Девушка из золотого атома
Рэй Каммингз








Русский поэт написал в 1922 г.:
		«Быть может, эти электроны —



		Миры, где пять материков,



		Искусства, знанья, войны, троны



		И память сорока веков!»








Герой американской повести 1919 года, используя сверхмощный микроскоп, обнаружил мир внутри атома золота и проник в него.






Рэй Гаммингз

Девушка из золотого атома





Вселенная в атоме


— Таким образом, вы хотите сказать, что не существует даже самой маленькой частицы материи? — спросил Молодой Человек.

— Да, коль вам угодно, — ответил Химик. — Но если объяснить иначе, я считаю, что все предметы могут становиться бесконечно малыми и наоборот — бесконечно большими. Астрономы говорят нам о безграничности пространства. Я пытался размышлять о пространстве как о некоей завершенной конечной субстанции. Нет, поверьте, это невозможно. Каким образом можем мы представить себе границы пространства? За его пределами должно находиться еще нечто или ничего, но все равно образующее некое иное пространство!

Химик улыбнулся и продолжал:

— Итак, если не существует пределов в огромном пространстве, почему мельчайшая частица все же должна иметь границы? И как вы можете утверждать, что атом нельзя расщепить? Увеличьте данную материю в тысячу раз, в десять тысяч раз, и кто знает, что вы увидите?

Химик обвел взглядом людей, собравшихся в комнате и внимательно слушавших его. Это был еще довольно молодой мужчина с резкими чертами лица, носивший крупные очки в роговой оправе, одетый в твидовый костюм английского покроя, плохо сидевший на худощавом Химике.

Банкир допил содержимое стакана и позвонил в колокольчик.

— Весьма интересно, — заметил он.

— Не будьте глупцом, Жорж. Можно подумать, вы не понимаете, что все рассуждения господина Химика лишены всякого смысла, — сказал Бизнесмен.

Доктор пересел в более удобное кресло и тоже вступил в дискуссию:

— Позвольте нам узнать, что же необычайное открыли вы в безгранично малых материях? Вы расскажете нам об этом, не правда ли?

— Да, если вы настаиваете, — сказал Химик. — Итак, господа, утверждая, что мне удалось обнаружить нечто удивительное в ином мире — мире малых субстанций, вы правы лишь в известном смысле. Да, я мог бы увидеть нечто удивительное, но упустил случай. Не сомневаюсь, что вы не поверите мне, но это не имеет для меня никакого значения, — сказал Химик, бросив мимолетный взгляд на банкира. — Я расскажу историю, происшедшую с вашим покорным слугой.

Бизнесмен наполнил стаканы всех присутствующих, а Химик продолжал:

— Для начала я собрал самый мощный микроскоп из известных современной науке. Я отлично помню, что испытал, когда собрался впервые направить свой взгляд в иной мир, неизвестный и незнакомый, куда еще не проникал человеческий взор.

Что я увижу? В какие области этого загадочного мира смогу заглянуть я, первый представитель человечества? Сердце мое готово было выскочить из груди, когда я сел за микроскоп и установил окуляр. Затем я стал искать вокруг подходящий для исследования предмет. На руке я носил золотое кольцо — обручальное кольцо моей матушки — и решил воспользоваться именно им. Кстати, оно и сейчас при мне.

Химик легко снял с безымянного пальца обычное золотое кольцо и положил на стол для всеобщего обозрения.

— Вы увидите на внешней стороне кольца легкую метку. Это именно то место, которое я исследовал под микроскопом.

Все присутствующие подошли к столу и наклонились, чтобы лучше рассмотреть маленькую царапину.

— И что же вы обнаружили? — не скрывая своего нетерпения, спросил Бизнесмен.

— Господа! — сказал Химик. — То, что я увидел, поразило мое воображение. Дрожащей рукой я положил кольцо под окуляр, готовый изучать небольшую царапину. В течение некоторого времени мне не удавалось что-нибудь увидеть. Я походил на человека, блуждающего в темной комнате, но знающего, что где-то совсем рядом находится огромное ослепляющее солнце. Я знал, что в поле моего зрения, несомненно, что-то происходит, однако мои глаза пока не реагировали ни на что и не давали никаких сигналов мозгу. Потом я понял, что прошло слишком мало времени и глаза мои не адаптировались к новой форме света. Я терпеливо ждал. Постепенно в темноте стали проявляться предметы определенной формы. Господа, я хотел бы, чтобы вы ясно отдавали себе отчет о своеобразном восприятии всего увиденного в микроскоп. Это сугубо субъективное восприятие.

Мне показалось, что я очутился в огромном гроте. Я отчетливо его видел. Стены грота были неровные и растрескавшиеся, со странным фосфоресцирующим светом, исходящим из заполненных чернотой многочисленных расселин. Я говорю о фосфоресцирующем свете потому, что данный термин наиболее точно описывает его природу… Странное излучение, абсолютно отличающееся от отраженного света, к которому мы все привыкли.

Я уже упоминал, что углубления на стенах грота были черны. Но это была не чернота, образующаяся при отсутствии света, обычная для нашей вселенной. Нет, это был мрак, который, однако, излучал некий свет, если такое вообще можно себе представить. Мрак, который был не пустым, а скрывавшим свое содержимое за пределами, не доступными моему зрению.

Пока мои глаза расплывчато видели лишь потолок и пол грота. Но спустя несколько минут пол стал вырисовываться намного четче. Казалось, что он был из черного мрамора, гладкий, блестящий и полупрозрачный. Вблизи почва казалась жидкой субстанцией. Создавалось впечатление, что поверхность почвы находилась в каком-то постоянном движении.

Другой странностью, поразившей меня, было то, что контуры всех представших перед моим взором предметов изменялись. Когда я долго смотрел на них, мне казалось, что они дрожали. Нечто похожее можно наблюдать, если глядеть на предмет в воде, но, естественно, без какого либо искажения. Скорее, это похоже на предметы, которые мы видим в морских волнах.

С другой стороны грота не наблюдалось ничего особенного. Только в одном месте струилось слабое излучение. Не знаю, сколько времени я глядел на эту сцену, но не меньше нескольких часов. Я, очевидно, очутился в некоем гроте или пещере, но, как ни странно, не чувствовал себя запертым в ограниченном пространстве. Напротив, через некоторое время у меня создалось впечатление, будто пространство передо мной было безграничным. Может быть, так случилось потому, что световая дорожка тянулась очень далеко. Дорожка напоминала мне хвост падающей кометы или свет Млечного пути, проникающего в самые дальние космические просторы. Возможно, я заснул или настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил, в какой момент картина перед моими глазами изменилась. На переднем плане внезапно появилась расплывчатая форма, сливавшаяся с окружающим. По мере того как я старался рассмотреть загадочную форму, она становилась все отчетливей, и вскоре я с удивлением пришел к заключению, что данная форма представляет особый силуэт молодой женщины, сидящей на берегу водоема. Если не принимать во внимание постоянное изменение всех контуров, что являлось характерной чертой того мира, и необычайное фосфоресцирующее освещение, женщина имела обычную для нашей планеты внешность. Согласно общепринятым канонам, ее можно было назвать красивой. Длинные иссиня-черные волосы, заплетенные в мелкие косички, тонкие черты лица, красивые алые губы. Но должен признаться, я скорее чувствовал все цвета, нежели видел их. На девушке была лишь короткая туника, как мне показалось, из серого непрозрачного стекла, а ее белоснежная кожа, как перламутр, переливалась в лучах таинственного света. Создавалось впечатление, что женщина пела, но я, естественно, не слышал ничего. В следующий момент она склонилась к водоему и, задорно смеясь, зачерпнула руками воду.

Господа! Не могу выразить все чувства, овладевшие мной, когда я вспомнил, что сижу за микроскопом. Меня настолько поглотило наблюдение за девушкой, что я совсем забыл об этом. С внезапно охватившим меня испугом я вдруг осознал до глубины души, что все увиденное мной происходило внутри обычного золотого кольца. На какой-то миг важность сделанного открытия повергла меня в неописуемый ужас и привела в замешательство. Когда я вновь посмотрел в окуляр микроскопа спустя некоторое время, необходимое для адаптации зрения к новой форме света, перед моим взором снова, как и в первый раз, появился грот, но девушки на этот раз не было.

В течение почти двух недель в одно и то же время по вечерам я садился за микроскоп и опять переносился в пещеру. Девушка приходила каждый вечер, садилась на берегу водоема. Все происходило, как и в первый раз. Однажды она даже танцевала с неподдельным очарованием дикой лесной нимфы, кружась и порхая, как легковесная пушинка. В десятый вечер и случилось нечто необычное. Я уже довольно долго ждал появления девушки, и наконец она пришла, незаметно выскользнув из тени. Но когда она наклонилась над водоемом, я заметил, что на этот раз девушка непривычно задумчива и грустна. Неожиданно раздались ужасный треск и грохот, произошел настоящий взрыв, и я оказался лежащим навзничь на полу. Когда сознание вернулось ко мне, я почувствовал довольно сильную боль в месте ушиба. Однако самочувствие волновало меня гораздо меньше того факта, что мой драгоценный микроскоп разбился вдребезги. Повсюду в комнате были разбросаны осколки его самой большой увеличительной линзы. Не знаю, как и почему я не погиб и остался жив. Золотое кольцо, нетронутое и неизменившееся, лежало на полу. Стоит ли говорить о том, что значила для меня потеря микроскопа. Я с горечью понял, что никогда не смогу заменить разбитую линзу или, по крайней мере, мне понадобится для этого несколько лет.

И к тому же, господа, я почувствовал нечто более ужасное: я осознал, что мое научное открытие мало значило для меня.

Но девушка!.. Надо такому случиться, что единственное существо, которое я смог бы полюбить, жило в своем собственном мире, в своей Вселенной, в атоме золотого кольца.

Химик замолчал и обвел взглядом напряженные лица слушателей.

— Почти невероятная история, — задумчиво произнес Врач.

— Но что послужило причиной взрыва? — спросил Молодой Человек.

— Я не знаю, — признался Химик. (Он обернулся к Врачу, лишь одному из присутствующих серьезно воспринимавшему рассказ Химика). — Я думаю, что молекулы увеличительной линзы расщепились под длительным воздействием излучения неизвестной природы, которое я подробно вам описал. А в тот злополучный вечер я засиделся за микроскопом дольше обычного.

Врач утвердительно кивнул головой, видимо, соглашаясь с высказанной гипотезой. Недоверчивый Банкир, пораженный против собственной воли рассказом Химика, налил себе немного коньяка и, слегка подавшись вперед в мягком кресле, задал мучивший его вопрос:

— Вы действительно полагаете, что в данный момент девушка по-прежнему находится внутри золотого кольца?

— А я утверждаю, что все это абсурд, — запротестовал Бизнесмен.

