Нежный аромат сирени
Фей Хьюз


Что стало с хваленым здравым смыслом Джейн, когда в казино появился Ник Вальдес? Этот мужчина с бархатными глазами, обворожительной улыбкой и чувственным голосом сразу же вскружил ей голову.

Стремясь разоблачить махинации, происходящие в казино, молодые люди объединяют свои усилия. Они вступают в опасную игру! Но еще опаснее постоянно чувствовать близость друг друга…


Фей Хьюз

Нежный аромат сирени


1


Таких длинных ног он еще никогда не видел.

Ник Бенедикт расплылся в ухмылке, наблюдая за темноволосой официанткой, которая пробиралась между столиками битком набитого казино, ловко жонглируя уставленным напитками подносом. «Красивые ноги», – решил он после секундного размышления. Длинные, стройные, загорелые. Такие ноги и мертвого поднимут из могилы, что уж говорить о живых.

Ник отпил глоток содовой и оценивающим взглядом окинул ее фигуру. Остальное было не хуже.

Настоящая красавица, belleza, – как сказал бы его дедушка по материнской линии. На глазок ей было под тридцать. Должно быть, чуть помоложе его. Блестящие темные волосы пышной волной спадали на обнаженные плечи, а очень открытое, плотно облегающее фигуру платье выгодно подчеркивало восхитительные формы. Наряд был выдержан в черно-красных тонах и, видимо, отражал чье-то смутное представление о том, что носили подавальщицы в салунах в девятнадцатом веке.

Впрочем, стоит ли обращать внимание на такие мелочи, как историческая достоверность костюмов и обстановки, находясь в подобном заведении? Ник еще шире ухмыльнулся, когда девушка поравнялась с карточным столом и поставила перед игроками стаканы. Отличное платье, а главное – как сидит! Когда он будет составлять для отца отчет, надо не забыть отметить модельера, придумавшего униформу для персонала казино. Этот человек определенно заслужил премию.

Ник вздохнул и легонько встряхнул стакан с остатками виски с содовой. Кубики тающего льда звякнули о стекло.

К сожалению, судя по тому, что он успел увидеть в казино, это будет едва ли не единственным положительным моментом в его отчете. Плавучее казино «Виксбургская леди» было недавним приобретением фирмы. Нынешняя инспекторская проверка должна была поставить точку в деятельности Ника на посту финансового директора корпорации «Бенедикт казино». После этого он собирался передать бразды правления младшим членам семьи. Ник надеялся быстро покончить с этим делом и заняться тем, для чего он сюда, собственно, и приехал. Неподалеку от Джексона он облюбовал отличный конный завод, который ему хотелось купить.

Теперь похоже, что свидание с агентом по продаже недвижимости придется отложить. В «Виксбургской леди» были проблемы – и немалые. Шулерские махинации в карточных играх, чересчур «прижимистые» игральные автоматы, неисправные рулетки. Что касается последних, Ник убедился в этом на собственном опыте. Он успел в два счета просадить пять тысяч, тщетно пытаясь опровергнуть возникшие у него подозрения.

Разумеется, одно дело – знать о существовании проблемы, но совершенно другое – придумать, как ее устранить. Для начала: Ник не знал наверняка, в какой мере причастна к этим безобразиям администрация казино. В этом еще предстоит разобраться, а пока остается только молить Бога, чтобы комиссия штата Миссисипи по азартным играм не прикрыла заведение раньше, чем он успеет во всем разобраться.

Отхлебнув еще глоток, Ник снова переключил внимание на карточный стол. Игра шла уже около тридцати минут, и на кону образовался солидный куш, который рос, как на дрожжах. Из четырех играющих только один упорно продолжал игру. Это был седой мужчина лет шестидесяти. Он уже успел выкурить полпачки сигарет и, похоже, готов был прикончить оставшиеся в течение ближайшего часа. Другие три игрока благоразумно отступились и сидели, откинувшись на спинки стульев, лелея уязвленное самолюбие и переваривая выпитое спиртное.

До сих пор седой стойко держался, но Ник знал, что у него нет ни малейшего шанса выиграть. Во всяком случае – пока крупье сдает карты из крапленой колоды. И уж никак не с тем набором, который ему только что сдали: туз, восьмерка и еще три карты, пока лежавшие нераскрытыми. Судя по крапу, две двойки и тройка. Бросив беглый взгляд на карты в руке у крупье, Ник безошибочно определил, что у того «полный дом».

«Ловкий трюк», – холодно подумал он. Действительно, крупье брал карты с низу колоды на виду у всех сидящих за столом и под самым носом у сотрудников службы наблюдения, которым полагалось следить за игрой при помощи камеры, установленной менее чем в трех футах от стола.

Боковым зрением Ник увидел какое-то движение и, повернувшись, успел заметить, как к другому концу игорного стола подходит уже знакомая длинноногая официантка. Он снова поразился тому, как уверенны и точны ее движения – ни одно перышко пушистой красной оторочки, обрамлявшей вырез платья, даже не шелохнулось. Когда молодая женщина наклонилась, ставя поднос рядом с седым игроком, несколько прядей темных волос упали на щеку, и Нику невольно захотелось убедиться, действительно ли ее волосы такие шелковистые и мягкие на ощупь, какими кажутся на вид. А потом стоит еще проверить, так же ли она хороша без этой униформы.

Ник почувствовал, как тело непроизвольно напряглось, и, сделав глубокий вдох, приказал себе сосредоточиться на игре. Что толку пялиться на красивую женщину, если ему все равно некогда ею заниматься?

Он уже собирался отвернуться от игорного стола, хотя ему очень не хотелось отводить глаза от красотки, но вдруг заметил, что молодая женщина украдкой бросила взгляд сначала на карты игрока, а затем на карты в руке крупье. Она слегка нахмурилась, словно заметила, что крупье жульничает, и это открытие ей не понравилось. Но морщинка на лбу мгновенно разгладилась, официантка сунула руку в карман униформы и вытащила салфетку.

– Вот ваш ром с кока-колой, мистер Пирс, – сказала она, ставя стакан перед седовласым мужчиной.

«И голос у нее на высоте», – с улыбкой решил Ник. Теплый, гортанный, с едва заметным протяжным южным акцентом, чарующе обольстительный, он без труда мог свести с ума любого мужчину.

Пирс затянулся сигаретой, не поднимая глаз от карт.

– Ром? Черт побери, Джейн, тебя, видно, совсем замотали. Я заказывал виски с лимонным соком – то же самое, что и весь вечер.

«Джейн?» Ник удивился, еще раз с улыбкой окидывая ее фигуру оценивающим взглядом. Голос был в самый раз, но имя ей решительно не подходило. Все Джейн, которых ему доводилось встречать, были серьезными, рассудительными особами, не способными даже на миг внушить те игривые фантазии, которые только что крутились у него в голове.

– Простите, – смутилась Джейн.

Она взглянула на лысеющего блондина, сидевшего через кресло от седого.

– Тогда это, наверное, вы заказывали ром? – неуверенно спросила она с извиняющейся улыбкой.

Улыбка была прелестная, но Ник мог бы побиться об заклад, что Джейн прекрасно знала, кто какой напиток заказал, и не мог понять, почему она притворяется, что перепутала заказ, да еще и разыгрывает смущение.

Блондин ухмыльнулся.

– Каюсь, мэм, я.

Пирс кивнул крупье и бросил на кон еще одну фишку.

– Еще десять, а потом объявляю.

Джейн взяла с подноса ром и наклонилась через стол перед Пирсом, на миг заслонив крупье. Край бумажной салфетки, которую она держала в другой руке, как бы невзначай прикрыл карты, лежавшие на столе лицом вниз. Затем Джейн выпрямилась, сунула салфетку в карман и переставила с подноса на стол стакан с виски.

– Спасибо, милочка, – сказал Пирс и, сделав последнюю затяжку, потушил окурок в полной до краев пепельнице.

Он потянулся за своими картами.

– Не за что, – буквально промурлыкала Джейн.

С едва заметной лукавой, торжествующей улыбкой она забрала поднос и неторопливо отправилась к стойке.

Ника внезапно будто что-то кольнуло.

Он быстро окинул взглядом стол. Вместо крапленых карт перед Пирсом лежали три новые. Ник не мог определить, какие это карты, но у него было странное чувство, что теперь Пирс выиграет.

Более того, Ник нутром чувствовал, что подменил их не Пирс. Если на то пошло, он вообще сильно сомневался, что Пирс догадывается о мошенничестве крупье.

– Будь я проклят, – с невольным восхищением пробормотал Ник вполголоса.

Теперь он понял, почему Джейн сделала вид, что перепутала заказы. Ей нужен был предлог, чтобы оказаться рядом с нераскрытыми картами Пирса. Однако мотивы ее вмешательства в нечестную игру по-прежнему оставались неясными. Ник был почти уверен, что у нее нет личной заинтересованности в исходе игры.

Тем не менее она вмешалась, продемонстрировав при этом такую ловкость, какой Нику еще не доводилось видеть за тридцать четыре года своей жизни. Он невольно подумал, что эта красотка попусту растрачивает свои таланты, работая официанткой в казино.

Однако происшедший инцидент навел его на одну мысль: Джейн может оказаться именно тем человеком, который сумеет рассказать ему, что за дела творятся на «Виксбургской леди». Разумеется, при условии, что он успеет добраться до нее раньше, чем кто-нибудь другой.

Ник проглотил остатки содержимого своего стакана и направился к стойке. Уходя, он успел услышать за спиной взрыв возбужденных голосов игроков.

Дальнейшее представлялось Нику вполне предсказуемым. Как только крупье вычислит, что она сделала – или, скорее, как только дежурный сотрудник службы наблюдения просмотрит видеозапись с камеры, установленной над игорным столом, – у загадочной брюнетки с невероятно длинными ногами моментально возникнут крупные неприятности. Вряд ли ее самоотверженный поступок того стоит.


Партнеры ее просто убьют… И надо сказать – есть за что.

Бросив через плечо беглый взгляд, чтобы убедиться в отсутствии слежки, Джейн Стил, перепрыгивая через две ступеньки, сбежала по узкой металлической лестнице туда, где располагались служебные помещения казино. В конце концов она уже сделала в этот вечер одну невероятно глупую ошибку, из-за которой ее могут в два счета вышвырнуть отсюда.

Тогда сыскное агентство «Стил Анджел инвестигейшнс» может лишиться солидного вознаграждения, в котором оно отчаянно нуждалось. Но хуже всего то, что из-за этой ошибки ей ничего не стоит попасть в крайне неприятный переплет. В дело могут вмешаться крутые ребята, которые не любят шутить и, не моргнув глазом, пускают в ход оружие. В таком случае ее ожидает вынужденное путешествие в какое-нибудь уединенное местечко на реке для не слишком дружеской беседы.

Джейн сердито нахмурилась и выглянула с лестницы в пустой коридор. Видеокамера была вмонтирована в потолке прямо над дверью, ведущей на пост наблюдения, но объектив был направлен так, что отсюда Джейн не должны были заметить. К счастью, она уже закончила свою смену и ее не будут ждать обратно в казино. Но в служебные помещения официанткам вход был запрещен. Если ее здесь застукают, нужно иметь наготове какое-нибудь объяснение.

Она посмотрела на часы: семь часов двадцать девять минут. По ее расчетам, до вечернего перерыва оставалось минуты две. Затем охранники пойдут ужинать, и у нее появится шанс… при условии, конечно, что они еще не просмотрели видеозапись. Тогда ее проделка за игорным столом раскрыта, и в этом случае ни за что нельзя поручиться.

– Черт, – вполголоса пробормотала Джейн и прислонилась к стене, обдумывая дальнейшие действия.

Оставался еще крошечный шанс, что она тревожится понапрасну. Насколько Джейн успела выяснить у своего информатора в службе охраны казино, мониторы на посту наблюдения были запрограммированы таким образом, что переключались с объекта на объект каждые десять минут. Значит, сохранялась слабая надежда, что ее трюк на карточном столе не попал на видеопленку.

Джейн на секунду прикрыла глаза. И о чем только она думала, когда подменила Пирсу карты? Вместо двух двоек и тройки подсунула ему трех тузов. Она всегда считалась благоразумной и гордилась своей способностью все продумывать наперед. Именно она удерживала своих подчас сумасбродных партнеров от необдуманных поступков, настаивая на том, чтобы они действовали строго по правилам. И надо же так случиться, что именно она в этот раз послала все правила к черту.

Ну и что с того, что Уилл Пирс попался в лапы к шулеру? Да, он славный старикан и, к тому же, очень напомнил ей отца. И, конечно, его ободрали бы как липку. Но это не ее дело. Она находилась на «Виксбургской леди» с определенной целью – разыскать семнадцатилетнюю беглянку из дома, а не для того, чтобы пытаться помочь какому-то идиоту, который мог бы найти лучшее применение деньгам, чем карточная игра.

Где-то наверху что-то стукнуло о ступеньку металлической лестницы. Джейн замерла и быстро посмотрела наверх – никого. Наверное, разыгрались нервы. Но ее все-таки не покидало неприятное ощущение, что кто-то наверху следит за каждым ее движением.

Джейн выждала пять секунд. Десять.

Все по-прежнему было тихо.

«Успокойся», – решительно приказала она себе и откинула волосы со лба. Затем оглянулась на пост наблюдения. Что-то у нее разыгралось воображение. А может быть, это первые приступы угрызений совести за то, что она поставила под удар задание?

Ей нужно было всего лишь наняться официанткой на «Виксбургскую леди». Именно здесь в последний раз видели избалованную и строптивую красотку Мэрибет Трейнор. Джейн должна была дождаться, когда она объявится в казино вместе со своим дружком Сетом, а затем вызвать папашу Трейнора и предоставить ему остальное. На самом деле это было простое задание. Как сказал бы ее двоюродный брат и партнер Джон Анджел – проще простого. Но Джейн с самого начала не хотелось за него браться. Главным образом потому, что на тот момент она осталась без помощников. Джон все еще занимался слежкой за женщиной, которую муж подозревал в неверности, а Кэтрин, младшая сестра Джейн и ее второй партнер, находилась в Мемфисе, выполняя поручение одной корпорации. Ей нужно было собрать сведения о человеке, которого прочили на ответственную должность.

Дело Трейнора сулило агентству внушительный гонорар, но для поимки беглянки ей надо было какое-то время околачиваться в казино, а Джейн за свою жизнь досыта насмотрелась на игорные заведения. Ее отец был профессиональным игроком. Он с одинаковым азартом играл в карты в задрипанных притонах и в шикарных казино – везде, где мог найти партнеров. Он так любил игру, что таскал ее и Кэт по всей стране, нигде не останавливаясь достаточно надолго, чтобы пустить корни. Он всегда мечтал сорвать за игорным столом сказочный куш.

Но этого так и не произошло.

Хуже того, ее отец так и не понял одного из главных правил игры: шансы всегда на стороне крупье.

Всегда.

Дверь на пост наблюдения начала медленно открываться.

Но, по крайней мере, ее отец всегда играл честно – угрюмо напомнила себе Джейн, отступая в тень под лестницей. На «Виксбургской леди» клиентов беззастенчиво облапошивают – даром, что Бенедикты так бахвалятся своей честностью. Вон даже плакат повесили над сходнями – для всеобщего обозрения. Правда, здесь жульничают не во всех играх, но и того, что есть, вполне достаточно, чтобы комиссия по азартным играм прикрыла это заведение, если ей вздумается заняться расследованием.

И как бы ни обернулось дело Трейнора, Джейн намеревалась сделать все возможное, чтобы комиссия занялась-таки проверкой деятельности казино и закрыла бы «Виксбургскую леди» навсегда… Но сначала ей нужно раздобыть эту проклятую видеозапись, если она вообще существует. Изъять ее раньше, чем крупье сообразит, что произошло, и предупредит сообщников.

В коридор вышли два дюжих охранника. Любому из них было достаточно невзначай бросить взгляд в ее сторону – и она пропала. Охранники несли по паре небольших картонных коробок и обсуждали результат вчерашнего футбольного матча.

– Говорю тебе, жалкое зрелище, – сказал рыжий. – «Ангелы» не могли забить ни одного гола. Даже мой сынишка с приятелями обставили бы их в два счета.

– Тогда зачем ты их смотришь, если они так плохо играют? – ухмыляясь, спросил его напарник. – Что за охота трепать себе нервы, Фицпатрик?

Фицпатрик пожал плечами.

– Привычка, наверное. А может, просто нужен повод поворчать. «Ангелы» только на это и годятся – душу отвести.

Оба рассмеялись.

– Сходишь за содовой, пока я заброшу это в кабинет Тидуэлла? – спросил Фицпатрик.

– Ладно.

Второй охранник отдал свои коробки Фицпатрику, и они двинулись дальше по длинному коридору, продолжая обсуждать матч, который продули «Новоорлеанские ангелы».

Джейн с облегчением вздохнула и поспешила на пост наблюдения. Казалось, удача ей сопутствует. Если у охранников есть время, чтобы обсуждать футбольный матч, то скорее всего они еще не видели видеозапись с игорного стола.

Джейн в последний раз оглянулась через плечо, удостоверяясь, что она одна, а затем сунула руку в карман и вытащила футляр из тонкой кожи, из которого извлекла отмычку. И снова молодую женщину охватило неприятное чувство, что за ней кто-то наблюдает, но она постаралась от него отделаться.

«Это все нервы, – сказала она себе. – Нервы – и ничего больше. Я явно не гожусь на роль «взломщицы».

Джейн вставила отмычку в дверной замок и ловким движением руки повернула ее. Спустя несколько секунд замок щелкнул и дверь открылась. Сунув отмычку в футляр, Джейн спрятала его в карман и проскользнула в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь.

Небольшой холл служил комнатой отдыха для сотрудников охраны. Скромная обстановка включала невзрачный диван с коричневой клетчатой обивкой и два таких же кресла. В глубине, рядом с большим зеркалом, находилась закрытая дверь. Джейн подошла к двери, открыла ее и юркнула в аппаратную.

Это был один из трех постов наблюдения на «Виксбургской леди». В помещении без окон стоял застарелый запах кофе и табачного дыма. Вдоль двух стен располагались мониторы – по двадцать штук у каждой. Черно-белые экраны показывали происходящее в казино. На стеллаже рядом с мониторами выстроились в ряд видеомагнитофоны.

Джейн двинулась вдоль первого ряда мониторов, просматривая ярлыки с надписями: «Главный зал, вид 1», «Главный зал, вид 2». Дойдя до надписи «вид 11», она нашла монитор, который искала, хотя сейчас на экране уже было изображение другого игрового стола.

Джейн проследила, к какому видеомагнитофону подключен этот монитор, остановила аппарат и нажала кнопку выброса кассеты. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться в том, что пленка совершенно новенькая.

Чувствуя, что у нее неприятно засосало под ложечкой, Джейн вставила кассету на место и перешла к следующему магнитофону. Бегло взглянув на пленку, она утвердилась в своем подозрении – все кассеты уже успели поменять.

И если ее догадка верна, теперь она знала, что нес Фицпатрик в тех картонных коробках, которые он собирался оставить в кабинете Роберта Тидуэлла, недавно назначенного управляющим казино.

– Черт!

Джейн сунула вторую кассету в магнитофон, нажала кнопку записи и поскорее убралась из аппаратной. Теперь надо было продумать дальнейшие шаги. Джейн молила Бога, чтобы Тидуэлл отправился куда-нибудь пообедать со своей любовницей, Барбарой Уимз, которую он назначил исполняющей обязанности шефа службы охраны. Только бы он не надумал вернуться к себе в кабинет, чтобы просмотреть какие-нибудь видеозаписи. Иначе ее хитрый маневр может выплыть наружу, прежде чем она туда доберется.

– На этот раз ты, кажется, влипла, Джейн Стил, – пробормотала она вполголоса, берясь за дверную ручку, чтобы выйти в коридор. – Какого черта ты теперь намерена делать?

Она распахнула дверь и с размаху налетела на атлетически сложенного мужчину.

Джейн с трудом сдержала возглас и покачнулась, теряя равновесие, но большие сильные руки обхватили ее за талию и поддержали.

Ее щека скользнула по мягкой шерстяной ткани черного спортивного пиджака и уткнулась в черную шелковую рубашку. Тепло, исходившее от мускулистого тела незнакомца, легко проникло сквозь легкую ткань ее платья, и Джейн обдало жаром с головы до пяток. Она уперлась руками в широкую грудь и сделала глубокий вдох, чтобы восстановить пошатнувшееся равновесие – как физическое, так и душевное.

Однако запах, исходивший от незнакомца, только усилил ее смятение. Эта экзотическая смесь пряных ароматов дорогой парфюмерии и специфического, восхитительного запаха мужского тела всколыхнула в ней глубоко дремавшие женские инстинкты.

– Осторожней, дорогая, – сказал незнакомец. – Что за спешка?

Его низкий грудной голос излучал невероятную сексуальность, так что пульс у Джейн явно перевалил за трехзначную отметку. Именно от мужчин с таким голосом мамаши всегда предостерегают дочек, но, как правило, без особого успеха. Хуже того, такой голос – бесстыдно эротичный, неприкрыто чувственный – мог вскружить голову самой трезвой и рассудительной женщине, заставив ее мечтать о таких глупостях, как душная летняя ночь, знойное соло саксофона, полумрак танцевальной площадки и медленный танец под звуки блюза в объятиях сильных мужских рук.

Джейн медленно подняла голову и встретилась с незнакомцем взглядом. Она решила, что его внешность не менее опасна, чем голос. Смуглый, мужественный – и дьявольски красивый. Даже слишком красивый. Высокий – под метр девяносто – жгучий брюнет. Волосы зачесаны назад. Смеющиеся темные глаза, соблазнительные чувственные губы и утонченный шарм, присущий испанцам и французам. Редкая женщина способна устоять перед таким обаянием.

Незнакомец дружелюбно улыбнулся, обнаружив восхитительные ямочки на щеках и ровные ослепительно белые зубы, на которых он при желании мог бы сделать состояние, рекламируя зубную пасту.

«Но этот красавчик явно занимается чем угодно, только не рекламой зубной пасты, – подумала Джейн, чувствуя, что краснеет. – С таким, пожалуй, недолго до беды». А ей ни к чему эта морока.

– Извините, – сказала Джейн, отстраняя от себя его руки. – Мне нужно научиться смотреть, куда иду.

– Ничего, дорогая, – повторил незнакомец с той же мягкой интонацией, отступая на шаг, однако не сводя с нее смеющихся глаз. – Но вы не ответили на мой вопрос… К чему такая спешка?

Немного откинувшись назад, Джейн прикрыла дверь. Она уже почти успокоилась, решив, что этот человек ничего не заподозрил.

«Смешно, – сказала она себе, откидывая волосы со лба, – но он может создать мне большие проблемы». Она вспомнила, что видела его наверху в казино, – красавчик был из породы тех, кого почти невозможно забыть. Он прихлебывал виски с содовой и наблюдал за карточной игрой. Джейн приняла его за профессионального игрока, но теперь…

Теперь она не была в этом так уверена.

– Простите, мистер?..

– Вальдес, – без запинки подсказал он. – Ник Вальдес.

Мужчина снова подкупающе улыбнулся. Такая улыбка могла бы растопить айсберг.

Он протянул руку.

– А ваше имя..?

– Джейн Стил, – ответила молодая женщина.

«Это безумие», – подумала она с нарастающим замешательством. Взгляд Ника гипнотизировал ее, как свет фар приближающегося автомобиля – какого-нибудь несчастного кролика, выскочившего на шоссе.

Затем их пальцы соприкоснулись. Его прикосновение оказало на нее не меньшее воздействие, чем его голос, пронизывая насквозь до самого сердца.

Во рту у нее внезапно пересохло. Ей показалось, что теперь она не сможет произнести ни слова.

«Возьми себя в руки», – приказала себе Джейн. Надо быть осторожной, иначе этот человек вполне может лишить ее душевного равновесия, а вместе с ним – и последних остатков здравого смысла.

Джейн высвободила пальцы и скрестила руки на груди.

– Послушайте, мистер Вальдес, а вы знали, что вход сюда разрешен только служащим казино? – Она сама удивилась, что смогла заговорить, да и голос ее звучал достаточно уверенно и ровно.

Ник еще шире улыбнулся своей ослепительной улыбкой.

– По-моему, Джейн, сюда разрешено входить только охране и работникам администрации. А значит, ты тоже не должна здесь находиться.

– Вообще-то, вы правы, – сказала Джейн, ничуть не робея, – но не в данном случае. Я здесь по служебному делу.

И чем скорее она доберется до кабинета Тидуэлла и возьмет видеозапись, тем скорее сможет покончить со своим «служебным делом».

Ник шагнул ближе.

– У меня не менее уважительная причина, дорогая. Я искал тебя.

– Меня? Зачем?

– Хотел с тобой познакомиться, – сказал он как ни в чем не бывало. На миг их глаза встретились. – Видишь ли, я не мог тебя не заметить. Там, за карточным столом, несколько минут назад.

Это вновь был чарующий голос коварного соблазнителя и беспутного повесы, суливший райские наслаждения. Джейн сделала глубокий вдох и попыталась убедить себя, что она абсолютно равнодушна к его обольстительным чарам и что этот человек ее совершенно не трогает, хотя едва ли сама этому верила. Да и как можно было верить, когда все тело пылало, а пульс снова точно взбесился?

– Ты принесла Пирсу удачу, – продолжал Ник. – И немалую. Мне бы она тоже не помешала. Час назад я просадил пять тысяч в рулетку.

Джейн улыбнулась.

– Попробую угадать… Вы решили разыскать меня, потому что считаете, будто я обладаю магическими чарами и могу приносить удачу?

Ник улыбнулся в ответ.

– У каждого свой талисман – одни верят в кроличью лапку, другие – в четырехлистный листок клевера. Почему бы не верить в красивую женщину? Он медленно провел по воздуху кончиком указательного пальца над ее обнаженным плечом, старательно избегая дотрагиваться до нее. От движения воздуха перья оторочки, украшавшей вырез форменного платья, слегка зашевелились. Джейн почувствовала, как напряглось ее тело.

Она обошла его и медленно двинулась к лестнице.

– Мне очень жаль вас разочаровывать… – начала она.

– И не надо этого делать, – попросил он с очаровательной улыбкой, от которой на щеках снова заиграли восхитительные ямочки.

– …но никаких магических чар не существует, – закончила Джейн, чувствуя, как ее заливает жаркая волна. – Мы сами делаем свою удачу – или неудачу, как придется. Послушайте, мистер Вальдес, я спешу…

– Называй меня Ник, – попросил он. – Возможно, ты права, и все дело в нас самих. Но в последнее время мне чертовски не везет. Может быть, именно ты поможешь мне вернуть удачу.

Джейн остановилась и с любопытством взглянула на него.

– Да? И каким же образом?

– Для начала пообедай со мной сегодня вечером… Я уверен, что это значительно повысит мои шансы.

Джейн рассмеялась.

– Кроме того, мы сможем поговорить, – продолжал Ник. – Узнать друг друга поближе, немного развлечься вместе… Ты ведь не прочь развлечься, Джейни?

Она почувствовала, что снова заливается краской, и с усилием отвела взгляд.

– Меня зовут Джейн.

– Ты уклоняешься от ответа, – напомнил Ник.

«Еще бы», – подумала она. Только Ника Вальдеса ей и не хватало – с его бархатными глазами, обворожительной улыбкой и великолепной мужской статью. Она прекрасно понимала, о каких развлечениях он говорит.

– Я… я не думаю… что это такая уж хорошая идея, – пробормотала она и посмотрела на часы. – В казино очень строгие правила. Служащим запрещается выходить за рамки чисто служебных отношений с клиентами.

Джейн умолчала, что еще строже она придерживается своих собственных правил, запрещающих ей близко сходиться с людьми, подобными ему.

– А теперь простите, – сказала она. – Мне действительно надо идти.

Она направилась к лестнице.

– Жаль, что ты так это воспринимаешь, дорогая, – сказал он. – Если бы ты согласилась на мое предложение, все было бы намного проще.

Его голос внезапно утратил мягкую бархатистость и стал холодным и бесстрастным. Джейн застыла как вкопанная.

Затем медленно обернулась, не понимая, чем вызвана подобная метаморфоза.

– Что было бы проще? – спросила она, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

Ник встретился с ней взглядом.

– Обсудить наше маленькое дельце… Видишь ли, я заметил, как ты подменила Пирсу карты за игорным столом.

Он снова улыбнулся, на этот раз ледяной улыбкой. Казалось, холод затаился даже в ямочках на щеках.

– Я только хочу знать, – сказал Ник, – как ты собираешься убедить меня не доносить на тебя в комиссию по азартным играм.


2


Несколько секунд стояла напряженная тишина.

Ник не мог бы сказать наверняка, чего он ждал от Джейн, – то ли она зальется пунцовым румянцем и тут же на месте покается в своем неблаговидном поступке, то ли в бешенстве накинется на него, словно тайфун, сверкая своими глазищами цвета морской волны, потемневшими, точно океан в бурю. Джейн не сделала ни того, ни другого.

Она вообще никак не отреагировала на его угрозу. По крайней мере внешне.

– Скажите, мистер Вальдес… – начала она, делая шаг в его сторону.

Ее голос звучал холодно и спокойно, не выдавая никаких эмоций, но сердце у Ника гулко застучало, а тело мгновенно напряглось от возбуждения, – может быть, потому, что такое хрипловатое контральто с мягким протяжным южным акцентом было неизменным спутником его эротических фантазий. В этом голосе сквозила такая откровенная чувственность, что его сладострастное воображение мгновенно воспламенилось, как бумага от зажженной спички.

– Вам часто удается соблазнять женщин таким жалким способом? – продолжала Джейн. – Шантажируя их нелепыми обвинениями, чтобы заставить прийти на свидание?

Она остановилась и пристально посмотрела на Ника. Вокруг него витал легкий свежий аромат ее духов – удивительная смесь запахов цветов и весны, и это мешало сосредоточиться. Оставалось только стоять и улыбаться.

– Поверь, дорогая, – негромко произнес он, – мне никогда не приходилось прибегать к шантажу, чтобы добиться у женщины свидания… Кроме того, мое обвинение вовсе не нелепое. Не забывай, я ведь видел игру. И видел, как ты подменила карты Пирса, когда подавала ему виски.

– Тогда почему вы не донесли на меня крупье?

– Думаю, ты сама это понимаешь.

Джейн и глазом не моргнула.

Ник снова улыбнулся, восхищенный ее хладнокровием. Даже если отбросить невероятную ловкость рук, которую она продемонстрировала там наверху, что-то подсказывало ему, что из нее получился бы отличный игрок в покер.

– Я бы никогда не обратился к крупье, потому что он мошенничал, – добавил Ник, решив отчасти приоткрыть свои карты в надежде вынудить ее сделать то же самое.

Никакой реакции с ее стороны не последовало.

– Крупье пользовался крапленой колодой, Джейн, – терпеливо продолжал Ник. – Пирса собирались обчистить точно так же, как чуть раньше меня обчистили в рулетку. Поскольку за обеими играми следили видеокамеры, но никто из сотрудников службы наблюдения так и не появился, чтобы пресечь эти безобразия, я полагаю, что администрация «Виксбургской леди» поощряет обман клиентов. Догадываюсь, что тебе не по душе такое жульничество, поэтому ты и подменила карты Пирса.

Несколько долгих секунд Джейн смотрела на него с непроницаемым выражением лица.

– Если вы считаете, что в казино вас надули, мистер Вальдес, подайте жалобу в комиссию по азартным играм, как вы грозились несколько минут назад, – посоветовала она.

– Конечно, я мог бы пожаловаться, но это не вернет мне мои пять тысяч.

– Я тоже этого не могу сделать.

– Неужели? – спросил он, беря ее за руку.

Ник тут же пожалел, что сделал это. Прикосновение обожгло кожу и воспламенило кровь. Он никак не ожидал от себя подобной реакции на столь невинный жест.

Их глаза встретились. Ник заметил, как на лице Джейн промелькнуло чувственное возбуждение, почувствовал, как она судорожно глотнула воздух, и понял, что она испытывает те же самые ощущения.

– Я почему-то надеялся, что ты сможешь меня выручить, – негромко произнес он, медленно водя большим пальцем по ее ладони. – Как выручила сегодня своего приятеля Пирса.

«Я ошибался насчет цвета ее глаз», – решил Ник. Когда Джейн сбрасывала маску холодного спокойствия, ее глаза цветом напоминали не бурное море, а яркую сочную зелень холмов по берегам лениво катящей свои волны Миссисипи. Они были полны жизни и страсти. Глаза, в которые ему никогда не наглядеться досыта.

Ее губы слегка приоткрылись, и Ник поймал себя на мысли, как хорошо было бы обнять ее за талию, притянуть к себе, ощутить телом мягкие, упругие формы… слиться с ней в долгом страстном поцелуе и услышать гортанный стон удовлетворения.

Во рту пересохло, как в пустыне. Тело напряглось и заныло.

«Черт возьми», – подумал он. Может быть, это была не такая уж блестящая идея. Вместо того чтобы выуживать у нее информацию о махинациях на «Виксбургской леди», он тешил свое либидо. Конечно, это приятное времяпрепровождение, но он не мог себе позволить разомлеть от нежной улыбки, зеленых глаз и пары соблазнительных ножек… Он прекрасно понимал, что эмоциональная цена, которую придется заплатить, будет слишком высока… Тем более этого нельзя было допустить сейчас, когда репутация фирмы «Бенедикт казино» висела на волоске.

Ник медленно сделал глубокий вдох и постарался переключить мысли на другое, но внезапное и мучительное влечение к этой женщине ничуть не ослабло. У него было такое чувство, что с этим ничего не удастся поделать.

