Ночь любви
Салли Уилбрик








Никогда не говори «никогда», ведь ты не знаешь, какой сюрприз преподнесет тебе жизнь в следующую минуту, час, день. Могла ли предположить Патрисия Гуднайт, давая зарок никогда не выходить замуж, что ее босс, руководствуясь карьерными соображениями, предложит ей стать его женой? Не могла, но тем не менее согласилась. И вскоре обнаружила, что чувства, питаемые ею к этому мужчине, выходят за рамки деловых отношений. Но любит ли он ее или их брак так и останется фиктивным?






Салли Уилбрик

Ночь любви





1


Когда Патрисия Гуднайт окончила школу, она не знала какую профессию ей выбрать. У нее вдруг появилось много свободного времени, которое она в основном проводила с родителями. Однако их постоянные ссоры и мелкие придирки друг к другу скоро надоели ей.

Тогда она поступила сразу на несколько курсов, чтобы реже находиться дома, и стала одновременно изучать французский и немецкий языки, осваивать стенографию и машинопись, иными словами, постигать премудрости профессии секретаря-референта.

Личная жизнь ее сестер не складывалась. Старшая Лисбет вышла замуж, когда Патрисии было пятнадцать лет, и сейчас уже состояла во втором браке, который был столь же неудачен, как и первый.

Средняя Вирджиния, рано выскочив замуж, родила двух детей, а затем у нее начались нелады с мужем. Ее брак стал своего рода повторением семейной жизни родителей — бурные сцены с битьем посуды заканчивались примирением, которое, впрочем, никогда не длилось долго.

Насмотревшись всего этого и наслушавшись рассказов сестер, которые время от времени прибегали в слезах домой, чтобы излить матери душу, Патрисия решила, что никогда и ни за что не выйдет замуж.

Она не была обделена вниманием мужчин и время от времени ходила на свидания, принимая приглашения только тех парней, с которыми была хорошо знакома не один год. Патрисия не позволяла им ничего кроме поцелуев, благодаря чему и прослыла в кругу друзей скромницей. Однако это не отпугивало поклонников, и порой то один, то другой предпринимал попытку покорить ее сердце или затащить ее в постель. Но Патрисия держала глухую оборону.

Окончив курсы, Патрисия поступила в колледж. Тут уж ей было не до романов — все время и силы она отдавала учебе. Получив степень бакалавра, Патрисия занялась карьерой — она переходила из фирмы в фирму, подыскивая более престижную и хорошо оплачиваемую работу.

Атмосфера родительского дома казалась ей гнетущей, и Патрисии очень хотелось снять где-нибудь квартирку и жить одной. В финансовом отношении она уже давно была самостоятельным человеком и могла позволить себе собственное скромное жилье. Но ее останавливало то, что это вряд ли понравилось бы матери. Миссис Гуднайт была истеричной особой, требовавшей, чтобы все домашние беспрекословно повиновались ей.

Но однажды, когда на выходные в родительский коттедж приехали Лисбет и Вирджиния и, плача и проклиная все на свете, стали наперебой рассказывать матери, какие негодяи их мужья, Патрисия окончательно утвердилась в решении уехать из дома.

Устав от шума, устроенного сестрами и их детьми в гостиной, она вышла в сад, где в это время отец ухаживал за своими цветами.

— Тебе тоже надоел этот бедлам? — спросил он ее.

— Папа, я решила переехать, — сказала она без предисловий.

— А меня возьмешь с собой? — пошутил он, но, внимательно посмотрев на дочь, понял, что она говорит серьезно. — Ты действительно решилась на этот шаг?

— Я давно уже подумывала об этом. Ты знаешь, что я могу позволить себе недорогую квартирку…

— Ну что ж, дочка, это твое право. Но ради моего спокойствия, прошу тебя, подыщи себе жилье в хорошем респектабельном районе.

Через пару дней миссис Гуднайт, надув губки, сказала Патрисии:

— Отец сообщил мне, что ты больше не желаешь жить в родном доме.

Патрисия любила мать несмотря на все ее недостатки, и не хотела ссориться с ней.

— Мне пора уже стать более независимой и самостоятельной, мама, — спокойно объяснила она.

Мать, к удивлению Патрисии, промолчала, а через неделю ошарашила дочь сообщением, что у нее есть на примете неплохой вариант. Речь шла о небольшой квартире в тихом спокойном районе, которая, правда, должна была обойтись Патрисии дороже, чем она рассчитывала.

Патрисия была искренне рада, что мать постаралась понять ее и не стала по своему обыкновению устраивать сцен, осложняя жизнь себе и своим домашним.

Обставить новое жилье не составляло большого труда. Родители, дедушка и бабушка, а также Лисбет, которая беспрестанно переезжала с места на место, отдали Патрисии ненужную им мебель, и она обустроила довольно уютное гнездышко.

Однако через пару месяцев Патрисия сделала весьма неприятное открытие: ей не удается свести концы с концами. Квартплата оказалась ей явно не по карману. Надо было что-то делать. Мать никогда не допустила бы, чтобы она переехала в менее респектабельный район и нашла себе более дешевое жилье. Разумеется, Патрисия могла бы вернуться в родительский дом, но, узнав, что такое душевный покой и свобода, подобную альтернативу она даже не рассматривала.

Весьма кстати Патрисия узнала, что пароходная компания Харварда ищет секретаря. Она отправилась на собеседование и в результате была принята на работу. Оклад Патрисии назначили весьма приличный, впрочем, деньги платили не зря: круг обязанностей Патрисии постоянно расширялся, а шеф перекладывал на ее плечи все больше ответственности.

С Томасом Харвардом у Патрисии сложились отличные отношения. Они с полуслова понимали друг друга. Все было бы хорошо, если бы не сын Томаса. Правда, у Майкла было собственное дело, и он редко посещал компанию отца. В основном только тогда, когда ему необходимо было получить финансовые вливания. Патрисия нечасто видела его. Она знала, что Майкл Харвард не любит ее, но не понимала причин его неприязни.

Живя в одном городе с родителями, Патрисия вынуждена была посещать их два-три раза в месяц. И каждый раз, покидая родительский дом, она радовалась тому, что живет отдельно.

Но вскоре в дом к Гуднайтам переехал, овдовев, ее дед по отцовской линии, к которому Патрисия была очень привязана. Старый Патрик очень любил покой и тишину, и Патрисия беспокоилась о том, что он будет чувствовать себя некомфортно в доме ее родителей.

Патрисия знала, что дед с нетерпением ждет каждого ее визита. Чтобы больше времени проводить с внучкой и иметь предлог почаще покидать дом Гуднайтов, Патрик взялся обучать Патрисию водить машину.

Когда Патрисия сдала экзамен и получила водительские права, она стала каждую субботу вывозить деда за город, на природу. Однажды они посетили и тот небольшой поселок, в котором Патрик жил до своего переезда в дом сына.

Дней через пять после этой памятной поездки, возвращаясь с работы, Патрисия увидела у подъезда дома, в котором она снимала квартиру, автомобиль деда.

— Милости прошу на ужин, — сказала она сидевшему за рулем старику. — Хотя, конечно, я готовлю не так вкусно, как мама.

По выражению лица деда Патрисия поняла, что он хочет сообщить ей нечто важное. Быстро нарезав овощи для салата и разогрев тушеное мясо, она накрыла на стол и села, приготовившись выслушать деда.

Выяснилось, что во время поездки в родной поселок старик заметил на одном из коттеджей объявление «Сдается». Вернувшись, он позвонил владельцу дома, которого хорошо знал, и тот сразу же согласился сдать ему свою собственность, а затем, возможно, и продать.

Что могла сказать на это Патрисия?

— Ты действительно этого хочешь, дедушка? — спросила она.

— Мне не следовало переезжать, — тихо ответил он.

Патрик, по-видимому, всегда в глубине души знал, что вернется в родные края. Во всяком случае, он не стал продавать свою мебель, а сдал ее на хранение.

— А что думают по этому поводу мои родители? — спросила Патрисия.

Патрик с грустью посмотрел на внучку.

— Твой отец спокойно отнесся к тому, что я уеду из его дома, а мать приняла это известие близко к сердцу.

Патрисия могла представить реакцию матери, когда старик сообщил ей о своем желании уехать. Теперь она долго не успокоится. Поэтому деду, наверное, хочется как можно скорее унести ноги из Ньюкасла.

— Когда ты уезжаешь? — спросила она.

— Я хотел спросить тебя, можешь ли ты отвезти меня завтра в мое новое жилище?

Патрисия усмехнулась. Старику удалось очень быстро уладить все формальности.

— Хорошо, я постараюсь помочь тебе.

Она подумала о том, что возвращаться ей придется поездом. Патрик, как будто прочитав ее мысли, поспешно сказал:

— Ты можешь оставить машину себе, Я ведь очень редко пользуюсь ею.




Вскоре она вынуждена была уйти из пароходной компании — после того как Майкл Харвард обвинил ее в любовной связи со своим отцом. Кроме того, владелец дома, в котором Патрисия снимала квартиру, предупредил ее, что она должна подыскать себе другое жилье. Наступило время важных решений и больших перемен. Патрисии предстояло начать новую жизнь.

Увидев в газете объявление о том, что торговой компании «Кентавр» в Сиднее требуется опытный секретарь, Патрисия решила попробовать свои силы. Она прошла несколько собеседований в отделе по подбору кадров, прежде чем ее пригласили на встречу с мистером Рейвеном, одним из директоров компании.

Она минут пятнадцать ждала в приемной, и вот наконец секретарша распахнула перед ней дверь кабинета.

— Мистер Рейвен хочет видеть вас.

Патрисию охватило волнение. Собравшись с духом, она встала и, стараясь внешне сохранять спокойствие, последовала в кабинет за Кристиной Стагерт, место которой Патрисия мечтала занять.

— Патрисия Гуднайт, — представила ее Кристина высокому мужчине с иссиня-черными волосами, вставшему из-за стола, когда женщины вошли.

— Спасибо, Кристина.

У хозяина кабинета был приятный, хорошо поставленный голос. На первый взгляд он производил впечатление учтивого, обладающего светскими манерами человека. Но, когда секретарша вышла, Патрисия внимательно пригляделась к стоящему напротив нее мужчине и вдруг подумала о том, что такая твердая линия подбородка бывает только у очень волевых, жестких людей.

Рейвен внимательно наблюдал за Патрисией.

— Присаживайтесь, мисс Гуднайт, — наконец сказал он после небольшой заминки и приветливо улыбнулся, давая понять Патрисии, что она понравилась ему.

Патрисия знала, что хороша собой и что ей очень идет деловой костюм, который она впервые надела сегодня.

— Вы без труда нашли нас? — спросил Рейвен.

Она удивленно взглянула на него. Это что, шутка? Трудно не заметить огромное здание торговой фирмы «Кентавр», возвышавшееся в центре города.

— Да, — сказала Патрисия, — без труда.

Рейвен кивнул, пряча улыбку.

— Расскажите о себе, — попросил он, снова опустившись в офисное кресло за столом, после того как Патрисия села на предложенный ей стул.

— Мой стаж работы составляет…

— …Три года, — закончил за нее Рейвен. — Я знаю, что вы, по отзывам вашего бывшего шефа, отличный секретарь, у вас приличная скорость печатания на машинке, вы обладаете незаурядными организаторскими способностями, общительны, умеете прекрасно ладить с коллегами и очень трудолюбивы. Если бы я не знал всего этого, то вы сейчас не сидели бы здесь.

Патрисии вдруг расхотелось устраиваться на работу к этому человеку. Ей показалось, что он слишком резок. Впрочем, она не могла позволить себе капризничать — жить на что-то надо.

— Мне двадцать восемь лет, — сказала она, решив дать Рейвену еще один шанс. Интересно, что он хотел услышать о ней, если, по-видимому, был прекрасно осведомлен о ее деловых качествах? Впрочем, он наверняка знал и то, сколько ей лет.

Спокойно, Патрисия, спокойно, сказала она себе, глядя в карие глаза хозяина кабинета. Чего он от меня хочет? Патрисия не знала, что еще могла бы сообщить Рейвену.

— Что еще вы хотели бы узнать обо мне? — спросила она наконец, чувствуя, что пауза затягивается.

Рейвен пристально, без тени усмешки смотрел на нее.

— У вас прекрасный послужной список и блестящая характеристика с прежнего места работы. Очевидно, ваш шеф очень высоко ценил вас.

— Я его тоже.

Томас Харвард, на которого Патрисия до недавнего времени работала, был милейшим человеком. Она не могла обижаться на него даже тогда, когда он перегружал ее. Патрисия никогда не ушла бы из пароходной компании, если бы не одно досадное обстоятельство…

— В таком случае, почему же вы уволились? — спросил Рейвен, не сводя с нее глаз.

Патрисия открыла было рот, чтобы назвать ту же причину, которую называла всем, — отсутствие карьерного роста и относительно низкая зарплата, — но вдруг передумала и решила сказать правду. Все дело было в сыне Томаса — Майкле. Слабохарактерный отец во всем потакал своему великовозрастному чаду, и, когда тот решил потеснить его на посту главы компании, сразу же уступил. Однако Патрисия знала, что никогда не сработается с заносчивым и избалованным Майклом.

— Я никогда не ушла бы из компании, если бы не некоторые изменения, которые должны были произойти в ней.

— И какие же это изменения?

Патрисия вдруг пожалела о том, что разоткровенничалась с Рейвеном, но было уже поздно.

— В компанию пришел сын мистера Харварда. Дела в ней шли не лучшим образом, и Майкл Харвард решил помочь отцу.

— Вы не ладили с Харвардом-сыном?

— По долгу службы я должна ладить со всеми, — довольно резко ответила Патрисия, поскольку подобный вопрос задевал ее профессиональную честь.

— В таком случае, в чем же дело?

Патрисия чувствовала, что провалилась на этом собеседовании. Нет, Рейвен не возьмет ее на работу. Зачем он копается в ее прошлом? Что хочет узнать? И неожиданно для себя, чувствуя, что ей нечего терять, она рассказала ему то, о чем не говорила ни одной живой душе.

— В тот день, когда Майкл впервые вышел на службу и занял кабинет по соседству с кабинетом своего отца, я разругалась с ним. Накануне хозяин дома, в котором я снимаю квартиру, известил меня о том, что продает свою недвижимость и я должна срочно подыскать себе другое жилье. Поэтому я была не в духе.

— И вы часто ругаетесь с людьми, на которых работаете?

— С мистером Томасом Харвардом мы ни разу не сказали друг другу даже резкого слова! — возмущенно воскликнула Патрисия и вдруг подумала о том, что Рейвен именно тот человек, с которым она непременно ссорилась бы каждый день.

Его манера расспрашивать раздражала ее, а пристальный, изучающий взгляд карих глаз выводил из себя. Нет, она ни за что не будет работать у него!

— Майкл Харвард чем-то задел вас за живое? — продолжал допытываться Рейвен. — Не так посмотрел на вас? Не то сказал?

— Это я стерпела бы. Не думайте, что я вспыльчивая особа, которую легко вывести из себя.

Она замолчала, с вызовом глядя на Бенджамина Рейвена, но тот не проронил ни слова, и Патрисия вынуждена была продолжать свой рассказ.

— Майкл вызвал меня в свой кабинет и наговорил гадостей. Из того, что он мне сказал, я поняла, что он ревнует меня к отцу. Ему не нравится наша взаимная симпатия. И, когда я что-то возразила ему, он… он… — Патрисия запнулась, но чувство собственной правоты заставило ее продолжать: — Он обвинил меня в любовной связи со своим отцом. Вот тогда-то я поняла, что один из нас должен покинуть компанию. Мистер Харвард никогда не уволил бы сына, поэтому ушла я.

— Он был не прав?

— Кто?

— Майкл.

— В чем?

— В том, что вы состояли в любовной связи с его отцом.

Выражение лица Бенджамина Рейвена было непроницаемым. Патрисия задохнулась от возмущения. Впрочем, она сама виновата в том, что разоткровенничалась. Никто не тянул ее за язык.

— Нет, он был не прав! — чеканя каждое слово, заявила она и подумала, что, если Рейвен вздумает развить эту тему, ей придется встать и уйти.

Но она напрасно беспокоилась — он заговорил о другом.

— В нашем отделе по подбору кадров вам назвали зарплату, которую мы предлагаем. Надеюсь, она вас устраивает?

— Да, это щедрое вознаграждение, — спокойно сказала Патрисия.

На самом деле у нее глаза полезли на лоб, когда менеджер назвал ей сумму, которую компания готова платить секретарю Рейвена. И это не считая премиальных, пенсионных отчислений, оплачиваемых отпусков и праздничных дней!

— Тот, кого мы возьмем, действительно будет неплохо зарабатывать, — заметил Рейвен таким тоном, что Патрисия сразу поняла: ее здесь не собираются брать на работу. Но по мере того, как он продолжал говорить, ее надежды стали возрождаться и крепнуть. — Я предъявляю высокие требования к своей секретарше. Вы очень красивы, мисс Гуднайт, — бесстрастно заметил он, — у вас, должно быть, много поклонников. Вы по всем статьям подходите нам, но вам придется сопровождать меня в поездках, а в разъездах я бываю довольно часто. Как на это посмотрят ваши друзья и близкие?

Патрисия хотела возразить, что у нее нет никаких поклонников, но не стала этого делать. Ей было почему-то приятно, что Бенджамин Рейвен считает ее неотразимой.

— Они не вмешиваются в мою работу, — сказала она.

В отделе по подбору кадров ей зачитали должностные обязанности секретаря, где упоминались длительные командировки. Филиалы торговой компании были разбросаны по всей Австралии, и Рейвену, по-видимому, часто приходилось посещать их.

— А что, если вы получите распоряжение срочно отправиться в деловую поездку, за полчаса, скажем, до свидания со своим возлюбленным? Представьте, что вы давно договорились поужинать с ним этим вечером или сходить в театр?

— Я думаю, что моему возлюбленному в таком случае придется одному поужинать или посмотреть спектакль, — быстро, почти не задумываясь, ответила Патрисия, и ей показалось, что уголки губ Рейвена слегка дрогнули. Она отметила, что у него очень красивый чувственный рот.

— Значит, рядом с вами нет человека, ради которого вы все бросили бы, — сделал вывод Рейвен.

— Нет, — призналась Патрисия.

— И вы в ближайшее время не собираетесь замуж?

Его вопрос предполагал, наверное, развернутый ответ, но Патрисии не хотелось посвящать потенциального работодателя в свои проблемы. В конце концов она ведь не спрашивает у него, женат ли он или не собирается ли жениться! Патрисия некоторое время молча смотрела на Рейвена, не зная, что сказать. Да, директор огромной транснациональной торговой компании красивый мужчина и наверняка имеет любовницу, а может, не одну.

Внезапно Патрисии пришло в голову, что он, наверное, то же самое думает о ней, и она покраснела.

— Замужество меня мало интересует, — выпалила она.

— Вы что-нибудь имеете против брака? — приподняв бровь, спросил Рейвен.

Имея перед глазами пример родителей и семейной жизни своих сестер, Патрисия, конечно, не спешила замуж. Но она не собиралась посвящать Рейвена в личную жизнь своих близких.

— По данным статистики, сорок пять процентов браков распадаются, — сказала Патрисия. — В моей жизни на первом плане стоит карьера, работа, и только потом семья.

Рейвен кивнул и перевел разговор на другую тему.

— Вы живете в Ньюкасле?

— Да, я снимаю там квартиру. Но сейчас я гощу здесь, в Сиднее, у сестры.

— Если вы будете работать у нас, вам, разумеется, придется переехать в Сидней. Вы уже пробовали подыскать здесь какое-нибудь жилье?

— Я полагаю, что прежде надо устроиться на работу, а потом уже искать квартиру, — ответила Патрисия и с удивлением увидела, что Рейвен встал, давая понять, что собеседование закончено.

— В таком случае поспешите с поиском жилья, — сказал он, выходя из-за стола и направляясь к Патрисии.

Она тоже встала. Отправляясь на собеседование, Патрисия надела туфли на очень высоких каблуках, но Рейвен все равно был на голову выше ее.

Он протянул ей руку на прощание, и Патрисия машинально подала свою, глядя на Рейвена снизу вверх с недоумением.

— Я не совсем поняла… Так я… — начала она, растерявшись.

— Мне хотелось бы, чтобы вы приступили к своим обязанностям с понедельника, — сказал Рейвен, и Патрисия ощутила его крепкое рукопожатие.

Проходя по коридорам торговой компании и спускаясь на лифте, Патрисия старалась сохранять спокойствие. Но, как только она оказалась на улице, на ее губах заиграла широкая радостная улыбка. Ее приняли на работу в «Кентавр»! Лишь теперь Патрисия осознала, как сильно ей хотелось получить это место.

Конечно, ее ждали нелегкие испытания, но она была готова к ним. Работа не пугала Патрисию, она всегда мечтала о том, чтобы быть занятой с утра до вечера, и не терпела праздности. Такой сделала ее жизнь.

Счастливая улыбка не сходила с лица Патрисии всю дорогу до дома, где жила ее сестра Лисбет, у которой она остановилась. Патрисия ликовала: теперь у нее снова есть работа, причем в солидной фирме и высокооплачиваемая!

Увидев сияющее от радости лицо Патрисии, Лисбет все поняла без слов и крепко обняла сестру.




Патрисия съездила в Ньюкасл и, упаковав вещи, договорилась с транспортной фирмой об их доставке в Сидней по адресу, который она пришлет позднее. Самое необходимое Патрисия взяла с собой. В воскресенье вечером, накануне своего первого рабочего дня в торговой компании «Кентавр», она вернулась в Сидней к сестре и сразу же легла спать.

Однако уснуть Патрисия долго не могла. Ворочаясь в постели, она думала о том, справится ли с новыми должностными обязанностями. Кристина Стагерт должна была передать ей дела и посвятить во все тонкости всего за две недели. Патрисия волновалась, хватит ли ей этого времени, чтобы освоиться на новом месте.

Вернувшись в понедельник вечером в дом сестры, Патрисия чувствовала, что у нее голова идет кругом от обилия информации. Она смертельно устала. Ей казалось, что у нее вряд ли хватит сил даже на то, чтобы поесть. Но Лисбет уже с нетерпением ждала ее и сразу же с порога начала расспрашивать:

— Ну как прошел первый день на новом месте?

— Валюсь с ног от усталости, — честно призналась Патрисия.

— Ничего, лиха беда начало. А как тебе показался новый шеф?

— Я его сегодня не видела. Он в Мельбурне и появится только в среду.

— Подожди, не переодевайся. Сейчас мы поедем смотреть квартиру, которую подыскал для тебя Стенли. Нас подвезет его знакомый Робби Уилсон. Присмотрись к нему, он холостяк. Очень состоятельный, деловой человек.

Патрисия усмехнулась. Ей вовсе не хотелось ни с кем знакомиться, но злоупотреблять гостеприимством сестры не хотелось еще больше. Поэтому, собрав последние силы, Патрисия согласилась ехать с Лисбет.

Квартира в доме на тихой окраине оказалась маленькой и уютной. Она состояла из гостиной, двух спален, крохотной кухни и ванной комнаты. Квартплата, запрошенная хозяевами, неожиданно оказалась довольно высокой, но Патрисию сумма не смутила — теперь она могла позволить себе такие расходы.

— Подумай еще раз хорошенько, стоит ли тебе переезжать от нас? — беспокоилась Лисбет. — Ты можешь жить у нас столько, сколько захочешь.

— Спасибо, но нам всем будет удобнее, если я обзаведусь квартирой, — заверила Патрисия.

Формальности уладили быстро, и владелец дома заявил, что Патрисия может переехать в любое время.

Вторник оказался таким же напряженным, как и понедельник.

Придя в среду за пятнадцать минут до начала рабочего дня, Патрисия обнаружила, что шеф уже сидит в своем кабинете. Патрисия была наслышана от сотрудников компании о том, что Бенджамин Рейвен — настоящий трудоголик, и в среду убедилась в этом. Шеф весь день работал, не поднимая головы. Лишь однажды он вышел в приемную, чтобы уточнить у Кристины какую-то информацию, и, заметив Патрисию, кивнул ей и бросил рассеянно:

— Ну как, осваиваетесь понемногу?

— Да, спасибо, все хорошо, — ответила она бодро и с удвоенной энергией застучала по клавишам машинки.

К пятнице Патрисия чувствовала себя на новом месте уже более уверенно, но недельное напряжение обернулось страшной усталостью. Возвращаясь домой, она мечтала только об одном — принять контрастный душ и лечь в постель. Однако не успела Патрисия снять туфли, как позвонила Лисбет.

— Тебе звонил Робби Уилсон, — многозначительно сообщила она. — Он приглашает тебя провести с ним вечер.

— О Боже, Лисбет, кто такой этот Робби Уилсон?

— Ты просто невозможна! — с упреком воскликнула Лисбет. — Ты же познакомилась с ним в понедельник. Робби — тот симпатичный парень, который возил нас смотреть твою новую квартиру. Приятель моего Стенли. Помнишь?

Патрисия напрягла память и вспомнила Робби Уилсона, любезного мужчину лет сорока, который, очевидно, сразу же проникся к ней симпатией, но вел себя очень скромно, ненавязчиво.

— Надеюсь, ты сказала ему, что я занята?

— Я сказала, что ты перезвонишь ему.

— Лисбет!

— Не упрямься, милая, позвони ему. Он очень приятный, деликатный человек.

Патрисия не хотела обижать сестру, которая была очень добра к ней, и дала обещание позвонить Робби. Он очень обрадовался, услышав ее голос, и сразу же пригласил на ужин.

— К сожалению, я сейчас занята, — скорбным тоном ответила Патрисия.

— Вы так заняты, что даже не ужинаете?

— Я переехала на новую квартиру, — объяснила Патрисия. — Мне понадобится неделя, чтобы распаковать вещи и устроиться.

— В таком случае, я мог бы как-нибудь зайти к вам с бутылкой белого вина и дюжиной устриц и помочь распаковывать вещи.

Патрисия засмеялась. Ей определенно нравился славный Робби Уилсон.

— Хорошо. Посмотрим. — Попрощавшись, Патрисия повесила трубку.

В субботу Патрисии доставили контейнеры из Ньюкасла с ее мебелью и вещами. И все выходные она распаковывала ящики, вешала шторы, обустраивалась в своей новой квартире.

В понедельник утром Кристина Стагерт сообщила Патрисии, что отправляется вместе с мистером Рейвеном на деловую встречу и сегодня в офис не вернется.

— Но я уверена, что вы отлично справитесь с текущей работой самостоятельно, — добавила она.

Польщенная и вдохновленная этим комплиментом Патрисия изо всех сил старалась оправдать доверие Кристины и, когда — правда, уже в восьмом часу — наконец закончила работу, вздохнула с облегчением. Этим вечером Патрисия летела домой, в свою новую квартиру, как на крыльях.

Наконец наступила пятница, последний рабочий день Кристины в «Кентавре». Ровно в двенадцать из своего кабинета вышел Бенджамин Рейвен и объявил Патрисии:

— Мы с Кристиной идем на прощальный ланч. Отныне вы в этом офисе хозяйка, мисс Гуднайт.

Неожиданно для себя Патрисия широко улыбнулась и сказала:

— Приятного аппетита!

Ее распирала радость, которую она не сумела скрыть, хотя понимала, что на работе следует вести себя более сдержанно.

Рейвен внимательно посмотрел на нее и вдруг тихо, ни к кому не обращаясь, проронил:

— Такие длинные ресницы не могут быть настоящими.

— И тем не менее они настоящие, — растерянно сказала Патрисия.

— Невероятно.

Рейвен повернулся и вместе с Кристиной покинул офис.

Патрисия смутилась, однако у нее не было времени отвлекаться на посторонние мысли, и вскоре она уже с головой ушла в работу, позабыв обо всем на свете.

Около трех часов вернулась Кристина и сообщила, что мистер Рейвен после ланча сразу же отправился на деловую встречу.

— Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам? — спросила она Патрисию. — Вы мне нравитесь, вы совсем не похожи на вашу предшественницу.

— На мою предшественницу? — удивленно переспросила Патрисия.

— Разве вы ничего не знаете?

И Кристина рассказала Патрисии о том, что недавно вышла замуж за новозеландца, в которого влюбилась с первого взгляда. У ее мужа было свое дело на родине, и Кристина подала заявление об увольнении, поскольку собиралась уехать в Новую Зеландию. Компания начала поиски нового секретаря для Бенджамина Рейвена, и вскоре на это место была принята молодая женщина. Однако она оказалась не в меру кокетливой и бестолковой, и Рейвен быстренько ее уволил сразу по окончании двухнедельного испытательного срока. Снова начались поиски, но Рейвен уже рассматривал претенденток чуть ли не через лупу, опасаясь, что они ничуть не лучше той девицы.

— Мы уже совсем было отчаялись, и тут появились вы, — закончила свой рассказ Кристина. — Я уверена, дорогая, что вы справитесь с работой.

Патрисия от души надеялась, что это действительно будет так.

— А сейчас мы выпьем кофе и немного поболтаем, как и положено женщинам, — с улыбкой сказала Кристина и быстро убрала со своего стола все бумаги.

Патрисия поняла, что Кристина прониклась к ней симпатией и собирается рассказать ей что-то интересное. Возможно, конфиденциальное.

Приготовив кофе себе и Патрисии, Кристина начала на все лады расхваливать своего уже бывшего шефа. Оказывается, когда он пришел в компанию, она переживала не лучшие времена. Рейвен сразу же разобрался в чем причина неудач, и предложил руководству план, как вывести компанию из кризиса. После успешной реализации этого плана он в качестве награды за оказанные услуги был назначен одним из директоров.

— В следующем году Энтони Гувер собирается подать в отставку, — многозначительно сообщила Кристина.

— Вы говорите о председателе совета директоров? — уточнила Патрисия, которая еще путалась в именах сотрудников и руководителей.

— О ком же еще? Мистер Рейвен спит и видит, что займет его кресло. У него много интересных идей, но, чтобы осуществить их, Рейвену необходимо стать председателем.

— А как вы думаете, это реально?

— Если на свете существует справедливость, он должен получить этот пост, — решительно заявила Кристина. — Все, чего достигла компания за последние десять лет, — исключительно заслуга мистера Рейвена. Он очень честолюбив и упрям. И это идет на пользу делу.

За две недели работы в компании Патрисия уже поняла это.