— У меня совершенно противоположное мнение, — сказал Химик. — Я уверен, что любая частица нашей вселенной содержит в себе другую вселенную, не менее сложную и полноценную, которая достаточно просторна для обитателей. Я думаю, что и наше межпланетное пространство, и солнечная система, и даже самые далекие звезды являются атомами другой гигантской вселенной, точно так же, как наша планета кажется колоссальной по сравнению со вселенной золотого кольца.

— Боже мой! — прошептал Молодой Человек.

— В подобных условиях ощущаешь себя маленькой песчинкой, — заметил Бизнесмен.

Химик улыбнулся:

— Существование отдельного индивида, целой нации или вселенной не имеют никакого значения.

— Так значит, возможно, — вмешался в спор Врач, — что наша огромная вселенная, частью которой мы являемся, представляет собой лишь атом другой вселенной, еще более колоссальной? И так до бесконечности…

— В этом и состоит суть моей теории, — подтвердил Химик.

— И в любом атоме скалы грота в золотом кольце может содержаться иной мир, еще более малых размеров?

— Я не вижу причины сомневаться в этом, — спокойно сказал Химик.

— Но, черт побери, у нас нет никаких доказательств, чтобы мы могли поверить в правдоподобность теории уважаемого Химика, — заявил Банкир.

— Я представлю вам убедительные доказательства, — заметил невозмутимый Химик.

— Как вы думаете, — спросил Врач, — все эти бесчисленные миры, самые большие и самые малые, заселены живыми существами?

— Я думаю, что большинство миров являются таковыми. Существование жизни — один из самых фундаментальных законов бытия, таких же, как и существование неживой материи, — ответил Химик.

— Можете ли вы объяснить, каким образом попала девушка в золотое кольцо? — спросил Молодой Человек.

— Но больше всего меня удивило то, — продолжал Химик, игнорируя вопрос, — что девушка была похожа на представителей человеческой цивилизации. Я долго размышлял по этому поводу и мучительно искал ответ. И наконец пришел к убеждению, что живущие во всех малых и огромных мирах в той или иной степени походят на нас, на людей. Наш внешний облик тождествен, хотя некоторые различия должны существовать. Посмотрите, ведь золотое кольцо находится в той же атмосфере, что и мы с вами. На него воздействуют силы нашей вселенной. Но если бы это кольцо было создано, например, на Марсе, я уверен, что мир, содержащийся в нем, был бы заселен существами с внешностью, подобной внешности марсиан, если, конечно, существуют сами марсиане.

Естественно, за пределами нашего бытия, без сомнения, происходят большие или меньшие изменения, которые возрастают пропорционально степени удаленности от мира, в котором мы живем.

— А я хотел бы все же знать, как могла девушка попасть сюда? — сказал Молодой Человек, пристально глядя на обручальное кольцо.

— Девушка никак и не попадала внутрь кольца, — возразил Врач, — она живет там и могла быть рождена, как вы или я.

— Да, я разделяю ваше мнение, — с благодарностью посмотрев на Врача, спокойно сказал Химик. — И все же есть нюансы, на которые я пока не в состоянии дать ответ. Девушка была точно уменьшенной копией земной женщины.

— Ну, а все же, каким способом вы рассчитываете доказать жизнеспособность вашей гипотезы? — спросил Банкир, не изменяя и на этот раз здравому смыслу, что все время раздражало находящихся в комнате.

Химик взял кольцо и надел себе на палец.

— Господа! Я постарался изложить вам факты, а не голословную теорию. Все, что я наблюдал в сверхмощный микроскоп, — научный факт, а не теория. А отвечая на ваши вопросы, я изложил лишь предложение, требующее, безусловно, научных доказательств.

— Вы совершенно правы, — сказал Врач, — но я надеюсь, что мы услышим, каким образом вы думаете добыть эти доказательства?

У присутствующих создалось впечатление, что Химик решился на продолжение разговора только после некоторых колебаний:

— Я расскажу вам, господа, что было дальше. Когда мой микроскоп разбился, я стал похож на странника, сбившегося с правильного пути. Я не представлял себе, как продолжать свои научные исследования. Несколько недель я бился над решением столь внезапно вставшей передо мной проблемы. Наконец, я принял решение возобновить опыт в прямо противоположном направлении, опираясь на теорию… Я удивлен, что вы до сих пор не догадались об этом сами.

Химик замолчал и многозначительно посмотрел на своих друзей. Но никто из них не сказал ни слова.

— Я не готов представить вам необходимые доказательства сегодня вечером. Но не согласитесь ли вы поужинать со мной здесь, в нашем клубе, ровно через неделю в восемь часов вечера?

Все присутствующие выразили согласие.

— Вот и чудесно. Встретимся в семь часов, — сказал Химик, вставая с кресла.

— И все же, что представляет собой теория, о которой мы должны были догадаться? — спросил Молодой Человек.

Положив руки на спинку кресла, Химик улыбнулся:

— Единственно возможный путь разрешения данной проблемы — это найти средство, способное уменьшить меня до таких размеров, чтобы я смог проникнуть в неизвестный мир. И это средство я нашел! Ровно через неделю в вашем присутствии, господа, я собираюсь проникнуть внутрь кольца именно через то место, где его поверхность слегка поцарапана.




Путь в кольцо


Ужин подходил к концу. Все закурили ароматные сигары, когда Врач затронул вопрос, занимавший мысли всех присутствующих.

— У меня есть тост, господа, — сказал Врач, поднимая бокал. — Я предлагаю выпить за великого Химика, исследователя больших и малых вселенных. И пусть удача сопутствует ему в сегодняшнем предприятии.

Химик поклонился в знак благодарности:

— Сначала я хотел бы рассказать вам о том, чем занимался два года. Я постараюсь не усложнять мою теорию, а изложить основные тезисы в доступной для всех форме. У вас есть возможность сделать собственные выводы. Итак, вы помните о возникшей передо мной дилемме после того, как разбился микроскоп. Потеря микроскопа и невозможность его замены подтолкнули меня к решению более смелому, нежели просто визуальное наблюдение за микроскопическим миром. Как я уже говорил, благодаря физической близости, однородности окружения, если можно так выразиться, невидимый для нас крохотный мир должен содержать в себе жизнь, тождественную жизни на Земле. Существовало лишь единственное препятствие между мной и микроскопическим миром — различие размеров. Дистанция, разделяющая нашу Вселенную от мира, заключенного в кольце, или бесконечно велика, или бесконечно мала. Все зависит от того, с какой точки зрения смотреть на проблему. Сейчас, сохраняя свои реальные размеры, я нахожусь лишь в нескольких метрах от золотого кольца, лежащего на столе. Но от некоего жителя иной вселенной мы так же далеки, насколько удалены от нас небесные светила и звезды.

Химик прервал на секунду свою речь и жестом попросил официанта оставить их в комнате одних.

— Изменение размеров тела обусловлено сокращением тканей. Моя задача состояла в том, чтобы найти практически безвредный химический состав, действующий на клетки тела так, что их размеры уменьшаются, а сама структура не изменяется. В этом случае все части тела должны уменьшаться пропорционально во избежание непредвиденных деформаций. После относительно недолгих исследований я столкнулся с препятствием, казавшимся неразрешимым. Как вы знаете, господа, наше тело полностью контролируется духовной субстанцией, так называемым «сознанием». В любой момент подсознание посылает импульсы и влияет на жизнедеятельность каждой клетки человеческого организма. После смерти данная субстанция также отмирает, клетки, оставшиеся без контроля, погибают, и в конце концов тело полностью разлагается.

Итак, я понял, что не смогу воздействовать отдельно на каждую клетку, так как все они находятся под влиянием сознания. Но с другой стороны я отдавал себе отчет в том, что не могу обойтись без сознания, иначе бы я умер.

В течение нескольких месяцев я ни на йоту не продвинулся в своих исследованиях. Затем мне удалось все же найти решение проблемы. Я пришел к выводу, что после смерти тело не сразу начинает разлагаться. Этого времени было достаточно для уменьшения размеров клеток. Я старался разработать химический состав, способный отключить подсознание на период уменьшения размеров клеток, подобно тому, как подавляется сознание посредством гипноза.

Я не буду утомлять вас пересказом подробностей многочисленных химических опытов, которые я провел. Большей частью я экспериментировал на кроликах. По прошествии скольких-то недель мне удалось на несколько часов полностью погасить жизненные процессы у одного из них. Это был не транс, не кома, а скорее состояние, близкое к клинической смерти. При оживлении у кролика не было никаких побочных явлений. Сам процесс уменьшения размеров клеток был очень трудоемким, мои исследования я закончил чуть менее шести месяцев назад.

— И все же вам удалось сделать животное очень маленьким? — спросил Бизнесмен.

Химик мягко улыбнулся:

— На прошлой неделе я отправил четырех кроликов в неизвестность. Я сам рассчитывал проникнуть в неизвестный мир, достигнув необходимых для этого размеров, но вскоре понял, что нужный мне результат нельзя получить, если я буду находиться в бессознательном состоянии. Только за счет последовательного введения доз моего препарата и эффекта замедления, на котором я остановлюсь чуть позже, я мог надеяться на достижение желаемых размеров тела. Необходимо было выполнить еще одно наиважнейшее условие — проникнуть в кольцо через точно выбранное мной место и сделать это за один раз, когда мои размеры будут подходящими для этого.

— Вы решили эту проблему? — спросил Банкир. — Я горю нетерпением увидеть все своими глазами!

Химик извлек из своего портмоне два бумажных пакетика:

— Эти химические препараты — результат моих исследований. Один из них способен вызывать уменьшение размеров клеток, другой наоборот — увеличение. Принимаемые вместе, препараты не производят никакого эффекта. Небольшое количество одного препарата нейтрализует действие другого.

Химик вскрыл пакетики и достал из них два стеклянных пузырька.

— Как видите, я держу в руках маленькие таблетки, каждая из которых содержит совсем незначительное количество химического препарата. Так вот, я рассчитываю достигнуть необходимых размеров, последовательно принимая таблетки неравными дозами, чередуя противоположные по воздействию препараты.

В разговор вмешался Врач:

— Есть деталь, о которой вы так и не упомянули. Пузырьки с таблетками будут изменяться в своих размерах одновременно с вами?

— В ходе моих экспериментов я установил, что любой предмет, находящийся в тесном контакте с живым сокращающимся телом, сокращается в таких же пропорциях. Вы можете убедиться в непреложности открытого мной закона, наблюдая за моей одеждой. Что касается таблеток, то я положу их себе под мышки.

— А если вы умрете, если вас убьют, сокращение клеток прекратится? — спросил Врач.

— Да, почти мгновенно. Очевидно, я и буду действовать, управляемый импульсами подсознания, заторможенного под воздействием таблеток. Но когда смерть разрушит ментальную субстанцию, препарат уже не будет действовать на клетки, их уменьшение или увеличение станет невозможным и прекратится сразу же после моей гибели.

— Вы намерены принять таблетки сегодня вечером? — хладнокровно поинтересовался Бизнесмен.

— Да, если вы захотите помочь мне в этом.

