Перешагнуть черту [СИ]
Татьяна Коршунова


Порой, с нами начинают происходить вещи, которые не укладываются в голове и не поддаются никакой логике. Они меняют нашу жизнь раз и навсегда, заставляя переступать через свои привычные жизненные принципы и не только. Мы пытаемся разобраться в веренице событий, которая закручиваясь в клубок, не только не поддается разгадке, но еще больше обрастает тайнами, растущими из прошлого. Мы узнаем о своих близких, и порой о себе, такое, от чего не хочется жить, и уже жалеем, что вообще стали разбираться во всем. Загадки… тайны… неизвестное… неподвластное и удивительное. Все это началось со мной три года назад и до сих пор продолжается. СЛР с элементами мистики.


Коршунова Татьяна

ПЕРЕШАГНУТЬ ЧЕРТУ


Пролог


Я открыла свой дневник и начала читать первую и единственную запись, сделанную три года назад.

«Многие считают меня забитой, отрешенной, недалекой и душевнобольной. Некоторые утверждают, что я сумасшедшая, и мое место в „дурке“.

При встрече со мной на улице, магазине, да, неважно где, люди чаще всего сторонятся, называют „колхозницей“ и украдкой смеются. Я их понимаю, и поэтому уже давно не обращаю внимания.

Худое, невысокого роста подобие девушки, одетое в старенький свитер с вышитой матрешкой, длинную юбку мышиного цвета и мальчишеские ботинки. Волосы практически всегда убраны в корявую гульку, а в руках сверток книг упакованных в газету — это я.

Только ничего странного и позорного, как много раз приходилось мне слышать за спиной, в своей внешности я не вижу. Обычная девушка, которая ходит в простой одежде, любит читать книги, писать письма на бумаге и пользуется мобильным только в качестве будильника и для связи с начальницей Верой Павловной.

Живу я в общежитии. После смерти матери, соседка по блоку — тетя Маша — взяла мой паспорт, а вернувшись на следующий день, отдавая его, сказала, что я могу не волноваться, и искать новое жилье мне не нужно. Что она предприняла я до сих пор так и не узнала: только с завода, которому принадлежит общежитие, никто не приходил, и бумаг, с требованием освободить помещение, не присылали. В общем, и идти-то мне было некуда.

Родственников, насколько мне известно, по линии матери у нас нет, а про отца я и вовсе ничего не знаю. Мама всегда реагировала на эту тему очень болезненно, ну, а я, глядя, как ей несладко одной со мной на руках, больше и не спрашивала. А снять жилье на библиотекарскую зарплату мне бы точно не удалось. Мое место работы находится недалеко от дома в самом тихом и сером районе Минска».

Затем взяла ручку и начала писать:

«Вообще, не привлекать внимание — мой девиз по жизни. Я стараюсь придерживаться его во всем, и не потому, что мне неприятно людское внимание или я не люблю заводить новые знакомства. За последние несколько лет я знакомлюсь с людьми очень часто, но, как правило, это происходит не по моей воле и контакт длится недолго. Пожалуй, и сама процедура знакомства происходит не совсем традиционным способом. Я считаю, что чем меньше буду общаться, с кем бы то ни было, тем лучше будет для них.

Меня зовут Анкита Смирнова. Многие называют просто Аней или Анькой, но на самом деле мне нравится, когда меня называют правильно — именно Анкита. Это индийское имя, означает „отмеченная“. Так назвала меня мама и, видимо, хотела, чтобы ее дочь стала какой-то особенной. Жаль, судьба не позволила ей убедиться в том, как она была права».

На мгновение я оторвалась, услышав лай собак, и посмотрела в окно. Огромные широкие ворота распахнулись, и в них въехал роскошный автомобиль вишневого цвета. «Не иначе последней марки. Как всегда в своем репертуаре», — подумала я и улыбнулась.

Я продолжала сидеть за письменным столом, когда услышала в коридоре спешные шаги. Дверь в кабинет открылась. Кто-то медленно подошел ко мне и нежно поцеловал в шею. Только я уже знала, кто это. Он всегда так делает, когда возвращается из длительной поездки.


Глава 1


Три года назад …

«… Мое место работы находится недалеко от дома в самом тихом и сером районе Минска».

— Анька! Открывай паршивка! Ты стащила мою бутылку из шкафчика? — прохрипел осипшим голосом дядя Вася.

Он снова засунул куда-то свою заначку и, как всегда, тарабанит мне в дверь, с такой силой, что та чуть ли не слетает с петель, чтобы узнать, не взяла ли я ее в очередной раз. Ну, конечно, кому же ее взять как не мне.

Я закрыла толстую тетрадь и положила ее под книгу. Придется продолжить мои записи чуть позже. Приоткрыв дверь, я увидела шатающегося мужчину.

Дядя Вася, муж тети Маши, пока та была на работе, в связи с временным не трудоустройством, хотя это «временно» затянулось уже практически на год, распивал с друзьями чего погорячее. Когда же выпивка заканчивалась, в его сознании возникала мысль о некой заначке, которую он, якобы, когда-то спрятал.

Пытаясь казаться серьезным и трезвым, он начинал шарить по ящикам и шкафчикам в поисках заветной бутылки. Когда же она не находилась, обязательно обращался ко мне, интересуясь не я ли ее стащила, ведь жизнь-то у меня, впрочем, как и сама я, — никчемная, и единственное спасение от этого — не что иное, как напиться и забыться.

— Дядя Вася, вы бы печень свою пожалели. Ну, разве можно столько пить? И тетю Машу вам не жалко? Она же с работы придет. Ей отдохнуть бы, а в комнату хоть не заходи.

— Ой, ой, ой. Все, понял, не брала. Опять проповеди свои начинаешь, — достаточно выпивший мужчина помолчал с минуту, прикрыв глаза, а затем продолжил жалобным тоном. — На кой мне печень? На кой мне вообще жизнь такая? И Машке я давно не нужен, никому не нужен и никого у меня не осталось. Доченька моя, единственная… — монотонный голос заглушили хлынувшие слезы.

Мужчина махнул рукой и пошел в свою комнату, громко хлопнув дверью. За стеной еще минут пять было слышно, как он шмыгает носом, попеременно всхлипывая, а затем, после полуминутной тишины, раздался глубокий храп. Так было практически каждый день. Один и тот же диалог и все те же действия после него.

Сегодня мне исполняется двадцать два, и по року судьбы, ровно год — как со мной больше нет любимого и самого родного человека. Мама ушла из жизни так неожиданно, что осознание того, что ее больше нет, не приходило ко мне несколько месяцев. Мне казалось, вот-вот откроется дверь, она придет с работы, подарит мне свою теплую улыбку и ласково проведет рукой по волосам.

На смену дождливому и ветреному дню пришел холодный и тихий вечер. В этом году осень выдалась сырая и мокрая. Я зажгла свечу и поставила ее на место догоревшей — возле портрета в черной рамке. Дотронувшись пальцами, в который раз за сегодняшний день, до маминой щеки на фотографии разделась и, выключив свет, забралась под одеяло, скрутившись калачиком.

Память, словно слайды, стала листать самые счастливые мгновения рядом с мамой. Под этот, приносящий одновременно радость и боль, фильм, я не заметила, как погрузилась в сон.

Утро наступило для меня не самым лучшим образом. Проснувшись около шести, кроме ужасной головной боли меня мучила тревога. А все из-за странного сна. Удивительно похожего на тот, что приснился мне накануне смерти мамы. Только на этот раз он касался дяди Васи. Вообще, мне редко снились сны. Чаще это были просто какие-то обрывки предыдущего дня. Бессмысленные и пустые. Но то, что приснилось сегодня, было похоже на маленькую сцену, и героями выступали знакомые мне люди.

Подушечками пальцев я попыталась размять виски, но эта манипуляция положительных результатов не дала. В затылке все так же чувствовалась тяжесть и давление. Медленно встав и набросив халат, я тихонько вышла из комнаты. Взяла кружку, налила из чайника воды и собралась возвращаться к себе, как дверь соседней комнаты открылась и на цыпочках в коридор вышла тетя Маша.

— Доброе утро. А ты что встала в такую рань? Никак снова бессонница? — шепотом обратилась она ко мне.

— Доброе утро. Голова болит. Вот за водой вышла. Да и на работу. Так что ложиться уже нет смысла.

— Работаешь, сегодня, значит, — с сожалением сказала женщина. — Некому будет за моим оболтусом приглядеть. Вчера, небось, снова донимал тебя?

Я пожала плечами и, ничего не сказав, улыбнулась. Женщина с сочувствием посмотрела на меня, а затем, торопливо надев туфли и пальто, ушла.

Я вернулась к себе и, приняв две таблетки «Аскофена», прилегла в ожидании действия препарата. Незаметно для себя самой прикрыла глаза и задремала.

Звонок на мобильном телефоне ворвался в мое улетевшее сознание. Открыв глаза, я схватила аппарат и нажала, чтобы ответить.

— Анкита Юрьевна у вас все в порядке? — раздался взволнованный и одновременно возмущенный голос моей начальницы.

— Да Вера Павловна. Все в порядке, — удивленно пробормотала я.

— Тогда почему вы до сих пор не на работе?

— Я … Но… — я посмотрела на настенные часы, которые показывали без четверти десять. Вскочила с кровати и ответила. — Уже бегу. Извините.

Голова больше не болела, но щемящее чувство внутри по-прежнему вызывало тревогу и беспокойство. Быстро одевшись и схватив сумку, я закрыла комнату на ключ и шмыгнула в ванную. Умывшись и закрутив волосы в привычную гульку, надела ботинки, коротенькое пальтишко и помчалась на работу.

Перепрыгивая лужи и не обращая внимания на моросящий дождь, через пятнадцать минут я была на месте. Впопыхах разделась в гардеробе и направилась на второй этаж. Добежав по коридору до нужной двери, рванула ее на себя и ввалилась в слабо освещенный огромный зал.

Вера Павловна сидела за столом, обложившись пятью стопками книг, а позади ее, на застланном картоном полу, стояло еще огромное количество стопок.

— Ну, наконец-то. Работы сегодня много, а меня, как назло, в Центральную библиотеку вызывают, — женщина вскочила и, схватив со стола бумажную папку, всучила ее мне. — Вчера поздно вечером поступили новые книги, и, как видишь, их очень много. В папке списки с их названиями. Внесите все в базу данных и рассортируйте по стеллажам. Только, пожалуйста, очень внимательно. Я на вас очень надеюсь.

Крепко прижав папку к груди и, выслушав наставления начальницы, соглашаясь, кивнула. Женщина бросила на меня недоверчивый взгляд, схватила ридикюль и помчалась прочь.

Я осталась одна с грудой книг, и невольно словила себя на мысли, что разгребаться мне с ними придется до позднего вечера.

В общем-то, обязанности помощника начальника отдела книгохранения в том и заключались, чтобы принимать новые, списывать старые, потрепанные книги, и вести документацию по ним. Только такая работа мне нравилась. Пусть для кого-то она показалась бы монотонной, скучной и не прибыльной, но для меня она идеально подходила.

Как приятно, в одиночестве, под звук гудящего монитора, впитывать запах свежеизданных книг, пуская их в дальнее плавание по рукам людей. Или перелистывать старые, поблеклые страницы, словно прикасаясь к чьей-то истории, и творя ее завершение.

Разобрав большую часть стопок, я посмотрела на часы. Похоже, увлеклась я не на шутку, потому-как стрелки показывали без четверти восемь. Начальница так и не появилась и, что удивительно, даже не позвонила. Тут я вспомнила, что мобильник лежит в сумке и, достав его из внутреннего кармана, увидела три пропущенных вызова и одно смс. Не дождавшись моего ответа, Вера Павловна написала послание: «Не дозвонилась. Сегодня на месте уже не появлюсь. По возможности, работу доведите до конца». Прочитав сообщение, я посмотрела на оставшуюся часть книг и решила, что пока все не разберу, домой не пойду.

Глаза слипались, и желудок урчал как зверь. Когда я поставила на стеллаж последнюю книгу, было уже около часа ночи. Ноги и руки гудели и я, валясь от усталости, но довольная проделанной работой, выключила компьютер, зацепила онемевшими пальцами сумку, и еще раз бросила взгляд на аккуратно расставленные книги. Сама себе улыбнувшись, погасила свет и, выйдя в темный коридор, закрыла дверь.

В здании висела пустынная тишина, и царил полумрак. Сделав несколько шагов, меня посетило чувство чьего-то присутствия. Я, кажется, даже ощущала чье-то дыхание и пронизывающий взгляд на своем затылке. Остановилась и оглянулась. В темном коридоре никого не было. Быстрым шагом дошла до лестницы и чуть ли не сбежала по ней на первый этаж. Оказавшись в вестибюле, я открыла откидную дверцу гардероба и сняла висевшее в одиночестве пальто, как вдруг из-за угла мне в глаза ударил яркий свет.

— Хто здеся? Руки вверх, — громко и немного боязно, крикнул седовласый, но еще крепенький дедушка-сторож. Он хаотично махал фонариком, пытаясь разглядеть нарушителя.

— Это я, Анкита. Из отдела книгохранения, — ответила я, прикрывая рукой глаза.

— Анка, что ли? Ты время-то видела? — ровным и спокойным голосом сказал дедушка, опуская фонарик.

— Работы много было, — я надела пальто и пошла в его сторону.

— Работа у нее. А коль у меня б ружжо было? Я б пульнул, не глядя. Не сомневайся. Мало ли хто тут ходить, — недовольно бормотал старик. — Падажжи. Ключи возьму.

Дедушка подошел к небольшой будочке, называемой КПП, и, открыв верхнюю полку маленькой тумбочки, взял ключи. Гремя ими и что-то бубня, подошел к входной двери и несколько раз щелкнул нужным в замочной скважине.

— Как ты домой-то добересся?

— Да, я тут недалеко живу. Извините, что напугала, — проговорила я искренне — правда, не хотела доставлять беспокойство пожилому человеку.

— Напугала. Да я сам каго хош напугаю, — мягко ответил старик. — Ты астарожна, девонька. Народ нынча злосный пошел.

— Спасибо. Спокойной ночи, — подняв кверху воротник пальто, я шмыгнула в дверь.

Съёжившись от пронизывающего холодного ветра, не спеша побрела домой. Только чувство чьего-то присутствия рядом и вновь появившаяся тревога не давали полностью расслабиться. Я постоянно оглядывалась и вздрагивала от каждого шороха, а пустынные улицы и темные окна, беззвучно смеялись над моим необоснованным страхом.

Уже подходя к общежитию, я заметила возле подъезда милицейский «уазик» и карету «скорой помощи». Возле «уазика» курило несколько мужчин в форме, а из машины доносились обрывки голоса из рации. Один мужчина взял ее и резко ответил.

— Да, — шипение в рации. — Карбышева, сорок восемь. Общага «Термопласта», — шипение. — Убийство. Похоже, алкашье местное что-то не поделило. Ладно, отбой.

Внутри все словно оборвалось. Меня посетило чувство дежавю и в сознание ворвались воспоминания сегодняшнего сна. В нем все происходило в точности как сейчас.

Сорвавшись с места, я вбежала в подъезд и, оставив позади три лестничных пролета, ворвалась в длинный коридор. На нашем этаже практически все двери были открыты, и соседи, судача между собой, толпились возле моего блока.

Опустив голову, я медленно пробралась между зевак. Стараясь не смотреть по сторонам, ибо уже знала, что там увижу, достала из сумки ключ от комнаты и начала ее открывать, как за спиной услышала грубый мужской голос.

— Девушка. Что вы делаете?

Я обернулась и увидела высокого худощавого милиционера лет сорока.

— Я здесь живу, — тихо ответила я.

— Документы предъявите! — мужчина бросил оценивающий взгляд и застыл в ожидании. Я послушно открыла сумку, и с минуту покопавшись в ней, протянула документ. Полистав страницы, мужчина вновь посмотрел на меня, сравнивая изображение на паспорте с реальностью, и, помотав головой, продолжил. — Откуда так поздно возвращаетесь? Где вы были сегодня днем?

— На… — я хотела отчитаться по полной о своем сегодняшнем местонахождении, но тут, из соседней комнаты, вышла заплаканная тетя Маша и, увидев меня, зарыдала.

— Анечка. Вот ведь что делается, — она подошла ко мне и крепко обняла, а я, молча, стояла и гладила ее по спине, пытаясь успокоить.

— Женщина. Женщина. Не истерите. Мне для протокола нужно расспросить девушку. Вы с ней знакомы? — милиционер обратился к тете Маше так хладнокровно и безразлично, что у меня мурашки побежали по телу. Соседка тут же перестала плакать. Вытирая слезы, она недоуменно уставилась на мужчину.

— Конечно, знаю. Это Анкиточка. Соседка наша по блоку. Вот в этой комнате живет, — указывая на мою дверь, возмутилась тетя Маша. — Отстаньте Вы от девочки. Она вон допоздна на работе была. Отпустите ребенка отдыхать.

— Разберемся, — зло рявкнул милиционер. — Я уже два часа пытаюсь найти свидетелей убийства вашего мужа, но, похоже, никто ничего не видел и не слышал. Вы время видели женщина? — и, повернувшись в сторону комнаты тети Маши крикнул:- Марат, ты закончил?

Из комнаты вышел толстый, лысый мужчина.

— Да. Пошли отсюда. Завтра замучаемся отчет писать. Похоже очередной глухарь.

— Бухают. Режут друг друга, а нам потом разбирайся, — буркнул высокий, а затем обратился к тете Маше. — На днях вызовем в участок. До свидания.

Мужчины вальяжным шагом направились к выходу, и всех соседей как ветром сдуло. Тут же появились двое санитаров в белых халатах с носилками. Они прошли в комнату тети Маши и через минут семь вышли, вынося, запакованное в целлофановый мешок, тело дяди Васи.

Тетя Маша пошла за ними, а я, наконец-то попав в свою комнату, бросила сумку и пальто на тумбочку, сняла ботинки, свалилась на кровать и мгновенно отключилась.

Что-то стучало у меня в голове. Я открыла глаза. За окном ярко светило солнце. Стук повторился, и только тогда я поняла, что кто-то стучит в дверь. Не громко, аккуратно, но настойчиво. Я села на кровати и обратив на себя внимание, вспомнила, что уснула, не раздевшись. В дверь продолжали стучать, а затем раздался голос тети Маши.

— Анечка. Анюта!?

— Сейчас, — осипшим голосом ответила я и побрела к двери.

Тетя Маша была одета во все темное, а на голове повязан черный платок. Глаза женщины уже не были заплаканными, но в них читалась усталость и грусть.

— Доченька, просить больше некого. Как пришлось, так все занятые сразу оказались. Может, ты мне поможешь на кухне? В три часа похороны. Надо должным образом провести дядю Васю. Сестра его приедет и моя, посидим… — я не хотела слушать дальше. Через все это мне пришлось пройти год назад.

— Конечно. Я помогу. — Тихо ответила я. — Только оденусь.

— Спасибо, доченька, — прошептала тетя Маша и ушла заниматься приготовлениями к поминальному обеду.

Она всегда хорошо ко мне относилась, да и с мамой они были, можно сказать, лучшими подругами. Хорошая женщина, а в жизни уже второго родного человека приходилось хоронить. Дочка ее Света, моя ровесница, погибла пять лет назад. С парнем на мотоцикле ехала. Тот, видимо, впечатление хотел произвести, вот и гнал на большой скорости, а тут машина из-за угла. У парня — черепно-мозговая, — выкарабкался, а Света сразу насмерть. Вот с тех пор дядя Вася и начал заливать свое горе. Сначала понемногу, а затем и на работу перестал ходить, за что и был уволен.

Надев черные брюки и мамину водолазку, я пошла помогать тете Маше с готовкой. Мы практически совсем справились, но ей нужно было ехать на кладбище, так что заканчивать и сервировать стол пришлось мне.

Мама моя всегда говорила, что «каждая женщина должна быть хорошей хозяйкой. На ней весь дом и семья держится». Поэтому готовить я умела и любила. Было бы из чего.

Накрыв на стол в комнате тети Маши, я села на старенькую деревянную скамейку и стала рассматривать комнату. Я знала здесь каждую вещь, как свою, но сейчас все было как-то по-другому. Словно попала в незнакомое мне помещение.

Я посмотрела в окно. В небе по-прежнему светило солнце. Как давно его не было. И надо же ему появиться именно сегодня. Неожиданно снова почувствовала рядом с собой чье-то присутствие. Кто-то отчетливо дышал сзади, а еще, в нос резко ударил запах перегара.

Я обернулась и от того что увидела сердце ушло в пятки. Застыв на месте, я боялась сделать вдох и моргнуть. Рядом со мной, с рваной раной в районе сердца, сидел дядя Вася. Его футболка, спортивные штаны и руки были измазаны в кровь. Мужчина улыбался пьяной улыбкой, а затем, подмигнув, положил руку мне на плечо. Только я не почувствовала этого прикосновения. Меня словно парализовало. Язык онемел, и я могла лишь молча смотреть.

— Ну что, Анкитка? Помянем меня? — мужчина достал из кармана брюк бутылку водки, откупорил и начал пить. Только через несколько минут я заметила, что жидкость выливается через его рану. — Вот блин. Пью, а толку никакого, — дядя Вася поставил бутылку на стол и снова мне улыбнулся. — Передай Машке, что у меня все нормально. Я теперь со Светкой жить буду.

Мужчина встал и шатающейся походкой направился к двери, но, не дойдя до нее, растворился в воздухе.

Я сидела, не понимая, что произошло, до тех пор, пока дверь блока не открылась и на пороге не появилась тетя Маша и несколько незнакомых мне людей. Они о чем-то разговаривали.

— Анечка. Вот молодец дочка. Все как надо сделала. Это… — женщина, наверное, хотела меня познакомить с пришедшими людьми, но я не узнавая сама себя, сказала, как отрезала.

— Извините. Я не могу, — и убежала в свою комнату, из которой больше не выходила. За дверью было слышно, как тетя Маша кратенько рассказала историю обо мне и маме и быстро перевела разговор на тему поминок.

Я даже не чувствовала, что уже сутки, как ничего не ела. Мое сознание, мозг и, наверное, даже душу, окутал шок и непонимание. Непонимание того, что происходит.

Как случилось, что мой сон, в действительности оказался пророческим и, если здраво подумать, то это не впервые? Как я вообще могла видеть мертвого дядю Васю? Может, среди нашей родни были медиумы или ясновидящие? Нет, бред какой-то. Мама бы обязательно мне рассказала, если бы это могло коснуться и меня. А, может, она просто не успела?

Я тешила себя надеждой, что это произошло в последний раз, но что-то подсказывало, что моя жизнь навсегда изменилась.


Глава 2


Все выходные я просидела в комнате. Глядя в окно на предательски радостное солнце, резвящуюся во дворе детвору, которая хватала каждую минуту, наслаждаясь хорошей погодой и, переливающейся на земле, последней неубранной, разноцветной листвой. Я смотрела и размышляла о том, что произошло, и еще может произойти, цепляясь за надежду, что такое все-таки больше не повторится.

Тетя Маша после поминок ушла и больше не возвращалась. Видимо, куда-то уехала. Я пыталась продолжить свои начатые записи в дневнике, но ничего, что бы мне хотелось записать, на ум не приходило.

Так, в ничегонеделании, лишь иногда выходя на общую кухню заглушить ворчащий желудок, я провела уходящее за горизонт воскресенье.

В понедельник проснулась вовремя и без опозданий пришла на работу. Выслушав от довольной начальницы благодарственную речь за хорошо проделанную работу, тут же получила новую, и принялась за ее выполнение. В этот раз нужно было списать совершенно изорванные книги, собранные со всех читальных залов, потому что, как сказала Вера Павловна: «грядет большой „шухер“, в смысле, проверка». Об этом она случайно услышала в Центральной библиотеке.

Целый день я занималась книгами и наводила порядок в архиве, благодаря чему смогла отвлечься от мрачных мыслей и немного забыться. Начальница то появлялась, то снова куда-то убегала, украдкой поглядывая в мою сторону, как бы я чего не напортачила.

До конца рабочего дня оставалось пару часов, когда Вера Павловна снова вернулась из получасовой отлучки, напевая себе что-то под нос. В руках у нее был пакет из универмага, в котором что-то побрякивало, явно стеклянное. Женщина, словно вспомнила, что находится здесь не одна и, обращаясь ко мне, очень мягко сказала:

— Анкита Юрьевна, на сегодня Вы можете быть свободны. Не волнуйтесь, я вас прикрою если что.

— Спасибо, но я ….

— Нет, нет, нет. Идите домой. Отдыхайте. Завтра — как обычно.

Вера Павловна загадочно улыбнулась, давая мне понять, что я здесь явно лишняя. Прикроет она. Конечно. Собственно, прикрывать-то и не перед кем. Ведь она моя непосредственная начальница. А вот то, что она мне не доверяет и боится, что я доложу кому-нибудь о происходящих здесь сабантуях — это да. Только мне нет дела до их дела. Поэтому я, не спеша, собралась и, не забыв попрощаться со знакомым сторожем, — сегодня была его смена, — побрела домой.

Похоже, природа решила наверстать упущенные теплые дни, поэтому радовала и сегодня. Неожиданно для себя, мне захотелось чего-нибудь сладенького. Остановившись, я достала из сумки кошелек и, посчитав в нем купюры, прикинула, что шоколадку я могу себе позволить.

От этой мысли стало так тепло и радостно. Я повернула налево, зайдя за угол. Ближайший магазин находился на соседней улице, через дорогу.

Воодушевленная, и мечтающая о предстоящем наслаждении, подошла к пешеходному переходу и, не спеша, двинулась вперед к заветной, в эту минуту, цели. Однако, дойдя где-то до середины «зебры», почувствовала, как, в зевающую меня, ударило чем-то большим.

Голова сильно болела. Я приложила руку ко лбу и ощутила под пальцами влагу. Открыв глаза, увидела, что лежу посреди дороги, надо мной склонились какие-то люди и где-то, кажется, очень далеко, был слышен звук сирены «скорой помощи».

— Расступитесь. Расступитесь, — через толпу пробрался кто-то в белом и, склонившись надо мной, спросил: — Девушка, вы меня слышите? — Я заторможено кивнула, а человек продолжил. — А видите?

— Слабо, — прошипела я, и не узнала свой голос.

— Ну, хоть говорить можете, это уже хорошо, — взбодрился мужчина. То, что это мужчина я определила по голосу, потому как разглядеть ничего толком не могла. Все было как в тумане.

Тут подошел еще один человек в белом. Тот, что меня осматривал, обратился к нему резким и приказным тоном:

— На носилки ее и поехали. Здесь, может, ничего серьезного и не быть, а может и… — доктор на минуту запнулся, но подошедший не дал ему договорить.

— А если у нее документов нет? Да и тот, кто ее сбил, смылся.

— На месте разберемся. Тащи носилки! — мужчина наклонился ко мне и начал бережно ощупывать мое тело. — Здесь болит? А здесь?

Я отрицательно махала головой, а после прошипела:

— Голова.

— Оно и понятно, что голова. Ничего. Сейчас мы тебя в больницу отвезем. Там все проверят. И голову, и руки, и ноги.

Вернулся второй мужчина с носилками, и когда меня начали перекладывать на них, я отключилась.

Сознание ворвалось в мою многострадальную голову так же резко, как и вырвалось из нее. Зрение немного прояснилось, но видеть четко я по-прежнему не могла. Уже знакомый доктор лупил мне по щекам, и, заметив, что я пришла в себя, прекратил эти неприятные манипуляции.

— Очнулась! — крикнул он кому-то и, посмотрев на меня, улыбнулся. — Ну, все. Передаю тебя в надежные руки.

Доктор отстранился и ушел. Немного оглядевшись, я поняла, что по-прежнему лежу на носилках, но уже в больнице. Видимо меня принесли в приемный покой. Белые стены, впереди длинный коридор, справа от меня небольшой диван и несколько кресел. Слева деревянная дверь.

Только начала я прислушиваться к ощущениям в своем организме, как деревянная дверь открылась и из нее вышла полная медсестра.

— Ну, как? Двигаться можешь?

Я пошевелись. Тело ломило, где-то тянуло и ныло, но так, чтобы было невозможно больно — не чувствовала, и махнула медсестре соглашаясь.

— Тогда вставай.

Опершись на руки, я начала быстро подниматься. Сильно кружилась голова, и меня шатало в стороны.

— Тише. Тише. Не так резво. Ох, прыткая какая. Спускай ноги потихоньку, — следуя совету женщины, я спустила с каталки сначала одну ногу, а затем другую и оказалась в сидячем положении. — Опирайся на меня и медленно слазь.

Обняв правой рукой медсестру за плечи, она в свою очередь придерживала меня за талию, я слезла с каталки и мы пошли в кабинет, из которого вышла медсестра. Она посадила меня на кресло, а сама села, напротив, за письменный стол.

— По внешнему виду переломов нет, но сотрясение, видимо, присутствует неслабое. На всякий случай, сделаем рентген и томографию, а там посмотрим. Родственникам позвонить надо.

— У меня нет родственников, — опустив голову, ответила я.

— Что, совсем? — Я отрицательно махнула головой. Женщина тяжело вздохнула. — Паспорт-то хоть с собой?

— Да, — прошипела я. — В сумке.

— В сумке? А где сумка? — медсестра встала из-за стола и, выйдя в коридор, через минуту вернулась с моей дорогой обшарпанной сумочкой. — Эта?

Я утвердительно кивнула.

После заполнения всех необходимых документов, меня отвели в отделение и определили в палату.

Вот, что я не любила больше всего — так это поликлиники и больницы. Запах медикаментов, постоянно мелькающие белые халаты и стонущие больные, навевали такую тоску, что хотелось быстрее умереть, лишь бы не видеть всего этого.

Как и обещали, мне сделали все необходимые снимки, томографию и еще какие-то анализы. Сотрясение действительно было, но не сильное. Переломов нет, не считая многочисленных ушибов и ссадин. Как сказал доктор, который делал снимки: «Тебе очень повезло. Видимо скорость машины того ***, который тебя сбил, была невысокой, иначе, валяться пришлось бы у нас очень долго. Так что, на ночь оставляем в больнице, — мало ли что, а утром, если нужно, выпишем больничный, и можешь быть свободна». Эти слова меня несказанно обрадовали. Как говорится: «дома и стены лечат», хотелось оказаться в своей комнатке поскорее.

Женщины, лежащие со мной в палате, оказались тихими и не приставучими. Да, и я как-то не горела желанием с кем-либо заводить знакомства или делиться огрызками своей жизни. Только одна девушка, с перевязанной рукой и ногой, постоянно бросала на меня косые взгляды.

Но ничего странного я в этом не видела. Удивительно, как еще их не бросали остальные. Мало того, что моя внешность была малопривлекательной, так еще и измазанные, в некоторых местах порванные, благодаря моему приключению, брюки, вероятнее всего, вызывали отвращение. Наверное, они думали, что я какая-нибудь голодранка.

На вид девушка была примерно моего возраста. Длинные русые волосы заплетены в высокий хвост, мягкие черты лица и розовый румянец на щеках. Когда она поняла, что с моей стороны никаких действий не последует, неожиданно заговорила, а точнее, затараторила.

— Привет. Как тебя зовут? Что случилось? Где живешь? Чем занимаешься? — мне казалось, ее вопросы никогда не закончатся.

В действительности она была первым человеком, который сам решил со мной познакомиться. Тем более такого круга, как она. Поняла я ее принадлежность по очень ухоженному виду и гламурному спортивному костюму. И, как оказалось в дальнейшем, не ошиблась.

Я сухо отвечала на допрос Кати, которой, как и мне было двадцать два года. Училась она в Институте Культуры. Попала сюда, сломав руку и ногу во время драки с какой-то «курицей» в клубе.

— … но, когда я выпишусь, мой «папик» эту «паклю» обязательно найдет, и тогда ей точно не поздоровится. Все-таки классно тебе. Такое имя красивое. Вот бы меня родаки как-нибудь прикольно назвали, а то — Катя. Скучно.

— Екатерина тоже красивое имя. В переводе с греческого, оно означает чистая, непорочная, — я слегка улыбнулась.

— Правда? Класс. Только чистая и непорочная — это не про меня, — девушка громко засмеялась, но заметив недовольные взгляды других обитателей палаты, прикрыла рот рукой.

Катя с таким энтузиазмом и вдохновением рассказывала мне про свою веселую и тусовочную жизнь, что прерывать ее было как-то не красиво. Пусть выговорится, а я послушаю. Тем более, что взамен, она не требовала делиться с ней моей жизнью. Да и как я заметила, пренебрежения и издевок с ее стороны абсолютно не было. Девушка искренне со мной обращалась, как на равных. За болтовней Кати я не заметила, как уснула.

Тетя Маша была одета во все темное, а на голове повязан черный платок. Глаза женщины уже не были заплаканными, но в них читалась усталость и грусть.

Проснулась уже утром, с ужасом в душе и желанием зареветь от безысходности, как маленький ребенок. Снова сон. Снова смерть, но только на этот раз того, кто должен умереть я не знала. И самое страшное было, что им оказался ребенок. Может быть, это просто совпадение? Стресс? Травма от удара и последствия сотрясения?

Отгоняя мрачные мысли, я сходила на завтрак, забрала из палаты сумку, а, когда собралась идти за больничным, в дверях меня остановила Катя.

— Ты куда это? — недоуменно спросила она.

— Меня отпустили еще вчера. Просто на ночь оставляли для подстраховки. Приятно было познакомиться, — я обернулась к остальным и пожелала скорейшего выздоровления.

— И как ты домой доедешь в таком состоянии?

— На автобусе, — улыбнулась я.

— Ага. Счас. Так, подожди минуту. Я позвоню своему, и он тебя отвезет, куда скажешь.

— Не… — я хотела возразить, но Катя приложила палец к моим губам.

— Але. Масик. Мне нужно, чтобы ты срочно приехал. Тут девочку одну домой отвезти надо. Представляешь, ее какой-то козел на пешеходном переходе сбил. Да нет, уже все в норме. Спасибо, бусик. Ждем, — девушка отключила мобильный телефон и стала в позу. — Через двадцать минут у выхода из приемного покоя. Я же сказала, что он отвезет.

— Может, все-таки…

— Не может. И только попробуй ускользнуть. Номер телефона твоего у меня есть, а адрес я быстро пробью, так что, смотри у меня.

Я вспомнила, что под напором этой девчонки, вчера не устояла и написала свой номер мобильного, потому-что была уверена, как только я отсюда уйду, она забудет обо мне как о вчерашнем неудавшемся маникюре.

Передвигаясь медленными шажками, — это заняло у меня примерно полчаса, — я добралась до приемного покоя. Несколько человек ожидали приема, и пока я шла мимо них, оценивающе провожали меня взглядом.

На улице послышался визг колес в паре со звуком мигалки кареты «скорой помощи». Было слышно, как открылась дверь автомобиля, и из нее выскочили, громко крича, люди.

— Быстрее, быстрее. Взяли, понесли. Аккуратнее.

Входная дверь открылась, и в нее чуть ли не вбежали двое мужчин в белых халатах. В руках они держали носилки, на которых лежала окровавленная девочка лет пяти. За мужчинами торопилась заплаканная молодая женщина. Видимо, мать девочки.

— Расступитесь, расступись, — крикнул мужчина, который шел первым.

Троица спешила вперед за угол где, как я уже знала, находился лифт. Еще раз, взглянув на ребенка, я узнала его. Это была та самая малышка из сна. Что с ней произошло, а также, что она не выживет, я тоже знала.

Меня стало трясти и бросило в холодный пот. Испугавшись, что если я не выйду на воздух, то рухну прямо здесь, я, насколько могла, ускорила шаг и выскочила на улицу. Сделала вдох и, как только холодный воздух достиг моих легких, в мозгу немного прояснилось. Глубоко и медленно дышала, и мое состояние постепенно стало приходить в норму. Пройдя несколько метров в сторону больничных ворот, услышала, как меня кто-то окрикнул.

— Девушка, вам плохо? Девушка, подождите!

Ко мне подошёл высокий коренастый мужчина лет сорока. Он хотел дотронуться до плеча, но я одернулась от него как от черта.

— Извините. Мне показалось, вам плохо. Вы такая бледная, — мужчина оглянулся в сторону двери в приемный покой. — А вы, случайно, не подруга Кати Рыкиной, которую нужно отвезти домой? По описанию очень похожи.

Я недоуменно посмотрела на мужчину и вспомнила про «масика». Неужели это он? Ухажер Кати. Видимо, она капитально его окрутила, раз он так быстро явился и согласился везти неизвестно кого неизвестно куда. Хотя. Это не мое дело.

— Вадим Денисович сейчас занят, поэтому роль вашего шофера должен исполнить я.

А что, собственно, мне терять. Да и кто позарится на такую лохушку, а в состоянии, котором я сейчас нахожусь, только в общественном транспорте и ездить.

Я кивнула головой, мол, «это и есть я», и мужчина, услужливо открыв дверь, усадил меня на пассажирское сиденье огромного черного джипа.

Внутри меня образовалась пустота. Словно кто-то безжалостно и жестоко вынул все, что было, не оставив даже малую частичку меня. Я чувствовала себя виноватой. Виноватой в смерти этой маленькой девочки. В том, что знала об этом, и ничего не могла предпринять. Я, словно, забрала ее жизнь. Пусть, неумышленно, нечаянно, но забрала. Как теперь жить? Что делать? Как быть? Почему это со мной происходит? Зачем? Вопрос на вопросе и не одного ответа.

Водитель отвез меня по указанному адресу и, когда я выходила из машины, даже пожелал удачи. Как только дверь захлопнулась, мотор взревел и, сорвавшись с места, джип рванул в нужном ему направлении.

Постояв несколько минут, я посмотрела на знакомое общежитие, словно давно здесь не была и когда собралась заходить в подъезд, почувствовала, что возле меня кто-то стоит. Мои чувства снова меня не обманули.

Рядом со мной стояла маленькая девочка, та самая, схватившись своими окровавленными пальчиками за мою руку. Она улыбалась и смотрела такими глазенками, будто роднее меня для нее никого нет. Я улыбнулась малышке, а из глаз потекли слезы, остановить которые было просто невозможно.

Присев на корточки, и погладив девочку по волосам, всхлипывая, я спросила:

— Как тебя зовут?

Малышка вытерла ручкой слезы с моей щеки и сказала:

— Ирочка, — потом немного помолчав, продолжила: — Не плачь. Мне совсем не больно. Ну что, пойдем?

— Куда? — не понимая, спросила я.

— Не знаю… Но ты должна меня отвести.

Я не успела ничего ответить, как возле ребенка появилась размытый полупрозрачный силуэт, и взял ее за руку. Девочка, не раздумывая, оторвалась от меня и пошла вслед за тенью, а перед тем как исчезнуть, обернувшись, прошептала:

— Он отведет.


Глава 3


Придя в себя от новой встречи с «призраком», я неторопливо поднялась на свой этаж и, повернув в замочной скважине несколько раз ключом, открыла дверь блока. Было тихо. Все вещи находились на тех же местах, как я их оставила, значит, тетя Маша так и не появлялась. Тем лучше. Иначе волновалась бы, а ей сейчас только этого не хватало.

Ой. Нужно же на работе сказать, что я на больничном. И сегодня меня не было! Странно!? Вера Павловна не позвонила? Порывшись в сумке, я нашла мобильник, на котором значок оповещал о … пятнадцати пропущенных звонках. Тринадцать от Веры Павловны и два с неизвестного мне номера. Не мешкая ни минуты, я поспешила отчитаться, почему не на работе.

— Алло, Вера …

— Смирнова! Вы … Что с вами происходит? Сначала опаздываете, а теперь и вовсе на работу не являетесь… — начальница орала в трубку, словно я совершила всемирное преступление.

— Вера Павловна, я была в больнице, и про телефон как всегда забыла. Вы не волнуйтесь, у меня и документ есть.

— В больнице? Какой документ? Да, что случилось?

Я вкратце рассказала начальнице о злополучном походе за шоколадкой, после чего она успокоилась и даже смягчилась в голосе.

— Ну, хорошо. Но только неделю! Я без вас, как без рук, Анкита Юрьевна. И больничный обязательно принесите. Вы же знаете, как у нас к прогулам относятся.

— Да, конечно.

Я выключила телефон и бросила его в стоящую на трюмо сумку. Сняла пальто, а когда вешала, обнаружила огромную дыру на локте. «Придется съездить на „сэконд“, а пока подлатаю как-нибудь незаметно». Грязные ботинки аккуратно поставила на половик, и направилась в ванную. В зеркале на меня смотрела растрепанная бледная девушка. C огромными синячищами, под впалыми глазами, и на лбу у нее красовалась, приклеенная лейкопластырем, квадратная повязка. Красавица, каких свет не видывал.

Кряхтя и постанывая, — ушибленные ребра и не думали переставать болеть, — я вымылась и, протопав босыми ногами в комнату, включила чайник. Надела вязаные носки, закрутилась в теплый махровый халат, и пошла делать чай.

Меня знобило, колотило, и какие-то еще непонятные чувства овладели моим телом. Как ни крути, а в голове никак не укладывалось: отчего мне вдруг стали сниться, вроде как, вещие сны про чью-то смерть. Да и тот, кто умирает в моем сне, почему-то после смерти мне является. Зачем? Мне, простой девушке из общаги, жившей обычной ничем не примечательной жизнью, было это очень сложно понять.

Нет. Я верю в бога, а, возможно, и в дьявола, но заядлой прихожанкой церкви никогда не была. Да и мама тоже. Магия и мистика меня не интересовали, так что откуда все, что сейчас со мной происходит, взялось, я понятия не имела. Да и спросить было не у кого.

За последние три дня две смерти, да, к тому же, я к ним как-то причастна. Хорошо, может, и не причастна, но отношение они какое-то ко мне имеют. Я даже сформулировать нормально не могу. Как хорошо, что больничный дали на неделю. Может быть, наведу в своих мыслях порядок, или вдруг, они сами разложатся по нужным полкам?

Заварив чай, я открыла холодильник и поняла, что давно нужно было сходить в магазин. Только при этой мысли последовала следующая, напомнившая, чем завершилась моя последняя попытка туда сходить, и меня передернуло. Захлопнув пустой холодильник, нашла на столе несколько кусочков сухого батона и стала их грызть, запивая горячим чаем. Не то, чтобы я была голодна, но на ужин придется «скрести по сусекам».

На этой оптимистической ноте я побрела в комнату. Что там говорил доктор? «Несколько дней отдыха, а лучше постельный режим». Что же, воспользуемся ситуацией, и последуем совету врача. Подойдя к небольшому серванту, я открыла стеклянную дверцу и взяла мою любимую книгу «Поющие в терновнике», которая была прочитана уже раз пять. Пролистав несколько страниц, задумалась и, когда полностью была уверена в правильности выбора, закрыла дверцу и, укутавшись в мохнатый плед, легла на кровать. Нужны только положительные эмоции. Так как черпать их больше не откуда, значит, будем вспоминать некогда прожитые моменты с любимыми героями.

Не помню, сколько страниц прочитала, и прочитала ли вообще, но открыв глаза, увидела, что книга неряшливо валялась на мне, а за окном уже стемнело. На душе было все также погано и тяжело. Похоже, книготерапия мне не помогает. Часы показывали почти одиннадцать и, если бы не урчащий желудок, я бы, наверное, снова провалилась в безмятежный сон.

Нарыв в морозилке остатки замороженных овощей, я потушила их на сковороде и скормила ворчащему организму, который, проглотив предложенную снедь, мелодично пропел песню легкой сытости. Полистав пультом телевизионные каналы, остановилась на TV 1000. По нему обычно бесперебойно шли бестселлеры американского кино. Забыться с помощью книги мне не удалось, попробуем это сделать вместе с экранными героями. Что тут у нас? «Говорящая с призраками». Фильм как раз для меня, как же.

Я выключила экран, а затем, погасив свет, закрыла глаза, и стала звать Морфея с просьбой вернуть мне мои пустые сновидения, и больше никогда не посылать вещие.

Следующие три дня прошли обыденно и, к моему огромному счастью, без приключений. Я зашила порванный рукав на пальто, и, надо сказать, очень даже неплохо. Сходила в магазин, чтобы ненароком не умереть с голоду. Прибралась в блоке, ну, кроме комнаты тети Маши. Все-таки перечитала «Поющие в терновнике», и уже, честно говоря, не знала, чем еще заняться.

Я в первый раз так долго не хожу на работу, кроме времени отпуска. Только после того, как умерла мама, мне он не в радость. Летом меня вынудили взять отгулы, но благо, через несколько дней моего бездельничанья, позвонила начальница и предложила подработку в другой библиотеке. Так как ехать мне все равно было некуда, а долго ничем не заниматься я не могу, самой противно, поэтому я согласилась. Зато за заработанные деньги купила на аукционе неплохую зимнюю курточку. Худо-бедно, а на зиму я одета.

В четверг вечером, ложась спать, я решила, что завтра схожу в кинотеатр. Как раз и зарплату уже должны перечислить. Ну, надо же мне морально развеяться, а то все дома и дома. И только я начала обдумывать, куда и на что пойти, как телефон содрогнулся в вибрации, принимая смс. Номер был не знакомый, но прочитав несколько строк, я сразу поняла, кому она принадлежит:

«Анкита. Приветули. Как твоя голова? „Масик“ отчитался, что ты была доставлена Ромчиком домой в целости и сохранности. Адресок твоей общаги я пробила, так что завтра жди в гости».

От последних трех слов меня охватила паника. Друзей и подруг у меня никогда не было. Ни в школе, ни в техникуме, и вообще. Помню, в детском саду, я дружила с одной девочкой. Она тоже жила в нашем общежитии, но в скорости они получили квартиру и уехали. После этого наша связь прервалась. Ну, не любили сверстники со мной дружить. Особенно было обидно, когда стала подростком. Девочки собирались кучками, что-то обсуждали, ходили на дискотеки, заигрывали с мальчиками, а меня в свою компанию и не звали. Я тайком от мамы плакала, потом успокаивалась. Проходило время, и снова плакала, но спустя несколько лет смирилась и перестала навязываться. Так и привыкла быть белой вороной. А после учебы устроилась на работу в библиотеку и была рада, что попала в отдел, где общаться мне придется лишь с моей непосредственной начальницей и книгами.

А сейчас, когда я сама с собой подружиться не могу, заводить новые знакомства я была совсем не готова. Только, вот если Катя на самом деле знает адрес, она ведь придет, а если придет, то выгнать будет уже некрасиво. У меня в голове все перевернулось, и вот в таком перевернутом состоянии, замучавшись что-то решать, я уснула.

Как бьется сердце. Нет, оно просто колотится как сумасшедшее. Снова. Ну почему? Опять сон. Зачем? Зачем мне это знание? О, Боже! Это же была Вера Павловна! Но, что я могу сделать? Скорее всего, уже поздно. А если не поздно? Так! Сегодня пятница. Я посмотрела на часы. Девять утра. Она должна быть уже на работе. Неужели это произойдет именно там? Похоже. Ну, почему мы не можем отчетливо помнить свои сны после того, как просыпаемся?

Я наскоро оделась, умылась и, даже не позавтракав, понеслась в библиотеку. Погода снова испортилась. Окончательно прогнав тепло и нагнав на небо пасмурные тучи, закрывшие солнце, дул ледяной ветер, напоминая прохожим, что скоро придет зима. Он залетал за воротник и под подол коротенького пальто, отчего было зябко и тело дрожало.

Скрутившись в три погибели, я, как можно быстрее, старалась добраться до своего места работы. В вестибюле царил полумрак и суматоха. Свет не был включен, и чуть разглядев дедушку-сторожа, я, в непонимании, что происходит, спросила:

— Здравствуйте. Что-то случилось?

— Хто ета? Ничерта не видна.

— Это Анкита. Из отдела….

— Знаю, знаю. Так электричество вырубило. Усе бегають, суетятся. А чего бегать-то? Вызвали электрика и ждитя, пока починить. Хорошо хоть читателей еще немного было, но усе уже ушли, — дедушка задумчиво посмотрел в темноту. — Видать пробки, а, мот, замыкание где. Проводка старая. Разберуться.

Я немного постояла, а затем робкими движение пошла в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи.

— Там жа тямно! — попытался возразить сторож.

— Мне все видно. Ничего.

Ускорив шаг, я пересекла три пролета и, когда вышла с лестничной клетки в коридор своего этажа, загорелся свет. Через мгновение раздался чей-то испуганный крик. Двери кабинетов открылись и из-них начали выходить работники с вопросами: «Кто это кричал?» и «Что случилось?». Не обращая внимания, я следовала прямо к двери отдела книгохранения, которая была открыта.

— Аааа, вызовите скорую…

— Какой ужас! Как это произошло?

— Нужно позвать Светлану Васильевну…

— Она жива?

Подходя ближе, я услышала голоса сотрудниц и поняла, что опоздала. Заглянув в распахнутую дверь, перед моими глазами оказалась картинка из сна. Вера Павловна лежала на полу. Ее руки были обуглены, изо рта выступала пена, а рядом валялся сгоревший фен.

На меня никто не обратил внимания. Лишь бросив кроткий взгляд, присутствующие продолжили обсуждать случившееся. Люди приходили на место происшествия и уходили. Я слышала, как кто-то сказал, что вызвали милицию и «скорая помощь» уже подъезжает. Бледная директор чуть не потеряла сознание, когда увидела тело Веры Павловны в таком ужасном виде.

На сегодня библиотеку закрыли. Я, запутанная тайной своих новых способностей, постоянно оглядываясь, пошла домой. С каждой новой секундой, с каждой минутой, я замирала, прислушиваясь к каждому звуку, в ожидании встречи со своей погибшей начальницей. Только она не являлась. И только когда я вошла в темный подъезд, почувствовала запах гари и жженых волос. Сделав шаг, я поднялась на очередную ступеньку и нос к носу столкнулась с Верой Павловной.

Она стояла неподвижно и пристально смотрела на меня сияющими глазами. Они горели словно два маячка, отчего моя начальница, если учесть ее вид после того, что случилось, была похожа на героиню фильмов ужасов. Что-то мне подсказывало, что она не причинит мне вреда, а ее неожиданно расплывшиеся в улыбке губы, были тому подтверждением. Я, молча, смотрела на нее, а она на меня. Прошло около пяти минут нашего молчаливого разговора, как призрака, словно кто-то вырвал из пространства и она исчезла.

— Анечка!? Ты что здесь стоишь? И темно-то как. Лампочку уже вкрутить не могут, — позади раздался голос тети Маши.

— А!? Здравствуйте, — все, что я смогла выдавить.

— Ты домой или из дому?

— Домой.

— Ну, пойдем тогда.

Тетя Маша прошла рядом со мной и уверенным шагом потопала по лестнице. Я медленно побрела вслед. Увидев, что женщина изгибается под тяжестью двух увесистых сумок, ничего не говоря, взяла одну, за что получила одобрительный кивок.

— Ты какая-то невеселая, Анечка. Случилось что? — открывая ключом дверь, спросила тетя Маша.

На ее голове был повязан черный платок, но по внешнему виду было видно, что женщина успокоилась и даже немного отдохнула.

— Нет. Все нормально, — пробубнила я, ставя сумку в коридорчике.

— Ой! А это откуда? — обратила она внимание на мой заклеенный лоб. — Упала, да? Ты хоть рану-то обработала?

— Да, — задумчиво произнесла я, дотрагиваясь пальцами до повязки. — Упала.

В дверь постучали, и мы в недоумении переглянулись.

— Заходите! — крикнула тетя Маша.

Робко и осторожно в дверь просунулась голова Кати. Она довольно улыбнулась и помахала мне рукой.

— Здрасте. Вы к кому? — бросая оценивающий взгляд, заинтересованно обратилась к девушке тетя Маша.

— Это ко мне, — отвлекая ее от разглядывания Кати, сказала я.

— Новая подружка, что ли? — как-то недовольно хмыкнула женщина и, схватив сумки, словно их кто-то мог украсть, ушла в свою комнату.

— Привет. Можно? — виновато спросила девушка. Она будто не была похожа на ту Катю, которую я встретила в больнице.

— Да. Раздевайся. Чай будешь?

— Ага, — махнула головой девушка и спешно стала снимать длинное бежевое пальто.

Повесив его на вешалку, Катя сняла высокие сапоги на огромной шпильке и аккуратно поставила их у двери. Я уже успела раздеться и поэтому, указав девушке на свою комнату и включив чайник, пошла показывать свои хоромы.

— Уютно у тебя. Прикольно, — оценивая обстановку протянула Катя.

— Я, всю жизнь прожила здесь, и другого не видела. Для меня мой дом самый лучший.

Катя молчала, разглядывая фотографии, книги, мебель и все остальное. Я тоже не знала, что сказать и как завести разговор. Гости ко мне никогда не приходили, и развлекать их я не обучена.

Наконец, девушка плюхнулась на кровать, доставая из объёмной сумки интересной модели коробку с пирожными.

— Вот, принесла к чаю. Слушай, ты извини, что я вот так ворвалась к тебе. Меня вчера выписали. Дома делать нечего, в институт сгоняю в понедельник, «масик» занят, вот я и решила навестить свою новую знакомую.

Я взяла коробку и положила на тумбочку.

— Спасибо. Если честно, я не думала, что ты запомнишь меня. И номер телефона выбросишь, как только я выйду из больницы. И, за то, что домой помогла добраться спасибо. Понимаешь. У меня нет друзей и подруг, поэтому я не знаю как себя вести, тем более… — я замялась, не зная как сказать, что с девушками Катиного круга я вообще никогда и рядом не стояла, не то чтобы общаться или дружить.

— Что, тем более? — не понимая, спросила девушка.

— Ты так выглядишь… и живешь в достатке. Странно, что обратила внимание на такую, как я. Обычно меня сторонятся, смеются, а заговорить — так вообще…

Катя вдруг опустила голову, вздохнула и, посмотрев мне в глаза, сказала:

— Я не оцениваю людей по их одежде или обеспеченности. Для меня главное, чтобы человек был нормальный. Думаешь, я богатенькая девочка, хорошо устроившаяся, окрутив взрослого мужика, и прожигающая его деньги в клубах и салонах? — Я пожала плечами. — Видишь. И ты оценила меня по внешнему виду.

Мы еще помолчали немного, и я пошла, заваривать чай. Достав из серванта новый сервиз, с аккуратненькими пузатенькими чашечками и блюдцами с золотой каёмкой, разлила чай и принесла в комнату. Открыла коробку с пирожными, положила каждой по одному и пригласила Катю за стол.

Я почему-то верила девушке. В ней не чувствовалось подвоха или колкости. Она не смотрела на меня как когда-то, или даже иногда сейчас, смотрят мои сверстники, встречая. Мне казалось, она простая, как я, девчонка, отличающаяся лишь тем, что более раскована и открыта. Не знаю почему, но мое сознание не противилось тому, что Катя может стать мне хорошей знакомой или подругой. Может быть, потому что их у меня никогда не было, и в глубине души я хотела этого всегда. А может быть, потому, что осталась совсем одна, и мне был необходим кто-то, с кем можно поделиться переживаниями и эмоциями. Конечно, никто не сможет занять место мамы, но в последние несколько дней ко мне все чаще приходило понимание того, что быть одной мне тяжело. Не физически. Просто не хватает моральной поддержки, того кто скажет: «Я все понимаю» — и попытается успокоить.

— Знаешь. Тогда в больнице, ты показалась мне забитым волчонком. От которого все отказываются и не хотят принимать, потому что шерстка у него не серая, а белая, мягкая и шелковистая. Таким волчонком когда-то была я, — девушка на минуту замолчала, и было видно, то, что она сейчас расскажет, вспоминать ей очень тяжело, но желание поделиться сильнее боли. — В нашей стране очень много маленьких, захудалых деревенек. Где женщины, как проклятые, работают и тащат на себе хозяйство и детей, а мужики беспробудно пьют, не забывая с похмелья хорошенько поколотить свою бабу. Приблизительно в такой деревне родилась и я. Мама умерла, после того как ее, беременную на восьмом месяце, в очередной раз избил отец.

Мне тогда было восемнадцать.

В один прекрасный момент я просто убежала. Мне было все равно, куда идти, и что со мной будет, но оставаться с этим подонком больше не могла. Вышла на трассу и плелась, пока не остановилась машина и предложила подвезти. И знаешь, я села. Мне повезло, потому что в той машине сидел Вадим. Ничего не спрашивая, он привез меня к себе. Ничего не требуя взамен, одел, обул, отправил учиться, и только спустя год мы поняли, что любим друг друга.

Ведь меня никто и не искал с тех пор. Не интересовался, где я, жива ли, что со мной случилось? Один раз я, тайком от Вадима, наняла машину и поехала в свою деревню. Все-таки там остались два моих младших брата. Водитель остановился недалеко от моего дома. Я решила, что не буду показываться. Просто понаблюдаю со стороны. Может, увижу их на улице. Удостоверюсь, что с ними все в порядке, и уеду.

В машине я просидела около двадцати минут, но из дому никто не выходил, и было как-то тихо. Потом во двор выбежал Андрюшка, самый младший. Он словно убегал от кого-то. Через несколько минут в дверях показалась женщина. Она швырнула в брата скалкой и закричала:

— Я тебе покажу, паршивец. Пока дров не наколешь, есть не получишь! — и скрылась в доме. Больше я никого не видела. Просидев еще около часа, я смотрела на брата, который, в свои семь лет неумело махал топором, а по глазам текли слезы. Сердце мое сжалось от неимоверной боли, но что я могла сделать? Забрать с собой его мне никто не позволит, да и выдавать себя, если честно, я не хотела. Так, с новой раной на душе, проталкивая тяжелый ком в горле и давясь собственными слезами, я уехала.

Не так давно я спросила у Вадима «Почему»? Почему пожалел меня тогда. Он улыбнулся и ответил: «Ты была волчонком, и мне захотелось помочь». Вадим предлагал мне выйти за него замуж, но я отказалась. Не хочу обременять его штампом. Он и так слишком много сделал для меня наперекор своим родным и знакомым. — Катя замолчала, а потом вдруг засмеялась. — Правда, иногда надоедает строить из себя тупую стерву, но чтобы выжить в обществе, окружающем Вадима, по-другому никак. Съедят и костей не оставят.

После услышанной от Кати истории, я поняла, почему она не насмехалась над моей одеждой и поведением. Почему не стала сторониться, а даже наоборот. Эта девушка доверила мне то, что было выжжено у нее на сердце. Ту часть своей жизни, которая, казалось, была ночным кошмаром, а я вот пока своими кошмарами поделиться не могла. Возможно, немного позже, если прежде меня не увезут в смирительной рубашке в авто «103», я смогу раскрыть свой секрет, а пока буду пытаться жить с ним и анализировать.


Глава 4


Мы с Катей разговаривали и пили чай, пока нас не прервал звонок мобильного девушки. Это был Вадим. Придя домой, он не обнаружил своего «котенка», что было очень странно, учитывая который был час, и встревожился. За болтовней мы действительно не заметили, как наступил вечер. Настенные часы показывали без четверти девять.

— Я рада, что познакомилась с тобой. Знаешь, после сегодняшнего разговора, ты не представляешь, насколько мне стало легче. Тяжело держать внутри себя то, отчего так хочется избавиться, а поделиться не с кем. Надеюсь, мы еще увидимся? — Катя встала, собираясь уходить. Глаза заблестели, и она отвернулась, чтобы взять сумку.

— Конечно. Ты можешь мне звонить в любое время, — заверила я и, немного помолчав, добавила: — Похоже, нам обеим было нужно это знакомство. Я с удовольствием буду общаться с тобой.

Соглашаясь, Катя кивнула головой. Я проводила девушку и она, попрощавшись, ушла.


Какая странная штука жизнь. Бывает, она течет медленно, плавно, без каких-либо взлетов или падений. Вот так просто течет, а потом — бац! И на тебя сыплется куча, нет, просто груда различных событий, поток которых сбивает с ног, не интересуясь, готов ты к этому или нет. Он несет человека на неимоверной скорости, открывая на поворотах все новые и новые виражи. Ты пытаешься ухватиться хоть за что-то, чтобы остановить все это, но поток несет дальше и дальше. Новые события наваливаются и накатывают, пока твои мысли, чувства и эмоции не превращаются в кашу, в которой разобрать что-либо не представляется возможным.

Именно такая каша творилась сейчас у меня в голове. Но если посмотреть со стороны пословицы: «что не делается — все к лучшему», то, может быть, не все так плохо?

Я постоянно размышляла и думала. Думала и размышляла. Каждый день, приходя на работу, я начинала искать книги с упоминаниями привидений, духов, смерти, снов, и всего, что с этим связано. Постоянной начальницы у меня пока не было, и потому отдел, в котором я работала, курировала сама директор библиотеки.

Так как Светлана Васильевна — человек занятой, то навещала она меня обычно по понедельникам, с составленным планом работы на всю неделю. Мне, конечно, было жаль Веру Павловну, царствие ей небесное, но и появившейся постоянной тишине и свободе действий я была очень рада.

Наконец, наступило утро, и я уже знала, что сегодняшний день ничем меня не порадует. Надо сказать, я уже начала привыкать к своим снам-убийцам. Они регулярно посещали меня, но какую-либо периодичность или закономерность я вычислить так и не смогла.

Мужчины, женщины, молодые девушки, парни, подростки, дети. Как только они не заканчивали свои дни!.. Я видела все до мельчайших подробностей, словно находилась рядом с ними. И на следующий, после убийственного сна, день они обязательно являлись мне. Кто-то молчал, кто-то что-то неразборчиво говорил, кто-то улыбался или плакал, но вели себя эти призраки тихо и мирно. Общение обычно длилось от силы минут пять, а затем гости исчезали.

Но я никогда не забуду маленькую Ирочку, которая просила меня куда-то ее отвести. Кем я была для этих умерших и зачем нужна им? Вопрос оставался не разгаданным и информацию, которая хоть каким-то образом дала бы ключ к разгадке, я пока не обнаружила.

За окном тихо падал снег, искрясь и переливаясь под солнцем. Я встала с постели и, как всегда, начала собираться на работу. За завтраком столкнулась с тетей Машей, перекинулась с ней парой фраз, и отправилась в библиотеку.

Морозный воздух необычайно бодрил, а украшенные магазины и облезлая елка возле ДК, наверное, должны были создавать новогоднее настроение. Только феерия праздника и веселья, к сожалению, проходила мимо меня.

Новый год. Время, когда люди собираются семьями, поднимают бокалы и радуются наступлению нового периода своей жизни, веря и надеясь, что он обязательно будет лучше, чем прошлый. Я в это тоже верила когда-то.

В кармане куртки зазвенел мобильный. Я сунула вовнутрь руку и достала свою старенькую, но любимую Моторолу.

— Да?

— Привет подруга. На работу идешь? — быстро защебетала Катя. Голос у нее был веселый и очень довольный.

— Привет. Да. Как обычно, — спокойно ответила я.

— Ты сегодня как всегда? До шести? — загадочно поинтересовалась девушка. Она что-то задумала, и это что-то вызывало у меня большие опасения.

— Думаю, да. Новое поступление книг было вчера. Работы осталось не много. А что… — я не успела задать свой главный вопрос, но Катя, словно куда-то торопясь, меня перебила.

— Хорошо. Буду ждать тебя в двадцать минут седьмого у входа в библиотеку. Пока.

В телефоне послышались гудки, и я, не понимая, что все-таки от меня хотела эта озорная девчонка, сунула телефон в карман.

Со вчерашнего дня мне осталось рассортировать и добавить в базу данных около двух десятков книг. Среди них были и недавно изданные, молодых авторов, и произведения уже повидавшие не одни руки. Взяв книгу с интересной и необычной обложкой, я прочитала название: «Предвестник смерти». Автор был зарубежный, и я, как завороженная, стала листать страницы в поисках чего-то — сама не знаю. Мне показалось, что эта книга должна меня к чему-то привести. Вот только как бы я упорно не искала, ничего особенного в ней написано не было. Кроме того, что существует тип людей, которые служат, якобы, предвестниками, и могут чувствовать, когда умрет тот или иной человек.

Испытывая разочарование, я углубилась в царство стеллажей, чтобы поставитьnbsp;

&

&

От неожиданности я оступилась и полетела вниз. Хорошо, что было не высоко, но неудачное приземление наградило меня ноющей болью в районе локтя.

Сидя на полу, я схватилась за ушибленную конечность и стала мысленно проклинать обезображенную девушку, появившуюся так не вовремя.

— Ты что это на меня бочки катишь? Сама виновата, что грохнулась. Смотреть надо, куда ступаешь, — неожиданно набросилась на меня красавица с перерезанными венами.

Такого нахального призрака я еще не встречала.

— Ты меня напугала, — оправдываясь, возмутилась я.

— Ой, ладно. Что, страшная такая? И не притворяйся, что тебе больно! — усмехнулась девушка и стала осматривать все вокруг.

— Мне действительно больно!

— Ну, да. Ну, да. Слушай?! Я думала ад — он … ну, это … огонь там и все такое? А тут ничего, жить можно. Ты-то как умерла? На убийцу не похожа вроде… Что, тоже вены перерезала или повесилась? — девушка присела напротив меня и стала рассматривать мои запястья и шею. — Хм. Шрамов нет.

— Я жива. И это не ад. Ты, видимо, недавно умерла и не успела еще переместиться, — я начала вставать, стараясь объяснить ситуацию.

— Вот, облом! А я-то, думала…. Еще поживу… — расстроенно сказала девушка.

— Тогда зачем ты вены резала, если жить хотела?

— А! — призрачная дамочка махнула бесцветной рукой. — Один козел бросил меня, так я хотела на нервишках ему поиграть. Пришла на нашу съёмную хату, он там. Вроде, нормально, ко мне: давай прощальный секс. Ну, я в ванную пошла и полоснула себе пару раз бритвой. Думаю, сейчас зайдет … увидит… А он, придурок, не зашел. Глупо как-то вышло.

— Ты не должна была так поступать! Но…

— Да. Только не надо мне сейчас читать нотаций. Давай, перемещай меня, куда там положено и покончим с этим, — девушка махнула рукой и застыла в ожидании.

— Я не должна тебя никуда перемещать. Вообще, я и сама не знаю, почему ты оказалась здесь. Подожди немного, скоро ты исчезнешь, — виновато ответила я.

— И сколько мне ждать? — девушка начала ходить из угла в угол, а затем остановилась и подозрительно уставилась на меня. — Так. А, если ты живая, то почему тогда меня видишь и со мной разговариваешь. Ты что? Типа ведьма?

— Нет, — возмутилась я. — Я ее… — но не успела поделиться с девушкой своей проблемой, та неожиданно исчезла. — Самоубийцы, оказывается, не слабохарактерные, а агрессивные. Надо же.

Рука не переставала ныть. Я попыталась ее немного размять, но из-за боли пришлось прекратить все попытки. Хорошо, что это была левая рука. Разложить оставшиеся книги я успела как раз к концу рабочего дня. Скрепя зубы, насунула на уже слегка распухшую руку куртку, так же страдальчески застегнула ее и вышла из библиотеки.

Только, когда заметила знакомый джип, вспомнила про утренний звонок Кати. Она выскочила из автомобиля и радостно подбежала.

— Ну, как? Готова веселиться? — девушка хотела меня обнять, но от прикосновения к больной руке, я громко ойкнула. — Что с тобой?

— С лестницы упала, — мое лицо исказилось от боли.

— С ума сошла? А если вывих или перелом? Нужно показать врачу.

— Сегодня уже поздно и нет там ничего. Просто ушиб, — успокоила подругу. В поликлиниках отсиживаться, я точно не собиралась.

— Ничего не поздно. У Вадима есть знакомый врач. Он как раз будет там, куда мы едем. Представляешь, я сессию сдала, так что, думаю, ты не откажешься со мной это отметить? — заговаривая зубы, Катя потихоньку подвела меня к машине, однако когда до меня дошел смысл сказанного ею, я встала как столб и категорически отказывалась садиться в авто.

— Нет. Катя! Я… У вас своя компания, а я буду лишней. Ты же знаешь…

— Знаю. Там будут все нормальные люди, поверь мне. Тебя же никто не съел, когда мы ходили в кинотеатр? — девушка замолчала, ожидая ответа. Я робко покачала головой. — Ну, вот, и сейчас не съедят. Ты только и видишь, что свою работу и дом, — Катя прильнула к моему уху и прошептала: — Я тебя как единственную подругу прошу. Пожалуйста.

— Не знаю, — я провела рукой по растрепанной гульке и посмотрела на далеко не новую куртку, шерстяные брюки и выглядывающие из-под них изношенные сапоги. Меня вполне устраивала моя одежда, но компанию, в которую приглашала Катя, вряд ли мой облик устроит. Не то, чтобы меня волновали бросаемые ими надменные взгляды, просто не хотелось в очередной раз становиться чьим-то развлечением. С другой стороны — я не хотела обижать Катю. Она действительно ко мне хорошо относилась и искренне желала, чтобы я не «тухла в четырех стенах и упускала лучшие годы своей молодости». Во всяком случае, когда-то же мне придется выбраться из своего кокона.

— Ну, хорошо. Только ненадолго!

— Ладно. Ладно. Как только скажешь, Ромчик сразу тебя отвезет домой. Правда Ромчик? — девушка с ехидной улыбкой обратилась к водителю. Мужчина, видимо, думал о чем-то своем, потому-что, словно не услышав вопроса, непонимающе уставился на Катю. Она махнула на него рукой. — Поехали!

