Ты и я
Натали Старк


Нора занята осуществлением хитроумных планов по завоеванию сердца красавца Мориса. Она не замечает, что ее старый друг Алекс, с которым она проводит много времени вместе, давно и безнадежно влюблен в нее. А когда Нора, наконец понимает, что именно Алекс — тот единственный мужчина, который ей нужен, оказывается, что он уже устал ждать…


Натали Старк

Ты и я


1


Нора смотрела на экран компьютера, но сосредоточиться на работе никак не получалось. В голову лезло все что угодно, кроме плодотворных творческих идей по поводу нового рекламного проекта. И, похоже, не только у нее такая проблема. В этот солнечный и теплый августовский денек в офисе царила легкомысленная атмосфера. Все то и дело переглядывались, переписывались по электронной почте и разными другими способами, незаметными для начальства, нарушали трудовую дисциплину.

Нора провела рукой по своим густым, пшеничного цвета волосам, едва доходившим до плеч. Она еще не совсем привыкла к такой их длине, так как сменила прическу совсем недавно. И ей очень нравился новый образ. Тонкие мелированные прядки придавали волосам блеск, а густая градуированная челка подчеркивала выразительность ее зеленых глаз. Правда поначалу челка ее немного раздражала, но теперь уже стала привычной и необходимой частью прически.

Тайком достав зеркальце, Нора проверила правильность положения челки, улыбнулась своему отражению, продемонстрировав очаровательные ямочки, и раздумывала, не поискать ли в сумочке помаду, чтобы подкрасить губы.

Лиз, коллега и лучшая подруга Норы, выглянула из-за своего монитора и состроила уморительную гримасу, изобразив крайнюю степень усталости и истощения. Это означало, что она совершенно без сил и не в состоянии продолжать работу. Нора показала глазами на циферблат больших электронных часов, висевших на стене. До перерыва на обед оставалось пятнадцать минут.

В этот момент дверь кабинета директора распахнулась, и перед утомленными взорами сотрудников рекламного агентства «Берег удачи» предстало потрясающее зрелище. Даже если не принимать во внимание тот факт, что Генри Олдмен, директор агентства, лично проводил своего посетителя до двери, что случалось крайне редко, посмотреть было на что. Такие знойные красавцы не так уж часто попадаются на улицах туманного Лондона. Черные вьющиеся волосы, смуглая кожа, темно-карие глаза с блестящими белками и неповторимая кошачья грация выдавали средиземноморское происхождение таинственного посетителя. Высокий рост и превосходно сшитый костюм довершали образ безупречного красавца. Незнакомец выглядел так, как будто только что сошел с обложки журнала, причем журнал этот непременно должен был быть о красивой жизни, где на волнах качаются шикарные яхты, красавицы в норковых манто выходят из белоснежных лимузинов, а на ужин подают шампанское в серебряном ведерке.

Вся женская половина агентства с трудом подавила рвавшийся из груди восхищенный вздох и начала незаметно прихорашиваться, а мужская — расправила плечи и приняла независимый вид, явно говоривший о том, что им никакого дела нет до разных таинственных незнакомцев. Равнодушным не остался никто.

Нора и Лиз переглянулись и синхронно закатили глаза. На их языке жестов, отточенном многолетней практикой, это означало наивысшую оценку.

Генри Олдмен вопреки ожиданиям не закрыл дверь за незнакомцем, а вышел вместе с ним. Вид у него был очень довольный.

— Минуточку внимания! — обратился он к сотрудникам.

Обращение это было явно лишним, потому что все и так смотрели на него, боясь пропустить что-нибудь интересное.

— Разрешите представить нашего нового художественного редактора, — продолжал он, — его зовут Морис Тиано, и он специалист самого высокого класса. В последнее время Морис работал в Нью-Йорке, а теперь решил перебраться в Лондон. Я надеюсь, что он поможет нашему агентству выйти на качественно новый уровень.

Все были ошарашены этим заявлением. Место редактора было вакантно вот уже две недели, после того, как занимавшая его Сандра Грей ушла в декретный отпуск раньше намеченного срока, и в последнее время шли яростные споры о том, кто же займет эту престижную должность. Теперь стало ясно, почему Олдмен тянул с назначением. Те, кто считал себя достойными претендентами, с трудом скрыли свое разочарование. Зато все девушки были в восторге.

Во время обеденного перерыва, который Нора и еще несколько девушек, как обычно, провели в кафе напротив офиса, все очевидные достоинства и возможные недостатки нового коллеги обсуждались очень бурно.

— Вот это красавчик, — мечтательно вздыхала Дженифер. — У меня просто мурашки появляются, когда я на него смотрю.

— По-моему, он слишком много о себе воображает, — заявила Лиз. — Вид у него, как у мартовского кота. Да, я не спорю, он, несомненно, очень красив, — продолжила она, не слушая возражений, — но лично у меня слишком красивые мужчины всегда вызывают подозрения.

— Интересно, как он попал в кабинет Олдмена так, что мы его не заметили? Не мог же он сидеть там с самого утра? — спросила Нора, отодвигая почти нетронутую тарелку.

Ее сердце трепетало не меньше, чем у Дженифер, и аппетит пропал совершенно, но она не собиралась в этом признаваться.

— Он пришел, когда мы все были на планерке, — сказала Кэти. — Мари из отдела исполнения заказов проводила его. Кстати, она утверждает, что он очень милый. И держится просто. Наговорил ей кучу комплиментов.

— Мари? — изобразила удивление Дженифер. — По-моему, в этой своей красной блузке она выглядит жутко вульгарно.

— Ну вот, уже началось, — подытожила Лиз.

— Что началось? — одновременно спросили Нора и Кэти.

— Ревность, интриги… Интересно, о чем думал Олдмен, приглашая на работу такого мачо? — с пафосом спросила Лиз. — Кто же теперь будет работать? Все будут слишком заняты привлечением внимания нового редактора и выяснением отношений.

— Он же сказал, что Морис прекрасный специалист, — проговорила Нора. — Наверное, поэтому его взяли в агентство. Может, Олдмен вообще не обратил особого внимания на его внешность. Он же мужчина, ему это все равно.

После обеда все разошлись по своим местам, но никто не проявлял особого рвения к работе. Заканчивался последний рабочий день на этой неделе, а тут еще такие перемены, — каждый обдумывал, что принесет лично ему новое руководство и что произойдет в понедельник, когда Морис Тиано официально приступит к своим обязанностям.


После работы Нора и Лиз тепло попрощались, договорившись обязательно встретиться в уик-энд. Лиз направилась к метро, а Нора пошла домой пешком. До ее дома было не очень далеко — примерно полчаса неспешной ходьбы. И это еще одно преимущество снимаемой ею квартиры. А главное преимущество — это, конечно, ее сосед.

Ей повезло, что, приехав в Лондон, она почти сразу встретила своего бывшего одноклассника, Алекса Гейла. И просто невероятно повезло, что, как раз в этот момент сосед Алекса, которому неожиданно предложили выгодный контракт в Австралии, решил сдать квартиру, причем по необычайно низкой для Лондона цене. Причина невысокой цены была в том, что приблизительно половину всей площади квартиры занимали комнатные растения, за которыми нужно было ухаживать. Для Норы это было скорее удовольствием, чем проблемой, поэтому она сразу же согласилась на это выгодное предложение.

И вот уже второй год они жили в соседних квартирах, ходили, друг к другу в гости, знакомили друг друга со своими новыми друзьями, советовались, спорили, иногда предавались воспоминаниям о своем детстве в небольшом городке на берегу моря — в общем, лучшего соседа Нора не могла бы желать.

Алекс был дизайнером интерьеров, или декоратором, как он сам себя называл. Нора всегда с удивлением и восторгом наблюдала, как на экране его компьютера самые невзрачные комнаты, ничем не примечательные залы кафе или, к примеру, холлы гостиниц становятся чем-то необыкновенным, приобретают собственный стиль и очарование. Она называла его «волшебником, преобразующим пространство», а он ее — «феей грез» — из-за ее работы в рекламном агентстве. Именно этим — созданием грез — она, по его мнению, и занималась. Вместе со всем агентством «Берег удачи».

Иногда Алекс работал в офисе, но все-таки большую часть времени, особенно в случае крупных заказов, проводил дома, застыв перед монитором, забывая поесть и не реагируя на телефонные звонки. В таких случаях Нора, высунувшись из своего окна, стучала шваброй в окно его спальни — на этот звук он все же реагировал — и заставляла оторваться от работы, поесть и отдохнуть.

Сейчас ее мучили противоречивые чувства. С одной стороны, ей не терпелось рассказать Алексу о последних событиях на работе, как всегда хотелось поделиться с ним тем, что происходило в ее жизни. С другой стороны, она опасалась его насмешек. Он наверняка снова посмеется над ее влюбчивостью — конечно, по-дружески, без сарказма, но сейчас для нее это болезненная тема. Нора чувствовала себя слишком уязвимой, чтобы противостоять даже самым беззлобным и шутливым нападкам.

Нора зашла в булочную, чтобы купить пирожных к чаю. Возле витрины с ее любимыми пирожными уже стоял Алекс и размышлял, достаточно ли будет десяти штук, или на всякий случай взять все оставшиеся пятнадцать.

Он приветствовал Нору широкой улыбкой и жестом позвал ее к себе.

— Я вот думаю, все забрать или оставить парочку для других сладкоежек?

— Оставь мне! — воскликнула Нора. — Это же мои любимые!

Он посмотрел на нее укоризненно.

— Ты что, думаешь, я в состоянии съесть пятнадцать пирожных? На такие подвиги способна только ты. Хотел пригласить тебя на чай, посмотреть, как ты будешь с ними расправляться.

Нора улыбнулась.

— В прошлый раз ты купил десять и сам съел, по меньшей мере, семь.

— Это наговор! — притворно возмутился Алекс. — Я успел только пару раз зубами щелкнуть, как уже ничего не осталось.

— Ладно, бери пятнадцать, — разрешила Нора. — Разделим по-братски. Семь с половиной тебе, семь с половиной мне. И не вздумай начинать без меня.

— Ни за что. Буду сидеть, глотать слюни и ждать, когда ты придешь.

Алекс расплатился с продавцом, который с улыбкой наблюдал за их разговором, и вынес коробку с пирожными через придерживаемую Норой дверь. Они зашли в подъезд своего дома, оживленно болтая, поднялись по широкой, ярко освещенной лестнице на третий этаж и разошлись по своим квартирам, договорившись встретиться через час.

Этот довольно старый дом с высокими потолками и внушительным фасадом когда-то был особняком. Но несколько лет назад его переделали и внутри, и снаружи, превратив в многоквартирный дом. На каждом этаже было по четыре отдельных квартиры из двух комнат и небольшой кухни.

Большую часть просторной квартиры Норы занимали растения. Окна выходили на южную сторону, и они чувствовали себя очень вольготно, разрастаясь по стенам и пуская побеги во все стороны. На обоях порхали разноцветные бабочки, деревянный пол был застелен ковром насыщенного зеленого цвета, так что Нору никогда не покидало ощущение, что она находится на лоне природы.

Чаепития в гостиной выглядели, как пикники в весеннем лесу, а спальня с ее изумрудными шторами и высокой кроватью из темного дерева вызывала ассоциации с уединенным приютом лесных фей, спрятанным в самой непроходимой чаще.

Интерьер квартиры Алекса отличался аскетизмом: однотонные стены, необычный темно-фиолетовый пол, покрытый толстым ковром более светлого оттенка, минимум функциональной мебели и много свободного пространства. На удивленные вопросы знакомых, почему он не оформит комнаты как-нибудь поинтереснее, ведь он же талантливый дизайнер, Алекс обычно отвечал, что полета фантазии ему хватает во время работы, а в свободное время ему хочется от всего этого отдохнуть.

Оказавшись дома, Нора сразу же сбросила туфли, упала в кресло и с наслаждением вытянула ноги. Эти новые синие лакированные туфли — несомненно, верх элегантности, но высота каблука явно превышает ее возможности. Обычно она носит обувь на среднем или низком каблуке — во всяком случае, на работу.

Но это просто замечательно, что сегодня она надела свое любимое трикотажное темно-синее платье и эти туфли! Нет, кажется, она не в состоянии мыслить разумно. Конечно, Морис не мог видеть ее туфли и даже большую часть ее платья, ведь она же сидела за столом, да еще и закрытая довольно большим монитором. Да и вообще вряд ли он обратил на нее внимание. Хотя ей показалось, что перед уходом он все-таки на нее посмотрел…

Так что в понедельник она снова наденет эти туфли и свою плиссированную юбку с приталенной голубой блузкой, которая подчеркивает ее стройность, и еще… О том, что еще нужно сделать для того, чтобы выглядеть, как можно привлекательнее, она подумает позже. А сейчас нужно переодеться и полить цветы.

Нора, как вихрь, носилась по квартире, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Она полила все многочисленные растения, превращавшие небольшую квартирку в центре Лондона в кусочек тропического леса, обрызгала из пульверизаторов развесистые листья пальм и фикусов и добавила немного удобрения в собравшийся цвести крупный мохнатый кактус.

Взглянув на часы, Нора поняла, что уже опаздывает на запланированное чаепитие, но на нее нашел хозяйственный пыл, и, не в силах остановиться, она вытерла пыль, вымыла оставшуюся с завтрака посуду и, уже напоследок, навела порядок на полочке в ванной.


— Наверное, ты влюбилась, — сказал Алекс, уже во второй раз, набирая воду в чайник.

— С чего ты взял? — Нора чуть не поперхнулась.

— Я же вижу, тебе кусок в горло не лезет, — с улыбкой сказал Алекс.

Нора доедала третье пирожное и уже смотрела на четвертое, но при этих его словах она отодвинула от себя тарелку.

— Тебе бы только насмехаться, — сказала она. — Лиз говорит, что мне пора прекращать объедаться сладким, иначе годам к тридцати у меня будет тройной подбородок и целлюлит на всем теле, включая лицо.

— Да она тебе просто завидует! Это ей все время кажется, что у нее от каждой шоколадки увеличиваются щеки и талия, и она не может видеть, как ты остаешься скелетиком, даже если ешь по три торта в день.

— Кто скелет, я скелет? — возмутилась Нора и критически осмотрела доступные взгляду части своего тела. Ну, уж нет, скелетом ее никак не назовешь. Везде, где нужно, имеются округлости, правда ноги и руки действительно тонковаты, но зато она гибкая и сильная, как настоящая спортсменка, уж Алекс-то это знает.

А Лиз действительно постоянно сидит на диете и говорит, что у нее увеличивается вес только от того, что она смотрит на сладости, особенно если их у нее на глазах уплетает подруга.

— Я сказал не «скелет», а «скелетик», — поправил ее Алекс. — Огромная разница. Не буду тебе говорить, насколько ты привлекательна. Во-первых, ты и сама это прекрасно знаешь, а во-вторых, еще зазнаешься…

Нора показала ему язык и все-таки взяла четвертое пирожное. Алекс разлил в чашки вовремя подоспевший чай и присоединился к ней с не меньшим азартом и аппетитом.

— Слушай, — вспомнила Нора, — а почему ты дома? Сегодня же пятница. Ты должен был идти на свидание.

— Вовсе не на свидание, просто Томас, вернее его девушка, хотела познакомить меня со своей подругой.

— Ну, это и называется первое свидание.

— Ну, тогда я рад, что подружка заболела или нашла, кого получше и придумала отговорку. Я-то думал, мы просто поболтаем…

— Если она думает, что можно найти кого-то лучше, то сильно ошибается. Ты же почти идеальный мужчина, — сказала Нора.

— Почти? — Алекс удивленно поднял брови. — И что же мне мешает стать совершенством?

— Вот это и мешает, — вздохнула Нора. — Ты слишком хороший.

Алекс смотрел на нее с видом побитой собаки, но Нора не обратила на это внимания, ее мысли в этот момент были далеко. Интересно, что сейчас делает Морис? Наверняка весело проводит время. И наверняка не один. Вот его точно нельзя назвать слишком хорошим или слишком правильным, и почему-то именно такие парни пользуются наибольшим успехом у всех девушек, включая ее…

А с другой стороны, что она о нем знает? Внешность может быть обманчива. Может, он сейчас сидит в кресле с томиком Шекспира или строит домик из кубиков со своим ребенком… С ребенком? Нора вздрогнула от этой мысли. Действительно — может быть, он женат и у него есть дети и очаровательная жена… Нет, это не может быть правдой — иначе, как такое можно пережить!

Нора тяжело вздохнула и, поймав взгляд Алекса, попыталась придать своему лицу беззаботное выражение.

— Да ладно, не буду я над тобой издеваться, рассказывай, — сказал он с самым серьезным видом.

— Что рассказывать? — Нора не верила в серьезность его намерений и в его сочувствие.

— Кто он?

— Кто? — продолжала она разыгрывать удивление. Ну почему Алекс видит ее насквозь! Так неприятно, когда не можешь скрыть того, что у тебя на душе. С другими она может быть очень скрытной, но только не с Алексом.

— Наверное, он потрясающе красив. И при этом умен, обаятелен, умеет говорить комплименты, но все-таки есть в нем что-то такое… порочное или просто загадочное… — медленно говорил Алекс.

— Скорее загадочное, чем порочное, — незаметно для себя разоткровенничалась Нора. — Он такой… необыкновенный. Как будто из другого мира.

— Из прекрасного другого мира, — продолжал Алекс, — где всегда весело, не бывает проблем, светит солнце и цветут магнолии…

— Почему магнолии? — опомнилась Нора.

— Просто почему-то возник такой образ, — пожал плечами Алекс.

— Вряд ли он когда-нибудь посмотрит на меня, — вздохнула Нора. — Представляю, что будет твориться в понедельник. Все вырядятся, как можно сексуальнее и будут любыми способами пытаться привлечь его внимание.

— А ты?

— А я нет.

— Вот это совершенно правильно. Мы такие, — сказал он с едва заметным вздохом. — Чем меньше нас замечают, тем больше это нас заводит.

— Правда? — сказала Нора. — Значит, ты думаешь, я должна держать дистанцию?

— Не просто держать дистанцию, — с компетентным видом сказал Алекс, — а полностью игнорировать.

— Ну, не знаю… все-таки он будет моим начальником.

— Начальником? — помрачнел Алекс. — Это хуже. Но все равно. Только самые необходимые контакты. Даже их свести до минимума. И никаких улыбок и многозначительных взглядов. Стратегия ясна?

— Так точно! — бодро ответила Нора. — Все ясно. Буду действовать.


В субботу Нора и Лиз отправились в бассейн. Нора всегда обожала любые водоемы — моря, реки, озера — и готова была часами проводить время в воде или рядом с водой. Ну, а если на дворе осень, а море, хоть и недалеко, но очень холодное, сойдет и бассейн. Лиз не была большой любительницей плавания, но знала, что это очень полезно для фигуры, и поэтому всегда сопровождала Нору.

Беспокойство о фигуре, причем совершенно безосновательное, превратилось для Лиз в навязчивую идею. Она постоянно подсчитывала калории, измеряла сантиметры и килограммы и изнуряла себя физическими нагрузками в спортзале. Нора смеялась над этой страстью подруги и говорила, что так недалеко и до паранойи. Она совершенно не могла понять, откуда в голове подруги такие жуткие комплексы, ведь никаких причин для этого нет! Лиз обладала очень женственной фигурой, что в сочетании с белокурыми волнистыми волосами и небесно-голубыми глазами делало ее необыкновенно милым созданием. Ни о каком лишнем весе не могло быть и речи, но Лиз, как это часто бывает, была недовольна собой, считала, что ее образ не соответствует моде, и мечтала о мальчишеской худобе.

Нора очень надеялась, что, когда Лиз встретит своего единственного мужчину и почувствует себя по-настоящему любимой и желанной, все ее недовольство само собой развеется без следа.

Сама Нора никогда особо не беспокоилась о фигуре: с ее замечательно быстрым обменом веществ, она могла есть все, что угодно, в любых количествах и не заниматься всякой ерундой вроде подсчета калорий. Тренировки в спортзале Нора тоже не любила, предпочитая спорт на свежем воздухе или плавание.

Сделав несколько интенсивных заплывов, подруги остановились у бортика бассейна, чтобы передохнуть.

— Алекс говорит, что я не должна, как все остальные, бегать за Морисом, — сказала Нора. Ее мысли были полностью заняты только одним.

— Алекс знает, что говорит, — согласилась Лиз. — Бегать за мужчиной само по себе не очень-то достойное занятие…

— Но, никто же не собирается делать это так уж явно и заметно.

— Может, кому-то и кажется, что это бывает незаметно, но на самом деле все всегда все замечают. И потом, — продолжала Лиз, — это неэффективно. Может, сначала ему и лестно такое навязчивое внимание, но потом быстро надоедает.

Нора кивнула.

— Да я все понимаю. Просто когда тебе кто-то сильно нравится, как-то само собой получается, что пытаешься чаще попадаться ему на глаза, находить какие-то дела, в которых может понадобиться его помощь, ну и все такое.

— Нужно держать себя в руках, — строго сказала Лиз. — Особенно в случае такого избалованного мачо, как Морис.

— Почему ты думаешь, что он избалованный? Ты видела его каких-нибудь несколько минут, а уже так предвзято к нему относишься, — обиженно сказала Нора.

— Ты тоже видела его несколько минут, но тебе же этого хватило, чтобы потерять голову, — парировала Лиз.

Нора вздохнула, но вздох этот был вовсе не горестный, а скорее радостный. Она предчувствовала, что ее ждут интересные и увлекательные события, что она обязательно добьется своего и Морис будет у ее ног!

Она обдала Лиз волной брызг и медленно поплыла, лежа на спине, вытянув вверх руки и неторопливо работая ногами. Лиз, решив, что пора увеличить нагрузку, приступила к упражнениям аква-аэробики.


2


Нора скрупулезно следовала стратегии, разработанной Алексом: разговаривала с Морисом только о работе и только по существу, безо всяких отступлений; на планерках и совещаниях садилась, как можно дальше от него, а во время обеда выбирала столик таким образом, чтобы оказаться за его спиной. Она избегала его, хотя и старалась делать это не демонстративно, она бы даже не здоровалась с ним по утрам, если бы это не выглядело слишком невежливым. Нет, она не хотела быть грубиянкой. Она только хотела выглядеть красивой, успешной и недоступной. И совершенно самодостаточной, не нуждающейся во внимании и одобрении окружающих. Особенно некоторых из окружающих.

Хорошо, что он не мог знать, сколько времени она стала проводить перед зеркалом! Ей даже пришлось обновить гардероб, чтобы больше соответствовать образу строгой, неприступной и в то же время очень сексуальной женщины. Она теперь носила туфли на высоком каблуке, блузки из тонких полупрозрачных тканей с приталенными жакетами и обязательно юбки — прямые или расклешенные, в меру короткие. Пришлось отказаться от любимых брюк, удобных ботинок со шнурками и подростковых курточек с капюшоном — все это не сексуально, решила Нора.

Теперь пешие прогулки до дома по вечерам давались ей с трудом, особенно если шел дождь, тротуар был мокрый и каблуки предательски скользили. Так, что она часто садилась в автобус или вызывала такси. Но Нора всегда помнила, ради чего идет на такие жертвы, и с каждым днем все лучше понимала, что жертвы эти не напрасны.

Она уже несколько раз замечала, как Морис провожает ее восхищенным и внимательным взглядом. В такие моменты у нее внутри начинала звучать прекрасная музыка, и она чувствовала: еще немного — и она не удержится и побежит вприпрыжку, улыбаясь всем подряд и разрушая так тщательно создаваемый неприступный образ. Ничего подобного она, конечно, не делала, а просто шла дальше, скользя взглядом по Морису, словно он пустое место.

Между тем волнение, вызванное появлением нового лица в агентстве, немного поутихло, все постепенно привыкали к Морису, тем более, что руководителем и коллегой он оказался просто замечательным. Ни на кого не давил, понимая, что творческим людям необходимо давать свободу действий, не скупясь, делился своими идеями по поводу любых рекламных проектов, был одинаково дружелюбным и вежливым со всеми.

Коллектив агентства принял его, и даже те, кто сначала был настроен враждебно (в основном мужчины или бывшие претенденты на место художественного редактора), все же признали, что он на все сто процентов справляется со своими обязанностями.

Конечно, девушки продолжали вздыхать, строить глазки и оказывать ему различные знаки внимания, но он умел, никого не обижая и не выделяя, говорить комплименты и непринужденно выражать свое восхищение, не предпринимая никаких дальнейших действий.


Нора заканчивала очередной проект, когда ей сообщили, что ее хочет видеть Морис. Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, но она, как обычно, смогла справиться с волнением и принять непринужденный и независимый вид.

— Я подойду через пять минут, — сказала она секретарю и, проявив завидное хладнокровие, все-таки поставила последнюю точку в предложении, над которым работала.

Потом, даже не поправив макияж, Нора под ободряющим взглядом Лиз направилась в кабинет Мориса.

Войдя, она нерешительно остановилась у порога, чуть не растеряв все свое самообладание при виде блестящих черных волос Мориса, небрежными прядями падающих на его высокий лоб. Как он красив! Изогнутая линия рта, чувственные губы, при виде которых Нору начинают преследовать совершенно неприличные мысли… Нет, нужно взять себя в руки и смотреть только в глаза. А лучше вообще куда-нибудь в сторону, например в окно.

Морис жестом предложил ей сесть и, не говоря ни слова, стал изучать ее пристальным испытующим взглядом. Ну что ж, она примет эту игру. Посмотрим, у кого выдержки больше. Нора смотрела в окно и тоже не произносила ни звука. Ее поза была непринужденной, изящной и не выражала ни малейшего напряжения: прямая спина, чуть вздернутый упрямый подбородок, переплетенные пальцы, лежащие на коленях. Морис уже откровенно любовался ею, скрывая улыбку.

— Я видел вашу последнюю работу, ту, что вы делали для нового магазина игрушек, — наконец прервал он затянувшееся молчание. — Прекрасно. Выше всех похвал. Я уверен, что наш клиент останется доволен.

Нора кивнула, принимая его одобрение как должное.

— Мне давно интересно, где вы получали образование?

— Я окончила художественную школу в Ньюкасле, потом училась на дизайнерских курсах в Париже.

— В Париже? У вас случайно не преподавал месье Анри? Жорж Анри. Он еще все время носит длинные шарфы жутких расцветок, — оживился Морис.

— Да, — кивнула Нора. — Он вел у нас композицию. А вы с ним знакомы?

— Старый добрый Анри… — проговорил Морис с улыбкой. — Обожаю его. Самый лучший преподаватель. Я тоже когда-то у него учился. Кстати, а не поужинать ли нам с вами сегодня вечером? — неожиданно предложил он. — Я думаю, у нас бы нашлись общие темы для разговоров.

Нора с трудом успокоила свое бешено стучащее сердце, помолчав несколько минут, как будто обдумывая его предложение. Конечно, ей хотелось сразу же согласиться, да что там — ей хотелось прыгать от радости и большими буквами написать на стене: я иду ужинать с Морисом. Но, вспомнив о разработанной Алексом стратегии (которая уже дает такие замечательные результаты!), она посчитала, что еще рано сдавать позиции. Почему это он решил, что она сразу пойдет с ним ужинать? Может быть, она занята, может, у нее даже свидание… Ревность — страшная сила, как говорит Алекс.

— Ваше предложение очень лестно, — сказала она, — я бы с удовольствием приняла его, но сегодня, к сожалению, я занята. У меня запланирована встреча…

— Свидание? — спросил Морис с легкой насмешкой.

Нора пожала плечами и ничего не ответила.

— Ну, тогда как-нибудь в другой раз, — сказал Морис.

— Да, в другой раз. Я могу идти?

— Да, конечно.

Нора вышла за дверь и остановилась, переводя дыхание. У нее было ощущение, что она только что побывала в клетке с тигром. Вот только кто был этим тигром — Морис или эмоции, которые бушевали в ней самой?

Оказавшись на своем месте, Нора уставилась в монитор невидящим взглядом. Ее охватила паника. Что она наделала! Наверняка она перегнула палку. Совсем необязательно было строить из себя настоящую Снежную королеву. Надо было быть хоть чуть-чуть приветливее. Кто же захочет общаться с такой, замороженной особой? Конечно, он не повторит свое приглашение. И зачем было делать вид, что у нее свидание?

На вопросительный и встревоженный взгляд Лиз Нора жестом ответила «потом» и, сделав вид, что она занята работой, продолжала смотреть на экран компьютера и даже пару раз щелкнула мышкой, не представляя, что именно она делает.

Когда рабочий день, наконец закончился и Нора с Лиз вышли в освежающую прохладу улицы, под мелкий моросящий дождь, Лиз сразу спросила:

— Ну? Что он с тобой сделал? Ты вышла бледная, как привидение.

— Он пригласил меня на ужин, — пролепетала Нора.

— Но, это же здорово, — Лиз слегка толкнула ее в бок, — ты же сама этого хотела! Да, что с тобой творится?

— Я отказалась, — еле выдавила из себя Нора и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

— Отказалась? — переспросила Лиз. — А, ну да, ты же должна его игнорировать. Значит, все правильно.

— А вдруг он подумал, что я стерва и грубиянка, и больше не захочет иметь со мной дела?

— Давай, рассказывай по порядку, — строго сказала Лиз. — Ты зашла, и что?

Слушая сбивчивый рассказ Норы, она, то удивленно качала головой, то понимающе кивала.

— Так сколько времени вы молчали? — спросила она.

— Откуда я знаю? Мне показалось, что прошло несколько часов.

— Ты была там минут десять. На все, что он сказал, хватило бы двух минут. Значит, вы молчали восемь минут. Очень хорошо.

— Что хорошо? — Нора с надеждой посмотрела на Лиз.

— Стал бы он молчать с тобой восемь минут, если бы ты была ему безразлична!

— Правда? — Нора уже улыбалась.

— Разве я когда-нибудь бываю не права?


Нора расположилась в кресле перед телевизором, закинув ноги на журнальный столик, и лениво щелкала пультом. Смотреть, как обычно, было нечего, да не очень-то и хотелось. Она взяла в руки пульт автоматически, чтобы чем-нибудь себя занять. Сейчас, как и все последние недели, ее мысли были заняты только одним — Морисом.

Раздался долгий звонок в дверь, как будто кто-то надавил пальцем на кнопку и не отпускает ее. Кто бы это мог быть? — удивилась Нора. Алекс обычно звонит по-другому, гостей она не приглашала, да и поздно уже для визитов.

Нора нерешительно подошла к двери и посмотрела в глазок, Алекс. Она распахнула дверь и застыла на пороге, едва не открыв рот от удивления. Да, это был Алекс, но в каком виде! Она никогда его таким не видела.

Он стоял, прислонившись к дверному косяку, чтобы не упасть, глаза мутные, цвет лица какой-то зеленоватый. Если бы не чудовищный запах виски, она бы, наверное, решила, что он серьезно болен. Увидеть Алекса пьяным было так неожиданно, что в первый момент Нора не поверила своим глазам. И своему обонянию. Но факты были налицо: волосы торчат во все стороны, куртка надета криво и не застегнута, а шарф завязан на узел сзади.

За все время, пока они были знакомы, Нора никогда не видела, чтобы он пил что-нибудь крепче вина или шампанского. Неожиданно ей стало смешно.

— Я смотрю, ты нализался, — грозно сказала она, приняв позу разъяренной жены, встречающей пьяного мужа. — Лыка не вяжешь?

— Ты чего? — удивленно посмотрел на нее Алекс. — Кого я не вяжу? Я хотел домой зайти. Он махнул рукой в сторону своей двери.

— Да, уж лучше бы ты домой пошел, чем заявляться ко мне в таком виде.

— Я не могу! — жалобно воскликнул он. — Ключ все время выпрыгивает из рук. Зараза.

— И как ты докатился до такой жизни, Алекс Гейл! — с упреком сказала Нора, поднимая ключ и открывая дверь Алекса.

Он вошел в квартиру и, не раздеваясь, упал на диван.

— Ты такая добрая, — сказал он, ласково глядя на Нору. — Может, заодно принесешь мне стакан воды. Пить ужасно хочется.

Нора пошла на кухню, налила стакан воды и отнесла его Алексу. Потом вернулась, поставила чайник на плиту и стала искать на полке зеленый чай. Вряд ли, конечно, чай поможет в таком состоянии, но надо же, что-то делать.

Когда Нора вернулась в комнату, Алекс сидел на диване и пытался развязать шарф. Узел был тугой, руки не слушались, и шарф затягивался еще сильнее.

— Ну, что ты за чудо в перьях! — воскликнула Нора, помогая ему развязать шарф и освободиться от куртки. — Только ты можешь умудриться задушиться собственным шарфом. И кто тебе его так завязал?

— По-моему, Томас, — неуверенно сказал Алекс.

— Ага, значит, с тобой был Томас. Вот уж не думала, что он алкоголик. Да еще и друзей спаивает. Его девушка тоже с вами была?

