Поцелуй крови
Таня Вэллинг








Он "принц ночи", она — "дитя света". Их союз невозможен, противоестественен. Но несмотря ни на что их тянет друг к другу. На их пути множество препятствий, но ни что не может их разлучить.

Его имя Александр. Он прожил не одно столетие в одиночестве. Один из самых великих и могущественный из оставшихся в живых. Он не такой как все, но не единственный. Он нашел свое место в этом мире. Обрел свою семью. Он готов защищать ее ценой своей жизни, если понадобится. И ничего больше его не интересовало, пока он не встретил ее.

Ее зовут Элизабет Стивенсон. Она элин. Ее семья из покон веков сражалась с вампирами. Ее воспитали в ненависти к кровопийцам. Она последняя в своем роде. Она уникальна.

Их союз невозможен. Но что можно сделать, если она была рождена для него, а он все века ждал ее?






Таня Веллинг

Поцелуй крови


Если хочешь получить то, что никогда не имел, — начни делать то, что никогда не делал.

    

Конфуций








Пролог


Как же я устала от всего этого.

Всю жизнь мне приходится сражаться с вампирами.

Это не моя мечта.

Не мой путь.

Я не выбирала свою судьбу.

Мне просто не оставили выбора.

"Ты последняя в мире. Единственная женщина за все века. Я понимаю, что тебе нелегко, но ты не сможешь отказаться от своей силы. Это у тебя в крови. Это твой долг перед людьми" — кажется, так говорил дедушка.

Мне уже двадцать пять и десять лет из них я борюсь с вампирами, с этими монстрами в человеческом обличье. Скольких же их я успела уничтожить за эти годы? Сотню? Две? Больше?

А, вспомнила, двести девяносто восемь. Больше, чем мой дедушка за всю жизнь.

Надоело все: и этот город и эта вечная охота.

Хочется быть обычной девушкой. Быть такой как все вокруг.

Хотя во всей этой силе и способностях есть и положительная сторона. Я практически неуязвима. Мои раны заживают очень быстро, иначе было бы трудно объяснить их происхождение родителям. Ведь мои способности — тайна даже для них.

Секрет для всех.

Истребители рождались в нашей семье через поколение и всегда мужчины. Никогда не было ни одной женщины — элина. Дедушка волновался, что со мной может произойти. Для всех истребителей яд вампира является смертельным. Один укус и все кончено.




Вампиры. Существуют сотни мифов об этих существах, но ни один из них даже близко не стоит с реальностью.

Для большинства людей это всего лишь страшные сказки, легенды. Для большинства, но не для всех. Кто-то работает на вампиров по доброй воле, кто-то из страха, но большинство узнает об их существовании в момент, когда они становятся жертвой их голода.

Ужасные монстры, не ведающие страха, жестокие и беспощадные. Бессмертные. Чтобы их уничтожить просто необходимо обладать сверхъестественными способностями.

К счастью, я — сверхчеловек.




Прошло уже несколько месяцев, с тех пор, как на меня напал вампир. С такими я еще не сталкивалась. Слишком сильный, слишком хитрый. Мне чудом удалось избежать его клыков.

И это чудо зовут — Нина.

Нина — вампир. Исключение из правил. Она не питается человеческой кровью, только кровью животных, да и тех не убивает. Можно даже назвать ее вегетарианкой (если это обозначение вообще применимо к вампирам).

Нина. Она стала моей лучшей подругой за эти годы, верным товарищем по оружию.

Нина вовремя подоспела ко мне в этот раз. Если бы не она, боюсь, меня сейчас здесь не было. Она меня выходила, вылечила. Я не представляю, как ей было тяжело сдерживать в себе жажду крови. Сломанные правая рука и четыре ребра, вывихнутое плечо, и парочка ужасных открытых ран приковали меня к постели на несколько дней. Хорошо хоть шрамов не осталось и то радует.

Как же его звали? Джонсон, Джек?

Джонатан Рей. По словам Нины, ему было двести пятьдесят лет. С такими старыми я еще не встречалась.

Это был мой последний вампир. Я не намерена больше на них охотиться, только если они будут сами мне угрожать.

Все хватит!

Я больше так не могу!

Единственное, что теперь меня связывает с прошлым — это Нина.

Нормальная жизнь.

Нормальная работа.

Родители.

Сестра.

Дом.

Тихий городок.




Глава первая. Возвращение домой


Самолет приземлился ровно в полдень. Было тепло и солнечно для октября на севере страны.

Анкоридж. Далековато от Лос-Анжелеса. Но это к лучшему.

Новая жизнь началась.

В аэропорту меня встретили родители. Я не видела их уже полгода. Они такие счастливые, что не знают всей правды обо мне. И я забуду. Стану примерной дочерью уважаемого врача Ирен Стивенсон и мэра города Остин Джона Стивенсона.

Я так волнуюсь пробираясь через толпу к ним. Поскорее бы их обнять, чтобы понять, что это не сон, а реальность. Теперь мы будем вместе.

— Мамочка! Папа! Я по вам так соскучилась! Вы даже не представляете.

— Милая, мы с папой до конца сомневались, что правильно тебя поняли. — Мама обнимает меня так, будто никогда больше меня не отпустит. Да, давно я не была дома. Уже забыла, что такое родительское тепло.

— Ирен, отпусти ее и дай мне обнять нашу девочку. Наконец она с нами. — А папины объятия еще сильнее маминых. Хорошо, что я такая крепкая, а то они бы меня раздавили.

По дороге в Остин родители делились со мной последними новостями.

Диана — это моя младшая сестра. Хоть ей уже почти девятнадцать, но она все равно осталась моей маленькой сестренкой.

Она учится в местном колледже. Это небольшое, но элитное заведение. Умница, красавица — это точно про нее. И очень общительная девушка, у которой половина города ходит в друзьях.

— Значит, это правда, что ты решила переехать к нам домой? — похоже, папа до сих пор не верит.

— А вы, что против моего переезда?

— Нет, конечно. Просто, это как-то неожиданно, что ли. Мы столько раз предлагали тебе вернуться, а ты все отказывалась. И вдруг ты звонишь нам неделю назад и просишь встретить тебя в аэропорту, — мама до сих пор опекает меня и волнуется. Похоже, это не изменится никогда. И это здорово. Временами нудно и раздражает, но без этого мамина забота была бы какой-то неполной что-ли. А вот когда твоя мама перестанет влезать в твою жизнь, волноваться за тебя и учить тебя — вот тогда следует задуматься о том что, что-то не так.

— А, я то думала — вы обрадуетесь, что мы теперь будем вместе.

— Элли, прости нас. Мы просто волнуемся о тебе. — Папа перехватил мой взгляд в зеркале заднего вида.

— А, что обо мне волноваться? Просто я решила поменять свою жизнь. Вот и все. Между прочим, я уже давно об этом думала.

— Мы рады, что ты так решила.

— Я тоже этому рада, папа.

— Мы сделали ремонт у тебя в комнате. Надеемся, тебе понравится.

— Ох, вам не зачем было так утруждаться. А почему Ди не встретила меня?

— Она на занятиях в университете.

— Но сегодня же суббота! — изумилась я.

— Приехал какой-то профессор из Вашингтонского университета. Читает лекцию по биологии, — мама мило улыбнулась.

Сестра интересуется всем на свете. Жаль только на оценках это никак не отражается. Слишком общительна, неусидчива, за что в школе часто получала нагоняй. Да и сейчас она не сильно изменилась.




Машина ехала по шоссе уже несколько часов. Вокруг простирался лес. Деревья. Одни деревья сплошной стеной.

Городок насчитывает около трех тысяч жителей.

Милый, тихий и такой знакомый. То, что нужно, чтобы забыться.

Здесь нет вампиров. Да и что им тут делать? Когда все жители знают, о том, чем занимается его сосед и это становится достоянием общественности спустя несколько часов.

Единственное, что меня нервирует в этом месте, так это то, что здесь почти не бывает солнца. Вместо него постоянно идет дождь. И в Англию ехать не надо. И температура летом не превышает двадцати пяти градусов. С дождем я еще могу смириться, а вот с холодом не очень. Хотя в Лос-Анжелесе я наоборот страдала от невыносимой жары и в такие дни выходила из дома только по крайней необходимости.

— Элла! Ты меня слушаешь? — голос матери вывел меня из задумчивости.

— Что ты говорила, мама?

— Я спросила, чем ты решила заниматься здесь?

— Как это чем? Тем же, что и в Лос-Анжелесе, конечно. Я договорилась со своим редактором, что буду присылать ему статьи по Интернету. Так что никаких проблем с работой у меня нет.

— Мы до сих пор не можем понять, как ты бросила финансы и занялась написанием статей в журнал. Ты столько времени потратила занимаясь. Получила диплом с отличием. Тебя приняли в одну из крупнейших финансовый компаний в стране. А ты не проработала там и двух лет. — Ну как объяснить родителям, что у меня не было выбора, как я ни старалась совместить две жизни.

— Просто я поняла, что это все не мое. Слишком много времени приходилось сидеть за работой в офисе в тридцатиградусную жару. А вы же знаете, как плохо я переношу такую высокую температуру даже с помощью кондиционера. А работа в журнале меня вполне устраивает: во-первых, хорошо платят, во-вторых, в редакцию я прихожу не каждый день и в-третьих, у меня появилась масса свободного времени.

— Да и что же ты с ним делаешь? — Скептицизм так и сквозил в голосе отца.

— Повышаю собственное образование. Мне нужно много знать, чтобы заинтересовать читателя.

— Милая, а как же твоя личная жизнь? — Мама все никак не успокоится, стараясь выдать меня замуж за первого подходящего по ее меркам парня. — Ты уже взрослая, пора устраивать свою жизнь. А сидя в библиотеках и дома, ты вряд ли с кем-нибудь познакомишься.

— Ой, мама. Ты опять начинаешь? Сколько можно? Ты права. Я уже не маленькая, так что смогу сама о себе позаботиться. Пока меня все устраивает и в настоящее время большего не нужно. Скажите лучше, у Ди кто-нибудь есть? — Вопросы о сестре всегда могли переключить мамино внимание с моей скромной персоны и мама хоть ненадолго, но отставала со своими советами и предложениями об устройстве моей личной жизни.

— Есть. Его зовут Стивен Форд. Он учится в параллельной группе. Симпатичный мальчик. Очень вежливый, воспитанный. А ты не помнишь его семью? Они живут на Палмер-стрит. Ты еще в школе общалась с его сестрой Терезой: высокой блондинкой с голубыми глазами. Помнишь?

— Да, вспомнила. У них еще был такой смешной пекинес со странной кличкой "Чичи". Да, если брат хоть немного на нее похож, он должно быть красавчик.

— А я бы так не сказал. Смазливый юноша. — Встрял в разговор папа. — Да к тому же ездит на мотоцикле как сумасшедший. Думаю, он ей не подходит! — Папе как всегда не нравятся ухажеры Дианы, чего он, кстати, никогда не скрывает ни от нее, ни от ее очередного воздыхателя. Бедные парни. Наш отец выглядит очень грозно: рост под два метра, широкие плечи, волевой подбородок. Все это моментально отпугивает ребят, если у них не хватает смелости противостоять меру города и грозному взгляду.




Тойота притормозила у большого белого дома с крышей из коричневой черепицы и идеально подстриженной лужайкой. Я почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

Я не была дома четыре года. Даже на праздники не приезжала сюда.

Я и представить не могла, что так соскучилась по нему, пока возле дома не притормозила машина.

— Ну, вот, ты и дома! — Мама уже вылезла из машины и распахнула передо мной дверцу. Папа стал выгружать мои вещи из багажника.

Мы в несколько заходов перенесли все вещи в мою комнату, и родители тактично оставили меня одну.

Новые обои светлого оттенка с бледно-голубыми цветами прекрасно гармонировали с голубыми шторами на окнах. Цветы в вазе на прикроватной тумбочке наполнили спальню чудесным ароматом белых лилий, любимых цветов мамы.

Я дома. Наконец.

За час я приняла душ, переоделась и успела разобрать половину своего багажа, как вдруг ко мне в комнату ворвалось кричащее от радости создание все в розовом. С восторженным криком Диана бросилась мне на шею и мы, вместе упав на кровать рассмеялись.

— Я по тебе так соскучилась. Ты представить себе не можешь. Почему тебя так долго не было? — Она тараторила без остановки. Вопросы и упреки сменяли друг друга бесконечным потоком. Только когда в легких не осталось воздуха, она остановилась.

— У меня были дела. Я тоже скучала по тебе, солнышко. Теперь я никуда не денусь. — Я еще раз обняла любимую сестренку.

— Значит это — правда? Ты действительно, решила сюда переехать? Я не могу в это поверить! Это просто офигеть, как здорово! — На ее лице читалось столько радости и счастья, что самой сразу стало легче. И последние сомнения в правильности принятого решения исчезли сами собой.

Вечером, во время праздничного ужина в мою честь, все смеялись и веселились, словно и не было этих лет разлуки. Словно я никуда не уезжала. Мама приготовила мои любимые блюда; у меня никогда не хватало терпения стоять у плиты и часами готовить, зато Диана всегда с удовольствием помогала маме на кухне.

Во время десерта мы вспоминали смешные истории из своей жизни. Счастье, сквозившее за столом, понемногу начало сглаживать ту боль, что сковывало меня на протяжении последних лет. С ними было так хорошо и спокойно, словно я приняла какое-нибудь лекарство, которое медленно разливается по моим венам и проникает в самые темные и недоступные уголки моего тела и сознания.

В душе воцарились мир и покой.




Глава вторая. Воспоминания


На следующее утро я проснулась спокойная и счастливая. Давно я не спала так долго, да к тому же всю ночь.

В Лос-Анджелесе приходилось выходить по ночам на поиски очередного вампира, который питаясь человеческой кровью, убивал людей.

Глупо, конечно, верить в сказки, которые придумали сами же люди, что вампирам якобы вреден, даже смертелен солнечный свет. Ничего подобного. Хотя не совсем так.

Нет, они не покрываются волдырями и не сгорают. Благодаря современным достижениям косметологии вампир спокойно может находиться на солнце и притворяться обычным человеком: его природную бледность прекрасно маскирует тональный крем и тому подобное. Вы и не узнаете, что перед вами не человек. Но не волнуйтесь: вампиры все равно инстинктивно избегают прямых солнечных лучей, а те немногие, кто осмеливается прогуливаться днем, жутко страдают от ультрафиолета. По словам Нины — это похоже на то, что под твоей кожей бегают тысячи термитов и постоянно кусают, словом никакого удовольствия. И если этого можно избежать они так и поступают. Все-таки, вампиры не мазохисты. Эти вампиры принадлежат к клану адриати и отличаются миролюбивым характером и человеко-терпимостью. Они предпочитают питаться кровью доноров.

Вампиры, на которых охочусь я, в полной мере подходят под стандартный стереотип о них. Это ими пугают непослушных детей. Ночь — это их время. Именно для них солнечный свет губителен.

Друмиры. Это существа, порожденные самой ночью: бледные, жестокие. Им не ведомо милосердие и сострадание. Человеческая кровь непосредственно из источника является их средством существования и целью жизни. Они и не пытаются маскироваться как адриати, с которыми у них существуем многовековая вражда. И если ночью, в темном переулке, вы наткнетесь на бледного человека в темной одежде, немедленно разворачивайтесь и убегайте. Маловероятно, но возможно, это спасет вам жизнь. Шанс есть всегда.

Ну вот, я опять за свое.




Раздался стук в дверь и отвлек меня от воспоминаний.

— Войдите.

— Ты еще не встала? — Папа просунул голову в дверь, но входить не стал. — Давай, соня, вставай и умывайся. Через несколько минут будет готов завтрак.

— Хорошо, я встаю, — я улыбнулась от всей души.

— Поторапливайся, — усмехнулся он и закрыл за собой дверь.

Я быстро встала. Привела себя в порядок. Убрала постель и быстро спустилась вниз.

Все уже сидели за столом и ждали только меня.

— Доброе утро всем! — Я лучезарно улыбнулась.

— Доброе утро!

— Как спала на новом месте? — спросила мама, накладывая мне свой фирменный омлет.

— Почему это на новом месте? Довольно таки, старом. Просто меня долго не было. А так, спала просто замечательно.

— Вот и отлично. Чем сегодня займешься? Вещи все разобрала?

— Вообще-то практически все на своих местах. А что касается досуга, тут я в полном вашем распоряжении, — не знаю, говорить им или нет, что мне будет нужно уехать через неделю? Делать нечего придется сообщить и расстроить их. — Я должна вам кое-что сказать, — три пары глаз обратились в мою сторону. Глубокий вдох. — На следующей неделе я должна слетать обратно в Лос-Анджелес. Но это всего на пару дней и я вернусь. Обещаю. — Ну, кажется, справилась.

— Зачем? — Недоуменно спросил отец.

— Ты вроде сказала, что вернулась насовсем, но не прошло и дня как ты говоришь, что уезжаешь. — Мама явно расстроилась.

— Я уже сказала, что это всего на несколько дней, кроме того мне придется время от времени ездить в командировки по работе. Но сейчас нужно просто забрать оставшиеся вещи и все решить в редакции. — Я так и знала, что нужно было подождать и ехать когда все дела будут окончательно решены. Но находиться там я была больше не в состоянии. Тяжелый вздох непроизвольно вырвался из груди. Я подняла глаза на родителей. Надеюсь, они поймут меня, хотя приходится сомневаться в этом.

За столом повисло неловкое молчание.

— И когда ты летишь? Если это не секрет? — Мама была какой-то задумчивой.

— Во вторник. Я планирую закончить все дела к четвергу. В этот день как раз заканчивается срок сдачи моей квартиры. Так что в воскресенье я буду здесь. — По крайней мере, надеюсь на это. Если мне ничто не помешает, но об этом конечно не скажешь родителям, иначе они пустятся в расспросы, а именно этого я стараюсь всячески избегать.

— Почему в воскресенье? Ведь лететь на самолете несколько часов. — Спросила Диана. В ее голосе звучал такой интерес, что она себя еле сдерживала, чтобы не задать еще десяток вопросов. Я мысленно улыбнулась, зная о непомерном любопытстве моей маленькой сестренки. Хотя маленькой назвать ее трудно: высокая, стройная, как тростинка, она была выше меня сантиметров на пять.

Мы очень не похожи друг на друга не только характерами, но и внешне. Высокие скулы, маленький прямой носик, папины голубые глаза, полные алые губы и в довершении всего длинные густые русые волосы делали ее заметной в любом обществе. А легкий характер, мягкий тембр голоса и удивительная доброта и мягкость постоянно собирали вокруг нее большое количество людей. Правда, иногда, в эту идеалистическую картину такого совершенства хочется вписать ее упрямство и раздражительность, но к счастью для окружающих, эти черты ее характера проявлялись в основном только в отношении меня, чему я никак не могла найти логическое объяснение.

Я полная ее противоположность во всем: начиная с характера и заканчивая цветом волос.

Сестра в шутку называла меня подкидышем. Дело в том, что у меня карие глаза с золотистыми крапинками, слегка вьющиеся каштановые волосы, кроме того светлая кожа и вечные веснушки. Ни у одного из родителей ничего подобного нет. По словам дедушки, я унаследовало это богатство от своей бабушки, которая имела русские корни, но выйдя замуж за деда потеряла с ними связь.

Сложный характер и упрямство мне достались от отца. Благодаря ему и дедушке, я с детства изучала различные боевые искусства, но меня это не слишком привлекало, поэтому я постоянно бунтовала и отказывалась ходить на занятия, предпочитая сидеть у себя в комнате с какой-нибудь увлекательной книгой на коленях. Только позднее я узнала, что дедушка сразу понял, кем я стану стоило мне только появиться на свет.

Я была отмечена судьбой, хоть этого не знал никто. Это тайна хранимая веками моими предками, ото всех.

Избранный рождался через поколение и всегда мужского пола. Дедушка был в шоке, когда увидел у меня на предплечье свидетельство моего предназначения и силы — темно-синею родинку в форме идеальной пятиконечной звезды. Дедушка не желал для меня подобной участи, но ничего сделать не мог — это ни в его власти.

С самого рождения я отличалась от своих сверстников. Замкнутая, неразговорчивая, я инстинктивно пыталась избегать большого скопления людей. Учеба давалась легко — стоило прочесть необходимый материал всего раз, и я уже никогда его не забывала. Прекрасная память — это единственное что проявилось сразу. Родители даже считали свою маленькую дочь вундеркиндом, но дедушка вмешался вовремя — сказал, что это всего лишь хорошая наследственность, ведь у него тоже феноменальная память.

В моем мозгу содержится столько различной информации, что хватило бы на национальную библиотеку в какой-нибудь небольшой стране. Может я могла бы получить какую-нибудь премию или степень? Кто знает?

В двенадцать лет все девочки начинают засматриваться на парней и ходить на свидания. У всех переходный возраст: появляются прыщи, портится характер, а у меня вместе с этим происходили изменения на генетическом уровне. Даже не зная об этом, я инстинктивно чувствовала, что с каждым днем все больше отличаюсь от своих ровесников.

После, во время летних каникул, дедушка забрал меня к себе в Калифорнию, и там рассказал, что все сказки и истории о героях, борющихся с кровожадными монстрами, которыми он развлекал меня, вопреки протестам мамы — правда. И я могу стать одной из них — быть тем, кто сражается с "демонами ночи, защищая невинных людей". В этом — мое предназначение.

Я вначале не поверила ему, даже сказала, что он сошел с ума, раз верит в существование вампиров, оборотней и всякую нечисть, вроде ведьм и привидений. В ответ он лишь грустно улыбнулся и сказал, что, как ему известно — приведений не существует. А вампиры, вервольфы и еще парочка монстров представляет реальную угрозу. После этого разговора мы не общались несколько дней.

Тем летом я в первый и последний раз познакомилась с парнем.

Ему было четырнадцать и он жил на соседней улице. Мы целыми днями исследовали соседний парк, катались на велосипедах, коликах — весело проводили время.

Тем летом я в последний раз была такой беззаботной и счастливой.

В один день, а точнее поздний вечер, все изменилось. Мы с Джимом, так звали того мальчика, допоздна задержались у небольшой речки, в паре километров от дома деда. У Джима спустило колесо, и он старательно работал насосом, предусмотрительно всегда имевшимся при нем. За работой мы беззаботно болтали о всякой ерунде и не заметили, как спустились сумерки. Джим практически накачал переднее колесо — оставалось только закрыть клапан и убрать насос и можно возвращаться домой, когда у меня появилось странное чувство. Сначала я даже не могла понять, в чем дело: волнение, необъяснимая ярость и еще что-то чему я не могла дать объяснение.

Мы подняли свои велосипеды, включили фонарики и приготовились ехать по тропинке домой — как вдруг, практически из ниоткуда, появился он.

Это был невысокий мужчина с волосами цвета спелой пшеницы. На вид около тридцати лет. Он поздоровался с нами, мягко ступая по траве, совсем бесшумно. Бледная кожа резко контрастировала с темной одеждой и глазами. Весь его вид излучал угрозу. Я впервые начала верить, что дед говорил мне правду, а из этого следует, что передо мной, возможно, стоит настоящий вампир. От него исходил приятный запах, круживший голову, а глаза, голос пытались что-то донести до моего сознания, но я полностью погрузилась в воспоминания о дедушкиных рассказах, что не сразу поняла — он старается нас загипнотизировать.

Джим закричал — вампир коснулся его шеи. Я лихорадочно соображала, как спасти друга, что делать. В мозгу что-то щелкнуло, и я инстинктивно кинулась на спину этого чудовища. Глаза заволокло туманом. Я не понимала что делаю, но спустя пару мгновений послышался угрожающий скрежет, и в следующую секунду его голова полетела на зеленую траву.

Тогда я впервые убила вампира.

Маленькая девочка, которой было всего двенадцать лет.

Детство закончилось.

Как давно это было!

Мальчик выжил, но ничего не помнил. По словам местного доктора на ребенка напало дикое животное.

Дедушка помог разобраться с телом. В тот день я узнала, что только дедушка и я из всех людей способны убить вампира. Любое другое существо не в силах противостоять чарам этих кровопийц. Только сила моих рук в состоянии пробить тело этих существ или сломать, например, их шею.

Никакой осиновый кол, чеснок, крест или святая вода (и что там еще?) не являются оружием против них. Очередное заблуждение людей.

Оторвать вампиру голову или вырвать его сердце — вот единственный способ уничтожить их раз и навсегда, после такого их тела никогда не восстанут.

После этого мы с дедушкой стали лучшими друзьями. Тем летом началось мое обучение.

Знания, накопленные веками всеми элинами, передавались из поколения в поколение только устно. Никаких записей или хроник быть не должно! Это правило для всех охотников.

С тех пор, я практически жила у дедушки, что разумеется, вызывало недоумение у родителей, но ничего поделать с этим они не могли. Единственное условие с их стороны — закончить школу в Остине.

К моменту совершеннолетия кроме фотографической памяти я приобрела зрение и слух, во много раз превышающие человеческие способности. Грация, сила, ловкость сквозили в каждом моем движении. Дедушка обучил меня всему, что знал сам. А знал он не мало! И если бы можно было написать книгу об "охотниках на демонов ночи" по опыту предыдущих поколений, то получилось вероятно несколько сотен томов, если не больше. Однако этому шедевру не суждено увидеть свет. Это тайна, а вдруг эти знания попадут не в те руки и тогда в роли охотников выступят они, а жертвой стану я или еще хуже — моя семья. А это в корне недопустимо. Так что, мой мозг — самый лучший сейф в мире от вторжения.

По словам Нины — истребители для вампиров стали такой же сказкой — как они для людей. Они потратили не одно столетие на уничтожение элинов и истребили всех, кроме нас. Действовать осторожно и с оглядкой, не оставляя следов, чтобы никто нас не учуял и не заметил — вот первое правило, которое мне предстояло выучить.




Я очнулась от мрачных воспоминаний — кто-то дотронулся рукой до плеча. Оторвав глаза от тарелки, в которой до сих пор ковыряла вилкой, я повернула голову за звук знакомого голоса.

Диана пыталась что-то усердно донести до моего сознания, но я еще не до конца вернулась в настоящее, поэтому с трудом разбирала слова, слетавшие с уст сестры.

— Элла, ты меня слышишь? Элла, ты где? — сестра все никак не могла успокоиться и теребила меня по плечу. Родители настороженно следили за мной с беспокойством.

— Эллааааа! — Настойчивости ей не занимать.

— Извините, — искренне произнесла я, — просто немного задумалась. Я ничего не пропустила? — подняв совершенно невинный взгляд на папу, спросила я.

— Похоже, твои мысли витают где-то далеко, — папина улыбка была такой мягкой, а в глазах светились озорные искорки, что он мгновенно помолодел лет на десять. — Ничего важного ты не пропустила. Мы обсуждали, чем заняться сегодня днем. Но к единому мнению еще не пришли. — Он многозначительно посмотрел на Ди, но та этого явно не заметила.

— Что значит, она ничего не пропустила? — Сестра сердито повернулась к папе, а потом негодующе — на меня. — Она еще не ответила на мой вопрос!

— На какой вопрос? — В голосе звучало недоумение. Похоже я действительно надолго отключилась от реальности.

— Что значит — на какой вопрос? Ты, что не помнишь? — с недоверием произнесла она. А потом, с тяжелым вздохом повторила, о чем спрашивала несколько минут назад. — Я спросила, почему ты уезжаешь из Калифорнии в четверг, а сюда приезжаешь только в воскресенье?

От нее не отвертишься. Глубоко вздохнув, я принялась ответить на этот и многие другие, еще незаданные вопросы.

— Дело в том, что мне нужно забрать оставшиеся вещи и машину. И я уже говорила об этом.

— Машину? Какую машину? — Теперь уже не понимала мама.

Я усмехнулась, ведь совсем забыла им об том сообщить раньше.

— Ну, такую — на четырех колесах, с пятью дверьми и очень удобными сиденьями.

— Но у тебя нет машины и никогда не было! Да, ты даже не умеешь водить! — восклицание отца разнеслось по всей комнате. Все с интересом ждали продолжения.

— Ну… — протянула я. — Вообще-то, я купила ее семь месяцев назад. — Робкий взгляд на родителей. Глубокий вдох. — Нина заставила получить права и настояла на покупке автомобиля. Вы ведь знаете, как она любит проводить время на природе. — Нину они все знают очень хорошо уже несколько лет, успели ее полюбить и приняли в семью. Скрывать от них ее настоящую сущность оказалось не так уж и сложно, как казалось в начале.

— Но ведь, у Нины есть своя машина и именно она возила тебя.

— Да, вы, разумеется, правы. Но я подумывала вернуться домой еще тогда. А вы прекрасно понимаете — без машины в этой глуши делать нечего! Не буду же я просить вас отвезти меня, когда нужно будет съездить по личным делам.

— Что ж. Похоже нам следует поблагодарить Нину за то, что она убедила тебя в необходимости научиться управлять автомобилем. — Похоже, папа рад сему факту.

— Интересно, а плавать тебя Нина тоже уговорила научиться? — Сестра самодовольно улыбнулась. — Все-таки ты жила в Лос-Анжелесе, а не где-нибудь. Солнце. Море. Песок. — Мечтательно произнесла она, а потом критично осмотрела меня. — Хоть по тебе этого не скажешь. Ты как обычно бледна, как поганка.

— Очень смешно. Но могу обрадовать тебя — плавать я так и не умею. Да это мне и ни к чему. — Я состроила ее гримасу.

Казалось, завтраку не будет конца. А я, наивная, думала — вчера были заданы все вопросы. Как всегда, я ошиблась в оценке любознательности моего семейства.

— Так что у тебя за авто? Небось, что-нибудь вроде "жучка"? — В папиных глазах плескались смешинки.

— Разумеется, нет! Как ты вообще мог подумать обо мне такое? — Теперь уже возмущалась я. — Внедорожник последней модели. Какая марка лучше не спрашивайте. С этим вопросом, пожалуйста, к Нине.

— А почему не обычных седан или купе? — Мама до сих пор недоверчиво посматривала в мою сторону.

Родители! Ну почему им, вечно, нужно досконально все знать?

— Во-первых, я сама люблю подобные машины. Во-вторых, Нина собирается часто навещать меня. И, возможно, если ей здесь понравится — она переедет сюда. Надеюсь, вы будете не против? — Я в ожидании следила за ними, пока они обдумывали подобную перспективу.

— Разумеется, мы будем только рады присутствию здесь Нины. Ты ведь знаешь для нас она как еще одна дочь, а детей много не бывает. Мы почтем за честь, если она согласится жить в нашем доме. — Мама, как всегда, говоря о Нине, менялась в лице. Да уж, моя подруга кого угодно могла очаровать и заставить восхищаться ею, даже без внушения.




Кстати, все вампиры умеют гипнотизировать людей, подавлять их волю и при необходимости стирать из памяти лишнюю информацию. Но Нине это было ни к чему — моя семья приняла ее с распростертыми объятиями.

Став вампиром все способности человека удесятеряются. Кроме самого бессмертия они получают грацию, красоту, скорость, силу. При условии, конечно, что вас превратит адриати.

Я не могу представить скольких усилий требуется Нине подавлять в себе жажду человеческой крови. Особенно моей. По ее словам, для вампиров я являюсь чем-то вроде деликатеса, амброзией. Вот почему, я без труда всегда находила своих жертв, друмиры просто не в состоянии были совладать со своей природой.

Моя кровь — одна из особенностей моего рода. К счастью ни родители, ни сестра не унаследовали этого "умопомрачительного запаха крови", как обычно называет его Нина.




— А в-третьих, когда Нина будет сюда наведываться, то по нескольку дней сможет проводить в лесу, совершать походы в глухие места. На обычной машине можно застрять где-нибудь или вообще не проехать. — Вот и все — им не следует знать, что Нине в принципе все равно. Ей даже машина не нужна. Она беспокоится обо мне как вторая мама, и даже больше. Именно она настояла на покупке этого танка на колесах, когда встал вопрос какую машину предпочесть. Словно со мной здесь может произойти что-нибудь.

— Пап, а в лесу много крупных зверей?

— Достаточно. А тебе зачем?

— Просто вспомнила как в детстве мы с тобой охотились на медведя с фотоаппаратом. С нами был еще твой друг и его сын.

— Мальчика зовут Адам Мур. Думаю он обрадуется твоему возвращению.

Вот тебе и новость. Только этого мне и не хватает для полного счастья.

— Можно будет навестить его как-нибудь.

— Разумеется, милая. Тебе нужно с кем-нибудь познакомиться и подружиться. — Да, мама не упустит своего шанса сосватать меня за кого угодно, лишь бы не видеть меня одну, как будто я не могу быть счастлива в одиночестве.

— Фу, мама. Адам как минимум года на два моложе нее. По-моему, он почти мой ровесник. Элле нужен кто-нибудь постарше! Кстати, могу поспособствовать, — подмигнула маленькая бестия.

— Можно я как-нибудь сама разберусь со своей личной жизнью? — Только бы не психануть и не выбежать из комнаты.

— Ты бы хоть посмотрела о ком я говорю, прежде чем отказываться. Могу поспорить, таких красивых ты еще не встречала. Его имя Александр, но все зовут его просто Алекс. Красив как греческий бог, — вздохнула сестричка с завистью. — Мне бы быть постарше на пару лет, и он стал бы моим. Повезет той, которая завоюет его сердце.

— И когда тебя останавливал возраст? — похоже, мне не удалось скрыть иронию в голосе. — И даже не говори, что ты не пыталась!

Она со злостью посмотрела на меня, я не удержавшись, усмехнулась.

Надо будет действительно посмотреть на этого "красавца", который смог устоять перед чарами моей сестры. Что-то не припомню когда такое происходило раньше.

— Если честно, то мы просто друзья. И да будет тебе известно — он преподает в нашем колледже.

— Он такой старый?

— Ты просто невозможна! — Она демонстративно отвернулась.

— Постой! Ты случайно говоришь не о семье Вебер? — Папа наклонился через стол и с интересом прислушивался к разговору.

— Да, о них. А ты против? — Эта пигалица невинно улыбнулась папе.

— Нет, конечно. Очень приличная семья. Мне они тоже нравятся.

— Вебер? Я таких не могу вспомнить, — я прокручивала в своей бездонной памяти все знакомые лица и фамилии в Остине, но ничего не приходило на ум.

— Доктор Вебер со своей семьей переехал сюда два года назад. Разумеется, ты их не знаешь, — мама принялась рассказывать о них, похоже, не без тайного умысла. — Доктор Вебер является лучшим хирургом известным мне.

— Интересно, если он действительно такой хороший врач, как ты говоришь, то почему он работает здесь, а не в какой-то успешной клинике?

За разговором мы переместились в гостиную и пили чай с травами.

— Все дело в его детях, — решил подать голос отец. — Младшие дети захотели учиться в нашем колледже, а Алекс получил там работу. Между прочим, все они приемные.

— А остальные дети?

— Старший — Брайан — окончил Вашингтонский университет, и сейчас занимается чем-то связанным с компьютерами. — Диана начала сыпать информацией, словно только и ждала этого. — Стивен сейчас на последнем курсе, а Саманта (их сестра) — закончит колледж одновременно со мной, в следующем году. Жаль только, что они не слишком общительные. И все-таки, я надеюсь познакомить тебя с Алексом. — Увидев, что я собираюсь возразить, она быстро проговорила — Ты бы хоть одним глазком посмотрела. Он самый красивый, даже среди братьев. Они тоже очень даже, но все-таки Алекс самый-самый. Представляешь, стоило ему только приехать в Остин, как все девушки не давали ему проход. Но он не на кого не обратил внимания. Даже спустя несколько лет некоторые из них в тайне до сих пор надеются на взаимность с его стороны.

— Он что такой гордый?

— Нет. Я однажды не выдержала и спросила его об этом. В ответ я услышала, что среди них нет ни одной, которая смогла бы его заинтересовать. Жаль, конечно. Он выглядит таким одиноким. А еще — Стивен и Саманта пара.

— Но вы же говорили, что они брат и сестра. Разве не так? — слишком много информации, еще немного и я начну путаться. Нужно внимательней слушать.

— Да, но они не родные. Так что это вполне допустимо. — В разговор вмешалась мама, чтобы прояснить ситуацию. — Вдобавок, ты бы видела какая из них получилась чудесная пара: очень красивые и прекрасно дополняют друг друга. Доктор Вебер за них очень рад. И судя по всему, как только Саманта закончит колледж — они со Стивеном поженятся.

Зазвонил телефон и после короткого разговора мама сообщила, что ее вызывают на работу. Что ж планам, которые строили родители на этот день не суждено сбыться.

Мама быстро извинилась и пошла собираться в больницу. Папа разумеется, решил ее подвезти.

— Девочки, вы не возражаете, если я заеду на пару часов к Мурам? Давно у них не был. Нужно поговорить с Кристофером. — Вид у отца был смущенный.

— Разумеется. Конечно. — В один голос проговорили мы с сестрой.

— А ты, Элла, не хочешь со мной? Заодно увидишься с Адамом.

— Нет, папа. Как-нибудь в следующий раз. Мне еще оставшиеся вещи нужно разобрать.

— В следующий раз, так в следующий. — Папа не стал возражать. А потом весело мне подмигнул и я чуть не подавилась остывшим чаем. — Теперь у тебя будет много времени для возобновления знакомств.

— И ты, Брут!




Родители уехали через несколько минут. Оставшись с сестрой наедине, мы еще немного посплетничали о ее новом парне, а потом снова зазвонил телефон. Поспешно извинившись, она через две ступеньки, со счастливым лицом, унеслась к себе в комнату.

Я осталась одна.

Мне не привыкать к одиночеству.

Я обвела взглядом опустевшую комнату. Классическая гостиная. Широкие окна выходят во двор, обеспечивая комнату достаточным светом и воздухом. Бежево-пастельные тона действуют успокаивающе, а камин у задней стены навевает воспоминания о зиме и Рождестве. Широкий диван и пара кресел кремового цвета из кожи превосходно сочетались со старинным столиком ручной работы оттенка горького шоколада. Большой пушистый ковер цвета топленого молока с еле проглядывающим рисунком великолепно сочетается со шторами такого же цвета. Всю восточную стену занимали массивные кедровые полки с книгами редких изданий — гордостью папы.

Я несколько часов провела глядя в окно гостиной и вспоминая свое детство в стенах этого дома. Очнулась только, когда в холле послышались шаги, вернувшегося от друга, папы.




Глава третья. Неожиданность


В воскресенье, как и обещала, я вернулась в Остин.

Быстро разобравшись с делами в редакции и договорившись с шефом насчет темы следующей статьи, я со счастливым сердцем распрощалась с Калифорнией.

Единственным развлечением в дороге стал разговор с Ниной, которая отправилась на сафари в Африку в поисках львов.

Восхищение, читавшееся на лицах прохожих, когда я проезжала по главной улице Остина, не оставило никаких сомнений в том, что незаметной здесь мне не быть. Спасибо тебе, Нина. Она прекрасно знает, как я не люблю находиться в центре внимания кого-либо, но тут уже ничего не поделаешь.

К десяти часам утра я подъехала к дому родителей. Услышав шум на улицу, выскочила Диана.

— Вот это тачка! — с восхищением прошептала она и обратилась к родителям, следом вышедшим из дома, радостным голосом, — Вам больше не нужно меня подвозить на занятия. Этим займется Элизабет.

На мгновение мы опешили от подобного заявления, но этого следовало ожидать, едва взглянув на возбужденное лицо сестры.

— А разве у тебя нет своей машины? Ты вроде уже получила права. — Нужно срочно прочистить горло, а то голос какой-то севший.

— Права — есть, машины — нет. Родители так и не решат покупать мне машину или нет. — Умоляющие глаза остановились на моем лице. У меня возникло ощущение, что все зависит от меня и она явно чего-то ждет.

В любом случае у сестры в среду день рождения и речь о выборе подарка отпала сама собой. Только нужно переговорить с родителями, чтобы не возникло разногласий.

Я улыбнулась, представив радость на ее лице. Чего не сделаешь, чтобы твои родные были счастливы?

— На ближайшие дни — я в полном твоем распоряжении.

Облегчение и радость на лице сестры, заставило меня задуматься — а не поспешила ли я с ответом? Нельзя быть такой мнительной и везде искать подвох, — одернула я себя, — а то можно сойти с ума выискивая тайный смысл во всем сказанном семьей.




Утром, в понедельник, меня разбудил настойчивый стук в дверь. Я не сразу вспомнила о своем вчерашнем обещании — побыть личным водителем.

Тяжело встав с постели я поплелась открывать дверь, которую еще вчера вечером заперла сама не зная, зачем. По дороге, пытаясь не зевать, я старалась распутать волосы и принять более приличный вид.

На пороге стояла Диана. Кто бы сомневался? Она уже была полностью одета: темно-синие джинсы, розовая футболка и черный жакет прекрасно гармонировали между собой. Длинные волосы, собранные в "хвост", открывали длинную лебединую шею.

На ее фоне я смотрелась просто ужасно. Заспанная и растрепанная, я пыталась снова не заснуть.

— Доброе утро, Соня! — Она с нетерпением переминалась с ноги на ногу. — Давай вставай, одевайся, умывайся. Через десять минут жду тебя у машины. — Нетерпение сквозило в каждом ее слове. Неужели ей так нравится учиться? Сомневаюсь.

Я обреченно наклонила голову в знак согласия. Выдавив из себя подобие улыбки проговорила:

— Десять минут. Договорились.

— Не опаздывай.




Всю дорогу до колледжа Диана не умолкала. Ее приподнятое настроение оказалось заразным. За разговором я не заметила, как оказалась у ворот учебного заведения.

Широкая подъездная аллея. Клены по обеим сторонам от нее уже надели осенние платья. Солнце осветило листья яркими лучами, придавая деревьям сказочный вид. Всевозможные оттенки желтого, красного и зеленого притягивали взоры прохожих.

В Остин пришла золотая осень. Тепло и солнце обеспечивали всех хорошим настроением и витамином D.

В конце подъездной аллеи располагался главный корпус. Трехэтажное здание из красного кирпича ничем примечательным не выделялось. Широкие окна, распахнутые настежь в этот теплый октябрьский день, поразили меня.

Я хоть и выросла в этом городе и привыкла к достаточно прохладному климату на севере страны, но последние пять лет, прошедших в Калифорнии, изменили мое отношение к погоде. Поэтому, за время нашей поездки, я несколько раз спрашивая у сестры не холодно ли ей, добилась только смеха в свой адрес. Все студенты, похоже не обращали внимания на то, что на дворе уже середина осени. Они спокойно расхаживали в футболках с короткими рукавами и явно наслаждались солнечным теплом.

Справедливости ради нужно признаться, что солнце в этих краях нечастый гость. И если раз в несколько недель оно покажется из-за сплошной завесы туч, то этот день можно считать праздником. В основном в этих местах постоянно идет дождь, стоит туман. В общем, каждый день стоит пасмурная погода, причем круглый год.

Удивительно, как человек может приспособиться к различным погодным условиям. Если бы поменять этих жителей на жителей, например, той же Калифорнии, то у них уже через несколько дней наступит депрессия. А этим людям совершенно комфортно здесь.

"Ниссан" подъехал к центральному входу и я, нажав на тормоза с интересом разглядывала открывшийся вид. Здесь я не была ни разу.

— Во сколько заканчиваются твои занятия? — повернулась в сторону сестры. Она посмотрела на часы на панели приборов и задумалась.

— В три, но ты можешь подъехать попозже. Мне еще в библиотеку, в четверг нужно представить доклад по биологии.

— Договорились. В половине четвертого я буту тебя ждать здесь.

Она уже вылезла из машины и, обернувшись, спросила:

— А чем ты займешься дома?

— До завтра мне нужно будет написать статью и отправить ее главному редактору. Думаю, должна спеть до трех. — Немного подумав, добавила: — Ты что-то хотела?

Смущение, отразившееся на лице сестры, не оставило никаких сомнений.

— Да нет, просто спросила.

— Диана, я надеюсь ты ничего не придумала? — Я мысленно прокручивала наш разговор по дороге сюда, наконец, все поняла. — Я надеюсь, ты не собираешься знакомить меня с этим Алексом?

— Нет. По крайней мере, сегодня. Сегодня его не будет.

— Неужели? Откуда такая осведомленность?

— Ладно. Мне пора на занятия. До встречи, — она захлопнула дверцу.




Смутные подозрения заползли в голову, но я быстро отбросила их в сторону. Такого просто не может быть. Мне всюду мерещатся вампиры. Но, чтобы вампиры ходили в колледж и вели нормальный образ жизни и оседали где-нибудь так надолго я не могла припомнить.

Похоже, у меня развивается паранойя. Еще немного и я буду бросаться на всех людей с бледной кожей. Хотя, до этого не дойдет. Вампира я почувствую на расстоянии нескольких метров — еще один мой талант — что-то вроде вампирского радара.

Стоит вампиру приблизиться ко мне на достаточное расстояние, как я уже кожей чувствую сколько их и насколько они сильные. Ко всему прочему, во мне одновременно поднимается волна ярости и ненависти, веками накапливаемые моими предками к "людям ночи".

Это чувство настолько сильное, что я с трудом могу ясно мыслить и принимать адекватные решения. Мое тело автоматически группируется, а по телу прокатывается волна ярости. В первое время я не могла контролировать свое тело, и набрасывалась на врага не разбираясь в ощущениях — меня вел инстинкт.

По мнению Нины — это очень похоже на их жажду крови. Первое время меня от подобного предположения просто тошнило, а потом я смирилась с подобным положением вещей — впрочем, как всегда. Ведь избавиться от данной способности не было ни малейшей возможности.

Мы с Ниной несколько месяцев привыкали друг к другу: она училась управлять своими инстинктами и желанием вонзить в меня свои белые зубки, а я, в свою очередь старалась подавить врожденную агрессию к вампирам. Как видите, у обеих все очень даже получилось. Было сложно, но мы справились и теперь можем не только находиться в обществе друг друга, но и обниматься по-сестрински.

Но самое ужасное в способности чувствовать вампиров в том, что чем сильнее вампир, тем менее рациональной становлюсь я и чувство ярости становится просто неуправляемым. К счастью для себя я не встречала еще такого вампира, чьи способности смогли бы полностью затмить мой разум, оставив только инстинкт убивать.

Интересно, что это со мной? О вампирах в этом городе и речи быть не может. Все жители знают друг друга, и, наверняка, заметили бы странности в поведении приезжих. Кроме того, папа ни разу не упомянул о нападениях зверей и необычных несчастных случаях.

За такими размышлениями я не заметила, как приехала к больнице, где работает мама.

Никогда не привыкну к этому специфическому больничному запаху, хромированному оборудованию.

Уточнив в регистратуре, где в это время может находиться доктор Стивенсон — я направилась на поиски мамы.

Долго искать не пришлось — она находилась в приемном отделении, давая распоряжения белокурой медсестре, которая ее внимательно слушала. Затем к ней подошел симпатичный молодой доктор.

Я подождала, когда мама закончит инструктаж медперсонала. Она обернулась. По удивлению на лице стало понятно — меня тут не ждали. Потом появился испуг. Ну почему, при виде меня — у родных всегда подобная реакция?

— Детка, что случилось? — В голосе мамы явственно читалось волнение. Я и не догадывалась, что выгляжу настолько плохо — раз меня приняли за больную.

— Почему что-то должно было случиться, если я вдруг оказалась в больнице?

— Я ведь знаю, как тебе не нравятся больничные стены. Должно было произойти что-то серьезное, чтобы привести тебя сюда!

— Мам, а можем мы поговорить наедине? — Стоя посреди коридора, мы обращали на себя слишком много внимания.

Мама нахмурилась, но не произнесла больше ни слова. Через несколько минут мы пришли в ее кабинет. Комната средних размеров оказалась выкрашена в бледно-зеленый цвет. У большого окна располагался стол с компьютером и несколькими стопками бумаг. Всю правую стену занимал хромированный стеллаж с медицинской документацией и различными справочниками. Слева находился встроенный шкаф в тон стенам. Рядом с дверью — торшер и небольшой кожаный диван. Пара картин с горным пейзажем дополняли обстановку рабочего кабинета доктора Стивенсон.

Пока я рассматривала комнату, в которой, кстати, не была ни разу, мама в нетерпении постукивала каблуком левой ноги.

— Так ты мне скажешь, что случилось или мне начать уговаривать?

— Ничего не произошло. Просто мне нужно с тобой поговорить.

Мама указала рукой на диван, а сама села в кресло, возле стола.

— Я внимательно тебя слушаю. — Руки скрещены на груди, взгляд напряжен.

— Вы с папой уже решили, что подарите Диане на день рождения?

— Так ты об этом хотела поговорить? — Мама заметно расслабилась и повеселела.

— Собственно, да.

— Я так понимаю, ты уже выбрала подарок?

— Как насчет машины?

— Она тебя уже достала? — Мама честно пыталась не рассмеяться.

— Почему ты так решила? — Я обиженно посмотрела в ее глаза. За кого они меня принимают? — Диана уже большая девочка. У большинства еще в школе появилась своя машина. В этом нет ничего необычного. — Мама явно хотела возразить, но я продолжила, — Я не говорю, что куплю ей новую машину. Пусть сначала научится хорошо водить.

— В общем мы с папой хотели подарить ей такую штуку на Рождество, а на день рождения снять клуб "Полночь", чтобы она повеселилась там со своими друзьями. Это и был бы наш подарок. Но раз ты сейчас говоришь о машине, то…

— Я в состоянии купить ей автомобиль, — вне терпении прервала я маму. — Я еще вчера вечером поискала в Интернете подходящую машину. Только мне нужен кто-нибудь, кто разбирается в них, чтобы случайно не купить металлолом на колесах. И все. — Я улыбнулась маме, пока она думала.

— А ты уверена в этом? Все-таки, это машина. — Похоже родители думают, что у меня совсем нет денег. Странно.

— Мам, послушай. Я уже несколько лет не дарила ей ничего стоящего, а машина как раз и будет компенсацией за все эти годы. — Я немного подождала, если она решит возразить, но этого не произошло. — Ну что, согласна?

— Да. Похоже ты все решила и не оставила нам выбора.

— С папой поговоришь ты или это придется сделать мне?

— Я сегодня же обсужу это с ним.

— Отлично! Тогда я больше не буду тебя задерживать. Можешь идти и дальше дырявить людей своими иголками.

Мама расхохоталась.

— Ох, Элла, Элла! Похоже, ты никогда не привыкнешь к больницам.

Я уже встала с дивана и собралась открывать дверь, как меня окликнула мама:

— А что за машина? Ты так и не сказала.

Я немного замялась, предвидя реакцию мамы, прежде чем ответить.

— Джип.

— Что? — Я так и знала, что она будет шокирована.

— Мама, да ты не переживай. — Что же мне ей сказать пока она окончательно не разозлилась? — Это не такой внедорожник как у меня. Обычный джип красного цвета. Знаешь, такой мини-вездеход. Я видела в Интернете. Симпатичная машинка и безопасная для сестры. Мама все не так плохо, как ты думаешь. — Вроде пронесло. А лице мамы отразилось спокойствие — добрый знак.

— Ну, ладно. Посмотрим, что это за машина. Если что — берегись! — Голос был серьезный, а глаза улыбались.

— Хорошо. — Я улыбнулась и поцеловала ее в щеку прежде, чем закрыть дверь.




Вернувшись домой, первым делом поднялась в свою комнату. Статью надо сдать в срок, а времени осталось мало.

Ближе к трем часам я выключила питание на компьютере.

Статья написана. Редактировать ее нет необходимости. Осталось только связаться с шефом и переслать ему e-mail. Это не займет много времени, так что я успеваю в колледж вовремя.

Минут через десять спускаясь по лестнице, в холле зазвонил телефон — это был папа. Оказывается мама уже все ему рассказала о подарке.

— Элизабет, мама сказала, что тебе нужен механик. Это так?

— Не совсем. Просто было бы неплохо, если со мной рядом был человек, хорошо разбирающийся в машинах.

— Я поговорил с Кристофером и если ты не против, он согласен съездить с тобой, когда тебе будет удобно, — вкрадчиво произнес он.

— А при чет тут мистер Мур?

— У него в городе собственный автосервис. Неужели, не помнишь?

— Извини, пап. Запамятовала. В среду, часов в десять, его устроит?

— Думаю, да. Но я перезвоню ему сейчас и уточню. Договорились?

— Конечно. Увидимся за ужином. Пока. — В трубке раздались гудки.

Одной проблемой меньше.




Как и условились утром, в три тридцать я оставила машину у главного входа и стала ждать сестру.

Похоже, солнце намерено радовать своим присутствием местных жителей весь день.

Синоптики передают хорошую погоду и на завтра, но что-то верится с трудом.

Выходить из машины не очень хотелось — люди как-то странно на меня реагируют, постоянно обращая внимание в мою сторону — словно увидели нечто необычное.

По мне, так ничем особенным я не отличаюсь. Одеваюсь более чем скромно: джинсы, брюки и ни каких юбок, футболки, рубашки во множественном числе занимали весь мой гардероб. Платьев я не носила принципиально, так же как и высокие каблуки, хотя где-то в дальнем углу шкафа завалялась пара-тройка дизайнерских вещей.

Солнце так приветливо заглядывало в окна внедорожника, и я не устояла. Выйдя из машины с наслаждением подставила лицо ласковому осеннему солнышку. Несколько парней остановилось и уставилось в мою сторону — совершенно беспардонно разглядывая меня.

— Ты решила сразить всех своей красотой? — За спиной раздался голос полный иронии.

— Что, прости?

Я даже не слышала, как подошла сестра и резко обернулась.

— Я тебя не понимаю.

— Ну-ну.

Несколько минут тишины, но она ничего не добавила.

— Готова? — Она кивнула. — Тогда поехали.

— А можно я поведу? — С надеждой в голосе спросила Диана.

— Прости, но не сегодня. — Она недовольно надула губки и уставилась в окно. — Что интересного вы изучали? — Молчание. — Ты обиделась. Ну, извини. Обещаю, в следующий раз поведешь ты. — Она быстро развернулась и радостно закивала головой.

— Ловлю тебя на слове! — Диана сразу оживилась.

— В принципе, ничего интересного сегодня не рассказывали. Только мистер Баннер, профессор философии… — И она начала в подробностях описывать, как их учитель умудрился опрокинуть на себя стол. — Ума не приложу, как ему это удалось, но ничего страшного не произошло: все немного перепугались, когда он исчез под кучей книг, лежавших на том столе. И разумеется это было смешно.




Смутное предчувствие не давало расслабиться всю ночь, словно завтра должно было произойти что-то необычное. Я чувствовала это всем телом, но ничего конкретного.

Бетховен, Брамс не давали нужного успокоительного эффекта.

За окном забрезжил рассвет, а мне так и не удалось нормально поспать.

Я встала. Совершила все необходимые утренние процедуры и села в кресло у окна — встречать рассвет.

На самом деле никакого рассвета как такового не было. Синоптики снова ошиблись. Темная ночь постепенно превращалась в серую мглу. Наступило обычное утро для Остина. Вчерашний день — приятное исключение из правил, остался позади.

На кухне мама уже готовила завтрак. Запах кофе так и манил выпить чашечку.

Папа еще на рассвете уехал по делам мэрии. Я слышала его шаги, сидя в кресле. Быстро позавтракав, мама поспешила в больницу — у нее срочная операция.

Оставшись с сестрой вдвоем, мы позавтракали, быстро убрали все со стола и поехали в колледж. Похоже, я уже начала привыкать к такому распорядку.

Как и обещала — машину вела Диана.

На улице моросил дождь, заставив поблекнуть все яркие краски.

На стоянке, возле колледжа, уже не было свободных мест. Мы чуть не опоздали.

Диана всю дорогу сосредоточенно хмурилась, попросив не беспокоить ее, поэтому весь путь прошел в тишине. И только увидев на стоянке черный "мерседес", она заулыбалась.

— Элла, слушай! Ты сегодня не очень занята? — Она посмотрела с такой надеждой в голосе, что устоять невозможно. К тому же на сегодня не намечалось никаких дел.

— Выкладывай, что нужно делать.

— Если не сложно приезжай к двенадцати. Я буду в столовой. Мне нужно будет забрать оттуда несколько вещей.

— Без проблем. Можно у тебя кое-что спросить? — Я закусила нижнюю губу.

— Разумеется.

— Ты очень обрадовалась, увидев на стоянке этот "мерседес". — Я указала в сторону интересовавшей меня машины. — Не скажешь, чей он?

— Алекса. Помнишь, я о нем тебе вчера говорила? — Ведь чувствовала — не надо спрашивать. — Он обещал мне принести сегодня книгу об архитектуре Праги.

— Должно быть, очень познавательное чтиво. — Интересно, с каких пор ее интересует Прага и архитектура вообще.

— Мне пора. Увидимся в полдень.




Как оказалось, в коридорах этого колледжа можно легко заблудиться. Колледж состоял из шести корпусов, связанных друг с другом стеклянными коридорами. Я уже минут пятнадцать петляла по этим коридорам, пока нашла столовую.

Обычная столовая, как и в большинстве учебных заведений. Ничего интересного: огромное помещение с большими окнами, даже в такую погоду дававшими достаточное количество света.

Круглые пластиковые столы и стулья были почти все заняты изголодавшимися студентами.

В воздухе витал аромат жареной картошки, чизбургеров и еще много других запахов, присущих данному помещению.

У стола с овощами стояла Диана, весело болтавшая с подругой детства — Меган Банерман, и еще с какой-то женщиной. Завидев меня она помахала рукой.

Ловко лавируя между столиками и, снующими с подносами, студентами — я, наконец, добралась до них.

— Элла, познакомься — это миссис Уорен. — Диана указала рукой на стоящую рядом пожилую женщину.

На вид миссис Уорен было около шестидесяти лет. Седые волосы собраны в элегантный пучок. Суровое лицо обрамляли очки. Строгий синий деловой костюм делал ее еще более чопорной. Единственное, что выходило за рамки строгости — ее глаза. Живые голубые ласковые глаза смягчали ее внешний вид.

— Приятно познакомиться, миссис Уорен. — Рукопожатие оказалось крепким и дружелюбным одновременно.

— И я очень рада нашей встречи. Диана много о вас рассказывала. — У меня брови от удивления взлетели вверх. Не имею ни малейшего представления, что можно рассказать обо мне. — Я преподаю литературу и была бы вам очень признательна, если вы сможете прийти ко мне на лекцию и рассказать студентам о профессии журналиста. — Вот это интересно. Неожиданно. Понятия не имею, как повежливей отказаться. Никогда не обладала даром красноречия и при большом скоплении людей, от смущения, становилась почти пунцовой.

Спасибо тебе, сестренка. Я выразительно посмотрела в ее сторону — а она слегка пожала плечами. Похоже, тоже не ожидала подобного поворота событий.

— Что скажете? — Женщина выжидающе смотрела на меня.

— Извините, но я не имею ни малейшего представления, чем могу заинтересовать молодежь. Я всего пишу статьи о взаимоотношениях людей. Ничего интересного. — Голос дрожал, а мозг пытался найти выход из сложившейся ситуации, но безрезультатно. Придется краснеть перед студентами. Может все еще обойдется? (Например, я сломаю ногу? Как вам?) — Навряд ли, они будут слушать с интересом о психоанализе.

— Вообще-то, если честно, мисс Стивенсон, я бы хотела услышать рассказ о самом процессе написания статей. Вы как? Согласны?

— Когда нужно это сделать? — Выхода нет. Данная тема вполне простая и безобидная.

— Отлично! Я жду вас в четверг к половине первого. Диана вас проводит. У нее как раз занятия со мной. — Попрощавшись, она бодро зашагала к выходу. Я развернулась к сестре и Меган.

— Чья это была идея? — Спросила, хоть и знала — ее вины тут нет.

— Я не виновата. Даже не знала, что она будет находиться в столовой. Миссис Уорен уже не раз спрашивала меня и родителей о тебе, но мы и понятия не имели зачем. Она и словом не обмолвилась.

— Элизабет, Диана говорит правду. — Принялась защищать подругу Меган. — Хорошо, что ты сразу согласилась, иначе миссис Уорен не отстала бы от тебя.

— Ладно, я вам верю. Итак, — я перевела разговор на другую тему, куда более занимательную, — что нужно перевезти?

Девушки сразу встрепенулись и принялись наперебой объяснять цель моего посещения данного места.

— Мы являемся ответственными лицами за проведение Хэллоуина, — первой начала Диана.

— С оформлением мы практически разобрались. Осталось главное — вывеска на вечеринку.

— Поэтому ты здесь.

— Вы что, хотите чтобы ее нарисовала вам — я? — Я не смогла скрыть своего удивления. Они что, издеваются? — Ди, ты прекрасно знаешь — я совершенно не умею рисовать.

— Нет-нет. От тебя требуется лишь помочь нам с украшением зала. — Девушки одновременно обвели столовую руками.

— В столовой? Обычно для этих целей используют спортзал.

— В прошлом году Сильвия Шелби именно там устраивала праздник. А комитет по общественным мероприятиям, председателями которого являемся мы, — они гордо поклонились, — решил в этом году праздновать здесь. К тому же, если в тот вечер будет тепло, можно открыть двери во двор. Такого раньше никто не делал.

— Ладно, я вас поняла.

— И двор мы тоже украсим соответственно. — Меган совершенно не изменилась за эти годы.

Девушка была немного ниже сестры, но выше меня. Коротко стриженые волосы представляли собой пепельно-белые завитушки. Большие зеленые глаза, нос немного с горбинкой, высокие скулы делали ее очень даже симпатичной. Даже нос не портил картины.

Короткая джинсовая юбка и тоненький бежевый свитер подчеркивали стройную фигуру.

Меган была не только симпатичной, но и умной и всегда помогала Диане и в школе и здесь. За что я ей очень благодарна.

Она достаточно терпелива и ненавязчива, поэтому всегда умела находить с Ди общий язык, и когда это необходимо, отговорить ее от необдуманных поступков. Например, когда им было по семнадцать, Диана решила, втайне от родителей, сделать себе тату в виде порхающей бабочки на пояснице. Только Меган удалось уговорить ее отказаться от этой затеи. Я узнала об этом чисто случайно, а родители до сих пор не в курсе.

Оглядевшись, стало понятно — девушки правы: столовая удачно оформленная, а в организаторских способностях сестры я не сомневаюсь, будет прекрасно гармонировать с двором, даже если погода окажется неподходящей — это все равно не испортит настроение студентам.

Подруги нагрузили меня необходимыми составляющими для рисования плаката: бумага, краски и еще всякая мелочь. В пакетах у них тоже находились различные элементы декора и мы направились к выходу.

На улице, загрузив все в багажник, я ощутила то же волнение, что утром не давало уснуть. Ожидание чего-то. Но чего? Ничего подобного испытывать раньше не приходилось.

Я стояла в растерянности глядя по сторонам в поисках причины такого состояния, но ничего необычного не нашла.

Диана закрыла багажник и с увлечением обсуждала с Меган цвет и фактуру пригласительных.

Внезапно по коже прошел электрический заряд. Такой сильный, что я едва устояла на ногах.

Вампир! Промелькнуло в сознании, но такого просто не может быть.

Это не может быть правдой!

Только не здесь!

Мое тело второй раз пропустило заряд — причем сильнее первого. Мощный. Пришлось схватиться за дверцу машины. Тело начала сотрясать мелкая дрожь — верный признак приближения вампира. Сомнений быть не может.

Я резко обернулась в ту сторону, где был припаркован черный тонированный "мерседес". Опасность шла оттуда. Какой же силой должен обладать вампир, чтобы уже с такого расстояния так сильно подействовать на меня?

Но с той стороны пока никого не было видно.

Нужно срочно сосредоточиться!

Вдох, выдох. Вдох, выдох. Вдох, выдох.

Я прислушалась к своим чувствам. Через несколько минут снова прошелся электрический разряд, но уже более слабый. Он уходит?

Я не могла пошевелиться — ноги еле держали вес тела и единственной надежной опорой была дверца машины, за которую я продолжала отчаянно хвататься.

Нет, я ошиблась. Это был другой вампир, и не один!

Одновременно с этим, впервые в жизни возникло чувство неуверенности в своих силах: с двумя вампирами я могу справиться играючи; а если мои радары не ошибаются, с третьим вампиром возникнут серьезные проблемы.

Адриати!

Здесь — в этой глуши; в тихом городке, среди лесов — оказалось самое настоящее гнездо вампиров.

Здесь — средь белого дня — что могло понадобиться этим существам, если они решили ходить в открытую среди местного населения? Вот в чем вопрос.

Я лихорадочно соображала — как бы побыстрее избавиться от сестры и ее подруги, чтобы можно было спокойно проследить, куда направляются эти монстры. Проследить и уничтожить.

Ярость заполняла каждую клеточку мозга, еще чуть-чуть и я за себя не отвечаю.

Ничего подобного раньше испытывать не приходилось. Это сильнее меня. Тот вампир, которого я почувствовала первым, словно притягивает к себе. И если бы не тренировки с Ниной, не знаю как смогла бы сейчас себя контролировать и не броситься за ним.

Уничтожить. Разорвать на кусочки и сжечь. Но, нет. Нужно остановиться. Руки, тем временем, сами отпустили дверь, а ноги сделали несколько шажков в сторону от фургона, который загораживал центральный вход в здание.

Я не могу просто взять и уничтожить их, — как бы сильно этого не хотелось.

Я не убийца!

Да, я уничтожила не один десяток вампиров (друмиров), но все они являлись безжалостными убийцами, из-за которых люди по ночам боялись выходить из дома.

За то время, что я пробыла в Остине, ни разу не слышала об исчезновении людей. Ни в этом месяце, ни раньше. Ни в городе, ни в округе. Так что первым делом нужно выяснить зачем они явились сюда и насколько они опасны для окружающих. Только после этого можно принять рациональное и обоснованное решение. Иначе я буду не лучше них.

Все эти мысли пронеслись в голове за считаные секунды, но этого времени оказалось достаточно, чтобы взять себя в руки пусть не полностью, но мыслить ясно я была уже в состоянии.

А потом я увидела его…

Сердце сначала остановилось, а потом понеслось бешеным галопом.

Все мысли вылетели из головы, она просто отказалась думать. От неожиданности — даже дышать перестала.

Такого красивого я не встречала никогда в жизни: ни среди людей, ни среди вампиров.

Он нереален. Эфемерен.




Глава четвертая. Он


Он двигался грациозно, словно танцуя. Его улыбка, обращенная к девушке, шедшей рядом с ним с правой стороны, могла ослепить кого угодно.

Впервые в жизни я испытала чувство, подозрительно смахивающее на ревность.

Высокий, это было видно даже с расстояния около десяти метров. Широкие плечи, сильные руки, узкий накачанный торс выгодно подчеркивала черная футболка с короткими рукавами, а синие джинсы обтягивали стройные мускулистые бедра.

Идеальная фигура. Идеальный хищник. Идеальный убийца.

Внезапно стало не хватать воздуха, закружилась голова и я вспомнила, что перестала дышать. С трудом вспомнила, как это делается. Вдох. В легкие проник кислород и я продолжила наблюдать за самым прекрасным созданием на всем свете. Да вы только представьте, самое прекрасное существо на земле — вампир, заклятый враг элинов! Прирожденный убийца, с которым я должна бороться, а не любоваться его короткими волосами цвета вороного крыла, которые немного развивались на теплом осеннем ветру. На солнце они бы, наверняка, имели синеватый оттенок. Вот бы посмотреть. Однако приказать себе отвернуться я не могла. Я, наверное, выгляжу, мягко говоря, странно — уставилась на незнакомого парня, глаза расширены от удивления. Хорошо хоть, что еще рот не успела раскрыть в стандартной форме буквы "О". В эту минуту мне было все равно.

С трудом оторвавшись от созерцания "живого" идеала и оглядевшись, обнаружила: все девушки вели себя не лучше меня — никак не могли отвести в него свой взгляд. В такого парня просто невозможно не влюбиться, даже если он вампир.

Похоже, я сошла с ума — рассуждаю о любви к вампиру. Вероятно, мне голову напекло солнце. Хотя, о чем это я — никакого солнца здесь и в помине нет.

Я прижала руки к пылающим щекам. По всем признакам я явно не здорова. Но отвести от Него взгляд я была просто не в состоянии. Этот вампир словно притягивал меня к себе. Взгляд остановился на ярко алых губах. Интересно, как это целоваться с ним? Когда его губы касаются твоей кожи, какие ощущения это вызовет? Рука невольно потянулась к пылающим губам. Я отвела взгляд в сторону.

— О Боже!!! — Охрип даже голос.

Кошмар.

Что я делаю? О чем думаю?

Перед тобой враг — вот о чем нужно думать. Кровосос. Потенциальный убийца. Сосредоточься, дурочка!

Но взгляд предательски упал на Его лицо и все рациональные и праведные мысли снова разлетелись, подобно ночному туману, встретившему солнечный свет.

Бледную кожу очень умело скрывали тонирующие вещества. Но думаю, его не может испортить даже природная бледность — она придаст ему очарование.

Высокие крупные скулы, волевой подбородок свидетельствуют о сильном характере.

А большие глаза…

Глубоко внутри возникло непреодолимое желание увидеть цвет его глаз.

По расширенному зрачку у адриати можно определить насколько они голодны. Однако по Его действиям и движением его спутников, которые спокойно перемещались в толпе студентов, можно с полной уверенностью сказать — они явно не голодны. Только теперь я смогла перевести взгляд на его спутников.

Девушка рядом с Ним казалась миниатюрной, но сапоги на высокой шпильке существенно увеличивали ее рост. Обтягивающее голубое вязаное платье с рукавами три четверти и высоким горлом выгодно подчеркивало ее фигуру. Тонкие руки прижимали к груди стопку книг. Черные волосы, собранные в "конский хвост", весело раскачивались из стороны в сторону при каждом шаге. Девушка отличалась немного экзотической внешностью и выглядела похожей на мулатку. Вот только для вампира она обладала уж очень смуглой кожей и вампира я не чувствовала в ней, но и человеком она быть не могла. Интересно!

Парень отличался высоким ростом и немного худощавой фигурой. С большой уверенностью его можно назвать жилистым. Русые волосы напоминали испуганного ежа. Белый свитер и темные брюки — весь его костюм. Он отличался классической красотой. Этого и следовало ожидать от адриати. Но все-таки он был не так хорош как первый.

Нет. Не так.

Этот вампир не шел ни в какое сравнение с тем темным богом, который шагал рядом с ним и был выше на целую голову.

Так-то лучше. И правильней.

Эта троица двигалась в направлении черного "мерса".

Дорогая машина и вещи, кстати, тоже были куплены не на распродаже — говорили о том, что эти вампиры странные не только в поведении, они ведут оседлый образ жизни. И осели они в Остине.

О, Боже мой!




— Элла! Мы едем или нет? — Диане удалось оторвать мой взгляд от Него. Дышать стало легче.

— Разумеется. Мы уезжаем отсюда, сейчас же.

— Я смотрю, ты тоже как все, попала под обаяние Алекса? — Сестра, лукаво прищурившись, смотрела на меня.

— Прости, не поняла. Что ты имеешь в виду? — У меня перед глазами до сих пор находился тот сказочный принц, жаль только, что из сказки ужасов. Но слова сестры заставили меня сосредоточиться. — Алекс? Ты о ком?