После двадцатиминутной поездки по вечернему городу, утопающему в огнях новогодних гирлянд и фонарей, мы подъехали к огромному отелю «Crowne Plaza». Мне стало не по себе.

— Катя… — я растерянно посмотрела на подругу.

— Ты что… — девушка весело засмеялась. — Ты подумала, что я?.. Я бы никогда не посмела, Анкита. Мы приехали в клуб «NEXT». Вон, видишь вывеску? — девушка шлепнула мне рукой по коленке.

Мы вошли в помещение. Молодой человек в красивой форме, стоящий у входа, посмотрев на меня, попытался что-то возразить, но как только Катя глянула на него звериным взглядом, сразу замолчал и протянул руку, приглашая нас в зал.

В ресторанах и клубах мне никогда не доводилось бывать. Поэтому, оказавшись в огромном помещении, где гремела вроде бы приятная музыка, мелькали под стать интерьеру разноцветные огни, и толпилось много народу, казалось, что все это происходит не со мной. Будто я просто включила телевизор и смотрю сериал про золотую молодежь.

Все столики были заняты. Катя пробежала взглядом по помещению и, увидев знакомых, махнула им рукой. Я же застыла возле девушки, чуть ли не дрожа, от то и дело бросаемых на меня оценивающих взглядов окружающих.

— Расслабься и не обращай внимания, — попыталась подбодрить меня Катя, но у нее это плохо получилось. Конечно, ей легко сказать.

Шифоновая блузка кремового цвета, черная юбка-карандаш, высокие кожаные сапоги и красиво разбросанные по плечам кудри, прекрасно подчеркивали красивую фигуру девушки и оттеняли миленькое личико, чего нельзя было сказать о моем внешнем виде. Возле нее, да и в принципе в этом заведении, я смотрелась как общипанная курица среди павлинов. Катя не раз настойчиво предлагала мне поделиться своим гардеробом, но я не могла принять такую дорогую одежду, да и, если честно, она была мне чужда.

— Всем привет, — подруга, мило улыбнувшись сидящим за столиком трем парням и двум девушкам, подошла к Вадиму и деловито поцеловала его.

— Привет, котенок, — лицо молодого человека засветилось. Было видно, что он уже заждался ее. — Здравствуй, Анкита, — он приветливо посмотрел на меня.

— Привет, — тихо сказала я и, очевидно, из-за громкой музыки этого никто не услышал.

— Что ты будешь? Давай тебе закажем коктейльчик или чего-нибудь сладенького? — Катя посмотрела на меня умоляющим взглядом, хлопая длинными ресницами.

— С ума сошла? — тихо прошипела я. — Какой коктейль? Ты, споить меня хочешь? Зачем издеваешься, если знаешь, что я ничего не буду. Знала бы, что ты притащишь меня в клуб, вообще бы никуда не поехала.

— Ну, и будешь сидеть в старых девах.! — подразнила меня подруга, а затем ласково улыбнулась.

— Девочки, у вас что-то случилось? — заинтересовался Вадим.

— Уже все в порядке, — ответила Катя и подмигнула мне.

— Что же ты не представляешь нам свою подругу, — вальяжно раскинувшись на диване, спросил сидящий напротив Вадима светловолосый молодой человек чуть старше меня. Он был похож на парней из модных журналов, рекламирующих модную одежду.

— Познакомьтесь. Это Анкита, — Катя представила меня знакомым, но кроме молодого человека, ранее заинтересовавшегося моей персоной, они, кивнув в ответ, продолжили поглощать содержимое своих бокалов, глазея по сторонам, и перебрасываясь личными фразами.

Только через пару минут одна из девушек, блондинка с ярко-красной помадой, словно до нее только сейчас дошли Катины слова, спросила:

— Как, как? Анкита? Интересное имя! Впервые такое слышу.

— Это индийское имя и у нас вы его, наверное, не встретите, — скромно улыбнувшись, сказала я.

— Так у тебя что, индийские корни? — заинтересовалась девушка.

— Нет, просто… — я хотела договорить, но заметив, что меня уже никто не слушает, из-за начавшейся дискуссии по поводу того, а разрешено ли в нашей стране называть такими именами, замолчала.

С темы имен сидящие за столом переключились на другие более насущные проблемы. Я сидела возле Кати, словно натянутая струна, уставившись в одну точку на круглом столике, и боялась даже поднять глаза, чтобы не наткнуться на звериные взгляды, сновавших мимо нашего столика людей. Они смотрели в мою сторону, словно хищники на свою слабую, и уже не способную сопротивляться, жертву. Казалось, если я коснусь их хотя бы взглядом, то дам повод к нападению. Они выжидали, а я сидела, чуть дыша, пока Катя не положила мне на плечо руку, и я дернулась от неожиданности.

— Марк, — обратилась она к сидящему напротив меня брюнету в очках. — Ты же у нас, по-моему, хирург?

— Ну. По крайней мере, до сегодняшнего вечера был им, — лукаво улыбаясь, ответил мужчина. Молодым человек его было сложно назвать. На вид — лет тридцать с хвостиком, довольно плотного телосложения, чем-то похож на араба. В черном костюме он выглядел очень солидно.

— У Анкиты сегодня небольшое ЧП приключилось. Не посмотришь ей руку? — обратилась к нему Катя.

— Конечно, — мужчина перевел вопросительный взгляд на меня. — А что произошло?

— Нет-нет. Не стоит беспокоится, — я умоляюще посмотрела сначала на мужчину, затем на подругу. — Правда. Уже все прошло.

— Знаете что, Анкита, — мужчина достал из внутреннего кармана пиджака визитку и протянул ее мне, отчего у его спутницы округлились глаза. — Приходите в понедельник ко мне в больницу. Там и посмотрим вашу руку. С такими вещами шутить нельзя. Даже небольшой ушиб может вызвать серьезные осложнения, — он сказал это таким тоном, словно со мной произошло что-то из ряда вон выходящее.

Я робко взяла маленький глянцевый прямоугольник и положила в сумочку. Неожиданно кто-то схватил меня за руку. Я быстро подняла голову и увидела старую знакомую. Девица из моего сна, требовательно уставившись, стояла руки в боки.

— Ну, и сколько мне еще ждать? Я уже устала слоняться из одного места в другое. Даже бывшего своего навестила. Он, оказывается, до сих пор в отключке на диване валяется. А тело мое? Ой! Такое синюшное… В ванной так и лежит.

Я просто опешила. Несколько раз один и тот же призрак ко мне еще не приходил. К тому же ситуация к общению с потусторонним была, мягко сказать, неподходящая. Еще не хватало, чтобы меня посчитали сумасшедшей и выставили вон.

— Катя. Можно тебя на минутку? — отвлекая от разговора, обратилась я к подруге.

— Да.

Я наклонилась к ее уху и шепнула:

— Где здесь туалет?

— Ой. Пойдем покажу, — ответила мне девушка. — Сейчас вернемся, — она поцеловала Вадима и встала из-за стола.

Мы прошли сквозь гудящий как рой пчел зал и, завернув за угол, оказались в маленьком коридорчике, где друг напротив друга были расположены две двери со значками мужчины и женщины. Войдя в нужную, я поспешила спрятаться в кабинке. Следующая за мной по пятам девица-призрак, успевшая на минуту притормозить у барной стойки, чтобы опрокинуть чей-то коктейль, пританцовывая, вошла вместе со мной. Я, недоумевая, посмотрела на ее что-то напевающую физиономию, и покачала головой.

— Что? Я в последний раз в клубняке. Тем более меня никто не видит кроме тебя, — наконец, она успокоилась и снова пристально начала сверлить меня глазами.

— Слушай, — говоря шёпотом, чтобы меня не услышала подруга, я попыталась убедить призрака, что совсем я здесь не причем. — Я действительно не знаю, почему ты не уходишь, ну … куда уходят… на тот свет. Может быть, потому-что твое тело еще не нашли? Пожалуйста, не преследуй меня. Ты… — я не успела договорить как моя собеседница, явно не удовлетворенная ответом, ударила кулаком о стену.

— Отстать от тебя? Отстать, говоришь!.. — она ударила еще раз — и не слабо.

— Анкита? У тебя все нормально? — взволнованно поинтересовалась ожидающая меня Катя.

— Да. Просто здесь плитка скользкая, — крикнула я.

Призрак ударила еще раз, совсем близко возле моей головы, как где-то вдалеке я услышала, … что это было? Вой? Еще несколько секунд и уже рядом со мной послышался лай собаки. Неожиданно, из стены выскочил огромный доберман и набросился на девицу.

Придавив ее лапами к полу, он не смолкая лаял и, кажется, готов был цапнуть самоубийцу прямо за лицо. Испуганная девушка ошалевшими глазами смотрела то на меня, то на пса, не в силах произнести ни слова. Резко угомонившись, собака повернула голову в мою сторону, протяжно завыла и исчезла вместе с девицей.

Громко хлопнув дверью, я выползла из кабинки. Катя испуганно подбежала ко мне и взяла под руку.

— Что-то я плохо себя чувствую, — прошипела я, чуть переставляя ноги. — Можно мне домой?

— Конечно, конечно. Ты когда сегодня падала, головой не ударялись? — я отрицательно помахала. — Точно? — я еще раз махнула. — Хорошо. Сейчас я помогу тебе одеться и отвезу домой.

— Не надо. Отдыхай. Зачем тебе со мной ехать? — мне не хотелось, чтобы Катю потом обвинили в том, что она оставила своих гостей ради нерадивой и сомнительной подруги.

— Выдумала тоже!.. Я тебя одну не отпущу! Мы отвечаем за тех, кого приручили. Ведь это я тебя вытащила сюда? Значит, и доставить домой должна — целой и невредимой, — Катя это сказала словно старшая сестра.

Никто никогда не заботился так обо мне, кроме мамы. Мама. Мамочка. Видела бы ты, куда понесло твою затерявшуюся в паутине жизни дочь.

Пока я стояла возле гардероба, в ожидании нашей одежды, Катя побежала предупредить остальных, что она ненадолго отлучится. Получив куртку, я быстренько набросила ее и хотела незаметно уйти, но не успела сделать и пару шагов, как услышала за спиной недовольный упрек подруги.

Я никак не могла отойти от стычки с самоубийцей. А еще эта собака. Откуда она взялась? Животные-призраки, да еще и без предварительного сна — это что-то новенькое. Похоже, сюрпризы еще не закончились.

Всю дорогу до дома я молчала. Катя, словно переживая, что я могу потерять сознание, бросала на меня кроткие взгляды, но вопросов не задавала. Так, не говоря ни слова, лишь иногда вслушиваясь в медленную мелодию, доносившуюся из магнитолы, мы доехали до общежития.

Подруга проводила меня до дверей блока и поцеловала в щеку.

— Ну, как? Тебе лучше?

— Да. Уже да.

— А как рука?

— Почти не болит.

— Может быть, я тебя чем-то обидела или мои… — спросила девушка виноватым голосом.

— Нет. Все нормально. Просто я не привыкла к таким… — я немного помолчала, — тусовкам. Все-таки это не мое. Я привыкла к тишине, одиночеству, спокойствию. Все эти клубы, вечеринки. Оно, конечно, красиво, но не для меня, — нужно было успокоить Катю, ведь она действительно ни в чем не виновата.

— Я просто хотела…

— Знаю. Ты хотела развлечь меня, познакомить с новыми людьми… я очень благодарна … но…

— Но ты же не будешь отталкивать мою дружбу, правда? — испуганно спросила Катя.

— Конечно, нет. Ладно, беги. Вадим будет беспокоиться, — я постаралась выпроводить девушку, иначе она бы зависла у меня еще надолго.

— Хорошо. Он точно будет! — Катя улыбнулась и неохотно пошла по коридору в сторону выхода.

Я открыла дверь, включила свет и оказалась в своем, таком родном, близком и защищающем меня мире. И тут я для себя поняла, что не хочу менять свою жизнь. Не хочу ни для кого становиться интересной, модной и привлекательной. Я не хочу сливаться с этими хищными особями, считающими себя людьми, за которыми, как они считают, наше будущее. Просто не-хо-чу.

Закипятив чайник и насладившись горячим, обжигающим напитком, я медленно, вдыхая запах моей — только моей комнаты — разделась. Завернулась в теплое пуховое одеяло, и от этого такая счастливая, закрыла глаза и моментально уснула.


Глава 5


Проснулась я в необычайно хорошем настроении. Какая-то воздушная легкость царила внутри, заполняя собой ранее пустой вакуум. Я томно потянулась и улыбнулась, радуясь бегающим по комнате ярким солнечным лучам.

Сегодня наступит новый год. Я вдруг вспомнила, как трепетно относилась к этому празднику мама. Мы непременно шли на елочный базар и покупали елку. Не обязательно чтобы она была супер-красавицей. Когда невзрачная лесная жительница была украшена старенькими стеклянными игрушками — для нас она становилась самой прекрасной.

После мы возились у плиты, пока мясо по-французски не отправлялось в духовку, селедка под шубой ждала своего выхода в холодильнике, а начищенная картошка в ожидании, пока мясо не дойдет до полуготовности, лежала в кастрюле. И вот, когда время приближалось к двенадцати, мы садились за стол.

Таращась в телевизор, как истинные патриоты мы внимательно слушали речь президента, крепко сжимали бокалы, наполненные компотом, в ожидании боя курантов. И когда назначенный час наступал, с криками «Ура!» мы обязательно чокались и желали, чтобы новый год принес нам только хорошее, а плохое навсегда забрал с собой.

Нахлынувшие воспоминания были такими сильными, что мне показалось, я даже почувствовала аромат хвои и мандаринов. Вскочив с постели, решила, что в этот новый год, как и раньше, у меня будет и елка, и мясо по-французски.

На работу выходить сегодня было не нужно. В честь праздника руководство решило сделать 31 декабря выходным днем, хотя по дню недели эта дата выпадала на среду. Напевая под нос песню «Happy New Year», я отправилась делать себе завтрак. Несколько взбитых яиц на сковороде превратились в подобие омлета, а крепкий горячий чай помог окончательно взбодриться. Закрутив волосы в привычную гульку, я одела теплый свитер с огромным воротником, черные джинсы и, готовая совершать покупки, выскочила из комнаты. Застегивая замок на сапоге, краем глаза увидела, как открывается дверь тети Маши. В ночной рубашке и еще сонная она удивленно посмотрела на меня.

— Здравствуй, Ань. Ты что же, на работу?

— Нет. Сегодня выходной. Решила, что какой же новый год без елки, — вставая, потянулась к куртке и сняла ее с вешалки.

— Смотрю, настроение у тебя хорошее. Вот и молодец, дочка, — женщина улыбнулась и направилась в ванную.

Закрывая за собой дверь, я услышала, как она что-то крикнула мне вслед, но не разобрала что. Со всех ног, несомая невидимыми крыльями, я пробежала по коридору, соскочила с лестницы и, громко хлопнув подъездной дверью, оказалась на улице.

Жадно хватая ртом морозный воздух, быстрыми шагами, словно боясь не успеть, я направилась к пешеходному переходу и, когда стала пересекать знакомую зебру, невольно вспомнила свое осеннее приключение. Воспоминание не причинило мне боли или страха, я лишь усмехнулась, широко улыбнулась и, с высоко поднятой головой, добралась до противоположной стороны дороги, где находился магазин, а возле него и елочный базар.

Поначалу я решила купить продукты. Быстро пробежавшись возле прилавков и стеллажей, взяла все необходимое, в расчете из своего финансового положения, и, расплатившись на кассе, отправилась за елкой.

Люди толпились возле зеленых красавиц, выбирая каждый по своему вкусу и карману. Некоторые возмущались из-за завышенных цен, другие, не обращая внимания на их кусачесть, выбирали самую пышную и высокую, расплачивались и, счастливые своей покупкой, шли домой.

Пробежавшись глазами по многочисленным елкам, я обратила внимание на стоящую в уголке маленькую, практически в восемь веточек всего, никем не примеченную. Низенькую, реденькую, но такую желанную — я взяла ее и, подобравшись к продавцу, поинтересовалась о стоимости своей находки. Цена меня устроила и даже обрадовала. Достала из кошелька несколько купюр и протянула их мужчине. Тот быстро схватил деньги, кивнул мне, и сразу же переключился на другого покупателя, который интересовался елкой посолиднее.

Довольная, счастливая и в предвкушении приготовлений, я шла домой. Люди смотрели на мою сияющую физиономию и улыбались в ответ, провожая умиляющимися взглядами. Мне было хорошо, очень хорошо, настроение зашкаливало и, казалось, что именно с сегодняшнего дня для меня наступит другая, измененная к лучшему жизнь. Так, как мы когда-то мечтали с мамой.

Я вошла в подъезд и собиралась подниматься по лестнице, как взгляд мой задержался на почтовом ящике. Даже не знаю почему. Ведь раньше я никогда не обращала на него внимания. Журналов я не выписывала, а писем мне слать было некому. Только сейчас, через маленькие дырочки на дверце синего ящика, просвечивалось что-то белое и мне стало интересно.

Поставив возле стены елочку и рядом с ней пакет с продуктами, я достала из кармана ключи и, повернув нужный несколько раз в маленьком замочке, услышала щелчок. Дверца открылась и из ящика выпал конверт. Сердце забилось быстрее, и меня стала бить непонятная дрожь. Трясущимися руками я подняла нежданное послание и стала рассматривать. Много марок, некоторые иностранные, несколько печатей и штампов занимали практически половину поверхности конверта. Я бегло стала просматривать, кому оно адресовано: Беларусь, г. Минск, ул. Карбышева 48, кв. 17, ком.2. Смирновой Анките. Затем перевела взгляд от кого: Германия, г. Фюссен, Вельфенштрассе, 4. Смирнов Владимир Сергеевич.

Кто это, я понятия не имела, но фамилия — такая как у меня. Схватив елку, пакет и таинственное послание, помчалась домой. Разделась, разложила продукты, достала из шкафа старую подставку для елки и установила в нее свою маленькую зеленую подружку. Чтобы казалась выше, поставила ее на тумбочку и принялась доставать из коробки, где-то выцветшие, где-то немного треснутые и отколотые елочные игрушки.

Только мысли мои были заняты далеко не этим. Меня просто разрывало любопытство, как бы я не хотела попридержать новости из конверта на попозже. С одной стороны, очень хотелось узнать кто такой этот Владимир Сергеевич, а с другой — терзал страх от того, что, вдруг, там написано что-то плохое и оно испортит мне такой чудесный праздничный день. Только не сегодня. Брать волю в кулак я умела и решила, во что бы то ни стало, открою письмо только завтра.

К моему счастью позвонил мобильный, и я переключилась на него.

— Ну, как? Ты уже встала? — раздался как всегда веселый голос Кати.

— Привет. Уже давно. Это ты у нас любишь поваляться до обеда, — я была рада подруге.

Мы часто созванивались. Иногда, где-то раз в два три дня, она приходила ко мне, мы гуляли по улице, ходили в кино. Иногда Катя просила меня прошвырнуться с ней по магазинам, как будто я могла что-то ей посоветовать. Пару раз, каким-то непостижимым образом, ей даже удалось затащить меня к себе домой.

Хорошая, большая и красивая квартира в новостройке. Отличный ремонт, все под евро-стандарт. Аккуратно, комфортно, просторно, и под стать положению Вадима. Должность генерального директора строительной компании, заработанная им потом и кровью, как говорила Катя, позволяла мужчине появляться дома, лишь поздно вечером. В свои тридцать пять он имел много влиятельных друзей и считал, что безвыходных ситуаций нет. С ним мне приходилось пересекаться раз пять, и какого-либо пренебрежения или взгляда свысока я не заметила.

Надо сказать, что Вадим тоже родился в небогатой семье и приехал в Минск с периферии. Поступил в университет, и, выучившись, потихоньку поднялся до занимаемой должности. Я видела его неподдельно трепетное отношение к Кате. Горящий взгляд и нежность при появлении его котенка.

— Кстати, с наступающим. Какие планы? — заинтересованно спросила подруга.

— Планы: наряжать елку, готовить праздничный ужин и встречать новый год. Дома, — уточнила я.

— Ух, ты. И елка есть? Слышу боевой настрой. Так, может…

— Мы же договорились.

— Ну. Хорошо. Я хотела пригласить тебя встретить Новый год в ресторане, и Вадим сказал, что будет рад тебя видеть, но раз ты не хочешь…Только завтра, ты от меня не отделаешься, и не надейся, — неугомонная Катька, не смотря на мои постоянные отказы, все еще тешила себя мечтами сделать из меня светскую львицу.

Один раз, когда мы зашли в салон подровнять ей кончики волос, пыталась усадить меня в кресло, чтобы слегка подправить мой ретро стиль, но получила такой отпор, что работницы салона еще долго будут помнить нашу стычку.

— Еще раз с наступающим, подруга. Знай. Я очень рада уходящему году за драку в клубе, ведь если бы не она, я бы не попала в больницу и не встретила тебя. Ты — находка, Анкита, запомни это. И я желаю тебе найти свое счастье, как нашла его я, — минуту она помолчала. — Ну, все. Я побежала собираться. До завтра.

— Пока, — сказала я, улыбаясь, и положила трубку.

Мне было приятно общаться с Катей. Не смотря на то, что новая жизнь внесла коррективы в ее поведение и сделала модной, стервозной, но достойной своего мужчины, женщиной — она смогла сохранить частичку той чистоты, доброты и простоты, которой наделила ее природа при рождении. Именно такой она была со мной.

Я положила телефон на тумбочку рядом с елкой и продолжила ее украшать. Когда последняя игрушка висела на тоненьких веточках, меня охватила жуткая ностальгия и по щеке покатилась слеза.

Зеленую и невзрачную подружку было не узнать. От нее веяло праздником и радостью. Она сама была праздник. Я глубоко втянула носом воздух, и яркий аромат хвои ворвался в ноздри. Закрыла глаза и передо мной возник образ мамы. Она улыбалась, а в глазах читалось одобрение.


Включив телевизор погромче, я поставила на стол подрумянившееся мясо по-французски, запеченную картошку и любимую селедку под шубой. Разорившись на маленькую бутылочку шампанского, пристроила ее рядом с пиалой, в которой лежали несколько мандарин и жменька шоколадных конфет. Достала из серванта фужер и посмотрела на часы. Без пятнадцати двенадцать. Все готово. Осталось дождаться боя курантов и, не разбив люстру, открыть шампанское.

Только я собралась присесть на стул, как сзади меня раздался лай. Я резко обернулась. Возле тумбочки с елкой сидел доберман и, если мне не изменяет память, мой старый знакомый. Он прекратил лаять, лег на пол, положил морду себе на лапы и уставился жалобными глазами. Я медленно подошла к псине, но он даже не пошевелился, продолжая буравить меня взглядом. Присев рядом, стала медленно протягивать руку к его голове, чтобы погладить и, когда убедилась, что зверь не собирается меня кусать, погладила его. Раз. Другой. Собака тихо лежала, а затем подняла голову и лизнула мое запястье.

Такой красивый, мускулистый, с гладкой и густой черной шерстью с рыжевато-красными подпалинами, а уши смешно стоят торчком. Единственное, что я осознавала в этот момент, так это то, что он не живой. Он такой же призрак, как и умершие люди, которые приходили ко мне после смерти. Но что нужно этому животному? Погладив его еще раз, я заглянула в добрые и светящиеся глаза и спросила:

— Чей ты, песик?

В тот же момент в моей голове возник голос:

«Твой».

— Мой? Но у меня нет собаки, и никогда не было.

«Теперь есть».

— Разве ты можешь быть моим? Ты же ненастоящий…

«Настоящий. Только не материальный. Кроме тебя меня никто не видит, но защитить я тебя смогу».

— Вот, как?.. И как тебя зовут?

«Ты задаешь странные вопросы. Ты — моя хозяйка. Как хочешь, так и называй. Только не торопись».

— Ладно. Надо подумать, а пока нужно тебя накормить, наверное?

«Нет. Меня ненужно ни кормить, ни выгуливать. Я должен тебя охранять».

— Охранять? Но от кого?

Пес еще раз лизнул мне руку, подполз ближе и положил голову мне на колени.

«От всех».

Вот это сюрприз. Что же мне теперь делать? Ведь пес явно не собирается никуда уходить. Что же, собаки мне всегда нравились больше кошек. Тем более, если верить голосу, то выгуливать и кормить его ненужно. И что это был за голос? Получается, я ментально могу общаться с псом?

Меня отвлек бой курантов. Вот и наступил новый год. Я подошла к столу, открыла шампанское, словно это делала каждый день, и налила в бокал.

— С новым годом, новый друг! — сказала я, повернувшись к собаке. Он поднял голову, гавкнул и снова опустил ее себе на лапы. — И я, кажется, знаю, как тебя назвать. Бран. Так звали одного персонажа из моей любимой книги.

Пес словно улыбнулся мне и в голове раздался голос: «Мне нравится». Я улыбнулась в ответ. Немного поковыряв салата и проглотив кусочек мяса, я щелкала каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного. Однообразные, одни и те же «Голубые огоньки» и новогодние концерты до чертиков надоели. Но как назло, и в этот новый год, программа телепередач осталась такой же скучной и предсказуемой.

Включив для фона какой-то музыкальный канал, я легла на кровать и, повернувшись на бок, стала смотреть на пса. Он также мирно лежал около тумбочки, с закрытыми глазами, иногда открывая их и поглядывая на меня. Его присутствие меня удивительно успокаивало. Я чувствовала защищенность и безопасность. Он, словно щит, отогнал своим присутствием все страхи и переживания.


Сквозь дремоту я услышала, как на всю комнату разрывается мобильник. Открыла глаза и взяла телефон.

— Да.

— С новым годом! — Катин голос меня чуть не оглушил.

— Ой. Чего кричать-то так?.. — сонно пожаловалась я.

— Ты спишь что ли? Время видела? Пора праздновать подруга!

— А сколько времени? Ты что, уже выспалась? — смотреть на часы мне было лень, да и вставать тоже.

— Анкита. Два часа дня. Я выспалась, а вот ты что делала в новогоднюю ночь? Ну-ка, колись?

— Ничего я не делала, — я широко зевнула.

— Ладно, жди. Через полчаса буду у тебя. С подарком, — протараторила Катя.

— Через сколько? — вскочила я. — Не надо никаких… — хотела я договорить, только телефон уже молчал.

Придется вставать, ведь если подруга сказала через полчаса, так оно и будет. Бран все также лежал на полу и, прислушиваясь к различным звукам, шевелил ушами. По телевизору разрывалась какая-то размалёванная певица, на столе лежали, потерявшие свой привлекательный вид, мясо и селедка под шубой, а в комнате стоял столбом запах простоявшей без холодильника половину суток еды.

Первым делом я убрала со стола и открыла форточку. Морозная свежесть ворвалась в комнату, отчего пес, резко поднял голову и стал осматриваться по сторонам. Затем, убедившись, что опасности нигде нет, подошел поближе к кровати и лег возле нее. Я умылась, переоделась, волосы решила оставить распущенными и собралась поставить чайник, но тут вспомнила про письмо. Взяла сумку и спешно достала его. Аккуратно разорвала конверт и достала лист бумаги, сложенный вдвое.

Текст был написан красивым каллиграфическим почерком. Я присела на край кровати и стала читать:

«Здравствуй, Анкита.

Я несказанно рад, что мне удалось найти тебя и, поверь, было это не так просто. Скорее всего, ты ничего не знаешь обо мне, как и о своей бабушке. Думаю, твоя мать не стала рассказывать о нас, ведь мы причинили ей боль и оставили в трудную минуту.

Меня зовут Владимир Сергеевич, и я родной брат твоей мамы. Как только я узнал, что Тамара умерла, сразу занялся поиском вашего адреса. К сожалению, это получилось не так быстро как хотелось. Твоя бабушка была против нашего общения с сестрой и, будучи еще жива, запрещала налаживать с вами мосты и предлагать какую-либо помощь. Теперь, когда бабушки не стало, и сестры моей тоже больше нет, единственный родной человек, который у меня остался — это ты. Я даже не могу представить, как тебе тяжело одной. Позволь мне помочь. И пусть, исправить ужасную ошибку, которую совершила моя мать, уже не удастся, но сделать тебя счастливее я все-таки попытаюсь.

К сожалению, у меня нет возможности приехать в Белоруссию лично, но очень надеюсь на твое согласие приехать ко мне в Германию. Все расходы я беру на себя. Буду с нетерпением ждать твоего ответа дорогая Анкита. Для обратной связи пиши по адресу: Deutschland, Fьssen, Vel′fenštrasse 4 Smirnov Vladimir Sergeevich.

P.S Я очень любил сестру, но порой обстоятельства сильнее нас.»

В горле застрял ком, проглотить который я была не в силах. У мамы есть брат!? Живой брат! Значит, у меня все же есть родственник, и он живет в Германии. Только о какой ошибке идет речь и почему они уехали? Возможно, он что-то знает о моем отце. Одни вопросы, ответы на которые так далеко. Стоит ли отправиться в неизвестность, чтобы разгадать все эти тайны?

Раздался звонок в дверь. В заторможенном состоянии я встала, вышла в коридор и на автомате открыла дверь. Прямо с порога на меня набросилась Катя с криком:

— Анкитка! С новым годом!

— В который раз ты это говоришь? Спокойнее, задушишь же! — я обняла девушку в ответ и через мгновение услышала за спиной рык. Оглянулась и увидела оскалившегося Брана.

«Тише, тише. Это моя подруга. Она хорошая».

Пес успокоился, подошел ближе и стал пристально рассматривать и принюхиваться к девушке. Затем, чихнул, недовольно повел носом и направился назад в комнату.

— Так праздник же! Дед Мороз принес подарки! Вернее, Снегурочка, в моем обличии, — протягивая пакет, завизжала подруга.

— На этот новый год у меня столько подарков, что, боюсь, скоро не буду знать, куда от них деваться. Спасибо.

— Не поняла? — растерялась девушка.

— Раздевайся. Долго рассказывать.

Катя быстро сняла сапоги, шубу и протопала за мной в комнату. Плотно закрыв за собой дверь, она стала руки в боки.

— Ну, колись? Кто это тебя подарками завалил?

— Оказывается, у меня есть родной дядя.

— Так. Подожди, — девушка взяла свою большую сумку и достала из нее бутылку шампанского. Под моим пристальным взглядом она открыла сервант, достала бокалы, с громким хлопком открыла спиртное и разлила его. — Давай выпьем, а потом ты продолжишь, — сказала она, протягивая мне фужер.

Я, не сопротивляясь, взяла бокал. Мы звонко чокнулись и уже через мгновение сладко-кислый напиток, пробежав по горлу, стал потихоньку согревать мой желудок. Девушка залпом выпила содержимое и уставилась на меня, готовая внимательно слушать.

— Вчера, в почтовом ящике я нашла письмо, но решилась открыть его только сегодня. Его прислал родной брат моей мамы, который живет в Германии. Он разыскивал меня полтора года и теперь хочет, чтобы я приехала к нему.

— Куда? — не понимая, спросила подруга.

— Куда-куда? В Германию, — спиртное согрело не только мое тело, но и сознание.

— Так надо ехать! — радостно крикнула девушка и поспешила наполнить пустые бокалы.

— Ты с ума сошла? А если это вовсе не дядя, а мошенник какой? — шаловливые пузырьки шампанского уже радостно скакали в моих мыслях.

— Ага! Точно! Зачем мошеннику из Германии, Анкита из Минска, которая живет в общаге? — уже в третий раз разливая спиртное, удивленно спросила Катя. Я пожала плечами и взяла бокал, который она протягивала. — Короче. Дашь мне адрес, я пробью, а потом будем разбираться — дядя он или нет!

Я, соглашаясь, кивнула. Если честно, благодаря шампанскому, мне стало наплевать на письмо, на новый год и на пса, который все это время пристально наблюдал за нами, и вскакивал при малейшем взмахе руки, неважно чьей — моей или Кати.

Мой взгляд задержался на пакете, который принесла подруга. Я, долго не думая, взяла его и стала доставать содержимое. Это оказался сверток, запакованный в красивую бумагу. Аккуратно отклеив скотч, и как только уголок обертки отвернулся в сторону, я поняла, что подарила мне Катя. Сердце забилось чаще, и от счастья готово было выскочить из груди. Дрожащими руками, беря по одной, я разложила на кровати пять томов «Песнь Льда и Пламени» Джорджа Мартина.

— Катя… — прошептала я.

— Помню, мы как-то разговаривали, и ты обмолвилась, что обожаешь эту серию книг. Вот я и решила …

— Ты …Это самый лучший подарок… — я взяла одну из книг и, поднеся к носу, втянула в себя ее запах. Пахнет типографией. В голове вспыхнули воспоминания о некогда прочитанном. Сражения, лорды, зима, лютоволки, кровь, похоть. Герои, как я их себе представляла, один за другим, появились и исчезли в воображении. — Спасибо…

— Похоже, жизнь налаживается? — весело вскрикнула девушка и поторопилась вернуться к шампанскому.

— Похоже, — задумчиво прошептала я, взглянув на пса.


Глава 6


— Катя! Так мы точно опоздаем. Надень спортивный костюм и кроссовки.

— Ага. Если бы я знала, куда его засунула. Он мне до сих пор был не нужен. Ладно. Я уже, — из дальней комнаты до меня донеслось страдальческое кряхтение подруги.

— Я ухожу! — припугнула я ее.

— Эй. Это ты меня вытащила на экскурсию, да еще в такую рань, так что, будь добра, подожди, — девушка вышла в коридор, где уже полчаса ее дожидалась я. Она поправила толстовку и, бросив на пол рюкзак, взялась зашнуровывать кроссовки. — Слушай. Мне кажется, я растолстела за зиму. А!.. — шлепнув себя по пятой точке, скривила недовольную мину Катя.

— Идем уже. Автобус, между прочим, через пятнадцать минут уедет без нас.

— Ну и ладно, — съязвила девушка, хватая рюкзак. — Молчу. Молчу. Что ты так беспокоишься? Нас Ромчик за пять минут до вокзала доставит.

— Не сомневаюсь. Твой водитель, как Шумахер, может и за три, только моя жизнь мне дороже, — заходя в лифт, фыркнула я. Подруга заскочила следом, и мы двинулись вниз.

Весна раньше обычного окончательно отобрала бразды правления у зимы, и апрель уже благоухал зеленью, запахами распускающихся деревьев, радовал теплой и сухой погодой. Вот и в эти выходные «погода шептала» не сидеть дома, что было вдвойне приятно, потому как мне удалось вытащить Катю на экскурсию «Мир-Несвиж». Ну, не пропадать же путевке на двоих, тем более бесплатной. Огромное спасибо профсоюзу на моей работе.

Прошло практически полгода после нашего знакомства с Катей. За это время мы окончательно сдружились и сблизились. Ее ранее закадычные подруги, поначалу из-за обиды, что она перестала с ними ходить по модным моллам и клубам, а потом из принципа перестали с ней общаться, но Катя, насколько я могла судить, не особо расстроилась. Как она говорила: «Ударить по шопингу и сходить в салон я могу и с тобой, а клубняки мне надоели. Хочется уже какой-то стабильности».

Порой девушка, забывая снять маску, говорила и вела себя как блондинистая дурочка, но могла также быстро переключиться и моментом превратиться в простушку, какой свет не видывал. Как-то я предложила ей сходить в театр, позже — в музей, и так, постепенно, она практически переняла мой образ жизни.

Конечно, глаза у посетителей музея «Великой отечественной войны» стали круглыми, когда они увидели богато разодетую девушку, которая с детским энтузиазмом, восторгом и неподдельной серьезностью рассматривала экспозиции.

Кстати, однажды Вадим, когда я была у них в гостях, тайком от Кати, поблагодарил меня. Он боялся, что в конечном итоге, его «котенок» станет такой же капризной, обнаглевшей и стервозной сучкой, какими были девушки и жены его компаньонов и большинства друзей.


Мои сны и следующие за ними появления призраков, никуда не делись. Они по-прежнему посещали меня. Иногда чаще, порой реже. Я уже привыкла, что смерть теперь следует за мной по пятам и не собирается отставать. Так же как и мой пес, которому, в отличие от тетки с косой, я была рада.

Ответить дяде я пока не решилась. Его письмо лежит за стеклом серванта, постоянно мелькая перед глазами. Только я специально положила его туда, чтобы не забыть и постоянно помнить, что должна принять важное решение, которое никак мне не давалось.

— Рома, чтобы в восемь часов был как штык, — выходя из машины, Катя дала указания водителю, на что тот, как робот, кивнул и уставился куда-то вдаль.

— Да, идем же, — торопливо подогнала я подругу.

— Иду, — девушка забросила на плечо рюкзак, и мы помчались на поиски зеленого МАЗа.

Возле автобуса стояла женщина и нервно всматривалась по сторонам. Увидев на горизонте двух несущихся в ее сторону девиц, она вошла в автобус, и через секунду послышалось, как загудел мотор. Как сумасшедшие, мы вбежали по ступенькам, дверь за нами закрылась, и автобус тронулся.

— Ну, наконец-то! Только вас ждали. Уже пять минут, между прочим, — недовольно возмутилась экскурсовод.

— Извините, — чуть дыша, я протянула путевку. Женщина внимательно изучила ее и отдала мне обратно.

— Ваши места вон там. Проходите и рассаживайтесь.

Как только мы начали двигаться по салону, она громко и протяжно начала рассказывать, куда мы едем, что будем проезжать и где останавливаться. Добравшись до своих сидений под возмущения уже разложивших багаж туристов, мы бросили сумки под ноги и откинулись на спинки кресел.

— Ой. Я так со школы не бегала. Фух, — Катя прикрыла глаза и положила одну руку на голову.

— Да. И я тоже. Ну, слава Богу, успели.

Немного отдышавшись, мы окропили горло водой и стали слушать экскурсовода.

— Направление Мир-Несвиж по праву считается самым популярным и интересным. А многие путешественники возвращаются к этому маршруту, так как за один раз невозможно охватить всей таинственной красоты и величия этого замкового края. Экскурсия включает посещение самых ценных памятников Беларуси — замка в Мире и дворцово-паркового комплекса в Несвиже. На протяжении более чем четырех столетий город Несвиж был резиденцией одной из самых могущественных семей белорусских магнатов — Радзивилов…


— Так мы и в сам замок пойдем? Я слышала, там бродит призрак одной дамочки. Как ее … имя похоже на название сериала, который семь лет шел…

— Ее звали Барбара Радзивил, — помогла вспомнить я подруге.

— Да, да. Точно. Как Санта-Барбара. И что, она, правда, там ходит?

— Кать, я не знаю. Это легенда такая, что ее душа бродит по замку и не может найти покоя… Когда приедем, все расскажут. Ты только слушай, — я попыталась угомонить подругу, но та, похоже, не собиралась сдаваться.

— Блин. Ну, когда мы приедем? — Катя надула губы, вглядываясь в окно.

— Ты же ехать не хотела!.. — поддела я девушку, от чего она еще больше стала ерзать на сидении.

— Ну, я же не знала, что будет так интересно. Короли, замки, призраки. Вот бы увидеть, хоть одним глазком!

Я улыбнулась и покачала головой. Если бы знала, что ей так нравятся истории про привидения, давно бы поделилась своей и вполне реальной. За все это время я так и не призналась подруге о своих способностях, да и ни к чему это было.

Через полтора часа мы приехали в Мир. Вообще это небольшой поселок, в который туристы приезжают полюбоваться красотой Мирского замка, построенного в шестнадцатом веке. Глядя на огромное сооружение с мощными стенами, башнями из красного кирпича с забеленными нишами и большими подземельями, моментально возвращаешься во времена королей и рыцарей. Над замком, как и над его владельцами, всегда витала мистическая аура, из-за чего посетителям он казался еще более притягательным и интересным.

Мы посетили музей в одной из башен замка и Спасскую часовню-усыпальницу. Панно из мозаики и башня-звонница произвели на туристов неизгладимое впечатление. Когда-то я уже бывала в этих местах. Только это было очень давно, да и в таком возрасте, когда то, что увидел, моментально забываешь.

Катя же не была ни в Мире, ни в Несвиже вообще никогда. Она смотрела на все большими круглыми глазами, а иногда мне чуть ли не приходилось закрывать ей рот.

Дав нам вдоволь налюбоваться красотой английского пейзажного парка, реконструкцией итальянского сада и прудом, всех вновь загнали в автобус, и мы отправились к следующему месту назначения — Несвижу.

— Слушай. Что-то я есть захотела, — Катя протянулась к своему рюкзаку и через минуту у нее в руках была пачка чипсов.

— У меня бутерброды есть, будешь? — спросила я девушку.

Отрицательно покачав головой, она продолжила шелестеть пакетом и хрустеть сухими картофельными кругляшами. Я же достала тоненький бутерброд с сыром и, откусывая маленькими кусочками, насладилась своим сухим пайком. Любуясь зеленью лесов и полей за окном, я прислонила голову к окну и немного задремала.

— Анкита! Анкита! — услышала я сквозь сон. — Приехали. Тут же еще круче, чем в Мире!

— Ага, — открыла я глаза и увидела, что автобус уже пуст.

Все вышли на улицу и столпились возле экскурсовода. Я взяла сумку и последовала за выбежавшей Катей.

— Старайтесь не отставать. Будьте собраны. После посещения всех входящих в экскурсию достопримечательностей, которая будет длиться около трех часов, у вас будет час личного времени, а затем мы возвращаемся в Минск.

Итак, Несвиж. Местные жители называют его «панским», потому, что все вокруг принадлежало ополячившемуся роду белорусов — Радзивилов… — женщина двинулась вперед по центральной площади к Городской Ратуше.

Нестройной толпой путешественники медленным шагом последовали за гидом.

— Кроме Городской ратуши, которая, кстати, является самой старой в Беларуси, здесь были расположены торговые ряды, Слуцкие ворота двенадцатого века и Фарный костел. В нем находится фамильная усыпальница знаменитого рода. Это единственный в Восточной Европе крупный некрополь исторической фамилии. Здесь насчитывается семьдесят два захоронения. Те, кто решил спуститься в усыпальницу, прошу вести себя тихо и уважительно. Следуйте за мной, — предупредила экскурсовод возле входа в Фарный костел.

Мы вошли внутрь и медленно направились к левой костельной стене, где стояла маленькая каменная тумбочка, а сбоку от нее находилась узенькая дверь — вход в крипту. Вообще, усыпальница была похожа на темный подвал с длинными черными гробами. Как только я оказалась среди древних саркофагов, стало как-то тяжело дышать. Через секунду, возле меня стоял куда-то пропавший на несколько часов Бран. Он зыркал по сторонам, словно чувствовал приближающуюся опасность, готовый держать оборону моего тела и души.

Катя, впрочем, как и всю экскурсию, зачарованно крутила головой на сто восемьдесят градусов, иногда дергая меня за рукав или хватая за руку.

— Смотри! — тыкая пальцем на маленькое деревянное сооружение, наподобие бочонка с ручками, шепотом сказала Катя. — Это тоже гроб?

Тут экскурсовод как раз подошла к странному захоронению и сказала:

— По легенде, здесь покоятся останки князя, которого растерзал медведь. Зверь так искромсал человека, что всё, что от него осталось, сложили в такой вот необычный гроб и поставили в родовую усыпальницу…

Катя чуть не подпрыгнула от этих слов.

Только меня не покидало чувство обеспокоенности. Бран стал поскуливать, бросая уже не такие смелые взгляды вокруг, и прижиматься к моим ногам. Когда его вой уже невозможно было терпеть, я извинилась и практически выбежала из мрачного помещения. Подруга, заметив это, поспешила за мной.

— Ты чего? — недовольно бросила она. — Тетенька так интересно рассказывала.

— Мне что-то нехорошо стало, — соврала я. — Не обижайся. Скоро пойдем в замок. Там тоже много интересного.

Девушка ничего не ответила, но было видно, что она расстроилась.

После того как посещение крипты было завершено, мы двинулись в сторону дворцово-паркового комплекса Радзивилов. Экскурсовод знакомила нас с историей города и каждой достопримечательности отдельно. Сколько всего таинственного и неизведанного скрывается за повидавшими рыцарские сражения, королевские интриги, отверженных монахов и монашек старинными постройками. Такие места каким-то образом наполняют посетителей энергией, желанием жить и бороться, во что бы то ни стало.

Прогулявшись по свежему воздуху, мне стало намного легче. Бурное воображение успокоилось, и пес вновь куда-то исчез.

Великолепный замок, вокруг которого раскинулся парк с декоративными озерами и тенистыми аллеями, просто завораживал своим шикарным оформлением

— … Общеизвестная легенда гласит о Барбре Радзивилл, которая тайно вышла замуж за Жигимонта. Вскоре после этого события прощается с жизнью отец королевича, и польская корона переходит в руки наследника. Королевича вызывают в Краков, где Бона Сфорца, мать вышеупомянутого Жигимонта, уже активно ищет для него невесту. Ибо выгодный брак должен укрепить позиции государства в Европе. И когда вдова узнаёт о том, что удачному союзу не суждено состояться, то всеми силами старается предотвратить коронацию Барбары на сейме.

Однако её старания оказались тщетны, и ее столь нежеланная невестка все-таки коронована в 1550 году. Недовольство этим событием вынуждает строптивую итальянку уехать на родину вместе со своей свитой.

Однако, женщина не оставляет попыток навредить красавице Барбре, для чего Бона тайно оставляет своих агентов в окружении девушки. Некий аптекарь — Монти — изготовил яд, впоследствии предложенный жене Жигимонта под видом лекарств. Это и свело девушку в могилу, спустя шесть месяцев после коронации.

Тело Барбары отвезут в Вильно. А убитый горем вдовец всю дорогу будет пешком следовать за гробом любимой из самого Кракова.

Не было границ скорби короля. И горе толкнет его на отчаянный шаг.

Он обращается за помощью к алхимикам. Это приводит к тому, что принимается решение вызвать дух Барбары, дабы Жигимонт смог спросить, как жить дальше. Было строжайше запрещено касаться образа умершей во время ритуала, с чем король согласился, дав слово не проявлять неконтролируемых эмоций.

Но при виде возлюбленной мужчина моментально забыл обо всех предостережениях и кинулся к ней в объятия. Раздался взрыв, и все присутствующие почувствовали трупный запах. Дух Барбры не смог найти дороги назад и навечно укрылся от глаз окружающих в Несвижском замке. Перед живыми она появляется в черных одеждах в знак траура о своей утраченной любви. Однако любовь Барбары и Жигимонта пережила их самих на многие столетия, и по сей день будоражит умы посещающих замок путешественников, — рассказала завораживающую историю экскурсовод.

Мы как раз выходили из главного входа после посещения нескольких выставочных залов. Неожиданно справа что-то скрипнуло и мне показалось, что за угол мелькнула чья-то тень. Из ниоткуда возникший Бран, словно подхватив мою мысль, рванул в сторону, где она скрылась.

— Я думаю, оно все-таки существует, — вглядываясь в башни замка, протянула Катя.

— Что? — поворачиваясь к подруге, спросила я.

— Что-что… Привидение. Оно… Вон, смотри, — Катя выставила руку, показывая на старинный ров. Я резко дернулась и уставилась туда, но ничего не увидела. Тут девушка громко рассмеялась. — Ты что? Поверила?

— Да. Ну, тебя! — я обиженно ткнула подругу в плечо, и пошла вперед.

Но уже через минуту, застыла в оцепенении, когда перед моими глазами возник Бран, а возле него в воздухе парила полупрозрачная дама. Лицо ее было размыто, но по очертаниям одежды и силуэта, я отчетливо осознала, кто передо мной стоит. Или висит. Женщина безмолвно реяла, впиваясь в меня своими пустыми глазницами. Я не могла видеть ее взгляд, но чувствовала. Чувствовала, как холод и дикая боль погружаются в меня, но от этого не было страшно. Было неприятно, мучительно, плохо, затем легко, боль отступила, ушла, оставляя лишь чувство радости и счастья.

«Твоя жизнь изменится. Это случится. Но только после того, как ты этого захочешь» — послышалось у меня в голове, и я поняла, что эти слова принадлежат призраку. Еще с минуту она глядела на меня, а затем исчезла.

Я стояла и не могла сдвинуться с места. В ушах гул, в сознании крутились услышанные слова, а тело отказывалось подчиняться командам мозга.


— Ты обиделась? Не дуйся! Пошли, не то не успеем, — только когда Катя дотронулась до меня, я словно вынырнула из забытья.

— А?

— Анкита. Хватит где-то летать! Нам дали час свободного времени. Я после всех этих историй, готова свинью проглотить.

— Да. Хорошо, — приходя в себя, ответила я.

— Вон, как раз кафе, — Катя подхватила меня под руку и потащила к зданию.

Кусок в горло не лез. Только из-за настойчивости подруги, я заказала чай и блинчики с творогом. Катя же, как только тарелку с драниками поставили на стол, набросилась на них, будто еду неделю не видела. С завидным аппетитом она опустошила тарелку и, откинувшись на спинку стула, ждала меня, пока я окончательно не расковыряю свое блюдо.

Поиздевавшись над кулинарным творением местного повара, я смогла проглотить пару кусочков и выпить чай, после чего под недовольные вопли подруги мы вышли из кафе и направились в сторону автобуса. Он ожидал нас на вокзале, около главной площади, поэтому дорога до него вполне сошла за прогулку.

— Ну, что ты скисла совсем? Что с тобой, Анкита? — не отставала с расспросами Катя.

Мне же совсем не хотелось разговаривать. Cтранная апатия завладела мной, и меня безумно клонило в сон. Я просто мечтала быстрее добраться до сидения, закрыть глаза и провалиться в объятия Морфея.

— Все нормально. Просто устала.

— Это — да. Я в жизни столько не ходила, сколько сегодня. Но, должна сказать тебе огромное спасибо, что вытащила меня.

Я взглянула на подругу и улыбнулась.

Медленно мы прошли маленькими улочками Несвижа, разглядывая старые дома, гуляющих влюбленных и носящуюся ребятню, пока вдали не показалась главная площадь, а за ней и Центральный автовокзал. Автобус был на половину заполнен, да и время до отправления еще оставалось, но мы с подругой, приняв единогласное решение, забились на свои места, вытянули ноги, насколько это было возможно, и в ожидании часа отъезда, уснули.

— Девушка! Девушка! Проснитесь! — услышала где-то далеко, взволнованный голос экскурсовода.

— Что? Что случилось? — сонный голос Кати.

— Разбудите ее, — похоже, женщина обращалась к моей подруге.

— Анкита! Анкиточка, ну проснись же! — эти слова уже были адресованы мне.

— Что такое? — вынырнув из дремы, я открыла глаза и увидела нависшую надо мной Катю, женщину-экскурсовода, а позади них еще человек пять.

— Ты плакала. Так плакала, что стало страшно, — испуганно сказала подруга.

— Я? — мои пальцы потянулись к глазам и в мгновение стали мокрыми. От слипшихся ресниц по щекам бежали струйки, стекая по бороде, а затем капая на шею. Похоже, я не просто плакала, а рыдала.

— Кто-то слишком впечатлительный? — усмехнувшись, сказала экскурсовод и, направляясь в сторону водителя, крикнув на весь автобус, добавила. — Мы въезжаем в Минск. Через двадцать минут автобус остановится на автовокзале «Центральный». Мне было очень приятно провести для вас эту экскурсию. Пожалуйста, не забывайте свои вещи.

В ответ послышались благодарственные возгласы, и народ потихоньку зашевелился.

В глазах Кати застыл немой вопрос, но озвучивать его она не стала. Девушка достала из рюкзака пачку с бумажными платочками и протянула мне. Я вытерла лицо и вернула ей упаковку. Мы молчали до самого приезда.

Я попыталась вспомнить, что могло такое увидеть, раз оно заставило меня так лить слезы. В голове вспыхнули воспоминания. Ну, конечно. Очередной сон. Последний был неделю назад. Похоже, в этот раз снова самоубийца. Да. Точно. Парень. Он спрыгнул с огромного моста. Молниеносно сознание погрузило меня в те события.

Я увидела его лицо, мост, воду… много воды… перекладина — прыжок — полет… и больше ничего. Пусто. Я чувствовала все его эмоции, но в них не было страха, отчаяния и боли. Только сумасшедший энтузиазм и желание прыгнуть. Зачем он это сделал? Зачем решил покончить с собой, если на душе нет ран и обид? Что сподвигло этого парня расстаться с жизнью? Не понимаю.

И почему меня это волнует? Раньше не волновало. Я просто видела смерть и все. Как зритель, как свидетель. Но не сейчас. Меня беспокоил его поступок. Что же, в скором времени у меня будет возможность спросить его. Если, конечно, он захочет отвечать.

Мы с Катей вышли из автобуса и, по-прежнему не говоря ни слова, направились туда, где нас должен был ждать Роман. Он ждал. Как и положено хорошо выполняющему свою работу служащему. Быстро выхватив у нас рюкзаки, он забросил их в багажник, закрыл за нами пассажирскую дверь, сел на свое место и, повернув ключ зажигания, рванул с места.

Только, когда машина подъехала к общежитию, и я собралась выходить, чтобы отправиться домой, Катя спросила.

— Ты расскажешь мне, что с тобой происходит?

— Да, — немного помолчав, ответила я.


Глава 7


Катя пришла ко мне на следующий день. Я и не сомневалась, что с самого утра она будет уже у меня. Тревога в глазах девушки говорила о том, что отвечать на вопросы мне все-таки придется и, желательно, честно. Ведь Катя не отстанет пока не почувствует, что я успокоилась.

— Итак, подруга. Колись. К концу экскурсии тебя как подменили. Весь день ты была нормальной, а потом словно в норку зарылась и носу оттуда не захотела показывать. А потом еще разрыдалась во сне, — усаживаясь удобнее на мою кровать, начала допрос девушка.

— Наверное, я не настоящая подруга раз не в силах поделиться с тобой тем, что у меня на душе, — я надеялась как-нибудь увильнуть от раскрытия правды, пусть, даже если это обидит Катю.

— Ты что, снова получила письмо?

— Какое письмо? — не сообразила я. Мои мысли были сейчас далеки от этого.

— Из Германии!

Я мотнула головой:

— Нет. Дело совсем не в этом, — вдруг улыбнулась я.

— Тогда в чем еще?

— Боюсь, ты посчитаешь меня сумасшедшей и…

— Слушай! Ты и так …. эмм…немного необычная, так что…. Рассказывай.

— Ладно. Похоже, действительно пришло время с тобой поделиться, — я перевела взгляд на лежащего у моих ног Брана, словно ждала его одобрения. Пес даже не дернулся, словно и не слышал, о чем мы разговариваем. Только я знала, что это не так. Он улавливал и вслушивался в каждое мое слово. Вероятно, призрак был не против, чтобы я раскрыла подруге свою тайну. — Но если ты больше не захочешь…

— Ладно, говори уже. А то мне кажется, ты скрываешь что-то страшное, — занервничала девушка.

— В некоторой степени, — и принялась рассказывать все с самого начала.

И про сны, и про призраков, которые меня посещают. Про то, что понятия не имею, почему это все происходит. Рассказала про маму и дядю Васю. Про Брана и фантом, увиденный в Несвижском замке. Про чувства и страхи, которые испытываю.

Заканчивая, я призналась подруге, почему, сама того не ведая, плакала во сне в автобусе. Девушка слушала меня внимательно и заинтересованно, словно я рассказываю ей какую-то мистическую историю. Она то прикрывала рот рукой, то начинала плакать, а затем вдруг смеяться сквозь слезы. После ее глаза превращались в маленькие щелочки, и она всматривалась в меня с подозрением и недоверием.

— Теперь ты знаешь. Сколько я не искала в книгах информации, но ничего похожего не нашла. Есть люди-медиумы и ясновидящие, но, как правило, их способности начинают проявляться еще в детстве или после пережитых сильных потрясений. Со мной ничего подобного не было.

Катя минут пять сидела, молча уставившись на меня, а затем тихо прошептала:

— Я в шоке. У меня есть подруга, которая разговаривает с мертвецами. Трындец. А еще у нее есть собака, которую я в упор не вижу, — девушка вскочила с кровати и начала всматриваться в пол и присвистывать.

— Ты не увидишь его, можешь не стараться.

— Ну, ты хоть покажи, где он! — раздраженно попросила подруга.

— Здесь, лежит у моих ног.

— Где — здесь? — Катя подошла ко мне и наклонилась, пытаясь потрогать воздух возле моей правой ноги. — Да, ты прикалываешься! Нет здесь никого! — раздраженно заявила она. — Пусть лизнет меня!

— Это невозможно, ты не… — не успела я договорить, как увидела, что, слушая наш бредовый разговор, Бран медленно поднял голову, подполз к выжидающей Кате и лизнул ее руку.

— А, ааа, — она вскочила и начала махать руками, словно измазалась в чем-то противном. — Блин, блин, блин. Что за фигня?

Глядя на дергающуюся подругу, я мысленно отругала пса, отчего он, видимо обидевшись, исчез.

— Успокойся Катя. Я не хотела тебя пугать.

— Твою мать, это правда!.. Может, у тебя бабка была, ну, ведьмой, например? Слушай, тебе срочно нужно с этим разбираться. Как ты еще не свихнулась, я просто удивляюсь, — присаживаясь около меня, сказала взволнованная девушка.

— Не знаю. Я ничего не знаю. И последний сон. Такой странный.

— Они у тебя все странные, — напомнила подруга.

— Да. Но этот?.. Я отчетливо прочувствовала все, чтnbsp;

&

&

&

&

— Здесь я тебе не советчик. Помню, у нас в деревне жила бабка. Она тоже говорила, что мертвых видит. Так ее все не любили и боялись.

— Ты теперь меня тоже боишься? — осторожно спросила я. Мне не хотелось, чтобы девушка отвернулась от меня.

— Ты что? — Катя рассмеялась. — Да тебя саму испугать, как два пальца… Слушай. Так может, твой дядя что-то знает? А?

— И, что ты предлагаешь? Спросить у него об этом в письме? — я усмехнулась бредовой идее Кати.

— Да… Он сразу подумает, что ты… — девушка присвистнула и покрутила у виска. — Того. Давай, я по инету полажу, может, нарою что-нибудь!?

Я не ожидала от подруги такой реакции. Если поначалу она была испуганной, то после трехчасовой дискуссии о моих необычных способностях, девушка готова была уже пойти на что угодно, лишь бы разгадать непонятный ребус, ставший моей жизнью. Катя предлагала самые сумасшедшие варианты. Например, пойти к гадалке, что я категорически отклонила.

Я никуда не собиралась идти. И, если бы не решилась рассказать все сейчас, то, наверное, так и хранила бы свою тайну до смерти или пока этот секрет сам не свел бы меня в могилу.

У Кати зазвонил мобильный. Это был Вадим. Он уже освободился, и свой единственный выходной день хотел провести с котенком, а не с тишиной пустой квартиры.

— Ладно. Я покопаюсь в компьютере и завтра тебя наберу, — убегая, подруга поцеловала меня в щеку, несколько раз свистнула, добавив: «Собачка, пока!», заулыбалась и скрылась в коридоре.

Я немного поела и оставшиеся полдня провела в мыслях о парне, свидание с которым так и не произошло. Такое было впервые. И в этот раз, когда мне самой хотелось, чтобы призрак появился, он, как назло, не приходил.

Телевизор смотреть не хотелось, и я решила, что свежий воздух перед сном, — тем более, что вечер был тихим и теплым, — поможет мне хоть немного развеяться. Куда-то далеко идти не хотелось. Я вышла из подъезда и направилась на расположившуюся рядом детскую площадку.

Уселась на качели и, медленно качаясь туда-сюда, наслаждалась запахом сирени. Бран, как обычно, лежал рядом, вытянув лапы вперед и положив на них свою продолговатую морду.

По времени было еще не поздно, но на улице уже стало смеркаться. В окнах загорелся свет. Подсматривая в них, я задумалась и не заметила, как неподалеку послышались шаги.

Когда тени стали приближаться, я увидела, что прямо по направлению ко мне медленно и вальяжно приближаются двое довольно крепких парней в спортивных костюмах. По смеху, попеременно с отборным матом, догадалась, что они слегка навеселе.

Я только встала с качелей и направилась в сторону своего подъезда, как неожиданно один из парней преградил мне дорогу, а второй уже стоял за моей спиной.

— Девушка, а составьте нам компанию!? Мы вас не обидим, — неприятный, охрипший голос перешел в издевательский смех.

— Ага! — послышалось сзади.

Ничего не ответив, я попыталась обойти стену из мускулов, которая к тому же была на полторы головы выше меня. Только сильная рука схватил меня за предплечье, и не собиралась отпускать.

— Мы ведь можем и огорчиться!

Второй парень сзади схватил меня за талию и, подняв, направился в сторону, где заканчивался дом. Второй шел рядом.

Сердце бешено колотилось — и паника накрыла с головой. Вырываясь и крича, я колотила кулаками по здоровым ладоням несущего меня парня, но тот, крепко ухватив одной рукой, второй прикрыл мне рот так, что крики были похожи на мычание.

В глазах все стало расплываться, а сознание потихоньку гаснуть, когда парня что-то сбило с ног и, потянув меня за собой, он упал. В это же время я услышала вопли шедшего рядом парня, звук разорвавшейся одежды и дикий рык. Затем звуки медленно стали уплывать и, перед тем как отключиться, я услышала, как возле меня происходят какие-то хаотичные движения, затем крики и протяжный вой.

Холодно. Как же холодно. Жестко, мокро и … Кто-то лижет мне лицо? Я открыла глаза. Собака. Ах, да. У меня есть собака. Бран довольно тявкнул и снова лизнул меня в щеку. Темно.

С одной стороны кусты, с другой — бордюр, высокое здание и асфальт, на котором лежу я. Тусклый свет от висящей над подъездом лампочки слабо освещает окружающую территорию.

Мутное сознание в красках напомнило, что произошло ранее, и я искренне обрадовалась, что жива и, пусть, валяюсь на улице, но рядом родное общежитие. Я повернулась. В правом боку почувствовала тупую, ноющую боль. Приложив к больному месту руку, встала, и медленно побрела домой.

Интересно, что случилось с теми придурками, которые хотели… понятно, чего они хотели. И тут в моей голове раздался уже знакомый голос: «Что хотели, то и получили». Бран гордо шел рядом со мной.

— Что ты сделал? — я остановилась и уже вслух задала вопрос.

— «Укусил в паре мест, а потом показал, что случается в преисподней с насильниками».

— Что?

«Я могу защитить. Помнишь?»- раздался насмешливый голос пса.

Я зашла в ванную, закрыла дверь и мысленно дала понять псу, что хочу побыть одна. Включила воду, сняла грязные джинсы, свитер, распустила волосы, встала во весь рост и задержала взгляд на своем отражении в зеркале.

Растрепанные волосы, кожа испачкана грязью, на щеке царапина. Посмотрела на свои руки и, прикрыв ладонями лицо, заплакала. Мгновенно плач перешел в рыдания, и меня охватила истерика. Слезы быстрыми ручьями стекали по лицу, тело содрогалось, а я сидела на краю ванной и не могла успокоиться. Спустя некоторое время, все же попыталась взять себя в руки и, продолжая хныкать, залезла в ванную и опустилась в горячую воду. Она моментально окутала теплом и начала расслаблять. Я словно оказалась в вакууме, который никто не сможет разрушить и причинить мне боль. Ни душе, ни телу.

Я полчаса лежала в этой жидкой постели. Вода совсем остыла, но тело привыкло к ней. Вылезать не хотелось, было страшно. Страшно возвращаться туда, где столько непонятного, злого и непредсказуемого. Тело стало потихоньку колотить от холода, кожа покрылась мурашками, и я поняла, что должна сделать над собой усилие и все-таки выйти из воды. На автомате встала, ступила мокрыми ногами на плитку, вытащила из ванной заглушку, быстро вытерлась полотенцем, набросила халат и, открыв дверь, направилась в комнату.

Включила свет, посмотрела на часы: два ночи. Расстелила кровать, погасила свет, залезла под одеяло и закрыла глаза. Внутри ничего. Только непонимание, гадкие лица неудавшихся насильников, их мерзкий голос, а потом — темнота.

Мне приснился мальчик. Совсем маленький. Ему года два, не больше. Он играет в песочнице, набирая маленькой ладошкой песок и пересыпая в другую, а песок сочится сквозь его пальчики. Мама мальчика сидит рядом, на скамейке. Она отвернулась и с кем-то разговаривает по телефону. На площадке никого кроме них.

Мальчик встает и идет к железным старым качелям. Мама громко беседует, не обращая внимания на ребенка. Малыш начинает баловаться, раскачивая сидение качелей. Крепительные столбики очень хлипкие и они начинают шататься вместе с движущимся сидением. Туда-сюда. Туда-сюда.

Всего одно мгновение — и качели падают. Падают прямо на малыша, накрывая его ржавой арматурой. Только когда раздается грохот, мама оборачивается и раздается крик. Дикий вопль матери, еще не совсем осознавшей, что произошедшее навсегда унесло жизнь ее маленького сына.

Я дернулась и села на кровати. Холодный пот выступал на лбу, а в ушах стоял бессмысленный крик. Невозможно. Это просто невыносимо. Я стала чувствовать эмоции людей во сне, словно они были моими. Беспощадно вонзаясь в меня занозами, они растекались во все частички моей сущности. Заполняя страхом, болью, ужасом, безысходностью и чувством смерти.

Выжатая, как лимон, будто и не спала, поднялась, оделась и побрела на работу. Пустой день, пустые движения, пустая я. Переставляя книги, делая записи, машинально читая документы, смысл которых не успевая дойти до моего мозга, тут же растворялся, я не испытывала никаких эмоций. Мои личные чувства словно покинули меня. Испарились, умерли. Все стало неважно, ненужно и безразлично.

Наверное, со стороны я походила на робота, который выполняет свою работу согласно установленной программе.

Посмотрела на часы. Шесть. Рабочий день закончился. Выключила монитор компьютера, взяла сумку, вышла в коридор, всунула в замочную скважину ключ, повернула несколько раз, достала. Прошла по коридору, спустилась на первый этаж, отдала вахтеру ключ, вышла на улицу.

Свежий ветер подул в лицо и по телу побежали мурашки. Медленно, бесцельно, глядя вперед, я двинулась в направлении своего общежития. Знакомая дорога, истоптанная десятками ног, шагающими тут изо дня в день. Те же улицы, те же дома, дворы, деревья, кусты, трава и даже люди. Все одно и то же. Знакомый подъезд. Неожиданно для себя я обернулась, остановилась и задержала взгляд на детской площадке. Той самой. Где вчера …

На медленно раскачивающихся качелях сидел малыш. Мое сердце словно ожило. Сделала шаг и направилась к нему, зная … он ждет меня. Коричневые штанишки, кроссовки, модная курточка и пропитанная кровью шапочка.

Увидев меня, мальчик аккуратно слез с качелей, подбежал и обнял меня. Затем поднял голову и уставился голубыми безжизненными глазами.

— А де мама?

— Она ушла, малыш, — тихо сказала я.

— Она за ной пидет?

Вдруг я почувствовала, что должна сделать так, чтобы ребенок не испугался.

— Да. Обязательно, — соврала я.

Мальчик улыбнулся и повернулся, чтобы снова вскарабкаться на качели, но рядом с ним появилось белое свечение. Он заглянул в него и с возгласом «мама!» — исчез.

Так всегда происходит. Они всегда исчезают. Появляются неизвестно зачем и исчезают. Я глубоко вдохнула теплый весенний воздух и словно отчего-то освободилась. От зажавших мои чувства оков, от тяжести, которая камнем тащила в темную бездну. Я снова стала собой. Эмоции и ощущения вновь принадлежали мне.

В сумке зазвенел мобильный. Не спеша я достала его.

— Да, Катя.

— Привет! Ты еще на работе? — протараторила подруга.

— Нет. Уже нет, — спокойно и даже слишком ответила я.

— Мне не нравится твой голос! Снова сон и …

— Да. Все как обычно.

— Понятно. Я скоро буду. Есть кое-кая информация. Пока.

— Пока.

Заходя в дверь, я столкнулась с тетей Машей. Она, похоже, только что пришла с работы и еще не успела переодеться.

— О! Привет, Аня. Только что почтальон приходила. Тут на твое имя уведомление о заказном письме. Я на трюмо положила, — разлаживая сумку с продуктами, сказала она. — Ты не волнуйся. Если что мы тебя отстоим. Никто не посмеет выгнать сироту, — бодро произнесла женщина.

— Спасибо, — снимая ветровку, проронила я.

— Ты на могиле матери-то давно была? — вдруг спросила женщина. — Радуница скоро. Сходить надо бы.

— Нет, совсем недавно ездила. Убрала и цветы поставила.

— Ну, молодец, дочка. Но на святой праздник сходи, ей приятно будет. Я вот тоже на неделе к Васе поеду, — она тяжело вздохнула и собралась идти в свою комнату.

— Знаете, — мне вдруг захотелось передать те слова, что сказал мне дядя Вася, придя ко мне после смерти. — У него все хорошо. Он со Светой живет, — женщина вытаращила на меня глаза — Он мне приснился. И сказал об этом, — уточнила я.

— А. Вон оно что. Я уж подумала… — женщина усмехнулась. — А мне бы хоть раз приснился.

Она ушла в свою комнату и через некоторое время послышались тихие всхлипывания. А я взяла лежащую на трюмо бумажку с почтовым штампом и пошла в комнату.