Джейн словно прочитала его мысли – ее щеки залила краска. Она высвободила руку и отступила на шаг.

– Не надо… послушайте, это абсурд, – сказала она, судя по голосу, едва владея собой. – Уилл Пирс мне никакой не приятель, и я не подменивала его карты.

– Не верю!

– Просто не хотите признать правду, – ответила она, глядя ему прямо в глаза.

Джейн держалась с непоколебимой уверенностью. Так умеет блефовать только азартный игрок в покер, который проигрался подчистую и должен объявлять игру, имея на руках две двойки.

Она была хороша! Чертовски хороша!

– Вы сегодня крупно проигрались, – продолжала она, – это, конечно, задело вас, вот вы и выдумали историю про мошенничество в казино и про то, что я якобы подсунула мистеру Пирсу трех тузов.

Ник расплылся в победной улыбке.

– Ты прекрасно блефуешь, дорогая. Только ведь ты ушла раньше, чем Пирс раскрылся… А я и словом не обмолвился, какие именно карты ты ему подсунула.

В коридоре послышались шаги. Ник оглянулся через плечо и увидел двух давешних дюжих охранников, направлявшихся в их сторону.

– Похоже, гости пожаловали, – пробормотал он. – Почему бы нам не найти какое-нибудь укромное местечко в холле, где мы могли бы продолжить разговор?

Ник повернулся к Джейн, но ее уже и след простыл. Он успел только услышать стук каблучков по металлическим ступенькам лестницы, ведущей наверх.

Ник вздохнул, провожая ее взглядом, и мысленно пообещал себе, что найдет эту красотку позже… и что они закончат свою интересную беседу, хочет она того или нет. А пока у него хватит других забот. Надо выяснить, насколько глубоко увязла администрация «Виксбургской леди» в происходящих здесь нарушениях.

– Заблудился, приятель? – обратился к нему один из охранников.

– Скорее, случайно сбился с пути.

– Что?

Ник повернулся и расплылся в своей рекламной улыбке.

– Ничего, – сказал он и, взглянув на часы, добавил: – Хорошо, что я вас встретил. Меня зовут Ник Вальдес. У меня назначена встреча с Робертом Тидуэллом. Я собираюсь открыть у вас счет. Вы не подскажете, где его кабинет?


«Ты прекрасно блефуешь, дорогая, – пришли ей на память слова Ника. – Только ведь ты ушла раньше, чем Пирс раскрылся…»

Джейн сердито нахмурилась и сунула кожаный футляр с отмычкой обратно в карман, а затем проскользнула в кабинет Роберта Тидуэлла, прикрыв за собой дверь. Это произвело гораздо больше шума, чем было желательно при данных обстоятельствах.

Черт побери, она, кажется, собралась поставить рекорд по количеству грубейших ошибок, которые могут слишком дорого обойтись. Прежде всего она забыла свою главную задачу – ту, которую взялось выполнить ее сыскное агентство, а именно: временно наняться на работу в казино и дождаться появления сбежавшей из дома Мэрибет Трейнор. Затем она позволила взять верх чрезмерно развитому чувству справедливости и расстроила планы шулеров, поставив под удар задание. И, наконец, самая большая ошибка – она чуть было не призналась во всем обаятельному ловеласу с бархатными глазами, который держался так, словно сам Господь Бог выдал ему лицензию на право грешить.

Чувствуя, что краснеет при одном воспоминании об их встрече, Джейн прошла к картонным коробкам с видеокассетами, аккуратно составленным в ряд на дубовой стойке у стены без окон.

Несомненно, встреча с Ником Вальдесом сулила неприятности, однако оценить, в какой мере он для нее опасен, было непросто. Джейн ни на секунду не поверила, что он выполнит свою угрозу и донесет на нее комиссии по азартным играм – и тем более администрации казино. Это казалось не в его стиле. Не верила она и в то, что Ник всерьез просил ее помочь ему вернуть свои деньги. Профессиональный игрок не нуждается ни в чьей помощи, чтобы обвести вокруг пальца крупье, ведущего нечестную игру. Люди, которые зарабатывают на жизнь карточной игрой, прекрасно знают все шулерские приемы. Его просьба была чем-то вроде пробного шара, и это заставляло ее нервничать.

И еще Джейн подумала, что, если снова увидит этого человека, нужно бежать от него куда глаза глядят… Ему ничего не стоило вывести ее из душевного равновесия.

Ее до сих пор бросало в жар при воспоминании о его обворожительной улыбке. Этот жар пронизывал насквозь, ее бедные косточки плавились, как воск, а вместе с ними – и здравый смысл. Хуже того, ее ладонь до сих пор помнила прикосновение его руки. Это было ни с чем не сравнимое ощущение… оно вызывало у нее желание чего-то такого, что она не могла выразить словами.

Джейн вполголоса выругалась и взяла первую коробку с кассетами. «Может быть, у меня начинается какой-нибудь гормональный сдвиг или еще что-нибудь в этом роде», – подумала она, перебирая видеокассеты. Или просто жгучее желание прикрыть «Виксбургскую леди» затмевает все остальное, включая способность ясно мыслить.

Джейн закрыла коробку и взяла следующую, стараясь действовать как можно быстрее. Она не знала точно, сколько времени в ее распоряжении, чтобы найти нужную запись, пока не вернулся Тидуэлл. Если на то пошло, она даже не знала, вернется ли он сегодня вообще к себе в кабинет.

За те двадцать четыре часа, которые Джейн пробыла на борту судна, выяснить в деталях распорядок дня Тидуэлла было невозможно. От своего информатора из службы охраны – довольно симпатичного молодого человека, который не скрывал неприязненного отношения к тому, что Тидуэлл навязал им в шефы свою любовницу, – она знала, что управляющий чаще торчит у себя в кабинете вечерами, чем в обычные рабочие часы.

Джейн потянулась к третьей коробке, открыла крышку и начала перебирать видеокассеты. Дойдя до кассеты с надписью «Главный зал, вид 11», она с облегчением перевела дух.

– Наконец-то.

Сунув кассету под мышку, она захлопнула крышку и повернулась к двери. И тут за дверью послышались мужские голоса. Один из них очень напоминал чувственные интонации Ника Вальдеса, однако Джейн одернула себя, решив, что у нее просто разыгралось воображение.

Так или иначе, голоса доносились снаружи, из коридора… Затем раздался скрежет ключа, вставляемого в замочную скважину.

Сердце у Джейн готово было выпрыгнуть из груди. Должно быть, Тидуэлл что-то забыл и вернулся в свой кабинет. Возможно, с охранником. Или даже с двумя.

– Проклятье!

Джейн быстро огляделась по сторонам. Дубовая стойка, почти пустой письменный стол, встроенный бар от пола до потолка с раздвижными ротанговыми портьерами. Запасного выхода нет, и спрятаться негде.

Она обернулась на звук отпирающегося замка.

Не стоять же здесь, как агнец на заклании, дожидаясь, пока Тидуэлл схватит ее с поличным.

Джейн снова выругалась сквозь зубы. Ну почему сегодня вечером у нее все идет кувырком?

Она опрометью метнулась к бару.


– Ну и как вам нравится на «Виксбургской леди», мистер Вальдес?

Роберт Тидуэлл, высокий рыжеватый субъект лет сорока с небольшим, с елейной улыбкой и вкрадчивыми манерами, сильно смахивал на продавца подержанных автомобилей, который норовит всучить дрянной товар доверчивому клиенту.

Ник откинулся в мягком кресле и улыбнулся в ответ, жалея, что не может просто вышвырнуть Тидуэлла из казино сию же минуту и покончить с этим делом раз и навсегда.

К сожалению, одно дело понять, что человек – дерьмо, и совершенно другое – доказать, что именно он стоит за жульническими махинациями на «Виксбургской леди». Ник предвидел, что ему понадобятся доказательства – и, к тому же, неопровержимые, – прежде чем можно будет предпринять официальные шаги. Он также рассудил, что лучший – и, возможно, единственный – способ добыть такие доказательства – это получить их от самого Тидуэлла. Именно поэтому Ник решил поймать управляющего на крючок, выступив в роли «живца».

Сам по себе план был довольно прост, подстроить западню, казалось, тоже не составляло труда. Несколько телефонных звонков обеспечили ему необходимую легенду – скучающий финансист из Лас-Вегаса, питающий слабость к азартным играм, ведущий шикарный образ жизни. Остается попросить Тидуэлла организовать для него игру в частном порядке… Если управляющий казино действительно причастен к обману клиентов на «Виксбургской леди», как подозревал Ник, он не сможет устоять перед искушением обчистить азартного сумасброда, готового швырять деньги на ветер.

– Нравится? – лениво протянул Ник. – Смотря – что вы под этим подразумеваете. Сегодняшний проигрыш в рулетку мне совсем не по вкусу. Хотя вообще-то я всегда предпочитал покер.

Тидуэлл открыл продолговатую серебряную шкатулку, стоявшую на письменном столе, и предложил Нику сигару. Ник отказался, тогда управляющий выбрал одну для себя.

– Может быть, вам больше повезет в картах, – заметил Тидуэлл, отрезая кончик сигары.

– На это я и рассчитываю, – ответил Ник.

«И еще на то, что твое везение кончится», – добавил он про себя.

Ник закинул ногу на ногу.

– Но мне действительно нравится казино. Эта атмосфера девятнадцатого века, – продолжал он. – Интерьер, столы – даже униформа персонала в духе эпохи… Я думаю, все это замечательно работает на общую идею.

Внезапно до Ника долетел слабый аромат сирени – легкий, как воспоминание, и нежный, как поцелуй.

Он снова улыбнулся. По крайней мере выбор персонала, облаченного в эту униформу, действительно работает на него. «Особенно это касается одной брюнетки», – подумал он, чувствуя, что его мыслями вновь завладевает восхитительная мисс Стил с невероятно длинными ногами, прохладно мерцающими глазами изменчивого цвета и роскошными темными волосами… Он легко мог представить себе, как погружает руки в эти блестящие волосы, как струятся меж пальцев их шелковистые пряди.

Эта картина уже не раз возникала в его воображении. Он представлял себе, как целует ее… Как прижимаются к его телу упругие круглые груди… Гадал, каким может быть вкус ее поцелуя – согреет ли он сердце мягкой нежностью или опалит душу иссушающим огнем… Грезил о том, как переплетаются их языки, извиваясь в медленном эротическом танце.

Тидуэлл чиркнул спичкой и зажег сигару.

– Бенедикты не поскупились на переоборудование «Виксбургской леди», – сказал он, выпуская тонкую струйку дыма. – Собственно говоря, некоторые антикварные вещи…

Ник сделал глубокий вдох, стараясь переключиться на тему разговора, пока Тидуэлл распинался об антикварных предметах, придающих заведению аромат старины. Ник понимал, что нельзя давать волю своим эротическим фантазиям. Во всяком случае сейчас, когда надо сосредоточиться на беседе. Черт побери, необходимо внимательно слушать все, что говорит Тидуэлл, а он никак не может переключить мысли на этого субъекта.

Ник не переставал думать о Джейн с того момента, как увидел ее в первый раз. Он снова и снова прокручивал в памяти их короткий разговор в коридоре служебного помещения казино. Немедленно вспомнился момент, когда он взял Джейн за руку. Это было все равно, что прикоснуться к языку пламени.

Его прожгло тогда от головы до пяток… Он до сих пор ощущал этот жар.

Так же, как и аромат ее духов, который просто преследовал его и от которого у него не на шутку разыгралось воображение.

Он на секунду закрыл глаза, пытаясь вернуть самообладание. Что с ним происходит? Он едва успел встретить эту женщину. Он ничегошеньки о ней не знает.

Ему известно только, что она достаточно ловка, чтобы незаметно подменить три крапленые карты на виду у игроков и под самым носом крупье, а затем пробраться в запертую комнату и изъять видеозапись этого трюка, не оставив явных следов своего визита… Оба факта свидетельствовали о том, что она отнюдь не обычная официантка. А вот что она собой представляет, кроме безумно притягательной женщины, Ник не мог сказать… Но он твердо намеревался это выяснить.

Ник открыл глаза и усилием воли заставил себя сосредоточить внимание на управляющем казино.

– …мы будем счастливы открыть для вас счет, мистер Вальдес, – говорил в этот момент Тидуэлл.

Ник благосклонно кивнул.

– Отлично.

Тидуэлл снова улыбнулся.

– Мы надеемся, вы остановитесь у нас в отеле на правах гостя. Я взял на себя смелость распорядиться, чтобы вам предоставили номер в «Бенедикт инн».

– Благодарю вас.

Из-за дурацкой закавыки в законодательстве штата Миссисипи азартные игры на суше были запрещены. Правда, скоро это ограничение должны были снять благодаря непрекращающейся лавине новых проектов, которые регулярно обрушивались на законодателей штата. А до тех пор «Виксбургская леди», наряду с другими плавучими казино, была постоянно пришвартована у берега. Отель «Бенедикт инн» находился менее чем в двухстах футах от пристани. Это была небольшая, со вкусом обставленная гостиница, тоже выдержанная в стиле девятнадцатого века.

– Это большая честь для нас, – сказал Тидуэлл. – Если мы можем сделать ваше пребывание в Виксбурге более приятным, – скажем, если вы хотите поужинать в приятной компании, – вам стоит только сказать.

Ник откинулся на спинку кресла. По ходу сценария, предложение Тидуэлла давало ему почти идеальный шанс.

– Спасибо, я предпочитаю сам выбирать себе компанию, – сказал он. – Но кое-что вы могли бы для меня сделать… Мне бы хотелось сыграть здесь в покер.

– У нас есть несколько карточных столиков в казино. Если угодно, я мог бы посадить вас на следующую игру.

Ник покачал головой.

– Я не это имел в виду. Хотелось бы чего-нибудь покруче, с более высокими ставками… Вы меня понимаете?

Тидуэлл затянулся сигарой и изучающе посмотрел на Ника сквозь облачко дыма.

– Хотите, чтобы я устроил для вас игру отдельно?

– Да.

И тут Ник боковым зрением уловил мимолетное движение в левом углу конца комнаты, вне поля зрения Тидуэлла. Как будто промелькнуло что-то красное.

Ник взглянул на бар с напитками. Эта была ниша от пола до потолка с маленьким холодильником внизу, несколькими шкафчиками наверху и стойкой посредине для смешивания напитков. На долю секунды Нику показалось, что кто-то смотрит на него сквозь щели раздвижных ротанговых портьер.

«Забавно», – сказал он себе.

Затем за портьерой снова что-то промелькнуло. Только на этот раз какой-то предмет проскользнул в одну из узких щелей между стеблями ротанга и плавно опустился на пол.

Ник скосил глаза. Оттуда, где он сидел, этот предмет подозрительно смахивал на маленькое красное перышко… точь-в-точь похожее на те, что украшали форменные платья официанток, обслуживающих посетителей казино. Он успел рассмотреть их, когда разговаривал с Джейн.

«Ну и дела!»

Ник усмехнулся. Теперь понятно, почему с того момента, как он сюда вошел, его постоянно преследует слабый аромат знакомых духов. Более того, теперь ясно, куда Джейн помчалась сломя голову, когда бросила его в коридоре. Непонятно только, что она искала в кабинете Тидуэлла и почему спряталась в баре.

Тидуэлл стряхнул пепел в массивную мраморную пепельницу, красовавшуюся на письменном столе, и поднялся.

– Думаю, я смогу устроить для вас отдельную игру, мистер Вальдес, – пообещал он, поворачиваясь к бару. – Давайте что-нибудь выпьем и обсудим это дело.


Джейн впору было запаниковать.

Стараясь не задеть стеклянные стаканы, выстроившиеся вдоль стойки, она лихорадочно огляделась по сторонам в поисках какого-нибудь оружия для защиты. Ничего подходящего не нашлось, если не считать видеокассеты, которую она все еще сжимала в руке, да стаканов для коктейлей, стоявших позади нее. Вряд ли от них будет много толку, даже если она начнет швырять ими в Тидуэлла, как только он откроет дверцы бара.

«Жаль, что я не разделяла увлечения своей сестры кикбоксингом, – с запоздалым сожалением подумала Джейн. – И не обладала талантом Джонни заговаривать зубы кому угодно». Тогда, по крайней мере, у нее был бы хоть какой-то шанс выпутаться из этой передряги.

– Я бы пока предпочел воздержаться от выпивки, – сказал Ник.

Тидуэлл остановился менее чем в трех футах от бара. Он еще раз затянулся сигарой и взглянул на Ника.

Джейн замерла, затаив дыхание от страха.

Тидуэлл пожал плечами.

– Как вам угодно, – сказал он и вернулся за письменный стол.

Джейн перевела дух, благодаря небо за передышку, хотя бы и временную. Она закрыла глаза и уперлась подбородком в колени, обхватив их руками. Мысленно она дала себе клятвенное обещание, что если выйдет из этой переделки невредимой, то будет вести себя впредь осмотрительно, к чему сама много лет призывала Кэт и Джонни, и никогда больше не станет выходить за рамки порученного ей дела. То, что она делала сейчас, было непростительной глупостью.

– Я представляю себе это как дружескую партию в покер, – услышала она голос Ника. – Без всякого ограничения ставок… А вы – в роли крупье.

По крайней мере не только она ведет себя по-идиотски. Слабое утешение. Джейн открыла глаза и подняла голову. «Неужели Ник окончательно свихнулся? – нахмурившись, подумала она. – Какого черта он просит Тидуэлла устроить ему партию в покер, если считает, что в казино процветает жульничество и его уже обобрали на пять тысяч?»

Снова, как прежде, у нее неприятно засосало под ложечкой, только на этот раз сильнее, потому что внезапно ей пришло в голову, что Ник собирается отплатить Тидуэллу той же монетой, повторив ее трюк с подменой карт, чтобы вернуть проигрыш. Если так, ему не уйти с судна.

Во всяком случае живым. – Как я уже сказал, – со своей елейной улыбочкой произнес Тидуэлл, – я могу устроить для вас игру.

Джейн услышала шелест страниц. «Наверное, листает деловой календарь», – догадалась она.

– Скажите, мистер Вальдес… как долго вы намерены пробыть в Виксбурге?

Прежде чем Ник успел ответить, раздался стук в дверь.

Джейн заглянула в щелку портьеры и увидела, как в комнату просунула голову чрезмерно накрашенная блондинка лет сорока с хвостиком. Джейн сообразила, что это Барбара Уимз.

– Роберт! – Барбара кивнула головой в сторону коридора, делая ему знак выйти.

– Простите, – сказал Тидуэлл. – Дела казино. Я на минутку.

– Сделайте милость, – ответил Ник самым беззаботным тоном. Он потянулся к продолговатой серебряной шкатулке на письменном столе, вынул сигару и, откинувшись в кресле, принялся вертеть ее в пальцах.

Тидуэлл, зажав сигару в зубах, обошел письменный стол и вышел вслед за Барбарой в коридор, плотно прикрыв за собой дверь.

Ник мгновенно вскочил на ноги. Сунув незажженную сигару в карман пиджака, он прошел к бару и раздвинул портьеры. Ошарашенная Джейн уставилась на него, раскрыв рот от изумления.

– По-моему, ты уже вышла из детского возраста, чтобы играть в прятки, дорогая, – мягко сказал он.

– Я…

Ник наклонился, обхватил молодую женщину за талию и одним рывком поставил на ноги. Джейн, растерянная и почему-то вдруг ослабевшая, на миг прислонилась к нему, чтобы удержаться на ногах.

Непростительная ошибка.

Жаркая волна окатила ее с ног до головы, сметая остатки душевного равновесия. Это напоминало волну цунами, безжалостно сметающую на своем пути крошечную рыбацкую деревушку.

Их взгляды встретились, и это вовсе не способствовало укреплению ее морального духа.

– Или сегодня ты играешь в другую игру? – спросил он шепотом, от которого ее бросило в дрожь. – Очень опасную игру?

– Это не игра.

Но то, что они делали сейчас, действительно было опасно. Крайне опасно. Хотя Джейн вряд ли могла бы сказать, что в тот момент представляло более серьезную опасность – попасться на глаза Тидуэллу, который находился буквально в нескольких шагах, или стоять в объятиях Ника и смотреть в его смеющиеся темные глаза, испытывая к нему такое влечение, с которым справиться она не в силах.

Ник медленно выпустил молодую женщину из объятий и взял у нее из рук видеокассету.

– «Главный зал, вид 11»? – Он с любопытством повертел кассету в руке. – Сдается мне, это не новый триллер, который ты купила в видеомагазине на углу.

– Отдай!

Джейн попыталась выхватить кассету, но Ник быстро отдернул руку.

– Не надо так громко, – предостерег он, кивнув на дверь. – Мы ведь не хотим, чтобы наши друзья заявились сюда прямо сейчас, правда?

Из коридора в комнату глухо доносился голос Тидуэлла, и Джейн поспешно замолкла. Переведя дух, она снова заговорила, на этот раз тише.

– Отдай мне кассету. Пожалуйста!

– Что на ней записано?

– Я… я точно не знаю.

И это была чистая правда.

Ник секунду изучающе смотрел на нее, затем взглянул на кассету.

– Похоже, это служебная кассета. Гм-м, интересно… Это случайно не запись с той видеокамеры, что была установлена над карточным столом, где сегодня играл Уилл Пирс?

Джейн хотела солгать, но, понимая, что отпираться бесполезно, кивнула.

Ник улыбнулся, сводя ее с ума своими обворожительными ямочками на щеках.

– Ты действительно подменила его карты, правда, Джейни?

Джейн собралась с духом.

– Да, я подменила его карты. И колода действительно была крапленая, как ты сказал. А теперь верни мне эту проклятую запись, и я смотаюсь отсюда, пока Тидуэлл меня не застукал.

– Ты не можешь сейчас уйти, дорогая, потому что Тидуэлл стоит в коридоре. Но я помогу тебе выпутаться из этой маленькой неприятности, если ты согласишься помочь мне. Услуга за услугу.

Джейн подозрительно посмотрела на него.

– Что тебе нужно?

– Для начала – информация. Все, что тебе известно о махинациях с картами, рулеткой, игральными автоматами… Кто в этом участвует, насколько глубоко проникла коррупция. У меня намечается маленькая дружеская партия с Тидуэллом. Я намерен вернуть свои пять тысяч и хочу быть готовым к любым финтам.

Джейн сердито сверкнула глазами.

– Ты шутишь! Неужели ты всерьез полагаешь, что можешь перехитрить шулеров?

– Ты ведь перехитрила, – с усмешкой напомнил Ник.

– Да, но ты меня раскусил. И Тидуэлл раскусит, если увидит эту запись.

Она потянулась за кассетой, но Ник снова отдернул руку.

– Не так быстро, – сказал он. – С тобой надо держать ухо востро, поэтому я хочу иметь гарантии. Так что пока я придержу кассету у себя.

И Ник сунул кассету в задний карман брюк.

– Я остановился в отеле «Бенедикт инн», – продолжал он. – В номере 412. Давай встретимся там через час? За это время я успею окончательно договориться с Тидуэллом, а ты спокойно сможешь выбраться отсюда незамеченной.

Секунду Джейн пристально смотрела на него.

– Это не игра, Ник, – снова повторила она.

Джейн говорила медленно, тщательно взвешивая слова, желая убедиться, что он в полной мере понимает важность ситуации, в которой они оказались.

– Это серьезно, – продолжала она. – И опасно. Ты не знаешь, во что ввязываешься.

Ник снова встретил ее взгляд.

– В том-то и беда, дорогая, что знаю… Но ничего не могу поделать с собой.

Неожиданно он наклонился и легонько провел губами по ее губам. Это был удивительный поцелуй – нежный, как взмах крыльев ангела… и жаркий, как опаляющее дыхание демона. Ничего особенного – всего лишь мимолетное касание губ, но Джейн буквально захлестнули эмоции. Ее охватило жгучее желание продлить это прикосновение.

Внезапная вспышка чувств напугала ее еще больше, чем безрассудный план новоявленного сообщника.

Ник выпрямился и улыбнулся.

– Через час, – сказал он, поворачиваясь к выходу. – Номер 412.

Он открыл дверь и вышел в коридор, чтобы отвлечь Тидуэлла, а Джейн тем временем тщетно пыталась сделать вид, что ничего не произошло. Ну, подумаешь, ее поцеловали. Это и поцелуем-то не назовешь. Да и человека этого практически не знает. Она упорно не желала себе признаться, что потрясена до глубины души.

– Боже милостивый, – прошептала Джейн и закрыла глаза.

Ее отец всегда говорил, что Бог бережет дураков и пьяниц. Она надеялась, что отец был прав.

Смешно, но сейчас она чувствовала себя понемножку и тем и другим.


3


Когда Ник спустя час с четвертью приехал в отель, Джейн нигде не было видно. Решив, что она обвела его вокруг пальца или что ей просто надоело ждать и она ушла, Ник вполголоса выругался и, пошарив в кармане пальто, выудил ключ от номера. Он вставил ключ в замочную скважину и открыл дверь.

– Ты опоздал.

При звуках знакомого хрипловатого контральто у него на миг перехватило дыхание.

Застыв на месте, Ник окинул комнату взглядом. Неужели воображение вновь сыграло над ним злую шутку? Не хватало ему слуховых галлюцинаций! Мало того, что зрительный образ Джейн – с ее длинными ногами и вызывающей чувственностью – постоянно преследовал его с первой встречи… А мимолетный поцелуй в кабинете Тидуэлла, когда Ник едва не потерял остатки самообладания, еще сильнее распалил воображение.

Это была не галлюцинация.

Джейн расположилась за столом у окна, как всегда обворожительная, хотя и была вне себя от злости. Она сидела с неприступным видом, закутавшись в толстое серое пальто, скрестив руки на груди и чопорно поджав длинные загорелые ноги.

Но у Ника все равно сразу участился пульс. Ему было достаточно одного взгляда на Джейн, чтобы почувствовать себя, как неуклюжий подросток, который впервые оказался наедине с девушкой.

Ника позабавило такое давно забытое ощущение.

– Покажи мне как-нибудь на досуге, как ты это проделываешь, – сказал он, снимая пальто.

Он бросил его на кровать и подошел к Джейн.

– Я имею в виду, как ты открываешь запертые двери без ключа, – пояснил он.

Джейн медленно поднялась, продолжая сохранять воинственный вид.

– Ты вернешь мне мою кассету?

– Забавно, я почему-то решил, что кассета принадлежит казино, – поддразнил Ник.

Джейн встретила его взгляд в упор.

– А я думала, что мы договорились.

Несколько секунд длилась пауза.

– Договорились, – сказал Ник, жестом приглашая ее сесть на место. – И я выполню свою часть уговора… при условии, что ты выполнишь свою.

Конечно, он кривил душой и от этого испытывал неловкость. Если их подозрения оправдаются и на видеокассете окажется запись той шулерской игры, он и не подумает ее отдавать. Ему нужны были доказательства, что в казино занимаются жульничеством, а они на дороге не валялись.

Разумеется, Ник знал, что, если поговорить с Джейн начистоту и объяснить, зачем ему нужна эта запись, она, вероятно, поймет и окажет посильную помощь. Но, к сожалению, это было исключено. Он не мог пойти на откровенность, пока не решил, можно ли ей довериться.

А как он мог ей довериться, если до сих пор не знал, что у нее на уме?

– Насколько я помню, – сказал Ник, усаживаясь в кресло напротив Джейн, – по условиям нашей сделки, ты должна сообщить мне все, что знаешь о происходящем в казино. Может быть, для начала расскажешь, кто ты на самом деле?

Джейн озадаченно нахмурилась.

– Но ты это уже знаешь. Я – Джейн Стил.

– Угу. А кто такая эта Джейн Стил?

Он закинул ногу на ногу, обхватил колено руками, сцепив пальцы, и снова улыбнулся.

– Только не говори мне, что она официантка из Виксбурга, штат Миссисипи, – продолжал он. – Не забывай: я видел, как ты подменила карты. Этот фокус не из тех, которым учат официанток.

Джейн изучающе посмотрела на него, сбросила пальто, перекинула его через подлокотник кресла и снова села. На ней все еще была униформа. Подол платья слегка задрался, обнажив восхитительное бедро.

Ник почувствовал, как его тело напряглось от возбуждения. Он приказал себе сосредоточиться на деле и на секунду отвел глаза, но это ничуть не помогло.

– Я еще умею тасовать колоду одной рукой, – сухо сообщила Джейн. – И, если захочу, сдавать карты по мастям в нисходящем и восходящем порядке. Ну, и что из того? Обычные карточные фокусы, которым я научилась от отца.

– От отца? – Ник быстро взглянул на нее. – И кто же он?

– Вряд ли ты о нем когда-нибудь слышал, – отрезала Джейн. – Но он был профессиональным карточным игроком.

– Был? Хочешь сказать, что он бросил это занятие?

Джейн, не дрогнув, встретила его взгляд.

– Хочу сказать, что игра его в конце концов погубила… Как губит каждого, кого азартная игра засасывает в свою пучину.

В голосе молодой женщины звучала горечь. Это было то озлобление, которое разъедает душу, если человек не сумеет вырвать его с корнем.

– Врачи предупреждали, что у него слабое сердце, – продолжала Джейн, уставившись на ковер. – Ему запрещали волноваться, велели соблюдать диету… и бросить карты. Отказаться от острого и соленого и приучиться совершать моцион было несложно, но вот бросить игру…

Она вздохнула и откинула волосы со лба.

– Дело в том, что, даже если бы отец захотел, он все равно не смог бы остановиться. Пристрастие к азартным играм… это болезнь, Ник. Такая же губительная, как наркомания, только в этом случае никак нельзя помешать, потому что все абсолютно законно. Выходит, торговцы этим «наркотиком», то бишь деятели, которые держат игорные заведения вроде «Виксбургской леди», – все эти Бенедикты и им подобные – могут спать спокойно, потому что тюрьма им не грозит. А такие люди, как мой отец, в конце концов теряют все, даже жизнь.

Ник почувствовал, как внутри что-то сжалось.

– Мне жаль, – мягко сказал он. – Но пойми, дорогая, твой отец был взрослым человеком. Садясь за стол, он знал, чем рискует.

– Да, он знал, чем рискует. Знал даже то, что шансы всегда в пользу крупье, только не хотел понимать… как любой заядлый игрок, который входит в казино попытать счастья. Кроме того, я уже говорила, что игра стала для него манией. Ничто не имело значения, кроме карт. Как-то в Лас-Вегасе, когда мне было десять лет, он даже оставил меня с младшей сестренкой в залог, чтобы за ним сохранили место, пока он сбегает в отель за деньгами.

Ника душила злость. Как мог человек настолько потворствовать своим прихотям, чтобы из-за какой-то проклятой игры травмировать душу собственного ребенка… Да и многие обвинения Джейн в отношении игорного бизнеса били не в бровь, а в глаз, как ни больно такое признать.

Это был грязный бизнес. Ник знал его лучше, чем кто бы то ни было, но он мог с гордостью сказать, что его семья всегда старалась вести дела честно. И все же, после нескольких лет жизни среди фальшивого блеска казино – после того, как три года назад из-за этого образа жизни потерпел крушение его брак, – он наконец решил, что ему нужна перемена обстановки. Из клубов табачного дыма захотелось вырваться на свежий воздух. Захотелось заняться чем-нибудь таким, что приносит реальную, зримую пользу и чувство самоудовлетворения.

Ник взял ее за руку, желая как-то смягчить боль от тяжелых воспоминаний.

– Тебе, наверное, было нелегко, – сказал он, легонько сжимая ее пальцы, – когда отец оставил тебя среди незнакомых людей.

– Видишь ли… на самом деле это было не так ужасно, как звучит, – возразила Джейн.

В ее голосе больше не было горечи. Это снова был голос из его эротических фантазий – хрипловатое контральто с чарующим протяжным южным акцентом.

Ник почувствовал, как тело снова напрягается от возбуждения, чутко реагируя на ее близость, грудной голос, нежное прикосновение…

– Чаще всего это было даже весело, – продолжала Джейн. – Другие игроки угощали нас мороженым и по очереди развлекали, как только могли. Да и не в этом дело. Отец был болезненно одержим карточной игрой. У него была мания – раз в жизни сорвать сказочный куш. И эта мания его погубила.

Ник минуту помолчал.

– Тогда почему ты пошла работать на «Виксбургскую леди», если так ненавидишь азартные игры?

Джейн выдержала его взгляд.

– У меня не было выбора.

Он медленно провел большим пальцем по костяшкам ее пальцев, поражаясь мягкости ее кожи. Никогда бы не подумал, что такое простое и невинное действие может доставлять столько удовольствия.

– Выбор всегда есть, Джейни, – хрипло произнес он. – Это только отговорка.

Джейн залилась краской.

– На этот раз – нет, – возразила она, высвобождая руку.

Она откинулась в кресле и снова скрестила руки на груди, сразу приняв независимый вид.

– Видишь ли, я частный сыщик. Меня наняли для того, чтобы я отправилась на «Виксбургскую леди». Иначе ноги бы моей там не было.

Ник застыл. Он ожидал услышать что угодно, но только не это.

– Тебя наняли, чтобы расследовать деятельность казино? – спросил он.

– Нет, махинации в казино здесь ни при чем. Меня наняли, чтобы я разыскала богатую сумасбродную девицу, сбежавшую из дома. Девчонке семнадцать лет, но родители не могут справиться с нею. Отцу не понравилось, как развязно она танцевала со своим дружком на семейной вечеринке в загородном клубе. Парнишке двадцать один год. Сексуально озабоченный тип. Папаша устроил скандал, и девчонка сбежала из дома. Последний раз ее видели на «Виксбургской леди».

– Значит, ты думаешь, она туда вернется?