— И все же мистер Рейвен может и не получить этот ключевой пост? — осторожно спросила она.

— Нет никаких гарантий. Беда в том, что наша компания начала свою деятельность как семейное предприятие. И хотя в руководстве сейчас немало людей со стороны, таких как Бенджамин, большинство мест в совете директоров принадлежит все же семье Гувер. Некоторые, насколько мне известно, настаивают на том, чтобы Энтони продолжал руководить компанией. И все же, мне кажется, мистер Рейвен мог бы набрать не меньше половины голосов в свою пользу. Сам он не может голосовать за себя, и, если последнее слово останется за Энтони, тот скорее всего отдаст предпочтение одному из семейных членов совета.

— Вы хотели сказать, одному из членов своей семьи?

Кристина отрицательно покачала головой.

— Нет, я имею в виду женатых членов руководства. Энтони Гувер всерьез считает, что семейный глава компании принесет ей больше пользы.

— А разве мистер Рейвен не женат?

— Нет, не женат.

Патрисия была удивлена.

— На прошлой неделе, — сказала она, — мистеру Рейвену звонила некая Дороти, а на этой — какая-то Молли. Я почему-то решила, что это жена и дочь шефа.

— Нет, это подружки. — Кристина усмехнулась. — У мистера Рейвена довольно бурная личная жизнь, как у любого холостяка. И он, по-видимому, ею доволен. Правда, его заместитель, Джулия Кенди, племянница нынешнего председателя совета директоров, развелась недавно и положила глаз на моего, то есть теперь вашего, шефа.

— А он это заметил?

Кристина рассмеялась.

— Мистер Рейвен замечает все. А что касается женщин, то он видит их насквозь. Впрочем, что-то я слишком много болтаю, — внезапно спохватилась Кристина. — Наверное, это шампанское, которым мистер Рейвен угостил меня за ланчем, ударило мне в голову. Но я не сожалею о том, что рассказала вам о личной жизни шефа, Патрисия. Думаю, эта информация поможет вам лучше справляться со своими обязанностями и сработаться с мистером Рейвеном.

Около пяти часов Бенджамин Рейвен вернулся в свой кабинет и пригласил к себе Кристину. Минут через пятнадцать она вышла в приемную со слезами на глазах — от переполнявших ее чувств. В одной руке она держала роскошный букет, а в другой чек и коробочку с каким-то ювелирным украшением.

— Патрисия! — воскликнула растроганная Кристина. — Желаю, чтобы работа в этой компании приносила вам такое же удовольствие, какое получала от нее я.

Они обнялись на прощание.

Когда Кристина ушла, Патрисия глубоко задумалась. Бывшая секретарша была верным другом и преданной помощницей шефа, и Патрисия тоже во имя общего дела, процветания компании и собственной карьеры должна во всем соблюдать интересы Бенджамина Рейвена. Оказывается, у него здесь есть недоброжелатели, которые пытаются помешать ему занять пост председателя совета директоров. Охваченная внезапным порывом, Патрисия поклялась во что бы то ни стало помочь шефу осуществить свою мечту. Но разве может она, простая секретарша, как-то повлиять на результаты выборов главы компании?




2


Прошел месяц. Патрисия освоилась с обязанностями секретаря Бенджамина Рейвена, круг которых был довольно широк. Шеф работал, не считаясь со временем, и Патрисии приходилось допоздна задерживаться в офисе.

Добравшись до дома, она обычно готовила что-нибудь на скорую руку, принимала душ и без сил валилась на кровать. Бенджамин Рейвен часто снился ей. Но в этом не было ничего удивительного: шеф стал главной фигурой в ее жизни.

В выходные Патрисия обычно ездила к дедушке или к родителям. Во время последнего визита к ним она застала гостившую у них Вирджинию. Та в очередной раз поссорилась с мужем, забрала детей и уехала к отцу и матери. Вирджиния то и дело пускала слезу и каждые полчаса звонила своему мужу, чтобы назвать его негодяем, обвинить во всех смертных грехах и заявить, что никогда больше не вернется к нему.

Патрисия еще более укрепилась в своем решении никогда не выходить замуж. Хотя, с другой стороны, ей никто и не предлагал руки и сердца.

Она вдруг вспомнила о вчерашнем звонке Лисбет. Сестра сказала, что Робби Уилсон очень хочет продолжить знакомство с Патрисией и просит дать ему номер ее телефона.

— Надеюсь, ты не сделала этого? — проворчала Патрисия.

Она понимала, что Робби задумал пригласить ее куда-нибудь вечером, но у нее не было ни времени, ни сил, ни желания ходить на свидания. Ей не хотелось изобретать предлоги, отказываясь от встречи с ним. Легче было не давать ему номер телефона.

— Не беспокойся, я никому не дам твой номер. Но не забывай, Робби знает, где ты живешь, — сказала Лисбет.

Визит в родительский дом оставил в душе Патрисии неприятный осадок, поэтому она с особым нетерпением ждала утра понедельника, когда вновь можно будет пойти на работу. Только там она чувствовала себя уверенно, как рыба в воде.

Оставив машину на стоянке для сотрудников компании, она вошла в здание и вызвала лифт. Патрисия не сомневалась, что Бенджамин Рейвен уже у себя в кабинете. Он ранняя пташка.

Невольная улыбка тронула губы Патрисии при воспоминании о шефе. В первый же день, когда после отъезда Кристины Патрисия безраздельно воцарилась в офисе, он велел называть его Бенджамином и сам обращался к ней исключительно по имени. Но в этом не было никакой фамильярности. У них сложились чисто деловые отношения.

Войдя в офис, Патрисия увидела, что дверь в приемную из кабинета шефа распахнута настежь.

— Доброе утро, — поздоровалась она.

— Доброе утро, — ответил он, не поднимая головы.

Патрисия едва успела сесть за стол, как в офис вошел Кевин, курьер.

— Доброе утро, мисс Гуднайт, — смущаясь, сказал он и протянул ей почту.

Когда их пальцы на мгновение соприкоснулись, парень зарделся. Патрисия отвела глаза в сторону, давая ему возможность прийти в себя.

— Как себя чувствует ваша мама? — спросила она. — Надеюсь, ее дела идут на поправку?

Осторожно взглянув на Кевина, Патрисия к своему облегчению заметила, что он справился с волнением.

— Сегодня она вышла на работу, — ответил Кевин и, широко улыбнувшись, попятился к двери, не сводя с Патрисии откровенно восхищенного взгляда.

Но, заметив, что на пороге своего кабинета стоит Бенджамин Рейвен, парень пулей вылетел за дверь.

— Этот молодой человек боготворит вас, — проронил Бенджамин.

— Я ничего не могу с этим поделать, — отозвалась Патрисия. Она давно уже решила для себя, что шеф имеет право задавать ей любые вопросы и предъявлять любые претензии.

— Он не изменит своего поведения, если вы и дальше будете его поощрять.

Патрисия с изумлением взглянула на Бенджамина. Что он хочет этим сказать?

— Я предпочитаю быть с людьми вежливой, — возразила она.

— Значит, вы всегда ведете себя подобным образом со своими поклонниками?

— Это зависит от того, сколько им лет, — терпеливо объяснила она. — Юноши, подобные Кевину, очень ранимы, у них чистые помыслы, и потому они заслуживают деликатного обращения и снисхождения. Что же касается мужчин зрелых, — продолжала она, глядя Бенджамину прямо в глаза, — то они в большинстве своем циничны и относятся к женщинам потребительски. Им я спуску не даю.

Бенджамин хмыкнул и вернулся в свой кабинет.

— Принесите мне почту, когда рассортируете ее! — бросил он и закрыл за собой дверь.

Около полудня в офис вошла эффектная рыжеволосая молодая женщина, одетая в дорогой деловой костюм. Она молча пересекла приемную, заглянула в кабинет и, убедившись, что Бенджамина там нет, наконец соизволила заметить Патрисию.

— Вы, должно быть, Патрисия! — воскликнула она, и на ее лице заиграла фальшивая белозубая улыбка. — Дядя Энтони говорил мне о вас.

Патрисия сразу же поняла, с кем имеет дело. «Дядя Энтони» — это председатель совета директоров компании мистер Гувер. Патрисия уже несколько раз видела его, и он произвел на нее весьма приятное впечатление.

— А вы, наверное, Джулия Кенди, — высказала предположение Патрисия.

— Да, вы правы. Я зашла за Бенджамином, чтобы вместе с ним пойти на ланч. Но, похоже, он куда-то ушел.

Патрисия отлично знала распорядок дня своего шефа, в котором не было отмечено, что Бенджамин завтракает сегодня с племянницей Гувера.

— Должно быть, его задержали какие-то срочные дела, — заметила она. — Возможно…

— О, мы вовсе не договаривались о встрече, — перебила ее Джулия. — Просто я только что вернулась из отпуска, и мне очень захотелось увидеться с ним.

Дверь распахнулась, и в офис стремительной походкой вошел Бенджамин.

— Бенджамин! Дорогой! — воскликнула Джулия и бросилась ему на шею.

Бенджамин, однако, не сделал ни малейшей попытки обнять ее. Патрисия посмотрела на него, и их взгляды встретились. Лицо Бенджамина было непроницаемым, и Патрисия тактично отвела глаза в сторону.

Джулия и Бенджамин вошли в кабинет и закрыли за собой дверь. Патрисии было неприятно наблюдать эту сцену. Но самое удивительное заключалось в том, что она вдруг стала прислушиваться, не доносятся ли из кабинета какие-либо звуки. Но в кабинете было тихо. Очень тихо. Подозрительно тихо.

Чем эти двое занимаются в офисе в рабочее время?! — возмущенно подумала Патрисия и тут же сказала себе, что это вовсе не ее дело…




На следующее утро Патрисия пришла на работу, почти забыв о неприятных впечатлениях, возникших у нее в связи с визитом Джулии Кенди. До перерыва на ланч к ней нескончаемым потоком шли сотрудники компании, с которыми Патрисия улаживала различные организационные вопросы и для которых оформляла деловую документацию.

Высокого седовласого пожилого мужчину Патрисия видела впервые. Любезно улыбаясь, она вопросительно взглянула на него.

— Так, значит, это вы заняли место Кристины? — весело осведомился он. — Мой сын у себя?

— Вы — отец Бенджамина?

— Верно. Джереми Рейвен, к вашим услугам.

И он протянул Патрисии руку, которую она вежливо пожала.

— Патрисия Гуднайт, — представилась она. — Ваш сын, к сожалению, ушел на ланч. Чем могу быть вам полезной?

— О, дорогая, какая досада! Я добирался сюда целый час, надеясь, что мы с ним сегодня встретимся за ланчем. — Джереми Рейвен тяжело вздохнул.

— Если хотите, я могу составить вам компанию, — предложила Патрисия.

Джереми просиял.

— Не откажусь.

Вскоре Патрисия поняла, что отец Бенджамина настоящий ловелас. Он пытался с ней заигрывать, правда, его флирт был совсем невинным. Джереми даже рассказал ей, что в свое время бросил жену, чтобы иметь возможность встречаться с многочисленными подружками. Вторая жена, которая была намного моложе Джереми, оставила его.

— Она заявила, что я — тряпка, безвольный и бесхарактерный человек. Представляете? И сказала, что с нее довольно моих измен. И вот на старости лет я остался совсем один…

Патрисия не знала, кого ей следует больше жалеть, — Джереми или его жен.

— У меня есть одна особенность, которую я, впрочем, не считаю недостатком. Я терпеть не могу трудиться. — И Джереми расхохотался так заразительно, что Патрисия не выдержала и тоже засмеялась. — Знаете, какой день я считаю самым счастливым в своей жизни? Тот, когда я ушел на пенсию.

Ланч прошел весело, время текло незаметно. Взглянув на часы, Патрисия заспешила.

— К сожалению, мне пора.

— Завтра я еду на бега. Не хотите составить мне компанию?

Патрисия вежливо отказалась. Джереми проводил ее до здания компании. Она опаздывала с перерыва минут на двадцать, но в конце концов она много раз задерживалась на работе допоздна и готова была поступать так и впредь, если понадобится.

— Позвоните мне, если передумаете и решите все же отправиться со мной на бега, — сказал Джереми и протянул Патрисии свою визитную карточку.

Переступив порог офиса, Патрисия увидела, что дверь в кабинет Бенджамина распахнута настежь. Значит, он уже вернулся с ланча. Видимо, открытая дверь означала, что ей следует объяснить шефу причины своего опоздания с перерыва.

Она вошла в кабинет, но Бенджамин даже не поднял головы. На этот раз подобное поведение почему-то показалось Патрисии обидным. Она уже хотела развернуться и уйти, но Бенджамин наконец устремил на нее взгляд своих карих глаз, отложил ручку в сторону и откинулся на спинку кресла.

Некоторое время они молчали, глядя друг на друга в упор.

— Заходил ваш отец, — наконец сказала Патрисия. — Он очень расстроился, не застав вас. — Она на мгновение запнулась, прежде чем продолжить: — И я приняла его приглашение на ланч.

— Не сомневаюсь, что вам удалось поднять ему настроение, — процедил сквозь зубы Бенджамин.

Патрисии вдруг захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Никогда в жизни она не испытывала столь агрессивного желания.

— Кто платил? — резко спросил он.

Что с ним? — изумилась Патрисия. У него явно сдают нервы.

— Ваш отец был моим гостем, — ответила она.

— Он вынудил вас пойти с ним на ланч, не так ли?

— Вовсе нет. Он мне очень понравился, и я…

— Я верну вам деньги!

— Нет-нет, не надо! — поспешно воскликнула Патрисия, чувствуя, как ее охватывает злость, а щеки заливает густой румянец.

Бенджамин удовлетворенно улыбнулся. Наконец-то ему удалось вывести Патрисию из себя и заставить ее сбросить маску сдержанности, которую она носила весь этот месяц.

— Ну хорошо, не хотите — не надо, — спокойно сказал он и, пожав плечами, снова погрузился в бумаги.

Патрисия повернулась и быстро вышла из кабинета. В эту минуту она ненавидела шефа. Он намеренно заставил ее потерять самообладание. Чтобы забыть неприятную сцену, она с головой ушла в работу. Теперь Патрисия упрекала себя в том, что согласилась пойти с Джереми на ланч. Надо соблюдать дистанцию между собой и шефом и держаться подальше от его родственников и личной жизни.

К концу рабочего дня Патрисия пришла в себя. Весь день в офисе, как всегда, было многолюдно. Сотрудники компании теперь часто обращались к Патрисии за помощью по различным вопросам, связанным с делопроизводством, и ей было приятно, что ее считают компетентной. Когда один из сотрудников как раз покидал офис, поблагодарив Патрисию за помощь, из своего кабинета вышел Бенджамин. Проводив сотрудника недовольным взглядом, он приблизился к столу Патрисии.

— Я слышу, что здесь постоянно толпится половина делопроизводителей и секретарей компании. Во всяком случае, представители мужского пола, — ворчливо заметил он.

Что могла ответить на это Патрисия?

— Вы намеренно провоцируете меня, — сказала она, глядя на Бенджамина снизу вверх.

— Разве? — удивился он и с невинным видом заговорил о текущих делах.

Возвращаясь вечером домой, Патрисия чувствовала себя как никогда счастливой. Она любила свою новую работу, и ей очень нравился шеф, несмотря на некоторые его странности. Патрисия постоянно думала о Бенджамине. Сегодня утром ему звонила Молли, но он разговаривал с ней от силы полминуты. Ясно, что этой подружке уже готовилась отставка.

Зная, что шеф утром в четверг летит в командировку, Патрисия в среду пришла на работу раньше обычного, чтобы успеть подготовить необходимые документы, которые Бенджамин должен был взять с собой.

— Доброе утро, — поздоровалась она, полагая, что он даже не заметит ее появления в офисе.

— Что, не спится? — спросил он.

Она все еще плохо знала Бенджамина: от него не могла укрыться ни одна мелочь. Патрисия улыбнулась и приступила к работе.

Примерно через час, когда она принесла шефу бумаги на подпись, в приемной зазвонил телефон. Чтобы не терять времени, Бенджамин снял трубку.

— А кто ее спрашивает? — поинтересовался он.

Патрисия сразу же решила, что это деловой звонок, потому что ее родные могли позвонить на работу только в крайнем случае, при чрезвычайных обстоятельствах.

Выслушав ответ, Бенджамин ехидно улыбнулся и язвительно сказал:

— Прости, Уилсон, но моей секретарши сейчас нет на месте. — Он повесил трубку и с невозмутимым видом снова стал подписывать принесенные Патрисией бумаги.

Патрисия же не могла прийти в себя от удивления. Почему Бенджамин не дал ей поговорить с Робби Уилсоном? В чем дело?

— Звонивший оставил номер своего телефона, чтобы я могла позже связаться с ним? — наконец с трудом произнесла она, не зная, как реагировать на выходку своего шефа.

Рейвен поднял глаза и окинул ее колючим ледяным взглядом.

— Откуда вы знаете Робби Уилсона? — резким тоном спросил он.

Патрисия справилась с раздражением, хотя была готова сказать Бенджамину, что это не его дело.

— Меня познакомили с ним родственники. Он — приятель мужа моей старшей сестры, — сдержанно, тщательно следя за голосом, ответила она.

— В таком случае, вы должны знать, что он наш противник.

— Противник? — изумилась ничего не понимающая Патрисия.

— Ну да. Конкурент. Уилсон возглавляет фирму по продаже холодильных установок, которыми торгуем и мы.

— Я не знала об этом.

Патрисии вдруг стало обидно, что Бенджамин прозрачно намекает на ее долг хранить в тайне конфиденциальную служебную информацию и даже как будто подозревает ее в разглашении подобных сведений.

— Очевидно, вы знаете мистера Уилсона лучше, чем я, — вскинув голову, промолвила Патрисия. — Не могли бы вы дать мне номер его телефона?

Бенджамин окинул Патрисию ледяным взглядом.

— И не подумаю, — буркнул он. — Уилсон сам вам позвонит.

Забрав подписанные бумаги, Патрисия молча удалилась в приемную. Ей вовсе не хотелось разговаривать с Робби Уилсоном, но не Бенджамину решать, с кем ей общаться. Он же болтает по телефону со своими подружками, когда те звонят в офис! Почему же ей отказано в этом праве? Пусть даже Робби Уилсон — конкурент.

Патрисия все еще дулась на шефа, когда, ближе к полудню, Уилсон действительно снова позвонил, как и предсказывал Бенджамин. Если бы дверь между кабинетом и приемной не была открыта, разговор с Уилсоном был бы коротким. Но Патрисия знала, что шеф все слышит, и приветливо поздоровалась с Робби. Пусть Бенджамин знает, что ее личная жизнь его не касается.

— Мое предложение остается в силе. Вы наверняка еще не успели распаковать все вещи, — сказал Уилсон, обращаясь к ней, как к старой знакомой.

Патрисия взглянула на Бенджамина, который сосредоточенно просматривал документы, но она прекрасно знала, что шеф умел заниматься несколькими делами одновременно.

— Это насчет белого вина и устриц? Прекрасное предложение. Но, может быть, мы лучше сходим куда-нибудь? — громко спросила она.

Увидев, как Бенджамин бросил на нее негодующий взгляд, Патрисия улыбнулась довольная собой.

— Сегодня вечером? — спросил Робби радостно. — Я могу заехать за вами, ведь я знаю, где вы живете…

— Нет-нет, сегодня я не смогу, — спохватилась Патрисия. Она не знала, в котором часу закончит работу. Завтра Бенджамина в офисе не будет, так что у нее наверняка найдется свободное время для Уилсона. — Давайте завтра.

Робби сразу же согласился, и они условились о времени.

Закончив все дела в половине восьмого вечера, Патрисия собрала бумаги для шефа в папку, несколько раз проверила, все ли на месте, и, войдя в кабинет, положила документы на стол Бенджамина.

На вопрос Патрисии, может ли она идти домой, Бенджамин почему-то не торопился отвечать. Она забеспокоилась, не допустила ли в оформлении документов какой-нибудь ошибки. Однако Бенджамин удивил ее: устремленный на Патрисию взгляд его карих глаз потеплел, и Бенджамин промолвил тихим мягким голосом:

— Вы — настоящее сокровище, Патрисия Гуднайт.

Патрисия невольно улыбнулась до глубины души тронутая комплиментом. Но она не забыла обиды, нанесенной ей шефом сегодня утром, и поэтому не позволила себе лишних эмоций. Пожелав Бенджамину удачи, она попрощалась и вышла из кабинета.

Весь вечер ее не покидали мысли о Бенджамине Рейвене. Это было похоже на наваждение. Чтобы хоть немного отвлечься, Патрисия позвонила Лисбет.

— Я знала, что ты мне позвонишь, — сказала сестра виновато, — ты говорила с ним, да?

— Так, значит, это ты сказала Уилсону, где я работаю? — возмутилась Патрисия.

— Что еще мне оставалось делать? Ты ведь не велела давать ему номер твоего телефона. В конце концов я не могла больше изворачиваться. Куда он тебя пригласил?

— Пока не знаю. Он заедет за мной в…

— Ага! — радостно воскликнула Лисбет. — Значит, ты согласилась провести с ним вечер!

Патрисия усмехнулась.

— Да, мы встречаемся завтра, — устало подтвердила она и перевела разговор на другую тему.

Поболтав немного с сестрой, Патрисия положила трубку, и… перед ее мысленным взором вновь возник образ Бенджамина Рейвена. Бенджамин назвал ее сокровищем… Патрисия поймала себя на том, что блаженно улыбается, и тут же отругала себя за мягкотелость. Растаяла от одной похвалы шефа!




Как и предполагала Патрисия, день без шефа прошел гораздо спокойнее, чем обычно.

В начале пятого Патрисия вздохнула с облегчением, предвкушая, что уже через час пойдет домой, примет душ, переоденется и поедет с Робби куда-нибудь развлечься. В конце концов она заслужила отдых….

Но тут зазвонил телефон, и Патрисия услышала бодрый голос своего шефа:

— Добрый день, Патрисия! У меня срочное дело. Завтра утром в Сиднее у меня назначены важные переговоры, подготовьте, пожалуйста, следующие документы…

— Диктуйте, — с готовностью сказала она.

Патрисия писала минут пять. В конце концов она поняла, что ей придется провести в офисе весь вечер, а может быть, и часть ночи. Он что, шутит? Патрисии хотелось несколько раз остановить Бенджамина, напомнить, что у нее сегодня свидание. Но она предпочла не перечить шефу, поскольку знала на что шла, когда устраивалась на работу в компанию. Бенджамин честно предупредил ее во время собеседования, что могут возникнуть ситуации, когда ей придется отложить личные дела и заняться срочной работой.

— Я не слишком перегружаю вас? — вежливо спросил Бенджамин, закончив диктовать.

— Сокровища на то и нужны, чтобы делать невозможное, — не удержавшись, сказала Патрисия.

— Я знаю, что всегда могу положиться на вас, — удовлетворенно заключил он и положил трубку.

Патрисия собрала все материалы, которые ей предстояло обработать, и задумалась. Нет, она не должна сдаваться. Можно ведь не отказывать себе в удовольствии отдохнуть сегодня вечером и в то же время успеть все сделать к утру. Ей просто надо взять все необходимые данные домой и подготовить требуемое Бенджамином после свидания с Робби. Правда, у нее почти не останется времени на сон, ведь завтра утром ей придется очень рано приехать в офис, потому что Бенджамин является на работу ни свет, ни заря, а документы должны лежать у него на столе, как предполагалось, с вечера.

Приняв решение, Патрисия с легким сердцем отправилась домой, захватив с собой бумаги.

Когда Робби заехал за ней, Патрисия была уже готова. Сев в шикарную машину, она решила, что с этой минуты наконец будет отдыхать, и постаралась сбросить напряжение последних часов.

Робби повез ее в ресторан, который Патрисии понравился с первого взгляда. Зал был оформлен с большим вкусом без излишней роскоши. Патрисия сразу поняла, что это очень дорогое заведение. Робби оказался прекрасным собеседником, остроумным, любезным, ненавязчивым. Патрисия наслаждалась его обществом, сожалея о том, что не приняла его приглашения раньше.

— Я понятия не имел, что вы работаете у Бенджамина Рейвена, — заметил Робби в разговоре. — Должно быть, вы совсем недавно устроились в компанию «Кентавр».

— Я работаю там почти два месяца, — сказала Патрисия, решив, что из этого факта не стоит делать секрета.

— Значит, вы одновременно сменили место работы и переехали на новую квартиру?

— Да, так получилось.

— И как вам нравится ваш шеф? Он…

— Простите, Робби, но мне не хотелось бы говорить о работе.

— В таком случае давайте договоримся раз и навсегда: ни слова о делах наших фирм, — согласился Робби. — Прошу только об одном. Непременно передайте Рейвену, что ему чертовски повезло: он имеет возможность каждый день видеть вас. Как вы устроились в новой квартире?

Мимоходом Робби сообщил, что находится в разводе. Впрочем, этот факт оставил Патрисию совершенно равнодушной. Какое ей дело до семейного положения Уилсона? Он, конечно, был ей симпатичен, но Патрисия знала, что это чувство никогда не перерастет в нечто большее.

Робби сказал что-то забавное, и Патрисия засмеялась. Скользнув взглядом по залу, она вдруг оцепенела, и улыбка тут же сбежала с ее лица. Неподалеку от них за столиком сидел Бенджамин Рейвен и в упор смотрел на нее своими завораживающими карими глазами. Его взгляд никак нельзя было назвать добрым, скорее он таил угрозу.

Патрисия отвернулась, чувствуя, как по спине забегали мурашки. Что теперь будет? На собеседовании она сказала Бенджамину, что готова пренебречь своей личной жизнью, если того будет требовать работа. Патрисия чувствовала себя правонарушителем, застигнутым на месте преступления.

Бенджамин мог подумать, что она не сдержала данное слово. Растерявшись, Патрисия, чтобы скрыть свое замешательство, вдруг начала оживленно разговаривать с Робби и громко смеяться над его остроумными репликами. Робби был в восторге.

Патрисия вдруг подумала, что ей ни о чем не стоит беспокоиться. Завтра рано утром необходимые бумаги будут лежать на столе шефа. Бенджамину не в чем будет упрекнуть ее.

— Хотите еще кофе? — спросил Робби.

— Нет, спасибо. Это был замечательный вечер, но…

— …Но вы — рабочая лошадка, и у вас завтра очень много дел, — закончил он.

— Да, вы правы, — мило улыбнувшись, сказала Патрисия и замерла, потому что Робби вдруг поздоровался с Бенджамином Рейвеном.

— Добрый вечер, — промолвил Бенджамин, кивнув обоим, а потом представил свою спутницу, молодую женщину, впечатление от красоты которой портило мрачное выражение лица. — Это Нора. Познакомься, Нора, это — Робби Уилсон и Патрисия Гуднайт.

Патрисия отметила про себя, что Бенджамин не счел нужным сообщить, что она его секретарша.

Патрисия и Робби покинули ресторан. Довезя Патрисию до дома, где она жила, Робби вышел из машины и проводил ее до двери.

— Надеюсь, Патрисия, мы вскоре снова увидимся, — промолвил он.

Патрисия испытывала симпатию к Робби, с ним было приятно проводить время. Кроме того, ей хотелось немного позлить Бенджамина Рейвена тем, что она встречается с конкурентом компании.

— Мне бы этого очень хотелось, — сказала она, но, вдруг подумав о том, что Робби может пригласить ее провести с ним вечер уже в эту субботу, поспешно добавила: — Я оставлю вам номер своего домашнего телефона. Может быть, мы как-нибудь встретимся на следующей неделе.

— Буду с нетерпением ждать следующего свидания с вами, — заверил Робби.

Записав номер ее телефона, он хотел поцеловать Патрисию, но, словно почувствовав ее внутреннее сопротивление, ограничился тем, что дружески чмокнул ее в щеку.

Дождавшись, когда Патрисия войдет в подъезд, он сел в машину и уехал.

Патрисия не стала тратить время даже на переодевание. Как была, в вечернем платье с открытой спиной, она прошла в кабинет, в который превратила одну из двух спален своей квартиры, и села за работу. Однако примерно через час она вынуждена была прерваться — в дверь позвонили.

Кто бы это мог быть? — встревожилась Патрисия. Неужели Робби осмелел и решил вернуться? Она поспешила в прихожую и, открыв входную дверь, оцепенела.

На пороге стоял Бенджамин Рейвен собственной персоной. Неужели он покинул свою очаровательную спутницу для того, чтобы сделать выговор нерадивой секретарше? Причем в столь поздний час, в который обычно уже спят все, кому утром предстоит рано вставать и идти на работу. Может быть, он пришел сообщить ей, что она уволена? Но разве свидание с конкурентом — достаточный повод для того, чтобы выставить ее из компании? Нет, даже если бы это было так, Бенджамин Рейвен вряд ли пришел бы к ней домой, чтобы сообщить об увольнении. Так в чем же дело?

Все эти мысли молниеносно пронеслись в голове Патрисии. Несколько секунд она и Бенджамин молча смотрели друг на друга.

— Вы еще не переоделись, — констатировал он, окинув ее холодным взглядом, от которого Патрисия инстинктивно поёжилась.

— Входите, — сказала она, посторонившись.

Они прошли в гостиную. Но, прежде чем Патрисия успела предложить своему гостю присесть, он заговорил, повернувшись к ней лицом и всем своим видом выражая негодование.

— Вы же знали, что документы необходимы мне к утру и тем не менее не подготовили их! — начал он.

Очевидно, Бенджамин прямо из аэропорта заехал в офис, но не нашел там необходимых для завтрашних переговоров бумаг.

Неужели он явился, чтобы распекать меня?! — возмутилась Патрисия.

— Я рада, что вы приехали, — прервала она его гневную тираду. — У меня к вам есть несколько вопросов. Надеюсь, вы поможете мне, если, конечно, не слишком устали после напряженного рабочего дня.

Бенджамин смотрел на нее, прищурившись, как будто спрашивал себя, к чему она клонит.

— У вас есть немного времени? — продолжала Патрисия. — Я как раз работаю над документами, о которых вы только что говорили.

Бенджамин пришел в замешательство. Он явно приготовился к бою, но слова Патрисии обезоружили его. Увидев промелькнувшее в его глазах изумление, Патрисия почувствовала удовлетворение. Бенджамин молча последовал за ней в комнату, которую Патрисия называла кабинетом, и ответил на возникшие у нее вопросы. Патрисия старательно записала все его замечания.