Через полчаса пришла Катя. Она прямо с порога начала рассказывать про то, что несколько часов лазила в интернете и нашла информацию о людях, которые так же, как и я, перед тем как их близкие умирали, видели их смерть. И не только близких. Потом начала говорить про какое-то сообщество, но, увидев у меня в руках белую бумажку, переключилась на нее.

— А это что?

— Извещение о заказном письме. На почту нужно сходить. Ладно, завтра схожу. Ты раздевайся и проходи. Я сейчас чайник поставлю, — я хотела положить извещение на трюмо, но подруга выхватила его у меня из рук.

— Ну-ка, дай посмотрю! — внимательно изучила его и приказным тоном произнесла. — Бери паспорт, пошли на почту.

— Катя…

— Не «Катя», а пошли. К письму прикреплена телеграмма, с пометкой срочно. Ты это видела?

— Нет. Где? — я взяла бумажку, на которой и вправду маленькими буквами было написано: «Телеграмма. Срочно».

Пошли, так пошли. Я взяла сумку, паспорт там лежал постоянно, оделась и мы отправились на почту. Как обычно, народу по двадцать человек в каждое окно. Когда Катя увидела очереди, мне показалась, она уже готова развернуться и уйти, но, видимо, желание узнать от кого телеграмма, было сильнее, чем у меня, раз в сто. Словно она была адресована ей. Мне же было абсолютно все равно.

Простояли мы, переминаясь с ноги на ногу, около часа, пока дошла наша очередь, и осталось два человека. За время ожидания мы успели узнать, что у Пети новая любовница, Верка родила от третьего мужа двойню, в поликлинике нашли кишечную палочку и еще много интересных новостей.

— Девушка, что у вас? — задала мне вопрос молоденькая операционистка. Я словно язык проглотила и, молча хлопая глазами, смотрела на нее, пока под ошарашенным взглядом Кати меня не ткнула в спину полная тетенька.

— Чего молчишь? Очередь задерживаешь!

— А. Извините. У меня вот, — я протянула извещение и паспорт.

Операционистка взяла документ, бумажку и куда-то ушла. Не было ее около пяти минут, что вызвало бурю обсуждений моей персоны, а затем и операционистки, которая «двигается как черепаха и вообще, обнаглели они все. Работать не хотят».

— Вот здесь распишитесь, — попросила вернувшаяся девушка и протянула мне письмо и телеграмму.

Я послушно расписалась, забрала все, что мне причиталось, и под восторженные вопли за нашими с Катей спинами, поспешила удалиться из этого чрезмерно возбужденного места скопления народа.

— Да, чтобы я… еще когда-нибудь!.. У меня уже уши сгорели от обсуждений, — возмутилась Катя, когда мы шли домой. — Что, я все это зря терпела? Скорее уже открывай письмо, что там?!..


Глава 8


— И что мне теперь делать? — растерянно обратилась я к подруге.

— В первую очередь, с завтрашнего дня нужно начинать собирать все документы, — уверенно ответила подруга.

Катя настояла, чтобы я вскрыла конверт, с уже знакомым мне адресом по дороге домой. Там лежали три листика формата А4, сложенные вдвое. На одном листке было что-то написано по-немецки. Я, ничего не понимая, ибо учила английский, таращилась на каракули, пока Катя не вырвала его у меня и, взглянув, вынесла вердикт:

— Так, это приглашение. Я такие сто раз видела.

Со следующими листиками мне было более-менее все понятно. Один — вроде как выписка со счета в банке, а второй — копия вида на жительство.

С помощью приглашения я должна получить визу, но, как сказала Катя, дело это не легкое и не быстрое. Она вспомнила, как Вадим рассказывал о его знакомой, которой так же прислали приглашение выезда за границу. Но поехать по вызову она смогла только через несколько месяцев.

Только мне было не важно, сколько придется пройти инстанций, чтобы получить разрешение на поезду, которая, возможно, раскроет все карты моей, ставшей непонятной, жизни. Тем более что текст телеграммы был не менее загадочным, чем то, что со мной происходило.

«Дорогая Анкита. Прошу. Приезжайте, как можно скорее. Сложилась ситуация, в которой время теперь против нас».

— Документы. Если бы, я еще знала, какие именно! — обреченно возмутилась я.

— Так. Без паники. Тут на помощь вновь придет интернет. Давай. Собирайся, и поехали ко мне. На сайте консульства все должно быть написано.

— Нет, Катя. Сегодня я уже никуда не поеду, тем более к тебе. Мне кажется, ты и так слишком много времени посвящаешь моим проблемам. Я как-нибудь сама с ними разберусь, а ты…

— Ничего ты не разберёшься. Не хотела бы — не занималась. И кто тебе еще поможет, как не я? Так что просто скажи «спасибо».

— Спасибо, — тихо прошептала я.

— Ладно. Тебе нужно отдохнуть.

— Пожалуй. Ну…

— Я разузнаю, что к чему, и завтра позвоню, подружка. Тебе судьба дает шанс и его не стоит упускать.

С этими словами Катя улыбнулась и, воодушевленная своей идеей и миссией, громко хлопнув дверью, убежала.

Я осталась стоять в комнате, недоуменно глядя на конверт и телеграмму, но в голове даже и мысли не было, с чего начинать.

Уже утром мне позвонила Катя. Она рассказала, что действительно на сайте консульства Германии в Белоруссии все подробно написано и расписано. Все бланки, которые необходимо предоставить для получения визы, она распечатала, и оставалось их только заполнить. Так что, следовало запастись терпением и наглостью.

Мы договорились, что встретимся вечером и обо всем подробно поговорим.

Я, как и всегда, отправилась в библиотеку, чтобы провести там среднестатистический рабочий день за компьютером, вместе с ворохом книг и бумаг. Работы в последнее время прибавилось. Школы, ВУЗы, колледжи и другие учебные заведения, потихоньку начали сдавать учебники, которые подлежали списанию и передаче на макулатуру. В это же время просто какой-то бум произошел в издательствах. Они яро стали выпускать новый материал: от различных энциклопедий до любовных романов.

Иногда мне в помощь присылали студентов, но с ними было еще больше хлопот, чем, если бы я работала одна. Во-первых: учитель из меня никудышный, а во-вторых, я очень люблю во всем порядок, и он у меня сложился самый, что ни на есть, строгий. Вот только не знающие студенты, совали книги, куда ни попадя, а однажды мне пришлось полдня переделывать за ними работу. Так что лучше самой.

Новой начальницы у меня так и не появилось. Директор по-прежнему присматривала за отделом книгохранения. Так как она считала, что я достаточно хорошо справляюсь со своей работой, и надо мной не нужен надсмотрщик, то решила не брать на вакантную должность никого нового. К тому же дополнительный оклад плюсом к ее зарплате ей совсем не мешал.

Вот и сегодня, прокопавшись, целый день за писаниной и вносом данных, я не заметила, как наступил вечер. Медленно брела я домой, наслаждаясь царившей в воздухе свежестью после недавно прошедшего дождя. Воркующие голуби, жадно плескались и пили из образовавшихся маленьких лужиц, а дождевые черви, еле передвигаясь и заполонив собой всю дорогу, очень рисковали быть растоптанными спешащими прохожими.


— Анкита, привет. Что делаешь?

Я только успела умыться после прихода, как мне позвонила Катя. Голос у нее был как у лисы, словно она хотела подлизаться. Нет, мы, конечно, договаривались, что вечером пересечемся, но что-то в голосе моей подруги было подозрительное. Никак, кроме разговора о консульстве, ей от меня что-то надо и прямо сейчас.

— Привет. Вот с работы пришла. Хочу перекусить, — я открыла холодильник и достала колбасу.

— А давай я к тебе через минут пятнадцать заскочу? Ты как раз перекусить успеешь.

— Давай, заскакивай.

Я положила телефон на тумбочку и достала яйца, чтобы сделать французскую яичницу — мне нравится проводить всякие эксперименты с продуктами, ну или их подобие.

Что же, получилось довольно не плохо. Пусть, мой шедевр был далек от европейской кухни, но получилось вкусно и сытно. Хотя бы от еды получила удовольствие.

Как только я закончила с ужином, на пороге появилась подруга. Как и обещала, через пятнадцать минут. Чего-чего, а вот в пунктуальности ей нет равных.

Как обычно, сходу, пока раздевалась, она начала мне рассказывать про визу, консульство, документы и про саму Германию. Затем достала из сумки файл с бланками и протянула мне.

— Столько много? — я была растеряна. Столько справок мне не собрать и за полгода.

— Да, ерунда. Вот это из бухгалтерии взять, эту — в отделе кадров. Очень долго ждать только вот эту, — тыча пальцем в бланк с таблицей, сказала Катя. — Максимум две недели, ну, а в консульстве у Вадима есть знакомые, так что не волнуйся. Через месяц, возможно, многое в твоей жизни прояснится.

— Знакомые? Прошу, не надо знакомых. Мне и так неудобно перед тобой, что возишься с моими проблемами.

— Надо, Анкита, надо. Я хочу, чтобы моя подруга, наконец, получила то, чего заслуживает. И, если для этого тебя нужно отправить в Германию, поверь, я все для этого сделаю. Пожалуйста, не сопротивляйся, ладно?! Кстати, я совсем забыла. У меня к тебе дело. Понимаешь, меня одна знакомая попросила дочку ее забрать из частной школы, а я как-то одна не могу. Теряюсь. Няня у нее немного загуляла, а девочку забрать некому, — Катя посмотрела на меня жалобными глазами. — Пошли со мной, а?

— Конечно, — я не могла отказать подруге, хотя самой не особо хотелось куда-либо идти.

Я быстренько переоделась, мы сели в машину, за рулем был, естественно, Роман, и отправились за ребенком. Как рассказала подруга, девочка, которую зовут Алиса, учится в одной из лучших частных школ. Родители ее в разводе. Мама работает вместе с Вадимом, а отец живет за границей, и, не смотря на то, что очень хорошо помогает финансово, он практически не навещает ребенка. Маша, мама девочки, может позволить себе няню, но ситуация сложилась так, что сегодня помощница не явилась, поэтому Катя решила выступить добровольцем и помочь знакомой.

— Все равно дома сижу, — сказала она. — Тем более у меня есть хорошая компания.

Я мило улыбнулась и посмотрела в окно. Город стал совсем зеленым. Высаженные в клумбах цветы, постриженный газон и кусты — все создавало уют и радовало глаз. Пока мы ехали, Катя что-то щебетала про интернет. Сколько сайтов она облазила, чтобы убедиться, что Фюссен, город, в котором живет мой дядя, просто великолепен, и она даже немного мне завидует. Только мне от этого было не легче.

Ехать в чужую страну. Встречаться с совершенно незнакомым человеком и услышать от него то, что я, возможно, пожелала бы вообще никогда не знать. И при этом еще столько хлопот по сборам. У меня нет ни денег, ни желания, только мерзкое пугающее чувство неизвестности и необходимости сделать это.

— Кстати, Анкит! Тот парень из сна. Про которого ты рассказывала. Он появился? — вдруг спросила Катя.

— Нет. И это странно, — неожиданный вопрос заставил меня вспомнить про него. Ведь на самом деле он так и не пришел. Все приходят, а он нет. Что-то ойкнуло внутри и стало невыносимо тоскливо, что встреча не состоялась.

— Скажи! А они страшные? Призраки?..

— Они такие, какими сделала их смерть. Поначалу было страшно, но не сейчас. Теперь мне лишь искренне жаль их. Особенно детей. Ведь им бы еще жить да жить, но пришел случай — и нить судьбы оборвалась. Порой нелепо и из-за глупости взрослых. А почему ты спрашиваешь?

— Ты же никогда не рассказываешь, а мне интересно. Хотя не знаю, как бы вела себя, случись такое со мной. Уже точно была бы в психушке, — улыбнулась подруга.

Незаметно мы оказались на другом конце города. Роман свернул во дворы жилых домов и остановился около длинного двухэтажного здания. По обеим сторонам от главного входа было высажено очень много цветов, а над дверью висела бордовая табличка «Частная гимназия „Возрождение“».

— Так, Маша сказала, что Алиса будет ждать нас в вестибюле, — оказавшись внутри здания, оглядываясь по сторонам, произнесла Катя.

— Не похоже, — констатировала я факт, так как внутри, кроме вахтерши, женщины лет сорока, никого не было.

— Вы кого-то ищите? — спросила она.

— Да. Моя знакомая попросила забрать ее дочь, — ответила Катя.

— Ну. Насколько мне известно, всех детей уже забрали, — женщина немного помолчала, а затем вспомнила: — Хотя, постойте. На втором этаже, в 215 кабинете, обычно сидят дети, родители которых задерживаются. Преподаватель занимает их чем-нибудь, чтобы ребята не бродили по зданию. Возможно, ваша девочка там.

— Спасибо вам огромное, а?..

— Поднимитесь по лестнице, а там направо, — женщина мило улыбнулась, указывая направление.

Мы с Катей последовали к лестнице и, поднявшись на второй этаж, следуя по коридору, стали искать 215 кабинет. В нескольких метрах впереди нас, справа, открылась дверь и из нее вышла молодая девушка.

Она следовала в нашем направлении и очень громко с кем-то разговаривала по мобильному. Иногда между слов проскальзывал мат, и было понятно, что она на грани истерики. Когда девушка проходила мимо, я хотела обратиться, чтобы спросить в правильном ли направлении мы ищем, но она уже закончила разговор, и никого не замечая, рыдая, шла к своей цели.

Когда я подняла голову и всмотрелась в ее лицо, поняла. Это она. Та, что была в моем сегодняшнем сне. Снова самоубийца, но еще жива. Я стала пытаться вспомнить, как и где именно произойдет суицид, но меня прервала Катя.

— Ну, что? Вот этот кабинет. Пошли.

Я взглянула на дверь. Действительно, двести пятнадцатый. Постучав три раза, подруга открыла дверь, и мы оказались в просторном классе, который по обстановке, ничем не отличался от простой школы. Разве что мебель и отделка были явно не из дешевых.

За одной из парт сидела худенькая светловолосая девочка с двумя хвостиками. Белая блузочка, черная юбочка и капроновые колготы в цветочек напомнили мне мои школьные годы. Девочка, на вид которой было лет десять, повернула голову в нашу сторону и, узнав Катю, несказанно ей обрадовалась.

— Привет, — она подбежала к моей подруге и крепко обняла ее. — Ты за мной?

— Ну, конечно. Твоя няня сегодня не смогла, поэтому мама меня попросила, — Катя улыбнулась и погладила девочку по голове. — А это моя подруга, Анкита. Познакомься.

— Привет, — поздоровалась я.

— Анкита? Разве такое имя бывает? — малышка удивленно осмотрела меня с ног до головы. — Она не похожа на твою подругу… — протянула девчушка.

— Да. Она лучше, чем подруга, поверь мне, — уверенно ответила Катя, подмигнув мне. — Ладно, собирай вещи и поехали. А то мы и так задержались.

Алиса быстренько сложила принадлежности в розовый портфель с надписью Винкс, хотела направиться за нами к выходу, но вдруг остановилась.

— Что еще? — спросила ее Катя.

— Надо Ольгу Борисовну предупредить, что меня забрали и попрощаться.

— Ой, я даже внимания не обратила, что ты здесь одна. Точно. А где твоя учительница?

— Ее мобильный зазвонил. Она сказала, что на минутку выйдет, — озадаченно ответила девочка.

Меня передернуло. Скорее всего, та девушка в слезах и есть Ольга Борисовна. Что же делать? Идти ее искать?

— Я посмотрю. Может, она в коридоре? А вы ждите здесь, хорошо? — предложила я.

Подруга и девочка кивнули, соглашаясь, и я отправилась на поиски учительницы. Где ее искать я уже знала. Вернее вспомнила. Только глубоко внутри, тешила себя надеждой, что успею. Сейчас у меня был реальный шанс спасти человеку жизнь, предотвратив суицид.

Ускорив шаг, я, оказавшись в противоположном крыле, стала шарить глазами, ища нужную дверь. И вот, когда, наконец, нашла ее, передо мной, преграждая путь, появился Бран. Застыв, словно стена, он пристально смотрел на меня, не сводя глаз. По телу пробежал слабый холодок, медленно перейдя в мурашки. Я почему-то отчетливо поняла, что дальше он не даст мне пройти. Но как же так? Я должна, должна!

«Нет», — голос в голове был настойчив и груб.

— Бран, пусти меня, прошу! — прошептала я.

«Ты не должна мешать. Она сама выбрала путь, и будет следовать ему. Не вмешивайся».

— Да откуда ты взялся?! — я сказала очень громко, не боясь, что меня могут услышать. Здание было пустым и лишь голые стены молча наблюдали за моим странным монологом.

«Ты знаешь», — непреклонно ответили мне.

— Я? Я вообще ничего не знаю и не понимаю! Я спасу ее! — с этими словами я рванула к двери и как только дотронулась до ручки, меня словно током прошибло и в сознание ворвалось видение.

Видение того, что все произошло. Я не успела. Вернувшись в реальность, я вбежала в туалет и увидела на плиточном полу девушку. Подбежала к ней. Стала нащупывать пульс, бить по лицу, трясти, но все было напрасно. Она безжизненной куклой болталась из стороны в сторону, тело стало неестественно твердым и, похоже, начало уже остывать и коченеть.

Рядом с ней на полу вались разбросанные таблетки и баночка, на которой было что-то написано по-английски. Я еще раз взглянула в лицо девушке и, сдерживая слезы, вышла.

Пытаясь себя успокоить, вернулась в класс, где меня ждали Катя и Алиса.

— Ну, что? Учительницу нашла? — недовольно спросила подруга.

— Да, — тихо ответила я. — Она была немного занята и разрешила уйти, не попрощавшись, — я перевела взгляд на девочку.

— Анкита. С тобой все нормально? — внезапно спросила Катя, всматриваясь в мое лицо. — Ты такая бледная, будто… — девушка замялась, заметив как я, намекающе, посмотрела на ребенка. Алиса пристально следила за нашим разговором.

— Немного голова болит, — ответила я.

— Аааа. Ну, ладно. Тогда идем, — Катя взяла Алису за руку, и мы вышли из класса.

Двигаясь по коридору, я постоянно оглядывалась по сторонам и когда мы дошли до лестницы, посмотрела в ту сторону, где находилась злосчастная дверь, за которой лежал труп учительницы. Мне казалось, она вот-вот откроется и из нее выйдет молодая девушка, живая и здоровая.

Возле ног появился Бран. Он шел спокойно, глядя только вперед, словно конвоир. Я попыталась отойти от него, но он как тень, двигался вместе со мной. Катя с Алисой шли молча, лишь иногда оборачиваясь в мою сторону.

Спустившись в фойе, подруга еще раз поблагодарила вахтера и, оказавшись на улице, мы подошли к машине, возле которой в ожидании нас томился водитель. Он нервно закрыл за нами дверь, сел на свое место, бросил оценивающий взгляд на дорогу, и машина сорвалась с места.

— Мы сейчас поедем к тебе? — спросила у Кати Алиса.

— Нет, моя хорошая. Уже поздно. Мы отвезем тебя домой.

— А твоя подруга тоже поедет с нами? — вопрос прозвучал так, словно девочка не хотела этого.

— Нет, — ответила я вместо Кати.

— Видишь. Анкита не хочет! — в глазах Кати нарисовался знак вопроса, но затем, что-то сообразив для себя, добавила: — Сначала отвезем ее, а потом будем дожидаться твою маму дома.

— Хорошо, — радостно ответила девочка.

Выходя из машины, я со всеми попрощалась и захлопнула дверь. Но когда стала подходить к подъезду, услышала оклик Кати. Она вышла из машины и подбежала ко мне.

— Анкита. Извини. Девочка тебя не знает и… — Спасибо вам огромное, а?..

— Все нормально. Дети… Они всегда побаиваются незнакомых людей.

— Да. Наверное. Скажи. Что ты видела? — почти шепотом спросила подруга.

— Учительницу.

— Учительницу? Но… — Катя нахмурилась в непонимании.

— Она… была сегодня. В моем сне. Я узнала ее, но … было уже поздно.

— Что? Она… — догадываясь, подруга прикрыла рот рукой.

— Да. Завтра, а может быть, еще сегодня, ее тело найдут в туалете.

— Капец, — только смогла сказать Катя. — Ладно. Нужно отвезти девочку домой. Я позвоню тебе завтра.

— Хорошо.

Подруга медленно вернулась к машине, и авто сорвалось с места. Под пристальным взглядом Брана я поднялась к себе, разделась, умылась и легла в постель. Было около девяти часов. В такое ранее время я обычно не ложусь спать, но мне быстрее хотелось вырваться из этого мира и окунуться в забытье сновидений. Они стали такими частыми, что, кажется, моя жизнь превратилась в сплошной сон. Лишь иногда, я выплывала из него, чтобы не потерять саму себя. Сохранить хоть капельку той жизни, которая принадлежит мне.

Но дремота никак не хотела накрывать сознание. Мысли путались в воспоминаниях сегодняшнего случая, и глаза, словно чего-то боясь, упорно сопротивлялись закрыться. В конечном итоге, проворочавшись в постели около полутора часов, мой организм сдался — и я уснула.


Глава 9


Нет. Это просто невозможно! Как можно так безрассудно относиться к своей жизни?!.. Не ценить ее и просто не хотеть жить? Сколько радости, в этом сумасшедшем мозгу от того, что он несется вперед. Я не могу понять его стремления и желания. Почему он так поступает? Зачем? Для кого и ради чего?

Как такое может быть? Он мертв. Я сама видела в прошлый раз прыжок, лишивший его жизни. Но я снова вижу сон с его участием. В этот раз, парень несется на мотоцикле. На такой скорости, что ритм сердца зашкаливает, а мысли уносятся куда-то вдаль, вместе с обжигающим тело ветром. Рука на рычаге газа. Быстрее. Еще быстрее. Мотор ревет как зверь. Преграда. Полет, кувырок, падение. Темнота.

Тот самый парень, который совершил самоубийство, спрыгнув с моста, только что разбился на мотоцикле. Может быть, я начинаю сходить с ума? Может быть, мое сознание уже не выдерживает наплыва такого количества информации и превращает ее в месиво?

Мне снова больно. Больно за него. За его жизнь и за его смерть. Словно я потеряла что-то дорогое и близкое. Но я не знаю этого невменяемого парня и, честно говоря, не хочу знать. Он не хочет жить и это очевидно, а с мертвецами у меня разговор короткий. Может быть, в этот раз он явится? Тогда ему придется выслушать все, что я о нем думаю.

Голова раскалывалась, а мне еще на работу идти. Как можно наводить порядок и раскладывать что-то по полочкам, когда у самой все шарики за ролики закатились. Только деваться-то все равно некуда.

Я выпила свой любимый «Аскофен». Из всех препаратов только он был способен привести мою голову в рабочее состояние. Приняла холодный душ, выпила кофе — с некоторых пор чай перестал меня удовлетворять, — и как обычно направилась в библиотеку.

Вышла из подъезда и тут же пожалела, что даже не удосужилась глянуть в окно. Монотонно и нудно моросил дождь. За зонтиком возвращаться было лень и, невзирая на всю мерзопакостность погоды, я двинулась вперед, рискуя намокнуть и, как следствие, простудиться. Небо было затянуто серыми тучами и лишь изредка сквозь них виднелись светлые проблески белых облаков. В такую погоду меня одолевает меланхолия, крепко сковывая движения и мысли.

Сильно намокнуть я не успела, но чувство влажности и липнущей к телу одежды опустили мое и так не высокое расположение духа до нижней отметки.

— Шо, дочка? Зонтик забыла? Не хорошо. Не хорошо, — встретив меня у входа, дедушка-сторож недовольно посмотрел на промокшую библиотекаршу и покачал головой.

Я лишь криво улыбнулась, взяла ключ от кабинета и поднялась на свой этаж. Оказавшись в, до боли знакомом, помещении, оценила фронт работы на сегодня, и настроение еще больше опустилось — практически до депрессии.

На столе меня ждала маленькая стопочка книг, с которой я расправлюсь от силы за час. А что потом? Чем заняться? Скитаться между стеллажей и посматривать на часы, стрелки которых будут двигаться так медленно, что день покажется вечностью?

Открыла сумку, чтобы достать мобильный, и вспомнила про бланки, которые дала мне Катя. Сегодня подходящий день заняться ими. Я достала файл с бумагами и положила на край стола, чтобы не забыть. Ввела в базу данных книги, рассортировала по местам и, схватив бланки для справок, отправилась в отдел кадров.

— Здравствуйте, Нелли Борисовна, — обратилась я к молодой женщине лет тридцати пяти.

Она сидела за столом и что-то заполняла. Увидев меня, мило улыбнулась и указала на длинный кожаный диван.

— Здравствуй, Анкита. У тебя что-то срочное?

— Нет. Я…

— Тогда присядь. Пару минут подожди, я с табелем закончу, — попросила женщина.

Я, соглашаясь, кивнула. Ну, полчаса в моем распоряжении было точно. Через минут семь, «кадровик», как мы называли ее в коллективе, отложила свою работу в стол и обратилась ко мне.

— Ну? Я внимательно слушаю! Что случилось?

— У меня здесь… Вот, — мне было неловко, потому как объясняться зачем и почему, обязательно придется.

Женщина внимательно просмотрела бланки. Два из них отложила в сторону, а остальные разложила перед собой.

— Так. Ну, и куда мы собрались? — она подняла глаза и ехидно улыбнулась.

— Это еще не точно, но…

— Но документы для визы ты уже готовишь, это я поняла. Ты отпуск то брать собираешься или как? — неожиданно взгляд женщины из подозрительного стал жалостливым.

— Да. Только я еще с датой не определилась, — четко ответила я.

— Так куда едешь или секрет?

— В Германию, — выдавила я.

— Даже так? Какой-то благотворительный фонд путевку выделил? — с долей ехидства и, как мне показалось, надменности, спросила кадровик. Это почему — то меня задело. Не люблю, когда меня жалеют.

— Нет. Мне дядя вызов прислал. Зовет в гости, — с высоко поднятой головой ответила я.

— Так у тебя вроде никого нет? — недоумевая, женщина переменилась в лице.

— Я тоже так думала, — я довольно улыбнулась и не собиралась больше болтать ни слова. В любом случае, справку сделать она обязана.

Женщина, с минуту задумавшись, посидела, а затем выпалила:

— Хорошо. Через неделю будут тебе справки. Так, — она взяла отложенные в сторону бланки. — Вот с этим в бухгалтерию, — и протянула их мне.

Еще и в бухгалтерию? Ну, Зоя Петровна от меня точно просто так не отстанет, пока не выложу ей все в подробностях. Я тяжело вздохнула, протягивая руку, чтобы взять бумаги, но Нелли Борисовна, словно прочитав мои мысли, вернула бланки на стол.

— Впрочем, сама отнесу. Все равно, — она посмотрела на часы, — сегодня туда пойду. Так что зайди в конце следующей недели, — сказала она и словно куда-то торопясь, занялась своими делами.

Я, ничего не сказав, вышла из кабинета и вернулась в свой отдел. Начало положено. Хотя мне от этого старта было, мягко сказать, не по себе.

Только вот уже несколько дней как я себя убеждаю, что поездка мне необходима, хотя бы для того, чтобы развеяться. Тем более, что все расходы взял на себя дядя, и даже выслал мне почтовым переводом, довольно внушительную сумму в евро. К тому же, у меня есть шанс узнать правду о своем рождении, и о том, что со мной происходит сейчас и, если это возможно, избавиться от этого. Здесь я уж точно ответов на эти вопросы не найду. Поэтому, наверное, не стоит сопротивляться судьбе, и поддаться, а к чему все приведет — посмотрим.

На обед я решила сходить в столовую. Этого я не делала уже давно, но так как с недавних пор стала, вроде как, обеспеченной — почему бы и нет. В небольшом помещении с расставленными через равнее промежутки столами и стульями уже практически не было свободных мест. Работники библиотеки, некоторых из которых я вообще видела впервые, усердно работали ложками, успевая между делом болтать.

Я медленно вошла и направилась к раздаче, чтобы прочитать меню, выбрать что-то на свой вкус, взять обед, а потом по ходу найти место, где приземлиться. Буквально через несколько минут, большинство глаз присутствующих, были направлены на меня и послышались злорадные шушуканья. То, что женщины любят обсуждать друг друга — это нормальное явление, но сейчас объектом сплетен была я, и, уловив между взглядов любопытных работниц фигуру Нелли Борисовны, моментально догадалась по какой причине.

Поесть спокойно я так и не смогла. Меня буквально пожирали глазами, поэтому еда с трудом попадала в мой рот, и каждый кусок застревал в горле. Более-менее наполнив желудок, под дикие вопли своего сознания быстрее убраться из логова гудящих пчел, я, расплатившись, чуть ли не выбежала из столовой. Было мерзко и противно от слов и фраз, брошенных за моей спиной. «Откуда у бедной библиотечки столько бабла, чтобы ехать в Германию?! Повезло такой лохушке. Небось, дядя-то богатый?.. Таким всегда везет, а как нормальным людям, так фиг с маслом!»

Я пришла в свой отдел и в какой-то момент чуть не расплакалась, но, встретив осуждающий взгляд Брана, взяла себя в руки и попыталась успокоиться. Он словно знал, что произошло. Хотя, конечно, знал. Действительно! Почему я должна обращать внимание на чьи-то сплетни? И с каких это пор вдруг стала? Я, сдается, давно привыкла к тому, как ко мне относятся люди. Может быть, мои новые способности сделали меня более уязвимой?..

Тут, неизвестно откуда, во мне вспыхнула злость. Нет, ярость. Ярость на моих обидчиков. Как они смеют обсуждать меня? Как они могут? Лучше бы этим сплетницам заткнуть свой рот и даже мысли, не то!.. В сознании вспыхнул огонь под названием «месть». Откуда?! Я никогда не испытывала таких чувств и это меня пугало. Боже, что происходит? Заглушить! Немедленно заглушить эти страшные эмоции! Ни к чему хорошему они не приведут. И чего это пес так воодушевился и явно радуется, глядя на меня? Нет! Я не могу позволить злобе завладеть мной. Мама всегда говорила: «Злоба и ненависть освобождают в человеке его темную сторону».

В голове родилась идея. Нужно сходить в церковь или лучше съездить на святое место. Да, я так и поступлю. Осталось дождаться выходных.

Как только часы показали шесть, не задерживаясь ни на минуту, я схватила вещи, сдала ключ и поторопилась уйти из библиотеки.

Оказавшись на улице, я словно вдохнула глоток свободы после заточения, и тут же словила себя на мысли, что с сегодняшнего дня мое место работы стало мне ненавистно.

Мои раздумья прервал телефонный звонок. Подруга, как всегда, вовремя.

— Привет. Как дела? — бодро спросила Катя.

— Привет. Процесс пошел, — с иронией ответила я.

— В смысле? Ты справки отдала делать?

— Да. Отдала. Сказали, зайти в конце следующей недели, — я тяжело вздохнула.

— Ну, нормально. Потом сразу в консульство отнесем, только тебе еще сфоткаться надо, — улыбка Кати просочилась до меня через телефон.

— Зачем? — для меня фото — как казнь для смертника.

— Для визы, конечно! — с усмешкой сказала подруга. — Ты уже дома?

— Еще иду.

— А давай в киношку сходим? Дома надоело сидеть, — пожаловалась Катя.

— А, давай! — взбодрилась я. На самом деле, да ну все!..

Договорившись через полтора часа встретиться возле кинотеатра Беларусь, мы закончили разговор. Я пришла домой, перебросилась парой фраз с тетей Машей, с ней мы как-то редко пересекаемся в последнее время, перекусила и поехала на встречу с подругой.

Возле высокого здания толпилась молодежь. Кто-то стоял в ожидании, кто-то нервно, а кто-то расслабленно — курил, бросая взгляды в поисках знакомого лица. Возле главного входа стояла Катя и … не одна. Вот, негодница. Она не сказала, что Вадим тоже идет, да еще в придачу с другом. Мой организм скоро не выдержит такого количества эмоциональных встрясок.

Подходя ближе, я узнала молодого мужчину, который сопровождал Катю и Вадима. Это был тот парень — доктор. К которому я так и не сходила, чтобы проверить руку. Сегодня он был одет в легкую футболку, джинсы и мокасины, что шло ему не менее чем костюм.

— Здравствуйте, — я любезно поздоровалась, бросая на подругу предупреждающий взгляд. Она, криво улыбаясь, чуть прикусила губу.

— Привет! Я тебе не сказала, что буду не одна, но это же ничего, правда?

— Да. Даже наоборот, — уловив удивление в глазах подруги, ответила я.

— Привет. Я вас помню. Девушка с загадочным именем, которая так и не воспользовалась приглашением посетить мой кабинет.

— В этом не было необходимости, — я немного смутилась.

— Думаю, нам давно нужно перейти на ты, — предложил Вадим. В общем-то, я была только за, и, соглашаясь, кивнула. — Тогда пошли? Фильм начнется через десять минут.

Мне было все равно, на какой фильм вытащила меня подруга. Она обычно предпочитала комедии или что-нибудь фантастическое. Катя радостно захлопала в ладоши, увидев стенд с рекламой «Голодных игр» и я поняла, что поступила правильно, соглашаясь прийти сюда. Трилогию Сьюзен Коллинз я читала взапой и она меня неимоверно впечатлила. Так что хотя бы смогу оценить, насколько качественно кинематограф экранизировал этот роман.

Мы сели на свои места, но уже через десять минут просмотра я поняла, что полностью отдаться фильму мне не дадут. Мой сосед, Марк, поначалу пытался комментировать каждый эпизод, а затем плавно устроил подобие допроса. Чем занимаюсь, где работаю и тому подобное. Я, было, тактично намекнула мужчине, что вовсе не против узнать, чем закончится фильм, но меня либо не поняли, либо просто проигнорировали.

— Ну, не знаааю… Я немного разочарована. Какой-то он непонятный, — поделилась впечатлением Катя, когда мы вышли из кинотеатра.

— Я тебе принесу книги. Поверь, они намного интереснее, — пообещала я подруге.

— Книги? Не думаю, что Катя будет что-либо читать, кроме глянцевых журналов, — усмехнулся моему предложению Марк, на что подруга обиженно фыркнула.

— Ты не прав, друг, — возразил Вадим. — Анкита сотворила с моим котенком что-то невероятное. Они ходят по музеям, выставкам, а видел бы ты ее после экскурсии в Несвиж!.. — мужчина обнял Катю и нежно поцеловал.

— Правда? — Марк загадочно поднял бровь и посмотрел на меня. — Может быть, и меня возьмешь на перевоспитание?

От неожиданности я даже не знала что ответить. Он что, флиртует со мной? Нет, Марк мужчина, несомненно, очень привлекательный и все такое, но во мне не вызывает каких-либо восторженных чувств. Да, и слишком в разных мирах мы живем. Он — в полном роскоши и достатка, а я — в маленьком, скромном, но для меня очень даже уютном.

— Марк! Осторожнее! Она моя лучшая подруга, — угрожающе произнесла Катя.

— Я что-то не так сказал? — мужчина, улыбаясь, взглянул на Катю, а затем на Вадима. — За такой очевидной скромностью, как я успел рассмотреть, скрывается достаточно симпатичная особа. Начитанная, умная и интересная. По крайней мере, для меня, — он посмотрел на меня так плотоядно, что, кажется, сейчас у краешка его губ стечет слюна.

Вадим и Катя были явно удивлены таким поведением своего знакомого, как и я отношением к моей персоне.

— Ты прав, но… — Вадим был явно растерян.

— Что «но»? — голос Марка стал настораживать. — Если ты думал, что я не обращу на Анкиту внимания, то глубоко ошибался.

— Мальчики. Что вы, в самом деле! Марк, посмотри! Ты так смутил мою подругу, что она и слова сказать не может, — вмешалась Катя. — Проявлять к кому-либо симпатию тебе никто не запрещает. Пойдемте лучше в кафешку посидим!

— Я, пожалуй, поеду домой. Уже поздно, — мне нужно было срочно уйти, потому, как я не могла и предположить, что может выкинуть уже довольно долго скалившийся Бран. Он так смотрел на Марка, что я боялась, скажи мужчина еще пару слов в мою сторону, и беды не миновать.

— Я отвезу, — словно приказал, предложил Марк и попытался взять меня за руку, но я сделала шаг назад, предупреждая взглядом, что делать этого не стоит.

— Спасибо, но я люблю ездить на метро.

Не обращая внимания на явно недовольного мужчину, и, попрощавшись с подругой и ее парнем, я развернулась и ушла. Нет. Заводить отношения не входит в мои планы. Тем более с Марком. В моей жизни достаточно сюрпризов, чтобы вынести еще и этот.

Уже выходя из вагона поезда, я получила от подруги смс. В нем она извинялась за то, что сразу не предупредила об оказавшейся столь горячей компании. Я написала ответ, что все нормально и созвонимся завтра.

В следующие пару дней наступило затишье. Сны, которые изо дня в день посещали меня, похоже, решили дать мне передышку, и уже две ночи мне не снилось вообще ничего. Ложась спать, я просто проваливалась в темную бездну, а утром вырывалась из нее, открывая глаза.

И, кажется, даже чувствовала легкое беспокойство, а не пропали ли они совсем. Но, что действительно меня огорчило, так это то, что загадочный самоубийца из сна, так и не объявился.

Я шла на работу, переставляла и сортировала книги, ловила на себе вопросительные и лукавые взгляды сотрудниц библиотеки, и только дедушка-сторож всегда старался подбодрить и развеселить меня добрым словом.


Собрав несколько бутербродов в дорогу, положила их в сумку вместе с маленькой бутылкой воды. Остальные вещи были собраны еще вчера. Надела легкие хлопковые брюки, трикотажную кофточку и, закрутив волосы в привычную гульку, взглянула на часы. Сейчас 9.30, маршрутка в 10.30, нужно выходить, дабы не опоздать. Следующая будет только вечером, но тогда смысла ехать уже нет.

Я решила посетить Свято-Успенский Жировичский ставропигиальный мужской монастырь. Это святое место знакомо каждому белорусу. Мы с мамой давно собирались туда съездить, как она говорила: «очистить душу и тело», да как-то все не получалось.

Звонок мобильного вырвал меня из раздумий и был не совсем кстати.

— Привет, — зевая, произнесла подруга. — Чего делаешь?

— Я… — хотела соврать, но не стала. — Собираюсь выходить из дому.

— Куда это ты в выходной и без меня? — возмущенно и обиженно протараторила подруга.

— В монастырь.

— Куда? С ума сошла?!.. То, что с тобой происходит, еще …

— Я не собираюсь уходить в монастырь, — хихикнула я над подругой. — Хочу съездить на святое место. Тяжело на душе у меня, понимаешь.

— Нет, — возразила Катя. — Тогда я с тобой. Мне тоже надо… это… исповедаться.

— Катя, ты не успеешь! Маршрутка в 10.30,-девушка не дала мне договорить и выпалила:

— Встречаемся на вокзале у главного входа в 10.10, -и повесила трубку.

Ну, вот что с ней поделать? Только проблема в том, что я собиралась остаться в монастыре на все выходные, и забронировала место в доме паломников только для себя. Я не была уверена, что Катя выдержит строгий пост, чтение утренних и вечерних молитв, канонов и акафистов. Придется что-то придумывать на месте.


Глава 10


— Я, чуть дар речи не потеряла, когда ты сказала, что едешь в монастырь.

— С такой жизнью как у меня, почему бы и нет? — усмехнулась. — Только я не успела тебе сказать, что назад возвращаюсь только завтра вечером.

— Ну и что!? Мне тоже нравятся церкви и все такое.

— Нам повезет, если паломников будет не много, иначе придется искать ночлег. Ты уверена, что хочешь поехать? Катя это не развлечение!

— Да! Да, уверена, — нервно повторила подруга. — Я все понимаю и еду с тобой.

— А Вадим? Он…

— Я уже позвонила и предупредила. Тем более все выходные он будет занят гостями из Швейцарии.

Как я не пыталась отговорить подругу, но она ни в какую не соглашалась отпускать меня одну. Может быть, это и к лучшему.

Мы прошли по вокзальной площади, и подошли к платформе, где стояла маршрутка. Половина мест было свободно и, судя по тому, что отправление через пять минут, то нам повезло, и ехать в забитом битком микроавтобусе не придется. Мы заплатили водителю за проезд, дождались определенного времени и двинулись в путь.

Ехать предстояло два с половиной часа, и только через час, моя подруга прервала немое молчание.

— А зачем ты туда едешь? — спросила она с детским любопытством.

— Точно, не знаю, но, мне кажется, что я разделяюсь на два разных человека. Та, что была всегда, и та, что стала. Может быть, побывав в святом месте, что-то проясниться в моей голове.

— Ты действительно на это надеешься?

— Да. Так бывает. Посмотрим, не будем загадывать. В любом случае очиститься духовно не помешает никому, — подруга настороженно на меня посмотрела и скрутилась калачиком.

Больше вопросов от нее не было. Да и вела она себя, как-то отстраненно, находясь в постоянной задумчивости и, только изредка, поглядывала в окно. Наконец, повернув на проселочную дорогу, водитель объявил, что через десять минут, будем на месте.

Впереди показались белые стены, которыми была огорожена территория Свято-Успенского Жировичского монастыря.

Нас высадили возле остановки с надписью «Жировичи». Так называется поселок, расположенный возле территории обители. И здесь же, мы должны были найти «Дом паломников» для женщин, (на территории монастыря находился «Дом паломников» для мужчин) где можно было получить ночлег и если нужно приготовить еду.

— Так, — я стала осматриваться в поисках указателей, которых, кстати, не было. — Сейчас сориентируемся куда идти.

— Ты уверена, что у нас получится? — недоверчиво спросила Катя.

— А, вам, куда девоньки нужно? — поинтересовалась, проходящая мимо женщина, которая, по-моему, тоже ехала с нами в маршрутке.

— Для начала «Дом паломников» бы найти, — воодушевленно ответила я.

— Так мне туда же. Пойдем те. В первый раз, наверное? — женщина радушно улыбнулась и двинулась вперед. — Я сюда часто приезжаю. Да и невозможно не вернуться в такое место.

Мы с Катей переглянулись и улыбнулись друг другу. Пройдя несколько метров, свернули на длинную улицу, вдоль которой, по обе стороны, стояли однотипные домики. Пропустив несколько дворов, женщина свернула и, открыв железную калитку, вошла на огороженную территорию, где друг около друга стояли два дома с табличками «Дом паломника».

— Вот и пришли. А вон, брат Алексей. Нам к нему нужно, — женщина указала на разговаривающего мужчину, около входа в один из домов.

Мы подошли к нему, подождали несколько минут, пока он закончит разговор, и когда, шедшая с нами женщина перекинулась с мужчиной парой слов и ушла, я протянула свой паспорт и назвала имя и фамилию. Мужчина достал большой ежедневник, нашел там мои данные, пометил для себя что-то и сказал:

— Хорошо. Ваша комната номер «три». Значит, вы собираетесь на вечернюю и утреннюю службу с исповедью, правильно?

— Да. Скажите, пожалуйста. Со мной приехала подруга, но она не успела записаться предварительно. Может быть, есть возможность разместить и ее.

Мужчина задумался, снова обратился к ежедневнику и упрекающе посмотрел на Катю.

— В эти выходные людей не много, к тому же в вашей комнате есть место, но в следующий раз лучше предварительно согласовывать ночлег.

— Конечно. Спасибо большое!

— Сейчас я покажу вам вашу комнату. Вечерняя служба начинается в 18–00. Подходите к центральным воротам к половине шестого.

Мы вошли в дом и двинулись по светлому коридору. Справа, широкая двустворчатая дверь вела в кухню. Дальше, по обе стороны, было еще пять комнат, на каждой из которой, как в гостинице, были написаны номера. Мы подошли к двери с цифрой «три» и, указав на нее, мужчина протянул мне ключ и, попрощавшись, ушел.

Небольшая комнатка с узеньким окошком, двумя простыми деревянными кроватями, около которых находились тумбочки. Слева платяной шкаф, по центру стол и два стула.

— Давай располагаться? — я улыбнулась и поставила сумку возле кровати слева.

Подруга, осмотревшись не очень довольным взглядом, поставила небольшой пакет около кровати справа, и молча села на нее.

— Ты, наверное, уже пожалела, что поехала со мной? — спросила я ее.

— Нет. Просто я никогда не была в таких местах. Уже начинаю чувствовать себя монашкой, — ее глаза оптимистически усмехнулись и это меня обрадовало.

Побродив по окрестностям, пообедав в трапезной на территории монастыря и прогулявшись по поселку, мы вернулись в выделенную нам комнату, переоделись и направились к главным воротам, которые вели на территорию монастыря.

Людей собралось человек десять. Они молча стояли в ожидании и поглядывали по сторонам. Надев на головы платки, мы присоединились к толпе но, не прошло и пару минут как, из ворот вышел отец Алексей и пригласил всех пройти за ним.

На достаточно большой территории, огороженной стеной, находились: мужской монастырь, состоящий из нескольких корпусов, Свято-Успенский собор, ряд церквей, колокольня, семинария и хозяйственные постройки.

Здания поражали своей красотой, как архитектурной, так и духовной. О Жировичской обители ведают много удивительных историй. Здесь ищут спасения от духовных недугов, приезжают в надежде найти ответ на самые сокровенные вопросы, приходят с поклоном к чудотворной иконе, которая считается одной из самых почитаемых святынь православного мира.

Пройдя мимо собора, мы остановились у входа в Свято-Явленскую церковь. Священнослужитель предупредил всех о правилах поведения и попросил медленно, не толпясь, проходить внутрь.

Катя направилась вперед, но обернувшись в мою сторону, остановилась. Я же, словно вкопанная, не знаю, что на меня нашло, стояла и не могла отвести глаз от самого здания. Я не могла пройти дальше и будто невидимая стена преграждала путь. Как не пыталась войти внутрь у меня не получалось.

Неожиданно заболела голова, а потом и вовсе закружилась, да так, что я не на шутку испугалась, что могу потерять сознание. Подруга, недоумевая, уставилась на меня. Все люди беспрепятственно проходили вперед, а я не могла.

Начали бить колокола, знаменовавшие о начале службы. Дверь изнутри закрыли, а я по-прежнему стояла на одном месте и, с сожалением, наблюдала.

Вдруг, на лестнице у входа в церковь, появился Бран. Он пропадал несколько дней и вот, снова вернулся. Его глаза злорадно блестели, а затем в них пробежала усмешка. Пес надменно выпрямился как струна и снова исчез.

— Арлина? Тебе плохо? Ты бледная как смерть! Пойдем, иначе служба начнется.

— Нет, — обреченно ответила я. — Мы не пойдем туда.

— Почему? — не понимая, Катя уставилась на меня как на ненормальную.

— Я не могу.

— В смысле?

— Прямом, — я развернулась и направилась в сторону ворот.

— Подожди! — крикнула подруга, обернулась в сторону церкви, и, ускорив шаг, подошла ко мне. — Да, что происходит? Я ничего не понимаю!

— Я не могу войти. Вдруг закружилась голова и пес. Ты бы видела его взгляд.

— Ерунда. Ты просто переволновалась, вот и почувствовала себя не важно, — попыталась подбодрить подруга.

— Не знаю. В любом случае, служба уже началась, и врываться в ее разгар, было бы просто верх наглости, — сказала я.

— И что будем делать?

— Переночевать здесь все равно придется, а утром посмотрим.

Погода была великолепная и, поинтересовавшись у встретившейся нам на пути молодой пары, не знают ли они, как добраться до источника, те любезно показали нам дорогу. Зайдя в небольшое кафе, мы быстро перекусили и, так как времени до десяти вечера (во столько закрывается «Дом паломников») было достаточно, мы отправились к святой воде.

Несколько километров пешком — зарядка не только для тела, но и для мыслей. Особенно, есть о чем подумать. Я не могла выбросить из головы эпизод с церковью. В который раз прокручивала его в голове, вспоминала свои ощущения и чувства, но это мне ничего не давало. Я по-прежнему ничего не понимала.

Катя задавала какие-то бессмысленные вопросы, а я также тупо отвечала на них. Мы болтали об окружающей природе, зданиях, людях и еще о чем-то пустом, пока не увидели перед собой небольшое деревянное сооружение, похожее на беседку. Вокруг нее протекали каналы, словно маленькие речки, а один из них, заканчиваясь, образовывал подобие бассейна — купальню.

Подойдя ближе, мы увидели, что в самом центре беседки расположена еще одна маленькая, похожая на домик, и из нее, сквозь небольшое отверстие, струится вода. Я подставила ладонь. Ее тут же обожгло ледяным потоком.

Чистая как слеза, вода пробегала сквозь пальцы и была практически прозрачной. Я согнула ладонь чашечкой и, когда в нее набралось немного жидкости, быстро поднесла к губам и сделала глоток. Такой, живительный и ободряющий, что казалось сама жизнь, новой волной, вливается в меня, дотрагиваясь легкой прохладой до каждого органа.

— Очень вкусная. Попробуй! — обратилась я к Кате. Она последовала моему примеру и, отпив немного из своей ладони, поежилась.

— Какая холодная! Жуть.

— Конечно. Это же источник, ключевая вода. Она и должна быть такой, — я так задорно рассмеялась, что удивилась сама себе. Затем обернувшись на купальню, долго не думая, стала раздеваться.

— Ты чего? — Катя недоуменно смотрела на мои действия.

— Собираюсь окунуться, что же еще!

— Это обязательно делать? — подруга сказала это так, словно это было смертельно опасно.

— Вообще то да, но если не хочешь то…

— Не могла меня раньше предупредить? Я в нижнем белье!

— Тут нет никого, посмотри. Я ведь тоже купальник не одевала, — я сбросила длинную юбку, и подруга смогла увидеть мои черные трусики.

Затем, наспех сняла хлопковую блузку и осталась в одном белье. Еще раз огляделась по сторонам, подошла к маленьким ступенькам, огороженные железными перилами, которые служили спуском в купель. Постепенно, пройдя ступенька за ступенькой, мои ноги начали касаться воды, глубже и глубже.

Кожу обжигало ледяным огнем, но, не смотря на это, потихоньку я двигалась вперед, пока по пояс не оказалась в воде и, оторвавшись от перил, полностью плюхнулась в воду, издавая восторженный вопль.

Подруга, оказавшаяся также в нижнем белье, подскочила на месте и направилась ко мне. Я окунулась три раза и, быстро выпрыгнув на поверхность, стала отряхиваться, как это делают собаки.

— Ну?! — дрожащими губами сказала я ей, — теперь твоя очередь.

Катя поначалу не решалась, но затем, с криком: «мама», миновав ступеньки, сразу прыгнула в воду и, также окунувшись три раза, оказалась рядом со мной. Схватив свою футболку, она обтерлась ей, а затем, отжав воду, положила на скамейку и натянула воздушную юбку в пол, которая вмиг превратилась в подобие сарафана. Я, лишь улыбнулась сноровке подруги. Ведь самой придется одевать свою одежду на мокрое тело.

На улице смеркалось и благодаря тому, что дорога лежала вдоль поля, нам посчастливилось наблюдать удивительно красивый закат. Мокрые, но счастливые и бодрые, мы возвращались назад, вслушиваясь в щебетание птиц, стрекотание кузнечиков, вдыхая свежий воздух и просто наслаждаясь тихим теплым вечером.

Одежда, по дороге практически высохла, но зайдя в комнату, первым делом мы переоделись в сухую, развесив ту в которой были, на билках кроватей. Зашторили маленькое окошко и улеглись в постели. Только, сон совсем не шел. Ни ко мне, ни к подруге. В темноте мы ворочались с боку на бок, отчего пружины под нами, безумно скрипели. В конце концов, Катя заговорила первой.

— Анкита?

— Да, — ответила я.

— У меня сна ни в одном глазу.

— Как и у меня, — я глубоко вздохнула.

— Я, вообще в чужом месте спать не люблю, а тут еще обстановка и запах, — пожаловалась Катя, а затем неожиданно спросила. — Скажи честно. Ведь что-то произошло? Ты не просто так сюда приехала. И, только не ври, ладно!

Я несколько минут молчала. Просто не знала, не хотела расстраивать подругу, и врать тоже не хотела.

— Все, что со мной происходит в последние полгода, кардинально изменило мою жизнь. Превратив ее, из спокойной и размеренной, в сплошной ад.

— Ты имеешь в виду сны? — перебила меня подруга.

— Да, и их то же. Теперь еще поездка к дяде. Как только я отнесла справки в отдел кадров, через час, уже вся библиотека знала, что я лечу в Германию. А знаешь, как все теперь смотрят на меня? — вспоминая, поедающие взгляды, мне захотелось заплакать.

— Да, они просто завидуют! — возмутилась Катя.

— Я попала под машину …

— И мы с тобой познакомились… — подруга пыталась найти во всем, что со мной происходит, плюсы.

— Тогда сны! Что принесли в мою жизнь они? И знаешь. Ведь я тебе не рассказывала. Меня хотели, … в общем, несколько недель назад на меня напали два придурка и если бы, … наверное, если бы не пес, не знаю, была ли я сейчас жива, — призналась я.

— Что? — Катя вскочила с постели и села рядом со мной. — Почему ты не сказала? Подруга называется!

— И, что бы это изменило? — немного погодя я ответила за Катю. — Правильно, ничего.

— Ты сказала если бы не пес!? Что ты имеешь в виду? Он же, неживой, — заинтересовалась подруга.

— Да. Неживой, и я не знаю, как это случилось, но он смог отпугнуть тех…ну ты поняла. Я только слышала их испуганные и мучительные вопли, а затем отключилась.

— Ну, дела! Вокруг тебя, все больше сгущается таинственного и … в чем ты права, непонятного, — задумалась девушка.

— Помнишь, я рассказывала о парне-самоубийце?

— Из-за, которого ты плакала? Да, помню. Он еще не явился к тебе как все остальные.

— Он снова мне приснился. Только в этот раз, разбился на мотоцикле, — произнесла я задумчиво.

— А? Обалдеть! Так он же уже умер? Как..

— Вот и я думаю: Как? Что — то здесь не так. Понимаешь, я чувствую его больше чем других. Словно он близок мне.

— О! Роман с призраком? Это интересно, — девушка хихикнула и положила ладонь мне на плечо.

— Иди ты! — я оттолкнула ее. — Тебе все шуточки.

— Нет, я вполне серьезно, — Катя замолчала, а затем снова рассмеялась.

Наш, поначалу вроде бы серьезный разговор, перешел в шутку. Проболтав примерно до двух ночи, мы решили, что если хотим попасть на утреннюю службу, то нужно заставить себя уснуть и, укрывшись одеялом практически с головой, незаметно отключились.

Проснулась я рано, не смотря на то, что поспала всего несколько часов. Усталости не чувствовалось, только небольшая толика страха затаилась где-то внутри и в голове крутилась мысль: «А что, если я снова не смогу войти в церковь». Стараясь отогнать угнетающие воспоминания, я умылась, привела себя в порядок и, готовая идти на службу, стала будить подругу, которая дрыхла без задних ног.

— Катя? Катя, пора просыпаться! Уже двадцать минут восьмого.

— Ааа? Можно я здесь тебя подожду. Ты иди, иди, — девушка не открывая глаз, широко зевнула и махнула рукой, указывая мне на дверь.

— Ну, уж нет! я сорвала с нее одеяло, отчего та скрутилась в позу зародыша. — Раз приехала, значит пойдешь со мной, — я вышла в коридорчик, налила в чашку воды и вернулась к кровати подруги. — Если не встанешь, выливаю на тебя воду.

— Нет, нет, нет, — Катя вскочила, прикрываясь руками. — Уже встаю.

Медленно и вяло, подруга заглянула в окно, видимо оценивая погоду. Достала из сумки одежду, натянула ее и, в ожидании, периодически закрывая глаза, уселась на кровать.

— Ну что? Ты готова, соня? — усмехаясь, спросила я.

— Ага, — Катя зевнула так, что в ее открытый рот, наверное, влез бы даже слон.

— Тогда пойдем.

Мы вышли и направились по уже знакомой дорожке к главным воротам. Катя тащилась как сонная муха, взяв меня под руку. И если бы не эта деталь, ей грозила бы асфальтная болезнь, так как она умудрялась спотыкаться, даже о самую маленькую преграду на ее пути. Будь то камушек или ветка. Подойдя к входу на территорию монастыря, мы заметили оживленное движение. Особенно возле церкви, где должна проходить служба.

Народ кучковался и о чем-то судачил, а священнослужители чуть ли не бегали туда-сюда, взволнованные и озадаченные. Мы подошли ближе. Церковь была закрыта и, похоже, открывать ее никто не собирается.

— Ой, девоньки! Здравствуйте. Вы на службу? — прекратив разговор со своими собеседницами, к нам обернулась пожилая женщина лет шестидесяти. — Так ее не будет. Отменили. Такого никогда не было. Что-то случилось у них, но никто не говорит что.

— Спасибо, — ответила я, оглядываясь по сторонам.

В это время, справа от меня, шли два мужчины, одетые в длинные черные одежды. Волосы их были собраны в хвост, а густая, полуседая борода, доставала чуть ли не до пояса. В их голосах, присутствовали нотки непонимания и шока. Краем уха, мне удалось услышать несколько фраз:

— Боже всемилостивый. Так осквернить дом господний.

— Великий грех, теперь на нас всех. Мы не смогли его оградить от содеянного.

Мужчины постоянно перекрещивались и вдруг, как молния, в голове взорвались воспоминания и события сегодняшнего сна, на который я, почему-то, не обратила внимания. Когда видения прекратились, до меня дошло, что произошло.

— Пошли Катя. Скоро территорию монастыря закроют для паломников, — я, с сожалением и сочувствием, взглянула, на все еще, толпившихся людей и священников.

— А что случилось?

— Потом расскажу, — бросила я подруге.

Отойдя уже достаточно от территории святого места, взбодрившаяся Катя остановилась и взяла меня за локоть.

— Так, что там?

— Службы не будет, потому что сегодня ночью в церкви повесился дьякон.

— Трындец. Откуда …Ты это видела… — подруга стояла, выпучив на меня глаза и, не заикаясь, не могла вымолвить и слова.

— Да, — я коротко ответила и двинулась вперед.

Катя обернулась в ту сторону, где находился монастырь, а затем пошла следом за мной. Мы вернулись в комнату и, так как еще успевали на утреннюю маршрутку до Минска, собрав вещи, закрыли комнату и направились искать брата Алексей. Он стоял у входа в «Дом паломников» с опущенной головой, о чем-то глубоко задумавшись.

— Извините. Вот ключ от комнаты и, — я протянула вместе с ключом небольшой конверт. — Спасибо большое.

Мужчина попытался улыбнуться и, перекрестив нас произнес:

— Храни вас господь.

Молча мы вышли на узенькую дорожку и направились к остановке. Уже через полчаса, расположившись на сидениях, двигались в сторону родного города, делясь впечатлениями о проведенных выходных.

Поездка в Жировичский монастырь для меня прошла совсем не так, как я рассчитывала. Ответов, как и душевного облегчения, я не получила. Только, еще больше, начала думать о том, что мои способности приносят смерть не только в мою жизнь, но и в жизнь окружающих меня людей или туда, где я появляюсь.

Катя же, отнеслась ко всему риторически. Она считала, что я не имею никакого отношения к случившемуся в церкви и вообще, не должна ни на кого и ни на что обращать внимания. Девушка не жалела что поехала, а особенно ей понравилось то, как мы окунулись в святом источнике. Об этом, и о много другом, она с полчаса, рассказывала Вадиму, когда тот, обеспокоенный, не решила ли девушка променять мирскую жизнь на духовную, позвонил ей на мобильный. Я, лишь смеялась над детской задорностью подруги, удивлялась и, где-то даже завидовала, как она может быть, всегда такой веселой и жизнерадостной.


Глава 11


На вокзале нас, как обычно, встретил Роман и со скоростью ветра развез по домам. Меня как всегда первую. После коронной прощальной фразы: «Созвонимся», Катя поцеловала меня в щеку и скрылась в салоне авто, после чего машина сорвалась с места, а я направилась в сторону подъезда.

— Откуда это ты с сумкой, Анкита?

Я обернулась и увидела приближающуюся ко мне тетю Машу.

— Здравствуйте. Ездила в Жировичский монастырь. Мы с мамой давно собирались туда, да так и не получилось сьездить. Вот я и решила, что пора уже осуществить нашу задумку.

— Молодец девонька. Мать была бы рада. А, за упокой, в церкви свечку поставить и помолиться за спасение души, в таком святом месте, это очень хорошо. Тем более, накануне Дня поминания всех усопших.

Мы поднялись на наш этаж и подошли к двери. Я достала ключ, сунула в замочную скважину и, повернув два раза, открыла дверь, пропуская вперед соседку.

— Я тоже в церкви была. Службу заказала по Светочке и Васе. Послезавтра навещу их, — с грустью сказала женщина.

Я совсем забыла, что во вторник Радуница. День, когда люди вспоминают умерших родных и посещают кладбища. Обязательно пойду к мамочке. Только сейчас, на меня нашла дикая грусть, и я поняла, как скучаю по ней, и как мне ее не хватает. По щеке невольно потекла слеза, но, словно стыдясь, я вытерла ее тыльной стороной ладони и, чуть улыбнувшись тете Маше, пошла в свою комнату. Бран, тут же оказался рядом, как — то странно лащась у ног. Я потрепала его за ухом и, разложив вещи, отправилась принимать душ.

Время было обеденное. Выйдя из ванной, по зову урчащего желудка, открыла холодильник. Кроме куска колбасы, пары ломтиков сыра и нескольких яиц, там ничего не оказалось. Тут я вспомнила, что когда собиралась в поездку, решила, что в магазин схожу по приезду. Быстренько забадяжив яичницу, чтобы утихомирить голод, я оделась, схватила пакет, кошелек и отправилась в универсам.

В отличие от готовки, за продуктами ходить мне не очень нравилось, и, лишь, когда мой холодильник был практически пуст, только тогда шла что-нибудь купить, дабы не умереть с голоду.

На улице стояла замечательная погода. Теплая, сухая, как я люблю. Улыбнувшись сверкающему, практически летнему солнышку, я медленно поплыла по изведанному пути.

Во дворе гоняла мяч детвора. Мамочки сидели на скамейках и болтали, плюя семечки, изредка поглядывая на своих маленьких чад, которые в свою очередь, казалось, ничего не замечая вокруг, увлеченно строили в песочнице куличики.

Дойдя до пешеходного перехода, память напомнила один случай. Поежившись, я внимательно посмотрела по сторонам и двинулась вперед. Карман завибрировал от гудка мобильного, но лишь оказавшись на другой стороне дороги, я достала «Моторолу» и нажала кнопочку, горевшую зеленым.


— Ты уже соскучилась? Мы расстались пару часов назад, — улыбаясь, ответила я.

— Анкита, ты же знаешь, я без тебя не могу, — подыграла мне Катя. — Чем занимаешься?

— Иду в магазин. Мой холодильник оказывается, совсем пуст, — промямлила устало.

— Сочувствую. Не люблю ходить за продуктами, — понимающе поддержала Катя. — Ну, я могу поднять твое настроение. Есть предложение.

— Катя! Ты снова…

— Вообще-то, это Вадим подал идею прогуляться по городу.

— Ну, вот и прогуляйтесь вдвоем. Вы так редко куда-то выходите вместе, — я была твердо настроена, противостоять подруге.

— Дело в том, что Марк очень жаждет снова тебя увидеть. Вадим и предложил погулять парочками. Поверь, я упорно намекала, что хотела бы сделать это только вдвоем и что ты просто не согласишься, но «масик» настаивает.

В трубке послышался мужской голос. После некоторой шуточной перебранки, Вадим отобрал у подруги телефон.

— Анкита?!

— Да, — ответила я мужчине.

— Надеюсь, у тебя нет планов на вечер, и сможешь составить нам компанию. Ты мне крайне симпатична, как подруга моей девушки, да и не мне одному, — намекающе сказал Вадим. — Прошу, не отказывайся. Это всего лишь прогулка.

Мне, конечно, было приятно, в коем — то веке, меня упрашивают составить копанию. Не смотря на то, что известие о том, что Марк хочет снова меня увидеть, насторожило. К Вадиму, как другу, я тоже испытывала симпатию. Он, создавал впечатление надежного и серьёзного мужчины, пусть и вел себя иногда словно мальчишка. Было неудобно отказываться, тем более, скорее всего, я пялилась бы весь вечер в телевизор, по которому в воскресение смотреть то особо нечего. И в самом деле. Это всего лишь прогулка. Прогулка по вечернему Минску в удивительную погоду.

— Хорошо. Я согласна, — дико смущаясь, ответила я. Здорово, что через телефон, невозможно увидеть моего лица, которое раскраснелось словно бурак.

— Вот и отлично, — сказал мужчина, и я почувствовала, что он улыбнулся. Трубку выхватила Катя и затараторила. — Я не виновата. Видишь, он сам. Короче, в семь мы за тобой заедем. Так что, будь при параде.

— Ага, — ответила я и отключила телефон.

Удачно посетив универсам, сегодня было много акций, довольная вернулась домой. Разложила продукты и пошла, выбирать наряд на сегодняшнюю прогулку. Выбирать особо было не из чего, но так как погода позволяла, решила надеть хлопковое приталенное платье с коротким рукавом и на всякий случай прихватить кофту.

До семи оставался еще час и, не зная чем заняться, я включила телевизор. Начала листать каналы, пытаясь найти что-нибудь интересное. Прощелкав десять раз и не найдя ничего достойного, я обернулась и посмотрела на Брана, который тихо поскуливал. После того как мы вернулись из поездки, он был какой-то дерганый. Постоянно озирался и высоко держал уши.

Лежащий пес неожиданно вскочил, подбежал ко мне и стал в позу защитника. Я хотела погладить его, чтобы успокоить, но через минуту передо мной появился дьякон из сегодняшнего сна. Он стоял, сложив руки на животе и не отрываясь, пристально смотрел на меня. По спине поползли мурашки и, не смотря на то, что я уже привыкла к посещениям привидений, от данного гостя стало жутковато.

В его взгляде одновременно читался укор и мольба. Я не стала заводить разговор, а решила выждать время. Возможно, он просто постоит, посмотрит и вскоре исчезнет. Но что настораживало больше всего, так это поведение Брана.

Пес не отходил от меня и дико скалился на священнослужителя, иногда издавая рык.

— «В чем дело?» — мысленно спросила я своего телохранителя.

— «Он опасен!»- раздался резкий голос у меня в голове.

— «Ты уверен? Но он же просто стоит и ничего не делает?»

Пес ничего не ответил, а дьякон, словно уловив смысл нашего разговора, вдруг переменился в лице. Теперь в глазах мужчины можно было прочитать ярость и ненависть. Такие перемены мне были совсем не понятны, но, не успела я опомниться, как мужчина, неожиданно, дернулся в мою сторону, а его правая рука, тянулась к моей шее. Бран, ловким прыжком, перехватил ее и через минуту призрак исчез.

Я стояла в ступоре от происходящего. Ощущение дежавю нахлынуло волной и в мгновение исчезло.

— Что это было? — теперь уже в голос задала я вопрос. — Он что? Пытался меня убить?

— «Да», — посмотрев мне в глаза, ответил Бран.

— Но, за что?

— «За то, что ты знаешь и видела».

— Это безумие! Я же не виновата в этом. Это, не мое желание. Я бы сама с удовольствием сделала все, чтобы чертовы сны никогда не приходили, — меня настолько разозлил ответ пса, что внутри словно что-то щелкнуло и я стала совсем другим человеком. Мне хотелось крушить все вокруг, из-за не справедливости того, что со мной происходит и отчасти от досады. Однако, как быстро пришло это чувство, также быстро, меня что-то успокоило, и я стала прежней Анкитой.

Над переменами моего настроения следовало задуматься. И, пока я размышляла о насущном и не только, не заметила, как стрелка часов переместилась на цифру семь. В реальность меня вернул звонок по мобильному. Катя, как всегда пунктуальна.

— Да, — ответила я подруге.

— Ну как, ты готова? — и, не дождавшись ответа, она добавила. — Спускайся. Карета подана.

— Хорошо, — сказала я в трубку и отключила звонок.

Переодевшись в подготовленное платье, я схватила кофту и сумку, впервые волосы решила оставить распущенными, вышла из комнаты, закрыла ее на ключ и, всунув ноги в классические черные лодочки, хлопнула дверью и выскочила в коридор. Не дожидаясь лифта, миновала лестничный пролет и, выбежав из подъезда, уперлась прямо в дорогущую иномарку.

Почему дорогущую? Да потому-что черный, отполированный до блеска автомобиль, с затемненными стеклами, через которые невозможно было что-либо рассмотреть, и выделяющийся из всех находившихся рядом, кричал о своей стоимости. Я не очень разбираюсь в марках машин, но это авто было действительно эксклюзивным.

Неожиданно дверца открылась и из нее вылезла голова моей подруги.

— Анкита! Ты чего застыла?

— Ой, — растерялась я. — Ну, я не думала, что это вы!

— Я же сказала, что карета подана. Разве эта тачка не похожа на карету? — рассмеялась Катя. — Садись скорее.

— Да. Пожалуй, похожа, — я улыбнулась и, робко подойдя к машине, села в нее. Как только за мной захлопнулась дверь, автомобиль сорвался с места.