— Я о том парне, на которого ты с таким вожделением смотришь вот уже пару минут, стоило ему только появиться. А еще утверждала — он не может тебя заинтересовать. — Она явно наслаждалась моим растерянным видом.

— Это о том Алексе, ты прожужжала все уши на днях? Я правильно понимаю? — Надеюсь что это не так. Моя сестра дружит с вампиром? Мне такое могло присниться только в страшном сне (если бы они мне снились!).

— Да, о нем. Ты — против?

Я посмотрела в Его сторону и столкнулась с его взглядом. Он просто стоял и в открытую рассматривал меня, не обращая внимания, что я Его заметила.

Сначала на Его лице отразилось недоумение, потом растерянность, затем оно стало сосредоточенным, превратилось в маску. Он опустил глаза и открыл машину.

Вероятно, Он слышал наш разговор, потому то на его идеальном лице появилась усмешка, когда Он поворачивался к автомобилю.




Ни с того ни с сего сильный порыв ветра растрепал мои волосы, закружил в водовороте опавшие листья и подул дальше.

Вампир резко обернулся в мою сторону. Стало заметно, как напряглось его стальное тело: губы сжались в узкую полоску, кулаки плотно сжаты. От расслабленной позы несколько секунд назад не осталось ни следа. На лице отразилась целая гамма чувств: ярость, злость, голод, отвращение, ненависть. Он быстро прикрыл нос ладонью — дышать ему необязательно.

Его спутники, похоже, тоже почуяли мой запах и тоже напряглись, глядя в мою сторону. Но их реакция оказалось не настолько сильной. Они быстро сели в машину — заработал мотор и авто резко рвануло со стоянки к воротам.

Совсем забыла, как мой запах влияет на вампиров. Их реакция озадачила. Обычно только учуяв меня, вампиры сразу становятся неуправляемыми, голодными. Пытаются напасть. А эти вампиры поступили в точности наоборот — постарались не дышать и предпочли уехать, если не сказать больше — они сбежали.

Я понимаю — здесь слишком людно. Но все-таки, почему они так поступили?

Может это обманчивый маневр и охота уже началась?

Нужно быть осторожной.

Мысли разбегались, не давая ни на чем сосредоточиться. Поэтому, когда Диана попросила сесть за руль — возражений не последовало, чему она оказалась несказанно рада.

Мне нужно время, чтобы переварить информацию и разобраться в сложившейся ситуации — нужно решить, как поступить.

Убить? Но на первый взгляд ничего плохого они не сделали — значит, по крайней мере, пока, не представляют опасности.

Девочки весело обсуждали макет будущей вывески. Пару раз они и меня пытались втянуть в разговор, но я не ответила, погруженная в свои мысли.

Машина притормозила у двухэтажного дома из белого кирпича. Коротко стриженый газон, цветник с каждой стороны дорожки. Три порожка ведут на террасу с качелями, выкрашенными тоже в белый. У входной двери расположилась кадка с невысокими цветами. Рамы на окнах, дверь были покрашены в коричневый цвет — в тон черепице на крыше.

Мы подъехали к дому Меган. Давно я не была в этом районе.

Я прислушивалась к своим ощущениям, но ничего не смогла уловить — значит, за нами не следят, но расслабляться не стоит.

Я открыла багажник и вытащила вещи. Меган открыла дверь и проводила нас в большую гостиную с камином — в этом городе он неотъемлемая часть интерьера — не только как декорация, но и источник тепла и уюта в плохую погоду.

Девочки сразу приступили к разборке привезенных вещей и принялись раскладывать их по комнате, в только им понятном порядке.

— Вы долго собираетесь этим заниматься?

— Да. Вечером, мы с папой отвезем Ди домой, — ответила Меган. — Надеемся все успеть за сегодня. — Они больше не обращали на меня никакого внимания. Похоже, моя миссия на этом закончена.

— Ты можешь ехать. Мы справимся сами.

— Тогда пока. — Я поспешно вышла из комнаты, а потом чуть ли не бегом бросилась к машине.




Авто неслось на максимальной скорости, разрешенной в городе. Главную улицу я проскочила минут за десять. Могла и быстрей — мешали светофоры, неприятности с полицией сейчас ни к чему.

Как только в зеркале заднего вида оказался последний заселенный участок — я надавила на газ.

Спидометр показывал сто двенадцать миль в час — но этого было мало.

Хотелось лететь с бешеной скоростью, чтобы из головы вылетели все мысли, ехать и ни о чем не думать. Ну почему наши желания редко исполняются?

Перед глазами постоянно было Его лицо — прекрасное, как у Адониса. И такое родное. Возникло ощущение, что я знала Его всю жизнь. Но этого не может быть. Если бы я увидела Его хоть раз — никогда не забыла.

Его образ навсегда отпечатался в моей памяти, в моем сердце.

Я знала — с того мгновения как я увидела Алекса — моя жизнь изменилась навсегда — только в какую сторону пока непонятно.

Возврата к прошлому не будет — точно!




Впереди виднелась патрульная машина — пришлось сбросить скорость. Полицейский приказал остановиться.

— Только этого не хватало! — Сквозь зубы процедила я.

Молодой полицейский с бритой головой попросил документы. Что-то в его лице показалось смутно знакомым. На металлическом значке, прикрепленным к форме, прочитала надпись "Адам Мур".

Ну, конечно. Как я могла забыть мальчика, с которым вместе провела практически все детство?

Он вырос. Возмужал. И судя по форме — работает в полицейском участке. Он всегда хотел стать правозащитником — его мечта сбылась.

Из бардачка я вытащила необходимые документы и протянула ему.

— Привет!

— Здравствуй. Я все гадал: узнаешь меня или нет? — Улыбка осветила суровое лицо, и на душе сразу стало спокойней.

— Если честно… — Я поморщилась. — Если бы не бирка на куртке — сомневаюсь. — От стыда мои щеки стали розовыми. Скажите мне: как можно было не узнать старого друга?

— Все в порядке. Я рад тебя видеть. — Он действительно не обиделся. — На днях хотел зайти к твоим родителям — поприветствовать блудное дитя. — Улыбка Адама стала еще шире, глаза смеялись.

— Ну, не такая я и блудная. — Я решила поддержать его веселый тон. — Итак, господин офицер, нарушила я закон или как? — Он не мог не заметить скорость, с которой я ехала.

— Или как. Я узнал твою машину и решил не упускать случая, увидеть тебя. — Адам подмигнул и, по-мальчишески, улыбнулся. — С моим отцом ты решила встретиться раньше, чем со своим старым другом. Это нечестно! — Он честно пытался сделать расстроенный вид, но все попытки с треском провалились. Мы рассмеялись одновременно.

— Ну, раз ты знаешь, зачем мне нужно завтра встретиться с мистером Муром, то тебе известна и причина этому.

— Могла бы и меня попросить! Я в машинах тоже неплохо разбираюсь. — В этот раз голос звучал, действительно, расстроенно.

— Прости, не подумала. Просто папа предложил договориться с твоим отцом — я не могла ему отказать.

— Ладно. Значит, завтра вы едете в Бетал Крик?

— Да. Надеюсь, об этом больше никто не знает? Хотелось бы все-таки сделать сюрприз Диане.

— Не волнуйся. — Он одобряюще пожал мою руку. Прикосновение было мягким и горячим. — Папа не хотел говорить даже мне. Но услышав твое имя, я не успокоился, пока все из него не вытянул. Надеюсь, ты не против?

— Нет. — Я забыла каким настойчивым он может быть.

— А куда ты так спешишь? — Его рука до сих пор покоилась на моей и медленно поглаживала. Не могу сказать, что это было неприятно, но и ничего приятного я тоже не испытывала.

— Просто покататься решила. — Я попыталась незаметно вытянуть свою ладонь.

— Тогда не буду тебя задерживать. Надеюсь, скоро увидеться. — Он протянул документы обратно, так ни разу и не заглянув в них.

— Пока.

— До свидания. — В голосе явственно звучала надежда. Я улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой, какую только могла вспомнить. Надеюсь, что немного подниму ему настроение и он не будет выглядеть таким несчастным.

Адам отошел в сторону. Я повернула ключ зажигания и нажала на газ. Машина тихо выехала на дорогу. Оглянувшись назад, я увидела Адама, махавшего мне рукой. Я высунула руку в открытое окно и помахала ему в ответ.

Проехав еще около двадцати миль, справа показалась грунтовая дорога, петлявшая среди вековых деревьев. Машина повернула туда. Если не ошибаюсь, она вела в сторону скалистых холмов.

Машина виляла в море зелени по ухабистой дороге. Ею давно не пользовались, она сильно заросла и путь только слегка виднелся из высокой травы.

Спустя пять миль дорога резко оборвалась. Я остановила машину и выключила зажигание. Снаружи было немного прохладно и поверх футболки пришлось надеть теплый свитер. Собрала волосы в хвост и вышла из машины. Нужно пройти еще несколько миль прежде, чем удастся выйти на широкую поляну, расположенную недалеко от скал.

Я не приходила сюда лет восемь, но приблизительное расположение поляны не стерлось из памяти.

Глубоко вдохнув свежий воздух — я сделала шаг в направлении сплошной стены зелени. Тут не наблюдалось никакой тропинки. Пришлось самостоятельно прокладывать себе путь.

Осенний лес был необычайно тихим. Только иногда в стороне слышался шум сломанной ветки под ногами крупного животного или мои движения вспугивали птицу с соседнего дерева.

Как иногда, оказывается приятно и полезно, очутиться вдалеке от шума цивилизации, побыть наедине с природой и с самой собой.

Размеренные движения, тишина вокруг постепенно приносили свои результаты — из тела медленно уходило напряжение. Мышцы расслабились — остались работать только те, что отвечали за движение рук и ног.

Я шла уже около получаса, когда впереди, между деревьев, забрезжила полоса света. Я ускорила темп и через пару минут вышла на открытую поляну. В этот момент солнце показалось из-за облаков и озарило все ярким светом. С непривычки я зажмурилась и прикрыла глаза рукой.

Трава на поляне уже пожелтела, то же постигло и деревья, окаймлявшие лужайку с трех сторон. С противоположной стороны поляны возвышались небольшие скалы. К ним я и направилась.

Пересечь поляну оказалось намного быстрее, чем двигаться по дикому лесу, где на каждом шагу ждет препятствие: поваленное дерево, колючие кусты, за которые непременно зацепится одежда, низко склонившаяся ветка дерева перегородит путь.

Я ускорила шаг, а потом побежала.

Ощущение полной свободы наполнило каждую клеточку тела. Холодный ветер бил в лицо, заставляя слезиться глаза, но на такую мелочь я не обращала внимания.

Серые скалы были не слишком высокими, но все-таки выше деревьев. Уступы образовывали своеобразную лестницу — моим натренированным мышцам это не составило никакого труда — до вершины я добралась за считаные минуты.

Сверху открывался потрясающий вид. Разноцветный океан лежал перед ногами: зеленый, желтый, красный и другие оттенки притягивали взгляд. Золотая осень во все своем великолепии! Только в это время года можно увидеть столько ярких красок и в таком количестве.

С северного склона находился обрыв. Внизу зигзагами пролегала синяя лента реки.

С обрыва я как раз свесила ноги. Ветер теребил челку, забирался под одежду, от чего по телу пробегали мурашки, но не это волновало меня сейчас.

После встречи с Адамом я не вспоминала о Нем. Но сейчас, сидя здесь, Его образ снова всплыл перед глазами.

— Что же все-таки со мной происходит? Что за странные мысли посещают мою голову с того момента, как я увидела Его на той стоянке? — Ответов у меня не было.

— Может позвонить Нине? — Я вздохнула. — А что я ей скажу? Может так: "Привет, Нина. Знаешь, а я испытываю симпатию к моей предполагаемой жертве!"? А, может узнать у нее, могут ли вампиры свести с ума или заставить человека так странно на него реагировать? Интересно, слышала ли она о таком?

Я достала телефон и уже стала набирать номер своей подруги-вампира, но потом остановилась.

— Ерунда какая-то! Просто, этот вампир обладает самой необычной внешностью из всех ранее встречавшихся мне особей мужского пола. Просто, никогда ранее я не встречала такой уникальной красоты, объединившейся в одном человеке. В этом весь смысл. Он не обладает никакими магическими способностями, и когда я увижу Его в следующий раз, а это произойдет непременно — в этом нет сомнений, все что буду чувствовать — это обычные ощущения, возникающие при встрече противника. И симпатии к Нему я нисколько не испытываю.

Слова срывались с губ и уносились вдаль порывами ветра.

Все-таки, дело было не только в Его физической привлекательности. Нет! В Нем было что-то еще. Я чувствовала это, даже не видя от кого исходит эта сила. Но, что конкретно, это было? Вот в чем вопрос.

Кроме всего прочего — по словам Дианы — она является чуть ли не единственной, с кем общается эта троица — это небезопасно. Нужно найти способ как оградить сестру от общения с ними.

О, Боже. Как я могла забыть? Их же не трое, а…

Так, нужно срочно успокоиться и сосредоточиться.

Что там говорили родители о Веберах? Доктор Вебер, его жена (как зовут не важно), старший сын. И того получается шесть вампиров.

Шесть! Просто невероятно!

Просто поразительно, как они уживаются друг с другом, кто кому подчиняется. И самое главное, где они находят столько нужной крови, если все местные жители в порядке?

Может, в Бетал-Крик или в других соседних городках? Нужно срочно выяснить.

Одни вопросы и ни одного ответа.




Не знаю, сколько времени я пробыла на скалах, но стало холодней и солнце опустилось к самым опушкам деревьев, осветив их в последний раз яркими лучами.

Настало время возвращаться. Стемнеет через несколько часов и родители наверняка беспокоятся.

Может, я зря переехала к ним?

Обратная дорога заняла меньше времени — я уже знала точное направление, даже плутать не пришлось.

Сев в машину и не обращая внимания на сгущающиеся сумерки, я решила все же позвонить Нине.

На другой стороне долго не брали трубку, похоже, она сейчас слишком занята. Я уже решила нажать отбой, как в последний момент в трубке прозвучал радостный голос:

— Привет, ребенок! — Как же я ненавижу, когда она так меня называет, как будто мне до сих пор десять лет. Именно тогда я впервые увидела ее в доме дедушки, еще не зная, кем в действительности она является.

Я вздохнула. Сердиться на Нину можно сколько угодно, но своего отношения ко мне она не изменит никогда. Так я попусту потрачу несколько сотен нервных клеток, а результата — ноль.

— Привет! — Как ни старалась, голос все равно был усталым и напряженным. Она сразу поняла это.

— Что случилось? У тебя проблемы? — Заботливая моя. Все же не следовало ей звонить. Теперь не знаю, что сказать.

— Нет. Все хорошо. Просто устала. День выдался тяжелый и по тебе очень соскучилась.

— Я тоже скучаю. Но мы договорились — тебе нужно побыть с семьей.

— Но, ты тоже часть моей семьи, — напомнила я ей.

— Знаю. А теперь выкладывай причину твоих волнений и не вздумай врать! Все равно узнаю. — Не поверила. Ей бы в ЦРУ работать детектором лжи.

— В Остине вампиры.

— То есть как вампиры? — Она не поверила, прям как я раньше. — Может, ошибаешься?

— Никакой ошибки. Я сама их видела!

— Их?! — Если бы Нина заранее знала, что в моем родном городе есть кровопийцы, то никогда не отпустила меня одну сюда. Хоть мысль о том, что я уничтожаю ее соплеменников не приводит ее в восторг, и она не принимала активного участия в охоте, но никогда не оставляла меня без помощи. — Я не ослышалась? Там, действительно, не один вампир? Двое? Трое? Пожалуйста, не молчи!!! Я должна знать!

— Шесть. — Я произнесла цифру спокойно, уже примирившись с фактами.

В трубке повисло долгое молчание, не предвещавшее ничего хорошего.

— Алло! Нина! — Может, от неожиданности она уронила трубку? Но вампиров не так-то легко удивить. — Нина, ты где?

— Не отвлекай меня! — Она огрызнулась. — Я собираю сумку и немедленно вылетаю к тебе. — В голосе слышались металлические нотки. Я мысленно представила ее лицо: янтарные глаза горят яростным пламенем, на лице застыла суровая маска матери, выражающая полную готовность защитить свое дитя — то есть меня. Ну вот, откуда у нее этот материнский инстинкт по отношению ко мне? Она и сама не могла дать точный ответ на этот вопрос.

— Зачем тебе лететь на другое полушарие? Со мной все в порядке. Никто и ничто мне не угрожает. Даже наоборот, — я замялась, говорить ей или нет о странностях здешних вампиров. — Лучше сказать. — Знаешь, они какие-то странные.

— Странные? Что ты хочешь этим сказать.

— Когда они почувствовали мой запах, то немедленно сели в машину и уехали.

— Ты шутишь? — Недоверчиво произнесла Нина. — Даже ни попытались приблизиться к тебе?

— Об этом я и говорю. Зажали свои носы и укатили!

— Может, это были вовсе не вампиры? — Голос звучал осторожно и тихо. — Может, ты все же ошиблась? А?

— Не говори ерунды. — Так и знала — не поверит. Я и сама верила с трудом. — Такой силы я не чувствовала ни разу. — Он такой старый и такой молодой одновременно. — Помнишь последнего вампира?

— Ну, разумеется. Как можно забыть? Это чудовище чуть не разорвало тебя на части.

— Помнишь, я говорила в тот раз — такой силы я не чувствовала ни разу? Так вот, сила, которую я уловила сегодня, не идет ни в какое сравнение с возможностями этого Рея. Мощь была такой силы, что чуть не сбила меня с ног, в буквальном смысле. Этот вампир намного старше тебя.

— Он настолько силен? Но это невозможно! Всех старых вампиров друмиры истребили еще три века назад. Хотя…Ты никогда еще не ошибалась.

— Спасибо, что веришь в меня! — С сарказмом произнесла я.

— Слушай меня внимательно. — Голос Нины мгновенно посерьезнел. — Где-то в 1843–1848 гг. прошел слух, что после резни выжило несколько могущественных вампиров. В одном из них течет кровь древних, истинных вампиров.

— Как он выглядит?

— Элла, пойми, это всего лишь слух. И если тебе действительно попался один из них — нужно немедленно бежать оттуда. Даже тебе не справиться с ним.

— Нина, откуда столько пессимизма? Моя жизнь коротка — нужно наслаждаться каждым моментом.

— Милая, я очень волнуюсь за тебя. Лучше мне все-таки прилететь.

— Нет. Все под контролем.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Ну, хорошо. — Она немного помолчала. — А что ты выяснила про этих вампиров? Адриати, я верно поняла?

— Да. Того, сильного зовут Алекс, то есть Александр Вебер.

— И где ты его встретила?

— О, ты не поверишь…

— Сейчас, я поверю всему, что ты скажешь, — она не дала мне договорить.

— … в колледже!

— А ты что там забыла?

— Диана. — И этим было все сказано. Нина понимающе хмыкнула.

— Опиши мне его.

— Зачем?

— Просто ответь на вопрос. — Я молчала и она смилостивилась. — Мне нужно время, чтобы выяснить о тех выживших. Описание внешности очень пригодится.

— Ну, это самое прекрасное создание в мире. — При воспоминании об Алексе, мое сердце почему-то стало бешено биться. Раньше подобных проблем не возникало. — Короткие черные, как смоль, волосы, крупные скулы, волевой подбородок. Сложен как Геракл. В-общем, само совершенство!

— Вот, как. — По голосу стало понятно, что она улыбается. — Ты с таким восхищением описываешь этого парня. Часом ты в него не влюбилась? — Вот сейчас, она откровенно надо мной издевается.

— Очень смешно. — Я обиделась. Как она может шутить над такими вещами? — Ты знаешь — это невозможно.

— Вот и хорошо. — Уже серьезным голосом проговорила Нина. — Никогда не забывай — укус вампира смертелен для тебя!

— Могла бы и не напоминать.

— Не обижайся. Ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какой?

— Что ты делала в колледже? Решила на пару с Ди получить еще один диплом?

— Я смотрю, настроение у тебя улучшилось — шутить начала, — язвительно проговорила в трубку.

— Обещаю, больше не буду. Честно.

— Верю. Но, по-моему, я уже говорила — это виновата моя милая сестренка.

— Продолжай.

Прямо, настоящий допрос — только на расстоянии и без пыток.

— В колледже я и видела эту троицу.

— А, что им там понадобилось?

— Представляешь, двое из них там учатся. А Алекс — ты присядь — преподает! — Мне очень хотелось увидеть сейчас выражение лица своей подруги.

— Если честно, представить такое не очень получается. — Похоже вампир на той стороне действительно шокирован. Вот и хорошо. Такое с ней не часто происходит.

— И еще. По словам родителей — все местные жители считают семейство Веберов счастливым и чуть ли не идеальным. Отец — ты только вдумайся! — работает хирургом в одной больнице с мамой, миссис Вебер содержит танцевальную школу. И эта чудесная пара усыновила четверых подростков. Старший сын живет на юге и разрабатывает компьютерные программы. Эту троицу я еще не видела. Двое младших учатся в колледже вместе с Ди, к счастью на разных факультетах. Про Алекса я уже сказала. Кстати, по словам Дианы — младшие встречаются друг с другом и после колледжа намерены пожениться.

— Хорошая осведомленность. — Интересно, это была похвала или упрек? Спрашивать не хотелось.

— Да, знаешь. С этой Самантой что-то не так.

— Что именно.

— Не знаю. С уверенностью могу сказать одно — она не человек, но и не вампир.

— Ладно. Потом выясним.

— Нина?

— Да.

— Веберы живут в Остине уже около трех лет. За это время не пропало ни одного жителя и ничего странного не происходило.

— Знаю.

— Откуда? — Это я слышала впервые.

— Я проверила, прежде чем отправить тебя к родителям. Но даже представить не могла — в Остине вампиры! Иначе ноги твоей там сейчас не было. Знаешь я бесконечно рада, что эти Веберы не попытались напасть на тебя и уже только за это готова их расцеловать. — Она минуту размышляла, прежде чем продолжить: — Я попытаюсь как можно быстрей выяснить, кто они такие и насколько опасны для тебя. А ты постарайся не попадаться им на глаза, а точнее на нюх. — Назидательный тон на сей раз не разозлил меня. — Договорились?

— Да.

— Как только я выясню что-нибудь важное — сразу свяжусь с тобой.

— Я буду ждать звонка.

— Ладно. Береги себя, малышка.

— Обещаю.

— Пока!

Когда я выключила телефон — уже стемнело. Завела двигатель и быстро, насколько позволяла темнота и дорога, вывела машину на шоссе.

Домой я приехала в девятом часу. Как и предполагалось — родители сильно переживали, ведь я не сообщила о том, куда направляюсь. А телефон оказался выключен — разрядился аккумулятор после разговора с Ниной.




Глава пятая. Новая встреча


Утром следующего дня в машине по дороге в колледж, Диана в подробностях описала всю работу, проделанную ею и Меган, и что в конце у них получилось. Я рассеяно кивала в ответ, особенно не прислушиваясь к рассказу.

Я думала о Нем. Увижу я его сегодня? Если да: почувствую те же ощущения или нет? Что будет на нем одето? И как вообще реагировать на этих Веберов?

Подъехав к колледжу, все сомнения отпали сами собой: никого из Веберов поблизости не ощущалось, также как не наблюдалось их машины.

Не знаю, что я почувствовала в тот момент: радость — что вампиры держатся подальше от моей сестры, а может, это было разочарование — потому что я не увидела Алекса. Ответ на этот вопрос я оставила без внимания. Так спокойней.

— Элла, чем займешься, пока меня не будет? — Сестра, как всегда была любопытна.

— Не знаю. Пока не решила. Есть какие-нибудь предложения? — Сегодня утром, я сознательно проигнорировала ее разочарование, когда утром мы поздравляли ее с днем рождения.

— Нет. А ты точно ничего не забыла сегодня утром? — С надеждой в голосе сестра вышла из машины и сейчас смотрела прямо вы глаза.

— Да вроде ничего. Может, ты имеешь в виду что-то конкретное? — Придется ее немного помучить.

— Нет. Я пойду. До двух. — И с силой захлопнула дверцу.

Ладно. Пусть немного подуется. Мне стоит поторопиться, иначе до двух часов не успею вернуться.

Я завела двигатель и поехала в автосервис Мура.

Дорога не заняла и десяти минут. Это оказалось обычное одноэтажное здание неопределенного цвета. А если учесть тот факт, что из двух автомастерских нашего города эта является лучшей, то можно считать ее очень даже респектабельной.

Яркая вывеска над входом, за несколько миль привлекала к себе внимание.

Вырулив на подъездную дорожку я остановилась у входа. Выходить из машины не пришлось — мистер Мур уже ждал. Опустила ветровое стекло со своей стороны и поприветствовала его. Обменявшись любезностями, он обошел машину и сел.

Первым нарушил молчание мистер Мур.

Отец Адама представлял собой крупного мужчину со слегка вьющимися волосами. Единственными свидетельствами, что этот человек разменял шестой десяток, были морщинки вокруг глаз и в уголках губ, волосы на висках немного поседели. Адам унаследовал его голубые глаза с крапинками зелени и почти такой же голос: низкий с хрипотцой, он располагал к себе слушателя.

Этот человек, сколько я себя помню, всегда одевался одинаково: джинсы, клетчатая рубашка, замшевая куртка, ковбойские сапоги и стетсон. Он и сегодня не изменил привычке.

— Адам сказал — вы вчера виделись.

— О да. — Я засмущалась, что Адам мог сказать отцу. — Я ехала по шоссе, а он заставил притормозить. Я уж подумала, не нарушила ли скоростной режим. И только потом узнала его. Он сильно изменился.

— Ты права. Быть офицером полиции для него в радость. — В голосе, сидевшего рядом мужчины, слышались горделивые нотки. Я покосилась в его сторону и заметила улыбку на этом всегда суровом лице. Сомнений нет — он гордится своим сыном, несмотря на то, что Адам еще в школе отказался пойти по стопам отца.

— Его мечта исполнилась. Я рада за него.

Разговор явно не клеился, а до нужного нам места еще час езды.

Описывать дорогу не имеет смысла: широкая серая полоса, по краям которой высятся величественные деревья. Осень уже взяла свое — деревья лишились своего летнего одеяния.

— Мистер Мур, а в лесах много хищников?

— Не больше, чем обычно. А что? Заинтересовалась охотой? — Я посмотрела в его глаза — в них светился неподдельный интерес. Он являлся заядлым охотником и иногда, папа с удовольствием сопровождал его.

— Нет. Просто собираю сведения для статьи, — соврала и довольно легко. — Папа говорит, вы часто охотитесь. Встречали там что-нибудь необычное?

— А что именно?

— Ну, не знаю… Каких-нибудь странных зверей. Или что-то в этом роде. — Во время разговора я искоса поглядывала в его сторону.

Он тихо засмеялся. Только через несколько минут раздался его спокойный голос:

— Ничего подобного я не видел, как и остальные. Похоже, ты действительно давно не появлялась в наших краях.

Весь остаток пути мы разговаривали о местной фауне. Мистер Мур рассказывал забавные истории о лесных жителях и охотниках. Всю дорогу до Бетал-Крик в салоне авто раздавались взрывы смеха.




Обратный путь я ехала одна.

Итак. Я купила машину и надеюсь Диане она тоже понравится. Оформление бумаг не заняло много времени. Мистер Мур здорово помог с этим и сейчас вел джип впереди меня. Машина ему понравилась, но он решил все же проверить ее в своей мастерской получше.

К полудню джип затормозил у автосервиса, а я отправилась домой, пообещав заехать через час.

По дороге к дому тишину салона нарушила телефонная трель. Звонил папа. Он попросил заехать на стройку, город строит новое крыло больницы. Папа курирует данный проект — все-таки архитектор, хоть и бывший.

С утра шел сильный дождь, а сейчас капли дождя превратились в туман, не очень сильный, но доставляющий неприятности, при движении ограничивая видимость обзора. Противотуманные фары немного разгоняли мглу, позволяя передвигаться по улице более-менее быстро.

Я нашла отца в кабинете мамы. Я улыбнулась — в нашей семье излишним любопытством страдает не только Диана. Еще не успела войти в кабинет и закрыть за собой дверь, как в мою сторону полетела куча вопросов, на которые я успевала еле отвечать.

— Да…Машина куплена и сейчас проходит детальный техосмотр у твоего друга, пап. — И предвидя следующие вопросы, я поспешила добавить: — Эта та самая машина, о которой я уже говорила вам.

— Машина безопасная. Я узнавал. — Папа как всегда в своем репертуаре, а мама на эти слова лишь тяжело вздохнула.

— Вы расстроились? Не одобряете мой подарок? — В ответ молчание. — Я же поставила вас в известность и вы согласились.

— Дело не в этом, — Родители заговорили одновременно. Мама отчаянно жестикулируя продолжила: — а в том, что теперь нам приходится признавать тот факт, что обе наши дочери выросли и мы скоро станем вам не нужны. — На глазах у нее появились слезы. Такого я точно не предвидела.

Я порывисто обняла сначала маму, а потом и папу.

— О, мамочка! Вы всегда будете нам нужны! Покупка машину не ускорила факта взросления Дианы. Вы же понимаете.

— Ты конечно, совершенно права. Извини меня, я сегодня просто слишком эмоциональна.

— Ничего. — Я еще раз обняла маму и поцеловала ее в щеку. — Мне нужно вернуться в сервис за джипом.

— Езжай. Я уже успокоилась.

— Давай я отвезу тебя. — Папа пошел открывать дверь.

— Только сначала заедем домой и оставим там мою машину.

— Мама перегонит ее. Утром я ее привез на работу. — Папа придерживал дверь открытой.

— Мам, ты не против?

— Разумеется, нет.

— О.К. — Я отдала ключи от внедорожника маме и попрощалась с ней.




— Ты самая лучшая сестра в мире! У меня есть машина!!! — Уже раз в сотый повторила Диана, кружась рядом с машиной. На ее лице светилось столько восторга, словно вместо подержанной машины ей подарили Lamborghini Gallardo.

— Надеюсь, ты будешь водить осторожно. — Папа в который раз повторил эту фразу с суровым выражением на лице.

— Ага. — Сестренка прибывала в такой эйфории, что сейчас была готова согласиться на что угодно. — Нам пора. Вернусь не поздно.

После праздничного ужина, приготовленного мамой, прошло уже более получаса. Родители подарили Диане подарки еще утром. А с тех пор, как она увидела машину постоянно бегала от нее ко мне и обратно, словно не могла выбрать, кого она любит больше меня или ее. Родители от души посмеялись, глядя на ее метания.

Сейчас Диана с подругами отправилась в клуб к друзьям, чтобы отпраздновать свой день рождения.

Родители мудро отказались от похода в клуб, но своим отказом поставили в тупик меня. Не то чтобы родители не доверяли Диане, просто оставлять без присмотра целую толпу подростков нерационально: они могут натворить кучу дел. Я села на заднее сидение Дианиного подарка и с горестным выражением вздохнула: не люблю шумные сборища, а уж толпу веселящихся подростков тем более. Но делать нечего — придется потерпеть.

Ради сестры пришлось несколько изменить своим привычкам. Вместо обычных джинсов на вечер пришлось надеть узкие черные брюки, кремовые туфли на высоком каблуке, а также короткий синий топ с паетками без рукавов и сверху шерстяной жакет. Пришлось немного повозиться с волосами и косметикой. После всех мучений, домашние сказали — я выгляжу прелестно. Значит, старалась не зря.

Клуб встретил нас оглушительной музыкой и столпотворением.

Родители сняли его на сегодняшний вечер и я думала — народу будет поменьше. Гостей пропускали по специальным приглашением, розданным заранее Дианой. И судя по количеству приглашенных — здесь сегодня присутствовала чуть ли не половина всех подростков Остина.

Нужно поскорее найти тихое место и спрятаться от всех.

Как же мне не нравится толпа в любом ее проявлении. До сих пор не могу понять, как поддалась на уговоры родителей посетить это жуткое место. Полутемное помещение, громкая музыка и мелькание незнакомых лиц на время дезориентировали меня.

Все изменилось в считанные секунды: музыка стихла, радостные подростки растворились в воздухе, а помещение ярко осветилось, точнее осветилась одна его часть.

На противоположной стороне зала стоял Он.

Один. Я ясно это чувствовала.

Сегодня на нем был темно-синий кашемировый свитер и черные брюки. В руках он держал небольшую коробку, обернутую серебристой материей и перевязанную яркой алой лентой.

Он явно высматривал кого-то на танцполе.

Что Ему здесь нужно? Зачем Он пришел?

Ощущения, ошеломившие вчера на стоянке, вернулись, но я была готова и смогла взять себя в руки.

Диана проболталась, что сегодня Веберов в колледже не было. Так что же привело его сюда сейчас?

Похоже, Он нашел то, что искал и сейчас направлялся к искомому объекту. Этим кем-то оказалась моя собственная сестра! (Могла бы и догадаться, глупая!). Увидев его возле себя, она с радостным криком бросилась на шею Алекса.

Вампир нежно обнимает мою сестру! Фу!

Я стиснула зубы и сжала кулаки. Главное держать себя в руках.

В тот вечер я впервые увидела Его улыбку.

Не давая отчета своим действиям, я непроизвольно сделала пару шагов в их сторону. Остановилась.

Он отпустил сестру и отошел от нее, протягивая ей принесенную коробку.

Он принес подарок моей сестре! Что же их все-таки связывает? И куда смотрит директорат? Явно не на дружбу преподавателя и студентки. И что значит, если вампир приносит подарок предполагаемой еде, дружит с ней? Или это не дружба? Я сделала еще один шаг вперед.

В коробке оказалась книга об истории искусств. Диана пришла в восторг и еще раз обняла его.

В этот самый миг наши глаза встретились, и на Его лице снова появилась ничего не выражающая маска. Он, не отрываясь, смотрел на меня.

Диана обернулась, похоже, реакция Алекса ее несколько удивила, но заметив меня, она улыбнулась и протянула руку, подзывая поближе.

Я не могла оторваться от созерцания Его лица, словно он гипнотизировал меня, мешал способности здраво мыслить.

Я неуверенно подошла поближе и ощутила запах, исходивший от Него: незнакомый, легкий и такой восхитительный, что на мгновение у меня закружилась голова.

— Я хочу вас познакомить, — Диана обратилась к нам обоим.

Алекс отступил на шаг и я подумала, а не убежит ли он как в прошлый раз, но ошиблась. Он стоял напротив на расстоянии вытянутой руки. Собранный, напряженный, но не двигался с места. Стоял и ждал.

— Алекс, я хочу представить тебе мою любимую и единственную сестру, — похоже, своим подарком я сделала ее слишком мягкой по отношению к себе. — Элизабет. Она недавно вернулась домой и решила остаться. Но по-моему, я уже тебе рассказывала это.

— Да. — Его голос звучал музыкой в моих ушах: низкий, бархатистый, он словно обволакивал. — Я помню. Привет. Я — Алекс.

Как порядочный и воспитанный джентльмен он протянул мне руку.

Я, как сумасшедшая, уставилась на нее. Он что издевается? Я не шевелилась. Он продолжал молча стоять с протянутой рукой и пристально смотреть на меня.

В этом полумраке невозможно рассмотреть его глаза.

От нестерпимого желания прикоснуться к нему в кончиках пальцев покалывало от напряжения. Желание оказалось сильнее здравого смысла.

Я медленно и осторожно протянула руку и пожала протянутую мне ладонь. Его рука оказалась твердой как гранит, но в то же время какой-то мягкой и гладкой, как отполированный мрамор, а еще невероятно нежной и к моему большому удивлению, теплой. Это открытие потрясло меня. Как известно вампиры обладают холодной кожей и как не мне это знать наверняка. Даже прикосновения Нины иногда заставляли мою кожу покрываться мурашками. Но он — нечто!

В тот момент, когда наши ладони соприкоснулись, я ощутила странный электрический разряд. Ощущение оказалось потрясающим.

Вероятно, он тоже это почувствовал и моментально убрал руку. Поспешно пробормотал извинения и быстро лавируя между танцующими направился к выходу.

Что все-таки происходит? И почему я так на него реагирую? Все это немного пугает.

Я с недоумением смотрела в его сторону: не зная какие действия предпринять и что делать.

В одном я была точно уверена — Он не такой как все вампиры, с которыми мне приходилось сталкиваться до сих пор.




Эту ночь я впервые провела без сна.

Я не помню, как добралась из клуба домой, очнулась только в своей комнате. Автоматически разобрала постель и разделась. Надеясь забыться во сне, я легла в холодную кровать.

Надежды не оправдались.

Я встала, открыла окно во двор надеясь, что холодный воздух освежит и успокоит. Но ничего не произошло.

Из головы не выходил этот загадочный вампир.

Может, стоило догнать его тогда? А, что дальше?

Может, поможет ночная прогулка.

Я быстро встала, одела джинсы, теплый свитер и кроссовки. Чтобы никого случайно не разбудить в доме, я решила вылезти через окно. Я подошла к распахнутому окну и посмотрела вниз.

Все-таки, хорошо обладать способностями, превосходящими способности простых людей. В такой темноте и с приличной высоты любой другой человек на моем месте, наверняка получит различные травмы.

Я прыгнула вниз и плавно приземлилась на ноги. Можно себя поздравить — все прошло бесшумно.

Идти по пустынным улицам Остина оказалось немного странно и волнующе.

Кругом тишина. Никого нет. Только на равном расстоянии расположены фонари, небольшими лужицами освещающие крохотное пространство, вырванное у ночи.

Прохладный воздух понемногу вытеснял из головы туман, позволяя посмотреть на ситуацию с другой стороны.

Итак, что произошло на вечеринке?

Он меня загипнотизировал? Нет, исключено.

Однажды, ради эксперимента, Нина попыталась проделать со мной подобную вещь. Дело было перед банкетом в редакции: я нервничала из-за большого скопления людей, плюс нужно было произносить речь. Тогда Нине и пришла в голову эта "блестящая" мысль.

Она около получаса пыталась внушить мне уверенность перед сценой, но все ее попытки закончились провалом и мы чуть не опоздали на праздник.

Гипноз отпадает, что остается?

Его природное обаяние и красота?

Ну, это уже слишком! Я помотала головой, пытаясь вытряхнуть из нее подобные мысли.

Я шла бесшумно не разбирая дороги и не смотря по сторонам. Спать не хотелось. Прогулка доставляла удовольствие, поэтому я решила пройтись еще немного.

А может, он обладает каким-нибудь даром, способным воздействовать на мое сознание?

Чушь! Такие штуки со мной также не проходят. Тоже проверяли. В тот раз обошлось без участия Нины. Был один вампир, заставляющий людей безропотно доверять ему, и заканчивалось это лужами их крови: он истязал их, заживо снимая кожу, а вместо криков боли они умоляли его все повторить, пока смерть не смилостивилась над ними. От ярких воспоминаний меня передернуло. Друмир попытался овладеть моим сознанием, но потерпел крах и поплатился жизнью.

Вывод: любое психологическое воздействие на меня полностью отпадает.

Да и вообще, кроме гипноза у вампиров ничего и нет.

В итоге остается физическое воздействие?

Этот вариант даже рассматривать не стоит.

За такими невеселыми размышлениями, я не заметила, как добралась до окраины города.

Я осмотрелась по сторонам, не имея ни малейшего представления, где нахожусь. Никогда раньше сюда не забредала. Можете мне верить или нет, но никогда за всю свою жизнь в Остине я не интересовалась, что находится на соседней улице, все, что знала: дом, школа, места работы родителей и нужные магазины, а еще пара адресов, где жили подруги (когда они были у меня). И вот теперь я нахожусь в родном городе, но понятия не имею где именно. Класс!

К вечеру погода немного улучшилась: тучи разошлись и выглянуло солнце, сменившееся ночью полной луной.

Тут не оказалось ни одного фонаря. Но по правде сказать, здесь ни наблюдалось ни одного жилого дома, да и вообще, тут не было ничего кроме нескольких построек весьма непрезентабельно вида.

Луна освещала все вокруг своим холодным мистическим светом, но его явно не хватало, чтобы рассмотреть, чем конкретно являлись эти строения. Даже мое зрение не могло выявить ничего примечательного в невзрачных зданиях, чтобы иметь хоть малейшее представление, где нахожусь.

Стоять на пустыре, освещенным неверным светом луны не имело смысла. Нужно искать дорогу домой.

И как я вообще смогла дойти до такого состояния: идти ничего не замечая вокруг?

Я повернулась в обратную сторону и зашагала, надеясь, что иду той же дорогой, что привела меня сюда.

С левой стороны послышались шаги и пьяное бормотание.

Только этого не хватало. Страха я не испытывала. Однако встречаться с обладателями этих голосов, а по шуму, производимому этой компанией, их было не менее пяти человек — не очень хотелось. Я ускорила шаг.

Свернув в правую сторону пришлось признаться — я заблудилась. Передо мной был тупик.

Шаги ускорились и голоса зазвучали очень близко. Я обернулась. Похоже, они меня заметили.

В темноте, как я и предполагала, передвигались пьяной походкой пять молодых мужчин. Мои глаза выхватили из сумрака их плотные фигуры и широкие плечи, в руках нескольких из них находились бутылки.

— Привет, красотка. Заблудилась? — Голос говорившего резко разнесся по округе.

— Нет. Просто гуляю. — Спокойно ответила я. Бояться их не имеет смысла — со мной им не справиться.

— Может, составишь компанию? А то, нам с парнями немного скучно. — Раздался отвратительный хохот.

Я сделала пару шагов в сторону пустыря. Если придется преподать им урок вежливости — будет лучше, когда вокруг окажется больше места. Легче двигаться.

— Эй, ты куда, крошка? — Они заметили мой маневр.

— Домой. Уже поздно, мальчики. — Еще пара шагов.

— Не торопись. — Голос принадлежал другому человеку, но был таким же неприятным и пьяным.

— Но мне действительно пора. — Произнося эти слова, я попыталась сделать влево несколько шагов.

— Ты никуда не пойдешь! — И в подтверждение своих слов самый высокий сделал ко мне пару неуверенных шагов. Остальные стали обходить меня с других сторон.

Дураки! Как же им сегодня не повезло. Как не хотелось, но придется намять им бока — в следующий раз не будут приставать к незнакомым девушкам.

Мышцы напряглись. Я приготовилась дать им отпор в случае необходимости.

Первый говоривший, в темноте не разобрать, кому именно принадлежит голос, продолжил с той же хамской интонацией:

— Выпей с нами, — и протянул бутылку.

— Нет, спасибо.

— Жаль. А ты ничего. — Луна светило прямо в лицо. Он сделал еще несколько шагов. Теперь он на расстоянии вытянутой руки — один удар и он вырубится. Я приготовилась атаковать, кольцо вокруг меня неумолимо сжималось. Медлить больше не имело смысла.

Я как раз выбирала, кто первый ощутит силу моего удара, когда почувствовала Его.

На мгновение это открытие ошеломило и я потеряла бдительность. Чьи-то руки схватили меня сзади, другие стали бесцеремонно лапать по всему телу.

— О, какая нежная у тебя кожа! Какая ты мягкая. — Они говорили и говорили, но я не слушала, даже вырваться не пыталась, а полностью сосредоточилась на ощущениях от Его приближения.

Что Ему понадобилось здесь? Как Он тут оказался? И ответ нашелся сам собой — Он преследовал меня! Как раньше не поняла?

Всю дорогу я чувствовала странное возбуждение и дома тоже, но не придала им значение. Мне казалось, что это всего лишь последствия того рукопожатия.

Какой же глупой надо быть!

Он стремительно приближался, я ощущала это каждой клеточкой своего тела.

Привычная ярость понемногу разрасталась внутри меня, готовая в любое мгновение вырваться на свободу. Приходилось прилагать огромные усилия пытаясь сдержаться.

Он появился ниоткуда.

Бедное лицо в свете луны было еще прекрасней.

Я невольно вздрогнула взглянув на Него, хотя раньше ничего подобного за собой не замечала.

Его лицо было перекошено от ярости, глаза недобро сверкали. Он был разъярен и готовился напасть.

Вот только на кого: на меня или на моих обидчиков? Еще не известно.

Он глухо зарычал и сделал шаг в нашем направлении. Только когда из его горла вырвался этот нечеловеческий звук, мои преследователи резко обернулись.

— Отпустите ее. — От мелодичного голоса не осталось и следа, его место заняли металлические нотки, от которых кровь стынет в жилах.

Именно это и произошло с парнями, потому что они застыли как вкопанные.

— Не прикасайтесь к ней. — Голос был похож на рычание льва или раскат грома и подействовал безотказно. Меня немедленно отпустили. Только сейчас я вспомнила, что руки незнакомых мужчин по-хозяйски тискали мою грудь и ягодицы, одновременно пытаясь избавиться от мешавшей им одежды.

Ребята стояли на месте, но убегать не собирались. Похоже, из-за выпитого алкоголя инстинкт самосохранения у них отключился полностью.

Алекс сделал шаг вперед.

— Парень, мы не хотели обидеть ее. Только шутили. — Говорил высокий. В этот раз в голосе звучал страх.

— Убирайтесь отсюда. Немедленно! — Как по команде все пятеро бросились бежать по дороге, оступаясь и падая. Кое-какие остатки самосохранения, вероятно, все-таки остались.

Теперь его внимание сосредоточилось полностью на мне. Черты лица немного смягчились, но все равно он был сильно рассержен и еле сдерживался.

Интересно, почему?

Я была так потрясена его присутствием, что до сих пор стояла на одном месте с широко распахнутыми глазами, пока не услышала его голос:

— Ты хоть соображаешь? — Я от подобного осуждения потеряла способность говорить, аж брови от неожиданности взлетели вверх — Что вообще, ты здесь делаешь? Тебе, что жить надоело?

— Извини, а что ты здесь забыл? — Вот это тон, словно я ему чем-то обязана!

Он смутился, губы сжались в тонкую линию.

— Неважно. Сейчас главное в том, что эти подонки могли с тобой сделать!

— Не говори ерунды! — Я отмахнулась от его слов в буквальном смысле, но на всякий случай еще раз отдернула свитер. — Со мной ничего не случилось бы и без твоего геройского появления. — Он начинал меня злить. С какой стати, я должна отчитываться перед ним?

— Я видел, как эти парни чуть в джинсы тебе не залезли, а ты ничего не сделала. — Он снова посмотрел в сторону, куда только что убежали ребята. — И все-таки, следовало их наказать. Подожди здесь. Я сейчас. — Он направился туда, с явным намерением причинить боль моим обидчикам. Никогда бы раньше не подумала: вампир вступился за смертную. Так могла поступить только Нина, но ее тут не было.

Я лихорадочно соображала, как поступить. Не дать же ему, в самом деле, покалечить или даже убить! Поэтому, я недолго думая схватила его за рукав с намерением задержать. Разумеется, у меня получилось. Я совершенно забыла сдержать себя и не показывать силу.

Он резко остановился и с удивлением посмотрел на мою руку, сжимавшую его свитер. Не давая ему времени осмыслить, как у меня это получилось, я проговорила, первое что пришло на ум:

— Ты что задумал? — Я попыталась разглядеть его глаза, но для меня было темновато. — Куда направился?

— Извини. Не понимаю, что нашло на меня. — Я отпустила рукав.

— Я в который раз повторяю — ситуация была под контролем. Я даже не испугалась. — И что я перед ним оправдываюсь? Не понимаю.

— Это меня и удивляет. Девушка глубокой ночью, посреди пустыря, на окраине города совершенно одна. К ней пристают пять пьяных отморозка, а ее сердце продолжает спокойно биться. — Голос снова стал мягким и нежным. Он внимательно смотрел мне в лицо. — Не знаю чем это объяснить: может ты под действием лекарств или в шоке? Ответь.

— Я не шокирована и тем более не под кайфом. Я в состоянии справиться с подобной неприятностью. Сама.

— Ага. Я видел. Неизвестно, чем бы все это закончилось, не вмешайся я.

— А тебя никто не просил вмешиваться. — Мы стояли друг против друга и перебрасывались убийственными взглядами.

Он оказался выше, чем я думала раньше. Выше меня, почти на целую голову. На нем все еще была одежда, в которой он был в клубе. Волосы взъерошены. Несмотря ни на что, он, как всегда, неотразим.

— Знаешь, сколько сейчас времени? — Он первым нарушил молчание.

— Представления не имею. А, что? — Мой голос звучал язвительно. Я вздохнула. Никакой реакции с его стороны.

— Уже четыре часа утра! А ты шатаешься неизвестно где! — Тоном воспитателя проговорил он, как папа в детстве, когда я разбалуюсь.

— Мне не спалось и я вышла прогуляться немного.

— Немного? Ты уже часа три так "немного" прогуливаешься.

— Я не маленькая и сама решаю, когда и где мне гулять! Постой, а ты откуда знаешь, сколько прошло времени?

— Лиза не говори глупостей! — Произнес устало. — Я случайно проходил мимо и услышал этих подонков. Решил помочь девушке.

— Ну, конечно. А, скажи пожалуйста, Алекс, — когда я произнесла это имя вслух, сердце в груди бешено забилось. — А, ты почему не спишь по ночам?

— Ночь сегодня чудесная — вот и решил погулять.

— В этой глуши?

— Почему бы и нет.

— Я думаю, тебе как раз и следует отправиться в постель.

На его лице отразилось недоумение.

— Прости. Я тебя не совсем правильно понял. Ты только что, предложила мне отправиться спать?

— Хороший мальчик. Все правильно понял.

Ярость, с момента его появления все усиливалась и в данный момент, я с трудом себя сдерживала, чтобы не наброситься на него. А так хочется! И сейчас мной движет отнюдь не элин.

— Ты смеешься надо мной?

— Отнюдь. Скажи, а сколько тебе лет.

— Зачем? — Он подозрительно прищурился.

— Просто ответь.

— Тридцать.

— Ну вот, а ведешь себя как мой папочка.

Он выглядел шокированным. Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Напряжение понемногу отступало.

— Точно, не в себе. — Сочувственно произнес он.

— Я абсолютно серьезно. Отправляйся спать.

Но знала наверняка — спать он не будет. Вампирам сон необходим крайне редко, например: вампир впадает в спячку, когда сильно ранен (оторвало руку) или очень голоден (хотя подобное им явно не светит).

— Сначала я отведу домой тебя. — Я попыталась возмутиться, но он не слушал.

Он явно издевается надо мной и испытывает свою судьбу. Я же не железная и желание растерзать его на части никуда не испарилось, однако, вместе с этим, я чувствовала что-то еще. Такое и раньше было при встрече с ним.

Я испытывала противоречивые чувства: ненависть к вампирам, однако в его присутствии становилось легко и свободно. Даже общество Нины не доставляло такого умиротворения и безопасности.

— Я не буду спорить. Просто не пойду с тобой и все.

— А ты знаешь, в какой стороне твой дом? — Насмешка раздражала.

Он спокойно стоял передо мной, скрестив на широкой груди руки, весь такой сильный, мужественный, безразличный ко всему и только в глазах горел огонь.

— Не маленькая — разберусь. — Злость постепенно стала выходить наружу.

— Пошли. Я отведу тебя домой. — Он схватил меня за руку и поволок куда-то.

Его прикосновение обожгло руку. Боль не была сильной, наоборот, от этого места по всему телу разливалось приятное тепло. Инстинкты истребительницы притупились, уступив место приятным ощущениям от близости Алекса.

Нет! Так быть не должно.

Это неправильно! Противоестественно!

Я вырвала руку из его ладони. Он недовольно остановился и посмотрел на меня.

— Ну, что еще случилось?

— Алекс, я уже говорила тебе и повторю снова: я сама могу о себе позаботиться. Иди домой. — Может нужно говорить помедленней, чтобы он, в конце концов, понял — мне не нужна его помощь!

Никогда прежде не испытывала такого колоссального напряжения. Находиться на расстоянии вытянутой руки от самого странного в мире вампира, мне еще не приходилось. Его упрямство, насмешливое выражение лица и покровительственный тон не облегчали ситуацию.

— Мы опять возвращаемся к тому, с чего начали. — Он глубоко вздохнул и развел руками. — Выбирай: или ты добровольно идешь со мной или…

— Или что? — С вызовом спросила я, глядя в его самоуверенное лицо. Какой наглец!

— Или я возьму тебя на руки и таким образом доставлю домой.

От такой наглости я опешила: сначала открыла рот с намерением поставить этого самоуверенного вампира на место, но на ум как назло ничего не приходило, пришлось закрыть рот.

Он произнес слова спокойно, без каких-либо подтекстов: просто констатировал факт. И по выражению лица было ясно — он не шутит.

— Ты не посмеешь!

Пятерым пьяным нахалам не удалось напугать меня настолько, как он сделал сейчас. Сердце ускорило темп. Одна только мысль, что он дотронется до меня, возьмет на руки выбивала всю почву из-под ног и воздух из легких, как после удара в солнечное сплетение.

— Интересно, почему ты так испугалась? — Похоже, эта ситуация доставляла ему истинное удовольствие.

— Я тяжелая. — Я впервые оказалась рада темноте, которая скрывала мое покрасневшее лицо.

Алекс медленным взглядом окинул мою фигуру и ослепительно улыбнулся, показывая свои безупречные белоснежные зубы. Восхитительная улыбка, от которой перехватывает дыхание.

— Это не проблема. Я достаточно сильный и способен отнести тебя домой, ни разу не уронив. Что-то еще?

— Ты ни имеешь права так со мной разговаривать. Я не подросток и не намного моложе тебя. — Бред какой-то, но ничего более умного в голову не приходило. В абсурдность ситуации верилось с трудом. Если бы вы мне сказали еще днем, что я буду спорить с вампиром о том, может ли он взять меня на руки, то я от души посмеялась. Однако сейчас было не смеха, мысль о его прикосновениях не давала покоя.

Он расхохотался. Его смех разорвал ночную тишину, а я потрясенно смотрела на его смеющееся лицо. Странно, но вместо того, чтобы рассердиться за такое поведение, мне вдруг стало очень хорошо.

Никогда прежде я не слышала, как он смеется. Это было похоже на мягкое журчание ручья в летний зной, перезвон колокольчиков.

Он несколько минут неудержимо смеялся и если бы вампиры умели плакать, наверняка у него на глазах появились бы слезы.

Я уже начала думать, что он никогда не успокоится.

— Что тут смешного? — Хотя я и понимала, над чем именно он смеется. Возраст — вот повод для его веселья. Интересно, сколько лет ему на самом деле. Может сотни две? Навряд ли. Манера его речи, хоть и адаптировалась к современному миру, но не изжила себя, благородство, прямо сквозившее от его фигуры — он явно родился не в этом столетии, а самое главное — сила, исходившая от этого существа слишком мощная для двухсотлетнего вампира.

— Прости. Твои слова… — Он смутился и не знал, что сказать.

— А, что не так с моими словам?

— Нет. Ничего. Извини, если невольно тебя оскорбил. — Он снова извиняется. Какой вежливый вампир мне попался. И что прикажете теперь делать? Ума не приложу. — Поговорили и хватит. Скоро начнет светать. А тебе нужно еще немного поспать. — И какой заботливый, просто нет слов!

— Ты опять за свое! Я взрослая и сама… — Это начинает напоминать заезженную пластинку: мы застряли на одном месте и не находим выход.

— Опять возраст! А, если не секрет тебе сколько лет? — Его правая бровь немного приподнялась в ожидании ответа. Все слова о его вежливости забираю обратно!

— Знаешь, задавать подобные вопросы девушке по крайней мере неприлично. — Опять этот учительский тон, но никакого эффекта.

— А все-таки?

Я вздохнула. Ну, что с ним сделать? Все равно не отстанет.

— Двадцать пять. — Интересно, о чем он думает: по лицу не понять.

— И все?

Я опешила. Нахал!

— Что???

— А я уже начал думать, что тебе лет сорок пять. — Голос звучал деловито.

— Да ты… ты… — Не зная, что сказать, я взглянул на него и тут же вспыхнула. Да он просто-напросто смеется надо мной! Он откровенно смеется не лицом, но глазами.

Его эта ситуация явно веселила, меня — раздражала. Не зная, что бы ему сказать поязвительней, я резко развернулась и быстро пошла, не очень волнуясь куда именно.

Алекс тут же оказался передо мной и перегородил дорогу. Совсем забыла, что имею дело с вампиром. Я не смогла сразу остановиться. Результат: я налетела на его грудь и больно ударилась — ощущение, будто с размаху врезалась в бетонную стену.

От удара и неожиданности я чуть не упала, но сильные руки не позволили этого сделать. Он обнимал меня за талию, крепко прижимая к своей груди.

Волна новых ощущений полностью подчинила себе. Ничего подобного раньше не приходилось испытывать. В его объятиях было настолько комфортно, что создавалось ощущение, словно они созданы специально для меня. Было очень уютно, спокойно. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я сама потянулась к нему. По телу растекалось приятное тепло. Ярость и ненависть — постоянные спутники при встрече с вампиром — куда-то испарились, только слегка напоминая о себе. Губы пересохли и я инстинктивно провела кончиком языка по нижней губе. Алекс глухо застонал, еще сильнее притягивая к себе. Я медленно перевела глаза с его груди на лицо, одновременно пытаясь разобраться — что со мной происходит, но все мысли вылетели из головы.

Выражение его лица поразило: губы немного приоткрыты, дыхание сбито, а глаза… В глазах плескалось желание.

Нет, это был не голод. Нет. Что-то другое. Я пыталась подобрать нужное слово, но голова плохо соображала. Но все-таки я поняла, что это.

Страсть. В его глазах отчетливо читалось — он тоже остался неравнодушен к нашей близости.

Эта мысль настолько поразила меня, что я на несколько секунд задержала дыхание. Никогда не думала, что могу вызвать в мужчине нечто подобное.

Он слегка наклонился вперед.

Сердце стучало с невероятной силой, когда я потянулась губами к его губам.

Меня обдало прохладным дыханием. Еще немного и мы поцелуемся. От предвкушения губы защипало, но когда между нашими лицами оставалась пара миллиметров в сознании что-то щелкнуло.

Вампир! Я собралась целоваться с вампиром!

От этой мысли меня словно обдало ушатом с ледяной водой.

Я сошла с ума, если хочу поцеловать вампира.

Нет! Этого нельзя допустить. Ни в коем случае.

Я уперлась руками в его широкую грудь и резко отклонилась. Плохо соображая, что происходит, я повернулась и побежала. Расстояние стремительно увеличивалось между нами.

Я обернулась, не доверяя своим ощущениям, он продолжал стоять на том же месте и не пытался догнать меня.

Он стоял на пустыре в свете луны такой прекрасный и одинокий. И растерянный. Он тоже не понял, что произошло или не произошло.




Глава шестая. Одиночество


Только оказавшись у себя в спальне, закрыв окно и задернув шторы, я смогла немного успокоиться и прийти в себя.

Уснуть так и не удалось — похоже, это становится нормой.

Если спросите меня, как удалось найти дорогу домой, то в ответ прозвучит тишина. Понятия не имею. Просто бежала и бежала вперед — лишь бы увеличить расстояние между мной и вампиром, который вызывал странные ощущения. Бежала до тех пор, пока не остановилась и восстанавливая сбившееся дыхание, не осмотрелась вокруг. Эту часть города я знала прекрасно и спустя несколько минут побежала еще быстрей: чем дальше от него, тем лучше.

Может позвонить Нине и все ей рассказать? Нет, это не вариант. Она сразу примчится выяснять отношения с семейством Веберов — подобное нельзя допускать, по крайней мере сейчас, пока я сама не разобралась, как следует относиться к новым ощущениям.

Одно я знала наверняка — для окружающих людей они не опасны, но насчет себя, я не была столь уверена.

Просто удивительно, какой силой воли нужно обладать, чтобы не поддаться искушению вонзить свои белоснежные зубы в шею элина, более того, пытаться поцеловать.

И если бы я не сбежала оттуда вовремя — неизвестно чем бы все закончилось.

При этой мысли я улыбнулась: Алекс Вебер испытывает ко мне влечение — это и хорошо и плохо одновременно. Плохо — потому, что это вампир. Хорошим является сама мысль о том, что самый красивый молодой человек в мире, удостоил меня своим вниманием. Но, увы, обольщаться не стоит.

Однако, следует признать — я тоже не осталась равнодушной к очарованию вампира. Стоит только ощутить его присутствие рядом — мир вокруг перестает существовать, остается только Он. Меня словно притягивает к нему незримый магнит, а это уже неправильно. Пусть я и отказалась разбираться с "ночными охотниками", однако если рядом находится вампир, моя наследственность не дает забыть, кем на самом деле являюсь я.

Предположим, только предположим, что я поддалась своим внезапно вспыхнувшим чувствам этой ночью и поцеловала Алекса, что тогда? Наверняка, он ответил, и это оказалась бы самая лучшая ночь в моей жизни! А потом…

Потом… Я не знаю, насколько сильно Алекс владеет своими инстинктами. Чувствовалось, как от напряжен, ему приходилось использовать всю свою волю, чтобы сдержаться. Одна случайная секунда слабости с его стороны, один легкий укус — рассвет наступит уже без меня.

Вот другой сценарий: не смогла справиться со своим внутренним зверем я, поддавшись многовековой ненависти и жгучему желанию убить вампира. В таком случае мертвым окажется Алекс. Мне пришлось бы всю оставшуюся жизнь терзаться, испытывая чувство вины, ненависти к самой себе и своей сущности. Своими собственными руками уничтожить единственное в мире существо, с которым я готова провести всю оставшуюся жизнь, с которым я могла быть счастлива.

Я тяжело вздохнула. О чем я только думаю?

Этого никогда не произойдет и не стоит мечтать о подобной перспективе.

Вампир и элин — союз заранее обреченный на одиночество.

А, что если он узнает, кем я являюсь на самом деле? Как он поступит тогда? Ведь, по сути, я истребляю его семью.

Ненависть, ярость, презрение — вот, что он должен чувствовать.

Я не могу этого допустить. Слишком поздно.

Нужно признаться самой себе в чувствах к этому вампиру, что это не просто влечение. Нет. Это намного больше и сильнее.

Я влюбилась!

Как ни крути, а изменить ничего нельзя. Да, если честно, и не хочется.

И вот еще что: окажись на месте вампира обычный молодой парень с внешностью модели или кинозвезды, в общем простой смертный, то наверняка, я не испытывала бы к нему ничего подобного.

Еще в пятнадцать лет я поняла, что мне всю жизнь предстоит провести в одиночестве. Да, дедушка и остальные прадеды жили нормальной человеческой жизнью: влюблялись, женились, рожали детей. Но только не в моем случае. Мой удел — одиночество. С таким положением я смирилась: так будет лучше для всех, кто находится рядом со мной, так они будут в относительной безопасности. А тот факт, что единственным мужчиной, который смог мне понравиться, как оказалось вампир, еще сильнее убедило меня в правильности принятого решения.

Так будет лучше.

Согласно древнему преданию, когда в роду истребителей родится девочка — это будет концом охотников на вампиров. Сила истребителя передается только по мужской линии, так что на мне смело можно ставить точку. Очень жирную точку.

На мне заканчивается история моего рода и ничего поделать нельзя, поэтому я спокойно могу остаток своей жизни провести в скромном одиночестве.

Ну, может и не совсем одна. Я улыбнулась, представив картину: я в кресле-качалке, такая седая и сморщенная старушка, укрытая пледом с чашкой чая в дрожащих руках, вспоминаю лучшее из прошедшей жизни: родителей, сестру, дедушку, Алекса. Надеюсь, Нина будет приносить мне тот чай и составит компанию.

Грустно.

Милая Нина, даже с ней я не могу поговорить о своих чувствах, вспыхнувших к Алексу.




В полдень, как и было обещано, я подъехала к колледжу. Быстро нашла свободное место на парковке и выключила двигатель. Выходить не хотелось.

Я опустила голову на руки, расположенные на руле. Как я устала, не физически — эмоционально: прошлая ночь оказалась слишком тяжелой.

Я с удовольствием провела бы день у себя в комнате, в своей постели. Лишь бы никого не видеть и ни с кем не разговаривать.

Но дав обещание — нарушать его не намерена, как бы ни хотелось обратного. Поэтому, собравшись с силами, я выбралась на воздух.

Для сегодняшней встречи пришлось приодеться: широкие твидовые брюки, серая шелковая блузка с рукавами-фонариками, сверху, для тепла, накинут шерстяной жакет на несколько тонов темнее блузки. Волосы собраны в скромный пучок, минимум косметики и украшений. Единственным дополнением к наряду являлся черный клатч, в который опустились ключи от машины. В общем, недостает только очков и вид суровой и чопорной учительницы будет полным.

Шагая по стоянке к зданию колледжа, я краем глаза заметила машину сестры, которая не могла дождаться утра, чтобы поехать на занятия. Еще медленно продвигаясь на машине по парковке, я пыталась отыскать в этом многообразии железных коней один единственный. Но ничего похожего на глаза не попадалось. И сейчас, я со странным чувством осматривалась по сторонам.

Вот она! Черный мерседес был припаркован в самом дальнем углу стоянки. Неудивительно, что я не смогла сразу отыскать его.

Значит, сейчас он на занятиях или, по крайней мере, его брат с сестрой. Как бы ни хотелось не встречаться с ними, но сделать это жизненно необходимо. С данной мыслью я вошла в здание.

Звонок сестре, предшествующий моему выходу из машины, оказался не напрасным — она уже ждала и явно волновалась.

— Привет! — Как всегда жизнерадостна. И откуда, спрашивается, она берет столько энергии?

— Я не слишком рано? — Я старалась выдавить из себя улыбку, но ничего кроме ее вялого подобия не вышло.

— Как раз вовремя. До начала занятий еще пять минут. Пойдем! Я все покажу по дороге. — И буквально схватила за руку. — У тебя ужасно усталый вид. Ты случайно не заболела? — Я отрицательно помахала головой.

Мы шли по коридорам полным подростков, оживленно беседовавших или шедших по своим делам.

Здание колледжа является одной из достопримечательностей нашего города, пусть снаружи он ничем особенным не отличался. Здание как здание, пусть и построенное лет двести назад.

Секрет хранился внутри. В прошлое мое посещение, я не обратила на это никакого внимания, а теперь с интересом рассматривала внутренний интерьер. Стены коридора были обшиты дубовыми панелями, сохранившимся нетронутыми с момента создания здания. По этим коридорам спокойно могли шагать человека три, не создавая друг другу дискомфорта. Со времени постройки в планировки колледжа практически ничего не менялось, за исключением, конечно, современных требований к системе безопасности и последних достижений человечества. Внутри оказалось уютно, и в воздухе чувствовалось дружелюбие.

— Нам нужно пройти еще два кабинета, и будет нужная аудитория. — По дороге Ди рассказывала историю колледжа, но чем ближе мы подходили к месту назначения, тем явственней ощущалось его присутствие. Просто удивительно, но я смогла отличить его силу от силы его родных. Тело начала бить мелкая дрожь, кровь с бешеной скоростью проходила через сердце и гулко отдавалась в ушах.

Наконец, мы подошли к нужной двери и я резко остановилась. Диана в недоумении уставилась на меня, собираясь что-то сказать, но я резко взмахнула рукой и не дала ей произнести ни слова.

Я сделала глубокий вдох. Нужно сосредоточиться. Нельзя ни в коем случае поддаваться эмоциям.

Диана нетерпеливо потянула за рукав. Отступать уже поздно — мы вошли в аудиторию, и одновременно прозвенел звонок. В дверях нас встретила миссис Уорен, которая завидев меня обворожительно улыбнулась, сразу помолодев лет на десять.

— О, мисс Стивенсон! Вы пришли! — одновременно энергично тряся мою руку.

— Разумеется, пришла. Я же обещала.

— Очень хорошо. Итак, не будем терять время. Дети, я рада представить вам, — с этими словами она обратилась к студентам, явно уже переросших обращение "дети", — мисс Стивенсон… — на этих словах я собралась и подняла глаза, посмотреть, сколько людей собралось.

К моему глубокому неудовольствию, небольшое помещение оказалось полностью заполненным, словно все собрались послушать интереснейшую лекцию из уст Пулитцеровского лауреата. Диана заранее сообщила — занятия миссис Уорен обычно собирают вполовину меньше интересующихся. Любопытно, они пришли самостоятельно или это дело рук миссис Уорен, которая продолжала самозабвенно рассказывать о журналистике и обо мне, в частности, но я не слушала ее.

Все мое внимание оказалось сфокусированным на Алексе, сидевшем в дальнем углу с так называемыми братом и сестрой. Я отвела глаза, но и тогда всем телом ощущала, как он пристально смотрит на меня.

— Итак, а теперь мисс Элизабет Стивенсон расскажет нам о своей профессии более подробно. После чего вы сможете задать ей вопросы. Мисс Стивенсон, — она обратилась ко мне, повернувшись к двери, у которой я продолжала стоять, — прошу вас.




Это был кошмар!

Нет, мое выступление прошло просто замечательно. Я сама от себя не ожидала такого энтузиазма. Может все дело в том, как сильно я нервничала и волновалась, но все внимательно слушали и не выказывали признаков скуки и незаинтересованности. Миссис Уорен осталась очень довольна и долго уговаривала еще раз прийти к ней на лекцию и я с трудом смогла отказаться, при этом не обидев ее.

Весь ужас этого часа заключался во мне самой. Я никогда прежде не испытывала подобной нагрузки, на меня со всех сторон давили противоречивые эмоции. Тут собралось все: ненависть и ярость не присутствие вампиров, влечение и страх — к одному из них, неуверенность и робость, когда я поднимала глаза и видела какое количество людей с интересом слушали мой рассказ. Странно, что я еще не покраснела.

У Дианы еще были занятия, поэтому чмокнув меня в щеку, она быстро умчалась в неизвестном направлении.

Веберы вышли практически самыми первыми и судя по моему внутреннему компасу уже отдалились достаточно далеко.

Выйдя на стоянку, пришлось признаться в том, что сердце бешено бьется в груди от предвкушения новой встречи.

Он ждал у моей машины небрежно облокотившись о капот и скрестив руки на груди. Лицо выглядело сосредоточенным и хмурым: между сдвинутыми бровями пролегала небольшая складка, губы плотно сжаты, от чего скулы выделялись более рельефно, чем обычно.

Он был один.

Стоило его только увидеть, и на лице попыталась расцвести сияющая улыбка от уха до уха. Пришлось приложить немало усилий и загнать ее внутрь, как можно дальше. Я любила его и отрицать это не имеет смысла. Просто нужно держаться от Алекса подальше.

Любовь с первого взгляда! А я посмеивалась раньше над людьми, уверявшими, что такое возможно!

Почему такое произошло со мной? Я не нуждаюсь в ней. Вампир! Как это вообще могло произойти? Как я допустила подобную оплошность? Что это: злой рок или насмешка судьбы?

— Привет! — Он молча смотрел мне в глаза.

Я жадно впитывала в себя каждую черточку его лица, стараясь навсегда запечатлеть в своей памяти его образ. Густые, немного волнистые волосы, четко очерченные брови, высокие скулы, прямой классический нос, решительный подбородок, потрясающие алые губы. Но вся эта красота — ничто, по сравнению с его глазами. Они оказались уникального изумрудно-зеленого цвета. О, эти глаза могли свести с ума любую девушку, стоит ему только захотеть. На протяжении всего нашего разговора я не могла отвести от них своего взгляда, с интересом наблюдая всю бурю эмоций, бушевавших в теле Алекса, но находящих выход только там. Иногда они, горящие и мрачные, чернее преисподней, пугали и страшили, а иногда в их глубине вспыхивали золотистые искорки, от которых невозможно отвести взгляд, но сейчас они были чистого изумрудного цвета.

