По чужой вине
Ник Картер


Ник Картер #4






Этот рассказ впервые был напечатан в Санкт-Петербурге издательством «Отрада» в 1912 г. На обложке название «За чужую вину», а внутри книжки — «По чужой вине».







Ночной визит


— Ты говоришь о замечательном случае, Дориан.

— Очень замечательном, Ник.

— Не сообщишь ли ты нам кое-какие подробности? — предложил Ник Картер. — Ты согласен со мной, Дик?

— Конечно.

Доктор Дориан подал своим гостям открытый портсигар.

— Курение помогает рассказу, — сказал он смеясь.

Было около семи часов вечера. Все трое чувствовали себя хорошо в комфортабельно обставленном кабинете доктора. В камине весело трещал огонек.

Ник Картер и Патси оказались в Редфильде, расположенном в двух часах езды от Нью-Йорка, по важным обстоятельствам.

Доктор Грей был давнишним другом сыщика и принадлежал к числу тех людей, к которым Ник Картер питал доверие.

Грей представлял из себя чуть ли не великана; он был широкоплеч и так хорошо сложен, что любой атлет мог позавидовать ему. Энергичное лицо его было гладко выбрито и оживлялось парой проницательных темно-серых глаз.

Он обладал прекрасным характером: человека, более готового всегда помочь, едва ли можно было найти. Несмотря на свою атлетическую фигуру, он являлся джентльменом до кончиков ногтей.

И поэтому очень странным казалось, что он не был еще женат. Домом управляла старая экономка.

— Выпаливай, Дориан, — проговорил фамильярно Ник Картер, зажигая свою сигару.

— История началась около девяти часов вечера. Было темно, совсем как ночью; на дворе свирепствовала такая погода, что хороший хозяин собаку не выгонит. Дождь лил как из ведра, за окном раздавалось завывание и свист ветра. Я очень радовался, что мне не надо в такую погоду выходить на улицу. Вдруг я услышал стук колес подъехавшего к моим дверям экипажа.

Вскоре кто-то позвонил. Не особенно радуясь столь нежелательному визиту, я поднялся и открыл дверь. Совершенно незнакомый мне мужчина с высоко поднятым воротником стоял передо мною. Я пригласил его в мою приемную. Незнакомец тотчас же последовал за мной.

Он спросил меня: я ли доктор Дориан Грей и, получив утвердительный ответ, пояснил мне, что нуждается в моей услуге и что я получу солидный гонорар, если соглашусь на его условия. Коротко и ясно он рассказал мне, что речь идет о господине, раненном в поединке. По известным причинам он до сих пор не решался обратиться к врачу, но теперь согласился пригласить доктора, потому что состояние раны значительно ухудшилось. Но ввиду того что раненый занимает высокий политический пост, о дуэли ничего не должно быть известно, так как тогда будет затронуто имя одной высокопоставленной дамы. Поэтому следует принять все меры предосторожности.

Мне предлагалось ехать с завязанными глазами к пациенту, и через два часа меня вновь доставят домой. Я сначала колебался, но незнакомец очень убедительно рассказывал мне о несчастном положении больного, который, без сомнения, умрет, если к нему не приведут врача.

Наконец я согласился сопровождать незнакомца к моему загадочному пациенту.

Переодевшись и захватив с собой самое необходимое для возможной операции, я сел с моим незнакомцем в экипаж. Кучер был закутан по уши, и даже лошадь имела какую-то необыкновенную попону, которая совершенно закрывала ее.

Как только мы очутились в экипаже, мой посетитель вынул из кармана шелковый носовой платок и тщательно завязал мне глаза. Я прислонился к стенке экипажа и предался размышлениям. Мы не обменялись ни единым словом, даже кучеру мой спутник не дал никаких указаний; по всей вероятности, тот уже раньше получил все соответствующие инструкции. Если бы я был в состоянии выглянуть в окно, то, может, и узнал бы что-нибудь. Сначала я пробовал сосчитать количество ударов копыт лошади, чтобы заметить направление, по которому ехал экипаж, но это оказалось невозможно, так как лошадь все время делала какие-то зигзаги.

Когда мы, по моему расчету, проехали приблизительно две версты, экипаж остановился. Мой проводник помог мне выйти, взял меня под руку и повел по какому-то узкому переулку. Левой рукой мне удалось ощупать железный забор. Поднявшись на несколько ступеней, мы вошли в подъезд.

Наконец, пройдя еще немного по лестнице, мы попали в комнату, освещенную лампой. Тогда мне сняли повязку с глаз.

— В какой же разбойничьей пещере вы очутились, доктор? — вмешался в разговор Дик.

— В элегантно меблированной спальне, — ответил, смеясь, доктор Грей. — Но замечательно лишь то, что все картины были сняты со стен. Разноцветные обои свидетельствовали о недавней оклейке комнаты, на столах отсутствовали фотографии, которые могли бы мне помочь определить, где я нахожусь. Голову лежащего на постели пациента так закутали платком, что нельзя было различить черты лица. Левая рука больного лежала на одеяле, верхняя ее часть была в бандаже. Не интересуясь более таинственной личностью моего пациента, я сосредоточил все внимание на ране. Рука находилась в довольно серьезном положении. Пуля попала выше локтя и, прорвав ткани, дошла до плеча, где и застряла в мускулах. Без особого труда мне удалось ее отыскать. Я видел, что достать ее можно только при операции, и надо было спешить, так как рука уже была воспалена и больной лежал в лихорадочном состоянии. Отсрочка операции неминуемо привела бы к заражению крови.

Я посвятил во все эти обстоятельства моего спутника, который мне объяснил, что я могу поступать совершенно по своему усмотрению.

— Пациент разве ничего не сказал?

— Ни единого слова. Только когда я стал требовать его разрешения на операцию, то больной издал какой-то неопределенный звук, выражавший, по всей видимости, согласие. Приготовив горячую воду и необходимые инструменты, я приступил к работе.

Ввиду того что лицо моего пациента было совершенно закутано, я не мог правильно дать ему наркоз, и ему пришлось перенести всю боль в полнейшем сознании.

К моему удовольствию, он выдержал операцию, не проронив ни звука, хотя я сделал глубокий разрез, чтобы достать пулю.

— Он обладает, наверное, железными нервами, — заметил Ник Картер.

Доктор Грей кивнул.

— После удаления пули я наложил на рану бандаж. Затем я дал советы относительно ухода за больным и прописал несколько лекарств.

Мой загадочный посетитель снова завязал мне глаза и в экипаже отвез меня домой. Остановившись около дверей, незнакомец снял повязку и подал мне конверт с моим гонораром. Он добавил, что я останусь доволен и он позволит себе еще раз обратиться ко мне, если этого потребует состояние больного.

Часы в моем кабинете показывали одиннадцатый час, и я действительно отсутствовал два часа.

— И что содержал конверт? — спросил Дик.

— Пятьсот долларов.

— Это мне нравится! — воскликнул радостно Ник Картер. — Хоть разочек твое человеколюбие хорошо оплачено. Деньги еще при тебе?

— Нет. Я отнес их в банк не следующий же день.

— Жалко, я охотно взглянул бы на них. Быть может, мне удалось бы установить, в каком банке они были выданы. Таинственный незнакомец приходил еще раз?

— Нет.

— Слышал ли ты что-нибудь о своем пациенте?

— Нет. Он, наверное, поправляется, если уже не совсем здоров. Вот и вся история, которую я хотел тебе рассказать, Ник, — прибавил доктор, — я знаю, ты любишь такие таинственные приключения.

Сыщик утвердительно кивнул.

— Не думаешь ли ты, Дориан, — добавил он, — что твоя история этим и закончилась? Держу пари, она будет иметь еще и эпилог.




Загадочное убийство


Доктор Дориан взглянул на своего друга с нескрываемым удивлением.

— Похоже на то, как будто ты знаешь что-то об этой афере?

— Я знаю то, что слышал от тебя. Но я пришел к определенным выводам, пробудившим во мне некоторые подозрения.

— Я знал это раньше, на то ты и Ник Картер.

— Скажи, Дориан, твой незнакомый спутник носил бороду, которая закрывала почти треть лица?

— Да.

— Потому что он маскировался?

— Вполне возможно.

— Разве тебе не бросилось в глаза, что борода фальшивая?

— Нет.

— Черты его лица не показались тебе знакомыми, когда ты их увидел мельком?

— Я сам об этом долго думал, но мужчина мне совершенно незнаком.

— Говорил он хриплым или измененным голосом?

— Да. Я с трудом понимал его.

— Так и есть. Мужчина знал, что ты узнаешь его по голосу, если он не изменит его. Да и борода должна была маскировать его лицо, потому что ты, наверное, десятки раз встречал его. По той же причине и лошадь прикрыли толстой попоной. И снятые со стен картины свидетельствуют о том, что пациент или его друг были тебе хорошо известны, поэтому тебя привезли к больному с завязанными глазами.

Далее, ты говоришь, лошадь шла зигзагами. Это доказывает, что дом пациента находится по соседству с твоим и тебя так долго катали по городу, дабы вселить в тебя уверенность, что твой пациент живет в другом квартале.

— Все возможно, — задумчиво ответил доктор Грей.

— Опиши мне твоего больного. Он был высокий или низенький, худощавый или широкоплечий?

— Он был высокий, широкоплечий.

— Он не напоминал рабочего?