— Здравствуйте, — поприветствовала я присутствующих, разглядывая салон.

— Привет, — оборачиваясь ко мне, ответил Вадим.

— Привет, — Марк был за рулем и, чтобы увидеть мое лицо, он заглянул на висевшее возле лобового стекла, зеркальце. Мужчина подмигнул, отчего мне, итак чувствовавшей себя неловко, стало еще неуютнее.

— Ну что, девчонки? Куда едем? — игриво спросил Вадим, попеременно бросая взгляд то на Катю, то на меня.

— Давайте в Троицкое, — предложила подруга.

— Я не против, — ответил Вадим и посмотрел на Марка.

— Хорошо. Красивое место. Ты не возражаешь Анкита?

Вадим и Катя уставились на меня, ожидая ответа, а я о чем-то задумавшись, пропустила вопрос. Заметив мое замешательство, Марк повторил: — Ты не против Троицкого предместья?

— Я …Нет, конечно. Там очень красиво.

— Вот и отлично. Значит, едем в Троицкое, — констатировал Вадим и подмигнул Кате.

Не встревая в болтовню, которую всю дорогу вела подруга, я отвернулась к окошку и любовалась мелькающими зданиями и улицами города. Только, когда по всему салону раздавался громкий смех парней, я оборачивалась, чтобы улыбнуться и поддержать Катю.

Свернув с проспекта, автомобиль въехал в небольшой дворик и мы остановились.

— Припаркуемся здесь. На стоянке сейчас нереально найти место, — сказал Марк и снова подмигнул мне.

Я, криво улыбнулась и последовала за, уже покинувшей автомобиль, подругой. Как только моя нога ступила на асфальт, нос к носу, появился священнослужитель, протягивая к моей драгоценной шейке, уже две руки. Возможно от страха, мне показалось, он даже издавал какие-то непонятные звуки.

Защищаясь, я стала отбиваться и в мгновение, рядом со мной материализовался Бран. Он, громко рыча, набросился на дьякона, отчего у того округлились глаза. Затем сузились от разочарования и неудачи и мужчина снова исчез. Пес, бросил на меня оценивающий взгляд и, удостоверившись, что со мной все в порядке, тоже испарился.

Повезло, что парни отъехали, чтобы припарковать машину и рядом со мной была только Катя. Иначе, наблюдая за моими телодвижениями, мужчины могли подумать, что я припадочная.

— Анкита! Что с тобой? — недоумевая, обратилась ко мне подруга, а затем, стараясь чтобы ее никто не услышал, прошептала: — Снова призрак?

— Ага, — ответила я.

— Тот парень самоубийца? — девушка уставилась на меня в ожидании ответа.

— Что? Нет. Это священнослужитель из Жировичского монастыря, — ответила я, и ответ явно разочаровал подругу.

Я не хотела ее пугать и рассказывать, что сумасшедший висельник пытается меня придушить. Очень сильно, я надеялась, что Бран, разберется с ним и, выходка произошедшая пару минут назад, будет последней.

— Ну? Идем? — Вадим и Марк разобрались с машиной, и подошли к нам.

Мы с подругой переглянулись и одновременно кивнули в знак согласия. Парни не обратив внимания на нашу излишнюю молчаливость, повернули в сторону арки, которая служила выходом из жилого сектора.

Мы двигались вдоль двора и, выйдя из него, свернули направо, прямо по проспекту Победителей в сторону Троицкого предместья.

Эта часть города была одним из красивейших мест Минска. Оказавшись здесь, сразу окунаешься во времена панов и паненок. Когда дорога была устлана брусчаткой, а цокот от копыт лошадей, везущих повозки, был слышен за сотни метров. Узенькие улочки, маленькие дома с черепичными крышами, старинные дворики, а в вечернее и ночное время, море огней.

— Девушки, — вдруг заговорил Вадим. — Как истинные джентльмены, мы обязаны накормить наших дам. Вы, не против?

Мужчина обернулся к нам с Катей.

— Мой ты джентльмен! — подруга улыбнулась и, чмокнув Вадима в щеку, прижалась к его руке. — Конечно не против.

Посмотрев на меня подруга, подмигнула. Я хотела возразить, мол не голодна, но потом подумала, что это будет глупо и не уместно. Ведь прогулка вчетвером, была неким подобием свидания, как бы мне не нравилось это слово, и в том, что мужчины хотят накормить девушек ужином, нет ничего пред рассудительного. Поэтому соглашаясь, я молча кивнула.

— Вадим! Вот ты всегда меня опережаешь с предложениями, — с упреком сказал Марк, обращаясь к другу.

— Ну, я же виноват, что ты такой медлительный! — в голосе Вадима проскользнул намек. Он взглянул на подругу и подмигнул ей.

— Парни. Хватит уже. Марк исправится. Ведь, правда? — Катя, с укоризной, взглянула на мужчину и, тот улыбнулся ей в ответ, а затем, как бы невзначай, попытался взять меня за руку.

Мне совсем не хотелось, чтобы сегодняшняя прогулку, переросла во что-то большее, по отношению к Марку, но и обидеть парня, также не хотела. Не могла же я прямо сказать, что не вижу его рядом с собой. Поэтому, как только его рука прикоснулась к моей, я легонько дернулась и не позволила его пальцам сплестись с моими. Мужчина, не обратив внимания, всунул руку в карман джинсов.

— Анкита. Я не говорил, что ты прекрасно выглядишь? — Марк не собирался сдаваться.

— Спасибо, — тихо сказала я, смущаясь как школьница.

— Действительно. С распущенными волосами тебе намного лучше, чем с… — Катя, прекратила свою атаку, встретившись с моим возмущенным взглядом.

Еще подруга называется. Я итак тут краснею и не знаю, куда спрятаться от сверлящего взгляда Марка, а она еще подливает масла в огонь.

Дальше мы шли молча, любуясь красотой архитектуры, рекой Свислочь и наслаждаясь теплым вечером, пока не оказались возле небольшого ресторанчика с названием «Троицкий».

Старинная обстановка, маленький зал на восемь столиков и барная стойка. Кроме нас в помещении было еще несколько пар, поэтому мы расположились за столиком справа, находящимся возле окна. Официант сразу принес меню и, когда Марк сделал жест, что пока он свободен, невозмутимо удалился.

— Девушки, вы выбрали, что будете заказывать? — обратился к нам Вадим.

Катя еще раз пробежала глазами по меню и посмотрела на меня. Она сидела напротив. Если честно, как только мне дали в руки огромную ламинированную книгу, паника завладела моим разумом. Ведь здесь, наверное, блюд тридцать, а еще десерты, напитки, коктейли и прочее. И из этого нужно выбрать? Заметив мое состояние, подруга захлопнула книгу и положила ее на стол.

— Мы будем салат из свежих овощей, стейк из говядины, апельсиновый сок и, по «Маргарите». Десерт выберем позже.

Мужские взгляды переметнулись на меня. Я, снова, словно потеряв дар речи, соглашаясь закивала.

— Хорошо.

Сделав заказ, сидевший рядом со мной Марк, за общим разговор, как бы невзначай, положил свою ладонь на мою. Но и в этот раз, его попытка была проигнорирована. Я, тут же убрала руку. Прошло минут десять, и официант любезно начал приносить заказанное нами. Когда, рядом со мной поставили бокал с непонятным содержимым, до меня не сразу дошло, что это коктейль и, это и есть та самая «Маргарита».

Ну, Катя! Я ей еще припомню. Стараясь не морщиться, а попытаться понять, отчего моя подруга так блаженно смакует сей напиток, я стала отпивать его маленькими глотками. Уже через три таких глотка, мне стало жарко.

Медленно поглощая пищу и ведя непринужденную беседу, «Маргарита» закончилась, и Кате показалось мало. Мне, если честно, после выпитого, было уже достаточно хорошо, но умоляющие глазки подруги, заставили сдаться, неутомимое сознание быть правильной и, через несколько минут, я достаточно раскованно, потягивала вторую порцию коктейля. Только, когда я начала достигать третьей степени расслабленности, между мной и Марком, и как он только вместился, возник призрак священнослужителя.

Он вцепился мне в горло обеими руками, а я, схватившись за них, со всей силы пыталась отодрать. Только, со стороны это выглядело так, словно я, задыхаясь, схватилась за шею, пытаюсь что-то прохрипеть и стремительно синею.

Подумав, что мне плохо, кто-то принес воды, но видя, что этим делу не поможешь, Марк схватил мое пленное тело на руки и вынес на улицу. Следом за ним выскочили Катя и Вадим. И только через некоторое время, до подруги дошло, что происходит. Со своей стороны, я продолжала бороться с висевшим в воздухе призраком, колотя его руками и ногами, но безрезультатно.

Уже не было страшно. Похоже, алкоголь сделал свое дело. Меня лишь одолевало зло и непонимание: «Какого черта, этот висельник хочет отобрать мою жизнь?» Хрен тебе.

Со всей дури, и как только мне в голову пришло, я впилась пальцами ему в глазницы и стала давить. Из продавленных отверстий брызнула кровь, но я понимала, что в реальности ее никто не видит. Мужчина мычал, порой рычал и издавал что-то не членораздельное.

Представляю, как это выглядело со стороны, но, похоже, присутствующие уже не обращали внимания на мои телодвижения. Мысленно, я звала Брана, но тот, почему-то, не являлся. Телохранитель, тоже мне.

И вот, когда мои пальцы оказались до конца в глазницах мужчины, и он ослабил хватку, появился пес. Не знаю, где он был и в каком месте, но весь, с головы до лап, оказался вымазан в кровь. Не своей, чужой. Зрачки налиты красным, а пасть приготовилась грызть и рвать.

Бран, вцепился зубами в шею священнослужителя и после нескольких неудачных попыток, еще раз рванул, после чего голова висельника отлетела в сторону, а тело, превратившись в прах, словно развеялось на ветру.

Где-то далеко, я услышала, бившуюся в панике Катю:

— Вызовите скорую!

— Не надо. Не надо никого вызывать, — облокотившись на руку Марка, я поднялась и села на скамейке. — Уже все в порядке.

— Анкита! Ты не здорова? Тебе нужна помощь! — настаивал Марк.

— Подруга! Ты меня так напугала. Я чуть с ума не сошла, глядя, как ты тут бьёшься в конвульсиях, — схватив меня за руку, встревоженно протараторила Катя.

— Почему ты не носишь с собой необходимые препараты? Ведь это очень опасно? Приступ может привести к печальным последствиям, — не успокаивался Марк.

— Препараты? Какие препараты? — не поимая о чем он, я взглянула на мужчину.

— Разве у тебя, был не приступ астмы? — Марк озадачено смотрел на меня.

— Нет. Я же говорю, что здорова, — вдруг я поняла, что от меня не отстанут, пока не добьются причины произошедшего. — Наверное, аллергическая реакция.

— Да. Такое возможно, — с толикой недоверия подтвердил Марк. — Ладно. Я рад, что тебе лучше. Наверное, стоит рассчитаться за ужин и отвезти тебя домой.

— Я уже рассчитался, — сказал наблюдающий в стороне Вадим.

— Давайте еще немного подождем. Анкита, наверное, не до конца пришла в себя, — Катя села рядом со мной, гладя меня по плечу.

— Нет. Я прекрасно себя чувствую. Можно идти, — встала со скамейки, а Марк, чтобы поддержать меня, подал руку, и я нехотя приняла его жест. Голова немного кружилась, но я не хотела, чтобы это кто-нибудь заметил.

Мы медленно шли по проспекту. Подруга бросала взволнованные взгляды, а затем, задумчиво глядела вперед, создавая недовольный вид. Парни также периодически, украдкой, оборачивались в мою сторону, проверяя мое состояние.

— Извините. Я испортила вечер. Из меня никудышная компаньонка для прогулок. Да, и в ресторане, наверное, черт знает что подумали.

— Перестань! Ты что, Анкита! Ты нив, чем не виновата! — Катя прильнула к моему плечу и обняла.

— Действительно. Не говори глупостей, — подхватил Вадим.

— Ты прекрасная компаньонка и собеседница. Не нужно на себя наговаривать. Надеюсь, наша встреча не будет последней, — похоже Марк не остановится ни перед чем.

Я благодарно улыбнулась и не проронила больше ни слова. Мы практически уже дошли до того места, где был припаркован автомобиль, когда около моих ног появился Бран. Он оскалился на очередную попытку Марка взять меня за руку, но увидев, что с ситуацией я справляюсь самостоятельно, игнорируя мужчину, просто шел рядом, с гордо поднятой головой.

Ребята несколько раз заводили о чем-то разговор, но, не видя моей заинтересованности в нем, быстро переводили тему.

Подъехав к общежитию, я уже представляла, какие разговоры поплывут по нему, когда увидела возле подъезда двух самых заносчивых женщин нашего общака. Они, с выпученными глазами и открытым ртом, наблюдали за тем, как я выходила из дорогой машины и, к тому же, на прощание, Марку приспичило поцеловать мою руку.

Еще сидя в салоне, я попросила не провожать меня до двери и, на возмущенные возгласы, сказала, что полностью пришла в норму. Катя нехотя согласилась, но предупредила, что как только приедет домой, сделает контрольный звонок. Естественно, голос подруги, я рада была слышать всегда.

Вся раскрасневшаяся, я пролетела мимо сплетниц со свистом пули, чтобы они не успели мне задать никаких компрометирующих вопросов. Пусть сами додумывают, что да как. А они то уж додумают. Я в этом и не сомневалась.

Только мне было уже все равно. Кто, что, про меня думает. Я и раньше, не пользовалась успехом. Сначала байстрючкой была. Потом бедной девкой, потерявшей мать. А теперь, наверное … Даже не знаю, кем теперь буду. Ну и пусть. Бран, одобрительно посмотрел мне в глаза, читая мысли.

— «Они, не достойны твоего внимания», — надменный голос раздался у меня в голове.

— «Почему?» — спросила я, также мысленно.

Пес, лишь усмехнулся и побежал вперед по коридору, останавливаясь возле нужной двери. Я, в который раз убедилась: он знает намного больше, чем говорит, но почему — то не хочет рассказывать.

Открыв дверь, я столкнулась с, уже привычной мне, тишиной. Тетя Маша, все чаще, пропадала где-то по несколько дней, а бывало неделей, и мое одиночество, прерывала лишь взбалмошная подруга, за что я была ей очень благодарна.

Бросив сумочку на трюмо, я стряхнула туфли и направилась в ванную. Включила холодную воду и, ополоснув лицо, почувствовала освежающую прохладу. Посмотрела на себя в зеркало, усмехнулась и, не вытирая лицо, пошла в комнату.

Сегодняшний день меня вымотал капитально. Как физически, так и морально. Второе в особенности. Ведь висельник был не прост. Пусть пес рассказал мне, за что меня невзлюбил дьякон, в сознание скреблось подозрение, что причина все-таки в другом. Только в чем? На этот вопрос, пожалуй, ответ мне никто не даст.

Как и обещала, Катя позвонила минут через десять, и когда она стала допытывать меня, что все-таки со мной было, я резко оборвала ее.

— Поговорим завтра. Ладно? Обещаю все рассказать, но только не сейчас.

— Хорошо, — недовольно закончила подруга. — Ты на работу завтра идешь?

— Конечно. Ее ведь никто не отменял. А ты не забыла, что у тебя сессия?

— Блин. Точно! Капец! У меня вылетело из головы. Значит завтра, после универа наберу тебе.

— Спокойной ночи, — пожелала я подруге и закончила разговор.


Глава 12


Несмотря на вчерашние события, на работу я пришла в достаточно хорошем настроении. Усталость и апатию как рукой сняло. Сегодня ночью, впервые за все время, мне приснился нормальный сон.

Не сценарий чьей-то смерти или самоубийства, а сон, в котором была моя мама. Она просто смотрела на меня добрыми и радостными глазами, иногда улыбаясь, а иногда, казалось еще чуть-чуть, и из глаз покатится чистая и прозрачная слеза. Мама молчала и, лишь в конце, промолвила фразу, от которой мне стало не по себе. «Это я, во всем виновата!» — с каким сожалением были произнесены эти слова. В чем виновата? Неужели она могла знать о том, что сейчас со мной происходит. Вопросы. Вопросы. Когда же уже будут ответы? Возможно, скоро.

Как обычно, сидя за столом, я перебирала книги. В дверь постучали и через мгновение в помещение вошла директор библиотеки. Она мило улыбнулась, поздоровалась, а затем, окинув взглядом и оценив фронт работы сказала:

— Тут к нам практиканта прислали. Нужно принять его, как следует, и показать что к чему, — Светлана Васильевна немного волновалась и сделала акцент на слове «его» и «как следует». Видимо кто-то блатной. — Я на вас надеюсь Анкита. Прошу, не подведите. Знаю, вы сотрудник добросовестный и, именно поэтому доверяю столь ответственную миссию.

— Да Светлана Васильевна. Как скажете. Когда… — мне не дали договорить.

— Через час он будет здесь. У вас с бумагами ведь все в порядке?

— Конечно! — удивилась я. У меня всегда было все под контролем и в полном порядке.

— Тогда, — женщина посмотрела на часы. — В одиннадцать я приведу ученика.

Я соглашаясь кивнула и директор ушла. Только практикантов мне не хватало.

Снова объяснения, разбор документов: возврат, приход, списание. Не люблю обучать. Если бы любила, то пошла бы в педагоги. Но, работа есть работа, и, раз практиканта приведет сама директор, значит он важная птица. А еще, меня смутило слово «практикант». Не практикантка, как было чаще всего, а именно ПРАКТИКАНТ. Неужели парень. С этим могут возникнуть проблемы. Я итак теряю дар речи в компании мужчин, а тут еще придется что-то объяснять. Словом — поучать. Так, ненадо себя накручивать.

Я взглянула на часы-без четверти одиннадцать. Скоро узнаем, какого полета птичка решила заняться библиотечным делом. Усмехнулась своим рассуждениям и продолжила вводить данные в компьютер.

Как и обещала, правда не в одиннадцать, а в пятнадцать минут двенадцатого, дверь в мои рабочие апартаменты открылась, и вошла директор, а за ней …Все! Это катастрофа! Его я не смогу обучать, это точно. Мой язык уже завязался в узел, и как развяжется, сама не знаю. Нет. Не может быть, чтобы ему было здесь интересно.

— Анкита. Знакомься — это Сергей Матвеев. Он заканчивает «Государственный университет культуры и искусств». Он… — женщина посмотрела на улыбающегося молодого человека и он, воспользовавшись этим, заговорил:

— Светлана Васильевна. Разрешите, я сам расскажу, что заставило меня проходить практику в вашей библиотеке.

— Ну, хорошо, — директор довольно улыбнулась, а затем обернулась ко мне. — Анкита, ну вы знаете, что и как.

— Да, — я сказала довольно тихо, но, похоже, женщина меня услышала.

— Тогда, я убегаю. Дел по горло. В конце рабочего дня, забегу, — директор с надеждой посмотрела на меня, улыбнулась молодому человеку и исчезла за дверью.

Я осталась стоять в оцепенении, не зная с чего начать разговор, и с какой стороны подойти к высокому блондину, с лицом Ника Картера из группы «Backstreet Boys». Он совсем не вписывался в пыльное, забитое полками с книгами, помещение, в своем деловом костюме и начищенными до блеска туфлями.

— Можно на «ты»? — задал неожиданный вопрос Сергей.

Я махнула головой и ответила как солдат:

— Да.

— Тебя ведь Анкита зовут?

От меня кивок.

— Красивое имя. Не обычное. Ты ведь знаешь, что оно означает, в переводе с индийского? — вдруг выдал Сергей, отчего мои глаза, слегка округлились. Он подошел к столу, где стоял компьютер и заглянул в него.

Интересный экземпляр. Начитанный. Меня это даже немного расковало.

— Конечно. Я знаю о своем имени все и не только о нем, — мне почему-то захотелось показать ему, что и мы не лыком шиты.

— Не сомневаюсь! — парень взглянул на меня с улыбкой и продолжил всмаитриваться в монитор.

— Это база данных всех поступлений и списаний, которые происходят в отделе книгохранения. Вот здесь…

— Я знаю. И, как успел заметить, ты ведешь ее четко, аккуратно и… правильно.

Ничего себе! Для чего он здесь? Учиться или меня проверять? А может он вовсе не практикант!? Ладно. Разберемся.

— Конечно. Я привыкла к порядку и чтобы все, как говорится, было разложено по полочкам и на своих местах, — у меня получилось произнести это так деловито, что сама удивилась.

Сергей, медленно разглядывая все вокруг, двинулся к стеллажам, проводя пальцами по полкам и читая, практически, каждую надпись над определенной серией и категорией книг.

— Ну как? Все в порядке? — когда парень скрылся в темноте, поинтересовалась я.

Неожиданно он вышел из-за стеллажа, засунув руки в карманы брюк.

— Извини. Наверное, тебе показалось, что я выскочка. Поверь, это не так. Я тоже люблю во всем порядок, а здесь, он идеален. Пожалуй, моя практика принесет мне только удовольствие, — делая акцент на последнем слове, молодой человек бросил на меня оценивающий взгляд.

Неожиданное признание! Но взгляд мне его не понравился. Надо быть на чеку.

Спустя некоторое время я начала свою обычную обучающую деятельность. Которую применяла для всех, присылаемых ко мне, практикантов. Только, в отличии ото всех остальных, Сергей давно прекрасно знал, что к чему, но слушал меня, не перебивая. Иногда мы немного отвлекались от темы, и он рассказывал различные истории из студенческой жизни, кто он, откуда, почему решил пойти именно на этот факультет и так далее.

Из этой болтовни я узнала, что родители парня достаточно обеспеченные, живут за границей и уже подготовили ему почву для безбедного существования. Однако у молодого человека есть свои желания и прихоти.

Соглашаясь на условия родителей, он поставил им свои. Парень будет учиться там, где ему интересно, а интересно ему в университете культуры на факультете «Библиотековедение и библиография». Сейчас настало время практики и, как выяснилось, наша директор, является ему какой-то родственницей.

Конечно, она могла бы поставить печать и подпись где надо и без присутствия Сергея, но парень посчитал, что это будет не правильным. А в целом, молодой человек оказался умным, сообразительным и веселым …учеником.

— Знаешь, я ожидал встретить в отделе книгохранения тетю, минимум лет сорока. С большими круглыми очками и заносчивую. И, когда Светлана Васильевна сказала, что у них в данном отделе работает молодая девочка, я, честно был удивлен, но не стал тешить себя надеждой, а подумал, что лишь ошибся в возрсте. — Сергей мило улыбнулся, ставя книгу на полку.

— Так и есть. Я заносчивая, только без очков, — ответила, подавая ему следующую книгу.

— Вовсе нет. Ты милая, начитанная, умная, как я успел заметить, добросовестная и пожалуй трудоголик. Ты просто находка для работодателя. Серьезно! Не усмехайся.

— Скажешь тоже, — я смутилась от такой кучи комплиментов и, наверное, походила на рака.

С Сергеем было удивительно легко общаться. Не смотря на свою внешность и достаток, он не задавался, не пытался произвести на меня впечатление и показать, какой он крутой. Напротив, очень яро рассказывал о своей учебе, как ему она нравится, старался хоть в чем-то помочь: будь-то вбивание данных в компьютер или расстановка книг. Убедившись в компетентности, я могла доверить ему такую работу. Да и сегодня, как раз было большое поступление учебной литературы.

Где-то за час до конца смены, дверь открылась и в отдел вошла Светлана Васильевна. Увидев нас за работой, она довольно улыбнулась.

— Вижу, дело спорится, и вы нашли общий язык, чему очень рада! Сергей. Есть какие-то вопросы? — женщина посмотрела на наручные часы, словно спешила.

— Нет. Все просто замечательно. Мне повезло с учителем. Анкита очень добросовестный работник, — подмигнув мне, ответил Сергей.

— Да. Эта девушка заслуживает похвалы. Что же. Завтра у нас выходной. Тогда до среды?

— Да. До свидания.

— До свидания.

Закончив работу, мы с молодым человеком, вновь обменявшись комплиментами, распрощались и покинули библиотеку. Сергей сел в авто и умчал. Он предлагал меня подвезти, но я отказалась, ведь идти до дома всего ничего.

Я остановилась на ступеньках у выхода из библиотеки, достала из сумки мобильный и ответила на звонок. Катя.

— Привет. Ну как ты? — взволнованно спросила подруга.

— Отлично. Вот, с работы иду, — бодро ответила я.

— Настроение у тебя, слышу, что надо. Но, ты обещала мне рассказать про вчерашнее.

— Расскажу. От тебя ничего не утаишь.

— Тогда, через часик я у тебя.

— Через целый час? Что с тобой Катя? — решила поиздеваться я над подругой.

— А? Если надо, я могу быстрее!? — не понимая, затараторила подруга.

— Ладно. Ладно. Не надо быстрее. Жду тебя через час, — иногда Катя ведет себя как ребенок. Да, она, в общем-то, и есть большой ребенок.

— А почему это не надо? Я не поняла? — девушка не унималась.

— Катя! Я жду тебя тогда, когда ты придешь! — сказала я подруге и тут же поняла что сморозила. Представляю ее лицо после моего ответа.

Отключив звонок, бросила мобилку в сумку и пошла домой. В мае установилась совсем летняя погода. Вечером, дворы были усыпаны детьми разных возростов. Бабушки, допоздна сидели на лавочках, обсуждая последние новости. А я, как всегда, идя с работы, любовалась теплым солнышком, наслаждалась, ласкающим кожу, лёгким ветерком и радовалась, как дурочка, всему вокруг. Особенно, когда день выдался такой как сегодня. Легкий, спокойный, да еще и с притным знакомством.

Придя домой, я приняла душ, немного перекусила, переоделась, перебросилась о завтрашнем дне несколькими фразами с тетей Машей и стала ждать подругу.

Впервые она опоздала. Вместо обещанного часа. Она появилась у меня на пороге, через полтора часа. Такой замученной я ее еще никогда не видела.

— Ой. Спасай меня! — девушка вошла ко мне в комнату и плюхнулась на кровать.

— Что случилось? — серьезно спросила.

— Если во время сессии я не помру, то случится чудо, — Катя положила правую ладонь себе на лоб. — У нас поменялся преподаватель по религии и культуре, а я на его предмете ни разу не была. Все, мне конец!

— Тоже мне, проблему нашла. Я уже испугалась, что что-то серьезное, — я села возле подруги.

— Что-то серьезное, было вчера, — девушка привстала и требовательно уставилась на меня. — Извини. Я, не знала, что у тебя может быть аллергия. Иначе…

— Нет никакой аллергии, — меня уже начала раздражать, излишня забота о том, о чем беспокоиться больше не стоит. Бран доходчиво объяснил, что с дьяконом покончено, и он, постарается оградить меня от подобных посетителей. Интересно как?

— Тогда что? — недоумевая, Катя просто ела меня вопросом.

— Я тебе вчера говорила про дьякона? Помнишь, когда мы вышли из машины.

— Ну!?

— В общем. Он хотел меня придушить. Но, Бран уже совсем разобрался, — как можно мягче сказала я подруге.

— Что сделать? Сам повесился и тебя хотел за собой потащить? Трындец. Точно. Было, похоже, что ты задыхаешься. Анкита! С этим надо быстрее что-то делать! Я не хочу потерять подругу, когда у нее только жизнь начинает налаживаться, — Катя возмущенно тараторила, быстрее, чем обычно.

— Ты это о чем? — не понимая последней фразы, я подозрительно посмотрела на подругу.

— Ну. Тобой очень интересуется Марк. Он просил номер телефона, но я не дала. Решила сначала твоего разрешения спросить.

— И правильно сделала. Не давай, — резко ответила я.

— Почему? — Катя скривила губки. — Он конечно не идеален, но вполне…

— Нет. Он красивый, я не спорю, врач и все такое, но я не доверяю ему, понимаешь. Что-то в нем есть такое, что отталкивает меня. Вот, например, сегодня, познакомилась с человеком, которому хочется улыбаться, говорить с ним, смеяться.

— Ну-ка, ну-ка. С этого места поподробнее. Ты же, вроде, сегодня работала? — заинтересованные глаза подруги стали искриться шаловливыми огоньками.

— Так, на работе и познакомилась. Он практикант. Учится кстати в твоем университете. Похож на Ника Картера. Умный, эрудированный, веселый. Поначалу…

— Как говоришь, его зовут? — в голосе подруги пробежали нотки подозрения.

— Я еще не говорила. Сергей Матвеев, — не понимая, ответила я.

— А-ха-ха, — Катя залилась громким смехом.

— Ты что? — меня распирало возмущение.

— Умный — да, красивый — и это имеется, а еще, он очень прославился, благодаря своей нестандартной ориентации. Про него такие баллады ходят, ты себе и не представляешь, — успокоившись, но улыбаясь во весь рот, ответила Катя.

— В смысле? — я не поняла подругу.

— Он гомосексуалист и ловелас в своем роде. Ты не заметила за ним ничего необычного?

— Нет. Мы весь день мило беседовали, словно знаем друг друга очень давно. И…он говорил мне комплименты! — я почему-то хотела защитить своего нового знакомого, не в силах поверить услышанному.

— А почему нет!? Я же не говорила, что он ненавистник девушек. Просто они его не привлекают в сексуальном плане. Расслабься! Он хороший парень, но немного не такой как обыные. Общаться с ним ведь никто не запрещает, — я задумалась от слов Кати и попыталась вспомнить какие-нибудь подозрительные детали в общении с Сергеем, но в памяти ничего не всплыло. — Честно, ты подняла мне настроение.

Катя весь вечер пробыла у меня. Мы болтали, пили кофе, и я пообещала подруге, что постараюсь помочь в том, чтобы она не завалила сессию. Я найду необходимый материал, по нужному предмету, ну а она, постарается хоть что-нибудь выучить и сдать экзамен.

Катя, довольная моей идеей, набросилась с объятиями и сказала, что если она перейдет на следующий курс, вечеринки избежать мне не удасться. Рискуя быть задушенной подругой, мне пришлось согласиться.

— Ты завтра, что будешь делать? Выходной ведь, — собираясь уходить, Катя уже минут десять крутилась у зеркала.

— Поеду на кладбище к маме. Последний раз я была осенью, на годовщину ее смерти. Куплю огромный букет хризантем и поеду. Мама просто обожала эти цветы.

— Ясно, — задумчиво сказала подруга. — Ладно. Я пойду. Завтра созвонимся.

— Как всегда, — глубоко вздохнув, ответила я.

Чертовы сны. Они никогда не оставят меня в покое. Нет. Я уже сама хочу, чтобы парень, который по моим подсчетам умирает уже третий раз, наконец, умер и отстал от меня. Вместе со своей параноикальной идеей суицида, со своими бурными эмоциями, жаждой адреналина и сумасшедшими идеями.

Я села на кровати, тяжело дыша. В одно мгновение, отойти от гонки на автомобилях по пустынным пескам, просто невозможно.

Машина несется вперед на предельной скорости, подскакивая на горках и буграх. Внутри все колотится и булькает. Головокружение и головная боль, попеременно сменяют друг друга. Неожиданно, другая машина выскакивает из песчаного тумана, удар… невыносимая боль, а потом темно.

— Б…ть. Сумасшедший. Попадись ты мне. Я сама прикончу тебя навеки, — я встала на ноги и, чуть шатаясь, побрела в ванную. Никогда не ругалась матом, даже сама с собой, но мое терпение, которое было итак на грани, после последней нашей встречи с парнем-самоубийцей, вконец лопнуло.

Душ помог немного прийти в себя, но я все еще чувствовала тревогу и горечь потери, что дико бесило. Только, поделать с собой, ничего не могла. Не могла не чувствовать этого, не переживать не страдать и чуть ли не плакать от того, что произошло с неизвестным мне человеком. Не смотря на все сопротивления.

Часы показывали девять. Я позавтракала, выпила кофе, оделась и вышла из дома. Сегодня на кладбища добираться будет намного сложнее, чем в обычный день. Решила, что если выйду пораньше, то возможно увеличу шансы быстрее добраться.

Каково же было мое удивление, когда возле подъезда, я увидела знакомый джип. При виде меня, Роман вышел из авто и слегка улыбнулся.

— Здравствуй Анкита.

— Здравствуй, — мы уже давно перешли на «ты». — Что ты здесь делаешь?

— Тебя жду. Приказано отвезти туда, куда ты скажешь, — серьезно ответил мужина.

— И давно ты здесь стоишь?

— Нет. Около часа.

— А, если бы я вышла из дома только вечером? Ты, что же, весь день бы ждал? — нет ну на самом деле? Катя не исправима.

— Да.

— Ну, хорошо. Поехали, — вздохнув, сказала я своему извозчику, отчего тот довольно улыбнулся и открыл мне пассажирскую дверь. — Только сначала заедем за цветами.

После того, как рассказала Роману куда едем, я молча смотрела в окно, пока авто не остановилось возле цветочного киоска. Милая продавец собрала мне букет из десяти розовых хризантем, я расплатилась и, вернувшись в машину, мы двинулись на кладбище.

Как я и предполагала, дороги в сторону погоста были переполнены, поэтому приходилось часто простаивать в пробке. Вместо обычных получаса, мы добрались до кладбища, за полтора. Борис, остался меня ждать у выезда на кольцевую, так как дальше, милиция машины не пропускала. Люди оставляли свой транспорт и двигались пешком.

Чувство скорби, медленно подступало к горлу, набирая обороты как скатывающийся с горы ком, как только я пересекла ворота погоста. Где-то слышался, тихий плачь, где-то нервные всхлипывания и причитания, но казалось не они, ни что другое, не может нарушить спокойствия и умиротворения этого места.

Я подошла к синей витой оградке и как только встретилась с глазами матери, смотревшими на меня с фотографии на памятнике, ком взорвался безмолвным рыданием моей души и из глаз брызнули немые слезы. Они ручьями текли по щекам, стекая по бороде и капая на грудь, но вытирать их, я не собиралась.

Открыв маленькую калитку, я подошла к могиле и положила цветы. Затем, снова взглянула на портрет, и мне показалось, что мама улыбнулась. В голове прозвучали слова, от которых немые рыдания моей души не смогли сдержаться и вырвались наружу, громким всхлипом. «Доченька моя, прости». Вот, что я услышала.

Мысленно рассказывая маме, о том, что со мной произошло и происходит, свои планы и страхи, чувства и желания. То, как я по ней скучаю, и как мне ее не хватает, я простояла, не обращая ни на что внимания, около часа. Хотя, наверное, мама итак все знала. Но мне, просто необходимо, было с ней поделиться.

Опустошенная и одновременно наполненная чем-то новым, я вернулась к машине. Борис, ни сказав, ни слова, завел мотор, и мы уехали. Мне было тяжело и в тоже время очень легко, радостно и больно. Страх перед будущим, сменился стремлением познать что-то новое. Что ждет меня в будущем. Однако, в чем я оконательно убедилась и теперь не вызывало у меня сомнений, так это то, что ехать в Германию мне просто необходимо.


Глава 13


После кладбища, Роман привез меня домой, а затем, ничего не спрашивая и уточняя, уехал.

Он вообще никогда не спрашивал лишнего, не перечил или возражал, Кате. Именно ее водителем, был мужчина. Наверное, Вадим ему очень доверял, раз приставил этого человека, к своей второй половине. Да. Именно приставил.

Роман доставлял подругу туда, куда бы она ни сказала и, даже если девушка собиралась брать такси и отказывалась от услуг мужчины, мол, пусть отдохнет, он стоял на своем. «Так сказал Вадим Денисович»- уточнял мужчина.

А, возможно. Возможно, таким образом, Вадим наблюдал за Катей. Тогда, получается, он ей не доверял? Но, этого я не заметила в их отношениях.

Только сегодня, Катя приказала Роману отвезти меня на кладбище, не только из-за того, что хотела помочь подруге. Это конечно тоже, но. У девушки появился шанс сделать то, чего она в тайне хотела, но боялась. Боялась быть не понятой и, боялась отказа.

— Привет, — голос Кати немного дрожал. — Ты уже дома?

— Да. Недавно приехали. Спасибо тебе, — я действительно была очень благодарна подруге. Если бы не Роман, то до вечера, наверное, не вернулась бы.

— За что? — ехидно спросила подруга.

— Ты знаешь.

— А, Ромчик? Да, не за что. Ты дома будешь? — Катя была бы не Катей, если бы не задала этот вопрос.

— Через сколько ты будешь? — то, что подруга собирается ко мне, по-другому и быть не могло.

— Через минут сорок, — голос девушки, вроде, даже повеселел.

— Жду.

Я почистила картошки и поставила жариться. Пока подруга придет, она как раз будет готова. Зашла в комнату и начала переодеваться, как неожиданно, на кровати появился Бран. Он, по — хозяйски разлегся, бросая, из подо лба, на меня лукавый взгляд.

— Эй! — я схватила кофту и прикрыла ею грудь. — Ну как, брысь с кровати! Еще и подсматриваешь? Явился, не запылился.

Пусть он и был псом, но из-за того, что со мной разговаривает, я воспринимала его на уровне с человеком и, понятное дело, стеснялась. Бран мог долго отсутствовать, и после того как он прикончил дьякона, я его больше не видела.

— Подумаешь! — высокомерно прозвучало у меня в голове. Пес спрыгнул на пол и лег у моих ног.

— Пропадаешь где-то, а потом являешься и ведешь себя словно не я, а ты мой хозяин.

— «Ты у меня не одна. Так ты благодаришь за спасение?» — пес не поднимая головы, лежал на своих лапах.


— Так ты не только меня охраняешь? — поправляя кофту, я, удивленно посмотрела на пса.

— «Конечно. Таких как я, вообще единицы», — в голосе чувствовался упрек.

— Но, я же не знала. Ты мне никогда ничего не рассказываешь. И …спасибо, — оправдываясь, ответила я, и в голове тут же возник вопрос: — А, таких как я, много?

Пес поднял голову, задумался на секунду, а затем ответил:

— «Нет. Ты одна, такая… но есть другие».

Да. Ничего не скажешь. Исчерпывающий ответ. Бран в своем репертуаре. Услышав звонок в дверь, я отправилась открывать подруге.

— Привет, — Катя вошла, сняла туфли и направилась в ванную.

— Я картошку поставила жариться. Будешь? — крикнула я.

— Да, — девушка вышла, подошла к сковороде, глубоко втянула носом воздух и облизнулась, заглядывая внутрь. — С хрустящей корочкой! Класс. Я голодная.

— Тебя что, Вадим не кормит? — пошутила я, улыбаясь.

— У нормальных людей выходной, а он, как всегда, весь в делах. Я, просто тоже, недавно приехала.

— Откуда? И на чем? Роман же был со мной? — я удивленно посмотрела на Катю, сощурив глаза.

— Давай поедим и я все тебе расскажу. Заодно, и ты мне.

Поджаристая картошечка лежала на тарелках, и от нее исходил такой аромат, что в голодный год душу дьяволу продать можно. В холодильнике, оказалось еще полбутылки молока, и мы с подругой, за обе щеки, уплетали такую простую, но родную для души, пищу.

Бран, швырял на нас непонимающие взгляды, а иногда даже облизывался. Я еще подумала, что мне показалось. Ведь по его словам, голод ему не известен. Или он питается не продуктами? Дурные мысли в голову полезли. Гнать их нужно. И, подальше.

— Так, где ты была? — забирая у подруги, пустую тарелку, я просто сгорала от любопытства.

— На кладбище, — тихо ответила Катя.

Я в это время выносила тарелки в кухню и не расслышала.

— Где? — вернувшись в комнату, закрыла дверь и села около подруги.

— На могиле матери, — так же тихо повторила подруга. — Взяла такси. Не хочу, чтобы кроме тебя, кто-то знал.

— Почему? — я не понимала.

Катя пожала плечами. Она сидела, опустив голову, и теребила подол юбки.

— Я, давно хотела это сделать, но все как-то не получалось. А когда вчера ты сказала что едешь к маме и, праздник такой, я решила, что если не в этот раз, то, наверное, никогда уже не решусь, — девушка с минуту помолчала, а затем ее голос задрожал, и по щеке покатилась слеза. — Знаешь, могилка такая заросшая. Памятник треснул. Ограда, покосилась. Я, дала себе слово, что приведу там все в порядок.

— Почему ты боишься сказать Вадиму? Мне кажется, он поймет. Ты ведь ему не изменила или предала. Ты чтишь память своей матери. Она родила тебя и является очень важной частью твоей жизни, пусть и прошлой.

— Может ты и права, — пробубнила подруга, вытирая слезы. — Как-нибудь, я расскажу ему.

Переключившись с грустной темы, мы начали болтать о всякой ерунде. Катя вспомнила про институт, а я, в свою очередь про нового знакомого, и про то, что завтра мне с ним снова предстоит встретиться. Только, как теперь я буду смотреть ему в глаза, зная о его маленьком секрете. Или, не секрете?

Нет. Я не противница различных сексуальных меньшинств, но и не их сторонница. В общем, я на нейтральной территории и никогда таких людей не встречала. Кстати, как показало общение с представителем одного из них, они обычные люди.

— Слушай Кать, вот как мне теперь вести себя с Сергеем? — решила посоветоваться я с подругой.

— Как, как? Обычно! Вот если бы ты узнала, что он маньяк и охотится на молоденьких девушек…

— Даже в этом случае, я бы его не заинтересовала, — усмехнулась я.

— Ой, подруга. В этом, я с тобой, поспорю. Уж если Марк заинтересовался!? — дергая бровями, смекнула Катя.

— Давай не будем.

— Но, ты же сама начала. И вообще. Пора повышать твою самооценку. Вот погоди. Если я сдам сессию. Ты не отвертишься. Обещала, помнишь? — воодушевленно протараторила девушка.

— Помню, — закатив глаза, ответила я.

— Так. А ты сфоткалась на визу? — подруга неожиданно затронула больную тему. Увидев, как я начала опускать глаза, возмутилась: — Я же тебе говорила, сделать это еще на прошлой неделе! Все! Завтра идем фоткаться!

— Не надо. Я сама. Ты лучше сессией занимайся, — я умоляюще посмотрела на подругу.

— Ладно. Но чтобы завтра, были фото. Нам скоро в посольство документы нести, — наставническим тоном пригрозила Катя.

Подруга пробыла у меня до вечера, но, не задерживаясь допоздна, поспешила домой. Решила приготовить какой-то сюрприз Вадиму.

Я приняла душ, посмотрела телевизор и пораньше легла спать. Сон не шел. В памяти возник парень самоубийца. Он крепко впился в мое сознание и никак не хотел уходить. Воспоминания заставили сердце сжаться и вновь почувствовать пережитые эмоции. Естественно, как все остальные призраки, он так и не появился. А у меня к нему скопилось столько вопросов и желаний, что я уже не знала, для чего ждала его появления. Чтобы выдать тираду претензий, просто убедиться, что он все-таки умер или спросить зачем? Зачем он так поступает с собственной жизнью и почему?

Убедившись, что Бран все еще находится рядом, я решила поинтересоваться у пса о насущном вопросе. Возможно тот, что-то знает?

— Бран! — позвала я собаку, но мне никто не ответил. — Бран! — крикнула я в темноту.

— «Что случилось? Я думал, ты спишь», — раздался встревоженный голос.

— Не спится. Скажи! Человек может умирать несколько раз? — как только я задала этот вопрос, тут же поняла, что, наверное, сморозила ерунду.

Минута молчания. Еще минута.

— «Нет».

— Точно? — недоверчиво уточнила я.

— «Да».

— Ладно. Спокойной ночи.

Пес ничего не ответил.

За окном погасли фонари, и в комнате стало так темно, что совсем ничего не было видно. Мрак. Густой, плотный и бесконечный. Мне стало жутко и я начала считать овец. Как-бы глупо это не звучало. Не знаю, сколько времени прошло, но мой организм сдался и мозг выключился.

На работу я шла со смешанными чувствами. С одной стороны, мне, было, приятно вновь встретится с веселым и озорным парнем. К тому же, очень привлекательным. И с каких- то пор, я стала интересоваться мужчинами и их красотой? А с другой. Его нестандартность вызывала у меня некий внутренний дискомфорт. Из-за того, что я узнала о нем, заставило меня смотреть на парня как-то по-другому. Сама не знаю почему.

Зайдя в кабинет, посмотрела на часы. Без пятнадцати девять. Как обычно, включила компьютер. Посмотрела фронт работы на сегодня. Предстояло списание нескольких десятков книг и все. Что же. День обещает быть долгим. Заодно будет время посмотреть литературу для подруги. Залезла в базу данных и начала отбор изданий для списания.

Примерно через час в дверь постучали. Внутри все заколотилось, и я застыла в ожидании того, кто войдет. Это была Светлана Васильевна. Она осмотрелась, бросая взгляд из угла в угол. С Сергеем было удивительно легко общаться. Не смотря на свою внешность и достаток, он не задавался, не пытался произвести на меня впечатление и показать, какой он крутой. Напротив, очень яро рассказывал о своей учебе, как ему она нравится, старался хоть в чем-то помочь: будь-то вбивание данных в компьютер или расстановка книг. Убедившись в компетентности, я могла доверить ему такую работу. Да и сегодня, как раз было большое поступление учебной литературы.

— Здравствуй Анкита. А что? Практиканта нашего еще нет?

— Нет, — ответила я.

— Ладно, — женщина обернулась и, не успев выйти, прямо в дверном проеме, столкнулась с улыбающимся Сергеем.

— Опаздываем? — ехидно проронила директор.

— Здравствуйте Светлана Васильевна. Пробки, — поспешил оправдаться молодой человек.

— После обеда зайдешь ко мне. Нужно разобраться с твоими документами для практики.

— Хорошо. В три часаnbsp; будет удобно? — поинтересовался молодой человек.

— Вполне, — женщина бросила оценивающий взгляд на парня, затем на меня, и улыбнулась. — Ну, работайте.

Как только за ней закрылась дверь, Сергей расплылся в улыбке и направился ко мне.

— Привет. Сегодня такие пробки. Чуть вырвался с проспекта Независимости. А ты, уже трудишься вовсю?

— Привет. Работы немного, так что, можешь занять себя чем-нибудь сам? — не отрываясь от компьютера, ответила я.

— У тебя что-то случилось? Ты слишком серьезная сегодня, — Сергей облокотился на край стола и навис надо мной.

— Амм, — я посмотрела на него снизу вверх и немного отодвинулась. — Нет. Все в порядке.

Молодой человек вопросительно пожал плечами и пошел к стеллажам.

В молчанку мы играли добрых два часа. Иногда, бросая кроткие взгляды, друг на друга. Я наводила порядок, в итак достаточно скрупулёзно рассортированной базе данных, а Сергей, мелькая между полками с книгами, судя по звуку, переставлял их с места на место. Тоже, наверное, порядок наводил.

Молчание наше прервалось, когда совсем не запланировано, из библиотеки имени Горького, приехало несколько поддонов книг. У них резко наметился ремонт, в одном из отделов, а хранить издания оказалось негде. А в нашем отделе книгохранения, в данный период времени, места было полно.

Возбужденная Светлана Васильевна влетела в кабинет, всучила мне стопку бумаг со списками книг, и таким же вихрем вылетела за дверь. Через несколько минут в отдел стали привозить книги. Доставка их закончилась только тогда, когда неподалеку от моего рабочего стола, не образовалось огромное количество книжных стопок.

Оценив глобальность проблемы, я для себя поняла, что ближайшую неделю, покидать свое рабочее место мне придется очень поздно.

— Да. Работенки нам подбросили, не горюй! — бросив изумленный взгляд, вынес вердикт Сергей.

— Тебе то что? Ты на практике. А вот мне, перебирать и перебирать, — тяжело вздохнув, я плюхнулась на стул.

— Нет. Ты посмотри на нее!? Конечно я на практике, но утонуть в этом океане типографии, тебе не дам, — парень немного помолчал, а потом, над чем-то задумавшись, сказал: — И, все-таки, ты сегодня не такая как позавчера. Смотришь на меня подозрительно. На шутки не реагируешь. И …сторонишься.

Я сначала не хотела признаваться, но потом решила, что это будет нечестно. Да и мне, наверное, будет проще, если он будет знать, что я знаю.

— Моя подруга учится в твоем университете … И, когда я рассказала про то, что ко мне прислали практиканта, и назвала твое имя, — я замолчала и через минуту продолжила. — Она сказала, что знает тебя. Ну не буквально а … слухи… что…

— Ясно. Тебе сказали, что я гомосексуалист? — молодой человек произнес это так просто, как будто я выяснила, что он курит. Я махнула головой соглашаясь. — Да. Это так. Я не скрываю свои пристрастия и считаю, что каждый имеет право выбора, как ему жить и с кем. Если этот выбор не вредит окружающим, то, что в этом такого? Если тебе неприятно со мной общаться из-за того что ты узнала, я найду другое место для прохождения практики.

— Нет. Извини, если я тебя обидела своим поведением. Просто, никогда не встречала … таких людей. С тобой приятно общаться, ты веселый и …умный.

— Меня правда не тянет к девушкам, но ты мне симпатична, как друг. Ты….обаятельная и что больше всего мне нравится, тоже, как мне показалось …необычная.

— Да. Есть немного, — я улыбнулась.

— Так что? Мне искать другое место для практики? — Сергей склонил голову на бок.

— Нет. Кто же мне поможет разобраться с этой кучей литературы.

— Тогда давай начинать.

Я, соглашаясь, кивнула.

Все-таки, когда два знающих человека распределяют между собой обязанности, все начинает спориться и процесс кипит. За сегодняшний день, нам с моим практикантом, удалось разделаться с третью навалившейся работы. Светлана Васильевна несколько раз заглядывала в отдел и молча, удостоверившись, что у нас все в порядке, уходила. Я, между делом, даже успела подобрать некоторый материал для Кати. Не без помощи Сергея конечно.

Возвратившись с работы, хоть и была чертовски уставшей, более менее привела себя в порядок и сходила, чтобы сделать фото для визы. Ведь Катя не отстанет и заставит показать. К тому же, в конце недели, я должна была уже забирать справки с работы. И, скорее всего, на следующей, подруга потащит меня в посольство.

Чем ближе время поездки в Германию, тем сильнее меня начинает бить монтраж. Страшно? Да. Но, неизбежно и необходимо.

— Так. Ты мне сразу признавайся! На визу сфоткалась? — Катя позвонила, когда я вышла из душа и собиралась ложиться спать.

— Да, — устало ответила я.

— Ну, как твой новый знакомый? Сказала, что знаешь о его …ну наклонностях.

— Да.

— А он что? И что ты заладила: да, да, да. Поговори со мной, — возмутилась подруга.

— Катюша. Я дико устала и, кстати, материал тебе подобрала. Так что, заскачи, книги забери.

— Что это вы там делали, что ты устала? — не успокаивалась подруга.

— Сегодня столько работы свалилось, за неделю бы управиться.

— Ладно. Отдыхай. За книгами завтра заскочу и сессию сдам, только ради того, чтобы тебя из монашек вытащить. Ой. Забыла сказать. Марк настаивает на встрече. Может все-таки… — протянула Катя.

— Давай, в другой раз, — зевая, ответила я.

— Спокойной ночи, трудоголик! — подруга усмехнулась и отключила звонок.

Я положила мобильный, выключила свет и только моя голова оказалась на подушке, сознание вырвалось из реальности.


Глава 14


Последние несколько ночей показались мне адом. Я абсолютно не высыпалась. На работу приходила разбитой и рассеянной. Хорошо, что Сергей, старался во всем помогать. С той горой книг, что привезли, мы разделались за три дня.

Еще никогда не была так рада концу недели. Впереди выходные и, я надеялась, что смерть, хотя бы на одну ночь, даст мне передышку, иначе организм окажется на грани срыва.

Каждую историю я стала чувствовать острее и тяжелее. Сегодня в моем сне утонула девушка. Она умела плавать и превосходно держалась на воде, но, неожиданно ноги свела судорога, а берег был уже далеко, и рядом никого не оказалось, чтобы прийти на помощь. Я ощущала, как ее конечности пронзает острая боль, они немеют, сознание бьется в панике, до боли знакомые движения забываются и, неведомая сила, начинает тянуть ко дну. Страх, кружится голова, мысли путаются, а тело не слушается.

Вода попадает в рот, нос, застилает глаза. Девушка еще пытается бороться, но дышать уже не чем. Вода взяла верх. Очень тяжело, невыносимо больно, а конец никак не приходит, хотя ясно, что он неизбежен. Возникает только одно желание: чтобы все, быстрее закончилось. И вот, когда смерть сжалилась, пришла долгожданная темнота.

Буквально через час, после того как я проснулась и принимала душ, утопленница явилась. Подходящий момент, ничего не скажешь. Я пытаюсь успокоиться, согреваясь под теплой водой и тут, передо мной, появляется, такая себе русалка. Кожа синяя, глаза безликие, волосы мокрые и спутаны, а одежда успела покрыться светло-зеленым налетом.

— Почему я утонула? — неожиданно задала вопрос утопленница.

— Я не знаю, — честно ответила.

— Ведь я хорошо плаваю. И озеро мне знакомо. Я купалась здесь много раз. Почему? — не сдавалась девушка.

— Извини. Но я и вправду не знаю, почему так случилось. Может быть, такая у тебя судьба? — попыталась я рассуждать.

— Но, это не справедливо! Я так молода, а умерла от того, что умею, возможно, лучше всего в жизни? — девушка стала рассматривать себя. Затем, снова подняла глаза.

— Ты ведь живая? Да? — я удивилась ее вопросу и кивнула в ответ. — Я это чувствую. Не пойму как, но чувствую. И что теперь со мной будет?

— Если бы я знала ответы на эти вопросы, — задумчиво произнесла я.

Неожиданно, девушка схватилась за горло, а изо рта стала выливаться вода. Без колебаний, я вскочила, чтобы помочь, но как только приблизилась, призрак растворился в воде.

Катя, забежала ко мне вчера, буквально на пять минут, что для нее совершенно не свойственно. Забрала учебники, сказала, что торопится грызть гранит знаний и испарилась. Я лишь улыбнулась стремлениям подруги, хотя, то, что она будет усердно корпеть над книгами, мне верилось с трудом.

Одевшись и сделав пару глотков кофе, поплелась на работу. На смену теплой погоде пришел циклон, который принес понижение температуры, коротковременные дожди и туманное утро.

Это еще больше угнетало мое, итак, не стабильное состояние. Голова была тяжелой, хотелось постоянно зевать, а в мыслях царила апатия.

Сергей пришел раньше и, когда я появилась в отделе, сидел, уставившись в компьютер.

— Привет, — я закрыла за собой дверь, прикрывая рот, зевнула и, подойдя к столу, поставила на него сумку.

— Что? Снова бессонная ночь? — парень оторвался от монитора и посмотрел на меня.

— Ага, — зевота, меня окончательно доканает. — Мигрень замучила. А еще погода.

— Согласен. Погода дрянь. Ну, а с мигренью, не шути. Лучше показаться специалисту, — заботливо посоветовал Сергей. — Может отпустить тебя домой, на сегодня?

— Ты здесь только на практике. Отпускать меня, у тебя прерогативы нет, — парень встал со стула и уступил мне место.

— Ну. Я мог бы воспользоваться своими родственными связями, — усмехнулся он.

— Спасибо. Я справлюсь. Правда. Тем более, сегодня пятница. За выходные отосплюсь, — по крайней мере, я на это очень надеялась.

Сергей взял со стола листок, на котором был расписан фронт работы на сегодня и недовольно протянул:

— Ууу. Похоже, будем скучать.

— Я, согласна. На этой неделе, мы столько всего перелопатили, что один день можно. Тем более, мне нужно по личным делам, кое-что сделать.

Сергей удивленно приподнял бровь.

Как бы мне не хотелось, но сходить в отдел кадров и выяснить, не готовы ли для меня справки, все же придется. Катя уже три дня по этому поводу мозг выносит.

— Понимаешь…

Начиная с поездки в Германию, я, вкратце рассказала молодому человеку о своей жизни, маме, подруге и неожиданно появившемся дяде. Естественно, о своих неординарных способностях и обо всем, что с ними связано, умолчала. Сергей внимательно слушал, не перебивая, только сменявшаяся мимика на его лице, выдавала эмоции парня.

— То, что ты решила все-таки встретиться со своим родственником, правильно. Как я понимаю, кроме него у тебя никого нет?

— Да. То есть! Катя теперь для меня как сестра но…

— Возможно, после поездки, ты хотя бы что-нибудь узнаешь о своем отце, — поддержал меня Сергей.

— Да. И это тоже. Только боюсь, как бы без работы потом не остаться. Отпуск мне положен, но замены нет и, вдруг, придется задержаться, — эта мысль меня посетила только сейчас.

— Ну. Ничего страшного. Ты можешь положиться на меня. Практика длится два месяца. За это время, думаю, ты успеешь совсем разобраться, а я тут, за всем пригляжу, — воодушевившись, пообещал молодой человек.

— Не думаю, что Светлана Васильевна…

— А вот на счет этого, тебе точно не стоит беспокоиться! — намекающе улыбнулся Сергей. — После защиты диплома, она уже готова назначить меня твоим начальником.

Ух ты! Даже так. А впрочем, почему нет!? Пусть Сергей здесь только неделю, но, как специалист, он показал себя с самой, что не на есть, лучшей стороны. Ответственный, порядочный и самое главное, знающий. И удивляться тут нечему.

— В общем, как только узнаешь дату вылета, пиши заявление на отпуск, а остальное дело техники, — парень подмигнул и пошел к стеллажам.

Настроение немного улучшилось. По крайней мере, хоть какие-то хорошие новости. Примерно за час до обеда, я собралась с духом и отправилась на встречу с Нелли Борисовной. Хотелось, просто заскочить в кабинет, быстренько забрать справки и вылететь пулей. Но меня терзали смутные сомнения, что от «кадровика» удастся отделаться именно таким образом.

— Здравствуйте, — я постучала, а затем открыла дверь и заглянула.

— Здравствуй, здравствуй. Заходи! — пригласила женщина. Я робко вошла в кабинет и, закрыв дверь, осталась стоять возле нее. Нелли Борисовна стала перебирать документы на столе. — Твои справки готовы. Ну, где же они? А вот! — она подняла голову и посмотрела на меня. — Ну, что стоишь? Проходи. Садись.

— Да…

— Садись, садись! Я не кусаюсь! — хмыкнув, ехидно произнесла женщина. Я подошла к стулу и села напротив нее. — Держи. А заявление на… — кадровик кашлянула и продолжила, — отпуск, когда будешь писать.

— Я, еще не знаю точной даты вылета и…

— Ладно. Когда узнаешь, тогда придешь. Только, не затягивай. А то, потом начинаются претензии: отпускные и все такое! — женщина недовольно, и даже с толикой презрение, взглянула на меня, отчего я еле сдержалась, чтобы не выбежать из кабинета.

— Хорошо, — схватив справки, я буркнула: «До свидания» и ушла.

Неужели, люди действительно такие завистливые и злые. И, вот чего человеку не хватает? Обеспеченный муж, собственная квартира, дети. Знала бы она, чему завидует!

Вторую половину дня, так как делать было нечего, мы с Сергеем провели за болтовней. Вернее, он рассказывал какие-то веселые истории, яро жестикулируя руками и строя рожицы, а я только кивала головой, улыбалась и неисправимо зевала. Как не пытался расшевелить меня практикант, глаза предательски слипались, а вялое состояние, не хотело отступать. В итоге, после нескольких часов безрезультатного лечения апатии, молодой человек разозлился и таки выпроводил меня домой. Предварительно отпросив у Светланы Васильевны.

Попрощавшись со своим спасителем, я повесила сумку на плечо и поплелась домой. В голове, словно навязчивая идея, кружилась только одна мысль: «спать».

Как в прострации, я плыла по знакомым, но сейчас, почему- то, таким чужим улицам. Звуки стали глухими и непонятными. Я, словно попала в чужой мир, хотя по — прежнему узнавала все вокруг.

Заходя в блок, столкнулась с тетей Машей. Она задала несколько вопросов, которые я не поняла, а после, заметив мое состояние, сказала:

— Анкита! Заболела, что ли? Точно говорю! Заболела! Иди. Приляг дочка. Я тебе сейчас малинового чая принесу.

Кивнув головой, на автопилоте я прошла в свою комнату, переоделась и легла на кровать, укрывшись легкой махровой простыней. Сознание уже начало уплывать, но голос соседки, заставил поднять голову, и обернутся. Сквозь, туманную дымку, я увидела принесенную ею чашку. Рука сама потянулась, взяла емкость, поднесла ко рту. Не замечая того, что чай горячий, я, мелкими глотками, выпила половину, поставила чашку и снова ложась, зацепила взглядом, изучающего меня Брана. По-моему, он был чем-то обеспокоен.

Неважно. Главное закрыть глаза и провалиться. Провалиться куда-нибудь глубоко, забывая обо всем. О смерти, о жизни, о работе, о проблемах и их решении.

Как только мои веки сомкнулись, я отключилась.

Когда открыла глаза, в комнате было также светло, как и тогда, когда ложилась. Усталость прошла, но слабость осталась и жутко болела голова. Одному я была несказанно рада: мне ничего не снилось. Я это точно помню. Не знаю кому, но губы прошептали: «спасибо». Спасибо, за маленькую передышку. Наверное, я благодарила смерть. Хотя она, скорее всего, является просто данностью, чем-то, что происходит с человеком, также как и рождение. Я благодарила ее за то, что она, хотя бы раз, обошлась без моего участия.

Встала с постели, потянулась и, взглянув на настенные часы, удивилась. Интересно! Пусть соображала слабо, но, то, что пришла домой в пять часов, прекрасно помню. Сейчас же, часы показывали половину шестого. Схватила сумку, достала мобильный и посмотрела на число. Ничего себе! Получается, я сутки спала? Невольно подняла глаза на значок в виде перечеркнутой трубки. Двадцать три пропущенных вызова. И, как это Катя, до сих пор еще не ворвалась ко мне?

Выпила две таблетки от головной боли и пошлепала в ванную. Только успела принять душ, как телефон затрясся от вибрирующего звонка. В данный момент, мне показалось, что он гудит и звонит в два раз громче обычного. Виски по-прежнему сдавливало, а выпитый препарат, не торопился действовать.

— Да, — страдальческим голосом ответила я.

— Анкита! — взорвалась подруга. — Умерла ты там, что ли? Почему трубку не берешь и дверь не открываешь? — девушка, ненадолго замолчала, а затем спросила:- Или, ты не дома?

— Дома. Где же мне еще быть? А ты что, приходила? — недоуменно спросила я.

— А ты, не слышала?

— Нет. Я спала. Чувствую себя, словно по мне проехал поезд, а голова скоро расколется на мелкие части, — я приложила ладонь ко лбу, — и вдобавок, похоже, у меня температура, — в памяти обрывком возникли вчерашние слова тети Маши. — Не хватало еще заболеть.

— Так. Прекращай хандрить. Сейчас приеду. Лечить тебя будем, — нацелилась подруга.

— Катенька, только не обижайся. Ненужно приезжать! Пожалуйста! У меня есть лекарства. Я одна побыть хочу, — протянула я, уговаривая подругу. Мне действительно хотелось тишины и покоя.

Не смотря на всю любовь к Кате, видеть я сейчас, да и, пожалуй, хотя бы еще пару дней, никого не хотела. Вообще никого. Вот только, не отходящему от меня Брану, пожалуй, это не объяснить.

— Ну, хорошо. Только, ты тоже не обижайся, но я периодически буду звонить и, будь добра, бери трубку! — предупредила подруга.

— Договорились. Только не очень часто, — зная Катю, можно было предположить, что периодически, это через каждых полчаса.

Девушка отключила звонок и я, положив телефон подальше, пошла мерять температуру. Как я и думала, поднялась она намного выше нормы. Залезла в полку с лекарствами, достала жаропонижающее, сходила за водой и выпила одну капсулу. Почему-то захотелось больше, и рука потянулось за дополнительной дозой, но еще не совсем потерянный рассудок, тревожно зазвонил вопросом: «А, что это я собственно делаю?» Нет. Мое состояние, не настолько плачевное, чтобы сводить счеты с жизнью. Перевела взгляд, на Брана. Пес, настороженно и выжидающе, уставился на меня.

— Что это ты так смотришь? Даже и не надейся! — я положила лекарства в полку и закрыла ее. — Погоди — ка. Ты меня что, гипнотизируешь? — пес наклонил голову на бок и вздернул бровь. — Интересно, и какова цель гипноза?

«Нужно было кое-что проверить» — с насмешкой прозвучало у меня в голове.

— Что? Ты же, меня вроде охранять должен и заботиться о моей жизни, а не наоборот?

«Да» — снова смешок.

— Что, да? — я уставилась на пса, не понимая, что это он задумал, а потом, махнув на него рукой, улеглась на кровать и отвернулась к стене.

В голову лезли совершенно несуразные мысли. О чем я только не думала, пока препараты не начали действовать. Головная боль, как и температура, пошли на спад и даже урчащий желудок, не помешал мне расслабиться и снова погрузиться в сон. Если бы знала, что меня там ожидает, ни за что бы, ни закрывала глаза.

Пусто, глухо, темно. Нет, ни эмоций, ни чувств, вообще ничего. Меня выпили, иссушили, уничтожили, растоптали, а если сказать по-простому — я умерла. Абсолютно четко, я понимаю, что мне пришел конец. Меня больше нет, в том мире, где я жила. Меня, больше вообще нигде нет. Но, каким-то образом, часть моей души осталась, и она пытается удержать, пусть уже тлеющий и готовый вот — вот погаснуть, уголек жизни. Кто-то, зверски пытается искоренить память обо мне. Даже самую мелочь, но тлеющая душа не сдается, и это бесит, того кто меня убил. Я принадлежу ему и больше не нужна, а значит, пора вырезать меня из бытия.

Яркий всплеск переплетения чувств. Сумасшедшая жажда жизни, взрывается во мне, и я дышу. Только для того, чтобы доказать кому-то, что не собираюсь сдаваться и, любой ценой, буду жить, не смотря ни на что. Никто не вправе отобрать у меня то, что дано не им. Я вырываюсь из призрачных оков и вижу свет. Совсем слабый, чуть блещущий, но свет.

Я открыла глаза, и села на постели. За окном светало. Странные ощущения, заставили осмотреться. Влажная одежда, неприятно прилегала к телу, а склеенные волосы обрамляли лицо. Потрогала лоб. Холодный и покрыт испариной. Видимо, я здорово пропотела и простуда, испугавшись такой атаки, исчезла также быстро, как появилась. В целом, я чувствовала себя неплохо. Можно сказать, словно заново родилась, не считая противной сырости на мне.

Поспешив избавиться от дискомфорта, направилась в ванную. Сняла одежду и поняла, что без душа, не обойтись. Теплые струйки воды, приятно ласкали кожу, смывая не только пот, но и плохие воспоминания о сне. Как бы мне не было страшно, от того, что я там видела, и странны новые ощущения, очень хотелось верить, что во всем виновато недомогание и высокая температура.

Спать больше не хотелось. Пусть еще и было раннее утро, только отоспалась я, похоже, не только за прошлые ночи, но и на несколько дней вперед. Заварила малиновый чай и включила телевизор. Естественно, в пять тридцать утра, половина каналов не вещало, но на мое счастье были те, что показывали передачи и фильмы, двадцать четыре часа в сутки.

На этот раз, мой выбор пал на «National Geographic Channel». Там рассказывалось про дикую природу и ее обитателей, кажется Австралии. Я улеглась на постель, и, не думая ни о чем, погрузилась в мир на другом континенте.

Хотелось просто расслабиться. Ничего не вспоминать и не о чем не волноваться. Просто лежать, пить чай и таращиться в телек, что я и сделала. Не знаю, сколько продлилось мое бессмысленное и отчужденное состояние, только, я снова уснула. Благо без дальнейших последствий.

Проснулась, практически в одиннадцать часов утра. Физическое состояние нормализовалось, но душевное все еще вызывало некоторые опасения. Накормив, чуть ли не объявивший, мне войну, желудок, я продолжила заниматься ничего неделанием.

Так и прошли мои выходные. Расслабленно, немного депрессивное и практически не подвижно, не считая похода в магазин за молоком. Вот почему-то захотелось мне его. Да так, что просто караул кричи. Вот и пришлось следовать зову …организма.

Несколько раз звонила Катя. Настаивала на посещении меня, но быстро прекратила оные попытки, после того как я, пару раз ее послала… провести выходные с Вадимом. Хотя бы раз. Девушка, тяжело вздохнув, похвасталась, что все это время усердно штудировала книги и, попросила пожелать ей удачи, ибо с завтрашнего дня начинаются экзамены. Первый, как раз по тому предмету, за который она больше всего волнуется. И получив от меня благословение, отключила звонок.

Неожиданно для себя, я снова погрузилась в мысли. Понимание, что больше так нельзя, не заставило себя долго ждать. Нельзя раскисать и опускать руки. Да! Мне было плохо и физически и морально. Да! Мне казалось, что сил ни на что не осталось, даже на то, чтобы просто жить. Но ведь, со сколькими людьми бывают ситуации сложнее?! Они как-то справляются! И, почему собственно, я решила сдаться? Или все-таки на меня надавили?

Посмотрела на, лежащего у ног, пса, который не отходил от меня все эти дни, ни на минуту. Встретив неприступный и холодный взгляд, постаралась отбросить ненавистную мысль, но толика сомнения все же осталась.

