Весь мир и ты
Молли Ингрем


Пережив личную драму, Памелла приобретает коттедж в деревне и уезжает из города. Заботы о новом жилье помогают ей вернуть душевное равновесие. Наконец-то исполнились два ее желания: она обрела собственный дом и любимую работу.

Осталось осуществить третье, самое трудное, — создать семью. Но, прежде чем осуществилось это заветное желание, Памелле пришлось пережить немало трудностей, разочарований, страхов. Но, твердо веря в себя и в свой выбор, она все-таки находит дорогу к счастью…


Молли Ингрем

Весь мир и ты


1


Хорошо все-таки, что мне удалось обновить сарай этим летом, думала Памелла Сэверенс, стоя посреди двора и любуясь находящимся в некотором отдалении от коттеджа дощатым строением. Интересно, выдержал бы он еще одну зиму? Трудно сказать. Скорее всего, прав был Джефф Питерсон, утверждавший, что еще несколько проливных дождей — и менять придется не десяток досок, а практически все, за исключением лишь несущих балок. Поэтому неплохо, что я его послушалась, хоть миссис Грэнсон и выругала меня за излишнюю доверчивость. Памелла вздохнула. А возможно, и она права. Потому что за ту сумму, которую Джефф запросил за ремонт, наверняка можно было выстроить новый сарай — с учетом того, что каменный фундамент продержится еще не один десяток лет.

Памелла живо представила себе местного плотника Джеффа Питерсона — как тот медленно огибает сарай, сокрушенно покачивая головой и прищелкивая языком, затем для чего-то упирается плечом в стенку строения. Очевидно, из желания наглядно продемонстрировать Памелле, насколько шаткой является дощатая конструкция, а также то, какой большой объем работ предстоит ему выполнить, чтобы исправить положение. Только, к его явному разочарованию и радости Памеллы, сарай с честью выдержал испытание, лишь что-то скрипнуло наверху, под самой крышей.

Но Джефф обрадовался и этому результату.

— Вот! Что я и говорил. Конечно, осень он простоит. И зиму продержится. Однако трухлявых участков в нем прибавится, уж будь уверена.

— Неужели все действительно так плохо? — спросила тогда Памелла.

Джефф неторопливо отряхнул ладони и сдвинул бейсболку на затылок. Любой, кто взглянул бы на него сейчас, безошибочно определил бы, что имеет дело с истинным профессионалом. Об этом свидетельствовала его горделивая осанка, пристальный, с прищуром, взгляд. Движения и те словно говорили: даже не сомневайтесь, перед вами настоящий мастер! А его коренастая фигура просто источала уверенность.

Впечатление дополняли закатанные по локоть рукава надетой навыпуск клетчатой рубахи и потертые синие джинсы с прорехами на коленях — своего рода рабочая униформа. При этом, разумеется, никому бы даже в голову не пришло заподозрить Джеффа в подражании веяниям молодежной моды. Как известно, производители нарочно дырявят в области колен столь популярные среди многих представителей юного поколения джинсы. Те же, что носил Джефф, приобрели сей благородный вид естественным образом.

Да и странно было бы плотнику в возрасте пятидесяти семи лет ради вящей убедительности заниматься чем-либо подобным — то есть нарочно раздирать джинсы, тем самым косвенно намекая на то, что он много и охотно работает.

— Поверь, меньше всего мне хочется тебя огорчать, детка, — с сожалением произнес Джефф. — Но факты упрямая вещь. Если ты не позаботишься о своем сарае этим летом, до следующего он может не достоять.

— Но почему вы так думаете? — воскликнула Памелла.

Джеф вздохнул.

— Не думаю, рыбка моя, а уверен. За период холодов и непогоды доски окончательно прохудятся и крыша попросту рухнет внутрь строения.

Памелла с сомнением окинула сарай взглядом. Она знала о существовании в нем отдельных проблемных участков, однако ей вовсе не казалось, что ситуация настолько плачевна, как утверждает Джефф.

— Я уж не говорю о самой крыше, — веско добавил тот. — Ее-то и следует ремонтировать в первую очередь. Сколько раз я толковал об этом мистеру Фрэнкинсу, но… Мои слова отскакивали от него как от стенки горох. — И словно чтобы усилить впечатление от сказанного, он стукнул кулаком по стене сарая, и тотчас вверху вновь что-то треснуло. Речь шла о прежнем хозяине, у которого Памелла приобрела этот коттедж.

— Мистер Фрэнкинс предупреждал меня, что сарай нуждается в ремонте, — сказала она, с опаской покосившись на крышу.

Джефф пожал плечами.

— Не мог же он отрицать очевидного. Здесь давно пора менять кровлю если не полностью, то хотя бы частично. Я видел, как во время ливня вода текла внутрь. А ведь в сарае хранится садовый инвентарь, удобрения, другие вещи. Разве это по-хозяйски — допускать, чтобы дождевая вода заливала добро?

Памелла кивнула.

— Мне приходится подставлять миски под участки, откуда капает. Беда в том, что я не всегда бываю дома, когда начинается дождь.

— О чем я тебе и говорю! — подхватил Джефф. — Впрочем, ты сама все прекрасно понимаешь.

Несколько мгновений Памелла смотрела на сарай, затем перевела взгляд на собеседника.

— Вообще-то мне не понятно, почему это сооружение должно развалиться именно после нынешней зимы. Я живу здесь уже два года и до сих пор не замечала признаков приближающегося крушения. А послушать вас, так его следует ожидать едва ли не с минуты на минуту.

Джефф поморщился, всем своим видом показывая, насколько трудно ему разговаривать с человеком, который рассуждает как неразумное дитя.

— Рыбка моя, ты кем у нас работаешь? — спросил он. И тут же ответил: — Учительницей начальных классов. Если бы мы сейчас обсуждали вопрос, как лучше противодействовать проказам наших деревенских сорванцов, я бы со всем вниманием выслушал твои советы. Но разговор-то идет совсем про другое, вот в чем закавыка! И специалистом в данном случае является кто? Правильно, плотник. То есть я. Так кто кого должен учить уму-разуму — несмотря на то что учительница ты, — я тебя или ты меня?

Памелла слегка смутилась.

— Я ведь не спорю, просто… — Она умолкла, так как все ее аргументы были исчерпаны.

— То-то, — с победным видом ухмыльнулся Джефф. — Я тебе советую как лучше. Сарай нужно ремонтировать этим летом, иначе потом будет поздно. Чтобы не кусать локти, решай сейчас! Вот я тут, кстати, смету набросал, взгляни…

Он полез в нагрудный карман, извлек изрядно помятый листок бумаги в клеточку и протянул его Памелле. Та взяла и пару минут рассматривала, пытаясь разобрать корявый почерк. Указанная в конце сумма привела ее в изумление.

— Двести тридцать пять фунтов за несколько новых досок? — воскликнула она. — Не многовато ли?

— Это вместе с черепицей для крыши, — поспешно пояснил Джефф.

Однако в глазах Памеллы по-прежнему оставалось сомнение.

— С черепицей?

Джефф кивнул.

— И еще двести за работу.

— То есть всего выходит четыреста тридцать пять?

Памелла не рассчитывала на подобную сумму. В начале текущего месяца она перевела на банковский счет мистера Фрэнкинса последний взнос за коттедж и сейчас с нетерпением ждала зарплаты, которая у деревенской учительницы не так уж велика. Нет, Памелла на это обстоятельство не жаловалась. Она сознательно выбрала для себя подобный образ жизни. Просто ее существование не предполагало особенных излишеств, а ремонт сарая именно так ею и воспринимался. Во всяком случае, в данный момент.

— Э-э… для ровного счета можно округлить до четырехсот пятидесяти, — произнес Джефф, скромно потупив взор.

Памелла только рот разинула. И в этот миг справа неожиданно раздалось:

— Ну ни стыда ни совести у человека! Четыреста пятьдесят фунтов? Святые угодники! И как только язык у тебя повернулся назвать такую цифру? Думаешь, если девчонка несмышленая, то с нее можно драть втридорога? Нехорошо, Джефф, ой как нехорошо… Ладно бы ты чужого хотел облапошить, туриста какого-нибудь, а то нашу же деревенскую девушку. Неужто думал, никто не узнает?

Памелла и Джефф повернулись направо, туда, где над кустами возвышающейся между соседними дворовыми участками живой изгороди виднелись голова и плечи миссис Хэттер.

— Тебя не спросили, — буркнул Джефф, явно смутившись. — Что высунулась? Копайся дальше в своем огороде!

Миссис Хэттер стянула измазанную землей рабочую перчатку, затем сняла широкополую соломенную шляпу и тыльной стороной ладони промокнула испарину на лбу.

— Не груби, парень. Ты меня знаешь, я ведь могу и ответить. Забыл, как я мутузила тебя в школе, когда ты дергал меня за косу?

— Вспомнила! — хохотнул Джефф, взглядом призывая Памеллу в свидетели той несусветной глупости, которую на старости лет вздумала нести его сверстница. — Ты бы еще рассказала про то, как нас с тобой в младенчестве нянчила моя бабушка!

Миссис Хэттер положила шляпу на остриженные параллельно земле верхушки кустов.

— В другой раз. Хотя, если уж зашла речь, замечу, что овсянка, которую варила нам старушка, для меня по сей день остается непревзойденным кулинарным шедевром. Но это так, к слову. Не уводи разговор в сторону. Лучше скажи, голубок, уж не с континента ли ты вознамерился везти доски для ремонта этого вполне еще добротного, с моей точки зрения, строения?

Джефф сунул руки в карманы джинсов.

— Ошибаешься, золотце. Я приобрету их в Кардиффе. Так что не волнуйся.

Глаза миссис Хэттер блеснули триумфом.

— Так и знала! А почему в Кардиффе? Для такого хвата, как ты, нетрудно ведь и в Лондон смотаться, а? — Она повернулась к Памелле. — Догадываешься, почему он задумал отправиться в Кардифф?

— Нет, — удивленно протянула та.

Миссис Хэттер самодовольно ухмыльнулась.

— Так я тебе скажу, детка. Дело, видишь ли, в том, что у Джеффа там есть дружок Билл, такой же любитель бренди, как и он сам. Только в отличие от Джеффа Билл не плотничает, а держит небольшой магазинчик стройматериалов. Для меня ясно как день, что Джефф желает сделать приятелю небольшую услугу — закупить доски для ремонта твоего сарая в его лавке. — Она вновь повернулась к Джеффу. — Может, объяснишь девчонке, почему ты не хочешь приобрести все необходимое для ремонта поближе, скажем в нашей деревенской лавке?

Джефф молчал добрую минуту, потом недовольно произнес:

— В нашей лавке качество товара хуже.

Миссис Хэттер смерила его презрительным взглядом.

— Э-эх! Вот, значит, какой чушью ты намеревался кормить Памеллу?

— Никакая это ни чушь, — словно обороняясь, возразил Джефф. Затем как будто хотел добавить еще что-то, но передумал.

— Но если так, то почему вся деревня покупает стройматериалы здесь, а не в городе?

— Потому что наши деревенские сквайры ни дьявола не смыслят в подобных делах! — раздраженно бросил Джефф.

Миссис Хэттер рассмеялась.

— Ну да, разумеется! Во всей деревне только ты один в этом разбираешься.

— А хоть бы и так! — вдруг рассвирепел Джефф.

Не без интереса следившая за словесной перепалкой Памелла отметила про себя, что Джефф даже покраснел, только как-то странно: в наибольшей степени это относилось к его носу, который приобрел не просто розовый, а синюшный оттенок.

Может, это следствие упомянутого только что пристрастия к бренди? — мельком подумала она.

— Вот как? — произнесла миссис Хэттер, в упор рассматривая Джеффа. — Интересно, на чем основывается твое мнение?

— На фактах. По плотницкой части лучше меня мастера во всей округе не сыщешь!

— В самом деле? Что ж, спорить не стану. Только почему-то слышала это от тебя одного.

— Значит, ты не с теми людьми разговариваешь.

Несколько мгновений миссис Хэттер продолжала насмешливо разглядывать своего оппонента, затем сказала, обращаясь к Памелле:

— Понимаешь, дорогая, вся штука в том, что в Кардиффе цены гораздо выше, чем у нас. Нередки случаи, когда горожане нарочно едут сюда, чтобы приобрести товар подешевле. Их даже не смущает, что покупку придется пятнадцать миль везти до города. А этот голубчик, — кивнула она на Джеффа, — намерен сделать все наоборот.

— Ну и что, по-твоему, я на этом выигрываю? — зло блеснул тот глазами. — Я бы не спорил, если бы все было иначе: в Кардуффе дешевле, чем здесь. Тогда меня можно было бы обвинить в желании положить разницу в собственный карман. А так ты не сумеешь приписать мне преступных намерений.

— Кроме одного, хоть оно и не преступно, а просто неблаговидно, — заметила миссис Хэттер. — Я имею в виду твое желание выгадать для себя на этом деле дармовую выпивку. — Она вновь повернулась к Памелле. — Понимаешь, Джефф предоставит Биллу возможность подзаработать на твоем заказе, а за это потребует угощение. Впрочем, Билл только рад будет распить со старым дружком бутылку-другую своего любимого бренди. — Миссис Хэттер перевела насмешливый взгляд на Джеффа. — Скажешь, не угадала?

— Ой-ой-ой! Какая проницательность! — язвительно произнес тот. — Ну а если даже угадала, что с того?

— Как что? Я вывела тебя на чистую воду. После этого ты уже не сможешь запросить с Памеллы лишнее.

Джефф открыл было рот, чтобы что-то ответить, но только крякнул с досады, и Памелла поняла, что крыть ему нечем. Она посмотрела на миссис Хэттер, которая с хитрым видом подмигнула ей. В следующую минуту до слуха Памеллы донеслось нечто похожее на невнятное ругательство. Как будто «старая чертовка!» или что-то наподобие этого. Видимо, миссис Хэттер тоже это услыхала, так как вдруг произнесла подбоченясь:

— Ну-ну, полегче! Не такая уж и старая. Во всяком случае не старше тебя. А сумму, которую ты указал в своей писульке, тебе придется урезать наполовину. Равно как и то, что ты запросил за труды.

— Что-о? — возопил Джефф. — Побойся Бога! По-твоему, я бесплатно должен работать?

— А ты купи доски и черепицу в нашей лавке, вот и выгадаешь себе оплату, — с усмешкой произнесла миссис Хэттер. — Конечно, дармового угощения тебе в этом случае не видать, ну да невелика беда, здоровее будешь.

Джефф выдернул руки из карманов и сжал их в кулаки.

— Я пока на здоровье не жалуюсь! И вообще, ты кто такая, чтобы мои деньги считать?

Как оказалось, у миссис Хэттер и на это был ответ.

— Успокойся, не твои, — невозмутимо обронила она.

Джефф просто задохнулся от возмущения. Покраснели даже его уши.

— Интересное дело! А чьи же?

Миссис Хэттер кивнула на Памеллу.

— Вот ее.

— Да? А она просила тебя вмешиваться? Или у нее языка нет, чтобы самой за себя сказать?

— Есть. Только с таким наглецом, как ты, молоденькой девчонке трудно спорить.

— Вот оно что! Я же еще и наглецом оказался. Сама влезла в разговор, наболтала невесть чего, а виноват я!

Памелла стояла, слушала словесную перепалку старых приятелей и чувствовала себя при этом странно: как будто ее здесь не было или она действительно не могла за себя постоять. Вдобавок Памелла испытывала неловкость еще и потому, что из-за нее вспыхнула ссора.

— Послушайте, может, не стоит драматизировать ситуацию? — робко вклинилась она в перебранку не на шутку распалившихся односельчан. — В конце концов…

Тут Памелла поневоле умолкла, потому что оба спорщика повернулись к ней и она словно оказалась под перекрестным огнем яростных взглядов.

— А ты лучше помалкивай! — многозначительно посоветовала ей миссис Хэттер.

— Говори, говори, рыбка, — в свою очередь подал голос Джефф.

Однако миссис Хэттер взглядом предупредила Памеллу, чтобы та воздержалась от беседы.

— Ты тоже у меня получишь, если не будешь слушаться. Тоже мне! «Не стоит драматизировать ситуацию», «в конце концов»… — повторила она, передразнивая Памеллу. — В конце концов тебя облапошат, как несмышленыша, если я не возьму дело в свои руки. Кто лучше знает Джеффа, ты или я?

Памелла смущенно промолчала.

— Нет, вы только послушайте! — воскликнул Джефф. — Уму непостижимо! Ты меня выставляешь конченым мерзавцем, в то время как я…

— Начинающий? — хохотнула миссис Хэттер. — Передо мной-то не хорохорься. Я вижу тебя насквозь. Ты кого вознамерился одурачить? Памеллу? А ведь она детишек наших учит. И твоего собственного внука между прочим. — Она снова обратилась к Памелле: — Стиви Бразерс в твоем классе?

Та кивнула.

— Да. Очень смышленый мальчуган.

Услыхав это, миссис Хэттер в очередной раз окинула Джеффа гневным взглядом.

— Понял? Вот как Памелла отзывается о твоем озорнике. А ты хотел ее надуть! И непременно осуществил бы свое намерение, если бы я не вмешалась.

На физиономии Джеффа появилось обескураженное выражение.

— Да не собирался я никого обманывать… Что ты заладила одно и то же!

— Брось, парень. Я стреляный воробей, меня на мякине не проведешь. А если впрямь хочешь, чтобы было по-честному, возьми с Памеллы за все половину ранее названной суммы — и на том конец. Сам прекрасно знаешь, что это хорошая цена. Да-да, нечего нос воротить!

Джефф сдвинул бейсболку на лоб и поскреб в затылке.

— Смышленый мальчуган, говоришь? — задумчиво произнес он, глядя на Памеллу. — Что ж, спасибо на добром слове. И раз такое дело… хотя в действительности мне совершенно невыгодно… но уж так и быть, согласен на половину.

— То есть на двести, — быстро произнесла миссис Хэттер.

Джефф с мрачной усмешкой взглянул на нее.

— Это как же ты считаешь? По-моему, с арифметикой в школе у тебя было неплохо, а сейчас четыреста пятьдесят надвое разделить не можешь.

Немного подумав, Миссис Хэттер наконец сдалась.

— Ладно, так и быть, двести двадцать пять.

— Двести тридцать, — тотчас надбавил Джефф.

Миссис Хэттер прищурилась.

— С какой стати?

— Не жадничай. Пусть Памелла накинет пятерку — для ровного счета.

— Вижу, ты большой любитель округлять. Только почему-то всегда выходит в твою пользу. Взял бы да и убавил до двухсот.

Джефф вновь сжал кулаки.

— Не зли меня, золотце! — произнес он, сердито сопя. — Иначе не сговоримся.

— Хорошо, хорошо! Не ершись. Так и быть, прибавит тебе Памелла пять фунтов. Согласна, детка? Согласна. Значит, на том и порешим.

Так происходил торг, в конце которого Джефф и миссис Хэттер, как говорится, ударили по рукам, а Памелле осталось лишь выполнить условия договора. В присутствии соседки она выдала Джеффу задаток, и на следующий же день тот явился со стройматериалом и инструментом, чтобы приняться за ремонт сарая.

Позже миссис Хэттер сказала Памелле, что и двухсот тридцати фунтов многовато за подобную работу, но с учетом того, сколько Джефф запросил вначале, сойдет.

Когда с ремонтом было покончено, Памелла выкрасила стенки сарая белой краской, а балки и прочие выделяющиеся части — черной, и строение стало похоже на сам коттедж. Теперь оба они были выдержаны в едином стиле, что очень нравилось Памелле.

Сейчас, вдоволь налюбовавшись обновленным сараем, она очистила от земли и занесла внутрь лопату и грабли, затем вышла и заперла дверь на массивный навесной замок. Последнее было подарком Джеффа. По завершении работ тот позвал Памеллу и сказал, указывая на закрепленный на двери замок:

— Это тебе презент из моих личных запасов. Так сказать, бонус. Чтобы ты не обижалась за те пять фунтов, которые я выторговал у твоей соседки, миссис Хэттер. Для меня-то она просто Лу, ну да речь сейчас не про нее. Платила ведь ты. Так что пользуйся замком и не держи на меня зла, хорошо?

— Я и не держу, — ответила Памелла. — Только не великоват ли замок? И потом, от кого здесь запираться? За все время, пока я живу в деревне, мне не приходилось слышать о случаях воровства.

Джефф хитро ухмыльнулся.

— Оно-то верно, но замок пускай висит. Так, для порядка. Может, никто и не посягнет на твой садовый инвентарь, а может, и заглянут какие-нибудь пострелята, из твоих же учеников. Конечно, вряд ли они что сопрут, а нашкодить могут.

— Если так, благодарю, — улыбнулась Памелла.

— Не за что. — Немного помолчав, Джефф с некоторым смущением произнес: — А ты впрямь считаешь, что мой внук смышленый малый?

— Разумеется, — чуть удивилась Памелла. — Стив очень сообразительный ребенок, только большой непоседа, однако в его возрасте это нормальное явление. Напротив, странно было бы, если бы он вел себя по-другому.

По лицу Джеффа было заметно, что ему польстила похвала внуку. Вероятно, Стив был его любимцем.

— Что есть, то есть, — произнес он, довольно усмехаясь. — Однако с последним не соглашусь. Моя младшая внучка Марта — прямая противоположность Стиви. Такая тихоня, я тебе скажу! Правда, ей всего пять годков.

Памелла рассмеялась.

— Чего же вы хотите! И потом, девочки совсем другое дело. Конечно, попадаются и среди них проказницы, но ваша Марта наверняка не из их числа.

— Да, — кивнул Джефф. — Э-э… так ты не в обиде на меня?

Она покачала головой.

— Нет. И… еще раз спасибо за замок.


От сарая к коттеджу путь пролегал по дорожке, мощенной плиткой, изрядно растрескавшейся от времени. По обеим сторонам возвышались кусты хризантем, на которых уже не только сформировались, но даже начали открываться бутоны.

Цветы сажала не Памелла, они достались ей вместе с участком — как деревья в саду, кусты смородины и розы, цветущие возле крыльца, — но она от души любовалась ими. Особенно ей нравился один сорт с длинными, свернутыми в тонкую трубочку лепестками. Эти кусты еще не расцвели, и бутонам на них только предстояло развиваться, однако Памелла нежно прикоснулась к ним кончиками пальцев, будто уже видя всю будущую красоту.

Дверь коттеджа стояла нараспашку. Отправляясь работать в саду, Памелла нарочно оставила ее открытой, чтобы проветрились комнаты. Она обожала свой дом. А в последнее время это чувство особенно усилилось, потому что с недавних пор коттедж стал ее полной собственностью. Памелла не напрасно во многом отказывала себе, чтобы поскорее выплатить деньги прежнему владельцу, мистеру Фрэнкинсу. Зато теперь ее мечта — иметь собственный дом — наконец-то осуществилась.

Осознание этого наполняло душу Памеллы особенной, ни с чем не сравнимой радостью. Она как будто обрела большую уверенность в себе — своего рода фундамент, что ли, позволяющий прочнее стоять на земле.

Действительно, сейчас у Памеллы был собственный коттедж — ах, как сладко это звучит! — и любимая работа. В отличие от подружек, мечтавших о карьере фотомоделей, актрис, ведущих телевизионных программ и тому подобном, Памелла с детства хотела стать учительницей. Поэтому, окончив Лондонский университет, она даже не подумала начать поиски престижной работы, а вернулась в родной Кардифф и устроилась в школу.

Так осуществилась ее первая мечта.

Вторая — относительно собственного дома — реализовалась только через три года. Произошло это в некотором смысле случайно: приятельница Памеллы, работавшая в той же школе, что и она сама, побывав у родственников на свадьбе в близлежащей деревне Брэмдейл, рассказала о выставленном там на продажу коттедже, за который назначена не очень высокая цена. Как выяснилось позже, у владельца, мистера Фрэнкинса, так сложились обстоятельства, что ему требовалось поскорее избавиться от этой недвижимости.

Хорошенько поразмыслив и посоветовавшись с отцом, который сам всю жизнь проработал риелтором, Памелла решила приобрести коттедж. Тем более что он будто сам плыл в руки.

Впрочем, существовало и кое-что еще, сильно повлиявшее на принятие этого решения. В жизни самой Памеллы возникла ситуация, подтолкнувшая ее к мысли воспользоваться случаем и покинуть город, где прошли ее детство и юность и где… еще много чего приключилось.

Но о последнем она старалась не вспоминать. Тем более что это было связано с третьим заветным желанием, исполнения которого в ближайшем будущем не предвиделось.

Однако сейчас Памелла больше была сосредоточена на своем коттедже. Он занимал почти все ее помыслы. В течение двух последних лет она холила и лелеяла свой дом, где нужно подкрашивала и подмазывала, обставляла комнаты и приводила в порядок подсобные помещения. И ее очень радовало то обстоятельство, что она наконец смогла отремонтировать сарай.


2


Теперь в жизни Памеллы наступило долгожданное время отдыха.

Разумеется, она ходила на работу, тем более что уже начался новый учебный год, но подразумевалось другое. Отдых иного рода — душевный. Отныне Памелла могла позволить себе расслабиться и насладиться плодами своих трудов.

Нужно сказать, она предавалась этому с удовольствием. Вот и сегодня ее ждал один из череды недавно вошедших в привычку спокойных тихих вечеров, когда можно почитать или посмотреть телевизор. А еще Памелла сочиняла стихи, но про это ее хобби мало кто знал.

Поднимаясь по ступенькам крыльца, она вдруг услыхала идущий сверху отдаленный механический шум, заставивший ее остановиться и взглянуть на небо. Рокот быстро приближался, только трудно было определить, с какой стороны. Памелла посмотрела направо, затем налево, и тут прямо из-за крыши ее коттеджа вылетел вертолет. Он пронесся над двором и, описав полукруг, умчался в сторону города.

Что это они разлетались? — подумала Памелла. И вчера было то же самое, и позавчера… Может, егерь осматривает парковую зону?

Неподалеку от деревни начиналась занимающая более двадцати гектаров территория, которую многие называли садами. Ближе к Кардиффу действительно находились площади, возделываемые садоводами, но сохранились и участки нетронутой природы. Эти места любили и горожане, и туристы. Впрочем, обе категории предпочитали отдыхать именно в облагороженной части обширного парка.

Памелла тоже несколько раз посещала сады — устраивала пешие экскурсии для своих учеников. Ближе к деревне находились места с естественным ландшафтом и широкими лугами, где ребятишки могли порезвиться вдоволь.

Проводив взглядом вертолет, она шагнула в дом и закрыла за собой дверь: вечерело, а вход не был защищен москитной сеткой.

Сменив рабочую одежду на домашнюю, Памелла отправилась на кухню. Там вымыла и поставила на плиту две небольшие картофелины. Пока они варились, Памелла принялась нарезать салат из помидоров, выращенных — что являлось для нее предметом особой гордости — на грядках собственного огорода.

Когда картошка сварилась, Памелла очистила ее от кожуры, выложила на тарелку и нарубила на кусочки. Затем добавила тушенную с морковью, луком и зеленью говядину.

Наконец она сходила в гостиную за книжкой, которую сейчас читала, и поместила ее на специальной подставке перед тарелкой. Привычка читать за едой появилась у нее еще в детстве, и как мать ни билась, так и не смогла отучить от этого свое чадо. Разумеется, когда кроме Памеллы за столом находился кто-нибудь еще, она не позволяла себе предаваться любимому занятию — в конце концов, это было бы просто неприлично, — но, ужиная в одиночестве, не могла отказаться от подобного удовольствия.

Сейчас перед Памеллой стояла прекрасно иллюстрированная «Алиса в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла. Подобный выбор мог бы показаться кому-то странным, однако для Памеллы он был вполне естественным, даже несмотря на то, что это произведение она и прежде читала неоднократно. Причем оно не только ей не надоедало, но, напротив, вновь и вновь приводило в восторг. К тому же она до сих пор находила в нем интересные или забавные детали, на которые не обратила внимания ранее.

Впрочем, Памелла читала про приключения Алисы не только ради собственного удовольствия, но также из профессиональных соображений: ей нужно было подобрать своим ученикам книгу для внеклассного чтения.

Закончив ужинать, Памелла захлопнула и «Алису». Несколько мгновений она сидела, рассматривая рисунок на обложке и пытаясь разобраться в своих чувствах. Эта книга вызывала у нее смутные ассоциации с чем-то грустным. Вернее, даже не сама книга, а именно обложка.

Памелла нахмурилась, потому что неожиданно возникшие у нее ощущения входили в диссонанс с чудесным настроением нынешнего вечера.

Что бы это могло быть? — размышляла она. Ведь еще несколько минут назад ничего не было. Я спокойно дочитала историю, закрыла книгу… и тут возникла эта неясная тревога. И главное, непонятно, на чем она основана.

Памелла еще раз внимательно вгляделась в изображение миловидной девчушки, беседующей с расположившейся на шляпке гриба гусеницей.

Ни единой зацепки. Даже намека никакого. А между тем ощущение дискомфорта не исчезает.

Сполоснув посуду, Памелла поставила ее в шкаф, затем подошла к столу, чтобы смахнуть щеткой крошки. И вновь посмотрела на книгу, которая сейчас лежала «вверх ногами». Взгляд Памеллы остановился на черных башмачках и аккуратных белых носочках нарисованной Алисы. И на зеленой траве, в которой та стояла.

Это сочетание и именно в таком положении неожиданно помогло Памелле сообразить, откуда происходит ее беспокойство. Но, определив его истоки, она еще больше расстроилась. И причина на то была: ведь именно эти, потревоженные внезапными ассоциациями мысли она и старалась загнать в самый дальний угол сознания!

Из-за истории, с которой все это было связано, Памелла и приняла окончательное решение покинуть Кардифф и поселиться в деревне Брэмдейл. Ей хотелось поскорее убраться из мест, окрашенных болезненными для нее воспоминаниями.

Ну вот, пожалуйста! Называется, выбрала книжку для внеклассного чтения, подумала Памелла, в сердцах бросив щетку в ящичек кухонной тумбы и задвинув его с излишне громким стуком.

Затем, захватив злополучный томик, направилась в гостиную и вернула его на место, в книжный шкаф. Некоторое время она стояла, сверля книгу сердитым взглядом, но вскоре ей стало даже неловко за внезапный всплеск эмоций.

Что это я, в самом деле? — мелькнуло в ее мозгу. Разве можно так распускаться! Чем виноват Льюис Кэрролл, что обложка написанной им книги пробуждает у меня ассоциации с событиями двухлетней давности? И ребята мои ни при чем. Что же им теперь «Алису» из-за меня не читать?

Памелла вновь сняла книгу с полки и двинулась по лестнице в свой кабинет. Там, на краю рабочего стола лежал кейс, с которым она ходила на работу. Открыв его, Памелла положила томик внутрь и вздохнула.

Если бы Эрик не повел себя тогда так… некрасиво, у меня не было бы причин злиться на ни в чем не повинную книжку, хоть она и очень некстати подвернулась мне на глаза, когда… Она шмыгнула носом.

Однако это действие не сумело остановить влагу, которой быстро наполнились ее глаза.

Ох, что-то я сегодня расклеилась, подумала она, промокая слезы тыльной стороной ладони. Все, довольно! Про Эрика давно пора забыть. У него своя жизнь, у меня своя. И точка.

Памелла села за письменный стол и включила компьютер. Пока тот загружался, она смотрела в окно, на быстро темнеющий небосвод. Потом открыла почтовый ящик, чтобы проверить, не прислал ли кто весточку. Памелла поддерживала переписку с несколькими бывшими сокурсницами. Вскоре она получила подтверждение, что связь с сервером установлена. Однако стоило ей подвести курсор к окошку «Доставка почты», как раздался стук во входную дверь.

От неожиданности Памелла вздрогнула. И удивилась, потому что нынче вечером никого не ждала.

Кто бы это может быть? — озабоченно подумала она, поспешно спускаясь по лестнице и направляясь в прихожую. По дороге щелкнула выключателем, чтобы загорелась лампа над крыльцом.

Отворив дверь, Памелла увидела Риччи Эвертона, владельца лавки, где продавалась разного рода утварь для сада и огорода, а также некоторые сельскохозяйственные механизмы. Кроме того, при магазинчике находилась мастерская для ремонта мелкой техники. Риччи жил неподалеку от школы, а его дочь Лиззи была ученицей Памеллы. До сих пор он никогда сюда не заходил.

— Привет, — сказал Риччи, когда Памелла появилась на пороге. — Не помешал?

