Пасынок Судьбы
Мефодий Громов


Летопись Зарефа #1






Хладнокровный Убийца и ребенок в душе… Романтично, неправда ли? Это не описание злодея или антагониста, это — наш главный герой. А может ли Убийца быть главным героем, спросите вы, нет? А если тем человеком, кто попытается его изменить окажется очаровательная спутница? Ну а тогда если он сам изменится, пускай и не по своей воле? Все еще нет?

Тогда, значит, что все мы очень плохо знаем великого Мастера, имя которого будет звучать на устах у детей, а после его смерти о нем напишут невероятные легенды. И одну из этих легенд написал ваш покорный слуга, будучи очевидцем событий, которую, кстати, вы держите в руках…






Мефодий Громов

Летопись Зарефа: Пасынок Судьбы


Посвящается

Алисе Сергеевне






Часть 1





Глава 1


Я бежал по темной улице, перебежками скрываясь в тенях некоторых освещенных улочек ночного города Парм…

Этот город один из самых больших в Редуме. Хоть и Редум не очень большая страна с малым процентом населения людей с высоким развитием интеллекта, ее кормят поистине талантливые ремесленники и кузнецы, мало кто из других стран может сравниться изготовлениями, которые делают «Редумские мастера». В Парме охотно принимают мастеров разных специальностей, будь то кожевник, тряпочник (читай: портняжник), лекарь или писарь; являясь как бы связующим звеном с другими странами в деле продаж, контрактов и торговли. Однако не только ремесленники живут и зарабатывают хорошие деньги в Парме; в богом забытых улицах, ходах и переулках получают задания люди, которых называют Убийцы…

…Пьянящее чувство свободы, ветер несется в лицо, я ускоряю бег, что бы насладиться этим чувством еще больше, но, как назло, мне надо поворачивать в очередной переулок. Я — Убийца. Я работаю, когда нормальные люди давно нежатся в своих кроватках, наслаждаясь хорошим сном. Я убиваю, чтобы дать возможность жить дальше еще большим людям. Убийство — моя профессия. Многие даже не подозревают о существовании Гильдии Убийц. Те же, кто знают, либо пытаются нас остановить, охотясь на нас, и те, кто не имеет такой возможности, умирают…

В эту Гильдию попадают в основном сироты, которых бросили родители и которых ни в какие гильдии не принимают, потому что доступные они с шестнадцати лет. Таких сирот воспитывают с самого детства, тренируют в единственной Гильдии Убийц Редума не только, как правильно убить. Попавший сюда должен овладеть начальным этапом подготовки: умственное и физическое развития. И только после разговора с главой Гильдии, новички могут поднимать свое мастерство дальше.

Начальный этап — это один из самых… даже, пожалуй, самый важный этап подготовки. В нем учат не только отжиматься и решать головоломки, на самом деле физический и умственный уровни сильно зависят друг от друга.

С помощью медитации можно значительно повысить выносливость своего организма. В свою очередь, с помощью тренировки тела уровень внутренней энергии возможно повышать пропорционально самой тренировки. Так что те, кто мало уделяют внимание этому уровню, на заданиях часто погибают…

Дальше следует уже подъем мастерства: владение кинжалом, сердцеедкой, боевые искусства, управление внутренней энергией, скрытность, преодоление препятствий, растворение в толпе, в тени и многое другое, что поможет выжить не только до и после выполнения задания, но и в житейской обыденности. Парм хоть и большой красивый город, но, в семье не без урода, и тут найдутся тот, кто захочет себе такой же плащ, либо кошелек.

…Переулок оказался банальным тупиком, но, разве это препятствие на пути у мастера боевых искусств, мастера скрытности и… мастера делать ноги — Альтаира? Альтаиром назвали меня в Гильдии, объясняли они это имя тем, что в самой Гильдии Убийц ходила легенда о великом мастере, звали его Альтаир, он никогда не показывал свое лицо, только перед жертвой, только она могла увидеть его лицо в последний момент своей жизни. Его подбросили в июньский день у порога Гильдии, так же как и меня. До сих пор неизвестно, кем был этот странник, знающий о том, где и, главное, КАК найти Гильдию. Идея Альтаира скрывать лицо мне понравилась, правда многие, кто был знаком с ним, говорили, что он поистине красив, и я заимствовал ее, выполняя Заказы в капюшоне. Позже добавил плащ (не тот, который украшает красавцев-рыцарей на белом коне), что бы капюшон надежно закреплялся на голове, закрывая мое лицо, в то же время я мог полностью видеть, что творилось по бокам, потому что в бою, когда ты видишь только перед собой можно очень быстро лишиться головы.

Попав к ним сиротой, с самого рождения меня воспитывали и тренировали; я любил тренировки, особенно боевые искусства. Но тянуло меня к ним не только из-за того, что это было частью моего развития, а из-за мастера, который тренировал нас.

Боевыми искусствами нам разрешали заниматься только с пяти лет — тело гибкое и лучше воспитывать с рождения, чем перевоспитывать взрослых.

Это был человек возрастом больше полсотни лет, с просматривающейся сединой, холодным, оценивающим противника взглядом, взглядом, который поистине будто заползал в глубины твоей души и выискивал место, ждал момента, нанесения удара. На первый взгляд это был обычный престарелый человек, неспособный постоять за себя, но это только на первый взгляд… В один из дней мы попросили мастера Дарвина провести показательную тренировку, выглядело это так: по приказу мастера один или несколько учеников вставали и нападали на него, любыми способами пытаясь лишить его равновесия и повалить на землю. То, что я увидел на тренировке по боевым искусствам, врезалось в мою память на всю жизнь. Сначала мастер показал на троих ребят пятнадцати лет, они встали, поклонились, окружили и напали на него, весь бой длился секунду: дряхлый старик мгновенно превратился в мастера боевых искусств и отразил сразу три удара, скорее даже не отразил, а продолжил их атаки и, поравнявшись с противниками, ударил по болевым точкам. Бой закончился. После этой тренировки я спросил у мастера разрешение приходить на тренировки все дни в неделе (у каждой группы расписание в разные дни). Мастер посмотрел на мой горящий полной решимости взгляд, улыбнулся, и разрешил. На этом не закончилось мое увлечение, я с энтузиазмом занимался и в неурочное время. Так же я занимался ночью, во все том же тренировочном зале, но не каждый день, а раза три в неделю. Мастер видел мои успехи и в один из дней тренировок он подошел ко мне.

— Малыш, — на малыша обижаться было глупо, потому что Мастер Дарвин называл так всех кто младше его, — мне надо с тобой… поговорить, — Когда он это сказал я заметил, как его обычное лицо радующегося старика резко изменилось: брови нахмурились, взгляд стал жестким, будничная улыбка слезла с его лица и он стал похож на бывалого воина.

— Я вас слушаю, Мастер? — Мне было интересно, о чем он хочет поговорить.

— Не здесь, — он снова улыбнулся и превратился обратно, и как ему это удается в его то годы… — Отойдем.

Мы вышли из зала, провожаемые удивленными взглядами моих знакомых, и остались стоять в дверном проеме.

— Альтаир, мне надо кое-что тебе сказать, — он снова превратился в воина, похоже, то, что он хочет мне поведать для него очень серьезно и не менее важно: — Я видел твои успехи, твое мастерство выше всех моих учеников, даже бывших. У тебя великолепная реакция, твоя ловкость тоже не плоха, но ее надо чуть-чуть подлатать, твое оружье — это ловкость и скорость, они решают твою судьбу в бою, у сильного бойца отменный удар, но только силой нельзя надеяться на победу, в бою важно очень многое. Во время боя я заметил, что у тебя просыпается фантазия, когда я это увидел, мне показалось, что из тебя ничего путного не выйдет, но не тут-то было… Ты объёдинил ее и мастерство, добавил ловкость и мало того, ты научился владеть внутренней энергией лучше всех в этом зале! Из тебя получится великий боец. Тут мастер замолчал. То, что он сказал, не укладывалось в голове: почему, для чего, а главное — зачем он это мне рассказал?! Именно так я и спросил у Дарвина.

— Зачем? Альтаир, я предлагаю тебе стать моим учеником, — после этих слов у меня с удесятеренной силой забилось сердце, а с ним закружилась голова, мурашки пробежали по коже и я начал трястись. Я мало помню из того, что со мной происходило в ту секунду, но, через некоторое время я очнулся. Я стоял все там же, в дверном проеме, передо мной мастер, смотрящий на меня твердым взглядом, ожидающий моего ответа.

Я лихорадочно думал. А вдруг это шутка? Посмотрел снова на Мастера и передумал. Нет, не шутка… Значит, он хочет, что бы я был его учеником?

— Мастер, вы хотите, что бы я стал вашим учеником? — я посмотрел на него в ожидании смеха и похлопывания по спине, но не тут-то было.

— Да.

— Я согласен. — Не знаю, но в ту секунду показалось, что это сказал не я, и вообще, зачем я это сказал? Сколько не спрашивая себя, я не смог найти ответа… Итак, я стал его учеником, тогда мне было двенадцать лет, с тех пор прошло три года, и я уже вовсю выполнял Заказы.

Я бросил взор на бочки, которые зачем-то стояли в этом переулке и на саму стенку на предмет сколов, а через секунду я перепрыгивал этот глупый тупик. Приземляюсь как кошка, шепотом спрашивая у стенки:

— Какой, извиняюсь, строитель поставил тебя тут? — стенка, разумеется, не ответила.

Я добежал до угла дома, прислонился спиной, затаил дыхание и замер, напрягая слух и прислушиваясь к малейшему шороху.

Отряд стражников влетел в переулок и не увидел никого, кроме того самого тупика. Крича, что они найдут, меня двинулись назад. Через минуту шаги отряда уже были не слышны. Я перевел дыхание и вытер пот со лба. Спрашивается: зачем они вообще погнались за мной? Я что, инакомыслящий, раз капюшон ношу? Но ладно, еще надо выполнить Заказ. Та-ак, куда это я попал? Кхе, похоже на какую-то улицу, где сильно воняло чем-то неописуемым и, похоже, это квартал, откуда мало кто уходит живым, или, по-крайней мере одетым, а именно туда, где правят воры, душегубы, и мошенники. Это место долго и упорно хотели выселить с помощью гвардейцев мэра города, но, как говорили сами стражники, сия затея шибко сложная и требует помощи извне. Хотя, на мой взгляд, они прекрасно знают обстановку и им просто не очень хочется тут побывать, судя по тем слухам, которые ходят об этом месте. Теперь ясно, почему те консервные банки не бежали за мной. Они просто побоялись… Размышляя над этим, я уже с несколько минут молнией бежал по этой ничем не освещенной улочке, ночь — это, все-таки, прекрасно для таких как я. Хищно оскалившись, представляю удивленное лицо Рига, когда он узнает, что на него Заказ и пришел один из представителей Гильдии Убийц. Риг — мой Заказ. Мне дали задание на устранение предателя в дворцовой страже. Вообще, Гильдия Убийц действует непосредственно от лица Редумского монарха; а высшие представители Гильдии Убийц, то есть те, кто получил звание Мастер, имеют право выходить на задания такой сложности.

В свою очередь это звание подразделяется на категории: Мастер скрытности, Мастер оружия, Мастер боевых искусств, Мастер тактики, и другие мастера своего дела. Но редко встречаются те, кто преуспели во всех отраслях, таких Убийц называют Мастер Абсолют. Они получают задания на устранение дворян, рыцарей, главу гвардейцев, то есть то, что поручили мне. Мне пообещал глава Гильдии дать задание, от которого я не откажусь. Во мне после его слов разыгрался азарт. Ускорившись, через три секунду взобрался на крыши буквально тремя прыжками, отталкиваясь поочередно от одного препятствия к другому. Через несколько минут бега спрыгнул вниз в ночную тень узкой щели домов, она охотно взяла меня в свои объятия и никому не хотела показывать и отпускать от себя. Оглянулся, и, убедившись, что никого нету вокруг меня на минимум полсотни метров, кроме спящих в домах жителей, пригнулся и перебежками передвигался от тени к тени, продвигаясь к пункту стражи, где и был мой Заказ… Вот, я на месте, залез в кусты, стоящие под окном у дома и прислушался. Так, три человека, один из них что-то пишет, а двое, как видимо, то ли охрана, то ли сопровождающие. Через минуту я склонился к первому мнению, так как человек выгнал их, сопровождалось это криками «Я занят! Не беспокоить меня, и вообще, кто вас нанял? Я вам за это зарплату понижу, а теперь — вон! У дверей постойте, охранники чертовы!!!» Видимо что-то в письме или отчете (черт знает, на что он так был зол) ему не понравилось. В этот момент кто-то вышел из пункта стражи через дверь, которая располагалась от меня буквально в метре, я быстро спрятал голову в кусты. Это был стражник, видимо, пошел отлить. Отлично, воспользуемся шансом и открытой дверью. Спасибо тебе, товарищ стражник, живи долго и счастливо. Словно в ответ моим мыслям он чихнул.

— Апчхи! Видимо вспоминает меня генерал… Неужели снизит зарплату?

Ха! Это был один из тех стражников, которых выгнал Риг, отлично! Дело стало еще легче. Сначала я захотел закрыть за собой дверь, но, потом передумал. Представьте: вышли вы в кусты, по-быстрому, сделали дело, и! Дверь, которую вы открывали, ныне закрыта! Что вы сделаете в этом случае, будучи стражником охранного пункта? Поднимите тревогу. Я поспешно убрал руку от двери, что бы не дай бог не увидел тот горе-вояка, и скрылся в полутьме дома. Там стоял второй стражник, похоже, я не ошибся. Стражник стоял, прислонившись спиной к стене и о чем-то думал. Я метнулся к нему из мрака коридора (почему-то освещение у кабинета генерала было хорошее) Стражник даже не понял, что с ним произошло, удар, и у него подгибаются коленки. Я поспешно подхватил груду металла и аккуратно положил возле той же самой стенки, о которую он опирался. Его стальной подбородок лязгнул о грудь, но более звуков не последовало. Ничего, пару минут поваляется, додумает. Я прислушался… Никого, так, можно выполнять заказ. Открываю дверь. Странно, она даже не скрипнула, видимо много платит рабочим генерал. Хе, не менее странно то, что он еще и сидит за столом спиной к двери. Как можно быть таким глупым? Надо бы дать ему совет, что бы впредь не делал так. Хотя, он ведь мой Заказ? Так что в моем совете не очень будет нуждается там, наверху. Я аккуратно закрыл за собой дверь и продвинулся к нему за спину, не издавая ни единого звука. Риг до сих пор думал, что сидит в кабинете, а те двое стоят у двери и о чем-то болтают, опасаться нечего. И в ответ на свои мысли услышал:

— Генерал Риг, за свой обман всей дворцовой стражи вы приговариваетесь к смерти, — после этих слов глаза у него расширились и лицо выражало что-то вроде «как он узнал? Откуда? почему? я хочу жить!!», — Приговор приводится в исполнение сию секунду и обжалованию не подлежит.

Он даже не успел крикнуть, (а ведь явно хотел) а жало сердцеедки уже было в чехле, все произошло не более чем за секунду. Я вздохнул. Заказ выполнен. Можно скорее идти в Гильдию и узнать, что за задание мне обещали после нашего генерала… Что это?.. Сперва послышались шаги, а потом кто-то заговорил:

— Дин, я закончил, пойдем на пост!.. — похоже это был тот горе-вояка, после этих слов он подбежал к своему другу. — Дин что с тобой?! Кто это сделал?! — Дин благоразумно промолчал, — Черт!! Генерал Риг!!!

Стражник обнажил меч и шагнул к кабинету. Я резко открыл дверь и вылетел на стражника. Он опешил. А кто тут не испугается? На тебя, откуда не возьмись, несется человек окутанный в черный плащ, скрывающим лицо, ну чем не сама Смерть? Стражник так испугался, что в невиданном пируэте ушел от жала сердцеедки, я был немало удивлен, но быстро взял себя в руки. Так, похоже, придется драться. Стражник тоже пришел в себя и уже нападал. Что может сделать новичок против мастера? Ничего. Вояка ударил со всей силы сверху вниз, надеясь разрубить «саму Смерть». Я молнией отошел с позиции вправо от меча и что-то, что было, мечом прошелестело в миллиметре от ноги. Со стороны было видно, что я исчез из поля зрения и очутился в другом месте. Стражник подумал, будто уже разрубил меня, и получил от моей левой ноги мощный удар прямо между глаз (что бы глядел лучше) и отключился на минут тридцать. Мастер Дарвин так же научил меня драться с противниками, у которых было оружие, правда в это мало кто верил, и вызывали на бой, после битвы быстро меняя свое решение. Приземлился он прямо рядом со своим другом. Нет, ну прямо-таки парочка.

Через несколько секунд я уже бежал по тем же крышам домов.




Глава 2


Проснулся я от ощущения тревоги. Во всем трактире буйствовал хаос. Поднявшись, быстро умылся и начал собираться: надел чехол на правую руку, за пояс недлинный меч, кинжал, метательные ножи, натянул капюшон. Все, пора посмотреть, что там твориться. Не успел я пройти и два шага из комнаты как меня сбили какие-то наемники. По-крайней мере одеты они были явно не по-солдатски: кожаная броня, толстый ремень, меч за поясом, за спиной арбалет, в таких же кожаных штанах и сапогах. Они явно не ожидали, что кто-то выйдет из комнат на такой шум. Зачем? Крики, ну крики, это не их проблемы, они спят. И настроены «гости» явно не для разговоров, да и неприветливые какие-то, вон, стоят, ухмыляются, смотрят на меня как на таракана, мешающегося под ногами.

— Ну, че стоишь? Других дел нету? — Да, настроены они были явно не поболтать, — Убирайся отсюда, пока мы не помогли.

Не выношу хамства. Пожалуй, знай они, что я мастер оружия, они бы даже не пискнули на меня, разбежались кто куда, стараясь не попасть под мою руку. Ну что ж, значит надо познакомиться с ними.

— Кхм, господа, — начал я, постепенно повышая голос, — у меня был рабочий день, после него, как вы знаете, полагается отдых, где он? Меня будят ранним утром крики, и, не успев выйти из комнаты, сбивают какие-то хамы, утверждая, что помогут мне убраться отсюда, если я быстро не забегу назад!

Наемники, посмотрев на меня, сначала опешили от такого натиска, потом, видя, что оказались в глупой ситуации, покраснели. Со стороны это смотрелось как три здоровенных мужчины испугались какого-то паренька, одетого в черное. Честно говоря, мой вид создавал впечатление на окружающих, я так же заметил, что наемники, скорее всего новички, когда я повысил голос, пытались каким-то образом спрятаться друг за другом в тесном коридоре, где с трудом уместятся два человека. Это был чисто инстинктивное чувство — страх.

— Ха! И что ты сделаешь с нами троими?! — Трясся и одновременно осмелел один из наемников, что стоял вторым ко мне.

Сначала я хотел сказать им, что я угомоню их, но, подумав, отказался от этой версии, потому что они только рассердятся.

— Ничего, — честно ответил я, — Могу я хотя бы узнать, из-за чего был вынужден так рано проснуться?

Я холодно посмотрел на них. Мой взгляд не предвещал ничего хорошего, по крайней мере, для этих троих.

— Герольд, что мы слушаем какого-то мальчишку? — Видя, что на него не обращают внимания, один из «гостей» вышел из-за спины наемника и попытался отодвинуть меня в сторону, — Что вы испугались этого шутника в дешевом плаще? Нам разрешили убирать с дороги каждого, кто попался нам… Че за?!

Он замолчал, потому что летел в своих товарищей. Попытавшись отодвинуть меня, он не заметил, как я просто взял его руку, и, повернувшись к нашим «гостям», продолжил ее движение. Они явно не ожидали, что один из них научится летать в столь краткие сроки. Я их понимаю, потому что летел он на них и никак не мог остановиться. Они долго упражнялись в красноречии совсем некрасноречивыми словами и одновременно пытались встать. У них это наконец-то получилось, потому что коридор был очень уж узким. Смотрели они на меня яростными глазами, создавалось впечатление, что сие господа готовы порвать меня на мелкие кусочки, если, конечно, смогут подойти.

— Спрашиваю еще раз: почему вы здесь и что за шум вы устроили? — не знаю, что в моем голосе было такого, но наемники не на шутку перепугались, я было думал они убегут, но нет, один из них ответил:

— Нам сказали, что дадут большую сумму, если в этом трактире мы найдем кое-кого, нам дали большой отряд и отправили сюда, в-вот мы и здес-сь…

— И кого вы здесь ищете? Может мне самому найти его? — предложил я. Интересно все-таки, а кто этот человек за кем охотится целый отряд наемников? Надо было это узнать.

— Мы как раз идем к своему от-отряду, он за поворотом, — да, мои опасения оправдались, они перепугались не на шутку, значит, убегут если чуточку повысить голос… Что делать?

Как раз в этот момент другие наемники с той стороны трактира что-то вырывали, кажется, двери. Ничего себе. Наемники? Ломают что-то в трактире? Значит, очень большую сумму обещали им, потому что платить-то будут трактиру они. Надо посмотреть на этого «кота в мешке». Я задумался, как поступить с этими товарищами и улыбнулся.

— Ясно, А теперь убирайтесь отсюда, и что бы я больше вас тут не видел!! — крик возымел эффект, так как их уже и след простыл. Могут ведь, когда захочу. А мне надо идти и посмотреть, что там творится. Я на всякий случай еще раз проверил снаряжение и пошел в сторону криков. Подойдя к повороту, остановился, и, выглянув из-за него, насчитал всего пять человек, стоявших у двери. Хм… что-то маловато для отряда. Или это не весь? Я выглянул в окно и качнул головой, в оправдание своих мыслей: на улице у трактира стояло порядка еще десяти наемников. Такой отряд мог понадобиться для нападения на какой-нибудь дом местного дворянина, но никак для захвата одного человека. Что-то тут странное творится. Словно в ответ на мои мысли закричала… девушка?

— Нет! Отпустите меня! Подонки! Что я вам сделала? Отпустите, кому говорят!

Черт возьми! на одну девушку сразу около двадцати наемников? Это уже ни в какие ворота не лезло! Черт побери мою гордость, но я не мог не оказать помощи ей! Но самое страшное то, что никто, никто не выбежал из своих комнат даже поинтересоваться, что тут происходит! Что за бесполезные скоты! Я был в гневе, в полностью контролируемом гневе, а для противников это было в несколько раз опасней. Я вышел из-за угла и подошел к наемникам:

— Что тут происходит? — Сначала я хотел просто напасть на них, бой не длился бы и пяти секунд. Пара ударов каждому и дело сделано, но отказался от этой идеи: на шум сбегутся еще десять наемников, а в тесном коридоре с девушкой за спиной против арбалетов недолго повоюешь… Пришлось начать с разговора.

На меня обернулось эта кучка разномастных личностей с не менее глупыми и непонятными лицами. Они не были готовы, что кто-то выйдет из комнат и заговорит с ними. Молчали они недолго:

— Не твое дело, папаша, у нас дело только к ней, — показал пальцем на объект «девушка» под названием «деньги»: — Проваливай, тебе тут нечего ловить, кроме… — Договорить он не успел, пришлось его заткнуть, что-то с утра я раздражительный, надо поработать над этим. О господи, ну почему все наемники оказываются хамами? Это у них вера такая что ли? Я не понимаю, как они вообще живут обыденной жизнью, если на всех кричат и оскорбляют. Остальные были ошеломлены настолько, что даже не заметили, как у них «деньги убегают». А я повторил свой вопрос:

— Что тут происходит?

Ко мне вышел один из наемников, но чем-то он отличался от других, чем-то необъяснимым.

— С кем я имею честь говорить? — О чудо! Среди этих рожь оказался весьма разговорчивый человек, было ему около пятидесяти, и не хам! Он перевел взгляд на своего заткнутого товарища и снова посмотрел на меня в ожидании ответа. Похоже, он был тут главным. Отлично.

— Я простой человек как все находящиеся в этом трактире, — честно-пречестно слукавил я, — но, как и все, был разбужен вашими нахалами, а я, между прочим, хотел отдохнуть после рабочего дня. И хочу узнать: почему меня разбудили ни свет ни заря?

— Ты че, совсем ошалел что ли? Капитан, что вы слушаете его? По башке хрясть и деньги получать за ту овечку! — Заговорил какой-то потерявший страх наемник. Я посмотрел на говорившего и повернулся снова к капитану. Капитан в свою очередь сам повернулся к нему:

— Значит, говоришь, «по башке хрясть»? — Холодно спросил тот, кого назвали капитаном: — Ну-ка, попробуй увернуться от того удара, которым он заткнул твоего дружка? — Этот капитан не так прост, похоже он стал командиром не просто так, потому что любой другой человек принял бы это за простой, но быстрый удар рукой. Но наемник ничего не понял.

— Капитан, а что в этом ударе было такого? Быстрый удар правой и враг валяется. Я так тоже могу, — он был ошарашен заявлением, что капитан защищает какого-то мальчишку, вместо того, что бы пинками его из трактира выгнать. Капитан ухмыльнулся:

— Говоришь, это был удар рукой? — Бугай кивнул. — Ошибаешься, во-первых: он ударил ногой, во-вторых: не в челюсть, если ты посмотришь на него, то заметишь, что он в сознании и просто не может дышать, — тот посмотрел и глаза у него стали похожи на мои застежки на плаще, он не понимал, как можно ударить ногой так быстро. Бугай, скорее всего, увидел только тень от удара и подумал что это рука. А меня во время их беседы даже не замечали, я решил напомнить о себе:

— Ну, так что тут происходит? — Я потихоньку закипал, если мне никто так и не ответит, я просто всех положу тут, несмотря на то, что их будет порядка пятнадцати человек.

— Нам обещали за эту девушку большую награду, — начал их главный, — сначала мы не поверили, казалось деньги у нас уже в кармане, осталось только привести ее, но слишком все было легко… За одну девушку столько денег? Странно все это, мы так и спросили. Ответил этот человек, что мало ли, может с ней буду охранники, и лучше нам взять побольше людей. Мы взяли не так много, трактир маленький, да и сомнительное дело, но деньги все-таки соблазнили, — С разговором я успел посмотреть на девушку, которая не понимала что происходит: какой-то мальчишка о чем-то говорит с наемниками, мало того, казалось, что он был просто-напросто выше их! В глазах этой группы смотрелось уважение и страх к нему. Она была красива, чертовски красива, но что-то в ней говорило, что она не из здешних краев… Я обдумывал уже минуту, все хранили гробовое молчание.

— Отлично, вы говорили, что у нее могут быть охранники? — Капитан явно не понял моего вопроса и кивнул, ожидая продолжения. Он его дождался: — Так вот, я являюсь ее охранником и прошу, что бы вы убрали руки от нее или я вам помогу, — Я кивнул на пытавшегося вдохнуть «везунчика»., который уже мог потихоньку дышать, но это доставляло ему боль. Капитан задумался. После раздумий посмотрел на меня и кивнул.

— Хорошо, мы уйдем, — с этими словами толпа наемников загомонила, но капитан прервал их одним жестом, а после развернулся, отдал приказ и два человека подобрали «везунчика». После осмотра ушли. Я вздохнул, минус одна проблема. Развернувшись к девушке, не верящей, что от нее отстали, подошел к ней:

— Что они от вас хотели? — я вывел ее из ступора, и, честно говоря, абсолютно не ожидал того, что случится далее.

Она несколько секунд осматривала меня, ее лицо менялось так часто, что я не успевал за ней. Я глупо похлопал глазами. Хм… Интересно, у меня рога, что ли, выросли?

— Так вот он ты какой, Альтаир, лучший в истории Мастер Абсолют в единственной Гильдии Убийц Парма, — улыбнулась девушка, от этой улыбки мне стало тепло… Но стоп! Откуда она знает меня, Гильдию, и что она единственная в Парме?! Так, или она та, кто знает о нашем существовании, тогда ее придется убить. Только вот как она меня узнала за пол минуты осмотра? Странно. Или она сама из Гильдии Убийц, только их другой страны. Но что она делает здесь? Заказ? Или наоборот, идет получать задание? Надо узнать, слишком много вопросов.

— Кхм, как-то неудобно, вы меня знаете, а я вас нет, — я сказал первое, что пришло в голову, заранее подготовившись к любому выпаду (мало ли).

В ответ девушка звонко расхохоталась, как-то не похоже, что она сильно испугалась.

— Давай, заходи, и закрой дверь, а то ходят тут всякие, — я беспрекословно повиновался, странное творилось и со мной…

Комнатка была абсолютной копией моей: единственный светильник на столе, два стула, кровать и окно. В общем, никаких изысков.

— Ну? — выждал я, пока она опять меня рассматривала, черт, такими темпами я точно рога себе поставлю.

— Альтаир, меня зовут Аля, я тоже из Гильдии Убийц, только я квалифицируюсь в скрытности и слежке, — она улыбнулась. Черт, можно сказать она раскрывает тайну про Гильдию каждому встречному, я ведь мог и оказаться вовсе не Альтаиром, ведь так и не назвал своего имени, — Меня отправили в Парм для получения Заказа.

— Кхе, а вы каждому встречному говорите, кто вы? Я ведь мог оказаться вовсе не Альтаиром, а простым прохожим.

— Ты оправдываешь свое звание. Нет, не каждому, стараюсь вообще молчать при людях, — она снова улыбнулась, и от этой улыбки стало так хорошо… — Этот удар, его мог провести только Мастер боевых искусств, ты скрываешь свое лицо и легко можешь найти компромисс с другими людьми, мало того, известно, что ты не вступаешь в битву первым. Подсказать еще факты?

— Оказывается я весьма известная личность, надо над этим поработать, — я задумался: — А вам сказали, что будет за заказ?

Девушка нахмурилась.

— Нет, к сожалению. Сказали, что бы я пришла в Гильдию к полудню, — Она посмотрела на меня, — и вообще, почему ты обращаешься на вы?! Ты, в конце концов, старше меня как по возрасту, так и по званию!

— Извинит… извини, позволь узнать: сколько тебе? — При этих словах я почему-то смутился, да что со мной? Кто заменил меня?! Никогда так не смущался еще!

Теперь она смотрела на меня каким-то кошачьим взглядом.

— Мне семнадцать, Кстати, не подскажешь, где тут находится Гильдия? — Она посмотрела в окно, ее там что-то заинтересовало, и повернулась.

— Извини, Аля, но я старше тебя только по званию. — Я усмехнулся, она этого не увидела, — а насчет Гильдии, тогда придется побегать.

— Что!? Как так, не может быть, ходят слухи, что тебе больше двадцати лет, это все неправда?! — Девушка была шокирована, и это был настоящий шок, а не тот, которым она одурачила меня.

Я хищно оскалился, похоже, распространять слухи очень даже выгодно, никто не знает того, что знаю я.

— Я не могу сказать свой возраст, он внесен в список Убийц и находится у главы Гильдии, как и мой портрет. Ты не сможешь узнать без разрешения главы, а он, я уверен, не даст его.

Аля только усмехнулась, похоже, подобные загадки были только на лад этой девушке, странная она все-таки.

— Ну, не зная меня лучше ничего и никогда не утверждать — выйдет боком, — и усмехнулась: — Ал, ты проводишь хрупкую девушку до Гильдии? А то, понимаешь, квартал тут грязненький, ходят всякие плохие мальчики и подозрительно смотрят на милую девушку, — от этого голоса не то, что бы нельзя было отказаться, его хотелось слушать и слушать, вот я и слушал…

Потряс головой, прерывая это наваждение, и кивнул.

— Хорошо, собирайся, пробежимся.

— Зачем бежать? — удивилась девушка, — Сейчас около девяти часов, я думаю, до Гильдии мы успеем дойти и пешком.

Я хлопнул себя по лбу: вот дырявая башка! Меня же разбудили! Так, ну, за часок-другой успеем, а добежать можно за полчаса, так что придется пешком. Как раз надо зайти в один магазинчик к моему знакомому пару вещичек купить.

— И правда, спасибо что напомнила, а то старость не радость, порой забываю кое-чего. — Согласился я с ней, — Ладно, пойдем пешком.

Не успел я подняться с кресла, как услышал чей-то предсмертный хрип. Метнулся к окну, и увидел: возле отряда наемников лежал тот самый капитан, перед ним склонился какой-то человек, значит, он самый главный? Но зачем было убивать своего товарища? Скорее всего, те вояки рассказали все, как было, и что капитан отряда струсил и ушел. Именно за это его и убили. Во мне начала закипать холодная ярость. Аля это увидела и отшатнулась.

— Аля, — мой голос звучал как-то холодно, и вообще я не был уверен, что это мой голос, — останься, пожалуйста, в комнате и запрись, то, что сейчас будет происходить тебе лучше не видеть и, если ты это увидишь, лучше забыть, — Она только кивнула, я развернулся, убедившись, что она не пойдет за мной, и вышел из комнаты.

Через несколько секунд я выбежал из трактира и, не останавливаясь, прыгнул в толпу, а точнее на мою цель — убийцу старика. Жало вырвалось из чехла и нашло свою цель. Я осмотрел вооружение наемников, и бросился на них, убедившись, что у них нет арбалетов. Выпустил сразу четыре метательных ножа в тех, у кого были копья — они были самыми опасными в ближнем бою. Достал кинжал и через секунду я влетаю в нескладный строй и добавляю к нему хаоса. Чуть отдергиваю капюшон, что бы лучше было видно вокруг, потому что слишком много противников. Все, абсолютное хладнокровие и отключение эмоций, я — машина убийств, я убиваю и не испытываю ничего к противнику, в бою я потерял свою человечность. Некоторое время все были ошеломлены натиском, этого мне хватило, что бы поразить ближайшего противника сердцеедкой, кинуть еще два ножа и побежать дальше. Удар справа — я наклоняюсь, уходя от атаки, растворяюсь в одном месте и оказываюсь рядом с «везунчиком». Выведен из строя. Так же происходит и с двумя, кто осмелился напасть на меня, подумав, что новичку везет, я даже не дал им замахнуться для удара, резко оттолкнулся, ударил ближнего в живот. Что-то хрустнуло, явно не мой кулак. Второго, не особо задумываясь, просто лишил равновесия, а когда он оказался на одной коленке, жало сердцеедки нашло горло противника. Кто-то, воспользовавшись заминкой, подходит сзади, думая, что я не слышу его, как бы не, так мой слух в несколько раз лучше, чем у простого человека. Кидаю еще один нож даже не оборачиваясь. Хрип, выведен из строя. Осталось только три противника. Они испуганы. Перед ними стоит дьявол. Не давая им прийти в себя, бросаюсь на них. Ближнему я просто перерезал горло кинжалом. Второй, который то ли от смелости, то ли от испуга напал на меня, делая рубящий удар сверху вниз. Я просто подошел ближе, и продолжил его удар. Полетел он недалеко, я рванулся к падающей жертве и ударил ногой в шею, сломав все позвонки, он умер мгновенно. Я остался стоять, последний наемник, думая, что я пожалел его, со всей прыти разворачивается и пытается убежать от дьявола. Кто быстрей: нож или ноги? Ответ очевиден, он узнал его, но это знание оказалось ему бесполезным. Я осмотрел поле боя, скорее это была резня, а не бой, я не дал ни единого шанса противникам. Бой длился десять секунд.

Я вздохнул, натянул капюшон, вытер кинжал и посмотрел в окно второго этажа. Так и знал, черт. Аля видела весь бой. Теперь ей будут сниться кошмары. Ну зачем она полезла сюда? Я же просил ее не высовываться! Одно объяснение: женщины. Их не понять. Еще раз вздохнул и махнул девушке. Она секунду постояла и исчезла в окне. Выбежав из трактира, она остановилась и осмотрела бывших живых людей, радующихся жизни. Скорее всего, это была первая хладнокровная резня в ее жизни. По мере того, как она шла ко мне, она все больше оборачивалась на наемников. Наконец она подошла ко мне и была удивлена, что не могла сказать ни единого слова, перед ней стоял человек, можно сказать идол, и… он плакал. Она захотела вытереть мне слезы, но я отмахнулся.

— Не надо. — Я отвернулся. — Извини, я всегда такой: в бою я машина, без эмоций, но потом я смотрю на умерших врагов и спрашиваю сем себя: «Неужели это сделал я?».

— И сейчас ты жалеешь этих наемников? — Она ласково спросила меня, поглаживая мою руку, пытаясь успокоить.

— Нет, — с гневом сказал я, слезы начинали отступать, — я жалею того старика-капитана, он был хорошим человеком, уверен, если бы он занялся ремеслом он был бы счастлив со своей семьей, но из-за того что он не выполнил задание, данное ему, его хладнокровно убили! Он просто испугался! Что плохого в страхе!?

— Ничего, — все это время она держала меня за руку, я даже не почувствовал этого, — Ал, с тобой все хорошо?

Я вытер слезу, и сказал с максимально мужественным видом:

— Да, извини, что тебе пришлось это увидеть, — Я потряс головой, убирая лишние эмоции и воспоминания, — Ну, пойдем к Гильдии?

В ее лице читалось: «Не зря он получил звание Абсолют, он так же был Мастером Перевоплощения».

Она хихикнула, скорее для того, что бы снять это напряжение.

— Пойдем, — она отпустила мою руку, хотя очень не хотела этого.

В середине пути я оставил Алю, сказав:

— Аль, я сейчас забегу к одному моего знакомому, прикупить пару вещей? — Вежливо я попросил отлучиться от девушки. — Понимаешь, на заданиях тратишь существенную часть своего снаряжения. — Улыбнулся я.

Девушка расхохоталась.

— Конечно, понимаю, — она улыбнулась, — иди уж, покупай, я тебя подожду.

Я поблагодарил ее, убежав в лавку, над дверью была табличка с изображениями каких-то непонятных дымящих колбочек, рядом было оружье, и изображение одежды. В общем, лавка с несколькими категориями. На самом деле это было не очень выгодно делать, так как держать сразу три магазина одному хозяину было трудно, да и если не покупают, приходилось закрывать. Денег просто не хватало. Но здешний хозяин, Мали, которого я знаю с того момента как начал тренироваться в гильдии, был известным человеком. Он практически в одиночку снабжал Гильдию Убийц всем, что необходимо: чехлы для сердцеедки, кинжалы, мечи, темная одежда, не стесняющая движения, метательные ножи и пояса к ним. Весьма удобная вещь, позволяющая очень быстро доставать нож, одновременно он крепко сидит на поясе, который перекинут через оба плеча (чисто моя задумка).

Мали было около полсотни лет, с сединой, бородой, и взглядом, который буквально ухватывается за тебя, осматривая всего, запоминая каждую деталь. Мали был знаком с Мастером, они всю жизнь знали друг друга, говорят, что они хорошие друзья, но я ни разу не видел их вместе, правда я не часто вижу Мали, да и Мастера. Вообще Мали был добродушный старик, что бы о нем ни говорили.

— Привет, Альтаир! — Да, будничный радостный голос старика. — Как жизнь, Заказ выполнен и пришел прикупить вещички? Уж я-то тебя знаю. — Да, в этом он был прав, он видел всех насквозь, как и меня. Я улыбнулся.

— Привет, мистер Мали, и, как всегда вы угадали. — Лавочник потер руки. — Я пришел за снаряжением. Пойдем в кабинет или вы здесь мне продадите?

— Давай здесь, нынче мало народу заходит ко мне, никто не увидит, так что давай я тебе тут продам.

Отлично, пробыл я тут около пятнадцати минут, захватив все необходимое: заменил жало, (их нужно постоянно менять) сердцеедка очень эффективное оружие, в свое время, очень требующее ухода, леску, перчатки, метательные ножи, сколько потратил и парочку еще, в дальнейшем рассовал их по разным удобным местам, пару маленьких бутылочек с порошком. Расплатился, но, перед уходом Мали предложил мне клинок, кинжал очень похожий на мой, но, как выяснилось, он имел лучшую сталь и отличный баланс. В то же время был легким и удобным, подумав, я купил и его. Я поблагодарил старика и вышел из лавки.

Меня ждала Аля. Да, я не ошибся, она была красива. Очень. Осмотрев, меня она заметила разницу:

— Что-то многовато ты прикупил. И как ты с этим ходишь? Это же такая тяжесть.

Не знаю, на мой взгляд, тут ничего тяжелого нету, я привык к такому весу и без своего снаряжения чувствую себя голым.

— Это еще мало, я потратил еще больше денег после одного моего Заказа в Ротэ, — припоминая события год назад.

В том году мне дали Заказ на дворянина, который жил в замке. Я должен был подняться на несколько этажей, убить, и убраться оттуда незамеченным. Скажу честно: во время выполнения я был даже не уверен, получиться ли у меня это вообще или нет. Все-таки пробраться мимо охраны в сотню-другую-третью человек было затруднительно. Подниматься пришлось не внутри замка, а снаружи, и не по ступенькам, а по отвесной стене. Дело происходило ночью и был огромный риск или загреметь с высоты в десяток метров вниз на голову стражникам, или меня могли увидеть, просто подняв голову. К счастью, о смерти барона узнали только к полудню, то есть практически через сутки. В то время я давно нежился в кровати, думая о том, сколько мне дадут денег. Но я недолго радовался. Получив солидную зарплату, я мог залечь на дно и спать больше месяца, но, осмотрев свое снаряжение, пошел к Мали и потратил почти все свои заработанные деньги, осталось только на питание. Пришлось оставить отдых на потом и получать следующие Заказы. Вспоминая те времена, мы шли по мостовой.

Как раз выдалась минутка, и я мог лучше рассмотреть свою спутницу. Одета была Аля не как Убийца, а в легкой белой маячке с длинными рукавами, плотных, не стесняющих движения штанах и кожаных сапогах. Мне оставалось только гадать, где ее снаряжение. Хотя, если присмотреться, можно было увидеть кое-что из экипировки: чехол на левой руке, ножи, и кинжал за поясом. Аля заметила, что я ее рассматриваю и только усмехнулась, наверно ей понравилась моя заинтересованность.

Мы шли между одноэтажных домов какой-то неприветливой улочке. Аля, как и я, шла абсолютно бесшумно по дороге, выложенной из бугристых камней, а с виду не скажешь, что она Убийца, как-никак девушка квалифицируется скрытности.

Улица была какой-то неживой, прохожие старались идти ближе к домам, молодые парни казались какими-то хулиганами: посматривали на нашу парочку подозрительно, когда мы проходили рядом с ними, свистя в след. Я посмотрел на лавочку ключника, увидел самого мастера, взгляд его как бы говорил: «Не повезло же вам». Он будто бы извинялся перед нами. Странно все это было. Аля тоже чувствовала напряжение. Мы свернули в переулок, и я увидел там человек шесть молодых парней, прислонившихся к стене, они ухмылялись, глядя на нас. Мысли молнией пронеслись в моей голове: так вот почему прохожие были подавленные, этот парень, что свистел нам в след, точнее не нам, а в след Але! Тот мастер, что извинялся перед нами, он все знал!

Похоже, в Парме начинают действовать подпольные продажи рабынь, скорее всего, нанимают молодых парней, которые находят девушек и продают их. Вот повезло же нам вляпаться в историю с рабами. Снова проблема и снова решать должен ее я. Между тем они отпрянули от стен, и подошли к нам. Я внешне оставался спокойным, но внутри был полностью собран. Аля отошла за меня, что бы приготовить оружие. Один из них увидел этот маневр и усмехнулся.

— Слышь ты, отдай нам девку по-хорошему, или попадешь вместе с ней на продажу князьям, — съязвил этот гад, и вся орава заржала. Я молчал, и это его рассердило. — Ты че, не понял?! Не отдашь по-хорошему будет больно, эй, ребят, ну-ка наподдайте-ка ему, — мысль о избиении одного человека целой оравой показалась ему забавной и он решил посмеяться за свой длинный «рабочий день».

— Парни, — вежливо обратился я к говорившему, — давайте разойдемся по-хорошему и никто никому отдавать никого не будет. — предложил я им, моя спутница ошалела от этой фразы. С ней все ясно: она была просто уверена, что я даже не остановлюсь, а убью их при первой возможности, я же начал с разговора и по мне было видно что я не хочу драться. Она спрашивала себя: «Почему? Он же Убийца!». И не могла найти ответа. Хулиганы просто-напросто обалдели, а через секунду опять дружно ржали. Насмеявшись, что смехом назвать было нельзя, он заорал:

— Ты че, парень, совсем с катушек съехал?! Я тебе говорю: отдай девку! — опасно было драться с шестью противниками, когда за спиной девушка, хоть и мастер. — Ребят, нападай!

Они напали разом. Сразу после команды их вожака я толкнул от себя Алю, будучи уверенным в том, что она приземлиться, не повредив себе ничего. Что ж, придется заняться моими «гостями». Зачем драться? Они с такими навыками себе только больше вреда нанесут. Во время боя я всего лишь отходил с линии ударов, продолжая начатый выпад, противник не мог остановиться и вреза´л своему дружку. Через минуту их осталось всего двое: вожак, который больше всех орал при «избиении», и какой-то хиленький паренек, которому чудом не врезали эти верзилы.

Я подошел к надорвавшему связки пареньку, и быстрым ударом в шею вырубил его. Повернувшись, увидел, что хиленький лежит на земле, а рядом стоит улыбающаяся Аля. Я вздохнул, черт возьми, совсем вылетело из головы, что она тоже Убийца, и может постоять за себя и покраснел. Похоже, девушка это заметила и рассмеялась. Для меня оставалось загадкой, каким образом она увидела мое лицо под капюшоном.

— Ал, я тоже знаю несколько приемчиков и вполне могу постоять за себя, особенно против ребят, которые только в толпе чувствуют себя героями, но спасибо, что беспокоился за меня, — теперь была очередь краснеть ей.

Я посмотрел на парней. Хм, ясно. Эта компания пока что мало развита. Если бы она прилично получала, то они нанимали бы не этих молодых пареньков, а каких-нибудь наемников, которые могут без лишнего шума и гама оглушить жертву и увести в подполье. Так, осталось узнать, где скрывается эта конторка, место, где держат девушек, разузнать кто глава, и, конечно же, сделать собственный Заказ.

Если Убийца заметит, что в городе творится что-то не то, он должен получить разрешение на разведку, в основном на нее отправляют «теней». Тень — это Убийца из категории скрытность и получения информации, по сути, это простой человек, конечно, если он выполняет Заказ. После разведки, если она будет удачная, Убийца должен обговорить с главой и сделать Заказ. Прибыль зависит от того, как ты выполнишь задание, если все будет выполнено быстро, незаметно и без лишнего шума плата будет максимальная, и наоборот. Оставалось только одно: если я выполню «собственник» до Заказа от главы, то вполне вероятно получу неплохую прибыль, большинство жителей останутся невредимыми, и даже не будут подозревать об этом, и, самое главное, девушек не продадут. Надо будет спросить у главы разрешение. Мои размышления прервала Аля:

— О чем думаешь? — И как только она успевает за всем следить? Надо будет для себя понаблюдать за ней.

— Да, думаю насчет той шайки, скорее всего Заказ я поеду выполнять через недельку-другую, а между этим надо будет выполнить собственник.

Аля, кажется, не все поняла.

— Что такое «собственник»?

Поначалу я удивился, она ведь тоже Убийца? И не знает что такое собственник? Странно, или нет? Наверно в других Гильдиях нету этой системы. Я ей объяснил.

— Ясно, тогда почему ты думаешь, что через неделю нужно будет выполнять Заказ? — она была удивлена, я ей говорил, что ничего не знаю о будущем Заказе, и вдруг утверждаю, что он будет через неделю.

— Все просто: позавчера я получил Заказ у главы, после его выполнения, глава пообещал, что даст мне Заказ, от которого я просто-напросто не откажусь, — После своих же слов у меня забурлила кровь. Я встрепенулся: что это за Заказ?!

Аля потихоньку все обдумала.

— Знаешь, мне сказали тоже самое.

Хм… либо этот Заказ мы будем выполнять в паре, либо одно из двух. Осталось понять, что будет вторым. Я задумался. Обычно, Убийцы выполняют Заказы в одиночку, так легче управлять ситуацией: в два раза больше группа — в два раза больше проблем. Но бывают случаи, когда на задание выходят в паре, очень редко, когда в группе три человека. Такие случаи или относятся к крайне важным, или это второстепенное задание, определенное главой на проверку одного из группы. Во всяком случае, проверять меня глава, я думаю, не будет, три года заказов и ни одного я не провалил. Мне можно было доверять.

Осталась только Аля, с ее характером и внешностью можно угодить в плохие переделки. Может именно ее хочет проверить Гильдия в ее стране? Исключать нельзя. Вернемся к первому варианту: скорее всего это крайне важное задание для обеих стран, посылают на него из разных Гильдий двух лучших воспитанников и они, за время путешествия, должны ужиться и понимать друг друга с полуслова. А почему бы и нет? Вполне. Осталось только узнать что это за задание.

— Позволь спросить, — начал я, девушка, похоже, тоже была в раздумьях, но я ее прервал, — что у тебя было за задание? — Я начал подозревать, что главы разных Гильдий очень часто общаются друг с другом, осталось подтвердить мою теорию.

— Надо было убрать главного городской стражи, он обманывал нашего мэра, говоря, что у него нету никаких связей с наемниками. Он знал о нас, и пришлось лишить его этого знания.

Я улыбнулся: так, похоже, моя теория подтверждается: две главы дали задание убрать генералов пунктов, из-за того, что они знали о нашем существовании, начинается паника и офицеры отзываются с границ обоих стран, что бы назначить новых генералов. Это хороший шанс преодолеть границу без остановок и незамеченными. Хотя, кто будет отсылать генералов вглубь столицы ради переизбрания?.. А, ну и ладно!..

Вывод: Заказ будет выполняться в другой стране, скорее всего, далеко от Редума, а значит, нам дадут достаточно времени, что бы собраться. Значит, грядет большое путешествие.

Кровь забурлила, у меня чуть не вырвался нервный смешок, наконец-то! Наконец-то я буду ходить по миру!.. Дело в том, что я с детства не выезжал за границы Редума, выполняя Заказы только в окрестных городах. Мне сильно хотелось путешествовать, и вот, выдался шанс! Хм, вот только напарник смущает, девушка, очень красивая, ужиться вместе? Каким образом? С напарником мужского пола я бы еще смог: там, убежать от стражи, притвориться нищим, но как быть с девушкой? За нищенку ее не принять ну никак, даже с моей фантазией. Даже в рваной одежде она будет смотреться прекрасно, хотя, эта версия требует проверки… Я посмотрел на девушку и кивнул. Нет, не принять…

Я вздохнул, и через некоторое время мы были у дверей Гильдии. На самом деле мы были в простом, ничем не примечательном переулке, тут не было вывески, гласящей: «Гильдия Убийц Парма». Да за эту мазню поотрывала бы руки стража, если, конечно, узнала бы кто это написал. Все совсем не так. Простые прохожие приняли бы это за простой переулок, и, переходя его, ничего бы не заметили, но только не Убийца. Тут была стена, которая «отодвигалась» если подвинуть в определенном порядке некоторые из камней. Поначалу Аля удивилась: шли по улице и вдруг свернули в конце квартала в переулок, который не увидишь, если не подойдешь за угол одного из домов. После того, как я подошел к стене и начал двигать камни по какому-то механизму, (я до сих пор не понимал как двигаются камни в стенах) Аля поняла мою задумку и отошла проверить не идет ли кто. Стена отодвинулась на пол метра, как раз для того, что бы пройти в нее. Я позвал Алю и мы скрылись в темном коридоре Гильдии Убийц.

Гильдия располагалась в достаточно бедном районе Парма, одновременно близко с домом мэра, для того, что бы быстрее осуществлялась связь. Со стороны она представляла собой простой дом, но только без выходов и окон. Сама Гильдия находилась под домом, в слоях грунта. Внутри Гильдия представляла собой длинные, освещенные через каждые пять метров, коридоры. Многие новички, попавшие сюда, очень быстро путаются в них (я путаюсь в них до сих пор). Я не представляю, как смотрители находят в этих коридорах комнату, в которой живет Убийца, для того, что бы сказать, что его ждет Глава и для него есть Заказ, если учитывать, что одному Убийце выделяется одна комната. Коридоры располагались в самом здании, в три этажа. Ниже располагался тренировочный комплекс, где проходили обучение члены Гильдии. Нам же надо было на четвертый, самый последний этаж. Там расположился сам глава — Мастис-Тиэсай. Тиэсай — это, по сути, официальное звание главы Гильдии. Мастису исполнялся седьмой десяток, управлял Гильдией он с момента своей травмы, было это около тридцати лет назад. На Заказе его заметили и пришлось отбиваться, в той бойне ему проткнули правое легкое и с тех пор о карьере Убийцы можно было забыть. Его выбрали главой, так как Мастис был опытнее всех в Гильдии на тот момент. Но, несмотря на свою травму это был веселый старец, который не посвящал молодежь, а говорил с ней на ее языке, что было необычно для людей его возраста. Он мне всегда нравился, но, скажу честно: когда я первый раз поговорил с ним, понял, что внешность и внутренность человека могут быть абсолютно противоположными. Он был красноречивее всех учителей здесь. Я даже подозреваю, что он имел звание Абсолют в свои годы.

Именно к этому старику мы и устремились, проходя мимо комнат других Убийц. Они, в свою очередь, странновато и с опаской смотрели на нас. Им было непонятно: Альтаир ведет по тайным коридорам Гильдии девушку, которую никто никогда не видел. Спрашивалось: «Наш ли это Альтаир?». Как всем известно, я никогда не имел тесных отношений с девушками в Гильдии, хотя это не наказывалось. Меня все просто боялись, боялись моей странной внешности, боялись моего звания, и симпатии со стороны Главы.

Обходили стороной, они даже не пытались заговорить, не пытались даже понять меня! А я так хочу друзей, которые могут поговорить со мной… Эх, кого я обманываю? Наверное, всем, кто носит звание Мастер Абсолют выпадает такая судьба. Судьба одиночки. Именно с этими грустными мыслями мы зашли в кабинет Мастиса, Аля следовала за мной. Тиэсай, конечно, уже обо всем знал заранее:

— Альтаир, как всегда, выполнил Заказ безупречно? — Как я успел заметить, старики имели скверную привычку угадывать мысли. От этого становилось не по себе. — Ладно, ладно, не сердись, плату получишь на выходе. — Мастис перевел взгляд на мою спутницу и улыбнулся. — О! Я вижу, вы уже встретились.

Поначалу я не понял смысла этой фразы, потом только осенило: точно, главы Гильдий действительно общаются друг с другом, вот только как?

— Как ты уже, скорее всего, догадался, Альтаир, вы будете выполнять Заказ вместе, — я напрягся.

— Итак, ваша цель: прибыть в страну Адланд, разыскать там Гильдию Убийц и связаться с нами, после ты получишь дальнейшие распоряжения. Срок прибытия в страну: семь месяцев. Это крайний срок.

В голове метались разные мысли: И это был Заказ, из-за которого я так волновался? Конечно, от него можно было отказаться, но, тогда моя мечта о путешествии только отдалиться на много-много лет. Я кое-что слышал об этой стране.

Адланд даже с описания необыкновенная страна. Она «закрытая». Это означает, что только по разрешению императора можно покидать или въезжать туда. Но, на самом деле эти строгие рамки вполне оправданы. В Адланде живут мастера, таланты которых никто не может разгадать и по сей день. Они могут сделать оружие за несколько дней, которое будет превосходить по всем категориям клинки, которое изготавливаются мастерами Парма. Наши мастера же тратят на изготовление такого оружия месяцы. Но на этом не заканчиваются странности: кожевники в этой стране делают изделия, покупающиеся исключительно царями, потому что только они могут позволить иметь себе такую роскошь.

Но, кажется, мастерам в Адланде делать подобные вещи не выглядело чем-то сверх выполнимым. Для них это было обычной рутиной: встали утром, сделали пару сотен изделий и на законный отдых. Так же у них весьма странные деньги. По разным слухам, у них их нет, были разные предположения, каким образом они торгуют со странами, но это всего лишь догадки.

Многие пытались разгадать их секреты, осматривая до рези в глазах их изделия, но никто так и не смог повторить так, как делали они. Мало того, эти люди научились общаться друг с другом на больших расстояниях просто с помощью разума. Меня учили чему-то подобному в Гильдии, но это не идет ни в какое сравнение с «Адландцами», или как их там? Меня учили определять эмоции, или воспринимать окружающий мир глазами того с кем я хочу «соединиться». Но что бы общаться с помощью этой методики нужно с детства тренировать разум общаться ментально. Я поставил перед собой цель: если мы останемся на какой-то промежуток времени в Адланде, надо будет научиться этой методике. Хм, если задуматься, то можно было определенно сказать, что главы общаются именно так, но только где они этому научились? Надо будет разузнать.

— Ма-Тиэсай, — я любил обращаться так к старику, правда его это немного раздражало, — сколько времени потребуется нам, что бы подготовиться для путешествия до Адланда?

— Пожалуй, трех дней вам хватит. — после недолгого раздумья ответил Мастис.

Я нахмурился: три дня мало, но все-таки, думаю, смогу решить одну проблемку. Я поклонился Мастису и через минуту я был рядом со своей комнатой. Открыл комнату и плюхнулся на родную кровать, хотелось так валяться день-два-три…

— Вот это да, у тебя комнатка, уютненькая! — Аля с интересом осматривала мою спальню.

— Эм, — не очень умно начал я, — а разве тебе не должны были выделить комнату?

Девушка хитро улыбнулась.

— Ну, раз мы получили «Заказ на двоих» то и придется уживаться вместе! — Объявила она на всю округу, похоже, ей нравилась идея жить со мной. Проблема в том, что мне-то как раз не нравилась это идея! Я стесняюсь оставаться в одной комнате с девушкой. И, как назло многие из членов Гильдии это услышали. Ну вот, теперь не избежать слухов.

— А… — не сдавался я, — где ты будешь спать?

Она удивилась:

— А разве вы не уступите милой и красивой девушке свою постель? — Она начала подозревать меня, видя, что я стесняюсь ее. — Ал, что с тобой? Ты стесняешься меня?

И тут я не выдержал, вскочил с кровати, резко хлопнул дверью, так, что грохот был слышен, наверняка, даже на улице, и заорал на бедную девушку, ошалевшую от такой прыти:

— Да, черт возьми! Стесняюсь! — Сначала я хотел сдерживать свой гнев, но, когда уже начал понял, что не смогу остановиться. — Я за всю жизнь ни разу не общался с девушкой!!! За все пятнадцать лет, что я тут прожил НИКТО не зашел в мою комнату ни разу! НИКТО из всех присутствующих в Гильдии НИ РАЗУ не поздоровался со мной!!! — и продолжал уже тише, полном слез и заглушенного гнева голосом. — …кроме Мастиса и Мастера. И ты думаешь, что я не буду стесняться девушку, которая не то, что моего возраста, а старше меня, просто зашла в мою комнату, и с которой я должен буду жить вместе больше полугода?! — От своих же слов мне стало больно, что-то неведомое рвало изнутри меня, сдавливало горло, и эта боль оставалась там, внутри. И, что бы избавиться от этой боли я ударил левой рукой без замаха по стене, рядом с которой я стоял. Боль ушла. Осталась только горесть, и одиночество, от которых я не избавлюсь, пока не обрету истинных друзей… По моему лицу ручьями текли слезы, но я не обессилил из-за этого. Кулак, которым я ударил по стене с силой, которая пробила камень толщиной в двадцать сантиметров, истекал кровью, что случилось с перчатками не могло быть и речи: их больше нельзя было носить. Через несколько секунд я успокоился, расслабился, и, похоже, левой рукой я не мог пользоваться несколько часов. Казалось, во всей Гильдии воцарилась тишина, никто не хотел ее нарушать и тем самым подвергнуться избиению, которое почувствовала на себе стена. Я посмотрел на девушку. Она была бледная, взгляд боли поразил меня и я не мог шевельнуться. Через несколько секунд Аля заплакала, и убежала прочь из Гильдии. Я все понимал, я понимал, что зря накричал на нее, я ее даже не знаю, теперь я не смогу найти себе места. С этими мыслями я все еще стоял в комнате перед открытой дверью. Через некоторое время, после того как я окончательно успокоился и привел себя в порядок, меня осенило: Алю могли похитить! Через мгновение я уже бежал к выходу из Гильдии.