— Нет, — грустно сказал Алекс. — Девушки не было. Она его бросила. Нашла себе какого-то хмыря. Хмырь этот, наверное, такой же красавчик, как твой Морис.

— Эй! Причем тут Морис? — возмутилась Нора.

— Извиняюсь. Я случайно.

Нора принесла чайник, разлила чай и заставила Алекса выпить несколько кружек.

— Так, значит, Томаса бросила девушка и он решил с горя напиться. Все понятно. Типичная мужская реакция на неприятности, — продолжила она свое расследование, — Но ты-то зачем пил? Тебя же девушка не бросала.

— Не бросала… — сказал Алекс и горько усмехнулся. — У меня всё еще хуже.

— Что у тебя хуже? — не поняла Нора.

— Ладно, не важно… — Алекс махнул рукой. Его глаза наконец-то приняли нормальное, осмысленное выражение.

— Видимо, зеленый чай — хорошее средство, — сказала Нора. — Мне кажется, ты приходишь в себя.

— Мне тоже так кажется, — улыбнулся Алекс. Оставив Алекса отсыпаться, Нора пошла к себе, раздумывая по дороге, что же могли значить его слова «у меня все еще хуже». Возможно, это была просто бессмысленная пьяная болтовня, но, может быть, за этим действительно что-то скрывалось.

За время их соседства у Алекса было много подружек, но он никогда не знакомил с ними Нору. Она очень обижалась, считая, что он ей не доверяет. Но Алекс объяснял это совсем другими причинами.

— Это ненадолго, — обычно говорил он. — Так, мимолетные отношения. Не стоит заводить всю эту канитель со знакомствами. Вот когда я встречу девушку моей мечты, то обязательно тебя с ней познакомлю.

— Ты так рассуждаешь, как будто я твоя мамочка, — говорила Нора, — и знакомство твоих девушек со мной — это очень серьезный шаг, требующий основательной подготовки. Я же не собираюсь их оценивать, мне просто любопытно, с кем ты проводишь время.

— Большую часть времени я все равно провожу с тобой, — заявлял Алекс, — так что ты совершенно напрасно ревнуешь.

После этого в его голову обычно летел какой-нибудь не слишком тяжелый предмет, и на этом дискуссия заканчивалась.

Сейчас Нора корила себя за то, что в последнее время, полностью поглощенная своими планами по завоеванию Мориса, она почти не уделяла внимания Алексу. Ей вспомнилось, что он часто казался ей задумчивым и даже расстроенным, хотя на ее вопросы отвечал, что все в порядке, и она на этом успокаивалась. А вдруг у него действительно какие-то неприятности? Было очень эгоистично с ее стороны нагружать его своими проблемами и даже не пытаться помочь ему в его трудностях. Нора дала себе слово исправиться.


Наутро она перед работой решила заскочить к Алексу. Он открыл ей дверь, кутаясь в длинный махровый халат и приглаживая взъерошенные мокрые волосы. Вид у него был нездоровый и очень виноватый.

— Я больше не буду, — сразу сказал он, не дав Норе и рта раскрыть.

— Ну почему же? — спросила Нора немного язвительно. — Ты имел оглушительный успех.

— У кого я имел успех? — Алекс уставился на нее в искреннем недоумении. — Тебя я помню, но разве здесь был кто-то еще?

— А как же, — не могла остановиться Нора, — тут была целая толпа народа. Им очень понравилось, как ты танцевал на столе, а потом чуть не повесился на своем шарфе.

— Издеваешься, — догадался Алекс. — Давай, я это заслужил.

— Да ладно, — примирительно сказала Нора, — с кем не бывает.

— И с тобой бывает?

— Пока еще не было. Но всякое может случиться, так что я больше не буду над тобой смеяться. Как самочувствие?

В ответ Алекс промычал что-то невразумительное и побрел на кухню. Но неожиданно остановился в дверях кухни, так что Нора чуть на него не налетела.

— Слушай, — сказал он, и на лице его застыло задумчивое выражение, — ведь теперь, наверное, нельзя сказать, что я слишком хороший?

Он с надеждой смотрел на Нору.

— Неожиданный вопрос, — сказала она. — Наверное, все же одного факта случайного пьянства недостаточно, чтобы признать тебя по-настоящему плохим мальчиком.

Она коварно улыбалась.

— А сколько раз надо напиться? Я, наверное, больше никогда не смогу.

— Что-то я не пойму, зачем это ты решил сменить имидж во всех отношениях положительного парня?

— Ты же сама говорила, что я слишком хороший и поэтому…

— Что поэтому?

— Девушкам не нравлюсь… некоторым.

— Никогда я такого не говорила, — возмутилась Нора. — И вообще, ты, по-моему, не совсем пришел в себя и несешь всякую чушь.

— Хочешь кофе? — спросил он через некоторое время.

— Только если быстро. У меня есть всего десять минут. — Она бросила взгляд на часы.

Алекс взглянул на нее через плечо. Повернулся. Посмотрел внимательнее.

— Вот это да, — сказал он наконец.

— Что?

— Ты в этом ходишь на работу?

— А что такого? — Нора подошла к зеркалу и оглядела себя. Да, высота каблука сегодня была просто экстремальной, но как шикарно смотрелись эти черные лакированные туфельки с узкой юбкой и коротеньким синим пиджачком! Она была довольна своим отражением.

— И этот идиот Морис не обращает на тебя внимания?

— Почему это не обращает? Очень даже обращает, — кокетливо сказала Нора, вертясь перед зеркалом. — Вчера он пригласил меня на ужин.

— Ого! — воскликнул Алекс. — Надеюсь, ты его послала куда подальше? — Он с надеждой посмотрел на Нору.

— Почти. Я сказала, что занята, но буду рада когда-нибудь в другой раз… Как ты думаешь, он пригласит меня снова? — спросила она, встревожено заглядывая Алексу в глаза.

— Несомненно, — ответил он и пошел наливать кофе.

Кофе оказался таким вкусным, что Нора вместо одной чашки выпила три, а вместо десяти минут прошло двадцать.

— Придется вызывать такси, — сказала она. — Да и так, наверное, пришлось бы. Я люблю ходить пешком, но на таких каблучищах это настоящее мучение.

— Если захочешь вечером прогуляться, подышать свежим воздухом, звони. Или стучи.

— Прекрасная идея! Сегодня же вечером пойдем гулять. Я надену джинсы и кроссовки.

— Так ты заходила узнать, не отбросил ли я коньки? — спросил Алекс, провожая Нору до двери.

— Ну да.

— Так приятно, когда о тебе кто-то беспокоится. — Он расплылся в широкой улыбке.

— А для чего же еще нужны друзья?


Алекс не забыл о своем предложении прогуляться, в отличие от Норы, которая приняла ванну и, укутавшись в уютный персиковый халат, растянулась на диване с двумя книжками. С двумя, потому что она никак не могла решить, чего ей сегодня хочется — романтической, любовной истории или классического английского детектива.

И когда она все же решила, что любовная история со счастливым концом будет для нее слишком тяжелым испытанием и лучше совершенно отвлечься от этой темы, в дверь позвонил Алекс. Нора сразу поняла, что это он, потому что никто, кроме него, не мог исполнять на ее довольно простом звонке такие сложные музыкальные произведения. Она открыла дверь.

— А что, — сказал Алекс, — халатик очень даже ничего.

— Я смотрю, тебе полегчало, — не удержалась от язвительного замечания Нора.

— Полегчало, — сказал Алекс. — Но если я подышу прохладным вечерним воздухом, будет еще лучше. Ну, так как?

— Что «как»? — не поняла Нора.

— Ты в халатике идешь гулять? Я не возражаю. Цвет тебе идет, и фасон тоже вполне подходящий. Правда может быть немного прохладно…

— А кто сказал, что я иду гулять?

— Ты и сказала. Сегодня утром.

— Так это утром… — нерешительно сказала Нора. — Я совсем об этом забыла.

— Ну, просто какая-то вертихвостка. Обещаешь, потом забываешь, потом говоришь: это не я… — поддразнил Нору Алекс.

— Сам ты вертихвост! — Нора не смогла удержать улыбку.

Она толкнула Алекса в плечо, но он даже не пошевелился.

— Когда тебя толкают, надо падать, — заявила Нора и пошла переодеваться.

Когда Нора вышла из спальни, уже одетая в джинсы и длинный толстый свитер, Алекс, сидящий в кресле с закинутыми на журнальный столик ногам и, лениво произнес:

— Ну, можно вообще-то никуда и не ходить… Я тут так хорошо пригрелся. А на улице холодно, дождь, ветер. Может, даже снег пойдет…

Нора подошла к окну.

— Какой еще снег? До зимы два месяца. Прекрасный теплый вечер, вставай, лежебока.

Алекс поднялся и потянулся.

— Ну ладно, пошли.

Они вышли на опустевшую улицу и, повернув в сторону ближайшего сквера, медленным шагом отправились на прогулку. Нора раздумывала, как ей лучше начать разговор о возможных проблемах в личной жизни Алекса.

Они успели пройти всего два квартала, как из-за угла им навстречу вышла веселая компания парней и девушек, которые перекрикивались друг с другом, шутили и громко хохотали. Они заняли весь тротуар, и Алексу с Норой пришлось отодвинуться в сторону, чтобы их пропустить.

Свет от фонаря упал на лицо Норы, и один из парней, взглянув на нее, воскликнул с искренним восхищением:

— Вот это красотка!

Нора улыбнулась, а Алекс сделал шаг вперед.

— Эй, полегче, — сказал он, хватая парня за плечо.

— Да я ничего плохого не сказал, — возмутился парень.

— Алекс, все в порядке, не надо меня защищать. — Нора потянула Алекса за полу куртки. — Ты чего на людей бросаешься?

Вся компания остановилась и окружила спорящих.

— Да это же Алекс Гейл! — воскликнул кто-то, пробираясь вперед. — Алекс! Здорово, дружище!

— Дэвид! Вот это встреча!

— Сто лет тебя не видел!

— Нора, это Дэвид, — представил их Алекс. — Мы с ним вместе учились в университете. Помнишь, я тебе рассказывал?

— А, это тот, с кем ты сначала подрался, а потом пять лет жил в одной комнате?

— Точно, так и было, — подтвердил Дэвид. — А это твоя девушка? Поздравляю с прекрасным выбором.

Алекс почему-то промолчал, а Нора смутилась под восхищенным взглядом Дэвида. Обстановка разрядилась, Алекс был представлен парню, из-за которого чуть не произошел конфликт, а Нора не возражала против того, чтобы немного пройтись вместе с друзьями Дэвида.

Дэвид и Алекс бурно обсуждали свои успехи и достижения, которые произошли за то время, пока они не виделись, а Нора шла рядом с Алексом и думала, почему же он не сказал Дэвиду, что она вовсе не его девушка. Скорее всего, ему просто не хотелось ничего объяснять. Дэвид говорил так уверенно. А может, их дружба с Алексом — действительно что-то странное и необычное? Ведь говорят, что не бывает дружбы между мужчиной и женщиной. Да нет, бывает, просто очень редко. И ей по-настоящему повезло, что у нее есть такой друг, как Алекс.

На противоположной стороне улицы засияла яркими огнями вывеска боулинга, и вся компания дружно решила, что они хотят покатать шары. А заодно и освежиться прохладными напитками.

— Пойдемте с нами, — настойчиво предлагал Дэвид. — Не хотите играть, просто посидим, поболтаем…

Алекс посмотрел на Нору. Она кивнула, и они все вместе ввалились в боулинг, сразу наполнив его шумом и весельем.

Время пролетело незаметно, после получаса беседы Алекс и Дэвид решили устроить грандиозное сражение и еще пару часов увлеченно катали шары. Нора и Алекс одержали разгромную победу над своими противниками и под бурные поздравительные аплодисменты все же отправились домой.

Подходя к дому, Нора поняла, что ее намерение расспросить Алекса о том, что его тревожит в последнее время, придется отложить на потом.


3


Новое приглашение Мориса не заставило себя долго ждать. Но на этот раз у Норы не было возможности отказаться.

— Наши новые клиенты, строительная фирма, устраивают презентацию своего нового проекта — огромного и суперсовременного бизнес-центра, — объяснял Морис. — Они хотят, чтобы мы разработали для них долгосрочную рекламную программу в прессе и на телевидении. Работать над этой программой будешь ты, поэтому присутствие на презентации обязательно. Я познакомлю тебя с руководителем их рекламного отдела, он тебе покажет все их наработки и расскажет, чего они хотят.

— Когда презентация? — спросила Нора.

— Сегодня вечером.

Нора хотела было возразить, что ей нужно подготовиться и что о таких вещах нужно предупреждать заранее, но взяла себя в руки и ничего не сказала. Она поняла, что эта внезапность не случайна. Что он снова ведет какую-то игру — может, испытывает ее профессиональные способности и умение быстро приспосабливаться к обстоятельствам, а может, надеется увидеть ее растерянной. Тогда он сможет предложить ей свою помощь, а она будет вынуждена ее принять.

Не дождется, решила Нора. Сегодня так сегодня. Она готова ко всему. Вот только туфли… У нее уже сейчас гудят ноги и подкашиваются коленки, после того, как она несколько раз сбегала на второй этаж, в проектный отдел, и обратно.

Презентация, фуршет, и все это стоя… Нет, она не выдержит. У нее еще есть полдня, но что она может сделать за это время со своими туфлями?

Подошло время обеда, и она поделилась своей проблемой с Лиз.

— Да, это не шутки, — сочувственно сказала подруга. — Трудно улыбаться, да еще и хорошо соображать, когда ноги сводит от боли. Может, наденешь мои туфли?

Нора посмотрела на бежевые туфельки Лиз, удобные, на небольшом каблучке, такие уютные и манящие, и вздохнула.

— Ты же знаешь, что у нас разные размеры. Не говоря уже о том, что этот цвет совершенно не подходит к моему костюму.

На Норе сегодня была изумрудно-зеленая блузка и прямая черная юбка с простым приталенным пиджачком. Туфли, естественно, самые сногсшибательные. Похоже, они действительно сегодня сшибут ее с ног. Она растянется, споткнувшись на каком-нибудь пороге, и станет всеобщим посмешищем.

— Может быть, кто-нибудь из девочек поменяется с тобой туфлями? Конечно, это не совсем обычная просьба и с ней не обратишься к кому попало, но, я думаю, Дженифер или Кэти были бы рады тебе помочь. Кстати, — воодушевилась она, — по-моему, на Кэти сегодня очень милые черные туфельки.

— Размер, — простонала Нора. — Ты что же, хочешь, чтобы я хлюпала огромными туфлями или, того хуже, потеряла их где-нибудь на лестнице?

— Но, должен же быть какой-нибудь выход…

— Я знаю. — Нора вскочила и побежала к телефону, забыв о том, как у нее болят ноги. Лиз удивленно смотрела ей вслед.

Вернулась Нора довольная и сияющая.

— Я не ошиблась, он сегодня дома! — пропела она. — И он привезет мне мои удобные, любимые, старые, но очень красивые туфельки!

— Да кто же этот волшебник?

— Алекс!

— У него есть твой ключ? — спросила Лиз.

— Да, запасной, — ответила Нора. — Однажды я потеряла ключ, и пришлось ломать замок. После этого я дала один ключ Алексу. На всякий случай.

— Понятно. — Лиз задумчиво смотрела на подругу. — Ты хоть понимаешь, что тебе необыкновенно, просто невероятно повезло с соседом?

— Понимаю, — серьезно ответила Нора. — И очень ценю.

Алекс появился, когда до конца обеденного перерыва оставалось десять минут и Нора уже начала нервничать. Увидев его в дверях кафе, она чуть не подпрыгнула от радости и нетерпения. В кафе почти никого не осталось, и Алекс пробирался к ним между пустыми столиками, вежливо пропуская наводящих порядок официантов.

Лиз достала из сумочки зеркальце и, окинув себя критическим взором, быстро подкрасила губы.

— Как я выгляжу? — спросила она Нору.

— Хорошо, — ответила Нора, удивившись ее вопросу. — Ты всегда хорошо выглядишь.

— Просто удивительно, насколько слеп, может быть человек, — проговорила Лиз, задумчиво разглядывая Алекса.

Нора, поднявшись навстречу Алексу, даже не расслышала ее слов. Алекс поздоровался с Лиз, торжественно вручил обувную коробку Норе и присел за их столик.

— Даже не знаю, как тебя благодарить. — Нора заглянула в коробку и убедилась, что Алекс нашел среди ее вещей те самые туфли, которые она ему описала.

— Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, — пообещал Алекс.

— Ты настоящий друг! — воскликнула Нора и, перегнувшись через стол, чмокнула его в щеку.

Алекс опустил глаза и пробормотал что-то вроде:

— Да ладно, ничего особенного.

— Ой, мы же сейчас опоздаем! — Нора снова вскочила и обратилась к Алексу: — Извини, что приходится бросать тебя здесь одного после всех подвигов, которые ты совершил…

— Ничего, я выпью за вас чашку кофе. Удачи на презентации, — добавил он, глядя вслед Лиз и Норе, которые удалялись от него со скоростью спринтеров.

— Как ты думаешь, я могла бы ему понравиться? — вдруг спросила Лиз.

Они торопливо поднимались по лестнице, обгоняя друг друга, и немного запыхались.

— Морису?

— Да причем тут Морис, я говорю об Алексе! — выпалила Лиз.

— Алексу?

Нора неожиданно остановилась, и Лиз с разгона на нее налетела. Они чуть не грохнулись на лестницу, но в последний момент Нора ухватилась за перила и тем самым удержала от падения себя и Лиз, но не удержала коробку. Оказавшись на ступеньках, коробка раскрылась, и туфли полетели вниз. Нора и Лиз бросились за ними, и неизвестно, чем бы все это закончилось и удалось бы избежать вывихов и переломов конечностей или нет, если бы на лестнице не появился Морис и не поднял, одну за другой, обе туфли.

Он остановился, разглядывая поочередно туфли и смущенных девушек. Нора быстрее, чем Лиз, взяла себя в руки. Она аккуратно присела, подняла коробку и потянулась к крышке, лежащей ступенькой ниже.

— Я слышал, что Золушки обычно теряют одну туфельку, — проговорил Морис. — А тут весь комплект.

Он протянул туфли Норе, она уложила их в коробку и закрыла крышкой.

— Мы просто… — начала Лиз.

— Ничего, ничего, развлекайтесь, — сказал Морис с улыбкой и пошел вверх по лестнице.

Нора жалобно посмотрела на Лиз.

— Что он теперь обо мне подумает? — сказала она. — Он держал в руках мои старые, поношенные туфли!

— Не такие уж они и поношенные, — успокоила ее Лиз. — Вполне приличные туфли.

Она взяла Нору за руку и потянула вверх по лестнице.

— Пойдем скорее, перерыв уже давно закончился.


В конце рабочего дня Морис подошел к столу Норы.

— Ну что, готова? — спросил он.

— Конечно, — ответила Нора. — Может быть, взять с собой какие-нибудь наши образцы? Рекламные проспекты или что-нибудь еще?

— Главное — взять голову. Образцы они уже видели.

И он жестом пригласил Нору следовать за ним. Когда она встала, Морис посмотрел на ее туфли, потом поднял глаза и заговорщицки подмигнул.

— Хорошо, что я не женщина, — неожиданно сказал он.

— Почему? — удивилась Нора. — То есть, наверное, хорошо, но…

— Потому что мне не приходится носить опасную для жизни обувь. Вроде той, которая была на тебе сегодня днем.

Нора удивилась его наблюдательности и почувствовала себя польщенной таким вниманием. Но все же интересно, куда он смотрел — на туфли или на ноги?

Презентация была такой же, как тысячи других презентаций: строительная компания на все лады расхваливала качество и скорость своей работы, были представлены фотографии уже построенных объектов и макеты запланированных. Наибольшее внимание уделялось бизнес-центру, который, действительно являл собой нечто необычное.

Архитектор, разработавший этот проект, по-видимому, обладал очень богатым воображением, а в детстве наверняка увлекался космической фантастикой. Здание было похоже на летающую тарелку: обтекаемые формы, огромные поверхности из затемненного стекла, закругленные углы комнат и прозрачные лифты.

Нора поделилась своими наблюдениями с Морисом и услышала:

— Ты сама можешь все сказать архитектору, он сейчас как раз направляется к нам.

Архитектор оказался именно таким, каким Нора его себе представила. Он выделялся среди торжественно одетой публики своими потертыми джинсами и свободным свитером. Длинные волосы непослушными прядями падали ему на лицо, а легкая небритость завершала образ свободного художника.

Морис представил их друг другу и выразил свое восхищение:

— Ты просто превзошел все ожидания! Это лучший проект, который я видел за последние годы.

Тот махнул рукой.

— Это уже в прошлом. Вот то, что я делаю сейчас, действительно интересно.

И он стал рассказывать о гостинице на берегу моря, нависающей над самым обрывом, над проектом которой он сейчас работает.

После того, как архитектор ушел, к Морису подходило огромное количество разных людей. Кого-то из них Нора знала раньше, но большинство из них видела впервые. Она удивлялась: откуда у него столько знакомых, ведь он совсем недавно в Лондоне, всего несколько месяцев…

Когда она спросила его об этом, он ответил:

— Просто я уже успел побывать на всех значимых мероприятиях и познакомиться со всеми нужными людьми. А кого-то я знал и раньше. Я ведь не только в Нью-Йорке жил, а вообще много перемещался по всему миру.

— Понятно. А когда же мы начнем работу? По-моему, скоро все закончится.

Действительно, фуршет подходил к концу и кто-то уже уходил, на прощание, выражая свое восхищение организаторам мероприятия.

— Мы уже работаем, — сказал Морис. — Знакомства, общение с людьми — это тоже наша работа.

— Вряд ли это моя работа, — сказала Нора, разглядывая пузырьки в своем бокале с шампанским. — Мое дело — сидеть за компьютером и напрягать воображение.

— Я думал, тебе здесь понравится.

— Было довольно интересно, — отозвалась Нора. — Только я немного устала. К тому же тут душно.

— Мне еще нужно сказать пару слов директору, — сказал Морис, — но это позже, а пока мы можем выйти на балкон. Ты заметила, тут длинные балконы вокруг всего здания.

Нора кивнула и направилась к стеклянной двери. Вечерняя прохлада приятно освежила ее разгоряченное лицо. Она поставила бокал с шампанским на широкие перила и повернулась к Морису. Из холла доносились негромкие звуки музыки, приглушенные голоса, смех и звон бокалов, но они были отгорожены от всего этого стеклянной стеной. Они были одни.

— Забыл тебе сказать, что ты потрясающе выглядишь. — Морис подошел вплотную к Норе, она немного отодвинулась. — Не только сегодня. Всегда.

Нора улыбнулась загадочной улыбкой Джоконды и промолчала.

Морис поднял свой бокал с шампанским.

— Предлагаю выпить за твои прекрасные глаза.

Нора взяла свой бокал, приблизила его к бокалу Мориса, раздался еле слышный звон, и пузырящаяся жидкость покачнулась. Нора сделала несколько глотков, ухватившись за ножку бокала, как за спасательный круг. На нее неожиданно напала сковывающая растерянность. Она не знала, как вести себя, что говорить. Она боялась даже взглянуть на Мориса.

Когда она мечтала о том, чтобы добиться его внимания, когда представляла, как он говорит ей красивые слова в романтической обстановке, все было легко и непринужденно. Но в реальности, все оказалось не совсем так. Почему у нее предательски дрожат колени и язык прилип к небу? Она не хочет показаться Морису неуклюжей и неспособной связать несколько слов…

— Мне бы хотелось узнать тебя получше. Что ты любишь, чем увлекаешься, как проводишь свободное время… — сказал Морис.

— Мне тоже! — вырвалось у Норы. — Мне тоже хотелось бы узнать что-нибудь о тебе.

— И что именно тебе хотелось бы узнать?

— Ну… какой у тебя любимый цвет?

О господи, что я несу! — подумала Нора.

— Цвет? — удивился Морис. — Ну, не знаю. Смотря для чего. Вообще-то я люблю белый. И черный. Да, мне нравится сочетание этих цветов. А тебе? — спросил он с улыбкой.

— Я люблю, когда зеленый смешан с голубым, — выпалила Нора.

— Бирюзовый? — уточнил Морис.

— Нет, немного больше голубого.

— Тогда лазурный?

— Чуть-чуть зеленее. — Нора уже не могла остановиться.

Морис помолчал, а потом сказал серьезно:

— Нора, ты самая необычная девушка из всех, кого я встречал. Правда. И мне очень нравится твоя необычность.

Нора рассмеялась.

— Я такой смешной? — спросил Морис.

— Нет, я, — ответила Нора. Вся ее скованность прошла так же неожиданно, как и наступила.

— По-моему, мы с тобой договаривались, что как-нибудь поужинаем вместе, — сказал Морис. — Но теперь мне кажется, что пригласить тебя на ужин было бы слишком банально. Наверное, я должен придумать что-нибудь более оригинальное. Что скажешь?

— Я скажу «да». Скорее всего. Но ты не торопись, подумай хорошо. Нет, я вовсе не хочу чего-то экстраординарного. Просто чтобы было нескучно.

— Я постараюсь, — кивнул Морис.

Нора направилась к двери.

— Пойду, попудрю нос, — сказала она.


Морис подвез ее на своей служебной машине с шофером почти до самого дома. Она попросила остановить на несколько кварталов раньше. Хотелось немного прогуляться, а заодно и зайти в булочную за пирожными.

Помахав Морису на прощание рукой, и чувствуя на своей спине его взгляд, Нора не спеша шагала по необычно пустынной улице в желтом свете фонарей. Она знала, что походка у нее сейчас легкая и непринужденная, что ее стройный силуэт выглядит потрясающе и что Морис точно к ней неравнодушен. Что еще нужно, чтобы чувствовать себя счастливой?

Конечно, нужно с кем-нибудь поделиться своими радостями! И через несколько минут Нора, держа перед собой коробку с пирожными, уже звонила в дверь Алекса. Первый звонок, второй, третий… Куда же он подевался! Нора почувствовала, как ее радостное настроение понемногу улетучивается. Ну почему его нет, когда он ей так нужен! Она уже представляла, как будет с видом победителя рассказывать ему о событиях сегодняшнего вечера, как он будет улыбаться и добавлять свои язвительные, но не злые комментарии, как они вместе будут смеяться над разными глупостями и ее счастливое настроение от присутствия Алекса станет еще более счастливым…

Нора зашла в свою квартиру, поставила пирожные на стол и задумалась. Конечно, в его отсутствии нет ничего необычного, мало ли какие у человека могут быть дела. Он же не обязан все время быть дома и ждать момента, когда он может ей понадобиться. Ведь только вчера она думала о том, что ведет себя слишком эгоистично, и обещала себе исправиться… Да, но как же она может исправиться, если его нет дома?!

Нора вздохнула и пошла в ванную, чтобы принять душ. Нужно полить цветы, добавить удобрения еще в один кактус, да и вообще — накопилась куча домашних дел, и нет никаких поводов, чтобы снова их откладывать…

Когда Нора сидела в пижаме и листала глянцевый журнал, раздался телефонный звонок.

— Алло, — сказала Нора в трубку.

— Привет! — услышала она радостный голос Алекса и почувствовала, как ее губы расплываются в улыбке.

— Ты где? — спросила она.

— Я в Риме!

— Где?! — Нора подумала, что ей послышалось.

— В Риме. Только что прилетел. Уже видел часть города. Это просто невероятно, ты не представляешь, какая здесь архитектура!

— Ничего не понимаю, ты что, правда в Риме? В том, который в Италии?

— А ты что, знаешь какой-то другой Рим? — съязвил Алекс.

— Да как ты там оказался?

— А, я не сказал. Меня отправили на международную выставку современного дизайна. От нашей фирмы. Вообще-то должен был поехать Дик Ричардс, но у него в последний момент начался приступ аппендицита. И вот я здесь. И мне здесь очень нравится!

— И сколько ты там пробудешь? — спросила Нора упавшим голосом.

— Всего неделю. Надеюсь, график работы не будет слишком напряженным и я успею побродить по городу… А как дела у тебя? Как прошла презентация?

— Хорошо, — сказала Нора. — Я тебе потом все расскажу.

— Ты уверена, что все хорошо? — разволновался Алекс. — Голос у тебя какой-то не очень веселый.

— Да нет, это тебе кажется. Просто связь не очень хорошая.

— Надеюсь, этот твой Морис вел себя прилично, не обижал тебя?

— Не волнуйся, я вполне могу за себя постоять. Только в этом не было необходимости. Он теперь мягкий и пушистый, как котенок.

— Ну, тогда я очень рад за тебя, — сказал Алекс. — Ну ладно, пока, мне пора идти регистрироваться в организационном комитете. Я еще позвоню.

Нора положила трубку. В ней закипало возмущение. Значит, он в Риме! И ему там хорошо… А ей тут плохо.

На глазах чуть не выступили слезы, но она вовремя вспомнила, что у нее все в порядке, что Морис признался, что она ему очень нравится, и что скоро они вместе пойдут в какое-нибудь необычное место. Интересно, что же он придумает и как долго он собирается думать? Надо было его предупредить, что она никогда не отличалась терпением. Ей нужно все немедленно и сразу!


4


Уик-энд тянулся и тянулся и никак не хотел заканчиваться. Алекса не было, Лиз уехала к своим родственникам, все друзья и знакомые Норы куда-то подевались, да ей особо и не хотелось их искать и присоединяться к их шумным компаниям.

Она, наконец, предприняла генеральную уборку, которая, впрочем, заняла, не так уж много времени. Потом позвонила родителям и рассказала, что у нее все в порядке и даже лучше, что она здорова и, конечно, тепло одевается в эту дождливую погоду. Конец уик-энда она провела на диване, читая детектив и наслаждаясь абсолютным бездельем.

В понедельник Нора и Лиз решили вознаградить себя за тяжелый рабочий день чем-нибудь вкусненьким. Пир решено было устроить у Норы, так как ее квартира находилась ближе к офису. Они зашли в супермаркет, накупили всего, что привлекло их внимание, причем большая часть этого оказалась разнообразными сладостями. Обе были большими сладкоежками, только Лиз боролось с этой своей страстью, а Нора — нет.

После рыбы, овощей и салата Нора сказала:

— Ну вот, теперь можно приступить к настоящей еде, — и открыла коробку с шоколадным тортиком.

— Ты что, издеваешься?! — воскликнула Лиз. — Давай хотя бы не сразу. Пусть все уляжется.

— Ты можешь ждать, если хочешь, а я не могу. Я и так долго терпела.

Она положила себе на тарелку кусок торта и с удовольствием оглядела его со всех сторон.

— Орехи, маринованные вишни — обожаю. Лиз вздохнула и откинулась на спинку стула.

— И как в тебя столько лезет? — спросила она. — И главное, куда это все потом девается? Я бы от такой еды весила уже центнер.

— Это потому, что ты считаешь калории, — сказала Нора, с удовольствием отламывая кусочки торта и отправляя их в рот. — От подсчета калорий происходит увеличение веса. Это мне Алекс сказал. Он считает, что ты забиваешь себе голову ерундой. Тебе давно нужно выбросить из головы все эти бредни.

— Так и сказал?

— Да.

— А больше он ничего обо мне не говорил? — нерешительно спросила Лиз.

— Говорил, конечно.

— Что?

— Ну, много всякого. Ты же моя подруга, и мы часто о тебе разговариваем. Например, как-то он сказал, что ты — ангело-подобное существо, — вспомнила Нора.

Лиз просияла.

— Ты думаешь, я ему нравлюсь?

— Конечно, нравишься. Он очень хорошо к тебе относится.

— Да я не в этом смысле.

Нора удивленно посмотрела на Лиз.

— Ты хочешь сказать, что Алекс… Что ты в него влюбилась?

— Чуть-чуть, — призналась Лиз. — А чему ты так удивляешься? Он же просто прелесть… у него такие глаза… а фигура — просто можно снимать для обложек журналов. Все девушки ему вслед смотрят, а мне, что, нельзя?

— Это ты про Алекса сейчас говоришь? — Нора не могла прийти в себя.

— Да, про Алекса. Надо быть абсолютно слепой, чтобы ничего не видеть, — закончила она сердито.

Нора недоумевающее смотрела на подругу и хлопала глазами, чувствуя, что у нее сейчас очень глупый вид. Она никогда не думала, что Алекс… во-первых, она никогда не смотрела на Алекса, как на мужчину, а во-вторых, даже представить себе не могла, что им может увлечься Лиз. Наверное, она должна радоваться, но почему-то это не так. Она вовсе не рада. Это что, ревность? — прислушивалась к себе Нора. Какие глупости! Она просто сошла с ума. И, тряхнув головой, чтобы прогнать странные и непрошеные мысли, Нора заговорила о Дженифер, которая в этот уик-энд рассталась со своим парнем и сегодня весь день ходила с заплаканными глазами.

— Она давно должна была его бросить, — уверенно заявила Нора. — Нельзя терпеть, когда к тебе так относятся. Он забыл о ее дне рождения!