— Нет, мускулы его были не столь крепки, сколь вялы, складывалось впечатление, как будто он давно уже не напрягал их. Руки выглядели белыми и холеными. Только на указательном пальце правой руки, на поверхности второго сустава, около ногтя, находились участки ороговевшей кожи, которые, казалось, были проткнуты многочисленными уколами иглы. На рабочего он не походил, скорее напоминал человека, усердно занимавшегося спортом и физическими упражнениями. Лицо не давало мне возможности определить его возраст. Он казался мужчиной во цвете лет.

— Как давно, по твоему мнению, он получил рану?

— Быть может, пять или шесть дней назад. Говорят…

— Что тебе говорят, меня нисколько не интересует, Дориан.

В это время в соседней комнате зазвонил телефон. Врач встал, извинился перед своими гостями и подошел к аппарату. Оба сыщика слышали, как доктор односложно, по-видимому, возбужденно, недовольным тоном отвечал кому-то. Разговор продолжался несколько минут. С задумчивым лицом доктор вернулся к своим собеседникам.

— Что-нибудь случилось, Дориан? Если да, то мы не задержим тебя дольше.

— Ничего не произошло, — возразил доктор Грей, кидая на друзей быстрый взгляд. — Меня известили о внезапном заболевании тифом сына моего пациента. Он живет в Редфильд Гейфт. Состояние больного критическое.

Ник Картер и Дик поднялись со своих кресел.

— Я извиняюсь, что должен заставить вас покинуть меня, — сказал Грей, — но мне нужно поторопиться.

— Конечно, долг прежде всего, — ответил сыщик. — До свидания, Дориан. Если мы опять попадем в город, мы еще раз навестим тебя.

— Отлично! — проговорил доктор, сердечно пожимая своим друзьям руки. — Ты не можешь себе представить мою радость, когда я вижу вас у себя, Ник. Но ты не сказал мне ничего о том, что привело вас в Редфильд.

— Изложу тебе в двух словах: Дик и я приехали сюда из-за преступной пары, которая три недели тому назад бежала из места предварительного заключения в Шарлетоуне, а так как она является довольно опасной, то нью-йоркская полиция поручила мне разыскать ее. Их зовут Вильям Грегори и Джим Дональд. Но я вижу, — перебил сам себя сыщик, — ты стоишь, точно на горячих угольях. Итак, если будет возможность, мы увидимся с тобой.

— Меня очень порадует ваш визит.

Во время обмена прощальными пожеланиями оба сыщика уже спускались с лестницы. Вскоре они очутились на улице.

— Какой милый человек, этот доктор! — заметил Дик.

— Лучшего друга не сыщешь на свете, — пояснил добродушно Ник Картер. — Но у него есть единственный недостаток, он почти недоступен для посторонних. Он живет отшельником.

— Он с первого взгляда вызывает симпатию своим прекрасным обращением, — продолжал Дик. — Но, несмотря на это, я поймал его на благочестивой лжи, когда он нас так внезапно выставил из своей квартиры.

— Значит, и ты заметил! — засмеялся Ник Картер.

— Да и, по-видимому, от доктора Грея ускользнуло, что ты не вполне доверяешь его словам. Он искоса взглянул на тебя, когда ты спросил его, все ли в порядке.

Сыщик кивнул головой:

— По-моему, речь идет не о его визите к тяжелобольному. Разговор по телефону носил частный характер, иначе Дориан не выглядел бы таким бледным и не выдал бы себя своим поведением.

— Какого ты мнения о рассказе доктора Грея?

— Все в действительности произошло так, как он нам сообщил. Может быть, и женщина здесь замешана, и дуэль спутником Дориана была лишь выдумана с целью убедить врача посетить больного при таких странных обстоятельствах.

— Что ты наметил делать сегодня вечером? — спросил Дик.

— Мы вернемся в наш отель и загримируемся. Скоро девять часов, скоро выпорхнут ночные пташки, которые боятся дневного света. Мы посетим притоны, расположенные вдоль реки, авось обнаружим там следы преступников. Если и в самом деле один из друзей Джима Дональда живет в Редфильде, то мы без труда откроем его местопребывание.

— Это облегчит нам работу.

— Совершенно верно. Я захватил с собой Патси. Я переговорил с начальником станции, Патси останется ночью на станции и переодетым будет следить за приходящими и отходящими поездами. Преступники могут ведь уехать и с товарным поездом.

Так, разговаривая, добрались оба сыщика до «Бриджа», лучшей гостиницы в Редфильде. Никто, за исключением доктора Грея, шерифа Джесона Туриера и начальника станции, не подозревал присутствия Ника Картера в Редфильде.

Двадцать минут спустя загримированные сыщики покинули через черный ход свою комнату в отеле. Они беспрепятственно обошли несколько известных притонов, но не смогли обнаружить местоположения преступников в Редфильде.

Уже в полночь, после безрезультатных поисков, Ник Картер и Дик вернулись в гостиницу и легли спать.

В полдевятого утра следующего дня к ним явился Патси, но и он был разочарован, так как достиг лишь отрицательных результатов.

Все трое сидели, болтая, в гостиной, когда неизвестный молодой человек подбежал к двери.

— Скажите, пожалуйста, — обратился он к клерку, стоявшему за своим столом, — где я могу найти мистера Блоссома? Он живет здесь.

Клерк окинул взглядом комнату.

— Там, справа, в углу, сидит джентльмен с большой бородой. Что случилось, Морлей? — прибавил он. — У вас вид, как будто за вами дюжина духов гналась!

Не отвечая на колкости клерка, Морлей подбежал к Нику Картеру.

— Я имею честь говорить с мистером Блоссомом?

— Да, — ответил сыщик, вставая, — что вам угодно?

— Шериф Турнер убедительно просит вас пожаловать к нему, — шепотом произнес молодой человек. — Он прислал меня сюда, чтобы указать вам дорогу.

— Что случилось?

— Джак Гедлей, кассир нашего банка, найден мертвым, и при таких обстоятельствах, которые несомненно указывают на преступление.

— Вы уверены?

— Да. Джейсон Турнер пришел к этому выводу, а если он утверждает что-нибудь, то наверняка прав: ведь он почта шестьдесят лет у нас шерифом.

— Следуйте за мной, — обратился Ник Картер к своим помощникам. — Идемте, молодой человек, я готов следовать за вами.




Неожиданное открытие


— Вы сказали: наш банк, — заметил Ник Картер, идя за молодым человеком, — вы сами служите в банке?

— Да, сударь.

— В национальном банке?

— Нет, в Редфильдском сберегательном банке. Он был основан лет двенадцать тому назад мистером Кирусом Вернаном, который является президентом банка. Мистер Вернан слывет богатейшим человеком в нашем городе. Как я вам уже сообщил, кассир Джак Гедлей найден сегодня утром мертвым.

— Кем и где?

— Мною, мистер Блоссом, по крайней мере, я думаю, что я первым обнаружил убитого. Я увидел его лежащим на полу.

— Итак, вы нашли труп, пройдя в контору по черному ходу.

— Да. Я был крайне поражен, обнаружив, что дверь еще заперта. Достаточно было только бегло осмотреть мистера Гедлея, чтобы убедиться в его смерти.

Я выбежал на улицу, желая позвать на помощь, и, к счастью, попал прямо в объятия шерифа, который шел к вам, мистер Блоссом.

Осмотрев труп, мистер Турнер послал меня к вам, чтобы попросить вас немедленно прийти. Вот и все.

— Гм… Значит, управляющий закрыл дверь или вообще сегодня утром в банке еще не был, — произнес задумчиво Ник Картер. — Как его зовут?

— Абель Грин. Он совершенно безобидный человек. Он служит у мистера Вернана со дня основания банка.

— Сколько ему лет?

— Около сорока. Точно не могу сказать.

— Он женат?

Морлей засмеялся:

— Он, и женат! Девушка, которая выйдет за него замуж, должна еще родиться, потому что Абель Грин является образцом безобразия.

— Ему нельзя позавидовать, — сказал сыщик. — Где живет этот Абель Грин?

— В комнате, расположенной рядом с конюшней мистера Вернана. Он ест на кухне и числится слугой.

— Что вы можете сообщить мне о мертвом кассире Гедлее? Он живет здесь, в городе?

— Да, на расстоянии четверти версты от банка. Он был холостым. Его кузина, Фанни Джексон, вела его хозяйство. Мистера Гедлея все любили. Его внезапная насильственная смерть вызовет, наверное, большое возбуждение.

— Сколько лет было кассиру?

— Тридцать с половиной.

— Как долго он служил в банке?

— С открытия. Он пользовался доверием мистера Вернана.

— Почему же он был холостяком?

— Вы слишком о многом спрашиваете меня, сударь, но, насколько мне известно, он интересовался одной хорошенькой девушкой, но она обратила свое внимание на другого.

— Кто эта молодая девушка?

— Единственная дочь мистера Вернана, Стелла. Она слывет самой красивой девушкой в городе.

— Вы думаете, Гедлей был в нее влюблен?

— По уши, но она едва ли давала ему надежду получить ее руку.

— Она любит другого?

— Да, доктора Грея, но отец не хочет ничего слышать о ее помолвке с доктором. Она его единственное дитя, и он намерен выдать ее замуж за финансиста. Нет в городе никого, за исключением мертвого кассира, который не пожелал бы доктору, всеобщему любимцу, жениться на Стелле Вернан. Однако председатель банка, по-видимому, категорически запретил своей дочери иметь какое-либо знакомство с доктором.