Искал я Алю более получаса, как внезапно услышал мужской хрип, похоже, ему попали болевую точку. Я понесся в сторону звука и увидел мужчину, лежащего на земле, он был согнут и держался за… Ясно, туда могла попасть в основном женская нога. Перед мужчиной был какой-то комплекс, скорее всего уходящий под землю. Я, не мудрствуя, взял валявшуюся рядом металлическую палку и открыл огромную дверь, Зашел, темнота, но слышны женские крики, кажется, кому-то заклеили рот. Во мне кипела ярость, но я не торопился выпускать ее на свободу, просто взял под контроль, в определенной ситуации я ее выпущу на волю, и это будет смертельно опасно для моих противников. Я услышал еще один крик и рванулся в темноту сооружения. Я мало, что помню из той резни, что я устроил в подполе работорговцев.

Было около полусотни врагов, в основном шпана, не державшая никогда меча. Наконец ярость увидела свободу, со свободой хлынули потоки крови противников. Ярость ломала все кости, все тело моих врагов как решето, так мог орудовать двуручным мечом только мастер в толпе.

Тридцать.

Но я-то действовал без оружия. Вся боль, копившаяся долгие годы уходила вместе с убийствами. Удар, я сломал грудную клетку.

Двадцать.

Еще удар, и я выворачиваю ногу противника в другую сторону, следующим ударом враг получает сотрясение мозга. Вскоре он умрет, но это не имеет значение.

Десять.

Кто-то из этой толпы понял, что потерял уже около сорока людей и начал действовать, зря. На меня несется тычок в живот какой-то палкой, делаю шаг вперед, беру палку левой рукой сверху, разворот на девяносто градусов, хватаюсь второй рукой между его руками за палку. Все, его тело в моем распоряжении, делаю движение в виде восьмерки, и его рука оказывается далеко впереди тела и он теряет равновесие, между тем я резко делаю движение вниз и назад и слышу оглушительный удар копчиком об пол… Пять. Они уже убегают, но их же оружие убивает их. Боль уходит. Последний враг выведен из строя. Боль исчезает. Жизнь теряет смысл. Я вернулся, и звуки потоком хлынули в мозг. Я падаю, но успеваю заметить, что Аля в безопасности… Она жива…

Очнулся я в своей комнате, не знаю, сколько прошло времени, но чувствовал я себя прекрасно. Я встал и ойкнул, взявшись за бок, и снова оказался в лежачем положении. Похоже, в той бойне я получил пару ранений, но ничего. Через несколько попыток я наконец-таки проснулся и сумел встать. На столе стоял мешочек, скорее всего с деньгами, и принесли мне его, когда я был без сознания. Я потряс мешочек. И свистнул.

— Солидненько оценил мою работу Тиэсай, надо будет отблагодарить старика. — Я нахмурился, хм, и говорить было больновато, грудь чувствовал я сплошным синяком. Интересно, какие ранения еще мне нанесли? Я осмотрел себя с ног до головы. Нда, скорее всего со стороны я был похож на восставшего зомби, правда, кто когда-нибудь тут видел настоящего зомби? Никто. Одна нога полностью в бинтах, все руки синяках и порезах, местами глубоких, голова перебинтована и жутко болела. Я посмотрел зеркало на свое лицо и охнул:

— Еще один шрам нарисовался… — Шрам был заметен невооруженным взглядом. Скорее всего, ударили сверху вниз, получилось, что начинался шрам чуть выше брови и порвал всю кожу ниже, кинжал (а скорее всего это был именно он) остановился на уровне губ, противник после этого был уже мертв. Я провел рукой сверху вниз по шраму, нда, теперь мне всегда надо будет ходить в капюшоне, мало ли что могут подумать власти в других странах. А если в других странах и капюшонов нельзя носить? Ладно, эту проблему мы решим на месте. И только сейчас я обнаружил, что стою в майке и штанах, без капюшона! Надеюсь, Аля не увидела меня. Аля! Что с ней? Я развернулся к двери, и увидел… Алю. Она смотрела на меня любящим и усталым взглядом. Она недолго еще так смотрела на меня, и потом заплакала, глядя на мои раны.

— Зачем, ну зачем ты пошел туда? — сквозь слезы сказала она. В таком состоянии лучше не объяснять ей, что я полез ради нее, все равно будет стоять на своем. Я растерялся, не зная, что делать. Слава богу, дверь была закрыта. Наконец я подумал успокоить ее. Молча подошел к ней и попытался обнять. Она кинулась на меня и начала колотить своими маленькими ручками мне по груди. В обычном состоянии я бы даже не дрогнул, но с ранами было больно. Она колотила недолго, потом увидела, что мне больно и сама обняла меня, это было приятно, у меня подобного ощущения никогда не было. С удвоенной силой забилось сердце, и я не знал, что мне сделать. Аля чуть отодвинулась, все еще наполовину обнимая меня, и посмотрела на мое лицо, точнее на шрам. Потом провела пальцами по нему, и, не отнимая руки провела по щеке. Я растерялся, с этим поглаживанием боль куда-то отступила. Я положил руки на плечи Али, отодвинул ее от себя и отвернулся. Только сейчас Аля заметила мои длинные черные волосы.

— А у тебя красивые волосы, Ал, — она провела рукой по моим волосам, которые были распущены после глубокого сна. Кажется, она успокоилась. — И как ты еще успеваешь за ними ухаживать? Со своими Заказами.

У меня опять затрещала голова. Я быстро подошел к кровати и надел капюшон. Аля удивилась, она ведь меня и так видела? Зачем же тогда я снова скрываюсь, когда никого кроме нее не было в комнате. Привычка у меня такая, не сильно люблю показывать себя. И снова меня скрывает родная тень капюшона. Вот теперь я в безопасности.

— Аля, — обратился я к девушке, — сколько дней нам осталось до начала выполнения Заказа?

— Ты выздорови сначала, Заказ может подождать, — и правда, что это я, поеду полуживой из страны? Да меня, как только увидят на границе, сразу же потащат на допрос. Где и как я получил такие ранения, может я разбойник какой? Следовало бы денек отдохнуть. Я растянулся в кровати, блаженствовать буду целый день. Ну не рай ли? Но, этот рай закончился очень быстро. Сначала я был у врача. Мои раны врач осматривала около получаса, что-то записывая на бумажку, но что меня стесняло, это то, что я был голый. Я пришел в кабинет врача как всегда в капюшоне. Она, конечно, знала, что со мной произошло, но никогда не видела моего лица. И вот, когда я начинал раздеваться, тридцатилетняя девушка с интересом разглядывала меня. В то время я пытался как можно больше стоять к ней спиной, но затея не удалась. Напротив меня стояло зеркало, а врача эта охота забавляла. Наконец осмотр окончился, и врач сказала мне, что можно одеться, и я в торопях надел капюшон, предварительно узнав, что ничего серьезного, кроме того, что я потерял слишком много крови и провалялся в кровати несколько дней. А уже через день я смогу потихоньку тренироваться. Меня обрадовала такая перспектива, я поблагодарил врача и вышел из кабинета. Весь день я проспал в комнате. Никто меня не тревожил, даже Аля не зашла, узнать как здоровье. Скорее всего, тоже спала.

Я встал, взял с собой сумку для тренировки и пошел на нижние этажи. Переоделся, накинул капюшон и вышел на татами. Как всегда, никого во время «моей» тренировки тут не увидишь. Все занимаются в свое время. Так, пора бы подумать о том, как я вообще буду заниматься? Все тело болело. Я задумался. Хм, можно, конечно, было убрать боль с помощью медитации, но потом будут болеть не только раны, но еще и мышцы. Хотя, что может сравниться с тем, что я терпел в этом зале. Мастер нещадно бросал меня в разные стороны, когда я нападал на него. Позже ему это было сделать сложнее, но все-таки после минутного боя с ним он неожиданно менял тактику, переходя в нападение, и, тем самым, я снова смотрел в потолок. Я сел, расслабился и ушел в себя. После двух минутного транса я отключил боль. Встал, сделал пару ударов. Отлично. Побежал по кругу зала. После тридцатиминутного бега я проделал разминочный комплекс и начал саму тренировку.

Я закрывал глаза и представлял перед собой одного врага. «Побеждая» его, я увеличивал количество и уровень противников, тем самым, ускоряя движения своего тела.

Во время боя между мастерами время для них не останавливается, а наоборот, начинает течь быстрее. Кто говорит «замедлилось время» не прав, на самом деле мозг начинает воспринимать мир быстрее, и долгие движения противника, казалось замедленные, на самом деле оказываются быстрыми, но только не для тебя. Мастера все время повышают ритм, увеличивая свою скорость и восприятие мира, звуки сливаются в один протяжный гул. В таком состоянии простой человек будет бежать пару метров несколько минут для тебя. А простые люди, смотря на их бой, ничего не увидит, кроме исчезающих силуэтов и еле различимых тел. Этот секрет мне открыл Мастер на тренировках. Потом я понял, как он угадывает мои обманные выпады и бьет в незащищенную область. Он просто все видел.

Уже было четыре врага. Я применял новые приемы и опыт поведения человека, что бы предугадать, что он сделает на мой выпад. Через пятнадцать минут новых движений, которые я требовал от мышц, тело начинало уставать. Во время очередной битвы, уже с семью противниками я ушел в защиту и парировал удары, продолжая выпады. Отключил усталость в ноющих мышцах и снова перешел в атаку. Удар рукой — шагаю вперед, пропуская удар между головой и плечом, кладу правое предплечье на ключицу противника, ладонь на ухо, поворачиваюсь на несколько градусов и опускаю руку на свой «центр». Центр находится напротив живота. Живот, в свою очередь, служит энергетическим центром. Тем самым, с ударом я выпускаю часть энергии, которая переходит из живота через каналы в ладонь или ноги. Таким ударом можно сломать кость одним пальцем. Если, конечно, правильно ударить. Противник выведен из строя, а я снова перевожу энергию в ладони и нападаю на оставшихся противников. Сразу два удара, отталкиваюсь влево на противника, пригибаюсь, и, поравнявшись с ним, ударяю в живот. Он не может дышать и выходит из боя. Оборачиваясь на сигнал тревоги, я успел заметить, что противник ударяет ногой с разворота. В этом ударе есть нюанс. Что бы удар получился эффективным нужно бить, когда противник не ожидает этого, или лишен равновесия. Я же увидел удар, и он автоматически стал для меня не опасным. В ответ я просто пригибаюсь к полу и делаю подножку. Враг, не ожидавший, что его единственную опору уберут с земли, растерялся и сломал себе шею во время падения об мою ногу, которую я просто приподнял после удачной подножки. Осталась пара противников. Опасно, для себя же я повысил их уровень. Теперь они попросту не нападали. Ждали момента, когда я расслаблюсь. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. В бою глаза могут сказать намного больше чем кулаки. По глазам можно определить, куда и как будет бить противник, если ты научишься понимать этот язык взглядов. Это еще один секрет в ближнем бою, которому научил меня Мастер. Противник напал, когда я очередной раз моргнул. На долю секунды глаза закрываются, но для мастера этого времени хватает, что бы его соперник не увидел одного движения, казалось, ракового. Я все-таки успел поставить блок правой рукой. Рука заболела, но это всего лишь иллюзия, я же дерусь со своей фантазией, боль не настоящая, только усталость. Тем временем враг хотел убрать назад ногу, но я взял ее блокирующей рукой, шагнул, схватил за рубашку, поставил подножку единственной ноге и закрутил в сторону подножки. В итоге противник закрутился по вертикали, я выждал момента и ударил ногой в живот. После такого неожиданного удара аорта обязана была разорваться. Он даже не успел напрячь пресс. По счастливой случайности я оказался рядом с последним врагом. Снова повысил его уровень и уже дрался серьезно. Битва длилась около двух минут. Выпад, блок, отскок назад. Выжидание. Обманный выпад, резко меняю направление удара, он проходит успешно. Не давая противнику расслабиться, прыгаю в другую сторону, противник заметил и пришел в себя. На меня несется удар правой рукой, я снова шагаю вперед к противнику, левой рукой продолжаю его удар около моего уха, разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и мощно бью локтем уже сзади по шее. Этот удар был смертелен. Оба мозга умерли мгновенно. Но даже если бы он остался жив, то получил бы паралич конечностей на всю жизнь. Бой окончен.

Я вышел из ускоренного состояния, и на меня обрушилась волна усталости. Коленки подгибаются, и я падаю на спину. И как я только мог сражаться с более чем двадцатью противниками? Все-таки внутренняя энергия очень удобная вещь. Она на некоторое время заполняет собой внутренние резервы организма, и тело использует другой вид энергии для подпитки мышц. В результате идет колоссальное выделение энергии, и человек просто не ощущает усталости. Но потом это сказывается. Рубашка прилипла к груди, пот застилал мое лицо, а я захотел уснуть прямо на полу. Но меня потревожили.

— Альтаир, я слышал у тебя новый Заказ. — Это был голос Мастера. Я нашел в себе силы и перешел в сидячее положение, — Как не хочется отпускать единственного ученика так далеко, но хотел бы пожелать тебе удачи.

Кажется, он смотрел за моей тренировкой и рад результатам, так бы привязался к мелочам.

— Спасибо, Мастер. Но ведь год это не так уж и много? — Я понимал, почему он не хочет меня отпускать — я был ему внуком.

— Да, это не много, но кроме тебя мне некого будет кидать по разным углам, — я хотел было обидеться, но увидел, что Мастер просто смеется надо мной. И мы расхохотались.

— Ал, как насчет спарринга? — Мастер хищно улыбнулся, мне это не понравилось. Эх, извини Мастер, мне и самому хотелось бы проверить свои силы.

— Мастер, извините, но я устал, да еще и раны… Давайте в следующий раз, когда я приеду. Как раз поднаберусь опыта и буду готов! — Отказал я как можно более вежливо, и кажется, Мастер понял.

— Без твоих ран я бы тебе показал, как ты устал! — Пригрозил он кулаком, почему-то я ему поверил. — Но, так и быть, потом. Иди уж, тебя там твоя девушка ищет по всей Гильдии.

Я покраснел, но этого не было видно под капюшоном.

— Мастер, она вовсе не моя девушка, я знаю ее всего несколько дней… — Я стушевался. — Да и вообще, вы-то хоть могли понять, что она всего лишь партнерша?! — Я снова увидел, что Мастер просто смеется над моей наивностью и покраснел с большей силой.

Резко встал, несмотря на боль, и с гордым видом пошел на выход из тренировочного зала. Попрощался с Мастером, который скоро будет тренироваться. Если честно, мне всегда хотелось посмотреть, как он тренируется, но, когда приходил в зал, его не было, я не знал, где он занимается.

Придя в комнату, я был немало удивлен: Аля, свернувшись калачиком, спала на моей кровати. Мне стало ее жалко, накричал, заставил волноваться за себя, да еще этот шрам, может она отдохнуть? Может, вот и пусть спит! Никому не позволю прервать ее сон! Между тем я разделся, и снял капюшон. Сначала я не хотел, потом просто махнул рукой: девушка ведь спит, значит, ничего не увидит. Взял полотенце, запасную одежду, и пошел в душ. Я обожал мыться в душе, мелкие струйки воды попадают на каждую мышцу тела, и «массажирует» его. Да еще и если подключить отдых в медитации, то душ это просто рай, где можно отдохнуть и вернуться на грешную землю.

Я выключил воду и взял полотенце. Волосы прилипали к спине, я обтерся, и начал их вытирать. На это всегда уходило много времени. Уже подходило к первому часу ночи, и я пообещал сам себе: «Не встану раньше двенадцати». Через десять минут я начал готовиться ко сну: где-то в шкафу нашел завалявшийся матрац, бросил его на пол рядом со своей кроватью, простыню. Укрыл одеялом девушку, она улыбнулась во сне. Или не во сне? Оставалась еще проблема: всегда я спал без капюшона и с закрытой дверью. Но что делать в этой ситуации, когда Аля может проснуться ночью и пойти к себе в комнату. Стоп! Проклятье, я же забыл, что мы живем в одной комнате. Вот хитрая! Специально уснула на моей кровати, зная, что будить я ее не буду. Тогда что делать с капюшоном? Я не очень хотел, что бы меня рассматривала ночью моя партнерша. Но не спать же в капюшоне? Махнув на все рукой, я лег спать как всегда. С закрытой дверью и открытым лицом, обижаясь на неудобный пол. Вскоре я уснул.

Мои наихудшие опасения сбылись. Через сон я почувствовал на себе чей-то взгляд. Незаметно для «кого-то» проснулся, дыша ровно как во сне. Определил, что лежу я лицом к кровати, для этого я «во сне» как будто пнул кого-то. В итоге больно ударился большим пальцем и чуть не выдал себя. Все ясно. Меня откровенно и непринужденно рассматривает Аля. Я как раз повернулся к ней лицом и ей выдался шанс получше рассмотреть меня. Я хотел было отвернуться, но услышал:

— Не понимаю. Как он мог стать Убийцей с личиком ангела? — Она провела пальцем по шраму, который подарили мне в битве несколько дней назад. — Мастером в пятнадцать лет? Либо он гений, либо он тренировался как проклятый.

Я был с ней согласен. Я тренировался как проклятый, потому что больше делать было нечего.

Что делать: дальше притворятся, что я сплю или открыть глаза и сказать «Доброе утро»? Склонился я ко второму варианту. Открыл глаза и посмотрел на Алю. Таким способом я хотел удивить ее, но не тут-то было. Аля будто бы не заметила и продолжала рассматривать меня. Я лежал с открытыми глазами более минуты. Аля, в свою очередь, не замечала этого и упрямо рассматривала меня. Вот возьму и уйду от вас! Я укрылся одеялом с головой и захотел опять уснуть. Аля захотела посмеяться надо мной.

— А ну-ка, вставай, засоня! — бесцеремонно крикнула она, слава богу, я был под одеялом. — Видите ли, я его ждала с обследования, а он устроил себе тренировку! Она встала с кровати, потянулась и начала расталкивать меня.

— Дурачок, у тебя раны еще не зажили, а ты себя так напрягал! — Я неохотно стянул одеяло с головы и захотел встать, но вспомнил, что вчера перед тренировкой снял все бинты и теперь все раны были на виду.

— Аль, можешь пожалуйста выйти, я оденусь? — Вежливо я попросил ее удалиться. Она погрустнела, но поняла, сказав, что пойдет приведет себя в порядок. Дверь в другую комнату закрылась, я соскочил и быстро оделся.

Совсем недавно я выполнял обыденные задания: найди, разузнай, убей, проникни. И вдруг моя мечта посмотреть мир сбылась. Я первый раз общался с девушкой, спас ее, по собственной глупости чуть не умерев впервые за все выполненные мной Заказы.

Как раз Аля привела себя в порядок и дверь открылась, я успел отойти, что бы меня не сбило. Аля снова не понимала, почему на мне капюшон, но решила не задавать лишних вопросов, особенно утром, вспоминая, что я раздражительный. Я быстро умылся и начал осматривать шрам. Он уже почти затянулся, но след останется навсегда. Пора бы отметить, что регенерация моего тела значительно превосходит восстановление ран обычного человека. Это все заслуга внутренней энергии.

Я много часов проводил в медитации и в одну из тренировок я обнаружил что-то непонятное. Было похоже на желтую и живую спираль. Она пульсировала в одинаковом ритме. Но на следующий день я порезался. Снова практикуясь в медитации, я обнаружил, что от спирали отходит канал к моей ране и по нему течет какая-то желтая энергия. Я заинтересовался этим, каждый день расширяя все каналы, отходящие от нее, вскоре рана зажила. Тем самым сама спираль значительно увеличилась в размерах. Скорее всего, что бы больше держать в себе энергии. С того момента любая царапина проходила за несколько часов и от нее не оставалось ни единого следа. А вот со шрамами сложнее. Этот шрам, скорее всего, я не смогу вылечить, а жаль. От него останется коричневая шершавая и бугристая вертикаль, тянущаяся на пол лица. Я поморщился, трогая шрам. Снова надел капюшон и зашел в спальню. На моей кровати сидела Аля, поставив на пол ноги и опершись сзади руками.

— Ты готова? — Решил спросить я по делу.

Девушка задумалась и кивнула.

— Да, готова. — Видимо она не выспалась. Ничего, времени у нас еще много. Она встала и через несколько минут, предварительно получив разрешение на выполнение Заказа у Тени, мы уже были вне темных и отпугивающих коридоров Гильдии.




Глава 3


Нам предстояло преодолеть границу Редума. Честно говоря, я пока что даже не представлял, как буду это делать. Да, сейчас там намного меньше стражи в связи со смертью генерала. Но я ни разу не бывал на границе своей страны, что бы знать количество стражников, когда все более-менее спокойно в стране. Остается только думать на месте, других выходов я не вижу. Хм, а может Аля знает?

— Аля, ты знаешь, сколько стражи на границах твоей страны?

Она задумалась.

— Нет, я приехала в Редум с королевской семьей, и не видела стражи на границах.

У нее был странный блеск в глазах. Она поиграть захотела, что ли?

— Эм… А почему я узнаю последним, что ты из королевской семьи? — Я, честно говоря, не ожидал такого.

Аля расхохоталась.

— Ты не так меня понял, — ее забавляла моя наивность, — я приехала не вместе с семьей, а независимо от нее.

Сначала я не понял, только потом дошло: Аля просто спряталась, а зная, что едет король, карету даже не задержали. Хм, в каком это месте она пряталась? Скорее всего, снизу кареты. В каждой дворянской карете Гильдия Убийц своего региона сделал тайные «комнатки». В связи с тем, что пол у карет толстый, в нем снаружи проделали дыру, размером чуть меньше согнувшегося человека. Она открывалась по тому же механизму что и стены в Гильдии, значит и простой человек, просто взглянув и потрогав ее, ничего не обнаружит. Присутствовал только один минус: сидя в темноте, Убийца ничего не видел. Но были и плюсы: никто не мог тебя обнаружить, и ты все слышал, что происходит снаружи, а значит, мог вовремя и незаметно вылезти из своего укрытия.

Но ведь из Редума никто из королевской семьи не уезжает по делам? Значит, придется обходить границу своими силами. У меня был один план, и я мог осуществить его у границ.

Мы шли уже больше получаса к южным воротам Парма. По пути я показывал Але когда, какие и что за задания у меня были. Конечно, рассказывал я не при людях, подумают еще чего. Мы пришли. У ворот стояло три стражника. Посередине, и двое по бокам. Стражнику в центре не повезло: рядом не было стенки и не на чем было спать всю смену, но был один нюанс: проходя мимо, мы кинули ему одну золотую.




Преодолев первую преграду, направились через деревушку Хинс к Ротэ, один из моих самых трудных заданий. Это была простая деревня. Около одной тысячи жителей, несколько трактиров по дороге через деревушку. Дом дворянина, которому принадлежала деревня. В этом доме я однажды выполнял Заказ. Это было простое задание и платили соответственно. Крестьяне занимались земледелием, так же тут проживали кузнецы. Конечно, в Парме заработок больше, да и клиентов хоть отбавляй, но здешние кузнецы остались в деревне по своим целям. И по просьбе односельчан. Надо же кого-то учить искусству металла? В общем и целом, деревня как деревня.

Преодолев ее за пол дня, провожаемые странными взглядами крестьян, стало спокойнее и тише. После деревни мы с Алей шли молча всю оставшуюся часть пути до города. Я был напряжен и вглядывался в каждого прохожего. Дело в том, что путь до Ротэ весьма опасен. Тут иногда встречается отряд-другой разбойников. Так что лучше быть настороже. Аля наоборот, шла расслаблена и любовалась пейзажем вокруг. Да, я тоже, когда первый раз шел сюда любовался им.

По окраинам дороги шел редкий лес, не очень большой, и, что бы в нем заблудиться нужно, обладать талантом, потому что город виден из леса. Его так и называют: Редколесье. Именно тогда, когда я шел расслаблено и один, любовался природой, на меня напали. Их было всего пятеро. Им бы получше научиться неожиданно нападать, тогда, может быть, и повалили бы меня. Тело без участия мозга вспомнило все, чему меня учили. Я только на обратный путь увидел, что какая-то кучка людей валяется на дороге. Сначала не понял, вроде в тот раз никого не было, и только когда один из них очнулся и увидел меня, с криками убежал, пытаясь по пути разбудить своих товарищей по несчастью, я все вспомнил, улыбнулся, и пошел своей дорогой.

Но, вопреки тому чего я опасался, никто не напал. Или у них был выходной, или они опять заприметили меня. Для нас это осталось тайной за семью печатями.

В Ротэ мы прибыли уже под вечер. Заплатив стражникам за вход, вошли в город. Вообще, я бы мог пройти в него ничего не платить, но я был с девушкой, и даже не предлагал подобного варианта лазания через городскую стену ночью. Так что вошли в город мы как обычные люди. Многие жители уже разошлись с работы по домам и ужинали с семьей. Ротэ был красивым городом, хоть и оборонительным. Крепостные стены были толщиной в несколько метров. Мощная клетка, открытая для въезжающих днем, была сделана из очень твердого металла. Но такая оборона была не только снаружи, но и внутри. Ротэ — это город-лабиринт. Когда я первый раз попал сюда, вляпался в такие неприятности, что пришлось бегать по всему городу от толпы каких-то странных разномастных людей. И половину этой толпы я прихватил во время бега, интересно все-таки, а кто это был?

Горячо рассказав это Мастису и Мастеру, который оказался в личном кабинете главы, они долго и упорно хохотали. Я стоял около пяти минут и краснел, ожидая пока они успокоятся. Потом в шутку надулся и вышел. В ответ послышался еще больший смех. Ну, пусть посмеются, старички ведь, и работа такая, напряженная.

Мы как раз шли через этот лабиринт. Аля слегка удивленно рассматривала местный архитектурный хаос и искала ответ на свой вопрос, который, к сожалению, я даже не пытался понять. Мышление девушки мне не понять, с моим-то опытом… Я лихорадочно припоминал дорогу к местному трактиру с хорошим обслуживанием. Было самое начало лета, и в девять часов ночь только-только начинала отвоевывать свои позиции на земле. По-крайней мере сейчас были сумерки, и найти дорогу, я думаю, смогу.

Буквально через несколько минут я почувствовал впереди опасность, замедлил шаг и начал «ощупывать» местность на предмет неожиданных гостей. Я выпускаю наружу внутреннюю энергию, и посылаю ее вокруг себя на пол сотни метров. Вокруг никого не было, значит опасность только впереди. Аля заметила мою осторожность и начала прислушиваться к чувствам, и вскоре тоже почувствовала. Лучше готовиться к битве заранее, даже если можешь ее избежать. Многолетний опыт. Я мгновенно активирую все чувства и начинаю заряжать конечности внутренней энергией, в то же время заменять ею мышцы.

Мастер мне говорил, что когда встречаются два мастера ближнего боя, они начинают бороться внутренней энергией, выпуская ее из своего тела огромными потоками. Тот, кто значительно слабее своего оппонента, устает больше и в бою имеет огромный шанс проиграть. Если же их силы равны или близки к этому, они концентрируются на противнике и начинается легендарная битва.

Я был полностью сконцентрирован вокруг себя более чем на десять метров и готов был отразить любой выпад на этом расстоянии. Когда я кивнул Але, мы потихоньку пошли. Я начал осматривать уровень внутренней энергии моих соперников. Похоже это не бойцы. Это была обычная шпана, которая начинала свой «бой» с разговоров, потому что хотели поглумиться над жертвой. На самом деле эта шпана из себя ничего не представляла. Они всегда нападали толпой в пять и более человек на одного, реже двух. Чувствуют себя героями в толпе, а на деле никто. Встретят малейший отпор и разбегаются кто куда. Они стояли в одном из проходов этого бесконечного лабиринта, опираясь на стенки. Увидев нас, они сразу оживились и осмотрели нас. Начали премерзко ухмыляться. Похоже, они не посчитали нас теми, кто может дать за себя отпор. За десяток метров до нас они начали свой «бой».

— О, смотрите-ка, мамочка ищет приключений со своим чадо, — я был немного ниже Алианы, и тут послышался наигранный ржач всей толпы, заметив вызывающую фигуру Али они еще больше оживились, — ребят, а девка то ничего!

И снова толпа загомонила. Последняя фраза «разводившего» мне очень не понравилась, и я пообещал себе: при нападении он умрет первым. Мы хранили полное молчание и двигались прямо на них. Этот маневр сбил их с толку, но ненадолго. Этот же говоривший наглец захотел остановить нас.

— Эй, я еще недоговорил с вами, — заговорил он, одновременно протягивая руку ко мне, что бы остановить. — Ха, ребят, смотрите, от кого этот хмырек скры…

Ему было больно. Зря он протянул ко мне руку. В бою это буквально означает: «Проведи на мне прием». Что я и сделал. Правой рукой схватил его запястье, продолжив движение, он не мог остановиться. Все еще держав за запястье другой рукой я взялся за его предплечье и резко рванул вниз. Нда, что это за боец, мышц то не было…

Одновременно с рукой упало его лицо прямо в лужу. Беру в болевой захват и выворачиваю руку в противоположную сторону. Слышится хруст. Его плечо выходит из сустава. Это очень больно. И одновременно с этим я ломаю ему запястье. Что бы руки не распускал. Отпускаю его руку, и она бессильно падает на землю с неправильным изгибом. Он потерял сознание. Еще бы, во время приема порвал пару нервов на руке. Скорее всего, рукой он не сможет пользоваться всю оставшуюся жизнь. Я абсолютно ничего не почувствовал к этому… животному. Сам виноват, что нашел такую компанию. Сам виноват, что вовремя не вышел из нее и тебе основательно прочистили мозги. В конец концов никто не виноват в том, что ты унижал жителей города. В любой момент мог остановиться. Но ты не захотел этого. Потому что думал, что ты выше всех.

Я встал.

Вокруг стояла мертвая тишина.

— Ну, кто-нибудь еще недоговорил с нами? — осведомился я. Через секунду они разбежались. Вокруг не было опасности. Я расслабился, и мы пошли дальше. Вскоре мы нашли трактир. Назывался он «Золотая Птица». Название мне понравилось, как и вид самого трактира. За ним ухаживают и не один год. Значит и хозяин должен быть соответствующий. Аля согласилась переночевать здесь, и мы вошли. И тут же к нам подскочил официант.

— Что заказываете, молодые люди? — он с презрением осмотрел меня. Наверно подумал, что я какой-нибудь раб или слуга. Я будто бы не заметил этого взгляда.

— Две комнаты. И принесите, пожалуйста, ужин, я осмотрю меню. — При моих словах глаза у него расширились. Говорить должен старший, а значит, он ошибся с моим происхождением.

— Одну комнату, пожалуйста. — заговорила Аля, сначала я не понял. Проклятье, совсем забыл что мы живем вместе, Официант был, мягко говоря, озадачен. Кого слушать? Странного паренька или красивую, но не менее странную девушку?

— Одну, пожалуйста, — исправился я.

При моих словах Аля улыбнулась. Вот хитра, нравится же ей надо мной издеваться! Припомню еще! Я погрозил ей про себя кулаком.

— Идите за мной, — как будто бы сделал одолжение официант. Отведя нас на второй этаж, он показал нужную комнату, правда, долго колебался, кому дать ключ. Аля, подбежав к нему, что-то сказала, и ключ из руки официанта исчез. Куда же он мог подеваться? Я осмотрел меню, заказал, расплатился и поплелся в комнату. Эх, устал я что-то сегодня, наверно из-за спутницы. Одному все-таки легче. Комнаты в трактирах ни чем не отличались как в Парме так и в Ротэ. Тот же светильник, одна кровать стол и окно. Опять придется мне спать на полу. Через некоторое время нам принесли мой заказ. Официант поставил на стол ужин и остался стоять. Я похмурился для виду, но отдал ему чаевые. Он закрыл дверь, а мы уже за обе щеки уплетали ужин.

Поужинав, легли спать. Завтра еще предстоит дорога, и надо бы выспаться.

Я проснулся раньше Али и быстро оделся. Еще чего, что бы меня видела девушка в неглиже? Было около девяти часов, ух какая рань. Посмотрел на спящую девушку и мной овладело какое-то странное чувство. Что-то таинственное тянуло к ней. Хотелось быть рядом. Я мотнул головой, отгоняя это наваждение, и пошел умываться. Так, надо зайти в лавочку, прикупить в дорогу вещей. Кивнув своим мыслям, спустился на первый этаж, и сел за первый попавшийся стол. Ко мне подскочил официант (да, обслуживание на уровне, «жри всякую дрянь, но не забывай платить», лишь бы побольше вытянуть из посетителя денег). Но я не дал ему вставить и слова. Сделав заказ и расплатившись, чуть не уснул за столом. Приказал своему телу проснуться, и через минуту был как новенький. Принесли заказ и я терпеливо начал есть, думая, что мне надо будет прикупить в путешествие через множество стран.

Покончив с завтраком, я расплатился и пошел в комнату. Бесшумно открыв дверь и взяв рюкзак, я пошел за покупками. Но, не успев выйти из трактира, что-то непонятное кричало в моем мозгу. Я снова опустился на стул. Напряг все чувства и начал концентрироваться на странных сигналах. Это было непонятное чувство, но будто бы кто-то зовет о помощи. Хм, я припоминаю уроки по разуму. Мастер говорил, что человек может чувствовать другого человека, конечно, если он захочет этого. Похоже, я был прав. Зов о помощи. Хм, значит есть кто-то из Убийц что выполняет тут Заказ? Вполне. По правилам Гильдии я должен узнать что это. Прикинул время. Час-другой уйдет на покупки, Так что, думаю, успею узнать, что там происходит. Мучительно вздохнув, я снова пошел к своей комнате, открыл дверь и поставил сумку у двери. Пришло время узнать, кто нас зовет.

Я вышел из трактира и определил источник сигнала. Отыскав направление сигнала, я пошел в его сторону. По мере приближения он усиливался. Просканировал местность. От результата я просто удивился и чуть не подавился хохотом. Это были те же, кто пытался нас вчера остановить. Так-так, а откуда сигнал? Я «присмотрелся». От кота. Так, стоп! От какого кота?! Я в жизни не видел, да и не чувствовал, что бы коты издавали подобные сигналы. Сколько работал, я видел животных в опасности, в том числе и котов. Но что же тогда это? Надо посмотреть. Подбежав, я выглянул из-за поворота. Вот скоты, после той неудачи решили убить несчастное животное. Никогда не выносил убийства животных. Во мне закипала ярость. Я вовремя подавил ее. Я присмотрелся к этому животному. С виду это был простой серый кот. Но в его взгляде проглядывалось что-то умное. Это был взгляд разумного существа. Между тем толпа приближалась. Кто-то с палками, кто-то с большими камнями. Я решился и вышел из-за поворота, направляясь к ним.

Я не думал, что все начнется так быстро. Один из тех, кто держал палку, размахнулся и ударил животное. Кот попытался увернуться, но сильный удар попал по передней левой лапе. Этот урод мог сломать ему лапу и смеяться. Конечно, кот теперь прихрамывал, но и успел цапнуть того, кто ударил его. Все было ясно: он умрет, но продаст жизнь подороже, если ему вовремя не помочь. Гнев дал о себе знать. Того, кто ударил бедное животное, припечатало к стенке моим ножом. Он так и умер — с торжеством во взгляде. Остальные обернулись в мою сторону. Они долго кричали про то, что я дьявол, что меня арестуют за его дружка, в чем я очень сомневался. За такого урода я бы не дал ни гроша. И кстати, я что, и правда похож на дьявола? Осмотрел себя и понял, что все он врал! Они убежали, все еще что-то крича, но до смерти испуганы. Я подошел к раненому животному:

— Ну, как ты? — Естественно, животное не ответило. Осмотрел его лапу. Ничего серьезного, ушиб, два дня придется похромать. Снова посмотрел на кота и пришел к выводу, что он мне нужен. Что-то влилось в подсознание и не давало мне пошевелиться. Но я воспринимал все вокруг. Будто бы кот меня сканировал. У меня вырвался нервный смешок, когда я понял, что это была иллюзия. Или нет? Вобщем, зверек мне понравился, и я решил взять его с собой. Он будто прочитал мои мысли и прыгнул во тьму капюшона. Я оглянулся и направился обратно в трактир.

Поначалу просто бродил по городу. Все-таки надо знать иногда пути отступления, на крайний случай. Через некоторое время пришло время самих покупок. В момент, когда я проходил мимо оружейной, я вспомнил, что хотел еще тем утром добыть складный удобный арбалет. Так как я Убийца, работаю в основном ночью и должен по случаю убирать жертвы бесшумно и бесследно, арбалет мне был не очень нужен. Следы, какие-никакие, да останутся.

Еще с полчаса я потратил, выбирая арбалет. Повертев в руке, я улыбнулся и уже хотел было расплатиться и уйти, но меня прервал оружейник, сказав, что продаст мне арбалет, если я буду достоин его. Он поманил меня рукой и мы вышли из двери на не очень большую поляну. Стояла ограда, а за ней маленькая мишень. Я сразу догадался, зачем она там, не было похоже, что этот старичок тут тренируется. Кин, чье имя было нацарапано на самом арбалете, взвел тетиву и быстро выстрелил. Попал безукоризненно. Я пожал плечами, примерился к арбалету, посмотрел на мишень и выстрелил точно так же, вогнав стрелу под другим углом в ту же самую точку первой, в ходе чего она и упала на землю, оставив на мишени маленький след. Старичок весело усмехнулся, повертев головой, прощально посмотрел на арбалет и отдал мне его. Насыпав ему горку золота, старичок засиял и был готов снова творить. Перед уходом я, не особо затрудняясь в выборе, пристегнул к своему новому оружию ремень, после чего надежно закрепил его на спине. Попрыгал. Вроде не мешается. Еще раз поблагодарил оружейника и направился к трактиру.

Зайдя на первый этаж «Золотой Птицы» я увидел Алю, сидящую за столом и доедающей свой завтрак.

— С добрым утром! — радостно поздоровалась она. Я спокойно кивнул. Сейчас был уже почти вечер и смысла от фразы «доброе утро» было маловато. Войдя в комнату, сбросил груз с плеч и плюхнулся на кровать, она издала предательский скрип, но выдержала. За ухом послышалось мурчание моего нового спутника, о котором я уже стал забывать. Достал его из капюшона, тут распахнулась дверь и зашла Аля.

— Ой, а кто это? — Я не успел открыть рот, что бы ответить, как она подбежала, посадила его на коленки и начала гладить.

— Кхе! — Фыркнул я на всю комнату, после шепотом самому себе, — меня бы кто погладил…

Аля оживилась.

— Ты что-то сказал?

— Я говорю блохастый он, а ты его гладишь, да еще и на коленках!

— Ну, раз он блохастый, как ты говоришь, зачем же тогда взял его с собой, и в капюшон засунул? — Ей нравилось подкалывать меня.

Я для виду надулся:

— Я в душ и спать! — Поднялся с кровати и скрылся за дверью, слыша за спиной веселый смех Али.

* * *


Я посмотрел на свои руки. Они были прозрачны, как и остальное мое существо. Движения были замедлены. Вдруг перед моими ногами пролегла выложенная камнями дорога, секунда, она вспыхнула, синим пламенем. Я смотрел на него. Я его не боялся. Я знал, что он не причинит мне вреда. Встал на него и пошел вперед. Пламя было напряженным и непредсказуемым. В каких-то местах оно было ярким, в каких-то тусклым, но меня смутил поворот, точнее их было несколько. Я остановился перед выбором: пойти по левой дорожке, она была ярким пламенем на всем протяжении. Или направо: сразу после поворота пламя тухнет на какой-то промежуток, потом снова горит, но совершенно спокойно, с мелкими возгораниями. Я обернулся и увидел позади себя тысячи таких дорог, и понял, что все они принадлежат мне, просто пошел я по той, на которой сейчас стою. Интересно, что это? Выбор? Я снова невольно взглянул на свои руки. Они медленно исчезали, мне это напомнило уход из жизни. И тут под ногами, прямо перед разветвлением дороги я увидел прозрачного кота. Он спокойно сидел и смотрел смеющимся взглядом, изучая меня. Несмотря на мою внутреннюю растерянность, внешне я оставался абсолютно спокоен, будто призрак. Хотя, скорее всего призраком был не я, а кот:

— Ты хочешь спокойствия?

Я кивнул.

— А хочешь ли ты путешествия? — чуть прищурился и улыбнулся кот.

Я снова кивнул.

— А чего ты хочешь больше всего, спокойствия? — Я кивнул. — Тогда иди по правой от тебя дороге.

«Я так же хочу путешествовать!» — хотел выкрикнуть я, но не смог.

Кот будто услышал меня чем-то иным.

— Тогда иди по левой дороге от тебя.

«Налево, направо, куда мне идти!?» — я снова бессильно пытался задавать вопросы.

Кот посмеялся некоторое время.

— Куда идти решать только тебе. Решать не сейчас, а когда перед тобой встанет выбор.

Он поднялся, смешливо посмотрел на меня, как на маленького ребенка, и исчез. Я остался один в этой тьме, перед дальнейшим выбором, если, конечно, он вообще будет… Я усмехнулся, посмотрел на темное «небо» и медленно исчез.

* * *


Потихоньку сон спадал с моих глаз, я как всегда валялся по нескольким часам в кровати, не вставая, и делая вид, что сплю. В это время я мало, что замечаю вокруг себя, в полудреме. Тело так слабо, я не могу встать… А надо! Ох… Чуть приподнимаюсь с кровати. Да… Помню, первый раз себя увидел в зеркале после такого сна… Волосы в разные стороны, круги под глазами, очи, будто всю ночь в трактире на столике спал. И главное, что на протяжении уже нескольких лет я ни разу не выспался, да, в середине дня я высыпаюсь, но ночью-то мне работать… Порой бывало, чуть не проваливал задания, пытаясь уснуть в темноте улиц, а ведь так соблазняло… Именно из-за этого я начал искать новые пути постижения внутренней энергии и обнаружил, что многие функции организма зависят от нее. Неконтролируемая энергия управляет телом, говоря ему, что нужен сон, другое дело, когда она под контролем, хотя бы каким-никаким. Приказал: потом. Она отступила.

По-зверски зевнул, почавкал пустым ртом и снова рухнул в постель. С головой укрылся и превратился в маленький комочек под одеялом. Снова это нежное чувство окутало меня, я нежился в полудреме… недолго… Бесшумно подкрался ночной зверь. Облизнулся, понюхал, и… укусил бедного спящего человека за пятку!

— Черт возьми! Я прибью этого мелкого!! Где он!? Не дает спать людям! — Орал я на всю комнату, закрывался от солнца, бьющего в глаза, одновременно пытаясь одеться. Ой… спать хочется, а поорал уже, наверно Аля все услышала и теперь впряжет меня, что делать? Прислушался. Вроде тихо. Пожал плечами и плюхнулся снова в кровать.

Я все-таки заставил себя проснуться. Десять минут на все про все, пятнадцать на разминку. Ух, отлично, я готов. Интересно, а куда Алю унесло в такую рань, обедает наверно. Скрипнула дверь. Накинул капюшон и сделал вид, будто собираюсь.

— Альтаир, что за распущенность? Ты собираешься путешествовать до Кейна без свечей?

Хм, я что-то упустил?

— Зачем нам какие-то свечи, если мы и так неплохо можем ориентироваться в темноте?

— Хорошо, кто обитает в лесу между Редумом и Кейном?

Действительно, кто? За пределы страны мы никогда не выходили, а отпускали туда только по воле Мастиса, так что особого повода изучать, кто там обитает за пределами Редума, не было. Видя мою растерянность, Аля удивилась:

— Альтаир, ты действительно не знаешь таких вещей?

Я кивнул.

— Ох, да что бы с тобой случилось, если бы я не отправилась с тобой? Дорога до Кейна это один сплошной лес, как ни странно тролли там обжились отлично.

Я перестал понимать и перебил Алю.

— Подожди, тролли это что?

— Это — кто, балда. Представь себе двухметровое горбатое животное, стоящее на двух ногах, с руками по колено, имеющее кое-какие крохи интеллекта, тем не менее, остающегося животным, потому что кроме инстинктов он ни на что не опирается.

Меня не особо впечатлил этот рассказ. Ну, два метра, ну тупое животное, и что? Не таких обламывали! Аля заметила, что я не воспринимаю эту информацию.

— Великолепное зрение, прекрасно видит и чует кровь в темноте, слух как у кошки, недюжая сила, в общем, идеальный охотник… И обитает в этих лесах больше нескольких десятков таких племен. Продолжать?

Да… С такими параметрами он, скорее всего, охотиться предпочитает ночью.

— Хорошо. А как насчет дня? Что он делает в дневное время суток?

— Разделывает добычу, пойманную ночью, и, естественно, спит.

Что у нас есть? Великолепный охотник без мозгов. Впрочем, инстинкты легко обмануть, сколько раз это проделывал с нами Мастер…

— Ну, у нас один выход: двигаться ночью, а днем стараться спать.

— Ага, и ты хочешь сказать, что раз они днем заняты, на нас не обратят внимания? Смотрят, кто-то спит, пожали плечами и дальше работать?

— Хм, что ты предлагаешь?

— Как и все остальные животные, они боятся огня, а эти свечи, что я купила, продолжают гореть даже при большом ветре.

— А…

— А тролли слишком тупые, что бы воспользоваться водой.

Я удивленно повертел головой.

— И откуда ты это знаешь?

— В школу ходить надо! — С гордым видом сказала она.

Я не понял о чем она и решил, что лучше не спрашивать. Опять закатит лекцию о ленивых бездельниках, которые только и могут, что разбивать друг другу морды и калечить себя.

Мы вышли через южные ворота и направились в сторону леса, где кончалась граница Редума.

У стен города выстроились большие караваны с оружием. Казармам и так некуда девать вооружение и латы, так приходится покупать. Иначе купцы закатят скандал на недобросовестных военачальников и продадут в несколько раз дороже. Так как Ротэ является оборонительным городом на юге страны, он автоматически становится рынком сбыта большинства купцов.

Не обращая внимания на них, мы пошли своей дорогой в лес. Не помню кто, но мне говорили, что в лесу есть несколько домов, в которых живут отшельники, так что мы не пропадем. От самого начала вела неширокая тропа, на которой мы и начали свой путь. Через несколько дней мы преодолели это препятствие, двигаясь до глубокой ночи, и приходилось жить в палатке. Пищи нам хватало из собственных припасов, но я на всякий случай готовил дополнительные запасы из зверей, что попадались нам на пути. Получилось несколько килограмм.

Перед нами открылась небольшая, ровная, зеленая поляна, где мы и заночевали.

Поставив караул в виде мужчины, Аля пошла спать. Я фыркнул, но стерпел. Пусть спит. Я всегда успею отдохнуть с помощью медитации. Так прошел еще один день. Мы уже были далеко за границей родной страны и подходили к Кейну. А вот и наш долгожданный лес троллей. Конечно, есть другой выход: обойти лес. Но для этого понадобиться около трех недель, а это, в нашем путешествии огромное время. Так что мы выбрали идти через лес. Сэкономим время, и, если повезет, сделаем пюре из тролля. Интересно, а что в нем есть можно, а что нельзя?

Вступив в чащу темного леса, я сразу отметил, что тут что-то не то, что-то иное. То ли деревья толще, то ли как-то тихо… Странно, но через пол дня я уже не думал об этом, по пути я ни разу не ощутив опасность и так не встретив ни одного представителя племени троллей. Поздним вечером развели костер, поставили палатку, окружили лагерь свечами, купленными Алей, и поужинали. Я сидел на отрубленной толстой ветке и смотрел в костер. Я был им поглощен, сконцентрирован. Я будто бы смотрел на себя со стороны, казалось, я сплю, сплю с открытыми глазами. Через некоторое время глаза устали смотреть на яркое пятно в окружении темноты, и я отвел взгляд. Протер лицо, оно было горячим. Посмотрел на тихо спящего кота, завернувшегося клубочком на мешке рядом с теплым костром, и улыбнулся. Аля убирала что-то в палатке, но я не придал этому большого значения, мне хотелось отдохнуть. Аля выглянула из палатки и, заметив, что я уставший, предложила мне поспать, пока она первая подежурит. Я для виду поупирался, но так хотелось ощутить теплое одеяло, что я не устоял перед соблазном и плюхнулся в кровать.

Мне снился сон. Я был во тьме. Передо мной стоял кот-призрак. Он улыбнулся и сказал:

— Ты сделал выбор…

Что это? Ну кто меня опять?..

— Альтаир, — звук еле проходил сквозь сон. — Альтаир, — он все ближе, — Альтаир! — Будто молния громыхнула, и я сразу проснулся.

— Альтаир, твоя очередь.

Моя очередь? Непонятно… Черт, я ведь сейчас дежурю, совсем забыл. А что, уже прошло два часа? Я пожал плечами и вышел из самодельной «палатки» на скорую руку из подручных материалов. Потянулся, провожая сон. Хм, а что, мне что-то снилось? Я задумался. Снова пожал плечами, мотнул головой и был готов к труду и обороне! Оглядел наш лагерь и сел под деревом. Закрыл глаза и начал погружаться в транс. Я давно усвоил правило, что дежурного, который видит только глазами легко обмануть, но как быть с тем, кто видит всем телом? Так, надо бы проверить наличие жизни вокруг себя метров так на сто. Выпускаю энергию из своего тела и направляю ее во тьму вокруг себя. Что у нас тут? Зайчик, змея, мышь… Все спокойно, троллей нет, хищников тоже, свечи на месте. Открываю глаза. Ну, можно и подумать о дальнейшем пути.

Надо еще пройти десятки стран, переплыть океан, снова идти по белым пятнам на карте и только тогда дойдем до великой и загадочной страны — Адланд. Только сейчас заметил кота, смотрящего на меня. Повернул голову и не понял. Было что-то странное. В моем мозгу кто-то «копался».

— Ты хочешь спать…

Я повертел головой. Какой спать, я дежурный. Сказал мозгу успокоиться. Волна новой энергии усыпляла меня.

— Спать!..

Черт! А если так? Я отключил этот назойливый звук и попытался очистить голову от посторонних. Секунду ничего не происходило. И снова новая волна, еще сильнее предыдущих.

— Да усни же ты!..

Мои изощренные уловки не подействовали. Доселе я думал что никто, кроме жителей Адланда, сейчас не сильнее меня в искусстве разума, но ошибался. Мое сопротивление было подавлено как игрушечное, без усилий, просто прижав мою энергию и вынудив мозг отключиться. Тело слабело, глаза закрывались, но у меня оставалась последняя кроха воли. Я заставил думать мозг и чуть приоткрыл глаза. Последнее, что я увидел, был усмехающийся кот, который смотрел на меня и торжествовал, виляя хвостом из стороны в сторону. В это мгновенье я все понял.

— Так это был ты… — я хотел сказать, но губы отказывались слушаться.

Этот «дьявол» меня понял и кивнул, соглашаясь со мной.

В следующую секунду я потерял сознание.

…Один голос повторял мне одно и то же на протяжении всей иллюзии:

— Спокойствие… спокойствие… ты… обрел… спокойствие…




Глава 4


Мне показалось, что мое тело оказалось в вакууме, я пытался, но не мог понять, в каком положении оно находилось. Но главное было то, что в мой мозг вливали информацию за последние несколько лет. Казалось: зачем? Зачем мне неправильные воспоминания? Я не хочу забыть Мастера! Хм… а кто это? Мои последние воспоминания — Аля, кот, Мастис. Я не хочу их потерять! Я не хочу забывать о том, как меня воспитывали в Ги… где? Я хочу помнить тот урок, когда я потерял контроль над своим гневом и из-за своей юной глупости чуть не умер от потери крови. Я сопротивлялся этой агонии, но моя воля слабела.

Я чувствовал, как потоки моих воспоминаний запираются на замок, который невозможно открыть. Замок без ключа. Моя энергия засыпает и вряд ли когда-то проснется. Может, воспоминания вам и удалось спрятать, но адские тренировки тело никогда не забудет. Наверно…

Это было последней моей мыслью перед беспробудной тьмой и неизвестностью будущей жизни.

Я открыл глаза. Голова была пуста, как будто после долгого сна. Зевнув, я встал на ноги и тут же почувствовал холод. По телу пробежала мелкая дрожь. Волоски встали дыбом, и я некоторое время прыгал на месте, согреваясь. Этого времени мне хватило, что бы осмотреть место своего пребывания. Бедный домик, сложенный из монолитных многотонных блоков черного камня. Без аксессуаров, но опрятный. Стоп, я осматриваю свой дом, будто я тут первый раз, хотя живу здесь уже более полутора лет. Привыкнув к холоду, зашел в другую комнату умываться.

Посмотрев в зеркало, я усомнился в реальности происходящего. Передо мной стоял не человек, а какое-то решето для боевых действий. На лице вертикальная полоса шрама, видимо нанесенная неумелыми руками, грубая и широкая. Шея, плечи, ребра, спина — все отмечено шрамами. Многие были большими, попадались и такие, которые с первого взгляда и не увидишь. Только сейчас я обратил внимание на длинные черные волосы, ниспадавшие на плечи и предплечья. Мм… мягкие, мне нравится. Улыбнулся, качнув головой и начал оглядываться в поисках душа.

— Та-ак, где наш душ? — Нашел глазами кабинку, отделанную твердым, состоящим из кристаллов, камень и направился в ее сторону. Несколько минут теплая чистая вода ласкала мое тело, но это наслаждение было прервано бурчанием живота, реагирующего на запах еды. Сейчас, сейчас я тебя покормлю, мой прожорливый друг, погладил я свой животик, изрезанный шрамами и нахмурился:

— Откуда они взялись? И почему их так много? — задавал я вопросы сам себе. А мозг отвечал довольно глупыми и нелогичными воспоминаниями. Оказывается, я увлекался боями без правил с одиннадцати лет. Боями? Это здесь-то? В Адланде?

Я мотнул головой, отгоняя мысли, и уже одевался в льняную рубашку и коричневые штаны. Я — бродяга Кай, живу в Восточном лесу Кераин, что в Адланде. Питаюсь тем, что смогу поймать на охоте.

Вообще, бродяги путешествуют, я же, во время своего путешествия, нашел в лесу дом и обжился в нем. Живу как отшельник уже несколько лет, правда мозг что-то не помнит этого, ну да ладно, заболел, может? С этой ночи я сбился со счета. Скрипя досками, подошел к столу. Увидев обилие вкусно пахнущей еды, я забыл о том, что готовил не я, да и странная она какая-то, вон, шевелится вроде что-то. Махнув на все рукой, я сел за стол, и уже улепетывал завтрак за обе щеки.

Откинувшись на спинку стула, шумно выдохнул и расслабился. Посидев так некоторое время, захотел пить. Потянулся, встал и подошел к бочке, стоящей за дверью. Заглянув внутрь, я скривился. Похоже, давненько я не ходил к речке, а надо бы. Накрыв бочку, начал искать ведра. Перерыв весь дом я не нашел ничего, во что можно было бы наливать воду. Хм, куда ж я их бросил? Я точно помню, что куда-то ставил их после очередного забега с водой. В очередной раз заглянув на кухню, заметил маленькую дверцу, явно плохой ручной работы. Открыл и нашел наконец-таки это коромысло, и рядом с ним стояли друг в друге два ведра.

А ларчик-то просто открывался…

Взяв их с собой, вышел на улицу.

Вдохнул свежий воздух лета. Казалось, я не был на улице неделю, да и черт с ним, вон какая красота! Солнце слепило глаза, я охотно жмурился и прикрывал одной рукой лицо. Легкий ветерок был прохладный и приятный. Листья деревьев разговаривали друг с другом, с природой, со мной; иногда, пропуская тоненькие лучи света, будто играя с кем-то. Моя одежда колыхалась под дуновением ветерка, мне это так нравилось. По телу пробежали мурашки, и я ощутил бодрость во всем теле. Казалось, я готов сегодня на что угодно. Снова вдохнув, набрал еще больше сил. Улыбнулся, взяв ведра в одну руку и положив палку с прорезями на плечо, побежал в сторону речки.

После десятиминутного бега поменял хватку и уже слышал журчание ручейка. Ландшафт начинал меняться с моим приближением: зачастили маленькие холмы и овраги, кустарники, деревья. Прямо пересеченная местность. Даже воздух изменился, стал более влажным, и чувствовалась легкость. За двадцать с лишним минут бега я даже не устал, мышцы активизировались, дыхание было все такое же, правда, сердце колотилось быстрее. Ничего, молодой я еще, полезно мне! Между тем ручей был в нескольких метрах от меня, за кустами. Я раздвинул руками легкий навес из листьев и веток и вышел к ручью.

Как только вступил на мягкую землю, мне открылся вид быстротекущего, шириной в три с лишним метра, ручейка. Его воды делали не широкую дугу, тем самым, с того места, где собирался набирать воду я, не было видно, откуда брал свое начало ручей и куда он впадал. Деревья, близ ручья, видно было, не страдали нехваткой воды и солнца и буквально искрили жизнью, играя своими листьями со светом. Чистая вода отражала эту игру.

Берег у ручья был широким, ни одного деревца на нескольких метрах. Тут можно было располагать небольшую группу людей с палатками и не стесняться тесноты.

Я вдохнул свежего и влажного воздуха в уставшие легкие, а кровь понесла кислород в мышцы, которые приятно гудели.

Поставив ведра на землю, я сперва умылся. Вода оказалась леденящей, руки, с каждой порцией влаги, потихоньку немели, застучали зубы.

После умывания я взял ведра и зачерпнул воды. Попыхтел, поднимая два десятка килограмм. Примерился к весу, приподнимая руки одна за другой. Да, масса двух ведер соотносится к вместимости бочки как один к четырем. Эх, значит, придется бегать сюда еще раза четыре. Повесил на палку ведра и начал аккуратно подниматься. Как только я выпрямился, моя точка равновесия сместилась ближе к спине, и я чуть не навернулся обратно на землю.

Потихоньку уравновешивая массу тела, я нашел точку равновесия. Вроде, стою ровно. Развернулся и пошел обратной дорогой, отодвигая рукой густые кусты и выходя на тропинку.

Первые пять минут я спокойно шел, потом, когда понял, как надо двигаться, побежал легкой трусцой. Пробежав около десяти минут, я почувствовал усталость. Да-а, все таки несу на себе двадцать килограмм. Еще через две минуты остановился. Сняв с плеч груз, я поставил его на край тропинки. Размял плечи, мышцы требовали кислород и отдых. Отдохну минутку и пойду дальше. Кивнув своим мыслям, плюхнулся спиной на мягкую траву. Лежал и чувствовал, как усталость становится приятной иллюзией. Так хорошо нежиться в траве после бега.

Придя домой в четвертый раз, я, наконец, наполнил до краев бочку, за одно выпил изрядное количество жидкости. Положив ковш на крышку, поклонился воде и поблагодарил ее.

Поднявшись на ноги, зевнул и побрел к кровати. И какой, извиняюсь, мудрый человек сказал, что, чем дольше спишь, тем лучше бодрствуешь? Языки надо отрывать таким шутникам. Протерев лицо, я плюхнулся в кровать и скоро заснул.

* * *


Бред…Туман… Ночь…Человек в темном одеянии и натянутом на лицо капюшоне шел по ночной и затуманенной улице, иногда исчезая из поля зрения. Плащ полностью скрывал его тело, а капюшон, в свою очередь, так же хорошо выполнял свою задачу. Двигался он (она?) с необычайной грацией, ловко проныривая между людьми, что попадались на дороге. К тому времени картина сменилась днем, а я все так же не мог разглядеть его лица.