— Нет, — удивленно протянула она, спрашивая себя, что это Риччи понадобилось в такую пору.

Словно сообразив, о чем Памелла думает, тот поспешно произнес:

— Просто я шел мимо…

Последовала пауза, заставившая Памеллу удивиться еще больше. У них с Риччи были вовсе не такие отношения, чтобы он мог запросто заглянуть к ней вечером на огонек. Собственно, до сих пор они в основном встречались в школе, куда Риччи время от времени заходил, чтобы побеседовать об успехах Лиззи.

На Памеллу он производил впечатление человека уравновешенного, всегда был аккуратно одет и причесан. Между тем ему приходилось в одиночку воспитывать дочь, так как его жена года три назад скончалась от скоротечно развившейся саркомы.

Но все равно Памелла не представляла себе, что могло привести Риччи к порогу ее дома, тем более вечером.

— …и увидел, что калитка у тебя распахнута настежь, — продолжил он, видимо сообразив, что необходимо развить мысль.

— В самом деле? — вскинула Памелла бровь.

Риччи кивнул.

— Да. Вот я и подумал: не худо бы сообщить тебе об этом. А заодно и проверить на всякий случай, все ли у тебя в порядке. Подошел к дому, увидел свет, ну и решил постучать.

Памелла вежливо улыбнулась.

— Благодарю за заботу. — Чуть помедлив, она добавила: — Не знаю, почему калитка оказалась открытой. Сегодня воскресенье, я никуда не выходила.

Риччи пожал плечами.

— Наверное, к тебе кто-нибудь заглянул.

— Нет, никого не было. Хотя… Может, Дэниел не потрудился закрыть за собой калитку. — Речь шла о парнишке-почтальоне.

— Вряд ли, — покачал головой Риччи. — Зачем Дэниелу заходить к тебе? Ведь обычно он швыряет газеты во двор, не слезая с велосипеда.

— Верно… Впрочем, какая разница? — вновь улыбнулась Памелла, изо всех сил стараясь скрыть нетерпение. — Ведь уходя, ты закроешь калитку?

Судя по всему, Риччи понял намек, однако по его лицу было заметно, что он был бы рад задержаться еще на некоторое время. Вместе с тем в его глазах промелькнуло выражение, изрядно озадачившее Памеллу. Произошло это, когда Риччи украдкой скользнул взглядом по ее домашнему халатику. В следующее мгновение он едва заметно улыбнулся, как показалось Памелле, с нежностью. Именно это обстоятельство и обескуражило ее.

С чего бы Риччи испытывать нежность к учительнице своего ребенка? Уважение — еще понятно, но нежность?..

— Э-э… ты хотел еще что-то сказать? — неуверенно спросила она.

Риччи посмотрел прямо ей в лицо и задержал взгляд. По мнению Памеллы, дольше, чем следовало. Она вдруг вновь почувствовала себя неловко — второй раз за нынешний вечер.

Сунув руки в карманы халата, Памелла качнулась с пятки на носок — раз, потом другой, а Риччи все смотрел на нее. И только когда она начала краснеть, он наконец произнес:

— Лишь то, что ты чудесно выглядишь.

Памелла вспыхнула. Только сейчас она сообразила, что Риччи любуется ею. Нельзя сказать, что комплимент был ей неприятен… просто как-то странно было слышать его из уст отца собственной ученицы.

— Спасибо, — смущенно проронила она.

Риччи усмехнулся.

— Не стоит благодарить. Это чистая правда. И я рад, что могу сказать ее тебе.

Они немного помолчали. Памелла не представляла, что тут можно ответить, а Риччи, похоже, просто приятно было стоять рядом с ней.

— Ну, я, пожалуй, пойду, — в конце концов негромко произнес он, будто извиняясь.

— Да! — с готовностью подхватила Памелла. И тут же смутилась еще больше, потому что своим тоном слишком явно выказала желание остаться в одиночестве. — То есть я хотела сказать, мне тоже нужно вернуться в дом. У меня там компьютер включен, и капают деньги за Интернет.

Риччи нахмурился.

— Ох, что же ты сразу не сказала! Извини. Ухожу! Спокойной ночи… — Последние слова он произнес на ходу и вскоре скрылся за кустами сирени.

Поворачиваясь, чтобы удалиться в дом, Памелла услыхала щелчок находящегося на калитке простенького замка. Риччи был человеком слова: сказал, что закроет калитку, и выполнил обещание. Это еще раз подтверждает его надежность, вдруг почему-то подумала Памелла.

Она повернула рукоятку дверного замка и направилась к компьютеру. Усевшись за стол, Памелла наконец-то щелкнула мышкой по окошку «Доставка почты». Она немного подождала, пока шли письма, зато была вознаграждена тремя весточками от подружек, которые жили в разных концах страны.

Отключившись от сервера, Памелла сразу же принялась писать ответные послания. На некоторое время это отвлекло ее от размышлений о странностях нынешнего вечера.

Когда письма были написаны и отправлены по электронной почте, Памелла взглянула на цифры в нижнем правом углу экрана монитора и увидела, что уже четверть десятого. А ведь ей завтра предстояло рано подняться: начиналась новая трудовая неделя.

Пора отправляться в постель, подумала Памелла. Недоставало еще проспать. Хорошенький пример я подам своим ученикам, если явлюсь в школу позже них!

Поднявшись в свою спальню — всего на втором этаже было две комнаты — и быстро приняв душ, она накинула ночную сорочку и улеглась под одеяло. Еще совсем недавно Памелла спала под простыней, но с некоторых пор предпочитала укутываться потеплее. Вечера становились прохладными, однако ей не хотелось так рано включать отопление.

Погасив висящее в изголовье кровати бра, Памелла глубоко вздохнула и закрыла глаза. Некоторое время она лежала, согреваясь и ни о чем не думая. Все в ней приходило в спокойное состояние, и это ощущение было очень приятно.

Вообще, Памелле нравилось засыпать в своем коттедже. Даже когда здесь еще шел косметический ремонт и в гостиной, а также во второй верхней комнате со стен свисали содранные лоскуты старых обоев, она испытывала особое удовольствие от мысли, что ложится спать в собственном доме. Тем более что облюбованное для спальни помещение Памелла велела рабочим привести в порядок в первую очередь.

Но те дни давно были позади. Сейчас она просто любила лежать, как сейчас, с закрытыми глазами, прислушиваясь к шелесту ветерка в листве окружающих дом плодовых деревьев — одних только яблонь в саду было пять сортов. Весной начиналось цветение, и снаружи — Памелле нравилось спать с распахнутым окном — в спальню лились сказочные ароматы. А сейчас стояла ранняя осень, поэтому кроме обычных ночных шорохов порой доносился глухой стук: то тут, то там падали с веток на землю созревшие плоды.

Когда раздался очередной такой звук, Памелла улыбнулась, не открывая глаз, и вновь сладко вздохнула.

Смешной этот Риччи Эвертон, неспешно проплыло в ее голове. Комплимент мне сказал… Кажется, я ему нравлюсь. Не поленился зайти сообщить, что у меня калитка открыта. Хотя, казалось бы, какое ему дело? Впрочем, здесь жизнь совсем не такая, как в городе. Все друг друга знают, взаимопомощь тут в обычае, и то, что я воспринимаю как нечто особенное, для деревенских обыкновенное дело.

Вот и присмотрись повнимательнее к Риччи! — вкрался в ее мысли шепот подсознания. Парень-то надежный, сама видишь. И приятный во всех отношениях. А что старше тебя на добрый десяток лет и вдобавок с ребенком, так то не беда. Ты детей любишь. И к Лиззи привыкнешь. А она к тебе. Да вы и так уже неплохо изучили друг друга. Будешь ей вместо матери. Ведь наверняка девчонке нелегко: отец хоть родной, а все ж мужчина. Даже поговорить с ним откровенно нельзя на некоторые темы. Вернее, не то чтобы нельзя, а просто неловко.

Незачем мне к нему приглядываться, возразила Памелла. Если я нравлюсь Риччи, это еще ничего не означает. Он мне чем-то симпатичен, не спорю, однако это очень далеко от влюбленности. Не говоря уже о любви. А выходить без нее замуж… Нет уж, увольте. Я представляю себе брак по-другому. С взаимными чувствами и все такое. Иначе получается какой-то меркантильный подход к делу.

Эк, хватила! — последовал ответ. Не стоит сгущать краски. Ведь человек-то хороший. И потом, как говорится, стерпится — слюбится. Будешь женой лавочника — милое дело! Стабильный средний достаток семье обеспечен. Ты теперь деревенская жительница, так что и существование свое должна определять соответственно. Родишь Риччи ребеночка, вместе с Лиззи будет двое, и заживете себе счастливо в любви и благополучии…

Памелла открыла глаза.

Это что за новое наваждение? — мелькнуло в ее мозгу. Еще сегодня утром я даже не думала про Риччи, а сейчас он не идет у меня из головы. Не порождены ли эти мысли воспоминаниями об Эрике?

Тут она крепко зажмурилась и даже предприняла попытку натянуть на голову одеяло.

Нет-нет! Про Эрика никаких воспоминаний! Я запрещаю. Запрещаю…

Кому? — прокатился в ее голове негромкий смешок. Себе? Напрасные старания. Больше двух лет уже прошло, а ты все никак не избавишься от былой любви. Глупышка, Эрик давно тебя забыл.

Памелла шмыгнула носом. Спорить было бессмысленно. Вдобавок себе дороже. Все равно что сунуть палку в муравейник — его обитатели непременно выползут наружу. Так и с воспоминаниями о прошлом. Только начни — и им конца-края не будет. До утра не уснешь.

К тому же размышлять о том, забыл Эрик ее или нет, было бесполезно хотя бы потому, что она сама категорически запретила своим родителям сообщать ему о своем нынешнем месте жительства. Ведь после того безобразного поступка она вычеркнула его из своей памяти.

Ох-ох, не смеши меня! — вновь раздалось в ее мозгу. Кого ты хочешь обмануть? Говоришь, вычеркнула, а сама только про Эрика и думаешь. Разве не так?

Нет, мысленно возразила Памелла.

И это была правда. В какой-то степени ей действительно удалось избавиться от постоянных размышлений о том, как все могло бы чудесно сложиться, если бы Эрик был ответственным по отношению к ней и менее одержимым своим увлечением. В значительной степени подобные мысли были вытеснены заботами по обустройству дома, работами в саду и иными каждодневными делами.

Однако сейчас все это осталось позади, коттедж был приведен в порядок и выглядел как игрушка. Сад Памелла очистила от залежей растительного мусора, затем под любезным руководством соседки, миссис Хэттер, произвела обрезку ветвей, где было необходимо, и возделала грядки на участке, выделенном под огород. А недавно у нее даже сарай обновился!

К несчастью, все это означало, что забот у Памеллы поубавилось и теперь она могла думать о том, на что прежде не хватало времени.

Получается, мне вновь придется бороться с собой? — удрученно подумала она. А я уж было обрадовалась, что у меня началась новая жизнь!

Вот и не упрямься, дорогуша, обрати внимание на Риччи, тут же вступил в разговор ее невидимый собеседник. Это поможет тебе Окончательно забыть Эрика со всеми его странностями. В отличие от него Риччи парень без затей. И жить с ним будет просто и приятно. Ведь должна же когда-то осуществиться третья твоя мечта!

Речь шла о последнем заветном, хоть и отнюдь не оригинальном желании Памеллы: выйти замуж за любимого человека и обзавестись детишками.

Ох, хорошо бы… Она вздохнула. Только в мечтах о будущем я никогда не видела себя супругой деревенского лавочника.

Ну да, как же, понимаем! Тебе принца подавай. Или рыцаря в грохочущих доспехах. То есть в сияющих, прошу прощения. Впрочем, шума наверняка от любых хватает. И потом, скажу тебе одну вещь: чтобы доспехи сияли, их нужно хорошенько чистить. Поэтому твой рыцарь только тем и будет заниматься, что драить свои железяки, а на тебя у него попросту не останется времени. Улавливаешь мысль? Нет? Хорошо, намекаю прозрачнее: у тебя уже был один такой, не рыцарь правда, но все равно одержимый желанием привести доспехи в идеальное состояние. Понимаешь, про кого речь? Да-да, про Эрика. Разумеется, «доспехи» в данном случае образное выражение, но суть от этого не меняется. Все равно он тебя на них променял, уж прости, что напоминаю. А Риччи совсем другое дело. Ему знакома боль утраты. Только представь себе: жил человек с женой и ребенком, строил планы, а потом в одночасье всего лишился. Дочка-то у него, к счастью, осталась, но будущее, которое он видел в мечтах, развеялось как сон. А теперь, как ты думаешь, станет он беречь вторую супругу? Еще как! И беречь, и холить, и лелеять. Всю жизнь на руках будет носить, кофе в постель подавать и даже большую часть работы по дому возьмет на себя — помяни мое слово!

Может, и так, соглашалась Памелла. — За исключением маленькой закавыки: я его не люблю.

А кого любишь? Эрика?

У-у! Она со стоном повернулась на бок и свернулась калачиком, будто эта поза способна была помочь прекратить затянувшийся диалог с собой.

Нет! К Эрику у меня тоже иссякли эмоции.

Так это же замечательно! — не умолкал голос ее подсознания. Значит, твоя душа свободна для нового чувства. Конечно, в один день оно не возникнет, но со временем…

Не выдержав, Памелла откинула одеяло, села на кровати и открыла ящичек тумбочки. Среди прочего здесь находилась пластмассовая коробка с медикаментами. Порывшись в ней, Памелла извлекла пластиковый флакон с патентованным снотворным. Она уже не помнила, когда последний раз пользовалась этими таблетками, однако сейчас чувствовала, что без их помощи не уснет. Идти же на работу разбитой не хотелось.

Проглотив таблетку и запив водой из стакана, который, перед тем как лечь в постель, всегда наполняла и ставила на тумбочку, Памелла вновь попыталась уснуть. Чтобы череда навязчивых мыслей не потянулась вновь, она представила себе прыгающих через забор баранов и стала их считать. Нехитрая уловка удалась: не прошло и десяти минут, как Памеллу наконец сморил сон.


3


Жаря утром яичницу с беконом, она поглядывала сквозь кухонное окно в сад. Было рано, солнце еще не показалось из-за верхушек деревьев и все вокруг окутывал легкий туман.

Памелла любила подобное начало дня. Полупрозрачная дымка создавала ощущение особенного уюта. Коттедж будто утопал в укрывающем землю белесом мареве. Улыбаясь, Памелла подумала о том, как все выглядит сверху: из молочной мглы выступают лишь красноватая черепичная крыша с белеными трубами да верхушки деревьев.

Она даже вздохнула, настолько лирическим показался ей этот образ.

А если бы я находилась здесь не одна, а с дорогим сердцу человеком?

Отставив сковородку, Памелла приблизилась к окну. Пару минут она вглядывалась в едва заметно клубящийся туман, и в ее голове сами собой возникли такие строки:
		Сквозь дымку проступает знакомый образ твой,


		Далекий, но как прежде желанный и родной.


Памелла медленно повторила эти слова вслух, оценивая, стоит ли записать, — у нее была специальная тетрадь для стихов, куда она заносила удачные рифмы и фразы.

Лучше бы сказать «сквозь утреннюю дымку», но тогда нарушается размер строфы, подумала Памелла. М-да, нужно еще поразмыслить, конечно, но в тетрадку я эти строчки запишу.

Она быстро вышла из кухни и взбежала по лестнице на второй этаж, в кабинет. Тетрадь, как всегда, лежала на рабочем столе. Открыв ее, Памелла наскоро записала пришедшие в голову слова, затем выпрямилась… и вдруг замерла.

Вот дьявол, ведь это же про Эрика! — пронеслось в ее мозгу. Снова я думаю о нем!

Рассердившись на себя, она резко захлопнула тетрадь и отправилась завтракать.

Памелла вышла за пределы двора и на минутку остановилась. На ней была узкая черная юбка и светлый вязаный жакет с длинными рукавами. Все вместе выглядело очень элегантно. Пальцами она сжимала ручку кейса.

Нахмурившись, Памелла несколько мгновений пыталась что-то вспомнить, а когда это удалось, обронила «ах да!» и аккуратно притворила за собой калитку.

В этот миг с ней поравнялся местный молочник, мистер Джиллс. Направляясь от центра деревни к периферии, он катил вдоль улицы тележку со своим товаром. Периодически останавливаясь, молочник заходил в очередной двор и оставлял у двери заказчика молоко, йогурт, сметану или творог.

Приблизившись, мистер Джиллс значительно замедлил движение и поднял руку.

— Здравия желаю, дочка! — почему-то по-военному приветствовал он Памеллу.

Она с улыбкой кивнула.

— Здравствуйте.

— В школу идешь? — спросил мистер Джиллс, хотя это было совершенно очевидно. Наверное, ему просто хотелось поговорить.

Памелла машинально взглянула на наручные часы.

— Куда же еще. Кстати, мне нужно поторопиться.

— Ступай, красавица, ступай… Желаю успешного трудового дня. Ты нашим пострелятам спуску не давай! — Он возобновил движение, но потом вдруг обернулся и произнес: — Я только скажу… кхм… что твой выбор мне нравится. Если хочешь знать мое мнение, конечно, — добавил молочник, подтвердив свое замечание энергичным кивком. — Одобряю! — И он двинулся дальше, напевая припев популярной песенки «Каждая красотка любит лейтенанта».

Памелла озадаченно посмотрела ему вслед. Они с мистером Джиллсом частенько встречались здесь по утрам, но сегодня тот говорил загадками.

Что бы это значило? — ломала Памелла голову, шагая по тихой улице в направлении, противоположном тому, в котором удалился молочник. О каком выборе речь? И почему молочник сказал, что одобряет его?

От этих мыслей ее немного отвлек донесшийся сверху рокот. Подняв глаза, она увидела вертолет, возможно тот же самый, который прилетал вчера. Винтокрылая машина двигалась по широкому кругу, направляясь в сторону города. Памелла на ходу проводила ее взглядом.

Пройдя ярдов пять, она заметила миссис Хэттер. Та находилась за невысокой решетчатой оградой и делала вид, что выпалывает сорняки. Во всяком случае, впечатление складывалось именно такое, потому что, завидев Памеллу, миссис Хэттер тотчас прекратила свое занятие и оперлась на тяпку. Поля совершенно ненужной сейчас шляпы отбрасывали на ее глаза слабую тень, придавая загадочное выражение.

— Доброе утро, — улыбнулась Памелла.

— Э-э… конечно. Доброе, — с некоторой запинкой, будто думая о другом, произнесла миссис Хэттер. Ее пристальный взгляд обежал стройную фигуру Памеллы и замер на лице.

Памелла поневоле остановилась.

— Что вы так смотрите? — спросила она, в свою очередь бегло оглядывая себя. — У меня что-то не в порядке?

Миссис Хэттер медленно покачала головой.

— Все просто замечательно.

Ее поведение удивило Памеллу.

— Правда? Почему же вы так странно на меня посмотрели?

— Странно?

— Конечно!

Миссис Хэттер пожала плечами.

— Не знаю. По-моему, как обычно.

Памелла нахмурилась.

— Вообще, сегодня все как-то чудно себя ведут.

— Да? Это кто, например?

— Да хотя бы мистер Джиллс.

— Молочник? А что он сделал?

— Да вроде ничего особенного, — ответила Памелла. — Но в его взгляде тоже промелькнуло что-то… даже не знаю, как назвать… И разговаривал он со мной не так, как всегда.

Глаза миссис Хэттер загорелись живейшим интересом.

— Ну-ну? И как же?

— Э-э… излишне весело, что ли. Сказал, что одобряет мой выбор. И не пояснил какой. Вместо этого запел песню про влюбленных красоток. Поэтому я и говорю, что нынче все ведут себя как-то чудно.

Казалось, миссис Хэттер задумалась.

— Гм… Ну, положим, молочник еще не все.

Памелла ошалело уставилась на нее.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что сказала: не все одобряют твой выбор, — спокойно пояснила миссис Хэттер. — Так и знай.

Рот Памеллы сам собой раскрылся. Ее охватило такое чувство, будто она сегодня проснулась в деревне, которая лишь внешне напоминает Брэмдейл, но на самом деле является своего рода декорацией для какого-то непонятного спектакля. А играют в нем люди, похожие на окружающих односельчан. Причем текст пьесы известен всем участникам, кроме самой Памеллы.

Может, я еще сплю и все это мне снится? — подумала она, пытаясь хоть как-то объяснить себе странности нынешнего дня.

— Э-э… миссис Хэттер, — осторожно произнесла она, — не будете ли вы так любезны сказать мне, о каком, собственно, выборе идет речь?

Та вдруг широко усмехнулась.

— Не можешь смекнуть, о чем толковал с тобой молочник?

— Не-ет, — протянула Памелла.

Глаза миссис Хэттер радостно блеснули.

— Он говорил про Риччи! Теперь поняла?

Памелла сморщила лоб, пытаясь проникнуть в смысл сказанного. С ее точки зрения, вместо одной загадки сейчас появилось две.

При чем здесь Риччи? — вертелось в ее мозгу. Как увязать все это воедино: меня, Риччи и молочника? Да, и еще какой-то выбор, который я якобы сделала?

— Наверное, вы сочтете меня дремучей идиоткой, миссис Хэттер, но я по-прежнему ничего не понимаю! — жалобно произнесла она.

— Что именно? — спросила соседка.

— Ну, про Риччи… и про выбор тоже. Миссис Хэттер удивленно взглянула на нее.

— Что же здесь непонятного? Молочник одобрительно смотрит на то, что ты выбрала Риччи.

Памелла опешила.

— Да с чего он это взял? Я вовсе не выбирала никакого Риччи!

— Как с чего? Он знает, что Риччи вышел вчера вечером из твоего дома, вот и сделал соответствующий вывод.

— И совершенно напрасно! — вспылила Памелла. — Никаких выводов из этого не следуют. Потом, откуда молочник знает, кто от меня выходил и почему? — На миг умолкнув, она вдруг смерила миссис Хэттер пристальным взглядом. — Кстати, насколько я понимаю, вам это тоже известно?

Соседка лишь пожала плечами — мол, ясное дело.

— Но как получилось, что все обо всем осведомлены? — воскликнула Памелла.

Миссис Хэттер от души рассмеялась.

— Так, дорогая моя, это ведь деревня! Здесь всегда так.

Несколько мгновений Памелла хмуро молчала.

— Не понимаю… Было довольно поздно, все сидели по домам, а молочнику вообще нечего было делать на нашей улице в такое время…

— Ну мало ли что. Всегда найдется кто-то, кто что-нибудь увидит или услышит. И пойдет молва… Такие здесь нравы. Событий мало, вот все и рады посудачить. — Миссис Хэттер внимательно посмотрела на Памеллу. — Хочешь сказать, что меж тобой и Риччи… как бы это выразиться… ничего не было?

— Нет, конечно! — возмущенно фыркнула Памелла. — Странно, что кто-то вообще делает столь скоропалительные выводы. Мало ли что! Ну зашел человек сообщить, что у меня калитка распахнута, так из этого нужно вывести целую историю?

— Вот, значит, какой повод он придумал, чтобы навестить тебя, — задумчиво произнесла миссис Хэттер.

— Кто?

— Риччи, конечно.

— Придумал? Так вы полагаете…

— Тут и полагать нечего. Сама посуди: вот ты говоришь, что молочнику нечего было делать вечером на нашей улице, а Риччи было, что ли? Они с Лиззи возле школы живут. Приглянулась ты ему, вот и весь секрет.

Памелла слегка зарделась.

— Это что же получается? Вся деревня думает, что у нас с Риччи роман?

Миссис Хэттер только руками развела — мол, ничего уж тут не попишешь. Затем слегка перегнулась через ограду и доверительно произнесла:

— Послушай, что я скажу, детка. Дело, конечно, не мое, да и грех соваться в чужие отношения, но, думаю, Риччи тебе не пара. Прости, что грубо выражусь, однако иначе не скажешь: не по собаке кость. Конечно, Риччи парень во всех смыслах положительный, никто про него плохого слова не скажет…

Неожиданно для себя самой Памелла кивнула.

— Лично я всегда слыхала только хорошее. И вообще, Риччи кажется мне человеком надежным. — Она вдруг осеклась, сообразив, что ее слова могут быть неправильно поняты. — Это я не к тому говорю, что у меня насчет него какие-то планы, а просто так.

— Ну да, ну да, — закивала миссис Хэттер. — Никто и не спорит.

Тут Памелла вновь взглянула на наручные часы.

— Ой, уже без пяти девять! — вырвалось у нее. — Опаздываю! Простите, миссис Хэттер, потом договорим… — Последние слова она произнесла на ходу.


Однако на этом странности не кончились. Сегодня, казалось, каждый норовил поздороваться с Памеллой, даже издалека. Причем все очень пристально рассматривали ее, будто надеясь заметить нечто особенное.

Что они так глазеют? — с изрядной долей раздражения думала она. Ищут следы бурно проведенной ночи?

«Так это ведь деревня, дорогая моя!» — вертелись в ее мозгу слова миссис Хэттер.

Возможно, трудно поверить, но прежде Памелла не замечала по отношению к себе признаков повышенного внимания. Вероятно, они были, особенно в первое время, когда она только-только поселилась в Брэмдейле. Однако тогда ей предстояло решить столько связанных с обустройством проблем, что прочее просто проходило мимо нее, никак не задевая. Зато сейчас она будто очутилась в центре деревенских событий.

Остается лишь надеяться, что вскоре произойдет что-нибудь еще и местные жители обретут новую тему для пересудов, размышляла Памелла, торопясь в школу.

Там ее ожидало новое испытание.

Звонок уже прозвенел, ученики и учителя разошлись по классам, чему Памелла втайне была рада, так как ей меньше всего хотелось ощутить еще и любопытные взгляды коллег.

Никогда бы не поверила, что такое незначительное событие, как визит односельчанина, вызовет столь сильную рябь на поверхности деревенской жизни! — подумала она, сворачивая за угол школьного коридора.

И тут ей поневоле пришлось замедлить шаг, потому что она увидела Лиззи. Одетая в синие джинсы и розовый джемпер дочка Риччи Эвертона вертелась у классной двери, явно поджидая ее. Обычно так поступали ученики, которым нужно было отпроситься с урока или решить какие-нибудь иные проблемы.

Неужели и дети вовлечены в общую игру? — с ужасом подумала Памелла. Раньше эта мысль как-то не приходила ей в голову, поэтому она растерялась.

Если Лиззи, подобно остальным, полагает, что между мной и ее папой возник роман, то как же мне вести себя с ней? — лихорадочно пронеслось в ее мозгу. Не объясняться же с ребенком! С другой стороны, Лиззи наверняка успела много чего передумать по поводу новой деревенской сплетни, ведь косвенно задета и она сама. И если я, взрослый человек, не знаю, как реагировать на все это, то каково восьмилетней девочке?

Памелла вздохнула, чувствуя, что ноги отказываются нести ее в направлении класса.

Ну уж это совсем никуда не годится! Возьми себя в руки. Вспомни, что ты учитель, и держись соответственно.

Тряхнув головой, Памелла увереннее двинулась вперед.

— Меня ждешь, Лиззи? — совершенно будничным тоном спросила она, приблизившись к девочке.

Та застенчиво кивнула, ковыряя носком кроссовки тускло поблескивающий вощеный пол — школа строилась еще в прошлом веке, и коридоры здесь были выстланы паркетом, для натирания которого приходилось держать специального работника.

— Что-то хочешь мне сказать? — ободряюще улыбнулась Памелла.

Лиззи покачала головой. Ее светлые волосы были зачесаны назад и по последней детской моде закреплены на макушке множеством мелких разноцветных заколок.

Интересно, кто этим занимался? — мельком подумала Памелла. Самостоятельно Лиззи не могла соорудить себе такую прическу. Значит, кто-то ей помог. Если Риччи, то… он хороший отец.

— Нет, — покачала Лиззи головой. — Я просто хотела поздороваться. Папа велел мне быть с вами повежливей. — Выдержав короткую паузу, она с некоторой торжественностью произнесла: — Добрый день, мисс Сэверенс!

Памелла прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Здравствуй, Лиззи. Но тебе вовсе не нужно встречать меня на пороге. В следующий раз спокойно отправляйся в класс вместе со всеми.

— Хорошо, мисс Сэверенс.

— Ну, идем. — Памелла слегка обняла Лиззи за плечи, подталкивая в сторону открытой двери.

В последний момент, перед тем как отвернуться, девочка бросила на нее любопытный взгляд.

Знает! — подумала Памелла. Что за безобразие, здесь даже до детей доходят сплетни!

Несколько принужденно улыбаясь, она переступила вслед за Лиззи порог класса и произнесла в мгновенно наступившей тишине — последнее обстоятельство само по себе было совершенно необычно:

— Здравствуйте, ребята.

Ответное приветствие прозвучало, как всегда, вразнобой, но взгляды учеников были направлены на Памеллу. Нетрудно было догадаться, что и до тех успели дойти отголоски молниеносно разнесшейся по деревне сплетни. Возможно, дети и не поняли ее смысла, однако она касалась их учительницы, поэтому им было интересно.

С нарочито спокойным видом Памелла подошла к своему столу и положила на него кейс.

— Сегодня мы поговорим о том, что вам очень нравится, — начала она. — Угадайте, что я имею в виду. Ну, смелее. Называйте!

— Лакричные леденцы, — сказал кто-то.

Все дружно рассмеялись.

— Допустим, — кивнула Памелла. — А еще?

Повисла короткая пауза, затем со всех сторон посыпалось:

— Игрушки! Щенки! Мороженое! Кататься на велосипеде! Компьютерные игры! Мультики! Футбол!

— Стоп! — подняла Памелла ладонь. — Кто сказал «мультики»?

— Я.

Это был Стиви Бразерс, внук плотника Джеффа, ремонтировавшего Памелле сарай.

— Кто-нибудь еще любит мультики? — спросила она, обводя взглядом класс.

Ребята дружно выразили одобрение.

— А что такое мультик по своей сути, кто-то сможет объяснить?

Вновь ненадолго повисла тишина, ученики задумались.

— Это такие рисованные истории, — сказала Джейн Делвин.

— Или сделанные с помощью компьютерной графики, — добавил Стиви Бразерс.

— Они бывают веселые и грустные, — подала голос Лиззи.

— И в них встречаются забавные зверушки… или человечки.

— Реально существующие? — быстро спросила Памелла.

— Нет, выдуманные.

— Сказочные, — мечтательно вздохнула Лиззи.

Памелла улыбнулась.

— Вот ключевое слово! Сказочные. То есть мультфильм — это сказка. Про нее и пойдет у нас разговор. Многие из вас наверняка видели мультфильм про Алису, побывавшую в Стране Чудес. А сейчас нам предстоит прочесть и обсудить сказку, сочиненную Льюисом Кэрроллом. Она будет нашим внеклассным чтением. — С этими словами Памелла открыла кейс, чтобы извлечь из него книжку и показать ребятам. Та оказалась лежащей вверх тормашками. Одно мгновение Памелла смотрела на нее, плотно стиснув губы, затем подняла и продемонстрировала классу. — Вот это произведение. После уроков возьмете его в школьной библиотеке.

Затем занятия продолжились как обычно.


Повышенный интерес к своей персоне Памелла ощущала еще дня три, потом он начал спадать. За это время Риччи ни разу не попался ей на глаза.

К пятнице она уже была склонна рассматривать недавнее происшествие просто как издержки деревенского бытия и даже начала посмеиваться про себя над весьма своеобразным отношением односельчан к понятию частной жизни. Особенно веселило Памеллу стремление некоторых знакомых высказать личное отношение к ее воображаемой связи с Риччи.

Интересно, зачем они это делают? — размышляла она. Из желания как-то повлиять на ход событий? Или их будоражит своего рода соучастие? Вон как поблескивали глаза миссис Хэттер, когда мы обсуждали то, как Риччи заглянул вечером ко мне во двор!

Думала Памелла и про самого Риччи — как не думать, когда людская молва связывает их имена воедино, — однако не могла четко определиться с восприятием этого человека. Несмотря на туманные намеки миссис Хэттер, она понимала, что, скорее всего, из Риччи получился бы муж если не идеальный, то близкий к совершенству.

Но то было, если можно так выразиться, умственное восприятие. А с душевным все обстояло гораздо сложнее. Потому что, как бы Памелла ни хорохорилась перед самой собой, ее сердце все еще не было свободно. Ей нет-нет да и вспоминался Эрик, былая любовь, которую она всячески старалась забыть.