– Вот именно. Скорее всего в следующий уик-энд, потому что Сет – это ее приятель – любит играть в кости по субботам. В любом случае, я нанялась официанткой только для прикрытия. О махинациях в казино я узнала случайно, но раз уж так вышло, мне ничего не оставалось делать, кроме как вмешаться.

«Плохо дело, – решил Ник. – Совсем ни к черту. Только этого мне недоставало – чтобы Джейн Стил, частный сыщик, вмешалась в махинации на борту «Виксбургской леди». Особенно если учесть, что у нее огромный зуб на игорные заведения».

Конечно, можно было бы, не откладывая в долгий ящик, раскрыть свое инкогнито и попросить ее не путаться под ногами, передав дело в его руки, но Ник решил, что пока не готов говорить с ней начистоту… А может быть, он просто боялся увидеть отвращение в глазах Джейн в тот миг, когда она узнает, кто он такой на самом деле. Так или иначе, ему оставалось только одно: постараться тщательно контролировать ход ее расследования – и еще тщательнее контролировать собственный организм, потому что его гормоны, кажется, наотрез отказывались прислушаться к доводам рассудка. Красотка Джейни слишком опасна, чтобы позволить себе увлечься ею.

– Как ты думаешь, сколько игр сфальсифицировано? – спросил Ник, с усилием заставляя себя вернуться к теме разговора.

– Одна или две. Может быть, больше. И, кстати, можешь не спрашивать насчет Тидуэлла. Думаю, он в курсе. Собственно говоря, я думаю, что он и есть главный организатор и идейный вдохновитель. Его назначили управляющим полтора месяца назад. Мне сообщили, что за это время он установил кучу нововведений. А первым делом изменил систему службы охраны. Он даже назначил ее шефом свою любовницу, хотя у нее нет нужной квалификации.

– Интересно, – пробормотал Ник, недоумевая, почему в фирме об этом до сих не знали.

– Очень, – согласилась Джейн. – У тебя есть еще вопросы, или теперь я могу задать парочку?

Ник постарался придать голосу искренность.

– Разумеется, спрашивай.

Джейн слегка наклонилась вперед и положила руки на стол.

– Начнем с главного. Кто ты и что затеваешь? Только, пожалуйста, не говори мне, что ты финансист с Западного побережья, отводящий в отпуске душу за азартными играми.

Ник усмехнулся.

– Вижу, ты не теряла времени даром. Наверное, наводила обо мне справки у персонала, после того как ушла из кабинета Тидуэлла.

– Да, – ответила Джейн, нахмурившись. – И это тоже… Только я не так легковерна, как Тидуэлл, поэтому не вздумай меня дурачить.

И она устремила на него холодный, оценивающий взгляд.

– Ты не ответил на мой вопрос, – напомнила Джейн. – Кто ты такой, Ник Вальдес?


Его ослепительная, словно бы рекламная, улыбка, казалось, еще больше потеплела – она просто источала чувственный жар, который пронизывал Джейн до костей. Ее кровь начала вскипать, как лава огнедышащего вулкана.

– Кто я? – переспросил он, забавляясь происходящим.

– Вот именно, – ответила Джейн, стараясь не замечать очаровательные ямочки на щеках и темные смеющиеся глаза, которые вносили смятение в ее душу.

Но это было бесполезно. Она не могла его не замечать, как не могла игнорировать ту бурную реакцию – не только физическую, но и, несомненно, эмоциональную, – которую он у нее вызывал. От одной его улыбки у нее закипала кровь. Стоило Нику приблизиться настолько, чтобы ее обдало запахом его одеколона, как она начисто лишалась душевного равновесия.

Джейн не могла забыть тот – увы! – слишком краткий миг, когда он поцеловал ее. Она до сих пор чувствовала легкое прикосновение его губ, помнила захлестнувшее ее желание и сладкое душевное волнение. Помнила, как у нее ослабели колени и все тело налилось свинцовой тяжестью и как пусто стало на сердце, когда Ник оторвался от ее губ.

Но вспышка сексуального влечения, спровоцированная поцелуем, это еще полбеды. Гораздо хуже было то, что он затрагивал более глубокие чувства. Джейн не могла поверить, что столько рассказала ему о себе. Она вывернула перед ним душу наизнанку, поделившись самым сокровенным, выложила то, о чем молчала долгие годы. Даже со своей сестрой Кэт она никогда об этом не говорила.

Джейн хотела уверить себя, что дело не в Нике, а в ее теперешнем занятии. Ей пришлось наняться официанткой на «Виксбургскую леди», снова окунуться в лихорадочную, взвинченную атмосферу казино, и это спровоцировало бурный всплеск эмоций. Но в глубине души она знала, что это неправда.

Дело было именно в Нике Вальдесе.

– Но ты же знаешь, кто я такой, дорогая, – мягко протянул Ник, снова беря ее за руку.

Он легонько провел пальцами по ее запястью. У Джейн по позвоночнику точно пробежала искра, вызывая в теле сладкую дрожь.

«Боже милостивый!» – снова подумала она, пытаясь совладать со своим смятением. Ник медленно, слой за слоем, снимал покров с самых потаенных уголков ее души, словно разматывал клубок пряжи… А она покорно сидела и ждала.

Джейн высвободила руку, встала и начала ходить по комнате, надеясь, что это поможет ей привести в порядок мысли и вернуться к деловому разговору.

– Я знаю то, что ты мне сказал, – заметила она, чувствуя, что голос звучит слишком напряженно. – Но мне не очень верится. Видишь ли, я в своей жизни насмотрелась на заядлых картежников. Как правило, они играют по выходным. Такие люди достаточно разбираются в игре, чтобы выиграть несколько партий, но отнюдь недостаточно для того, чтобы зарабатывать этим на жизнь.

– А ты считаешь, я для этого достаточно хорошо разбираюсь в картах?

Ник снова подверг ее испытанию, улыбнувшись своей обворожительной улыбкой.

– Я польщен, Джейни… особенно, если учесть, что ты никогда не видела меня за игрой.

– Это не обязательно, – возразила молодая женщина. – Мне достаточно было узнать твою реакцию на ту партию в покер.

Ник иронически вскинул брови и откинулся в кресле.

– То есть?

– Во-первых, ты заметил, что колода крапленая. В отличие от Пирса и других игроков за столом. И потом, ты сказал, что видел, как я подменила карты Пирса… Скорее всего ты просто догадался. Я слишком хорошо умею это проделывать, чтобы кто-нибудь мог заметить мой маневр.

Ник рассмеялся. Этот негромкий хрипловатый смех снова напомнил Джейн о знойных блюзах и соло на саксофоне, и ее бросило в краску.

Она остановилась у стола и продолжила, стараясь не отвлекаться от столь важного разговора.

– И потом, ты своеобразно отреагировал на свой проигрыш в рулетку. Ты знал, что тебя надули, но вместо того, чтобы подать жалобу в комиссию по азартным играм и поскорее убраться из казино, как сделал бы любой нормальный игрок, ты решил поквитаться с Тидуэллом, сыграв в покер. Все это, вместе взятое, может означать одно из двух.

Улыбка застыла у него на лице.

– А именно?

– Ты либо профессиональный карточный игрок, который из самолюбия не может допустить, чтобы его безнаказанно обманули, – медленно произнесла она, – либо кто-то из представителей «Бенедикт казино», который хочет выяснить, насколько далеко готов зайти Тидуэлл, прежде чем убрать его и навести в заведении порядок.

Ник не отвел взгляда.

– Значит, наркоман или торговец наркотиком… небогатый выбор, если учесть твое отношение к обоим, верно?

Джейн пожала плечами.

– Признаюсь, я не люблю, когда меня надувают, – продолжал он. – А кто любит? Но я не маньяк, дорогая. Я люблю иногда сыграть партию-другую и даже считаю себя неплохим игроком, но игра не поглощает меня целиком… Во всяком случае не так, как твоего отца.

Он встал и шагнул к Джейн.

– Что касается второго предположения… Так ведь это ты собираешься прикрыть казино, а не я.

– В казино ведут нечестную игру. Его надо закрыть.

– Следует убрать Тидуэлла, – возразил Ник. – А это совсем разные вещи. Ты сама сказала, что на «Виксбургской леди» только некоторые игры вызывают подозрение. Закрыть из-за этого все казино было бы слишком.

– Что ты хочешь этим сказать?

Ник в свою очередь пожал плечами.

– Это все равно, что пристрелить чистокровного скакуна, который ушиб ногу, вместо того чтобы подлечить его и дать ему отдых. А если посмотреть на дело шире? Если заведение закроют, десятки служащих окажутся без работы, а общество лишится дохода от налогов.

Джейн сердито сверкнула глазами.

– А как насчет сотен людей, которых уже обобрали в этом казино? И еще сотен, которых обдерут как липку? Если посмотреть на дело шире? – парировала она его же словами.

– В этом ты должна винить Тидуэлла, а не казино, – спокойно заметил он. – Черт возьми, я согласен, что его нужно остановить. Я даже готов отложить свои планы и помочь тебе разделаться с этим грязным ублюдком.

– Спасибо, я не нуждаюсь в помощи.

Ник мягко улыбнулся.

– А по-моему, нуждаешься. И даже очень. Сколько ты здесь пробыла? Сутки? За это время ты успела рискнуть головой, подменив карты совершенно незнакомому человеку. Не исключено, что твой героический подвиг был записан на видеокамеру. Затем ты дважды пыталась совершить кражу со взломом, чтобы изъять вещественное доказательство своего добродетельного поступка. И обе попытки едва не кончились полным провалом.

Джейн вспыхнула. Черт возьми, неужели обязательно ей об этом напоминать!

– Кроме того, если ты не согласишься действовать со мной заодно, – продолжал Ник, снова улыбнувшись, – мне придется искать справедливости своими путями. Вероятно, я попытаюсь вернуть свои деньги, сыграв в покер… Не исключено, что я попадусь в ловушку. Кто знает, к чему Тидуэлл может меня вынудить? Может статься, я нечаянно выдам тебя, прежде чем его ребята сбросят мое бедное, изуродованное тело в реку. Ты хочешь иметь мой труп на своей совести, дорогая?

Джейн сердито посмотрела на него.

– Прекрасно. Ты высказался предельно ясно.

– Так ты согласна сотрудничать?

Несколько секунд длилась пауза.

Джейн вздохнула. Скорее всего потом она будет раскаиваться, но выбирать не приходится, хотя Ник и уверял, что у человека всегда есть выбор. В любом случае он не прав. Бывают безвыходные ситуации, когда сопротивляться бессмысленно и остается только примириться.

К несчастью, похоже, это один из таких случаев.

– Да, – сказала она, – я согласна.


Спустя полчаса, поужинав на скорую руку гамбургерами и хрустящим картофелем, которые Ник заказал в номер, заговорщики уже вовсю приступили к осуществлению своего замысла. Джейн сидела на краешке кровати, дожидаясь, пока Ник закончит возиться с портативным видеокассетником, который он подключал к телевизору. Ник стоял к ней спиной, и Джейн изо всех сил старалась сосредоточиться на чем-нибудь другом, а не на стройной, прекрасно сложенной фигуре Ника.

Сказать себе: «Не смотри» – было гораздо легче, чем выполнить это на практике. К тому же он снял пиджак, а черная шелковая рубашка плотно обтягивала его торс, подчеркивая рельефную мускулатуру. Так что, позабыв свои благие намерения, Джейн с удовольствием рассматривала его мощные широкие плечи и сильные руки.

Ник опустился на колени, чтобы воткнуть вилку в стенную розетку.

Джейн непроизвольно перевела взгляд на обтянутую тонкими брюками нижнюю часть его туловища.

«Это становится смешным, – подумала Джейн. – Я пялюсь на мужчину, как влюбленная школьница, вместо того чтобы сосредоточиться на деле, которое мне пришлось взвалить на себя ради общественного блага».

Она сделала медленный глубокий вдох и потянулась к стакану с содовой на ночном столике.

– Очень мило, что Тидуэлл одолжил тебе видак, – заметила она, наконец справившись с непрошеными мыслями.

Ник оглянулся через плечо и усмехнулся.

– К счастью для нас, он старается ублажать овечек, которых собирается впоследствии остричь.

Прежде чем вырабатывать план действий по разоблачению махинаций Тидуэлла, они решили просмотреть видеозапись на пленке. Ник напомнил, что для обращения в комиссию по азартным играм ей потребуются доказательства, и Джейн с ним согласилась. Если та игра была записана на видеопленку вместе с ее трюком, то похищенная кассета послужит важным доказательством. Но для того чтобы это проверить, им нужен был видеоплейер.

Ник сказал, что это не проблема. Он позвонил в службу отеля и попросил принести видеомагнитофон, который доставили буквально через десять минут. Принесший его служащий обращался с Ником так, словно тот принадлежал к членам королевской фамилии.

– Готово, – сказал Ник. – Сейчас посмотрим, что у нас тут есть.

Он вставил видеокассету в магнитофон, затем повернулся, обошел широченную кровать и уселся рядом с Джейн.

– Дистанционный пульт у тебя? – спросил он.

– Не знаю… – Она огляделась по сторонам, но не нашла пульта.

– Не ищи, вот он.

Ник наклонился в ее сторону, потянувшись к плоской черной коробочке, почти скрытой подушкой. Он слегка задел ее плечом, и Джейн замерла, стараясь, чтобы у нее ни один мускул не дрогнул. Она силилась не обращать внимания на его близость, не замечать тепло его тела, грозившее спалить ее дотла, и обволакивающий запах одеколона, от которого закружилась голова.

С тем же успехом она могла пытаться не замечать закон притяжения.

Ник снова откинулся назад.

– Как ты думаешь, сколько нужно отмотать? – спросил он таким будничным тоном, что Джейн готова была убить его на месте.

Вместо этого она прикончила содовую, подумывая, не попросить ли его включить кондиционер, хотя на дворе стояла холодная зима.

– Минут пятнадцать, – ответила Джейн наконец, надеясь, что голос звучит ровно. – Все кассеты сменили почти сразу после того, как я ушла от игорного стола, – добавила она.

Ник кивнул и нажал кнопку перемотки. Магнитофон заурчал. Затем Ник нажал еще несколько кнопок, и магнитофон мягко щелкнул, переходя в режим воспроизведения. На экране неумолимо зияла пустота, сопровождаемая потрескиванием статических разрядов.

– Ты уверен, что все правильно подсоединил? – спросила Джейн.

Ник нахмурился.

– Вроде бы. У меня дома такой же видак.

Он соскользнул с кровати, подошел к видеомагнитофону и нажал какие-то кнопки на передней панели. Кассета выскочила. Ник проверил кабели на задней панели, заново подключил магнитофон к телевизору и снова вставил кассету.

Изображения не было, только надоедливый треск.

Озадаченная Джейн слезла с кровати и подошла к Нику, не забывая, однако, держаться от него на достаточном расстоянии, чтобы сохранить душевное равновесие.

– Как ты думаешь, в чем дело? – спросила она. – Дефектная пленка?

Ник пожал плечами.

– Может быть, хотя если бы я не знал всей предыстории, то сказал бы, что запись либо стерли, либо вообще не делали. Скорее второе.

Та же мысль пришла в голову и Джейн, хотя это казалось бессмыслицей. Чего ради службе наблюдения лезть из кожи вон, имитируя запись, когда гораздо проще было бы вообще не наводить видеокамеру на те столики, где проворачивались махинации?

Ник выключил магнитофон.

– Что теперь?

– Придется сходить еще раз.

– На пост наблюдения?

Она кивнула.

– На пост наблюдения.

Это будет третья попытка взлома. Она явно искушала судьбу, если учесть, что в последнее время ей катастрофически не везет. А тут еще новый партнер, от близости которого у нее в мозгу регулярно происходило короткое замыкание.

Джейн взглянула на Ника, который уже натягивал пиджак…

Она нахмурилась и потянулась за пальто.

Десять против одного, что их засекут уже на лестнице к служебным помещениям.


4


– По крайней мере теперь я знаю, как ты ухитряешься проходить сквозь запертые двери.

Прислонившись к стене, Ник с усмешкой наблюдал, как Джейн ловко орудует с миниатюрной металлической отмычкой. Ее сноровке мог бы позавидовать профессиональный взломщик.

– Мне уже начинало казаться, что ты бесплотный дух, – сказал он. – А когда ты так внезапно появилась в кабинете, едва я успел о тебе подумать… я решил, что ты, должно быть, bruja.

– Кто?

Ее мягкий протяжный акцент придал этому слову необычайную сексуальность.

– Что это такое? – спросила Джейн. – Или мне не обязательно знать?

Ник улыбнулся.

– Bruja – это колдунья, ведьма… Та, что владеет тайнами черной магии.

Временами ему казалось, что эта темноволосая женщина на самом деле колдунья… Или, по крайней мере, чародейка, посланная испытать его стойкость. Кажется, так испытывали рыцарей Круглого Стола в легендах о короле Артуре, которые он читал в школе. Черт возьми, за те несколько часов, что они знакомы, Джейн Стил опутала его такими чарами, которые не смогли бы развеять все волшебные снадобья Мерлина.

Джейн густо покраснела, и Ника позабавило ее смущение.

– Для того чтобы открыть замок отмычкой, магия не нужна, Ник, – возразила она.

Дверь распахнулась, и Джейн торжествующе улыбнулась.

– Когда умеешь, это совсем легко, – добавила она. Спрятав отмычку в футляр, она юркнула в холл. Ник быстро последовал за ней.

«Подозрительно легко», – мысленно поправил он.

Закрыв дверь, он прошел за Джейн в аппаратную, где она уже занялась осмотром видеомагнитофонов. Проникнуть сюда, – можно сказать, в святая святых казино – это должно было граничить с невозможным. Тем не менее Джейн проделала это уже второй раз за сегодняшний вечер.

В вопросах организации наблюдения и охраны корпорация проводила жесткую политику. В казино было три поста наблюдения. На каждом из них полагалось нести круглосуточное дежурство. Исключения из этого правила не допускались. Однако, по сведениям Джейн, Тидуэлл, став управляющим, сократил штат охраны, заявив, что это пустая трата денег и рабочей силы. И, что уж совсем немыслимо, он разрешил охранникам уходить на перерыв одновременно.

По всей вероятности, Тидуэлл опасался, как бы кто-нибудь из охраны случайно не заметил махинаций, которые происходили на игровых столах казино. «Но суть не в этом, – подумал Ник. – Тидуэллу удалось сократить персонал и заняться мошенничеством, потому что кто-то в корпорации обленился и перестал контролировать работу казино».

Если на то пошло, руководство «Бенедикт казино» до сих пор могло бы не подозревать, какие безобразия здесь творятся, нанося серьезный урон репутации казино и доходам корпорации, если бы отец Ника не получил письмо от одной рассерженной леди из Сентервилла, небольшого городка в юго-западной части штата. Эта дама просадила на «Виксбургской леди» двадцать долларов на игральном автомате и была убеждена, что ее обобрали.

Хотя Сид подозревал, что эта женщина просто хроническая неудачница, он распорядился вернуть ей деньги – доброе имя фирмы дороже двадцати долларов – и попросил Ника, собиравшегося ехать в Миссисипи по другим делам, заглянуть в казино и проверить обстановку на месте.

Ник подумал, что когда отец узнает о грязных махинациях и безалаберной охране на борту «Виксбургской леди», то ядерные взрывы, прогремевшие в Неваде в сороковых годах, покажутся детской забавой по сравнению с его реакцией.

– Ты что-то притих, – подозрительно взглянула на него Джейн, оторвавшись от стойки с записывающей аппаратурой. – Уже жалеешь, что мы действуем заодно?

– Ну что ты, дорогая, – усмехнулся Ник. – Собственно говоря, я как раз думал о тебе, – добавил он.

«Я не так уж погрешил против истины, – успокаивал себя Ник, подходя к ней ближе. – Скажем так: самую малость преувеличил». Потому что Джейн постоянно занимала его мысли с того момента, как он впервые ее увидел.

– Объясни мне одну вещь, – продолжал он. – Тебя отец научил пользоваться отмычкой? Это что, тоже один из обычных фокусов?

– Угу, – Джейн снова занялась магнитофонами. – Среди моих друзей есть бывшие воры, специализировавшиеся на краже ювелирных изделий. Я многому научилась у Микки.

– Ты училась пользоваться отмычкой у вора? – Ник думал, что она уже ничем не сможет удивить его, но, как видно, заблуждался.

И снова Джейн ответила то, что он меньше всего ожидал услышать.

– Теперь он уже уважаемый человек, – уточнила она. – Сейчас Микки владеет компанией «Эмеральд секьюрити» в Новом Орлеане. Они занимаются охраной драгоценностей. Все абсолютно легально. Эта фирма одна из лучших в охранном бизнесе.

– Понимаю, – пробормотал Ник, хотя на самом деле ни черта не понял. Как он ни пытался, ему трудно было представить себе, что Джейни проводит свободное время в компании уголовников.

Он нахмурился.

– А этот, как его… Микки? Кто он тебе? Просто приятель или любовник… кто?

Джейн улыбнулась краешками губ, но не подняла глаз.

– Праздное любопытство, мистер Вальдес? – спросила она. – Или имеете личный интерес?

– Всего понемногу.

Еще не успев договорить, Ник понял, что его заносит не в ту сторону. Эта женщина была для него под запретом – по множеству причин, и все же он не мог удержаться от желания разузнать о ней побольше.

Он не мог отрицать, что ее упоминание об этом приятеле – бывшем воре, а ныне крупном специалисте по охране – вызвало у него острый приступ ревности.

– Признаться, я о тебе беспокоюсь, – негромко произнес он. – Воры, даже бывшие, не слишком подходящая компания для такой женщины, как ты.

Джейн снова подняла на него свои холодноватые глаза цвета морской волны.

– А какая я, по-твоему, женщина? Полная тупица или просто наивная дурочка?

– Нет, что ты, – поспешно возразил Ник. – Я… поверь мне, Джейни, что подобные мысли никогда не приходили мне в голову. Я говорю о другом. Ты такая… умная, смелая, преданная.

Он не сказал главного – она из тех женщин, которыми можно увлечься всерьез… Если, конечно, мужчина стремится к прочным отношениям. Ник к этому не стремился или во всяком случае пытался себя в этом уверить.

– Умная? – повторила Джейн. – Смелая и преданная? Черт, звучит, как в сентиментальном романе.

Ник засмеялся.

– Значит, я неудачно выразился, – сказал он. – Дело в том, что ты… Сегодня вечером ты рискнула собственной безопасностью, чтобы помочь незнакомому человеку. И даже не сказала ему, что ты его ангел-хранитель. Такое не часто встречается, по крайней мере в казино. Ты совершенно особенная, дорогая.

Джейн нахмурилась.

– По-моему, ты слишком увлекся, Ник Вальдес.

Нику нечего было возразить на это.

– Когда ты успел составить обо мне мнение – обыкновенная я или особенная? – продолжала она. – Мы познакомились два часа назад.

Джейн снова вернулась к магнитофону, с которым возилась.

– Отчасти ты права, – признал Ник. – Но иногда важнее не то, сколько времени ты знаешь человека, а то, как он успел проявить себя за время знакомства… В конце концов, ты тоже быстро составила обо мне мнение.

Как хотелось ему, чтобы мнение Джейн о нем было не слишком отрицательным.

Его выпад, казалось, задел Джейн. Она подняла голову и несколько секунд пристально смотрела на него.

– Ладно, – сказала она, опуская отмычку, которой пользовалась как отверткой. – Сам напросился. Так кто, по-твоему, был бы для меня более подходящей… как ты это сказал?

– Компанией, – подсказал Ник.

– Вот именно. Кто, по-твоему, был бы для меня более подходящей компанией? Может быть, профессиональный игрок?

– Хотя бы. Или, скажем, какой-нибудь администратор из сферы игорного бизнеса, – Ник, не дрогнув, встретил ее взгляд. – Такой человек тебе подошел бы, я в этом нисколько не сомневаюсь. Я вполне могу себе это представить.

Еще бы! Фантазии на эту тему не покидали его с момента первой встречи.

– В таком случае тебе нужно срочно проверить зрение, – огрызнулась Джейн.

– Может быть, – ответил Ник. – Я хочу сказать, я знаю, как ты относишься к людям, занимающимся этим делом, но… Предположим, я сказал бы тебе, что есть такой человек… говорят, неплохой парень… который когда-то этим занимался, но потом бросил. Решил начать новую жизнь, подальше от карточных столов и рулеток. Это хоть как-то изменило бы твое отношение?

– Нисколько, – холодно возразила Джейн. – Видишь ли, мой отец торжественно произносил похожую речь минимум раз в месяц. Она потеряла для меня убедительность.

Несколько секунд стояло молчание.

– Значит, такие люди не для тебя? – спросил наконец Ник.

Джейн не ответила.

Он еще на миг задержал на ней изучающий взгляд, затем вздохнул.

– Прости, дорогая, – сказал он. – Просто, ты мне очень нравишься… Я не хочу, чтобы тебе причинили боль.

Джейн снова густо покраснела.

– На мой счет можешь не волноваться. У меня нет любовника, и на данный момент я не занимаюсь его поисками. Пока мне с избытком хватает моего агентства. А Микки…

Джейн поставила на место заднюю панель магнитофона и затянула винты тупым концом отмычки.

– Микки – это уменьшительное от Майкл Энн, – пояснила она. – Десять месяцев назад она вышла замуж за своего бывшего напарника и вполне может поспорить с тобой насчет того, могут ли исправившиеся воры быть хорошей компанией. В июне они с Реми ждут двойню.

Ник с облегчением улыбнулся.

– Майкл Энн? Кажется, мне следует принести извинения. Уже в который раз. Я готов вырвать свой проклятый язык.

– Прибереги свои извинения на потом, – ответила Джейн, убирая отмычку в футляр и пряча его в карман.

Она указала на магнитофон, с которым только что возилась.

– Кажется, я выяснила, в чем дело, – продолжала она, возвращаясь к делу, ради которого они сюда явились. Им нужно было разгадать, почему на кассете не оказалось записи. – Кто-то испортил этот магнитофон так, что он не записывает, – сказала Джейн. – Хотя все остальные, кажется, в полном порядке.

– Значит, ты думаешь, что наблюдение за всеми фальсифицированными играми ведется с одного и того же монитора?

Ник окинул взглядом выстроившиеся вдоль стены мониторы. Интересовавший их экран показывал сейчас ряд игральных автоматов.

– Это только догадка, – заметила Джейн. – Чтобы узнать наверняка, нужно проверить все пять камер, подключенных к монитору.

Ник кивнул.

– Давай проверим.

– Отлично, – пробормотала Джейн и взглянула на мониторы. – Можем начать с игральных автоматов. По-моему… ах ты, черт!

Проследив направление ее взгляда, Ник отыскал экран, на который она смотрела, застыв от ужаса… Этот монитор был подключен к видеокамере, установленной в коридоре перед постом наблюдения.

Два уже знакомых охранника, которые еще добрую четверть часа должны были благополучно ужинать где-нибудь наверху, только что показались из-за угла и шли по коридору, вероятно, возвращаясь на пост.

Ник вполголоса выругался и схватил Джейн за руку.

– Пошли, – сказал он, поспешно увлекая ее в холл.

– Куда? Идти некуда.

Ник закрыл дверь в аппаратную и быстро перебрал в уме все возможные варианты спасения. Джейн права. Запасных выходов не было. Войти и выйти можно было только через дверь, ведущую в коридор, по которому сейчас шли охранники, а встроенного бара, в котором так удобно прятаться, под рукой тоже не оказалось.

Значит, придется встретить опасность лицом к лицу. Для этого нужно придумать какое-то объяснение, – по возможности, убедительное, – почему они шляются в неположенном месте, куда вход посторонним строжайше запрещен.

И чем быстрее они придумают объяснение, тем лучше, потому что охранники могут войти в любую секунду.

Ник рывком сбросил пальто и пиджак и швырнул их на дубовый журнальный столик, испещренный царапинами. Затем наклонился и стащил мокасины.

– Снимай пальто, – приказал он, расстегивая шелковую рубашку. – И туфли тоже.

Джейн сердито уставилась на него.

– Это еще зачем?

– У меня идея.

Ник взял ее за руку и подвел к дивану с коричневой клетчатой обивкой.

– Сейчас не время спорить.

– Ладно, ладно.

Джейн сбросила пальто, швырнула его рядом с одеждой Ника и скинула туфли. Черные лодочки на высоком каблуке приземлились в разных концах комнаты.

– Только не говори, что хочешь убедить их, будто мы заскочили сюда всего лишь поцеловаться, – пробормотала она.

Ник расстегнул брюки и повалился на диван, увлекая ее за собой. Джейн, охнув от неожиданности, оказалась на нем сверху. Прядь длинных шелковистых волос упала ей на лицо.

– И в мыслях подобного не было, – выдавил из себя Ник. – Мы оба знаем, что простой поцелуй никого не убедит.

Ника окутал легкий аромат сирени, весны и еще чего-то, почти божественного. У него перехватило в горле. Как чудесно было держать ее в объятиях… чувствовать, как соблазнительно прижимаются к его телу мягкие упругие груди! Ник даже забыл на мгновение об опасности, угрожающей им.

Маленькие искусные руки, которые с такой ловкостью орудовали отмычками и проделывали фокусы с картами, упирались ему в плечи, прожигая до самого сердца сквозь тонкую ткань рубашки, а стройные бедра уютно обхватывали тело. Ее близость горячила кровь, возбуждая его до исступления.

«Может быть, нам стоит… сочинить что-нибудь другое?» – подумал Ник, чувствуя, как тело напрягается от желания и возбужденная плоть жаждет удовлетворения.

В конце концов, они всего лишь собирались разыграть комедию для охранников. Это было притворство… хотя его тело не желало понимать никаких резонов.

– Так… не пойдет, – произнесла Джейн хриплым шепотом, в котором отразились те же чувства, и от этого его воображение окончательно вышло из-под контроля. – Я хочу сказать, эти парни не такие тупицы.

Ник обхватил ее за талию и притянул к себе, так что она оседлала его бедра. Тонкое белье, разделяющее их, казалось досадной помехой. Ника пронзило острое желание. У него было ощущение, что он вот-вот кончит. Молодой человек на миг зажмурился, пытаясь унять дрожь, но это не помогло. Тогда он чуть сдвинул Джейн назад.

– Ради нас обоих, дорогая, – прошептал он, – я надеюсь, что они полные тупицы.

Затем, решив, что он зашел в этой шараде слишком далеко, чтобы теперь отступать, Ник громко застонал, раскачивая ее бедра и изо всех сил стараясь изобразить, будто они охвачены безумной, неистовой страстью.

«Только для меня это не так уж далеко от истины», – подумал Ник, привлекая Джейн ближе к себе.


Джейн решила, что Ник сошел с ума.

И она, видимо, тоже, потому что стала вторить ему, издавая притворные стоны и изображая любовный экстаз, хотя прекрасно знала, что их жалкие потуги никого не обманут. Ни один дурак не поверит, что они с Ником настолько обезумели от вожделения, что забрались в служебное помещение, под боком у охраны, чтобы на скорую руку заняться любовью. Просто в жизни такого не бывает.

В этот момент Ник провел пальцами по ее спине, обжигая сквозь тонкую нейлоновую ткань платья, как пламя костра. Тело пронзили тысячи огненных искр. Внутри все задрожало от возбуждения. А потом его губы легко и нежно скользнули по ее губам, грозя развеять в прах ее недавнюю решимость держаться от него на безопасном расстоянии. Ей следовало поостеречься.

Но как было отказаться от такого упоительного наслаждения? Как устоять от сладкого искушения чувствовать его прикосновения?

В мозгу снова вспыхнули противоречивые образы, которые вызывали у нее поцелуи Ника, – ангел и демон, райское блаженство и муки ада, умиротворяющее чувство удовлетворения и неутолимое, ненасытное желание.

Это было слишком.

Джейн тихо застонала, на этот раз по-настоящему, и, на миг поддавшись чувству, провела руками по его груди и коснулась лица.

Кожа была теплая, на щеках уже пробивалась щетина. Джейн гладила их, упиваясь прикосновением колючих волосков. Потом поцелуй стал глубже, она почувствовала, как Ник с нежной настойчивостью раздвигает ее губы языком, и с готовностью поддалась ему.

Их языки соприкоснулись, и сердце Джейн гулко застучало. Это было… божественно. Его язык гладил, ласкал, завораживал, пока, наконец, их языки не начали извиваться в умопомрачительном эротическом танце, от которого у Джейн перехватило дыхание. Она горела, как в лихорадке. Никогда прежде ей не доводилось испытывать подобного ощущения. Может быть, чувство опасности обостряло все ее чувства.

И тогда Джейн поняла, что ошибалась. Какой же она была дурой! Оказывается, действительно можно стать рабом своего либидо – желание может овладеть тобой настолько, что пойдешь на любой риск ради нескольких минут физического наслаждения.

Джейн вздрогнула, прижимаясь к Нику.

«О, Господи, – подумала она. – Что со мной происходит?» Она хотела этого человека так страстно, что ее желание грозило смести все внутренние запреты и хладнокровное самообладание, которое столько лет было ее неизменным спутником.

В этот момент в замке заскрежетал ключ.

Ник прервал поцелуй и, обхватив ее за бедра, притянул ближе.

– Пора, дорогая, – произнес он едва слышным хриплым шепотом.

– Мне кажется… это неудачная идея, – прошептала в ответ Джейн, хотя теперь она имела в виду совсем другое.

Дверь начала открываться.

– Поздно, – прошептал Ник.

И он начал с удвоенной энергией имитировать любовные толчки, доводя их импровизированное представление до высшей точки накала.

– Так, малютка, – бормотал он, – так… вот так. Ох!

Казалось, этот громкий хриплый стон рвется из глубины души.

Джейн тоже заставила себя войти в роль, вторя его притворным стонам любовной страсти.