Где же я его видел? Сильные руки, цепкие пальцы, власть ситуации, теперь я был точно уверен, что это он. Снова сменилась картина: на сей раз, Я был в ЕГО теле, смотрел его глазами, поворачивал голову, ходил, управлял руками. Казалось, я знаю это тело всю свою жизнь, так легко было двигаться. Но тут контроль перешел снова к нему, хозяину. Он подошел к человеку, продающему что-то, (мозг удалил это воспоминание как ненужное) взял товар и кинул продавцу несколько блестящих кругляшек. Развернулся и ушел в другую сторону, оставляя за собой спотыкающегося лавочника, пытающегося неуклюже поймать кругляшки.

Он был страшен и безразличен к другим людям. Мне на секунду показалось, что он и человеком-то, по сути, не является. Вот он спас где-то красивую девушку (мозг снова сделал свое дело). Она его осыпала благодарностями, а он и ухом не повел, пошел дальше. Вот убил ухмыляющегося мужчину, попытавшегося зарезать его в переулке. Лезвие уже было в сантиметре от его шеи, как неудавшийся преступник обнял землю, встречаясь со смертью. Я не успел заметить, что его убило. А «Смерть», как я его назвал про себя, даже не обернулся посмотреть на его лицо. Было видно, что он был погружен в свои мысли, но что это должны быть за думы, из-за которых он чуть не пропустил удар кинжала. Казалось, вот он, ответ, просто немножко подумай, он же, в свою очередь, без устали пытается найти выход из запертого ларца, но скоро устает и подсознание уступает сознанию.

Но нет, некоторые крупинки находят свет в тоннеле, и я уже что-то знаю о своем «приятеле». Я осмелился «заглянуть» в темноту капюшона.

Мужчина. Парень. Нет. Мальчик, вот кто скрывался под личиной «Смерти» и убивал людей. О, черт, да это ж сатана какая-то. В тринадцать лет убивать простых людей? Не понял, а почему ему тринадцать? Нет, почему я знаю, что ему тринадцать?..

И тут же по велению «сверху» я забыл об его возрасте.

Все-таки интересно, а что этот мальчик тут делает? И кто он? Откуда? Хотя, я мысленно пожал плечами, какая разница? Это же сон.

И, как поведено сну, он продолжал развивать события. Вдруг мальчик осознал, (мозг снова удалил часть воспоминаний) что за ним бегут, рванул и оторвался от преследователей, перепрыгнув какую-то стену…

Снова бред, снова туман… Кто-то проснулся и встал с кровати. Через некоторое время я понял, что это был тот же самый мальчик. На этот раз на нем не было капюшона и мне удалось лучше рассмотреть его. Да, это был совсем юный парень, с твердым бесчувственным взглядом и чуть сдвинутыми друг на друга бровями. Длинные черные волосы лежали на его спине распущенными и лишь на конце они были надежно стянуты такой же черной резинкой. Он заметил мешок, ждавший его всю ночь, и выпотрошил его на постель. Там оказались… снова эти блестящие желтые кругляшки (опять они, напасть какая-то). Он брал каждый кругляшек в руку и что-то бубнил под нос. Считал, наверное. Пересчитав все кругляшки, он кивнул сам себе и положил их обратно в мешочек, после туго завязал и бросил в открытый ящик шкафа. Звонко ударившись об стенку, мешочек закрыл за собой «ящик хранения».

Потом мальчик еще что-то делал в комнате, но злополучный мозг и тут успел наложить вето. Вдруг дверь открылась, выглянула девушка и, удивившись такому моменту, разглядывала «Смерть». Ее взгляд быстро бегал по телу не успевшего накинуть капюшон мальчика, запоминая все, что попадется на пути. Похоже, она этого и хотела. Оказалось не только. Хитро улыбнувшись, когда мальчик торопливо одевал плащ и накидывал капюшон, девушка с улыбкой сообщила:

— Альтаир, Мастер жд… т…я. — Слова звучали так, будто говорили за стенкой. И тут побывал запрет. Или же это побочный эффект памяти на сон? Еще раз улыбнувшись, девчушка быстро удалилась, закрыв за собой дверь. А Альтаир, как я успел расслышать, остался стоять посреди комнаты, держась за кончик капюшона и глупо смотреть на дверь. Выругавшись, он быстро собрался и хлопнул за собой дверь.

Снова туман… На этот раз он прошел быстрей и начались события.

У меня сложилось впечатление, что этот парень, в капюшоне который, непобедим, что ли…Нет, лучше будет слово неуязвим. В тех ситуациях, которых он был, я бы не выжил. А в каких он был? Только в переулке, наедине с преступником… Хотя, даже в той передряге я бы не выжил, наверняка. И вот, этот самый парень теперь растянулся на мягких матах в зале, а рядом старик. На сей раз волосы он заплел в косу, что бы не мешались. Все потускнело… Этот старик с необычайной легкостью швыряет мальчика, который уже изрядно подустал, но нападал спокойно, не давая волю злости из-за того, что его швыряют куда не попадья. А может, он смирился уже?.. Верно говорят: на всякую силу найдется бо´льшая сила.

Позже я шел в темноте вместе с каким-то человеком, а за стеной неистово стучали кулаком по дереву. Хотя почему по дереву, вокруг был камень, вроде…Из темноты доносился голос:

— Кай, Кай! Ты здесь? — Ну конечно я здесь, куда я денусь? И тут я узнал голос, это был мой друг Серин…

* * *


Сквозь пленку сна доносились глухие удары о дерево. С каждым ударом они были все ближе и, наконец, я окончательно пришел в себя. Вот всегда так, как только снится хороший сон, все время что-то случается; то кто-то своими кулаками рушит тебе дом, пытаясь достучаться до тебя, то еще что-нибудь в этом роде. Я издал придавленный стон, но мой друг даже не удосужился просто войти и посмотреть, нет ли меня дома. Нет, он продолжал колотить, зная, что после такого я уж точно проснусь.

Встав с кровати, у меня закружилась голова, мир вокруг был в черно-бледных пятнах, хреново, ничего не скажешь. Я не знаю с чем это связано, но опасно, несколько раз я просто терял сознание, пытаясь сесть. Между тем мой «будильник» угомонился и за дверью начались перешептывания. Интересно, кого еще принесла нелегкая ко мне в глушь?..

Головокружение кончилось и я отварил дверь. Три человека стояли передо мной. Первым в середине я узнал Серина. Старого закадычного друга, я помню его с того момента, как я здесь нашел эту лачугу. Он был старше меня на год и чуть выше, что ничуть не смущало. Хороший парень, любящий погулять с нами, и посмеяться, вечный клоун и гений всяческих развлечений.

Как-то раз он нам предложил развеяться с утра. Он это назвал хорошей разминкой. Мы пошли к местному фермеру, что жил на просторной равнине, близ города Редель, это было далековато от моего леса. И там он, как не ожидал никто из нас, начал кидать камни в большого быка. После четвертого камня бык разозлился и побежал на обидчика. Серин, наверно по привычке, развернулся и со всей прыти побежал от быка. Мы, по цепной реакции, погнались за Серином, пытаясь на ходу кидать в него палки и камни и обругивать его за такое позитивное утро. А он, как ни в чем не бывало, добежал до ближайшего ручья, и повалился с хохотом на влажную землю. Мы сначала поругали смеющегося истерика, но, позже поняв, что это бесполезно, тоже повалились на землю и хохотали уже в четыре глотки. Да, он всегда вытворял что-то в таком духе.

Справа от него стояла Вики, девушка со своими странностями. Делает, что захочет и где захочет. Как же там… умные дяденьки называют таких людей «без комплексов».

Припоминаю одну историю….

Пришла наша не очень шумная и не слишком тихая компания на речку, Серин и Дэн (слева от Серина) сразу попрыгали в воду. А я остался на берегу, прикрывшись отмазкой, будто не очень я люблю воду, конечно, ребята не поверили, но настаивать не стали. По секрету скажу, что не полез я в воду по одной простой причине: волосы сушить долго буду. Из нас всех только у меня были волосы до поясницы, Вики же не допускала, что бы ее волосы лежали ниже середины плеч и всегда оставляла их распущенными, в чем я находил их красивыми.

Посмотрев на плескающихся ребят в реке, я присел на песок, он оказался ужасно горячим, но вскоре я к нему привык и раскинулся на нем, яркие лучи солнца слепили глаза, по началу я пробовал от них просто закрыться рукой, но не помогло. Приняв решение перейти в сидячее положение, я поднялся и просто «опупел». Вики, никого не стесняясь, начала раздеваться прямо на пляже. Слава богу, утром никого не бывает тут, и ее никто не увидел, но ведь это не повод! Я был в шоке и тупо глазел, как она снимает с себя маячку, а парни сразу затихли и были похожи на меня: тупые огромные глазюки и открытый рот. А Вики даже не замечала и показывала нам свою красоту. Первым опомнился Серин, крича, бежал из воды и размахивал руками:

— Эй… Вики, че ты делаешь?! — Ну, не настолько он и опомнился… Выбежав на песок, продолжил, — Я, конечно, понимаю: переходный возраст, фигурка, все такое… Но может не на пляже?

А Дэн, который остался стоять в воде и еще больше, чем мы «опупел», так как был младше всех нас, сам себе ладонью закрыл глаза, все еще глупо раскрыв рот. Я, в свою очередь, тоже опомнился и отвернулся, густо краснея. Еще бы, первый раз увидел наполовину обнаженную девушку, причем мою знакомую. И как я теперь на нее буду смотреть?.. С первой встречи она мне казалась обворожительной, привлекательной, и просто хорошим другом, а сейчас я просто не знал с какой стороны на нее смотреть. Неожиданно в тот момент я погрустнел, мне на мгновенье показалось что я скоро потеряю друга, мне стало… как будто в груди все сжалось… И только через несколько лет, сейчас, я понял, что лучше друга в жизни никого нет, а Вики и ребята были мне именно друзьями.

И вот, сейчас, она стоит передо мной и улыбается. Я перевел взгляд на парней, они тоже так же улыбались, как-то… будто в ожидании чего-то особенного. Я что-то упустил…

— Не понял? — Ну очень умно спросил я. Их улыбки слегка опустились. После снова засияли, тем самым, давая мне самому залатать свою ошибку. А была ли она?..

Мы стояли так уже секунд пятнадцать, после я пригласил их зайти. Они ступили на порог, выучено пригнувшись. А что вы хотели? Бродяги они и в Адланде бродяги. И кармы даже на дверь не хватает. Как только ребята вошли, «аура» (это я так, в шутку) в моем шалаше засияла. От сонного настроения не осталось и следа.

— А эта лачуга так и не изменилась, а, Кай? — Узнал я ехидный возглас Серина, почему-то смотревшего на мою расправленную постель.

— Хотя бы такая есть, а что ты хочешь тут изменить? — Прищурился я.

— Ну, взять хотя бы пол…

Договорить я ему не дал и резко воскликнул:

— Хочешь помыть? — Я подался вперед.

Он уже раскрыл рот, что бы что-то сказать, но не нашел слов.

— А ради друга?

— С превеликим удовольствием, — поклонился он мне, и, подняв голову, спросил: — С чего соизволите начать, мсье?

Дэн хлопнул себя по лбу (излюбленная его вредная привычка, чуть что — сразу бьет).

— А-а! Кай, что ты загадал-то? — Их глаза засияли в ожидании ответа.

Я растерялся и молчал. В моем мозгу метались разные мысли, и я пытался вспомнить, что я должен был загадать. И кому?..

— Что-то… — Начал я, мои друзья притихли и навострили ушки. — …я не понял? Извините, ребят, я наверно что-то упустил, да?

Они молчали, не понимая, что со мной. И я с ужасом заявил:

— Я, что, проспал праздник какой-то?!

Ребята рассмеялись, и Вики заявила:

— Нет, ты, конечно, комик хороший, но к чему юмор? У тебя же, как-никак, праздник! — Они снова заулыбались, а мне оставалось стоять, ничего не понимая.

— Я реально что-то проспал и растерялся не на шутку.

Что бы пропустить какой-то свой праздник? Так, успокойся.

Думаем, какой сегодня месяц?

Июнь.

День?

Какая разница?

А, ну да. Когда живешь в лесу и вокруг тебя только зелень и вода, дни как-то теряют смысл. Есть: солнце, птицы, зеленая трава — значит, лето. И так все времена года. Конечно, иногда сверяю по каналам связи с другими людьми, но редко.

Значит, июнь. В июне у меня ничего нету, кроме дня рождения императора Ревита, которое меня никаким боком не касается.

Я пожал плечами и виновато посмотрел на своих друзей. Серин скривил лицо и показал мне кулак.

— Ты у нас сейчас получишь на обед березовой каши!

Я мигом развернулся, что бы «отведать» и мои глаза прикрыли чьи-то нежные ладони. Впрочем, я уже догадался, чьи.

— Кай, — я услышал голос Вики, — успокойся, — ага, успокоишься, тут… — мы, наверное, тебя разбудили, и ты все еще витаешь в мире снов.

Я выдохнул, ну вот, единственно нормальное объяснение. А я-то уж думал что-то упустил. Стоя спиной к друзьям спиной к друзьям, они не увидели моего лица. Так, стоп! Ничего я не упустил, ведь июнь же, на июнь никаких праздников нет, по крайней мере, у меня. Ладно, я снова расслабился, может, вспомню, чего?..

Но ведь ничего не запланировано! А, тьфу! Брысь, мысля, из моих мозгов!

— Ребят, вы это, извиняйте, но еды нет. — Это было первой моей мыслью, что значит у них слово «праздник». Может, обещал кому-чего?

Они не поняли, я их понимал, ой, как понимал…

— Э-э…

Эту, всем непонятную, атмосферу снова развеяла Вики:

— Кай, в кого ты такой лентяй? Устроил тут Авгиевы конюшни! — Она бросилась заправлять постель лентяя.

Пока Вики возилась с моей кроватью, (спал я на полу) Серин и Дэн выпили по очереди холодной воды из бочки.

Кто говорил, что это плохо? Настоящий друг, как только приходит в гости, сам должен налить себе чего хочет, сам предложит перекусить, сам сделать бутерброд себе и тебе (ну, если, конечно, есть из чего делать).

А я стоял посреди дома как вкопанный, не зная, кому помочь: Вики с кроватью или парням с бочкой.

— А где ты такой шрамище получил? И почему мы об этом не знаем? — Дэн показал на мое лицо.

Я машинально провел по нему тремя пальцами сверху вниз, надеясь закрыть, хотя такой закроешь-то?

— Кстати да, я заметила еще до того, как ты сказанул свое «Не понял?».

Серин тоже присоединился к ораторам. Я пожал плечами и чуть растерялся.

— Ребят, вы же знаете… Там же, где я дрался с одиннадцати лет. — Я и сам то не слишком верил, о чем мозг молвил мне, но ведь это мои воспоминания, значит, это было…

Друзья на миг задумались, но тут же вспомнили об этом.

— А, ну да, как же мы могли забыть! Слава богу, у тебя он такой единственный, ты хоть помнишь, кто его тебе поставил?

Увы, но я-то как-раз-таки не помнил этого…

— Слушайте, ребят, может, я в душ схожу, проветрю мозги, так сказать? — Они оживились и все дружно покивали мне. Фух, ну, хотя бы отвертелся от слишком догадливого моего друга. Я улыбнулся, но друзья этого не увидели, так как я уже был за шалью в ванной.

Хи-хи, второй раз за день в душе. Может, каждый день себе кросс устраивать?.. Нет, чем больше бегаю, тем больше надо есть, а на кушанье у меня дефицит.

И так хожу раз в неделю, а то и чаще за водой. Мне хватит. С этими мыслями я стоял под душем. Через несколько минут вода отключилась. Сначала я подумал, что что-то попало в систему каналов, которые я сам смастерил, когда остановился тут. Подергал за тугую веревочку. Ничего не произошло. Странно, если бы был засор, то я не смог бы дернуть ее. Значит, что-то случилось с самой водой. Так ничего и не поняв, вышел из душа и начал вытираться., как услышал заговорческий голос Серина:

— …Пять, четыре, — почуяв что-то неладное, по быстрому натянув штаны, я стоял и не знал что делать, -..один. Давай!

Услышав скрип отварившейся двери, я, взаправду, перепугался. Что они собрались…

Не успев закончить свою мысль, они все вместе устроили хор в душе:

— С днем рождени-и… — День рождения?.. На миг мне показалось, что мозг заполнил пустоты в памяти и перенес меня в середину лета.

А, точно! Шестнадцатое июля, мое день рождение, черт, я что-то совсем запамятовал, да и, к тому же, жарковато для июня то будет.

— А, ребята, ну, спасибо, не забыли вы меня, грешного, — я раскрыл объятия, что бы обнять друзей, но они стояли столбом с вытянутыми лицами и изумленными глазами, прямо картину пиши.

— Э… Ты кто? — Задал тупой, по-моему, вопрос Серин. И теперь была моя очередь превращаться в картину. Ну, как, кто, я! Я так и сказал, все еще не понимая, что случилось.

— Эй, объясни сначала, что это за?.. — Серин указал в меня пальцем. Я последовал его взгляду и наткнулся на темные полосы шрамов. Совсем забыл о них. Надо что-то делать, срочно. Точно, придумал.

— Народ, какая разница, что это, — говорил я, быстро одеваясь и натягивая улыбку, дабы отвлекать внимание, — пойдемте лучше отпразднуем!

Эта попытка оказалась неудачной. Они и ухом не повели, думая о чем-то своем.

Ну-ка, проверим, какой из меня притворщик. Я опустил голову и грустным, полным одиночества и слез голосом обратился к ним:

— Пожалуйста, я не хотел бы это обсуждать…

Плохо дело, надо сделать так, что бы они не начали расспрашивать о том, откуда у меня шрамы от оружия, а то при объяснении я сам запутаюсь, так как сам толком не помню этого. Все воспоминания словно в тумане.

Я припоминаю только одно из них. Скорее всего, именно из-за него воспоминания и остаются в таком виде…

Я точно помню, что ушел с ринга из-за травмы спины. Один урод (скорее соперник) в очередном бою ударил меня в пах, и, незамедлительно воспользовавшись моей дезориентацией, сломал мне спину об колено, сделав меня инвалидом. Он был в несколько раз тяжелее меня, и успешно прошел экзамен на поднятие тяжестей, то есть меня…

Мне оказали медицинскую помощь на ринге, так как нельзя было переносить. Толпу разогнали, а меня, спустя четыре месяца, выгнали из больницы как нахлебника. Тогда мне было тринадцать, после прошел год и рана, вроде как, затянулась. Я начал снова таскать тяжести, что было мне абсолютно противопоказано, и нарушал еще много разных запретов…

Спина, вроде бы, затянулась и болела не так сильно, по крайней мере, в грудном отделе. А вот с поясницей было сложнее.

Многих бойцов, и меня в том числе, посещала такая мысль: «Какой смысл тренировать свое тело, если все равно скоро обратишься в прах?». Тем не менее, я был согласен с этим, то ли риторическим вопросом, то ли утверждением.

Мысли пролетели в голове за секунду, в этот момент я уже надел рубашку. Друзья меня поняли и ушли в комнату, перешептываясь на ходу о чем-то.

Я вздохнул. Фух, отвертелся… Ну, а теперь время повеселиться!

После того, как мы забыли об этом инциденте, веселились до ночи, вспоминая старые развлечения и играя в догонялки на улице. В полночь ребята начали собираться:

— Ну, Кай, ладно, мы не нанимались к тебе в уборщики, не будем мешать… — Серин второпях вытолкнул Вики и Дэна в дверь, и, убегая, крикнул: — У нас еще дел по горло, бывай!..

Какие у него дела на ночь глядя? Его эхо постепенно исчезало в темноте. Вот бывают же люди, наводят бардак и убегают. Ничего, я еще им это припомню. Погрозив кулаком, принялся за уборку. И все-таки хорошо, что с ребятами встретился, месяц их не видел. Хорошо сразу на душе стало. Окончив с уборкой, свалился на пол.

Надо будет завтра сходить в деревушку к знакомому знахарю и расспросить насчет сновидений. Может это из-за старой травмы? Нет, слишком много времени прошло… Побочный эффект? Наверно надо было мне все-таки послушаться врачей? Не знаю, подумаю над этим.

А может, я просто с ума схожу потихоньку? Брр, нет, не должно быть, со мной же ничего такого не случалось, я ведь не задумывался о смысле жизни настолько, что бы мозги в узелок завязались? Молодой я еще для таких мыслей! Откинув мрачные думы, я успокоился.

Да, повеселились хорошо, ничего не скажешь, устал я за сегодня. Вроде бы на ринге уставал и по более, а тут прямо отрубаюсь, похоже, травма дала о себе знать, расклеился я, выносливость уже не та. Плюхнулся на жесткую кровать и, в скором времени, уснул.

Снова это ощущение… Будто, будто… снова этот сон… В это мгновение я провалился в чужую жизнь…

* * *


…Первым шагал дряхлый старик, мерной походкой и спокойным взглядом. Его лицо выражало сразу несколько состояний: уверенность, невозмутимость, хладнокровие и, как ни странно, счастье. Через плечо он перекинул объемную сумку. Следом неуверенно поспевал короткими перебежками закутанный в черный плащ мальчик годков тринадцати. Он обращал внимание на все посторонние звуки, будь то птицы, ветер или пробежавшее животное, то и дело оглядываясь назад и по сторонам. Старик уже давно заметил это.

— Альтаир, не беспокойся, за нами никто не следит.

Мальчик напрягся.

— Это могут быть наемники…

— Неужели ты думаешь, что я не проверил этого?

— Нет, но…

Старик нахмурился:

— И то, надо показывать всем, что ты ищешь «хвост»?

Мальчик хотел возразить, но не нашел слов.

— Это будет твоим первым уроком. А теперь пошли.

Альтаир, чье имя я услышал в разговоре, надулся и что-то пробубнил себе под нос.

Через некоторое время они вышли на поляну и начали оглядываться. Старик отыскал глазами только ему понятную точку и поплелся мерным шагом к ней. Парень захотел что-то спросить, но подумал: «Лучше держать язык за зубами».

Они подошли к трем рядом стоящим деревьям-близнецам. Старик скинул груз к крайнему дереву. Положил на него руку, закрыл глаза и резко напрягся. Мальчик внимательно следил за ним. Послышался хруст. Старик открыл глаза и напрягся еще больше, будто пытаясь вдавить ладонь в дерево. Через секунду ствол напросто снесло какой-то невероятной силой, и он отлетел на несколько метров. Альтаир опешил, он явно не ожидал такого поворота событий. Левый глаз у него дергался, а пальцы на руках извивались словно змеи.

— Альтаир, — сквозь страх и хруст мальчик расслышал свое имя и повернул голову в сторону на звук. Потихоньку он успокоился и пришел в себя. — Я приду сюда через неделю, за это время ты должен научиться управлять внутренней энергией и иметь хотя бы такие результаты. — он дернул подбородком в сторону «пенька». — У тебя есть два выхода: или освоить это или умереть. Выбирай. Здесь ты будешь сражаться не только с диким зверями, — при этих словах мальчик снова вздрогнул, — но и с самим собой.

Он был жесток и добр. Он хотел тренировать, но остерегать ученика. Он любил и ненавидел. Будто в нем было две личности. Одна хотела как лучше, другая делала «как надо».

Юноша был полон решимости, от лица боявшегося неудачника не осталось ничего. Осталась уверенность и гордость.

— Да, Мастер.

Альтаир поклонился и услышал радостный хохот старика.

— Ты только не умирай, с кем же я потом буду веселиться?

Он улыбнулся до ушей, мальчику это не понравилось…

Следующие два часа он объяснял, как лучше всего управлять энергией. Мальчик изучил азы этой техники. Учителю это понравилось, и он ушел своей дорогой. Альтаир остался один на один с целым лесом, двумя еще целыми деревьями и самим собой.

* * *


Пелена сна потихоньку уступала место реальности. Я открыл глаза и понял, что проснулся. Сквозь одно единственное, покрытое изрядным количеством копоти, окно пробивался неяркий свет. Частицы солнца находили лазейки в двери, до этого кажущейся непроницаемой для света.

Я давно проснулся, но никак не хотел вставать. То ли из-за жесткого базальтового пола, на котором спал, то ли из-за сна, который я, как и всегда, забыл… Мне нравилось вот так, просто поваляться и ничего не делать… Вот, я даже вспомнил странную историю, смотря на левую руку.

Необъяснимо, но факт: почему-то, когда люди, (или это только со мной происходит) находятся на грани между сном и реальностью, все чувства обостряются, будто находясь в боевом режиме. Во всяком случае, недавно этот факт был подтвержден мной.

Напомню вам: живу я все-таки в Кераине, второе по степени опасности место в Адланде. Конечно, сразу же могут меня закидать вопросами, типа: «А как же тогда добираются сюда мои друзья?». Ну, знаете ли, с волками жить — по-волчьи выть, находятся киры, которые знают безопасные дороги… Ну, так вот, о чем это я?

Моя лачуга находится вдалеке от основных звериных троп и обитания хищников, но иногда ко мне в «гости» захаживают всякие…

В один из таких «иногда» ко мне «постучались». Спал себе и спал. Но вдруг из нежного и красивого сна меня нагло вырвали!.. И не кто-то, а чувство опасности. Его-то я ни с чем иным не спутаю. Я не помню, как я оказался на ногах, но холодный пот катился с меня, глаза были ошарашенными, кулаки сжаты до крови, мышцы напряжены, волосы распущенны… Вобщем, похож я был на злого демона, которым пугают детишек.

Все чувства были напряжены до предела. Я слышал шорохи, о существовании которых даже не подозревал. За дверью чувствовалось явственное боевое безумие, готовое разорвать любого попавшегося на пути.

Глаза я сразу же закрыл: стояла ночь, и в них не было необходимости и пытался прислушаться к своим чувствам. Через некоторое время уши уловили почти неслышимые шаги мягкими подушечками зверя, его хрип, напряженность мышц, сдерживаемый рык. Я понял, что зверь ходит справа от меня, где-то около угла дома. Сначала я хотел его отпугнуть, постукиванием по стенам и двери, но после первого же шага я почувствовал головокружение и вскоре потерял сознание.

Очнулся уже на улице, лежал я на некрутом склоне смотря спокойным взглядом в небо. Почему-то, я даже не испугался, а просто посмотрел на источник боли: левая рука была вся в крови, но мне было безразлично, я положил ее на землю, а правую подложил под голову. И смотрел на звезды. Просто смотрел и удивлялся. Удивлялся тому, насколько мы ничтожны, в сравнении с небом и звездами. Кир правит природой? Может быть, но без той же природы, которую мы «подмяли» под себя, не было бы и нас…

Киры слабы. Они надеются, что все разумеется само собой. Говорят, что природа сильна, она как-нибудь выкрутится, заодно выкрутит и нас…

Но… Киры ведь придумали фразу на все года: «Как ты ко мне, так и я к тебе». И ведь не торопятся это же правило относить еще и к природе: «Как мы с природой, так и она с нами». Как говорится, первый напавший умрет вторым. Тут я поймал себя на мысли: «О чем это я? Киры никогда не сделают ничего такого…». Киры — дети природы, и это как-то странно звучит с моей стороны… Словно и не мои мысли-то.

Я лежал и смотрел в звездную ночь, ибо ничто не может сравниться с тем, что там, наверху. Я иногда сам подумываю побывать «там».

В те минуты я многое обдумал, и не заметил, как уснул там же…

Сейчас я следовал взглядом по трем длинным рваным и уродливым шрамам, начинающихся (или заканчивающимися) у локтя и до ладони, оставленные явно когтями. Я так и не понял, что произошло с тем саблезубиком.

Но, обещание есть обещание, надо бы сходить в Кинар к знакомому. Я убито вздохнул и попытался встать. Сразу же боль отдалась в пояснице и я схватился за нее. Ну вот, первый подвиг сегодня я уже сделал — встал с кровати! Надо бы отметить, что ночь мне нравится больше чем день. Почему-то многие киры не ориентируются в темноте, я же наоборот, будто родился во тьме. Частица моей души надрывается, и пытается все время сказать мне — что бы я не показывался кирам.

Я потянулся и снова схватился за поясницу:

— О-ох, старость не радость… — плакнул я непонятно кому, и, вспомнив реплику Серина, продолжил: — …маразм не оргазмость…

Хорошенько размяв поясницу, прополоскав холодной водой горло, я вышел на улицу. Снаружи было холодно, я прошел до склона, внезапно подул ветер и мои волосы заколыхались. Он был приятный и нежный. Я лег на траву, скрестил руки за головой, подогнул колено, закрыл глаза и наслаждался. Наслаждался всем, что меня окружало: холодным и беспощадным, но в то же время нежным ветром; нещадно жгучим лицо солнцем, чириканьем птиц, щебетом кузнечиков, и, наконец, лесным, свежим воздухом…

Вскоре мне наскучило лежать, я встал и направился в сторону мини-города.

К полудню я уже был в Кинаре и сразу же повернул к местному базару поживиться чем-нибудь. Вскоре я нашел подходящую лавочку с двухметровым в ширину торгашом и заплешинами на голове. У его лавки столпилась куча народа, толкающиеся здоровые мужчины, женщины с детьми. Он только и успевал, что обслуживать покупателей и брать карму — единственный известный способ это через прикосновение. Карма — некий вид энергии, на который в Адланде можно обменять что угодно. Она жизненно важна для всех живых существ. За пределами Адланда ее не используют по непонятным мне причинам, и никто не знает, что идет в ход вместо нее. Хотя, тут есть много нюансов: как, в таком случае, мы торгуем с соседними странами? Ладно, оставим рассуждения на потом, время действовать. Я протолкнулся к большому грозному мужику. У меня созрел план и я сразу претворил его, толкнув на такого же по размерам детину. После того как тот обрел равновесие он с развороту заехал в нос «толкавшего» его мужика, на ходу выкрикивая:

— Да ты хоть знаешь на кого руку поднял!? Образина ты про…

Договорить он не успел, кулак выбил ему челюсть. Остальные мужики издали радостный вопль, и, засучивая рукава кинулись в драку. Со стороны это выглядело как куча-мала, только с кирами. Я быстро выскользнул из драки и обошел толпу стороной. Так как все были заняты потасовкой, (даже торгаш смотрел на драку с горящими глазами) не составило особого труда одолжить пару яблок. Уже через минуту я шел по каменной улице и громко чавкал от удовольствия.

В хорошем настроении и гордый собой я подошел к очередному каменному зданию, коих в округе не сосчитать. Над дверью висела вывеска, на которой был выведен рисунок в виде перебинтованной раны. Я постучал в дверь. Тишина… Вдруг послышался приглушенный голос:

— Да-да?

— Вы еще работаете?

Послышались шаги и отварилась дверь. За дверью был темный коридор. Знахарь осмотрел меня.

— Ну?

Я без лишних разговоров зашел в темноту.

Услышал закрывающуюся дверь и быстрые шаги. Я встал в середину светлой комнаты. Стены были белоснежными, большую часть комнаты занимал «уголок доктора» как я про себя назвал его. Там были расположены, как и знакомые мне предметы, типа кушетки, так и незнакомые острые блестящие ножи, от вида которых мне стало мерзко и противно. Ни капельки не хотелось знать как этот пожилой человек со своими дрожащими руками работает с этими острыми инструментами. Тем временем он присел за стол и посмотрел на меня. Я понял намек и начал рассказ. Все это время пока я говорил, а он смотрел в потолок и кивал головой.

— Ну-с, ясно.

Интересно, что же ему ясно? Я так и спросил.

— Это ведь вы были у меня со спиной? — Я кивнул. — Скорее всего, это побочный эффект.

— Через полтора года? — Что-то я очень сомневался…

— А что вы хотели, позвоночник это вам не тяп-ляп, если поврежден он — повреждено все тело.

— Подождите, но вы же его лечили…

Он перебил меня:

— Спина болит?

Я помедлил.

— Немного…

— Мне неизвестны случаи, что бы после травм позвоночника человек продолжал жить той же жизнью. Осложнения всегда есть. Сломанную руку еще можно вылечить. Позвоночник — никогда. Нету способа вылечить его.

— Сейчас нету, — поправил я его. — В будущем возможно узнаем.

— Молодой человек, — он облокотился на стол и скрестил пальцы. — Советую вам верить в науку. Остались ведь еще киры, глупо верящие в существование магии…

— Извините, а почему «глупо верующие»?

Он резко откинулся на спинку стула, скрестил руки и прикрыл глаза, и сразу стал похож на мудрого учителя.

— Потому что ее не существует.

— А знаете, почему вы так думаете?

Он был удивлен этим вопросом и приоткрыл один глаз, осмотрев меня с ног до головы, снова его закрыл и сказал громко:

— И почему же?

— Потому что этого еще не доказано. Возможно, она есть, возможно, ее нет. Не доказано.

— Вы скептик, молодой кир. — Видимо я ему не нравился.

— Не вижу в этом ничего плохого. Если бы меня спросили о чем-нибудь подобном и вариантов ответа было всего два, я бы ответил «не знаю».

Я ему явно не понравился особенно после этой фразы. Он ударил по столу, лицо искривила гримаса злости и он прошипел:

— Да как ты можешь противоречить самому императору?! Если он сказал что магии не существуют, значит так оно и есть! Его слово закон!!! — Шипение его сорвалось на крик.

— Хорошо, хорошо, магии не существует. — Я сказал это ради того что бы он успокоился. А то пойдет потом расскажет обо мне и будут охотиться за моей головой всякие наемные войска императора… А мне это было не надо, своих проблем хватает.

Я скорчил гримасу разочарования и был похож на прилежного ученика, который понял свою ошибку. Лицо «учителя» разгладилось и приобрело вид победителя.

— Я же говорил, что вы ошибаетесь. Кстати, с вас две сотни.

Я чуть со стула не рухнул. Сколько-сколько? Он сказал всего лишь то, что я и так знаю: спина болит. Накричал и требует еще и заплатить. Ага, как же.

— Хорошо, сейчас.

Он протянул руку, а я, вместо того, что бы сделать так же, развернулся и выбежал на улицу. Как только под ногами оказался камень, резко развернулся и побежал в сторону киров, что бы скрыться. Вслед я слышал приглушенный топот ног и отборную ругань.

Отбежав на приличное расстояние, я присел на лавочку близ таверны «Сокровища Карла». Домик оправдывал название. В отличии от остальных забегаловок, он стоял особняком На первый взгляд его можно было спутать с замком. Четыре красиво отделанных этажа, с замысловатыми зигзагообразными рисунками; окна в человеческий рост через каждые полтора-два метра. Я уже не говорю о страже, которая натыкана везде и всюду.

Так, а-ля баронская дача.

А вот и первый нарушитель порядка. Красиво летел. Я ему невольно позавидовал. А с какой любовью он обнял мостовую… Правда не очень хотелось повторить его подвиг. Я быстро перевел взгляд на того, (или тех) кто запустил его в полет. Оказалось «того».

В дверях стоял бык. Проем, в который свободно смогут войти два человека, он загораживал полностью.

— Еще раз увижу — пальцев недосчитаешься! — о-ох… стандартная фраза забияк, которые кроме своей силы ничем похвастаться не могут. Сколько я раз слышал эту фразу не так давно? Не счесть.

Бык захлопнул за собой дверь, а кир, недавно научившийся летать, встал на ноги и побрел своей дорогой, будто ничего и не случилось. Видимо, не впервой летать-то, ошибся я, однако. Его спину провожали взгляды зевак, готовые хоть чем-нибудь убить время.

Через минуту все уже забыли о нем. Я только сейчас заметил, что на лавочке я не один.

Это был мужчина лет эдак 25–29, с уже отросшей щетиной, густыми русыми волосами, (что большая редкость для киров и других представителей близлежащих стран) и отменным телосложением. Я позавидовал (уже второй раз за день!). На первый взгляд — служака. Но если приглядеться — не военная форма. Конечно, может быть, уже отслужил, но не в этом дело. Мне показалось, что на мгновение я прочитал его душу и понял, что никакой он не вояка. Не знаю, как объяснить, но я знаю это. Просто знаю. Я посмотрел на него. В ответ он повернулся ко мне, будто почувствовав взгляд.

Немая сцена: ае лавочке сидят два абсолютно незнакомых кира и молча смотрят друг на друга. Я решил поиграть с ним.

Я называю этот прием «взглядом ребенка». Вы когда-нибудь смотрели на ребенка? Наверняка. А вы видели, как он смотрит на вас? Он «пялится» на вас во все глаза, нагло рассматривая одежду, прическу, глаза, лицо, все! Под этим взглядом человек быстро отводит глаза.

Я сидел и нагло рассматривал соседа по лавке с легкой улыбкой. Вот и результат: он резко отвернулся, через некоторое время начал краснеть, и боялся пошевелиться.

Но скоро он взял себя в руки. Закрыл глаза и выдохнул полной грудью. Я решил прекратить играть. Не успев посмотреть на облако, я услышал:

— Зачем тебе быть сильным?

Не понял. Пауза…

— Ты ведь сейчас думал о том, что бы стать таким же сильным как тот неповоротливый бык? — Он зорко посмотрел на меня.

Да.

— Нет, с чего вы взяли? — Я постарался говорить спокойным тоном, но нотки обиженности выдавали себя.

Он не ответил. Сидел и смотрел в небо беззаботным взглядом.

— А ты сильный.

Был…

— До свидания. — сказал я мрачно и пошел отсюда.

В спину мне донесся голос:

— Завтра. У ручья. Все узнаешь.

Непонятно почему, но мне стало интересно. Я сделал вид, будто даже не услышал, и продолжил идти. Похоже, он только что ухмыльнулся.

На следующий день я проснулся в хорошем настроении. Солнце светило сквозь щели в двери. Я быстро сварганил что-то похожее на еду из зайца убитого мной несколько дней назад. Честно говоря, не люблю убивать животных. Даже ради пищи. Поэтому пошел на хитрость: убиваю не я, а ловушки. Я разделываю труп и не вижу, как бедное животное мучается. Наевшись, думаю: идти или нет?

Махнув рукой, согласился сам с собой. А что еще делать, мне в моем домике делать нечего. Вокруг лес, разве что в прятки со зверьками поиграть.

Вспомнив старые тренировки, я размял все тело. Так, на всякий случай. Вскоре по телу разливалась приятная теплая кровь. Пробегали волны адреналина, как это обычно бывает перед боем. Я на секунду вспомнил: каково это, стоять спокойно на месте, когда за кулисами воют, ревут, дерут глотки фанаты и просто зрители и то, что ты через несколько секунд будешь драться за свою жизнь. Меня поглотил шум и рев. Хватит. Я открыл глаза и начал медитировать. А точнее вспомнил, как это делается. Чуточку поиграл со всеми чувствами, вспоминая всех своих противников.

Теперь-то я не могу и нормально ударить ногой. Я грустно улыбнулся. Ладно, это в прошлом, теперь буду жить отшельником, потому что опасно в городе, а после мощного и точного удара я не смогу очухаться.

Все, я готов. Для смелости выпил воды!

Вышел на улицу и побежал в сторону ручья. Заслышав ручей, остановился. Сердце колотилось и отдавало в ушах. Сейчас я должен быть очень осторожен. Мало ли, кто знает, что это за кир. Через некоторое время я заметил что-то странное. Остановился. Ничего.

На протяжении пути до ручья то и дело усиливалась моя тревога. Я не мог понять что это. Вдруг она пропала. Оставшийся путь до ручья я дошел в полном спокойствии.

Ступив на мокрую почву, я ничего необычного не ощутил. Сделав шаг, в мозг будто кто-то ворвался. Ворвался и просил, что бы я подобрал камень, который лежал близ воды. С каждым шагом сигнал усиливался. В конце концов, в висок будто молотком ударили, резкая боль. А, черт с ним, я нагнулся, что бы подобрать камень и чуть выше моей головы что-то прошелестело, я резко отпрыгнул от потенциального противника. Нож, понял я. Начали стучаться неприятные мысли. Я увидел, как кир выходит из кустов. Необычно, если он наемный убийца.

Он был одет в обычные штаны и рубашку, с щетиной… Да это же тот самый парень! Черт возьми, значит, вот, что он какой на самом деле. Наивный я был, ох, какой наивный. Поверил первому встречному. ЧЕРТ! Злость кипела во мне. Как ни странно он стоял совсем не оскорбленный своим промахом, он ухмылялся с легкой улыбкой. Брови сошлись на переносице. Он стал совсем другим и был готов к бою. Не успел я моргнуть, как он исчез из моего вида. От удивления у меня чуть не подогнулись ноги. Я мотал головой и не мог никак найти его. Вдруг я снова пригнулся, без участия мозга, не успев сгруппироваться, и от такой скорости хрустнула шея. Отметил, что спина перестала болеть. Черт с ней. Азарт. Шелест над головой, я понял, что на этот раз это была нога. Вот блин! Задел — убило бы сразу. Да кто он такой?! Такие удары наносить…

Не успел я очухаться, как на меня посыпались удары. Я их не видел, но реагировал на них. В основном, происходит все по-другому. Я снова, как тогда чувствовал мощные удары на себе. Радость играла во мне, азарт брал вверх, помаленьку я пытался контратаковать. Сначала врезался в глухую защиту, через некоторое время противник тратил больше времени на блок, но все также брал верх. Вдруг я увидел удар, первый раз за весь бой и решил попытать судьбу. Неожиданно для врага я присел, оттолкнулся от земли, подлетел на уровень лица и со всей своей дури ударил левой ногой. Тот быстро прижал согнутые руки к телу, чуть согнул колени, и резко выкрикнул, даже не защищаясь.

Удар пришелся прямо в шею. Под силой удара он чуть наклонил голову в сторону. Но… Мне было страшно. После такого удара (какого я от себя совсем не ожидал) у него должна была сломаться шея. А он стоял, будто ни в чем не бывало. Его лицо было спокойным. Он улыбнулся уголками губ.

Увы, летать я не умею, соответственно упал на землю, так и не сбив противника с ног. Попытался воспользоваться моментом и отползти от него. Но уткнулся спиной в дерево. Не свезло, так не свезло… Все, пока, Кай. Положив руки на согнутые колени и опустив голову, грустно улыбнулся. Я был спокоен. А чего бояться? Смерть — это всего лишь уход из жизни. А мне было всегда интересно, что это такое.

Он подошел ко мне. Я медленно закрыл глаза. Тот присел, ткнул меня пальцем.

— Эй, ты жив? Чудо мое?

Чего это он медлит. Поиздеваться хочет, никак иначе.

— Да не убить тебя я пришел!

Ага, ты пришел побить меня, а сейчас отведешь к своему господину или кому-то там, что бы издеваться надо мной.

— Вставай, я ничего с тобой не сделаю.

Ну-ну, я поднимаюсь, и ты мне со всей силы снова заезжаешь куда-нибудь. Знаем, проходили.

Пауза. Наверно, он смотрел на меня, думая, с какого ракурса бы красиво ударить. Аннет, он отошел на пару шагов и сел, скрестив ноги.

Я исподлобья посмотрел на него. Он широко улыбнулся.

— Что вам надо от меня? — говорил я еще плохо, не отдышался.

Он улыбнулся еще шире, хотя куда там, шире-то?

— Не напрягайся пока что, отдохни с минуту, после поговорим.

Отлично, я распластался на земле. Было хорошо. Я покосился на противника-собеседника. Он сделал так же. Только сейчас я заметил, что его грудь тоже вздымается, хотя, по сравнению со мной, он сейчас дрался даже не в пол силы. Так, разминался. Это меня чуточку задело за гордость. Неожиданно я захотел стать сильнее и победить его.

Черт возьми, какой-то прохожий хулиган избил до полусмерти чемпиона боев без правил! Немыслимо!

Я резко поднялся, еще не отдохнув — любопытство взяло верх над мышцами.

— Задам я вопрос?

Он махнул рукой в знак согласия.

— Кто вы? Зачем напали на меня? Почему не убили, когда была возможность? Зачем вам это все надо? Кто ваш…

— Э-эй! Я думаю это многовато для вопроса. Я расскажу о себе, но не все, а после отвечу на некоторые вопросы, идет?

Я задумался и кивнул.

— Мое имя — Айнер, — начал он с небольшим акцентом: — Как ты уже понял, я мастер боевых искусств.

— Откуда вы?

— Не могу сказать.

Я удивился, хотя не так сильно…

— Ладно, а что вы хотите от меня?

— Вот об этом мы сейчас и поговорим.

Он встал, потянулся, снова сел.

Я подполз к ручью и пил воду, слушая его.

— Я пришел сюда из-за сильной энергии. Я искал ее источник в Кинаре, где был ее последний всплеск. Когда ты оказался рядом со мной, я сильно удивился. Не только тому, что ты настолько молод. Если человек не знает ничего о внутренней энергии, то она у него не развивается и он не может ей свободно пользоваться. Я был озадачен, когда увидел тебя. Вроде она из тебя просто плещет, но, в то же время, ты ее не контролируешь, она двигается по телу хаотично… — он задумался. — И кстати, почему ты не бился в полную силу? Речь шла о твоей жизни.

Я уже напился и прислонился к дереву спиной. Вроде как отдохнул.

Так, посмотрим. Айнер, мастер… Дальше непонятно…

— Если честно, — я сделал паузу, он подался вперед. — Я тут сижу и ничего не понимаю. Какая неполная сила? Да я чуть не упал, когда понял, что учусь драться на ходу. Хотя я все-таки упал. О какой энергии идет речь. Если вы про карму, то как она может двигаться?

— В смысле, ничего не понял? Ты дрался даже не в пол силы, и внушал себе, что ты устал. Зачем?

— А-а! Теперь я окончательно запутался.

Он о чем-то задумался. На целую минуту. Она была долгая…

Я закрыл глаза.

Снова в висок ударил молоток. Я ощутил в руке что-то холодное. Открыл глаза. В руке, прямо перед лицом я сжимал нож, острие было в сантиметре от переносицы. Меня прошиб холодный пот, левый глаз вообще нервно задергался…

Я перевел взгляд на Айнера, или как так его… Откинул в сторону нож и заорал, хотя, скорее запищал:

— Ты че вообще делаешь?!

У него вытянулось лицо. Он явно не ожидал такой реакции. После улыбнулся.

— Извини, я проверял свои догадки.

— Интересный же способ проверки у вас…

Он молчал, а у меня кончилось терпение.

— Ну и что вы проверяли?

— Я расскажу тебе, пойдем со мной. — Он поднялся.

— Надеюсь, не будет так же как в прошлый раз?

Айнер улыбнулся.

— Нет.

Я облегченно вздохнул.

Он повернулся спиной и встал на одно колено. Посмотрел через плечо и подозвал меня к себе.

Я не понимал, что он хочет от меня.

— Эмм, я и сам, вроде как, ходить умею…

Ему надоело, он нахмурился.

— Залезай на спину и увидишь.

Я послушался, любопытный я слишком. Он прыгнул и… полетел. От такого поворота событий пальцы на секунду перестали слушаться, и я чуть было не упал, но вовремя зацепился ногами за этого странного человека (если таковым он является). Мы летели около пяти минут на огромной скорости, а через несколько десятков секунд после «взлета» я заметил свой дом и улыбнулся.

Приземлился он на большой равнине. Ей не было конца. Я присвистнул, тут я еще не был ни разу. Первый раз я ощутил, что земля под ногами — это божественно и облегченно вздохнул. Он поманил меня рукой.

— Подойди.

Подошел. Он положил руку мне на голову. Спустя секунду убрал.

— Будешь моим учеником?

Я улыбнулся. Почему бы и нет, скучно ведь… А что делать со спиной?

— Но у меня больная…

— Спина? — он согнул бровь. — не бойся, смотри.

Он коснулся меня, я ощутил тепло в пояснице. Боль прошла. Я был как новенький. Классное чувство. Но что это было?! Что он сделал?!

— Что вы сделали?! — Я был немало удивлен. Никогда бы не подумал, что мои прерия с тем стариком-знахарем окажется в мою пользу.

Айнер скрестил руки, улыбаясь:

— Ничего.

— Но… Почему она перестала болеть?!

— Снял оковы.

Надо дать ему совет говорить понятней и не в двух словах. Он понял свою ошибку.

— Тебе кто-то внушил боль и многое другое.

— Кто? А что еще… внушили?

— Память, воспоминания… сам скоро все узнаешь.

— Память… воспоминания… — повторил я за ним. — А что именно заменили? И зачем? И кто?

— Сам все узнаешь.

Не знаю, что на меня нашло, но я мгновенно разозлился и готов был порвать этого кира, правда, не смог бы…

— Слушай ты, надоел со своим «сам узнаешь, сам узнаешь»!!! — Я сорвался и наорал на него, видимо, много накопилось за сегодня. — Ты можешь нормально говорить или слов не хватает?!

На этот раз заорал уже он:

— Могу, черт возьми! Я сказал все, что смог узнать! — Даже с таким тоном было страшно.

Черт, и сколько мне еще жить, помня о поддельных воспоминаниях? С другой стороны — не будет ли хуже, если я узнаю, кто я? И снова мальчишеское любопытство и мой глупый характер взяли верх. Я всего лишь узнаю о себе. Всего лишь чуть-чуть. И все… Надеялся я.

Так, стоп!

— Эй, а как я узнаю что-либо о себе, если ты-то не можешь это сделать?

— Ты меня так и не понял. Я всего лишь узнал об этом. Это как рассмотреть замок на двери. В нашем случае дверь скрывает воспоминания.

— Ты не ответил на вопрос.

— О, а когда это ты ко мне стал обращаться на «ты»?

— Слышь, але! — Ну, я совсем загнул, так общаться со старшим. Хотя, на арене и не такое услышишь…и сказал более спокойно — Не уходи от темы.

— Воспоминания твои и только твои. — начал свою лекцию он. — Я не могу снять замок с двери, это можешь сделать только ты. Я могу помочь тебе сделать это.

— Интересно, каким это образом?

— Именно для этого я и буду тренировать тебя.

Я вздохнул. Ну что ж, попробуем.

— Ясно. Подождите, вы делаете это только ради того что бы я обрел память? Не слишком ли большая цена ради незнакомого кира?

Он улыбнулся и стал похож на маньяка.

— Ты так и не понял, для чего я это делаю?

Честно говоря, даже не хочется думать.

— Я буду тренировать тебя, что бы потом устроить хороший бой. Один на один. Без помех.

— А смысл? Вы сейчас сильнее меня в несколько раз. И будете еще сильнее если займетесь мною.

Он хлопнул себя по лбу и разочарованно вздохнул.

— Помнишь, я тебе говорил о твоей внутренней энергии? Кстати, на моей родине ее величают Ки. Дело в том, что у тебя запечатаны не столько воспоминания и тому подобное, сколько твои боевые способности. Если бы я встретил такого человека, я бы сказал, что у него невероятный потенциал. Различие же в том, что он ИЗУЧАЕТ новые приемы и удары, а ты их только ВСПОМИНАЕШЬ. И вспоминаешь ты их только в бою. Тебе дается учение легче, хотя, это спорно…

Ничего себе, вон как, получается. Я невольно вспомнил тот удар ногой, от которого ошалел. И это только то, что вспомнило тело само по себе. А если включить и разум, то… надо попробовать!

— Не зазнавайся. — Он будто прочитал мои мысли, хотя, наверно, на мне было все написано. — Ты еще слишком мало знаешь и воспринимаешь. Тот удар ногой — он почесал шею правой рукой. — он был, скорее, не из-за храбрости, а из-за страха.

Я? Боялся? Я задумался. А ведь и правда, в тот момент, я знал, что мой противник превосходит меня по всем параметрам. Но, тут большую роль еще сыграло юношеское безрассудство.

— Твое тело предприняло попытку и в последний момент вспомнило единственный прием. — Он улыбнулся уголками рта. — Кстати, этот прием был неплох, если надо остановить слишком назойливого противника. Правда, выполнен он был не мастерски. Но это ничего. Ты у меня вспомнишь все!

Ох, как мне это не понравилось. А память в этот момент добавила: «Где-то ты уже слышал это». Хм, так знакомо… и так страшно.

— Отлично! — Он хлопнул в ладоши. — Наговорились! Через четыре дня я жду тебя здесь, только чуть ближе к горе. — Он показал рукой справа от себя.

— Ясно. Только я не знаю дороги сюда.

— Иди в сторону Кинара и сверни на первом повороте налево. Дорожка выведет сюда.

Мы уже собирались прощаться, как в спину (снова) донесся голос:

— Кстати, — Айнер широко улыбнулся. — До места встречи ты должен добраться бегом. Причем не просто пробежкой, а довольно быстрым бегом. И еще, я дал тебе четыре дня не просто так. Ты должен взять с собой все необходимое, для тренировок на месяц. Все ясно?

Я кивнул и мы расстались. Он улетел, а я начал искать выход отсюда.

* * *


Солнечные лучи, освещавшие внутренний двор замка; порывы ветра, колыхающие высокие деревья; слуги, бегающие туда-сюда; охрана, бдительно и не очень стоявшая на постах — все занимались своими делами, абсолютно не подозревая о подготовке сильнейшего конфликта с соседними империями за всю известную историю самого развитого клочка суши…

— Джейк, — эхом пронесся по огромному залу голос кира, — а ты уверен, что это «детё» действительно может помочь нам? Что-то я как-то не уверен…

В конце зала стоял грозный и хмурый кир, одетый в робу императора и смотрел в стеклянный шар. Шар показывал черноволосого юношу, ничем не отличающимся от остальных киров. Секунду назад он обворовал «бедного» торгаша и сейчас идет по мостовой, жуя яблоко, довольный собой.

После этого кир еще больше нахмурился. Чуть в стороне, в тени стоял Джейк, к которому обращался император. Даже в таком светлом зале тот нашел тень. Лицо его скрывал капюшон, а сам он был одет в черную мантию. Джейк — единственный известный и живой маг, которого знает император Ревит.

— Видел бы ты его до поддельной памяти, назвал бы демоном боевых искусств. Честно говоря, не уверен, что я победил бы его в открытом поединке. Даже со своей магией… — он прислонился спиной к стене.

— Но как ты тогда отрубил его и перенес сюда?

Джейк посмотрел в спину императору, у того подпрыгнули плечи:

— Ты ведь знаешь азы в магии?

Ревит вздохнул:

— Я, конечно, понимаю, ты маг. Но, все-таки, может, будешь иметь хоть чуточку уважение ко мне, я, как-никак, император Адланда.

Джейк проигнорировал его высказывание.

— Ну, так, как насчет азов магии?

Тот снова вздохнул:

— Нужно сфокусироваться на цели и только после этого начинать колдовать, соответственно, если нельзя сконцентрироваться на цели и его энергии, точечное заклинание не получится. Правильно?

В ответ Джейк хмыкнул:

— Когда он двигается в бою, от такой скорости он просто расплывается и простым взором его не увидеть. Для его поимки надо использовать массовые заклинания, а это очень опасно и рискованно. Раз я не мог биться с ним в открытую, я замаскировался в животное. К тому же проверял кое-какие свои догадки. И результат не заставил себя ждать. Оказывается, Внешние не могут чувствовать магической силы, впрочем, как и кармы. Они используют какую-то иную энергию, о которой, к сожалению, я не успел узнать.

И продолжил:

— Усыпив его на длительное время, одкорректировал его память, сознание и многое другое. Кстати, когда мы начнем действовать?

— Вопрос. — Джейк приоткрыл глаз. — Насколько я помню, ты не можешь колдовать после превращения.

— Кто сказал, что я усыплял его, находясь в обличии кота?

— Если бы ты был человеком и попытался сделать это, он бы напал на тебя. А ты сам говорил, что он очень быстр.

— Все тебе надо на пальцах объяснять… — пробубнил себе под нос маг, надеясь, что император не услышит его. — Старый хрыч.

— Что-что?

— Я говорю, что всего лишь внушил ему, и он видел кота. Простая иллюзия. Обман зрения. Понятно? Это называется азы магии.

Император покраснел, но маг этого не видел. Ему разрешалось говорить так как хочет он. Хотя, скорее, не «разрешалось». Если бы кто ему перечил насчет неподобающего обращение к императору, он бы уничтожил всех и вся на своем пути. Только сам Ревит не знает, зачем он прислуживает ему, или, все-таки, не прислуживает?

— Кстати, вот это все запечатывание. Это на сколько?

Джейк снова хмыкнул.

— Это как замок на двери, только без ключа. На замок влияет время. Открывается только отмычкой. Ну, или мной.

— Потому что ты сделал это?

— Нет, потому что я не знаю больше магов. Маг моего уровня еще может распутать этот клубок.

Император удивился:

— Клубок? Ты же сказал это дверь?

— Да.

Ревит еще больше удивился:

— Что — да?

— Я говорю, когда мне начинать работать с ним?

— А-а! В ближайшее время я тебе напомню, а эту неделю можешь отдыхать.

Маг без разговоров растворился. А Ревит не заметил этого.

— Так что там с клубком? — Эхо было ему ответом.

— Эм, Джейк? — Ревит повернулся. — Ах ты, чертов маг!..

Дальнейших слов было не понять. Император направился прочь из зала, экспрессивно размахивая руками и показывая, что он сделает с магом при следующей встрече. Прямо перед выходом он вскинул руки и пискнул:

— Да как он смеет так разговаривать со мной!..

Дверь захлопнулась за ним.

* * *


Я проснулась в тролльем лесу рано утром. Чувствовала же, что что-то не так. Сперва я лежала некоторое время, пока окончательно не проснулась. Откинув одеяло, потянувшись, я быстро оделась. Поискав взглядом Альтаира, я заволновалась.

Сев на землю, скрестив ноги, я начала медитацию. Альтаир лучше меня в этом искусстве и ему не надо расслабляться. Просканировав местность в радиусе нескольких сотен метров, я окончательно убедилась, что что-то случилось. Надо проверить лагеря троллей. Днем они намного слабее, главное знать их слабости. Страшновато идти на такого противника. Ну да ладно, я, все-таки, Убийца.

Невольно мне вспомнилось, как Альтаир защищал меня от всяких уродов на улицах своей родной страны. Но я и сама бы с ними справилась. Зато было приятно смотреть, как он старается за меня. Хихикнув самой себе, я нашла первое поселение троллей.

Как и ожидалось, днем они неуклюжие и сонные. Они глупо врезались друг в друга, издавали яростные вопли и кидались в драку. Вокруг них сразу образовывалась кучка зевак, тоже с яростными воплями. Конечно, в конце битвы все мясо доставалось им, независимо от победителя. Проигравшего свежевали сразу, а победителя добивали.

Смотря на эти неуклюжие создания, не сразу поверишь, что они хозяева этих лесов. Встреть тролля ночью — все, что ты почувствуешь — легкий приятный укол. На когтях этих хищников выделяется яд, который, попадая в кровь, вызывает опьянение. Жертва ничего не чувствует и ведет себя как во сне, потихоньку умирая.

Еще раз просканировав лагерь, я направилась к следующему. На то, что бы проверить лагеря в радиусе пяти километров, мне пришлось потратить более пятнадцати часов. Наворовав еды, я вернулась к своему лагерю. Свалив мешок с похищенной едой в одну кучу, я задумалась.

Странно получается: вещи здесь, Ала нету.

Так, версия первая: Альтаир ушел один. Ха! Даже не обсуждается. Без карты, провианта, оружия и всего остального? До ближайшего поселения идти несколько недель. Половину этого пути придется потратить на лес троллей. Да и тем более, он бы записку оставил, что ли?

Не подходит.

Версия вторая: похищение. Сомнительно. Он Мастер. Он справится с пятеркой троллей даже ночью. Да даже если похитили, то он издал бы звук о помощи. Тролли тупые.

Не складывается что-то логика с происходящим. Если я не могу его ощутить, значит… он ОЧЕНЬ далеко. Скорее всего, мне придется идти до Адланда одной.

Мне стало грустно. Но я быстро прогнала это состояние. Ну, прошлого не изменишь, надо выдвигаться.

Через полторы недели, я, скинув вещи в своем номере трактира «У Бобби», сидела за столом и поедала всякие вкусняшки.