— Да, это ужасно, — подтвердила Лиз. — И что она в нем нашла, совершенно не понимаю.

— Ты его видела? — спросила Нора.

— Да, однажды он встречал ее после работы. Совершенно ничего интересного. Невысокого роста, лицо какое-то… как у хорька.

— Ну, ты его и описала! — засмеялась Нора. — Наверное, он все же не такой противный, раз когда-то понравился Дженифер.

— Не знаю, может, она его просто пожалела, — пожала плечами Лиз. — Ты же знаешь Дженифер, ей всегда всех жалко. Она мимо бездомного котенка не может пройти…

— Я тоже не могу, — сказала Нора. — Когда я жила с родителями, у меня было три кошки.

— И где они сейчас? — поинтересовалась Лиз.

— Да все там же. Так и живут, мышей ловят. Мама очень ими довольна. Как я по ним по всем соскучилась, — со вздохом проговорила Нора.

— И что тебе мешает их навестить?

— Да как-то все не получается — то одно, то другое… Уже месяца три к ним не ездила.

— Зато вы можете поехать вместе с Алексом… Все-таки вместе веселее и интереснее, — сказала Лиз.

Так в их разговоре, о чем бы ни шла речь, неизменно возникал Алекс…

После ухода Лиз Нора достала фотографии. Вот ее любимая, сделанная прошлым летом. Они с Алексом возле яхты. Он в ковбойской шляпе и в шортах, она — тоже в шортах и в полосатом топе. Здорово они тогда провели время. Выросшие на море, оба прекрасно плавали и умели обращаться с яхтой, как заправские моряки.

Нора всматривалась в лицо Алекса. Смеющиеся голубые глаза, прямой нос, выступающие скулы и волевой подбородок. Светлая челка падает на глаза и оттеняет бронзовый загар. Крепкое мускулистое тело, стройные ноги и сильные руки… Он уже давно не тот веснушчатый неуклюжий мальчишка с непропорционально длинными ногами и руками, каким она привыкла его воспринимать. Он превратился в привлекательного, даже очень привлекательного мужчину, а она и не заметила! А если бы заметила, разве что-то изменилось бы? Нора не смогла ответить себе на этот вопрос.


Дни шли своим чередом, Алекс все не возвращался, Лиз простудилась и не ходила на работу, Морис вел себя очень дружелюбно и вежливо, больше не устраивал Норе никаких проверок, но о приглашении на ужин молчал. Нора почему-то не ощущала особого беспокойства по этому поводу. Она была уверена, что такой человек, как Морис, не будет просто так разбрасываться обещаниями.

Возвращаясь домой вечерами, Нора чувствовала непривычную пустоту. Она даже перестала заходить в булочную за пирожными — есть их одной было совсем неинтересно. Алекс звонил почти каждый вечер и рассказывал, что еще интересного он увидел в Риме. Его слова были такими теплыми, солнечными и жизнерадостными, что вызывали у Норы непреодолимое желание оказаться вместе с ним в этом древнем городе, побродить по его улицам и музеям, осмотреть древние руины и полюбоваться фонтанами…

Ей всегда нравилось путешествовать с Алексом. Даже обычная поездка за город на уик-энд превращалась в веселое приключение. Они оба были неутомимыми любителями пеших прогулок, особенно по морскому побережью, любили осматривать древности и не очень любили галереи современного искусства и шумные торговые центры.

А сейчас Нора совершенно одна, и даже Лиз запретила ее навещать, утверждая, что она может заразить Нору, а болеть — это так отвратительно…

В четверг Морис остановил Нору на лестнице и, ничего не говоря, вручил ей небольшой конверт из плотной бумаги. В конверте лежал пригласительный билет на скачки, которые состоятся в эту субботу на одном из лучших ипподромов Англии.

— Интересно, как ему удалось достать билеты на такое престижное мероприятие? — с удивлением сказала Лиз. — Это не так просто сделать, даже за большие деньги. Тут нужны связи.

— Не сомневаюсь, что у Мориса всегда найдутся нужные знакомые в любых слоях нашего общества. У него просто талант знакомиться с людьми и становиться для всех своим парнем, — сказала Нора не без гордости.

Она не выдержала и нарушила запрет на посещение подруги. Просто не могла не поделиться с ней такой потрясающей новостью. После работы взяла такси и без предупреждения приехала к Лиз.

Нора привезла корзину с фруктами и открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления от всего агентства. Лиз сначала пыталась принять строгий вид и даже надела марлевую повязку, но была так тронута всеобщим вниманием и так рада видеть Нору, что очень скоро забыла о своих опасениях.

Нора и Лиз сидели за столом и пили чай с крошечным шоколадным печеньем, которое Лиз достала из шкафчика и которое, как она считала, своим размером помогает ей беречь фигуру. Даже если съесть двадцать штук, это не будет слишком много.

— Значит, тебе придется надеть шляпку, — сказала Лиз.

— Но я не ношу шляпки! — воскликнула Нора. — У меня их просто нет. Ни одной.

— Придется купить.

— А нельзя как-нибудь обойтись без этого? — с робкой надеждой спросила Нора.

— Конечно, нет! Без шляпки ты будешь выглядеть, как белая ворона. Тебе самой будет неуютно. Да и вообще, не понимаю причину твоего недовольства. Шляпка — это же так романтично и элегантно. Особенно шляпка с вуалью.

— С вуалью? — переспросила Нора.

— Да! С тонкой вуалью, закрывающей половину лица, — мечтательно проговорила Лиз. — Всегда хотела такую шляпку. В ней любая женщина выглядит, как особа королевской крови.

— Что-то я никогда не видела на тебе шляпок, — недоверчиво сказала Нора. — Тем более с вуалью.

— Это потому что никто никогда не приглашал меня в такие места, куда можно надеть вуаль.

— А помнишь тот жуткий головной убор, который ты купила на блошином рынке, — проговорила Нора с улыбкой.

— Не напоминай мне об этом! — воскликнула Лиз. — Я просто временно сошла с ума. С кем не бывает.

— Эта штука больше была похожа на старый солдатский сапог, чем на шляпку, — сказала Нора.

Лиз попыталась скорчить обиженную рожицу, Нора в ответ показала ей язык, и они дружно рассмеялись.

— Так что завтра же отправляйся в самый большой шляпный магазин, — сказала Лиз. — Как жаль, что я не могу пойти с тобой. Даже не представляю, как ты обойдешься без моего мудрого совета…

— Как-нибудь придется. Но не думаю, что это будет легкое испытание.


Оказавшись в магазине среди невообразимого количества шляпок всех цветов и размеров, надетых на подставки и манекены, Нора растерялась. Она же понятия не имеет, что именно ей нужно! Неужели ей придется перемерить, одну за другой, пару сотен шляпок?

Не зная, с чего начать, Нора нерешительно направилась в дальний угол, где находились не самые большие по размеру и довольно скромных фасонов шляпки. Она взяла в руки темно-зеленую шляпу с изумрудным пером, которая очень неплохо смотрелась на манекене. Надев ее на голову и посмотрев на себя в зеркало, Нора застыла от удивления. Она и не представляла, что шляпка может так ее преобразить. На нее смотрела загадочная особа, напоминающая персонаж из черно-белого фильма начала двадцатого века. Не хватало только мушки на щеке. Эту шляпку она, конечно, не купит, но процесс преображения ей понравился.

Нора решила попробовать что-нибудь абсолютно противоположное и примерила огромную белую шляпу, не меньше метра в диаметре и с соответствующего размера бантом сзади. Шляпа съезжала на глаза, а поля закрывали обзор, но в целом все равно получилось неплохо. Хотя она немного напоминает гриб на тонкой длинной ножке. Нора подмигнула своему отражению и с воодушевлением взяла в руки следующий экземпляр.

Оказывается, шляпки — это так интересно! Методом проб и ошибок Нора выяснила, что ей совершенно не идут красные и бежевые шляпы, но зато голубые, серые и зеленые — ее любимые цвета для головных уборов любого фасона и размера. Но, что же все-таки выбрать? Ведь она должна выглядеть не просто интересно и необычно, она должна предстать перед Морисом в образе прекрасной, недоступной и притягательной незнакомки.

Тут Нора вспомнила слова Лиз о вуали. Интересно, есть ли у них шляпки с вуалями? Взгляд ее упал на изящное маленькое произведение искусства. Эта шляпка — серо-голубого цвета с прикрепленной к полям вуалью тонкого плетения — покорила ее с первого взгляда. Нора сразу поняла, что они созданы друг для друга. И не ошиблась. Под вуалью ее улыбка выглядела загадочной, а взгляд наполнялся еле уловимой тайной. Она поняла, что шляпка меняет даже ее походку — движения становятся плавными и величественными.

Усталая, но очень довольная, Нора отправилась домой, прижимая к груди драгоценную шляпную коробку.


Нора чувствовала приятное будоражащее волнение в груди, надевая в субботу свою драгоценную шляпку. Платье простого покроя и тонкое кашемировое пальто жемчужно-серого цвета служили достойным обрамлением для этого чуда утонченности и элегантности, которое украшало ее голову.

Вчера звонил Алекс и сообщил, что приезжает сегодня вечером. Как жаль, что она не может его встретить! Ну, почему всегда так происходит?! То, она проводит вечера в одиночестве, то сразу столько возможностей приятного времяпрепровождения… Когда Нора подумала об Алексе, ее сердце внезапно сжалось. Ей так не хватало его все это время. И сейчас ей очень хотелось услышать от него слова восхищения и дружеской поддержки. Это бы придало ей уверенности и развеяло все опасения и волнения.

Ну, ничего, они встретятся завтра утром. А может, даже сегодня поздним вечером. Вдруг он еще не ляжет спать, когда она вернется со своего первого настоящего свидания с Морисом.

Интересно, куда пригласит ее Морис после ипподрома? Она задумалась, помахивая сумочкой и рассеянно глядя в окно. В этот момент раздался звонок. Это Морис. Нора расправила плечи и походкой победительницы направилась к двери.

Морис застыл на пороге с расширившимися от восхищения и удивления глазами. Похоже было, что он испытал настоящий шок, так как в течение долгих секунд не мог вымолвить ни слова.

— Тебя невозможно узнать, — проговорил он наконец внезапно охрипшим голосом. — Ты просто ослепительна. Я даже представить себе не мог ничего подобного.

Нора улыбнулась, взглянув на него сквозь вуаль. Слова Мориса согревали ее сердце, а его взгляд повергал в смущение.

— Я даже боюсь появляться с тобой в общественных местах, — продолжал выражать восторг Морис, усаживая ее в машину. — Это может вызвать беспорядки. Все будут смотреть только на тебя и забудут о скачках и обо всем остальном.

— Не преувеличивай, — сказала Нора и украдкой взглянула на себя в зеркальце заднего вида.

Вскоре они оказались среди настоящего буйства ослепительных праздничных нарядов и умопомрачительных шляпок. Нора поняла, что это не просто скачки, куда приходят, чтобы поставить деньги на понравившуюся лошадь и посмотреть на забег. Это настоящее, светское мероприятие, престижное и шикарное, где собирается весь высший свет, где мужчины могут обсудить дела, а женщины — продемонстрировать свой утонченный вкус, выбрав самую элегантную шляпку.

Как хорошо, что она послушала Лиз! Нора была необыкновенно благодарна подруге за совет. В своей очаровательной шляпке она не просто удачно вписывалась в аристократическое общество, она чувствовала, что привлекает восхищенные взгляды мужчин и заинтересованные взгляды женщин.

Отгороженная от всех вуалью, Нора держала под руку Мориса и дефилировала вместе с ним от одного кружка празднично настроенной публики к другому. Обманчивая английская погода на этот раз не подвела: с самого утра ярко светило солнце, способствуя всеобщему веселью. Вокруг сияли улыбки, слышался смех и оживленные разговоры.

Морис не терялся среди этого многообразия. Он с гордостью представлял Нору своим друзьям и знакомым, и ей было приятно видеть, как он наслаждается выражениями восторга и неподдельного восхищения, предназначенными ей.

С кем-то он говорил о погоде, с кем-то обсуждал внешнюю политику или экономическое положение, для людей искусства он находил пару слов о последних выставках и театральных постановках, а с одной пожилой дамой с видом знатока беседовал о народных методах лечения ревматизма. Иными словами, Морис был здесь как рыба в воде. Это была его стихия.

Когда, наконец раздался звонок, возвещающий о начале скачек, Нора и Морис протиснулись к окошечку букмекера, чтобы сделать ставки.

— Я ставлю на третий номер, — сказал Морис. — Это мое счастливое число, и, кроме того, я слышал, что эта лошадка что надо. А ты кого выбираешь?

— Даже не знаю, — ответила Нора. — Вообще-то мне никогда не везет в лотерею, жребий и всякие подобные вещи.

— Я думаю, именно сегодня начнется твое везение. Фортуна любит новичков.

— Ну, тогда пусть будет номер пять. Маргаритка.

— Прекрасно, — сказал Морис. — А почему ты ее выбрала?

— Просто имя понравилось. Красиво звучит — Маргаритка. Интересно, как она выглядит?

— Очень скоро мы это увидим.

Они пробрались в ложу и заняли свои места. Оказывается, лошади были довольно далеко, Нора с трудом могла разглядеть свою Маргаритку, шедшую под пятым номером.

Вот уже дан старт, лошади рванули с места и, подгоняемые миниатюрными наездниками, понеслись по кругу. Первый круг, второй… Морис протянул Норе неизвестно откуда взявшийся бинокль, и она направила его на бегущих лошадей. Сначала в объективе мелькали только отдельные части хаотичной картины: хвосты, гривы, жокейские шапочки, искаженные криком лица… Но потом Нора разобралась с настройкой — и вот уже она наводит бинокль на лошадь под номером пять, видит ее развевающуюся гриву, блестящий черный глаз, влажный от пота круп и сжимающие поводья руки наездника. Как бы ей сейчас хотелось потрепать лошадь по холке, заглянуть в ее умные глаза, прокатиться на ней не спеша…

Нора вспомнила, как в прошлом году Алекс учил ее держаться в седле. Они ездили на уикенд к одному из общих друзей, родители которого жили за городом. Сначала Нора побаивалась лошадей, они выглядели такими огромными и непредсказуемыми. Но, когда Алекс, держа ее за руку, подвел к одной из лошадей, и та взяла у нее из рук горбушку хлеба, а потом лизнула ладонь, Нора была покорена. Страх прошел, осталось только восхищение и желание познакомиться поближе с этими прекрасными животными.

Потом для нее оседлали самую смирную лошадь. Алекс держал поводья, Нора гордо сидела в седле, лошадь невозмутимо шествовала по двору, высоко поднимая свои длинные ноги. Нору просто распирало от гордости. Она уже считала себя почти профессиональным наездником и свысока поглядывала на Алекса, тем более, что ей казалось, что она находится очень высоко от земли. Гораздо выше, чем можно было подумать, просто глядя на всадников.

Но вся ее гордость собой быстро улетучилась, когда она увидела, как Алекс легко вскочил на гнедого жеребца, слегка ударил его ногами по бокам и умчался в поля со скоростью ветра.

— Да ладно, не дуйся, — сказал он вернувшись. — Ты тоже так научишься.

И улыбнулся своей неподражаемой улыбкой.

Алекс… Нора взглянула на часы. До его прилета оставалось полтора часа.

Она вдруг почувствовала бесконечную усталость. Этот волнительный и утомительный день тянется уже почти вечность. Она взглянула на Мориса. Тот напряженным взглядом следил за скачущими лошадьми и только иногда переводил его на табло, чтобы убедиться, что его третий номер все еще находится среди фаворитов. Его губы были плотно сжаты, пальцы сцеплены, а глаза, казалось, могут выскочить из орбит от напряжения. Заметив, что Нора на него смотрит, он сказал:

— Думаю, моя лошадка сегодня возьмет первый приз.

Первый приз. Вот и он — ее приз, завоеванный с таким трудом, сначала казавшийся далеким и недоступным, а теперь — поверженный и сдавшийся на милость победительницы. Нора знала, что он готов выполнить любое ее желание, что сейчас она полностью владеет его чувствами и только от нее зависит, как дальше будут развиваться их отношения. Насколько они станут близки и как долго это продлится.

Нора представила бесконечные светские приемы, модные спортивные турниры, престижные рестораны, которые она посещает в обществе Мориса, неизменно производя фурор своей безупречной элегантностью и неповторимым стилем. Ему будет хорошо с ней. А ей? Нравится ли ей все это?

Нора окинула взглядом кричащую в азарте толпу, скачущих по кругу лошадей, Мориса, в волнении сжавшего ее руку, и вдруг поняла, что ей сейчас хочется быть совсем в другом месте. Ей невыносимо захотелось оказаться в аэропорту. Увидеть Алекса, его удивленные и обрадованные глаза, услышать его голос…

Нора осторожно высвободила свою ладонь из рук Мориса и тихо сказала:

— Извини, мне нужно уйти, я неожиданно вспомнила об одном очень важном деле.

Морис непонимающе посмотрел на нее.

— Тебе нужно в дамскую комнату?

— Нет, я должна уйти.

— Что случилось?

— Да нет, ничего, — произнесла она виновато. — Просто я такая рассеянная. Чуть не забыла. Мне сегодня нужно встретить одного человека в аэропорту.

— Ты уверена, что все в порядке? Тебе здесь не нравится? — спросил Морис. Выражение его лица изменилось, он помрачнел и смотрел на нее с подозрением.

— Ну, что ты! Мне очень понравилось. Главное — совершенно необычное место для свидания.

— Я отвезу тебя.

— Нет! — воскликнула Нора — и тут же поняла, что ее голос прозвучал слишком резко. — Я возьму такси. — Она попыталась говорить спокойно.

Морис молча смотрел не нее, и в его глазах постепенно появлялось понимание.

— Ты оставайся, — мягко произнесла она. — Твой третий номер обязательно возьмет первый приз. А моя Маргарита… расскажешь мне потом, какой результат она покажет.

И, попрощавшись с Морисом легким взмахом руки, Нора стала пробираться к выходу. Все были увлечены завершающимся забегом, и помеха в виде пробирающейся Норы никому не доставляла удовольствия. Конечно, она могла подождать до конца этого забега и спокойно выйти, не вызывая раздражения… Но она не могла ждать. Ей нужно было предпринять что-то немедленно. Что-то, что хоть немного приблизит ее к Алексу.

Выбравшись, наконец из этого охваченного азартом скопления людей, Нора вздохнула полной грудью. Свободных такси было сколько угодно, и уже через несколько минут она была на дороге в аэропорт.


До прибытия самолета из Рима оставалось еще двадцать минут, и Нора направилась в кафе, чтобы выпить чашку кофе. Она выбрала столик возле окна и заказала чашку двойного эспрессо. Посетителей в кафе было немного, и она сразу привлекла всеобщее внимание. Но Норе было не до этого. Она не замечала ни брошенных украдкой взглядов, ни откровенного разглядывания.

Только поднеся ко рту чашку кофе и чуть не обмакнув в нее вуаль, Нора вспомнила о том, как она одета. Ну и пусть. Если кто-то никогда не видел вуалей, это их проблемы. Нора сняла шляпку, аккуратно положила ее на свободный стул и уже без помех принялась за свой кофе.

Теперь, в спокойной обстановке, ее собственные действия показались ей слишком импульсивными. Что такого исключительного произошло, почему она неслась в аэропорт, как ошпаренная? Она соскучилась по Алексу, и ей немедленно захотелось его увидеть. Она вздохнула. Давно пора прекратить вести себя как избалованный ребенок, который привык, что любое его желание немедленно исполняется. Ничего бы не случилось, если бы она подождала несколько часов. Провела бы их с Морисом… Что он теперь о ней подумает?

Задав себе этот вопрос, Нора поняла, что ее это совершенно не волнует. Морис… наваждение развеялось, как и положено всем наваждениям. Ее чувство к нему не было глубоким. Если вообще было какое-то чувство, кроме желания обладать красивой, дорогой и недоступной игрушкой. К тому же той игрушкой, которую хотят все. В ней всегда был силен соревновательный дух, и для нее не было ничего приятнее, чем выиграть, доказать, что она лучше других, и получить первый приз. Приз, который на самом деле ей абсолютно не нужен.

Взглянув на часы, Нора расплатилась за кофе и встала. Нести шляпку в руках было неудобно, и она снова водрузила ее на голову.

Когда Нора оказалась в зале ожидания, как раз объявили о прибытии рейса из Рима и о том, что встречающих просят пройти к выходу номер два. Непринужденно лавируя между спешащими пассажирами, их огромными чемоданами и тележками носильщиков, она пробралась к нужному выходу. Нора остановилась у колонны и попыталась успокоиться. Но сердце билось в неровном ритме, а в ногах появилась предательская слабость. Она спряталась за букетом, который держал пожилой мужчина, стоявший рядом с ней, и стала высматривать Алекса в толпе прибывших пассажиров.

Очень скоро она увидела его светлую челку, как обычно, падающую на глаза, его лицо, немного усталое, но излучающее неистребимую жизнерадостность и, наконец, его целиком, когда он выбрался из толпы пассажиров.

Еще несколько дней назад, Нора, не задумываясь бросилась бы ему на шею и задушила в своих объятиях. Но сейчас ее сковала странная нерешительность. Она не могла заставить себя пошевелиться, только смотрела на Алекса, впитывая взглядом весь его облик и не понимая, что с ней такое творится.

Она вдруг увидела его совсем другими глазами. Неужели этот высокий, широкоплечий и необыкновенно привлекательный мужчина и есть ее сосед и давний друг Алекс? Конечно, она и раньше знала, что у него озорные голубые глаза, но никогда не замечала, насколько они пронзительные и завораживающие. Она знала, что он почти на голову ее выше и обладает недюжинной физической силой, но не замечала, насколько у него мужественная фигура. Ей всегда нравилась его улыбка, но она только сейчас увидела, как притягательны его губы… и только сейчас она оказалась во власти его чар.

Алекс поправил на плече сумку и, чуть было не прошел мимо Норы, не заметив ее за колонной.

— Эй! — окликнула она его каким-то чужим голосом. Она понимала, что должна вести себя как обычно, но не была уверена, что справится с этим испытанием.

Алекс повернулся в ее сторону, и недоумение на его лице сменилось удивлением, а потом — самой искренней и неподдельной радостью. Его улыбка привела Нору в чувство, она стряхнула с себя оцепенение и шагнула ему навстречу.

— Вот это да! — воскликнул Алекс и, присвистнув, обошел ее крутом, издавая возгласы восхищения. — Даже если бы ты не пряталась за колонной, я бы тебя все равно не узнал, — сказал он и взял ее за руки.

Нора молча улыбалась.

Алексу каким-то образом передалось необычное настроение Норы, да еще эта вуаль делала ее какой-то далекой, несмотря на то, что она стояла совсем рядом. Он тоже замолчал и почувствовал непонятную неловкость.

Они держались за руки и молча смотрели друг на друга. В его глазах за нескрываемой радостью Нора с робкой надеждой увидела скрытую нежность, легкую грусть — и, может быть, что-то еще?..

— Ну как? — прервала молчание Нора.

— Что «как»? — спросил Алекс, не выпуская ее рук.

— Как поездка? Как я поняла из твоих рассказов, это было что-то потрясающее.

Он кивнул.

— Да, Рим — это то, что обязательно нужно увидеть. Хотя бы раз. А лучше два или три. В следующий раз поедешь со мной?

— Обязательно. А то ты один там развлекаешься, а я тут…

— Да, а как ты тут оказалась? — Алекс посмотрела на нее с тревогой. — Ты же должна была быть на скачках. С Морисом.

— Я и была на скачках, — спокойно ответила Нора. — А теперь я здесь.

Ей почему-то не хотелось рассказывать Алексу о своем внезапном побеге. Они разъединили руки и медленно пошли в сторону выхода.

— Но почему? Разве он не пригласил тебя после скачек еще куда-нибудь?

Нора пожала плечами.

— Не знаю. Я не стала дожидаться его приглашения и поехала встречать тебя.

— Понятно. — Радость на лице Алекса немного померкла. — План по хитроумному завоеванию продолжается. Не даешь ему расслабиться? Ну, что ж, правильная стратегия.

— Еще бы не правильная, ты же сам ее придумал, — ответила Нора с неизвестно откуда взявшейся злостью.

— Я? — в голосе Алекса появились нотки, не предвещающие ничего хорошего.

— Конечно ты.

— Ну и как, действует?

— Действует, — сказала Нора упрямо.

— Я очень рад.

Они вышли из аэропорта в напряженном молчании, Алекс поймал такси и, усадив Нору, сел на переднее сиденье. За всю дорогу они не проронили ни слова.

Когда такси остановилось, Алекс быстро вышел первым и, широко распахнув заднюю дверцу машины, подал руку Норе.

— Мадам, — сказал он, — кажется, я перегрелся. Или меня отравили.

— Отравили? — встревожилась Нора. — В Риме?

— Не знаю. Возможно, в Риме, но скорее всего в самолете. Подсунули что-то мозго-разрушительное.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— Уже нет.

Тут Нора догадалась, что он имеет в виду.

— Да нет, наверное, это я что-то не то съела.

— Мир? — спросил Алекс и поднял ладонь вверх.

— Мир, — согласилась Нора и шлепнула своей ладошкой по его ладони.

— Я сейчас в душ, и все такое, — сказал Алекс. — Надо привести себя в порядок. А потом заходи, если у тебя нет на вечер других планов.

— Хорошо, — отозвалась Нора.

— Не опаздывай, — улыбнулся Алекс. — А то пропустишь раздачу подарков.

— Подарков? — заинтересованно переспросила Нора.

— Ну, не то, чтобы прямо подарков… скорее сувениров.

— Тогда, конечно, я буду вовремя.


5


— Значит, Алекс уже вернулся? — Лиз выглядела обрадованной. — Еще вчера? А почему ты мне ничего не говорила?

— Наверное, я забыла, что тебе это интересно. — Нора внимательно посмотрела на подругу. — Он привез мне кусок какой-то древней стены. Говорит, что этому обломку больше двух тысяч лет и что если бы его застукали за расхищением государственного достояния Италии, то наверняка бы посадили в тюрьму.

— Какой кошмар! — воскликнула Лиз. — Разве можно так рисковать из-за какого-то камня. Я не думаю, что он тебе действительно так уж нужен.

— Конечно, нужен, — упрямо сказала Нора. Ей было очень приятно, что Алекс так старался ради нее.

— А как прошло твое свидание с Морисом? Наверняка ты произвела на всех неизгладимое впечатление. Я права?

— Да, — ответила Нора. — Я очень благодарна тебе за такой ценный совет. В этой шляпке с вуалью я была там как королева… ну, во всяком случае, не меньше принцессы.

— По-моему, Морис сегодня какой-то невеселый. Или мне показалось?

Нора пожала плечами.

— Вы, случайно, не поссорились?

— Знаешь, Лиз, я пока не хочу об этом говорить. — И, встретившись с удивленным и немного обиженным взглядом Лиз, продолжила: — Ты моя лучшая подруга, и у меня нет от тебя тайн. Просто так получилось… В общем, сложилась такая ситуация, что я сама ничего не знаю. Как только я разберусь со своими чувствами и со всем, что происходит, ты будешь первая, кому я об этом расскажу. Не обижайся, ладно?

— Да я не собираюсь обижаться. Просто беспокоюсь за тебя. И, честно говоря, ничего не понимаю.

— Я и сама не понимаю. Но думаю, что все будет хорошо. Рано или поздно.

Нора и Лиз разошлись по своим рабочим местам и, отложив на время все личные проблемы, включились в работу. А работы было немало. Новый редактор просто заваливал их заказами, хотя это и не входило в его прямые обязанности.


Вечером, перед уходом, Лиз с таинственным видом сообщила Норе:

— Знаешь, я позвонила Алексу.

— Алексу? А откуда у тебя его телефон? — спросила Нора первое, что пришло в голову.

— Но его телефон вовсе не тайна. Я давно его знаю. Я сказала ему, что собираюсь делать в квартире ремонт и мне очень нужен его профессиональный совет. Он приедет ко мне сегодня вечером!

Нора замерла, разрываемая самыми противоречивыми чувствами.

— Ты собираешься делать ремонт? — переспросила она.

— Нора, ну причем тут ремонт?! — нетерпеливо воскликнула Лиз. — С ремонтом потом разберемся, собираюсь я его делать или нет. Главное — Алекс сегодня будет у меня. Мы будем вдвоем… — Она мечтательно закатила глаза. — Как ты думаешь, что мне надеть?

— Не знаю, — еле выговорила Нора.

Как она могла попасть в такую нелепую ситуацию? Она только вчера поняла, что Алекс для нее, — больше чем друг, а теперь, оказывается, Лиз тоже испытывает к нему какие-то чувства… И Алекс согласился… Что же ей делать?

— Я знаю, что он любит сладости, — продолжала щебетать Лиз. — А что еще ему нравится? Какое вино он любит?

— Вы собираетесь пить вино? — Нора ощущала, как земля уходит у нее из-под ног.

— Ну, не знаю, как получится. Я, конечно, не собираюсь быть слишком навязчивой, но нужно быть готовой ко всему. Всякое может случиться, — проговорила она мечтательно.

— Красное, — сказала Нора.

— Что «красное»? — не поняла Лиз.

— Он любит красное вино. С сыром «рокфор».

— Как здорово, что я могу у тебя все узнать! — И Лиз, попрощавшись, помчалась к станции метро.

Нора медленно побрела домой.

Находясь в одном квартале от своего дома, она увидела, как Алекс вышел из дома и сел в ожидавшее его такси. Когда машина проезжала мимо Норы, он высунулся из окна, помахал ей рукой и прокричал что-то вроде:

— Я скоро вернусь!

— Не думаю, что скоро, — еле слышно проговорила Нора и тоже помахала ему рукой, попытавшись изобразить на лице радостную улыбку.

Такси уехало, а Нора все стояла на тротуаре, глядя ему вслед. На сердце была непереносимая тяжесть, а ноги отказывались ей подчиняться и идти в сторону дома. Сидеть дома, думать об Алексе и Лиз, ждать, когда он вернется, и медленно сходить с ума… Нет, это слишком. Она должна отвлечься.

Можно, к примеру, сходить в кино. В последний раз они были в кинотеатре вместе с Алексом. Почему-то все интересные и приятные события в ее жизни происходили с участием. Алекса. Он действительно стал ее половинкой, а может, даже большей ее частью. Без него и радость казалась неполной, и неприятности — непреодолимыми.

Нора решила прогуляться по ближайшим магазинам. Иногда это занятие ее успокаивало. Но, похоже, сегодня — не тот случай.

Нора бродила среди шапок, шарфов, дамских сумочек и чемоданов на колесиках и без, а в мыслях был только Алекс. Алекс и Лиз. Ее разыгравшееся воображение рисовало их встречу в таких пикантных подробностях, от которых ей хотелось пнуть ближайший чемодан или запустить в витрину какой-нибудь башмак потяжелее.

Заметив, что она находится в отделе обуви, Нора остановилась. В конце концов, она пришла в магазин не для того, чтобы предаваться здесь мрачным мыслям, а чтобы отвлечься. Ее внимание привлекли высокие красные сапоги на шнуровке. Совершенно не в ее стиле. Она очень редко надевала красное, предпочитая прохладные цвета и оттенки.

Сама не зная зачем, Нора взяла сапоги, села на удобный кожаный пуфик и приступила к примерке. Сапоги ей совершенно не понравились, но ей предложили значительную скидку и она зачем-то их купила…

Потом в отделе посуды она приобрела какие-то нелепые, невероятно удлиненные бокалы для шампанского на изогнутых ножках и фарфоровую кошку. Черную и очень худую.

Еще, она умудрилась купить несколько крошечных кружевных носовых платочков (что с ними делать?), диск неизвестного ирландского исполнителя и большой теплый плед.

Разбирая дома свои покупки, Нора пришла к выводу, что лучше бы она сидела дома и, что единственной полезной вещью оказался мягкий и уютный плед. Расстелив его на своей кровати и полюбовавшись плавными переходами от темно-синего к темно-зеленому, Нора со вздохом засунула остальные покупки подальше в шкаф. Завтра нужно будет вернуть эти жуткие сапоги и эти чудовищные бокалы.


Алекс позвонил в ее дверь через два часа, которые Нора провела в томительном ожидании, балансируя между отчаянием и надеждой. Она, то тосковала по прежним непринужденным, дружеским отношениям, то в ее голове вдруг вспыхивали яркие картинки возможных счастливых мгновений с Алексом, но потом на нее снова наваливалось тяжелое осознание невозможности того, чего ей так хотелось.

Услышав звонок, она вскочила, подбежала к зеркалу (чего никогда не делала прежде перед встречей с Алексом), поправила волосы и улыбнулась своему отражению. Улыбка получилась какой-то вымученной и неестественной. Она должна выглядеть и вести себя так, как будто ничего не случилось. Как будто все как всегда.

— Привет, — сказал Алекс.

Нора посмотрела на него и сразу отвела взгляд. Ну почему у нее подкашиваются коленки от его пронзительных голубых глаз, а сердце куда-то проваливается от одного взгляда на его непринужденную, ленивую позу?

