Хочу от тебя ребенка!
Терри Эссиг


Что нужно будущей маме? Масса вещей, но прежде всего ей нужен… Да-да, ребенок! Именно о ребенке мечтает героиня романа Кэтрин, однако, не найдя мужчины, достойного быть отцом ее будущего чада, решается на крайнюю меру. И тут… Ведь, если очень хочешь, мечты иногда сбываются! Стоит только очень-очень захотеть.


Терри Эссиг

Хочу от тебя ребенка!


Глава первая


Синий седан вильнул к обочине и сбавил скорость, следуя за девочкой-подростком, которая шла беспечной походкой по тротуару. Ранец подпрыгивал за ее спиной в такт шагам, узкая майка обтягивала ее уже обрисовывавшуюся грудь.

— Эй! Малышка! — донеслось из автомобиля. — Хочешь покататься?

Девочка гордо вскинула голову и ответила ледяным тоном:

— Нет, спасибо. Отец не разрешает мне разговаривать на улице с незнакомыми людьми.

Она сказала «отец», а не «папа», отметил мужчина. И тяжело вздохнул.

— Ну, не ломайся! У меня машина забита всякими сладостями. Ты, должно быть, устала после школы? Садись, подвезу, — продолжал он.

Девочка остановилась.

— А какие сладости? — поинтересовалась она.

— Садись в машину — увидишь.

— Наверное, какие-нибудь невкусные, — с подозрением в голосе произнесла она.

— Клянусь тебе, вкусные. Твои любимые.

Девочка подошла ближе к машине и заглянула в салон через опущенное стекло дверцы. Глаза ее округлились от восторга, когда она увидела множество разных шоколадок, разложенных на переднем сиденье. Отбросив сомнения, она открыла дверцу и плюхнулась на сиденье рядом с водителем. В тот же миг машина рванула с места и тут же затерялась в нескончаемом потоке городского транспорта.

Выбрав свою самую любимую шоколадку, девочка собралась было попробовать ее, но в этот момент мужчина взял ее за руку.

— Если ты съешь шоколадку, это будет означать, что мы помирились, — произнес он твердым тоном.

Девочка сощурила глаза, что-то обдумывая.

— А ты разрешишь мне с Конни вдвоем пойти в парк? — спросила она.

— Нет. Без взрослых — нет. И потом, эта Конни была задержана за воровство в магазине. Ее отпустили только тогда, когда ее мама заплатила за нее солидный штраф. И предупредили, что в следующий раз ей так просто не отделаться. Я бы не хотел, чтобы ты дружила с такой девочкой. Она может совершить еще какой-нибудь проступок, а тебя возьмут как соучастницу. Помнишь поговорку? Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Кроме того, я просто не хочу, чтобы вы гуляли по парку одни. Кругом полно всяких маньяков.

— Конни сама не знала, как у нее в кармане оказалась эта губная помада. Конни говорит, что, может быть, помада случайно соскользнула ей в карман, когда она стояла рядом с полками в секции косметики. Или, может быть, Энджи подбросила помаду ей в карман, чтобы напакостить. Они в тот день были в ссоре, — сказала девочка, держа наготове шоколадку у рта.

Мужчина недоверчиво хмыкнул.

— Неужели я, по-твоему, настолько глуп, чтобы поверить этой чепухе?

— Многие из нашего класса воруют в магазинах, но просто не попадались, — не унималась девочка.

— Так, — строго произнес мужчина, — если ты пойдешь в парк одна или с подругами, но без меня или без кого-либо из взрослых, то месяц по воскресеньям будешь сидеть дома в наказание за самовольство. Это в том случае, если все обойдется и тебя не похитят.

— Папа! Только не начинай снова, — взмолилась девочка.

Джейсон Джон Энгл строго посмотрел на дочь.

— Слушай, Мора, то, что я угощаю тебя шоколадом, не означает, что я изменил свое решение относительно парка. Я, таким образом всего-навсего хочу смягчить отказ. Мне следовало просто запретить тебе ходить в парк одной. Я виноват, что накричал на тебя, и вот прошу у тебя прощения. Но относительно парка мое решение неизменно. Повторяю, я в субботу свободен и могу пойти погулять с тобой и с кем-нибудь из твоих подруг. Что в этом плохого? Почему ты так сопротивляешься?

— Потому что все девчонки давным-давно гуляют одни, — ответила Мора.

— Мало ли что еще они делают.

Мора недовольно надула губы, но тут она вспомнила про шоколадку, откусила от нее кусочек и заметно оживилась.

— Значит, помирились? — уточнил Джейсон, когда Мора, как рыбка, заглотнула наживку — шоколадку.

Ее челюсти на мгновение перестали двигаться. Но затем она кивнула. Джейсон удовлетворенно улыбнулся.

— Да, кстати. Я хочу, чтобы ты, возвращаясь из школы, шла по противоположной стороне улицы. Безопаснее идти навстречу движению, чтобы тебя не могли преследовать на машине так, как только что сделал я, — сказал Джейсон.

— Но, папа, если ко мне захотят пристать, то сделают это так или иначе, и неважно, по какой стороне… — начала было Мора опровергать железную логику своего отца, однако он не дал ей договорить.

— Пожалуйста, сделай, как я тебе говорю. Хорошо? — ласково произнес он.

Мора, дожевывая шоколадку, согласно кивнула.

Тем временем они свернули на свою улицу и подъехали к дому. Мора удивленно вскрикнула:

— Смотри! Кажется у нас появились новые соседи!

— Да. Похоже, — согласился Джейсон. — Этот дом долго стоял пустым. Хорошо, если рядом кто-то будет жить.

— Может, у них даже есть дети моего возраста, — с надеждой в голосе проговорила Мора.

— Возможно, тебе повезет, — улыбнулся Джейсон, открывая дверцу седана и выходя из машины.

— О-о, — разочарованно протянула Мора. — Они переносят детскую коляску. Значит, подруг не предвидится.

— Не обязательно. Может быть, у младенца есть старшая сестра. А если нет, то ты можешь подрабатывать в качестве приходящей няни, — попытался взбодрить ее Джейсон. — Подростки всегда рады подработать.

— Да, от денег я бы не отказалась, — мечтательно проговорила Мора. — У Энни О’Коннор из моего класса такая умопомрачительная блузка. Стоит тридцать восемь долларов. Ты же никогда не дашь мне столько на блузку? А если я половину заработаю — добавишь?

Они вошли в дом.

— Только не съедай сразу все шоколадки. Растяни удовольствие хотя бы на два-три дня. И потом, скоро обед, — сказал Джейсон. Он уже чувствовал себя виноватым в том, что позволил дочери наброситься на сладкое до обеда.

— Хорошо, пап.

— И давай приготовь салат.

— Ладно.

— А я тем временем приготовлю что-нибудь еще.

— Годится.

Джейсон вздохнул и направился в ванную. Слава Богу, что Мора снова стала со мной разговаривать. Если, конечно, это можно назвать разговором, подумал он, намыливая руки.


Кэтрин Мари Николсон тяжело вздохнула.

— В следующий раз, когда соберусь переезжать, надо будет упаковать вещи по-другому, — пробормотала она, с трудом передвигая тяжеленные ящики.

— В следующий раз, когда вознамеришься переезжать, надо будет предупредить меня хотя бы за неделю об этом, чтобы мы могли согласовать твой переезд с моими планами на день, — заметила Моника, сестра Кэтрин.

— Ну ладно, не ворчи. Хочешь, я посижу с Эми в субботу, а вы с Доналдом сможете заняться, чем пожелаете? — предложила Кэтрин. Она налила в стакан воды и предложила Монике.

— Спасибо, — произнесла та, беря стакан. — Ты так любишь детей. Почему бы тебе не завести своих? Как, кстати, у тебя дела с Джералдом?

— Никак, — вздохнула Кэтрин.

— Что случилось? — насторожилась Моника.

— Понимаешь, накануне свадьбы я вдруг обнаруживаю, что он изменяет мне с Кэролин Нили. Ну, ты помнишь ее. Она не виновата. Она даже и не знала, что Джералд помолвлен со мной. Он ей ничего не сказал. Вот негодяй! Естественно, я порвала с ним.

— Ну и подонок, — сочувственно покачала головой Моника.

— Должна сказать тебе, что у меня возникла отличная идея. Я хочу получить ребенка, но совершенно другим путем, — проговорила Кэтрин.

— Как же еще? — недоуменно вскинула брови Моника.

— Помоги-ка мне протереть полку. Я буду разбирать ящики.

Моника принялась за дело.

— Тебе пора решить этот вопрос, дорогуша, — нравоучительным тоном произнесла она, сунув голову в шкафчик, который протирала. — Ты — прирожденная мать. Тебе нравится возиться с Эми. Нравится возиться с детскими вещичками у себя в магазине. Тебе остается только завести собственных детей. И дело с концом. — Моника высунулась из шкафчика, чтобы намочить губку. — Ну, оказался Джералд мерзавцем. Да их полно, других-то. Тебе только двадцать семь лет! Время еще есть. Ищи.

— Легко сказать. Боюсь, я устала от разочарований. Измена Джералда оказалась последней каплей, — печально проговорила Кэтрин, распаковывая ящики. И добавила: — У меня есть другой план. Отправлюсь в банк спермы и получу то, что мне нужно.

Моника высунула лицо из шкафчика и удивленно посмотрела на сестру.

— Прости, не поняла, — пробормотала она. — Ты хочешь сделать что?

— Ну, посуди сама, — улыбнулась Кэтрин. — Зачем мне все эти промежуточные шаги? Искать где-то мужчину, знакомиться, пытаться с ним ужиться… Все это так долго. И, как показывает мой неудачный опыт, безрезультатно. Я решила действовать напрямую. Сразу и непосредственно брать то, что нужно. Мне нужен ребенок. Вот я и хочу выбрать донорскую сперму и имплантировать ее себе. Многие женщины во всем мире давно уже так делают.

Моника намочила губку и принялась протирать шкафчик снаружи.

— В жизни надо быть гибкой, — продолжала Кэтрин. — Идти к своей цели, пробуя различные подходы.

Моника выразительно посмотрела на сестру. Взгляд ее говорил, что она не одобряла решение Кэтрин. Моника принялась за следующий шкафчик. Через некоторое время она произнесла:

— Мы все гордимся твоими успехами в бизнесе. У тебя свое дело. Есть доход. Ты купила этот прекрасный дом. Все у тебя идет хорошо. Но что касается личной жизни, я думаю, ты просто витаешь в облаках. Ты ищешь принца и потому предъявляешь слишком высокие требования к мужчинам. Тебе всего лишь нужно запастись терпением и продолжить поиски. Кто-нибудь да подвернется. Искусственное оплодотворение! Надо же! — Моника фыркнула. — Да ты даже представить себе не можешь, насколько оплодотворение естественным путем интереснее. — Она захихикала. — А потом, тебе же все равно будет нужен муж, чтобы помогать ухаживать за малышом, чтобы воспитывать его. И еще! Подумай о несчастном ребенке, который никогда не узнает своего отца!

— Экстраординарные ситуации требуют экстраординарных мер, — ответила Кэтрин. — Недавно одна женщина принесла ко мне в магазин прелестную детскую кроватку. Я решила взять эту кроватку себе и оборудовать на втором этаже детскую комнату. Что скажешь?

— Ты это серьезно?

— Серьезнее не бывает, — объявила Кэтрин. — Пусть кроватка пока не нужна, но я чувствую, что она ускорит ход событий. Я все обдумала и приняла решение.

— Боже мой! Я не могу поверить в это! — всплеснула руками Моника.

— Придется, — твердо сказала Кэтрин.

— Но ты хоть знаешь, где находится этот самый банк спермы?

— Пока нет, но думаю, это будет нетрудно узнать, — сказала Кэтрин. — В газетах часто пишут о тех, кто пошел на искусственное оплодотворение.

— Да, пишут часто, но только — всякие ужасы. У кого-то выкидыш, а кто-то вообще умер.

— Ой, только не надо меня пугать! Ты сама знаешь нашу падкую на сенсации прессу. Они пишут о том, что щекочет нервы обывателю! — воскликнула Кэтрин.

— Ну давай, давай! Экспериментируй! Только, когда у тебя родится шестеро сразу или какой-нибудь урод с тремя головами, будет уже поздно. Но даже если у тебя родится нормальный ребенок, одна ты не справишься с его воспитанием. Уж я-то знаю это по собственному опыту, — авторитетно заявила Моника.

— Перестань нести вздор. Это дело отлично налажено. Врачи тщательно проверяют доноров. Я могу заказать, совсем как в магазине, ребенка с требуемыми параметрами. И через девять месяцев он появится. Разве это не прекрасно? — улыбнулась Кэтрин. — Я хочу, чтобы у него были голубые глаза, светлые волосы и высокий коэффициент интеллекта. Моника только покачала головой.

— Ладно, вижу, тебя не переубедить, — пробормотала Кэтрин.

В этот момент в кухню вошли Доналд, муж Моники, и ее двенадцатилетняя дочь Эми. У обоих в руках были сумки, наполненные картонками с фирменными блюдами из китайского ресторанчика.

— Ну что, девочки, обедаем? — пробасил Доналд, мужчина весьма плотного телосложения.

Кэтрин знала Доналда достаточно давно. Принятие еды было для него священнодействием.

— Где тут у вас тарелки и вилки? Не знаю, как вы, а я умираю с голоду. Уверен, что шкафы могут и подождать, — заявил Доналд.

Моника просияла:

— Да. Надо отпраздновать новоселье. Когда посуда была найдена, аппетитно пахнущая еда разложена по тарелкам и все расселись по местам, в дверь неожиданно позвонили.

— Ты кого-нибудь ждешь? — удивился Доналд.

Кэтрин отрицательно покачала головой.

— Ну что за люди! — взорвалась Моника. — Наверняка соседи! Не терпится познакомиться.

— Эми, дорогая. Пойди, пожалуйста, открой дверь, — попросила Кэтрин.

Через минуту Эми вернулась с девочкой примерно ее возраста.

— Тетя Кэтрин! Какое совпадение. Это моя школьная подруга, Мора. Она, оказывается, живет в соседнем доме.

— Замечательно! — обрадовалась Кэтрин. — Теперь мы можем втроем совершать прогулки по выходным. Если только мама Моры позволит ей.

Улыбка слетела с миловидного лица девочки.

— Я редко вижусь с мамой. Она, конечно, шлет мне открытки и подарки. Но сейчас она живет в Чикаго — со своей новой семьей. А я живу с папой. Если у кого и следует просить разрешения, то только у него.

— Хорошо, — кивнула Кэтрин. — Эми, представь, пожалуйста, Мору своим родителям.

— Здравствуйте, — заулыбалась Мора Монике и Доналду. — Помните, мы встречались на соревновании по баскетболу в нашей школе?

Но ни Моника, ни Доналд не успели ответить, поскольку в дверь снова позвонили.

— Так мы никогда не начнем есть, — раздраженно проворчал Доналд. Моника ткнула его локтем в бок и что-то угрожающе шепнула на ухо.

Кэтрин сама пошла открывать. Едва дверь распахнулась, ее взору предстал высокий темноволосый красавец, только уж очень озабоченный был у него вид.

— Извините за беспокойство, — выпалил мужчина прежде, чем Кэтрин успела сказать хоть слово. — Я живу рядом, — ткнул он в сторону своего дома. — Я ищу свою дочь. Она куда-то запропастилась. Я подумал, вдруг… Мора! Ты здесь! — облегченно вздохнул мужчина, увидев свое чадо. — Сколько раз я повторял тебе, чтобы ты сообщала, куда идешь. Я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя.

— Папа! Ну почему ты всегда думаешь, что за мной охотятся все преступники страны? Кому я нужна? — устало вздохнув, спросила девочка. — Я делала, как ты мне велел, салат, когда увидела у соседнего дома Эми, мою школьную подружку. Она зашла в этот дом, и я решила сбегать проверить, не переехала ли она сюда. Оказывается, нет. Я собиралась вернуться домой через несколько минут.

— Сказать, куда ты идешь, заняло бы у тебя всего три секунды.

— Да, но ты же меня не предупреждаешь, куда отправляешься, — возразила девочка.

— Я — совсем другое дело. Я взрослый. И потом… по правде говоря, я подумал, вдруг ты снова на меня обиделась и убежала. В прошлый раз три часа искал тебя — это когда обнаружил в твоей комнате сигареты.

— Это были не мои сигареты, говорила же. Я прятала их для Мариссы, — начала оправдываться Мора.

— Пойми, я не рылся в твоих вещах. Просто, когда начал стирать, твоя майка пахла табаком, вот я и решил проверить…

— Но, папа, я не…

— Ладно. Мама Келси Ирлинг мне все рассказала, так что не трудись оправдываться, — оборвал ее Джейсон.

Мора, насупившись, опустила голову.

— Может быть, ты все-таки соблаговолишь представить меня нашим соседям? — спросил Джейсон у дочери.

— Ну давайте же, наконец, есть. Сколько можно? — взревел голодный Доналд и тут же получил локтем в бок от Моники.

— Я Моника, это — моя сестра Кэтрин. А этот голодающий — мой муж Доналд, — начала представлять присутствующих Моника. — Наша дочь Эми.

— Приятно познакомиться, меня зовут Джейсон Энгл, а это моя дочь Мора. Прошу прощения за бесцеремонное вторжение. Мы уже уходим. Мора, попрощайся. Нам надо доделать ужин.

— Но, папа…

— Никаких «но», — отрезал Джейсон. — Мы уходим, и уходим немедленно.

Джейсон знал, что есть ситуации, когда надо быть неумолимым диктатором, чтобы добиться от ребенка послушания.

Кэтрин с интересом наблюдала за ними. Ей понравилась девочка, да и папа ее был весьма хорош собой. Немного, правда, раздражителен, но его можно понять.

— Если вас это успокоит, то могу сказать, что Эми тоже пробовала курить год назад, — сказала Моника. — Но, слава Богу, ее организм не принял никотин, и больше она не притрагивалась к сигаретам.

— Мама! Откуда ты знаешь? — воскликнула Эми.

— Ну, я же не вчера родилась, моя милая! — усмехнулась Моника. — Кстати, у меня есть идея! Почему бы вам не разделить с нами трапезу? Еды у нас более чем достаточно. Когда доделаете салат — прихватите его с собой: салат никогда не помешает.

Мора с мольбой во взгляде посмотрела на отца, и он понял, что если сейчас скажет «нет», то завтра ему снова придется покупать расположение дочери сладостями.

— Но, дорогая, наши соседи даже не успели еще распаковать вещи, — попытался образумить ее Джейсон.

— Тогда давайте все пойдем к нам. Вот будет веселье! — воскликнула Мора.

Кэтрин улыбнулась непосредственности девочки.

— Да? А ты знаешь, что кто-то у нас на кухне забыл выключить кран? Что листья капусты застряли в водостоке? Еще немного — и был бы потоп, — сказал Джейсон.

— О! — Мора покраснела.

— И когда папа прибежал в кухню, чтобы выключить кран, он поскользнулся и упал, сбив при этом бутылку с приправой к салату, которая, ударившись о кафель, разлетелась на мелкие кусочки. У папы не было времени убрать стекло. Он торопился. Ведь его дочь ушла неизвестно куда.

Мора потупила взор.

— Извини, папа.

— Насколько я поняла, у вас был трудный день. Присоединяйтесь к нам, чувствуйте себя как дома и подкрепитесь немного перед большой уборкой, которая, как я понимаю, ждет вас впереди, — с улыбкой сказала Кэтрин.

Мора снова умоляюще посмотрела на отца.

