срок. Может быть, даже слишком большой. Когда ты уехала, я начал работать в журнале: сначала уехал в длительную командировку, потом вернулся, готовил фоторепортаж… Но все это время я не переставал думать о тебе. — Он коснулся губами уголка ее рта и добавил: — А к окончательному решению меня подтолкнула Пегги.

Взглянув на собаку, сидящую у их ног, Ванесса не удержалась от улыбки.

— Я знаю, что Пегги умница, но неужели она научилась разговаривать?

— Нет, пока еще нет. Просто после твоего отъезда я стал замкнутым и раздражительным, и Пегги начала сторониться меня. Когда я заметил это, то понял, что могу потерять не только тебя, но и ее. Вот и решил, что пора действовать, чтобы вернуть вас обеих.

— В таком случае я должна сказать ей спасибо, — улыбнулась Ванесса.

Эдвард схватил ее за плечи и вопросительно заглянул в глаза.

— Ты это серьезно, Ванесса?

— Да, — кивнула она.

— И эти три месяца…

— Были для меня настоящим адом.

— Каким же я был идиотом! — воскликнул Эдвард, прижимая ее к себе. — Я думал, что поступаю правильно, отпуская тебя, и только потом понял свою ошибку!

— Я тоже была не права, — тихо сказала Ванесса, и по ее щекам потекли слезы. — Мне было нелегко признать, что ты неотразим, Эдвард Мэддокс.

Он прижался лбом к ее лбу и облегченно вздохнул, а потом стал нежно целовать мокрые от слез, солоноватые губы.

— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил он. — Правда, несколько месяцев в году мне придется проводить в Австралии, но ведь ты всегда сможешь сопровождать меня, да?

— Конечно. Я полюбила эту страну, а за тобой поеду, куда угодно, хоть в Антарктиду.

— Так ты выйдешь за меня замуж?

— Да, Эдвард, да. Иначе с кем же я буду путешествовать?

Они смеялись до тех пор, пока он снова не начал ее целовать.


Громкий лай Пегги, предупреждающий о приближении прохожих, заставил их разомкнуть объятия.

— Может быть, поищем более укромное местечко? — предложил Эдвард.

— Неплохая идея, — отозвалась Ванесса. — И что ты можешь предложить?

— Поедем ко мне? Я на машине.

— Кстати, а почему у тебя такой официальный вид? — спросила девушка, когда они встали со скамейки.

— Я собирался предстать перед твоим отцом и попросить у него твоей руки. Обе сестры Перри говорили о том, что в гневе он страшен…

— Что? Неужели Сюзан тоже?.. Я ничего не знала!

— Должно быть, я забыл рассказать тебе, — с кривой усмешкой ответил Эдвард.

— Но сейчас наш отец в Брайтоне, — сообщила Ванесса и вдруг расхохоталась.

— Знаю. Что тут смешного? — удивленно спросил Эдвард.

— Понимаешь, мой отец совершенно не умеет одеваться. Он всю жизнь ходит в джинсах, фланелевых рубашках и свитерах с растянутым воротом. Нам с тетей стоило больших трудов уговорить его надеть на свадьбу Сюзан нормальный костюм, но от галстука он отказался наотрез.

— Понятно, — усмехнулся Эдвард. — Значит, я выглядел бы полным идиотом, если бы появился перед ним в таком виде.

— Зато наверняка произвел неотразимое впечатление на тетю Бетси. Как и на меня.


Они приехали в лондонскую квартиру Эдварда и почти три часа провели в постели.

— Ну и как? — спросил он, с улыбкой глядя на Ванессу.

Она приподнялась на локте и откинула волосы за уши.

— Мне нравится этот жест, — сказал Эдвард, — но я заметил, что ты делаешь так, когда что-то тебя беспокоит.

Не отвечая, девушка провела пальцами по его голым плечам и вгляделась в лицо, словно пытаясь запомнить навсегда. Темно-русые волосы, едва заметные веснушки, карие глаза…

И вдруг ей почему-то захотелось плакать. Казалось, боль, которая накопилась в ее душе за те долгие месяцы, когда она думала, что навсегда потеряла любимого, вдруг растаяла и теперь выплеснулась наружу потоком слез.

— Ничего меня не беспокоит, — прошептала Ванесса.

— Не плачь, — попросил Эдвард. — Я готов убить себя за то, что был таким глупцом.

— Не буду, — пообещала она.

Но слезы все текли и текли по ее щекам, пока он не осушил их легкими нежными поцелуями.


Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.