— Я собираюсь все закончить к утру и положить готовые бумаги вам на стол еще до вашего прихода на работу, — объяснила она примирительным тоном.

Бенджамин бросил на нее сердитый взгляд. Очевидно, с его точки зрения, это было все, чего она заслуживала за свое рвение… Патрисия обиженно поджала губы.

Она проводила Бенджамина до двери. Уже взявшись за ручку, он вдруг обернулся и холодно сказал:

— Я полагал, что после нашего вчерашнего разговора вы не станете встречаться с Уилсоном.

Патрисия удивленно посмотрела на своего шефа. Насколько она помнила, никакого разговора не было. Бенджамин всего лишь сообщил ей, что Робби Уилсон работает в конкурирующей с «Кентавром» фирме. И Патрисии вновь показалось, что Бенджамин сомневается в ее способности хранить в тайне конфиденциальную информацию.

— Неужели вы думаете, что Робби стал бы звонить мне на службу и представляться вам, моему шефу, если бы преследовал цель выведать секретную информацию? — спросила она, кипя негодованием. — Неужели вы считаете меня безнравственной, способной на предательство?

Внезапно Бенджамин улыбнулся, будто радуясь тому, что ему вновь удалось вывести Патрисию из себя.

— Безнравственная — это сильно сказано, — заметил он с усмешкой. — Но вам, должно быть, безумно жаль, что из-за какой-то работы вы расстались с беднягой Уилсоном, даже не поцеловав его на прощание.

Патрисия задохнулась от возмущения. С каким наслаждением она отвесила бы сейчас этому самодовольному типу увесистую пощечину! Однако, сделав над собой усилие, Патрисия взяла себя в руки.

— Похоже, вас тоже не поцеловали на ночь, — насмешливо сказала она.

Бенджамин пристально взглянул на нее и шагнул за порог.

— Не засиживайтесь допоздна за работой, — бросил он на прощание и захлопнул за собой дверь.

Вот негодяй… — подумала Патрисия, качая головой.




3


Прошло несколько недель. Между Патрисией и Бенджамином Рейвеном установились ровные деловые отношения. Робби Уилсон часто звонил ей домой, и порой они отправлялись в ресторан или в театр. Патрисия сразу же дала понять своему новому знакомому, что между ними возможны только дружеские отношения, и, казалось, Робби согласился довольствоваться этим.

Однажды в пятницу утром, накануне уик-энда, в офис неожиданно позвонил Джереми Рейвен. Узнав его голос, Патрисия обрадовалась.

— Джереми, мне очень приятно снова слышать вас! — воскликнула она. — Но, к сожалению, Бенджамина нет на месте. Могу я вам чем-нибудь помочь?

— Я так давно не слышал ваш милый голосок, Патрисия, — сказал Джереми.

Действительно, они не разговаривали с того памятного дня, когда Патрисия пригласила Джереми на ланч.

— Как дела, Джереми? — спросила она, чувствуя, что ему хочется немного поболтать.

Помолчав, он ответил печально:

— Честно говоря, Патрисия, бывали дни, когда мои дела шли намного лучше.

— Вы себя неважно чувствуете? — встревожилась Патрисия.

— Я… со мной все будет в порядке. — Джереми явно бодрился.

— Вы были у врача? — с растущим беспокойством продолжала расспрашивать Патрисия.

— Я же сказал, Патрисия, все будет хорошо.

Патрисия стала задавать наводящие вопросы, пытаясь выяснить, что случилось с Джереми, но его ответы были очень уклончивы.

Когда он наконец попрощался и повесил трубку, Патрисия глубоко задумалась. Может быть, ей следовало разыскать Бенджамина и сообщить о странном звонке его отца? Но ее шеф вряд ли отменит важную деловую встречу и поедет проведать отца без веских на то оснований. Возможно, подумала Патрисия, мои опасения действительно напрасны…

Она вернулась к работе, но мысли о Джереми Рейвене не давали ей покою. Ей было жаль пожилого человека, рядом с которым, возможно, сейчас никого не было.

Взглянув на часы, Патрисия увидела, что приближается время ланча. Быстро приняв решение, она покопалась в ящике стола и нашла визитную карточку Джереми Рейвена, которую тот дал ей в день знакомства. Он жил довольно далеко от центра, и Патрисии потребовалось минут сорок, чтобы добраться до его уютного красивого коттеджа.

Патрисия очень надеялась, что Джереми, несмотря на недомогание, сможет открыть ей дверь, хотя, судя по голосу, он был довольно слаб.

Но все ее опасения, как оказалось, были совершенно напрасны. Патрисии не пришлось долго ждать, дверь после ее звонка распахнулась почти моментально, и она увидела бодрого здорового Джереми Рейвена с сияющей улыбкой на лице.

— Я думал, что с вами что-то случилось в дороге! — весело воскликнул он.

Так, значит, Джереми ждал ее? По-видимому, он разыграл этот спектакль, чтобы вызвать к себе жалость и заставить сердобольную Патрисию приехать к нему.

— Так вы вовсе не больны?

— Нет, но мне очень одиноко.

Патрисия поняла, что ее ловко провели.

Джереми был одет для выхода — очевидно, он собирался пригласить ее на ланч.

— Вы хотите пригласить меня на ланч? — спросила она.

— Да. Сегодня плачу я. Пару дней назад я выиграл приличную сумму на бегах. — Он самодовольно усмехнулся.

Вспомнив о том, что теперь из-за его выходки ей придется задержаться в офисе до позднего вечера, чтобы успеть закончить все дела, Патрисия хотела было рассердиться, но не смогла. Джереми был похож на шаловливого озорного мальчишку. К тому же он признался, что чувствует себя очень одиноко…

За ланчем Джереми болтал не умолкая. Из его слов Патрисия поняла, что красивый уютный коттедж купил для него Бенджамин. Он же выплачивал отцу неплохое ежемесячное содержание.

— Я готов был довольствоваться более скромной суммой, — уверял Джереми, — но Бенджамин заявил, что я не должен ни в чем себе отказывать. Он хорошо знает меня. А что, Джулия Гувер все еще бегает за ним? — неожиданно спросил он.

— Понятия не имею. — Патрисия пожала плечами.

— Она не давала ему проходу еще до своего замужества. Эта женщина…

— Мне кажется, вам не следует рассказывать мне…

— Хорошо, не буду! — смеясь, воскликнул Джереми. — Я действительно старый сплетник, мне не стоит так много болтать.

Когда Патрисия вернулась в офис, было три часа. Дверь кабинета Бенджамина была распахнута настежь — значит, он уже вернулся с деловой встречи.

Патрисия зашла к шефу, решив извиниться за опоздание.

— Мне пришлось задержаться, Бенджамин. Вы не искали меня? Может быть, у вас есть для меня новые поручения или распоряжения?

— Вы ходили по магазинам? — осведомился он, окинув взглядом ее стройную фигуру.

— Нет, я ездила на ланч.

— На ланч? Того времени, в течение которого вы отсутствовали, хватило бы, чтобы побывать на званом обеде, — заметил Бенджамин и вдруг спросил изменившимся, резким, тоном: — С кем вы были?

Патрисия изо всех сил постаралась сохранить спокойствие.

— С вашим отцом, — сказала она холодно.

Патрисия хотела добавить, что старик чувствует себя очень одиноким, а сыновний долг состоит не только в том, чтобы давать деньги на расходы, но Бенджамин не позволил ей договорить.

— Черт возьми! — рявкнул он. — Джереми снова был здесь и…

— Он позвонил, — перебила его Патрисия, начиная злиться и теряя терпение. — Мне показалось, что Джереми плохо чувствует себя. Вас не было в офисе, и мне не хотелось отрывать вас от дел, прерывая важную встречу…

— Да вы просто купились на очередной трюк старого лиса!

Патрисия, признавая его правоту, развела руками. Ее шеф прекрасно знал своего отца.

— Хорошо еще, что вы не стали разыскивать меня, — продолжал Бенджамин, насмешливо поглядывая на Патрисию. — Итак, вы поехали с ним на ланч.

— Я вовсе не собиралась этого делать, — начала оправдываться Патрисия. — Я просто… сильно встревожилась. И в конце концов решила проведать старика.

— Так вы ездили к нему домой? — Бенджамин нахмурился. — А как вы узнали, где он живет?

Что это с ним? — изумленно подумала Патрисия.

— В день знакомства Джереми дал мне свою визитную карточку…

— Он просил, чтобы вы звонили ему?

Этот допрос действовал ей на нервы. Патрисия чувствовала, что еще немного — и она вспылит.

— Только если я решу отправиться с ним на бега. Но я так и не позвонила. Тем не менее…

— Тем не менее вы отправились к нему домой и обнаружили, что он вовсе не болен, а просто хочет, чтобы вы угостили его ланчем.

— За ланч платил Джереми! — сердито воскликнула Патрисия, не в силах больше сдерживаться. — И прекратите говорить о нем в пренебрежительном тоне! — Она уже не могла остановиться и даже не замечала, с каким изумлением смотрит на нее Бенджамин. — Он ваш отец. Ему ужасно одиноко и…

— И вам, без сомнения, удалось развеять его грусть и тоску, — раздраженно сказал Бенджамин и встал из-за стола.

— На что вы намекаете?! — возмущенно спросила Патрисия.

— Перестаньте притворяться! Вы все прекрасно понимаете! — с угрозой воскликнул Бенджамин и стал надвигаться на Патрисию.

Ее охватила ярость. Еще никто никогда не обращался с ней столь грубо. Патрисия боялась, что у нее сдадут нервы и она совершит непоправимое — ударит шефа. Сделав над собой неимоверное усилие, она взяла себя в руки и сказала твердым голосом, чеканя каждое слово:

— Я не стремлюсь стать вашей мачехой — точно так же, как не собиралась становиться мачехой Майкла Харварда!

Патрисия видела, как заходили желваки на скулах Бенджамина, однако ему тоже удалось обуздать свою ярость. Остановившись в нескольких шагах от нее, он сунул руки в карманы и, не сводя с нее колючего взгляда, ледяным тоном промолвил:

— Когда будете уходить, плотно прикройте за собой дверь.

Патрисия быстро вышла из кабинета. Хорошо, что Бенджамин указал ей на дверь, а то она не удержалась бы и наговорила ему дерзостей. Несносный человек! Интересно, как Кристине Стагерт удавалось уживаться с таким? Какое несчастье, что я вынуждена на него работать! — с горечью думала Патрисия. Как он смел бросить мне в лицо фразу «Перестаньте притворяться»?! Неужели он действительно подозревает меня в том, что она задумала соблазнить его отца?!

Через час негодование Патрисии постепенно улеглось. Она постаралась взглянуть на ситуацию глазами Бенджамина и найти оправдание его поведению. Кто дал ей право защищать от него его же отца, упрекая тем самым Бенджамина в том, что тот несправедлив к старику? Он знает Джереми намного лучше, чем она, и, наверное, любит его, хотя и избегает признаться в этом. Несмотря на то что отец оставил его мать и, по-видимому, совершенно не заботился о нем, маленьком, Бенджамин купил ему дом и давал деньги на расходы.

Около шести вечера Бенджамин вышел из кабинета и подошел к столу Патрисии. Подняв на него глаза, она увидела, что он совершенно спокоен.

— Прежде чем уйти, я хотел бы знать, выйдет ли моя секретарша в понедельник на работу?

Значит, он решил, что после ссоры с ним я уволюсь, сделала вывод Патрисия. Плохо же он меня знает!

— Мы оба погорячились, — мягко сказала она. — Давайте забудем об этом.

Они обменялись рукопожатием в знак примирения. Патрисия почувствовала, как дрогнула рука Бенджамина, когда ее пальцы коснулись его ладони.

— Вы скоро заканчиваете? — спросил он.

Патрисия задумалась на мгновение.

— Мне нужен еще час.

— Мне тоже. Может быть, поужинаем вместе?

— Нет, спасибо за приглашение, ланч сегодня был слишком плотным.

Патрисия сделала вид, что углубилась в работу. Ее переполняли эмоции. Она была до слез растрогана тем, что шеф не стал раздувать ссору, а нашел в себе силы пойти на мировую.




В субботу Робби пригласил ее на модный мюзикл. После спектакля он вдруг сказал, что ему надо с ней поговорить. Патрисия видела, что он настроен весьма решительно, и ей пришлось пригласить его к себе домой на чашку кофе.

Пока Патрисия варила кофе, ее не оставляли мысли о предстоящем разговоре с Робби. Что он хочет сообщить ей? Или, может быть, он собирается о чем-то расспросить ее? Еще на первом свидании они условились не говорить о работе. Неужели Робби нарушит данное слово?

Внезапно Патрисия услышала шорох за спиной и, обернувшись, увидела, что Робби вошел в кухню и остановился у порога. Патрисия уже готова была пошутить, сказав, что ее кухонька слишком мала для двоих, но Робби вдруг воскликнул с отчаянием:

— Вы сводите меня с ума, Патрисия!

Она с изумлением уставилась на него.

— Я люблю вас, — продолжал он, — но не смею прикоснуться к вам, подойти, взять за руку… Я хочу жениться на вас, но…

— Робби, не надо! — испуганно воскликнула Патрисия.

— Пожалуйста, дайте мне договорить, — жалобно попросил Робби, не сводя с Патрисии печального взгляда.

— Поверьте, Робби, мне… я… — залепетала Патрисия, забыв о кофе.

— Простите, я понимаю, что мне не следовало говорить о своих чувствах. Я просто потерял голову, в моем возрасте стыдно не уметь владеть собой.

Патрисии было очень неловко. Ей хотелось выбежать из тесной кухоньки, но Робби загораживал дверь.

— Давайте вернемся в гостиную и там поговорим, — смущенно предложила она.

Робби покорно кивнул и, посторонившись, пропустил Патрисию вперед. Сев на диванчик в гостиной и дождавшись, когда гость опустится в кресло, Патрисия сказала извиняющимся тоном:

— Мне очень жаль, Робби, что я дала вам повод думать…

— В том-то и дело, Патрисия, — перебил он с жаром, — что вы не давали мне ни малейшего повода надеяться на взаимность! Мне страстно хочется обнять вас, прижать к груди, но я знаю, что если сделаю это, то больше никогда не увижу вас.

Патрисия подумала, что ей больше не следует встречаться с Робби. Но он, как будто прочитав ее мысли, вдруг стал умолять Патрисию не рвать с ним отношения и позволить ему хоть изредка видеть ее. Он выглядел таким жалким и несчастным, что у Патрисии не повернулся язык сказать ему решительное «нет».

— Я хотел бы, чтобы вы стали моей женой, но понимаю, что это невозможно. Даю слово, что больше никогда не заговорю на эту тему, но и вы обещайте, что не отвернетесь от меня, что мы по-прежнему будем встречаться. Ведь ваше сердце не занято, Патрисия?

Внезапно перед мысленным взором Патрисии предстало лицо Бенджамина Рейвена. Почему она в этот момент вспомнила о нем?

— Нет, не занято, — задумчиво проронила она.

— Я очень рад. — Робби радостно улыбнулся. — А теперь дайте мне слово, что поужинаете со мной в следующую субботу, и я перейду к разговору, ради которого приехал к вам.

— Так, значит, вы хотели поговорить со мной не о своих чувствах, а о чем-то другом? — удивленно спросила Патрисия.

— Нет, если бы я собирался признаваться вам в любви и делать предложение, то выбрал бы для этого более подходящее время. Просто, заглянув в кухню, я вдруг увидел, как вы прелестны, и на меня что-то нашло… Простите меня, Патрисия. — Он виновато взглянул на нее, а потом, взяв себя в руки, продолжил более спокойно: — Сегодня моя секретарша, с которой я постоянно конфликтовал в последнее время, наконец заявила, что с нее довольно и она увольняется. И я решил спросить вас: не хотели бы вы работать у меня?

Робби все больше изумлял ее. Не успела Патрисия оправиться от потрясения, услышав его признание в любви, как он тут же сделал ей еще одно неожиданное предложение.

— Вряд ли я… — начала она.

— Вы можете сами назвать сумму оклада, — быстро сказал Робби. — Требуйте любые льготы, премиальные, надбавки…

— Вы покупаете кота в мешке. — Патрисия попробовала перевести все в шутку. — Вы же не знаете, как я работаю.

— Рейвен не стал бы держать вас, если бы вы были плохой секретаршей. Кроме того, до меня дошли слухи, что вы отлично справляетесь со своими обязанностями.

Патрисия насторожилась: неужели кто-то из сотрудников «Кентавра» шпионит на Уилсона? Впрочем, дать хороший отзыв о деловых качествах секретарши одного из директоров — еще не означает предательства корпоративных интересов. Патрисия упрекнула себя в излишней подозрительности.

Конечно, она отказалась принять и второе предложение Уилсона, и тот ушел ни с чем.

Общение с Робби сильно утомило Патрисию, и, проснувшись на следующее утро, она решила все воскресенье провести дома, чтобы отдохнуть и набраться сил на следующую рабочую неделю.

Но не тут-то было. Позвонила мать, и разговор с ней вывел Патрисию из равновесия. Родители снова поссорились — миссис Гуднайт полчаса жаловалась дочери на ее отца, обвиняя его во всех смертных грехах. Патрисия никогда открыто не вставала на чью-либо сторону в семейных скандалах, и с каждой новой размолвкой в ней росла убежденность в том, что ей не следует выходить замуж. Нет, брак не для меня, думала Патрисия, отключая телефон, — для полноты впечатлений ей не хватало только, чтобы позвонила одна из ее сестер и начала лить грязь на своего мужа.




В понедельник началась сумасшедшая по напряженности и темпу рабочая неделя. Бенджамин не щадил ни себя, ни свою секретаршу. Первая половина дня пролетела незаметно. У Патрисии не было времени отлучиться даже на ланч, и ей пришлось ограничиться несколькими бутербродами, которые она съела, не выходя из офиса.

Во втором часу дня Патрисия направилась в кабинет шефа, чтобы напомнить ему о заседании совета директоров, назначенном на половину третьего. Но, открыв дверь и переступив порог, она тут же остановилась, увидев, что на краешке стола Бенджамина сидит Джулия Кенди и о чем-то мило болтает с хозяином кабинета.

Патрисии очень не нравилось, что Джулия приходит к Бенджамину не через приемную, как большинство сотрудников компании, а через вторую дверь, предназначенную для личного пользования хозяина кабинета.

Выйдя из оцепенения, Патрисия подошла к столу и положила перед шефом сведения, которые он просил подготовить к совещанию.

Патрисия не понимала, что с ней происходит. Почему ее неприятно поразил тот факт, что Джулия входит к Бенджамину через особую дверь? Ведь ею пользовались все директора компании, если хотели зайти к Бенджамину.

Вернувшись с совещания, Бенджамин пригласил Патрисию в свой кабинет.

— Завтра мы летим в Мельбурн, — объявил он.

Мы? Он и Джулия? Патрисия вопросительно посмотрела на Бенджамина, чувствуя, как у нее замирает сердце.

— Забронируйте на сутки номер в отеле, — продолжал он, — и закажите билеты на первый утренний рейс.

И прежде, чем Патрисия успела уточнить, заказывать ли ей отдельные номера для него и Джулии, Бенджамин вдруг спросил:

— Надеюсь, вы сумеете самостоятельно добраться до аэропорта?

Патрисия чуть не всплеснула руками от радости, поняв, что шеф берет ее с собой в командировку, но сдержалась.

— Конечно, смогу, — спокойно сказала она, — я закажу такси.

Патрисия забронировала номера в отеле, в котором обычно останавливался Бенджамин во время поездок в Мельбурн, заказала билеты на самолет и такси, которому предстояло утром доставить ее в аэропорт.




Во время полета Бенджамин подробно проинструктировал ее, как вести себя во время переговоров, на которых Патрисия должна была присутствовать.

В аэропорту Мельбурна их уже ждала машина, которая отвезла их в отель. Но времени на отдых у них не оставалось, и, переодевшись, они тут же отправились на первую встречу. За ней последовала вторая, потом деловой ланч, потом еще одни переговоры. Бенджамин был неутомим, и Патрисия не хотела уступать ему. К вечеру она смертельно устала и лишь усилием воли заставляла себя улыбаться.

Наконец Бенджамин объявил, что на сегодня дела закончены и они могут вернуться в отель.

— Увидимся в баре, часов в восемь, — сказал он, когда они поднимались в лифте на свой этаж.

Патрисия кивнула. Она вдруг поняла, что, несмотря на крайнее утомление, с удовольствием пойдет в бар — ей просто необходимо было расслабиться.

Оказавшись в своем номере, она сняла наконец строгий костюм, изрядно надоевший ей за день, приняла душ и переоделась в элегантное черное платье, которое предусмотрительно захватила в командировку.

Сделав легкий макияж — Патрисия вообще мало пользовалась декоративной косметикой, — она провела щеткой по своим светло-русым волнистым волосам, подумала немного и оставила их свободно падать на плечи.

Нанеся по капельке духов за уши и на запястья, Патрисия посчитала туалет законченным и, подхватив сумочку, отправилась в бар. В лифте она не без удивления отметила, что, несмотря на усталость, которая как будто должна была притупить все остальные чувства, она испытывает волнение.

Бенджамин уже ждал ее, потягивая у стойки виски. Увидев Патрисию, он встал и окинул ее внимательным взглядом с головы до ног.

— Что будете пить? — спросил он, сев на место только после того, как Патрисия пристроилась на высоком табурете.

Патрисия заказала сухой мартини. Бенджамин оказался приятным собеседником, он заставил ее несколько раз от души смеяться. Посидев полчаса в баре, они отправились в ресторан.

Когда подали горячее, Патрисия и Бенджамин увлеченно обсуждали новый кинофильм, который они оба, как оказалось, уже успели посмотреть. Бенджамин вдруг замолчал и, внимательно глядя в лицо Патрисии, вдруг спросил:

— Вы еще встречаетесь с Уилсоном?

Патрисия в свою очередь пристально посмотрела на Бенджамина, стараясь понять, что кроется за его вопросом.

— Время от времени, — ответила она наконец, чувствуя, как по ее спине пробежал холодок при мысли о том, что Бенджамин продолжает подозревать ее в непорядочности.

— И как поживает этот господин? — спросил он.

— У нас с ним уговор: никогда не говорить о работе, — сказала Патрисия, отвечая на незаданный вопрос, который, как она предполагала, обязательно должен был последовать.

Бенджамин усмехнулся, и у Патрисии упало сердце. Она уже знала, каким непримиримым может быть ее шеф, если ему что-нибудь не по нраву. Бенджамин некоторое время сверлил ее изучающим взглядом.

— Какую сумму он предложил вам? — наконец снова заговорил он.

— Сумму? — растерянно переспросила Патрисия.

— Только не говорите мне, что он не предлагал вам занять место его секретарши! — раздраженно воскликнул Бенджамин.

— Вам вовсе нет причин опасаться, что я уйду от вас, — заявила она твердо и увидела, как дрогнули уголки его губ.

Отлично! Она попала прямо в цель, хотя хотела просто пошутить.

— Значит, вы отказались от его предложения? — вырвалось у Бенджамина, но он тут же понял, что совершил ошибку, задавая подобный вопрос, и, откинувшись на спинку стула, насмешливо спросил: — Однако этот человек, с которым вы, по вашим словам, видитесь «время от времени», предлагал вам не только работу, не так ли?

О Господи, подумала Патрисия, я ведь только работаю на Бенджамина Рейвена, а не являюсь его собственностью! Она положила нож и вилку на тарелку и отодвинула ее.

— Мясо было просто восхитительным.

— Значит, вы отказались и от другого его предложения? — не унимался Бенджамин.

Патрисия внимательно взглянула на сидевшего напротив нее мужчину, спрашивая себя, как ему удается вызывать у нее столь противоречивые чувства, как обожание и раздражение. Зачем он заговорил вдруг о Робби Уилсоне и этим испортил прекрасный вечер, которым она от души наслаждалась?

— Послушайте, — сказала Патрисия, глядя Бенджамину в глаза, — я не собираюсь оправдываться перед вами, потому что не чувствую своей вины. Если вы хотите выжить меня из компании своими бесконечными придирками, то не надейтесь, что у вас это получится. Я не уйду по собственной воле. Что же касается Робби Уилсона, то я уже говорила вам на собеседовании и повторяю вновь: я не собираюсь выходить замуж. Брак вообще не интересует меня.

Патрисия осознала, что проговорилась только в тот момент, когда глаза Бенджамина стали круглыми от изумления.

— Брак! — воскликнул он. — Так Уилсон предлагал вам выйти за него замуж?!

— Черт возьми! А что другое, по-вашему, он мог мне предложить?! — возмутилась Патрисия, не на шутку разозлившись.

Бенджамин смотрел на Патрисию с таким видом, как будто видел впервые в жизни.

— О, конечно, Патрисия, — с улыбкой сказал он. — При взгляде на вас у какого мужчины не возникнет мысль о браке? — И, увидев, как у нее вытянулось лицо от удивления, поспешно добавил: — Само собой разумеется, я не говорю о себе. Я рад, что нас связывают чисто деловые отношения.

В этот момент к их столику подошел официант, чтобы убрать посуду и подать десерт. К Бенджамину вновь вернулось хорошее настроение, и до конца ужина он был вежлив и предупредителен с Патрисией. Они больше не говорили о делах и коротали время за легкой непринужденной беседой.

Но у Патрисии на душе остался осадок. Она подумала о том, что не уснет, если начистоту не поговорит с шефом. Но только в кабине лифта Патрисия осмелилась произнести:

— Я не хотела говорить о предложении, сделанном мне Робби. Это нехорошо… нечестно по отношению к нему.

— Вы очень добрая и славная, — мягко, без тени насмешки сказал Бенджамин. — Я обещаю вам сохранить в тайне все, о чем мы говорили сегодня.

Патрисия знала, что он не нарушит свое слово.

— Спасибо, Бенджамин, — промолвила она тихо и, выйдя из остановившегося лифта, направилась к своему номеру.

Уже открыв дверь, она обернулась к Бенджамину, который вставлял ключ в замок своего номера. Патрисия хотела пожелать ему спокойной ночи. Но он опередил ее, неожиданно спросив:

— А почему вы столь решительно настроены против замужества?

— Меня пугает статистика разводов.

— Вы уже были замужем?

— Нет! Я насмотрелась на семейную жизнь окружающих и решила, что это не для меня.

— Ваши родственники несчастливы в браке?

— У меня две сестры, и обе постоянно ругаются со своими мужьями, они уже давно на грани развода, но никак не могут сделать решительный шаг. Это не жизнь, а мучение. Впрочем, извините, мне не следовало говорить вам об этом.

— Почему же? Я вас отлично понимаю, — возразил Бенджамин. — А как ваши родители? Их семейная жизнь удалась?

— Она висит на волоске, — ответила Патрисия и тут же пожалела. Ей не следовало откровенничать с Бенджамином, как-никак он ее шеф. И, чтобы перевести разговор на другую тему, она сказала: — Мой номер, как видите, рядом с вашим, поэтому, если я вам понадоблюсь ночью, стучите, не стесняйтесь.

Смысл произнесенных ею слов дошел до Патрисии только тогда, когда она взглянула на Бенджамина. Тот стоял как громом пораженный. Она тоже застыла, почувствовав, что краснеет.

— Я имею в виду по работе! Если я вдруг понадоблюсь вам по работе!

Из рассказов Кристины Патрисия знала, что та всегда во время командировок селилась на одном этаже с шефом, чтобы быть у него под рукой, поэтому она и заказала соседние номера.

— У вас лицо пошло красными пятнами, моя хладнокровная леди, — заметил Бенджамин.

— Спокойной ночи, — быстро сказала она и, войдя в свой номер, захлопнула дверь.

Сев на диванчик, Патрисия глубоко задумалась, прижав ладони к пылающим щекам. Нет, она не виновата в том, что Бенджамин превратно истолковал ее слова. Патрисия полагала, что шеф после сегодняшних переговоров будет работать далеко за полночь и ему может понадобиться ее помощь.

Но, как ни успокаивала себя Патрисия, она чувствовала, что в ее отношениях с Бенджамином что-то не так. До сих пор она никому не делала таких признаний о своей жизни, как ему сегодня. Так что же подтолкнуло ее к откровенности с Бенджамином Рейвеном? Может быть, уверенность в том, что ему можно доверять?

Патрисии было трудно ответить на этот вопрос. Да, она знала, что во многом может положиться на Бенджамина. Но вместе с тем этот человек, как никто другой, способен мгновенно вывести ее из себя, разозлить и даже… заставить покраснеть до корней волос.




4


На следующий день они первым же рейсом вернулись в Сидней. В офисе, как всегда, бурлила жизнь, и Патрисия, не теряя ни минуты, взялась за дело. Она разобрала корреспонденцию и подготовила на подпись шефу целую папку документов. Бенджамин тоже работал, не поднимая головы. Ближе к вечеру он заперся в кабинете с двумя другими директорами, которые, как знала Патрисия, поддерживали Бенджамина в стремлении занять место председателя компании, и что-то долго обсуждал с ними. А затем все трое отправились на заседание совета директоров.

Зная, что заседания всегда затягиваются на несколько часов, Патрисия закончила работу и собралась уходить домой. Время позднее, а Бенджамин еще не обедал… — мелькнула у нее мысль. Остается только надеяться, что директорам подадут хотя бы кофе с печеньем. О Боже, испугалась Патрисия, о чем я только думаю! Бенджамин взрослый человек и не нуждается в моей заботе.

И Патрисия поехала домой. Она внушила себе, что причина ее беспокойства о здоровье и самочувствии Бенджамина кроется лишь в том, что на ее глазах проходил напряженный рабочий день шефа и ей просто по-человечески стало жаль его.

Но, приняв душ и переодевшись, Патрисия обнаружила, что ее тревога не уменьшилась. Мысли о Бенджамине не покидали ее. Патрисия слишком устала, чтобы готовить полноценный ужин, и решила ограничиться чаем и бутербродами с сыром. И все это время она не переставала думать о Бенджамине. Он не шел у нее из головы, несмотря на все усилия прогнать мысли о нем.

Взглянув на часы, Патрисия решила, что пора ложиться спать. И, как назло, зазвонил телефон. Патрисия, обреченно вздохнув, сняла трубку.

— Отлично, я рад, что вы еще не легли! — услышала она голос Бенджамина.