— Вообще-то у меня в холодильнике есть еще одна бутылка с приправой к салату. Мы с Морой доделаем салат и скоро вернемся.

Девочка запрыгала от радости.

— А можно Эми пойдет с нами?

Джейсон кивнул. Он открыл дверь, и девочки вихрем вылетели наружу. Недовольно ворча, Джейсон последовал за ними.

— Если вы хотите пива, то вам придется прихватить его с собой. У меня нет, — сказала Кэтрин.

— Я не употребляю алкогольных напитков — не хочу подавать дурной пример ребенку, — ответил Джейсон. — Мы вернемся через пять минут.

Как только он ушел, Моника многозначительно посмотрела на Кэтрин.

— Ну вот тебе и еще один шанс. Слышала, что сказала девочка?

— Нет. Что?

— Они живут без мамы — у нее другая семья.

— Действительно… — удивленно пробормотала Кэтрин.

— Действительней не бывает, — удовлетворенно произнесла Моника. — Ты посмотри, какой он красавец. Высокий, отлично сложен. А какие манеры! Видела, как он придержал для девочек дверь? Забудь о своей безумной затее. Ты еще можешь заполучить хорошего мужа. Влюби его в себя!


Глава вторая


— Знаешь, Моника, мне иногда кажется, что у тебя не все в порядке с головой, — вздохнула Кэтрин. — Сегодня встретились, а завтра под венец?

— Ну, совсем не обязательно завтра…

— Эй вы там! — недовольно заворчал Доналд. — Я долго еще, по-вашему, должен ждать? О чем вы шепчетесь?

— О тебе. Кэтрин удивляется, каким ты стал занудой, — бросила Моника, не оборачиваясь.

— Я не зануда. Я просто хочу есть, — обиделся Доналд.

— Ничего. Потерпишь немного, — ответила Моника и снова принялась увещевать Кэтрин: — Только представь ситуацию. Ты узнала, где находится этот чертов банк спермы. Приходишь туда. Там сидят люди, и ты должна объяснить им, что тебе надо. Какой цвет волос, уровень интеллекта и так далее. Уверена, что у тебя хватит выдержки пройти через подобное?

— Да, ты права. Я уже думала об этом. Но разве предложить себя почти незнакомому человеку в качестве жены легче? — возразила Кэтрин.

— А никто и не требует, чтобы ты немедленно выходила за него замуж. Надо действовать постепенно. Сделай так, чтобы вы виделись каждый день. Капля камень точит! Постепенно он привыкнет к тебе. Помоги ему в чем-нибудь. Например, с дочерью. У него определенно с ней проблемы. Пусть он поймет, что ты ему необходима.

— Кажется, наши соседи уже вернулись, — оживился Доналд, заслышав звонок в дверь.

— Мы пришли! — воскликнула Эми. — На кухне все убрано, пол вымыт, осколки собраны.

— Договорим позже, — заговорщически прошептала сестре Моника, пожирая глазами Джейсона.

— Можешь не утруждать себя, — так же шепотом ответила ей Кэтрин. Временами Моника становилась просто невыносимой.

Кэтрин подошла к Джейсону и взяла у него из рук миску с салатом, двухлитровую бутылку колы, бумажные тарелки и чашки, которые он захватил с собой.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— Не за что, — ответил Джейсон. — К сожалению, это все, что я могу предложить в качестве подарка на новоселье.

— О! Все прекрасно, — ободрила его Кэтрин, открывая бутылку и разливая колу по стаканам.

— А где ваш муж? — спросил Джейсон, обращаясь к Кэтрин.

— У меня нет мужа. — Она удивленно подняла брови, немного озадаченная его вопросом.

На мгновение его лицо исказил панический страх. Кэтрин едва не расхохоталась. Она догадалась, чего боится Джейсон. Ей захотелось добавить масла в огонь, и она проговорила:

— Ищу мужа, а пока — свободна как ветер.

Моника строго сверкнула на сестру глазами, но та не обратила на это никакого внимания.

— За новоселье, — натянуто улыбаясь, предложил тост Джейсон. Ему явно не терпелось поскорее уйти. Он инстинктивно почувствовал, что его холостяцкому образу жизни угрожает серьезная опасность. Его и раньше пытались женить, уже после развода. Однако повторять печальный опыт первого супружества Джейсон желания не имел. Да и Мору жалел. У нее и так было достаточно переживаний.

Джейсон посмотрел на Кэтрин. Привлекательная, даже очень привлекательная. Да еще и не замужем!

Старик, тебе надо быть начеку, мысленно сказал он себе.

— За новоселье, — нестройным хором подхватили остальные.

— Спасибо, — поблагодарила Кэтрин. Она поставила на стол кастрюли с подогретыми говядиной и рисом. Доналд заметно оживился и наполнил свою тарелку до краев.

Джейсон видел, как Кэтрин заносила в дом детскую кроватку, и теперь это обстоятельство его сильно встревожило.

— Но у вас есть ребенок? — неожиданно спросил он. — Я видел детскую кроватку.

Все удивленно посмотрели на него. Все, кроме Доналда: тот был слишком увлечен едой. Эми следовало перенять у своего папы эту полезную привычку не отвлекаться во время еды.

— Вы разведены? — кашлянув, уточнил свой вопрос Джейсон. Это могло хоть как-то объяснить, зачем Кэтрин нужна кроватка. Была замужем, родился ребенок…

— Разведена? Нет. Я и замуж-то никогда не выходила. И у меня нет ребенка.

— Но мы видели, как выгружали детскую кроватку, — вступила в разговор Мора. — Я подумала, что могу сидеть с вашим ребенком. У меня есть удостоверение. Я окончила курсы Красного Креста и умею ухаживать за маленькими детьми, — с гордостью заявила девочка.

— А, кроватка! — защебетала Моника. — Ну, это несложно объяснить.

Кэтрин с интересом приготовилась выслушать версию Моники.

— Кроватка — это наша семейная реликвия, — начала Моника, придумывая на ходу. — Она передается из поколения в поколение по материнской линии. Такова традиция, и не нам ломать ее. Я имею в виду традицию, а не кроватку, — поправилась она.

— Да? Не знал об этой традиции. Я думал, что кроватка — из магазина, — некстати подал голос Доналд. Он уже успел подчистить тарелку и теперь мог участвовать в разговоре.

— А что ты вообще знаешь, кроме того, как бы поесть? — резко оборвала его Моника.

— Ну, тогда почему мы не пользовались ею, когда родилась Эми? — не унимался уязвленный Доналд.

— Потому что кроватка передается по материнской линии самой младшей из сестер. А Кэтрин как раз самая младшая, — отчаянно выкручивалась Моника.

— Как странно. Твои родственники всегда казались мне немного с приветом, — огрызнулся Доналд и посчитал, что еще одна порция говядины с рисом ему не помешает.

Кэтрин с облегчением вздохнула. Она всегда старалась избегать лжи. Рано или поздно любая ложь раскрывается, что приводит к еще большим проблемам.

— Тетя Кэтрин! А мы пойдем в субботу в парк? — внезапно раздался бодрый голосок Эми.

Джейсон удивленно посмотрел сначала на Кэтрин, потом на Эми. Кэтрин заметила, что он снова заволновался.

— Если мы пойдем, то, может быть, Мору тоже захватим с собой? — предложила Эми.

— А почему бы и нет? — кивнула Кэтрин. — Теперь осталось получить разрешение ее папы. — И Кэтрин посмотрела на Джейсона.

Взгляд Джейсона выражал явное замешательство.

— Да, я не замужем и у меня нет детей, но я люблю сидеть с детьми, и им тоже, по-моему, нравится моя компания, — проговорила Кэтрин.

— Да, папа. Есть такие люди, которым нравится общаться с детьми, — заметила Мора, подчеркнув слово «нравится».

— Верно, дорогая, но только, как правило, эти люди не несут ответственности за воспитание детей, с которыми сидят. Так уж сложилось, что я у тебя одновременно и папа и мама, и мне очень трудно развлекать, воспитывать тебя и делать все, что ты ни пожелаешь.

— Твой папа прав, Мора, — поддержала Джейсона Кэтрин. — Когда мне надоест, я всегда могу отправить непослушных чад к их родителям. А куда они могут отправить вас? Пойми, к родителям всегда надо относиться с уважением. Развлекать вас просто, но вот воспитывать — ой-ой-ой как нелегко.

— Ну так что. Мора может идти с нами? — подытожила Эми.

— Пожалуйста, папа. Разреши мне! — Мора умоляюще смотрела на отца. — Кэтрин взрослая, а значит, с ней можно гулять — я помню, ты говорил.

— А еще я говорил, что хочу сам погулять с тобой, — не уступал Джейсон. — Я свободен в субботу, и это наш с тобой день. Не так уж много мы видимся на неделе.

— Но я хочу пойти с Эми и Кэтрин! — начала капризничать Мора.

— Ну почему? Почему не со мной? — Джейсон не понимал упрямства дочери.

— У меня есть великолепная идея: почему бы вам не отправиться в субботу в парк всем вместе? — решила положить конец спорам Моника. — Джейсон, Кэтрин и девочки. Устройте, там ланч. Можно потом пойти в кино.

— Но Джейсон может быть против, — неуверенно протянула Кэтрин и бросила испепеляющий взгляд на Монику. Та в ответ только улыбнулась.

Джейсон вздохнул. Похоже, придется согласиться. Это единственный шанс провести день с Морой и хоть как-то поднять свой авторитет в ее глазах.

— Я искренне рад провести субботу в обществе таких очаровательных дам, — как-то само собой вырвалось у Джейсона. — Можем отправиться на моей машине.

— Но, папа, если ты поедешь с нами, то все испортишь! — едва не плача, воскликнула Мора.

— Знаешь, дорогуша, я начинаю подозревать, что ты терпишь мое присутствие лишь потому, что время от времени я оплачиваю твои покупки. На самом деле я для тебя не более чем мебель в комнате, где ты живешь.

Мора надула губы. Джейсону вдруг стало жаль ее.

— Понимаешь, детка, жизнь — сложная штука, и, чтобы выжить, надо иногда идти на компромиссы. — Джексон погладил дочь по волосам.

Кэтрин решила прийти на помощь Джейсону. Он начинал нравиться ей все больше. Не каждый отец умеет говорить со своим ребенком.

— Твой папа прав, Мора. Ты должна чувствовать себя счастливой, что у тебя есть такой заботливый папа, — произнесла Кэтрин. — Почему бы тебе не уступить? Что плохого в том, что он поедет вместе с нами? А когда-нибудь потом мы обязательно устроим девичник.

Мора посмотрела на Эми, на Кэтрин, потом на отца.

— Хорошо. Я согласна, — кивнула девочка.

Джейсон почувствовал себя так, словно выиграл битву.

— Когда собираемся? — спросил он у Кэтрин.

— Давайте в десять, — предложила она.

— Идет, — согласился Джейсон. Он посмотрел на свою тарелку. Она была пуста. Каким-то образом ему удалось проглотить ужин, а он и не заметил, когда это произошло. Джейсон отодвинул стул и встал. — Мы с Морой поможем убрать со стола, а потом нам надо торопиться домой. Моя дочурка еще не сделала уроки.

— Право же, не стоит! — воскликнула Кэтрин.

Но Джейсон настоял на своем. И вскоре совместными усилиями стол был убран.

Когда Джейсон прощался с гостеприимными хозяевами, девочки шептались у двери.

— Не огорчайся, что мой папа увязался ехать с нами. Все равно будет весело. У меня только есть одна проблема… Ты мне не поможешь? — спросила Мора у Эми.

Джейсон напряг слух, но, к великому его разочарованию, Эми ответила:

— Разумеется. Поговорим в школе.

Ладно. Попытаюсь сам выведать у нее, решил Джейсон и обернулся пожелать спокойной ночи хозяевам.


По понедельникам магазин Кэтрин «Всё для малышей» был закрыт, и именно потому она выбрала этот день для переезда. На следующее утро она снова была на рабочем месте, ее мысли вновь и вновь возвращались к событиям прошедшего дня.

— Да, я понимаю вас, миссис Конрой, что вы заплатили шестнадцать долларов за эту рубашечку, но тогда она была абсолютно новая. Я же смогу продать ее только за три доллара, следовательно, купить ее у вас я смогу лишь за доллар пятьдесят. За джемпер я могу заплатить вам три доллара, за брюки — полтора, смотрите, они явно поношенные.

Миссис Конрой в задумчивости потерла лоб, а Кэтрин отчего-то вспомнила увещевания сестры.

Может быть, Моника права? — подумала Кэтрин. Нет, конечно, нет. Хотя я тоже с этим искусственным оплодотворением дала маху.

Джейсон… Он, несомненно, очень хорош собой, как двигается, какой голос… Когда она решала, выйти ли ей замуж за Джералда, то советовалась не с сердцем, а с разумом, взвешивая все «за» и «против». Она любила его, но не слишком сильно. Он ей просто нравился. Джейсон же поразил ее с первого взгляда. Хоть Кэтрин и не хотела — боялась — признать это.

И Мора… такая милая девочка. Когда вырастет — станет настоящей красавицей. А что до характера — он, несомненно, исправится. Подростки все такие трудные…

Миссис Конрой наконец решилась. Кэтрин отсчитала деньги и распрощалась с ней, пригласив заходить еще.

Может быть, сделать перечень качеств, которые я хотела бы видеть у своего ребенка? — подумала Кэтрин. Эти качества я могу списать с Моры и Джейсона, а в банке мне смогут подобрать что-то подобное?

Кэтрин задумчиво посмотрела на детские вещи, разложенные повсюду в ее магазине.

— Да, именно так я и поступлю, — проговорила она вслух.


Глава третья


Перебирая детские вещи, Кэтрин обнаружила замечательные вязаные ботиночки. Она купила их за пару долларов у одной женщины несколько дней назад. Как она раньше не обратила на них внимания? Нет, она не будет продавать такую красоту! Она принесет их домой и пополнит свою коллекцию вещей для будущего малыша.

С наступлением вечера Кэтрин закрыла магазин и направилась домой. Она прошла сразу в детскую. Кроватка одиноко стояла у стены. Кэтрин повесила ботиночки на спинку: так веселее! — и спустилась вниз на кухню. Она набрала номер сестры.

— Привет, Моника. Я тут подумала, что если мы поедем в субботу с моим новым соседом все вместе в парк, то, может, тебе закинуть ко мне Эми завтра вечером? — предложила Кэтрин.

— Это мысль! У Доналда завтра будет много работы, и он задержится допоздна. Почему бы нам не провести вечерок вместе? Ты, Эми и я! Я закажу пиццу, можно взять напрокат какой-нибудь видеофильм.

— Согласна, — ответила Кэтрин. Она достала из буфета консервную банку супа, перелила его в специальную посуду и сунула в микроволновую печь.

— Да, я кое-что выяснила для тебя, — радостно заявила Моника.

— Что? — насторожилась Кэтрин.

— Я тут переговорила с Элис Моран и…

— Ты говорила обо мне с Элис?

— А что тут такого?

— Ну я же просила тебя! Переехала в новое место, чтобы избежать расспросов, а ты… — Кэтрин страдальчески вздохнула.

— Относись к жизни проще, — посоветовала Моника. — И потом, какое тебе дело до них до всех?

— Ну знаешь, Моника!..

— Короче, к делу. Если ты хочешь ребенка, то надо пойти к гинекологу и спросить у него адрес банка спермы. И вообще, не стесняйся поговорить с ним обо всем, что тебя тревожит. Все равно ты вынуждена будешь посещать его в течение дородового периода. Чего уж тут стесняться.

— О, Моника! Вся эта история с искусственным зачатием вначале казалась такой простой… Но теперь буквально с каждым днем все усложняется. Где найти банк? Кто донор? А вдруг им окажется какой-нибудь псих?

— О чем я тебе и твержу. Почему бы не поступить традиционным образом? Встретить, полюбить, расписаться… — Моника завела свою любимую пластинку, и Кэтрин, чувствуя, что не выдержит нравоучений, прибегла к испытанному приему:

— Ой, Моника! Извини. У меня обед подгорел. Значит, завтра вечером в половине седьмого. Жду тебя. И обещаю подумать.

— Пока. — В голосе Моники звучало явное разочарование.

Кэтрин уже была не рада, что затеяла это дело…

Она снова поднялась в детскую.

— В субботу после прогулки надо будет купить желтой краски и перекрасить стены. Родится мальчик или девочка, желтый цвет подойдет обоим, — сказала она сама себе.

Кэтрин наивно полагала, что чем больше она подготовит, так сказать, окружающую среду к появлению ребенка, тем быстрее он появится. Вот она поставила пустую детскую кроватку, положила кое-какие детские вещи, теперь она перекрасит стены комнаты, как бы приглашая дитя побыстрее прийти в этот мир. И даже то, что она проводила целые дни, перебирая детские вещи, служило той же цели, так она думала. Погасив свет, Кэтрин отправилась в свою комнату и почти мгновенно заснула, едва ее голова коснулась подушки. Она была спокойна — она наметила себе цель и твердо решила осуществить ее.


На следующий день вечером, ровно в шесть тридцать, прибыли Моника с Эми. Следом за ними появился посыльный из пиццерии.

— Вот! — Моника выложила бумажные пакеты на стол в кухне.

— Мама считает, что надо больше есть овощей, — объяснила Эми Кэтрин. — Мора еще не звонила?

— Нет. А что, мы ее ждем к ужину? — удивленно спросила Кэтрин.

Эми прошла в переднюю и, сняв куртку, бросила ее без лишних церемоний прямо на пол.

— Да, я случайно обронила в разговоре, что мы с мамой собираемся зайти к тебе сегодня вечером. Она тоже захотела присоединиться, только не знала, отпустит ее папа или нет. Она собиралась позвонить, когда все выяснит.

— Эми, немедленно подними свою куртку, — крикнула Моника. — Что это за мода такая!

Эми послушно подняла куртку и повесила на крючок.

— Вот. А теперь можешь вымыть руки и садиться за стол, — выдала свое родительское разрешение Моника.

Эми сделала все, как велела мать, уселась за стол и принялась уплетать пиццу.

— Ты можешь смеяться надо мной сколько угодно, но, когда у тебя появятся собственные дети, тебе придется быть с ними строгой, несмотря на то, что любить ты их будешь больше жизни, — с улыбкой сказала Моника.

— Да? А я всегда думала, что Эми такая послушная от рождения, — усмехнулась Кэтрин.

— Не будь наивной! От рождения у нее только… сама знаешь что. А все остальное надо воспитывать…

Договорить Монике не удалось, поскольку в этот момент раздался звонок в дверь.

Эми бросилась открывать.

— Мора! Привет. Проходи, — послышался ее голос из прихожей.

Мора вежливо поздоровалась с Кэтрин и Моникой.

— Здравствуй, Мора, — ответили те.

Кэтрин увидела, что Мора пришла не одна. В дверях стоял Джейсон.

— Папа решил проводить меня, — пояснила девочка.

Джейсон стоял, неловко переминаясь с ноги на ногу.

— Заходи, Джейсон! — пригласила Кэтрин. — У нас сегодня пицца. Присоединяйся.

— Здравствуйте. Нет, спасибо, — замялся он. — Я тут принес спальный мешок и подушку для Моры.

— А, понимаю. Ты хотел удостовериться, что дети не будут предоставлены сами себе? — спросила Кэтрин.

— Да. Точно, — кивнул он. — Если нетрудно, отправь Мору рано утром домой. Мы любим завтракать вместе, — сказал Джейсон, кивнул на прощание и вышел.

— Что будем смотреть сегодня? — спросила Кэтрин.

— Анетта дала мне этот фильм. Говорит, хит сезона. Потрясающие видеоэффекты.