Ник энергично задвигал бедрами, и она почувствовала сквозь тоненькие трусики быстрые, направленные толчки. Ее охватило наслаждение, близкое к экстазу.

– О, Господи, – охнула она и снова задрожала.

«Это безумие, – решила Джейн. – Или полный идиотизм». И в том и в другом случае, из всех нелепых ошибок, которые она совершила за сегодняшний вечер, эта – самая ужасная. Притворные стоны Ника становились все громче, любовные толчки – все агрессивнее. Джейн казалось, что она горит заживо.

На миг время будто остановилось. Потом Джейн услышала, как Фицпатрик – а может быть, это был его напарник – что-то невнятно пробормотал себе под нос.

Ник отреагировал мгновенно.

Он яростно выругался по-испански, затем попытался принять сидячее положение, но вместо этого нарочно оттолкнулся коленом от спинки дивана, и они оба скатились на пол.

Джейн вскрикнула и попыталась ухватиться за его плечи, но Ник не выпускал из рук ее бедра.

Они шлепнулись на ковер вместе – Ник внизу, а Джейн сверху. На этот раз она сидела на нем верхом, обхватив коленями его бедра.

На миг их взгляды встретились.

Ник порывисто вдохнул и медленно отодвинул ее, старательно одергивая вниз подол ее платья. Затем он снова попытался сесть, сделал вид, что у него не получается, и наконец привалился спиной к дивану.

– Боже милостивый! Какого черта вы входите без стука?

Голос звучал хрипло и возбужденно.

Джейн откинула волосы назад, стараясь унять сердцебиение. Затем посмотрела на охранников, пытаясь оценить их реакцию. Она ожидала скептических взглядов, а то и открытого недоверия.

Однако охранники ухмылялись во весь рот. Похоже, эта ситуация их забавляла.

– А какого черта нам стучаться? – спросил напарник Фицпатрика. – Это запретная зона, посторонним здесь не положено находиться. Интересно, как это вы сюда попали?

– Запретная зона?

Ник дернул «молнию» на брюках и скривился, будто от боли.

– А я думал, это просто комната для отдыха служащих, – сказал он. – Мы не видели поблизости никаких запрещающих знаков.

– Видите ли, мистер Вальдес, – заметил Фицпатрик, – в эту часть судна посторонним вообще вход запрещен.

Мистер Вальдес?

Джейн метнула на Ника удивленный взгляд. Откуда охранник знает его имя?

Понимая, что ответ ей вряд ли понравится, она снова повернулась к Фицпатрику, который как раз посмотрел на нее.

– Ваша, гм-м, дама должна бы это знать, – сухо добавил Фицпатрик.

Джейн покачала головой.

– Я не знала. Мне никто не сказал, что сюда нельзя. Я… я здесь первый день сегодня работаю. Простите, – выдавила она, с трудом узнавая собственный голос.

Кажется, ее ложь прозвучала убедительно.

Напарник Фицпатрика засмеялся.

– Первый день? Мне неприятно говорить об этом, крошка, но, похоже, он будет для тебя и последним. Можешь попрощаться с работой в казино.

– Погодите минутку, – сказал Ник, кое-как приведя одежду в порядок. – Джейн тут ни при чем. Это моя вина. Я беру на себя полную ответственность за любые неприятные последствия, которые может повлечь за собой наша маленькая… шалость…

Охранник пожал плечами, затем покрутил дверную ручку и снова посмотрел на них, на этот раз с явным подозрением.

– А как вы вообще сюда попали? – поинтересовался он.

– Как мы…

Ник перевел дух и начал снова.

– А, как мы могли сюда попасть? Открыли дверь и вошли.

– Вы хотите сказать, что дверь была незаперта?

Этот вопрос задал Фицпатрик и, не дожидаясь ответа, повернулся к напарнику.

– Черт подери, Лэндон, ты оставил дверь незапертой! Если это дойдет до Барбары Уимз, она нам даст жару.

– Как это я оставил дверь незапертой? – сердито огрызнулся Лэндон. – Ты ведь тоже был со мной, приятель. Вспомни.

И охранники вступили в перебранку, выясняя, не стесняясь в выражениях, по чьей вине дверь была незаперта, и на время забыв о незваных гостях.

– Эй… друзья! – окликнул их Ник, приглаживая взъерошенные волосы. – Вы с нами уже закончили? Если да, то мы с дамой хотели бы удалиться.

Он жестом указал в сторону Джейн.

– Все это немного… неловко. Ну, вы понимаете? – продолжал он, понизив голос.

Охранники оборвали спор на полуслове.

– Разумеется, мистер Вальдес, – сказал Фицпатрик, сам раскрасневшийся и взъерошенный. – Нет проблем. Только на будущее держитесь подальше отсюда, договорились?

– Точно, и постарайтесь заниматься своими, гм-м… шалостями у себя в комнате, – с широкой ухмылкой добавил Лэндон. – Чтобы никому не было неловко.

Не говоря больше ни слова, охранники прошли в аппаратную и бесшумно прикрыли за собой дверь.

Спустя несколько секунд в холл донеслись обрывки возобновившегося спора о том, кто должен следить, чтобы входная дверь была заперта.

Джейн, обмякнув, прислонилась к дивану.

– Уф, даже не верится, что нас пронесло, – пробормотала она вполголоса.

Ник самодовольно ухмыльнулся.

– Все в порядке, дорогая. Я же говорил, что у нас все получится.

Он потянулся, чтобы взять пальто и пиджак с журнального столика, и нечаянно задел ее плечом. Тело Джейн чутко отреагировало на это мимолетное прикосновение. Ее пронзило острое желание.

– Может быть, в следующий раз ты с большим доверием отнесешься к моим планам, – сказал Ник.

В следующий раз?

Джейн почувствовала, что заливается краской. «С меня достаточно одного раза в компании Ника Вальдеса», – решила она.

Второго раза она не переживет.

Джейн поднялась с пола, одернула форменное платье.

– Не очень-то на это надейся, – бросила она в ответ, подбирая туфли. – С меня хватит твоих планов, я сыта ими по горло.

Ник непонимающе уставился на нее.

– Я… я тебя не понимаю.

– Никакого следующего раза не будет, – медленно произнесла Джейн, тщательно выговаривая слова. – На нашем сотрудничестве только что поставлен крест.

Схватив пальто и туфли, она опрометью выскочила в коридор, прежде чем Ник успел что-нибудь возразить.

Она боялась, что если задержится хоть на миг, то может потерять остатки здравого смысла и передумать – и по поводу их сотрудничества, и по поводу своего зарока никогда не позволять себе увлечься картежником вроде собственного отца. Потому что – да поможет ей Бог! – она была к этому близка.

Близка, как никогда.


5


На следующее утро, явившись к одиннадцати часам на работу, Джейн поняла, что они с Ником рано обрадовались, решив, что благополучно выпутались. У табло, где служащие отмечали время своего прихода и ухода, ее ждала записка от Роберта Тидуэлла.

Собственно, это была даже не записка, а высочайшее повеление немедленно по прибытии в казино явиться к нему в кабинет.

– Черт, – прошептала Джейн.

Скомкав записку и сунув ее в карман пальто, она подумала, не лучше ли смыться из казино, пока еще есть возможность. Однако, все взвесив, решила, что паниковать не стоит. Она слишком много сил и времени ухлопала на дело Трейнора. Да и расследование махинаций на «Виксбургской леди», в которое она ввязалась по доброй воле, зашло слишком далеко, чтобы теперь сложить оружие. Кроме того, если бы Тидуэлл догадался, что у нее на уме, и задумал отправить ее в последнее плавание по Миссисипи, ее поджидала бы парочка охранников вместо этой записки.

Пять минут спустя Джейн стояла у кабинета Тидуэлла, поправляя перекрутившийся пояс пальто и призывая на помощь все свое самообладание. Боясь, что, если она будет тянуть слишком долго, у нее сдадут нервы, Джейн отрывисто постучала в дверь костяшками пальцев.

– Войдите.

Джейн поглубже вдохнула, чтобы унять учащенное сердцебиение, – теперь она знала, как чувствовал себя Даниил у входа в логово льва, – и открыла дверь.

Тидуэлл восседал за письменным столом с неизменной сигарой во рту.

Он поднял глаза и улыбнулся, обнажая десны. Его улыбка смахивала на львиный оскал, и это было так созвучно ее мыслям, что Джейн чуть не подскочила от неожиданности.

– Спасибо, что сразу пришли, Джейн, – сказал Тидуэлл. – Можно называть вас Джейн?

– Да, конечно. – Она прикрыла за собой дверь.

Управляющий снова широко улыбнулся.

– Садитесь. Хотите кофе?

На письменном столе стояли серебряный кофейник и две фарфоровые чашки с блюдцами. Джейн кивнула и медленно опустилась в кресло, пока Тидуэлл разливал кофе по чашкам. До нее донесся аромат цикория.

– Уверен, вы знаете, о чем я хотел с вами поговорить, – небрежно обронил Тидуэлл.

– Я… догадываюсь, – с запинкой произнесла Джейн, стаскивая перчатки и засовывая их в карман пальто.

– Насколько я понимаю, вчера произошел один инцидент… – продолжал управляющий. – Романтическое свидание между вами и одним из клиентов казино. Неким Ником Вальдесом, джентльменом из Лас-Вегаса. Все верно?

Джейн медленно помешивала кофе, взвешивая ситуацию. Интересно, когда Тидуэлл напрямую выложит, что ему все известно о партии в покер, пропавшей видеокассете и месте ее так называемого романтического свидания с Ником? Если, конечно, он действительно в курсе. И почему в кабинете нет Барбары Уимз? Хорошо это или плохо? Может быть, уже пора забеспокоиться всерьез?

Решив, что терять ей нечего, Джейн пошла ва-банк. Она будет придерживаться их прежней легенды. Мгновенная вспышка страсти – и точка.

– Простите, мистер Тидуэлл, – сказала она. – Я знаю, как фирма относится к таким вещам… Моему поведению нет оправдания. Просто…

– Успокойтесь, – перебил Тидуэлл. – Не нужно ничего объяснять. Вы привлекательная молодая женщина… Он привлекательный молодой мужчина. Иногда зов природы оказывается сильнее доводов рассудка. Я уверен, что вы не хотели повредить безопасности казино, тайком проведя в запретную зону профессионального игрока.

– Я… нет, что вы, конечно, нет, – промямлила Джейн.

Управляющий маленькими глотками прихлебывал кофе, изучающе разглядывая ее из-за края чашки, как лев, наблюдающий за газелью, которую он наметил себе на обед.

– И я уверен, что в будущем вы не повторите эту ошибку… не будете заниматься… скажем так, амурными делами в помещении казино?

Джейн почувствовала, что краснеет.

– Ни за что, – сказала она, опуская глаза. – Собственно, я уже сказала Нику… мистеру Вальдесу… что все кончено.

Тидуэлл неодобрительно поцокал языком.

– Зачем такая поспешность, Джейн, – укоризненно покачал он головой. – Неужели вы так быстро разочаровались в мистере Вальдесе? Вы уверены, что не передумаете и не станете снова с ним встречаться?

У Джейн вспотели ладони. Она подняла голову и встретилась взглядом с управляющим.

– Даю вам слово, мистер Тидуэлл, что вчерашнее не повторится.

– Вы это уже сказали, милочка, – сухо процедил Тидуэлл. – Но я вас совсем о другом спрашиваю. Вы ведь все еще находите Ника Вальдеса привлекательным, разве не так?

Находит ли она его привлекательным?

На нее нахлынул рой воспоминаний. В памяти всплыло лицо Ника, его смеющиеся темные глаза, обворожительная улыбка, восхитительные ямочки на щеках, невыносимо соблазнительный чувственный рот… Нежное прикосновение губ… Языки, сплетающиеся в упоительном, завораживающем танце.

И пронзительное желание, которое она испытала, когда его восставшая мужская плоть коснулась ее. Это длилось доли секунды, но при одном воспоминании об этом ее до сих пор бросало в дрожь.

– Я… пожалуй, да, – выдавила из себя Джейн.

Кого она пытается обмануть? За всю жизнь ни к одному мужчине ее не влекло так, как к Нику Вальдесу. И можно сколько угодно убеждать себя, что надо остановиться, что увлечься заядлым картежником – сущее безумие, что он разобьет ей сердце. Эти увещевания ничего не изменят.

Она уже увлеклась им – с того момента, когда он впервые коснулся ее губ.

Черт возьми, зачем себе лгать. Она в него влюблена.

– Отлично, – сказал Тидуэлл. – Именно это я и хотел услышать. Видите ли, мистер Вальдес – гость нашего казино. Очень важный гость. Я хочу сделать все возможное, чтобы доставить ему удовольствие и сделать пребывание в нашем заведении максимально приятным.

Управляющий стряхнул пепел в массивную пепельницу на письменном столе и отпил кофе.

– А вы, Джейн, похоже, доставляете ему удовольствие… По крайней мере вчера вечером вам это удалось. Перед тем, как вас застали охранники…

У Джейн вспыхнули щеки.

– Так чего же вы от меня хотите? Чтобы я с ним встречалась?

Тидуэлл рассмеялся.

– Гораздо больше, Джейн. До дальнейших распоряжений вашей обязанностью в казино – вашей единственной обязанностью – будет развлекать мистера Вальдеса… так, как он этого пожелает.

Джейн не верила своим ушам. Интересно, как квалифицировал бы это предложение судья – обычное сексуальное домогательство или принуждение к проституции? Как бы то ни было, Тидуэлл только что переступил еще одну черту.

– А если я откажусь от этого нового… поручения? – медленно спросила она. – Что тогда?

Его улыбка потускнела.

– Тогда мне придется вас уволить и привлечь к суду за преступное нарушение границ владения. Но я не вижу причин прибегать к таким неприятным мерам… А вы, Джейн?

Джейн похолодела, но нашла в себе силы улыбнуться.

– Тоже, – кивнула она. – Я с удовольствием буду развлекать мистера Вальдеса.

Еще с большим удовольствием она увидит, как Тидуэлла вышвырнут, а казино закроют навсегда. И она своего добьется, чего бы это ни стоило.


По дороге наверх Джейн задержалась в комнате для дам, чтобы сделать пару звонков из телефона-автомата.

Сначала она позвонила в свой офис, чтобы сообщить Джону, в каком состоянии находится дело Трейнора. Уведомив своего партнера, что ей придется подождать до уик-энда, так как Сет и Мэрибет вряд ли объявятся в казино раньше, Джейн вкратце рассказала ему о махинациях, которые она обнаружила на «Виксбургской леди», и сообщила о своем решении собрать необходимые доказательства, чтобы добиться от комиссии по азартным играм закрытия казино.

Пропустив мимо ушей вопрос, кто будет платить за ее расследование, – очевидно, ее многолетние старания вдолбить партнерам в голову, что играть надо строго по правилам, не прошли даром, – она попросила Джона поручить их специалисту по компьютерам собрать все данные на Роберта Тидуэлла.

Джейн рассудила, что этот человек не мог стать законченным подонком в одночасье. Значит, надо выяснить, где Тидуэлл работал раньше и водились ли за ним подобные делишки в других казино. Это значительно облегчит задачу.

Выслушав заверения Джонни, что она получит требуемую информацию через сорок восемь часов – максимум через семьдесят два, Джейн позвонила Нику. Его не было в номере, поэтому она оставила ему сообщение и отправилась на розыски.

Им нужно было многое обсудить.

Для начала предстояло возобновить их сотрудничество. Может быть, он даже не согласится, после того как она обошлась с ним накануне. Потом нужно решить самый важный вопрос – как разделаться с Тидуэллом.

Чем скорее дело будет сделано, тем лучше.


Ник стоял у игрального автомата, который он видел накануне на видеомониторе в аппаратной. Он бросил в автомат еще три монетки и потянул большую, причудливо изукрашенную рукоятку. В прорези быстро замелькали разные предметы. Нику показалось, что автомат сделал едва заметную заминку, прежде чем выбросить на экран две вишенки и кубик.

В приемном бункере звякнули выигранные монеты, но их было немного. Ник все утро занимался экспериментами и, по его расчетам, за утро успел просадить добрых полторы сотни. Остальные автоматы, кажется, были в порядке, но только не этот. Даже если сделать скидку на хроническое невезение, все равно процент выигрышей был слишком мал. Это могло означать только одно – догадка Джейн верна. Видимо, неисправный видеомагнитофон действительно подключен к тем объектам, где проворачивают махинации.

Ник потянулся к бункеру, извлек выпавшие пять монет и бросил их в черно-красное ведерко для выигрыша, по большей части пустовавшее. Его мысли, как обычно за последнее время, устремились к загадочной мисс Стил.

Ник нахмурился. Эта женщина сведет его с ума. Сначала она самозабвенно отдается его поцелую… нежно поглаживает его лицо кончиками пальцев, так что его пробирает дрожь, одним прикосновением заставляет его почувствовать себя невыразимо желанным.

В этот миг она его бруха, колдунья, ее хрипловатый голос завораживает… искушает до глубины души, рождая в разгоряченном мозгу эротические сцены, где их нагие тела, отбросив все запреты и предрассудки, сплетаются в безумной любовной страсти.

А в следующий миг…

Ник медленно перевел дух.

В следующий миг она шипит на него, как разъяренная кошка, которую только что окунули в ведро с водой.

Черт побери, ее не поймешь. И почему она так на него действует? Ник тяжело вздохнул. Он полночи ворочался с боку на бок, думая о ней. Не тратить же на это еще и весь день.

Но ему не удавалось выбросить Джейн из головы. Во всяком случае сейчас… Да и ночью, лежа в постели, он все прокручивал в памяти разыгранный ими спектакль – медленно, кадр за кадром, пытаясь понять, за что она так на него взъелась.

Признаться, он немного перестарался, разыгрывая любовную сцену, но все должно было выглядеть достоверно, иначе охранники не поверили бы. Ник полагал, что Джейн согласна с его планом. Но потом, когда их маленькая комедия перестала быть для него игрой…

В памяти живо вспыхнули недавние сцены. Джейн лежит на нем, распластавшись, ее упругие круглые груди плотно прижимаются к его телу, их языки сплетаются в медленном, эротическом танго, о котором он так часто грезил наяву. От оживших воспоминаний тело снова напряглось.

Ник вздохнул. Да, их маленький спектакль доставил ему наслаждение, но он подозревал, что и Джейн получила не меньшее удовольствие.

Теперь он, кажется, догадывался, почему она так внезапно разорвала их соглашение и умчалась как ошпаренная.

Ник бросил в щель игрального автомата еще три монеты и потянул рукоятку. На этот раз выпали три пустышки.

Опять ничего.

Такое же невезение, как и в отношении с Джейн.

– Бросьте, мой милый, так вы ему скормите все до последнего цента. Похоже, вам сегодня не везет. Да и мне тоже.

Это посоветовала пожилая дама, сидевшая за соседним автоматом.

Ник приветливо улыбнулся.

– Вероятно, вы правы. Но мне на этих штуковинах никогда не везло. Он наклонился ближе к соседке.

– Знаете, не зря их называют однорукими бандитами.

Женщина засмеялась и бросила в свой игральный автомат еще одну монетку.

– Святая правда. И все равно невозможно удержаться и не попытать счастья.

Она потянула рукоятку, выпали три вишенки. Автомат со звоном выбросил в приемный бункер пять монет.

– Слава Богу, – сказала дама, сгребая выигрыш. – Да и то сказать, давно пора.

Ник засмеялся. Потом, повинуясь какому-то шестому чувству, которое бдительно несло сверхурочную вахту, бросил взгляд через плечо и увидел Джейн. Закутавшись в свое тяжелое шерстяное пальто, она быстрым шагом направлялась с решительным видом через казино к главному выходу. Казалось, сам дьявол не помешает ей выполнить задуманное.

Но даже в этом громоздком пальто Джейн выглядела стройной и грациозной. Стоило Нику увидеть, как она идет, плавно покачивая бедрами, как его благие намерения моментально улетучились.

Ник задержал на ней взгляд, раздумывая, не подойти ли. Нужно было убедить ее не отказываться от сотрудничества. Ник понимал, что, если он не найдет способа контролировать ее действия, его собственное расследование может оказаться под угрозой. Но он не двинулся с места.

На самом деле он просто боялся, что Джейн сердито сверкнет глазами и пустится от него наутек. Вряд ли его уязвленное самолюбие выдержит новый удар.

Похоже, у Джейн тоже сработало шестое чувство – она взглянула в его сторону и остановилась. Однако вместо того, чтобы проследовать своим путем, она неожиданно направилась к нему.

Неужели его невезению пришел конец?

Ник подвинул к соседке свое ведерко с монетами.

– Кажется, судьба начинает улыбаться мне, – сказал он.

– Спасибо, милый, – поблагодарила дама. – Мне тоже.

Она выудила монету из его ведерка, бросила ее в игральный автомат и потянула рукоятку.

Ник поднялся и пошел навстречу к Джейн.

Спустя несколько секунд игральный автомат, за которым сидела дама, просигналил «джекпот», и в бункер со звоном посыпались монеты. Ник услышал ее радостное восклицание, но не стал оглядываться.

Сейчас он ничего не мог и не хотел видеть, кроме Джейн.

Они сошлись у лестницы, ведущей на второй этаж казино. Вблизи Джейн показалась ему еще красивее, чем издали. Лицо ее слегка раскраснелось, глаза потемнели и стали цвета сочной весенней зелени. Прядь шелковистых волос упала на щеку.

Больше всего на свете Нику хотелось поправить выбившуюся прядь, погладить Джейн по щеке, ощутить под рукой ее теплую кожу, но он сделал над собой усилие и сдержался.

– Привет, – улыбнулся он.

– Привет, – буркнула Джейн.

Несмотря на неприветливый вид, звук ее голоса напомнил Нику его эротические фантазии, и по позвоночнику у него снова пробежала сладострастная дрожь.

На этот раз даже сильнее обычного.

Джейн сунула руки в карманы пальто и огляделась по сторонам.

– Наконец-то я тебя нашла, – деловито сказала она. – Уже битых четверть часа рыскаю по всему казино. Обошла все рулетки и карточные столы, но мне и в голову не пришло заглянуть к игральным автоматам.

– Ты меня искала? – удивился Ник, обрадованный этим открытием.

– Да, – ответила она. – Ник, нам нужно поговорить. Мы можем возобновить наше сотрудничество… разумеется, если ты все еще этого хочешь.

Выражение ее лица оставалось непроницаемым.

Ник снова улыбнулся.

– Конечно, хочу, Джейни… Меня только удивляет, что ты сама об этом заговорила. Вчера ты так меня отшила.

Джейн густо покраснела и отвела взгляд.

– Ну, это было вчера.

– А что изменилось?

Он еще секунду изучающе смотрел на нее, потом пожал плечами.

– Я уже сказал и могу повторить: я хочу, чтобы мы действовали заодно. Собственно говоря, я только что проверял твою теорию насчет связи между неисправным видеомагнитофоном и махинациями с играми. Можешь радоваться, ты попала в точку.

– Я так и думала.

Мимо них прошла пожилая пара, направляясь вверх по лестнице. Ник шагнул ближе к Джейн.

– Послушай, – сказал он, – давай зайдем куда-нибудь и спокойно обсудим, что делать дальше. Может быть, выпьем по чашке кофе или перехватим чего-нибудь посущественнее?

– Мне все равно.

Ник опустил глаза и увидел выбивающиеся из-под ворота пальто красные перья, украшавшие форменное платье. Он нахмурился.

– А разве ты… не должна быть сейчас на дежурстве? – спросил он.

– Да, – сухо обронила Джейн. – Но не волнуйся, все в порядке. Благодаря Тидуэллу я больше не работаю официанткой. Меня временно перебросили на работу с человеческим фактором.

Джейн взяла его под руку и повела в один из баров казино. Витавший вокруг нее нежный аромат сирени туманил мозг, заставляя забыть о престиже казино, жульничестве его управляющего и необходимости навести порядок в этом заведении.

Ник почувствовал легкое опьянение, будто хватил лишнего, хотя все утро он почти ничего не пил, кроме кофе и содовой.

– Ты говорила с Тидуэллом? – спросил он.

Ему нужно было сосредоточиться на том, что она говорит. В кабинете Тидуэлла явно что-то произошло, этим и была вызвана перемена в ее настроении.

Но прикосновение теплых пальцев, сжимавших его руку, волновало кровь, отвлекая мысли от всего остального.

– Да, – ответила Джейн.

– По поводу вчерашнего вечера?

– Да.

– Так что все-таки случилось? – спросил он.

Проходивший мимо распорядитель казино с любопытством посмотрел на них. Джейн нахмурилась и сделала шаг к двери.

– Лучше не здесь, – негромко бросила она и, повернувшись, потянула его за руку. – На берегу есть уютное кафе. Пойдем туда.

Ник снова пожал плечами.

– Как хочешь. Только к чему такая таинственность? – краем глаза он испытующе взглянул на нее. – Все-таки, что Тидуэлл тебе сказал? И что ты имеешь в виду под человеческим фактором?

– Потом объясню.

Джейн увлекла его к выходу. Они ненадолго задержались в гардеробной, где Ник забрал свое пальто. Натянув его, он вышел следом за Джейн на улицу.

Небо было серое, пасмурное, январский холод пробирал до костей. Ник взглянул на запад и поднял воротник пальто. По каналу Язу в сторону Миссисипи медленно тащилась тяжелая баржа, крытая брезентом, вероятно, направлявшаяся в Новый Орлеан. С автомобильной стоянки на берегу донесся рев клаксона. Потом с причала «Виксбургской леди» до них долетели громкие голоса и смех – какая-то шумная компания поднималась на борт.

– Кафе между мотелем и «Бенедикт инн», – пояснила Джейн, выдыхая облачко белого пара.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и направилась к сходням, громко стуча высокими каблучками по покатому деревянному настилу.

– Мне не терпится узнать, что случилось, – хмурясь, спросил Ник, приноровившись наконец к ее шагу. – Что именно сказал тебе Тидуэлл сегодня утром? Он, наверное, заподозрил, что мы…

– Не сейчас, – оборвала его Джейн. – Я не хочу обсуждать это здесь.

Мимо них со смехом прошла подвыпившая компания вновь прибывших на борт «Виксбургской леди».

Ник замолчал и следом за Джейн спустился по сходням на причал. На языке вертелись десятки вопросов, но задавать их сейчас было бесполезно – Джейн не станет отвечать, пока они не уйдут с судна.

Спустя немного времени они вошли в кафе «Мисс Пенни дайнер». Официантка – скучающая блондинка лет двадцати – провела их в кабинку у большого венецианского окна. Джейн стянула пальто, бросила его на красное сиденье рядом с собой и проскользнула в глубь кабинки. Ник сделал то же самое и сел напротив нее. Подав им кофе и вручив меню, официантка удалилась.

Джейн взяла пакетик с заменителем сахара и высыпала содержимое себе в чашку.

Ник дождался, пока она помешала кофе и легонько постучала ложечкой о край чашки.

– Ну, ладно, теперь мы в кафе, – негромко заметил он наконец. – И ты даже получила свой кофе. Теперь расскажи, что произошло у Тидуэлла, пока я окончательно не потерял терпение.

– Успокойся, – сказала Джейн, пробуя кофе. – Я с удовольствием посвящу тебя во все гнусные подробности.

– Надеюсь, Тидуэлл тебя не уволил? – продолжал Ник, прежде чем она успела что-нибудь добавить. – Или он в наказание перевел тебя на другую работу, где ты не сможешь разыскивать свою беглянку? Если так, я с ним поговорю и все улажу, не переживай.

Взяв кувшинчик со сливками, Ник стал наливать их себе в кофе.

– Пока этот тип надеется обчистить меня в покер, он будет из кожи вон лезть, чтобы доставить мне удовольствие, – добавил он.

Джейн улыбнулась и взяла чашку в ладони. В кафе был включен обогреватель, и струя теплого воздуха вырывалась из отверстия в потолке прямо над их столиком. Красные перья оторочки слегка заколыхались, на мгновение переключив внимание Ника на глубокий вырез платья… и прелестные груди, обтянутые черным нейлоном.

Ник судорожно сглотнул и с усилием перевел взгляд на лицо Джейн.

– Смешно, – обронила она, – знаешь, когда Тидуэлл давал мне новое поручение, он сказал в точности то же самое… Что он хочет доставить тебе удовольствие.

– Да ну? – удивился Ник.

Ему показалось, что их кабинка в кафе внезапно превратилась в сауну.

Джейн поставила чашку на столик.

– Фактически, он назначил меня тебе в сопровождающие на все время твоего пребывания в Виксбурге.

Ник тихонько рассмеялся.

– Так вот оно что. Глядя на тебя в казино, я уж было подумал, что он принуждает тебя к проституции или что-то в этом роде.

– Близко к тому.

Ник поднял брови.

– Моя новая и единственная обязанность, – продолжала она, – заключается в том, чтобы всячески ублажать тебя вплоть до того момента, когда вы соберетесь за покером… Ублажать любым способом.

– Любым? – переспросил заинтригованный Ник, наклоняясь к ней.

– Любым… Только не строй иллюзий, Ромео. Наши отношения будут чисто платоническими.

Ник взял ее за руку. Хотя она только что держала чашку с горячим кофе, рука была холодна, как лед.

– А ты уверена, что действительно этого хочешь? – спросил он. – Чтобы наши отношения оставались чисто платоническими?

Он медленно сжал запястье Джейн, чувствуя, как учащается ее пульс. Его сердце мгновенно откликнулось, набирая темп.

– Абсолютно, – заявила она.

Ее дрогнувший голос выдавал волнение.

– Сейчас я хочу только одного, – продолжала Джейн, – добиться закрытия казино. Кроме того, ты не в моем вкусе. Повторяю, мне не нравятся люди, увлекающиеся азартными играми. Никогда не нравились.

– А я тебе повторяю, что не увлекаюсь игрой до безрассудства, – напомнил Ник. – И никогда не увлекался.

Он улыбнулся.

– Но все это в данный момент не имеет значения, – продолжал он. – Твоя неприязнь к игрокам, к казино… Видишь ли, мне трудно поверить, что тебя интересует только наше расследование. Чертовски трудно.

Ник сложил свою ладонь с ее ладонью и переплел ее пальцы со своими. Удивительно, как идеально сомкнулись их руки.

Почти так же идеально, как тела вчерашней ночью.

– Потому что тогда в холле, – продолжал он, – когда мы устроили тот маленький спектакль для охранников… я мог бы поклясться, что тебе хотелось сделать наши отношения более… интимными.

– Значит, я хорошо сыграла свою роль. Ты обманулся так же, как Фицпатрик и Лэндон.

– Гм-м, неплохо придумано, но я тебе не верю. Такое было не под силу даже Грете Гарбо.

Джейн вспыхнула.

– По-моему, у тебя слишком разыгралось воображение.

– Неужели?

Ник испытующе глядел ей в глаза, легонько сжав ее руку.

– Господи, дорогая, – тихо произнес он. – Может быть, ты действительно колдунья, посланная дьяволом, чтобы похитить мою душу… потому что, когда ты меня целуешь, клянусь, я чувствую, как моя душа начинает отделяться от тела…

– Чепуха.

Джейн резко выдернула руку.

– По-моему, у тебя мутится в голове от уязвленного мужского самолюбия, – сказала она. – То, что произошло вчера ночью… этот поцелуй… Ник, мы просто старались выпутаться из отчаянного положения, в котором оказались, и ничего больше. И потом, вся эта дурацкая комедия была твоей затеей, или ты забыл?

Джейн обеими руками схватила чашку, как будто не могла удержать ее одной, и отпила большой глоток.

– Я помню, – ответил Ник.

Разве он мог забыть такое? Хочет он того или нет, воспоминание о ее поцелуе запечатлелось в душе на веки вечные.

– Твои прикосновения, – сказал он, – твоя дрожь… Это был классный спектакль, но еще раз повторяю, Джейни, такое невозможно изобразить даже в минуту смертельной опасности. И не могу отрицать, что меня тоже влечет к тебе.

Ник откинулся на стуле, который жалобно скрипнул под его тяжестью, и усмехнулся.

– Так что же нам делать с этой маленькой проблемой, дорогая? Как быть с нашим влечением друг к другу?

Он поднял чашку и отпил глоток кофе.

– Только, пожалуйста, не говори, что мы не будем обращать внимания на свои чувства, – добавил он. – Мы уже пытались сделать это, но у нас ничего не получилось.

Джейн внимательно посмотрела на него.

– Видимо, ты нашел идеальное решение, судя по твоему довольному виду, – негромко сказала она.

– Точно, – подтвердил он.

– А именно?

Ник пожал плечами.

– Думаю, нам следует уступить своим чувствам и посмотреть, куда это нас заведет. К несчастью, для него это могло оказаться прямой дорогой в ад.

Ник вздохнул. «Поздно спохватился, – подумал он, чувствуя, как тело напрягается от возбуждения. – Слишком поздно».


6


Секунду Джейн смотрела на него, не отрывая глаз, физически ощущая пульсирующие между ними токи чувственного влечения.

Тело изнемогало от желания, которое неумолимо захлестывало все ее существо, как река, вышедшая из берегов.

«Черт побери, это так не похоже на меня», – подумала Джейн, пытаясь взять себя в руки. Она никогда не позволяла эмоциям брать над собой верх, как допускала это ее сестра Кэт. И еще ни разу не теряла голову из-за мужчины, что довольно регулярно случалось с ее сестрицей. Нет, из двух сестер Стил именно Джейн отличалась рассудительностью.

С шестилетнего возраста она заботилась о младшей сестренке, следя за тем, чтобы Кэт читала молитвы перед сном и не забывала чистить зубы после еды. Трезвая и уравновешенная Джейн всегда была опорой семьи, прилежно наставляя сестру на путь истинный.