Алекс стоял, облокотившись о дверной проем, держал руки в карманах и что-то тихонько насвистывал.

— Что, даже не пригласишь войти? — спросил он, растягивая слова.

— С каких это пор тебе нужно приглашение? — Нора уже взяла себя в руки и отвечала в привычной тональности.

— А некоторые меня приглашают, — многозначительно сказал Алекс. — Угощают чаем с вишневым тортом и пытаются напоить вином. Даже и не знаю, с какой целью.

Алекс уже удобно расположился в любимом кресле Норы, за которое у них всегда шла отчаянная борьба.

Нора слушала его с необыкновенно теплым чувством. Раз он так шутливо говорит о визите к Лиз, то, наверное, это для него ничего не значит? Как мало нужно, чтобы надежда вспыхнула с новой силой…

— Ну и как там Лиз? — спросила Нора и тут же поняла, что более дурацкий вопрос трудно придумать, ведь они почти целый день провели вместе на работе.

— Квартирка у нее ничего, — заявил Алекс, — но слишком много розового и всяких там финтифлюшек. Я, конечно, прямо ей об этом не сказал, но намекнул.

— А что за вино вы пили? — осторожно продолжала свои вопросы Нора.

— Не знаю. То есть мы его не пили. Я сказал, что на работе не пью. Она, по-моему, немного огорчилась. Ну, не хотелось мне вина. Абсолютно.

Нора поймала себя на том, что смотрит на Алекса восторженным взглядом. Еще немного — и она начнет строить ему глазки. Надо держать себя в руках!

— И что ты ей насоветовал? — спросила уже осмелевшая Нора.

— Да всякого там, — Алекс махнул рукой. — Думаю, она тебе потом расскажет. А я сегодня уже устал от умных рассуждений о том, как следует создавать интерьер, соответствующий вашему индивидуальному стилю. — Последнюю фразу он произнес специальным дизайнерским голосом, как это называла Нора.

— Пойду, включу чайник, — сказала Нора и вышла на кухню. На лице ее сияла улыбка, и ей вдруг показалось, что все вокруг наполнилось ярким радужным светом, как будто после долгого холодного дождя неожиданно выглянуло солнце.

— А ты сегодня какая-то не такая, — сказал Алекс, когда Нора появилась в дверях. — Вялая, что ли. Даже не выгнала меня из своего любимого кресла, не побила, не покусала.

Нора вспомнила, как еще совсем недавно они не на жизнь, а на смерть бились за право сидеть в большом уютном кресле, вытаскивали друг друга из него за руки и за ноги, а однажды в пылу борьбы Нора даже слегка укусила Алекса за палец. Он потом всем жаловался, что придется делать сорок уколов от бешенства, но вид у него почему-то был довольный. Она гордилась тем, что почти всегда побеждала в этой схватке. Конечно, он ей поддавался. А борьба за кресло стала своеобразным шутливым ритуалом.

Было так легко и весело, а теперь… Она не представляет, как можно взять и вот так запросто, по-дружески, дотронуться до него, взять за руку и уж, тем более, чмокнуть в щеку. Она ощущала непонятную, совершенно несвойственную ей робость в присутствии этого знакомого незнакомца.

— Какой чай заварить, черный или зеленый? — спросила Нора.

— Знаешь, подруга, ты явно заболела или переутомилась, — задумчиво сказал Алекс. — По-моему, ты в первый раз спрашиваешь меня о том, какой чай я хочу. Обычно ты просто заявляла, что сегодня день зеленого чая или черного — в зависимости от твоего настроения.

— Второй, — сказала Нора.

— Точно, второй, — вспомнил Алекс. — Первый был, когда ты только переехала и еще не освоилась.

— Я поняла, — сказала Нора.

— Что?

— Сегодня день зеленого чая. — И она снова пошла на кухню.

— Вот так-то лучше, — сказал Алекс.

Чаепитие получилось почти совсем обычным, за тем исключением, что Нора смогла съесть всего одну шоколадную конфету.

— Ну и звери эти ваши начальники, — сказал Алекс, внимательно глядя на Нору.

— Почему это? — спросила она.

— Не берегут свои лучшие кадры. До чего довели человека. Человек шоколад есть не может! Это, уже ни в какие ворота не лезет.

Нора улыбнулась.

— Или дело не в работе? — тихо спросил Алекс. — Что-то ты про Мориса ничего не рассказываешь… Все в порядке?

— Как-то не хочется сейчас об этом говорить, — сказала Нора.

— Понятно, — сочувственно вздохнул Алекс. Ничего тебе не понятно! — воскликнула Нора.

Правда, только мысленно.


Как выяснилось, версия Лиз о вечере, проведенном с Алексом, несколько отличалась от версии самого Алекса.

— Он такой милый, — без умолку щебетала Лиз, когда они с Норой неторопливо поглощали ланч, расположившись за самым дальним столиком кафе.

— Милый? — переспросила Нора. Интересно, что Лиз имеет в виду?

— Он все время меня смешил. Не знаю, как у него, получается говорить самым серьезным голосом ужасно смешные вещи.

Нора хорошо понимала, о чем говорит Лиз. Она тоже так умеет, но до Алекса ей, конечно, далеко. Они иногда соревновались в произнесении нелепых диалогов с абсолютно невозмутимыми лицами. Долго это не продолжалось, обычно Нора не выдерживала первой, и они хохотали как сумасшедшие, передразнивая друг друга. А теперь он демонстрирует свои умения Лиз…

Девушкам всегда нравятся парни, которые могут их рассмешить. А Алекс… он такой обаятельный, непосредственный и всегда может создать непринужденную, свободную атмосферу. С ним никогда не бывает скучно. Ей бы хотелось провести с ним всю свою жизнь.

— И что он тебе посоветовал? — спросила Нора, усилием вернув себя к реальности.

— Он говорит, что моя квартира должна отражать мою индивидуальность. Интерьер должен быть солнечным, ярким и в то же время спокойным и расслабляющим. Как я. — Она скромно опустила глаза. — Он сказал, что мне должен понравиться новоанглийский стиль. Только использовать, его нужно в упрощенном варианте, не перегружая пространство деталями. — Она наморщила лоб. — Потом он еще много чего говорил о цветовых доминантах и григорианской эпохе… я почти ничего не поняла.

— Это он специально, — сказала Нора.

— Что «специально»?

— Загрузил тебя целым вагоном трудно-перевариваемой информации. Профессиональная привычка. Он всегда говорит, что в его работе самое трудное — не создать умопомрачительный интерьер, а объяснить заказчику, почему все должно быть именно так, а не иначе. Раньше у него это плохо получалось, а теперь научился.

— Так он на мне тренировался?

— Почему сразу «тренировался»? Просто привычка, я же говорю.

— Понятно. — Лиз улыбнулась. — Он пригласил меня в кино.

Она посмотрела на Нору с видом победителя.

— Пригласил… — растерянно повторила Нора.

— Ну, может, это была не совсем его инициатива, — призналась Лиз. — Я заговорила о новом фильме про Джеймса Бонда, Алекс сказал, что с завтрашнего дня он будет идти в кинотеатрах.

— И он предложил тебе сходить с ним в кино? — Нора, во что бы то ни стало хотела выяснить, как именно все было на самом деле.

— Я уже точно не помню, кто первый это предложил, но, в общем, мы решили посмотреть его вместе.

Вообще-то Лиз помнила, что фразу о том, что неплохо было бы сходить вместе на этот фильм, произнесла она. Но ей так хотелось, чтобы инициативу проявил Алекс, и она невольно выдавала желаемое за действительное.

Нора смотрела в свою чашку с чаем и ощущала, как приподнятое настроение, овладевшее ею вчера после встречи с Алексом, постепенно улетучивается. На смену ему приходит какое-то унылое безразличие ко всему окружающему. Почему Алекс ничего не сказал о том, что собирается продолжать отношения с Лиз? Он всегда становится скрытным, когда у него появляется новая девушка… Значит, теперь Лиз — его девушка? А как же она, Нора?


Как ни старалась Нора избежать встречи с Морисом, но рано или поздно это все равно должно было случиться.

Увидев, что Морис беседует с одним из сотрудников недалеко от ее рабочего места, она попыталась незаметно прошмыгнуть мимо, сделав вид, что собиралась идти совсем в другую сторону. Ей казалось, что теперь, когда она забросила подальше в шкаф свои соблазнительные и сногсшибательные наряды, она стала совершенно незаметной, почти невидимкой. Во всяком случае, на улице она ловила на себе гораздо меньше заинтересованных мужских взглядов.

Именно этого ей сейчас и хотелось: быть тихой, скромной и незаметной, чтобы никто, а особенно Морис, не обращал на нее внимания. Сегодня на ней были удобные свободные брюки и мягкие мокасины, в которых она бесшумно передвигалась, как тень, безо всякого стука каблучков. Бледно-зеленый джемпер с высоким горлом довершал маскировочный костюм.

Но, несмотря на отсутствие шума, и ярких цветовых пятен, Морис, все же ее заметил.

Наверное, у него глаза на затылке, подумала Нора, когда он неожиданно повернулся к ней лицом, как раз в тот момент, когда она уже решила, что смогла удачно проскользнуть за его спиной и снова на неопределенное время оттянуть неизбежное объяснение.

— Здравствуй, — сказал Морис, окинув Нору, взглядом.

— Привет, — отозвалась она.

— Этот оттенок зеленого очень подходит к твоим глазам, — сказал Морис.

— Спасибо.

Нора чувствовала себя неуютно под его оценивающим взглядом. Вызов, таящийся в нем, больше не будоражил ее. Ей больше не хотелось кого-либо завоевывать или кому-то что-то доказывать.

— Похоже, я что-то сделал неправильно. Морис смотрел не в глаза, а на губы Норы, и это ее раздражало.

— Не ты, а я, — сказала она.

— У тебя кто-то есть? — спросил Морис, и она заметила напряжение в его голосе.

Нора пожала плечами.

— Скорее всего, нет. Точно нет, — поправила она себя.

— Тогда…

— Это было просто… — Нора не могла подобрать слов. — Что-то такое… я не знаю.

— Понятно, — сказал Морис.

Почему все говорят «понятно», когда абсолютно ничего не понимают? — подумала Нора.

— Надеюсь, ты не отнесся к этому слишком серьезно? — спросила она.

— Нет, что ты, — ответил Морис, — я просто развлекался.

Изменившийся тон голоса совершенно не соответствовал произносимым им словам. Нора попыталась улыбнуться.

— Но мы не так уж плохо провели время, — сказала она.

— Я не успел ничего понять, кроме того, что все восхищенно на тебя смотрят, а меня распирает от гордости. — Морис тоже улыбался. — А потом ты исчезла. Даже туфельки не оставила.

— Я бы оставила, — произнесла Нора, — если бы знала, что это для тебя важно.

Морис протянул ей свою визитку.

— Если вдруг передумаешь или просто будет скучно и захочется снова произвести фурор на каком-нибудь светском мероприятии, звони. По любому из этих телефонов. В любое время. Я всегда с удовольствием составлю тебе компанию. Мне нравится, когда у всех моих друзей зубы сводит от зависти.

— Хорошо. — Нора взяла визитку. — Может быть, когда-нибудь и позвоню.

— Ну, а теперь — за работу, — сказал Морис голосом строгого начальника. — Хватит прохлаждаться.

Нора с чувством огромного облегчения прошла к своему рабочему месту и села за компьютер.

Так, как почти никто, в том числе и Лиз, не видел, как она разговаривала с Морисом, Нора не стала рассказывать ничего подруге. Пусть пока думает, что их служебный роман продолжается. Иначе она может как-нибудь догадаться о ее чувствах к Алексу — и тогда… Что тогда? Нора и сама не знала, но чувствовала, что должна, во что бы то ни стало сохранить свою тайну. В первую очередь от Алекса и от Лиз.


В выходные Нора и Лиз, как обычно, отправились в бассейн. Нора, переполненная противоречивыми эмоциями, пыталась снять напряжение, ожесточенно работая руками и ногами. Она носилась по бассейну, как метеор, оставляя за собой пенящийся след и привлекая восхищенные взгляды начинающих спортсменов.

Плавала она очень хорошо. Кроме того, что все летние месяцы она с детства проводила практически не вылезая из воды, она несколько лет тренировалась в бассейне и даже достигла значительных результатов. В доме ее родителей и сейчас на почетном месте стояли кубки, завоеванные Норой на различных соревнованиях по плаванию.

— Можно подумать, ты готовишься к олимпийским играм, — сказала Лиз, когда Нора все же остановилась, чтобы немного отдышаться.

— Чувствую в себе переизбыток сил, — сказала Нора. — Нужно их растратить.

— И откуда в тебе столько энергии, — с завистью проговорила Лиз. — У меня к концу недели обычно совершенно нет сил.

— А у меня есть. — Нора оттолкнулась от бортика бассейна и снова включилась в свою сумасшедшую гонку.

Ей хотелось утомить себя до изнеможения, до такого состояния, когда уже ни о чем не хочется думать, а тем более мучить себя ревностью, злостью на себя и прочими негативными эмоциями.

И у нее это получилось. Когда Нора и Лиз выходили на улицу, наполненные разными полезными свежевыжатыми соками после продолжительного отдыха в баре, Нора поняла, что почти достигла состояния безмятежности. Тело было легким и невесомым, все мысли рассеялись, сердце билось ровно и размеренно, и она улыбалась прекрасному свежему вечеру. Даже моросящий дождик, блестящими каплями падавший на лицо, не мог испортить ее настроения.

Из темноты вынырнула знакомая фигура, и сердце Норы дало сбой. Оно на секунду остановилось, а потом забилось тревожно и учащенно.

— Привет, — сказал Алекс ей и Лиз.

— Привет, — выдавила из себя Нора.

Лиз радостно улыбалась, разве что не пустилась в пляс от радости при виде Алекса.

— Ну что, идем? Сеанс начинается через двадцать минут, а еще нужно пройти несколько кварталов.

— Какой сеанс? — непонимающе уставилась на него Нора.

— Сеанс нового фильма про Джеймса Бонда, — сказал Алекс. — Я же тебе говорил: в бассейне надевай шапочку, а то вода в голову затечет.

Он привычно ухмыльнулся и протянул руку, чтобы взять довольно объемную сумку Норы. Сумку Лиз он уже повесил на плечо. Нора вцепилась в свою сумку и пробормотала:

— Ну, ладно, идите, приятного просмотра. Алекс посмотрел на нее удивленным взглядом.

— А ты?

— А я… Мне нужно срочно сходить в одно место. У меня пальто в химчистке… нужно его забрать…

— Да никуда твое пальто не денется. — Алекс взялся за ручку ее сумки.

— Как это не денется! А вдруг его там потеряют, такое уже бывало. А я не хочу, это мое любимое пальто. — Нора понимала, что говорит абсолютную чушь, но уже не могла остановиться.

— Ну, давай сначала заберем твое пальто, а потом пойдем в кино, — предложил Алекс. Его взгляд красноречиво говорил о том, что он думает о внезапном упрямстве Норы.

— Не надо говорить со мной, как с умственно отсталой, — обиженно сказала Нора. — Вы идите в кино, а я пойду в химчистку.

Она помахала им рукой, потом, поймав благодарный взгляд Лиз, развернулась и пошла в противоположную сторону, не разбирая дороги. Глаза застилали неизвестно откуда взявшиеся слезы.

Ну, почему никто из них не сказал ей, что они собираются в кино именно сегодня? Она еще могла ожидать чего-то подобного от Алекса: он любил устраивать разные сюрпризы и неожиданности, но Лиз… Неужели она не понимала, в каком дурацком положении окажется ее подруга, когда заявится Алекс, с приглашением прогуляться до ближайшего кинотеатра? Норе казалось, что ее предали или, по крайней мере жестоко посмеялись над ней.

Но, когда эмоции немного улеглись, Нора осознала, что видит все в искаженном свете. Ведь никто не догадывается о ее чувствах к Алексу. И то, как Лиз смотрела на нее, означает, что подруга тоже не ожидала появления Алекса. Лиз явно была удивлена и, когда она, Нора, заявила, что ей нужно идти, подумала, что это сделано для нее, чтобы оставить их наедине…

А если бы Лиз знала о чувствах, которые раздирают Нору на части… кому бы было от этого легче? Пока она молчит, из них троих только один человек будет несчастным — она сама. Пусть лучше будет так. Пусть вся тяжесть этой ситуации лежит на ее плечах.

Она сама во всем виновата. Если бы она раньше поняла, что Алекс самый лучший и самый важный для нее мужчина на свете, возможно, все сложилось бы по-другому. Может быть, раньше у нее был шанс. Может быть, она ему даже нравилась не просто как друг. Но теперь поздно. Лиз замечательная. Гораздо лучше нее. И не теряет голову при виде знойных красавцев. Если Алекс и Лиз будут счастливы вместе, она будет только рада за них.

Со временем ее боль утихнет, это неизбежно. Все знают, что время лечит. Может быть, все станет по-прежнему, и она снова сможет относиться к Алексу как к другу детства. Ну, а к Лиз ее отношение и не менялось. Она была и будет ее лучшей подругой.


6


Отношения Лиз и Алекса вроде бы развивались, но совсем не так, как хотелось бы Лиз. Эти отношения были дружескими. Теплыми, приятными, ни к чему не обязывающими. Они застыли в фазе узнавания друг друга, зарождающегося доверия и взаимно приятного времяпрепровождения.

Они пару раз сходили в кино, посидели в кафе, прогулялись в парке, а один раз даже прокатились на огромном колесе обозрения.

Лиз жутко боялась, но не хотела показаться Алексу трусихой и даже пыталась шутить, когда они медленно поднимались в пугающую неизвестность. Дул небольшой ветерок, и кабинки еле заметно покачивались. Лиз казалось, что сейчас что-нибудь непременно выйдет из строя, и они полетят вниз с огромной высоты. У нее перед глазами пронеслась вся ее жизнь…

Алекс сидел напротив и наслаждался открывающимся видом, свежим ветром и, кажется, даже скрипом кабинки. Она смотрела на Алекса все больше расширявшимися от ужаса глазами, по мере того, как они поднимались все выше, и пыталась улыбаться побелевшими губами. Вдруг он взял ее за руку, и Лиз в то же мгновение забыла обо всех своих страхах.

Его рука была большой и теплой, его прикосновение придавало уверенности и растворяло страхи.

— Люблю ощущение высоты, — сказал он и с довольным видом посмотрел по сторонам. — Жаль, что колесо такое невысокое.

— А, по-моему, оно очень даже высокое, — пролепетала Лиз и, еще крепче вцепившись в руку Алекса, с замиранием сердца посмотрела вниз.

У нее кружилась голова, а к горлу подкатывала тошнота. Только глядя на Алекса, она чувствовала себя более или менее спокойно. Настолько, насколько вообще можно быть спокойной в такой ситуации.

День был облачным, но не пасмурным. Из-за облаков то и дело выглядывало солнце, а сами облака выглядели мягкими и белыми, как вата.

— В детстве мне всегда хотелось покататься на облаках, — сказал Алекс.

— Мне тоже, — отозвалась Лиз. — Казалось, что они мягкие и одновременно упругие и на них можно прыгать, как на батуте.

— Я и сейчас не прочь на них попрыгать, — продолжал Алекс. — Например, вон на том облаке, которое похоже на крокодила.

Он показал на проплывающее над их головами большое облако.

— По-моему, оно похоже на паровоз, — заспорила Лиз.

— Ну ладно, пусть будет паровоз, — согласился Алекс. — Помню, как-то, когда нам было лет по восемь, мы отчаянно поспорили с Норой. Она считала, что облака сделаны из мороженого, а не из ваты. По-моему, мы даже подрались по этому поводу. Вот только не помню, кто победил.

Алекс задумчиво и мечтательно улыбался своим воспоминаниям. Лиз прикусила губу от огорчения. Ну, почему в их разговорах обязательно появляется Нора! О чем бы они ни говорили, рано или поздно Алекс обязательно вспомнит какой-нибудь случай с участием Норы, и при этом на его лице появляется такое странное выражение: одновременно радостное и печальное, светлое и в то же время, как будто затуманенное какими-то мучительными мыслями.

Если бы Лиз не знала об их давней дружбе, она бы наверняка решила, что он влюблен в Нору. Но, это же невозможно! Они просто друзья. Очень хорошие, очень близкие друзья, почти родственники. Но не более того. К тому же Нора влюблена в Мориса. Хотя Лиз никогда не верила в серьезность этой влюбленности, сама Нора пока еще в это верит…

За разговорами и мыслями Лиз и не заметила, что их кабинка уже прошла самую опасную верхнюю точку и благополучно, хотя и медленно, опускается вниз. Она вздохнула с облегчением, но руку Алекса не выпустила.

Алекс продолжал что-то рассказывать об облаках, о горах, где небо так близко, что, кажется, можно достать рукой, о том, что он давно хочет прыгнуть с парашютом… В какой-то момент Лиз вдруг осознала, что весь этот словесный поток предназначен только для того, чтобы отвлечь ее от неприятных ощущений. Лиз поняла это по тому тревожному взгляду, который бросил на нее Алекс, когда думал, что она на него не смотрит.

Какой он все-таки замечательный! Конечно, он сразу заметил, что ей страшно, ведь это только ей казалось, что по ее лицу ничего не видно. Наверняка у нее на лице застыла жуткая гримаса, как у приговоренного к казни. Но он ничего не сказал об этом, а попытался переключить ее внимание. Она была так благодарна ему за это.

Выбравшись из кабинки на твердую землю, Лиз была невероятно счастлива. Она больше никогда, ни за что не полезет на колесо обозрения и другие карусели, которые также не вызывают у нее абсолютно никакого доверия.

— Больше так не делай, — сказал Алекс.

— Как? — спросила Лиз.

— Как партизанка на допросе. Надо было сразу сказать, что ты боишься высоты.

— Да я сама, не знала, что так испугаюсь, — оправдывалась Лиз. — Я думала, мой страх высоты уже прошел.

— С чего бы это?

— Ну, не знаю… Может, с возрастом. Но теперь вижу, что это на всю жизнь. — Она вздохнула.

— Совсем не обязательно, — успокоил ее Алекс. — От страха высоты вполне можно избавиться, так же как от любого другого страха. Просто делать это нужно постепенно, а не так резко.

Лиз покачала головой.

— У меня не получится. Я такая трусиха.

— Получится, если захочешь, — уверенно сказал Алекс. — Может, съедим мороженого? Охладим твои разгоряченные эмоции.

— С удовольствием, — согласилась Лиз.

Они отправились в детское кафе и заказали себе по огромной порции мороженого с разными вкусными добавками. Лиз со своей порцией, конечно же, не справилась, зато Алекс заказал еще одну, немного поменьше, «на десерт».

Нора, вопреки своим намерениям, испытывала жестокие душевные мучения, наблюдая за развитием романа Алекса и Лиз.

Она вспомнила, что когда-то он обещал ей, что обязательно познакомит ее со своей девушкой, как только поймет, что это действительно серьезно. Так что, получается, Лиз — девушка его мечты?

Хотя в этом случае все не так, как было раньше. Лиз и Нора знакомы давно, и ему не нужно было их друг другу представлять. Но это первый роман Алекса, который происходит у нее на глазах… и это ужасно.

Нора не решалась задать Алексу вопрос о том, насколько у них с Лиз все серьезно, боясь услышать невыносимую для себя правду.

Напряжение накапливалось в ней, как снежный ком, и она уже чувствовала, что близка к сумасшествию. Особенно удручало то, что совершенно не с кем было поделиться своими переживаниями и проблемами. Она постоянно встречалась с Алексом и Лиз, но они были последними людьми, с кем бы она стала обсуждать внезапно обрушившиеся на нее чувства. Ей было очень одиноко, она понимала, что в этой ситуации одновременно теряет и лучшую подругу, и верного, проверенного временем друга.

Иногда, возвращаясь из кино или с прогулки, Лиз и Алекс заходили к Норе, прихватив что-нибудь вкусненькое. В эти моменты Нора готова была отдать все, что угодно, лишь бы чувствовать себя с друзьями так же непринужденно, как раньше. Она была смущена, растеряна и боялась, что им, особенно наблюдательному Алексу, это заметно.

Но ее растерянность не длилась вечно, через какое-то время, расслабившись, она начинала так же, как и всегда, весело хохотать над шутками Алекса, улыбаться Лиз и поедать пирожные в несметном количестве.

Потом, вдруг вспомнив, что все не так, как раньше, и что Алекс уже не просто ее друг, а парень Лиз, Нора снова становилась мрачной и неразговорчивой. Всем троим было неловко, и, как ни старался Алекс разрядить обстановку, былая легкость общения утрачивалась безвозвратно.


Осень все больше вступала в свои права, небо из голубого превращалось в серо-синее, день становился короче, а воздух прохладнее. Деревья, еще недавно пышные и зеленые, теперь были расцвечены буйными желто-багровыми красками.

Настроение Лиз вполне соответствовало окружающему пейзажу. Она тоже трепетала, как желтый лист на ветру, который уже предчувствует, что скоро упадет на землю, но вовсе не торопится это сделать. Они шли с Алексом по тихой, почти безлюдной улочке, расположенной недалеко от офиса, где работали Лиз с Норой.

Алекс встретил их после работы и предложил всем вместе посидеть в каком-нибудь кафе и выпить чего-нибудь согревающего в честь такой холодной погоды. Но Нора, как всегда, придумала какую-то причину, чтобы сбежать, и они остались вдвоем.

Выпитый в кафе грог согрел их и придал им обоим решимости для серьезного разговора.

Они пытались начать его, еще сидя за столиком, но ничего не вышло. Во-первых, там было очень шумно, во-вторых, Лиз все время оглядывалась, как будто боялась, что их подслушают.

И вот теперь они одни, вокруг почти никого нет, если не считать случайных одиноких прохожих, и больше нет причин, чтобы откладывать неизбежное объяснение.

— Лиз, я хотел тебе сказать… — начал Алекс.

— Я знаю, — перебила его Лиз.

— Знаешь?

— Да. Это все было неправильно. Я не должна была. Ты ведь любишь Нору.

Лиз смотрела на него снизу вверх, закусив губу.

— Я пытался бороться с этой своей болезнью, — проговорил Алекс, — но ничего не получается. Я знаю, что она никогда не воспринимала меня как мужчину. И, скорее всего, у меня нет шансов. Но… тебе нужен тот, кто полюбит тебя по-настоящему.

Лиз кивнула.

— Мы хорошо провели время, — сказала она. — С тобой весело и интересно. Но я чувствую, что ты все время думаешь о Норе.

— Извини, — сказал Алекс.

— Тебе не за что извиняться. Ведь это я все начала. Надеюсь, я не была слишком навязчивой. — Она опустила глаза.

— Лиз, — с укоризной сказал Алекс, — что ты такое говоришь? Ты очень хорошая. Просто чудо. Я совершенно искренен. И я уверен, что тот мужчина, которого ты, в конце концов выберешь, будет счастлив с тобой. И я надеюсь, что мы останемся друзьями.

— Конечно, — сказала Лиз. — Когда ты для меня просто друг, мне не мешает то, что ты помешан на Норе.

— Зато мне мешает, — сказал Алекс с горечью. — Я просто как сумасшедший. Мне все труднее держать себя в руках, когда она рядом. Наверное, лучше было бы не видеть ее так часто. Не слышать, как она рассказывает мне о своих мужчинах…

— Знаешь, Алекс, мне кажется, она начинает взрослеть. Скоро она поймет, что гоняется за призраками. Она и сейчас это знает, в глубине души. Но не хочет в этом признаться, даже себе. Мне даже кажется, что в последнее время у нее возникли какие-то серьезные чувства к тебе.

Алекс покачал головой.

— Не нужно меня успокаивать. Я прекрасно знаю, что в последнее время у нее в голове только Морис.

— Когда-нибудь она поймет, — повторила Лиз.

Алекс улыбнулся и взял ее за руку.

— Ну что, друзья? — спросил он.

— Друзья, — сказала Лиз. — Только у меня одна просьба. — Она заколебалась и смущенно опустила глаза.

— Я готов, — сказал Алекс. — Если это в моих силах, я ее исполню.

— Мне почему-то хочется тебя поцеловать. На прощание.

— Ну, хорошо, — сказал Алекс, — пусть это будет завершающим аккордом. И с чего это я буду отказываться от поцелуя красивой девушки, — шутливо продолжил он.

Лиз встала на цыпочки и потянулась к его губам. Но в последний момент чмокнула его в щеку.

— Ну все, пока, — сказала она, не глядя на него. — Я пойду.

— Может, проводить тебя? — спросил Алекс.

— Нет, не нужно.

Лиз повернулась и пошла в сторону метро. Алекс помахал ей рукой, повернулся и пошел в противоположную сторону.

Проходя мимо стеклянной двери кафе, расположенного на другой стороне улицы, Лиз, сама не зная почему, подняла взгляд. Ее глаза встретились с глазами Норы. Лиз вздрогнула от этого взгляда. Она увидела в глазах подруги недоумение, боль, растерянность…

— Нора! — крикнула она и направилась к дверям кафе.

Проезжавшая машина на время скрыла от Лиз ту сторону улицы, а когда машина проехала, Норы уже нигде не было. Лиз подошла к стеклянным дверям, посмотрела направо и налево, зашла в кафе и снова вышла на улицу — Нора как сквозь землю провалилась.

Лиз почему-то сразу догадалась, что произошло. Нора видела их с Алексом. Видела прощальный поцелуй… Теперь все встало на свои места: нервозность Норы, ее нежелание говорить о том, что происходит у нее с Морисом, ее отдаление от подруги… Все эти непонятные вещи имеют очень простое объяснение: Нора любит Алекса.

Он тоже ее любит. И, значит, у них все будет хорошо. Лиз почувствовала легкую грусть. У них все будет хорошо, а она снова осталась одна… Она тут же упрекнула себя за такие мысли. О чем она думает! Если ее подруга наконец-то обретет счастье и перестанет метаться из одной крайности в другую, она, Лиз, будет только рада.

Но сейчас это близкое счастье под угрозой. Нора видела их поцелуй, она думает, что Алекс и ее подруга влюблены друг в друга и что она оказалась третьей лишней. Лиз давно пыталась сказать Норе, что Алекс вовсе не стремился сблизиться с ней и что их отношения развивались совершенно не так, как она себе представляет отношения влюбленных. Но Нора в последнее время старательно избегала любых разговоров на эту тему. И, как оказалось, вовсе не потому, что ее мысли заняты Морисом. Ее мысли были заняты Алексом, и понятно, что в последнее время она совсем извелась от ревности.

Лиз решила, что она просто обязана объяснить все подруге, и быстрым шагом направилась в сторону ее дома. По дороге она продолжала обдумывать сложившуюся ситуацию со всех сторон. Как человек, привыкший прямо смотреть фактам в глаза, Лиз понимала, что убедить Нору в чем-либо будет нелегко. Возможно, она вообще не станет ее слушать. Это не значит, что Нора настроена по отношению к ней враждебно, нет, это не так. Просто Нора всегда самые сильные потрясения переживает в одиночестве. Ей нужно время, чтобы прийти в себя, осознать то, что случилось, смириться с этим, и только потом она может обсуждать свою проблему с окружающими и стараться найти решение.

Но сейчас ей нечего осознавать и не с чем смиряться! Все ее мучения возникли на пустом месте. Из-за непонимания и еще из-за неудачного стечения обстоятельств.

Лиз упрекала себя в том, что ей вообще пришла в голову эта заранее обреченная на неудачу идея — попробовать завязать отношения с Алексом. Ведь она и раньше догадывалась, что он влюблен в Нору и что рано или поздно, Нора непременно ответит ему взаимностью. Потому что невозможно не оценить его постоянство, преданность и заботу. И вот это случилось, но как раз тогда между ними оказалась она, Лиз. Ну что она за несчастное создание, почему мешает тем, кого больше всего любит!

Хотя с другой стороны, рассуждала Лиз, возможно, что именно ее внимание к Алексу помогло Норе посмотреть на него другими глазами и понять, как он ей дорог. Тогда не о чем жалеть. Проводить время с Алексом было приятно, и расстались они по-хорошему, настоящими друзьями.

Незаметно для себя Лиз оказалась перед дверью Норы. Она нажала на звонок. Тишина. Попробовала еще несколько раз, но безрезультатно. Может быть, Нора зашла к Алексу? После того, что случилось, вряд ли. Ну, а если они все же встретились, то наверняка смогли объясниться и тогда она здесь лишняя. Нет, звонить в дверь Алекса она не будет. Ей бы не хотелось спровоцировать еще какое-нибудь недоразумение. Она вообще не будет к нему приближаться, пока все благополучно не разрешится.

Лиз медленно спускалась по лестнице. Что же ей делать? Объяснять такие деликатные вещи по телефону не хочется… Остается ждать завтрашнего дня и встречи с Норой на работе. А если она сейчас с Алексом, то и объяснять ничего не придется. Хорошо, если так.