Моника поставила кассету. На экране начались взрывы и убийства. Кровь полилась рекой. У Кэтрин сразу пропал аппетит, чего нельзя было сказать о Монике. Она уплетала за обе щеки, не отрывая глаз от телевизионного экрана. Девочки увлеченно болтали, сидя прямо на полу.

Кэтрин взяла начатое недавно вязанье и принялась за работу.

— А что вы вяжете? — спросила Мора.

— Настенный коврик. Для детской, — ответила Кэтрин.

— Красиво. Вы продадите его в своем магазине? Эми сказала, что вы продаете только подержанные вещи. — Судя по мордашке Моры, ей впрямь было интересно то, чем занимается Кэтрин.

Девушка искоса посмотрела на Монику, но та была слишком увлечена зрелищем на экране телевизора.

— Обычно да, но иногда я продаю и новые вещи, — сказала она.

— Тетя Кэтрин всегда мечтала иметь своих детей, поэтому она с удовольствием берет меня на выходные. А раз ты теперь живешь рядом, то и тебя, наверное, тоже будет брать, — предположила Эми.

Кэтрин посмотрела на Мору. Та выглядела довольной.

— Я еще слышала, как мама говорила папе, что тетя Кэтрин хочет оборудовать детскую заранее, в надежде, что так ее мечты сбудутся скорее.

— Эми! — укоризненно произнесла Кэтрин. Моника, к счастью, ничего не слышала.

— О, как здорово! Я смогу тогда присматривать за вашими детьми! — радостно воскликнула Мора. — Я слышала, что удочерение или усыновление сейчас достаточно трудно. Всех хороших детей уже разобрали, а кому нужны плохие, вроде Боба?

Эми и Мора состроили недовольные гримасы. Боб, по всей видимости, был учеником их класса.

— Нет. Тетя Кэтрин хочет не усыновить, а родить сама, — возразила Эми. — Так говорила моя мама тете Рите. Мама сказала, что она найдет ей мужика, если тетя Кэтрин не сделает какую-нибудь очередную глупость.

— Эми, как тебе не стыдно подслушивать разговоры взрослых, — укоризненно качая головой, отчитала племянницу Кэтрин.

— Безобразие! Как не стыдно! — Моника наконец оторвалась от телевизора. Эми сразу съежилась и замолчала. — Пицца местами пересоленная. А фильм — так просто барахло. — Моника встала и вышла из комнаты. Через минуту стукнула дверь в туалете.

— Эми, даже если ты случайно и услышишь чужой секрет, нельзя выдавать его. Ты можешь обидеть человека, — спокойно проговорила Кэтрин.

— Понимаю, — задумчиво протянула Эми.

— А когда я вырасту, то у меня родится сразу тройня. А может быть, даже и четверня. Я это говорю вам по секрету, — сказала Мора доверительно.

— А по-моему, это нереально. Ты не сможешь одна справиться с воспитанием четырех детей. Я, например, хочу не более двух. Двойня — это нормально, — деловито рассуждала Эми.

Надо было как-то прекратить эту беседу, и Кэтрин решила увлечь девочек вязанием. Она дала им спицы, нитки, и они втроем принялись за работу.

Моника распрощалась со всеми, когда на часах уже было десять.

Кэтрин и девочки решили лечь спать пораньше. Ведь завтра их ждал ранний подъем.

* * *


На следующее утро Кэтрин разбудила девочек в восемь часов. Те проснулись с неохотой, но послушно умылись, оделись и через тридцать минут уже сидели в полной готовности за столом, ожидая завтрак.

— Тетя Кэтрин, я хотела бы попросить тебя кое о чем, — заговорщически произнесла Эми.

— Что такое? — отозвалась Кэтрин, ставя на стол три тарелки овсяной каши, перемешанной с мелко нарезанным бананом.

— Это касается Моры. У нее проблемы, — продолжала Эми.

— Если у нее проблемы, то пусть она сама и скажет о них, — резонно заметила Кэтрин и посмотрела на Мору.

— Я хотела бы сбегать домой и позавтракать вместе с папой. Он не любит есть в одиночестве. За едой семья должна собираться вместе, он всегда так говорит. Кроме того, я попросила Эми поговорить с тобой о моих проблемах. Я сама стесняюсь. Эми обещала. — Мора умоляюще посмотрела на Кэтрин.

— Хорошо. Иди, позавтракай со своим папой. Только не задерживайтесь, — согласилась Кэтрин.

— Спасибо! — радостно воскликнула Мора. — Эми, пожалуйста, объясни, как я просила тебя, — обратилась она к подруге.

— Ну, — произнесла Кэтрин, когда они с Эми остались вдвоем, — в чем дело? О чем Мора просила тебя поговорить со мной?

— Мора объяснила, почему не хочет, чтобы ее папа ехал с нами. Дело в том, что… — Эми замялась.

— Ну же, смелее, — подбодрила ее Кэтрин.

— В общем, Море нужен бюстгальтер. А она стесняется сказать об этом своему отцу. Мора хотела пойти с нами, чтобы ты купила ей этот бюстгальтер. Со мной ходила мама, и то мне было неловко. Представь себе, каково Море! — Эми закатила глаза. — И кроме того. Мора просто не может вообще говорить с отцом на подобные темы. Она живет с ним чуть больше года и, по-видимому, еще стесняется его. До этого она жила со своей матерью, но, когда та вышла замуж, ее новый муж не захотел, чтобы Мора жила вместе с ними. У него полно своих детей. И вот теперь она живет с отцом. — Эми замолчала на мгновение, чтобы перевести дыхание. Потом продолжила: — В школе на уроках физкультуры она вынуждена переодеваться в отдельной комнате, так как у нее у одной еще нет лифчика, а глупые девчонки смеются над ней. Она не знает, как быть. Ее отец не замечает, что у нее уже… — Эми сделала выразительный жест, показывающий грудь.

— Если я правильно тебя поняла, ты и Мора хотите, чтобы я поговорила с Джейсоном о… — Кэтрин повторила жест Эми.

— Да, — подтвердила Эми.

Ничего себе, подумала Кэтрин. Я знаю своего соседа всего лишь пару дней, но моя сестра жаждет, чтобы я вышла за него замуж, а его дочь хочет, чтобы я обсудила с ним ее подростковые проблемы! Мне наверняка понадобится успокоительное, да и Джейсону тоже, когда он узнает об этом.

Ее мысли были прерваны звонком в дверь.

— Это, должно быть, они! — воскликнула Кэтрин. — Живо марш в ванную — вымой лицо, причеши волосы.

Пока Кэтрин шла открывать дверь, обрывки новой информации о ее соседях вихрем кружились в ее голове. Он один воспитывает дочь. Чуть больше года. Его жена не захотела жить со своей дочерью? Быть такого не может!

Когда она открыла дверь и взглянула на Джейсона, то у нее возникло желание зажмуриться. Он был как солнце. Сиял великолепием мужской красоты. Кэтрин отчего-то сразу захотелось, чтобы именно он стал ее донором…

— Привет, — по возможности беспечно поздоровалась она. — Мы уже готовы.

Джейсон стоял на пороге и молча разглядывал Кэтрин.

Боже! Почему раньше я не заметил, как она красива! Может, было плохое освещение? — пронеслось в голове у Джейсона. Почему у нее такой странный взгляд? Может, у меня на лице где-то остался крем для бритья?

— Что-нибудь не так? — спросил он Кэтрин. — Крем для бритья… где-то, может… я торопился.

— Нет, ничего. Все нормально. — Кэтрин повернулась и крикнула: — Эми! Давай быстрее. Нас ждут.

Эми выпорхнула словно мотылек, и вместе с Морой они побежали впереди к гаражу, оставив Джейсона с Кэтрин догонять их. Весело хихикая, они то и дело оглядывались назад.

— Бьюсь об заклад, что они уже договорились, как получше поиздеваться над нами, — прищурившись, произнес Джейсон.

— Может быть, — ответила Кэтрин, чувствуя, как Джейсон галантно взял ее под руку. Он был сама любезность.

— Все пристегнулись? — скомандовал Джейсон, когда вся компания расселась по местам. — Ну, тогда в путь.

Они выехали на дорогу и помчались по утреннему шоссе в сторону парка.

Все было хорошо, только вот Кэтрин никак не могла улучить момент, чтобы перевести разговор с осенних листьев на проблемы подросткового нижнего белья. Внезапно после очередного поворота Кэтрин заметила нечто, что заставило ее вскрикнуть:

— Джейсон! Пожалуйста, останови здесь.

— Что с тобой? Тебя укачало? — спросил он недоуменно.

— Нет. Видишь церковь? Видишь рядом знак? Это значит, сейчас там распродажа детских вещей, — объяснила Кэтрин.

— В прошлый раз, когда мы заехали на такую распродажу, ты провела там полдня, — пожаловалась Эми.

— Вовсе нет, — возразила Кэтрин. — Всего только пару часов. Но сейчас я обещаю, что это займет не более получаса. Я только взгляну, что там продается. Я мигом. А вы можете посмотреть книги или послушать музыку.

Джейсон свернул на автостоянку.

— Ты хочешь купить детские вещи? Но ты же сказала, что у тебя нет детей и ты не замужем, — удивленно проговорил он.

Странно, подумал он. Сначала кроватка, потом детские вещи, и при всем при том детей у нее нет…

— Я не говорила тебе, что у меня есть свой магазинчик подержанных товаров для малышей? На таких распродажах я пополняю свой ассортимент.

У Джейсона отлегло от сердца.

— Ладно, делай что хочешь. А я пойду выпью кофе, — великодушно согласился он.

— Мы пойдем с Кэтрин и поможем ей. Так будет быстрее! — Девочки выскочили из машины вслед за Кэтрин.

Джейсон поставил таймер на своих ручных часах ровно на полчаса, хотя и сомневался, что дело ограничится этим отрезком времени. По своему опыту он знал, что женщины могут часами рыться в детских вещах. Вздохнув, он отправился искать кафе, где можно было бы залить свой желудок кофеином на весь оставшийся день.


Глава четвертая


— О, какая прелесть! — восторженно воскликнула Эми, беря в руки гофрированный детский чепчик. — Это что? Детское одеяльце? Розовое! Как жаль, что я уже больше не играю в куклы! Эти вещи были бы в самый раз для моей Бэтси.

Но Кэтрин знала, что Эми продолжала украдкой играть в куклы и Бэтси была ее любимицей.

— Я могу купить этот чепчик и одеяло, — предложила Кэтрин. — Может быть, твои собственные дети будут когда-нибудь играть с Бэтси.

Кэтрин посмотрела на Мору. По ее лицу было видно, что она тоже в восторге от изобилия детских вещей.

— Отличная идея, — согласилась Мора. — Наверное, и я поищу что-нибудь для моих старых кукол. Может, и мои дети когда-нибудь захотят поиграть с ними.

Когда Джейсон покончил уже с третьей чашкой кофе, а часы показывали, что прошло целых сорок пять минут с тех пор, как дамы покинули его, он решил, что пора попросить их закруглиться. Он вошел в просторное помещение, заставленное лотками с детской одеждой, и внезапно почувствовал, как к горлу подступила тошнота. Он вспомнил Карен, свою бывшую жену, и то, как она таскала его по таким же вот распродажам. Они были слишком молоды тогда, и решение завести ребенка было — совершенно очевидно — преждевременным. Они еще ничего не понимали в этой жизни и не умели — а может, и не желали — ужиться друг с другом…

— Ну что, все посмотрели? Можно ехать дальше? — спросил Джейсон.

Кэтрин с тоской взглянула на груды еще не осмотренных лотков. Она также понимала, что уже достаточно испытала терпение Джейсона. Держа в руках массу самых разнообразных крохотных вещичек, она, указав на стоящий в углу стол для пеленания младенцев, сказала:

— Мы тут кое-что выбрали, и плюс еще вот этот стол. Он стоит всего лишь десять долларов. Я могла бы привести его в порядок и продать за тридцать. Он влезет в твой багажник?

— Конечно, влезет, — изобразив на лице подобие улыбки, ответил Джейсон. Он решил стоически переносить все испытания, которые сегодня выпадут на его долю. Подхватив детский столик, он понес его к кассе.

Кэтрин оплатила свои покупки, и они направились к машине. Уложив в нее вещи, они продолжили путь. Джейсон молил Бога, чтобы по пути им больше не попадались распродажи. Его молитва, очевидно, была услышана, и никаких распродаж они не встретили.

— Куда пойдем сначала? — спросил Джейсон, как только запарковал машину на стоянке.

Мора переглянулась с Эми, и обе посмотрели на Кэтрин.

— Если сказать правду, Джейсон… — начала Кэтрин.

— Я хочу в туалет, — заявила Мора. — Это все тот апельсиновый сок, который ты заставил выпить меня за завтраком!

— Да, я тоже хочу, — подала голос Эми. — Вы пока посидите на скамейке несколько минут. Поговорите. Мы недолго.

Обе девочки умоляюще посмотрели на Кэтрин. Она поняла, что деваться ей некуда, время выполнять обещание пришло.

— Хорошо. Мы посидим тут, и я поговорю с Джейсоном. Но смотрите: если к вам кто-нибудь будет приставать — сразу же кричите. Мы рядом.

— Если бы! На меня никто и не смотрит, — разочарованно протянула Мора.

— Не говори глупостей, дитя мое. Кэтрин права. Кругом полно маньяков, убийц, похитителей малолетних детей. Ты просто не знаешь жизни. Если кто-нибудь сделает хоть малейшее…

— Ладно, ладно. Сразу будем истошно кричать, — заверила их Эми.

Девочки убежали, а Кэтрин и Джейсон сели на скамейку.

— Мне надо серьезно поговорить с тобой. — Кэтрин внимательно посмотрела на Джейсона.

— О чем? — Он непонимающе похлопал глазами.

Кэтрин вздохнула и принялась рассказывать ему о проблемах подросткового периода, в каковом сейчас находится его дочь, о начале полового созревания и необходимости приобретения некоторых деталей туалета.

— Лифчик? — воскликнул Джейсон. — Море нужен лифчик? В ее двенадцать лет? Не может быть!

— Может. Она говорит, что у нее в классе уже у всех девочек есть. Ее начинают дразнить, когда она переодевается перед физкультурой.

— Но почему она мне не сказала об этом? — изумился Джейсон.

— Она стеснялась. Ты же мужчина, хоть и отец, — пояснила Кэтрин.

В этот момент показались Мора и Эми.

— Девочки! Здесь неподалеку есть магазин, секция нижнего белья, уверена, там имеется. Почему бы вам не отправиться туда и не выбрать, что захотите?

Как только девочки исчезли из виду, Джейсон взорвался:

— Почему она не обратилась ко мне, своему отцу? Она поделилась своими проблемами с едва знакомым человеком! Можно подумать, я скряга. Да я завалить ее могу этими лифчиками! Она оскорбила меня. Оскорбила в очередной раз. Иногда мне кажется, что ей доставляет удовольствие унижать меня. Или она просто считает, что я сделан из металла или из камня и ничего не чувствую. Как я могу знать о ее проблемах, если она ничего не говорит мне?

— Может, не стоит так надолго оставлять девочек одних? Я, пожалуй, пойду, оплачу их покупки. Потом мы рассчитаемся с тобой, — с надеждой предложила Кэтрин, желая хоть как-то остановить словесный поток оскорбленного папаши.

Джейсон внезапно вперился в нее взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Разве я похож на убийцу или маньяка, который приходит в ужас при одной мысли о женском белье? — спросил он. — Нет. Я вполне нормальный человек. Так почему же родная дочь не может довериться мне? — Он помолчал. — Это просто невыносимо. Я плохой отец, вот где ответ. Я плохой отец.

— Пойдем, Джейсон, девочки нас уже заждались.

— Да. Ты права, — в конце концов согласился он и, протянув руку, помог ей встать.

— Думаю, что тебе лучше подождать снаружи, пока мы выберем подходящую модель и расплатимся. Мора может застесняться тебя, — сказала Кэтрин.

— О Боже! — простонал Джейсон. — Ну почему она не мальчик? У девочки должна быть мать.

Они подошли к магазину. Джейсон все-таки решил войти внутрь.

— А сколько штук ей потребуется? Я помню, у моей бывшей жены их было больше дюжины. Ладно, если предположить, что один Мора носит, другой в стирке, то три будет вполне достаточно?

Кэтрин кивнула, но уговорила все-таки Джейсона купить четыре штуки.

Они увидели девочек. Как раз в секции нижнего белья.

— Боже! Четырнадцать долларов за штуку! — в ужасе прошептал Джейсон, взглянув на то, что выбрала дочь. — А пара боксерских трусов стоит всего лишь шесть! — без видимой связи заявил он.

— Это недорого. Я последний бюстгальтер купила за двадцать восемь долларов.

Кэтрин хотела лишь убедить Джейсона, что белье его дочери стоит не так уж и дорого, однако реакция Джейсона была несколько странной. Он окинул Кэтрин пристальным взглядом и произнес, не отводя глаз от ее груди:

— Хотел бы я посмотреть на него.

Его глаза сузились, как будто он пытался проникнуть взглядом сквозь ее свитер, и Кэтрин вдруг смутилась. Она скрестила руки на груди и сказала:

— Сегодня я надела другой.

Она повернулась и подошла к Море и Эми. Джейсон смотрел Кэтрин вслед. И правда, какого цвета и из какой ткани ее бюстгальтер? Джейсон понимал, что глупо думать об этом, однако… Кэтрин возбуждала его. Он давно не общался с женщинами — это, несомненно, следует принять в расчет. Но Кэтрин… Черт возьми, до чего же она хороша! И джинсы сидят на ней ладно, свитер, хоть и просторный, не скрывает соблазнительных форм, рубашка подчеркивает белизну зубов. А под рубашкой… Ну что за напасть? Опять он думает о ее белье! Он поискал глазами девочек. Да вот же они — рядом с Кэтрин, а та достает его кредитную карточку.

Джейсон сделал несколько шагов к кассе, чтобы разглядеть общую сумму.

— Пятьдесят шесть долларов? — присвистнул он. — И это все за пару тряпок, которые никто, кроме нее самой, не увидит. — Во всяком случае, в ближайшее время, с надеждой подумал Джейсон.

Кэтрин стянула через голову свитер, наверное, стало жарко, а Джейсон невольно снова стал разглядывать ее.

— Папа, — оторвал его от созерцания прелестей Кэтрин голос Моры.

— Что? — Джейсон неожиданно почувствовал неловкость оттого, что дочь могла догадаться, о чем он думал. А если бы на Мору сейчас точно так же смотрел кто-нибудь из ее одноклассников? — подумал Джейсон. Да я бы убил его на месте!

— Я хочу сказать, что мы готовы идти дальше, — сказала Мора. Кэтрин протянула ей пакет.

— Теперь никто не увидит, что внутри, и ты можешь смело сама нести его. А что надо сказать папе? — спросила она.

Девочка потупила взор, разглядывая носки кроссовок.

— Спасибо, папа, — наконец выдавила она и покраснела.

От ее слов раздражение Джейсона испарилось, и он слегка сжал плечо дочери. Он хотел было поцеловать ее в лоб, но подумал, что на людях это вгонит ее в краску еще больше. За такое вот «спасибо, папа» он готов был отдать все!

— Мора, дорогая. Я только хочу, чтобы в следующий раз, когда тебе что-нибудь потребуется, ты обратилась сразу ко мне. Не стесняйся. Я готов помочь тебе, знай это, ведь я твой папа.

Мора кивнула.