Куда же подевался ее хваленый здравый смысл? При виде этих темных бархатных глаз и обворожительной улыбки она начинала таять как воск… Ник нужен был ей, как глоток воздуха.

Желание стало таким нестерпимым, что Джейн захотелось перегнуться через стол, схватить его за лацканы черного пиджака и жадно прильнуть к губам. Ей стоило огромных усилий сдержаться. Из-за такой выходки их обоих могли бы привлечь к ответу за нарушение моральных устоев.

– Ник, я…

Джейн перевела дыхание и начала снова.

– Я думаю, в сложившейся ситуации было бы ошибкой поддаться чувствам.

В ответ он еще шире улыбнулся.

– Кого ты хочешь убедить, дорогая? Меня или себя?

Джейн покраснела и поставила чашку на стол.

– Возможно, обоих, – сказала она. – Послушай, мы не для того сюда пришли. Нам нужно обсудить, что делать с Тидуэллом, а не ломать голову над твоими фантазиями.

– Согласен. Это неподходящее время и место для моих фантазий.

Он произнес слово «фантазии» с такой интонацией, что Джейн стала пунцовой, как оторочка ее платья.

– И потом, сейчас меня больше интересует, о чем ты думаешь, – сказал Ник.

Он положил локти на стол и наклонился к Джейн. Сегодня под пиджаком у него опять была шелковая рубашка, на этот раз жемчужно-серая. Она плотно обтягивала широкую грудь, четко обрисовывая рельефные мускулы.

– Не скрывай от меня ничего, Джейн, – продолжал он с мягкой настойчивостью. – Скажи, ты боишься того, что может произойти, если ты поддашься своим чувствам?

«Боже милостивый, – подумала Джейн. – Мало того, что при одном прикосновении этого человека меня бросает в дрожь, теперь он читает мои мысли».

– Разумеется, нет, – возразила она, надеясь, что ее ложь звучит убедительно. – Потому что между нами ничего не произойдет. Ни-че-го.

У него на щеках снова появились восхитительные ямочки.

– Дорогая, между нами уже что-то происходит. Или ты не замечаешь, как отчаянно сигналит твое сердечко?

– Я…

Джейн почувствовала, что тонет в пучине сладкого волнения. Ей нужно немедленно вернуть разговор в деловое русло. Необходимо положить конец этому безумию, иначе…

– Так вы решили, что хотите заказать? – раздался над ухом голос официантки, которая каким-то чудом материализовалась у их столика как раз в тот момент, когда Джейн больше всего в этом нуждалась.

Джейн облегченно вздохнула, благодаря провидение за краткую передышку, и откинулась на спинку стула. Однако Ник только ухмыльнулся и протянул официантке нетронутое меню.

– Мы оба знаем, чего хотим, – заметил он. – Но, к сожалению, один из нас продолжает упрямиться.

Джейн сердито сверкнула глазами.

– Принесите нам два фирменных ленча, – сказала она, протягивая свое меню. – И, может быть, у вас найдется холодный душ для моего друга.

Ник рассмеялся.

От этого сочного, раскатистого смеха Джейн бросило в сладкую дрожь. Да, она окончательно околдована этим неотразимым брюнетом.

Официантка перевела взгляд с Джейн на Ника, усмехнулась и спрятала ручку в карман.

– Сейчас принесу сандвичи с куриным салатом и жареный картофель, – сказала она. – Но на вашем месте, милочка, я бы забыла о холодном душе… У вас славный дружок. Не стоит охлаждать его пыл. Советую рискнуть.

Дав подобный совет, она повернулась и отправилась выполнять их заказ.

Ник с самодовольным видом откинулся на стуле и отпил глоток кофе.

– Что скажешь, дорогая? – поддразнил он. – Хочешь «рискнуть», как советует эта барышня?

– Черт возьми, Ник, это не игра, и не стоит говорить о риске.

Ник мгновенно посерьезнел.

– Тогда почему ты упрямо продолжаешь играть? Господи, Джейн! – сказал он, наклоняясь к ней. – Хоть убей, не понимаю, почему ты отказываешься признать, что хочешь меня ничуть не меньше. Мы оба взрослые люди. Оба свободны от обязательств. В чем проблема?

– Проблема в том, что я веду дело и у меня нет времени заниматься любовными похождениями. А если бы и было… – Она покачала головой и перевела дыхание. – Даже если бы и было, как я могу связываться с человеком, о котором почти ничего не знаю?

Ник выдержал ее взгляд.

– Справедливо, – негромко произнес он наконец. – Что ты хочешь обо мне знать?

Джейн пожала плечами.

– Не знаю.

«Хорошо бы начать с самого главного, – подумала она, – например, почему я постоянно думаю о нем или почему от его прикосновения у меня в мозгу возникает нечто вроде короткого замыкания, а гормоны совершенно выходят из подчинения»?

– Я холост, – сказал он. – Точнее, разведен. Детей нет.

– Не сошлись характерами? – уточнила Джейн.

Ник улыбнулся.

– Вроде того. Я слишком много времени проводил на работе. Эмбер слишком много времени проводила за игрой. Живя в Лас-Вегасе, трудно сохранить брак. – Он пожал плечами. – Что касается остальных анкетных данных…

Он допил кофе и поставил чашку на стол.

– Мне тридцать четыре года. Родился и вырос в Лас-Вегасе. Две сестры и брат, все младше меня. Имею гарвардскую степень.

Гарвардская степень?

Джейн отпила глоток кофе, пытаясь переварить новую информацию. Это не совсем вязалось с тем, что ей было известно о профессиональных игроках. Впрочем, по мере знакомства с Ником, она все больше сомневалась в том, что он действительно заядлый картежник.

– До недавних пор я работал в семейном бизнесе, – продолжал Ник.

– Вот как? – заметила Джейн, водя кончиком пальца по краю чашки. – А чем занимается твоя семья?

Он пожал плечами.

– Это… довольно сложно объяснить.

Их взгляды встретились.

– Попытайся.

Несколько секунд длилась пауза.

Ник вздохнул.

– Скажем так, наша фирма работает в сфере услуг. В том или ином виде она существует уже восемь поколений. Кроме того, у нас есть… инвестиции… в разных местах. В основном в Неваде, но недавно мы расширили сферу деятельности на юг. Новый Орлеан, Мемфис. Здесь, в Миссисипи, тоже есть наше семейное предприятие. На самом деле все это довольно скучно… во всяком случае для меня, – добавил он, скорчив гримасу. – Поэтому я и собираюсь заняться собственным делом.

– В качестве профессионального игрока? – поинтересовалась Джейн, все еще пытаясь сложить разрозненные кусочки мозаики в целостную картину.

– И близко не угадала, – возразил Ник. – Я хочу купить ранчо и заняться разведением скаковых лошадей. В Миссисипи я приехал посмотреть один конный завод.

Джейн изумленно уставилась на него.

– Скаковых лошадей? – переспросила она, не веря своим ушам.

– Да. Со студенческих лет мечтаю о ранчо. Мой сосед по комнате был родом из Миссисипи. Его родители жили на ранчо в Оксфорде. Однажды я поехал с ним на уик-энд. Мне хватило трех дней, чтобы влюбиться в эту атмосферу. Бескрайние просторы, свежий воздух, лошади… Я знал, что когда-нибудь вернусь и осяду в этих краях.

– Тогда почему ты так долго ждал?

Ник пожал плечами.

– Я был молод и сам еще толком не знал, чем хочу заняться. Кроме того, меня удерживали другие обязательства, в частности семейный бизнес. Теперь младшие члены семьи повзрослели и могут меня заменить. К счастью для всех нас, им наше дело гораздо больше по душе, чем мне. Наверное, они унаследовали эту страсть от отца.

Ник улыбнулся.

– Иногда я думаю, что пошел в материнскую родню. Один из моих прадедов по материнской линии был кабальеро и работал на небольшом ранчо в старой Калифорнии. Говорят, я даже внешне немного на него похож.

Джейн допила кофе, стараясь прогнать волнующий образ – Ник Вальдес в роли первопроходца Дикого Запада, с серебряной пряжкой на поясе, в кожаных штанах и черной ковбойской шляпе, низко надвинутой на лоб.

Тщетные старания. Разгоряченное воображение уже сделало свое дело.

– Ну вот, – сказал Ник, снова одаряя ее улыбкой, от которой ее мучения лишь усилились. – Я рассказал тебе свою биографию. Теперь тебе кажется, что ты лучше меня знаешь?

– Пожалуй, – не слишком уверенно обронила Джейн.

На самом деле она совсем запуталась – и в том, что о нем думать, и в собственных чувствах.

– Я все же хочу задать один вопрос, – сказала она, решив одним разом разрубить этот узел и вернуть разговор в сугубо деловое русло. – При чем здесь я?

Ник казался озадаченным.

– То есть как «при чем»? В каком смысле?

– Ты твердишь, что я не должна бежать от своих чувств к тебе. Потом заявляешь, что собираешься купить ранчо, о котором мечтал всю жизнь, и разводить скаковых лошадей. Все это замечательно, но… Ты и словом не обмолвился, что ищешь спутницу для себя в этой новой жизни.

Джейн в упор встретила его взгляд.

– Хочу спросить, на что ты рассчитываешь, если я… ну, допустим, «рискну»?

Ник усмехнулся.

– Я надеюсь, мы проведем вместе несколько приятных часов… А если повезет – несколько дней.

Джейн густо покраснела.

– Давай уточним, мы говорим только о постели или о том, что может перейти в более прочные отношения? Ты хочешь переспать со мной пару раз или любить меня всю жизнь?

Ник, в свою очередь, слегка покраснел. Ее прямолинейные вопросы застали его врасплох.

«Вот и хорошо, – подумала Джейн. – Так и нужно».

– Дорогая… По-моему, рановато говорить о любви до гробовой доски, тебе не кажется?

– А о сексе уже можно? – ехидно возразила она.

– Но если мы испытываем влечение друг к другу… – Ник пожал плечами.

– Я не завожу случайных связей, Ник, – тихо сказала Джейн. – Я не из той породы, секс для меня не спорт.

– Понимаю и ценю твои принципы, – ответил Ник, глядя ей прямо в глаза. – Но сейчас я совершенно не готов связывать себя какими-либо обязательствами. Черт побери, на первых порах ранчо будет отнимать у меня все время и силы. А я на горьком опыте убедился, как трудно совмещать семейную жизнь с работой. Может быть, через год…

– Но мы говорим не о том, что будет через год, – оборвала его Джейн. – Мы говорим о том, что происходит сейчас, в данный момент. В данный момент ты хочешь завести интрижку, а я – нет. Поэтому мы не должны терять голову из-за нашего взаимного… влечения. Наши отношения должны остаться платоническими и не должны мешать нашему общему делу. Согласен?

Ник сердито нахмурился.

– Джейни, я…

Он не успел договорить – к столику подошла официантка, которая принесла заказ и еще кофе. Ник вздохнул и, обмякнув, привалился к спинке стула, словно признавая свое поражение.

– Ладно, согласен, – буркнул он, когда официантка ушла. Ник взял салфетку и расстелил ее на коленях. – Отношения останутся платоническими.

– Ну и прекрасно, – сказала Джейн, потянувшись за своей салфеткой.

Она убеждала себя, что Ник поступил мудро, согласившись с ней, и теперь она может успокоиться и сосредоточиться на деле. Единственная проблема заключалась в том, что Джейн ни на секунду ему не поверила.

Она украдкой посмотрела на него. Он накладывал на сандвич ломтики помидора и листья салата. Взгляд Джейн снова скользнул по широкой, мускулистой груди, и ее бросило в жар.

Как она могла ему верить?

Ведь она не верила даже себе.


Решив, что убеждать Джейн дальше бессмысленно, – главным образом, потому, что внутренне он сознавал ее правоту, хотя его инстинкт этому всячески противился, – Ник перевел разговор на Тидуэлла.

Они сошлись на том, что наилучшим шансом получить неопровержимые доказательства виновности Тидуэлла остается предстоящая партия в покер. Они также договорились, что с помощью друзей Джейн – бывших похитителей драгоценностей, переквалифицировавшихся в специалистов по охране таковых, – постараются подключить видеокамеру, установленную в помещении, где будет проходить игра, к своему видеомагнитофону, чтобы зафиксировать махинации на пленке. Разумеется, при условии, что Нику удастся заранее выведать у Тидуэлла, где они будут играть.

Тем временем нужно попытаться выяснить, какие еще игры на борту судна сфальсифицированы. До сих пор удалось наверняка установить три таких объекта. Все они были подключены к монитору, обозначенному как «Главный зал, вид 11». Оставалось проверить еще два источника – стол для игры в «Блэк Джек» и второй ряд игральных автоматов. Если там тоже вскроется жульничество, у них есть два пути. Первый – осмотреть видеомагнитофоны на двух других постах наблюдения, чтобы выяснить, какие из них выведены из строя. Это было очень рискованно, учитывая, что произошло в прошлый раз.

Второй путь – последовательно и методично проверить все игры в казино. Этот способ был более надежен, но требовал времени.

И в том и в другом случае им предстояла уйма работы. Мало того, эту работу надо было ухитриться проделать под зорким оком Тидуэлла, который наверняка захочет убедиться, что Джейн неукоснительно выполняет его приказ ублажать Ника. И если они не хотят себя выдать, на людях ей придется притворяться, чтобы усыпить бдительность управляющего.

В течение следующего часа Ник и Джейн с головой ушли в обсуждение всех деталей устраиваемой западни. Но даже в разгар обсуждения взгляд Ника не раз невольно останавливался на Джейн.

Теперь он подмечал малейшие нюансы – как она слегка склоняет голову набок, обдумывая что-нибудь, как сжимает в гримасе губы от досады.

Вскоре Ник перестал слушать рассуждения Джейн с прежним вниманием. Постепенно им овладели воспоминания о том поцелуе в холле на посту наблюдения. Он вспомнил вкус ее губ, прикосновение ее тела и пробудившееся в нем жгучее желание.

Это было больше, чем просто желание овладеть ее телом, – хотя ему было чертовски трудно отрешиться от физического вожделения, – и Ник понимал, что не сможет его утолить. Во всяком случае не сейчас. Вероятнее всего никогда.

Он искал легкого романтического приключения на те несколько дней, что пробудет в Виксбурге, – приятного развлечения без последствий и обязательств. Джейн искала прочной душевной привязанности на всю жизнь – что-то вроде сказки с традиционным концом типа: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Не то чтобы Ник не понимал ее чувства; просто он был не тем человеком, который может дать ей желаемое. Черт побери, даже если он купит конный завод и захочет жениться, между ними остается серьезное препятствие. Он – Бенедикт. А Джейн совершенно недвусмысленно высказала свое отношение к казино и их владельцам, наживающим деньги на слабостях людей.

Ник вздохнул. Да, он хотел ее, мысли о ней сводили его с ума, но ничего нельзя было поделать. Не мог же он отречься от своей семьи?

Придется ее забыть. Вот и все.


Спустя два дня Ник понял, что переоценил свою способность контролировать собственные низменные инстинкты там, где дело касается Джейн.

Они танцевали в переполненном зале отеля «Бенедикт инн». Ведя ее в танце, Ник размышлял, как он мог оказаться таким ослом, чтобы согласиться на платонические отношения с такой прелестной женщиной.

Они плавно скользили под томную мелодию. Правая рука Джейн лежала у него на груди, у самого сердца, а теплые пальцы левой нежно обнимали шею. Молодая женщина непринужденно склонила голову ему на плечо, слегка касаясь волосами подбородка. Их тела двигались на редкость слаженно, как будто они танцевали друг с другом целую вечность. Держать ее в объятиях, чувствовать себя в кольце ее рук… Это было похоже на дивный сон.

«Может быть, в этом и беда», – криво улыбнувшись, подумал Ник. Он грезил наяву, попался в сети собственной фантазии, хотя прекрасно знал, что они с Джейн просто-напросто ломают комедию для Тидуэлла, который следил за ними из другого конца зала, попыхивая сигарой и бесцеремонно пуская клубы дыма в лицо своей спутнице, с хмурым видом сидевшей рядом.

Ник попытался сосредоточиться на чем-нибудь другом. На чем угодно, лишь бы не думать о том, как приятно держать Джейн в объятиях.

Но это ему никак не удавалось.

«Поразительно, – подумал Ник. – Каких-нибудь полчаса назад я полностью владел собой… или, по крайней мере, мне так казалось». Он сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, потягивал содовую и обсуждал с Джейн следующий этап заговора. Правда, он с удовольствием отметил, как высоко задрался подол ее изумрудно-зеленой юбки, обнажив загорелые бедра, но был страшно горд, что ему удалось обуздать свое либидо.

Ник даже подумывал, не посоветовать ли Джейн немного расслабиться. Она слишком много работает, ей нужно развлечься: может быть, потанцевать с ним пару раз, – разумеется, строго в рамках их платонических отношений. В конце концов, те несколько дней, что они были знакомы, Джейн беспрестанно занималась делами – то искала улики против Тидуэлла, то осторожно наводила справки о пропавшей беглянке. Ник рассудил, что она заслужила отдых. И он тоже.

Однако он понимал, что запретные мысли могут завести его слишком далеко. И вряд ли благоразумно доискиваться до истинных причин, побуждавших его пригласить Джейн на танец. Тогда Ник решил, что пора закругляться.

И как раз в этот момент в зал вошел Тидуэлл со своей любовницей. Барбара выглядела хмурой и недовольной. Они уселись за столик неподалеку. Тидуэлл послал к столу Ника бутылку шампанского в качестве угощения от администрации казино. Вместе с шампанским официант передал записку, где сообщалось, что партия в покер состоится в воскресенье в шесть часов вечера в отдельном кабинете на второй палубе «Виксбургской леди».

Не стоило давать Тидуэллу повода для подозрений. Да и потом, не пропадать же шампанскому? Ник и Джейн выпили искристого вина, затем сдвинули свои стулья вплотную, так что их колени касались друг друга, и со стороны выглядели настоящей влюбленной парочкой. Они взялись за руки и завели непринужденную болтовню. Вскоре Ника охватило неудержимое желание наклониться и поцеловать Джейн – жадно, исступленно, вложив в поцелуй всю силу своей страсти.

Затем Джейн предложила потанцевать.

И тогда все пошло кувырком.

До этого джаз-бэнд играл быструю танцевальную музыку, но стоило Нику вывести Джейн на переполненную площадку для танцев, как быстрые ритмы необъяснимым образом сменились блюзом, который даже самую возвышенную натуру может настроить на эротический лад.

А Ник, если на то пошло, никогда не отличался чересчур возвышенным образом мыслей.

– Он все еще на нас смотрит? – вполголоса спросила Джейн, не убирая голову с его плеча.

– Наверняка, – негромко ответил он. – Или следит за нами, или опять спорит с Барбарой. Какая разница?

Джейн ничего не ответила. Они продолжали плавно скользить в такт музыке.

– Я… мне не нравится твоя интонация, партнер, – сказала она наконец.

«Жаль», – подумал он. А ему понравилась ее интонация – этот мягкий, теплый, слегка задыхающийся голос. Ник почувствовал, как по его телу разливается возбуждение.

Ему захотелось легонько коснуться губами нежной мочки ее маленького ушка. Он уступил бы соблазну, если бы не знал, куда это может завести – сначала ему захочется уткнуться носом ей в шею, потом провести кончиком языка по краешку уха, а потом…

– Не вздумай снова взяться за свое, – предупредила Джейн.

Ник улыбнулся, гадая, с каких пор она стала так чутко угадывать его мысли, и закрыл глаза. Потом легонько провел подбородком по ее мягким шелковистым волосам.

– О чем ты, дорогая? – осведомился он.

– Все о том же. У тебя слишком разыгрывается воображение. Ты забываешь, что мы изображаем все это…

– Ш-ш-ш, – перебил Ник, привлекая ее ближе к себе. – Неумолимый голос твоего рассудка пытается заглушить робкий шепот моего разыгравшегося воображения.

– Очень смешно, – передернула плечами Джейн.

– Кроме того, – продолжал он, – Тидуэлл рассчитывает увидеть по уши влюбленного мужчину, что с такой женщиной, как ты, дорогая, совсем нетрудно.

– Ник, я…

Он почувствовал, что ее тело напряглось.

– Не надо, – попросила она.

Голос звучал умоляюще, что было так не похоже на нее. Ник открыл глаза и поднял голову. Ее щеки пылали.

Ник сказал себе, что пора кончать эту игру, пока он ведет в счете, но его уже понесло. Мужское самолюбие не давало покоя – ему нужно убедиться, что она хочет его не меньше, чем он ее.

– Тебе ведь нравится танцевать со мной? – спросил он. – Или такое признание равносильно нарушению священной клятвы – всегда сохранять благоразумие… даже в сердечных делах?

– Сердце здесь ни при чем, – буркнула Джейн. – Это всего лишь выброс гормонов.

– Да ну?

– Конечно! И потом, кто-то должен сохранять благоразумие, иначе мы совершим ошибку, о которой мне потом придется пожалеть. А кроме меня, этого сделать некому. Так что мне остается уповать на свое благоразумие.

Ник улыбнулся.

– Ты так говоришь, будто у тебя нет выбора.

– Так оно и есть.

– Неправда, – возразил Ник, прислоняясь лицом к ее пылающей щеке. – У нас всегда есть выбор. Иногда нам везет, и мы делаем правильный выбор. Иногда ошибаемся. Но выбор всегда есть, Джейни. Всегда.

Черт, даже у него был выбор – можно было сразу откровенно признаться, что он – Бенедикт. Сначала он промолчал, потому что не был уверен, можно ли ей довериться. А позже скрывал свое подлинное имя из чисто эгоистических соображений. Он знал, как Джейн относится к казино, и не хотел прочесть в ее глазах отвращение, когда ей станет известно, что он – главный финансовый директор одного из крупнейших в стране концернов, занимающихся игорным бизнесом.

«Бывший финансовый директор», – мысленно поправился он, хотя на Джейн эта тонкость вряд ли произведет впечатление.

Ник снова крепче обнял партнершу за талию, чувствуя тепло ее тела под свободным свитером из мягкого кашемира. Он знал, что, если не откроет ей правду в ближайшее время, она сама узнает, а Джейн не заслуживала такого удара. Черт побери, партия в покер состоится через три дня. Если их ловушка сработает, он сообщит о мошенничестве Тидуэлла властям. Тогда ему волей-неволей придется раскрыть свое инкогнито.

Ник почувствовал, как Джейн вздохнула. Она положила левую руку ему на шею, легонько коснувшись при этом волос на затылке. От этого нежного прикосновения у него перехватило дыхание. Его окутало тонкое, едва уловимое благоухание сирени, наполняя легкие восхитительным и неповторимым ароматом Джейн. Этот аромат пронизывал каждую клеточку его существа, проникая в самую душу.

Ник закрыл глаза. Жар волнами пробегал по его телу. Нику казалось, что от сдерживаемого желания кровь скоро закипит в его жилах. Нет, она не права. Это… то, что они чувствовали друг к другу… Это не просто гормоны, не просто секс. Не только физическое влечение. Для него это было гораздо глубже – настолько глубже, что начинало пугать.

– Скажи, дорогая, – пробормотал Ник, стараясь подавить волнение и сосредоточиться лишь на том, как приятно держать ее в объятиях. – Что тебе хотелось бы делать, если бы ты не всегда руководствовалась только велением разума? – спросил он.

Джейн секунду помолчала.

– Наверное, я была бы больше похожа на мою сестру Кэт, – ответила она наконец, снова перебирая пальцами его волосы, отчего у него по позвоночнику пробежали чувственные сигналы. – Немного необузданной, – продолжала Джейн, – немного безрассудной. Импульсивной натурой, которая способна совершать безумства, не думая о последствиях… Только я не такая. И никогда такой не была.

– Но тебе этого хотелось бы, верно?

– Иногда.

Ник провел рукой по ее спине, поглаживая пальцами мягкое полотно свитера. Уж он-то знал, чего ему хотелось – прямо сейчас остаться с ней наедине… Ласкать ее обнаженное тело, а не комкать одежду… Овладеть ею, почувствовать, как она плотно сжимает его бедра своими длинными, стройными ногами.

Он так возбудился от этих мыслей, что тело у него заныло.

– Тогда почему бы этого не сделать? – вкрадчиво спросил он. – Почему бы не решиться на маленькое безрассудство? Со мной. Прямо сейчас.

Джейн подняла голову и встретилась с ним взглядом. Ее обычно холодноватые зеленые глаза излучали жаркий блеск. Она вся пылала.

Ник забыл о цели своего приезда, ему было плевать на махинации управляющего казино. Им владело лишь одно страстное желание – желание овладеть этой зеленоглазой женщиной.

– Мы могли бы вместе пуститься на безрассудство, – прошептал он. – Обезуметь от любви. Только на одну ночь. Что скажешь?

– Скажу, что ты уже обезумел.

Ник ухмыльнулся.

– Может быть. Но ты снова уклоняешься от моих вопросов. Хочешь провести со мной ночь, занимаясь любовью? Да или нет?

Джейн какое-то мгновение пристально смотрела в его глаза, затем нахмурилась.

– Ник, я…

Можно было не договаривать, он уже знал ответ. Это было хуже, чем удар ниже пояса.

Отзвучали последние аккорды, и музыка смолкла. На миг воцарилась тишина.

– Сейчас мы сделаем небольшой перерыв, – проворковала в микрофон певица. – До встречи через пятнадцать минут.

Танцующие начали расходиться на свои места за столиками. Вскоре Ник и Джейн остались на площадке одни. Ник вздохнул, – Господи, он совсем помешался на этой женщине! – и неохотно выпустил ее из объятий. Мельком оглянувшись туда, где сидел Тидуэлл, он заметил, что управляющий ушел – и, судя по всему, давно. Теперь его столик занимала другая пара. От этого открытия Нику стало еще хуже.

– Послушай, – пробормотал он. – Забудь, что я тебе сказал. Я действительно обезумел. Я не…

– Да, – Джейн произнесла это так тихо, что Ник скорее догадался, чем расслышал ее ответ.

Он удивленно обернулся – и встретился с ней взглядом. В какую-то долю секунды жаркий блеск в ее глазах превратился в испепеляющий огонь чувственного желания. Лицо ее то ли от танца, то ли от их волнующего разговора порозовело… Она была так дьявольски хороша, что он не надеялся совладать со своими природными инстинктами, которые заговорили в нем с небывалой силой.

Но Ник не шелохнулся.

– Что ты сказала? – пробормотал он.

– Я хочу провести с тобой ночь, – прошептала Джейн. – Хочу потерять с тобой рассудок, обезуметь от любви. Хочу заниматься с тобой любовью до изнеможения. Я так этого хочу, что ни о чем другом не могу думать. Все остальное неважно…

Ник не верил своим ушам.

– Я… чувствую к тебе то же самое, – выговорил он наконец. – Дорогая, с того момента, как я тебя увидел, мне хочется только одного – обнять тебя и…

– Перестань.

Джейн дрожащей рукой откинула волосы со лба.

– Видишь ли, я хочу много такого, чего мне нельзя. Так и с тобой. – Она перевела дыхание. – Ты вроде творожного пудинга.

– Я похож на творожный пудинг?

Ник попытался улыбнуться, но это плохо ему удалось. Лицо будто окаменело.

Джейн кивнула.

– Это очень вкусно. И я знаю, с каким наслаждением съела бы его целиком за один присест. Но на другой день мне было бы очень плохо. Я знаю, как горько буду раскаиваться, если поддамся искушению, потому что позже наслаждение обернется мучением… А пустота внутри станет еще больше.

Джейн уставилась в пол.

– Поэтому я и не позволяю себе терять благоразумие и хладнокровие, когда вижу творожный пудинг. – Она снова подняла голову и встретилась взглядом с Ником. – И поэтому я не могу себе позволить провести с тобой ночь.

– Дорогая… Джейни…

– Прости.

Она повернулась, поспешно направилась к столику и, захватив сумочку и пальто, опрометью выскочила за дверь, даже не оглянувшись.

Ник остался стоять на опустевшей танцевальной площадке, тупо глядя перед собой. Сначала он разрывался между желанием броситься за ней следом и сознанием того, что он не смеет нарушать ее уединения. Потом стал проклинать себя за то, что увлекся женщиной, которая для него недоступна.

Ник не мог припомнить, когда чувствовал себя столь растерянным. В глубине души он понимал, почему не отступается от нее, хотя пока еще не был готов признать истину. Он покачал головой, стараясь отделаться от непрошеной мысли. Нет, он не влюблен. Это невозможно.

Ник вернулся к столику, взял пальто, перебросил его через руку, оставил на столике чаевые и двинулся к выходу из зала.

В дверях он лицом к лицу столкнулся с Джейн.

Он замер на месте. Она тоже. Их взгляды встретились. И вдруг Джейн неожиданно улыбнулась.

– С другой стороны… – казалось, ей нечем дышать, и поэтому она не может говорить.

Джейн подошла к Нику и положила руки ему на плечи.

– Пожалуй, я смогу обойтись без творожного пудинга. А без тебя, кажется, больше не вынесу ни минуты.

Она точно оттаяла – холодность и решимость куда-то исчезли. Джейн стояла совсем рядом – такая нежная, женственная.

– Слава Богу, – прошептал Ник, привлекая ее к себе.

Ему тоже казалось, что он больше не вынесет без нее ни минуты.


7


Джейн просто необходимо было его поцеловать.

Устоять она не могла – эта потребность была сродни мучительному голоду или нестерпимой жажде. Она должна была его поцеловать, чтобы не сойти с ума от неистового желания. Вздохнув, она обвила его руками и притянула к себе, наслаждаясь близостью сильного мужского тела и умиротворяющим теплом рук, обнимавших ее талию.

Но больше всего она наслаждалась неутолимой жаждой, горевшей в его глазах. Он жаждал ее.

Только ее.

Джейн закрыла глаза и легонько провела губами по его губам, пытаясь воспроизвести то удивительное ощущение, которое всегда напоминали его поцелуи, – будто ангел взмахнул крыльями. Она чувствовала, что жар, исходящий от его тела, грозит сжечь ее дотла, если она долго задержится в этом испепеляющем пламени. И все же обменялась с ним нежным, легким поцелуем, за которым последовал второй, и третий, и четвертый.

В вестибюле мимо них сновали посетители, до Джейн доносились обрывки разговоров и смех, но она не обращала на них внимания. Держать Ника в объятиях, целовать его… сейчас только это имело значение. Но этого было недостаточно.

Осмелев, она лизнула его губы кончиком языка. Ник тут же разжал рот, словно только и ждал этого сигнала, и ее язык скользнул внутрь, как будто для нее не было ничего естественнее.

Его язык еще хранил вкус выпитого шампанского, и у Джейн закружилась голова – то ли от аромата вина, то ли от пьянящего поцелуя. Сердце гулко застучало, во рту пересохло. Она никак не могла насытиться.

Не думая о том, что вокруг них много людей, Джейн целовала его, стараясь возбудить Ника так же, как возбудил ее их медленный танец… Ее поцелуи таили в себе обещание будущего блаженства.

Ник глухо застонал и, взяв ее лицо в ладони, стал возвращать поцелуи с такой неистовой и пылкой нежностью, что желание разгорелось с невероятной силой. Но и этого было мало. Джейн нужно было почувствовать, как он дрожит от ее прикосновения, как растворяется в ней без остатка.

Ей нужно было заниматься с ним любовью – час, неделю, а может быть, вечность…

Джейн провела пальцами по его шее, взъерошила волосы на затылке и вплотную прижалась к нему, так что его возбужденная мужская плоть уперлась ей в низ живота. Затем она медленно потерлась об него, как кошка, требующая, чтобы ее погладили, наслаждаясь близостью сильного, теплого тела. Ее язык заскользил быстрее. Джейн то посасывала, то поглаживала язык Ника, стараясь передать страстное томление своего тела.

Она почувствовала, как он вздрогнул. Прекрасно. Но этого все еще было недостаточно.

Ник снова застонал, на этот раз еще глуше, потом легонько оттолкнул ее.

– Боже мой, дорогая! – с трудом произнес он. – Что ты со мной делаешь? Хочешь свести с ума?

Джейн приоткрыла веки. Его лицо пылало, в темных глазах горел тот же огонь, что пожирал ее изнутри. Ник пригладил волосы рукой и огляделся на людей, проходивших по вестибюлю, но Джейн, не обращая на них внимания, улыбнулась.

– Мне казалось, вполне очевидно, что я делаю, – пробормотала она, придвигаясь к нему ближе.

– Даже слишком очевидно, колдунья.

Грубый, хриплый от волнения голос выдавал полное смятение. Джейн это понравилось. Приятно было сознавать свою безраздельную власть.

Потянувшись, она коснулась его лица. Он весь горел, как в лихорадке. Джейн погладила его по щеке.

– Если бы я была колдуньей, то бы тебя приворожила…

– Уже приворожила, любимая.

– …потому что я хочу тебя, – тихонько продолжала она. – Хочу заниматься с тобой любовью. Прямо сейчас.

Она снова, едва касаясь, провела губами по его губам и почувствовала, как он вздрогнул.

– Я думала, ты тоже этого хочешь, – сказала она и поцеловала его в подбородок. – Или ты передумал и больше не хочешь обезуметь со мной от любви?

Ник хрипло засмеялся.

– Конечно, я хочу тебя, любовь моя, – произнес он сдавленным голосом. – Просто я не хочу, чтобы меня арестовали за неприличное поведение в общественном месте. А если ты еще раз меня поцелуешь, я за себя не ручаюсь.

Будто в подтверждение его слов, мимо прошествовал облаченный в форму сотрудник охраны, всем своим видом выражая неодобрение.