А Риччи — Памелла почти не сомневалась в этом — смог бы помочь ей справиться с остатками прежнего чувства. Кроме того, новые впечатления вскоре непременно вытеснили бы из памяти ненужные воспоминания.

С другой стороны, во всем этом присутствовал некий элемент искусственности. Как будто кто-то все решил за Памеллу и ей осталось лишь следовать замыслу. А где же эмоции, сладостные грезы, романтика, наконец?

Романтика осталась в юности, шептал голос подсознания. Сейчас же наступила пора зрелости. И мыслить ты должна не как семнадцатилетняя девчонка, а как человек, ставший на десяток лет старше. Женщине нужна семья. Она должна обихаживать мужа, растить детей, позже — нянчить внуков. Не забывай, каждая женщина потихоньку стареет. И лучше, если это происходит не в одиночестве, а в окружении любимых и любящих людей.

Кто смог бы спорить с подобными доводами? Уж точно не Памелла, которой всегда хотелось так называемого обыкновенного женского счастья.

Примерно в таких размышлениях она проводила дни, а от ночных раздумий избавлялась с помощью снотворного. Но в общем Памелла, можно сказать, успокоилась. И старалась жить как прежде.

Пока не наступила пятница.


4


С утра все шло своим чередом. Памелла приняла душ, позавтракала и отправилась в школу. Там провела четыре урока — перед уикендом всегда был короткий день — и отпустила детей по домам.

Она укладывала книжки и тетради в кейс, собираясь уходить, когда кто-то негромко постучал в открытую дверь. Повернув голову, Памелла замерла с блокнотом в руке: на пороге стоял Риччи.

Еще не успев как следует оценить смысл происходящего, она почувствовала, что краснеет. Реакция была совершенно нелепой, потому что повод для смущения отсутствовал, и тем не менее жар на ее щеках с каждым мгновением ощущался все больше.

Кажется, я еще никогда не оказывалась в столь двусмысленном положении, взволнованно подумала Памелла. А все эти дурацкие сплетни! Ни в чем не виновата, но почему-то неловко смотреть Риччи в глаза…

Действительно, если бы по деревне не пошли пересуды, Памелла не придала бы никакого значения тому обстоятельству, что Риччи зашел к ней вечером сообщить о распахнутой калитке. Да и сам факт, что та оказалась открытой, на самом деле был Памелле безразличен: жизнь в Брэмдейле текла спокойно, каких-либо из ряда вон выходящих случаев не помнили даже старожилы. Однако нескрываемая заинтересованность окружающих заставила ее пристальнее взглянуть на вещи.

А сейчас, глядя на улыбающегося Риччи, Памелла вдруг припомнила кое-что еще — как он откровенно любовался ею, стоя на крыльце коттеджа.

— Кхм… здравствуй, — сказал тот.

Памелла положила блокнот в кейс и поднялась со стула.

— Здравствуй.

Риччи прислонился плечом к дверному косяку.

— Вот, шел мимо, думаю, дай загляну.

Несмотря на смущение, Памелла едва сдержала усмешку: фраза удивительно напоминала ту, которую Риччи произнес во время первого визита.

Изобретательным его не назовешь, мелькнуло в ее мозгу.

— Надеюсь, на этот раз с моей калиткой все в порядке? — произнесла она, позволив себе небольшую колкость.

По лицу Риччи скользнуло недоуменное выражение.

— Что? При чем здесь калитка?

Памелла захлопнула крышку кейса.

— При том, что в прошлый раз, когда ты вечерком заглянул ко мне, история про распахнутую калитку наверняка была тобой выдумана.

Опустив взгляд, Риччи слегка взъерошил пятерней волосы.

— Э-э…

Повисла небольшая пауза, во время которой Памелла разглядывала собеседника. К этому времени ей уже удалось взять себя в руки.

Наконец, по-видимому сообразив, что отпираться бессмысленно, Риччи широко улыбнулся.

— Ну да, не спорю, в действительности дело обстояло несколько иначе: калитка не была распахнута, но и не была закрыта на замок. Скажем так, она была приоткрыта. Собственно, это и дало мне повод навестить тебя.

Слова Риччи вызвали у Памеллы внутреннее напряжение. Он больше не скрывал, что имеет в отношении ее некоторые намерения, и это переводило их доселе шапочное знакомство на совершенно новый уровень.

— Выходит, ты с самого начала собирался заглянуть ко мне? — сдержанно спросила она.

Риччи отделился от дверного косяка, сделал пару шагов и оперся рукой на ближайшую парту.

— Видишь ли, тот день был не первым, когда я прогуливался возле твоего дома, — негромко заметил он. — Просто раньше не решался зайти.

Памелла невольно опустила ресницы, но затем заставила себя поднять взгляд.

— Риччи, я…

— Не продолжай! — быстро произнес тот. — Мне нужно, чтобы ты знала: я ничего от тебя не требую. Наше общение ни к чему тебя не обязывает. Скажу лишь, что обратил на тебя внимание, как только ты появилась в Брэмдейле.

— Риччи…

Он выставил перед собой ладони.

— Умолкаю. Собственно, я собирался говорить о другом. Может, сходим завтра куда-нибудь? Или съездим?

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросила Памелла.

— Ну, мы могли бы поужинать в каком-нибудь приятном заведении, — развил Риччи мысль. — Скажем, в «Замке».

Речь шла о ресторане, который размещался в настоящем средневековом замке. Посетителям был обеспечен современный комфорт в средневековом интерьере. Замок находился в городе, и Памелле случалось там бывать. Заведение действительно можно было назвать приятным, как выразился Риччи, однако Памеллу кое-что смущало. Впрочем, относилось это не к ресторану, а к самой идее совместного ужина. Уж слишком интимно все это выглядело.

Тем более что последний раз я там ужинала с Эриком, вспомнила Памелла.

Та прикусила губу. Снова Эрик! Когда же это кончится?

Чтобы поскорее кончилось, не отказывай Риччи, тотчас всплыла в ее голове подсказка.

Действительно, я ведь уже размышляла над тем, что Риччи способен помочь мне забыть Эрика.

И все-таки ей не хотелось отправляться с ним ресторан, да еще такой, который непременно навеет ненужные воспоминания.

Памелла испытующе взглянула на Риччи.

— Если речь идет только об ужине…

Тот с ходу уловил намек.

— Только! Говорю же, наше общение ни к чему тебя не обязывает. Просто посидим за столиком…

— Э-э… мне не очень хочется ехать в город, — поспешно произнесла Памелла.

Риччи задумался, но лишь на мгновение.

— Что ж, давай тогда заглянем в «Иву» к Джо Фостеру. Там тоже уютно.

И романтично, добавила про себя Памелла. А еще там по уикендам собирается полдеревни.

Стоящее на берегу озера в окружении ив кафе пользовалось большой популярностью у местных жителей. Памелла понимала, что, если покажется там в обществе Риччи, это сильно подстегнет воображение односельчан и вызовет новую волну пересудов.

С каких это пор ты стала обращать внимание на пересуды? И чего следует ожидать в дальнейшем? Может, скоро начнешь прислушиваться к мнению посторонних? Смотри, этак недалеко и до возникновения желания всем нравиться. А это, скажу я тебе, последнее дело.

Вот именно. Что же мне теперь отказаться от личной жизни? С другой стороны, я учительница и в некотором роде должна служить примером для подражания.

Вот как? Ты что же, после ужина в «Иве» собралась пуститься во все тяжкие? — раздалось в ее голове ехидное замечание.

Даже в мыслях нет, возразила про себя Памелла.

— Ну-ка брысь отсюда! — вдруг громко произнес Риччи.

Вздрогнув, Памелла вскинула на него взгляд, но оказалось, что окрик адресован не ей. Риччи смотрел в окно. Повернув голову в том направлении, Памелла успела заметить пару приникших с улицы к стеклу ребячьих мордашек. По-видимому, кого-то из ее учеников очень разбирало любопытство. Когда ребята услыхали голос Риччи, их словно ветром сдуло.

— Так сходим к Джо? — с улыбкой спросил Риччи, вновь обращая взгляд на Памеллу.

Она вдруг подумала, что он не лишен обаяния, и эта мысль странным образом показалась ей приятной.

— Собственно, почему бы и нет? — сказала Памелла.

Прозвучало это так, будто она советовалась с самой собой.

— Все-таки в твоих словах чувствуется сомнение, — медленно произнес Риччи: — Не расскажешь, в чем причина?

Памелла изобразила бодрую улыбку.

— Да нет никакого сомнения, это тебе показалось.

— Может быть, может быть… Но я вот думаю, не последствия ли это прокатившихся по деревне слухов? Ведь тебе наверняка известно, что про нас начали сплетничать?

Памелла пожала плечами.

— Разумеется.

— И тебя это не… как бы это сказать… не задевает? — спросил Риччи, пристально всматриваясь в ее лицо.

Она вновь беззаботно улыбнулась.

— Ничуть. Я только удивляюсь… — Памелла на секунду умолкла, размышляя, стоит ли продолжать.

— Да?

— Ну, что известие о твоем вечернем визите ко мне так быстро разнеслось.

Улыбка медленно сползла с лица Риччи.

— Уж не думаешь ли ты, что я сам обо всем растрезвонил?

Памелла слегка опешила. Подобная мысль не приходила ей в голову.

Неужели это возможно? — лихорадочно пронеслось в ее мозгу. Как-то не верится, чтобы такой положительный человек, каковым здесь все считают Риччи, опустился до банального бахвальства. Тем более что хвастать-то ему совершенно нечем: мы лишь побеседовали пять минут и он отправился дальше.

Но сочинить ведь можно что угодно! — услужливо подсказало Памелле воображение. Вдруг дела обстоят совсем не так, как ты думаешь? Не исключено, что весь Брэмдейл давно — с самого начала — смакует нюансы проведенной некой парой бурной ночи. Догадываешься, о ком речь? Верно, дорогуша. О тебе и Риччи!

Да нет, быть такого не может. Риччи совсем не похож на болтуна. Да и миссис Хэттер не преминула бы предупредить меня, если бы до нее докатился слушок, что Риччи плетет непотребное. Ведь, судя по всему, она слегка недолюбливает Риччи. Или действительно считает, что мы с ним не пара. Как бы то ни было, в случае чего миссис Хэттер непременно поставила бы меня в известность, тут можно не сомневаться. И потом, если Риччи заинтересован в том, чтобы наши отношения развивались — а наверняка так и есть, — то зачем бы он стал портить собственную игру? Нужно быть конченым кретином, чтобы на самом старте перекрыть себе путь к финалу.

— Памелла? — напряженно произнес Риччи, обеспокоенный ее долгим молчанием.

Она подняла голову.

— Да?

— Ты… слышала мой вопрос?

Памелла кивнула.

— Конечно. И я не думаю, что ты сам распускаешь какие бы то ни было слухи.

Риччи облегченно вздохнул.

— Хорошо. Я уж было подумал… Впрочем, оставим эту тему. Понятно, ты здесь человек новый, деревенские нравы тебе не знакомы, но это вопрос времени, поживешь — привыкнешь. И перестанешь обращать внимание. — Он немного помолчал. — Значит, завтра я зайду за тобой вечерком?

Да что я, в самом деле! Живу как монахиня! — подумала Памелла. Никаких развлечений, только работа и дом. И что страшного в том, что я схожу с парнем в кафе?

— Ладно, — улыбнулась она. — Буду ждать.

— Часиков в шесть?

— Да.

— Чудесно. Значит, договорились. — Риччи направился к выходу, но на пороге обернулся. — До встречи!

— До встречи, — тихо повторила Памелла.

— Или проводить тебя до дома? — неожиданно произнес Риччи.

К этому предложению она не была готова.

— Н-нет, не надо. Мне еще нужно зайти в магазин… и вообще…

По-видимому, сообразив, что не стоит форсировать события, Риччи кивнул.

— Понимаю. Тогда до завтра. — С этими словами он наконец ушел.

Оставшись в одиночестве, Памелла опустилась на стул и некоторое время сидела, глядя в одну точку. Ее не покидало ощущение, что она сделала что-то не то.


Тем не менее на следующий день они встретились.

Памелла долго ломала голову над тем, что надеть, прежде чем остановила выбор на обыкновенных синих джинсах и такой же куртке длиной чуть ниже талии, которую набросила на белый трикотажный топ.

В конце концов, это деревня, думала она, одеваясь, так что нечего наряжаться. И насколько мне известно, у Джо Фостера демократичное заведение.

Чуть позже, увидев зашедшего за ней Риччи, Памелла убедилась в правильности своего выбора — тот тоже был в джинсах и коричневом замшевом пиджаке.

Они неспешно двинулись к озеру. Поначалу Памелла держалась скованно, опасаясь, как бы Риччи не вздумалось вместо приветствия чмокнуть ее в щеку, но тот с ходу завязал легкую беседу, много шутил, а позже принялся совершенно непринужденно раскланиваться со встречными.

Вскоре Памелла незаметно для себя переняла его манеру держаться и сразу почувствовала себя уверенно. Она тоже весело здоровалась с односельчанами, втихомолку посмеиваясь над проскальзывающим по физиономиям некоторых изумлением.

Нечего и говорить, что на них с Риччи глазели — еще как! Не раз и не два, невзначай обернувшись, Памелла ловила на себе чей-нибудь взгляд. На нее смотрели чаше, чем на Риччи.

В «Иве» их появление тоже вызвало небольшой фурор. Когда Памелла и Риччи вошли в небольшой уютный зал, сидящие за столиками и у стойки бара посетители как по команде повернули голову.

— Всем приятного вечера! — громко и весело произнес Риччи.

Памелла просто с улыбкой обвела взглядом присутствующих.

В ответ раздалось несколько приветствий, а сидевший ближе всех с краю у стойки плотник Джефф отсалютовал стаканчиком, в котором темнел напиток, по виду похожий на бренди.

Завидев Памеллу, хозяин заведения Джо Фостер вышел из-за прилавка и лично проводил ее и Риччи к свободному столику в углу у окна. Столь подчеркнутое внимание не в последнюю очередь объяснялось тем, что младшая дочурка Джо училась в классе Памеллы.

— Что у тебя сегодня на ужин, дружище? — спросил Риччи, отодвигая стул, чтобы Памелле удобнее было сесть.

Устроившись, она кивком поблагодарила его.

— Рекомендую суп с луком из петуха, — ответил Джо. — На второе баранья отбивная с тушеными овощами, картофелем или рисом. Или мясная запеканка в тесте, к которой тоже могу подать гарнир.

Риччи вопросительно взглянул на Памеллу. Она улыбнулась.

— Звучит заманчиво. От супа не откажусь, да и от отбивных тоже. Мне с овощами, пожалуйста.

— А мне с жареным картофелем, — вставил Риччи.

Джо кивнул и двинулся обратно к стойке бара. Обогнув ее, он подошел к распахнутой, ведущей в смежное помещение двери и крикнул:

— Нелли, суп из петуха два раза и по порции бараньих отбивных, одна с овощами, другая с жареным картофелем для мисс Сэверенс и Риччи!

— Что? Мисс Сэверенс здесь? — донеслось в ответ, и в следующую минуту в зал выглянула Нелли, супруга Джо, которую Памелла неплохо знала. — О, добрый вечер! И ты, Риччи, тоже здравствуй. Сию минуту подам заказ.

Ждать действительно пришлось недолго. Вскоре Нелли приблизилась к столику, за которым сидели Памелла и Риччи, и принялась осторожно переставлять с подноса тарелки.

— Рада вас видеть в нашем кафе, — сказала она, мельком посмотрев на Риччи и вновь переведя взгляд на Памеллу. — Как там наша Джейн, хорошо успевает?

— Неплохо, — сказала та. — Усидчивости ей не хватает, а так ничего, молодец.

Нелли закивала.

— Знаю, знаю, вертлявая она у нас. Джо мой смеется, говорит, наша младшая вся в тебя! А я ему: чего же ты ждал, какая мать, такая дочь. Верно ведь?

Памелла с улыбкой пожала плечами, мол, что тут скажешь, так и есть.

— Ладно, не буду вам надоедать, кушайте, пожалуйста. А про Джейн поговорим в другой раз, для этого я специально в школу забегу.

Захватив поднос, Нелли двинулась обратно на кухню.

— Трудно, наверное, быть учительницей, — задумчиво произнес Риччи, берясь за ложку.

Памелла вновь дернула плечом.

— По-всякому. Иногда трудно, а порой интересно. Это ведь творческая работа. Ребята каждый день преподносят что-то новое. Порой спрашивают такое, что даже не сразу находишься с ответом.

— Это верно! — хохотнул Риччи. — По себе знаю. Когда Лиззи была маленькой, такие вопросы задавала, что только держись. Иной раз я не знал, как вывернуться. А сейчас у нее такой возраст… Словом, я с опасением, жду момента, когда Лиззи начнет спрашивать про некоторые стороны жизни… ну, ты понимаешь.

Памелла бросила на Риччи внимательный взгляд, однако тот смотрел не на нее, а в стоящую перед ним тарелку.

Выходит, я мыслила в правильном направлении, рассуждая о том, Лиззи не может откровенно поговорить с отцом на некоторые темы.

Пока Памелла думала об этом, уголки ее губ сами собой приподнялись в улыбке, однако она оставалась в неведении на сей счет, пока Риччи не произнес:

— Тебе смешно?

— Что? — удивленно вскинула ресницы Памелла.

— Ты улыбаешься, — пояснил он.

— Правда? Я даже не заметила.

Риччи проглотил очередную ложку супа.

— Что же тебя развеселило, если не секрет?

— Твое упоминание про «некоторые стороны жизни», — усмехнулась Памелла.

— Ну и что здесь смешного, не понимаю?

— То, что ты, похоже, изрядно от этой самой жизни отстал. — Она наконец тоже попробовала суп. — Ммм… очень вкусно. Интересно, Нелли сама готовит?

— Конечно, — с несколько отсутствующим видом отозвался Риччи. Его мысли явно были заняты чем-то другим. — Так в чем же выражается моя отсталость?

Прежде чем ответить, Памелла зачерпнула еще несколько ложек супа.

— Прелесть! И хлеб какой-то особенный… Где только Нелли такой берет? Ни в одной из деревенских лавок я ничего подобного не встречала.

— Хлеб она тоже сама печет, — нетерпеливо произнес Риччи. — Ты не ответила на мой вопрос.

Памелла съела еще ложечку.

— Относительно отсталости?

Риччи откинулся на спинку стула и несколько мгновений пристально рассматривал Памеллу, которая как ни в чем не бывало продолжала с аппетитом поглощать суп.

— Кажется, тебе нравится насмехаться надо мной, — наконец негромко заметил он, покосившись по сторонам.

Но если завсегдатаи «Ивы» и прислушивались к их беседе, внешне это никак не проявлялось. Впрочем, как местного жителя, Риччи трудно было обмануть на сей счет. Он и без того прекрасно знал, что у многих сидящих за соседними столиками — если не у всех — ушки на макушке.

Памелла перестала есть и удивленно взглянула на него.

— Насмехаться? Что ты, у меня даже в мыслях не было! — Затем, совершенно неожиданно для себя самой, она вдруг лукаво подмигнула Риччи. — А вот слегка подколоть — это да. — Заметив, как вытянулось его лицо, Памелла весело рассмеялась. — Не обижайся, я шучу! Просто ты действительно плохо представляешь себе степень осведомленности современных детишек. Сказкам про аиста или капусту больше не верят даже дошколята. А ребята возраста Лиззи прекрасно знают, откуда берутся дети — ты ведь это подразумеваешь под словами «некоторые стороны жизни»?

— Разумеется, — кивнул Риччи, блеснув глазами. — Что же еще?

Памелла быстро доела суп, которого оставалось ровно на три ложки, и отодвинула тарелку.

— Так вот, должна тебе сказать, что не кто иной, как я сама, рассказываю ученикам про эти самые «некоторые стороны».

Во взгляде Риччи промелькнуло искреннее удивление.

— Ты?

— Конечно. Я же их учительница.

— Но… зачем ты это делаешь?

— Ох, вижу, ты и впрямь ничегошеньки не знаешь, — вздохнула Памелла. — К твоему сведению, существуют — и уже давно — специальные уроки, посвященные теме планирования семьи. Вот я их и провожу. А кто, по-твоему, должен заниматься этим вместо меня?

— Но ведь твоим ученикам по восемь лет! — воскликнул Риччи чуть громче, чем следовало, поэтому на них начали оглядываться. Заметив посторонние взгляды, он понизил голос и чуть наклонился к Памелле. — Какое планирование семьи в подобном возрасте?

— Никакого, — согласилась Памелла. — Этого никто и не подразумевает. Зато, когда дети вырастут, у них не возникнет проблем в той области, которая в не таком уж далеком прошлом оставалась загадкой для некоторых взрослых семейных людей. Еще в пятидесятых годах прошлого века количество детей в семье почти не планировалось. На свет они появлялись, как правило, случайно. А сейчас, благодаря достижениям в сфере контрацепции, этот процесс можно контролировать.

— Да-а, — протянул Риччи. — Когда я учился в школе, у нас таких уроков не было. Я даже плохо представляю себе подобные занятия. Дети… и вдруг такая тема! — Он с любопытством взглянул на Памеллу. — Интересно, что ты им рассказываешь?

Она вновь рассмеялась.

— Тебя тоже просветить? Не думаю, что ты нуждаешься в наставлениях.

Риччи вздохнул.

— Сказать правду? Очень нуждаюсь! — В его глазах плясали искорки.

— Как? — воскликнула Памелла. — Ведь однажды ты уже произвел на свет ребенка!

— И что? — улыбнулся Риччи.

— Ну, ты ведь должен помнить, какой процесс этому предшествовал, — заметила Памелла, а сама подумала: кажется, наш разговор свернул в ненужном направлении.

— Оно-то так… — начал было Риччи, но тут к ним вновь приблизилась Нелли с переменой блюд.


5


Переставляя с подноса на стол полные тарелки и ставя на их место пустые, Нелли с интересом поглядывала то на Памеллу, то на Риччи. Разумеется, с ее появлением прежняя беседа прекратилась, зато началась другая.

— Суп просто объедение! — восторженно заметила Памелла, в свою очередь поднимая взгляд на Нелли.

Та просияла.

— Правда? Вам в самом деле понравилось, мисс Сэверенс?

Памелла слегка поморщилась.

— Нелли, я ведь говорила вам, не нужно меня так величать. Просто Памелла, и все.

Однако та покачала головой.

— Что вы, как можно, мисс Сэверенс! Это было бы неправильно. Вы учительница нашей Джейн, и мы должны обращаться к вам должным образом.

Видя, что спорить бесполезно, Памелла лишь улыбнулась.

— Ладно, как хотите. А суп действительно замечательный. Риччи сказал, вы сами стряпаете?

Нелли пожала плечами.

— Конечно. Дело ведь нехитрое. К тому же заведение у нас небольшое, незачем держать повара. Вот если укрупнимся, тогда придется нанять человека.

— И все-таки мне хочется узнать, в чем тут секрет, — сказала Памелла. — По сути, это был куриный суп, который я сама часто варю, но у вас он какой-то необыкновенный.

Тут доселе молчавший Риччи решил подать голос:

— Не выпытывай, Нелли не откроет тебе своей тайны.

— О, значит, тайна действительно существует? — воскликнула Памелла. — Расскажите, Нелли, пожалуйста! Обожаю кулинарные секреты.

Однако та не успела ничего произнести, потому что Риччи вновь заговорил первым:

— Даже не проси, бесполезно. Все равно Нелли правды тебе не скажет.

Памелла покачала головой.

— Вы меня совсем заинтриговали. Я думала, речь идет о каком-то особенном поваренном рецепте, а получается что-то странное.

— Ладно, хоть и рискую нажить неприятности, поведаю тебе секрет, — сказал Риччи. — Все дело в том, что Нелли добавляет в свои супы какие-то волшебные корешки. И пока варево закипает, шепчет над ним заклинания. Поэтому у нее всегда такие вкусные блюда.

— Брось чушь городить! — не выдержала Нелли. — Повторяешь чужие глупости. — Она повернулась к Памелле. — Это конкуренты мои распускают слухи, владельцы ресторанчика «Корона», того, что наискосок от лавки Риччи, знаете? Болтают про меня всякое, смешно слушать. Будто, чтобы отбить у них клиентов, я занимаюсь на своей кухне каким-то колдовством. И потому, дескать, у нас с Джо всегда наплыв посетителей.

— Но ведь это же правда, — заметил Риччи.

— Не зли меня, парень, — сказала ему Нелли. — Никаким волшебством я не занимаюсь!

— Да я не про то, а про наплыв клиентов. Сама посмотри, — Он обвел взглядом небольшой зал «Ивы», — яблоку негде упасть!

— С этим я не спорю, — произнесла Нелли, смягчаясь. — Однако волшебное зелье здесь ни при чем.

— Хочешь сказать, что не кладешь в свои блюда никаких корешков? — хитро прищурился Риччи.

Нелли явно хотела ответить «нет», но в последний момент передумала.

— Почему же, кладу, — сказала она с лукавой усмешкой. — Коренья петрушки, сельдерея, еще кое-что…

Риччи поднял указательный палец.

— Вот! В этом вся суть. — Он озорно подмигнул Памелле, совсем как она сама не так давно. — Кое-что! Понимаешь? Именно эта маленькая деталь и обеспечивает весь успех.

Из Риччи, наверное, получился бы хороший друг, неожиданно подумала та. С ним легко. И весело. Жаль, что он хочет перевести наши отношения в интимную сферу.

Вот если бы сейчас на его месте сидел Эрик! Она прикусила губу и опустила взгляд в тарелку.

Риччи вновь повернулся к Нелли.

— А эти дополнительные ингредиенты имеют названия, вот что мне интересно?

Та кивнула.

— Разумеется.

— И какие же?

Нелли вновь усмехнулась.

— Если я даже скажу, ты все равно ничего не поймешь.

— Ах, ну да! Конечно. Куда уж мне. Ведь это не мою прародительницу односельчане едва не разорвали на мелкие кусочки за колдовство, когда нынешний Кардифф был еще лишь небольшой деревенькой!

— Ну ты вспомнил! — хмыкнула Нелли. Затем, заметив, что все присутствующие с интересом прислушиваются к разговору, а некоторые даже подошли поближе, она нахмурилась. — Довольно болтать, бараньи отбивные очень быстро остывают. А в холодном виде они не так вкусны. Мне же вовсе не хочется, чтобы мисс Сэверенс решила, будто я умею готовить только супы. Так что приятного аппетита! Всем! — многозначительно добавила Нелли, обводя взглядом посетителей. — И, захватив поднос, направилась на кухню.

После ее ухода, Риччи произнес, сморщив лоб:

— Так о чем мы беседовали? Ах да, о том, что предшествует появлению на свет детишек. Но, боюсь, здесь нам не дадут как следует обсудить эту тему, — добавил он, в очередной раз покосившись по сторонам.

Я и не стремлюсь, подумала Памелла.

— Кстати, Нелли права, баранина действительно остывает очень быстро, — продолжил Риччи. — Рекомендую поскорее приступить к еде.

Кивнув, Памелла последовала его совету.

— А что, среди предков Нелли и впрямь были колдуньи? — спросила она, отправив в рот первый кусочек отбивной и тут же отметив, что, пожалуй, еще никогда не ела более нежной баранины.

Ричи прожевал кусок и лишь тогда ответил:

— Ходит по деревне такой слушок. Скажу больше… — Он наклонился к Памелле. — Поговаривают, что и с самой Нелли в этом смысле не все в порядке. Некоторые так просто уверены, что она ведьма.

Рука Памеллы с вилкой, на зубцах которой сидел очередной ломтик мяса, застыла в воздухе.

— Ведьма?

— Тсс! — тотчас шикнул Риччи. — Что ты так громко! Эх, напрасно я это сказал…

— Но почему сразу ведьма? — прошептала Памелла, тоже наклоняясь над столом. — На чем основываются подобные домыслы?

Риччи усмехнулся.

— Сразу видать горожанку. Не понимаешь ты деревенской жизни. Я не знал, про… как их там… уроки планирования семьи, а ты… Ни на чем эти домыслы не основываются. Просто кто-то брякнул словечко — и понеслось… А Нелли женщина хорошая, работящая, таких у нас любят.

— И в то же время злословят на ее счет?

Риччи вновь хмыкнул.

— Так на то и деревня. Здесь это вроде развлечения. И не злословят они вовсе, а… как бы это выразиться… зубоскалят, что ли. Потешаются. Вот как ты давеча надо мной.

Памелла слегка смутилась, но потом с улыбкой произнесла:

— Считай, что я осваиваю местные привычки. И… извини, если чем-то тебя обидела.

Риччи дернул плечом.

— Я не из обидчивых. И тоже порой подтруниваю над кем-то. Значит, не вправе обижаться на других. Ты ешь, не отвлекайся.

Некоторое время они молча ели. Памелла разглядывала помещение. Прежде ей не удалось как следует осмотреться, потому что она была слишком озабочена тем, чтобы с достоинством выдержать свой первый публичный выход с парнем. А сейчас, немного освоившись, увидела, что кафе «Ива» весьма уютное место.

Столики здесь были накрыты клетчатыми розово-белыми скатертями. В центре каждого стояла белая вазочка с простенькими местными цветами. На окнах висели белоснежные занавески с оборками.

У дальней стены находился загороженный металлической решеткой камин. Над ним, на мраморной доске, стояли два бронзовых канделябра со свечами, а выше висело чучело громадного сома, надо полагать, выловленного в озере, на берегу которого размещалось кафе. Памелла не раз слыхала, как местные рыбаки бахвалятся друг перед другом своими уловами.

Наверное, тут очень приятно ужинать зимой, когда в камине потрескивают дрова, а за окном завывает ветер, подумала она.

— Не знала, что здесь так уютно.

— Да, Нелли и Джо держат заведение в полном порядке. — Немого помолчав, он добавил: — Когда-то мы с Хелен любили здесь бывать.

— С кем? — переспросила Памелла.

— Так звали мою жену, — с нотками грусти в голосе пояснил Риччи.

— А… — Памелла опустила взгляд, не зная, что тут можно сказать. Но через минуту она вновь посмотрела на Риччи. — Наверное, ты очень тоскуешь по ней?

Некоторое время он не отвечал, как будто раздумывая над вопросом Памеллы, потом сказал:

— Когда Хелен не стало, в первое время было очень тяжело. Спасало лишь то, что требовалось уделять внимание Лиззи, которая тогда была еще совсем маленькой. А сейчас, конечно, стало полегче. — Риччи едва заметно улыбнулся. — Если тебе когда-нибудь приходилось разлучаться с любимым человеком, ты меня поймешь.

Памелла вздрогнула. Меньше всего она ожидала, что не кто иной, как Риччи, напомнит ей нынче про Эрика! Разумеется, самому ему было невдомек, какую бурю эмоций он поднял в душе Памеллы своим мимолетным замечанием. Конечно, Риччи даже не догадывался о существовании человека по имени Эрик Янг, с которым Памелле некогда пришлось расстаться. Но тем не менее воспоминания о нем он потревожил.

— Кажется, я напрасно упомянул про Хелен, — сказал Риччи, внимательно глядя на Памеллу. — Тебя опечалили мои слова.

Она посмотрела на него, но тут же отвела взгляд.

— Нет, ничего, дело не в этом…

— А, кажется, догадываюсь, — улыбнулся Риччи. — Ты про кого-то вспомнила, верно?

Она пожала плечами.

— Какое это имеет значение?

— Никакого?

Памелла заставила себя улыбнуться.

— Нет.

— Ну и ладно. Закажем что-нибудь на десерт? Нелли подает замечательный фирменный пирог — яблочный с корицей.

— Честно говоря, не думаю, что смогу съесть еще хотя бы кусочек чего бы то ни было. — Памелла отодвинула тарелку. — У Нелли такие порции, что для сладкого просто не остается места.

Риччи не стал настаивать.

— Хорошо, в следующий раз. Ведь тебе понравилось здесь? — спросил он, заметив, что Памелла вскинула на него взгляд.

— Конечно. Я даже не ожидала, что в «Иве» так хорошо.

— Значит, как-нибудь снова заглянем сюда. Или… ты против?

Памелла сама не могла разобраться в своих чувствах.

— Нет, почему же… Заглянем.

Риччи удовлетворенно кивнул.

— Чудесно. Ну, если ты действительно не желаешь десерта…

— Нет-нет, — подтвердила Памелла.

— Тогда… — Риччи повернулся в сторону стойки бара и кивнул Джо.