— Тебе не тяжело? Может, хочешь, чтобы я понес твой сверток? — шутливо предложил Джейсон, но, видя, как дочь вконец смутилась, рассмеялся и обнял ее за плечи. — Я знаком с этими женскими штучками, поверь своему отцу. Он немало повидал на своем веку, — усмехнулся Джейсон. — Кэтрин, ты не возражаешь, если я тоже сниму свитер? Что-то становится жарко. — Джейсон решил проявить хорошие манеры.

— А почему я должна возражать? — удивленно спросила та.

— Я не надел рубашку — только футболку.

— Ну, мы же не на приеме у президента! Мы в парке. Сюда люди приходят, чтобы отдохнуть, — пожала плечами она.

Джейсон проворно стянул свитер, и Кэтрин увидела его обнаженные до локтей загорелые руки, покрытые короткими волосками.

Интересно, а грудь у него тоже волосатая? — мелькнула в голове Кэтрин непроизвольная мысль, но она быстро одернула себя.

— Куда идем? — спросил Джейсон. Поскольку ни у кого никаких идей по поводу проведения времени не было, они принялись бесцельно бродить по парку.

— Приглашаю всех на ланч! — предложил наконец Джейсон, когда все изрядно устали. — Я угощаю.

Кэтрин возразила, сказав, что она заплатит за себя и за Эми сама.

— Но я же пригласил вас. Тем более ты, Кэтрин, помогла мне разрешить проблемы с дочерью. Должен же я как-то отблагодарить тебя!

— Я не хочу, чтобы за меня платили. И потом, я помогла тебе разобраться с Морой чисто по-человечески. Это не измеряется деньгами.

Джейсон кивнул. Они ели, весело переговариваясь, вспоминая разные смешные истории. Когда официант принес счет, Джейсон заплатил за себя и Мору, а Кэтрин — за себя и Эми.

Джейсон чувствовал, что должен во что бы то ни стало проявить себя как мужчина. Ему даже не разрешили заплатить? Наверное, Кэтрин не считает его джентльменом.

После обеда они снова отправились гулять по парку. Внезапно Джейсон взял Кэтрин за руку и произнес достаточно тихо, чтобы девочки не смогли расслышать:

— Перед самым отъездом мне позвонила твоя сестра и предложила, чтобы мы забросили девочек к ней. Это в том случае, если мы захотим провести вечер вдвоем. Нам осталось только решить, хотим ли мы провести этот вечер вместе.

— А как ты думаешь? — с улыбкой спросила Кэтрин.

— Я бы не отказался, — признался Джейсон.

— Я бы тоже, — произнесла Кэтрин. Они повернули обратно к автостоянке. Пока шли, Джейсон под любым предлогом искал возможности прикоснуться к Кэтрин. То брал за локоть, то обнимал за талию, а то и просто сжимал ее ладонь в своей.

Что это с ним? — с удивлением думала Кэтрин. Уж не подсыпали ли ему в суп какого-нибудь зелья?


Глава пятая


Где-то часам к трем Джейсон остановился перед домом Кэтрин. Эми сразу бросилась звонить матери, просить разрешения побыть некоторое время у Моры, перед тем как Джейсон отвезет их домой. Разрешение, конечно же, было незамедлительно дано, и счастливые девочки бросились к дому Моры. Кэтрин решила воспользоваться свободным временем и купить краску для детской.

Она вошла в один из множества магазинов, торговавших лакокрасочными изделиями. Полки ломились от обилия банок с красками всевозможных оттенков. Желтый цвет — вот то, что ей нужно. Она долго выбирала оттенки, то поднося образец с краской к окну, чтобы изучить его цвет при естественном освещении, то отходя от окна в зону искусственного освещения.

— Для детской выбираете? — неожиданно прозвучал над ее головой голос продавца.

Как это он догадался? — подумала Кэтрин и ответила:

— Да, для стен в детской. У моей сестры кроватка коричневого цвета, и я думаю, ей понравится идея перекрасить стены в желтый цвет, — ответила Кэтрин продавцу, удивляясь на себя: зачем она наврала ему про сестру? Почему она всего стесняется?

— Ваш выбор цвета совершенно правильный, — радостно заговорил продавец. — Желтый цвет всегда поднимает настроение. А с другой стороны, он нейтральный: подойдет и для мальчика, и для девочки.

— Я только не могу решить, какой оттенок мне взять.

— А у вас есть с собой образец ткани занавесок? — спросил продавец.

— Нет. У меня вообще другой принцип. Сначала мы красим, а потом покупаем занавески и мебель. Я не могу выбрать из этих трех оттенков желтого. Какой из них лучше?

— Если хотите моего совета, берите все три, — сказал продавец.

— И что я буду с ними делать? — удивленно спросила Кэтрин.

— Я вам дам еще кое-какую литературу, где в деталях рассказывается, как надо красить валиком. Идея в том, что вначале вы наносите первый слой. Этот слой должен быть самым темным. Далее наносите краску более светлую, но не валиком.

— А чем? — удивилась Кэтрин.

— А об этом вы узнаете из книг и журналов, которые я вам дам, — пообещал продавец. — Важно, чтобы были нанесены несколько слоев краски одного и того же цвета, но разных тонов. Именно это создает эффект глубины. Попробуйте сами.

И в самом деле, а почему бы и нет? — подумала Кэтрин. Я же всегда смогу перекрасить стены в другой цвет, если не понравится.

— Хорошо, последую вашему совету. Посчитайте, пожалуйста, сколько мне потребуется краски. Вот размеры комнаты. И еще добавьте кисти, валик и все необходимое.

Когда Кэтрин приехала домой, то ей понадобилось трижды подниматься и спускаться к машине, чтобы перетащить все покупки в детскую. Затем она решила принять душ и одеться для приближающегося свидания.

Стоя под теплыми струями воды, она вновь вернулась мыслями к Джейсону. Он вел себя весьма странно. Вначале явно старался держать дистанцию между ними, но после ланча почему-то пригласил на свидание. С чего бы это? — задала она себе вопрос. Теплая вода, как ласковые руки, гладила ее тело… Ласковые руки? Ну что за ерунда лезет ей в голову! Джейсон! Это оттого, что она думает о нем.

— Все, хватит! — приказала она себе. — Ты уже разочаровалась в мужчинах. С ними покончено навсегда. Джейсон только твой сосед. Не более того.

Убеждая себя таким образом, она немного успокоилась и начала неторопливо одеваться. Едва она нацепила клипсы, в дверь позвонили.

— Привет, — произнесла Кэтрин, и ее голос чуть дрогнул. Джейсон выглядел великолепно. К такому красавцу не останется равнодушна ни одна женщина. Странно, почему его бросила жена?

— Привет, — ответил Джейсон. — Выглядишь замечательно.

У Джейсона перехватило дыхание, когда он увидел Кэтрин. Он хотел рассказать, куда они поедут, но не смог произнести ни слова. Кэтрин отошла в сторону и предложила:

— Заходи.

Джейсон и сам был рад побыстрее уйти с крыльца, на котором стоял на виду у всех соседей, большинство из которых знал. Еще — не приведи Господи! — поползут слухи, что его видели у дверей… Он не любил быть героем слухов.

Джейсон с готовностью сделал шаг вперед. Кэтрин подхватила жакет и хотела было надеть его, но Джейсон опередил ее и очень галантно помог ей.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Кэтрин.

— Не за что, — улыбнулся Джейсон. Через несколько минут они уже ехали в выбранный Джейсоном ресторан под названием «Ласель-гриль». Интимная атмосфера, изысканная кухня.

— Я всю жизнь прожила в этом городе и ни разу не была здесь, — удивленно проговорила Кэтрин.

Джейсон улыбнулся.

— Тебе понравится, вот увидишь. В ресторане и в самом деле было уютно.

— Здесь отлично готовят мясо, — сообщил Джейсон, когда Кэтрин принялась изучать меню. — И еще: давай обойдемся без закусок, чтобы оставить место для десерта?

Кэтрин улыбнулась его детской непосредственности. Какой он забавный! И в то же время… Она не могла оторвать от него глаз. Когда они пробирались к столику, Джейсон легонько прижал ее к себе, а она тут же вспыхнула…

Джейсон неловко поерзал на стуле, беседа не клеилась. Он отчего-то чувствовал себя скованно. Хотел отблагодарить Кэтрин, а что сказать — никак решить не мог.

— Джейсон!

— Да.

— Тебе не кажется, что вино слишком крепкое? — спросила Кэтрин.

— Для меня нормальное. Если для тебя слишком крепкое, давай я закажу другое.

— Нет, не надо. Я лишь хотела узнать, сколько в нем градусов, — пробормотала Кэтрин. Она и сама не знала, что сказать.

Официант принес их заказ, и они принялись за еду.

— Я хочу еще раз поблагодарить тебя за помощь, — проговорил немного погодя Джейсон.

— Не стоит благодарности. Я люблю детей. Мора замечательная девочка, умница, красавица, а ее так называемый трудный возраст, скорее, выдумка людей, не умеющих ладить с детьми, — произнесла Кэтрин, наконец найдя тему для разговора.

— Тебе легко так говорить. Ты не живешь с ней, — ответил Джейсон, отрезая очередной кусок сочного нежного мяса. Он покрутил вилку между пальцами. Свет свечи, стоящей на столе, отразился от блестящей поверхности вилки, и световой зайчик упал на лицо Кэтрин. Она заморгала и улыбнулась. Не сводя с нее глаз, Д жейсон поднес вилку ко рту.

— Да, я понимаю тебя. Тебе приходится быть и за папу, и за маму. Но я могу помочь в любое время, когда тебе понадобится помощь. — Кэтрин опустила глаза в задумчивости. — Я всегда мечтала иметь свою семью.

— Если ты так сильно хочешь этого, то почему бы тебе не выйти замуж и не завести своего ребенка? — спросил Джейсон.

Такая красивая женщина — и не может найти себе достойного мужа? Странно, подумал Джейсон.

— Да все никак не получалось, — печально произнесла Кэтрин.

— И почему же? Никто не нравился из знакомых?

— Ну, это как… — Кэтрин замолчала, подбирая удачное сравнение, — как еда. Ведь ешь обычно, просто чтобы не быть голодной. Но некоторые блюда… у каждого есть любимые. Правда же?

— Угу, — кивнул Джейсон.

— Вот и все мои прежние знакомые были просто моими знакомыми. Я с ними встречалась, мило проводила время, а на прощание получала протокольный поцелуй.

— Понимаю, — ответил Джейсон. Кэтрин вздохнула, ей не слишком хотелось об этом говорить, и она решила сменить тему.

— У тебя нет случайно стремянки? — спросила она у Джейсона. — Я собираюсь покрасить стены в комнатах.

— Конечно, есть. Только дай знать, когда она понадобится тебе.

— Я позвоню и зайду.

— Нет, я сам принесу тебе. Она чертовски тяжелая.

Какой он милый, подумала Кэтрин. Вот бы заполучить его в доноры. Проблема в одном: как ему сказать об этом?

Джейсон смотрел на Кэтрин, на то, как она с задумчивым видом покусывала нижнюю губу, и ему внезапно стало жарко. Он опустил глаза и принялся сосредоточенно резать мясо, хоть и не хотел уже есть.

Кэтрин, очевидно, тоже не испытывала голода, поскольку еда на ее тарелке была практически не тронута.

Джейсон смотрел, как она вяло ковыряла брокколи, поданные в качестве гарнира: то подносила вилку ко рту, то, словно передумав, опускала ее на тарелку.

— Джейсон! Я не могу есть, когда ты смотришь на меня так, — пожаловалась Кэтрин.

— Как?

Она взмахнула рукой, не в силах объяснить. И в самом деле, как он на нее смотрит? Она пристально вгляделась в его лицо — он смотрел на нее… так, как смотрит на женщину мужчина, одержимый желанием. Но этого не может быть! Джейсон хочет ее? Глупости! Он пригласил ее в ресторан лишь для того, чтобы отблагодарить за услугу, которую она оказала ему.

— У меня пропал аппетит, — призналась Кэтрин.

— Не беда. Я попрошу официанта упаковать твой ужин, и ты сможешь доесть его дома.

— Хорошо, — произнесла Кэтрин — и вновь удивилась: теперь Джейсон вел себя так, будто хотел побыстрее отделаться от нее.

Джейсон заказал еще несколько пирожных, и ему их тоже упаковали.

— Вот. Когда мы приедем домой, у тебя, возможно, уже появится свободное место в желудке, — обнадеживающе произнес Джейсон.

Снова поворот. Джейсон надеется зайти к ней домой? Значит, он не пытался отделаться от нее, а просто хотел побыстрее добраться до ее дома?

Да, подумала Кэтрин. Этот Джейсон прямо-таки загадка.

Они уже мчались по направлению к дому, когда Кэтрин решила спросить его напрямую, что с ним такое.

— Ничего, — ответил Джейсон. — Просто устал. И еще хотел побыстрее попробовать десерт.

Она и не подозревает, какой десерт я имею в виду, подумал про себя Джейсон. Если я сегодня не обниму ее и не поцелую, то…

И он резко утопил педаль газа. Они понеслись вперед с удвоенной скоростью.

— А ты не хочешь заехать за Морой? — спросила Кэтрин.

— Сейчас только половина девятого, — ответил Джейсон, поглядев на часы. — Пусть еще поиграет. А я… я еще немного побуду с тобой. По правде говоря, там в ресторане я чувствовал себя не слишком уютно. Столько народу!..

— Можно заехать ко мне домой, угощу тебя чашечкой кофе, — предложила Кэтрин.

— Согласен.

Когда они подъехали к ее дому, Джейсон первым вышел из машины, открыл дверцу и помог Кэтрин выйти.

Они вошли в дом. Какая узкая прихожая! Кэтрин вспыхнула, когда Джейсон невольно коснулся ее.

— Снимай куртку и проходи на кухню, — сказала она. Но Джейсон, прежде чем снять свою куртку, помог ей.

Как мило с его стороны, отметила Кэтрин.

Узкая и маленькая прихожая позволила Джейсону еще раз насладиться хотя бы такой близостью с Кэтрин. Он гадал, каким шампунем она мыла волосы. Персиковым? А может, яблочным? Каким бы он ни был, но аромат, исходивший от ее волос, кружил Джейсону голову.

Они прошли на кухню, и Кэтрин включила свет.

— Что это? — У Джейсона от ужаса округлились глаза.

— Что именно? — Кэтрин не поняла причины его столь бурной реакции.

— Это, — указал он пальцем на стопки детской одежды, разложенные на стульях и столе.

— Вчера ко мне приходила одна женщина. У нее тройня. Она оставила вещи, из которых детишки уже выросли. Завтра я отвезу все в магазин.

Джейсон в изнеможении облокотился на стол. Один только вид детских вещей напрочь отбивал у него всякую охоту к любовным развлечениям. Он уже было собрался ретироваться, отыскав какой-нибудь благовидный предлог, как встретился с веселыми и добрыми глазами Кэтрин.

— Это самая приятная часть моей работы. Я очень люблю перебирать детские вещи, мысленно представляя малышей, носивших их. Я прямо-таки ощущаю кончиками пальцев их тепло. Дети — чудо. Еще не испорченные этой жизнью. Настоящие ангелочки.

— До определенного возраста, — уточнил Джейсон.

Кэтрин засмеялась.

— Иди в гостиную. Я принесу кофе.

— Мне без сахара, — пробормотал Джейсон и поспешно удалился.


Глава шестая


— Что-то все-таки испортило тебе настроение, Джейсон, я же вижу, — глядя на озабоченное лицо Джейсона, проговорила Кэтрин. Она принесла в гостиную две чашки кофе и поставила их на маленький столик перед софой.

— Прости, как-то неожиданно нахлынули воспоминания, когда увидел все эти детские вещи там у тебя на кухне. Я не ожидал увидеть это здесь… У тебя же нет детей. Я сразу вспомнил Мору, когда она была такой маленькой, что эти рубашечки были бы ей впору.

— Неужели Мора доставляла тебе много неприятностей? — удивилась Кэтрин.

— Да нет, не в этом дело, просто мужчина не готов обращаться с таким маленьким существом, как новорожденный ребенок. Он только в первый момент участвует в его создании, а вынашивает и рожает женщина. Она как бы привыкает к малышу еще до родов. Она уже знает его, чувствует. А мужчина не чувствует и не знает. Он видит только изменения фигуры жены. И для мужчины появление малыша на свет может оказаться полным шоком. Сразу обрушивается целая лавина новых забот. Все эти пеленки, распашонки, ботиночки, носочки…

— Понимаю…

— Чтобы вырастить ребенка, надо делать каждый день уйму малоприятных дел. Это не забывается. Я всякий раз вздрагиваю при одном только виде стопок детской одежды.

Кэтрин понимающе кивнула головой.

— Вначале я отговаривал мою бывшую жену. Убеждал, что нам еще рано иметь ребенка: не было достаточно денег, не было хорошего жилья. Да и хотелось пожить в свое удовольствие, попутешествовать… А куда поедешь с новорожденным? Но… дети, знаете ли, появляются, когда их не просишь. Узнав, что жена беременна, я вначале расстроился. Даже хотел предложить ей прервать беременность. Но затем кое-что понял. Я понял, что родить ребенка — это очень важно. Может быть, в этом и есть смысл нашей жизни здесь, на земле. Просто родить и воспитать ребенка. Мальчика или девочку. Я ходил вместе с женой на курсы, где ее готовили к родам. Я присутствовал при родах! Врач даже разрешил мне перерезать пуповину! — воскликнул Джейсон. — Жена… ее зовут Карен… страстно хотела иметь ребенка, но оказалось, что материнские заботы не для нее. Все начало ее раздражать, характер испортился. Когда Море исполнилось три года, Карен вернулась на службу. Она стала работать на полную ставку, а мне пришлось крутиться, чтобы успевать сидеть с дочерью. Я сменил несколько мест, подыскивая подходящий режим работы. Тогда-то я и набрел на эту работу оценщика стоимости домов, под которые дают денежные ссуды в банках. У меня был свободный график, расчеты я выполнял дома на компьютере, так что мог быть всегда рядом с дочерью. Но наши отношения с Карен становились все хуже и хуже. Вернее, не хуже, а просто никакими. Мы разлюбили друг друга. Но не сразу. Это произошло незаметно… В конце концов она решила подать на развод.

Джейсон замолчал и поднес чашку к губам. Кэтрин смотрела на него глазами, полными участия.

— Я не мог требовать, чтобы Мора осталась со мной. Девочкам, как правило, мать нужна больше, чем отец. Хотя… Но когда Карен повторно вышла замуж, она решила, по-видимому, сжечь за собой все мосты, хотела забыть свое прошлое. Поэтому и отдала мне дочь. Но как можно уничтожить прошлое? Родить Мору обратно? Даже если бы это и было возможно, я не согласился бы. Я очень люблю Мору. Но ей нужна мама… или не мама, а просто подруга, старше ее, чтобы помогать разбираться в возникающих проблемах. Как, например, с этим злополучным лифчиком. Бедняжка мучилась, что не может сказать мне об этом. Она стесняется меня. Слава Богу, что ты оказалась рядом! — Джейсон с благодарностью посмотрел на Кэтрин, поднес чашку к губам. — Я все это рассказал, чтобы ты поняла, что для меня означают детские вещи.

Кэтрин снова понимающе кивнула.