Джейн почувствовала, что краснеет. Она знала, что ведет себя, как дура, – не лучше, чем сумасбродная девица Мэрибет Трейнор со своим дружком на вечеринке в загородном клубе папаши, – но махнула на все рукой. Она хочет Ника, он ей нужен. Господи, помилуй, кажется, она его любит! Правда, логика и здравый смысл подсказывали, что самое большее, на что она может рассчитывать, – это безумно упоительный роман, который продлится неделю. Может быть, две. В лучшем случае месяц. Даже если оставить в стороне ее отношение к азартным играм, – а Джейн все больше убеждалась, что это препятствие ее не удержит, – Ник ясно дал понять, что его не прельщают сколько-нибудь прочные узы.

Но логике не под силу тягаться с чувствами. Сердце подсказывало Джейн, что она нужна Нику не меньше, чем он ей. И как бы он ни уверял в обратном, ему нужно от нее нечто большее, чем просто упоительный мимолетный роман. Он целовал ее так, будто она принадлежала ему – сейчас и навеки. Он смотрел на нее так, будто вместо привычных пар и троек карт ему нежданно-негаданно выпал в покере королевский флеш. А когда Ник прикасался к ней… О! Когда он прикасался к ней, телу становилось тесно в своей оболочке, и, казалось, кожа вот-вот затрещит по швам. Черт возьми, она не собиралась отказываться от такого безумного наслаждения. Хотя бы раз она возьмет от жизни все, что сможет.

– Но я хочу тебя целовать, – прошептала Джейн, проводя подушечкой большого пальца по его губам. – И ласкать тебя… И заниматься с тобой любовью… прямо сейчас.

Ник на миг даже растерялся, не в состоянии поверить, что она сдалась, что его мечты, не дававшие ему покоя со дня знакомства с ней, скоро станут реальностью.

– Дорогая…

– Думаю, нам лучше подняться к тебе в номер, – сказала Джейн.

Она схватила его за руку, потянула к лифтам.

– Пока нас обоих не арестовали, – добавила она.


Те две с половиной минуты, что они поднимались в лифте на четвертый этаж, показались ей вечностью.

У Джейн было одно-единственное желание, которое завладело ею полностью, – прикоснуться к Нику, гладить его сильное, жаркое тело, расстегнуть рубашку, покрыть поцелуями шею и грудь, вдохнуть аромат его кожи. Ни о чем другом она не могла думать. Но ей приходилось сдерживаться.

Во-первых, они были не одни. Вместе с ними в лифте ехали двое мужчин лет пятидесяти в ковбойских шляпах. Они шумно разговаривали и бурно жестикулировали. Должно быть, провели ночь в каком-нибудь плавучем казино, которых здесь было предостаточно.

Кроме того, Джейн знала, что если хотя бы раз прикоснется к Нику, то уже не сможет остановиться. Поэтому она держала обуревавшие ее инстинкты в узде до тех пор, пока они благополучно не оказались в его номере.

Ник запер дверь и сбросил пальто на стул.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – после короткой паузы предложил он.

Казалось, Ник нервничает, словно внезапно утратил уверенность в себе. Джейн, напротив, излучала решимость. Никогда прежде она не испытывала такой непоколебимой уверенности в своих чувствах.

Она улыбнулась и скинула туфли.

– Мне и так хорошо.

– Ты уверена? В холодильнике, кажется, есть вино. Или можно позвонить вниз и что-нибудь заказать. Кофе. Или бутылку бренди. Что хочешь.

Джейн сняла пальто, оставила его в кресле и подошла к нему.

– Я хочу только тебя. Мне нужен ты – и больше ничего.

Она схватила Ника за лацканы пиджака и притянула к себе так, что их тела соприкоснулись. Джейн почувствовала, как он на секунду напрягся, затем его руки скользнули вниз к ее ягодицам. Сквозь плотную ткань коротенькой зеленой юбки она ощутила обжигающее тепло его ладоней.

– А мне нужна только ты, – тихо произнес Ник.

На нее накатила жаркая волна, грозившая растопить ее тело, сделать его таким же податливым, как ее разум. Потянув за лацканы, Джейн привлекла его еще ближе и стала целовать. На этот раз это не были мягкие, нежные поцелуи. Жесткие, яростные, они больше походили на ласки демона, чем на легкий взмах ангельских крыльев. Джейн тихо застонала и просунула язык ему в рот, чтобы еще раз упиться его опьяняюще-дивным вкусом.

Обхватив ладонями упругие ягодицы, Ник приподнял ее так, что их бедра оказались на одном уровне. Напрягшаяся мужская плоть тыкалась в интимное место, дразня, терзая своим прикосновением, пока ее, наконец, не пронзила чувственная дрожь и желание слиться с ним не стало непереносимым.

Джейн прервала поцелуй и изо всех сил вцепилась в его одежду, выжидая, пока пройдет дрожь.

– Дорогая… любовь моя.

Голос Ника был мягким, в нем звучало вожделение. Джейн чувствовала на шее его щекочущее теплое дыхание.

Он привлек ее ближе.

– Мне так хорошо с тобой, – пробормотал он.

– Мне… тоже.

– Но… Куда мы так торопимся…

Ник легонько потерся об нее щекой и поцеловал в ухо.

– Может быть, стоит притормозить?

Джейн рассмеялась. «Притормозить?»

Он, должно быть, шутит. Она не могла насытиться. Еще, еще! Она хотела обезуметь от любви. Никогда прежде желание не достигало такой силы, а он просил подождать.

– Я серьезно говорю, – прошептал Ник, медленно отстраняя ее. – Я думаю… Мне кажется, нам следует остановиться. Ненадолго.

Джейн неохотно выпустила лацканы его пиджака и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.

– Теперь ты решил стать умненьким-благоразумненьким, – с упреком сказала она.

Ник улыбнулся, но на этот раз у него на щеках не заиграли обворожительные ямочки.

– Приходится, – ответил он. – Кто-то из нас должен быть умненьким-благоразумненьким, хотя бы для того, чтобы удержаться от безрассудства, о котором ты потом будешь сожалеть… помнишь?

Джейн залилась краской.

– Я была не права.

Она запустила руки под пиджак, чувствуя сквозь ткань рубашки жар его тела.

– Единственное, о чем я буду сожалеть, это если мы остановимся, – заявила она.

Ее руки заскользили по его телу, провели по груди и животу, затем опустились ниже – за тонкий кожаный ремень – и коснулись отвердевшей плоти.

Ник резко вдохнул и закрыл глаза, сдаваясь.

– Дорогая!

«Вот… это именно то, чего я хотела», – внезапно осенило Джейн. Полностью подчинять его себе нежным прикосновением, знать, что он отдается ей телом и душой – целиком, без остатка.

Сердце бешено стучало, ей казалось, что она задыхается.

Руки дрожали, остро ощущая силу и тепло мужского тела. Она легонько провела кончиками пальцев по напрягшейся плоти, дразня и мучая в отместку, а потом нежно обхватила ладонями.

Секунду она колебалась, поражаясь собственному бесстыдству, а затем начала легонько поглаживать, пока Ник не задрожал, шепча ее имя, как молитву.

– Мне не терпится попробовать тебя, – прошептала Джейн, ускоряя темп своих движений. – Я не могу дождаться, когда ты войдешь в меня… Мне не терпится почувствовать тебя в себе.

Ник что-то тихо произнес по-испански. Это было проклятие? Или это была благодарственная молитва? Так или иначе, он снова вздрогнул и оттолкнул ее руки.

– Я… мне тоже не терпится, – хрипло выдавил он. – Но, Боже мой, дорогая! – если ты будешь и дальше так прикасаться ко мне, если будешь говорить со мной, как бруха, которая старается похитить мою бессмертную душу…

Он сделал медленный глубокий вдох, пытаясь вернуть самообладание, и отрывисто рассмеялся.

– Если ты не остановишься, любовь моя, мы закончим, не успев начать.

Джейн улыбнулась.

– Ты так говоришь, будто в нашем распоряжении всего одна попытка. Если захочешь, мы могли бы провести вместе всю ночь.

И следующую ночь. И еще одну. Да если бы Ник попросил, она с радостью подарила бы ему вечность.

– Вот именно, – сказал он. – У нас впереди целая ночь. Поэтому я и думаю, что нам стоит немного притормозить. Не спешить. И потом, нам надо… поговорить.

Джейн упрямо покачала головой.

– Я не хочу разговаривать. Разве что рассказать тебе, какие восхитительные вещи я собираюсь с тобой проделать.

Его щеки вспыхнули.

– Джейн…

– Раньше ты называл меня Джейни, – напомнила она. – А теперь вернулся к старой дурнушке Джейн.

– Прекрасной, обворожительной Джейн, – поправил он. – Я решил, что это самое сексуальное имя на свете. И потом, я думал: ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Джейн.

Она пожала плечами.

– Другие – да.

– Но не я?

Джейн покачала головой, стянула с него пиджак и бросила на кресло поверх своего пальто.

Нет, от него она хотела слышать «Джейни», «дорогая», «любимая» и другие милые глупости, которыми он щедро пересыпал разговор.

Джейн принялась возиться с пуговицами на его рубашке, жадно втягивая ноздрями чудесный, будоражащий запах сильного мужского тела.

Ник остановил ее, накрыв руки ладонями.

– Джейни… любовь моя… нам нужно поговорить об этом – о том, что мы делаем, пока мы не зашли так далеко, что не сможем остановиться.

– Но я не хочу останавливаться, – возразила она и поцеловала его в подбородок, привлекая ближе к себе. – Не сейчас… никогда.

– Этого я и боюсь, – пробормотал Ник, мягко отстраняя ее.

Джейн секунду изучающе смотрела на него. В его глазах по-прежнему горело желание, – значит, он ее хочет. Но что же останавливает его? Почему он так медлит? Разве есть на свете что-нибудь важнее их обоюдного страстного желания?

– Я становлюсь слишком агрессивной? – спросила она, пытаясь понять причину его внутреннего сопротивления. – Ты говорил, будто хочешь, чтобы я обезумела от любви. Но, может быть, тебе не нравится, когда женщина проявляет инициативу в сексе? Может быть, ты предпочитаешь быть ведущим?

– Нет… дело не в этом, – Ник вздохнул. – Мне нравится, что ты берешь инициативу на себя. Меня восхищает твоя шаловливость… твоя дерзость. Я обожаю твои ласки… твои слова. Это чудо. Ты – само совершенство, дорогая.

– Так в чем же проблема?

Джейн толкнула его на кровать, и он растянулся на пушистом покрывале. Она нырнула следом и снова начала расстегивать на нем рубашку, на этот раз торопливо и сосредоточенно.

– Проблема…

Ник сделал глубокий вдох и перехватил ее руки.

– Проблема в нас, точнее во мне, – сказал он. – Есть вещи, которых ты обо мне не знаешь. И которые могут тебе не понравиться. Я не хотел бы о них умалчивать.

– С этим все в порядке, – заверила Джейн. – Я знаю о тебе все, что мне нужно.

– Нет, не все, – возразил Ник, отпуская ее руки. – Есть одна вещь, которой ты не знаешь. Один вопрос, от ответа на который я всегда уклонялся, как только ты заводила об этом речь, потому что не хотел, чтобы ты с отвращением отвернулась от меня.

Он взъерошил волосы и выглядел таким подавленным, что Джейн захотелось обнять его, прижать к себе и никогда больше не отпускать.

– Я знаю, как ты относишься к людям, которые живут за счет азартных игр, – сказал Ник. – А я был… То есть моя семья…

– Не надо, – перебила Джейн. – Неважно, кем ты был. Сейчас важно только то, что мы чувствуем друг к другу.

Ник встретил ее взгляд.

– Может быть, сейчас для тебя это и неважно. Но что будет завтра? Что, если, проснувшись, ты решишь, что совершила ужасную ошибку? И поймешь, что для тебя действительно имеет значение, чем я зарабатывал на жизнь? Что тогда, дорогая?

«Или еще того лучше, – подумала Джейн, – что, если, проснувшись завтра, я обнаружу, что чувство, которое сейчас так ярко светится в его глазах и которое я приняла за любовь, окажется всего лишь страстью – страстью, утоленной за одну ночь?»

Джейн глубоко вздохнула.

– Жизнь, любовь… все это риск, – сказала она, больше для себя, чем для него. – Гарантии никто не даст. Абсолютно ни на что. Сколько ни рассчитывай шансы, все равно приходится действовать наудачу.

Наклонившись, Джейн коснулась его лица, ощущая тепло его кожи и уже слегка пробивающуюся колючую щетину на щеках. С ним она готова была прыгнуть с обрыва очертя голову.

– Но зачем я тебе это говорю? – спросила она. – Ты же игрок. Ты лучше меня знаешь, что такое риск.

– В том-то и дело. Я не…

– Ш-ш-ш, – перебила Джейн, проводя большим пальцем по его губам. – Это неважно. Обещаю, что буду жалеть только об одном – если мы не займемся любовью. Здесь и прямо сейчас.

Ее палец скользнул вниз по губам и задержался на его подбородке. Легкая щетина приятно покалывала руку.

«Я люблю его, и остальное неважно», – решила для себя Джейн.

Ник нахмурился.

– Но…

– Никаких «но». Ты мне нужен… И если мне не померещилось, я тоже тебе нужна.

Секунду Ник пристально смотрел на нее. Затем, негромко застонав, провел руками по ее лицу и коснулся волос. Пропустил сквозь пальцы шелковистые пряди, затем обеими руками сжал ее голову.

– Джейни, любовь моя, ты нужна мне больше жизни, – наконец произнес он.

Ее затопила несказанная радость. За одни только эти слова она готова была на многое закрыть глаза.

– Тогда целуй меня, – потребовала она. – Целуй без передышки.

Ник улыбнулся своей неотразимой улыбкой и наклонился к ней. Его веки дрогнули. Прикрыв глаза, он легонько провел губами по ее губам – раз, другой, третий. Ухватившись за расстегнутый ворот рубашки, Джейн притянула его ближе и просунула язык между его полураскрытыми губами.

Ник втянул его глубже в рот, и их языки сплелись в упоительном эротическом танце.

Только теперь Джейн начала по-настоящему понимать, что означает слово экстаз. Целоваться с Ником, безусловно, входило в это понятие. Она отпустила ворот и расстегнула остальные пуговицы. Затем, дрожа от нетерпения, стянула с него рубашку, обнажив гладкий литой торс и сильные мускулистые руки. Это было слишком. Джейн застонала и, откинувшись назад, взялась за ремень.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – хрипло попросил Ник, когда она расстегнула ремень и «молнию» брюк.

Джейн любовно окинула взглядом сильное, красивое тело, от которого исходило жаркое тепло.

– Это как… посмотреть, – нерешительно сказала она.

Потом провела руками по его бедрам и голеням, затем ухватилась за левый ботинок.

– Как женщина, я хочу твое тело.

– Оно твое.

Джейн стянула ботинок и бросила его на пол, затем взялась за следующий.

– Как колдунья, – наверное, душу, – продолжала она. – А может быть, и сердце.

– Они уже твои, – без колебаний отозвался Ник. – Что еще я могу тебе дать? Скажи, чего ты от меня хочешь, и клянусь, дорогая, я сделаю все, что в моих силах.

Джейн улыбнулась.

– Это в твоих силах. Подарить мне сегодняшнюю ночь.

Она стащила с него носки и принялась стягивать брюки. Ник немного приподнялся, чтобы ей было легче, но и, только. Казалось, он без ее просьб понимал, что ей непременно нужно самой его раздеть.

– Ты уверена, что больше ничего от меня не хочешь? – спросил он. – Только сегодняшнюю ночь?

На секунду Джейн заколебалась и едва не выложила ему всю правду. Она влюбляется в него, собственно, уже влюбилась. Ей нужна сегодняшняя ночь и все остальные ночи тоже. Но она удержалась.

– Начнем с сегодняшней, – обронила она.

Нельзя загадывать наперед. Не хватало ей только размечтаться о будущем и испортить этот счастливый момент.

– А сегодня, – продолжала Джейн, – я хочу вволю насладиться твоим телом. Хочу проделать с тобой свои самые необузданные фантазии. Обезуметь от любви.

Брюки оказались на полу рядом с ботинками. Джейн медленно запустила пальцы под резинку трусов и легонько потянула. Ник напрягся.

– Согласен.

В его голосе звучало такое вожделение, что Джейн бросило в дрожь.

– Но обещай, что ты тоже позволишь мне осуществить кое-какие мои фантазии, – добавил он.

Джейн улыбнулась.

– У тебя есть фантазии, которые бы ты хотел осуществить со мной?

Ник провел рукой по ее левому бедру, задирая подол короткой юбки. Его прикосновение обжигало кожу.

– С тех самых пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понимать, что такое фантазии, – негромко произнес он, потянувшись к «молнии» на юбке.

Он начал медленно, дюйм за дюймом, раскрывать «молнию». Джейн показалось, что по жилам у нее заструилось жидкое пламя. Неистовый внутренний жар заставлял ее тело сотрясаться от мелкой дрожи.

– Я давно мечтал о такой, как ты, – продолжал Ник, стягивая юбку, под которой были надеты черные шелковые трусики. Его пальцы легонько пробежались по обнаженным бедрам. – Только я не понимал, что моя мечта и есть ты, Джейни, любовь моя, – продолжал он, – до тех пор, пока не услышал твой голос тогда, у игорного стола.

Теперь жар охватил ее со всех сторон, обжигая кончики пальцев, опаляя волосы. Везде, где Ник к ней прикасался. Он просто источал жар.

Джейн почувствовала, что заливается краской.

– Надеюсь… я оправдаю твои ожидания, – сказала она, задыхаясь.

Ник стянул юбку вниз, одновременно любуясь видом обнажающегося тела. Джейн слегка подвинулась, чтобы он мог ее совсем снять. Скинув юбку на пол, он помог ей стащить свитер и бросил его рядом с остальной одеждой.

– Любовь моя… ты уже превзошла мои ожидания, – заметил он.

На миг Ник задержал руки на кружевном черном лифчике, поглаживая ее груди и еще сильнее разжигая в ней пламя. Потом легонько сжал пальцами соски, выступающие из-под кружева. Джейн пронзило острое наслаждение. Она застонала и выгнулась, подставляя тело навстречу его ласкам.

– Как ты узнала, что я обожаю черное кружево? – пробормотал Ник, заводя руки ей за спину, чтобы расстегнуть лифчик.

– Я ведь колдунья. А колдуньи все знают и умеют читать чужие мысли.

Ник засмеялся. От этого низкого гортанного смеха пожар внутри забушевал с новой силой. Джейн стало трудно дышать, даже воздух, казалось, был раскален от его близости.

– Дорогая… ты восхитительна, тебе так идут шелк и кружево, – пробормотал Ник. В его голосе зазвучали чувственные, мечтательные нотки. – Я хотел бы одеть тебя в самое роскошное белье. Но только если ты поклянешься, что не будешь его надевать ни для кого, кроме меня.

– У меня никого нет, кроме тебя.

Ник прижался губами к ложбинке на груди, затем медленно провел языком по коже, обжигая и возбуждая. По ее телу волной прокатилась судорога.

– Обещаешь? – спросил он.

Джейн закрыла глаза и наклонилась к нему. Запустив пальцы в его волосы, она привлекла его ближе к себе. Ей нужно было чувствовать его рядом.

– Обещаю все, что хочешь, – отозвалась она.

– Тогда обещай мне не только сегодняшнюю ночь, – тихо попросил он. – Обещай мне завтрашнюю ночь. И все следующие. Обещай, Джейни… любовь моя.

– Я думала, тебя не прельщают… прочные связи.

– Так и было, пока я не встретил тебя.

Ник медленно спустил с ее плеч бретельки, стянул лифчик и бросил его на постель.

– Господи, какая ты красивая! – выдохнул он.

Ник обхватил ее груди ладонями. Его прикосновение дышало таким глубоким и искренним чувством, что большего было трудно желать. У Джейн снова чуть не вырвались слова признания. Она хотела сказать, что любит его, что он имеет над ней огромную власть… Но она снова сдержалась. Слова сейчас были не нужны.

– Колдунья, – выдохнул Ник. – Теперь ты понимаешь, как сильно я тебя хочу?

Он лизнул ее правый сосок и втянул его в рот, продолжая гладить и ласкать рукой левую грудь. Огонь, струившийся по ее жилам, сосредоточился в низу живота, превратившись в неутоленное пламя желания.

Он был нужен ей. Сейчас.

Джейн погладила его грудь.

– А ты знаешь, как сильно я тебя хочу?

Ник улыбнулся, и на щеках заиграли ямочки.

– Расскажи мне.

Она легонько провела губами по его губам.

– Давай, лучше покажу… И потом, Ник, я еще хочу воплотить свою фантазию, – добавила она. – Ты позволишь?

Он глубоко вдохнул.

– Я в твоем распоряжении.

Джейн начала медленно стягивать с него трусы. Резинка задела его чувствительный орган, и Ник поморщился, но не попытался ей помочь, только чуть приподнял бедра, чтобы Джейн было легче его раздеть.

Теперь он лежал перед ней обнаженный, во всем великолепии мужского совершенства – прекрасный и могучий, как языческие боги. Глядя на него, Джейн упивалась своей женственностью. Она медленно провела руками по его лицу, стараясь запомнить каждую черточку, потом перешла к шее, спустилась по плечам, груди, исследуя каждый дюйм теплого упругого тела. Задержавшись на мгновение, она провела кончиком пальца по соскам и почувствовала, как они напряглись от ее прикосновения. Тогда она поцеловала его грудь, прямо над сердцем.

Его кожа обжигала губы, а его желание – душу. В ушах стоял неумолчный стук его сердца, выбивавшего быстрое стаккато. Она чувствовала, как пульсирует кровь у него в жилах.

Ее руки спустились ниже – мимо пупка к плоскому животу и дальше – к зарослям мягких курчавых темных волос. Повинуясь голосу инстинкта и возникшему в ней желанию, она стала ласкать его обеими руками. Сначала робко – никогда прежде она не вела себя так смело с мужчиной, – но когда Ник тихо застонал, побуждая к продолжению ласк, ее движения быстро обрели уверенность.

Джейн, конечно же, имела сексуальный опыт, но никогда еще она не испытывала такой остроты и силы ощущений. Это было высочайшее блаженство, полное единство тела и духа. Никогда прежде ей не хотелось доставить мужчине такое наслаждение, как сейчас – с Ником. И никогда еще она не получала такого удовлетворения от сознания, что делает ему приятно.

Его разгоряченная, напрягшаяся плоть на ощупь напоминала нежный бархат. Джейн, движимая страстным желанием, наклонилась и коснулась ее губами.

Ник содрогнулся, невнятно бормоча ее имя.

И тогда она отважилась на свою самую смелую фантазию, которая изредка посещала ее в эротических снах. Нежно лаская его, она все больше распалялась сама. Он был пропитан жаром, любовным желанием и колдовскими чарами.

– Джейни… любовь моя… сердце мое, – забормотал Ник по-испански.

Он говорил что-то еще – незнакомые слова, понятные только сердцу. Она поглаживала напрягшуюся плоть языком, наслаждаясь беспредельной властью над его телом.

Она задержалась на секунду, а потом продолжила свою ласку, желая соблазнить его так же, как он соблазнил ее.

По его телу волной прошла судорога, но Джейн продолжала услаждать его, действуя языком, губами, руками.

– Хватит, – прохрипел Ник в изнеможении. – Я… слишком близко… Я не могу больше сдерживаться.

– Я и не хочу, чтобы ты это делал.

Ник снова пробормотал по-испански молитву – или это было проклятие? – и его неистовое желание наконец-то получило свое естественное завершение.

Джейн охватила незнакомая прежде радость от сознания того, что она в состоянии довести мужчину до такого всплеска эмоций.

– Дорогая!

Схватив подушку, Ник резко сел, легонько оттолкнув Джейн. Сжав подушку меж бедер, он вцепился ей в плечи.

– Держи меня, – простонал он.

Джейн обвила его руками и прижала к себе. Охваченный оргазмом, Ник снова и снова повторял ее имя, шептал, какое блаженство он с ней испытал, как ему хочется доставить ей такое же наслаждение.

От его признаний Джейн попеременно то бросало в краску, то охватывало желание снова прижаться к нему, чтобы утолить собственную страсть.

Когда дрожь улеглась и Ник наконец затих, она откинула ему со лба влажные от пота волосы и нежно поцеловала в висок.

– Спасибо, – пробормотала Джейн, чувствуя себя как никогда сильной и желанной. – Мне действительно это было нужно.

Ник медленно поднял голову и посмотрел на нее.

«Спасибо?»

Он набрал в легкие воздуха, задержал дыхание, затем медленно выдохнул. «Не иначе Джейн – посланец самого дьявола в ангельском обличье», – с изумлением подумал он. Прикосновения ее искусных рук и сладострастные поцелуи, от которых до сих пор бросает в дрожь, распалили его, как огнедышащий вулкан, лишили рассудка и самообладания. И она же еще его благодарит!

– Мне кажется, – сказал он, еще раз сделав глубокий вдох, – это я должен тебя благодарить.

Джейн мягко улыбнулась. В ее улыбке сквозила такая искренняя нежность, что Нику показалось, будто сердце сейчас разорвется от переполнявшей его любви.

– Это была… сказка, – сказала она.

– Лучше, чем сказка, – отозвался он, привлекая ее ближе к себе.

Минуту Ник лежал умиротворенный, нежно сжимая ее в объятиях.

– Я не против полетов в одиночку, – снова заговорил он, поглаживая ее руку, – но почему бы нам не совершить полет вместе?

Джейн поцеловала его в плечо. Ее губы обожгли кожу.

– Это была моя фантазия, помнишь?

Ник улыбнулся, чувствуя, как кровь приливает к паху, а тело снова напрягается от возбуждения.

– Верно. – Он приподнялся на локтях. – А теперь пора воплотить в жизнь мою.

Он медленно провел руками по ее телу, лаская груди. Поразительно, как идеально они умещались в его ладонях! Потом начал поглаживать живот чуть выше крошечных шелковых трусиков. «Она прекрасна, – потрясенно подумал он. – И она принадлежит ему. Целиком».

«До поры, – мрачно напомнил холодный внутренний голос. – До тех пор, пока она не узнает, что ты – Бенедикт».

Нет!

Ник зажмурился, отгоняя непрошеные мысли. Потерять любовь и доверие Джейн было для него невыносимо.

Он вздохнул и открыл глаза, затем опустил руку ниже, скользнул между ног и коснулся интимного места Джейн. Ему необходимо было снова увериться в ее страсти. Тонкий шелк пропитался влагой, исходившей от ее разгоряченного тела. Ник чувствовал, что она изнемогает от желания. С ее губ сорвался негромкий стон.

Джейн медленно пошевелилась.

– Можно… я выдам тебе один секрет?

Ник улыбнулся.

– Неужели ты что-то от меня скрыла?

Он нашел эрогенную зону и начал поглаживать ее через трусики подушечкой большого пальца. Взад и вперед. Все быстрее и сильнее.

– Я… – По ее телу прошла судорога. – Мне не нужна вся эта прелюдия. Я… уже… давно готова.

Ник улыбнулся, с обожанием ловя нотки страстного вожделения, звучащие в ее хриплом голосе.

– Но я хочу свести тебя с ума, любимая, как ты сделала это со мной… И ты обещала, что после твоей фантазии мы сможем заняться моей.

Ее бедра начали подрагивать под его рукой.

– Я… да.

– Так ты позволишь? Ты отдашь мне свое тело?

По ее телу снова пробежала дрожь. Она судорожно вдохнула и вцепилась пальцами в простыню.

– Да, – выдохнула она наконец.

– И ты отдашь мне свое сердце? – спросил он, понизив голос и усиливая поглаживания. – И свою душу, если я попрошу?

Джейн с такой силой сжала простыню, что костяшки пальцев побелели.

– Они… уже твои, – с усилием выговорила она.

– И ты отдашься мне без оглядки? – спросил он. – Подаришь мне свою страсть? – спросил он.

– Я…

Ник легонько коснулся губами тонкого шелка трусиков, жадно вдыхая мускусный запах ее тела. Провел по нему языком. Джейн охнула и выгнулась навстречу его губам.

– Ник!

Казалось, ее стон вырвался из самых глубин души. Ник безошибочно узнал этот звук. Это был возглас беспредельного ликования, абсолютного блаженства, когда ты наконец находишь то, что искал всю жизнь. Он сам испытал такое ликование, когда Джейн впервые коснулась его.

Он снова стал целовать ее через шелковую ткань, водя по ней языком, пока Джейн не начала извиваться, как безумная.

– Пожалуйста, – простонала она. – Мне нужно…

– Знаю, – прошептал он. – Мне тоже.

Ник стянул с нее трусики и отбросил в сторону. Он потянулся к верхнему ящику ночного столика и, пошарив в нем, вынул презерватив.

Спустя несколько секунд, он раздвинул ее бедра и вошел в нее. От жаркого тепла, окутавшего его со всех сторон, у него перехватило дыхание. Но это не имело значения. Он дышал и жил только ею. Ее мышцы сократились, крепко удерживая его. Ник начал двигаться, нащупывая нужный ритм. А найдя, отдался ему, растворившись без остатка в теле Джейн. Это было восхитительнее, чем грезы или фантазии. Это было божественно.

Джейн стиснула его плечи, больно впившись ногтями в кожу, но он не протестовал. Она застонала. Ник почувствовал, что она приближается к оргазму. А потом он тоже начал возноситься на вершину.

«Божественно!» – снова подумал он, чувствуя, что мир начинает рассыпаться на миллиарды искр.

– Любовь моя… сердце мое, – выдохнул он ей прямо в ухо.

И это было правдой.

– Любовь моя… сердце мое, – прошептала она в ответ.

И душа его наполнилась ликованием.


8


Ночь незаметно перешла в утро.

Ник проснулся около девяти. Джейн спала рядом, уютно свернувшись калачиком. Он долго лежал, не шевелясь, благоговейно любуясь ее красотой и испытывая умиротворение от ее близости. Впервые в жизни он обрел настоящий покой только в ее объятиях. Если бы это было возможно, он с радостью остался бы со своей Джейни до конца жизни, крепко сжимая ее в объятиях, вдыхая аромат ее кожи и всеми фибрами души зная, что их сердца бьются в унисон.

К несчастью, этому едва ли суждено сбыться. Все шансы не в его пользу. Ник понимал, что живет – и любит – в кредит. Скоро Джейн узнает, что он – Бенедикт. Возможно, она простила бы, что на первых порах он скрыл свое настоящее имя и истинную причину своего появления на «Виксбургской леди», однако вряд ли сможет простить, что он лгал ей и дальше. Но он боялся, что, сказав правду, потеряет ее.

Ник вздохнул – и когда все успело так осложниться? – и закрыл глаза. Мало-помалу ровное, ритмичное дыхание Джейн убаюкало его, и он с полчаса лежал в полузабытьи, пока она, наконец, не зашевелилась.

Ник открыл глаза и улыбнулся.

– Доброе утро, любовь моя, – нежно произнес он, наклоняясь и целуя ее.

У Джейн дрогнули ресницы, она потянулась, открыла глаза и одарила его такой нежной и любящей улыбкой, что сердце запело от радости.

– Доброе утро, – откликнулась она охрипшим со сна голосом, в котором еще слышались нежные и страстные нотки – отзвуки пережитого любовного безумства.

И тут его как громом ударило. Он любит ее – безраздельно и безоговорочно. Никого прежде он так не любил. Ему безумно захотелось дотронуться до нее, и Ник погладил ее по лицу, изумляясь свежести шелковистой кожи.

Он был в изумлении – от нее, от них обоих.

В изумлении от любви.

– Жалеешь о чем-нибудь? – тихо спросил он, отводя ее волосы со лба.

– Ни капельки.

– Чудесно.

Он бы, наверное, умер, если бы она сказала что-нибудь другое.

– Как ты себя чувствуешь? – продолжал он. – Хорошо выспалась?

– Уже напрашиваешься на комплименты? – поддразнила она.

– А ты как думаешь?

Джейн рассмеялась.

– В таком случае, я прекрасно выспалась, спасибо, и ужасно хочу…

– Меня? – улыбнулся Ник, по-хозяйски опуская руку ей на грудь.

– Нет, дорогой, позавтракать.

Она отстранила его руку, приподнявшись, села на постели и обернула грудь простыней.

– Я страшно проголодалась, – продолжала она. – Кажется, я могла бы съесть…

– Целый творожный пудинг? – подсказал Ник.

Джейн рассмеялась.

– Вот именно.

– Я тоже голоден.

Он стянул простыню и, обхватив ее грудь ладонью, стал потирать большим пальцем сосок, который мгновенно напрягся от возбуждения.

– Только я изголодался по тебе, любовь моя, – сказал он. – По твоей страсти, по твоей любви.

– Ты… заставляешь меня краснеть.

– Обожаю видеть, как ты краснеешь.

Рука Ника совершила путешествие по ее восхитительному телу и легла на курчавые завитки шелковистых темных волос.

– Обожаю почти так же, как видеть твой оргазм, – хрипло добавил он.

– Я… – По ее телу пробежала судорога. – У тебя всегда такое игривое настроение по утрам?

Он ухмыльнулся. – Тебе придется провести со мной еще не одну ночь, чтобы это выяснить, дорогая.

– Гм-м, и сколько же ночей, по-твоему, понадобится?

– Не знаю.

Ник поцеловал ее в плечо, потом в шею, ощущая губами, как бешено зачастил ее пульс.

– Какие у тебя планы на оставшуюся жизнь, сердце мое? – спросил он.

– Берегись, – обронила Джейн. – Если ты будешь продолжать в том же духе, я могу поверить, что у тебя серьезные намерения.

– Но у меня действительно серьезные намерения. – Он поцеловал мочку ее уха, потом коснулся губами щеки. – Мне мало одной ночи, дорогая… Мне нужна целая вечность… И, судя по твоей страстности, тебе тоже.