— Кассир и доктор Грей находились в дружеских отношениях?

Морлей задумчиво покачал головой:

— Никто, по крайней мере, не слыхал, чтобы доктор и кассир являлись бы недругами. Гедлей и не считал доктора опасным соперником, он знал о взгляде на брак мистера Вернана. Вот и банк, мистер Блоссом, — прервал сам себя разговорчивый клерк, — а большая, спрятанная наполовину в тени вилла принадлежит мистеру Вернану.

Банк размещался в красивом каменном доме, окруженном железным забором.

Известие о трагической кончине кассира с быстротой ветра распространилось по городу, и густая толпа теснилась у железных решеток на окнах банка, желая что-нибудь разглядеть. У дверей стоял высокий полисмен, занятый по горло, так как ему приходилось сдерживать толпу любопытных. Его звали Мартин Блек.

Морлей дружелюбно кивнул стражу, тот открыл дверь и впустил клерка и его спутника. Ник Картер быстро обошел все здание и вскоре очутился около трупа. На некотором удалении стояла группа мужчин, потихоньку обменивавшихся мнениями.

Трое из них были служащими банка, остальные же вошли, наверное, прежде, чем полицейский закрыл вход для посторонних. Среди этих людей сыщику бросился в глаза элегантно одетый господин высокого роста. Его величавая фигура и вся его внешность внушали уважение. Драгоценный бриллиант сверкал на его галстуке. Ему было лет сорок; его темные волосы резко оттеняли стальные голубые глаза с металлическим блеском.

Когда этот мужчина заметил сыщика, он невольно сделал несколько шагов назад, как будто хотел уйти. Но казалось, что он одумался и остался.

Ник Картер не уделил ему внимания. Весь его интерес был сосредоточен на трупе, который лежал на спине. Лицо было окровавлено, так же как часть волос и подбородок.

Шериф, энергичный мужчина, стоял, склонившись над трупом, и внимательно осматривал его. Заметив Ника Картера, он подошел к нему и оттащил его в сторону, чтобы другие не услышали их разговор.

— Я счел самым правильным тотчас же послать за вами, мистер Картер, — сказал он шепотом. — Быть может, именно ваши беглые преступники виновны в убийстве Гедлея.

— Вы имеете основания для таких предположений?

Шериф пожал плечами:

— Моим основанием служит то, что Джим Дональд представляет собой опаснейшего взломщика.

— Вы осмотрели все здание банка изнутри, шериф?

— Да. Но я не нашел там никаких следов преступника. Я заключил, что Гедлей подвергся нападению поздно вечером, при закрытии банка. Может быть, на него напали неожиданно.

— Поздно вечером? Чем же занимался кассир в такой поздний час?

— Он мог приводить в порядок книги, — объяснил шериф. — Нет ничего необычного в том, что Гедлей, один из примернейших чиновников, работал до девяти часов вечера. Как уже сказано, я предполагаю, что он был убит сразу же после закрытия банка. На левой стороне головы находится глубокая рана. Наверное, он ударился об острый камень при падении. Вы сами видите, что мужчина уже давно мертв.

Сыщик утвердительно кивнул головой.

— Кто находится в данную минуту в помещении банка?

— Мистер Вернан и его бухгалтер. Ключ от черного входа нашли в кармане у кассира.

— На основании чего вы заключили, шериф, что Гедлей работал поздно вечером в банке?

— Один из соседей видел в окнах свет до девяти часов вечера.

— Что еще вы узнали?

— Управляющий, занимающий в то же время должность сторожа, по имени Абель Грин, исчез бесследно. Несмотря не все поиски, его нигде не нашли. Вообще, он живет в маленьком флигеле около конюшни. Не думайте, мистер Картер, что я подозреваю его в убийстве, он слишком для этого безобидный человек.

— Морлей мне уже рассказывал о нем. Нет ли еще чего-нибудь новенького, шериф? От вашего полицейского взора, наверное, ничего не ускользнет? — спросил Ник Картер с легкой иронией.

— На посыпанной песком дороге, идущей по направлению к тому кусту, заметны следы ног. К сожалению, они уже затоптаны нахлынувшей толпой. Но все же остался отпечаток, а именно принадлежавший дамской ножке. Я уже послал за доктором Греем, чтобы установить время смерти Гедлея.

— Согласен. Скажите-ка, шериф, кто такой тот элегантно одетый незнакомец в цилиндре?

— Я его не знаю, — ответил Турнер. — Я шел по улице, когда Морлей подбежал ко мне и сообщил о смерти кассира. Незнакомец последовал за нами и предложил свои услуги. Но я не спросил его, кто он такой. Теперь я должен идти; мы еще увидимся.

«Я не согласен с заключениями Турнера, — подумал про себя Ник Картер. — Не так легко осветить таинственный мрак, окутавший это убийство».

Сыщик подошел ближе к трупу.

Шериф был прав относительно раны, полученной Гедлеем: череп оказался раздробленным, и смерть наступила мгновенно. Рана на виске была нанесена острым камнем, так, по крайней мере, казалось на первый взгляд.

Все-таки сыщик удивился, найдя одежду Гедлея вполне безукоризненной. Ни манжеты, ни воротник не сдвинулись со своих мест, что являлось доказательством того, что Гедлею не пришлось сопротивляться. На него напали сзади.

Затем сыщик отправился осматривать следы, о которых говорил шериф.

И здесь чиновник оказался прав. Сыщик нашел среди затоптанных следов отпечаток женского сапога. Ник Картер пошел по направлению этих следов; они вели через сад в конюшню и построенный из камня гараж, откуда широкая дорога шла к решетчатой двери, выходившей на боковую улицу. Отпечатки женских ног уходили за конюшню и там пропали.

— Гм… Странно, — прошептал сыщик, — в пристройках за конюшней жил Абель Грин. Его беспричинное отсутствие что-нибудь да значит.

Позаботившись о том, чтобы не быть замеченным из задних окон виллы, Ник Картер пробрался к конюшне и хотел уже открыть дверь, как услышал позади себя быстрые шаги. Между конюшней и гаражом находилось небольшое пространство, прикрытое травой и кустом.

С быстротой молнии Ник Картер обогнул угол конюшни и вытянулся на земле во весь рост. Он сделал это как раз вовремя, потому что в следующую минуту две фигуры завернули за угол конюшни, молодая девушка приблизительно лет девятнадцати, поразительной красоты, но со смертельно бледным лицом, и доктор Дориан Грей, друг Ника Картера.

С удивлением заметил сыщик, что черты лица доктора тоже носили отпечаток сильного душевного потрясения. Его лицо точно окаменело, вокруг рта пролегли решительные складки.

Молодая девушка и доктор были слишком взволнованы, чтобы повнимательнее оглядеться вокруг.

— Я должна переговорить с тобой, Дориан, хотя бы в течение нескольких секунд, — прошептала молодая девушка, задыхаясь, — наклонись немного, чтобы не быть замеченными с виллы. Мой отец не должен знать о нашем свидании.

— Слышала ли ты, Стелла, о происшествии? — Быстро спросил доктор Грей.

— Мне известно все, Дориан. Как только я узнала, что послали за тобой, я стала ждать тебя в надежде, что ты выйдешь к черному ходу, а не к парадному. Я должна переговорить с тобой. Для тебя существует только один выход.

— Ты так думаешь?

— Ты должен следовать моему совету, — продолжала она настойчиво. — Чем меньше ты будешь говорить, тем лучше для тебя.

— Думаешь ли ты, Стелла, какое значение имеют твои слова для меня?

— Я только думаю об ужасных последствиях, если ты уклонишься от моих наставлений, — возразила девушка дрожащим голосом. — Обещай мне молчать, Дориан. Теперь я пошла. Итак, ты обещаешь мне, не правда ли? — спросила она со слезами на глазах.

С невыразимой нежностью смотрел доктор Дориан в мерцавшие, точно звезды, глаза очаровательного создания.

— Хорошо, даю тебе слово, — ответил он, — по крайней мере, пока следовать твоему совету!

— Клянись мне!

— Клянусь тебе, Стелла. Но в то же время я должен тебе сообщить, что, если обстоятельства вынудят, я нарушу свое молчание.

Она печально покачала головой.

— Будем надеяться на лучшее, — прошептала она, — я ухожу, храни тебя Бог, Дориан!

Еще один поцелуй, пожатие рук, и они расстались. Дориан Грей направился к банку, молодая девушка проскользнула в конюшню, откуда вышла через несколько секунд и быстрым шагом поспешила к вилле.




Запечатанные уста


Когда Ник Картер покинул свое убежище, на его лице застыло странное выражение. Разговор, случайно подслушанный им, страх молодой девушки, суровое выражение лица друга привели сыщика к определенному заключению.

Ник Картер решил, ради доктора, заняться убийством кассира, так как сыщик был уверен в невиновности своего друга.

Ник Картер проскользнул в конюшню. Деревянная лестница вела во флигелек, в котором жил Грин. Смятая постель и разбросанная одежда свидетельствовали о спешном уходе владельца. Не найдя больше ничего существенного, Ник Картер вернулся к трупу.

Приблизившись к зданию банка, сыщик увидел, что доктор Грей закончил уже осматривать убитого. Лицо доктора было бледно, но он разговаривал совершенно непринужденно.

— Речь здесь идет, несомненно, об убийстве, — объяснил доктор, когда Ник Картер приблизился к обоим господам, — черен тяжко поврежден. По всей вероятности, вы сможете отыскать преступника.