Нора бродила по парку, среди желто-красных деревьев и опавшей листвы, шуршащей под ногами. Воздух был наполнен особой осенней свежестью, мягко светило солнце, играя лучами на золотистых листьях, но она не замечала всей этой красоты. Нора вообще плохо помнила, как оказалась в парке.

Она возвращалась из парикмахерской, где привела в порядок свою прическу, и, как всегда после подобных процедур, чувствовала себя обновленной и привлекательной. Она шла по улице, улыбаясь незнакомым прохожим, но внезапно остановилась, словно налетев на невидимую преграду. На другой стороне улицы стояли Лиз и Алекс. Нора сначала, по привычке, хотела окликнуть их, но что-то заставило ее затаиться и зайти в кафе, из которого все было прекрасно видно, а она могла оставаться незамеченной.

Нора видела, как близко друг к другу стоят Алекс и Лиз, как он смотрит на нее с легкой улыбкой и что-то говорит, слегка наклонившись. Ее сердце покрылось тонкой корочкой льда. Это было так больно, так горько и так несправедливо… А когда она увидела, как Лиз его целует, а он нежно пожимает ей руку на прощание, весь мир для нее стал темнее самой черной ночи.

Да, она знала, что они влюблены друг в друга. Да, она много раз представляла их объятия и поцелуи и пыталась отогнать от себя эти мысли. Но представлять — это одно, а увидеть собственными глазами — совсем другое. Нет, она никогда не сможет к этому привыкнуть. Это слишком больно. Это невыносимо.

Она не может больше продолжать эту пытку. Она должна уехать отсюда. Никогда больше не видеть Алекса. А Лиз… ей так не хочется терять лучшую подругу! Но у нее нет выбора. Смотреть на них и притворяться, что радуется, она просто не в состоянии. И это нечестно по отношению к ним обоим.

Нора уже подходила к своему дому, по-прежнему глядя себе под ноги и не замечая ничего вокруг. Возле самого подъезда что-то заставило ее поднять глаза и посмотреть прямо перед собой. У дверей стоял Алекс с букетом белых тюльпанов.

Откуда осенью он взял тюльпаны? — мелькнуло в голове у Норы. Они такие красивые… Но уже в следующий момент ее мысли вернулись к неприятной реальности.

— Красивый букет, — сказала она, проходя мимо Алекса. — Я уверена, что Лиз будет в восторге.

— Причем тут Лиз? — удивился Алекс.

— Ни при чем? Так, может, эти цветы мне? — произнесла Нора язвительным тоном, что было неожиданно для нее самой.

— Ну да, тебе. — Алекс растерянно смотрел на Нору.

— Наверное, их там четное количество, — продолжала она, остановившись на ступеньке и глядя на Алекса сверху вниз.

— Какая муха тебя укусила? — спросил Алекс. Нора пожала плечами.

— Не знаю. Да это и неважно.

Она повернулась, чтобы уйти.

— Нора, подожди. — Алекс поднялся на несколько ступенек и оказался рядом с Норой. — Что случилось?

— По-моему, все прекрасно. — Щеки Норы пылали, а глаза метали молнии.

— За что ты на меня злишься? Разве я тебя чем-то обидел? По-моему, в последнее время я съедал много твоих пирожных и не пытался надеть твои любимые домашние тапочки. — Алекс хотел обернуть все в шутку, но для Норы в данный момент любые шутки были абсолютно неуместны.

— Я злюсь вовсе не на тебя, — сказала Нора.

Она чувствовала, что еще немного — и не выдержит, выложит ему все как есть: она любит его, не может жить без него, ненавидит себя за то, что в глубине души мечтает, чтобы его отношения с Лиз разрушились, и он бы целиком стал принадлежать ей, Норе.

— С Морисом что-то не ладится? — спросил Алекс.

Нора увидела, что он опустил букет и, сам того не замечая, нервно постукивает им по перилам лестницы.

— Да, с Морисом! — почти крикнула Нора. Пусть лучше думает так, чем узнает правду.

— Может, не стоит так нервничать? — В голосе Алекса появилась еле заметная дрожь. Улыбка исчезла с его лица, губы сжались в тонкую ниточку, а на виске Нора увидела пульсирующую жилку.

— Я и не нервничаю. — Голос, которым Нора произнесла эти слова, абсолютно не соответствовал их смыслу.

— Я уверен, у вас все наладится, — продолжал Алекс, не глядя на Нору.

— Да, наладится. Все будет так же прекрасно, как у вас с Лиз.

— Да нет, намного лучше. — Алекс продолжал нервно размахивать букетом.

— Куда уж лучше. О лучшем невозможно даже мечтать. — Нора слышала свой голос, как бы со стороны.

— Перестань, — попытался остановить ее Алекс. — Что на самом деле с тобой происходит?

— Не буду я переставать. Почему это ты все время меня останавливаешь и не даешь сказать то, что я хочу?

— Потому, что я не мальчик для битья, на котором можно отыграться, когда у тебя что-то не получилось с Морисом или с каким-нибудь другим красавцем.

Алекс с недоумением посмотрел на растерзанный букет и, размахнувшись, швырнул его в угол лестничной площадки.

— Ты просто идиот! — крикнула Нора.

— Да, я идиот. Я все жду чего-то, на что-то надеюсь, а меня просто используют, когда нужна жилетка, чтобы поплакаться, или мальчик на побегушках, чтобы… чтобы послать его подальше!

Алекс посмотрел на Нору таким яростным взглядом, которого она у него не только никогда не видела, но даже и не могла представить, что он может быть таким.

— Знаешь, что я хотела тебе сказать?.. — Нора чувствовала, что просто задыхается от переполнявших ее эмоций.

— Что?

— Я хотела тебе сказать, что я… — Нора запнулась. — Я… я больше никогда не хочу тебя видеть! — закончила она, сама не понимая, как у нее вырвались эти слова. Ведь она хотела сказать совсем не это!

Голубые глаза Алекса потемнели настолько, что показались Норе совершенно черными. Он несколько секунд молчал, стиснув зубы, а потом проговорил еле слышно:

— Так и должно было случиться.

Он прошел мимо Норы, поднялся по лестнице и хлопнул дверью своей квартиры.

Нора стояла на лестнице, в ушах ее звенели ее собственные слова, а перед глазами стояло искаженное болью лицо Алекса. Она смотрела на рассыпавшиеся по лестнице растрепанные цветы и понимала, что вся ее жизнь вот так же рассыпается, она не чувствует опоры под ногами и, кажется, летит в пропасть…


На следующее утро Нора первым делом отправилась в кабинет Мориса. Она не чувствовала особой решимости, необходимой для того, чтобы полностью изменить свою жизнь. Она вообще ничего не чувствовала. Ей было все равно, что с ней будет. Но раз уж она решила уехать — значит нужно так и сделать. А первый шаг — это увольнение.

— Я увольняюсь, — с порога заявила она Морису.

Он жестом пригласил ее сесть. Нора сидела и, не поднимая глаз от стола Мориса, нервно барабанила пальцами по подлокотнику кресла.

От внимательного взгляда Мориса не укрылись темные круги у нее под глазами, нервно сжатые губы, болезненная бледность лица… Это была не Нора, а какая-то бесплотная тень. Что случилось с этой жизнерадостной, целеустремленной девушкой? Похоже, проблемы у нее действительно серьезные.

— Можно узнать, в чем причина такого неожиданного желания? — спокойно спросил Морис.

— Я уезжаю, — ответила Нора.

— Куда?

Она пожала плечами.

— Какое это имеет значение? Главное, что я буду не здесь, а значит, не смогу больше работать в агентстве.

— Знаешь, мы собираемся открывать несколько филиалов в разных концах страны. Может получиться так, что ты окажешься как раз там, где будет наш филиал. Так куда же ты собралась?

— Я не знаю, — вырвалось у Норы. Она прикусила губу чуть ли не до крови.

— Понятно, — сказал Морис.

— Что тебе может быть понятно? — тихо спросила Нора, и плечи ее еще больше поникли.

— Я не вчера родился, — ответил Морис так же тихо, — и у меня не всегда все складывалось блестяще. И в личной жизни тоже.

Нора еще ниже опустила голову. Она не хотела, чтобы он видел ее лицо. Ну почему эти предательские слезы всегда появляются в самый неподходящий момент? Вот сегодня ночью она вообще не плакала. Просто сидела и смотрела в одну точку, ничего не ощущая, кроме безграничной внутренней пустоты.

— Может быть, тебе действительно стоит уехать, — продолжал Морис. — Я тоже так делал, и не раз. Кажется, уедешь, начнешь все сначала, станешь другим человеком… Правда не всегда получается. От себя все равно не убежишь.

— Но я не могу здесь оставаться, — сказала Нора.

— Да, это самое трудное, — согласился Морис.

— Не в этом дело, просто…

Нора замолчала. Ей вовсе не хотелось пускаться в откровенные объяснения.

— Не важно, в чем дело, — сказал Морис. — И тебе вовсе не нужно что-то мне объяснять и рассказывать. Я и так все понимаю.

— Вряд ли. — Нора покачала головой.

— Нет, конечно, не все. Да это и не нужно — не так ли?

— Да.

— Мне бы очень хотелось, — сказал Морис, — чтобы ты прислушалась к моему совету. Даже если тебе покажется, что я говорю абсолютную чушь.

— И в чем же заключается твой совет? — спросила Нора, по-прежнему не поднимая глаз.

— Не торопись.

— Не торопиться? — Нора удивленно посмотрела на него.

— Да. Такой вот простой и короткий совет.

— Действительно короткий.

— Уехать, разрушить, все изменить ты всегда успеешь. Это нетрудно. Никто не сможет удержать тебя насильно. В том числе и я. — Он мягко улыбнулся. — Ты свободный человек, можешь делать все, что хочешь. Но я советую тебе немного подождать.

— Чего ждать? Ничего не изменится. Разве, что станет еще хуже.

— В любом случае ты не можешь просто так бросить незаконченный проект. Ты же профессионал. А профессионалы не смешивают работу и личные неприятности.

— С этим трудно не согласиться, — вздохнула Нора.

Она мысленно упрекнула себя в том, что, планируя свое бегство, ни разу всерьез не подумала о работе. Наверное, Морис ошибается, называя ее профессионалом. Вряд ли она достойна этого звания. А ведь куда бы она ни уехала, ей придется искать там работу, и ее рекомендации должны быть безупречны. Может случиться и так, что она действительно будет работать в одном из филиалов агентства.

— Я вижу, мои доводы на тебя подействовали.

Морис встал и подошел к кофе машине, которая стояла в углу на отдельном столике.

— Хочешь кофе? — спросил он Нору.

Она кивнула.

— Спасибо, — сказала Нора, когда Морис подал ей дымящуюся чашку с ароматным кофе.

— Не за что. — Морис сел на свое место и продолжил разговор. — Я предлагаю тебе следующее: ты откладываешь свои планы на месяц…

— На месяц?! — воскликнула Нора. — Но это же очень долго. Я могу закончить этот проект за две недели. Если постараюсь.

— Я не сомневаюсь, что сможешь. Но торопиться некуда. Работай спокойно, без напряжения.

— Может, все-таки… — начала Нора.

— Не может, — тоном, не терпящим возражений, произнес Морис. — Месяц — это минимальный срок, за который человек может принять правильное, обдуманное решение. Я имею в виду по-настоящему важное, которое изменит всю его жизнь. Именно столько нужно, чтобы страсти и эмоции улеглись, недоразумения разъяснились, и все стало на свои места.

— Скорее всего, ты прав, — медленно проговорила Нора, — но мне так трудно с этим согласиться…

— У тебя нет выбора, — с обезоруживающей улыбкой сказал Морис. — Раньше я тебя просто не отпущу. И не только я.

— А как же свобода выбора?

— Свобода свободой, но тебе же нужны хорошие рекомендации?

— Ты такой… хитрый. — Нора слабо улыбнулась. — И еще… спасибо тебе за поддержку.

— Значит, договорились? — просиял Морис. — Ты приходишь ко мне в кабинет ровно через месяц, и, если ты еще будешь гореть желанием уехать, я сам закажу тебе билет.

— Ловлю на слове, — сказала Нора.

— Надеюсь, ты еще никому не сказала, что уезжаешь?

— Никому.

— Ну и прекрасно. Работа ждет тебя, сгорая от нетерпения. И меня тоже.

Нора встала, расправила плечи, улыбнулась Морису и направилась к двери.

— Вот так-то лучше, — чуть слышно проговорил он, глядя ей вслед.


7


— Это Томас?

— Да.

— Привет! Это Лиз. Ты, наверное, меня не помнишь, но мы один раз встречались у Алекса. Я подруга Норы.

— А-а, — удивленно протянул Томас. Зря она думает, что он ее не запомнил. Конечно, запомнил. У нее чудесные волнистые волосы, симпатичные пухлые губки…

— Мне нужно поговорить с тобой. Об очень важном деле.

Какое-то дело? А Томас, было решил, что подружка Норы проявила интерес лично к нему.

— Да, я слушаю, — сказал он бодрым голосом.

— Не по телефону. Мы можем где-нибудь увидеться?

Нет, все-таки у него, наверное, есть шанс.

— Мы можем сходить куда-нибудь сегодня вечером, я знаю одно очень уютное местечко… — начал он.

— Томас, я же не на свидание тебя приглашаю, — перебила его Лиз.

— Да нет, я не в этом смысле…

Томас постарался скрыть свое разочарование.

— Я сейчас недалеко от вашего офиса. Ты можешь выйти?

— Могу, только ненадолго.

— Много времени это не займет. Только вот что, — Лиз понизила голос, как опытный заговорщик, — ничего не говори Алексу. Лучше, чтобы он вообще не видел, как ты выходишь.

— Хорошо, — пообещал Томас. Он совершенно не понимал, что происходит. Что задумала эта белокурая красотка?

— Знаешь бистро на углу?

— Знаю.

— Встречаемся там, через десять минут.

Томас положил трубку и покосился на Алекса. Не похоже было, чтобы того волновали тайные перемещения друга.

В последнее время Алекс совершенно не похож сам на себя. Все, привыкли видеть его жизнерадостно улыбающимся и неунывающим ни в какой, даже самой сложной ситуации. Даже когда ему говорили, что его работа никуда не годится, что, впрочем, случалось крайне редко, это не могло согнать улыбку с его лица. «Переделаем», — бодро говорил он, уточнял, что именно не устраивает заказчика, и буквально за пару часов переделывал весь проект. Никаких бесполезных сетований и сожалений. А сейчас от его улыбки осталась только бледная тень, да и от него самого тоже. Приходит на работу, что-то делает, но без энтузиазма, а на осторожные расспросы коллег и самого Томаса только отмахивается.

Возможно, Лиз сможет ему объяснить, что все-таки происходит. Не случайно же она упомянула имя Алекса, да и вся эта таинственность наверняка имеет смысл.

Томас вышел из комнаты и осторожно оглянулся в дверях. Никто не обратил на него внимания. Он спустился по лестнице, по счастью никого не встретив, и вот уже он входит в стеклянные двери бистро.

Лиз, выбравшая самый дальний столик, видимо из соображений конспирации, привстала и помахала ему рукой. Он подошел, поздоровался и невольно засмотрелся на раскрасневшуюся от возбуждения девушку.

Лиз сняла пальто, оставшись в нежно-сиреневой кофточке с треугольным вырезом. Этот цвет очень удачно оттенял жемчужный оттенок ее кожи, а кулончик с голубым камнем, висевший на шее, точно повторял цвет ее глаз.

— Нужно что-то делать, — сразу заявила Лиз.

Томас смотрел на нее непонимающим взглядом и не знал, что сказать. В этот момент подошла официантка, и Томас, с согласия Лиз, заказал кофе и свежие булочки.

— Это ужасно и так продолжаться не может. — Лиз посмотрела на Томаса. — Ну, что ты молчишь?

— Я хотел сказать, — нерешительно начал он, — что ты, безусловно, права. Только я не знаю, о чем ты говоришь.

— Конечно, я говорю об Алексе и Норе! — воскликнула Лиз. — Сами они никогда не выпутаются из этой ситуации. Тем более, что я тут тоже виновата. — Она опустила глаза.

— Что-то случилось? — осторожно спросил Томас.

— Ты что, ничего не знаешь?

Он покачал головой.

— Я вижу, что с Алексом что-то не так. В последнее время ходит как привидение. Но, он же ничего не говорит.

— Мужчины! — воскликнула Лиз, вложив в это восклицание бездну разных смыслов.

Она задумчиво разглядывала Томаса, размышляя, как лучше объяснить ему ситуацию, чтобы он все правильно понял и, у него не осталось двойственного впечатления от ее поступков. Раньше она не обращала особого внимания на, ничем не примечательного друга Алекса. Ей всегда нравились высокие мужчины, а рядом с Алексом мало кто мог оставаться высоким, ведь в нем было почти два метра роста.

Лиз только сейчас поняла, кого ей все время напоминал Томас. Он похож на неуклюжего, ужасно добродушного и очень симпатичного щенка сенбернара. Да-да, точно. У ее родителей когда-то был такой. Она неосторожно назвала его Фунтиком, и, когда он вырос в огромного пса, его имя звучало забавно.

Томас снова посмотрел на Лиз своими большими глазами кофейного цвета, тряхнул густыми, небрежно лежащими волосами, и она невольно улыбнулась.

— Наверное, ты знаешь, как Алекс относится к Норе? — осторожно начала она.

— Я давно догадывался, — кивнул Томас. — А однажды, когда от меня ушла девушка и мы с ним… выпили слишком много виски…

Он смущенно опустил глаза.

— Да я слышала эту историю, — улыбнулась Лиз. — Ты… все еще переживаешь из-за этого?

— Из-за Мари? Нет. Уже нет. Я даже рад, что все это закончилось. Это и не могло длиться долго. Я не соответствовал ее представлениям о настоящем мужчине.

— Я уверена, что она ошиблась, — сказала Лиз.

— Да нет. Я такой, какой есть, и вряд ли кто-то стая бы фотографировать меня для обложки модного мужского журнала. — Он тепло улыбнулся Лиз. — Но мы же не обо мне говорим. Так вот, тогда он мне и сказал…

— Что? — в волнении спросила Лиз.

— Я точно не помню его слова. И вообще, я тогда вряд ли был в твердом уме и ясной памяти, или как там говорят… Но все равно смысл его слов понял четко, меня это не очень удивило. Я давно о чем-то таком догадывался.

— Так что он сказал?

— Сказал, что любит Нору. Всегда любил. И всегда знал, что он для нее — только друг детства. Хороший, надежный друг, но не больше.

— Наверное, все об этом догадывались. Хотя и не все были уверены… Только Нора ничего не замечала. А когда заметила, то все поняла неправильно.

— О чем это ты? — спросил Томас.

— Мне не очень-то хочется об этом говорить… — Лиз вздохнула, — но деваться некуда. Если я тебе расскажу только часть правды, ты ничего не поймешь.

— Это как-то касается тебя?

— Да. Но я начну с Норы. Ей всегда нравились разные красавцы. И я всегда думала, да и сейчас думаю, что дело было вовсе не в их красоте, а в том, что ее предки из Шотландии и в ней живет дух завоевателя.

Томас смотрел на Лиз с неподдельным удивлением.

— Ей просто необходима атмосфера соревнования. Ей хочется завоевать первый приз. Получить то, чего хотят многие. Понимаешь, о чем я?

— Очень хорошо понимаю, — кивнул Томас.

— Обычно, когда объект был завоеван, она очень быстро теряла к нему интерес. Я не раз это наблюдала. Хотя, когда появился Морис, даже мне показалось, что это серьезнее, чем обычно. Она прилагала столько усилий… А потом, когда, наконец добилась его внимания, выглядела такой счастливой. В тот момент я поверила в удачное продолжение этого романа.

Лиз замолчала.

— Ну и… что было потом? — спросил Томас.

— А потом на сцене появилась я. — Она грустно усмехнулась. — Алекс, как раз вернулся из Рима, — помнишь, он был в командировке? Он мне всегда нравился. Но я понимала, что я для него просто подруга Норы…

Томас слушал ее с напряженным вниманием.

— Знаешь, мне было так одиноко в последние месяцы, — вырвалось у Лиз. — А Нора была так поглощена Морисом. Я подумала, что у нас может что-нибудь получиться с Алексом. Я ошиблась. Мы несколько раз встречались. По моей инициативе, конечно. Можно сказать, я просто ему навязывалась…

— Конечно, нет! — протестующе воскликнул Томас. — Алекс всегда хорошо к тебе относился. И я не сомневаюсь…

— Томас, — сказала Лиз, — не надо меня защищать. Я знаю, что он ко мне хорошо относится. Я тоже прекрасно к нему отношусь. По-дружески. Это было временное помутнение моего рассудка. С кем не бывает?

— Со всеми бывает, — с улыбкой согласился Томас. — Значит, ты…

— Нет, я не сохну по Алексу. Но, я очень переживаю за него и за свою подругу. Они должны быть вместе. Они просто созданы друг для друга.

— А Нора…

— Да, Нора тоже любит его. Я знаю это совершенно точно. Я уверена, что это чувство живет в ней уже давно, но она сама поняла это недавно.

— Тогда что же им мешает? — спросил Томас.

— Я, — сказала Лиз, чем снова ввела бедного Томаса в состояние недоумения и непонимания.

И Лиз пришлось в подробностях рассказать сцену их трогательного прощания с Алексом.

— Я увидела глаза Норы, — закончила она, — и мне все стало ясно. В них была такая боль… Боль и недоумение.

— Но почему ты ей ничего не объяснила?

— Я пыталась. Она не хочет меня слушать. Нет, она не настроена агрессивно, говорит, что ей нужно время, чтобы привыкнуть… К чему привыкнуть?! Я не могу видеть, как она мучается совершенно без всякой на то причины, на пустом месте. Да и Алекс тоже. Они не разговаривают уже неделю.

— Да, этого нельзя так оставлять, — сказал Томас.

— Поэтому я и позвонила тебе. И, кажется, быстро поговорить не получилось… Тебя еще не потеряли на работе?

— Вообще-то у меня свободный график. Будут считать, что я ушел домой работать над своим проектом в тишине и одиночестве. Это разрешается, главное — сдать все вовремя. Сейчас я закажу еще кофе, и мы разработаем план действий. Может, ты хочешь еще чего-нибудь, кроме кофе?

Лиз отказалась.

— Кофе — это то, что нужно.

— Я думаю, — продолжал Томас, принимаясь за кофе, — мы должны заставить их объясниться друг с другом.

— Идея хорошая, — согласилась Лиз, — но как ее осуществить? Не можем же мы насильно запихнуть их вдвоем в комнату и закрыть там!

— Почему не можем? — сказал Томас вкрадчивым голосом. — В таком деле любые средства хороши. А лучше бы не в комнату, а в какое-нибудь более тесное помещение. Например, в шкаф. Тогда уж им точно некуда будет деваться друг от друга…

Лиз рассмеялась.

— Ну, ты и фантазер! И как ты это себе представляешь? Мы подкараулим каждого из них в темном переулке, оглушим, свяжем и доставим по назначению?

— Можно и так. Но настоящие профессионалы действуют не силой, а хитростью.

— Никогда бы не подумала, что ты такой хитрый и коварный, — сказала Лиз.

— Ты еще многого обо мне не знаешь, — сказал Томас с загадочным видом. — Итак, — продолжил он, — куда мы можем их заманить так, чтобы они ничего не заподозрили?

— Даже не представляю. Я бы могла позвать Лиз в гости, но не уверена, что она согласится. А уж тем более Алекс. Может, ты придумаешь какой-нибудь повод? Кстати, когда у тебя день рождения?

— В июне, к сожалению. А у тебя?

— И у меня. В мае. Не пойдет.

— Нет, как раз пойдет! Идея просто гениальная! Надо найти какого-нибудь общего знакомого, у которого день рождения в ближайшее время, заставить их туда пойти, а уж там запихнуть в какой-нибудь шкаф и закрыть.

— Молодец! — похвалила Лиз. — Даже и необязательно, чтобы это был день рождения, просто какая-нибудь вечеринка… Только я не уверена, что Нора пойдет. У нее сейчас не то настроение.

— Надо сделать так, чтобы пошла, — сказал Томас. — Алекса я беру на себя. Слушай, а ведь через неделю Хеллоуин.

— Точно! Я знаю, что наше агентство организует благотворительный костюмированный бал. Правда Нора туда, кажется, не собирается. Но если постараться, можно сделать так, что ей дадут какое-нибудь поручение и ей придется прийти. И даже надеть карнавальный костюм.

Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Вот это будет номер! — сквозь смех проговорил Томас. — Только, как же я затащу туда Алекса?

— Я уверена, что ты что-нибудь придумаешь. — Лиз посмотрела на него своими бездонными голубыми глазами, и Томас понял, что, если будет нужно, посадит Алекса в мешок и собственноручно принесет на этот бал.

— Как хорошо, что я тебе позвонила, — сказала Лиз, прощаясь с Томасом на углу. Они стояли так, чтобы их не было видно из окон офиса, и чувствовали себя при этом настоящими заговорщиками.

— Я тоже очень рад, — сказал Томас. — Очень приятно было с тобой пообщаться. Ну и, конечно, мы обязательно должны решить эту проблему.

— Не знаю, что из этого выйдет, — с сомнением сказала Лиз.

— Я уверен, что у нас все получится, — уверенно заявил Томас.


Снова оказавшись на своем рабочем месте, Томас убедился, что никто и не заметил его отсутствия, а если и заметил, то не обратил на это внимания. Он взглянул на Алекса, уныло застывшего перед монитором, и задумался.

Все было не так просто, и он вовсе не чувствовал такой уверенности, какую демонстрировал Лиз. Но он обязательно должен помочь другу, попавшему в трудную ситуацию, и, конечно, заслужить одобрение и восхищение Лиз…

У него появилась идея. Он не сомневался, что Алекс тоже преданный друг и не отказал бы ему в помощи. Вот это и нужно использовать. Как только рабочий день закончится, он обязательно поговорит с Алексом. А пока нужно работать.

Томас придвинул к себе клавиатуру и принялся за набор сопроводительного текста к своему проекту. Но в его мыслях вместо сложных технических описаний, то и дело появлялись белокурые кудряшки Лиз…

— Мне нужна твоя помощь, — заявил Томас без предисловий, когда работа была закончена, и они с Апексом задержались в офисе.

— Что случилось? — спросил Алекс.

— Я познакомился с замечательной девушкой, — проговорил Томас и расплылся в довольной улыбке. — Ты себе даже представить не можешь, какая она…

— Я за тебя очень рад, — перебил Алекс, — давно не видел тебя таким довольным. Но причем здесь я?

— Понимаешь, она пригласила меня на бал.

— На бал? — Брови Алекса поползли вверх. — И ты хочешь, чтобы я был твоим верным конем?

— Что-то вроде этого. Это костюмированный бал в честь Хеллоуина.

— Еще лучше! Я что, должен надеть на голову тыкву и сопровождать тебя? Извини, но у меня совершенно неподходящее настроение.

— Никто не просит тебя надеть тыкву, — сказал Томас. — Но я бы очень хотел, чтобы ты пошел со мной.

— Послушай, Том, — сказал Алекс, — в другое время я бы с удовольствием пошел с тобой и, наверное, получил бы массу удовольствия, но сейчас…

— А что случилось?

Алекс махнул рукой.

— Да ничего особенного. Просто я не уверен, что смогу веселиться и вообще вести себя адекватно. А зачем тебе рядом унылая рожа?

— Мне все равно, какая у тебя будет рожа, — сказал Томас, чувствуя, как его надежды на восхищение Лиз улетучиваются. — Ты же знаешь, что я веду себя как идиот, если девушка мне по-настоящему нравится. Только ты можешь вовремя одернуть меня и спасти ситуацию.

— Что, все действительно так серьезно? — Алекс внимательно посмотрел на друга.

— У тебя когда-нибудь было такое, что ты видишь перед собой девушку и понимаешь, что готов пешком обойти весь земной шар или научиться ходить по тонкой проволоке, или… вывернуться наизнанку, лишь бы она на тебя смотрела… А уж для того, чтобы она осталась с тобой навсегда… я даже не знаю, на что я готов. На все.

— Хорошо. Можешь на меня рассчитывать, — сказал Алекс и отвернулся к окну. — Приятно, что хоть у кого-то есть возможность быть счастливым.

Томас чуть не подпрыгнул от радости.

— Ура! Я спасен!

— Только не надо на меня прыгать, — предупредил Алекс. — А вообще-то я уверен, что в таких делах помощь не нужна. Ты бы и без меня прекрасно справился.

— Ты не прав, — сказал Томас, — иногда и в сердечных делах не обойтись без помощи друга. Так ты идешь со мной?

— Я же сказал. Но учти: тыкву на голову я надевать не буду.


Задача Лиз оказалась сложнее, чем она себе её представляла. Она не могла просто позвать Нору на этот благотворительный бал, знала, что подруга не в том настроении, чтобы развлекаться. Нужно было сделать так, чтобы это приглашение было официальным и, чтобы Нора не могла от него отказаться. На помощь пришли дружеские связи. Лиз дружила с Джейн, Джейн встречалась с парнем из руководящего отдела, тот мог повлиять на комитет по организации бала.

В конце концов, Норе сообщили, что она должна принять участие в подготовке бала по случаю Хеллоуина. О том, чтобы отказаться, не было и речи. Агентство всегда принимало участие в благотворительных акциях, и сотрудник, который не захотел поддержать честь фирмы в этой ситуации, сильно упал бы в глазах руководства.

Лиз видела, как поникли плечи Норы, когда она узнала о предстоящем «веселии». Ей даже стало жаль подругу, и она подошла к ней, в надежде одним махом устранить все недоразумения и объяснить, наконец, что на самом деле происходит. Тогда бы тщательно разрабатываемая операция по соединению двух возлюбленных оказалась ненужной.

— Нора, — начала Лиз, — мне очень нужно с тобой поговорить.

— Если это касается вас с Алексом, то я еще не готова, — сказала Нора с напряжением в голосе.

— Это касается Алекса, но…

— Нет, — перебила ее Нора. — Пожалуйста, не надо. Давай поговорим об этом когда-нибудь потом.

— Но Нора…

— Мне придется уйти, если ты будешь продолжать.

— Но это жизненно важно! Если бы ты знала…

Нора повернулась, чтобы уйти. Она понимала, что ведет себя глупо, что невозможно спрятаться от реальности, но пусть все это будет позже. Сейчас она не готова говорить на самую больную для себя тему и при этом оставаться спокойной и невозмутимой. А она не может допустить, чтобы у нее предательски дрожал голос, а глаза блестели от наворачивающихся слез.

Еще рано. Ее сердечная рана еще не затянулась. Она не испытывает никаких отрицательных чувств к Лиз, но говорить с ней об Алексе выше ее сил.

— Нора! — Лиз жестом остановила подругу. — Я больше не буду, раз ты не хочешь. Но… неужели тебе неприятно даже видеть меня?

— Конечно, нет, — Нора улыбнулась Лиз теплой, дружелюбной улыбкой, мгновенно преобразившей ее лицо. — Ты же моя лучшая подруга.

— Ну, тогда давай пойдем на этот костюмированный бал вместе, — предложила Лиз. Что ж, ее затея разрубить этот запутанный узел чувств и недоразумений одним ударом не удалась, а это значит, что они с Томасом будут действовать по намеченному плану.

— Конечно, — сказала Нора. — Но, как же мне не хочется туда идти! Если бы только можно было отказаться!

— Лучше тебе этого не делать. Ты же знаешь, как Оддмен относится ко всем этим благотворительным мероприятиям.

— Да, — вздохнула Нора. — Может, заболеть?

— Ну, что ты придумываешь! Не так уж это и страшно.

— Ну ладно, — согласилась Нора. — Пару часов как-нибудь перетерплю. Надену на голову тыкву, и никто не сможет меня видеть.

Но после заседания комитета по организации бала, на котором присутствовали все будущие участники, настроение Норы изменилось в худшую сторону.

— Нет, это невозможно! — восклицала она. Все уже разошлись, и они с Лиз остались вдвоем. Во время заседания Нора не могла дать выход своим эмоциям, но теперь она не стеснялась в выражениях.

— По-моему, этот Грег сошел с ума! У него точно не все дома! С чего это он решил, что я подхожу на роль гадалки?

— Он же сказал: у тебя колдовские зеленые глаза. Я знаю, ты ему давно нравишься. Наверное, это был завуалированный комплимент, — сказала Лиз.

— Сто лет мне нужны такие комплименты! Ладно, я готова пойти на этот праздник и сделать вид, что мне очень весело, но изображать там предсказательницу — это уже слишком! Я точно заболею. Вот пойду сейчас, съем пять килограмм мороженого, стоя босиком в луже, и готово!

— Нора, — успокаивала подругу Лиз, — что ты так разбушевалась? По-моему, ничего страшного не случилось.