Патрисия почувствовала, как у нее затрепетало сердце, и поймала себя на том, что улыбается, хотя еще не знает, зачем Бенджамин позвонил ей в столь поздний час.

— Вы одна? — спросил Бенджамин.

Улыбка тут же исчезла с лица Патрисии. Она задохнулась от возмущения, услышав такой вопрос, но постаралась взять себя в руки.

— Добрый вечер, Бенджамин, — ровным голосом сказала она, сделав вид, что не слышала его бестактный вопрос. — Как прошло заседание?

— Как обычно. Оно только что закончилось, и я вдруг вспомнил, что мы не подготовили несколько документов для деловой встречи, которая состоится завтра утром.

— Хорошо, я сейчас же выезжаю в офис, — сказала Патрисия, хотя ей страшно не хотелось снова садиться за руль и ехать через весь город. Но работа есть работа.

— Нет, я не желаю, чтобы вы покидали свою уютную квартирку, — заявил Бенджамин.

— Вы не хотите, чтобы я приезжала в офис? — недоуменно спросила Патрисия. Что это значит?

— Я звоню из автомата, который находится рядом с вашим домом, — объяснил Бенджамин.

Так вот оно что! Неужели он набивается к ней в гости? Патрисию бросило в жар.

— Ведь у вас есть дома пишущая машинка?

Как будто он не знает! — с усмешкой подумала Патрисия, чувствуя, как начинает дрожать от волнения. Она уже смыла макияж и переоделась в домашние потертые джинсы и хлопчатобумажную рубашку. Ей очень не хотелось предстать перед шефом в затрапезном виде, но делать было нечего.

— Поднимайтесь, — сказала Патрисия.

Она едва успела несколько раз провести расческой по своим пышным светлым волосам, как в дверь квартиры позвонили. Бенджамин не заставил долго ждать себя.

— Входите, — пригласила Патрисия, открыв дверь.

Бенджамин переступил порог. Патрисия хотела провести его прямо в кабинет, но замешкалась, заметив обращенный на нее восхищенный взгляд Бенджамина.

— Вы прелестны, — вырвалось у него.

У Патрисии перехватило дыхание от волнения. Неужели он действительно находит ее достойной восхищения? И это когда на ней вылинявшая рубашка и потертые джинсы?

— Я очень рада, если вы на самом деле так считаете, — выдавила она из себя.

Взгляд Бенджамина скользнул по ее фигуре, и Патрисия затрепетала, как будто он прикоснулся к ней.

— Вы ели? — неожиданно для себя спросила Патрисия и смутилась.

— Конечно. Вы разве не помните? В самолете.

Он ничего не ел с самого утра!

— Хотите, я угощу вас бутербродами с сыром? — предложила Патрисия.

— Хочу.

И Патрисия провела его в гостиную. Усадив Бенджамина в удобное кресло, она вышла в кухню, надеясь, что Бенджамин хоть пять минут отдохнет, прежде чем снова займется неотложными делами. Но он тут же достал папку с документами и начал их просматривать.

За кофе они обсудили все вопросы, связанные с бумагами, которые Патрисия должна была подготовить к завтрашней встрече, а затем прошли в кабинет. Пока Патрисия печатала, Бенджамин продолжал изучать содержимое папки, которую захватил с собой, время от времени отвечая на вопросы, возникавшие у Патрисии по ходу работы.

Время летело незаметно. В третьем часу ночи Патрисия зачехлила машинку и аккуратно сложила бумаги. Только теперь она поняла, что смертельно устала. Однако дело было не только в баснословно высокой зарплате, которую она получала, но и в том, что ее шеф, самозабвенно отдаваясь работе, подавал ей пример. Сейчас он, должно быть, тоже чувствовал себя совершенно измотанным.

И, как будто прочитав ее мысли, Бенджамин устало улыбнулся и спросил:

— Ваш домовладелец не будет возражать, если один из ваших гостей останется у вас на ночь?

Сердце Патрисии учащенно забилось. Ее охватило волнение, хотя она прекрасно понимала, что Бенджамин вовсе не собирается ложиться с ней в постель. Просто, должно быть, его покинули силы. Ведь, по ее расчетам, он на ногах часов двадцать, не меньше.

— Честно говоря, я не знаю, — ответила она, — я сравнительно недавно живу здесь. Но мне кажется, вы вполне могли бы устроиться здесь на диванчике. Если, конечно, хотите…

Уголки его губ дрогнули.

— Спасибо за гостеприимство. Я боюсь уснуть за рулем, поэтому будет лучше, если я прилягу здесь на диване. Если вы не возражаете…

Патрисия принесла ему одеяло и подушку и, пожелав спокойной ночи, поспешно ушла в спальню.

Она заснула сразу же, как только легла, а когда открыла глаза, то увидела, что часы, стоявшие перед ней на ночном столике, показывают семь. Совсем рядом кто-то сдержанно кашлянул, словно хотел привлечь ее внимание. И Патрисия вспомнила… Это же Бенджамин! Но почему он в ее комнате?

— Что вы тут делаете?! — испуганно воскликнула она и села на кровати.

— Я постучал, — начал оправдываться он, — но вы очень крепко спите.

— Ну да, конечно… — Патрисия окончательно проснулась.

Она вдруг заметила, что Бенджамин с интересом разглядывает ее. На Патрисии была тонкая кружевная ночная сорочка, которая скорее открывала, чем скрывала что-либо. Поняв, что Бенджамин откровенно любуется ею, Патрисия натянула одеяло до подбородка. Бенджамин усмехнулся, и в эту минуту была Патрисия готова убить его.

— Я зашел, чтобы напомнить вам: сегодня я должен надолго отлучиться из офиса, поэтому прием посетителей перенесите на завтра.

Бенджамин уже говорил ей вчера об этом, к тому же он прекрасно знал, что Патрисия на память не жалуется, так что ему не было никакой необходимости входить к ней рано утром в комнату.

— Конечно, я обязательно перенесу прием, — процедила Патрисия сквозь зубы. — До свидания.

Бенджамин пристально посмотрел на нее и, пожав плечами, сказал:

— Если вы ведете себя подобным образом со всеми своими гостями, то ничего удивительного, что они не остаются у вас на ночь.

Патрисии очень хотелось швырнуть в него подушкой, но она сдержала свой порыв. Когда Бенджамин ушел, она вновь ощутила непонятное волнение. Что с ней творится?




В субботу Патрисия ужинала с Робби, который сумел обуздать свои эмоции и больше не пытался признаваться ей в своих пылких чувствах. Патрисия сочла его поведение безукоризненным и разрешила поцеловать себя на прощание в щеку.

В воскресенье она отправилась навестить родителей. Патрисия искренне любила их, но бесконечные семейные ссоры и взаимные попреки раздражали ее, и она с нетерпением ждала того момента, когда можно будет наконец встать и уехать.

Вечером, уже из дома, она позвонила деду.

— Как поживаешь? — спросила она.

— Наслаждаюсь тишиной и покоем.

— Если тебе нужна машина, я могу вернуть ее. Теперь у меня достаточно денег, чтобы купить себе новую, не слишком, конечно, дорогую.

— Не спеши. Пока я прекрасно обхожусь без машины. А теперь скажи, как у тебя дела?

Поболтав с дедом, Патрисия почувствовала, что ее настроение значительно улучшилось — старик с полуслова понимал ее.




Патрисия однажды поймала себя на том, что с каждым днем ей все труднее заставить себя идти на работу. Обстановка в компании постепенно накалялась. Шла закулисная борьба за кресло председателя совета директоров. Патрисия уже знала, что некоторые, как, например, Джулия Кенди, стали директорами благодаря родственным связям с Энтони Гувером, другие, как Бенджамин Рейвен, благодаря своим деловым качествам.

Барри Харисон относился к последней категории. Не претендуя на пост председателя, он в то же время открыто не поддерживал ни одного из соискателей, претендующих на место председателя. В последнее время он, как и Джулия Кенди, зачастил в офис Бенджамина. Но если Джулия прямиком шла в кабинет Бенджамина, то Барри всегда задерживался у стола Патрисии.

В пятницу он осведомился, не желает ли Патрисия поужинать с ним завтра. Она не сказала ни да, ни нет, сославшись на то, что еще не знает, понадобится ли завтра своему шефу. Барри уже собирался уходить, когда из кабинета вышел Бенджамин. Они перебросились несколькими ничего не значащими фразами, и Барри покинул офис. Не успела закрыться за ним дверь, как Бенджамин грозно спросил:

— Патрисия, чего хотел Харисон?

— Он приходил, чтобы пригласить меня поужинать с ним завтра, — невозмутимо ответила она.

— У вас нет времени для светской жизни! — резко заявил Бенджамин.

Возмущенная до глубины души Патрисия рассмеялась ему в лицо.

— Надеюсь, вы не пойдете? — болезненно поморщившись, спросил он.

Я работаю на этого человека, но не принадлежу ему, и поэтому вольна проводить свое свободное время, как мне вздумается, напомнила себе Патрисия.

— Может быть пойду, а может быть нет.

В наказание за дерзость и непокорность Бенджамин в этот день так загрузил ее, что Патрисия вынуждена была допоздна задержаться в офисе. Правда, и Бенджамин не покидал кабинет.

— Спокойной ночи, — сказала Патрисия, заглянув к шефу, когда наконец закончила работу.

Оторвав глаза от бумаг, Бенджамин внимательно посмотрел на нее. Патрисия улыбнулась.

— Желаю приятно провести выходные, — сказала она.

По дороге домой она размышляла о том, что Бенджамин не позволяет ей проводить время с Барри Харисоном. Неужели он все еще сомневается в ее порядочности, в том, что Патрисия ни за что не проговорится о доверенных ей секретах? Патрисию огорчало, что Бенджамин подозревает ее в склонности к предательству.

В субботу Патрисия снова ужинала с Робби Уилсоном. Беседа, как всегда, текла непринужденно, но Робби, как будто что-то вспомнив, внезапно посерьезнел и, вздохнув, сказал:

— Я помню, Патрисия, наш уговор никогда не говорить о работе, но до меня дошла очень интересная информация, которой я мог бы поделиться с вами.

Насторожившись, Патрисия внимательно посмотрела на своего собеседника. Куда он клонит?

— Я ни в коем случае не жду от вас ответных услуг, — поспешно предупредил Робби. — Я совершенно бескорыстен в своем желании рассказать вам то, что узнал. Вчера ко мне на собеседование приходила некая Синтия Смит. Она хочет устроиться ко мне секретаршей.

Патрисия знала Синтию Смит. Несколько недель назад компания «Кентавр» была вынуждена отказаться от услуг Синтии, которая работала секретаршей у одного из директоров и допустила несколько очень серьезных просчетов.

— Вот как? — проронила Патрисия равнодушно.

Она лихорадочно соображала, следует ли ей продолжать этот разговор. Но, поскольку Робби не требовал от нее взамен никакой конфиденциальной информации, она решила выслушать его.

— Вы несомненно в курсе, что Синтия Смит была секретаршей Ричарда Гувера и по собственному желанию уволилась из компании «Кентавр».

Патрисия кивнула, хотя отлично знала, что Синтию просто-напросто попросили написать заявление.

— Но вы наверняка не знаете о том, — продолжал Робби, — что ее бывший шеф, который делает вид, будто поддерживает Бенджамина Рейвена, в решающий момент хочет выдвинуть собственную кандидатуру на пост главы компании.

Услышав это, Патрисия едва не стукнула кулачком по столу от досады. Она хотела возразить, сказать Робби, что он ошибается, что Ричард Гувер — один из самых преданных сторонников Бенджамина и непременно будет голосовать за него, когда настанет время. Но Патрисия была уверена, что Робби не стал бы лгать ей. Что же касается Синтии Смит, то кому, как не ей, секретарше, знать об истинных намерениях своего шефа.

— Интересно, почему Синтия решила поделиться с вами подобной информацией? — с улыбкой спросила Патрисия, стараясь скрыть от Робби, что услышанное потрясло ее до глубины души.

— По-моему, ей кажется, что таким образом она помогла нашей фирме сделать прогноз на будущее. Ведь в нашей конкурентной борьбе очень многое зависит от того, кто станет главой «Кентавра». Она, наверное, полагала, что я буду благодарен ей за откровенность.

— И возьмете ее на работу, — продолжила Патрисия его мысль.

Ее возмущал цинизм Ричарда. Будучи одним из Гуверов, он, конечно, мог рассчитывать на кресло председателя совета директоров. Но зачем было вводить в заблуждение Бенджамина Рейвена и путать карты? Зачем Ричард притворялся, что поддерживает ее шефа?

— Синтия просчиталась.

— Так вы не взяли ее?

— Зачем мне секретарша, которая не умеет держать язык за зубами?

Расставшись с Робби, Патрисия почувствовала облегчение от того, что наконец-то осталась одна. Ей необходимо было обдумать услышанное за ужином. Если все обстояло именно так, как представил Робби — а у Патрисии не было оснований сомневаться в его правоте, — то Бенджамин при голосовании мог рассчитывать только на двух своих сторонников. Таким образом, против него могло быть подано большинство голосов, включая голос Ричарда Гувера. Энтони Гувер, который мог решить исход борьбы, похоже, решил остаться в тени. Зачем ему выступать на чьей-либо стороне, когда и без его помощи на пост главы компании проходит один из членов семьи. Да, при таком раскладе Ричард Гувер непременно должен одержать победу.

Все воскресенье Патрисию терзали сомнения. Может быть, позвонить Бенджамину и сообщить ему то, что она узнала? Но ей не хотелось беспокоить его. Он всю неделю работал как вол и заслужил хотя бы два дня отдыха. Да и захочет ли он выслушать ее? Патрисия не знала этого, реакция Бенджамина порой была непредсказуемой. А может быть, он уже в курсе затеянной Ричардом Гувером интриги?

В конце концов Патрисия решила не беспокоить шефа, но в понедельник она раньше, чем обычно, приехала в офис. Бенджамин уже работал. Патрисия сразу же прошла к нему в кабинет.

— У-у, какая вы сегодня мрачная! — воскликнул Бенджамин, взглянув на нее. — Если вы явились в такую рань, чтобы подать заявление об увольнении, то должен вас огорчить, по понедельникам я таких бумаг не подписываю.

Патрисия даже не улыбнулась его шутке. Она видела, что шеф находится в прекрасном расположении духа. Интересно, как и с кем он провел уик-энд?

— До меня дошли слухи, что у вас появился серьезный конкурент, претендующий на пост главы компании, — без всяких предисловий заявила Патрисия, и лицо Бенджамина сразу же стало серьезным.

Патрисия знала, что ее шеф стремится во что бы то ни стало занять кресло председателя совета директоров и не желает никому уступать в борьбе за него.

— Черт возьми, Патрисия! — воскликнул он. — Выкладывайте все, что знаете. Какие слухи и откуда они?

— А разве это важно, кто именно рассказал мне о вашем конкуренте?

— Конечно, это очень важно! — нетерпеливо сказал Бенджамин и, словно вспомнил что-то, спросил: — Это Барри Харисон рассказал вам что-то о закулисной борьбе? Вы ходили с ним в субботу в ресторан и узнали, что он хочет выставить свою кандидатуру?

— Нет, я никуда не ходила с ним, — возразила Патрисия. — И это вовсе не он. Да он и не смог бы тягаться с вами. Речь идет о… Ричарде Гувере.

— О Ричарде? — Бенджамин недоверчиво взглянул на нее. — Не может быть! Неужели вы всерьез полагаете, что Ричард Гувер хочет усыпить мою бдительность и, неожиданно перейдя в атаку, занять кресло председателя?

— Именно так он и собирается действовать, — подтвердила Патрисия.

Бенджамин нахмурился.

— Но кто вам об этом сказал?

Патрисия понимала, что ей придется рассказать Бенджамину правду.

— В субботу я ужинала с Робби Уилсоном и… — начала она.

— Уилсон! Вы все еще время от времени любезничаете с нашим врагом?! А как же ваш уговор о том, что вы не будете обсуждать дела, связанные с работой?

— Я и не собиралась обсуждать их!

Патрисия обиделась. Она стремилась помочь шефу, а он вновь оскорблял ее своим недоверием.

— Но в обмен на свою информацию он наверняка попросил вас тоже быть откровенной с ним!

Патрисия понимала, что ей следует повернуться и уйти, пока она в гневе не наговорила Бенджамину лишнего, но она не могла сдвинуться с места.

— Вы не доверяете мне, не так ли? — и, не дав ему возможности ответить, продолжила сердито: — Я поняла это еще в прошлую пятницу, когда вы фактически запретили мне встречаться с одним из ваших коллег-директоров! Ну хорошо, в таком случае я… — Патрисия осеклась, заметив, что Бенджамин смотрит на нее с восхищением. Она растерялась. — В чем дело? — наконец пробормотала она.

— Вы знаете, что, когда сердитесь, ваши глаза становятся лазурными и бездонными, как море? — тихо сказал он и подошел к ней. — Я доверяю вам, Патрисия. Если бы это было не так, вы не работали бы на меня. Простите, если я обидел вас в пятницу или сегодня. Но то, что вы мне только что сообщили, поразило меня до глубины души. Если эти слухи окажутся правдой, я обязательно приму меры. А сейчас, прошу вас, сядьте и расскажите мне все по порядку.

Мир был восстановлен, и Патрисия сразу же забыла обиды.

Всю неделю между Патрисией и ее шефом царила гармония. Патрисии было приятно осознавать, что рядом с ней, за соседней дверью, работает Бенджамин Рейвен — умный, энергичный, трудолюбивый. Узнав об интригах Ричарда Гувера, который в решающий момент собирался всадить ему нож в спину, Бенджамин стал готовить ответный ход.

Патрисию раздражал лишь один человек в компании — Джулия Кенди. Она ежедневно приходила к Бенджамину. Очевидно, Джереми Рейвен был прав: эта женщина положила глаз на его сына.

В пятницу Патрисия убедилась, что шеф вовсе не в восторге от назойливых знаков внимания, которые ему оказывала Джулия Кенди. Джулия позвонила Бенджамину за пять минут до начала совещания. У него еще было время поговорить с ней, но он и не подумал это сделать, попросив Патрисию передать миссис Кенди, что он уже ушел.

Патрисия с удовольствием выполнила это поручение шефа.

— К сожалению, мистер Рейвен уже ушел на совещание, — сказала она Джулии. — Что ему передать?

Патрисия старалась быть вежливой и предупредительной с Джулией, которая тоже занимала руководящий пост, а потому ее голос мог пригодиться Бенджамину в борьбе за кресло главы компании.

— Когда он должен вернуться? — спросила Джулия недовольным тоном.

— После совещания он собирался ехать домой, не заходя в офис. Но я могу оставить ему записку с вашим сообщением на случай, если он все же вернется в свой кабинет уже после того, как я уйду домой.

— Вот черт! — воскликнула Джулия с досадой. — Я хотела пойти с ним завтра на вечеринку. Боюсь, что, если я позвоню ему домой, он, как всегда, не ответит.

Джулия повесила трубку. Пока Бенджамин был на совещании, ему звонили еще несколько человек, и Патрисия старательно записала все поступившие сообщения. Через пару часов, когда Бенджамин вернулся, она доложила ему о содержании звонков, упомянув о Джулии в последнюю очередь.

— И еще звонила миссис Кенди, она хотела пригласить вас завтра на вечеринку.

Бенджамин воспринял это сообщение без особых эмоций.

— А какие у вас планы на завтра? — спросил он.

— Вы хотите загрузить меня работой?

Бенджамин усмехнулся.

— Нет, я вовсе не такой тиран, каким, быть может, порой кажусь вам.

— Вы вовсе не кажетесь мне тираном, — с улыбкой возразила Патрисия.

— В таком случае скажите, чем вы собираетесь заняться завтра, в свой выходной день?

— Хочу съездить к деду.

— А где он живет?

— Под Ньюкаслом. Он снимает там коттедж, который со временем собирается купить, — сказала Патрисия и вдруг замолчала, снова поймав себя на том, что Бенджамин умеет вызвать ее на откровенность. Она всегда слишком словоохотлива с ним, и это вредит ее имиджу деловой сдержанной женщины. — Если вы подпишете эти письма, я сегодня же отнесу их на почту, — добавила она, переходя на деловой тон.

Патрисия вернулась в приемную. Она призналась себе в том, что ей нравится смотреть, как Бенджамин смеется, нравится наблюдать за ним, когда он работает… что он вообще нравится ей таким, какой он есть. Конечно, вспышки раздражения, которые он изредка позволял себе, обижали ее. Патрисии хотелось быть на дружеской ноге с шефом. Но, с другой стороны, она боялась сближения с ним. Излишне доверительные отношения пугали ее, делали ее беззащитной перед неведомой опасностью, которая, как подсказывала ей интуиция, неумолимо надвигались на нее.




Однажды, вернувшись после перерыва на ланч в офис, Патрисия заглянула в кабинет шефа и увидела там Джулию Кенди. По напряженному молчанию, по тому, что Джулия и Бенджамин старались не смотреть друг на друга, Патрисия сразу же поняла, что между ними произошло что-то серьезное.

Патрисия решила, что ей, пожалуй, следует зайти к шефу попозже, и хотела уже прикрыть дверь, как Джулия, заметив ее, вдруг взволнованно воскликнула:

— Это вы! Это вы, не правда ли?!

Патрисия растерянно заморгала, не понимая в чем собственно дело, и вопросительно взглянула на Бенджамина. Но тот отвел глаза в сторону. Патрисия решила сохранять спокойствие до тех пор, пока не выяснится, что произошло. В конце концов ее профессия предполагает умение сдерживать эмоции.

— Бенджамин только что сообщил мне, что обручился, но не сказал с кем, — заявила Джулия.

У Патрисии упало сердце.

— Тогда я решила сама угадать, кто его невеста, — продолжала Джулия. — Я стала перечислять имена всех знакомых женщин, но он отрицательно качал головой. И тут вошли вы, и я сразу все поняла! — и, повернувшись лицом к Бенджамину, она сердито спросила: — Это Патрисия, не так ли?

Патрисия быстро сообразила, в чем дело. Конечно, Бенджамин вовсе не собирался обручаться. Он просто водил за нос докучливую Джулию, которая, наверное, загнала его в угол, пристав к нему с очередным приглашением на какую-нибудь вечеринку, и тогда Бенджамин солгал ей, что помолвлен и предпочитает появляться в обществе только со своей будущей женой. Должно быть, именно так все и было.

Наверняка эта ложь, по мнению Бенджамина, должна была пресечь все дальнейшие попытки Джулии сблизиться с ним. Но он не на ту напал. Джулия принялась допытываться, кто эта женщина, на которой он собирается жениться. Но Бенджамин, конечно, не мог назвать имя своей избранницы, потому что ее просто не существовало в природе.

Патрисия позволила себе улыбнуться. Ее шеф нашел выход из трудной ситуации, и она была на его стороне. Патрисия взглянула на Бенджамина и увидела, что тот пристально смотрит на нее. Внезапно он покачал головой и произнес безмятежно:

— Мы не хотели пока никому сообщать об этом, не правда ли, дорогая?

В первую секунду Патрисия подумала, что у нее слуховые галлюцинации. Но нет, она не ослышалась. Слова Бенджамина были адресованы именно ей. И ласковая улыбка предназначалась тоже ей. Более того, Джулия Кенди встала и, торжественно поздравив Бенджамина, поцеловала его в щеку.

Патрисии показалось, что все это происходит не наяву, а в кошмарном сне.

— Отныне вашему примеру постараются следовать все секретарши «Кентавра», — бросила Джулия, обращаясь к Патрисии.

Патрисия продолжала хранить молчание. Ей не понравилась игра, затеянная ее шефом, но она не хотела неосторожной репликой подвести его, хотя ее нервы были на пределе. И тут в кабинет вошел Джереми Рейвен. Только его здесь не хватало! — с ужасом подумала Патрисия.

— Джереми! — радостно воскликнула Джулия. — Надеюсь, вы знаете о Бенджамине и Патрисии?

— Что именно? — с любопытством спросил Джереми, останавливаясь посреди кабинета и обводя взглядом всех присутствующих.

Джулия игриво погрозила ему пальчиком.

— Никогда не поверю, что вам неизвестно о помолвке Бенджамина и Патрисии.

Лицо Джереми просияло.

— Я счастлив это слышать! — воскликнул он и, раскрыв объятия, двинулся к Патрисии, которая в этот момент поняла, что весь мир сошел с ума. Облобызав мнимую будущую невестку, Джереми продолжал: — О лучшей жене для моего Бенджамина я и мечтать не мог.

Выпустив из объятий оцепеневшую Патрисию, которая едва сдерживалась, чтобы не закричать, что вовсе не собирается становиться чьей-либо женой, Джереми подошел к сыну и крепко пожал ему руку.

— Такое событие надо отметить! Хорошо бы сейчас выпить шампанского!

Патрисия умоляюще посмотрела на Бенджамина, надеясь, что он сейчас прекратит этот кошмар.

— К сожалению, нас с Патрисией ждет срочная работа, — сказал Бенджамин и натянуто улыбнулся.

— А это значит, Джулия, что шампанское нам придется пить вдвоем, — промолвил Джереми, сразу же поняв намек сына.

Патрисия с нетерпением ждала, когда они уйдут. Ей хотелось услышать объяснения Бенджамина по поводу того, что произошло в кабинете. Поцеловав Патрисию, Джереми взял Джулию под руку, и они наконец удалились.

Как только дверь за ними закрылась, самообладание покинуло Патрисию.

— Что все это значит?! — с негодованием спросила она. — Что за глупый спектакль вы здесь разыграли?

— Вы сами во всем виноваты! — обрушился он на нее, вместо того чтобы оправдываться.

Патрисия задохнулась от возмущения.

— Я?! — воскликнула она. — Да я только что вернулась в офис, ни о чем не подозревая, и…

— Весь ваш вид, ваша самодовольная улыбка говорили о том, что Джулия права в своих подозрениях! — продолжал Бенджамин, не слушая ее.

Патрисия пришла в ярость.

— Я не стала возражать Джулии потому, что не понимала, какую игру вы ведете! А почему вы молчали?! Вы отдаете себе отчет в том, что через десять минут вся компания будет знать о нашей помолвке?

Бенджамин пожал плечами.

— Мы будем все отрицать.

— Как просто у вас все получается! Я не хочу стать объектом сплетен и пересудов! — Патрисия уже плохо соображала, что говорит, утратив контроль над собой. — Вы, наверное, забыли, что провели однажды ночь в моей квартире? Это тоже рано или поздно всплывет!

Бенджамин с изумлением уставился на нее.

— Черт возьми! — воскликнул он. — Вы что, пытаетесь заставить меня жениться на вас?!

Патрисия оцепенела. Ее вспышку и сбивчивую речь действительно можно было истолковать только одним-единственным образом: она не хочет, чтобы Бенджамин опровергал слух об их помолвке. Патрисия вдруг поняла, что в глубине души страстно хотела, чтобы все происшедшее оказалось правдой, чтобы Бенджамин Рейвен женился на ней…

Она резко повернулась и выбежала из кабинета. Схватив сумочку, Патрисия быстро побросала туда личные вещи, лежавшие в ящиках ее стола.

— Что вы собираетесь делать? Куда уходите? — с тревогой спросил Бенджамин, вышедший за ней в приемную.

— Домой! — бросила Патрисия и быстро покинула офис.




5


Патрисия решила уволиться. Она знала, что не сможет вернуться в компанию. И еще она поняла, что влюблена в Бенджамина Рейвена.

Ночью Патрисия долго не смыкала глаз. Она воспоминала, как впервые увидела Бенджамина, какое восхищение вызывали у нее его работоспособность и преданность делу. Но как вышло, что она незаметно для себя полюбила этого человека?

Она снова и снова мысленно возвращалась к сцене, произошедшей сегодня днем в кабинете шефа — ее бывшего шефа… Зачем Бенджамину понадобилось придумывать историю с помолвкой? Неужели он не мог как-нибудь иначе отделаться от Джулии? Конечно, теперь он попытается опровергнуть слухи о своей помолвке с секретаршей, но это не так-то легко будет сделать. И, возможно, вся эта история отрицательно скажется на его карьере.

На следующее утро Патрисия встала, как всегда, рано и занялась домашними делами, стараясь прогнать мысли о любимой работе, которую потеряла, и о любимом человеке, которого, возможно, больше никогда не увидит.

Это был самый несчастливый день в ее жизни. Он тянулся страшно медленно и казался Патрисии бесконечным. Она понимала, что ей надо срочно подыскивать другую работу, иначе она сойдет с ума от переживаний и горьких воспоминаний. Но где найти новое место? Конечно, можно было обратиться к Робби Уилсону, но Патрисия не хотела работать на него.

Патрисия подумала не позвонить ли ей Лисбет. Они могли бы позавтракать с сестрой где-нибудь в городе. Однако она тут же отказалась от этой мысли. Патрисии не хотелось выслушивать бесконечные жалобы Лисбет на мужа и семейную жизнь.

Она решила остаться сегодня дома, где, спрятавшись от посторонних глаз, могла зализывать раны. Но завершить курс самотерапии ей не дали.

Ближе к вечеру в дверь позвонили. Патрисия сначала не хотела открывать, она не желала никого видеть. Но гость был очень настойчив. Может, это Лисбет? — подумала Патрисия. Нет, она сначала позвонила бы. Впрочем, если сестра разругалась со своим мужем, она могла очертя голову броситься ко мне, забыв о телефоне…

Патрисия поспешила в прихожую. Распахнув дверь, она увидела, что на пороге ее квартиры стоит улыбающийся Бенджамин Рейвен.

Патрисия оцепенела. Зачем он пришел? — с ужасом подумала она.

И все же в глубине души она была рада видеть его. Перед ней стоял мужчина, которого она всем сердцем любила. Высокий, стройный, обаятельный, дорого и со вкусом одетый. У Патрисии перехватило дыхание. Несколько мгновений они молчали, не сводя глаз друг с друга. А затем Патрисия, так и не найдя в себе сил, чтобы заговорить, повернулась и направилась в гостиную.

Не проронив ни слова, Бенджамин последовал за ней. Почувствовав наконец, что первое волнение улеглось, она обернулась и окинула Бенджамина холодным взглядом, все еще не решаясь заговорить с ним. Патрисия опасалась, что голос дрогнет и выдаст ее душевное смятение. Бенджамин смотрел ей прямо в глаза и тоже молчал.

— Чем обязана вашему неожиданному визиту? — спросила наконец Патрисия не в силах больше выносить его пристальный изучающий взгляд.