Химик не спеша закурил сигару и продолжал:

— Я сделал все необходимое. Клуб предоставил комнату в наше полное распоряжение на сорок восемь часов. По вашему требованию, господа, в любое время здесь для вас будет сервирован стол. У меня есть к вам единственная просьба — обязательно сменять друг друга, чтобы вести наблюдения и охранять золотое кольцо все сорок восемь часов.

— Итак, согласны ли вы выполнить мои просьбы? — спросил Химик.

— И вы столь опрометчиво решаетесь на это? — спросил в свою очередь Врач.

— Я поступаю так, чтобы убедить вас в моей абсолютной искренности. Именно поэтому я посвятил вас в свою сокровенную тайну. Ну что же, начнем, пожалуй, наш рискованный эксперимент. Хорошо ли заперты двери?

Молодой Человек запер все двери на ключ.

— Спасибо, — сказал Химик и начал снимать с себя одежду.

Вскоре он остался лишь в тонком нижнем белье. С помощью узких ремешков под мышками были закреплены два шелковых мешочка. В них Химик положил по флакону, предварительно достав из каждого пузырька четыре таблетки. В этот момент Банкир поднялся из-за стола, прошел в глубь комнаты и сел в мягкое кресло. Дрожащей рукой он провел по лбу, на котором выступили капельки пота.

— Я почти уверен, — снова заговорил Химик, — что моя одежда и это «снаряжение» начнут уменьшаться одновременно с моим телом. Но если все же кожаные ремни будут «сопротивляться», мне придется держать пузырьки с таблетками в руке.

Химик расстелил на ковре черный шелковый платок и положил на него обручальное кольцо. Затем взял маленькую чайную ложечку и протянул ее Врачу.

— Слушайте меня внимательно, от этого зависит успех предпринятого нами эксперимента, да и моя жизнь тоже будет полностью зависеть от ваших действий в ближайшие минуты. Вы прекрасно понимаете, что наступит момент, когда я приму такие размеры, что вы не сможете услышать мой голос. Именно поэтому я хочу сейчас объяснить вам, к чему вы должны приготовиться. Когда мой рост будет приблизительно в двадцать пять сантиметров, я встану на черный шелковый платок. На черном фоне вы легко сможете различить мою белую майку. Как только мой рост уменьшится до двух сантиметров, я подойду к кольцу совсем близко. И, наконец, когда, по моим расчетам, я смогу уменьшиться до размеров чуть более полсантиметра, я взберусь на кольцо и по-прежнему буду идти по поверхности, пока не найду место, где на кольце есть царапина.

Так вот, я хочу, чтобы вы внимательно следили за моими перемещениями. Я рискую все-таки ошибиться в своих расчетах и уменьшиться быстрее, если у меня не хватит сил взобраться на кольцо. Или случится так, что я неожиданно упаду с кольца. И в том, и в другом случае подставьте мне ложечку, и я смогу по ней подняться. Постарайтесь учесть все мои просьбы. Все ли вам понятно?

Врач утвердительно кивнул головой.

— Вот и великолепно! Ваша основная задача — наблюдать за мной, пока я буду находиться в поле вашего зрения. Если произойдет что-либо непредвиденное, я приму таблетки, вызывающие рост клеток, и снова окажусь среди вас. Вы должны быть готовы к этому в любой момент в течение ближайших сорока восьми часов. Что бы ни случилось, если останусь живым, я вернусь до того, как истечет указанный срок.

И последнее, господа. Я заклинаю всех вас не прикасаться к обручальному кольцу в ближайшие двое суток. От этого также будет зависеть моя безопасность. Я могу рассчитывать на ваше благоразумие, господа?

— Ну конечно, — ответили все хором.

— Когда я начну принимать таблетки, — снова заговорил Химик, — я не скажу больше ни слова, если только в этом не будет крайней необходимости. Я не собираюсь описывать вам свои ощущения, хотя и буду внимательно контролировать их. Именно поэтому я должен находиться в полной тишине.

Химик погасил все лампы в комнате, оставив лишь один светильник, свет от которого падал прямо на черный платок и золотое кольцо. Он обвел внимательно взглядом своих друзей.

— До свидания, господа! — сказал исследователь и пожал руку каждому из собравшихся в комнате. — Пожелайте мне удачи!

Без колебаний Химик положил в рот четыре таблетки и запил их водой. В комнате воцарилась тишина. Тем временем Химик сел на пол и обхватил голову руками. Все присутствующие хранили молчание, прерываемое лишь тяжелым дыханием Банкира, развалившегося в кресле.

— Но, Боже мой, посмотрите, он действительно начинает уменьшаться, — испуганно прошептал Бизнесмен, поворачиваясь к Врачу.

Химик приподнял голову и улыбнулся им. Он не спеша встал и оперся на стул. Теперь его рост составлял чуть более одного метра. Тело Химика постепенно уменьшалось под взглядами оцепеневших наблюдателей. Экспериментатор сделал знак, указывающий на то, что он хочет что-то сказать Врачу. Врач присел на корточки рядом с Химиком.

— Все прекрасно! До свидания! Помните о ваших действиях! — произнес Химик тоненьким голосом.

Затем он встал на черный платок, расстеленный на полу. Врач присел на пол совсем рядом с платком, держа в руке ложку. Все, за исключением Банкира, последовали его примеру. Неподвижная фигурка Химика, походившая на деревянную игрушку, была теперь менее двух сантиметров.

Подняв руку и улыбнувшись, маленькая фигурка начала быстро двигаться, а затем бежать по направлению к кольцу. И когда наконец, запыхавшись, она добралась туда, размеры тела Химика были лишь в два раза больше ширины обручального кольца. Легко вспрыгнув на кольцо, он сел на его ребро, крепко держась двумя руками. Затем осторожно встал, стараясь не потерять равновесия, и, имитируя движения канатоходца, стал перемещаться по окружности кольца к тому месту, где находилась царапина.

Бизнесмен положил руку на плечо Врача и сделал попытку улыбнуться, чтобы как-то скрыть охватившее его волнение:

— Однако, молодец! Он не ошибся в расчетах.

И словно в ответ Бизнесмену, едва видимая фигурка помахала руками. Все присутствующие уже плохо различали белую крохотную точку на золотой поверхности кольца.

— Я уже не вижу его, — растерянно прошептал Молодой Человек.

— Он подошел совсем близко к царапине, — ответил Врач, наклонившись к платку. — А вот теперь Химик исчез.

Врач поднялся с колен и воскликнул:

— Как же мы не догадались взять микроскоп?!

— Я не подумал об этом, — признался Бизнесмен. — Это дало бы нам возможность наблюдать за Химиком намного дольше. А теперь он исчез, и нам ничего не остается, как только ждать его возвращения.

Молодой Человек тяжело вздохнул:

— Я надеюсь, что Химику удастся встретиться с девушкой, поющей у реки.




Сорок восемь часов спустя


Банкир громко храпел, удобно расположившись на мягком кожаном диване, стоявшем в углу комнаты. Рядом с ним в кресле, забросив ноги на стол, безмятежно спал Молодой Человек. Бизнесмен и Врач сидели на полу около черного платка, на котором по-прежнему лежало обручальное кольцо.

— Сколько времени прошло с тех пор, как он отправился в свое путешествие? — спросил Банкир.

— Ровно сорок часов, — ответил Врач, взглянув на часы. — Он сказал, что сорок восемь часов — это предел. Я думаю, наш друг вернется к десяти часам.

— А я мучаюсь вопросом, вернется ли он вообще, — пробурчал Бизнесмен.

Некоторое время они молчали. Затем Бизнесмен снова возобновил разговор:

— Вам необходимо отдохнуть. Постарайтесь заснуть, у вас усталый вид. А я буду продолжать наблюдение.

— Пожалуй, вы правы, — сказал Врач. — Надо разбудить мальчишку, а то он ничего не делает, только спит.

— Не надо, пускай спит. Я буду бодрствовать. Располагайтесь здесь.

Врач послушался совета. А Бизнесмен, взяв диванную подушку, устроился на полу поудобнее и продолжил несение караульной службы.

Врач заснул мгновенно, не произнеся больше ни слова. Бизнесмен не отводил беспокойных глаз от кольца, наклоняясь иногда к нему совсем близко. Каждые десять-пятнадцать минут он сверял время по своим наручным часам. Прошел час. Молодой Человек проснулся. Позевывая, он с недоумением озирался по сторонам.

— Они вернулись? — спросил он сонным голосом. Бизнесмен, слегка удивленный, шепотом уточнил:

— Кто это они? О ком вы говорите?

— Мне приснилось, что Химик привел с собой девушку из кольца.

— Будет лучше, если вы опять уснете. Впереди еще семь часов ожидания, — любезно предложил Бизнесмен.

Молодой Человек поднялся с кресла и прошелся по комнате.

— Нет, я тоже хочу внести посильную лепту в общее дело, — решительно заявил юноша, садясь рядом с Бизнесменом на пол. — Сколько сейчас времени?

— Без пятнадцати три.

— До десяти еще много времени. А я горю нетерпением увидеть девушку.

Бизнесмен поднялся с пола и подошел к накрытому столу:

— Черт побери, я хочу есть. Я так увлекся, что забыл о еде.

Он приподнял серебряную крышку. Наверно, то, что увидел Бизнесмен, показалось ему аппетитным, потому что он придвинул стул и с довольным видом принялся за еду.

Молодой Человек закурил сигарету.

— Если Химик не вернется, это будет трагедией всей моей жизни.

Бизнесмен улыбнулся. Он заканчивал трапезу и собирался тоже закурить сигарету, когда услышанное заставило его вдруг выскочить из-за стола.

— Идите скорее сюда! — кричал юноша, склонившись над кольцом. Дрожащей рукой он указывал на золотое украшение. — Смотрите, совсем рядом возле царапины лежит Химик. Я вижу его.

— Позвольте и мне взглянуть, наконец, — с раздражением сказал Бизнесмен. Он склонился над кольцом, а затем поспешил разбудить Врача.

Врач с любопытством посмотрел на золотое колечко, не скрывая всей гаммы охвативших его чувств. Бизнесмен разбудил Банкира.

— Но он не увеличивается в размерах. Он просто лежит. А может быть, он мертв? — спросил Молодой Человек.

— Что же мы можем предпринять в данной ситуации? — задал вопрос Бизнесмен. Он уже протянул руку, чтобы взять кольцо, но Врач решительно помешал ему сделать это.

— Не смейте! Вы хотите погубить нашего друга?

— Он медленно поднимается, а значит он жив. Смотрите же! — радостно воскликнул Молодой Человек.

— Он, должно быть, пришел в сознание, — предположил Врач, — и сейчас начнет принимать свои таблетки.

— Его тело увеличивается. Смотрите же, — проговорил нетерпеливый юноша.

Почти крошечный человек сидел теперь на ребре кольца, свесив ноги. С каждым мгновением размеры его тела заметно увеличивались. Вскоре он спрыгнул с кольца и упал на шелковый платок.