— Как давно уже мертв Гедлей? — спросил шериф.

— Убийство было совершено около десяти часов вечера, — ответил доктор Грей.

— Я тоже так думаю.

— Вы не хотите задать мне еще какие-нибудь вопросы, мистер Турнер? Мне необходимо поспешить домой, так как несколько пациентов ждут меня.

— Нет, благодарю вас, доктор.

Грей пожал руку шерифу и удалился; он не заметил Ника Картера, входящего в здание банка.

В комнате находилось много мужчин. Морлей стоял перед открытыми кладовыми.

— Гедлей, по мнению Турнера, пал жертвой мести, — сказал он.

— Вы все так и нашли, как оставили вчера, Томас? — спросил пожилой хорошо сложенный господин с энергичным лицом, в котором Ник Картер тотчас же узнал председателя банка, Кируса Вернана.

— Да, сэр, — ответил клерк, — в кладовых ничего не тронуто. Не хватает лишь одной вещи.

— Какой?

— Исчезла кокосовая циновка, лежавшая перед кладовой.

— Вы правы, Томас, — сказал Вернан, — но мне совсем не бросилось в глаза отсутствие циновки; это, наверное, не имеет никакого значения, — прибавил он, — Абель забрал ее почистить.

— Тогда он взял ее сегодня днем, мистер Вернан, потому что вчера днем, уходя из банка, я еще видел ее.

— Абель мог взять ее позднее. Гедлей работал до девяти часов вечера. Кто же другой возьмет такую истрепанную циновку?

— Все-таки ее отсутствие, мистер Вернан, кажется мне довольно странным.

— Еще более непонятным является исчезновение Абеля Грина. Может, он, благодаря своей хитрости, напал на след преступников.

— Вполне возможно, мистер Вернан.

— Я не в состоянии дать другое объяснение загадочному исчезновению Абеля. Насколько я убедился, Абель не способен на нечестный поступок.

Ник Картер подошел к банкиру и поздоровался с ним.

— Я имею честь видеть мистера Вернана? — сказал он почтительно. — Разрешите мне переговорить с вами с глазу на глаз.

Банкир посмотрел на сыщика испытующим взглядом.

— Я вас не знаю, — ответил он довольно кратко.

— Быть может, мое имя вам все-таки знакомо, — возразил, улыбаясь, сыщик, — в вашем кабинете я дам вам необходимые разъяснения.

Вернан согласился. Тон и манеры Ника Картера внушили ему уважение. Он повел сыщика в контору и усадил его в кресло.

Ник Картер вынул из элегантного бумажника визитную карточку.

— Прежде чем представиться вам, я хотел бы дать вам понять, мистер Вернан, что рассчитываю на полнейшую скрытность с вашей стороны. Пожалуйста. — С этими словами он подал банкиру свою карточку.

Вернан взял ее и бегло взглянул на стоявшее там имя. В высшей степени обрадованный, протянул он сыщику руку.

— Вы мне действительно не чужой, мистер Картер, так как не существует американца, не знающего вашего имени. Я очень рад с вами познакомиться.

— Благодарю, — сухо ответил сыщик.

— Разрешите мне спросить, что привело вас в наш город, — продолжал Вернан, — вы займетесь убийством?

Сыщик пожал плечами.

— Официально я не могу этого сделать, потому что, по известным причинам, я должен сохранять инкогнито. Но ввиду того что я остаюсь здесь на несколько дней, я сделаю попытку осветить этот мрак.

Банкир обрадовался.

— Мне очень приятно это слышать, мистер Картер! Что же касается вознаграждения, я готов заплатить какую угодно сумму, если будут найдены преступники.

— Очень приятно, мистер Вернан, — ответил, смеясь, сыщик, — я не забуду об этом напомнить. Только одно условие: вы должны предоставить мне полнейшую свободу. Никому не следует знать о моих методах.

— Ваши желания будут исполнены. Я весь к вашим услугам.

— Вот сейчас я и воспользуюсь вашей готовностью. Убитый служит у вас давно?

— Да. Лет двенадцать.

— Он обладал вспыльчивым темпераментом?

— Нет, как раз наоборот.

— Не нервничал ли он в последнее время?

— Нет.

— Что вы можете рассказать мне о его личной жизни?

— Он был верным и прилежным советником. Я высоко ценил Гедлея и хотел даже женить его на своей дочери. Как раз вчера я говорил с ним по этому поводу.

Ник Картер задумчиво покачал головой:

— Не скажете ли вы мне, в какое время вы с ним говорили?

— Около пяти часов дня.

— Ваша дочь была согласна с вашими намерениями?

— Думаю, что в конце концов она дала бы себя уговорить.

— Вы говорили с вашей дочерью до вашего решения относительно Гедлея?

— Нет, но вчера вечером я беседовал с нею.

— Каков же был результат?

— Она обещала подумать. Я больше не принуждал ее.

— Вы поступили прекрасно, мистер Вернан. Перейдем теперь к другой теме: я слышал, пропала циновка, лежавшая перед дверью. Не опишите ли вы мне ее?

— Она представляла собой очень толстую циновку, около трех футов в длину и двух в ширину. Откровенно говоря, я не понимаю, какое отношение имеет исчезнувшая циновка к убийству Гедлея.

— Для нас, сыщиков, играет важную роль даже самая незначительная мелочь.

Сыщик поднялся.

— Пока все, мистер Вернан.

Банкир еще раз крепко пожал сыщику руку.

— Я буду рассчитывать, мистер Картер, что вы тотчас же дадите мне знать, как только придете к какому-нибудь результату. Я уверен, вам скоро удастся поймать убийц, чего я, к сожалению, не могу ожидать от шерифа Турнера, который не внушает мне уважения как хранитель законов.




Предположения Ника Картера


Четверть часа спустя Ник Картер сидел в своем отеле и делился своими мыслями с Диком и Патси.

— Я предполагаю, — проговорил Дик, — что доктор Грей, узнав о намерении мистера Вернана, поспешил переговорить с кассиром, во время горячего спора он свалил его; может быть, он слегка ударил его, но так как доктор обладает громадной физической силой, то удар раздробил череп кассира.

Ник Картер поднял брови.

— На первый взгляд твое мнение кажется правдоподобным. Но существуют и другие гипотезы, и ты скоро поймешь, почему я взялся за это дело.

Вернемся к нашему вчерашнему визиту к доктору Грею. Говорившая по телефону была не кто иная, как Стелла Вернан, сообщившая Дориану о решении отца.

Вполне возможно, что они отправились к Гедлею, между ними возник разговор, окончившийся падением соперника Дориана, не ожидавшего столь печального результата.

Если же доктор лишь слегка ударил кассира, то последний был убит кем-то другим. За это говорит много обстоятельств: почему вдруг исчез Абель Грин, куда делась циновка, что значит отпечаток женского каблука.

— По всей вероятности, он принадлежит Стелле Вернан, — сказал Дик.

Сыщик покачал головой.

— Не думаю. Тут может быть замешана и другая женщина. Следы ведут за конюшню. Женщина шла к Абелю Грину.

— Откуда ты взял эту таинственную особу? — вставил Дик.

— Я лишь только потом буду в состоянии дать вам ответ. Я хочу оградить доктора Дориана, моего друга, от подозрения в убийстве. Турнер предполагает, что убийцами являются мои беглые преступники. Он, кажется, прав.

— Ты имеешь в виду Грегори и Дональда?

— У меня нет веских доказательств, но все возможно. Если они действительно находятся в Редфильде, то они, заметив огни в банке, могли напасть на кассира и убить его, намереваясь ограбить банк, но чего-то испугались и удрали.

— Не лучше ли расспросить доктора Дориана? — предложил Дик.

— Ни под каким видом! — решительно ответил Ник Картер. — Он обещал Стелле Вернан молчать, даже если ему будет угрожать опасность пострадать за преступление другого.

Теперь мы должны заняться поимкой убийцы. Быть может, кто-нибудь издали видел, как доктор повалил на пол своего соперника и как Дориан ушел вместе со своей возлюбленной. Незнакомец воспользовался случаем и добил Гедлея, чтобы потом обвинить доктора Грея и под этим предлогом выманить у него деньги.

— Так и должно быть! — воскликнул Патси.

— Совершенно верно, Патси, и я предоставляю тебе работать в этом направлении. Тебе не придется напрягать свое остроумие, так как если такой человек действительно существует, то, по всей вероятности, вскоре вечером посетит доктора Грея. Следи за ним или за нею и постарайся подслушать их разговор. Каким образом ты это сделаешь, твое дело.




Господин в цилиндре


Войдя в три часа дня в свой отель, Ник Картер тотчас же заметил элегантно одетого незнакомца в цилиндре, которого он видел сегодня возле трупа. Сыщик сел в кресло и зажег сигару.

— Страшное преступление совершено сегодня утром, — начал сыщик.

— Действительно, — ответил незнакомец.

— Вы находитесь здесь по делам?

— Да, сэр. Я представитель меховой фирмы «Штейнер и К°» на Бродвее в Нью-Йорке. Позвольте мне представиться — Кауфман. Вот моя карточка.

Сыщик поблагодарил его и извинился, что не имеет при себе свою.

— Совершенно излишне, мистер Картер!

Сыщик не мог скрыть свое удивление.

— Как я вижу, вы меня знаете. Но откуда?

— На вас обратили мое внимание некоторые из моих знакомых в Нью-Йорке, когда вы проходили по Бродвею.