Тот направился к ним.

— Что-нибудь подать?

— Только счет, — сказал Риччи.

— Раздельный, если вас не затруднит, — добавила Памелла.

Джо удивленно вскинул бровь и посмотрел на Риччи. Тот в свою очередь уставился на Памеллу.

— Почему же раздельный? — осторожно спросил он спустя несколько мгновений.

Она пожала плечами.

— Я в состоянии заплатить за себя сама.

— Кто же сомневается! — воскликнул Риччи. — Но ведь это я пригласил тебя в кафе, следовательно, я и оплачиваю ужин.

— Мало ли кто кого пригласил, — возразила Памелла. — Это еще ничего не означает.

Пристально посмотрев ей в глаза, Риччи негромко произнес:

— А по-моему, очень даже означает.

Памелла прекрасно поняла, что он подразумевает, и тем не менее — а вернее, именно из-за этого — покачала головой.

— И все-таки я бы хотела заплатить сама.

Риччи немного помолчал. Ему явно хотелось продолжить дискуссию, но, по-видимому, мешало присутствие Джо. Покосившись на него, он умоляюще произнес:

— Пожалуйста, не лишай меня возможности почувствовать себя кавалером!

— Действительно, — вдруг вклинился в разговор Джо. — Что же вы так круто обращаетесь с нашим Риччи, мисс Сэверенс? Разве он чем-то вам не угодил?

Улыбнувшись, Памелла опустила ресницы.

— Напротив, я замечательно провела вечер в его обществе.

— Так пусть он и заплатит за ужин! Доставьте ему такое удовольствие. И еще я должен сказать, что у нас в Брэмдейле так не принято. Уж если парень приглашает девушку в кафе, то вовсе не для того, чтобы она сама за себя платила!

— Да? — Минутку подумав, Памелла сдалась. — Ну хорошо, раз не принято, не стану нарушать местных обычаев. В конце концов, я ведь сейчас тоже жительница Брэмдейла! — И кроме того, игнорируя существующие здесь традиции, я рискую навлечь на себя всеобщий гнев, подумала она. Того и гляди Нелли порчу наведет, в роду-то у нее нечисто!

— Вот это по-нашему, — одобрительно кивнул Джо.

Затем, черкнув что-то в блокноте, он оторвал листочек и подал Риччи. Взглянув на сумму, тот расплатился, несколько самодовольно при этом улыбаясь. По-видимому, ему доставлял большое удовольствие тот факт, что в споре с Памеллой последнее слово осталось за ним.

Мужчины! — подумала она, усмехаясь про себя.

Когда они покинули кафе, уже стемнело. В листве ив шелестел ветерок, водная гладь озера была покрыта легкой рябью, и казалось, что отражающиеся в нем звезды покачиваются.

Пока Риччи провожал Памеллу домой, она немного забеспокоилась относительно того, как он поведет себя у калитки: не предпримет ли попытки продолжить вечер, переведя его в более интимное русло? Конечно, Риччи сказал, что совместное времяпрепровождение ни к чему Памеллу не обязывает, но одно дело слова, и совсем другое — реальность. Всякому понятно, что, если бы Риччи не строил в отношении Памеллы известных планов, вряд ли бы он уделял ей столько внимания. Разумеется, она была уверена, что Риччи не из тех, кто добивается своего любым способом — и уж наверняка не прибегнет к силе, — однако ей не хотелось даже просто отшучиваться в ответ на его возможные намеки.

К счастью, потребности в этом не возникло. Когда они подошли к коттеджу Памеллы, Риччи начал прощаться первым.

— Ну, благодарю за то, что согласилась поужинать со мной, как говорится, за приятный вечер и вообще…

— Тебе тоже спасибо за ужин, — сказала Памелла, берясь за ручку калитки. — И за все остальное тоже. Я даже не ожидала, что так приятно проведу время. — Она отворила калитку, решив не задерживаться, чтобы не искушать судьбу.

Однако сразу уйти ей не удалось: Риччи положил ладонь на ее пальцы.

Ну вот, начинается! — пронеслось в голове Памеллы. Все-таки он не сдержал своего слова.

Но не успела она додумать последнюю мысль до конца, как Риччи убрал руку. Его прикосновение продолжалось всего мгновение.

— В таком случае… гм… может, в следующий уикенд повторим?

Памелла подняла взгляд.

— Ты… снова приглашаешь меня на ужин?

Риччи чуть смущенно улыбнулся.

— Ну да. Если нам обоим понравилось, почему не сделать то же самое вновь?

— Эдак я привыкну по уикендам ужинать в кафе! — рассмеялась Памелла.

Риччи вскинул бровь.

— Что же в этом особенного? У нас многие так делают. Мы с женой когда-то тоже… Впрочем, я уже рассказывал. Кстати, нынешний вечер очень напомнил мне те времена. Я как будто вновь… Ох, прости! Что это я в самом деле, только и делаю, что говорю с тобой о своей жене. А ведь ты не была с ней знакома.

Памелла улыбнулась.

— И после нынешнего вечера начинаю об этом жалеть. Мне почему-то кажется, что мы с твоей женой могли бы подружиться.

Несколько мгновений Риччи молча смотрел на нее, затем тихо произнес:

— Очень может быть.

Повисла небольшая пауза, которую нарушила Памелла.

— Ну, я, пожалуй, пойду.

Риччи кивнул.

— Не буду тебя задерживать. — Наклонившись, он легонько поцеловал Памеллу в щеку. — Спокойной ночи.

Поцелуй получился дружеским и очень естественным. Памелла даже не сразу сообразила, что между ней и Риччи произошел первый контакт, который — разумеется, с большой натяжкой — можно было назвать интимным.

Напоследок улыбнувшись, Риччи повернулся и двинулся по улице, а Памелла зашла во двор. Когда она закрывала калитку, успевший удалиться на несколько шагов Риччи обернулся и помахал рукой. Памелла ответила тем же. Затем направилась по мощеной дорожке к дому, чувствуя, что ей отчего-то становится грустно.

Примерно в середине пути ее слух уловил треск, шелест листьев и возню, сопровождавшуюся чьим-то приглушенным ругательством.

Памелла замерла на месте, вертя головой по сторонам. Звуки вроде бы доносились справа. С минуту она вглядывалась в том направлении, но ничего не увидела. На улице горел фонарь, однако из-за деревьев свет сюда почти не достигал.

Нужно было позволить Риччи проводить меня до крыльца. С ним я чувствовала бы себя увереннее. Правда, неизвестно, ушел бы он тогда так скоро или нет. Скорее всего, возникли бы осложнения. Ведь даже сейчас Риччи умудрился чмокнуть меня.

Немного поразмыслив, Памелла осторожно двинулась в сторону соседского забора. Пройдя сквозь первый ряд кустов черной смородины, она вновь остановилась и прислушалась. Некоторое время было тихо, однако потом Памелла как будто различила чье-то сопение. Оно показалось ей знакомым.

— Миссис Хэттер! — позвала она громким шепотом. — Это вы?

Сразу наступила мертвая тишина. Продолжалась она так долго, что Памелла даже подумала, уж не померещились ли ей давешние звуки. И вдруг…

— Апчхи! — громко раздалось в темноте.

На сей раз сомнений не осталось: тот, кто чихал, находился очень близко, за забором.

— Миссис Хэттер! — вновь произнесла Памелла, но уже со смехом и в полный голос. — Не прячьтесь, я знаю, что это вы. Что вам там понадобилось в такую пору?

— Я, детка… это… как тебе сказать… Ну и паутина здесь, просто ужас! Настоящие сети, хоть ворон лови. Так и лезет в нос. А, вот снова… Чхи!

Памелла вновь рассмеялась, понемногу начиная понимать, что заставило миссис Хэттер подобраться в темноте к забору. Причина была все та же — любопытство. То самое, что побуждало прочих односельчан глазеть сегодня на Памеллу и Риччи, пока те шли к кафе. Только в отличие от остальных миссис Хэттер хотела понаблюдать за возвращением.

Возможно, даже надеялась стать свидетельницей каких-нибудь интимных действий, промчалось в мозгу Памеллы.

— А что у вас там трещало? — спросила она. — Вы ничего себе не повредили.

— Нет, детка, со мной все в порядке, — ворчливо произнесла миссис Хэттер. — А вот моя садовая скамеечка разломалась на части! Правда, она уже старенькая, но все равно жалко.

Памелла иронически усмехнулась во мраке.

— Что же послужило причиной ее гибели, если не секрет?

— Какой там… Ну, встала я на нее, она и не выдержала моего веса. Причем, странное дело: прежде, когда я садилась, она лишь потрескивала, а тут — раз, и в куски!

— Видно была разница, — заметила Памелла. Затем, не удержавшись, спросила: — Но зачем вам понадобилось взбираться на скамейку?

— Да ведь иначе ничего не видно! — воскликнула миссис Хэттер. — Тут кусты смородины в человеческий рост, из-за них невозможно рассмотреть… — Внезапно она осеклась, а потом у нее вдруг начался приступ кашля.

Памелла оглянулась. Кусты, о которых шла речь, росли на ее территории. С того места, где находилась миссис Хэттер, можно было разглядеть слегка освещенную уличным фонарем дорожку, по которой Памелла только что шла к крыльцу. Но, чтобы что-нибудь увидеть, действительно требовалось встать у забора на какое-нибудь возвышение.

— Кха-кха-кха! — старательно выводила миссис Хэттер. — Ну ты подумай, что за напасть! То чих нападет, то кашель…

Памелла минутку выждала, но потом все-таки уточнила, едва сдерживая смех:

— Все-таки что же вы хотели увидеть, а?

— Что?

Похоже, теперь у миссис Хэттер начались проблемы со слухом.

— Увидеть что хотели? — повысила голос Памелла.

— А, ты про это… Да понимаешь, детка, вспомнилось мне, что тут, на ограде, сетка от дощечки отошла. В самом верху. Ну я и захватила с собой скамеечку, чтобы удобнее, значит…

— Но ведь сейчас темно! — вновь не удержалась Памелла.

— Что? Темно? Хм… ну да. А я, понимаешь, как-то не сообразила, что в темноте ничего не углядишь, и… — Тут, по-видимому чувствуя, что совсем завралась, миссис Хэттер смущенно умолкла.

— Ладно, не переживайте, — усмехнулась Памелла, решив больше не терзать любопытную соседку. — Хотите, завтра днем вместе осмотрим ограду, а потом…

— Нет-нет, не нужно! Я сама как-нибудь все улажу, — быстро произнесла миссис Хэттер, вновь выдавая себя с головой, потому что из ее поспешного ответа следовало, что в действительности с оградой все в порядке.

— Да? Ну и замечательно. А скамеечку вам запросто изготовит ваш давний приятель Джефф. Если не ошибаюсь, лучше него плотника в деревне не найти?

— Это он сам так говорит! — буркнула миссис Хэттер. Однако потом задумчиво добавила: — Впрочем, уж скамейку-то Джефф как-нибудь смастерит.

— Вот и ладно, — сказала Памелла. — До свидания. Приятных сновидений.

— И тебе того же, детка.

Попрощавшись с соседкой, Памелла вернулась из кустов смородины на дорожку и через минуту взбежала на свое крыльцо.


6


Дни потекли чередой, похожие друг на друга как близнецы. Памелла ходила в школу, учила детей — в частности, начала обсуждать с ними «Алису в Стране Чудес», книгу по внеклассному чтению, — потом возвращалась в свой уютный коттедж и занималась домашними делами.

В ее отношениях с односельчанами наметились некоторые перемены. Она по-прежнему ощущала на себе любопытные взгляды, однако теперь с ней не просто вежливо заговаривали, как раньше, но шутили будто со своей. Памелле не потребовалось много времени, чтобы научиться отвечать в тон.

И конечно же все эти дни она думала о Риччи. Совместный ужин в «Иве» помог ей лучше понять характер этого парня и мотивы его поведения. Познакомившись с Риччи поближе, Памелла еще раз убедилась, что он надежный человек, на которого можно положиться в трудную минуту. И само собой, он не из тех, кого интересуют лишь мимолетные развлечения.

А еще Памелла узнала, что Риччи до сих пор тоскует по безвременно ушедшей из жизни жене и, вероятно, подсознательно стремится заменить ее кем-то, кто был бы хотя бы отчасти на нее похож.

Наверное, такого человека он увидел во мне, размышляла Памелла. Жаль, что я не знала Хелен, это помогло бы мне лучше разобраться в возникшей между мной и Риччи ситуацией.

У самой же Памеллы по отношению к Риччи так и не возникло никаких чувств, кроме дружеских. С ним было приятно, однако никаких особых эмоций это общение не порождало. И хотя на некоторое время мыслям о Риччи удалось оттеснить на второй план воспоминания об Эрике, тем не менее Памелла не перестала сравнивать обоих мужчин.

Вернее, это относилось не к ним самим, а к ее собственному восприятию их, как таковых. Ведь, несмотря на искренние старания, Памелла не забыла, в какой трепет повергало ее некогда одно-единственное нежное прикосновение Эрика! Что же касается Риччи, то с ним она ни разу не испытала ничего подобного.

Это потому что вы всего раз были наедине, твердил ей внутренний голос. Сама подумай, разве ты дала Риччи возможность проявить нежность по отношению к тебе? Нет. Мало того, еще и вынудила его дать гарантии, что ваше общение ни к чему тебя не обязывает. Как же после этого прикажешь парню выражать свои чувства?

Если они у него есть, отвечала самой себе Памелла.

Но если не было бы, разве стал бы Риччи за тобой ухаживать?

Может, и так. Но не исключено, что, ухаживая за мной, он видит вовсе не меня, а некий образ, напоминающий его жену.

Ничего страшного, позже все образуется. Поживете вместе с годик, и Риччи разглядит тебя, а жену постепенно забудет. Главное, что вы будете рядом. А то ведь некоторые вроде бы и видят реальную женщину, не какой-то созданный их воображением образ, однако это почему-то не мешает им устремляться в погоню за миражами.

Памелла прекрасно знала, на кого намекает ей услужливое воображение — на Эрика, разумеется. Это он смотрел на Памеллу влюбленными глазами, но стоило на горизонте замаячить призраку мечты, как его словно ветром сдуло.

Вот-вот! — поддакивал некто невидимый. Сама все знаешь, а расстаться с былыми грезами не можешь. Давно пора перестать сравнивать всех парней с Эриком. Да, он был в своем роде единственным и неповторимым, но что-то его давно не видно поблизости. А Риччи рядом. И он никогда не поступит с тобой так, как Эрик, уж будь уверена!

С этим Памелла спорить не могла, поэтому внутренний диалог прекращался сам собой.

В течение недели она еще несколько раз видела над своим домом вертолет. По деревне пошел слух, что какая-то частная Компания катает над парковой зоной туристов. А так как в Брэмдейле очень живописное озеро, то показывают и его.

В середине недели, а именно в четверг, произошло небольшое событие. Многие на него попросту не обратили внимания, другие заметили, но никак не отреагировали. А Памеллу оно на некоторое время вывело из равновесия.

Все случилось, когда после занятий, захватив свой кейс, она вместе с учениками вышла на школьный двор. Они продолжали обсуждать вторую главу «Алисы», когда вдали вновь возник ставший в последние дни привычным звук вертолета. И ребята, и Памелла повернулись в ту сторону, откуда он шел.

— Снова к озеру летит, — сказал кто-то из ребят.

С минуту все наблюдали за перемещением машины в воздухе, потом Стив Бразерс заметил:

— Нет, не к озеру. Видите, он поворачивает над парком. Сегодня у него другой маршрут.

Не успел Стив это произнести, как от вертолета один за другим начали отделяться темные комочки. Памелла насчитала три, и в этот миг над первым взметнулось что-то белое.

— Парашютисты! — радостно закричали ребята. Для них происходящее было неплохим развлечением.

Памелла же застыла изваянием, прикипев взглядом к белеющим вдали на фоне голубого неба зонтикам. Отсюда они казались совсем маленькими, но для нее означали безгранично много.

Сколько Памелла так простояла, для нее оставалось загадкой. Ей этот отрезок времени показался вечностью. Она даже не заметила, как сильно впились в ее левую ладонь собственные ногти — в правой была зажата ручка кейса. Слух Памеллы отмечал голоса находящихся рядом учеников, но сознание было глухо к смыслу звучащих слов. В ее глазах дрожали слезы.

— Как красиво, правда, мисс Сэверенс?! — воскликнула Лиззи Эвертон, дочка Риччи, радостно подскакивая на месте. — Вот бы когда-нибудь попробовать прыгнуть с парашютом! Наверное, дух захватывает, когда так летишь! Да, мисс Сэверенс?

Произнося это, Лиззи не смотрела на Памеллу, справедливо полагая, что та и так все прекрасно слышит. Но так как ответа не последовало, Лиззи повернулась к ней. Несколько мгновений девочка удивленно разглядывала словно окаменевшее лицо Памеллы, застывший взгляд, плотно сжатые губы. Потом заметила, что в глазах учительницы поблескивает влага, и от изумления разинула рот.

— Мисс Сэверенс?

Но та молчала. Наконец и остальные ребята обратили внимание на то, что с их учительницей происходит что-то непонятное. Они притихли и окружили Памеллу, недоуменно и тревожно переглядываясь.

— Мисс Сэверенс? — повторила Лиззи, на этот раз почти шепотом.

И вновь не получила ответа.

Из транса Памелла вышла, лишь когда последний белый зонтик скрылся за лесом.

— Да… — произнесла она каким-то чужим голосом. — Парашютисты… — Потом, словно опомнившись, обвела детей взглядом и улыбнулась. — Ну, до завтра?

— До свидания! — раздалось с разных сторон, после чего, быстро успокоившись, ребята начали расходиться.

Памелла же возвращалась домой в глубокой задумчивости и пару раз даже не сразу ответила на приветствия проживающих на одной с ней улице соседей.

Ночью ей пришлось прибегнуть к снотворному, но, даже проглотив таблетку, она уснула не сразу.

Ну что ты так разволновалась? — увещевала себя Памелла, лежа в постели под натянутым до носа одеялом. Ну довелось тебе сегодня увидеть парашютистов, и что с того? Это ровным счетом ничего не означает. Абсолютно. И потом, нечто подобное тысячу раз показывали по телевидению. Она вздохнула, а потом ответила самой себе: наверное, все дело в том, что я никогда не видела этого наяву. На экране — да, многократно. А чтобы так, что называется, в живую… никогда. И лучше бы мне было избежать подобного опыта. Но кто же знал, что, выйдя сегодня из школы, я стану свидетелем… парашютного десанта!

А ты забудь, шептал ей чей-то ласковый голос. Забудь и усни. И спи себе, как будто ничего не произошло. А завтра проснёшься и ни о чем не вспомнишь. И заживешь спокойно, как прежде…

Неизвестно, что подействовало на Памеллу — принятое снотворное или эти успокоительные слова, — но скоро она в самом деле погрузилась в сон.


Утром ей, конечно, все вспомнилось, но уже без вчерашней волнующей окраски. Просто она встала с постели в минорном настроении. Приготовила завтрак, съела его без аппетита, печально вздыхая, затем меланхолично собрала все необходимое в кейс и уныло поплелась в школу.

День выдался очень ветреным, трепал ветви деревьев, а также волосы на голове и полы куртки, которую Памелла набросила перед выходом. Пришлось застегнуть молнию и набросить капюшон.

Уже в конце пути Памелла вдруг вспомнила, что нынче вечером они с Риччи вновь идут ужинать в «Иву» — тот специально звонил в среду, чтобы уточнить их предварительный уговор, — и на душе у нее потеплело. А когда начались уроки, настроение почти пришло в норму.

Сегодня класс был не в полном составе. Стив Бразерс накануне предупредил, что пропустит первые уроки: мать повезет его в город к дантисту, чтобы поставить скобки на передние зубы.

Памелла не думала, что он придет в школу, ведь был последний на этой неделе день занятий. И почему же не воспользоваться подвернувшейся возможностью и не погулять денек?

Но, к ее удивлению, Стив явился. Правда, уже на урок арифметики, последний на сегодня, и когда прошло минут пятнадцать после начала. Он гордо улыбнулся с порога, сверкнув металлом скобок.

— Простите, мисс Сэверенс, раньше приехать не получилось. Там у одного мальчика был сложный случай, врач долго им занимался, и нам пришлось ждать.

— Ничего, Стиви, — сказала Памелла. — А у тебя как дела? Не больно было?

Он снова расплылся в довольной улыбке.

— Нет. Так, немного неприятно, и все.

— Очень хорошо. Садись на свое место и включайся в работу.

Стив двинулся к пустующей парте у окна, но на полпути остановился и вновь повернулся к Памелле.

— Я еще хотел сказать…

Она улыбнулась.

— Потом, Стиви, ладно? Сейчас мы решаем задачу.

— Хорошо.

Позже Памелла не раз вспоминала этот момент. Больше всего она удивлялась тому, куда подевалась ее интуиция. Ведь прежде так называемое шестое чувство ее почти не подводило. Особенно отчетливо оно сработало, когда в очень важную для себя минуту Памелла увидела перевернутую вверх ногами «Алису в Стране Чудес». Тогда чутье подсказало ей: жди неприятностей. И они произошли. А тут не случилось ничего. Не ёкнуло сердце, ни единая струнка не отозвалась в душе, не возникло какого-либо странного, необъяснимого ощущения. Словом, ничего. И эта деталь впоследствии казалась Памелле самой удивительной.

Когда Стив сел и вынул из ранца тетрадь и ручку, Памелла обратилась к классу:

— Давайте-ка объясним нашему герою условия задачи. Кто может это сделать?

— Я!

Памелла сдержала усмешку. Конечно, это была Лиззи. С некоторых пор девчонка начала проявлять в учебе особенное рвение.

Урок продолжился. Условия задачи Стиву объяснили, затем все вместе начали ее разбирать. Потом Памелла устранилась из обсуждения, предоставив ребятам самим искать решение.

Первой его нашла Джейн Фостер, дочка Джо и Нелли, владельцев кафе «Ива». Памелла велела ей подождать, пока не справятся остальные. Когда задачу решили две трети учеников, Памелла попросила Джейн рассказать, как она пришла к верному ответу. Это заняло несколько минут, а потом прозвенел звонок, возвестивший конец урока.

Пока дети, прощаясь до понедельника, расходились, Памелла складывала свои вещи в кейс. Затем вспомнила, что нужно полить цветы, растущие в горшках на подоконниках. Пока она этим занималась, на пороге класса вновь появился уже отправившийся было домой Стив Бразерс.

— Что-то забыл? — спросила Памелла.

— Да! Забыл сказать, что у вас дома что-то случилось с сараем. Я хотел сообщить сразу, как только пришел на урок, но все решали задачу и…

— С сараем? — удивленно нахмурилась Памелла. — Но что с ним могло случиться?

— Не знаю, мисс Сэверенс. Когда мы с мамой приехали из города, позвонил дедушка Джефф и велел мне передать вам, что с ним связалась по телефону ваша соседка миссис Хэттер, которая сказала, что возникла какая-то проблема с сараем.

— Так, может, это относится к ее сараю?

— Нет, к вашему, — уверенно произнес Стив. — Миссис Хэттер попросила дедушку Джеффа принести запасной ключ от замка, который он навесил на дверь вашего сарая, когда закончил его ремонтировать. А дедушка Джефф ответил, что все ключи еще тогда отдал вам.

Что там происходит? — мелькнула в мозгу Памеллы беспокойная мысль.

— А что миссис Хэттер?

Стив пожал плечами.

— Ничего. Наверное, ждет вас. Дедушка Джефф просто попросил меня поскорее рассказать вам все это.

— Понятно, — кивнула Памелла, хотя на самом деле ей ничего не было понятно. — Хорошо, Стиви, спасибо.

— Ну я пойду? — вопросительно взглянул на нее тот.

— Конечно. Ступай. Мне тоже пора отправиться домой и разобраться, что там происходит… — Последнюю фразу Памелла произнесла задумчиво, обращаясь больше к самой себе, чем к кому бы то ни было.

Накинув куртку, она поспешно покинула класс.


Памелла толкнула калитку и быстро прошла по дорожке к крыльцу. Оставив там кейс, свернула на другую мощеную тропку, ту, что вела к сараю.

Сделав всего несколько шагов, она услыхала принесенные ветром обрывки разговора. Смысл слов остался неясен, а беседовали двое. Один голос был женский и принадлежал… да-да, миссис Хэттер, кому же еще! Ее собеседником определенно являлся мужчина, хотя поначалу у Памеллы возникли сомнения: голос звучал глуховато, будто из-за какой-то преграды.

Преодолев еще пару ярдов, Памелла, как и следовало ожидать, увидела соседку. Миссис Хэттер стояла по свою сторону живой изгороди, в накинутой на свитер легкой куртке и всегдашней шляпе, которую ей приходилось удерживать на голове рукой из-за налетавших время от времени порывов ветра.

Но миссис Хэттер была вторым по счету увиденным Памеллой объектом. Первым же являлось нечто обширное, белое с какими-то веревками, что ли, почти полностью накрывшее крону возвышающейся над сараем старой груши.

Еще не сообразив, что это такое, Памелла ощутила ускоренное сердцебиение и невольно замедлила шаг, пока не остановилась совсем.

— Не беспокойся, дорогой, недолго уже тебе осталось сидеть, — произнесла в этот момент миссис Хэттер, поглядывая на наручные часы. — Хозяйка скоро придет. По пятницам она обычно возвращается после двух часов. Что? А, ну да, понимаю, приятного мало, но что уж тут поделаешь. И не такое порой случается. Как-нибудь разберетесь. Ясное дело, она расстроится, — а кто бы не расстроился на ее месте? — ведь только недавно все привела в порядок, уйму денег за ремонт выложила. Наш тут один подрядился, местный. Да хорошо, что я рядом оказалась, когда они договаривались, а то бы Джефф — это плотника так зовут — непременно содрал бы с девчонки лишнее. — С губ миссис Хэттер слетел вздох. — Ох уж этот бы не постыдился! Такой, я тебе скажу… Что? Хозяйка-то? Да, молоденькая. Двадцать пять лет. А тебе самому сколько? Ну, тридцать тоже еще не возраст… Так я про Джеффа продолжу. Второго такого сквалыгу трудно сыскать! Только представь: на днях заказала ему изготовить простенькую скамейку для сада, так он эдакую сумму назвал, что я ушам своим не поверила. Побойся Бога, говорю… Как? Нет, маленькую совсем скамеечку, дюймов четырнадцати высотой, чтобы, к примеру, можно было сесть, когда смородину с кустов собираешь. Ведь так удобнее, наклоняться не нужно. У меня была скамейка наподобие, но недавно сломалась. Я на нее обеими ногами встала, она и не выдержала. Когда просто садилась, ничего, только скрипела, а как встала — она в куски. Что? Верно, мой дорогой, не нужно было вставать, однако в тот момент по-другому не получалось. Уж очень мне интересно было… Кхм! То есть… я хотела сказать… Словом, была надобность взобраться на скамейку. Ну вот, я Джеффу и говорю, мол, слишком много запрашиваешь за работу. А он мне в ответ: ты в магазине больше заплатишь. Оно-то так, думаю, однако мог бы и сбавить цену по старой памяти. Мы ведь с Джеффом, считай, с колыбели знакомы, оба здешние, вместе росли… Ой, детка, ты здесь? И давно пришла? — Последние слова миссис Хэттер предназначались Памелле, которую она наконец заметила.

— Минуту назад, — медленно произнесла та.

В тот же миг, радостно сверкнув взглядом, миссис Хэттер воскликнула:

— Эй, сынок! Слышишь? Хозяйка появилась. Готовься к взбучке!

Странно, но обращалась она почему-то к сараю — данное обстоятельство больше всего удивило Памеллу.

— С кем вы разговариваете, миссис Хэттер? — осторожно спросила она.

Соседка заливисто рассмеялась.

— С твоим пленником! — И она многозначительно кивнула на сарай.

Памелла взглянула в том же направлении. Внешне сарай выглядел как обычно, на его двери висел замок.

— Кстати, Стив Бразерс рассказал мне, что вы звонили Джеффу и просили принести запасной ключ от этого замка, — качнула она головой в сторону двери.

— Совершенно верно, детка. Однако Джефф клянется, что отдал все ключи тебе.

Памелла пожала плечами.

— Ну да, у меня три ключа, и что дальше? Зачем вообще понадобился ключ? — Она перевела взгляд на ткань, белеющую на груше. — И что это за…

— Как — зачем понадобился? — прервала ее миссис Хэттер. — Надо же чем-то отпереть этот замок!

Памелла хмуро уставилась на нее.

— А для чего это нужно, не понимаю? И потом, по словам Стиви, с моим сараем что-то случилось, но сейчас я вижу, что мальчишка соврал. Только непонятно зачем?

Миссис Хэттер вздохнула.

— К сожалению, Стиви сказал чистую правду, сарай действительно пострадал.

Чувствуя, что голова у нее начинает идти кругом, Памелла вновь внимательно оглядела сарай. Но на нем даже грязных пятен не появилось, не то что повреждений.

— Где вы видите…

— Не туда смотришь, — вновь перебила ее миссис Хэттер. — Пробоина в крыше.

— Пробоина? — воскликнула Памелла. — Где?

Отойдя на несколько шагов и встав на цыпочки, она устремила взгляд на остроконечную, крытую черепицей крышу сарая. Но ничего нового не увидела.

— Не там, — покачала головой миссис Хэттер. — С обратной стороны. Из моего двора хорошо видно. Понимаешь, когда его сюда принесло, он угодил ногами прямо в крышу. Ну и пробил, конечно, с такой высоты лететь…

Памелла всплеснула руками.

— Ну миссис Хэттер, голубушка! Что вы там рассказываете! Я до сих пор ничего понять не могу. Кого принесло? Откуда? Кто угодил ногами в крышу?

Соседка удивленно взглянула на нее.

— Так я же и говорю! Пленника твоего принесло, — кивнула она на грушу. — Он же и крышу пробил. И в дыру эту провалился, естественно! Куда ж ему было деваться…

Тут в мозгу Памеллы понемногу начало проясняться. Прикусив губу, она тоже посмотрела на грушу.

— Значит, эта белая ткань…

— Ну да, парашют, — подтвердила миссис Хэттер.

— А веревки…

— Стропы. Или как их там? Да, кажется, так. — После некоторой паузы, миссис Хэттер добавила: — Сегодня снова вертолет кружил над лесом, только прыгнул с него один этот парень. Другие не решились, что ли, из-за ветра. А того сюда принесло. И сейчас он сидит в твоем сарае, взаперти, ждет, пока ты его выпустишь.

Слушая соседку, Памелла чувствовала, как в ее душе закипает волна возмущения. В ее частные владения без спроса проник посторонний! Мало того, совершил акт вандализма — иначе не назовешь то, что он сделал с крышей совсем недавно отремонтированного и собственноручно выкрашенного ею сарая! И сейчас этот мерзавец преспокойно сидит внутри, развлекаясь болтовней с миссис Хэттер, в ожидании, пока она, Памелла, вернется и выпустит его.

Так нет же! — решила она. Прижму подлеца к стенке! Пусть не думает, что ему удастся выйти сухим из воды. Узнаю его имя, адрес и потребую возместить причиненный ущерб. А если откажется, подам в суд. Все права на моей стороне. Даже если он свалился на мою крышу не по своей воле, а в силу сложившихся погодных условий, то… все равно. Никто ведь не заставлял его прыгать с парашютом! Тем более в неподходящий для этого момент. Видите ли, его ветром сюда принесло! И что с того?

Памелла гневно засопела.

— Детка, да не расстраивайся ты так, — участливо произнесла миссис Хэттер, пристально следившая за сменой выражений на ее лице. — Все как-нибудь уладится.

Памелла решительно кивнула.

— Непременно уладится, миссис Хэттер! Уж я об этом позабочусь. — На миг задумавшись, она спросила: — Вы никуда не торопитесь? Можете побыть здесь еще немножко? Мне нужен свидетель.

Глаза соседки заблестели.

— Никуда, детка, могу побыть, не сомневайся. — По-видимому, ее прельщала перспектива стать свидетелем, так сказать, на законных основаниях.

— Тогда покараульте моего пленника еще немного, — попросила Памелла. — Пока я схожу за ключом.

— С удовольствием, — ответила миссис Хэттер.

Повернувшись и двинувшись к дому, Памелла услыхала за спиной:

— Эй, сынок, слышал? Хозяйка за ключом пошла. Скоро будешь на свободе.