— Да он ранен, весь исцарапан, — взволнованно сказал Молодой Человек, не отрывавший взгляда от движущейся белой точки.

Рост человека все увеличивался, и можно было различить суровое лицо Химика.

— Взгляните на его ноги, — прошептал Бизнесмен. Действительно, ноги их друга были покрыты ранами, синяками и кровоподтеками. Заметно было, что они сильно распухли.

Врач наклонился и заботливо поинтересовался:

— Чем я могу вам помочь?

Химик покачал головой. Когда он достиг высоты в двадцать пять сантиметров, Химик поднял голову и замахал руками, призывая Врача наклониться к нему поближе.

— Коньяк, прошу вас, налейте мне коньяка! — едва слышно прошептал Химик.

— Он хочет коньяка, — закричал Врач, — быстро принесите кто-нибудь!

Молодой Человек тотчас же вскочил, быстро открыл дверь и вышел.

Когда он вернулся, рост Химика составлял примерно метр. Он сидел на полу, опираясь спиной на колени Врача.

— Держите, — с улыбкой сказал Молодой Человек, протягивая Химику рюмку.

Тот одним глотком выпил коньяк. Заметно приободрившись, он встал с пола:

— Можно подумать, что я перестал расти. Поскорее покончим с этим. Я должен поспешить обрести мой нормальный рост.

Врач помог ему извлечь пузырьки с таблетками. Химик положил в рот две из них, затем снова лег на пол, закрыл глаза и прошептал:

— Этой дозы должно хватить.

В течение десяти минут никто не проронил ни слова. Постепенно тело Химика росло, что заставляло Врача много раз изменять положение, чтобы в любую минуту быть готовым оказать помощь. Наконец, Химик, казалось, почти достиг своих реальных размеров.

Первым заговорил Банкир:

— Все произошло так, как вы и предполагали?

— Даже в большей мере, — спокойно отозвался Химик. — Я расскажу вам все по порядку. После первых четырех таблеток у меня внезапно возникло головокружение, сопровождавшееся сильной тошнотой. Но вскоре это чувство прошло.

Химик замолчал и закурил сигарету.

— Вы помните, что я сидел на полу, закрыв глаза. Когда я снова их открыл, ощущение головокружения несколько смягчилось, но теперь на меня навалилась дремота, от которой невозможно было отделаться.

Моим первым ощущением было оцепенение при виде вас, таких огромных. Когда я стоял, опершись на стул, и вы, доктор, склонились надо мной, вы возвышались, словно четырехметровый гигант. Мне казалось, что комната со всем ее содержимым медленно поднимается. Меня клонило в сон, но мое самочувствие оставалось нормальным. Я не ощущал никаких перемен в моем организме, но зато все, окружавшее меня, приобретало чудовищные пропорции.

Можете ли вы представить человеческое существо высотой в тридцать метров? Именно такими вы мне казались, когда я встал на шелковый платок и попрощался с вами.

Справа от меня располагалось кольцо. Я довольно медленно направился к нему, но кольцо в моих глазах становилось все больше и больше, расстояние между ним и мной не сокращалось, а все больше увеличивалось. Тогда я побежал и, когда мне удалось достигнуть кольца, без особых усилий подпрыгнул и зацепился за его край.

Я физически ощущал, как с каждой секундой кольцо увеличивалось в размерах. Затем мне удалось вспрыгнуть на поверхность кольца, и я осторожно, стараясь соблюдать равновесие, направился к месту, где на кольце была царапина. Я заметил, что перемещаюсь по узкой дороге, которая постепенно расширяется. Почва под моими ногами напоминала бугристый желтоватый кварц. У подножия выпуклой части простиралась черная блестящая равнина. Вершины окаймлявших ее хребтов загадочно светились. С одной стороны черная равнина доходила до горизонта, а с другой она представляла собой некую долину, окруженную желтой блестящей стеной.

С каждым шагом почва становилась все более бугристой, что представляло для меня определенные трудности. Мне приходилось постоянно наклоняться вправо, чтобы не упасть. Я ускорил шаг и вдруг с удивлением обнаружил тропинку, выложенную из камней. Пройдя по ней совсем немного, я убедился, что она ведет к расселине, через которую я мог проникнуть внутрь кольца.

Щель тянулась приблизительно метров на тридцать. Итак, моя первая цель была достигнута. Я находился внутри золотого кольца. Но это было лишь начало моего путешествия. Я сел на край пропасти и внимательно изучил расселину, которая на моих глазах становилась все шире и глубже. Мне необходимо было спуститься вниз, если я хотел достигнуть самого дна. Почти шесть часов я спускался по довольно крутому склону. Предметы, окружавшие меня, перестали увеличиваться и расти в моих глазах, из чего я сделал единственно верный вывод, что действие таблеток прекратилось. Размеры моего тела уже не изменялись. Небесный свет едва проникал в каньон. Над головой я видел лишь узкую полоску тусклого голубого цвета. Но больше всего меня поразило то, что, хотя в расселине царила почти полная темнота, меня окутывало странное свечение, исходящее от скал, камней, почвы.

Я не сказал вам, господа, что, выбирая кольцо как предмет изучения под микроскопом, на месте царапины я сделал дополнительное углубление. Именно в это место я направлял каждый вечер окуляр моего микроскопа. Теперь моей задачей было отыскать эту выемку. К счастью, мне не составило большого труда найти ее. Это была почти круглая впадина со светящимися стенками, диаметр которой составлял семь-восемь километров. Я не представлял себе, каким образом смогу спуститься туда.

Теперь к мучившей меня сонливости добавилась и естественная физическая усталость. Силы мои были на исходе, и я не в состоянии был противостоять натиску окутывающего меня сна. Мне казалось, я прилег лишь на секунду, но, очевидно, мгновенно потерял сознание и проспал очень долго. Отчетливо помню отвратительное ощущение скольжения, мучившее меня во сне. Мне казалось, что в течение многих часов я скольжу вниз головой. Поверьте, это было жутко и страшно. Я хотел проснуться, но все мои попытки так и не увенчались успехом. Затем наступило полное забвение.

Когда я вновь пришел в себя, то обнаружил, что лежу на незнакомой поверхности, усыпанной гладкими и блестящими камешками. С головы до ног я был покрыт кровоточащими ранами, синяками, порезами. У меня был еще более жалкий вид, чем после возвращения сюда. Усилием воли я заставил себя подняться и осмотреться. Почва склона, по которому я спускался во сне, представляла собой гладкую субстанцию, напоминающую черный мрамор, и отличалась разнообразием. Она была то ровной и блестящей, как поверхность металла, то бугристой и волнообразной. Вдалеке тянулась длинная цепочка гор. Превозмогая боль, которая охватила все тело, я решил двигаться в выбранном направлении. Я шел по местности, бывшей некогда густым лесом, но теперь почему-то полностью опустошенной. Иногда на пути изредка попадались уцелевшие деревья, но в основном повсюду были видны лишь стволы сломанных, раздавленных, вырванных с корнем деревьев, наполовину засыпанных землей. Не могу вам передать, господа, впечатление сверхъестественной мощи подобного явления. Никакие бури и молнии или другая природная стихия не могли бы породить и частично разрушение, которое я наблюдал перед собой.

Я осторожно взобрался на поваленный ствол. Отсюда, с высоты, можно было отлично обозревать всю панораму. В трехстах метрах от меня начинался густой девственный лес. За моей спиной приблизительно на километр простиралась полоса леса, уничтоженного таинственной силой.

Через час, а это был самый изнурительный час за все время моего путешествия, мне удалось выйти на опушку густого леса. На одном из деревьев я заметил вьющееся по стволу растение с серыми ягодами, напоминавшими мне по виду и по вкусу черную смородину. Чтобы подкрепить силы, мне пришлось съесть достаточно большое количество этих ягод.

Поначалу мне показалось, что в лесу нет никаких признаков жизни. Но прислушавшись, я различил звуки, издаваемые насекомыми, а затем увидел и несколько пролетевших над моей головой птиц.

Возможно, господа, я описываю вам привычный земной пейзаж, но вопреки своей воле. Вы помните, что над моей головой не было голубого неба, кругом царили темнота, мрак. И тем не менее, благодаря таинственному свечению, о котором я уже неоднократно упоминал, у меня создалось впечатление, что все происходит при привычном дневном свете. Рассматривать и изучать окружавшие меня предметы не представляло ни малейшего труда. По отношению к моему росту деревья казались невероятно большими, с ровными стволами. За исключением самого верха, ветки отсутствовали на всем протяжении ствола. Многие из них, серо-голубого цвета, были обвиты уже упомянутыми мной растениями с серыми ягодами. Доминирующим цветом в лесу был голубой, а отнюдь не зеленый, как в привычном для нас мире. Землю покрывал ковер из сухих листьев и мягкого серого мха. Мне попадались и серо-голубые грибы, но я остерегался их пробовать. Пройдя в глубь леса около трех километров, я неожиданно вышел на берег реки, серебряная поверхность которой излучала характерное фосфоресцирующее свечение. Вода в реке была чистая и свежая, и я с огромным удовольствием утолил мучившую меня жажду. После длительного и изнурительного путешествия я чувствовал себя уставшим и не способным продолжать путь. Удобно расположившись на мягком сером мху на берегу, я заснул глубоким и крепким сном.




Лильда


Я проснулся от того, что кто-то ласково гладил мое лицо и волосы, мгновенно вскочил и протер глаза, еще не отдавая себе отчет, где нахожусь. Когда я смог, наконец, полностью прийти в себя и окончательно освободиться от сна, то увидел лицо девушки, сидящей на земле напротив меня. Вы, наверно, догадались, господа, что я тотчас узнал ее. Да, это была она, девушка, за которой я наблюдал в микроскоп. Она не испытывала страха или удивления при моем внезапном появлении. Об этом свидетельствовал ее спокойный и безмятежный вид. На девушке была та же одежда. Меня поразила ее хрупкая красота, но теперь она показалась мне еще более привлекательной и очаровательной. Бросалась в глаза и другая деталь — молодая женщина выглядела значительно старше. Казалось, она постарела на несколько лет с тех пор, как я видел ее в последний раз. Однако, вне всякого сомнения, это была та прекрасная девушка, за которой я наблюдал через увеличительное стекло микроскопа.

Несколько секунд в тишине мы внимательно разглядывали друг друга. Потом она ласково улыбнулась мне и протянула руку, что-то говоря на непонятном языке. У нее был мягкий и мелодичный голос, а ее слова казались мне прозрачными; мне трудно подобрать более точное описание. Я ничего не понял из сказанного девушкой потому, что то ли слова были не известны мне, то ли интонация ее речи не походила ни на какую, ранее мне знакомую. Однако разделявший нас языковой барьер не стал непреодолимым препятствием. Вообразите, не я, а она впоследствии легко овладела нашим языком.