Бобби был хорошей толстой женщиной. Странное название. Хозяина гостиницы зовут Люсьен… После разговора с выпившим офицером гвардии, оказалось — Бобби это покойный муж Люси.

Кстати, находилась я уже в Кейне. Завтра утром надо выдвигаться.

К вечеру следующего дня я была далеко от тролльего леса. Утром, накупив еды и позаимствовав несколько ножей, (глупые здешние мальчики решили изнасиловать меня) я узнала как лучше всего и быстрей пройти до порта «Вечерняя звезда». Мне осталось пройти всего лишь несколько маленьких и два больших государства. Через несколько дней я поняла, что мне скучно, да и следовало скорее связаться с родной Гильдией, и надо бы быстрей двигаться. Так что я решила: несколько недель я буду бежать. Я была права: после бега лучше спиться (лишнее время помечтать о нем…) и через неделю я уже была на пути к первому северному городу страны Брин…

* * *


В первый день я, как самый послушный ученик, выполнял приказ Айнера. Собирался буквально тридцать шесть часов в сутки. А потом надоело: если что — сбегаю. Остальные три дня я провалялся, ничего не делая, то на полу, то на траве, так, я последние дни наслаждался жизнью. Только потом я понял, что отшельничество, по сравнению с адом, который я испытаю позже, просто блаженство.

И вот, прошло четыре дня, я недавно проснулся и проверял: все ли я взял. Неожиданно я услышал приближающиеся голоса. Поднявшись, я подошел к двери. После узнал голоса своих друзей. С улыбкой на лице я открыл дверь. Ребята тоже заулыбались. На этот раз их было всего двое: Дэн и Серин.

Поздоровавшись друг с другом, мы вошли в дом. Я как раз с утра пожарил мяса, и в запасах остался последний окорок. Пока ели, я слушал последние новости. В Кинаре сейчас переполох: ищут какого-то мальца, не заплатившего за сложнейшую операцию знахарю. Сразу после нее он убежал, а уставший доктор не в силах был догнать его.

— Главная новость не в этом, — говорит Серин. — А в том, что ищет его не только стража, но и «Армия честного Джиса», которой с недавних пор командует больше приемный сын Джиса, нежели он сам. Поговаривают, что знахарь — это их близкий друг, и они найдут того урода, что не заплатил.

Ух-ты, за мной уже охотятся. Вот только разочаровывает, что трудится больше банда, чем законная стража. Теперь я понял, почему он требовал так много. Если я не соглашусь — вынудят силой, а потом и еще будут просить. Они, твари, такие…

Слава богу, что в тот раз я убежал. Наверно, это моя память подсказала? Или вредность. Пожав плечами, я продолжил слушать. Друзья жевали и говорили одновременно, иногда спрашивая мнение у меня. Через минуту они остановились на полуслове и посмотрели на меня недоуменным взглядом.

Вопросов не потребовалось. Я улыбнулся до ушей.

— Ага, это я.

Дэн со смеху упал на пол и катался. Серин был более сдержан, но посмеялся тоже. Дэн сквозь слезы проговорил:

— Кай, ох, бедный Катарсис, — он утер слезы, — а что ты так поступил со стариком-то? Он же тебе операцию сделал, кстати, какую?

Ну-ну.

— Дэн, ты побольше слухам верь. Узнаешь что-нибудь интересное про себя. — я поморщился. — Ничего он мне не делал. Я пришел к нему, мы поговорили, он заломил огромную сумму в две сотни кармы и я… тактически отступил.

— А за что стока? — ребята тоже были в шоке.

— Хм… насколько я понял — просто так. Наверно больных у него не было с недельку-то, вот и решил сколотить на мне сразу за всех.

— Ясно, но, тогда получается, что ты в долгу перед Джисом. — Серин не на шутку переволновался.

Я загадочно улыбнулся.

— Ну, не в долгу, просто с меня будут трясти, если не отдам сразу. Потом еще и в тюрьме пятнадцать суток. Конечно, с еще одной оплатой…

— Что будешь делать, Кай? — Дэн не умел скрывать свои чувства.

Я стал серьезен.

— Ты ведь сейчас думаешь: «Что будет с нами, мы же его друзья?»? — Он открыл рот и закрыл, не найдя слов. — Не боись. Они ведь даже не знают про вас.

— Про нас нет, — заговорил Серин, — а как же Вики?

Черт, про Вики я забыл — ее тут нет.

— Она из благородной семьи и всякие ее дядюшки недолюбливают таких как мы, всяких бродяг и тому подобных крестьян и могут все рассказать страже.

Это правда. Когда она мне сказала, что дворянка, я чуть не упал, точнее мы. Она нам рассказывала, как там живется. И тому подобную чушь. Нет, ну, что это такое, манеры? К примеру: девушка должна быть всегда в платье, (обязательно всегда в новом) ходить с маникюром, с уложенной прической, ей нельзя целовать мужчину прикирно, даже брать за руку или легко обнять (оказывается, это можно делать только женщина с женщиной). Полная чушь. А это: мужчина должен быть аккуратно пострижен, ходить накрашенным, НАКРАШЕННЫМ! Он имеет право целовать ТОЛЬКО мужчину, (это и дальше вообще без комментариев) так же держать его ЗА РУКУ, и обнимать! Есть еще одна, так называемая, дуэль. Назначать дуэль неприятелю можно только через день после инцидента.

Ага, к примеру, на балу танцует пара, подходит какой-нибудь принц и дает пощечину женщине, пардон, даме. Ее кавалер говорит: «Завтра в десять утра дуэль!». Интересно, какого женщине после этого? Когда я услышал какого, я захотел пойти и разрушить все обычаи, замки, правила и манеры этих аристократов. Оказывается женщина после пощечины счастлива… Нет, не потому, что она получила пощечину, а потому, что ее кавалер будет биться за нее. Хотя после дуэли он будет инвалидом, она бросит его и выйдет совсем за другого принца…

Обычный мужик сразу бы врезал тому, кто посмел ударить его женщину.

По-моему, вся эта аристократия придумана какими-то, пардон, гомосексуалистами, и называется это — мода. Захотелось выпендриться друг перед другом — собрал бал и тому подобное с этими глупыми правилами и манерами…

Вспомнив это, я усмехнулся:

— Они ничего не смогут сделать. Ни банда, ни стража, ни эти… неординарные. Ребят, я ухожу ненадолго отсюда.

Они не поняли.

— В смысле? — вместе спросили они и посмотрели друг на друга.

Я указал на сверток у стены.

— Я ухожу… тренироваться. — Решив не врать своим друзьям, сдался я.

Они вместе заговорили:

— Подожди, подожди, у тебя же спина больная.

— Кай, но у тебя ведь спина…

— Я ее вылечил, — безразлично сказал я, будто, а что такого, подумаешь… — Можно, без вопросов? Я сам пока не до конца понимаю как, я потом все объясню, когда пойму, хорошо?

Я как-то неуверенно улыбнулся.

В ответ Серин мне улыбнулся по-дружески:

— Кай, мы тебе верим, ладно, потом расскажешь. Кстати, когда ты начнешь и где, если что, тебя найти?

Я задумался.

— Ну, как бы, тренировки начинаются сегодня, — рассказал и как дойти до туда, — заходите, если что, а то меня предчувствие какое-то, все время хочется почесать задницу…

— Точно! — Поддержал меня Дэн. — Задница — самая чувствительная зона, можно сказать, седьмое чувство! Кай, — он зашептал, — верь своей заднице!

Мы расхохотались.

Ребята встали.

— Ладно, мы пойдем, просто хотели проведать тебя, в тот раз ты был какой-то уставший.

Мы вышли на улицу, и я решил проинформировать их.

— Народ, меня не будет в шалаше, — мы называли мой дом так, — около месяца, но я, наверно, сам буду вас навещать.

Я улыбнулся. Ребята переглянулись и пожали плечами.

— Удачи тебе, Кай!

Попрощавшись, я закрыл дверь и упал на кровать. Айнер не сказал, во сколько прийти, так что ничего страшного, если я на минут двадцать опоздаю. Провалявшись какое-то время, я встал, кинул через плечо мешок с вещами и закрепил его, протянув под мышкой веревку и завязал в узел. Попрыгал, ничего не мешается. Я готов. Попрощавшись с домом, я неспешно пошел по дороге…

Как только я свернул на повороте, я чуть не врезался в кого-то. Придя в себя, я присмотрелся…

— Я что-то не понял, ты почему пешочком идешь?

Я открыл рот и не нашел слов.

— У тебя есть пятнадцать минут.

Я посмотрел за Айнера, до подножья километра 3–4.

— Но… Как я успею?

— Захочешь — успеешь. Не то хуже будет.

И улетел. Через минуту он начал снижаться и скрылся из виду.

— Вот черт! А-а-а!

Издав боевой клич, я побежал со всей скорости.

Вскоре я уже увидел маленькую тонкую фигуру кира. Это прибавило мне сил и я еще, насколько мог, ускорился. Запыхавшийся, я подбежал к нему и распластался на траве, глубоко дыша. В горле пересохло, и, вместе со вздохом, у меня вырывался хрип. Казалось, грудь сейчас разорвется. Это напоминало, будто грелку засунули в меня.

Но Айнер и не думал меня жалеть:

— Встань! Ты сам виноват, что не послушался меня.

— Но… я еще… не отдохнул… — говорил я слогами.

— За мной.

Он развернулся и пошел в сторону горы.

Через боль я попытался встать. Только с третий попытки у меня это получилось. Стараясь не замечать боль и усталость, я последовал за ним.

— Мы будем подниматься выше по этой горе, когда тренировки будут тяжелее.

Ну и ладно. Назвался учеником — терпи…

Мне стало интересно, а чем занимается Айнер в жизни, кто он такой?

— Айнер, а чем ты занимаешься?

Он удивленно посмотрел на меня:

— Пытаюсь тебя тренировать.

— Нет, вообще?

Он отвернулся и задумался ненадолго.

— Путешественник.

— О-о! А в каких странах вы были?

— Не надо на «вы». В каких я был? Это первая.

Я разочарованно протянул:

— Я-ясно…

Дальше мы поднимались по склону. Честно говоря, я уже начал подумывать отказаться от этой задумки. Вся природа была против меня. Была знойная жара, трава царапала ноги, я тяжело дышал, да еще и поднимался в гору. Где-то в середине пути я спросил его:

— Айнер, а почему мы идем, ты же летать умеешь, может, полетим?

Он обернулся и посмотрел на меня.

— Ну, во-первых: я тебе не грузчик. Во-вторых: не хочу.

— А-а… Я и так устал как конь…

— Не бойся, сегодня будет только разминка.

— Фу, ну, слава богу.

Наконец мы поднялись. Я тяжело дышал и снова растянулся на траве. Закрыл глаза и чуть не уснул. Меня вовремя пнул в бок Айнер.

— Пойдем, — он кивнул в сторону полянки с короткой травой, — там поговорим и начнем тренировки.

Я, полусонный, встал и побрел за ним. А ведь тренировки еще не начались даже…

Он остановился, и я понял, что мы пришли, и без разговоров плюхнулся в траву. Так спать хотелось…

Мне на живот упало что-то легкое, я приподнялся на локтях и увидел штаны. По-крайней мере, мне так показалось.

— Одевай.

Я стал стягивать с себя штаны, а когда закончил, сильно удивился: это был настолько легкий материал, что я себя почувствовал неловко, будто на мне ничего и не было. Он абсолютно не стеснял движения. Я поблагодарил Айнера. В ответ он только хмыкнул. Мы сели и он начал повествование.

— Кай, ты знаешь название этой горы?

Я посмотрел на снежную вершину и отрицательно покачал головой.

— А знаешь, почему?

— Нет.

— Потому что никто, не исследовал ее и даже не был на ней. Среди киров ходят слухи, что сама гора живая, она не пускает никого на вершину. Говорят, что через каждую тысячу метров ты устаешь все быстрее и сильнее. Никто так и не добрался даже до середины этой горы. У них не хватало сил.

Айнер посмотрел на меня и странно улыбнулся. Веселые искорки плясали у него в глазах.

— Так вот, я поднялся на вершину горы и обомлел. Честно говоря, я не ожидал увидеть ЭТО ТАМ… — он остановился.

— Что? Что там?! — он меня заинтриговал, я подался вперед, забыв об усталости.

Он понурил голову.

— Я… не могу сказать сейчас… если доберешься до туда, я расскажу об ЭТОМ.

— Да! Я готов, да хоть сейчас! — Я резко встал и был готов ко всему, кровь бурлила во мне.

— Ну и отлично. Тогда, начинаем тренировку. Так, видишь то дерево? — он указал на маленькую палочку в дали. Я кивнул. — Хорошо, будешь бежать отсюда и до него. Двадцать раз. Беги насколько ты быстро можешь.

Я еще не бежал, а чуть не свалился. Он издевается, да это же нереально. Расстояние примерно один-два километра. Пробежать двадцать километров ускорением? А он сам-то может? Что-то не верю.

— Э-э! я ведь уже бегал!

— Тогда была не тренировка. Это была проверка. Беги, давай!

И я побежал.

На втором километре я уже изрядно подустал и думал: когда же я отключусь? Сейчас моя скорость снизилась наполовину. Но тут я заметил: что-то не так. И моментально из-за деревьев вышла дюжина каких-то двуногих тварей. Гоблины какие-то, подумал я. И тут они сорвались и побежали на меня, размахивая дубинками в руках и брызгая слюной, издавая при этом безумный крик. Я и не успел подумать о чем-либо, ноги сами побежали до точки назначения. Странно, но, либо они тупые, либо так задумано, они гоняли меня между Айнером и деревом. Мозг на эти два часа отключился и я соображал не так, как всегда. Я со всей скорости бегал от этих тварей, на ходу уворачиваясь от летящих в меня дубин. Под конец я даже не чувствовал усталости и сразу стал дышать спокойно, хоть и бежал очень быстро. Мышцы перестали болеть.

Все, я прибежал. Точнее не так. Добежав последний круг, я со всей скорости упал на землю и прокатился по ней пару метров и вырубился.

Вскоре я очнулся, все еще лежав не земле.

— Кай, знаешь, что ты испытывал в конце, почему ты не уставал?

Я ничего не ответил, просто посмотрел на него.

— Ты преодолел свой предел.

Предел? Это, оказывается, так легко? Айнер будто прочитал мои мысли.

— Это совсем не просто. Однако у тебя был стимул: страх. А теперь, очухайся и садись.

Я очухался и сел.

— Сейчас объясню кое-что. Это поможет нам в тренировках.

— Нам?

— Нам, учитель тоже учится, как и ученик. Так вот, ты знаешь, что такое боль?

Что это за вопрос такой?

— Конечно, знаю, боль — это когда… больно…

Айнер поднял бровь.

— И что?

Я не мог объяснить такого простого вопроса, а ведь все сталкиваются с этим каждый день.

— Боль — это всего лишь сигнал. Соответственно, сигнал можно заглушить. Я научу тебя этому.

Перспектива быть берсерком мне по душе и продолжил слушать.

— А можешь объяснить, что значит: устали мышцы?

Я даже не стал пытаться, пусть сам старается, я отдохнуть хочу.

— Это тоже сигнал, только чуть другой. Смотри, в мышцах есть определенный резерв силы. А есть и дополнительный резерв, он используется, когда первый был исчерпан. Так вот, когда начальные мышцы устают, они посылают сигнал в мозг, мозг расшифровывает сигнал как боль. Поэтому нам кажется, что мышцы становятся ватными и нам трудно работать ими. Значит, его можно тоже заглушить. Преодолеть предел возможностей — это значит сделать больше, чем может выдержать твое тело и мышцы. Только так можно продвигаться в учении.

— А как проходит это преодоление?

— Ты сейчас пробежал около сорока километров. Твой предел был всего лишь десять! Ты продвинулся в беге сразу на четыре шага за раз!

О господи! Боль напомнила о себе. Я чувствовал каждую мышцу на ногах, даже те, о которых и не представлял. Я застонал.

— Но как я мог пробежать больше возможностей моего тела?!

— Это и называется внутренняя энергия!

— Не понятно…

— Ну смотри. Вот, допустим, я скажу тебе: отжиматься столько, сколько сможешь. Ты остановишься, допустим, на сотне. Скажешь, что больше не можешь. А если прикажешь сделать больше, то уже преодолеешь предел! После того, как ты сделаешь это, сможешь отжаться еще не одну сотню, даже не уставая!

— Ничего себе, это прямо как я сейчас бегал, да? В конце я даже не уставал!

— Ладно, продолжим тренировку. Встань.

Я попытался. Не смог, просто не смог.

— Я не могу, ноги не слушаются.

— Да? — он притронулся ко мне рукой. — А сейчас?

Боль мгновенно прошла.

— Что это было?!

Я уже должен был привыкнуть ко всяким чудесам, но он меня удивляет все больше и больше.

— Просто высвободил некоторое количество Ки. Оно временно заменило мышцы, так что сегодня ноги качать больше не будем.

До самого вечера он развивал мое тело: растяжку, мышцы, выносливость и тому подобное. На каждом тренажере я выходил за свои пределы. После каждого такого раза в голове теплело, и непонятно откуда приходила… радость, что ли? Айнер объяснял это загадочным словом: гормоны. Насколько я понял, гормоны мне будут необходимы. Потом еще рассказал о каких-то адреналинах и эндорфинах… В общем, день был насыщенный.

В конце тренировок я просто спал стоя, (научился как-то…) и, когда Айнер объявил сон, я вырубился, не успев понять это.

В этот раз мне ничего не снилось. Я валялся как убитый. Когда я проснулся, (а это было очень неприятно, потому что разбудили меня пинком в бок) я удивился, насколько быстрым был сон. Будто моргнул. Закрыл глаза — уснул. Открыл — проснулся. Я даже не менял позы во время сна. Как уснул: руки-ноги в разные стороны, так и проснулся.

— Э-эй!

Черт, мало ему. Пинал маленьких, а теперь еще и в ухо орет. Демон…

— Да встал я, встал. — Я чуть приподнялся, что бы он увидел и снова вырубился.

Сквозь сон снова мне в бок прилетело и, уже во второе ухо, наорали. Я вскочил как ошпаренный. Снилось, что-то нехорошее, наверняка.

Айнер, удовлетворенный тем, что я все-таки встал, снова начал составлять расписание.

— Иди, умойся. После тренировка.

Через десять минут я был готов. Правда мышцы болели ужасно и, почему-то, хотелось пить.

Айнер встал передо мной, скрестив руки на груди.

— Сегодня будем уделять внимание мышцам тела.

Дальше я отжимался, качал пресс, и мышцы спины и так далее… Все по сто раз. Сейчас я лежал на спине и унимал боль.

Ко мне подошел Айнер.

— Отдохнул?

Знает же, лис, что нет.

Я отрицательно покачал головой.

— Отлично. Тогда еще по сто раз сделай.

— Я же только что сделал, зачем еще? — Забунтовал я. Ему явно нравилось издеваться надо мной.

— Еще пятьдесят раз. За каждый бунт будешь получать наказание. Ты ученик я учитель. Я говорю — ты делаешь.

Слова упали назад в легкие. Проклиная его я встал, скрипя зубами и начал все по новой.

Во время очередного поднимания тела я почувствовал, что пресс стал ватным и никак не хотел поднимать меня. Я упал на спину весь уставший.

— Почему ты остановился? Продолжай.

— Я сильно устал, — слова предлогами вырывались из горла.

— Продолжай. Преодолей боль и делай.

Черт! Черт! Черт! Я попытался подняться и снова пресс отказывался слушаться, оставаясь на одном уровне. Пот застилал глаза, а голова болела от напряжения. Только я подумал о том, что бы расслабиться и упасть на спину, как шею обожгло чем-то горячим. Я тут же напрягся, и голова оказалась у колен. Значит, я сделал этот чертов раз!

— Видишь, можешь, когда захочешь.

— Так это ты сделал?! Ну, я тебе!.. — я попытался подняться, но пресс сильно болел и я опустился на четвереньки.

Отдышавшись, он снова начал меня гонять. К концу дня я сделал около тысячи отжиманий, приседаний… и тому подобного… Так что, когда он сказал: спать, я снова вырубился не успев понять этого.

Так продолжалось две недели. Каждый день он увеличивал нагрузки. Потом прибавился еще бег, всяческие марш-броски и тренировки на выносливость.

Через три недели я уже почувствовал результаты. Конечно, накачанным я не был, но хуже от этого не стало. Как объяснил мастер (теперь я звал его именно так) он тренировал особые волокна мышц. Сколько он мне не объяснял, я ничего не понял. Понял только одно: тренировки есть, результат есть, мышц нет.

Сейчас я мог бегать многие тысячи километров (по словам Айнера) не уставая. Недавно я побил свой рекорд в скорости. Я смог пробежать стометровку за девять секунд. Когда мастер сказал мне, что он сам это расстояние преодолеет за… секунду, я не поверил, но, когда он показал мне, я очумел (и это только бегом). После этого я начал уважать его. Дни продвигались монотонно. Сначала мне это до смерти надоедало: подъем, тренировка, еда, тренировка, еда, тренировка, сон. Иногда вообще без еды… Но я уже начал привыкать к такому расписанию. В конце дня я иногда думал: «Быстрее завтра!».

Тренировки были тяжелые. Не только потому, что я весь день был под палящим солнцем. Как назло, в основном мы тренировались не на ровной и плоской равнине, а по каким-то горкам. Он это называл пересеченной местностью. Айнер утверждал, что это для приспосабливания к различным обстановкам.

Сейчас я проделывал различные упражнения с мышцами. А ведь я уже «качаюсь» три недели. Закончив, я размялся и побежал к нашему «лагерю», расположенному за несколько километров от меня. Я же сейчас был у речки. Айнер показал мне, что тот ручей, из которого набирал воду, выше по течению был самой настоящей речкой, шириной в тридцать метров.

Прибежав к лагерю, где мирно дремал Айнер, я упал на траву и полчаса не шевелился, восстанавливаясь.

— Вижу, ты уже приспособился?

Я открыл глаза и посмотрел на него. Он стоял надо мной, улыбаясь, и скрестив руки.

— Угу, — пробубнил я.

— Значит, пришло время перейти к тренировкам.

Я резко встал.

— А что было до этого?!

Он пожал плечами.

— Разминка.

— Разминка?! Отжиматься в день по пять тысяч раз это разминка?

— Да. Ты всего лишь развивал свое тело для тренировок.

Я вздохнул.

— Ясно…

— Раз ясно, тогда объясню: до этого ты только и делал, что развивал мышцы и выносливость. Сейчас мы будем учить тебя всему остальному: боевым искусствам, оружию, управлением Ки и так далее.

— Подожди, мы? Что значит мы? Разве ты учишь меня не один?

— Тренировал. А теперь у тебя прибавится еще один мастер.

— А что будет с тобой? Ты уйдешь? — честно говоря, я уже привязался к Айнеру. По вечерам мы с ним болтали о том, о сем, смотря на звезды.

— Нет, с чего ты взял. Я буду продолжать тренировать тебя.

— Тогда зачем нам еще кто-то, ты устал?

— Нет, не надо делать поспешных выводов. Дослушай сначала.

— Я не могу тебя обучить владеть оружием. Я владею азами техник, но это только основы. Против нее я бы и минуты не выдержал с оружием.

— Против кого? — что-то смысл ускользал от меня…

— Мария, мастер оружия. Она будет тренировать тебя.

— Девушка? — не очень-то я верил, что девушка может что-либо противопоставить мне. Хотя, если так говорит Айнер…

Он проигнорировал мое высказывание.

— Айнер, а почему вы не тренировали меня с самого начала оружию?

— Мария тебе все объяснит, она мне сказала пока что тренировать тебя без нее. Потому что сейчас находится очень далеко и прибудет через три дня. А до этого будем тренироваться усиленно!

Мой маленький отдых закончился и тренировки продолжились. Опс, скорее, это надо называть «разминка». Подумаешь, три тысячи раз пресс, тысячу подтягивание на перекладине, (четыре подхода по двести пятьдесят раз) шесть тысяч отжимания, и десять тысяч приседаний… Это далеко не все… А после бег двадцать километров ускорением пять подходов. Всего лишь разминка. Интересно, а что будет на тренировке? Надеюсь, не умру.




Глава 5


Вскоре прошло трое суток и под вечер, перед сном, я пытался разговорить Айнера:

— Слушай.

— Мм?.. — он был уже в полудреме.

— А зачем ты стал путешественником?

Где-то с полминуты он не отвечал. Я уже подумал: он спит, но вдруг пошевелился:

— Там, откуда я пришел, люди стали бездушными. Я родился в эпоху, когда человек начал создавать… — он пытался подобрать слово, — механизмы, которые делали за него всю работу одним нажатием кнопки. Когда эти механизмы вышли в продажу, богатые люди купили себе их. А через некоторое время все, кто имел эти приспособления, смотрел свысока и презирал тех, кто все делал своими руками и головой. Через несколько лет началась война. Она уничтожила практически всех моих друзей. Оставалась малая группа повстанцев. Я один из них.

Я, по правде говоря, не ожидал услышать что-то подобное и был ошеломлен.

— А зачем ты тогда ушел оттуда, если вас и так осталось очень мало. Это ведь дезертирство?

— Это было последнее желание моих соотечественников. У меня был потенциал для того что бы набрать силу и прекратить эту войну. Я ушел и тренировался самостоятельно. Как видишь, не так уж и плохо.

— Но как ты собираешься это прекратить?

Он грустно вздохнул, видимо, вспоминая своих погибших товарищей и близких.

— Ты прав, сейчас даже я не справлюсь против такого количества врагов. Но у меня есть кое-какие идеи. Тебе, увы, я пока что сказать не могу. Дал клятву.

— Ясно. Но, разве вам не будет хуже от того, что вы ушли?

— В смысле?

— Ну, так как потенциальных врагов у тех… не знаю, как их зовут…

— Люди. Раса людей. — вовремя подсказал мне Айнер.

— Спасибо, так вот, так как врага нету, значит, они усилят свою оборону и оккупируют все земли.

Он усмехнулся:

— Наблюдательный, расчетливый, — похвалил он меня и продолжил: — Они не будут усиливать оборону. Они пойдут расследовать другие земли. Они ведь не знают, что больше не осталось повстанцев и будут искать их убежища.

— Почему они не знают этого? Разве они не могут разговорить пленников?

— У них нет пленников. — Голос его стал замогильным. — у них есть только трупы. Они ненавидят таких, как я. Ненавидят подвижный образ жизни.

— Получается, они ненавидят даже животных?

— Именно. За год до войны они начали истреблять их. Именно из-за этого остальные люди и стали повстанцами. Мы были против таких правил и не хотели жить сидя. Мы хотели жить и радоваться, а не быть похожими на те же бездушные механизмы, в кого начали превращаться люди.

— Вопрос, зачем им убивать всех животных? Чем они будут питаться?

— Они начали создавать искусственные продукты…

Мерзость. От сочетания этих двух слов меня перекосило. Как можно сделать мясо искусственно? Разве что отрезать от человека… Далеко не все понятно, но все равно пакость.

— Ясно. — Я, вроде, успокоился, но горечь во рту осталась. — Но как допустил это ваш император?

— Император? Ах, да. Он был не сторонним свидетелем. Он был именно тем, кто предложил эту идею внедрить. Понимаешь, как мне рассказывали близкие, он был молод, ему только-только исполнилось двадцать шесть лет. И, как многие молодые, он был за развитие.

— Молодым?! Я понимаю, что это наследственно, когда ты рождаешься в императорской семье, то тебя сразу нарекают законным будущим императором. Но куда делись всякого рода советники? Не верится…

— Сейчас объясню. Это мне поведала моя бабушка. Так что за правду отвечать не могу. Когда мне было шесть-семь лет, она много мне рассказывала о прошлом. Она говорила, что, шестьдесят лет назад срок становления императором был тридцать пять лет. Буквально за несколько лет до моего рождения он уменьшился до двадцати трех лет. Это сделал сам император в наследство своему сыну, зачинщику войны.

— То есть, он просто взял и быстренько убрал возрастные ограничения до минимума?

— Ну, это совсем не просто. По правилам моей страны этого вообще нельзя было делать. А значит, то, что сделал он было нарушением законов, которые он же и написал и указал при этом: ни в коем случае не изменять их. И тут же изменил их, объяснив это тем, будто бы стране нужна молодая умная голова.

— Но как он смог пойти против своего же правила?

— Поверь, такой была моя страна. Очень многое говорили, типа: «Мы сделаем нашу страну лучше и т. д.». В итоге, все это было на словах. За пять лет, которую нес наш император, жизнь наоборот, стала хуже. Сам же император говорил своим коллегам в других странах, что наша держава прогрессирует, люди получают все, что хотят, бедняков нету и тому подобную чушь. Не знаю, на что он рассчитывал. После его сменил новый император-мальчишка. Кстати, еще тогда никто не знал, что он сын этого болвана, соответственно, он был выбран. Когда это стало известно, народ кричал и бунтовал. Но он пресекал это в корне. Странным образом пропадали люди и их родственники. Через некоторое время люди смирились и стали жить по его правилам.

Было ясно, что ему очень больно это говорить.

— А после началась война?

Он кивнул. На этом разговор окончился, и я уснул с неприятными мыслями.

Проснулся я необычайно сонным. Даже голову не хотелось поднимать.

Но, все-таки, через некоторое время я встал, потянулся и начал искать глазами Айнера.

Не найдя его, я пожал плечами и пошел к ручью умываться. Закончив с этим, снова поискал Айнера. Сам же обещал сегодня меня познакомить с Марией какой-то…

Кричать на всю округу не увенчалось успехом. Только горло сорвал.

Наконец я догадался пойти на нашу главную и любимую полянку Айнера. Я улыбнулся, вспоминая, через что я там прошел и прополз… До равнины я добежал, непонятно чему во время бега улыбаясь. Чего радовался-то? Пожав плечами, я прорвался через кусты и лучи солнца врезались в глаза. Я остановился и закрыл руками глаза, снова непонятно чему улыбаясь. Приспособившись к яркому свету я сразу нашел две темные фигуры, стоящие на равнине. На этот раз я улыбнулся чуть ли не до ушей.

Подбегая к ним я заметил, что они говорят друг с другом с небольшой тревогой. Наконец они меня заметили и повернулись с улыбками. Пока бежал я успел рассмотреть ее. Честно говоря, я думал, что она будет выглядеть так: большая, накачанная, хмурая женщина лет тридцати и более, с недлинным мечом…

Мария же была другой: да, она была выше меня, ей было лет эдак 25 (а может, я ошибаюсь), русые выгоревшие волосы. Мне она понравилась. Красивые бедра, грудь, зеленые глаза… Я улыбнулся и сразу задумался: не поэтому ли я сегодня улыбаюсь чересчур. Прямо аж мышцы на лице болят…

Подбежав к ним, я махнул рукой в виде приветствия, хотя был в метре от них. Поняв глупость поступка, я растянул лыбу до ушей и почесал затылок в знак рассеянности.

Айнер посмотрел на меня как-то удивленно и рассеянно, а Мария рассматривала меня во все глаза. Я чуть покраснел. Минутку молчания прервал Айнер, сказав мне:

— Ну, я думаю, ты понял, кто это, — он кивнул головой в сторону Марии.

Я не ответил, лишь чуть качнул головой.

Мария нахмурилась. Закончив мой осмотр, она прошептала Айнеру так, чтобы я не услышал:

— Ты же говорил, что он будет сильным? Как ни смотри, он не похож на бойца…

Обидно, однако… Я надул губы.

— Эй, — я обратился к ней. — Вообще-то я еще здесь.

Мария хлопнула глазами пару раз, покосилась на улыбающегося Айнера, ища ответа. Не найдя его снова посмотрела на меня.

— Извини…

Наступила неловкая тишина.

Нарушил ее Айнер:

— Ладно, делайте что хотите, я на день отлучусь. По делам.

Он развернулся, подпрыгнул и улетел, осыпав нас пылью. А я снова удивился ему… Только подумать! Свободно летает в воздухе!.. Это же какое наслаждение! Я покачал головой. Посмотрел на своего нового учителя:

— Вы тоже так умеете?

— Нет, никто больше кроме него так не умеет.

Хм? Что-то я не верю что он такой единственный. Надо с ним на эту тему поговорить.

— Ладно, — как-то я неуверенно начал. — Что будет делать?

Она немного подумала.

— Что вы делали с Айнером?

— Тренировали мою выносливость, мышцы… все.

— Отлично.

Тут я вспомнил наш разговор с Айнером.

— Кстати, я хотел спросить.

— Мм?

— Почему меня не тренировали сразу, как владеть оружием?

Она усмехнулась.

— Потому что, чтобы овладеть оружием, надо сперва овладеть своим телом.

Разговор быстро замяли и приступили к тренировкам. Я думал — будет что-то новое. Как же я ошибался. Хотя отчасти было кое-что новое: я делал все в два раза больше. Устал я больше обычного, и уснул быстрей.

В следующий полдень Айнер прилетел и снова осыпал нас пылью. И в этот же день начались новые испытания. Тренировал я теперь различные удары и шаги в рукопашном бою.

Как-то в одну из свободных минут я подошел к Айнеру.

— А эти стойки и удары из какого вида боевых искусств?

Он посмотрел на меня презрительно исподлобья.

— Есть лишь одно боевое искусство.

— Одно? Но разве киры не принимают различные стойки своих школ и что они изучали?

— Как таковое боевое искусство — оно одно. Я его называю — Буджутсу. Чисто условно.

— Почему одно?

— Потому что разные боевые искусства действуют в разных ситуациях практически одинаково. Если для выполнения приема надо уклониться — уклоняются. Даже несмотря на то, что можно еще много чего сделать в данной ситуации. Да и по сути как таковых приемов нету. Я добился результатов без единого приема. Я просто делал то, что первое приходило в голову. Я это называю животной интуицией. В спаррингах я объясню тебе это.

О-ох как мне не понравилась эта фраза — «объясню в спаррингах»…

Как назло сегодня мы провели мой первый спарринг. Честно говоря, когда напротив меня встал Айнер, стало страшно. У меня сразу же затряслись колени.

Он увидел это, но не стал щадить меня и напал.

Я сразу же заметил, что он сдерживается и работает для меня: специально открывается и дает мне возможность контратаковать. Поначалу я пытался атаковать, как меня учили на арене: уклонение, удар. Но ничего не получалось.

После уклонения мне прилетали мощные удары. Я не понимал, как он это делает. Через час он объявил маленький отдых. Я свалился на траву и не двигался. И все-таки, тренировки (извините, разминка) дали результат. Я бы такого боя не выдержал бы, будь я в той форме, в которой был пару недель назад… Да, сейчас я устал, но я мог продолжать, хоть и с трудом. Айнер вбил в меня, что такое выносливость. Я содрогнулся, вспоминая, как он гонял меня, когда я достигал очередного предела своей выносливости.

Айнер подошел ко мне, я тяжело дышал, лежа на траве. Глубоко вздымающаяся грудь поднимала тело после очередного вдоха.

— Попробуй не думать об ударах, а действовать интуицией, как хищник.

Этой короткой фразой он вдохновил меня. И одновременно подавил. Перерыв кончился. Я встал, кровь ударила в виски. Тяжелые у меня тренировки, все-таки.

И мы продолжили. На этот раз я пытался отключить мозг и действовать, как мне сказал Айнер. Но после очередного удара концентрация сбивалась.

Иногда во время боя он давал мне советы. Один из них я запомнил. Не концентрироваться, а входить в режим зверя мгновенно. Это ошеломит оппонента неожиданной сменой поведения противника.

Быстрый левый удар Айнера вывел меня из мыслей. Я решил незамедлительно воспользоваться его советом. Не совсем мгновенно, но все-таки быстро взвинтил себя. Прыгнув вперед к Айнеру, я оказался прямо перед ним и резко ударил локтем в правую скулу. Он, конечно, ожидал удара, но даже я удивился этой силе. Повреждения были просто минимальными — я даже не поцарапал его, а от отдачи он проскользил по земле, оставив за собой след под ногами. Он был удивлен не меньше меня.

Наконец, ошеломление прошло:

— Делаешь успехи, — с улыбкой повернулся ко мне Айнер. Мельком я заметил улыбающуюся Марию.

Я только расслабился, как получил мощный удар коленкой в живот. Подлетев на пару метров над землей, я упал на грудь и не мог дышать некоторое время. Я вырубился на пол секунды, а, когда пришел в себя, сделал глубокий и шумный вдох.

А ведь Айнер даже не запыхался за час с лишним.

— Ладно, с тебя хватит. Отдохни.

Я поднялся на четвереньки, все еще тяжело дыша. Мышцы гудели, в некоторых местах я чувствовал спазм, в глазах сияли разноцветные круги, а в голове будто происходили баталии.

— Откуда у тебя эта сила?

Он посмотрел через плечо на меня, после улыбнулся:

— Я тебя научу одному секрету. Позже.

Я ухмыльнулся. Что же у него за тренировки, я даже не мог представить. Насколько он силен? Это была даже не половина его силы…

После короткого отдыха я приступил к тренировкам с Марией.

Мы стояли на небольшой поляне, она вводила меня в суть тренировок с оружием.

— Так как ты еще не вспомнил, как владеть своим телом, оружию пока не будем учиться. Будешь тренировать шаги, выносливость, и многое другое.

— Мария…

Она перебила меня.

— Не Мария, а Маша.

Сначала я удивился, а после пожал плечами.

Дальше все снова повторилось: мышцы, бег и так далее.

И опять, когда мы легли спать, я решился спросить Айнера насчет полета.

— Потому что я родился с этой способностью. Помнишь, я тебе говорил, что я тренировался без учителей? Так вот, я был не столько без учителей, сколько с древними свитками по боевым искусствам. Я нашел свиток, в котором говорится, что люди могут летать только в одном случае: если они родились с такой способностью.

Я задумался после такой тирады.

— А как ты узнал об этой способности?

И снова увидел боль на его лице.

— Один из моих погибших друзей сказал мне, что у меня есть способность к Букуджутсу.

— Букуджутсу? Что это?

— Я тоже сначала не понял, а когда нашел свиток с этим словом, сразу вспомнил слова друзей.

— Значит, это переводится как полет?

— Мм… Да, что-то типа.

— Слушай, а у меня есть эта способность? — У меня загорелись глаза, очень уж хотелось полетать…

— Не знаю, но я не чувствую в тебе ее.

Вон, значит, как…

— А почему Маша говорила, что кроме тебя никто больше не может летать?

— Потому что эта способность проявлялась только в моей стране, а там не осталось больше людей кроме меня.

— Ясно…

Так я уснул.

В течение двух последующих дней я проводил в боях с Айнером. На моем лице не осталось живого места, а тело было все в синяках. Эти демоны не жалели меня и увеличивали нагрузку каждый день. Так же Айнер учил меня контролировать Ки. Это оказалось труднее, чем на первый взгляд.

Я не знаю, что они сделали, но сейчас масса моего тела была около трехсот килограмм. Безо всяких утяжелений. Айнер, коснувшись меня, сказал, что через пару секунд я познакомлюсь поближе с землей. Я только посмеялся. А потом действительно обнял землю.

Тренировки пошли по второму кругу. Бегал я столько же сколько в начале. Но легче не стало. Я много раз оборачивался и смотрел на свои отпечатки ступней, оставшиеся на земле.

Сейчас я тренировался один на протяжении трех дней. Айнер с Машей сказали мне проделать все то, что мы делали за две недели. Меня заинтересовала эта техника — Букуджутсу. И я кое-что придумал на этот счет. Каждый день я старался закончить по быстрей бег и многое другое и принимался за контроль Ки.

За полторы недели я много чего понял и изучил без учителей. Интересно, это подсказала моя прошлая память?

Я далеко зашел в изучении Ки, но я не мог понять некоторые вещи. Да, меня научили азам Ки. Только я не мог ощутить ни Айнера, ни Марии. Либо я что-то не так понял, либо они были слишком далеко. Однако слабые Ки людей поблизости я чувствовал.

И вот, прошло, наконец, две недели. Я проснулся от зуда в голове.

Как позже выяснилось, это были мои учителя. Я оделся, встал, потянулся, зевнул так, что было слышно на другой стороне леса. Выбежав на поляну, я посмотрел наверх, ища признаки жизни. Утро сегодня было холодное. Трава была в расе, птицы еще спали и не подавали признаков жизни. Свежий морозный воздух щекотал нос и радовал легкие порцией чистейшего воздуха этих краев.

Пару минут я прыгал на месте, согреваясь. Солнце только поднималось. Определив на глаз время, я всмотрелся в небо. Сквозь туман показались две темные точки. Сначала я удивился, ведь Айнер говорил, что кроме него никто летать не умеет… Они подлетели ближе, и я увидел Машу, сидящую у него на спине, как я не так давно.

Они летели прямо на меня. В последний момент я отпрыгнул на пару метров, вспомнив, как после каждого приземления Айнера я уходил умываться…

Я посмотрел на них: у обоих растрепанные волосы, скорость, наверно, нехилая была… То-то я не мог почувствовать их присутствия две недели.

— Ты выполнил все упражнения сначала? — это было что-то вроде приветствия.

Я кивнул.

— Отлично. Пойдем сдавать экзамен.

Я чуть не подавился словами, которые сотней хотели вырваться из груди, но вовремя проглотил их.

Айнер, ухмыльнувшись, пошел на нашу равнину, где я в первый раз начал свои тренировки. Айнер называл эту поляну странным словом плац.

Он шел спокойным шагом, сзади плелись мы с Машей.

— Не бойся ты так Айнера, — услышал я голос Маши, шептавшей мне в ухо.

Я посмотрел на нее.

— Может он и выглядит немного страшным, но он вовсе не такой, — она приятно улыбнулась.

Я посмотрел на его затылок. Нет, ну, может, я его просто мало знаю. Пожав плечами, мы продолжили движение.

Выходя на поляну, я посмотрел по сторонам. Айнер просил меня делать это всегда и тренировать Ки. Отмечать даже животных, типа оленей и кроликов. Поначалу не получалось, но потом приспособился.

Мы шли уже около пяти минут. Была середина равнины и мне это надоело:

— Айнер, может, хватит? Тут, я думаю, будет нормально, — я не успел удивиться своей грубости.

Айнер неожиданно остановился и развернулся, удивленный услышанным. Быстренько осмотрев поляну, он кивнул головой.

— Действительно. Извини, я просто о своем думал.

И вправду, он выглядел задумчивым, когда прилетел. Покосившись на Машу, я такого не заметил. Значит, она не знает, о чем он думает. Или очень хорошо скрывает.

— А что делать-то?

— Помнишь, ты бегал сто метров в самом начале?

Я сразу вспомнил свой девятисекундный рекорд и улыбнулся. Конечно, помню.

— Я вижу, что ты помнишь. Еще раз будешь бегать, и не только.

Ой-ой, что-то у меня сразу закололо в боку.

— Айнер, что мне делать с моим весом?

Он немного удивился.

— А, с этим… Маш, пожалуйста.

Я почувствовал прикосновение и, вместе с этим, моя масса пришла в норму. Мурашки пробежали по моему телу, я был настолько легкий, что, казалось, прямо сейчас научусь летать. Я посмотрел на свои руки: они дрожали с непривычки. Улыбка несознательно лезла на лицо. Я пытался как-то ее приглушить, но, все, что я получил — это спазм мышц. Ну вот, теперь глаз дергаться будет…

Я пару раз сжал кулаки. Айнер, увидев столько эмоций на моем лице, предложил мне кое-что:

— Ну-ка, подпрыгни настолько сильно, насколько сможешь.

Я, даже не задумываясь, присел — сжал «пружину», и подпрыгнул, высвободив всю силу. То ли ветер подул, то ли что-то попало мне в глаза, и я прикрыл их. Когда ветер более-менее стих, я приоткрыл глаз, и увидел: яркий полукруг солнца восходит из-за горизонта, чуть размытый ранним туманом; верхушки деревьев были под моими ногами, а опустив голову, я увидел две точки — Айнера и Машу. Оказывается эта поляна совсем маленькая…

«Но, черт возьми, как я так могу прыгать?» — мысль пронеслась в голове в мгновение. И так же мгновенно испарилась.

Так как у меня было несколько секунд, я посмотрел в разные стороны. Заметил я Кинар сразу же. Он был не таким большим, только широким. А вот своего дома, как бы я не присматривался, не нашел.

Опа, похоже, я начинаю снижаться: меня потянуло обратно к земле. И тут меня осенило: а как я приземлюсь?! Ой-ой, ой-ой… Надо быстро что-то придумать. А времени совсем не оставалось. Я не знал, что делать и дрыгал ногами во все стороны. Земля неумолимо приближалась, краем глаза я заметил удивление Айнера. В следующую секунду он исчез.

Все, осталось пару десятков метров до земли. Черт, а ведь у меня даже не было девушки…

Я закрыл глаза и расслабился. И тут кто-то схватил меня за ногу. И так глупо я висел пару секунд, пока меня не бросили снова на землю. Правда, на этот раз не со ста метров…

Больно ударившись задницей о неудачно лежавший камень, я остался лежать на спине. Сердце бешено колотилось от такого вида сверху. Я покосился на грудь: она вздрагивала после очередного удара.

— Ну, как тебе вид сверху?

— Н-н-неплохо… — я был все еще в шоке от увиденного.

Я очухался и приподнялся, вздохнул и окончательно поднялся на ноги.

— Я вижу, твое тело хорошо натренировано. Теперь ты будешь учиться владеть оружием, — сказав это, Айнер с ухмылкой взглянул на Машу.

— И кстати, не вырубись, вечером побеседуем. Ты ведь мне хотел что-то сказать сегодня?

Я удивился его осведомленности и кивнул.

Позавтракав, мы приступили к тренировке. Теперь Айнер нагрузил меня еще больше, сказав, что масса моего тела сейчас равна восьмистам килограмм. Ужас, я вспотел, хотя даже не дрался с Айнером. Всего лишь размялся… Я представил себя, вползавшего под дерево, что бы хорошо поспать. Ох, какой поспать, еще же Айнер хотел что-то сказать мне.

Как я и ожидал, первые десять минут я держался хорошо. Потом плечи и икры болели просто ужасно. Я все время хотел опустить руки и согнуться в три погибели. Спина от такого напряжения тоже отказывалась двигаться.

Но, вспомнив, как меня учил Айнер игнорировать боль и преодолевать свой предел, я снова нашел себя. Спустя час я разделся до пояса, так как вся рубашка пропиталась потом и прилипала к телу, все время мешаясь и стесняя движения.

Вот только я забыл, что ни Айнер ни Маша не знают о шрамах…

Когда я снял рубашку, у Айнера вытянулось лицо:

— Это последствия моей двухнедельной отлучки?! Кошмар, знал — не улетал бы… Так искалечить своего ученика… Какой из меня теперь учитель?!

Рассказав о появлении шрамов, я успокоил Айнера. Но тут подбежала Маша и все началось заново. Она смотрела наши бои каждый день и я этого стеснялся: не люблю, когда смотрят как я что-либо делаю. Сразу начинаю теряться и ошибаться. Рассказав им все по порядку, они только покачали головой. И все-таки ходили вокруг меня и рассматривали буквально каждый шрам.

В итоге мне это надоело и я неожиданно ударил Айнера. Он упал на землю. О, прогресс. Вот только сейчас он бился в пол силы (тоже прогресс).

Ох, как мне доставалось… Ушел я с кучей синяков к речке. Нынче она была холодновата и отлично расслабляла после жаркой тренировки.

Из-за спины донесся голос:

— Через два часа у тебя тренировка с Машей. Она вся в нетерпении.

О-ох, как мне не понравилось это слово — «в нетерпении». Небось, сидит и чистит оружие, точит и тому подобное…

— Ясно.

Прошло почти два часа. Я успел поесть, поваляться на солнышке (чуть не уснул). Оставалось десять минут. Быстренько размявшись, я побежал в сторону Машиной Ки.

«Почему они заставляют меня пробираться сквозь заросли к каждой тренировке?» — спрашивал я себя, ругаясь от каждой колючки, задевшей оголенные места.

Наконец я увидел Марию, сидящую на земле и, с любовью держащей в руках деревянный меч. Я подбежал к ней. Она не обратила внимания, наверно думала о чем-то своем… не понимаю я девушек, нет.

Наконец, она посмотрела на меня:

— Привет, что-то ты опоздал.

Кто бы говорил. Стою тут минут пять уже…

Подозвав к себе, она дала мне в руки деревянный меч и сказала отрабатывать удары. Я, конечно, не знал никаких ударов и попросил показать ее парочку.

Маша, пожав плечами, продемонстрировала три удара. Запомнив их, я попытался повторить. Исправив ошибки, Маша дала совет отрабатывать удары с шагами. То бишь — бой с тенью.

Я последовал ее совету: закрыл глаза, представил противника и, с уклонениями и шагами повторял раз за разом различные выпады.

Мария, удивленная моей странной техникой, поинтересовалась, наклонив голову:

— Зачем ты закрываешь глаза?

Я приостановился на секунду, и взглянул на нее:

— Они мешают.

Она похлопала глазами:

— Но разве с ними будет не лучше? Не будешь же ты драться вслепую против мечника? Это же смешно.

Я, покраснев, виновато посмотрел под ноги:

— Мне так легче сконцентрироваться. Глаза меня отвлекают.

Пожав плечами, и, сказав: «Делай что хочешь», Маша развалилась на земле и смотрела в небо. Я мысленно поблагодарил ее. Теперь на меня никто не смотрит и можно хорошо потренироваться!

Через три часа, я, весь истекавший потом, наконец закончил последнее упражнение и свалился в прохладную траву. Маша, похоже, совсем уснула, смотря на небо. Не став ее будить, я ушел есть.

Свежее мясо с молоком — лучшее средство для снятия усталости после тренировок.

Что-то все делись куда-то. Айнера не видел уже три часа, хотя он обычно на тренировках с нами, что бы я не халявил.

Ну, нету так нету. Ничего не поделаешь. С этими мыслями я лег спать.

Снилось что-то странное: темнота, я пытаюсь от кого-то убежать, но не могу сдвинуться, ни на шаг. А преследователи все ближе и ближе.

— Кай, — сказали они.

Я, не обращая внимания, все пытался убежать.

— Кай! — на этот раз они орали в ухо…

…Мгновенно проснувшись, я вертел головой с очумелыми глазами. Фух, это всего лишь сон… И почему они всегда так реальны? Во сне будто реальная жизнь. А как только просыпаешься — понимаешь, это всего лишь иллюзия.

— А, это ты, Айнер. Я тут уснул нечаянно, — пытался я оправдаться, протирая глаза.

— Ничего, тебе полезно. Я тут поговорил с Машей. Она мне кое-что сказала.

Зевнув так, что Айнер поморщился, я продолжил слушать вполуха:

— Она внимательно следила за твоими движениями и увидела, что тебе не хватает опыта.

— Опыта в чем? — рефлекторно спросил я.

— В реальных боях.

— И что вы предлагаете, — спросил я, понимая, к чему он клонит.

— Эту неделю у тебя не будет тренировок.

Он меня так ошеломил, что я на секунду застыл. А, когда понял, обрадовался:

— Да? Да?! А ты не врешь?! Отдыхать целую неделю?! Класс!!

Он кашлянул:

— Ну, не совсем без тренировок.

— Только не говори, что ключевое слово здесь — «не совсем»?

— Именно.

— В чем подвох-то? — я надулся. Все, я обижаюсь на тебя! Так обломить…

— Правда то, что мы не будем тренировать тебя неделю. Зато ты будешь совершенствоваться сам.

— А-а? Снова самостоятельные тренировки? Вы все время куда-то пропадаете…

— Не тренировки. Ты будешь учиться драться. Оп, то есть не учиться, а вспоминать.

— А кто будет моим противником?

… Это была улыбка сатаны:

— Их будет много, очень много!

Что-то не дошло…

— В смысле, много?

— В твоем распоряжении будет весь Кинар. Ты будешь бродить ночью по городу и искать приключения на задницу. Кстати, это интересно и отлично бодрит. Прям до утра!

— А это не слишком опасно? Меня там ищет кое-кто…

— Не волнуйся, не зря же я тебя учил боевым искусствам?

— Куда вы все время пропадаете с Машей? Не уж то вы…

Айнер как-то театрально нахмурился:

— Кай, ты о чем, вообще? Она не в моем вкусе.

У меня челюсть отвисла.

— Не в твоем вкусе? Да она же красавица!

Он посмотрел куда-то в сторону:

— Может она и красавица, но для меня она как сестра…

Не, не понимаю я этих двоих… На этом и порешили.

На следующий день они улетели и я даже не успел попрощаться с ними. Встал я как-то непривычно: никто не пинал в бок, не орал в ухо и не обливал ледяной водой. Айнер все время поднимал меня рано. Сейчас его не было, но мне, почему-то, показалось очень важным исполнить этот долг за него. Так же я заметил, что моя масса увеличилась и поморщился. Подарочек, блин…

У меня был целый свободный день, и я мог потратить его для себя и своих друзей. В полдень я был уже в Кинаре, в любимом месте зевак и воришек — на рынке. Относился я, конечно, ко вторым.

В полдень на рынке не протолкнуться, не поработав основательно локтями, поэтому я стоял в сторонке, оценивая жертв.

Заприметив толстенького мужичка, я оттолкнулся от стенки и побрел в его сторону, ничем не выдавая себя. Влившись в толпу, я поначалу удивлялся, почему меня никто не сшибает и не пихает. А потом, вспомнив, сколько я вешу, только усмехнулся и был уже рядом с жертвой.

Вспомнив, как делал передо мной другой воришка несколько недель назад, я решил опробовать его метод. Делаю вид, будто меня толкнули и наталкиваюсь всем телом на этого мужика. В идеале он должен чуть покачнуться и наорать на сопляка, в то время, как я украду у него все, что мне нужно. Но именно тогда у меня из головы вылетела одна маленькая, но очень весомая деталь: моя масса.

Он, конечно, не выдержал, когда на него навалилась тонна, и упал в грязь со шлепком всем телом. Я, конечно, после всех тренировок, устроенных Айнером и Машей, успел стырить пару яблок, но тут меня схватили две мощных руки. Это оказалась его охрана. Яблоки у меня уже за пазухой, они успели только заметить, что я толкнул их хозяина.

Я покосился на их плечи и грудь. Такие как они могли запросто завалить быка.

Толстый мужик с проклятьями принялся подниматься. Как же хотелось засмеяться над этой неуклюжей свиньей, однако вовремя вспомнил об охране и быстро заткнулся. А люд, не стесняясь никого, ржал во все горло.

Поднявшись, измазанный, красный, из ушей валит пар, мужик, хлюпающими шагами направился ко мне. Мне захотелось сжаться, когда он подошел. Почему-то он казался намного опаснее своей охраны. Резонный вопрос: тогда зачем она ему? Он схватил меня за плечи и попытался затрясти, одновременно крича во все горло:

— Ты че, мать твою, делаешь, козлина невоспитанная?! — Лучше бы он не открывал рот. Я скривился от смрада, донесшегося из его рта, еще и плюется. Ей богу — детё.

Потрясти он меня не смог. Увы, такому как он, не сдвинуть меня. Но, вопреки моим ожиданиям, он даже не удивился этому обстоятельству и продолжал выкрикивать совсем уж несносные слова, не предназначенные для детских ушей.

Мне надоел этот цирк, и я превратился из запуганного подростка в уверенного в себе кира. Освободился от захвата верзилы, стоящего вплотную справа, положил ладонь на его грудь и легонько толкнул. Честно говоря, не совсем осознаю свою силу.

Правда, он не ожидал никакого отпора от ребенка, а зря… Я тоже не ожидал такой силы. Он даже не успел удивиться, как отлетел на метров пять, пробороздив землю до грунта и развалив пол рынка.

— Ой-ой, извиняйте, это не я…

Я освободил вторую руку, и, ушел, не вызывая на себя лишнего внимания.

Оставшиеся двое даже не посмотрели на меня, вовсю пялясь на пытающегося встать верзилу.

Зашел за угол, обернулся посмотреть на бесплатный цирк. Вроде никто не шел за мной. Точно! Блин, я же забыл, что меня тут полгорода ищет, вот черт!

Быстро прикинул, где сейчас могут быть мои друзья, и пошел к самому ближнему из них — Вики. Пока я пытался дойти до ее имения, можно книгу написать…

На каждом углу отморозки из «Армии честного Джиса», конечно они меня знают в лицо, по крайней мере так, как описал меня лже-доктор. Приходилось пробираться окольными путями, что заняло у меня около часа времени и много нервов. Эх, вот бы так же как эта банда караулили город стражники, тогда преступников было бы гораздо меньше. Кстати, пока шел, заметил весьма удивительную вещь — чем больше отморозков, тем меньше стражи.

Последний поворот — поместье семьи Вики. Я уже, ничего не боясь и ни от кого не прячась, вышел из-за переулка и направился, было, к воротам, и обомлел.

Честно говоря, я думал, что эту глупую охоту придумал сам Джис или его подручные, но что бы это были Деинбуры…

Поместье Деинбуров охранялось, по прикидкам, двумя-тремя дюжинами людей из разных банд. Все они расположились перед огромными железными воротами, перед которыми было абсолютно неухожено. И еще непонятно, так было всегда или только с приходом этих горилл. За воротами расстилалась красивая ярко-красная с серебряными вкраплениями дорожка, уходящая прямиком к парадному входу поместья. По бокам натыкали в непонятном порядке деревья и кусты. Отсюда я рассмотрел перед парадным входом еще двух стражников. Эти были уже из законной стражи и бдели…

Я вышел из-за поворота резко, так, что бы меня заметили те, у ворот.

Они действительно охраняли, так как заметили буквально сразу же. Я расслышал перешептывания. Они повставали с земли, один из них качнул головой в мою сторону и вся орава пыталась обойти меня полукругом. Я знал, что они именно это и предпримут; развернулся и побежал от них, уводя за собой тридцать с лишним человек в тесный переулок. Мой план удался, они действительно настолько тупы, что бы попасться на это. Пока они пытались каким-то образом вылезти, я обошел дом с другой стороны, и начал присматриваться.

Высокая, метра в три ограда, на пиках которой острые наконечники против воришек.

Я чувствовал. Я чувствовал Ки Вики, исходящую из окна на третьем этаже. Не особо мудрствовав, я взялся за два длинных прута, что составляли часть ограды и разогнул их так, что бы протиснуться. Ни к чему хорошему не приведут мои метровой высоты прыжки, только зря привлечет внимание летающий объект в середине Кинара.

Я пытался шагать очень осторожно, не дай бог они тут собак разводят для охраны…

Я под окном, как на счастье, оно открыто настежь. Прикинув высоту, я сделал пару пробных прыжков, рассчитывая силу, и сиганул в открытое окно вертикально вверх. То ли мне не везет с утра, то ли что, но какому-то идиоту захотелось открыть окно на втором этаже. Как всегда, я со всей дури врезался в оконную раму прямо темечком и чуть не взвыл. Слава богу стекло не разбил. Начиная уже падать, я заметил того идиота, это оказался какой-то приятной внешности молодой мужчина, и, не задумываясь, саданул его носком в солнечное сплетение. Он потерял сознание, хвала богам, не вывалился из окна, а пропал в пустоте дома. А я упал на землю и с яростью чесал огромную шишку, что вылезла на моей голове.

Прошла минута, когда боль отошла, я еще раз сиганул в окно, на этот раз попал точно в яблочко. Беззвучно приземлившись на подоконник, я присмотрелся. Большая комната, как раз с мой шалаш, вся позолочена, в картинах и красных коврах. Интересно, это кто такой любитель кроваво-красных ковров?

Вдохнул, в нос ударил резкий запах духов, смешанный с воздухом. Вот почему окно было открыто — проветривалось. Аристократы аристократами, а дышат земным воздухом. Наконец я увидел Вики. Она лежала на огромной кровати, лицом к стене. Вопреки такой богатой обстановке, она была одета как всегда, когда приходила ко мне: помятые штаны и тонкая майка.