— Привет.

Наконец он ответил. Так приятно, оказалось, вновь услышать его бархатистый голос.

— Я думал, что снова убежишь от меня.

— С какой кстати?

— Я, наверное, должен извиниться за вчерашнее поведение. — Я хотела возразить, но он не дал, перебив, — Я не буду этого делать. Я, правда, собирался тебя поцеловать и хочу этого до сих пор.

От его слов я стремительно начала заливаться краской, а сердце снова ускорило свой темп, и, разумеется, не укрылось от него. Впервые за сегодня он улыбнулся. Улыбка вышла немного смущенной, но в глазах плескалась истинная радость от моей реакции на его слова.

— Алекс, я не могу даже встречаться с тобой.

— Почему? Я недостаточно хорош для тебя? — При этих словах, его глаза немного прищурились.

— Разумеется, нет.

— Тогда в чем дело?

Я лихорадочно соображала, что ответить, не выдав свою истинную сущность, но ничего умного не приходило в голову.

— Я… Есть непреодолимые препятствия… Мы слишком разные. У нас разная жизнь, интересы… Мы совершенно не подходим друг другу и… и… У меня есть друг! — Вот идеальное решение: простой выход из сложной ситуации. Я уже мысленно поздравила себя с гениальной идеей, увидев помрачневшее лицо Алекса. Увы, это длилось недолго — лицо Алекса вновь приобрело скучающее выражение.

— Друг, говоришь. Нет никакого друга!

— Откуда тебе знать?

— Твоя сестра волнуется за тебя. — Как бы между прочим произнес он. — Так что найди другую отговорку.

— Да, как ты смеешь говорить, что я вру! Моей сестре известно далеко не все.

— С этим я спорить не буду. — Он оторвался от машины и сделал шаг вперед, сердце-предатель сделало сальто. — Но и ты не будешь спорить с тем, что я тебе нравлюсь не меньше, чем мне — ты. — Я открыла рот, нужно поставить нахала на место. — Не смей этого отрицать!

Его глаза метали зеленые молнии. Он каким-то образом смог зажать меня между моей машиной и собой, не давая возможности выбраться или отвести от него взгляд. Я стояла и смотрела в его прекрасное лицо, в данный момент перекошенное от ярости.

— Я знаю, что нарушаю все мыслимые и немыслимые законы, иду против воли моей семьи, моего народа, но ничего не могу поделать. Я готов на все, чтобы быть с тобой рядом. Чувствовать твой запах рядом с собой, прикасаться к твоей коже, ощущать ее тепло под своими пальцами. — С этими словами он нежно дотронулся тыльной стороной ладони до моей пылающей щеки, тем самым вызвав бурю эмоций, абсолютно не связанных с моей наследственностью.

— Не могу объяснить, но меня словно притягивает к тебе магнитом. В тот день, стоило только увидеть тебя и моя жизнь изменилась. Я столько времени оставался один, что для меня это было нормой и вполне устраивало, пока не появилась ты. Теперь я не хочу быть один. — Его глаза подрагивали уже в который раз и я немного пожалела, что вампиры не могут плакать. В его изумрудных глазах отражались надежда, ожидание.

— Пожалуйста, ответь мне. Не молчи. — В голосе звучала мольба.

Я молчала, не зная что ответить на его признание. Всем сердцем я желала бы броситься в его объятия и признаться в своих чувствах, но делать это запрещено.

— Алекс, я не знаю, что ответить тебе. Правда. — Звуки собственного голоса злили неимоверно: я говорила как полузадушенный хомяк, но ничего поделать не могла, голос отказывался слушаться. К глазам подступили предательские слезы, а горло сдавило тесками.

Алекс провел подушечкой большого пальца правой руки по моим губам. Прикосновение его руки оказалось теплым и медлительным. От этого интимного движения губы заныли. Я еле удержалась, чтобы не потереться щекой о его руку.

— Не говори ничего. Просто подумай и не отказывай мне сразу.

Господи, почему все так сложно и запутанно?

Если буду затягивать этот разговор надолго, то моей силы воли не хватит надолго, и я не смогу ему отказать. Придется здесь и сейчас поставить точку в наших так и не начавшихся отношениях. Страдать и мучатся я буду потом.

Я посмотрела по сторонам — хорошо, вокруг никого не наблюдалось и наш разговор никто не подслушает и не помешает.




Глава седьмая. Признания


Не зная чего ожидать, я глубоко вздохнула и произнесла:

— Я знаю — кто ты.

Он мягко улыбнулся, но отстранился он меня.

— И кто же я по-твоему? — Голос звучал легко, но в глазах застыла настороженность.

Я еще раз посмотрела по сторонам. Наверное, стоянка колледжа не совсем подходит для подобного разговора, но отступать поздно.

— Вампир! — Я произнесла это слово тихо, почти шепотом, но он слышал. Реакция последовала незамедлительно — он весь напрягся и отступил на шаг назад.

— Повтори. — Глухо произнес он.

— Ты слышал.

— Почему ты так решила?

Вот сейчас можно сказать правду.

— Ты не единственный в мире такой. Хотя и уникальный.

— Ты встречала и других?

— Да. — От этого слова он весь напрягся, кулаки сжались, а на лице застыла ничего не выражающая маска.

— И ты до сих пор жива!? — Это был скорее не вопрос, а утверждение.

— Как видишь. — Я подошла к дверце со стороны водителя и открыла ее. Он не сделал ни шагу.

— Но это нереально!

Я вскинула бровь. Вот удивил.

— Почему же?

— От твоего запаха любой вампир сойдет с ума и не остановится, пока в твоих венах останется хоть капля крови. Стивен еле сдержал сегодня себя. — Он сделал шаг в мою сторону, когда я забралась на водительское сидение.

— А ты как же? — Этот вопрос волнует меня в первую очередь.

— Боюсь, я никогда не испытывал такой жажды крови. Я и сейчас сдерживаюсь с трудом. — Это заявление ничуть не напугало. — Но, я смотрю, тебе не страшно. — Он подошел еще ближе.

Его левая рука держалась за дверцу машины, а правая покоилась на ее крыше — он снова загнал меня в угол.

— Ошибаешься — мне очень страшно. — Не говорить же ему, что я боюсь не вампира в нем, а своих чувств к нему.

Пока мы говорили, на стоянке начали собираться студенты. Занятия закончились и я почувствовала приближение Веберов-младших.

— Наверное, это хорошо. Но совершенно ничего не меняет в моих чувствах к тебе.

— Алекс… — С каждым словом было все труднее говорить. Слезы душили меня. А, ведь раньше, я никогда не плакала, даже в детстве. — Здесь не место и не время продолжать этот разговор. Мне лучше уехать.

— Когда мы снова увидимся? — В голосе звучала надежда.

— Думаю, это плохая идея.

— Потому что я — не человек? Поэтому ты не хочешь со мной встречаться?

— И поэтому тоже.

Я попыталась закрыть дверцу внедорожника, но он крепко держал ее.

— Я клянусь, что не причиню тебе зла. Не притронусь к тебе.

— Откуда ты знаешь? Алекс, ты только недавно признался, что очень хочешь попробовать мою кровь.

— Я никогда не сделаю этого — иначе мне не зачем будет дальше жить без тебя.

Его слова до глубины души тронули меня. Я бы многое отдала только чтобы быть с ним рядом. Но этому не суждено сбыться. Никогда. Я грустно улыбнулась.

— Я знаю, что твоя семья не такая как другие. Именно поэтому Диана предложила с тобой общаться.

— Она тоже знает? — На безупречном лице отразилось удивление.

— Разумеется, нет! В этом городе я единственная, знаю правду о вас.

Молчание.

— Алекс, я правда должна ехать. — Я умоляюще посмотрела на него. Стоянку наводнили десятки студентов. — И твои родные уже ждут тебя.

— Элла, пожалуйста, давай встретимся и все обсудим. — Глаза недобро прищурились. — Иначе я не отстану от тебя.

— Хорошо. Завтра вечером.

— Нет. В субботу, часов в одиннадцать я за тобой заеду.

— Нет.

— Ты занята?

— Я не хочу, чтобы ты встречался с моими родителями. — Какой настырный. Слов нет.

— Боишься, что я нападу на них? — В его голосе звучала обида. Только этого не хватало.

— Не в этом дело. Ты можешь представить, что я им скажу, когда ты заявишься к нам домой?

— Я сам могу говорить за себя. И вообще, что в этом криминального? Парень пришел к своей девушке.

— Очень смешно! — Я скорчила гримасу, представив сцену знакомства родителей и Алекса. — И я не твоя девушка.

В ответ он поморщился.

— Мы этого еще не решили.

— Ты ведь все равно от меня не отстанешь?

— Да. — И он широко улыбнулся.

— Нет. Я не могу. Нам правда, не о чем говорить. Прощай.

Я все-таки умудрилась захлопнуть дверцу машины. Моментально завела мотор и выехала на широкую аллею. В боковом зеркальце я увидела его фигуру красивую и одинокую. Он мог бы принадлежать мне, но все кончено.

Я не смогла больше сдерживать слезы и зарыдала. Может после этого станет легче, пусть и ненадолго.




Я с трудом разлепила глаза.

Синоптики обещали теплую и солнечную погоду на этот уик-энд, о чем солнце не преминуло подтвердить, яркими лучами врываясь сквозь голубые занавески в комнату и весело падая на лицо.

Боже, как же не хочется вставать и отправляться во внешний мир, смотреть на счастливые лица родных. Вообще-то уже не такие счастливые. Как я не старалась вчера придать своему поведению, и в частности лицу, беззаботное выражение — не вышло ничего. Родители вначале пытались выяснить, что произошло, но после моих вялых ответов они решили подождать, когда я самостоятельно поделюсь с ними причиной моей апатии. Не дождутся.

Сестра была более настойчивой и не отставала почти весь вечер. Пришлось забаррикадироваться в своей спальне от любящих, но любопытных лиц.

В конечном итоге я добилась своего — они оставили меня в покое.

Весь день пятницы прошел насмарку. Я честно пыталась сосредоточиться на работе и написать статью к понедельнику, но в голову ничего не приходило. И вместо того, чтобы полностью сосредоточиться на статье — я весь день бесцельно бродила по дому, боясь наступления субботы.

И вот этот день наступил. Точнее не день, а утро.

Я долго тянула с выходом из спальни. Внизу раздавались шаги и приглушенные голоса, но вскоре все смолкло.

На холодильнике висела мамина записка, гласившая, что никого из них не будет до вечера: мама на дежурстве, папа уехал с друзьями на охоту, а Диана с подругами укатила на пикник.

Значит, они все решили оставить меня одну. Это к лучшему, может хотя бы сегодня удастся заняться делами.

Медовые хлопья с молоком составили весь завтрак — ничего больше организм не принимал.

Вымыв за собой посуду, я уже направилась к лестнице, когда почувствовала его приближение.

Волнение, охватившее меня в этот миг, отличалось от обычных ощущений. Да, я по-прежнему чувствовала ярость, но она приглушалась другими более мощными эмоциями, такими как любовь и радость от предстоящей встречи. Эти ощущения стали постоянными спутниками, стоило Алексу приблизиться ко мне.

Несмотря на все доводы и убеждения, с помощью которых я пыталась относиться к Алексу как к обычному человеку или хотя бы как к бездушному вампиру — мое сердце бешено забилось от ощущения его близости. Однако встречаться с ним нельзя, иначе я уже не смогу от него уйти.

Я остановилась на первой ступеньке лестницы и медленно повернулась к двери. Через окно у двери светило солнце.

Нужно успокоиться и взять себя в руки — он не применит силу, чтобы войти сюда. Он не рискнет выйти на улицу при таком свете, каким бы сильным он был.

Нужно просто сделать несколько шагов вверх по лестнице и все. Однако ноги не повиновались приказам мозга. Я словно оцепенела. И вместо того, чтобы подняться вверх по лестнице ноги сами двинулись в направлении входной двери.

Раздался звонок.

Он все-таки сделал это.

Недолго думая, я моментально распахнула входную дверь и втащила человека, стоявшего на пороге. Дверь тут же захлопнулась.

Я со злостью повернулась в сторону вошедшего. О чем он только думал?

— Ты с ума сошел?

— Нет. — Улыбка осветила его прекрасное лицо.

— На улице светит солнце!!!

— Подумаешь. Я принял меры. Не бойся. — И с этими словами он одним движением снял с головы капюшон. — К тому же тебе должно быть известно, что от солнца моя кожа только немного нагревается и высушивается. Не причиняя мне, в принципе, никаких неудобств. Я уже давно не чувствую боли.

В порыве ярости я не обратила внимания на его одежду: куртка с капюшоном полностью скрывали его лицо и руки от солнечного света. Он прав. В таком виде незаметно будет некоторых его особенностей. Но это не дает ему никакого права так рисковать собой.

— Тогда зачем тебе куртка с капюшоном?

Он усмехнулся.

— Для конспирации. Я так понял — ты не хочешь, чтобы нас видели вместе.

— И все-таки, что если кто-нибудь тебя видел?

— Меня никто не видел, можешь мне поверить.

— Ладно. Что ты тут делаешь?

— Как и договаривались, я приехал в одиннадцать.

Я посмотрела за его плечо на большие старинные напольные часы — они показывали ровно одиннадцать. Он еще и пунктуальный. Класс!

— Я думала одиннадцать вечера.

— Ты много думаешь. Расслабься!

Я недовольно посмотрела на жизнерадостного гостя и сделала приглашающий жест.

— Прошу, проходи.

Мы до сих пор стояли в прихожей, не в силах пройти дальше. Просто стояли молча и смотрели в глаза друг другу.

Он внимательно изучал мое лицо, шею, одежду, волосы, а я не могла отвести взгляд от его глаз. Я никогда не смогу перестать любоваться ими — это самые красивые глаза в мире.

Я немного смущалась от такого пристального внимания. Хорошо, что утром я все же решила надеть джинсы и фланелевую рубашку вместо пижамы, однако волосы были спутаны и взъерошены.

Неожиданно он поднял левую руку и медленно провел кончиками пальцев по моему лицу от подбородка до уха, убрав при этом непослушную прядь волос со лба. К несчастью, проделав все это, он снова убрал руку. От этого простого движения лицо запылало от переполнявших меня эмоций.

Потрясающе. Одно его прикосновение и я уже забываю, кто я такая и что вокруг существует еще что-то, кроме Алекса.

Я с трудом сглотнула и попыталась контролировать свое тело и свои эмоции. Выходило не очень хорошо.

— Зачем ты пришел? Мне казалось — мы все обсудили.

— Нет не все. И тебе лучше одеться.

О чем это он? Я, конечно, не совсем в порядке и немного рассеяна, но ведь не до такой же степени. Я опустила глаза, проверить чего не хватает. Может, в расстройстве, забыла надеть что-нибудь? Все, вроде, на своих местах.

— Я одета и все пуговицы застегнуты в правильном порядке.

Он вздохнул. Прислонился спиной к входной двери, руки скрещены на груди. Вся его поза говорит о спокойствии и расслабленности. Не то, что я — от напряжения уже сводит мышцы рук.

— Если мне не изменяет память — позавчера мы договорились встретиться и все обсудить.

— Ты совершенно неправ. Твоя память тебя подводит — я отказалась с тобой встречаться.

— Лучше тебе все же одеться и сесть в мою машину. У тебя три минуты.

С этими словами он вышел за дверь, даже не подумав накинуть капюшон. Выражение его лица не оставляло никаких возможностей для спора. Неверное, он все же прав — и нам нужно все выяснить раз и навсегда.

Мне хватало двух минут, чтобы одеть ботинки, куртку и закрыть дверь.

Садясь к нему в "мерседес" вопрос о том, куда мы едем не особо волновал.

Он рядом, а в данный момент это главное.




Машина на бешеной скорости мчалась в неизвестном направлении. Как только мы выехали за город, я попыталась поговорить с Алексом, но с таким же успехом можно было общаться с античной статуей — результат нулевой.

Кричать или ругаться не в моих правилах, поэтому единственный способ провести время с пользой в этой машине — сосредоточиться на водителе.

Не успела я устроиться поудобней на сидении, как он моментально тронулся с места. Единственным разом, когда он обратил на меня внимание, была просьба (хотя нет — скорее это было требование) пристегнуться. Теперь стало ясно почему.

В окне с огромной скоростью одни деревья сменялись другими. В лучах осеннего солнца, украшенные золотом, они должны радовать глаз, повышать настроение. Ничего подобного я не испытывала. В начале, все внимание было приковано к дороге — однако скорость, с которой мы мчались не вызывала ничего хорошего, кроме тошноты. Невольно бросив взгляд на спидометр, я уже в который раз мысленно поблагодарила Алекса за требование пристегнуться — скорость уже превышала двести километров в час.

В машине Алекс снял куртку и теперь я с удовольствием рассматривала его профиль, словно выточенный из камня. Он был чем-то недоволен: губы плотно сжаты, внимание полностью сосредоточено на дороге, хотя с этим можно поспорить, руки крепко сжимают руль, еще немного и придется покупать новый, если он немедленно не расслабится. Но как это сделать, если он даже не хочет со мной разговаривать? Мы ехали уже более получаса, а в салоне машины установилась зловещая тишина, разбавляемая только тихим гудением мотора.

Неожиданно он повернулся в мою сторону и резко нажав на тормоз остановил машину об обочины. Он неожиданности и силы притяжения я едва не вписалась лбом в переднюю панель.

— Ты сумасшедший — так резко останавливаешь!

Он не ответил.

Он просто сидел и изучал мое лицо, словно никогда прежде его не видел.

— Почему ты молчишь? — Я почти умоляла его, лишь бы услышать его бархатистый голос.

— Ну, скажи что-нибудь! Прошу тебя.

Алекс продолжал молча вглядываться мне в лицо. Потом внезапно отвернулся, закрыл лицо руками и энергичными движениями растер его. Такое ощущение, словно таким способом он пытается решить какую-то дилемму.

Снова повернувшись ко мне, положил одну руку на руль, а другую вытянул на спинке моего сидения он наклонился очень близко к моему лицу. До щеки долетало его прохладное чистое дыханием — словно легкое перышко дотрагивалось до кожи.

— Кто ты такая? — Голос звучал глухо и напряженно.

Подобного вопроса я не ожидала в принципе, поэтому на мгновение растерялась.

— Как это кто? Я не понимаю тебя. — Я говорила шепотом, боясь сказать лишнее и выдать себя. Сердце бешено стучало в груди — я лихорадочно соображала, что говорить и как вести себя.

Вот влипла! А, вдруг он знает правду обо мне? Нет, глупости.

— Я задал тебе простой вопрос и жду ответ. — Холод сквозил и в его словах и в его глазах, направленных прямо мне в душу. Он словно приковал меня к своему лицу — к глазам. Мы сидели и, не отрываясь, смотрели друг на друга, словно пытались заглянуть в души друг друга.

Воздух в салоне сделался густым и наэлектризованным. Мышцы непроизвольно сжались от витавшего между нами напряжения.

— Меня зовут Элизабет Стивенсон. Я старшая сестра твоей знакомой Дианы Стивенсон. Я ведь правильно поняла, что вы дружите?

— Это мне известно. Дальше.

— А что дальше? Может мне рассказать тебе всю свою биографию?

Он ухмыльнулся.

Зачем он так близко сидит — это так тяжело. Столько эмоций. Я никак не могу привыкнуть к ним, особенно когда он рядом и голова плохо соображает.

— Биографию не надо. Я ее и так уже знаю.

— Не поняла. — Я нахмурилась.

Наконец, он отодвинулся. Можно вздохнуть свободно.

— Я знаю о тебе все, что знает твоя семья. — Его взгляд не отпускал меня.

— Интересно. С какой стати я стала таким пристальным объектом наблюдения с твоей стороны? И откуда тебе все известно?

Становится интригующе.

— Ты издеваешься надо мной? Сначала говоришь, что знаешь кто я, а потом сама удивляешься откуда такой интерес!

Он рассмеялся, но смех не предвещал ничего хорошего. Глаза потемнели и стали насыщенного темно-зеленого цвета, в глубине которых светился опасный огонек.

— И что ты выяснил?

— Ничего интересного. — Он наклонил голову в левую сторону и опустил взгляд. — У тебя обычная скучная жизнь.

Если бы он только знал правду! Я отвернулась к окну и улыбнулась, пока он не видит.

— Однако это не объясняет, откуда тебе известно о вампирах. И самое интересное — почему ты не боишься меня? — С этими словами его рука, лежащая на спинке моего сидения, нежно дотронулась до моей щеки, снова вызвав целую бурю эмоций.

— Я встречала вампиров и до тебя.

— Это мы уже выяснили. И ты знаешь многое обо мне.

— Ну… — протянула я и что мне дальше делать? Ситуация. — Лично о тебе я не знаю ничего. Разве только — ты и твои родные не убиваете людей ради крови. Я права?

— Более чем. Однако это не объясняет, почему ты до сих пор жива.

— Ты — против?

В ответ он резко повернулся ко мне и больно сжал подбородок, с яростью глядя в глаза.

Напомните мне, больше никогда его не злить!

— Никогда больше так не говори! — В голосе звучала сталь и раздражение.

— Почему?

Его реакция привела меня в замешательство.

Он тяжело вздохнул.

— Я уже говорил, но повторю вновь: не знаю, как и почему, но теперь ты часть моей жизни. Хочешь ты этого или нет.

— Странный ответ.

— Знаю. Со мной тебе нечего больше бояться и моя семья ничего тебе не сделает. Обещаю.

Мимо, по направлению к городу проехала машина. Водитель внимательно вглядывался в окна тонированного "мерседеса", замедлив скорость движения своего пикапа.

— Может, уедим отсюда? — Предложила я.

Алекс завел двигатель и машина тронулась с места, но уже гораздо спокойней, чем раньше.

— Куда ты хочешь направиться?

Я задумалась, внимательно посмотрев на него: Алекс выглядел более спокойным и расслабленным.

— Тут недалеко — в полукилометре есть поворот направо. Дорога грунтовая, в конце расположена небольшая поляна у Совиной горы. Думаю, нам там никто не помешает.

— Я знаю то место. Уже бывал.




Передвигаться по грунтовой дороге на моем "лендровере" было намного комфортней и легче.

"Мерседес" постоянно тормозил или подпрыгивал на неровностях дороги. Было невозможно расслабиться. Я подпрыгивала на сидении как болванчик: ни ремень безопасности, ни судорожно сжатые пальцы на сидении не могли удержать меня на месте. Радовало то, что и Алекс не остался равнодушным к подобному передвижению.

— Знаешь, если бы я знала раньше, куда мы поедем, то взяли бы мой внедорожник.

— Сам виноват — не подумал заранее, куда повезу тебя. — Он зло посмотрел на меня. — С тех пор, как ты появилась в моей жизни, я ни о чем не могу думать.

— Это хорошо или плохо?

Непроизвольно улыбнулась я. Он внимательно посмотрел на меня, прежде чем ответить.

— Пока еще неизвестно. Сейчас, могу сказать только одно — я полностью теряюсь.

— Я…

— Мы приехали. — Машина медленно остановилась. — Остальной путь придется проделать пешком. Или можем остаться в машине. Выбирай.

— Прогулка.

— Значит, вылезай из машины.

Он одновременно открыл дверцу с моей стороны и протянул руку, помогая выбраться из машины. Я с раздражением вышла наружу.

— Я этого терпеть не могу.

В ответ Алекс нахмурился и с недоумением посмотрел на меня.

— Не понял. Что ты не можешь терпеть?

— Этого.

— Когда открывают дверцу машины и тебе подают руку?

— Скорость, с которой вы передвигаетесь. Я иногда теряюсь, а это мне не по душе.

Он отступил на шаг и захлопнул дверцу машины.

— Лиза, прости меня. Я принял за данность тот факт, что ты знаешь правду обо мне.

Алекс стоял передо мной как нашкодивший школьник: переминался с ноги на ногу и не знал куда деть руки, в результате они тяжело легли в карманы куртки. Лицо выглядело искренне расстроенным и виноватым, что злиться на него не было ни желания, ни возможности.

От его смущенной улыбки мое предательское сердце бешено забилось и в это мгновение я была просто счастлива. Еле сдерживая улыбку, я спросила:

— Пойдем?

— Только после тебя, — и галантно поклонился, отведя руку в сторону.

Грация, сопровождавшая каждое его действие, будь то поклон или банальное рукопожатие, завораживала. Создавалось ощущение, что он родился с этой способностью, она у него в крови.

Мы ступили в подлесок и стали медленно продвигаться вперед, точнее медленно двигалась я. Алекс шел словно по расчищенной тропинке, бесшумно ступая своими ногами по осенним листьям и веточкам. Настроение у него повысилось еще на несколько пунктов — он весело насвистывал себе под нос неизвестную мелодию.

Я безнадежно отстала уже на несколько метров и расстояние между нами неукоснительно увеличивалось. Спину Алекса было трудно отличить в золотисто-коричневой растительности.

А я то, наивная, полагала, что нахожусь в прекрасной физической форме и с равновесием у меня все в порядке. Как же я ошибалась: за последние пять минут я умудрилась оступиться несколько раз, два раза зацепилась курткой о колючий кустарник. И в довершении всего, в данный момент я упала, что совершенно не укладывалось в сознании. Я ощущала себя абсолютно неуклюжей. Ботинок на правой ноге зацепился за небольшой корень, выступающий из-под земли. Я была настолько увлечена стремлением не отстать от Алекса, что ничего не замечала перед собой, кроме мелькавшей вдалеке спины. Я вскрикнула. Хорошо хоть не поцарапалась. Еще не хватало проверять выдержку моего нового знакомого.

В одно мгновение Алекс оказался рядом и высвободил мою ногу из лесного плена.

— Ты не ушиблась? Ничего не повредила? — Голос звучал встревоженно. Все-таки приятно, что о тебе волнуется еще кто-то, кроме родных.

— Все хорошо. Не волнуйся.

— Ты же кричала! Давай, я отвезу тебя в больницу!

— Со мной все отлично. Правда. А кричала я от неожиданности.

Я впервые, с момента нашего знакомства дотронулась до его руки и крепко сжала его пальцы. Реакция последовала незамедлительно — он нежно сжал мою руку в ответ и поднес ее к своим губам. Прикосновение к моей коже оказалось неожиданно теплым и волнующим одновременно.

Наш первый поцелуй! Мягкий и нежный.

Когда поцелуй прекратился и Алекс выпрямился, я ощутила странное разочарование где-то в глубине души, а кожа в месте поцелуя горела теплым пламенем и немного пощипывала.

Он помог мне подняться.

— Я знаю, ты говорила — тебе не нравится моя скорость, но в данном случае тебе придется смириться. Иначе к концу пути ты действительно поранишься.

Он без предупреждения поднял меня на руки.

— Ты с ума сошел! Немедленно поставь меня на землю. — Пришлось обхватить его руками, и он побежал вперед.

— И не подумаю. Перестань вертеться. — Его голос звучал грубо и серьезно, но глаза улыбались. Вся эта ситуация ему явно нравится, что нельзя сказать обо мне. Его близость вызывала бурю эмоций, подчас не совсем приличных и одновременно не очень хороших. Кровь с бешеной скоростью совершала свой круговорот. Нельзя допустить, чтобы у него возникли какие-либо подозрения.

Раньше я думала, что пытка — это находиться в шаге от него — снова ошиблась. Похоже, это входит у меня в привычку. Однако эмоции, испытываемые в эти минуты, нельзя поставить ни в какое сравнение с прежними ощущениями. Внутри меня словно разожгли вулкан, который вот-вот должен прорваться наружу. Все чувства напряжены до предела.

Находиться в объятиях любимого человека и страшно и волнующе приятно одновременно.

Страшно не потому, что я боюсь, если он врежется в дерево или уронит меня. Нет! Я боюсь, что мои руки, обнимающие Алекса за мускулистую шею, станут причиной его гибели, если мне в ближайшие секунды не удастся справиться со своей наследственностью. А это, ох, как тяжело. Никогда прежде я не испытывала такого давления. А ведь, еще пару дней назад, я говорила то же самое при первой нашей встрече с ним. Но это никак нельзя сравнивать — эмоции захлестывают сейчас раз в сто сильней, чем прежде. И с каждым его шагом рационально думать становится все трудней.

Руки стальным обручем все сильней сжимаются вокруг его прекрасной шеи. Еще немного и гены победят!

И в то мгновение, когда оставалось сделать одно последнее движение и шея Алекса окажется сломанной, он посмотрел мне в глаза и улыбнулся своей фирменной улыбкой, и я забыла обо всем на свете. Руки сами собой расслабились, и я сильней прижалась к его стройному мускулистому телу, уткнувшись носом ему в невредимую шею, а голова покоилась на плече, словно созданном для меня.

Алекс замедлился и перешел на шаг.

Движения Алекса были спокойными и уверенными, словно я ничего не весила, хотя в принципе вампир может поднять несколько тонн не испытав никаких трудностей, а я весила явно на порядок меньше. Пусть я уже лет десять знала о способностях вампиров, но до сих пор не могу привыкнуть к некоторым из них.

Находясь в его объятиях, я наслаждалась каждым мгновением близости, неизвестно повториться это снова в будущем или нет.

Я вдыхала его уникальный запах, который наполнил легкие нежными ароматами яблока, незабудки, жасмина и еще несколькими неизвестными запахами, сочетание которых придавало Алексу еще больше шарма.

— Пожалуйста, Алекс, поставь меня на землю. Со мной все в порядке. Правда. — Я произносила эти слова, в душе надеясь, что он откажется выполнять мою просьбу. — Я странно себя чувствую в твоих объятиях.

Он посмотрел на меня и улыбнулся:

— Я думал, тебе понравится крепко прижиматься ко мне. Напрашивается вывод: тебе то ли это доставляет удовольствие, кстати, мне — даже очень, или ты боишься, что я уроню тебя.

— Скорей первое, чем второе.

Ну почему, я всегда заливаюсь краской в самый неподходящий момент.

— Вот и отлично.

— Но это неприлично! Мы едва знакомы, а ты уже носишь меня на руках.

— Я бы поспорил с подобным суждением. Ты знаешь, что я — вампир, я знаю о тебе почти все. — Как же восхитительно он улыбается, но я не поддамся на эту уловку. Собрав остатки гордости, я пыталась придать лицу суровое выражение. — А если тебе и этого мало — я знаю, как ускоряется твое сердцебиение, когда я прикасаюсь к тебе.

— А вот это — удар ниже пояса. — Я демонстративно отвернулась от него, насупившись.

— Я никогда не проигрываю.

Пока мы припирались наш путь подошел к концу и я почувствовала сожаление от предстоящего расставания с его объятиями. Впереди — метрах в шести, уже виднелся просвет — поляна недалеко.

— Ну вот, мы и пришли.

Он бережно поставил меня на землю, но не торопился разжимать руки, вдыхая запах моих волос.

Я огляделась по сторонам: прошло всего несколько дней, но это место не узнать. Трава пожухла и из зеленовато-коричневой массы она превратилась в серо-желто-коричневую. Больше половины деревьев вокруг тоже потеряли свою богатую осеннюю одежду — уже отчетливо виднелись голые ветви.

Мы шли, молча держась за руки. Было так хорошо, что душа пела, словно в мире существовали только мы вдвоем, и между нами нет никаких секретов.

— Алекс, может, поднимемся на гору? Оттуда открывается восхитительный вид на окрестности.

Я внимательно посмотрела на него. Алекс не ответил, только крепко пожал руку в знак согласия.

— Знаешь, я сейчас подумал — как было бы здорово, останься мы вдвоем в мире.

— Я тоже думала об этом. — И резко обернулась в его сторону, от чего с силой натолкнулась ему на грудь. Он инстинктивно обнял меня, вероятно боясь, что я упаду. От резкого удара он потерял равновесие и упал на землю, увлекая меня вслед за собой.

Через мгновение мы уже смеялись над нашим падением. Лежать на Алексе оказалось почти также приятно как на весенней земле, поэтому я откатилась в сторону, подставляя прохладному ветерку разгоряченное лицо.

Внезапно из-за тяжелых облаков выглянуло солнце и осветило своими лучами центр поляны, словно мощным прожектором, который из всего многообразия окружающих объектов выбрал именно нас.

Я повернула голову налево, чтобы видеть лишь Алекса. Сегодня он не стал маскироваться тональником, и в месте здорового загара располагалась неестественная бледность. Его бледная кожа отражала лучи солнечного света, от чего создавалось ощущение, будто от самого Алекса исходит божественный свет.

Я не смогла удержаться и протянула руку к его атласной щеке. Кожа на ощупь оказалась прохладной и гладкой как мрамор, который усердный скульптор полировал до тех пор, пока не добился полного совершенства.

Алекс перехватил мою руку и поцеловал в открытую ладонь. Через секунду он стоял на ногах и тянул меня с земли.

— Давай вставай, а то еще простудишься, а я не люблю больницы.

— Неужели? — Я легко поднялась на ноги. — Значит, мы думаем одинаково. Мне они тоже не нравятся.

Он молча поднял меня на руки и пересадил к себе на спину.

— Держись крепче. — Слова потонули в воздухе.

Алекс мчался с немыслимой скоростью, только ветер звенел в ушах. За считанные мгновения мы добрались до горы. Он даже не затормозил, ловко перепрыгивая с выступа на выступ, помогая себе руками.

И вот уже вершина горы. Я быстро спрыгнула с его спины, набрав полную грудь воздуха.

Алекс повернулся ко мне лицом. На нем это восхождение никак не отразилось: он продолжал так же легко дышать, как и тогда на лугу.

— Думаю, настало время все выяснить. Ты согласна?

В ответ я кивнула — вероятнее всего он прав — лучшего времени и места не найти.

— Кто начнет первым?

— Дамы вперед.

Он лукаво улыбнулся, отчего я преисполнилась решимости.

— Хорошо. Что ты хочешь знать?

Он задумался на секунду.

— Для начала, что тебе известно о нас.

— Для меня самым важным является то, что вы не убиваете людей.

— А если ты ошибаешься? — Он уселся на край утеса, потянув меня за руку. Оказывается здорово, вот так просто сидеть, свесив ноги, когда перед твоим взором открывается необозримое пространство, а под ногами достаточно далеко, находится земля.

— Это не смешно. Я видела друмиров, упивающихся человеческой кровью и которые не могут жить без жестокости и насилия. Я видела адриати, убивающих людей ради удовольствия. Никто из них не способен находиться в обществе людей спокойно и безразлично. И никто из них не проявлял столько выдержки и самоконтроля, как ты.

— С этим не поспоришь. Что еще?

Он с жадностью и нетерпением вглядывался в мое лицо. Я невольно залюбовалась им, не смотря на его мертвенно-бледную кожу, оно словно светилось изнутри, придавая облику владельца таинственный вид.

Алекс был так прекрасен, что я могла вечность сидеть здесь и любоваться им.

Ну, почему судьба настолько жестока? Подарила мне счастье и боль одновременно.

Почему мы не можем быть обычными людьми? С их хрупкостью, ранимостью? С их простыми потребностями и желаниями?

Но тогда мы бы, наверняка, не обратили никакого внимания друг на друга. В этом я была абсолютно уверена.

— Эй, Лиза, Земля вызывает!

— Ой! Прости! Я задумалась.

Нужно сосредоточиться на рассказе. Прикрыв глаза руками, я пыталась вспомнить, о чем он спрашивал.

— Мне известно, что вы обладаете: скоростью, силой, ловкостью недоступными простому смертному. А еще вы владеете гипнозом. Что еще… — Для убедительности я сделала вид, что задумалась. — Говорят, некоторые вампиры очень сильные и старые обладают особенным даром. Вы живете вечно и вас нельзя убить. — Я нахмурилась при этих словах. — Это все, что я знаю.

Я внимательно смотрела на него, ожидая реакции, но ничего не происходило. Я немного растерялась, а Алекс продолжал смотреть вдаль.

Прошла минута.

Две.

Три.

Где-то на пятой минуте я не выдержала гнетущего молчания и уже собралась высказаться по поводу этого перерыва, когда он вдруг заговорил:

— Я не знаю откуда тебе все известно. Однако приходится признаться — все правда. Но это не пугает тебя. Я прав?

И что прикажете ему говорить? Может сказать, что я родилась, чтобы истреблять его род?

От этих слов я внутренне содрогнулась. Так не пойдет.

Что тогда? Промолчать? Тоже не вариант. Он ждет ответ и мне не удастся отвертеться. Придется лгать — для его же блага. Да, и для моего, кстати, тоже.

— Я не знаю, как это объяснить: просто не боюсь и все.

Он недоверчиво посмотрел на меня, но промолчал.

— Тогда откуда у тебя такие глубокие познания? Только не говори, что писала статью. — Он повернулся в пол-оборота, чтобы лучше меня видеть.

— Я ни о чем подобном не думала, но идея неплохая. — Он моментально напрягся. — О, я просто пошутила. Прости.

— Глупые у тебя шутки.

— Просто я очень наблюдательна. И уже встречала похожего на тебя вампира.

— И что стало с тем вампиром?

— Она мой друг.

— Что? — Он вскочил. — Ты дружишь с вампиром?

— Да. — Я сопроводила это слово простым пожатием плеч. — Причем, заметь, она — моя лучшая подруга.

Алекс ненадолго задумался, потом спросил, прищурив глаза:

— А ее, случайно, не Нина зовут?

От неожиданности я чуть не упала с обрыва. Алекс вовремя удержал меня.

— Осторожней!

Откуда он узнал о Нине? И что он знает обо мне?

— Как… — От волнения я начала заикаться. — … как ты узнал о том, как ее зовут?

Мой вопрос его смутил и заставил отвести глаза в сторону.

— Ну… кажется, я уже говорил, что знаю о тебе практически все?

— И… — От нетерпения я еле могла устоять на месте, а его медлительность начала раздражать.

— Так вот. — Он смотрел на меня, не отрываясь, потом отвел взгляд в сторону, словно устыдившись. — По-моему, я не уточнил, откуда брал информацию.

— Алекс!

— Я могу читать мысли.

Такого я уж точно не ждала. После этого заявления я попыталась отойти в сторону, но была так возбуждена и не рассчитав своих сил снова чуть не упала со скалы. Спасибо Алексу. Он отреагировал мгновенно — в следующее мгновение я оказалась крепко прижата к его груди.

— Осторожней. Ты так и норовишь полететь вниз.

Он нежно обнимал меня за талию одной рукой, другой — успокаивающе поглаживал по спине.

— Лиза нужно быть осмотрительней.

Я отстранилась от тела Алекса так, чтобы видеть его лицо.

— Можно я буду звать тебя Лиз? — Он с надеждой смотрел на меня, я кивнула. Такие формальности в данный момент интересовали меньше всего.

Я ожидала чего угодно, но только не этого.

— Повтори, пожалуйста, что ты сказал. — Голос срывался от волнения.

— Я спросил, можно…

— Нет, до этого. О твоем даре.

— Ах, это. Я умею читать мысли. А, что? Мне, казалось, что тебя нечем удивить. Я ошибался. — Он так искренне улыбался, что на секунду я поверила — дар элина защитит меня.

Может, это всего лишь глупая шутка и он ничего не подобного не умеет? Иначе, он бы не стоял сейчас здесь со мной, такой счастливый. Да, именно, так и есть. Но откуда тогда ему известно про Нину? Непонятно.

— Ты прав. Я не ожидала ничего подобного. Значит, ты знаешь, о чем я сейчас думаю?

— Нет и это странно.

— Подожди, я немного запуталась. Ты ведь, только что сказал…

Он не дал договорить. Резко отошел в сторону — к обрыву и уставился вдаль.

— Да, я знаю. — Алекс нетерпеливо провел пятерней по волосам, немного взлохматив их. — Я сам не понимаю, но ты единственный в мире человек, в сознание которого мне закрыт доступ. Это нелегко объяснить.

— А ты постарайся.

— Если ты думаешь, что я могу постоянно слышать, о чем думают люди, то ты ошибаешься. Мой дар ограничен. Раньше я мог слышать, только если человек думает обо мне, плохое или хорошее, все равно. Любая мысль обо мне и я ее услышу.

— Раньше?

— До приезда в Остин. — Он снова замолчал.

— А что здесь произошло?

— Я начал слышать мысли о тебе.

Алекс обернулся посмотреть на мою реакцию.

— Я не понимаю.

— Я тоже. С момента нашего приезда в этот город я могу читать мысли твоих родителей и Дианы. Все, что они думают о тебе становится известно мне.

— Но как…

— Для меня это тоже впервые — за столетия я встречал миллионы людей, побывал в тысяче мест, но никогда ничего подобного раньше не происходило.

— Почему я?

— Может это судьба?

— Ага, как же!

— Ты не веришь в судьбу?

— А если, я думаю о тебе?

— Не хочешь отвечать?

— Так как?

— Нет.

— Ммм.

— А чего ты так улыбаешься?

— Да так.

От мысли, что мой мозг не доступен для него, я была готова не только улыбаться, но и плясать. Однако, улыбка продержалась не долго, стоило мне вспомнить о том, что сознание моих родных полностью в его распоряжении.

— А мысли вампиров?

— Нет, их я вообще не слышу.

— Отлично!

— Ты больно радостная.

— Я просто радуюсь, что ты не можешь читать мои мысли.

— Это правда.

Алекс стремительно подошел ко мне и его руки взяли в плен мое лицо. Его пронзительные зеленые глаза жадно вглядывались в мое лицо.

— Ты не такая как все.

О, если бы он только знал, как я отличаюсь от всех на свете.

— Я не только не могу проникнуть в твой мозг, но еще и не могу загипнотизировать тебя. — Он шумно втянул воздух. — А еще твой запах — он просто сводит меня с ума.

— Я знаю, — и невесело улыбнулась ему.

Алекс выпустил мое лицо из своих рук, мне сразу же стало не хватать их прикосновений.

— Кто же ты такая? Скажи мне или я сойду с ума от неизвестности.

— Прости Алекс, но я не знаю, как ответить на твой вопрос.

— И я тоже не знаю.

Я развернулась и пошла к спуску с горы. Когда он рядом — время летит незаметно — солнце уже было в зените. Родители уже, наверняка, дома и волнуются. Нужно было оставить им записку. А, что бы я там написала? Вопрос.

— Ты куда?

Я обернулась на его возглас и посмотрела на солнце.

— Алекс мне нужно домой.

Он посмотрел на часы.

— Ты совершенно права. Давай я помогу тебе спуститься и заодно покажу еще одну свою способность. — И он лукаво подмигнул мне.

В том, что Алекс обладает еще одним даром я, разумеется, сомневалась. А вот, перспектива снова ощутить рядом с собой его мощное тело, снова вдыхать его запах, была настолько заманчивой, что удержаться и отказаться от такого предложения, не было никакого желания, но выбора нет.

— Я в состоянии сама спуститься.

Я уже собралась спрыгнуть на первый выступ, как сильные руки подхватили меня и прижали к стальному телу.

— Я поднял тебя сюда, мне и спускать.

Он с обворожительной улыбкой молниеносным движением поднял меня на руки и подошел к обрыву, с которого я сегодня несколько раз чуть не упала. Я крепко обняла его за шею и стала с интересом наблюдать, что он собирается делать дальше, ничуть не сомневаясь в благородстве его намерений.

— Держись крепко и ничего не бойся.

И больше ни говоря ни слова, он прыгнул вниз. Посмотрев, как стремительно приближается земля, я судорожно прижалась к Алексу еще крепче. Он только улыбнулся.

В первый раз за время нашего недолгого знакомства я испытала страх, но стоило посмотреть на его улыбающееся лицо, как я успокоилась. Все стало неважным: существовали только он и его объятия.

В том, что мы не разобьемся, я не сомневалась, просто от оригинальности решения Алекса, каким образом спуститься с горы, я и испытала этот страх.

И вот, когда до земли оставались считанные сантиметры — мы неожиданно перестали падать и просто зависли в воздухе. В первое мгновение я ничего не могла понять. В голову приходила одна мысль за другой. Я даже посмотрела за спину Алекса, подумав, что он зацепился за выступ скалы. Ничего подобного.

— Ты можешь летать!

— Увы, нет.

Он плавно опустился на землю.

— Но тогда, как…? — Я не могла подобрать нужных слов.

— Я могу всего лишь воспарить над землей и то ненадолго и невысоко.

— Потрясающе.

— Да, но это не полет.

Он очень медленно поставил меня на землю, но не выпустил из своих рук. Я подняла глаза и увидела, что между нашими губами оставалось совсем мало места. Мои губы стало пощипывать от предвкушения. Я, не отдавая себе отчета, потянулась к Алексу, желая ощутить какой он на вкус, раствориться в нем. Но, увы, он резко отпустил меня и отстранился.

— Мы не можем этого сделать.

— Но почему? — Голос звучал как у капризного ребенка. — Ведь ты этого тоже хочешь.

О чем я говорю? Если бы Нина была рядом, то она бы не допустила ничего подобного.

— Это опасно для нас обоих. — Его голос звучал хрипло, а в глазах до сих пор горели искры страсти. Он с силой сжимал свои руки, от чего костяшки на пальцах побелели.

Я отступила на шаг.

— Ах, я и забыла: вампир и смертный никогда не будут вместе. Закон, за нарушение которого — смерть.

— Нет! — Он приблизился на шаг. — Да. — Он развел руками. — Это правило я могу нарушить. И многие другие — лишь бы ты была рядом.

— Я тебя не понимаю. Объясни. А заодно объясни, почему у тебя несколько способностей.

— Всему свое время. А сейчас нужно отвести тебя домой.

Я посмотрела на часы. Он прав, иначе придется отчитываться перед родителями.




Всю обратную дорогу мы снова провели в молчании. В этот раз это была не звенящая тишина, от которой хотелось кричать, а приятное состояние, где каждый думает о своем, анализируя все, что произошло за последние несколько часов.

Весь путь до дома меня разрывали противоречивые эмоции. Нельзя сказать, что я преодолела за этот день свою пагубную привычку по отношению к вампирам, но я смогла ее более-менее контролировать, что в данной ситуации совсем неплохо. Еще меня поставило в тупик, если не сказать больше — пошатнуло мое мировоззрение по отношению к кровопийцам — это способности Алекса. Чтение мыслей, пусть и ограниченное, конечно шокировало меня в начале, пока я не узнала — он не может читать мои мысли. Моя наследственность меня бережет. Ура! Это обстоятельство, а еще мой запах — возможно, это те причины почему он обратил на меня внимание. Это и радует и пугает одновременно.

Однако в данный момент вопрос номер один — могут ли вампиры летать. Тщательно порывшись в своих "пыльных" архивах я не нашла ни одного мало-мальски похожего факта. И на том спасибо. Одна только мысль, что вампиры могут летать и мне становится дурно. С ними и так очень тяжело справиться на земле, а в воздухе… Подумайте сами!

Из всего, что известно было моим предкам, Нине и исходя из моего собственного опыта никто и никогда прежде не обладал несколькими способностями одновременно. Для вампира один дар — уже большая редкость, наверное, из тысячи один и то, если повезет. Тогда вампир получает привилегированное положение среди сородичей.

И сейчас, сидя рядом с Алексом, я из под опущенных ресниц с недоумением рассматривала его, словно никогда прежде не встречала его.

Кто же он такой, если обладает такими способностями и может, не боясь, нарушать законы своих соплеменников? Или не может? Не верить ему нет никаких оснований. Он не мог меня обмануть. Все в нем, от благородных черт лица до утонченных манер (временами), конечно, говорит о его уникальности.




Я заставила Алекса остановиться в десятке метров от дома. Он неодобрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал, чему я была несказанно рада.

Меры безопасности оказались нелишними — все уже были дома и ждали объяснений моего исчезновения. Хорошо, что я уже в машине придумала историю — так, на всякий случай, профессия журналиста имеет свои плюсы.

Родители поверили моему рассказу о творческом кризисе и необходимости свежего воздуха для вдохновения.

Очень хотелось побыть одной хоть недолго, однако моим чаяниям до конца вечера не было никакой возможности сбыться. Наконец, пожелав всем спокойной ночи, я отправилась к себе в комнату.

Как хорошо просто вот так лежать ночью на своей постели и никуда не спешить. Можно все спокойно обдумать и решить что делать.

События этого дня были настолько волнующими, что уже через несколько минут я мирно сопела, свернувшись калачиком посреди кровати.




Глава восьмая. Платье


Начало недели выдалось напряженным: написание статьи, уборка по дому полностью завладели моим вниманием.

С Алексом мы не виделись и не разговаривали с субботы, чему, кстати, я была несказанно рада. Едва почувствовав его близость, вся моя решимость и хладнокровие моментально испарялись, по венам вместо крови словно текла раскаленная лава.

Я безнадежно и навсегда влюбилась.

И как не горько это признавать — моим любимым был вампир, существо, которое на генетическом уровне я была запрограммирована убивать.

И уже в который раз на ум приходили слова дедушки, о моем особом предназначении. Но я сомневалась, что он имел в виду мой роман с вампиром. А главное, не с кем посоветоваться и спросить совета.

Дружить с вампиром — это одно дело, но влюбиться в одного из них — нонсенс.

За время существования моего рода было всего несколько случаев дружбы охотника и жертвы, один из которых закончился трагически. Мой предок Вильгельм долгое время общался с вампиром по имени Эстебан. Это было веков шесть назад. Так вот, если мне не изменяет память, в один ужасный день этот вампир сорвался и убил всю семью Вильгельма. Не спасся никто, кроме одного внука Вильгельма — Марко, которому было тогда лет шестнадцать, и он сам охотился на вампиров. К слову сказать, Эстебан являлся друмиром, и та дружба была еще уникальней, чем моя и Нины, ведь друмиры жить не могут без свежей человеческой крови. С того времени ярость к ночным охотникам стала неконтролируемой и увеличивалась от поколения к поколению. А Марко потратил жизнь, но нашел того вампира и превратил его в пепел.

Самым лучшим примером взаимной симпатии между элином и вампиром является дружбы моего дедушки и Нины. Они дружили на протяжении шестидесяти лет и продолжали бы это делать, если бы не несчастный случай — авиакатастрофа. Нина переживала очень долго — дедушка выжил, но уехал в Тибет, на старости лет решив заняться буддизмом. Все были в шоке — от родителей до Нины, которая знала его лучше всех, но даже она ничего подобного представить не могла.

Но нигде и никогда не было ничего подобного: вампир и охотник полюбили друг друга. Если об этом узнает кто-нибудь из вампиров — нам конец.




Диана со среды всех сводила с ума — в субботу должен был состояться костюмированный бал на Хэллоуин. Вместе с Меган, они решили доконать меня.

Родители, сославшись на большую занятость, самоустранились уже на следующий день. Так что мне теперь всю вторую половину дня и весь вечер приходилось принимать участие в обсуждении дизайна того или иного украшения.

А я то мечтала о тихой спокойной жизни в маленьком городке. Ничего подобного.

Постоянные звонки, шум и смех, по крайней мере до конца недели, стали неотъемлемой частью моей жизни. И никуда нельзя деться.

Поскорей бы уже наступила суббота.

В пятницу наступил самый напряженный день. Девчонки умудрились даже затащить меня в колледж — посмотреть на последние приготовления. Хорошо хоть костюмы они выбрали себе сами. Поход по магазинам точно бы свел меня с ума.

К вечеру жизнедеятельность Дианы и Меган немного приутихла — можно было вздохнуть свободно, но не расслабляться — затишье перед бурей.

Девушки уехали не сказав куда, поэтому я невольно вздрогнула от неожиданности, когда зазвонил телефон. Я тяжело вздохнула. Неужели снова началось? Но посмотрев на дисплей сразу же ответила:

— Алло?

— Привет!

Бархатный голос Алекса звучал тихо и соблазнительно.

— Как ты узнал номер моего телефона?

Вопрос прозвучал автоматически, но я бы уже ни чему не удивилась. Но Алекс являлся для меня словно наркотиком: чем дольше я находилась рядом с ним, тем все трудней было расставаться с ним.

В телефонной трубке раздался приглушенный смешок.

— Я попросил номер у твоей сестры.

— Что ты сделал? — Я не верила своим ушам. Он сошел с ума!

— Да не волнуйся ты так. Я сказал, что меня заинтересовала твоя работа в журнале и захотел узнать о ней побольше. Диана ничего не заподозрила. — Помолчав несколько секунд, он продолжил: — Раз с этим мы разобрались, можно я продолжу?

— Я внимательно слушаю.

— Лиза, я понимаю, что ситуация не совсем обычная. Ну, да ладно. Короче, я звоню, чтобы пригласить тебя на завтрашний бал.

— Нет! Даже слушать об этом неприятно. Танцы — не мое.

— Ты даже не выслушала меня до конца!

— Об этом не может быть и речи!

— Ладно. Нет, так нет.

— Правда?

Может, ослышалась? Я даже отняла от уха телефонную трубку и с недоверием посмотрела на нее. Алекс так быстро согласился — на него это совершенно не похоже. Я знаю это наверняка — его упрямство ничем не уступает моему. Значит, он что-то задумал. Вот только что? Ответ не заставил себя долго ждать.

— Раз ты не хочешь составить мне завтра компанию, то я думаю, Диана не будет столь категорична.

— Ты шутишь?

— Нисколько.

— Алекс, это шантаж!

— Только по твоему мнению.

— Это нечестно.

— Так я зову Диану? — Я промолчала, тогда он добавил: — За вечер я смогу многое узнать о тебе.

— Подожди!

Я с трудом могла говорить. Мне еще повезло, что разговор застал меня в гостиной, в кресле — иначе, наверняка, я бы упала. Колени предательски дрожали. Представив вместе Алекса и Диану танцующими, захотелось кричать. Ничего подобного прежде со мной не было, да и вообще раньше я никогда не влюблялась.

Я набрала полные легкие воздуха и буквально выплюнула следующие слова, пока не передумала:

— Твоя взяла.

— Отлично! — Он говорил, не пытаясь скрыть свою радость, а мне хотелось плакать. Я ему это еще припомню. — Завтра в восемь я заеду за тобой. Ах, да. Через пять минут тебе доставят платье.

— Ты все рассчитал и знал — я не смогу отказать тебе! Правда? — От его вечной самоуверенности я начинала злиться.

— Мне еще никто не отказывал. До завтрашнего вечера, любимая. — И повесил трубку.

Он нагло загнал меня в ловушку, и выбраться из нее без потерь, не представляется возможным.

Я сидела в кресле до тех пор, пока голова не пошла кругом в попытке найти выход из сложившейся ситуации. Единственное, что из этого вышло — я нажила себе головную боль.

Из задумчивости вывел звонок в дверь — посыльный принес коробки от Алекса. Посмотреть, во что он собрался меня нарядить, не было никакого желания. Я просто отнесла коробки наверх и положила на письменный стол, с трудом преодолевая жгучее желание выбросить их в мусорный контейнер.




В дверь постучали.

— Войдите.

— Дорогая, ты уже больше недели здесь, но выходила из дома всего несколько раз. Твое настроение скачет как биржевые сводки — совершенно непредсказуемо.

Мама не выдержала и снова решила заняться психоанализом. За семейным ужином ей помешал отец. Интересно, сможет он спасти меня и на этот раз?

— Ты случайно не заболела? — Она подошла ближе и приложила ладонь к моему лбу — увернуться не получилось. — Температура в норме.

— Мама, да не волнуйся так. Со мной все в порядке. Просто никак не могу привыкнуть к новому режиму. Скоро все наладится. Честно!

— Раз ты так говоришь, — Она прищурилась и внимательно посмотрела на меня, я энергично кивнула, — то я тебе верю.

— Вот и отлично.

— А, вот вы где! — Диана появилась в комнате совершенно неожиданно, отчего мама даже немного подпрыгнула на кровати. — Я вас повсюду ищу!

— Диана! Сколько раз тебе говорить — нельзя так внезапно появляться и пугать людей!

— Я не специально. — С этими словами сестра незамедлительно присоединилась к маме, с разбегу плюхнувшись на кровать, отчего мама наградила ее неодобрительным взглядом. Диана как всегда успешно его проигнорировала. Наблюдать за ними всегда доставляет несравнимое удовольствие.

— А, папа где?

— В гостиной, смотрит телевизор. Скоро должен начаться бокс.

— Понятно. — Мамина улыбка как всегда была снисходительна, как и ее отношение к папиному увлечению боевыми искусствами. Нам еще повезло, что он не является фанатом бейсбола или футбола.

— А что в коробках?

— В каких? — Я с непониманием смотрела на сестру.

— В тех, что на столе.

Вот спрашивается, зачем я оставила их на видном месте, ведь знала — сестра обязательно спросит.

— Костюм на вечеринку.

Они обе внимательно посмотрели в мою сторону, потом — на коробки.

— Я ведь целую неделю уговаривала тебя пойти со мной на праздник, а ты категорически отказывалась. Почему передумала?

— Меня пригласили. Отказываться было неприлично.

— Кто тот несчастный?

— Диана! — Мама возмущенно покосилась на сестру, но тут же посмотрела на меня в ожидании ответа.

Я стала интенсивно растирать виски. Может, прилив крови к голове поможет найти нужное решение. Если совру то, что это даст? Сестра завтра в любом случае увидит меня на празднике.

Я прокашлялась. Была-не-была.

— Только не подумайте ничего такого. Он просто знакомый.

— Элла!

— Ладно. Меня пригласил Алекс Вебер.

Вы бы видели их реакцию. Она была потрясающей. Ди в шоке от услышанного, чуть не подавилась водой, глоток которой в данный момент делала из бутылки. Мама тут же пришла на помощь. В глубине души я была благодарна сестре за ее несчастье, это помогло отвлечь маму, которая явно собралась забросать меня кучей вопросов, ответы на которые не знала, даже я сама.

— Осторожнее, милая. — Мама продолжала постукивать сестру по спине.

— Все нормально, мама. — Кашель прекратился и она сразу же сосредоточилась на моей персоне. — Элла, повтори, пожалуйста, что ты только что сказала. С кем ты идешь на вечеринку?

— С Алексом Вебером. — Как можно четче произнесла я.

— Вот это да! Ты не шутишь? — Ее глаза расширились от изумления.

— По моему виду разве непонятно?

Этот разговор начинает меня раздражать.

— Тогда почему согласилась? — Мама включилась в разговор.

Может, сказать им, что Алекс меня шантажировал? От подобной мысли и богатого воображения, которое моментально нарисовало дальнейшее развитие событий и реакцию родных, на моих губах появилась улыбка.

— Понятия не имею.

— Ты и не смогла отказать парню? — Недоверие сквозило в голосе мамы. — А он тебе вообще, нравится?

— Это же Алекс Вебер! Он не может не нравиться. — Диана не смогла промолчать.

— Это не имеет никакого значения.

— Но почему?

— Мы совершенно разные. Он старше меня.

Мама удивленно вскинула брови, а сестра рассмеялась.

— На сколько? — Мама явно не собиралась оставлять меня в покое. А потом сама же ответила на вопрос. — У вас разница всего в пару лет, не так уж и много.

Если бы она только знала правду!

— Дело не только в возрасте. Есть еще много чего.

— Например?

— Прости, но я не могу тебе сказать.

— Ответь мне только на один вопрос: он тебе нравится?

— Да, нравится. — Я смутилась и от волнения стала рассматривать носки своих домашних тапочек.

— Отлично!

От восторженного возгласа мамы я моментально подняла голову и с удивлением уставилась на нее.

Мама, всегда сдержанная и спокойная, сейчас была совершенно не похожа на себя. Неужели, новость о том, что я заинтересовалась кем-то, взволновала ее так сильно?

Я вопросительно посмотрела на сестру, а она лишь пожала плечами и улыбнулась.

— Я не понимаю, что в этой ситуации вызвало в тебе такой восторг?

Мама нетерпеливо села на кровать, закинув одну ногу на другую и сжав на коленях кисти рук в замок. На ее лице застыла вежливо-покровительственная маска, точно также она поступала в нашем детстве, когда она пыталась втолковать нам жизненно-важные истины.

Я набрала воздуха в легкие и приготовилась к очередной лекции, которая последовала незамедлительно.

— Элизабет, если честно, то мне все равно, будь он даже младше тебя. И если он тебе действительно нравится, не стоит упускать такую возможность. Он единственный, кто сумел растопить твое сердце и достучаться до него. И уже за это я готова расцеловать его прямо сейчас. — Я с удивлением смотрела на маму и не могла понять, что с ней случилось.

Этот разговор, как и вся ситуация, были абсурдными. Моя мамы пытается, сама не зная о том, сосватать родную дочь за ее кровного врага. Хуже не придумаешь. Но винить ее за это нельзя — она ничего не знает.

— Милая, тебя впервые в жизни кто-то действительно не оставил равнодушной, заинтересовал. К тому же у него замечательная семья. Они не обидят тебя. — От этих слов мне захотелось рассмеяться, я с трудом подавила улыбку.

— Вдобавок, он самый красивый юноша в мире! — Сестра никак не могла остаться в стороне. Мама мечтательно улыбнулась.

— И доктор Вебер очень тепло отзывался о нем. Этот мальчик хорош не только внешне, но и манеры, ум, все говорит в его пользу. — И снова, мама глубоко вздохнула, словно сожалея о чем-то. — Дорогая, не упусти его. Думаю, он сможет сделать тебя счастливой.

От такой речи мои брови непроизвольно взлетели вверх от изумления.

— Но, мама, ты даже не знакома с ним, чтобы делать подобные выводы.

Диана хихикнула и я недовольно посмотрела на нее. Они обе оказались против меня, а Алекс приобрел надежных союзников. Где справедливость?

— Мама права. Алекс самый лучший. По нему до сих пор сохнет половина девчонок. Ты единственная, на кого он обратил внимание с момента своего приезда в Остин. Когда об этом узнают в колледже — это будет новость номер один в течении нескольких недель. — Я скептически посмотрела на сестру. — Элла, поверь, он правда очень хороший.

Вы не знаете, что он даже не человек и сказать вам нельзя.

— Да. Ты права, Ди. Он очень хороший.

— Ну, вот и отлично. — Диана удовлетворенно хлопнула в ладоши и растерла руки, а глаза лихорадочно заблестели. — А теперь, раз мы все выяснили, может ты нам, все-таки, скажешь, что в коробках?

Я обеспокоенно перевела взгляд с сестры на эти дурацкие коробки. Нужно было все-таки заглянуть в них раньше — мало ли что Алекс мог туда положить. Однако, все известное о нем, говорило только о благородстве этого вампира, а значит там не должно быть никакого подвоха.

— Если честно, то я понятия не имею. — Пришлось встать и подойти к столу, на котором мирно лежали объекты моих мучений последних нескольких часов. Только сейчас, взяв в руки коробку поменьше, мне вдруг самой захотелось узнать — что там внутри. Сердце на миг остановилось, когда я немного приподняла крышку.

— Да он надо мной просто издевается! — Возглас негодования самопроизвольно вырвался из моих уст.

— Что там внутри? — Сестра от нетерпения стояла уже у меня за спиной, пытаясь через плечо заглянуть внутрь коробки. Я возмущенно посмотрела на нее и молча передала ей пакет.

— Вот это да! — Восхищение, сквозившее в голосе сестры, злило еще больше.

Я пыталась погасить ярость, возникшую внутри меня и села рядом с мамой на кровать.

— Да, что там такое? Покажи мне, Диана.

Мама протянула руки и взяла протянутую коробку, которая немедленно оказалась на ее коленях. Я инстинктивно отсела от нее подальше.

Диана весело хихикнула, наблюдая за мной. Я хотела нагрубить ей и уже открыла рот, но в это мгновение мама достала из коробки вещь, так сильно заставившую меня рассердиться. Это оказались кожаные туфли на умопомрачительной шпильке потрясающего небесного цвета.

— Как он себе представляет, как я в них буду ходить?

— О чем ты? Разве не ты купила такую прелесть? — Мама с любовью провела по краю туфли.

— Я еще в своем уме.

— Ты хочешь сказать, что это дело рук Алекса? — Сестра оторвалась от созерцания завтрашнего орудия пыток и посмотрела на меня.

— Посыльный принес эти коробки пару часов назад от Алекса.

— Я же говорила — он лучший.

— Ага. Только не тебе придется завтра вышагивать на этих ходулях.

— Неженка!

— А ты…

— Девочки! Немедленно прекратите. — Спокойный и уравновешенный голос мамы помог предотвратить возникающую ссору.

— Мам, ну почему мне досталась сестра, которая абсолютно ничего не понимает в моде? Эти ее вечные джинсы-брюки и не одного нормального платья? Она даже косметикой пользуется, наверное, в месяц раз. — Ди внимательно посмотрела на мое недовольное лицо и подкорректировалась. — И то, я сомневаюсь.

— Может быть, оставим в покое мою внешность?

— Ну, да. Тебе хоть говори — хоть нет. Результат один.

— Я тоже тебя люблю, сестренка.

— Прости. Я просто не понимаю тебя.

— Я знаю.

— Девочки, а что в другой коробке? — Милая мама пыталась помочь и, глядя на ярко блеснувшие глаза Дианы, у нее это получилось.

Диана в три прыжка оказалась возле стола и осторожно сняла крышку, заботливо перетянутую сапфировой лентой.

— О, Боже!!!

От ее восклицания у меня нехорошо засосало пол ложечкой.

— Я полагаю там платье. Верно?

— Мама, это нечто!

Диана с осторожностью, словно необычайно хрупкую вещь, достала платье из коробки. Это оказалось восхитительное платье старинного покроя нежно-голубого небесного цвета, с глубоким вырезом на груди и длинными рукавами.

Чтобы не говорила сестра, но мне приходилось видеть много платьев из разных эпох: от самых простых и незатейливых до совершенства портновской мысли, стоивших целые состояния. Однако сейчас я не могла точно определить, к какому именно веку относится это произведение искусства.

Свободные рукава, мягкий шелк, завышенная талия, атласная лента на тон темнее платья, перехватывала под грудью. Оно было потрясающим — простота, элегантность, уникальность — все это нельзя было не оценить.

— Какое потрясающее платье! Никогда прежде я не видела ничего подобного. — Мама восхищенно рассматривала платье. — Ты просто обязана его немедленно примерить, Элла! Я хочу увидеть, как оно сидит на тебе.

Она стремительно поднялась и осторожно провела рукой по юбке, а потом, взяв его из рук Ди, протянула мне. Я автоматически отсела подальше, вызвав новый приступ смеха у сестры.

— Мама, ты только посмотри на нее! — Она еле говорила от душившего ее смеха.

— Вижу. — Мама недовольно посмотрела на меня. — Я так понимаю, ты не собираешься его примерять. Я права?

Я скорчила гримасу.

— Так нельзя! Это всего лишь платье.

— О, да, конечно! — Я не смогла сдержать сарказм в голосе. — Платье. Танцы. Вы что, хотите моей смерти?

Мама нетерпеливо отмахнулась:

— Не говори ерунду.

— Вы ведь знаете — я не ношу платьев! Какими бы чудесными они не были.

Как я ни старалась, голос звучал жалобно, и это злило еще больше.

— Но Алекс этого не знает. И к тому же, в чем еще можно пойти на костюмированный бал? — Диана наконец перестала смеяться, за что я была ей благодарна.

— В общем, так — завтра ты наденешь это великолепные платье и туфли и пойдешь с Алексом на вечеринку. — Я хотела возразить, но мама перебила меня взмахом руки. — И больше ни слова о платье или туфлях. Я ничего не хочу слышать. — Каждое слово она произносила очень четко и с расстановкой, можно подумать я плохо слышу.

Мама бережно повесила платье в шкаф и, пожелав нам спокойной ночи, удалилась.

— Ты знаешь — у Алекса прекрасный вкус. — Посмотрев на меня, Диана добавила: — По крайней мере, в одежде. — Не понимаю, почему ты так сопротивляешься. Любая другая девушка на твоем месте, уже давно визжала бы от восторга, что он обратил на нее внимание. А ты тут сидишь и злишься. Глупо.

— И ты туда же.

— Ага. — И она расплылась в улыбке. — Платье будет сидеть на тебе просто отлично. Я даже готова заплатить Алексу за редкую возможность увидеть тебя в платье.

Я не удержалась и бросила в нее подушку. Диана успела увернуться. И со смехом выбежала из комнаты. Я встала, подняла подушку, закрыла дверь и вздохнула с облегчением. Наконец, я осталась одна.

В дверь постучали и через небольшую щель, я увидела лицо сестры.

— Спокойной ночи, — ее глаза до сих пор смеялись, но больше она не произнесла ни слова.

— Спокойной ночи.

Дверь снова закрылась и на этот раз до самого утра.

Теперь, в тишине, можно все спокойно обдумать. Мама с Дианой правы, нельзя сердиться на Алекса за подарок. Он ведь не в курсе, что я не ношу платьев. В них неудобно, особенно, когда рядом вампир. Я уже очень давно не надевала платьев.

Подойдя к шкафу и открыв дверцу, я достала пресловутое платье и приложила к себе перед зеркалом, восхитившись им в который раз. От ощущения прохладного шелка под моими руками, я невольно вспомнила другое, не менее волнующее прикосновение. Сердце учащенно забилось.




Глава девятая. Ошибка


— Может, я все-таки никуда не пойду? — С начала вечер эта идея нравилась мне все больше и больше. — Когда придет Алекс, вы скажите что мне плохо: температура, озноб, слабость. А? — Я с надеждой и мольбой в глазах посмотрела на маму, но она осталась непреклонной.

— Ты пойдешь и точка. — С этими словами она закончила мою прическу. — Ты выглядишь просто божественно. Синий цвет тебе к лицу.

Мама с таким умилением смотрела на меня, словно я собиралась не на танцы, а выходила замуж. Мне вдруг стало неловко — ее надеждам не суждено сбыться. Я никогда не смогу подвергнуть любимого опасности, которая предназначена мне судьбой, даже если любимый — вампир. С таким положением вещей я смирилась давно.

Вчера ночью, лежа в постели, я решила хоть немного насладиться счастьем — просто любить, пусть и недолго. Я решила рискнуть и позволить своему сердцу полностью отдаться этому новому ощущению, зная заранее, что в конце будет очень больно.

Пара свиданий никому не причинит вреда. Так я решила.

— Ладно. Я пойду.

— Я надеюсь к приходу Александра, твое настроение улучшится. — Мама повторила эту фразу за вечер раз пять, минимум.

Я натянула улыбку на лицо.

— Так лучше?

— Уже неплохо.

— А, Ди, где?

— Уехала еще полчаса назад со своим новым другом, Стивеном. Вы, по-моему, уже встречались.

— Понятно. — За своими переживаниями я полностью выпала из окружающей действительности. Я хотела еще спросить кое-что насчет сестры, когда почувствовала его приближение.

Стремительно повернувшись на здоровенных каблуках к зеркалу, я критично осмотрелась.

— Все просто чудесно. — Мамины объятия немного успокоили бешено бьющееся сердце. Не помню, когда в последний раз я так сильно волновалась перед танцами.

Никогда.

Никогда раньше я не танцевала. Нет, не потому что меня не приглашали. Просто я не вижу смысла во всех этих па, шагах, поворотах-разворотах, объятиях и прочих движениях, составляющих танец. И сейчас спускаясь по лестнице, я с ужасом думала о том, что мне предстоит.