Бенджамин улыбнулся, и Патрисию вдруг охватила лютая ненависть к нему. Он вынудил ее заговорить первой!

— Я подумал, что мне следует зайти к вам лично, — промолвил он учтивым тоном. — Энтони и Нэнси Гуверы пригласили нас на обед.

Сначала Патрисия уловила, что речь идет об обеде с председателем совета директоров компании и его женой. И только потом до ее сознания дошло, что Бенджамин сказал «нас». Значит, приглашены он и она, Патрисия Гуднайт, и они вместе должны отправиться в ресторан.

— А вы сообщили им, что я больше не работаю у вас? — осведомилась она.

На губах Бенджамина снова заиграла безмятежная улыбка, которая очень не понравилась Патрисии.

— Мы приглашены вовсе не в качестве сотрудников компании.

Тогда в каком качестве, черт возьми?! Внезапно глаза Патрисии стали большими от изумления и испуга. Она все поняла. Да как он смел!!!

— Вы… — Патрисия задыхалась от возмущения, — значит, вы до сих пор не опровергли слухи о нашей помолвке?

— Неужели вы считаете меня последним негодяем? — вкрадчивым голосом спросил Бенджамин.

И по лукавым искоркам в его глазах Патрисия поняла, что он играет с ней как кот с мышью. Она терялась в догадках, куда он клонит и чего добивается. Может быть, он не надеется найти ей достойную замену и хочет попытаться вернуть ее на работу?

— Что вы хотите этим сказать? — отважилась спросить Патрисия.

— Только то, что заявлять о разрыве помолвки — прерогатива женщины. Я не хочу, чтобы люди решили, что я бросил вас.

— Вы бросили меня?! — с негодованием воскликнула Патрисия.

— Да, я был бы последним негодяем, если бы дал повод окружающим думать так.

От возмущения Патрисия на мгновение потеряла дар речи.

— Вы были совершенно правы, весть о нашей помолвке распространилась в компании мгновенно, — продолжал Бенджамин. — Итак, вы идете со мной?

— Куда?

— На обед с Энтони и Нэнси Гуверами, — терпеливо напомнил он.

— Нет, не пойду! — решительно заявила Патрисия.

— Но почему? — удивился Бенджамин.

— А зачем? Чтобы и дальше поддерживать миф о том, что мы помолвлены? Неужели вам это нужно?

— Лично мне это не нужно. Но Энтони Гуверу повезло. У него очень крепкий счастливый брак. Он и Нэнси мечтают о том, чтобы все сотрудники компании устроили свою личную жизнь. И, когда Нэнси услышала о нашей помолвке, она страшно обрадовалась тому, что меня наконец-то поймали в ловушку.

«Поймали в ловушку»! Эти слова показались Патрисии обидными. Она вовсе не собиралась ловить Бенджамина, заставлять его жениться на ней, У нее было такое ощущение, как будто ее публично унизили. Значит, в компании считают, что она, секретарша, заманила шефа в свои сети!

— Начнем с того, что мы вовсе не помолвлены. И потом, как быть с моей личной жизнью?

— Что?! Вы намекаете на то, что у вас есть любовник?

Патрисии захотелось убить наглеца. А Бенджамин тем временем стал внимательно осматривать гостиную, как будто пытался найти в ней следы мужского присутствия. Наконец, убедившись, что его поиски тщетны, он снова посмотрел на Патрисию.

— Поверьте мне, у вас не останется времени на личную жизнь.

— Не… не останется? — запинаясь, спросила Патрисия. Она не понимала, куда он клонит.

Бенджамин кивнул.

— Вот именно. И даже не потому, что вы работаете у меня. — Бенджамин сделал ударение на слове «работаете». — Дело в том, Патрисия, что атмосфера в компании накаляется.

Атмосфера накаляется? А, вот он о чем! Бенджамин имеет в виду борьбу за кресло председателя совета директоров. Патрисия вдруг рассердилась на Бенджамина: он думал только о себе.

— Я больше не работаю у вас, — напомнила она ему.

— Не говорите так, Патрисия, — мягко попросил он. — Вы же прекрасно знаете, что растеряете свои профессиональные навыки, если будете сидеть дома.

Он был по-своему прав. День, проведенный в праздности, казался Патрисии томительным и тянулся бесконечно долго. Она спросила себя, а не вернуться ли в компанию. Напряженная работа поможет ей забыть о чувствах к Бенджамину.

— Лучше я потеряю квалификацию и умру дома от скуки, чем вернусь к вам! — упрямо заявила Патрисия, решив не сдаваться, хотя не знала, сможет ли жить без Бенджамина.

Он вздохнул и ближе подошел к Патрисии.

— Вы вынуждаете меня признаться в том, что без вас работа в моем офисе разваливается. — Он не сводил с Патрисии пристального взгляда.

Она улыбнулась.

— Правда? Я очень рада!

Бенджамин поморщился, как от зубной боли.

— Возвращайся, Пэт, — тихо сказал он и вдруг обнял ее и поцеловал в щеку.

Эта дружеская ласка мгновенно обезоружила Патрисию. Прикосновение мягких губ Бенджамина к ее щеке оказалось для Патрисии настоящим потрясением. Однако после минутного замешательства ей все же удалось взять себя в руки. Она оттолкнула Бенджамина. Он немедленно отступил на шаг.

— Так что вы скажете? — спросил он так, как будто слова Патрисии не убедили его. — На чем остановитесь? Вы можете проскучать всю оставшуюся жизнь в каком-нибудь бюро или в конторе. А я предлагаю вам интересную работу, где вы востребованы и где вас ценят. Соглашайтесь.

— Я… — Патрисия хотела возразить Бенджамину, но сделала ошибку, взглянув на него. Нет, она не в состоянии лишить себя удовольствия видеть этого человека каждый день. — Я… я вернусь, но при одном условии.

— Скажите при каком.

— Если вы еще хотя бы раз поцелуете меня, Бенджамин Рейвен, моей ноги в вашем офисе не будет.

Бенджамин несколько секунд грустно смотрел на нее и наконец протянул ей руку в знак согласия.

— Я жду вас завтра утром в офисе, — сказал он. И, пожав Патрисии руку, быстро вышел из гостиной.

Когда за ним захлопнулась входная дверь, Патрисия без сил опустилась в кресло, прижав ладонь к щеке, которую поцеловал Бенджамин. Она понимала, что поддалась слабости, согласившись вернуться на работу, но ничуть не сожалела об этом. Патрисия понимала, что не может жить без Бенджамина. Между ними, конечно, невозможны близкие отношения. Но видеть его каждый день, работать рядом с ним уже было для нее огромным счастьем.

Правда, одно обстоятельство сильно смущало Патрисию. Ей не давала покою мысль о том, что в компании их считают женихом и невестой. Но она успокаивала себя тем, что, быть может, все вскоре само собой образуется.




На следующее утро Патрисия подъехала к высокому зданию компании «Кентавр» в радостном волнении. Патрисия твердо решила положить конец слухам о своей помолвке с шефом. Но, к несчастью, она начала воплощать свой замысел в отсутствие Бенджамина, когда к нему в офис явилась Миранда Гувер, одна из директоров компании. Представительная седовласая дама славилась своим любопытством. Она пришла, чтобы поздравить Патрисию с завидным женихом.

Патрисия уже хотела опровергнуть слух о своей помолвке, но тут в дверях показалась Джулия Кенди. У Патрисии язык не повернулся обвинять Бенджамина во лжи при этой особе. Джулия сразу поняла бы, что Бенджамин придумал всю эту историю с обручением, чтобы отделаться от нее, и никогда не простила бы этого Бенджамину. И если учесть, что она состояла в родстве с большинством директоров компании и могла оказать влияние на результаты голосования при выборе председателя совета, то с Джулией опасно ссориться. Патрисия поймала себя на том, что ей очень хочется, чтобы мечта Бенджамина сбылась и он стал главой компании… Она могла многим пожертвовать ради этого.

В конце концов Патрисия решила поговорить о своих тревогах с Бенджамином. Он вернулся в офис во второй половине дня и, побыв немного в кабинете, вызвал Патрисию и заявил ей, что снова собирается уходить.

— Миранда Гувер приходила сюда, чтобы поздравить меня с помолвкой, — сообщила Патрисия.

Бенджамин внимательно посмотрел на Патрисию и только тут заметил, что она не в духе.

— И что вы сказали?

— А что я могла сказать? Вслед за ней вошла ваша обожаемая Джулия Кенди!

— Ах вот оно что! — Бенджамин улыбнулся. — Я прекрасно понимаю, что не заслужил такой преданности, но все равно, Патрисия, большое спасибо.

— Одной благодарностью вы не отделаетесь! — вспылила она, видя, что он не собирается придавать особого значения ее словам. — Скажите, что мне делать? Вслед за Мирандой придут и другие сотрудники компании, чтобы поздравить меня. Что, по-вашему, я должна им сказать?

— А зачем вам вообще что-нибудь говорить? — Бенджамин пожал плечами. — Кстати, вовсе не все в компании знают о «нас». Не беспокойтесь, дней через десять эта новость забудется, и ее место займут более свежие сенсации.

— Вы всерьез считаете, что о нашей «помолвке» так скоро забудут? — недоверчиво спросила она.

— Конечно, — уверенно подтвердил Бенджамин. Но по его рассеянному взгляду Патрисия заключила, что он думает сейчас о предстоящей деловой встрече, а вовсе не о той проблеме, которая мучила ее. — Честное слово, вся эта история выеденного яйца не стоит. Пройдет немного времени, слухи иссякнут, особенно если мы с вами не дадим повода для дальнейших пересудов. — Бенджамин бросил взгляд на часы. — Вернусь около пяти, — сказал он и ушел.

Патрисия растерянно посмотрела ему вслед.

За один день ее отсутствия скопилась масса бумаг, которые необходимо было обработать и оформить, и Патрисия хотела справиться с этим до конца рабочего дня.

Засидевшись, она поняла, что не успеет сегодня на свидание с Робби Уилсоном. Впрочем, это не особенно огорчило ее, хотя она и не любила подводить людей. Они собирались пойти на вечеринку, которую устраивали друзья Робби. Патрисия все чаще и чаще задумывалась о своих отношениях с Робби. У них не было будущего, и ей следовало, пожалуй, прямо сказать Робби, что им не стоит больше встречаться.

Она бросила взгляд в кабинет Бенджамина, дверь в который он, придя с совещания, оставил распахнутой. Может быть, ей следует встать и закрыть ее? Ведь в любую минуту ей может позвонить Робби, а Патрисия не хотела, чтобы ее шеф знал об этом. Ведь Робби был конкурентом компании, и Бенджамин не одобрял того, что Патрисия встречалась с ним. Но, с другой стороны, она всего лишь работает на Бенджамина Рейвена, а не является его собственностью! Сняв трубку, Патрисия набрала номер телефона Уилсона.

— Привет, Робби, это Патрисия, — сказала она, услышав на другом конце провода его голос. Бросив взгляд в кабинет Бенджамина, она заметила, что шеф насторожился. Ручка, которой он делал какие-то пометки в документах, замерла над листом бумаги. — Мне очень жаль, но я не смогу пойти сегодня с вами на вечеринку. Я вчера не вышла на работу, и у меня накопилось очень много дел. Простите, что я позвонила довольно поздно.

Патрисия старалась не думать о том, что Бенджамин слышит ее разговор по телефону.

— Вы болели? — с тревогой спросил Робби.

— Нет-нет. Я прекрасно себя чувствую. — Патрисия похвалила себя, что вчера сдержалась и не сообщила Уилсону о своем спонтанном решении уволиться из «Кентавра».

— Знаете, Патрисия, думаю, ничего страшного не случится, если мы немного опоздаем на вечеринку. Хозяева на нас не обидятся. Вы спокойно закончите свои дела…

— Нет, Робби, я сегодня не смогу никуда пойти.

— А как насчет завтрашнего дня?

— Мне жаль, но на выходные я уезжаю к родителям.

Патрисия снова бросила взгляд на сидевшего за своим столом Бенджамина. На его губах играла самодовольная улыбка. Очевидно, он радовался тому обстоятельству, что она сегодня загружена работой и не сможет провести время с Уилсоном.

Патрисия так устала за день, что, вернувшись домой, сразу легла в постель.

Утром она встала бодрой и хорошо отдохнувшей и отправилась в Ньюкасл проведать родителей. Но все ее мысли были о Бенджамине.

Уик-энд прошел так, как она и ожидала. Родители, как всегда, дулись друг на друга и обменивались взаимными упреками. И Патрисия с радостью предвкушала, как вернется в Сидней.

Как только она переступила порог своей квартиры, зазвонил телефон. Это была Лисбет. Сестры немного поболтали, рассказав друг другу о событиях последней недели. Но ни с ней, ни с родителями, ни с другой сестрой, Вирджинией, которую Патрисия навестила на обратном пути из Ньюкасла, она не поделилась своей главной новостью, заключавшейся в том, что она влюбилась в Бенджамина Рейвена. Патрисия не стала рассказывать близким и о своей мнимой помолвке, чтобы не волновать их.

В воскресенье вечером позвонил Робби. Патрисия приняла твердое решение больше не встречаться с ним, но тем не менее не нашла в себе сил сообщить о нем Робби.

— Может быть, увидимся в субботу? — спросил он, и было в его голосе столько надежды, что жестокие слова застыли у Патрисии на губах.

Единственным человеком, которого она хотела бы видеть и в субботу, и в любой другой день, был Бенджамин… Осознав это, Патрисия разозлилась на себя. Она тоскует о нем, а Бенджамин тем временем проводит время с другими женщинами. Патрисия не была наивной девочкой, она понимала, что такой мужчина, как ее шеф, вряд ли будет сидеть в уик-энд дома в гордом одиночестве. Очнись! — приказала она себе. Взгляни правде в глаза!

— С удовольствием, Робби, — неожиданно для себя ответила Патрисия.




В понедельник утром Патрисия занялась составлением расписания встреч с участием Бенджамина, предстоящих на будущей неделе. Одна из них должна была состояться за ланчем с Мэтью Кинли во вторник. Мэтью Кинли был коллегой Бенджамина, одним из директоров компании «Кентавр». Рейвен высоко ценил мнение Мэтью, но до сих пор не знал, за кого тот будет голосовать на выборах председателя совета. Бенджамин старался заручиться поддержкой своих коллег, и Патрисия видела свою задачу в том, чтобы помочь шефу собрать побольше голосов.

На следующий день, как только Бенджамин ушел на ланч с Мэтью Кинли, позвонил Джереми Рейвен.

— Как идут дела у моей невестки? — бодрым голосом спросил он.

Патрисию охватила паника. Ей захотелось во всем признаться старику, сказать ему, что она никогда не будет его невесткой и что вся эта история с помолвкой от начала до конца придумана Бенджамином.

— Джереми… — начала было она, но вспомнила, что старший Рейвен слыл сплетником и к тому же приятельствовал с Джулией Кенди. Исходя из этого, Патрисия поостереглась говорить ему правду. — Как поживаете?

— Прекрасно! Но вы могли бы сделать старика, без пяти минут вашего свекра, еще счастливее, если бы согласились разделить с ним ланч.

Патрисия задумалась. Джереми был симпатичен ей. Но все же она не могла сказать ему правду, не посоветовавшись предварительно с Бенджамином.

— К сожалению, сегодня я не смогу составить вам компанию, Джереми.

— Правда? — он был явно разочарован. — А я так надеялся увидеть вас. У меня все отлично, но все же я чувствую себя довольно одиноко.

Закончив разговор и положив трубку, Патрисия подумала о том, что Джереми обязательно должен узнать правду о так называемой помолвке, ведь он отец Бенджамина и нехорошо обманывать его.

Бенджамин вернулся с ланча в хорошем настроении, и Патрисия решила воспользоваться моментом, чтобы поговорить с Бенджамином. Ну же, давай, Патрисия, не робей, подбадривала она себя.

Глубоко вздохнув, она встала и направилась в кабинет шефа с твердым намерением поговорить с Бенджамином.

— Как прошел ланч? — спросила она, переступив порог.

— Разговор с Мэтью Кинли заставил меня о многом задуматься, — ответил Бенджамин и, внимательно взглянув на Патрисию, пригласил: — Присаживайтесь, пожалуйста.

Черт бы его побрал! Патрисия ожидала, что Бенджамин, как обычно, спросит ее, кто звонил в его отсутствие, и она расскажет ему о разговоре с Джереми и поделится своими мыслями на этот счет. Но вместо этого он, похоже, сам намеревался ей что-то сообщить. Возможно, подробности о сегодняшнем ланче с Мэтью Кинли. И тут Патрисия поняла, что должна действовать решительнее.

— Звонил ваш отец, — сообщила она.

— Он вас чем-то расстроил?

— Вовсе нет. Он просто пригласил меня на ланч, а поскольку я не могла отлучиться из офиса, я… — она замолчала. Выкладывай ему все до конца, приказала себе Патрисия, и, собравшись с духом, продолжила: — Я согласилась пойти с ним завтра на ланч и хочу сказать Джереми правду. Я собираюсь признаться ему в том, что история с нашей помолвкой — чистой воды обман.

Бенджамин покачал головой. Но Патрисию уже не волновала его реакция, она убедила себя в том, что как он будет выкручиваться — это его проблемы. Что касается ее, то она не собиралась больше кривить душой и лгать людям в глаза.

— Думаю, для всех будет лучше, если вы опровергнете слухи о нашей помолвке, объявив во всеуслышание, что мы никогда не были обручены, — добавила Патрисия.

Бенджамин долго молча смотрел на нее, прежде чем снова заговорить.

— Боюсь, Патрисия, что я не смогу сделать этого, — наконец промолвил он.

Патрисия была ошеломлена.

— Не сможете? — изумленно переспросила она. У Патрисии шевельнулось подозрение, что слух о помолвке был пущен Бенджамином не только и не столько ради того, чтобы избавиться от назойливой Джулии. — Но почему? Что этому препятствует?

— Очень многое. Я не смогу выполнить ваше требование по ряду причин. Во-первых, завтра я вылетаю в Мельбурн. Кстати, вы отправляетесь в командировку вместе со мной, так что ваш ланч с моим отцом не состоится. Во-вторых, — продолжал перечислять он, — я вообще далек от мысли расторгать свою помолвку…

Расторгать помолвку! Патрисия онемела от такой наглости.

— …более того, обстоятельства заставляют меня срочно жениться.

— Но почему? Что случилось? — после некоторого замешательства, вновь обретя дар речи, спросила потрясенная Патрисия.

Бенджамин пожал плечами.

— За ланчем Мэтью подтвердил то, что нам с вами и без того хорошо известно. Ричард Гувер действительно претендует на пост председателя совета директоров. Однако Мэтью сообщил мне и кое-что новенькое. Оказывается, сам он собирается голосовать за меня. Кроме того, он слышал, как Энтони Гувер весьма лестно отзывался о моих деловых качествах и высказывал мнение, что я — лучший кандидат на пост председателя.

Патрисия с замиранием сердца слушала Бенджамина. Она была рада, что Мэтью Кинли решил отдать свой голос ее шефу. Бенджамин действительно был блестящим кандидатом на пост главы компании. И в этом Патрисия была согласна с Энтони Гувером.

— Но в чем же тогда дело? — с недоумением спросила она, поскольку из слов Бенджамина было совершенно неясно, почему он вынужден в срочном порядке жениться.

— А дело в том, что при нынешнем раскладе будет подано одинаковое количество голосов за меня и за моего соперника. Таким образом, все будет решать голос нынешнего председателя совета директоров компании. А он, несомненно, отдаст предпочтение Ричарду, поскольку никогда не уступит свое кресло неженатому человеку.

Патрисия глубоко задумалась. Ричард Гувер действительно был женат, и в этом заключалось его преимущество перед Бенджамином. Неужели ее шеф ради достижения заветной цели готов даже вступить в брак? Она уже хотела задать этот вопрос Бенджамину, но передумала, потому что знала ответ: да, Бенджамин пойдет на этот шаг. Он честолюбив, и карьера для него — все. И теперь, когда представилась реальная возможность получить пост главы компании, Бенджамин не собирался упускать свой шанс.

Патрисии вдруг стало плохо при мысли о том, что Бенджамин женится. Но изменить ситуацию, повлиять на его решение было не в ее силах.

— Могу… могу я спросить, кто будет вашей женой? — Патрисия старалась, чтобы ее голос не дрожал. Она не знала, сможет ли работать с Бенджамином, когда он женится.

— Конечно, можете, — спокойно ответил он, не сводя с нее глаз. — Эта женщина сидит передо мной.

— Да вы… — Патрисия задохнулась от негодования. — Нет! Ни за что на свете! — выкрикнула она и встала.

— Но почему? — спросил Бенджамин невозмутимо.

— Почему? — Патрисия поражалась его спокойствию. — Потому что я ваша секретарша, и только. И не согласна на другую роль.

— И все же обдумайте мое предложение. Мы…

— Здесь и думать не о чем, — перебила его Патрисия.

— Не понимаю, почему вы так разгорячились. — Бенджамин пожал плечами.

— Не понимаете? Вы полагаете, что не сказали ничего такого, из-за чего мне стоило бы горячиться? В таком случае я напоминаю вам то, о чем говорила уже не раз. Я не собираюсь выходить замуж.

— Я прекрасно помню ваши слова. Вы не хотите вступать в брак, потому что семейная жизнь ваших сестер и родителей не удалась. Слишком много примеров несчастных замужеств. Но у нас с вами будет совсем другой брак. Без взаимных обид и душевной боли.

Патрисии казалось, что Бенджамин бредит.

— Но с какой стати я должна выходить за вас замуж? — сердито спросила она.

— Вы просто обязаны это сделать, — услышала она твердый ответ. — Поскольку вы знаете, что я — именно тот человек, который должен возглавить компанию. Из ваших замечаний я сделал вывод, что вы считаете меня наиболее подходящей кандидатурой на этот пост. Думаю, вам по душе перспектива стать секретаршей председателя совета директоров компании, — добавил он с улыбкой.

Патрисию охватило волнение. Она до сих пор не задумывалась над тем, что тоже поднимется на самую вершину карьерной лестницы, став секретарем главы компании. Да, все это соблазнительно, но… но Патрисия не могла смириться с мыслью о браке.

Бенджамин видел по выражению ее лица, что она колеблется, и решил слегка изменить тактику.

— Может быть, кроме принципиального неприятия вами семейной жизни существуют еще какие-то причины, по которым вы не хотите вступать в брак со мной? Например, ваши отношения с Уилсоном? — спросил он.

— Он мой друг, и не больше, — поспешно сказала Патрисия.

Она не знала, поверил ли ей Бенджамин. Однако он уцепился за ее ответ и попытался обернуть его в свою пользу.

— Ну вот видите! — удовлетворенно воскликнул он. — В таком случае вам ничто не препятствует выйти за меня замуж!

Вот хитрец! — подумала Патрисия. Ее изумляло самообладание шефа. Он говорил ей о замужестве так, как будто речь шла о чем-то обыденном.

— Но зачем мне это? — продолжала сопротивляться она, не желая уступать его напору.

— А что изменится, если вы выйдете за меня замуж? — задал Бенджамин встречный вопрос. — Мы и так практически все время проводим вместе.

— Но я не собираюсь жить с вами! — воскликнула Патрисия и покраснела. Она понимала, что Бенджамин предлагает ей фиктивный брак, но ее последнее замечание выглядело так, как будто она принимает все за чистую монету и считает, что Бенджамин собирается спать с ней. — То есть я хотела сказать — жить в одной квартире!

Заметив ее смущение, Бенджамин улыбнулся. В этот момент зазвонил его личный телефон.

— И все же подумайте хорошенько над моим предложением, — сказал он, прежде чем поднять трубку. — Завтра в Мельбурне мы за ужином еще раз обсудим эту тему.

Патрисия молча встала и вышла из кабинета. Сев за свой рабочий стол, она глубоко задумалась. Итак, ей придется отменить ланч с Джереми. И завтра за ужином ей предстоит трудный разговор с Бенджамином. Второй раунд их поединка, в котором она во что бы то ни стало должна одержать победу.

Она заказала билеты на самолет, забронировала номера в отеле Мельбурна, а затем позвонила отцу Бенджамина, чтобы отменить их встречу.

— Я знаю, что вы уезжаете, — сказал Джереми бодрым голосом. — Бенджамин сообщил мне вчера по телефону, что летит в командировку, и я сразу же понял, что он непременно возьмет вас с собой.

У Патрисии было такое ощущение, будто трясина лжи засасывает ее все глубже и глубже. Ее спасала только работа. Занимаясь текущими делами, она старалась не думать ни о чем постороннем.

Собравшись идти домой, Патрисия зашла к Бенджамину, чтобы попрощаться. Переступая порог, она испытывала неловкость.

— Вы уже уходите? — спросил Бенджамин, подняв на нее глаза.

— Да, если я вам больше не нужна…

— Нет, на сегодня вы свободны. Хотите, я заеду за вами завтра утром?

— Не стоит, я сама доберусь до аэропорта, — сказала Патрисия. — У меня есть машина.

Бенджамин не стал уговаривать ее.

— Хорошо, — сразу же согласился он. — В таком случае до завтра.

Он улыбнулся, и сердце Патрисии дрогнуло. Она быстро повернулась и вышла из кабинета, чтобы Бенджамин не заметил выражение ее лица.

Вернувшись домой, Патрисия почувствовала, что очень устала. Но мысли о Бенджамине и о его предложении не покидали ее. Бенджамин не должен решать за нее буквально все. Зачем он вторгся в ее личную жизнь? Патрисия оглядела свою гостиную. Ей было очень хорошо здесь, в этой маленькой уютной квартирке. Она не хотела перемен.

И все же… После того, как она осознала, что любит Бенджамина Рейвена, ей не стало покою даже здесь. Она старалась не думать о нем, но его образ постоянно возникал перед ее мысленным взором. Это было похоже на наваждение.

Конечно, ей не нравилось, что Бенджамин использовал ее для достижения своих целей. Он собирался жениться на ней лишь из соображений выгоды, им двигало честолюбие. Но Патрисия понимала опасения Бенджамина. Он действительно заслуживал того, чтобы занять пост главы компании. Но готова ли она принести себя в жертву ради его карьеры?

Она плохо спала этой ночью. Ее мучила мысль о том, что, если она не выйдет замуж за Бенджамина Рейвена, главой компании, возможно, станет Ричард Гувер, деловые качества которого не шли ни в какое сравнение с деловыми качествами Бенджамина. Да, но портить себе жизнь ради его карьеры…

Патрисия хотела помочь своему шефу, но замужество, пусть даже и фиктивное, пугало ее. Однако, может быть, Бенджамин намеревался развестись с ней вскоре после того, как сядет в кресло председателя совета директоров? Это было бы логично. Достигнув поставленной цели, они расторгли бы ставший ненужным брак. Стоп, остановила себя Патрисия, я уже думаю о замужестве как о свершившемся факте. Неужели я сдалась?

Нет, Патрисия не намерена была уступать. Проблема заключалась в том, что она была влюблена в Бенджамина. Если бы не это, то ее не терзали бы сомнения. Итак, что мешало ей помочь шефу? Непреодолимое отвращение к браку? Нельзя быть такой эгоистичной, нашептывал ей внутренний голос. Тебе достаточно только выдержать церемонию бракосочетания, пережить свадьбу и поздравления сотрудников, а потом вы разведетесь, и вся эта история забудется…




6


На следующее утро Бенджамин и Патрисия вылетели в Мельбурн. Она дремала в самолете, а ее шеф изучал документы, готовясь к предстоящей встрече. Он был неутомим. Его сегодня вряд ли мучила бессонница, с горечью подумала Патрисия.

В Мельбурне у них не было времени даже на то, чтобы выпить кофе. Патрисия стенографировала выступления на совещании руководителей мельбурнского филиала компании «Кентавр», в котором участвовал ее шеф, а потом встречу с партнерами по бизнесу.

В отель они вернулись около восьми вечера. Патрисия смертельно устала. Бенджамин тоже выглядел утомленным.

— Нам необходимо уточнить несколько рабочих моментов, — сказал он. — Вы не будете возражать, если я попрошу принести нам ужин в мой номер?

— Хорошо, — согласилась Патрисия.

— Я очень рад, что вы идете мне навстречу.

Патрисия прошла в свой номер, чтобы привести себя в порядок после рабочего дня. Она приняла душ и переоделась в элегантный брючный костюм. Ее сердце тревожно сжималось в груди. Бенджамин еще в Сиднее предупреждал ее, что тему их так называемой женитьбы они обсудят за ужином.

Патрисию охватило волнение. Вчера она решительно отвергла предложение Бенджамина. Но сегодня, после бессонной ночи, многое передумав, она уже колебалась. Во всяком случае, она не могла с ходу отмести идею Бенджамина о фиктивном браке.

Да, Патрисия знала мотивы, которые двигали им. Влюблена ли она в Бенджамина до такой степени, чтобы выйти за него замуж и помочь ему тем самым получить пост главы компании? У Патрисии пока не было четкого ответа на этот вопрос. И она понимала, что сегодня вечером все должно решиться.

Наложив немного румян на скулы и подкрасив губы, она вышла из своего номера и направилась к люксу шефа.

— Что вы будете есть? — спросил Бенджамин, когда она переступила порог гостиной его многокомнатного номера. Судя по влажным волосам, он тоже успел принять душ.

Позвонив в ресторан, он заказал ужин, а затем обсудил с Патрисией некоторые детали предстоящей завтра деловой встречи. Вскоре явился официант с заказом, и они сели за стол. Бенджамин говорил о чем угодно, но только не о том, что ожидала услышать Патрисия. И она уже начала думать, что он отказался от идеи жениться на ней.

Постепенно ее волнение улеглось, она успокоилась и стала поддерживать беседу, наслаждаясь обществом Бенджамина. Вечер прошел чудесно. Патрисия уже допивала кофе, думая о том, что вскоре встанет, пожелает шефу спокойной ночи и отправится спать. Разговор, которого она страшилась, не состоялся, и это радовало ее.

Бенджамин, внимательно взглянув на нее, вдруг сказал:

— У нас был сегодня трудный день, Патрисия. Но прежде, чем вы уйдете к себе, я хотел бы знать, что вы решили.

У Патрисии перехватило дыхание.

— Решила? — переспросила она сдавленным от волнения голосом, как будто не понимала, что он имеет в виду.