Но сначала договоримся о компенсации, подумала она. Почему я должна терпеть убытки? Кто-то развлекается, а расплачиваться мне? Нет уж. С ее губ слетел вздох, а за ним не совсем понятная фраза:

— Что-то в последние годы у меня от этих парашютистов сплошные неприятности!


7


Один из ключей от сарая находился в прихожей, в ящичке стоящей под зеркалом тумбы. Взяв его, Памелла вновь отправилась к сараю. Там миссис Хэттер продолжала что-то рассказывать.

Не вникая в суть очередного повествования, Памелла подошла к двери, взяла увесистый замок и сунула ключ в скважину. Ее губы были плотно сжаты, взгляд выражал решимость.

Дверь находилась в торце прямоугольного сарая, поэтому миссис Хэттер имела прекрасную возможность наблюдать за происходящим — что и делала, сразу оборвав рассказ и затаив дыхание.

На ее глазах Памелла два раза повернула ключ в замке и распахнула дверь настежь.

— Прежде чем вы уйдете с моего двора, мистер, мне бы хотелось кое-что с вами обсу…

Миссис Хэттер с удивлением услыхала, как голос Памеллы пресекся на полуслове. Затем, к еще большему ее изумлению, девушка попятилась, будто увидев перед собой призрак.

В следующее мгновение из недр сарая шагнул на порог недавний собеседник миссис Хэттер. Им оказался высокий, стройный, одетый в синий комбинезон молодой мужчина с взъерошенными белокурыми волосами и голубыми глазами. Его взгляд не отрывался от остановившейся и растерянно застывшей на месте Памеллы.

Та тоже смотрела на своего незваного гостя во все глаза.

А сбоку за всем происходящим зорко наблюдала из-за зеленой изгороди миссис Хэттер.

Пауза тянулась долго, но в конце концов Памелла нарушила молчание.

— Ты? — произнесла она внезапно до неузнаваемости охрипшим голосом. — Каким ветром тебя сюда занесло? — Затем, словно опомнившись, вяло добавила: — Ах да…

— Не могу поверить, — протянул белокурый красавец. — Когда несколько минут назад я услыхал твой голос, то решил, что все это мне мерещится. — Он с ошеломленным видом покачал головой. — Еще утром я даже представить себе не мог, что днем увижу тебя… после такой долгой разлуки.

— Не я в этом виновата, — тихо заметила Памелла.

По лицу парашютиста пробежала тень.

— Да, солнышко. Конечно. Во всем виноват я один. За минувшие два года я многое понял. — На миг умолкнув, он взволнованно вздохнул. — Если бы ты только знала…

Памелла резко подняла голову, и порыв ветра бросил волосы ей в лицо. Она откинула их нервным жестом.

— Не продолжай! Я не желаю ничего знать. Слышишь? Не желаю! — Ее голос звучал с надрывом.

— Ладно, ладно, — поднял ладони собеседник. — Оставим пока эту тему. Я… благодарю тебя за то, что ты меня выпустила. Еще полчаса — и я бы, наверное, предпринял попытку выбраться через дыру в крыше по стропам. — Повернув голову, он критически оглядел грушу, на которой повис парашют. — Хотя вряд ли бы это мне удалось, ветки наверняка бы не выдержали моего веса. — Снова повисла пауза. — Кстати, насчет крыши не волнуйся, я полностью оплачу ремонт.

Еще пятнадцать минут назад Памелла сама собиралась требовать этого от проникшего на ее территорию чужака. Но тогда она была уверена, что это действительно посторонний человек. А сейчас…

Ее пальцы невольно сжались в кулаки.

— Эрик, неужели ты думаешь, что я возьму у тебя хоть пенни? — мрачно усмехнулась она. — Ни о чем не беспокойся. Мои проблемы не твоя забота. До сих пор я как-то обходилась без тебя, справлюсь и на этот раз. Единственное, что от тебя требуется, это снять с моего дерева парашют и убраться туда, откуда явился! — произнесла она с какой-то особенной, лихорадочной горячностью.

Несколько секунд Эрик пристально рассматривал ее. По его лицу вновь скользнула тень, но он быстро прогнал ее, видимо приняв какое-то решение.

— Ну зачем так грубо! — произнес он с улыбкой нарочито добродушным тоном. — Ведь ты всегда была очень нежной, я-то помню!

Памелла вновь гневно засопела.

— Неужели? А по-моему, ты давно все забыл!

Эрик медленно покачал головой и шагнул вперед.

— Нет, солнышко. Я помню все до мельчайших деталей. И храню в сердце в течение двух последних лет, пока мы были врозь.

— Были, есть и будем! — резко произнесла Памелла, в свою очередь отступая на шаг. — Так что советую тебе поскорее выкинуть всю прежнюю чушь из головы.

Эрик вздохнул.

— Это совсем не чушь. Во всяком случае, для меня. Да и ты сама раньше воспринимала все по-другому.

Памелла кивнула.

— Верно, так и было. До тех пор пока ты не бросил меня ради своего бредового увлечения!

Со стороны живой изгороди донеслось сдавленное восклицание.

Повернувшись в том направлении, Памелла и Эрик увидели миссис Хэттер, про которую совсем забыли. Та стояла, глядя на них во все глаза и прикрывая губы пальцами.

— Простите, — в явном смущении произнесла она. — Я не хотела. Само вырвалось.

— Вы еще здесь, миссис Хэттер? — сдержанно произнесла Памелла.

Во взгляде соседки промелькнуло удивление.

— Ведь ты же сама попросила меня остаться и быть свидетелем!

Памелла сморщила лоб, припоминая. Из-за пережитого только что потрясения она уже успела забыть о своей недавней просьбе.

— Действительно… Что ж, спасибо за поддержку, миссис Хэттер, и… в вашем присутствии больше нет необходимости. Тем более Эрик все равно сейчас уйдет…

— Даже не подумаю, — с подчеркнутым спокойствием произнес тот.

Памелла всем корпусом повернулась к нему.

— То есть как? Что ты имеешь в виду?

Он пожал плечами.

— По-моему, суть моих слов трудно трактовать в каким-то ином смысле, кроме того, который в них вложен.

Памелла заморгала, пытаясь вникнуть в сказанное. В соседнем дворе даже не подумавшая двинуться с места миссис Хэттер разинула рот. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем Памелла раздраженно произнесла:

— А попроще ты не можешь изъясняться?

— Куда уж проще, — хмыкнул Эрик. Но, увидев по глазам Памеллы, что лучше сейчас не шутить, пояснил: — Я говорю, что даже не подумаю никуда уйти, после того как наконец нашел тебя!

Она возмущенно сверкнула глазами.

— Нашел! Нет, вы только послушайте, он меня нашел! — произнесла она, обращаясь к некоему невидимому собеседнику.

— Я слушаю, милая, слушаю, — тотчас откликнулась миссис Хэттер, ни на мгновение не усомнившись в том, что имеется в виду именно она.

Но на этот раз Памелла лишь бегло скользнула по ней взглядом. Ее задело высказывание Эрика.

— Конечно, нашел, — невозмутимо повторил тот. — И больше не отпущу.

Памелла просто задохнулась от возмущения.

— Что?! Какая наглость! Это просто… просто… — Она на миг умолкла, тщетно пытаясь подобрать определение новому бессовестному заявлению Эрика. Наконец таковое нашлось. — Просто неописуемо!

— Почему?

— Потому что ты даже не думал меня искать!

Эрик нахмурился.

— Почему ты так думаешь?

— Да что тут думать! — усмехнулась Памелла. — Тебя просто принесло сюда ветром, и ты свалился на мою крышу. Можно сказать, мне на голову. А теперь выставляешь все в таком свете, будто это не обычная случайность, а результат кропотливых поисков.

— Ты говоришь про нынешний день, а я про все то время, пока мы были в разлуке, — возразил Эрик.

Сунув руки в карманы куртки и чуть склонив голову к плечу, Памелла с минуту насмешливо разглядывала его.

— Что ты так смотришь? — наконец не выдержал он.

— Да вот пытаюсь вспомнить, ты и прежде врал или выучился этому за минувшие два года?

— Я не вру.

— Но ты меня не искал!

Эрик выругался было вполголоса, но тут же взял себя в руки и сдержанно произнес:

— Ты не права, я пытался тебя найти.

Памелла смерила его презрительным взглядом.

— И почему же не нашел?

— Да потому что кого бы из твоих подруг я ни спросил, все твердили одно и то же: Памелла запретила сообщать тебе любые сведения о ее местонахождении! — вскричал он, вновь теряя самообладание. — И Мэри, и Айрин, и Сюзи будто воды в рот набрали. Ни словечка не проронили!

Памелла задумалась. Это было похоже на правду, она действительно строго предупредила всех, кого мог навестить Эрик, чтобы не разглашали факт ее переезда в Брэмдейл.

— Что ж, значит, у меня хорошие подруги, — констатировала она.

Эрик кивнул.

— Родители тоже. Потому что и они ничего мне не сказали. Вернее, твоя мать хотя бы меня выслушала, а отец даже встретиться со мной не пожелал.

— Представляю, — усмехнулась Памелла. Потом она спросила: — А когда это было?

— Ну, с подружками твоими я беседовал примерно год назад, — ответил Эрик. — А с матерью… дай вспомнить… в начале прошлого месяца. Да, точно, как только уладил формальности со своим новым бизнесом.

Странно, подумала Памелла, а мне никто ничего не сказал. Впрочем, наверняка не хотели волновать понапрасну. Ведь я всем сказала, что вычеркнула Эрика из своей жизни…

Неожиданно раздавшееся пиликанье мобильника заставило ее вздрогнуть.

— Извини, — сказал Эрик, расстегивая молнию на кармане комбинезона и извлекая телефон. — Да! — затем произнес он в трубку, чуть отвернувшись. — Да, уже все в порядке. Хозяйка коттеджа вернулась домой, и я сейчас веду с ней переговоры. Что? Нет, не нужно присылать вертолет, я тут сам разберусь. В случае чего, у меня есть кредитная карточка, да и бумажник с собой… Так что вы там сами управляйтесь. Пока погода не установится, туристов не возите. В случае чего связывайтесь со мной, понятно? Ну все, до свидания. — Сунув мобильник в карман, Эрик вновь повернулся к Памелле. — Послушай, солнышко, а нельзя ли нам… э-э… — он покосился на жадно впитывавшую каждое слово миссис Хэттер, — поговорить в другом месте? Скажем, в доме, а? Мы столько времени не виделись, нужно многое обсудить, и вообще…

Памелла опустила взгляд. События нынешнего дня приняли столь неожиданный оборот, что она до сих пор еще не успела опомниться. Неожиданное обнаружение Эрика в собственном сарае выбило ее из колеи. Как ни старалась она выглядеть спокойной, тем не менее вся сотрясалась от мелкой нервной дрожи. Памелла надеялась, что внешне это не заметно. Вместе с тем ее раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось поскорее избавиться от Эрика, которого она Искренне пыталась забыть и в чем, с ее точки зрения, она немало преуспела. А с другой — некогда Эрик так прочно вошел в ее плоть и кровь, что расстаться с ним сразу казалось ей почти невозможным. Кроме того, в душе Памеллы вдруг пробудилось болезненное любопытство. Ей безумно захотелось узнать, почему Эрик тогда так жестоко и безрассудно повел себя по отношению к ней. Ведь, вне всяких сомнений, он любил ее.

Разумеется, говорить обо всем в присутствии миссис Хэттер было, мягко говоря, глупо. Хотя бы потому, что сегодня же о содержании этой беседы узнает полдеревни. Если не вся. И ничего тут не поделаешь — таковы местные нравы.

Мы и так уже наговорили предостаточно, хмуро подумала Памелла.

Затем она подняла взгляд на Эрика.

— Если ты обещаешь покинуть мой дом сразу же по окончании разговора, то я не возражаю.

В глазах Эрика промелькнула какая-то мысль. Он оглянулся на сарай, придирчиво осмотрел его, потом кивнул.

— Согласен.

Памелла повернулась в сторону соседского двора.

— Всего хорошего, миссис Хэттер.

— Спасибо, что развлекали меня беседой во время моего вынужденного заточения, — присоединился к ней Эрик.

Миссис Хэттер разочарованно вздохнула.

— Да-да… конечно. Может, позже еще поговорим.

— О, непременно! И не один раз, — уверенно произнес Эрик.

Услышав это, Памелла вскинула голову и несколько мгновений сверлила его подозрительным взглядом.

— Ты… — начала было она, но, заметив краем глаза, что миссис Хэттер вновь навострила уши, передумала и не закончила фразы. Она просто двинулась по дорожке к дому, даже не повернув головы, чтобы проверить, следует ли за ней Эрик.

Впрочем, она и без того знала — чувствовала, — что он держится рядом.

Так они поднялись по ступенькам крыльца и вошли в прихожую. Сняв куртку и повесив на крючок вешалки, Памелла проводила Эрика в гостиную.

— Чай, кофе? — спросила она так, будто обращалась к постороннему.

Подобный тон Памелла избрала намеренно, на то у нее были свои причины. А заключались они в следующем: близкое присутствие человека, которого она всячески старалась забыть в течение двух последних лет, тревожило пласты воспоминаний, спрятанные на самом дне ее души. И в этом для Памеллы таилась реальная опасность новых страданий.

Для нее отношения с Эриком были в прошлом. Да и сам он из живого человека превратился в туманный образ, который чем дальше, тем больше затягивало дымкой. Иными словами, в какой-то степени Памелле удалось зализать раны и начать новую жизнь. Очень большую помощь в этом ей оказало приобретение и в дальнейшем обустройство коттеджа. Повседневные заботы помогли переключить внимание с личной трагедии на нечто иное, причем довольно приятное.

Но сейчас вдруг все самым неожиданным образом сошлось в одной точке: в ухоженном, обустроенном по собственному вкусу коттедже Памеллы появился Эрик!

Глядя на него, сидящего на ее новом — как и вся остальная мебель — диване, Памелла испытывала сильное желание протереть глаза. Ничего подобного не грезилось ей даже в самые долгие из всех бессонных ночей. Собственно, Памелле в голову не могло прийти, что однажды в ее уютный дом войдет Эрик.

Тем не менее это случилось, и теперь Памелла чувствовала себя не в своей тарелке. Но не только из-за того, что он находился здесь, а потому что его присутствие всколыхнуло в ней прежнее желание. Ведь когда-то они с Эриком были не просто, а очень близки! Тогда Памелле тоже выпадали бессонные ночи, только не спала она по другой причине. И не одна.

Осознавая, что в эту самую минуту Эрик находится так близко, что до него можно дотронуться, Памелла испытывала сильнейшее волнение. Ее сердце едва не выскакивало из груди, и она боялась, что Эрик заметит, в каком состоянии она пребывает. А этого ей очень не хотелось. Потому что он может вообразить невесть что, в то время как Памелле нужно лишь одно: как можно скорее с ним расстаться. Тем более на нынешний вечер у нее кое-что намечено.

Ох, я совсем забыла про Риччи! — вспыхнуло в ее голове. Не лучше ли позвонить ему и отказаться от совместного ужина? Памелла задумалась. Хорошо, допустим, я так и сделаю, но как объяснить причину отказа? Сообщить, что ко мне как снег на голову явился бывший возлюбленный? Ну и что с того? — скажет Риччи. И будет прав. Почему я должна менять свои планы из-за человека, который в прошлом так гнусно поступил со мной?

Потому что один только взгляд на него повергает тебя в чувственную дрожь, подсказал чей-то вкрадчивый и слегка насмешливый голос. И в действительности ты готова отказаться не только от ужина в кафе, но от чего угодно, только бы Эрик сейчас подхватил тебя на руки и понес в постель!

От последней мысли вдоль ее позвоночника пробежал холодок. Она поняла, что это правда.

Неужели я никогда не избавлюсь от своей душевной привязанности? — с оттенком испуга подумала Памелла. Ведь два года прошло! Я уж было решила, что мои чувства к Эрику остались в прошлом. Но стоило ему появиться, как все начало стремительно возвращаться. И… что мне теперь делать? В конце концов, это даже унизительно! Продолжать любить человека, который… который…

— Пожалуй, чаю я бы выпил, — произнес Эрик. — С сандвичем. — Заметив, что Памелла изумленно захлопала ресницами, он обезоруживающе улыбнулся. — Немножко сыра и побольше ветчины.

— Ну ты и…

— Нахал? — быстро подсказал Эрик. — Нет, просто есть хочу. Проголодался, знаешь ли, пока дожидался в сарае твоего возвращения. Кстати, почему тебя так долго не было? Где это ты гуляла?

Памелла разинула рот. От возмущения она на миг словно лишилась дара речи. Однако Эрик не стал дожидаться, пока к ней вернется способность говорить.

— Эй, я пошутил! Это все лишь шутка, понимаешь? Просто я до чертиков рад тебя видеть!

Видя, что он говорит искренне, Памелла постепенно успокоилась.

— Ладно, подожди здесь, сейчас приготовлю тебе что-нибудь на скорую руку, — произнесла она совсем не таким тоном, какого можно было ожидать.

Уже на выходе из гостиной ее настигло новое указание:

— И не слишком усердствуй с майонезом!

Памелла даже не замедлила шаг, но в ее сердце будто вонзилась игла: эта фраза словно всплыла из прошлого. Кому как не Эрику было знать о пристрастии Памеллы к сочным сандвичам — так она их называла. А качество это достигалось за счет избыточного, по мнению Эрика, количества майонеза. Сам он предпочитал обходиться лишь малой толикой данного продукта.

Приготовив чай и толстый сандвич, Памелла вернулась в гостиную. Когда она приблизилась к дивану, Эрик встал и принял из ее рук чашку с блюдцем и тарелку. Его манеры были безукоризненны, как и прежде. Памелла отметила это мимоходом, усаживаясь по другую сторону кофейного столика.

По-видимому, Эрик действительно проголодался, так как сандвич проглотил в два счета. Зато чай пил долго, наслаждаясь.

— Подкрепился? — спросила наконец Памелла.

Он улыбнулся.

— Да, благодарю. А почему ты сама ничего не ешь?

Она взглянула на наручные часы.

— Еще не время.

Эрик удивленно вскинул бровь.

— О, ты придерживаешься режима? Она уклончиво качнула головой.

— В некотором смысле. Вообще, мне бы хотелось поскорее закончить разговор и… остаться в одиночестве.

Эрик откинулся на спинку дивана, вытянув поверх нее руку, и с прищуром взглянул на Памеллу.

— Хочешь сказать, что привыкла к этому состоянию?

— Да. И оно мне нравится.

— Разве у тебя нет мужчины?

Она мгновенно вспыхнула.

— Послушай, брось этот тон! Кто ты такой, чтобы задавать мне подобные вопросы?

Казалось, гневная отповедь Памеллы заставила Эрика слегка смутиться, однако продолжалось это всего мгновение.

— Да-да, ты права, не спорю. Давай не будем ссориться, ладно? Ведь мы встретились после двух долгих лет разлуки. — Немного помолчав, он добавил: — Во всяком случае, для меня они были долгими.

— Для меня тоже, — хмуро буркнула Памелла, глядя куда-то в угол.

Некоторое время Эрик пристально рассматривал ее, потом, видимо, решил сменить тему разговора. Оглядывая гостиную, он задумчиво произнес:

— Значит, теперь ты живешь здесь… — Его взгляд скользил по удобной мягкой мебели, картинам на стенах, камину, с решеткой, кочергой и запасом дров, по тяжелым шторам шоколадного цвета и белым тюлевым занавескам, сквозь которые проглядывали окна с обилием комнатных цветов. — Должен заметить, у тебя очень мило.

Памелла едва заметно улыбнулась. Любая похвала ее дому была ей приятна, даже если исходила от Эрика. А может, от него приятна вдвойне, потому что тем самым он будто оценивал способности Памеллы справляться с трудностями. Ведь для молодой женщины в одиночку привести в порядок весь коттедж не такая простая задача.

— Благодарю, — сказала она. Затем, не удержавшись, добавила: — Ты еще не видел моего сада!

Эрик усмехнулся.

— Почему, видел. Правда, мельком, пока меня несло в твой двор. Сегодня такой ветер, я даже не разрешил туристам покинуть борт вертолета. В этот раз у нас все были с опытом прыжков, но в таких случаях я предпочитаю не рисковать.

— А сам прыгнул, — заметила Памелла.

— Потому что я профессионал. А на борту у нас были любители. И потом, наша цель развлекать людей, а не подвергать опасности их жизнь. — На губах Эрика вновь появилась улыбка. — Правда, некоторые были недовольны моим решением. Пришлось наглядно продемонстрировать им, как трудно управляться с парашютом в ветреную погоду.

Памелла сердито качнула ногой.

— Лучше бы ты объяснил это на словах.

— Зачем? Ведь мне не стоило больших трудов…

— Затем, что тогда мой сарай был бы цел!

Эрик опустил взгляд, но тут же снова поднял.

— Это верно. Тут вина полностью лежит на мне. Я осознаю ее, приношу извинения и повторяю, что готов полностью оплатить ремонт. Твоя соседка, миссис… э-э… Хэттер, если не ошибаюсь, успела рассказать мне, что ты только этим летом сумела изыскать средства для приведения в порядок своих подсобных помещений. Причем обошлось это тебе недешево, хоть и была задействована местная рабочая сила в лице некоего деревенского плотника. Поэтому я был бы последним негодяем, если бы не возместил причиненного мною же ущерба.

Сложив руки на груди, Памелла терпеливо выслушала это заявление. Когда Эрик кончил говорить, она спросила:

— Все?

Тот кивнул. Получив подтверждение, Памелла продолжила:

— А теперь послушай, что я скажу. Ни при каких обстоятельствах, даже самых сложных или ужасных, я не взяла бы от тебя денег. Даже если бы ты каким-то образом умудрился разрушить весь мой дом, а не только крышу сарая, то и тогда у меня не возникло бы мысли воспользоваться твоими средствами. Я предпочла бы — как предпочитаю сейчас — обойтись своими силами. Понятно?

Эрик покачал головой.

— Признаться, нет. Я не понимаю причин твоего упрямства. Оно кажется мне странным и совершенно необоснованным. Не говоря уже о полной его непрактичности.

— Необоснованным? — вдруг воскликнула Памелла, вскакивая с кресла. — Вот как ты рассуждаешь! Необоснованным! — Она принялась ходить из стороны в сторону, бросая на Эрика гневные взгляды. — По-твоему, все дело в моем упрямстве! А знаешь, что я на это скажу? Другая на моем месте даже слушать тебя не стала бы, а попросту велела бы убираться вон! Ты недостоин того, чтобы я с тобой беседовала. И я не возьму твоих денег — неважно, практично это или нет, — по одной простой причине: потому что они твои. Твои! Ничего твоего мне не нужно. Да и в самом тебе я перестала нуждаться еще в тот день, когда…

Внезапно Памелла умолкла и отвернулась, ее душили рыдания. Она чувствовала, что, если произнесет еще хоть слово, тут же расплачется. Но для нее было слишком унизительно лить слезы перед Эриком.


8


Слишком погруженная в себя, Памелла не услыхала сзади легкого шума и вздрогнула, когда приблизившийся Эрик взял ее за плечи.

К этому она была не готова. Ох, только не это! Для нее уже тяжело было увидеть Эрика, осознать, что он действительно находится здесь, в деревне, а затем вступить с ним в разговор — слыша при этом до боли знакомый голос, звуки которого вызывают трепет в каждой клеточке тела.

Но прикосновение… Это уж слишком! Памелле показалось, будто через нее пропустили электрический ток. На мгновение она замерла. Это нужно прекратить, срочно! Эта мысль сверлила ей мозг.

Она обернулась, и их глаза встретились.

На нее разом нахлынуло множество чувств, которые она привыкла подавлять. И, глядя в хорошо знакомые голубые глаза, она с удивлением увидела в них отражение собственных эмоций.

Неужели Эрик тоже ничего не забыл? — вспыхнуло в ее мозгу. Неужели…

— Памелла, — прошептал он.

В следующее мгновение она поняла, что Эрик склоняется над ней. Ее губы беспомощно приоткрылись… и он прильнул к ним.

И Памелла сразу почувствовала себя так, будто все прежнее — его предательство, ее душевные терзания, два бесконечно долгих года разлуки — исчезло. А было только пронзительное ощущение близости, граничащее со счастьем.

Поцелуй продолжался долго, но Памелле показалось, что только миг. Если бы могла, она бы продлила упоительные мгновения. Во всяком случае, ее глаза еще некоторое время оставались закрытыми. И именно в этот, крайне неподходящий момент вновь подало голос ее подсознание.

Ну что, растаяла? — прозвучало в мозгу Памеллы. Стоило Эрику дотронуться до тебя, как ты готова простить все обиды и бежать за ним хоть на край земли? А как же самоуважение, чувство собственного достоинства, наконец? Или эти категории больше не имеют для тебя значения?

Эти слова, обжигающие словно удар кнута, заставили Памеллу вернуться к реальности. Встрепенувшись, она решительно отстранилась от Эрика и отошла на несколько шагов.

Он молча смотрел на нее, глаза его сияли. Вероятно, поцелуй явился для него своеобразным ответом на некоторые вопросы, причем именно таким, какого он втайне ожидал.

— Видишь, солнышко, между нами все осталось как прежде, — тихо слетело с его губ. — Мы все так же любим друг друга.

— Чушь! — раздраженно бросила Памелла.

Но Эрик покачал головой.

— Нет, дорогая. Просто сейчас ты обманываешь себя. Но очень скоро ты поймешь, что все прежние чувства живы.

Памелла смерила его насмешливым взглядом.

— Чувства! Скажешь тоже… Они давно исчезли. Так что не питай напрасных иллюзий.

Эрик сунул руки в карманы комбинезона.

— Вот как? А по-моему, у меня есть шанс. Во всяком случае, то, что только что между нами произошло…

— …Ровным счетом ничего не означает, — закончила Памелла фразу вместо него.

— В самом деле? А что же это было, по-твоему?

Она с независимым видом пожала плечами.

— Самое обыкновенное — я бы даже сказала, банальное — проявление физиологии. Не обольщайся.

Эрик вдруг усмехнулся.

— Могу посоветовать тебе то же самое. Только в противоположном смысле.

Повисла пауза, во время которой Памелла молчала, поджав губы. Но, видимо, намек Эрика задел ее за живое, потому что в конце концов она резко произнесла:

— Ну, мы поговорили? Теперь уходи!

— Э нет, никуда я не уйду. Сначала мы обсудим вопрос возмещения мною причиненных тебе убытков.

Памелла изумленно уставилась на него.

— Здрасте, пожалуйста! Ты снова за свое? Разве я не ясно выразилась или ты не способен понять значение слова «нет»?

— По-моему, это ты кое-чего не поняла, — невозмутимо заметил Эрик.

— Интересно — чего?

Он усмехнулся.

— Вот видишь, тебе уже интересно.

— Это просто оборот речи, не более того, — фыркнула Памелла.

— Который ничего не означает?

— Именно!

— Тогда я ничего не стану объяснять.

В душе Памеллы вновь начала подниматься волна возмущения.

— Послушай, прекрати играть со мной в кошки-мышки! Если есть что сказать, выкладывай, а нет…

— Хорошо, — улыбнулся он. — Вижу, ты действительно умираешь от любопытства. Не кипятись, сейчас узнаешь. — И все-таки он выдержал короткую паузу, прежде чем произнести: — Я предлагаю оплатить расходы по ремонту крыши сарая, так?

Памелла нетерпеливо кивнула.

— Да. А я отказываюсь принять твои деньги. И что здесь нового, не понимаю? Сколько можно толочь воду в ступе?

— Ладно, перехожу к сути дела. Если ты не желаешь принять деньги, я возмещу ущерб иным способом. Это я и подразумевал, говоря, что ты кое-чего не понимаешь.

— Чего именно? — осторожно поинтересовалась Памелла.

— Того, что если ты подходишь к вопросу возмещения принципиально, то и я тоже! — сверкнул взором Эрик.

Выражение его глаз обеспокоило Памеллу.

— И что это означает? — спросила она, на этот раз даже с некоторой опаской.

— Сейчас объясню. Но прежде всего тебе придется уяснить, что ущерб я компенсирую в любом случае, желаешь ты того или нет. Каким образом? — произнес Эрик, предвосхищая ее вопрос. — Очень просто: заделаю дыру в крыше сам!

Услыхав такое, Памелла опешила. Но изумило ее не заявление Эрика, а, так сказать, способ осуществления замысла.

— Ты?

Он широко ухмыльнулся.

— Ну да. А что тут такого?

— Но ты же спортсмен!

— В данный момент я скорее тренер.

— Все равно. Парашютный спорт далек от того, чем ты вознамерился заняться.

— Наверное, ты забыла, что прежде у меня была другая профессия? На всякий случай напоминаю: я не всегда увлекался парашютами.

Памелла мрачно усмехнулась.

— Прекрасно помню. Только ты ведь был биржевым брокером.

— А брокер, по-твоему, не мужчина?

— Какие-то глупости говоришь! — вспылила она. — Мужчина, не мужчина… При чем здесь это? Я еще никогда не видела брокера, кроющего крышу черепицей.

— Так увидишь, — последовал невозмутимый ответ.

— Ничего подобного! Думаешь, я позволю тебе этим заниматься? Ни за что! Ты непременно все испортишь, и я в любом случае вынуждена буду обратиться к мастеру. Не говоря уже о том, что мне вовсе не улыбается перспектива терпеть здесь твое присутствие. У меня своя жизнь, знаешь ли, и тебе вообще не место в моем доме.

— Ни к какому мастеру тебе обращаться не придется, — уверенно произнес Эрик. — К твоему сведению, когда я еще пребывал в юношеском возрасте, мой дед многому меня научил. И плотничать, и слесарить, и еще кое-чему. Так что я умею обращаться с топором и рубанком. А уж восстановить пару поврежденных балок и уложить на них черепицу для меня плевое дело.

Памелла закатила глаза к потолку.

— Пойми же наконец: если ты вообразил, что я позволю тебе поселиться в моем доме…

— Да я вовсе не собираюсь к тебе напрашиваться! — воскликнул Эрик. — На этот счет можешь быть совершенно спокойна.

— А где же ты намерен обретаться? Устроенное тобой безобразие за один день не исправишь!

— Что верно, то верно. Но и здесь я не вижу проблемы. В сарае и поживу. Тем более у тебя там стоит вполне сносная тахта. Думаю, мне очень удобно будет на ней спать. А укроюсь парашютом. Так что у меня будет даже шелковое постельное белье!

Подобного поворота Памелла не ожидала. Да и про тахту забыла, хотя та действительно стояла у дальней стенки сарая, напротив входа. Она принадлежала прежнему владельцу коттеджа, и Памелла не стала от нее избавляться, справедливо решив, что она еще может когда-нибудь пригодиться. Если бы Памела знала, кто именно задумает воспользоваться старой тахтой!

Она на миг представила себе, что с этой минуты Эрик постоянно будет находиться поблизости, и ее бросило в жар.

Выдержу ли я это новое испытание? — промчалось в ее мозгу. Как не уронить себя, находясь в столь близком соседстве?

Чувствуя, что у нее попросту может не хватить сил для жизни в постоянном нервном напряжении, она произнесла ледяным тоном:

— Эрик, мне ничего от тебя не нужно. Вернее, нужно только одно: чтобы ты поскорее убрался отсюда!

Но он покачал головой.

— Не раньше, чем исправлю содеянное.

Памелла помолчала. Произнесенная Эриком фраза имела двойной смысл. Ее можно было отнести как к сегодняшнему происшествию, так и к событиям двухлетней давности. Что подразумевал Эрик, оставалось неясным, но Памелла в любом случае не собиралась этого выяснять.

— Послушай, ты не на соревнованиях, так что не демонстрируй мне свое спортивное упрямство. И вообще, разве тебе больше нечем заняться? У тебя нет своих дел?

— Мои парни пока справятся и без меня, — сказал Эрик. — В случае чего я их проконсультирую по телефону. А главным моим занятием на ближайшее время — нравится тебе это или нет — станет ремонт крыши.

— Ну, знаешь, это уже переходит всякие границы! — гневно воскликнула Памелла. — Ты ничуть не изменился. Как и прежде, ведешь себя по-свински. Но с меня довольно. — Она быстро пересекла гостиную и распахнула дверь. — Уходи!

Эрик пожал плечами и, не вынимая рук из карманов, проследовал мимо нее.

— Ладно, иду. Но недалеко. Если что понадобится, обращайся.