— Конечно, для тебя не случилось. Ты будешь всего лишь помогать на аукционе! Как бы я хотела оказаться на твоем месте! А давай поменяемся? Ты же сама говоришь: ничего страшного…

— Это невозможно, — сказала Лиз. — Если Олдмен утвердил твою кандидатуру, то гадалкой будешь ты.

Нора вздохнула. Дав выход своим эмоциям, она почувствовала облегчение.

— Да, придется смириться, — сказала она. — Что они там говорили о костюмах? После того, как мне сообщили, что я должна буду изображать гадалку, я почти ничего не слышала.

— Костюмы будут шикарные, — с воодушевлением рассказывала Лиз. — Их привезут из настоящей театральной костюмерной.

Лиз предвкушала, какое неизгладимое впечатление она произведет на Томаса в образе симпатичной ведьмочки, и на ее лице застыло мечтательное выражение.

— Ну, ты просто ребенок, — снисходительно проговорила Нора, глядя на нее. — Тебе бы только нарядиться и поиграть.

— А ты давно ли повзрослела?! — воскликнула Лиз. — Помнишь, как в прошлом году на Хеллоуин мы с тобой пугали прохожих, надев черные плащи с капюшонами и взяв в руки тыквы с горящими глазами?

Нора улыбнулась, вспоминая, как они веселились, неожиданно и бесшумно выскакивая из темных углов перед, ничего не подозревающими прохожими. Правда Лиз из деликатности не упомянула, что в этой затее участвовал еще и Алекс с парой своих друзей.

Несмотря ни на что, Нора заметила, что ее настроение улучшилось, и сейчас надвигающийся костюмированный бал не казался уже таким страшным событием. Ну что ж, раз ее заставляют развлекаться — значит, она будет развлекаться! Она им там устроит вечер предсказаний…


8


В день Хеллоуина Нора и Лиз, несмотря на то, что у них был выходной, пришли в офис с самого утра. Грег привез целую кучу подходящих к случаю карнавальных костюмов, и все, кто участвовал в подготовке и проведении благотворительного бала, с азартом выбирали себе подходящее одеяние.

Мужская часть коллектива, поначалу принявшая идею переодевания со скепсисом, недолго сохраняла невозмутимость. И вот уже Пол, менеджер по работе с клиентами, чуть ли не дерется с Дженифер за пиратскую шляпу и черную повязку, закрывающую один глаз, а заядлые друзья-компьютерщики Боб и Донован вертятся перед зеркалом в костюмах вампиров и даже соглашаются на предложение Кэти загримировать их по-настоящему.

Нора придирчиво осматривает несколько имеющихся в наличии цыганских юбок и решает, что лучше всего надеть две сразу: сначала длинную черную юбку с маленькими колокольчиками, пришитыми по низу подола, а сверху — малиновую юбку с ярко-голубыми цветами. У нее еще есть огромный платок с длинными кистями и черный парик. Осталось подобрать подходящую блузку. И Нора с увлечением снова погрузилась в содержимое театральной костюмерной.

Лиз, которая вместе с другими помощниками аукциониста должна была изображать ведьму, уже нашла для себя длинное черное платье с узким лифом и широким подолом и никак не могла решить, нужен ли ей парик или можно обойтись черной повязкой на волосах.

То и дело слышались восторженные восклицания, поддразнивания и звонкий смех. Царила возбуждающая атмосфера предвкушения праздника, и даже Нора не смогла остаться безучастной. Она забыла обо всех своих переживаниях и искренне наслаждалась подготовкой к празднику. Да и сама ее роль уже не казалась ей такой страшной.

Она должна будет сидеть в отдельной комнате, в полумраке, в мерцании свечей и в окружении хрустальных шаров и прочих магических атрибутов, и предсказывать желающим их судьбу. Ей заранее выдали заготовки, которые она должна была заучить и повторять с некоторыми вариантами.

— Хоть это и праздник нечистой силы, — предупредил ее Грег, — все же не увлекайся мрачными предсказаниями. А то люди разные попадаются, есть среди них и очень впечатлительные.

— Да я все понимаю, — отвечала Нора, которая уже перестала злиться на главного организатора праздника, — буду всем предсказывать неожиданное богатство, прекрасных женихов или невест и кучу детей. Ну, разве что иногда, для разнообразия, скажу кому-нибудь, что ему нужно остерегаться высокого блондина по имени Грег.

— Я уверен, что ты будешь самой лучшей цыганкой. — Грег смотрел на нее с откровенным восхищением.

— А как же, — сказала Нора и закружилась, зацепив его своими широкими юбками.

Тут из примерочной вышла Лиз, и они оба остановились, глядя на нее с удивлением и восторгом.

Казалось, что это черное шелковое платье сшито точно по фигуре Лиз. Оно подчеркивало ее стройную талию и высокую грудь, а струящаяся мягкая ткань доходящего до самого пола подола создавала ощущение, что она не касается ногами земли.

— По-моему, ты слишком красива для ведьмы, — сказал Грег. Он смотрел на Лиз, как зачарованный.

А когда из примерочной вышли еще две ведьмочки в таких же платьях, бедный Грег и вместе с ним все присутствующие мужчины просто открыли рты от изумления. Эти карнавальные костюмы до неузнаваемости изменили облик девушек. Все эти ведьмы, колдуньи, цыганки выглядели такими таинственными… и необыкновенно красивыми. Это переодевание заставило мужчин взглянуть на своих коллег-женщин другими глазами.

— Наверняка на этом колдовском бале завяжется немало романов, — сказала Нора, обращаясь к Лиз. — Ты заметила, как все друг на друга смотрят?

— Еще бы, — сказала Лиз. — По-моему, Пол собирается всеми силами добиваться внимания Дженифер, а Боб и Донован могут даже устроить дуэль из-за Кэти.

— А Грег не сводит глаз с тебя, — смеясь проговорила Нора, указывая на застывшего посреди комнаты Грега.

— По-моему, он совсем растерялся и не может выбрать, кто же ему нравится больше. Он пленен всеми девушками сразу.

И они засмеялись, обернувшись к Грегу и отчаянно строя ему глазки.

В этот момент разносчик из соседнего кафе принес заказанный ланч, и все набросились на сандвичи и кофе в бумажных стаканчиках. Грег, усиленно работая челюстями и отхлебывая кофе, подошел к Норе и Лиз, которые уютно расположились среди разложенных по столам костюмов и тоже ели с большим аппетитом.

— Дамы, — сказал Грег, — разрешите выразить вам свое безграничное восхищение.

Он изобразил что-то вроде реверанса и чуть не расплескал свой кофе.

— Ты сначала прожуй, а потом обращайся к благородным леди, — расхохоталась Лиз.

— Я только хотел заверить вас в своей безграничной преданности, — продолжал Грег, снова откусывая огромный кусок сандвича.

— Нет, вы видели этого рыцаря! — воскликнула Нора. — По-моему, он понятия не имеет о хороших манерах и правилах приличия.

Грег, не в состоянии ответить из-за набитого рта, только отчаянно вращал глазами, вызывая дружный хохот всех присутствующих.


До здания, где проходил бал, было недалеко, и все согласились с предложением Донована пойти пешком, заодно и устроив праздничное карнавальное шествие. Они шли по улице шумной пестрой толпой, привлекая всеобщее внимание и вызывая улыбки прохожих.

Светило необычайно яркое для осени солнце, было тепло и по-настоящему празднично. Нора и Лиз шли с Грегом, взяв его под руки с двух сторон. Грег сиял и расточал в пространство сладостные улыбки. Ведьмочки, шедшие сзади, попытались спеть какую-то развеселую песню, их поддержали вампиры и оборотни, но все запутались, сбились с ритма, и закончилось это нестройными криками и смехом.

Бал проходил в большом старинном особняке, который вполне заслуживал быть названным дворцом. Для танцев был подготовлен большой зал с высокими потолками, огромными хрустальными люстрами и лепниной на стенах. Аукцион, ярмарка и прочие развлечения должны были проходить в зале меньшего размера, но с не менее пышным убранством. Здесь тоже преобладали хрусталь, позолота, бархатная отделка и другие украшения.

Главным событием перед началом танцев должен был стать благотворительный аукцион, на котором планировалось продать несколько десятков дорогих и редких книг, связанных с магией, колдовством и оккультными науками.

Нора заглянула в одну из приготовленных коробок и увидела сверху старинное издание «Магических обрядов Средневековья», в потертом кожаном переплете и с пожелтевшими страницами. Она взяла его в руки и услышала за спиной:

— Осторожнее, юная леди, это очень редкая и очень дорогая книга.

— Я только хотела посмотреть. — Нора оглянулась и увидела смешного маленького человечка в смокинге и бабочке, который быстро семенил к ней на своих коротких ножках.

— Это лучший экземпляр сегодняшнего аукциона, — сказал он, взяв протянутую Норой книгу. — Вы интересуетесь магией?

— Да нет, вообще-то. Хотя сегодня я изображаю гадалку. — Нора улыбнулась.

— Вам это занятие вполне подходит, — сказал человечек, разглядывая Нору. — Раньше считалось, что у самых лучших предсказательниц должны быть зеленые глаза. А ваш изгиб бровей и форма носа говорят об ирландской крови.

— Да, мои предки из Ирландии, — сказала Нора.

— Среди ирландок было много колдуний и предсказательниц. Кстати, меня зовут Мердок. Генри Мердок. Я буду проводить аукцион.

— А я Нора. Буду гадать доверчивым людям.

— Я думаю, — продолжал Мердок, — что, если вы доверитесь своему внутреннему голосу, у вас может получиться и по-настоящему.

Нора недоверчиво на него посмотрела.

— Да, да. Не удивляйтесь. Я давно занимаюсь изучением магии и колдовства и сразу вижу тех, кто к этому предрасположен.

К ним подошел Грег и сказал, что Норе нужно посмотреть свое рабочее место, чтобы решить, все ли там удобно. Нора отправилась вслед за ним, кивнув головой своему новому знакомому.

Грег привел ее в небольшую комнатку, дверь в которую находилась в дальнем углу зала. Окна были занавешены темными, почти черными шторами, и в комнате царил полумрак. На стенах висели плакаты с изображением каких-то магических символов, на столике в центре стоял большой хрустальный шар и лежали карты Таро. Грег достал из кармана спички и начал одну за другой зажигать многочисленные свечи, которые были расставлены по всей комнате: на столе, на полочках и просто на полу. Атмосфера сразу стала таинственной и волшебной.

— Ну, как тебе? — спросил Грег.

— Здорово, — восхищенно сказала Нора. — Мне здесь нравится.

— Попробуй сесть в свое кресло. Надо посмотреть, как лучше его поставить.

Нора уселась в удобное кресло, покрытое каким-то черным мехом, и сразу почувствовала себя настоящей колдуньей и прорицательницей. Грег сел в кресло посетителей. Он передвинул свечи на столике, чтобы свет от свечей больше падал на него и меньше — на Нору.

— Выглядишь совершенно по-ведьмински, — сказал Грег, глядя на Нору. — У меня прямо мурашки по спине забегали.

— Так вы хотите узнать свою судьбу? — спросила Нора низким голосом, совершенно не похожим на ее обычный голос. — Дайте мне свою левую руку.

Грег, как загипнотизированный, протянул ей руку.

— Так… — Нора стала с загадочным видом разглядывать линии, которые ей совершенно ни о чем не говорили. — Я вижу, в ближайшее время вас ждет карьерный рост. Возможно, станете начальником отдела.

— Правда? — обрадовано переспросил Грег.

— Сомнения могут разрушить благоприятное течение судьбы, — строго сказала Нора. — Так… еще я вижу девушку. Кажется, блондинку. Или шатенку… Не могу понять. Но глаза у нее точно голубые.

— Да! Шатенка с голубыми глазами! — воскликнул Грег. — Откуда ты знаешь?

Нора загадочно улыбнулась. Ты сам мне только что это сказал, подумала она.

— Тебе нужно быть решительнее, — продолжала она.

— Но, как… — начал Грег.

— Не знаю, — оборвала его Нора. — Сам разберешься. Подари ей цветы, только узнай сначала, какие ее любимые. Пригласи куда-нибудь.

— Думаешь, она согласится?

— Согласится, — сказала Нора своим обычным голосом. — Ну, все, сеанс окончен.

Грег тряхнул головой.

— Что это было? — растерянно спросил он.

— Я только что предсказала тебе карьерный рост и счастье в личной жизни. Чем ты недоволен?

— Я доволен, но…

— А как девушку зовут? — спросила Нора.

— Флора. Ты ее не знаешь…

— А мне и не нужно ее знать. Ну, я думаю, с комнатой все в порядке. Когда начало?

— Примерно через полчаса, — пролепетал Грег, еще не совсем пришедший в себя.

— Ну, все, иди, — скомандовала Нора. — Мне нужно побыть одной, накопить магической энергии.

Грег поспешно направился к двери.

— Я и не представлял, что ты на самом деле… колдунья, — пробормотал он.

Нора промолчала, с трудом сдерживаясь от смеха. Какой же он наивный! Остается надеяться, что у него действительно все хорошо сложится с этой Флорой.

Нора подошла к зеркалу, висевшему у входа, и посмотрела на свое лицо при свете свечей. Ее глаза сверкали каким-то странным, темно-изумрудным блеском. Длинные черные ресницы, на которые Лиз наложила несколько слоев туши, отбрасывали густые тени, делавшие ее совершенно неузнаваемой. Черный парик подчеркивал бледность кожи, так же как и темно-красные матовые губы. Она бы и сама себя испугалась, особенно в темноте.

Интересно, что бы сказал Алекс, если бы увидел ее в таком виде? Нора сначала улыбнулась, но, когда вспомнила все, о чем очень старалась не думать, улыбка медленно сползла с ее лица.

Не думать об Алексе было очень трудно. Мысли о нем давно стали для нее естественными и привычными. Он уже долгое время был ее вторым «я». Когда что-то случалось, хорошее или плохое, забавное или ужасное, она в первую очередь всегда думала об Алексе. О том, как она ему это расскажет, какой будет его реакция, что он посоветует.

А теперь она осталась одна. Ее одиночество было просто беспредельным. Ей не просто было скучно и грустно оттого, что она не видит лучшего друга, внутри нее была пустота, и ничто не могло ее заполнить.

Нора села в свое колдовское кресло и, глядя на хрустальный шар, впала в задумчивость. Если бы она могла и себе нагадать счастье в личной жизни! И если бы это сбылось…

— Все уже начинается, — сказал Грег, просунув голову в дверь. — Жди первых посетителей.

Нора выпрямилась и поправила стоявшие на столе свечи. Через несколько минут в дверь робко постучали.

— Входите, — сказала Нора своим специальным голосом.

В дверь робко протиснулась невысокая хрупкая девушка в белом балахоне. По всей видимости, она изображала привидение.

Нора молча указала ей на кресло для посетителей.

— А вы настоящая гадалка? — спросила девушка с нервным смешком.

— А это уж как вам нравится, — ответила Нора. — Хотите — верьте, хотите — нет. Давайте вашу левую руку.

Девушка нерешительно протянула свою худенькую ладошку.

— Вижу, что больше всего вас волнует одна проблема, — начала Нора. — Проблема эта скоро успешно разрешится. Но для этого нужно кое-что сделать.

— Что? — спросила посетительница.

— Нужно взять фотографию…

— Какую фотографию?

— Фотографию того, из-за кого вы не спите по ночам и теряете аппетит…

Девушка вздрогнула.

— Но… у меня нет его фотографии.

— Придется найти. В крайнем случае, сфотографируйте его незаметно.

— Хорошо.

— Так вот, возьмите фотографию, положите ее себе под подушку. На растущей луне. И пусть лежит там пять дней. — Нора на минуту задумалась. — А потом идите в парикмахерскую.

— В парикмахерскую? — удивленно переспросила совсем сбитая с толку девушка.

— Да, нужно состричь отрицательную энергию, которая накапливается на кончиках волос. — На Нору нашло вдохновение. — Сделайте новую прическу. И идите к нему.

— Как «к нему»? А что я ему скажу?

— Совершенно не важно. Говорите первое, что придет в голову. В любом случае все будет хорошо. Вот увидите.

— Спасибо, — сказала девушка. — Я обязательно сделаю все, как вы сказали.

Она посмотрела на Нору, и Нора увидела, что в ее глазах появился особый блеск. Тот, который предшествует совершению безрассудных и смелых поступков.

— Пожалуйста, — ответила Нора, вполне довольная тем, как она справляется с заданием.

Слава о гадалке, которая предсказывает только хорошее и дает необычные, но, вероятно, действенные советы, быстро разнеслась среди пришедших на бал, и у Норы не было отбоя от посетителей. В основном к ней приходили молодые девушки, и не нужно было быть по-настоящему ясновидящей, чтобы догадаться, что их больше всего волнует. Нора щедро обещала всем удачу в любовных делах при выполнении каких-нибудь не слишком сложных магических действий, от простого повторения перед зеркалом «я самая красивая, и он обязательно в меня влюбится» до совета непременно записаться на курсы бальных танцев для обретения грации и шарма.

Прошло, наверное, не меньше двух часов, когда между посетительницами смог вклиниться Морис. Нора очень обрадовалась, увидев его.

— Как хорошо, что ты пришел! — воскликнула она. — Теперь можно несколько минут отдохнуть.

— А я думал, ты предскажешь мне мою судьбу, — с напускным разочарованием проговорил Морис. — Мне ведь пришлось выстоять целую очередь!

— Что, правда? — испугалась Нора. — Так мне никогда отсюда не выбраться! А у меня уже язык заплетается.

— Я как раз и пришел, чтобы спасти тебя, — сказал Морис. — Но меня не пустили, и пришлось ждать, пока ты проконсультируешь двух юных леди.

— Их там действительно много?

— Да нет, не очень, человека три, по-моему.

— О, — простонала Нора. — Мне нужен отдых.

— Я же говорю, что собираюсь спасти тебя. — Морис достал из внутреннего кармана картонку с надписью «перерыв».

— Ты просто гений! — просияла Нора.

— А как же, — согласился Морис. — Но, может, по старой, дружбе ты все-таки скажешь пару слов о том, что ждет меня в будущем? Я тут встретил Грега, он утверждает, что ты настоящая ведьма и умеешь читать мысли.

— В будущем тебя ждет именно то, что тебе нужно, — понизила голос Нора. — Все твои желания непременно сбудутся. Конечно, если будешь хорошо себя вести, — закончила она со смехом.

— Ну ладно, предсказательница, пойдем, выпьем чего-нибудь освежающего.

Они вышли за дверь, и Морис прикрепил табличку. На разочарованные возгласы ожидающих своей очереди он сказал:

— Мадам предсказательница нуждается в восстановлении сил. Вы же не хотите, чтобы она от усталости нагадала вам каких-нибудь гадостей. Сеансы будут возобновлены через тридцать минут.

И он повел Нору к импровизированной барной стойке, где подавали коктейли, соки, кофе и легкие закуски.

— Что будешь пить? — спросил Морис.

— Сок. Апельсиновый. Два стакана.

Морис улыбнулся.

— Да, похоже, у тебя действительно в горле пересохло. И как это организаторы не догадались приготовить тебе какой-нибудь напиток.

— Наверное, это испортило бы антураж, — сказала Нора. — Разве, что мне пришлось бы пить какое-нибудь отвратительное на вид, дымящееся зелье…

Она огляделась. Теперь оба зала были заполнены разной костюмированной нечистью. Можно было увидеть привидение под ручку с рогатым чертиком или какого-нибудь жуткого вурдалака, мирно беседующего с вампиром. Из большого зала доносилась музыка, а здесь слышался неутихающий гул голосов, смеха, криков, так что, для того, чтобы услышать друг друга, им с Морисом приходилось почти кричать.

— Ты молодец, — сказал Морис, наклонившись к самому уху Норы. — Я думаю, Олдмен объявит тебе благодарность и даже выпишет премию.

— Он что, тоже здесь?

— Он приходил, когда еще шел аукцион и было поспокойнее. Я его сопровождал. Он очень доволен тем, как все организовали, а о тебе слышал несколько восторженных отзывов.

— Интересно, от кого это, — рассеянно спросила Нора.

Она увидела Лиз в компании каких-то незнакомых молодых людей. Один из них изображал призрака в сером плаще с капюшоном и жуткой резиновой маске, а второй, по-видимому, был взломщиком или грабителем. На голове у него было что-то вроде вязаной шапочки, натянутой на лицо, с прорезями для глаз, а на спине написано «мафия». Они находились далеко, и Нора не могла их толком разглядеть.

— Кого ты там высматриваешь? — спросил Морис.

— Да так, никого, — ответила Нора. — Там, кажется, была Лиз, но теперь я ее уже не вижу.

— Ну что, отдохнула? — неожиданно раздался рядом голос Грега. — Там уже толпа собралась.

— Да я только успела выпить сок! — возмущенно сказала Нора.

— Я все понимаю, но дело есть дело. Еще час-полтора, и, я думаю, можно будет заканчивать.

— Ну ладно. — Нора вздохнула. — Я сейчас попудрю нос и пойду.

— Мужайся, — произнес Морис. — Твои потенциальные жертвы ждут тебя. А потом, если хочешь, я отвезу тебя домой.

— Да нет, не нужно. Но все равно спасибо. Приятно было тебя увидеть.

Нора помахала ему рукой и пошла, искать дамскую комнату. Там она увидела Лиз, поправлявшую перед зеркалом макияж.

— О, привет! — воскликнула Лиз. — Ты, наверное, уже с ног валишься от усталости.

— Да нет, ничего. Грег говорит, что осталось немного. А как ты?

— Да у меня была совсем нетрудная работа: переносить книги с места на место. А теперь я и вовсе свободна.

— А с кем это ты сейчас разговаривала? Я видела какого-то призрака и взломщика. В этих костюмах иногда совершенно невозможно узнать человека.

— Да, это так… — Лиз неожиданно смутилась и отвела глаза, — они спрашивали меня, где тут что находится…

Норе было некогда размышлять над странным поведением подруги, она поправила парик и отправилась в свою таинственную комнатку, к большому восторгу нескольких девушек и одного парня, которые поджидали ее у дверей.

Лиз с облегчением вздохнула. Хорошо, что Нора не начала ее подробно расспрашивать. У нее всегда плохо получалось притворяться и говорить неправду. Но, не могла же она сказать, что под маской призрака скрывался Томас, а таинственный взломщик — это Алекс!

Она и так пребывала в растерянности: непонятно было, как удержать здесь Алекса еще, по крайней мере час, чтобы никто не помешал ему поговорить с Норой. Томас сообщил, что Алекс уже рвется уйти, утверждая, что его присутствие совершенно излишне.

А как он был удивлен, когда Томас представил ему ее, Лиз, под видом девушки, с которой он недавно познакомился и внимание которой хочет завоевать, во что бы то ни стало!

— Но, это же Лиз! — воскликнул Алекс.

— Вы знакомы? — разыграл удивление Томас.

— Да, мы знакомы. — Алекс покрутил пальцем у виска. — Кажется, у тебя действительно крыша поехала. Ты, между прочим, тоже с ней давно знаком. Нора как-то заходила с ней ко мне, и ты был там, я точно помню…

— Да какое это имеет значение? — сказал Томас. — Тогда — это одно, а сейчас — совсем другое.

— Да никакого значения. Просто ты ведешь себя неадекватно. И говоришь загадками.

Лиз стояла рядом, слушала их перепалку и лихорадочно соображала, что бы такое придумать, что могло бы на время отвлечь внимание Алекса.

— Не пойму, о чем вы спорите, — капризно сказала она и надула губы.

— Лиз, извини, — вполне искренне рассыпался в извинениях Томас. — Просто мой друг…

— По-моему, Алексу тут не нравится. — Лиз сделала очень-очень грустное лицо.

— Да нет, ему нравится, — Томас толкнул Алекса в бок, — просто у него скверный характер. Обожает ко всему придираться. Ну, скажи, что тебе нравится. — Томас повернулся к Алексу и сделал большие глаза.

— Конечно, мне нравится. — Алексу оставалось только согласиться.

— Жалко, что вы не видели аукцион, — защебетала Лиз. — Там были такие книги — с ума сойти. Тайные обряды, магические заклинания и еще много такого, о чем я даже никогда не слышала.

Томас и Алекс кивали с заинтересованным видом. Лиз потащила их к ярмарочным лоткам, где были разложены многочисленные безделушки, и заявила, что она давно мечтала приобрести карты Таро и научиться ими пользоваться. Им пришлось выслушать длинную лекцию продававшего карты эльфа о принципах предсказания будущего.

После этого Лиз решила на некоторое время оставить их одних, чтобы подготовиться к выполнению оставшейся части плана. В это время она и встретила Нору.

Лиз нашла кусок белого картона, попросила у продавца сувениров красный маркер, которым он надписывал ценники, и, устроившись на подоконнике, аккуратно написала большими буквами «сеанс гадания закончен». Полюбовавшись на результат, Лиз спрятала картон в непрозрачный пакет и огляделась в поисках Томаса и Алекса.

Алекса нигде не было видно, а Томас, к счастью снявший свою ужасную маску, уже спешил к ней, пробираясь сквозь толпу.

— Он ушел? — расстроено спросила Лиз.

— Нет, он в баре.

— А он не уйдет?

— Я думаю, нет. Обещал мне побыть тут со мной пару часов. Сам не знаю, как я его убедил, что мне это действительно очень нужно.

— А вдруг он все-таки уйдет, пока мы здесь разговариваем? — встревожилась Лиз.

— Да нет, — успокоил ее Томас. — Я сказал, что иду помогать тебе, разбирать оставшиеся книги, а потом мы к нему присоединимся. Раз он обещал, что окажет мне моральную поддержку, значит не уйдет.

— Поддержку в чем? — не поняла Лиз.

— Ну… — смутился Томас, — я сказал ему, что совсем потерял голову от твоего присутствия и могу, как это обычно со мной бывает, начать нести какую-нибудь чушь.

— Значит, тебе пришлось притвориться влюбленным?

— Почему притвориться?.. — сказал Томас и смутился еще больше.

Он не решался поднять глаза и посмотреть на Лиз. А Лиз смотрела на него с улыбкой и испытывала непреодолимое желание нежно потрепать его по волосам…

— А что он там делает, в баре? — Лиз умело сменила тему.

— Пьет коктейль.

— А это… не опасно?

— В каком смысле? — не понял Томас.

— Помнится, как-то раз вы с горя напились, уж не знаю, коктейлей или чего-то еще…

— Ну не думаешь же ты, что мы алкоголики? — возмущенно спросил Томас. — Это и было-то раз в жизни.

— Я понимаю, но он сейчас тоже расстроен, и… мало ли что. Иди лучше присмотри за ним. Никаких ошибок быть не должно.

— Хорошо, — кивнул Томас. — А ты?

— А я подожду еще минут тридцать и пойду вешать табличку.

— Теперь главное — точность, — взял на себя командование Томас. — После того, как зайдет очередной посетитель, ты повесишь табличку и всех там разгонишь. Потом пройдет еще минут десять, пока этот посетитель будет находиться внутри, и, когда он выйдет, должны появиться мы с Алексом. Именно в этот момент.

— В этом-то и вся сложность, — вздохнула Лиз.

— Ничего сложного, — уверенно сказал Томас. — Мы просто будем следить за временем и делать все с точностью до минуты.

— Надеюсь, у нас получится, — сказала Лиз.

— Даже не сомневайся.

— Но как ты заставишь его пойти к гадалке.

— Что-нибудь придумаю. Если будет нужно, просто затолкаем его туда и закроем дверь. Хорошо бы иметь ключ.

Лиз опустила руку в потайной карман платья и продемонстрировала Томасу блестящий желтый ключ.

— Вот это да! — восхитился он. — Как тебе это удалось?

— Очень просто. Я помотала относить туда свечи… ну и прихватила ключ. Думаю, до конца праздника никто о нем не вспомнит.

— А еще я не понял… откуда ты его достала?

— А вот это тебе знать необязательно. — Лиз рассмеялась и легонько щелкнула его по носу.

— Ну что, сверим часы? — деловым тоном спросил Томас.

— Да, — отозвалась Лиз. — На удачу.

Она легко коснулась губами его щеки, и глаза Томаса засияли. Он посмотрел, как ее черное, чудесным образом облегающее фигуру платье исчезло в толпе, и отправился в бар.


9


Нора уже чувствовала себя утомленной и почти не получала удовольствия от предсказаний, когда в дверях появился странный посетитель. Он вошел нехотя, ей даже показалось, что его втолкнули и, что она слышала поворот ключа в замке. Но за дверью было очень шумно, и она решила, что ей померещилось.

Это был тот самый взломщик, вопрос о котором так неожиданно смутил Лиз. Он медленно подошел и опустился в кресло. Что-то в его фигуре показалось Норе знакомым, но она отогнала эти мысли. Она устала, но должна собраться с силами и предсказать этому незнакомцу что-нибудь не менее приятное, чем остальным посетителям.

Она смотрела на него из-под опущенных ресниц, и ее охватило странное ощущение нереальности происходящего. Как будто что-то идет не так, но что именно — непонятно.

— Дайте мне свою левую руку, — сказала она привычную фразу.

Он, заколебавшись на мгновение, протянул ей руку. Ощущение нереальности усилилось. Она уже видела эти линии, четкие, ровные. Эта рука… напоминает ей руку Алекса. Это же Алекс! Как она могла сразу его не узнать?!

Нора чуть не вскрикнула от своего неожиданного открытия, но сдержалась. Она смотрела на его руку и молчала. А потом вдруг произнесла:

— Вижу, что у вас все будет хорошо. Просто прекрасно. Вы любите замечательную девушку. Она любит вас. Вообще не понимаю, зачем вам ходить к гадалке.

Алекс медленно стянул с головы свою маскировочную шапку.

— Нора, извини, что я так вот ворвался. Я не хотел, правда. Я вообще не знал, что ты здесь. Это Томас…

Они смотрели друг на друга, не в силах разъединить связывающие их сейчас взгляды и не решаясь что-нибудь произнести и потревожить возникшее между ними удивительное чувство. Что это было за чувство? Они не задавали себе и друг другу этого вопроса…

— Как ты здесь оказался? — прошептала Нора.

— Ты самая прекрасная колдунья, — прошептал Томас.

Они улыбнулись друг другу, и Алекс взял в свои ладони теплые ладошки Норы.

— Я и не знал, что ты…

— Я думала…

Они снова начали говорить одновременно — и одновременно замолчали. Алекс придвинулся ближе к Норе. Теперь их колени соприкасались, и Нора почувствовала, что почему-то начинает дрожать. В горле стоял ком, а на глаза наворачивались слезы.

Алекс, такой близкий, родной, такой любимый, снова с ней, и ей невыразимо хорошо рядом с ним. Но все не так, как раньше. Они теперь не просто друзья. Все изменилось, и они оба это понимают. Его прикосновения теперь совсем другие. Его руки, такие большие, сильные и теплые, вызывают в ней непонятную дрожь, а его губы… они притягивают ее, заставляют мысли путаться, и ей все равно, что будет дальше, лишь бы он сидел с ней рядом, держал ее за руки… Она согласна, чтобы это длилось вечно.

За дверью раздались возгласы, взрывы смеха, а потом бурные аплодисменты.

— Что там происходит? — шепотом спросила Нора.

— Какая разница, — ответил Алекс, не сводя с нее восхищенных глаз. — Нора, ты сегодня такая… необыкновенная. То есть ты всегда необыкновенная, но сейчас… Я хотел сказать… Это так глупо, но я…

— Так, что ты хотел сказать? — Нора продолжала говорить шепотом, сама не зная почему.

— Кажется, я потерял дар речи. Все это так неожиданно… В баре я видел Мориса, а ты, оказывается, здесь… Наверное, я что-то не то говорю…

— Кажется, я не говорила тебе. Я уже не… Мы с Морисом теперь просто друзья. И коллеги. Уже давно. С тех пор, как ты вернулся из Италии.

— Тогда ты приехала встречать меня…

— Да, я поняла, что очень хочу тебя увидеть и что это для меня важнее, чем Морис и кто-либо еще.

Нора опустила глаза, а когда снова посмотрела на Алекса, то на его лице было такое выражение счастливого недоумения, что она не смогла удержаться от улыбки.

— А почему ты… не сказала?

— Сама не знаю. — Нора пожала плечами. Алекс потянул Нору к себе, и она сама не заметила, как оказалась у него на коленях. Он осторожно снял ее парик и провел рукой по волосам, прижал ее к себе, обнимая, как что-то очень хрупкое и ценное. Нора уткнулась в его грудь, и ей было так легко и так уютно…

— Теперь ты не колдунья, а расколдованная принцесса, — сказал Алекс.

— А все-таки, как ты здесь оказался? — спросила Нора.

— Меня притащил Томас. Насильно. Он сказал, что познакомился с потрясающей девушкой, которая пригласила его на этот бал. А я непременно должен пойти с ним, потому что он безумно влюблен и поэтому не может связать и двух слов. Я должен его поддержать. Пришлось согласиться, не бросать же друга в трудной ситуации.

— Ну и как? У него получилось очаровать девушку?