— У меня был стресс. Ты не виновата, что зарабатываешь себе на жизнь продажей детских вещей, — сказал Джейсон и поднялся. Он принялся мерить комнату шагами. — Беда родителей в том, что они думают, будто их ребенок совершенно не похож на других детей. Ну как же иначе? Если у чужого ребенка болит живот, значит, его родители неправильно сделали то-то и то-то. Они не знают, а ты знаешь, потому что ты прочитал чертову бездну книг о том, как обращаться с ребенком. Но дело в том, что книги и реальная жизнь о-о-очень сильно отличаются друг от друга. Да взять хотя бы мои проблемы с двенадцатилетней дочерью. Как я могу приложить на практике те знания, которые почерпнул из книг по психологии общения с подростками? Они не работают. Не знаю, кто пишет эти пособия. Должно быть, те, у кого нет детей, — горько усмехнулся Джейсон.

— Да, обычно в таких книгах рассматривают абстрактного подростка, — согласилась Кэтрин.

— Вот ты понимаешь меня, — сказал Джейсон и снова сел на софу. — Все, что Море сейчас нужно, так это человек, с которым можно поделиться своими проблемами. — Джейсон посмотрел на Кэтрин. — Извини за многословие, но мне, право же, не с кем поговорить на эту тему.

Джейсон взглянул на часы.

— О! Время летит. Мне пора к твоей сестре, забирать дочь. Может быть, когда ты выйдешь замуж, у тебя с детьми проблем не будет.

Кэтрин улыбнулась.

— А если вдруг проблемы возникнут, можно я позвоню тебе и поплачусь в жилетку? — спросила она.

— Можно, — кивнул Джейсон и засмеялся.

— Почему ты смеешься? — удивилась Кэтрин.

— Да просто вспомнил кое-какие вещи в твоем магазине. Не знаю, кто их придумал, но они совершенно не годятся для реального ребенка. Это, видно, из той же серии, что и книги. Игра праздного ума. Надо бы прийти к тебе в магазин и прочитать, как многоопытному отцу, небольшую лекцию твоим покупателям.

— Ты распугаешь их всех, и я разорюсь!

— Но они должны знать, что покупают ненужные вещи, — произнес Джейсон.

— А может быть, они найдут им применение. Может, это ты не понял, как ими пользоваться. Так же, как и книгами. Книги пишут не просто болтуны, а специалисты, у которых за плечами годы и годы практики, — возразила Кэтрин.

— Ну что ты, я просто пошутил. Я совсем не собираюсь распугивать твоих покупателей, — извиняющимся тоном пробормотал Джейсон. — Ну, мне действительно пора.

Джейсон легонько коснулся плеча Кэтрин, наклонился и поцеловал ее в губы. На прощание. Самый обычный поцелуй. Однако Джейсон почувствовал, что ему этого мало.

— Спокойной ночи, Кэтрин, — услышал Джейсон свой голос словно со стороны.

— До свидания, — попрощалась Кэтрин. Ее глаза блестели.

— Завтра я принесу стремянку, — пообещал Джейсон.

— Спасибо.

Джейсон сделал шаг назад, нащупал ручку и приоткрыл входную дверь. Да что это с ним? Почему он не может сделать то, что хочет? Он захлопнул дверь и заключил Кэтрин в объятия, целуя со всей страстью, которую не мог дольше сдерживать. А Кэтрин? Нет, она не оттолкнула его, только охнула и обвила его шею руками. Кэтрин чувствовала, что земля уходит у нее из-под ног — слишком сладостным было ощущение. Никогда прежде с ней подобного не случалось.

Внезапно Джейсон оторвался от ее губ. Мысль, что история повторяется, обожгла его. Вот и с Карен было так же. Они любили друг друга. Любили страстно. Но появление ребенка все изменило. Кэтрин невероятно милая, с этим Джейсон спорить не мог, но ей нужен муж, ребенок, а он не готов пройти через все это еще раз. Пока не поздно, надо взять себя в руки.

— Извини, — виновато произнес Джейсон. — Мне действительно пора идти. Пока. Увидимся позже.

— Пока, — пробормотала Кэтрин, глядя на него с рассеянной улыбкой.


На следующее утро после церковной службы Кэтрин встретила на автомобильной стоянке Монику.

— Ну, как прошел вчерашний день? — начала Моника допрос. — Когда Джейсон согласился оставить у меня Мору, я поняла, что он хочет побыть с тобой наедине. Я чувствую, что дела идут в нужном направлении. Если только ты сама, как всегда, все не испортишь. Ну, давай, рассказывай. Что вы делали, о чем говорили?

Кэтрин не была готова отвечать на расспросы сестры. Она еще не разобралась в своих чувствах. С Джейсоном ей было хорошо, и чем больше она узнавала его как человека, тем больше он нравился ей. Может, Моника и права: зачем искать обходные пути, когда рядом живет отличный парень?

— Даже не знаю, что сказать, — честно призналась Кэтрин.

— Ну вот, а я так хотела услышать подробности, — разочарованно протянула Моника.

Кэтрин лишь развела руками. Моника собралась было возобновить атаку, но ей помешали.

— Моника! — неожиданно раздался громкий голос.

Это подъехал Доналд. Поскольку Моника никак не реагировала, он посигналил и снова закричал:

— Быстрее. Мы опоздаем на ланч!

— Подожди пять минут, — рявкнула Моника.

— Нет! — почти хором воскликнули Кэтрин и Доналд.

В это время начал накрапывать дождь.

— Извини, дорогая, но у меня нет настроения мокнуть под дождем. Пока! — Кэтрин чмокнула сестру на прощанье и побежала к своей машине.


Глава седьмая


Как только Кэтрин пришла домой, она тут же переоделась в рабочую одежду и, поднявшись в детскую, собралась было приступить к долгожданной покраске стен, но тут ее взор упал на кроватку. Смешно, но она вдруг вспомнила, как пахли пеленки ее младшего брата Билли. Ужас! Она наотрез отказывалась менять ему пеленки, как бы мать ни просила ее. Конечно же, думала она тогда, пеленки ее малыша ни за что не будут так пахнуть.

Кэтрин с нежностью погладила поручни кроватки. Это была третья по счету кроватка, в которую она буквально влюбилась. Первые две она продала. Вначале она держала их в складской комнате и до поры до времени не выставляла на продажу. Одна из них была из дуба с красивыми резными украшениями. Другая была из орехового дерева. Кэтрин сама не могла объяснить себе, что с ней происходило, когда она оказывалась рядом с кроватками. Это было какое-то наваждение. Ей казалось, что кроватка уже является частью ребенка, что она не может долго оставаться пустой. Если держать пустую кроватку достаточно долго, то в ней обязательно появится ребенок. Что-то непременно должно произойти, она встретит своего принца. Так она думала и надеялась на протяжении девяти месяцев. Но ничего не случилось, и Кэтрин выставила дубовую кроватку на продажу. Вскоре ее купили.

Кроватку из орехового дерева она не продавала в течение двух лет. Но и это не помогло.

— Бог видит, я старалась найти своего принца, но, видно, не судьба, — пробормотала она и вздрогнула, услышав звонок в дверь.

Когда она открыла, то увидела на пороге совершенно мокрого Джейсона.

— Можно вытереться? — улыбаясь, произнес он. — Я бежал, стараясь попадать между капельками дождя, но знаешь, с возрастом становишься таким неуклюжим! Промок до нитки!

— Джейсон! — всплеснула руками Кэтрин.

— Я принес обещанное, — проговорил он, входя в дом и таща за собой пятиступенчатую стремянку.

— Не знаю, как и отблагодарить тебя. Я как раз сейчас собиралась приступить к покраске.

— Значит, ее тащить наверх? — догадался Джейсон. Он сбросил мокрые ботинки и поспешил с лестницей наверх.

Краем глаза Джейсон заметил, во что одета Кэтрин. А одета она была именно так, как любила одеваться его дочь, за что постоянно получала от него нагоняи. Но на Кэтрин все выглядело иначе. Она казалась удивительно привлекательной в безразмерном свитере, заляпанном краской, в джинсах с дырками на коленях, в огромных кроссовках. У Джейсона сразу же возникло желание запустить руку ей под свитер и прижать ладони к ее бархатистой коже… В этот момент его мечтания были прерваны. Он споткнулся о ступеньку и чуть было не рухнул вниз вместе со стремянкой. Пока он пытался отдышаться, Кэтрин прошла вперед. Было почти невыносимо видеть ее покачивающиеся бедра. У Джейсона закружилась голова.

— Оставь стремянку пока в коридоре, — произнесла Кэтрин.

— Что ты сказала? — переспросил Джейсон.

— Оставь стремянку в коридоре, — повторила Кэтрин, улыбнувшись.

— Все. Поставил. А теперь прости, я должен спешить домой. Мы с Морой решили, было собрать опавшие листья с участка перед домом, но из-за дождя ничего не получилось, поэтому мы взялись печь шоколадное печенье, и мне надо проследить, чтобы оно не сгорело. Мора хочет угостить им тебя, — говорил Джейсон, неловко переступая с ноги на ногу.

Кэтрин посмотрела на его ноги. Он стоял в одних носках. На мизинцах каждого носка светилось по дырке. Джейсон неловко переступал с ноги на ногу, оставляя на полу следы мокрых ступней.

Какой же он трогательно старомодный, подумала Кэтрин с умилением.

— Ты еще не пробовала нашего с Морой печенья? — спросил Джейсон.

— Нет, но уверена, что оно великолепное.

— Кстати, Мора тебе не слишком надоедает? По-моему, она зачастила к тебе. Если что, ты с ней не церемонься, звони мне, и я сразу ее заберу. Я мечтаю привить ей интерес к какому-нибудь виду спорта, но ничего не получается.

— Не вини ее за это. Я тоже не очень-то увлекаюсь спортом, — призналась Кэтрин.

— Тебе не нравится бейсбол?

— Нет. Слишком долго играют. Что-нибудь покороче.

— Хоккей?

— Слишком жестоко. Есть шанс лишиться передних зубов. — Кэтрин улыбнулась, показывая свои безупречные белые зубы.

— Ну а что же ты любишь?

— Пожалуй, фигурное катание. Это красиво.

— Отлично! Вот чем я предложу заняться Море. Пусть пойдет и запишется в секцию, — радостно говорил Джейсон, спускаясь по лестнице вниз.

Как только Джейсон ушел, Кэтрин поспешила в детскую, горя желанием побыстрее начать работу. Ей удалось отвлечь внимание Джейсона и не впустить его в детскую. Кэтрин по-прежнему не хотела, чтобы он видел кроватку.

Буквально через несколько минут она снова услышала звонок в дверь и звонкий голос Моры:

— Кэтрин! Где ты? Дверь открыта. Можно я войду?

Кэтрин уже стояла на стремянке с малярной кистью в руке.

— Конечно, входи, — крикнула она. Мора вошла в комнату.

— О! Ты уже начала красить!

Кэтрин обернулась. Мора держала в руках тарелку с печеньем.

— Это специально для тебя, я сама испекла. Испортила только первую партию. А эта получилась хорошо. Ну только кое-где надо немного отрезать пережаренную корочку, а так оно получилось очень вкусное!

— Как это мило с твоей стороны! — воскликнула Кэтрин. — Пошли вниз на кухню. Выпьем молока и попробуем твое произведение, — предложила она.

Печенье и в самом деле получилось вкусное, только немного жестковатое.

— А что ты красишь? — спросила Мора, тщательно выбирая следующее печенье из оставшихся, явно подгоревших.

— Спальню.

— А, это ту, которую ты хочешь сделать детской? — спросила Мора.

— Да, но только не говори об этом папе, — попросила Кэтрин.

— А могу я помочь? — загорелась Мора. — Я уже сделала все свои домашние задания и даже убрала свою комнату. Ну, пожалуйста, Кэтрин! Я буду слушаться тебя!

— Ладно. Только делай, как я тебе велю, — согласилась Кэтрин.

— Обещаю! — обрадованно воскликнула Мора.

В течение следующего часа Мора и Кэтрин работали в полном взаимопонимании. Мора наносила основной слой краски, а Кэтрин поправляла ее по краям, поддерживая аккуратную прямую линию у потолка. Они открыли окно, чтобы было легче дышать. На улице все еще шел дождь.

Одна стена была уже закончена. Работа шла споро и весело. Радио орало на полную катушку, и они сами подпевали, постоянно шутя и смеясь. Вдруг дверь распахнулась. Кэтрин от неожиданности чуть не свалилась с лестницы.

— Черт подери, Мора! Ты здесь! Почему радио так орет? Я жду тебя уже больше часа. Это называется: пошла отнести соседке печенье! Куда ты пропала? По телевизору идет твоя любимая передача, собирались в «Монополию» играть… — Джейсон наконец остановился, чтобы перевести дух.

— Мора помогает мне, Джейсон. Без ее помощи мне было бы трудно, — произнесла Кэтрин. В действительности Мора красила неровно, и Кэтрин с большим трудом удавалось исправлять ее ошибки. — Но если вы уже договорились, чем займетесь вечером, не смею нарушать ваши планы. Я сама все доделаю, и спасибо за помощь.

— Я не хочу играть в «Монополию» и смотреть телевизор, — заявила Мора отцу.

— Ладно. А как насчет «Уродов в лабиринте»? Это новая игра. Твои друзья без ума от нее, — попытался заинтересовать дочь Джейсон.

— Не нужны мне эти уроды! — воскликнула Мора, взмахнув кистью. Пунктирная линия капелек легла на пол прямо перед Джейсоном. — Ты сам всегда повторял мне, что лучше быть участником, чем наблюдателем. Вот я и участвую. Я помогаю Кэтрин.

Джейсон в смущении потер шею. Она была, конечно, права, это дело полезное, но они и так мало видели друг друга в течение этой недели. Пожалуй, единственный выход для Джейсона был в том, чтобы взять кисть и присоединиться к ним.

— Как вы смотрите на то, чтобы принять в свою команду еще одного маляра?

— Это ни к чему, — возразила Кэтрин.

— Но так я хоть какое-то время побуду с дочерью, — заявил Джейсон и решительно закатал рукава. Он посмотрел на кучу банок с краской и всевозможные кисти, наваленные в углу комнаты. — Да у вас тут полно инструментов! — присвистнул он.

Кэтрин пожала плечами. Она знала его только два дня, но уже поняла, что, если Джейсон что-то решил, переубедить его практически невозможно. Поэтому она молча принялась за прерванную работу.

Джейсон окинул взглядом комнату. Наконец он обратил внимание на детскую кроватку, стоящую у стены.

— А это та самая кроватка, которая передается из поколения в поколение в вашей семье? — спросил он.

— Передается? — Кэтрин непонимающе похлопала ресницами. Потом она вспомнила, что именно так объяснила Моника появление кроватки в доме. — Да, это она и есть.

— Красивая, — произнес он, пристально разглядывая кроватку. — Что-то она больно уж хорошо выглядит. Представляю, какое количество малышей прошло через нее.

— У нас в семье все очень аккуратные, — с подчеркнутой гордостью проговорила Кэтрин.

Джейсон положил кисть и осторожно подошел к кроватке. Он потрогал ее и произнес:

— Когда Мора была маленькой, она спала в белой кроватке. Стенки были разрисованы медведями и зайчиками, а матрасики мы подбирали вместе с… — он замолчал, повернулся и, взяв кисть, снова принялся красить стену.

— А ты помнишь, какой я была, когда меня принесли из роддома? — неожиданно спросила Мора.

— Как же мне не помнить, если я тебя и принес? — проговорил Джейсон. — Ты была такой крошечной, что я боялся тебя сжимать, а только поддерживал снизу. Ты была красная и все время кричала. Но когда тебя положили в кроватку, ты сразу успокоилась.

— Да? — удивленно произнесла Мора.

— Да. Значит, тебе понравилось в кроватке, решили мы с Карен. — Джейсон вновь замолчал.

Слушая его воспоминания, Кэтрин умилилась. Джейсон закончил красить свою стену и подошел к кроватке. Он положил руку на перильца и произнес:

— Когда Мора была маленькой, ее личико часто принимало такое трогательное выражение, как у удивленного ангелочка. Моя мама так и называла ее. Ангелочек.

Мора слегка покраснела при упоминании об этом, но ничего не сказала.

— Это я специально вспомнил, Ангелочек, чтобы наказать тебя за то, что ты ушла, не предупредив меня. В следующий раз я еще что-нибудь вспомню, — шутливо пригрозил Джейсон и поцеловал Мору в лоб. — Откуда ты хочешь, чтобы я начал? — спросил он Кэтрин.

— Давайте прервемся ненадолго и выпьем чаю с печеньем, — предложила Кэтрин.

— Правильно. Мора, почему бы тебе не сбегать домой и не принести еще печенья?

— Хорошо, я мигом, — с готовностью ответила девочка и побежала вниз по лестнице.

— Ну, так откуда ты хочешь, чтобы я начал? — переспросил Джейсон, когда за девочкой захлопнулась входная дверь.

Кэтрин подошла к Джейсону и, обхватив его шею руками, притянула его к себе.

— Начни отсюда, — сказала она, приблизив свои губы к его губам. — Ты прекрасный человек, Джейсон. Ну просто ангелочек, сказала бы я!

И Кэтрин, усмехнувшись, поцеловала ангелочка.

Это я-то ангелочек? — подумал Джейсон. Сейчас я ей покажу ангелочка!

Он сжал Кэтрин в объятиях и вложил в свой поцелуй столько страсти, сколько мог. Она тихо застонала. Его руки нырнули ей под свитер, и он начал ласкать бархатную кожу спины, медленно поднимаясь вверх, пока не уперся в застежку лифчика. Джейсон чувствовал, что сейчас не самое подходящее место и время для подобных ласк, но не мог остановить свои пальцы. Он расстегнул лифчик, внимательно следя за реакцией Кэтрин. Она не испугалась, не запротестовала, только выгнулась, приглашая его к более откровенным ласкам, всем своим видом показывая, что… хочет его!

Он коснулся ее груди. Какая мягкая, нежная кожа… На губах Кэтрин блуждала томная улыбка, сказавшая Джейсону яснее всяких слов, что он держит в объятиях чувственную женщину и ей приятно быть с ним, что его ласки доставляют ей наслаждение. Он вновь приник к ее губам, с удовольствием ощущая тяжесть ее груди в своей руке. Ему захотелось попробовать ее нежнейшую кожу на вкус. Он приподнял край ее свитера. Джейсон понимал, что должен действовать осторожно, чтобы не испугать ее, чтобы…

— Эй, ребята! Я принесла печеньем — раздался звонкий голос Моры. — Принести вам наверх или спуститесь в столовую?

Джейсон вздрогнул и взглянул на Кэтрин. Несколько секунд они молча, тяжело дыша, смотрели друг на друга.

— Эй! Вы живы там? — снова прокричала Мора.

— Сейчас спустимся, — сделав несколько глубоких вдохов, ответил ей наконец Джейсон. Он снова быстро обнял Кэтрин и прошептал ей в ухо: — Прости. Жаль, что так все получилось.

Жаль? — подумала Кэтрин. Ну нет, она ни о чем не жалела. Ощущение было такое, словно она побывала в центре урагана. Кэтрин потерла виски, чтобы голова не слишком кружилась.

— Да что вы там? Уснули, что ли? — надрывалась девочка.

— Мы идем, — снова прокричал Джейсон. — Только вымоем руки.

Решительно взяв Кэтрин за руку, он подтолкнул ее к ванной.

Взглянув на себя в зеркало, девушка ахнула: щеки пылали ярким румянцем. Она открыла кран с холодной водой и плеснула ее себе в лицо. После того как привела себя в порядок, Кэтрин со смешком предложила Джейсону сделать то же самое и прошла в кухню.

Мора, отыскав радио, включила его на полную катушку и, набив рот печеньем, подпевала модной рок-группе. Кэтрин улыбнулась ей, открыла холодильник, достала молоко и задумалась. Она была так близка к осуществлению своей мечты! Но если быть честной, вовсе не о своей мечте она думала в объятиях Джейсона. Все разумные мысли разом вылетели из головы.