Еще находясь наверху, послышался звонок в дверь, которую открыл папа.

— Мистер Стивенсон, добрый вечер! — Голос Алекса как всегда был вежливым и учтивым. Удивительно, как ему это удается.

— Александр, — даже с верхней ступеньки я чувствовала настороженность папы. Представив оценивающий взгляд его серых глаз, и зная, какую реакцию он производит на ухажеров моей сестры, я мстительно улыбнулась. Так ему и надо! — Элла, сейчас спустится. Заходи.

— Спасибо.

Торопливые шаги вниз по лестнице — это мама вошла в гостиную.

— Алекс, рада снова тебя видеть.

— Добрый вечер, миссис Стивенсон.

— Как поживают твои родители?

— Спасибо, хорошо.

— Я надеюсь, твоя мама как-нибудь составит мне компанию за обедом.

Я стиснула зубы и стала осторожно спускаться с лестницы — нужно немедленно прервать этот нелепый разговор. Где-то на середине лестницы я окончательно решила снять эти убийственные туфли, пока я еще цела и невредима: несколько раз я оказывалась очень близка к более тесному знакомству со ступеньками и только благодаря перилам я еще не скатилась кубарем к подножию лестницы. Я остановилась и, приподняв подол длинного платья, с ненавистью посмотрела на своих мучителей.

Я была на последней ступеньке, когда услышала Алекса:

— Я с удовольствием передам ей ваше предложение.

— Буду очень признательна.

Я как раз появилась в дверях гостиной, когда мама произносила эти слова. Увидев меня, Алекс поднялся с кресла и радостная улыбка осветила его лицо. Мое сердце ускорило темп, что явно не ускользнуло от его острого слуха, его улыбка стала еще шире.

— Привет!

— Здравствуй. Ты потрясающе выглядишь!

— Спасибо. — Румянец на щеках появился мгновенно. — Ты тоже прекрасно выглядишь.

Костюм Алекса, также как и мое платье, вобрал в себя разные эпохи. Эффект просто завораживающий. Этот наряд подчеркивал его уникальную красоту, делая его еще привлекательней, а я уже думала, что его нельзя сделать еще красивее. Глядя на него сейчас, приходилось признавать, что я снова ошиблась.

Вообще-то, с тех пор как в мою жизнь ворвался этот вампир, я постоянно ошибаюсь.

Кружевной белый воротник-жабо был перехвачен огромной рубиновой брошью зловещего кроваво-красного цвета.

Высокие черные кожаные ботфорты начищены до блеска, при желании в них можно было рассмотреть свое отражение. Черные бархатные бриджи плотно обтягивали его стройные мускулистые ноги.

Я с трудом сглотнула, прежде чем перевести взгляд выше. Камзол из того же материала идеально подчеркивал его мускулистую грудь.

Его бледность бы резко контрастировала с насыщенным черным цветом одежды, не будь золотой вышивки причудливого рисунка на камзоле.

Я в который раз восхитилась его красотой. Мне никогда не надоест любоваться им и образ Алекса навсегда останется запечатленным в моем сердце, несмотря ни на что.

— Пойдем? — Серьезный голос вывел меня из задумчивости.

Я оторвала взгляд от его груди: он самодовольно улыбался. Оказывается, я оказалась потрясена его внешним видом больше, чем думала. От него ничего не скроешь и ему даже не нужно читать мои мысли. Нужно быть осторожнее и строго себя контролировать в его присутствии.

Я смущенно улыбнулась, словно школьница.

— Пойдем. — И направилась к выходу.

Алекс открывал входную дверь, когда папа нас остановил.

— Алекс, ты отвечаешь за нее головой. — Суровый голос папы не терпел возражений.

Я скорчила гримасу.

— Папа, я уже не ребенок и в состоянии о себе позаботиться. — Но на мои слова никто не обратил внимания.

— Да, сэр. Я верну ее в целости и сохранности. — Алекс обращался к отцу и честно смотрел в его глаза, но его рука в тот момент нежно прошлась по моей пояснице, заставив меня покраснеть.

— Вот и отлично. — Я снова повернулась к выходу, надеясь положить конец глупому разговору и одновременно освободиться от руки Алекса, опасно близко подобравшейся к моей пятой точке.

— Из вас получилась очень красивая пара. — Я так и остолбенела на месте. От папы я никогда не ожидала подобных слов. — Желаем вам обоим хорошо провести время.

Я чуть не подавилась слюной, когда увидела как папа, мой родной отец, подмигивает Алексу.

Я стояла в дверях не смея пошевелиться, то краснея, то бледнея.

— До свидания, мистер Стивенсон, миссис Стивенсон.

Я шла за Алексом не смея поднять глаза, пока мы не оказались в машине.

— Пристегнись.

— Зачем? — Я с недоумением посмотрела на него и поняла, что совершила ошибку, щеки заалели от его взгляда.

Он смеется надо мной, вернее пытается этого не делать. Получается у него это с трудом.

Я надула губы как маленький ребенок, когда его обидят и отвернулась к окну.

Алекс уже откровенно хохотал.

Я зло посмотрела на него:

— Что смешного?

— Прости. Я не специально.

Однако он продолжал смеяться, пусть и не так громко.

— Ты не ответил! — Я начинала злиться по-настоящему, а в присутствии Алекса, этого ни в коем случае нельзя было допускать. Я еще плохо себя контролирую.

Он вел машину, абсолютно не обращая внимания на дорогу, полностью сосредоточившись на мне.

— Это правда, что ты не умеешь танцевать? — Он еле сдерживался, чтобы вновь не засмеяться.

— Правда.

— Не верю! — Он с недоверием внимательно осмотрел меня. — Почему?

— Трудный вопрос. — Я вздохнула и перевела взгляд на дорогу. Алекс поступил также. — Не знаю. Просто не было ни времени, ни желания.

— А чем же ты тогда занималась?

Я внимательно посмотрела на него, прежде чем ответить.

— Может быть, когда-нибудь я тебе и расскажу.

— Почему не сейчас? — Он был явно заинтригован.

А действительно, почему бы не рассказать ему правду сейчас и будь что будет? Эта мысль временами появлялась в моем сознании, загораясь яркой лампочкой, но взвесив все за и против, рисковать не решалась.

— Ни ты, ни я еще не готовы к такому разговору, — я попыталась свести разговор к шутке, но но-моему ничего не получилось.

— Все так серьезно?

— Угу.

Он посмотрел на меня, но ни о чем больше не спрашивал. Весь путь до колледжа мы провели в молчании.




Машина Алекса притормозила у центрального входа, украшенного по случаю праздника гирляндами из искусственных цветов и разноцветных лампочек. Вход украшала огромная вывеска с приветствием, та самая из-за которой я познакомилась с Алексом.

Я хотела уже выйти из машины, когда Алекс резко остановил меня.

— Даже не думай сделать это самой.

Как настоящий джентльмена, Алекс распахнул дверцу и уверенно подал мне руку. Я поколебалась несколько секунд, прежде чем протянула ему руку и в который раз поразилась теплу, исходившему от него.

— Прости. — Он смущенно и резко убрал свою ладонь.

— О нет, Алекс.

— С тобой я совершенно забываю, что я больше не человек.

— И мне это нравится. — Я улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой.

Алекс усмехнулся.

— Подожди меня здесь немного. Я только поставлю машину на стоянку.

— Я никуда не денусь.

— Обещаешь? — В его глазах прыгали бесята.

— Знаешь на таких каблуках далеко не убежишь! — Я подняла подол и показала ему туфли.

— Значит, я сделал правильный выбор.

— Благодарить я тебя не собираюсь.

— Еще посмотрим.

Несколько минут я провела в полном одиночестве, когда меня испугал звонок мобильного. Мельком взглянув на телефон, я тяжело вздохнула и поднесла трубку к уху. Не ответить нельзя, иначе может быть очень плохо, я уже проходила нечто подобное.

— Привет! — Как можно радостней произнесла я.

— Привет, ребенок! — От этого приветствия я поморщилась.

— Нина, сколько раз тебе повторять — я уже не ребенок.

В трубке послышался веселый смех. Я поняла, что очень соскучилась по своей подруге.

— Я скучаю.

— Я тоже. Думаю, в следующем месяце вернуться домой. Львы мне порядком надоели. — Я улыбнулась. Домом Нина называла место, в котором жила я.

— Мои уже приготовили тебе комнату. Если ты, конечно, не возражаешь.

— Ты с ума сошла? Даже не думай об этом. После того, что ты мне рассказала, я не оставлю тебя одну в этом городе. — Голос на том конце звучал очень серьезно, но Нина явно не старалась примчаться спасать меня. Почему?

— Я думала, ты немедленно приедешь после нашего последнего разговора.

Молчание.

— Нина?

— Я кое-что узнала о Веберах.

Опять тишина.

— Нина, пожалуйста, не тяни, — взмолилась я.

Независимо от того, что сейчас услышу, я не собиралась ничего менять, кем бы ни были Алекс и его семья.

— Это уникальный клан. Род. Семья. Гнездо. Называй как хочешь. Среди вампиров о них ходят легенды. Самая красивая, сильная семья. Все ее члены наделены даром. А, Александр Вебер, — как только Нина произнесла его имя, я перестала дышать, — он вообще уникум. Никогда прежде не существовало подобного вампира. Говорят он самый могущественный и сильный вампир из оставшихся. В его жилах течет кровь первородных. Не знаю правда это или нет, но будь осторожна.

— Хорошо. Нина и это все? — Я была озадачена, а судя по голосу Нины, и она ни с чем подобным раньше не сталкивалась за свои триста с небольшим лет.

— В общем, да.

Я почувствовала приближение Алекса и постаралась закончить разговор.

— Тогда до встречи?

— Да, до свидания.

Я уже собралась выключить телефон, когда Нина вновь заговорила:

— Малыш?

— Да?

— Пообещай мне кое-что.

Я немного удивилась подобной просьбе, но согласилась, а затем пожалела, но уже было поздно.

— Не делай глупостей.

— Хорошо.

— Я серьезно!

— Обещаю. Пока!

— До встречи!

Алекс был уже очень близко, но ничего не должен был понять. Я быстро убрала телефон во внутренний карман черного клатча, к несчастью к этому платью не подходила ни одна сумочка.

— Ты готова?

— Нет!

Алекс неуверенно протянул мне руку и я с радостью ухватилась за нее, ноги отказывались повиноваться.

— Отлично. — Настроение у него веселое, чего нельзя сказать обо мне. — Пойдем.

— Алекс! — Позвала я неуверенно.

— Да?

— Может, передумаешь? — Надежда очень сильная вещь.

Он отрицательно покачал головой и посильней прижал меня к себе, словно я, действительно, могла убежать на этих чертовых каблуках.

— Алекс, я серьезно!

Наверное, он что-то услышал в моем голосе, потому как остановился и повернулся ко мне.

Нам пришлось отступить в сторону от спешащих студентов. Они с нескрываемым любопытством посматривали на нас, но с уважением здоровались с Алексом.

— Лиза, в чем дело? Кажется, мы уже обо всем договорились? — Голос звучал глухо и тихо. Он начинал сердиться.

Я открыто посмотрела ему в глаза. Похоже, вид у меня был действительно мученический, лицо Алекса смягчилось. И уже более нежным голосом он произнес:

— Скажи, в чем дело?

— Ты будешь смеяться. — Я грустно посмотрела на вход в колледж.

— Нет, не буду.

Алекс молчал и пристально вглядывался в мое лицо. Я тоже молчала, обдумывая ответ.

— Я никак не могу привыкнуть к такому положению вещей — ты единственный человек неподвластный моим чарам. С этим нелегко смириться. — Алекс хмурился и явно нервничал, постоянно теребя свою идеальную прическу.

Я усмехнулась. Знал бы он, что и другие вампиры не могут до меня добраться, но сейчас для этого не время и не место.

— Я боюсь. — Произнеся, наконец, эти слова я вздохнула с облегчением.

— Боишься? — Брови Алекса красиво изогнулись. — Чего?

— Себя.

— Я ничего не понимаю.

— Алекс, я правда не умею танцевать.

— И что из того?

Я скорчила рожицу. Неужели до него никак не дойдет?

— Алекс, я действительно, абсолютно, совершенно, ничего не понимаю в танцах. Я никогда прежде не танцевала.

Я старалась говорить тихо, чтобы проходящие студенты не услышали, но четко, надеясь, что до него все-таки дойдет смысл сказанного мной.

— На танцполе я буду выглядеть не лучше слона в посудной лавке и заодно, отдавлю тебе все ноги.

По мере того, как я говорила, выражение озадаченности на лице Алекса сначала сменилось недоверием, потом удивлением, и, в конечном счете, на нем застыла маска радости и облегчения.

— Теперь, я ничего не понимаю. — Алекс снова схватил меня за руку и вел к месту моих будущих мучений. И получалось все у него даже очень хорошо — я не сопротивлялась и даже не заметила, как мы оказались идущими по коридору.

Алекс словно не слышал моих слов, во что трудно поверить, значит, делает вид, что не слышит — игнорирует меня.

Мы как раз проходили мимо какого-то кабинета, когда я не раздумывая, толкнула дверь, по счастливой случайности, оказавшейся незапертой и резким движением втянула Алекса за собой. Дверь тихо захлопнулась и я обернулась.

В лучах заходящего солнца он выглядел просто божественно. Но вместо того, чтобы насладиться открывшимся великолепием, внутри все напряглось. В первые секунды я ничего не могла понять: Алекс стоял потрясенный и с удивлением смотрел на мою руку, которая до сих пор твердо держала его за ладонь. Я поспешно убрала руки за спину, но было уже поздно.

Я совершила непростительную ошибку и не имела ни малейшего понятия как выкрутиться из щекотливой ситуации. Обычный человек не в силах сдвинуть вампира с места даже на сантиметр, не говоря о возможности протащить его на несколько метров, пусть и застав его врасплох.

— Как… — От изумления Алекс не мог говорить. — Как такое возможно?

Я постаралась придать своему лицу удивленное выражение и невинными глазами посмотрела на него, делая вид, что представления не имею о чем это он.

— Как ты такое смогла сделать?

Видно Алекс не успокоится, пока не получит разумного объяснения. Вопрос только в том, что говорить. Нужно срочно что-то придумать!

— Ты о чем?

— Что только что произошло? Как тебе удалось вообще сдвинуть меня с места? Как такое возможно?

Вопросы сыпались как из рога изобилия, только вместо даров на мою голову падали камни, если не сказать гранитные глыбы. А я так и не придумала правдоподобного объяснения или хотя бы линии поведения, которой следует придерживаться.

— Я не знаю. — Пожатие плеч. Наверное, так должна вести себя любая нормальная девушка на моем месте. — Может выброс адреналина? — Голос звучал неуверенно, по крайней мере, на мой взгляд.

— Может быть… — Задумчиво произнес Алекс.

Нужно срочно отвлечь его от размышлений. Любым способом.

— Алекс, ты ведь обрадовался, когда узнал из-за чего я, в действительности, не хочу идти на танцы. О чем ты подумал?

Он не ответил.

— Алекс?

— Да! Прости, я задумался. — Он устало протер глаза. — Я решил, что ты боишься показываться со мной на людях.

— Что??? — Я была просто ошарашена подобным заявлением.

Алекс грустно улыбнулся.

— Глупо, правда? — Он внимательно смотрел на меня. Создавалось впечатление, словно он пытается пробраться в мою черепную коробку и узнать правду. — Знаешь, Лиза, ты очень странная. Ни на кого непохожая.

Он опустил взгляд на мои руки, немного задержался на них и снова поднял глаза к моему лицу, прежде чем продолжить:

— Это и плохо и хорошо. Плохо, потому что ты — человек, а я — вампир и в любую минуту могу лишить тебя жизни. Твой запах сводит с ума. Никогда прежде я не чувствовал ничего даже близко похожего, а прожил я о-очень долго. Можешь мне поверить.

Пока Алекс говорил, я присела на ближайший стул и теперь с нескрываемым интересом слушала его.

— Поверить в это не составит труда. С этим как раз все ясно. А хорошо почему?

Я знала, что спрашивать об этом не следует, но никак не смогла удержать в голове вопрос и не удовлетворить свое жгучее любопытство.

Он смущенно улыбнулся и спустя мгновение присел на корточки возле меня и, обхватив руками мои ноги, прижался к ним лбом. Я чувствовала, как глубоко он дышит.

— Все что меня сейчас сдерживает — это столетия тренировок и самоконтроля, а главное всепоглощающее чувство к тебе. Ты представления не имеешь, как долго я ждал встречи с тобой, когда сможет вновь забиться мое мертвое сердце. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива и в безопасности, чего бы мне это ни стоило.

Его тихий шепот был подобен музыке, журчанию ручейка, окутывающего меня со всех сторон. От его голоса, нежного поглаживания рук и легкого, такого не похожего ни на что запаха, мысли путались, и подобно стае голубей, вспуганных случайным прохожим, разлетались в разны стороны. Все вокруг перестало существовать, кроме сидящего передо мной мужчины. Вселенная со своим шумом и проблемами сузилась до рук и лица самого любимого человека на свете. Все на что я в данную минуту могла реагировать — это тихий голос и нежные прикосновения Алекса, остальное не имело значения, даже если сейчас рухнет здание, я сомневаюсь, что обращу на это внимание.

— Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Если это существование вообще можно назвать жизнью.

— А твоя семья?

С ответом Алекс не колебался ни секунды:

— Я очень люблю своих родных и сделаю все для их счастья, но ты… ты совсем другое. Чувство, испытываемое к тебе — всепоглощающее; радость просто видеть тебя каждый день, даже твой запах с каждым разом воспринимается все легче; счастье видеть твою улыбку, слышать твой голос, прикасаться к тебе и ощущать исходящее тепло от твоего тела. Ты пробуждаешь во мне самые светлые чувства, эмоции, которые я прежде никогда не испытывал. Только рядом с тобой я чувствую себя живым человеком. — Каждое слово он сопровождал действием, его руки скользили по моему лицу, волосам, рукам поднимая жаркую волну в соответствующих местах. — Ты нужна мне как воздух, — Он грустно улыбнулся, прежде чем продолжить, — в моем случае, ты нужна мне как кровь. Ты — моя жизнь!

На последних словах я высвободила свои руки из его и нежно, но осторожно, словно под руками находилась тончайшая фарфоровая статуэтка, которая может рассыпаться от одного неловкого движения, провела кончиками пальцев по его скулам, подбородку, закрытым векам, которые Алекс закрыл от удовольствия, полностью отдавшись ощущениям. Мои руки продолжали с жадностью и любовью путешествовать по его лицу, доставляя обоим непередаваемые ощущения. Его волосы оказались гладкими как шелк, очень мягкими, но в тоже время какими-то непослушными. Я улыбнулась — от идеальной прически не осталось и следа. Волоски, раньше уложенные друг к другу, сейчас напоминали ежика, застигнутого врасплох.

Подушечкой большого пальца правой руки я провела по его губам, таким маняще гладким, твердым и мягким одновременно. Губы Алекса растянулись в блаженной улыбке, когда я проводила по ним рукой.

Тело пронзило острое желание, а руки начали гореть, сначала кончики пальцев, потом кисти рук. Жар распространялся вверх по рукам, потом по телу; не оставляя на своем пути ничего, кроме стремления немедленно не затушить этот огонь. Единственный доступный способ усмирить бешено бьющееся сердце — губы Алекса, дюйм за дюймом приближающиеся ко мне.

Я судорожно глотнула воздух за секунду до того, как наши губы соприкоснулись.

Поцелуй получился нежным и легким, словно прикосновение ветерка в теплый летний вечер; как будто бабочка, пролетающая мимо, случайно задела своим невесомым крылом мои губы.

Этот поцелуй длился не больше минуты, но этого времени хватило, чтобы из маленького пламени в моей душе разгорелся целый пожар. Одного поцелуя явно было мало. Руки сами притянули Алекса поближе — хотелось всем телом чувствовать его присутствие. Рядом со мной. Во мне. Я хотела большего, чем этот невесомый поцелуй. И ему тоже хотелось большего.

Сначала нежно и осторожно, потом все яростней, когда наши желания начали брать верх над нашим разумом, поцелуй наполнялся страстью.

В эти минуты не существовало ничего, кроме жарких объятий Алекса, его губ, его прохладного дыхания, когда губы Алекса покрывали мое лицо, шею нежными легкими поцелуями.

Мне не было страшно. Наоборот. В объятиях Алекса я чувствовала себя идеально, создалось впечатление, будто здесь мое место, для этого существа я появилась на свет; здесь мой дом и больше ничего не нужно. Только он.

Мои руки начали расстегивать камзол Алекса, когда он внезапно отстранился и перехватил мои ладони.

— О, Элизабет! — Он дышал так же тяжело, как и я. — Что ты со мной делаешь?

После того, как Алекс отстранился, у меня возникло чувство опустошенности, словно меня лишили очень ценного, важного, самого смысла жизни. Губы, руки и все тело горело, требуя продолжения.

В данную минуту я испытывала величайшее разочарование за всю свою жизнь и очень хотелось плакать. Слезы, готовые вот-вот политься из глаз, с большим трудом, но все же я могла пока сдерживать. И чтобы не расплакаться, я сжала руки в кулаки с такой силой, что ногти больно впились в ладони. На эту мелочь я не стала обращать внимания.

— А что я делаю?

Алекс невесело улыбнулся. Когда он заговорил, в голосе звучала неподдельная грусть и непоколебимая уверенность в своих словах.

— Нам нельзя.

— Нельзя что? — Моя мозговая деятельность еще не пришла в норму после шквала эмоций, последовавших за поцелуем.

— Лиза, пожалуйста! — Его рука нежно гладила по щеке, вызывая новую волну эмоций, а во взгляде его читалась вселенская грусть. Наконец, до меня дошел смысл его слов. Я вдруг остро стала воспринимать все вокруг.

— Законы Ночи. — Со злостью произнесла я и сделала шаг в сторону. — Мне казалось, ты можешь их нарушить. Я ошиблась?

— Нет. И дело тут не в наших правилах и законах.

— Тогда в чем? — Я с трудом сдерживалась, лишь бы не сорваться на крик. — Объясни мне, пожалуйста. Я не понимаю! Может я сделала что-то не так?

Он снова усадил меня на стул. Я с трудом вспомнила, что вскочила с него в момент поцелуя, чтобы быть ближе к Алексу.

Он отвернулся и подошел к окну, прислонившись боком к оконному проему. Я развернулась, чтобы лучше видеть спину Алекса и его лицо в стеклянном отражении, когда он заговорил.

— Я никогда не испытывал подобных чувств ни к кому ни когда был человеком, ни став вампиром. Слишком сильные эмоции. Еще этот твой запах… Он такой аппетитный. Знаешь, Стивен его тоже почувствовал и с большим трудом смог сдержать себя и не наброситься на тебя в тот первый день на стоянке. Саманта еле успокоила его. — Алекс резко обернулся и посмотрел на меня, прежде чем продолжить говорить. Я молчала, боясь его перебить, хотя в голове роились десятки вопросов. — Я мечтал проникнуть ему в мозг, чтобы сравнить наши ощущения. — Он усмехнулся, а я замерла, не смея дышать. — Да, твой запах для нас словно магнит, он подобен пламени, на который летит мотылек, не зная о своей близкой гибели.

Я вскинула брови, Алекс был абсолютно прав, сам не подозревая на сколько.

— Брату даже удалось просидеть в закрытом помещении на той лекции. В тот день я очень волновался за всех нас, но для Стивена это был полезный опыт. Он справился и если ты решишься познакомиться с моей семьей — ты будешь в полной безопасности. Я обещаю.

Когда он произносил последние слова, в голосе звучала неуверенность, но на лице читалась надежда. Я не смогла не улыбнуться ему и глупое сердце радостно забилось, увидев счастье на лице Алекса.

Я мысленно вернулась в тот день в колледж, когда я сказала, что знаю, кто он. Я ясно вспомнила свое удивление и непонимание, когда троица вампиров не набросилась на меня в аудитории или не преследовала позднее. Может мой запах становится не таким привлекательным, как раньше и со временем совсем пропадет? Я тряхнула головой, что за глупые мысли лезут мне в голову? Проблема не во мне. Все дело в этом странном семействе Веберов. И судя потому, что на меня еще никто из них не напал, придется согласиться с этим.

Никогда до этого я не встречала никого подобного, разумеется, кроме Нины, и это поставило меня в тупик. Инстинкты элина никуда не исчезли, но я смогла контролировать себя. Может, также поступили и Веберы по отношению ко мне? Это с трудом укладывается в голове. Однако, это наиболее разумное объяснение.

— А ты? — Вопрос прозвучал тихо и мое сердце замерло в ожидании ответа.

— Для меня твой запах и твоя кровь — самое желанное, что только может быть. Но в отличие от моих родных я не могу игнорировать тебя. Ты воплощение всего, о чем я даже не смел мечтать.

— Но я причиняю тебе боль и страдание!

— Лучше так, чем вечность без тебя.

— Но я не смогу жить вечно.

— Почему?

Внезапно, я вспомнила для чего вообще, затевался весь этот разговор.

— Алекс, ты так и не ответил на мой вопрос.

Брови Алекса нахмурились — он пытался вспомнить, потом его лицо озарилось улыбкой, которая, к моему глубокому разочарованию, тут же пропала.

— Я боюсь.

Вот это что-то новенькое! Я с удивлением смотрела на него. Вампир боится? Он шутит.

— Прости?

— Ты не ослышалась. — Он с грустью смотрел на меня. — Я действительно боюсь.

— Но почему? — Вопрос вырвался автоматически, но я не сожалела об этом. — Я уже не ребенок и вполне осознаю, чем рискую, находясь в твоем обществе. Ты даже не представляешь насколько. — И чуть не прикусила язык за чрезмерную болтливость.

— Ты действительно не понимаешь?

От злости, сквозившей в каждом сказанном им слове, я чуть не упала со стула. Ничего подобного я уж точно не ожидала.

Я с неудовольствием отметила, что все мои чувства обострились до предела, мышцы напряглись. Я с трудом удержалась, чтобы не занять оборонительную позицию. Надеюсь, Алекс не заметил произошедших во мне изменений.

— Я знаю, чем рискую. Поверь мне. — Повторила я.

— Сомневаюсь. Ты не знаешь, после нашей первой встречи едва добравшись до дома и рассказав остальным, что произошло, я недолго думая поспешил убраться подальше от тебя и этого города. Оказавшись через несколько часов в Мексике я понял, что нахожусь недостаточно далеко от тебя.

Я ахнула, прикинув в уме его скорость и расстояние, которое он успел преодолеть.

— Тогда я полетел в Тибет. Умиротворяющая обстановка их монастырей всегда благотворно действовала на меня. Но не в тот раз. Твой образ безотрывно преследовал меня, а глубоко в память навсегда впечатался твой запах, стук твоего сердца, когда ты впервые увидела меня. Я знал, что никого прекрасней для меня уже никогда не будет на свете. Ты притягиваешь меня к себе и даже не осознаешь этого.

— Почему ты вернулся?

— Я не смог находиться вдали от тебя. Хоть и знал, что могу причинить тебе вред. Я надеялся просто наблюдать за тобой издалека, знать, что с тобой все в порядке; видеть твою счастливую улыбку; хоть изредка слышать твой смех. Уже это могло сделать меня счастливым.

Я усмехнулась.

— Но ты передумал и даже шантажировал меня! Что произошло?

— Она еще спрашивает! — Он обреченно вздохнул. — Элла, помнишь ту ночь, когда на тебя напали? — Я кивнула. — В ту ночь я решил немного поохотится в лесу, когда сильный порыв ветра принес остатки твоего запаха. Мне стало любопытно. Я решил узнать, что привело тебя в самую заброшенную часть города в такое время суток. Я хотел просто удостовериться, что с тобой все в порядке, не раскрывая своего присутствия. Ты бы даже не узнала, что я рядом. — Я попыталась не улыбнуться. Я бы еще как узнала о его близости, но благоразумно решила промолчать. — Когда внезапно услышал, что те уроды собирались с тобой сделать. Я перестал здраво мыслить, ярость заволокла мне глаза, а в мозгу ярким светом горела только одна мысль — спасти тебя любой ценой.

Я невольно вздрогнула, вспомнив его лицо в ту ночь и рычание, вырвавшееся из его горла.

— Ты мог их убить. — Я не спрашивала, а констатировала сей факт.

— О, да! И сделал бы это не останови, ты меня. Я даже не подумал, что ты можешь все это увидеть, узнать кто я такой. Мне было все равно — главное с тобой будет все в порядке.

— Но со мной, действительно, ничего бы не произошло. И без твоего вмешательства у меня все было под контролем.

— Я видел. Еще немного и произошло бы непоправимое. — От нахлынувших воспоминаний лицо Алекса перекосилось от сдерживаемой ярости.

Я, не удержавшись, фыркнула, чем привлекла внимание Алекса.

— Я до сих пор не могу понять: любая другая на твоем месте вырывалась бы, плакала, умоляла их остановиться. Но ты… ты ничего подобного не сделала, просто стояла и ждала, что произойдет дальше. — Он тяжело вздохнул. — Все, что касается тебя, приводит меня в замешательство. Я полностью теряюсь.

Я смущенно улыбнулась.

— А разве это плохо?

— Нет. — Алекс недовольно посмотрел на меня, но все же продолжил говорить. — Именно тогда, провожая тебя до дома я понял, что не смогу находиться от тебя на расстоянии. Просто видеть тебя — мне стало мало. Я хотел находиться рядом с тобой; хотел, чтобы ты испытывала те же чувства, что и я к тебе; я хотел защищать тебя, оберегать.

— Но Алекс я вполне самостоятельная и неплохо могу позаботиться о себе.

Он задумчиво посмотрел в мои глаза.

— Может быть. Но отказываться от тебя я не собираюсь! — Жестко проговорил он. — Я буду оберегать тебя, даже если ты против. Человек — очень хрупкое существо, а я не могу тебя потерять. Иначе мне самому не стоит дальше жить.

— Прошу! Не говори так. — От его слов мои глаза стали влажными.

Увидев, как одинокая слезинка скатилась по щеке, Алекс через мгновение оказался рядом на коленях.

— Не волнуйся. С тобой ничего не случится. Клянусь!

Разумеется, если ты не укусишь меня случайно, — мысленно произнесла я.

— Алекс я плачу не из-за себя. Никогда не говори больше о своей смерти. Ты даже не должен думать об этом.

— Постараюсь. — Он криво улыбнулся, но я знала — он не шутил насчет своей смерти.

— Так все же, чего ты боишься?

— Я боюсь, что не смогу контролировать себя, поддамся эмоциям и причиню тебе вред. Ведь ты такая хрупкая.

В этот раз я не стала сдерживаться и рассмеялась. Я и хрупкая!

— Алекс, что мне сделать, чтобы развеять подобную глупость? Я сделана не из стекла или фарфора. Честно, я не пострадаю в твоих объятиях.

— Нет. Мы не будем рисковать и подвергать твою жизнь опасности. Ни за что!

— Но Алекс…

— Нет!

Он был непреклонен.

Я вздохнула, временно принимая свое поражение. Но я не отступлю. Я стольким пожертвовала ради него, что обязательно добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило.

Алекс недовольно прищурился, словно читая мои мысли, а может он понял это по моему выражению лица? Неважно. Победит сильнейший!

— Нам нужно идти. Диана уже волнуется. Еще немного и она отправится нас искать.

— Хорошо. Идем.

Но прежде чем я смогла сделать шаг по направлению к двери, Алекс остановил меня.

— Подожди. — Он весело улыбнулся. — Если бы ты видела себя со стороны!

Он развернул меня к окну и я охнула от открывшегося вида.

Я была похожа на взъерошенного попугая, который увидел кошку. Ужас! И Алекс видит меня в таком состоянии. От позора и унижения мне хотелось провалиться сквозь землю. Я украдкой посмотрела на Алекса и немного повеселела — он выглядел не лучше, но подобный беспорядок его только красил.

Я стремительно начала краснеть, но восхищенный взгляд Алекса успокоил меня.

— У меня просьба. — Вкрадчиво произнес он.

— Какая?

— Ты можешь не краснеть? — Серьезным тоном произнес он.

Мои глаза широко распахнулись от такой просьбы. Интересно, как я это сделаю и самое главное зачем? Я не успела задать этого вопроса, когда Алекс озвучил ответ, который мягко говоря, ввел меня в ступор.

— От одного взгляда на твой румянец, мне хочется пить.

Я несколько минут стояла перед Алексом глупо хлопая ресницами, пока не заметила блеск в изумрудных глазах. Он снова потешается надо мной. В эту минуту мне безудержно захотелось чем-нибудь запустить в него и в поисках подходящего предмета, я огляделась по сторонам. Жаль, но ничего стоящего я не обнаружила. Зато Алекс прекрасно все понял, но смеяться не перестал и для безопасности отступил на пару шагов, подняв руки в примирительном жесте.

— Я больше не буду. Честно. — Вид у него, действительно, был раскаивающийся. — Знаешь, тебе идет румянец. Мне очень нравится.

— Я надеюсь. — Я постаралась, чтобы голос прозвучал серьезно и, обернувшись к окну, потужив, что в аудитории нет ни одного зеркала, попыталась привести прическу в порядок.

— Давай помогу.

Я скептически посмотрела на него, но все же позволила помочь. Движения Алекса были быстрыми, легкими и очень уверенными. Спустя минуту мой вид снова стал приличным. Закончив с прической, Алекс привел в порядок и мое платье. Никто ничего не заметит. Покончив с моим видом, Алекс привел в порядок и себя.

Выходя из кабинета, мы снова выглядели безукоризненно.




Глава десятая. Пытка


Как быстро летит время, если рядом любимый человек или не совсем человек. Когда мы появились в столовой, праздник был в полном разгаре. В той аудитории мы провели больше времени, чем я думала.

Сестра потрудилась на славу. Столовая приобрела сказочный вид. Я невольно испытала гордость, что приложила руку к ее оформлению, особенно когда Алекс похвалил организаторов. Помещение было полностью заполнено людьми. Наряды студентов пестрели подобно радуге. Все танцевали и веселились. Кого тут только не было: вампиры, оборотни, ведьмы, ангелы, феи, разномастные принцы и принцессы всевозможных эпох и национальностей.

В этой разношерстной толпе я пыталась отыскать сестру, но пока безуспешно.

Когда мы только появились в дверях столовой, идя рука в руке, на несколько секунд в округе все замерли. Нас буквально захлестнула волна любопытных глаз, не одним десятком смотрящих в нашу сторону. Первое время мне было неуютно, но постепенно интерес к нашим персонам угасал и я смогла свободно вздохнуть.

Я всегда некомфортно себя чувствовала в толпе, но даже присутствие Алекса не могло истребить из меня данное чувство.

Я внимательно следила за Алексом краем глаза, в глубине души глупо надеясь, что и он чувствует себя неуверенно. И снова ошибка. Алекс свободно двигался в толпе зевак ни на кого не обращая внимания, только кивая на приветствия время от времени. Он как всегда очень вежлив. Для него такое внимание не в новинку: может все дело в привычке или в его характере, я точно не знала. Он даже в таком большом скоплении людей двигался подобно танцору грациозно, легко. Он снова поразил меня: обычно вампир некомфортно чувствует себя в теплой, полной крови толпе, но моему спутнику эта проблема не была знакома, впрочем, как и его родным. Я почувствовала их присутствие, еще идя по коридору.

Алекс наклонился к моему уху, чтобы я могла расслышать его слова:

— Наше появление произвело фурор.

— Я заметила.

— А я уже говорил тебе, что ты прекрасно выглядишь?

— По меньшей мере, раз пять.

Он усмехнулся.

— А то, что это платье тебе очень идет?

В ответ я состроила гримасу и Алекс рассмеялся.

— Алекс, наслаждайся этой возможностью. Такое повторится еще не скоро.

Алекс воззрился на меня. Пришлось пояснить.

— Я имела ввиду платье. Я их терпеть не могу. Мама и Ди заставили одеть его.

— Тогда мне стоит поблагодарить их.

— Кстати, ты не видишь Диану?

— Вон там. — Он показал на несколько очень симпатичных лесных нимф.

Я в который раз убедилась — сестра у меня красавица. Однако сегодня она превзошла сама себя. Костюм подобран идеально. Единственное, что меня беспокоило так это количество одежды на ее теле, точнее отсутствия таковой. Надеюсь, ей не холодно.

Костюм был выполнен в коричневой гамме: высокие замшевые сапоги доходили до колен, короткая узкая юбка и топ почти такой же величины составляли всю ее экипировку, открывая плоский живот с нарисованной веткой плюща, проходящей через все тело, на поясе висели ножны с бутафорским ножом в них, густые волосы были заколоты так, чтобы открывать ее маленькие заостренные ушки.

В общем, из моей маленькой сестренки получился восхитительный эльф.

Костюм Меган практически совпадал с нарядом Дианы, если не считать нескольких деталей: вместо ножа у нее за спиной висел лук и колчан со стрелами, сам костюм был полностью зеленого цвета, выгодно подчеркивающий цвет ее глаз.

— Знаете, вы больше похожи не на милых лесных эльфов, а на каких-нибудь древнегреческих богинь-охотниц. На кого собрались охотиться?

От комментария Алекса девушки смутились, а хорошо их зная, могу сказать — сделать это нелегко. Меган, потеряла дар речи, но Диана оказалась сильней и привычней к обаянию Алекса.

— Спасибо, мистер Вебер. Вы сегодня выглядите лучше всех, как всегда.

— Я с тобой полностью согласна. — К Меган вернулось самообладание, но не полностью. Слова прозвучали неуверенно и с запинкой, а глаза неотрывно смотрели на Алекса в немом восхищении, в прочем, как и большинство девушек в этом помещении, но помимо этого в них еще читалась зависть, когда их взгляд натыкался на меня.

— Алекс, ты бы пригласил мою сестру потанцевать. — Эта пигалица заговорчески подмигнула мне. Во мне проснулось острое желание наступить ей на ногу.

— Я как раз собирался предложить ей. Ты согласна? — Алекс протянул руку в пригашающем жесте. Я не уверенно протянула руку в ответ. — Не волнуйся, тебе понравится.

Он потянул меня к открытым дверцам во дворик. Я бросила умоляющий взгляд на сестру и получила в ответ воздушный поцелуй.

Алекс смеялся всю дорогу до танцпола, специально сооруженного для сегодняшнего мероприятия.

— У тебя вид заключенного, которого собираются подвергнуть пытке. Расслабься и получай удовольствие.

— Тебе легко говорить.

Стоило нам только подняться на деревянное сооружение, как руки Алекса с невероятной нежностью и осторожностью притянули меня к себе. Прохладное дыхание коснулось щеки.

— Не волнуйся — я буду танцевать за двоих.

Алекс легко, словно я ничего не вешу, оторвал меня от пола и поставил себе на ноги.

Я удивленно посмотрела на него, а он продолжал улыбаться, как несколько минут назад.

— Ты что? Немедленно опусти меня. Алекс, я очень тяжелая. — Может это и было преувеличением, но тем не менее, свободно танцевать с таким весом на ногах любому будет весьма проблематично, но Алекс этого даже не заметил.

Мы легко заскользили по танцплощадке. Мир вокруг кружился, вызывая ощущение полета.

Дворик специально для этого вечера был расчищен от обеденных столов, освободив место для танцующих пар. Деревья, практически лишенные листьев, опутали разноцветными гирляндами, добавлявшими в наступивших сумерках романтику.

Как и обещали синоптики — праздничный вечер выдался чрезвычайно теплым и тихим. Из невидимых колонок лилась тихая музыка, окутывая всех чарующими звуками.

Я положила руку на плечо Алекса, полностью отдавшись его движениям. Мы протанцевали весь вечер, практически не останавливаясь и не разговаривая. Только иногда Алекс отходил к другим преподавателям и перебрасывался с ними несколькими фразами, как-никак он один из ответственных за порядок. Пару раз, для приличия, он пригласил на танец миссис Уоррен и еще одну преподавательницу по английскому, кажется.

Несколько раз Алекс пытался задавать вопросы, типа: не устала ли я. На что всегда, единственным ответом ему служило отрицательное мотание головы. Разговаривать совершенно не хотелось. Я наслаждалась ощущениями абсолютного спокойствия и уверенности, волнами исходивших от Алекса. Очень приятно ощущать своим телом его мощные и выверенные движения в танце.

Мы танцевали медленный танец под песню в исполнении Барбары Стрейзанд. Восхитительно.

Лишь однажды он нарушил идиллию этого вечера.

— Хочешь, я сейчас познакомлю тебя со Стивеном и Самантой?

Я содрогнулась внутри от предстоящей встречи. Знаю, долго откладывать наше знакомство нельзя, но именно сейчас я была меньше всего готова к тому потоку негативных ощущений, которые наверняка, последуют после встречи с вампирами. Именно поэтому, не поднимая головы с плеча Алекса, я дала отрицательный ответ. Алекс не стал настаивать и уговаривать. Последующие полчаса я чувствовала его горечь и сожаление, хоть он и пытался выглядеть спокойным и счастливым. Делать было нечего — рано или поздно это должно было произойти, так почему не здесь и не сейчас?

Я прервала наш танец на середине и с усилием, стараясь не применять силы больше, чем следует, потянула за собой Алекса.

— В чем дело? Ты устала? Тебе не нравится музыка? — Алекс сыпал вопросами и с беспокойством поглядывал на меня.

— Нет, все в полном порядке. — Я остановилась и повернулась к нему лицом, едва мы очутились под столетним кленом, где можно было перевести сбившееся дыхание и спокойно поговорить.

— Тогда в чем дело?

Я не ответила, подбирая нужные слова.

— Лиза, пожалуйста, не молчи. — Он начал нервничать.

— Прости. Я не хотела тебя волновать. — Я снова немного помолчала, а Алекс нетерпеливо ждал продолжения. Набрав в легкие побольше воздуха я продолжила скороговоркой: — Я тут подумала и решила согласиться на твое предложение. — Он непонимающе смотрел на меня, но выражение у него на лице стало не таким взволнованным, как раньше. — Я готова познакомиться со Стивеном и Самантой.

— Правда? — Я кивнула, а Алекс не смог скрыть радость в своих глазах, пусть интонации в голосе оставались серьезными. — Лиз, я не настаиваю и не тороплю. Если ты не готова или не уверена, я не буду настаивать. Мне понятно, что тебе тяжело и может быть неприятно…

— Нет, Алекс! — Я нетерпеливо перебила его пламенную тираду, пока он не наговорил еще чего-нибудь. — Я, правда, этого хочу.

Алекс еще раз внимательно посмотрел мне в глаза, сказав: "Оставайся на месте", быстро скрылся в толпе.

Я принялась нервно вышагивать, стараясь хоть немного успокоиться и собраться. О чем, я только думала, настаивая сейчас на встрече? Совсем потеряла голову от эйфории.

Я огляделась по сторонам и недовольно поморщилась: слишком много людей вокруг. Даже думать не хотелось о том, что может произойти через несколько минут, если я не смогу справиться со своими эмоциями или вампиры не совладают со своими инстинктами. В любом случае будет много свидетелей и возможно, жертв. А этого уж точно никак нельзя допустить. И вместо того, чтобы расслабиться и успокоиться, я находилась в полном смятении, кожей чувствуя приближение вампиров.

В эти мгновения я остро ощущала необходимость в дружеском участии и поддержке Нины, которая могла точно предсказать исход сегодняшнего знакомства, но я не могла ей даже позвонить сейчас и спросить совета.

Слишком поздно.

— Элизабет, я хочу представить тебе часть моего семейства.

Я стремительно обернулась на звук любимого голоса, поздно сообразив, что такое резкое движение спровоцирует поток воздуха в сторону пришедших. Я мысленно отругала себя за оплошность не очень лестными словами. Похоже, я весь сегодняшний вечер, совершаю ошибку за ошибкой.

Еще в первую нашу встречу на парковке, я хорошо рассмотрела всю троицу. Даже на приличном расстоянии они выглядели великолепно, что уж говорить об их облике, если они так близко, в паре шагах от меня. Радует, что они стоят хоть на таком расстоянии.

Для сегодняшнего вечера Саманта оделась женщиной-кошкой, но без маски. Черная кожа плотно облегала ее стройное тело, подчеркивая каждый изгиб. Волосы туго стянуты на затылке, открывая тонкую шею. Идеально гладкие и блестящие, они сами по себе приковывали взгляд, помимо своей обладательницы.

Когда она оказалась так близко от меня, я почувствовала смятение и впервые в жизни усомнилась в своих способностях.

Саманта не была вампиром! Но и человеком ее назвать нельзя.

Еще на парковке я почувствовала неладное, но с дури, не обратила на это никакого внимания. Алекс поглотил все внимание. Его аура оказалось настолько мощной, что заглушила собой это новое чувство.

Сейчас не время зацикливаться на этом.

Брат Алекса оделся скромнее и не так вызывающе, как его спутница. Черная кожаная куртка, из-под которой выглядывала белая футболка, темные джинсы, заправленные в высокие армейские ботинки и темные очки, выглядывавшие из нагрудного кармана куртки — составляли весь костюм. Алекс говорил, что Стивен оделся Терминатором. На мой взгляд, на такую роль он явно не тянул — уж больно хлипкий на вид.

Ладно, судить не мне.

Сейчас главное контролировать себя. Я с трудом переносила близость одного Вебера, а трое явный перебор, кем бы ни была Саманта. Ее аура действовала на меня не так, как вампир, но легче не становилось.

Винить некого — сама напросилась на эту встречу.

Я глубоко вздохнула, стараясь одновременно набрать в легкие побольше воздуха и успокоить сердце, выбивавшее барабанную дробь в грудной клетке.

Я пыталась улыбнуться самой приветливой улыбкой и потянула руку в ответ на приветствие Стивена.

Вот сейчас и узнаем насколько хорошо, я умею собой владеть.

— Я так рада наконец-то с тобой познакомиться. Алекс нам все уши прожужжал о тебе. — Не только внешность, но и голос Саманты приковывал внимание. Мелодичный, похожий на звучание ручейка и перезвон колокольчиков одновременно — он ласкал слух.

— Мне тоже приятно с вами познакомиться. Надеюсь, эта встреча не будет последней.

— Абсолютно точно. — Тихий баритон Стивена резко контрастировал с его внешностью и слегка удивил. — Мы будем рады приветствовать тебя в нашем доме, где ты сможешь познакомиться с родителями и нашим братом Брайаном. Он просто сгорает от желания встретиться с тобой.

Искренность, с которой были произнесены эти слова, поразила меня. Оба с неподдельной радостью и добротой предлагали мне свою дружбу, словно это было у них в привычке — вот так запросто предлагать свое общество простому человеку, но повода усомниться в их искренности у меня не было.

— Я с радостью познакомлюсь с вашим братом.

На этот раз не пришлось выдавливать из себя улыбку. Их доброта и открытость немного смогли заглушить инстинкты элина.

Если и Брайан окажется таким же искренним и добрым, тогда возможно, я смогу общаться с семейством Веберов без трагических последствий для обеих сторон. Ради возможности находиться рядом с Алексом можно и рискнуть.

Полностью сосредоточившись на положительной энергетике, волнами исходившей от новых знакомых, я совершенно потеряла чувство времени. Я продолжала наблюдать за Самантой и Стивеном еще некоторое время, с удивлением замечая, что студенты радушно принимают их в свои компании. По опыту известно, что обычно поведение людей в обществе вампиров полностью противоположно: люди, подобно всем животным инстинктивно стараются избежать такого соседства, даже не отдавая в этом себе отчет. Похоже, семейство Веберов — исключение из всех правил.

Плохо это или хорошо покажет время.




Глава одиннадцатая. Разговор в ночи


Музыка. Веселье. Танцы. Студенты снующие повсюду. Вампиры, чье поведение не поддается никакому логичному объяснению.

Голова просто раскалывалась от обилия информации, от неимоверного напряжения болела каждая клеточка тела.

Уже в который раз за последние несколько часов я задавалась вопросом: "Зачем все это нужно? Что я здесь делаю?" и всегда на ум приходил один исчерпывающий ответ, который делал ничтожными все мои мучения: "Алекс!". Ради него стоит сдерживаться и надеяться на то, что в будущем, рядом с ним (и, разумеется, с его семьей), мне станет легче контролировать свою сущность.

Каждое движение отзывалось болью во всем теле. Какая я была глупая думая, что та встреча, наедине с Алексом, была самой напряженной.

Теперь вся жизнь превратится в борьбу с самой собой. С этим можно только смириться.




— Лиза! Эй?

— Да. Что случилось? — Голос Алекса вывел меня из глубин самокопания.

Я подняла на него уставшие глаза, чем мгновенно вызвала беспокойство на прекрасном лице.

— Я принес тебе фруктовый пунш. — И буквально впихнул в руки прохладный бокал.

— Спасибо! — В душе родилась волна радости и счастья, моментально заглушив все негативные эмоции, терзавшие изнутри. Такая внимательность со стороны вампира — дорогого стоит.

Человеческие потребности чужды их природе.

Голод, жажда для таких, как Алекс, в привычном для нас понимании, просто не существует. Они могут по нескольку недель не удовлетворять свою потребность в крови. Им не нужно дышать, вампиры делают это только для того, чтобы не сильно отличаться от людей.

— Мне следует отвести тебя домой. Ты устала.

— Ты прав. Это именно то, что мне сейчас нужно. — Мой голос прозвучал слишком радостно — я внутренне поморщилась — и это не укрылось от всевидящих глаз моего спутника. Алекс торжественно улыбнулся.

Я внимательно пригляделась к нему. Может в своей задумчивости я упустила какую-то важную часть разговора; на что-нибудь согласилась и забыла об этом? Я мысленно прокрутила в голове весь разговор. Да, нет. Ничего такого не обнаружилось. Тогда, почему у Алекса на лице эта самодовольная улыбка? Что он задумал?

— Пойдем?

Я отбросила сомнения и с радостью взяла протянутую руку. Холодное прикосновение отрезвляюще подействовало на мое разгоряченное тело, немного прояснив голову.

Все мысли, теснившиеся в голове, словно растворились, испарились не оставив ни следа. Одно его прикосновение и я ни о чем не могла думать, кроме его прикосновений, действующих на меня как наркотик, полностью подчиняющий себе.

Удивительно какую силу имеет надо мной этот странный вампир. Если бы я не знала точно, что способности вампиров на меня не действуют, то сейчас списала бы это странное влечение как раз на это.

Чем дальше становился танцпол и вся праздничная шумиха, толпы веселящихся студентов и Веберы — мне становилось легче, словно делаешь шаг вперед, а с твоих плеч понемногу убирается очень тяжелый груз, даже дышать легче становится.

В результате, когда Алекс галантным движением посадил меня в машину и закрыл дверь, я стала самой собой. Вот если бы можно было еще ни о чем не думать — это было бы просто великолепно. Но увы! С этим ничего не поделаешь.

Я была очень благодарна за молчание. Единственным свидетельством его беспокойства были встревоженные взгляды, время от времени бросаемые в мою сторону. Однако, и это немного удивило меня, вместо обычного раздражения, я почувствовала легкую радость.

Нужно расслабиться и ни о чем не думать, тогда, возможно боль, стискивающая виски, немного ослабнет — это была моя последняя мысль.

До дома оставалось еще около двадцати миль, я откинула голову на подголовник и закрыла глаза.




Прикосновение чего-то теплого к щеке заставило очнуться ото сна. Открывать глаза не хотелось, поэтому я постаралась оттолкнуть мешавший раздражитель, но рука скользнула по воздуху не находя сопротивления. Его источник оказался невероятно настойчивым и одновременно нежным. Я снова попыталась отклониться от него и попробовать уснуть, когда тишину нарушил тихий мелодичный смех. Звук этого голоса моментально прогнал всю дремоту. Глаза автоматически распахнулись, не пришлось даже напрягаться. По телу прошла волна радости и удовольствия, а сердце стремилось вырваться наружу.

Сумасшествие какое-то! Просто невероятно!

Алекс!

Один звук его голоса и я просто таю, а губы сами собой расплываются в идиотской улыбке.

Нужно немедленно успокоить пульс и привести в норму сердцебиение. И понадеяться на возможность временной глухоты моего спутника, но судя по довольной улыбке, осветившей лицо Алекса, надежды потонули в Лете.

Хмурый взгляд, брошенный в его сторону, не возымел ровным счетом никакого эффекта. Отчего мое приподнято-отвратительное настроение от вечера упало на несколько пунктов по шкале раздражения.

Впору сложить руки на груди и обиженно надуть губки, как какая-нибудь глупая блондинка, которую обычно изображают в кино. В мозгу моментально появился надуманный образ — настоящий кошмар. Брр.

К щеке снова прикоснулось что-то теплое, заставив повернуть голову к Алексу.

Вот оно что!

Оказывается источником раздражения, бесцеремонно заставившим меня проснуться, была его ладонь. Кончики пальцев сейчас нежно гладили мою скулу. По телу снова пробежала предательская дрожь. И вместо того, чтобы поступить как порядочная девушка и попытаться уклониться от прикосновений, я прижалась щекой к его руке, в надежде хоть так стать к нему ближе.

— Заешь, а во сне ты выглядишь, — повисла пауза, — … свободней что ли, более раскрепощенной.

Он говорил и гладил меня по лицу одновременно. Я полностью растворилась в этих ощущениях, поэтому практически не вникала в смысл слов, произносимых Алексом, только на само звучание его голоса.

Хотелось просто закрыть глаза и наслаждаться. Я так и сделала, впитывая каждой клеточкой тела его присутствие рядом с собой — ведь, это счастье продлится недолго.

— Что ты имеешь в виду?

— У меня возникло странное чувство. — И снова молчание.

Я не удержалась и потерлась щекой о костяшки его пальцев. Он улыбнулся нежно-нежно.

— Какое чувство?

— Не знаю, как и объяснить. — Он снова замялся. Я немного отстранилась от Алекса настолько насколько позволял салон автомобиля, внимательно посмотрела в его лицо. Алексу явно было не по себе. И чтобы не пришло ему на ум, это что-то его, похоже, сильно волновало. Волнение, смущение, растерянность и еще что-то, чему я не могла дать название, чувства сменяли друг друга на прекрасном лице, словно времена года в ускоренном режиме. — Странное чувство.

— Ты повторяешься. — Я постаралась придать голосу нотку беззаботности, но мрачное предчувствие уже пробралось ко мне в душу. — Алекс, пожалуйста, а то я начну нервничать.

Он виновато посмотрел на меня и на какое-то мгновение я увидела боль в его глазах. Нет, просто почудилось, иначе и быть не могло. Мне просто показалось. Это был очень долгий вечер и я устала. Слишком много новых впечатлений. Вот и привиделось всякое.

Нет. Я вру сама себе: то, что отразилось в глазах Алекса было реально, также, как сейчас в его глазах отражается нежность.

— Это трудно. Я и сам толком не могу объяснить это себе. — Алекс поудобней устроится на водительском сидении откинувшись назад, а руки устроив на мощной груди. Я не могла вспомнить, когда он успел снять камзол и закатать широкие рукава рубашки до локтей, оставив открытыми мускулистые руки, даже в покое кричащие о силе своего владельца. От такого великолепия невозможно было оторваться. В голове появилась соблазнительная картинка, как эти сильные руки нежно прижимают меня к мускулистой груди Алекса. Завораживающая картинка, но продолжить воображению рисовать устраивающий меня исход вечера не удалось.

— С тех пор как я стал вампиром и познал всю природу подобного существования, мои способности ни разу не подвели меня. За все столетия ни одно существо не смогло противостоять мне. — Алекс медленно повернул голову ко мне. Я уже знала, что последует дальше. — Ни одного. Кроме тебя. — Тишина. — Это так странно. Непривычно.

Алекс продолжал смотреть мне в глаза, как будто пытаясь проникнуть внутрь и узнать мои мысли. Но к счастью или нет, ничего у него не получится.

— Не знаю, что и ответить. — Ну, вот и первая ложь. Оказывается не так страшно, однако продолжать открыто смотреть в его глаза, не было сил. — Это проблема?

От вопроса Алекс поморщился.

— Конечно, нет. Наоборот, даже интересно — почему так.

— Правда?

От резкого поворота головы воздушный поток направился прямо в лицо Алекса. Дыхание перехватило, стоило взору только упасть на его перекошенное от жажды и напряжения лицо.

— Ой, прости.

Минута показалась вечностью.

Алекс правой ладонью протер глаза, глубоко вздохнул и только после этого посмотрел на меня. Бледный. Не только лицо, но и фигура выражали страх и мольбу.

Именно в это мгновение я как никогда прежде возненавидела свою сущность. Если бы не элин во мне, Алекс сейчас не страдал так сильно.

— Я…

— Не волнуйся ты так. Все в порядке.

Страх на его лице сменился недоверием, а когда я улыбнулась — удивлением.

— Неужели?

Я кивнула в ответ.

— Ты удивительная.

Алекс лучезарно улыбнулся, а мне стало не хватать воздуха: дышать с каждой секундой становилось трудней.




Ночной ветерок приятно холодил пылающие щеки. Сердцебиение приходило в норму, приноравливаясь к такту шагов.

Я огляделась по сторонам, но ничего кроме деревьев не было видно, ни одного фонаря и не слышно шума машин.

— Где мы? — Ответ прозвучал за спиной, разбудив мурашки и заставив их разбежаться от шеи вниз по спине.

— За городом. Остальное не важно. Я прав?

Сил говорить не осталось, они были потрачены на борьбу с огромным желанием прильнуть спиной к груди спутника, поэтому пришлось кивнуть головой.

Кругом стояла полная тишина, только иногда, порыв ветра приводил в движение сухие листья.

Убывающая луна стояла высоко в небе, ярко освещая холодным светом прогалину, ставшую для нас пристанищем.

Покоем и умиротворением веяло повсюду.

Хотелось хотя бы на минуту забыть о нашей собственной природе, воспринимать друг друга как простых смертных.

Увы! Даже на минуту нельзя терять над собой контроль иначе может произойти все, что угодно.

Вон из головы все мысли! Буду наслаждаться этими минутами. Вобрав в легкие свежий ночной воздух с примесью земли, старых листьев я развернулась к Алексу.

— Ну и… — В ответ он изогнул дугой правую бровь и почти улыбнулся. — Ведь должна быть причина, по которой мы здесь.

— А причина обязательно должна быть? — Он сделал несколько шагов в сторону, медленно обходя меня.

— Алекс! — И почему только он способен моментально менять мое настроение?

— Ну, хорошо, раз тебе так нужен повод то…, как насчет такого варианта: я просто хочу побыть с тобой наедине. Так тебя устраивает?

— Вполне.

— Хорошо. — Шаг вперед и рука Алекса медленно и осторожно потянулась к моей щеке. И в то мгновение, когда его пальцы должны были дотронуться до щеки, а сердце в предвкушении ускорило темп, Алекс деликатно убрал с виска выбившуюся из прически прядь волос. — Мне не дает покоя, тот наш разговор на автостоянке. Может, поговорим?

— Какой именно? Если не ошибаюсь, их было несколько.

Жаль, вечер так замечательно заканчивался. И надо было Алексу выяснять отношения именно сейчас! Однако этого разговора было не избежать с самого начала.

— Тот, где ты сказала, что я — вампир. — Алекс говорил медленно, подбирая каждое слово и старательно вглядываясь мне в лицо. — Помнишь?

— Возможно. — Я постаралась сделать пару шагов назад, но Алекс быстро понял мои намерения. Для того, чтобы оставить меня стоять на месте, он просто нежно взял меня за руки. Разумеется, я тут же прекратила сопротивление.

— Я прошу, давай поговорим. Для меня это очень важно.

— Давай. Я внимательно слушаю. — Капот машины оказался всего в шаге за спиной — необходимая опора в данной ситуации. Я постаралась придать позе, как можно более расслабленный вид.

Время шло, а Алекс продолжал молча стоять напротив, полностью сосредоточившись на моем лице, словно перед ним загадка тысячелетия и он единственный, кто способен постичь ее тайну.

— Почему… Как ты узнала, кто я? Откуда тебе столько известно о вампирах? Почему твой запах заставляет испытывать невероятную жажду крови? Как ты смогла выжить, обладая таким ароматом? Зачем…

Вопросы сыпались один за другим со скоростью пулемета, выбрасывающего пули по врагу — вопросы причиняли почти осязаемую боль, потому что ни на один из них я не могла ответить искренне.

Я с трудом понимала смысл заданных вопросов. Алекса словно прорвало — эмоции, сдерживаемые им до сих пор, наконец, вырвались наружу. Откуда, как, когда — один вопрос сменял другой.

А, я то глупая, надеялась, что если Алекса и волнуют мои познания относительно его сущности, то не очень сильно.

Оказывается, очень даже сильно.

Наконец, Алекс замолчал, тяжело дыша (вот уж интересный факт).

Я стояла, повернувшись спиной к капоту машины и чтобы не встречаться с ним глазами, смотрела поверх деревьев на убывающую луну. Говорят, если долго смотреть на спутник земли, то можно сойти с ума. Сейчас подобная перспектива была восхитительно привлекательной.

Пока Алекс сыпал вопросами, я в который раз с момента нашей первой встречи, ругала себя за несдержанность. Уже не в первый раз, мой вспыльчивый характер играет со мной злую шутку.

— Ответь хоть что-нибудь.

Я зажмурилась и с шумом втянула ночной воздух.

Придется врать — другого пути я не видела.

Хорошо хоть фантазия журналиста развита достаточно для сочинения сказок на ходу. Лучше всего, говорить практически правду, а для этого сочинять ничего не нужно. Так кое-что изменить и готово. Дело остается за малым — открыть глаза и невинно посмотреть на Алекса, одновременно контролировать сердцебиение, так на всякий случай.

— Это долгая история. Думаю сейчас не время и не место для подобного разговора.

— Здесь и сейчас.

— Ну, ладно. — Попробовать стоило. — Пару лет назад я была в Мехико и познакомилась с Ниной. Ты прав — мой запах странным образом воздействует на вампиров. — Алекс кивнул, не перебил меня, но было видно — он встревожился. — Это не то, что ты подумал. Нина не пыталась нападать на меня, совсем нет. Той ночью Нина спасла мне жизнь, когда в одном из переулков на меня напал вампир. Позже Нина сказала, что это был один из клана Друмиров. — Стоило мне только произнести это слово, как Алекс весь напрягся — видно было, как вздулись желваки на прекрасном лице.

— Я правильно тебя понял — вампирша спасла тебя от клыков одного из этих убийц и не причинила никакого вреда?

— Да. — Секунда, а Алекс уже стоял в сантиметре от меня и с беспокойством вглядывался в лицо. — Ты мне не веришь?

— Нет, почему? Просто мне с трудом верится, что кто-то из наших в состоянии находиться рядом с тобой не пытаясь напасть.

— Здрсьте! А ты и твои родные?

— Мы не в счет. Столетия выдержки — однако, даже для нас твой запах соблазнительней всего на свете.

— Но ты ни разу не попытался мне навредить.

— Ты даже не представляешь, каких усилий это требует. — Я лишь улыбнулась, что я могла ответить на это? Алекс нежно привлек к своей груди и обнял. — Обещаю, что и впредь ты никогда не будешь страдать из-за меня.

— Знаю.

— Значит, после той ночи вы подружились?

— Да.

— Именно она рассказала тебе о вампирах?

— Ага.

— И ты до сих пор с ней общаешься?

— Да.

Алекс шумно вздохнул. Было видно, как после моих слов Алексу стало легче, словно тяжесть, давившая на его широкие плечи, испарилась.

Резкий порыв ветра взъерошил его волосы, забрался под подол платья и нахально лизнул ноги. Я поежилась.

— Тебе холодно?

— Немного.

— Уже поздно. Я отвезу тебя домой.

— С расспросами на сегодня покончено?

— Да.

Наконец, впервые с момента допроса, Алекс улыбнулся своей фирменной улыбкой.

Значит, моя ложь не была напрасной.




Глава двенадцатая. Неизбежность


Прошло две недели с того памятного разговора. С Алексом мы виделись каждый день: гуляли по городу, ходили в кино, словно парочка обычных влюбленных — именно об этом я всегда в тайне мечтала.

С каждым днем я узнавала все больше о нем и о его родных, правда с остальными членами его семьи встречаться еще не была готова, однако со Стивеном и Самантой мы даже иногда гуляли вместе. Такие встречи плодотворно сказывались на выдержке элина — эти свидания вчетвером смахивают на подпольные тренировки — обойтись без них нельзя, но и сказать кому-нибудь невозможно.

Нина звонила пару раз, но ничего такого, что бы Алекс уже не рассказал, она не сказала. Продолжая играть в партизанов и выработав при этом привычку скрывать правду — я умолчала о своих отношениях с Алексом, наперед зная ее реакцию, я опасалась последующих событий, было невозможно предсказать, что она готова предпринять для моей защиты. Одна только мысль об этом заставляла ежиться от страха. Но и вечно продолжать скрывать от нее свои чувства я не могла — кто-нибудь из родных обязательно проболтается.




— Элла, ты скоро?

— Уже бегу.

— Милая, поторопись, иначе мы опоздаем. — Теперь уже папа стал выражать свое недовольство.

— Все. Я готова. — Я появилась на лестнице.

— Ну, ты и копуша! — Диана присоединила свой голос к волне облегчения, прокатившейся от отца к маме.

— Кто бы говорил! Ты сама спустилась минуту назад.

— Ладно, девочки, садитесь в машину и поедем.

Интересно, какой идиот придумал туфли на высоком каблуке? Ах, да! Еще нужно поблагодарить мою любимую сестренку за ее добросердечную помощь! Просто поразительно как она сумела отыскать эти ужасные туфли, которые Нина умудрилась спрятать среди моих вещей.

Я впустую потратила целый вечер, безуспешно уговаривая родителей оставить меня дома.

С трудом преодолев лестницу, я смогла расправить плечи и вздохнуть свободно, краем глаза заметив наблюдающую за мной Диану, она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Я обернулась и скорчила рожицу, на мгновение снова ощутив себя двенадцатилетней девчонкой.

Настроение на нуле.

Быть журналистом и не любить толпы людей — не самое лучшее сочетание. Не знаю почему, но большое скопление народу не очень благотворно сказывается на моем состоянии.

Быть элином и чувствовать неуверенность то же самое, что быть первоклассным хирургом и бояться скальпеля.

Как бы то ни было, но чем ближе становился "час икс", тем раздражительней становилась я.

И дело тут не только в вечернем платье и высоких каблуках. Нет. Конечно, неудобно перейти с кроссовок и балеток на шпильки и сменить футболку с джинсами на платье цвета морской пучины с глубоким вырезом и открытой спиной. Неудобно в первое время, но смириться можно. Даже двести человек, приглашенных на открытие нового корпуса больницы, не сильно пугают.

Гораздо страшней и опасней несколько представителей из списка гостей, точнее, родители Алекса, встречу с которыми я благополучно избегала все это время.

Тренировать выдержку на Саманте и братьях Вебер — это одно, а встреча с оставшимися представителями этого семейства как-то не воодушевляла.

Я знала, что когда-нибудь это время придет, но не в присутствии же двух сотен свидетелей!

От одной только мысли, что элинский инстинкт возобладает, ладони тут же покрывались испариной.

И сейчас стоя на лужайке перед открытой дверцей машины, я в сотый раз перебирала в уме все возможные отговорки, позволившие бы не присутствовать на празднике.

— Пап, я как-то плохо себя чувствую.

— По-моему, мы все уже обсудили. Разве не так? — Папа собрался садиться на водительское сидение.

— У меня голова сильно болит. — Глупей отговорки не придумаешь.

— Фи, Элла, умней ничего не могла придумать? — В этот момент у меня возникло сильное желание придушить Диану, она это прекрасно поняла.

Мама опустила стекло и внимательно посмотрела на меня.

— Может, объяснишь, что происходит? Ты весь вечер придумываешь различные отговорки, чтобы только не ехать.

— А то вы не в курсе.

— Дорогая, там будет Алекс. — От кого, а от папы я подобного услышать не ожидала. — Да в конце концов, там будем мы!

— Я…

— Все хватит! Мы и так практически опоздали. Разговор окончен. Садись в машину.

Да, уж. Вот тебе и поговорили. Придется положиться на удачу, вдруг прокатит?




Как истинный джентльмен папа открыл дверь и галантно вывел маму из машины.

Нужно засунуть всю неуверенность, злость, весь страх как можно глубже и взять себя в руки — нельзя всегда думать только о себе — этот вечер очень важен для родителей, поэтому ни в коем случае нельзя испортить праздник какими-нибудь выкрутасами.

Глубокий вдох и один уверенный шаг вперед и вот уже тебя окружает толпа празднично одетых людей. Тут были все: врачи со своими половинками, спонсоры, городской комитет и еще куча народу.

Все встречающиеся по пути гости обязательно здоровались с родителями, поэтому продвижение вперед было не выше скорости движения улитки. Однако тех, чье присутствие на вечере вызывало во мне приступы паники, не наблюдалось ни в зале, ни по ощущениям.

— Ди, я отойду ненадолго?

— Уже не терпится смыться отсюда? — Сестра повернулась с сардонической улыбкой на лице.

— Об этом остается только мечтать. — Тяжелый вздох вырвался из легких, но я так и не смогла подавить улыбку на лице.

— Только быстро.

— ОК.

Я целенаправленно пробиралась через небольшие группки людей к открытым дверям, по моим подсчетам выходившим во внутренний двор. Все внимание было сосредоточено на медленно приближающейся желанной цели и постоянном лавировании между людьми, для чего пришлось задействовать всю ловкость и сноровку, дабы ненароком случайно не натолкнуться на кого-нибудь. Именно поэтому я не заметила приближающийся силуэт и остановилась только, когда он перегородил дорогу.

— Простите! — Я попыталась обойти неожиданное препятствие, но не тут то было.

— А если не прощу? Что тогда? — Странно знакомый голос заставил оторвать взгляд от спасительной двери и посмотреть в глаза говорившего.

Передо мной собственной персоной, плотно затянутой в вечерний костюм, стоял Адам Мур.

— Привет!

— Здравствуй. Сегодня ты выглядишь просто ослепительно.

Повисло неловкое молчание.

— Журналист, у которого отсутствуют ораторские способности — верх непрактичности, однако я понятия не имею, о чем можно поговорить. Прости! — Я со всевозможным смущением взглянула на Адама.

— Я знаю. Ты и в детстве была не очень разговорчивой. Может, ты и не умеешь красиво и непринужденно говорить, однако пишешь ты действительно увлекательно.

— Неужели? — Я немного смутилась. — Кто-бы мог подумать, офицер Мур!

— Элизабет, а что тут такого? У тебя талант, не скромничай.

— А скажи-ка мне, Адам, сколько бокалов шампанского ты успел выпить? — И взглядом указала на бокал в его руке.

— Извини, не понял? — Вид у него растерянный.

— Просто ты весь рассыпаешься передо мной в комплиментах.

— А…

— Ага.

Впервые за вечер я полностью расслабилась и успокоилась. Смех Адама, негромкий и немного приглушенный, бальзамом лег на напряженные нервы.

— Только это не комплимент, а чистая правда.

— Ну, конечно. Ты бы еще сказал, что я, возможно, своим талантом получу Пулитцеровскую премию.

— А почему бы и нет?