— Йо! — поприветствовал я ее, слезая с подоконника. Вот весело будет, когда мне в спину прилетит стрела или тому подобная ненужная вещь…

Она резко обернулась, не веря своим ушам. Я увидел ее заплаканное лицо. Она уже давно не плакала, но именно от этого сердце сжималось вдвойне. Не выношу, когда плачут, сразу становлюсь шелковым и добреньким как помешанный монах, тьфу!

Неловко улыбнувшись, я почесал затылок. Я даже не успел заметить, как Вики быстро встала, подбежала и прижалась к моей груди. Меня бросило в жар, сердце бешено колотилось, кровь припала к лицу, а уши неимоверно чесались. Конечно, я обнял ее тоже, думал, что будет лучше. Тьфу, кого я обманываю?.. Скажи, что просто захотел ее обнять, бестолочь!

— Кай, — она шмыгнула носом. Ну не переношу я этого! — Что мне делать?

Я не ответил.

— Ты ведь знаешь Джиса, бандита этого города? — Я промычал. — Он хочет прибрать к рукам все, что у нас есть…

— Скажи, — я не дал ей договорить. — Это ведь из-за той кутерьмы с парнем, за которым они охотятся?

Глупость, конечно. Какой король бандитов будет гоняться за пареньком из-за знакомого ради каких-то двух сотен кармы. Вполне возможно, что тот доктор поставил дополнительный нолик, а то и два. Тогда это вполне может объяснить поведение ее отца.

Вики посмотрела на меня:

— Откуда ты это знаешь?

— А ты выходила последний месяц на улицу?

Она покачала головой.

— И не выходи. Скажи лучше, ты знаешь, где этот Джис сейчас находится? Или хотя бы его правая рука?

— Его сын сейчас здесь.

Кто-то захотел навестить комнату Вики и открыл дверь. Я перевел взгляд направо. В дверях стоял сорокалетний мужчина. Спина прямая, сам он выше меня, несмотря на свой аристократизм он силен, это было заметно по его широким плечам. Видимо он не выспался или истратил много нервов, но заметил меня не сразу:

— Вики, там тебя ждет…

Вот когда он увидел меня, началась свистопляска…

Его лицо налилось кровью — он узнал меня. Выудив непонятно откуда взявшийся металлический прут, он зашипел:

— Я же предупреждал тебя, что бы ты с ним больше не виделась!

Интересную деталь он упустил: прежде чем прийти сюда, мне надо было пройти в начале ворота, защищенные основательно, после парадный вход, а потом еще и подняться на три этажа незамеченным, сложновато, честно говоря.

— Я не… — попыталась оправдаться Вики, но мужик ее не слушал.

Он удобнее перехватил прут, замахнулся и побежал на меня.

— Стой, папа, не делай этого!!! — В тот момент я не понял, что она назвала этого мощного мужчину отцом — я был сконцентрирован на противнике.

Оставалось два метра, я думал вырубить его, но успел понять, кем он является моему другу. Вместо того, что бы мгновенно окончить бой, я стоял, не зная, что делать.

Махнув на все рукой, я выпустил свой Ки. Простой кир, не владеющий Ки, мог только чувствовать его, как чувствует страх перед хищником один на один. Ее отец не чувствовал моей энергии, потому что она сейчас была нейтральна, не направлена на него.

Мощные руки махнули прутом прямо на меня. Он ударил с огромной даже для него силой мне в шею. Послышался глухой удар, будто о дерево. Я остался стоять на месте, почувствовав только легкий толчок слева.

Глаза его округлились, его ярость превратилась в страх, в первобытный страх. Он беззвучно шевелил губами, пытаясь сказать что-то типа: «Кто ты?..». Он осознал, что был слабее меня, выронил прут из рук и упал на колени, закрывая лицо руками. Что-то сегодня все плачут. Я скоро тоже разревусь, блин!

Вики подбежала к отцу и обняла его за плечи. Похоже, ни черта он не союзник Джису.

— Вики, как он выглядит?

Сначала она не услышала меня, потом повернулась и описала молодого, статного, высокого мужчину. Будто бы мне поможет такая информация, таких как он — пруд пруди. Но тут прорезался голос у ее отца:

— Он сейчас на втором этаже, кроме него там несколько киров охраны, его личной охраны. — Он помолчал и продолжил: — Пожалуйста… помоги нам, я знаю, ты силен. Не на столько, чтобы воевать в лоб с Джисом, но все-таки, помоги нам избавиться от тех, кто сейчас стоит у ворот, из-за них я не могу послать сообщение своей гвардии…

Я стоял как вкопанный. Как мне относиться к этому киру? В поисках ответа я посмотрел на Вики. Она помотала головой, давая понять, что не знает.

— Как вы вообще влипли в эту историю?

Он чуть помолчал, думая, как лучше преподнести повествование.

— Пару лет назад Тору помог мне в одном деле. Я в шутку сказал, что теперь я его должник. Мы пожали руки. Я и не думал, что он серьезно воспримет эту безобидную и старую, как Потоп, фразу. Недавно, после инцидента, случившегося с его знакомым доктором, он начал поиск одного хулигана. Пришел ко мне и заявил, что бы я выдал ему свое войско, мою дочь и дело, — он посмотрел на Вики, та отвернулась. — Я выгнал его из дома, в ответ он отгородил меня от своей гвардии, которая не знала, что происходит в это время с нами. В доме остались только я, моя дочь, и несколько моих верных стражников.

По мере рассказа, у меня сжимались кулаки.

— Приходил лично Джис?

— Нет, его помощник.

— Тогда вполне возможно, что сам Джис не знает об этом. — С этими словами я вышел из комнаты и побрел к лестнице.

Я чувствовал две пары глаз, уставившихся мне в спину, но мне было не до этого.

Эх, зря я ушел, не спросив, в какой стороне находится лестница, хожу теперь, ищу…

Через пару минут нашел-таки ее, родимую. Спускался осторожно, скрипела на каждом шагу. Еще бы, какая нормальная лестница выдержит тонну? И, все-таки, спустился я благополучно.

Да, действительно, на втором этаже я чувствовал несколько Ки, из них четыре было слабые, а пятая чуть сильней. Все в одной стороне.

Мои руки чесались, от каждого шага меня бросало в дрожь, настолько хотелось выбить кому-нибудь зубы.

Вообще, когда я начал новую жизнь, я стал каким-то боязливым, пугливым. Боялся всех и вся. Не хотел ненужных драк и тому подобную чушь. Но теперь — другая история. Сейчас угрожают моему другу, а это во стократ усиливает мою ярость. Наконец я нашел их, а точнее комнату, где они все находились.

Открыв дверь, я увидел стоящих у стены ничем не выделяющихся парней. Скорее мужиков. Все со вздутыми мышцами, с которыми двигаться-то трудно. Они разом повернулись ко мне.

Как только взглянул на них, сразу расхотелось драться, вообще я стал шелковым и пушистым. Как говорит Айнер — «божий одуванчик».

Айнер всегда бесился, когда я не мог дать сдачи или убегал от потенциального врага.

Тут так же. Сразу задрожали колени, сердце колотилось с удвоенной силой…

— Что тебе здесь надо? — спросил один, стоявший в углу мужчина. По прикидкам, он был старше всех. Не дожидаясь ответа, он кивнул посмотревшему на него детину. Тот отпрянул от стены и быстрыми шагами направился в мою сторону. Тот схватил меня за локоть и втащил в комнату. Ну, не втащил, а я сам поддался ему, не сдвинуть ему меня, увы.

Посадили на стул.

— Видимо, тут не понимают с первого раза, — теперь это говорил уже другой.

— Всем было ясно сказано, чтобы не заходили в эту комнату. И так тут инцидент случился…

Тут я вспомнил. Вспомнил того паренька, которому я всадил ногой в живот. Похоже, это был он. Надо было еще тогда разобраться с ним. Эх, сделанного не воротишь, придется прорываться так. А жаль, если бы могли, все были бы идеальными, почти.

— П-подождите, — начал, заикаясь я, — я ищу одного кира, я не здешний, просто гость, заблудился и нечаянно… вот…

Тьфу, самому противно так говорить. Они мгновенно переглянулись.

Теперь уже старший из них отклеился от стены и медленно подошел.

— Тогда другой вопрос, кого ты тут искал?

Во мне откуда-то появилась гордость за себя:

— Извиняюсь, не знаю имени сына Джиса…

Сначала он разозлился, а потом присмотрелся, кто перед ним сидит и засмеялся. Долго смеялся, вот только почему-то другие молчали.

— Зачем понадобился Тор такому как ты?

— Хотел передать ему кое-что… — замялся я.

— Ну, так я передам, давай, что там у тебя?

— Ему не понравится ваш правый хук.

Он нахмурился:

— Ты на что намекаешь?

Он выглядел уже не совсем дружелюбным. Я попытался вспомнить, чему меня учил Айнер и силой воли унял дрожь в коленках.

Я медленно встал, теперь я уже не был собой.

— Вы, ребят, извините, — начал я, видимо, остатки моей жалкой душонки, — мне надо идти.

Я направился было к двери, но мне преградили дорогу сразу четверо. И на что только надеялся?

— Не-ет, ты расскажешь нам все, — послышался сзади грубый голос.

Черт, не хочу драться.

Я закрыл глаза на секунду: все равно ничего не смогут мне сделать. Нашел какой-то жалкий и стонущий Ки, открыл глаза и возликовал.

Как-то раз, в один из наших боев с Айнером, я применил «тактическое отступление», как я сам называю его. Если по-кирски, то просто убежал… Эта техника придумана лично мной, и я горжусь собой как кот, получивший шрам в бою с собакой.

Стенки тут были не такими уж и толстыми, я рванулся вправо и пробил плечом перегородку между комнатами. Я закрыл руками глаза: щепок было туева куча…

Развернувшись на свет, еще не открыв глаза, я прыгнул в окно. Снова осколки, новые шрамы и новый геморрой…

Мои новоиспеченные знакомые еще не очухались от пыли и моей прыти и пытались кричать. Зря, грязь и пыль попадала в легкие и они кашляли с удвоенной силой.

Вот дурак, вспомнил я, когда с грохотом упал на землю, и она подо мной пошла трещинами. Снова рванулся в сторону, услышал гневные крики. Ветер несется в лицо, гм… Дежавю… ну и ладно, мало ли?

Как ужасно у меня болели ступни, когда я бежал по голым камням центральных улиц Кинара. Остановился, сердце бухало в груди, в ушах отдавало толчками, ноги тряслись, как всегда… Как же я жалок, аж противно…

Опустившись на ближайшую скамейку, принялся восстанавливать дыхание, но недолго. Осмотрел себя беглым взглядом: как ни странно, но на мне не было ни царапины, ну, порвалась чуточку одежда, но это ничего. Повезло, ничего не скажешь, с Айнером бы не прошло.

Определив, где находится моя цель, я начал преследование. Нет, я не совсем того, что бы бегать по Кинару, привлекая внимание. На многокирных площадях я замедлял бег до шага.

Не знаю, чувствовал ли каким-то образом меня Тор, но он каждый раз менял направление, когда я пытался срезать.

Очередной раз свернув на обширную, но парадоксально безлюдную площадь, у меня созрел план, который я сразу же воплотил в жизнь.

Разбежавшись в сторону Ки я оттолкнулся от земли и «полетел». Перемахнув через дом (слава богу никто не заметил меня), я снова выругал себя: как можно забыть о своей массе и приземлиться на дорогу, которая после таких полетов не подлежит починке…

Погоня заняла у меня около часа. И как только он успел так далеко убежать? С моей-то скоростью… Я так и не понял, как он уходил в противоположную сторону после любого из моих маневров. Замедлившись, когда до цели оставалось пару десятков метров, я прислонился спиной к холодной стене, затаил дыхание, прислушался. Никто не следил за мной, по-крайней мере, из простых людей.

Я «видел» Ки Тора в старом здании. Ну, издалека оно казалось именно старым… Углы его были побиты, и, казалось, если еще пробить на пару метров вглубь, оно упадет. Стены, местами почерневшие, были в плесени, окон так вообще не было: все забили досками. Оно примыкало к другой постройке, и на границе виднелась отчетливая разница, где ухаживали за зданием, а где нет.

Скорее всего, это была «база» Джиса, или его сына.

Я вышел из своего укрытия и направился к дому, выискивая дверь, как зайти туда, не наделав шума. Расправив плечи, я сделал вид, будто меня не интересует это здание, а иду я вообще в другую сторону. «Вы чего, ребят, я свой!» — показывал я всем своим видом.

Во дворе играли ребятишки, деревья цвели и пахли, животные гуляли и заигрывали друг с другом… И только это здание не входило в общую картину. Как говориться, в семье не без урода.

Эта фраза подходила и под описание Тору, так как я был просто уверен, что все это его проделки. Ладно, надо бы перестать уже рассуждать об этом, для начала нужно узнать что вообще здесь происходит.

Подняв голову, я заметил одно единственное окно, которое не было заколочено досками. Правда, оно было очень уж узкое, в него я бы мог пролезть, но только согнувшись в три погибели. А может я и преувеличиваю: окно находилось на высоте 2–3 этажа.

Подпрыгнув, зацепился за выступ, подтянулся и тут же пожалел. Не ожидал я, что окно окажется настолько старым и гнилым. С треском та часть, за которую я ухватился, отвалилась, и упал вниз. Шмякнулся прямо на спину, перехватило дыхание. Еще с минуту я валялся на земле и приходил в себя. С охами и ахами я перекатывался то на один бок, то на другой, пока не очухался. Поднялся, грозно посмотрел на предательское окно и погрозил ему кулаком. Я не проиграю какому-то глупому окну!

Затем посмотрел под ноги. На землю подо мной будто упал огромный валун, и вместо ровной площадки там было углубление сантиметров в тридцать.

— Ой, блин!

Я поглядел по сторонам, вдруг кто заметил… Если не учитывать, что я нахожусь в более или менее безлюдном месте, что я так громко упал и еще сломал при этом половину окна, то на меня минимум должны обратить внимание.

Надо искать другой путь. Пошел дальше обходить здание. На первый взгляд оно казалось не таким уж большим, и только сейчас я понял, что обхожу его уже минут эдак десять.

Вот она! Удача! Я наконец-то нашел услужливо открытую дверь, прям будто меня только и ждали. Выйдя из-за угла, я направился к ней, явно не ожидая, что произойдет далее. Из нее вышло три мужика, увлеченно о чем-то разговаривая. Рефлексы сработали быстрее мозга, я отпрыгнул в сторону и вжался в дерево, которое удачно выросло за столько лет здесь и оценил ситуацию: безлюдный пустырь, впереди три мужика, неизвестно что забывшие в этом гнилом и старом здании, и одно единственное дерево, спасавшее сейчас меня. Я начал вспоминать уроки Айнера. Он меня учил каким-то странным движениям и при этом втирал что-то совсем непонятное… Наконец я вспомнил. Посмотрел на землю, нашел подходящий камень, взял в руку. Выглянул из-за дерева. Так, они болтают друг с другом и практически не смотрят по сторонам. Отлично. Размахиваюсь и кидаю камень в окно какого-то другого здания, ухоженного и красивого. Оглушительный треск слышен даже отсюда, посыпались стекла, мужики подпрыгнули, повернулись на звук и подошли поближе, посмотреть что там. Пока они отвлекались я с стартанул в их сторону, подобрав еще один камешек. Забежал за угол. Они уже махнули рукой на чужое окно и снова подошли к дверям. Я снова повторил тот же трюк, только пострадало в этот раз не окно, а земля. Кинул я что есть мочи, камень вошел в землю как в масло, странно, но звук был какой-то хлипкий и противный. Они снова повернулись на звук. Я беззвучными шагами направился к спине одному из них, держа в руке еще один камень, на всякий случай… Они начали поворачиваться снова, что бы поговорить, а я следовал за их спинами в противоположном направлении, обманывая их зрение и слух. Наконец до двери один метр, я одним прыжком преодолел это расстояние и оказался в темном коридоре. Найдя самое темное место, в углу, встал туда. Снова ищу Ки. Как ни странно, оно подо мной, снизу, то самое слабое Ки.

У меня была идея, как уладить все миром с этой мразью. Ну, не совсем миром, но все же! Только для этого надо найти чернила, пергамент и кира, который доставит письмо. Нашел еще одно Ки, в двадцати метрах от меня. Хищно улыбнувшись, я выпрямился и пошел в его сторону. Я удивился, он был в комнате. Открыв дверь, яркий свет ударил мне в глаза и я услышал голос:

— Эй, кто это?!

На звук, определив в каком месте находится противник, рванулся к нему. В прыжке успел рассмотреть его: высотой под два метра крепкий мужчина, окутанный с ног до головы в латы, с булавой в руке. Он только успел замахнуться. Голые руки против латных доспехов. Большинство проголосовало бы за последних. Мой левый локоть точно ударил в солнечное сплетение, от чего латы смялись и превратились в кашу.

— Гах!.. — только и успел издать стражник или кто это?

Я подхватил груду металла и аккуратно положил на пол, не хватало, что бы эти двести килограмм грохнулись…

Я снова удивился: на столе лежали перо и пергамент, это что, типа почта у них такая что ли?

Взял перо в левую руку и начал писать послание:.






Тору, мне не нравятся твои действия в отношении моих друзей. Я хочу уладить все в честном бою один на один. Завтра, в шесть утра, на равнине, за городом.

И кстати, ты угадал, это я, тот самый, которого вы все ищите, так что даже не думай смыться, как в тот раз, стручок!

Провокация — великая штука!





Отложив перо, пошел прочь отсюда, пока не подошли те трое или кто еще похуже. На выходе мне почему-то было очень тепло на душе и захотелось повеселиться. С разбегу прыгаю на тех троих, сбиваю с ног и несусь дальше, смеясь во все горло над этими растяпами. Преследовать они меня даже не пытались, так как я скрылся за поворотом быстрее, чем они успели подняться. Снова запрыгнув в окно третьего этажа Вики, я прямо светился от счастья. Айнер мне сказал перед уходом: я буду тренироваться самостоятельно. И он прав, черт возьми! Мне даже это как-то нравится!

Вики с ее отцом посмотрели на мою радостную физиономию:

— Что случилось? Ты все уладил? Миром? — ее отец был в смятении и нервы у него уже были ни к черту. Я улыбнулся и подозвал к себе Вики. Она подбежала (черт, какая же она красивая!) и посмотрела в мои глаза. Я предложил выйти за дверь, что бы разговор не слышал ее отец. Он только посмотрел нам в след и промолчал, видимо не совсем понимал еще что происходит.

— Завтра я дерусь с Тору. — улыбнулся я самой невиннейшей улыбкой на свете.

Она обомлела:

— Ты совсем сдурел?! Ты только подумай, что с тобой будет! Ты действительно думаешь, что он придет один? Да ты только посмотри что с твоим здоровьем! Тебе нельзя воду-то носить, а ты лезешь в драку!!! — она сорвалась на крик и у нее потекли слезы. Вот блин, совсем не ожидал я такой реакции, не понимаю я девушек, дурак я, все-таки! — Я не хочу что бы с моими друзьями случилось что-то плохое!

Она опустила голову, плечи ее вздрагивали, а я стоял, как идиот…

Единственная мысль, которая пришла мне в голову была глупа и почти недоказуема, но я решил что больше сделать ничего не смогу.

Я положил одну руку ей на голову, как ребенку, а второй приподнял подбородок. Улыбнулся, обнял ее и сказал что все в порядке.

— Какой, хмык, все в порядке! Ты ничего не сможешь… — она остановилась на полуслове и тоже обняла меня. «Возможно, в последний раз» — подумал я.

Домой я ушел в нейтральном настроении. Оставался еще осадок в душе, было немного больно, но мне нельзя сейчас жаловаться. Завтра бой.

Перед сном я ничего не делал. Просто лежал и смотрел на небо. Так успокаивало… Так и уснул, почти мгновенно, лежа на траве.

Проснулся с первыми лучами солнца. Где-то в пять утра. Надо было хорошо размяться и поесть.

Где-то в глубинах кухни я отыскал еще свежее мясо и схрумкал его за пару минут. Выйдя на улицу, на полянке где я спал, трава все еще была будто притоптана.

Решил добежать до Кинара, на ходу и размяться. Прибыл в Кинар через двадцать минут быстрого бега. Снова одолжил на рынке яблоко и пошел в сторону выхода из города, туда, где должна быть моя битва.

* * *


Маленький и очень быстрый корабль преодолевал Средний океан, каждый раз покачивая свою команду на очередной волне, кои были здесь в огромном количестве. Я каждый раз удивлялась, когда эта плавучая рухлядь скрипела, но каким-то чудом плыла все дальше и дальше.

Капитан, которому я заплатила, клялся что его славная «Чайка» довезет нас до четвертого материка под названием Редхим в очень короткие сроки. И, признаться, он оправдывал свои слова. За одни неполные сутки мы успевали проплыть расстояние, которое еле-еле преодолевали другие корабли за 2–3 дня. На вопрос, откуда у «Чайки» такая скорость, капитан Льюис только подмигивал единственным оставшимся глазом, даже мельком не приоткрыв завесу тайны.

Я была в пути уже несколько месяцев, проходя одну страну за другой, но так и не нашла ни единого следа Альтаира. В груди поселилось одиночество, оно все время твердило, что мы никогда больше не встретимся, но моя воля подавляла это чувство ежесекундно, не давая ему развиться в нечто большее. Но даже после этого, на душе оставался один смрад…

Все время, лежа в постели, я думала: где он, чем занимается, а главное: почему оставил меня одну? Я так и не могла поверить, что его захватили. Это выглядело слишком нереально, с его-то силой… Я снова, под дуновение ветра, начала вспоминать его лицо, его глаза, волосы, этот мрачный, но в то же время притягивающий взгляд шрам…

Все время, когда я начинаю думать о нем, улыбка сама лезет на лицо и мне становится так приятно…

Был вечер. Я стояла, облокотившись на лееры, наблюдая за засыпающим океаном, на горизонте которого то и дело выныривали стаи финвалов, сейвалов, дельфинов, и других морских страшилищ, что бы вдохнуть прохладный морской воздух.

Плыли мы уже почти неделю, а никаких намеков на сушу и в помине не было, так, иногда проплывали мимо крошечных островков, полностью покрытыми густой растительностью. Дни текли монотонно, с одним и тем же расписанием: завтрак, сон, ужин, сон. Иногда, когда становилось совсем невмоготу, я тренировалась.

Слава богу, выделили мне отдельную, пустующую до сих пор каюту, где я могла спокойно проводить время, не вникая во всяческие переделки с матросами, которые то и дело пялились на меня во все глаза, как только я выходила на дек погулять на свежем воздухе…

Решив, что пора уже идти спать я отклеилась от лееров и побрела в свою каюту, разминая затекшие плечи.

Как только я открыла дверь, меня грубо толкнули в спину, тут же схватили за плечо, развернули и прижали к стене:

— Ох!.. — только успели выдохнуть мои легкие.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что я даже не стала сопротивляться. Честно говоря, расслабилась я, живя целую неделю припеваючи. Нельзя так, Альтаир бы на такое не попался.

Чужак, державший одной рукой меня за плечо, а второй прижимающий меня к деревянной стене, ногой резво пнул дверь и быстро закрыл ее на щеколду.

Мне стало страшно. Не из-за того, что я сейчас была спиной к врагу, а из-за того, что не смогла раньше заметить опасность…

Я обрела мало-мальский контроль над собой и поняла, что это был простой матрос. Я могла бы вырубить его прямо сейчас: от такого захвата есть очень легкий прием, который буквально ломает руку противника. И, к тому же, он был не таким уж и сильным, учитывая то, что он часто дышал с открытым ртом.

Наконец я поняла, что с ним, когда он прислонился ко мне всем телом и задышал еще чаще прежнего. Между ягодиц я чувствовала большой, твердый… ну, вы поняли.

— Мисс Алиана, — обратился он ко мне без сокращения имени, на время его частое дыхание прервалось, — вы ведь не будете держать на меня зла? — Он вполголоса хохотнул. — Понимаете, матросу иногда нужно и расслабиться, особенно когда он проводит в море большую часть времени, да еще и без женского общества… — после этих слов он рывком сдернул с меня штаны.

Ей богу, мне нравилось играться с ним. Когда он узрел мое богатство, он выдохнул, а его глаза горели огнем. Он расторопно начал снимать с себя штаны, забыв о том, что оставил меня без присмотра, а зря…

В каюте царил полумрак, и любому Убийце было совсем не сложно раствориться даже в малейшей тени, особенно когда мужик, стоящий сзади находится на грани опьянения от столь долгого воздержания. Наконец он снял мешавшие ему штаны, поднял голову и не увидел никого перед собой. Удивление сменялось недовольством и наоборот. Он начал озираться по сторонам в поисках меня. Тут я начала действовать. Очутившись за его спиной, схватила за запястье и резко дернула вниз, к земле. Нерв, проходящий на обратной стороне руки к подмышке, был не готов к такому, и матрос испытал резкую боль, от которой наклонился на правый бок. Другой рукой я схватила его за локоть, и, сделав круговое движение назад и вниз, впечатала его в пол. Он взвыл от такой боли: ясное дело, удариться гениталиями с разворота об деревянный пол, да еще и проехаться на них, удовольствие на любителя… Еще не закончив прием, он уже не мог встать. Дело за малым…

Взяв ту же многострадальную руку, с которой я начала прием, довершила: резкими движениями вывернула кистевой и локтевой суставы. От ужасной боли он теперь орал во всю глотку, ни капельки не сдерживаясь.

Предварительно убрав щеколду, я начала прислушиваться. Через минуту услышала топот ног нескольких человек. Подняв штаны, неторопливо начала надевать их. Отворилась дверь, мои штанишки как раз были на середине ягодиц, от чего один не в меру зоркий матрос блаженно выдохнул. Среди них был и капитан, который смотрел на лежавшего в отключке матроса:

— Госпожа Алиана, что тут происходит? — До него еще не дошло, почему его служивый был без штанов…

— Кранк приставал к вам?! — Наконец заорал он.

— Ну не то что бы… — начала я испуганным голосом.

Льюис быстрым шагом подошел к подчиненному и присел на одно колено. Убедившись, что тот жив он бегло осмотрел его руку.

— Это сделали вы?

Я изображала из себя дурочку:

— Когда он подошел ко мне я… оттолкнула его, он поскользнулся и… и неудачно ударился о кровать рукой…

Льюис недоверчиво посмотрел исподлобья:

— И вывихнул руку в двух местах?..

— Простите! — Совсем уж наигранно разрыдалась я. — Я нечаянно!! Он полез ко мне со своим… инструментом!.. Я не успела понять, что сделала!!!

— Ладно, — поднявшись, буркнул капитан. — Главное что виноват он. Да, пострадал маленько, но жить будет, не о чем беспокоиться. Наказания ему, увы, не избежать…

Я присела на кровать, пытаясь унять дрожь, которую сама же и создала. Капитан что-то говорил для успокоения, но я внутренне смеялась над ними. Какая же я молодец! Правильно мне говорили, надо идти в театр!

Наконец все вышли из моей каюты, и я закрылась на щеколду. Улыбнувшись, рухнула на кровать и снова начала думать об Альтаире…

Повернувшись пару раз, обняла подушку…

Надо хорошо выспаться и завтра начать усиленно тренироваться, а то совсем расклеилась… Убедив себя, что Альтаир ждет меня, я заснула.

* * *


Оставалось десять минут ходьбы до моего первого настоящего боя один на один, а я шел вразвалочку и прикусывал яблоко, глядя на облака…

Это из-за моей легкомысленности или потому, что я был уверен в себе?

Мысленно пожав плечами, я доел яблоко и только сейчас понял, что с моим телом что-то не так…

Я не чувствовал прежней тяжести, будто бы с меня сняли все оковы. Решив проверить, я побрел в сторону крепкого мужика с мешком на плече, который шел в мою сторону. Сделав вид, будто засмотрелся на птичек, я врезался плечом в него. Меня немало удивил тот факт, что буквально снесло с его пути, настолько онбыл тяжелее. Он выругнулся и зло посмотрел на меня.

— Простите, нечаянно… — оправдался я, обретая равновесие.

Он снова что-то буркнул под нос и пошел дальше по своим делам. Честно говоря, я ожидал, что он наорет на меня, ан нет, приличный мужик попался, совсем не грубый.

И почему же моя масса вернулась в первоначальное состояние? Или ночью приходил Айнер? Не-не, глупость… он мне сам сказал тренируйся неделю самостоятельно… А! Махнув рукой я продолжил движение. Какая разница? Мне так даже лучше.

Я был уже за чертой города, до намеченного места оставалось идти 2–3 минуты. Вдалеке уже виднелся одинокий всадник на белом коне, на нем я рассмотрел только меч, весящий на левом бедре. Правша, усмехнулся я.

Так как я левша, мне это было только на руку.

На ровной поляне радиусом метров пятьдесят не было ни одного деревца, зато по ее окраинам начинался густой лес, в котором пряталось две дюжины киров.

Я их заметил даже не прибегая к Ки, они настолько плохо натренированы, что даже сидеть на одном месте не могут тихо… Хотя, с другой стороны они ведь из банды, городские…

До Тора оставалось метров десять. Я остановился. Всадник осмотрел меня, хмыкнул и спрыгнул с коня.

На вид ему было лет двадцать пять, если присмотреться — тридцать. Копна светлых волос была аккуратно пострижена и зачесана; начищенные до блеска доспехи отражали лучи солнца, от которых то и дело хотелось закрыть глаза. Меня удивил столь яркий контраст. Вроде бы банда, а всякие сыночки ходят в доспехах получше, чем у гвардейцев… Наверняка он их надел что бы ошеломить меня, для внушительности, так сказать, ведь в тот раз он был в обычной одежде…

Я стоял вальяжно, показывая всем видом, будто я ужасно устал, это подействовало:

— Дерзкий мальчишка! Думал сбежать от великого Тора?! — его крик с каждым словом усиливался, а изо рта брызгали слюни, — Ничего, я уже придумал для тебя достойное наказание! — он потянулся к мечу, и, немного подумав, продолжил, — Ты, наверное, хочешь знать что я с тобой…

— Слушай, ты мне надоел! — честно говоря, я устал его уже слушать, — Я сюда пришел разобраться с не в меру зарвавшимся… не знаю, как тебя и назвать. И вообще, почему столь богатые люди, — я указал пальцем на его доспехи и вооружение, — охотятся за каким-то пареньком, не заплатившим всего лишь две сотни кармы?! Ты либо дурак, либо одно из двух…

В кустах справа от меня послышался приглушенный смех, я улыбнулся, это означало, что они не принимают меня всерьез.

Тор яростно сжимал рукоятку меча, думая с какой стороны получше убить меня. Вытащив меч, он понял, что я не смогу ничего сделать против него и опустил руку. Его яростное лицо сменилось едкой ухмылкой, делающей из красавца в доспехах какого-то пафосного злодея…

— Ха-ха! Спасибо, доставил!.. Знаешь, я кир очень добрый, так что предлагаю тебе выбор. Отдаешь должок в трехкратном размере и уходишь спокойно, — Он показал мне левую руку, — либо не уходишь совсем, — Подняв правую руку с мечом, он указал его острием мне в грудь.

Я сдвинул брови и сделал серьезное лицо, будто глубоко задумался. Прошла минута, мне надоело:

— Нет, — ответил, наконец, я.

Он удивился:

— Что — нет?

— Ну… просто нет. Надоел ты мне со своим пафосом… А, точно! — Я ударил кулаком в открытую ладошку, наиграно показывая, что до меня дошло. — Наверняка ты ничего не можешь, кроме как языком молоть!

Черт возьми, что началось… Я не думал, что Тор настолько неадекватен. Он взревел, схватил меч двумя руками и ринулся на меня. Я был больше не испуган, сколько ошеломлен: на меня неслась груда серебристого и гремящего на каждом шагу металла, с занесенным для удара мечом и неестественно перекошенным и красным от ярости лицом. Взяв себя в руки, я сделал вид, будто ужасно испугался, и начал неуклюже убегать от него. В кустах слева и справа слышен был истерический хохот. Я представил эту картину и чуть сам не схватился за живот.

Прошла где-то минута, смех только усиливался, а мне это уже поднадоело…

Резко остановившись, я встал вполоборота к нему. Увидев, что почти добежал на меня, он поднял меч. Оценив дистанцию (и как ему это удалось в таком состоянии?), он ударил с большой скоростью, надеясь разрубить меня от плеча до пояса. Оказалось, он очень даже прилично работал с мечом, хотя, если вспомнить Машу…

В таком состоянии Тор даже не заметил, что я только немного подошел к нему и поставил подножку. Ох, как же он катился по землице родной… С грохотом, с матами… По-моему он что-то себе сломал, или нет?

Мгновенно смех прекратился, я услышал вытаскиваемые из ножен мечи, но, вопреки моим ожиданиям, они остались в кустах, видимо, ждали приказа.

— Ах, ты!.. Я тебя!.. — Дальше пошли выражения не для детских ушей. А если вкратце, то он всего лишь описал что сделает с моими родными, моим самим и куда пошлет, всего то… В его словарный запас входило больше половины матерных слов, чему я ничуть не удивился.

Поднявшись, он немного успокоился, но его озлобленные глаза, красное перекошенное лицо, сжатые зубы и трясущаяся рука с мечом говорили о жажде моей крови.

— Ладно, давай уже серьезно. — Я принял свою любимую стойку: Чуть согнул колени, руки выставлены перед грудью, как бы наполовину защищаясь. Я гордился ей, так как придумал ее в одну из тренировок Айнера. Я ее называю защитной, так как использую ее только тогда, когда не знаю чего ожидать от противника. Но в основном я дерусь без стоек, как меня и учили.

Его яростное лицо исказилось еще больше, когда он засмеялся прерывистым, хриплым голосом:

— Ха-ха-ха! Ты собираешься драться безоружный против полного доспеха?! Думаешь, если тебе повезло один раз, повезет и второй? Наивный!

Он удобнее перехватил меч и снова напал.

На мою макушку несется тяжелое смертоносное оружие. Стоял бы тут прошлый я, наверняка просто убежал бы. В то время я не знал, как можно драться против лат.

Удар сверху — один из самых сильных и опасных ударов. Однако в то же время он является самым предсказуемым. Вот острие уже в десятке сантиметров, молниеносно ухожу вперед и вправо. Меч врезается в рыхлую землю, разбрасывая в стороны куски грязи вперемешку с почвой и травой. Я не ожидал такой скорости от своего тела, и, как заколдованный, довершаю прием контратакой: усиленная инерцией и скоростью, левая нога с хрустом врезается хрупкую переносицу моего врага. Удар был даже не в пол силы, иначе его бы убило; я же хотел что бы он почувствовал всю боль которую пережили мои друзья. В какой-то степени я мстил, хотя и не признавался в этом.

— Гха!.. — Все, что смог произнести он со сломанным носом. Затем его подкосившиеся ноги опрокинули его на спину, а выпавший из рук меч брякнулся безобидной железкой на землю. Кровь, текшая неудержимым потоком, попадала в рот, в желудок, от чего Тор все время кашлял. Вот он немного пришел в себя, перевернулся на правый бок, и поднял вверх левую руку.

Мгновение, и на меня из-за кустов несется толпа орущих мужиков. Кто с мечами, кто с булавой, кинжалами, один так вообще был с вилами…

Отпрыгнув назад, что бы не мешался под ногами Тор, я начинаю жестокий бой. Парочка не в меру прытких получают наибольшие повреждения: не рассчитав силы, я ударил прямой правой в грудь, послышался хруст и я понял, что сломанные ребра проткнули сердце; пригнулся, пропуская рубящий удар, и резко выпрямляюсь на одной ноге, попадая пяткой в подбородок противнику. Шейные позвонки обидно хрустнули, а мужик, подлетев на полметра, упал замертво.

На моей совести два трупа, но почему-то у меня нет никаких эмоций… Сейчас был бой, я мало соображал, поэтому быстро забыл об этом недоразумении, настраиваясь на следующих противников. Кто-то справа попытался разбить мою голову булавой, недолго думая просто бью с силой по коленке вперед стоящей ноге. Громкий хруст, сопровождающий его крик боли и еще один выходит из боя, держась за сломанную ногу, вывернутую в другую сторону.

На секунду оставшиеся семеро врагов встали в ступор, мне хватило этой заминки, что бы справится с еще двумя: один, с дрожащими руками пропустил тот момент, когда я схватил левой рукой его за запястье, а правой, взяв его за локоть, рванул вверх. Резкая боль от сломанной руки и мужик валяется в отключке. Ближайший ко мне враг повернул на меня голову и схлопотал перелом правой руки. Я отчетливо слышал хруст костей, когда левая нога мощно врезалась в предплечье вояки. Пять врагов. Самое сложное только впереди. Решив не ждать, когда они оправятся, прыгаю и вырубаю ближайшего рассекающим ударом локтя в скулу. Подхватываю тело и кидаю в двух врагов, стоящих плечом к плечу друг к другу. Одного из них накрывает тело его соратника, а второй ушел в пируэте, но именно это и погубило его: он потерял равновесие, и мне ничего не стоило хлестким ударом ноги достать до его кисти, сломав ее. Он бухнулся на задницу, прижимая руку к груди, едва ли не плача.

Наконец два оставшихся врага опомнились и, подумав, не стали нападать. Просто бросили оружие и побежали к городу.

Я улыбнулся, и шепотом выдохнул:

— Фух…

Чужой Ки! Я глянул налево, в сторону леса. Оттуда я чувствовал чей-то Ки. Наблюдатель? Лучник? На всякий случай ускоряю свою реакцию, что бы увернуться от стрел. Но в течение пятнадцати секунд ничего не происходило. А на двадцатую «лесник» побежал к городу. Шпион, подумал я.

— Что делать с вами-то, господа хорошие? — обернувшись, обратился я к своре.

— Джис… он не даст тебе просто так уйти!.. — прохрипел, скорее даже проплевал Тор со сломанным носом. С его подбородка неустанно капала кровь, даже не думая останавливаться. А сам он был так зол, что был готов забыть о боли и снова ринуться в бой…

— Тор, предупреждаю: если ты что-нибудь попытаешься сделать с моими друзьями, я уничтожу твою мечту! — Я гневно посмотрел на него. Он ничего не ответил, зажимая ладонями нос, пытаясь остановить кровь.

По сравнению с его бандой, он еще легко отделался. Все, включая самого Тора корчились на земле, не пытаясь даже встать. Забыв о них, я пошел в сторону Кинара.

Ветер приятно освежал разгоряченное битвой тело, дышал я ровно, даже слишком, но внутри было как-то противно.

Я глянул на небо, оно всегда утешало меня в такие моменты.

— Посмотрим, что будет завтра…

С такими мыслями я шел навстречу неизвестному будущему…




Глава 6


С момента нашей дуэли прошло 2 дня, тяжесть вернулась ко мне, но тело уже чувствовало себя намного легче прежнего. Я находился на «плацу», как я называю свою излюбленную поляну. Только что закончилась тренировка на выносливость, и надо было приступать к изучению Ки.

Сказать по правде, я очень далеко продвинулся в изучении Ки самостоятельно, без учителей. Уверен, если покажу плоды этих тренировок Айнеру, он сильно удивится!

Думаю, через месяц я смогу немного приблизиться к своей цели: Букуджутсу… Но для этого надо очень много практиковаться.

Айнер мне рассказывал, что Ки — это внутренняя энергия, но, пройдя через большое количество практик, я понял, что можно контролировать Ки и вне тела. Пока что я научился манипулировать предметами на близком расстоянии: максимум один метр. Разрезать, поднимать в воздух листок менее чем на пять сантиметров — это уже был рекорд для меня. Если подумать, то возможно поднять не то что листок — а самого себя!!! Но даже после фокуса с листочком, я был на грани истощения — голова раскалывалась, а конечностей будто и не было… Я думал над этой проблемой уже не первую неделю…

Пару дней назад мне приснилось что-то очень странное и жутко знакомое: желтая, пульсирующая пружина внутри меня сжималась и разжималась, будто второе сердце. Я пытался найти ее, но тщетно. Тем не менее мне было понятно, что достану ее, причем очень скоро… И от этого кровь так и бурлила, я был возбужден от неизвестности будущего!

Медитация… Мир вокруг меня полностью меняет краски, восприятие усиливается в разы, и кажется, будто я сейчас выйду из тела и смогу преодолеть любые расстояния за считанные секунды. Дыхание замедляется не то что вдвое, а втрое, в пять раз! Сердце бьется с десяток раз в минуту. Я наслаждаюсь этим состоянием…

Но наслаждению мешает желтая ниточка, выходящая из моей правой руки. Мысленно я хватаюсь за нее и иду по ней к ее истокам. Что-то подсказывает, что это именно то, что я ищу… Постепенно размеры ниточки, по которой я следую, увеличивается, она уже стала пульсировать так, что я подпрыгивал на ней. Поворот, еще один и…

Передо мной огромная желтая скрученная пружина, пульс которой чувствовался даже на таком большом расстоянии. «Нашел, нашел, нашел…» — повторяло мое подсознание. А до сознания еще не дошло, что надо радоваться…

Я выхожу из транса. Резко открываю глаза. Сижу пару секунд, и, улыбнувшись до ушей, кричу во всю глотку:

— Да! Я нашел ее!!! Букуджутсу, теперь я тебе покажу!!! — я не сдерживал радости, подпрыгивая на высоту своего роста.

Но меня волновал еще один момент: моя масса. Если хорошенько подумать, то ее тоже можно изменять: я ведь объект, и можно просто изменить гравитационное поле вокруг меня. Но это было фантастикой, по крайней мере, сейчас… Взяв на заметку подумать над этим в свободное время, я продолжил тренировку.

Теперь я отрабатывал удары с мечом, чему меня учила Маша. Честно говоря, не чувствую я меч или другое оружие. Для меня собственное тело это оружие. Сделав упражнение, приступаю к ударам ногами и руками. Тут у меня получается куда лучше, чему я очень рад.

Напряжение, напряжение… Меня волновала ситуация с Тором и его отцом, что он мог такого еще рассказать про меня… Наверняка теперь меня ищут не только в городе, надо бы сходить проверить, как там мои друзья.

Наспех закончив тренировку, я двинулся в Кинар. Эта дорога уже стала мне настолько хорошо знакомой, что я мог пройти ее с закрытыми глазами.

Кинар начинался не с ворот и стражников, ни с чем-либо еще. Просто по бокам сначала появлялись очень редкие дома, скорее даже хижины. Через какое-то время вырастали все более и более организованные и красивые усадьбы, киров было все больше и больше. И, на неизвестной никому границе, начинался сам Кинар.

Необходимо пройти всего пару десятков метров, и вот уже виден народ, идущий по своим делам. Постепенно смешиваюсь с толпой, главное — недаром не задеть никого…

Плохое предчувствие — накинул капюшон на голову, стал ближе ходить к стенам. Чувства не подвели меня — за поворотом стояли приближенные Джиса (или Тора?).

Я услышал часть разговора:

— …Две дюжины?! Напасть на Тора и двух его охранников с двумя дюжинами людей?! Да как он посмел!? — Двухметровый шланг отчитывал «маленького», по сравнению с ним, доносчика. — Эй, братва! — крикнул он властно на свою толпу, видимо был тут главным. — Мы же «Армия Джиса»!? Мы не оставим это просто так, Череп! — Он ткнул пальцем в такого же огромного и сильного мужика. — Оставляю тебя за главного, найдешь и доставишь мне этого мудака!

«Что ты будешь делать!» — выругался я. Ложь, ложь, ложь! Везде, всюду, вокруг сплошная ложь! Хотя, что бы не упасть в глазах подчиненных ему пришлось соврать. Никому не понравился бы командир, которого побил мальчишка.

Скользнув в тени, обошел их с правой стороны. Пока добирался до поместья Вики, приходилось прятаться в каждой подворотне: слишком много народу ищет меня.

Поворот, еще один, выпад на сто метров, притаившись в тени, выглянул из-за угла. Бегло осмотрев поместье, просканировав Ки, убедился, что состояние у Вики и ее отца вполне нормальное. Кивнув себе, я осматривался вокруг. Надо было найти менее безлюдное место, для сканирования всего Кинара. Вот она! В двухстах метрах от меня виднелся поворот в другой район. Туда мне и надо. Капюшон накинул чуть ниже, шел у стены. Вот я и у цели. Сразу после входа стояла скамейка, непонятно кем и зачем поставленная в таком темном месте. Хотя, может быть, раньше тут было вполне хорошее освещение. Не слишком думая об этом, сел на нее. Она выдержала… Уже хорошо. Закрыл глаза и начал искать Серина и Дэна. Нашел-таки довольно быстро. Они были в километре от меня. В нашем «секретном» местечке, которое мы придумали, что бы встречаться в Кинаре, на всякий случай.

Спустя пять минут я снова был в многокирном месте. Мимо меня прошла милая девушка, я обернулся. Что-то в последнее время я стал оглядываться на девушек.

Действительно, я каждый день подвергаю опасности свое тело, так и умереть недолго, а без девушки умирать как-то не тянет… Вот только стоит ли? Айнер твердит, будто мне заменили память и поменяли мою сущность на абсолютно другого кира, и где гарантия, что я не был каким-нибудь убийцей или насильником? Стоит, ответил сам себе. Не важно, кем был я до этого, главное — что я такой, какой сейчас и я не позволю себе измениться в худшую сторону!

С таким оптимистическим настроем я подошел к ничем не примечательному зданию. Это и было нашей «секретной базой», точнее она была на крыше, ход к которой знали только мы. Поднявшись на третий этаж, я галантно постучался в наглухо запертую дверь (тут главное — не переборщить с силой). Никто не открыл, чего и следовало ожидать.

— Ребят, это Кай, — сказал я негромко.

Послышались шепотки по ту сторону замков, отодвинулся засов, и я быстро вбежал в тесную пыльную комнату, где стояли удивленные Дэн и Серин.

— Кай, ты как нас нашел? — Серин был явно озадачен этим.

— Ну, ребят, — пожав плечами, я улыбнулся, — я ведь говорил, что я тренироваться пойду. Вот, тренировки дают о себе знать.

— Ясно, — махнув рукой, он распахнул объятия и игриво подмигнул, — ну, обними же меня, друг мой!

Мы рассмеялись и обнялись.

Вот люблю я, когда можно смеяться с друзьями, даже если на душе гадко.

— Вас никто не трогал? Кто-нибудь разузнал о том, что вы мои друзья? — Я был серьезно обеспокоен за ребят. Кроме них у меня никого нет. Как представлю, что я потеряю их, сразу в глубине души будто просыпается кто-то, кто-то злой и настолько знакомый…

— Все пока нормально, никто ничего не знает. Только нас беспокоит Вики — мы ее давно не видели, не знаем, как она там…

— Она сильная, справиться.

Проговорив на несущественные темы около десяти минут, я спешно покинул нашу базу.

Придя снова на плац, завалился спать в штанах, стянув майку. Было около десяти вечера. Завтра прилетает Айнер, надо хорошенько отдохнуть. С такими мыслями я провалился в сновидения.

* * *


В большой зале, где умещалось до двух сотен человек, где можно было заказывать бал или «мелкую», с точки зрения дворян, пирушку, находился недовольный Ревит, восседавший на огромном троне. От трона до огромной двери, что стояла прямо напротив Ревита, расстилался красный ковер с золотыми узорами по бокам. У одной из многочисленных колон, что стояли по бокам, прислонившись спиной, скрестив руки на груди и накинув капюшон, полу стоял — полу спал Джейк.

Ревит сидел в задумчивости, размышляя о том, что видел не так давно.

— Джейк, я совсем не верю в то, что ты говоришь об этом пареньке. Все, что я видел — просто мордобой, он даже не умеет обращаться с оружием. И его скорость, сила и техника ближнего боя оставляет желать лучшего, — вскинул руки в гневе и бессилии Ревит, чуть поднявшись с трона. Успокоившись, он обреченно глянул на мага. — Джейк, он не сможет помочь нам в этом деле…

Джейк чуть приподнял голову, негромко вздохнул. Его оторвали от блаженного сна, а он был раздражителен. Даже не глянув на императора, он отрезал:

— Подождем еще немного, через некоторое время ты поверишь в мои слова. Я чувствую, что он набирает силу. — Он посмотрел на дрожащую от нетерпения схватки руку и его глаза зажглись огнем. Реальным огнем.

Ревит скептически поднял бровь и поджал губы:

— Ты ведь говорил, что у них другая энергия, и ты не можешь ее чувствовать. Научился, или врал?

Джейк повернулся лицом к императору. Его безумная улыбка и горящие огнем глаза выдавали в нем демона.

— Это чувство неизбежной битвы. Я его ощущаю, всем своим нутром.

Ревит стукнул кулаком по трону, вскочил и громким баритоном зашипел:

— Джейк! Не переходи границы, нету смысла в битве с ним!!! Мы всего лишь хотели сильного внешника для победы в войне!! Сейчас я убедился, что Альтаир нам не подходит! Время искать другого внешника!!! — Император внутренне умолял Джейка согласиться, понимая, что не сможет ничего сделать с этим чертовым магом.

Джейк только сильнее ухмылялся.

— Ты просто не понимаешь всей сути. Я не знаю почему, но мы не можем следить за ним через мое Око Сути, когда он тренируется, но! — Он сделал небольшую паузу. — Мы оба видим его результаты за такое маленькое количество времени. Я бы мог попробовать проследить за ним во время его тренировок, но есть большой шанс засветиться. Его тренирует некто, чья сила превосходит бывшего Альтаира. Если меня обнаружат, будет небольшой фейерверк в окрестностях Кинара, чего я очень бы не хотел.

Император засомневался:

— Проследить? Ты действительно можешь это осуществить? — Он пристально и с надеждой посмотрел на Джейка, лицо которого скрывала тень капюшона.

Настала минута молчания. Оба размышляли. Джейк понимал, что его магию почувствовать никто не сможет, но в то же время кто знал, вполне возможно учитель Альтаира умеет каким-то образом чувствовать человека или что-нибудь в этом духе. В свою очередь император не хотел светиться: никто не должен был знать о маге.

И, взвесив все за и против, маг закончил разговор:

— Я попробую.

Джейк исчез неяркой вспышкой, больше похожей на эффектность — он всегда исчезал бесследно.

Ревит облегченно вздохнул, закрыв глазами, опустился на трон. Откинувшись на спинку и, подняв голову, застыл, глядя безразличным взором в темноту зала, куда не пробивался свет. Неизвестно, о чем думал в это время император, может, о себе, может о власти, политике, но просидел он так еще очень долго…

* * *


Проснулся я рано утром, прислушавшись к чувствам, и, не обнаружив Айнера, пошел к речке. С утра стоял туман, и свет не пробивался сквозь него. Прохладный воздух, подгоняемый ветром, забивался во все места на теле, имеющие хоть крохи тепла. С каждым порывом ветра я содрогался всем телом.

Быстро стянув штаны, я прыгнул в холодную воду. Только она сейчас могла меня разбудить.

Подплыв к берегу, я наслаждался этими сладкими минутами очень долго, так погрузившись в себя, что даже не заметил, как уснул…

Чья-то нежная ладонь прикоснулась к моей правой щеке, мне было приятно, тепло чужой руки согревало. Другая рука лежала на моем левом плече. Потом обе руки скользнули вниз, обняв меня за шею и, повинуясь чужому желанию, я откинул голову назад. Секунда — и я почувствовал тепло на своих губах. Мгновенно проснувшись, я увидел русые волосы, что норовили залезть мне в глаза, ощутил, что моя голова лежит на чьих-то коленках, и чувствовал тепло ладоней, которые легонько прикасались к моим щекам. Я хотел было сказать что-либо, но не смог…

Еще через секунду великолепного наслаждения в голове мелькнуло: «Маша!..».

В этот момент видение пропало, я проснулся, лежа на спине у речки. Почувствовав Ки на плацу, быстро натянул штаны и побежал в его сторону, отмечая про себя необычный сон…

Заприметил я их, не выбежав еще из лесу. Две темные фигуры на фоне зеленого леса сидели на валуне, разговаривая о чем-то негромко, а в паре метров от них виднелся новый след «удачного» приземления Айнера. По нему было видно, что он устал: осунувшиеся плечи, помятая одежда, волосы в разные стороны и дышит не как всегда — бодро и энергично, а будто экономит драгоценный кислород.

Маша выглядела как и всегда: недлинные русые волосы ниспадали на плечи, все увешана оружием, легкая улыбка на лице и яркие игривые глаза, которые запоминались навсегда. При все при этом ее одежда, в отличии от Айнера, была более-менее ухожена.

Как же я соскучился по ним, улыбка сама лезла на лицо. Отдышавшись, Айнер кинул только одну фразу:

— Собирайся, мы идем в поход.

Зачем? Куда? Почему? Никто не собирался мне пояснять, а Маша только мило посмотрела на меня и улыбнулась. В этот момент мне показалось, что взгляд был не дружеским, а каким-то иным…

Пожав плечами, я развернулся в сторону своего лагеря и пошел собирать вещи, все еще ничего не понимая.

Спустя десять минут я уже подходил к тому валуну с котомкой на плече. Я был сильно удивлен, когда увидел прежнего Айнера, который совсем не был похож на утреннего: пропала та усталость, одежда была в порядке, да и сам он был как всегда строг и серьезен. Пока я шел до них на меня неустанно смотрели четыре ока, что очень стесняло… В итоге подошел я с красным румянцем.

— Кай, вот я смотрю на тебя и не понимаю: как ты за неделю так натренировался?.. — Айнер был немало удивлен. Мария же смотрела на меня восхищенно, поражаясь то ли умениям, то ли чем-то иным.

Я похлопал глазами:

— В смысле? Я проходил те же тренировки что и неделю назад с вами, только немножко повоевал в городе…

Он задумчиво посмотрел на меня, встал с валуна и кинул взгляд на Марию. Она прикоснулась ко мне и сняла с меня всю тяжесть, чему я был чрезмерно рад. Айнер кивнул в сторону, делая знак, что бы мы шли за ним.

Спустя какое-то время я немного отдалился от Айнера, но все еще видел его широкую спину. Со мной поравнялась Маша:

— Кай, надеюсь, ты выполнял мои тренировки усерднее всего? — ее ярким, сияющим глазам нельзя было сказать «нет», а еще больше не хотелось, что бы улыбка исчезла с ее лица.

Эх, балда, не умею я врать…

— Ну, не то, что бы так усердно…

— Хмф!.. — Маша как-то театрально сложила руки на груди и подняла подбородок, явно показывая, будто обиделась.

Кай, Кай… Чурбан ты неотесанный, не понимаешь ты девушек. Действительно, я ведь всего лишь сказал правду, чего обижаться?..

Звуки леса, что были так дороги мне, сливались в единую музыку и щекотали душу. То справа, то слева до нас доносились звуки диких зверей, в одном из них я узнал рык того саблезубика, коих в этих местах кличут вуранами. Неподалеку журчала речка, в которой я расслаблялся не так давно. И вот, сквозь листья я смог разглядеть на горизонте огромнейшую гору, которой нет названия. Слева она напоминала ступеньки, да и сама вершина имела какую-то плоскую форму.

Спустя полчаса мы подошли к самой горе.

— Так, времени у нас в обрез, так что начинать будем со второй ступени.

— Ан… Айнер! — тут вмешалась Маша. — Это невозможно! Нельзя начинать сразу со второй ступени! Мы его погубим!

— Я уверен, с его навыками, выносливостью и силой воли он сможет многое…

— Но!..

Он ласково прервал ее.

— Маш, для начала просто попробуем, если ничего не выйдет, перейдем ниже.

— Разумно, — согласилась Маша.

Черт возьми! Я?! Чего-то не смогу?! Ну, держитесь! Вызов принят!!!

Айнер взял нас обоих за руки и полетел наверх. Когда мы почти долетели, я глянул вниз. Примерно так метров пятьсот. Немного холоднее даже стало. Под нами виднелась достаточно ровная каменная площадка, и мы начали снижаться. До земли оставалось меньше пяти метров, Айнер остановился, глянул на меня, и, что-то решив про себя, опустил нас на землю. Как только я встал на ноги, на плечи обрушилось неземное притяжение, которое буквально вдавливало в землю. Будто небо пытаюсь удержать. Меня все вдавливало, а я сопротивлялся.

Наконец я выпрямился: глаза бешеные, лицо красное, пот так и льется, ноги дрожат от тяжести, дышу глубоко, прерывисто, с хрипом выходит воздух из легких. Это совсем не та масса, которую я испытывал ранее. Спустя десять минут я более-менее привык к этой тяжести и начинал потихоньку двигать руками и ходить. А Айнер с Машей, похоже, совсем не испытывали тяжести. Как я им завидовал!

— Неплохо! — прокомментировал Айнер мои попытки научиться заново ходить. — Честно говоря, я даже не думал, что ты вообще выдержишь такую нагрузку…

Мы с Машей гневно посмотрели на него.

— Айнер! — воскликнула Маша. — Как ты вообще мог пойти на это?!

Айнер смеялся и закрывался руками от нее, будто его бить собираются.

Ну, нет, это слишком!

— Ах ты! Да я же тебя щас! — я развернулся в его сторону и «побежал» за ним. Гонялся я за Айнером минут двадцать, пока не свалился от усталости.

Изверг подошел ко мне.

— Лежачего не бьют, — все, что смог произнести я хриплым голосом.

— Отлично, тогда отдохни и начнем тренировки. Сегодня мы посмотрим, какой предел у твоего тела.

Я застонал.

Отдых длился не более десяти минут. Как только Айнер крикнул мне готовиться к спаррингу, я мысленно проклинал себя за то, что согласился на обучение, да и вообще за то, что родился на свет.

Выдохнув, я резко поднялся, от чего в виски будто молотом ударили. Я схватился за голову, пытаясь хоть как-то усмирить боль.

Натренированное тело дало о себе знать: потихоньку боль отступала, а через минуту и вовсе исчезла.

— Ты готов? — бросил мне Айнер.

— Конечно же, нет, — прошептал я самому себе.

— Тогда начнем!

Как только Айнер двинулся с места, я инстинктивно закрылся руками, ожидая чрезвычайной скорости и мощи удара. Секунду ничего не происходило, я осмелился немного развести руки в стороны и открыть глаза. Небольшая кувалда размером с кулак двигалась прямо в мое лицо. «Это кулак, дубина, кулак!!! Что же делать? Сейчас как прилетит мне… Но ведь он такой медленный? Попробовать уклониться?». Мысли пронеслись в голове в мгновение, я начал заваливаться влево, уходя от удара. Именно заваливаться, так как уклонением это нельзя было назвать. Да, я ушел из-под удара, но так больно ударился о твердый камень этой горы, что чуть не взвыл. Айнер терпеливо ждал, пока я поднимался. Маша, как всегда, неподалеку сидела на небольшом валуне и не столько следила за поединком, сколько размышляла о чем-то своем.

Я принял защитную стойку.

— О-о, твоя техника? Надеюсь, ты не применишь тактическое отступление, как в прошлый раз? — Айнер игриво подмигнул мне.

— Эх, гад ты, все-таки… — ответил я как-то устало, даже с ленцой, и напал.

Напал? Ну, это сказано слишком сильно. Каждый шаг я впечатывал в скалу и ступня отзывалась болью, я сделал все лишь пару шагов, а коленки уже дрожали от напряжения. Удара как такового не было. Как будто ловил мух в киселе.

Айнер, конечно, легко парировал мой выпад и сейчас начал заносить ногу для контрудара. «Я вижу! Я вижу его удар! Он слишком медленный!». Я действительно видел его. Но видеть и уклоняться не одно и то же. Не прямой, но все же чувствительный был удар в тело. Ребра туго хрустнули, я прокатился по земле мешком и затих на долгие десять секунд. Лежа на левом боку, я чувствовал, как из носа капала кровь, а легкие отказывались дышать. Ко мне подбежал Айнер как раз в тот момент, когда легкие с хрипом наконец вдохнули свежий воздух гор. Я закашлялся, из моего рта то и дело вырывалась кровь, а голову снова сжимали тисками. Наконец я расслабился на прохладном камне, даже не замечая крови. Лбом почувствовал легкое прикосновение и тотчас потерял сознание.