Она поставила молоко на стол, достала стаканы, ворох салфеток. В дверях появился Джейсон. О чем-то спросил ее, она ответила. Они вели себя так, словно ничего не произошло — не было той восхитительной близости, что они испытали несколько минут назад.

— Ну все, пора за работу! — провозгласила Кэтрин, когда ни одного печенья не осталось на тарелке, а все молоко было выпито.

И троица отправилась наверх. На улице по-прежнему лил дождь, но Джейсону, Кэтрин и Море было все равно. Они отлично проводили время. Джейсон, чтобы порадовать дам, решил усладить их слух пением. Голос у него приятный, отметила Кэтрин и подбодрила его улыбкой. На улице было холодно и сыро, а в этой маленькой, словно залитой солнечным светом комнате царило тепло. Это был настоящий праздник, и, когда работа была завершена, они решили заказать по телефону пиццу.


— Мы славно повеселились, — отчиталась перед сестрой Кэтрин, когда та позвонила на следующий день. — Вот только, боюсь, пиццы я съела слишком много, до сих пор подташнивает.

— Никто из нас не становится моложе, — сочувственно произнесла Моника. — Когда-то я одна могла съесть целую пиццу, а сейчас от двух кусочков страдаю. Правда, когда была беременна Эми, вообще не могла есть жирного. Пришлось сесть на диету. И все вокруг твердили, что мне надо пить молоко. Фу!

— Я люблю молоко, — улыбнулась Кэтрин.

— Ну же, расскажи мне про Джейсона, — настойчиво попросила Моника. — Он уже поцеловал тебя?

Кэтрин не имела ни малейшего желания распространяться о своих переживаниях. Это было ее личное дело. Пусть сестра и родной человек, Кэтрин все-таки не хотела посвящать ее в свои проблемы. Проблемы? Когда это Джейсон успел стать проблемой? Кэтрин покачала головой.

— Знаешь, пока ничего определенного сказать тебе не могу, — начала она осторожно. — А вот идея с искусственным оплодотворением и в самом деле была не слишком удачной. Слышала бы ты Джейсона, когда он рассказывал про Мору. Что он чувствовал, когда принес ее из роддома… Хотя, если учесть то, как он реагировал на детские вещички, которые я приготовила для магазина, может создаться впечатление, что он терпеть не может детей. Не знаю, право слово, не знаю. Что он подумает обо мне, если услышит мою просьбу? Примет меня за сумасшедшую или согласится помочь…

— Да, сестричка, трудно тебе. Но если подумать. Как удобно, не надо носиться по клиникам, возиться с пузырьками.

— Моника!

— А потом, с первого раза может ничего и не выйти. Мы, например, с Доналдом полгода старались сотворить Эми.

— Моника, прошу тебя!

Но Монику уже понесло:

— Отличный мужик. Чертовски красив. Живет в двух шагах от тебя. Что может быть лучше? Не получится первый раз, попробуете снова. Встретитесь на заднем дворе — и тебе, и ему идти недалеко.

— Ты что, хочешь, чтобы я занималась этим во дворе?

— Ну, если ты такая застенчивая, дождись темноты.

— Сейчас ноябрь! Скоро снег пойдет. Может, мне весны подождать?

— Не говори глупостей. Ну так что, целовались вы все-таки или нет?

— Целовались, целовались.

— Ну и?..

— Прекрасно, фантастически, сногсшибательно! Довольна?

— Вполне.

— Послушай, Моника, я тут подумала, а что, если я ничего не скажу ему… ну, про то, что не предохраняюсь, или сообщу об этом уже после того, как мы будем близки, это будет очень некрасиво с моей стороны?

— Отличная мысль! Он даже не поймет, что ты его используешь.

— Нет, все-таки это не очень хорошо. Пойми, я встретила мужчину, который как нельзя лучше подходит на роль отца моего ребенка, но не это главное. Он мне нравится. Очень-очень нравится! И я не могу поступить с ним так.

— Н-да, как все сложно. Думаешь, он не простит тебе обмана?

— Можно сделать так, что он ничего и не заподозрит. Просто, боюсь, я сама себя не прощу. Он и в самом деле отличный человек, старается быть хорошим отцом, хоть это у него пока и не очень-то получается. А я… Едва ли я смогу так хладнокровно использовать его. Он мне слишком дорог.

— Да ты влюбилась!

— Ну да, вот ты и вынудила меня признаться, влюбилась, — со вздохом произнесла Кэтрин.

— Вот так-так! Ситуация гораздо сложнее, чем я представляла.

— И что же мне теперь делать?

— Скажи Джейсону прямо, чего ты от него хочешь. Ведь самое худшее, что он может сделать, — это сказать тебе «нет». Обещаю: если мне в голову придет идея получше, я непременно позвоню тебе.

— Спасибо и на этом.

— Не вешай нос, милая!

— Постараюсь. Пока!


Глава восьмая


Всю следующую неделю Кэтрин посвятила ремонту детской. Мора иногда забегала вечерами помочь ей. По первому, темному слою краски Кэтрин решила нанести второй слой, более светлый, но не валиком.

Разорвав старую майку на тряпки, она скатала из них комочки и, опуская в краску, прикладывала затем к стене. Затейливый рисунок напоминал кружево. Эффект получился потрясающий. Мора была в восторге. Малышу наверняка понравится жить в такой комнате, решила, весьма довольная результатом Кэтрин.

В субботу вечером, когда Кэтрин в одиночестве поглощала свой дежурный безвкусный ужин, разогретый в духовке, раздался звонок в дверь. Гадая, кто бы это мог быть, она пошла открывать.

На пороге, сияя улыбкой, стояла Мора, за ее спиной — немного смущенный Джейсон.

— Привет, Кэтрин. Я привела папу посмотреть на то, как мы покрасили детскую. Кроватку ведь он все равно уже видел, так что для него это не секрет.

Джейсон впился взглядом в Кэтрин.

— Что еще за секреты?

— Ну, пап, ты даешь! Неужели не дошло? Давай, пошевели мозгами!

— Как ты разговариваешь с отцом!

— Тебе не следует так говорить с папой, — пожурила девочку Кэтрин. Мора закатила глаза.

— Да ладно вам. Пойдем, посмотрим детскую. — Девочка потянула отца за руку.

— А ты уверена, что твоему папе это будет интересно?

Мора страдальчески вздохнула, и Кэтрин не осталось ничего другого, как только взмахнуть рукой, приглашая их пройти наверх.

Пока они осматривали детскую, Кэтрин решила приготовить кофе. Терпкий аромат наполнил кухню. Она села за стол и прислушалась к звукам, доносившимся сверху. Через пару минут Джексон и Мора вернулись.

— Ну, и каков будет вердикт? — поинтересовалась она.

— Неплохо, — сдержанно заметил Джейсон. — Послушай, — обратился он к дочери, — ты сегодня еще не играла на флейте. Когда ты собираешься это делать? Уже ночь на дворе. Живо домой. Что тебе сказал учитель? Двадцать пять минут каждый день. Я скоро приду. Мне надо кое о чем поговорить с Кэтрин.

— Но, папа…

— Давай, пирожок, иди домой. Будь умницей. Ты виделась с Кэтрин почти каждый день на этой неделе, теперь пришла моя очередь. И не забудь гаммы. Сыграешь их перед этюдами.

Когда она ушла, Джейсон, подойдя к шкафу, произнес:

— С твоего разрешения выпью чашку кофе. Устал. Надо взбодриться. Ты будешь?

Кэтрин кивнула. Джейсон налил две чашки.

— Кстати, насчет этой детской кроватки. Я сейчас повнимательнее рассмотрел ее и пришел к заключению, что она… — Он внимательно посмотрел на Кэтрин.

— Да, это не фамильная вещь. Я взяла ее из своего магазина, — договорила за него она.

— Я так и думал, — кивнул Джейсон. — Там обкладка из пластика и много других современных материалов. Даже когда ты была маленькой, их еще не производили. Этой кроватке не больше десяти лет.

— Ну ты прямо Шерлок Холмс! — с иронией проговорила Кэтрин, барабаня пальцами по столу.

Может, спросить его? — подумала она. Задать вопрос прямо сейчас? Что, если он согласится? А вдруг откажется?

Она осторожно посмотрела на Джейсона. Он внимательно изучал свою чашку.

— Ты беременна? — неожиданно осенило его.

— Что? — широко распахнула она глаза. — Нет. С чего ты это взял?

— Просто эта кроватка… Я подумал, что ты ждешь ребенка, готовишься. Ты говорила, что очень хочешь стать матерью. Может, ты собираешься усыновить ребенка?

Кэтрин откинула волосы назад.

— Что-то в этом роде, — уклончиво произнесла она. — Странно, что ты сам завел об этом разговор, потому что я как раз собиралась спросить тебя.

— О чем?

— Джейсон, — сказала она после паузы, — я хочу иметь своего ребенка. Хочу испытать на собственном опыте, что это такое — выносить и родить ребенка. — Она помолчала, внимательно глядя ему в лицо. — О такой дочери, как Мора можно только мечтать. Она чудо. Джейсон, я бы хотела попросить тебя помочь мне с этим.

От ее слов Джейсон вздрогнул, как будто через него пропустили электрический ток. Кэтрин тоже поежилась от неловкости и почувствовала, что краснеет.

— Кэтрин! Я не думал, что…

— Тебе не придется ни о чем беспокоиться. Все заботы по воспитанию ребенка я возьму на себя! Ни помогать, ни проводить с нами время — ничего этого будет не нужно! — взволнованно заговорила Кэтрин.

Джейсон встал и начал мерить шагами кухню.

— Ты просишь слишком многого. Я не тот человек, который может сделать женщине ребенка и уйти. Знать, что у тебя растет малыш, и никак не участвовать в его жизни…

— Я просто не хочу создавать тебе трудности. Ведь это целиком моя идея…

— Трудности? Да ты не представляешь, какое это счастье — видеть детские глаза, смотрящие на тебя, и осознавать, что малыш — твоя плоть и кровь, что ты его создал, ты! — воскликнул Джейсон.

— К сожалению, я пока этого счастья не испытала, — тихо пробормотала Кэтрин.

Джейсон встал, подошел к раковине и вылил содержимое своей чашки в раковину, затем открыл кран и ополоснул чашку.

— Прости, — наконец произнес он, повернувшись, — я не могу сделать то, о чем ты просишь. Я убежден, что ответственность за воспитание ребенка должна лежать на обоих родителях. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на Мору. Она растет без матери. Нет, Кэтрин, я не могу. Извини.

Джейсон поставил чашку на блестящую поверхность кухонного стола и, не сказав больше ни слова, ушел.

Некоторое время после его ухода Кэтрин продолжала сидеть в оцепенении, уставившись невидящими глазами в свою чашку. Наконец она поднялась, заперла дверь и отправилась спать, но уснула лишь тогда, когда небо окрасилось предрассветными лучами. Она проснулась несколько часов спустя, судорожно вспоминая, какой сегодня день. Воскресенье! Моника будет ее ждать в церкви. Кэтрин живо вскочила с постели.

После церковной службы она долго сидела в машине, решая, что ей делать. Отказ Джейсона не был для нее неожиданностью. Но его слова об ответственности обоих родителей за воспитание ребенка глубоко запали ей в душу. Если она пойдет на искусственное оплодотворение, то, конечно же, будет воспитывать ребенка одна. Она справится, в этом Кэтрин не сомневалась, но каково будет ребенку? Если он или она, когда вырастет, спросит о своем отце? Как Кэтрин объяснит все малышу?

Чем больше она задавала себе подобных вопросов, тем более абсурдной казалась ей идея искусственного оплодотворения.

— Ладно! — сказала она себе и включила зажигание. — Видно, не судьба. В общем-то, у меня есть все: собственное дело, дом, родственники, даже детская. Нет только семьи. Но что поделаешь? Раскисать ни к чему. Надо заняться делом. На какой улице я это видела? На Джефферсон-стрит? Или на Биттерсвит? — пробормотала она, выезжая со стоянки и вливаясь в уже достаточно бурный поток автомашин.

Вскоре она нашла то, что искала: цветочный магазин.

— Я хочу купить у вас тюльпаны, — заявила она продавцу. — Мечтаю, чтобы весной лужайка перед домом вся была в цветах, вот только не представляю, сколько луковиц мне понадобится.

— Ну, по меньшей мере десять-двенадцать дюжин, если вы хотите, чтобы это было эффектно, — проговорил продавец.

— Так много? — удивилась Кэтрин.

Продавец предложил ей самой выбрать луковицы, а потом долго упаковывал их и надписывал названия сортов на пакетиках.

— Лучше не тянуть с посадкой, — посоветовал ей он.

Кэтрин расплатилась и забрала покупки.

О чем только она думала, когда покупала цветы? Взбодриться ей, конечно, было необходимо, но цветы? Как она будет их сажать? Земля уже наверняка промерзла. Едва ли удастся ее вскопать. Во всем виноват Джейсон. Это он выбил ее из колеи. С таким настроением, злясь на себя, на Джейсона, да и вообще на весь свет, Кэтрин подъехала к дому. И первое, что она увидела, были Джейсон с Морой, работающие в своем саду. Они сгребали листья с лужайки перед домом. Кэтрин помахала им рукой и поспешно скрылась за дверью, опасаясь, что Джейсон или Мора заговорят: она была не в настроении вести светские беседы.

Дома Кэтрин быстро переоделась во все теплое. Она понимала, что с тюльпанами придется возиться долго, а на улице не лето. Она посмотрела на небо, затянутое серыми облаками. Только бы не пошел дождь или снег, подумала Кэтрин. Внезапно вся эта идея с посадкой тюльпанов показалась ей сущим бредом. Она вяло поплелась во двор, к гаражу, за инструментами.

— Решено. Ни о какой семье я больше не думаю и не мечтаю. Мой магазин, дом и эти цветы, если выживут, — вот все, что отныне будет составлять мою жизнь. Обойдусь без Джейсона, — поклялась она себе, возвращаясь из гаража с граблями и лопатой.

— Привет, Кэтрин! — услышала она голос Моры.

Кэтрин повернулась в ее сторону.

— Привет! — по возможности весело ответила она, но взгляд ее был прикован к Джейсону, чьи грабли мелькали в воздухе с такой скоростью, что рябило в глазах.

— Мы с папой уже почти убрали все листья. Может, тебе помочь?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь. Вы, должно быть, устали и замерзли.

Тем не менее через десять минут Джейсон и Мора присоединились к ней. Джейсон продолжал работать с прежним энтузиазмом, сгребая листья в два раза быстрее, чем Кэтрин и Мора, вместе взятые. Уже одно это вызывало у Кэтрин приступ глухой ярости. Она подошла к нему, с силой ударяя граблями о землю, и спросила с вызовом:

— Что, позволь узнать, ты здесь делаешь? Я же сказала, что не нуждаюсь ни в чьей помощи!

Джейсон остановился и опустил грабли. Он улыбнулся и, протянув руку, поправил ей волосы. Кэтрин вздрогнула от неожиданности.

— Я просто хочу помочь. Соседи мы, в конце концов, или нет! — с улыбкой проговорил он. — Знаешь, я сожалею о вчерашнем. О том, что разочаровал тебя, не оправдал твоих ожиданий… В действительности любой мужчина должен чувствовать себя польщенным, когда ему предлагают такое! Ты просто застала меня врасплох. Тем не менее мой ответ на твое предложение остается тем же. Однако у меня есть одно встречное предложение, — заявил он и подмигнул ей.

Повернувшись, Джейсон снова принялся сгребать листья с удвоенной энергией.

Он и не собирается уходить! — возмущенно подумала Кэтрин. Она решила не отставать и как заведенная работала еще сорок пять минут без перерыва. Когда с листьями было покончено, Кэтрин подошла к Джейсону и сказала:

— Спасибо! Я ценю твою помощь. До свидания.

Джейсон кивнул. Она явно была обижена на него. Но что Джейсон мог сделать? Он действительно был убежден, что просто так детей не заводят. Оба родителя должны принимать равное участие в воспитании ребенка.

Кэтрин, подхватив грабли, направилась к гаражу. Лопату она оставила у двери — ей надо было еще посадить тюльпаны. Поставив грабли на место и открыв багажник, она вынула все пакеты один за другим и понесла их к входной двери. Джейсон и Мора уже ушли, и она, оставшись наконец одна, схватила лопату и начала яростно копать землю, словно вымещая на ней свою злость.

— Что это ты делаешь? — неожиданно услышала она глубокий голос за спиной.

От испуга Кэтрин вскрикнула и выронила лопату из рук. Это был Джейсон. Она с трудом перевела дух.

— Уходи, — не очень вежливо произнесла она и повернулась к нему спиной, — я занята.

Джейсон так и хотел сделать, обиженный подобным отношением, но, уже сделав шаг в сторону, понял, что не сможет ее оставить. Она казалась такой маленькой и беззащитной с покрасневшими от холода носом и щеками. Он причинил ей боль вчера вечером и ругал себя за это, хотя и сознавал, что не мог поступить иначе.

— Может, все же скажешь мне, зачем долбишь промерзшую землю с таким остервенением?

— Хочу развеяться, — буркнула она, не прекращая копать.

— Здесь? На таком холоде? Хотя этот пронизывающий ветер может действительно развеять тебя, — попытался пошутить Джейсон, но Кэтрин было не до шуток.

— Да, я хочу посадить эти тюльпаны. Это поднимет мне настроение. Поэтому я была бы тебе очень признательна, если бы ты оставил меня в покое. Хочу сегодня все закончить.

— Но тюльпаны расцветут только весной и лишь тогда сумеют поднять тебе настроение. — Джейсон явно не собирался уходить. — Единственное, что ты получишь прямо сейчас, так это радикулит.

Кэтрин прекратила копать и распрямилась. Джейсон был прав. Она уже чувствовала боль в пояснице. Достав из кармана большой клетчатый платок, она громко высморкалась.

— Вот видишь? Ты простудилась, — не преминул заметить Джейсон. — Я уже давно бросил всякие попытки понять женскую психологию. Сажать тюльпаны в конце ноября? Как тебе только такое в голову пришло?

— А я уже давно бросила всякие попытки понять мужскую психологию, — ответила Кэтрин, засовывая платок в карман брюк. — С каждым днем будет становиться все холоднее и холоднее. В любой день может пойти снег, и мне надо, во что бы то ни стало посадить эти тюльпаны сегодня. Поэтому, пожалуйста, оставь меня. Пожалуйста!

Джейсон посмотрел на мешки с тюльпанами.

— Ого! Сколько их там? Зачем тебе столько? — удивился он.

— Какое тебе дело? — проворчала Кэтрин. — Я очень сильно хотела развеяться.

Джейсон подумал об удачливом продавце, сбывшем неразумной покупательнице несезонный товар. Должно быть, сидит сейчас в тепле и потирает руки от радости.

Новый порыв ледяного ветра, хлестнувший Джейсона по щекам, вывел его из задумчивости. Он вновь посмотрел на Кэтрин и решительно взял у нее из рук лопату.

— Что бы ты ни думала обо мне, я чувствую себя ответственным за твое плохое настроение. Пойди домой, погрейся. Мора уже приготовила кофе. На столе осталась пицца, если только моя дочь не расправилась с ней. Возвращайся, когда согреешься. А я пока покопаюсь в земле.

— Но я не хочу, чтобы ты…

— Иди и делай, как я тебе велел! — тоном строгого отца приказал ей Джейсон.

Кэтрин поняла, что сопротивляться бесполезно, и направилась к их дому.

Мора налила ей чашку горячего кофе.