— Я предложил вам выйти за меня замуж, — терпеливо напомнил он, хотя, конечно, это было излишне.

— А… а как долго продлится наш брак? — запинаясь, спросила она.

— Максимум полтора года, — быстро ответил Бенджамин. Видимо, он был готов к подобному вопросу. — Это время необходимо мне для того, чтобы доказать всем, что я справляюсь с руководством компанией, продемонстрировать все, на что я способен. Как только мое положение станет стабильным, я смогу позволить себе развестись с вами.

— Полтора года… — задумчиво проронила Патрисия. — Мне бы очень не хотелось состоять в браке дольше этого и без того огромного срока…

— Значит, вы согласны?

О Боже, помоги мне! — взмолилась Патрисия.

— И вы сможете полтора года жить в воздержании? — спросила она, чувствуя, что краснеет.

— В воздержании? — непонимающе переспросил Бенджамин.

Лицо Патрисии пошло красными пятнами. Но она должна была раз и навсегда расставить точки над «i».

— Наш брак, насколько я понимаю, — стала терпеливо объяснять она, — будет фиктивным. То есть мы не будем выполнять супружеские обязанности.

Бенджамин слушал ее с явным интересом, не перебивая. Патрисию смущал его пристальный взгляд.

— Но мне не хотелось бы считаться женой человека, который… который удовлетворяет свои сексуальные потребности на стороне, — с трудом договорила она.

— Полтора года не спать с женщинами? — задумчиво сказал Бенджамин. Очевидно, эта мысль не приходила ему в голову. — Ну хорошо, — согласился он после некоторого молчания, взвесив все «за» и «против». И спросил в свою очередь: — А вы?

— Что я?

— Вы тоже будете жить в воздержании, чтобы не бесчестить своего супруга?

Патрисия опять залилась краской смущения. Но ведь она сама завела этот разговор, и его надо довести до конца.

— Д-думаю, это было бы справедливо, — запинаясь, промолвила она.

— Значит, Патрисия, вы согласны стать моей женой? — снова спросил Бенджамин.

— Да, — твердо ответила Патрисия, — на ближайшие полтора года.

Бенджамин улыбнулся.

— Спасибо. Я знал, что вы меня не подведете. Я хочу, чтобы свадьба состоялась недели через две-три, и предлагаю немедленно подать заявление в мэрию.

— Вы так торопитесь потерять свободу? — нашла в себе силы пошутить Патрисия.

— Перед смертью не надышишься. — Бенджамин улыбнулся.

— Ну хорошо. В конце концов, чем быстрее мы поженимся, тем быстрее разведемся.

Странно, но, услышав эти слова, Бенджамин сразу же перестал улыбаться.

— Правильно, — сказал он после секундной заминки. — Давайте экономить время.

— Согласна.

— Я считаю, что на свадьбу мы должны пригласить наших родственников, — неожиданно предложил Бенджамин.

— А мы не можем тайно зарегистрировать наш брак, а затем объявить родным, что он фиктивный? — спросила Патрисия.

— Ни в коем случае! — воскликнул Бенджамин. — Об этом и речи быть не может! Мы должны хранить это в строжайшем секрете. Не знаю, как ваши близкие, а мой отец совершенно не умеет держать язык за зубами. Он непременно все разболтает первому встречному.

— Да, это правда, — вынуждена была согласиться Патрисия.

— Вчера вечером я разговаривал по телефону со своей матерью, она хочет встретиться с вами, — продолжал Бенджамин. — Она вчера вернулась из Новой Зеландии, где отдыхала на курорте, и отец тут же сообщил ей о нашей помолвке.

— Хорошо, я встречусь с ней. Пожалуй, вы правы, — после некоторого размышления согласилась Патрисия, — мы не должны посвящать близких в тайну нашего брака.

Патрисия не могла гарантировать, что один из ее многочисленных родственников не проговорится о том, что ее брак фиктивный.

— Вы хотите поручить мне подготовку нашего бракосочетания или возьмете эти хлопоты на себя? — спросила она таким тоном, как будто речь шла об организации очередной деловой встречи.

— Вы должны будете пойти вместе со мной в мэрию, чтобы подать заявление. Все остальное я беру на себя, хотя, конечно, высоко ценю ваш организаторский талант, — ответил Бенджамин.

Решив, что они обо всем договорились, Патрисия собралась уходить.

— Что-нибудь еще, шеф? Или мы уже все обсудили? — спросила она, вставая.

— Да, на сегодня все.

Бенджамин проводил ее до дверей.

— Естественно, я постараюсь, чтобы после нашего разрыва вы устроились в удобной квартире. Поэтому…

Патрисия с изумлением взглянула на него.

— Простите? — спросила она, не совсем понимая, о чем он говорит. — Дело в том, что я вполне довольна той квартирой, в которой сейчас живу.

— И вы хотели бы сохранить ее за собой?

— Да, конечно, она меня вполне устраивает.

— Дайте мне телефон вашего домовладельца, я договорюсь с ним о встрече и заплачу ему за аренду вашей квартиры вперед за полтора года, — сказал Бенджамин.

— Я, наверное, очень медленно соображаю, — вопросительно глядя на Бенджамина, пробормотала потрясенная Патрисия. — Что все это должно означать?

— Это означает, что я буду оплачивать вашу квартиру в течение ближайших полутора лет, вплоть до нашего развода, — терпеливо объяснил Бенджамин.

— Простите, но я вас не понимаю.

— Вы только что сказали, что хотели бы вернуться в ту квартиру, которую сейчас снимаете, — напомнил ей Бенджамин.

— Но я не собираюсь никуда переезжать из нее, — возразила Патрисия.

— Перестаньте! Неужели вы думаете, что кто-нибудь поверит нам, если мы будем жить порознь?

— Но ведь… — начала Патрисия, но умолкла.

К чему эти препирательства? Не нужно начинать все сначала. Уже все решено. Они поженятся. И, конечно, будут жить в одной квартире. Она должна помочь Бенджамину занять пост главы компании и сделает это во что бы то ни стало.

— Надеюсь, что у вас много комнат, — сухо заметила она и вышла за дверь.

— Вполне достаточно, — сказал он ей в спину и неожиданно окликнул: — Патрисия!

Обернувшись, она увидела, что Бенджамин усмехается.

— Передайте Уилсону, что побеждает сильнейший!

Она хотела смерить его ледяным взглядом, но невольно улыбнулась.

— Спокойной ночи, — сказала Патрисия.

Оказавшись в своем номере, она глубоко задумалась, перебирая в памяти только что состоявшийся разговор с Бенджамином. Не пройдет и месяца, как они поженятся. Но что, если… — Патрисия похолодела — что, если… Бенджамина не изберут председателем совета директоров? Нет, это невероятно! Патрисия запретила себе даже думать об этом. И все же провал на выборах тоже нельзя исключать… Ну что ж, решила Патрисия, при неблагоприятном развитии событий мы немедленно разведемся.




7


В пятницу вечером, закончив все дела, Патрисия переступила порог кабинета Бенджамина.

— Я иду домой, — сказала она.

— Приятных выходных, — пожелал он, но тут, как будто что-то вспомнив, внимательно взглянул на нее и спросил: — Вы уже рассказали своим родным о… нас?

— А уже пора?

Он улыбнулся, и сердце Патрисии сделало кульбит.

— Думаю, да.

— В таком случае я это сделаю в ближайшее время.

— В этот уик-энд?

Патрисия знала, что Бенджамин не любит откладывать в долгий ящик. Приняв решение, он упорно шел к своей цели.

— Да. Не все можно объяснить по телефону, поэтому в воскресенье я, пожалуй, съезжу в Ньюкасл.

— Если хотите, я поеду с вами, — предложил Бенджамин.

Патрисии очень хотелось побыть с ним вдвоем, но она не могла позволить себе такое удовольствие.

— Не надо, это лишнее. Я сама справлюсь с задачей, — отказалась она.

Она ни на минуту не забывала, что их будущий брак — фикция, и поэтому не хотела сближаться с Бенджамином. Кроме того, Патрисия не могла допустить, чтобы ее родители испортили ему уик-энд своими вечными склоками и взаимными претензиями.

Бенджамин молча кивнул.

— Надеюсь, вы сообщили Уилсону о предстоящей свадьбе?

— В субботу я ужинаю с ним и…

Патрисия замолчала, увидев недовольное выражение лица Бенджамина.

— Черт возьми, — процедил он сквозь зубы, — значит, вы до сих пор ничего не сказали ему?

— У меня не было возможности, — стала оправдываться Патрисия. Бенджамин выразительно взглянул на телефон, и она помотала головой. — Я уже говорила, что не все можно объяснить по телефону.

— Этот человек так много значит для вас?

— Мы друзья.

Бенджамин внимательно посмотрел ей в глаза.

— Он влюблен в вас. И предлагал вам выйти за него замуж.

Что она могла ответить на это? Патрисия не могла обсуждать с Бенджамином чувства Робби. Это казалось ей нечестным по отношению к Робби, который не сделал ей ничего плохого.

— Увидимся в понедельник, — сказала она и направилась к двери.

— До свидания, — пробурчал Бенджамин.

В субботу Патрисия занялась домашними делами, стараясь не думать о Робби, с которым должна была встретиться вечером. Она знала, что это будет их последнее свидание, и понимала, что Робби очень расстроится, узнав о ее свадьбе с Бенджамином. Но у нее не было выбора.

Робби должен был заехать за ней около семи. До их встречи оставалось еще несколько часов, и Патрисия решила принять ванну, а затем обдумать, как тактично, не нанося Робби душевной травмы, сообщить ему о разрыве их отношений и о своей предстоящей свадьбе с Бенджамином.

Только она вышла из ванной комнаты, надев махровый халат и замотав голову полотенцем, как в дверь позвонили. Кто это? Может быть, Лисбет?

Патрисия поспешила в прихожую. Она собиралась Лисбет первой сообщить о том, что выходит замуж, но потом передумала, решив, что сначала ей надо поговорить с родителями.

— Привет! — с улыбкой сказала Патрисия, открывая дверь.

На пороге стоял Бенджамин Рейвен.

— Вы кого-то ждали? — спросил он, заметив растерянность в ее глазах.

— Только не вас. Я думала, что пришла моя старшая сестра. Я… только что из ванны и не готова к приему гостей.

— Я вас долго не задержу, — заверил Бенджамин и добавил: — Я знаю, что у вас сегодня вечером свидание.

— Входите, — сказала Патрисия и провела гостя в гостиную.

Но когда она предложила Бенджамину сесть, то вдруг пожалела о том, что опрометчиво впустила его в квартиру. Опустившись в кресло, Бенджамин стал внимательно разглядывать ее, и Патрисия ощутила неловкость, ведь на ней был только халат, надетый прямо на голое тело. Надо было попросить Бенджамина подождать и одеться, подумала она с досадой, но теперь поздно. Впрочем, он сказал, что пришел ненадолго.

— Вы прекрасно выглядите, — сказал он, заметив ее смущение и догадавшись о его причинах.

У Патрисии потеплело на душе. Одной фразой Бенджамин сумел сгладить ее неловкость.

— Как вы знаете, сегодня вечером я ужинаю с Робби Уилсоном, но, если вы привезли мне срочную работу, я обязательно выполню ее, как только вернусь домой, — заверила она.

Бенджамин улыбнулся.

— Неужели я такой тиран, что при виде меня вам в голову сразу же приходят мысли о сверхурочной работе? — пожурил он. — Впрочем, не отвечайте, я действительно несносный босс. Однако на этот раз я привез вам не папки с документами, а вот это. — И, достав из кармана коробочку, он открыл ее и протянул Патрисии. — Наденьте это кольцо.

— Что это? Зачем? — Патрисия смутилась.

— Я подумал, что вам необходимо носить его, поскольку все знают о нашей помолвке, — пожав плечами, объяснил он.

— Бенджамин, я… — Патрисия замолчала, с восхищением разглядывая дорогое обручальное кольцо с бриллиантом.

— Если оно вам нравится, вы можете надеть его завтра, когда поедете в Ньюкасл, — сказал он. — Впрочем, мне кажется, вам следовало бы начать носить его уже с сегодняшнего вечера.

Бенджамин явно хотел, чтобы кольцо на пальце Патрисии увидел Робби Уилсон.

— Какое красивое, — сказала Патрисия, не в силах отвести взгляд от кольца. Но она все еще не осмеливалась вынуть его из футляра и надеть.

Видя ее замешательство, Бенджамин достал кольцо из коробочки.

— На какой палец надо его надевать?

Патрисия молча протянула ему левую руку, и он надел кольцо на безымянный палец.

— Оно мне в самый раз! — изумленно воскликнула Патрисия, не в силах скрыть свой восторг, и взглянула на Бенджамина.

Он смотрел на нее и улыбался.

— Я поцеловал бы вас сейчас, как этого требует многовековая традиция, если бы не боялся, что вы из-за этого уволитесь и пошлете меня к черту.

— Я рада, что вы думаете о последствиях своих поступков, — пробормотала Патрисия, хотя ей очень хотелось поцеловать Бенджамина хотя бы в знак благодарности за великолепный подарок.

Он усмехнулся и, попрощавшись, ушел. Патрисия проводила его взглядом. Через несколько секунд она услышала, как захлопнулась входная дверь. Опустившись в кресло, Патрисия стала разглядывать кольцо. Ей все еще было трудно поверить, что Бенджамин сам выбирал его для нее.

Внезапно Патрисия подумала о том, что не может показать это кольцо Робби. Прежде необходимо поговорить с ним. Вспомнив о Робби, она заторопилась. У нее только-только оставалось времени на то, чтобы одеться и причесаться.

Робби заехал за ней ровно в семь, и по выражению его лица Патрисия поняла, что он сильно огорчен, хотя пытается скрыть это.

Когда Патрисия села в машину, Робби вдруг повернулся к ней и сказал:

— До меня дошли слухи, что у вас с Рейвеном роман.

— Но каким образом… — начала было Патрисия, но не договорила.

Уилсон и Рейвен вращались в одних деловых кругах, где новости о личной жизни распространяются так же быстро, как и те, которые касаются бизнеса.

— Значит, это правда? — У Робби, очевидно, еще теплилась надежда на то, что Патрисия опровергнет слухи, но, взглянув на нее внимательно, Робби в отчаянии отвел глаза.

— Мне очень жаль, Робби, но я выхожу замуж за Бенджамина. Сегодня за ужином я хотела сообщить вам об этом.

— Значит, вы собирались сказать мне, что это — наша последняя встреча? — грустно спросил он.

Патрисия не могла найти для него слов утешения и предложила отменить ужин. Но Робби и слышать не хотел об этом.

Вечер получился невеселым. Робби подвез ее до дома, и Патрисия не стала возражать, когда он обнял ее и поцеловал.

— Прощай, любимая, — сказал он.

Патрисия поднялась в свою квартиру, ничего не видя из-за слез, застилавших глаза. Ей было жаль навсегда расставаться с Робби, хотя их связывали лишь дружеские отношения. Когда Робби обнимал ее, она не чувствовала ничего, но от одного прикосновения Бенджамина ее охватывал трепет. Сегодня, когда Бенджамин надевал ей на палец кольцо, она старалась унять дрожь в руках.

Когда на следующий день она рассказала родителям, что выходит замуж, они были поражены этим известием.

— Но почему твой жених не приехал с тобой? — спросила мать, оправившись после потрясения.

— Бенджамин очень хотел познакомиться с вами, но он чрезвычайно занят. Мы решили поскорее сыграть свадьбу, поэтому он торопится уладить все дела, чтобы мы могли больше времени проводить вместе.

Патрисия сочиняла на ходу, сожалея, что не придумала отговорку заранее. Она чувствовала, что ее слова звучат не очень убедительно.

— Надеюсь все же, что ваша свадьба назначена не на завтра. Мне хотелось бы сшить себе новое платье на это торжество, — проворчала миссис Гуднайт.

Патрисия поразилась прозорливости Бенджамина. Он был совершенно прав, когда говорил, что они обязательно должны пригласить своих родных и близких на свадьбу. Ее мать уже мысленно готовилась к этому торжеству, хотя Патрисия еще ни слова не сказала, состоится ли оно.

Патрисия позвонила из дома родителей Вирджинии, которая тоже жила в Ньюкасле, и Лисбет в Сидней и была крайне удивлена тем, что сестры восприняли весть о ее предстоящем замужестве с восторгом, хотя у обеих семейная жизнь не ладилась.

— О, как я рада! — несколько раз воскликнула Лисбет. — Как тебе удалось поймать в сети такого мужчину?

Вирджиния тоже не поскупилась на восторженные восклицания.

— Ты темная лошадка, Пэт, — все же попеняла она сестре. — Насколько я помню, ты утверждала, что никогда не выйдешь замуж. Но ты просто молодец, умница! Я так счастлива за тебя!

Придя на работу в понедельник утром, Патрисия первым делом отправилась в кабинет Бенджамина.

— Доброе утро, — поздоровалась она.

— Доброе утро. Как дела? — спросил Бенджамин, окидывая Патрисию внимательным оценивающим взглядом.

Патрисия догадалась, что Бенджамин спрашивает ее о том, как прошли ее встречи с Робби Уилсоном и с родителями.

— Я сообщила Робби и своим домашним то, что должна была сообщить.

Бенджамин кивнул.

— Мне очень приятно, что вы носите обручальное кольцо, — сказал он и снова углубился в работу.

Патрисия вышла из кабинета.

Ближе к вечеру Бенджамин вышел в приемную, чтобы, как предположила Патрисия, дать ей несколько поручений. Она с готовностью раскрыла блокнот и приготовилась записывать.

— Закройте блокнот, он вам не понадобится, — с улыбкой сказал Бенджамин.

Патрисия с недоумением взглянула на него.

— У вас есть какие-нибудь планы на субботу, пятнадцатое сентября?

— Вы хотите, чтобы я в этот день вышла на работу? — догадалась Патрисия, взглянув на календарь.

— Нет, я собираюсь назначить на этот день нашу свадьбу.

Патрисию бросило в жар.

— Я… мне нужно позвонить матери. Она хочет сшить себе новое платье к моей свадьбе, — пролепетала Патрисия, чувствуя, что у нее першит в горле от волнения, и закашлялась.

— Вы — просто чудо. — Бенджамин мягко улыбнулся.

Патрисию охватила паника, она почувствовала, что, если Бенджамин произнесет еще хоть одно доброе слово в ее адрес, она просто расплачется.

— Не буду с вами спорить, — сдержанно сказала она, стараясь не терять контроль над своими эмоциями.

— Нам надо подать заявление в мэрию о регистрации брака. Но прежде мы должны заехать к вам домой, чтобы взять ваши документы. У нас очень мало времени на подготовку свадьбы и на обустройство. Но все же я найду свободную минутку, чтобы помочь вам перевезти свои вещи ко мне.

Патрисия вдруг вспомнила, что вскоре ей придется ночевать под одной крышей с Бенджамином, и ей стало не по себе.

— А вам не жаль вашей холостяцкой жизни? — внезапно спросила она Бенджамина.

— Холостяцкой жизни? — переспросил он.

О Боже! Он вынуждал ее объяснить, что именно она подразумевает под «холостяцкой жизнью»!

— Я хотела сказать, что вскоре вам придется распрощаться с… э-э-э…

— Со многими мужскими развлечениями… — подсказал Бенджамин.

— Да, именно так! — обрадовалась его помощи Патрисия.

Бенджамин рассмеялся.

— Знаете, Пэт, — обратился он к ней, внезапно употребив уменьшительное имя, — мне кажется, что мы прекрасно уживемся под одной крышей.

У Патрисии сжалось сердце. Она полюбила этого мужчину, но знала, что даже после свадьбы их будут связывать лишь деловые отношения.




8


За две недели Патрисия так и не успела упаковать свои вещи и перевезти их к Бенджамину. И лишь в понедельник, за пять дней до свадьбы, Патрисия наконец выкроила несколько часов, чтобы собрать чемоданы.

Она радовалась, что крутится как белка в колесе и у нее нет времени размышлять над тем, что она делает и что ее ждет. Однако суббота неумолимо приближалась, и волей-неволей Патрисии пришлось задуматься, что она наденет на торжественную церемонию.

Два дня она вместо ланча бегала по магазинам в поисках чего-нибудь неброского и элегантного. В конце концов Патрисия остановила выбор на розовом шелковом платье. К нему она купила белые перчатки, шляпку, сумочку и туфли.

— Хорошо провели время? — насмешливо спросил Бенджамин, когда обвешанная пакетами запыхавшаяся Патрисия появилась в офисе.

Она задумчиво посмотрела на него и вдруг спросила:

— А в чем вы собираетесь жениться?

— О Боже! — патетически воскликнул он. — Неужели вы хотите, чтобы я тратил драгоценное время и бегал по магазинам в поисках костюма?!

— А как же иначе? — злорадно сказала она. — Свадьба — это не шутки.

Бенджамин вздохнул и обреченно сказал:

— Ну надо, так надо.

Патрисия засмеялась.

— Я пошутила. Для церемонии бракосочетания вполне подойдет один из ваших деловых костюмов. Нет никакой необходимости покупать новый.

В этот день она, как всегда, задержалась в офисе и, вернувшись поздно вечером домой, принялась упаковывать вещи.

В четверг Бенджамин, диктуя ей очередное письмо, вдруг остановился на полуслове и спросил:

— Все идет нормально?

Этот вопрос удивил Патрисию. Бенджамин никогда не путал бизнес и частную жизнь. Работа и личные дела не должны были пересекаться. Это был его принцип.

— Вы имеете в виду свадьбу? — на всякий случай уточнила она.

— Да, — ответил он после некоторого замешательства. — Я говорю о нашей свадьбе.

— О, спасибо, что вы проявляете к ней личный интерес, — сказала она, и оба рассмеялись.

— Я все-таки жених, — заметил Бенджамин, вдруг посерьезнев.

У Патрисии сладко заныло сердце. Ей очень нравилось мысленно называть Бенджамина Рейвена своим женихом, и, хотя у их брака нет будущего, в субботу она назовет этого человека мужем.

В пятницу Патрисия позвонила деду, чтобы еще раз напомнить ему о своей свадьбе, хотя и была уверена, что старик не мог забыть о таком событии.

— Ты здоров? — спросила она. — Сможешь приехать на торжество, как и собирался?

— Э-э-э… я, наверное, немного опоздаю, — вдруг сказал он.

Дед никогда никуда не опаздывал. Он всегда был педантичен. Патрисия встревожилась.

— Что случилось? — спросила она его напрямик.

В этот момент в офис вошел Бенджамин и, увидев взволнованное лицо Патрисии, остановился рядом с ней.

— Ничего не случилось, дорогая, — заверил ее дед.

— Нет, дедушка, что-то произошло. Говори начистоту, — потребовала Патрисия.

И дед весьма неохотно рассказал, что, как он слышал, в уик-энд собираются бастовать работники железной дороги, а значит, шоссе будут перегружены транспортом, и он боялся, что при таких обстоятельствах опоздает на свадьбу.

— Но я обязательно приеду, — бодро закончил он.

Когда Патрисия, попрощавшись с дедом, повесила трубку, Бенджамин озабоченно спросил:

— У вас неприятности?

Патрисия улыбнулась.

— Нет, не беспокойтесь, все обойдется. Но я, к сожалению, должна буду перенести свой переезд к вам на завтра.

— На завтра? — удивленно переспросил Бенджамин. — Вы разве забыли, что завтра у нас свадьба?

— Конечно, я помню об этом, — заверила Патрисия.

Всю неделю она бегала как угорелая, чтобы подготовиться к этому событию!

— Так в чем же дело? — недоумевал Бенджамин. — Почему вы меняете свои планы? Ведь мы решили, что вы сегодня же вечером перевезете свои вещи ко мне.

— Сегодня вечером мне надо съездить в Ньюкасл.

— Но зачем?

— Дело в том, что на уик-энд назначена забастовка железнодорожников, — принялась объяснять Патрисия, хотя ей очень не хотелось посвящать Бенджамина в свои проблемы. — И я боюсь, что дедушка не сможет вовремя приехать на церемонию бракосочетания. Я хочу привезти его в Сидней.

Несколько секунд Бенджамин молчал, раздумывая.

— Вы можете позвонить своему дедушке и предложить ему следующий вариант: один из наших водителей заедет за ним завтра рано утром и привезет в Сидней.

Патрисия была поражена: Бенджамин проявлял заботу о ее деде, как будто их завтрашняя свадьба самая что ни на есть настоящая, как будто они не договаривались, что их брак будет фиктивным и продлится всего лишь полтора года!

— Я… — растроганно начала она, но умолкла, не в силах выразить переполнявшие ее чувства.

— Это позволит ему вовремя прибыть на торжество, — продолжал Бенджамин. — Тот же водитель отвезет его домой, когда мистер Гуднайт того пожелает. — И, видя, что Патрисия молчит, как будто потеряла дар речи, он настороженно спросил: — В чем дело? Вы не согласны? Или вы хотите всегда решать все проблемы самостоятельно?

Нет, Патрисия вовсе не была столь самонадеянной. Она благодарно улыбнулась Бенджамину.

— Мне бы очень не хотелось обременять кого-то. Вообще-то дедушка мог бы и сам приехать, он прекрасно водит машину, но…

— …Но его машина у вас, — закончил за нее Бенджамин.

У него потрясающая память! — восхитилась Патрисия. Мужчина, за которого я выхожу замуж, никогда ничего не забывает!

— Я отдам ему автомобиль, как только куплю себе новый, — оправдываясь, сказала Патрисия. — Но у меня нет времени, чтобы купить машину.

Патрисия тут же пожалела, что произнесла эти слова. Они звучали как упрек Бенджамину, который загружал ее работой.

— Впрочем, спасибо, Бенджамин, — пробормотала она, — я принимаю ваше предложение.

— Сообщите в транспортный отдел точный адрес вашего дедушки, — распорядился он и, направляясь в свой кабинет, бросил на ходу: — Надеюсь, вы перевезете сегодня ваши вещи ко мне, как мы и планировали.

Патрисия кивнула и еще долго смотрела на закрывшуюся за Бенджамином дверь. Через несколько минут она поймала себя на том, что блаженно улыбается. О Боже, что со мной творится?! — испуганно подумала она. У меня такое ощущение, как будто завтра я по-настоящему выхожу замуж за любимого человека.

За полчаса до окончания рабочего дня в приемную вошел Энтони Гувер. В руках он держал огромный роскошный букет.

— Бенджамин сообщил мне, что вы хотите устроить скромную свадьбу, без излишней помпезности и шумихи, — сказал он, вручая цветы Патрисии. — Но я не мог не поздравить вас от всей души с этим знаменательным событием в вашей жизни.

— Спасибо, — растроганно поблагодарила Патрисия главу компании.

Она не знала, как себя вести, и совершенно растерялась, но, к ее облегчению, из своего кабинета, видимо услышав голос мистера Гувера, вышел Бенджамин.

— Я сказал Энтони, что на свадебный фуршет мы пригласили только родственников, но позже мы устроим большую вечеринку для друзей и сослуживцев, не так ли, дорогая? — Бенджамин обнял Патрисию за плечи.

У нее перехватило дыхание от этой неожиданной ласки. Патрисия почувствовала, что краснеет.

— Надеюсь, вы пригласите нас с Нэнси на эту вечеринку, — сказал Энтони, добродушно улыбаясь.

— Конечно, — заверила его Патрисия, стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

Бенджамин с Энтони Гувером скрылись в кабинете.

Патрисии вдруг пришло в голову, что брак, пожалуй, внесет в ее жизнь больше перемен, чем она предполагала. Ей предстоит стать хозяйкой в доме Бенджамина и принимать гостей, многие из которых являются крупными бизнесменами, солидными людьми. Справится ли она с этой трудной задачей? Патрисия вспомнила о Лисбет и подумала, что, возможно, сестра поможет ей на первых порах.




Когда Бенджамин вечером приехал к Патрисии, чтобы перевезти ее вещи, он не узнал свою невесту. Она вела себя скованно, отвечала односложно и старалась не смотреть на него.

— Что случилось, Патрисия? — в конце концов не выдержав, спросил он.

— Ничего не случилось, — тихо сказала она. — Знаете, я сильно волнуюсь. Я и не предполагала, что перед нашей свадьбой буду испытывать нечто подобное. Мне… мне страшно, — призналась она и смущенно взглянула на Бенджамина. Поймет ли он ее чувства?

— Кого вы боитесь? Меня? — он помолчал. — Нам обоим не по себе, потому что мы оказались в непривычной ситуации. Главное сейчас — не паниковать. Я боюсь, Патрисия, что вы передумаете вступать в брак со мной. Прошу вас, не делайте этого, наберитесь мужества. Все будет хорошо.

И он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. Патрисия вздрогнула и испуганно посмотрела на него. Бенджамин сделал вид, что не заметил ее странную реакцию на дружескую ласку.

— Если вы готовы, мы можем ехать, — сказал он, отворачиваясь.

У Бенджамина была огромная роскошная квартира. Патрисии очень понравилась современная удобная обстановка. Комнаты были просторными и светлыми, ноги утопали в пушистых коврах.

Бенджамин устроил для Патрисии небольшую экскурсию по дому, где ей предстояло жить полтора года.

— Думаю, вам понравится эта спальня, — сказал он, открыв очередную дверь и пропустив Патрисию вперед.

Спальня, которую Бенджамин отвел Патрисии, располагалась напротив его собственной и имела отдельную ванную комнату.

— Чувствуйте себя как дома, — с улыбкой предложил Бенджамин. — Не стесняйтесь и устраивайтесь так, как вам будет удобно. Если хотите, мы поменяем здесь мебель…

— Нет-нет, не надо, — поспешно отказалась Патрисия, — Здесь очень мило.

Когда они вошли в кухню, Бенджамин хотел приготовить гостье кофе, но Патрисия снова засмущалась. Она не питала никаких иллюзий относительно своего нового положения и не могла допустить, чтобы шеф варил для нее кофе.

Патрисия заторопилась домой. Ей вдруг стало страшно при мысли, что с завтрашнего дня она поселится здесь в этой квартире и уже не сможет уехать к себе. По крайней мере в течение ближайших полутора лет.

— А кто поддерживает чистоту и порядок в вашей квартире? — спросила Патрисия.

— Добрая фея, которую зовут миссис Мэрдок. Она приходит два раза в неделю, чистит, моет, иногда что-нибудь готовит и покупает продукты. Я обычно оставляю ей записку с перечнем того, что нужно сделать. Порой мы не видимся месяцами.