Все! С завтрашнего дня становлюсь прежней Анкитой.


Глава 15


На работу пришла пораньше. Бодрая и, как говорится, готовая к труду и обороне. Видимо в пятницу, после моего ухода, было новое поступление книг, потому как на столе лежали две аккуратно сложенные стопки новой, только из типографии, художественной литературы. Я заинтересованно пробежала список с названиями книг. Практически одни любовные и несколько фантастических романов.

Что же, приступим. Включила компьютер, уселась по — удобнее и, открыв базу данных, начала вбивать в нее, распределяя в алфавитном порядке и по категориям, книги. Не прошло и десяти минут, как дверь открылась, и в отдел вошел Сергей.

— Привет! — поздоровался он, сверля меня взглядом. — Уже трудишься?

— Привет. Да, вижу, ты без меня не начинал? — улыбнулась.

— Я собирался уже уходить, а тут книги принесли. Ну и подумал, что вместе будет веселее разбираться с ними. Как твоя мигрень? — заботливо поинтересовался молодой человек, снимая пиджак и вешая его в шкаф.

— Спасибо. Я в порядке. Моя мигрень, оказывается, была простудой.

— Я рад, что тебе лучше. Не хотелось отсиживаться здесь в одиночестве. Да и, без такой … напарницы работать совсем не хочется, — Сергей подошел к столу и облокотился на него.

— Ну, спасибо. Тогда, давай я буду вносить в компьютер, а ты расставляй по полкам … напарник, — я хихикнула и снова уставилась в монитор.

— Слушаюсь шеф, — отчеканил Сергей и, схватив те книги, которые я уже успела вбить в базу, пошел к стеллажам.

Так, буквально за час, мы справились с работой, оставшейся еще с пятницы. Но на этом наши труды не закончились. Не успели начать беседу на какую-то душещипательную тему, как в отдел ворвалась Светлана Васильевна и подбросила еще работенки. Хотя таковой ее назвать было трудно.

На этой неделе, должна нагрянуть проверка из высших инстанций и поэтому директор, просто слезно, нас попросила просмотреть всю документацию: распределение книг по артикулам и категориям. И чтобы в целом, было все идеально.

Как только женщина скрылась за дверью, мы с Сергеем улыбнулись друг другу, вспомнив взволнованное лицо Светланы Васильевны. Человек не хочет, получать лелей, за чью либо безалаберность, а у нас в библиотеке таких нет-нет, да найдется. Естественно, как ответственный работник, я послушно отправилась перепроверять свой отдел, а Сергей, с удовольствием, бросился мне помогать.

Вот и убили мы целый день на штудирование компьютерной системы и полок с книгами, на наличие каких-либо промахов либо недочетов. К моему стыду, несколько погрешностей нашлось, но они были такими незначительными, что, даже если бы проверка их обнаружила, то, скорее всего, не обратила бы внимания.

Рабочий день подходил к концу. Вспомнив о дорогой подруге, меня охватило волнение. Как-никак экзамен сдавала, да еще по предмету, на котором по ее словам, ни разу не появлялась. Хорошо, хоть у однокурсниц темы взяла, по которым вопросы будут. Надеюсь, она и вправду, хотя бы мельком, просмотрела, подобранный мной, материал. Катя действительно расстроится, если не сдаст сессию или завалит ее из-за одного предмета.

Размышлять о заботах подруги мне долго не пришлось. Только успела выйти из библиотеки, мобильный дал о себе знать, настойчивой вибрацией.

— Привет. Как… — приготовилась я задать интересующий вопрос, но Катя не дала мне дальше и слова сказать.

— Привет, Анкиточка! Я сдала! Представляешь, сдала, этот чертов экзамен! Препод, конечно упирался, вспомнил мою посещаемость, но поставил зачет. Честно! Если бы не ты! В общем, об универе можно было бы забыть, а мне так не хотелось упасть в грязь лицом перед Вадимом.

Воспользовавшись небольшой паузой в эмоциональном рассказе подруги, я поспешила, хотя бы что-нибудь, ответить.

— Молодец! Я за тебя очень рада. И… моей заслуги, в том, что ты сдала, нет. Ведь, не я же, за тебя книги читала и учила.

— Ой! Что я там учила! Просмотрела несколько тем, так они мне и попались в билетах, — радостно оправдалась подруга.

— Ты не расслабляйся. Еще вся сессия впереди. Это только первый экзамен, а остальные…

— А остальные у меня уже схвачены. Там, и гадать нечего. Преподы, готовы мне прямо сейчас зачет поставить, — хихикнула Катя. — Так что дорогая, теперь все! Готовься к вечеринке!

— Катя…

— Не Катя! Ты обещала и отказа я не приму, ни при каких обстоятельствах. Кстати, как ты себя чувствуешь? Температуры больше не было? — беспокойно спросила подруга.

— Нет. Я уже выздоровела. Правда. И…я не отказываюсь, просто ….

— Короче! Хватит болтать. Нам нужно встретиться. Я так соскучилась! Целых три дня тебя не видела. Кошмар! — ополчилась на меня Катя. Мы действительно, больше чем на день, раньше не разлучались.

— Хорошо. Жду с нетерпением.

— Давай! Через часик буду.

Девушка отключилась, а я, заряженная положительными эмоциями подруги, сама себе, улыбаясь, медленно пошла, по излюбленному пути, домой. Погода потихоньку восстанавливалась. Дождя сегодня не было и солнце, хотя бы мельком но, старалось проглядывать из-за сгустившихся облаков.

Вспомнив, что сегодня первый день лета, мне еще сильнее захотелось, чтобы тепленькие деньки, как можно быстрее установили свое правление. Когда на улице ясно, солнечно и тепло, невольно, и на душе становится также уютно и спокойно.

Чуть ли не вприпрыжку, пересекла лестничный пролет, добралась до двери и, открыв ее, словно бабочка, впорхнула в свои скромные апартаменты. Бросила сумку на трюмо, сняла туфли, умылась и пошла переодеваться. Заварила кофе, состряпала несколько бутербродов с сыром и плотно перекусила. Пес снова куда-то исчез. Видимо, удостоверившись, что безразличное состояние меня покинуло, он решил удалиться по своим делам.

Через час, чуть не задушив в объятиях, ко мне ворвалась Катя. С тортиком и бутылкой шампанского. Против сладкого я ничего не имела против, но увидев спиртное, возмущенно подняла бровь.

— И что? — стала в позу подруга. — Тебе уже лучше! Я сдала экзамен! Вот и отметим! Ты не волнуйся. Долго утомлять своей болтовней не буду. Пока Вадима нет, отмечу с тобой, а потом, полечу в объятия к любимому, — проскакивая в комнату, подруга по-хозяйски достала тарелки, бокалы и усердно стала открывать бутылку шипучего.

— Только, чуть-чуть, — попросила я подругу, следя за струящимся в бокал шампанским. Она, соглашаясь, кивнула и нацелилась на свой бокал.

— Кстати. Я у тебя не успела спросить. Ты справки забрала? — я утвердительно махнула головой. — Отлично. В среду идем в посольство, визу оформлять, — подруга схватила емкости с шипучим. Одну всучила мне, а вторую подняла над собой и произнесла. — За нас!

Катя дождалась пока я робко начала пить шампанское и только тогда пригубила сама. Девушка была такой воодушевленной, радостной, словно у нее выросли крылья. Я не успевала ничего возражать и отвечать, лишь улыбалась и, когда надо, кивала. Сегодня ее день.

В целом, неделя прошла благополучно и спокойно, не считая очередных снов-убийц. Обычные, среднестатистические смерти. Но, даже в них, было то, отчего сердце плакало от боли и жалости. Маленькая, слабая бабушка тихо лежала на замусоленной постели, пока безжалостная смерть медленно съедала ее. Я не знаю точных подробностей но, то, что в душе, очень давно, поселилось и ныло язвой одиночество, черным по белому, читалось в ее глазах.

В пустой и мрачной комнате, просыпаясь и засыпая каждый день, старушка молилась лишь об одном: чтобы мука ненавистного существования, быстрее закончилась. А ведь у нее есть дети и даже внуки. Только, кому нужен старый человек, за которым необходим постоянный уход. Душевная боль умирающей женщины, ворвалась в меня, во время ее последнего вздоха. Теперь она свободна, а я. Познала новые чувства, которые, надеюсь, больше никогда не испытаю.

Трясущимися руками, я отдавала свой паспорт и справки, девушке консультанту, которая занималась визами. Катя водила меня, словно маленького ребенка, из кабинета в кабинет, а я следовала за ней и беспрекословно выполняла указания и советы. Мне сказали, что если не возникнет никаких осложнений, виза будет готова приблизительно через полторы недели.

Если честно, я даже не ожила, что так быстро. Ведь это означало, что совсем скоро, я окажусь в чужой стране, встречусь со своим единственным родственником и, возможно, узнаю ответы на свои многочисленные вопросы. Дрожь в ногах и мурашки по телу. Вот то, что сопровождало эти мысли.

Но, не только это, вызывало у меня легкий приступ паники. Катя не собиралась отказываться от своей идеи закатить праздник. Она решила, не дожидаясь окончания сессии, устроить вечеринку уже в конце этой недели. По этому, для меня были поставлены условия: купить себе что-нибудь более менее модное, нанести, хотя бы минимальный макияж и уложить волосы. Уже от одного слова «модное» мне становилось плохо.

Где будет проходить вечеринка подруга, как партизан, держала от меня в тайне. Сказала лишь, чтобы я ничего не боялась, меня никто не обидит и вообще, для лучшей подруги будет все самое лучшее. И как тут не волноваться. Тем более зная Катю.

На свой страх и риск, я все-таки доверилась подруге и решила предоставить выполнение ее условий, ей же самой. Катя от этого чуть ли не подпрыгнула от радости. Зная вкусы девушки, я надеялась, что ничего экстравагантного она мне не посоветует.

Обойдя весь торговый центр в поисках наряда, я сбилась с ног, но ничего, что хотя бы немного мне нравилось, я не выбрала. Подруга заставляла примерять что-то или из ряда вон короткое, или супер яркое, что я, категорически не приемлю. Себе она давно купила туфли и симпатичное платье, но, по-моему, мнению, слишком миниатюрное.

Я предложила не тратить попросту время и поехать домой, на что Катя бросила на меня грозный взгляд и выпалила словно комендант:

— Нет. Пока не купим, домой не уйдем!

И вот, проходя мимо очередной витрины, я и Катя, уже смотрели на предложенные вещи без всякого энтузиазма. И тут, мне бросилось в глаза милое платье. Строго кроя, длиной чуть выше колена, прямое, с четвертным рукавом, темно-синего цвета, с белой вставкой в виде пояса. Подруга мою заметила заинтересованность, оценивающе взглянула на выбранную вещь и вздернула бровь, мол, ничего. У меня даже, какой-то азарт появился, после Катиного одобрения. Теперь, главное чтобы размер подошел.

Мы зашли в павильон и указали продавцу на заветное платье. Девушка улыбнулась, но, через минуту, нерешительно проронила фразу, что оно последнее, и пошла, снимать с манекена.

Для себя я решила, если не подойдет, значит все. Видно, не суждено подруге, превратить меня из гадкого утенка в прекрасного лебедя.

Зашла в примерочную и, трясущимися руками, стала надевать платье. Мягкая ткань, кажется, она называется французский трикотаж, приятно прилегало к телу. Застегнула боковую молнию и только подняла голову, чтобы оценить себя в зеркале, как ко мне ворвалась подруга.

— Ну что? Надела? — я обернулась к ней и по застывшему лицу Кати …ничего не поняла. Резко обернулась, посмотрела на свое отражение и, теперь, мне все стало ясно. Платье сидело как влитое. Словно по мне шили. Оно красиво струилось по фигуре, выигрышно выделяя все, что нужно было выделить и скрывая, даже мелкие недостатки, в виде моей небольшой груди. Благодаря мелким сборкам, она казалась заметно больше. Наконец, выйдя из ступора, подруга произнесла лишь одно слово: «Отпад» и схватив меня, потащила к кассе, пока я не передумала.

— Катя! Дай я хотя бы переоденусь. Не идти же мне так.

— А что здесь такого? — возмущенно уставилась подруга. — Это платье висело здесь и ждало именно тебя. Все-таки, как одежда меняет людей.

— Ну, спасибо! — сделав вид, что обиделась, я отвернулась и вновь стала рассматривать себя в зеркале, которое мне очень нравилось.

Катя хотела расплатиться за покупку своей кредитной карточкой, против чего я была настроена категорически. У меня еще осталось немного присланных дядей денег, да и платье оказалось не таким уж дорогим. Затем подруга настояла, чтобы еще я купила туфли и некоторые украшения. С туфлями я согласилась, а вот от украшений, отказалась. Никогда не любила побрякушки. Даже, будучи маленькой. У меня была лишь одна тоненькая золотая цепочка. Мама подарила ее на восемнадцать лет и одевала я, столь дорогое для нас украшение, лишь несколько раз. Вот и решила, что ее будет достаточно. Подруга не стала настаивать. Она итак была довольна, что я, наконец-то, хотя бы что-то себе купила.

Отмечать подруга решила в субботу. К тому времени, она успешно сдала еще один экзамен. Целый день я ходила как на иголках. Несколько раз примеряла платье и туфли, экспериментировала с волосами, если попытки их накрутить и уложить аккуратными локонами, можно назвать экспериментом.

Внутри закралось чувство, что сегодня должно что-то произойти. Что-то хорошее, но очень тревожное и пугающее. С недавнего времени, смешанные ощущения стали меня раздражать.

Катя мне так и не рассказала, где будет проходить вечеринка, а лишь наставнически предупредила, что заедет в семь и чтобы я была полностью готова.

Не узнавая себя в зеркале, я присматривалась к каждой мелочи в своем внешнем виде. На меня смотрела девушка, которую, еще утром, я привыкла видеть каждый день. Которая всеми правдами и не правдами, до сегодняшнего дня, пыталась сопротивляться каким-либо изменениям в своей жизни, не то, что во внешнем виде.

Теперь же, передо мной была другая Анкита. Совсем не знакомая, но, и не чужая. Она мне нравилась. Только сейчас я заметила, что фигура у меня не хуже чем у сверстниц, интересные глаза, оказывается длинные ресницы, если их подкрасить, губы, как говорится, бантиком, ну, а длинные волосы, были моей гордостью всегда. И вот сейчас, когда тело обрамлено красивым платьем, на ногах симпатичные туфли, на лице легкий макияж, а волосы струятся локонами, практически до самой попы, я похожа на девушку из Катиного окружения. Я нравилась себе с точки зрения внешности, но понимала, что хочу примерить этот образ лишь один раз, но ни в коем случае не оставаться такой навсегда. Красивая оболочка еще ничего не значит, ведь под ней, может скрываться, довольно гнилое и червивое нутро.

После контрольного звонка, я спустилась вниз, где, возле открытой пассажирской двери, словно лакей, уже стоял Роман. При видя меня, он вздернул бровь, и губы исказились в легкой улыбке. Как только я села возле подруги, она чуть ли не взахлеб забросила меня комплиментами.

— Анкита! Ты просто красавица! Я, давно подозревала, что тебе пора сменить имидж, но ты же упрямая.

— Я не собираюсь ничего менять. Просто сегодня… хотела сделать тебе приятное и чтобы твои гости, не допытывались, откуда ты взяла себе такую …. странную подругу, — смущенно произнесла я.

— Ой! Да мне на этих гостей! Знаешь, далеко фиолетово! Пусть смотрят и завидуют. А Марк, так вообще, дар речи потеряет! — хихикнула Катя.

— И он тоже будет? — удивилась я. Хотя, чему удивляться.

— Ну да. Вадим с ним давно дружит, — подруга замолчала, а затем, вздохнув, продолжила. — Вечеринка, вроде, как и для меня, но ты же понимаешь, это еще один повод для моего «масика», чтобы пообщаться с теми, кто ему может быть полезен. Будет человек двадцать, не больше.

Мои глаза расширились в недоумении.

— Куда мы едем?

— Анкита, обещаю, ты не пожалеешь что поехала! Я не отойду от тебя, ни на шаг. Ну, пожалуйста, не обижайся. Вадим арендовал небольшой клуб. Там очень уютно. Потанцуем, расслабимся, а когда тебе надоест, Роман отвезет домой. Но, я надеюсь, это не случиться уже через час, после того, как мы приедем, — ехидно улыбнулась подруга.

Я решила промолчать, ибо ничего хорошего, сейчас, Катя бы от меня не услышала. А, собственно чего это я обижаюсь? Я прекрасно знаю свою подругу. Сама согласилась и практически предложила выполнить любую ее просьбу, а сама дуюсь? Будь что будет. Раз решила примерить на себя роль современной девушки, так нужно и вести себя соответственно. Посмотрим, что из этого выйдет.

Клуб, под название «Орион», на окраине города, был на самом деле не большим, но достаточно уютным. Здесь имелись как открытые столики, так и vip-кабинки. Естественно-танцпол и бар. Когда мы приехали, народу собралось уже прилично, но, как объяснила Катя, еще не все.

Зашли в зал и присутствующие восторженно стали приветствовать подругу, осыпать комплиментами, а она в свою очередь, представляла меня им. Уже через двадцать минут, я стала чувствовать себя не так скованно и смущенно. Открытием для меня стало то, что, оказывается, нужно было одеться под стать публике, чтобы на тебя не обращали внимания. После знакомства, на меня никто не бросал оценивающих взглядов, не рассматривал с ног до головы. Все вели себя так, словно я их давняя знакомая. Только несколько человек поинтересовалось, чем я занимаюсь и откуда знаю Катю. Меня несказанно радовало такое отношение. Я, могла спокойно посидеть в стороне. Иногда, силой затянутая на танцпол подругой, потанцевать. И даже позволила себе выпить пару бокалов шампанского, закусывая какой-то за мудрёной вкуснятиной на шпажке.

Единственный, кто не сводил с меня глаз и засыпал мой внешний вид комплиментами, так это Марк. Его навязчивость заставляла задуматься, начинала пугать и даже раздражать. Во что бы то ни стало, нужно было поговорить с ним и расставить все точки над и.

— Анкита?! — в очередной раз, мужчина подошел ко мне с улыбкой во весь рот. — Потанцуем?

Быструю мелодию сменила медленная и, не найдя спасения у куда-то в мгновение скрывшейся подруги, пришлось согласиться. Да и отказывать в третий раз, было уже не прилично.

Мы прошли на середину танцпола и присоединились к, уже двигавшимся в медленной ритме, парам.

— Почему ты меня избегаешь? — достаточно прямо начал мужчина, что меня удивило. До этого, он старался вести себя более сдержанно.

— Я… нет… тебе.

— Нет. Мне не показалось! Я же не слепой, Анкита! Ты мне нравишься, и я этого не скрываю, но мне не понятна такая холодность с твоей стороны, — мужчина явно был раздражен, но пытался скрыть это.

— Просто. Мне кажется… мы, — я даже не знала, как ответить под таким давлением.

— Что?! Мы не подходим друг другу? Ты это хотела сказать? — я, робко кивнула соглашаясь. Мужчина отвел глаза, в сторону всматриваясь в зал, а затем, снова перевел взгляд на меня. — Мне так не кажется! Ты ведь не привыкла к вниманию мужчин, я прав? — не дождавшись ответа, Марк продолжил. — Поэтому, не можешь оценивать ситуацию объективно.

И что это он себя возомнил плейбоем? Нужно заканчивать этот танец и бежать. Бежать от такого самоуверенного напыщенного типа. Ведь не зря он мне не нравился!

Выслушав еще несколько доводов о том, что я не права, медленный танец закончился, и пары рассыпались кто куда. Я поблагодарила Марка за танец и хотела уйти, но мужчина вцепился в мою руку и не отпускал. Бросила на него возмущенный взгляд, но он и не думал ослабевать хватку. Что он задумал? Внутри все заколотилось от нехорошего предчувствия.

Как назло, в зале царил полумрак, и гремела ритмичная музыка. Кричать бесполезно. Меня никто не услышит. И Кати на горизонте не видно. Неподалеку от нас, заметила молодого парня. Он пристально следил за нашими действиями, а на лице играла ехидная усмешка.

Неожиданно парень показался мне знаком. Точно. Он был в компании Вадима, когда Катя впервые заманила меня в клуб. Вдруг Марк, волоча за собой, направился в сторону vip-кабинок, отчего меня и вовсе стало колотить.

— Давай отойдем, чтобы нашему разговору никто не помешал, — усмехнулся мужчина..

Затолкав меня в небольшую комнатку, где стоял столик, а вокруг него расположился мягкий диван, мужчина задернул штору, которая служила дверью и, одним рывком, швырнул меня на диван. Я больно приземлилась и от неожиданности, меня словно прибило к мягкой поверхности. Все начало происходить так быстро, что, поначалу я растерялась, а затем, когда намерения мужчины стали отчетливо ясны, изо всех сил стала отбиваться.

Марк навалился всем телом и задрал подол платья. Одной рукой он больно сжимал мне подбородок, пытаясь поцеловать, а другой сначала провел по бедру, а затем перебрался на ягодицы.

— Ну что ты ломаешься? Не надо строить из себя недотрогу! Меня это еще больше заводит!

— Не надо. Прошу, перестань, — сквозь слезы, я пыталась вразумить, обезумевшего мужчину, но он продолжал делать свое дело, не обращая внимания на мои мольбы.

— Не сопротивляйся, иначе будет только хуже! Я уверен, тебе понравится! — со всей силы я пыталась держать ноги вместе, но Марк был намного сильнее. Одним движением его рука раздвинула мои бедра и оказалась под трусиками. — Сухая! Сейчас мы это исправим!

Я била Марка руками, пыталась кусать, за что получила пощечину, брыкалась, но хватка была настолько сильной, что мои старания лишь безрезультатно отнимали силы. Слезы, градом сыпались из глаз, пробиваясь сквозь рыдания и всхлипы. Я звала на помощь, но слишком громкая музыка стояла стеной перед моими призывами.

Сил сопротивляться больше не было и, наверное, Марк бы выполнил свой жестокий замысел, если бы шторка, закрывавшая вход в кабинку резко не открылась, и внутри не оказался тот самый парень, который следил за нами.

— Марк? Мы так не договаривались! Спор был на то, что она добровольно даст тебе, — усмехаясь и отпивая из бокала, протянул молодой человек.

— Отвали! Ты мне мешаешь. Условия уже не имеют значения! Я поимею девчонку, так что готовь мой выигрыш! — прорычал Марк, на секунду обернувшись к молодому человеку.

— Помогите мне! Пожалуйста! — у меня словно открылось второе дыхание и что есть силы, я закричала. Марк попытался прикрыть мне рот ладонью, но я укусила его.

— Не буду вам мешать, — парень криво улыбнулся и собрался уходить.

Мне вдруг показалось, или это было на самом деле, по ту сторону, кто-то, прошел мимо. Не прошло и пару секунд, как, тот кто-то вернулся, и я услышала обеспокоенный голос:

— Что здесь происходит?

— Все нормально, — не давая заглянуть внутрь, ответил знакомый парень.

Это был мой шанс. И, наверное, единственный. Глубоко вздохнув, я заорала так, что Марк скривил лицо и приготовился дать мне еще одну пощечину. В мгновение, тот, кто стоял за заговорщиком Марка, оттолкнул его в сторону и ворвался в кабинку.

— Ах ты тварь! — он набросился на моего насильника и въехал ему кулаком в лицо.

Марк отстранился от меня, переключаясь на мужчину. Завязалась драка. Что называется, двое на одного. Перед глазами все плыло, как в тумане. Я поправила платье и забилась в угол, обхватив себя руками. Безмолвные слезы текли по щекам, а на душе было горько, мерзко и грязно. За что? За что так со мной?

Немного погодя, на крики и ругань прибежали несколько человек, среди которых была испуганная Катя и Вадим. Мужчины бросились разнимать сцепившихся.

Когда подруга увидела меня, скрутившуюся на диване, в ее глазах застыл страх и боль. Катя бросилась ко мне, проверяя наличие повреждений на моем теле.

— Что произошло? Извини, я потерла тебя из виду! Играла музыка, а потом кто-то крикнул: «Драка» и мы с Вадимом помчались сюда.

Словно услышав вопрос подруги, незнакомый парень, вытирая разбитую губу и уставившись на скрюченного Марка, сказал:

— Эта сволочь пыталась изнасиловать слабую девушку, а этот, — он кивнул на растрепанного молодого человека. — Стоял на шухере.

— Ты ниxего не понял! — гаркнул Марк. — Она была согласна.

— Да? Поэтому молила о помощи? Подонок … да я… — парень попытался снова наброситься на Марка, но ему не позволили этого сделать.

Ошарашенные новостью, разнимавшие мужчины, в том числе Вадим, схватили Марка, его подельника и куда-то увели. Парень, защитивший меня, посмотрел в их сторону, а затем обернулся и бросил на меня печальный и жалостливый взгляд.

Во всей суматохе я не могла хорошо рассмотреть его лица. Да и освещение не позволяло сделать это в полной мере. Но, сейчас, когда он пристально смотрел на меня, сотни тысяч молний пронзили, мой мозг, сознание, сердце и душу. Кажется, кровь быстрее побежала по венам, память издевательски сменяла картинки, одну за другой, заставляя вновь и вновь убеждаться в том, что я не ошиблась.

Как бы мне сейчас не было плохо от произошедшего, но по телу растеклось что-то нежное, теплое и дорогое. Этого просто не может быть! Невозможно. Только, реальность твердила об обратном. Это был ОН. Тот, который мучал меня своей смертью, заставлял переживать ее вместе с ним, снова и снова. Тот, который так и не явился ко мне призраком, а все потому, что был жив.

— Игорь, — обратилась к парню подруга. — Спасибо большое. Проследи, чтобы там во всем разобрались, — намекая, попросила Катя.

— Конечно, — ответил парень и ушел.

— Анкита! Миленькая, прости меня! Я обещала тебе быть рядом, а сама. Я не знала… Даже не предполагала. Хороша моя! Прости, прости, — голос подруги задрожал и она заплакала.

Не обращая внимания на ее слова, я уставилась туда, где только, что стоял парень. Наверное, так бывает. Одна шоковая ситуация, эмоционально, смогла заглушить другую. Только первая была из ряда вон отрицательной и мерзкой, а последующая, словно лучик света во тьме. Я практически забыла о том, что только что, меня пытались изнасиловать. Обида и презрение к Марку куда-то исчезло, осталась только неимоверная радость. Он жив!

— Ты знаешь его? — на автомате, вырвался у меня вопрос.

— Кого? — не понимая и утирая слезы, спросила подруга.

— Этого парня. Ты назвала его по имени.

— Игоря? — уточнила подруга. Я кивнула. — Это младший брат Вадима. Он вчера прилетел. Слава Богу… — снова стала причитать Катя, но я резко прервала ее.

— Хватит. Марку не удалось выполнить своих намерений. Я хочу забыть про случившееся, как страшный сон, — я встала. Подруга подскочила ко мне, обняла и мы вышли из кабинки.

Катя без остановки просила прощения и пыталась еще что-то донести до меня, а я, жадно искала глазами своего спасителя. И вот, когда наши взгляды пересеклись вновь, полностью успокоилась и попросила Катю отвезти меня домой.

Теперь, я знаю, как его зовут. Он не умер и уже не пропадет из виду. Этот парень, брат Вадима, значит в ближайшее время, я обязательно все о нем узнаю. А дальше. Будь что будет.


Глава 16


Я долго не могла уснуть. Противоречивые чувства неугомонно копошились в сознании, заставляя меня вспыхивать как вулкан, а затем холодеть, скручиваясь от страха. Марка, и все что с ним связано, включая последний инцидент, я постаралась вычеркнуть из памяти раз и навсегда. Не смотря на то, что тошнотворные чувства к его персоне глубоко укоренились в подсознании.

Мысли о плохом, словно туман, испарились после восхода солнца. На смену им, голову заполнили картинки, с лицом моего спасителя. Сама не понимала, отчего так приятны и желанны эти воспоминания. Хотелось ухватиться за них и никогда не отпускать. Закрывая глаза, сама себе, покрепче обняла подушку и уснула.

Утро встретило меня ясной погодой, и теплое солнце освещало всю комнату. Потянулась и пошла в ванную. Еще раз захотелось смыть с себя следы от мерзких прикосновений …Так, я по- моему стерла все воспоминания об этом типе? Точно. Но, несколько синяков на бедрах и руке, пожалуй, еще пару дней будут мне о нем напоминать.

Чувствуя себя бодрой и посвежевшей, заварила кофе и, сделав излюбленные бутерброды с сыром, уселась завтракать. Через несколько минут из сумки донесся звонок мобильного. Не торопясь я откусила кусочек бутерброда, сделала глоток ароматного напитка и пошла, отвечать подруге. Кто же еще может так настойчиво названивать утром.

— Привет, — виновато произнесла подруга.

— Привет.

— Как ты? — пару секунд молчания. — Простишь меня? Анкиточка! — протянула умоляюще Катя.

— Прекрати. Я же сказала, что все уже забыла, — даже зная, что это бесполезно, попыталась успокоить подругу.

— Ага. Это же я тебя познакомила с этим маньяком и затащила на вечеринку! Кто бы мог подумать, что взрослый мужик опустится до такого. Вот сука! Вадим вообще в бешенстве! — протараторила Катя.

— Вот именно. Ты, не можешь отвечать за поступки всех своих знакомых. Так что … как ты говоришь, проехали.

— А, можно я к тебе приеду? — осторожно спросила девушка.

— Конечно. Ты же моя подруга. Забыла? — пожурила я Катю.

— Хорошо. Тогда, после обеда, жди, — в голосе девушки послышались знакомые веселые нотки.

Прихода подруги я ждала с нетерпением. Мне скорее хотелось, как можно больше, узнать о Игоре. Нет! Меня просто распирало любопытство. Кажется, впервые в жизни, я так интересовалась кем-либо.

Поставила готовить обед, мне же нужно будет чем-то покормить подругу, и вернулась в комнату. Подошла к телевизору, чтобы включить его, пульт куда-то запропастился, как возле меня возник Бран.

Он, спокойной, вальяжной походной, прошел к кровати и лег возле нее, положив голову себе на лапы. Провела его взглядом и выжидающе уставилась. Пес, невинными глазами смотрел на меня и через несколько минут в них притаился немой вопрос.

— Ну и где ты вчера был? Горе — телохранитель, — с упреком спросила я.

«Раньше, ты не интересовалась!» — прозвучал удивленный голос.

— Хм. Потому-что ты стал плохо выполнять свои обязанности! — мой тон был на интонацию выше.

Пес навострил уши и поднял голову.

«Я не чувствовал угрозы для твоей жизни. Разве, что-то произошло?» — в голосе пса чувствовалось настороженность и сомнения.

— Ну, если не считать, что Марк пытался меня изнасиловать, то …ничего особенного, — оборачиваясь к телевизору и включая его, спокойно произнесла я.

Бран, вскочил на ноги, в мгновение оказался около меня и стал обнюхивать со всех сторон. Долго прислушивался к своим ощущениям и снова принюхивался.

— Я же сказала. Пытался. Со мной все в порядке. Успокойся, — мне надоело, что пес тычет в меня своим носом.

Бран, оторвался от своего занятия и подозрительно уставился.

«От тебя странно пахнет!» — он несколько раз фыркнул.

— Что значит странно? — теперь я сама стала к себе принюхиваться. — Я, душ недавно принимала.

«Нет. Не в этом смысле. Запах чьего-о вмешательства. Теперь у тебя есть … хранитель», — недовольно ответил пес.

Я подошла кровати и села на нее. Бран, разместился у моих ног.

— Подожди, — не понимая, обратилась я к собаке. — Я думала, ты мой хранитель?

Пес не отвечал, а затем, нехотя и очень тихо, промолвил:

«Я, другой стороны».

Все равно, ничего не понятно. Попыталась задать еще пару наводящих вопросов, но пес, сделав вид что уснул, отказывался на них отвечать. Даже, после того, как я начала гладить его за ушком, что всегда ему нравилось, он никак не реагировал. С ним просто невозможно. Марат Казей отдыхает.

Раздался звонок в дверь и, подскочив с кровати, я помчалась открывать Кате. Подруга хоть и старалась держаться, но было видно, что она зажата и боится, лишний раз, на меня взглянуть. Девушка сняла туфли и молча пошла в комнату. Я же осталась в кухне, чтобы помешать подоспевший суп.

— Обед готов. Будешь? — крикнула я подруге. После тихого «да», я еще несколько минут провозилась с тарелками и, выключив плиту, налила нам суп.

Разговор не клеился. Непривычно молчаливая Катя, отвечая на мои вопросы словами «да», «нет» или кивком, осторожно, но с удовольствием, поглощала содержимое тарелки. Я доела суп и, когда тарелка подруги опустела, не выдержала.

— Катя! Перестань себя винить! Я, кажется, популярно объяснила…

— Нет. Не перестану. Знаешь, как я испугалась. Думала, ты вообще видеть меня не захочешь. Так что … знаешь … виновата. И …не знаю, как загладить свою вину, — девушка подняла на меня грустные глаза.

Я отнесла посуду и вернулась.

— А я, похоже, знаю.

— Что знаешь? — не понимая, Катя вытаращила на меня глаза.

— Как тебе вину загладить! — я улыбнулась.

— Сделаю, все что пожелаешь, только прости! А… — ну, как можно общаться, когда на тебя смотрят такими глазами.

— Расскажи мне про того парня. Ну… который в драку за меня полез, — я нарочно не назвала его имя, хотя, услышав один раз, запомнила навсегда.

— Про Игоря? — удивленно спросила подруга — Ну. Он брат Вадима. Наверное, на пару лет старше нас. А почему ты спрашиваешь?

— Мне просто повезло, что он оказался рядом и …я хотела бы поблагодарить за… спасение, — я смущенно опустила глаза.

— Это да. Игорь хороший парень, но, со своими заморочками. Я бы, наверное, с ума сошла, если бы была его девушкой! — усмехнулась Катя.

— Почему?

— Ну! Понимаешь! Он экстримал, — объяснила девушка.

— Кто? — я что-то слышала про таких людей, но все же не поняла подругу.

— Человек, который занимается экстремальными видами спорта. Прыгает с тарзанки, крыш домов, моста, ездит на большой скорости. Не знаю, что там еще! Игоря, уже несколько раз, практически с того света вытаскивали, а он все никак не успокоится. А так. Живет, в основном за границей.

Меня словно осенило. Точно! Мост, мотоцикл, автомобиль. Теперь мне стало понятно. Он не самоубийца и сумасшедший. Парень не пытался расстаться с жизнью. Он просто слишком увлекся опасной игрой со смертью и возможно сам не догадывается, как близко от нее был.

— Это все объясняет, — как истину, прошептала я.

Наш разговор, прервала доносившаяся из коридора, мелодия. Она недовольно поднялась и направилась за телефоном. Вернувшись в комнату, подруга, не понимая смотрела на светившейся номер и не торопилась отвечать на звонок.

— Хм. Номер не знакомый!? — девушка посмотрела на меня и нажала кнопку мобильного. — Алло? Да. А, привет! Я думаю, чей это номер!? Вчера. Да. Моя подруга! С ней, слава Богу, все в порядке. Ну, хорошо … Не думаю… Не, а … Ладно, пока.

Катя отключила звонок и положила телефон на стол.

— Легок на помине! Моего номера у него вроде не было!? Может Вадим дал? — сама с собой начала рассуждать Катя, а затем перевела взгляд на меня. — Игорь звонил. Интересовался твоим состоянием. Ишь, заботливый какой!

Я улыбнулась и опустила глаза в пол.

— И чего ты улыбаешься? — глаза подруги превратились в маленькие щелочки. — Точно, хорошо себя чувствуешь?

— Да! Все нормально. Понимаешь, — я замолчала, обдумывая, стоит ли рассказывать подруге о моем открытии. Но, переполняющие эмоции взяли верх. — Это ОН!

— Кто? Он! Анкита, ты такая странная, после … ну ты понимаешь!

— Парень-самоубийца из моего сна. Я сама не могла поверить как такое возможно. Но это точно Он, я уверена. И …ты сказала, что его несколько раз с того света доставали. Давно это было?

— Нет, — ошарашенная подруга уставилась на меня, почти не моргая.

— И, последний раз он чуть не разбился на машине? — спросила я.

— Ну, да! А откуда? Капец! Нет, просто с ума сойти! — девушка отвела глаза и задумалась. Затем, опомнившись, добавила. — Подожди! Ты говорила, что чувствуешь его лучше других и… — подруга прикрыла рот рукой.

— Теперь ты понимаешь, — тихо произнесла я.

Катя еще долго не могла отойти от услышанного. Ее вопросам не было конца, на многие из которых, ответа я не знала, а могла лишь предполагать. Чем и поделилась с подругой. Хотя потихоньку, клубок скопившихся вопросов начал распутываться. По крайней мере, в одном я не сомневалась. Игорь, и его якобы смерти, снились мне не зря, раз судьба всё-таки решила свести нас вместе.

Не задерживаясь, Катя ушла, а я продолжила размышлять. Звук и изображение на телевизоре служили лишь фоном. Я абсолютно не обращала внимания на то, что там показывают и говорят. Мысли летали где-то в прострации, сливаясь с воспоминаниями. Как давними, так и не очень.

После нашего разговора, Бран, стал держать ухо в остро. Он очень внимательно слушал наши с Катей разглагольствования. Иногда выражение его морды казалось очень странным. Было сложно понять, то ли он скалится, то ли улыбается. Порой, в глазах пса вспыхивало пламя, которое было заметно даже издалека, а иногда взгляд становился таким ледяным и проникновенным, что казалось он, пытается залезть ко мне в голову и что-то там вынюхать.

Пусть начало лета было немного омрачено, но я уже знала, что оно запомнится мне надолго, а возможно и навсегда.

Я чувствовала. Моя судьба, снова сделала новый поворот. Пусть, я уже давно не маленькая девочка и привыкла заботиться о себе сама, но совершенно незнакомое ранее чувство, появилось во мне. Словно я нашла соломинку, которая поможет удержаться на плаву. Посох, способный выручить, следуя по ухабистому пути. Я нашла свой маяк, освещающий мне дорогу в будущее.

Дни летели как водоворот, затягивая своей повседневностью и внося новые коррективы в мою жизнь. Неделя прошла не заметно и спокойно, о чем с грустью, мне пришлось вспомнить в пятницу утром.

Очередной сон. И все бы ничего, но когда умирают дети, это просто невыносимо. Невыносимо видеть, знать, чувствовать и сходить с ума от безысходности. Только в этот раз, смерть забрала ребенка жестоко и не справедливо. Вернее не справедливо было то, что Бог дал дитя таким родителям.

Сердце обливалось кровью, и я готова была скулить, когда пьяная мать, по наставлению своего такого же далеко не трезвого мужа, просто вышвырнула трехлетнего ребенка, бивш совести закрыла защелку на балконной двери.

Девочка еще долго смотрела вглубь комнаты, надеясь на снисхождение папы с мамой, но родители уже забыли о ребенке, радостно смакуя новую порцию алкоголя. Горькие слезы текли по детским щекам, не только от плохого самочувствия и скрутившегося от голода желудка, но и потому, что маленькая душа не понимала: «Почему?»

— Хм. Номер не знакомый!? — девушка посмотрела на меня и нажала кнопку мобильного. — Алло? Да. А, привет! Я думаю, чей это номер!? Вчера. Да. Моя подруга! С ней, слава Богу, все в порядке. Ну, хорошо … Не думаю… Не, а … Ладно, пока.

Когда сил совсем не осталось. Внутри все горело и клокотало, а жар съедал все мысли и чувства, ребенок медленно осел на пол и, сложив ладошки под щекой, закрыл глаза. Тело содрогалось, толи от рыданий, толи от судорог. Ей уже не было больно. Страх прошел и, когда маленькое сердце совершенно выбилось из сил растерзанное болезнью, оно остановилось. Остановилось раз и навсегда, прерывая, такую короткую, жизнь и спасая от будущих мучений.

Я не могла успокоиться. По щекам текли горячие слезы, а внутри все закипало от злости. Мне хотелось найти этих выродков и разорвать на куски. Скормить собакам и чтобы от их мерзкого существования не осталось и следа.

Идя на работу, постоянно дергалась и оглядывалась, боясь пропустить появление маленькой мученицы. Дошла до библиотеки, взяла ключ от кабинета, поднялась на свой этаж и, когда начала открывать дверь, почувствовала присутствие сзади. Резко обернулась и увидела ее.

Девочка, в коротеньком грязном платьице бледно-розового цвета, волосы светленькие, чуть завиваются, румяные щеки, даже слишком, и блестящие голубые глаза. Малышка, не понимая, вначале уставилась на меня, а затем стала озираться.

— Я умелла? — абсолютно спокойно и не по-детски спросил ребенок. Меня прямо передернуло, но я подтверждающее кивнула. — И ты тозэ? — теперь мой кивок был отрицательным. Ребенок на минуту задумался, а затем произнес: — Я хотю кусять.

Просьба меня огорошила. Я пригласила девочку пройти со мной и она, беспрекословно согласилась. Чем же мне ее накормить? Немедля достала из сумки бутерброд и протянула его ребенку. Интересно, как же она будет, есть, если она призрак. Девочка начала откусывать маленькими кусочками, не останавливаясь, пока не погладила по своему животику и положила … целый бутерброд на место.

— Сьпасибо, — она улыбнулась, а затем и вовсе ввела меня в ступор. — Ты хоросяя. Будь мойе мамой.

— Я не могу, — искренне ответила я.

— Ну, позалуста! — умоляющие глаза, налитые слезами, заставили согласиться.

— Хорошо, — погладила девочку по голове, и она пошла, рассматривать помещение.

Я не боялась, что она может заблудиться в потемках между стеллажами. Я просто знала, что этого не произойдет.

Сергей немного опоздал, но войдя, сразу начал спрашивать как у меня настроение, шутить и рассказывать какие-то казусы. Я слушала парня, постоянно озираясь по сторонам, проверяя чтобы моя новоявленная … дочка не создала шума. Иначе, пришлось бы придумывать историю о библиотечных привидениях. Сергей естественно не мог видеть ребенка, а вот Нина, так звали девочку, то и дело выпрыгивала из какого-нибудь неожиданного места и с любопытством наблюдала за Сергеем или мной.

Она оказалась ненавязчивой, не задавала вопросов, иногда улыбаясь, поглядывала на меня, играла в какие-то свои игры и не думала исчезать. Девочка мне не мешала, но ведь странно, что она все еще здесь.

Так, целый день, мы и проработали … втроем. Как обычно, в конце смены, подруга удостоила меня звонком.

— Приветик. Как прошел рабочий день? — задорная Катя, чуть ли не пропела в трубке.

— Ты бы лучше спросила, как он начался! — я усмехнулась ей в ответ, глядя на идущего рядом ребенка.

— Что-то случилось? — забеспокоилась подруга.

— У меня появилась дочка, — радостно проронила я.

— Кто?

Пропуская некоторые подробности, пока шла домой, рассказала Кате про маленькую Нину и про свои догадки, что, возможно, она как Бран. Призрак, но не простой. Конечно, свою теорию я надеялась подтвердить или опровергнуть, посоветовавшись непосредственно с самим псом.

— Да! Ты подруга, все больше и больше обрастаешь потусторонними друзьями. Бран, Игорь, теперь вот эта девочка, — задумчиво произнесла подруга.

— Ты ошиблась на счет одного. Игорь ведь живой, — исправила я девушку.

— Кстати, о живом. Я дала ему номер твоего мобильного. Он меня, просто замучил. Да и ты, как я поняла, не против?

Я сделал вид, что пропустила слова Кати мимо ушей и постаралась перевести тему. Он знает мой номер телефона. И пусть. Это еще ничего не значит.

— Заедешь? — спросила я подругу напоследок.

— Да! Только завтра, после экзамена. Пойду, хоть вопросы к экзамену просмотрю.

Подруга отключила звонок.

Я провела Нину в свою комнату и предложила располагаться. Девочка уселась на кровать, разглядывая обстановку. Я включила телевизор, прощелкала несколько каналов и нашла мультик. Ребенок с заинтересованностью начал следить, как кот Том гоняет проворного мышонка Джерри, а я, отравилась посмотреть, чем бы накормить ее. Оказывается и призракам нужно питаться.

Обнаружила, что в холодильнике еще осталось молоко и, достав рис, решила сварить кашу. Дети вроде ее любят.

Звонок мобильного оторвал меня от засыпания крупы в кипящую воду. Приложила обожженный палец к уху, чертыхнулась и пошла, отвечать на звонок. На табло телефона высветился не знакомый номер.

— Да? — ответила я с осторожностью.

— Эм. Привет. Анкита? — спросил, заставивший всполошиться мою память, голос. Его я любила и боялась. Эмоции, накатили шквалом, заставляя меня услышать биение собственного сердца.

— Да. Я.

— Это Игорь. Помнишь, на вечеринке… — молодой человек оробел, и я почувствовала, что ему сложно подбирать слова.

— Помню, — помогла я.

— Да, — голос стал смелее. — Хотел удостовериться, что тот подонок не сделал тебе ничего плохого. Ненавижу, когда такие сволочи как Марк, распускают руки.

— Спасибо. Со мной все в порядке. Я должна тебя поблагодарить, ведь если бы не ты. Скорее всего …все могло быть намного хуже, — еле сдерживала себя. Хотелось высказать, тому, кого ждешь уже давно, все что накопилось. Задать вопросы получить ответы, но тогда, скорее всего, от меня шарахнутся как от чумы.

Молчание продлилось несколько секунд, а затем, словно долго решаясь на это, Игорь твердо и уверенно произнес:

— Может быть, поужинаем сегодня? Не пугайся, просто тогда на вечеринке … мне показалось, что мы знакомы.

— Это невозможно, — усмехнулась я.

— Очень жаль, — с досадой произнес парень.

— Невозможно то, что мы знакомы, — уточнила я. Внутри снова все затряслось от того, что я могу упустить Игоря, — Я согласна.

— Да. Тогда отлично, — окрыленным голосом ответил парень. — Я заеду в семь. Нормально?

— Да, — проронила я и даже не удосужилась взглянуть на часы.

— Тогда до встречи.

Звонок отключился и я, чуть ли не бросив телефон на стол, схватила ложку и принялась мешать кашу. Затем пошла, проверить как там Нина. Она, все так же заинтересованно, смотрела мультик.

Я, невзначай посмотрела на часы. Половина седьмого. Вот засада. Мне еще нужно привести себя в порядок. И … что же делать ребенком? Не оставлять же ее здесь одну. Ладно. Делать нечего. Возьму с собой.


Глава 17


Оставив дверь в ванную открытой, чтобы можно было услышать, если Нина что-то вытворит, я быстро приняла душ. Накормленный ребенок, не сходя с места, продолжал смотреть телевизор. Конечно, плохо, когда дети большое количество времени проводят перед экраном, но, в данный момент, ничем другим девочку занять я не могла.

Впопыхах, надела платье и кофту, в которых ходила на прогулку в Троицкое предместье, заплела волосы в косу, нежно взяла Нину за руку и, спустившись, стала ждать у подьезда.

Девочке объяснила, что должна встретиться с одним дядей, и он очень любит играть в прятки. Поэтому, ей стоит быть тихоней и не выдать себя. Ребенку, мое предложение очень понравилось.

Ожидания продлились не больше пяти минут. Иномарка, не хуже чем у Марка, ворвалась во двор и через секунду, стояла у подъезда. В следующее мгновение водительская дверь открылась, и появился Он.

В приглушенном освещении клуба мне не удалось досконально рассмотреть лицо молодого человека. В общем-то, и узнала я его в клубе, только по общим чертам и голосу. Однако сейчас, у меня была возможность в полной мере рассмотреть неугмонного посетителя моих снов.

Парень был одет в классические джинсы, футболку поло и кроссовки. Среднего роста, хорошо сложен, сразу видно — занимается спортом. Русые волосы зачесаны назад, аккуратный нос, пухлые губы, мужественный подбородок, покрытый щетиной, четкие скулы со шрамами. Эти шрамы придавали молодому человеку немного суровости.

Как только Игорь подошел ближе, для себя я поняла, что уже никогда не смогу обойтись от, этого пронизывающего и такого пьянящего, взгляда. Пьянящего? Если его взгляд так действует на меня… то что? Я? Нет! Подумаю об этом потом.

С усилием оторвалась от заполонивших мозг мыслей и вернулась в реальность.

— Привет, — улыбаясь, протянул молодой человек.

— Привет, — я смущенно опустила глаза, иначе не смогла бы никогда оторваться от парня.

— Ну! Что! Поехали? — Игорь посмотрел на машину, и я кивнула.

Он подошел к двери, открыл ее и приглашающе указал на переднее сидение. Подойдя, я робко села и, стараясь, чтобы молодой человек не заметил моих движений, посадила Нину себе на колени. Девочка обрадовалась, что будет ехать впереди, и громко засмеялась. Естественно, ее смех слышала только я.

Перебросившись несколькими дежурными фразами, мы ехали молча, иногда переглядываясь и улыбаясь друг другу. Было заметно, как напряжен Игорь. Порой он так сильно сжимал руль, что казалось, на нем останутся вмятины.

Наконец машина остановилась и я, посмотрев направо я, заметила красивую резную вывеску «Кофейня Ферзъ». Игорь вышел из авто открыл дверь с моей стороны и протянул руку. Я мило улыбнулась, стараясь не показаться странной, высадила девочку из машины и, приняв приглашение парня, последовала за ней. Сама не понимаю, как мне удалось за мгновение провернуть все это.

Помещение кофейни оказалось совсем небольшим. Сочетание стиля хай-тек и ретро, делало его необычным, но удивительно уютным. К тому же, определенное настроение, создавала приглушенная романтическая музыка.

Обнаружив свободный столик, в достаточно уединенном уголке, Игорь указал на него и, пройдя вперед, мы сели друг напротив друга. Столик был на четверых, поэтому Нину я расположила рядом с собой. Удивительно спокойный ребенок. За все время, она достойно вела свою игру и ни разу себя не выдала.

Милая официантка, виляя бедрами, подошла к нам, чтобы поинтересоваться на счет заказа. Игорь бросил на меня вопросительный взгляд, но заметив, что реакции с моей стороны не последовало, бегло просмотрел меню, на секунду задумался, а затем, указал девушке на что-то в книге. Официантка кивнула, записала на листик пожелания парня и удалилась.

Игорь полождил меню на край стола и улыбнулся.

— Я заказал на свое усмотрение. Ты, не против? — в голосе пробежало волнение.

— Нет. В смысле, не против, — уточнила я.

— Катя сказала, ты ее лучшая подруга? — начал разговор молодой человек.

— Да, — подтвердила я.

— Интересно! Я бы никогда не, зная эту взбалмашную девченку.

— Она такая! А еще: добрая, отзывчивая, ответственная. Я могу продолжить этот список, — усмехнулась я.

— Серьезно? Ответственная? И, когда это она успела ею стать?

— Не уверен в выборе своего брата? — приподняла я бровь.

— Ты знаешь, что я брат Вадима? Что еще, тебе рассказала обо мне Катя? — парень, с любопытством, приготовился слушать мой рассказ.

— Ничего. И, я сама у нее спросила про тебя. Мне же нужно было узнать, кого благодарить, — отношение Игоря к подруге мне не понравилось. Думаю, он был знаком только с маской, которую Катя надевала для окружения своего избранника.

При напоминании о Марке, у парня на лице заиграли желваки.

— Ладно. Расскажи о себе. То, что ты живешь в общежитии и работаешь в библиотеке, мне уже известно, — улыбнулся Игорь.

— А это, в общем-то, и все! Больше и рассказывать нечего. Я не люблю шумные вечеринки, тусовки и ночные клубы. Не слежу за модой, не блуждаю по всемирной паутине. У меня и компьютера нет, — призналась я, пожимая плечами.

— Знаешь, — парень пристально на меня посмотрел. — Если честно, я впервые, за несколько лет, встречаю девушку, которая совсем не похожа на остальных. Это я заметил еще в клубе. Я наблюдал за тобой. Не мог решиться подойти и, когда хотел пригласить на танец, меня опередил этот ублюдок. А потом, вы скрылись из виду, вот я и решил пройтись, в поисках …тебя.

— Так ты не случайно оказался рядом? — сердце застучало сильнее.

— Я, случайно услышал крик, — Игорь задумался. — Хм. Интересно. Как вас угораздило встретиться? Я имею в виду Катю.

С каждой минутой, общаться с Игорем становилось проще. Я, как и в случае с Сергеем, чувствовала легкость и защищенность. Как будто, знаешь человека много лет. Доверяешь ему, не сомневаешься в преданности и понимании.

Вскоре принесли ужин. Игорь заказал пасту с грибами и бутылку красного сухого вина. Блюдо, я пробовала впервые, но, так как любила традиционные макароны, была уверена — оно мне понравится.

Нина куда-то убежала и, лишь иногда, я могла замечать между столиков, ее мелькающую головку. За непринужденной беседой и поглощением ужина, я рассказала, как попала в больницу, познакомилась с Катей, а потом, неожиданно для себя, и, наверное, ее тоже, мы очень сблизились, а теперь не представляем существования друг без друга.

Мне нравилось то, что она задорная, веселая и озорная. В подруге было все, чего никогда не было во мне. Я, по жизни, всегда была тихим и спокойным ребенком. Такой и осталась.

Поделилась, как мы ходили в музей, ездили в Мир и Несвиж, но про монастырь умолчала. Вкратце, рассказала про маму и жизнь без нее.

Игорь внимательно слушал, как когда-то, слушала мою историю Катя. Если бы молодому человеку было не интересно, я бы это заметила. Плавно мы перешли на его персону. Парень рассказал, что Вадим, здорово ему помогает и приглашает работать в свою фирму. Только пока, оставить кочевнический образ жизни и осесть в одном месте, Игорь не готов. Увлечение экстремальными видами спорта затянуло его и остановиться, на данный момент, не то что нет никакого желания, а совсем наоборот. Еще не все испробовано. Не все вершины покорены и, душа неугомонно требует продолжения.

Чего требует душа Игоря, я прекрасно знала. Ее порывы, просочились в меня, пронзая бесшабашными идеями. Только одного мне было не дано. Понять все это. Догадка, что возможно еще не раз, Игорь придет ко мне во сне, ударила больно и тяжело. Я молила Бога, чтобы снов с участием парня больше небыло. Но, к сожалению, я не могу на это повлиять.

После того как ужин был съеден, принесли десерт. Удивительно вкусное мороженое, с кусочками фруктов и политое нежнымм сиропом. Я смаковала лакомство, а парень, довольно улыбаясь, наблюдал за мной, отчего смущение, волной накатывало на меня, проявляясь румянцем на щеках.

Собираясь уходить, я мысленно позвала Нину, и она тут же появилась, с озорной улыбкой до ушей. Девочка крепко ухватила меня за руку, и мы направились к выходу.

По дороге домой, Игорь, совсем как старый знакомый, рассказывал курьезные истории, случавшиеся с ним и его знакомыми, а я лишь кивала, и иногда улыбалась услышанному.

Машина вихрем подьехала к общежитию, парень открыл дверь, и я вышла, направляясь к подъезду.

— Я провожу тебя! — потребовал молодой человек.

— Спасибо, но до четвертого этажа я доберусь сама, — усмехнулась я.

Игорь поднял голову, бросая взгляд на окна.

— Вот я и узнал, на каком этаже ты живешь. Осталось вычислить номер комнаты, — лукаво произнес парень. Я лишь улыбнулась ему в ответ. — Надеюсь, это не последняя наша встреча, — тихо произнес он. — Я настаиваю!

От меня снова скромная улыбка.

— Номер телефона ты знаешь, — в моем голосе присутствовал тонкий намек.

— Тогда. До встречи? — Игорь медленно взял мою руку, поднес к своим губам и чуть прикоснулся к кончикам пальцев. Этот жест, заставил сердце трепетать, от неожиданности и волнения.

Неловко убрала руку и, оборачиваясь чтобы уйти, тихо сказала:

— До встречи.

Нина, улыбаясь, помахала Игорю в след и мы, все также держась за руки, пошли домой. Я чувствовала себя уставшей но … довольной. Сама не знаю почему, мне постоянно хотелось улыбаться. Внутри переполняло чувство теплоты и комфорта. Как когда-то, когда рядом была мама.

Как только мы с Ниной переступили порог, девочка широко зевнула и стала тереть ручками глазки. Я взглянула на часы. Все понятно. Детское время давно закончилось и ребенку пора отдыхать.

Уложила малышку на свою кровать, и она моментально уснула. Глядя на это маленькое чудо, у меня никак не укладывалось в голове. Все-таки, каким образом, ребенок остался в нашем мире. Ведь, я четко понимала, что девочка мертва. А может быть, каким-то чудом, горе родители вызвали скорую и Нину забрали в больницу? И, от того, что она находится в тяжелом состоянии, на грани жизни и смерти, ее душа все еще здесь!? Это всего лишь догадки, и пока Нина здесь, я должна о ней позаботиться.

Погладила ребенка по голове, лучше укрыла одеялом и вышла из комнаты. Только собралась закрывать дверь, как передо мной появился Бран. Злой и взьерошеный. Он медленно стал обхаживать меня, снова что-то вынюхивая. Затем, резко отдернул морду и уставился ледяным взглядом.

«Ты разрешила ей остаться!» — надменный голос, болью откликнулся в голове.

Я стала растирать висок и не понимающе наблюдала за псом.

— Кому?

«Девочке! Зачем ты это сделала, не имея права? Ты должна отпустить ее!» — боль стала сильнее.

— Что ты делаешь со мной? Я никого не держу! Ребенок не уходит, как все остальные призраки. Я думала, она как ты! — продолжая свои манипуляции, возмутилась я.

«Глупая!» — гадкий смешок. «Твое сострадание, не дает ее душе уйти» — пес резко отвел от меня взгляд и исчез за дверью, проникая в комнату. «Я забираю ребенка».

Предчувствие того, что что-то происходит не правильно, заставило меня сорваться и сигануть туда, где спала Нина. Одним рывком я открыла дверь. Бран, уже успел разбудить девочку и мысленно пытался объяснить, что пора идти. Только малышка, начала горько плакать, тереть руками глазки, и твердить, что без мамы никуда не пойдет.

Заметив мое присутствие, пес фыркнул и, обернувшись, прорычал:

«Это ты виновата! Ты нарушаешь законы! Заставь ребенка согласиться! Иначе…»

В моей голове, мгновенно появились страшные картинки. Что-то непонятное, дикое и безобразное. Сгусток зла, стал накатываться на меня с такой скоростью, что, кажется еще чуть — чуть, и произойдет что-то невыносимое и убийственное. Я поняла. Во что быто ни стало, необходимо помочь бедной, измученной душе, отправиться туда, куда ей положено. То, что на этом свете ее время закончено, мне дали понять абсолютно четко.

Со слезами на глазах, я подошла к девочке, прижала ее к себе и прошептала:

— Милая. Не надо бояться собачку. Она отведет тебя туда, где хорошо и тепло. Мы с тобой обязательно там встретимся. Хорошо?

В моих объятиях, ребенок стал успокаиваться. Затем Нина отстранилась, посмотрела чистыми, беспомощными глазками и кивнула, соглашаясь. В то же мгновение, пес и девочка исчезли. Только на том месте, где сидела девочка, еще, буквально несколько секунд, оставался призрачный туман. Постаралась убедить себя, что это хороший знак, и Бран, действительно доставит ребенка туда, где ей будет намного лучше, чем при жизни.

Я скрутилась калачиком на кровати и еще минут двадцать плакала. Плакала о того, что успела привыкнуть к маленькой девочке. От того, что пес обвинил меня в том, что я, то-то там нарушила. Но ведь, я этого не знала! Плакала, потому-что устала нести бремя, свалившееся на меня. Страшное бремя смерти. Неужели придется всю жизнь терпеть это. А ведь я, обычная девчонка, которая, как и все остальные, мечтает о любви, семье, детях. Неужели мне не дано судьбой, испытать этого счастья.

Глаза сами стали закрываться, а сознание, падать в пустую бездну, унося куда-то далеко. Из раздумий и мыслей, погружая в серую дымку бесцветного сна.

Эта ночь, не отобрала ни у кого жизни, но и мне не придала радости от ее продолжения. Обыденное утро. Как всегда душ, завтрак, телевизор. Только воспоминание о вчерашней встрече с Игорем, заставило меня, выдавить из себя улыбку.

Катя позвонила только после обеда, с гордостью поставив в известность, что очередной экзамен у нее «зачет». Я поздравила подругу, но она, услышав в моем голосе некое безразличие, заявила, что сможет убедиться в том, что я действительно за нее радуюсь, а не притворяюсь, лишь, когда явится лично.

— Слушай. Ну, я так ничего и не поняла! Что у тебя за дочка появилась? — снимая туфли, спросила подруга.

— Нет уже никакой дочки, — я рассказала Кате историю маленькой Нины и еле сдержала, подкатившийся к горлу, ком. — Поэтому, все стало как прежде.

— Я, в который раз удивляюсь, — подруга подошла ко мне и стала ощупывать. — Ты что, железная то ли? Как выдерживаешь все это?

— Да, в том-то и дело, что не железная, — вздохнула я. — Но, что я могу сделать?

— Надеюсь, твой дядя, хотя бы немного, прояснит ситуацию. Ой! А какое сегодня число?

— Тринадцатое.

— А ты в посольство звонила? — я отрицательно помахала головой. — Нет! Вы посмотрите на нее! В понедельник, бегом за визой! У тебя самолет через три дня, а … вещи не собраны и подарки не куплены.

— Какие подарки? — удивилась я.

— Это я так. К слову. Семнадцатое число, это у нас вроде среда получается? Отлично. В этот день я свободна и спокойно смогу отправить любимую подругу, менять жизнь к лучшему! — Катя лучисто улыбнулась.

— Что бы я без тебя делала, — облокотившись рукой о подбородок, посмотрела я на подругу.

— Не знаю, не знаю! — подначила она меня, направляясь к холодильнику.

Потратив несколько минут на поиски чего-нибудь вкусненького, словно вспомнив что-то, Катя резко хлопнула дверцей, поглощая кусочек сыра и кокетливо поинтересовалась:

— А Игорь тебе не звонил? Просто зная его, уже должен был.

Я проигнорировала ее и, как ни в чем не бывало, пошла в комнату, взяла пульт и стала листать телевизионные каналы.

— Анкит? — напомнила о себе подруга. Вот настырная.

— А? Да, звонил, — чуть слышно ответила я.

— Звонил? — Катя, в долю секунды оказалась около меня. — И что?

— Пригласил поужинать, — продолжая таращиться в телевизор, ответила я.

— А ты? — у подруги было такое лицо, словно я мучаю ее и не рассказываю о продолжении любимого сериала.

— Согласилась.

— Правда? Класс! И когда? — не успокаивалась подруга, жуя, уже следующий, кусок лакомства.

— Вчера ходили, — без эмоций ответила я.

— Ты, совсем что ли? Я должна клещами информацию вытаскивать? Хочешь, чтобы у меня взрыв мозга произошел? — подруга скривила губки и отвернулась. Минуту помолчав, она схватила меня за руку и заставила обратить на себя внимание. — Постой, постой!? Он тебе понравился? Да? Ааа! Стопудово!

— Катя!? — я бросила на подругу укоряющий взгляд.

— Ну, расскажи … мы же подруги … лучшие! И … меня это тоже касается. Он же брат Вадима, — Катя умоляюще повисла на мне.

Я почему-то стеснялась во всем признаваться. Нет. Я доверяла девушке. Знала, что она не будет ерничать, смеяться и потешаться надо мной, а наоборот, если надо поддержит и даст совет. Но, эмоции, которые я испытывала по отношению к Игорю, вгоняли в краску и были немного непонятны мне самой.

Все-таки, подруга меня уломала, и я рассказала ей о том, как молодой человек позвонил. Как, пригласил встретиться. Рассказала о кофейне, ужине и о разговоре с ним. Наверное, я так ярко об этом рассказывала, что Катя, после того как я закончила, выпалила … как приговор. Окончательный и бесповоротный.

— Да ты влюбилась! Точно тебе говорю! — затем, вдруг замолчала, а после, с толикой грусти, произнесла: — Я рада за тебя Анкита, но … знаешь, должна тебе кое-что рассказать.

Сердце защемило. Неужели что-то такое, чего я не знаю? Чего я не почувствовала или пропустила? Я была полностью уверена, что ощущаю этого человека, как себя.

— Три года назад, Игорь встречался с девушкой. И даже хотели пожениться. Он очень сильно ее любил. Подробностей не знаю, мне Вадим рассказывал, но говорил что брат, ради нее, готов был мир перевернуть. Чем, в общем-то, они вместе и занимались. Девушка тоже была экстремалкой, и еще той. Но произошла трагедия. Нелепая случайность. Опять — таки, я не в курсе. И девушка погибла. С тех пор, парень не заводил с противоположным полом серьезных отношений. Так. Интерес на пару ночей, и все. Я, ничего не имею против Игоря, только… мне бы не хотелось, чтобы он причинил тебе боль. В твоей жизни ее итак достаточно, — из подруги просто лучилась забота и искренность.

— Не волнуйся, — успокоила я Катю. — Этому парню я не позволю себя обидеть. Я чувствую его, как себя. Если не в реальности, то во сне, уж точно.

Катя посмотрела на меня, а затем мечтательно вздохнула.

— Завидую я тебе подруга и благодарю судьбу, что она свела нас.

— Чему тут завидовать? — удивилась я. — Врагу не пожелаю видеть, слышать и ощущать то, что проникает в меня во сне.

— Я про Игоря. У вас все происходит… как в …

— Любовных романах? — с сарказмом продолжила я за подругу. — Катя, опустись на землю. Да. Я каким-то образом связана с парнем, но заставить чувствовать его, то же самое, что чувствую я, не могу, да и не хочу. Никогда не стану навязываться в угоду себе. Если чему-то суждено случиться. Поверь! Это произойдет!

— Наверное, ты права. Но, обещай! Если Игорь снова даст о себе знать, расскажешь мне! — предупреждающе произнесла Катя.

— Хорошо, — я рассмеялась, глядя как подруга, жестом, показала, что меня ожидает в противном случае.


Глава 18


Я теребила в руках паспорт и рассматривала страницу, на которой стоял необычный штамп с моей фотографией. Виза в Германию получена, время рейса узнано и назад дороги нет.

Не без помощи Кати, дорожная сумка была собрана, но глядя на вещи и документы, я, до сих пор не могла поверить в происходящее. Хотелось радоваться, но в тоже время было страшно от того, что вскоре познакомлюсь с родным братом своей мамы, узнаю о своих корнях, бабушке, а возможно и … папе.

Как необычно звучит это слово — папа. Абсолютно чужое и недосягаемое. Однако если все-таки удастся выяснить кто он, то, возможно в будущем, я смогу встретиться с ним. Если он жив, здоров и захочет знать, что у него есть дочь. Думать о плохом, и загадывать наперед, не имеет смысла.

Завтра, в пять утра, самолет взмоет ввысь, и унесет меня в другую страну. Я должна буду лететь до Мюнхена, где в аэропорту меня встретит человек, который отвезет в Фюссен.

На работе, спасибо большое Сергею за поддержку, все утряслось. Написала заявление на отпуск, под пристальным взглядом Нелли Борисовны, уже через час оно было подписано Светланой Васильевной и, со вчерашнего дня, я официально нахожусь в отпуске. Теперь, на время моего отсутствия, за отделом книгохранения будет следить Сергей. На прощание он пожелал счастливо добраться до Германии и, по возвращении, обязательно поставить его в известность.

Несколько раз звонил Игорь. Мы разговаривали о чем-то обыденном и повседневном. Он обещал, что в ближайшее время освободится и тогда, мы наконец-то, снова встретимся. А я, слушала знакомый голос, служивший бальзамом для моей души, и молчаливо улыбалась. Про поездку ему ничего не сказала. И зачем. Если у Игоря все же появится возможность и желание, он даст о себе знать. А к этому времени, думаю, я уже вернусь.

— Ну как? Настроилась покорять придирчивых немцев? — пытаясь подбодрить меня, протараторила подруга. Она позвонила после обеда, чтобы договориться на счет того, во сколько за мной заезжать.

— Нет, — обреченно ответила я.

— Ну, начинается! Ничего не хочу слышать. Так! В общем, твой номер телефона я подключила к роумингу. Не хочу каждый день сидеть как на иголках и думать, все ли с тобой все в порядке. Не позвонишь ты, значит, наберу я. В аэропорту нужно быть за два часа до вылета. Насколько я помню, он у тебя в пять двадцать? Верно?

— Верно, — подтвердила я.

— Значит, в два часа ночи, такси, в лице Романа и сопровождающая, в лице меня, будем ждать около подъезда, — предупредила Катя. — Все. Я побежала. Нужно еще, кое-что провернуть.

— Пока, — попрощалась я с подругой и отключила звонок.

Моросящий дождь навевал тоску, но, я понимала, что нужно собраться с мыслями и как-то поднять себе настроение. Отправляться в путешествие с плохим настроением, категорически нельзя. А чем можно излечить мое состояние? Конечно шоколадкой. Пришлось собираться и идти в магазин. По крайней мере, прогуляюсь. Хотя погода, этому и не способствует. Делать все равно нечего.