Очнулся я спустя пару часов, по крайней мере, так мне показалось. Затылком я ощущал что-то мягкое, чьи-то ладони гладили меня по щеке, а запах, которым тянуло от этого кира, удерживал меня в мире снов, не давая проснуться.

— Кай, — это был Машин голос. — Как ты?

— Ну, было бы намного приятней, если бы меня никто не бил, — я приподнялся, опираясь на руку.

— Извини нас, мы забыли про время адаптации твоего тела, — она понурила голову.

— Да ладно, не сломаюсь уж от такого, — махнув рукой, я попытался встать. Равновесие наряду с чудовищно давящей тяжестью то и дело не давали мне удержаться на ногах. На помощь пришла Маша: бодро вскочив, она обняла мою левую руку и повела в сторону камня, на котором сама недавно грезила о чем-то своем.

Все это время передо мной была серьезная Мария, которая за оплошность наказывала тысячью отжиманий, а то и приседаний (приседать я просто терпеть не мог). Я был немало удивлен, ощутив сквозь тонкую майку ее мягкие ладони. Маша и раньше касалась меня, но то было на тренировках, тогда она показывала как выполнять то или иное движение, сейчас же выдалась минутка отдохнуть и она казалась мне чересчур ласковой.

Я чувствовал неловкость все время пока мы шли, было ужасно. Я наивно полагал, что она отпустит меня, когда мы дойдем и уже хотел было отступиться от нее, но она держала крепко, посадила сначала меня, а потом и сама села по левую сторону.

Был уже вечер, темнело, а значит, я провалялся без сознания даже не пару часов, а много больше. Я неосознанно поднял голову и смотрел на ночное небо, где сияли звезды, то появляясь, то исчезая в глубокой темноте. Облака практически не были заметны взору в это время, сливаясь с ночной мглой; иногда они плыли и прятали за собой по паре звезд, от чего я немного обижался.

Почувствовав, как к моей руке сильнее прижалась Маша, я занервничал, так как, смотря наверх, уже успел подзабыть, где я и с кем. Это неловкое молчание нарушил я:

— Маш, — она обернулась ко мне. — Не могла бы ты немного рассказать о себе? — Я освободил левую руку, отошел на пару шагов от камня и с улыбкой посмотрел на нее.

— А что именно рассказать?

— Реальное имя, откуда ты, зачем и где обучалась боевым искусствам?

Она на миг задумалась.

— Чем тебя не устраивает мое имя? Оно всего лишь не привычное для этой местности, а на моей родине это имя очень известно. Кай, — Маша виновато отвела взгляд. — Я не могу сказать тебе всего остального. Скоро ты все узнаешь. — Она снова опустила голову и изучала землю под ногами.

— Что же, Айнер мне говорил что-то подобное. Мы с ним разговаривали на тему его родины и, честно говоря, я не удивлен подобным заявлением от тебя. — Я сделал небольшую паузу, придумывая новый вопрос. — Маша, а ты знаешь что-нибудь о людях?

Она кивнула.

— Этого ты тоже не можешь рассказать? — осторожно спросил я.

Маша поднялась и подошла ко мне с сияющей улыбкой:

— Я о них знаю очень мало, разве что только историю про их алчность и чрезмерное соблюдение «нормальности».

— Что ты имеешь в виду про нормальность?

Она вздохнула.

— Кай, у людей норма — это один из основных принципов, по которым они выживают. Норма — это то, что принято большинством, а значит меньшинство является ненормальным. Я считаю, принцип нормы стоит у них на втором месте, в свою очередь на первом — стадное чувство. В стадном чувстве действуют два основных правила: 1. Что делают все, то делаю я; 2. Если кто-то не похож на нас — он урод. Эти два принципа отлично дополняют друг друга…

— Слава богу, я не человек, — я облегченно выдохнул и вытер несуществующий пот со лба.

Маша удивленно посмотрела на меня.

— Я левша, — коротко ответил я, с улыбкой глядя вверх на звезды.

— Вот оно что! То-то я не могла взять в толк, почему ты держишь оружие по-другому! А я все это время мучилась, когда видела правильные техники под непривычным мне углом! — Настала очередь облегченно вздыхать ей.

Я потянулся, ужасно устал я сегодня, хотя ничего, по сути, и не делал.

— Маша, извини, но я хочу спать, кстати, а где спать-то собираемся?

Мария кивнула головой и я пошел за ней. Как раз выдалась свободная минутка, и я решил немного осмотреть местность, где надо мной ближайшее время будут издеваться два удивительных по силе мастера. Дьявольская ступень, коя мистическим образом вдавливала в землю, в диаметре составляла около двухсот-трехсот метров. С восточной стороны, то есть с той, откуда нас поднимал на себе Айнер, виднелся гладкий и крутой обрыв. А с противоположной, где неизвестно почему лежало больше камней и сама поверхность менее ровная, на краях скалы будто бы выросли сталагмиты, преграждавшие путь. Вообще, эта ступенька напоминала мне сковородку, только качестве пищи были не все мы, а только я…

А прямо передо мной в полсотни шагах возвышалась монолитная стена, высотой в полкилометра. Скорее всего, это была следующая ступень. От мыслей о всяких треклятых ступенях я чуть не навернулся, споткнувшись о небольшой выступ в скале, едва не сбив Машу. Мария оглянулась через плечо именно в тот момент, когда я искал точку равновесия и глупо махал руками. Маша, к моему удивлению, лишь мило улыбнулась и зашагала дальше. Странно, я думал, она рассмеется или что-либо в этом духе, по крайней мере я, или кто-нибудь из моих друзей точно бы рассмеялся. «Нет, не понимаю девушек» — помотал я головой.

Вот и пришли. Лагерем-то наше пристанище и не назовешь: три каких-то плотных ткани вместо кровати и костер.

Не думая ни о чем и ни о ком я просто рухнул на ближайшую ко мне «постилку» в одежде, нутром чуя, что завтра будет необычный день.

* * *


Вокруг меня стояла непроглядная тьма. Я посмотрел по сторонам в поисках мельчайшего источника света и пришел к неутешительному для меня выводу: вокруг не было никого. Я чувствовал себя одиноким и, почему-то, брошенным.

Я моргнул.

Вдруг передо мной темнота начала формироваться, вырисовывая какие-то несуразные очертания. И вот, буквально в какие-то доли секунд все закончилось: спиной ко мне стоял мальчик (я знал, что это именно мальчик), с накинутым на голову капюшоном. Мы, или, скорее, он, стоял один в длинном коридоре, освещавшимся факелами, расположенными у потолка, до которых нельзя было дотянуться, просто вытянув руку. Видение, картинка, сон, не знаю даже, как назвать это явление, было настолько реальным, что я на секунду усомнился в действительности происходящего. Я видел каждую, даже самую маленькую деталь коридора, который окружал меня.

Это место было похоже больше не на коридор, а на общежитие: через одинаковое расстояние (примерно 8-10 метров) стояли двери с табличками, на которых было написано (выцарапано?) готическим стилем имена, или что-то в этом духе. Так же я отметил, что этого языка я не понимаю. А жаль.

Неожиданно, в абсолютно пустом коридоре из ниоткуда возникли люди. Да, появились прямо-таки из воздуха! В такой же одежде, как и мальчик, только капюшона ни на ком из них не было.

Сразу же стало немного тесновато, а чужие голоса разрезали тишину ножом, заставив ненадолго нахмуриться. Я скользнул ближе к стене.

— …Смотрите, вон он!

— …Стоит в капюшоне. Да, он действительно странный…

— … Тсс! Он может услышать!..

Голоса доносились сразу отовсюду, и невозможно было определить, кто именно из этой толпы людей недолюбливает паренька.

Я не мог прочитать таблички, однако отлично понимал речь, как будто знал этот язык всегда, хотя и он не был мне знаком — какой-то бредовый набор звуков. Такой парадокс меня немного озадачил…

Мальчик немного наклонил голову, кулаки его сжались. Только сейчас я заметил, что меня никто не видит (или очень старательно пытаются не замечать) и решил посмотреть на лицо мальчика. Я плавной походкой приблизился к нему и присел на одно колено, заглянув под капюшон.

Мальчик был совсем юн — не больше двенадцати лет. Тень капюшона скрывала его глаза, однако на него было больно смотреть: красное лицо, подергивающаяся нижняя губа, расширяющиеся ноздри, и слезы, неустанно скатывающиеся по щекам. Мальчик яростно вытирал лицо рукавом, стараясь, что бы никто не успел заметить его слабости.

Вдруг, как по волшебству, все люди вокруг исчезли, остались только мы вдвоем. Я бегло осмотрелся, и, не найдя ни одной души снова повернулся на мальчика.

Может показаться странным, но я ничуть не удивился, когда мальчик стал расти. В прямом смысле этого слова. Его плечи становились все шире, когда до моего роста оставалась едва ли одна голова, я заметил недобрую ухмылку на его лице, а то и вовсе оскал хищника. Он, все так же не поднимая головы, потянулся ко мне и задел правое плечо. Моя рука перестала слушаться меня, и теперь нервно дергалась, в попытке избавиться от слабой хватки паренька.

Наконец, захват ослаб…

* * *


…Меня вышвырнуло из постели с такой силой, что я чуть не сбил Машу, которая с испугом сидела рядом со мной. Я бешеными и дергающимися в орбитах глазами смотрел куда-то вдаль, еще не совсем понимая, где я. Тяжелое и хриплое дыхание наряду с головной болью — не шибко хорошее начало дня.

Я медленно провел рукой по лицу, и, смазав какую-то жидкость на подобии воды, сильно удивился: тело было холодным, прямо-таки безжизненным.

— Кай, все хорошо, я здесь, — прозвучал где-то справа убаюкивающий и немного испуганный голос Маши. Только сейчас я понял, что она все это время гладила меня по голове и что-то говорила. Я позволил себе немного расслабиться.

Маша прижала меня к своей груди, и где-то сверху я слышал немного приглушенный голос:

— Все хорошо, это был кошмар… — ее успокаивающий голос действовал отрезвляюще и через несколько минут я будто бы проснулся снова.

— Я в порядке, полном, — я надеялся, что мой голос будет хотя бы немного уверенным, а на деле получилось какое-то дряхлое кряхтение простудившегося старика.

Я попытался отстраниться от Марии, но она всего лишь позволила мне занять сидячее положение, и теперь держала мою руку, а я знал, что просто так она ее не отпустит…

— Что со мной было? — спросил я, одной рукой массируя виски — боль в голове постепенно утихала.

— Тебе снился кошмар…

— Ну, это я понимаю. Почему ты оказалась рядом со мной?

— Ты плакал во сне. Я попыталась тебя разбудить, но ты начал сопротивляться, а потом проснулся.

Коснувшись лица, я понял, что это за жидкость.

— Спасибо, — натянуто улыбнувшись, я с благодарностью повернулся к Маше.

«Да у нее самой глаза на мокром месте! — подумал я. — Она переживала больше чем я!».

— Извини, — я виновато опустил взгляд. — Что переживала за меня…

Неожиданно Маша снова прижала меня к себе и прошептала:

— Дурак…

Это объятие длилось меньше секунды, после чего Мария поднялась и быстро ретировалась, не сказав больше ни слова и даже не обернувшись.

«Это что сейчас было? — Я так и не понял, что произошло. А может, это и к лучшему?»…

Махнув на все рукой, я попытался встать. Тяжесть никуда не делась и снова вдавливала меня в пол. Благо, через минуту отчаянных трудов я все-таки обрел равновесие и зашагал в направлении Маши, надеясь найти там Айнера.

Нет, ну что за киры? Либо я просыпаюсь один, либо меня будят пинками в бок, к тому же при первом случае я иду всех искать, а при втором как-то неприкольно…

Мои босые ноги шлепали по влажной поверхности скалы, местами поскальзываясь. Разряженным и тяжелым воздухом было тяжело дышать, но постепенно я привык. Резкие порывы ветра на такой высоте заставляли трястись мое тело так, будто стоял лютый мороз, хотя Адланд находится в субтропиках и ниже двадцати никогда не опускается; но я-то находился на приличной высоте, тем более, что эта гора была слишком странной и носила дурную славу. Несмотря на неблагоприятное утро, я все еще окончательно не проснулся и клевал носом, едва моргнув. Плотный утренний туман напоминал решето, когда сквозь него едва-едва пробивались лучики солнца.

Я снова вздрогнул, обняв себя за плечи.

«Ну и где же они?.. — раздраженно подумал я». Будто в ответ на мои мысли сверху послышалось:

— Кай, что ты там топчешься? У тебя есть полчаса на завтрак и мы приступаем к новым тренировкам!

Я поднял голову на голос: Айнер парил в небе, его Ки описывало замысловатые фигуры вокруг него, иногда ярко вспыхивая. Это было завораживающее зрелище — именно так тренируют потоки Ки настоящие мастера.

И мысленно сжал кулаки:

«У меня тоже есть свой козырь! Скоро я догоню тебя!!!» Но, быстро вспомнив, сколько у меня времени, заторопился назад, прикидывая идеи «расправы», не забывая думать о завтраке…

Оставалось несколько минут до назначенного времени, когда я уже стоял в ожидании на новом каменном плацу.

Я с грустью вспоминал о любимой старой полянке, где меня хоть и пинали все, кому не лень (и даже кому лень), но меня всегда спасал от серьезных травм травяной настил.

Постучал ногой по скале:

— Ну и, — я вопросительно глянул под ноги. — А ты не дашь меня убить этим двум извергам?

Гладкая, твердая поверхность скалы благоразумно оставила свое мнение при себе.

«Вот вредная, — Подумал я, направляясь к тому месту, где у нас с Айнером был короткий разговор». Все это свободное время я придумывал способ, который мог хотя бы и не обезопасить от травм мое худощавое и хрупкое тело, то сохранить жизнь…

Кир я, по натуре, любопытный, и меня интриговала сама мысль о какой-то новой (читай: еще более жестокой) тренировке. Как же это все-таки возбуждает (в хорошем смысле).

«Эх, выжить бы… — мысленно вздохнул я, когда был уже на месте».

Отвлекшись на свои мысли, я не заметил, как ко мне подкрался кто-то сзади и положил руку на плечо.

— Что за?.. — я резво отпрыгнул, принимая в прыжке свою стойку.

— Ты чего? — Айнер удивленно посмотрел на меня.

— Ну, ты ваще… Не пугай так больше! — я облегченно вздохнул и продолжил: — Я дольше думал как ударить незнакомца, чем удрать отсюда. С моей-то силой, — Хмыкнул я.

Он снова удивленно посмотрел на меня и расхохотался:

— Сильный? Ты?! — сквозь слезы проронил он, и, немного отсмеявшись, продолжил. — Поверь мне, огромнейшее количество киров, эллоров, людей и других сильнее нас. Ты только в начале пути, не обольщайся по этому поводу.

Я ненадолго замолчал, переваривая сказанное.

— Ты сказал нас? — прищурился я. — Что ты имеешь в виду?

Он вздохнул.

— Я всего лишь хочу сказать, что даже в такой маленькой стране, как Адланд, есть те, кто превосходит даже мою силу.

Я слегка обомлел.

— Но… — начал я, на ходу подбирая слова. — Но ведь ты смог выжить на войне, сумел подняться туда, куда не ступала нога кира, — я указал на вершину безымянной горы. — К тому же ты так легко переносишь эту чудовищную гравитацию, — я немного помолчал. — И вообще, я, конечно, не до конца понял кто такие роботы, но по твоим словам они очень сильны, и ты смог противостоять им. Как же это возможно, что бы ты не был сильнейшим хотя бы в Адланде?!

Пока я произносил всю эту тираду Айнер стоял напротив меня и спокойно смотрел, скрестив руки на груди.

— Скоро ты все узнаешь.

«Скоро узнаешь, скоро узнаешь! — передразнил я. Вот заладили-то, как им самим это еще не надоело?!».

Пока я дулся на всех и вся, Айнер успел достать откуда-то черную полоску ткани и вертел ее в руках — видимо, искал середину.

И зачем она ему понадобилась?

— Кстати, Айнер, а что это за новая тренировка? — немного с опаской спросил я, выдавив легкую улыбку и незаметно пятясь назад.

Он оторвал взгляд от ткани и медленно перевел его на меня. Хищный оскал, взгляд исподлобья, а еще какая-то «аура» плохая вокруг него — все это немного напрягало… Нет, черт возьми, это СИЛЬНО напрягало!

Я моргнул и моментально все видение (если оно как таковое было) исчезло: Айнер все так же непринужденно стоял, держа в руках ткань. «Тьфу ты, видимо, не до конца я еще проснулся, — думал я».

Айнер подозвал меня, кивнув головой. Прогнав все глупые мысли, я решил-таки подойти. Это оказалась простая повязка на глаза, весьма плотная, скажу я вам, так как я не видел ничегошеньки с ней.

Изверг закрепил повязку замысловатым узлом у меня на затылке и отошел. А я пока свыкался с новыми ощущениями, а именно — подняв руки перед собой, пытался нащупать что-либо, неуклюже ступая и еще более неуклюжее спотыкаясь буквально о каждую неровность.

— Эй, эй, — послышалось через какое-то время не так далеко сзади. — Хочешь полетать? Там обрыв, — мне показалось, или этот гад ухмыльнулся?

Я не то, что остановился, я отпрыгнул метра на два, лишь бы не загреметь вниз. Обернувшись на звук (хотя в этом не было необходимости в связи с временным отсутствием зрения), мне очень хотелось высказать все, что я думаю о Айнере. Однако я быстро взял себя в руки (помогла повязка) и лишь сдержанно выдохнул через нос, поджав губы. Мы молча стояли и смотрели (он смотрел) друг на друга, ожидая чего-то. Ну, я-то ожидал объяснений: зачем напялили эту штуку, что мне с ней делать и так далее. Айнер, как ни в чем не бывало, молчал.

— Ну и? — первым не выдержал я. — Что мне с этой штукой делать? — я указал пальцем на повязку.

— Ой, а разве я тебе не сказал? — театрально удивился он, издеваясь надо мной. — Все очень легко: просто поймай меня, быстро бегать я не буду, так уж и быть.

Ох, ни черта себе! И как же я поймаю его с повязкой-то?

— Ну, и гад ты, все-таки, — я помотал головой. — Сам-то подумал что сказал? Как же я тебя поймать-то смогу?

Я не знаю, что сейчас он делает, но наверняка либо премерзко ухмыляется, либо показывает мне что-нибудь не очень хорошее, либо и то, и другое… Кстати, я не говорил, что он сволочь и изверг?

— Как говориться на моей родине: попытка — не пытка! От нее еще никто не умирал.

Ага, остается надеяться, что поговорка работает вне его родины…

Вздохнув, я неуверенно побрел на звук, осторожно делая каждый шаг. Подойдя, как мне показалось, на близкое расстояние я прыгнул вперед, надеясь схватить Айнера. Но не тут-то было, обнял я всего лишь воздух, глупо прыгая на одной ноге и пытаясь найти равновесие.

— Я здесь.

Ух, этот изверг еще и издеваться будет! Тем не менее, я обернулся на звук, и, рассчитав примерное расстояние, решил быстрым налетом выиграть. Снова промах, на этот раз я обнял землю. Не очень-то приятно, а если быть честным — очень неприятно обнимать камень, причем носом…

— Снова промазал, — он уже откровенно издевался надо мной.

Вот примерно в такой манере он «тренировал» меня около трех часов, иногда вставляя веский пендель, когда я, по его мнению, расслаблялся слишком сильно, так что мне еще пришлось и отбиваться. Я проявлял чудеса находчивости, нападая все время разными способами, заставляя Айнера сбиться с толку. Хотя, наверняка он просчитывал меня в секунды и сам позволял подобраться близко к нему, поэтому все мои попытки не увенчались особым успехом. Так, пару раз я сумел всего лишь немного задеть край его одежды, после чего я радовался как ненормальный, прекрасно понимая, что не будь на то воля Айнера, я не смог бы даже приблизиться.

Фу, прочь плохие мысли, я тут радуюсь за себя любимого, а вы мешаете!

…На чем я там?.. А, ну да, в последние полчаса я не мог нормально ориентироваться в пространстве: слишком большая нагрузка на слух, и любой шум вызывал у меня миниатюрную наковальню в голове, которая была ужасно назойливой и не давала сосредоточиться. В связи с этим каждый звук был слышен везде, а иногда вообще невозможно было определить его источник. Я еще никогда так не уставал, и даже боль в икрах меня не так доставала сейчас, как собственный уши. Приходилось выжидать момент и нападать как вураны: молниеносно, не жалея сил. Когда Айнер объявил отдых, я в это время летел на его голос и упал на середине пути без сил, не заботясь о травмах.

Кое-как перевернувшись на спину, я стянул с глаз чертову повязку и открыл глаза. Ослепительный яркий свет впился в мои глаза, словно острый нож, невольно потекли слезы, я быстро прикрыл очи руками.

Спустя какое-то время я более-менее привык к свету и уронил уставшие руки на камень. Ужасный зуд в голове все еще не прошел, майка прилипла к вздымающейся груди, а горький пот, казалось, градом скатывался по лицу и даже не думал останавливаться. Мышцы на ногах с наслаждением расслаблялись, а боль была даже в какой-то степени приятной. Я чувствовал буквально каждой частичкой тела, как кровь разливается по мне, особенно она бежала к ступням, которые наверняка были все в порезах, а то и кровоподтеках и синяках…

Я же просто валялся, раскинув руки в разные стороны, и смотрел в абсолютно чистое синее небо. Сейчас для меня каждый шорох был подобен грому, от чего становилось ужасно больно в голове.

— Айнер, — я почему-то был уверен, что он рядом. — Для чего эта тренировка? Мне кажется, что мои чувства притупились…

Изверг действительно был рядом, так как ответил практически мгновенно, отчего мне показалось, что эту фразу он заготовил заранее:

— Честно говоря, это был эксперимент, видимо, мои ожидания не оправдались…

У меня не было сил сказать что либо, хотя в голове копошились очень даже неприятные мысли, для Айнера неприятные, конечно же! Но любая мысль, что появлялась в голове, как-то плавно исчезала, не оставляя следа.

— Ладно, поднимайся, пойдем обедать, потом еще не помешало бы тебе поспать. После чего продолжил тренировку, не перенапрягая тебя.

— Ух-х, — делая страшные потуги, я встал, кряхтя на ходу как заправский старпер. Как только я выпрямился, равновесие отказывалось работать стабильно и меня качало в разные стороны как маятник, а руки извивались в демонических узорах. Добавить еще головную боль, абсолютную нечувствительность слуха, спазмы в ногах и получается а-ля живой труп. Да, да, это я, аплодисментов не надо.

Меня вовремя подхватил Айнер, когда я уже было плюнул на свои порывы трезво стоять и захотел завалиться спать. Мне понадобилась целая минута, что бы понять, что я лечу. То есть летит-то Айнер, а я повис тут как мешок с… просто как мешок.

Спустя какое-то время меня опустили на что-то довольно мягкое, и нос учуял еду. Живот вредно заурчал. Я еще не до конца понимал, где источник запаха и глупо вертел головой, после чего меня буквально уткнули перед тарелкой с мясом и запихивали в рот с двух сторон большие куски. Оставив на Айнера и Машу всю «грязную» работу, сидел и довольно медленно жевал мясо с отсутствующим взглядом, который и направил перед собой.

Я бы так и смотрел в одну точку, изредка моргая, дабы не разболелась голова. Но вот незадача: еда кончилась. Все, что мне сейчас хотелось просто нестерпимо — сон. Посидев в такой позе еще несколько секунд, я начал заваливаться на бок и отрубился прежде, чем пролетел половину пути до земли.

Пробуждение было не из приятных. Начнем с того, что я вообще не хотел просыпаться, к тому же все мышцы ныли, а в голове завелась маленькая наковальня, которая отдавалась звучными басами при любом шорохе. Решив еще подремать, я перевернулся на спину и попытался уснуть. Как назло сна не было ни в одном глазу, и я решил уже вставать, но вдруг краем уха я уловил разговор Айнера и Маши на неизвестном мне языке:

— …Йенд хикьлоксен иинечет в, юиссоР в ясьтунрев омидохбоен ман, — Айнер ненадолго задумался и продолжил: — Теагярпан ьнечо янем отэ и, олшозиорп мат отч, юеми ен яитяноп я.

— Ьчомоп манн мечин тежомс ен но, йобосс оге ьтязв межомсен ым, икворинерт иовс личноко ен еще йа К он. — Мне показалось, что Маша посмотрела на меня. — Узаб юуньлетазябо меаК с ьтичноказ омидохбоен енм, янд авд-нидо зереч окьлот от, онжав кат отэ отч, ьшеатичс ыт илсе.

— Оньлетивтсйед, — Айнер помолчал. — имяинанимопсов имыннатачепаз оге с оназявс от-как отэ онжомзов енлопв… Умен к ястисонто но как, аледив амас ьдев ыт он. Юижуро ьтичубо огонмен оге ешчул. «пд» с ыб ятох ясьтиварпс ыб отч, енвору мот ан ен он, етосыв ан, онченок, алис яаксечизиф оге…

— Онжомзов.

Некоторое время они молчали, похоже, поняли, что я уже не спал и вовсю слушал их непонятный диалог. Говоря на этом эксцентричном языке, они то и дело глотали окончания слов. Это значило только одно — владели они им в совершенстве.

Наконец я решил открыть глаза. Уже был поздний вечер, на безоблачном небе виднелся океан звезд, и диск луны, на котором плясали маленькие тени птиц. Приподнявшись на локте, я поискал взглядом своих мастеров, ну, или учителей, даже не знаю как их называть… Они стояли в метрах пяти-восьми от меня и озадаченно смотрели в мою сторону, решая что-то про себя.

— Кай, — наконец окликнул меня Айнер. — Подойди-ка сюда.

— Легко сказать, — пробубнил я.

Кое-как поднявшись на ноги, я выпрямился. Но ненадолго — закружилась голова, и я бухнулся на землю, сразу же скрестив под собой ноги, глядя на Айнера немного пьяными глазами.

Видя мое состояние, Айнер побрел ко мне, кивнув Маше головой.

— Тут такое дело… — Издалека начал он. — Через пару дней нам снова необходимо будет улететь.

— Ясно, — безвкусно произнес я.

— Кай, — в разговор вступила Маша. — Эти два дня ты будешь тренироваться только с оружием.

Я мгновенно вскочил на ноги, напрочь забыв о боли.

— Что?! Почему?! — я был ошарашен так сильно, что даже не позаботился о чувствах Маши. Идиот!

Маша обиженно опустила голову, и мне показалось, будто в ее глазах блеснули слезы.

— Ой, Маш, извини… — Я даже не заметил, как вскочил на ноги. — Я имел ввиду, что… я бы хотел… в общем не понимаю почему я должен тренироваться только с оружием.

Маша будто и не слышала меня, думая о чем-то своем. За нее ответил Айнер:

— В общем, через два дня, — тут он глянул на Машу, которая уже более-менее простила такого идиота, как я, и внимательно слушала разговор, — мы тебе все подробно объясним.

— А почему бы не сейчас? — Быстро спросил я, надеясь увидеть смятение на его лице.

Айнер легко парировал мой выпад:

— Потому что у меня дурное предчувствие, — ответил он, сосредоточенно глядя куда-то в небо надо мной, будто кого-то увидел.

Айнер немного прищурился, потом покрутил головой, будто освобождаясь от видения. Я невольно оглянулся и, конечно же, не увидел ничего кроме вечернего неба.

— Я на сегодня, надеюсь, свободен? — Осторожно спросил я.

Он, глянув на меня сверху вниз, махнул рукой:

— Думаю да, ты сегодня и так вымотался.

Я обомлел. Вот те раз! Айнер меня пожалел? Это где такое видано-то? Скоро конец света, никак?

Изверг будто и не заметил моего состояния. Наоборот, он развернулся, предварительно снова мельком кинув взгляд в небо надо мной, и, оттолкнувшись от земли, скрылся в вечернем сумраке. Только сейчас я заметил, что Маша тоже была встревожена (или это все мое воображение, а она все еще дуется на меня?).

Махнув на все и всех, я лег на свою подстилку, быстро уснув — сказывалась усталость. Мне снились абсолютно бредовые сны, где я бегал от кого-то (или за кем-то) не видя ничего, будто лишили зрения. За ночь я несколько раз просыпался в холодном поту и, перевернувшись на другой бок, снова принимался досматривать сон.

* * *


Человек в сине-коричневой робе и капюшоном на голове парил над великой столицей искуснейшей страны Адланд — Салидон. Под его ногами плавали теплые струи воздуха, а одежда колыхалась от сильного ветра на высоте птичьего полета.

Человек грузно выдохнул:

— И кто за язык меня тянул? Ляпнул на свою голову про слежку… Теперь от этого старого маразматика и интригана не отвертишься… — Ругался человек, и одновременно творил заклинание исчезновения.

Ну зачем он ввязался в эту войну с Зегх'тиром — закрытой, но не менее могущественной и удивительной империей, да еще и привязал в эту невидимую войну «внешника»? Альтаир вполне способен победить мага в открытом бою голыми руками, но если думать только о единственном маге — обо мне. Старый хрыч Ревит не имеет представления, что это за империя и какая у нее сила. Даже я не смог ничего о ней разузнать, хотя и долго подбирал всяческую поисковую магию, все время наталкиваясь на незримую преграду. А ведь по Адланду бродит огромное количество Зегх'тирских шпионов, да и не только их. А мы не имеем ни малейшего представления о тех, с кем завязали войну.

И из-за чего? Причиной была сила и могущество непоколебимой империи Адланд, якобы величайшей империей из когда либо существовавших. Ревиту ведь необходимо доказать какие мы сильные…

И ведь не объяснишь, что доказывать это, насаждая войну, нужно с точными знаниями о тех с кем собираешься воевать…

Маразматику захотелось войны, ну что, тогда повоюем!

Эти мысли мелькали в голове единственного мага, перескакивая с одной на другую, пока он, используя левитацию, подлетал к месту тренировок Альтаира — равнине рядом с горой Арарат, на которую никто из ныне живущих киров никогда не взбирался. А все дело в чудовищной гравитации, которая все время повышается по мере приближения к вершине.

Наибольшая высота была зарегистрирована более сотни лет назад Ван'терхом на высоте третьей ступени, которая была названа терховщиной в честь этого неизвестного исследователя, чьи кости до сих пор хранятся там.

Ходили слухи, что он вовсе и не был киром, а являлся, собственно, гномом, направленным королевством Ремурия за восточными горами Анкахет! В это можно было поверить, тем более, что раньше ни одному киру не удавалось преодолеть даже первую ступень, что уж говорить о второй!

Да, поверить можно было… Если бы кто либо когда либо видел этих гномов! Ведь это всего лишь в легендах они упоминались наряду с богами и эльфами, или, как их называют — Перворожденными! Кстати да, надо бы заняться этим в свободное время… Посетить парочку белых мест на карте и разузнать все, что до этого было неизвестно. Какое же это великолепное, пьянящее чувство — лететь на высоте более тысячи метров в невидимости, и знать, что ты единственный маг в мире!

Джейк, а именно так звали мага, мог уничтожить любую внешку (внешнюю страну) и обрести власть и могущество во всем мире… Если бы захотел.

— Разве это интересно? Когда все знают, что ты силен и твое могущество известно во всем мире? Разве не возбуждает то чувство, когда ты по-тихому гадишь в какой-нибудь тайной организации или любой стране, зная, что не будешь раскрыт? А даже если и буду раскрыт, у меня есть вот это. — Так все время отвечал себе (и не только себе) Джейк, держа в руках внушительную по размерам бело-алую переливающую сферу, вокруг которой летали полоски живой неизвестной материи, цветом под стать магическому шару.

Это зрелище одновременно пугало, завораживало, интриговало и заставляло неотрывно держать на себе взгляд. Красивое заклинание Джейк называл Алой Смертью, вполне оправдывая свое название. Небольшой шарик размером с ладонь этой смерти может стереть в порошок половину деревни Кинар, если только понадобиться.

…Представляющий это действо, летящий в облаках Джейк не смог сдержать ухмылки. Неожиданно, доселе летевший непререкаемо горизонтально маг, взял пике и устремился камнем вниз, к земле, словно ястреб, охотящийся за мышкой. Воздух разрезало и он издавал тонкий, высокий звук.

Хлоп! Маг остановился настолько резко, что весь воздух под ним негромко хлопнул и, уплотнившись, проплыл вниз на несколько метров, после чего рассеялся.

Джейк завис в воздухе над поляной и недоуменно искал глазами фигуры Альтаира или кого-нибудь еще.

— Не понял, — констатировал факт маг.

Плести поисковое заклинание, одновременно поддерживая невидимость и левитацию — то еще садомазо…Ничего, маг был более-менее опытный и легко справился с этой задачей, разбросав поисковые сети по всей равнине.

Спустя пять минут, так и не найдя никого кроме обитавших на ней зверей, маг сильно удивился. Решив применить заклинание поиска по следам, он снова сплел заклятье и привязал к нему ауру Альтаира.

— Есть! — Возликовал Джейк.

Проследив за ниточкой, тянущейся от равнины, его челюсть свисала все ниже и ниже. След Альтаира вел на…

— Вторая ступень!? Он с ума сошел!?

Повинуясь секундному порыву эмоций и несдерживаемой ярости он невольно снял контроль со своих магических резервов и магия выплескивалась волнами из его существа. Успокоившись, на что потребовалось менее минуты, он начал спешно собирать энергию назад в резерв. Но вдруг почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Открыв глаза, и, ежесекундно выставив перед собой защиту с контратакующими заклятиями, он увидел всего лишь одного кира (или человека?), который свободно парил в воздухе перед ним в двадцати-тридцати метрах.

Кир удивленно смотрел будто сквозь Джейка, «стоя» в защитной стойке с поднятыми руками и прижатыми локтями к бокам. Он еще с минуту неотрывно держал взгляд на том месте, где недавно почувствовал всплеск силы. Этого времени с лихвой хватило магу, что бы окончательно собрать выплеснувшуюся энергию. Человек удивился еще больше и стал подозрительно озираться по сторонам, даже не подумав убрать защиту, а наоборот — сгруппировался еще сильней, согнувшись так, что его руки закрывали половину лица и весь корпус. Убедившись, что он снова стал невидим для глаз этого кира, он бегло осмотрел его.

Стоило отметить, что его потенциальный враг был одет очень эксцентрично не только для Адланда, но и для внешних. Это обстоятельство сильно озадачило мага. Такой одежды он никогда не видел…

На кире была светло-синяя легкая туника без рукавов, свисавшая до пояса, в центре нее красовалась надпись на неизвестном для Джейка языке, исполненная в желто-черных тонах. На левой руке было что-то вроде браслета с небольшим округлением по центру и тремя стрелками, одна из которых, самая тонкая, быстро двигалась, на зависть остальным. Штаны, как убедился после длительного изучения сего объекта, было чересчур непонятными — будто сшитые из толстых темно-синих ниток, они собирались в складки как тряпка и по бокам имелись какие-то углубления, похожие на кишень.

Между тем тот медленно опустил защиту и выпрямился, продолжая сверлить взглядом сквозь Джейка. Спустя минуту он спиной вперед полетел в сторону Арарата, постепенно исчезая из виду.

Маг задумчиво покачал головой — он не ожидал, что кто-то еще кроме него умеет левитировать…

На всякий случай, проверив невидимость, маг тронулся за странным киром.

* * *


— Что случилось?.. — с тревогой спросил я, когда Айнер снова оказался в поле зрения, неожиданно взлетев прямо посередине нашего с ним спарринга.

Он стоял спиной ко мне, поза его была будничной: руки вдоль тела расслаблены, ноги чуточку не доходят до ширины плеч… Но он явно был напряжен — это было видно по сокращающимся мышцам спины и рук, по немного дерганым движениям пальцев.

Некоторое время он молча сжимал и разжимал кулаки, смотря неотрывно в одну точку, потом, немного повернув голову в мою сторону, промолвил:

— За нами кто-то следил.

Самым интересным в этой маленькой фразе было то, что Айнер был абсолютно уверен в достоверности сказанных слов.

— Кто это был? — поинтересовался я. Мне было непонятно, кто мог следить за нами? Любое живое существо я бы смог заметить на довольно-таки большом расстоянии, что уж говорить об Айнере с Машей…

Хмыкнув, Айнер кинул через плечо:

— Знаешь, мне тоже это интересно…

— Он смог от тебя сбежать? Как?! — Я был в искреннем недоумении.

— В том-то и дело, что сбегать-то было некому…

Теперь я вообще ничего не понимал.

— Так, — скомандовал Айнер, оторвавшись от наблюдений, и повернулся к нам. — Тренировка откладывается на неопределенный срок. Мария, — кивнув в сторону, они скрылись за скалами.

Я остался один, с огромнейшей кучей вопросов.

— Эй, это как называется?! Заинтриговали меня и кинули? Ну, все, я обиделся!!!

Театрально сложив руки на груди и, подняв подбородок до небес, я отвернулся.

Может сходить к друзьям? — быстро мелькнула и так же быстро удалилась мысль. Я был на высоте тысячи метров, спуститься самостоятельно было не то, что рискованно, это было смертельно. И, даже если спущусь, то наверняка пройдут уже сутки…

Так что оставалось только занять себя чем-нибудь.

Покумекав, я принял единственно верное решение в данной ситуации — совершенствоваться владеть своим Ки.

В этом занятии мне нравилось то, что можно было принимать абсолютно любую удобную позу, главное — расслабиться и научиться контролировать себя, свое тело и движение Ки.

Недолго думая, я лег прямо на камень. Благо, день был погожий и солнце пекло во всю. Закрыв глаза, представил себя со стороны немного другим зрением, я называл эту технику — Око Истины.

Передо мной нагловато посапывал, иногда морща лоб, кир. На его лице красовался темно-бурый рваный некрасивый шрам. Часть брови была будто бы срезана шрамом, а тонкий острый конец его почти достигал губ. Его темные длинные волосы раскидались по прохладному, кое-где покрытому мхом, камню. Темная полурубашка-полумайка без рукавов, разодранная в некоторых местах и с рваными краями наряду с такими же темными оборванными в схватках штанами, создавали вид некоего разбойника, отдыхающего после удачного ограбления.

Расслабленная поза, прикрытые веки, мирно вздымающаяся грудь — все это напоминало просто уставшего и спящего кира.

Вдоволь насмотревшись на себя, я, наконец-таки, принялся за Ки.

Ставшим уже привычным движением, отыскал ближайший поток Ки и начал с ним «жонглировать» — заставляя энергию принимать различные виды, будь то спираль, сфера, или просто вытянутая палка.

Вбирая Ки из своих внутренних резервов, я увеличивал «цирк» и уже прилично устал, а надо было сделать еще столько всего…

Наконец, размявшись, я принялся за саму тренировку. Заново представив себя, я попробовал взлететь. То есть заставил себя плыть по Ки, поднимаясь все выше и выше, на сантиметр, второй… За минуту мне удалось взлететь на пяток сантиметров, после чего я остановился, не в силах продолжать движение. Возвращение в собственное тело из эфирного было не слишком приятным. Точнее оно было совсем неприятным. Никогда. А уж тем более после такой изнуряющей тренировки.

Возвращался я в себя не постепенно, как полагалось, и как я делал всегда, а мгновенно. В эфирном теле я не чувствую боли, усталости и любой слабости, но не могу двигать никакой частью тела.

…Я открыл глаза, нет, не так. Я распахнул глаза так, что почувствовал, как они выпали из орбит и уже жили своей жизнью. Одновременно вдохнув огромнейшую порцию разреженного горного воздуха, закашлялся и упал с высоты нескольких сантиметров на спину, поняв всю абсурдность данной теории — плыть по Ки ни к чему не приведет: просто закончится энергия.

Потирая ушибленную пятую точку, я медленно и со вздохами приподнялся на локте и, мельком глянув на горизонт, продолжил занятие.

Близилась ночь, а меня до сих пор никто из учителей не потревожил. Решив выжать из себя очередной предел, я с дьявольским усилием касался подбородком колен, после чего без сил падал на мокрый и холодный от пота камень.

Восемьсот двадцать, восемьсот двадцать один, восемьсот… — считал я, каждый раз касаясь голой спиной камня.

В очередной раз, с кряхтением упав на землю, я решил немного отдышаться.

С усилием повернувшись на правый бок и положив руку под голову, я смотрел на солнце, которое уже окрасилось в красновато-оранжевый цвет и медленно садилось за горизонт. Я так и смотрел перед собой, не моргая, и не заметил, как провалился в бездну сна.

Проснулся я от зуда — спину смертельно жгло утреннее солнце. Решив встать, и, сделав титанические усилия подняться, обнаружил, что рука, на которой я спал, онемела. Так, с одной рукой я занимался утренней «гимнастикой», а именно пытался почесать зудевшую спину. На заднем фоне в спешке кто-то переговаривался и собирался, но я не так сильно обращал на это внимание — у нас по утрам часто происходит что-нибудь необычное для нормального кира (пробуждение пинком, или утренний ледяной душ)…

И все-таки любопытство взяло верх, и я обернулся — правую, обвисшую в нелепой позе руку, немного покалывало, и к ней потихоньку возвращалась чувствительность.

Айнер проверял крепеж странной сумки, лямки которой сидели на его плечах. Сам же он на этот раз надел не безрукавку, как всегда, а что-то наподобие темного свитера. Его глаза, если присмотреться, выражали глубокую усталость, несмотря на его возраст, и были наполнены скорбью, которая врезалась в мое сознание и от этого на мгновение замирало сердце.

Убедившись в прочности сумки он еще раз обернулся и глянул на Марию, которая давно была уже в полной готовности и будто бы ждала только этого сигнала. Плавно отпрянув от скалы она зашагала к Айнеру. Одета она была в топик, показывающий во всей красе ее загорелый живот и другие прелести, и в меру обтягивающие штаны под названием джинсы, о которых мне рассказывал не так давно Айнер.

— Куда это вы опять?

Айнер кинул на меня взгляд полный неожиданности, видимо он думал о чем-то своем все это время, что даже не заметил меня…

— Ты не сказал ему? — воскликнула Маша.

Айнер отвел взгляд куда-то в сторону:

— Я все думал говорить или не говорить…

Вдруг Айнер выдохнул и присел на близлежащую небольшую каменюку и начал рассказ:

— Начнем с того, что мое настоящее имя — Андрей, а «Айнер» я придумал для того, что бы тебе легче было говорить со мной.

Я попытался произнести его теперь уже настоящее имя и понял, что он оказался прав — на нашем языке выговорить это было немного трудновато.

— …Я думаю, наверняка тебе ничего не даст информация о моем родном городе, моей стране и так далее, так что все, что я могу сказать, это то, что родился я в 2054 году в огромнейшей стране, название которой тебе ничего не даст.

— Но ведь сейчас всего лишь идет 385 год от Великого Рождения?!

Айнер, то есть Андрей, поднял руку, давая мне знак остановиться.

— Пожалуйста, не перебивай, — после этих слов я так удивился, что на время потерял дар речи — Андрей никогда не говорил в таком спокойном тоне, скорее он был раздражительным, когда его перебивали. — Если говорить коротко, то мы, — он глянул на Машу (надеюсь это ее настоящее имя), — из будущего, очень далекого будущего. По моим подсчетам, мы прыгнули во времени примерно на тринадцать тысяч лет в прошлое.

Сердце провалилось в пятки. Тринадцать тысяч лет?! Что он несет?! Каким образом он «прыгнул» во времени? Это же невозможно! Что за глупость?

— Я вижу, у тебя за столь короткое время скопилось множество вопросов, но это очень даже хорошо. После того, как я тебе рассказал нашу историю, ты должен ответить мне, — медленно вдохнув, он встал с камня. — Поможешь ли ты нам?

Я стоял в недоумении, долго не понимая того, что мне сказали.

Наконец до меня дошел смысл его слов, и я вопросительно посмотрел на Андрея:

— Помочь? Но чем?

— Сейчас мы с Машей летим назад в будущее, и нам нужна твоя сила. Возможно, я знаю, как выиграть в этой бойне…

Назад в будущее?.. — усмехнулся я про себя.

— …Но как я… У меня тут еще дела некоторые… Как… — Я сильно сомневался насчет этой авантюры, однако чувство свободы, сидящее где-то глубоко во мне, вырывалось и кричало, что бы я согласился.

Я уже почти сдался, и Андрей, видя мои сомнения, подсказал:

— Можешь не отвечать прямо сейчас. Сегодня мы уже будем там, вход будет еще активен около трех недель, за это время ты должен решиться — ты с нами или без нас.

— Как же я найду ваш «вход»? Где он находится?

— В это-то и основная проблема… — Он немного помолчал и продолжил: — Так называемый тобой «вход» находится в Зегх'тире.

— Зегх'тир? Я что-то слышал об этой империи… По-моему она тоже закрытая и находится где-то недалеко от Адланда?..

— В чем-то ты прав, но не суть. В целях безопасности я не буду сообщать тебе точное местоположение портала, или, как ты его называешь, «входа». Я просто оставлю там сгусток Ки. Надеюсь, мои тренировки не прошли даром, и ты достаточно продвинулся в управлении Ки? — тут он по-дружески усмехнулся.

Да уж, — подумал я про себя. Не только продвинулся, но и продолжаю двигаться дальше!

Мы так и стояли напротив друг друга и смотрели в глаза. Я никак не хотел принимать тот факт, что мы с ними видимся последний раз, ведь я до сих пор не определился…

Вдруг Андрей протянул мне правую руку и выразительно посмотрел на меня.

Я не понимал, что он хочет от меня, поэтому протянул левую.

— Дубина, правую! — Раздражительно бросил Андрей, а Маша хихикнула.

Я быстро исправился и резво протянул ему правую, ожидая непонятных последствий.

Неожиданно моя рука оказалась в стальных тесках. Черт возьми, я на такое не соглашался!

Ну, отлично, захотел посоревноваться в силе? Я не уступлю своему учителю-садисту, — рассуждал я, так же с силой сжимая его кисть. Но не тут-то было, как бы я не старался, он не ослаблял хватку ни на секунду.

Он так же неожиданно отпустил мою руку, оставив меня глупо хлопать глазами. Наверняка это какой-то ритуал прощания. Оставлю Андрея со своими заморочками…

Ко мне подошла Маша и мило посмотрела на меня:

— Надеюсь, ты все-таки поможешь нам.

— Постараюсь, — честно ответил я.

Я думал снова повторится недавний ритуал, однако Маша лишь обняла меня и прошептала:

— До встречи, — так тонко намекнув, она отпрянула и длинными шагами подошла к Айнеру, то есть к Андрею.

Андрей поднял на руки Машу, а она, обняв его за шею, мельком глянула в мою сторону и что-то сказала нашему «летуну», как мы его называли за глаза.

Тот даже не оглянулся. Вот гад! Согнув ноги в коленях, он прыгнул со скалы вниз, мгновенно исчезнув из поля зрения. Через несколько секунд он, поднявшись в воздух, начал разгон в сторону предполагаемого мной Зегх'тира. Я мысленно продолжил линию и запомнил про себя траекторию полета.

— Ну что ж, — сказал я сам себе. — Теперь я один одинешенек.

Вокруг меня стояла смертельная тишина, которая никогда не могла найти места при Айнере (пардонте, Андрее).

Сказать по правде, я немного побаивался высоты, и, находиться на высоте более одного километра в полном одиночестве, для меня было не совсем приятно. Точнее совсем неприятно, тем более на этот раз спасать меня, гремящего с многокилометровой высоты, никто не будет. Остается разве что научиться летать прямо во время падения… Что на грани фантастики и пороге глупости.

Оставалась еще одна проблема, которую решить было немного трудновато, а именно — самостоятельно спуститься с этой чертовой горе-горы. Решив отложить все проблемы на завтра, я начал основную тренировку Андрея. Целый час потратил на взрыв мышц и их разогрев. На самом деле я никогда не делал разминку, даже на подпольной арене, считая это глупостью, якобы разогреюсь прямо в бою. Андрей не то, что настаивал на разминке, он ЗАСТАВЛЯЛ меня делать ее перед каждой тренировкой. Я лишь смеялся про себя над его аргументами, но в одну из тренировок он резко повысил нагрузку и я порвал мышцу на правой ноге. Боль была дикая, но с моей невероятной регенерацией и Машиным знанием медицины я был как новенький уже вечером. Андрей «достучался» до меня и я все-таки понял, что разминка в боевом искусстве — основа основ, без нее никуда. Однако оставался резонный вопрос: что делать, напади кто незаметно? Времени разминаться не будет, что тогда?..

Вогнав самого себя в тупик, и, проделав все упражнения, мои мышцы горели, и я чувствовал, как кровь бежит по моему телу, согревая его. Два часа я потратил на силовые упражнения — две тысячи пресс, тысячу отжиманий, еще тысячу приседаний; и сделал еще около тысячи раз на различные группы мышц и теперь был точно уверен, что выполнил норму на сегодня.

После такой изнурительной тренировки живот яростно заурчал, и мне показалось, что в нем образовалась большущая дырень. Согнувшись в три погибели, я, чуть ли не падая, побрел к своей котомке. Наспех похрустев вчерашним мясом то ли кролика, то ли какого-то другого зверька с хлебом, который мне подарили Андрей с Машей и, запив это еще одним их подарком — квасом, я сладостно вытянулся на скале. Андрей утверждал, что после еды не рекомендуется тренировать тело, но он ничего не говорил о Ки. Так что я, насладившись кушаньем, раскидал во все стороны свои щупальца и постепенно активировал Око Истины.

Просидев в трансе до ночи и сделав все необходимые упражнения, я вернулся в свое тело и уснул мгновенно. Или нет?.. Наверняка мое тело спало уже очень давно, а я все это время тренировался и, вернувшись в тело, просто продолжил сон.

Два часа дня. Самое пекло, а я вынужден тащиться незнамо куда в капюшоне, накинутом на голову по рыночной площади Кинара.

«Зачем?» — спросите вы. Меня ищет туева куча народу, включая стражников и разномастных банд, и всем от меня что-то нужно… Три недели — за это время необходимо уладить все проблемы с этим ублюдком Джисом, ответить самому себе «да» или «нет» и попрощаться с друзьями на некоторое время. Стоп! Внутри я уже согласился к этой поездке? Нет-нет, надо все хорошенько обдумать! Как говорил Андрей: «Не лезь вперед бабки в пекло» — фраза одновременно странная и занимательная, вообще Андрей с Машей часто говорили очень умные «поговорки» — тоже новое для меня слово.

Я так задумался, что чуть не наткнулся на джисовский патруль из четырех киров, стоявших полукругом в десяти метрах от меня. Прижавшись к ближайшей стене, я глубже накинул капюшон и немного расслабился, делая вид, якобы меня не касаются чужие проблемы. Стояли они недолго, но мне хватило времени, что бы немного рассмотреть ятаган, висящий на поясе их патрона и красную ленту на правом плече — именно по этому знаку я понял, как отличать главного из группы патруля. Чем ближе я приближался к особняку моего друга, тем становилось сложнее уходить из-под их взоров. Нет, они не были хорошими охранниками, просто их было слишком много… Наконец мне это поднадоело и я взобрался на крышу одним прыжком — благо теперь моя масса была в норме, а с помощью усердных тренировок на пред-терховщине здешняя гравитация для меня была блаженством…

Ну откуда их столько?! — в очередной раз возопил я и присел на крышу чьего-то дома. Да, как утро начнешь так и день проведешь…

…А утро было не из приятных — проснувшись около полудня, я сразу же умудрился неизвестно как поскользнуться на ровном месте и при падении сильно удариться локтем. Но самое страшное было впереди — стояла проблема спуска с пред-терховщины.

Долго не думая, я просто надел серую невзрачную кофту с капюшоном, называемую Андреем балахоном и подошел к краю скалы. Сам он ходил в нем только в дождливую погоду еще перед восхождением на безымянную гору, а когда я поинтересовался что за странный халат на нем, он возмутился и с яростью доказывал что это не халат, а кофта с капюшоном, с которых он сам «тащился» — слово непонятное, но мне было неважно. После этого случая я обзавелся этой кофтой, которую они привезли из своего мира, Андрей даже сам лично передал мне ее в руки. Ну, не передал, а кинул как бы невзначай.

Более-менее утеплившись, и, взяв собой все самое необходимое, тобишь — ничего, я был готов к спуску. Стоя у края, я глянул вниз, и порыв ветра хлестнул мне в лицо, заставив прищуриться. Поглубже завернувшись в «халат» я грустно вздохнул и смирился с неизбежным. Свесив ногу и, нащупав выступ, я неумело начал искать другой ногой углубление пониже, заранее крепко державшись руками за край скалы, надеясь, что он выдержит. Затылком я ощущал пустоту подо мной, сердце яростно билось в груди, словно птица в клетке, и только задница ничего не ощущала, а лишь приказала долго жить…

Ветер без устали бил то в правый бок, то, ловко меняя направление, то в левый и спасали меня лишь натренированные пальцы, мертвой хваткой державшиеся то за миллиметровый выступ в скале, то за удачно подвернувшийся камешек. Каждый метр давался все легче и легче — гравитация помаленьку уменьшалась. Я постепенно приспосабливался, и ноги сами находили дорогу, но, с уменьшением гравитации мои движения становились более дергаными — с непривычки к такой легкости, и я пару раз чуть было не загремел вниз. После каждого такого раза мое сердце будто сковывали ледяными оковами, а по телу пробегали мурашки, и только руки не боялись и прокладывали путь…

Так, спустя полтора, а то и два часа я спустился с пред-терховщины. Я понятия не имел, что самыми трудными окажутся как-раз-таки последние десятки метров, когда все тело ломит, пальцы не слушаются, смертельная усталость давит на плечи, а глаза сами собой закрываются и просят отдохнуть. Я помню только, как оставалось несколько метров до земли, следующее воспоминание — я, распластавшись на траве, смотрю в небо с легкой улыбкой на лице.

Я находился в настолько расслабленном состоянии, когда все вокруг кажется ирреальным. Это очень похоже на состояние управления Ки. Отличие лишь в том, что в Ки-торе я выхожу из спящего тела, сейчас же я находился в полудреме. Грудь медленно и слабо вздымалась, шевелить пальцами я мог без проблем, но сделать это было лень. Я соображал, думал, но мысли текли настолько вяло, что я расценивал себя как зомби, непонятно по какой причине поднявшийся из-под земли.

Мне понадобилось около десяти минут, чтобы подняться на ноги. Выпрямив спину, я почувствовал необычайную легкость — движения были настолько быстрыми, что чувство радости с силой разгоралось в груди. Но были и минусы… Андрей как-то упоминал, что для эффективных тренировок он «разгонял» мое тело, и оно работало на пределе.

Я был изумлен его возможностями и одновременно подавлен, когда он без тени зла сказал: «При дезактивации твой организм снова будет работать в нормальном режиме, соответственно — ты ослабнешь». Насколько я мог судить, «взвинтил» меня он очень давно, скорее всего после того чудодейственного лечения — уж слишком я привык к своей силе, скорости, реакции и регенерации.

Сейчас я по силе был примерно на том уровне, когда находился на пред-терховщине, если брать во внимание гравитацию — ощущалась одновременно легкость и скованность. Ладно, что будет, то будет! Забыв о новой проблеме, вспомнил о старых и, развернувшись, направился в сторону Кинара длинными шагами.

…Помотав головой, я вскочил на ноги и, примерившись, прыгнул с крыши за угол соседнего здания, благо, я выбрал момент, когда никто не смотрел в мою сторону.

Добравшись до переулка, с которого открывается отличный вид на поместье Деинбуров, я прижался к стене и сильно удивился, выглянув из-за угла — два стражника добросовестно бдели, стоя на посту с алебардами в руках, небольшими мечами на поясе, в полном доспехе и поднятыми забралами. За ними возвышались большие аркообразные металлические ворота в три кировских роста.

Меня всегда мучил вопрос — и как им только самим-то не жарко? Мало того, что в Адланде в любое время года жарко, так сегодня вообще безветренно.

Пригнувшись, я коротким броском преодолел расстояние между переулком и оградой. Благо, рабочий день был в разгаре и на меня мало кто обращал внимания. Припомнив недавние события в этом же месте, я пошел в вдоль ограды, делая непринужденный вид, и одновременно был занят поисками сделанного в прошлый раз мной входа в виде разогнутых стальных прутьев. И я нашел его. Правда, это уже был не лаз, а два неумело согнутых в обратную сторону кривых прута. Пока я осматривал местную погнутую достопримечательность, не заметил, как ко мне кто-то приближается.

— Эй, как там тебя? Быстрей сюда! — сухой и торопливый шепот возымел пробуждающее действие и я, заняв выжидательную позицию, обернулся в сторону говорившего, пардонте — шепчущего. В окне особняка на первом этаже я заприметил наполовину выглядывающий силуэт мужчины старше тридцати лет. Память подсказала, что это был отец Вики, которого я видел всего один раз, и то — мельком.

Опомнившись, я услышал монотонные шаги нескольких киров за поворотом недалеко от меня, и на рефлексах сделал первое, что пришло в голову — схватившись за прутья, подбросил свое тело вверх, дугой перепрыгнув через двухметровые острые пики ограждения. Лишь мои ноги коснулись земли, я пружиной отскочил в сторону распахнутого заранее окна, полностью преодолев расстояние за два прыжка. Как только я влетел в коридор, меня обдало резким и непривычным запахом духов, чистыми коврами и привкусом металла, неизвестно откуда образовавшегося в таком месте.

— Ха-ха, да ну ты брось!.. А он че?.. — громко смеялся один громила.

Я поднялся с четверенек и осторожно глянул в его сторону.

— Ага, прикинь, а тот, который… — резко прервавшись на полуслове, их шаги прекратились на секунду, патрон кинул пару фраз и весь отряд быстро двинулся в сторону главных ворот особняка.

— Спасибо, что помогли, — я повернулся к мужчине. Лицо его было чем-то обеспокоенно, глаза бегали, скулы дергались, а кулаки то и дело сжимались и разжимались.

Он только хотел что-то сказать, но его прервал громкий бас с улицы:

— Откройте ворота, нам было приказано обследовать ваш дом.

Мужчина кивнул, что бы я следовал за ним и быстро зашагал по коридору. Когда я попал сюда первый раз, я думал этот лабиринт из коридоров бесконечный, ан нет — если знаешь куда идти, то дойдешь очень быстро. Отварив дверь, он с гордым видом вышел на порог и ответил:

— Кем?

— Приказ самого Джиса, — отрезал громила с красной повязкой.

— Впустите их, — прошептал я, прячась сзади в тени.

Он мимолетно скосил на меня глаза и ответил:

— Хорошо, только не устраивайте тут погром, как в прошлый раз.

Кто-то хмыкнул из толпы:

— Дык это ж не мы, это тот косматый все устроил. Мы проследим, что бы этого не повторилось.

— Вы уже один раз наследили, хватит, а то еще подавимся с вашей помощью, — едко заметил отец Вики.

Я так и не удосужился узнать, как его зовут. А то как-то неловко получается…

Во двор вошли четыре широколицых громилы, все под центнер веса. У патрона были парные клинки за спиной и кинжал на поясе, сам он был одет в пыльную робу, заправленную в серые испачканные штаны, а поверх робы было что-то наподобие износившегося кожаного жакета. Войдя во внутренний двор, они сразу же разделились: двое направились обследовать дом с правой и левой сторон, а оставшиеся, среди которых первым шел патрон, шагали к дому.

Отец Вики с тревогой скосил на меня взгляд.