Патрисия поняла, что Бенджамин, подробно отвечая на ее вопрос, старается помочь ей справиться с робостью, и была благодарна ему за это.

Когда Бенджамин привез Патрисию к ней домой, было уже за полночь.

— Итак, насколько я понял, завтра в мэрию вас привезет сестра.

— Да, Лисбет настаивает на том, чтобы я ехала в ее машине, — ответила Патрисия.

— В таком случае, до завтра, — сказал Бенджамин.

Простившись с ним, Патрисия вышла из машины, и он уехал.

Поднявшись в свою квартиру, Патрисия села в кресло и глубоко задумалась. Ее мучил один вопрос: что она будет делать после свадебного фуршета, когда родственники, поздравив молодоженов и выпив за их счастье, разъедутся по домам? Приедет в квартиру Бенджамина, переоденется и отправится в кино? Или отправится по магазинам? Или закроется в своей комнате? Как будут проходить в их доме обеды и ужины? Может быть, ей придется готовить себе отдельно, в то время как Бенджамин будет есть стряпню миссис Мэрдок?

Ночь с пятницы на субботу Патрисия спала очень плохо и проснулась с тяжелой головой. В восемь часов утра позвонила Лисбет.

— Ну что, волнуешься? — спросила она.

— Очень, — честно призналась Патрисия.

— Я приеду пораньше и приведу тебя в чувство, — пообещала сестра.

— Хочешь кофе? — спросила Патрисия, когда нарядная Лисбет, распространяя вокруг себя тонкий аромат духов, впорхнула в квартиру. — У нас еще есть время.

Лисбет кивнула.

Устроившись в гостиной, сестры в молчании пили ароматный кофе.

— Тебя что-то тревожит? — спросила вдруг Лисбет.

Патрисия пожала плечами. С чего начать? Как объяснить сестре свое состояние?

— Я сильно нервничаю.

— Все будет хорошо. — Лисбет улыбнулась и похлопала Патрисию по руке. — У тебя сразу же улучшится настроение, как только ты увидишь Бенджамина.

Лисбет была совершенно права. Патрисия поняла это, как только переступила порог зала, где регистрировали браки. Бенджамин, окруженный гостями, ждал свою невесту. Видимо, он нервничал, потому что, как успела заметить Патрисия, то и дело поглядывал на часы, кажется, не отдавая себе в этом отчета. Рядом с Бенджамином стояли Джереми и невысокого роста изящная пожилая брюнетка. Патрисия догадалась, что это мать Бенджамина.

Бенджамин был одет в строгий черный костюм, торжественность которого подчеркивали белоснежная рубашка и галстук-бабочка. Увидев Патрисию, он сразу же пошел к ней.

— Здравствуй, любимая! — громко сказал он и поцеловал ее в щеку.

Патрисия была готова к этому. На людях им предстояло разыгрывать любящую пару. И все же ее улыбка, очевидно, показалась Бенджамину слишком натянутой.

— Не надо нервничать, — шепнул он ей на ухо. — Все будет хорошо. — Отступив на шаг, он окинул ее восхищенным взглядом. — Ты потрясающе выглядишь.

Патрисия видела, что он искренен, и это вселило в нее уверенность.

— Я уже представился твоим родным. Когда поздороваешься с ними, подойди, пожалуйста, к моим родителям, — попросил Бенджамин.

Когда ее многочисленные родственники по очереди начали подходить к ней с поздравлениями, обнимать и целовать, Патрисия почувствовала себя настоящей невестой.

Она представила Бенджамина Лисбет, а затем подошла к родителям жениха. Обнявшись с Джереми, Патрисия приветливо улыбнулась Деборе Рейвен.

— Счастлива познакомиться с вами, дорогая Патрисия, — сказала Дебора и поцеловала ее.

Патрисия смутно запомнила саму церемонию бракосочетания. Все происходило как в тумане. Она отвечала на какие-то вопросы, где-то ставила свою подпись. Бенджамин держал ее за руку, время от времени шептал слова ободрения, которые Патрисия слышала будто сквозь вату. Наконец они обменялись кольцами, и служащий мэрии объявил их мужем и женой.

Теперь она миссис Бенджамин Рейвен! Законная жена своего шефа, который, возможно, скоро возглавит одну из крупнейших компаний страны! Все это казалось Патрисии невероятным. И, хотя она всегда была решительно настроена против брака, на миг Патрисия ощутила себя счастливой. Внимательно посмотрев на Бенджамина, она увидела, что он тоже не выглядит опечаленным, хотя и потерял свою холостяцкую свободу на целых полтора года.

Его губы слегка коснулись губ Патрисии, и он едва слышно прошептал:

— Спасибо.

— Не за что. Всегда к вашим услугам, — так же тихо отозвалась Патрисия.

Их окружили родственники и стали шумно поздравлять.

— Обещай мне, что ты будешь счастлива, — сказал дед.

Патрисия поняла, что старик имел в виду. Из всех ее близких только у него одного семейная жизнь задалась. Единственный благополучный брак на весь род. Именно поэтому для Патрисии было так важно, чтобы дед приехал на ее свадьбу. Ей хотелось видеть хотя бы одного из Гуднайтов, чей семейный союз не закончился крахом.

— Я постараюсь, дедушка, — пообещала Патрисия.

— Если и твой брак распадется, как у твоих сестер, я этого не переживу.

Патрисия вдруг почувствовала себя виноватой перед стариком. Она самым бессовестным образом лгала ему. Какое разочарование ждет его через полтора года! Но, следуя уговору с Бенджамином, Патрисия вынуждена была играть роль счастливой невесты.

— Ты же знаешь, что я совсем другая, — сказала она и поцеловала деда.

— Я очень надеюсь на это.

К новобрачной подошла Дебора Рейвен, чтобы обнять и поздравить, и разговор прекратился. Мать Бенджамина оказалась весьма славной женщиной, и Патрисия прониклась к ней искренней симпатией.

Вслед за Деборой к ней подошли Бенджамин и Джереми.

— Не сомневаюсь, что вы будете счастливы, — сказал Джереми, целуя Патрисию в щеку. — Вы совсем не похожи на тех женщин, с которыми Бенджамин…

— Отец, — остановил его Бенджамин, — мне кажется, Патрисии это не интересно.

— Прошу прощения, — с хитрой усмешкой извинился Джереми. — Хотя я считаю, что между мужем и женой не должно быть никаких тайн.

На свадебном фуршете, для которого Бенджамин арендовал зал в одном из лучших ресторанов Сиднея, мать Патрисии, болтая с Джереми Рейвеном, вдруг сказала:

— Я знала, что Патрисия найдет себе мужа на работе, ведь у нее никогда не было свободного времени, чтобы подыскивать себе подходящую партию.

Эти слова смутили Патрисию. А Вирджиния, которая попыталась сгладить неловкость, только подлила масла в огонь.

— Ты, мама, была единственным человеком в нашей семье, кто верил в то, что Патрисия вообще когда-нибудь выйдет замуж. Она еще в детстве поклялась никогда не вступать в брак.

После подобной речи родители Бенджамина с изумлением уставились на новоиспеченную невестку. Патрисия покраснела до корней волос. Впрочем, румянец ей был к лицу.

На выручку младшей сестре бросилась Лисбет.

— Как вы не понимаете, к Патрисии пришла настоящая, большая любовь! Тут уже не до детских клятв, — сказала она.

— Ты разрумянилась, — с улыбкой заметил Бенджамин вполголоса, обращаясь к Патрисии.

— Они просто невозможны, — шепнула она в ответ.

По традиции первыми фуршет покинули новобрачные.

— У тебя есть какие-нибудь планы на вечер? — спросил Бенджамин, когда они сели в машину и отъехали от ресторана.

— Я собиралась распаковать свои вещи.

— Если хочешь, мы могли бы поехать куда-нибудь поужинать, — предложил он.

— Я разнервничалась и съела все, что мне подкладывал на тарелку официант, — призналась Патрисия. — Так что до завтрашнего утра я вряд ли смогу смотреть на еду.

Она внезапно поняла, что Бенджамин тоже ощущает неуверенность и не знает, как они уживутся под одной крышей. Осознав это, Патрисия почему-то сразу успокоилась, ее тревога улеглась.

Поставив машину в гараж, они поднялись в квартиру, и Патрисия сразу же направилась в свою комнату.

— Патрисия! — окликнул ее Бенджамин.

Она остановилась и обернулась к нему.

— Спасибо за сегодняшний день. Он очень много значит для меня.

— Я знаю, — тихо промолвила она.

— Могу я чем-нибудь отблагодарить тебя?

Патрисия вдруг подумала, что этот мужчина действительно может сделать ее счастливой. Но следующая фраза Бенджамина привела Патрисию в негодование.

— Естественно, я переведу на твой банковский счет кругленькую сумму…

— Мне не нужны деньги! — воскликнула Патрисия, и не думая скрывать, что оскорблена.

Бенджамин нахмурился.

— Не будь смешной. Мы теперь муж и жена, и я могу делать своей супруге любые подарки.

— Я вышла за тебя замуж не из-за твоих денег! — горячилась она.

— Я знаю, — спокойно сказал Бенджамин.

Патрисии на минуту показалось, что он догадывается, какие на самом деле чувства она к нему питает. Ее охватила паника.

— Но я не знаю, что именно заставило тебя выйти за меня замуж, Патрисия, — продолжал он.

О Боже, помоги мне! — взмолилась Патрисия. Ей было необходимо срочно придумать причину, по которой она вступила в брак. Но обмануть умного и проницательного Бенджамина было очень трудно.

— Предположим, что ты сумел сыграть на моем тщеславии. Я действительно очень хочу стать секретаршей главы компании.

Патрисия сама не верила в то, что говорила, но, должно быть, Бенджамин принял ее объяснение за чистую монету, иначе он не прекратил бы расспросы, добиваясь правды и только правды. Помолчав несколько секунд, он вдруг улыбнулся и, подойдя к Патрисии, обнял ее и прижал к своей груди. У нее перехватило дыхание.

— Я думал, миссис Рейвен, что мы закончим сегодняшний день настоящим супружеским поцелуем.

Патрисия, словно загипнотизированная, смотрела на Бенджамина, не моргая, но, когда их губы слились, она от блаженства закрыла глаза. Ее сердце учащенно билось в груди, мысли путались. И, лишь когда Бенджамин прервал поцелуй и выпустил ее из своих объятий, Патрисия пришла в себя.

— Кстати, я забыла в машине свои перчатки, — сообщила она, плохо соображая, что говорит и что происходит вокруг.

Бенджамин удивленно посмотрел на нее, из чего Патрисия заключила, что он привык к совершенно другой реакции женщин на свои ласки. Внезапно Бенджамин расхохотался, а когда успокоился, повторил то, что уже говорил однажды:

— Знаешь, Патрисия, мне кажется, что мы прекрасно уживемся под одной крышей.




9


Прошло несколько недель. Патрисия с каждым днем убеждалась, что, хотя она и Бенджамин стали мужем и женой лишь на бумаге, их отношения заметно изменились. Патрисия не могла бы точно определить те неуловимые перемены, которые произошли в ее жизни. Она, как и прежде, выполняла обязанности секретаря, работая в офисе бок о бок с Бенджамином. Но он стал к ней мягче, внимательнее и приветливее.

Может быть, они стали друзьями и сумеют и в будущем остаться ими? В свободное от работы время Патрисия и Бенджамин виделись мало. Она понимала, что Бенджамин привык к независимости и одиночеству, и не хотела его стеснять. Чтобы не мешать Бенджамину, Патрисия часто уходила в свою комнату и там читала или смотрела телевизор.

— Ты мне вовсе не мешаешь и можешь не уходить из гостиной, — сказал он ей как-то вечером.

Патрисия смутилась, ее часто охватывала робость в присутствии Бенджамина, особенно в его квартире.

— Мне просто хочется побыть одной…

— Другими словами, я тебе страшно надоел за день, — сделал вывод Бенджамин и нахмурился.

Он вернулся с делового ужина в плохом настроении и, возможно, пытался сорвать на Патрисии свою злость. Но ей не хотелось ссориться с ним. Ее влюбленность в Бенджамина переросла в любовь. Поэтому Патрисия спокойно пожелала ему доброй ночи и тихо вышла из гостиной.

Субботу Патрисия решила посвятить покупке автомобиля. Ей необходимо было в конце концов обзавестись собственной машиной, нельзя же бесконечно пользоваться добротой деда.

Войдя в кухню, она увидела Бенджамина, который заканчивал завтракать.

— Доброе утро, — приветливо сказала Патрисия.

— Прекрасно выглядишь, наверное, хорошо выспалась, — заметил он.

— У меня замечательная кровать, — отшутилась Патрисия. — Сварить тебе еще кофе?

— Нет, спасибо. Я буду в своем кабинете.

Бенджамин ушел. Патрисия разочарованно вздохнула. Ей хотелось сказать ему, что ей нравится жить с ним в одном доме, что у нее хорошее настроение и что все просто отлично.

Полдня Патрисия искала машину, объехала несколько автомагазинов и выбрала наконец малолитражку, цена которой показалась ей вполне приемлемой. И все же она решила не покупать ее сразу, отложив окончательное решение до понедельника.

— У тебя есть планы на сегодняшний вечер? — спросил ее Бенджамин, когда она вернулась домой. — Я хочу пригласить тебя в ресторан.

Патрисия растерялась. Как всегда ее охватила робость, и она, не подумав, сказала:

— Я так устаю за неделю, что в выходные предпочитаю поваляться на диване с книжкой.

Бенджамин пожал плечами, а Патрисия отправилась в свою комнату, ругая себя на чем свет стоит. Ей очень хотелось провести вечер в обществе Бенджамина, и она не понимала, почему отказалась от его приглашения. Наверное, она боялась себя, своих чувств, своей непредсказуемой реакции… На работе она могла надеть маску вышколенной секретарши, но, оставаясь наедине с Бенджамином, Патрисии трудно было лукавить.

В воскресенье утром позвонил Джереми. Трубку сняла Патрисия. Отец Бенджамина сказал, что чувствует себя хорошо, но ему немного одиноко, и Патрисия пригласила его в гости. Повесив трубку, она оделась и отправилась по магазинам.

Когда Патрисия вернулась домой, нагруженная покупками, Бенджамин вышел в прихожую.

— Разве у нас не хватает каких-то продуктов? — удивился он, увидев несколько битком набитых пакетов.

— Дело в том, что… я пригласила твоего отца на обед, — запинаясь, сказала Патрисия.

Вопреки ее ожиданиям, Бенджамин улыбнулся.

— Понимаю. Он, наверное, позвонил, разжалобил тебя, и ты ему поверила.

— Я и тебя приглашаю, — сказала Патрисия.

— Отлично. Обожаю домашнюю еду.

Обед удался на славу. Патрисия надолго запомнила это воскресенье. Хотя Бенджамин прекрасно знал все недостатки своего отца и видел старика насквозь, он обращался с ним с должным уважением, и это не могло не радовать Патрисию.

В понедельник началась новая рабочая неделя, и Бенджамин сообщил Патрисии, что во вторник утром они летят в Мельбурн.

Патрисия, как обычно, заказала билеты и номера в отеле. Прилетев в Мельбурн, они из аэропорта поехали в отель, и вот тут-то произошло то, чего Патрисия совершенно не ожидала.

Когда портье хотел вручить ей ключ от отдельного номера, Бенджамин неожиданно воспротивился. Патрисия удивленно посмотрела на него, но Бенджамин с невозмутимым видом объяснил служащему отеля:

— Патрисия, должно быть, запамятовала, что две недели назад мы поженились. Теперь она миссис Рейвен и будет жить в моем номере.

Пока служащий, широко улыбаясь, поздравлял их, Патрисия пыталась взять себя в руки, чтобы не выдать охватившего ее смятения.

— Зачем ты это сделал? — спросила она, когда они вошли в люкс и закрыли за собой дверь, отгородившись от всего мира.

— А чем, собственно, ты недовольна? — с недоумением спросил Бенджамин.

— Мне было бы намного удобнее в отдельном номере.

— У тебя будет здесь отдельная комната. В люксе две спальни, — терпеливо объяснил он.

Она недовольно нахмурилась. Люкс хотя и был просторным, но все равно спальни находились рядом, через стенку, и это смущало Патрисию.

— Я не хочу, чтобы до Сиднея дошли слухи, что в командировке мы жили в разных номерах, — объяснил ей Бенджамин.

— Но каким образом в компании могут узнать об этом?

— Допустим, с одним из нас захотят связаться через портье, и тот, давая наши номера телефонов, скажет, что мистер Рейвен, как всегда, живет в люксе, а его секретарша, как обычно, в отдельном номере.

Это звучало убедительно.

— Ты, как всегда, чрезвычайно предусмотрителен, — поморщившись, заметила Патрисия.

— Такой уж у меня характер, — извиняющимся тоном промолвил Бенджамин, и Патрисия засмеялась. Увидев, что к ней вновь вернулось хорошее настроение, он обнял ее за плечи и мягко сказал: — Пойдем, дорогая, мы не должны опаздывать.

Переговоры прошли удачно, было заключено несколько выгодных договоров. И Бенджамин ближе к вечеру отослал Патрисию в отель, поручив подготовить ряд документов по итогам встречи.

Поднявшись в номер, Патрисия сразу же села за пишущую машинку, которую администрация отеля предоставила в ее распоряжение, и погрузилась в работу.

Через некоторое время, когда часть документов уже была готова, ей вдруг пришло в голову, что Бенджамин, вернувшись после напряженного рабочего дня, прежде всего, пожалуй, захочет принять душ. Но в номере была только одна ванная комната.

Отложив работу, Патрисия, захватив из спальни халат, отправилась в ванную комнату. Ей хватило четверти часа, чтобы вымыть голову и принять душ. Вернувшись в спальню, Патрисия высушила феном волосы, надела удобный брючный костюм и уже хотела вернуться к работе, как вдруг вспомнила, что забыла в ванной комнате халат. Живя в одном доме с Бенджамином, она взяла за правило не разбрасывать свои вещи где попало.

Она распахнула дверь ванной комнаты и остолбенела. Перед ней стоял Бенджамин в костюме Адама.

Лицо Патрисии пошло красными пятнами.

Бенджамина, казалось, ничуть не смутило ее внезапное появление. Он спокойно взял полотенце и обмотал его вокруг бедер.

— Почему ты покраснела? — невозмутимо осведомился он. — Неужели ты никогда в жизни не видела обнаженного мужчину?

Все еще не оправившись от потрясения, Патрисия пискнула в ответ что-то невразумительное и, быстро захлопнув дверь, ушла.

К тому времени, когда Бенджамин оделся и вышел в гостиную, Патрисия уже немного пришла в себя. Он проявил деликатность и ни словом не обмолвился о том, что произошло в ванной комнате. Подойдя к печатавшей на машинке Патрисии, Бенджамин заглянул ей через плечо, затем сел в кресло и углубился в чтение подготовленных ею документов.

В восемь часов вечера он потянулся и бодро объявил:

— Я страшно проголодался.

Патрисия молча встала, всем своим видом выражая готовность следовать за ним в ресторан.

— Я взял ключ, — сказал Бенджамин, заметив, что она что-то ищет взглядом на столике у двери.

Патрисия кивнула.

Если бы не второй ключ, досадного инцидента в ванной комнате не произошло бы, с горечью подумала она. Бенджамин постучался бы в номер, и я знала бы, что он вернулся.

В ресторане, сидя за столиком напротив Бенджамина, Патрисия невольно вспомнила зрелище, которое открылось ей в ванной комнате и навсегда врезалось в память. У Бенджамина была очень красивая фигура — мощные мускулистые плечи, узкий таз и…

— О чем задумалась? — спросил он неожиданно.

Патрисия зарделась.

— Да так, ни о чем, — ответила она и, поймав на себе лукавый взгляд Бенджамина, смутилась еще больше. Неужели он читает ее мысли?

— Скажи, почему ты растерялась?

Патрисия не сразу сообразила, о чем он спрашивает. При мысли о том, что Бенджамин имеет в виду инцидент в ванной комнате, у нее по спине побежали мурашки.

— Не знаю.

— Ты не похожа на холодную, лишенную темперамента женщину, — заметил он.

— С чего ты взял, что я холодная? — удивилась она.

— Но ты никогда прежде не видела обнаженного мужчину. Это о многом говорит…

— Да, не видела. Ну и что?

И она посмотрела Бенджамину в глаза, чувствуя, что снова краснеет.

— Ну вот, я опять смутил тебя. Прости, я не хотел. Но ты постоянно удивляешь меня. Ты способна свести с ума любого. Рядом с тобой мужчина должен быть особенно осторожным.

Он улыбнулся, и у Патрисии закружилась голова. Ей показалось, что она вот-вот лишится чувств.

— В таком случае будь предельно осторожен и не теряй бдительности, — выдавила она из себя. — Ведь через полтора года нам придется расстаться. Не забывай об этом.

— Нет, ты не покинешь меня! Я этого не допущу!

Патрисия широко раскрыла глаза от изумления.

— Я не хочу терять такую секретаршу, как ты, — продолжал Бенджамин, и Патрисия поняла, что он снова поймал ее на удочку.

Она имела в виду их совместную жизнь, а он говорил о работе. Для него она была не женой, а всего лишь личной секретаршей…

— Ты прекрасно понял, что я говорю о нашем разводе, который произойдет через полтора года, — сказала Патрисия.

К ее огорчению, Бенджамин широко улыбнулся.

— По крайней мере, я на это рассчитываю, — заявил он.

На следующий день ближе к вечеру они вернулись в Сидней и сразу же поехали в офис. Как ни странно, Бенджамин первым ушел с работы. Когда Патрисия вернулась домой, он встретил ее в прихожей.

— Я хочу кое-что показать тебе.

Патрисия удивилась, но, ни о чем не спрашивая, последовала за ним в гараж. Бенджамин подвел Патрисию к машине темно-синего цвета.

— Что скажешь? — спросил Бенджамин. — Она тебе нравится?

Патрисия не сразу ответила, у нее перехватило дыхание от восторга.

— Прекрасный автомобиль, — наконец сказала она.

— Я не стал покупать слишком большую машину. На такой тебе легче будет ездить по городу, маневрировать в транспортном потоке и парковаться.

Патрисия внимательно посмотрела на него. Может быть, она неправильно поняла Бенджамина и этот автомобиль предназначен вовсе не ей?

— Ты хочешь, чтобы я ездила на этой машине? — осторожно спросила она.

— Да, она твоя.

— Моя? — недоверчиво спросила Патрисия. — Но…

— И не вздумай спорить со мной. Не могу же я допустить, чтобы моя жена ездила на стареньком автомобиле своего деда! — видя, что Патрисия все еще колеблется, Бенджамин добавил: — В конце концов пожалей бедного старика. Ему, наверное, очень не хватает машины.

На это Патрисии нечего было возразить. Она только подумала, что ей не стоит сильно привязываться к новой машине, поскольку через полтора года ее придется вернуть хозяину.

— Спасибо, Бенджамин, это прекрасный подарок, — сказала она и, решив тоже сделать Бенджамину сюрприз, обняла его и поцеловала.

На мгновение его руки легли ей на талию, и он внимательно посмотрел Патрисии в глаза. Однако Патрисия тут же отошла на безопасное расстояние, стараясь унять дрожь, которая охватила ее от одного прикосновения Бенджамина.

Через несколько дней Патрисия изучила характер своей новой машины и полюбила ее. Бенджамин был щедр и очень добр к ней, но Патрисию это пугало. Она все больше привязывалась к своему так называемому мужу. Очень часто, когда Бенджамин находился рядом с ней, ее охватывала нежность к нему. Она постоянно думала о нем, и по ночам он являлся ей в снах.

Патрисии стоило огромного труда скрывать свои чувства от Бенджамина. Ей приходилось все время следить за выражением лица, за каждым своим жестом, словом, взглядом. Поэтому Патрисия находилась в постоянном напряжении. В субботу утром они, как обычно, встретились в кухне.

— Если тебе надоело в свободное от работы время лежать с книгой на диване, то, может быть, сходим на выставку?

Я с удовольствием пошла бы с тобой куда угодно, печально подумала Патрисия, но я не могу себе этого позволить. К тому же у меня на этот уик-энд уже есть план.

— Я собираюсь съездить в Ньюкасл, чтобы вернуть машину дедушке, — сказала она.

— А когда ты вернешься?

— Не знаю точно. Мне придется возвращаться поездом, я не знаю расписания и, возможно, вернусь только завтра. Не волнуйся, в любом случае, в девять утра в понедельник я буду сидеть в офисе за своим рабочим столом.

Погрузив в багажник дорожную сумку, Патрисия села за руль старенького автомобиля своего деда. Выруливая из гаража, она подумала о том, что Бенджамина немного расстроил ее отказ пойти на выставку. Впрочем, его приглашение скорее всего было всего лишь данью вежливости.

— А где Бенджамин? — сразу же спросил Патрик, едва увидел внучку.

— У него срочная работа, — солгала она. Патрисии приходилось скрывать правду даже от самого близкого ей человека, поскольку Бенджамин настаивал на том, чтобы ни одна живая душа не знала тайну их брака.

Патрисия помогла деду навести порядок в доме, в котором чувствовалось отсутствие хозяйки, и приготовила обед.

— А на чем ты собираешься вернуться в Сидней? — спросил Патрик.

Патрисия с улыбкой посмотрела на деда.

— Завтра утром я вернусь в Сидней на поезде, а сегодня вечером мы можем сходить поужинать в сельский ресторанчик, — предложила она, зная, что дед обрадуется.

Патрисию тянуло домой к Бенджамину. Она успела по нему соскучиться, и в то же время она боялась встречи с ним.

Однако вместо радости на лице Патрика отразилось недоумение.

— Значит, ты останешься на ночь? — удивленно спросил он.

Патрисия догадывалась, какие у старика возникли опасения, и постаралась их развеять. Она прекрасно помнила разговор с дедом в день своей свадьбы и его слова о том, что ее брак не должен закончиться крахом.

— Не беспокойся, — сказала она с улыбкой, — у нас с Бенджамином все в порядке.

Но, похоже, ей не удалось убедить деда. Он покачал головой и отвел глаза в сторону. Патрик слишком хорошо знал свою внучку и видел, что она лукавит.

Вечером Патрисия с дедом пошли в сельский ресторанчик. За ужином она постоянно думала о Бенджамине. Что он сейчас делает? Может быть работает дома? А возможно, пошел куда-нибудь в ресторан? А вдруг он… Патрисия решительно прогнала ревнивые мысли. Нет, это совсем не похоже на Бенджамина. Он — человек чести. Патрисия безоговорочно верила ему.

Когда они вышли из ресторанчика, было еще светло. Взглянув издали на коттедж деда, Патрисия вдруг ощутила, как у нее затрепетало сердце. Стоявшая перед домом машина была очень похожа на ту, которая принадлежала…

Бенджамин, должно быть, наблюдал за ними, сидя в машине, и, как только они подошли ближе, вышел из салона и сделал несколько шагов им навстречу.

— Бенджамин! — воскликнула Патрисия, не скрывая своей радости.

— Я решил, что будет лучше, если я приеду за тобой и отвезу в Сидней, — сказал он и, подойдя к Патрисии, поцеловал ее в уголок рта, разыгрывая перед Патриком сцену встречи с любимой супругой. — Добрый вечер, мистер Гуднайт, — поздоровался Бенджамин, повернувшись к Патрику.

— Значит, вы закончили срочную работу раньше, чем предполагали? — спросил простодушный старик.

К великому облегчению Патрисии, Бенджамин быстро сориентировался и ответил так, как и следовало в этой ситуации:

— Дома без Патрисии пусто и неуютно, поэтому я поспешил сюда.

— Значит, вы приехали, чтобы забрать ее домой, — сказал Патрик с добродушной улыбкой. Похоже, ему понравилось, что Бенджамин скучает без Патрисии. — Вообще-то Патрисия собиралась остаться у меня до завтра. Если у вас нет срочных дел в Сиднее, может быть, вы оба переночуете у меня?

— Честно говоря, я совершенно свободен, — сказал Бенджамин, решив, что Патрисия хочет провести с дедом как можно больше времени. — Но, чтобы не мешать вашему общению, я могу снять номер в мотеле.

— И слышать не хочу об этом! — возмутился Патрик. — Мы не отпустим Бенджамина, правда, Патрисия? — обратился он за поддержкой к внучке.

Патрисия пришла в ужас, но выхода у нее не было, и скрепя сердце она сказала:

— Конечно, Бенджамин должен остаться с нами.

Неужели Бенджамин не видит, что коттедж крохотный, не догадывается, что в нем от силы две спальни?! — возмущенно подумала она, упустив из виду, что, если бы их было даже три, это не спасло бы ее. Она и Бенджамин все равно должны были бы ночевать в одной комнате, иначе дед заподозрил бы неладное.

— Ты, наверное, голоден? — спросила она Бенджамина, играя перед дедом роль заботливой жены.

— Нет, я поужинал в придорожном кафе по пути сюда, — с улыбкой ответил он.

Его безмятежность поразила Патрисию. Неужели он не понимает, что им, возможно, придется спать в одной постели?




Бенджамин и Патрик мирно беседовали в гостиной за чашкой чаю, но Патрисия их почти не слышала, ее терзали тревожные мысли. Может быть мне лучше переночевать здесь, на диванчике? — думала она. Нет, дедушка, пожалуй, решит, что между мной и Бенджамином пробежала черная кошка, и расстроится. Но что же предпринять, не может же она действительно лечь с ним в одну постель?!

— Уже поздно, я, честно говоря, устал, — сказал Патрик, вставая. — Я хочу показать вам вашу спальню, а потом отправлюсь к себе.

— Ты не возражаешь, дорогая, если я поднимусь с мистером Гуднайтом? — вежливо спросил Бенджамин. — Но, прошу тебя, не задерживайся, тебе надо отдохнуть.

Патрисия внимательно посмотрела на Бенджамина, и увидела, что его глаза смеются. Он забавляется, разыгрывая роль нежного супруга!

— Я скоро присоединюсь к тебе, — пообещала она придушенным от охватившей ее злости голосом.