— Ну, нет, Адам, это уж слишком!

— У тебя, действительно, талант.

— Адам, хватит.

Мы смеялись, подтрунивали друг над другом еще некоторое время, я ни разу не вспомнила о проблемах, которые могли возникнуть в любую минуту.

— Адам!

За беспечным разговором мы не услышали, как подошла сестра.

— Диана, давно не виделись!

Видя, как сестра спокойно обнимает Адама, я в который раз позавидовала легкости, с которой она может найти подход к любому человеку и даже не человеку.

— Я вижу, тебе уже лучше. — Ди внимательно посмотрела на меня.

— Ты права и все благодаря Адаму! — Его добрые мягкие глаза на вдруг смутившемся лице, изучали носки безупречно начищенных туфель.

— Он это может.

— Дамы, простите меня за столь грубое поведение, я забыл о хороших манерах. Вам принести чего-нибудь выпить?

— Адам! — На лице сестры вспыхнуло негодование, но глаза весело блестели. — Как тебе не стыдно? Офицер полиции предлагает несовершеннолетней девушке спиртное!

Адам понял ее шутку и принял соответствующее выражение, прежде чем ответить.

— Юная леди, даже и не мечтайте о чем-нибудь подобном в моем присутствии. Вам понятно? — Не успел он закончить свою обличительную речь, как новый приступ смеха оборвал его на полуслове.

— Да… — с трудом выдавила сестра.

— Ну, а все-таки? Мое предложение все еще в силе.

Ответить я не успела.

Он был здесь.

Я так увлеклась препирательством Адама и Дианы, что не сразу почувствовала его приближение.

Странно!

Такой поворот событий немного испугал, однако вспомнив, что на Нину я реагирую подобным образом, я немного успокоилась. Что ж, этого следовало ожидать, но смущала быстрота, с которой я привыкала к Алексу.

Мои защитные инстинкты перестали воспринимать его, как источник опасности.

Пришлось постараться и не развернуться навстречу ему.

Адам с Дианой по-прежнему подшучивали друг над другом, а я стояла с глупой улыбкой, делая вид, что увлечена диалогом, когда сердце сделало последний удар и словно остановилось.

Он стоял прямо за спиной.

— Привет! — От мягкого тихого и ставшего родным голоса по телу пробежали предательские мурашки. Каждая клеточка тела реагировала на его присутствие радостным ликованием.

Он стоял так близко, как только позволяли правила приличия.

Он стоял так близко, что платье из легкого шифона никоим образом не могло защитить от жара, исходившего от его тела. Это тепло поразило меня в который раз. Но почему так происходит?

— Привет!

— Ты выглядишь восхитительно.

Когда Адам произнес эти же слова, мне было приятно, но не более. От слов Алекса я была готова воспарить в воздух от удовольствия.

Очень медленно и осторожно я повернулась к нему лицом и окинула взглядом своего кавалера.

— О тебе можно сказать то же самое.

Как всегда Алекс выглядел безукоризненно. Классический черный смокинг, разумеется, не из дешевых, сидел на нем как влитой. Волосы Алекса, свободно ниспадавшие на лицо в обычное время, сегодня были уложены волосок к волоску и гладко зачесаны назад. Лицо, которое при солнечном свете казалось неестественно бледным, сейчас отливало здоровым загаром. Если бы я протянула руку и провела по этому прекрасному лицу, то нарушила бы столь замечательную конспирацию.

— Благодарю.

— Всегда, пожалуйста.

— Я…

Алекс хотел сказать еще что-то, когда нас со свойственным ей энтузиазмом, прервала Диана, только сейчас заметившая присутствие Алекса.

— Алекс, ну наконец-то! Сколько можно тебя ждать? — И не ожидая ответа, по-дружески, обняла его.

— Ты что уже соскучилась по мне? Если не ошибаюсь, прошло всего три часа с нашей последней встречи. — Алекс все еще обнимал Ди за талию и прежде, чем отпустить ее поцеловал в висок.

Шагах в пяти от нас стояло несколько молодых людей, одна из девушек — однокурсница Дианы, неотрывно исподлобья посматривала на Алекса, а в тот момент, когда губы Алекса коснулись виска Дианы, она буквально подавилась содержимым своего бокала и с ненавистью посмотрела на сестру.

От комичности ситуации невольно вырвался смешок. Между прочим, так, на всякий случай, нужно будет предупредить сестру об этой девушке.

Глупая девчонка, понятия не имеет, по кому сходит с ума. Если бы она знала правду, то немедленно, с громкими криками, убежала от него как можно дальше, при условии наличия у нее инстинкта самосохранения и хоть чуточки мозгов.

— Алекс, познакомься, это Адам Мур. Один из немногих друзей сестры и отличный полицейский.

— Диана! — Моему возмущению не было предела. — Что ты…

— Ой, да ладно тебе.

— Приятно познакомиться мистер Мур. Друзья Элизабет — мои друзья. — Алекс протянул руку.

— Могу сказать то же самое. — Адам без раздумий пожал протянутую руку. Возможно, это только показалось, что в воздухе стало прохладней, а рукопожатие затянулось немного дольше положенного.

— Леди, вам принести что-нибудь?

— Нет, Алекс, спасибо.

— А где твои родные? Мне нужно срочно увидеть Саманту.

В этот момент я была рада разговорчивости сестры и с нетерпением ожидала ответ, словно от него зависела моя жизнь, хотя в каком-то смысле так и было.

Алекс обернулся к входным дверям и задумался.

— С минуты на минуту будут здесь.

— ОК.

Все это время Адам с интересом рассматривал Алекса от носков идеально начищенных туфлей до кончиков волос, в свете флуоресцентных ламп отливавших зловещей синевой. Разумеется, этот осмотр не укрылся от Алекса. Резкий поворот головы и несколько секунд — это все что понадобилось Алексу, чтобы сделать собственные выводы.

Дальнейшее происходило словно в тумане. Тело насквозь прошибло судорогой: мелкая дрожь зародилась глубоко внутри и волнами распространилась по всему телу. В глазах защипало. Все органы чувств обострились до предела. В этот момент, наверное, абсолютно все мышцы рефлекторно словно затвердели.

Ярость элина, подобно дремлющему вулкану, вот-вот была готова вырваться наружу и смести на своем пути все препятствия.

Именно этого я и боялась.

От прилагаемых усилий по обузданию природы элина, вены на руках и шее приобрели рельефный вид.

Чем ближе приближалось семейство Веберов, тем хуже становилось мне, инстинкт охотника готов был выбраться в любую секунду.

Стало тяжело дышать. Сердце билось с такой силой, что еще немного и оно сможет пробить дыру в грудной клетке.

Ноги стали ватными.

В глазах потемнело.

— Элизабет! — Чьи-то стальные руки не дали провалиться в надвигающуюся темноту, нежно и осторожно прижали к каменной груди.

Алекс. Кто же еще это мог быть?

— Элла, что с тобой? — Его голос по-прежнему оставался тихим и ровным, но все же в нем слышалось волнение.

Он беспокоится обо мне. Это здорово.

— Элла! Алекс, что с ней? — Сестра волновалась и ее горячие руки обхватили меня за плечи.

— Не знаю. Элла, ты слышишь меня?

Нужно срочно взять себя в руки и справиться с собой.

— Да, да. Все в порядке. — Я постаралась придать твердость голосу.

— Что с ней? — К взволнованным голосам присоединился и голос Адама.

Неимоверным усилием я смогла твердо устоять на ногах, но страховки ради, да и для душевного спокойствия, я крепко сжимала ладонь Алекса.

— Здесь нечем дышать. Что вы все так всполошились? — Собрав последние силы, негодующим взглядом окинула волновавшихся обо мне людей.

— Милая, с тобой точно все хорошо? — Тревожный взгляд сестры болью отразился в душе.

— Разумеется, — как можно беспечней произнесла я.

— Точно уверена? Ты сегодня весь вечер была чем-то взволнована.

— Повторяю для особо взволнованных — все хорошо.

— Я все же пойду и найду маму. — Больше терпеть я была не в силах и умоляюще посмотрела на Алекса. Он моментально все понял.

— Ди, пожалуйста, не нужно ничего говорить миссис Стивенсон. Элле просто нужен свежий воздух. Мы пойдем немного прогуляемся.

— Но… — Диана хотела возразить, но Алекс не оставил ей шанса.

— Даю слово, к речи вашего отца мы вернемся. Ей нужна пара минут.

— Хорошо. — Диана в последний раз оглядела меня, я постаралась сделать как можно более беспечный вид, какой только возможен в сложившейся ситуации. — Под твою ответственность.

— Обижаешь, Диана. — Нагнувшись к самому уху произнес: — Пойдем?

— Да.

— Адам. — Офицеру полиции достался чуть ли не церемониальный поклон в честь знакомства.

Уже отойдя на несколько шагов, я уловила слова обращенные Адамом к Диане:

— Почему ты отпустила сестру с тем парнем? — Что-то в его голосе насторожило и не понравилось мне. Может то, с каким пренебрежением он отозвался об Алексе. Думать об этом сейчас — себе дороже. Но удержаться и не обернуться, чтобы увидеть реакцию Дианы на эти слова я не смогла.

— А почему я должна быть — против? — На лице сестры читалось удивление.

— Он ведь Вебер! — Это было произнесено так, словно все объясняло.

— И что?

— Они странные и явно что-то скрывают.

Диана похлопала его по плечу:

— Дорогой, в тебе говорит коп. — Она уже собралась уходить, но обернулась в пол-оборота, чтобы можно было видеть и Адама и нас: — Да, кстати, если ты забыл, Алекс хороший друг, как и Саманта, поэтому прошу быть с ними повежливей.

На этих словах Диана в последний раз бросила взгляд в нашу сторону и торжественно удалилась, оставив Адама страдать в одиночестве.




— Тебя еще бьет дрожь. Ты замерзла, какой же я идиот! На улице холодно, а ты в таком легком платье. Давай вернемся? — Алекс говорил без остановки не давая вставить мне даже слова. Он стоял прямо передо мной и с беспокойством посматривал на меня.

— Нет, Алекс, все нормально.

— Но…

— Просто помолчи. — Это было сказано тоном не терпящем возражения.

— Как скажешь.

Мы медленно удалялись от здания. Алекс шел рядом, но не слишком близко и не пытался дотронуться до меня.

С каждым шагом становилось легче контролировать сущность элина. Только сейчас я смогла понять каково это — находиться в окружении предполагаемых жертв и не иметь возможности удовлетворить жажду крови. Теперь мне это стало известно, пусть и приблизительно, что приходится испытывать Нине и Веберам, находясь среди людей и отказываясь от соблазна удовлетворить свои потребности.

От осознания сего факта я стала уважать их еще больше, даже дрожь в руках унялась.

Если могут они — я тоже смогу контролировать себя.

Со стороны Алекса послышалось шуршание, но оборачиваться и смотреть не было сил. Внезапно на плечи легло что-то прохладное. Оказывается, Алекс снял с себя пиджак, чтобы согреть меня. Я автоматически запахнула полы, все-таки на улице довольно холодновато.

— Спасибо. А как же ты?

Ответом послужил мелодичный смех. Настроение заметно улучшилось.

— Глупо получилось, прости.

— Да, ничего. Просто с тобой я, наконец, могу быть самим собой.

— Ты прав.

— Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше, спасибо.

— Сердцебиение в норме. Да и цвет лица улучшился. Свежий воздух сотворил чудо.

— Благодарю, доктор, — как можно язвительней произнесла я.

Мы стояли в темноте далеко от здания среди высоких кустарников, а над головой в небе появились первые звезды.

— А все-таки, что случилось с тобой в зале?

— Да, ничего особенного. Я уже говорила.

— Отговорка не убедительная.

— Алекс!

— Ладно. Захочешь — расскажешь сама. Но я догадываюсь о причинах твоего волнения. — От слов, сказанных беспечным тоном, душа чуть не упала в пятки от страха разоблачения.

— И какая у тебя версия? — Я постаралась скопировать его беспечный тон.

— Мои родители. Ты боялась с ними встретиться, поэтому так нервничаешь?

— Может быть, — еле слышно пролепетала я. — Может быть.

Чтобы немного успокоиться и привести в порядок мысли хорошо помогает хождение: Шесть шагов влево, шесть — вправо.

Краем глаза я видела усмехающееся лицо Алекса, в расслабленной позе, в одной тонкой рубашке, стоящего на промозглом осеннем ветру. Однако мне было все равно, какие именно мысли бродили в его бессмертной голове.

— Ты еще долго тут будешь дорожку протаптывать, а то нам пора.

— Что? Ах, да, папина речь.

— Пошли, а то ты совсем замерзнешь.

— Пойдем.

Разумеется, я слышала все что сказал Алекс, однако мысль снова вернуться в зал и ощутить жгучее желание убить вампиров, снова почувствовать, как твое тело отказывается подчиняться, что оно словно живет собственной жизнью, отличной от разума. Ну, уж очень не хотелось. Одно только воспоминание о том, скольких усилий потребовало от меня желание покинуть здание, приводило в ужас.

— Элизабет? — Руки Алекса остановили меня на полпути, когда я собиралась поворачивать на новую порцию пошаговой терапии.

— Да? — Я подняла на него глаза, с трудом сдерживая слезы, чтобы не расплакаться.

— Милая, ты в порядке? — Столько волнения и заботы звучало в его голосе, что несколько слезинок все же не сумели удержаться на ресницах и предательски заскользили по щекам. От собственной слабости стало только хуже. Алекс осторожно притянул меня поближе и прислонил к прохладной каменной груди.

Только оказавшись в объятиях любимого, я смогла прийти в себя и подумать рационально о дальнейших действиях. Я могла бы стоять так вечность на холодном осеннем воздухе в прохладных объятиях странного, потрясающего, смертельно опасного и все же любимого вампира. Просто так стоять, обнявшись с ним, вдыхать его чистый волнующе знакомый запах и ни о чем не думать.

Однако всякому волшебству приходит конец.

— Пойдем, осталась всего пара минут и прозвучит торжественная речь твоего отца. — Он крепко держал меня за руку, не давая замедлиться или остановиться.

С каждым сделанным шагом в сторону нового корпуса больницы страх и волнение с новой силой овладевали мной. Когда до дверей остались всего пара-тройка шагов я резко остановилась, вынудив Алекса последовать моему примеру. Осознав, что натворила, я поспешила выдернуть свою руку. Вид у Алекса был озадаченный, к несчастью, уже не в первый раз.

— Я не… — Не дав ему закончить и подумать о случившемся, я перешла на более важный вопрос, маячивший перед носом.

— Алекс, а может, мы познакомимся как-нибудь потом?

— Ты о чем? — Его взгляд до сих пор был прикован к своей ладони и говорил он крайне рассеяно.

— О твоих родителях, конечно! — Нужно любыми средствами заставить его мысли течь в другом направлении.

— Я не понимаю.

— Алекс, пожалуйста, давай перенесем наше знакомство на другой день. Я сегодня плохо себя чувствую.

Он прищурился и оглядел мое взволнованное лицо, но главное — он оторвался от созерцания моей руки.

— Нет. Это произойдет сейчас.

— Но, Алекс, мне страшно! — Оказывается, признаваться в своих слабостях не так уж и жутко.

— Я знаю. Родители сейчас тоже нервничают и переживают. — Алекс нежным успокаивающим жестом провел по моей щеке. Не волнуйся, я буду рядом.

Разговор окончен и единственное, что оставалось мне в данной ситуации смиренно следовать за своим любимым и надеяться на счастливый исход сегодняшнего вчера.




Папину речь давно проводили бурными аплодисментами, а мы все также стояли в дверях, как и пять минут назад.

— Ты готова? Тянуть время дальше — просто бессмысленно.

Я обернулась через плечо и с надеждой посмотрела на дверь, расстояние до которой было заманчиво коротко, но потом перевела взгляд на Алекса. Он отрицательно покачал головой и кивнул в противоположном направлении. Там, в конце зала стояли мои родители в окружении молодых Веберов, с ними было еще несколько незнакомых людей, лиц которых не было видно.

Я обреченно кивнула и Алекс, легким уверенным шагом стал пробираться среди людей, спокойно двигаясь вперед.

Бедный Алекс, он и понятия не имеет, чем может обернуться сегодняшнее знакомство с его родными, причем для обеих сторон. Вопрос в том — кто окажется сильнее я или они, чья сила воли одержит победу над голосом крови.

— Ну, наконец-то! Сколько можно? — Мы не успели подойти, как мама набросилась с упреками. — Еще чуть-чуть и Стивен отправился бы на ваши поиски.

— Мама, перестань. Мы с Алексом успели как раз к триумфальной речи папы.

— Хорошо. — Мама внимательно посмотрела в наши лица и удовлетворенно кивнула.

Как я и думала, рядом с родителями находились и родители Алекса. Еще при нашем приближении они дружно обернулись и теперь с интересом разглядывали меня.

Это было взаимно.

Миссис Вебер оказалась очень красивой женщиной, лет этак сорока — сорока пяти. Высокая стройная издалека, вблизи оказалось, что мы с ней были практически одного роста, если учесть ее каблуки.

Тонкие длинные пальцы, словно созданы для игры на рояле. Роскошные темно-каштановые волосы обрамляли бледное овальное лицо. Большие карие глаза и полные чувственные губы не могли оставить равнодушным ни одного мужчину.

Элегантное изумрудное платье шелковым каскадом падало чуть ниже колен, открывая хрупкие белые плечи и стройные длинные ноги, которым позавидует любая девушка.

Мама Алекса была настоящей красавицей, но самое поразительное — они действительно были похожи на настоящих кровных родственников.

Покончив с изучением внешности миссис Вебер, мое внимание переключилось на главу их клана или семьи, я еще не разобралась с этим вопросом.

Итак, отец Алекса, а по совместительству муж, стоящей рядом с ним и лучезарно улыбающейся женщины, представлял собой мужской идеал доброй половины населения нашей планеты, женской ее части, разумеется.

Очень высокий, но не выше Алекса, с плотной мускулистой фигурой, рядом с женой он казался просто огромным. Крупные скулы, мужественный подбородок выдавали в нем человека с твердым характером, знающего себе цену и всегда держащего ситуацию в своих крупных руках. Можно подумать, в прошлом в активе мистера Вебера была карьера либо вышибалы, либо одного из членов американского футбола. Ну уж точно, поднятие тяжестей не составит для него труда, но представить, что этот великан является первоклассным хирургом и виртуозно владеет скальпелем в операционной, верилось с трудом. Но больше всего меня поразили его зеленые глаза: умные и добрые, такое редко увидишь на лице вампира, они напоминали об Алексе.

Стоило нам подойти ближе, на расстояние вытянутой руки, как стало заметно, как напряглись родственники Алекса — и родители и дети — Стивен и Саманта зорко следили за каждым движением родителей, готовые в любую секунду увести их подальше от меня.

Мой запах дошел до вампиров, а их единственной реакцией стала небольшая скованность движений.

Такое поведение со стороны семейства Веберов не могло не радовать и не удивлять.

— Мама, папа позвольте вам представить — Элизабет. — Алекс стоял возле меня и крепко держал за плечи. — Элла — это мои родители — Питер и Аманда Вебер.

— Мы очень рады наконец-то познакомиться с девушкой, сумевшей покорить сердце нашего сына, — говоря это, мистер Вебер с ослепительной улыбкой протянул мне руку. От этого простого и обычного жеста внутри все похолодело — мне и так трудно контролировать свои действия, а дотронуться в таком состоянии до предложенной руки отца Алекса равносильно тому, что добровольно коснуться оголенного провода с высоким напряжением с мыслью "А вдруг повезет?". Но ведь нельзя же, в самом деле, показаться невежливой, этого не поймут ни мои родители, ни его, поэтому глубоко вздохнув и собрав волю в кулак, я пожала протянутую руку.

С миссис Вебер все оказалось уже не таким страшным.

Мысленно поздравив себя с только что одержанной победой, стало значительно легче, но расслабиться до конца вечера я так и не смогла.




Глава тринадцатая. Совиная гора


С момента того памятного вечера прошло больше недели и каждый раз при воспоминании о нем я радовалась как ребенок: все остались живы, никто не пострадал, а самое главное, моя тайна так и осталась тайной за семью печатями. За эти дни я несколько раз встречалась и с мистером Вебером и с его женой. Однажды даже решилась и самостоятельно навестила маму Алекса в школе танцев, полноправной хозяйкой которой она является, и поразилась с какой любовью и уважением относятся к ней ученики и преподаватели.

Все повторялось в точности как со Стивеном и Самантой: чем чаще я встречалась с его родителями, тем легче становилось выносить их присутствие, впрочем, также как и им — находиться в моем обществе и вдыхать запах элина.

С каждым новым днем, мысль о том, что теперь у нас с Алексом возможно совместное будущее, приводила меня в восторг. Конечно, я пыталась не думать о долгоиграющих отношениях, но ничего не могла с этим поделать.

Я упивалась мыслью о нашем будущем, подобно кошке, случайно наткнувшейся на валерьянку в хозяйских запасах.




Раздался стук.

— Войдите.

— Можно? — В приоткрытую дверь просунулась голова сестры.

— С каких это пор тебе требуется разрешение?

Диана оторвала меня от статьи, которую нужно сдать к завтрашнему утру, но я была рада немного отвлечься. Откинулась на спинку стула и оглянулась на вошедшую сестру. Ее волосы были собраны сзади в тугой пучок, фартук надетый поверх черных спортивных штанов и розовой футболки был обильно испачкан мукой, следы ее можно было найти и на смущенном и взволнованном лице сестры.

— Я… — Диана робким шагом подошла к столу теребя фартук. Она нервничает, но почему?

— Я слушаю. — Стало любопытно, что она собирается спросить. Сестра продолжала молчать, от этого мне с каждой секундой становилось не по себе. — Давай выкладывай, что случилось. — От волнения я почти выскочила из-за стола.

— Нет-нет, ничего не случилось. — Поспешно уверила он. — Просто… — Вот, снова это затяжное молчание. Диана глубоко вздохнула и выпалила на одном дыхании: — В общем, мама ждет тебя внизу.

После чего она буквально выбежала из спальни.

Интригующее поведение.

Интересно, а зачем это вдруг я понадобилась маме, да и Диана ведет себя довольно странно.

К чему гадать? Нужно спуститься вниз и все узнать. Именно так я и поступлю.

Сохранив написанный материал и выключив ноутбук, я вышла из комнаты.

Еще спускаясь по лестнице, я услышала голос сестры о чем-то умоляющий маму.

— Ну, пожалуйста, мамочка.

— Милая, попроси ее сама. Думаю, она тебе не откажет. — Судя по тону, данная фраза повторялась не в первые. Уж не знаю, что именно в этот момент сделала моя неугомонная сестренка, однако ее выходка очень развеселила маму. — Ну, хорошо.

Мама еще смеялась, когда я появилась в дверях кухни.

Сегодняшнюю субботу родные решили посвятить кулинарии, поэтому с самого утра по дому волнами расплывались ароматы корицы и ванили. Все свободное пространство на столах было заставлено результатами их кропотливого труда: булочки и печенья всевозможных форм и размеров с начинкой на любой вкус: яблоки, морковь, изюм, орехи, творог и многое другое.

— Я смотрю, вы потрудились на славу. — От аромата, исходившего от выпеченных пирожков, в желудке тоскливо засосало от голода. — А вы случайно не перестарались?

— В общем-то, есть немного, — мама внимательно осмотрела кухню.

— Может вам помочь? — Но я знала наверняка — моя помощь им не требуется.

— Да, нет. Мы уже закончили. — Мама задумчиво переводила взгляд с меня на сестру, явно не зная как начать разговор.

— Так зачем звали?

— Элизабет, дорогая, ты понимаешь… тут такое дело. — Та-ак, теперь мама заразилась робостью сестры и в комнате повисла гнетущая тишина. Это уже ни в какие рамки не входит.

— Может, вы уже скажете, наконец, что вам нужно, а то молчание ничего не разъясняет.

Мама в последний раз посмотрела на сестру, а та в ответ незаметно подтолкнула ее локтем и с ожиданием воззрилась на меня.

— У нас к тебе просьба, точнее у Дианы, — мама снова замолчала.

— Это я поняла сразу. Дальше. — Между нами стоял обеденный стол с готовыми пирожками, божественный аромат которых уже не мог отвлечь от тревожных мыслей, роем носившихся в голове.

— В общем, ребятам задали написать статью о каком-нибудь здешнем обитателе леса. — Мама замолчала и внимательно посмотрела на меня, но ничего комментировать я не стала. — Диана выбрала белую вислоухую сову.

— Это очень редкая птица и живет только в нескольких районах страны, в частности, здесь. — Диана соизволила подать голос.

— Да, я что-то слышала о ней. Однако при чем тут я? — Хоть убейте, но я никак не могла сообразить, к чему они клонят.

— Информацию об этой сове я собрала. — Диана снова замялась. — А вот с ее фотографиями возникла проблема, они какие-то не четкие, размытые.

Когда с волнениями было покончено, я облегченно плюхнулась на стул и схватила первый попавшийся пирожок.

— Уж не хотите ли вы предложить мне облазить всю округу в поисках этой птицы ради нескольких ее снимков? — Весело предложила я.

— Мы надеялись, что ты не будешь — против. — Мама широко улыбалась.

От неожиданного предложения я заморгала, стараясь отогнать с глаз набежавшие от смеха слезы. Они, наверное, пошутили, но окинув взглядом серьезное лицо Дианы, пришлось признать — я ошиблась.

— Нет. — Резко перестав смеяться, ответила я.

— Но почему? — На этот раз серьезно спросила мама. — Ты прекрасно фотографируешь.

Диана через всю кухню бросилась ко мне и с разбегу плюхнулась на колени рядом с моим стулом.

— Сестренка, прошу — помоги, пожалуйста! — Она была готова вот-вот расплакаться и вид имела очень умоляющий. От такого зрелища сердце болезненно сжалось в груди — как тут можно отказать?

— Когда нужны эти фото? — С трудом проглотив кусочек песочного печенья, произнесла я.

— Спасибо. Спасибо. Спасибо. — Диана сильно стиснула меня в объятиях, а на вид она казалась хрупкой и беззащитной.

— Ты не очень-то радуйся. Я попробую, но не обещаю, что получится, если вообще смогу найти эту сову.

— Раз мы все выяснили — давайте пить чай.

Оказывается, пока Диана упрашивала меня, мама успела заварить свежий душистый чай, бодрящий аромат которого слился в танце с ароматами корицы и ванили.

— Ой, совсем забыла — фотографии нужны ко вторнику.

Когда мы сели за стол и я уже собралась сделать первый глоток горячего чая, Диана порадовала меня этим фактом, ничуть не улучшившего настроения.

Исправить ситуацию мог бы Алекс, но, к сожалению, он с братьями еще накануне отправились по делам. Разумеется, я догадывалась, что это было за дело — охота, но зацикливаться на этом не хотелось. У меня не было даже возможности пообщаться с ним по мобильнику, оказывается, в таких случаях он оставлял его дома, вот Нина никогда так не поступит.




К моей радости воскресный день выдался на удивление теплым и солнечным.

Еще с вечера приготовленное оборудование темной горой покоилось в кресле, рядом с окном.

Любимые синие джинсы были заправлены в высокие ботинки. Теплый свитер, приготовленный вчера я заменила легким коричневым пуловером, а куртку — стеганым жилетом песочно-коричневого оттенка.

Волосы собраны в высокий конский хвост, чтобы не мешали при работе. Для завершения экипировки оставалось захватить солнечные очки на всякий случай.

Взяв камеру и дополнительные линзы, я спустилась вниз.

Завтракать пришлось в одиночестве. В знак благодарности сестра сама накрыла его, но присоединиться отказалась — ей позвонили и она, порхая, словно бабочка, улетела в гостиную.

— Ди, я ухожу! — Стоя в дверях, как можно громче, прокричала я.

— Удачи! Надеюсь, тебе повезет. — Диана подала мой жилет.

— И я на это рассчитываю. — Открыла дверь и собралась выйти на улицу, когда она перехватила мою руку.

— Спасибо! — Оказывается, моя маленькая сестренка может быть необычайно нежной по отношению ко мне — я получила порцию жарких объятий и поцелуев.

— Чего не сделаешь ради единственной сестры. — Я улыбнулась и погладила ее по щеке.

— А когда вернешься?

Спустившись на пару ступенек и вспомнив вчерашний разговор с Ниной, я прикинула расстояние до Совиной горы.

— Не знаю. — Я повернулась к сестре, стоявшей на верхней ступеньке, и пожала плечами. — Все зависит от птиц, все-таки ночь для них привычней.

— Ладно.




Дорога до Совиной горы за последнее время стала мне хорошо знакомой и вызывала много противоречивых воспоминаний. За последние месяцы, много раз побывав на горе, я ни разу не видела белых сов. И сейчас, сидя в машине, в который раз за последние сутки один и тот же вопрос возникал в голове: "Удастся ли сделать хоть один кадр или все окажется напрасной тратой времени и сил?"

По возможности обойдя гору со всех сторон я пыталась разглядеть хоть намек на присутствие здесь птиц, давших название этой самой горе, но все напрасно.

Три часа безуспешных поисков и все бес толку.

Совершенно устав и измучившись, я уже собралась возвратиться домой ни с чем, когда краем глаза заметила белую точку на серой скале.

Медленно и тихо наведя на интересующий объект камеру, я, наконец, смогла разглядеть самую редкую и желанную для меня сейчас птицу.

Симпатичная, ничего не скажешь. Сова действительно, была белой с маленькими черными точками на груди, а там, где находятся ушки — на кончиках расположились небольшие пушистые косточки черного цвета, которые и дали название совам.

Поснимав птицу с разных ракурсов я подошла ближе. Пришлось приложить все навыки и умения, чтобы двигаться бесшумно. Старания были не напрасными. Все фото должны получиться просто великолепно.

Не терпелось побыстрей вернуться домой и загрузить полученный материал в компьютер для обработки и коррекции.

Я почувствовала приближение вампира — он стремительно продвигался вперед и расстояние между нами неукоснительно сокращалось. Чем ближе он приближался, тем явственней ощущалось внутри знакомое волнение. Вампир не успел еще появиться на поляне, когда я уже знала — это был Алекс.

Его поездка оказалась короче, чем он говорил. Еще несколько томительных минут и он оказался у подножия скалы, на вершине которой я балансировала.

Алекс хотел взобраться ко мне, но я знаком попросила его не издавать ни звука и ни двигаться с места, указав рукой на сову. Он все понял.

Теперь, когда Алекс находился всего в двадцати метрах, а сердце с радостным стуком билось в груди — можно смело сказать — день удался.

В тот роковой момент, когда я собиралась спуститься вниз, я разглядела за спиной совы маленького совенка, наверное, только недавно научившегося летать. Вот он действительно был совершенно белоснежным, единственным темным пятном являлся его клюв.

Для сегодняшней фотосессии сделать групповой семейный снимок — удачное завершение дня.

Недолго думая я поменяла позицию и успела сделать несколько кадров, когда взрослая сова, кстати сказать, немаленькая, внезапно громко закричала и захлопала крыльями. От неожиданности я чуть не выронила фотоаппарат.

— Потрясающе. — Тихо раздалось над самым ухом.

— Чтоб тебя, Алекс! — Шепотом выругалась я.

Алекс преспокойно расположился рядом, лишь одной рукой держась за выступ в скале. Он полностью развернулся в мою сторону и с интересом поглядывал через мое плечо.

— Я же просила тебя остаться внизу.

— Прости. Я не смог удержаться. — Он перевел свой взгляд на меня. — Знаешь, какая это удача — увидеть этих редких птиц?

— Знаю. — Я недовольно посмотрела на него и вновь отвернулась. — Не мешай мне — осталось совсем чуть-чуть.

— ОК.

Я попыталась придвинуться поближе к логову сов, но им это не понравилось. Громко вскрикнув большая сова ринулась в мою сторону. Я не успела отклониться в сторону — мои руки сорвались со скалы и я начала падать вниз.

Я не успела даже закричать, когда услышала пронзительный голос Алекса:

— Нет!!! — В нем были боль и отчаяние.

Все заняло лишь несколько секунд и я упала на что-то каменное, тисками сомкнувшееся вокруг талии.

Раздался громкий треск и резкая боль пронзила правую руку. Я стиснула зубы, чтобы не застонать.

— О, боже! — Алекс осторожно и медленно поставил меня на землю.

Первым делом я проверила целостность камеры, своими действиями немало удивив Вебера.

— Ты что делаешь? — С возмущением воскликнул он.

— А ты не видишь? Проверяю, цела ли камера. — Как можно более спокойным голосом произнесла я.

Боль в руке была сильная, но терпеть можно. По опыту предыдущих ранений я точно знала — рука не сломана, а только сильно треснута.

— Ты с ума сошла? У тебя рука сломана! — Он подхватил меня на руки, словно пушинку оторвал от земли, совершенно не обращая внимания на мои возмущенные крики. — Тут рука сломана, а она проверяет, не повредилась ли чертова камера. Сумасшедшая! — Бурчал себе под нос Алекс, спокойно и быстро бежа вперед. Я немного стесняла его движения, но не более, на скорости это не сказывалось никак.

— Мои вещи!

— Забудь о них. Я куплю тебе новые.

— Мне нужны мои. Там линзы и куртка. Возвращайся!

— Нет!

— Да.

— Забудь. — Он все же остановился и с сомнением посмотрел назад.

— Пожалуйста! — Я умоляюще заглянула в его глаза.

Алекс осторожно поставил меня на землю и пулей побежал к горе.




— Ты оставила машину там же, где и в прошлый раз? — Мимоходом уточнил он.

— Да.

Спустя пару минут я уже сидела на пассажирском сидении, накрепко пристегнутая ремнем безопасности, а Алекс заводил мотор.

— Куда мы так торопимся? — Этот вопрос я задавала несколько раз, но так и не получила ответ.

— В больницу, разумеется. — Как ни в чем небывало ответил он.

— Что?

— Да, ты права. — Алекс внимательно осмотрел сначала меня, а потом открывающийся впереди вид. — Я отнесу тебя напрямик через лес, так получится быстрей. И…

— О чем ты? Алекс, не сходи с ума. — Я начала волноваться не на шутку. — Если хочешь — отвези меня домой…

Разъяренное лицо Алекса заставило замолчать и вжаться поглубже в сидение машины.

— Неужели, я не заметил и ты ударилась головой о скалу. — Алекс протянул руки и попытался ощупать мою голову, но я увернулась. — У тебя сломана рука — нужна больница.

— Ты же осмотрел руку — никаких повреждений.

Перед тем, как пригвоздить меня к сидению, Алекс осторожно ощупал руку через пуловер, едва касаясь своими пальцами. Конечно, было достаточно больно, но я не подала виду, а старалась его развеселить и отвлечь. К тому же постепенно боль притуплялась — это кость начинала срастаться, через час или около этого от перелома не останется и следа. Поэтому я до сих пор не могу понять его маниакального желания упечь меня поскорей в больницу.

— Ладно, допустим, рука у тебя не сломана. — Я кивнула и Алекс продолжил более спокойным тоном. — Тогда в руке трещина.

Я хотела возразить, но он отрицательно покачал указательным пальцем у меня перед носом.

— С этим ты спорить не будешь.

Мотор тихо заурчал и машина медленно тронулась с места.

— Трещины там тоже нет, — твердо произнесла я.

Алекс снова зло посмотрел на меня.

На что он злится?

— Я слышал треск.

— У тебя просто под ногой ветка треснула, когда ты меня ловил. Кстати, спасибо, ты не дал мне разбиться. — Конечно, это была очередная ложь, то падение не смогло бы меня убить, лишь сильно покалечило.

— Это была не ветка. Перестань со мной спорить. Треск исходил от твоей руки. И хватит об этом.

— Ну, хорошо. Поступай, как знаешь. В больнице тебя засмеют и назовут паникером. — Я сдалась. Спорить с ним бесполезно. — Между прочим, паника тебе не идет — не вяжется с внешностью мачо.

В этот раз взгляд, брошенный на меня, несколько смягчился.

Мы уже подъезжали к городу, когда Алекс заговорил.

— Если сможешь — прости меня. — Он проговорил тихо, смотря прямо перед собой.

— Простить? За что?

— Это я виноват в том, что с тобой произошло. Если бы я поймал тебя раньше — рука осталась бы невредимой.

Так вот из-за чего он сердится — он во всем винит себя!

— Алекс, — как можно нежней произнесла я. — Не говори ерунду. Если бы не ты, то я бы наверняка разбилась. — Алекс с сомнением посмотрел на меня. — Да и рука в полном порядке. Вот увидишь.

— Я не успокоюсь, пока эти же слова не произнесет врач.

— Как хочешь, но не вини в случившемся себя. Договорились?

— Да. — Только и вымолвил он, но было видно, что ему стало легче.

Весь оставшийся путь мы провели молча, погруженные каждый в свои мысли.

Насчет рентгена я совершенно не волновалась, пока мы ехали кости срослись не оставив следа — хвала генам элина. Благодаря своим способностям я очень быстро оправляюсь от ран, после заживления абсолютно не оставляющих и намека на их былое наличие.

Боль в руке прошла, едва мы въехали в город. Теперь самое главное убедить сидящего рядом упрямца, что треск который он слышал просто почудился. Сделать это куда труднее и займет больше времени, чем срастание сломанной руки.

Едва оказавшись в здании больницы Алекс не останавливаясь потащил меня вперед. Он пытался снова взять меня на руки, но благоразумно отказался, когда понял, что я могу закатить скандал.

Оказалось, Алекс отлично ориентируется в больнице и знает каждого по имени.

— Куда мы направляемся?

— К моему отцу, разумеется. — Ответ прозвучал удивленно, словно я знала об этом.

— Разумеется, — под нос пробурчала себе я. — И как я сама не догадалась?




— Папа, помоги нам, пожалуйста. — Не вдаваясь в подробности, Алекс описал случившееся.

Еще не дослушав Алекса, доктор Вебер проводил нас в приемный покой.

— Больно?

— Нет. — Каждый раз повторяла я.

— А так? — В место ответа я покачала головой.

Мама была права — вампирский доктор очень хорош в своем деле.

— Нужно сделать рентген.

— Тогда вы оставите меня в покое? — Хмурый взгляд мистера Вебера был мне ответом, теперь понятно где Алекс нахватался этой привычки.

Не успев вновь надеть снятый пуловер, я обреченно вздохнула. Только этого не хватало для полного счастья — в дверном проеме застыла взволнованная мама.

— Похоже, Алекс добрался и до тебя.

— Не говори так, милая. Он сильно переживает за тебя. — Мамины объятия лучше любого лекарства.

— Я уже говорила этому паникеру и его отцу, но повторю еще раз — я в полном порядке и абсолютно здорова. — Уже более громким голосом повторила я, хотя не обязательно было так поступать, Алекс, наверняка, подслушивает, пусть и не специально.

— Дорогая, успокойся. Ты, действительно, в полном порядке.

— Слышал? — В этот момент в дверях как раз появились оба Вебера, у Алекса вид был сконфуженный.

— Но я явственно слышал треск, с которым ломается кость. — Недоумевающий Алекс — это нечто. Я едва не рассмеялась, глядя на него. — Ничего не понимаю. Не могло ведь и в самом деле послышаться такое.

— Не переживай. Со всеми такое случается. — Отец похлопал сына по плечу.

— Да, но я — не все! — Внимательно смотря на мою явно здоровую руку, он предложил: — Может еще раз сделать рентген. Вдруг аппарат не исправен или вы ошиблись? Может, стоит сделать еще какие-нибудь анализы?

От последних слов меня передернуло, что не осталось не замеченным.

— Может, это тебе следует проверить слух и голову, заодно? — Он начинает выводить меня из себя.

— Алекс, это уже слишком, — мама постаралась изобразить суровый вид, вот только актриса из нее никудышная.

— Я полностью согласен с Ирэн. — Слышать из уст доктора Вебера, как он по-дружески зовет маму, а она ему мило улыбается, несколько непривычно.

В Остине к семейству Веберов относились дружелюбно, учитывая их некоторую странность.

— Кстати, дорогая, тебе удалось сфотографировать сову? — Мама вертела в руках рентгеновский снимок.

— Да, все отлично, вечером покажу.

— Договорились.

— Миссис Стивенсон! Вот вы где, поступил новый пациент, требуется ваша консультация и доктора Вебера, — молоденькая медсестра говорила с врачами, но не сводила взгляд от стоявшего рядом с ней Алекса.

Я не удержалась и фыркнула.

— Дороти! Это, случайно, не его документы? — Доктор Вебер показывал на папку в руках зачарованной медсестры.

— Да… — Запинаясь, произнесла она. — Да.

— Давайте их сюда и скажите, что мы скоро будем.

— Х-хорошо, — пятясь к выходу из кабинета произнесла она.

— Ладно, мы пойдем. — Алекс направился к выходу.

— Да, мы и так оторвали вас понапрасну. — Как можно громче произнесла я.

— Я все равно слышал треск и это — не была галлюцинация.

Я поцеловала маму в щеку и кивнула доктору.

— Доктор Вебер.

— Элизабет. — Док склонил в ответном жесте голову и широко улыбнулся. — Пожалуйста, не сердись на него. Мальчик тебя очень любит, вот и перепугался.

— Я знаю, но он должен научиться доверять мне, также как я ему. Иначе никак.

— Я тебя понимаю и поговорю с ним об этом.

— Спасибо вам, за все.

— Не за что, дорогая. Теперь ты — член нашей семьи.

— До свидания.

— До свидания.




Выйдя в коридор, Алекс помог надеть жилет, который до этого держал в руках.

Медленно двигаясь по коридору за Алексом, я остановилась поправить волосы — после этих одеваний-раздеваний одна прядь выбилась наружу.

— Простите, Ирэн. — Голос принадлежал отцу Алекса.

— Да?

— Может, это не мое дело, но я не могу не спросить, почему Элизабет так странно себя повела, когда речь зашла об анализах?

— Вы заметили. — Судя по голосу — мама усмехнулась. — Дело в том, что Элла терпеть не может больницы с детства.

— А как же тогда она лечится, когда заболеет? — Так, ясно, док все же поверил своему сыну и теперь, как говорится "зондирует почву". — Ведь без врачей не обойтись.

— Знаете, Питер, а я не помню, когда она в последний раз вообще ходила к врачу и на что-то жаловалась.

Дальнейшего разговора я не слышала — Алекс ждал с явным нетерпением.




Глава четырнадцатая. Вопросы, вопросы, вопросы


Этой ночью Алекс впервые появился в моей спальне. Все уже давно легли спать. Небо еще вечером заволокли тучи и стал накрапывать дождь, неприятно стуча в окна.

Уже давно перевалило за полночь, но сон не торопился приходить. Чтобы хоть как-то отвлечься от сегодняшнего происшествия я монтировала фотографии совиной семьи в слайд-шоу, подбирая нужные к Дианиному докладу.

Несколько раз сильно стукнуло в окно, но я не придала этому значения — музыка в наушниках заглушала все звуки.

Через пару секунд в окно постучали. От этого звука компьютер чуть не упал на пол — помогла молниеносная реакция элина. Стащив с себя одеяло и откинув в сторону наушники я полностью сосредоточилась на внутренних ощущениях и подошла к окну. Там, каким-то неимоверным образом, держась на стену и подоконник, находился Алекс, весь промокший до нитки.

Как такое могло случиться — вампир оказался совсем рядом, а я его не почувствовала. Что же происходит со мной?

Неужели, постоянно находясь в обществе такого количества вампиров, я постепенно теряю свои способности и становлюсь обычным человеком?

От абсурдности подобного предположения, я почти рассмеялась.

Нашла о чем мечтать. Это вам не аппендицит, от которого можно избавиться простой операцией.

Когда наши взгляды встретились я прочитала объяснение в его глазах — пусть оно и было фантастическим открытием для меня, все было до банальности просто — я любила его.

Именно в этом и была вся проблема. Он настолько плотно и глубоко вошел в мою жизнь, полностью завладев моим сердцем, что даже инстинкты охотника воспринимают его как естественную часть меня и не видят в нем кровного врага.

Обычные люди тоже обладают подобными способностями, просто выражаются они по-другому и не так явственно как в моем случае. Искренне любящие люди, могут чувствовать свою половинку на приличном расстоянии: если тому радостно или грустно, больно, ощущают настроение друг друга. Жаль только, люди перестали прислушиваться к своим ощущением, перестали воспринимать их как данность.

В моем случае все произошло в обратном направлении — он перестал представлять опасность для моего существования.

Повторный стук в окно прервал философские рассуждения. Приглушенный шумом дождя и стеклом послышался голос Алекса:

— Открой окно, пожалуйста.

Я так и поступила без дальнейших рассуждений.

— Ты что здесь делаешь?

— Решил еще раз узнать, как ты себя чувствуешь, — немного с заминкой произнес ночной гость. С кончика его носа медленно скатилась холодная капля.

— А о таком изобретении — как телефон, тебе ничего неизвестно? — Язвительно поинтересовалась я.

— Я звонил, но ты недоступна. — Обиженно произнес Алекс.

— Ох. Я совсем забыла — он же разрядился еще вчера вечером, — неожиданно вспомнила я.

— Вот видишь, а ты кричишь на меня! — Назидательный тон только разозлил.

— И вовсе я не кричу!

Он сильно преувеличивал — весь разговор происходил шепотом.

Влажные капли блестели на длинных ресницах Алекса, так и норовясь попасть ему в глаза. Чтобы хоть немного избавиться от влаги — он обеими руками взъерошил волосы, заодно забрызгав и меня.

— Извини.

Я покачала головой.

— Как видишь — я в полном порядке, так что тебе лучше удалиться пока мы не разбудили кого-нибудь.

Необходимо срочно выпроводить Алекса из моей спальни.

Его совершенно мокрый облик: взъерошенные в беспорядке волосы, черная футболка, прилипшая к мускулистому торсу, выглядывавшая из-под такой же мокрой куртки, даже бледный цвет кожи и глаза, горевшие странным блеском и в упор смотревшие на меня — до крайней степени взволновал меня.

Я честно пыталась не пялиться на его торс, но удавалось это с трудом. Он стоял так близко — стоило только протянуть руку и под кончиками пальцев можно ощутить холодное каменное тело. М-м-м, соблазнительная перспектива.

— А если я не хочу уходить? — Каким-то хриплым голосом проговорил Вебер. Я проследила за направлением его взгляда и покраснела до кончиков волос.

Он появился настолько неожиданно и совершенно выбил меня из колеи, в результате чего, я теперь стояла перед ним только в одной розовой шелковой сорочке, едва доходившей до колен. Мгновенно ощутив стыд, я бросилась к халату, небрежно валявшемуся на спинке кресла.

Алекс разочарованно вздохнул, отвернулся к окну и закрыл его.

— Может ты здесь и ночевать останешься? — Съязвила я.

Вместо ответа Алекс принялся развязывать шнурки на ботинках.

— Что ты делаешь? — Я практически пискнула, но возмущение вернуло голос.

— Ты же не хочешь, чтобы я испачкал полы грязной обувью?

Разумный ответ.

— Я же пошутила.

— А я — нет.

— Но…

— Элла, нам надо поговорить. — Серьезность его намерений не оставила сомнений.

— Опять? В два часа ночи?

— Поверь — это важно.

Я обреченно вздохнула.

— У тебя каждый разговор — важный!

За несколько месяцев с момента нашего знакомства, одну вещь я узнала о нем наверняка — это то, что с ним бесполезно спорить, все равно победа останется за ним.

За ботинками последовала куртка, которую он бережно расправил на стуле.

— Я сейчас, — и не дожидаясь ответа, осторожно выскользнула из комнаты, стараясь не шуметь.

Ванная располагалась между нашими с Дианой спальнями.

Войти в ванную комнату, включить свет, найти в шкафу полотенце, а затем проделать эти же действия в обратном порядке — заняло совсем немного времени.

Вернувшись в спальню, я с ходу бросила, стоявшему на прежнем месте Алексу, пушистое полотенце. Развернулась и закрыла дверь на замок, так, на всякий случай.

— Спасибо. — Бархатный голос прозвучал над самым ухом, вызвав дрожь во всем теле.

Глубоко вздохнув и кое-как совладав с разбушевавшимися гормонами, я стала медленно разворачиваться, прильнув спиной к двери.

Алекс стоял в шаге — обнаженный по пояс.

Боже, дай мне сил!

Вид полуобнаженного Алекса вытеснил из сознания все аргументы для его немедленного ухода. Единственной связной мыслью, бившейся сейчас в голове, было желание сделать один единственный шаг ему навстречу и будь что будет.

Я уже перешла границу, и нарушить оставшиеся правила не составит труда. Вопрос только в том, к чему все приведет.

Я видела в глазах Алекса то же смятение.

Никто не решался сделать первый шаг.

— Я должна поставить телефон на зарядку. — Хриплым голосом я выдавливала слова из пересохшего горла.

Ничего не ответив, Алекс отошел в сторону.

— Так, о чем ты не можешь подождать до утра? — Возня с проводами помогла взять себя в руки и не наброситься на него.

Отбросив в сторону мокрое полотенце, Алекс вольготно устроился в кресле у окна, возможно с намерением провести в нем всю ночь.

— Знаешь, я сегодня много думал. — Тихо начал Алекс и замолчал.

— Да неужели? — Я становлюсь слишком язвительной. Ответом послужил злой взгляд холодный глаз, от страсти не осталось и следа.

— О тебе. О себе. О том, что происходит между нами.

— Да, похоже разговор предстоит длинный. Ты не возражаешь, если я лягу в постель? — Находиться с Алексом в одной комнате в тонком халате — ощущение еще то.

— О да, конечно! — Радость, сквозившая в каждом слове, не убеждала в искренности.

Набравшись храбрости и повернувшись к Алексу спиной, я скинула халат на спинку кровати, юркнула под одеяло и натянула его до самого подбородка. Отделившись от него подобной преградой, но явно толще полупрозрачного шелка, сердце немного успокоилось, даже дышать стало легче. Теперь можно сосредоточиться на разговоре.

— Я могу продолжить? — Я кивнула. — Спасибо. В последние месяцы я вообще много думаю о будущем, точнее с момента нашего знакомства.

Слышать со стороны вампира разговоры о будущем, по меньшей мере, странно. Я внимательно присмотрелась в полутьме к его лицу, казавшегося сейчас безмерно усталым и грустным.

— Когда сегодня, в больнице, я ждал тебя после рентгена, я понял, что совершенно не знаю тебя. — Я хотела возразить, но он перебил. — Конечно, Диана рассказывала о тебе. Но этого мало! — С жаром воскликнул он. — Я хочу знать о тебе все!

Я не успела моргнуть, как Алекс оказался стоящим на коленях перед моей кроватью. Он осторожно взял мою руку и приложил кончики пальцев к своим губам, нежно-нежно.

— Я хочу знать все!

Именно этого вопроса я и опасалась.

Врать неприятно. Врать дорогому тебе человеку — неприятно вдвойне.

Но скажите, как я должна была поступить?

— Что ты хочешь знать?

Вебер на секунду задумался.

— Ну, для начала, почему ты решила вернуться сюда?

— Я устала. — Между прочим, правда — чистой воды.

— Ты обещала рассказать! — Не понял Алекс.

— Я устала от прежней жизни. Это тяжело и мучительно.

— Что писать статьи в журнале? — Весело подмигнул Алекс.

— Да, — с грустной улыбкой ответила я, вспомнив последнюю битву.

Я лежала и смотрела в глаза тому, чей род стал причиной моей исключительности. По их вине, у меня никогда не будет нормальной жизни: друзей, семьи, детей. Я больше всего жалела, что никогда не смогу держать на руках свое дитя, целовать его пухлые ручки, гладить по мягким волосам, вдыхать его ни с чем несравнимый приторно-молочный аромат, успокаивать, когда малышу будет страшно и радоваться, видя его улыбку. Мой ребенок. Мой малыш. Каким бы он стал? На кого был бы похож? Боже! От несбывшихся желаний и разыгравшегося воображения на ресницах появились горячие слезы.

Именно существование на этой планете, таких как Алекс, еще за долго до моего рождения решило мою судьбу.

Но как ни странно, сейчас, глядя в открытые и добрые изумрудные глаза Алекса, я была искренне благодарна судьбе, что хоть ненадолго, она свела нас вместе.

— А тебе не жалко было расставаться со своими друзьями?

— Нет. У меня не было друзей, по-моему, никогда в жизни.

— Даже в школе? — Изумление читалось на прекрасном лице.

— Даже в школе. Правда, в начальных классах я еще дружила кое с кем, но потом были просто знакомые.

— Но почему?

— Я много времени стала проводить с дедушкой. Да и склонности к общению у меня нет.

— Да, Диана что-то говорила по этому поводу.

Как оказалось, и врать-то, практически не пришлось. Я лишь опустила все о своей истиной сущности и рассказала то, что знают мои родные.

Всю ночь Алекс задавал вопросы: от простейших, например, мой любимый цвет, до более сложных и болезненных, вроде каким я представляю свое будущее.

К рассвету глаза стали непроизвольно закрываться — сказывалась бессонная ночь. И в какой-то момент, когда была уже не ночь, но и утро еще не наступило, я отключилась.

Последнее, что запомнилось — моя щека прижимается к широкой груди Алекса, а под моим ухом тихо и очень редко бьется могучее сердце, наверное, именно этот звук и послужил колыбельной, позволивший раствориться в его волнующих звуках. И кто сказал, что у вампиров нет сердца, вернее сказать, оно не бьется?




Проснулась я от навязчивого звонка телефона в гостиной.

Алекс давно ушел.

Вставать не хотелось, но навязчивая трель не давала вновь погрузиться в сон.

— Алло. — Еще сонным голосом проговорила я.

— С добрым утром, Соня! — Бодрый голос на другом конце провода разбудил окончательно.

— Сейчас еще очень рано, — обиженно произнесла я.

— Ничего себе рано — уже двенадцатый час! — Настроение у Алекса, судя по голосу, превосходное.

— Зачем ты меня разбудил? — Зевая произнесла я.

— Погода чудесная и я приглашаю тебя на прогулку.

— Но…

— Заеду через сорок минут. Будь готова.

— Алекс, я…

Однако говорить уже было не с кем — в трубке раздались гудки. Вот так всегда — последнее слово остается за ним.

Особого выбора не наблюдалось, поэтому я направила свои все еще непослушные стопы в ванную — контрастный душ должен помочь.

Я еще завтракала, когда в дверь позвонили.

Взглянув на часы, я удивилась — Алекс всегда пунктуален, а обещанное им время еще не истекло — инстинктам элина в отношении него я уже не доверяла.

Все еще пребывая в недоумении, я поспешно прошла в холл.

К моему изумлению, за закрытой дверью, переминаясь с ноги на ногу, стоял ни кто-нибудь, а сам заместитель шефа полиции Остина — Адам Мур.

— Адам! — Как можно приветливей произнесла я. — Рада тебя видеть.

— Здравствуй, Элизабет! — Смущено произнес Мур-младший.

— Может, войдешь? — Эту фразу я произнесла из вежливости, в тайне надеясь на отказ. Но, увы…

— С удовольствием.

Пройдя в гостиную, я предложила гость сесть и он снова не отказался.

Мы помолчали некоторое время.

Я нервно поглядывала на часы — ровно через пять минут Алекс должен постучать в дверь, а Адам явно не торопился перейти к делу, ради которого он явился. Такой расклад меня не устраивал.

Адам продолжал молчать, с преувеличенным вниманием изучая обстановку, судя по направлению взгляда в данный момент его очень занимала мамина вышивка на подушках для дивана.

— Отца сейчас нет дома. — На всякий случай напомнила я.

— Да, я знаю. — Его ответ озадачил. Если ему не нужен папа, тогда зачем он явился сюда?

— А Диана до сих пор в колледже. — Если он сам не хочет говорить о цели своего визита, то придется угадывать.

— Знаю. — Снова неуверенно повторил Адам.

— Тогда, может, скажешь, что привело тебя сюда? — Не выдержав, напрямик, спросила я.

— Ты никогда не отличалась терпением. — С момента своего прихода Адам впервые улыбнулся. — Знаешь, через два дня в Бетал-Крик состоится ежегодная ярмарка, посвященная приходу зимы.

— Допустим, — неуверенно произнесла я.

— Вот я и подумал, может, ты согласишься поехать туда со мной? — Набравшись храбрости, закончил Адам.

— Я не знаю, что и сказать… Это так неожиданно.

В гостиной наступила гнетущая тишина.

Растерянность, наступившая после слов Адама, не проходила. Вдобавок, я почувствовала приближение Алекса — он совсем близко. Взгляд непроизвольно попеременно скользил от Адама к выходу из комнаты, туда, где находилась входная дверь.

Машина Алекса приблизилась к подъездной дорожке. Вот — заглох двигатель. Хлопнула дверца машины и я услышала уверенные шаги. Еще несколько секунд и прозвучит звонок в дверь.

А Адам до сих пор ждет ответа на свое так не вовремя сделанное предложение.

— Адам, я… — Странно, Алекс должен был уже позвонить. Я снова прислушалась и услышала звук удаляющихся шагов. Алекс почему-то ушел. Шум мотора затих вдали.

— По-моему, кто-то отъехал только что? — Поинтересовался Адам.

— Нет, тебе показалось. — Совершенно не понимая, что происходит, я пыталась подобрать нужные слова и не показаться грубой. — Адам, не обижайся, но я не хожу на свидания.

— А ты действительно не изменилась, — грустно констатировал Адам. — У тебя кто-то есть.

— Нет. — Покачала головой.

— А как же Алекс Вебер?

— Сложно объяснить. Я толком и сама не пойму, что между нами.

— Но вы встречаетесь. — Допытывался Адам.

— Скорей общаемся, это будет точней.

— Я надеюсь…

— Адам, прошу, не надо. Мне и так тяжело.

— Хорошо. — Адам встал. — У меня еще много работы.

— Пожалуйста, не обижайся.

— До свидания, Элизабет.

— До свидания.

Адам твердой походкой покинул дом, ни разу не обернувшись. Он все-таки обиделся. Но расстраиваться я не собиралась. Продолжая стоять на крыльце, я прислушивалась к элину, сидевшему внутри, пытаясь почувствовать Алекса.

Почему он ушел?

Не почувствовав его, я решила поступить по-человечески и позвонить. Телефон все еще лежал на подзарядке.

Немного подумав, я решила повременить и направилась на кухню. Завтракать расхотелось и вымыв посуду я направилась на второй этаж, когда почувствовала Алекса.

— Между прочим, ты опоздал, — с упреком произнесла я.

— Я приезжал. — У Алекса был мрачный вид.

— Знаю.

— Но ты была занята, — теперь упрек прозвучал с его стороны.

— Зайдешь? — Я отступила в сторону, но Алекс отрицательно покачал головой. Потом вдруг резко переступил через порог и захлопнул входную дверь. — С тобой все в порядке?

Он прошел мимо меня в гостиную. Впервые, после нашего знакомства, Алекс на глазах превратился в хищника: ноздри жадно впитывали воздух, в глазах плескалась ненависть вперемешку с еле сдерживаемой яростью, а костяшки на ладонях, сжатых в кулаки, стали белее мела. Я тоже осмотрела комнату в поисках ответа на такое поведение, но ничего необычного не обнаружила.

— Ты не могла бы побыстрей собраться? — Сквозь стиснутые зубы процедил Алекс.

— Подожди минуту. — Я в последний раз бросила на него взгляд и вышла из комнаты.




Чудесный день, которому с утра так радовался Алекс, на проверку оказался обычным пасмурным днем, характерным для Остина.

Заметно похолодало. Большинство деревьев лишилось своего богатого одеяния.

Осень постепенно передавала права на господство зиме.

Низкие дождливые облака, словно давили своей тяжестью.

Приподнятое настроение, появившееся после звонка Алекса, немного испорченное появлением Адама, окончательно испарилось. В похожем состоянии находился и Алекс. За те полчаса, что мы ехали на машине, едва ли было произнесено более десяти слов.

На вопрос о том, куда направляемся, я получила исчерпывающий ответ произнесенный глухим голосом: "А тебе, не все ли равно?"

Я безразлично смотрела в окно на бесконечную серую стену деревьев. Монотонный пейзаж клонил в сон, глаза постоянно закрывались против моей воли, через каждую минуту и с каждым разом открывать их становилось все трудней.

— Зачем ты его пустила? — Раздраженно спросил Алекс. В тишине салона вопрос прозвучал резко и неприятно резанул слух.

— Ты о ком? — Спросонья не поняла я.

— О твоем дружке, разумеется! — Алекс неотрывно следил за дорогой, можно подумать, ему действительно есть до нее дело.

— А поконкретней можно? — Чтобы окончательно прогнать дремоту я интенсивно растерла лицо. Вроде помогло.

— Тот полицейский — Адам Мур. — Не произнес — выплюнул Алекс, с яростью глядя на меня.

— А почему я не должна была пригласить его в дом? — Причина злости Алекса постоянно ускользала от меня.

— Он пригласил тебя на свидание!

— И что?

— Ты издеваешься? — Тогда я впервые услышала, как кричит Алекс. — Похоже, мальчишка положил на тебя глаз.

Я рассмеялась.

То, что Алекс назвал взрослого мужчину — мальчишкой очень позабавило. Смех не проходил несколько минут, даже живот заболел.

— Не понимаю, что смешного.

— Ты назвал Адама — мальчишкой, — весело объяснила я.

— Ты не ответила на вопрос. — С нажимом повторил Алекс и недовольно посмотрел на меня.

— Ты ревнуешь! — Неожиданная догадка осенила меня. Вот в чем кроется его странно-агрессивное поведение. Вместо ответа я получила еще один яростный взгляд. — Да, будет тебе! Из нас с ним получится такая же пара, как из нас с тобой — муж и жена! — Поняв, что только что сморозила, смеяться сразу расхотелось.

Алекс резко надавил на тормоза. Послышался сильный скрежет, благо я вовремя схватилась одной рукой за сидение, а другую уперла в торпеду, иначе непременно распласталась бы на ветровом стекле.

— Ты с ума сошел, так тормозишь? — Резко выкрикнула я, потирая ушибленный локоть. — Если ты — бессмертный, то я — нет.

— Почему? — Развернувшись полным корпусом, тихо спросил Алекс, жадно вглядываясь в мое лицо.

Он даже не извинился!

Вот вам и джентльмен!

— Почему — что? — Нехотя спросила я.

— Почему мы не можем стать мужем и женой? — Медленно, выговаривая каждое слово, уточнил он.

Я грустно посмотрела в его горящие глаза. Неужели он серьезно?

Разумеется, подобные мысли посещали и меня и не один раз. Я даже пыталась рисовать совместное будущее, но в любом случае конец всегда получался плачевным для обоих сторон: Алекс не выдерживал борьбы со своей жаждой крови — я погибала от его укуса; каким-то чудом, на протяжении всей моей жизни Алекс умудрялся себя контролировать — я умирала от старости; он случайно узнал мой секрет и с ненавистью в сердце уходит; я не выдерживала колоссального напряжения и не смогла совладать с сущностью элина; и еще много разных вариантов, но финал прежний — смерть.

— Так сложилась судьба: я — человек и намерена им остаться, а ты — вампир, который страстно мечтает о моей крови. Какая из нас получится семья?

Алекс отвернулся и долго смотрел в окно, тихо, не шевелясь.

Я протянула руку я с намерением коснуться его плеча, но передумала.

Настроение, как говорится было "ниже плинтуса". Хотелось забиться в темное место, подальше от посторонних глаз и плакать, плакать, плакать.

Сердце разрывалось от безысходности.

— Дай нам шанс! Одну попытку! — Алекс обернулся стремительно, как всегда: секунду назад я созерцала его гордый профиль, опущенные плечи, не успела моргнуть — бледное прекрасное лицо, с нежностью и надеждой повернутое ко мне. Алекс нежно прикоснулся к моей щеке и стер большим пальцем предательскую слезинку. — Ради нас. Я верю — все получится!

— Так ты еще во что-то веришь? — Срывающимся голосом спросила я.

— Вера — это то немногое, благодаря чему я смог прожить столько веков.

— Нам нужно ехать.

— Хорошо.

В данный момент мне было все безразлично, особенно: куда и зачем мы едем.




Глава пятнадцатая. История его жизни


Конец пути оказался неожиданным. Ели, сосны, кедры закрывавшие обзор и образовывавшие что-то наподобие туннеля в какой-то момент расступились, открыв взору восхитительную картину.

Величественные горы снежными вершинами взмывали вверх. Солнце все же решило порадовать нас своим, увы, холодным видом, радостно озаряло ярким сиянием снежные макушки.

Я была так глубоко погружена в мрачные мысли, поэтому даже не обратила внимания на дорогу, а сейчас мы находились на ровном плато, с которого открывался изумительный вид.

— Здесь чудесно! — На одном дыхании промолвила я, вдыхая чистый горный воздух.

— Тебе действительно нравится?

— О, да! — Я счастливо улыбнулась, впервые за весь день.

— Я рад, что смог, наконец, удивить тебя. — Он ослепительно улыбнулся.

— Я никогда раньше не была здесь. Как ты узнал об этом месте? — Алекс смущенно улыбнулся, а я не сводила с него глаз.

— Ну… — Замялся Алекс, — мы как-то охотились неподалеку. — Теперь он искоса поглядывал, ожидая моей реакции, но этим меня нельзя шокировать. Я сама должна была догадаться о нечто подобном.

— Тут просто замечательно! — Я жадно смотрела на раскинувшийся впереди вид.

Лиственные деревья, преобладающие возле Остина, в этом месте уступили свои права вечнозеленым собратьям.

В воздухе витали ароматы древесной смолы и хвои.

Я могла стоять здесь часами, наслаждаясь чудесным видом и вдыхать запах леса, но у моего спутника имелся другой план.

От плато мы поднялись вверх еще на несколько метров. Благо особо карабкаться не пришлось. Еле заметная тропинка привела нас на плато поменьше. Тут имелось старое бревно, отполированное от многократного использования, служившее туристам вместо скамьи.

Предусмотрительный Алекс захватил из машины толстый плед, расстелил на бревне и пригласил присесть.

— Теперь ты скажешь, зачем мы здесь? — С любопытством осматривая небольшие елочки, поинтересовалась я.

— Поговорить.

— А в городе нельзя было этого сделать?

— Я не хочу, чтобы нам помешали.

Я обернулась и наткнулась на серьезный взгляд изумрудных глаз.

— Элизабет, только, пожалуйста, не перебивай меня. Договорились?

Я кивнула.

— Тогда, в машине, ты сказала, что у нас нет будущего. Ты ошибалась.

— Алекс, ты опять? — Зачем он опять поднимает больную для обоих тему?

— Ты обещала! — Недовольно напомнил он.

— Все молчу. — Я плотно сжала губы, с твердым намерением сдержать слово.

— Тебе многое известно о вампирах, — я кивнула, но промолчала, — но ты ничего не знаешь обо мне. О том, кто я на самом деле.

— Знаю. — Не выдержав выпалила я. Хотя зря, судя по нехорошему огоньку в изумрудных глазах. — Ты что-то вроде принца у вампиров Адриати. — Однако я мстительно радовалась, Алекс целую минуту приходил в себя. Его изумленное лицо послужило лучшей наградой за мою несдержанность.

— Удивительно, как ты еще до сих пор жива с таким любопытством. — Было не понятно: злится он или нет. Зато новый изучающий взгляд я заслужила. Когда-нибудь я поплачусь за свою болтливость. — Откуда ты знаешь?

— Нина помогла. — Я сама себя загнала в угол.

— Если ты еще раз прервешь меня, то я ничего больше не расскажу. — Угрожающе произнес Алекс.

— Я постараюсь молчать.

Он недоверчиво покосился на меня, но не стал ничего уточнять. Перевел взгляд на снежные вершины и словно немного осунулся.

— Я уже почти ничего не помню о своей человеческой жизни, — тихим и глухим голосом начал Алекс. — Как же давно это было!

Последовало длительное молчание, но я честно выполняла наш договор, пусть и изнывала от любопытства.

— Я родился принцем в королевской семье и со временем должен был унаследовать трон. Ты удивлена! — Алекс грустно усмехнулся, но не остановился. — Я отличался от своих сверстников. Предпочитал общаться с мудрецами. Много времени проводил среди свитков, да и сейчас, книги занимают приличную часть моего времени. Танцы, мечи, турниры — составляли мою жизнь.

Как ты понимаешь — скучать мне не приходилось.

Старший сын, наследник престола!

С самого рождения моя судьба была предрешена. Однако политика меня не интересовала, придворная жизнь утомляла. Хотелось уединения, свободы! Я мог только мечтать об этом.

Я совершенно не помню своих настоящих родителей. Только хроника их жизни и правления — все, что мне осталось.

Сдерживаться больше не было сил и я рискнула, слыша муку в его голосе:

— Ты скучаешь по ним?

— Раньше, когда только обратился, меня неудержимо влекло к ним, но увидеть их — означало их конец. Ничего подобного я не мог допустить.

— И ты никогда их больше не видел? — От сцены, возникшей перед глазами, хотелось расплакаться.

— Нет. Я уехал сразу, как только смог и как можно дальше, опасаясь, что могу быть узнанным.

— Куда ты направился?

— В Индию. Тогда о ней мало кто знал. Анна обещала это.

— Анна? — Внутри неприятно сжалось.

— Вампир, присутствовавший при моем обращении.

— Анна. — Уже с отвращением произнесла я. Алекс улыбнулся услышав.

— По иронии судьбы, вампир, обративший меня — Антонио, являлся императором всех вампиров, а Анна была его королевой. Он обратил и ее.

— Почему?

— Антонио влюбился в нее.

— Он что — итальянец?

— Он был из Венеции.

— Почему был?

— Это трудно объяснить. Мы с отцом все еще пытаемся разобраться в том, что случилось. В те времена шла война между домами и Антонио смертельно ранили, но благодаря своей крови и возрасту он смог продержаться достаточно, чтобы объявить нового приемника и передать ему свою силу и способности.

— А разве такое возможно?

— Оказалось, что король способен так поступить.

— И кто стал преемником?

Алекс молчал, я повернулась к нему и наткнулась на боль во взгляде.

— Ты!

— Я встретил его на свою погибель.

— А сколько лет этой Анне? Вашей королеве? — Странно, что Нина никогда не рассказывала о ней, впрочем, она старалась держаться подальше от своих соплеменников. Но элинам тоже ничего не было известно.

— Никто уже не сможет сказать точно, может две или три тысячи лет. Плюс-минус пару столетий. — Даже для вампира такой возраст считается почетным. По сравнению с ней — меня даже младенцем назвать нельзя. На языке с давних пор вертелся вопрос, ответ на который я страшилась услышать.

— А если не секрет — сколько лет тебе? — С замиранием сердца я ждала ответ.

— В этом году отпраздновал юбилей, — он улыбнулся и сделал паузу. — Мне восемь сотен лет.

— О, Боже! — Ошеломленно выдохнула я. Неудивительно, что он назвал Адама мальчишкой.

— Не ожидала? — Он забавлялся, глядя на меня.

— Скажи, что пошутил! — Умоляюще произнесла я.

— Увы. А ты на сколько рассчитывала?

— Максимум — лет триста.

— Я шокировал тебя.

— Вот еще один повод не в нашу пользу.

— Ерунда!