— Каким-нибудь образом разделите их, а там я управлюсь, — сказав это, я бесшумно исчез в темноте коридоров. Бездумно бегая по коридору, наткнулся на большое неосвещенное помещение — скорее всего это был зал для гостей: посередине стоял огромный стол на десять, а то и больше киров, чуть поодаль, у стен стояли несколько кресел со столами и обшитые тканью скамьи. Подняв голову, я заметил потолок, хаотично переплетенный какими-то прутьями, с темно-золотым оттенком. Услышав торопливые шаги, времени для раздумий не было, и я сделал первое, что пришло в голову — сжавшись в пружину выпрыгнул вверх, придав дополнительную скорость с помощью Ки. Для меня такие полеты были впервой, соответственно, повиснув на правой руке, баюкал отшибленную о потолок левую.

Спустя минуту я понял, что сильно поторопился — шаги то удалялись, то приближались. Складывалось ощущение, будто я попал на какое-то шоу иллюзионистов.

В очередной раз, заслышав топот, я проигнорировал его, и хотел уже было спуститься, как заметил тень, падающую прямо в зал из коридора.

Ступивший в зал, насколько я доверял своему зрению, являлся патроном — на его плече я увидел не то красную ленту, не то просто на просто оборванный клочок одежды. Осматривал зал он недолго — было темно, да и зал был огромен.

Он уже немного начал поворачиваться назад, оставалось слишком мало времени, но рука была все еще неподвижна, и никакой нормальный кир не полез бы очертя голову. Но между нормальным киром и мной существовала большая разница — меня тренировал Андрей. Согнув левую руку в локте, я, прищурившись от боли, прижал ее к груди и разжал правую — болевой шок закончился некоторое время назад, и сейчас боль пульсировала в области запястья. Неуклюже приземлившись на четвереньки (если это можно так назвать с неработающей рукой) за спиной «солдата» Армии Джиса, я тут же нанес удар ногой в заднюю часть коленки.

— Э-э?.. — падая как подкошенный, успел произнести он, пока я не схватил его за подбородок, накренил вниз и опустил его шею себе на колено.

Абсолютно открытый для удара живот, откинутая назад голова, показывающая всю прелесть гигантской сонной артерии — все это, несомненно, сильно напугает любого, оказавшегося в такой ситуации. Его глаза метались в орбитах, хотя он прекрасно знал мое местоположение, зубы скрипели, голова дергалась из стороны в сторону, стараясь выйти из захвата, а руки пытались оторвать от своего подбородка инородное тело, мешающее дышать. С каждым разом я наклонял его голову все ниже и ниже, беззвучно говоря: «Еще одно движение — и твоя шея сломается в трех местах». Наконец он сдался — его рука лежала на рукоятке то ли длинного кинжала, то ли короткого гладиуса, а глаза с ожиданием и ненавистью смотрели на меня. Зато он не сопротивлялся — это был существенный плюс.

— Как я могу найти Джиса? — негромко спросил я.

Он с прищуром глядел на меня, потом отвел взгляд куда-то в сторону и закрыл глаза.

Я хмыкнул, и в ответ снова нажал на подбородок так, что до хруста позвонков оставалось мгновенье. Патрон тоже это почувствовал, и глаза снова заметались, со лба катил пот, и он глубоко дышал носом.

Выбрав момент, я ласково посмотрел на него:

— Соизволишь ответить?

Посмотрев на меня ненавистным взглядом, он сквозь зубы промолвил, иногда срываясь на крик:

— Ты же не самоубийца. Убьешь одного — мстить будут все! — И, усмехнувшись, продолжил: — Все равно простой солдат ничего не знает об этом!!

На долгие допросы у меня было не так много времени: я чувствовал вокруг себя Ки приспешников Джиса. Вздохнув, я очень сильно нажал на сонные артерии пальцами, прекратив приток крови, и стал ждать. Спустя пару минут он отключился, и я прислонил его спиной к стене, предварительно обезоружив — воткнул лезвие в стену до самой гарды, доставать кинжал он не будет, а если даже и попытается, на это уйдет неделя.

Закрыв глаза, я быстро нашел отца Вики — он находился где-то в пятнадцати метрах левее меня, чуть поодаль от него я приметил другой источник. Время от времени баюкая запястье, я вышел к гостиной, в которой стоял глава семьи. Помещение было ярко освещено за счет отсутствующей, либо прозрачной крыши, сквозь которую проникали лучи Солнца, в центре расстилался красный ковер, справа от входа в гостиную располагалась деревянная лестница на второй этаж. По бокам большой гостиной стояли различные столешницы и с виду мягкие кресла, а сам зал имел немного округлую форму.

Отец моего друга нервно дергал ногой, сжимал и разжимал кулаки, крутил головой то в сторону двери, то в противоположную сторону, туда, где был еще один кварн (старинное название всяческих разбойников и бандитов) но все-таки пытался не показывать своей тревожности. Сильный мужчина, — усмехнувшись, отметил я про себя. Выглянув из-за угла, я помахал рукой в его сторону. Заметив меня, он осторожно посмотрел на «солдата» и бесшумно ступил ко мне. Немного отойдя в тень, я начал рассказ:

— Мне не удалось выяснить нахождение Джиса. Патрон оказался не сильно сговорчив, — я поморщился.

Он посмотрел на мою руку, запястье которой я бережно сжимал другой рукой.

— Ты ранен? Надеюсь не сильно, кто же будет мне выгонять из дома бандитов? — попытался пошутить он, и продолжил: — Джис? Тебе нужен был Джис?

Я резко остановился и повернулся к нему:

— Вы знаете, где он сейчас находится?

Он сдвинул брови на переносице, опустил задумчивый взгляд и сложил руки на груди:

— Скорее нет, чем да… — он молчал нестерпимо долго — целых два десятка секунд, которые для меня сейчас были очень важны, — Я сказал своей гвардии, чтобы не трогали тебя, можешь уходить в любое время. А сейчас тебе нужно где-нибудь укрыться и переждать до вечера, после загляни в бар «На мостовой», там скажешь хозяину мое имя, и тебя проинформируют.

В его глазах я заметил искорки смеха, а его ухмылка и почесывание подбородка выдавали в нем делового кира, который придумал, как перепрыгнуть своих конкурентов.

— Отлично, — я уже собирался незаметно уйти, как развернулся и мучавший меня вопрос вырвался наружу: — Кстати, у вас есть такой большущий зал с огромным столом посередине и скамьями по периферии… Короче, там я оставил патрона.

Его лицо вытянулось:

— Зал заседаний?! Ты оставил там труп?..

— Да не беспокойтесь вы, я его просто вырубил, — положив руку на сердце, он тяжело вздохнул.

— Ну, и маленько поцарапал там стены… Ладно, до свидания! — Кинул я напоследок и выбежал через парадный вход во двор.

— Чт… — это последнее возмущение, что я услышал вслед.

Как и говорил… Черт, все время забываю спросить, как зовут хорошего дядьку! В общем, как и говорил Викин отец, стража пропустила меня как своего — лишь одарила равнодушным и скучающим взглядом.

Я не знал, куда идти, и доверился своим ногам, которые сами шагали по мостовой и лавировали сквозь мощный поток киров на рынках и больших площадях. Некоторые из них задевали мое плечо, после чего становилось нестерпимо больно и я, резко вдохнув сквозь сжатые зубы, прижимал запястье к груди, и уже сам расталкивал зазевавшихся и самых наглых, стоявших прямо на моем пути.

Я ничуть не удивился, когда ноги привели меня к моему дому — лишь усмехнулся и одобрительно покачал головой. Проходя мимо, я прикоснулся к еще теплому камню, нагревшемуся за день, и искренне улыбнулся — давно меня здесь не было.

Толкнув дверь, она с легким скрипом отварилась. Внутри ничего не изменилось: пустая бочка за дверью, кухонный уголок справа и моя любимая расправленная лежанка прямо напротив двери, за полуметровой занавеской. В единственное окно на кухне проникал свет и, посмотрев на его лучи, можно было смело приниматься за уборку — пыль вокруг летала в неимоверных количествах…

— Апчхи!.. — еще одно подтверждение в пользу уборки.

Отыскав где-то в своих запасниках небольшой тюк, побросал туда все самое необходимое: пол кило продовольствия и сменную одежду. Мало того, что надетый на меня балахон очень даже хорошо держал тепло, так в нем имелись еще и внутренние карманы! О таком не думал ни один кир в Адланде — эта необходимость ничем не объяснялась. И это еще не все — балахон имел капюшон! Вообще, капюшоны носят либо путешественники, либо киры, работающие в дождливую погоду на открытом воздухе; и при этом нет никаких карманов — просто накидка с капюшоном (наподобие плаща), а под ней собственная одежда.

Я долго решал брать или не брать какое-либо оружие с собой, и, в связи с тем, что думать долго о том, что я могу кого-нибудь ненароком убить, ранить или покалечить я не мог, закрыв глаза и задержав дыхание, я опустил ножны с кинжалом в свою походную сумку. Оставалось только запастись водой и я буду полностью готов… Ну, или почти полностью…

Выйдя на улицу, я так и не мог поверить себе — еще несколько месяцев назад я жил абсолютно монотонной жизнью и расписанными днями, а сейчас я не знаю, что будет завтра… Решив соблюсти свою же традицию я, захватив с собой бурдюк, легкой трусцой побежал к ручью, постепенно увеличивая скорость — слишком уж легко было бежать (а раньше я и пробежки осилить не мог).

Спустя пол часа я уже сидел дома. Леденящий бурдюк я положил на единственный стол на кухне, собранная сумка пылилась у входа, а сам я возлежал на своей расправленной (как всегда) кровати и игрался с Ки.

Вообще, раньше я и не представлял, что есть такая энергия в кире, помимо кармы — Ки. Сколько я занимался с Андреем, Машей, и самостоятельно я понял одну вещь — Ки может воздействовать непосредственно на физическое состояние объекта: увеличить силу, ловкость, выносливость, регенерацию и так далее. Мои знания в этой области продвинулись не так далеко, но я уже научился применять что-то типа левитации, хоть и короткой и не такой внушительной, но все-таки это прогресс! Так же возможно влиять на предметы в видимом диапазоне — листья, на которых я тренировался управлению Ки…

Карма — никто не знает, откуда она берется и зачем, но она является жизненно важной для нас не столько в экономическом плане, сколько в биологическом. Да, Адланд торгует с другими странами своими великолепными и экзотическими товарами — будь то различная броня, оружие или же простые украшения. Естественно они не простые — только в Адланде ювелиры изготовляют гениальные по своей структуре криптоны (одни из драгоценных камней) и придают им изящнейшую и, в тоже время, сложнейшую форму. Но дело даже не в этом… Карма — это настолько загадочная энергия, что отсутствие в организме оной, киры погибают. Так же, карма формирует личность кира: его поведение, поступки, мысли. Есть много гипотез, как именно она изменяет внутреннюю структуру кира, и одна из них утверждает: совершая добросовестные поступки, «аура» кармы приобретает более яркий цвет, и наоборот. Эту точку зрения можно обозвать необоснованной и глупой, но, тем не менее, я много раз замечал некоторое сходство. К примеру, у всех моих друзей светлая карма, за исключением Серина — в детстве у него умерли родители, и это сильно отразилось на нем: иногда он будто бы отключается от мира. Вообще, карма присутствует в любом живом организме, но активно используют ее только киры, так как большое количество кармы почему-то улучшает здоровье и состояние организма.

Как-то раз я задал вопрос Андрею: как мы торгуем с другими странами, если они не умеют пользоваться кармой.

На что он ответил так:

— Внешники дают древесину и торговцы спокойно «выкачивают» из нее карму, после чего «сухие» бревна используют для строительства деревень. Киры принципиально никогда не вырубают свой лес, о чем свидетельствует такой «микроклимат» империи, по сравнению с внешками.

Есть еще некий вид энергии, называемый силой мысли. Какая-либо информация о ней сохранилась лишь в старинных рукописях на древнекирском языке, дошедших до нас в единичных экземплярах. В них повествуется о силе, которая действует на разум, затуманивая его и уничтожая. Часто «мыслительство» путают с Магией, дескать, работают по одинаковым принципам.

Магия — это абсолютно неизведанная сила, которая дошла до нас лишь в форме сказок, былин и легенд, впрочем, как и мыслительство. Магию даже не пытаются изучать, считая ее вымышленным бредом параноиков, а иногда даже проводят «переговоры» с теми, кто не верит слову Императора!

Пролежав с такими мыслями несколько часов, я встал, отметив, что рука абсолютно не болела, и выглянул в окно: постепенно темнота занимала позиции, вытесняя свет отовсюду. Уже не было палящего солнца, но земля, впитав в себя тепло, очень неохотно отдавало его, и вокруг чувствовалась не столько жара, сколько горячий и тяжелый воздух. Повесив на пояс бурдюк и, положив во внутренний карман балахона кинжал, я закинул за спину сумку и направился в Кинар. Постепенно становилось все темнее, воздух холодел и с удовольствием проникал в легкие. На полпути я ступил на открытую поляну, с которой открывался замечательный вид на Кинар. Испещренный холмами горизонт тщательно скрывал за собой оранжевый диск солнца.

Я остановился прямо посередине холма и перевел взгляд на Кинар. Город-поселок погружался во тьму, и только некоторые улочки имели тусклое освещение. Тусклым оно было не из-за экономного мэра, а лишь потому, что как таковые улицы никогда не освещались, просто лавочники и прочие торговцы зажигали светильники над вывеской и свет немного падал на улицу. Самым «освещенным» был, конечно, рынок… Даже на таком расстоянии я мог различить массу людей, которая медленно рассасывалась по домам, а на отдельных улочках, вдали от рынка, можно было заметить одиноко идущих людей.

Поправив сумку, и, накинув капюшон, я зашагал по тропе, которую знали лишь несколько киров. Расстояние до Кинара примерно равнялось десяти километрам, и дорога заняла у меня около часа неспешной ходьбы.

Одинокий стражнику со скрещенными руками, прислонившись спиной к каменным воротам, с мечом на поясе лишь поднял на меня ленивый взгляд и, увидев проходящего перед собой люмпена с котомкой на плече, снова уронил подбородок на грудь.

Так, неспешным, но осторожным шагом я приближался к окраине — не самому безопасному месту в Кинаре, по пути спрашивая и узнавая дорогу у местных. Одни просто игнорировали такого нищего как я, другие хоть и отвечали, но с явной неохотой.

В итоге, после еще получаса блужданий вокруг да около, я все-таки углядел трактир «На мостовой», надпись которого была выцарапана на вывеске и под ней была нарисована пивная кружка с выплескивающимся из нее пивом, или, как говорят местные обитатели таких заведений, «бесценная жидкость».

По мере приближения к двери, смех и тяжелый, терпкий запах усиливались. Ничего не поделать, шумно выдохнув и, набравшись смелости, я толкнул дверь и шагнул на порог.

В ноздри тут же ударил тяжкий запах алкоголя, пота и жареного мяса, а громкий баритон мужчин невольно заставлял прикрыть уши. Справа от меня стояла стойка, за которой мужичок, деловито не обращая ни на кого внимания, протирал тряпочкой кружки. Как только я появился на пороге, добрая половина посетителей прекратила разговоры и повернулась в мою сторону, другая половина откровенно дрыхла и я не удосужился их внимания.

Слева от меня, за небольшим круглым столиком расположилось около полудюжины киров, с их стороны послышался одинокий приглушенный смешок, переходя в откровенный ржачь. За ним последовала взрывная волна, побудившая весь люд откровенно смеяться. Я поморщился, они так всех «приветствуют», что ли? Отвернувшись, я переместился к стойке.

— Мне необходимо поговорить с хозяином.

Он медленно поднял на меня глаза, в них читалось презрение и откровенная лень делать что-либо.

Рассматривал он меня недолго, и буквально сразу же вернулся к своему недавнему занятию, взяв следующую кружку.

— Так могу я поговорить с хозяином? — Меня сильно разозлило такое отношение. Ладно, он бы сказал «нет», а тут нагло проигнорировал!

— По какому же поводу? — Спросил он с явной неохотой.

Ну все, ты мне надоел! Быстро достав из рюкзака нож, я воткнул его в стойку и выразительно исподлобья посмотрел на служащего.

— По поводу порчи имущества, — с вызовом бросил я ему, на что он молча положил кружку, закинул на плечо тряпочку-полотенце и скрылся за дверью в какое-то помещение. Никто не заметил этой маленькой потасовки, и я быстро кинул нож обратно в сумку, которая лежала на барной стойке.

Спустя минуту ожиданий я услышал звук отодвигаемого стула, шаги и громкий смех. Справа от меня на стул водрузил свое бренное тело кир, от запаха алкоголя, исходящего от него, можно было смело вешаться. Я снова поморщился и невольно глянул в его сторону. Его пьяные глазки медленно моргали, он состряпал что-то вроде надменной улыбки, отчего показалось, что он вот-вот потеряет сознание, а абсолютно лысая и потная голова дополняла образ заядлого алкоголика.

Он открыл рот, что бы что-то сказать, но вдруг в его поле зрения попала моя сумка, и он резко повернул голову в ее сторону, мне это не понравилось. Он, никого не стесняясь, непринужденно сгреб ее одной рукой и пододвинул ближе к себе, но дальше предпринимать с ней ничего не стал и снова повернулся ко мне. Пока он проделывал все эти действия, у меня много раз сжимались и разжимались кулаки, и я отчетливо представлял, как и под каким углом врезать ему по роже.

— А… — начал он свой разговор, вернее, попытался начать. — Приуэ, привл, праул, привул… Кхм… — приложив руку к подбородку, он принялся вспоминать.

— Привет?.. — Я предложил вариант «забытого» слова.

Он так же пьяно посмотрел на меня и криво тыкнул пальцем:

— Точна! Приу… Привет! Я… — тут он начал вытворять черте что: сжимать и разжимать веки и крутить в разные стороны языком, производя при этом разные несуразные звуки.

— Я… Че за фигня? — спросил он меня. — Сидим мы тут, с друзьями, — он развернулся и помахал той самой полудюжине, которая «приветствовала» меня у входа, — и тут, значит, заваливается с улицы какой-то… ты! Это шо за мура? — с этими словами он вопросительно положил руки не на пояс, как полагалось, а тыльной стороной ладони чуть ли не подмышку, и, прогнувшись в поясе, откинулся назад. И как он только не потерял равновесия и не упал? Так хотелось чуть-чуть его подтолкнуть, что бы он рухнул и вырубился.

Я поднял одну бровь в знак непонимания, но он не обратил на это внимания.

— Не, я ща обижусь, понял?! Я ща весь обижусь! — И только сейчас он заметил на мне капюшон, и его лицо расплылось в пьяной улыбке. — Э? От каво ты, мудак, прячешься? Хаха!! — Он сорвал с меня капюшон и мои волосы, заплетенные в хвост, рассыпались по плечам и коснулись спины.

У него отвисла челюсть, которую он подобрал довольно быстро, несмотря на его состояние.

— Он баба!! — истошно заорал он. — Долбать мой лысый череп!!! — Такого ржача я еще не слышал, смеялся чуть ли не весь трактир, исключая только вырубившихся.

— Пойдем с нами, развлечешься? А, волосатый?

Табу…

Злость, начинающая бурлить во мне, затмила мой разум, и на свет вышла моя ярость. Я нарочито медленно развернулся в его сторону, а он, ничего не ожидая, встал со стула с глупейшей улыбкой на пол лица и немного пошатнулся.

Я не знаю, что произошло со мной, но я будто бы выпал из своего тела и наблюдал со стороны, абсолютно не помня собственных движений. Я смотрел на паренька, у которого были не мои глаза… Они были злыми, настолько злыми, что, заглянув в них, можно было увидеть темную бездну.

Этот парень без замаха ударил открытой ладонью в нос пьянице, который осел на пол и тупо моргал, зажимая кровавый фонтан из носа двумя руками. Следующим ударом левой ноги парень сильно приложил неприятного собеседника по голове, и, ударившись об пол, его голова даже маленько подпрыгнула. Удар был такой силы, что послышался хруст и можно было всерьез опасаться за его жизнь.

Но вдруг я вернулся в свое тело и распахнул глаза. Смотрел я на ту самую полудюжину, сидящую у входа, переведя взгляд на пол, я увидел лежащего мужика, забрызганного своей кровью, а под его головой виднелась небольшая вмятина в полу… Меня затрясло: «Это сделал я!?»… Конечно, он заслуживал этого, но… но ведь не настолько… Как я мог?! Мне стало даже противно за себя.

— Заслуживал! — послышался тихий голос.

— Что за? Кто это? — спросил я мысленно.

— Я — это ты.

— Кто ты?! — Я начал крутить головой, но не увидел ровным счетом никого, кроме все тех же пьяных лиц. Ответом мне было молчание.

— …Так кто это сделал, говоришь? — за спиной послышался уверенный голос кира среднего возраста.

Молчаливый служащий тыкнул в меня пальцем, а потом подошел к стойке и посмотрел на свежий порез и повернулся на хозяина.

— Здравствуйте, я от… — черт, я же опять забыл спросить его имя. — Подойдя почти вплотную, я представился: — Меня зовут Кай, извините за причиненные неудобства и порчей имущества, но по-другому я не мог бы с вами поговорить. Дело в том, что я пришел от… — я немного покрутил в голове фразу, — от главы семейства Деинбуров, мне сказали, что вы можете предоставить мне необходимые знание насчет одного кира.

Мужчина, стоявший передо мной, серьезно слушал меня, а когда услышал фамилию семьи Вики, поднял брови.

— Риллфант? Что же ты раньше молчал? — Он глянул через мое плечо и присвистнул. — Мало того, что портишь имущество, так еще устраиваешь беспорядки в моем приличном заведении и занимаешься членовредительством! — Но это было скорее для разряжения обстановки, нежели являлось реальной угрозой.

— Ладно, забудь, проходи вон туда, — он указал на проем, в который зашел не так давно официант (или кто он там?). — И вообще, разбудите уже Лысого Хрэма, пусть спит в другом месте!

Служащий кинулся исполнять просьбу, хотя относилась она скорее к его друзьям, восседавшим у крайнего стола в трактире.

— Ща все сделаем!

— Да не ссы, ща все буит… ик!

— Начальник, да ладно тебе!

Послышались шутливые возгласы с крайнего столика. Похоже, они до сих пор не понимали, что с их собутыльником вполне могло случиться что-нибудь серьезное. Я кинул за плечо сумку, снова натянул капюшон и побрел в указанном направлении, и лишь краем взора заметил, что на меня смотрел трезвыми глазами лишь один кир в этом заведении, закрыв лоб и все лицо скрещенными ладонями. Но, не сильно придавая этому значения, я вошел в комнату, все еще думая о произошедшем.

— Что случилось со мной? — шепотом спросил я у самого себя, смотря на руки.

Помотав головой, я начал беглый осмотр комнаты: справа и слева от меня возвышались большие, прямо до потолка стеллажи с различными книгами, в середине стоял стол, а рядом скамья, обшитая темно-зеленой тканью и одно-единственное окно, наполовину прикрытое шторами. В правой стене была открыта дверь в другое помещение — более светлое, но большего отсюда не разглядеть. Ждал я недолго, буквально сразу же, после осмотра, вошел хозяин трактира:

— Тарен, будем знакомы. — Добродушно улыбнувшись, он сделал приглашающий жест в сторону открытой двери. Я проследовал за Тареном и оказался почти что в такой же комнате, только книг здесь было немного больше, а присутствовала еще одна деталь — стол, за который сел Тарен. Судя по тому, как он сел и как посмотрел на меня, я сделал вывод, что надо бы прояснить ситуацию.

Мой пересказ занял около пяти минут. Все это время Тарен сидел и кивал скорее себе, чем мне.

— Джис? — с удивлением воскликнул Тарен, — Зачем же такому молодому киру захотелось связываться с ним?

Немного пожевав губу, я ответил:

— Мне не нравится, как он…

Договорить Тарен мне не дал:

— И правильно, — он мимолетно дернул рукой, указав на меня пальцем, — он мне тоже с недавних пор не нравится!

— А раньше что, нравился? — со смешком спросил я и игриво поднял бровь.

Толстячок, потирая двумя пальцами подбородок, ненадолго задумался.

— В общем-то, да… — покивал Тарен. — Раньше его банда была более… адекватна, что ли? Во всяком случае, его молодцы не выходили на улицу с оружием на местных жителей, угрожая им и занимаясь наглыми грабежами.

Такой новостью о неизвестной доселе стороне Джиса я был сильно удивлен и не смог его скрыть:

— Чем же тогда они занимались, если они банда? Милостыню просили, что ли!?

И снова взрывной хохот от толстяка резанул по ушам.

— Милостыню? Ухаха, вот уморил! — Насмеявшись, Тарен немного наклонился ко мне: — Джис создал свою контору, под названием «Армия честного Джиса», она была вполне легальна и занималась тем, что молодцы, которых он набрал в ряды своей «армии», занимались действительно честными вещами: они ставили на место зарвавшиеся банды и многие жители их даже уважали… — тут он поморщился, вспоминая неприятные события прошлого.

— А как же стража? Разве не они обязаны этим заниматься?

Тарен глянул на меня и коротко ответил:

— Обязаны.

— Так почему же…

— Ты изначально задал вопрос неправильно. Вопрос не в том, кто обязан этим заниматься, а как. Джис был действительно заинтересован в этом, и помогал, чем мог. Гвардии это не сильно нравилось: какой-то левый кир выполняет за нами наши обязанности, и все лавры достаются ему, при этом стража безалаберные балбесы?! И, в ходе неизвестных мне интриг, спустя два месяца после создания «Армии», ее оклеветали, отобрали контору и поставили клеймо банды на «Армию честного Джиса».

— Они перестали выполнять свои обязанности? — выдал версию я.

— Не совсем, обязанности они все еще выполняли, но вот… В какой-то момент все пошло наперекосяк: никогда армейцы не беспокоили тихий Кинар, но вдруг они выходят на улицы с оружием и… Ну, а дальше я тебе рассказал, — тут он развел руками и откинулся на спинку стула.

— А что же сам Джис говорит об этом?

— А ничего, он просто уехал по делам в Салидон пережидать бурю, будь он неладен! Я ведь даже не могу выпустить вечером жену и детей из дома! Такие беспорядки, что стража не хочет их решать, а просто напросто откровенно не выходит на посты, разве что на воротах еще стоят. Но и эти так, для виду… — я сильно удивлялся Тарену — он настолько откровенен с абсолютно неизвестным киром, что сидя рядом с ним, чувствуешь себя его близким другом. Хотя, может это из-за доверия к Риллфанту, отцу Вики?

— Так значит, он в Салидоне? — я улыбнулся так, что толстячок даже маленько отшатнулся от меня. — Спасибо вам, Тарен, вы мне очень помогли.

Я встал и направился к выходу, но окрик Тарена меня остановил:

— И все-таки скажи, зачем тебе Джис?

Я стоял спиной к нему так, что бы он не видел моего лица:

— Всего лишь сказать, что он не на того напал… — с этими словами я вышел из таверны, оставив в недоумении Тарена.

Шагая по темным и безлюдным улицам Кинара… Нет, не так. Шагая по темным и безлюдным крышам Кинара, я обдумывал последующие свои действия. Получалось не очень: слишком уж много было нюансов и других неизвестных мне фактов.

На дворе стояла практически тьма, спасали лишь единичные огоньки у домов торговцев. Резко сменив маршрут, я направился к восточным воротам Кинара — дел здесь у меня больше не было.

Беспрепятственно пройдя через ворота, никто из стражников даже не посмотрел на меня, я около пяти минут шел размеренным шагом по широкой (шириной в три-пять метров) тропинке в сторону огромнейшего скопления источников Ки — Салидона. По прикидкам, в Салидоне проживало около трехсот пятидесяти тысяч киров, а сам город размером превосходил Кинар в десятки раз и был полностью отделан из драгоценных. Впрочем, про размер и отделку всего города криптонами было на уровне слухов, но слухов, подобно этим было слишком уж много, и верить им отчасти можно было.

Осторожно оглянувшись, я повесил сумку через плечо, затянул узел, и начал неторопливо разбегаться, убедившись, что за мной никто (во всяком случае, я не видел и не чувствовал никого), не следовал. Шаг, еще шаг, плавный переход на длинные шаги и уже окончательный бег.

Андрей все время меня учил все делать в полную силу — если бьешь, то бей таким образом, будто хочешь пробить дырку в своей цели, если хочешь нанести удар в болевую точку (чему Андрей не успел меня обучить), то наноси удар со всей своей скоростью и точностью, если бежишь, то представь, что убегаешь от самой смерти.

Мой последний рекорд по бегу на стометровке (не знаю, почему именно такую дистанцию выбрал Андрей) составлял почти восемь секунд. Припоминая ту скорость, сейчас я бежал примерно со скоростью восемь с половиной секунд, на бегу практикуясь на внедрении Ки в мышцы. Получалось пока не очень — каждый раз, пытаясь сконцентрироваться, я забывал следить за тропинкой и все время пахал носом землю. После каждого такого падения я с новой уверенностью вставал и разбегался что есть мочи. Быстрей, еще быстрей!

На пределе своих возможностей я бежал уже около тридцати минут, мои мышцы буквально разрывались и я иногда чувствовал небольшие спазмы в икрах и бедрах. Скорость моя снизилась, чему я был не очень рад…

Через десять секунд я остановился, согнулся и положил руки на колени. Каждый выдох сопровождался хрипотой сухого горла и этот хрип вибрировал где-то в груди. Достав флягу из сумки, я отпил даже не горсть, а щепотку, чтобы прополоскать горло, и положил ее обратно. Отдыхал я ровно минуту, за это время я успел отлично сконцентрироваться и попробовал использовать для бега не только мышцы, но и подключить Ки. На физическом восприятии мои ноги были еще ватными, но на энергетическом я был полон сил.

— Ну что ж, была не была!..

Немного попрыгав, я со всей силы оттолкнулся от земли.

Это был не старт, это было СТАРТИЩЕ!

Я не знаю, откуда взялась такая сила, но мое тело просто не успевало за ногами, которых я практически не видел, они будто исчезли! Более-менее привыкнув, я нашел точку равновесия и точку силы, и припустил так, будто за мной бежали демоны.

Спустя пять минут бега мои ноги снова начали сдавать, но я даже не пытался сбрасывать скорость, а бежал на пределе. И вот, когда мои ноги практически не слушались меня, и уже было заплетались в узел между собой, я испытал, ставшее уже привычным, чувство эйфории — выплеснулось огромнейшее количество эндорфинов, что означало только одно — я снова преодолел свой предел.

На моем лице не могла не отразиться безумнейшая улыбка, больше похожая на хищный оскал, а вкупе со шрамом на пол лица меня спокойно можно было принять за сумасшедшего или кого-нибудь еще…

Мне жизненно необходимо было выплеснуть наружу свои чувства, и я, подняв голову к небу, на бегу закричал:

— А-а-а-а-а!!!!!! Да-а-а-а-а!!!! — голосовые связки готовы были вот-вот разорваться, но я вовремя прекратил крик и снова начал следить за дорогой.

В течение последующих тридцати минут я бежал с еще большей скоростью, чем прежде, и пробежал еще большее расстояние. Плавно я перешел на легкий, разминочный стайерский бег, посматривая то налево, то направо — по обеим сторонам широкой тропинки рос лес.

Не знаю названия леса, но деревья тут были огромными — в обхвате трех-четырех киров, да еще и возвышались на добрые десять-пятнадцать метров. Мне понравилось одно из деревьев слева от тропинки, и я засеменил к нему. Что бы забраться на ствол мне потребовалось всего пара минут, и вот, повесив сумку на крепкое основание толстой ветки, я завалился спать на еще более толстой ветке, так как знал — превысить свои силы — это еще полбеды. Самое страшное — не отдохнуть вовремя, иначе можно просто лишиться этих мышц, или получить гормональный дисбаланс.

* * *


Бесконечное количество зеленых и абсолютно голых холмов окружало меня.

Я шла уже несколько дней, но не встретила не то, что бы хоть одну захудалую деревушку, мне не попался на глаза ни один человек, хотя тропа была изрядно истоптана. Солнце нестерпимо жгло кожу, свой темный плащ я сняла еще два дня назад, но теперь от ожога плеч не отделаешься.

В очередной раз выдохнув сквозь сжатые и пересохшие губы, я перевела взгляд на странную зеленую стену, маячившую на горизонте уже около часа.

— О, глюки продолжаются, — со странной смесью смеха и иронии пробубнила, а то и вовсе прошептала я, вытирая со лба пот и медленно моргая.

Наконец в поле моего зрения попало одиноко стоящее дерево, и я припустила к нему. Его тень падала ровно под ширину моих плеч, и я с наслаждением прислонилась к его стволу головой, отметив, что он прохладный. Немного отдохнув, я с неохотой отпрянула от прохладного ствола на палящее солнце и ускорила шаг.

Вскоре «стена» предо мной стала невероятно большой, обросшей растениями, похожими на лианы, вот только и стена, высотой больше сотни метров, и метровые в диаметре лианы не имели представления о слове «нормальность»…

Я была настолько очарована, выбита из колеи, раздавлена величием преграды, что не заметила, как моя сумка съехала с плеча на землю, а вода во фляге жалобно булькнула, недовольная таким обращением с ней. То ли это была игра света, то ли лианы действительно шевелились, но однозначно создавалось впечатление, будто вся эта стена живая — вся ее поверхность жила сама по себе.

Это настолько поразило меня, что я даже не сразу заметила с высоты холма расположившийся в полусотне метров от стены… рынок, что ли?

В круге, диаметром в добрых тридцать, а то и сорок метров, расположились будкообразные деревянные домишки, которые защищали продавцов от дождей и солнечных лучей назло покупателям, которые вынуждены ходить между будками и выбирать наилучший товар…

Вопреки моим убеждениям насчет рынка, я не видела ни одного человека, что просто сбивало с толку и вызывало кучу вопросов. Я уже абсолютно не сомневалась — живая преграда передо мной это и есть Адланд. Теперь понятно, почему никто не смог так просто войти в эту страну — в громадной стене не было ни единого намека на дверь или отворяющиеся ворота.

Только сейчас я заметила упавшую сумку и быстро подобрала ее, отряхивая на вытянутых руках, и морщась от пыли. Снова закинув на плечо, я подошла вплотную к стене, разглядывая ее на ходу: лианы в обхвате были даже не метр, а два, а то и три метра, и, от чего у меня просто замерло сердце, они действительно шевелились! Не так, что бы часто и сильно, но шевелились!

— Что это!?

— Как это?!

— Зачем?!

Эти вопросы непроизвольно срывались с языка, хоть я и пыталась держать себя в руках… но такое неизвестное и настолько удивительное чудо не могло просто так оборвать рвущийся поток вперемешку с удивлением.

Я уже хотела потрогать и потянула в сторону ближайшей лианы руку, как меня кто-то коротко остановил:

— Не стоит.

Я резко обернулась вправо на звук и увидела лишь лес, примыкающий к воротам и тень, отбрасываемую кронами деревьев.

— Кто здесь? — осторожно спросила я, рыская взглядом по кустам и деревьям, и потянулась к метательным ножам, спрятанным за поясом в слепой зоне от говорившего.

— Эти деревья называются иниары, не стоит их трогать — у них очень чувствительные нервные окончания, и они при любой возможности попытаются сломать ту часть тела, которой вы прикоснетесь к ним. Что-то типа защитной функции.

У говорившего был явный акцент, а по голосу можно было определить, что он достаточно молод — не старше двадцати пяти лет.

— Не могли бы вы не кидать в меня всякие острые предметы? — со смешком спросил неизвестный. — Итак, мисс Алиана?

— Откуда ты?.. — не успела я договорить, как он перебил меня.

— Упс, простите, не представился, — неожиданно тень в пяти шагах от меня начала принимать очертания молодого и здорового мужчины, с накинутым на голову капюшоном и темном одеянии, аналогичное тому, которое лежало у меня в сумке. — Меня зовут Роннтар, я из Гильдии Убийц, мне велено встретить вас у Ворот и провести краткий инструктаж, который я уже провел.

— А… Эм… — ей богу, я похожа на рыбу — так глупо открывать и закрывать рот, пытаясь что-либо выдавить из себя…

— Прошу, пройдемте за мной, вскоре вы увидите мно-ого чего новенького, уверяю вас, — он улыбнулся так, как улыбается ребенку родитель.

Не дождавшись от меня ответа, он повернулся и намеренно медленно побрел по одному ему известной дороге. Его широкие плечи двигались в такт шагам, что выдавало в нем рукопашника с большим опытом, а умелые шаги и владение собственным телом говорило о длительных упражнениях в скрытности и слежке.

Он был на голову выше меня по мастерству, или же, это сказалось неожиданность и моя заинтересованность в этих растениях, как их там? Иниарах! Хотя, это и называется мастерство — обращать внимание на детали и при этом держать все пространство вокруг под своим контролем. Я прикусила губу, но продолжила следовать за Роннтаром.

Вдруг он остановился, развернулся к стене и сказал что-то несуразное на своем языке. На секунду медленные движения лиан остановились, и они начали расходиться перед нами, открывая небольшой лаз с рост человека.

— Попрошу за мной, — кивнув самой себе, я в очередной раз убедилась, что нашим языком он владел неплохо. Именно неплохо, и далеко не в совершенстве.

«Тайный» ход, как я сразу охарактеризовала этот тоннель, был действительно либо тайным, либо не так часто используемым — абсолютно неровная поверхность пола, и извивающиеся потолок и стены придавали этому лазу непривлекательную внешность.

— Мне сообщили о двух новеньких… — как бы невзначай спросил мой проводник, обернувшись на ходу.

Я замялась и опустила взгляд, вспоминая тот день в тролльем лесу:

— Это долгая история, но, насколько я могу судить, Альтаира больше нет с нами, — дура, какая же я дура, не говори так! Но ведь… Я действительно не чувствовала его присутствия все это время, да и зачем ему было покидать меня?..

— Альтаир? Странное имя… — отвернувшись, он замолчал, заметив мое настроение и расположенность к разговору о моем спутнике.

Тоннель пах болотом, если так можно охарактеризовать, даже, скорее мокрой древесиной, но очень насыщенной и яркой (думаю, так будет даже понятней) по запаху. Между прочим, тоннель кончился только спустя полминуты. Это же сколько метров шириной Ворота? Получалось около пятидесяти… Вот теперь есть, чему удивляться, еще не попала в Адланд, а уже такие вещи встретила!

— То ли еще будет, — хмыкнул Роннтар, заметив мою реакцию, когда мы вышли из тоннеля.

Первые шаги сопровождались палящим солнцем и несильным ветром, который приятно охлаждал кожу и создавал приятные ощущение в противовес зною. Я подставила лицо под прохладный ветер и немного позволила себе насладиться этим приятным чувством.

— Нам повезло, ты пришла с северной стороны Ворот, до Салидона камнем кинуть — неспешным шагом половину суток и ты на месте, — вдруг он задумался и предложил: — Хотя, можно и немного быстрей, на скаутерах, это и удобно, и займет значительно меньше времени.

— Салидон?

— Столица Адланда, — поучительно кивнул Роннтар.

— А что такое скаутеры?

— Адландские рептилии, ростом чуть меньше кира, очень быстрые и сообразительные создания, — прорекламировав местных лошадей, лекция закончилась.

Я поморщилась:

— Рептилии? А кого-нибудь более теплокровного не нашлось?

— В каком смысле? — язык был ему не родной и он действительно не понял сути вопроса.

Быстро замяв разговор, он свистнул, и к нему подбежало, нет, скользнуло по земле три огромных ящерицы: их большие круглые глаза вращались в произвольных направлениях, осматривая новенькую, вытянутые овальные мордочки немного приподнимались вверх, шумно и быстро втягивая воздух ноздрями. В общем и целом они не сильно отличались от простых ящериц, только на их спинах были седла, подобны тем, которые надевались на коней. Только смущало одно обстоятельство — скаутеры были не зеленые, как принято у их мелких «братьев», а самого разного окраса — зеленого, темно-сине-зеленого и вообще серого…

Подружилась я с ними довольно быстро, по нраву они были похожи на кошек, и, погладив их по их морщинистой коже, они раскрывали рот, немного высовывали шершавый язык поверх острых клыков, и издавали что-то вроде хрипа, прикрыв глаза. Уж очень было забавно видеть, когда прекращаешь их гладить, они мгновенно открывают глаза, закрывают рот и становятся такими же, как и до поглаживаний. После такого незамысловатого ритуала, одна из них позволила сесть на нее, предварительно встав на четвереньки, и практически касаясь брюхом земли. Я неуверенно перекинула через ее спину ногу и присела на седло, вставив ноги в стремя вдоль тела ящерицы. Зеленая, на которой сидела я, обернула голову ко мне и посмотрела, ожидая чего-то.

— Что она хочет? — с некоторой осторожностью спросила я проводника.

— Она ждет приказа. Давай введем тебя в курс управления скаутерами. Запоминай: хочешь повернуть в какую-либо сторону на ходу, надо коснуться бока, а если вы стоите на месте, тогда надо коснуться плеча.

— А как ехать вперед?

— Просто положи руку на середине ее спины. Готова?

— К чему? — запоздало ответила я, коснувшись ящерицы. — Ой!

Зеленая стартанула так, что меня чуть ли не скинуло с нее, благо, держалась я крепко и вовремя пригнулась, уменьшив сопротивление воздуху. Ящерке это понравилось, и она понеслась еще быстрее, перебирая по земле четырьмя лапками.

Роннтар быстро нагнал меня:

— Извини, забыл предупредить, — нагло соврав, улыбнулся он, так же прижимаясь к спине ящера.

— Куда это они так гонят? — прокричала я по слогам каждое слово.

— Скаутеры всегда быстро бегут на открытом пространстве, и спешиваются, когда мало места для маневра. Но если они убегают от кого-то, то они никогда не остановятся, даже будь перед ними стена.

Ехать на скаутерах оказалось абсолютно не так, как на лошадях: на лошадях это именно скачки, а на ящерках это сродни ползанию по земле, причем весьма быстрого ползания!

Вот так, в высоком темпе я приближалась к Салидону с некоторой горечью, прощаясь с Альтаиром. Он как бы остался за стеной, преграждавшей путь в великую страну — Адланд.

* * *


Закинув ногу на ногу, положив под голову руки и с травинкой во рту, Джейк вольготно расположился на берегу озера Таранток, близ Салидона. Соорудив вокруг себя что-то вроде охлаждающего щита, маг с наслаждением водил травинкой из стороны в сторону, подставляя свое обнаженное по пояс тело солнечным лучам. Справа от него лежала деревянная самодельная удочка, закинутая в озеро. Иногда Джейк открывал один глаз и косился на удочку, нету ли лова? Убедившись в обратном, снова закрывал глаза и уходил в дрему.

В очередной раз маг открыл глаз, покосился на спокойно лежащую удочку и глубоко вздохнул: сегодня клева не видать…

Он уже собирался вставать, облокотившись о землю, как вдруг поисковая сеть, которую он раскинул на четырех входах Ворот, подала сигнал. Сконцентрировавшись, Джейк «посмотрел» на непрошенных, но вполне ожидаемых гостей. Ей оказалась девушка, которая сопровождала Альтаира по пути в Адланд, как же ее там?.. Алиана, вроде бы?

Хаха! Джейк не ожидал, не ожидал что она не то, что каким-то образом пройдет в Адланд, так вообще доберется до него. Приблизив картинку, маг сдвинул брови:

— А это еще кто?

На ее спутнике была очень похожая одежда темного покрова, как и у Альтаира. Спустя несколько минут наблюдений Джейк пришел к выводу: мужчина был Убийцей. А еще через пять минут они уже были на пути в Салидон.

Губы мага изогнулись в некое подобие улыбки:

— Я был не прав, клев будет, еще как будет!

И, схватив свою робу, сплел на ходу левитацию, оттолкнулся от земли и двинулся в сторону столицы Адланда, забыв даже о своей удочке, лежавшей на берегу.

…Джейк мягко приземлился перед дверью в зал советов и отряхнул на себе одежду, до этого лежавшую на земле. Толкнув дверь, он шагнул в маленькое помещение, где с двух сторон от еще одной двери сидели стражи порядка: один с алебардой, второй с длинным мечом на поясе. Не снижая скорости, Джейк направился прямо перед стражами. Мечник резво поднялся со стула и на ходу затараторил:

— Простите, но вам… — как только он немного приблизился к магу, его огненное поле ошпарило его руки, когда тот хотел остановить гостя и отшатнулся.

— Прощаю.

Сказав это, маг отодвинул в сторону мечника, и, все так же, не снижая скорости, толкнул дверь перед собой. Алебардщик не сделал даже попытки остановить мага, а лишь удивленно хлопал глазами, смотря на ошпаренные руки своего напарника.

Стоя в темном помещении, освещаемом лишь лучами солнца сквозь большие окна под потолком, маг глянул по сторонам и, не найдя Ревита, пролеветировал к трону и сел на его толстую спинку, свесив ноги. Прислонившись спиной к стене, он настроился на каналы поисковой сети и начал следить за перемещением Алианы.

Прошло несколько часов, прежде чем его побеспокоили:

— Настырные человеки!.. — сквозь пленку дремы донесся до мага раздраженный голос Ревита. Впрочем, император всегда был раздражителен — сказывались издержки профессии…

— Эй, Джейк, слезай с моего места, тебе не положено, — с юмором подошел к трону Ревит.

Маг усмехнулся, отлип от стены и плавно слевитировал к своей любимой колонне слева от трона и прижался уже к ней, скрестив ноги между собой и руки на груди.

— Чем тебя так не устроили люди?

Ревит, который уже порядком успокоился, услышав эти слова, снова взорвался:

— Еще ладно, они устроили свои рынки прямо у наших Ворот, ладно, они спаивают киров и выпытывают из них все, что могут!! Но теперь они еще требуют, не просят, требуют!!! Требуют, что бы мы сделали Адланд открытой страной! Открыть Ворота и впустить наглых людишек, что бы они тут все испоганили?! — император с силой ударил по подлокотнику трона. — Только посмотрев на их страны, устройство государства, грабежи и так далее, можно сразу же определить все, что они сделают, попав в Адланд!!! Составить по пунктам это очень просто!

Джейк хмыкнул:

— И с чего же они начнут?

Ревит резко глянул на него и с яростью прокричал охрипшим горлом:

— А начнут они с того, что будут «изучать» местную флору и фауну, срубать наши, НАШИ, деревья и строить свои города, или, как они называют — филиалы!.. Па-а… — выдохнул Ревит, вскинув руки.

— Кстати, а чего ты-то тут забыл? — Ревит выговорился и теперь был расположен к разговору.

— Помнишь, когда я усыпил Альтаира и перенес его в Адланд?

— Ну да, — императору не потребовалось даже вспоминать — он знал это, ведь Альтаир и его сила была им необходима.

— Так вот, с ним была его спутница, которая в настоящее время очень быстро приближается к Салидону.

— Она сильна? — сразу перешел к делу Ревит.

— Не так, как Альтаир.

— Что же тебя так заинтересовало в ней?

Маг не ответил.

Джейку было непонятно, что ей понадобилось в Адланде, а все, что было непонятно, очень сильно его раздражало. Сейчас же, отвернувшись от императора, он с яростью сжимал кулаки.

Вдруг, еще одна поисковая сеть, поставленная в пределах Салидона, просигналила. Настроившись на новую волну, маг заглянул на восточную тропу, по которой ходят караваны из Кинара в Салидон и обратно. Джейк настроил сеть так, что она реагировала только на Альтаира, или, как он сейчас называет себя — Кая.

Альтаир шел в абсолютно несуразной одежде, больше похожей на серый халат с капюшоном, сумка на плече была настолько легка, что даже не давила на плечи, а жара выматывала все его тело, отчего он еле плелся, то и дело, вытирая пот рукавом халата. Оценив расстояние, маг пришел к выводу, что при таком темпе Альтаир дойдет до Салидона только через два-три часа.

— Так, — начал маг, отпрянув от стены и развернулся к Ревиту, восседавшему на троне в задумчивости. — У нас появились обстоятельства, которые немного не входят в планы.

Сказав это, он подошел к постаменту посередине залы и принялся пасовать руками. Вскоре появился туманный шар и картинка с идущим по тропе Альтаиром. Ревит несколько торопливо встал, и быстро спустился по ступенькам к постаменту с шаром и заглянул в него.

— И что же тебе понадобилось в Салидоне?.. — нарочито вслух произнес Ревит. Вообще, он любит думать вслух.

— Понятия не имею.

Ревит резко глянул на мага:

— Тебе что, совсем наплевать?! Мало того, что эта девка объявилась и движется к столице, так еще и он! — император указал пятерней на Альтаира и снова глянул на Джейка: — А что, если Альтаир уже давно раскусил твой трюк с заменой памяти и сейчас пытается объединиться со своей напарницей!? — под конец Ревит сорвался на крик.

— Нет, я чувствую свою силу в его разуме, он ее не разрушал, — сказал, как отрезал маг. — Сейчас я сильнее Альтаира и Алианы вместе взятых, не о чем беспокоиться.

Ревит молчал около минуты, непрерывно вглядываясь в шар.

— И все-таки, надо бы узнать, что ему понадобилось здесь.

— В легкую, сам хотел предложить слежку.

Исчез он так же мгновенно, как и всегда — без единого звука, вспышки или каких-либо еще визуальных эффектов. Как будто моргнул, и не оказалось кира.

Ревит поднялся по ступенькам и тяжело упал на трон. Положив на подлокотник руку, он подпер ею голову и задумался о своих планах насчет Альтаира…

* * *


Расклеил глаза я с великим трудом, когда солнце уже было в зените, а спать хотелось очень сильно. Проснулся я в мокрой одежде и чертыхнулся, заметив свою сумку, лежащую на земле под деревом. Наскоро придумав, каким образом спуститься, я обнял дерево всеми своими щупальцами и начал медленный спуск. Еще чего не хватало — спросонья прыгать вниз без разминки! Спускался я не очень долго, благо, залез не так высоко, а то ведь мог ради безопасности на самую верхушку забраться, дубина!

Подобрав сумку и, нацепив ее на плечо, я вышел на дорогу и понял, что меня разбудило. Это было не солнце, бьющее в глаза даже сквозь кроны деревьев, не вечная жара, а караван, с запряженными скаутерами. Скорость каравана была аховая — едва ли превышала мой шаг. Содержимое повозок было накрыто белым полотном, а по обеим сторонам вышагивала вооруженная охрана. Державшись большим пальцем за пояс, они с ленцой смотрели по сторонам, изредка перебрасываясь фразочками.

Я вышел на дорогу, обогнал караван и пошел вперед, не обращая внимания на взгляды в мою сторону со стороны охраны. Вскоре я достаточно отдалился от каравана и солнце, доселе скрывавшееся за облаком, выглянуло и «спалило» меня.

— О-ох…

Но даже настолько печальный вздох не возымел магического действия, и солнце никуда не испарилось (а так хотелось…). Спустя полчаса передо мной замаячил крутой подъем на вершину холма, и я с кряхтением начал взбираться на него, на каждом шагу упираясь ладонями в коленки. Шаг, еще шаг и вот, я делаю последний выпад и зрелище, открывшееся передо мной, захватывает дух: на абсолютно ровной равнине, горизонта которой я не видел, расположился город-столица Салидон. Трудно было оценить весь размах крепостной стены с такого расстояния, но, мельтешащие у ворот киры, больше похожие на муравьев, будто бы говорили о мощи и величие города в сравнении с ними. За крепостной стеной виднелись крыши домов, их были сотни, тысячи, десятки тысяч! Трудно было не то, что сосчитать, трудно было даже разглядеть их в таком громадном количестве; они просто утопали друг в друге.

В центре города выстроили непонятные вертикальные белесые башни, с утолщениями на концах и (насколько точно я рассмотрел — не знаю) черными точками, которые сильно походили на окна. Всего я насчитал четыре башни разной длины, но даже в таком количестве они вызывали невольное уважение.

— А-фи-геть… — по слогам, нарочито медленно, произнес я, с открытым ртом уставившись на Салидон.

Смог трезво соображать я только через пару минут, и сразу же тронулся вниз по холму, все еще не сводя глаз с Салидона. Дорога заняла у меня около двадцати минут, но на подходе к крепостной стене мне уже было не до осматриваний достопримечательностей: будто по сигналу вокруг меня образовалась масса всяческих торгашей, стражей порядка, люмпенов, и вообще каких-то несуразных личностей…

Приходилось работать локтями, твердо вышагивая по земле, ставшей рыхлой от постоянного издевательства со стороны кирских ног.

— Захады, покупай…

— Эй, ты, конкурент, совсем опупел, чо-ль?..

— Ах ты, скотина!..

Такими фразами буквально утопал местный рынок. Стоило отметить, что пахло здесь всем, чем только можно (и не можно): дегтем, медом, потом, грязной одеждой, немытыми телами, дорогими и не очень духами… Весь этот сумбур вызывал лишь неприязнь, и очень хотелось свалить отсюда подальше.

Вдруг кто-то прошел мимо меня, одарив ну просто сногсшибательным запахом духов вперемешку с потом, наступив на ногу, так еще и сказав что-то типа: «Щенок, куда прешь?!». Мне захотелось развернуться, и сделать что-нибудь плохое, что бы всем было хорошо, но вовремя остановился и продолжил пробивать путь к городу с немой обидой дальше.

Заколебали! — в сердцах вскричал я, когда меня в очередной раз толкнули, и я чуть было не напоролся на обнаженный меч стражника. — Ну, все!

… И я превратил свое тело в скалу: оно было вполне пробиваемо (и прокаляемо), но никто теперь не мог сдвинуть меня с места. Я шел на таран: прямо на киров, просто пер вперед, не обращая внимания ни на кого. Кто-то шарахался на моем пути, видя мой уверенный взгляд, кто-то, либо не заметив такого как я, либо нагло проигнорировав, оказывался сидеть на земле и тупо озираться по сторонам.

Наконец, я вышел из мощного кирского потока и передо мной раскинулись аркообразные ворота в Салидон. Ширина входа равнялась примерно десяти-пятнадцати шагам, а внутренняя кладка около пяти шагов, и лишь четыре стражника бдели на посту: два по углам ворот, еще два прямо под аркообразными воротами стояли спинами к стене с алебардами в руках и луками со стрелами за спиной.

Ближайшие ко мне стражники перевели на меня взгляд сразу же, как я сделал первые шаги в их сторону. Я же сделал непринужденный вид и уверенно вошел в город, провожаемый ленивыми взглядами охранников и полностью игнорируя их.

Я настолько привык к деревянному Кинару, что каменные джунгли Салидона воспринимались слишком сказочно и нереально. Салидон удивил меня своей чистотой улиц, своими домами, количеством киров… Да и вообще всем.

Правда, было то, что не изменяется никогда и не при каких обстоятельствах — киры. Киры и их отношения между собой.

— Извините, не могли бы вы мне подсказать, где находится ближайший трактир? — с таким вопросом я уже подходил к третьему прохожему, и он, даже не остановившись, смерил меня брезгливым взглядом и продолжил путь.

Ладно, раз так, то изменим тактику. Зачем быть вежливыми с теми, кто просто напросто посылает одним взглядом куда подальше? Правильно — незачем!

Развернувшись, я догнал мужчину в красивых нарядах, признав в нем дворянина и, бесцеремонно схватив его за локоть, крутанул его так, что он чуть было не запутался в подолах своего платья, и, когда его лицо оказалось на уровне с моим, я твердо посмотрел на него и более четче задал вопрос:

— Где находится чертов трактир?

Дворянин (все время хочется назвать таких тряпок как он дворняжками), так испугался наглого кварна, что пропел все, и даже больше, чем надо.

— Спасибо, — сплюнул я, отпустив его локоть, который наверняка будет одним большим синяком после моего захвата. Я даже заметил на нем кожаную обувь, сделанную очень даже искусно. Обувь могли позволить себе киры из очень благополучных семей, таких как Вики, в то время как такие как я просто не могли мечтать о чем-либо настолько продвинутом и вынуждены были ходить босиком. Это объяснялось тем, что найти обувного мастера очень трудно, а раз они редкие, как криптоны, то и цена соответствующая!

Я находился пока что на окраине города, и никаких достопримечательностей, кроме единственной бронзовой статуи местного дворняжки я не увидел, да и самих дворняжек здесь было не так уж много, не больше дюжины, и это притом, что я шел уже около двадцати минут до указанного трактира.

В висок ударила мини-молния, и, невольно поморщившись, я приложил ко лбу ладонь, пытаясь унять боль. Боль ушла, но все это время я шел на автомате и чуть было не пропустил трактир «Золотая рыбка», а рисунок, на котором была изображена пивная кружка с плавающей в ней той самой рыбкой, выполненный над дверью, почему-то поднял мне настроение: «Вот ведь, что не придумают, лишь бы заманить покупателей!».

Поднявшись по ступенькам, я толкнул дверь и шагнул в освещенное солнцем практически пустое помещение. Вдохнув приличную дозу вина вперемешку с моющими, разъедающими глаза, средствами, я тяжело закашлялся.

— Кхе-кхе… — помахал я ладонью перед носом и подошел к пустующей барной стойке.

За одним из столов мирно похрапывал какой-то бомжик в обнимку с пустой бутылкой, его черные волосы даже издалека казались нечесаными и грязными, а чего стоило его опухшее лицо, я лучше промолчу… Послышались шаги и из дверного проема вышел управляющий, начав издалека:

— Вам помочь?

— Есть свободные комнаты?

— Да, конечно, на втором этаже есть парочка свободных номеров. У нас есть двух, трех, и одноместный номера, какие пожелаете вы? — он потер ладони друг о дружку и состроил крысиные глазки — это подразумевало предстоящую сделку.

— Одноместный, оплата сразу, или потом?

— Оплата посуточная, в конце рабочего дня.

Я лишь кивнул и, правильно поняв мой жест, служащий или кто бы он ни был, забежал по ступенькам на второй этаж, крикнув следовать за ним.

Неторопливо поднявшись по ступенькам, я увидел лишь открытую дверь в комнату и ни одной живой души рядом, куда же он испарился? На всякий случая я обернулся, пожал плечами и вошел в номер. Ничего необычного: простая скрипучая клопастая кровать в углу, рядом с которой стояла тумбочка с лежащим на ней ключом, окно со шторками и маленький умывальничек.

— Мда, ну и халупа…

Впрочем, я большего и не ожидал. Стащив с плеча рюкзак, я достал из него кинжал, положил его в карман и закрыл его на молнию. Повесив сумку на крючок для одежды, я сделал несколько неуверенных шагов по доскам. Они оказались скрипучими и, вроде бы, местами гнилыми. С великим трудом подойдя к окну, я попытался открыть его, но у меня ничего не получилось. Помучавшись еще пять минут я все-таки добился своего, но, как оказалось, виновато было не окно, а я — окно открывалось не как дверь, горизонтально, а вертикально.

— Какой дурак тебя придумал… — кряхтя и ругаясь, как заправский старикан, я пытался вылезти из окна, одной рукой придерживая его и пролезая в небольшую щелку бочком. В результате моих получасовых усилий, я все-таки вылез из окна и повис на карнизе. Глянув вниз, я увидел лишь зеленый настил, и, совершенно не боясь, отцепил руки и мягко приземлился на землю.

Пусть этот вездесущий служащий думает, что я нахожусь в номере, — подумал я про себя, отряхиваясь от пыли. Вспомнив примерное строение трактира, я вышел на богато украшенную улицу через дворы с другой стороны, там, где меня не должен был никто заметить.

Ступал по мостовой я уже десяток минут, и, судя по брезгливым взглядам, кидаемым в мою сторону буквально-таки ото всех, пришел к выводу, что попал в о-очень богатенький район, где таким, как я не место. Отыскав взглядом переулок, я скользнул в него и сразу же оказался в контрасте: оглянуться и будет дворянский район, посмотреть перед собой — место для всяческих вымогателей и прочих кварнов.