Молодой Человек облегченно вздохнул. А Химик, выпив еще одну рюмку коньяка, продолжал свой рассказ:

— Мы сразу стали добрыми друзьями. И по ее отношению ко мне было видно, что девушка догадалась, откуда и зачем я проник в ее мир. Наша первая попытка общения вызвала у нас смех. Но иногда по жестам, мимике она догадывалась о значении непонятных для нее слов и тогда радостно взмахивала руками, напоминая расшалившегося ребенка. Мне удалось понять, что девушку зовут Лильда и что живет она довольно далеко отсюда. Наконец Лильда с видом собственника, что доставило немалое удовольствие мне, взяла меня за руку и потащила куда-то.

Когда мы прошли несколько сот метров по лесу, я заметил, что Лильда подвела меня ко входу в грот или туннеля, идущего вниз под углом около двадцати градусов.

Мы находились на глубине пятнадцати метров среди кристаллических скал. Вокруг я не заметил никакого источника искусственного света, однако все вокруг в пещере было хорошо освещено. Это объяснялось тем, что от каждой минеральной частицы здесь исходило фосфоресцирующее излучение, природа которого для меня оставалась пока тайной. Мы шли по многочисленным подземным туннелям. На своем пути мы встречали мужчин и женщин — жителей мира золотого кольца. Все они были одеты так, как и Лильда. Мужчины носили волосы до плеч. Позже я смог заметить, что кожа у них была более серой и грубой, чем кожа женщин, отличающаяся прозрачностью и перламутровым оттенком. По своему телосложению мужчины казались несколько худощавыми, но были стройными, с отлично развитой мускулатурой.

Все, кого мы встречали на своем пути, вызывали у меня чувство симпатии. Они, не скрывая жгучего любопытства, рассматривали меня с головы до ног. Очень часто нас останавливали небольшие группы забавных людей. Бледность моей кожи, напоминавшей мел и разительно отличавшейся от привычной им, веселила их и одновременно смущала. Но все они относились ко мне с подчеркнутым уважением и почтительностью. Позже я догадался, что этому способствовала Лильда, представлявшая меня своим друзьям и объяснявшая цель моего визита.

Наконец мы добрались до одного из обширных подземных перекрестков, заполненного огромной толпой. В стороне, в нише скалы, местный оратор, страстно жестикулируя, выступал с речью перед народом. Мы обогнули толпу, чтобы пройти в другой туннель, еще дальше уходивший в глубь земли. Я настолько был поглощен необычностью всего увиденного, что даже не чувствовал усталости, хотя мы с Лильдой прошли большое расстояние. Я не испытывал также ни малейшего страха. Искренность и любезность всех этих людей, дружеская и наивная непосредственность моего гида очаровали меня.

Едва Лильда и я успели зайти в туннель, как за нашими спинами раздались глухой грохот барабанов, резкая музыка, крики и овации. Нас с радостными криками догоняла толпа. Лильда, крепко сжав мою руку, стремительно бросилась бежать, увлекая меня за собой. Толпа вокруг становилась все больше, люди давили и толкали друг друга.

Однако я быстро понял, что намного физически сильнее местных жителей. Мне без особых усилий удалось растолкать любопытных и расчистить проход для нас с Лильдой. Они не сердились на меня и не выражали своего неудовольствия, несмотря на решительность моих действий. Должен признаться вам, господа, что еще никогда мне не доводилось встречать у людей такого благодушия и чувства юмора.

Вскоре толпа образовала вокруг нас такое плотное кольцо, что мы ни на шаг не могли продвинуться вперед. Тогда Лильда, хлопнув три раза в ладоши, произнесла несколько слов твердым и властным голосом. Довольно быстро люди расступились, а мы с девушкой поднялись по узкой каменной лестнице и очутились на созданной самой природой площадке, в пяти-шести метрах над головами людей. На площадке торжественно восседали несколько важных сановников. Лильда приветствовала их. Нам уступили место напротив парапета. Осмотревшись, я понял, что мы находимся у поперечного прохода, намного более широкого, чем те, которые мы с Лильдой уже пересекли. И здесь мне пришлось испытать настоящее потрясение. К этому туннелю торжественным маршем шли солдаты, которых толпа встречала несмолкающими овациями. Воинственный пыл жителей и то, что он в себе таил, вызвали у меня настоящий шок. До сих пор я был свидетелем лишь дружеской любезности миролюбивого народа, чья жизнь казалась лишенной той жестокой борьбы за существование, которой полностью подчинен наш с вами мир, господа.

Я был почти уверен, что этот мир достиг того золотого возраста, когда общество смогло избавиться, наконец, от страха, ненависти и зла. Казалось, все это исчезло здесь давно, если вообще когда-нибудь существовало. Разочарование мое было безграничным.

Когда солдаты скрылись в просторном туннеле, толпа стала рассеиваться. Сановники, восседавшие на площадке, собрались уже уходить, когда Лильда подвела меня к одному из них. Вельможа был приблизительно одного роста со мной и носил обычную тунику, предназначавшуюся для обоих полов, но богато украшенную разноцветными жемчужинами. На груди у него висел загадочный, слегка выпуклый каменный талисман — видимо, некий отличительный знак.

После объяснений Лильды он подошел ко мне вплотную, с улыбкой положил руки на плечи и произнес слова приветствия. Потом сановник протянул мне руку, показав ладонью некий знак, как и Лильда при нашей встрече. Я точно повторил этот жест, приветствуя его в свою очередь. Таким же образом Лильда представила меня двум другим важным лицам. Мы спустились с каменной лестницы и вошли в незнакомый мне, но такой же огромный, как и все остальные, туннель, где я увидел нечто похожее на повозку. Это средство передвижения было сделано из дерева, а куча сухих листьев заменяла подушки. Кивком головы Лильда предложила мне сесть в повозку и села сама. Это транспортное средство имело полозья, одно из которых, шириной в полметра, было из шлифованного камня, а два других, более узких и коротких, находились с обеих сторон повозки в задней ее части.

Два каких-то животных, похожих на наших северных оленей, но серого цвета и без рогов, были впряжены в это своеобразное средство передвижения. Слуга почтительно приветствовал Лильду низким поклоном. Он тоже сел в повозку, устроившись на небольшой скамейке. Наше путешествие длилось больше часа. Основание туннеля было гладким, и мы легко, с большой скоростью скользили по склону подземного прохода. Сопровождавший нас поддерживал равновесие, пересаживаясь то на одну, то на другую сторону, когда повозка сильно наклонялась.

Наконец, туннель кончился и мы очутились на свежем воздухе. Перед моим взором появился привычный земной пейзаж. Мы вышли на берег спокойного озера. Вдали была видна холмистая равнина, заросшая деревьями. Чуть ближе, на берегу озера, я заметил группу низких домиков с плоскими крышами. Один из них, самый большой, располагался на высоком холме.

Над нами простиралось безоблачное небо. И я различил на небосклоне несколько тусклых звездочек, отражавшихся на гладкой поверхности озера.




Мир в кольце


Химик прервал рассказ и закурил новую сигару.

— Может быть, господа, у вас возникли ко мне вопросы?

Врач, сидевший, задумавшись, в кресле, первым прервал молчание:

— У вас уже, наверно, есть гипотеза о строении того мира. Например, когда вы вышли из туннеля, вы находились в нем или вне его?

— И вы увидели то же самое небо, что и в лесу? — спросил в свою очередь Бизнесмен.

— Нет, все было так, как вы наблюдали в микроскоп? нетерпеливо спросил Молодой Человек.

— Все ваши вопросы можно свести в один. Но это будет вопрос вопросов. Нет, друзья мои, у меня еще нет никакой стройной теории. Надо сначала упорядочить и систематизировать свои наблюдения. Но одна деталь, отпечатавшаяся в моем сознании, указала мне признак, позволивший понять данную вселенную. Я могу дать объяснение того, что составляет веру местного народа.

— Что же? — спросил Молодой Человек.

— Когда я изучал окружающее меня, я заметил, что отличает этот мир от всего виденного мной раньше. Как вы прекрасно знаете, господа, на нашей планете горизонт представляет собой прямую линию на границе неба и земли. Мы находимся на выпуклой поверхности. Когда же я смотрел на тот пейзаж, несмотря на отсутствие лунного света, мой взгляд простирался на многие километры. У меня было ощущение, будто я нахожусь в центре огромной неглубокой впадины. Земля поднималась вокруг меня. Линия горизонта отсутствовала, все терялось в каких-то сумерках. Таким образом, я был на вогнутой поверхности внутри, а не вне мира.

Ситуация, как я сейчас ее понимаю, была следующей: если считать тот микроскопический рост, которого я достиг, за метр восемьдесят, обычный мой рост, то с момента моей встречи с Лильдой мы опустились с ней на несколько тысяч километров. А, кстати, где кольцо?

— Вот оно, — сказал Молодой Человек, протягивая его Химику.

— Оно теперь мне еще дороже, — мягко улыбнувшись, произнес Химик и надел кольцо на безымянный палец.

— Еще бы, конечно! — воскликнул Молодой Человек.

— Вы легко поймете, каким образом мне удалось преодолеть такое расстояние, если обратите внимание на тот факт, что в первые часы моего пребывания в кольце я все-таки сохранял относительно большой рост. Сначала я пересек засушливую пустыню, созданную из того, что мы называем золотом. Затем я проник в еще не исследованную область во внутренней части атома кольца. От того места, где я впервые увидел лес, как мне позже объяснили, местность была заселена на сотни километров. Со всех сторон ее окаймляла пустыня, через которую никто и никогда до меня не проходил.

Эта поверхность представляла собой внешнюю часть Ороиды, как называли свою страну жители кольца. Здесь между внутренней и внешней частями страны всего лишь несколько километров.

В городе Арит, куда Лильда привела меня сначала и где я впервые увидел внутреннюю поверхность, кривизна последней немного больше, чем на Земле, но, как я уже говорил, имеет противоположное направление.

— Каков размер неба и пространства, заключенных в этой чаше, как вы думаете? — спросил Врач.

— Судя по кривизне поверхности, в Арите он составляет около десяти тысяч километров в диаметре.

— А внутренняя часть полностью исследована жителями золотого кольца? — поинтересовался Молодой Человек.

— Нет, лишь небольшая территория. Жители Ороиды не склонны к приключениям и не любят подвергать себя риску. В стране живут только две национальности общей численностью около двенадцати миллионов. И ни одна из них никогда не испытывала недостатка в территории.

— Ну, а звезды? — рискнул задать вопрос Молодой Человек.

— Я думаю, что они формируют солнечную систему, подобную нашей. Существует центральная звезда — солнце, вокруг которой вращаются остальные. Но вы, надеюсь, понимаете, что миры, заключенные в звездах, бесконечно малы, если сравнивать их с Ороидой. А жители звезд — столь же крошечные по сравнению с жителями золотого кольца, как малы последние по сравнению с нами.

— Ради всего святого! — воскликнул Банкир. — Остановитесь, я вас умоляю!