— Что это делает мой отец? — спросила девочка, глядя в окно.

— Помогает мне посадить тюльпаны, — ответила Кэтрин, с удовольствием отхлебывая ароматный напиток. — Я хочу посадить их до того, как выпадет снег.

— Очень странно, — протянула Мора.

— Да, странно, но я не ожидала, что будет так трудно копать.

— Нет, я имела в виду — странно, что отец занимается этим. Он ненавидит подобные занятия. Мы сегодня собирали листья только потому, что завтра последний день, когда мусоровоз будет объезжать дома.

— Ты хочешь сказать, что Джейсон не любит заниматься хозяйством? — удивленно спросила Кэтрин, вспоминая, как он ловко работал граблями.

— Совершенно не любит. Ненавидит. Я месяцами умоляла его покрасить стены в моей комнате. Сама купила краску. Просто мне одной не справиться. Я даже пригрозила, что вылью краску на пол в прихожей. Но он так и не нашел времени, чтобы покрасить мою комнату. Тем более удивительно, что он сразу согласился помочь тебе.

Кэтрин почувствовала оттенок ревности в ее голосе.

— Не обижайся на него. Он просто своевольный. Работает по настроению.

Они посидели еще немного. Кэтрин допила кофе.

Когда она присоединилась к Джейсону, земля уже была вскопана, и они принялись сажать тюльпаны. Получилось замечательно. Весной дом будет буквально утопать в цветах!

Да, весной здесь будет просто райский пейзаж, с удовольствием подумал Джейсон, попивая горячий кофе и поглядывая в окно на дом Кэтрин. Я буду наслаждаться этим пейзажем за завтраком, ланчем, обедом и ужином до тех пор, пока солнце не сядет. Буду наслаждаться до конца жизни.

Внезапно он нахмурился. До конца жизни? После того, что между ними произошло? Кэтрин наверняка подыщет себе другой дом. Но почему она должна уехать? Он не хочет этого. Мора привязалась к ней, подружка Моры Эми часто навещает свою тетю. Да и ему самому будет одиноко. Все было так замечательно до вчерашнего дня, пока она не завела этот разговор, испортивший их отношения. Почему в жизни все так происходит? Почему хорошее столь легко разрушить? И почему так мало этого хорошего? Он вспомнил, как фантазировал о ее нижнем белье, какого оно цвета и сколько стоит. Джейсон горько улыбнулся. Почему жизнь так жестоко бьет его? Жена бросила, друзей почти нет. Его дочь растет без матери… И вот теперь, когда в его холодной жизни едва забрезжило тепло их отношений с Кэтрин, все так легко рухнуло, и он снова остался в одиночестве…

— Папа?

— Да.

— А я думала, что ты не любишь эти хозяйственные дела. Ты говорил мне, что надо иметь хорошо оплачиваемую любимую работу и заниматься только ею, добиваясь совершенства. А всю остальную работу пусть делают другие, а ты им будешь платить за это.

— Ну иногда ради своего удовольствия можно поработать и во дворе, — ответил Джейсон, не подозревая, куда клонит его дочь.

— Тогда почему же ты взялся помогать Кэтрин? Это же не для себя, а для нее. Ты помогал ей и красить, причем согласился сразу же, а я упрашивала тебя месяцами. И сегодня, пока Кэтрин сидела у нас на кухне, ты копал землю перед ее домом. На ледяном ветру! Какое тут может быть удовольствие?

Джейсон тяжело вздохнул. Он явно не был создан для того, чтобы ладить с женщинами. Он не мог понять, почему они придают такое значение разным второстепенным вещам. Взял и помог соседке. Подумаешь, какое событие!

— Ну и что из этого? — произнес Джейсон.

— А то! Я считаю, что мы тоже должны посадить цветы вокруг нашего дома, — заявила девочка. — И это надо сделать именно сегодня. Потом будет совсем холодно.

— Мора! Сегодня воскресенье. Пять вечера. Все магазины уже закрыты, — попытался отвертеться Джейсон.

— Я так и знала, что ты откажешься!

— Но детка!

— Я столько раз просила тебя покрасить мою комнату! У тебя всегда не хватало на это времени. А Кэтрин ты сразу помог. И причем с радостью. Я слышала, как вы смеялись.

Джейсон вспомнил Кэтрин. Как забавно и привлекательно она выглядела в своем рабочем наряде! Жаль, что так все получилось. Они могли бы быть друзьями.

— Почему я так поступаю — мое личное дело. Когда вырастешь, поймешь меня. А пока расскажи-ка мне, что вам задали в школе на завтра.

Мора скрестила руки на груди и топнула ногой.

— Ты красил ей стены и копал землю, потому что она тебе небезразлична. А я?

— Дороже тебя для меня нет никого на свете, Мора. Ты моя дочь. Поэтому я так волнуюсь за тебя и хочу, чтобы ты регулярно учила свои уроки и выросла хорошим человеком. Ты играла сегодня на флейте?

Мора внимательно посмотрела на него.

— Папа!

Глядя на решительно сдвинутые брови дочери, Джейсон понял, что ему не отвертеться.

Он молча спустился в кладовку за краской, с ужасом предчувствуя, что на следующей неделе ему еще придется сажать тюльпаны перед их домом.


Глава девятая


Следующую неделю Джейсон провел в отчаянных попытках хоть как-то разобраться в своих чувствах. Он колесил по окрестностям и фотографировал дома, которые были недавно проданы. От него требовалось оценить недвижимость в соответствии с существующим уровнем цен. Возле одного из таких домов Джейсон увидел клумбу с замерзшими цветами.

Эти замерзшие цветы как моя душа, подумал он. Нет красок, нет жизни. Лед.

А вот рядом с Кэтрин он чувствовал, что начинает оттаивать.

Каждый день Джейсон уговаривал себя поработать, но никак не мог сосредоточиться: мысли были заняты Кэтрин. Как с ней быть? Она ему нравилась, даже больше — восхищала его. Головная боль, да и только! Джейсон не знал, как быть: то ли держаться от нее подальше, то ли…

— Мора! — позвал он, распахнув дверь дома. — Я пришел!

Гробовая тишина была ответом на его радостный возглас. Он прислушался внимательнее. Телевизор не работает, музыка не гремит — Мора определенно должна была услышать его. Джейсон положил пакет с тюльпанами — купил целых четыре дюжины для нее — и снова позвал. Тишина. Сегодня утром они даже словом не перекинулись. Мора снова за что-то обиделась на него. Она должна была вернуться из школы еще сорок пять минут назад.

Может, к подружке зашла? — пронеслось у него в голове. А его предупредить забыла. В прошлый раз, когда она так сделала, он постарел, наверное, года на два.

Джейсон начал носиться по дому, проверяя комнаты и всевозможные уголки и закоулки, где могла бы быть дочь. Но ее нигде не было!

— Мора!!

— Я здесь, папа, — донесся до его ушей тихий голос.

Джейсон отчетливо мог различить, что она плакала. Он облегченно вздохнул. Ну слава Богу, она здесь, никто ее не похищал.

— Ты же прекрасно знаешь, что я не люблю, когда ты прячешься, — по возможности строго произнес он. — Где ты?

— В ванной, — донесся ее голос, прерываемый сдерживаемыми рыданиями.

Джейсон метнулся наверх.

— Почему ты в ванной? Что случилось? — выкрикнул он.

Мора только всхлипнула.

Оказавшись перед дверью ванной, Джейсон дернул ручку. Дверь была заперта.

— Ради Бога, Мора, открой! — потребовал он.

— Не могу, — донеслось сквозь плач.

— Почему не можешь? — опешил Джейсон. — Ты нездорова? Может, вызвать врача?

— Не-е-ет! — Мора заплакала еще громче.

— Тогда открой дверь, иначе, я ее взломаю, — предупредил Джейсон, не на шутку рассерженный.

— Не на-а-адо! Позвони Кэтрин. Скажи ей, что она нужна мне.

Джейсон почувствовал укол обиды. Уже второй раз его дочь, оказавшись в трудном положении, обращается за помощью не к нему, родному отцу, а к совершенно чужому человеку, пусть даже и очень хорошему. Неожиданно Джейсону до смерти захотелось закурить. Он бросил курить где-то, восемь лет назад, чтобы не отравлять ребенка никотином, но сейчас ему необходимо было что-то сделать, чтобы успокоиться. Сделав три глубоких вдоха, он заговорил:

— Ну пойми, детка, Кэтрин сейчас на работе. Она не может бросить все и прибежать сюда! Будь благоразумной. Открой дверь, — попытался убедить ее Джейсон.

Однако никакие убеждения на девочку не действовали. Мора упорно не желала открывать дверь.

— Тогда позвони Эми, — внезапно раздался тонкий голосок.

— И как же ты собираешься разговаривать с ней по телефону? Через дверь? — поинтересовался Джейсон.

— Нет. Ты просто скажи ей, чтобы она позвонила в магазин Кэтрин и попросила у нее несколько…

— Несколько чего? — Джейсон насторожился.

— Скажи Эми, чтобы она попросила у Кэтрин то, о чем говорила нам мисс Джексон на уроке на прошлой неделе. Она знает, что я имею в виду.

— Она знает, Кэтрин знает, какая-то мисс Джексон и та знает, а я, родной отец, не знаю. Тебе что, трудно сказать мне?

— Мисс Джексон не «какая-то», а наш учитель гимнастики. Она также учит нас основам гигиены.

— Ну так что тебе надо? Спортивный костюм? Мы уже купили один на прошлой неделе. Тапочки? У тебя их навалом.

— Ради Бога, папа, просто позвони Эми и попроси сделать то, что я тебе сказала.

— Хорошо, хорошо! Только, пожалуйста, сделай так, чтобы я тебя постоянно слышал. Пой, читай стихи, мычи. Если замолчишь, я высажу дверь, — предупредил ее Джейсон. Он вдруг вспомнил телевизионный репортаж о подростке, вскрывшем себе вены из-за какой-то чепухи. — Если ты порезалась, то я должен немедленно вызвать врача…

— Не надо врача-а-а!

— Ну хорошо, хорошо. Звоню. Мора честно выполнила приказ отца и пела до тех пор, пока не пришли Кэтрин и Эми.

— Эй! Мора! Джейсон! Где вы? — крикнула Кэтрин.

— Я здесь, наверху, — услышала Кэтрин голос Джейсона.

Когда она посмотрела на него, то едва смогла удержаться от смеха. Кэтрин сразу догадалась, что случилось с Морой. Она хотела сказать об этом Джейсону, но решила пока промолчать. Уж слишком убитый был у него вид. Одновременно она ощутила волну симпатии к этому человеку, способному так переживать из-за проблем дочери.

— Эми, пойди на кухню и сделай кофе. Джейсону определенно надо выпить что-нибудь тонизирующее. Да и Море не повредит, — сказала Кэтрин, и Эми тут же отправилась выполнять ее поручение.

— И как ты собираешься напоить ее? Нальешь на пол под дверь? — хмуро поинтересовался Джейсон. — Она не желает открывать.

— Откроет, можешь не беспокоиться, — улыбнулась Кэтрин. — Только оставь нас с ней одних.

— Почему? — Джейсон надулся как ребенок.

Кэтрин подошла к нему и раскрыла свою сумочку.

— Взгляни, — предложила она. У Джейсона едва глаза на лоб не вылезли.

— Это для Моры? — не поверил он. — Но она же ребенок! Не может быть!

— У меня это тоже случилось в ее возрасте, — попыталась успокоить его Кэтрин.

— У тебя тоже? В двенадцать лет?

Кэтрин кивнула. Она с трудом сдерживала смех. Вид у Джейсона был нелепейший. Взлохмаченные волосы стояли торчком. Глаза безумные.

— Море нужна мама, — проговорил он задумчиво. — Девочке нужна мама. Мальчику нужен папа. Что я понимаю в девичьих делах? Девочка растет, у нее возникают проблемы. Как ей помочь, я не знаю… Что дальше? Как я с ней справлюсь? — Он умоляюще посмотрел на Кэтрин. — Вот! Теперь ты понимаешь?

— Что понимаю? — Кэтрин потрясла головой.

— Ну… ты попросила меня стать… отцом твоего ребенка. Сказала, что все заботы о воспитании возьмешь на себя. Представь, если у тебя родится мальчик. Что ты будешь с ним делать, когда он начнет подрастать?

— Вот ты о чем, — протянула Кэтрин.

— Да, поэтому я и отказался от твоего предложения — дело слишком ответственное, — пояснил Джейсон. — Но постой! Значит, Мора уже может забеременеть?! — До него только сейчас это дошло.

— Да, она уже может стать матерью, — улыбнулась Кэтрин.

— О Боже! Это значит, что скоро за ней начнут бегать мальчишки. Они будут приходить сюда, к нашему дому, болтаться вокруг. Может, даже хулиганить! Бить стекла, рисовать на стенах всякую гадость! Мне надо уже сейчас приготовиться к этому. Куплю револьвер! — решительно воскликнул Джейсон и хлопнул себя ладонью по колену.

— Джейсон, по-моему, ты все чересчур драматизируешь. Это уже смешно, — сказала Кэтрин. — Давай живо иди на кухню, а нас с Морой оставь одних.

Джейсону ничего не оставалось, как только подняться и сделать то, что ему было ведено.

Мора тем временем громко распевала песни — видимо, боялась, что Джейсон и в самом деле выломает дверь, если она перестанет подавать признаки жизни. Кэтрин снова улыбнулась.

Эта парочка очаровательна, подумала она об отце и дочери.

Она подошла к двери ванной и постучала. Пение оборвалось.

— Мора, это я, Кэтрин. Открой. Папы здесь нет. Он на кухне.

— О, Кэтрин. Спасибо, что пришла! — радостно воскликнула Мора. Задвижка щелкнула, и дверь чуть-чуть отворилась. Кэтрин увидела пару испуганных глаз. — Его действительно нет поблизости? — снова спросила Мора. — Знаешь, у меня просто язык не поворачивался сказать ему об этом. Мне так стыдно перед ним. Когда это началось, я стала искать салфетки или что-нибудь еще, но тут приехал он. И я побыстрее спряталась в ванную.

— Не волнуйся, он же твой папа. Тебе надо быть с ним более открытой. Доверяй ему. Он твой самый близкий человек. Все понимает. Естественно, он обижается, если ты начинаешь что-то от него скрывать, — сказала Кэтрин. — Вот, держи. Помочь?

— Нет, спасибо. Я сама.

— Хорошо. Я уже известила твоего отца о том, что с тобой. Теперь можешь смело просить его покупать тебе прокладки. Не стесняйся. Мы ждем тебя внизу на кухне.

Неожиданно Кэтрин начал душить смех. Она не хотела, чтобы Мора услышала ее, и потому быстро спустилась на кухню. Джейсон сидел все с тем же ошарашенным выражением лица, а Эми суетилась вокруг него. Когда Кэтрин села напротив Джейсона, она не смогла больше сдерживаться и прыснула.

— Что же тут смешного, тетя Кэтрин? — с укоризной произнесла Эми. — В жизни любой девочки это важный момент.

— Да. Ты совершенно права, — с трудом подавив вспышку смеха, произнесла Кэтрин. Но, взглянув на Джейсона, снова рассмеялась. Встретившись с недоуменным взглядом Эми, Кэтрин пояснила: — Джейсон слишком бурно на это реагирует. Посмотреть на него — так просто трагедия произошла.

— Да я весь поседел за этот час!

— Совершенно седой, — снова рассмеялась Кэтрин, театрально всплеснув руками. — Постарел на десять лет.

Она выпила свой кофе.

— Джейсон, тебе надо учиться, проще смотреть на вещи. Девочка растет, развивается, что совершенно нормально. Ничего ужасного в этом нет. Можно подумать, ты сам никогда не был подростком! Да, тебе с ней сейчас трудно, но потерпи.

— А ее словечки? То, как она разговаривает со мной? Что, это я тоже должен терпеть?

— Через несколько лет она станет другой.

Но Джейсон не желал с этим мириться.

— Я все-таки уверен, что от подростка можно добиться хорошего поведения, если…

Однако договорить ему не удалось. В кухню вошла Мора.

Она с благодарностью посмотрела на Кэтрин и села за стол. Эми налила ей кофе. Мора сделала несколько глотков и лишь после этого осторожно подняла глаза на Джейсона. Их взгляды встретились. Джейсон улыбнулся. Мора ответила ему тем же.


Глава десятая


— Алло! Доброе утро! Магазин «Всё для малышей», Кэтрин у телефона.

— Кэтрин! Это Джейсон. Джейсон Энгл. Извини, если отрываю от дел. Я просто хотел поблагодарить тебя за вчерашнее. Ты мне очень помогла.

Услышав знакомый голос, Кэтрин улыбнулась.

— Джейсон! Ты меня уже и так достаточно отблагодарил. Цветы и сладости, которые ты прислал с Морой, просто восхитительны. Никогда не видела такого обилия конфет разных сортов, — восторженно проговорила Кэтрин.

— Я не знал, какие ты любишь, вот и решил набрать разных, — несколько смущенно попытался объясниться Джейсон.

— Должна признать, что пару раз ты угадал, — засмеялась Кэтрин.

— Вот и прекрасно, — облегченно вздохнул Джейсон.

Прижав плечом трубку к уху, Кэтрин открыла кассовый аппарат и проверила натяжение бумажной ленты. Она слышала, как Джейсон кашлянул, в нерешительности, и тут же представила себе его лицо. Он был таким трогательным, когда не решался что-либо сказать…

— Да, Кэтрин! Я совсем забыл! Сколько стоят те… ну, эти… те, что ты купила Море… — Он явно не мог назвать вещь своим именем.

— Гигиенические прокладки? — подсказала Кэтрин.

— Да. Они. Скажи, сколько ты потратила? Я возмещу тебе их стоимость.

— О, не бери в голову. Пустяки.

— Нет, все-таки. Можешь считать меня старомодным, но я предпочел бы сам платить за вещи, которые покупаются для моей дочери, — твердо произнес Джейсон.

— Ну, хорошо, если ты настаиваешь, — засмеялась Кэтрин. — Три доллара. Как дела у Моры?

— Все хорошо. Только вот она снова не разговаривает со мной, — вздохнул Джейсон.

— Почему? — удивилась Кэтрин.

— Да я сказал ей, что неплохо бы нанять домработницу, чтобы та следила за ней, когда она приходит из школы, готовила бы ей обед и все такое. Я не могу каждый день приходить домой рано! Я волнуюсь! Как она там одна? Поела ли? Не случилось ли чего? А так будет человек, который бы мог следить за ней. Вот Мора и обиделась на меня за то, что я обращаюсь с ней как с ребенком. Потом она почему-то вбила себе в голову, что я непременно хочу нанять именно ту ужасную женщину, что живет в доме напротив с годовалыми близнецами.

— Да-а, проблема, — понимающе протянула Кэтрин, продолжая наводить порядок на прилавке. Внезапно ее осенило. — А почему бы Море не приходить после школы сюда, в магазин? У меня есть подсобная комната, где она может спокойно готовить уроки. Когда устанет, можно посмотреть и телевизор. Кроме того, если захочет, Мора может помогать мне сортировать детские вещи и прикреплять к ним ценники.

— Спасибо, Кэтрин, ты очень добра, но это наши трудности. Мора должна… — начал было Джейсон, но Кэтрин не дала ему договорить:

— Мелочи! Будь мне это неудобно, я бы не предлагала. Эми часто приходит ко мне в магазин и готовит здесь уроки.

— Да-а? — протянул Джейсон.

— Конечно! Скажи Море, что я жду ее в любое время. Когда тебе надо, чтобы я присмотрела за ней?