Затянутое небо свидетельствовало о том, что противная влажность еще не скоро закончится. Брр. Мокротень. Поежилась и направилась к знакомому универсаму.

Зашла в магазин, скрутила зонт, подошла к заветной полке, на которой был представлен огромный ассортимент шоколада. Выбрала свой любимый — молочный, с изюмом и цельным орехом. Обернулась в сторону кассы и, неожиданно столкнулась с героиней своего сегодняшнего сна.

Почему забыла о ней, и не ждала появления, не знаю. Наверное, в силу того, что думала о предстоящей поездке. Хотя, с моей стороны, это было не осмотрительно. Помнить о такой колоритной женщине и ее смерти, следовало бы.

Молодая цыганка, с длинными черными локонами, проникновенными глазами такого же цвета, сережками — кольцами и соответствующей одежде, оценивающе смотрела на меня. Она подняла бровь и стала руки в боки, не давая пройти.

Я выжидающе застыла на месте, в отместку тараня ее взглядом, ибо к цыганам, всегда относилась более чем недоверчиво и подозрительно. Очень надеялась, что женщина через пару минут исчезнет, а я, благополучно расплачусь за шоколадку и пойду домой, поднимать себе настроение.

Моросящий дождь навевал тоску, но, я понимала, что нужно собраться с мыслями и как-то поднять себе настроение. Отправляться в путешествие с плохим настроением, категорически нельзя. А чем можно излечить мое состояние? Конечно шоколадкой. Пришлось собираться и идти в магазин. По крайней мере, прогуляюсь. Хотя погода, этому и не способствует. Делать все равно нечего.

— Со манца? Кон ту? — неожиданно проронила женщина, на непонятном языке. Вероятно, цыганском. Было, похоже, что у нее ко мне претензии.

— Извините, — тихо сказала я, чтобы никто этого не заметил. — Я вас, не понимаю.

— Тутэ романэ якха, — слова цыганки стали походить на ругань. — Дэ васт!

Я ничего не ответила и попыталась обойти «красавицу», однако она схватила меня за руку и прилипла взглядом к ладони, внимательно изучая ее. Дернула руку, но цыганка, лишь крепе сжала свою, отчего я почувствовала жжение.

— Эй! Мне же больно! — возмутилась я.

— Тэ скарин ман дэвэл! — словно заклинание, начала шептать женщина. — Дава тукэ мро лав.

По спине поползли мурашки, сознание затуманилось, а ноги и руки стали ватными. Неожиданно, цыганка отпустила мою руку, побледнела и, падая в обморок, исчезла. После чего, мое состояние нормализовалось.

На секунду зажмурила глаза, тряхнула головой и, прижимая к груди шоколадку, быстрым шагом, последовала к кассе. Расплатилась и, со всех ног, помчалась домой. Хотелось быстрее оказаться в своей комнате, закрутиться в плед и, отгоняя злые мысли, лечить настроение.

Этим и занялась. Только любопытство, червяком рылось в мозгу, строя догадки: что, все-таки хотела и говорила цыганка. И, что она увидела на моей ладони, раз это вызвало у нее потерю сознания? Посмотрела на свою ладонь. А вернее, на, расположенные на ней, линии.

Линия жизни длинная, а остальное … Остальное не знала. Хиромантия меня никогда не интересовала. Пожала плечами и отломала от шоколадки очередной кусочек. Так и просидела до вечера. Пялясь в телевизор и поедая лакомство, пока оно не закончилось.

Шоколадотерапия подействовала. Как всегда. Приготовила ужин, приняла душ и, еще раз, перепроверила собранные вещи. Так как, до двух часов ночи было еще далеко, я решила вздремнуть, чтобы по прилету, из-за бессонной ночи, не выглядеть как выжатый лимон. Хотелось быть в здравом уме и трезвой памяти, при встрече с дядей.

Поставила на мобильном будильник и, закрывая глаза, мысленно помолилась о том, чтобы мне ничего не приснилось.

Разбудила, не мелодия, которая должна была зазвонить в час тридцать, а чьи-то, тычущие в меня, пальцы и эмоциональные возгласы на непонятном языке. Открыла глаза и спросонья, еле сообразила, что от меня неизвестно чего добивается, знакомый призрак цыганки.

Женщина размахивала руками, пытаясь что-то объяснить. Опять-таки, забавные слова, стали походить на ругательства. К тому же черноглазая, не просто говорила. Она кричала.

— Кай тэ джав! Пхэн, сыр тут кхарэн? — гаркнула цыганка, отчего меня передернуло.

— Бран! Бран? — позвала я пса, в надежде, что он утихомирит мою посетительницу, но верного друга и след простыл.

— Пожалуйста. Не кричите. Я не могу ничего понять из того, что вы пытаетесь сказать, — как можно мягче попросила я, тараторившую женщину. Только она, не обращая на меня внимания, продолжала талдычить свое.

Я раздраженно закатила глаза и посмотрела на часы. Пятнадцать минут второго. Отключила будильник и, под аккомпанемент неизвестных мне слов, направилась в ванную. Дверь захлопнула прямо перед носом неугомонной красавицы. Она, на секунду замолчала и в следующее мгновение, появилась за моей спиной, продолжая бубнить. Вот точно — базарная баба! Терпение было на исходе. Принимать душ в присутствии этой тарахтелки, я точно не собиралась.

— Хва — тит. Я ни-че-го не по-ни-маю, — гаркнула я так громко, как только могла.

— Инкэр тыри чиб палэ данда, морэ! — зло зашипела женщина, а затем развернулась к двери и исчезла.

— Спасибо, — крикнула я ей в след. — Наконец-то, — добавила про себя.

Насладилась теплыми, ласкающими струями воды, приносящими приятное ощущение чистоты и бодрости. Выпила кофе, чтобы вконец прийти в себя, перекусила несколькими бутербродами, забивать желудок под завязку не хотелось, и за этими действиями не заметила, как настенные часы показали половину третьего.

Ну что же, пора. Оделась, проверила, все ли документы на месте, взяла сумку и оглянулась вокруг. Сердце сжалось от тоски и грусти. Я никогда не покидала свой дом надолго. Никогда не отрывалась так далеко от родных стен. Постаралась взять себя в руки, смахнула со щеки слезу и, закрыв дверь, пошла на улицу.

Спускаясь по лестнице, услышала, как завибрировал мобильный, но отвечать не стала. Наверное Катя.

Так и было. Катя и Роман, выжидающе стояли около машины. Мужчина взял у меня сумку и поставил в багажник. Мы с подругой быстренько заскочили в машину, чтобы долго не рисоваться возле общежития, и отправились в аэропорт.

— Поспала немного? — заботливо спросила подруга, прикрывая ладонью зевок.

— Да! — устало ответила я.

— Что-то случилось? — заволновалась Катя.

Я рассказала ей про надоедливую и невыносимую цыганку. Сначала, как она мне встретилась в магазине, а затем, как разбудила.

— … Она мне говорит, а я ее совершенно не понимаю, — оправдалась я.

— Не удивительно. Откуда тебе знать цыганский язык. А что с ее смертью не так? — поинтересовалась подруга.

— Как я поняла, она была беременна, но не хотела этого ребенка. И аборт делать, тоже не хотела. Выпила какой-то гадости, чтобы убить плод, а с дозировкой переборщила, и в результате, корчившись от боли, умерла.

— Вот, дура! Ты тут причем? — хмыкнула Катя.

— Надеюсь, больше она не появится, — обреченно вздохнула.

Дорога была свободной, поэтому до аэропорта, мы добрались быстро и без проблем. Роман остался в машине, а Катя, как ответственная воспитательница в детском саду, провела меня в аэропорт и начала объяснять, что и как я должна сделать. На эту процедуру у девушки ушло около десяти минут. Я постаралась все запомнить и, закончив последние наставления, подруга добавила:

— Ну, все. Тебе пора. Не запутаешься? — я отрицательно кивнула. Прикусив губу, Катя взяла меня за руку, а затем крепко обняла. — Обещай, что как только прилетишь в Мюнхен, позвонишь мне.

— Обещаю, — прошептала я.

— Анкита, — глаза подруги заблестели, отчего к горлу подступил ком. — Удачи тебе!

— Спасибо! За все, спасибо! — я поцеловала девушку в щеку и взяла сумку.

— Да ну тебя! Мы ведь не насовсем прощаемся! Надеюсь, долго, дядя тебя держать не будет. Все. Иди уже.

Я кивнула, улыбнулась, хотя у самой внутри творился какой-то бедлам, и направилась в сторону к стойке регистрации. Пройдя несколько метров обернулась. Катя стояла на том же месте и махала мне рукой. Прошла еще несколько метров и оглянулась в последний раз, но подруги уже не было.

Очередь за очередью я проходила все круги регистрационного ада. Сонные, но воодушевленные предстоящей поездкой или отдыхом, люди стойко ожидали, пока подойдет их черед проверять и сдавать багаж или проходить паспортный контроль.

К моей великой радости, наконец, процедуры закончились. Осталось дождаться, пока звонкий голос объявит посадку на мой рейс. Я тряслась как загнанный в клетку зверь, которого везут на расправу. Казалось, дрожь в коленках и головная боль, уже стали частью меня и никогда не пройдут.

Я слегка дернулась, когда на весь зал раздался женский голос: «Уважаемые пассажиры, объявляется посадка на самолет, следующий в Мюнхен». А затем, это же прозвучало на английском языке.

Ощущения, чего-то странного и неестественного ворвались в сознание, когда я зашла в самолет. А может быть, это потому, что никогда не летала. Удобно разместилась в сидении, пристегнулась и стала смотреть в иллюминатор. Загудел мотор. Самолет медленно стал подниматься вверх. Выше и выше. Все, на неимоверной скорости, стало уменьшаться, пока не стало крошечным, а затем и вовсе пропало за облаками. Немного успокоившись, закрыла глаза и уснула.

Меня разбудил звонкий голос стюардессы, оповещавшей о предстоящей посадке. «Полет прошел нормально. Спасибо, что воспользовались нашей авиакомпанией».

Как только мы оказались на земле и остановились, пассажиры, ну и я следом за ними, поспешили удалиться из салона и отправиться до своего пункта назначения.

Вышла из огромной железной птицы, прошла по телескопическому мосту и оказалась в совсем другом мире. Огромный аэропорт Мюнхена впечатлял своим величием, размером и инженерным решением. Он, чуть ли не в три раза, был больше Минского.

Где-то неподалеку, меня должен ждать, посланный дядей, водитель. Нервно стала прочесывать взглядом окружающих, пока не наткнулась, расположившегося в сторонке, мужчину лет сорока, одетого в темно-синий костюм, с фуражкой на голове. На уровне груди, он держал табличку с надписью: «Анкита». Похоже, это тот, кто мне нужен. Робко подошла к мужчине и улыбнулась.

— Здравствуйте, — поздоровалась, в надежде, что он говорит по-русски.

— Здравствуйте фрау. Вы Анкита? — на ломаном, но понятном языке, ответил немец.

— Да.

— Рад приветствовать вас, — он взял мою сумку и добавил: — Прошу, следуйте за мной.

Я, кивнула, соглашаясь, и мы поплыли, сквозь нескончаемый поток людей.

Еле успевала переставлять ноги, за, достаточно быстро идущим, мужчиной. И, как ему только удавалось, так виртуозно обтекать, торопящихся и сбивающих друг друга, пассажиров.

Наконец, когда огромные стеклянные двери, до которых нам удалось добраться, открылись, мы оказались на здоровенной стоянке.

Частные автомобили, автобусы и такси, ждали своего часа. Мой провожатый свернул направо, иногда оглядываясь и проверяя, следую ли я за ним, метров двести шел прямо, пока не остановился возле симпатичного автомобиля, шоколадного цвета.

Мужчина, открыл дверь пассажирского сидения и приглашающе протянул руку. Неуверенно села в машину и дверь вмиг захлопнулась. Водитель положил мои вещи в багажник, сел на место водителя, пристегнулся, причем все его движения были выточены и аккуратны, завел автомобиль, и мы сорвались с места.

Ехали молча, да и, наверное, мужчине не положено было вступать в разговор, со своей пассажиркой. Почему-то, я так подумала. То, что мой дядя, вполне обеспеченный, догадалась давно, но, что он имеет личного водителя, было еще более интересным. Хотя, возможно это не его водитель. В общем-то, какая разница.

Как завороженная, я смотрела в окно и любовалась сначала строениями города, которые кардинально отличались от наших. Затем пейзажем: волнистые холмы, живописные деревушки, темно-синие озера. А затем, я увидела их. Величественные горы, покрытые свежей зеленью и лесами такими яркими, что режет глаза. Они притягивают и пугают одновременно.

Потом появились луга. Те самые, альпийские луга, о которых я смотрела передачу по телевизору и восхищалась красотой этих мест. Только экран не мог передать всего великолепия. Дух захватывало, от такой красоты.

Вдоль бескрайних зеленых просторов, мы ехали около двух с половиной часов, пока не оказались в маленьком городке. Он походил на сказочный, благодаря колоритным домикам и мощеным улочкам. Никакого мусора, никакой потрескавшейся штукатурки, никакой стрит — графики и описанных стен. Что меня поразило и обрадовало больше всего — весь город утопал в цветах.

Различных оттенков и видов. Вьющиеся, ползучие, на коротких и длинных стеблях, с большими пестрыми и яркими маленькими бутонами. Не город, а просто оранжерея. Проезжая я заметила, как улыбаются друг другу люди, как радостно приветствуют своих соседей и поняла, я влюбилась в это место. Никогда бы не подумала, что за десятки тысяч километров, существует Настоящая сказка, окунувшись в которую, уезжать отсюда, не захочется никогда.

У меня распахнулись глаза от любопытства и удивления, когда машина подъехала и остановилась возле широких ворот, за которыми, утопая в зелени, стоял огромный особняк, похожий на замок. Здесь, наверное, должен жить граф или лорд. Или, как тут называют титулованных богатых людей. Водитель вышел из машины, открыл дверь с моей стороны и протянул руку.

— Фрау?

Я робко воспользовалась его услугой, и оказалась на дорожке, вымощенной красным камнем.

Голова, сама по себе, поднялась вверх, осматривая громадное здание с множеством окон, замысловатыми рамами и отделкой.

— Здравствуй Анкита, — впереди заметила молодого мужчину, одетого в черный деловой костюм. На вид, ему было лет тридцать пять. Короткие русые волосы, аккуратно зачесаны. Тонкие губы, расплылись в улыбке, а зеленые глаза … это были глаза моей мамы. Внутри что-то дернулось и обмерло. Боже! Как они похожи! Захотелось заплакать от радости, но я постаралась сдержаться и лишь застенчиво улыбнулась.

— Здравствуйте, — тихо ответила.

— Я очень ждал твоего приезда, — мужчина подошел и радушно сжал мою руку. — Ты не похожа на мать!? — с толикой досады добавил он.

— Да. К сожалению. А вы, очень похожи, — робко ответила я.

— Это правда. Мы с сестрой пошли в маму. Твою бабушку, — усмехнулся мужчина, — Что же мы стоим!? Пойдем в дом!

Дядя, хотя теперь, когда я увидела его, мне будет трудно, называть такого молодого и надо сказать привлекательного мужчину, своим дядей, открыл высокую кованую дверь, и мы оказались в светлой прихожей.

На стенах, картины и портреты. Обои, а может это вовсе и не обои, похожи на ткань с золотыми вкраплениями. Огромная люстра на половину потолка, а на полу, ковер, цвета молочного шоколада.

— Наверное, ты устала с дороги. Гретхен покажет тебе твою комнату. Отдохни, а за ужином встретимся, — дядя посмотрел на меня таким любящим и знакомым мне взглядом, что, казалось, сейчас схватит в охапку и больше не отпустит. — Нам, о многом нужно поговорить, но … все потом. Располагайся и чувствуй себя как дома.

— Постараюсь, — проронила и через секунду, возле меня стояла стройная женщина, в возрасте, с серьезным и непроницаемым лицом.

После, поданного дядей знака, она указала мне на красивую витую лестницу, ведущую на верхние этажи.


Глава 19


Зашла в просторную комнату и обалдела. Она была обставлена просто по-королевски. Вещи, кричали о своей принадлежности и старине. Я села на огромную кровать и даже в глазах помутилось, от окружающей меня роскоши.

Разве возможно после такого потрясения уснуть? Нет, конечно. Я приняла ванную, которая изумила меня, не меньше, чем все остальное. Разобрала вещи, в поисках подходящей одежды для ужина и, вспомнив про обещание Кате позвонить, нашла в сумочке телефон. Недоверчиво набрала знакомый номер и услышала гудки. Что же. Роуминг, к которому подключила меня подруга, работает отлично. После нескольких протяжных гудков, раздался звонкий голос Кати.

— Привет! Прилетела? Как ты? Рассказывай!

— Да. Прилетела. И уже, в доме у дяди. Если конечно, его можно так назвать, — оглядываясь вокруг себя, поделилась я. — Извини, что сразу не позвонила, просто … здесь все по-другому, Катя!

— Правда? Все! Уломаю Вадима съездить в Германию. Так, как тебя дядя встретил? — в голосе девушки, отчетливо улавливалось неимоверное любопытство.

— Я, просто не могу прийти в себя. Дядя, оказался молодым мужчиной. По возрасту, примерно как Вадим. Очень радушно меня встретил. Мы недолго разговаривали. Сказал, пообщаемся за ужином.

— О! Пойдете в ресторан? — протянула Катя.

— Понимаешь … Я, конечно, предполагала, что брат моей мамы не бедствует, но не до такой же степени! — чуть ли не прошептала я в трубку. Мало ли меня подслушивают, и могут не правильно понять.

— Что ты имеешь в виду? — любопытство подруги сменилось подозрением.

— Я сейчас нахожусь в доме, который больше похож на сказочный замок. Со слугами и множеством комнат. А про интерьер, вообще молчу. Катя, мне страшно! — призналась я.

— Не паникуй раньше времени. Тебя хорошо встретили, а это, уже то-то значит.

— По-моему, в дверь стучат. Все. Пока, — я поспешно отключила звонок и спрятала телефон под бархатное покрывало. — Открыто, — крикнула на стук.

Дверь открылась и на пороге, склонив голову, показалась женщина, кажется, ее звали Гретхен, с неприступным взглядом.

— Ужин через пятнадцать минут. Герр Волдо ожидает вас в гостиной, — бесцветным голосом с произношением намного хуже, чем у водителя, сказала она и ушла.

Я, даже не успела задать вопрос, кто такой мистер Волдо, но потом сообразила. Вероятно, здесь так называют дядю. Дядя. Сама себе усмехнулась.

Надела черную прямую юбку, трикотажную кофточку голубого цвета, свои классические лодочки, а волосы заплела в косу. Мне хотелось казаться интеллигентной. Не знаю, получилось ли в такой одежде.

Открыла дверь, вышла из комнаты и чуть не испугалась, наткнувшись на, стоящую в коридоре, грозную женщину. Она не подала никакого вида, а лишь холодно развернулась и пошла в сторону лестницы. Я подумала, что должна идти за ней, поэтому робкими шагами, потрусила следом. Все так непривычно и неудобно. Чувствовала себя, какой-то инопланетянкой, рядом со всей этой прислугой и дорогим убранством.

Мы спустились по лестнице и, пройдя прихожую, оказались в классической гостиной. Или мне так показалось? В стилях я не очень разбираюсь, но видела подобные комнаты в фильмах.

Было около семи часов вечера и на улице, еще ярко светило солнце, но в помещении, где я оказалась, окна были плотно зашторены. Свет приглушен, а в зажженном камине, завораживающе и красиво, танцевали языки пламени.

Дядя сидел в высоком кресле и любовался огнем. Наверное, он услышал шаги, поэтому, как только я вошла в комнату, сразу обернулся.

— Как ты себя чувствуешь? Удалось немного отдохнуть?

— Да. Спасибо, — ответила я.

— Пойдем. Тебя нужно накормить, — мужчина улыбнулся, и снова, в памяти возникла мамина улыбка.

Мы прошли в огромную столовую. Впрочем, в этом доме, все было большим. Широкий, деревянный стол, был накрыт на две персоны, друг напротив друга. Как только мы заняли свои места, молоденькая девушка в форме горничной, подала горячее.

— Приятного аппетита! — мужчина заметил мою растерянность и добавил: — Не стесняйся и не обращай внимания на лишние приборы. Пользуйся теми, которыми тебе привычно.

Хорошо, что он это сказал. Иначе, наверное, я бы и вовсе не решилась поесть, не смотря на скрючившийся желудок.

Разделавшись с бефстроганов и тушеными овощами, сделала последний глоток сока, взяла салфетку и, легкими движениями, вытерла рот. Пристально следя за мной, мужчина довольно улыбнулся и встал из-за стола. Он закончил трапезу минут пять назад и дожидался меня.

Я вскочила следом и случайно задела стул, который с грохотом упал на пол. Буквально в мгновение, я залилась краской и бросилась поднимать, лежавшую ниц, мебель.

— Не переживай! — ободряюще усмехнулся дядя. Он подошел ко мне и взял под руку. — Оставь. Ничего страшного, — и стал уводить из столовой, а я, еще несколько раз, виновато оглянулась назад.

Было так стыдно. Хотелось броситься бежать и спрятаться в каком-нибудь чулане или подвале, здесь наверняка такой имеется.

Через несколько минут, мы уже находились в гостиной, где в камине, по-прежнему, только, еще с большей силой, горел огонь, а за окном стемнело.

— Присаживайся, — дядя указал мне на высокое мягкое кресло напротив себя.

Послушно приняла предложение, но из-за волнения, вместо того чтобы откинуться на высокую спинку, держалась прямо и не знала куда засунуть, оказавшиеся лишними, руки.

— Анкита. Я прошу тебя, расслабься, — если, раньше тон дяди был официальным, то сейчас он стал милым и дружеским. Он огляделся по сторонам, дабы убедиться, что мы одни. — Расскажи мне о себе. О Тамаре. Как вы жили все это время?

А? Мне нужно то-то рассказывать? Я думала, это он мне все расскажет. Зачем срочно вызвал сюда? Зачем нашел? Почему они с бабушкой уехали из Белоруссии, оставив маму одну? Почему не общались все это время? Что, он знает о моем отце? Однако первой была моя очередь.

Начиная с того момента, когда помнила себя маленькой, медленно, не торопясь, иногда запинаясь, а иногда тараторя так, что переплюнула бы подругу, я рассказала о своей жизни. О маме, ее неожиданной смерти, как нам порой было тяжело, но мы были вместе, а это самое главное. Мужчина слушал внимательно и задумчиво. Порой, мне казалось, он вот-вот заплачет. На лице и в таких родных глазах, эмоции сменяли одна за другой.

— Я, так долго вас искал. Используя все свои связи. А их немало, — мужчина на секунду замолчал. — Твоя бабушка умерла пять лет назад. От нее, мне достался этот дом и не только.

Когда мы уехали из Белоруссии, мне было 12. Через два года, после нашего приезда в Германию, мама вышла замуж за обеспеченного немца — Штефана фон Клаттена, что позволило нам получить титул. Теперь, я не Владимир Смирнов, а граф Волдо фон Клаттен.

Только в дальнейшем. Ни он, ни богатство, не принесли счастья. Да. Я получил хорошее образование, мне все позволяли и выполняли любой каприз, но на душе, камнем лежала тоска по сестре. Моей Томке. Помню ее лицо, словно мы расстались лишь вчера. Всегда веселая, озорная … оберегающая меня, — дядя тоскливо усмехнулся.

Мама была веселой? Жаль, что я не знала ее такой. Она была серьезной, доброй, нежной, ласковой, заботящейся, но веселой … никогда. Лишь иногда, могла улыбнуться, но даже в этой улыбке, присутствовала грусть.

Прошло пару минут, прежде чем мужчина продолжил:

— Мои попытки завести разговор о сестре, обрывались, твоей бабушкой, на корню. Она вела себя так, словно Тома умерла. Я не понимал такого отношения к сестре и причину узнал, только повзрослев. Да и то, совершенно случайно, — неожиданно, дядя прекратил свой рассказ.

А я, ждала его продолжения, как глоток свежего воздуха. Ну же! Что же могла натворить мама, что заставило бабушку отречься от нее. Ничего такого, совершить не могла. Только не мама.

— Продолжим разговор завтра. У тебя сегодня было слишком много впечатлений. Давай, я провожу тебя до комнаты.

Нехотя кивнула, и мы направились, по уже запомнившемуся мне пути. Через прихожую, по лестнице до третьего этажа и прямо по коридору.

— Спокойной ночи, — пожелал мне дядя и подарил знакомую улыбку. — Называй меня Волдо. У нас с тобой, не такая большая разница в возрасте. Да и, так будет удобнее и тебе, и мне.

— Хорошо, — тихо согласилась я, а затем, под пристальным взглядом мужчины, открыла дверь и скрылась за ней в комнате.

А Волдо не торопится мне рассказывать, что все-таки произошло с мамой!? Он, словно чего-то боится. И со слугами ведет себя настороженно. Странно все, и запутанно. Похоже, я зря надеялась быстро получить ответы на свои вопросы и уехать домой.

Не думала, что так быстро начну скучать по Кате, своему общежитию, работе и Брану. Здесь он еще не появлялся и появится ли вообще!? Здесь я не чувствовала смерть. Хотя дома, четко ощущала ее присутствие.

Это только по приезду, меня посетило состояние эйфории и удовольствие от увиденного. После пришел страх, грусть и уныние. В этом доме, я чувствовала себя как в музее. Пришел, полюбовался и … уже хотелось на выход. Я, боялась лишний раз к чему-нибудь притронуться, чтобы не испортить. Высокие стены и потолки, стали давить и категорически не хватало воздуха. И, как вести себя в таком доме, я тоже не знала. Поэтому, полностью следовала тому, что мне говорили.

Я плюхнулась в подушку и заплакала.

Утро встретило ярким солнцем и, не смотря на практически бессонную ночь, подозрительным внутренним спокойствием. Немного болела голова и, обычно сносный желудок, требовал скорейшего насыщения. Я посмотрела на часы, напоминающие экспонат семнадцатого века. Восемь часов.

Поскольку, в дверь никто не стучал, а служанка «скала», я ее так прозвала за неприступное выражение лица, не приходила, значит, время завтрака еще не наступило. Не думаю, что ради меня, дядя бы пошел наперекор уставу этого дома.

Встала с кровати, нашла в вещах свой старенький халатик, подготовленный для меня прислугой, махровый, нежно-розового цвета, надевать не стала, и босыми ногами пошлепала в ванную. Умылась, почистила зубы, привела волосы в порядок, превратив в косу-колосок, и направилась рассуждать: когда же Волдо решится продолжить историю моей мамы.

Где-то без четверти девять, в дверь постучали. Получив мое разрешение, на пороге, в позе статуи, возникла «скала», проинформировав, что в девять часов меня ждут на завтрак, и исчезла. Я уже знала, что она караулит мой выход в коридоре.

Надев легкое платье и босоножки, я выпорхнула из комнаты, словно бабочка. «Скала», не прерывая своего немого молчания, направилась вперед по коридору, провожая меня до столовой.

Волдо уже сидел за столом и приветственно улыбнулся, когда я вошла.

— Доброе утро! — мужчина бросил на меня оценивающий взгляд.

— Доброе утро! — ответила я и прошла на то же место, где сидела за ужином.

— Как спалось на новом месте? Было удобно? — заботливо поинтересовался … дядя.

— Спасибо. Здесь очень красиво и … уютно, — постаралась быть вежливой, хотя сама всю ночь проворочалась, и уснула только под утро.

Нам принесли завтрак. Я дождалась, когда Волдо приступит к трапезе и последовала его примеру. Надо сказать, готовили здесь очень вкусно. Что вчерашний ужин, что сегодняшний завтрак, меня порадовали. Тоненькие блинчики, огромное разнообразие джемов, мед, сыр и кофе или сок, на выбор. Выбрала, кофе.

— Анкита? — неожиданно, лицо мужчины стало серьезным. — Скажи! Как долго ты можешь пробыть в Германии?

— Эм. Отпуск у меня две недели и этот же срок я указал в посольстве при получении визы, — удивленно ответила я.

— Две недели, — тихо и задумчиво произнес Волдо, а затем добавил, заметно взбодрившись. — Я бы хотел показать тебе город. Ты не против?

— Нет, конечно, — согласилась я. — Как успела заметить, он прекрасен.

— Да. Здесь чудесно. Тихо, спокойно, умиротворенно, — улыбнулся мужчина. — Ну, что же! — он направился в гостиную приглашая следовать за ним. — Тогда, в одиннадцать за тобой зайдет Гретхен. Пешая прогулка тебя не утомит? — Волдо посмотрел на часы, а затем, вопросительно на меня.

— Напротив, — искренне улыбнулась и, смущаясь, добавила: — А можно … чтобы за мной никто не заходил? Я сама спущусь вниз и буду ждать тебя здесь.

Дядя усмехнулся.

— Хорошо. Я сам зайду. Проводить тебя до комнаты?

— Нет. Ненужно, — уверенно возразила я.

— До встречи, — мужчина подмигнул мне и ушел.

Не задерживаясь в гостиной, чтобы вновь не столкнуться со скалой, я пошла в свою комнату. Готовиться к прогулке. Хотя, я итак была готова. Оценивая себя в зеркале, пришла к выводу, что платье соответствует погоде, волосы уложены аккуратно, так что остается ждать назначенного времени.

Странный он! Брат моей матери. Зачем-то, притворяется холодным, сдержанным и замкнутым. Но ведь я вижу, да и он сам себя порой выдает, Волдо внимательный, любезный, тянется ко мне как к соломинке, хочет раскрыться, но что-то его сдерживает. Поведение мужчины постоянно меня удивляло и настораживало. Он писал, что время двигается не в нашу пользу, однако раскрывать все карты, не торопится.

В одиннадцать часов я спустилась в гостиную, где меня ждал дядя, и мы отправились на прогулку. Шли размеренно, не спеша, любуясь витиеватыми улочками, замысловатыми домиками и прекрасными цветами окутывающими все вокруг. Вернее любовалась я, а Волдо рассказывал мне про город. Его историю, как здесь живут люди и, в общем-то, все, что положено знать туристу, приехавшему сюда, впервые.

Я, уже целую неделю гостила у дяди, но он так и не рассказал ничего, из того, что меня интересовало. Я же, как и положено быть гостье, не задавала лишних вопросов и ждала, когда мне сами, хоть что-нибудь, соизволят поведать.

Практически каждый день звонила Катя. Она жутко беспокоилась и спрашивала, когда я приеду назад, но только я и сама не могла на это ответить.

С тех пор как я уехала, от Игоря не было ни одной смс или звонка. Возможно, он очень занят поиском новых способов, испытать всплеск адреналина? В таком случае, мы скоро встретимся. У меня во сне.

Днем, Волдо куда-то уходил, с извинениями и просьбой найти себе какое-нибудь занятие по интересу. Благо, заняться здесь было чем. Огромная библиотека, книги на треть были русскоязычными, бассейн, великолепный сад, да и сам дом, на изучение которого у меня ушло несколько дней.

С каждым проведенным здесь часом мне было тяжелее и тяжелее. В этом доме, городе, стране. Я ощущала себя чужой, дико тосковала и, практически каждый день, плакала. Не знаю почему!? Меня никто не обижал или оскорблял. Волдо, пытался завоевать мое расположение и подружиться, но все вокруг, лишь отталкивало. А еще! Меня волновало отсутствие пара нормального содержимого моей жизни. Ни снов, ни призраков, ни пса. На смену им, пришли новые ощущения. И они пугали меня, больше прежних.

Иногда днем, но чаще ночью, я слышала голоса. Они были похожи на шелест листвы, гудение ветра или разговор тишины. Вы никогда не слышали, как шепчет тишина? Это очень страшно и жутко. Снизу вверх, по телу ползут мурашки, переходя в озноб, и слух начинает улавливать обрывки фраз или слов, быстрых, словно их и не было вовсе. Но, они есть. Они, живут собственной жизнью, приходя тогда, когда нужно им. Неожиданно. Но когда начинаешь ощущать, хочется скрыться в самый потаенный уголок и стать невидимкой.

Вечерами, мы с Волдо разговаривали, смеялись, болтали о каких-то своих интересах, вкусах. Иногда спорили и смеялись, но беседа никогда не касалась волнующих меня тем. Их мужчина, аккуратно обходил стороной. Как будто, выжидал чего-то.

Я узнала, что муж бабушки, был человеком серьезным и занятым. Кроме поместья, в котором я сейчас гостила, кстати, оно называлось «Дер нэтте вилхен», во владениях графа фон Клаттена, имелось еще несколько усадеб под Мюнхеном, замок в Миттельфранкене, и сеть ресторанов «Essen», которая приносит основной доход.

Познакомившись с состоятельным немцем, бабушка приложила все свои усилия и обаяние, а она была красивой женщиной, в этом я смогла убедиться по висевшим в доме портретам, чтобы околдовать мужчину и, в конце концов, он сдался. Нет. Она его не любила, и действовала, исключительно ради обеспеченности себя и сына. После смерти от сердечного приступа, все состояние Штефана, по праву перешло его жене. А после смерти бабушки — Волдо. Ему оставалось лишь поддерживать ресторанный бизнес и жить, ни в чем себе не отказывая. Однако первой мыслью Волдо, после смерти матери, было разыскать любимую и не забытую им сестру.

Прошло несколько лет, прежде чем он смог найти маленькую зацепку, а когда был полностью уверен, было поздно.

Сегодня решила, во что бы то ни стало, найти подходящий момент и заставить дядю рассказать секрет моего рождения. То, что это было секрет или даже тайна, я уже не сомневалась.

Мы, как обычно, сидели в гостиной и разговаривали. За окном давно стемнело, а успокаивающий огонь в камине, располагал на долгий и проникновенный разговор. Я уже хотела открыть рот, чтобы дотронуться до, отдававшей болью в душе, темы, как Волдо заговорил:

— Когда я узнал, что Тома умерла … меня, словно разорвали на части. До и после. Только после, было уже бессмысленно и ненужно.

Как только, при расставании, глаза оторвались от сестры, уже тогда, я начал думать о том, что мы обязательно встретимся. Мать, всегда была строга к нам. Она требовала ответственности за свои поступки и не только, целенаправленности и послушания. Всего этого женщина добивалась сполна, только у Томки, была проблема с целенаправленностью. Рожденная слишком мягкой, она не могла нагрубить, настоять на своем. Она, была готова как угодно уладить конфликт, даже поддаться, лишь бы все успокоилось. Но, такую тактику, мать не признавала.

Помню, зима тогда выдалась холодной и снежной. Мы весело играли в снежки, катались с горки, не замечая на околевшие пальцы рук и ног. Хотя, Томе уже было восемнадцать, но она не очень отличалась от меня, двенадцатилетнего. Маленькой, худенькой, скромной и стеснительной девушке, парни предпочитали более раскрепощенных, смазливых и разукрашенных кукол.

Летом, Тома окончила школу, и поступила в училище. Она была так довольна, что нельзя сказать о маме. Ведь, она надеялась, что сестра будет учиться, хотя в техникуме.

Занятия проходили во вторую смену, и сестре приходилось возвращаться домой поздно. Когда, даже снег уже не помогал фонарям, освещать улицы. И чаще всего, вторые были просто выключены или лампочки в них, разбиты.

В один такой вечер, я уже лежал в постели, Томы долго не возвращалась. Мать стала волноваться, оставила меня и пошла, встречать ее. Когда они вернулись, сестра горько и громко плакала, а мама ругала ее и что-то кричала. Я уловил лишь одну фразу: «Только с тобой, могло такое случиться. Какой позор. Марш в ванную и никому ни слова. Ты меня поняла?»

Тогда я, по детской наивности, ничего не понял. Да и, за дверью не видел ни сестры, ни мамы, а слышал лишь их голоса.

Прошло несколько месяцев после того случая. И, в один прекрасный день, мать сказала, что мы уезжаем в другую страну, а Тома остается здесь. Вот так, без объяснений, родительница забрала меня из обыденной жизни, разлучив с сестрой, — Волдо замолчал. Было видно, как ему тяжело говорить, но, собравшись с мыслями, мужчина продолжил.

— Мне было, где-то около двадцати, когда проходя мимо кабинета отчима, я подслушал их с мамой разговор. И от него мне стало дурно. Причина, по которой мать бросила беспомощную сестру одну, ворвалась в мое сердце, острым ножом.

В тот злополучный вечер, когда Тома задержалась с учебы … ее избили и изнасиловали. Мать боялась позора, поэтому не пошла в милицию, и заставила сестру забыть, что произошло. Только через несколько месяцев, оказалось, что Тома беременна. Лица насильника она не видела, поэтому, естественно, искать отца ребенка, было бесполезно. Мама приняла решение быстро и безоговорочно — аборт. И тут, всегда молчаливая и терпеливая сестра, неожиданно пошла наперекор матери, отказавшись лишать жизни, собственного ребенка. За что и заслужила презрение. Девушка, восемнадцати лет имела полное право принимать решение сама, в таком вопросе, и она была непреклонна. Тогда, твоя бабушка, у нее нашлись знакомые со связями, которые помогли уловить шанс уехать за границу, оставила дочь на произвол судьбы. Она не желала воспитывать неизвестно кого, и нести на себе позор, который покроет семью.

Я восхищаюсь сестрой! Она, смогла выстоять все испытания, уготованные ей жизнью, с честью. Не умереть с голоду, самой найти работу, родить, выкормить и вырастить тебя. Как только у нее хватило сил? Мне до сих пор не понятно. Ты, вправе нас ненавидеть и презирать, — Волдо замолчал, переведя взгляд с камина на меня. Он всматривался в мое лицо, и пытался понять, какие эмоции я сейчас испытываю.

А их было много. Они даже мне самой были не понятны. Шок, ужас, невозможность, непонимание. Горячая лава, обжигала все внутри, уничтожая все попытки, что то осмыслить и сообразить. Наверное, все что услышала, я предпочла бы не знать никогда. Хотя нет. Наверное, я должна была. Хотя бы для того, чтобы еще больше узнать свою маму. Какой, на самом деле, она была сильной и отчаянной. Сколько ей пришлось вытерпеть. Не знаю, как буду жить с этим. А, разве у меня есть выбор? Я, могу лишь принять услышанное, или пропустить и забыть, словно ничего и не узнала. Но, разве я смогу? Нет! Кто-то другой, возможно, но только не я.

Подняла затуманенные глаза на Волдо и прошептала:

— Можно, я пойду в комнату?

Мужчина понимающе кивнул, но в его глазах, нехотя, потухало ожидание. Ожидание моей реакции, которую, в данный момент, я не могла ему показать. Мне нужно было срочно остаться одной. И желательно, чтобы это было в дома, в моей комнате. Однако судьба решила нанести мне удар в чужом и далеком месте. Наверное, чтобы было больнее. Чтобы я, не смогла укрыться или убежать от фактов, а, в ту же секунду, как только узнала о них, начала переваривать и осознавать.

Быстрым шагом вышла из гостиной и, когда лестница оказалась позади, перешла на бег, а затем как вихрь влетела в комнату, закрыла за собой дверь и, сползая по ней, осела на пол. Слезы, ручьем брызнули из глаз.

Плакало не только мое сердце. Моя душа рыдала взахлеб, а я, не пыталась ее остановить и успокоиться. Я дала волю эмоциям, позволяя выплеснуться всей гадости, что таилось внутри. Я, оплакивала свою участь и принадлежность.

Не помню, как доползла до кровати, разделась и уснула, но на утро, мой океан слез и душевное состояние, откликнулось опухшими глазами и пустотой внутри. Часы показывали половину девятого, а это значит, что скоро, меня побеспокоят и позовут на завтрак. Сейчас, меньше всего, я хотела видеть убийственное выражение лица «скалы».

Встала, умылась и оделась. Не хотела, чтобы меня застали в растрепанном виде.

Невольно, снова поддалась размышлениям, и в памяти ожили воспоминания вчерашнего разговора. Делая выводы из своих ощущений, я поняла одно — мама подарила мне жизнь, не смотря ни на что, и это главное. Кто я такая, чтобы судить того, кто был моим о…? Неважно! И бабушку. Свыше, каждому воздастся по заслугам, или уже воздалось. А Волдо? Я вообще не вижу его вины, хотя он считает по-другому. Он был всего лишь ребенком, и пойти наперекор матери не мог. Просто, не имел права. Я, должна быть ему только благодарна, за то, что он все-таки разыскал меня. По крайней мере, теперь, я знаю. Не зря, слово отец, для меня далекое и непонятное.

В дверь постучали. Я вскочила с кровати и разрешила войти.

— Анкита? — в комнату вошел дядя. — Можно?

— Да, — тихо ответила я.

— Ты вчера так быстро убежала. Я, так понимаю, мама не рассказывала историю твоего рождения? — я, отрицательно покачала головой. — Она берегла тебя. Прости, если причинил боль. Может быть, я вообще не имел права, ничего говорить, но так вышло.

— Я хотела, и должна была, это узнать. Ты, ни в чем не виноват, — в глазах мужчины было столько боли, снова озабоченность. Похоже, я узнала еще не все.

— Пойдем завтракать? — неуверенно спросил Волдо. Я пожала плечами. — Хочешь, принесут сюда?

— Нет. Спасибо. Лучше в столовой, — я встала и, надев босоножки, последовала за мужчиной.

Вкусная еда, казалась мне пресной и не приносила никакого удовольствия. Дядя молчал, и лишь виноватый вид, мог передать то, как он волнуется и не решается что-то сказать. Неужели есть то-то еще? Что-то, страшнее чем-то, что уже знала?

Я думала, как обычно после завтрака, мужчина отлучится по делам, но, похоже, сегодня, он никуда не собирался. Выходя из столовой, Волдо устало улыбнулся и, на минуту задумавшись, решительно произнес:

— Пойдем. Мне нужно тебе кое-что показать.


Глава 20


Мы поднялись на четвертый этаж и свернули в левое крыло дома. Пройдя по длинному коридору, вдоль которого висели различные картины, неожиданно остановились возле красивой резной двери. Волдо достал из кармана связку ключей, открыл ее, и мы оказались в огромном кабинете. По-другому, эту комнату назвать было нельзя. Высокий шкаф с книгами, письменный стол, кресла, широкий мягкий диван. Все было великолепно подобрано и расставлено.

Мужчина подошел к небольшой тумбе, стоящей возле шкафа, открыл ее и, только тогда, я смогла увидеть, что за ней спрятан сейф. Волдо открыл его и достал приличную папку. Затем поднес к столу и стал выкладывать различные документы. Некоторые были написаны на русском, некоторые на немецком, только зачем мужчина мне их хочет показать, было непонятно. И, если честно, насторожило меня.

— Присядь, — дядя расположился за столом, а мне указал на кресло, напротив него. — Наверное, то, что я сейчас скажу, тебя удивит и покажется нереальным. Но, поверь! Ты это заслужила. Вы с мамой, это заслужили. Перед тобой документы, касаемые, всего, чем я владею. А это, как ты понимаешь, немало. Недвижимость, счета, сеть ресторанов — все это, перейдет тебе.

— Но… — мои глаза округлились от неожиданности и, в общем-то, я была обескуражена такой новостью.

— Не перебивай Анкита, и выслушай меня до конца. Пожалуйста! — Волдо заметно нервничал и в глазах, снова притаилось подозрение и страх. — Около года назад, я узнал, что болен. Помочь мне уже не в силах даже самый опытный специалист и лучшая клиника мира. Я, не зря писал тебе, что времени у нас мало. Его, действительно осталось в обрез.

Твоя бабушка умерла по той же причине, но она тщательно скрывала свою болезнь. Не знаю, передается ли это по родству, но надеюсь, что нет. Я все уладил и проблем с вступлением в наследство у тебя не возникнет. Конечно, придется выучить язык и вникнуть во все нюансы, но ты умная девочка. Я понял это, за то время, что ты гостишь здесь и в своем выборе, не сомневаюсь. Надеюсь, ты будешь счастлива, и мой поступок будет этому способствовать, — затем, мужчина наклонился в мою сторону и прошептал. — Прошу! Прими это как должное, и я уйду из этого мира со спокойной душой.

Я ничего не мола ответить. Он болен? Что за бред! Судя по внешнему виду, мужчина полон сил и блещет здоровьем. Может быть, это ошибка? Глупое и ужасное недоразумение. Принять все это? Что я с ним буду делать! Нет. Я не хочу терять единственного родственника, ведь только недавно встретилась с ним. И он мне нравится. Пусть. Немного чудаковат, но я и сама, можно сказать с приветом, да еще каким. Я не смогу. Не выдержу. Другая страна, другие люди, традиции, законы. Все другое. Мне не нужны богатства! Я, отлично себя чувствую в своем маленьком, скромном мирке. Люблю свою работу, общежитие, комнатку пять на три, старенький сервант, телевизор. Я не хочу менять свой уютный мир на … Что? То, от чего мне страшно и хочется бежать? Зачем!

— Я не знаю, — мой шёпот, раскатом грома, ворвался в висевшую тишину, — Все, так сложно.

— Скажи! У тебя есть мечта? — неожиданный вопрос.

— Она есть у всех, — я посмотрела в глаза Волдо. В них искрилась надежда.

— Ты сможешь осуществить ее и… мою тоже, — последние слова, мужчина сказал чуть ли не умоляюще.

— Я уверена, ты проживешь еще долго.

— Как бы я хотел этого, — дядя обреченно вздохнул. Он собрал документы в папку, встал и положил в сейф.

Волдо мне еще что-то объяснял про адвокатов, бизнес, дома, но я этого практически не слышала. Его слова, отголоском проскакивали в мой мозг и растворялись, не найдя пристанища. Затем, мы долго и молчаливо смотрели друг на друга, иногда отводя взгляд куда-то в сторону или опуская глаза. Но через минуту, вновь искали точку соприкосновения. Будто, пытались прочитать и понять мысли друг друга.

Остаток дня, мужчина пытался меня как-то подбодрить, обнадежить. Мы прогулялись по городу, зашли в маленькое уютное кафе, но разве можно вести себя, как ни в чем не бывало. Словно не должно ничего произойти … ужасного и необратимого.

Вернувшись, дядя проводил меня до комнаты и, пожелав спокойной ночи, подмигнул. После нашего разговора в кабинете, у него, словно выросли крылья. Он будто освободился от чего-то тяжелого, а в глазах, вместо затаившегося ожидания и страха, появилось спокойствие и умиротворенность.

Я прияла душ и, из-за размышлений, уснула далеко за полночь. А еще. Закрывая глаза, впервые помолилась. Как умела и от всего сердца. Прося о том, чтобы жизнь Волдо еще не скоро потухла, а я, смогла бы спокойно уехать домой и, через некоторое время, пригласить его в гости.

Проснулась резко, молниеносно, от охватившего ужаса. Сны. Ненавистные сны вернулись, и, похоже, смерть, решила посмеяться надо мной. Жестоко и предательски.

Вскочила с кровати и, только благодаря полной луне, даже не позаботившись набросить халат, бросилась к двери. Рванула в коридор, перескакивая через ступеньки, оставила позади лестничный пролет, пересекла прихожую и оказалась в гостиной.

Как обычно, беззаботно и спокойно, в камине танцевало пламя, бросая отблески света на сидевшего в кресле мужчину. Его руки, вяло свисали с подлокотников, а голова склонена на бок. Может быть успела? Может быть, он еще не совершил свой … необдуманный поступок?

Дрожа от страха, я стала медленно приближаться к Волдо, не решаясь окликнуть. Шаг за шагом, становилась ближе к ужасной правде, которая воплем вырвалась из меня. Зажала рот рукой, стараясь сдержать рыдание и непослушные слезы.

Голубые глаза, которые вечером светились надеждой, безжизненно уставились в одну точку. На лице застыла кривая улыбка и все потому, что в груди, зияла дыра от выстрела. Дядя целился прямо в сердце, и не промахнулся. Смерть пришла мгновенно, не оставляя ни малейшего шанса выжить. Пуля сделала свое дело, решив все раз и навсегда.

Через несколько минут, на мои крики прибежала прислуга. Кто-то появлялся и исчезал, по всему дому, начал загораться свет и лишь «скала», с обыденным непроницательным лицом, удостоверившись в смерти Волдо, спокойно сказала что-то по-немецки и удалилась в прихожую. Видимо, это она вызвала полицию, потому-то, спустя несколько мгновений, я услышала сирены, а затем, приближающиеся мужские голоса.

Я, стояла, не сдвинувшись с места, проглатывая тихие всхлипы, не в силах поверить в произошедшее. Мне стали задавать какие-то вопросы, но непонятная речь не доходила до моего сознания. Рядом появилась Гретхен. Заговорив с полицейскими, наверное, она рассказал, кем я являюсь и прихожусь Волдо, мужчины снова начали что-то говорить, обращаясь ко мне, а «скала» стала переводить их вопросы, а затем, мои ответы им.

В прострации, я не могла четко осознавать, что происходит, но, похоже, меня подозревают в убийстве. Кто-то сжал мне пальцы чтобы снять отпечатки, затем эту манипуляцию проделали с пистолетом, опросили прислугу, но из того что они отвечали, я ничего не понимала.

Через некоторое время, появился представительный мужчина в деловом костюме. Благо, он владел пусть и ужасным ломаным, русским языком. Мужчина представился адвокатом, принес соболезнования по поводу случившегося и сказал, что в курсе всех дел мистера Клаттена.

Затем он побеседовал с полицейскими и меня попросили подписать какую-то бумагу. Как объяснил мужчина, это была подписка о невыезде, но тут же предупредил, что волноваться не стоит и завтра, когда тело обследуют и сделают отпечатки, все прояснится и запрет снимут. После, люди в белых халатах запаковали тело Волдо в целлофановый пакет и увезли.

А потом наступила тишина. Зловещая, страшная, пробирающаяся в самые потаенные уголки сознания. Я ушла в выделенную мне комнату, залезла под одеяло и, пытаясь спрятаться от, старающихся пошатнуть мой рассудок голосов, закрыла глаза, стараясь провалиться в забытье. Ничего не выходило. Не знаю, сколько времени прошло, но голоса постепенно начали исчезать.

Неожиданно, я почувствовала чье-то присутствие. И уже знала, кто это. Тот, кто совсем недавно лишил себя жизни, предательски поступив со мной. Осторожно высунула голову из-под одеяла.

У моей кровати, со смиреной улыбкой стоял Волдо. Он смотрел такими счастливыми глазами, словно не умер, а обрел свободу.

— Зачем? Зачем ты это сделал? — прошептала я сквозь слезы.

Призрак ничего не ответил. Он продолжал смотреть на меня, будто любуясь напоследок, а через несколько минут, произнес лишь несколько слова:

— Дневник. В кабинете.

Подмигнул и исчез. Я, вновь нырнула под одеяло и, не переставая плакать, мысленно продолжила выплескивать на дядю свою обиду на его поступок. Он не дал мне ни малейшего шанса. Как и смерть не дала ему. Она, уже заняла полноправное место в моей жизни, постоянно втягивая в свои черные игры, заставляя смотреть, как умирают люди и, не давая возможности все изменить. Вот и Волдо решил все за меня, поставив перед голым фактом.

А завтра. Завтра меня закрутила вереница действий, которые я выполняла автоматически, бесчувственно, по указке. Потому что устала что-либо чувствовать. Я опустела, и когда снова стану прежней и стану ли вообще, была без понятия.

Полиция, адвокат, бумаги, вопросы, ответы, похороны, завещание, вступление в наследство, снова бумаги, люди, кабинеты, лица. Сочувствующие, завистливые, подозревающие. И снова подписи … подписи … подписи.

Катя звонила не переставая. Когда я, собрав все свои силы, вкратце рассказала ей о том, что произошло, девушка сначала долго молчала, а затем, попыталась меня подбодрить. Только голос подруги не мог скрыть озабоченность и тревогу. Тревогу за мое состояние. И, как ни странно, это помогало мне держаться.

В разгар похорон, позвонил Игорь, но я не взяла трубку. Затем, он звонил снова и снова, а я сбрасывала или просто не отвечала.

Когда и подруга начала звонить слишком часто, я перестала разговаривать и с ней. Мне хотелось покоя и тишины.

Вся эта вереница продлилась две недели. По уважительной причине, в посольстве мне продлили визу еще на месяц, но столько находиться в Германии, я больше не могла. Хотя, мое присутствие требовалось и на больший срок.

В общих чертах, мне рассказали про то, что я теперь имею за душой. Так — как документы все были в порядке, сеть ресторанов не нуждалось в постоянном присутствии владельца, в каждом ресторане имелся управляющий, проверенный временем, я решила, нет, мне было просто необходимо, вернуться домой. Мне нужно было ступить на родную землю, впитать запах знакомых улиц, увидеть красоту обшарпанных стен общежития и наконец-то обнять, ставшую мне сестрой, Катю.

И, в общей сложности, после трех недельного пребывания в Германии, я наконец-то летела домой. Я изменилась. Внешне не сильно, не считая пробивающейся в нескольких местах седины. Изменился мой статус и сознание. Теперь я была богата, по финансовым меркам, но стала практически нищей, духовно. Питаясь мыслью о том, что у меня есть родной человек, пусть и далеко и, живя надеждой узнать о тайне своего рождения, теперь я стала медленно умирать. Моим мыслям больше негде брать силы — Волдо умер. Надежда больше не согревает — история моего рождения оказалась ужасной.

Как теперь жить? Где найти источник для ее продолжения. Тоненькой ниточкой, в сознание стало вплетаться что-то, способное спасти меня. Оно шептало лишь одно слово. Вернее имя — Игорь. И чем ближе мы подлетали к Белоруссии, это что-то, уже практически прижилось во мне. А когда я оказалась на родной земле, словила, ищущий взгляд Кати, поняла: я не умру, потому-что тоненькая ниточка, уже скрутилась в клубок, ставший частью меня.

— Анкиточка! Миленькая! Как же я соскучилась! — подруга набросилась на меня с поцелуями и объятиями.

Как же приятно чувствовать запах дорогого человека. Я обняла девушку в ответ и, готова была так стоять, вечно. Минут пять, мы не могли оторваться друг от друга. Слезы радости, струились по щекам и я улыбалась. Впервые за две недели.

— Пойдем! Когда ты сказала, что прилетаешь, я сразу же заказала столик в небольшой кафешке. Нам нужно отметить твое возвращение. Я уже достала Вадима, разговорами о тебе, но он тоже очень рад, что … все разрешилось, — Катя запнулась, а потом, виновато добавила: — Извини. Я соболезную и … ты скала.

Я неожиданно рассмеялась сквозь слезы, вспомнив Гретхен.

— Нет. Я не скала. Я практически рассыпалась на части, но обещаю … постараюсь собраться. Теперь, постараюсь.

Мы вышли на огромную стоянку, и я снова улыбнулась, завидя знакомый джип и Романа. Я даже готова была расцеловать его, но не стала этого делать.

— Здравствуй Анкита, — за темными очками, я не видела глаз мужчины, но голос выдал его. Сколько нежности, от простых и обыденных слов.

Мужчина взял мою сумку, положил ее в багажник, занял место водителя, и машина рванула с места, неся меня туда, куда рвалась моя душа всем своим естеством. Домой!

Глядя в окно, я наслаждалась родными просторами. Дорогой, улицами, домами, магазинами, людьми. А когда джип заехал на знакомый двор, и оказался возле общежития, выходя из машины, я чуть не задохнулась, хватая родной запах и воздух.

Все во мне просто пело. Поднялась по серой лестнице на свой этаж. Всунула ключ в замочную скважину, провернула несколько раз и открыла дверь. Сердце забило барабанную дробь и я, как умалишённая, разрыдалась, оказавшись в своей комнате.

Катя, хотя ей потребовалось неимоверных усилий, разрешила мне избавиться от ее общества лишь до вечера. В семь часов она заедет, чтобы отправится в кафе «Свято» и достойно отпраздновать мое возвращение. Я не возражала. Нужно возвращаться к жизни.

Плюхнулась на кровать, обняла подушку, втянула ее запах, подошла к серванту, провела по стеклу пальцами, дотронулась до стола, а затем посмотрела в окно. Как же хорошо. Теперь, я в безопасности. Я, дома.

Буквально через несколько минут, возле моих ног, прошелся, Бран, и даже глазом не повел. А я, готова была, не смотря на размер, схватить его в охапку и тискать, как маленького щенка. Пес направился к кровати, не обращая на меня никакого внимания, лег, положил морду на лапы и прикрыл глаза. Мне показалось или он какой-то уставший?

Подошла к нему и стала нежно гладить переливающуюся шерсть, а затем, почесала псу за ухом.

«В тебе проснулась любовь ко мне?» — небрежно прозвучало у меня в голове. От неожиданности я даже растерялась. Уже и забыла, как это происходит.

— Я сразу тебя полюбила, — ласково произнесла. — А где ты был и почему не появлялся?

«Было слишком много проблем» — пес открыл один глаз, а затем снова закрыл, наслаждаясь моими действиями. «С тобой, как вижу, все в порядке!»

— Я вообще-то была за границей и подумала, что из-за этого ты не являешься.

Бран, резко открыл глаза.

«Расстояния нам не помеха. А что ты там делала?»

— То, что изменило мою жизнь! — я решила ответить в манере пса. Коротко и непонятно.

Мой телохранитель вопросительно вздернул Бровь, а затем холодно и безразлично ответил:

«Я еще рядом, значит ты по-прежнему…» — он замялся, а затем добавил. «Ничего не изменилось!» — и это звучало утверждающе.

Снова какие-то секреты? Нет. Ничего не хочу знать. Хватит! Пусть все идет, как идет. Я, не успела поговорить с Володо, на тему своих способностей, значит, так и должно быть. Возможно, он и не знал ничего по этому поводу.

Оставила пса отдыхать и направилась принимать душ. Освежившись, взяла дорожную сумку и стала ее распаковывать. Практически все документы, касаемые, моего нового имущества, я привезла с собой. Так надежнее. Достала вещи, начала складывать их в шкаф и вдруг, из кофты, выпала небольшая, но толстая записная книжка. Дневник бабушки. Я нашла его, в том же кабинете, где хранились документы. Похоже, именно его имел в виду Волдо, когда пришел ко мне в виде призрака. Совсем забыла, что забрала книжицу с собой и впихнула в вещи.

Подняла дневник с пола и аккуратно положила на тумбочку возле кровати. Как-нибудь почитаю.

Катя заехала, как всегда вовремя. До ее контрольного звонка, я даже удалось немного вздремнуть. Роман, снова не смог сдержать улыбки, а подруга, подозрительно сощурила на него глаза и шмыгнула в машину, потащив меня за собой.

Всю дорогу, подруга рассказывала, как она не находила себе места, волновалась и переживала. Считала дни, пока я была в другой стране, а затем часы и минуты, до моего прилета. Как она радовалась моему неожиданному изменению в материальном плане, хотя то, как это произошло, заставило ее, несколько ночей плакать. Девушка боялась за мое внутреннее состояние и, набирая вновь и вновь номер мобильного, ждала чего-то страшного и непоправимого. А когда я перестала брать трубку, бросалась в панику, донимая Вадима своими подозрениями. Мужчина пытался успокоить, носившуюся из угла в угол подругу, но на взводе, она чуть ли не называла его бездушным и черствым.

— Потом, просила у «масика» прощения, он обнимал меня и снова начинал успокаивать, — усмехаясь, сказала Катя.

Кафе, в котором подруга заказала столик, оказалось действительно уютным и тихим. Не смотря на вечер выходного дня, народу практически не было, что позволило расслабиться и спокойно наслаждаться компанией Кати.

Мы легко поужинали и теперь, потягивая знакомый коктейль и дожидаясь десерта, делились чувствами, мыслями и предположениями.

— Эта поездка, заставила меня на все посмотреть другими глазами. Столько всего произошло, за такой короткий срок, что в голове не укладывается, — вздохнула я, делая глоток «Маргариты».

— Да! Жизнь непредсказуема и, порой подбрасывает нам такие сюрпризы, что хоть стой, хоть падай, — поддержала подруга.

— Я бы сказала: хочешь, живи с этим, а хочешь, умирай. Но, видимо такова моя судьба.

— Ты, так и не узнала насчет своих способностей! Может, все — таки твоя бабка была …того. Колдуньей какой? Ты ничего подозрительного в доме не заметила? — поинтересовалась Катя.

— Нет. Кроме роскоши и богатства — ничего.

— Ты у нас завидная невеста! Кто ты теперь — графиня, баронесса? — гордо спросила подруга.

— Никто. Я отказалась от титула. Мне чужие звания не нужны. Да и, от всего прочего, наверное, тоже с удовольствием избавилась бы, только пообещала Волдо, что приму.

— С ума сошла, от такого отказываться? Оно то, есть не просит! — возмутилась Катя и схватив губами трубочку, сладко потянула содержимое бокала. — Мм. Совсем забыла! Мне Игорь звонил! Такой нервный! Спрашивал, что с тобой случилось и почему трубку не берешь. Он приезжал на пару дней и снова укатил. Кажется в Индию, — подруга замолчала, а затем виновато потупила глазки в стол и продолжила:- Прости меня дуру, но я ему все рассказала.

— Что рассказала? — я чуть не поперхнулась коктейлем.

— Ну. Что ты в Германию уехала, к дяде, а он взял и … умер. Вот ты там и застряла, ненадолго. А трубку не берешь, потому-то … занята, наверное. Похороны там и все такое.

— И все? Про дом…

— Нет. Про то, что у тебя теперь состояние не сказала. Я же не совсем тронулась! — оправдалась подруга.

— Тогда ничего страшного. Катя, я вообще не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал, кроме тебя. Вадиму, небось, сказала?

— Немного, — девушка снова засмущалась.

— Надеюсь, он не такой болтун как ты, — пожурила подругу.

— Я его предупрежу.

— Ладно. Давай десерт есть и пойдем. Завтра нужно настроиться на рабочий лад. В понедельник придется объясняться со Светланой Васильевной и Сергеем. Надеюсь, он достойно выдержал мое отсутствие, — я зачерпнула ложечкой мороженое, политое малиновым сиропом и посыпанное шоколадной стружкой.

— Ты собираешься продолжать работать в библиотеке? — на лице Кати появилось искреннее изумление.

— Да, — спокойно ответила я. — Мне нравится эта работа.

— Теперь, тебе это ненужно?

— Считай, это моим хобби, — улыбнулась я. — Теперь, мне нужно учить немецкий язык и я собираюсь это сделать самостоятельно, при помощи книг и желательно во время работы.

— Капец! — произнесла Катя и, втянувшись в поглощение десерта, не произнесла больше ни слова.


Глава 21


На работу как на праздник. Сегодня, это про меня. Солнце светит, птички беззаботно щебечут, июль радует погодой, а я иду, по столько раз пройденной дороге, и наслаждаюсь каждым шагом. Не думала, что возвращение в родную страну, сможет так быстро и мягко восстанавливать душевное состояние. С каждой минутой, с каждым часом, я наполнялась силами и желанием жить.

Кажется, то, что произошло в Германии, было не со мной. Это случилось с другой Анкитой. Героиней книги, которую я прочитала или фильма, шедшего по TV1000.

Я зашла в библиотеку, поздоровалась с дедушкой-сторожем, хотела взять ключ от своего кабинета, но его не оказалось на месте. Наверное, Сергей уже пришел и трудится в поте лица. Пересекла лестничный пролет, прошла по коридору, застыв на несколько минут, взялась за руку и потянула на себя. Интересно! Закрыто.

Отошла в конец коридора, стала у окна и начала ждать. Кто-то же должен прийти. Отдел не может не работать. А может…

Не успела я додумать, как услышала приближающиеся шаги. Обернулась. Не спеша и вальяжно Сергей направлялся к своему рабочему месту. Он подошел к двери, и я услышала поворот ключа.

— Опаздываем? — поинтересовалась, стараясь сказать это, как можно строже.

Молодой человек, ненадолго застыл, а затем, недоверчиво спросил:

— Анкита?

— Кто же еще! Ключа на месте нет. Работника тоже. Я тут жажду работать, а никто не пускает. Или меня уже уволили, за несвоевременную явку из отпуска? — проворчала я, стараясь сдержать смешок.

— Анкита! — теперь возглас парня показывал радость.

Я подошла к нему совсем близко, а он бесцеремонно обнял меня, как старую подругу.

— Заходи! — Сергей открыл дверь, и мы вошли в помещение. — Никому твой отдел не нужен. И никто тебя не уволит, пока я не подпишу заявление. Теперь, перед тобой начальник, — горделиво похвастался парень.

— Поздравляю! — я искренне улыбнулась, подошла к столу, поставила на него сумку и стала осматриваться. — Перестановку сделали? Не плохо!

— Да. Я тут немного похозяйничал. По-моему, так лучше! И, к стеллажам удобнее подходить, — парень бегло посмотрел на полки с книгами. — Да ладно! Это все ерунда! Как ты, рассказывай? Я так рад тебя видеть! Меня Светлана Васильевна, работой заваливает. Говорит, мол, держи марку. Ты теперь начальник, и негоже отставать от подчиненных.

— И давно тебя перевели в статус работника библиотеки? — я постаралась заболтать парня, чтобы не рассказывать о поездке.

— Всего неделю! Но, ты не увиливай! Я ведь не отстану! Не зря же, грудью стоял за тебя, перед Светланой Васильевной. Задержалась девочка, ничего страшного. Давно с дядей не виделась. Точнее, никогда, — похвастался Сергей.

— Спасибо тебе большое. Я перед тобой в долгу. Причина у меня серьезная, поэтому надеюсь, строго не спросят, — грустно произнесла я.

— Что-то печальное? — сочувствующе и заботливо спросил Сергей.

Как бы мне больно не было вспоминать, но я рассказала о трагической составляющей моей поездки. Ничего подробного. Только то, что дядя скоропостижно умер от неизлечимой болезни. Впрочем, наверное, это все равно бы произошло. Волдо, не хотел долго мучиться, поэтому и совершил самоубийство. Об этом он написал в предсмертной записке, которую после, нашла полиция.

«Прости меня, девочка моя. Но, у меня нет другого выхода. Я не хочу, чтобы болезнь, день за днем, съедала меня изнутри, превращая тело в сухо фрукт. Я видел, как мучилась твоя бабушка, и испытать такое, не в силах. Смерть придет — это неизбежно. Я хочу встретить ее достойно, пусть за это и буду гореть в вечном огне».

После такой находки, с меня сняли все обвинения и даже извинились за подозрения.

— Вот так, так! Встретиться на несколько дней, чтобы потом расстаться навсегда, — прозаично и задумчиво произнес Сергей.

— Ну что! Я схожу к Светлане Васильевне? Отчитаюсь о прибытии, а ты … жди меня и я вернусь.

— Давай! Теперь, я точно знаю, что ты вернешься. Точнее, вернулась, — парень довольно улыбнулся.

Я ответила ему тем, и, ускользнув за дверь, отправилась на ковер к директору.

Мои волнения, по поводу ее, развеялись сразу же, как — только я появилась в кабинете. Женщина приветственно улыбнулась, поздравила с приездом и высказала свои соболезнования по поводу смерти дяди.

— Я уже наслышана, где ты провела свой отпуск. — Женщина, намекающе взглянула на меня. А, то, что ты вернулась на неделю позже, мы вот как поступим. Напишешь, задним числом, заявление за свой счет и все будет в порядке. Извини, я понимаю, что для тебя каждая копейка на счету, но по-другому никак. — Светлана Васильевна сочувственно положила мне руку на плечо.

— Дневник. В кабинете.

— Спасибо.

— Сергей …Ты уже знаешь, о том, что он теперь наш сотрудник? — женщина засияла.

— Да. Он рассказал. Мне будет приятно работать с таким руководителем, — я искренне улыбнулась.

— Ну, вот и хорошо. Забеги в отдел кадров, напиши заявление и … работать! — по-доброму наказала директор.

Я, соглашаясь, кивнула и ушла. Не знаю, кто такой шустрый, но до Нелли Борисовны уже дошёл слушок, что я вернулась, и она меня ждала. Ждала, словно я должна ей выдать какую-то мировую тайну. Но, только не в этот раз, решила я для себя. Эта женщина, не услышит от меня ничего, кроме того, то касается работы.

Я горделиво зашла в кабинет, сказала, зачем явилась, и стала в позу статуи, дожидаясь бланка для заявления. Кадровик начала засыпать меня компрометирующими и любопытными вопросами, но я, нагло ее игнорировала и молчала.

Заметив, что из меня сегодня ничего не удастся выудить, женщина недовольно хмыкнула, дождалась от меня заявления и, раздраженно пробежав по нему глазами, положила в стол. Я вопросительно подняла на нее глаза. «Кадровик» заверила, что я могу не беспокоиться, и после обеда, документ будет у директора.

Я попрощалась, вышла из кабинета и, как только оказалась в коридоре, прикрыв ладошкой рот, рассмеялась. Прямо легче стало. И почему, я раньше так беспокоилась по поводу ее отношения ко мне?

Вернулась в отдел и принялась за свои непосредственные обязанности. Поступила новая литература. Немного. Но даже это, несказанно меня радовало.

Немного в замедленном темпе, я начала вбивать в базу данных книги, а Игорь, рассказывая, что нового произошло в его жизни, за время моего отсутствия, расставлял их по полкам. Парень доверился и поделился, что встретил молодого человека. Они, пока просто общаются, но он знает о … интересном отношении Сергея к парням и, похоже, сам относится к такому типу людей.