— Гм… Понимаю.

— Вы, наверное, интересуетесь новой сенсацией в Редфильде.

— Немного, — уклончиво ответил сыщик. — Что вам известно об этой афере, мистер Кауфман?

— Проходя вчера вечером мимо банка, я видел врача, осматривавшего сегодня труп вместе с шерифом.

— Да что вы говорите! Когда же это было?

— Несколько минут после десяти, если я не ошибаюсь. Я шел в гостиницу, а доктор прошел мимо меня в противоположном направлении.

— Он вышел из банка или шел к нему?

— Из банка.

— Вы живете тоже в отеле, мистер Кауфман?

— Да.

— Тогда мы еще увидимся, — проговорил сыщик почтительно, поднимаясь из своего кресла.

Покинув отель, сыщик намеревался осмотреть квартиру убитого. Скоро он добрался до нужного дома. На дверях висел, согласно американским обычаям, венок с широкой черной лентой — свидетельство смерти кого-нибудь из мужчин, живущих в доме. Если же умрет кто-нибудь из женщин, то на венке будет красоваться белая лента.

Занавеси окон были опущены. Казалось, в квартире вообще никого не было.

— Кузины Гедлея нет дома, — пробормотал сыщик. — Я приду в более благоприятное время. Теперь я направлюсь к шерифу, чтобы разузнать о его намерениях.

Несмотря на все старания сыщика, ему не удалось повидать Турнера. Это можно было объяснить лишь тем, что шериф охотился за мнимым преступником.




Патси спрятался около дома доктора Грея.

Только лишь около девяти часов его наблюдательность была вознаграждена. Он заметил робко оглядывающуюся по сторонам женскую фигуру. Осмотрев сначала окна дома, она перешла через дорогу и открыла калитку палисадника.

«Ага, — подумал Патси, — она хотела сперва убедиться, дома ли Грей. Ну, посмотрим!»

Так как дверь открылась не сразу, Патси имел возможность подробно разглядеть даму. Но единственное, что смог обнаружить сыщик, была стройная высокая фигура. Лицо и вообще всю голову окутывала густая вуаль. Дама носила длинное, в складку, манто. Но так как она не имела перчаток, то сыщик заметил белую холеную ручку, на пальцах которой сверкали многочисленные бриллианты.

Доктор Грей сам отворил дверь. Кротко поздоровавшись, незнакомка вошла в дом, и вскоре Патси увидел в окне кабинета силуэт врача.

«Без сомнения, это Стелла Вернан!» — заключил Патси. Бесшумно проскользнул он к задней двери, которая оставалась открытой. Сыщик осторожно поднялся на несколько ступеней на второй этаж. Ему удалось попасть в комнату, смежную с кабинетом. Дверь его оставалась слегка приоткрытой, и сыщик мог видеть часть комнаты.

Глазам его предстала интересная сцена. Доктор стоял со сложенными на груди руками, прислонившись к камину, и мрачно глядел на сидевшую перед ним женщину. Его лицо было бледным, на нем застыло гневное решительное выражение.

Незнакомка сняла вуаль и расстегнула манто.

«Неужели! Да это совсем не Стелла Вернан! — промелькнуло в голове Патси. — Начальник говорил мне, что мисс Вернан блондинка, а эта совершенно брюнетка, и ей, во всяком случае, больше девятнадцати; я дал бы ей лет тридцать».

Посетительницу доктора можно было счесть красавицей благодаря ее правильным, почти классическим, чертам лица, которые сейчас искажены были ненавистью.

Патси не было слышно их разговора, но зато он заметил промелькнувшую по коридору темную фигуру, осторожно кравшуюся к комнате. Это был бородатый мужчина. Шляпу он надвинул на лицо и так высоко поднял воротник, что если бы даже в комнате горел огонь, то его физиономию нельзя было бы разглядеть.

Беседа в кабинете, однако, кончилась, но далеко не обычным образом, так как доктор Грей рукой указывал незнакомке на дверь.

Красивая женщина медленно поднялась. Дрожа от возбуждения, завязала она вуаль и застегнула манто. Когда подслушивавший в коридоре мужчина заметил, что беседа закончилась, он исчез так же бесшумно, как и пришел. Патси остался ждать дальнейших событий. Он видел, как женщина с ненавистью во взоре отвечала что-то доктору, затем прошла мимо него и вышла через дверь, у которой, точно статуя, стоял врач. Потом доктор медленно последовал за незнакомкой. Дверь отворилась; дама быстро спустилась по лестнице и вышла на улицу.

«За кем же мне следить, за мужчиной или за женщиной? — рассуждал Патси. — Жаль, что здесь нет Дика. Из двух зол надо выбирать всегда меньшее, но я на сей раз сделаю наоборот и последую за прелестной незнакомкой».

Он ловко перепрыгнул через забор. Держась в тени домов, медленно он шел за ней. Таинственного незнакомца между тем Патси потерял из виду.




Дама в черном


Патси не представляло труда следить за дамой. К большому удивлению Патси, она направилась в самую темную часть города, находившуюся непосредственно у реки.

Наконец она свернула в узкий, плохо освещенный переулок, состоявший из полуразваленных деревянных домов. Казалось, она шла здесь неуверенно, но ни у кого из прохожих не спросила подробно дорогу. Увидев висячий фонарь, она направилась прямо к нему.

Вместо того чтобы воспользоваться парадным входом, она шмыгнула в узкий боковой переулок. Сыщик следовал за ней по пятам. Дом сдавался прежде под квартиры. Женщина поднялась на верхние ступеньки, открыла дверь и исчезла.

Глядя сквозь грязные оконные стекла, сыщик сумел рассмотреть нескольких сомнительной внешности субъектов.

Перед дверью висела пострадавшая от ветра и непогоды вывеска, полустертые буквы на которой гласили: «Отдых. Владелец С. Солей».

Вскоре сыщик оказался позади дома.

На первом этаже были ярко освещены две комнаты. Простая занавесь оказалась не совсем спущенной. На дворе ни души.

Повсюду валялись пустые ящики, пивные бочки, бутылки и т.п. Патси много дал бы за лестницу. Осторожно ощупывая пространство вокруг себя, он искал предмет, который можно было бы прислонить к стене, чтобы добраться до окна.

Патси подкатил несколько пивных бочек к окну. С большой осторожностью он влез наверх, пока не очутился на самой верхней бочке. Теперь он мог удобно держаться за подоконник. Его глазам представилась бедно обставленная кухня. На неопрятном столе стояла тускло горевшая керосиновая лампа, и около нее сидели три человека. Среди них находилась и женщина, преследуемая Патси. Двое остальных были мужчинами. Один из них обладал красным лицом и рыжими волосами. Он не носил ни сюртука, ни жилетки и на ногах красовались дешевые домашние туфли.

Другому можно было дать лет сорок. Это был брюнет, хорошо одетый. Правая рука находилась в повязке.

К своему большому удовольствию, Патси слышал каждое слово, произносимое в комнате. Человек с забинтованной рукой заговорил первым:

— Представляю вам Сэма Солея. Те, которые давно его знают, то есть его близкие друзья и полиция, называют его просто Слиго Сэм.

— Перестаньте болтать, Дональд! — нетерпеливо прервала его женщина. — Я пришла сюда не знакомиться с вами. Где Грегори? Я должна непременно с ним поговорить!

— Что произошло? — спросил Дональд, наклонившись немного вперед. — Что-нибудь не в порядке? Почему вам нужно поговорить с Биллом?

— Вы узнаете потом. Где он? Я должна кое-что сообщить ему.

— Он сегодня утром пошел разведать, в какую сторону дует ветер. Но до сих пор он еще не вернулся назад, — докладывал Дональд. — Грегори — чертенок; он знает трусость лишь по имени, даю вам мое честное слово. Все-таки он должен был уже вернуться! Который сейчас час, Слиго?

— Около десяти, — ответил хозяин, взглянув на свои тяжелые золотые часы.

— Позднее, чем я думал, — пробормотал Дональд, — во всяком случае, Билли может каждую минуту прийти. Если ты занят чем-нибудь внизу, Слиго, то я не стану больше тебя задерживать. Посмотри-ка, кто там, — прервал себя Дональд, бросая неуверенный взгляд на дверь. — Я ясно слышал, как трещали ступеньки.

Хозяин открыл ведущую в коридор дверь. По лестнице поднимался мужчина, вскоре очутившийся на кухне.

Он был одет по последней моде и носил элегантный цилиндр. В нем легко можно было узнать представителя меховой фирмы из Нью-Йорка, назвавшегося Нику Картеру Кауфманом.

Не говоря ни слова, он сиял цилиндр, фальшивую бороду и парик, обнаружив коротко подстриженные волосы, как носят арестанты, и энергичные черты лица.

— Хорошо, что ты пришел, Билл! — воскликнул Дональд. — Я уже беспокоился, не видя тебя так долго, да и вот дама желает переговорить с тобой. Она только что приехала.

Грегори, это был он, смотрел на женщину с нескрываемым удивлением. По-видимому, он не ожидал ее здесь встретить.

— Каково наше положение, Билл? — спросил Дональд.

— Пока что все в порядке, — ответил Грегори, опускаясь на шатающийся стул. — Если так пойдет дальше, нам нечего больше желать. Мне удалось разузнать, кто были эти два подозрительных человека, шатавшихся здесь вчера. С одним из них я даже имел продолжительную беседу.