— Нахал! — крикнула Памелла ему вслед.

Прозвучало это одновременно со звуком захлопнувшейся входной двери. Затем донеслись шаги спускающегося по ступенькам Эрика.

Если бы в этот момент Памелла могла его видеть, она бы наверняка удивилась, заметив у него на лице счастливую улыбку.


Оставшись в одиночестве, Памелла некоторое время стояла в раздумье, затем взяла с кофейного столика чашку и тарелку и отправилась на кухню.

Не успела она вымыть посуду, как во входную дверь постучали.

— Что ему еще понадобилось?! — сердито пробормотала Памелла, наскоро вытирая руки полотенцем. Затем двинулась в прихожую и отворила дверь. — Ты наконец оставишь меня в покое? — В следующее мгновение ее тон совершенно изменился. — Ох, это ты, Риччи… — смущенно произнесла она. Дьявол, я совсем про него забыла!

— Что, не вовремя? — удивленно произнес тот, взглянув на наручные часы. — Мы ведь договорились на…

— Да-да, конечно, — поспешно произнесла Памелла.

Однако Риччи понял, что ее мысли заняты другим.

— Ах да, у тебя же, говорят, какие-то неприятности с сараем, — сказал он.

Памелла нахмурилась.

— Уже говорят?

Риччи молча развел руками. Потом заметил:

— Если тебе нужна помощь, я к твоим услугам.

Несколько минут назад почти теми же словами ей это сказал другой человек.

А что будет, если им вздумается выяснить отношения? — вдруг с испугом подумала Памелла. Эрик явно желает возобновить со мной связь. А Риччи только и ждет, когда я пойму, что лучше него мне мужа не сыскать.

— Спасибо, пока не требуется, — сдержанно улыбнулась она, одновременно покосившись в сторону сарая. — Заходи в дом, подожди в гостиной, пока я переоденусь, ладно?

Риччи спорить не стал.

— Хорошо. Благодарю за приглашение.

Приведя его в гостиную, Памелла указала на диван, с которого лишь недавно встал Эрик.

— Присаживайся. — Затем она машинально спросила: — Чай, кофе? — И подумала: кажется, у меня дежавю.

То ли еще будет! — раздался хохоток в ее мозгу.

— Спасибо, не нужно, — вновь удивленно взглянул на нее Риччи. — Мы ведь ужинать идем.

— Ах да… Что-то у меня сегодня разброд в мыслях. Ну тогда подожди минутку, я сейчас.

Она взбежала на второй этаж и быстро переоделась в джинсы и свитер, радуясь тому, что в кафе «Ива» посетители не обязаны являться в вечерних туалетах.

— Можем идти, — объявила Памелла, вернувшись в гостиную.

Риччи встал. С минуту он разглядывал ее, потом тихо произнес:

— Ты сегодня как-то особенно красива. Румянец на щеках, и вообще…

Это после поцелуя с Эриком, тотчас прозвучало в мозгу Памеллы.

Она опустила ресницы, подумав о том, что до сих пор ощущает прикосновение губ Эрика к своим губам, а в венах ее все еще бурлит кровь.

Вот и поведай об этом Риччи. Не играй с ним в прядки. У него ведь серьезные намерения по отношению к тебе.

А может, у меня тоже серьезные! — мысленно возразила Памелла.

Что ж, не буду спорить, произнес невидимый собеседник. Только скажи честно, о ком ты сейчас подумала.

Памелла прикусила губу.

— Я что-то не так сказал? — с беспокойством спросил Риччи, заметив смену выражений на ее лице.

Она покачала головой.

— Нет, все в порядке. Спасибо за комплимент. Ну, идем?


Когда они с Риччи проходили мимо дома миссис Хэттер, Памелла услыхала подозрительный шорох в растущих вдоль ограды кустах, но даже не повернула головы в том направлении.

Наверное, миссис Хэттер вновь вздумалось что-то срочно прополоть в огороде на ночь глядя, с усмешкой подумала она. Какие, однако, любопытные люди меня окружают!

Впрочем, в эту минуту она и сама сгорала от любопытства: ей безумно хотелось узнать, чем сейчас занимается Эрик. Памелла не сомневалась, что со двора он никуда не ушел, а вернулся обратно, к сараю. Интересно, чем он занимается?


А Эрик в этот момент сидел на груше и осторожно, стараясь не порвать, высвобождал из веток парашют. К счастью, под вечер ветер утих и его отсутствие облегчало задачу.

Его душевное состояние трудно было описать словами. Понять его мог лишь тот, кому довелось из-за небольшого увлечения потерять самое дорогое — в данном случае любимую женщину, — потом долго искать ее и наконец найти совершенно неожиданно, причем тогда, когда на это меньше всего можно было надеяться.

Сказать, что Эрик был счастлив, значит, не сказать ничего. В его душе возродилась надежда, сразу же стремительно начавшая перерастать в уверенность, что отныне, после того как отыскал Памеллу, он больше не расстанется с ней никогда.

Радость Эрика была так велика, что ему хотелось выкинуть какую-нибудь сумасбродную штуку — загорланить во всю мощь легких какую-нибудь песню или отчебучить что-нибудь еще в том же роде.

К счастью, он осознавал, что находится в небольшой деревне, где все друг друга знают и подобные выходки не в чести. Кроме того, Эрик догадывался, что, как прежде в Кардиффе, Памелла продолжает работать в школе и здесь. Хорошенькую же услугу он окажет ей, дебоширя в ее дворе!

Поразмыслив над всем этим, Эрик решил, что ему лучше пока сдержать свою бурную радость. Тем более что Памелла держится с ним холодно и отчужденно — иного, впрочем, странно было бы ожидать после того, что произошло два года назад.

Но то дело прошлое, размышлял Эрик. Главное, что есть сейчас. И что будет. А уж это во многом зависит от меня.

Сегодня он понял нечто очень важное. Раньше по этому поводу можно было лишь строить предположения. Но сейчас Эрик уже не сомневался: Памелла по-прежнему неравнодушна к нему. Что бы она ни говорила, каким бы холодом ни веяло от ее слов — все это не более чем ширма, скрывающая истинные чувства. И свидетельство тому — поцелуй.

Разве стала бы Памелла целоваться со мной, если бы ненавидела? — спрашивал себя Эрик. Или если бы просто охладела ко мне? И сам же отвечал: нет. Зачем? Какой в этом смысл? А Памелла ответила на мой поцелуй. И как!

Действительно, отклик Памеллы оказался столь пылким и страстным, а податливость так велика, что в первый момент Эрик даже не поверил собственным ощущениям. Предпринимая попытку прикоснуться к губам Памеллы, он мог надеяться лишь на то, что она хотя бы не оттолкнет его. А она не только не сделала ничего подобного, но повела себя так, будто только этого и ждала.

А может, так и было? — завертелось во взбудораженном сознании Эрика. Что, если Памелла действительно ждала этого так же, как я сам? Не спала ночами, плакала в подушку, изнывала от тоски и ностальгии по счастливому прошлому, которое я разрушил в угоду своей мечте? Да, это я, я один во всем виноват. И за минувшие годы прочувствовал всю горечь своего поступка. А Памелла-то ни в чем не виновата. У нее были все причины охладеть ко мне. Но… кажется, этого не произошло. Потому что разлюбившая женщина не целуется так пылко. И теперь мне нужно очень осторожно, деликатно и нежно попытаться вернуть ее расположение. С губ Эрика слетел вздох. Ах какое счастье, что сегодня я разрушил крышу этого злосчастного сарая и теперь у меня есть повод задержаться здесь!

Не успел он додумать последнюю мысль, как увидел нечто такое, отчего едва не свалился на землю.

Старая груша росла почти на границе между двумя соседними приусадебными участками. От нее вдоль изгороди — сначала живой, а дальше переходящей в закрепленную на столбиках сетку — тянулся просвет, почти лишенный ветвей деревьев. Иными словами, с кроны груши можно было видеть небольшой участок улицы.

А Эрик находился к нему лицом. Поэтому он не мог не заметить, как бок о бок с каким-то молодым мужчиной по улице прошла Памелла.

Счастье, что Эрик твердо стоял на двух крепких ветвях и держался за третью, иначе ему бы не миновать второго за нынешний день падения, на этот раз без всякого парашюта. И еще неизвестно, чем бы оно кончилось.

Памеллу и ее спутника Эрик видел всего пару секунд, но изумление его было велико. Из недавнего разговора в гостиной он почему-то сделал вывод, что у Памеллы нет мужчины. Собственно, он даже попытался в шутливой форме уточнить свою догадку, но лишь рассердил Памеллу.

А почему я решил, что у нее никого нет? — принялся вспоминать Эрик. Ах да, она спешила меня выдворить и сказала, что хочет остаться в одиночестве. Потом добавила, что ей нравится подобное состояние. И тут я прямо спросил, мол, разве у нее нет мужчины? А она… Что ответила? Не помню. Кажется, просто вспылила. Ну и с чего я взял, что у нее никого нет? Вот кретин! Сижу на дереве и мечтаю о том, что Памелла скоро не устоит перед моим обаянием и упадет мне в руки, как… спелая груша. А она тем временем преспокойно идет развлекаться. Потому что куда же еще можно направляться в приятном обществе в пятницу вечером? И на часы Памелла неспроста поглядывала. А я, олух, решил, что у нее особый режим приема пищи! То-то она, наверное, посмеивалась надо мной втихомолку…

Эрик еще быстрее принялся выпутывать парашютные стропы из ветвей. Наконец ему удалось покончить с этим, и шелковый купол с шуршанием сполз на землю. За ним спустился и Эрик.

Начав было собирать парашют в охапку, он вдруг остановился, как будто в голову ему пришла какая-то мысль. Потом оставил свое занятие и направился направо, к разделяющей приусадебные участки сетке. Еще находясь на груше, Эрик видел в смежном дворе соседку, которая недавно стала свидетельницей их с Памеллой первой после более чем двухлетнего перерыва встречи.

— Послушайте, миссис… э-э… Хэттер, можно вас на минутку? — позвал он подчеркнуто любезным тоном.

Та поспешила к нему.

— Конечно. Всегда рада помочь такому симпатичному молодому человеку, как вы.

— Меня зовут Эрик Янг, — представился он.

— Очень приятно, мистер Янг.

— Для вас просто Эрик.

— Замечательно, — заулыбалась миссис Хэттер. — Мы тут особо друг друга не величаем, по-свойски обращаемся, так проще.

Эрик с готовностью кивнул.

— Буду рад, если и меня сочтете своим.

Миссис Хэттер блеснула глазами.

— Ладно, парень, поняла. Я так думаю, ты хотел меня о чем-то спросить?

— Вы поразительно догадливы, — расплылся Эрик в широкой улыбке.

— Да что уж тут непонятного, — отмахнулась миссис Хэттер, хотя было заметно, что комплимент ей приятен. — Небось видел, как Памелла шла ужинать в «Иву» с Риччи Эвертоном?

Эрик понял, что ему будет легко разговаривать с этой женщиной.

— Э-э… ну да. А что, они часто ужинают вместе?

— Второй раз, — сказала миссис Хэттер. И многозначительно добавила: — Всего второй. Понимаешь?

— Да… — задумчиво протянул Эрик.

Его собеседница словоохотливо продолжила:

— Памелла уже два года здесь живет, и лишь сейчас у нее ухажер появился. Так что, парень, не зевай. Не знаю, что промеж вас было, может и виноват ты перед ней, судя по тому, что она давеча сказала, а только очень вы друг дружке подходите, на мой взгляд.

— А кто такой этот Риччи Эвертон?

— Наш, местный, здесь родился, лавку держит. Продает мелкую технику для работы на земле, а также разного рода утварь для сада и огорода. Хороший парень. Было время, племянница моя по нему сохла и они даже встречались, но позже он женился на Хелен, которая в ту пору считалась самой красивой девушкой в нашей деревне.

— Так Риччи женат? — удивленно воскликнул Эрик.

— Был, — уточнила миссис Хэттер. — Сейчас вдовец, дочурку воспитывает.

— Что же случилось с его женой?

Миссис Хэттер вздохнула.

— Обычная история, заболела и умерла.

— А сейчас, значит, Риччи подыскивает новую подругу жизни? — нахмурился Эрик.

— Похоже на то. Но, по-моему, он Памелле не подходит. Вот ты, я думаю, в самый раз. Она городская, ты тоже. А Риччи лучше жениться на местной. Вон племянница моя так замуж и не вышла, хотя предложения были… — Вновь махнув рукой, миссис Хэттер умолкла.

— Мне нравится ход ваших мыслей, — улыбнулся Эрик. Затем сунул руки в карманы и задумчиво качнулся с пятки на носок и обратно. — А куда, вы говорите, они отправились ужинать?

— В «Иву», — охотно ответила миссис Хэттер.

— Это где?

— Да у нас же, в деревне. Ты, когда сюда летел, озеро видел?

— Конечно.

— Вот на его берегу и находится кафе «Ива». Пойдешь по нашей улице до конца, потом свернешь налево, еще одну улицу пройдешь, возьмешь правей и прямо к озеру выйдешь. Не бойся, у нас не заплутаешь. В случае чего спросишь кого-нибудь, тебе всякий объяснит, как пройти.

Эрик с сомнением оглядел свой комбинезон.

— Боюсь, в таком виде меня не пустят в заведение.

Но миссис Хэттер лишь усмехнулась.

— В наше пустят.

— Да? Что ж, тогда, пожалуй, и я схожу поужинать.

— Ступай, мой дорогой, ступай. Заодно посмотришь, что да как.

— Пойду. Благодарю за помощь и желаю приятного вечера. Еще увидимся. А там, глядишь, и соседями станем, а? Со временем?

— Я не прочь иметь такого соседа! — рассмеялась миссис Хэттер.

На том они и расстались. Эрик вернулся к груше, где вновь сгреб в охапку парашют, чтобы затем отнести в сарай и положить на тахту. Справившись с этим, он проверил, есть ли в его кармане бумажник, после чего вышел на порог, запер дверь на замок и положил ключ в карман.

Кажется, у меня появилось временное жилище в деревне Брэмдейл, мелькнуло в его голове. С этой мыслью он и вышел на улицу, не забыв аккуратно притворить за собой калитку.


9


— А знаешь, когда я сегодня зашел к тебе, то поначалу даже слегка растерялся, — заметил Риччи, когда они с Памеллой сели за столик в кафе «Ива» и сделали заказ.

На этот раз Памелла выбрала суп из овощей с мясом.

— И с приворотным зельем, — не преминул добавить Риччи, многозначительно подмигнув Нелли, которая подошла к ним, чтобы принять заказ.

— Не дразни меня, парень, иначе тебе подсыплю! — весело парировала та.

Риччи вздохнул, косясь на Памеллу.

— Мне поздно. И без того уж… — Он умолк, издав новый вздох.

— Заметно, — усмехнулась Нелли. — А есть что будешь?

— Ну дай и мне какой-нибудь суп, на свой выбор, — сказал Риччи. — У Нелли все супы вкусные, — добавил он, вновь бросив взгляд на Памеллу.

— Если на мой выбор, то принесу тебе суп из бараньей головы, — произнесла Нелли, быстро черкнув что-то в блокноте.

Риччи взглянул на нее с подозрением.

— Почему же мне из бараньей?

Нелли в свою очередь посмотрела на него. Было ясно, что в первое мгновение она не поняла намека, так как предложила блюдо без всякой задней мысли, но затем быстро сообразила что к чему и рассмеялась.

— Всего лишь потому, что это вкусный суп! А ты что подумал? Впрочем, возможно, тебе и не мешало бы над этим поразмыслить.

— Над чем? — вновь вскинул брови Риччи.

— Над тем, что ты подразумеваешь! — С этими словами Нелли отправилась на кухню.

Риччи же лишь крякнул.

— Вижу, Нелли пальца в рот не клади, — с улыбкой заметила Памелла. — Впрочем, ты сам подставился, так что не стоит на нее пенять.

Этот разговор состоялся с полчаса назад, а сейчас, отправив в рот очередную ложку супа, она спросила:

— Почему ты растерялся, зайдя ко мне, Риччи?

Тот ответил, тоже с аппетитом приканчивая двусмысленный суп:

— Потому что гостиной сейчас не узнать. Она совершенно не похожа на то, что я видел раньше.

— Значит, тебе приходилось бывать в моем коттедже?

— Чему ты удивляешься? Мне порой случалось захаживать в твой дом, только тогда он еще принадлежал не тебе, а прежним хозяевам.

— Ах да! — спохватилась Памелла. — Ведь это я обитаю в Брэмдейле всего два года, а ты-то живешь здесь всю жизнь. — Она отодвинула опустевшую тарелку. — К сожалению, я не могу судить о том, насколько изменилась гостиная. Когда я осматривала коттедж, перед тем как его приобрести, мебели в нем уже не было. Остались лишь следы на обоях в тех местах, где висели картины.

— Ну, картины есть и у тебя, — произнес Риччи. — Я подразумевал другое. Ты сделала гостиную очень уютной, причем так, как способна только женщина. У мистера Фрэнкинса, прежнего владельца коттеджа, все было иначе. И мебель замечательная и все остальное, но… отсутствовало нечто такое, что появилось вместе с тобой. И это новое очень мне понравилось, — тихо добавил он. — Ты привела коттедж в полный порядок. Не говорю уже про двор и сад. Жаль только, что с сараем вновь возникли проблемы.

Памелла опустила ресницы.

— Ничего, я с ними справлюсь.

Тут она подумала, что Эрик вряд ли покинет ее, прежде чем выполнит обещание и заделает брешь в крыше сарая. И очень скоро Риччи узнает о том, что у нее поселился мужчина.

Еще решит, что я что-то скрываю! Наверное, лучше попытаться как-то заранее предупредить его, чтобы потом не возникло недоразумений.

— Возможно, мне и вовсе не придется заниматься сараем, — заметила она как бы между прочим.

— Почему? — удивленно спросил Риччи.

И Памелла поняла, что слух про появление Эрика еще не докатился до него.

— Потому что тот, кто стал источником проблем, скорее всего их и устранит, — сдержанно пояснила она.

— Не понимаю, кого ты имеешь в виду? Джеффа, что ли?

Теперь настал черед удивиться Памелле.

— Почему Джеффа?

— Ну, это ведь он занимался ремонтом твоего сарая.

— Да, — все так же недоуменно кивнула Памелла.

Видя, что она по-прежнему не улавливает хода его мыслей, Риччи сказал:

— Говорят, сегодня, пока ты находилась в школе, миссис Хэттер звонила Джеффу и зачем-то просила его принести ключи от твоего сарая. Вот я и подумал, что Джефф имеет какое-то отношение к проблемам с сараем.

Памелла закатила глаза к потолку.

— Кошмар какой-то! Похоже, здесь нельзя чихнуть на одном конце деревни, чтобы это тут же не начали обсуждать на другом.

Риччи пожал плечами.

— К сожалению, это так.

— Боюсь, я никогда не привыкну к подобному положению вещей, — задумчиво произнесла Памелла.

— Еще как привыкнешь! Просто с некоторых пор ты стала обращать внимание на привычку деревенских сплетничать по любому поводу, верно?

— Да. Раньше я как-то этого не замечала.

Риччи усмехнулся.

— Не переживай, очень скоро снова перестанешь замечать. А потом, глядишь, и сама пристрастишься к такого рода информации.

— Я начну сплетничать? — воскликнула Памелла с видом оскорбленного достоинства.

— Только не обижайся, — поспешно произнес Риччи. — Пойми, у нас ведь на многое смотрят по-другому, нежели в городе. Большинство тех, кого ты назвала бы сплетниками, просто считают, что пересказывают новости, только и всего.

Памелла задумалась.

— Что ж, может, ты и прав…

— Так, значит, Джефф не имеет отношения к проблемам с сараем? — спросил Риччи, возвращаясь к теме разговора.

— Нет, — покачала Памелла головой.

И, разумеется, Риччи задал вопрос, который напрашивался сам собой:

— А кто же тогда стал источником твоих неприятностей?

Источник неприятностей! — подумала Памелла. Очень точное определение для Эрика. Сколько горьких минут мне довелось пережить из-за него! Да что там минут — часов, дней и… лет.

— Это… даже не знаю, как объяснить. В двух словах не скажешь. Ты видел, как над парковой зоной кружил вертолет?

— Конечно. Вся деревня им любовалась.

— А замечал, что из него прыгали парашютисты?

— Только один раз.

Памелла кивнула.

— Вполне достаточно. Так вот, одного из этих ребят сегодня принесло ветром в деревню, и он приземлился прямехонько на крышу моего сарая.

— Что ты говоришь! — изумленно воскликнул Риччи.

— Удивляешься, что тебе до сих пор никто этого не рассказал? — рассмеялась Памелла.

— Действительно, даже странно как-то. Такое происшествие в деревне…

— Наверное, все произошло очень быстро, никто не заметил. Кроме миссис Хэттер, разумеется.

— А, так она в курсе дела?

— Еще бы ей не быть, если мой сарай граничит с ее двором! Конечно, она все видела: и как парашютист прилетел, и как провалился сквозь пробитую им же крышу в мой сарай.

— Теперь понимаю! — воскликнул Риччи. — Вот зачем миссис Хэттер понадобился ключ.

— Чтобы выпустить пленника из сарая, — кивнула Памелла. — Только ему все равно пришлось ждать, пока я вернусь из школы, потому что у Джеффа не осталось ключей от подаренного мне замка.

Риччи откинулся на спинку стула и несколько минут о чем-то размышлял.

— Что же этот субчик не мог так направить парашют, чтобы его отнесло подальше от строений? — наконец недовольно произнес он. — Наверное, новичок в этом деле?

Памелла пожала плечами.

— Напротив, профессиональный спортсмен. Трудно сказать, почему все так получилось. Возможно, он и впрямь не смог справиться с парашютом, ветер сегодня разгулялся не на шутку.

— Но ты-то ни в чем не виновата! — горячо произнес Риччи. — Всякий скажет, что этот парень обязан возместить причиненный тебе ущерб.

Памелла вздохнула.

— Он и не отказывается.

— Чудесно. Нашкодил — пусть платит.

— Нет, денег я у него не возьму, — произнесла Памелла, отведя взгляд в сторону.

Риччи посмотрел на нее с удивлением.

— Почему?

Она качнула головой.

— На то есть причины.

— Да? Ну, как знаешь, тебе виднее… А как же тогда этот парашютист уладит дело?

Памелла немного помолчала. Ей очень не хотелось отвечать, но иного выхода не было.

— Он сказал, что сам отремонтирует крышу.

— Сам? Разве он сумеет?

— Уверяет, что да.

— Хм… странное решение. Подобный вариант обойдется ему дороже. Конечно, он сэкономит на оплате рабочей силы, но ведь ему придется поселиться в гостинице, плюс расходы на стройматериалы.

— Он не станет жить в гостинице, — хмуро произнесла Памелла.

— Нет? А где же?

Она вновь вздохнула.

— У меня.

Несколько мгновений Риччи смотрел на нее так, будто не понял произнесенных ею слов.

— У тебя?

Памелла кивнула.

Вновь повисла пауза, затем Риччи взволнованно провел пальцами по волосам.

— Я не вправе тебе советовать, но, по-моему, ты поступаешь безрассудно. Пускать в дом постороннего человека! К тому же ты живешь одна. Ведь ты совсем не знаешь этого парня. Вдруг он какой-нибудь…

— Маньяк? — усмехнулась Памелла.

Ее подсказка еще больше встревожила Риччи.

— Не вижу причин для веселья, — мрачно скользнул он по ней взглядом. — В случае чего никто даже не сможет прийти тебе на помощь. Подумай, тебе придется спать в запертой спальне. Кстати, на двери хотя бы есть замок?

— Есть, но я не собираюсь им пользоваться.

— А вот это просто глупо! — сердито произнес Риччи. — Мало ли что втемяшится в голову этому парашютисту. Кажется, ты даже не понимаешь, какой большой опасности подвергаешь себя!

На мгновение Памелле стало стыдно. Риччи искренне переживает за нее, а она…

— Успокойся, пожалуйста, я вовсе не это имела в виду, говоря, что не стану запираться в спальне.

— А что же? — буркнул Риччи.

— Только то, что мне незачем этого делать.

— Как же незачем, если…

— Погоди, дай договорить, — попросила Памелла. — Мне действительно не нужно запираться в своей комнате по одной простой причине: парашютист не будет ночевать в моем доме.

Риччи пристально взглянул на нее.

— А где же? В саду под яблоней?

— Ну, не в саду, конечно. В сарае.

— В том самом, который он собрался ремонтировать? — недоверчиво спросил Риччи.

Памелла пожала плечами.

— Это его выбор, не мой.

— Что ж, если он не будет находиться под одной крышей с тобой…

— Не будет, — твердо произнесла Памелла.

— Тогда другое дело, — с некоторым облегчением произнес Риччи. — Но все равно… близкое присутствие днем и ночью чужого человека…

Вот мы и добрались до самой сути, подумала Памелла. Придется сказать Риччи правду, в любом случае он скоро все узнает. Так уж лучше от меня, чем от каких-нибудь доброхотов.

— Видишь ли, — подняла она взгляд, — этот парень… Словом, я давно с ним знакома. Раньше он был биржевым брокером, но потом увлекся парашютным спортом и резко изменил образ жизни. Есть такой вид спорта — артистический парашютизм. Включает в себя скай-серфинг, фристайл и еще что-то, сейчас не вспомню. Первое — это когда прыгают с борта самолета с доской и катаются на воздушных потоках, как морские серфингисты на волнах. Второе — когда спортсмены создают в воздухе сложные фигуры, вертятся, кувыркаются и тому подобное.

— Значит, к тебе во двор свалился с небес давний знакомый? — задумчиво произнес Риччи.

Памелла поневоле улыбнулась тому, в какие слова он облек свою мысль.

— Выходит, так.

— Надо же!

— Для меня это тоже удивительно, — согласилась она.

— И что же твой парашютист… — начал было Риччи, однако договорить ему не пришлось.

— Можно убрать тарелки? — спросила подошедшая к столику Нелли.

— Да, пожалуйста, — ответила Памелла.

— И принеси нам второе, — добавил Риччи.

Уголки губ Нелли приподнялись в лукавой усмешке.

— На мой выбор?

— Ну уж нет, на этот раз я выберу сам. Иначе подашь мне что-нибудь вроде бараньих мозгов!

Нелли рассмеялась.

— Как ты угадал? В нашем меню сегодня действительно есть мозги, жареные с луком и перцем. Правда, говяжьи, но по сути ничем не отличаются…

— От чьих? — мрачно спросил Риччи.

Тут Памелла поняла, что не худо бы ей вмешаться.

— Э-э… принесите мне, пожалуйста, свиные ребрышки с листовым салатом, — попросила она, устремляя на Нелли предупреждающий взгляд.

Та, как человек сообразительный и поднаторевший в общении с клиентами, быстро поняла, что развивать тему чьих бы то ни было мозгов сейчас не стоит.

— Хорошо, мисс Сэверенс. А тебе, Риччи, советую взять ростбиф. Сегодня он получился на славу! Джо за один присест съел два толстых ломтя и все нахваливал.

— Что же, давай, — довольно безразлично кивнул Риччи. Видимо, его мысли были заняты другим.

Нелли понесла пустые тарелки на кухню.

А за столиком воцарилось молчание. Риччи продолжал что-то обдумывать, а Памелла гадала, чем сейчас занимается Эрик. Ее будоражила одна лишь мысль, что он находится здесь, в Брэмдейле. Мало того — на ее частной территории!

Она все еще не могла опомниться от потрясения, испытанного в ту минуту, когда, распахнув дверь сарая и начав говорить что-то, вдруг увидела того, о ком только и думала два последних года. Подобное могло привидеться разве что во сне.

Однако вскоре Памелла убедилась в реальности происходящего. Больше всего помог ей в этом неожиданный, но такой естественный — и пронзительно-сладостный! — поцелуй. Он словно перевернул что-то в истерзанной душе Памеллы. До нынешнего дня она точно знала — или во всяком случае уверяла себя в этом, — что Эрик вычеркнут из ее жизни. Но проснувшееся в ней в момент соприкосновения губ жгучее желание свидетельствовало об обратном.

И хотя Памелла тут же заявила Эрику, что все это не более чем естественное проявление физиологии, поцелуй будто оживил ее. Нескольких мгновений оказалось достаточно для того, чтобы она вновь почувствовала себя женщиной — почти забытое, волшебное ощущение!

Со своими эмоциями Памелле еще предстояло разобраться, но этот процесс требовал времени и уединения. А пока она решила по возможности держаться от Эрика на расстоянии, чтобы у него не возникло повода и желания продолжить начатое в гостиной.

Однако у всей этой ситуации был еще один аспект. Заключался он в следующем: Памелла поняла, что не может доверять себе. В глубине души она чувствовала: стоит Эрику сделать шаг к сближению — и ее решительности придет конец.

Вот из-за этого мне и нужно сохранять дистанцию, думала она, обводя зал взглядом. Иначе я не смогу сохранить лицо. Ни перед Эриком, ни, что самое главное, перед самой собой. А самоуважение нельзя терять ни при каких обстоятельствах. У меня впереди целая жизнь. Как знать, может, в будущем встречу интересного человека и выйду за него замуж. Не за Риччи, конечно. Она покосилась на своего визави. На него я могу смотреть только как на приятеля. А с каким-нибудь другим мужчиной я бы могла создать семью. Особенно если бы он согласился поселиться со мной в Брэмдейле, потому что из своего чудного коттеджа мне никуда переезжать не хочется…

Размышления Памеллы прервало очередное появление Нелли.

— Вот, пожалуйста, свиные ребрышки, — сказала та, ставя на стол тарелку. — А вот ростбиф с йоркширским пудингом, специально для тебя, Риччи. Выбрала самый лакомый кусок. Смотри, какой сочный и розовый! А корочка! Румяная, хрустящая, тает на языке. Бери нож и вилку, я хочу посмотреть, как ты попробуешь мою стряпню. И вы тоже угощайтесь, мисс Сэверенс!

— Благодарю, Нелли. Вы так расписали ростбиф, что я сейчас думаю, не ошиблась ли в выборе блюда?

— О, если вам не нравятся ребрышки, я легко могу заменить их ростбифом! — воскликнула Нелли.

Однако Памелла уже придвинула к себе тарелку.

— Нет, дорогая моя, пусть сегодня будут ребрышки. А ваш замечательный ростбиф я попробую в следующий…

Неожиданно Памелла умолкла, застыв с разинутым ртом: в зал вошел Эрик! Причем не один, а в обществе какой-то молодой симпатичной женщины и плотника Джеффа.

Впрочем, на последнего Памелла не обратила особого внимания. Появление Эрика в «Иве» привело ее в сильнейшее замешательство. А тот факт, что он успел где-то отыскать себе подругу на вечер, просто ошеломил ее. Уж чего-чего, но такой прыти она от Эрика не ожидала!

Памелла вдруг ощутила головокружение. События развиваются слишком быстро. Утро не предвещало ничего необычного, все шло как всегда… пока в школе не появился Стив Бразерс с известием о каких-то неприятностях с сараем Памеллы. Потом было шокирующее обнаружение Эрика, в сравнении с которым сразу померк гнев по поводу поврежденной крыши сарая. Затем… ох, затем они с Эриком поцеловались. И он сказал, что остается устранять ущерб.

И этим же вечером пришел в кафе с другой женщиной.

А я тут сижу и размышляю о необходимости соблюдать с ним дистанцию! — мрачно подумала Памелла.

Тем временем Риччи и Нелли заметили, что с ней что-то происходит. Проследив за ее взглядом, они увидели переступивших порог кафе трех новых посетителей, один из которых, молодой белокурый мужчина, не был им знаком. Но именно на него во все глаза смотрела Памелла.

Нелли вопросительно взглянула на Риччи. Тот пожал плечами. Затем оба вновь повернулись к Памелле. Но она продолжала сидеть с явно написанным на лице изумлением.

Недоуменно вскинув бровь, Нелли захватила пустой поднос и направилась навстречу вновь прибывшим.

— Здравствуй, Кэт. Привет, Джефф. Добрый вечер, мистер. Желаете сесть за столик?

— Это Эрик, — сказал ей Джефф. — Его вместе с парашютом принесло сегодня ветром к нам в Брэмдейл. А это Нелли, о которой я тебе говорил по дороге сюда, — повернулся он к Эрику. — Здешняя хозяйка.

— Очень приятно, — улыбнулся тот. Его голубые глаза искрились в свете электрических ламп.

— И мне приятно, — ответила Нелли.