– Но…

Поцелуй заглушил ее протесты. На секунду Джейн напряглась, потом с тихим стоном разжала губы. Его язык проворно юркнул в рот. Ее руки медленно заскользили вниз, лаская его плечи.

Ник оторвался от ее губ и стал легонько теребить ушко, одновременно нащупывая большим пальцем эрогенную точку у нее между ног. Он начал массировать ее, сначала легонько, потом убыстряя темп. Джейн хрипло постанывала от наслаждения.

– Вечность… это чудесно, – выдохнула она. – Жаль, мы не всегда можем получить то, что хотим.

– Джейни, любовь моя, – шепнул он в ответ, продолжая свою чувственную ласку. – Можем. Если ты хочешь провести со мной вечность, Богом клянусь, так и будет… потому что я тоже этого хочу.

– Я… О, Ник! Его имя вырвалось с глухим протяжным стоном. Она выгнулась от нестерпимого желания, и это было красноречивее любых слов. Его пальцы продолжали свое движение. Трепещущая, разгоряченная, она была на грани оргазма. Его тело изнывало от желания слиться с ней.

Улыбаясь, Ник начал медленно ласкать ее, еще больше раздразнивая Джейн. Она вцепилась ему в плечо, в глазах горело неприкрытое желание.

– Сердце мое, – прошептал он. – Я только хочу показать тебе, какой чудесной была бы целая вечность рядом со мной. Мы могли бы начать прямо сейчас. – Он отнял руку. – Но, конечно, если ты предпочитаешь позавтракать, вместо того чтобы заниматься любовью…

Несколько секунд длилась пауза, затем Джейн рассмеялась хриплым, гортанным смехом.

– Завтрак может подождать.

Она повалила Ника на спину и уселась на него верхом.


Спустя сорок пять минут Джейн наудачу заглянула в казино на «Виксбургской леди». Она прогуливалась по залу, высматривая среди посетителей Мэрибет Трейнор и ее дружка Сета.

Правда, по ее расчетам, девица должна была пожаловать в казино не раньше завтрашнего дня, но Джейн не покидало ощущение, что сегодня фортуна ей улыбнется. Как будто она получила благословение свыше и удача сама плывет в руки. И все это благодаря Нику.

От нахлынувших воспоминаний о минувшей ночи она улыбнулась. Впору погладить себя по головке!

Конечно, он не сказал прямо, что любит ее, но завел разговор о совместном будущем. Значит, она ему далеко не безразлична.

Чувствуя себя победительницей, Джейн рассудила, что имеет смысл на всякий случай заглянуть в казино – вдруг беглянка окажется там. Все равно завтрак пришлось на час отложить из-за того, что Нику в последний момент позвонил отец.

Какие-то проблемы в семейном бизнесе, как объяснил Ник с извиняющейся улыбкой, целуя ее в щеку. Они договорились встретиться в ее мотеле четверть двенадцатого и позавтракать в «Бенедикт инн». Джейн отправилась в свой номер, чтобы принять душ и переодеться, а по дороге решила ненадолго заглянуть в казино.

«И правильно сделала», – подумала Джейн, останавливаясь у игральных автоматов. Она расплылась в довольной улыбке.

Сета нигде не было видно, но Мэрибет Трейнор собственной персоной сидела у одного из автоматов и курила сигарету с таким несчастным и перепуганным видом, какой может быть только у семнадцатилетней девчонки из благополучной семьи, оказавшейся в сложной ситуации.

«Поразительно, – подумала Джейн, подходя к девушке. – Последнее время мне постоянно выпадают тузы». Как будто у нее наступила полоса везения, о которой всю жизнь понапрасну мечтал отец.

– Привет, – сказала Джейн, встав прямо перед Мэрибет, чтобы не дать ей улизнуть через ближайший выход.

Мэрибет вскочила, ее светло-голубые глаза сделались жесткими и колючими.

– Мы разве знакомы?

– Нет, но я тебя знаю, Мэрибет. Меня зовут Джейн Стил… Я частный сыщик.

Мэрибет закусила нижнюю губу, заметно струхнув.

– Вас прислал папа?

– Именно так, – подтвердила Джейн.

– Надо же! – Девушка стряхнула пепел мимо пепельницы. – Послушайте, вы зря тратите время. Вы не можете заставить меня вернуться. Мне почти восемнадцать. Я могу делать, что хочу, и отец меня не остановит.

– В том-то и дело, – мягко заметила Джейн. – Тебе почти восемнадцать. И пока не исполнится ровно восемнадцать, по закону штата, отец при желании может заставить тебя вернуться домой. Но я здесь не для того, чтобы силком тащить тебя туда. Меня наняли только разыскать тебя, чтобы отец мог с тобой поговорить.

– Папа хочет поговорить со мной? – Голос Мэрибет дрогнул. – Вот чудеса, – бросила она, демонстративно скрестив руки на груди. – До сих пор он умел только кричать.

Несколько секунд Джейн изучающе смотрела на девушку. Берясь за это дело, она полагала, что Мэрибет просто взбалмошная, избалованная девчонка, которая с жиру бесится. Теперь она начинала подозревать, что все не так просто…

– Твой отец рассказал мне, что произошло на танцах, – медленно произнесла Джейн. – Он вышел из себя и наговорил много вещей, о которых теперь жалеет. Но он любит тебя, Мэрибет. Он хочет тебе только добра.

– А мне хорошо с Сетом, – отрезала Мэрибет, затягиваясь сигаретой. – Почему папа не может этого понять?

Легок на помине, к ним подошел высокий молодой человек, весь в наколках, с жиденькой козлиной бородкой, длинными вьющимися светлыми волосами и кольцом в левой ноздре. Свирепо взглянув на Джейн, он вынул правую руку из кармана мешковатых, линялых джинсов и покровительственно положил ее на плечо Мэрибет.

– Я не знаю, Мэрибет, – сказала Джейн. – Почему бы тебе не позвонить отцу и не спросить самой?

– Еще чего!

– Послушай, – сказала Джейн, – какой бы ты ни стала взрослой, для отца ты всегда будешь его маленькой дочуркой… А он для тебя навсегда останется кумиром, пусть даже со своими слабостями. Так уж устроено в жизни.

«То же самое было и у меня с собственным отцом, – мысленно признала Джейн, – по крайней мере в том, что касается слабостей». Она всегда знала, что в его болезненной страсти к картам виноваты не игорные заведения, а какая-то внутренняя червоточина. И все равно ей было легче думать о нем, как о герое без страха и упрека, сраженном подлым ударом из-за угла, чем как о человеке, павшем жертвой собственного порока.

Она до сих пор цеплялась за эту иллюзию.

– Дай ему передышку, Мэрибет, – посоветовала Джейн. – И себе тоже.

Мэрибет вопросительно взглянула на Сета.

– Позвони, – великодушно кивнул он.

Мэрибет вздохнула и потушила окурок в переполненной пепельнице.

– Ладно, позвоню, – согласилась она. – Но не обещаю никаких слюнявых сцен примирения. Ничего такого.

– От тебя и не требуется никаких обещаний, – сказала Джейн.

Однако глаза у Мэрибет были на мокром месте, а в измученном голосе папаши Трейнора, когда Джейн говорила с ним в последний раз, сквозила такая тревога, что примирение неминуемо должно было состояться еще сегодня.

Джейн улыбнулась и снова мысленно погладила себя по головке.

Только бы эта полоса везения продлилась еще немного – пока она получит главный приз… Тогда с Тидуэллом и «Виксбургской леди» будет покончено навсегда.

И она навеки останется в объятиях Ника.

Он должен ей признаться во всем безотлагательно!

Ник стоял у номера Джейн в мотеле «Эконо лодж», спрятав руки в карманы и зябко поеживаясь от утреннего холодка. Но гораздо сильнее был холодок в груди.

«Господи! – подумал Ник. – Я так запутался, что теперь вряд ли что-нибудь поправишь». Но самоедством делу не поможешь. Нужно поговорить с Джейн начистоту и признаться, кто он такой на самом деле. И поскорее, пока дело не обернулось еще хуже.

Ник собрался с духом и постучал в дверь. В ответ раздался приглушенный голос, наступила тишина, затем он услышал звук отпираемого замка. Дверь распахнулась.

– Привет, – сказала Джейн запыхавшимся голосом. – Извини, я немного опаздываю.

На ней был белый махровый купальный халат, едва доходивший до колен. Мокрые волосы в беспорядке рассыпались по плечам, как будто она только что вылезла из-под душа.

Нику показалось, что она никогда еще не выглядела столь красивой. Он с усилием проглотил комок в горле и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. От нее пахло сиренью и весной. Неповторимый аромат Джейн, которым невозможно надышаться! Если бы можно было навсегда унести его с собой…

– А я-то думал, ты меряешь шагами комнату и нетерпеливо поглядываешь на часы, – заметил он.

Джейн покачала головой и направилась обратно в ванную.

– Я только недавно вернулась.

– Да?

Ник медленно последовал за ней. Попытался улыбнуться, но мышцы лица не слушались.

– Где же ты была? – спросил он. – Ты ведь собиралась сразу вернуться сюда, принять душ и переодеться к завтраку?

– Собиралась, – подтвердила Джейн. – Но сначала я решила заглянуть в казино. У меня было предчувствие, что Мэрибет Трейнор…

– Это твоя сбежавшая барышня?

– Угадал, – улыбнулась Джейн, обрадованная тем, что он это помнит. – Я подумала, что она может объявиться на день раньше.

– Судя по тому, как ты сияешь, так оно и вышло?

– Снова угадал.

Джейн включила фен и стала сушить волосы. Стараясь перекричать жужжание фена, она передала ему во всех подробностях свою беседу с Мэрибет и последующий телефонный разговор девушки с отцом.

– В настоящий момент папаша Трейнор находится на пути в Виксбург. Им с дочерью давно пора поговорить по душам, – заключила свой рассказ Джейн, опуская фен на подставку.

Она взяла щетку и принялась расчесывать волосы. Под лампой дневного света они блестели, как темный шелк. Нику захотелось протянуть руку и погладить ее волосы, почувствовать, как теплые мягкие пряди скользят меж пальцами, но он подавил искушение.

Если он дотронется до нее, то уже не сможет остановиться… А им нужно слишком многое обсудить, чтобы давать сейчас волю своим чувствам.

– Билл Трейнор очень надеется, что им удастся поладить, – добавила Джейн. – Он обещал агентству солидный гонорар за услуги.

– Это здорово, – пробормотал Ник. – Поздравляю. – Он наклонился и поцеловал Джейн в висок. – Думаю, это стоит отметить.

Лицо Джейн медленно озарилось улыбкой. Все еще держа в руке щетку, она обняла его за талию.

– И как же мы это отметим? – с лукавым видом спросила она. – Где-нибудь в ресторане, где полно народу… или в интимной обстановке, только вдвоем?

Сердце у Ника сильно застучало, тело напряглось. Он медленно провел ладонями по ее рукам, сжал плечи, чувствуя под пальцами мягкую махровую ткань.

«Не смей! – приказал он себе. – Нужно держать себя в руках». Ему необходимо поговорить с ней – о своей семье, о ее отце. Они должны разобраться в своих чувствах. Он должен убедить ее, что они подходят друг к другу. Ник понимал ее негативное отношение к игорному бизнесу, но она была не права, считая это занятие бесчестным только потому, что ее отцу выпала в жизни несчастливая карта.

Ник провел пальцами по нежному овалу лица. «Скажи ей, – приказал он себе. – Прямо сейчас!»

Он набрал в грудь побольше воздуха.

– Джейни…

– Да?

Ее губы были полураскрыты, а глаза манили, как два зеленых омута, и ему показалось, что он вот-вот утонет в их глубине.

– Я… – Ник еще раз сделал глубокий вдох, собираясь с мужеством, но в последний момент пошел на попятный. – Может быть, и то и другое? Сначала в ресторане, а потом в интимной обстановке?

Джейн улыбнулась, предвкушая ожидающие ее удовольствия.

– Тогда, может быть, для начала завтрак с шампанским в «Бенедикт инн»… Потом попросим шампанского в номер… И весь день будем заниматься любовью?

На Ника нахлынул поток воспоминаний. Аромат ее кожи, бархатистое тепло тела, задыхающийся голос, в экстазе произносивший его имя.

Сердце болезненно сжалось, как в тисках.

– Звучит очень заманчиво, – кивнул он.

Джейн еще раз обняла его, затем отпустила.

– Для меня это тоже заманчиво, любовь моя, но сейчас нужно заняться делом. Предстоит еще разобраться с Тидуэллом, и нам надо обсудить тысячу вещей.

– Тысячу и еще одну, – негромко обронил Ник.

Но, похоже, он так и не отважится заговорить об этой тысяча первой вещи. Жалкий трус! Ведь он прекрасно знает, чем рискует. Если Джейн узнает правду от других, он ее потеряет.

– Точно, – согласилась Джейн и искоса бросила на него задумчивый взгляд. – Но мы же не будем возиться с этим целый день. В принципе, все уже готово, нужно лишь уточнить детали. Собственно говоря, осталось только поставить видеокамеру там, где вы будете играть.

Ник улыбнулся.

– А об этом, как я полагаю, в день игры позаботятся твои друзья, бывшие специалисты по краже драгоценностей.

– Вот именно.

Джейн снова прижалась к нему, и Ник обнял ее. Ему хотелось никогда больше не выпускать ее из своих объятий, и он мысленно поклялся, что однажды так и сделает.

– Давай посмотрим, что мы имеем, – продолжала Джейн. – Мы уже выяснили, на каких объектах клиентов казино обманывают. Мы знаем, что камеры, с которых за ними ведется наблюдение, подключены к неисправному видеомагнитофону. Кроме того, наш компьютерный ас из агентства раскопал кое-что на Тидуэлла. Так что у нас есть достаточные основания утверждать, что именно он стоит за всеми махинациями, даже если он почему-то передумает и откажется от затеи обчистить тебя за игрой в покер.

– Верно, но, я думаю, Тидуэлл не откажется от своих планов. Последнюю неделю он слишком усердно меня обхаживал, так почему бы не довести дело до конца? А если комиссия по азартным играм не захочет принять меры на основании тех данных, которые мы раздобыли, то уж владельцы «Бенедикт казино» наверняка этим займутся.

Собственно говоря, Ник уже сообщил сегодня по телефону отцу о происходящем в казино. Сид Бенедикт пришел в бешенство. Особенно когда услышал, что «компьютерный ас» из агентства «Стил Анджел» – так громко величали шестнадцатилетнего мальчишку по имени Тирон, – пощелкав на компьютере, в считанные минуты выяснил, что три года назад Тидуэлл был уволен из казино в Нью-Джерси при, мягко говоря, странных обстоятельствах.

Джейн рассмеялась и легонько высвободилась из его объятий.

– На твоем месте я бы не слишком на них надеялась.

Ник нахмурился.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она пожала плечами.

– Я хочу сказать, что хозяевам заведения все равно. Иначе они давно выставили бы Тидуэлла вон.

Проскользнув мимо него, Джейн направилась в другую комнату.

– Может быть, они не знали о его махинациях, – возразил Ник, следуя за ней. – Сколько времени он заведует казино? Полтора месяца?

– Это не оправдание, и ты это прекрасно знаешь, – Джейн открыла шкаф и стала перебирать плечики с одеждой. – Казино принадлежит им, и их обязанность следить, чтобы все было честно. Черт возьми, Ник, откуда мы знаем, – может быть, Тидуэлл отстегивает им процент с тех денег, что он получает за счет своих махинаций.

От ее слов Ник похолодел.

– Ты думаешь, дело обстоит именно так? – спросил он.

Джейн обернулась к нему.

– Нет, но мы не можем исключить такую возможность.

Он долго смотрел на нее и наконец негромко сказал:

– В других заведениях, может быть, но только не в «Бенедикт казино».

Джейн, в свою очередь, пристально взглянула на него.

– Вот как? Откуда такая уверенность?

– Во-первых, у них безупречная репутация. Эта компания занимается игорным бизнесом больше ста лет и ни разу не дала повода усомниться в своей порядочности. Бенедикты всегда обещали вести честную игру и неизменно держали слово.

– Да, я видела вывеску над сходнями, – с усмешкой бросила Джейн.

Остановив свой выбор на элегантном брючном костюме, она ушла в ванную и закрыла за собой дверь.

– Только на меня это не произвело должного впечатления, – крикнула она из ванной.

Ник сердито насупился.

– Я знаю, как ты относишься к казино и их владельцам, – сказал он. – Отчасти это можно понять, учитывая, что тебе пришлось пережить из-за отца. Но в отношении Бенедиктов ты ошибаешься. Они не грабят клиентов. Черт возьми, они даже стараются, по возможности, не злоупотреблять их слабостями.

– Ах-ах-ах, да что ты говоришь! – насмешливо отозвалась Джейн.

Из ванной ее голос звучал приглушенно, но в нем отчетливо слышались скептические нотки.

– Это правда, – настаивал Ник. – Во-первых, если бы у них возникло подозрение, что клиент – просто одержимый игрой неудачник, его попросили бы покинуть казино. И потом, они не позволяют клиенту оставаться за столом, если тот слишком пьян, чтобы контролировать себя и не суметь вовремя выйти из игры. Крупье, распорядители, даже официантки – все немедленно отстраняются от работы, если не остановят не в меру увлекшегося игрока.

– Тебя послушать, так они святые.

– Не святые, но и не грешники. Просто порядочные люди, которые дают возможность сыграть в честную игру тем, кто хочет рискнуть и испытать острые ощущения. Бенедикты всегда так вели дела, с тех самых пор как Натаниэль Бенедикт открыл игорный дом в Сан-Франциско во времена «золотой лихорадки»… И мы всегда так ведем дела.

В комнате повисла тишина. Джейн не проронила в ответ ни слова.

И тут до Ника дошло, что он сказал. «Мы всегда так ведем дела».

Мы. То есть он и «Бенедикт казино» – это одно и то же.

«Дьявол меня побери», – подумал Ник, проклиная собственную глупость. Совсем не так он хотел ей признаться. Вышло совершенно по-идиотски.

– Дорогая? – негромко окликнул он.

Джейн медленно открыла дверь. Она уже переоделась. Длинные темные волосы в беспорядке спадали на плечи. Она была так хороша, что дух захватывало. Но от ее холодного взгляда сердце у него едва не разорвалось на части.

– Мы? – только и сказала она.

Да больше и не требовалось.

Ник проглотил комок в горле.

– Мы, – повторил он еще тише.

Часы громко тикали в напряженной тишине, отсчитывая секунды. Наконец он набрался духу.

– Я был с тобой не до конца честен, Джейни… Это касается моего настоящего имени… И причины, по которой я оказался на «Виксбургской леди»… И еще много чего.

Джейн продолжала молча смотреть на него. Внутри все похолодело, под ложечкой засосало, и она не знала, что хуже.

– Что… что ты имеешь в виду? – выдавила она наконец.

Ник не отвел взгляда.

– Вальдес – девичья фамилия моей матери… А наше семейное предприятие, которым я больше не занимаюсь, – это «Бенедикт казино».

Джейн почувствовала, что у нее вспыхнули щеки, а потом в ней все онемело, как от наркоза, чувства притупились, в груди возникла пустота.

– Понимаю, – пробормотала она.

Это было нелепо, но она действительно понимала.

В конце концов, она никогда не верила, что Ник – профессиональный игрок, особенно потому, что он отрицал это при каждом удобном случае и тем не менее намеренно заманивал Тидуэлла в ловушку, играя роль «подсадной утки». Кроме того, Ник слишком хорошо разбирался в игорном бизнесе, в карточных трюках и в бесчисленных способах махинаций с играми в казино.

– Как я тебе уже говорил, – продолжал он, – десять дней назад я подал в отставку. Я был главным финансовым директором фирмы… У корпорации много предприятий, и если не считать некоторых нюансов, это обычный бизнес. Но вот эти нюансы… Словом, я решил, что с меня хватит.

Ник засунул руки в карманы пальто и уставился в пол.

– Я собирался в Миссисипи посмотреть конный завод, когда отец обратился ко мне с просьбой. Он получил письмо от одной пожилой дамы, которая обвиняла его в том, что игральные автоматы на «Виксбургской леди» неисправны. Отец всегда серьезно относится к подобным обвинениям. Хотя он не предполагал, что здесь что-то неладно, он все же попросил меня заглянуть в казино и попутно разобраться с этим делом. Я согласился. Поэтому я зарегистрировался в отеле под именем Ника Вальдеса и решил сыграть роль любителя азартных игр. При первом же посещении казино я наткнулся на неисправную рулетку… А потом еще та партия в покер, где я увидел тебя.

Ник поднял голову и встретил взгляд Джейн. В его глазах застыли боль и сожаление. Внутри у нее что-то шевельнулось, но она безжалостно подавила это чувство.

– Поверь, дорогая, – сказал он, – я не хотел тебя обманывать.

– Тогда почему обманул?

Ник пожал плечами.

– Из страха. По глупости. Считай, как хочешь. Сначала я не был уверен, можно ли тебе довериться. Позже… – Он вздохнул. – Позже ты настолько ясно дала понять свое отношение к моей семье и ко всем, кто держит казино, что я боялся открыться. Но я все же попытался – прошлой ночью, в моем номере, – негромко напомнил Ник. – Только ты сказала, что для тебя не имеет значения, кто я и чем зарабатываю на жизнь.

– Мы оба много чего наговорили прошлой ночью, – обронила Джейн, не сводя с него глаз.

– Верно, но я не отказываюсь от своих слов.

Джейн не ответила. Она не знала, что сказать.

– Послушай, – Ник с обреченным видом стоял перед ней. – То, что я ношу фамилию Бенедикт, это несущественная деталь, дорогая. Это не делает меня другим человеком… Это не меняет моих чувств к тебе… и не должно изменить твои чувства ко мне.

– Ты прав, – ответила она ему в тон спокойным, рассудительным голосом, – не должно.

Ник пристально взглянул на нее.

– И все же меняет, верно?

Джейн, в свою очередь, пожала плечами.

Он вполголоса выругался и отвернулся.

– Не надо, – сказала Джейн. – Мы договорились провести вместе одну ночь… Отдаться страсти и насладиться друг другом, чтобы избавиться от того, что мы друг к другу испытываем, как бы это ни называлось. Я обещала, что не буду ни о чем жалеть, и не жалею. Даже теперь. Но…

Ник быстро взглянул на нее.

Джейн глубоко вдохнула воздух.

– Но наша ночь любви закончилась. Пора положить конец фантазиям и вернуться к действительности.

– Но я по-прежнему испытываю к тебе то же самое, – возразил Ник.

Он схватил ее за руку. Его прикосновение прожгло Джейн насквозь, проникло до самого сердца. Она содрогнулась.

– И, мне кажется, ты тоже, – хрипло добавил он.

«Это правда», – мысленно признала Джейн. Но так или иначе что-то подсказывало ей, что она никогда не сумеет избавиться от своих чувств к Нику. И все же…

Джейн сделала глубокий вдох.

– Прости… Мне жаль.

Их глаза на миг встретились, и Ник отпустил ее руку.

– Мне тоже, – прошептал он. – Нас обоих.


Следующие два часа на памяти Ника были самыми тяжелыми в его жизни. Они позавтракали в «Бенедикт инн», как и собирались, но оба почти не притронулись к еде. Ник потерял аппетит в тот момент, когда, наконец, выложил Джейн всю правду и встретил ее холодный, обвиняющий взгляд. Пока они уточняли последние детали предстоящей операции, он бесцельно ковырялся в тарелке, при каждом удобном случае поглядывая на Джейн. Ему хотелось услышать от нее хоть одно словечко, которое вселило бы надежду, что он ей не совсем безразличен.

Джейн не проронила на личную тему ни слова.

Она избегала даже смотреть на него, оставаясь холодной и бесстрастной. С тем же успехом он мог беседовать с абсолютно незнакомым человеком, и это ранило. Больно ранило. Если бы она вспылила, накричала на него, взбешенная его двуличием, он сумел бы с этим справиться. Он сумел бы справиться с чем угодно, кроме этого холодного равнодушия, потому что равнодушие заставляло его думать, что он ей совершенно безразличен, а это пугало больше всего.

Поэтому Ник не стал ничего говорить о своих чувствах… Хотя он любил ее… Джейн так прочно завладела его душой, что ему трудно было отделить ее от себя. Но он ничего не сказал.

И вскоре между ними повисло гробовое молчание.


9


В тот день, на который была назначена партия в покер, во втором часу Джейн сидела в кафе «Мисс Пенни дайнер», медленно помешивая кофе ложечкой. Она вполуха слушала, как Реми Баллу, – уже переодевшийся в униформу служителя казино, в которой ему предстояло появиться на борту «Виксбургской леди», – объяснял план записи игры на видеомагнитофон.

Джейн слушала вполуха, потому что рядом с ней сидел Ник. Они занимали одну из отдельных кабинок кафе, отделанных красным пластиком. Джейн постаралась сесть подальше от Ника, насколько позволяли размеры кабинки, и между ними лежали сброшенные пальто, которые служили барьером, но она остро ощущала его близость. Это рассеивало внимание, хотя Джейн и старалась изо всех сил сосредоточиться.

После их стычки в номере мотеля она прилагала массу усилий, чтобы сохранять бесстрастный вид. Но, несмотря на все старания, ей не удавалось не замечать Ника. Ни в последние два дня, ни тем более сейчас. Как не удавалось подавить сердечное влечение, хотя она знала, что никогда не позволит себе уступить ему.

Однажды она уже потеряла голову из-за мужчины. Второго раза не будет.

– Собственно говоря, – говорил Реми с протяжным каджунским акцентом, – мы просто направим сигнал, поступающий с видеокамеры наблюдения казино, на наш магнитофон, который мы спрячем в шкафчике Джейн в комнате отдыха для служащих.

Ник кивнул, но на лице у него было написано сомнение.

– Сколько времени на это потребуется?

– От силы пять минут, – заверил Реми. – Мы не собираемся менять кабельную проводку, просто подключимся к имеющимся проводам, так что сигнал от видеокамеры будет поступать на наш магнитофон, а не на пост наблюдения. Приемник у нас маленький, но мощный, поэтому поймать сигнал будет несложно.

Майкл Энн О'Доннелл Баллу кивнула и снова потянулась к тарелке мужа за жареным картофелем. Она была на пятом месяце беременности, ожидая двойню, и ела за десятерых. Прикончив мясной салат, Микки принялась за жареный картофель-фри, стоявший перед Реми. Впрочем, тот ничуть не возражал. Во время ленча молодые супруги все время держались за руки. Реми смотрел на Микки с таким нескрываемым обожанием, что Джейн невольно позавидовала счастью подруги. И ей стало ужасно жаль себя.

– Мы ими уже пользовались, – заметила Микки. – Много раз. Вероятность сбоя минимальна. Конечно, если хотите, мы можем снабдить вас скрытой камерой. У нас есть миниатюрная камера в виде заколки для галстука. У нее ограниченная дальность действия, но на такое расстояние его будет достаточно.

– Но вы этого не советуете? – спросил Ник.

Микки пожала плечами.

– В казино камера установлена над столом, поэтому у нее лучше обзор.

– Согласен, – поддержал Реми. – Лучше всего использовать камеру, установленную в казино.

– Ладно, как скажете, так и будет, – пробурчал Ник, бросая на стол скомканную салфетку.

Реми кивнул.

– Отлично. Необходимое снаряжение у меня в машине. Вы сможете его посторожить, Ник, пока я буду заниматься видеокамерой.

– Договорились.

– Только будьте поосторожней, – заметила Джейн, потянувшись за пальто Ника. – Барбара Уимз любит днем делать в казино обход, часто в сопровождении Тидуэлла.

– Ладно, – сказал Ник.

Джейн протянула ему пальто. Ник взял его, и их пальцы нечаянно соприкоснулись. Его прикосновение сразу же вернуло ее в ту ночь… Их взгляды встретились. На миг ей показалось, что на лице Ника промелькнуло выражение… чего? Желания, тоски, печали? Может быть, всего вместе. На миг ей показалось, что он хочет что-то сказать, – например, что он сожалеет об их размолвке или что любит ее больше жизни. Но этот миг прошел.

Ник отвел взгляд, убрал руку и вышел из кабинки. Внутри у Джейн что-то оборвалось, будто частичка души умерла.

– Мы будем осторожны, – пообещал Реми. Он наклонился и поцеловал Микки в щеку. – Мигом обернемся, не успеете соскучиться.

Спустя несколько секунд Ник и Реми ушли. Джейн, обессилев, с тяжелым вздохом откинулась на спинку стула и отпила кофе.

– Все будет хорошо, – спокойно заметила Микки. – Реми – мастер на такие штуки. Он свое дело знает.

– Я в этом не сомневаюсь.

Джейн посмотрела в окно и увидела Ника и Реми, которые шли к автомобильной стоянке. Ее взгляд задержался на Нике. Он шел размашистым шагом, и ветер ерошил его темные волосы.

– Ник тоже сумеет о себе позаботиться, если тебя это волнует.

Микки с любопытством окинула Джейн взглядом.

– Кстати, что это с вами обоими стряслось? – поинтересовалась она.

Джейн почувствовала, что краснеет.

– Я… ничего, – промямлила она.

– Ну да, рассказывай. Вы оба так усердно стараетесь друг друга не замечать, что ваша размолвка сразу бросается в глаза.

Джейн отхлебнула кофе, не зная, что ответить подруге.

– Неужели это так заметно?

– Боюсь, что да.

Джейн пожала плечами.

– Между нами кое-что было, – признала она. – Но теперь все кончено… Оно и к лучшему. Дело Трейнора завершено, партия в покер назначена на сегодняшний вечер, поэтому у меня больше нет причин задерживаться в Виксбурге. К тому же, Ник…

– Из Бенедиктов? – с улыбкой подсказала Микки. – Разве тебе никогда не говорили, что человек не в ответе за свою семью? И потом, насколько я слышала, Бенедикты честно ведут дела.

Джейн нахмурилась.

– Дело в том, что… Ты не понимаешь.

Микки секунду помолчала.

– Нет, по-моему, это ты не понимаешь, Джейн. Этот человек влюблен в тебя.

– Ну и что? – вполголоса буркнула Джейн и отпила еще глоток кофе. – Я тоже в него влюблена. Но какое это имеет значение при таком раскладе?

– Большое, – Микки потянулась за стаканом с водой.

Джейн подняла глаза.

– Если смотреть в корень, – продолжала Микки, – только это и имеет значение… Любовь. Пока любишь, все преодолеешь.

– Может быть, – сказала Джейн.

– Точно тебе говорю, – возразила Микки и нежно провела рукой по животу. Она просто лучилась безмятежным счастьем. – Что бы он ни натворил, что бы между вами ни произошло, главное – что вы чувствуете друг к другу. Уж поверь мне, я по опыту знаю.

Джейн снова перевела взгляд на окно. Она едва смогла различить на таком расстоянии Ника, когда они с Реми, который теперь нес в одной руке большой ящик из серебристого металла, поднявшись по сходням, исчезли в казино.

– Может быть, – снова прошептала Джейн, боясь, что у нее не хватит мужества еще раз поставить на карту свое сердце.


Зажав в зубах сигару, Ник наблюдал, как Тидуэлл в третий раз сдает карты. По его предположениям, эта сдача должна была стать последней, потому что управляющий казино только что взял свежую колоду. Эта колода была крапленая, как и та, которую он видел неделю назад, когда играл Пирс. Кроме того, Тидуэлл начал сдавать снизу, и Ник почувствовал, что это может означать только одно – управляющий собирается нанести решающий удар.

Ник взглянул на Джейн, которая делала вид, что поправляет волосы, стоя перед зеркалом в позолоченной оправе около бара с напитками. Их взгляды встретились в зеркале. Джейн едва заметно кивнула, показывая, что она тоже заметила манипуляции Тидуэлла с колодой. Затем она подняла глаза к потолку, где была установлена видеокамера, напоминая Нику, что камера тоже все видела и зафиксировала, а это было самое главное.

Ник улыбнулся и заглянул в сданные ему карты. Масти его удивили, но в остальном все было так, как он предполагал, судя по крапу: две восьмерки, валет, десятка и тройка.

Они играли уже почти час, и Тидуэлл, казалось, действует по тому же сценарию, что и крупье в игре Пирса, – первые две сдачи прошли без инцидентов, и на кону лежал солидный куш. По расчетам Ника, общая сумма приближалась к тридцати тысячам долларов.

За столом сидели еще четыре игрока. Тидуэлл представил их как местных бизнесменов и любителей играть по крупной. Однако ни один из них, кажется, не подозревал, что их пригласили участвовать в шулерской игре, и никто не заметил, что Тидуэлл взял крапленую колоду.

Ник разложил свои карты по мастям и затянулся сигарой. Джейн направилась к столу, неся поднос с двумя стаканами содовой. Потянувшись к пепельнице, Ник снова окинул ее взглядом. Облегающее черное платье выгодно подчеркивало достоинства ее фигуры, а волосы были уложены в элегантную прическу. Она была так хороша, что у Ника болезненно заныло сердце.

Натянутость в отношениях между ними все еще оставалась, но явно ослабела. Впрочем, может быть, это у него сдают нервы от напряжения. Ник хотел дать ей время подумать и надеялся, что в конце концов она поймет – они созданы друг для друга… и если только постараются, то смогут сделать явью самые сокровенные мечты.

Ник и теперь был в этом убежден, хотя все с большей отчетливостью начинал понимать, что времени-то у них обоих как раз в обрез… А он до сих пор не знал, как уладить их отношения и когда это удастся сделать.

– Мистер Рирдон? – обратился Тидуэлл к одному из игроков – мужчине лет под семьдесят с благородной сединой. – Ваша ставка?

– Тысяча, – ответил мужчина, бросая на кон фишку.