— Расскажите нам о Лильде, — взмолился Молодой Человек.

— Вы проявляете слишком откровенный интерес, — засмеялся Химик. — Итак, причудливая повозка доставила нас прямо в Арит. Низенькие домики с одинаковым архитектурным решением были построены из полированного камня. Этим же камнем были вымощены улицы города. Все блестело чистотой. Первое впечатление от города было таким, будто его строили из недавно отполированного, но непрозрачного стекла.

Вокруг нас собрались дети, с любопытством разглядывавшие незнакомца. Лильда ласково, но властно велела им разойтись и не мешать нам. В этот момент мы подходили с ней к зданию, похожему по своей архитектуре на замок или крепость. Я догадался, что Лильда скорее всего была дочерью знатного и влиятельного господина и придворной дамой.

— Так там существует монархия? — удивился Бизнесмен. — Я никогда бы не подумал!

— Лильда называла правителя страны королем. Но правильнее было бы назвать его президентом, так как он избирается народом на срок, соответствующий нашим двадцати годам. Во время пребывания в Ороиде мне посчастливилось получить много разносторонних сведений об этой республике.

Пища жителей не отличается особым разнообразием; она состоит из незнакомых нам овощей и фруктов. Лильда приходила ко мне каждый день, и я понял вскоре, что в глубине души жду, когда король соблаговолит принять меня. Всего за несколько дней девушка достигла такого стремительного прогресса в языке, что я с облегчением отказался от мысли выучить язык жителей кольца. Теперь мы с Лильдой прекрасно общались на нашем с вами языке.

Лильда рассказала мне простую и трагическую историю своего народа, вечную историю попрания прав людей, драму доверчивого народа, наивно полагавшего, что все другие народы придерживаются тех же правил и живут по законам справедливости. В течение тысячелетий, с того момента, когда творец жизни спустился со звезды, чтобы населить их мир мыслящими существами, жители Ороиды вели мирное и безмятежное существование, не опьяняемые жаждой заманчивых приключений, жаждой познания неосвоенных земель, в изобилии окружавших их страну. Никакие дикие и хищные звери не обитали в лесах. Плодородная и благодатная земля, мягкий климат — все способствовало тому, чтобы жители питали друг к другу самые нежные и благородные чувства. Жизнь была такой счастливой, такой приятной и легкой, что почти отпала необходимость в составлении кодекса многочисленных законов. Нарушение установленного радостного и счастливого уклада жизни было просто невозможным. Удивительный и не доступный для нашего понимания факт, господа, — никто из жителей не стремился к власти над другими. В стране царило равноправие и равенство. Ею управляли мудрые и заслужившие авторитет старейшины, почитаемые и любимые народом.

И вдруг наступило страшное пробуждение после векового мирного сна!

Из неизвестности внезапно пришла другая нация, чтобы покорить людей Ороиды. Легко ранимый, как несправедливо наказанный ребенок, народ Лильды начал уступать натиску пришельцев. Похищение большого количества женщин, что, казалось, и было основным стремлением завоевателей, явилось достаточным раздражителем. В душах миролюбивых мужчин Ороиды впервые проснулся гнев, и все они в едином порыве окунулись в тот ужас, что называют войной.

После победы над малитами в стране снова наступил мир и покой. Но коренные жители Ороиды не извлекли из войны никакого урока. Их сердцами опять овладело чувство, свойственное детям, что жизнь — всего лишь приятная и безобидная игра. В отношениях между ороидянами и малитами произошли изменения: малиты со временем все больше и больше расширяли границы своего государства за счет Ороиды. Между двумя соседними народами установились торговые отношения. Однако малиты, ослепленные инстинктивным стремлением к власти, желанием покорять других, считали себя высшими существами и по-прежнему ненавидели простых и миролюбивых ороидян.

О дальнейшем ходе событий вы можете легко догадаться, господа. Лильда совсем мало рассказывала мне о малитах, но ее нежелание вести разговор на эту тему и плохо скрываемое отвращение были гораздо красноречивее слов.

Четыре года назад, согласно летосчислению жителей кольца, малиты совершили вероломное нападение, и сегодня их войска развернуты в полном боевом порядке всего в нескольких стах километрах от Арита. Вот в таких условиях протекает жизнь обитателей золотого кольца. Согласитесь, господа, ситуация не отличается оригинальностью.

— Да, весьма любопытно, — задумчиво заметил Врач. — Все-таки, как с этой точки зрения влияет на внутренний мир кольца окружение планеты Земля?

— На третий день моего пребывания я удостоился чести получить аудиенцию у короля.

Мы с Лильдой застали монарха сидящим на троне в маленькой комнате, выходившей на широкий двор, где собралась и томилась в нетерпении толпа верноподданных.

Должен вам признаться, господа, что Лильда видела во мне мессию, пришедшего, чтобы спасти ее народ от уничтожения. Она принимала меня за сверхъестественное существо, но, если хорошо призадуматься, так ведь оно и было в действительности.

Несколько недель подряд, до того дня, когда Лильда впервые нашла меня спящим на берегу реки, она ежедневно приходила сюда, как фанатичная паломница в святое место. По словам девушки, уже не один год у нее было предчувствие нашей встречи, а научные предположения отца девушки привели ее к мысли, что ждать моего появления необходимо на внешней стороне их мира. Прелюбопытная деталь, господа, — Лильда прекрасно помнит, при каких обстоятельствах у нее впервые возникло таинственное предчувствие мессии. Рассказывая мне об этом, девушка с поразительной точностью описала сцену в гроте, происшедшую в тот самый день, когда разбился мой микроскоп.

Король милостиво принял меня и посадил справа от себя на верхней ступеньке лестницы, ведущей к трону. Девушка же села на полу возле наших ног. На вид королю было около пятидесяти лет. Длинные черные волосы волнами падали на его плечи. Он носил обычную тунику, украшенную различными металлическими предметами. На королевском поясе, расшитом жемчужинами и рубинами, висел меч. На ногах Его Величества были надеты кожаные сандалии.

Наш разговор длился около часа. Лильда прекрасно справлялась с ролью переводчика, но должен признаться, что иногда наш разговор заходил в тупик. К счастью, нас выручали природный ум и сообразительность девушки, которая помогала себе и нам жестами и мимикой. Очарование и благородство Лильды, естественность ее поведения, духовное богатство и красота придавали девушке все те качества идеальной женщины, с которой мы так часто спорим.

Да, друзья мои, Лильда очаровала меня и красотой, и умом. Хотя дальнейшее продолжение моего авантюрного путешествия может быть связано с опасностью… Но теперь Лильда — самое главное в моей жизни, и как только будет возможность, я вернусь туда, чтобы разыскать девушку.

— Браво! — воскликнул Молодой Человек. — Но почему же вы не привели ее с собой на этот раз?

— Юноша, позвольте ему завершить свой рассказ, — запротестовал Врач. Молодой Человек разочарованно вздохнул.

— Во время нашего разговора я понял, что Лильда сказала королю, что именно я — тот человек, который поможет разгромить всех врагов, угрожающих независимости Ороиды. Улыбнувшись, король сообщил мне, что восхитительная переводчица заверила его в этом. Переведя мне последние слова, Лильда покраснела. В эту минуту она была так обворожительна, что я не удержался — обнял и поцеловал девушку. Столь смелое и своеобразное мое поведение очень удивило короля, а еще больше саму Лильду. Очевидно, ни Его Величество, ни Лильда не знали о значении поцелуя, но девушка догадалась (я это заметил по ее реакции), какие чувства владели моим сердцем.

В самых простых выражениях, чтобы Лильда могла перевести мои слова, я объяснил королю, что готов помочь ороидянам и сделаю это с радостью. Рассказал я королю и о своей способности изменять размеры своего тела за несколько секунд. Поначалу это было выше понимания короля, но наконец он понял меня или сделал вид, что понял. А может быть, просто поверил мне на слово.

Вскоре мы приступили к обсуждению практической стороны вопроса. Я не особо задумывался о каких-либо деталях, мне казалось, что смогу справиться с порученной мне задачей. Достаточно, чтобы мой рост достиг тридцати метров, и я легко расшвыряю вражеские войска, как безобидные детские игрушки.

Король поинтересовался, каким образом я собираюсь реализовать свои необыкновенные замыслы. Я, как мог, описал наш мир, рассказал о Земле и о том, как мне удалось проникнуть в кольцо. Мне пришлось продемонстрировать свои таблетки. Именно они убедили Его Величество в моей искренности. Король встал с трона и вышел на балкон.

Собравшиеся во дворе верноподданные радостными криками приветствовали появление монарха. Он терпеливо дождался окончания бурной овации, затем поднял правую руку и начал говорить. Взявшись за руки, мы с Лильдой оставались вне поля зрения толпы. Речь Его Величества длилась около десяти минут и часто прерывалась восторженными возгласами и аплодисментами. Затем король сделал повелительный жест в нашу сторону, и мы с Лильдой заняли место рядом с ним на балконе. При нашем появлении толпа не скрыла своего восторга и какой-то исступленной радости.

Несколько позже я познакомился с отцом Лильды, одним из самых умных и образованных людей страны. Он проявил живой интерес к моей скромной персоне и моей истории… Именно отец девушки объяснил мне основные принципы физического строения мира кольца. А я в свою очередь рассказал ему о строении нашей солнечной системы.

В ту ночь шел проливной дождь, это был настоящий тропический ливень. Лильда и я прекрасно понимали друг друга. Мы больше не скрывали своих чувств. Я назвал ей истинную причину своего появления в стране ороидян. С красноречием, на которое раньше не считал себя способным, я описывал Лильде красоты нашего мира, умоляя девушку пойти со мной и разделить мою жизнь. Когда я замолчал, Лильда протянула ко мне руки, словно желая обнять меня. Опьяневший от счастья, я бросился к ней и крепко прижал девушку к своей груди.

За окном по-прежнему лил дождь. Взяв за руку, Лильда подвела меня к окну. Картина ночи, представшая перед нами, поражала своей красотой и необычностью, которые невозможно описать никакими словами. Озеро, окутанное покрывалом серебристого тумана, переливалось мириадами огоньков. На его поверхности были мерцающие блики лунного света. Я взглянул на Лильду, которая, задумавшись о чем-то, любовалась ночным пейзажем. Свет, проникавший в окно, еще больше подчеркивал полупрозрачность ее кожи. В этой загадочной обстановке я был еще раз поражен странной и необычной красотой Лильды. Лицо девушки светилось от счастья, она ласково улыбалась мне.

Химик неожиданно замолчал и погрузился в свои мысли. Потом, как бы очнувшись от сна, он неторопливо продолжил свой рассказ:

— Да, друзья мои. До конца своих дней я не забуду того дождливого вечера, когда мы с Лильдой стояли у окна. На следующий день мне предстояло выдержать бой с малитами. Всю ночь мы разговаривали с Лильдой, и она согласилась идти со мной и покинуть свою страну. Утром дождь прекратился. По извилистой дороге, ведущей к фронту, двигалась вереница машин. Когда они проходили под нашими окнами, я заметил, что они были заполнены ранеными и убитыми солдатами. Лильда дрожала от страха, она крепко прижималась ко мне и умоляла помочь ее многострадальному народу.