— Не может быть, Билл! Кто они такие?

— Угадай!

— Скажи мне лучше сам.

— Мой собеседник был не кто иной, как наш друг Ник Картер. Вчера его сопровождал помощник Дик.

— Черт их побери! — воскликнул Дональд, изменившись в лице.

— Что же касается нас, то мы оба в полной безопасности. Во всяком случае, инспектор нью-йоркской полиции направил сыщиков по нашим следам.

— Так я и думал, — пробурчал Дональд.

— Я уже говорил, что мне удалось днем иметь продолжительный разговор с Ником Картером и пустить ему блоху в ухо — да ты уже сам знаешь об этом. То же самое я сделал и с шерифом. Последний тотчас стал следить за объектом, который я ему указал, точно голодная форель за мухой.

— Ты направил их по фальшивым следам! — засмеялся Дональд с нескрываемым удовлетворением.

— Зачем вы сюда пришли? — обратился Грегори к поздней посетительнице.

— Я пришла сюда переговорить с вами, — ответила она ворчливым тоном.

— О чем?

— О мужчине. Я виделась с ним сегодня вечером.

— Вы имеете в виду костоправа?

— Конечно. Кого же другого?

— Где вы его видели?

— В его квартире. Я нанесла ему визит, чтобы узнать…

— К чему такая поспешность? — сердито прервал ее Грегори. — Разве вы не могли подождать лучшего времени для вашего предприятия? Какой черт поручил вам вмешиваться в наши дела?

— Для меня ожидание стало невыносимым! — воскликнула женщина нетерпеливо. — Я хотела знать, как обстоят с ним дела.

— Вы удовлетворены?

— Да, — ответила она с горечью, — и также знаю, что была прежде выгнана Греем из его квартиры. Если вы не исполните мои требования, я пойду в полицию и расскажу всю историю.

Стальные глаза Грегори метали молнии.

— Так вы это хотите сделать? — прошипел он.

— Думайте, как вам угодно, — ответила незнакомка с высокомерным пожиманием плеч. — Во всяком случае, я настою на своем. Я хочу мстить и приложу для этого все силы.

— Не особенно же вы любите доктора! — засмеялся Грегори.

— Я не думаю, — возразила ледяным голосом женщина. — Я была почти обручена с ним, когда эта желтоволосая тварь бросилась ему на шею. Но я рассчитаюсь с ним. Если он не достанется мне, то и эта бледная куколка с ее молочно-белым лицом не выйдет за него замуж. Дориан Грей в любом случае получит свою награду. Вы оба должны позаботиться о моем удовлетворении.

Грегори, казалось, на мгновение задумался над этой угрозой.

— Вам нечего об этом беспокоиться, — ответил он так решительно, что женщина, казалось, несколько успокоилась.

— Итак, я дал шерифу и Нику Картеру намек, — обратился он к женщине, — что доктор может являться убийцей Гедлея. Вполне допустимо, что за его домом следят уже с сегодняшнего утра. В таком случае могли заметить ваше посещение доктора Грея. Вы говорите, он почти вышвырнул вас из дома? Быть может, ваш разговор подслушали и тогда, без сомнения, стали следить за вами. Во всяком случае, вам следует пока оставаться здесь, пока я не разведаю, какие последствия имел ваш неосторожный визит к эскулапу.

— Но я не могу здесь остаться, Грегори! — запротестовала женщина. — Чем я потом объясню свое отсутствие, если кто-нибудь в это время навестит меня в моем доме?

— Уж мы найдем этому оправдание, — утешил ее Грегори. — Но я все равно не отпущу вас отсюда, не убедившись предварительно, что воздух чист. Я думаю, завтра в полдень вы сможете покинуть этот дом.

— Хорошо, я согласна. Но вы уж слишком осторожны. Я была плотно закрыта вуалью и надела манто, которое совершенно скрывает мою фигуру. Я абсолютно уверена, что никто за мной не следил.

— Прекрасно, однако могло произойти так, как я говорил, — перебил ее Грегори. — Я же сдержу свое слово: доктора обезвредить, а если не удастся, то мы уберем прочь с дороги молодца с обезьяньим лицом. Что это за шум? — прервал он себя, вынимая из кармана брюк револьвер.

Дональд вскочил со стула, женщина побледнела и невольно нагнулась, как будто хотела спрятаться под стол.

Патси тоже услышал шум. То были тяжелые шаги, раздававшиеся из задней комнаты подвала. Они принадлежали Слиго, желавшему убедиться, чист ли воздух.

Слиго Сэм открыл дверь, выходившую во двор. Но он с такой силой стукнул дверью о пирамиду, искусно устроенную Патси, что пивные бочки затряслись и в следующую минуту с грохотом и треском упали на землю, а вместе с ними и Патси, угодивший прямо на голову Слиго Сэму.

Громкое проклятие сорвалось с уст хозяина, в то время как сыщик не издал ни звука.

Слиго Сэм был, конечно, ошеломлен падением Патси, но с редким присутствием духа схватил в свои объятия сыщика, делавшего напрасные попытки встать и вытащить револьвер. Слиго Сэм встал коленями на грудь Патси.

— Лежи, если тебе дорога жизнь. Посмей только сделать хоть одно движение, и я раскрою тебе череп! — кричал Сэм.

— Смотри, чтобы с тобой не поступили бы так же, — возразил сухо Патси, наградив его здоровым ударом кулака. — Что ты хочешь от меня? Отпусти меня.

— Замолчи! — кричал вне себя Слиго Сэм. — Разве здесь нет никого, чтобы заткнуть глотку этому молодцу?

— Я уже иду, — раздался голос Грегори.

И мешок с песком с такой силой опустился на непокрытую голову Патси, что тот сейчас же потерял сознание.




Недостающее доказательство


Когда Ник Картер в восемь часов следующего утра вместе с Диком покинул столовую «Бридж», его лицо имело очень серьезное выражение. Причиной его являлось непонятное отсутствие Патси. Напрасно прождав его до шести часов утра, Ник Картер послал разыскать его, но безуспешно.

Войдя в столовую гостиницы, Ник Картер заметил элегантного господина, вежливо поздоровавшегося с ним. Это был мнимый представитель фирмы «Штейнер и К°» из Нью-Йорка, или Билл Грегори, беглый арестант из тюрьмы в Шарлетоуне.

— С добрым утром, мистер Блоссом! — сказал он с вежливым поклоном. — Вы слыхали большую новость?

— Какую новость? — спросил Ник Картер довольно кратко, потому что ему давно закралось в душу подозрение относительно мнимого представителя.

— Они его поймали.

— Кого?

— Убийцу кассира. Вчера поздно вечером его арестовал шериф Турнер. И кто же, вы думаете, оказался убийцей? Доктор Грей!

— Гм… Да неужели! — ответил сыщик, не выдавая своего изумления. — Вам известны какие-нибудь подробности?

— Нет. Каково ваше мнение об этом?

— Шериф Турнер жестоко ошибается.

— Нет, — раздался в эту минуту позади Ника Картера бас шерифа, случайно зашедшего к сыщику, — я хорошо знаю, что делаю.

— Я только высказал свое мнение, — спокойно возразил Ник Картер. — Какие обвинения вы имеете против доктора?

— Доктор сам сознался.

— Да что вы говорите!

— Да. Это может послужить лучшим доказательством справедливости моего поступка.

Ник Картер пожал плечами:

— Если он сам раскаялся, то, конечно, он и виновен в преступлении. Но как вам пришла в голову мысль заподозрить доктора?

— Мистер Кауфман дал мне намек. Он видел доктора…

— Пожалуйста, не вмешивайте меня в аферу, — прервал его Грегори. — Время не позволит мне выступить в качестве свидетеля.

— Не стоит беспокоиться, мистер Кауфман; вам не придется предстать перед судом, так как доктор сознался в своем преступлении!

— Надеюсь, — сказал, вставая, Грегори.

Он раскланялся с присутствующими и пошел своей дорогой.

Ник Картер бросил на Дика многозначительный взгляд. Тот понял, что ему надо делать. Спустя некоторое время он тоже покинул отель. Конечно, он не последовал сразу за мнимым представителем, а направился сначала в противоположную сторону.

Ник Картер сделал шерифу знак. Они отошли в глубь гостиной, где их разговор не мог быть подслушан.

— Вы сказали только что, что мистер Кауфман указал вам верные следы, — начал Ник Картер. — Что он сообщил вам еще?

— Он мне сказал, что позавчера вечером доктор Грей находился вблизи банка, — объяснил Турнер. — Ему показалось, что доктор будто бы выходил из банка, но наверняка он не мог утверждать. Во всяком случае, он встретил Грея на улице, когда тот покидал банк. Вот и все, чем поделился со мной Кауфман, но этого было достаточно, чтобы пробудить мое подозрение. Вчера вечером я пошел к доктору для того, чтобы допросить его. Конечно, я ждал окончания приема. Едва я сделал несколько шагов к дому, как на противоположной стороне появилась дама, закутанная в густую вуаль. Она быстро исчезла в доме Грея. Другой бы растерялся, но я не унывал. Мне посчастливилось прокрасться в квартиру доктора и наблюдать его разговор с незнакомкой. Я сразу же узнал ее. Это прежняя возлюбленная доктора, который давно с ней расстался.

Она как будто чего-то требовала от Грея, быть может, снова сойтись с нею, и по ее лицу я понял, что она угрожала ему разоблачением, если он не пойдет навстречу ее желаниям.