Игрок слева от Рирдона хмыкнул и бросил еще две.

– Сделаем две.

– Мистер Беннинг? – обратился Тидуэлл к следующему игроку – грузному, лысеющему мужчине.

– Согласен на две.

На кон упали еще две фишки.

Джейн наклонилась и подала Нику стакан с содовой. Его обдало легким ароматом ее духов, нежным, словно ласковое прикосновение, и Ник почувствовал, как остро отреагировало на ее близость его тело.

– У Тидуэлла четыре туза, – шепнула Джейн ему на ухо.

Ник слегка повернул голову и встретился с ней взглядом.

– Спасибо.

Секунду она смотрела на него – не с тем холодным безразличием, которое неизменно проявляла последние два дня, а с нежностью, от которой у него потеплело на сердце. Затем она легонько коснулась губами его губ. Ник знал, что этот поцелуй предназначался для глаз Тидуэлла, но он был таким нежным и многообещающим, что впервые за несколько дней в душе у него проснулась надежда на будущее.

– Радость моя, любовь моя, – прошептала Джейн.

– Ты моя единственная радость, дорогая моя, – безотчетно пробормотал Ник по-испански. Да, она всегда будет его единственной радостью.

Улыбнувшись, Джейн погладила его по лицу, затем отошла к своему креслу у стены, но Ник еще долго чувствовал тепло ее пальцев на щеке и свежий аромат сирени.

– Мистер Вальдес? – осведомился Тидуэлл.

Не в силах скрыть усмешку, Ник обернулся к столу и потянулся к стопке фишек. Внезапно ему захотелось поскорее закончить игру.

– Сегодня я чувствую, что мне повезет, друзья мои, – сказал он. – Пусть будет пять, согласны?

Тидуэлл ухмыльнулся в ответ.

– В этой игре ставки не ограничены, мистер Вальдес. Пусть будет пять.


Спустя пятнадцать минут Рирдон с отвращением стукнул кулаком по столу.

– Сукин сын!

Его три дамы оказались биты четырьмя тузами Тидуэлла. Остальные игроки только пожали плечами и потянулись за своими пиджаками. Игра закончилась.

Джейн медленно встала. Она сбилась со счета, но предполагала, что к концу игры на кону собралось около пятидесяти тысяч. Поскольку пятнадцать из них принадлежали Рирдону, Джейн прекрасно понимала его досаду.

– Не огорчайтесь, мистер Рирдон, – сказал Тидуэлл, сгребая фишки. – Игра есть игра.

И снова в голову Джейн пришла ассоциация со львом, но на этот раз лев только что сожрал свою жертву и теперь облизывался, собираясь погреться на солнышке после сытного обеда.

– В другой раз больше повезет.

– Черта с два, в другой раз, – проворчал Рирдон. – С тех пор как я стал сюда ходить, мне везет как утопленнику. Рирдон взял стакан с недопитым бурбоном и одним глотком опорожнил его.

Ник потушил сигару в тяжелой хрустальной пепельнице. Как бы невзначай заслонив рукой три брошенные перед ним карты, он поднялся со стула и накрыл их ладонью. Карты были крапленые, как и все остальные в последней игре.

– В таком случае, фортуне давно пора вам улыбнуться, друг мой, – заметил он, незаметно опуская руку с краплеными картами в карман пиджака. – Каждая полоса невезения должна когда-нибудь закончиться, как и полоса везения… Даже такая замечательная, как у нашего хозяина.

Тидуэлл начал засовывать колоду в длинный пластмассовый футляр, по-видимому, не замечая, что карт не хватает.

– Игра есть игра, джентльмены. Садясь играть, вы знаете, что идете на риск. Сожалею, что ваши надежды не оправдались.

Ник улыбнулся Тидуэллу своей обворожительной улыбкой.

– Я бы так не сказал. Во всяком случае я не жалуюсь на то, как прошел этот вечер. – Он протянул руку к Джейн. – Лично для меня он был приятен и полезен, – добавил Ник.

Джейн моментально оказалась рядом. Ник поцеловал ее в щеку, и они вместе направились к двери, даже не оглянувшись на остальных.

Когда они вышли в коридор, Джейн не смогла сдержать своего нетерпения.

– Ну что? – прошептала она.

– Сначала возьмем пленку, – тихонько ответил Ник. – Убедимся, что аппаратура Реми не подвела, а потом позвоним кое-куда и предъявим Тидуэллу все улики.

– Звучит заманчиво. А потом мы сможем наконец открыть бутылку шампанского и отпраздновать падение Тидуэлла.

Ник обнял ее за талию. Этот вполне невинный жест напомнил ей о многом, вызвав в теле сладкую дрожь. Как хорошо было ощущать его близость, тепло его прикосновения!

– Всему свое время, дорогая, – согласился Ник.

В его голосе было столько чувственности, что Джейн еще сильнее затрепетала. Ник взглянул на нее и улыбнулся.

– Но сначала нам надо поговорить… О тебе, обо мне и о том, как нам быть дальше.

Джейн улыбнулась и обняла его в ответ. Она не могла бы выразиться яснее.


Спустя час Ник и Джейн, держась за руки, шли по коридору к кабинету Тидуэлла. Они возглавляли небольшую процессию, состоявшую из двух сотрудников охраны казино, двух помощников шерифа округа Уоррен, помощника окружного прокурора с какими-то юридическими документами в солидной кожаной папке и крайне раздраженного представителя комиссии штата по азартным играм по имени Брэнсон Джонс.

Раздражение Джонса объяснялось тем, что его оторвали от торжества – он справлял вторую годовщину собственной свадьбы. И все ради того, чтобы заняться Тидуэллом. Задерганный чиновник с досады пообещал, что, если имеющихся улик окажется недостаточно, он предъявит Тидуэллу обвинение в нарушении каких-нибудь постановлений муниципальных органов.

Однако Ник полагал, что Тидуэллу не удастся отвертеться.

Аппаратура Реми не подвела, и манипуляции Тидуэлла с колодой в конце игры отчетливо запечатлелись на пленке. Вкупе с краплеными картами, которые Ник прихватил с собой, и множеством других косвенных улик, собранных им с Джейн за неделю, это давало достаточно оснований, чтобы обратиться к властям, которые отреагировали с поразительной быстротой. Теперь оставалось только предъявить Тидуэллу обвинение.

Когда они завернули за угол, Ник замедлил шаг. Из кабинета Тидуэлла доносились громкие сердитые голоса – мужской и женский.

Ник остановился перед дверью и посмотрел на Джейн. Она пожала плечами, не понимая, что происходит в кабинете управляющего.

– …паршивый ублюдок! – кричала Барбара Уимз. – Ты с самого начала меня просто использовал!

– Успокойся, – рявкнул Тидуэлл. – Ты не понимаешь, что болтаешь!

– Черта с два не понимаю! Это я раньше была слепая, а теперь прозрела. И то, что я вижу, мне не нравится. Совсем не нравится, Боб.

– Барбара…

– Ты занимаешься здесь мошенничеством, – продолжала она. – А меня используешь для прикрытия. Ты меня за этим назначил шефом охраны? Хотел облапошивать клиентов так, чтобы никто не догадался?

– Да нет же, киска. Давай сядем и поговорим спокойно, как деловые люди.

– Подонок, – сквозь зубы процедила Джейн.

Ник сжал ее руку. Он бы выразился похлеще.

– Половина моих подчиненных считают меня тупицей, – не успокаивалась Барбара. – А вторая половина – дерьмом. И я их не виню, я действительно не справляюсь со своими обязанностями, это же видно. Но прежде чем уйти, я позвоню в «Бенедикт казино» и расскажу им, что ты тут вытворяешь.

– Не советую, – в голосе Тидуэлла явно послышалась угроза.

Не дожидаясь продолжения, Ник взялся за ручку и открыл дверь.

Барбара стояла у письменного стола, скрестив руки на груди. Она оглянулась на дверь. Глаза у нее были красные, припухшие, казалось, она недавно плакала.

Тидуэлл, раскрасневшийся, взлохмаченный, выглядел непривычно взвинченным, но плакать, похоже, не собирался. Он пригладил рыжеватые волосы и попытался взять себя в руки.

– Мистер Вальдес, – пробормотал он, застегивая пиджак. – Извините, но сейчас… неподходящий момент для разговора.

– Догадываюсь, – сухо ответил Ник, входя в комнату и по-прежнему держа Джейн за руку. – Вы правы, Барбара. Тидуэлл использовал вас, чтобы обманывать казино и клиентов. Но вам нет необходимости звонить в «Бенедикт казино».

В кабинет вошли остальные члены процессии. Казалось, у Тидуэлла глаза сейчас вылезут из орбит.

– Дело в том, что руководству корпорации уже все известно, – продолжал Ник. – Я им сообщил о нарушениях, которые допускаются здесь.

Тидуэлл затряс головой.

– Мистер Вальдес…

– Не Вальдес, а Бенедикт. И с этого момента вы больше не работаете на «Виксбургской леди»… Но уверяю, это для вас не самая большая неприятность.

Вперед выступили блюстители закона. Помощник окружного прокурора протянул одному из заместителей шерифа официальный документ.

– Роберт Джеймс Тидуэлл, – начал тот, тем временем как его коллега вынул наручники. – У нас есть ордер на ваш арест.

Заместитель шерифа перечислил обвинения, выдвигаемые против Тидуэлла, и начал зачитывать управляющему казино его права.

– Стойте! – воскликнул Тидуэлл, попятившись. – Погодите минутку. По-моему, здесь какая-то ошибка.

– Это уж точно, – ринулся в бой Брэнсон Джонс. – Вы совершили большую ошибку, мистер Тидуэлл. К тому времени, когда я с вами покончу, вы не сможете получить в этом штате даже лицензию на приобретение собаки без письменного согласия губернатора… Да и тогда я еще хорошенько подумаю.

Барбара Уимз истерически расхохоталась.

– Надеюсь, ты сгниешь в тюрьме, – с горечью бросила она и направилась к бару. Открыв шкафчик, она спокойно налила себе выпить.


Следующие полчаса прошли весьма бурно. Едва на Тидуэлла надели наручники, вся бравада с него слетела, но, тем не менее, он держался спокойно и все отрицал. Вместо чистосердечного признания он потребовал адвоката. Его заверили, что он получит адвоката, как только окажется в полицейском участке, и увели.

Покончив с одной порцией выпивки, Барбара Уимз налила себе вторую и спокойно довела до их сведения, что перед тем, как явиться к Тидуэллу, она распорядилась приостановить все игры за теми столами и автоматами, которые были подключены к неисправному видеомагнитофону. Сообщив имена пятерых крупье и сотрудников охраны, которых она подозревала в соучастии в махинациях Тидуэлла, Барбара официально подала заявление об увольнении и удалилась из кабинета.

Охрана немедленно задержала тех из названных ею сотрудников казино, которые все еще находились на борту «Виксбургской леди», включая крупье, который вел игру, где участвовал Пирс. Крупье признался, что мошенничал по настоянию Тидуэлла, и согласился дать в суде показания, что именно Тидуэлл заправлял всеми махинациями в казино. Помощник окружного прокурора пообещал к утру подготовить ордера на арест остальных подозреваемых и распрощался.

Затем отбыл Брэнсон Джонс. Раздражение его заметно уменьшилось, и он, чуть ли не извиняющимся тоном, объяснил, что подробное расследование деятельности казино придется отложить до завтра. Однако он не видел оснований закрывать заведение, поскольку корпорация сама приняла меры, чтобы исправить положение.

После чего Джонс удалился, заявив, что хотел бы хоть немного отметить годовщину свадьбы вместе с женой и маленькой дочуркой.

Едва дверь закрылась и они остались одни, Ник повернулся к Джейн.

Молодая женщина улыбнулась.

– Ну вот, – сказала она, накидывая на плечо серебристый ремешок своей вечерней сумочки. – Тидуэлл отправился в тюрьму – и, видимо, надолго. С мошенничеством наконец покончено… По-моему, мы достигли всего, чего хотели.

Ник улыбнулся в ответ.

– Не совсем, дорогая.

Он обнял ее за талию и поцеловал. Долго, настойчиво, вложив в этот поцелуй всю накопившуюся страсть.

Сердце у Джейн бешено застучало, она почувствовала, что заливается краской. Ее бросило в жар, все тело пылало, как в огне.

– Я так тосковал по тебе, – пробормотал Ник. – Последние два дня были сущим адом… Видеть тебя и не прикоснуться… Я даже не смел заговорить с тобой, боясь услышать твой ответ.

– Знаю, – откликнулась Джейн. – Прости.

– Ты тоже прости меня. За все. Я должен был с самого начала поговорить с тобой начистоту, признаться, что я Бенедикт.

– Но ты не мог так рисковать, я поняла это, – перебила его Джейн. – И потом, ты был прав. То, что ты носишь фамилию Бенедикт, это несущественная деталь… Это не может изменить тебя… и наших чувств друг к другу.

Ник погладил ее по лицу.

– Ты действительно так думаешь? – тихо спросил он.

Джейн кивнула.

– И еще я понимаю, что было несправедливо обвинять в бедах моего отца игорный бизнес. Просто отец любил риск. Если бы не покер, он нашел бы что-нибудь другое.

Ник мягко улыбнулся и снова поцеловал ее, на этот раз нежно.

– Итак, – вполголоса произнес он, слегка отстранившись, чтобы взглянуть на нее, – значит, мир?

– Более чем, – откликнулась Джейн.

Она запустила руки под пиджак и обняла Ника за талию.

– Ты уверена? – спросил он.

– Абсолютно. – Она придвинулась к нему ближе и усмехнулась. – Собственно говоря, почему бы нам не вернуться к тебе в номер? Там я могла бы показать тебе, какой между нами прочный мир.

Ник засмеялся и провел руками по ее спине.

– Хорошо бы, – сказал он. – Я хотел бы заниматься с тобой любовью всю ночь… Господи! Что там ночь, всю следующую неделю.

– Со следующей неделей могут возникнуть проблемы, любовь моя. Завтра утром мне нужно вернуться в Джексон. Я нужна в агентстве… А у тебя будет уйма дел в казино.

Ник вздохнул.

– Ты права. Как только о Тидуэлле пронюхают репортеры, здесь будет не протолкнуться. Все, кто когда-нибудь проиграл в этом казино хоть цент, явятся требовать компенсации. Это будет стихийное бедствие, но заведение выдержит.

Он притянул Джейн к себе, прижал так крепко, что ей стало трудно дышать. Джейн обдало пряным запахом знакомого одеколона.

– Я только хочу убедиться, что выдержим мы с тобой, – хрипло произнес он. – Я не хочу потерять тебя, Джейни.

– Этого не случится, – заверила она.

Несколько долгих секунд Ник испытующе смотрел ей в глаза, затем вздохнул.

– Мне бы такую уверенность. Видишь ли, в ближайшие несколько месяцев у меня будет дел невпроворот – сначала с казино, потом с покупкой ранчо. Боюсь, что все это займет уйму времени.

– Ничего, я подожду, – улыбнулась Джейн.

– Подумай хорошенько, Джейни. Ты заслуживаешь большего. Лучшего, чем я.

– Ник…

Он сквозь зубы выругался и отпустил ее.

– Если развод чему-нибудь меня научил, так это тому, что я не умею совмещать личные отношения с занятиями бизнесом. Поэтому я сказал себе, что не стану заводить серьезных связей, пока не налажу работу на ранчо. Господи, дорогая! Я не хочу причинить тебе боль. Я этого не вынесу.

Джейн почувствовала холодок на сердце, когда до нее дошел смысл его слов.

– Все в порядке, – выдавила она. – Я не ожидаю от тебя больше, чем ты можешь мне дать. Если мы можем провести вместе еще только одну ночь, я и на это согласна.

Ник нахмурился.

– Я не об этом, Джейни, любовь моя. Мне мало одной ночи. Я хочу проводить с тобой все ночи. И дни тоже. Всегда. Просто…

– Все в порядке, – повторила Джейн. – Не будем ничего обещать, чтобы потом не жалеть. Завтра мы вернемся к действительности: я – в Джексон, ты – к своим обязанностям здесь, но сегодня… Сегодня мы еще можем пожить в нашей фантазии.

С горечью понимая, что у них не может быть ничего, кроме фантазии, Джейн обвила его руками за шею и крепко прижала к себе.


10


На следующее утро Ник внезапно проснулся без четверти девять, словно от толчка. Еще не успев открыть глаза, он понял, что Джейн ушла. Об этом красноречиво свидетельствовала холодная, опустевшая постель. На сердце тоже стало холодно и пусто.

– Дорогая? – окликнул он с робкой надеждой, что ошибся.

Может быть, она пошла в ванную или свернулась калачиком в кресле и читает журнал, не желая его будить.

Однако ответа не последовало.

Шли секунды, но Ник упорно не хотел посмотреть правде в глаза – Джейн потихоньку выскользнула из кровати и ушла, пока он спал.

Наконец он открыл глаза и огляделся по сторонам.

– Джейни? – окликнул он на этот раз громче.

И тут он заметил, что ее пальто, лежавшего на стуле у окна, нет на месте. Сумочка, туфли и одежда, в беспорядке валявшиеся в куче на полу, тоже исчезли. Вчера им было недосуг наводить порядок. Едва войдя в номер, они бросились друг другу в объятия и так неистово отдались поцелуям и ласкам, словно никак не могли насытиться.

«Я не ожидаю от тебя больше, чем ты можешь мне дать», – сказала она вчера.

Ее слова с пронзительной отчетливостью воскресли в памяти, точно полоснув ножом по сердцу. Что еще она говорила?

«Не будем ничего обещать, чтобы потом не жалеть. Завтра мы вернемся к действительности: я – в Джексон, ты – к своим обязанностям здесь, но сегодня… Сегодня мы еще можем пожить в нашей фантазии…»

Ник сквозь зубы выругался и сбросил одеяло.

Господи, он вел себя как дурак. Конечно, у них обоих были обязательства, которыми они не могли пренебречь, и он прекрасно понимал, почему Джейн пришлось вернуться в Джексон. Он даже понимал, почему она его не разбудила, – прощание было бы слишком мучительным. Ник не понимал одного – как он мог допустить, чтобы дело вообще до этого дошло. Нужно было доказать ей, что в их жизни на первом месте стоят чувства, а не дела. Он обязан был удержать ее любой ценой.

И самое главное – он должен был сказать, что любит ее.

А теперь Джейн ушла… И он совсем не уверен, что она вернется.

Ник потянулся за брюками и начал одеваться, гадая, успеет ли он застать ее в мотеле.

Зазвонил телефон, и его резкая трель заставила Ника вздрогнуть.

Он схватил трубку, моля Бога, чтобы это оказалась она.

– Джейни?

– Алло, мистер Бенедикт? – осведомился смутно знакомый мужской голос. – Это Арон Фицпатрик, из службы охраны казино. Простите, что побеспокоил, но здесь на сходнях собрались репортеры и ждут от кого-нибудь заявления относительно мистера Тидуэлла. И еще здесь один господин из комиссии по азартным играм. Говорит, что вы договорились о встрече с ним. Как нам быть?

Ник взъерошил рукой волосы. Казино… Тидуэлл… Подстроенная западня и арест бывшего управляющего… На какой-то миг все это начисто вылетело из головы.

– Ждите, – буркнул он. – Я буду через пять минут.

К несчастью, это означало, что разговор с Джейн придется отложить.

Ник вздохнул. Остается только надеяться, что, когда он покончит со всеми делами, им еще будет, о чем говорить.


Пять дней спустя Джейн сидела у себя в офисе, в агентстве «Стил Анджел инвестигейшнс», совершенно увязнув в бумагах. Чтобы некогда было думать о Нике, она изматывала себя, работая по двадцать часов в сутки, не обращая внимания на бурные протесты партнеров.

Но напряженная работа не помогала. Джейн не могла выбросить из головы мысли о Нике: вкус его губ, тепло кожи, звук голоса. Об этом было потому труднее забыть, что арест Тидуэлла стал притчей во языцех. Стоило включить телевизор или взять газету, как она натыкалась на фотографию Ника, и мучительное желание охватывало ее с новой силой… хотя она знала, что все кончено.

Джейн вздохнула и потянулась за отчетом по делу Трейнора. В дверь постучали.

– Войдите.

Подняв голову, она увидела, как в кабинет не спеша проследовали ее партнеры. У обоих был подозрительно заговорщицкий вид, и Джейн мгновенно насторожилась, словно внутри включилась сирена тревоги.

– В комнате для совещаний тебя ждет новый клиент, – как ни в чем не бывало заявил Джонни.

Как и все остальные мужчины в семье Анджелов, это был широкоплечий красавец добрых шести футов ростом, обладавший неотразимым южным шармом, который позволял ему заговорить зубы кому угодно и благополучно выпутаться из любого положения. Увидев его ухмылку, Джейн сразу почуяла подвох.

– Да, и он спрашивает именно тебя, – подхватила Кэт.

Сестра уселась на краешек письменного стола и скрестила ноги. На ней была красная мини-юбка и белый облегающий свитер, выгодно подчеркивавший ее короткие каштановые волосы.

– Пусть этим займется кто-нибудь из вас, – предложила Джейн. – Мне нужно закончить с этими досье.

– Невозможно, сестренка, – возразила Кэт. – Он уверяет, что только ты можешь ему помочь… А жаль, он такой милашка.

Джейн нахмурилась.

– Он настаивает на том, чтобы повидаться со мной? А что за дело?

– Пропала одна особа, – сказал Джонни, усаживаясь на краешек письменного стола с другой стороны. – Он надеется найти ее…

– Грустная история, – добавила Кэт. – Его покинула любимая женщина, и он обратился в агентство, чтобы ее разыскать… Хотя, если хочешь знать мое мнение, только дура могла бросить такого мужчину.

– Ну, может, и не дура, – возразил Джонни. – Скорее, просто упрямица.

Джейн нахмурилась.

– Значит, от этого типа сбежала жена. Зачем мне в это ввязываться? У нас ведь Джонни – специалист по таким делам.

Кэт покачала головой.

– Она ему не жена. Хотя, по-моему, он намерен сделать ей предложение, как только разыщет. Тебе ведь тоже так показалось, правда? – спросила она, поворачиваясь к Джонни.

Джонни ухмыльнулся.

– Точно.

Джейн перевела взгляд с Кэт на Джонни, а затем обратно. У них на физиономиях было написано, что здесь кроется какая-то каверза. Джейн подобралась, готовая к любым неожиданностям.

– Ладно, – пробормотала она. – Пусть не жена, а любовница. Какая разница? Все равно Джонни справится с этим лучше меня.

– Но клиент хочет, чтобы этим занялась ты, – настаивала Кэт.

Она слезла со стола и, схватив Джейн за руку, потащила ее к двери.

Джонни тоже соскочил со стола и последовал за ними.

– И потом, ты единственный человек, который может решить это дело, – добавил он.

Открыв дверь, он взял Джейн за локоть и провел ее через приемную в комнату для совещаний.

Джейн покачала головой.

– Но…

– Никаких «но», – хором сказали Кэт и Джонни.

Не успела Джейн еще что-нибудь возразить, как Джонни распахнул дверь в комнату для совещаний и Кэт втолкнула ее туда. Сделав по инерции несколько шагов, Джейн остановилась у стола в центре комнаты. Ее взгляд упал на окно. Там, спиной к двери, засунув руки в карманы серого пальто, стоял высокий черноволосый мужчина. У Джейн екнуло сердце.

– Ник? – прошептала она, внезапно смешавшись.

Он обернулся. Джейн с болью заметила, какой у него усталый вид. Хотя это, скорее всего, не было физической усталостью. Ник был душевно измотан, и это сквозило в каждой черточке его лица. Это была опустошающая душевная усталость, которая наступает, когда человек слишком долго изводит себя, мучительно желая получить то, что ему заведомо недоступно.

От сознания того, что они оба несчастны, у Джейн защемило сердце.

Ей было больно за него.

И за себя.

И за то, что они вдвоем почти обрели счастье, но снова его потеряли.

Она услышала, как за ней закрылась дверь, но не пошевельнулась.

– Спасибо, что приняли меня без предварительной договоренности, мисс Стил, – сказал Ник.

Сейчас в его голосе не было той сексуальной игривой нотки, которая всегда так задевала Джейн. Это был обычный деловой тон, принятый между незнакомыми людьми, которые встретились, чтобы обсудить условия сделки.

– Меня зовут Ник Бенедикт, – сказал он. – Полагаю, ваши партнеры посвятили вас в суть дела?

Джейн посмотрела на него долгим недоумевающим взглядом, прежде чем ответить.

– Они сказали, что ты разыскиваешь сбежавшую подружку. – Она нахмурилась. – Послушай, если это шутка, то я не нахожу в ней ничего остроумного.

Она повернулась к двери.

– Это не шутка, мисс Стил, – возразил Ник. – Видите ли, я боюсь, что потерял любовь женщины, которая для меня дороже всего на свете.

Джейн остановилась, но не обернулась.

– Я не знаю, как ее вернуть, – продолжал Ник. – Я приехал сюда, чтобы воспользоваться услугами агентства «Стил Анджел»… Хочу, чтобы вы сделали две вещи, которые, может быть, помогут мне вернуть ее.

У Джейн замерло сердце. Она медленно обернулась.

– Что же это за вещи? – спросила она.

Их взгляды встретились.

– Во-первых, найти ее, – ответил он. – Она ускользнула из моей постели – и из моей жизни – пять дней назад, даже не попрощавшись. Я не уверен, но думаю, что она могла вернуться к себе домой, сюда, в Джексон.

Джейн почувствовала, что заливается краской.

– А во-вторых?

– Во-вторых, помочь мне убедить ее, что я понимаю, каким был идиотом… и в том, что касается нас двоих, и во многом другом. Попросить ее вернуться. И остаться со мной. Навсегда.

– Понятно.

Джейн скрестила руки на груди и уставилась в пол.

– Вы уверены, что действительно этого хотите? Чтобы она вернулась? – тихо спросила она. – Навсегда – долгий срок, мистер Бенедикт.

– Особенно если ты обречен провести его в одиночестве, – тоже тихо ответил Ник. – Да, я хочу, чтобы она вернулась. Без нее мне нет жизни… и, я надеюсь, ей меня почти так же недостает.

Он угадал. Разлука убивала ее.

Джейн медленно подняла голову и посмотрела на него.

– Почему же она оставила вас, позвольте спросить?

Их взгляды встретились.

– Боюсь, об этом вам придется спросить у нее. Я могу только догадываться. Видимо, у нее сложилось впечатление, что я не оставил ей выбора. Наверное, она думает, что в моей жизни нет места прочным привязанностям. Видите ли, наш семейный бизнес переживает сейчас кризис. Формально я ушел в отставку, но это моя семья, и я не могу устраниться в такую минуту и не помочь родным. Кроме того, я покупаю ранчо неподалеку от Джексона. Я давно об этом мечтал, а чтобы воплотить мечту в жизнь, нужно много работать.

– Все это вместе взятое оставляет слишком мало времени, чтобы связывать себя долгосрочными обязательствами?

Ник пожал плечами.

– Мне никогда не удавалось совмещать бизнес с любовными романами, и я сказал ей об этом. Но, видимо, я забыл сказать, что на этот раз все будет иначе. Я уверен в этом, потому что наши отношения – это нечто особенное, – он испытующе посмотрел ей в глаза. – Я предполагал, что она знает, как я к ней отношусь, но, наверное, мне следовало сказать об этом прямо.

Сердце у Джейн наконец ожило и гулко застучало. Она глубоко вздохнула.

– Вы правы, – заметила она. – Предположения – опасная вещь.

Джейн секунду помедлила.

– И как же вы к ней относитесь? Если можно, поконкретнее.

Ник не отвел взгляда.

– Я люблю ее, – ответил он внезапно охрипшим голосом, в котором звучала прежняя страсть. – И хочу провести с ней всю оставшуюся жизнь, занимаясь любовью… Хочу, чтобы она стала моей женой и матерью моих детей… Хочу, чтобы она стала частью моей мечты, а я – частью ее мечты. Это для вас… достаточно конкретно, мисс Стил, или мне продолжать?

Джейн затопила волна счастья и радости, которая, казалось, вот-вот хлынет через край, как струя прорвавшегося гейзера. Ее губы тронула улыбка.

– Для начала, пожалуй, хватит, – произнесла она вполголоса.

Ник улыбнулся в ответ.

– Так что вы думаете? – спросил он, огибая стол и подходя к ней. – Возьметесь за мое дело? Или считаете, что мои шансы на успех слишком ничтожны и игра не стоит свеч?

Он остановился перед ней.

– Я возьмусь за ваше дело, мистер Бенедикт, – ответила Джейн. – И даже откажусь от обычного гонорара.

Джейн положила руки ему на плечи. Тепло его тела вливалось в ладони, горячило кровь, растапливая холод, сковавший сердце. Она надеялась, что на этот раз – навсегда.

– Что касается ваших шансов, – продолжала Джейн, – они превосходны. Я просто гарантирую вам обоим счастливый конец.

– Каким образом? – Ник взял ее за талию, и по ее телу пробежала дрожь.

– На ваше счастье, я по совместительству еще и колдунья, – с усилием произнесла она, чувствуя, как жар растекается по всему телу.

– А-а-а, – пробормотал Ник. – Так вы одна из тех темноволосых колдуний… Материнская родня всегда предостерегала меня от таких особ. Вы ведь, кажется, любите похищать мужские души? И сердца?

Джейн улыбнулась.

– Иногда. Хотя по большей части мы просто заглядываем в них, чтобы посмотреть, что там есть на самом деле.

Ник бесстрашно встретил ее взгляд.

– И что же ты видишь в моей душе, любимая?

– Пропавшую половинку моей собственной, – прошептала она.

Джейн потянулась к нему и поцеловала, едва касаясь губами его губ. Ей хотелось всегда ощущать их упоительный вкус. Она уловила легкий вздох, потом его руки, скользнув ниже, обхватили ее ягодицы, и Ник крепко прижал ее к себе.

Ему не хотелось отпускать Джейн. Как хорошо было бы держать ее в объятиях до скончания веков. Пусть пройдут годы, они нарожают детей, состарятся, у них появятся внуки, а Джейн все так же будет рядом. Однако необходимость перевести дыхание все же взяла верх – он наконец отстранился, с безмолвным восхищением глядя на возлюбленную.

Ее лицо пылало, глаза светились любовью. И эта любовь переполнила его сердце радостью.

– Я говорил серьезно, – мягко произнес он, проводя подушечкой большого пальца по ее губам. – Я люблю тебя, дорогая. И хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Я тоже тебя люблю, – отозвалась Джейн, и он не сомневался в ее словах.

– Ты выйдешь за меня замуж?

Он затаил дыхание в ожидании ответа.

Лицо Джейн просияло от радости, и это было красноречивее любых слов.

– Непременно, – выдохнула она и снова прильнула к его губам.

Влажный теплый язык раздвинул его губы, и Ник с готовностью откликнулся на настойчивый призыв.

Время шло, а они все продолжали целоваться. И хотя Ник за время своих многочисленных мимолетных романов поднаторел в этом деле, сейчас он испытывал совершенно новое – дотоле неизведанное и ни с чем несравнимое ощущение: ведь он целовал свою любимую Джейн. И Джейн любила его.

– Джейни, любовь моя, – нежно произнес он. – Поклянись, что никогда меня не оставишь. Потому что, когда я проснулся и обнаружил, что ты ушла…

Он крепче стиснул ее в объятиях, не в силах закончить фразу.

– Я думала, так будет лучше для нас обоих, – тихо проронила Джейн. – Мне казалось, ты не готов связать со мной свою жизнь, а меньшего я бы просто не вынесла.

– Но моя душа слилась с твоей с первой же нашей встречи, – возразил Ник. – Просто мне понадобилось чуть больше времени, чтобы понять это умом, вот и все.

Джейн обняла его. Ника окутал до боли знакомый аромат сирени и весны, и его последние сомнения относительно их будущего окончательно рассеялись.

– На первых порах будут некоторые сложности, – сказал он. – Мой младший брат Антонио возьмет казино на себя, мне периодически придется консультировать его… Но обещаю, что больше не буду заниматься игорным бизнесом.

– Все в порядке, – успокоила Джейн. – Это твоя семья, ваш бизнес. Я понимаю. И еще я понимаю, что ранчо потребует у тебя много времени… Так же, как у меня – агентство. Не волнуйся. Мы справимся.

Ник обнял ее в ответ, в глубине души понимая, что она права. Они непременно справятся.

– А как насчет свадьбы? – спросил он. – Я готов жениться хоть завтра, но тебе, наверное, нужно время, чтобы все подготовить?

– Конечно, но не забывай: у меня хорошие организаторские способности. Думаю, за две недели со всем управлюсь, включая церковь, платье, банкет и все, что полагается.

Ник с улыбкой напомнил:

– А как насчет медового месяца?

Джейн запустила руки ему под пальто и пиджак и провела по спине, легко касаясь пальцами. По его телу волной прошла легкая дрожь.

– С медовым месяцем могут возникнуть некоторые проблемы, – обронила Джейн. – У нас обоих очень плотный график. – Она поцеловала его в подбородок.

– Но я хочу медовый месяц, – возразил Ник.

– Я тоже. Гм-м. Дай подумать. Может быть, стоит пойти ко мне и начать его прямо сейчас? – предложила она и легонько провела губами по его губам. – На всякий случай. Вдруг после свадьбы у нас не найдется времени.

Ник, слегка откинув голову, с улыбкой посмотрел на нее.

– Ничего удивительного, что я так тебя люблю. Ты очень предусмотрительная женщина.

– Слова дешево стоят, любовь моя, – заметила Джейн, снова привлекая его к себе. – Чем говорить, лучше поцелуй меня.

И Ник с радостью подчинился ей.