Моему выходу из дворца предшествовала торжественная церемония. Я шел по правую руку Его Величества, за ним следовала Лильда. С обеих сторон нас сопровождал почетный караул, марширующий под звуки фанфар. На улицах жители города приветствовали нас радостными криками. Многие забрались на крыши домов, чтобы лучше видеть дворцовую церемонию. Наконец мы вышли за пределы города. Я выбрал подходящее место для того, чтобы на глазах у сотен тысяч ороидян, застывших в ожидании у холма, совершить чудо превращения в великана.

Неожиданно меня охватил жуткий страх. Я вдруг представил свое положение: я был всего лишь чужак в почти незнакомом мне мире, самонадеянно взявший на себя роль мессии-спасителя. Для этого в моем распоряжении имелись химические препараты. Напомню вам, друзья мои, что действие препарата, вызывающего увеличение роста, я еще не успел опробовать на своем организме.

Я осмотрелся. Король терпеливо ждал обещанного подвига. Когда я обратил свой взор к Лильде, ее счастливое лицо, влюбленные глаза окончательно развеяли неуверенность и страх в моей душе. Не обращая внимания на собравшихся, я обнял и поцеловал свою возлюбленную. Затем, сделав королю знак рукой, что готов приступить к эксперименту, я принял совсем небольшое количество препарата. И точно так же, как это делал здесь, в комнате, сел на землю и обхватил голову руками. Я испытывал ощущения, которые уже описывал вам. Подняв глаза, я увидел, что все детали окружавшего меня пейзажа уменьшались так же стремительно, как некогда увеличивались вначале. Теперь Лильда и король едва достигали щиколоток моих ног. По толпе пронесся гул, в котором слышались страх и радость. Я посмотрел вниз и увидел тысячи людей, в панике разбегавшихся в разные стороны.

Все по-прежнему уменьшалось, но уже не столь быстрыми темпами. Вскоре действие таблеток прекратилось. С предельной осторожностью, чтобы не раздавить никого из людей, я опустился на колени. Через несколько минут я отыскал Лильду и короля. Теперь это были крошечные создания ростом, едва достигавшим двух сантиметров. В их глазах я был стопятидесятиметровым колоссом. Я положил на землю ладонь, и Лильда при помощи двух солдат взошла на нее. Я осторожно поднес ладонь к лицу и нежно погладил Лильду мизинцем другой руки. Но, увидев, что она испугана и дрожит, я вернул ее на землю.

В нескольких шагах от моих ног были чудесное озеро и сам город Арит. Теперь я видел также другой берег озера и длинную цепь гор. Смогу ли я точно описать вам противоречивые чувства, овладевшие мной? У меня сложилось впечатление, что я с воздушного шара обозреваю знакомую мне местность. Я чувствовал себя гигантом, попавшим в мир хрупких игрушек.

Я отправился по дороге в путь. Каждый шаг мой превращался в трудноразрешимую проблему, так как повсюду были рассыпаны мелкие деревушки, дома; я не хотел губить лес и наносить вред возделанным полям. Так прошел я около трех километров. Накануне этот же путь казался мне длиной в пятьдесят-шестьдесят километров. Постепенно местность становилась все более необжитой. Мне пришлось пройти еще немного, чтобы увидеть удивительную картину. Перпендикулярно к дороге, по которой я двигался, равнину пересекала извилистая река. На правом берегу раскинулся маленький городок в обрамлении цепочки холмов. Мое внимание привлекло темное пятно на другом берегу. Видимо, это был лес. Оттуда вылетали маленькие камешки, обстреливавшие город. Я осмотрелся и сообразил, в чем дело. Город был осажден, и малиты подвергали его бомбардировке камнями с помощью катапульт. Я сделал всего несколько шагов в сторону леса, и дождь булыжников прекратился. Я склонился над городом, превращенным в руины под градом камней. Улицы были заполнены неподвижными телами. Осторожно приподнял я двумя руками крошечную фигурку. Она оказалась страшно изуродованным телом женщины, которая была мертва. И мне ничего не оставалось, как положить ее опять на землю.

Легкая боль в ноге заставила меня выпрямиться. Булыжник попал в мою берцовую кость. Я поднял камень с земли. Размером он был с ядро ореха, но в глазах Лильды камень был диаметром около четырех метров. Волна неудержимого гнева охватила меня при воспоминании о возлюбленной. Я с силой бросил камень на другой берег. Перепрыгнув одним махом реку, я мягко опустился на лес, словно под ногами находились не деревья, а ковер из папоротника и мха. В порыве ярости я топтал лес ногами, потом, наклонившись, я разбросал в разные стороны сломанные стволы деревьев. Малиты, раздавленные, как насекомые, валялись по всему лесу. Эта жуткая картина вызвала у меня приступ тошноты. Ведь все-таки передо мной лежали люди, хотя и с ноготь на моем мизинце. Я сделал несколько шагов. Крошечные существа, охваченные паникой, разбегались во все стороны. Некоторое время я колебался, не зная, что делать. Но, вспомнив о скором возвращении в наш мир с Лильдой и о своей клятве королю, в которой обещал вернуть независимость ороидянам, я решительно отбросил все терзавшие меня сомнения и угрызения совести. Завоеватели должны быть уничтожены и стерты с лица земли, как грязная нечисть.

Еще в течение двух часов я топтал ногами эту территорию, уже не всматриваясь в то, что происходит у меня под ногами.

Завершив свою жестокую расправу, я вернулся в Арит, терзаемый разными мыслями. Меня приветствовала восторженная толпа. Ороидяне перестали бояться меня из-за моего гигантского роста и совсем потеряли бдительность. Я боялся раздавить ликующих жителей, поэтому каждый шаг давался мне с трудом. Мне потребовалось две дозы препарата, чтобы вернуть себе прежний рост. Я был окружен плотным кольцом ороидян. Каждый из них стремился дотронуться до меня или пожать руку. Радостная весть о моей победе распространилась уже по всему городу. К энтузиазму и чувству благодарности теперь добавилось чувство почти ритуального обожания, словно я был неким божественным существом.

Король и Лильда встречали меня у входа в город. Девушка бросилась в мои объятия, плача от счастья и от того, что она вновь видит меня.

Не стану останавливаться на подробностях торжественной церемонии в честь победы, одержанной над малитами. Жители страны, как мне показалось, не придают особого значения помпезным публичным церемониям и разного рода манифестациям. Король с балкона произнес весьма краткую речь. Ну а вечером народ пировал и встречал возвращавшихся солдат.

Химик подошел к столу и выпил стакан воды. Затем он продолжил свой удивительный рассказ:

— Да, друзья мои, я могу с уверенностью сказать, что в тот незабываемый день я был счастлив безмерно. Просто восхитительно сознавать, что ты — спаситель целого народа.

При этих словах Врач, едва не опрокинув кресло, подбежал к столу и ударил кулаком по нему так, что зазвенели стаканы.

— Вы представляете… вы отдаете себе отчет в том, что вы значите теперь для нашей цивилизации?! — закричал он.

На лице Банкира отразилось крайнее удивление столь странным поведением обычно хладнокровного Врача.

— Каких-нибудь несколько пилюль, — возбужденно продолжал Врач, — и вы сможете уничтожить одним ударом ноги все города и дома любого неприятеля.

В комнате установилась тишина. Присутствующие беспокойно переглядывались, пораженные теми безграничными возможностями, что открывались перед ними.




«Я должен вернуться…»


Фантастическая, немыслимая перспектива спасения человечества, собственного мира благодаря гениальному открытию их друга занимала мысли всех собравшихся в комнате. Однако спустя некоторое время, оправившись после своего рода потрясения, друзья Химика попросили его продолжить рассказ.

— Последний вечер я провел с Лильдой, мечтая о нашем возвращении и строя планы на будущее. Должен признаться, господа, что за все время моего пребывания в мире кольца меня не покидали страх и беспокойство. Я пытался представить, как все должно произойти, и чем больше я думал об обратном путешествии, тем более опасным оно мне представлялось.

Вы должны понимать, что в первый раз, когда мой рост уменьшился, я должен был спускаться, скользить или катиться вниз. Но теперь, при возвращении, мне необходимо было подниматься вверх. Воображение рисовало мне тягостную картину мира, который готов раздавить меня, навеки похоронить под обломками скал, прежде чем я смогу достичь необходимых размеров.

Обсуждая все волнующие меня проблемы с Лильдой, я осознавал, какой опасный путь нам предстоит. Любуясь изящной фигурой девушки, я понимал, что не имею права подвергать ее тяжелым и рискованным испытаниям. Мысль о том, что с Лильдой может что-то случиться по моей вине, была невыносима. Помимо этих сомнений, меня мучил еще один весьма важный вопрос. Прошла неделя, как я расстался с вами в этой комнате, а вы по нашей договоренности должны были ждать меня два дня. Я предполагал, что время здесь течет быстрее и, вероятно, назначенный срок еще не истек, но полной уверенности у меня в этом не было. Чем это грозило мне, вы понимаете. Могло случиться и так, что я окажусь на поверхности кольца в тот момент, когда кто-то из вас будет прогуливаться по улице с кольцом на пальце. Нет, я был не в состоянии представить нас с Лильдой в подобной ситуации. И тогда я попытался поделиться с девушкой мучившими меня сомнениями. Удалось убедить ее, что будет лучше, если она останется и дождется меня. Я обещал моей возлюбленной, что обязательно вернусь. Она долго ничего не отвечала, а только внимательно слушала и смотрела на меня большими лучистыми глазами. Внезапно девушка бросилась ко мне, уже не пытаясь скрыть своих слез. Прижавшись ко мне, она рыдала, а я едва сдерживал слезы, готовые брызнуть из моих глаз. Я успокаивал ее, такую хрупкую и нежную, похожую в своей печали на земную женщину и вместе с тем такую загадочную и удивительную в своей таинственной красоте. Постепенно Лильда успокоилась, перестала плакать и вот уже ободряюще улыбнулась, надеялась утешить и себя, и меня.

На следующее утро я покинул город. Через все туннели меня провела Лильда. Она сопровождала меня до самого берега той реки в лесу, где мы впервые с ней встретились. Здесь мы расстались. И я еще долго смотрел на удаляющийся от меня маленький силуэт моей возлюбленной. Я принял решение возвращаться той же дорогой и пошел к опустошенному лесу, лишь один раз сделав небольшой привал, чтобы восстановить силы. Кругом в изобилии росли ягоды, о которых я уже упоминал раньше. Вскоре я достиг леса, где повсюду валялись стволы сломанных деревьев. Здесь, в лесу, я принял первую дозу препарата. И через несколько минут огромные стволы деревьев превратились в маленькие веточки под моими ногами.