— Но…

— Даже думать об этом не смей! — Когда Алекс начинал злиться — на переносице появлялись две складочки, чтобы сменить тему я вернула Алекса к его прошлому.

— Нина сказала — ты принц ночи.

— О да! В этом заключается ирония. Я мечтал о свободе, обычной жизни, но никто не спрашивал, чего хочу я. Даже обратив меня — мне не оставили шансов. Переродившись, я все равно остался принцем, на этот раз, получив более необычных придворных.

— Поэтому ты можешь зависать в воздухе, потому что тебя обратил король?

— Да. Он был одним из первородных.

— Тогда почему ты сейчас здесь?

— Лет триста назад я впервые встретил Питера. Они с Амандой перебирались в южные штаты после гибели единственного ребенка.

Я больше не мог находиться при Анне и ее окружении. Война и гибель Антонио сильно ослабили обе стороны, вновь наступило перемирие. Конечно, стычки иногда случались, но в целом из года в год все шло однообразно. Последнее крупное столкновение произошло в 1941 году и длилось несколько лет.

— Но в это время…

— Началась Вторая мировая война. Друмиры хорошо постарались с прикрытием, Германия как раз начала свое наступление с намерением очистить землю для арийцев.

— Как…

— Гитлер прекрасно поддавался внушению темных вампиров, им не составило большого труда направлять его в выгодном им направлении.

— Но погибло столько людей!

— Люди всегда гибнут, виноваты вампиры или нет. Но в той бойне — они оказались крайними.

Я не мог этого вынести. Мне хотелось путешествовать, узнавать новые страны, людей. И я ушел. Несколько десятилетий скитался по Европе и Азии, потом перебрался сюда.

И вот, однажды, двигаясь среди бескрайних прерий, я почуял запах гари и крови. На караван, следовавший на юг, напали индейцы. Больше сорока человек, среди которых были женщины и дети, совсем маленькие, все были мертвы. Все, кроме одного.

— Твой отец, — догадалась я.

— Да. Это был он. Жестокость, с которой были убиты люди, потрясла меня. Жестокость не свойственна Адриати, как тебе известно. Разумеется, исключения бывают, как и везде. Но нам запрещаются подобные действия, их нарушение карается смертью. Мы из спокон веков скрываемся среди людей, стараясь сохранить свое существование в тайне и никогда, ни при каких обстоятельствах не трогаем детей. На это способны только Друмиры. Но люди… Вы это нечто. Для вас не существует запретов, вы не страшитесь наказания. — Было видно, как болезненно ему даются воспоминания.

Папа лежал истекающий кровью, среди истерзанных тел. Удивительно но, несмотря на страшные раны, он пришел в сознание. Спасти его человеческое существование уже было невозможно, оставались считанные минуты и я предложил ему выдох.

Принять за него решение и лишить его права выбора, как поступили со мной, я не мог.

Разумеется, я прекрасно понимал, что он мог не вполне осознавать происходящее и впоследствии возненавидеть меня, но я рискнул. И никогда не пожалел об этом.

В тот самый момент, когда яд проник в кровь и распространился по венам, я, после многих столетий одиночества, вновь обрел семью, пусть еще и не догадывался об этом.

— Что было потом? — Алекс глубоко погрузился в воспоминания, что пришлось напомнить ему о своем присутствии.

— После превращения Питер привыкал довольно быстро к новой ипостаси. Если скажу, что было совсем легко — то совру, срывы бывали, но редко. Главное — он не убил ни одного человека.

Он поведал мне историю своей жизни, встречу со своей будущей женой, поделился планами на будущее, которого у него больше не будет.

Знаешь, он поблагодарил меня за шанс, снова жить, пусть и таким извращенным способом.

Первое, о чем спросил отец, когда смог контролировать себя, был вопрос о маме. Я ничем не смог помочь ему. Оказалось, индейцы забрали ее с собой, в плен.

Ты сама видела — мама очень красива. Не всякий мужчина может устоять перед ней, те люди не были исключением.

Потребовалось полгода, чтобы отыскать Аманду.

По иронии судьбы, индейцы на свою голову наткнулись на кочующих вампиров — мама стала откупом. Вампир превратил ее.

Некоторое время мы путешествовали вместе, потом наши пути разошлись.

— Как получилось, что они называют тебя сыном?

— О, это грустная история. — Слова означали одно, а глаза, горевшие весельем, говорили совсем о другом. — В 1836 году меня посетила блестящая идея — отправиться в Австралию. Как потом выяснилось, это была плохая идея.

На континенте властвовали Друмиры. К счастью для меня они не знали о моем статусе, иначе неизвестно, чем бы все закончилось.

Так вот, после нескольких стычек с этими тварями, лучшего слова они не заслуживают, я принял решение свалить оттуда как можно быстрей, но судьба распорядилась иначе.

— Но ведь ты — один из сильнейших вампиров! — Я с замиранием сердца слушала рассказ, обратив взгляд на горы, покрытые вечнозелеными лесами, но фантазия услужливо подсовывала кошмарные картинки, порожденные повествованием.

— Даже самый могущественный вампир мало что может сделать против пары-тройки дюжин свирепых монстров, доверху накачанных человеческой кровью.

— Алекс… — От услышанного стало трудно дышать и, возможно, я побледнела. По собственному опыту я знала — нет никого ужасней Друмиров. Для меня и один является серьезным противником, справиться с которым иногда приходилось трудно. Однажды пришлось сражаться с тремя такими созданиями, разумеется, я победила, но из дома смогла выйти только через два дня. А как сражаться с целой дюжиной…

— Я и говорю, — как ни в чем не бывало, продолжил Алекс, — бойня была еще та. В результате я победил. — Гордо улыбнувшись, провозгласил он. — Но цена оказалась высокой.

Я вижу, какая ты бледная, поэтому опущу полученные травмы и повреждения.

Веберы нашли меня сразу после битвы. Они слышали звуки битвы и по запаху узнали меня. Папе удалось даже прикончить парочку темных.

Когда я очнулся через несколько дней, совершенно здоровым, левая рука, оторванная после боя, прекрасно повиновалась — отец постарался.

С тех пор мы практически не разлучались.

Они воспринимают меня не как их короля, повелителя, а как обычного человека. Мне это нравится.

Стивена мы встретили лет сто пятьдесят назад, а Брайана — где-то полвека спустя. Всех нас родители воспринимают как родных, а мы отвечаем им взаимностью.

По той или иной причине, но все мы лишились своих родных не по собственной воле. И слава Всевышнему, мы смогли найти новый дом и семью в этом воплощении.

— Вы пьете донорскую кровь?

— Разумеется. Никто не страдает и не умирает. Иногда, забавы ради мы охотимся на диких животных.

— Нина употребляет только кровь животных.

— Правда? Я хотел бы с ней познакомиться когда-нибудь.

— Может в будущем.

— Почему мне кажется, что ты будешь не в восторге от нашей встречи? — Алекс подозрительно прищурился. — Я нравлюсь всем!

— Нина очень волнуется за меня и старается защитить от опасности.

— Я стремлюсь к тому же.

— Алекс, давай отложим этот разговор, Нины здесь нет, я не могу угадать ее реакцию. — Я лукавила, но он не стал возражать.

Каждый погрузился в свои мысли. Минуты медленно текли, сменяясь одна за другой.

Заметно посвежело, взглянув на солнце, я обнаружила, что мы сидели уже несколько часов.

Мышцы затекли от сидения в одной позе и причиняли неудобство. Я встала и потянулась, пытаясь снять напряжение. А вот, у Алекса, подобных затруднений не возникло.

Заметив мои не совсем скромные телодвижения, он усмехнулся. Задумчивость, поселившаяся у него на лице с момента рассказа, испарилась. Алекс снова стал самим собой.

— Я тебя утомил? — Поднимаясь, произнес он.

— О, нет. Наоборот, я заслушалась, вот и результат.

Обсуждать рассказ не хотелось обоим, но молчание не может длиться бесконечно.

— Я так понимаю, это и был тот важный разговор "не по телефону"? — Осторожно напомнила я.

— Вообще-то, нет. — С кривой полуулыбкой порадовал Алекс. — Звоня тебе утром, я рассчитывал на романтическую прогулку на природе, ужин в хорошем ресторане. Однако встреча с твоим полицейским и разговор в машине изменили планы. — Стоило ему упомянуть Адама, как всю непринужденность как рукой сняло и не понятно с яростью или с презрением он вспоминает тот разговор. — Я собирался рассказать о своем прошлом, но не так скоро.

— Почему передумал?

— Из-за тебя! Точнее, из-за твоего отношения к нашему будущему.

— Ох, ты опять за свое!

— Ты можешь, помолчать? — Мрачно произнес Алекс. Следовало обидеться или по крайней мере, возмутиться, но я не сделала ни того ни другого.

— Ты знаешь, Стивен и Саманта любят друг друга. — Как бы невзначай начал Алекс. Стало интересно, к чему он клонит. — И, кстати, через неделю у них годовщина — пятнадцать лет вместе. Ты заметила, как они счастливы? — Обернувшись ко мне, спросил Алекс.

— Это видно всем. Но при чем здесь мы? У нас с тобой совсем другой случай.

— Ошибаешься! — Усмехнувшись, произнес Алекс. — В первую их встречу, они чуть не убили друг друга. — Увидев, как округлились мои глаза, он усмехнулся. — По своей природе они непримиримые враги.

— Что ты имеешь в виду? — Я совсем запуталась, а Алекс, словно не замечая моего вопроса, встал и подошел к краю плато, устремив взгляд за горизонт.

В лучах заходящего солнца его фигура четко вырисовывалась, словно античная статуя, простоявшая здесь не одно столетие, которую в шутку одели в современную одежду. Алекс стоял не шелохнувшись. Ветер резвился в черных волосах, создавая только ему ведомую прическу.

— Алекс! — Тихо позвала я, надеясь получить ответ.

— Саманта — оборотень, — так же тихо ответил он, только потом повернувшись ко мне всем корпусом.

Вместо того, чтобы переспросить, правильно ли я расслышала сказанное или мне это только послышалось, или хотя бы сделать удивленное лицо, я бездумно хлопала ресницами, стараясь, хотя бы таким действием не отключиться от реальности.

— Ты поняла, что я сказал? — В этот раз осторожничал с вопросами Алекс.

— Так, вот откуда этот древесно-смоляной запах и странные ощущения. — Прошептала я, совершенно не осознавая, что произношу их вслух. Только после слов Алекса все встало на свои места. Я настолько увлеклась чувствами, вспыхнувшими к вампиру и его семейству, что игнорировала внутренний голос, подсказывающий, что что-то не так. С самого первого дня близость Саманты вызывала немного иные ощущения, чем от вампира, но я их отметала как несущественные, бездумно отмахиваясь от них всякий раз после нашей новой встречи. — А я то, голову ломала.

— Ты это о чем? Какой еще запах? — Алекс внимательно прислушивался к моим словам. Непростительная ошибка с моей стороны.

— Это я о своем, не обращай внимание, — как можно беззаботней произнесла я.

— Но я же слышал…

— Ты вроде, хотел рассказать, как они встретились. Я права? — Старательно изображая интерес, я попыталась перенаправить его мысли.

— Да… — Неуверенно протянул Алекс, все еще внимательно следя за мной, но настаивать дальше не стал. Из моих легких вырвался дух облегчения, мне снова удалось переключить внимание Алекса, но это не может продолжаться вечность. Стоит быть внимательней.

— Мы всей семьей путешествовали по Азии и в какой-то момент отправились на Яву, говорили там много хищников. Во время одной такой охоты мы наткнулись на следы огромной кошки.

Среди местного населения ходили легенды о духе джунглей, защищающего людей от ужаса ночи, вампиров, как ты понимаешь.

Отцу, как страстному любителю всего необычного, стало интересно, что за удивительное животное оставляет такие гигантские следы.

Впервые, увидев черную пантеру, в холке достигающую двух метров, я впервые за вампирскую жизнь усомнился в своих силах. Не могу сказать, что это был страх, нет. Скорее восхищение силой и красотой этого гибкого хищника.

На свою беду, Стивен столкнулся нос к носу с этим воплощением духа мщения. Сила и ловкость пантеры поражали.

Впоследствии оказалось, что оборотень превосходит в силе многих вампиров. Их когти и клыки могут легко и беспрепятственно уничтожить нас.

Пантера, напавшая на Стивена и чуть не убившая его, и оказалась Самантой. Она не хотела сдаваться без боя, но численный перевес оказался на нашей стороне.

— И она сдалась?

— М-мм, не совсем. — Весело улыбаясь, сообщил Алекс. — Саманта все же попыталась прорваться и напала, разумеется, на Стивена. Бедный брат несколько недель приходил в норму. Если хочешь, он может показать укусы оставленные клыками Саманты.

— Укусы? — С недоверием спросила я.

— Да, как выяснилось, следы остаются и боль от укусов, по словам Стивена, напоминают прикосновение раскаленного железа к человеческой плоти.

— Так больно?

— Невыносимо. Слышать крики Стивена оказалось мучительно. Пришлось долго доказывать Саманте, что мы отличаемся от нас подобных. Конец тебе известен.

— Но как такое возможно? — Потрясенно спросила я.

— Ты имеешь в виду оборотней? — Я отрицательно покачала головой. — А, понятно. Оказалось, что у Саманты никого нет. Мама, как самая великодушная из нас, пригласила ее пожить с нами.

В первое время приходилось тяжело, временами — невыносимо. Оборотень и вампир, находящиеся рядом — гремучая смесь. Нелегко приходилось всем, особенно Стивену, он никак не мог простить Сэм за укусы. Они вечно ссорились, да и сейчас, спустя столько лет после произошедшего, иногда цапаются. — Алекс усмехнулся. — Мама постоянный покупатель в некоторых магазинах посуды. Иногда, когда ребята слишком расходятся и кому-нибудь приходится вмешиваться, но они счастливы, несмотря ни на что. Вот, о чем, я хотел рассказать тебе. — Закончил Алекс, с интересом разглядывая меня в ожидании ответа.




Глава шестнадцатая. Предсказание


— У нас с тобой немного другая история, — с трудом выговорила я.

— Опять ошибаешься! — Слишком эмоционально среагировал Алекс. — У нас все даже проще. — Немного подумав, он добавил: — Ну, если не считать, что кровь в твоих жилах самая желанная в мире.

— Да уж! — Ветер выбил из прически несколько локонов и они все время норовились заслонить глаза.

От бессмыслицы дальнейшего разговора хотелось скрыться. Не говоря больше ни слова и не смотря в его сторону, я подняла плед, встряхнула его, избавляясь от случайного мусора, и начала спускаться вниз по тропинке, совершенно не обращая внимания куда ступаю. К счастью все обошлось.

Шорох камней за спиной свидетельствовал о том, что Алекс неуклонно следует за мной.

— Элизабет, постой! — Уже в который раз пытался остановить меня Алекс, но все его попытки оказались тщетными.

Я обернулась только после того, как положила плед обратно в машину. Алекс стоял прямо передо мной с твердым намерением привлечь к себе внимание и не дать пройти.

— Выслушай меня, пожалуйста.

— Думаю, я уже достаточно наслушалась сегодня.

— Я так и не сказал тебе самого главного.

— Я устала.

Я умудрилась проскользнуть под его рукой намереваясь обойти машину, но не тут то было.

— Я знал, что стану вампиром. — Слова, подобно острым кинжалам ударили в спину без предупреждения.

Я резко повернулась с недоверием глядя на Вебера.

— Это, что — шутка?

— Ну, не то, чтобы я знал. Точнее сказать, мне это предсказали.

— Предсказали твое превращение? — Все еще не веря повторила я.

— Дай мне десять минут и я все тебе объясню. — Я молчала, ошарашенно глядя на него. — На тридцатый день рождения друзья устроили мне сюрприз, если так можно выразиться. — Увидев скептицизм в моих глазах, он уточнил: — Знаешь и в те времена люди умели веселиться.

Табор цыган, кочевавший по стране, как раз устроил стоянку недалеко от города. Прошел слух о старухе-предсказательнице. Нам было скучно и мы, переодевшись простолюдинами, решили наведаться к той цыганке.

— И она тебе нагадала все это? — Я обвела окружность или что-то вроде этого вокруг него, на большее меня не хватило.

— Не совсем. Гадалка предсказала, что я скоро умру, но буду жить вечно. Эпоха будет сменяться эпохой, столетие за столетием, люди будут рождаться и умирать, а я навечно останусь молодым и сильным. Время обойдет меня стороной.

Тогда мы посмеялись над ней, назвали шарлатанкой. В ответ она сказала, что не пожелала бы такой участи никому, что ей жаль меня.

Через несколько месяцев моя человеческая жизнь оборвалась.

— Мне жаль, — искренно посочувствовала я, слегка дотронувшись рукой до его щеки.

— Но ты еще не услышала самого главного, — заговорил, подмигнув, Алекс.

— Это еще не все?

— Когда мы выходили из шатра, она сказала еще кое-что. Те слова врезались в память навечно.

"— Ты будешь одинок и пройдет не одно столетие. Ты будешь скитаться по свету, ища свое место до тех пор, пока не родится избранная.

— Избранная? Что за чушь ты несешь? Никто не может жить вечно. — Я помню тот разговор, словно прошло всего пара дней. Я был зол, обескуражен. И только позже, став вампиром, пожалел, что не расспросил ее подробней. Я очень долго искал тот табор, ту старуху, потратил не один месяц, но все напрасно. Не один предсказатель в дальнейшем не смог прояснить ситуацию. В основном это были шарлатаны, но иногда, судьба сводила меня с истинными ясновидящими.

— Избранная, чье рождение предсказывают звезды. Та, в чьих жилах течет кровь последних воинов света. Та, что по рождению будет ненавидеть и убивать таких, как ты. Она, единственная, с кем ты обретешь настоящую любовь и счастье. Ты будешь желать ее крови больше всего на свете. Ее кровь сделает тебя непобедимым. Она спасет тебя.

Тогда шутки ради, я спросил гадалку, как смогу узнать эту девушку. На что, разумеется, получил туманный ответ, якобы синяя звезда укажет истинную любовь".

Стоило Алексу произнести последние слова, как меня, впервые в жизни прошиб ледяной холод, в прямом смысле. Я забыла, как дышать. В глазах потемнело.

В глазах Алекса отражалась девушка, в этот момент совершенно не похожая на меня: испуганная, бледная, с полуоткрытым ртом и почти не бьющимся сердцем. Увидев себя со стороны, я смогла восстановить дыхание и выдавить улыбку, если так можно назвать жалкое кривляние губ. Сердце разрывалось от страха.

— Из этого предсказания следует, что она не совсем человек. — Невинно хлопая глазами, предположила я.

— Наверное. — Ответ прозвучал безразлично.

— Почему ты так говоришь? Ведь старуха оказалась права!

— В отношении меня — да. Но разве ты слышала о синей звезде? Лично я — нет.

— То есть, в девушку предназначенную тебе судьбой — ты не веришь? — Осторожно спросила я.

— В первые пару столетий — да. А, потом, — он пренебрежительно махнул рукой, — мне стало все равно.

Я уже собралась облегченно вздохнуть, как чуть не поперхнулась этим самым воздухом, после дальнейших слов Алекса:

— Так было до недавнего времени.

Алекс непринужденно прислонился к капоту машины, скрестив руки в замок на затылке. В глазах, обращенных на меня, плескалось море нежности. Набравшись храбрости, которой, между прочим, мне в последнее время катастрофически не хватает, я решилась продолжить расспросы.

— Что заставило тебя передумать? — Как можно безразличней поинтересовалась я, подспудно зная ответ и страшась его.

— Ты. — Я сделала вид, что не понимаю его. — Точнее твой запах. За восемьсот лет ничего похожего испытывать не приходилось. Даже Саманта говорит, что твой запах ее притягивает. А это в принципе, странно.

— А о каких воинах света говорилось в пророчестве?

— Священники, охотники на вампиров. Но вампиры истребили последних еще лет двести назад.

— Ты встречал их?

— Нет. Это были одиночки, наделенные большой силой. Их всегда было немого.

— Но ты же понимаешь: она — это не я. — Изображать беззаботность с каждым разом выходило все легче.

— Я знаю это.

— А, значит, я — обычный человек? — После его слов улыбка сама растянулась на пол-лица.

— А ты, точно не жаждешь моей смерти? — Таким же тоном осведомился Вебер.

— Абсолютно.

— Ну, вот видишь!

Мы смеялись несколько минут: у Алекса это выходило искренне, а мне приходилось прилагать титанические усилия. На душе скребли кошки.

Вот он, момент, которого я так ждала! Момент, когда я могла раскрыться и сказать ему правду о себе. Но оказалось, что внутри меня с недавних пор поселился трус. Я боялась реакции Алекса, несмотря на его признания. Я боялась его потерять.

Боялась, боялась, боялась.




Всю дорогу до дома у моего спутника было приподнятое настроение. Вместе с группой, из 70-х наверное, он энергично напевал веселую песню, получалось довольно неплохо.

С каждой вновь проехавшей милей, сумерки сгущались все сильней.

Меркнущий свет уносил с собой частичку души.

Невыносимо хотелось остаться одной в своей комнате и подумать, что же делать дальше. Пророчество не выходило у меня их голову, подобно сверлу дырявя сомнениями.

Как же сейчас мне не хватало Нины. Доброй, любящей Нины. Она бы смогла мне помочь. Дала дельный совет или в худшем случае, просто утешила. Но позвонить ей я не могла, а уж просить совета по поводу Алекса — тем более.

— Все, приехали, мисс. — Веселый голос Алекса вернул меня в реальность.

— Спасибо, что рассказал. До завтра. — На прощание я поцеловала его в щеку, повернулась и ухватилась за ручку дверцы, желая как можно быстрее покинуть машину.

— Подожди. — Алекс избегал встречаться со мной взглядом и с повышенным усердием сжимал руль.

Пришлось снова закрыть дверцу машины.

— Что ты решила? — Слова давались ему с трудом. Переспрашивать я не стала, и так прекрасно зная, что именно он имеет в виду.

— Я запуталась. — Скрывать усталость просто надоело. — Мне нужно время.

— Вот чего-чего, а времени у меня навалом.

Не дожидаясь окончания, я выскочила из машины, не попрощавшись.

Голова раскалывалась от избытка информации, еще несколько минут в обществе Алекса я не выдержу.

Я шла по дорожке не оборачиваясь. Слышала, как Алекс вышел из машины, но к счастью, не пошел следом.

— Я буду надеяться, — чуть слышно прошептал он.

Дверца машины хлопнула, шины зашуршали по асфальту. Он уехал.

— Наконец, ты вернулась! — Возглас облегчения вырвался у сестры.

— Привет!

Почувствовать в руках что-то теплое и родное — лучшее лекарство от головной боли.

— Твой парень, хоть на часы смотрит? — Папа хлопотал на кухне и ворчал себе под нос по поводу правил приличия.

— А мама где?

— В больнице, срочная операция. — Грохот посуды вторил папиным словам. — Мойте руки и ужинать!

— Я не голодна. — Папа и готовка — гремучая смесь. Рисковать не хотелось.

— Без разговоров. Я и так вас редко вижу.




— Привет!

— Скорей уж — доброй ночи! Ты почему не спишь?

— Я за водой. — Показывая на пустой стакан, я доложила маме.

— Ужин готовил отец? — Вопрос был чисто риторическим.




— Мы пытались отговорить его и взять ситуацию под контроль, но…

— Разумеется, у вас ничего не вышло! — Закончила за меня мама.

Спускаясь вниз после нескольких бесполезных попыток уснуть, я наткнулась на маму, как раз захлопывающую входную дверь. Вид у нее был изрядно уставший. Немудрено.

— Не спиться?

Я безразлично пожала плечами. С тех пор, как я вернулась домой, моя жизнь кардинальным образом изменилась.

— Проблемы с Алексом? — Сочувственный голос мамы подбивал посоветоваться. Но, что она могла сказать, не зная всей подноготной? — Захочешь поговорить — я всегда рядом.

— Все хорошо, мама.

— Милая, ты впервые начала с кем-то встречаться. Дай ему шанс. Он хороший парень.

— Мама, уже поздно. Ты устала. Иди спать.

— Как всегда! Спокойной ночи, дорогая. — Поцеловав в щеку, мама отправилась в свою спальню.




Наступившее утро привело в комнату яркие лучи восходящего солнца, но радости я не почувствовала.

Подумать только, гадалка смогла предсказать мое появление на свет через восемьсот лет. В том, что именно обо мне говориться в пророчестве я не сомневалась.

Итак, с сегодняшнего дня никаких футболок без рукавов, топов и тому подобного в присутствии Алекса, благо погода играет мне на руку.

Не терпелось увидеть Алекса и воплотить в жизнь безумную идею, пришедшую ночью в голову.

Время до наступления вечера тянулось бесконечно. Как назло одиночество, на этот раз, подействовало удручающе.

Если я хочу быть с ним, то должна пойти на этот риск, пока еще не поздно.

Всю первую половину дня — спальня являлась клеткой, из которой нет выхода. Идея пришедшая ночью, не оставляла ни на минуту. Взвешивания все "за" и "против" предстоящего поступка полностью истощили мои силы и вызвали приступ головной боли, снова. Сон решил все проблемы и ненадолго подарил покой и безмятежность.




— Здравствуй!

— Добрый вечер.

— Это отвратительно. Мы ведем себя как подростки.

— Ты прав. — В первый раз за день, улыбка осветила мое лицо. — Глупо получилось.

— Это тебе. — Алекс вытащил из-за спины одинокую розу темно-красного цвета — цвета крови. Полураскрытый бутон источал тонкий аромат.

— Спасибо.

— Ты до сих пор не одета, — констатировал Алекс.

— Планы немного поменялись. — Не оборачиваясь, ответила я, ставя цветок в высокую вазу. — Мне нужно приготовить ужин. Потом я свободна.

— ОК. — Без дальнейших вопросов Алекс начал снимать кашемировое пальто. — Где можно помыть руки?

— Прости? — Не совсем понимая, поинтересовалась я. То, что он остался совпадало с моим желанием, но его вопрос поставил меня в тупик и уж тем более, я не предполагала, что он будет помогать.

Вероятно, вид у меня, действительно, был ошеломленный, поэтому, не дожидаясь пояснений, он виртуозно обогнул меня и уверенной походкой направился на кухню, проход в которую находился за моей спиной.

— Сам разберусь, — прошептал он.

Наконец, сообразив, что он намеревается принять активное участие в готовке, я поспешила за ним.

— Ты умеешь готовить?

— А ты сомневаешься? — Вопросом на вопрос ответил Алекс.

— Просто не могу представить тебя в фартуке, — язвительный тон скрывал нервное возбуждение, которое усилилось с приходом Алекса.

— Это можно исправить, — в мгновение ока он добрался до предмета разговора, который принадлежал папе и уже завязывал бантик на талии, у себя за спиной.

— Тебе идет.

— Благодарю, — он поклонился в театральном жесте, так делали, наверное, во времена его молодости. Выпрямившись, он внимательно осмотрел пространство кухни. — А где Диана?

— Отправилась в кафе с друзьями. — Без запинки соврала я. На самом деле, я буквально выставила сестру из дома, ее присутствие могло нарушить задуманное и привести к ужасным последствиям. К счастью, поступать также с родителями не пришлось — старинные друзья пригласили их поужинать.

— Мы одни в доме.

Он восхитительно улыбнулся, услышав это, отчего кровь сильней протекла по венам.

— Так что ты собралась приготовить?

Объяснив, что требуется он него и показав как нужно резать овощи, я занялась другими делами.

Пришло время воплотить в реальность мою задумку.

Воспользовавшись тем, что Алекс отвернулся и виртуозно что-то шинковал, я, нарезая греческий салат, возможно, сделала самую большую ошибку в своей жизни — намеренно порезала ладонь.

— А-с-с-с! Как больно! — В притворном изумлении воскликнула я.

— Что ты наделала! — Кухню пронзил яростный крик Алекса, в ту же секунду оказавшийся в ее дальнем конце.

Мебель, отделявшая нас, не могла послужить надежной преградой.

Алекс окаменел, превратился в каменную статую, ледяную глыбу, соляной столб.

— Зачем? — Теперь его голос звучал умоляюще.

— Я… Я не специально! — Запинаясь и делая обиженное выражение, воскликнула я. Между тем, кровь из ладони тихо капала на стол, оставляя темно-красные следы, точь-в-точь под цвет принесенной розы.

Видно было, как Алексу тяжело себя сдерживать. Руки, держащиеся за дубовый кухонный стол, вздулись от напряжения. Приглядевшись получше, я заметила, что он перестал дышать — только бы не впустить в себя запах моей крови. Лицо исказилось целым калейдоскопом эмоций: от страха и боли до невыносимой жажды, сквозившей в каждом взгляде, брошенном на порезанную руку. Над нижней губой появились белоснежные клыки.

— Почему? — Хриплым от напряжения голосом, спросил он, с трудом отворачивая в сторону голову, но каждый раз его взгляд возвращался к порезу.

Пока что эксперимент проходил более-менее удачно, но о результатах судить еще рано. Набрав в легкие побольше воздуха и сконцентрировавшись в случае нападения, я сделала шаг по направлению к вампиру.

Увидев это, Алекс оттолкнулся от стола и отступил на шаг, пятясь в направлении выхода из кухни.

— Не приближайся! — Яростно зашипел Алекс.

Отлично! Он ищет пути к отступлению, — мрачно констатировала про себя я, делая еще один шаг вперед. Чтобы не испачкать кровью всю кухню, я заранее захватила полотенце и теперь поддерживала его под порезанной рукой, оставляя рану открытой.

Нужно торопиться, с каждым мгновением, рана становилась все меньше, но к счастью, этого невидно под каплями крови, до сих пор понемногу сочившейся из пореза.

С каждым моим шагом вперед — Алекс отвечал аналогичным движением, держа между нами приличную дистанцию. В результате мы оказались в холле.

В одну секунду Алекс оказался возле входной двери, яростно вздымая ноздрями. В бездумном движении верхняя губа непроизвольно взметнулась вверх, показав идеальные зубы с удлинившимися клыками.

Тишину холла взорвало глухое рычание голодного зверя.

Вот он — истинный облик моего возлюбленного.

Привыкшая к подобным зрелищам, благодаря своему происхождению и многолетней практике, я знала чего следует ожидать, но все равно, увидев истинную личину Алекса во плоти, на несколько долгих секунд растерялась и вновь задалась вопросом дня: "А правильно ли я поступаю?"

— Если ты сейчас уйдешь — можешь не возвращаться, — спокойным голосом заявила я, тем самым остановив его на пороге.

— Не заставляй меня! — Вновь этот умоляющий тон, от которого сердце больно сжимается в груди.

— Это важно для меня! Я должна знать, можешь ли ты выдержать запах моей крови в случае чего, — на этот раз умолять настала моя очередь.

Алекс так и стоял в дверях, жадно вдыхая свежий осенний воздух.

Он думал, как показалось, целую вечность. В ожидании его решения, я не смела дышать.

Не оборачиваясь, он сделал шаг назад. Дверь хлопнула. Щелкнул замок. Алекс тяжело прислонился лбом в дверной косяк.

— Ты хоть представляешь, к чему может привести твой идиотский эксперимент? — Вопрос прозвучал устало.

— Вполне.

— А я думаю, ты не осознаешь последствий.

— Ошибаешься. — То, что он все же остался, вселило в меня маленькую надежду на счастливый исход. — Если ты сейчас вытерпишь — мы сможем быть вместе, а если нет — я умру! — Как ни в чем не бывало, уточнила я.

— Не говори так! — Немного повернув голову воскликнул он.

— Но это правда.

— Ты сумасшедшая!

— Возможно. Ты даже не представляешь насколько, — мысленно добавила я.

— Я не могу! — Чуть слышно произнес он.

Вновь сделав глубокий вдох, я преодолела разделявшее нас расстояние.

— У нас нет иного пути. — Пытаясь заглянуть в полные боли глаза, я добавила: — Пожалуйста!

С трудом оторвавшись от двери, Алекс повернулся ко мне. Страх остался только в глазах, а на лице читалась мрачная решимость.

— Ты не знаешь, чем рискуешь! — В последний раз предпринял попытку отговорить меня Алекс.

— О, нет! Поверь, я — знаю. — И протянула вперед раненую руку.

Очень медленно и осторожно, Алекс притягивал раненую ладонь к своему лицу, жадно вдыхая запах крови. От испытываемого напряжения вены на шее вздулись и четко вырисовывались на бледной коже.

Алекс крепче обхватил ладонями мою руку, но я не сопротивлялась. И сейчас, впервые за несколько месяцев нашего знакомства, силы элина будоражили мою кровь, яростно сопротивляясь подобному ходу вещей. Сдерживать агрессию приходилось большими усилиями.

Часы в гостиной прибили девять, по плану сестра должна была вернуться с минуты на минуту.

Нужно заканчивать.

Алекс справился со своей сущностью даже лучше, чем я рассчитывала.

— Алекс, скоро придут мои родные, — осторожно произнесла я, медленно пытаясь вернуть себе руку. Сделать это оказалось трудно — он словно впал в транс, продолжая жадно вдыхать воздух и закрыв глаза. Создавалось ощущение, что ему стало нравиться происходящее.

— Алекс! — Тихо позвала я, дотрагиваясь свободной рукой до его щеки. Только после этого он сподобился открыть глаза. Может, это была игра света, но мне показалось, что его глаза стали мутными и почернели, но времени на размышления не оставалось, от раны с минуту на минуту не останется ни следа.

— Прости! — Внезапно отпустив руку, он отступил на шаг, снова прижавшись к двери.

— Ты справился! — Восторженно воскликнула я.

— Если бы вампиры могли седеть, то я стоял бы уже белым.

— Ты о чем? — Прищурившись, спросила я.

— Ты хоть на минуту можешь себе представить, чем все могло кончиться? — В который раз повторил он.

— Могу, — невозмутимо ответила я.

— Нужно обработать рану, — косясь на порез, сказал Вебер и на какое-то мгновение его лицо вновь исказила гримаса безумного голода.

— Да. — Не произнося больше ни слова, я поднялась наверх, в ванную. Оказавшись за закрытой дверью, я обессиленно привалилась к стене, тяжело дыша.

Безумная идея воплотилась в жизнь, но ее последствия могут еще стать неожиданными.

Открыв кран, я подставила руку под прохладную струю воды, смывая кровь. От пореза на ладони не осталось ни следа. Достала аптечку и вытащила бинт, ведь нужно забинтовать для Алекса раненую руку. Покончив с этим фарсом, я вновь спустилась вниз.

В холле Алекса не обнаружилось. Оказалось, он стоял на том самом месте, где я порезала руку и неотрывно смотрел на нож со следами крови, всем телом навалившись на руки, прижатые к каменной столешнице. Услышав шаги, он поднял усталый взгляд, полный грусти.

— Теперь время нужно мне. Подумать. Переварить произошедшее. — Не обращая на меня больше ни малейшего внимания, он быстрыми шагами вышел из кухни. Через минуту громко хлопнула входная дверь.

Я хотела броситься за ним, остановить и попытаться все объяснить, но ноги словно приросли к полу, а из глаз покатились слезы.

Возможно, этим своим поступком я все разрушила! Я не знала.

Сорвав с руки ненужную повязку и отправив ее в мусорное ведро вместе с испачканным полотенцем, я принялась наводить порядок до прихода родных.

Работа немного помогла восстановить самообладание и к приходу сестры, от недавно разыгравшегося спектакля, не осталось ни следа.




Глава семнадцатая. Первый снег


С того памятного события прошло три дня. Он ни разу не позвонил, а сама сделать первый шаг я не решалась.

Работа отвлекала от мрачных мыслей, но все же недостаточно. Ни с кем не хотелось разговаривать. Домашние, видя мое состояние, благоразумно держались подальше. Несколько раз приходила безумная мысль — поехать в какой-нибудь город и попытаться найти вампира, желательно очень сильного и неуправляемого друмира, тогда я смогу выместить на нем всю ярость и отчаяние, медленно накапливающиеся в эти дни. Все что угодно, лишь бы не чувствовать пустоту внутри.

На четвертый день моего добровольного заточения выпал первый снег и, если верить синоптикам, вскоре наступит настоящая зима.

То, что еще вчера вечером навевало грусть и тоску своим серо-коричневым цветом, сегодня покрылось тонким белоснежным слоем.

Рано утром, впервые за несколько дней, сестра решилась и с радостным видом тормошила меня до тех пор, пока я с ворчанием и недовольством с трудом открыла глаза.

— Ну же, вставай! — Словно заезженная пластинка, твердила сестра.

— Отстань! Еще слишком рано. — Попытки отвернуться и с головой укрыться одеялом оказались бесполезными.

— Вставай! — Над самым ухом, растягивая слова, вновь попыталась подействовать на меня неугомонная сестренка.

Не выдержав напора и радостного возбуждения, в котором пребывала Диана, я, наконец, сдалась. Едва я села, как Диана без предупреждения отдернула шторы, от яркого света пришлось зажмуриться и прикрыть ладонью глаза.

— Зачем?

— Доброе утро! — Весело прощебетала она.

— Кому как. Задерни шторы! — Еще сонным голосом попросила я.

— Ты только посмотри в окно!

— М-м-м.

— На улице снег!

— Да, что ты! — Высказывание едким тоном ничуть не смутило сестру и не умерило ее пыл.

— С этого дня ты перестаешь хандрить! — И приняла боевую позу: ноги расставила на ширине плеч, руки уперла в бока, вздернула подбородок. Она взирала взглядом полным решимости воплотить в жизнь свои слова.

Недобро прищурив глаза, я смотрела на нарушителя своего спокойствия, однако мой грозный взгляд нисколько не напугал ее.

— Сегодня ты отвезешь нас с Меган в колледж, — безапелляционно заявила сестра.

— Можешь взять мою машину, только сначала закрой шторы. — Откинувшись на подушки, я попыталась погрузиться в сон, накрывшись одеялом, но оказалась полностью раздетой.

— Эй! — Возмущенно вскочив, я попыталась вырвать заветную ткань из неожиданно крепких рук Дианы.

— Не отдам!

— Мама! — Крик разнесся по комнате, неприятно отразившись в ушах.

— Не старайся — не поможет! — Безжалостно заявила она.

На крик примчался папа, причем в буквальном смысле, ворвался в комнату с испуганным лицом и с твердым намерением дать отпор неприятелю, проникшему в дом. Осмотрев спальню и оценив ситуацию, он рассмеялся.

— А мама где? — В один голос спросили мы.

— Срочно вызвали на работу. — Его взгляд остановился на одеяле, до сих пор растянутом в обе стороны. — Утренняя разминка? — Спросил отец, кивая в сторону спорного предмета.

— Она не дает мне спать, — по-детски плаксивым голосом, отозвалась я, не забыв придать лицу соответствующее выражение. — Скажи ей, оставить меня в покое.

Папа отрицательно покачал головой.

— Диана права. Я не знаю, что произошло между тобой и Алексом, но этому следует положить конец. Тебе нужно прогуляться.

Бросив раздосадованный взгляд на сестру, расплывшуюся в счастливой улыбке, словно говорившей: "Вот видишь! Я была права", я в сердцах бросила на пол пресловутое одеяло и села на кровать.

— Хорошо! Ваша взяла, — обреченный вздох вырвался наружу.

— Вот и отлично! — Удовлетворенно кивнув, папа вышел из комнаты, забыв закрыть дверь.

Победивший противник, радуясь как маленький ребенок и подпевая под нос веселую мелодию, начал бесцеремонно рыться в шкафу с явным намерением не останавливаться на достигнутом.

Выбор сестры оказался под стать погоде, царившей за окном — вся выложенная одежда отличалась бежево-кремовым оттенком.

Кремовая водолазка из тонкой шерсти отлично гармонировала с цветом моих волос. Бежевый шерстяной свитер с короткими рукавами и огромным горлом оказался довольно длинным, пришлось немного собрать его в поясе. Диана умудрилась даже отыскать узкие брюки оттенка топленого молока, которые я купила под настойчивым взглядом Нины, но переехав к родителям, засунула в самый дальний угол, но как выяснилось не слишком успешно. Даже кашемировое полупальто и высокие кожаные сапоги представляли собой практически однородный ансамбль.

Спорить и возмущаться не имело смысла — я знала, что проиграла. Наблюдая за действиями сестры, я понимала, что правы они — жизнь на Алексе не заканчивается, поэтому настроение и самоуверенность медленно, но неукоснительно поднимались вверх.

— Вот это — совсем другое дело, солнышко. — Прозвище, которым в детские и юношеские годы звал меня папа, тепло отозвалось в душе.




Проводив сестру и Меган в колледж, я решила проехаться по магазинам — надо же как-то убить время до полудня, когда снова придется превратиться в личное такси своей сестры.

Оставив машину возле небольшого, но уютного кафе, после удачного шопинга, я решила немного прогуляться.

Родные оказались правы: свежий воздух благотворно сказывался на моем самочувствии. Легкий мороз не давал растаять снегу и слегка пощипывал щеки.

Нечастые прохожие радостно приветствовали друг друга, а дети так и норовились захватить маленькими ладошками снежинки, большими хлопьями, нечасто падавшими с тяжелых туч.

До двух часов еще оставалось немного времени и кружка горячего чая сейчас была в самый раз.

Посетителей в кафе в это время суток наблюдалось немного, поэтому можно выбрать столик по душе — столик возле окна подойдет идеально, чтобы смотреть на улицу и любоваться танцующими снежинками.

Когда в чашке еще оставалось немного чая, а от заказанного пирожного — пара кусочков, я почувствовала приближение вампира, но сосредоточившись, поняла, что ошиблась, приближающийся человек был оборотнем, теперь я знала это наверняка.

Вошедшим в кафе посетителем, разумеется, оказалась Саманта. Она целенаправленно приближалась к моему столику и была явно настроена поговорить.

— Привет! — Вежливый тон и смущенное лицо. Интересный предстоит разговор.

— Добрый день! — Таким же вежливым голосом ответила я. — Присядешь? — Гостья не заставила просить себя дважды.

Подошедший официант принял заказ Сэм: чашка экспрессо и шоколадное пирожное.

Никто из нас не решался заговорить первой, пока не принесли заказ.

— Элизабет, ты знаешь, как я люблю Алекса и считаю его своим братом, — начала Саманта. — Ему сейчас очень плохо, иначе я не стала бы вмешиваться. — Водя ложечкой по блюдцу, Саманта перешла к главному: — Зачем ты так поступила?

Она смотрела на меня в упор своими странными желто-зелеными глазами.

— Как именно я поступила? — Ответ мне был известен.

— Эксперимент с кровью! — Четко выговаривая слова, произнесла Саманта.

Саманта мне понравилась с самого начала, а узнав, кто она такая на самом деле и чего ей стоило дружить с вампирами, я стала уважать ее еще больше, ведь в какой-то степени мы с ней похожи. И вот, теперь, она сидит здесь, передо мной, вся в праведном гневе, волнующаяся за брата.

У меня мелькнула безумная идея рассказать ей всю правду о себе, поделиться волнениями и страхами, заложницей которых я нахожусь с недавних пор. Думаю, она смогла бы меня правильно понять и может даже поддержала в случае чего, но рисковать как всегда нельзя.

— Для меня это было важно.

— То, что он ценой неимоверных усилий удержался и не осушил тебя до капли? Ты это имеешь в виду? — Я не могла судить ее за злой тон.

— Да.

— Но почему? Зачем нужно было так рисковать? — Недоумение заняло место гнева.

— Сейчас я не могу ничего тебе сказать. Может, в будущем, ты сможешь меня понять. — Тихо проговорила я.

Она отрицательно покачала головой.

— Скажи мне только одно — ты его любишь?

Вот он — вопрос на миллион — в подобных чувствах к вампиру я даже себе боялась признаться, не то что еще кому-то.

— Да. — Утвердительно кивнула я. — Я люблю его.

— Тогда я не вижу проблемы. Ты его любишь, он любит тебя. Решение очевидно.

Я в недоумении сдвинула брови стараясь понять смысл сказанных слов, но безрезультатно. Увидев мое замешательство Саманта обреченно вздохнула:

— Он обратит тебя и никаких проблем! — Повеселев, она обрадовала меня.

От подобной перспективы меня прошиб ледяной пот. Во рту пересохло, я с трудом проглотила глоток остывшего чая.

Грустно улыбнувшись, я отрицательно покачала головой, на глазах выступили предательские слезы.

— Нет, это невозможно. В этом и заключается проблема.

— Теперь я ничего не понимаю. — Настала очередь Саманты хмурить лоб, пытаясь разобраться в моих словах.

— А ты и не должна.

— Проблема в твоей семье? — Сделала предположение она.

— Нет.

— Может, ты боишься будущего?

— Нет.

Я отвергала одно предположение за другим, пока не выдержала допроса:

— Дело во мне. Ясно? — Четко произнесла я.

— Нет.

— Я не могу стать такой, как Алекс. — Увидев, что Саманта снова хочет спросить, я ее опередила: — Пожалуйста, не надо больше вопросов. Я все равно не смогу дать на них ответ и все объяснить.

Поняв по моему лицу, что я настроена решительно, она согласно кивнула, но в глазах явственно читалось любопытство. Ничего, пусть поломает голову — ей все равно не узнать истину.

Мы вместе вышли на улицу и уже попрощались, когда внезапный порыв ветра окатил ледяным потоком.

— Знаешь, это покажется странным, но по какой-то причине твой запах притягивает меня. — Подойдя ближе Саманта продолжила: — Алекс, ведь рассказал тебе кто я? — Я кивнула. — Так вот, я не могу найти этому объяснение. Странно. — Уже сама себе добавила Саманта и отвернулась, чтобы уйти.

— Сэм! — Тихо окликнула я ее. — Как он?

— Все наладится. — Одобряюще улыбнулась и удалилась Саманта, оставив меня одну.

Взглянув на часы, я поняла, что опаздываю.




Наступило субботнее утро.

Снег с каждым днем все больше окутывал своим белоснежным покрывалом окружающую природу. Прогнозировали небольшие морозы и ясную погоду на весь уик-энд.

Мама на кухне готовила завтрак, аромат от которого и заставил подняться с кровати и помочь, но оказалось, что такая прекрасная мысль посетила не только меня — папа с сестрой принимали активное участие в готовке.

— Всем доброе утро! — Радостно воскликнула я, попеременно поцеловав в щеку каждого.

— Доброе утро, милая! — Мама вытащила из духовки песочное печенье, от которого исходил восхитительный аромат ванили.

— Могли бы и разбудить.

— Да ладно тебе, — папа отмахнулся от моих слов, как от надоедливой мухи. — Уснула в три ночи. Элла, ты хоть не напрасно мучилась?

— Статья у редактора и одобрена. — Я пришла слишком поздно, поэтому оставалось только накрыть на стол.

— А какие планы на сегодня? — Диана протянула нарезанный хлеб. Плотный завтрак — неотъемлемая традиция нашей семьи.

— Как начет того, чтобы провести время вместе? — Я испытывающе оглядела собравшихся, но мое предложение опоздало. Хандра, в которой я пребывала большую часть недели, практически изолировала меня от родных — и вот результат — их сконфуженные лица. — Понятно.

— Дорогая, мы думали тебе нужно еще немного побыть одной. — Мама одобряюще похлопала по руке. — Мы всю неделю пытались отвлечь тебя, но безрезультатно.

— Да, а Муры как раз пригласили нас с мамой на барбекю еще две недели назад. Думаю, они обрадуются еще одному гостю.

— В такое время года? — Я сомнительно посмотрела в окно.

— Это барбекю, — как нечто само собой разумеющееся, повторил папа. — Но мы всегда можем отказаться — только скажи.

— О, нет. Ни к чему менять планы из-за меня. — Я поспешила с ответом. Кого-кого, а видеть Адама хотелось меньше всего. — Уж лучше я погуляю одна.

Папа ухмыльнулся — понял все без слов.

— Я с друзьями еду в Бетал-Крик. Я уже говорила тебе в четверг.

— Не помню. — Поглощенная собственными переживаниями, я практически не интересовалась жизнью своей сестры, и сейчас чувствовала себя от этого, мягко говоря, нехорошо.

Не успела я огорчиться или обрадоваться грядущему одиночеству, я еще и сама не разобралась, как папа и сестра воскликнули в один голос:

— Но завтра мы свободны! — После этого заявления содержимое блюд на столе заметно уменьшилось.

Едва покончив с завтраком, Диана поспешила в свою комнату — за ней скоро должен был заехать Питер.

Папа помог убраться на кухне и только после этого отправился в свой кабинет — работа требует внимания даже в законный выходной.

Я не успела вовремя ретироваться и оказалась в полной власти мамы, не упустившей возможности "посекретничать", как она выразилась.

— Как дела у Нины? Я давно с ней не разговаривала.

— Как всегда — лучше всех. — Я поставила еще одну вытертую тарелку на место. — Кстати, раз уж ты спросила, вы с папой не будете против, если она приедет на Рождество?

— Против? — Искреннее удивление мамы порадовало. Нина всегда умела найти язык с родителями. Они относятся к ней, как еще к одной дочери и она отвечает им взаимностью, как оно ни странно. — Разумеется, нет. Она — член нашей семьи, мы говорили уже не раз.

— Вот и отлично.

— А как работа?

— В полном порядке.

— С Алексом так и не виделась? — Мама, наконец, задала свой главный вопрос.

— Ты же знаешь, что нет.

Отложив в сторону ставшее ненужным полотенце, я повернулась к маме, как раз выключившей воду.

— Мама, скажи только честно, ты обсуждала нас с доктором Вебером?

По тому, как преувеличенно долго она вытирала руки, а затем по-новому складывала салфетки, совершенно не нуждавшиеся в этом, ответ стал очевиден.

— Что он сказал? — Сердце замерло в ожидании ответа.

— Я не знаю, что произошло между вами в то воскресенье, да и Питер не стал откровенничать, может ты, просветишь меня? — Я отрицательно покачала головой. Мама огорченно вздохнула, но настаивать не стала. — Питер волнуется за Алекса. Он никогда не видел его таким подавленным. Подобно тебе, он не хочет разговаривать ни с кем, даже пытался уехать отсюда, но Аманде удалось переубедить его. — Первой реакцией от услышанных слов было желание сесть в машину, поехать к нему, но вдруг ясно поняла — я понятия не имела, где именно живут Веберы. — Между прочим, я и сама видела Алекса, когда он заезжал к отцу.

— Что? Почему ты раньше ничего не говорила? — Возмущению не было предела.

— Да ты видеть никого не хотела, не то что разговаривать с кем-нибудь! — Оправдывалась мама, намекая на полнейшее безразличие с моей стороны в эти дни.

— Как он? — Почему Саманта ничего мне не сказала?

— Бедный юноша, уж и не знаю, что ты с ним сделала, но он стал таким бледным, а теперь еще и синяки под глазами образовались.

— Ты уверена?

— О да. — Осуждающий взгляд задел за живое.

— Мама, а ты знаешь, где живут Веберы? — Прищурившись, она следила за каждым моим движением, но ничего спрашивать не стала, лишь кивнула в ответ.




Адрес не понадобился.

Уже тепло одетая и готовая к выходу, я почувствовала его приближение и в груди, как обычно, от его близости сердце учащенно забилось.

От стоял на крыльце прекрасный как всегда. Радость, плескавшаяся в его глазах, оказалась разбавленной неуверенностью и робостью в каждом движении и жесте.

Мы так и застыли на пороге, жадно всматриваясь друг в друга, и долго не могли произнести ни слова.

— Элизабет, закрой дверь. Простудишься, — проходя мимо, недовольно заявила мама, пока не заглянула за дверь. — Алекс! Как же я рада тебя видеть! Милая, ты зачем держишь его в дверях? — С упреком заявила мама, а обращаясь к Алексу, чуть ли не елейным голосом проговорила: — Пожалуйста, проходи.

Я отступила в сторону и пропустила гостя, закрыв за ни дверь.

— Миссис Стивенсон. — Вежливо поклонился вошедший с безупречной улыбкой на бледном лице.

— Как поживают твои родители? — Таким же вежливым голосом спросила мама.

— Спасибо, у них все отлично.

— Вот и славно. — Мамин взгляд попеременно скользил то по Алексу, то снова возвращался ко мне. — Я вас оставлю. — И удалилась в кабинет отца.

В холле снова воцарилось молчание.

Алекс снял кожаные перчатки и теребил их в руках. Он нервничает! Подобное открытие вселило немного уверенности. Конечно же, вампирам не чужды человеческие эмоции и переживания, просто некоторые из них они воспринимают более остро, а другие попросту игнорируют, например, жалость или сострадание.

— Я…

— Я…

Мы оба начали в один голос и снова замолчали, весело переглянувшись.

— Я не могу так больше! — Первым высказался Алекс.

— Я тоже.

— Жизнь без тебя — бессмысленна. — С каждым новым словом он подходил все ближе. Я слушала не перебивая.

— Оказывается теперь, кроме жажды крови мне жизненно необходимо видеть тебя, — В его глазах плескалось столько нежности, что я могла утонуть в ней, — чувствовать твое тепло, прикасаться к тебе, вдыхать аромат твоей кожи.

От нежного прикосновения его руки к щеке, ноги отказались повиноваться и, в буквальном смысле, подогнулись. Благо реакция у Алекса превосходная — он не дал моему безвольному телу распластаться на полу. Чувствовать через несколько слоев одежды стальные мускулы, огромная сила которых способна играючи поднять несколько тонн или разорвать врага на части, в данный момент оказалось самым желанным.

Прислонившись руками к плечам Вебера, прижавшись щекой к его железной груди, я безуспешно пыталась усмирить бешено бьющееся сердце, вдыхая только ему присущий запах, подобно бросившему курильщику, вдыхающему табачный дым от сигареты собеседника — кайф.

Руки Алекса крепко прижимали меня к себе.

Очень медленно я подняла лицо и заглянула в счастливые глаза Алекса, шумно вдыхающего запах моих волос.

Ну точно, мы похожи на заядлых курильщиков, только вместо сигаретного дыма, у нас был запах друг друга.

— Я люблю тебя, — почти одними губами, я, впервые, призналась ему в своих чувствах.

— Я люблю тебя.

Я знала об этом и без его признания, однако услышать слова собственными ушами, оказалось подобно дождю в период засухи, глотку воздуха в безвоздушном пространстве, и сейчас, если бы моя душа могла вырваться из тела то, наверняка, очутилась бы на вершине блаженства.

Ничего больше говорить не нужно — все важное произнесено, но вот от поцелуя, я бы не отказалась, но, увы, его не последовало.

— Ты куда-то собралась? — Не разжимая объятий, спросил Алекс.

— Уже нет, — радостно сообщила я, — не только ты можешь страдать.

Он улыбнулся своей фирменной полуулыбкой, той самой, которая могла оказаться всем, чем угодно, лукавым любопытством, насмешкой, обычной радостью или же цинизмом или даже снисхождением, той улыбкой, которая в любом случае сводила меня с ума и мешала разумно думать — это было ему прекрасно известно.

— Так значит — мы вместе? — Это был не вопрос, скорее констатация факта, не нуждающаяся в подтверждении, но я кивнула на всякий случай, и, немедленно, была вознаграждена поцелуем в волосы.

Отстранившись, Алекс внимательно оглядел одежду, одобрительно кивнув.

— Раз ты уже одета, позволь пригласить тебя на прогулку, — произнес Алекс, изысканным жестом предлагая надеть куртку.

— С радостью, только родителей предупрежу.




Место, куда привез меня Алекс, оказалось чудесным.

Небольшая прогалина, всего около ста квадратных метров, представляла собой что-то наподобие смотровой площадки. Невысокая скала преграждала путь небольшой речке, поэтому образовавшийся водопад с тремя порогами в высоту не превышал и шести метров. Однако вид с площадки на это естественное чудо природы, все равно оставался прекрасен.

Снег, покрывший землю тонким слоем, выгодно оттенял прозрачную воду.

Молодые ели оживляли своим присутствием коричнево-белый ландшафт вокруг.

Радостное возбуждение, в котором я пребывала с момента появления Алекса на пороге дома родителей, понемногу начало отступать, а свежий воздух ускорил процесс, поэтому сейчас Алекс, стоявший возле самого обрыва, вызывал лишь тихое счастье, теплыми волнами распространявшееся по телу.

— Зачем мы здесь?

— Хотел показать тебе это место. Нравится? — Обернувшись, поинтересовался Алекс.

— Да. — И, подойдя ближе, спросила, зная, что могу все испортить: — Ты до сих пор сердишься за тот поступок?

— А что ты хочешь услышать? — Беря мою руку, спросил Алекс.

— Правду.

— Злился первое время. Очень сильно, — после недолгого молчания добавил Вебер, — но не видеть тебя оказалось слишком тяжело.

— Я рада.

В ответ он скривился. Я впервые увидела подобное выражение на всегда гладком лице.

— Я не могу сказать, что благодарен за тот твой идиотский поступок, ведь все могло закончиться трагедией. Но теперь, я смело могу сделать… — Он не договорил, внимательно вглядываясь в мою ладонь, водя подушечкой большого пальца туда-сюда и хмуря лоб.

Я знала, что именно он пытается там найти и уже подготовила подходящий ответ.

— От пореза должен был остаться шрам, но его нет. — Удивленно взглянул на меня Алекс.

— Рана оказалась поверхностной.

— Могу поспорить…

— Алекс ничего нет.

— Но…

— Можем повторить еще раз и ты сам все увидишь, — лукаво повторила я.

— Нет, спасибо. Ты сумасшедшая. — Гримаса, похожая на отвращение, омрачила его лицо.

— Значит — мир?

— Мир.

Алекс притянул меня за руки к себе, обхватил рукой за талию, а другой приподнял подбородок, так чтобы видеть мои глаза. И долгое время мы так и стояли молча обнявшись.

Резкий порыв ветра бросил прядь волос мне на глаза, на мгновение загородив Алекса. Он нежным движением заправил локон за ухо, затем опустил руку ниже и провел подушечкой большого пальца по губам, слегка касаясь. От его прикосновения губы защипало, сердце забилось в предвкушении.

Удивительно, этот поцелуй был не первым, и можно уже было привыкнуть к ощущениям следовавшим потом, но каждый раз был словно впервые.

Поцелуй продлился всего пару минут, но вызвал калейдоскоп ощущений, полностью подчинивших себе. Его можно было сравнить с…

Нет. Это ощущение нельзя ни с чем сравнивать. В этот момент, я была безумна рада за крепкие объятия Алекса — ноги отказывались стоять на земле. Моя реакция не укрылась от Вебера — он радостно улыбнулся.

Второй поцелуй не заставил себя долго ждать. Губы Алекса оказались мягкими, лишь немного холодней моих собственных, на легком морозе не разобрать. Если в первый раз было немного странновато, то сейчас я полностью отключила инстинкт самосохранения элина, ну, по крайней мере, пыталась игнорировать его. Похоже, Алекс пытался проделать тоже самое со своей вампирской сущностью. И не только с ней. Страсть, сквозившая в каждом прикосновении, в каждом поцелуе, полностью подчинила его — в этом состоянии он представлял собой прекрасную мишень для любого врага. От подобной мысли меня передернуло. Эмоции завладели не только мной — Алекс также пал их жертвой. И если я могла поддаться желаниям, пробудившимся от поцелуя, то ему наоборот — приходилось сдерживаться.

В мгновение ока с вершины счастья и наслаждения, я оказалась попросту сброшена на нашу грешную землю. Алекс отстранился и образовал между нами преграду в длину своих рук. Он тяжело дышал, впрочем, как и я.

Туман в голове от недавних объятий постепенно рассеялся, зрение возвратилось очень быстро, позволив сконцентрироваться на лице Вебера.

Я улыбнулась опухшими губами. Вид у Алекса — ошеломленный. А глаза… я могла поспорить на что угодно, что они почернели, но постепенно они приобрели свой чистый изумрудный оттенок.

— Это было… — он не смог закончить.

— Волшебно, — я мечтательно закрыла глаза, погрузившись в приятные воспоминания.

Мы счастливо улыбнулись друг другу. Наконец, он отпустил мои руки и я смогла дотронуться кончиками пальцев до пылающих губ.

— Ты спланировал это заранее?

— Нет.

— Жаль, — тяжело вздохнув, протянула я.

Алекс только усмехнулся и посмотрел на темнеющее небо.

Время летит незаметно, когда он рядом.

— Сумерки. Пора возвращаться.

Подойдя поближе, он запахнул мою куртку, которую прежде сам же и расстегнул, стремясь добраться до моего податливого тела.

— Может, останемся еще ненадолго? — Я умоляюще заглянула в прекрасные зеленые глаза.

— Ну если на чуть-чуть. Не хочу волновать твоих родителей.

— Разумеется.

Кто-то построил скамейку почти у самого ограждения, чтобы любоваться водопадом в теплое время года.

Алекс предусмотрительно очистил от запорошившего снега сидение, прежде чем предложить присесть на него.

Наверно, летом здесь очень красиво — все зеленое. Но и сейчас это место навевает романтику.

— Ты как-то обмолвилась о подруге. Нина, если не ошибаюсь?

— Допустим.

— И она вампир?

— Да. — Немного помолчав, я добавила: — Она моя лучшая подруга.

— Элла, — устало вздохнул Алекс, — вампиры не лучшие друзья для тебя.

— Ага. А вот парень-вампир — самое оно, — с сарказмом произнесла я.

— Не смешно.

— Ситуация абсурдная.

Алекс резко повернулся и пытливо посмотрел на меня.

— Ты же знаешь — я прав.

— Ты даже не представляешь — насколько, — улыбка вышла вялой, — но это ничего не меняет.

— Я честно пытался держаться от тебя подальше, особенно после последней встречи.

— Ты теперь так и будешь упрекать меня за это? — Чувство обиды неприятно колыхнулось внутри.

— Должен, но не стану.

— Спасибо хоть на этом.

— Элизабет, как ты не понимаешь — мы самые опасные хищники в мире и ты, похоже, являешься для нас самой желанной добычей.

— Я где-то уже это слышала. — Алекс гневно взглянул на меня, шутить расхотелось сразу. — Ты и твои родные меня не тронут.

— У нас были века тренировки.

— Звучит многообещающе.

— Элизабет, — Алекс закатил глаза.

Этот жест получился таким человеческим, что я непроизвольно улыбнулась.

— Похоже, это тупик. — Алекс катал носком ботинка маленький камешек, который откопал в снегу. — Расскажи о Нине.

— Что ты хочешь знать? — Думаю, эта тема для разговора вполне безопасная.

— Как вы познакомились? — Немного подумав, произнес мой спутник.

— О, это было очень забавно, — я еще была ребенком…

— Что? — Голос Алекса разнесся по всей площадке.

— Ну, да. — Как ни в чем ни бывало продолжила я. — Нас познакомил один общий знакомый. — Вспомнив дедушку, я улыбнулась.

— И ты сразу поверила?

— Разумеется, нет. Однако, когда тебя и твоего друга пытается убить человек с безумными глазами и гипнотизирующим голосом, трудно не верить.

— Друмир.

— Да.

— Но ты жива, а твой друг? И вообще, как такое могло произойти?

— Джим отделался небольшой потерей крови.

— Но как… — Алекс не смог выговорить ни слова, и впервые, на его мужественном бесстрастном лице отразился страх.

— Я не могу тебе объяснить.

Мы помолчали, каждый думая о своем.

— А Нина — друмир?

— Слава богу, нет.

— Это радует. А как твои родители относятся ко всему?

— Они ничего не знают — тебе это известно.

— Бедная, ты столько пережила в детстве, — Алекс нежно обнял меня за плечи и поцеловал в висок. — Я обещаю сделать все что угодно, чтобы ты была счастлива.

— Просто всегда будь рядом.

— Хорошая мысль.

— Алекс, — тихо позвала я, уткнувшись в его грудь.

— Да?

— Я люблю тебя, что бы ни случилось! — Услышать его признание было волнующе прекрасно, но произнести собственное, оказалось не менее волшебным. Он это понял.

— И я буду всегда любить тебя!




Глава восемнадцатая. Запах крови


Холодный северный ветер заставил посильней укутаться в куртку и спрятать руки в карманы.

— Ты замерзла, — от Алекса не укрылись мои осторожные движения.

— Немножко.

Он прикоснулся рукой к кончику моего холодного носа и нахмурился, но в глазах плясали бесята. Я внутренне приготовилась к очередной шутке в свой адрес.

— Температура твоего тела уже ниже моей. Думаю, еще немного и ты превратишься в ледышку.

Нет, чтобы мне возмутиться и колко высказаться, вместо этого я громко чихнула, чему он оказался несказанно рад. Весь его вид словно говорил: "Вот видишь — я оказался прав".

— Все, возвращаемся в город.

— Не-ет.

— Горячего какао тут нет.

— Фу-у-у, гадость какая! Терпеть его не могу.

Я упрямилась, стараясь больше времени провести наедине с любимым, после стольких дней одиночества. Я приготовилась отстаивать свою позицию, как внезапно напряглась от уже давно не ощущавшегося чувства ярости.

Рядом, всего лишь метрах в ста пятидесяти, сокращая расстояние, к нам приближался вампир. Совершенно чужой.

К Веберам я привыкла и могла с большой точностью сказать, кто конкретно из этого необычного семейства в данное время приближается ко мне.

Сконцентрировавшись на чувствах элина, я на мгновение закрыла глаза.

— Элизабет? — Голос Алекса звучал взволнованно. Открыв глаза, я схватила его за руку.

— Ты прав — кружка шоколада согреет меня. Поехали скорей.

— Я всегда прав.

— Поехали! — Я буквально тащила Алекса к машине, благо он особо не сопротивлялся, однако все равно двигался с неохотой.

До машины оставалось каких-то пара метров. Вампир услышал нас и сбавил скорость, но продолжал двигаться в нашем направлении.

От едва сдерживаемой ярости, я стиснула зубы.

— Элла, — Алекс резко остановился и остановил меня. — Да, что с тобой?

Я нервно переводила взгляд с Алекса на машину, потом на лесную опушку, туда, где по моим прикидкам должен появиться вампир.

Казаться нормальной в такой ситуации становилось все сложней с каждым шагом кровососа в нашем направлении.

Бросив взгляд на Алекса, я попыталась успокоиться и сконцентрироваться на лице спутника, который явно начал что-то подозревать.

— Ты прав — я сильно замерзла, даже пальцы на ногах. А еще я хочу есть. — Это первое, что пришло мне в голову. Глаза Алекса сузились и я приготовилась к новым вопросам, но все обошлось.

— Так бы сразу и сказала.

Теперь настала очередь Алекса вести меня.

До машины оставалось не больше пяти шагов.

Увы, я рано обрадовалась.

Алекс резко остановился и прислушался.

— Алекс!

— Тсс.

В мгновение ока из беспечного парня, волнующегося только о своей голодной и замерзшей девушке, он превратился в каменную статую, только голова поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Рука, которую я держала, заметно напряглась. Мышцы отвердели, а ноздри с шумом всасывали окружающий воздух. К несчастью для нас ветер дул в сторону приближающегося вампира.

— Алекс, поехали, — я потянула его за рукав, но с тем же успехом могла сдвинуть скалу.

Я обреченно вздохнула и остановилась, выпустив руку Алекса. Мышцы непроизвольно напряглись. Ярость, сопутствующая проявлению сущности элина, зарождалась глубоко внутри медленно, но неуклонно проникая в каждую клеточку тела, отравляя ее. Слух и зрение, и так острые от природы, в данное мгновение приобрели невероятную четкость: каждый шорох был мне подвластен, каждая меткая веточка на дереве превосходна видна.

Наступающая темнота совершенно не мешала четко видеть окружающее. Именно поэтому я сразу заметила приблизившегося вампира, еще до того как он вышел из-за ствола вековой ели.

Алекс загородил обзор, полностью заслонив меня своей спиной, но прежде чем сделать это, тихо шепнул на ухо:

— Вампир. Чужой. Нам не успеть скрыться.

— Алекс… — подойдя вплотную к нему, я попыталась рассмотреть чужака. Но…

Неожиданно быстро Алекс развернулся ко мне и бесцеремонно схватил в охапку. Через мгновение я уже сидела в салоне машины.

— Чтобы не случилось — оставайся тут. Если он нападет на меня — уезжай немедленно. Это друмир.

— Но… — Алекс захлопнул дверь.




Вампир вышел из леса.

То, что нам повстречался один из жестокого клана вампиров, я узнала раньше Алекса, но стены машины не могли заглушить зов крови.

Вцепившись руками в сидение, я пыталась успокоиться и контролировать свою сущность, сосредоточившись на событиях, разворачивающихся за пределами машины.

Алекс стоял прямо перед внедорожником, оставив куртку на капоте машины. Рукава пуловера он задрал до локтей. Весь его вид говорил о том, что он готов к бою.

С фигуры Алекса взгляд переместился к друмиру и новая волна ярости захлестнула мое сознание и больше я не могла отвести от него взгляд.

Итак, это был молодой мужчина, по человеческим меркам лет двадцати-двадцати пяти. Совсем еще молодой. Блондин. Бледная кожа в сочетании с почти абсолютно белыми волосами придавала пришедшему вид альбиноса. Единственным ярким пятном на его лице являлись глаза глубокого черного цвета. Теперь я поняла, что означает выражение "пустота в глазах". Одного взгляда в эти глаза достаточно, чтобы ощутить страх и тревогу.

Пришелец выглядел довольно потрепанным, создавалось ощущение, что цивилизация давно покинула его или он — ее. Старенькие кроссовки, черные спортивные штаны, грязная футболка непонятного цвета — все было в дырках. Единственной целой вещью оставалась синяя куртка-пуховик, сейчас валявшаяся на снегу.

Друмир жадно втягивал в себя воздух и пытался заглянуть через стекло в салон машины. Он облизнулся и от этого меня передернуло.

Он сделал шаг вперед, но остановился, услышав предупреждающее рычание Алекса, сделавшего шаг в его направлении.

Вампир в знак перемирия поднял руки к верху и улыбнулся. Хищный оскал с белоснежным рядом зубов не внушал доверия.

— Привет. — Голос друмира оказался тонким и неприятным с сильным французским акцентом. — Меня зовут Жак.

Весь облик Жака стремился расположить к себе и будто говорил: "Я не опасен. Я пришел с миром". Однако, его истинные намерения выдавали глаза — голодные и жестокие.

— Ты вторгся на чужую территорию, Жак. — Алекс словно прирос к земле, не меняя угрожающей позы, но говорил с друмиром вежливо.

— Прости, я не знал.

— Теперь знаешь.

— Это угроза? — Белоснежная бровь над левым глазом взлетела вверх.

— Это зависит от тебя.

— Я просто хочу пройти на юг. Можно?

Алекс ничего не ответил, просто кивнул и немного передвинулся, загораживая меня от глаз вампира.

На лице чужака отразилась широкая улыбка, подобрав с земли куртку Жак неторопливо направился через поляну, не спуская настороженных глаз с Алекса. Но, стоило этому вампиру поравняться со скамейкой, на которой мы еще совсем недавно безмятежно разговаривали, как его голова резко повернулась в ту сторону, а куртка вновь оказалась брошенной на землю.

Бросив мимолетный взгляд на Алекса, я заметила, как он напрягся. Он снова встал между мной и друмиром.

Вампир обернулся и принюхался.

— Человек.

— Тебе пора. — Алекс угрожающе двинулся на него, но отходить далеко от машины не осмелился.