Несколько раз звонила Катя. Сессию она благополучно сдала и теперь, сидя дома, ей было скучно. Я вернулась, и жизнь подруги встало в обычное русло. Без переживаний и нервотрепок.

Мы договорились, что вечером прогуляемся по городу. Погода хорошая. Тем более, я дико соскучилась по тихим улочкам Минска.

А после обеда, позвонил Он. Совершенно неожиданно для меня. Сначала я не хотела брать трубку, но, не от того, что не хотела общаться. Просто потому, что мой язык онемел и был не в силах промямлить ни слова.

Сергей, заметил, как я дрожу над телефоном, не решаясь ответить на звонок и, наверное, чтобы придать мне уверенности, скрылся за стеллажами.

— Да? — я все-таки нажала зеленую кнопку.

— Привет, — в знакомом голове слышалось волнение и …радость.

— Привет, — чуть дыша, выдавила я.

— Чем занимаешься?

— Работаю.

— Значит, уже вернулась? Я несколько раз звонил тебе, и смс посылал, но ты не отвечала. Пришлось поднажать на Катю, — в голосе, вновь проскользнуло волнение. — Она сказала у тебя неприятности?

— Извини, — мне захотелось оправдаться, — Я действительно не могла ответить.

— Не извиняйся. — Игорь на минуту замолчал, а затем спросил: — Ты больше никуда не планируешь … исчезать?

— Нет. По крайней мере, до конца лета, — а через мгновение неуверенно добавила: — Надеюсь! — ведь я, на самом деле не знала, как пойдут дела. Вдруг, по какой-то причине, мне понадобится вернуться в Германию.

— Это радует. Меня сейчас нет в стране, но примерно через неделю, я собираюсь вернуться … на несколько дней. Тогда, тебе точно не скрыться от меня! — самоуверенно произнес парень. В трубке послышались чьи-то голоса. — Прости. Мне нужно идти.

— Конечно.

Только я успела ответить, и телефонный звонок оборвался. Спустя несколько минут, я получила смс: «Иду покорять очень высокую гору. Если все получится, назову ее твоим именем».

От этих строк, у меня все затрепетало внутри. Довольно улыбнулась, пялясь в телефон. А в это время, выглянувший из-за стеллажей Сергей, с ехидной усмешкой наблюдал за мной.

— Похоже, у тебя появился парень? — подстегнул он.

— Нет. Это просто знакомый, — оправдалась я.

— Ну, понятно, — протянул Сергей. — Только мне эти сказки не рассказывай! Ты бы видела сейчас свое лицо!

— А, что с ним? — испуганно спросила я.

— Сияет! — улыбнулся парень. — Еще нимба над головой не хватает, и крыльев в придачу.

Я ничего не ответила, а лишь смущенно задумалась, а затем, перевела взгляд на монитор компьютера. Только то, что там было написано, не видела. Мысли летали где-то далеко, с радостью покинув хозяйку и, похоже, не собирались возвращаться.

Рабочий день пролетел как мгновение и я, в приподнятом настроении, отправилась домой. Катя позвонила, когда я уже подходила к общежитию.

— Анкита! Прикинь, мне достались халявные билеты в цирк! Пойдем?

— В цирк? — с восторгом переспросила я.

— Ну, да! Так, идем или нет?

— Идем!

— Тогда, у тебя пятнадцать минут на сборы. Скоро буду.

В цирк я ходила только один раз в жизни и то, будучи еще ребенком. Помню, как с замиранием сердца, наблюдала за воздушной гимнасткой. Как она кружилась в воздухе, выделывая различные па с обручем. Помню клоунов, но они мне не очень нравятся, в отличие от выступлений, различных животных.

В памяти возникли воспоминания из детства, когда маме выделили в профсоюзе билеты, и мы с ней отправились на представление. Мне казалось, что зал цирка просто огромный, а купол, настолько высоко, что, наверное, упирается в небо. Во время антракта, мама купила мне мороженое, а когда я спросила, почему не купила и себе, она ответила, что не хочет. И вообще, мороженое не любит. Но я то знала, что любит и хотела. Только вот ребенку не объяснишь, что денег, с натяжкой хватит, лишь на одну порцию. Но мама, не подавала вида, что порой не доедает и отказывает себе, практически во всем, лишь бы маленькая дочка, не чувствовала себя ущербной или отличающейся от других.

Мне захотелось вновь почувствовать детский восторг, окунуться в далекие ощущения и за это, я была очень благодарна подруге.

Только успела забежать домой, переодеться, сделать пару глотков кофе с бутербродом как контрольный звонок подруги, оповестил, что я должна выходить к подъезду. Быстренько захлопнула дверь, оставила позади лестничный пролет, и, выпорхнув на улицу, мигом прыгнула в джип. Как только, Катя заключила меня в жаркие объятия, машина сорвалась с места.

Подруга тараторила без умолку. Оказывается, она вообще ни разу не была в цирке. Да и, когда ей было это сделать? Детство у нее было не сахар, а приехав и обосновавшись в столице, как-то было не до того. Вот она и высказывала свои предположения что, как, куда и чего.

В общем-то, меня и саму уже била дрожь предвкушения какого-то таинства, потому-что по- другому, спектакль назвать нельзя.

Мы подъехали к красивому зданию, и меня захлестнула ностальгия.

Я, вновь ощутила себя маленькой девочкой, в коротеньком платьице. Хотелось радостно забежать в фойе, помахать от счастья тете ручкой и прыгать по коридору, дожидаясь, когда разрешат заходить в зал.

Внутри, практически ничего не изменилось. Разве что, стены покрашены в другой цвет и тяжелые шторы, современного дизайна.

Вот, раздается мелодия из далекого прошлого, оповещающая о том, что представление начнется через десять минут. Родители и дети, уже успевшие приобрести программки, торопятся занять свои места.

Катя, с восторгом рассматривала красивый зал, и мне приходилось постоянно подталкивать ее в спину, чтобы девушка двигалась вперед, а не замирала на месте. В соответствии с билетами, мы расположились на четвертом секторе. Отсюда будет отлично видно, выходящих на сцену артистов, и так как мы сидели достаточно высоко, обзор оказался просто замечательным. Последний раз, звучит мелодия — сигнал, и звонкий голос ведущего, объявляет о начале представления.

Жонглеры, танцовщицы в воздухе, на лентах, клоуны, акробаты. Все завораживают взгляд и заставляют сердце, с каждым движением, замирать и биться чаще.

Время пролетает мгновенно, хотя мне показалось, что оно застыло на месте. Вот уже объявляют антракт. Мы с подругой спешим в буфет, чтобы купить чего-нибудь вкусненького. Как же без этого. И даже дикие очереди, не заставили нас передумать.

Оставалось около пяти минут до начала второго акта. Мы с Катей, как сумасшедшие, хватаем мороженое, откусывая кусок за куском, чтобы успеть до начала представления, добраться до своих мест. Успели. Вернулись.

Наконец на арену вышли главные виновники сегодняшней программы — Братья Запашные, со своими питомцами. Гималайскими тиграми. Какие же красивые эти животные.

Дрессировщики, умело управляются, казалось, совершенно неподвластными жителями джунглей, а они, послушно выполняют их команды. Прыгают через препятствие в огненное кольцо, а затем, один из братьев сует свою руку, тигру по имени Рам, в пасть. У меня прямо сжалось все от страха. Публика аплодирует, и из зала раздаются восторженные крики, когда рука дрессировщика, в целости и сохранности, покидает пасть животного.

Из цирка уходить совершенно не хотелось. Я словно оставляла в нем кусочек своего детства, и больше никогда не смогу ощутить, волнительных и желанных эмоций.

Напоследок, мы с подругой сфотографировались с братьями Запашными и тиграми, и воодушевленные увиденным, вышли на улицу, где нас, естественно, ждал Борис.

По дороге ко мне, Катя восторженно передавала свои впечатления, а я, улыбаясь ей в ответ, подтверждающе кивала, ибо вставить хотя бы слово, мне не давали.

Подруга, попила со мной чаю и заторопилась домой. Игорь, сегодня обещал вернуться пораньше.

Провела Катю, обещая завтра созвониться, и приняла душ. Подходя к кровати, натолкнулась, на лежащей, на тумбочке, дневник бабушки. Интерес открыть его, возник мгновенно. Устроилась поудобнее в постели, однако, прочив лишь несколько страниц, глаза устало закрылись, и я уснула.

Несколько спокойных дней, после моего приезда, закончились сегодняшним утром. Вернее ночью. Ну, почему я не могла высказать Игорю все в лицо? И, ведь совсем не обратила внимания, на слово «Гора», в его последнем смс. Вернее обратила, но не в том смысле, в котором нужно было.

Облака так близко, что, кажется можно протянуть руку и дотронуться до них. Холодный ветер больно касается лица. Эта боль невыносима и приятна одновременно. Руки и ноги, неумолимо несут вперед, не смотря на гудение в мышцах и усталость.

«Цель должна быть достигнута. Я обещал себе, что эта преграда, будет названа ее именем. Во что бы то ни стало!»

Желание, сильнее возможностей. Резкий рывок. Нога соскользнула с опоры. Онемевшая рука последовала за ней. Все несется с неимоверной скорость, так же, как падение. Выступ … удар … боль … пустота.

Я подорвалась с кровати. Уже утро. Не обращая внимания, на непогашенный вчера свет, хватаю телефон и набираю уже запомнившийся номер. Ненавистный, с этой минуты голос отвечает: «Абонент временно недоступен».

Набираю номер Кати. Занято. Да, что же это такое?

Через секунду, телефон вздрагивает от вибрации и звучит мелодия звонка. Судорожно смотрю на номер. Катя.

— Да! — резко отвечаю подруге и замираю.

— Анкита! Ты уже проснулась? — голос девушки взволнован, но она старается не показывать этого.

— Минуту назад. А что случилось? — подозрительно спрашиваю я.

— Да, я уже с шести утра не сплю. Вадиму позвонили, он вскочил как ошпаренный и куда-то срочно уехал. Сказал только, что с Игорем снова проблемы.

— Он жив! — мой ответ был таким утверждающим, что поразил, даже меня саму.

— Ты что… уже знаешь… — от недоумения подруга стала заикаться.

— Сорвался с горы.

— А? — Катя замолчала, а затем протараторила. — Я тебе через пару минут перезвоню, — и отключилась.

Меня колотило. От раздражения и облегчения. Игорь жив. Скорее всего, он пострадал, но то, что смерть и на этот раз не посмела его забрать, я знала точно. Мое внутренне чутье, не могло подвести.

Положила телефон в карман халата и собралась идти в душ. Рабочий день ведь никто не отменял. Однако уже через несколько минут, вибрация в кармане заставила меня ответить.

— Ты! Ты права! Игоря уже доставили в больницу! Вадим узнает, возможна ли его транспортировка в Белоруссию. Злой, как собака. Ладно. Если, что нового узнаю, дам знать.


Глава 22


Думать о работе не получалось. Все мысли были направлены только на одного человека. О его состоянии, Катя ничего не рассказала. Позвонить и узнать самой, я больше не решалась. И скорее всего, номер снова будет недоступен, а это, заставит меня еще больше волноваться.

Сергей заметил мою нервозность, но с расспросами не лез. И правильно делал. Если внешне я выглядела спокойной, то внутри у меня бушевал ураган. На кой черт он полез на эту!? Ах, да! Испытать всплеск адреналина! Пусть только появится! Я ему его устрою!

Теперь, когда я познакомилась с Игорем воочию, его эмоции стали передаваться мне еще ярче и чувствительнее. Мне, по жизни спокойной и размеренной, испытывать бурю чувств, что творится внутри Игоря, было сродни перевороту с ног на голову. Его ощущения разрывали меня на куски, и собраться воедино, потом было очень сложно и мучительно. Неужели я должна ему раскрыться, чтобы в будущем обезопасить себя?

Где-то после обеда, позвонила Катя. Вадим получил разрешение перевезти брата на родину и уже улетел за ним. Игорь отделался переломом ноги и небольшим сотрясением мозга. Ему повезло, что страховочный трос, при падении зацепился за выступ, иначе … вскоре я бы встретилась с парнем в последний раз.

Когда вернутся Вадим с братом, подругу в известность не поставили. Она, уже устала маяться по квартире и сгорать в ожидании. Даже, обронила мысль о поиске какой-нибудь подработки, на лето. А для начала, будет ждать меня в шесть вечера около библиотеки.

— Ты же меня приютишь? — жалобно попросила Катя. — Не то, яс ума сойду в четырех стенах.

— Конечно. Мой дом — твой дом, — искренне ответила я. По крайней мере, подруга не даст мне отвлекаться на дурные мысли.

— Правда? И, тот, что в Германии? — подстегнула подруга.

— Катя!

— Видишь! Я уже всякую глупость несу. Тупею, наверное, — подруга вздохнула, а я чуть не рассмеялась в трубку.

— Самооценка — хорошее качество.

— Ой, все! До вечера! — вяло ответила Катя и отключила звонок.

За несколько часов до конца смены, приходила Светлана Васильевна. Принесла новость о том, что в библиотеке «Имени Горького» закончился ремонт, и мы должны вернуть им книги, отданные нам на временное хранение. Это означало, что в ближайшие несколько дней, мы будем заняты беспрерывной работой.

— Сегодня, можно не начинать, но завтра с самого утра … документы на списание, должны готовиться с молниеносной скоростью, — приказала директор.

Если честно, меня даже обрадовал такой объём работы, что не скажешь о Сергее. Парень скривил недовольную рожу и устало посмотрел на меня. Расслабился он тут совсем, за мое отсутствие.

В шесть часов, попрощалась с напарником, то есть с начальником, и направилась к выходу. По пути, улыбнулась дедушке — сторожу, который громко на кого-то кричал о безответственности и непорядочности, сдала ключ и вышла из библиотеки.

Катя, изучая шагами крыльцо, завидев меня, обрадовалась, и, взяв под руку, начала жаловаться на свою жизнь.

— Ну, наконец-то! Я тут уже примелькалась, пока тебя ждала. Как прошел день?

— Да. Как обычно. Новостей больше не было? — я бросила на подругу обеспокоенный взгляд, в надежде, что она узнала хоть что-нибудь.

— Неа. Вадим не звонил, и я ему тоже. Это ведь не так просто: привезти Игоря сюда. Нужно будет заполнить кучу бумаг, предъявить документы и … ой, куча всего! — отмахнулась девушка.

— Понятно.

— А чем мы займемся? Может, в кино сходим?

— Нет желания, — ответила я. На секунду задумалась, а затем произнесла:- Есть у меня одно дело. Думаю, тебе оно понравится.

— Да? И, что же это? — подруга, заинтригованно уставилась на меня.

— Пойдем. Скоро узнаешь.

Всю дорогу до общежития, а затем все время пока я переодевалась и ставила чайник, Катя донимала меня расспросами о роде занятия, которое я хотела ей предложить. Она строила догадки, но ни одна не оказалась верной.

Я сделала излюбленные бутерброды, заварила кофе и пригласила подругу к столу. Но она обиженно надула губки и прошипела, что не сдвинется с места, пока я не признаюсь, что же такого загадочного придумала.

— Ладно. Раз тебе так не терпится, — подошла к тумбочке, взяла толстую записную книжку и показала ее подруге, — Вот!

— Ты, смеешься надо мной? — удивленно произнесла Катя. — Мы что, читать будем?

— Да! — довольно ответила я.

— И, что же в этом прикольного?

— В том, ЧТО мы будем читать! — подчеркнула я и, сев за стол, откусила кусочек от бутерброда. — Только, сначала давай поедим.

Катя безразлично покрутила в руках книжицу, пролистала несколько страниц и, уже заинтересованно, спросила:

— Похоже на дневник!?

— Это и есть дневник, моей бабушки, — отпив из чашки кофе, ответила я.

— Уже интересно! — девушка положила записную книжку на кровать и присоединилась ко мне.

Буквально за минут пять, она проглотила бутерброды, выпила кофе и выжидающе уставилась на меня.

— Ну! Ты доела? Заинтриговала, а сама… — недовольно, пробубнила подруга.

— Да, — я отставила чашку и направилась к кровати. Катя потрусила за мной.

Несколько минут, я пролистывала желтые страницы дневника, понимая, что то, что там написано, читать мне не интересно. Какие-то наметки мыслей, обыденных событий и встреч. В это время, устроившись поудобнее, подруга, вся в предвкушении уже начала ерзать, не в силах дождаться чего-то интересного.

— Что там? Читай!

— Подожди. Сейчас начну. Вот! «20/11/ 1992 г. Прошло полгода, как мы с Вовой уехали из Белоруссии. Вестей от Тамары нет. Это и к лучшему. Сегодня, у меня встреча с женщиной, которая должна помочь с моей проблемой. Хотя, я довольно скептически отношусь к экстрасенсам» — запись закончилась, и я судорожно начала читать следующую.

«1/12/ 1992 г. Встреча с Элинор, прошла успешно. Она, обещала выполнить все в лучшем виде, и я смогу забыть о дочери, и ее… навсегда»

«15.12.1992 г. Узнала, что у Томы родилась девочка. Элинор сказала, что это очень хорошо. Ребенок не пострадает, а я, получу желаемое. Проведение заклинания и ритуала назначено на 3 января» — я остановилась и перевела взгляд на Катю, которая в свою очередь, с опаской смотрела на меня.

— Ритуал? Что за ритуал, мать ее? А я тебе говорила, что бабка твоя не простая была! Ты мне не верила. Читай дальше!

— Ладно, — в замешательстве, согласилась я и продолжила: «4/01/1993 г. Дело сделано. Назад дороги нет. Все-таки, что могут сотворить деньги. Эта женщина содрала с меня кругленькую сумму, но обещала, что теперь моя жизнь изменится, и все пойдет как по маслу. Ритуал „Исполнения желаний“ прошел успешно»

«02/03/1993 г. Жизнь налаживается. Сегодня, мы с Вовой, переезжаем к Штэфану. Этот немец фантастически богат и, похоже, очарован мной».

— Ну и чего ты замолчала? — недовольно возразила Катя, после того, как я перестала читать.

— Дальше описываются встречи со Штэфаном и …новая жизнь, которая началась у бабушки. Знаешь! Я больше не хочу это читать, — я закрыла дневник и положила его рядом с собой.

— Как не хочешь? Нам нужно узнать, что это за ритуал такой! По-моему, он как-то касается тебя, — Катя вскочила с кровати и стала руки в боки.

— Какая разница. Это было давно, и… — я поднялась, направилась в сторону окна и стала таращиться в него, словно оценивая погоду.

— Неет! Ты меня хорошо знаешь! Я прирожденный вынюхиватель тайн. Так, одевайся, и погнали ко мне!

— Зачем? — я обернулась и посмотрела на подругу.

— Ну, у тебя же нет компьютера с интернетом! — тут, из Катиной сумки донесся звонок мобильного, и подруга рванула к телефону. Разыскав его на просторах огромного чемодана, последней модели известного кутюрье, ответила на звонок. — Да… Привет котик… Ага… Отлично… Конечно буду ждать… Ну пока! — девушка отключилась и расслабленно выдохнула. — Вадим прилетает завтра утром. Все улажено, но Игорь не собирается торчать в больнице, и будет отлеживаться дома.

«Сумасшедший»- подумала я, но не стала произносить этого вслух.

— Теперь, тебе не придется скучать одной, — мои слова прозвучали как-то необычно, с укором.

— Почему это? — непонимающе, поинтересовалась Катя.

— Ведь Игорь… — я не успела договорить, как Катя возмущенно закатила глаза и перебила меня.

— Еще не хватало! У него огромная квартира, в новом микрорайоне. Знаешь! Чего, чего, а Вадим не любит делиться своей территорией, даже с родным братом. Так что, давай! Одевайся! — скомандовала подруга.

— Давай в другой раз!? Мне завтра на работу, — конечно, любопытство, мелкими шажками подбиралось ближе и ближе к сознанию, но страх перед чем-то ужасным, заставлял меня отложить происки подруги.

— Ромчик, тебя во время доставит. Ты, ни разу не ночевала у меня и, у нас никогда не было девичника! Пожалуйста! — стала упрашивать Катя.

Сейчас, только половина восьмого вечера. Если мы останемся у меня, то будем скучать и дергаться, из-за прочитанного. Да, и Катя, скорее всего, озадаченная и воодушевленная, не останется на ночь, а уедет домой, штудировать интернет, а я снова будут лежать в одиночестве и перебирать свои мысли. Убедившись, что предложение подруги, все же лучше, неохотно, но согласилась.

— Хорошо. Я только переоденусь.

— Класс! У меня еще бутылочка «Шардене» припасена! — подруга, намекающе улыбнулась и подмигнула мне.

Я, лишь покачала головой.

Захватив с собой, кое-какие личные вещи, надела длинную юбку, широкую белую футболку, бросила в сумку бабушкин дневник и мы отправились к Кате. Конечно, в гостях я у нее была несколько раз, но никогда не оставалась ночевать. Да и, если бы Вадим не уехал, я бы никогда не решилась на это. Однако, смена обстановки сейчас, думаю мне не помешает. Тем более, зная подругу, уверена, что сегодня ночью, мы не сомкнем глаз, и у меня не будет времени, вдаваться в глубокие размышления.

Романа, подруга решила не вызывать.

— Что мы, на метро не доедем! — воскликнула она.

Но, видимо эту реплику, девушка сказала только для того, чтобы убедить себя в правильности решения. Я знала, что подруга очень редко, а точнее практически никогда не передвигается на общественном транспорте.

Мало того, что уже после получаса пути, Катя, тяжело вздыхая, шипела на каждого прохожего, который нечаянно задел ее. Девушка, удосужилась нарваться на благой мат, подвыпивших парней, ехавших с нами в одном вагоне. Они, начали уделять подруге знаки внимания, как умели, конечно. Поначалу, Катя никак не реагировала, а затем, состроив из себя фифу, сказала пару неприличных фраз, в сторону ухажеров. Те, долго не думая, под действием большого градуса, взорвались трехэтажным, причем на весь вагон. Нам даже пришлось выйти и пересесть на другой поезд.

После часа долгой и мучительной дороги, подруга, устало открыла ключом свою квартиру, ввалилась в коридор и, сбросив босоножки на огроменной шпильке, выдала:

— Все! Да, чтобы я… еще когда-нибудь! Нет, ты видела этих уродов?

— Видела, видела. Знаешь, тебе нужно было не обращать на них внимания, и…

— Да, пошли они!

Катя пошлепала на кухню, и я направилась следом за ней. Девушка достала из холодильника пузатенькую бутылку с красивой этикеткой и надписью «Андре Бофор Деми-Сек Розе», поставила на стол, сняла со свисающей штуковины над барной стойкой, два бокала и поставила между нами.

— После такого стресса, нам точно нужно расслабиться! Но, не очень. Нам, еще предстоит перевернуть всемирную паутину, в поисках этого….как его …заклинания! — подруга умело откупорила бутылку и разлила по бокалам, шипучее розовое вино, — Ну, за нас красивых!

Девушка сделала несколько глотков, а затем, закрыв глаза, сладко облизнулась. Я последовала ее примеру, и удивилась: какой, интересный вкус был у вина. Сладкий, такой обволакивающий и шелковистый. Теперь, я поняла реакцию подруги.

— Такое вкусное!? — протянула я, ставя бокал.

— А то! Так! Есть будем?

— Мне не хочется.

— Ну, я пока тоже не голодна. Тогда, бери бокалы и пошли! — Катя схватила бутылку и направилась из кухни.

Взяв посуду, я последовала за ней. Пройдя вдоль длинного коридора, мы оказались в очень просторной и светлой комнате. Она, как объяснила подруга, была что-то вроде комнаты для гостей. Здесь, мне и предстояло провести сегодняшнюю ночь. Огромный телевизор, на пол стены. Небольшой стеклянный столик, мягкий, разлаживающийся диван, два кресла, а на полу ковер, с длинным ворсом, в виде шкуры медведя.

Катя поставила бутылку на столик, сказала мне, сделать с бокалами то же самое, и вышла. Вернулась через несколько минут, неся в руках ноутбук.

Сделав еще несколько глотков вина, мы уселись на диван и, буквально влипли в экран компьютера.

Интересная штука — интернет. Я им никогда не пользовалась, но, для меня стало удивительным то, сколько всего там можно узнать. Стоит, всего лишь зайти на сайт поиска и ввести нужную комбинацию слов. Не удивительно, почему люди стали меньше читать печатные издания, ходить в кино, театры, музеи. Вот уж действительно — всемирная паутина. Она засосала миллионы, и выбраться из этого плена, крайне не просто. Зачем куда-то ходить, если вот оно, совсем рядом, стоит лишь нажать кнопку? При одной мысли, что я тоже могла попасться на эту удочку, становилось плохо. Как хорошо, что у меня нет компьютера.

Подруга, ловко щелкала клавишами, вводя запросы на поиск, но ничего существенного нам не попадалось. Хотя, как оно могло попасться, если мы сами толком не знали, что искать. Да — заклинание «Исполнение желаний». Да — ритуал. Только, на сайтах с данной тематикой, ничего конкретного не говорилось. Достаточно поверхностно и сухо. Возможно, на работе мне удастся найти книгу, которая раскрывает … колдовскую тему более подробно.

Было уже около часа ночи. Катя, упорно продолжала что-то искать, но ее постоянные зевки и красные глаза, заставили меня бить тревогу. Нужно было срочно отвлекать девушку.

— Кать, что-то я есть захотела, и поздно уже, а мне на работу завтра! — неловко проинформировала я девушку. Конечно, у меня нет привычки — кушать по ночам, но ничего другого в голову не пришло. И, если честно, мой желудок, на самом деле, немного скрючило. Толи от волнения, толи от недоедания.

— Слушай, — подруга потерла пальцами глаза и зевнула. — Че то, ничего толкового не попадается. Чушь одна.

— Вот, и закрывай компьютер! Как говорится: «Утро, вечера мудреней».

— Давай, — Катя недовольно выключила ноутбук. — По чайку и спать? Там, вроде пицца в холодильнике оставалась.

Я, соглашаясь, кивнула.

Полуночное потчевание, закончилось примерно через полчаса. Подруга, еще пыталась высказать разные предположения по поводу бабушкиного дневника, но сон, с каждой минутой все больше обладал ею, да и мной тоже.

Девушка постелила мне на диване, а сама, ушла в спальню. Еще минуту назад, мои глаза слипались, и я не могла дождаться, когда же преклоню голову к подушке. А теперь, когда это произошло, мысли предательски стали копошиться в мозгу, перебирая самые нехорошие моменты, и я, никак не могла уснуть.

Ворочаясь с боку на бок, я пыталась отвлечься, рассматривая во тьме чужую комнату, прислушиваясь к тишине и всматриваясь, через окно, в полную и яркую луну. Не знаю, сколько времени прошло, но организм не выдержал и сдался.

Как все печально. Зачем они это делают? Опомнитесь! Жизнь одна, и не стоит ее тратить на ругательства, из-за какой-то нелепости. Но, мои мысли и чувства, никто не слышит. Люди, действую по своему сценарию, уготованному им судьбой. Слово за слово. Крик за криком.

Удар … Потом, еще один. Грохот… Плач… Кровь… Падение… Слишком поздно… Дело сделано… Осознание… Боль утраты … Злость и страх… Понимание безысходности… Решение… Удар… Смерть. Везде только смерть. Двух любящих сердец, разум которых помутился из-за ревности, не остановило даже то, что совсем близко, за соседней стенкой, укрывшись с головой одеялом, лежит их ребенок. Они отобрали жизни друг друга, не подумав о последствиях.


— Анкита! Анкита проснись!

— А-а-а? — я открыла глаза и увидела, нависшую надо мной, испуганную Катю. — Что, уже утро?

— Ты кричала! Я испугалась и прибежала. Снова сон? — девушка, гладила меня по плечу, пытаясь успокоить. Но, по-моему, ей успокоительное было нужнее.

— Похоже, что да, — спросонья, я стала моргать и морщиться от включенного света. — Извини, что разбудила. Все в порядке!

— Ты уверена? — недоверчиво, спросила подруга.

— Уже интересно! — девушка положила записную книжку на кровать и присоединилась ко мне.

— Да.

— Но, если что, ты зови! Ладно! — Катя встала, озираясь, щелкнула выключатель и, не закрывая дверь, вышла.

Я закрыла глаза и снова провалилась в сон. Только, уже в пустой и безмятежный.

Будильник разбудил в семь тридцать утра. Как можно тише, я умылась, оделась, застелила диван и пошла на кухню. Подругу, решила не будить. Ей, итак досталось ночью, от меня. А, на работу, и сама могу добраться.

Но, только я сделала несколько глотков бодрящего напитка, как на пороге кухни, появилась подруга, с недовольным выражением лица.

— Я, не поняла? Ты, что это, сбежать решила?

— Я не хотела тебя беспокоить и…

— Никаких и… Деловая! А мне потом думай и гадай, как ты, что ты, — Катя насыпала в круомчик! В восемь тридцать у подъезда! Жду! — девушка отключила звонок и положила мобильный на стол. — Как ты не понимаешь! Я же беспокоюсь о тебе!

— Я знаю, — тихо ответила я.

Подруга, несколько минут, молча стояла, потягивая мелкими глотками свой кофе, а затем спросила:

— Что тебе снилось?

— Катя. Тебе, незачем забивать себе голову, всякой ерундой, — я отставила пустую чашку и стала смотреть в окно.

— Мне, просто интересно! — возразила подруга.

— Интересного там мало. Поверь мне, — сухо ответила я.

— А …он скоро появится?

— Кто? — я, сначала не поняла вопрос.

— Ну,…из сна? — заинтересованно уточнила подруга.

— Не знаю. Бывает, по разному, — бросила подруге, а затем, взяла чашку и отнесла ее в раковину, — Это моя проблема, и я не хочу, чтобы ею занимался кто-то еще, — во мне, словно говорил другой человек. Холодный, колкий, нежелающий ни с кем делиться и разговаривать. Снова, перемены в настроении? Катя поежилась от моих слов и насторожилась. — Извини, но мне, неприятно все вспоминать.

— Это очень больно, да? — любопытство подруги, когда-нибудь сыграет с ней злую шутку.

— Да.

— Ой! Я же совсем забыла! — девушка вдруг оживилась и, как ни в чем не бывало, затараторила: — Мне же Вадим смс-ку прислал! Они прилетают в десять утра. Даже, просил встретить!

— Так одевайся. Я тебя знаю. Сейчас, два часа наряды выбирать будешь, — поддела я подругу и улыбнулась.

— Все, все, все! — девушка, чуть ли не швырнула чашку и скрылась в коридоре.

Из комнаты, я слышала ее возгласы по поводу той или иной кофточки, юбки, платья, радостный и легкий смех. Похоже, обстановка разрядилась, что меня несказанно обрадовало.

Я, нуждалась в Кате, такой, какой она была. Веселой, ласковой, доброй, отзывчивой. И мне не хотелось, чтобы из-за перипетий, случающихся со мной, она становилась грустной и взволнованной. Катя, была нужна мне, как мое второе «Я». Мое отражение и моя противоположность.

Джип подвез к библиотеке, подруга чмокнула меня в щеку и, когда снова скрылась за тонированными стеклами, машина сорвалась с места. Не спеша, на работе я была уже в половину девятого, я вошла в здание, взяла ключ и направилась в отдел. Вошла в кабинет, включила свет, подошла к рабочему столу, повесила сумку на спинку стула, достала мобильный и положила его возле компьютера. Наклонилась и включила блок питания. Монитор, чуть слышно щелкнул и загудел. Я уселась за стол и, дожидаясь пока загрузится компьютер, задумалась.

Из мыслей меня вырвали, неожиданно разразившиеся возгласы и ругань. Обернулась, и увидела, за своей спиной, парочку из моего сна. Они, даже умерев, по-прежнему ругались и спорили. Возможно, они еще и не осознавали, что с ними произошло. Похоже, мне придется вмешаться и вернуть этих двоих в реальность.

— Ребята! — громко крикнув, я заставила парочку обратить на себя внимание. Они, вмиг замолчали и, недоуменно, уставились на меня, а затем начали озираться.

— Где мы? — в один голос, задали вопрос супруги.

— Пока еще, между небом и землей, — грустно ответила я.

Мужчина и женщина внимательно посмотрели друг на друга. У женщины, из виска текла кровь, а у мужчины, из сочившейся кровью раны, торчал кухонный нож. Супруга, испуганно прикрыла рот. Из глаз у нее брызнули слезы и, протянув руку к мужу, словно боясь сделать больно, но ослепленная желанием помочь, дотронулась до ножа, пытаясь его вытащить. Мужчина в свою очередь, дрожащей рукой вытер кровь с виска жены, и непонимающе уставился на испачканные пальцы. Буквально через мгновение, у обоих вырвался глухой стон, и они бросились в объятия друг друга. Осознание произошедшего, заставило этих двоих понять свои ошибки и простить друг друга. К сожалению, это произошло слишком поздно.

Прошло несколько минут, и призрачная парочка, прижавшись, друг к другу, исчезла. Внутри, родилось чувство облегчения, перемешанное с горечью утраты. Как не справедлива и коварна, бывает судьба. Она сводит двоих, посвящает их в тайны любви, а затем, сталкивает лоб в лоб, пользуясь услугами своей подруги, имя которой — ревность. И эта стычка, может привести к чему угодно, но порой, она заканчивается так, как получилось у этой семейной пары.

Люди становятся слепыми и глухими, следуя за своей темной стороной, не желая даже прислушаться к тому, что шепчет им сердце. Ведь сердце, никогда не посоветует плохого.


Глава 23


Рабочий день прошел как обычно. Сергея сегодня не было, поэтому, я потихоньку, не напрягаясь, начала подготавливать книги для списания. И, если бы не двое призраков и нервная дрожь, которая пробивала меня при каждом звонке подруги, не смотря на кучу дел, я, наверное, уснула бы, прямо на рабочем месте. Хотя, когда у меня был хоть один спокойный день? Пожалуй, очень давно.

Возвращаясь, домой, набрала номер Кати, в надежде узнать что-нибудь новое о состоянии Игоря. За те пять раз, которые она мне звонила, подруга ни словом ни обмолвилась о парне. Целый день, она штудировала интернет, и о своих достижениях торопилась сообщить мне.

— Вадим вернулся не в духе, но сказал, что с братцем все будет в порядке. Похоже, они снова поссорились. Скорее всего «масик» читал ему нотации как всегда, а Игорь… Ну, это их дела. Разберутся, — нарочито протараторила подруга. — Слушай! Я туту одного мужика нашла. Он, единственный официальный колдун в Белоруссии. Может, съездим к нему? Объясним ситуацию.

— И, как ты себе это представляешь? Приедем и скажем: «Извините. Моя бабушка, наверное, прибегала к колдовству, и это, скорее всего, касается и меня?» — возмущенно произнесла я. Идея Кати мне показалась безумной.

— Ну, да. Дневник ему покажем. Записи, — подруга настаивала на своем.

— Меня посчитают сумасшедшей, и, это не телефонный разговор, — озираясь, прошипела я.

— Хорошо. Скоро буду.

Катя отключила звонок, а я, дойдя до общежития, поднялась на свой этаж и, всунув ключ, заметила, что дверь открыта. Вошла и столкнулась с тетей Машей. Как же давно я ее не видела. Женщина редко бывала дома. Летом, она жила на даче, недалеко от Минска. Оттуда и на работу ездила.

— Здравствуйте! — радостно воскликнула я. — Рада вас видеть!

— Привет Анкита. Ой, и я рада. Устала как собака. Ты бы, может ко мне приехала, когда. Природа, свежий воздух. На речку бы сходили. А дочка? Совсем себя не жалеешь. Вон, бледненькая какая, — запричитала женщина. Я знала, что она относится ко мне как к родной. Всегда относилась.

— У меня все нормально. Спасибо за приглашение, но сейчас много работы. Середина лета — жаркий сезон для издательств.

— Ну, если решишь, то я тебя жду. Адрес знаешь. Приезжай в любое время. Пора мне, а то на автобус опоздаю. Только за вещами забежала, — тетя Маша схватила небольшой пакет и поспешила к двери.

— До свидания.

Женщина всунула ноги в шлепанцы и исчезла, громко хлопнув дверью.

Через пятнадцать минут, на пороге появилась Катя. Она сбросила босоножки, сходила в ванную и, вернувшись, включила чайник. Девушка давно привыкла к моему жилью и чувствовала себя как дома.

— Я, нам поесть принесла. У тебя кофе есть? — она по-хозяйски открыла шкафчик и достала чашки с тарелками.

— Да. Есть, — я вышла из комнаты, поправляя домашнюю майку.

Подруга наклонилась, выдвинула глубокую полку и достала банку с «Нескафе». Насыпала кофе в чашки и заварила. Затем, распаковала коробки с пиццей и разложила по тарелкам.

— Давай перекусим и за дело, — девушка деловито взяла свою чашку с тарелкой и направилась в комнату.

— За какое дело? — я последовала ее примеру.

— Будем связываться с колдуном. Я ноут принесла. Там, все данные, — откусывая кусок от пиццы и запивая его кофе, промямлила подруга.

— Катя! Я никуда не поеду, и ни с кем не собираюсь связываться. Времени прошло — двадцать два года. И это, дело бабушки, что она там делала и куда ходила, — грозно посмотрев на Катю, рявкнула я.

— Но, ты сама читала ее дневник. Ведь, ясно как Божий день, там что-то не чисто.

— Ладно. Я не собираюсь с тобой спорить. Хочешь — поехали, но только для того, чтобы ты отстала. Мои проблемы — мои. И, никто не может с ними справится кроме меня. Неужели ты не можешь понять? — психованно, выпалила я и отпила из чашки. Я знала, что Катя не остановится и сейчас лучше поддаться, иначе она мозг вынесет, пока не добьется своего.

Подруга, долго читала мне отзывы о мужчине, которого звали Василий Великий. У него действительно все было оформлено официально. Мало того, что знахарь лечил разные болезни, снимал порчи и проклятия, он вплотную был знаком с колдовством. Но, давно перестал применять его, из-за нехороших последствий.

Возможно, мужчина и не согласится с нами встретиться, но Катя решила: «За спрос не бьют», и набрала номер, указанный на официальном сайте знахаря. Я сказала, что в этом принимать участия не собираюсь.

Девушка, наврала мужчине, что не может выйти замуж, у нее не ладится с парнями, и она подозревает: во всем виновато семейное проклятие и порча. Предупредила, что есть еще подруга, с такой же проблемой. Все это, она говорила как лиса, просящая сметаны.

Не знаю, что подействовало больше, но встреча нам была назначена на субботу. Катя положила трубку, стала пританцовывать по комнате и хлопать в ладоши от восторга. Я, лишь покачала головой и покрутила у виска, что вызвало у подруги еще большую радость.

Из коридора раздалась знакомая мелодия, и я пошла за мобильным. Достала из сумки и замерла. Номер я запомнила очень хорошо. Сердце забилось как сумасшедшее и по телу растеклось приятное тепло, а желание услышать знакомый голос, росло с неимоверной скорорстью. Дрожащими руками, я нажала зеленую кнопку и ответила:

— Привет.

— Привет, — седьмое чувство подсказало, что на другом конце линии улыбаются. — Как дела?

— Нормально. А твои? — вспыхнувшие воспоминания сна, заставили мой голос дрожать.

— Ну. Если не считать сломанной ноги и нереализованной цели, то вполне себе ничего, — несколько секунд молчания. — Чем занимаешься?

На пороге комнаты появилась Катя и, заметив, что я, разговаривая по телефону, стала наблюдать за мной. Однако поведение выдало меня с потрохами. Склонив голову набок и сощурив глаза, подруга шёпотом спросила: «Это Игорь?» Я утверждающе кивнула в ответ, а девушка, широко улыбаясь, продолжила: «Передавай привет!»

— У меня в гостях Катя, и она передает тебе привет.

— Даже так!? С каких пор, эта девчонка стала так ласкова со мной. Ну, не важно. Так ты занята? — неловкое молчание. — Я бы хотел встретиться.

— Но. Тебе нужно отдыхать и… — я смолкла, смущаясь.

— Мне льстит, что ты следишь за моими действиями и беспокоишься. Я не сомневался, что тебя проинформируют о моем приключении. Я в порядке, — ласково, но в тоже время немного раздраженно, ответил Игорь.

— Может быть, лучше завтра? — предложила я. Хотя сама, готова была сорваться с места и побежать ему на встречу.

— Завтра? — парень задумался. — Хорошо. Вечером я буду ждать тебя возле библиотеки. Не удивляйся. Я давно про тебя все разузнал, — деловито сказал парень.

— Я заканчиваю в шесть, — как бы, между прочим, информировала я.

— Тогда, до завтра? — я была уверена, сейчас на его лице играет ухмылка.

— Да. До встречи.

Как только я отключилась, подруга подлетела ко мне, схватила за руки и начала свои расспросы.

— Ну, что он говорил?

— Катя, прекрати. Просто спрашивал как дела.

— Встретится, предлагал? — глаза девушки, горели словно фонарики.

— Да, — я опустила глаза.

— И, ты согласилась?

— Завтра, после работы, он будет ждать меня около библиотеки.

— Класс! Анкитка! Смотри, мы скоро станем… этими… невестками.

— Катя. Ты замуж за Вадима не соглашаешься и вообще, не мели чепухи! — я смущенно отдернулась от подруги, и пошла в комнату.

Бран, появился около стола и, недовольно бросив на меня взгляд, подошел и лег у кровати. Вообще, он всегда ложился только у кровати. Не знаю, почему. На минуту прикрыв глаза, пес снова открыл их и стал не сводить с меня глаз. Я подошла и села рядом. Только хотела задать вопрос: «В чем дело?», как из коридора выпорхнула Катя и приземлилась рядом со мной.

— Эй, ты чего такая хмурая? — девушка, удивленно просканировала меня.

— Ничего. Бран здесь. И он, какой-то недовольный.

— Твой пес бывает недовольным? — непонимающе произнесла подруга, оглядываясь по сторонам. — И где он?

— Здесь, — я кивнула, указывая на пустое место у своих ног.

Катя недоверчиво посмотрела туда и поежилась. Затем бросила взгляд на ручные часы, подскочила, схватила сумку и помчалась в коридор. Я поспешила за ней. Девушка молниеносно надела босоножки, и поправляя прическу у зеркала, протараторила:

— Блин, блин, блин. Вадим, уже, наверное, дома, а я тут торчу. Ладно, девочка моя! Завтра созвонимся!

— Но, ты ноутбук забыла! — я озабоченно оглянулась и посмотрела на компьютер.

— Завтра заберу. Мне он сегодня больше не понадобится, — Катя лукаво улыбнулась и подмигнула мне. — И вообще. Может, я тебе его подарю! Привыкай к технике, подруга, — девушка выпорхнула за дверь, после чего, в коридоре раздался удаляющийся цокот каблучков.

Наверное, кому-то это покажется смешным, но, после часа скитаний по всемирной паутине, мне надоело, а еще, минут десять, я потратила на поиски инструкции и выключение ноутбука. Захлопнув крышку, неодобрительно посмотрела на компьютер и ушла в душ.

Расслабленная теплым потоком воды и ощущением чистоты, доплыла до комнаты, погасила свет и, с удовольствием, плюхнулась на постель. Я чувствовала такую усталость, словно на мне пахали весь день.

— Бран? Ты здесь? — мне вдруг захотелось поговорить с псом. В последнее время, мы редко общаемся.

«Да», — раздался безмолвный ответ.

— Все в порядке? — я беспокоилась из-за его сегодняшнего взгляда…

«Ты, о чем?» — непонимание и подозрение сплелись воедино.

— Тебя, что то беспокоит? — произнесла я утверждающе.

«Ненужно никуда ходить»- бесстрастный голос, ворвался в меня нож.

— В смысле? — возмутилась я. — Тебя не касается моя личная ….

«К колдуну. Не стоит» — мне показалось или повеяло холодом.

— Почему? — пес, явно, что то знает. Ну, когда закончатся эти кошки мышки. — Скажи мне!

«Ты будешь разочарована».

— Неужели!? Я вот никак не пойму….

«Спи» — словно приказ, разразилось в моей голове.

Я не стала пререкаться. Что — то подсказало, что я не имею на это права. Просто должна выполнить то, о чем говорят. Закрыла глаза и провалилась в сон.

Жестоко. Невыносимо больно и страшно. В мозгу крутится лишь один вопрос: «За что?» Ради удовольствия или забавы? Но, ведь на кону человеческая жизнь! Снова. Снова похоть, обладает над разумом и делает свою грязную работу. Снова, понимание придет слишком поздно, а возможно и не придет. У тварей, называемых себя самцами, нет жалости и сострадания. Их совесть, давно утонула в белой жидкости 40 градусов. Теперь, они считают себя героями, и думают, что весь мир у их ног. Да. Они герои. Только, вероятно и не предполагают они, что являются героями и прислужниками смерти.

Рассвет. Солнце красиво встает над горизонтом, даря тепло и уют всему окружающему. Мокрая от росы трава, искрится и переливается. Лес прекрасен в своем пробуждении. Но, эту красоту, омрачает припорошенное сучьями, тело девушки. Совсем молоденькой. В широко открытых глазах, запечатлен страх и ужас. Рыжие волосы сбились, а некогда яркий макияж, растекся. Розовое платье, из легкой ткани, разорвано в клочья, и измазано в кровь. Оно бесстыдно оголяет грудь, бедра и ягодицы. Еще вчера, счастливая и радостная выпускница, теперь похожа на изломанную куклу. Она больше никогда не будет лить в подушку слезы. Никогда не познает счастья, от слов: «Я тебя люблю». Никогда не станет матерью, и не поведет своего ребенка в школу. Ее лишили этого, не спрашивая согласия. Ее лишили самого дорого — жизни.

Я открыла глаза и боль, эхом отозвалась в висках. Мне снова пришлось быть свидетельницей смерти. Вторую ночь подряд. Как же плохо. Голова просто раскалывается. Достала лекарство и, не запивая водой, втолкнула в себя сразу две таблетки. Во рту стало противно. Мне, все же пришлось сходить за водой, и прогнать неприятное ощущение. На часах — семь тридцать. Холодный душ, сейчас просто необходим.

Намного легче и «Аскофен» начал делать свое дело. Как всегда, безотказно. Поставила, чайник, достала несколько яиц, молоко, муку и замешала омлет. Пока он запекался, заварила кофе. Сытно позавтракала и отправилась на работу.

Сегодня, я снова одна. Похоже, у Сергея образовались какие-то проблемы. Меня ждала куча книг, документы на списание, и заполнение базы данных в компьютере. Обыденная, каждодневная рутина. Но, эта рутина мне нравилась. Она затягивала в другой, потусторонний мир. Мир — без проблем, забот и чувств. Мир, где властвовали четкость, сосредоточенность и внимание. И я, с радостью, окунулась в него. Перебирая издания, складируя их в отдельную стопку, внося названия в документы, а затем в компьютер.

Наверное, обеда я бы и не заметила, если бы в коридоре, не послышались довольные возгласы и поспешные шаги сотрудников. К тому же, мой желудок, сегодня был необычайно настойчив, в своей просьбе, накормить его. Из дому, с собой я ничего не взяла. Придется подвергнуться любопытным взглядам и сходить в столовую.

Женщины, как обычно толпились около раздачи. Кто-то, читал меню. Кто-то, расплачивался и, в предвкушении вкусной еды, искал место, где бы приземлиться.

За столиком справа, я заметила знакомую компанию, во главе которой, была Нелли Борисовна. Женщины подарили мне удивленные и заинтересованные взгляды и зашушукались. Что же. На здоровье!

Не обращая внимания, с гордо поднятой головой, я отправилась брать обед. Взяла рассольник, картофельное пюре, стейк и салат из свежей капусты. Это даже много для меня, но как-то неожиданно разгорелся зверский аппетит.

Выбрала столик, за которым никого не было и подальше от честной компании. Только это, не помешало им крутить головы на 180 градусов, и следить, за каждым моим действием.

Расправившись с супом, я принялась за второе и чуть не поперхнулась, когда напротив меня, возникла девушка из сна. Кусок в горло больше не лез и, медленно, но верно, стало расти чувство тошноты.

Грустные и испуганные глаза, смотрели на меня, прося о помощи. Но, что я могу сделать? И, как назло, самый не подходящий момент для разговоров.

Взяла тарелки с незаконченным обедом, встала, мысленно позвала девушку следовать за мной и направилась к конвейеру для грязной посуды. Естественно, все это происходило под пристальным взором Нелли Борисовны и ее подружек. Кажется, призрак поняла меня, но каким-то нелепым образом, вставая из-за стола, зацепила его, затем стул. И он, с грохотом упал на пол.

Внутри все оборвалось. Резко оглянулась и посмотрела на девушку, а затем, на застывших, кто в испуге, кто в изумлении, лица сотрудников. Сорвалась с места, поставила посуду куда следует, и под шмелиное жужжание голосов, пулей вылетела из столовой.

Ноги несли меня в отдел, а в голове все перемешалось. Что теперь обо мне подумают? «Да, ничего!» — возмущенно оправдывало меня, мое второе я. «Может стул, сам случайно упал! Не паникуй, раньше времени». Легко сказать. А как успокоиться, когда трясет так, словно у меня лихорадка.

Я забежала в кабинет и закрыла дверь на ключ. Словно за мной, должна гнаться погоня. Вмиг, рядом возникла мертвая девушка. Она охватила себя руками и начала смотреть по сторонам. Похоже, понимает, что мертва. Я, насколько возможно в данной ситуации, сочувственно посмотрела девушке в глаза и прошептала:

— Мне очень жаль, но я ничем не могу тебе помочь.

— Ты, похожа на меня, — промолвила девушка.

— На тебя?

— Да. Меня тоже ненавидели, — с грустью вырвалось из ее уст.

— Но…

— Я думала, что они хотят подружиться и согласилась поехать. Они говорили, что я необычная, нужно расслабиться и попробовать….- девушка замолчала, а затем, заслонив ладонями лицо, заплакала.

Что ей ответить, я не знала. Никакие слова, не смогут заглушить боль, изнасилованной и убитой девушки. Она умерла, и к жизни ее, вернуть уже никто не в силах. К моему удивлению, из-за стеллажей, вышел Бран. Он бесстрастно приблизился к призраку, бросил оценивающий взгляд и, обернувшись ко мне, безмолвно произнес:

«Я провожу ее».

Он сам это сделает? Насколько я помню, пес никого не удостаивает такой чести, кроме того раза, с девушкой самоубийцей. Может быть, он это делает ради меня? Тогда, я ему очень благодарна.

— Спасибо! — прошептала я, и через минуту, в помещении стало пусто.

Продолжать работу было сложно. Я постоянно оглядывалась на двери, в ожидании, что сейчас, кто-нибудь зайдет, и будет задавать вопросы на счет столовой. С каждой минутой, а затем часом, эти ожидания поутихли. Я постаралась взять себя в руки, максимально расслабиться и сосредоточиться на том, что должна была делать. А это — подготовить книги для списания. Сегодня, срок подготовки документов истекает, и, похоже, придется задержаться и отложить встречу с Игорем. От досады, мне хотелось заплакать.

С головой погрузилась в документы и не заметила, как смена подошла к концу. Однако, две стопки из пятидесяти книг, издевательски напомнили мне, что я должна остаться, чтобы закончить работу. Ничего не поделаешь, но вероятно, Игорь уже ждет меня. От этой мысли стало стыдно. Я издеваюсь над парнем, со сломанной ногой. На улице ведь, даже скамейки нет, чтобы он мог присесть.

Замученная совестью, я закрыла кабинет и направилась вниз. Решила, что извинюсь и отправлю Игоря домой, чтобы не ждал напрасно.

Спустилась по лестнице, пересекла огромное фойе и, уже открывая стеклянную дверь, заметила прислонившегося к бетонному столбу Игоря. Он был одет в белую футболку, черные обтягивающие джинсы, волосы, как и в прошлый раз, зачесаны назад. На правой ноге, чуть ниже колена и до конца стопы, наложен гипс, а в руке тонкая трость.

— Привет, — заметив меня, парень расплылся в улыбке и выпрямился.

— Привет.

— Мы, можем идти?

— Эм. Нет. К сожалению, я не успеваю закончить работу, и придется задержаться. Извини, что так получилось, — я виновато опустила глаза.

Парень нахмурился, а затем решительно произнес:

— Ты, можешь закончить завтра.

— Нет. Это срочно.

— Давай, я помогу тебе! — это предложение повергло меня в шок, но почему-то звучало заманчиво.

— И, как ты себе это представляешь? Тебя не пропустят.

— Насколько я знаю, библиотека работает до семи? — Игорь игриво вздернул бровь. — Так что. Я пришел взять книгу. Ну, а ты, тихонечко проведешь меня к себе в кабинет, — его таинственная улыбка сведет меня с ума.

— Но…

— Никаких но, — парень развернул меня к двери и подтолкнул, чтобы я заходила.

Не знаю, как это произошло, но во мне появился азарт, и сердце бешено понеслось вскачь, от сложившейся ситуации.

Я надеялась, что мы быстро прошмыгнем через фойе, и нас никто не заметит. Многие сотрудники уже покинули здание и остались лишь те, кто работает в читальных залах. Но, мой попутчик двигался крайне медленно и, уже дойдя до лестницы, позади меня раздался громкий голос дедушки — сторожа.

— Кудай ета вы?

— Молодому человеку срочно нужна одна книга, — я обернулась к мужчине, и слова, словно зазубренные, сами посыпались, спасая ситуацию. — Я провожу его.

Дедушка недоверчиво посмотрел сначала на меня, затем на Игоря, и когда взгляд остановился на ноге парня, лицо его смягчилось.

— Тока не долга. Скоро закрываем.

— Конечно. Спасибо, — Игорь был сама любезность.

Не знаю, что на меня нашло, но мысль, что Игорь рядом, идет в мой рабочий кабинет, где мы будем абсолютно одни, привела меня в полный восторг. Наше свидание все же состоится и, неужели, он действительно поможет мне закончить работу? Он же в этом ничего не смыслит? Хотя, мы вполне можем, что-нибудь придумать. Я, еще никогда не врала и конечно понимала, что поступаю противозаконно, разрешая постороннему, проникнуть в отдел книгохранения. Но, мне было наплевать. Эйфория от поступка, захватила мой разум, и я поддалась ей, без сопротивления.


Глава 24


Мы поднялись по ступенькам и свернули в темный коридор. Парень следовал за мной и, когда мы оказались возле двери кабинета, неожиданно наклонился и прошептал мне на ухо:

— А ты смелая!

Смелая? Да, наверное. На секунду я замерла, а затем, повернув ключ, вошла в помещение и включила свет.

— Вовсе нет. Я — трусиха, — ответила, закрывая за Игорем дверь. — Нас могли увидеть …

— Но, ты все равно согласилась. И, совсем меня не знаешь, — оглядываясь вокруг, ехидно подметил парень.

— Ты, не сделаешь мне ничего плохого, — достаточно уверенно и твердо ответила я.

Парень тепло улыбнулся, подошел к столу, поставил трость и деловито уселся на стул, словно это было его рабочее место.

— Ну, и в чем состоят твои обязанности?

— Здесь хранятся различные книги. Моя задача: принимать их, списывать, вводить данные в базу и сортировать на стеллажах, по категориям и параграфам. Несколько месяцев назад, из другой библиотеки, нам, на временное хранение, передали большое количество изданий. А сейчас, их нужно вернуть обратно. Мой напа… начальник, к сожалению, уже несколько дней отсутствует. Поэтому, я не успеваю. Но, осталось совсем немного, — я махнула головой на две стопки книг, позади Игоря.

Парень обернулся, внимательно посмотрел на издания, а затем, перевел взгляд на компьютер, где была открыта база данных.

— В целом, система мне ясна. Так что, давай я буду вбивать книги в базу данных, а ты заполняй документы, — снова соблазнительная улыбка. — Не волнуйся. Я буду предельно аккуратен. И, не смотри на меня так! Я, все-таки надеюсь сходить сегодня с тобой куда-нибудь.

Ну, почему я так ему доверяю. На меня это совсем не похоже. В любом случае, теперь мне самой хочется быстрее разделаться с этими стопками книг, а вдвоем, будет намного быстрее это сделать. «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь!?» — недоверчиво, шепнуло мне, мое второе Я. Сама на это надеюсь!

Дело заладилось. Игорь, достаточно быстро и умело, вносил данные. Его лицо, было настолько серьезным, что парень походил на опытного бизнесмена, который сейчас не просто вводит названия книг, а изучает важный контракт. Как, такой безрассудный и рисковый молодой человек, может быть настолько сосредоточенным.

В процессе, я пыталась узнать о его здоровье, но Игорь бросал на меня грозный взгляд и напоминал, что мы должны быстрее закончить, и я его отвлекаю. А сам, думая, что я не замечаю, втихаря улыбался.

Часы показывали половину восьмого. Две оставшиеся стопки с книгами, исчезли, растворившись в горе внесенных в базу изданий, подготовленных к завтрашней передаче в библиотеку «Имени Горького». Я, довольно улыбнулась, слаживая в папку документы.

— Спасибо за помощь, — смущаясь, почувствовала, как краснею.

— Я, сам предложил ее. Надеюсь, у тебя не будет из-за меня неприятностей? — взволнованно ответил Игорь.

— Я на это тоже надеюсь.

— Теперь, мы можем пойти куда-нибудь поужинать! Я, дико голоден! — с притворным недовольством, произнес парень.

— Ой. Конечно.

Игорь взял трость и поковылял в сторону двери. Я, выключила компьютер, схватила сумку и, погасив свет, последовала за парнем.

Нам пришлось достаточно долго пробираться по темному коридору. Одной тусклой лампочки было явно недостаточно, чтобы осветить его. Добравшись до лестницы, наши шаги стали осторожными и максимально тихими. Не знаю как Игорь, а я чувствовала себя крадущимся воришкой, который боится быть застуканным.

Как только мы оказались на улице, облегчение накатило жаркой волной. Похоже, сегодня нам везло, потому-что бдительного сторожа, в фойе не оказалось, а ключ, открывающий главную дверь, торчал из замочной скважины. Вероятно, дедушка собирался закрыть ее, но что-то его отвлекло, и он ушёл.

— Такси подано, — Игорь улыбнулся и указал на шикарный автомобиль, припаркованный на стоянке, рядом с библиотекой. Я помню его.

— Но…разве… — я, вопросительно посмотрела на ногу парня.

— Нет! При всем своем желании, я бы не смог управлять тачкой. За рулем водитель.

— Водитель?

— Его одолжил мне Вадим. Заботится, чтобы я окончательно не свернул себе голову, — молодой человек устало закатил глаза. — Пойдем.

И, чему я удивляюсь? У Кати ведь есть Роман! Почему и у Игоря не может быть водителя!? Хотя, он явно недоволен.

Как только мы приблизились к машине, из нее вышел высокий мужчина, в строгом черном костюме и солнцезащитных очках. Крепкий, с непробиваемым лицом как у Гретхен. Он был похож на телохранителей из фильмов.

Водитель открыл пассажирскую дверь и Игорь махнул мне головой, чтобы я садилась. Как только, оказалась внутри, мужчина обошел машину, дождался Игоря и, когда тот сидел рядом со мной, вернулся на место водителя, завел мотор, и мы дернулись с места.

— Едем в «Boulevard», — приказным тоном, сказал водителю Игорь, а затем, перевел взгляд на меня. — В нашей ситуации этот бар вполне подойдет. Тебе там понравится.

Он волнуется о том, чтобы мне понравилось? Да, я готова сквозь землю провалиться от смущения из — за своего внешнего вида. Коса немного растрепалась, да и душ не помешало бы принять. Хотя, простое оранжевое платье, в мелкий беленький цветочек, которое я сегодня надела, мне очень нравилось.

Зажавшись, я прилипла к своему месту, постоянно поглядывая на водителя. Уж очень воинственно и … непривычно он выглядел. Роман тоже носил строгий черный костюм, наверное, это у них наподобие униформы, но к нему я привыкла. Да и черты лица у Ромчика, были добрыми, располагающими, не то, что у этого. «Люди в черном» одним словом.

Игорь ненавязчиво расспрашивал меня о том, чем я занималась все это время и как прошла поездка к дяде. А я, уклончиво обходя самое важное, отвечала кратко и скованно. Как только оказалась в машине, моя храбрость куда-то спряталась.

Примерно через полчаса, мы остановились на проспекте Независимости. Что меня очень обрадовало, так это наличие в кафе летней террасы. Вовнутрь, мы даже не заходили, а расположились именно на ней. Тем более погода просто шикарная.

Уже через минуту, возле нашего столика возникла официантка, в прямом платье бордового цвета, поверх которого был надет белый передник. Она приветливо улыбнулась, положила ламинированное меню и удалилась. Игорь взял книжицу и начал внимательно изучать, бросая на меня кроткие взгляды. Наверное, я должна была последовать его примеру и выбрать то, что буду кушать, но вместо этого я разглядывала интерьер террасы.

— Разве ты не голодна? — в вопросе послышалось непонимание.

— Я… наврное.

Джип подвез к библиотеке, подруга чмокнула меня в щеку и, когда снова скрылась за тонированными стеклами, машина сорвалась с места. Не спеша, на работе я была уже в половину девятого, я вошла в здание, взяла ключ и направилась в отдел. Вошла в кабинет, включила свет, подошла к рабочему столу, повесила сумку на спинку стула, достала мобильный и положила его возле компьютера. Наклонилась и включила блок питания. Монитор, чуть слышно щелкнул и загудел. Я уселась за стол и, дожидаясь пока загрузится компьютер, задумалась.

— Тогда, почему не смотришь меню.

Я смущенно пожала плечами.

— Ты любишь рыбу? — Игорь задал этот вопрос, словно он очень важен для него.

— Да, — тихо ответила я.

— Хорошо, — парень повернулся в сторону — Девушка! — позвал он официантку. Она тут же подошла к нашему столику. — Две порции Филе семги с яйцом пашот, соусом из икры и Бутылку «Asti DOCG Perlino», — непроницаемым тоном скомандовал Игорь. На лице девушки прочитался восторг. Она быстренько все записала и умчалась выполнять заказ.

Почему все-таки я ему доверилась? Ведь на самом деле совсем не знаю его. Беспрепятственно повелась на аферу с работой. И, чем только думала? Похоже, я плохо соображаю в его присутствии. Буквально цепенею, слыша его голос, и ничего не могу с собой поделать. Вот и сейчас. Смотрю на него, а внутри все дрожит.

— А, ты изменилась! — неожиданно сказал Игорь. — Нет. Ты такая же … трогательная и скромная. Наверное, даже чересчур, но все же, стала другой, после нашей последней встречи.

Да. Я познакомилась с единственным родственником и сразу потеряла его. А еще, на меня свалилось несметное богатство, и я не знаю, что с ним делать.

— Не знаю, — я вопросительно пожала плечами. — Я, такая как прежде.

— В тебе есть загадка! Мне это нравится. И знаешь что, — парень проникновенно посмотрел на меня. — Я, намерен ее разгадать.

От этих слов, мое лицо вспыхнуло и резко стало жарко. Я, молчала как рыба и не знала, что ответить. Слава Богу, официантка принесла заказ, и я смогла заняться тем, во время чего, разговаривать не положено.

М-м-м. Рыба просто объедение. Я, готова проглотить собственный язык. Яйца пашот. Раньше их никогда не ела, но вкус оригинальный. А вино! Сладкое, насыщенное, но не приторное.

Игорь смотрит на меня с улыбкой. Наверное, я глупо выгляжу, уплетая за обе щеки, деликатесы с моей тарелки. Я не привыкла к такой еде и, скорее всего, никогда не привыкну, но сегодня, мне хотелось, есть и есть. Словно, как минимум неделю, голодала или сидела на диете.

— Судя по тому, что ты периодически прикрывала глаза, когда ела, мне кажется, тебе понравилось! — вытирая рот салфеткой, усмехнулся Игорь. И, зачем он снова вгоняет меня в краску. Ему нравится смущать меня? Я прикрывала глаза? Как стыдно.

— Да. Очень вкусно. Спасибо, — вино развязало мой язык. Ну наконец-то.

— Я рад, что наши вкусы совпадают. Надеюсь, это касается не только еды, — парень ехидно вздернул бровь. На что это он намекает? Прости, но твоих пристрастий к экстриму я не понимаю! Хотя ты и заставляешь меня прочувствовать их на себе. — Десерт?

— Эм. Я наверное…

— Поверь, здесь просто шикарные профитроли, — заманчиво проворковал парень и снова окликнул официантку. — Профитроли с кремом «Англе» и шоколадным соусом. Да. И счет, пожалуйста, — официантка наградила парня улыбкой и убежала.

— Похоже, ты хорошо осведомлен об этом кафе.

— Я, хоть и редко бываю в Минске, но знаю несколько мест, где можно прилично отдохнуть и поесть. Ну а, так как, в связи со сложившимся обстоятельствами, мне придется проторчать на малой родине больше времени, чем мне хотелось бы, я буду посещать эти места намного чаще, — в голосе Игоря чувствовались нотки сожаления. — И … придется тебе меня терпеть.

— Если бы я не хотела, то не пошла бы с тобой …ужинать и… — мне не понравились его слова.

— Извини, если я тебя обидел. Поверь я не …

— Я это делаю не из чувства благодарности, — решила пояснить свое поведение. Только зачем, сама не знаю. Мне показалось, для него это важно.

— Меня это радует, — серьезно, но доверчиво произнес Игорь. — Какая музыка тебе нравится?

— Инструментальная. Она успокаивает и заставляет задуматься, — воодушевленно произнесла я. Игорь вопросительно вздернул бровь. — А еще, мне нравится…Рианна.

— Рианна? Она далека от инструментальной музыки! — лукавая усмешка.

— Не все ее композиции. Но, есть такие, от которых мурашки по коже, — разоткровенничалась я.

Нам принесли десерт. Действительно. Интересные маленькие круглые булочки, похожие на заварные пирожные, были очень вкусными.

Мы закончили с десертом и, когда Игорь рассчитался, последовали к выходу.

— И, какие песни Рианны тебе нравятся? — видимо Игоря, действительно заинтересовали мои музыкальные пристрастия.

— Больше всего «Russian Roulette», «Drunk On Love» и «Te Amo» — я покраснела.

— О-о-о. Похоже, все не так плохо.

Мы оба засмеялись и сели в машину. Парень скомандовал мой адрес и тот час же, машина сорвалась с места.

— Спасибо за вечер, — опуская глаза, поблагодарила я.

— Перестань смущаться. Мне приятно проводить с тобой время, и уже сейчас, я хочу назначить новую встречу, — я вытаращила на него глаза. — В субботу, у моего друга открывается выставка. Он профессиональный фотограф. Конечно, снимки своеобразные, но, на них стоит взглянуть. Презентация будет закрытой. Я специально взял два пригласительных, — Игорь выжидающе посмотрел на меня, а я готова прыгать от счастья.

Но, тут вспомнила, что в субботу мы с Катей едем к колдуну. И во сколько явимся, одному Богу известно. Но, отменять поездку тоже нельзя. Подруге, все-таки удалось разжечь мой интерес к тому, что было написано в дневнике. Может быть она права! Мои сны, видения… Бабушка имеет к ним какое-то отношение!?

— Боюсь, у меня не получится, — виновато промямлила я. — Давай подождем субботы, — обнадежила Игоря и себя заодно. Может все и сложится. По крайней мере, мне бы этого хотелось.

— Хорошо. Начало назначено на семь. Я, позвоню тебе, скажем в час. И очень надеюсь, что ты уладишь все свои дела и составишь мне компанию.

Я опустила глаза и отвернулась к окну. Волной накатила обида на саму себя. Вот, почему я такая? Почему, когда мне наконец-то встретился человек, которому я готова довериться, появляются какие-то преграды!? Столько всего свалилось за последнее время и, как ни крути, придется это все разгребать.

С тайной своего рождения, я разобралась. Теперь, время положить конец загадке, касаемо моих способностей. В памяти, всплыли слова Брана: «Ты разочаруешься». Что он имел в виду? Это еще больше подстегивало меня на поездку к Колдуну.

Машина затормозила у общежития, мы вышли и остановились у входа в подъезд.

— Я провожу тебя, — прозвучало настойчиво, но в тоже время парень словно спрашивал разрешения.

— Ненужно, — мы стояли слишком близко друг от друга.

— Ты … боишься меня? — неожиданный вопрос.

— Вовсе нет, — я недовольно сдвинула брови. — Просто, уже поздно и …

— Ты стесняешься меня? — еще лучше!

— Я пойду. Ладно?

— Все в порядке? — ну, сколько можно задавать вопросы!

— Да. Просто устала, — верная отговорка. И сегодня выдался не легкий денек. Я же не могу сказать, что его голос на меня действует слишком … проникновенно.

— Тогда до встречи? — кривая улыбка, заставила меня расцвести, а последующий жест выбил землю из-под ног.

Игорь медленно наклонился и поцеловал меня в уголок губ. Я испуганно отстранилась и уставилась прямо ему в глаза.

— Да…. Пока, — выдохнула, развернулась и исчезла в темном подъезде.

Зашла в блок. Закрыла за собой дверь и осела на ней, легко касаясь пальцами то место, куда поцеловал Игорь. В мгновение расплылась в улыбке. Сцена прощания кружится в голове и не собирается исчезать, а я, как дурочка продолжаю сидеть в темноте и улыбаться.