— Здравствуй, парень! — раздалось рядом. — Решил приземлиться в нашей деревне?

— О, вот и Джо, супруг Нелли, — заметил Джефф.

— Верно, я самый и есть, — сказал Эрик, пожимая протянутую руку хозяина заведения, вышедшего из-за стойки бара, чтобы приветствовать его.

Тем временем молодая женщина, которую Нелли назвала Кэт, шарила глазами по залу, как будто ища кого-то. Когда ее взгляд остановился на столике, за которым сидели Памелла и Риччи, она вроде бы слегка переменилась в лице, но лишь на мгновение.

От Нелли не укрылась эта маленькая деталь.

— Идем-ка, Эрик, я угощу тебя чем-нибудь в честь прибытия, — говорил тем временем Джо. — Ведь прежде ты в Брэмдейле не бывал?

— Бывал, только не в самой деревне, а над ней, — ответил тот. — Кружил над вами на вертолете.

— Ну, это не считается, — добродушно произнес Джо. — Ты что обычно пьешь? Пива хочешь?

— Не откажусь, — усмехнулся Эрик.

— А меня не угостишь? — с прищуром глядя на Джо, вновь подал голос Джефф.

Тот удивился.

— Тебя-то с какой стати?

— Как же! Я тебе гостя привел.

— Насколько я понимаю, ты сделал это вместе с Кэт. Только она выпивки не требует.

— Тут не о чем спорить, — вмешался Эрик. — Джеффа угощу я. — Он посмотрел в сторону стойки бара, где на высоких стульях сидели завсегдатаи. — Равно как и всех, кто пожелает выпить со мной за знакомство.

— Охотно, парень! Почему же нет? — отозвались деревенские.

— А ты, Кэт, наверное, зашла поужинать? — между тем спросила Нелли новую посетительницу.

Та кивнула.

— Не захотелось мне сегодня готовить. Думаю, загляну-ка лучше к Нелли и Джо. У вас ведь всегда найдется что-нибудь вкусненькое.

— Ну да, ну да… Сейчас я тебя куда-нибудь пристрою. Сегодня у нас наплыв народа, но для тебя найдется местечко… А вот и столик освобождается! Фил и Лора уходят. Идем-ка со мной. Присаживайся. Сейчас я здесь все уберу, а ты пока возьми меню и подумай, что закажешь. У меня сегодня ростбиф сказочный, просто язык проглотишь. Я и Риччи посоветовала взять. — Она повернулась в сторону столика, за которым сидели Риччи и Памелла. — Риччи, как мясо?

Взглянув на Кэт, тот молча поднял большой палец.

— Вот видишь! — расплылась в улыбке Нелли. — Не только я одна хвалю свои блюда, Риччи тоже одобрил.

Кэт отчего-то зарделась.

— Ну, тогда, пожалуй, и мне принеси то же, что и ему. И еще стакан минеральной воды.

А возле стойки бара Эрик продолжал знакомиться с местными. С каждым поздоровавшись за руку, он попросил Джо налить всем выпивку, кто какую пожелает, а сам тоже присел на стул с кружкой пива. Когда мимо проходила направлявшаяся на кухню Нелли, он остановил ее.

— Я тут услыхал краем уха про какой-то необыкновенный ростбиф. Нельзя ли и мне порцию?

— Почему же нельзя! Только за стойкой вам будет неудобно. Перемещайтесь лучше к Кэт, тем более с ней вы уже познакомились. Кэт! Я к тебе Эрика усажу, не возражаешь?

Та лишь улыбнулась в ответ.


10


К тому времени, когда к новым посетителям подошел Джо, Памелла кое-как сумела взять себя в руки. Вспомнив, что перед ней стоит тарелка с жареными свиными ребрышками, она взяла нож и вилку. Однако после первого же съеденного кусочка выяснилось, что аппетит у нее пропал.

Не способствовал его возвращению и вопрос Риччи. Тот произнес, качнув головой в сторону стойки:

— Насколько я понимаю, это и есть твой постоялец?

Памелла кивнула.

Риччи положил в рот ломтик ростбифа и принялся неторопливо жевать, искоса поглядывая на Эрика. Неизвестно, какие мысли возникли в его мозгу при виде высокого, статного молодого мужчины с белокурой шевелюрой, на которого все присутствующие в кафе женщины постреливали глазами, только выражение его лица с каждой минутой становилось все более мрачным.

Риччи вообще как-то сразу притих, узнав про поселившегося у Памеллы давнего приятеля, а увидев того воочию, вообще загрустил, Вероятно, произведя в голове некий сравнительный процесс, он понял, что результат не в его пользу. Или же догадался, что это не просто знакомый, а наверняка очень близкий некогда — а может, и сейчас? — человек. Иначе Памелла вряд ли согласилась бы терпеть у себя его присутствие.

Впрочем, Риччи мог думать и о другом. Например, об изумленном выражении, появившемся на лице Памеллы при виде входящего в кафе давнего приятеля. Возможно, Риччи стало интересно, что за всем этим кроется. Как бы то ни было, настроение у него переменилось.

А Памелла в свою очередь тайком наблюдала за Эриком, который к этому времени подсел за столик Кэт. Вскоре Нелли принесла им заказ, и они принялись за еду. Причем Эрик завел беседу, вполне непринужденную, судя по тому, что Кэт то и дело прыскала со смеху.

— Ты знаешь эту женщину? — спросила Памелла у Риччи, едва заметно указав глазами направо.

— Разумеется, — немного удивленно произнес тот. — Это Кэт, племянница твоей соседки.

— Миссис Хэттер? — вскинула Памелла брови.

— Ну да.

— По-моему, она никогда не упоминала, что у нее в Брэмдейле есть племянница.

— Хм… что-то не похоже на миссис Хэттер. Тем не менее Кэт действительно приходится ей племянницей. Одно время, можно сказать еще в юности, мы с Кэт даже встречались, но потом я увлекся Хелен, которая впоследствии стала моей женой.

— Вот оно что… — задумчиво протянула Памелла. — Значит, у вас была романтическая история. А Кэт потом тоже вышла замуж?

Прежде чем ответить, Риччи немного помолчал.

— Наверное, я виноват перед ней. Поначалу у нас все складывалось хорошо, но затем… В общем, Кэт так и не вышла замуж.

У Памеллы округлились глаза.

— Правда? — Она тоже на некоторое время умолкла, потом задумчиво произнесла, вновь покосившись направо: — Значит, Кэт не замужем…

— Нет. Она ведет уединенный образ жизни, редко бывает в людных местах. Здесь я вообще видел ее, наверное, не больше двух раз.

— А как по-твоему, где мог познакомиться с ней мой… — Памелла умолкла, потому что ей странно было называть возлюбленного, пусть и бывшего, приятелем, постояльцем или парашютистом. — Словом, Эрик? Ведь он только недавно появился в деревне.

Риччи пожал плечами. Для него самого данное обстоятельство представляло загадку.


А между тем все было очень просто. Потолковав с Эриком, миссис Хэттер смекнула, что тот непременно отправится в кафе «Ива», куда ранее ушли Памелла и Риччи. И тогда она решила воспользоваться информацией, которой пока не было ни у кого в деревне и которую ей удалось узнать из разговора Памеллы и Эрика, случившегося сразу вслед за тем, как последний вышел из заточения в сарае.

Из той беседы миссис Хэттер уяснила для себя следующее: когда-то Памелла и Эрик были очень близки, но потом произошло нечто такое, из-за чего они расстались. Памелла винит в этом Эрика, а тот, по-видимому, намерен загладить свою вину и вернуть все на круги своя.

Из всего этого миссис Хэттер сделала вывод, что нынче вечером в кафе «Ива» могут произойти некие решающие события, последствия которых могут оказаться полезными для Кэт, очевидно всерьез задумавшей скоротать век в девках.

Стоит ли говорить, что подобное решение племянницы миссис Хэттер считала абсурдным. Тем более что Кэт действительно была очень симпатичной, мягкого нрава женщиной и время от времени находился человек, заводивший с ней разговор о браке. Однако Кэт как присохла — по образному выражению самой миссис Хэттер — в юности к Риччи, так никого другого в роли мужа и не воспринимала.

Но сегодня сердобольная тетка неожиданно обнаружила способ помочь племяннице.

Увидев, что Эрик пошел куда-то со двора, — в кафе, конечно, куда же еще! — она опрометью бросилась в дом, схватила телефонную трубку и набрала номер Кэт. А когда та ответила, посоветовала ей бросить все дела и поспешить в «Иву», где Риччи ужинает сегодня с Памеллой Сэверенс и в силу некоторых обстоятельств может произойти нечто особенное.

— А ты не будь дурой, воспользуйся! — напутствовала миссис Хэттер племянницу. — Кто знает, может, это твой последний шанс.

Дальше события развивались следующим образом. Примерно на полпути Эрик обратился к движущемуся параллельным курсом прохожему — которым оказался плотник Джефф, — с вопросом, правильно ли он идет к кафе «Ива». В результате дальше они отправились вдвоем. И вскоре встретили опередившую их Кэт и во время начатого Джеффом разговора выяснили, что та тоже собралась поужинать в заведении Нелли и Джо Фостеров. Так и получилось, что они явились туда втроем.


Все это Памелла узнала гораздо позже. А сейчас она поглядывала на развлекающего Кэт Эрика, испытывала весьма ощутимые уколы ревности и с тоской думала о том, не попросить ли у Нелли какого-нибудь снадобья для облегчения душевного состояния — отворотного зелья, к примеру. Памелла не была уверена, что такое средство существует, но, если верить слухам, Нелли должна в этом разбираться.

Какой странный нынче выдался день, размышляла она. Все идет кувырком. Взять хотя бы то, что делает сейчас Эрик. Ведь он напропалую ухаживает за Кэт. Просто из кожи вон лезет. Можно подумать, красивее ее он прежде женщин не встречал. Так перед ней и рассыпается. Вот уж чего я меньше всего могла ожидать от этого суматошного дня! Мало того что Эрик в буквальном смысле свалился с неба ко мне во двор, так он еще тут же принялся ухаживать за первой попавшейся незамужней женщиной. Это что-то новое в нем появилось. Прежде Эрик не давал мне повода для ревности. А сейчас я сама себя не узнаю. Главное, и чувств-то у меня к нему никаких не осталось, кроме разве что чисто физического влечения, а все равно будто червь душу точит. Но ведь я не должна испытывать подобных эмоций, если человек мне безразличен, верно?

Брось, ты и прежде ревновала Эрика, прозвучал в ее мозгу голос подсознания.

К кому это? — нахмурилась Памелла. Что-то не припомню.

Не к кому, а к чему. К увлечению парашютным спортом. Вспомни, ты воспринимала эту страсть Эрика как личное оскорбление. Он вдохновенно рассказывал тебе о волшебных ощущениях полета, а ты лишь скептически усмехалась, потому что для тебя его прыжки с парашютом были не более чем блажью, которую следует поскорее выбросить из головы. И в тот день, который стал последним в ваших отношениях, ведь это ты прекратила разговор, а потом не отвечала на звонки Эрика, пока он не уехал. Да и потом не желала с ним говорить. И вскоре объявила всем, что Эрик перестал для тебя существовать.

Неправда! — попыталась возразить Памелла. Через некоторое время я сама позвонила его родителям, но они сказали, что Эрик в Америке. Я даже попросила номер телефона, однако в ответ услышала, что Эрик сейчас очень занят и просил не звонить ему, а ждать, когда он это сделает сам. Его родители даже извинялись передо мной за то, что ничем не могут помочь. Естественно, я сочла оскорбительным для себя подобное положение и решила не разговаривать с Эриком, если он позвонит. Что, собственно, и произошло.

Как же, прекрасно помню! — прозвучал смешок. Ты страдала, жалела себя и загубленную любовь. Затем запретила себе даже думать про Эрика, а друзьям и родне — заговаривать о нем, после чего тебе удачно подвернулся коттедж в Брэмдейле и ты с радостью ухватилась за возможность уехать из города, где все напоминало об вашей любви!

И не жалею об этом, хмуро подумала Памелла. Мне здесь очень нравится. В Брэмдейле мой дом, любимая работа и…

И даже Эрик тут сегодня появился! — возник в ее голове саркастический смешок. Разве не об том ты мечтала в глубине души, скрывая эти мысли даже от себя самой?

Нет, нет, ложь! Я не могла так думать. Это противоречило бы моим принципам и было бы неправильно, нелогично, нерационально. Памелла вздохнула и потерла пальцами висок. Боже, неужели это правда? Я в самом деле об этом мечтала?

— Ты что-то сказала? — спросил Риччи.

Памелла подняла на него взгляд.

— Разве? По-моему, нет…

— Просто у тебя усталый вид, и мне показалось…

— Нет-нет, со мной все в порядке.

— А, ну тогда…

Неожиданно Риччи умолк, и Памелла увидела в его устремленном направо взгляде какое-то странное выражение. Оно и ее заставило повернуть голову в том же направлении.

В первое мгновение Памелла не поняла, что привлекло внимание Риччи, но потом вдруг застыла так же, как и он. Ее взгляд остановился на пальцах Эрика, которые в эту минуту прикрывали лежащую на столе руку Кэт.

Прикосновение было непродолжительным и вскоре прекратилось, причем все это время Эрик не переставал что-то говорить. Но в течение нескольких секунд Памелла успела испытать очень неприятное чувство, будто чья-то огромная лапа сдавила ее грудную клетку, лишив возможности дышать.

Вновь взглянув на Риччи, она увидела, что у него, напротив, гневно раздуты ноздри.

Кажется, мы оба оказались в одинаковом положении, горько усмехнулась про себя Памелла. Сидим и наблюдаем, как наши бывшие возлюбленные стремительно находят общий язык. Наверняка Эрик уже успел выяснить, что Кэт свободна, и, вероятно, решил завертеть с ней интрижку. Да и она, судя по всему, не прочь развлечься с залетным красавцем.

Ей вдруг очень захотелось встать и уйти, только неловко было бросать Риччи. Он-то чем виноват?

Однако, как Памелла ни сдерживалась, желание покинуть кафе усиливалось в ней с каждой минутой. Наконец оно возобладало над всем остальным, заставив ее произнести:

— Риччи, прости меня, пожалуйста, но, думаю, мне лучше отправиться домой.

— Я провожу тебя, — сказал он, продолжая смотреть на пару за соседним столиком.

— Не нужно, я… хочу побыть одна.

— Понимаю, — медленно произнес Риччи. — Хорошо, если таково твое желание, я остаюсь.

Памелла кивнула.

— Спасибо за… приятный вечер, — с некоторой запинкой произнесла она, поднимаясь и нарочно избегая смотреть на Эрика и Кэт. — До свидания.

Затем Памелла быстро прошла между столиков к выходу, открыла дверь и через мгновение захлопнула ее за собой, оставив позади недоуменные лица посетителей кафе.

Если бы она хоть раз оглянулась, то непременно заметила бы сопровождавший ее пристальный взгляд Эрика.

Когда Памелла покинула кафе, тот извинился перед Кэт и направился к стойке бара, где попросил Джо произвести с ним расчет. Затем тоже двинулся к выходу.

Оставшаяся в одиночестве Кэт некоторое время сидела, вертя в руке стакан с остатками минеральной воды. А Риччи наблюдал за ней. В какой-то момент Кэт покосилась на него и их взгляды встретились. В первую секунду Кэт поспешно опустила ресницы, но еще через мгновение — по-видимому, вспомнив теткино напутствие — подняла вновь и улыбнулась.

Тогда Риччи встал со стула и пересел к ней за столик.

— Привет.

— Здравствуй, Риччи, — тихо ответила она.

— Как поживаешь?

— Спасибо, хорошо.

— Прежде я тебя здесь не замечал. Кэт перевела взгляд на стакан.

— А ты сам часто здесь бываешь?

— Ну, в последнее время начал захаживать.

— Вот и я решила зайти. Надоело ужинать одной. Да и готовить только для себя неинтересно.

— Да… — неопределенно протянул Риччи. — Здесь, конечно, веселее.

Повисла продолжительная пауза. Вероятно, почувствовав себя неловко, Кэт залпом допила воду и поставила стакан на стол.

Риччи посмотрел на нее.

— Ты уже закончила ужин?

Она пожала плечами.

— Да.

— Так… кхм… может, прогуляемся вдоль озера… по старой памяти?

Ресницы Кэт затрепетали, и она заметно порозовела от волнения.

— По старой памяти, говоришь? Ладно, я не прочь. Вот только за ужин расплачусь.

Однако Риччи предупреждающе поднял ладонь и тут же оглянулся, ища глазами Нелли.

— Желаете чего-нибудь? — спросила та, подходя к ним.

— Будь добра, посчитай, что я заказывал там, — кивнул Риччи на столик, за которым недавно сидел с Памеллой, — и прибавь то, что причитается с Кэт. Сегодня я оплачиваю ее ужин.

— Надо же! — усмехнулась Нелли, быстро подбивая сумму в блокноте. — Нынче все друг друга угощают. Это все с легкой руки нашего нового клиента, парашютиста.

— Ну да, конечно. Можно подумать, без него тут никто никого не угощал, — проворчал Риччи, расплачиваясь. — Если уж на то пошло, сегодня первым ему поднес пиво Джо.

Нелли весело пожала плечами.

— Пусть так, какая разница?

— Для тебя, может, и никакой, — буркнул Риччи. Затем поднялся и протянул руку Кэт. — Идем на воздух, что-то здесь душновато.

И они ушли, сопровождаемые любопытными взглядами оставшихся.


Памелла шла так быстро, что Эрик догнал ее лишь у поворота на улицу, где она жила.

— Солнышко! Постой. Куда ты так спешишь?

Памелла даже споткнулась от неожиданности, услыхав за спиной знакомый голос. По ее мнению, события нынешнего вечера не предполагали, что Эрик оставит Кэт и последует за ней.

Тем не менее Памелла даже не подумала замедлить ход, не говоря уже о том чтобы остановиться. Видя, что общение не входит в ее намерения, Эрик поневоле ускорил шаг. Через минуту он уже шел рядом, не предпринимая, впрочем, попыток взять Памеллу под руку или дотронуться до нее каким-либо иным образом.

— Ну ты и припустила! Еле тебя догнал, — заметил он как ни в чем не бывало.

— Вовсе незачем было это делать, — хмуро произнесла Памелла.

— Незачем? Что ж, может, ты и права, — протянул Эрик, будто размышляя. — В здешнем кафе такая приятная атмосфера. Домашняя, я бы сказал. И хозяева очень радушные. Вообще, у меня складывается впечатление, что в Брэмдейле живут исключительно добрые и отзывчивые люди. Все, с кем я сегодня познакомился, показались мне очень приятными и…

— Особенно Кэт, насколько я понимаю, — не удержалась Памелла.

Ох, зачем я это сказала! — тут же мысленно выругала она себя, но, разумеется, было уже поздно.

Эрик улыбнулся.

— Кэт не только приятна в общении, но и очень симпатична, ты не находишь?

Памелла ответила не сразу. Они шли по темной, скудно освещаемой фонарями улице, по обеим сторонам которой тянулись окруженные садами коттеджи. В верхушках деревьев шумел ветер, и Памелла вдруг подумала о том, что ей очень уютно было бы находиться здесь в обществе Эрика… при других обстоятельствах.

И почему у нас все так скверно сложилось? — пронеслось в ее мозгу. Ведь поначалу все было так замечательно. Мы с Эриком души друг в друге не чаяли. И даже его увлечение парашютным спортом нам не мешало. А потом…

Она подавила вздох.

— Кажется, у тебя иное мнение, — констатировал Эрик.

Памелла быстро посмотрела на него и вновь перевела взгляд на дорогу.

— Просто я не могу сказать про Кэт ничего определенного, потому что сегодня впервые ее видела. Риччи говорит, что она ведет уединенный образ жизни.

— Риччи?

— Парень, с которым я сидела за столиком.

— А точнее, который пригласил тебя поужинать, — многозначительно произнес Эрик.

Памелла вновь подняла на него взгляд.

— Да. И что?

— Так, просто уточняю, — сдержанно усмехнулся Эрик.

— Кстати, как ты узнал, куда мы с Риччи идем ужинать?

— Я… — Вопрос неожиданно поставил Эрика в тупик. Сказать правду он не считал возможным, потому что тогда пострадала бы репутация миссис Хэттер, а придумать что-нибудь на ходу в данном случае было очень сложно. — Э-э…

Памелла, насмешливо наблюдавшая за ним, решила сжалиться.

— Что, не можешь ответить? — хмыкнула она. — Впрочем, не мучайся, я и так знаю, кто тебе сказал.

Во взгляде Эрика промелькнуло удивление.

— Откуда ты можешь это знать?

Увидев выражение его лица, Памелла снисходительно усмехнулась.

— Дорогой мой, ты ведь находишься в деревне. У нас здесь слухи распространяются со скоростью света.

Эрик недоверчиво покачал головой.

— Не может быть. Когда я разговаривал с человеком, давшим мне информацию о кафе, рядом никого не было.

— А это и не обязательно. В Брэмдейле новости разносятся непостижимым, прямо-таки мистическим образом. Но в данном случае дело не в сплетнях. Просто я точно знаю, кто дал тебе сведения относительно моего предстоящего ужина.

— Кто? — с некоторым смущением спросил Эрик.

Пожав плечами, Памелла спокойно произнесла:

— Миссис Хэттер. Угадала?

— Поразительно! Вижу, ты неплохо освоилась в этой деревне.

— Не так хорошо, как хотелось бы, но двигаюсь в нужном направлении. Во всяком случае, понемногу становлюсь своей. — Выдержав небольшую паузу, она спросила: — Это миссис Хэттер свела тебя со своей племянницей?

Эрик взглянул на нее с полным недоумением.

— Свела? О чем это ты? С какой племянницей?

— С Кэт, — коротко пояснила Памелла.

— Кэт племянница миссис Хэттер? — еще больше удивился Эрик.

Памелла кивнула.

— Так говорят.

— Надо же, я и не знал. Да, тесно тут, в Брэмдейле.

Похоже, он говорит правду, подумала Памелла. С другой стороны…

— А почему тогда ты поглаживал ей руку? — вдруг слетело с ее языка.

Эрик неожиданно рассмеялся.

— Кому, миссис Хэттер?

Памелла поморщилась.

— Смешно. Я имею в виду Кэт. Впрочем, забудь. Считай, что я не задавала этого вопроса. — Она толкнула свою калитку, к которой они как раз приблизились. — Мне безразличны твои отношения с женщинами, как и безразличен ты сам. — И, гордо вздернув подбородок, она первой двинулась по дорожке к дому.

Эрику не осталось ничего иного, как следовать за ней.

— Что ты выдумываешь? — произнес он, глядя Памелле в спину. — Я не помню никаких поглаживаний.

— Зато я помню, — бросила она через плечо. — Но эта тема мне уже неинтересна.

Пройдя несколько шагов, Эрик заговорил снова:

— Я похлопал Кэт по руке — это было. Я спросил, часто ли та бывает в «Иве», а она сказала, что вообще туда не ходит, но сегодня, почувствовав себя одиноко, решила поужинать в людном месте. Я сказал несколько обычных для таких случаев слов и похлопал Кэт по руке. Вот и все. С чего ты взяла, что я ее поглаживал?

Хотя Памелла не оборачивалась, чувствовалось, что слушает она очень внимательно. Уже у самого крыльца Эрик услыхал:

— Мне все равно. Что хочешь, то и делай. Хоть с Кэт, хоть с какой-нибудь другой женщиной. — Однако интонации ее голоса свидетельствовали об обратном. — Не останавливаясь, она поднялась по ступенькам крыльца, нашарила в сумочке ключи и отперла дверь. — Я иду спать. А ты, если передумал ночевать в сарае, можешь пройтись до конца этой улицы, она упирается в шоссе. Там остановка. Ты еще успеешь на последний рейсовый автобус до Кардиффа. Понял, как идти?

— Да.

Обернувшись, Памелла вздрогнула: Эрик стоял прямо у нее за спиной. В следующее мгновение, не давая опомниться, он сгреб ее в охапку и прижал к своей груди.

— Я никуда не уйду, солнышко, — раздался у виска Памеллы его хрипловатый шепот. — Слышишь? Отныне мы больше не расстанемся, обещаю. Я буду рядом до тех пор, пока ты не простишь меня. И пока не поймешь, что мы предназначены друг для друга. Знаю, я… очень нехорошо поступил с тобой, но… будь великодушна. Мы ведь одно целое, для меня это несомненно.

Он взял ее лицо в ладони и несколько мгновений всматривался в глаза, потом издал то ли вздох, то ли стон и припал к ее губам.

В тот же миг Памелла поняла, что ждала этого еще с момента первого после встречи поцелуя.

Она обвила шею Эрика руками и прильнула к нему всем телом, растворяясь в разом нахлынувших на нее сказочных ощущениях.

Это был поцелуй двух давних любовников, каждый из которых прекрасно понимает желания другого и стремится их исполнить. Все время, пока длилось это безумное слияние губ, Памелла ощущала сердцебиение Эрика, и это доставляло ей какое-то особенное, ни с чем не сравнимое наслаждение. На миг Памелла даже почувствовала себя как в прежние времена, когда она еще думала, что они с Эриком представляют собой единое целое. Однако, когда тот забрался ладонями под полы ее расстегнутой куртки и легонько сжал грудь, она отстранилась.

— Нет, Эрик, нет, — невнятно слетело с ее губ. — К себе я тебя не пущу. Спокойной ночи. И помни: это всего лишь физиология! — Через мгновение перед его носом захлопнулась дверь.


11


Как ни странно, той ночью Памелла спала как убитая. Ей даже ничего не снилось. Последним, что она видела из окна спальни, прежде чем лечь в постель, был горящий в сарае свет — свидетельство того, что Эрик никуда не уехал. Потом, едва коснувшись головой подушки, Памелла будто провалилась в бархатистую тьму.

Утром она проснулась с ощущением тихой радости и сначала не могла определить ее источник. Затем провела языком по губам и сразу словно окунулась в воспоминания минувшего дня.

Она долго лежала, детально вспоминая вчерашние события и пытаясь угадать, к чему все это может привести. Давешнее ошеломление прошло, и она обрела способность более или менее трезво взглянуть на вещи.

Спустя некоторое время, постаравшись как можно более объективно оценить сложившуюся ситуацию, Памелла все же пришла к выводу, что ничего серьезного между ней и Эриком возникнуть не может. Безусловно, ей было очень приятно находиться в его объятиях, однако после событий двухлетней давности она не могла перебороть в себе былой обиды.

Не успела Памелла подумать об этом, как в ее памяти возник тот злосчастный день, когда состоялся последний разговор с Эриком.

К тому времени их отношения достигли такого уровня, что на горизонте замаячила помолвка. Не раз и не два Эрик упоминал о том, что им с Памеллой вскоре предстоит серьезный разговор. Она улыбалась, прекрасно понимая, каковым окажется содержание этой беседы.

Накануне памятного разговора Эрик сказал, что вечером зайдет к Памелле домой. Уловив в его тоне торжественные нотки, она решила обставить встречу соответствующим образом: приготовила изысканный ужин, принарядилась и стала ждать.

Эрик должен был прийти в семь. Примерно за полчаса до назначенного срока Памелла начала накрывать на стол. Но ее занятие неожиданно было прервано телефонным звонком.

— Да? — произнесла Памелла, подойдя к своему письменному столу. В этот момент ее взгляд упал на находящийся неподалеку от телефонного аппарата томик Льюиса Кэрролла. Книжка лежала вверх тормашками, и данное обстоятельство почему-то вызвало у Памеллы нехорошее предчувствие. Она не могла объяснить механизм его возникновения, просто отметила промелькнувшую в мозгу мысль о приближении беды.

Тут в трубке прозвучал взволнованный голос Эрика:

— Солнышко! Я хочу предупредить, что не смогу прийти к тебе сегодня. И, боюсь, в ближайшее время тоже.

Памелла замерла, упершись рукой в край стола и не сводя глаз с перевернутой «Алисы в Стране Чудес».

— Что случилось? — спросила она упавшим голосом.

— У меня большие перемены! — радостно сообщил Эрик. — Только что мне позвонили и сообщили прекрасную новость.

У Памеллы почему-то сразу возникло ощущение, что для нее эта новость окажется вовсе не такой прекрасной, как для Эрика.

— Какую? — тускло произнесла она.

— Ты не поверишь! Признаться, я и сам до сих пор не могу прийти в себя.

— И что же это?

— Меня допустили к соревнованиям по артистическому парашютизму! — воскликнул Эрик. — Представляешь, солнышко? Из любителей я сразу перехожу в профессионалы. Меня зачисляют в английскую команду, с которой я должен отправиться на тренировки. Три дня на сборы и…

Пока он говорил, Памелла все больше хмурилась. Последнюю фразу она не дослушала до конца.

— Значит, ко мне ты сегодня не придешь?

— Нет, солнышко. Я же говорю…

— А я такой чудесный ужин приготовила!

— Ну… даже не знаю, как быть. У меня никак не получится заглянуть к тебе сегодня. Извини, пожалуйста.

— А когда мы увидимся?

— Э-э… трудно сказать. Ты понимаешь, у меня сейчас такой напряженный период, все нужно успеть, просто голова кругом идет…

Эрик еще продолжал говорить об открывающихся перед ним перспективах, о том, что теперь ему придется окончательно распрощаться с биржей и посвятить себя исключительно спорту. Он рассказывал про подготовку к соревнованиям, про что-то еще, но тщетно Памелла пыталась услыхать хоть слово про их любовь, про дальнейшие отношения, помолвку, наконец.

Поняв, что парашютный спорт совершенно затмил для Эрика все остальное, она сухо спросила:

— Так сколько времени займут эти твои соревнования? — Ее взгляд не отрывался от четко выделяющихся на фоне зеленой травы башмачков и белых носочков Алисы, изображенной на обложке перевернутой книги. С тех пор этому «неправильному» образу суждено было ассоциироваться в подсознании Памеллы с последним, предшествовавшим разрыву с Эриком разговором.

Он так и не смог точно назвать дату своего возвращения, поэтому, повинуясь внезапному порыву, Памелла резко произнесла, что он может вообще больше не показываться в Кардиффе, ей это будет безразлично. И про нее он может забыть, потому что с нынешнего дня их отношения прекращаются.

Она швырнула трубку на телефонный аппарат и горько расплакалась.

В тот вечер еще несколько раз раздавались звонки, но Памелла не отвечала, прекрасно понимая, кто звонит.

Позже, поостыв и немного успокоившись, она сама позвонила Эрику, но там никто не взял трубку. Тогда она обратилась к родителям Эрика. Те и сообщили, что он уехал в Америку.

Примерно через полгода Памелла впервые увидела фотографию Эрика на первой газетной полосе. Ниже содержалось сообщение о мировом рекорде «нашего выдающегося соотечественника» Эрика Янга в области скай-серфинга и было сказано несколько слов о его стремительно развивающейся спортивной карьере.

Памелла не стала покупать эту газету. Напротив, побыстрее отошла от киоска, где та продавалась.

Потом состоялось ее знаменательное переселение в Брэмдейл, и другие заботы в известной степени вытеснили воспоминания об Эрике. В последнее время жизнь Памеллы текла очень размеренно, спокойно. Даже повышенное внимание со стороны Риччи почти не изменило ее душевного настроя.

И вдруг все в одно мгновение обрушилось. Стоило Памелле увидеть выходящего из недр ее собственного сарая Эрика, как от благостного и сонного деревенского бытия, к которому она изрядно успела привыкнуть, не осталось и следа. В один день ее жизнь перевернулась вверх тормашками — точь-в-точь как в свое время нарисованная на книжной обложке Алиса.

Самым волнующим было то, что к Памелле вернулись страстные желания. Она принадлежала к той категории женщин, которым, чтобы испытывать физическое влечение, нужно любить. Без этого их трудно, а порой почти невозможно растормошить, заставить почувствовать необходимость интимной близости.