— Восхитительный запах. — В этот момент вампир больше всего походил на собаку или любого другого хищника на охоте, поставившего нос по ветру и жадно принюхивающегося. Он обратил свои бездонные глаза на Алекса.

— А как же законы гостеприимства? Гостя принято угощать самым лучшим. — Жак сделал шаг в влево, чтобы лучше видеть машину. Я на мгновение перестала дышать, замерла, боясь пошевелиться. Далось это с трудом — внутри бушевало пламя, с каждой минутой грозившее вырваться наружу и поглотить все живое и неживое.

— Убирайся, пока цел! — В голосе Алекса слышалась ясная угроза, только идиот мог не обратить на нее внимание. По-видимому, Жак — один из их числа.

— Я все же попробую то, что скрывается внутри. — И он бросился на Алекса.

Алекс оказался проворнее друмира, успел перехватить нападавшего на полпути. Стальные руки Алекса сомкнулись на шее Жака мертвой хваткой.

Посчитав столкновение исчерпанным и не сомневаясь в силе Вебера, я отвернулась: во-первых, ради душевного спокойствия: смотреть, как любимый превращается в монстра не особо приятно. Знать о нем правду и видеть его вампирское воплощение во всей красе — разные вещи. Во-вторых, элин внутри меня сам жаждал разобраться с друмиром, почувствовать хруст шейных позвонков под моими руками. Поэтому, дабы не испытывать судьбу — я и предпочла любоваться дворниками на ветровом стекле.

Перед машиной что-то полетело в чащу. Обернувшись, я увидела на поляне только Жака. Он неспешно направлялся ко мне.

Алекс лежал без сознания рядом со стволом могучего дерева. Сила удара была такова, что расколола его пополам.

Алекс не двигался.

Внезапно элин, мгновение назад спокойно дремавший во мне, проснулся. И в этот раз, к обычному чувству ярости, сопровождающей каждую встречу с кровопийцами, присоединилось еще одно — жажда мести. Я разозлилась на Жака, ничтожного друмира, покусившегося на жизнь моего любимого.

Я жаждала смерти вампира так, как никогда прежде. Я не заметила, как оказалась на улице, стоя в полной боевой готовности. Я точно знала, что могу уничтожить этого друмира и не причиню зла Алексу. Я смогу себя контролировать, потому что его любовь полностью преобразила меня.

— Ты не боишься меня? — Жак был явно растерян.

— С какой стати? — Я сделала шаг ему навстречу, тем самым сократив расстояние между нами примерно до метра.

— Тебе известно, кем я являюсь? — Увидев утвердительный кивок, он улыбнулся. — Это будет забавно.

— Ты даже не представляешь — насколько. — Я приготовилась к прыжку, как вдруг оказалось, что прыгать больше не на кого. Он лежал в паре метров от прежнего места и яростно сопротивлялся Алексу.

Увидев, что с любимым все в порядке, я вздохнула с облегчением, но обратно садиться в машину не стала. Как выяснилось — зря.

Жаку удалось выскользнуть из-под Алекса, нанеся ему мощный удар в челюсть. Не дожидаясь, когда его противник очухается, он снова бросился в атаку, намереваясь навсегда покончить с Алексом.

Алекс отразил атаку.

Они двигались намного быстрее людей. Одно можно было сказать точно — техника боя друмира оставляла желать лучшего.

После очередного захода Алекс занял лидирующее положение, заведя руку противника за спину в болезненной позе. Одной рукой он не выпускал руку противника, а другой оперся ему в спину с явным намерением оторвать вампиру конечность. Противник оказался силен. Вырвавшись, Жак со всей силой, на которую был способен, ударом ноги отшвырнул Алекса на ближайшее дерево и бросился на меня.

От удара я оказалась на коленях.

Мне удалось перехватить его руку, я собиралась ударить его в солнечное сплетение, когда рядом возник Алекс. Он оттащил упирающегося вампира подальше от меня.

Мгновение и голова Жака уже валялась рядом с его обезглавленным телом. Алые капли крови окрасили снег в бордовый оттенок. Порыв ветра донес до меня сладковатый запах крови вампира, вызвав уже необоснованное желание убивать. С трудом оторвав глаза от друмира, я перевела взгляд на Алекса.

Он стоял над телом поверженного врага не отводя своих глаз и тяжело дышал. С его рук на белый снег красными каплями капала кровь Жака. Наконец он посмотрел на меня.

От того стального блеска в глазах, с которым он дрался с друмиром не осталось и следа, вместо этого на лице Алекса читалась тревога.

Неужели, я чем-то выдала себя?

— Элизабет! — Алекс сделал осторожный шаг по направлению ко мне.

Подойдя ближе, Алекс выставил вперед руки, ладонями вверх. Жест показывал миролюбие и безвредность. Однако, на левой руке у него до сих пор оставались следы крови друмира, и именно этот запах сейчас нещадно терзал элина, пробуждая во мне самые темные стороны.

Я до сих пор стояла на коленях на том месте, куда бросил меня вампир, поэтому единственный способ, который оставался, чтобы увеличить дистанцию между нами — отползти назад. Я так и сделала.

— Милая, я не причиню тебе вреда. — На лице Алекса я впервые увидела страх. Он сделал шаг вперед — я отползла. — Пожалуйста!

Он умолял разрешить ему приблизиться, но я не могла позволить ему это сделать. Он, наверняка, думает, что я стала бояться его после увиденного, а я просто боялась причинить ему вред.

Ярость с новой силой окатила меня вместе с порывом ветра со стороны тела друмира, тем самым заставив согнуться пополам. От распиравшей меня силы и не имея возможности дать ей вырваться наружу, я с силой опустила руки в землю. Снег немного остудил пылающие руки.

— Элла, пожалуйста. Я ничего тебе не сделаю.

Я подняла на Алекса глаза, полные боли.

— Я…Я знаю… — Я не смогла договорить, увидев потрясение вперемешку с растерянностью на лице Алекса.

— Твои глаза… — Только после этих слов я поняла, что совершила ошибку. Я быстро опустило лицо, но было уже поздно. — Они совершенно черные.

— Не говори ерунды! — Я пыталась восстановить сбившееся дыхание.

— Но я видел.

— Тебе показалось. — Он настаивал на своем, а я — упрямилась.

— Тогда посмотри на меня.

Я знала, что чернота уже исчезла из моих глаз, поэтому безропотно подчинилась его просьбе, но когда Алекс попытался подойти поближе, я снова отползла.

— Ради Бога, Элизабет!

— Не приближайся, пожалуйста. — Я почти умоляла его.

— Я же видел… — Увидев, что я снова попыталась отползти, он безвольно опустил руки. — Я не…

— Я знаю. — Не желая больше слышать его заверения.

— Тогда почему ты не даешь мне приблизиться к тебе? — Он был явно растерян.

— Кровь.

— Что? — Алекс в недоумении уставился на меня, потом его лицо посуровело, а в глазах загорелся недобрый огонек. — Эта тварь ранила тебя?

Он снова попытался приблизиться. Я не выдержала и вскочив на ноги побежала за машину. Только когда между нами оказался капот машины, я немного успокоилась.

— Нет. Я в порядке.

— Тогда я совсем запутался.

— У тебя на руках кровь. — Я кивком головы указала на его руки. — Этот запах… Мне плохо от него.

После моих слов лицо Алекса посветлело. Через мгновение он бежал к водопаду, опустившись на корточки, тщательно оттер ладони от следов крови. А на обратном пути бросил куртку Жака к его остаткам, открыл багажник, вытащил канистру с бензином и облил им тело вампира, порылся в своих карманах, вытащил зажигалку и купюру достоинством в сто долларов, вероятно мельче не нашлось. Горящая банкнота полетела на тело друмира, которое вспыхнуло моментально, подобно пороху от одной искры.

Только покончив заметать следы, Алекс приблизился ко мне.

— Так лучше?

— Намного. — Я облегченно вздохнула.

— А я и не знал, что вид чужой крови так сильно действует на тебя.

— Ты еще многого обо мне не знаешь!

— Ты в порядке? — Алекс внимательно осмотрел мое лицо, шею, руки не удовлетворившись моим положительны ответом, а когда он попытался расстегнуть куртку и ощупать ребра, я не выдержала и шлепнула его по рукам.

— Прости, я перегнул палку.

— Ага.

Бросив взгляд на костер я не испытала абсолютно никаких эмоций, даже чувства удовлетворения от мысли, что еще одного друмира не стало на свете, не наблюдалось.

— Думаю, тебе лучше посидеть в машине, пока все не закончится.

Возражать я не стала.




— Ты, точно, хорошо себя чувствуешь? — Уже в который раз за последние полчаса, Алекс терзал меня этим дурацким вопросом.

— Да, — если он еще раз задаст этот вопрос, я придушу его. Честное слово.

— Но так не должно быть! — Алекс, не отрываясь, смотрел на меня большую часть пути. Удивительно, и как это мы еще ни во что не врезались?

— А ты чего хочешь? Чтобы я кричала в истерике или плакала от страха? — Раздраженно уточнила я.

— Хотя бы. — Он кивнул. — Это же нормальная человеческая реакция в данной ситуации. Я пойму, если ты захочешь выплакаться.

— Не дождешься!

Наконец, вот и дом.

Не успел Алекс припарковаться, как я выскочила из машины и обойдя ее заглянула в окно с его стороны.

— Я прекрасно себя чувствую. — Как можно четче выговаривая слова, произнесла я. — У меня нет истерики, я не собираюсь кричать или плакать, а тем более падать в обморок. — Предвидя его возражения, я добавила: — И помощь твоей сестры или отца мне тоже не нужна. Также как и сиделка.

— Но…

— Алекс, все! То, что было на поляне в прошлом и не будем больше об этом. Я хочу все забыть.

— Элла, прости меня.

— Ох, ты опять! — Я тяжело вздохнула — его самобичевание из-за того, что он подверг меня опасности, еще во время дороги изрядно утомило.

— Я люблю тебя!

— И я тебя люблю. До завтра.

Происшествие на поляне все же отразилось на мне, но не так, как мог подумать Алекс — я вновь чуть не выдала себя. Разумеется, мне удалось снова запудрить Алексу голову, ссылаясь на темноту, игру света и тому подобную ерунду. Вроде, он поверил. Время покажет.

Но на долю секунды, всего лишь на мгновение желание уничтожить Алекса, разорвать его на куски, когда его руки оказались в крови друмира, завладело моим сознанием. Эта мысль не давала покоя, жгла меня изнутри, подобно раскаленному железу. Наивная, а я уже надеялась никогда больше не испытывать подобной ненависти к нему. Глупо!

— Элизабет, ты в порядке? — Папа внимательно смотрел на меня поверх очков.

— Да, — немного удивленно, ответила я. — А что-то не так?

— Ты выглядишь немного взволнованной. Наверное, мне показалось. — Папа вернул очки на прежнее место и вновь углубился в чтение газеты.

— Я поднимусь наверх.

— Ужин будет через двадцать минут, — вслед пронеслись слова отца.

— Я как раз проголодалась.




Глава девятнадцатая. Новое знакомство


После случая у водопада прошло дней восемь. С Алексом мы виделись ежедневно, но никто из нас не хотел обсуждать случившееся. Но сказать, что мы благополучно забыли об этом, я не могу.

Алекс несколько дней надоедал мне вопросом о моем самочувствии, что невероятно злило меня. И в такие моменты, я ничуть не сожалела о том, своем желании уничтожить его. Разумеется, я шучу! Но его навязчивое внимание раздражало. Временами я спиной чувствовала его пристальный взгляд, но стоило мне обернуться — он отводил глаза.

То, что он волновался и заботился обо мне, конечно, трогало меня до глубины души и радовало, только если эта забота не выходила за рамки нормального.




Утром в понедельник меня разбудил взволнованный голос Алекса, ворвавшегося в мои сновидения.

— Элла, проснись, — тихо, но настойчиво звал голос любимого.

— М-м-м, что случилось? — Я с трудом открыла глаза и постаралась сконцентрироваться на его лице.

Он буквально светился от счастья: глаза ярко горели, улыбка заняла половину лица.

— Все хорошо. — Алекс одним рывком посадил меня на кровати, не забыв запечатлеть поцелуй на моих губах.

— Тогда, зачем ты разбудил меня? — Все еще зевая, я подтянула одеяло ближе к подбородку: от сидевшего рядом Алекса веяло холодом, это сказывалась прогулка на морозном воздухе.

— Извини, — он попытался отсесть подальше, но я оказалась проворнее и не дала ему сдвинуться с места. Он улыбнулся. — Знаешь, а во сне, ты еще красивей.

— Алекс! — От его комплимента щеки покрылись румянцем.

— Я говорю правду!

За дверью послышались шаги — проснулась мама, а, следовательно, через пару минут вниз спустится отец.

— Я просто хотел сказать: ничего не планируй на сегодняшний вечер.

Я удивленно взглянула на него, собираясь спросить "Почему?", но он опередил меня.

— У меня для тебя сюрприз. — Увидев, что я снова собираюсь задать вопрос, он вновь перебил меня, на этот раз легким поцелуем — я не возражала. — Все узнаешь вечером. Пока.

И словно его здесь никогда и не было. Единственными свидетелями его присутствия являлись мои пылающие губы и легкий, только ему присущий, запах.

Да, короткая была встреча. Попытки вновь забиться сладким сном не увенчались успехом. Поворочавшись пару минут, я встала.




— Так, ты мне скажешь, что за сюрприз? — В который раз я получила в ответ лишь загадочную улыбку, и больше — ничего. Тяжело вздохнув, я откинулась на сидение и отвернулась к окну.

— Сюрприз. Я ненавижу сюрпризы!

Все вокруг покрыто толстым слоем снега — результат ночного снегопада. Окружающая природа выглядела девственно белой и сверкающей. Воздух на сильном морозе, впервые за несколько недель, стал невероятно прозрачным и чистым. Каждый новый вдох приносил радость.

— Элла.

— Да? — Я обернулась и посмотрела в глаза Алексу.

— Мы приехали.

Машина остановилась перед двухэтажным старинным домом. Строение никоим образом не вписывалось в архитектуру городка. И, наверное, именно поэтому, он находился немного в стороне от остальных домов, затерявшись среди деревьев. Именно благодаря такому расположению создавалось ощущение уединенности.

На фоне белоснежной природы дом выглядел серо-коричневой глыбой, резко контрастировавшей с окружающей природой.

Темный гигант вызывал противоречивые ощущения — он нравился и отталкивал одновременно.

Вероятнее всего, первоначальный цвет фасада был выполнен из темно-красного кирпича, но со временем природа и многолетнее использование сделали свое дело — здание приобрело коричневый оттенок.

— А, что здесь делают мои родители? — Только сейчас я заметила их машину, припаркованную у главного входа.

— Приехали в гости, — как ни в чем не бывало, сообщил Алекс, будто подобное является нормой. Гадать хотелось меньше всего, особенно сейчас, всего в шаге от логова вампиров, присутствие которых ощущалось все острее.

Алекс взял меня за руку и почувствовав, как она напряжена сделал ложные выводы.

— Малыш, расслабься. — Я хмуро посмотрела на него — ему говорить легко. — Все будет хорошо. Твои родители — единственные люди, с которыми моя семья искренне дружит.

— Это обнадеживает.

Мы на секунду остановились перед дверью и как только исчезла последняя преграда, разделяющая нас от находящихся в доме, я побледнела, в буквальном смысле слова. К несчастью, это не укрылось от ястребиных глаз Алекса.

— Что с тобой? — Алекс пытался заглянуть мне в лицо. — Тебе плохо? — Я отрицательно покачала головой, что давалось с трудом.

— Я не люблю сюрпризов.

Оторвав взгляд от открытой двери, я подняла глаза, влажные от слез. Оказывается, дружба с вампирами, вопреки своей природе, может причинить физическую боль. Ярость, свидетельствовавшая о присутствии вампиров, которую мне приходилось постоянно сдерживать в последние месяцы и пытаться вытравить ее из своего тела, сейчас перешла в другую, никогда ранее не испытываемую мной форму. Это открытие еще раньше удивило меня, но я, по глупости, не придала этому никакого значения.

Ярость, ненависть, наполнявшие мое тело и сознание, при приближении вампиров, сегодня сменились не менее ощутимой болью. Ныло все тело, каждая мышца. Казалось, что даже кости болят от невыносимого напряжения.

Нет. Я не могу сказать, что желание истреблять вампиров навсегда исчезло. Увы, оно всегда при мне, внутри меня. Но, несмотря на физические страдания, внутри меня все пело: мое тело, наконец, смогло различать и узнавать членов семьи Алекса.

Во мне что-то изменилось. Изменилось навсегда. Я стала другой после встречи с Веберами.

Именно это открытие и вызвало слезы, так встревожившие Алекса.

Любовь творит чудеса, даже с такими существами как я или Алекс, она не делает нас ни лучше, ни хуже, просто другими.

— Лиза? — Взволнованный Алекс не сводил с меня изумрудных глаз, в которых плескалась паника, а я, как обычно, не могла сказать ему правду.

— Все в порядке. — У меня получилось выдавить жалкое подобие улыбки, но это его не обмануло.

— Я бы многое отдал бы сейчас, лишь бы узнать, о чем ты думаешь. — Его прохладные пальцы нежно дотронулись до щеки и мое тело немедленно отозвалось — каждая частичка, каждая клеточка устремились навстречу Алексу.

Поняв, что я не собираюсь объясняться, Вебер тяжело вздохнул и сжалился надо мной:

— Родители устроили праздничный ужин. Теперь, ты довольна?

— А я или моя семья, случайно в меню не входят? — Я решила пошутить и тем самым отвлечь Алекса, но явно перестаралась.

Вместо того, чтобы посмеяться вместе со мной, Алекс окаменел: губы сжались в тонкую полоску, резко выступили скулы, в глазах полыхала беззвучная ярость. Весь его вид выражал отвращение.

— Ты… — Спустя несколько секунд он смог взять себя в руки.

— Расслабься Алекс, я пошутила! — Я небрежно похлопала его по плечу, проходя в открытую дверь. Позади меня дверь тихо хлопнула. Алекс пришел в себя. Шагов слышно не было, я просто почувствовала его приближение, то, как он медленно склонился над моим ухом.

— Никогда больше не смей говорить этого, даже в шутку. Тебе ясно? — Голос звучал приглушенно, но каждая буква отдавалась в голове колокольным звоном. Я кивнула. — Хорошо. Сейчас ты встретишься с последним представителем семейства Вебер.

Только после этих слов я поняла причину непонятного волнения — в доме находился неизвестный мне вампир, именно его присутствие так болезненно подействовало на меня.

Итак, сейчас мне предстоит последнее испытание на прочность — встреча с таинственным братом Алекса. Глубоко вздохнув, я осмотрелась.

— А вы любите роскошь! — Я не смогла сдержать восклицания. — Ну, что ж, еще одно очко в вашу пользу.

— Спасибо. — Миссис Вебер лучезарно улыбалась, видно было, как она порывается обнять меня, точь-в-точь как настоящий человек. — Мы предпочитаем классику.

В этом не было сомнений. Дорогая мебель благородных пород дерева, натуральные ткани и камень, использовавшиеся в оформлении создавали атмосферу тепла и уюта.

— Миссис Вебер, я рада снова с вами встретиться.

— О, нет! — Она махнула рукой, спускаясь к нам по широкой каменной лестнице. — Зови меня просто Амандой. Даже мои сыновья иногда меня так называют. — Она весело посмотрела на Алекса, стоявшего рядом со мной. Я не удержалась и тоже бросила на него взгляд — вид у Алекса был виноватым, но глаза светились от еле сдерживаемого смеха.

— Дом очень красивый. — Еще раз повторила я.

— Дорогая, ты еще ничего не видела. — Наконец, миссис Вебер спустилась вниз. — Можно?

Она вопросительно посмотрела на меня и я не смогла отказать.

Мама Алекса осторожно, словно держит в руках хрупкую вазу, обняла меня.

За всю мою жизнь это был третий вампир, которого я добровольно держала в объятиях. Ощущения довольно странные, но не могу сказать, что мне не понравилось. Похоже, со временем, я смогу подавить элина внутри себя, находясь в компании Веберов, и соответственно, не причиню им вреда.

— Мы всегда рады тебе в нашем доме.

— Спасибо.

— Мама, а где Брайан?

— А ты не слышишь? — Мама Алекса весело улыбнулась.

— Да уж. Скромность не его конек.

— Не суди брата строго.

Не выпуская моей руки, миссис Вебер повела нас в гостиную, где уже находились все остальные.

Папа вместе с доктором Вебером склонились над миниатюрной копией фрегата XVIII века и возбужденно совещались.

Мама, Саманта и Стивен внимательно следили за тем, как моя сестренка играет в шахматы с… братом Алекса.

Видя, как моя семья беззаботно общается с самыми опасными и жестокими существами на земле, внутри все сжалось от страха и неуверенности. Однако вампиров совершенно не волновало, что рядом с ними находится беззащитная во всех отношениях "пища". Я передернулась, представив на мгновение, что могло бы случиться, будь Веберы нормальными вампирами. К счастью для всех — это было не так. И чтобы отвлечься от мрачных мыслей, я оглядела Брайана.

Как только мы вошли, он тут же обернулся и пристально, не отрываясь, изучал меня.

— Брайан, не пялься. — Мистер Вебер шутливо пригрозил сыну пальцем. Только после этого Брайан оторвал свой взгляд от моей персоны и встал из-за стола.

Я внутренне заранее сжалась от предстоящей волны ярости, стоило ему подойти.

— Элизабет, познакомься — это мой старший брат — Брайан. — Я кивнула. — Брайан, а это Элла. — Мое имя Алекс произнес с нежностью, от чего сердце предательски ускорило темп.

Разумеется, данное обстоятельство не укрылось ни от одного из Веберов: кто смущенно кашлянул и отвернулся, пряча улыбку; а кто весело подмигнул Алексу. Красота-а! От смущения мои щеки немного порозовели.

И это я — бесстрашный элин, просто стою в окружении кучи вампиров и краснею, как влюбленная школьница!

Жизнь — удивительная штука: никогда не знаешь, что тебе готовит следующий день.

— Наконец-то я увидел в живую девушку, сумевшую покорить сердце моего братишки. — Он протянул руку. — Очень рад!

— Приятно познакомиться с Вами. — Не пожать протянутую руку я не могла. Алекс мог обидеться, как и Брайан. Но стоило мне только прикоснуться к протянутой ладони, как я моментально оказалась стиснутой в медвежьих объятиях так, что нечем стало дышать.

— Я безумно рад!

— Брайан, осторожно! — Алекс безрезультатно старался вырвать меня из лап своего брата.

Уже заранее зная, что ждет меня в непосредственной близости от кровного врага элина, я была готова. Именно поэтому, к собственному удивлению, я достаточно безболезненно перенесла такое бурное выражение радости.

— Отпусти ее! — В этот раз в голосе Алекса слышалась тревога. Брайан поставил меня на пол.

— Да, не волнуйся ты, так! Я же знаю, как она дорога тебе.

Стоило мне оказаться на твердой поверхности, как Алекс тут же прижал меня к своей груди, пытаясь незаметно для моих родных ощупать мои ребра.

— Я цела, — перехватив руки, я посмотрела в его глаза. Только после этого он смог вновь равномерно дышать.

Стивен и Саманта еле сдерживали смех, а Брайан хохотал во всю, пока не получил хмурый взгляд матери.

— Не обращайте на него внимания, — похлопав меня по руке, обратилась миссис Вебер к моим родным. — Брайан редко бывает серьезным.

— Мы заметили. — Папа по-дружески похлопал Брайана по спине, проходя мимо.

— Ну, что ж. Раз все в сборе давайте обедать.

— Могла бы и платье одеть. — Упрек прозвучал от сестры, появившейся у меня из-за спины. — Твои вечные брюки, — она поморщилась, — сколько можно?

— Я… — я хотела произнести какую-нибудь колкость в ее адрес, но меня перебили.

— Я рад, что она вообще согласилась приехать, а ты говоришь — платье! — Алекс весело подмигнул моей сестре.

— Я тебя предупреждала, Алекс, Элла не любит сюрпризы. — Мама услышала наш разговор.

— Знаете, миссис Стивенсон, если бы ваша дочь еще минут пять раздумывала, ехать ей или нет, то я бы схватил ее в охапку и привез сюда даже в спортивных штанах. — Мама рассмеялась и Алекс тоже, а я задохнулась от возмущения.

— Алекс… — Возмущенно обернулась к сыну миссис Вебер.




Брат Алекса оказался веселым и жизнерадостным. Высокий, но все же немного ниже брата, крепкого телосложения — все в нем говорило о силе и энергии. Русые волосы собраны в небольшой хвостик. Квадратный подбородок на достаточно круглом лице говорил об упрямстве и настойчивости. Кроме этого у Брайана имелись длинные густые ресницы, обрамлявшие глаза цвета весеннего неба, чистого и безоблачного. Никогда прежде мне не приходилось видеть подобного оттенка. Очень красивые глаза.

Весь вечер мы смеялись над его шутками. Брайан оказался великолепным рассказчиком с глубоким проникновенным голосом.

Я думаю, что мы сможем оказаться с ним хорошими друзьями.

Эти несколько часов, проведенные в доме Алекса, заставили меня по-новому взглянуть на вампиров. Они показали мне, сами не подозревая о том, что могут спокойно жить и общаться с обычными людьми, не стремясь испробовать их крови.

За весь вечер я ни разу не почувствовала стремления истребить их. Элин, сидевший во мне не исчез, просто дремал где-то внутри, дожидаясь настоящих врагов.




За эту неделю мы виделись с Брайаном еще несколько раз. Такого дружелюбного веселого вампира я встретила впервые. И как ни странно, мы действительно подружились, от чего Алекс находился в полном восторге.

Время летит очень быстро, за смехом и весельем этого почти не замечаешь, особенно если рядом находится любимый.

Но всему рано или поздно приходит конец.

Для меня он наступил неожиданно.




Глава двадцатая. Нина


Нина звонила каждую неделю в обязательном порядке. Рассказывала, где побывала, что видела, какими животными обогатила свой рацион — в общем, все как всегда, обычные женские разговоры. Ничего нового.

При всей моей любви к Нине, я все-таки, скрыла от нее одну вещь — очень важную — я не сказала ей о том, что встречаюсь с Алексом, по одной простой причине — он был вампиром, а этого никак нельзя было допускать. Поэтому мне и приходилось шифроваться, по возможности не давать никому из домашних общаться с Ниной.

Она, словно моя вторая мама, окружает меня заботой, словно наседка — свой выводок, приятно конечно, но иногда ужасно раздражает.

В случае с Алексом, она поступит как всегда, в этом у меня не было ни малейшего сомнения, мои чувства она в расчет не возьмет: моя жизнь для нее важней моего счастья. В лучшем случае она отвезет меня куда-нибудь подальше от него, а в худшем… я даже думать об этом отказываюсь.

Я не знала, как именно смогу ее убедить дать ему шанс, но надеялась, что все получится.

До ее приезда оставалось еще две недели, но я уже внутренне готовилась к противостоянию с ней, которого явно было не избежать, но я не успела.




Воскресный день выдался на удивление теплым и солнечным. Ночью выпало много снега и Алекс пригласил меня на прогулку. Отказать я ему не смогла, в прочем, как всегда.

Немного прогулявшись, он привез меня к себе домой и впервые показал свою спальню и то, потому что я настояла на этом.

Огромное окно занимало половину восточной стены, привлекая в комнату много света. Стены, покрывало на широкой кровати, обивка кресел, шторы — на всем в том или ином оттенке присутствовал синий цвет.

Всю северную стену занимал книжный стеллаж, полностью заставленный книгами, а по всей центральной части сотнями стояли CD с музыкой. Акустические колонки расставлены так, чтобы в полном объеме погрузиться в звук. Музыкальный центр являлся единственным представителем техники.

— Нравится? — Алекс напряженно следил за мной.

— Да.

— Я рад. — Скромная улыбка осветила его лицо, впервые с того момента, как я переступила порог его комнаты.

На прикроватной тумбочке расположились две стопки книг по медицине. Я удивленно подняла правую бровь и вопросительно посмотрела на Алекса — он небрежно пожал плечами.

— Учиться никогда не поздно.

— Ну да.

— Особенно, если твоя девушка имеет дурную привычку резать свои руки по любому поводу. — Я поморщилась от воспоминания, вызванного его словами. — Обещай, что больше никогда так не сделаешь.

— Хорошо.

Алекс в мгновение ока оказался рядом и приподнял мой подбородок, жадно вглядываясь в глаза.

— Обещай! — Настойчиво повторил он требовательным тоном. Я попыталась выдернуть лицо из его цепких пальцев — безрезультатно. Не вполне понимая, что именно он требует, не отрываясь от его изумрудных глаз, я попыталась кивнуть, но даже этот жест не получился.

— Обещаю. — Чуть слышно прошептала я. И как только заветное слово сорвалось с моих губ, их накрыли прохладные губы Алекса.

Так, как целуется Алекс, просто непростительно. Стоит только нашим губам слиться воедино, как из моей головы вылетают все мысли, мое тело отказывается подчиняться, все мое существо стремится раствориться в Алексе, стать его частью, чтобы никогда не расставаться с ним. Окружающий мир перестает существовать.

— Мх-Мх-Кхе-Кхе. — Вежливый кашель вторгся в наш уединенный мир. Алекс лишь на секунду прервал поцелуй, чтобы прогнать назойливого гостя.

— Брайан, отвали! — И тут же вновь его, уже теплые, губы слились с моими в нежном и чувственном поцелуе. Я сильнее прижалась к телу Алекса, одной рукой обхватив его шею, запутавшись в его густой шевелюре, стремясь как можно дольше удержать любимого возле себя.

— Перестаньте уже. Я не уйду, — угрожающе предупредил Брайан.

Обреченно вздохнув, мы оторвались друг от друга и одновременно недовольно воззрились на мешавшего нам старшего брата Алекса.

— Знаешь, а я уже начинаю жалеть, что ты вернулся, — вполне серьезно проговорил Алекс.

— Подумаешь.

— Брайан, а почему ты не заведешь себе подругу?

— Смертные меня не привлекают, — спускаясь в холл, поведал Брайан, не оборачиваясь. — А что?

— У тебя тогда было бы меньше свободного времени. — Я весело подмигнула Алексу, он рассмеялся.

Как истинный джентльмен, Алекс как обычно помог надеть куртку и повязать шарф, прежде чем оделся сам.

— Алекс, может, просто пройдемся?

— Прогулка на свежем воздухе? — Он подставил лицо холодному зимнему солнцу. — Почему бы и нет?

Но не успели мы отдалиться от дома и на пару метров, как Алекс вздрогнул от удара в спину — оказывается следом за нами вышел Брайан и готовил новый боевой снаряд из снега. Алекс прикрыл меня своей спиной. Я думала — он рассердится, но вместо этого на его лице появилась озорная улыбка, и в следующее мгновение он бросил в брата увесистый комок снега.

Видя, как эти два бессмертных и сильных существа резвятся словно дети, улыбка на лице появилась сама собой. Каждая клеточка моего тела буквально раздувалась от радости за этих двоих.

Находиться в стороне мне оставалось недолго.

Ребята не использовали свою супер силу и бегали вполне по-человечески, осыпая друг друга всевозможными шуточками, иногда не вполне приличными.

На шум борьбы выбежала Саманта, но оценив обстановку решила присоединиться ко мне.

— И часто они так? — Смеясь над очередной выходкой Брайана, спросила я.

— Всегда, когда есть возможность. И не только они.

Наш разговор прервал снежный ком, попавший мне в плечо, не сильным, но довольно ощутимым ударом.

— Прости, — совершенно не раскаивающимся тоном извинился Брайан.

Сэм помогла очиститься от остатков снега, не выпуская из поля зрения Брайана ни на секунду.

— Спасибо.

— Всегда, пожалуйста. Надеюсь, тебе было не больно, иначе Алекс заставит братишку пожалеть об этом.

— О нет.

Я нагнулась и сгребла руками небольшой, но тугой комок, медленно слепила из него шарик и улыбнулась Саманте заговорческой улыбкой.

— Ты уверена? — Похоже, Саманта сомневалась в том, что я смогу попасть в Брайана, поэтому вместо ответа я швырнула в него шарик.

Разумеется, я попала в цель — снежный снаряд угодил старшему сыну Веберов точно в затылок.

— Умница! — Через всю поляну порадовался Алекс.

— Извини! — Я улыбнулась ошеломленному Брайану и тут же приготовила новый снаряд.

Саманта присоединилась ко мне и Алексу — обложенный со всех сторон Брайан в скором времени оказался покрыт снегом с головы до ног.

Мышцы радовались представившейся возможности размяться, пусть даже и не в полную силу. Я радовалась вместе с остальными, поэтому очень поздно заметила надвигающуюся угрозу.

Многие годы находясь в обществе Нины, способности элина в отношении нее заметно ослабли. Организм настолько привык не видеть в ней угрозу, что порой я узнавала о ее приближении только, когда она уже стояла у меня перед глазами.

Веберы вдруг резко прекратили дурачиться, Алекс тут же оказался возле меня, когда из-за поворота я увидела свою машину, мчавшуюся на максимально возможной скорости.

Внедорожник резко затормозил прямо перед нами.

Только сейчас я почувствовала, кто именно сидел за рулем и от этого меня пробрала ледяная дрожь.

В следующее мгновение дверь с водительской стороны открылась и моя лучшая подруга предстала перед Веберами во всем великолепии разъяренной тигрицы.

Рука Алекса, покоящаяся на моей талии заметно напряглась.

Я попыталась сделать шаг навстречу, но он не позволил даже пошевелиться, только крепче прижал меня к своему телу.

В горле пересохло. Речь, которую я приготовила в свое оправдание, совершенно вылетела из головы.

Брайан и Саманта подошли ближе ко мне, словно стараясь оградить от опасности. Но мне ничего не грозило, наоборот, это я должна сейчас их защищать.

Никто не проронил ни слова.

Я мельком взглянула на Алекса: напряженное лицо, настороженный взгляд. Только после этого я смогла перевести взволнованный взгляд на Нину.

В ее глазах пылала ярость — на меня и ненависть к стоявшим рядом Веберам. Увидев, как Алекс по-собственнически прижимает меня к себе, на ее всегда прекрасном лице отразилось отвращение. От этого выражения ее лица внутри меня что-то тоскливо сжалось и стало обидно.

Почему моя лучшая подруга не может принять мой выбор?

Увы. Ответ мне был известен.

— В машину. Быстро! — Практически шипя, проговорила Нина.

Я не шелохнулась, боясь оставить Алекса и остальных Веберов открытыми, мало ли что может прийти в голову Нине.

— Мне применить силу? — На шаг Нина приблизилась ко мне.

Я услышала, как Алекс угрожающе зарычал над ухом.

— Нина, пожалуйста, давай я тебе все объясню, — умоляюще прошептала я. — Они ничего мне не сделали.

— Мы немедленно уезжаем. — Она отказывалась меня выслушать.

— Нет! — Алекс попытался завести меня за свою спину. — Она никуда с тобой не поедет.

— Я бы не советовала мне мешать — я уничтожу любого, кто попытается помешать. — В это мгновение Нина больше всего походила на разгневанную богиню мщения: развевающиеся на внезапно налетевшем ветру волосы, угрожающая поза, глаза, почти способные метать молнии.

Родители Алекса и Стивен услышали угрожающий голос Нины и теперь все Веберы встали в полумесяц, окружив мою подругу, но ее это нисколько не волновало.

— Элла, я не шучу! — Она добавила смягчившимся голосом: — Пожалуйста, ты же сама знаешь, тебе никогда не быть вместе с ним.

Я неуверенно посмотрела на Алекса, когда почувствовала его вопросительный взгляд.

— О чем это она?

— Ерунда. — Я бросила предупреждающий взгляд на Нину, чтобы она была поосторожней.

— Мисс, вам лучше покинуть нашу территорию, — Питер, как всегда был сама любезность. — Вам тут не рады.

— Элизабет, может, ты нас представишь? — Миссис Вебер протянула Нине руку для знакомства, но та даже не шелохнулась. — Меня зовут Аманда Вебер, а это…

— Я знаю, кто вы такие. Можете не утруждаться. — Всегда такая вежливая Нина, сейчас нарушала правила этикета одно за другим.

Единственным, что занимало все ее внимание, был Алекс.

— Миссис Вебер, я прошу у вас прощения за поведение моей подруги. — Услышав мои извинения, Нина поморщилась. — Обычно она очень вежлива.

— Ее зовут Нина Андерсон, — немного помолчав добавила я.

— Твоя подруга — вампир? — Брайан был явно ошеломлен, впрочем, как и все остальные, кроме разве что Алекса.

— Так вот как выглядит твоя лучшая подруга. Интересно.

— Элла, мое терпение на исходе.

— Нина, умоляю тебя, не впадай в крайности.

— Она никуда не поедет с тобой. — Алекс недобро сощурил глаза.

— Алекс, пожалуйста, дай мне с ней поговорить!

Я недооценила хладнокровие моей бессмертной подруги — увидев, как Алекс дотронулся губами до моего виска, она аж взвилась от ярости.

— Не прикасайся к ней! — Нина почти кричала.

— Нина… — Я попыталась ее успокоить, но не тут то было. Ее прорвало.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь? — Я кивнула на ее слова, она зло посмотрела на меня и продолжила: — А что если кто-то из них не выдержит и соблазнится запахом твоей крови?

— Тут ее и пальцем никто не тронет. — В этот раз в мою защиту выступил Стивен. — Ты же ее не тронула. Почему мы должны?

— Если ты случайно порежешься и кто-нибудь из них не сможет вовремя остановиться? А если они узнают кто ты такая? — На ее глазах навернулись слезы. — Один укус и ты…ты.

— Хватит! Я поняла. — Я была больше не в силах слушать то, что и сама прекрасно знала.

Вырваться из объятий растерянного Алекса — дело непростое, но я с этим справилась.

— Что она имела в виду только что?

Алекс силился понять тайный смысл сказанных слов, но ничего не приходило на ум.

— Забудь. Она сильно расстроена и не понимает, что говорит. Алекс, я должна идти.

— Нет! — Он пытался схватить меня за руки, но я сумела выскользнуть и отступила к Нине. На глазах стояли слезы и мешали рассмотреть расплывающееся лицо любимого. Я жадно вглядывалась в родные черты лица, стараясь как можно четче запомнить Алекса.

Возможно, я видела его в последний раз, если мне не удастся убедить Нину.

— Прощай.

Еле сдерживая рыдания, я села в машину. Нина облегченно вздохнула и завела мотор.

Не в силах оторваться от лица любимого, я прислонила ладонь к стеклу.

— Я люблю тебя… — еле слышно прошептал Алекс.

— Я…люблю…тебя… — сквозь рыдания я выдавила свое признание.

Машина тронулась. Обернувшись, я увидела обеспокоенные и растерянные лица Веберов.

— Зачем ты так со мной? — Я смогла успокоиться только когда мы подъехали к дому.

— Ради твоего же блага, солнышко.

— Нет! — Я резко выкрикнула и выбралась и машины, громко хлопнув дверью. Тоже самое произошло и со входной дверью и с дверью в мою комнату.

Я видела удивленное лицо мамы, но разговаривать, а тем более объяснять что-либо категорически не хотелось. Пусть Нина сама выпутывается.

— Что случилось? — Встревоженный голос мамы лишь на секунду прервал стремительный демарш по лестнице.

— Ничего. Просто не сошлись во мнениях.

Прямо перед глазами всплыло мамино лицо с взлетевшими от удивления бровями и Нина, провожающая меня взглядом с расстроенным лицом. Махнув головой, я прогнала навязчивую картинку.

Разумеется, я отдавала себе отчет в том, что веду себя глупо, словно подросток, в котором бьют через край эмоции, но ничего не могла с этим поделать.

В данную минуту я всей душой ненавидела Нину, но не признать ее правоту я тоже не могла.

Знала же, что рано или поздно, но мы должны будем расстаться. Однако, маленькая часть меня надеялась избежать подобного развития событий, надеялась на счастливое будущее с любимым.

Боль от расставания железными тисками сковало грудную клетку. Трудно было сделать даже один вдох. Теперь я могла точно сказать, как себя чувствует человек, у которого "разбито сердце".

Проведя несколько часов в одиночестве и немного успокоившись, я наконец, смогла оценить ситуацию и вмешательство Нины уже не вызывало негативных эмоций, как прежде, но и радости от ее неожиданного появления испытывать не приходилось.

Вывод напрашивался только один — во всем случившемся виновата только я одна.

Именно я, поддавшись своим чувствам, влюбилась в Алекса, наперед зная, что добром это не кончится. Вот вам и результат.

Но как сказала Нина по дороге домой: "Ты всего лишь человек. Эмоции неотъемлемая часть твоей жизни — именно они управляют тобой, а не наоборот. Алекс красивейший из мужчин даже по моим меркам. Влюбиться в него не проблема, но любить, особенно для тебя, невозможно. "Любовь на острие ножа", слышала такое выражение? Это про вас".

Итак, нужно… Нет! Просто жизненно необходимо взять себя в руки и напомнить себе, кто я такая — элин, который не может любить вампира. Даже мечта об этом, может стоить мне жизни. А умирать, ой как не хочется!




Наутро я проснулась свежей и отдохнувшей, полной энергии начать новую жизнь без любви.




Глава двадцать первая. Слезы


Рождество и новогодние праздники прошли весело, словно я вернулась в детство. По крайней мере, я старалась изо всех сил.

Для родных была придумана версия причины разрыва с Алексом — просто не сошлись характерами. Доктор Вебер, похоже, не стремился переубедить мою маму в обратном, это немного утешало.

Нина ни на минуту не покидала меня, стоило мне только оказаться за порогом дома. В первое время такая навязчивость раздражала, временами злила, но со временем вошло в привычку, если можно так выразиться.

Ради душевного равновесия едва почувствовав приближение Алекса, я старалась удалиться на максимально возможное расстояние — так хоть немного, но становилось легче.

Он несколько раз пытался общаться лично и по телефону, но все его попытки безжалостным тоном пресекала Нина. Я не вмешивалась.

С его родными встречаться я также избегала, только однажды столкнулась с Самантой в кафе.

Ее глаза, полные обвинений, тяжелым грузом легли мне на плечи.

— Как ты могла с ним так поступить?

Я попыталась обойти Саманту, но не смогла.

— Прости, если сможешь. Я знаю, что виновата.

— Еще как виновата. Я уже начала относиться к тебе как к родной сестре. — Это признание заставило меня удивиться, впервые за месяц испытать хоть какие-то эмоции, кроме грусти.

— Прости, — это все, что я могла сказать ей. — Поверь мне, Сэм, если бы я могла повернуть время вспять и все изменить.

— Проблемы? — Нина появилась как всегда не вовремя.

— Нет.

— Нина, это Саманта — невеста Стивена, брата Алекса.

Вопреки моим ожиданиям, в этот раз Нина вела себя безупречно любезно, даже извинилась за свое прошлое поведение.

Саманта уже собралась уходить, когда я остановила ее вопросом, мучившим меня последние недели.

— Как он?

На несколько долгих секунд мне показалось, что она не ответит — просто уйдет. Но увидев мое затравленное выражение лица, она передумала и смягчилась.

— Плохо. Он впервые полюбил кого-то всем сердцем. Как ты могла так поступить с ним? — Повторила Саманта, но в этот раз в голосе слышалась грусть.

— Прости.

— Он уехал. — И не сказав больше ни слова, она ушла.

— Уехал, — севшим голосом повторила я.

Так мне и надо.

Появилось дикое стремление поскорее попасть домой, вверх по лестнице, в свою комнату, отгородиться от всех проблем под одеялом и вволю поплакать. Глупо, так по-детски, но от этого пусть хоть ненадолго, но станет легче.




— Родная, незачем так сильно убиваться. Ты еще очень молода и встретишь того единственного, с кем будешь счастлива. — Мама, как в детстве, обнимала и гладила меня по спутанным волосам.

— Знаешь, лучшее средство от депрессии — работа. — Диана, как и все в доме, пыталась отвлечь меня, но мне совершенно ничего не хотелось. В этом-то и была вся загвоздка.

— Ты больше месяца не выходишь из дома, почти ничего не ешь.

— Ага. С того самого дня как Саманта сообщила о его отъезде. Так не может дальше продолжаться. — Нина не преминула внести свою лепту. Оставался только папа с его суровым взглядом, благо для меня он уехал к Мурам.

— Вам самим еще не надоело со мной возиться? Я здорова и в своем уме. Просто я хочу немного пострадать в одиночестве. Неужели, мне и этого не дадут сделать? — Я начала раздражаться.

Взглянув на упрямые лица трех женщин, уставившихся на меня, ответ стал очевиден.

Поразмыслив немного, я пришла к выводу, что в их словах что-то есть. Хандрить и считать себя несчастнейшим существом на планете уже начало надоедать и мне. Может быть в моей жизни и не будет никогда Алекса, возможно такой исход даже к лучшему — не нужно постоянно контролировать свои движения и слова, бояться своей сущности и возможных последствий, узнай он всю правду обо мне. Он жив и здоров — это для меня главное.

Еще раз взглянув на усталое лицо мамы, я внезапно осознала, что все эти недели и месяцы, страдала не только одна я. Я разозлилась на себя — мои родные никогда не должны страдать из-за моих поступков.

— Вы правы. Страдать можно и по-другому. Мне нужно отвлечься. — Приняв это решение, я опрометью бросилась в ванную — холодная вода освежающе подействовала на разгоряченное и заплаканное лицо. Вернувшись в комнату, я увидела изумленные лица.

— Ну и что не так на этот раз? — Прищурившись, я внимательно заглянула в каждое лицо по очереди. — Вы же этого хотели, ведь так?

— Да, но… — мама бросила растерянный взгляд на кровать, где я лежала еще пару минут назад. — Пять минут назад ты наотрез отказывалась нас слушать. А теперь… — Она неопределенно махнула рукой в мою сторону.

— Мама, я обещаю — все будет хорошо. — Опустившись на колени перед ней, прижав к щекам ее, такие родные и ласковые руки, я была полна решимости довести данное обещание до конца.

Полная решимости выбросить из сердца и из головы все мысли и воспоминания об Алексе, я честно старалась: погрузилась с головой в работу по дому, писала статьи, много времени проводила с Ниной и сестрой. Разумеется, в таком городке как наш, невозможно долго избегать друг друга, поэтому встречи с Веберами происходили пусть и нечасто, но неизбежно. Они тоже смирились со свершившимся фактом.




Глава двадцать вторая. Зло в городе


Весна рано вступила в свои права и воздух, насыщенный новыми ароматами глубоко проник в сознание некоторых. Сначала Диана, а следом за ней и мама и даже Нина, стали наперебой предлагать познакомить меня со своими знакомыми: друзьями, сыновьями подруг, коллег; расписывали их внешность, ум, таланты, остроумие. Только один папа сохранял нейтралитет, чему я была искренне рада.

— Знаешь, ты вновь превратилась в суровую старшую сестру, как раньше, до того как… — Диана резко замолчала и смутилась.

— Заканчивай, — я нетерпеливо поставила пустую чашку на стол.

Сегодняшний ужин ни чем не отличался от предыдущих: на протяжении недели сестра и Нина изводили меня попытками устроить мою личную жизнь. Они пытались и раньше, но те попытки выходили слабыми и неуверенными и я успевала пресекать их на корню, но последние несколько дней явно истощили мое и без того ограниченное терпение. В голову все чаще приходила мысль согласиться, в надежде хоть ненадолго обрести покой.

— ….до того как я встретила Алекса, — Диана молчала с увлечением рассматривая чаинки на дне чашки. — Ведь ты именно это хотела сказать, не так ли?

— Ну…

Видя растерянность сестры, я улыбнулась. Она очень беспокоилась обо мне и старалась обходить стороной любое упоминание об Алексе.

— Ты можешь спокойно говорить о нем и о Веберах в моем присутствии. Мне все равно.

— Ты уверена? — Папин вопрос застал меня в врасплох, но я незамедлительно кивнула и постаралась улыбнуться.

— Абсолютно.

— А что насчет Адама Мура? — Поинтересовалась мама.

— Нет! — Воскликнув, я повернулась и вышла из комнаты, пожелав всем доброй ночи. Последним что я увидела, выходя из кухни, было недовольное лицо сестры.

Только оказавшись в одиночестве и тишине своей спальни, я могла расслабиться и стереть с щеки одинокую слезинку.

Алекс… Не было и дня, чтобы я не вспоминала его изумрудные глаза, волосы чернее ночи, сильные и ласковые руки, нежно прижимавшие меня к широкой каменной груди, голос, заставляющий трепетать каждую клеточку моего тела. И как обычно, воспоминания о нем заставили появиться на глазах непролитые слезы.

Глубоко вздохнув, я принялась за написание новой статьи.




Изумрудные листья на деревьях, щебетание птиц, звуки проснувшейся природы вызывали только положительные эмоции. Яркий солнечный свет, таким он бывает только весной, наполняет каждую частичку энергией, теплом, пробуждая ото сна все живое.

Вняв постоянным мольбам мамы и сестры, я несколько раз ужинала с Адамом — приятный собеседник, внимательный слушатель, хороший друг, но все равно он не мог заполнить пустоту, появившуюся после расставания с…, ее ничто и никто не могло заполнить. Адам ясно видел это в моих тусклых глазах, но из тактичности или старой дружбы старался просто быть мне другом как в раньше, в дни беззаботного детства: трогательно и грустно одновременно.

И вот, возвращаясь как-то раз с очередного такого дружеского свидания-не свидания, уже подъезжая к дому родителей, у Адама зазвонил мобильный.

— Прости. — Бросив извиняющийся взгляд в мою сторону, он удивленно взглянул на дисплей. — Странно. Алло? Да, Джеймс… — пауза. — Нет, не отвлекаешь. Говори. — Не нужно было особенно прислушиваться, чтобы понять — случилось что-то странное. — Я немедленно выезжаю. До связи.

— Что-то случилось? — Адам выглядел сильно взволнованным. Несколько минут сосредоточенно смотрел на дорогу, покусывая нижнюю губу, словно решал говорить мне или нет.

— В последнее время в округе исчезло несколько человек. Они буквально испарились: только что человек стоял, а через секунду его уже нет. Мистика какая-то. — Адам припарковался возле лужайки отца.

— А, что говорят свидетели? — Что-то в его рассказе насторожило меня.

— В том-то и дело, что ничего путного, мол: отвернулись на несколько секунд, а человек пропал.

— А этот звонок? — Я посмотрела на телефон. — Новое исчезновение?

— Да. — Адам тяжело вздохнул.

— Значит, ты должен срочно ехать? — Вопрос был риторический. — Где это произошло? Сколько людей уже пропало и когда это началось?

— Три человека в округе в последние восемь дней, а сегодняшнее исчезновение произошло недалеко от колледжа: девушка возвращалась после занятий с подругами через сквер.

— Значит, теперь это дошло и до Остина, — медленно произнесла я: недоброе предчувствие не давало говорить. — Ой, тебе пора ехать!

— Да, меня ждут. — Видя нетерпение Адама, я покинула салон машины и попрощалась.

На пути к дому я услышал его окрик и обернулась.

— Элла, — немного смутившись, Адам продолжил: — надеюсь, ты интересовалась не из-за журналистики и данная информация не просочится в прессу?

— Обижаешь! Криминалом не интересуюсь. — От его предположения глаза сузились в узкие щелочки и недобро посмотрели на представителя закона. Возможно, мне только показалось, но Адам вздрогнул и даже, немного побледнел. Во всяком случае, пробурчав извинения, он быстро уехал. Так-то лучше. За кого он меня принимает?

Дома находилась одна Нина и как всегда, в последние несколько недель сидела в нашей комнате и играла в компьютерную игру. Одно радовало — следить за мной она перестала, но с ее игроманией нужно было срочно что-то решать.

Пройдя в гостиную, по пути сняв плащ и оставив его на спинке кресла, я с наслаждением погрузилась в мягкие объятия дивана и вытянула ноги, предварительно избавившись от дурацких сапог на шпильках — идеи сестры — мол, так мои ноги выгладят длинней и стройнее, но я подозревала, что истинное их предназначение в том, что в подобной обуви мне трудней избегать Адама, когда мы случайно сталкиваемся на улице.

Дурное предчувствие, не оставлявшее меня в последние пару дней, наконец, обрело форму.

— Нина, — громко и настойчиво позвала я подругу.

Спустя пару минут она уже сидела в кресле напротив, тревожно вглядываясь в мое лицо, в ожидании, когда мои мысли обретут голос.

Наконец, оторвавшись от созерцания пылинок, танцующих в лучах полуденного солнца, я повернулась к верной подруге.

— Нина, а ты в последние дни ничего странного не замечала?

— Ты же знаешь, что всю последнюю неделю я почти не выходила из дома. — На лице подруги появилось виноватое выражение.

— О, да! Оказывается, и вампиры становятся зависимыми от компьютерных игр! — Не удержавшись, я рассмеялась.

— Ну, ладно! Перестань. — Подождав, пока я успокоюсь, она продолжила: — Так что случилось?

— Я только что встречалась с Адамом, — увидев радостное одобрение в глазах Нины, мгновенно стало грустно, никогда у нее не будет такого выражения на лице, если речь зайдет об Алексе. — Он просто друг, на большее не надейся.

— Меня устраивает и так.

— Ага, так я и поверила! Хотя, дело не в этом. Оказывается, за последнюю неделю-полторы, в городе и окрестностях произошло несколько исчезновений людей. — Я замолчала, обдумывая дальнейшие слова.

— А какое отношение это имеет к нам? — Видно было, как внимательно Нина прислушивается к словам, и поза стала напряженной — ее вальяжность как рукой сняло.

— Из слов Адама следует наличие одной странности в этих происшествиях — свидетели утверждают, что они отвлекались всего на несколько секунд, а человека уже нет. Ты не находишь в этом ничего знакомого?

— Уж не думаешь ли, что это дело рук вампира?

— Все указывает на это.

— Да брось ты! — Нина махнула рукой и откинулась на спинку кресла. — Конечно, Веберы мне не по душе, но я не сомневаюсь в их порядочности.

— А кто говорит о Веберах? — Я скинула ноги с дивана и села напротив Нины.

— Не делай поспешных выводов! — предостерегла Нина.

— Привет! — Сестра вернулась с учебы.

— Я сама все выясню сегодня ночью, — прошептала Нина и увидев возражение, готовое сорваться с моих губ добавила: — Одна! — И уже громче: — Как прошли занятия?

— Скука, как всегда. — Ди прошествовала в гостиную, встала рядом с креслом Нины и уселась на подлокотник.

— Удивила, но став взрослой ты еще не раз с радостью вспомнишь это время.

— Кто бы говорил! Лично тебе не терпелось все поскорей бросить.

— Ди, ты же знаешь свою сестру — она просто зануда, — Нина повернула голову и подмигнула Диане.

— Практически синий чулок.

— Эй, я все еще здесь! — В ответ они весело рассмеялись.




Итак, мои худшие опасения подтвердились — в городе объявился чужой вампир.

Нина смогла выследить его по запаху до реки, потом след оборвался.

— Что ты об этом думаешь?

— Не знаю. — Нина задумчиво уставилась в окно спальни. — Ясно одно — он похищает людей и его нужно остановить.

— Да. Но почему именно Остин? Для такого маленького города тут уж слишком много вампиров.

— Я выслежу его, обещаю! — Нина встала с кресла-качалки и подошла ко мне. — Родным ничего не угрожает.

— А если он почувствует мой запах на них, что тогда?

— Не паникуй раньше времени.

— Мне бы твою уверенность.

Однако, все наши усилия были впустую: каждый раз след обрывался у реки, но в разных местах.

После шестого нападения Нина начала нервничать: идея о том, что это бродяга, случайно забредший в данный округ, отпала сама собой.

Оставался один выход — отправиться к Веберам. Может, они смогут сообщить стоящую информацию.

Разумеется, Нина была против любых контактов с этим семейством с моей стороны, но в конце концов, даже она согласилась, что жизни людей важней личной неприязни. О том, чтобы я отправилась туда одна — не могло быть и речи.




— Миссис Вебер, здравствуйте! — Увидев радостное выражение ее лица, я почувствовала себя последней гадиной, разрушившей жизнь ее сына.

— Элизабет, дорогая! Рада вновь видеть тебя! Прошу, проходите. Мисс Андерсон! — Сдержанный кивок моей спутнице, но ни намека на неприязнь. Потрясающая женщина. — Что привело вас в наш дом?

— Миссис Вебер, мы пришли по делу.

— Прошу в гостиную. Располагайтесь.

— Спасибо.

Устроившись поудобней в кресле, Нина приступила к делу, предварительно извинившись за свое поведение в прошлый раз.

— Миссис Вебер…

— Мисс Андерсон, прошу зовите меня Амандой. Я сомневаюсь, что старше вас.

— Тогда и вы называйте меня Ниной.

— Договорились.

— Аманда, дело очень деликатное, но нам крайне важно знать правду.

— Я не понимаю…

— Сейчас я все объясню. Вы наверняка слышали о таинственных исчезновениях в последнее время?

— Разумеется. — Миссис Вебер сжала губы в тонкую линию и вся напряглась. — После того, как стало известно, что это вампир мы попытались его выследить, но безрезультатно.

— След обрывается у реки. — Предположила Нина.

— Да.

— Миссис Вебер не поймите меня не правильно, но его запах вам не знаком?

— Увы. — Она развела сложенные вместе ладони и странно посмотрела в мою сторону. — Вы же не собираетесь выслеживать его?

— Конечно, нет! Не думаете же вы, что я смогу тягаться с ним в силе? — Я сделала как можно более невинное лицо.

— Элизабет то, что тебе известно о существовании таких как мы, не сможет уберечь тебя в случае реальной опасности. Среди нас встречаются очень жестокие и безжалостные. Впрочем, по большому счету, таких — большинство.

— Не волнуйтесь, я не собираюсь рисковать своей жизнью.

— Аманда, спасибо, что уделили нам время. — Нина поднялась и показала глазами на дверь, когда со стороны лестницы послышался шум.

— Вам нечего делать в нашем доме! — Глаза Брайана были полны злости. Каждое слово, произносимое им, отдавалось во мне болью. — Вам тут не рады.

— Брайан, извинись немедленно! — Оказывается, мама Алекса умеет быть строгой. — Они наши гости.

— Но… — Миссис Вебер отрицательно покачала головой и ярость в глазах Брайана пошла на убыль.

Мне стало легче дышать.

— Миссис Вебер, если кто и виноват, в случившемся, то это злой рок. — Нина впервые в открытую обратилась с речью Брайану, чем немало удивила последнего. — Ни Элизабет, ни Александр не виноваты в том, кем являются.

— Нина… — на всякий случай предостерегла я подругу.

— Не понял…

— Это и не важно. — Повернувшись к маме Алекса, Нина слегка кивнула. — Аманда, извините, что побеспокоили вас.

— Пустяки. Мы всегда рады видеть вас в нашем доме.

— Спасибо. — Не удержавшись, я поддалась какому-то внутреннему порыву и обняла хозяйку дома, шокировав всех присутствующих, но оглядываться не стала. Только у порога, прежде чем захлопнуть за собой дверь, я немного помедлила. — Простите меня за все. — Я знала, что мой шепот все прекрасно расслышали.




Только однажды, глубокой ночью, в первую безлунную ночь апреля, совсем ненадолго мне удалось уловить присутствие незваного гостя.

И как ни странно этим кочевником оказался один из друмиров — жестокого рода вампиров, которым совершенно чуждо сострадание, доброта и любое другое проявление милосердия. Ко всему прочему данный вампир обладал силой, большой силой, накопленной не за одну сотню лет и усиленную не одной невинной человеческой жизнью.

Прошло еще трое суток прежде, чем мне удалось напасть на его след, достаточно свежий, чтобы проследить его путь.

— Успокойся! — Шикнула Нина, услышав шаги на лестнице. — Еще не хватало вызвать подозрения у домашних.

От переполнявшей меня злости даже говорить стало сложно, я лишь зло посмотрела в сторону подруги, восседающей на кровати с олимпийским спокойствием, и продолжила мерить комнату неспешными шагами.

— Вообще-то, это ты должна сейчас вышагивать нервным маршем по спальне, а я должна тебя успокаивать.

— Зато мы выяснили причину, по которой друмир не оставляет Остин. И ты тут абсолютно не при чем.

— Ага, как же!

— Элизабет, ну сколько можно себя изводить? Прошло два дня с той слежки, а ты до сих пор как на иголках. Остановись! Даже мои глаза устали следить за тобой. — Спокойствие, исходившее от Нины и уверенность в голосе подействовали на меня успокаивающе.

— Прости меня. Я так зациклилась на этом вампире, что совсем забыла о тебе. — Только сейчас я заметила черные глаза подруги и неестественную бледность, даже для вампира. — Тебе срочно нужно поесть.

— Я не спорю, но сейчас не время.

— О! Вот только не нужно строить из себя мученицу. Отправляйся ловить белок. — Увидев упрямое выражение на лице подруги, я изобразила такое же выражение на своем. — Немедленно! А то мама заставит тебя отправиться в больницу и сдавать анализы.

Она фыркнула в ответ, но поднялась без дальнейших споров, только открывая дверь, она обернулась:

— Между прочим, белки для меня практически бесполезны.

Дверь захлопнулась прежде, чем подушка преодолела половину расстояния от кровати до Нины.

На лестнице раздался веселый смех, его веселые переливы лишь на несколько секунд отвлекли и заставили растянуться в улыбке мои губы. Я слышала: как захлопнулась входная дверь, а прежде Нина сообщила папе, что едет проветриться, услышала двигатель мотора и терние шин об асфальт. И чем дальше Нина отъезжала от дома, тем тревожней делалось на душе.

Итак, я бы поняла, если друмир каким-то образом узнал, что я — элин, но он явно не в курсе.

Его интересует Нина!




Глава двадцать третья. Близкий контакт


Ситуация приобретала угрожающие обороты. Полиция выяснила о присутствии в городе постороннего мужчины.

По описанию выходило, что это молодой человек: блондин с короткой стрижкой-ежиком, с серьгой в правом ухе и кольцом в носу, плюс с татуировкой в виде огромного паука на левой стороне шеи.

Его видели в местах исчезновения нескольких человек.

Полиция считает, что это дело рук серийного убийцы, но никакой связи между жертвами обнаружить не удалось. Поэтом, во избежание дальнейших исчезновений людей, по распоряжению мэра, в городе объявили комендантский час.

Услышав о запрете, Диана поругалась с отцом, правда час спустя они помирились и весело подшучивали над мамой.

Жизнь усложнялась с каждым днем и я уже не могла контролировать ее как раньше. Это пугало.

После той охоты в лесу в Нине что-то изменилось, не сильно и не сразу, но перемены были.

Вначале я не обращала внимания на ее почти еженощные отлучки, думала, набирает сил, так на всякий случай, странный блеск в глазах и явную неохоту брать меня с собою в лес. В голову начали приходить самые нелепы предположения: блеск в глазах, могла вызвать болезнь или лихорадка будь Нина человеком, но может она нашла логово того друмира и хотела защитить меня? Кто знает? Правды от нее дождешься, как летом — снега. Ясно было одно — она пыталась что-то скрыть от меня, попробовать следить за ней я не могла даже помыслить. Оставалось только ждать и надеяться, что с ней ничего не случится.

День проходил — наступала ночь и все начиналось с начала. Одна неделя сменялась следующей, похищения прекратились и комендантский час, под напором самих жителей пришлось отменить. Можно было радоваться и расслабиться, не знай я, что друмир находится где-то поблизости и выжидает.

Никогда с тех пор как я научилась пользоваться силой элина, я не чувствовала себя такой беспомощной, уязвимой и бесполезной.

Приближался первый день лета, а значит большая летняя ярмарка, которую все жители Остина очень любили, и которая должна была состояться в эти выходные.

Дурное предчувствие бередило душу и не давало спокойно спать по ночам, а поговорить с кем-нибудь я не могла. Единственная подруга уже пять ночей пропадала неизвестно где и на все просьбы быть осторожной и не разгуливать в одиночестве только отмахивалась.

— Нина! Приезжай немедленно! — Я повесила трубку. В ожидании возвращения подруги, я опустилась в кресло напротив окна, предварительно распахнув его.

Понимаю, спонтанное решение и взволнованный голос, с каким я позвонила Нине, смахивают на панику, но проснувшись в полной темноте в третьем часу ночи и не увидев в соседней постели Нину, я явственно поняла, что больше так не могу, может если застать ее врасплох и немного испугать — это должно помочь разобраться в том, что она скрывает. Еще один день неизвестности я не выдержу!

На расстоянии мили я почувствовала ее стремительное приближение. Она быстро мчалась к дому.

Устроившись поудобнее в кресле, я приготовилась к мини-взрыву, который обязательно последует со стороны подруги. Через несколько секунд уши уловили, как ее тело рассекает воздух и с бесшумным движением Нина прыгнула в комнату, дико озираясь по сторонам и яростно вдыхая воздух в поисках угрозы.

— Успокойся, никакой опасности нет, — совершенно спокойно прошептала я.

— Тогда какого… — Она сузила глаза и недобро взглянула на меня, но на лице не отразилось ни одной эмоции. — Зачем…

— Пришло время поговорить начистоту! — Я встала и прикрыла окно. Прохладный ветер приятно щекотал кожу, вызывая из памяти запретные воспоминания.

Нина сделала вид, что понятия не имеет о чем идет речь, и это еще больше разозлило меня.

— Да ладно тебе, Эл! Напридумала всякой ерунды и теперь мучаешь и меня и себя. Разве я когда-нибудь обманывала тебя?

Я прикусила нижнюю губу и смущенно посмотрела в самые искренние глаза на свете. Что правда — то правда! Нина никогда ничего не скрывала от меня, стоило ей только задать вопрос. По крайней мере, так было раньше.

— Все же ты что-то от меня скрываешь!

— Нет!

— Да!

Этот разговор не нравился никому из нас. В первые минуты Нина пыталась принять возмущенный вид, потом обидеться, а сейчас, после того, как я отказалась отступать начала нервничать и вполне по-человечески стала прохаживаться мимо меня, заламывая руки.

В ноздри ударил знакомый запах и фантастическая мысль молнией пронзила мозг. Это видение было настолько реальным, что я даже помотала головой, пытаясь избавиться от нее. Этого просто не могло быть! Вот первое, что пришло на ум, после того как все кусочки головоломки встали на свои места.

Эта мысль была настолько нереальной и абсурдной, что я рассмеялась. Правда, смех получился какой-то истеричный. Вот это да!

Нина вопросительно посмотрела на меня, но я лишь отмахнулась, пытаясь восстановить дыхание.

— Может, ты скажешь, над чем смеешься? Тогда мы посмеемся вместе.

Я улыбнулась.

— Значит, ты не собираешься говорить мне, где пропадала последнюю неделю? — Теперь я знала ответ, просто решила в последний раз дать ей шанс открыть все самой, но она отказалась. — Как хочешь. Я не буду больше настаивать, это твоя жизнь. Просто раньше ты ничего от меня не скрывала или это было не так?

— Милая, не говори так! Я никогда ничего не скрывала от тебя. Просто сейчас и говорить не о чем! — Нина опустилась передо мной на колени и открыто смотрела в мои глаза.

— Ладно. Да, кстати, если ты не в курсе — твой запах стал более разнообразным, что ли.

Если бы вампиры умели краснеть, то сейчас лицо Нины сделалось бы пунцовым — о да, на это стоило посмотреть.

— Я…Я все тебе объясню сейчас, — запинаясь произнесла Нина.

— Не стоит утруждаться. У тебя уже был шанс, и не один. — Я замолчала. Глаза жгли, пытаясь высвободиться, слезы обиды. — Я никогда не думала, что ты станешь не доверять мне. Мы всегда всем делились с тобой, рассказывали друг другу самые незначительные вещи. А сейчас… — Предательские слезы прорвались наружу бурным потоком. Я не хотела плакать, но и остановиться уже не могла.

— О, милая! — В следующую секунду Нина подлетела ко мне и заключила в холодные каменные объятия, нежно поглаживая руками по волосам и похлопывая по спине, параллельно шепча в ухо слова извинения, но это мало чем помогало. В голову внезапно пришло осознание того, как не похожи прикосновения Нины и Алекса: не в том смысле, что меня сейчас обнимает женщина, а в том, что объятия Алекса всегда были теплыми, даже для вампира, а должны были быть такими как у Нины прохладными или даже холодными. Почему так происходит? Что в нем такого необычного? Почему я до сих пор не могу выбросить его из головы?

— Прости меня. Я хотела как лучше. Именно твоих слез я и пыталась избежать. — Мои тихие всхлипы заглушали ее оправдательное нашептывание.




— Я люблю его. — Признание подруги нисколько не удивило с того мгновения, как выяснились причины ее продолжительного и частого отсутствия. Я знала правду.

— Я рада, что после стольких десятилетий одиночества ты обрела счастье.

— А как же ты? Ты всегда, с самого детства была моей семьей, частью меня. Твое счастье — мое счастье. — Нина сидела напротив меня и удивлялась, как смогла допустить в свое сердце любовь, словно это зависело от нее.

— Брайан… кто бы мог подумать? Помниться, в первое ваше знакомство ты была готова разорвать его на части, впрочем, как и всю его семью.

— Я и сейчас готова отказаться от него, если тебе будет грозить опасность с его стороны. — По глазам было понятно — она не шутит.

— Пожалуйста, не говори так! Даже не думай! Я ни за что не позволю тебе отказаться от любви, особенно из-за меня. Ни за что не позволю тебе ничем жертвовать…

— Милая, ты — моя семья. Я помогала растить тебя. В тебе воплотились все мои мечты о собственной дочери, которой у меня никогда не будет. Да и вообще, о чем тут можно спорить? — Нина поспешно сменила направление разговора, словно вот-вот расплачется. — Элла, сейчас, ты должна ненавидеть меня и злиться.

— С чего это вдруг? — От изумления у меня брови сошлись на переносице.

— Я заставила тебя бросить Алекса. Встала между вами. А теперь сама связалась с одним из Веберов.

— А вот в чем дело! — Я грустно улыбнулась — перед глазами появилось улыбающееся лицо Алекса, его волосы теребил легкий ветерок. Ах!

— Разве так не должно быть?

— Нет, конечно. И мы обе знаем — меня нельзя ничего заставить делать под принуждением, а уж тем более — бросить единственную любовь. Рано или поздно нам пришлось бы расстаться и все могло закончиться гораздо хуже.

— Вероятнее всего. Особенно, если Веберы узнают, что ты — элин!

— Вот и я об этом. А Брайан мне очень нравится.

— А мне — ты даже не представляешь как!

Мы весело проболтали остаток ночи, обсуждая достоинства и недостатки Брайана Вебера, пока сон не сморил меня на рассвете, как я с ним не боролась. Обычная человеческая потребность в отдыхе взяла верх.




— Ди, я прошу… Нет! Запрещаю тебе ехать с Ванессой на ярмарку.

— Да ладно, тебе! В Остине несколько недель спокойно и, вдобавок, там будет куча народа.

— Сестренка, пожалуйста, не рискуй так.

— Элла, со мной ничего не случится. К тому же там будут родители и вы с Ниной. Ведь так?

— Я ни за что не пропущу веселье! — Предательница Нина встала на сторону родителей и Дианы. Они второй день выступали общим фронтом против меня и сегодня одержали победу. — Не волнуйся.