— Во вторник и четверг, — нерешительно пробормотал Джейсон.

— Отлично! Договорились!


— Ну, как прошел день, детка? Что вы делали? — спросил Джейсон дочь, когда зашел за ней в магазин Кэтрин во вторник вечером. Он купил большой букет цветов для Кэтрин, и та, увидев его, растаяла от удовольствия.

— Мы решали задачи по математике, — наморщив лоб, ответила девочка.

— Эти задачи — как фильмы о катастрофах! — Кэтрин покачала головой. — Два поезда одновременно отправляются навстречу друг другу с разными скоростями, а ребенку надо узнать, когда они встретятся. Ужас какой-то!

— Ты помогала Море решать задачи по математике? — удивился Джейсон.

— Я просто интересовалась, что им задали, а решала она все сама, — ответила Кэтрин, ставя цветы в вазу.

Джейсон поразился, с какой гордостью Кэтрин говорила о Море. Словно та ее дочь.

— Кроме того, чтобы ты знал. Мора упражнялась на флейте двадцать пять минут. Я засекала время. Она сказала, ты считаешь, что этого достаточно.

— Она играла на флейте? — еще больше удивился Джейсон. Дома он с трудом мог заставить ее сделать это.

— Да, играла. У меня как раз были посетители — мамаша с тремя карапузами, — слушали как зачарованные. Мне тоже очень понравилось. У девочки явный талант. Как мне кажется, — заключила Кэтрин.

В ответ Джейсон только удивленно похлопал глазами. Он не знал, что и сказать.


— Чем сегодня вы занимались? — спросил Джейсон Мору, когда они возвращались домой в четверг. — Что на этот раз вы делали с Кэтрин?

— Мне кажется, ей следовало бы заняться своей внешностью, — ни с того ни с сего заявила девочка. — Укоротить юбку и перекрасить волосы. Ну, или хотя бы сделать себе светлые перышки…

— Какие там еще перышки! У нее прекрасные волосы, — ужаснулся Джейсон. — И не вздумай говорить ей об этом. Ты можешь обидеть ее.

— Ах, папа, не учи меня! Я прекрасно знаю, когда и что нужно говорить. К тому же Кэтрин… — И тут Мора начала рассказывать отцу, что и как Кэтрин говорила, что и как Кэтрин делала, какая она умная, какая замечательная. Джейсон, слушая ее, не знал, радоваться ему или обижаться. Замечательно, конечно, что Мора нашла в лице Кэтрин друга, но ведь обидно же! Ему, отцу, она уделяет куда меньше внимания и совсем не восхищается им…


Ну вот, скоро Рождество, думал Джейсон, сидя за своим письменным столом. Перед его глазами лежал длинный список родственников и знакомых, которым надлежало сделать подарки. Он уже почти решил, кому что подарить. Его ручка застыла перед именем Кэтрин. Вот настоящая головная боль! Что ей подарить, он не знал. Она так помогла ему с дочерью. Ни о каких деньгах она и слышать не хотела, настаивая, что общение с Морой доставляет ей удовольствие. Джейсон, однако, чувствовал себя неловко. Поэтому, каждый раз заезжая за Морой, он дарил Кэтрин что-нибудь традиционное: цветы, конфеты. Но на Рождество он должен подарить ей нечто особенное.

Что же подарить? — мучительно раздумывал он, покусывая кончик ручки. Кэтрин всегда с готовностью помогала мне и Море, ничего не прося взамен. Единственное, о чем она попросила… Джейсон поморщился. Нет, нет, этого он определенно ей дать не мог.

Может быть, духи? — продолжал перебирать Джейсон возможные подарки. Нет, это слишком личное. Ей может не понравиться его выбор. К тому же она и так пользуется превосходными духами.

Он вспомнил обстановку ее магазина и ту маленькую подсобную комнатку, где Эми, а теперь и Мора располагались после школы. Когда девочки приходили, их ждал уже готовый обед.

Джейсон с удивлением обнаружил, как замечательно Кэтрин повлияла на Мору. Девочка гораздо чаще улыбается, стала менее раздражительной. Да и для самого Джейсона Кэтрин была как глоток свежего воздуха в беспросветной духоте его суетной жизни. И даже более того. Он почувствовал себя мужчиной, который может нравиться женщине. Развод отбил у него всякое желание связываться с женщинами. Но Кэтрин словно вдохнула в него жизнь.

Он понял, что нуждается в ней, хотел, чтобы она постоянно была рядом. Уж не влюбился ли он в нее? Даже если и так, что дальше? Она хочет ребенка, он не хочет. Неразрешимое противоречие. Хотя…

Кэтрин все больше и больше привязывалась к Море. Если она сможет воспринимать ее как собственную дочь, то уже не захочет заводить собственного ребенка. Они могут пожениться и жить одной семьей.

А почему бы и нет? — подумал Джейсон. Внезапно он вспомнил, как страстно вздыхала Кэтрин во время их поцелуев. Если это не астма, то, значит, я возбуждаю ее, усмехнувшись, решил он.

Обручальное кольцо! Вот что он подарит ей на Рождество.


Вечером под Рождество Джейсон, изрядно нервничая, вышел из своего дома и направился к дому Кэтрин. Под ногами хрустел только что выпавший снег. Снежное Рождество. Как красиво!

— Джейсон? Привет! — произнесла Кэтрин, увидев его на пороге. — Какая неожиданность! Ты один? Без Моры?

— Она поехала к своей матери. Всегда проводит Сочельник у нее. Утром она вернется и проведет Рождество со мной, — пояснил Джейсон. — Я пришел сегодня потому, что хотел бы… хотел бы кое о чем поговорить с тобой.

— Да, конечно, проходи, — проговорила Кэтрин, пропуская его в дом.

Они прошли в гостиную. Кэтрин зажгла елку, и та замигала разноцветными огоньками. Настоящий праздник! Они сели друг напротив друга, и Кэтрин внимательно посмотрела на Джейсона.

— Завтра мы с Морой подарим тебе наш подарок, — начал Джейсон нерешительно.

— Да, я тоже приготовила вам подарки. В половине десятого я иду в церковь на службу, а в пять меня пригласила Моника на обед. Почему бы нам не встретиться вскоре после того, как я вернусь со службы?

— Замечательно. В час дня подойдет?

Кэтрин кивнула.

Наступила пауза. Они молча смотрели друг на друга. Джейсон первый отвел взгляд. Он резко встал и подошел к окну.

Сейчас или никогда, сказал он себе и произнес, не поворачиваясь:

— Кэтрин, мне надо серьезно поговорить с тобой.

— Я вся внимание и жду, когда же ты начнешь говорить, — улыбнулась она.

— Ну да, — кивнул Джейсон. Он снова сел на диван рядом с Кэтрин, взял ее за руку и, стараясь не смотреть ей в глаза — не потому, что не хотел, а потому, что боялся сбиться, — начал говорить о том, какая замечательная идея пришла ему в голову. Ведь так все удачно складывается: Мора ее любит, ему самому она нравится, ей нужна семья и ребенок, так что всем будет удобно, если они поженятся. — В общем, вот. — И Джейсон, достав из нагрудного кармана рубашки серую бархатную коробочку, протянул ее Кэтрин.

Кэтрин в оцепенении смотрела на маленькую коробочку, лежащую на ее ладони.

— Насколько могу судить, ты делаешь мне предложение? — спросила она, пристально глядя ему в глаза. — Ты хочешь жениться на мне потому, что Мора ко мне привязалась, и еще потому, что так всем будет удобно?

По тону ее голоса Джейсон понял, что здесь что-то не так.

— Да нет, удобно или неудобно, дело совсем не в этом, я вовсе не хотел, чтобы ты думала, будто я… ну, что вопросы выгоды стоят для меня на первом месте, я…

— Послушай, Джейсон. Вот что я думаю. Я привязалась к Море и полюбила ее как родную. И ты, очевидно, считаешь, что, если мы поженимся, у меня официально появится дочь. Но я не этого хотела и не об этом мечтала всю свою жизнь! Я хотела иметь действительно своего ребенка.

При этих словах на ее глаза навернулись слезы. Не желая, чтобы Джейсон видел это, она встала и подошла к елке. Кэтрин смотрела на елочные украшения, и воспоминания далекого детства пробуждались в ее душе. Она смотрела на стеклянные шары, колокольчики, бумажные гирлянды, подаренные ей матерью на новоселье. Эти самые украшения она видела в детстве. Эти самые украшения они вместе с мамой и отцом вешали на елку, и это был настоящий праздник. Ведь родители любили друг друга, и дом их был наполнен теплом и радостью… Неужели она сама не заслуживает того, чтобы быть счастливой? Нет, она не хочет, чтобы кто-то женился на ней просто потому, что ему это удобно! Кэтрин повернулась и решительно взглянула на Джейсона.

— Если хочешь знать мое мнение, пламенная любовь и безграничная преданность — вот что должно связывать супругов! А вовсе не вопросы удобства. Если я нужна тебе лишь для того, чтобы присматривать за Морой, незачем жертвовать собой и жениться на мне. У тебя замечательная дочь, и я с радостью буду уделять ей столько внимания, сколько потребуется.

— Но, Кэтрин…

— Да, Джейсон, я такая: или все, или ничего. — И с этими словами Кэтрин вложила бархатную коробочку, так и не взглянув на кольцо, ему в руку. — Счастливого Рождества, Джейсон! Увидимся завтра.

Минуту Джейсон сидел, пытаясь осмыслить ее слова, потом медленно поднялся, кивнул ей на прощанье и ушел, ничего не сказав.

После того как он ушел, Кэтрин поднялась в детскую и долго сидела в темноте, качаясь в кресле-качалке и размышляя о своей жизни, о Джейсоне, о своем желании иметь ребенка… Почему не всегда выходит так, как хочешь? Одному Богу известно.


Вскоре после Нового года позвонила Моника и сообщила Кэтрин, что ее соседка забеременела.

— Она, разумеется, в ближайшее время обратится к гинекологу, я могу попросить ее узнать насчет банка спермы, если ты стесняешься. Ей-то, моей соседке, все нипочем! Представляешь, выкрасила входную дверь в оранжевый цвет! Вот смех-то!

— Нет, сестричка, спасибо. — Кэтрин была не в настроении смеяться. — Я передумала. Идея была не слишком удачной с самого начала. Не стоит беспокоиться.

— Что? — пораженно выдохнула Моника.

— Что, что, — передразнила ее Кэтрин. — До меня наконец дошло, что у ребенка должны быть и отец и мать. Нормальная семья. Вот я и решила, что идея с банком спермы — глупая. И кроватку не надо было покупать. Я как раз собиралась ее разбирать. Отвезу в магазин, пусть ее купит тот, кому она действительно нужна.

— Но, Кэтрин! Ты же…

— Прости, звонят в дверь, — солгала Кэтрин, чтобы не слушать нравоучений сестры. — Поговорим как-нибудь потом. Пока.

Она положила трубку и поднялась в детскую. Достаточно долго она стояла рядом с кроваткой, представляя в ней малыша. Ее малыша. Ее и Джейсона. Бессмысленно было противиться своему чувству, и не было сил скрывать его. Да, она любила Джейсона. Но, к сожалению, ее чувства были безответны. Он видел в ней лишь удобного партнера по жизни. Экономку, няню, кого угодно, но только не женщину. А она хотела пламенной любви, долгой и преданной, как у ее родителей. Итак, никаких шансов для нее иметь ребенка от любимого человека? Да, по-видимому, да.

Грустно вздохнув, Кэтрин решила, что надо разобрать кроватку как можно быстрее, пока она не начала жалеть себя.


Пять дней спустя к ней в магазин заглянула Мора.

— Привет, Кэтрин! Отец был тут поблизости, и я попросила его забросить меня к тебе. Он фотографирует дома, а мне это неинтересно. Он не хотел отвозить меня домой. Говорит, что боится, как бы я снова не заперлась в ванной. Можно я побуду у тебя? Я могу помочь развешивать вещи, — выпалила девочка и, бросив взгляд на витрину, охнула от удивления: — Детская кроватка? Она же стояла в твоем доме. Почему она тут?

— Ну, она… — начала было Кэтрин, но почувствовала, как неожиданно на ее глаза навернулись слезы. Кэтрин отвернулась, не желая, чтобы девочка видела ее в таком состоянии, и… столкнулась лицом к лицу с Джейсоном. — О! Ты меня напугал! — воскликнула она.

— Извини, я просто зашел выяснить, согласна ли ты, посидеть с Морой некоторое время, пока я работаю. Затем я заметил это, — и он указал пальцем на витрину.

— Что там? — Кэтрин сделала вид, будто не поняла.

— Детская кроватка. Та самая, из твоего дома.

Не было смысла отрицать очевидное.

— Да, ты прав. Это она. Я решила продать ее кому-нибудь, кому она действительно нужна. Довольно жить в мире иллюзий. Я возвращаюсь к реальности, — грустно проговорила Кэтрин.

Джейсон вышел из магазина с тяжелым чувством. Он прекрасно знал, как сильно Кэтрин хотела ребенка. Он отчетливо помнил счастливое выражение ее лица в то далекое воскресенье на распродаже детских вещей у церкви. Он помнил, как сияли ее глаза, когда она наконец набралась смелости и попросила его стать отцом ее будущего ребенка. Он все помнил. Так почему же она вдруг передумала? Почему отказалась от мечты своей жизни?

Уж не из-за него ли? Она попросила его стать отцом ее ребенка, а он отказался. Но почему она предложила это именно ему? Ведь если ей действительно нужен ребенок, она могла попросить кого угодно… Она этого не сделала. Конечно, не сделала, раз продает кроватку. Значит, вообще отказывается от своей мечты. Значит… хочет иметь ребенка только от него! — вдруг осенило Джейсона. Значит, неравнодушна к нему! Значит, любит его! — наконец понял он, хлопнув себя ладонью по лбу.

Джейсон снял трубку и набрал номер телефона Моники. Он попросил ее подослать кого-либо в магазин Кэтрин и выкупить кроватку для него.

— А вы сами не можете это сделать? — удивленно спросила Моника.

— Нет. Не хочу, чтобы она знала, что это для меня. Для нее важно, чтобы кто-то купил вещь, связанную с ее прежними мечтаниями. Этим она как бы отделяет себя от прошлого и вступает в новую жизнь, — попытался пояснить Джейсон.

— Ага, вид ритуала? — понимающе протянула Моника.

— Да. Ритуал.

— У меня есть соседка. Она как раз не давно забеременела. Ее зовут Джейн. Я попрошу ее.

— Спасибо, — поблагодарил Джейсон и положил трубку.

Он приехал домой, накормил обедом Мору и через некоторое время перезвонил Монике. Кроватка была уже у нее, и Джейсон вместе с Морой отправился к Монике.

— Джейн сказала, что Кэтрин плакала, когда отдавала кроватку, — сообщила Моника.

— Теперь, надеюсь, она никогда больше не будет плакать, — заверил ее Джейсон.

— Почему? — не поняла Моника.

— Потому, что я собираюсь сделать ее счастливой. Счастливой матерью, говоря точнее. Мора пока останется у вас, если вы не возражаете. Я заберу ее немного позже. И почему этот ребенок не взял с собой флейту? Случайно или намеренно? — Джейсон покачал головой, глядя на дочь, затем сел в машину и уехал.

Через десять минут он уже звонил в дверь дома Кэтрин.

— Привет! Это я. Хочу поговорить с тобой, — заявил Джейсон, когда та распахнула дверь.

Кэтрин поискала глазами Мору и поняла, что Джейсон приехал один. С некоторых пор ее тяготили встречи с Джейсоном тет-а-тет.

— Проходи, — тем не менее вежливо предложила она.

— Спасибо, но прежде я хочу кое-что подарить тебе. Придержи дверь, — попросил Джейсон и, подхватив кроватку, начал заносить ее в дом.

Кэтрин ошарашенно смотрела на него.

— Но это же детская кроватка! Моя! — воскликнула она. — Ничего не понимаю! Я ведь продала ее сегодня!

— Да, продала. Я подослал человека, чтобы купил ее, для меня, — сообщил Джейсон, протаскивая матрас в дверной проем. — Осторожно, Кэтрин. Как бы не задеть тебя.

— Но, Джейсон…

— Никаких «но»! Ты создана для любви. Ты создана для того, чтобы быть матерью. Давай поставим эту кроватку туда, где она стояла прежде, и я обещаю тебе наполнять ее столько раз, сколько ты пожелаешь. Только вначале ты должна выйти… — Джейсон запнулся, неожиданно испытав робость.

— Куда выйти? — не поняла Кэтрин.

— Не куда, а за кого. За меня, замуж, — сказал Джейсон.

— Но…

— Не хочу ничего слышать, — твердо сказал Джейсон. — Я люблю тебя.

— Да ведь я тоже люблю тебя! — воскликнула Кэтрин.

Джейсон кивнул и начал подниматься по лестнице в детскую.

— Зажги, пожалуйста, свет. Тьма кромешная! — крикнул он со второго этажа.

Кэтрин услышала, как что-то глухо упало на пол. Она быстро взбежала наверх и столкнулась лицом к лицу с Джейсоном. Секунду они стояли в оцепенении. Потом Джейсон обнял ее и поцеловал.

— Ты сумасшедший, — пробормотала она.

— Нет. Просто я люблю тебя, — сказал Джейсон и снова поцеловал ее.

У Кэтрин закружилась голова, и, чтобы не упасть, она крепко обхватила Джейсона за плечи.

— Бедняжка! Представляю, как тяжело тебе было продавать эту кроватку. Она ведь так много значила для тебя, — участливо проговорил Джейсон, глядя Кэтрин в глаза. — Кольцо у меня в кармане. Мне было стыдно возвращать его обратно в магазин.

— Подожди! События разворачиваются слишком стремительно, — пробормотала Кэтрин. — Ты же раньше не хотел ребенка?

— Где отвертка? Я хочу собрать кроватку немедленно, — заявил Джейсон.

— Нет, прежде ответь на мой вопрос: что изменилось? Ты хочешь ребенка от меня? — удивленно спросила Кэтрин.

Вместо ответа он снова обнял ее и страстно поцеловал.

— Ну как, выходишь за меня? — весело спросил он.

— Так сразу…

— А, я, кажется, понял, в чем дело. Я недостаточно романтичен! — воскликнул Джейсон. Он пригладил руками волосы, опустился на одно колено и произнес с пафосом: — Кэтрин! Любовь моя немеркнущая! Я давно размышлял над сутью наших с тобой отношений и вот наконец пришел к неизбежному выводу. Поэтому, если ты разделяешь мои чувства, прошу ответить положительно на мое предложение выйти за меня замуж. Я не могу больше жить без тебя! Ты моя радость, мое солнце, смысл моей жизни! Ты не можешь представить себе, какие чувства я испытал, когда увидел эту кроватку в витрине твоего магазина!

— О, Джейсон… — пробормотала Кэтрин и вместо ответа нежно поцеловала его.

— Обещаю, что у нас будут прекрасные, красивые, умные дети, — прошептал Джейсон ей в волосы.

— А ты уверен, что сдержишь слово? — прошептала она.

— Ты еще сомневаешься? — Джейсон поцеловал ее так, что она забыла обо всем на свете…


В течение следующих лет Джейсон и Кэтрин использовали кроватку три раза. Потом, когда выросла, Мора взяла ее себе и пользовалась ею дважды. Потом ею воспользовался их сын со своей женой. Потом две их дочери.

— А кроватка действительно стала семейной реликвией, — пробормотал постаревший Джейсон, разглаживая седые виски.

— Неудивительно, — ответила Кэтрин. — Она ведь приносит счастье.