— Надеюсь, что да. Самое забавное, что этой девушкой оказалась Лиз. Представляешь мое удивление, когда он меня ей представлял…

— Лиз… — Нора напряглась и отодвинулась от Алекса. — Да, я представляю, что ты почувствовал.

— Я почувствовал удивление, — сказал Алекс и снова усадил Нору на прежнее место. — Чего ты так подпрыгнула?

— Ничего, — сказала Нора и замолчала.

— Может быть, я тоже забыл сказать тебе… Самое странное, что, может быть, и Лиз забыла… но мы с ней давно пришли к выводу, что нам не стоит продолжать эти попытки… В общем, что мы всегда были просто друзьями и лучше всего друзьями и оставаться.

Нора посмотрела на него недоверчиво.

— Я не думала, что дружба — это страстно целоваться посреди улицы…

Она вдруг поняла, что все происходящее — просто иллюзия. Ничего не изменилось, и она принимает желаемое за действительное, потому что ей так хочется… А Алекс, минуту назад такой близкий, снова стал чужим и далеким. Она хотела встать с его колен, но он крепко держал ее, а ей не хотелось вырываться и выглядеть при этом ужасно глупо.

— Кто это страстно целовался посреди улицы? — спросил Алекс.

— Неважно, — сказала Нора.

— Нет уж, говори, раз начала. Я помню только один поцелуй — прощальный, и назвать его страстным было бы сильным преувеличением. А ты что… следила за нами?

— Конечно! Делать мне больше нечего, как следить за твоими любовными похождениями.

— Моими похождениями?! — глаза Алекса расширились от удивления. — Интересно, что это ты называешь моими похождениями?

— Сам знаешь!

— Нет, не знаю.

Он продолжал ее обнимать, но Нора не могла больше этого выносить, она резко отбросила его руки и вскочила. Ее лицо было бледным, на щеках выступили красные пятна, а грудь бурно вздымалась от прерывистого дыхания.

Алекс выглядел абсолютно так же. Можно было бы подумать, что они передразнивают друг друга, но на самом деле все было очень серьезно.

— Что касается разных там любовных похождений, — жестко проговорил Алекс, то, по-моему, это в большей степени относится к тебе.

— Ко мне?! — Возмущению Норы не было предела.

— Да, к тебе. Тебе всегда хочется чего-то труднодоступного. Я уверен, — тихо сказал он внезапно охрипшим голосом, — что интерес ко мне у тебя появился только тогда, когда ты увидела меня с Лиз. А теперь, когда ты знаешь, что я снова у твоих ног, готовый, как всегда, ради тебя на все, я тебе снова стал не нужен.

— Ты!.. — выпалила Нора и не смогла сказать больше ничего, так как у нее перехватило дыхание. Как он может говорить такое?!

— Да, это правда, — кивнул Алекс. — Тебе не нужно то, что рядом. Тебя всегда влечет к каким-то неизведанным вершинам…

— Ты — совершенно бесчувственное существо! — выкрикнула, наконец Нора. — Что ты понимаешь! У тебя каждый месяц новая девушка. Вот и Лиз тоже стала жертвой твоего непревзойденного обаяния. И я…

— Я теперь вспомнил. Это тебя я видел с Морисом. Ты сидела с ним в баре. Спиной ко мне, и я тебя не узнал.

— Причем тут Морис?

— Не знаю причем.

— Я что, не могу с ним разговаривать?

— Можешь, конечно.

— Я делаю то, что хочу. — На глаза Норы наворачивались слезы, а в голосе начинали звучать истеричные нотки. Она остановилась и глубоко вздохнула. — И ты делаешь то, что хочешь, — закончила она.

Они стояли друг перед другом, как два разъяренных тигра, готовые биться не на жизнь, а на смерть.

— И вообще, я уезжаю, — выпалила Нора. — Навсегда.

— С ним? — Алекс махнул головой в сторону двери.

— Конечно, с ним. — Нора чувствовала, что еще чуть-чуть — и она расхохочется, до того абсурдной и нелепой была вся эта ситуация.

— Тогда зачем тебе я? Зачем ты из меня душу тянешь?! — воскликнул Алекс.

— Ты мне ни за чем. Я уже говорила, что вообще не хочу тебя видеть.

— А, ну да, ведь я же сам пришел.

Алекс подошел к двери и дернул ручку. Дверь не поддавалась.

— Что за черт! — воскликнул он и снова дернул ручку, а потом ударил дверь плечом. Дверь даже не дрогнула.

— Нас заперли, — хмыкнула Нора.

— Если это шуточки Томаса, то я его убью.

Алекс подошел к окну, одним движением раздвинул тяжелые шторы и распахнул большую створку окна.

— Алекс! — крикнула Нора, увидев, что он перемахнул через подоконник и исчез.

Она подбежала к окну. Высота была небольшая, метра два. Она увидела Алекса, удаляющегося по тропинке. Его черная спина с надписью «мафия» еще некоторое время мелькала в кустах, а потом он скрылся из виду.

Нора упала в кресло и разрыдалась. Это ужасно, ужасно и еще раз ужасно! Как все это могло случиться? Почему они наговорили друг другу таких страшных, непоправимых вещей, ведь все так хорошо начиналось…

Она плакала, и ей казалось, что ее сердце разорвется от невыносимой боли и безысходности. Она же любит его! Как он мог не поверить ей? Как он мог так себя вести? Это не тот Алекс, которого она знает, мягкий, добрый и уравновешенный человек, это просто какое-то бездушное чудовище…

Он сказал, что она гоняется за недоступными мужчинами… Что он там говорил о ее любовных похождениях? Как ему в голову пришло такое! А в следующий раз он вообще назовет ее… Какой следующий раз? После того, что сегодня было, никакого следующего раза быть не может.

Норе показалось, что она выплакала все слезы, которые у нее были. Но через некоторое время почувствовала, что понемногу успокаивается. Вспомнила, где находится. Нужно взять себя в руки. Рыдать можно дома, а не на общественном празднике.

Она сидела, обхватив голову руками, когда дверь осторожно приоткрылась. Нора увидела подол черного платья и догадалась, что это Лиз.

Лиз подошла к Норе, присела на корточки и заглянула ей в лицо.

— Нора, — шепотом проговорила она и погладила ее по руке.

— Все в порядке, я сейчас, — глухо проговорила Нора.

— Нора, извини, что так получилось. Мы хотели как лучше. Мы с Томасом…

— Так это ваши проделки? — Нора нервно засмеялась.

— Мы думали, что если вы, наконец объяснитесь, то все наладится. А получилось наоборот. Ты не хотела ничего слушать, а я… просто не могла сидеть, сложа руки и видеть, как ты мучаешься. И он тоже.

— Лиз… — Нора замолчала. — Наверное, действительно все к лучшему. Сколько можно мучиться и мучить друг друга.

— К лучшему? — переспросила Лиз. Ее насторожил тон подруги.

— Я все равно собиралась уезжать. Через две недели. Так что хорошо, что мы объяснились. Я теперь знаю, что он думает обо мне. А он знает…

Нора почувствовала, что по ее щекам снова потекли горячие слезы.

— Ты уезжаешь? — с недоумением спросила Лиз.

— Да. Теперь уже точно.

— Ну почему, почему люди не могут понять друг друга?! — воскликнула Лиз.

Норе безумно хотелось оказаться дома, а не на этом веселом празднике, где она чувствовала себя абсолютно лишней. Все веселятся и развлекаются… когда-то и ей нравились такие мероприятия, но сейчас она хочет одного — побыть одной. Нужно выбираться с этого шабаша ведьм, вампиров, оборотней и прочей нечисти.

Нора подошла к зеркалу и отшатнулась. Ну и вид у нее! Глаза опухшие, тушь размазана по щекам, лицо бледное, а нижняя губа нервно прикушена. Она обернулась к Лиз, сидевшей в кресле для посетителей.

— Как я выйду отсюда в таком виде?

— Что-нибудь придумаем. Подожди минутку. Лиз выскользнула за дверь. Нора снова села в свое мягкое пушистое кресло, но ей уже не было в нем уютно. Она запретила себе думать о том, что только что произошло. Потом. Она придет домой и там даст выход своим эмоциям. Будет рыдать и рвать на себе волосы, разобьет что-нибудь, если это принесет ей облегчение. Только не сейчас. Нужно собрать в кулак всю свою волю и постараться выглядеть нормально. Максимум час — и она будет дома. Она должна выдержать.

Лиз появилась так же бесшумно, как и исчезла. Может, она действительно парит над полом? Нора поймала себя на том, что ей в голову приходят очень странные мысли. Лиз протянула ей упаковку влажных салфеток, и Нора, подойдя к зеркалу, начала стирать косметику со своего лица. Это оказалось совсем не простым делом. Руки не слушались, а тушь, вместо того, чтобы оставаться на салфетке, размазывалась по щекам.

Лиз подошла к Норе и взяла салфетки из ее рук.

— Закрой глаза, — скомандовала она.

Нора послушно закрыла глаза, доверившись уверенным действиям подруги.

Лиз, осторожно удаляя тушь с ресниц Норы, пыталась одновременно развлекать ее разговорами. Она рассказала, что бал в самом разгаре, что Томас, оказывается, очень хорошо танцует, что Донован, перебрав коктейлей, чуть не вызвал Боба на настоящую дуэль из-за Кэти, а Кэти, посмеявшись над ними обоими, пошла танцевать с каким-то вурдалаком, и теперь они снова друзья… Нора слушала рассеянно, но голос Лиз все же отвлекал ее от мыслей об Алексе.

Через пять минут Нора снова посмотрела в зеркало и увидела там свою бледную тень. Привидение, да и только. Ну, ничего, здесь это вполне уместно.

— Спасибо, Лиз, — с чувством сказала Нора. — Как хорошо иметь такую подругу, как ты!

— Да что ты, — смутилась Лиз.

— У меня к тебе еще одна просьба, — начала Нора. — Для того, чтобы поехать домой, мне нужно переодеться… Нет, я, конечно, могла бы взять такси и доехать в таком виде, но моя сумочка с ключами от квартиры осталась в офисе.

— Я уже об этом подумала. И отправила Томаса на поиски Грега. У него ключи от той комнаты, где остались наши вещи.

В этот момент распахнулась дверь и появился Томас.

— Привет, — сказала Нора и посмотрела на него с интересом. Раньше, когда она встречала его у Алекса, никогда не обращала на него особого внимания. Ей казалось, что он очень застенчивый и нерешительный, но, судя по тому, какой план они разработали с Лиз, это впечатление было обманчивым.

Томас поздоровался с Норой, смущенно отводя глаза. Он чувствовал себя неловко из-за того, что операция по соединению ее и Алекса провалилась. И он не был уверен, что Нора не сердится на него за то, что он вмешался в ее личную жизнь.

— Грега нигде нет, — сказал он. — Его видели то там, то там, но все это было давно. В последние полчаса он как сквозь землю провалился.

— Что же делать! — воскликнула Лиз.

— Я выяснил, что у охранника офиса есть запасной ключ. Он вас знает, так что, я думаю, никаких проблем не возникнет. Мы можем идти.

Они вышли из комнаты и оказались в плотной толпе желающих пробраться к бару. Всем хотелось освежиться, а места было недостаточно, так что напитки передавались над головами, а официанты неизвестно как умудрялись пробираться в толпе с подносами — небольшими, но плотно уставленными бокалами. Томас прокладывал дорогу, держа Лиз за руку, Нора старалась не отставать от них. Наконец с большим трудом они пробрались к выходу.

— Ох, — вздохнула Лиз, — я думала, нам оттуда не выбраться.

— Да, праздник удался на славу, — поддержал разговор Томас. — В прошлом году я был на одном благотворительном балу, там было довольно скучно, на зато места больше, чем достаточно.

Они шагали по темной улице, то и дело, сталкиваясь с какими-нибудь шутниками, натянувшими на голову тыкву или жуткую маску. То с одной стороны, то с другой доносились испуганные восклицания, громкий хохот или просто нестройные голоса. Норе хотелось побыстрее переодеться и поехать домой, и она не обращала ни на что внимания. Лиз и Томас пытались поддерживать разговор, но у них в присутствии мрачной Норы это получалось не очень хорошо.

Они добрались до офиса, нашли охранника и получили долгожданный ключ, за который им пришлось еще и расписаться в журнале регистрации.

— Ну, все, — сказала Нора, — большое вам спасибо, что проводили меня, дальше я сама разберусь.

— Подожди… — начала Лиз.

— Со мной все в порядке, правда, — сказала Нора с уверенностью, которой вовсе не ощущала. — Я сейчас переоденусь, вызову такси и поеду домой.

— Давай, мы все-таки проводим тебя хотя бы до машины, — сказал Томас. — И не спорь, пожалуйста, мы все равно не уйдем.

— Ну, ладно, — сдалась Нора. — Я сейчас.

Она вошла в комнату, отыскала свою сумочку и одежду и, быстро избавившись от карнавального костюма и надев джинсы и свитер, снова стала самой собой. Ей было немного жаль прощаться с образом гадалки. Все начиналось так весело… но закончилось так грустно. Не давая волю чувствам, она быстро сбежала по лестнице, где ее уже ждали Томас, Лиз и такси.

Прежде чем сесть в машину, Нора остановилась возле своих друзей и сказала:

— За меня не переживайте. Я живучая. Мне бы очень не хотелось, чтобы из-за меня у вас испортилось настроение. Идите обратно, танцуйте и развлекайтесь. И еще раз спасибо.

Она нырнула в машину и помахала им на прощание рукой.


Нора без сна ворочалась в кровати, и в ее памяти снова и снова всплывали обрывки их с Алексом разговора. Она вспоминала то, что наговорила ему, и ее щеки начинали пылать от стыда и неловкости. Она сказала, что уезжает с Морисом. Зачем? Чтобы побольнее задеть его? Она добилась своего, причинила ему боль — но для чего? Разве ей от этого стало легче? Нет, ей стало в тысячу раз хуже.

Потом она вспоминала слова Алекса, и неловкость сменялась гневом и возмущением. Нет, он не любит ее. Не может человек говорить такое тому, кого любит. А зачем он говорил, что готов ради нее на все? Наверное, чтобы подчеркнуть, что она совершенно не ценит его преданность. Но это неправда! Все это неправда. Все, что они в порыве ревности наговорили друг другу. Он не это хотел сказать. Она это знает потому, что и сама хотела сказать что-то совершенно другое. Но почему-то получилось так, что они начали обвинять друг друга во всех возможных и невозможных грехах.

Нора села на постели и накинула халат. Она бросилась к двери и остановилась. Алекс здесь, совсем рядом, за стенкой. Наверняка тоже не спит… Она должна объяснить ему, что вовсе не это имела в виду. Нора вышла из спальни и подошла к входной двери. Она застыла в нерешительности. А что она теряет? Разве может быть хуже? Все самое худшее уже случилось.

Нора расправила плечи, сделала глубокий вдох, как перед прыжком с высокой вышки в воду, и протянула руку к замку. В этот момент она услышала звук открываемого замка соседней квартиры. Она выглянула в глазок и увидела выходящего Алекса. Он захлопнул свою дверь, повернулся к ее двери, постоял, сделал несколько шагов и снова остановился. Нора замерла, боясь вздохнуть. Ей казалось, что она дышит так громко, что ее слышно не только возле двери, но и на других этажах. Алекс протянул руку к ее звонку, потом опустил, махнул рукой и быстро пошел вниз по лестнице.

Нора хотела открыть дверь и позвать его, но на нее напал какой-то паралич, она не могла, ни пошевелиться, ни произнести хоть слово. Она кое-как дошла до своей спальни, упала лицом в подушку и снова разрыдалась, хотя еще недавно думала, что слез у нее больше не осталось.


10


Еще вчера светило ласковое осеннее солнце, а сегодня идет дождь. Холодный, неуютный, с порывами ледяного ветра, когда никакой зонтик не спасает от внезапно обрушивающейся ледяной волны.

Нора смотрела в окно на одиноких спешащих прохожих, которые пытались спрятаться за капюшонами и поднятыми воротниками и боролись с вырывающимися из рук и выворачивающимися наизнанку зонтами.

У нее дома тепло и уютно, можно выпить кружку горячего чая, можно с комфортом устроиться в кресле и почитать книжку или посмотреть какой-нибудь фильм. Дома хорошо, но это нисколько не радует, потому, что внутри у нее такая же погода, как на улице: слякоть, холод и пронизывающий ветер. И эти потоки воды, которые стекают по оконному стеклу, — ее еще не выплаканные слезы.

Слезы помогают, приносят облегчение: даже самые сильные рыдания когда-нибудь заканчиваются и в мыслях появляется какой-нибудь светлый образ. Но сейчас так не происходит.

Почему она больше не плачет? Внутри все застыло, на сердце, как будто лежит огромный тяжелый камень. Она даже не думает об Алексе. Не вспоминает, не представляет, не рисует в воображении его лицо, такое родное и такое далекое. Она просто чувствует тупую ноющую боль, от которой нет избавления, нет никакого лекарства.

Говорят, время лечит. Возможно, хотя и трудно сейчас в это поверить. И, наверное, когда-нибудь настанет день, когда они смогут спокойно встретиться и сказать друг другу «привет», не отводя взгляда и не чувствуя никакой неловкости. Боль когда-нибудь утихнет или хотя бы спрячется в глубине сердца, и не будет напоминать о себе каждое мгновение. Она снова сможет улыбаться, радоваться хорошей погоде, вкусным пирожным и общению с друзьями. В жизни много приятных мелочей — но какой смысл все это имеет без Алекса?!

Тяжелые раздумья заставляли Нору вскакивать, метаться по комнатам, то и дело, роняя и опрокидывая вещи. Она не могла найти себе места, не могла обрести успокоение, хотя бы временное. Она то и дело подходила к окну и, прижавшись лбом к холодному стеклу, снова смотрела в беспросветное темное небо, на потоки воды, бегущие по тротуарам, на гнущиеся под порывами ветра деревья.

Потом она шла на кухню, ставила на плиту чайник, зажигала огонь, через некоторое время снова выключала его… ей не хотелось чая. Ей ничего не хотелось. Только увидеть Алекса. Нора не знала, вернулся ли он домой. Не знала, где он, что с ним, ей в голову лезли самые мрачные предположения вперемежку с ревнивыми мыслями. Может быть, с ним что-то случилось? А может быть, он чувствует себя прекрасно, найдя успокоение в объятиях какой-нибудь красотки? А скорее всего, он сейчас спокойно сидит дома, смотрит телевизор или работает над очередным заказом. И старается прогнать из головы все мысли о ней. Ведь она вчера сказала ему, что уезжает навсегда.

Нора поняла, что больше не в силах терпеть эту пытку. Она вскочила с дивана, надела непромокаемые брюки, куртку с капюшоном и резиновые сапоги, которые когда-то ей подарил Алекс перед одной из поездок на природу. Алекс… Он всегда заботился о ней, старался предусмотреть все мелочи и умел порадовать ее каким-нибудь пустяком. И не только пустяком, конечно.

Дверь подъезда хлопнула за ее спиной, Нора надвинула на глаза капюшон и без колебаний наступила в первую на ее пути лужу. Зонт ей не нужен, а холодные брызги даже приятны — они остужают разгорячённое лицо, и, может быть, прогулка под этим холодным дождем, который плачет вместо нее, принесет ей хоть какое-то успокоение.

Нора брела по мокрым тротуарам, бессознательно выбирая путь среди многочисленных луж, и не видела ничего вокруг себя, только серую воду под ногами. Она поворачивала, когда поворачивал тротуар, переходила дорогу по пешеходным переходам и без них, один раз ее с ног до головы окатила водой проезжавшая мимо машина, но Нора не обратила на это внимания.

Она не чувствовала холода и не знала, где она находится. В какой-то момент, очнувшись, Нора подняла глаза и огляделась. Это был какой-то совершенно незнакомый район Лондона, улицы здесь были узкие, дома какие-то серые и как будто нежилые, поблизости не было ни одного прохожего. Нора пожала плечами и пошла дальше, вычерчивая на карте города свой беспорядочный, непредсказуемый маршрут.

Когда она огляделась в следующий раз, местность показалась ей смутно знакомой. Этот сквер, фонтан и кофейня на другой стороне улицы… Она помнила это место. Когда-то именно здесь, в брызгах фонтана, перед ней появился Алекс.

В то время, она только что приехала в Лондон, после окончания дизайнерских курсов в Париже и двух лет стажировки, и временно жила у Лиз. Ее уже приняли на работу в рекламное агентство, но она никак не могла найти подходящую квартиру.

Все, что ей предлагали, по каким-либо причинам ее не устраивало: либо было слишком дорого, либо по приемлемой цене, но где-то на окраине города, чуть ли не в трущобах, а один раз какой-то отвратительный тип намекнул ей, что мог бы сбросить цену, если она будет хорошей девочкой…

Нора уже думала, что положение безвыходно, но тут появился Алекс… как рыцарь в блестящих доспехах. И спас ее от отчаяния…

Сквозь пелену дождя Нора смотрела на горящие теплым, манящим светом окна кофейни, и ей на какое-то мгновение даже показалось, что она видит за одним из столиков Алекса. Он тогда носил потертые джинсы и кожаную куртку почти бандитского вида, а в ухе у него была серьга. Постриженные ежиком волосы воинственно торчали вверх, но улыбка была такая же озорная и согревающая.

Они сидели за столиком и пили кофе с пирожными, Нора рассказывала ему о своих успехах в профессиональной сфере, о злоключениях с жильем, а Алекс внимательно слушал и кивал головой. Потом он заявил, в своей шутливой манере, что ей невероятно повезло, что, встретив его, она уже решила все свои проблемы. И рассказал о соседней с ним квартире, владелец которой буквально вчера решил срочно ее сдать, причем практически бесплатно, но с непременным требованием, чтобы его растениям был обеспечен надлежащий уход.

— Ты как, любишь комнатные цветы? — спросил Алекс с некоторым сомнением. — Я, например, понятия не имею, что с ними нужно делать.

— Я их обожаю! — воскликнула Нора, подпрыгнув на стуле от восторга. — И тебя тоже!

Потом они, взявшись за руки, неслись к автобусной остановке. Нора не могла ждать ни минуты, ей так хотелось увидеть свою новую квартиру.

Она вспомнила, как в порыве чувств обняла Алекса, поцеловала в обе щеки, каким он выглядел счастливым и растерянным… Отводил глаза и бормотал что-то вроде:

— Подумаешь, ничего особенного, просто случайно так получилось…

Фонтан не работал, вокруг не было ни души. Неожиданно зажглись фонари, и Нора заметила, что уже наступили сумерки. Дождь почти прекратился, теперь с неба сыпалась какая-то мелкая влажная крупа. В лужах отражался белый неоновый свет фонарей, все вокруг преобразилось, серый цвет исчез, на смену ему пришло сочетание темноты и ярких огней.

Нора услышала шаги за спиной и обернулась. В первый момент ей показалось, что она все еще во власти своих воспоминаний. Потом подумала, что, наверное, сошла с ума, потому что это невозможно.

Перед ней стоял Алекс. В той самой кожаной куртке, только на голове у него был какой-то нелепый безразмерный капюшон. Он снял его, и Нора увидела мокрую челку, прилипшую к его лбу. И его глаза. Темно-голубого цвета, с отражающимися в них фонарями. Самые лучшие, самые любимые глаза на свете.

Она почувствована, как по ее щекам потекли слезы. Бурные, неуправляемые слезы, такие же, как прошедший дождь. Они катились по щекам горячими потоками, и Нора ничего не могла сделать, чтобы их остановить.

Алекс шагнул к ней и обнял ее за плечи. Он распахнул свою тяжелую куртку, и Нора стояла, прижавшись щекой к его теплому мягкому свитеру, пряча от него заплаканное лицо и забыв обо всем на свете.

— Я люблю тебя, — прошептал Алекс ей в самое ухо.

— Нет, это я люблю тебя, — сказала Нора и, оторвавшись от свитера, посмотрела ему в глаза.

— Нет, я, — упрямо сказал Алекс.

— Нет, я!

Нора почувствовала на своих губах его теплые, мягкие губы, которые почему-то были солеными, и последняя сознательная мысль, которая мелькнула в ее голове; что это не его губы соленые, это ее лицо соленое от слез…

Они целовались в маленьком скверике, возле фонтана, в центре шумного Лондона, но были одни на всем белом свете.

— Ты же замерзла, — прошептал Алекс и поцеловал кончик носика Норы. — У тебя нос как ледышка.

— Нет, я ни капельки не замерзла. Мне тепло и хорошо. Я готова всю жизнь здесь стоять.

Алекс укрыл ее полой своей безразмерной куртки, и ей было необыкновенно уютно.

— Нет, так нельзя, ты простудишься. Пойдем лучше выпьем чего-нибудь горячего. Никогда себя не прощу, если ты заболеешь.

— Это ерунда, — сказала Нора.

— Что ерунда?

— Заболеть — это ерунда. Ты же будешь меня навещать? — лукаво спросила она.

— Да я ни на шаг от тебя не отойду!

— Ну, тогда я готова, заболеть.

— Глупышка, — Алекс взял ее за руку и потянул за собой, — я и так от тебя не отстану. Палкой не прогонишь.

Они освободились от мокрых курток и устроились за тем же столиком, что и два года назад. Сделать это было нетрудно — кроме них посетителей больше не было.

— Ты помнишь… — начала Нора.

— Конечно, помню, — сказал Алекс.

— Когда ты появился передо мной в этой куртке, я подумала, что мне пора к психиатру… Где ты ее откопал? Я ни разу не видела ее на тебе с того раза.

— Почему откопал? Она спокойно висела себе в шкафу. В дальнем его углу. Незаменимая вещь под дождем. Тепло, сухо… — Алекс взял Нору за руки. — Да у тебя руки просто ледяные! — воскликнул он.

— Да нет, это у тебя горячие, — возразила Нора.

Ей было так приятно отогревать свои ладошки в его больших теплых руках…

Алекс попросил официанта принести глинтвейн и, когда тот ушел, прижал ладони Норы к своим щекам, а потом осторожно поцеловал каждый пальчик. Горячая волна прокатилась по всему телу Норы. Ей было жарко и без глинтвейна. Ей невыносимо захотелось провести рукой по влажным волосам Алекса, поцеловать его лоб, глаза, губы… Но она вспомнила, что они в кафе… Ничего, у них еще все впереди.

Ее щеки горели ярким румянцем, в глазах плясали шальные огоньки, а руки немного дрожали. Она чуть не расплескала глинтвейн.

— Как ты здесь оказалась? — спросил Алекс.

— Сама не знаю. Я просто вышла прогуляться и как-то забрела сюда.

— Хорошая погода для прогулок… — улыбнулся Алекс.

— Самая лучшая, — сказала Нора, — глядя в свой бокал.

— Я тоже думал, что у меня галлюцинации, когда увидел тебя возле этого фонтана.

— А что ты здесь делал?

— То же, что и ты. Я бродил кругами по каким-то малознакомым местам, а потом оказалось, что я стою возле фонтана и смотрю на тебя…

— Странное совпадение, — прошептала Нора.

— Это не совпадение, — уверенно сказал Алекс. — Разве ты еще сомневаешься?

— В чем?

— В том, что это судьба?

— Нет, — Нора покачала головой, — не сомневаюсь.

Она боялась смотреть на Алекса, потому что все его желания ясно читались в его немного безумном взгляде. Он смотрел на Нору, как будто впитывая взглядом ее тонкие пальцы, ее губы, весь ее изящный силуэт…

Вокруг них образовалось поле такого высокого напряжения, что, казалось, еще немного — и во все стороны полетят искры, как от бенгальского огня.

Когда они встали из-за стола и направились к выходу, официант тихо сказал им вслед:

— Я уже хотел принести огнетушитель…

Они оглянулись, Нора смущенно опустила глаза, Алекс рассмеялся и крепко взял ее за руку.

Таксисту, который подвозил их до дома, тоже, возможно, хотелось достать огнетушитель, но он изо всех сил делал вид, что не замечает того, что происходит на заднем сиденье.

Алекс крепко прижимал Нору к себе, она уткнулась в его шею, чувствовала его запах, и у нее все плыло перед глазами. Его губы приближались к ее губам, его дыхание смешивалось с ее дыханием, и бесконечно долгий неистовый поцелуй уносил их к небесам…


Нора почти не помнила, как они поднимались по лестнице, как она открывала дверь… а может, это Алекс ее открывал? Она очнулась уже в прихожей своей квартиры, в объятиях Алекса, который стаскивал с нее мокрую куртку, не прекращая страстно ее целовать. Она отвечала на его поцелуи с не меньшим пылом, поднявшись на цыпочки и обнимая его за шею.

Освободившись от мокрой одежды, Алекс и Нора оказались на диване в гостиной. Алекс на мгновение прекратил целовать Нору и, все еще крепко обнимая ее, посмотрел в глаза.

— Ты не сомневаешься? — хрипло спросил он.

— Я безумно хочу тебя, — прошептала Нора очень тихо, но Алекс услышал ее слова и огонь в его глазах вспыхнул с новой силой.

Нора чувствовала, как быстро бьется его сердце, как все его тело напрягается, как сильно и неукротимо его желание обладать ею. Она не боялась его безумства и неистовости, она хотела принадлежать ему каждой клеточкой своего тела, страстно, буйно, до конца.

Алекс смотрел на нее, и Нора таяла под его невыразимо нежным и любящим взглядом. Теперь его прикосновения стали легкими, а поцелуи почти невесомыми. Он разжал объятия и просто прикасался к разгоряченной коже Норы своими длинными чувствительными пальцами, проводя ими по волосам, по шее, легко касался плеч, снова запутывался в волосах… Он постепенно освобождал Нору от всех предметов одежды, делая это почти незаметно.

И вот уже Нора, дрожащая от нахлынувшего на нее потока ощущений, осталась в одном белье. Она открыла глаза и посмотрела на Алекса.

— Тебе холодно? — спросил он шепотом.

— Нет. — Нора покачала головой.

— Ты безумно, невозможно красивая, — шептал Алекс. — Я не могу поверить, что все это происходит наяву. Я так долго мечтал об этом…

Он окинул ее взглядом, от которого Нора одновременно почувствовала смущение и волну возбуждающей дрожи, пробежавшую от макушки до кончиков пальцев. Алекс провел рукой по ее животу, по ложбинке между грудей, по чуть выступающим ключицам… Когда его пальцы через тонкую ткань дотронулись до ее соска, с губ Норы слетел негромкий стон.

Она помогла Алексу стянуть через голову свитер и футболку и прижалась к нему всем телом. Когда Алекс осторожно расстегнул застежку ее бюстгальтера и покрыл поцелуями грудь, Нора совершенно утратила чувство реальности и водоворот незнакомых, невероятно сильных ощущений закружил ее — она парила в невесомости, падала в бездну, умирала и рождалась снова, вскрикивая от восторга и кусая губы от невыразимой нежности…


Нора проснулась от ощущения, что с нее сползает простыня. Она попыталась ее удержать, но простыня вела себя как живая и не хотела ей подчиняться. Нора сначала подумала, что это продолжение ее сна, но потом поняла, что уже не спит и это происходит наяву. Она открыла глаза и увидела излучающие неземной восторг глаза Алекса. Он сидел в ногах кровати и, постепенно стягивая простыню с Норы, с восхищением разглядывал открывающуюся его взору картину.

Нора мгновенно вспомнила все, что произошло вчера, и улыбнулась счастливой улыбкой, которая озарила ее лицо, как будто, на него упал яркий солнечный луч.

Наконец-то все тревоги и недоразумения позади! Они были такими глупыми, так долго не понимали и мучили друг друга… Но зато теперь… Нора чувствовала, как все ее существо заполняет ощущение безграничного, теплого и сладостного ощущения. И она знала, что это ощущение — счастье. Счастье от того, что Алекс теперь с ней, они теперь всегда будут вместе, она в этом не сомневается.

— Доброе утро. — Алекс наклонился и поцеловал ее в плечо.

— Так хорошо, что ты здесь, — проговорила Нора.

— Не могу с тобой не согласиться.

Алекс снова сел и потянул простыню. Нора попыталась ее удержать, прикрывая грудь, но Алекс конечно же оказался сильнее.

— Что ты делаешь? — шепотом спросила Нора.

— Я любуюсь самым прекрасным зрелищем на свете, — сказал Алекс.

Простыня поползла вниз, Нора, понимая, что сопротивляться бесполезно, застыла, лежа на боку и подперев голову рукой. Она была смущена, но в то же время ей было очень приятно видеть восхищение и любовь во взгляде Алекса. Она наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, немного волнуясь и чувствуя, как щеки заливает румянец.

Алекс потянулся к ней рукой, провел плавную линию, повторяющую соблазнительные изгибы ее тела, и не смог удержаться от восторженного возгласа.

— Ты прекрасна, как богиня! Нет, ты прекраснее всех богинь на свете!

Нора подняла глаза на Алекса, их взгляды встретились, проникая друг в друга, читая скрытые мысли и тайные желания.

— Нора, — сказал Алекс дрогнувшим голосом, — ты выйдешь за меня замуж?