— Вот именно. Может, познакомишься с кем-нибудь. — Ди обняла меня и расцеловала в обе щеки, не забыв подмигнуть Нине. — Встретимся на ярмарке.

— Хорошо.

Не успела входная дверь захлопнуться, как я повернулась к подруге, высказать все, что думаю, но вместо нее обнаружила пустоту.

Сбежала!

— Ты от меня просто так не отделаешься! — Недовольно проворчала я — в ответ с верхнего этажа раздалось фырканье.

Возмутительно!

— Неужели, любовь так сильно повлияла на твои мозги, что ты не видишь возможной опасности. — Бросила я через порог нашей спальни.

— Вот именно — возможной! Диана права — в последние недели не было ни одного похищения или убийства. Ни я, ни ты не обнаружили свежих следов друмира. К тому же, мы будем охранять жителей Остина. Брайан нам поможет. — Помолчав, добавила подруга.

Я изумленно подняла бровь.

— Какое утешение! — Я пыталась язвить, но выходило вяло.

— Они и моя семья и никто… Слышишь? Никто не вправе причинить им страдания. — Нина подошла сзади и обхватила меня за плечи, как раньше — в годы ушедшего детства. — Никто.

— Уговорила. — Я сдалась — ничего другого мне не оставалось.




Все жители любили ярмарку, посвященную началу лета, которая нисколько не изменилась с моих детских воспоминаний.

Радостное возбуждение, творившееся вокруг, стоило только покинуть дом, постепенно передавалось и мне. Протискиваясь сквозь толпы семей со счастливыми детьми, пожилых людей медленно и спокойно прохаживающихся среди прилавков со всякой всячиной и чувствуя только человеческое тепло и обычный людской запах: табак, духи, запах жасмина, розы, временами разбавленный алкоголем и т. п., спокойствие понемногу наполняло встревоженную душу.

Даже погода благоволила собравшимся, даря тепло и безветренную погоду. Ни одна тучка или облако не появилось на горизонте с наступления рассвета.

Веселье и радость царили в округе. В Остин съехались жители ближайших городков и поселков.

Диана с подругами катались на аттракционах. Родители вместе со старшими Веберами и еще несколькими людьми, сидели в импровизированном кафе, сооруженном рядом с танцполом, где по сложившейся традиции играли музыку, как говориться "для стариков": вальс, фокстрот, танго; но, тем не менее, желающих потанцевать находилось предостаточно. Периодически, глядя на родителей, я замечала, что они с удовольствием пускались в пляс, остальные присутствующие не были исключением.

Общими усилиями Диане с Ниной удалось затащить меня на миниатюрные американские горки, и только на эти несколько минут, я позволила себе забыться.

Стивен с Самантой несколько раз пытались подойти, но почувствовав их приближение, я всякий раз удалялась: слишком болезненными были еще воспоминания.

К моей радости Адам находился в патруле: бедный парень, похоже, не на шутку заинтересовался моим обществом. Но, увы, никем, кроме друга он быть не сможет и прекрасно осведомлен об этом.

В общем веселье вечер наступил незаметно. Темнота подкралась, когда я, к собственному неудовольствию, была вынуждена вести глупую и скучную беседу ни о чем с одним из знакомых отца.

Многочисленные фонари, лампочки, гирлянды и прожекторы, своевременно установленные организаторами праздника, ярко освещали площадь, привнеся романтику.

— Спасибо. — Стакан сидра, предложенный то ли Майклом, то ли Максом, оказался кстати.

— Знаете, ваш отец всегда гордился вашими успехами в журналистике… — этот разговор, восхвалявший мои таланты, красоту, ум, длился добрых двадцать минут, а начал утомлять уже на пятой, но до сих пор, я не могла избавиться от собеседника, не проявив бестактности. Родители находились за соседним столиком, но надеяться на их помощь можно только в мечтах.

Слабое колебание в воздухе мгновенно прервало мои меркантильные платы мести отцу за столь разговорчивое знакомство. Колебание появилось и исчезло, быстро, но недостаточно, чтобы я не почувствовала присутствие врага.

— Извините. Мне срочно нужно переговорить с родителями, они подают мне знак подойти. — Это уже была наглая ложь, но ему откуда знать? Не дожидаясь ответа, я быстро вышла из-за стола, краем глаза увидев разочарование на лице Майкла-Макса.

— Мама, ты…

— Правда, Марк — приятный молодой человек? — Папа согласно подмигнул маме. Он тоже оказался предателем!

— Кому как. Он слишком много говорит. — Я махнула рукой и наклонилась над маминым стулом. — Но я не об этом. Вы видели Нину?

— Да, они с Брайаном пошли купить сладкой ваты. — Вместо мамы ответила миссис Вебер. — Да, вот они уже возвращаются.

Увидев безмятежно улыбающуюся подругу, я немного успокоилась. Ненадолго.

— А Диана где? — Неприятное предчувствие, появившееся еще накануне вечером, снежным комом нарастало с каждой минутой.

— Привет! — Брайан впервые встретился со мной с момента того неприятного разговора в доме родителей Алекса. Он немного смущался, но вел себя очень дружелюбно.

— Вы Диану видели?

— Последний раз минут десять назад. — Нина нахмурилась, пытаясь вспомнить точное время.

— Элла, не волнуйся. Они с девочками поехали отвезти Эмили домой, — мама говорила беспечным тоном. Ну да! С чего ей волноваться-то?

— Что-нибудь не так? — Немного обеспокоенный тон отца, заставил выдавить из себя улыбку. Не зачем их волновать понапрасну.

— Да нет. Я просто давно ее не видела. — Объяснение удовлетворило родителей. — Знаете, я пойду домой. Этот шум раздражает меня.

— Может, останешься? Салют начнется через час. — Мистер Вебер сама любезность.

— Нет. Я устала. Всем пока.

Повернувшись, я встретилась глазами с Ниной, молча моргнула — проницательная подруга и так уже все поняла.

— Брайан, прости, но я думаю — мне лучше пойти домой с Эллой. — Мягко, но настойчиво, она воспользовалась практически моей же отмазкой, только с тем отличием, что от шума у нее появилась головная боль.

Мои родители тут же поддержали ее и заставили пообещать выпить болеутоляющее, как только мы вернемся домой. Но Веберов так просто не провести — головная боль, как и боль вообще — для них понятие далекое и почти незнакомое. Брайан только прищурился, но не сказал ни слова, как отреагировали остальные, мне было все равно.

— Давно? — Первый вопрос, который Нина задала, стоило нам удалиться на достаточное расстояние.

— Минут пять назад и очень быстро.

— В каком направлении?

— Я точно не уверена, но где-то в сторону Грин-стрит.

— Надеюсь, ты ошибаешься. — Мы лихорадочно протискивались через толпу веселящихся людей, количество которой не уменьшилось даже с наступлением ночи.

Волнение Нины вполне объяснимо — Грин-стрит — улица, на которой живет Эмили Вудворт — девочка, которую поехала провожать Диана. Мой худший кошмар начинает обретать форму.

Запах друмира, очень свежий, тянулся по задворкам улицы, в том же направлении, куда ехала сестра.

— Нина, если…

— Нет! — Это единственное восклицание потонуло в потоке воздуха — никогда прежде, я не двигалась с такой скоростью, как сейчас.

След друмира пересекал дорогу, по которой ранее проехала машина сестры. Все-таки здорово иметь при себе своего собственного вампира — не нужна никакая собака-ищейка, которая в любом случае мало что могла распознать и подробно описать когда именно проехал тот или иной человек, как давно и в каком направлении, был он один или с кем-то. На все это Нине требовалась пара секунд и нужные сведения собраны.

Впервые в жизни я пожалела, что не вампир. Несмотря на все элинские способности, я оставалась человеком, а следовательно, не могла развивать сверхскорость, так необходимую сейчас и этим здорово задерживала Нину. К тому же, двигаться с большой скоростью по битком набитым улицам и соблюдать конспирацию, по возможности не привлекая к себе внимания, весьма проблематично. Воспользоваться машиной стало оптимальным вариантом.

— Я не чувствую его больше! — Я чуть слышно прошептала, до боли сжав руль.

— И след пропал.

— Нина, а если… — Ужасная мысль не покидала ни на минуту.

— Не смей думать об этом. Возможно, вампир просто случайно двигался в том же направлении. — При этих словах я повернулась к ней и по глазам поняла — она сама не верит в то, что говорит.

В машине повисла гнетущая тишина.

Через пару минут мы добрались до дома Эмили. Машина сестры стояла перед голубым домом с совершенно спокойными, даже веселыми девчонками.

Я припарковалась рядом с соседним домом, как посоветовала Нина. Сомневаюсь, что Диана обрадуется моему контролю, лучше действовать незаметно.

Увидев целую и невредимую сестру с груди, словно гранитную плиту убрали и мир перестал казаться черно-белым.

— Я же говорила — ложная тревога, — я лишь улыбнулась фразе подруги и завела мотор.

Девочки вернулись на праздник как раз к началу заключительной части вечера — салюту. Не чувствуя больше присутствия чужака мы вернулись домой — настроение поднялось на несколько пунктов.

— Я до сих пор не понимаю — почему ты не любишь веселиться? — Этот вопрос я слушаю после каждого мало-мальски веселого праздника и ответ всегда звучит одинаково:

— Не люблю толпу и шум.

— Зануда! — Бросила в ответ Нина, а через секунду мы весело смеялись.




Глава двадцать четвертая. Ярость


После праздника миновало дней десять: новых следов вампира не находилось. Веберы, впрочем, как и Нина, немного расслабились. По их мнению, друмир покинул пределы Остина для всеобщего блага и спокойствия.

Несмотря на все это, я не могла отделаться от нехорошего предчувствия, что еще не все кончено с этим вампиром.

— Интуиция! Шестое чувство! Они никогда тебя не подводили, но не на этот раз. — Нина сидела на кухне за барной стойкой и обеими руками держала большую кружку дымящегося чая, время от времени поднося ее к лицу и вдыхая аромат свежезаваренных чайных листов и наслаждаясь теплом.

— Может, тебе все же налить чай? — Нежность, сквозившая в моем голосе явно не укрылась от Нины. В ответ она отрицательно покачала головой и улыбнулась, отдавая мне немного остывший чай.

— На этот раз — ты ошибаешься! — Нина с упорством продолжала гнуть свою линию.

— М-да. Знаешь, с тех пор, как вы с Брайаном выяснили отношения, а точнее, с тех пор как ты влюбилась, ты стала немного романтичнее, что ли. — Увидев в ее глазах искорки недовольства, я улыбнулась. Нина всегда гордилась своей независимостью, самодостаточностью, невозмутимостью, а тут такое! — А ведь, еще совсем недавно вы терпеть друг друга не могли.

— Все течет — все меняется.

И в этот момент позвонил мобильный Нины, которая, разумеется, увидев кто звонит, расплылась в широченной улыбке.

— Привет…Я тоже по тебе соскучилась!

Я тихо встала, чтобы не мешать ей разговаривать и вышла из кухни, только в дверях обернулась, чтобы передать привет Брайану.

Десять минут спустя в гостиную, в буквальном смысле, вплыла счастливая Нина.

— Сегодня вечером у меня свидание.

— Поздравляю! — Я была искренне счастлива за подругу. Хорошо хоть ей повезло встретить того, с кем она сможет быть вместе, кто делает ее счастливой.

— Я не знаю, что мне лучше надеть. Посоветуй.

— О нет! С этим вопросом, пожалуйста, к Диане. Я — пас!

— Ты неисправима! — Нина сделала вид, что дуется, но получалось это у нее хреново.

— Можно вопрос?

— Конечно! Что за глупости? — Нина внимательно и сосредоточенно всматривалась в мое серьезное лицо.

— А, это правда, что влюбленные все видят в розовом свете? — Лицо Нины вытянулось на несколько секунд. Не каждый день моя лучшая подруга — невозмутимый и бесстрашный вампир — выглядит по-настоящему растерянной. Я не выдержала и расхохоталась. Когда смысл вопроса дошел до ее сознания, рассмеялась и она.

— Тебе ли не знать!

Стоило ей только произнести эти четыре слова, как все веселье моментально испарилось, глубоко внутри что-то болезненно сжалось.

— О, дорогая, прости меня! — Нина через секунду стояла на коленях передо мной. — Я не подумала.

— Не волнуйся. Все хорошо.

— Но я же вижу, как тебе больно!

— Нет. — Я нагло врала и мы обе прекрасно знали об этом.

Спустя некоторое время, когда я заканчивала редактировать статью, Нина тихонько села на кровати за моей спиной и некоторое время молча наблюдала, пока я не отправила статью в редакцию.

— Я много думала об этом, — еле слышно начала Нина и замолчала.

— Ты всегда много думаешь, — не оборачиваясь, произнесла я тихо.

— Может, мне не следовало вмешиваться? Но, когда я представляю вас наедине, то не нахожу себе места от страха и волнения.

— Ты все сделала правильно, — я закрыла ноутбук и оставила его на столе.

— Я вижу, что ты до сих пор не забыла его. — Она вскочила и быстро пересекла комнату. — Ты страдаешь и я, вместе с тобой.

— Это пройдет. Нужно время.

— Время не поможет. Он единственный, кто смог покорить твое сердце. Единственный, которого смогла полюбить ты.

— Знаешь, не всем в жизни везет, как тебе. — Тяжелый вздох непроизвольно вырвался из груди.

— Но…

— Все к лучшему.

— Элла, я…

— А тебе не пора готовиться к свиданию? — Отвернувшись к окну, я незаметно стерла одинокую слезинку. Тему разговора нужно было поменять еще пару минут назад, а еще лучше вообще не начинать его.

— Мы еще не закончили. — Тихо скрипнула дверь и в комнате наступила пронзительная тишина.

Стоит лишь на мгновение представить Его лицо, как волна воспоминаний обрушивается подобно шквалистому ветру, устоять — нет сил.

По щеке скатилась еще одна слезинка. Я быстро смахнула ее и глубоко вздохнула, пытаясь привести в норму мысли и сердце.




— Мам, а где Ди?

Миссис Стивенсон не хуже опытного садовника возилась с розами. Насыщенный кроваво-красный цвет бархатных лепестков непроизвольно заставлял разум выуживать из подсознания ужасные картины охоты, но в тоже самое время, он вызывал восхищение абсолютной гармонией с темно-зелеными листьями. Каждый бутон являлся совершенством без единого изъяна. Тугие и упругие бутоны с непередаваемым ароматом приглашали нагнуться и насладиться тонким запахом невинности и красоты.

В природе все сбалансированно и имеет свое время и место, тогда почему у людей все не так?

— Они с Кристен отправились к одной подруге в гости, — мама не отрываясь от работы кивнула в сторону Оусли-стрит. — К вечеру обещали вернуться.

— Хорошо. Тебе помочь?

— Да, если не сложно принеси с крыльца горшок с виолой.

— ОК.




— Уже десятый час, а Дианы еще нет! — Я уже раз двадцать подходила к окну и смотрела на подъездную дорожку, хотя и так знала — там никого нет. — Может, ей позвонить?

— Детка, успокойся. — Папа не отрывался от своего отчета и не поднял головы, как всегда совершенно спокойный. — Ей уже не двенадцать, она хорошая и ответственная девочка.

— Мгу. — Телефон на журнальном столике постоянно притягивал мой взгляд.

Нехорошее предчувствие начало преследовать меня еще час назад. Вроде все в порядке: никаких сверхчеловеческих ощущений элина я не наблюдала. Нина называла это паранойей. Может она права…

— Папа, я поеду, проветрюсь перед сном, — ключи от машины уже лежали в кармане брюк.

— Я только надеюсь — Диана не очень расстроится от повышенного сестринского внимания.

— Не волнуйся — я тебя поняла.

Мерное гудение двигателя немного успокоило слегка взвинченные нервы.

— Да что это со мной происходит?

Я продолжала вести машину, не особенно задумываясь в каком направлении ехать. Так продолжалось, пока я не очутилась за пределами Остина.

В кончиках пальцев неожиданно закололо. Волоски на руках наэлектризовались и встали дыбом. Глубоко внутри — из самой сердцевины, подобно распускающемуся лотосу, поднималась чистая ярость. Все чувства обострились — это означало только одно — совсем рядом находился вампир.

Машину вильнуло влево на незаметную дорогу в лес, на третьем повороте я вдарила по тормозам.

— Так, так, так! Кого я вижу? Подружка вампиров! — Он выглядел молодо, на вид — лет тридцати: немного рыжеватые кудрявые волосы, довольно высок, с такого расстояния определить трудно, но не намного выше меня, худощавого телосложения. Цвет глаз в темноте было не разглядеть — слишком далеко стоит.

— Может, выйдешь? — Хищная улыбка и вежливый тон не сулили ничего хорошего, но меня это никогда не останавливало.

Хлопнула дверца машины. Ночной воздух мгновенно окутал своим покрывалом.

— Что тебе нужно вампир?

— Хотел посмотреть в глаза убийце моей девушки.

Я стояла молча, не вполне понимая, кого именно он имеет в виду.

— Ты даже не помнишь ее! — Молодая ель, росшая по правую руку от него, мгновенно прекратила свое существование, пролетела в пяти сантиметрах от моего лица. То ли он плохо целится, то ли промахнулся специально? Так или иначе, стоять смирно и не шелохнуться, когда в тебя летит опасный и тяжелый предмет — для этого нужно иметь железную силу воли и мгновенную реакцию, вдруг попадет — благо для меня и то и другое неотъемлемые части моего существа.

— С чего ты решил, что это была я?

— Полтора месяца назад — в Дубае — на крыше остался твой запах. — Спокойно, без эмоций, как будто сейчас не было вспышки гнева, произнес пришелец. Констатация фактов и ничего личного.

Я вспомнила. Это Нина услышала об исчезновении детей в Дубае, уговорила меня отправиться выяснить правду, с явным намерением растормошить меня. Воспоминания мгновенно всплыли на волнах памяти, принеся с собой всю ненависть и злость, которые вызвала во мне та вампирша.

— Она убивала детей!

— А кто не грешен в этом мире? Детская кровь подобна изысканному дорогому вину из лучших погребов истинных ценителей. Она молодая и легкая — бодрит и освежает, как ничто другое.

— Это были дети! — То, с каким спокойствием он говорил о детях ради удовлетворения своих вкусовых пристрастий, начало распалять меня: руки сжались в кулаки, глаза уже вычисляли расстояние до объекта атаки, а мозг в это время просчитывал как быстро можно будет уничтожить это подобие на человека.

Я сделала шаг вперед, когда его довольная улыбка, заставила остановиться и завертеть головой, ища подвох по сторонам.

— Я отомстил тебе. — Его радостная улыбка и счастливые глаза привели в недоумение.

— Что ты имеешь в виду? — Нехорошее предчувствие сковало голосовые связки и слова давались с трудом.

В этот момент зазвонил телефон, но все внимание сейчас было сосредоточено на этом вампире.

— Возьми трубку. — Он наслаждался каждым мгновением. — Сейчас тебе сообщат плохие новости.

— Что ты хочешь этим сказать? — На автомате повторила я, одновременно медленно доставая мобильник из кармана кофты.

— Такое несчастье! Один дорогой тебе человек попал в аварию и разбился! — Искренние переживание и сочувствие в голосе друмира еще раз подтвердили — какими хорошими актерами были вампиры и почему жертвы так легко шли с ними на контакт и доверяли им. — Такое горе!

Не знаю — почему, но я сразу подумала о Диане, о моей жизнерадостной и любимой сестренке. Не раздумывая больше ни секунды, я нажала на кнопку приема и поднесла аппарат к уху.

— Да! — С затаенным дыханием я слушала взволнованный голос отца сообщивший, что Диана с тремя подругами попали в аварию и сейчас находятся в больнице. Только слова о том, что они отделались легким испугом и царапинами, вернули способность дышать.

Все время разговора с папой я не сводила пристального взгляда от вампира.

Я прекрасно понимала, что девочки могли пострадать сильнее, если бы вообще выжили, пожелай этого друмир.

— Зачем? — Я убрала телефон в карман, сказав папе, что скоро приеду в больницу.

— Это было только предупреждение.

— Хочешь отомстить — вперед! — Я сделала пару шагов в его сторону, он отступил. — Чего ты ждешь? Мы здесь одни.

— Я не сумасшедший, чтобы убивать тебя на земле принца.

— Я не с ним.

— Не имеет значения — ты принадлежишь ему.

— Боишься?

— Их — возможно, тебя — (усмешка) — нет. Но один вопрос мне все же не дает покоя. — Он оценивающим взглядом окинул мою фигуру.

— Какой же?

— Как тебе — простому хрупкому человеку — удалось убить трехсотлетнюю вампиршу? Кто тебе помогал — твоя белобрысая подружка? Она могла это сделать, но к несчастью для тебя, там сохранился твой запах и твоя кровь.

— Ты за этот месяц мог отомстить мне ни один раз. Почему медлил?

— Выжидал. Надеялся, ты начнешь нервничать. Будешь бояться.

Снова зазвонил мобильный.

— Ответь. Поезжай в больницу. Сестра у тебя красавица. Жаль, если с ней еще что-нибудь случится или с кем-нибудь другим из твоих родных. В сумке своей сестры ты найдешь записку. Буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи через три дня. Не опаздывай и не говори никому. — Он подошел так близко, что я уловила исходивший от него запах хвои и табака. — И никому ни слова. — Он втянул своим носом воздух и плотоядно улыбнулся: — Ароматная. Мне не терпится попробовать тебя на вкус.




Глава двадцать пятая. Месть


Палата сестры располагалась прямо за поворотом. Сделав глубокий вдох я повернула и тут же наткнулась на офицера Мура, собственной персоной.

— Привет! — Дружелюбный голос и хорошие манеры. Ну почему, он не может понравиться мне?

— Здравствуй!

— С тобой все хорошо? — Озабоченность, прозвучавшая в этом вопросе показала, что все попытки обуздать волнение, после недавней стычки с вампиром, не прошло бесследно и мои старания скрыть нервозность и страх оказались тщетными. Ну и пусть! У меня сестра попала в больницу — этим пусть все и объясняется.

— Прости, я спешу к сестре, — говоря, я пыталась обойти Адама и пробраться к палате за его спиной. Безрезультатно. Он поворачивался одновременно со мной.

— Я как раз нахожусь здесь — в связи с аварией.

— Что-нибудь выяснилось? — Я затаила дыхание в ожидании ответа.

— Похоже, это был несчастный случай. Девочки говорят, что на дорогу выскочило какое-то животное, прямо под колеса. Чтобы не задавить его, Диана резко повернула руль, машину занесло в кювет и она опрокинулась.

— Папа сказал, что девочки не пострадали. Это так?

— Да, пара царапин. Девочки были пристегнуты. Ты выбрала прекрасную машину для сестры, благодаря этому с ними не случилось ничего страшного.

— Ладно, Адам. Мы можем поговорить как-нибудь потом? Я хочу увидеть сестру.

— Да, конечно. Прости, что задержал. — Адам отступил и если я не ошибаюсь, слегка покраснел, а может это игра моего воображения.

— До встречи!

— Пока!




В палате, кроме сестры, разумеется, находились родители и Нина.

— Я в полном порядке! Ты задушишь меня! — Диана отчаянно пыталась вырваться из моих объятий, но попытки ее были слабыми и вялыми.

— Да, я вижу.

Повернувшись к маме, я увидела ее смеющееся лицо, значит, с сестрой действительно все хорошо. Осталось только не допустить ничего подобного в будущем, а для этого есть только один единственный способ.

— Диана и девочки останутся в больнице еще на полчаса, потом их можно будет забрать домой.

— Мама, а они действительно легко отделались?

— Да. Паники было больше. — Я обняла и поцеловала маму в щеку. Так приятно было почувствовать рядом с собой тепло любимого человека, даже если от него исходит ужасный запах больницы и медикаментов.

— Вот и хорошо.

— Элла, а где ты была? Когда я тебе позвонил, голос у тебя был какой-то странный.

— Решила подышать свежим воздухом и заблудилась.

— Просто ты давно не была дома.

— Раз речь зашла об этом. — Мысленно обругав друмира, что снова придется лгать семье, произнесла: — Вся семья в сборе и с Ди все в порядке, я хотела вам сказать, что сегодня позвонили из редакции и меня отправляют в командировку.

— Но ты говорила, что больше никуда не поедешь! — Удивление отца смешивалось с недовольством мамы и осуждением в глазах Дианы, плюс недоверие и подозрение на лице Нины. Полный набор! Этот вампир дорого поплатится за это!

— Какая еще командировка? — Нина пыталась просверлить дырку у меня в голове. Как хорошо, что вампиры не умеют читать мысли. — Я впервые о ней слышу.

— Пакстон позвонил час назад. Не волнуйтесь, я вернусь как только закончу работу. Это займет где-то неделю.

— Неужели ты должна ехать прямо сейчас?

— Нет, я еду завтра утром.

— Ладно. Работа есть работа. — Папа поставил точку касательно этой темы и они с мамой вышли в коридор, готовить документы к выписке Дианы. Так хотелось крикнуть им вслед, чтобы захватили с собой Нину: ее пристальный взгляд начинает нервировать.

Диана бодро спрыгнула с койки и взяла рюкзак, лежащий на стуле, порылась в нем пару секунд и извлекла небольшой конвертик.

— Это просили передать тебе. — Я взяла протянутый лист бумаги. — Он симпатичный. Кто он?

— Так приятель. Ты с ним больше никогда не встретишься.

— Почему?

— Для человека, чудом уцелевшего в аварии, ты задаешь слишком много вопросов.

— А все-таки? — Нина не спускала хищного взгляда с конверта.

— Он уже уехал.

Дверь в палату с шумом распахнулась и открыла взору подруг Дианы, таких же веселых и здоровых. Стало легче.

— Мы не помешали?

— Нет. Вы не сильно пострадали?

— Больше перетрусили, когда на дорогу выскочил олень.

— Нет, это был волк.

— Меган, ты не права! Я видела — это был медведь.

— Так, девочки, вы что не видели, кого спасали, рискуя своей жизнью? — Нина внимательно рассматривала их лица и мне это не нравилось.

— Нина, наступили сумерки, мы смеялись над шуткой Виктории, когда он неожиданно промелькнул перед лобовым стеклом. Я ударила по тормозам и мы перевернулись.

— Все произошло так быстро, что мы ничего не разглядели, — говорившая девочка, судя по всему, и была Викторией.

Весело щебечущих подружек мы благоразумно решили оставить одних. Если бы можно было также легко избежать разговора с Ниной. То, что он состоится не было ни малейших сомнений и надежда на то, что это произойдет не сейчас улетучивалась с каждым шагом, приближающим нас к выходу.

— Так кто это был? — Двери только что захлопнулись за спинами и нас обдул свежий ночной ветерок. Может, сделать вид что не понимаю о ком она спрашивает? Звучит заманчиво, но не прокатит.

— Тот друмир, который ошивался здесь недавно.

Нина с шумом втянула в себя воздух, и в который раз меня посетила мысль, что вампиры очень хорошо приспособились выглядеть как люди.

— Кто?

— Та вампирша, похищающая детей в Дубае. Это был ее парень. — Я нахмурилась, точно ли выразилась или нет: — Или спутник. Ты лучше в этом разбираешься.

— Что в записке? — Нина хищно посматривала на клочок бумаги в моих руках.

— Место рандеву.

— Месть.

— А как иначе? — Я ухмыльнулась.

— Когда?

— Нина, это мои проблемы. Я не хочу, чтобы ты вмешивалась.

— Когда? — Я удивленно взглянула на свою всегда спокойную и невозмутимую подругу: глаза лихорадочно блестели, ноздри трепещут, губы плотно сжаты, челюсть напряжена. Она явно изо всех сил сдерживается, чтобы не выпустить клыки и не зарычать.

— Через три дня в… — я быстро развернула письмо и прочитала название, написанное корявым почерком:






КАРПАТЫ. МОСТ КРОВИ. В ПОЛНОЧЬ.





— А у него есть чувство юмора.

— Я…

Мне ничего не удалось сказать, потому что внезапно теплая волна разлилась по всему телу, сердце застучало в бешеном ритме и перед глазами появился Он. Вместе с Брайаном. Вместо того, чтобы обрадоваться появившемуся шансу увидеть Алекса, между бровей появилась складочка из-за того, что я нахмурилась.

— Что с тобой? — Встревожилась Нина.

Я лишь махнула головой в Его сторону. Подруга нахмурилась еще сильней, но стоило Брайану подойти поближе, словно лучик света осветил лицо подруги.

Возможно, я слишком долго контактировала с Веберами, и этим все объясняется, или присутствие Алекса и мои чувства к нему заглушают природу элина внутри меня, но я не почувствовала привычной ярости, даже малейшего ее проявления. Да, вероятно, этим все и объясняется.

Алекс!

— Элла! — Чья-то рука дотронулась до меня и вывела из задумчивости.

— В чем дело? — Три пары глаз внимательно следили за мной.

— Нам очень жаль! — Брайан сочувственно смотрел на меня, а я непонимающе уставилась на него. — Я имел в виду то, что произошло с Дианой. — Он кинул настороженный взгляд на Нину.

— А это… — Я настолько погрузилась в ошеломившее меня открытие, что с трудом поняла, о чем говорит Брайан.

Не удержавшись, я посмотрела на Алекса. Он был так близко, стоило только протянуть руку и можно коснуться его гладкой щеки.

Он был так близко и так далеко, одновременно. Пока мы были вместе и я боролась между своей сущностью элина и любовью к вампиру, я и не заметила, что бороться уже не имеет смысла. Только сейчас, в это мгновение вся правда открылась мне и привела в шок.

Я и раньше придерживалась мнения, что любовь может многое, но никогда и мысли не могла допустить, что она может изменить и меня. Истинная любовь может: слабого сделать сильным, некрасивого превратить в привлекательного, труса в героя. Ради любви люди идут на многое, способны совершать такие поступки, которых не ждут от них окружающие: злые и жестокие совершают что-то хорошее и пытаются измениться, ради объекта своей любви, пусть и не все, но многие. Разумеется, влюбленные могут совершать глупые и безрассудные поступки, временами даже жестокие, но говорить об этом не хочется. Все зависит от самого человека и выбора, который он делает.

Я никогда не думала, что способна любить так, что элин внутри меня проиграет в этой схватке. Моя любовь к Алексу изменила меня. Нет, я не перестала быть тем, кто я есть; от этого нет лекарства, просто внутри меня, словно стало шире или я стала больше, в метафорическом смысле, конечно.

Мало того, я смогла бы поцеловать Алекса прямо сейчас и даже не захотела бы его прикончить. Это моя победа! Но и родные Алекса теперь в полной безопасности от ярости элина. Я скорее умру, чем причиню вред кому-нибудь, кого любит Он. Это почти то же самое, что было с Ниной, но глубже и крепче; та связь крепла медленно и долго. Порой были и неприятные моменты, особенно с моей стороны (я поежилась, вспоминая). Вот так.

Увы, слишком поздно пришло это открытие. Можно, конечно, попробовать все ему объяснить, сказать, что я чувствую. Но Нина права, чем меньше известно Веберам, тем в большей они безопасности. Еще неизвестно как бы они восприняли такую "чудесную" новость — один из их будущих родственников элин — охотник на вампиров.

Просчитывать возможные варианты не имеет смысла. Ничего менять я не собираюсь. Поздно, по крайней мере, для меня.

Единственная важная мысль, которая должна занимать меня в данную минуту — друмир. Я должна покончить с ним, чтобы в будущем никто из моих родных не пострадал.

— Привет. — Тихий голос смог пробудить во мне целый каскад эмоций.

— Привет.

— Я… Мы сожалеем о твоей сестре. Папа сказал, что все обошлось.

— Да, девочки легко отделались.

— Полиция уже выяснила причину аварии? — Брайан вполне искренне интересовался ходом расследования.

— Адам сказал, что это было какое-то крупное животное неожиданно выскочившее на дорогу.

— Кто такой Адам? — Спросил Брайан.

В прищуренных глазах Алекса явственно проглядывало недовольство.

— Адам Мур — помощник шерифа и старый знакомый Эллы. — Немедленно просветила друга Нина.

— Я очень благодарна вам за внимание, оказанное моей сестре, но вам не следовало беспокоиться. — Находиться в обществе Алекса и не иметь возможности прикоснуться к нему — еще та пытка.

— Элла, мы правда, очень переживали на Диану, — вкрадчивый голос Алекса вызывал непозволительные фантазии и будоражил кровь.

Все! Пора кончать с этим.

— Я знаю. — Я слабо улыбнулась. — Но в данный момент мне нужно собрать вещи к завтрашнему утру. Поэтому я должна спешить. Я рада была увидеть тебя.

Все! Резко и недружелюбно я оборвала разговор, но в данный момент — это единственное на что мне хватило сил. Не произнося больше ни слова, я развернулась и направилась к стоянке.

— Какая поездка? Куда она собралась? — Немного взволнованно вопрошал у Нины Алекс.

Я прямо видела перед собой, как Нина неопределенно пожала плечами, совсем человеческий жест, между прочим. Что она ему ответила, мне было безразлично. Я сделала свой выбор.




Глава двадцать шестая. Мост Крови


Нина, верная своему слову, не бросила меня одну. Чтобы я ни говорила, чем бы ни угрожала, ни просила, ни умоляла — не помогло ровным счетом ничего. Если уж что и вбила в свою голову Нина, то бесполезно принимать какие-либо меры и переубеждать ее — гранитная стена и то быстрей уступит, чем она. Но как бы там ни было, я очень рада ее присутствию рядом с собой.

Перелет через Атлантику, нескончаемое железнодорожное полотно и надоедливый стук колес, рычание взятой напрокат машины — подруга тут просто необходима.

Итак, мы прибыли в деревушку в Карпатах уже поздно вечером.

Всеми организаторскими вопросами занималась Нина, полностью отстранившая меня от любых проблем, связанным с поездкой. Она заранее договорилась о том, где мы сможем остановиться, так что по приезде у нас не возникло проблем.

Милая женщина по имени Аннушка, являющаяся по совместительству и хозяйкой этой, с позволения сказать, гостиницы, приняла поздних гостей с радушием, свойственным только жителям небольших городков.

— Нина! Я очень обрадовалась, услышав твой голос по телефону.

— И я рада видеть тебя Анна. А ты ничуть не изменилась.

— Ха-ха-ха. — Смех Анны оказался тихим и мягким, прямо ей под стать.

Она представляла собой маленькую полную бабушку лет этак восьмидесяти. Густые, некогда русые волосы, сейчас полностью поседели от прожитых лет и житейских забот, были собраны в аккуратный пучок волосок к волоску. Одета эта милая старушка была в плотные шерстяные чулки и очень удобные теплые тапочки, белая рубашка с темно-коричневым принтом со свободными длинными рукавами, только манжеты не давали взлетать ткани при движении руками, была скрыта платьем-сарафаном из темно-серой шерстяной ткани, которое доходило до середины икр. Поверх платья, на плечах, единственным ярким пятном во всем этом образе являлся большой платок с темной каймой и большими красными цветами с кое-где проглядывающими зелеными листочками. Определенно, эта вещь являлась национальной гордостью российских мастериц и вид имела очень мягкий и теплый.

Тысячи морщинок на старческом лице не оставили ни одного гладкого места на коже. Но это не вызывало отвращения или неприязни, как можно было ожидать, наоборот, они вызывали уважение к их обладательнице, сумевшей вытерпеть все невзгоды и лишения, оставившие на лице свой след, но не сумевшие ожесточить или сломить доброе сердце этой женщины.

Глаза Анны светились умом и мудростью, которых мне вряд ли удасться достигнуть когда-нибудь. Вероятно, когда-то давно, глаза этой женщины светились живостью и с азартом воспринимали окружающий мир и были насыщенного шоколадного оттенка, но увы, время коснулось и их. Сейчас это "зеркало души" представляло собой бледное подобие былых времен, но даже сегодня такие блеклые мутные и светлые, почти утратившие свой карий цвет, эти глаза светились решительностью и готовностью к любым поворотам судьбы.

Удивительная женщина. Жаль, что у меня не было шанса узнать ее раньше.

Как оказалось, гостиница, где мы остановились, являлась семейным бизнесом и раньше принадлежала Анне, но с возрастом ей стало тяжело вести дела и сей долг лег на плечи ее дочери и ее зятя. Аннушка очень походила на свою мать.

Нас разместили в удобных смежных комнатах. Здесь не было ничего лишнего, только самое необходимое. Старинная деревянная кровать вполне спокойно могла разместить на себе несколько человек, не мешавших друг другу, и выглядела вполне удобной. Возле кровати, по обе стороны от нее стояли прикроватные тумбы, похожие на табурет, с одним единственным ящиком. Резные полукруглые ножки придавали хрупкость этому предмету мебели. На тумбочках стояли невысокие ночные лампы с белым абажуром, напоминавшие шарик. Пара стульев с высокими спинками были из одной коллекции со столиками, только ножки были немного толще. На стороне противоположной окну, ближе к двери, расположился платяной шкаф, куда я сразу же запихнула весь свой чемодан, не разбирая его. На одной из дверец шкафа разместилось зеркало во всю дверь, единственное в комнате. Вся мебель в номере была подобрана в тон и имела оттенок теплого какао. Только ковер у кровати имел цвет серого камня, но оказался мягким на ощупь.




Утром мы отправились на разведку, если, конечно, это подходящее слово, ведь мы ни за кем не следили и не вторгались на чужую территорию. Однако ощущения были схожие.

Итак, Мост Крови представлял собой старинный каменный мост расположенный в горах над ущельем, на дне которого текла мелкая речушка, сквозь прозрачные воды которой явственно проглядывали острые камни. Да, не хотелось бы оступиться и полететь вниз, даже я, вряд ли смогла бы выжить после этого.

По словам Нины, каждый камень в этом мосту был пропитан кровью несчастных, положивших свои жизни ради его создания.

— Я помню то время. — Взгляд подруги затуманился и потерял осмысленность. — Прошло почти двести лет, но я помню все в мельчайших подробностях. Бедные крестьяне, у них не спрашивали хотят они или нет. Тогда в этих местах царствовал один князек, — на лице Нины отразилось отвращение. Она ненадолго замолчала, отдавшись воспоминаниям: — Я тогда решила навестить старых друзей, здесь неподалеку. В ту ночь, как назло была чудесная погода. Луна огромным шаром освещала все своим таинственным светом. Только-только распустились первые весенние цветы и их пленительный аромат висел в воздухе. А я намеревалась сделать сюрприз своим друзьям, — она сглотнула, — но сюрприз ждал меня. Еще не успев дойти до крыльца их дома, я услышала рыдания. На стук мне открыла бледная и заплаканная Маришка. Оказалось, что ее муж Станис, погиб. — Нина перегнулась через ограждение и посмотрела вниз. — Разбился об эти чертовы камни. Хозяин этих земель, видите ли, решил построить себе замок над долиной, похвалиться насколько он богат и оградиться от возможных волнений крестьян. А для того, чтобы построить замок нужно было пересечь это ущелье. Никто не хотел браться за такую опасную работу — все знали, что это будет самоубийством. И когда деньги не смогли убедить людей, он нашел выход: крестьяне, жившие на его земле и задолжавшие ему подать или что-либо другое, оказались отличным решением проблемы. Всех несогласных он отправлял в тюрьму или отбирал имущество. За Станисом пришли, когда мост был практически готов. Чем ближе к концу подходила работа, тем счастливее и веселее он приходил домой к своим жене и дочери. Как говорили, он оступился на мокрых камнях и сорвался вниз. Маришка была безутешна. Это были хорошие и добрые люди, никому никогда не сделавшие ничего плохого.

Нина замолчала и углубилась в свои воспоминания. Сила эмоций отражалась в каменной крошке, в которую превращалась старая кладка, проходившая по бортам моста под руками разозленного вампира.

— А замок? Его можно увидеть?

Хищная улыбка осветила печальное лицо вампирши. Ответ я прочла у нее на лице.

— После той ночи не для кого было строить тот замок. Хозяин упал с этого же моста.

От картины, представшей перед глазами, мне стало жутко.

— Ты осуждаешь меня? — Нина внимательно вглядывалась в мое лицо, но я отрицательно покачала головой.

— Ради прихоти того феодала погибло сто восемьдесят шесть мужчин, отцов, сыновей. Погиб Станис.

— Ты не должна оправдываться передо мной. — И вместо слов утешения, я просто обняла ее.

Вернувшись вечером в гостиницу, мы веселились и смеялись с ней, Нина рассказывала различные байки. Потом они с Анной сели играть в шахматы и это продолжалось ну очень долго. Когда мне надоело наблюдать за битвой умов, я решила позвонить родителям и узнать как там Диана.




Глава двадцать седьмая. Дуэль


В назначенный день и час я была на месте. Стоило больших усилий заставить Нину не показываться на мосту без крайней необходимости. С большой неохотой она согласилась организовать наблюдательный пункт на скалах за моей спиной, благодаря этому у нее открывались чудесные перспективы в плане обзора местности, и если вампир устроит ловушку, то мне станет об этом сразу известно.

— Ты пришла. — Мягкий вкрадчивый голос и глаза полные ненависти, то еще сочетание. — Хорошая ночь, чтобы умереть.

Только вампиры могут так обворожительно улыбаться, планируя при этом убийство.

Но он прав. Ночь, действительно, чудесная. Полная луна освещала все вокруг бледным светом, достаточным, чтобы окрасить мир в черно-белый цвет. Теплый ветерок мягко касался обнаженной кожи и пытался выудить хоть одну прядь из стянутых хвостом волос.

Чудесная ночь. В такую ночь нужно идти в обществе любимого человека после романтического ужина с букетом цветов, смеяться, целоваться и радоваться жизни. А не стоять напротив разъяренного вампира, который так и мечтает разорвать тебя на мелкие кусочки.

Как жаль, что у меня нет парня, с которым можно было провести эту ночь и все последующие, и, возможно, сегодня я лишусь и жизни. Кто знает?

— Я гадал: придешь ты или нет? Я рад, что не ошибся в тебе.

— Могу я узнать, как тебя зовут?

Друмир ненадолго задумался, прежде чем ответить:

— Можешь звать меня Мигелем.

— Послушай, Мигель, ты не сделал мне ничего плохого, если не считать моей сестры, но с ней все обошлось. Поэтому у тебя еще есть шанс уйти отсюда целым и невредимым.

Ответом мне послужил издевательский смех, многократно отраженный от стен ущелья.

— Ты неподражаема! — Он сделал шаг вперед: — Это ты должна просить меня о снисхождении, умолять убить тебя быстро, без боли. А ты предлагаешь мне развернуться и уйти, не отомстив за любовь всей моей жизни! — Еще один шаг приблизил его ко мне, сократив тем самым дистанцию между нами метров до пяти. А если учесть, что передо мной вампир, то можно смело сказать, что мы стоим, как говориться "нос к носу" друг с другом.

— Я в последний раз предлагаю тебе уйти и оставить мою семью в покое.

— Пощады не будет! — И он бросился на меня.

Доля секунды понадобилась на то, чтобы оценить траекторию его движений, скорость и принять защитные действия — я просто сделала шаг влево. Этого оказалось достаточно — Мигель проскочил мимо.

Я развернулась. Друмир резко затормозил и ошеломленно уставился в мое лицо, но уже в следующее мгновение он вновь сделал выпад. На этот раз он выбросил вперед руку с сжатым кулаком, целясь мне в скулу. В дюйме от своего лица я перехватила его руку и отвела в сторону, правой рукой я в точности повторила его движение и точно попала в цель. Удар был такой силы, что кость его черепа треснула, а из разбитой губы потекла струйка крови.

Вампир отлетел в сторону и еле удержался на ногах. Провел по разбитой губе ладонью и ошалело уставился на каплю крови на кончике пальцев.

— Кто ты такая, черт возьми? — Впервые в его голосе слышался испуг.

— А тебе уже не все ли равно?

— Значит, та вампирша, действительно, была ни при чем? Это ты убила Марию!

— Она похищала и высасывала жизнь из ни в чем не повинных детей! Я всего лишь совершила правосудие.

— Да, кто же ты? — Мигель уже взял себя в руки, на его непроницаемом лице застыла маска вежливости, словно ничего не было еще минуту назад.

— А что от этого изменится?

— Я хочу знать, кого убиваю.

— Как-будто раньше тебя это интересовало! Ну, раз для тебя это столь важно, я — элин.

Никогда раньше мне и в голову не могло прийти, что лицо вампира может так вытянуться от удивления и недоверия.

Шок. Недоверие. Удивление. Страх. Понимание. Ярость.

— Нет! — Воскликнул он. — Этого не может быть! Элинов не существует. Это миф.

— Ага. Вампиров тоже не должно существовать, — я мило улыбнулась ему, — однако, ты стоишь передо мной.

— Ты врешь!

— Зачем мне это? Твоя подруга могла бы это подтвердить, но, увы. — Я знала, что провоцирую его, но ничего не могла с собой поделать. Если он перестанет себя контролировать и поддастся ярости, все закончится гораздо быстрее.

— Мне плевать, кто ты! Знай одно — сегодня ты умрешь. — С этими словами он прыгнул на меня.

Я успела увернуться от его растопыренных пальцев и смертельных клыков за долю секунды до того, как он оказался прямо на том месте, где до этого стояла я.

Мы развернулись одновременно.

Мигель пока не пытался повторить свою атаку. Вместо этого он начал медленно обходить меня с правой стороны, а я зеркально повторяла его движения. После нескольких минут топтания по кругу это стало раздражать.

— До рассвета остается немного времени. Ты успеешь закончить свою гимнастику?

— Гадина!

Мигель резко остановился, развернулся и выбросил вперед правую ногу. Движения оказались настолько стремительными, что я только в последний момент смогла выставить блок руками, но этого оказалось недостаточно. Пролетев по мосту около трех метров, я сильно ударилась о каменные перила так, что несколько кирпичей не выдержали, выпали из кладки и полетели вниз. Раздался громкий всплеск, несколько раз отразившийся от скал.

Попытавшись сделать вдох, я ощутила резкую боль в груди. Черт! Похоже, он сломал мне несколько ребер.

От удара в глазах потемнело на несколько секунд. С трудом поднявшись на ноги и выпрямившись, я заметила как начала крутиться земля. Я сделала болезненный вдох.

Отскочила к противоположному краю моста — Мигель снова бросился в атаку, на его бледные губы растянулись в улыбке чеширского кота. Он уже чувствовал себя победителем.

Дурак!

Полу-Нельсон убедил его в ошибке преждевременной победы.

Солнце медленно поднималось над равниной и ее косые лучи окрасили верхушку ущелья.

За спиной послышался шорох скатывающихся камней. Я резко обернулась, но ничего не обнаружила — наверно, Нина неловко повернулась. Но этого оказалось достаточно — вампир вырвался из ослабевших рук.

В глазах повернувшегося ко мне вампира плескался страх и отчаяние, но отступать он был не намерен.

Удар правой рукой. Защита. Еще удар.

По силе ни один из нас не уступал другому. И ни один не собирался сдаваться.

Косые лучи солнца нашли вход в ущелье.

Сейчас или никогда.

Очередной удар вампира оказался настолько сильным, что ключица на левой руке не выдержала и сломалась. В следующую минуту его клыки оказались в дюйме от моей яремной вены. Натиск становился все настойчивей.

Левая рука отказывалась слушаться. Действуя одной правой, я пыталась не подпустить его к своей коже.

— Нет! — Дикий крик боли и отчаяния огласил ущелье. Нина пыталась добраться до моста. Она спасла меня.

Ее крик отвлек внимание Мигеля и я успела вырваться. Собрав все силы, я бросилась на вампира. Пролетев по инерции, мы оказались у каменного ограждения. Еще один удар в грудь и Мигель будет на дне ущелья.

В тот самый момент, когда с разворота я ударила ему в грудь, вампир оказался прямо передо мной. Мой кулак пробил его грудную клетку, в следующее мгновение его черное сердце оказалось в моей руке.

В последний удар я вложила все свои эмоции, свой страх за близких, свою любовь к родным и Веберам — они бы погибли, оставь я вампира в живых. Никто не должен узнать правду обо мне, иначе все дорогие моему сердцу люди окажутся в смертельной опасности.

Когда я вытащила руку с небьющимся сердцем вампира, удивление отразилось на лице каждого из нас. Никогда прежде, мне не удавалось сделать ничего подобного.

Солнце коснулось моста Крови. В его прямых лучах мост как никогда имел полное право так называться: все вокруг оказалось залито каплями крови, моей и вампира. Во время сражения я не чувствовала его острых ногтей и не слышала звуков раздираемой плоти.

Солнечные лучи скользнули по волосам вампира, от них пошел дым. Мигель начал отходить от меня, оступился и ударившись о парапет, стал падать в ущелье.

Дым пошел и от его лица, по мере того как солнце касалось его бледной кожи. Начали появляться ожоги.

Но даже с вырванным сердцем вампир представлял опасность.

Словно в замедленной съемке, я увидела спешащую ко мне Нину, обернувшись к вампиру я посмотрела сначала на него, потом на сердце в своих руках. Очень медленно я разжала непослушные пальцы один за другим и наклонила ладонь. Сердце с неприятным шлепком упало на каменные плиты. Я снова посмотрела в глаза вампира — он уже наполовину наклонился над пропастью. Но в последнюю долю секунды, до того как его ноги оторвались от моста, он рывком, собрав оставшиеся у него силы, вытянул вперед обожженную руку и схватил меня за руку, где еще секунду назад покоилось его сердце.

Мои ноги оторвались от каменных плит, тело опасно наклонилось вперед. Вампир был уже на той стороне, увлекая меня за собой.

— Ты моя! — Захлебывающийся смех разнесся на несколько миль, но быстро стих, сменившись ужасным криком. Вновь кричала Нина.

Падая с моста, я успела уцепиться левой рукой за небольшой выступ. Адская боль во всем теле отозвалась мгновенно.

Запах паленой кожи и волос удушливой волной ударил в лицо. Знаю, не нужно было смотреть вниз — мне и без того было плохо, он я не удержалась. Вампира полностью охватило пламя, сначала медленно, потом все сильнее разгоравшееся и поедавшее на своем пути все подряд, в том числе и мою руку, за которую продолжал держаться вампир, оглашая ущелье ужасающими криками.

— Нина, я больше не выдержу! — Вместо крика о помощи из моих губ вырвался лишь свистящий шепот. В горле пересохло. Пальцы перестали чувствовать камень и онемели.

Ну, где же Нина?

В ушах стоял шум. От острой боли во всем теле, в глазах стало темнеть.

Один за другим пальцы прекращали слушаться.

Боль пересилила все.

В последний раз подняв голову вверх, я увидела склонившуюся над перилами голову подруги и улыбнулась ей. Сейчас она спасет меня!

Она в отчаянии тянула ко мне руки, но почему-то с каждым мгновением оказывалась все дальше и дальше.

Тело обрело легкость и невесомость. Я посмотрела вниз, больше не ощущая рукой тела вампира. То, что осталось от Мигеля полыхало ярким пламенем и уменьшалось на глазах. Какой-то частью мозга я знала, что до воды не долетит ничего — он сгорит полностью.

Я знала, что падаю в пропасть, но не боялась смерти.

Говорят, что в последние мгновения жизни перед человеком проплывает вся его жизнь: все то, что он сделал и не сделал, его семья, друзья, любимые. Ничего подобного я не видела, лишь в ушах стоял вопль отчаяния и это кричала не я.

Ну, что вы! Я не настолько храбрая и невозмутимая, как вы могли бы подумать.

Я бы сейчас тоже закричала, но в легких не осталось воздуха и голос отказывался повиноваться моей воле.

А потом, я во всех подробностях увидела небольшую речку с острыми камнями. Как показала практика, вода оказалась ледяной.




Глава двадцать восьмая. Боль


Я очнулась от ужасной боли во всем теле. С трудом открыв глаза, стало понятно — я в своем номере.

— Ты пришла в себя! — Вздох облегчения сорвался с бледных губ Нины. Я раньше никогда и мысли не могла допустить, что вампир может быть еще бледнее, но Нина одним своим видом показала, как я заблуждалась.

— Я…я так испугалась. — Нина кончиками пальцев потянулась к моему лицу, почувствовав ледяной холод у себя на щеке, я непроизвольно вздрогнула. — Прости, прости. Я сделала тебе больно! — Нина резко отдернула руку и обеспокоенно посмотрела на меня.

Я хотела сказать, что мне не было больно, но из горла вырвался только хрип. Я попыталась еще раз.

— Пить.

— О, конечно. — Она быстро взяла в руки стакан и осторожно поднесла к моим пересохшим губам.

Когда у меня не получилось сделать и глотка, Нина поставила стакан обратно на столик, бережно и насколько возможно осторожней опустилась на кровать, приподняла мою голову, и только потом поднесла жидкость к моим губам. С трудом сделав глоток, я поморщилась не столько от того, что вода категорически отказывалась стекать по гортани, сколько от отвратительного горького вкуса этого варева.

— Это настой ивовой коры, — приговаривала Нина, пытаясь снова влить в меня эту гадость. — Его приготовила Анна, он должен помочь сбить температуру.

Сделав очередной глоток, я непонимающе уставилась на нее. У меня сроду не было повышенной температуры, тем более жара. Да и сейчас мне было то жарко, то холодно, но я отнесла это к последствиям от купания в ледяной воде.

Увидев, что я продолжаю смотреть на нее, Нина пояснила:

— У тебя жар. Пожалуйста, сделай еще глоток.

— Как я выжила? — Каждая буква давалась с трудом.

Наконец, Нина отставила стакан в сторону и осторожно уложила меня на постель, укутав до подбородка.

— Вода. Она смягчила падение. Ненамного, но этого хватило.

— У меня все тело болит, словно не осталось ни одной не тронутой клеточки.

— Вполне вероятно. — Вид у Нины был очень озабоченным. — Раньше ты никогда не получала столько ран. Что ты чувствуешь?

— Боль. Одну сплошную боль. — Послушавшись подруги, я прислушалась к своем у телу и вдруг почувствовала одну странность — болела только половина тела — только верхняя ее часть. Я попыталась пошевелить руками — пальчики двигались, на большее не хватило сил.

— Элла? — Осторожно спросила Нина.

— Подожди!

Я пыталась уже раз в третий пошевелить пальцами на ногах, но у меня ничего не получалось.

Вдруг я ясно поняла весь ужас сложившейся ситуации, безумно захотелось плакать, но даже слез не осталось.

— Нина! — Тихо позвала я.

— Да! — Немедленно отозвалась подруга. — Тебе что-то нужно?

— Да. — Собравшись с силами, произнесла я: — Пожалуйста, сделай для меня одну вещь.

— Все, что угодно.

— Дотронься до моих ног.

Я видела, что эта просьба поставила ее в тупик, но она, не говоря ни слова, выполнила все, что я просила.

Я ничего не почувствовала!

— Сильнее!

— Но…

— Сильней!

Я видела, что она немного сильней сжала мою ногу, но результат был тот же.

— Элла, ты же не хочешь сказать… — Тяжело вздохнув, она покосилась на мои беспомощные ноги, но не смогла произнести ни звука.

— Я парализована ниже пояса, — спокойно констатировала я, хотя внутри меня все кричало от отчаяния.

— Нет… НЕТ! Этого не может быть! — Нина упала на колени перед кроватью и стала осторожно ощупывать мои ноги. — Нет. Просто от боли ты ничего не чувствуешь. Боль пройдет и все будет хорошо.

— Нина…

— Нет.

— Нина.

— Я не верю. Ты — элин. Ты поправишься, иначе и быть не может.

— Нина, посмотри на меня.

Она подняла на меня полный боли взгляд.

— Не может быть.

— Ты знаешь, что это правда.

— Кровь! Моя кровь тебе поможет.

Она уже собралась перекусить себе вены на запястье, когда я ее остановила.

— Милая, ты забыла? Кровь вампира убьет меня не хуже его укуса.

— Но что же делать? У тебя сломано столько костей, что я даже затрудняюсь ответить. Множество открытых переломов, пострадали внутренние органы. Кое-что, конечно, начинает срастаться, но намного медленней, чем всегда. Ноги! О, Господи! — Ну, вот. Вампир впал в истерику, только этого мне и не хватает.

Каждый вздох отзывался тупой болью в груди. Левая рука так и осталась неподвижной. Все тело — сплошной синяк. Я парализована. А единственное существо, на которое я могу положиться, в данный момент мечется от окна к двери и обратно, вызывая дополнительную головную боль.

Глаза начинают закрываться сами собой, бороться с усталостью и болью становится все трудней. Я уже практически отключилась, когда слова Нины выдернули меня из оцепенения, в которое я впала.

С трудом открывая рот, я произнесла слабым голосом:

— Что ты сказала о Веберах?

— Доктор Вебер сейчас должен находиться в Будапеште на какой-то медицинской конференции. Брайан говорил мне об этом. — Наконец, она перестала мельтешить перед глазами.

— Нина, нет.

— Нам нужен врач. Что если кости срастутся неправильно? И ты уже никогда не сможешь ходить! Он посмотрит, что с твоим позвоночником и может, сможет помочь.

— Нет!

— Прости, Элла, но это наш единственный шанс.

— Я запрещаю те…

Мне ничего не удалось сказать — было уже некому. Как же я ненавижу эту способность вампиров мгновенно перемещаться.

Думать о том, что будет, стоит только доктору Веберу узнать, кем я являюсь — мало удовольствия. Впрочем, я не могу думать связно — боль не позволяет ни на чем сосредоточиться.




Очнувшись, я почувствовала на лбу чью-то прохладную руку. С трудом разлепив отекшие веки, я увидела склонившуюся надо мной Аннушку.

— Прости, я разбудила тебя.

— Ничего.

— В таком случае, нужно выпить отвар.

От одного упоминания этой гадости я скорчила гримасу отвращения и тут же задохнулась от боли.

— Ну-ну, не так уж это и противно.

Я с недоверием приложилась к кружке и осторожно стала делать глотки.

— Вот и умница.

— Нина.

— Она еще не вернулась. Сказала, что приведет доктора.

— Мне жаль, что мы причиняем сам столько неудобств.

— О чем ты? — Отмахнулась Аннушка. — Никаких неудобств. Ты делаешь доброе дело.

— Откуда…

Аннушка включила прикроватную лампу и поправив одеяло, улыбнулась мне. Я и не заметила, как спустились сумерки.

— Отдыхай и не о чем не волнуйся. Твой секрет никто не узнает.

Я снова провалилась в беспамятство, как ни боролась с этим.




Волны боли накатывали одна за другой непрерывным потоком. Определить конкретный источник было просто невозможно.

Я чувствовала, как медленно затягиваются мелкие ранки и ссадины. Уже и лицо не казалось таким огромным, но пошевелиться и не вызвать этим новый приступ боли, представлялось несбыточной мечтой.

Темнота окружила непроглядной стеной, отгородив от внешнего мира. Даже на то, чтобы открыть глаза требовалось невероятное количество усилий.

Мне было больно! Неутихающая бесконечная боль. Мне уже стало казаться, что я родилась с ней и больше ничего не существует, кроме нее, когда что-то обжигающе ледяное прикоснулось к сломанной ключице. В этот раз боль оказалась настолько острой, что я застонала и глаза, полные слез распахнулись, уставившись в обеспокоенные зеленые глаза того, кто стал причиной этой боли.

Доктор Вебер собственной персоной.

Нина все-таки нашла и привела его сюда.

— Я причинил тебе боль, прости. Это было необходимо, иначе кость может срастись неправильно.

В глазах доктора светилось столько добра и понимания, что на этот раз слезы облегчения полились из глаз.

— Милая, как ты себя чувствуешь?

С трудом повернув голову, я взглянула на Нину.

— Страдаю от безделья. А сама как думаешь? — Прохрипела я.

— Доктор Вебер тебе обязательно поможет. Я обещаю.

— Не стоило его в это втягивать.

— Ты парализована! О чем тут можно спорить? — Она гневно сверкнула глазами.

Пока мы спорили и сверлили друг друга глазами, док быстро, но осторожно, насколько это возможно в моем состоянии, провел ревизию неповрежденных органов или поврежденных, которых, разумеется, было больше, намного больше.

— Ммм… Нина. — Тихо окликнул мистер Вебер.

— Да? — Она тут же обеспокоенно повернулась к нему, напрочь забыв о нашем молчаливом споре.

— Нина, ты вроде говорила, что Элла упала сегодня утром в горное ущелье.

— Да-а. — Протянула Нина.

— Но я вижу тут следы, которые невозможно получить при подобном падении.

Нина молчала.

— Но не это смущает меня в данный момент. — Он неуверенно дотронулся до моей правой скулы, где еще пару часов назад красовался огромный кровоподтек. — Судя по всему, этим ранам уже как минимум пара дней, некоторые кости начали срастаться.

Нина продолжала молчать. Не получив ответ на невысказанный вопрос, док поднял глаза и в упор посмотрел на Нину, потом перевел взгляд на меня, глубоко вздохнув, повернулся к небольшой сумке, лежавшей на углу кровати.

— Ладно, не ходите говорить — не надо. — Недолго порывшись, он извлек небольшой футляр. Потянув за молнию, он открыл коробочку и достал какую-то ампулу, вскрыл ее. — Я сейчас введу тебе морфин и перевяжу самые ужасные раны.

Я видела как док вводит в мою вену иглу, но ничего не почувствовала — одной боли больше, одной меньше — какая, в сущности, разница.

Спустя пару минут болезненные ощущения стали притупляться, медленно и неохотно. Но боль не ушла совсем — немного утихла, но и этого оказалось достаточно, я словно погрузилась в океан спокойствия и умиротворения. Я наслаждалась неожиданно наступившей передышкой, когда краем уха услышала возмущенное восклицание Нины. Она о чем-то яростно спорила с мистером Вебером. Я прислушалась.

— Нет. Это исключено.

— Но ей немедленно нужно попасть в больницу: томография, рентген. Я не смогу без них увидеть полную картину поврежденных органов.

— Док, я сказала — нет! Элла ни в коем случае не должна попасть в больницу. Именно поэтому вы находитесь здесь. — Глубоко вздохнув Нина умоляюще посмотрела на Вебера. — Прошу вас, только вы сможете помочь!

Доктор переводил взгляд с меня и обратно на Нину и, в конечном счете, остановил свой взор на открытом переломе голени правой ноги, предусмотрительно не накрытого одеялом. Нина попыталась вставить кость на место насколько возможно, поэтому кожа вокруг раны начала понемногу затягиваться.

— Это полное самоубийство — без необходимого оборудования и нужных лекарств Элла может умереть, — медленно, очень медленно доктор поднял свои глаза и вперив их в мои, произнес слова, от которых появилась боль, которую было не унять и лошадиной дозой обезболивающего, — Что я тогда скажу своем у сыну?

Я слишком много плачу в последнее время и не в силах это контролировать.

После слов доктора, перед глазами вспыхнуло лицо любимого, которое я так долго пыталась забыть: темные шелковистые волосы, полные чувственные губы, глаза цвета… О Боже, что я делаю? Мне и без этого очень больно, а если я и дальше буду предаваться несбыточным мечтам, то никогда не поправлюсь.

— А…а.

— Нина, держи ее крепче, нужно вправить сустав на место…

Я видела, как мне вправляют руку, но боль была настолько сильной, что я ничего не слышала, кроме своего бешено колотящегося сердца. А потом темнота.

Очнувшись, я увидела доктора Вебера прижатого к дальней стене Ниной. Странная картина.

— Ну, что Док? Пришли в себя? — Нина медленно убрала руку с его горла, но не отпустила полностью, внимательно следя за каждым его движением. Мистер Вебер неотрывно смотрел на кончик скальпеля, с которого на деревянный пол упала капля крови. Его ноздри судорожно втягивали в себя воздух, а в глазах читался голод.

— Док…

Я поняла, что тут произошло — кровь элина не оставит равнодушным ни одного вампира, каким бы добрым и хорошим он ни был.

Видя, что сделала моя кровь с одним из самых прекрасных и великодушных существ известных мне, я испытала ужасную усталость. Хотелось закрыть глаза и никогда больше их не открывать. Освободиться от привязанностей, долга, любви — от всего, что мне дорого и важно, от того, что причиняет боль, от которой сердце готово разорваться на части.

— Хорошо, Док. — Нина отступила на шаг.

— Правда, я справился с собой.

Посмотрев на Вебера, я больше не увидела клыков, выглядывающих из-под верхней губы.

— Я должен извиниться, — Доктор неуверенно подошел к кровати и осторожно потянул носом. — Никогда за все свои столетия я не испытывал такой жажды крови. Никогда мой нос не улавливал столь восхитительного аромата. Я не знаю, что на меня нашло. Нина, как тебе удается контролировать себя?

— Практика. Не волнуйтесь, Док. Так бывает со всеми вампирами.

— Это как наваждение. — И тут взгляд Вебера наткнулся на мои распахнутые глаза, если бы вампир мог краснеть, то сейчас бы передо мной стоял пунцовый с ног до головы доктор Вебер, наверное, интригующее зрелище получилось бы. От стыда док отвел глаза и нахмурился.

Проследив за глазами мистера Вебера, я поняла причину его неверия — ровный неглубокий порез, сделанный тем самым скальпелем, который судорожно сжимает в руке доктор, практически затянулся.

— Как… Как такое возможно?

Нина неуверенно посмотрела на меня — я кивнула в ответ на вопрос, читавшийся в ее напряженном взгляде, чем вызвала новый приступ боли.

— Мистер Вебер, — осторожно приступила к объяснению Нина, — то, что я сейчас скажу вам, должно остаться тайной, даже для вашей семьи. Вы согласны?

Доктор лишь кивнул, не смея отвести взгляд от затягивающейся раны на моем запястье.

Нина обошла кровать и встала ближе ко мне, на всякий случай отгородив меня от возможных непредсказуемых последствий, но лицо доктора Вебера я видела прекрасно.

— Я надеюсь, вы потом не сделаете ничего, о чем будете сожалеть.

— Да что это с тобой, Нина? — Доктор нервно рассмеялся. — Я никогда не видел тебя такой серьезной, лишь в первый день знакомства. — Он вдруг посерьезнел, явно что-то вспоминая. — Тогда ты очень испугалась, увидев Эллу обнимающуюся с Алексом, — он помедлил, — с вампиром.

— Да, это так. И если узнав сейчас правду, вы развернетесь и уйдете — мы поймем.

— Какую правду? Я нервничаю, хотя подобного не происходило со мной лет этак триста. — Его взгляд метался от Нины ко мне.

Ждать дольше не имеет смысла.

— Я — элин. — Я с трудом смогла произнести это ненавистное мне в последнее время слово.

Нина напряглась, готовая ко всему.

Доктор отступил к изножью кровати и положил руки на деревянную спинку. Старинное дерево не выдержало под наплывом нечеловеческих эмоций.

— Это что — шутка такая?

— А что, похоже? — Нина обеспокоенно следила за ним, ни на секунду не упуская его из поля зрения.

— Это все объясняет: затягивающиеся раны, восхитительный аромат. Как ты узнала?

— Я знаю ее всю жизнь.

— Но ее кровь… Она такая восхитительная!

— Ко всему можно привыкнуть.

— Возможно, ты права. — Доктор посмотрел в окно на наступающий рассвет. Через бесконечно волнующую минуту стало понятно, что его волнует. — А… А Алекс знает?

— Нет! — Слово непроизвольно вырвалось с моих губ. Я попыталась сесть, но что-то внутри неприятно хрустнуло и дышать стало практически невозможно. — Он ни за что не должен узнать! Пожалуйста! Вы обещали! — Каждое слово отдавалось болью в груди.

Доктор Вебер тут же оказался рядом.

— Не волнуйся! Я обещаю — он ни о чем не узнает.

— Хор… — вместо слов во рту появился противный привкус крови. Я начала хрипеть и задыхаться.

Я не видела, но почувствовала, как при каждой попытке сделать вдох, изо рта появляется пена.

— Элла, держись! — Нина оказалась рядом. — Что с ней, Док?

— Легкое пробито. Сумку, быстро!

Я не слышала, о чем говорил доктор, но Нина его слушалась и не наблюдалось признаков агрессии ни с одной стороны. Хорошо.

Я увидела в руках у Вебера какую-то трубку. Через минуту дышать стало легче.

— Вот так. Умница!

— Спасибо, Питер. — Нина откинула с моего лба влажные от пота волосы и поцеловала меня так, как делала это в детстве.

— Так что случилось? Я имею полное право знать. — Доктор собрал разбросанные повсюду салфетки и разорванные упаковки и выбросил их в мусорное ведро.

— Друмир выследил в Остине.

— Тот самый?

— Да. Он каким-то образом сумел выследить нас.

— Это он сделал? — Он кивнул в мою сторону. — Он мертв?

— Разумеется, мертв.

— Почему он так поступил?

Нина ненадолго замолчала, обдумывая, что можно рассказать, но решила, что правда сейчас важнее всего.

— Дети! Как можно! Всегда ненавидел эту пакость. Друмиры позорят наш род. — Во взгляде Вебера на меня появилось что-то новое, очень смахивающее на уважение. — Спасибо.

Я попыталась в ответ улыбнуться, но лишь хлопнула пару раз глазами. Боль в груди не проходила. Наоборот, с каждой минутой пламя внутри разгоралось все сильней и сильней. Я слышала, как постепенно ускоряется сердцебиение и боль возвращается по нарастающей.

— Док…, - я кое-как дотронулась непослушными пальцами до руки Вебера.

— Что, Элла? Тебе нельзя разговаривать.

— Боль…, - каждое слово, словно раскаленное железо, да еще эта трубка в моей гортани, — … сердце.

Я видела, как доктор с Ниной притихли, явно прислушиваясь к чему-то.

В этот момент, словно невидимая рука сжала мое многострадальное сердце, остановив его на мгновение.

Увидев обеспокоенное лицо отца Алекса, я поняла, что что-то не так, как должно быть.

Он начал что-то отрывисто выкрикивать Нине, одновременно сбрасывая на пол мое одеяло и разрывая на груди сорочку.

Я видела, что он обращается ко мне, но ничего не было слышно, кроме нарастающего шума в ушах.

Я повернулась лицом к Нине — она тоже пыталась сказать мне что-то. Не слышно!

Боль усиливалась с каждым мгновением. Снова болело все тело.

Невидимая рука немилосердно сдавливала последний уцелевший орган и отказывалась отпускать его.

Я видела, как доктор вводит в меня какие-то лекарства, но сомневаюсь, что они смогут помочь.

Лицо Нины постепенно стало обрамляться в черную рамку, которая все расширялась и расширялась, пока полностью не затмила образ моей лучшей подруги.

Наступила тьма.

В последний момент я почувствовала ледяные руки доктора у себя на груди, которые стали давить на и без того раздавленное сердце.

Что он делает? Не нужно! Мне и так больно.

В тот момент я поняла: то, что не удалось сделать ни одному вампиру, ни падению в ущелье высотой с трехэтажный дом — удастся сделать моему сердцу.

Боль распространилась по всему телу, да такая, что я уже и кричать не могла.

Сквозь темноту я услышала голос Алекса:

— Элла, дыши! Только дыши! Ради меня! Ты должна жить! — Перед внутренним взором появилось лицо любимого, и погасло.

Боль и темнота — это единственное, что мне осталось.

А потом ушли и они. Не осталось ничего.