Теперь мне нужно было отыскать крутой склон, с которого я спускался. Через несколько часов я, наконец, дошел до того места, где обломки скал указывали, что я был здесь прежде. Скалы казались мне намного больше, чем в первый раз. А это значило, что еще не достиг нужных размеров.

Охваченный паникой, я выпил сразу двенадцать пилюль, что вызвало у меня приступ ужасной, дурманящей тошноты. Я впал в забытье. Когда же я открыл глаза, мне показалось, будто горы надвигаются на меня, но, слава Богу, они все-таки уменьшались, а склон укорачивался сам собой. Прямо передо мной появилась вершина возвышенности. Земля дрожала под ногами. Мне приходилось часто лавировать, чтобы не споткнуться о камни, сыпавшиеся на меня и крошившиеся под ногами, Я все время должен был отступать от надвигавшегося на меня склона. Когда я обернулся, жуткий страх сковал мою волю: черная зловещая стена окружала меня. Она возвышалась над моей головой примерно на двести метров. С дрожью во всем теле я наблюдал, как она все больше наклоняется в мою сторону, чтобы навеки похоронить меня под своими обломками. Обезумевший, не отдающий себе отчета в том, что происходит, я судорожно оглядывался по сторонам, пытаясь найти спасительный выход. Но повсюду на меня надвигалась только черная скалистая стена. В отчаянии я готов был плакать. Наверно, я потерял сознание. Тем не менее, когда я пришел в себя, окружавший меня пейзаж совсем не изменился. Я лежал на дне глубокой расселины. Черная стена, перпендикулярная ко дну, не исчезла. Я не знал, как выбраться наверх по гладкой и блестящей стене. Действие пилюль затормаживалось, поэтому теперь все вокруг перестало качаться и прыгать у меня перед глазами. Это, безусловно, позволило мне сориентироваться.

Постепенно сковывавший мою волю страх отступил. Теперь я прекрасно ориентировался в пещере и мог определить все необходимые мне расстояния. Приняв еще две пилюли, я решил дождаться окончания их действия и не предпринимать никаких попыток выбраться из злосчастной пещеры. После привычных ощущений тошноты и слабости, которые быстро прошли, у меня появилось достаточно сил и энергии, чтобы продолжить свой путь.

Теперь высота стены, окружавшей меня, составляла лишь около пятнадцати метров. Несколько шагов… и я смог уже коснуться руками гладкой стены. Поверьте мне, господа, насколько ужасающе это чувство — находясь на дне колодца (а пещера похожа именно на колодец), видеть, как на тебя, словно под действием непреодолимых сил, надвигаются скалы, готовые в любую минуту сомкнуться. После того как я принял последние пилюли, выход из пещеры приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки. Я подпрыгнул и зацепился за край колодца. Собрав последние силы, я подтянулся и навзничь упал на землю. Теперь я оказался на самом дне царапины на кольце, похожей на узкий длинный проход шириной в двадцать метров. Подняв глаза, я увидел над собой белое, залитое светом небо. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это не что иное, как потолок нашей комнаты. Чтобы выбраться из царапины на поверхность кольца, я должен был принять еще одну дозу препарата, что я и сделал.

За час подъема мои кожаные сандалии порвались, везде на теле появились раны и ссадины. Я поднимался еще несколько часов. Мне пришлось еще два раза принять препарат, так как стены были настолько гладкими, что при небольшом росте мне трудно было найти точки опоры. Наконец, закончив подъем, обессиленный, я выбрался на поверхность золотого кольца. Ну а все остальное, друзья мои, вы знаете. Через несколько минут я был уже среди вас.

Химик замолчал и посмотрел по очереди на каждого из своих друзей:

— Теперь вы знаете все подробности моего путешествия. Что вы думаете об этом, господа?

— Жаль, что вы не смогли привести с собой Лильду, — пробормотал Молодой Человек.

— Было бы ужаснее, если бы я взял девушку с собой и подверг ее жестоким испытаниям, — спокойно возразил Химик. — К тому же я дал ей клятву вернуться.

— И когда вы предполагаете отправиться обратно? — поинтересовался Врач.

— Немедленно, как только это будет возможным. Думаю, через два или три дня, — ответил Химик.

— Но как же вы решитесь на это? Наша цивилизация нуждается в вашем открытии, это же настоящий переворот в современной науке. Вы не имеете права покидать нашу планету, — сказал Бизнесмен.

— Но ведь и Лильда нуждается во мне, — возразил Химик. — Я дал ей клятву, а вы совсем не принимаете в расчет мои чувства. Поймите же меня, господа! Я не уклоняюсь от борьбы за демократию и справедливость. Это было бы абсурдным. Но мой долг найти Лильду, а через восемь дней я с ней вместе вернусь.

— Но эти восемь дней могут стоить жизни тысячам людей, тогда как в вашей власти спасти их. Вы задумывались над этим?

Химик покраснел.

— Друзья мои, я отдаю себе отчет в важности спасения целого народа. Но если передо мной стоит необходимость выбора между жизнью тысяч людей, чуждых мне, и жизнью Лильды, которая зависит только от меня, я выбираю последнее.

— Господа, пожалуй, наш друг прав, — спокойно заметил Врач, и Молодой Человек тут же согласился с этим.

Два дня спустя в том же клубе вновь собрались друзья Химика. Ужин проходил в молчании. Первым его нарушил Химик.

— На этот раз, господа, я прошу ждать меня ровно неделю. Вас четверо, а это значит, что каждый должен будет вести наблюдение по шесть часов в день. Да, в этот раз я предполагаю пробыть в мире кольца неделю. Ведь может случиться, что я уже больше не попаду туда. Поэтому в интересах науки я хочу узнать и увидеть как можно больше. Мой первый визит был таким кратким, удивительным и необычным. Мне практически ничего не удалось узнать. Я рассказал вам немного об истории Ороиды. Но у меня нет никакого представления об искусстве, науке, философии, экономических и социологических проблемах мира кольца. Без сомнения, уровень развития ороидян ниже, чем нашей нации. И все-таки жители золотого кольца владеют секретом, которым мы не обладаем, а может быть, и не обладали никогда. Секрет совсем простой, но пока не доступный для нас — всепрощающая любовь к людям, себе подобным, великое милосердие. Да, друзья, их мир, этот мир заслуживает внимания!

Банкир погрузился в свои мысли. Сегодня он выглядел как никогда озабоченным.

— А ваши формулы, хранящие секрет состава химических препаратов, где они? — спросил Банкир.

— Формулы здесь, — улыбнувшись, сказал Химик и показал на свой лоб. — Они у меня в голове.

— А вам не кажется, что будет лучше, если вы оставите формулы нам? В путешествии вы подвергаете себя опасным испытаниям… Непредвиденные случайности… И никто не знает… — запнулся на полуслове Банкир.

— Друзья мои, я очень хочу, чтобы вы поняли, — вновь заговорил Химик, заметно волнуясь, — я не в праве оставить разработанные мной формулы, если от них зависит моя жизнь и жизнь Лильды, Здесь вы еще не ощущаете различий между жизнью индивидуума и существованием народа. Я прекрасно знаю всех вас, но при знании формул в вашей власти будет уничтожить целые нации, установить безграничное господство над вселенной, завладеть всеми сокровищами мира. Моим препаратам можно найти применение как в великих целях добра и справедливости, так и для удовлетворения самых низких желаний. Оставить формулы — это значит взять на себя слишком большую ответственность. Я могу рисковать собственной жизнью, но жизнью целых народов — никогда!

— О, я знаю, что бы я сделал, владея этими, поистине волшебными формулами! — воскликнул Молодой Человек.

— Но, к сожалению, я так и не узнаю этого, — спокойно возразил Химик. — Надеюсь, вы разделяете мое мнение?

Из присутствующих лишь Банкир не поддержал Химика и по-прежнему настаивал на том, чтобы ученый раскрыл формулы препаратов.

— Господа! Осталось совсем мало времени до моего отправления. Прежде чем мы снова расстанемся, вы, наверно, хотите еще что-нибудь сказать мне на прощание? — спросил Химик и начал снимать с себя верхнюю одежду.

— Очень вас прошу, передайте Лильде, что я горю нетерпением познакомиться с ней, — смутившись, произнес Молодой Человек. Все присутствующие в комнате громко рассмеялись.

Когда мебель была расставлена по углам, в центре комнаты расстелили черный шелковый платок и положили на него золотое кольцо. Химик попрощался с каждым из друзей, пожав им руки.

— До встречи через неделю!

Затем он принял пилюли. Все происходило точно так же, как и в первый раз. Не случилось ничего непредвиденного. Затем наступили бесконечные дни томительного ожидания. Каждый из друзей Химика бодрствовал по шесть часов в день, наблюдая за маленьким кольцом на черном платке. Наступил пятый день ожидания, и все надеялись, что Химик появится с минуты на минуту. Но день прошел, а ученый так и не появился. Шестой день тягостного ожидания. Наконец, наступил последний день обещанного возвращения Химика. Четверо друзей в тревоге следили за платком. Напряжение в комнате достигло апогея. Минуты казались часами. Настенные часы пробили полночь, как бы подводя черту под ожиданиями друзей, но они не теряли надежды и наблюдали за кольцом еще целую неделю. На четырнадцатый день они собрались, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Теперь все свидетели эксперимента находились в плену страха и ужаса перед неизвестностью судьбы Химика.

Первым заговорил Врач и сказал то, в чем уже не сомневался никто:

— Я предполагаю, господа, что мы напрасно теряем время. Наш друг не вернется.

Он замолчал и пристально посмотрел на кольцо.

— Друзья мои, кольцо представляет огромную ценность и заслуживает того, чтобы к нему относились внимательно и осторожно. Я не могу даже представить, какие события протекают внутри кольца, зато отлично знаю, что происходит в нашем мире и что значит для нашей цивилизации возвращение Химика. Именно поэтому в сложившихся обстоятельствах я не хочу и не могу отказаться от возможности вести за кольцом постоянное наблюдение. Я собираюсь поместить его в музей и внести средства, необходимые для того, чтобы оно постоянно, день и ночь находилось под наблюдением. Согласны ли вы поддержать мои планы? — спросил Врач, поворачиваясь к Бизнесмену.

— Нет, нас будет трое, — громко сказал Банкир.




И сегодня, если у вас возникнет желание увидеть собственными глазами золотое кольцо, вы можете прийти в музей Американского общества биологических исследований. В самом центре третьего зала вы без труда найдете кольцо, размещенное на черном шелковом платке и накрытое стеклянным колпаком. Воздух под колпаком постоянно обновляется. У платка круглосуточно бодрствуют два служителя музея. И вот вы наклоняетесь, стараясь хорошо рассмотреть кольцо, и при этом невольно думаете о прекрасном мире, заключенном в его атомах. Возможно, вы испытываете священный трепет при мысли о бесконечности и скоротечности жизни, о незначительности и божественном всемогуществе каждого из нас…