В его тоне была такая неуверенность, что Норе захотелось немедленно обнять его и прижать к себе как можно крепче. Неужели он еще сомневается? Нора хотела ответить, но у нее внезапно перехватило горло, и она смогла только кивнуть.

— Это значит — да? — Нерешительность в голосе Алекса еще больше усилилась.

— Да — это значит да, — смогла, наконец ответить Нора.

Она притянула Алекса к себе и крепко обвила его руками.

— Я хочу быть с тобой, — шептала она между поцелуями.

— Навсегда? — спросил Алекс.

— Больше, чем навсегда.

— Никак не могу поверить, что это все происходит на самом деле, — повторял Алекс. — Мне кажется, я скоро проснусь — и все исчезнет…

— Ну, уж нет; я не исчезну, — отвечала Нора.

— Я самый счастливый человек на свете, — сказал Алекс ей на ушко.

— Нет, я! — шутливо возразила Нора.

— Нет, я…

Дальше спорить они не могли, слишком увлеченные друг другом, своими ощущениями, своей любовью…


11


Уик-энд закончился, и наступила обычная рабочая неделя. Это казалось странным и неестественным, ведь в душе у Норы был праздник и она не могла представить, что пойдет в офис, будет сидеть за компьютером, делать какие-то обычные дела. А Алекса не будет рядом. Целый день. Это так долго!

Собираясь на работу, Нора, занимавшаяся перед зеркалом своей прической, поймала восхищенный и немного ревнивый взгляд Алекса. Она сегодня надела первое, что попалось под руку, так как времени на выбор одежды совсем не осталось. Но она знала, что сегодня будет прекрасна в любом, даже самом непритязательном наряде. Потому что под влюбленным взглядом Алекса она становится настоящей красавицей, излучающей вокруг себя волны любви и счастья.

Эти два дня Алекс и Нора провели, не расставаясь практически ни на секунду. Им нужно было наверстать упущенное, нужно было так много сказать друг другу…

Алекс собирался поработать дома, но горел желанием проводить Нору до офиса.

— Невозможно представить, что еще в пятницу мы ссорились, — проговорила она, — я собиралась уехать отсюда навсегда, а ты…

— А я бы все равно тебя нашел. Земля круглая и не такая уж большая.

— Какой ты самоуверенный…

— Еще какой! Никуда бы ты от меня не спряталась.

— А говорил… — начала Нора.

— Мало ли что я говорил, — снова перебил ее Алекс. — Я был сумасшедшим. Ты довела меня почти до буйного помешательства.

— А теперь ты совершенно нормальный? — с интересом спросила Нора.

— Нет, теперь я еще более сумасшедший. — Алекс подошел к ней сзади и сжал ее в своих объятиях. — Правда, теперь это не опасно для окружающих. Но опасно для тебя.

Алекс поцеловал ее шею, расстегнул верхнюю пуговицу блузки и, повернув Нору к себе лицом, потянулся губами к ее груди.

— Алекс, — Нора чувствовала, что еще немного — и она не сможет сопротивляться, — я же опоздаю на работу.

— Я схожу с ума от тебя, — шептал Алекс, обдавая ее своим горячим дыханием.

— Алекс, ну пожалуйста, не надо, у меня кружится голова, — взмолилась Нора, — и я забываю обо всем на свете.

— Это же здорово, — отозвался Алекс, не прекращая обнимать Нору и целовать ее лицо.

— Но, мне же надо идти…

— Ну, хорошо, — со вздохом проговорил Алекс и заставил себя отойти от Норы хотя бы на метр. — Раз ты так просишь…

— Думай о сегодняшнем вечере, — сказала Нора, поправляя блузку.

— Какая ты коварная! — воскликнул Алекс. — Я же теперь работать не смогу.

— Думаешь, я смогу?

Нора взяла сумочку и направилась к двери.

— Ты куда? — возмутился Алекс. — Я же собирался тебя проводить.

— Да, но, пока ты оденешься, я точно опоздаю.

— Я одеваюсь ровно две минуты. А для прекрасной леди оденусь и за полторы, — проговорил Алекс и исчез за дверью.

Он появился на лестничной площадке, когда Нора едва успела закрыть дверь и убрать ключ в сумочку.

— Ну, ты даешь! — удивилась она, окидывая его взглядом.

Он не просто был полностью одет, но еще и выглядел так, как будто полчаса провел перед зеркалом. Обычно такая легкая небрежность достигается путем тщательного подбора одежды и не менее тщательной укладки волос, а у Алекса это все получалось само собой. И при этом он вряд ли догадывался, как притягательно и сексуально он выглядит.

Нора взглянула на часы:

— Думаю, мы успеем дойти пешком, если ты не будешь отставать, — сказала она, глядя на Алекса.

— Я? Отставать?! — возмутился Алекс. — Да я могу за пять минут дойти до твоего офиса, даже если всю дорогу буду нести тебя на руках.

— На руках как-нибудь в другой раз, — сказала Нора, быстро спускаясь по ступенькам. — Не хочу стать предметом сплетен на ближайшие полгода.

— А мне все равно, — заявил Алекс.

— Еще бы не все равно. Ведь не у тебя за спиной будут шушукаться.

— Не понимаю, чего тут стыдиться…

— Да я вовсе не в этом смысле — просто боюсь, что все девушки нашего агентства лопнут от зависти, когда увидят, что меня несет на руках такой высокий мужественный красавец.

— Издеваешься, — проговорил Алекс.

— Нисколько, — улыбнулась ему Нора.

Они взялись за руки и зашагали по оживленной улице, обгоняя прохожих и постоянно переглядываясь и подмигивая друг другу, как нашалившие дети. Погода была прекрасная, настроение у них — еще лучше, и весь мир улыбался им…

Когда они были в сотне метров от входа в офис, из-за угла дома показалась Лиз, которая шла под руку… с Томасом. Нора чуть не споткнулась от удивления.

— Вот это да! — воскликнула она.

— А чему ты удивляешься? — невозмутимо проговорил Алекс.

— Ты знал? — спросила Нора.

— Я сразу догадался.

— Так Томас на самом деле хотел произвести впечатление на Лиз и поэтому позвал тебя? Но я думала… они все это специально подстроили, чтобы мы… Да нет, конечно, они нарочно… Ничего не понимаю. А ты?

— А чего тут понимать? Они так старались соединить нас, что не заметили, как влюбились друг в друга. Кстати, мы должны объявить им благодарность.

— Конечно. Лиз — моя лучшая подруга. Настоящая, — сказала Нора, не отрывая взгляда от Лиз.

— А Томас — парень не промах, — сказал Алекс.

Тем временем обе влюбленные пары встретились у входа в здание. Нора видела, что Лиз выглядит необыкновенно счастливой: ее глаза сверкают, как звездочки, на губах играет легкая улыбка, а ее рука уверенно опирается на локоть Томаса.

Томас просто сиял от удовольствия и распиравшей его гордости. Он не только смог завоевать сердце такой необыкновенной красавицы, как Лиз, но еще и, кажется, все-таки помог другу решить личные проблемы и обрести взаимопонимание с любимой девушкой.

Мужчины пожали друг другу руки, а Нора, не удержавшись, обняла подругу и расцеловала ее в обе щеки.

— Я так рада за тебя, — тихонько сказали они друг другу почти одновременно и рассмеялись.

— Вы с Томасом такие молодцы, — сказала Нора, глядя на всех сияющими глазами.

— А мы думали, что все испортили, — проговорила Лиз.

— Лиз ужасно расстроилась, да и я тоже, — поддержал разговор Томас.

— Я вижу, ты смог ее утешить, — улыбнулся Алекс. — Молодец. Я никогда в тебе не сомневался.

Он похлопал друга по плечу.

— Ой, нам уже пора, — спохватилась Лиз. Алекс притянул к себе Нору и поцеловал на прощание долгим поцелуем.

— Я буду все время думать о тебе, — прошептал он ей на ушко.

И Лиз с Норой помчались в офис, по пути посылая Алексу и Томасу воздушные поцелуи.


Нора и Лиз все утро переглядывались, в нетерпении ожидая обеденного перерыва и пытаясь разговаривать взглядами и жестами. Подругам не терпелось обсудить события последних дней. Да и не только последних. Теперь Нора понимала, что, ослепленная своей внезапно возникшей любовью к Алексу, перемешанной с необоснованной ревностью, она многое понимала неправильно. Все происходящее представало перед ней в искаженном виде.

Теперь она знает, что Алекс всегда мечтал только о ней. Наверное, она и раньше об этом догадывалась, в глубине души, но эта догадка никогда не становилась уверенностью, ведь тогда бы ей пришлось что-то решать, а она была к этому не готова. Как долго он ее ждал… Но теперь они вместе, и она сумеет вознаградить его своей любовью за долгие годы ожидания.

Нора смотрела на экран компьютера и никак не могла вспомнить, что же она должна делать. Перед ее глазами был только Алекс, воспоминания уносили ее в прошедшие два дня… и две ночи. И она чувствовала, как от некоторых воспоминаний по всему телу начинают бегать мурашки, а щеки пылают ярким румянцем.

Нужно сосредоточиться, говорила она себе, но ничего не получалось. Ей казалось, что по ее лицу всем прекрасно видно, о чем она сейчас думает. Уж Лиз-то точно догадывается. Она посмотрела на подругу и, увидев застывшее на ее лице мечтательное выражение, улыбнулась. Лиз сейчас пребывает в своих собственных мечтах и грезах.

— Кажется, наступила весна, — услышала Нора.

Она подняла глаза и увидела Мориса, который остановился возле ее рабочего места и смотрел на нее с улыбкой. Потом перевел взгляд на Лиз и продолжил:

— Во всяком случае, у нас здесь сияет яркое солнце, даже два солнца, несмотря на облачный день за окном.

Лиз и Нора переглянулись и попытались придать лицам серьезное, деловое выражение, какое и должно быть у увлеченных своей работой сотрудников рекламного агентства.

— Я… — начала Нора, — кажется, скоро закончу. Во всяком случае, первую часть этого макета.

— Я очень на это надеюсь, — сказал Морис, глядя на монитор из-за ее плеча.

— У меня тоже все продвигается, — заявила Лиз. — Я закончила еще в пятницу, теперь мне просто нужно все проверить.

— Мне кажется, — Морис посмотрел на Нору, — что, хотя месяц еще не прошел, ты уже можешь зайти ко мне и сообщить о своем решении.

— Да, — кивнула Нора, — я зайду.

Посидев еще некоторое время над проектом, Нора поняла, что лучше вообще ничего не делать, иначе она все испортит. Ну не может она сейчас сосредоточиться. Ей хочется вскочить и немедленно бежать к Алексу или хотя бы позвонить ему… или просто вскочить и куда-нибудь пойти. Сидеть неподвижно для нее сейчас совершенно невыносимо.

Она встала и решительным шагом направилась в кабинет Мориса. Постучавшись, вошла и сразу, с порога, заявила:

— Я передумала. Я никуда не уезжаю.

— Вот это импульсивность! — с улыбкой сказал Морис. — Пару недель назад ты так же уверенно говорила, что ни за что не останешься…

— Да, но… теперь это точно.

— Ну что ж, я очень рад. Во-первых, ты прекрасно справляешься с работой, а во-вторых… я просто рад за тебя.

— Спасибо, — сказала Нора и вдруг почувствовала смущение.

Неужели ей когда-то казалось, что Морис — тот, кто ей нужен? Он, конечно, очень интересный человек, с ним приятно проводить время, но… его даже нельзя сравнить с Алексом. Теперь на всем белом свете для нее существует только Алекс.

— Конечно, жаль, что… — начал Морис, но потом махнул рукой. — Я думаю, этот парень понимает, насколько ему повезло.

— Он понимает, — сказала Нора. — Спасибо, что ты тогда не дал мне уехать. Это было бы ужасной ошибкой.

— Всегда пожалуйста, — развел руками Морис. — Я на страже покоя всех влюбленных.

Нора рассмеялась и, заявив, что надо попытаться еще поработать, вышла из кабинета. Но поработать ей не удалось, так как наступил обеденный перерыв. Во время перерыва в офисе царило необычайное оживление. Все обсуждали прошедший Хеллоуин, вспоминали свои сумасшедшие наряды, развлечения на празднике, танцы, фейерверк, который Норе не довелось увидеть. Похоже, это мероприятие очень сплотило ряды сотрудников агентства.

К Норе подошел Грег и с заговорщицким видом спросил:

— Так, значит, ты правда немного… того?

— Чего «того»? — не поняла Нора. — Я не «того».

— Ну, я хотел сказать, что у тебя и правда есть какие-то такие способности?

— Говори прямо, — рассердилась Нора. — Мне некогда твои загадки разгадывать, меня Лиз ждет.

— В общем, все получилось так, как ты сказала. Мы с Флорой вчера ужинали вместе. Ее любимые цветы — желтые розы!

Грег выглядел очень довольным, а Нора вспомнила, что она нагадала ему счастья в личной жизни, как раз с этой Флорой. Еще не хватало, чтобы он пустил слух, что она гадалка или что-то в этом роде.

— Да, — сказала Нора, перейдя на шепот и придвигаясь поближе к Грегу, — моя прабабушка была ведьмой.

Грег испуганно отодвинулся от нее.

— Ведьма? — прошептал он.

— И некоторые ее таланты перешли ко мне. — Она посмотрела ему в глаза, попытавшись изобразить зловещий взгляд. — Но ты не должен никому об этом говорить. Иначе я не знаю, что может случиться.

Грег смотрел на нее, вытаращив глаза.

— И о моем предсказании тоже. Никому ни слова.

— Но я уже сказал Флоре… — растерянно пробормотал Грег.

— Ей можно, — разрешила Нора. — Но больше никому, понял?

— Да, конечно, — кивнул Грег, с опаской глядя на Нору.

Нора, на всякий случай, придав лицу еще более зловещее выражение, пошла к нетерпеливо ждущей ее Лиз.

— Чем ты так напугала бедного Грега? — спросила Лиз. — Он побледнел, как привидение.

Нора пересказала подруге свой разговор с Грегом, вместе с историей о предсказании, и они, спускаясь по лестнице, держались за перила, чтобы не упасть от смеха.

— Я уверена, что теперь он не только будет молчать, — проговорила, отдышавшись, Лиз, — но и не приблизится к тебе даже на пушечный выстрел.

— Именно это мне и было нужно, — заявила Нора. — Еще не хватало, чтобы из меня слегали штатную предсказательницу.

За ланчем подруги едва успели слегка перекусить — так много им было нужно сказать и рассказать друг другу. Они обе были безумно счастливы, что напряженность и недосказанность в их отношениях исчезли, что они снова могут говорить обо всем на свете и для них нет больше никаких запретных и неприятных тем.

— Томас… такой замечательный, — говорила Лиз, и в ее глазах появлялись задорные огоньки. — Представляешь, он сегодня приехал с другого конца города, чтобы проводить меня на работу. Я так рада, что встретила его.

— А как же вы с ним встретились? — спросила Нора. — Случайно?

— Вообще-то нет. Это я ему позвонила и попросила встретиться со мной.

— Ты? — удивилась Нора. — Я думала, ты его даже не заметила тогда, у Алекса.

— Заметила, но… Нет, я хотела встретиться, чтобы обсудить, как можно помочь вам с Алексом. Я чувствовала себя виноватой из-за того, что помешала вашим отношениям…

— Лиз! — воскликнула Нора. — Ты не помешала! Наоборот. Я была абсолютно слепой, и, если бы не ты, не знаю, сколько бы еще мне понадобилось времени, чтобы понять, что я уже давно люблю Алекса. Что только он имеет для меня значение.

— Все равно бы это случилось, рано или поздно, — сказала Лиз.

— Если бы это случилось слишком поздно, он бы уже, возможно, устал ждать… Даже страшно подумать об этом.

— Ну и не надо об этом думать. Все хорошо, и это замечательно.

Лиз посмотрела на Нору и неожиданно рассмеялась.

— Что? — спросила Нора.

— Я вспомнила, что Томас предлагал запереть вас с Алексом не в комнате, а в шкафу. Чтобы процесс пошел быстрее.

Нора улыбнулась.

— А что, может, он был прав. Сначала мы бы, наверное, поругались, потом подрались, а потом… деваться-то некуда из шкафа, а места мало…

Подруги снова рассмеялись. Сегодня у них — да, кажется, и у всех в офисе — было веселое настроение. Атмосфера была легкой и непринужденной, но все равно — и Нора, и Лиз с нетерпением ждали окончания рабочего дня. Ведь вечер обещал быть еще более приятным…


Нора заканчивала уборку. Она уже навела полный порядок во всей квартире, осталось только опрыскать цветы. Ее бедные растения чуть не завяли от отсутствия внимания. Все ее внимание в последнее время занимал Алекс, и только он. Но сегодня ей наконец удалось найти время для приведения своего жилища в нормальное состояние. Алекс отправился на встречу с клиентом, которая, как он сказал, может затянуться на неопределенное время.

Нора собиралась еще приготовить ужин, как минимум из трех блюд. Может быть, она даже испечет какой-нибудь пирог, чтобы у Алекса глаза округлились от удивления. А потом сядет у окна с книжкой и будет ждать Алекса. Нора улыбнулась. Так приятно ждать любимого дома, знать, что он обязательно придет, что еще у порога сожмет ее в объятиях, поцелует… А потом они будут ужинать и она с незнакомым ей раньше удовольствием будет наблюдать, как он поглощает приготовленный ею ужин, не забывая выражать свое восхищение ее талантами. А потом…

Тут ее размышления прервал какой-то странный стук. Ей показалось, что кто-то постучал в окно. Но, это же невозможно! Она живет на третьем этаже, и обычно все знакомые приходят к ней через дверь. А вдруг это грабитель? Внутри у Норы похолодело. Она окинула взглядом комнату, прикидывая, какой предмет потяжелее можно использовать в качестве защиты.

Стук повторился. Нора посмотрела на утюг, но не стала его брать, а осторожно подошла к окну. Приблизившись, она заметила какое-то шевеление в левой нижней части окна. Когда она присмотрелась повнимательнее, то поняла, что перед ней… голова Алекса.

Она подбежала к окну и быстро распахнула обе створки.

— Алекс! — воскликнула она.

Он ничего не сказал, так как держал в зубах букет цветов. Нора увидела, что он стоит на пожарной лестнице, которая проходит недалеко от ее окна. Внизу уже собрались несколько зевак и один полицейский.

Алекс устроился на лестнице поудобнее и взял букет в руку.

— Нора, — сказал он торжественно, — ты согласна стать моей женой?

— Алекс! Ты с ума сошел?! Ты же сейчас свалишься! Немедленно слезай оттуда!

— Так ты не согласна? — расстроено переспросил Алекс.

Нора посмотрела на него, и весь ее гнев улетучился. Алекс, взъерошенный, но в своем лучшем костюме и галстуке, сидел на лестнице и протягивал ей букет. Его глаза были печальны, но в глубине их играли озорные огоньки, так хорошо ей знакомые.

— Я согласна, — сказала Нора и взяла букет. — Я согласна стать твоей женой.

Алекс достал из внутреннего кармана маленькую бархатную коробочку и протянул ее Норе на открытой ладони. Нора взяла коробочку, открыла ее… Она увидела восхитительное колечко с большим сияющим бриллиантом. Нора надела его на палец и залюбовалась переливами драгоценного камня в красноватом свете заката.

— Ну вот, теперь все по-настоящему, — вздохнул Алекс.

Внизу засвистел полицейский.

— Она согласна выйти за меня замуж! — крикнул ему Алекс.

Полицейский погрозил ему кулаком, а остальные зрители дружно зааплодировали.

— Осталось поцеловать невесту, — сказал Алекс. — Отойди немного, пожалуйста, я могу тебя случайно задеть.

— Ты что, собираешься прыгнуть сюда?

— А ты что, не хочешь поцеловать своего отважного жениха?

— Хочу, но Алекс… это же опасно. Я не хочу, чтобы ты свалился.

— Не сомневайся во мне, детка, — проговорил Алекс голосом ковбоя из вестерна и, уцепившись руками за подоконник, подтянулся, закинул ноги и уже через мгновение стоял рядом с Норой.

Полицейский снова засвистел. Нора высунулась в окно и сказала:

— Он больше не будет, я за ним прослежу. Не арестовывайте его, пожалуйста.

Полицейский погрозил им пальцем и ушел по своим делам. Зрители тоже разошлись.

— Алекс! Я… — Нора забыла, что собиралась сказать, потому что Алекс уже целовал ее в губы.

Его поцелуи были долгими и пронзительно нежными, Нора чувствовала, что тает под его теплыми губами, от его мягких, но будоражащих кровь прикосновений…

— Но все-таки, зачем ты это сделал? — спросила Нора через некоторое время. — Ведь я, кажется, уже согласилась стать твоей женой…

— Вот именно, что «кажется». Мне показалось, что ты была не совсем уверена. В твоем голосе было какое-то… колебание.

— Да нет, просто это было так неожиданно и, потом, я не очень удобно себя чувствовала… совсем без одежды.

— Ну и напрасно, — сказал Алекс, снова прижимая к себе Нору. — Без одежды ты гораздо лучше выглядишь…

— А все-таки это хорошо, — задумчиво проговорила Нора.

— Что?

— Теперь можно будет спокойно рассказывать детям и внукам, как именно ты сделал мне предложение… А в первом варианте пришлось бы кое-что вырезать.

— Я тоже об этом подумал, — кивнул Алекс. — Все должно быть по-настоящему. С кольцом и букетом.

— Я бы все равно за тебя вышла, — сказала Нора. — И без всего этого антуража. Но кольцо все-таки такое красивое…

Нора вытянула руку и залюбовалась бриллиантом, обрамленным в белое и желтое золото.

— А больше всего мне понравилось, — сказал Алекс, — как ты защищала меня от полицейского.

— Он меня послушался, — гордо заявила Нора.

— Еще бы, не послушался, — сказал Алекс. — Если бы не послушался, мне бы пришлось спуститься и объяснить ему, что тебя нужно слушаться всегда.

— Ага. А потом мне бы пришлось выручать тебя из полицейского участка, — улыбнулась Нора.

Алекс снова начал ее целовать, а Нора прошептала:

— Я собиралась приготовить ужин. Хотела удивить тебя пирогом. Но ты… умеешь удивлять гораздо лучше.

— Пирог — это здорово, — сказал Алекс, — но есть и более интересные вещи. К тому же, если мы собираемся рассказывать свою историю детям и внукам, нужно уже сейчас об этом позаботиться…

— О чем? — спросила Нора.

— О детях и внуках. — Алекс прильнул губами к маленькой ямочке между ключицами Норы…

— Не мешало бы, прорубить здесь дверь, — сказала Нора. — Чтобы не ходить постоянно через лестничную клетку.

Они сидели в квартире Алекса, в его любимом темно-синем кресле. Алекс — в кресле, а Нора — у него на коленях.

— Я давно об этом думаю, — поддержал ее идею Алекс. — Только не здесь, а в коридоре.

— Интересно, что на это скажет хозяин квартиры, когда вернется? Вернее, оба хозяина, твой и мой. А все-таки странно, что я никогда никого из них не видела. Ну ладно, мой уехал. А твой? Он иногда тебя навещает?

— Постоянно, — сказал Алекс. — Прямо-таки проходу не дает.

Он крепче обнял Нору и уткнулся носом в ее волосы. Как ему нравится этот восхитительный запах!

— Ты, что там сопишь? Щекотно! — Нора захихикала и попыталась вырваться, но Алекс еще крепче сжал ее.

— Не брыкайся, — сказал он и поцеловал ее в шею.

— Ну, а все-таки, — не унималась Нора, — когда этот австралиец собирается возвращаться? Надеюсь, еще не скоро. — Она вздохнула. — Жалко будет отсюда уезжать. Мне так нравится эта квартира, этот дом, этот район…

— Он не вернется, — сказал Алекс.

— Как не вернется? Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Он там останется навсегда.

— Откуда ты знаешь? — не поверила Нора.

— Он сам мне сказал.

— А что будет с квартирой? Он, наверное, захочет продать ее? Вот бы здорово было ее купить… Только это, наверное, жутко дорого: центр города, хороший район.

— Я ее уже купил, — сказал Алекс виновато.

— Что? — Нора не поверила своим ушам. — Иногда я не понимаю, шутишь ты или говоришь правду.

— Я всегда говорю правду. Ну… почти всегда.

— Ничего не понимаю, — сказала Нора. — Когда ты успел ее купить?

— Два года назад. Как раз перед тем, как появилась ты.

Встретившись с недоверчивым и подозрительным взглядом Норы, Алекс понял, что нужно быстро все объяснить.

— Я тогда, как раз закончил свой первый крупный заказ и в том же месяце получил небольшое наследство, которое мне оставила двоюродная тетка. Я жил в этой же квартире, где сейчас живу, и мне это место очень нравилось. И тут я узнал, что сосед уезжает в Австралию и очень срочно продает жилье. Денег хватало, и мы быстро оформили сделку. Он очень переживал за свои цветы, которые пришлось оставить вместе со всей обстановкой…

— Ты случайно встретил меня и понял, что нашел того, кто будет ухаживать за твоими растениями… — Нора отодвинулась от Алекса. Ее поза была напряженной. — Терпеть не могу, когда мне врут.

— Вообще-то я не могу утверждать, что наша встреча была случайной, — продолжал Алекс. — Я знал, что ты приехала в Лондон. Я всегда знал, где ты и что делаешь.

— Откуда?

— Ты забыла, что у нас масса общих знакомых. Твои родители знают моих родителей, ты общалась с кем-то из наших одноклассников, я тоже иногда им звонил… Я думал о тебе все эти годы.

Нора молча смотрела в пол. В ее голове все перепуталось. Где правда, где ложь? И действительно ли это ложь или просто желание любым способом быть с ней вместе? А она все это время почти и не вспоминала о нем. До того момента, пока не встретила в Лондоне.

— Как это — мы встретились не случайно? Ты что, следил за мной?

— Конечно, нет. Просто я очень-очень сильно хотел тебя встретить. Я не знал, где тебя искать. И будешь ли ты рада нашей встрече… В то время я часто бродил по городу по вечерам, и мне все время казалось, что вот сейчас ты появишься из-за угла или я увижу тебя за столиком кафе… Затея была практически безнадежной, но все-таки я тебя встретил. Так что не сомневайся — это судьба.

Алекс взял ее руки в свои и посмотрел в ее глаза.

— Но… как же получилось, что я стала жить в твоей квартире, даже не зная об этом?

— О, я очень боялся спугнуть тебя. Если бы я предложил тебе свою квартиру, ты бы испугалась и убежала от меня сломя голову. Уж я-то тебя знаю.

Нора, подумав, кивнула.

— А тут у меня появился уникальный шанс стать твоим соседом. Я надеялся, что когда ты узнаешь меня получше, то поймешь, что я именно тот, кто тебе нужен…

Нора смотрела на него с улыбкой.

— А я так долго ничего не замечала.

— Кстати, я открыл счет на твое имя… именно на него ты перечисляла деньги за квартиру. Я боялся, что, если предложу тебе жилье совсем бесплатно, ты что-то заподозришь. А тут еще эти цветы… Низкая цена плюс уход за растениями — это выглядело правдоподобно.

— Никогда бы не подумала, что ты такой коварный тип, — пробормотала Нора. — У меня все это еще не уложилось в голове. Так, значит, я все это время живу в твоей квартире, а ты снимаешь квартиру по соседству… Абсурдная ситуация.

— Уже нет, — сказал Алекс.

— Что «нет»? Еще какие-то сюрпризы? Ты меня пугаешь.

— Ничего страшного. Просто недавно я внес последний взнос за свою квартиру, и теперь они обе наши.

Нора уставилась на него округлившимися глазами.

— Ты хочешь сказать, что купил обе эти квартиры? И теперь они твои?

— Я сказал: наши, — поправил ее Алекс.

— Я, конечно, знала, что ты очень хороший дизайнер и что твои гонорары больше моей зарплаты…

— Иногда попадаются очень хорошие заказы, — сказал Алекс. — А тратил я немного. Но теперь все будет по-другому. — Он с улыбкой смотрел на Нору.

— Почему это? — подозрительно спросила она.

— Я знаю, что ты любишь красивые наряды…

— Я выкину всю эту одежду, и не нужно надо мной издеваться!

— Правильно, выкинешь. И купишь новую. Еще нужно будет все здесь переделать, продумать дизайн интерьера… Я уверен, что тебе понравится этим заниматься. Я, конечно, тоже буду участвовать, но решающее слово будет за тобой. Ты же хозяйка.

Нора почувствовала, как на ее глаза наворачиваются непрошеные слезы. Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели это действительно происходит с ней?

— А в свадебном путешествии мы накупим всяких безделушек и расставим их по всей квартире. Они будут напоминать нам жаркие страны, теплое море, наши сладкие поцелуи под пальмами…

Алекс притянул к себе Нору, она обвила руками его шею, его губы сначала осторожно, а потом все более нетерпеливо и неистово целовали ее лоб, губы, шею…


Нора быстро сбежала по лестнице, распахнула дверь офиса и увидела Алекса. Он, как обычно, встречал ее с работы. Она подбежала к нему, он подхватил ее, приподнял над землей и немного покружил. Они обменялись приветственными поцелуями.

— Я так соскучился, — сказал Алекс.

— Я тоже. С трудом дождалась, когда закончится рабочий день.

— Как дела на работе?

— Все как обычно. Проекты, макеты, совещания… Быстрее бы рождественские праздники.

Они шли по улице, взявшись за руки, Нора куталась в короткую белую шубку, на голове Алекса была забавная шапка непонятной формы, над которой Нора немного посмеялась.

Легкие пушистые снежинки медленно кружились в свете фонарей, стояла особая зимняя, предрождественская тишина.

— О Рождестве мы поговорим позже, — сказал Алекс, — а пока предлагаю программу на ближайший уик-энд. Помнишь Боба, к родителям которого мы когда-то ездили?

— Это когда ты носился на лошади, как заправский ковбой?

— Да.

— А я тогда так и не научилась прилично держаться в седле. Было очень обидно видеть, что у тебя все получается, а у меня нет.

— Так вот, у тебя есть шанс, наверстать упущенное. Боб нас приглашает.

— В этот уик-энд? А кто еще будет?

— Да почти та же самая компания. По-моему, с ними было весело. — Алекс вопросительно посмотрел на Нору.

— Да, они все забавные. Мне тогда понравилось.

— Ну, так что, едем? Боб говорит, что там намело сугробы, хотя и небольшие, но хватит, чтобы повалять тебя в снегу. — Алекс улыбнулся Норе. — А еще там есть гора, с которой очень удобно кататься на санках.

— Ты уже все продумал и решил, — сказала Нора. — Настроил планов, а меня даже не спросил.

Она обиженно надула губки.

— А ты что, раньше не замечала, какой я тиран и деспот? — Алекс сделал страшное лицо.

Нора рассмеялась.

— Ну, какой из тебя тиран, — сказала она. — Если я захочу, то буду тобой командовать. А ты будешь меня слушаться.

— Конечно, буду. Но ты же не захочешь.

— Нет, — ответила она. — Мне всегда нравились тираны и деспоты.

— Но я не совсем уж законченный тиран, — сказал Алекс. — Если у тебя есть какие-то возражения относительно намеченной мной программы, я готов их выслушать и рассмотреть. Так с чем ты не согласна?

— Я со всем согласна, — сказала Нора. — Просто капризничаю.

— Ну и капризничай на здоровье, — согласился Алекс. Он наклонился и поцеловал кончик ее холодного носа.

Они пошли дальше, разглядывая украшенные по-новогоднему витрины. Пушистые елочки, разноцветные шары, веселые огоньки — все это напоминало волшебные сказки детства и создавало необыкновенное настроение предчувствия праздника.

— Через две недели Рождество, — сказала Нора.

— Что будем делать? — спросил Алекс. — Томас с Лиз и толпой друзей едут кататься на лыжах в Швейцарию, зовут присоединиться. Боб и Чарльз с подружками, наоборот, собираются в Африку, кто-то устраивает грандиозные вечеринки… А можно съездить к родителям. Они будут рады.

Нора молча рассматривала снежинку на своей ладони.

— Знаешь, чего бы мне хотелось? — спросила она тихо.

— Точно не знаю, — ответил Алекс, — но уверен, что хочу того же самого.

— Мне бы хотелось провести эти рождественские каникулы с тобой вдвоем.

— И чтобы никто не путался под ногами, — продолжил Алекс. — Вообще-то я тоже мечтал об этом. А другие варианты предложил так, для разнообразия.

Нора наклонилась, слепила снежок и запустила им в Алекса. Она промахнулась, он засмеялся, легко подхватил ее на руки и закружил.

— Только ты и я, — сказал он шепотом. — А вокруг — бескрайние снега, или пустыня, или джунгли, что тебе больше нравится.

— Мне нравишься ты, — прошептала Нора ему на ухо. — Наверное, я даже тебя люблю, — лукаво сказала она.

— Нет, это я тебя люблю, — возразил Алекс, и они тихонько рассмеялись.


Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.