Из грез меня вырвал пристальный звонок в дверь. Я подскочила и открыла ее.

— Ты, что трубку не берешь!? Я, тебе раз тридцать звонила, — Катя, с порога набросилась на меня с упреками.

Вспомнила, что после инцидента в столовой, поставила звонок мобильного на беззвучный и, как всегда, забыла переставить обратно.

— Извини. Я не слышала.

— А, чего у тебя темно?

Оглянулась и поняла, что, до сих пор не зажгла свет. Щелкнула выключатель.

— Я, только что пришла и еще не успела.

— Ага, — подруга зашла в прихожую и закрыла за собой дверь. — Вижу, встреча прошла успешно!? — Катя мгновенно сменила злость на милость и улыбнулась. — Ладно. С тобой все в порядке и теперь я спокойна, — девушка бросила взгляд на часы. — Я на минутку заскочила. Проверить, … жива ли ты. Нет, Анкита! Ну, ты вообще! Я, чуть с ума не сошла! — девушка подошла ко мне, крепко обняла, а затем шепнула на ухо: — Завтра поболтаем!? — резко отстранилась, подарила ласковый взгляд и строго наказала: — Включи телефон!

— Хорошо, — я улыбнулась. — Компьютер забери!

— Пусть, еще у тебя погостит. Он мне пока не нужен.

Катя послала мне воздушный поцелуй и скрылась за дверью. Я, достала из сумки мобильный и, взглянув на экран внутри все сжалось. Двадцать два пропущенных звонка и шесть см-сок, это вам не шуточки. Представляю, что Катя себе на придумывала, пока я была в недосягаемости.

Переставила звонок на «Вибрация, затем мелодия», наконец сняла босоножки и отправилась в ванную. Вода, расслабляюще стекала по телу, а я, закрыв глаза, снова погрузилась в воспоминания сегодняшнего вечера.

Афера в библиотеке, бар, поцелуй. Внутри взорвалось и, задевая каждую клетку моего организма, растеклось что-то пугающее, но приятное. Может быть, я на самом деле….? Нет! Не могу признаться даже себе. Как говорила Скарлетт Охара: «Подумаю об этом завтра».

Остаток недели прошел сумбурно. Сны не переставали меня посещать. Ночь за ночью, смерть, усердно показывала мне мучения, и в итоге, не минуемый конец своих жертв. Душевно, я была вымотана и одновременно наполнена, как-никогда. Просто, ходячий клубок эмоций.

Настроение менялось с каждой минутой. Я могла быть спокойной как удав, но через мгновение, хотя никогда до сих пор этого не делала, орать на Сергея как резаная. А ведь, на минуточку, он мой начальник, хоть мы и находимся в достаточно дружеских отношениях. Парень шарахался, при каждом моем возгласе и смотрел не понимающим и растерянным взглядом. Тут же, я просила прощение и, слова извинения, произносила так мягко и виновато, насколько это возможно.

Несколько раз, огрызнулась с Нелли Борисовной, встретив ее в коридоре. Но, это мне только доставило удовольствие. А, пусть не лезет с глупыми и компрометирующими вопросами.

В общем, к концу рабочего дня пятницы, я уже размышляла, как, на следующей неделе, буду пожинать плоды своего поведения. Меня переполняли эмоции. Они смешались в такой винегрет, что иногда, я даже не понимала, что чувствую в тот или иной момент.

Больше всех повезло Кате. Так как, звонила она в конце рабочего дня, я, распыляясь на окружающих в течение дня, к вечеру стихала и можно сказать была пустой. Правда, когда девушка пришла ко мне и попыталась выудить информацию о вечере, проведенном с Игорем, я, наглым образом ее проигнорировала и перевела разговор, на какую-то нелепую тему. В конце концов, подруга сдалась, но как я поняла по ее превратившимся в щелочки глазам, лишь на время.

Я устала. Просто смертельно. Всю неделю у меня внутри, творится черти что. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я, хочу чуточку отдохнуть! Хотя бы одну ночь!

Не спеша, направляясь, домой, я шептала эти слова, словно молитву. Силы на исходе. Я больше не выдержу.

Смена настроения, и мне уже на все плевать. Да, гори оно синим пламенем! И сны, и призраки и вообще все! Смерть! Тебе хочется мучить меня? Да. Пожалуйста! Когда-нибудь, я найду способ отплатить тебе!

Вальяжно подходя к общежитию, во весь рот улыбнулась, сидящим на скамейке, заядлым сплетницам. В ответ, они одарили меня притворной усмешкой, хотя у самих в глазах вспыхнуло недоумение и любопытство.

Неожиданно, я дернулась. Кто-то схватил меня за руку. Обернулась и увидела гостя из сегодняшнего сна. Я про него совсем забыла, из-за каши у меня в голове.

— Отстань! — закричала я, не обращая внимания, на разинувших рот, тетю Свету и тетю Марину.

— Эй, подруга! Деньжат не одолжишь? На дозу не хватает, — сгорбленный, худой парень, нервно дергал руками, словно перебирал ими что-то, оглядываясь по сторонам.

— Нет! И вообще, ты уже умер! Доза тебе больше не понадобится! — рявкнула я.

— Да, ладно тебе. Я же по-хорошему. Колбасит меня, не по-детски, — парень не собирался отставать и продолжал настаивать. — Ну, дай хоть сколько.

— Ты что, не понимаешь? Я сказала — ты умер! Как вы мне все надоели! — я зашипела и, развернувшись, пошла в сторону двери.

— О. Видала! Она, точно сумасшедшая. С собой разговаривает и как….

— Свят, свят! После смерти матери, совсем девка тронулась.

Мне, очень хотелось ответить, парочкой неприличных слов на возгласы за спиной, но решила не доводить ситуацию до предела. Я знала, что уже завтра, все общежитие будет обсуждать меня, но если сейчас я дам волю эмоциям, то рискую оказаться в белой палате, связанной смирительной рубашкой.

Спешным шагом, поднималась на свой этаж, но затылком чувствовала, что наркоман, шаг в шаг, следует за мной. Игнорируя его, подошла к двери своего блока и стала открывать ее, как неожиданно, к моему горлу приставили что-то холодное.

— Ты не понимаешь сука! Давай бабки! — хриплый голос дрожал, а неуверенность, так и перла наружу.

— Сейчас, зайдем в комнату и я дам тебе, все, что попросишь, — в мгновение я стала сама собой, и меня охватил ужас. Я не знала, может ли призрак меня убить, но от страха руки затряслись. В мыслях, закралась единственная надежда на то, что Бран, почувствует опасность и, в который раз, спасет меня.

Сделав над собой усилие, я повернула ключ, пнула дверь и, как только мы оказались внутри, наркоман живо закрыл ее за собой. Не отпуская, он стал подталкивать меня в сторону комнаты тети Маши.

— Не туда, — пропищала я.

Тут же, парень развернул меня, и мы направились туда, где возможно находилось мое спасение. Не успели, дойти до двери, как сквозь нее, со свистом, выскочил пес, и, не мешкая, одним прыжком, набросился на парня. Внутри, все словно оборвалось. Радость спасения, вырвалась громким всхлипом и хлынувшими слезами.

Я отскочила к стене, краем глаза, замечая осунувшегося наркомана и пасть Брана, на его шее. Какой-то скрипящий звук, щелчок и они исчезли.

Я упала на колени, обхватила голову руками и зарыдала. Мое тело, вздрагивало снова и снова. Было так мучительно и больно, что казалось, я сейчас разорвусь на части. Но, не могла остановиться.

В висках, возникла пульсирующая боль. От слез, лицо стало щипать и чесаться. Я уже устала вытирать их, а они все текли и текли. В итоге, легла на пол, прижала колени к груди и отключилась.


Глава 25


Открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в собственной постели. Совершенно не помню как оказалась в ней. Чувствую себя хорошо. Голова не болит и судорожно пытаясь вспомнить, что мне снилось, понимаю что ничего. Радость, словно фейерверк, вспыхивает внутри и растекается в сознании.

В комнате светло, а значит уже утро. Посмотрела на часы. Без четверти семье. Весело вскочила с кровати и направилась в ванную. Проходя мимо сумки, достала мобильный. Пропущенных звонков нет. Видимо, вчера вечером, подруга была очень занята, раз не звонила больше.

И, только я об этом подумала, как, лежащий в ладони мобильный завибрировал, а затем, раздалась медленная успокаивающая мелодия.

— Да, — бодро ответила я.

— Привет, — голос у Кати был сонный. — Уже проснулась?

— Только что. А ты, как слышу, еще не совсем. И сразу звонишь мне, — сегодня у меня игривое настроение.

— Я, когда с тобой поговорю, так сразу просыпаюсь, — подруга зевнула. — Слышу ты в порядке.

— Похоже на то. Мне ничего не снилось, — радостно воскликнула я.

— Ты же помнишь, куда мы сегодня едем?

— Помню, помню!

— Короче, через часик, я за тобой заеду.

— Хорошо. Жду.

Я отключила звонок и отправилась в душ.

Свежая и бодрая, напекла тоненьких блинчиков, заварила ароматный чай из трав и вкусно позавтракала. Вымыла посуду и пошла собираться.

На всякий случай, положила в сумочку паспорт и бабушкин дневник. Вдруг понадобится. Оценив погоду на улице, надела длинный воздушный сарафан, волосы заплела в косу и закрутила на затылке в гульку. Вроде готова.

Подруга явилась ровно в восемь. Она выглядела бодрой и, как только ступила на порог, стала делиться своими предположениями в отношении колдуна, к которому мы направляемся. Заметив на столе блинчики, девушка по — детски всплеснула руками и, продолжая болтать, умолотила штук пять.

— М-м-м Анкита! Вкуснятина! Я не знала, что ты умеешь печь блинчики!?

— Давай чаю тебе сделаю или кофе?

Подруга отмахнулась от меня, налила воды из- под крана и, сделав несколько глотков, скомандовала:

— Поехали.

Единственный в Беларуси, официально зарегистрированный в налоговой, имеющий печать «великого мага и чародея», книгу учета посетителей и четко расписанный прейскурант колдун, жил в Могилевской области. На машине, благодаря проворности нашего водителя, дорога до Могилева заняла у нас три часа. А дальше мы, вернее Роман, терялись в догадках.

На карте маленькая деревенька, в которой обосновался Василий Великий, указана невнятно. Но, как говорится: «Язык, до Киева доведет». Долго не думая, Ромчик притормозил у ближайшего поста и направился к гаишнику. Катя, быстренько открыла окно, дабы нам был слышен разговор.

— Здравствуйте. Нам нужна деревня «Князевка». Не подскажите, как проехать?

— Здравствуйте. Вам к Василию Великому? — мужчина в форме серьезен.

— Наверное.

— Подскажу. Я там бывал, — говорит гаишник. — И людей к нему возил. Километров пять прямо, а затем, свернете налево.

— Спасибо, — Роман оценивающе посмотрел на мужчину и направился назад к машине.

— Похоже, он знаменитая птица! — воскликнула Катя.

Я, скептически пожала плечами. Наш водитель занял свое место, и мы тронулись по указанному маршруту.

Деревня малюсенькая, домов в двадцать. Однако, подъезжая к нужному нам дому, даже Роман присвистнул. Пять машин выстроились вдоль дороги, одна за другой. А у самого дома, кто возле забора, кто на лавочке, кто на травке, ожидали своей очереди человек пятнадцать.

Моя надежда, пойти на открытие выставки, взяла пистолет и застрелилась. Я решила: если придется занять за всеми этими людьми очередь, то мы разворачиваемся и уезжаем. Это я уж как-нибудь переживу, а вот пропустить встречу с Игорем — нет.

— Ну, ни фига себе! И они все, к колдуну что ли? — кажется, моя подруга тоже разочарована.

— Похоже на то.

Роман припарковался за вереницей из машин и остался нас ждать внутри.

Мы с подругой, робкими шагами двигались по направлению к калитке, и сразу заметили на себе любопытные взгляды.

— Девоньки. Вы куда это собрались? — поинтересовалась женщина в возрасте, когда мы уперлись прямо в высокую железную калитку, окрашенную в синий цвет.

— Эээ. Нам назначено! — выпалила Катя.

— Здесь всем назначено, милая. Василий сам выходит и зовет тех, кого посчитает нужным, — женщина облизала пересохшие губы, а затем, вытерла, уголком завязанной на голове косынки, пот со лба. — Так что, ждите!

Подруга бросила на меня недовольный взгляд. Я кивнула, соглашаясь с женщиной, и указала на свободное место, на травке, напротив ворот. Катя сходила в машину, принесла покрывало и, расстелив его, мы приготовились ждать.

Сколько времени на это потребуется, неизвестно. Люди переговаривались друг с другом, делились тем, что привело их сюда, спрашивали совета. Оказалось, некоторые из пришедших, здесь уже не первый раз.

Примерно через час, длинная стрелка показывала половину первого, с обратной стороны калитки что-то щелкнуло, и она открылась. Люди вскочили со своих мест и рванули к вышедшему мужчине в летах. Мы с Катей не дергались. Начался шум гам. Все хотели, чтобы их приняли следующим, но буквально через минуту грозный голос заставил всех замолчать.

— Пожалуйста. Я, в любом случае не смогу вас всех принять. Я же сказал, только по записи, — ага, значит, среди присутствующих есть те, что приехали наобум. Возможно, все не так плохо как показалось вначале.

Кто-то стал возмущаться. Кто-то попытался утихомирить возмутившихся, а колдун, не обращая внимания на пересуды, лишь бросал по сторонам оценивающие взгляды. Он останавливался на каждом человеке, словно читая его и решая — принимать или нет.

Серьезный проницательный взгляд добрался до Кати, просканировал ее, а затем, перешел на меня. Неожиданно мужчина стал хмуриться. Его выражение лица сделалось задумчивым и обеспокоенным.

— Девонька, иди сюда.

— Это вы мне? — не понимая, жестом указала я на себя.

— Да, да тебе.

— Это не справедливо! Они только что приехали, а мы тут с шести утра ждем!

— Действительно! Давайте организуем очередь!

Люди начали волноваться и набросились на колдуна с новыми претензиями. Однако мужчина вел себя так, словно кроме нас с ним, здесь никого нет.

— Иди, иди не бойся.

Я, испуганно посмотрела на Катю. Она махнула мне, что мол все в порядке, и подтолкнула, чтобы я шла. Сделав несколько шагов, я оказалась возле колдуна и через минуту, мы уже стояли во дворе, за закрытой калиткой.

Вымощенная дорожка из камня, по обе стороны которой, росли цветы. Деревянный дом, окна с расписными ставнями, широкое крыльцо. Напротив дома, за небольшой изгородью, яблоневый сад и будка, из которой выглядывает маленькая собаченка. Обычный деревенский двор. Да и, по внешности, мужчина не был похож на колдуна. Бежевая рубашка, потертые старые джинсы, а на ногах резиновые сланцы. Темные волосы, наполовину пробиты сединой, сильное волевое лицо и проникновенные карие глаза.

Молча мы вошли в дом, пройдя по светлому коридору, свернули направо и оказались в просторной комнате. Светло-зеленые обои в цветочек, большая люстра под потолком, на окне гипюровый тюль, а на полу ковролин, с замысловатым рисунком. Длинный сервант на всю стену слева, пару стульев и круглый стол посередине комнаты. Кроме свечей, множества икон, подсвечников и книг, находящихся в серванте за стеклом, никакой магической и колдовской атрибутики я не заметила.

— Садись, — мужчина указал мне на стоящий возле стола табурет и после того, как я выполнила просьбу, сел за стол напротив меня. Открыл лежащую на столе большую книгу для записей. — Как твое имя?

— Анкита Смирнова, — тихо ответила я.

— Так, — колдун начал водить глазами по страницам, а затем, остановившись на одном месте, взял ручку и что-то чирканул.

— Со мной еще подруга пришла, — решила уточнить я. Ведь записывалась нас она.

— Знаю. Но, у подруги твоей все хорошо, уже… — мужчина ласково улыбнулся и через мгновение снова нахмурился. — Она здесь, из-за тебя.

У корней волос быстро пробежали мурашки и мне стало не по себе. Неужели, этот, простой на вид человек, действительно обладает некими способностями. Я слышала, что многие шарлатаны начинают задавать наводящие вопросы, пытаясь оказать психологическое давление и тем самым запутать человека. Постаралась сосредоточиться. Я не попадусь на эту удочку.

— У меня не складываются отношения с парнями, — я решила проверить мужчину и начала рассказывать ему, придуманную Катей версию. — И, я подумала, что…

— Зачем ты мне рассказываешь эту чушь? Твоя причина гораздо серьезнее, нежели какая-то порча! — я вытаращила глаза, а сердце бешено заколотилось. — Ты, вся пропитана смертью.

После этих слов я просто оцепенела. Видимо, не зря к этому мужчине ходят толпы народу. Могу ли я ему довериться? Возможно, он поможет мне избавиться от снов!? Я больше никогда не буду преследуема умершими людьми и … больше никогда не увижу Брана. Я так привязалась к псу, но все же понимала — это неправильно. Так не должно быть. Иначе, я не смогу жить нормальной жизнью, а после встречи с Игорем …. Игорь! Ведь, по сути, благодаря своему проклятию, я знаю этого человека.

Снова и снова, я терзала себя сомнениями, а мужчина, непроницаемо и спокойно, ждал моего ответа.

— Я кое-что вижу, — наконец выдохнула и произнесла. — Во сне. Как умирают люди. Я чувствую их смерть, словно присутствую рядом. Чувствую эмоции, которые они испытывают. Они, проходят сквозь меня невыносимо больно и мучительно. А затем… Умерший является мне. Иногда на несколько минут, а иногда на достаточно длительное время. Кто-то разговаривает. Кто-то задает вопросы, возмущается и не верит в свою участь. И …несколько раз, меня даже просили провести их куда-то.

Мужчина слушал, и с каждой минутой его взгляд становился тревожней, пока карие глаза не потемнели от ужаса.

— «Инфектум поссум». Кто мог сотворить с тобой такое? Это, не так просто!

— Сотворить? Разве это не дар или ….проклятие! — я не понимала, куда клонит мужчина.

— Нет, девочка. Скажи, как давно это происходит?

— Первый раз, я увидела смерть своей мамы. Это было почти два года назад. Но потом, через год, видения и сны стали сопровождать меня постоянно, — доверительно поделилась я.

Колдун погрузился в свои мысли, не отрывая от меня взгляд. Он, словно пытался прочитать меня, изучить, почувствовать мои эмоции. От этого, мне стало нехорошо, и я поежилась.

Чтобы отвлечься, начала внимательно рассматривать комнату. Окно, сервант, иконы, обои. Что угодно, лишь бы не встретиться с холодными и сканирующими глазами.

— Ты хоть понимаешь, что являешься помощником ангела смерти? Не верю, как такое возможно! То есть, возможно, но теоретически… Существует ритуал, который может это сделать, но совершить его, способен очень сильный и опытный маг или колдун.

Заклинание граничит с ритуалом на «Исполнение желаний», — от последних слов, мое сердце ушло в пятки. — И иногда, чтобы добиться результата наверняка, маг прибегает к использованию жертвоприношения. Это может быть как какая-то вещь, так и человеческая жизнь, разум, подсознание и тело. Необходимо лишь знать имя, чтобы продать или дать в безвременное пользование, человеческую сущность потусторонним инстанциям.

После ритуала, желание того, кто проводил его, в скором времени начинает исполняться, а принесенная жертва сразу, или в определенный срок, начинает принадлежать другому миру. В твоем случае, тебя отдали ангелам смерти. Их несколько и, кому именно ты принадлежишь, выяснить сложно. Они вольны сделать со своим владением, что угодно. Оставить жить или убить. Использовать в своих целях или свести с ума и издеваться, пока не надоест. Я, не могу увидеть, как с тобой такое случилось. Стоит серьезный блок. Кто-то очень постарался, и не хотел, чтобы все всплыло наружу.

Мне становилось страшно. Как можно использовать в своих алчных целях душу или тело человека, без его ведома. Неужели, люди не задумываются о последствиях и прибегают к таким методам. Похоже, что да! И моя бабушка была в их числе? Но, что заставило ее так поступить? Неужели, обида на дочь за непослушание и подчинение? Мне не понять такого никогда, но разобраться, все же, наверное, стоит. Может быть, Катя во всем права? Ведь в дневнике проскальзывает информация касающаяся меня.

— Это моя бабушка, — прошептала я.

— Твоя бабушка — ведьма?

— Она умерла. И …она не была ведьмой. Но… — я стала осматриваться в поисках сумки и поняла, что оставила ее Кате. — Ой. Я привезла с собой ее дневник, но оставила сумку снаружи, — виновато посмотрела на мужчину.

— Сходи, — предложил он.

Я быстро кивнула и пулей вылетела из дома. Подбежала к калитке, открыла ее и рванула к подруге.

Народ на улице загудел и стал возмущаться, но, не обращая внимания, я схватила сумку и начала расстёгивать молнию.

— Ну? Узнала что-нибудь? — Катя заинтересованно уставилась на меня.

— Мне нужен бабушкин дневник, — раздраженно прошипела я. Нашла книжицу, вручила сумку подруге и отправилась в дом колдуна, что вызвало еще большие возгласы у ожидающих.

Вошла в комнату, села, положила дневник на стол и начала перелистывать страницы в поисках нужных записей.

— Вот, — протянула блокнот мужчине.

Колдун впился взглядом в страницы, внимательно изучая их. Мимика на его лице сменялась одна за другой, дыхание стало частым и глубоким.

Через минут пять, мужчина закрыл дневник, отложил его в сторону и мучительно прикрыл глаза, словно ему было очень больно. Затем, медленно встал и начал мерять комнату шагами.

— С вами все в порядке? — уж как-то странно вел себя колдун.

— Я знал ее, — мужчина замер на месте, а затем обернулся ко мне. — Элинор. Это было очень давно и, даже предположить не мог, что услышу о ней снова.

— Скажите. Мое положение можно как-нибудь исправить? — беседа с колдуном вымотала меня. Столько неприятной и страшной информации. Все — таки, бабушка использовала меня. Когда я была совсем младенцем. Что-то внутри умерло. Что-то, до сих пор теплящееся, мечущееся в сомнениях. Теперь сомневаться не в чем. Мою душу продали за желание.

— Она уже тогда была очень способной. Лена Тихомирова. Элинор ее называли только приближенные, — словно не услышав моего вопроса, продолжал колдун. — Она отличалась от нас всех, своей целеустремленностью и уверенностью, — мужчина на минуту замолчал, а затем продолжил. — Я не думаю, что твоя бабушка не знала, как все будет на самом деле!

— Как это не знала? — недоверчиво спросила я.

— Чтобы ритуал на желание вошел в силу и подействовал, ненужно привлекать душу человека. А вот, если этот ритуал совместить с другим, и пожертвовать человеческую душу, как произошло в твоем случае, то, можно заречься поддержкой великих сил смерти. То есть ее ангелами. Элинор была одержима этой идеей. Она просто ждала момента и воспользовалась ситуацией. Должно быть, было достаточно доказательств, что ты будешь интересна Метатрону.

— Извините, я ничего не понимаю из того, что вы мне здесь пытаетесь объяснить, — меня начало раздражать, что мужчина, вроде разговаривает со мной, но такое чувство, что находится где-то далеко.

— Очень важно узнать, что в тебе такого. От этого, будет зависеть то, сможем ли мы спасти тебя из лап сынов смерти, — мужчина расправил плечи и произнес так, словно для него это стало жизненно важной целью. — Если ты согласна пойти на все, ради своего освобождения девочка, то….я помогу тебе. Но, должен предупредить. Ты должна поверить в это всем сердцем и … путь к исцелению будет не легким, — колдун выжидающе уставился на меня.

Открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в собственной постели. Совершенно не помню как оказалась в ней. Чувствую себя хорошо. Голова не болит и судорожно пытаясь вспомнить, что мне снилось, понимаю что ничего. Радость, словно фейерверк, вспыхивает внутри и растекается в сознании.

— А, можно мне подумать? — я была ошарашена, и принимать скоропостижные решения, которые, возможно будут стоить мне жизни, не в моих правилах.

— Конечно. Я оставлю тебе свой личный номер телефона, и если ты все же решишься — позвони мне, — мужчина вырвал листик из книги для записей, настрочил на нем номер и протянул мне. — Если можно, я бы хотел попросить у тебя какую-нибудь личную вещь. Попробую кое-что сделать и снять блок. Если он был создан очень давно, то должен поддаться и возможно, мне удастся узнать: в чем твой секрет. Прошу, меня еще раз извинить, но ты не понимаешь, что люди, которые способны стать помощниками ангелов смерти, рождаются раз в сотню лет.

Ну вот! Теперь, меня хотят изучить как подопытного кролика. Ладно. Наверное, это тоже важно. Но, что я могу оставить колдуну? Нужно, что-то личное. Я, нехотя сняла наручные часы, которые носила постоянно и протянула мужине.

— Отлично. Часы — символ времени, — колдун взглянул на предмет так, словно нашел клад.

— Я могу идти? — тихо поинтересовалась я.

— Да девочка, иди. Береги себя и …подумай.

— Хорошо.

Я не сказала мужчине ни до свидания, ни прощайте. Просто развернулась и ушла.

Как много всего узнала. Я — помощник ангелов смерти. Кто они, эти ангелы? Я думала, что ангелы априори хорошие. И, кто этот Метатрон? Нужно будет попросить Катю, чтобы она поискала в интернете, а я полажу в библиотеке. Может быть, найду какую-нибудь информацию.

Вышла за калитку и, не обращая внимания на поднявшийся галдёж, нехорошие слова и выкрики в свою сторону, последовала к машине. Подруга, завидя меня, подбежала и взяла под руку.

— Все нормально? Ты, сама не своя! Что тебе наговорил этот шарлатан? Слушай, извини, что втянула во всю эту авантюру.

— Похоже, Катя, он не шарлатан, — задумчиво произнесла я.

Как только мы с подругой оказались в машине, Роман включил зажигание и поспешил удалиться с места, которое еще больше поставило мою жизнь с ног на голову. — Потом расскажу, хорошо?!

— Потом? — удивленно вскрикнула подруга. — Я тут на звонки отвечаю! От Игоря тебя отмазываю, а она потом?!

— От Игоря? А сколько время? — черт хоть бы успеть.

— Половина третьего. А что? — подозрительно спросила подруга.

— Игорь пригласил меня сегодня на открытие выставки своего друга. Он фотограф. Начало в семь, — судорожно произнесла я.

— Обалдеть! И, ты молчала? Ну….Анкита! — Катя покачала головой, а затем перевела взгляд на Романа. — В шесть сможем быть дома? — Ромчик посмотрел на часы и, соглашаясь, кивнул. — Отлично! — девушка снова уставилась на меня. — Успеешь! Марафет навести, я тебе помогу! Звони ему!

— Кому? — не понимая спросила я.

— Кому, кому? Игорю! Говори, что идешь. А то, парень ненароком умом тронется. Раз пять звонил, пока ты там беседы беседовала с колдуном, — усмехнулась Катя.

Я полезла в сумку за мобильным и неожиданно поняла, что дневник бабушки остался в доме колдуна. Ну, что поделать! Не возвращаться же. Потом заберу …может быть.

Набрала номер Игоря и, буквально после двух гудков, в трубке раздался певучий голос. У меня внутри все всполохнуло. Парень был так рад услышать меня, что то и дело останавливался, словно подбирая нужные слова. Я сказала, что согласна составить ему компанию на вечер в том случае, если он в свою очередь готов дождаться меня. Игорь сказал, что готов ждать сколько угодно, но в половину седьмого, машина будет уже у общежития. Я согласилась, извинилась за спешку и отключила звонок.

— Ой, подруга, не равнодушен он к тебе! — вздохнула Катя, и умиленно глядя на меня продолжила: — Ты это заслуживаешь. И, он тоже, — быстро сменила романтическое настроение на взбалмошное и любопытное. — Так, что там с колдуном? Рассказывай! Ехать все равно долго.


Глава 26


Вкратце, попыталась пересказать подруге наш разговор с колдуном, ведь знала, что она не отстанет. Но, в подробности вдаваться не стала. Роман, хоть и сосредоточенно вел машину, но все же, моя тайна не для посторонних ушей.

— Колдун меня еще больше запутал и половину, из того что он наговорил, я попросту не поняла, — недовольно пробормотала я.

— Дааа. Так, как ты мне рассказала, я тоже ничего не поняла, — поведанная мной информация, Катю не удовлетворила.

Я, намекая, перевела взгляд на Романа и неожиданно встретилась с его глазами, в зеркале дальнего видения. Мне стало неловко, и смущаясь, я быстро отвернулась.

— Аааа! Ну, ладно. Поговорим, когда будем вдвоем, — подруга, понимающе махнула головой.

Надо отдать должное Роману. Не смотря на то, что иногда, когда на поворотах он сворачивал так резко, что казалось, у меня выскочит сердце, до Минска мы доехали за три часа.

Большая стрелка практически на шести. Я, второпях открыла дверь, бросила босоножки и сумку возле трюмо, направилась в комнату и стала спешно раздеваться. Катя закрыла дверь, медленно разулась и вальяжным шагом последовала за мной.

Не обращая внимания на ее усмешки, я помчалась принимать душ, скомандовав подруге проставить чайник и сделать бутерброды. Голова немного кружилась, и я понимала, что если хотя бы немного не перекушу, то в конце вечера, осяду где-нибудь в углу галереи. Еще этого не хватало.

Катя послушно исполнила мою просьбу и, выйдя через десять минут из душа, до меня донесся запах свежезаваренного кофе и чего-то сырного. Оказывается, подруга даже сделала в микроволновке горячие бутерброды. За это я наградила благодарной улыбкой, быстро проглотила бутерброды и побежала сушить волосы. Девушка старалась не отставать.

— И, что мне с этим делать? — в несвойственной для себя манере, я волновалась о, торчащих во все стороны, волосах. — Заплету косу и все!

— Какую косу? Ты что? На открытие выставки с косой? Нет уж, подруга! Ну, ка, садись. Где твоя допотопная плойка? — Катя была настроена решительно.

— Но, это займет как минимум полчаса! — в прошлый раз, когда мы завивали мне волосы, достаточно намаялись.

Подруга, не обращая на меня внимания, полезла в секцию. Открыла нижнюю створку и достала плойку «Смена» — здоровенный агрегат, с двумя достающимися щипцами. Он остался от мамы и надо сказать, не смотря на старость, работал исправно. Девушка подключила аппарат к сети и вернулась ко мне.

— Тебе одеть совсем нечего! — подруга посмотрела на меня так, словно произошла катастрофа.

— А, как же мое платье, которое мы вместе покупали? Оно мне очень нравится и, по-моему, подходит для случая.

— Оно подходит, но ты его уже надевала! — Катя упрямо надула губки. — Давай, я домой сгоняю.

— Нет. Я ничего другого надевать не буду! — теперь упрямиться настал мой черед.

— Ну, как хочешь! — фыркнула подруга и пошла за плойкой.

В итоге, через тридцать минут, глядя в зеркало со мной произошло то, что уже было однажды. Я не узнала девушку, которая отражаясь, смотрела на меня. Ухоженная и привлекательная. Хотя, как по мне, макияжа было многовато, но Катя заверила, что в самый раз.

Мои волосы, подруга собрала в конский хвост, затем, часть его красиво уложила на затылке, а часть, аккуратными локонами спадали с правого плеча. Прическа, казалась простой, но причудливой, что придавало моему облику шарма, а мне уверенности в себе.

Надела туфли, поблагодарила Кат за поддержку и крепко обняла. Мне вдруг захотелось расплакаться. Я почувствовала себя такой одинокой и в тоже время окруженной заботой.

Только сейчас, я окончательно поняла, что кроме этой сумасшедшей девчонки, роднее у меня никого нет. Катя смогла заполнить дыру в моем сердце, после смерти мамы. Она стала мне сестрой, которой так не хватало. Подругой, соратницей, палочкой-выручалочкой в любой ситуации. Именно сейчас, мне захотелось высказать ей все это, но я знала, что если начну, то не смогу остановиться и усердиям подруги придет конец.

Катя, словно поняла меня. Прочитала все в моих глазах. Она, робко ответила на мои объятия, а затем резко, сильно- сильно прижала к себе и я почувствовала, как худенькое тельце, начинает безмолвно вздрагивать.

— Не надо. Пожалуйста, — прошептала я. — Иначе, я тоже.

— Нет! — подруга быстро отстранилась и стала поспешно вытирать слезы. — Нет, нет и еще раз нет. Я что, зря косметику на тебя переводила! — девушка трогательно улыбнулась и одними кубами сказала: — Я так тебя люблю.

— И я тебя, — прошептала я.

В моей сумки раздался звонок мобильного.

— Пошли? Принц, заждался, небось, уже! — усмехнулась подруга.

Мы спустились вниз, и вышли на улицу, где Катю дожидался Роман, а меня, уже знакомая, бросающаяся в глаза, иномарка.

Игорь стоял возле пассажирской двери, опершись рукой на трость и улыбался. Такой красивый и элегантный. Черный строгий костюм, галстук, белая рубашка, туфли — все кричало о своем качестве, и идеально подходило молодому человеку. Волосы, в обычной манере, зачесаны назад, может только геля нанесено чуть больше, чем обычно.

Он, словно сошел с обложки глянцевого журнала, а я. Я чувствовала себя скромной серой мышкой, которую поймал в свои цепкие лапы, хитрый, но такой милый кот.

— А вы, неплохо смотритесь! — подстегнула Катя, садясь в свою машину. — Желаю хорошо повеселиться! — она подмигнула мне и скрылась за тонированным стеклом.

Через минуту, джипа и след простыл.

— Привет, — протянул Игорь, бросая на меня оценивающий взгляд.

— Привет, — прошептала я.

— Боже, — неожиданно, молодой человек закатил глаза и недовольно покачал головой.

— Что случилось? — мое сердце екнуло. Я обеспокоенно стала рассматривать парня.

— Какой я дурак, что позвал тебя на презентацию выставки Дэна, — парень еще раз покачал головой, а я, в недоумении стала уже набирать себе в голову всякую ерунду. Игорь, резко бросил на меня взгляд на меня и широко заулыбался. — У такой привлекательной девушки, теперь отбою не будет от ухажеров, а в таком положении, — Игорь посмотрел на загипсованную ногу. — Конкурент из меня никакой, — парень притворно нахмурился, поднял свою трость и произнес воинственным голосом. — Но, я готов отстаивать тебя, любыми способами.

— А я, и не против, — решила я подыграть парню и смущенно улыбнулась.

— Поехали! — парень открыл пассажирскую дверь и приглашающе заглянул в глаза. — Порвем столичный бомонд!

Презентация, как и сама выставка, проходила в галерее «ЛаСандр-арт». Я любила посещать различные выставки, но в таком месте никогда не была. Билет на экспозиции в таких заведениях мне не по карману. Пожалуй, простой бедный фотограф или художник, не сможет позволить себе такое мероприятие.

То, что Игорь обеспеченный молодой человек, было не трудно догадаться. Ведь поездки в разные страны, крутая машина, да и то, чем он увлекается, стоит огромных денег. Я не знала, есть ли у молодого человека собственный источник дохода или он сидит на шее брата. Мне это и не важно. Так что, ничего удивительного в том, что его друг организовал себе выставку, не было.

Меня, начала бить дрожь волнения и самооценки. Снова придется встретиться с людьми того круга, которым непривычен и совершенно чужд мне. Снова пристальные, оценивающие взгляды. Снова расспросы и подозрения. Хотя, если вспомнить последний раз, когда я оказывалась в подобном обществе. В памяти вспыхнуло злое и надменное лицо Марка. Я постаралась прогнать страшные воспоминания и вернулась к своим размышлениям. Тогда, меня приняли за свою, и я не особо выделялась среди толпы вульгарных девиц и, плотоядно пожирающих их, молодых людей.

Втихаря я бросила на себя оценивающий взгляд. Видимо, Игорь заметил мое волнение и обеспокоенно спросил:

— Все в порядке?

— Да, — отвернулась от окна и посмотрела на парня.

— Ты, прекрасно выглядишь. Такой, я запомнил тебя, с той проклятой вечеринки.

— Какой? — прошептала я.

— Милой, элегантной и, как теперь понимаю, такой непохожей на себя, — Игорь нежно усмехнулся. — Но, обе твои стороны, мне нравятся одинаково.

— Правда? — глупый вопрос, но ничего другого в голову не пришло.

— Ты, удивительная Анкита, — парень взял мою руку в свою и поцеловал тыльную сторону ладони. — И я, не собираюсь ни с кем делиться, — эти слова прозвучали твердо и угрожающе, но не для меня.

Щеки вспыхнули и я снова, как дурочка, глупо улыбнулась.

Огромный зал был хорошо освещен, благодаря множеству лампочек в потолке. Длинные кожаные диваны, цвета слоновой кости, расположились вдоль стен. В правом углу, накрыты несколько фуршетных столов, с разнообразными закусками.

Молоденькие девушки, одетые в подобие женских фраков, сновали туда-сюда, предлагая гостям выпивку. Людей много. Все, одеты, как и подобает случай — строго, со вкусом и дорого. Публика достаточно разнообразная и значимая: из них я узнала несколько телеведущих, деятелей культуры и даже актеров, театра и кино.

Да! Видимо, в своих кругах, знакомый Игоря действительно вызывает уважение, раз на открытие его выставки, пришли такие люди.

Но, как только я осмотрелась, мое внимание привлекло то, на что пришли посмотреть приглашенные гости. На выкрашенных в бежевый цвет стенах, висели полотна огромных фотографий, о качестве которых, можно не говорить. Несомненно, они сделаны качественной техникой и … да. Они поистине интересны и завораживали.

По картинкам, я поняла, что художник имеет такое же пристрастие, как и Игорь. Все стремление, эмоции, чувства и ощущения переданы талантливым фотографом в своих творениях. Это были не просто удачно запечатленные кадры. Снимки излучали всплеск адреналина, кураж, вкус и запах опасности. Они были пропитаны желанием испытать это снова и снова, не смотря на преграды и большую опасность.

Фотографии словно ожили. Я, стала окунаться в каждую, отдавая себя им без остатка. Я, словно выпала из реальности, очутившись на склоне горы, на крыше высотного здания, взмыв в воздух или, крепко держась за руль, управляла несущемся мотоциклом. Просто непередаваемые эмоции, способные перевернуть в твоем мозгу, все вверх дном. Что, со мной и произошло.

Я уже не видела присутствующих гостей и снующих туда-сюда официанток. Почувствовала только, как неожиданно, чья-то рука подхватила меня за талию, где-то далеко раздался знакомый но плавающий голос, и я отключилась.

— Анкита! Анкита! — я слышала Игоря, но открыть глаза было неимоверно трудно. Парень легонько тряс меня за плечи.

— Что с ней? — чей-то чужой и не знакомый голос. Женский.

— Понятия не имею, — Игорь раздражен. — Мы рассматривали фотографии, и она неожиданно отключилась.

— Вот. Возьми воды, — к разговору присоединился другой мужской голос.

Вода! Что они собираются делать? Да, на кого я буду похожа? Сделала над собой усилия и постаралась поднять тяжелые веки. Слава Богу, получилось. Головная боль отдавала в висках и все вокруг кружилось. Яркий свет, лампочек на потолке, резал глаза. Значит, я нахожусь в том же зале и … лежу на чем-то мягком. Справа, надо мной навис Игорь, а слева какой-то русоволосый парень, со стрижкой «ежик» и молоденькая блондинка.

— Анкита, — ласкающий, но взволнованный голос. — Наконец-то! Бледная, как полотно. Ты сегодня ела что-нибудь?

Парень и девушка, одновременно вздернули бровь и вопросительно посмотрели на Игоря, а затем на меня.

— Да, — прошептала я. Оперлась на локти и постаралась сесть. Игорь, стал помогать мне, бережно обняв за плечи.

— Ты больна? — девушка резко одернулась от меня и скривила гримасу.

Ну, почему сразу больна? Если, человек теряет сознание, значит он что, обязательно чем то болеет?

— Нет. Просто, здесь душно, — соврала я.

— Вот, выпей, — Игорь протянул мне бокал с прозрачной жидкостью.

Сделав несколько глотков, я протянула емкость обратно.

— Спасибо. Мне уже лучше, — виновато улыбнулась.

— Ну, вот и славно. Что же. Хорошо, что во время твоей отключки, репортеры были заняты выпивкой, иначе все. Провал моей выставки, — парень с ежиком усмехнулся. — Твоя персона, была бы на первых полосах журналов.

— Хватит ехидничать, — недовольно возразил Игорь. Он обернулся ко мне и взгляд, моментально, стал ласковым. — Кстати, познакомься. Это и есть … профессиональный, но бездарный фотограф Дэн, то есть Денис Фаталов.

— Очень приятно. Извините, что доставила столько хлопот, — промямлила я.

— Давай на «ты». И, как я уже понял, ты Анкита! Мне доставляет удовольствие заботиться о такой красивой девушке. Хотя, ты заставила нас поволноваться, — Блондинка недовольно фыркнула и ухватила парня под руку. — А это, — Дэн положил свою руку на ладонь девушке. — Мария. Моя жена.

Жена? Ух ты! Такие молодые и женаты. Интересно, а девушка разделяет, интересны своего мужа? Что за глупый вопрос. Скорее всего, разделяет.

— Можно, просто Маша, — подхватила блондинка. Ее взгляд смягчился, и она мило улыбнулся.

— Ваш… Твой муж, очень талантливый. Я никогда не видела таких, наполненных эмоциями фотографий, — поспешила отозваться я и оправдать Дэна, перед Игорем.

— Хм. Да она у тебя эксперт! — саркастически произнес фотограф и перевел взгляд на хмурившегося Игоря.

— Ладно, отвали. Твои фотографии оценили, так что радуйся, — проворчал он.

Дэн громко засмеялся и Маша его поддержала.

— Я рад, что тебе лучше, — Дэн посмотрел на меня и подмигнул. — Нам пора к гостям. Надеюсь, больше инцидентов не будет?

— Нет, — прошептала я.

— Пока, — блондинка пафосно помахала мне пальчиками, и они с мужем удалились.

— Не знаю, что случилось. В один прекрасный момент, я просто отключилась. И… — глядя в пол я, теребила свои пальцы. Мне было так неудобно, из-за произошедшего.

— Ну, дозой адреналина, на вечер, ты меня обеспечила, и в этом свой плюс, но в том, что ты сегодня нормально ела, я сомневаюсь! Если ты действительно сказала правду и твой обморок не является симптомом болезни, — сказал настороженно Игорь, но, в тоже время, без умысла обидеть.

— Нет. Я, правда, не больна! — возмутилась я.

— Хорошо. Но, поесть я тебя заставлю. Пойдем. Дэн обещал, что скуку вечера с лихвой должны окупить подаваемые закуски и напитки, — парень, протянул мне руку.

Я смущенно улыбнулась и приняла приглашение. Голова перестала кружиться, но в висках, еще чувствовалась слабая ноющая боль.

Я, снова и снова бросала взгляд, то на одну, то на другую фотографию. Для меня, они были просто шедеврами. Только, не знаю отчего, но я стала смотреть на них другими глазами. Просто, начала понимать фотографа. Сознание больше не удивлялось безрассудству поступков, способных лишить жизни. Я, приняла это чувство, или оно просто сроднилось со мной, вызывая эйфорию, азарт и уважение. Ведь люди, готовые вступить в схватку с опасностью, оказавшись на краю пропасти, ведущей в лапы к смерти, достойны уважения.

Игорь, не выпуская моей руки, водил меня от столика к столику, предлагая ту или иную вкусность. Большинство закусок я видела впервые, и даже не знала их правильного названия, но выглядели они очень аппетитно. Различные канапе, салат в огурце, мини-пицца со шпинатом, песто и брускетта. Во мне проснулся зверский аппетит, и чуть слюнки не текли от вида всех этих кулинарных произведений искусства.

По настоянию своего спутника, я попробовала несколько тарталеток, пару каких-то и интересных кружочков с овощами, а, после выпитого коктейля, голова вовсе перестала болеть и я, даже немного охмелела.

Чувство напряженности ушло. Его место заняло спокойствие, защищенность и уверенность. Но страхи, по поводу того, что на меня будут обращать внимание и бросать подозрительные взгляды, исчезли не сразу. Да, я и сама виновата. Плюхнулась в обморок.

Однако, буквально через полчаса, после моего возвращения в нормальное состояние, никто больше не оборачивался в мою сторону. Все были заняты своими делами. Кто-то мило беседовал, обсуждая фотографии. Кто-то поздравлял Дэна с успехом, а кто-то, пытаясь попробовать все, включая напитки, уже практически не держался на ногах.

Было около девяти. Я чувствовала себя ужасно уставшей. День сегодня, оказался очень насыщенным на события. Слишком насыщенным. Мне хотелось оказаться дома, в своей постели, и, закрыв глаза, погрузиться в глубокий и пустой сон. Ко всему прочему, еще и ноги болели. Все таки, хождение на каблуках, это не мое.

Я решила, что еще немного подожду, а потом попрошу Игоря отвезти меня домой. Надеюсь, он не обидится, что я не захотела остаться до конца. В любом случае, я не способна на это ни физически, ни морально.

Мы стояли возле одной интересной фотографии, на которой был изображен мост и парень, готовый в любой момент, прыгнуть. Такую картинку мне уже довелось увидеть однажды. Во сне.

— Ты выглядишь уставшей. Если хочешь, мы уйдем! — заботливо и бережно спросил Игорь. Если честно, я готова была его при всех расцеловать за это предложение.

— Наверное, это будет некрасиво? — я, не знала правил этикета подобных мероприятий, и мне стало стыдно, потому-что я была намерена согласиться.

— Да брось! Наш уход, даже никто не заметит! — усмехнулся Игорь. — Если честно, еще немного, и я впаду в меланхолию. Ну что? Уходим?

Соглашаясь, я робко кивнула. Игорь взял меня за руку, и мы направились в сторону выхода. Подойдя к столикам с закусками и выпивкой, поставили свои бокалы. Я, неловко развернулась и задела плечом, стоящего рядом мужчину. Под удивленным взглядом Игоря, извинилась за свою нерасторопность и, отвернувшись, собралась уходить. Однако, грубый мужской голос, заставил меня остановиться.

— Девушка! Извините. Вы же — Анкита Смирнова? — мое имя из уст незнакомого мужчины звучало как удар в спину.

Откуда он знает, как меня зовут? Да и, откуда он меня вообще знает. Обернулась и стала всматриваться в чужое лицо. Нет. Этого шатена, с маленькими голубыми глазками, острым носом и тонкой полоской вместо губ, я не знала. Он, был одет, как и все присутствующие здесь мужчины, в черный костюм и белую рубашку. Тонкие губы, в долю секунды, превратились в ехидную кривую улыбку.

— Простите? — мой вопрос прозвучал панически. Быстро перевела взгляд на Игоря, в надежде, что он знает этого человека, но тот, только удивленно пожал плечами.

— Ведь я не ошибся? — мужчина ответил вопросом на вопрос. Он сделал глоток из бокала и продолжил сверлить меня глазами. — Такую девушку, трудно забыть.

Я растерянно моргала, не в силах проронить ни слова. Снова перевела взгляд на Игоря. На его лице, уже читался явный интерес.

— Вы с ним знакомы? — настороженно спросил он.

Я еще раз взглянула на усмехающегося мужчину.

— Нет, — уверенно сказала я. Страх, все глубже прокрадывался в сознание, запуская свои острые когти.

— Возможно, вы и не помните, — снисходительно промолвил незнакомец. — А я вот, хорошо запомнил милую скромницу, которой в наследство досталось целое состояние. Внезапное самоубийство дяди, и вы завидная невеста, — ядовитая ухмылка озарила лицо мужчины.

Память, судорожно стала перебирать лица. Похороны, адвокаты, какие-то люди из посольства, полиция. Неужели этот мужчина, был тогда в Германии и знал моего дядю. По — другому, его осведомленность оправдать нельзя.

Как не пыталась, мне не удалось воспроизвести тот момент, где я могла видеть, плюнувшего сейчас мне в душу, подлеца.

— Я, попросил бы не оскорблять девушку, — взорвался Игорь. — Мою девушку! Если вы имеете к ней какие-либо претензии, то это ваши проблемы и будете иметь дело со мной!

Я испуганно и удивленно вытаращила глаза на парня. Еще немного и, кажется, он готов ввязаться в драку. Как можно сильнее сжала его руку, пытаясь отвлечь, но Игорь даже не обратил внимания. Его дыхание участилось, а лицо застыло в ожидании ответа от незнакомца.

— Да, никаких проблем, парень! Тебе повезло, раз она….твоя. Просто, не ожидал ее здесь увидеть, — мужчина оценивающе посмотрел на меня. — Ваше здоровье! — он показательно отпил из бокала и отвернулся.

— Мудак, — тихо прошептал Игорь, больно сжимая мне руку, и потащил к выходу.

Незнакомец, может быть, и услышал нехороший возглас в свою сторону, но не обратил на это внимание. Следуя за Игорем, я несколько раз обернулась в сторону мужчины, но он уже завел с кем-то разговор с кем-то другим и, похоже, забыл о нас. Слава богу, что ему не пришло в голову накалить остановку. Такого скандала, я бы себе не простила.

Скорее всего, мужчина был знаком с Волдо. Или, имеет какие-то связи в Германии, и прочитал в газете про самоубийство. Мой дядя не был рядовым гражданином, поэтому его смерть, пресса осветила, во всех красках. Хорошо хоть в Беларусь, эти новости не могли просочиться. Иначе мне бы не удалось сохранить свою тайну. По крайней мере, теперь придется обьясняться перед Игорем, и это вызывало боль и страх.

Игорь назвал меня своей девушкой. Оказывается, как приятно и трогательно, когда кто-то, считает тебя своей. Особенно, когда это взаимно. По телу расползлось приятное тепло, а сознание, окунулось в дурманящий туман.

В реальность, меня вернули ноющие и уставшие ноги. Мы практически выбежали из галереи. Не обращая внимания на сломанную ногу, опираясь на свою трость и шустро переставляя, ее парень довольно быстро двигался в сторону парковки, где нас ждала машина. Я же, еле переставляла свои конечности.

Вдруг оступилась и, если бы не рука Игоря, которая не выпускала меня из своей хватки, я полетела бы носом вперед.

— Ой, — остановилась и скривилась от боли.

— Что случилось? — Игорь был еще раздражен, но мой возглас его обеспокоил.

— Я, не могу так быстро. Ноги страшно болят, — молчать и терпеть, больше не было сил.

— Извини, — голос смягчился. И мы пошли медленнее.

Как только оказались в машине, она сорвалась с места и повезла нас по вечернему Минску.

Игорь напомнил шоферу мой адрес и замолчал. Он молчал практически всю дорогу, изучающе глядя на меня. И я боялась заговорить. Разорвать это святое молчание, в страхе, что могу лишь одним своим, лишним словом, разрушить ту связь, которая возникла между нами. Хотя, где-то глубоко в душе понимала, что это невозможно. Уничтожить то, что родилось так неестественно, странно и противоречиво, просто нереально, так же как сломать или стереть из наших жизней.

Я пялилась в окно, любуясь, на утопающий в огнях город, а душа кричала. Иногда, оборачивалась, чтобы проверить реакцию парня. Но он, по- прежнему смотрел на меня, лишь иногда задумчиво отводя глаза. И, когда в последний раз, я снова обернулась в его сторону, не смогла больше отвернуться. Карие, такие родные и дорогие глаза, просто искрились нежностью и … тревогой.

— Это правда? То, что сказал тот придурок, правда? — неожиданный вопрос, выбил меня из мягкого и романтического забытья.

— Да, — прошептала я. — Ты знаешь, что я ездила к дяде в Германию, но он не умер от болезни. Он застрелился, а перед этим, написал завещание. Все его состояние теперь принадлежит мне, — ка же стыдно. Стыдно, что я неприлично богата. Стыдно, потому что я этого не хотела. Мне это было ненужно. — Наверное, этот мужчина был в Германии в тот момент, или имел отношение к бизнесу дяди… Мне, очень больно все это вспоминать. Когда-нибудь, я расскажу тебе, — проклятый и нежданный ком, подступил к горлу, и по щеке скатилась слеза.

Я, сидела, опустив глаза. Игорь молчал. Долго и жестоко. А я, ждала хотя бы слова. Хотя бы чего-нибудь, чтобы понять, что он сейчас чувствует. Но, даже когда решилась посмотреть на него, то ничего не увидела. Парень был серьезен и задумчив.

Мы подъехали к общежитию. Не дожидаясь, пока Игорь откроет мне дверь, вышла из машины и последовала в сторону подъезда. Мне показалось, молодой человек не хочет со мной разговаривать. А может, он вообще, не захочет больше знать меня. Чего же тогда ждать!? Тихо уйду, укроюсь в своем мирке и постараюсь выплакать боль.

— Подожди, — Игорь вышел из машины. Я, резко остановилась под козырьком подъезда и обернулась. — Извини, — шаг за шагом, парень приблизился ко мне, и остановился очень близко. Слишком близко. — Я гордяк, и порой это играет со мной злую шутку. А еще я … эгоист. Не люблю узнавать что-то о человеке, который важен для меня, из чужих уст.

— Понимаю, — обреченно ответила я. — Спасибо за интересный вечер. Пожалуй, я пойду.

Под светом фонаря, в глазах парня, что-то вспыхнула. Он бросил трость, схватил мое лицо в свои ладони и обжог мои губы своими. Это было так необычно и волнительно. Его язык, страстно прокладывал себе путь, ища точку соприкосновения, а когда нашел, продолжил свои действия удовлетворенно и напористо.

Я никогда не целовалась. Да. Дожив до двадцати двух лет, я никогда никому не позволяла себя целовать. Так яростно и требовательно. Наверное, инстинктивно, но я стала отвечать. Стала проделывать с языком Игоря то, что он проделывал с моим. Губы, сладко налились, и, сгорая от полученного удовольствия, поддавались умелым движениям. Внизу живота, во мне что-то взорвалось и стало пробираться выше и выше. Боже! Что происходит? Мне стало страшно, и я отскочила в сторону.

— Теперь иди, — прохрипел Игорь.

Щеки загорелись огнем, и я ворвалась в темный подъезд.


Глава 27


Как незнакомы и пугающие, но в тоже время, так желанны чувства, которые я испытывала. Еще никогда я не чувствовала влечения к мужчине. Такого сильного и необузданного, как сейчас. Меня, просто тянуло к нему магнитом. Казалось, без него я не смогу уже ни дышать, ни жить. И, как бы мне не было хорошо, я понимала, что, если вдруг Игорь исчезнет из моей жизни, мне будет очень горько. Мучительно горько, больно и невыносимо.

Как я могла допустить, так влюбиться. Когда это произошло? Хотя нет. Я не влюбилась! Я люблю Игоря. Люблю и понимаю, что любовь эта губительна для меня, и для него. Он не сможет смириться с моим проклятием.

Я, постоянно буду отвлекаться на свои сны. Они выпьют из меня силы, и ни один мужчина не согласится жить с ненормальной. И то, что мне придется раскрыться Игорю, неизбежно.

Но, у меня есть выход. Ведь колдун говорил, что теоретически, есть способ избавиться от связи со смертью. Вернее ее ангелами. Какая нелепость. Ангелы смерти. Неужели они на самом деле существуют?

Посмотрела на часы — два ночи. Сон не идет, хотя тело плачет от усталости. Поднялась с кровати, набросила халат и включила свет. На глаза попался, забытый Катей, компьютер. Соблазн слишком велик и я поддалась ему.

Включила ноутбук, настроила интернет и ввела в поисковик: «Ангелы смерти». Тут же всемирная паутина выдала мне тысячи ответов. Но, больше всего, я почему-то доверяла «Википидии».

Метатрон — представляет верховного ангела смерти, которому Бог ежедневно дает указания относительно того, какие души забрать в этот день. Метатрон передает эти указания своим подчиненным — Гавриилу и Самаэлю.

Ангел Смерти — это ангел, забирающий жизнь (душу) у человека. В большинстве религий ангела смерти за душой обреченного посылает сам Господь Бог. Самаэль в образе ангела смерти, представляет собой ужасную чёрную фигуру с зазубренным ножом, которая приходит только за грешниками. За праведниками же приходит ангел Гавриэль с идеально ровным ножом в руках.

«И, как ты теперь себя чувствуешь» — неожиданно, прозвучал в голове насмешливый голос.

Я дернулась, и, повернувшись направо, увидела Брана. Он уставился в монитор компьютера, словно понимал, что там написано.

— Ты напугал меня! — возмутилась я. — В последнее время, ты редкий гость.

«Скоро все изменится. Теперь, ты знаешь».

— Знаю, что? — не понимая нахмурилась и начала гладить пса по голове, но он, даже не отреагировал.

«Свою принадлежность. Ты избранная. Та, что рождается раз в сотню лет»- спокойный голос подействовал на меня так, как действует скрежет пенопласта по стеклу.

— Откуда тебе известно?

«Неужели, ты еще не поняла? Я приставлен охранять тебя, защищать и следить, пока не наступит нужное время. Помнишь мои слова: „Я с другой стороны“?»

— Как? Но, ты всегда хорошо относился ко мне! — я вскочила со стула и обхватила голову руками, не в состоянии поверить в услышанное.

«А, почему я должен был плохо с тобой обращаться? Моя миссия охранять, пока не поступит приказ, заняться другим человеком. Ты должна быть благодарна моему хозяину. Ведь, ты до сих пор жива».

— Благодарна? Да, моя жизнь превратилась в ад! — я сорвалась на крик. — У меня вообще нет своей жизни! Только чертовы сны!

«Это, всего лишь часть его трудоемкой работы, и он переложил ее на тебя. Слишком много душ нужно провести в мир иной»- голос, к которому я уже привыкла, и даже радовалась, стал совсем чужим. Он был настолько спокойным и рассудительным, что мне стало противно.

— Передай своему хозяину: я не нуждаюсь в защите. И, отказываюсь выполнять его работу. Пусть катится и найдет себе нового козла отпущения, — я подбежала к кровати, плюхнулась на нее и заплакала.

«И, не надейся. Тебе никогда не освободиться»- издевательский смешок и голос исчез.

Как же обидно. Все это время я считала пса своим другом, посланным мне свыше, а он просто выполнял свою работу. Следил за мной и наблюдал, чтобы я не натворила глупостей. А, если бы я покончила с собой? Если бы сошла с ума? Думаю ТАМ, не волновались бы по этому поводу. Еще одна грешная душа в копилку.

Но, я буду бороться и не сдамся. Если есть способ освободиться, я его использую, каким бы опасным он ни был. Что может быть страшнее того, что уже происходит!?

Меня разбудил звонок мобильного. С трудом раскрыв глаза, дотянулась до тумбочки и взяла телефон.

— Да, — страдальчески протянула я.

— Привет. Как самочувствие? — Катя, как всегда бодра и полна оптимизма.

— Как-то, не очень, — я, села на кровати и приложила ладонь ко лбу.

— Ууу. Что, так хорошо погудели? А я думала на презентациях скучно? — разочарованно протараторила подруга.

— Нет. Было интересно, но, … в общем, долго рассказывать.

— Правда? — воодушевилась девушка. — Ты меня заинтриговала! Все. Лечу к тебе, — прощебетала подруга и отключилась.

Голова жутко раскалывалась и, неожиданно почувствовав приступ рвоты, я побежала в туалет. Пустой, скрюченный в тугой клубок желудок, гадкий привкус во рту и пульсирующая боль в висках, мои спутники сегодняшнего утра. А еще, поглощающее чувство безысходности. Неужели, я действительно надеялась, что от меня отстанут?

Черта с два. За короткий промежуток ночи, который я спала, мне приснился не один, а сразу два сна. Среднестатистические смерти, но сразу две.

У мужчины пожилого возраста остановилось сердце. Легкая и спокойная смерть. Он умер во сне. Похоже, этот человек вел правильную и размеренную жизнь, но, все когда-нибудь заканчивается. В его душе не было, тревоги, обиды и страха.

А вот другая смерть совсем иная. Глупая и необдуманная. Подросток проиграл в компьютерную игру много денег и, из-за того, что боялся наказания от родителей, повесился в гараже. Он очень долго не мог решиться. Дрожащими руками, надел на шею петлю, но ноги, словно приклеились к табурету. Смятение, ужас, страх, колебание, сожаление и жажда жизни.

Круговорот чувств и эмоций этого несмышленого глупого паренька, ворвался в меня, разбивая мысли на осколки и впиваясь ими в сознание. Кажется, подросток уже передумал, но вдруг, одна нога предательски соскользнула, и табурет, с грохотом упал на землю, лишая опоры, последней надежды и шанса что-то изменить. Тугая веревка впилась в шею и, делая свое дело, навсегда лишила жизни нерадивого игрока.

Выпила несколько таблеток «Аскофена» и успела принять душ, как на пороге появился Катя. Она сбросила босоножки, швырнула на трюмо сумку и, окинув меня оценивающим взглядом, зацокала:

— Бледная и не выспавшаяся, — поставила диагноз подруга. — Кофе, хорошее лекарство. Двойная доза, — девушка включила чайник, достала чашки и насыпала растворимый порошок. — Так, что стряслось?

— Не знаю. Все так сложно. Я, так глупо себя вела, — неожиданные слезы, хлынули из глаз. Возможно, из-за поганого состояния, а может быть, от обиды на то, что произошло на презентации и после, но мне, впервые в жизни, захотелось поплакаться в жилетку подруге.

— Да, что случилось? — Катя подошла ко мне и обняла. — Тебя Игорь обидел? Я ему …

— Нет. Он здесь не причем, — сквозь всхлипы ответила я.

Объятия Кати, действовали как успокоительное и, через несколько минут, немного успокоившись, я рассказала ей, как на презентации потеряла сознание. Как незнакомец, узнал меня и Игорь, чуть не поцапался с ним. Как молча, мы ехали домой, а в конце, раскрасневшись как бурак, я рассказала про поцелуй.

— Ты что, реально ни с кем, ни целовалась? — Катя, не понимая вытаращила на меня глаза. — Еще скажи, что ты девственница!? — я, соглашаясь, кивнула, снова краснея. — Да, ты просто ископаемое, Анкита. Только, я не пойму, чего ты так волнуешься? Конечно, для него шок, что ты оказалась богатенькой. Он, конечно тоже не нищий, есть какая-то фирма за границей и достаточно прибыльная, но все же! — Катя замолчала и через несколько секунд продолжила, став серьезнее. — Я же тебе говорила. Он, парень со своими тараканами в голове и, видимо, ты на самом деле запала ему в душу, раз он так себя ведет. Не делай поспешных выводов, — девушка заварила кофе и протянула мне чашку.

— А еще. Сегодня ночью я поругалась с Браном и видела две смерти.

— Две? — глаза подруги округлились. — Но раньше!?

— Раньше такого не было.

— Слушай, нужно срочно полазить в нете и поискать про этих, как ты там говорила: Ангелов смерти, — девушка схватила свою чашку и направилась в мою комнату.

— Я, уже воспользовалась твоим компьютером, — я сделала глоток кофе и пошла за Катей.

— И что? — подруга, уже сидела за столом и ждала, пока загрузится ноутбук.

— Это религиозные персонажи. Их всего два, а Метатрон, их вроде как начальник. Мне с трудом верится, что я имею к этому отношение, но … пес тому подтверждение. Все это время, Бран просто … присматривал за мной.

— Пипец. Как, в каком-то фэнтэзи, — воскликнула пораженная подруга. Она полезла в интернет и, открыв, те же строницы, на которых была я, стала просматривать их. — Ну, ни фига себе.

Подошла к подруге и, с дрожью в голосе, спросила:

— Катя. Ты, действительно мне веришь? Что, я вижу сны, в которых умирают люди? Что общаюсь с призраками и как-то связана с тем, что написано в интернете?

— Конечно! — без колебаний воскликнула девушка. — Ты же моя подруга.

— А если, я просто сумасшедшая и все, что происходит, игра моего дурного воображения. Я, уже сама не знаю, где, правда, а где … Может быть, лучше обратиться в больницу? — меня стало колотить. Невольно, я задумалась о том, что сейчас сказала.

— Нет! Ты не сумасшедшая! — зло прокричала подруга. — А, как же колдун? Ведь он подтвердил, что ты не такая как все. И, дневник твоей ненормальной бабушки!?

— Да, — прошептала я. — И это, мой приговор.

— Мы, что-нибудь придумаем. Обязательно! — Катя схватила меня в объятия и крепко прижала к себе. — Я с тобой и верю! Честно! Должен быть какой-нибудь выход.

— Спасибо, — слезы, с новой силой, посыпались по щекам.

Стало легче. Наверное, так всегда бывает, когда найдешь того, кто готов, безрассудно бросится на помощь. Может быть, она права и выход действительно найдется!? Я, снова вспомнила про колдуна. Нужно будет ему позвонить, но не сегодня.

С подругой, мы еще долго разговаривали. Просто, о чем-то пустом, обыденном, стараясь не затрагивать темы моего проклятия и Игоря. Сегодня, я выговорилась. И за выходные, столько всего произошло.

Я посчитала, что заслуживаю, хотя бы несколько часов, просто не думать о своей паршивой жизни. Забыться, просто смотреть телевизор, болтать с подругой и пить кофе. Даже, приготовила дряники. Катя уплетала их за обе щеки, а я смеялась и радовалась ее детскому задору.

В четыре часа подруга убежала, похваставшись, что сегодня, Вадим обещал ее сводить в ресторан. Эти двое, действительно, редко куда-то выбирались вместе. Он, постоянно пропадал на работе, стараясь обеспечить своего «Котенка» самым лучшим, а она, в свою очередь, коротала время со мной. И я была рада, что они смогут побыть вдвоем.

Снова, я осталась одна. Наедине со своими мыслями и проблемами. Как ни крути, но, только подруга скрылась за дверью, мне пришлось вернуться в реальность своей жизни.

Двое из сна, еще не появлялись, и я знала, что вскоре, они должны явиться. Одновременно, двое призраков из разных снов — для меня, это новое испытание.

Мужчина, у которого остановилось сердце, появился, когда я, скрутившись калачиком на кровати, смотрела телевизор. Он был удивительно спокоен, и даже, слегка улыбнулся мне. Кажется, он принял свою участь, а может быть, ждал ее. Ни сказав, ни слова, призрак растворился так же быстро, как и появился.

Я собралась ложиться спать и направилась в ванну, чтобы почистить зубы. Выжала немного пасты на щетку и наклонилась перед умывальником, над которым висело зеркало, чтобы сполоснуть рот, но когда подняла голову, чуть не умерла от страха и неожиданности.

За моей спиной стоял подросток, с веревкой на шее. Лицо синюшное, глаза впалые, а губы черные как уголь. Я резко обернулась, а парень, протянул ко мне руки и прохрипел:

— Ангел. Помоги мне.

— Извини. Я, уже ничем не могу помочь, — обреченно ответила.

— Я не хотел. Не хотел умирать. Сначала я об этом думал, но потом… — призрак заплакал.

— Знаю. Но поверь, уже ничего нельзя исправить, — мне было жаль парнишку. Ведь он еще ребенок. Глупый, но решившийся, на такой взрослый поступок.

— Ты ангел. Ты можешь меня вернуть, — в голосе призрака проскользнула настойчивость.

— Я, не ангел. Я… — а кто я, собственно? Пожалуй, теперь я и сама не знаю, ответ на этот вопрос.

— Ты, можешь. Просто, не хочешь меня спасать. Наверное, я заслужил это, — призрак опустил голову, вспыхнул ярким светом и исчез.

Мне хотелось закричать ему вслед, но, проглотив свои эмоции, почистила зубы и отправилась в постель. Совершенно пустая и измотанная.

Утро, как и вчерашнее, стало для меня ненавистно. Снова сны. Снова смерти людей. Тяжелые и болезненные.

Как всегда, приняла душ и отправилась на работу. Моросил мелкий дождь. Я не удосужилась взять с собой зонтик и одеться по погоде. Шлепая по лужам, подрагивая от сырости, я добрела до библиотеки. Холодные капли падали на лицо, но, для меня они были как прохладное спасение, нежели что-то мерзкое и противное.

Улицы, словно вымерли. На моем пути встретилось лишь пару человек. Они, несколько секунд, недоуменно провожали меня взглядом, а затем торопились дальше, по своим делам.

На работе — ничего нового. Все те же брезгливые взгляды Нелли Борисовны и ее соплеменниц. Списывание и приемка книг. База данных. Полки, стеллажи, категории. Но, только благодаря этой монотонной работе, я хотя бы на некоторое время, успокаивалась.

Сергей, куда-то убежал по делам. Кажется, сейчас у него защита диплома.

Катя, названивала мне после работы. По вечерам, мы отсиживались у меня в общежитии, пару раз ей удалось вытащить меня в кино и погулять в парке, но, если честно, уже ничего не радовало.

Сны, с новой силой проникали в мою жизнь, беспощадно засасывая и поедая ту часть меня, которая еще осталась. Буквально за неделю, я похудела на три килограмма. Аппетита не было, да и думать о еде, как-то не приходилось. Утром кофе, а вечером пару бутербродов.

Бран, так больше и не появился. Наверное, с него сняли обязанности, для меня готовилась новая учесть или, просто кто-то или что-то ждало, пока я сломаюсь. Да! Это практически произошло, но неведомые силы мешали переступить черту.