К Риччи Памелла не испытывала никакого влечения, поэтому, сам еще того не ведая, он был обречен на поражение. Зато стоило появиться Эрику…

Дьявол! Что в нем такого и отчего я теряю над собой контроль? — подумала Памелла, закладывая руку за голову. Ведь совершенно очевидно, что прежней любви у меня к нему нет, но, как только он посмотрит на меня или, что еще хуже, дотронется, я словно вспыхиваю пламенем. На ее губах медленно появилась улыбка. Причем это так приятно! А насчет Риччи миссис Хэттер может не волноваться, ничего у меня с ним не получится. Кстати, я, кажется, начинаю понимать, почему она так старательно внушала мне мысль, что мы с Риччи не пара. Ясно как день: миссис Хэттер хочет устроить судьбу своей влюбленной в Риччи племянницы. Впрочем, по большому счету она права. Ну какие у меня могут быть с этим парнем отношения? Никаких. Разве что дружеские. Но ведь ему не это нужно. А тут, оказывается, есть Кэт, которая еще с юности питает к нему нежные чувства. Чего же? Да и Риччи, судя по его гневной реакции на некоторые вчерашние действия Эрика по отношению к Кэт, тоже помнит старую любовь. Вот пусть он и восстановит справедливость. А мне… пора вставать!

Она сладко потянулась, изогнувшись под одеялом, потом откинула его, встала и подошла к окну.

Интересно, как Эрик провел ночь? — пронеслось в ее голове, пока она смотрела на сарай. Может, к утру продрог и сбежал на автобусную остановку? Я думаю, что он здесь, а его давно и след простыл?

Пока Памелла готовила себе завтрак, ее не покидало желание проверить, остался ли Эрик в сарае. Да, вчера вечером он говорил, что никуда не уйдет и вообще останется рядом до тех пор, пока она не простит его…

Тут Памелла усмехнулась, потому что еще два года назад приняла бы подобные слова — тем более если бы они прозвучали из уст Эрика — за чистую монету. Но теперь она уже на многое смотрела по-другому и с гораздо большей осторожностью, если не со скепсисом.

Минувшим вечером Эрик действительно произнес несколько ласкающих слух слов. Но то было вчера и под воздействием идиллической деревенской обстановки. А за ночь он ведь мог и передумать. Как правило, отсутствие комфорта пагубно действует на романтику.

Нет, не стану проверять, решила Памелла, допивая чай. Если он здесь, то рано или поздно проявит себя.

Вымыв после завтрака посуду, она решила немного убраться в доме. В этом не было особой необходимости, однако нужно было как-то отвлечься от постоянных мыслей об Эрике.

Памелла решила, что будет держаться так, словно ничего особенного не случилось. А еще лучше — будто Эрика здесь попросту нет.

Примерно полдня она смахивала пыль с ваз и картин, пылесосила, подметала, протирала полы тряпкой, даже выстирала кое-какие мелочи. Конечно, в какой-то мере эти занятия помогли ей забыть про Эрика, но не совсем. Время от времени она подходила к окнам и выглядывала во двор. Или останавливалась и прислушивалась, не донесется ли какого-нибудь стука или иного звука, подтверждающего присутствие Эрика.

Однако во дворе царила такая тишина, словно Эрика там действительно не было. И это не могло не подогреть любопытства Памеллы.

Когда наступило время ланча, она приготовила себе сандвич с сыром и съела, запивая черным кофе. Жуя, Памелла размышляла о том, что, по всей вероятности, Эрик просто проспал все утро. Поэтому его и не было слышно.

Но к этому времени он наверняка уже встал и думает, чего бы поесть, не без злорадства усмехнулась она. А ничего и нет!

Последняя мысль неожиданно доставила ей удовольствие. Вынужденная голодовка Эрика воспринималась ею как своеобразный реванш за то, что в свое время он заставил ее страдать.

Следуя принятому ранее решению жить так, будто никакого Эрика поблизости нет, после ланча, захватив корзину, Памелла спустилась с крыльца. Еще два дня назад она задумала собрать в саду упавшие на землю яблоки и сварить из них джем.

Не менять же планы только из-за того, что в мой двор свалился с неба Эрик! — пронеслось в голове Памеллы по пути в сад.

Сбор падалицы она нарочно начала с тех деревьев, что росли почти у выходящего на улицу заборчика. Поднимая и укладывая в корзину пригодные для переработки яблоки, она старалась не смотреть в сторону сарая, однако ее взгляд будто что-то притягивало туда.

Поначалу Памелле мешали кусты смородины, но, переместившись к следующему дереву, она обнаружила, что дверь сарая распахнута. Самого же Эрика нигде не было видно. В конце концов Памелла не увидела его, а услышала голос.

С кем это он беседует? — подумала она.

Вообще-то с ее стороны подобный вопрос выглядел странным, что вскоре и было доказано. Получилось это так: потянувшись за лежащим поодаль краснобоким яблоком, она уткнулась коленом в землю, а основание одной ладони поставила на опавшие листья, однако те неожиданно скользнули вперед, в результате чего Памелла вынуждена была поспешно упереться и другой рукой. Она избежала падения на живот, зато продвинулась на полкорпуса вперед, вынырнув из-под низко растущих ветвей яблони.

— А вот и Памелла, — невозмутимо, словно продолжая разговор, заметила миссис Хэттер. — Надеюсь, она не ушиблась.

Ну с кем же, как не со своохотливой соседкой, беседовать Эрику!

Стоящий у живой изгороди Эрик обернулся. При виде Памеллы его лицо озарилось улыбкой.

— Ты не ушиблась, детка? — слегка повысила голос миссис Хэттер.

Эрик сделал было движение в направлении Памеллы с явным намерением помочь ей подняться, однако она уже выпрямилась.

— Нет, — ответила она, отряхивая сначала руки, а затем джинсы на коленях. — Добрый день.

— Здравствуй, дорогая, — заулыбалась миссис Хэттер.

— Привет, — сказал Эрик. — А мы тут обсуждаем нынешнюю замечательную погоду.

Памелла взглянула на голубое, покрытое перистыми облаками небо.

— Да погода сегодня выдалась на славу. Просто идеальная для работы на свежем воздухе.

— Верно, верно, — подхватила миссис Хэттер. — Вот я и решила сгрести опавшую листву, — опустила она взгляд на грабли, которые удерживала вертикально, положив обе руки на край деревянной рукоятки и прижавшись к ним подбородком.

— А я на днях задумала яблоки собрать, так сейчас самый подходящий момент, — сказала Памелла.

— Хочешь что-то из них приготовить? — спросила миссис Хэттер.

Памелла кивнула.

— Джем.

— Хорошая идея, — включился в разговор Эрик. — Обожаю яблочный джем.

Памелла посмотрела на него. Затем как-то вдруг объединила взглядом Эрика, миссис Хэттер, разделяющую их живую изгородь, собственный двор, небо над головой… Получившаяся картина показалась ей сюрреалистичной. Ну не мог Эрик вот так запросто, по-соседски, болтать с миссис Хэттер, стоя на приусадебном участке принадлежащего Памелле коттеджа, с таким видом, будто имеет право здесь находиться!

И тем не менее Памелла видела все это собственными глазами.

— А, собственно, почему ты не работаешь? — с прищуром произнесла она, обращаясь к Эрику.

Того, казалось, удивил подобный вопрос.

— Так ведь уикенд, законное время отдыха.

— К тебе это не относится, — ворчливо заметила Памелла. — Ты сам вызвался чинить крышу моего сарая, вот и займись делом.

Эрик с независимым видом сунул руки в карманы комбинезона.

— Непременно займусь, но не сейчас. Во-первых, мне еще нужно приобрести необходимые для ремонта материалы, во-вторых, обдумать план действий. В-третьих, я еще даже не завтракал, а какая без этого работа? Мало того что мне пришлось умываться ледяной водой из твоего наружного крана, так ты еще требуешь, чтобы я трудился голодным? Нет уж. И, кстати, мы не договаривались о сроках ремонта, поэтому я намерен действовать в удобном для себя режиме. Но ты не беспокойся…

Неизвестно, что хотел сказать Эрик, но закончить фразу ему не удалось. Со стороны улицы послышался шум проезжающего автомобиля, который вдруг стих.

Миссис Хэттер взглянула на Памеллу.

— Похоже, к тебе кто-то приехал.

Та пожала плечами.

— Я никого не жду. Может, это к соседям напротив?

— Нет, — сказал Эрик. И добавил, встретив удивленные взгляды дам: — Это ко мне.

Хлопнула калитка, и Памелла поняла, что Эрик не шутит.

— К тебе? — переспросила она.

На ведущей к дому дорожке послышались чьи-то торопливые шаги.

— Ну да.

— Ты назначил кому-то встречу на моей территории?

— «Встреча» — чересчур громкое слово. Просто мне приходится действовать по обстоятельствам. Так как я сейчас живу, можно сказать, в полевых условиях, то вынужден приноравливаться к…

Договорить Эрику не удалось, потому что его посетитель успел свернуть, и с дорожки, соединяющей коттедж и сарай, донеслось:

— Иду, иду! Спешу! Фу-у… запыхалась. Зато все свеженькое, горячее!

Услыхав знакомый голос, Памелла обернулась и с изумлением увидела Нелли с сумкой в руке. Приблизившись, она сказала:

— Добрый день. — Затем, оглядевшись, спросила: — А где же сервировать?

Памелла не поняла, о чем идет речь, миссис Хэттер, судя по всему, тоже, зато Эрик продемонстрировал прекрасную осведомленность.

— Одну минутку, — произнес он, скрываясь в сарае, чтобы через минуту появиться со старым раскладным столиком, который тут же и установил. — Вот здесь.

— Скатерти у меня нет, — задумчиво произнесла Нелли, глядя на потемневшую от времени деревянную столешницу. Затем в ее взгляде промелькнула какая-то мысль. — А! На салфетках расставлю.

После чего она принялась воплощать свои слова в реальность. Вскоре столик украсился одноразовыми тарелками, на которые Нелли переложила из принесенных с собой судочков разного рода кушанья — горячее мясное блюдо, ломоть недавно испеченного, еще теплого пирога с яйцом, рисом и луком, а также внушительных размеров кусок торта со сливочным кремом. Наконец она аккуратно положила по бокам центральной тарелки пластиковые нож и вилку и наполнила стаканчик кофе из термоса.

Тем временем Эрик вынес из сарая невесть с каких времен хранящийся там венский стул. Потом вынул из кармана комбинезона бумажник и расплатился с Нелли наличными. Пожелав ему приятного аппетита, та со всеми попрощалась и ушла.

Памелла и миссис Хэттер переглянулись.

— Ну и ловок ты, парень! — восхищенно произнесла последняя.

— А как это ты… — начала было Памелла, но тут же сообразила что к чему и махнула рукой. — Ах да, у тебя же есть телефон.

Эрик пожал плечами, усаживаясь за столик.

— Без него я как без рук. Вчера Джо, супруг Нелли, дал мне визитку, ну я и решил ею воспользоваться.

— Вижу, ты здесь неплохо устроился, — заметила миссис Хэттер, выпрямляясь и поудобнее перехватывая грабли. — Ночью не холодно было спать?

— Нормально. Единственный недостаток — нет подушки. Но со временем я решу и эту проблему.

— Не сомневаюсь, — усмехнулась миссис Хэттер. — Ладно, я удаляюсь, иначе намеченная на сегодня работа останется невыполненной.

— Я тоже возвращаюсь к своим занятиям, — подхватила Памелла, еще не окончательно придя в себя от прыти Эрика.

— Погоди минутку, — попросил Эрик. — Хочу кое-что выяснить.

— Да?

— Можно я позже зайду к тебе и возьму что-нибудь почитать?

Памелла на миг застыла. Вопрос прозвучал вполне невинно, но… лучше поостеречься.

— Не нужно. Я сама выберу и принесу тебе несколько книг. Тем более твои пристрастия в области художественной литературы мне хорошо известны.

На губах Эрика появилась усмешка.

— Как скажешь. Не понимаю, чего ты боишься, но… подчиняюсь твоему решению.

— Замечательно. — Она нырнула под ветви яблони и потащила корзину к участку, где землю гуще всего покрывала падалица.


Остаток дня Памелла была занята. Набрала полную корзину яблок, отнесла в дом, перемыла и принялась чистить. Примерно в середине этого процесса ей пришлось прерваться, потому что урчанием о себе напомнил пустой желудок.

Вспомнив, что действительно ела давненько, она наскоро нарезала салат и подогрела замороженный бифштекс. Затем, отодвинув в сторонку яблоки, устроилась на краю кухонного стола и принялась ужинать.

Через минуту в ее сознании возник образ преспокойно закусывающего на свежем воздухе Эрика. А потом всплыли произнесенные им вчера слова: «Я буду рядом до тех пор, пока ты не простишь меня». И она почувствовала, как сладко сжалось сердце от возникшей в нем надежды.

Неужели наши отношения действительно можно восстановить? — подумала Памелла, на время забыв о еде. Эрик хочет заставить меня понять, что мы предназначены друг для друга. Она грустно усмехнулась. Когда-то я в этом не сомневалась. Но тогда во мне была жива любовь.

Не успела Памелла подумать об этом, как в ее мозгу раздался знакомый саркастический смешок: брось притворяться хотя бы перед собой, золотце! Ты и сейчас влюблена в Эрика как кошка.

Именно как кошка. То есть ничего духовного, зато непреодолимое физическое желание. С этим я спорить не могу, все верно.

Ах какое лицемерие! Ну скажи, почему ты так настойчиво скрываешь от себя правду о своих чувствах? Ведь ясно же, что любишь. Ну признайся!

Памелла помрачнела. Какая-то препона в ее душе не позволяла капитулировать перед любовью. Причем попытки собственного подсознания ускорить принятие важного решения почему-то вызывали у Памеллы досаду.

Может, и люблю, но не признаюсь. Даже самой себе.

Но почему, почему? — не унимался голосок.

Да просто потому, что мне так хочется! — мысленно вспылила она. Это для меня вопрос принципа, в конце концов. Когда-то Эрик предпочел мне парашютный спорт, а сейчас я предпочитаю ему спокойный образ жизни. У меня есть все, чего я хотела. Спрашивается, зачем мне Эрик? Он только тревожит меня понапрасну.

Может быть. Только вот забавно получается: парашют, образно выражаясь, унес от тебя Эрика и он же доставил его обратно. Не кроется ли здесь некий тайный смысл? Подумай, возможно, вы оба нуждались в этом двухлетнем периоде, чтобы достичь определенной зрелости.

Не желаю я ни о чем думать! — качнула Памелла головой. И вообще… можно мне спокойно поесть в собственном доме?

После ужина она дочистила яблоки, сложила в медный тазик, добавила воды и проварила под крышкой до размягчения. Потом выключила огонь, оставив остужаться. А сама, помня данное Эрику обещание, поднялась в кабинет, чтобы выбрать ему какое-нибудь чтиво.

Вскоре Памелла вышла к лестнице с двумя книжками в мягкой обложке — детективом и триллером. Она занесла было ногу над ступенькой, но тут, вероятно, ей в голову пришла какая-то мысль, потому что действие осталось незавершенным. Минутку подумав, Памелла двинулась в свою спальню. Оттуда донесся тихий скрип дверцы шкафа и легкое шуршание. Потом Памелла вновь появилась на лестничной площадке, но кроме книг у нее было кое-что еще — прижатая локтем к боку подушка. Очевидно, она все-таки решила снизойти до сложного положения своего «квартиранта».

Дверь сарая была закрыта, но внутри горел свет. Немного помедлив, Памелла постучала.

— Да! — донесся голос Эрика.

Она открыла дверь и переступила порог. В сарае было тесновато, потому что вдоль стен стояли два старых шкафа, в которых хранился кое-какой инструмент и всякие необходимые в хозяйстве мелочи. В углу сгрудились тяпки, грабли и лопаты. Рядом с ними стояла газонокосилка, за ней темнели ведра, лейки и шланги. Словом, добра хватало.

Эрика Памелла увидела не сразу. Он находился у дальней стены, лежал, заложив руки за голову, на накрытой парашютом тахте и разглядывал прореху в потолке, но, увидев, кто к нему пожаловал, быстро поднялся.

— О, добрый вечер! А я собирался коротать вечер в одиночестве.

— Я на минутку, — поспешно произнесла Памелла, продолжая стоять у порога. — Принесла обещанные книги. Вот, держи.

— Детектив? Чудесно. А это что?

— Фантастический триллер. — Она усмехнулась. Фантастический в смысле жанра, а не художественной ценности. Впрочем, разок прочесть можно.

— Обязательно прочту, — произнес Эрик, устремив взгляд на зажатую под рукой Памеллы подушку.

— Это тоже тебе, — сказала она. — Решила слегка скрасить тебе временное пребывание в моем сарае, иначе миссис Хэттер сочтет меня извергом.

— Да? А я уж было подумал…

— Не нужно. Ты здесь не для того, чтобы думать, а чтобы дело делать. — Едва успев договорить последнюю фразу, Памелла сообразила, что звучит она довольно двусмысленно, подтверждением чему явился мгновенно возникший в глазах Эрика блеск. — Я подразумеваю ремонт крыши, — пояснила она.

— Конечно. Давай-ка подушку сюда, я ее на тахту брошу.

Однако, избавив Памеллу от принесенных предметов, Эрик взял ее руку и поднес к губам с таким видом, будто совершает нечто совершенно обыденное. Памелла даже опомниться не успела. Ситуация переменилась в одну секунду. Только что происходил вполне невинный разговор, и вдруг началось то, чего Памелла всячески стремилась избежать.

Или притворялась перед собой, что стремится.

— Что ты делаешь? — прерывисто произнесла она, не в силах убрать руку и беспомощно наблюдая за действиями Эрика.

Он медленно, но с едва сдерживаемой пылкостью целовал ее пальцы, каждый в отдельности и по многу раз. Потом перевернул кисть и принялся покрывать поцелуями ладонь, постепенно перемещаясь к запястью. Вскоре Памелла почувствовала, как Эрик щекочет его языком, и ей показалось, что от места этого прикосновения по всему ее телу распространяются волны удовольствия.

Она на миг закрыла глаза, всецело отдавшись ощущению сказочной неги. Потом с ее губ слетело хрипловато и взволнованно:

— Эрик…

— Памелла! — услыхала она в ответ.

Чтобы произнести это, Эрик прервал свое занятие, и у нее поневоле вырвался разочарованный вздох. Затем она подняла ресницы.

И встретила обжигающий взгляд Эрика. Тот всматривался в ее глаза, будто ища какого-то ответа.

— Солнышко, — сдавленно и напряженно произнес он, — я теряю голову. Ты мне нужна. Я… возможно, ты не поверишь, но все время, которое мы провели в разлуке, у меня никого не было. Умоляю, не нужно со мной играть. Ты ведь знала, направляясь сюда, что произойдет, верно?

Его глаза стали темнее ночи. Глядя в них, Памелла раздумывала всего мгновение. Для лукавства или игры у нее просто не было сил.

— Да.

Эрик вновь поднес ее ладонь к губам.

— Благодарю… за искренность. — Затем он крепко прижал Памеллу к груди. — Если бы ты только знала, как я хочу тебя!

— Эрик…

Памелла хотела что-то произнести, но он воспользовался этим, чтобы прильнуть к ее губам. В результате она издала лишь невнятный стон. Их языки сплелись, нежно лаская друг друга, и в мозгу Памеллы мелькнула мысль, что она могла бы простоять так целую вечность.

Казалось, поцелуй столько и длился, но в конце концов их губы разомкнулись. Они вновь посмотрели друг другу в глаза, и обоим стало ясно, что ни у одного из них не хватит сил оторваться от другого.

— И все-таки… кхм… — Эрик вынужден был прокашляться, потому что от волнения в его горле будто образовался ком. — Все-таки я хочу, чтобы ты произнесла это. Скажи, что тоже хочешь меня.

— Да, — одними губами прошептала Памелла. Потом повторила чуть громче: — Да.

— Солнышко!

Эрик принялся покрывать поцелуями ее лицо, затем отстранился, но лишь для того, чтобы закрыть дверь. Сделав это, он тут же вернулся к Памелле и вновь припал к ее губам, одновременно забрался руками под мягкий домашний свитер Памеллы, отыскал на спине застежку лифчика и разъединил крючки.

Памелла почувствовала, как теплые ладони Эрика нежно сжали ее обнаженную грудь. Это было так приятно, что она невольно выгнулась, словно стремясь стать поближе к нему. Некоторое время Эрик легонько поглаживал и стискивал полные упругие выпуклости, потом провел большими пальцами по отвердевшим соскам. В тот же миг Памеллу пронзило острое как кинжал наслаждение — настолько сильное, что она вынуждена была оторваться от губ Эрика ради глотка воздуха.

Тогда он попросту взялся за нижний край ее свитера, стащил через голову и бросил на тот самый венский стул, на котором сидел сегодня во время ланча. Следом полетел бюстгальтер.

Затем Эрик подхватил Памеллу на руки и осторожно, стараясь не задеть за углы шкафов, отнес на накрытую парашютом тахту. Памелла почувствовала под собой прохладу шелка, но это ощущение было ей приятно, потому что она вся пылала.

Действия Эрика были окрашены некоторой нервозностью, тем не менее ему удалось сравнительно быстро расстегнуть молнию на джинсах Памеллы и стянуть их по ее длинным стройным ногам вместе с трусиками.

Выпрямившись, он несколько долгих мгновений с восторгом смотрел на ту, которую он потерял два года назад и которая сейчас лежала, раскинувшись на его парашюте. На секунду в его взгляде появилось такое выражение, будто он не верит собственным глазам.

Однако через минуту Эрику поневоле пришлось убедиться, что он не грезит, потому что Памелла издала негромкий нетерпеливый стон и протянула руки, безмолвно призывая его к себе.

И Эрик с радостью повиновался, но сначала быстро разделся и выключил свет, потому что голая лампочка под потолком слепила глаза.

Памелла окунулась в темноту. Когда Эрик прижался всем телом к Памелле, она подумала, что это, пожалуй, самое волшебное ощущение из всех, которые ей только довелось испытать за несколько последних минут.

Ее глаза быстро привыкли к темноте, тем более что она не была полной — сквозь отверстие в крыше проникал лунный свет.

— А здесь даже уютно, — прошептала Памелла.

— Особенно когда ты рядом, — сказал Эрик, касаясь губами ее уха.

— Поцелуй меня, — попросила она.

И Эрик выполнил ее просьбу. Сначала он припал ко рту Памеллы, затем принялся поочередно целовать соски, время от времени щекоча их языком и легонько сжимая зубами. Прошло всего несколько минут — и Памелла застонала в его объятиях, извиваясь от избытка ощущений. Эрик и прежде был искусен в ласках, но теперь в его действиях появилась какая-то особенная изысканность, понимание сути каждого прикосновения.

Когда Памелле начало казаться, что больше она не выдержит, Эрик скользнул рукой меж ее ног. При этом он не отрывался от сосков, даже, напротив, стал ласкать их еще интенсивнее. И Памелла быстро понеслась к вершинам блаженства. Осознавая, что движется туда в одиночестве, она попыталась предостеречь Эрика от дальнейших действий и даже взялась за находящуюся между ее бедер руку… но лишь плотнее прижала к своему разгоряченному лону. А потом ее поглотило затмевающее разум удовольствие.

— Эрик, я… — хрипло произнесла она спустя несколько мгновений, но тот поцелуем заставил ее умолкнуть.

Затем задыхаясь произнес:

— Знаю. Извини, что я так поступил, просто меня надолго не хватит. — С этими словами он властно раздвинул ноги Памеллы, чтобы войти в нее сразу и полностью.

Она лишь успела обвить руками его плечи и вскоре услыхала сдавленный вскрик — свидетельство того, что и Эрика поглотила пучина блаженства…

Потом они отдыхали и снова занимались любовью. Памелла даже сбилась со счета, сколько раз это происходило. Наконец Эрика сморила дрема, и она воспользовалась случаем, чтобы улизнуть из сарая.

По ее мнению, проснуться в объятиях Эрика было бы слишком. Почти равносильно признанию в любви. Но она не собиралась делать подобных признаний.


Между тем Памелле очень понравилось то, что произошло ночью в сарае. Она даже находила это романтичным. К ним с Эриком будто вернулись прежние времена, хотя Памелла и продолжала убеждать себя в том, что это иллюзия. А Эрику постоянно твердила о том, что с ее стороны все происходящее лишь следование требованиям организма, не более того. Он был с этим не согласен, однако ему приходилось довольствоваться тем, что есть. Тем более что это было чрезвычайно приятно и безумно будоражило.

Так продолжалось недели две. Памелла почти каждый вечер приходила к Эрику, но под утро неизменно возвращалась в коттедж. Ремонт крыши застыл на одной точке. Единственное, что Эрик сделал, это взял лестницу, осторожно забрался на крышу и с помощью полиэтилена и скотча заклеил отверстие, чтобы моросящий время от времени дождь не попадал внутрь его прибежища.

Разумеется, Памелла видела, что Эрик не торопится приступать к работе, но закрывала на это глаза. Пока что ее устраивало существующее положение вещей.

За минувшие две недели Памелла четырежды проводила со своими учениками уроки внеклассного чтения. И каждый раз, когда она открывала кейс, чтобы достать «Алису в Стране Чудес», книга оказывалась в нормальном, а не в перевернутом положении. Это наводило на некоторые размышления, но Памелла сознательно в них не вдавалась, спеша поскорее сосредоточиться на обсуждении очередного прочитанного отрывка.

Однажды дети полностью отвлекли ее от раздумий над феноменом «Алисы», затеяв жаркий спор о том, какого наказания потребовало бы от суда современное Общество защиты животных для описанных Льюисом Кэрроллом игроков в гольф, которые в качестве клюшек использовали живых фламинго.

К середине третьей недели сильно похолодало, и в четверг вечером, не дожидаясь визита Памеллы, Эрик постучал в дверь коттеджа.

— Послушай, в конце концов, это смешно! — сказал он, когда Памелла появилась на пороге. — Почему я должен дрожать в сарае, если мы с тобой все равно каждую ночь проводим вместе? Или ты хочешь, чтобы я подхватил простуду?

Памелла улыбнулась и опустила ресницы, скрывая блеск триумфа в глазах.

— Ладно, пущу тебя, так и быть. Но с одним условием: спать мы все равно будем порознь, я в своей комнате, а ты в своей. Устроишься в моем кабинете, там есть диван. Согласен?

Эрик пожал плечами.

— Но хотя бы временно мы сможем сходиться на одной территории? Если да, то меня это вполне устраивает.

— Сможем, — усмехнулась Памелла. — Мой организм еще не насытился. Да и твой тоже, насколько мне известно. — Она отступила в сторону. — Заходи. Сейчас я отведу тебя в твою комнату и принесу постельное белье. А заодно покажу, где находится душ.

— Отличная идея. Признаться, мне до чертиков надоело плескаться во дворе ледяной водой. — Поднимаясь следом за Памеллой по лестнице на второй этаж, он добавил: — Кстати, не желаешь составить мне в ванной компанию?

Прошло еще две недели. Оказавшись под одной крышей, Памелла и Эрик стали заниматься любовью еще чаще, чем прежде, ведь теперь это можно было делать не только по ночам. Однако по утрам каждый из них неизменно просыпался в своей комнате. Пожалуй, только этим их совместная жизнь и отличалась от супружеской.

За это время Эрик неоднократно признавался Памелле в любви, а она, хоть и таяла от его слов, все же стояла на своем: никакой любви между ними нет и в помине, а есть только сильное физическое притяжение.

Наконец настал день, когда положение кардинальным образом переменилось. Впрочем, рано или поздно именно этим все и должно было завершиться: нельзя же, в самом деле, так безоглядно и интенсивно заниматься сексом!

Первые признаки произошедших с ней перемен Памелла обнаружила в школе, когда во время первого урока вынуждена была поспешно удалиться из класса в туалет по причине внезапного приступа тошноты. Когда ее отпустило, она вдруг задумалась о том, а когда, собственно, у нее последний раз были месячные. По ее подсчетам, выходило, что месяца полтора назад. Да и собственная грудь показалась ей непривычно плотной на ощупь.

В класс Памелла вернулась притихшей и задумчивой. А после уроков, когда ученики разошлись, к ней неожиданно заглянул Риччи, которого она не видела со времени памятного ужина в «Иве».

— Я хотел кое о чем тебя спросить, — сказал он после взаимных приветствий. — Конечно, как и всякому в деревне, мне известно, что Эрик поселился у тебя, но все равно я должен уточнить: ты уверена, что… гм… между тобой и мной не могут завязаться более близкие отношения?

Памелла грустно улыбнулась.

— Да, Риччи, уверена. И я скажу тебе почему. Это еще никому не известно, кроме меня, но ты можешь узнать. Видишь ли, дело в том, что… у меня будет ребенок.

Казалось, Риччи ничуть не удивился.

— А отец — Эрик? — только и спросил он.

Памелла кивнула.

— Только он пока еще не знает.

Неожиданно Риччи усмехнулся.

— А как же твое хваленое планирование семьи, о котором ты столько рассказывала?

Она смущенно опустила ресницы.

— Видишь ли, я про него просто забыла.

— Что ж, может, оно и к лучшему. Потому что Кэт… Знаешь, она такая милая. Наверное, я сделаю ей предложение.

— Замечательно. — Памелла встала из-за стола. — Желаю тебе счастья, Риччи.

— А я тебе.

На этом они и расстались.

Потом в школе было учительское собрание, а когда Памелла вернулась домой, Эрик прямо у порога подхватил ее на руки и закружил, перемещаясь в гостиную.

— Это правда? — спросил он. Глаза его сияли.

Памелле не нужно было объяснять, что подразумевается под этими словами.

— Подожди. Поставь меня на пол. Скажи, откуда ты знаешь?

Эрик довольно ухмыльнулся.

— Миссис Хэттер сообщила.

Брови Памеллы озадаченно сошлись у переносицы. Она ожидала чего-то подобного, но…

— Миссис Хэттер? Она-то откуда знает?

Эрик развел руками.

— Так ведь деревня! — Минутку подумав, он добавил: — Вообще-то у меня сложилось впечатление, что здесь не обошлось без ее племянницы.

— Кэт! — В сознании Памеллы все сразу стало на места. Вероятно, Риччи поделился новостью с Кэт, ну а та… — И ты радуешься? — сдержанно спросила она.

— Конечно! — воскликнул Эрик. — Теперь ты выйдешь за меня замуж!

— С чего ты взял? Я и сама в состоянии воспитать ребенка. Кроме того, я тебе неоднократно повторяла, что замуж выйду только за любимого человека.

— Но ведь это я и есть! И сейчас это докажу. Подожди здесь минутку.

Эрик взбежал по лестнице и скрылся в кабинете. В душе наблюдавшей за ним Памеллы шевельнулось неясное предчувствие, но созреть не успело, потому что Эрик появился вновь. В его руке был какой-то листок.

— Вот, я нарочно переписал. — И спускаясь по ступенькам он прочел: — «Сквозь дымку проступает знакомый образ твой, далекий, но как прежде желанный и родной».

Памелла прикусила губу: Эрик обнаружил в кабинете ее тетрадь со стихами.

— Это про меня, — уверенно произнес он. — Я сразу понял.

Она вяло качнула головой.

— Ничего подобного, мало ли что…

— Брось, солнышко, меня не обманешь, я сердцем чувствую. Не забывай, я тебя люблю. — Он вновь опустил взгляд на листок. — «Далекий, но как прежде желанный и родной». Как прежде, да? А прежде у тебя был я. — Аккуратно сложив бумажку и сунув ее в карман, он шагнул к Памелле и нежно обнял ее. — Я же вижу, что ты любишь меня. Почему ты не хочешь в этом признаться?

Памелла вздохнула и прижалась щекой к его груди.

— Сама не знаю. Но… ты прав. — Она взглянула на Эрика снизу вверх. — Я действительно тебя люблю. С самого начала и по сей день.

— А замуж за меня выйдешь? — взволнованно спросил Эрик.

Памелла улыбнулась.

— Теперь я просто обязана это сделать, ведь с некоторых пор на меня легла ответственность еще за одного человека.

— Я тоже за него в ответе, не забывай, — с нотками ревности в голосе произнес Эрик. Потом счастливо улыбнулся и добавил: — И за тебя тоже.

С этими словами он наклонился, чтобы поцеловать Памеллу, однако она неожиданно отстранилась.

— Постой, есть еще кое что. Я не выйду за тебя замуж до тех пор, пока ты не отремонтируешь крышу сарая!

Эрик было нахмурился, но тут же облегченно вздохнул.

— Всего-то! — Затем он вынул из кармана мобильник и набрал номер. — Алло? Джефф? Привет, дружище, это Эрик. Да. Да… Послушай, у меня возникло к тебе дельце по плотницкой части. Не желаешь заработать?

Когда он закончил разговор, Памелла сокрушенно покачала головой.

— Ну и ну, снова ты обвел меня вокруг пальца… Да уж ладно, прощаю! — И она сама потянулась к губам Эрика.

Внимание!


Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.