Но доктор не соглашался, и попросту выставил ее из квартиры. Я больше не думал о ней. Я покинул дом тем же путем, каким и пришел, через четверть часа вернулся назад и приступил к допросу. Доктор сознался в убийстве. Да, да, если шериф Турнер поймал тебя, то он не выпустит тебя более!

— Я тоже так думаю. Я торжественно беру назад свои слова, обвинявшие вас в ошибке. Заблуждался лишь я. Еще одно слово, шериф: вы разыскали прежнюю любовь доктора и допросили ее о ночном визите?

— Я, конечно, хотел это сделать, но не нашел ее дома.

— Вы узнали, где она живет теперь?

— Нет, но я думаю, что она до дня похорон кассира поселилась у кого-нибудь из своих знакомых. Вам известно, что она и есть кузина убитого, которая в течение многих лег вела его хозяйство? Ее зовут Фанни Джексон.

— Вы великолепно все сделали, — похвалил сыщик. — Если я узнаю что-нибудь полезное для вас, я вам сразу же сообщу.

— Большое спасибо, мистер Картер. До свидания.

Шериф ушел, высоко подняв голову, с сияющим от самодовольства лицом.

Вскоре сыщик вышел из гостиницы. Грегори сделал лишь несколько шагов и снова вернулся назад, в библиотеку отеля, откуда он мог беспрепятственно наблюдать за Ником Картером. Он охотно последовал бы за сыщиком, но Дик мешал ему. Грегори сразу понял, что за поручение дал Ник Картер своему помощнику. Поэтому он еще долго оставался в гостинице, ожидая удобного случая ускользнуть, так как ни в коем случае не мог допустить слежки за собой, потому что тогда сыщики легко обнаружили бы его убежище и его сообщников.

В одном только был уверен Грегори: доктор Дориан арестован за убийство и будет предан суду.




Гениальный шаг


Два часа спустя после ухода из гостиницы Ник Картер велел доложить о себе Вардену, директору тюрьмы. Представившись официально, сыщик передал отпускной приказ, подписанный высшим судьей.

— Вы хотите увести одного из моих арестантов, мистер Картер? — пошутил Варден.

— Да, я хочу выкупить его на несколько часов. Даю вам слово, что доставлю его невредимым назад.

— Сейчас приведут доктора, — с готовностью ответил Варден.

Нику Картеру не пришлось долго ждать, так как через десять минут в дверях показалась высокая фигура его друга. Выражение муки появилось на лице Дориана при виде Ника Картера.

— Зачем ты пришел сюда, Ник? — спросил он.

— Чтобы узнать, каким образом все несчастья обрушились на твою голову, — дружески ответил сыщик, пожимая руку доктору. — Я хочу все перевернуть вверх дном, лишь бы вытащить тебя из этого неприятного положения.

Дориан Грей решительно покачал головой:

— Несмотря на всю твою гениальность, тебе это не удастся, Ник.

— Если ты только не ошибаешься! — пошутил сыщик. — Хотя я и не такой Геркулес, как ты, все-таки я надеюсь разрушить все препятствия твоей жизни.

Слабая усмешка показалась на бледном лице доктора.

— Идем, сядь около меня, Дориан, — обратился сыщик к заключенному. — Я должен переговорить с тобой. Я хочу задать тебе несколько вопросов.

— Значит, это допрос?

— Как хочешь. Мне очень жаль, но ты вчера нас здорово надул. Человеком, вызывавшим тебя к телефону, была Стелла Вернан. Она сообщила тебе по телефону о намерении отца выдать ее замуж за кассира Гедлея. Она просила явиться к ней на свидание около десяти часов.

Доктор смотрел на своего друга с неописуемым изумлением.

— Ты ясновидящий или обладаешь сверхъестественной силой! — воскликнул он беспомощно.

— Ничего подобного, но скажи мне, прав я или нет?

— Да.

— Я знал это и раньше, — возразил, смеясь, Ник Картер. — Итак, ты встретился с мисс Стеллой, с которой ты тайно обручен, около заднего фасада банка. Там ты столкнулся в темноте с Гедлеем. Вы заспорили, и ты под конец ударил кассира.

— Я не обменялся ни единым словом с этим негодяем, — невольно вырвалось у доктора. — Только он говорил. Он сделал двусмысленное замечание относительно пребывания мисс Вернан в столь укромном местечке.

— Понимаю, кровь бросилась тебе в голову, и ты дал ему почувствовать свою тяжелую руку?

— Да, но я не собирался нанести ему смертельный удар.

— Ты просто свалил его на землю?

— Да.

— Ты убедился в том, что твое наказание не принесло вреда?

— Нет. Увидев лежащего Гедлея, я поспешил уйти с мисс Вернан. Поговорив с ней немного, я отправился домой, но совсем другой дорогой. Можешь себе представить, какие чувства охватили меня на следующее утро, когда я был вызван шерифом, чтобы засвидетельствовать смерть Гедлея.

— Другой удрал бы, наверное, ты же остался при исполнении своих обязанностей. По дороге ты встретил мисс Стеллу, которая заклинала тебя молчать, хотя бы какое-то время.

— Ты мне кажешься все загадочнее, Ник, — воскликнул Дориан. — Откуда ты все знаешь? Ты говорил с мисс Вернан?

— Нет. После, при удобном случае, я все тебе объясню. Я пришел взять тебя с собой. От главного судьи я получил разрешение. Попроси подать твою шляпу и пальто, мы сейчас покинем тюрьму. На ближайшем углу нас ждет закрытый экипаж.

Качая головой, доктор последовал указаниям сыщика. Было половина одиннадцатого, когда Ник Картер со своим другом вышли на свободу. Вскоре экипаж остановился неподалеку от дома доктора, и Ник Картер вынул из кармана шелковый носовой платок.

— Теперь, с твоего разрешения, я завяжу тебе глаза. Я хочу разыскать то место, куда ты был привезен в ненастную ночь с завязанными глазами.

— Я не понимаю тебя, Ник.

— Это и ни к чему. Главное, ты должен точно исполнить мои указания.

Доктор позволил надеть на глаза повязку. Четверть часа спустя карета остановилась перед домом, в котором жил убитый кассир.

Ник Картер помог своему другу выйти из экипажа и подвел его вплотную к забору.

— Ощупай забор, Дориан! Не тот ли это, вдоль которого ты шел?

— Ты прав, Ник, — ответил в высшей степени удивленный врач. — Наверное, мы идем по дороге, ведшей к заднему фасаду дома.

— Верно. — Сыщик повел своего друга вдоль решетки, находившейся впереди дома и отделявшей палисадник от улицы.

— Теперь ты идешь со мной по ступеням черной лестницы, — заметил доктор Грей, поднимаясь с сыщиком по парадному входу.

— Конечно, — сухо ответил Ник Картер. Быстро открыл отмычкой замок и очутился со своим другом в передней.

— Мы поднимаемся сейчас на верхний этаж. Не правда ли?

— Да. Где находилась комната больного?

— Налево от лестницы.

Ник Картер ввел своего друга в указанное помещение.

— Ну, вот и пришли. Милый доктор, сними свою повязку и внимательно осмотрись вокруг.

Доктор сорвал платок с глаз. У него вырвался возглас удивления.

— Невозможно, мы действительно стоим в комнате больного. Те же стулья, кровать, ширма! Обои! Что это значит, Ник?

Сыщик усадил дрожащего от волнения друга на ближайший стул.

— Теперь я тебе объясню, у нас много времени, так как дом в данную минуту пуст.

— Кто его владелец?

— Сейчас узнаешь. Помнишь, я тебе еще тогда говорил, что твои глаза были завязаны лишь для того, чтобы ты не узнал окрестность. Тебя прижали к забору, окружающему палисадник, а затем провели через парадный вход. Тебе сказали, что больной — важное лицо, а на самом деле это долго разыскиваемый преступник, недавно бежавший из дома предварительного заключения. Поэтому у твоего пациента были белые руки и исколотый указательный палец правой руки — он портной. Кучер тоже был преступник, товарищ первого каторжника.

— Кто же привел меня сюда?

— Кассир сберегательного банка Джон Гедлей, тот, убийцей которого ты хочешь быть.

— Хочу быть? — повторил доктор, нервно схватив друга за руку. — Не хочешь ли ты сказать, что я его не убил?

— Да. Я все объясню тебе, — спокойно ответил Ник Картер.

Доктор закрыл лицо руками.

— Но я же убил его! Никто другой не мог прикончить его — совершить это преступление!

— Я уверен, что ты не убийца.

— Это уже слишком для моего рассудка. Я теряю голову, — простонал бледный от волнения доктор.

— Охотно верю, но потерпи немного, и все выяснится. Джон Гедлей дал убежище преступникам в своем доме.

Почему? Для этого существовало только одно объяснение: Гедлей растратил огромную сумму денег и задумал ограбить банк, чтобы таким образом скрыть свое преступление. План он выработал еще до того, как Вернан высказал желание выдать за него свою дочь, о чем он узнал лишь вечером накануне дня своей смерти. Этот же вечер был назначен для исполнения задуманного плана. По всей вероятности, у Гедлея не хватило времени известить своих сообщников о перемене обстоятельств.

Теперь, когда он мог сделаться зятем президента банка, для него стали доступны все способы скрыть свое преступление до женитьбы на Стелле. Тогда ему предоставлялась возможность пополнить растраченную сумму. Он ждал в банке сообщников, с которыми и поделился новостями. В то же время он намеревался закрыть дверь кладовой.