Патрисия, как могла, тянула время. Она вымыла посуду, подмела пол в кухне, полила цветы, но, когда все хозяйственные дела были переделаны, все же настал момент, когда ей пришлось подняться на второй этаж. К счастью, дорожная сумка Патрисии стояла там же, где она ее оставила по приезде, — в прихожей. Патрисия не пошла сразу в спальню, а направилась в ванную комнату, чтобы переодеться. Конечно, можно было бы лечь спать в верхней одежде, но в таком случае завтра она предстала бы перед дедом в измятом брючном костюме. Так что пришлось надевать ночную сорочку и халат.

Патрисия была девственницей, она никогда не спала в одной постели с мужчиной и с ужасом представляла себе ту минуту, когда войдет в комнату и ляжет рядом с Бенджамином. Ее успокаивало только то, что она его любит, что он для нее не чужой человек. К тому же между ними существуют твердые договоренности и Бенджамин наверняка не собирается нарушать свое слово, и вступать с ней в интимные отношения.

Наконец, собравшись с духом, Патрисия подошла к двери спальни и открыла ее. Она надеялась, что свет в комнате уже выключен, а Бенджамин спит. Но он бодрствовал, и спальня была ярко освещена.

Патрисии, которую била нервная дрожь, потребовалось все ее мужество, чтобы твердой походкой войти в комнату.

Бенджамин лежал в кровати с книгой и, услышав, как открылась дверь, оторвался от чтения. Патрисия с облегчением заметила, что на широкой двуспальной кровати оставалось достаточно места для того, чтобы она могла лечь подальше от Бенджамина.

— Не обращай на меня внимания, — сказала Патрисия, заметив, что он смотрит на нее. — Я сейчас лягу и тут же усну. Я очень устала.

На самом деле она не сомневалась, что сегодня ее ждет мучительная бессонная ночь. Хорошо еще, что завтра утром ей не надо садиться за руль.

— Кстати, интересно, ты храпишь? — спросила она и, быстро скинув халат, юркнула под одеяло.

Бенджамин рассмеялся.

— Наверное, нет. Во всяком случае, жалоб пока не поступало.

Его шутка немного разрядила напряженную обстановку, но все равно Патрисии было не по себе. Она взглянула на Бенджамина и увидела, что он внимательно смотрит на нее.

— Ты холодная женщина.

Что ты обо мне знаешь? — с горечью подумала Патрисия, чувствуя, как ее охватывает желание протянуть руку и дотронуться до его обнаженной груди.

— Ты не прав, — вдруг сказала она, — я не холодная. Но, будь моя воля, я никогда не легла бы с тобой в одну постель…

— Так что же тебя заставило? — с любопытством спросил он.

— Любовь к дедушке. Я не могу огорчать его. Если он узнает, что наш брак фиктивный, он этого не переживет. Знаешь, в день нашей свадьбы он взял с меня слово, что я буду счастлива с тобой и что мой брак будет удачным в отличие от семейной жизни моих сестер.

— Поэтому, щадя его, ты согласилась провести ночь в постели со мной?

Патрисия помолчала и, взглянув в его карие глаза, спросила:

— Ведь мы с тобой друзья, Бенджамин?

— Мне хотелось бы верить в это.

Патрисия улыбнулась.

— Спасибо. Дедушка конечно же узнает о нашем разводе, но ведь это произойдет еще не скоро. Я его постепенно буду готовить к мысли о том, что мы расстанемся. — И, натянув одеяло до подбородка, она повернулась к Бенджамину спиной. — Спокойной ночи, — негромко сказала Патрисия и закрыла глаза.

— Спокойной ночи, дорогая, — отозвался Бенджамин и выключил свет.

Патрисии действительно очень хотелось, чтобы они и после развода оставались друзьями, и теперь у нее появилась надежда на это. Мысли ее постепенно начали путаться, Патрисия погрузилась в полудрему, а затем крепко уснула.

Когда Патрисия проснулась, за окном светало. Она не сразу поняла, где находится, а когда вспомнила, ужаснулась. Она лежала в одной постели с Бенджамином!

Окончательно придя в себя, Патрисия обнаружила, что ее голова покоится на плече Бенджамина, а его правая рука лежит на ней. Патрисия хотела вскочить, но ей вдруг показалось, что Бенджамин крепче обнял ее, как будто приказывал ей не двигаться. И она послушно замерла, боясь пошевелиться.

Патрисия не знала, спит Бенджамин или уже проснулся. Постепенно она немного расслабилась, и ей вдруг стало удивительно хорошо в его объятиях. Патрисия чувствовала себя в полной безопасности, и теперь ей были смешны ее вчерашние страхи. Вдруг ей показалось, что Бенджамин поцеловал ее волосы. Нет, не будь смешной, с улыбкой подумала она. Зачем ему целовать твои волосы? Это просто игра воображения.

Она хотела повернуться, но давление руки Бенджамина усилилось, и Патрисия поняла, что он не спит.

— Я… — прошептала она и замолчала. Лишь минуту спустя Патрисия все же нашла в себе силы договорить: — Я никогда не спала с мужчинами.

Она услышала, как Бенджамин на секунду задержал дыхание.

— Я кажусь тебе странной?

— Нет, я просто сожалею, что ты сказала мне об этом.

— Почему?

Он хмыкнул.

— Потому что мне теперь страшно дотрагиваться до тебя.

Патрисия тихонько засмеялась.

— Разве можно говорить такое жене в воскресенье утром?

— Вы сведете меня с ума своей непредсказуемостью, миссис Рейвен, — в тон ей отозвался Бенджамин. — Кто же так делает? Из огня, да в полымя.

— Что я такого сказала? — с недоумением спросила она.

Патрисия почувствовала, как Бенджамин перевернулся на бок. Он задумчиво смотрел на нее, любуясь ее еще немного сонным лицом.

— Ты очень красивая, — прошептал он, и у Патрисии учащенно забилось сердце.

— Что я такого сказала? — повторила она свой вопрос, пытаясь собраться с мыслями.

— А разве ты не понимаешь? — Бенджамин улыбнулся. — Сначала я услышал, что ты девственница, а затем ты откровенно предложила мне заняться… — Бенджамин умолк и поцеловал Патрисию.

У нее закружилась голова от этого нежного поцелуя. Отстранившись, Бенджамин внимательно посмотрел Патрисии в глаза, как будто ожидал, что сейчас на него обрушится град упреков. Но Патрисия томно улыбнулась и пробормотала:

— Как хорошо…

— Это что, приглашение? — растерялся Бенджамин.

— О, Бенджамин, я просто пошутила! — испуганно воскликнула Патрисия.

— Ты боишься меня?

Она отрицательно покачала головой. Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее.

— Нет, я не возражала бы, если бы ты опять…

Бенджамин не заставил себя упрашивать. Он снова поцеловал Патрисию, на этот раз более страстно. У Патрисии перехватило дыхание.

— Ты — настоящее чудо, — тяжело дыша, сказал Бенджамин и вновь припал к ее губам.

Патрисия прижалась к нему, ей не хотелось покидать его крепкие объятия. По ее телу разлилась истома, и она тихо застонала, когда язык Бенджамина проник в ее рот.

Но неожиданно он резко отпрянул, будто чего-то испугавшись.

— Не-е-ет… — простонал Бенджамин сдавленным от неутоленной страсти голосом.

— Нет? — словно эхо, переспросила оробевшая Патрисия.

— Мы должны остановиться. — Бенджамин с трудом произнес эти слова.

— Остановиться? — Патрисия не пыталась скрыть разочарование.

Бенджамин быстро встал, оделся и, на ходу застегивая пуговицы рубашки, вышел из комнаты.

Патрисия проводила его изумленным взглядом.




10


Напряженная тишина царила в машине, когда Патрисия и Бенджамин возвращались в Сидней. Патрисия понимала, что Бенджамин клянет себя за несдержанность. Он не собирался переступать запретную черту, это я виновата, корила себя Патрисия.

К тому времени, как они наконец оказались в своей квартире, молчание Бенджамина стало раздражать Патрисию, а каменное выражение его лица сводило ее с ума. И когда он направился в кабинет, явно стремясь уединиться там, Патрисия не выдержала.

— Бенджамин! — окликнула она.

Он резко обернулся. Патрисию не смутил его хмурый взгляд.

— Давай раз и навсегда договоримся, Бенджамин. Я больше никогда не лягу с тобой в одну постель, а ты дай слово никогда не дотрагиваться до меня.

Он усмехнулся.

— Ты в своем репертуаре, — сказал Бенджамин и, заметив ее недоумение, объяснил: — То есть непредсказуема. Я был уверен, что ты как чумы будешь избегать этой темы и сделаешь вид, что сегодня утром ничего не произошло.

Патрисия засмеялась. Она почувствовала, что добрые отношения между ними восстановлены, а именно этого она и добивалась.

В понедельник Бенджамин неожиданно улетел в Мельбурн. Во вторник утром он позвонил Патрисии и велел ей срочно прибыть к нему ближайшим рейсом.

Патрисия была легка на подъем. Заехав домой и быстро собрав дорожную сумку, она на своем новом автомобиле помчалась в аэропорт.

Неожиданности начались уже в самолете. Ее соседом оказался Робби Уилсон, с которым Патрисия не виделась больше месяца. Она искренне обрадовалась встрече с ним, но Робби, казалось, не удивился, что они оказались в одном самолете, державшем курс на Мельбурн.

Слово за слово Патрисия выяснила, что Робби летит в Мельбурн, чтобы провести там переговоры с… Бенджамином Рейвеном. Компания «Кентавр» решила наладить сотрудничество с мельбурнским филиалом фирмы Уилсона. Это и должно было стать темой предстоящего обсуждения.

Патрисию эта новость ошеломила. Почему Бенджамин держал цель своей поездки в секрете от нее? Неужели он ей по-прежнему не доверяет?

— Вы очаровательны, — сказал Робби и, поднеся руку Патрисии к губам, галантно поцеловал ее. — Ваш муж — счастливейший из смертных.

Отвернувшись к иллюминатору, Патрисия горько усмехнулась.

Приземлившись в Мельбурне, Робби и Патрисия сели в одно такси и направились в отель. Патрисия хотела пригласить Робби на ужин, но не отважилась сделать это без разрешения Бенджамина.

— Вы будете завтра на переговорах? — спросил Робби, когда они вышли из такси.

— Не знаю, — сказала Патрисия и добавила с улыбкой: — Уверена только в одном: в любом случае у меня будет много работы.

Робби поцеловал ее в щеку на прощание.

— До свидания, Патрисия.

И ей вдруг стало до слез жаль, что она полюбила не этого милого галантного мужчину, а жесткого скрытного Бенджамина, который сделал ее своей женой, но не доверял ей.

Поднявшись на лифте на знакомый этаж, где располагался люкс, который обычно занимал Бенджамин, когда бывал в Мельбурне, Патрисия подумала, что, может быть, Бенджамин ждет ее в номере. Вздохнув, она открыла дверь.

В номере никого не было. Патрисия взглянула на часы. Возможно, Бенджамин ужинает сейчас с руководством мельбурнского филиала или с деловыми партнерами. Зачем он вызвал ее, не объяснив цели ее приезда? Может быть, ему нужна ее помощь в оформлении каких-то документов? Патрисия терялась в догадках.

Почему он не звонит? Почему не оставил записки, куда ей ехать или что делать? Все это было очень не похоже на Бенджамина Рейвена. Он всегда продумывал все свои шаги и отдавал четкие распоряжения.

Бенджамин приехал около семи вечера. Патрисия натянуто улыбнулась, когда он вошел в номер, и поздоровалась с ним.

— У тебя сегодня был напряженный день? — спросила она.

— Бывало и хуже, — буркнул он, и Патрисия поняла, что Бенджамин не в духе.

Он сразу же направился в спальню, и вскоре Патрисия услышала, как зашумела вода в ванной комнате.

Патрисия ушла в свою спальню. Если она понадобится Бенджамину, он знает, где ее найти. Да, у Бенджамина трудный характер. Ему не нужна любящая, нежная жена, ему вполне подошел бы в качестве помощника молчаливый исполнительный робот с предсказуемыми реакциями.

Вскоре Патрисии наскучило сидеть в четырех стенах, и она вышла в гостиную.

— Где мы будем ужинать, в номере или в ресторане? — бодро спросила она у Бенджамина, который просматривал какие-то бумаги.

Он поднял на нее глаза, некоторое время пристально разглядывал ее и, вдруг улыбнувшись, сказал:

— Спасибо, что прилетела.

— Всегда к вашим услугам.

Бенджамин продиктовал список документов, которые необходимо было подготовить к завтрашнему дню, и Патрисия принялась за работу.

— Давай немного передохнем, — через некоторое время предложил Бенджамин. — Надеюсь, ты успеешь все доделать к утру. Встреча назначена на восемь. Я освобожусь к ланчу.

— Ты хочешь, чтобы я ждала тебя в номере?

— А разве тебе необходимо вернуться в Сидней? — резко спросил он.

— Нет, в этом нет особой необходимости. — Патрисия пожала плечами, не понимая причину его резкости.

— Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь выпить? — спросил он.

— Нет, спасибо. Я, пожалуй, пойду спать.

Бенджамин рассеянно кивнул и вновь углубился в бумаги. Патрисия встала и ушла в свою спальню. Она долго принимала контрастный душ, стараясь успокоиться. Ее выводило из себя, что Бенджамин не доверяет ей. Почему он ни словом не обмолвился о своих переговорах с Робби Уилсоном? Зачем ему понадобилось это скрывать? Неужели он в чем-то подозревает ее?

Вернувшись в спальню, Патрисия села на кровать и задумалась. Нет, она, не уснет, пока не поговорит с Бенджамином и не получит ответы на волнующие ее вопросы.

Встав, она решительно направилась к двери, рывком распахнула ее и… оказалась лицом к лицу с Бенджамином.

— Я хотел тебе кое-что сказать, — пробормотал Бенджамин, но, поняв по выражению лица Патрисии, что она сердится, заметил: — Однако сначала, судя по всему, мне придется выслушать тебя.

Патрисия больше не могла сдерживать свое негодование.

— На завтра у тебя назначена встреча с Робби Уилсоном! — взорвалась она. — Почему ты скрыл это от меня?! Ты же говорил, что мы друзья!

По тому как помрачнело лицо Бенджамина, Патрисия сделала вывод, что права в своих подозрениях. Ее так называемый муж и непосредственный начальник действительно утаивал от нее правду.

— Значит, ты виделась с ним и он сообщил тебе об этом? — сдерживая ярость, спросил Бенджамин.

— Да, он, а не ты! — выкрикнула Патрисия.

Она ожидала, что Бенджамин начнет оправдываться, но ничего подобного он не сделал.

— Ты летела с ним? Вы встретились в самолете? — продолжал он расспрашивать ее, как будто уличал в преступлении.

— Да, — подтвердила Патрисия, не понимая, зачем он задает эти вопросы.

— Какое совпадение! — Бенджамин зло усмехнулся. — Но чует мое сердце: здесь не обошлось без предварительной договоренности.

— Что-о-о?! — у Патрисии не было слов, чтобы выразить свое возмущение.

— Ты все это время поддерживала отношения с Уилсоном. Ведь так?

— О Боже, — прошептала она. — Ты мне не доверяешь…

На глаза Патрисии навернулись слезы. Она тряхнула головой — при Бенджамине она не должна проявлять слабость, она запрется сейчас в своей комнате и поплачет вволю.

— Очень жаль, что я не пригласила сегодня Робби на ужин, хотя собиралась сделать это! — строптиво сказала Патрисия, глядя в глаза Бенджамина, метавшие громы и молнии.

— Что?! — взревел Бенджамин. — Какого черта, Пэт! Не забывай, что ты моя жена! — На его скулах заходили желваки.

— Всего лишь на бумаге, — напомнила она злорадно. — Да и то с перспективой развода в течение ближайших полутора лет.

— Значит, он обещал подождать, — процедил сквозь зубы Бенджамин.

Патрисия пожала плечами. И тут Бенджамин утратил контроль над собой. Заключив Патрисию в свои крепкие объятия, он впился в ее губы. Она стала сопротивляться, пытаясь высвободиться, но у Бенджамина была железная хватка. Патрисия жаждала поцелуев Бенджамина, но не таких грубых. Она не хотела, чтобы с ней обращались, как с рабыней, как с бездушной собственностью.

— Нет! — задыхаясь, воскликнула Патрисия, чувствуя, что сейчас разрыдается.

Бенджамин сразу же отпустил ее. Казалось, он пришел в себя, и ему стало стыдно за свое поведение.

— Я… мне жаль… прости меня… — пробормотал он хрипло. — О, моя дорогая, я испугал тебя до полусмерти. Я не хотел, поверь мне…

Видя, что он искренне раскаивается, Патрисия начала понемногу успокаиваться.

— Ничего, все в порядке, — тихо сказала она, стараясь не смотреть на Бенджамина.

Патрисия еще никогда не видела его таким растерянным и огорченным. Он явно не знал, что предпринять, чтобы загладить свою вину. Патрисии стало его жаль, она поспешила ему на помощь.

— Все хорошо, Бенджамин, — сказала она и в подтверждение своих слов нежно поцеловала его в губы. — Видишь, я нисколько не боюсь поцелуев.

— Дорогая моя, — прошептал Бенджамин и ласково коснулся губами ее губ. — Вот так лучше, правда?

Сердце Патрисии затрепетало.

— Да, намного лучше, — согласилась она, целуя его в ответ.

Они, забыв обо всем на свете, стали обмениваться поцелуями. Патрисии хотелось, чтобы это волшебство длилось вечность.

— Нам надо остановиться, — тяжело дыша, прошептал Бенджамин и, проведя ладонью по густым светлым волосам Патрисии, отошел от нее.

— Но почему? — разочарованно прошептала она.

— Почему? Потому что я утрачиваю способность ясно мыслить, когда ты находишься в моих объятиях!

Она улыбнулась.

— Разве это плохо?

— О Боже, Патрисия!.. — простонал Бенджамин и в следующую секунду закружил Патрисию по комнате.

Когда он снова поставил ее на ноги, Патрисия обнаружила, что они стоят рядом с кроватью. Патрисия беспомощно посмотрела на Бенджамина, и из его груди вырвался глухой стон.

Поняв, какие чувства борются в Бенджамине, Патрисия обхватила руками его шею, встала на цыпочки и поцеловала его, вложив в поцелуй всю свою страсть, всю свою любовь к этому мужчине. Через мгновение она почувствовала, что Бенджамин отвечает ей, а еще через секунду он перехватил инициативу и жадно впился в ее губы.

Поцелуи Бенджамина обжигали Патрисию. Она ощущала прикосновения его рук сквозь тонкую ткань ночной сорочки. Внезапно Бенджамин слегка отстранил Патрисию от себя и тревожно посмотрел ей в глаза.

— С тобой все в порядке? — заботливо спросил он.

— Более чем, — с улыбкой ответила она. — Хотя все это немного… странно.

Бенджамин засмеялся и увлек ее на кровать. Поцеловав Патрисию, он не спеша снял с нее сорочку. Патрисия не сопротивлялась и лишь зажмурилась, когда Бенджамин склонился над ней и стал целовать соски ее маленькой упругой груди.

Патрисию била дрожь. В этот момент она впервые в жизни испытала острое желание близости. Ей хотелось слиться с Бенджамином в одно целое. Она всем телом прижалась к нему и, когда их ноги переплелись, с удивлением осознала, что Бенджамин успел снять брюки.

Он поднял голову и вгляделся в ее синие глаза.

— А теперь помоги мне, Патрисия, — попросил Бенджамин.

— Но как? — она смутилась, не понимая, чего он требует от нее.

— Я хочу пойти до конца… хочу заниматься с тобой любовью, — объяснил он сдавленным от страсти голосом, — но я не уверен…

— О, Бенджамин, я тоже хочу пойти до конца, — горячо заверила Патрисия. — С тобой мне ничего не страшно.

— Ты уверена?

Патрисия улыбнулась.

— Я уверена в одном: если ты сейчас уйдешь, я умру.

Она испытывала противоречивые чувства. Ей было страшно погружаться в неизведанную стихию страсти, и в то же время она уже не могла сдерживать своих чувств.

Руки Бенджамина начали ласкать ее, добираясь до самых сокровенных уголков. Патрисия забыла о смущении, ее захлестнули новые эмоции.

— О, Бенджамин! — в экстазе воскликнула Патрисия, когда он проник в ее жаждущее любви лоно.

— Скоро, любовь моя, совсем скоро, — прошептал Бенджамин, тяжело дыша.




Патрисия крепко заснула в объятиях Бенджамина, утолив свою страсть. А когда она проснулась, его уже не было рядом.

Ей почему-то казалось, что он никогда не покинет ее, что они всегда будут вместе. Патрисия недоумевала, почему Бенджамин ушел, не разбудив ее. Не сказав ей ни слова? Огорченная, она не сразу осознала, что уже утро. Они занимались любовью всю ночь! А вдруг Бенджамин из-за нее опоздал на деловую встречу?

Патрисия посмотрела на ночной столик. Неужели Бенджамин не оставил ей даже записки?

Внезапно ее охватило отчаяние. Бенджамин не любит ее! Он просто занимался с ней сексом. Причем спровоцировала его на это сама Патрисия. Слезы брызнули из ее глаз. Прекрасный сон закончился, и реальность была слишком жестокой.

Что же ей теперь делать? Патрисия подумала, что не смогла бы взглянуть Бенджамину в глаза. В конце концов он ни в чем не виноват. Это она утратила контроль над своими чувствами, ей и расплачиваться.

И Патрисия решила, что ей надо расстаться с Бенджамином. Чтобы никогда больше не видеть его и не бередить себе душу.

Через полчаса она уже ехала в аэропорт.




Приехав в квартиру Бенджамина, Патрисия стала лихорадочно упаковывать свои вещи. Она понимала, что не может уйти, не объяснившись с Бенджамином, но знала, что не вынесет разговора с ним с глазу на глаз, и решила позвонить ему сразу же после переезда на свою старую квартиру.

Но Бенджамин спутал ей все карты. Патрисия услышала, как хлопнула входная дверь, и вздрогнула. Бенджамин вернулся! У нее перехватило дыхание.

— Что здесь происходит? — сердито спросил он, переступив порог ее комнаты и увидев открытые чемоданы, в которые Патрисия кое-как побросала свои вещи.




11


— Я хочу… вернуться к себе, — пролепетала Патрисия, — если ты не возражаешь.

Бенджамин изменился в лице.

— Нет, я возражаю! — рявкнул он. — И еще как!

— Мне очень жаль, но… — начала было Патрисия, но Бенджамин не дал ей договорить.

— Это все из-за того, что мы сегодня ночью занимались любовью? — спросил он прямо, и Патрисия покраснела до корней волос. — Скажи, неужели это показалось тебе столь отвратительным, что ты…

— Нет! — поспешно воскликнула она. Патрисия не хотела вводить Бенджамина в заблуждение. Ночь любви, проведенную с ним, она запомнит навсегда. — Мне было очень хорошо с тобой.

— В таком случае, почему ты решила уйти от меня? — Бенджамин подошел к ней и пристально посмотрел в глаза. — Ведь ты собираешься не только вернуться к себе домой, но и уволиться из компании, не так ли?

Патрисия кивнула. Ей было трудно выдержать полный боли взгляд его карих глаз.

— Чего ты испугалась? — допытывался Бенджамин. — Почему убегаешь, даже не попытавшись сначала поговорить со мной?

Патрисию охватила паника. Она действительно не понимала, что с ней происходит. Всегда сдержанная и уравновешенная, она находилась сейчас на грани нервного срыва.

— Мне не хочется ни о чем говорить с тобой, — с трудом вымолвила она, боясь, что разрыдается.

— А то, чего я хочу, тебя не волнует?

— Я не смогу помочь тебе получить пост председателя совета директоров, Бенджамин, это выше моих сил! — в отчаянии выпалила Патрисия.

— К черту этот пост! — рассердился Бенджамин и, схватив Патрисию за плечи, хорошенько встряхнул ее. — Речь сейчас идет о нас, о наших взаимоотношениях!

Ошеломленная его словами Патрисия уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова.

— Нам надо поговорить, Патрисия, — уже спокойнее сказал Бенджамин. — Пойдем в гостиную.

Вздохнув, она последовала за ним, понимая, что объяснение неизбежно.

— Мне кажется, твое решение покинуть меня не связано с Робби Уилсоном, — начал Бенджамин.

— Робби тут совершенно ни при чем! — подтвердила Патрисия.

Бенджамин удовлетворенно кивнул.

— Ночь любви, насколько я понимаю, тоже не является причиной того, что ты уходишь от меня…

— Бенджамин, я не хочу говорить на эту тему! — твердо заявила Патрисия.

Он покачал головой.

— Но так же нельзя, Патрисия. Мы с тобой договорились, что ты выйдешь за меня замуж и мы проживем под одной крышей полтора года.

— Мы можем пока не разводиться, — сказала Патрисия. — Но я не хочу жить с тобой под одной крышей.

— Значит, в этом все дело! — воскликнул Бенджамин. — Но почему? Что тебя не устраивает? Что мешает тебе?

— Я… — Патрисия растерянно умолкла, понимая, что проговорилась. — Мне пора…

Она поспешно встала, но Бенджамин не дал ей сделать ни шагу. Он молниеносно вскочил на ноги и сжал ее в своих железных объятиях, чтобы удержать. Его лицо стало красным от душившего Бенджамина гнева.

— Ты вторглась в мою жизнь, разрушила ее, перевернула душу, а теперь хочешь уйти, ничего не объяснив! Нет, Патрисия, не выйдет! — воскликнул он.

Патрисия была потрясена этими несправедливыми обвинениями. Она открыла рот, чтобы дать Бенджамину достойный отпор, но неожиданно для себя спросила:

— А я? Ты подумал, что ты сделал со мной?

Бенджамин внимательно посмотрел ей в глаза.

— Вот это я и хочу узнать. Скажи мне, Пэт, что тебя не устраивает в нашей совместной жизни. Не уходи молча.

Прекрасно! Он желает знать, что меня не устраивает?! Что ж…

— Я не желаю заниматься сексом с мужчиной, который не испытывает ко мне никаких чувств! — выпалила Патрисия.

— Но кто тебе сказал… — начал было Бенджамин и умолк. Ему хотелось выслушать признание Патрисии до конца. — Продолжай! — потребовал он.

Ей было трудно говорить, но она уже не могла остановиться, не высказать Бенджамину все, что наболело.

— Я не смогу работать с тобой, Бенджамин, потому что… — она заколебалась, — потому что буду чувствовать себя неуверенно. Если ты снова поцелуешь меня, боюсь, это… опять произойдет.

— Ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе? Я кажусь тебе грубым? — Бенджамин казался ошеломленным.

— Нет, ты неправильно понял меня, — покраснев, поспешно сказала Патрисия. — Ты очень нежный, ласковый и внимательный. Но мне лучше уйти от тебя… Ты сумеешь стать главой компании и без меня.

— Нет! — Бенджамин крепче прижал ее к груди. — Я не отпущу тебя, пока ты не скажешь мне все до конца. Ты что-то утаиваешь, Пэт, что-то не договариваешь. Я не вижу в твоих словах и действиях никакой логики. Что же касается поста председателя совета директоров, то он меня больше не интересует.

— Это неправда! — возразила Патрисия. — Ты очень честолюбив, я знаю…

— Это правда, Патрисия, — грустно сказал Бенджамин и, глубоко вздохнув, продолжил: — Без тебя все в этой жизни теряет для меня смысл.

У нее перехватило дыхание. Этого не может быть! Что он такое говорит? — изумленно подумала Патрисия, которой на мгновение показалось, что все это ей снится, а не происходит наяву.

— Но работа — это твоя жизнь! — воскликнула она.

— Моя жизнь — это ты, Патрисия, — просто сказал Бенджамин. — Все мои успехи и достижения ничего не стоят, если рядом со мной нет тебя. Поэтому ты была несправедлива, когда говорила, что занималась сексом с мужчиной, который не испытывает к тебе никаких чувств.

Он замолчал, ожидая реакции Патрисии на его признание. Но Патрисия от потрясения не могла вымолвить ни слова. У нее кружилась голова и путались мысли.

— Скажи, что ты не уйдешь от меня, — попросил Бенджамин, взволнованный не меньше Патрисии. — Скажи, что я тебе не совсем безразличен. — Он нежно поцеловал ее. — Мне очень не хотелось уходить от тебя сегодня утром, ты была удивительно хороша с разметавшимися по подушке волосами и с легким румянцем на щеках…

— Но… но почему ты не разбудил меня? — вымолвила Патрисия.

— Я боялся, что, если ты проснешься, мне не достанет сил уйти и мы снова займемся любовью, — признался Бенджамин и улыбнулся, увидев, что Патрисия снова покраснела.

Он попытался поцеловать ее, но она покачала головой.

— Не надо, не делай этого. У меня путаются мысли, и я с трудом понимаю, что ты говоришь.

— Значит, ты все же не совсем равнодушна ко мне, — заключил он и озорно улыбнулся.

Патрисия потупилась.

— Почему ты бросился вслед за мной? — тихо спросила она.

— Я приехал в отель сразу после встречи с Уилсоном и, увидев, что тебя нет, помчался в аэропорт, взял билет на следующий рейс и прилетел в Сидней. Я должен был выяснить, что случилось, почему ты покинула меня. Сердце подсказывает мне, что я тебе не совсем безразличен, Пэт. Прошу тебя, дай мне надежду.

— Предположим, я испытываю к тебе те же чувства, что и ты ко мне, — осторожно сказала Патрисия.

— Да? Значит, ты день и ночь думаешь обо мне, подходишь по ночам к дверям моей спальни и в отчаянии уходишь прочь, тебя терзает ревность и ты пытаешься обмануть себя, выдавая любовь за другое чувство? — с горечью спросил Бенджамин. — Я люблю тебя, Пэт. А ты?

— Неужели ты думаешь, что я вышла за тебя замуж ради карьеры? Ради того, чтобы стать секретаршей главы компании? — спросила она, не сводя глаз с лица Бенджамина.

— В таком случае, почему ты вышла за меня замуж, Пэт? — помолчав, задал Бенджамин вопрос, который его давно мучил.

— Потому что я полюбила тебя и хотела помочь тебе осуществить твою мечту.

— О, Патрисия, — взволнованно прошептал Бенджамин, — не может быть! Значит, все это время ты любила меня?

— Да, именно поэтому я и согласилась заключить с тобой фиктивный брак.

— Фиктивный? — засмеялся Бенджамин. — Кто сказал, что он фиктивный?

И он поцеловал разрыдавшуюся от счастья Патрисию.