Возник спор, во время которого два преступника убили кассира.

— Я никак не могу поверить тебе! Кого же тогда я лишил жизни?

— Абеля Грина. Как я слышал, он такого же роста, как и Гедлей. Его убрали, чтобы свалить вину на тебя. Я думаю так: Гедлей с сообщниками находился в банке, когда ты и Стелла были оскорблены Абелем Грином, конечно, не узнавшим вас. В возбуждении ты не заметил, что имеешь дело не с Гедлеем. Так как Абель Грин находился вблизи банка, ты и принял его за Гедлея. Преступники из окон банка наблюдали всю сцену; с ними была Фанни Джексон. Ей и пришла в голову мысль свалить вину за убийство Гедлея на тебя. Этим она хотела отомстить тебе за измену.

После того как Грин очухался от сильного удара, он отправился к конюшне. Преступники положили на его место труп Гедлея, сильно раскроив ему череп о камень, что ты и сам видел.

Для того чтобы обвинить тебя, надо было спрятать Грина. Фанни Джексон пошла к конюшне, уговорив пойти с собой Абеля Грина.

Держу пари, бедный парень в данную минуту находится во власти негодяев, которые припрятали его в безопасном местечке.

— Даже кажется странным, что ты с такой самоуверенностью обо всем рассказываешь. Как будто ты сам при этом присутствовал! — удивленно воскликнул доктор. — Каким образом у тебя создалась эта теория?

— Отчасти здесь играет роль циновка, лежавшая обычно перед входом в кладовую. Я предполагаю, Гедлей упал на нее, когда ему был нанесен удар, вследствие чего циновка оказалась забрызгана кровью, поэтому преступники поспешили убрать ее.

— Конечно, иначе все тотчас узнали бы о том, что убийство совершено в банке, а не на улице.

— Я задам тебе еще несколько вопросов о Фанни Джексон, Дориан, — продолжил Ник Картер. — Ты был с ней в более чем дружеских отношениях?

— Я немного флиртовал с ней, но и только, — пояснил доктор. — Я знал, что после нашего разрыва она возненавидела Стеллу, безумно ревнуя ее ко мне. Несколько слов, брошенных ею мне в лицо, показали, что ей известно кое-что об убийстве Гедлея. Но я не подал вида и указал ей на дверь.

— Да, она принадлежит к шайке преступников, — заметил Ник Картер. — Я был уже сегодня у нее в доме и захватил с собой башмаки Фанни Джексон. Каблук как раз подошел к следам, найденным вблизи места преступления, около конюшни. Преступники забрали Абеля Грина, и Фанни Джексон скрывается у них, ожидая, какое направление примет весь этот злодейский спектакль.

Лицо доктора просияло, как небо после бури.

— Ты хочешь попробовать раскрыть убежище негодяев в надежде, что по крайней мере один из соучастников сознается в убийстве.

— Правильно, и я это сделаю, не будь я Ником Картером! — воскликнул сыщик, сверкая глазами и вставая со стула. — У меня нет времени отвезти тебя назад, в тюрьму, — продолжал он, — поэтому будь так любезен, вернись туда сам. Я не боюсь, что ты убежишь. При моем вторичном посещении я принесу тебе известие о твоей невиновности.

— О Ник, как мне благодарить тебя! — воскликнул доктор, бывший от волнения едва в состоянии говорить. Он схватил руку своего друга и судорожно сжал ее.

— Ты же мой друг, Дориан! Неужели я должен был смотреть, как за преступление негодяев ты будешь осужден?

Несколько минут спустя они оба покинули дом. Доктор отправился в тюрьму, но с более легким сердцем, нежели когда он следовал туда в сопровождении шерифа и его помощников.

Ник Картер возвратился в гостиницу «Бридж», где он нашел Дика.

— Мистер Кауфман не делал попытку подсматривать за мной? — был его первый вопрос.

— Нет. Он все дообеденное время шатался около гостиницы. В данную минуту он находится в своей комнате.

— Не скажете ли мне, мистер, где я могу найти мистера Блоссома? — раздался в эту минуту за спиной обоих сыщиков голос уличного мальчишки.

Едва четырнадцатилетний паренек стоял перед ними и держал в руках кусок бумаги.

— Это я.

— Точно?

— Да, я могу это подтвердить, — серьезно ответил Дик.

Мальчик подал сыщику бумагу, такую же грязную, как и его руки.

— Читайте же!




Выходка Патси


Придя в себя, Патси увидел, что находится в кухне Слиго Сэма, привязанный за руки и за ноги к стулу. На стоявшем перед ним столе лежали два револьвера и наручники.

По другую сторону стола сидели Грегори, Дональд, Фанни Джексон и Слиго Сэм.

— Ты снова вернулся в мир печали и слез, мой мальчик, — насмехался Грегори. — Ты должен поблагодарить нас за то, что мы не отправили тебя к праотцам.

— Быть может, вы сами туда попадете, когда вас посадят на электрический стул, что произойдет в скором времени, — тем же тоном ответил Патси.

Грегори стал прислушиваться. Он предчувствовал, что Ник Картер и его помощники уже идут по верным следам.

— Если ты намекаешь на убийство кассира банка, то могу тебе лишь сказать, что не имею к нему никакого отношения. Я хочу знать, чем ты занимался там, во дворе?

— О, я хотел сделаться акробатом и пробовал свое искусство на пирамиде из пивных бочек. Собственно говоря, я намеревался забраться на крышу, но лишь я достиг седьмого этажа, как все мое устройство рухнуло, и я упал рыжеволосому дяде на спину.

— Теперь ты полезешь еще выше, чем на крышу, — угрожал Грегори. — Не думай, ты не в состоянии причинить нам вред! Мы хорошо тебя знаем. Ты один из полицейских собак Ника Картера.

— К вашим услугам, а ты — Билл Грегори, так долго разыскиваемый и бежавший из дома предварительного заключения шарлатан. Рядом с тобой сидит Джим Дональд, который предпочел осматривать стены тюрьмы снаружи, а не изнутри. Но пройдет немного времени, и вас отправят туда назад.

— Закрой свой болтливый рот! — закричал Грегори, стараясь под грубыми словами скрыть свой испуг. — Идем, Сэм, возьми лампу. Мы укажем ему убежище, из которого нелегко удрать.

Слиго Сэм взял лампу, в то время как Билл Грегори и Дональд тащили связанного сыщика вверх по лестнице. Дотянув его до верха, они бросили Патси на пол небольшой каморки, предварительно еще крепче связав ноги. Это был не чердак, а просто маленькое помещение, находившееся по соседству с водосточной трубой.

Затем дверь закрыли на засов, и преступники удалились. И наступила могильная тишина.

Некоторое время спустя сыщик услышал стоны и шум, как будто кто-то катался по полу.

«Да это, наверное, загадочным образом исчезнувший сторож, — подумал сыщик. — Если преступникам действительно удастся свалить ответственность за преступление на доктора, то они постараются избавиться от бедного парня, да и меня постигнет та же участь».

Вдруг сыщика что-то кольнуло. Нащупывая руками, насколько это было возможно, окружающие его стены, он заметил многочисленные гвозди.

С трудом, даже с ранами на руках, сыщик перепиливал на гвоздях свои веревки. И вскоре его старания увенчались успехом: он освободил руки и благодаря им распутал веревки на ногах. Внимательно осмотревшись кругом, Патси обнаружил отверстие на крыше. Поглядев в щель, сыщик увидел, что она находится непосредственно над водосточной трубой.

Тотчас же в голове сыщика мелькнула мысль о необходимости дать знать обо всем своему начальнику. Он вырвал листочек из своей записной книжки и написал карандашом:






«Нашедшего эту записку просят немедленно доставить ее мистеру Блоссому, проживающему в отеле «Бридж». Сделавший это получит большое вознаграждение».





На другой стороне сыщик извещал о своем несчастье:






«Заперт на чердаке одного дома; на первом этаже помещается гостиница Сэма Солея «Отдых». Здание стоит на реке. Здесь же находится Абель Грин, кроме того, Фанни Джексон, Грегори и Дональд. Они убийцы Гедлея. Спешите».





В одном из своих карманов он нашел револьверный патрон, завернул в него записку и спустил по водосточной трубе на улицу.

Записка была найдена бездельничающим уличным мальчишкой, который не отказался заработать хорошие деньги и потому поспешил доставить записку мистеру Блоссому.

Час спустя дом был окружен многочисленной полицией Редфильда, все преступники пойманы и Патси вместе с несчастным Абелем Грином освобождены.

Ник Картер подверг злодеев допросу.

Фанни Джексон созналась во всем, так что невиновность доктора была немедленно доказана.

Все предположения Ника Картера оказались правильными. Во время одной из попыток ограбить банк Дональда ранили в плечо. Грегори перенес его в дом Гедлея, куда со всеми мерами предосторожности пригласили доктора Грея.

Ник Картер первым принес доктору Дориану Грею известие об освобождении его от подозрения в убийстве.

Директор банка наконец согласился на брак своей дочери с Дорианом Греем.

Бедного, слабоумного Абеля Грина доктор взял к себе, пообещав Нику Картеру всю жизнь заботиться о нем.

Через три дня все сыщики находились в Нью-Йорке.

Ник Картер считал этот случай одним из полезнейших в своей жизни: он освободил невинного от подозрения, помог браку двух любящих людей, один из которых был его лучшим другом.