Я старался не ступать в лужи, которые почему-то мне показались больше искусственными, состоящими из мочи и алкоголя. И, судя по запаху этой подворотни, я был очень близок к истине… Умело лавируя между кучкующимися бомжами, большими и не очень лужами, лабиринтами и прочим барахлом, я заметил, что неосознанно следую в сторону одного Ки, очень знакомого, но, в то же время, чуждого мне. Оно будто бы светилось немного ярче всех остальных и имело что-то типа своей уникальной ауры. Вообще говоря, Ки имеют абсолютно все живые организмы, кто-то меньше, кто-то больше, но факт остается фактом. В моем восприятии, Ки выглядит как сгусток переливающейся синей материи, сродни синему живому пламени, и каждый организм имеет уникальное Ки со своим индивидуальным оттенком, характеристиками и так далее.

Бездумно следуя к источнику Ки, внутри меня разгорался яростный огонек, перерастающий в бурное пламя бешенства. Вскоре мое сознание затопила бездумная злость, и меня будто бы кто-то вышвырнул из сознания, заставляя смотреть от первого лица, но не давая права управлять телом.

Все следующие действия были похожи на сон: глаза дергались в разные стороны, будто бы не зная, куда бежать, размывая при каждом движении взгляда картинку.

Я моргнул. Моргнул очень медленно и уже был в немного другой ситуации: меня кто-то резво развернул назад, схватив за локоть. Так как картинка была размытая, да еще и с таким быстрым вращением, я не успел даже рассмотреть лица развернувшего, и в следующий момент мое тело извернулось, уходя из захвата, одновременно нанеся удар открытой левой ладонью без замаха в область груди того, кто пытался меня остановить. Будто бы закончив дело, я начал разворачиваться в другую сторону, и краем глаза успел заметить вогнувшуюся внутрь грудину несчастного, который осел на колени, опустив бесчувственные руки на землю и уронив голову.

Было ли мне жалко? Не знаю, в этот момент я не чувствовал ничего, кроме равнодушия, дикости и откровенной злости неизвестно на кого. Я попытался убежать, сделал даже несколько шагов, прежде чем картинка окончательно не исчезла, и я перестал чувствовать что-либо.

…Боль, появившаяся где-то в области сердца и страх, зародившийся в груди, вернули меня к жизни, и я пришел в сознание, прижимаясь плечом к каменному зданию в неизвестном районе Салидона. Мое прерывистое дыхание наверняка слышалось на другой стороне улицы, а бешено раскрытые глаза уже порядком обветрились, и пора было уже моргнуть, что я сделал незамедлительно. Прошло ровно половина секунды, и за это время в голове пронеслось то беспощадное избиение с моей стороны. Не знаю, почему, но я не чувствовал ничего, будто бы вся моя жалость утонула в бешенстве зверя. Зверь следовал за определенным источником Ки, и, просмотрев все Ки вокруг, я отметил, что он сдвинулся всего лишь на несколько десятков метров в его сторону.

Я стоял, облокотившись на стенку уже порядочное время, и многие киры нервно косились в мою сторону, проходя мимо. Стоило отметить, что, в отличие от прошлого района, этот был сродни середнячку, где и дворян и люмпенов хватало с излишком. Не знаю, случайность это или нет, но я оказался буквально в паре метров от кабака с истертым названием, которого я не то, что не смог, я не просто не захотел читать. Кое-как взяв под контроль тело, я дошел до таверны и, толкнув дверь, ввалился в помещение, и, не смотря ни на кого, плюхнулся за пустующий столик, откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

Сердце бешено билось в груди, с каждым сокращением уши закладывало, и голова разбаливалась с новой нестерпимой силой, которую, казалось, нельзя заглушить ничем…

— Простите, не занято? — донесся до меня немного приглушенный голос мужчины.

— М-м… Нет, — поморщившись, на автомате ответил я.

Звук отодвигаемого стула резанул по ушам, отчего я сильно сморщился и что-то сдавленно промычал.

Прошло лишь пять минут, прежде чем я смог трезво соображать и обратил внимание на собеседника: коренастый, с серыми глазами, черными усами, таким же черным ежиком на голове и добросовестной и немного игривой улыбкой. Так как он сидел, облокотившись на стол, оценить его рост я не смог, а на глаз ему было чуть больше тридцати лет. Он жестом подозвал официанта и повернулся ко мне:

— Пиво, эль, медовуха, или тебе что покрепче?

— Воды, если можно.

— Воды? — искренне удивился собеседник (скорее уже собутыльник), подняв брови. — Нормальные киры никогда не отказывались бесплатно выпить!

— А если я ненормальный кир?

— Тогда за это надо точно выпить! — и, немного резче, чем следовало, он повернулся к официанту: — Нам бы пивка для разгону и водички на закуску.

Служащий лишь кивнул и оставил «друзей».

— Откуда путь держишь, парень?

— Что вы имеете в виду? — на самом деле, я все прекрасно понимал, просто необходимо было время придумать ответ.

— Ты мне тут десны не сверли, может я и не колдун, но репу, — тут он указал на мою голову, — в тыкву превратить могу.

Видя мой непонимающий взгляд, со вздохом продолжил:

— Я говорю, не местный ты. У тебя это на лбу написано!

— Допустим.

Тут служащий принес наш заказ, но на него мы не обратили внимание, пододвинув к себе кружки.

— Ладно, не хочешь говорить — никто не заставляет, — махнув в мою сторону рукой, он пригубил большущую кружку пива.

Я решил не отставать, тоже отхлебнув немного, и перевел взгляд на постояльцев заведения. Их было не так уж и много, но все, как один, время от времени, косились на меня. Я даже не стал их рассматривать — слишком неуютно чувствовал себя под их взглядами.

— Хорошо, — поставив кружку обратно на стол, я посмотрел на собутыльника, — а что же вы делаете тут?

В этот момент он уже допивал пиво и стрельнул глазами в мою сторону. Допив содержимое кружки, он нарочито громко и с удовольствием крякнул, звучно ударив ей по столу.

— В данный момент наслаждаюсь великолепным здешним пивом, — с беззаботной улыбкой ответил он.

Он отлично понимал, о чем я, и пояснил уже по-другому:

— Вообще, я искал какую-нибудь приличную забегаловку подкрепиться в середине рабочего дня. Твой внешний вид настолько бросился мне в глаза, что я захотел выяснить, что же такой кир делает здесь в таком виде, — он пожал плечами. — И вот, я сижу здесь, — он обвел взглядом таверну.

— Ясно. Простите, но я вынужден оставить вас, — я поднялся из-за стола, — у меня еще есть некоторые неотложные дела.

Он тоже встал.

— Без проблем, прощаю, — улыбнулся он и протянул мне руку. — Зови меня Джис.

Я пожал руку:

— Кай, до свида…ни…я… — с каждым слогом мое лицо приобретало каменные черты и брови сходились на переносице.

Я не был зол, сердит или что-то в этом роде, где-то в глубине души я был даже немного рад нашей встречи…

— Вы случаем не из Кинара?.. — настороженно спросил я, с силой сжимая его руку.

Он поморщился, переведя взгляд на свою руку:

— А ты что, знаешь меня?

От этого вопроса я готов был его уничтожить на месте, но вовремя прервал сию казнь, ослабив хватку.

— А как же, не знать такую сволочь как ты?.. — я зло посмотрел на него исподлобья, говоря намеренно тихо.

— Э… В каком смысле?.. — он удивленно дернул головой назад, изогнув бровь и странно посмотрев на меня.

— Мне все было интересно, зачем тебе нужен такой как я?.. Тебе жалко каких-то двух сотен кармы?

Он похлопал глазами.

— Ты точно воду пил?.. — покосившись на стакан с водой, он вопросительно посмотрел на меня.

Странно, очень странно… Если бы он действительно хотел что-либо от меня, нагоняя охоту своих шестерок за моей скромной персоной, он бы первым бы делом вспомнил тот случай с доктором, даже если не видел меня ни разу в глаза.

— Хочешь сказать, не помнишь парня, который задолжал тебе две сотни кармы пару месяцев назад?

— Я не был в Кинаре долгое время, и такого случая не знаю, а тебя, — он кивнул головой в мою сторону, — вообще первый раз вижу.

— Кто же тогда сейчас за главного в «Армии честного Джиса»?

— Тор, мой приемный сын… А что, собственно, произошло?

— Лучше скажите, что вы забыли в Салидоне?

Он почесал затылок, подбирая слова.

— Кинара для моей конторы мало, вот я и захотел открыть филиал в Салидоне.

— Ясно… — я сел назад за стол. — Не могли бы вы рассказать побольше о своей «Армии»?

— Конечно, — Джис тоже последовал моему примеру и тоже присел, положив руки на стол и скрестив пальцы.

— Пару лет назад я работал в городской страже, — начал он издалека, смотря куда-то в сторону. — Тогда, да и сейчас, наверное, стража работала абы как — точнее не работала, а зарабатывала, причем из-под палки. За порядком не следила, воров и прочую нечисть не ловила… Через полгода работы я оттуда ушел, а со мной были четыре моих верных помощника и товарища. Именно с ними я открыл собственную контору под названием «Армия честного Джиса». В начале нашей работы мы все делали самостоятельно: искали воров, наказывали насильников и так далее. Но через какое-то время, когда киры стали доверять нам, сами приходили к нам и просили помочь. Конечно, четыре кира, не считая меня, было очень мало, что бы называться «Армией», да и за Кинаром-то всем не уследишь… Вот мы и начали набирать добровольцев в наши ряды, в основном это были безработные. Спустя еще несколько месяцев, стража решила прикрыть нашу лавочку, и с тех пор нас называют чаще бандой, чем «Армией»…

— Почему же вас прикрыли, если вы были настолько нужны кирам? — задал я давно мучавший меня вопрос.

— Мы выполняли за городских гвардейцев их же работу, и это им очень не нравилось, — взяв за ручку, он посмотрел на дно кружки, и, поджав губы, отодвинул ее от себя.

— Но как же киры? Разве за вас не вступался народ, которому вы помогали?

— Почему же, вступались. Но их очень быстро переубеждали в том, что мы банда и вся эта помощь была спланирована нами же в корыстных целях — немного подождав, он продолжил: — Понимаешь, сломать кира, который нуждается в помощи очень легко, потому что он сам по себе слаб…

Наступила тишина, мы оба думали о чем-то своем.

— Знаете, — я первым подал голос. — Вам лучше вернуться в Кинар и навести там порядок, а потом уже открывать здесь филиал.

— Порядок? А что такого с порядком в Кинаре?

— Вот видите, — я усмехнулся так, что бы не оскорбить собеседника. — Вы даже не знаете, что творится в Кинаре…

— Ах, да, — неожиданно Джис щелкнул пальцами, — я все хотел спросить, что за две сотни кармы? Я не очень понял, честно говоря.

— Знаете, — я хмыкнул. — Я тоже мало, что понимаю… Короче, неизвестно почему, но я каким-то образом задолжал Тору столько кармы, сколько у меня не было ни в жисть! Пытаясь в этом разобраться, я все это время думал, что это Джис направил на меня своих шестерок, — при этих словах Джис поморщился на секунду, по не прервал меня и продолжал слушать, — поэтому стал искать вас. Вот, собственно, и все. Остальное можете спросить у Тора.

— Что ж, — он поднял брови и поджал губы, явно не ожидав услышать такое. — Судя по твоим уверенным словам, это правда… — он ненадолго задумался. — Ладно, я прислушаюсь к тебе и поскорее отправлюсь в Кинар.

Мы встали из-за стола, и он снова протянул мне руку. Я пожал ее уже с некоторой радостью и гордостью за то, что такие киры существуют.

— Вот тебе мой канал связи, если что — связывайся, — по моей руке пробежал легкий перекат тока, отчего волоски на руке встали дыбом.

В ответ я всего лишь кивнул и вышел из таверны на людную площадь, не оглянувшись на оставшегося сидеть в таверне Джиса. За мной хлопнула дверь, а я сразу же буквально взмок от жары, и чуть было не ослеп от солнца, вовремя прикрыв глаза руками. Мда, разговор у нас получился не совсем дружеский, но и не сказать, что аховый. В общем, теперь я был больше уверен в том, что Джис действительно честный…

Салидон; город-мечта; столица богов; место, откуда ушли боги… Так величают многотысячную столицу красочного и загадочного Адланда. Говорят, Салидон был построен задолго до Великого Рождения, которое свершилось более трех сотен лет назад потомками богов, которые поддерживали единую связь с природой и поэтому построили город на подходящей равнине из камней, не потратив ни на фундамент, ни на другие постройки ни единой частицы древесины. И именно от первых строителей у киров сложилась традиция никогда, и ни при каких обстоятельствах не вырубать лес.

Мостовые в Адланде были выложены из булыжников весом около сотни кило и камни, по которым больше всего ходил народ, уже местами потрескались, а некоторые так вообще раскололись. Сейчас я медленно бродил по той улице, на которой повстречал Джиса, направляясь в центр Салидона — в богатейший его район, где обитали дворяне благородных кровей, зажиточные купцы, и искуснейшие ремесленник, на которых держится вся экономика Адланда.

За многие сотни лет Салидон значительно вырос, и теперь представлял убогое смешение двух культур, особенно когда в глаза бросаются идеальные постройки из огромнейших каменных блоков (типа базальта, из которого сделан мой шалаш), а рядом пристроена какая-нибудь деревянная халупа — явный контраст…

Впереди виднелась древняя арка, сверху на которой было выцарапано на деревянной доске «Центральный район» и я уверенно зашагал по монолитной мостовой в самую жемчужину Салидона.

Сделав лишь шаг, на меня нахлынули совершенно новые ощущения: неизвестно по какой причине, но мгновенно стало теплее, нет, жарко не было, было настолько комфортно, что я даже невольно улыбнулся. Все, абсолютно все постройки были сделаны из огромнейших монолитных блоков самых разных пород! Из них я отметил андезит, базальт, несколько видов гранита и даже криптон, камень, который считается как драгоценным, так и очень твердым и практически неприменимым в строительстве. Завораживало даже не то, что добрая часть Салидона была выложена из труднообрабатываемых камней, а то, что по размерам они были просто чудовищны: высотой выше кирского роста, а по ширине вытянутые руки не достанут краев камня! И все это на приличной высоте, порядка трех-четырех этажей! Я стоял у входа и успел заметить только два четырехэтажных дома и пяток трехэтажных.

Это зрелище никого не оставит равнодушным, и я смог прийти в себя лишь только через несколько минут, с явным удивлением и восхищением осматривая постройки вокруг. Но, насмотревшись на эти удивительные поделки из камня, я обратил внимание на прохожих: все они были обуты, причем обуты не во всякое тряпье, а в эксклюзивные кожаные обувки, а у кого-то я даже заметил расшитые шелком ботфорты!

— Ничего себе… Эк, куда меня занесло-то, а… — присвистнув, не удержался и вслух с расстановкой произнес я.

Если уж дворяне позволяют себе такую роскошь, которая стоит практически половину их состояния, то что же носит император? — спросил я самого себя, и у меня невольно поползли глаза на лоб. Но что самое удивительно, так это то, что я не заметил ни одного босого, или, проще говоря — нищего. И это притом, что рассматривал я новый район уже более пяти минут…

Сделав несколько шагов вперед, я с удивлением (в который раз уже!) глянул вниз: это был не пол, даже не мостовая — это был абсолютно ровный камень, уложенный в мостовую, и он в пример больше по размерам монолитам, лежащим в кладке. И такие камни были уложены по всей площади!

— О-фи-геть… — с выдохом и открытым ртом я смотрел по сторонам, запоминая каждую деталь. Да что там запоминать, если все само бросается в глаза своей ненормальностью и запоминается просто автоматически?!

Кое-как справившись с шоком, я шагал по монолитной мостовой, все так же оглядываясь буквально на каждую деталь, прорисовывая ее в памяти. Солнце в разгаре, рабочий день в самой середине, соответственно народу было столько, сколько я не видел даже в Кинаре, конечно, если исключать тот факт, что я видел в основном нищих, сейчас же меня окружали сплошные богачи.

Кто-то толкнул меня в плечо, и будто не заметив, пошел дальше, кто-то больно наступил на ногу, отдавив палец (а то и несколько), из чего я сделал вывод: сильные всегда будут унижать слабых. В моем случае сильными были окружающие меня киры, а я был единственным слабым звеном среди них. Стадное чувство и желание показать себя сильнейшим вожаком в толпе играло значительную роль…

Мне не хотелось создавать проблем с местными и я быстренько прижался к стене, но, то ли все разом увидели этот трюк, либо моя внешность действительно сильно бросалась в глаза, но толчки и давки в мою сторону так и не прекратились, отчего я немного бесился. В итоге, когда очередной мужчина третьего десятка уж очень сильно толкнул меня в плечо так, что я чуть было не впечатался в стену, я нанес ему несильный удар в солнечное сплетение, отчего он схватился за живот, попытался вдохнуть и, скорчившись, упал на мостовую. Я же ретировался очень быстро, стараясь не попадаться на глаза никому и надел капюшон, пробежав через очередную арку. Ну, как сказать — арку? Это скорее был большой каменный блок, поставленный на два поменьше, в котором просто вырезали аркообразную ступеньку и сделали высокий проход. Передо мной образовались громадные монолиты, просто уложенные в мостовую наподобие ступенек, уходящих вверх, где виднелась еще одна арка. Только ступеньки эти были в диаметре не просто «побольше» обычных, они были намного больше их и складывалось впечатление, что строили их великаны под свой размер стопы.

Даже про себя я назвал это место «Лестницей Великана», что очень подходило по антуражу, так как по бокам не было никаких сооружений — просто голая монолитная стена.

— Действительно — великаны! — пыхтел я, чуть выше задирая ногу на очередную ступеньку. Я был один на этой лестнице, видимо, дворянам тоже было неудобно и презрительно задирать ноги ради того, что бы просто подняться наверх.

По мере приближения к вершине лестницы, звук живого города усиливался до тех пор, когда я уже перестал слышать свои шаги и меня затопил шум и суетливость граждан. Проходя сквозь арку шириной в добрые два метра, я не сразу понял, что передо мной мощный поток киров в дорогущей одежде и обуви из шелка с вкрапленными в них криптонами и алмазилами. Мда, со стороны я смотрелся, мягко говоря, не очень: несуразный белый халат, сумка через плечи, глупая прическа и, что самое главное — босой. Выглянув из-за угла арки, мой рот раскрылся сам по себе, а глаза чуть было не выкатились из орбит. Примерно в сотне метрах левее я заметил те самые белесые башни, достающие до неба. Теперь они были заметно толще, но мне все-таки не хватало обзора, и необходимо было подойти поближе, что бы получше разглядеть их.

Краем глаза я заметил палящихся в мою сторону группу киров, все они были одеты очень даже прилично, но на вид никому из них не превышало тридцати лет. Я не стал обращать на них какое-либо внимание — на меня так смотрели практически все в Салидоне и это уже сильно не удивляло.

Слившись с толпой, я усиленно работал локтями и подбирался к четырем башням, одновременно озираясь по сторонам, рассматривая местные монолитные огромные постройки, в настоящее время используемые как жилые дома для зажиточных дворян и им подобным. Насколько я мог судить, это площадь была центральная, и именно тут по ее периферии располагалось огромное количество различных фамильных мастерских. Вывесок над дверью домов было настолько много, что я даже не хотел присматриваться, зная, что на чтение каждой из них уйдет все имеющееся у меня время.

И вот, вынырнув из толпы я едва-едва не наткнулся на гвардейца, за спиной которого возвышалось башня. Вблизи я заметил, что у основания она сильно расширяется для равномерного распределения такой огромной массы; между прочим, диаметр колонны был приблизительно пять-шесть метров. А вокруг башни в землю будто бы воткнули ее миниатюрные копии, росточком примерно в полметра. Причем складывалось впечатление, что эти копии были выточены из монолитной мостовой — шва, где должно крепиться основание мини-башни, не наблюдалось. Дверь башни бросалась в глаза — углубление будто бы вырубили в толще камня, и, увидев, что она полая внутри, приделали дверь и начали свои закрытые исследования внутри нее.

Самое разочаровывающее было здесь то, что охранник стоял здесь не просто так — каждая башня была оцеплена стражником и опоясана заграждениями, а двери, скорее всего, были надежно заперты.

Мини башенки были сделаны из того же материала что и их большие копии. Сами башни располагались примерно в двадцати метрах друг от друга кругом, и у их основания я насчитал по восемь их миниатюрных копий.

Все это не вписывалось в привычные рамки киров: четыре огромные башни окружили небольшой идеально круглый холм. Казалось, будто половину холма засунули в монолитный пол таким образом, что верхушка купола совпадала с уровнем пола. Квадратная яма под купол была вырезана в граните (а то и в базальте) так, что вокруг вкопанного по пояс купола оставалось столько места, что бы можно было ходить там. Вот только остается нетронутым вопрос: а зачем?.. Как и ближайшая ко мне башня, все остальные были огорожены.

— Что ходим? — послышалось справа. Я повернулся в сторону говорившего стражника без шлема, с мечом на кожаном поясе и при полном доспехе.

Скатывающиеся с его лба капли пота, презрительный и надменный взгляд и скрещенные на груди руки с немного откинутой назад головой явно говорило о том, что ему все уже надоело, а я — особенно.

Его фраза больше прозвучала как «Че вылупился, вали отсюда, проходимец!»

— Ну, как, что? Осматриваем достопримечательности, изучаем местность, так сказать.

— Слышь, ученый, сгинь отсюда подобру-поздорову.

Ой, господи, да кому ты нужен? Отвернувшись, он снова перевел ленивый взгляд в сторону мельтешивших киров.

Пространство у башен и между ними было пустым, и лишь одинокие стражники разбавляли эту пустоту. Мельком глянув на выгнавшего меня охранника, и, убедившись в том, что меня он не замечает, я двинулся в сторону вкопанного купола, то есть — прямо в середину этого сооружения. Неспешным шагом я подобрался к яме, присел на ее край, свесил ноги и присвистнул: идеальной формы шар, высеченный из монолита и соединенный с полом так же без швов. В то время, как высокие башни были сделаны из какого-то белого камня, купол был явно одним целым с монолитной мостовой.

Вот так — свесив ноги, оперевшись сзади руками я рассматривал все вокруг, но не так долго, как хотелось.

— Что за… — слева сзади послышалось тихое ругательство и торопливые шаги в мою сторону.

— Запалил, гад, — усмехнулся я.

Между тем шаги уже были слышны довольно-таки отчетливо.

— Эй, кому говорят! — хоть это был уже другой страж законы, он мало чем отличался от своих сослуживцев, а в плане раздражительности наверняка даже превосходил.

— А ну-ка, очистить территории!

Я удивленно начал озираться по сторонам, и спросил охранника:

— А что очищать? Я же, вроде, не гадил… — немного неуверенно начал я, посмотрев на него, одновременно поднимаясь на ноги.

Он понял, что я над ним издеваюсь лишь через несколько секунд, и, подойдя почти вплотную, схватил за левое плечо, что бы я никуда не убежал.

— Слышь, ты у меня щас землю жрать будешь! — он немного потряс меня за плечо и угрожающе посмотрел.

Я лишь похлопал глазами, и, глянув себе под ноги, постучал о камень босой пяткой.

— Да ну? — скорчил удивленную гримасу, я стал ожидать последующей реакции. Ей богу, мне нравилось издеваться над такими, как он.

— Ах ты!.. — размахнувшись, он со всего размаху заехал мне в челюсть. Мне даже не пришлось ставить блок, достаточно было лишь сконцентрировать Ки и блок готов.

Под силой удара я лишь немного отклонил голову.

— Ну, мне пора, бывайте!

— Да, ага… — на автомате ответил он, удивленно рассматривая свою правую руку.

Отойдя на приличное расстояние, и, вбурившись в поток киров, я прислушался.

Некоторое время ничего не было слышно, потом послышались негромкие ругательства, а уже после гневный и истерический крик:

— Че за?! Тварь!.. Рука!.. Эта мразь сломала мне руку!!!

Я хихикнул и стал оглядываться в поисках удобного места, с которого были видны башни. Как такового места я не нашел: вся площадь кипела жизнью, и здесь не то, что бы местечко пустое отыскать, тут бы уследить за тем, что бы не затоптали; зато я заприметил пустующую деревянную лавочку и поспешил к ней. Упав на скамью, я положил локти ей на спинку, закинул голову назад и стал пристально разглядывать верхушки башен. Я был настолько увлечен расчетом их примерной высоты, что не заметил, как кто-то подсел ко мне.

— …Кхм! — выразительно кашлянули слева. — Можно тебя отвлечь на минутку?

Только сейчас я обратил внимание на низенького старика 70–80 лет от роду. Ежик седых волос гармонировал с его острым носом, а весьма заметные морщины вкупе с глубокими, и, одновременно, веселыми глазами говорили не столько о его нелегких годах, сколько о том, что он все еще способен смеяться и веселиться.

— Да? Вы что-то хотели?

— Насколько я правильно увидел, вы интересуетесь архитектурой, и Колоссами Богов в частности?

— Я бы сказал не столько архитектурой, сколько этими башенками.

Старик покивал сам себе и протянул мне руку:

— Архин, будем знакомы.

— Кай.

И только сейчас до меня дошло — он подал мне руку! Обутый старик соизволил познакомиться с босым пареньком!

— Кай? Странное имя, ты не местный? — тут он оглядел меня. — Ладно, не бери в голову! Не желаешь сходить в мою библиотеку? Там есть много документов о Салидоне и Колоссах Богов в частности.

Может из-за доверия к старику, может, существует другая причина, тем не менее сейчас Архин вел меня к своей библиотеке. Центральный район был просто огромен, следуя за стариком, я то и дело оглядывался на Колоссы, и показалось, будто они немного уменьшились. Как я уже говорил, вся площадь состояла из монолитной кладки, дома были выполнены в том же стиле, и лишь новостройки явно отличались по технологии строительства и редко когда могли конкурировать с древностями. Соревноваться в качестве строительства с древней монолитной кладкой могли (если я правильно понял) лишь дома, построенные относительно недавно. Таверны, трактиры и прочие забегаловки в большинстве своем были сделаны из дерева, а действительно поразительные новостройки, типа местного поста стражи или дом какого-либо зажравшегося дворянина, построены из намного больших по размерам и габаритам блоков. Конечно, по сравнению с остальными районами, в которых я был не так давно.

Улица брала поворот правее, и вскоре перед нами замаячило просто грандиозное строение из таких же монолитных блоков, только цвет материала был темноватый. В высоту здание было около 10 метров, в ширину превышало 20, верхняя часть здания горизонтальная, что было весьма необычно, особенно когда рядом стоящие дома имели сужающуюся к верху крышу. Лицевая сторона не имела окон, зато в самом верху я заметил множество небольших круглых отверстий, протянутые с одного угла до другого на равных расстояниях. Я был больше не поражен, чем озадачен такой странной и резко отличающейся формой здания, а главное: зачем?

— По старинным документам это была древняя Салинтийская библиотека, названная в честь древнего бога знаний и ремесел Саленция, который дал первым кирам все азы ремесла и обучил различным наукам.

Архин дал мне немного времени на осмотр здания, и, когда я перевел взгляд на него, он кивнул головой в сторону деревянной двери и толкнул ее. В нос ударил мощный запах бумаги, чернил и сухого дерева. В отличии от знойной жары на улице, в помещении было относительно прохладно и телу значительно приятней чувствовалось в таком климате. Следуя за Архином, мы прошли узкий коридор и подошли к деревянной стойке, за которым сидела молодая миловидной внешности девушка с голыми плечиками и темными волосами.

— Он со мной, — буднично промолвил Архин и, даже не останавливаясь, пошел дальше.

Обратив внимание на своего работодателя, девушка стрельнула глазками в мою сторону. Не оставшись в долгу, я мягко улыбнулся ей, и снова перевел взгляд на затылок старика, даже не посмотрев на реакцию девушки. Да и зачем? Кто захочет знакомиться с босоногим, тем более, имея какую-никакую работу?

— Ну, вот мы и пришли.

Зал, в который меня привел Архин, был просто необъятным: невероятное количество стеллажей до потолка полностью заполненных книгами стояли в ряд на расстоянии в паре метров друг от друга, даже пространство у стен было заставлено книгами, а на стенах висели большущие карты, с декоративными рисунками по краям. Стеллажи стояли ко мне боком, но даже так я не смог примерно представить количество книг, которые хранятся здесь… Это было просто невероятное количество! А между нами и стеллажами присутствовали столы в довольно-таки приличных количествах: тридцать, а то и сорок штук.

— Вот это да! — изумленно воскликнул я с горящими глазами. Старик принял этот комплимент себе на душу и теперь приятно улыбался.

Без лишних слов он двинулся вглубь библиотеки, и я вынужден был следовать за ним, а то ненароком заблудился бы в этих хитросплетениях…

Подойдя к какой-то полке он задрал вверх голову и начал искать глазами книгу, не найдя ее, он присел на корточки и руками стал водить по корешкам книг, бубня что-то себе под нос и вытаскивая книгу одну за другой.

Когда он встал, в его руке я насчитал порядка пяти-шести толстых книг и лежащими поверх них длинными свитками, больше похожих на свернутые карты.

— Это сведения о Салидоне и Колоссах Богов. Карты и чертежи зданий ты сам найдешь, — приняв сей подарок из рук старика, я пошел к столам и водрузил на них книги, а карты положил в сторону. Сев за стол, я принялся перебирать книги, с которых следовало начать чтение или которые казались мне наиболее интересными.

«Салидон и его корни», «Боги Адланда», «Памятники древних Богов» и другие книги я разложил перед собой и взял первую перечисленную мной книгу. В оглавлении я нашел историю возникновения Салидона и самого Адланда и быстро пролистал страницы, ища подходящую главу.

За много сотен лет до Великого Рождения могущественные Боги под предводительством верховного Бога Катарсиса пришли на пустующую землю с запада, из места, известного как Средний океан. Никто не знает зачем, никто не знает как, но у них не было кораблей, и никто не знал цель их путешествия.

Всего неделя потребовалась Катарсису и другим Богам, что бы исследовать этот клочок земли, окруженный с одной стороны океаном, а с другой Великой Стеной. Они нашли несколько разрозненных, и даже воюющих племен и стали обучать их всему, что они сами знали.

Бог Зареф обучал аборигенов боевым искусствам, бою на оружии, тактике и стратегии…

Богини Тирина и Синтера посвящали первых киров в земледелие и скотоводство…

Бог Таргип и Богиня Ирфия научили местных врачеванию и уходу за больными…

Боги были милостивыми и даровали сии священные знания, но они никогда не посвящали первых киров в астрономию и каменное зодчество, которыми они начали превозноситься еще больше в первые месяцы своего пребывания на земле, которую они назвали Адланд. С их языка это переводилось как «забытое священное место».

Согласно древним легендам и очевидцам тех времен, свою столицу — город Салидон, Боги вознесли всего за одну ночь. Все очевидцы наперебой говорили о странных и непонятных приспособлениях, которые Боги носили с собой, а некоторые, самые громоздкие и большие, вынуждены были ставить в специальные вырезы в твердых породах камня.

Спустя несколько недель после постройки Салидона, Боги приступили к строительству Колоссов Богов, объясняя это тем, что им нужна была «энергия». Первые киры, да и, что греха таить, даже современные великие умы не могут понять, что обозначает это слово. Боги пытались объяснить и даже научить первых киров работе с энергией, но… Все, чего они добились — это просто проводили их в сердце Колоссов Богов — в подземный купол и показали громадный кристалл, который будто бы светился тысячами белых искр, иногда ослепляя смотрящих. По словам тех же очевидцев событий, кристалл в высоту был под два метра, а в самом широком месте — середине — всего около сорока сантиметров. Кристалл являлся, по словам Богов, «преобразователем энергии». Такие совсем уж непонятные слова первые киры даже не стали пытаться понять, а изучать…

Я оторвал глаза от книги и спросил самого себя:

Тогда почему сами Колоссы разной формы? — вопрос остался без ответа.

Снова согнувшись над книгой, я посмотрел на рисунок, занимающий целый разворот и удивился: за много сотен лет Колоссы и сам купол даже не изменились, чего не сказать о заднем фоне.

Просидев еще около двух, а то и трех часов за книгами, чертежами и картами, я хотел было уже закончить и пойти искать Архина, что бы поблагодарить его и поскорее уйти по своим делам, но меня привлек один рисунок, точнее их было много, но на одну тему. Держа в руках книгу «Памятники древних Богов», я пристально вглядывался в рисунок и пытался понять, что же это изображено на нем.

Это была странная фигура: четыре грани были треугольными, вершина постройки проецировалось в центр основания, а сделано оно было то ли из белого камня, как Колоссы, то ли из того же, что в кладке мостовой…

По углам рисунка было написано что-то явно не так давно, я не понимал, о чем говорили надписи, но в записях проглядывались какие-то математические формулы или что-то на подобии этого. Под самим рисунком была надпись: «Дом Бога». Но одним рисунком это не заканчивалось! Листая страницу за страницей, я жадно разглядывал рисунки «Домов Бога», но то уже были другие, как по размерам, так и по кладке камней. Всего я насчитал более ста таких Домов! Высота самой большой из них превышала триста метров!!! Это просто колоссальные сооружения! Мое сердце замирало с каждым новым рисунком, а глаза запоминали любую деталь, будь то оторванный кусочек камня или ракурс рисунка. Были и еще сооружения, но они напоминали те же самые постройки, которые можно увидеть в центральном районе Салидона: громадные камни в кладке с ровными гранями и углами, только все это с еще большим размахом…

Я с усердием протер глаза, которые уже буквально слезились и закрывались по мере чтения. Потянувшись, мои косточки жалостно хрустнули, а в голове немного прояснилось после такого коротенького отдыха.

Просидев еще примерно полчаса, я со вздохом отложил книги в сторону и поднялся из-за стола, одновременно высматривая Архина в библиотеке. Пожав плечами, я подошел к той самой девушке и спросил:

— Извините, а где я могу найти Архина?

Девушка тоже что-то читала и поэтому повернулась ко мне спустя пару секунд.

— Тан Архин? — почтительно назвав старика, она приподнялась со стула, облокотилась на стойку и глянула в читальный зал, мимолетно позволив мне оценить ее стройную фигурку. — Ах, вот же он! В третьем ряду слева! — Я проследил за ее взглядом и повернулся в сторону стеллажей, отыскав Архина.

— Спасибо, — уже затылком к ней промолвил я, быстро продвигаясь в сторону Архина.

Я думал, что это будет быстро, но не тут-то было! Ширина стеллажей была достаточно большой, и я добрался до старика только спустя пару минут.

— Архин, спасибо за книги. У меня мало времени и мне уже пора…

— Хорошо, тебе действительно понравились те книги?

— Да, но… — я замялся. — Есть несколько вопросов…

— Так давай я на них отвечу! — он раскинул руки так, будто хотел меня обнять.

— Все эти Бога, Катарсис, Зареф… Все это больше похоже на…

— Сказку? — по-отцовски улыбнулся Архин. — Да, местные историки считают эти летописи баснями и бредом местных аборигенов, объевшихся галлюциногенов. Но… — он приобнял меня за плечо и повел в глубь библиотеки. — Летописи они и есть летописи. Историки нашего времени характеризуют всю информацию о Богах и о том, якобы все это строили они, больше как нечто сакрально-религиозное, а не истину. Ну, кто поверит в существование Богов, то есть тех, кто был развит намного лучше, чем сегодняшний Адланд? Правильно, никто не захочет унижаться, а особенно историки!

— Но что тогда предлагают они?

— А вот это — самое интересное! — Архин мимолетно пригрозил кому-то пальцем. — Историки объясняют это очень просто: за сто лет до Великого Рождения дикие племена построили все те сооружения, которые мы привыкли называть как памятники Богов, в том числе это центральный район Салидона, да и весь Салидон с самого его основания.

— По-моему очень даже хорошее объяснение…

— Да, но только для таких неучей как ты, — он несильно щелкнул мне по лбу. — Вот просто подумай: полтысячи лет назад первые киры могли возводить такие сооружения как Колоссы Богов или те же самые дома из твердых камней-монолитов. А теперь, в расцвет цивилизации киров и Адланда, когда мы умеем делать действительно впечатляющие вещи, мы не можем не то, что повторить того же подвига древних, мы даже не можем понять для чего и как все это возводилось!

— Я как-то вычитал, что это были утерянные знания древних.

— Вполне возможно, — не стал отрицать Архин. — Но! Древние не писали ни о чем таком, они черным по белому писали, что это возвели не они, а Боги! Утерянные знания — это плод фантазии историков, которые пытались придумать какую-нибудь более правдивую версию, чем сомнительные всемогущие Боги, построившие Адланд за ночь!

Наступила тишина, я обдумывал все то, что получил сегодня из книг и из рассказов Архина, а старик же знал, что задерживает меня и развернулся назад:

— Я думаю, тебе уже пора, — улыбнулся он. Я был прав — этот старик был веселым, он еще меня переживет!

— Ага… Архин, я там на столе оставил книги, куда их лучше положить?

— А, не волнуйся, я сам собирался перечитать некоторые из них.

— Хорошо, надеюсь, мы еще встретимся!

Старик лишь кивнул с легкой улыбкой. Разворачиваясь, мне показалось, что в его глазах стояли слезы. С ужасом я резко повернулся, но Архин повернулся ко мне затылком и пошел вглубь библиотеке. Я видел его согнутую спину и прихрамывающую походку, а заложенные за спину руки больше напоминали немощного старика, чем веселого, умного и экспрессивного Архина… Растянув лыбу в след старику, я поспешил к выходу из библиотеки, на ходу подмигнув девушке и махнув на прощание рукой. Ночи в Адланде всегда были разные: то белые и жаркие, то на десять, а то и двадцать градусов ниже дневной температуры… Такие случайные перепады пугали киров, но вскоре все свыклись и просто привыкли.

Я уже настолько свыкся с теплом библиотеки, что прохлада улицы заставила меня поежиться, обнять себя за плечи и немного вздрогнуть, а по телу пробежали мурашки. Нащупав нож в кармане, я поковылял по мостовой района, осматривая все вокруг. Солнце только-только начиналось садиться и окрасило небо в оранжевый цвет, но по температуре такого времени можно было определить, что ночь будет холодной…

Завернув за угол я услышал хохот хозяев улиц, хохот, который я так часто слышал в Кинаре и который обозначал только одно — уверенных в себе наглых кварнов, которые не скупятся напасть в несколько киров на одного слабого. Заметил я их сразу: четверо очень дорого одетых киров, двое из них сидят, откинувшись, на скамье, двое других стоят перед ними и один из них что-то экспрессивно рассказывает всей компании, а те дружно гогочут. Улица была пустынна, не было ни одного кира, даже стражника-задохлика, которые так любят появляться в обществе дворян. Как только я появился на этой улице, буквально нескольких секунд хватило им, что бы оценить мой внешний вид и с ухмылками преградить мне путь, кое-как подняв свои задницы со скамьи.

— Слышь, нищеброд, что же ты тут забыл? А? — не знаю почему, но все они были просто одинаковыми: у всех темные причесанные назад волосы, с мечами на поясе, белоснежных и золотых одеждах, которые очень хотелось испортить…

Один из них начал обходить меня, в наглую осматривая с ног до головы, в то время, как остальные пытались на словах дать мне понять, что я никто, а они вожаки.

— Босой, — паренек по центру сплюнул мне на балахон, от чего у меня дернулся глаз и сам собой сжался кулак в кармане кофты. — Че ты забыл в этом городе и тем более в таком богатом районе как этот?

Я молчал — все равно уже понятно, что дело потихоньку движется к драке с последующим избиением, а то и убийством нищего. За такие вещи тут хоть и не хвалят, но и не наказывают. Никак.

— Че молчишь?! — парень с кольцом на руке, стоящий в центре, явно терял терпение и чувствовал себя лидером ситуации.

Вдруг сзади я почувствовал, как кто-то по-хозяйски трогает мои волосы и, оборачиваясь, заметил, что парень, который зашел мне за спину, уже хотел было попытаться отрезать себе кусочек.

Сволочи! Резко развернувшись, я хлестко ударил его по руке за наглость и оказался в тупике: передо мной четыре влиятельных дворняжки, а за спиной — стена.

Обнаглевший быстро сориентировался и нанес быстрый, но очень слабый удар в челюсть:

— Ах, ты, мразь!..

Очень, очень не хотелось создавать себе проблемы в таком районе, и я с трудом сдерживал бушующую в себе ярость и гнев, проигнорировав удар. А тот, с кольцами, продолжал гнуть свое, озадаченно рассматривая меня:

— Нищий, а совсем не грязный… Хотя, сейчас мы это исправим, — махнул он рукой.

Это было что-то вроде сигнала, и они немного дернулись в мою сторону.

Я не сильно уделил внимания парочке, объявившейся на улице не так давно, просто проигнорировав их появление. Сейчас же я явственно видел, как некто, одетый в темный балахон до пола и капюшоном на голове плечом несильно толкнул одного и, по цепной реакции, трое чуть было не упали.

— Куда прешь, скотина?! Извинись перед нами!!

Некто в капюшоне проигнорировал их так, будто они были какими-то жуками, пройдя мимо них, девушка же остановилась.

— Извиниться? Перед такими свиньями, как вы? — Она провела по ним взглядом. — В одиночку вы никто, зато в толпе чувствуете себя героями, — и в этот раз уже посмотрела на меня. — Да еще и против такого молодого парень…ка…

Лицо девушки, смотревшей на меня, приобретало маску ужаса и удивления. Я потрогал свою голову и с облегчением отметил, что рога еще не выросли, и вздохнул — пока все, вроде бы, хорошо… Тем временем парень (а теперь я был в этом точно уверен по ширине плеч и мощной походке) быстрым и сильным ударом в область шеи вырубил того, который стоял позади меня, и, взяв его за шкирку, небрежным движением руки бросил в сторону тройни. Спотыкаясь, они его поймали и зло глянули на парня в темной одежде.

— Исчезните, — просто, и в то же время властно сказал он.

Некоторое время дворняжки колебались, но потом водрузили своего обмякшего друга на плечи со словами:

— Мы тебя запомним! — это было уже ко мне…

Они скрылись за поворотом, и я повернулся к парочке, спавшей меня от неприятностей.

— Спасибо!

Капюшон скрывал большую часть его лица и я увидел лишь улыбку.

— Ты… ты… — мы оба повернули головы в сторону девушки, смотрящей со слезами в глазах на меня. — Альта…ир? Как?.. Почему?..

Постепенно девушка переходила на крик и слезы катились по ее щекам.

— Э?! Че за? — я прикоснулся рукой к щеке и почувствовал на ладони влагу, очень похожую на… Да, я плакал. Плакал, но не ощущал абсолютно никаких чувств по этому поводу и был сильно озадачен.

— Извините, конечно, но вы меня с кем-то попутали… — с улыбкой я направился вдоль стены.

— Этот шрам на лице… — я резко остановился и слезы вновь хлынули из глаз. На этот раз в груди я будто бы чувствовал чей-то плачь, и мне это очень не нравилось. Положив правую руку на грудь, я накинул капюшон левой, что бы скрыть слезы.

— Черт, — шепотом выругался я. — Девушка, не знаю, кто вы, но я всего лишь нищий кир…

Ответа не последовало и я успел-таки скрыться за углом здания и по-быстрому свалить с этой улицы, на ходу рассуждая, кто же это был. А, ну и по фиг! Спутали с кем-то, с кем не бывает? Забыв об этом инциденте, я спокойно шагал к аркообразным воротам, и лишь на краю сознания мелькнула мысль о снах, в которых упоминалось имя Альтаир. Но все лишние мысли выскользнули из головы в тот момент, когда я был на финишной прямой к арке, то есть оставалось преодолеть всего лишь около километра и огромнейшую толпу киров…

* * *


— Ты чего ревешь?.. — спросил Роннтар Алиану, сидящую на коленках. Ее плечи вздрагивали с каждым всхлипом, а руки закрывали лицо, отчего Убийце становилось не по себе.

— Почему?.. Почему ты не сказал, что Альтаир уже здесь?! — девушка взорвалась, гневно стрельнув глазами под капюшон Роннтара, тот немного отступил.

— Э?! Альтаир?.. А, это тот твой напарник, с которым ты должна была пройти в Адланд?.. Подожди, не сердись! — опередил очередную вспышку гнева Роннтар, помахав перед Алианой открытыми ладонями. — Вообще-то к нам никто не приходил из внешников… Если бы он пришел в Гильдию, я бы уже знал об этом…

— Как это?.. — заплаканная Алиана была похожа на девочку, потерявшуюся в большом городе: растерянная, с мокрыми глазами, растрепанной прической и совершенно не знающая что делать. Недаром она была Убийцей — спустя секунду растерянности она уже забежала за поворот, за которым минуту назад скрылся Альтаир. Она осматривала буквально каждую лазейку, каждую тень, ища хотя бы маленький след Альтаира, сидящего в тени и ждущего ее. Но все было напрасно. Алиана повернула голову к Роннтару, который ненадолго задумался, глядя в пол.

— Значит так, — он медленно повернулся к Алиане. — Сейчас мы должны быстро доложить главе Гильдии о случившемся. Ты уверена, что это был Альтаир?

Алиана кивнула.

— Тогда идем, — не дожидаясь девушки, он разбежался, сделал несколько шагов по стене, зацепился за крышу, рывком закинул себя на нее и скрылся из виду.

Алиане потребовалось меньше трех секунд, что бы проделать то же самое и следовать по крышам за быстрым и ловким Роннтаром…

* * *


…Решив посидеть на скамье и насладиться воздухом и духом центрального района, я вытянул ноги и откинул голову назад. Повернув голову вправо, я примерно рассчитал, что до арки осталось буквально триста метров и хотел было уже вставать, как вдруг почувствовал что-то неладное.

Мгновенно подтянув ноги, я положил локти на колени, склонил голову к земле так, что бы была видна улица передо мной, и стал пытаться понять, что было не так. Глаза быстро крутились, осматривая буквально каждого прохожего, окна домов и сами дома, но чувство не уходило.

Медленно поднявшись, я двинулся в сторону арки, избегая кирского потока, незаметно оглядываясь назад краем глаза. С каждым шагом я плавно разминал мышцы, как вдруг услышал:

— Он заметил… — голоса будто бы были прямо у уха, и я сразу же обернулся влево, но не увидел никого, кроме нескольких киров, бросивших удивленный взгляд на «странного» меня.

Что за напасть? — рассуждал я, уже подходя к арке. Неожиданно мне преградил путь кир в темном балахоне, точно таком же, какой был на моем спасителе не так давно и с тем же капюшоном, скрывающим пол лица.

— Ты должен проследовать со мной в Гильдию.

Не знаю, откуда появилось это чувство, но я знал, что он с ног до головы вооружен… Я не знал, что отвечать на этот бред, который только что услышал, и решил просто проигнорировать.

Немного обогнув кира, я пошагал к арке, наблюдая за его реакцией. Он все так же смотрел перед собой, будто не заметив моего движения.

— Значит, отказываешься? — немного с сожалением промолвил он.

Я почувствовал слабину в его словах и попытал счастье:

— Ну да.

— Предатель!.. — тут он достал откуда-то нож и попытался перерезать мое горло.

Ну, ни хрена себе! — выпучил я глаза, в пируэте уходя от лезвия. Тут что, с ума все сошли, что ли?! Народу у арки не было вовсе — дворяне предпочитали находиться в своей стихии в такое время.

Кое-как я обрел равновесие и твердо встал в свою защитную стойку, ожидая нападения. Оно последовало незамедлительно. Острый кончик кинжала летит в мою грудь, правой рукой отвожу клинок в сторону, одновременно сделав небольшой поворот туловищем, я пытаюсь провести мощный и быстрый удар в область ребер, чуть ниже правой подмышки. Опытный воин сделал шаг вперед и мой удар разрезал воздух, одновременно, он запустил свой левый локоть в мою скулу, но я отпрыгнул в то место, где раньше стоял он.

На секунду наш бой остановился, оба смотрели друг на друга в ожидании атаки. Именно в этот момент я почувствовал жжение слева и немного отпрыгнул назад. Перед моим носом пролетел метательный нож и с глухим ударом вонзился в деревянную тележку.

Не один?! Драться против нескольких вооруженных?! Да идите вы все!.. — с такими мыслями я мощно оттолкнулся от земли и запрыгнул на верхнюю часть арки, просканировав пространство с помощью Ки. Насчитал я около десятка сильных Ки, прячущихся в самых разных местах не так далеко от меня, в том числе и спереди. Только коснувшись ногами крыши, я припустил на всех парах от этого места. Я знал, что за мной уже бегут все источники, и побежал еще быстрей, на ходу перепрыгивая с крыши на крышу.

Вдруг спиной я почувствовал что-то неприятное и мгновенно отпрыгнул в сторону. И правильно сделал — в меня летели по меньшей мере три метательных ножа, от которых я благополучно увернулся. Приземлившись на камень какой-то мостовой, я сделал кувырок и побежал дальше, не потеряв скорости. Сканер Ки в моем мозгу отмечал перемещение всех источников позади, и я понял: они загоняют меня. Впереди я приметил небольшой закуток и припустил к нему, вспоминая, чему меня учил Андрей.

Поравнявшись с переулком, я пружиной отпрыгнул в него, пробежал несколько поворотов и затаился, скрывая свой Ки. Как мне показалось, сейчас я полностью скрыл свое присутствие и прижался к стене, дыша через нос. Все источники мгновенно остановились, некоторые медленно начали спрыгивать с крыши совершенно бесшумно, а некоторые остались наверху. Вычислив одинокий Ки, я медленно и, как мне казалось, бесшумно тронулся к нему, чуть согнувшись.

До цели оставалось пара метров и я вжался в стену, чуть-чуть выглянув из-за угла. Кир в балахоне бочком бесшумно ступал по камню и заглядывал во все лазейки, ища меня. Я вышел из-за угла и направился к нему, скапливая Ки в ногах. Десять метров, пять, пора! Высвободив Ки из ног, я сильно оттолкнулся от земли и буквально полетел на кира. Правой рукой обхватив шею и захватив в замок, левой я наклонил его затылок к низу и сместил точку равновесия на себя. Мощный захват и давящая сила лишила противника сознания за три секунды, пережав сонные артерии. Его руки бесчувственно упали на землю, и я опустил тело. Ровно пять секунд мне понадобилось, что бы взять у него несколько метательных ножей и быстро-быстро скрыться от его напарников, которые сразу обнаружили исчезновение энергии друга и поспешили к нему.

Значит, они умеют чувствовать Ки, как я и предполагал… — рассуждал на ходу я, пересчитывая украденные ножи. Их оказалось шесть штук. Не знаю, можно ли было это назвать метательными ножами, но размером они были с ладонь, легкие, но со смещенным центром тяжести, предназначенного как для вращения, так и для ровного полета ножа. Ну что ж, отлично, поиграем. Положив по три ножа в карманы балахона, я выследил еще одного, стоящего подальше ото всех кира на крыше и взобрался на нее одним прыжком. Последовал тот же удушающий прием, но на этот раз я уже не успел даже попробовать украсть что-либо, так как они ожидали моего хода и сразу же мимо меня пролетел нож. Проследив за траекторией полета, я выхватил нож левой рукой из правого кармана и наотмашь кинул в метателя. То ли у меня был прирожденный талант, то ли я был просто косой, но нож глубоко вошел в бедро, и, кажется, я пробил кость. Послышался сдавленный крик и падение кира на бок.

Для побега у меня оставалась буквально секунда, и я, выкинув себя вперед руками, прыгнул так, будто хотел нырнуть в воду, сделал кувырок. Набрав инерцию от прыжка, я так втопил, будто за мной гналась сама смерть. Впрочем, она действительно гналась за мной… В виде нескольких киров в балахонах, вооруженных до зубов.

Что за Гильдия, которую они упоминали? В какой Гильдии будут ходить с оружием?!

Мои мысли прервали несколько ножей, пролетевших мимо ушей.

— Ух ты, ж, блин! — невольно выдавил я — настолько было неожиданно…

Тут я отметил, что их было около восьми, видимо один остался с раненым. Снова спрыгнув вниз, я начал водить их по всяческим переулкам и закуточкам: выносливости у меня было хоть отбавляй, но все-таки даже я начал уставать, и хрип вырывался из легких с каждым выдохом.

Один кир, видимо, очень хорошо знал эти места и не попадался на мои уловки, ловко следуя за мной и вдруг — обогнал! Я немного уже подзабыл про слежку Ки и, завернув за угол, чуть было не напоролся на мощный удар коленкой в нос, когда кир прыгнул на меня. Кинув свое тело вперед, я скользнул по камню на согнутых в коленках ногах и остался совершенно недоволен… Пришел в себя я довольно быстро и хотел уже было кинуть нож, но противник дал мне другой шанс: пытаясь ударить меня правой ногой в область головы, я мгновенно вспомнил прием, которому научил меня Андрей. Сделав подшаг, я быстрее его ударил пяткой в коленку опорной ноги, послышался хруст и он упал на землю в немом шоке лицом вверх.

Ни фига себе эффект! Хоть это был и не слишком мощный удар, я умудрился сломать ногу! Удача?..

Я слишком много потратил времени на вопросы самому себе, и поздно заметил кира, летевшего на меня сверху. Ни убежать, ни кинуть нож я не успевал, парировать атаки сверху меня учили очень мало, и я сделал первое, что пришло в голову: достал нож из кармана и, в последний момент немного отклонив тело в сторону, глубоко всадил оружие в бедро. Кир упал на бок, но не потерял сознание, а метнул нож в меня. Скорее от неожиданности, чем от неумения, я еле-еле увернулся, а ведь мог вполне остаться на некоторое время без руки, попади он в плечо…

Он потянулся во внутреннюю часть балахона, но я быстро ретировался, сверкнув пятками за угол, одновременно пряча Ки.

Прошло двадцать секунд бега, и я отметил, что их осталось четверо, причем они разделились по двое и искали меня в разных концах переулка. Трое из них обладали примерно одинаковой силой, а один имел гораздо большую силу. Пощупав карман, я поморщился: в бою я потерял большую часть ножей, и сейчас у меня было в арсенале всего три ножа, считая мой собственный.

Определив, где находятся слабейшие Ки, я бесшумно двинулся в их сторону. Один из них стоял на крыше и наблюдал за тем, кто обследовал внизу. Видимо, они поняли мою тактику и не хотели более терять киров. Но ведь я их не убивал, всего лишь обездвиживал… Хотя, им-то от этого не легче.

Для осуществления только что придуманной мной тактики, пришлось обойти с другой стороны здание и уже после этого взбираться наверх так, что бы сразу же оказаться за спиной наблюдающего. Схватившись за выступы, я подтянулся и залез на крышу, одновременно следя за наблюдающим и за той парочкой, что была чуть поодаль сзади. Согнувшись, я подобрался буквально вплотную к киру, нашел внизу второго и, медленно достав из кармана нож, стал ждать. Буквально на секунду наблюдающий отвернулся от напарника, и я выпустил из-за его спины нож, который вонзился примерно в икроножные мышцы.

— Черт! — послышалось снизу, и стоящий передо мной резко обернулся на напарника, достал нож и, немного согнув колени, стал высматривать меня. В это время я, прицелившись, сильно пнул его в пах.

— Гха!.. — прорычал тот сквозь зубы, упав на колени и схватившись руками за больное место. Провести захват шеи оказалось проще простого.

— Тварь!.. — сквозь зубы прохрипел он прежде, чем потерял сознание. Отодвинув его от края крыши, я поспешно спрыгнул вниз и вбежал в переулок. Спустя еще две минуты я отметил, что с ранеными остался кир, а второй, самый сильный источник Ки, с большой скоростью следовал за мной. За этот час с лишним погони я сильно устал и потихоньку сбавлял темп, пока дыхалка окончательно не подвела меня, и я уже чуть ли не шагом вышел из переулка на мостовую. Солнце уже почти село и было немного темно, но я разглядел перед собой стену.

Тупик, — с грустью подумал я, оборачиваясь на противника, который уже понял, что я выдохся.

Прятаться здесь было негде, лишь вдалеке виднелись какие-то дома и закоулки между ними, но до них я бы не добежал в таком состояние и вооруженным киром за спиной… Противник не скрывал свое Ки, демонстрируя его мощь где-то в тени. Согнувшись, я оперся руками о колени и решил немного отдышаться, зажав метательные ножи в ладонях.

Неожиданно я заметил летящий в меня предмет и отпрыгнул в сторону. Черт, даже передохнуть не дает! С лязгом нож ударился о каменную стену и упал на мостовую. Потом последовала серия бросков, от которых я уклонялся как мог, и как не мог тоже. Всего я насчитал шесть ножей, лежащих на земле с изогнутыми кончиками, видимо, броски были такой силы, аж острие не выдерживало. Он уже достаточно засветил свое местоположение, и я решил воспользоваться шансом, кинув два последних украденных ножа. Из тени послышался такой треск, будто металл ломают просто руками, после до меня донесся звук упавших на каменный пол ножей.

Черт возьми, сколько я не тренировался с оружием, владел я им ахти как… Даже в бросковой технике, которой меня никто не обучал я, по-моему, имел бо´льшие успехи! Поэтому, достав из кармана свой кинжал, с грустью выкинул его куда подальше и стал потихоньку отходить вдоль стены направо, следя за Ки противника.

Заметив движение, я остановился и принял свободную стойку с немного согнутыми коленями. Из тени вышел высокий, широкоплечий убийца. На нем был темный балахон на подобии моего, только доставал до пола, а капюшон скрывал большую часть лица, не в пример моему. Некоторое время мы смотрели друг на друга, этих секунд мне хватило, что бы перевести дух и стать немного уверенней.

Он хмыкнул и стал расстегивать заклепки на плаще. Коснувшись капюшона, он снова ненадолго остановился, будто проверяя что-то, и рывком скинул его. Серый цвет глаз, черные волосы ложились на лоб и немного колыхались под ветром, прикрывая коричневую повязку. Лицо его было спокойным, я бы даже сказал умиротворенным. Впрочем, как говорил Андрей, все бойцы должны быть спокойны в бою: ярость затмевает разум. Сняв с плеч балахон, он кинул его себе под ноги.

— Я слышал, — начал он, выкидывая все оружие, какое было у него на балахон, — что Альтаир предпочитает рукопашный бой оружию.

Выбрасывал он его долго, а металлический лязг падающих друг на друга разных железяк прямо-таки резал по ушам в тишине вечерней безлюдной небольшой площади. Там были и кинжалы, и мечи, и много-много метательных ножей, и какие-то мини-арбалеты, и еще что-то совсем непонятное. Наконец, демонстративно подняв вверх последнее оружие — небольшой меч с небольшим круглым вырезом у гарды, он рукояткой вниз кинул его на остальную кучу. Именно кучу, так как было этого оружия у него навалом. И как он только бегал с ним, оно же все трясется, лязгает? Да и вообще, куда он его мог спрятать?..

Что ж, ничего больше не остается… — с грустью подумал я, расстегивая балахон, под который я одел черную безрукавку. Кир, отодвинув ногой кучу оружия, сделал шаг вперед, вовсю разминая шею, колени и кисти. Я же, аккуратно сложив кофту, положил ее у стены и тоже шагнул — разминка мне не требовалась, уже и так размялся, мама, не горюй!

Мы были немного похожи со стороны: на обоих темные штаны, на нем было что-то вроде темной кофты с длинными рукавами, на мне черная безрукавка, оба с темными волосами. Но самое главное, что отличало нас, так это то, что он был обут и у него был холодный уверенный взгляд. В то время как у меня ужасно чесались натертые грязные ступни, а взгляд был какой-то растерянный и будто бы спрашивал: что они от меня хотят?

— Мы обучались одному боевому искусству, так что давай посмотрим, какая же сила у внешников…

Вот заладил-то! Каждая его фраза просто вводит меня заблуждение, о чем он твердит?! Я понимаю едва ли половину того, что он говорит.

Враг (а теперь я был точно уверен, что это МОЙ враг) был неизвестен, и я встал в свою излюбленную защитную стойку. Он нахмурил брови — видимо не знал такой стойки, но все же встал в какую-то непонятную, на мой взгляд, позу. Правая рука впереди, согнутая в локте, ладонь смотрит на меня, подогнутые колени, левую же руку он держал наготове у тела, чуть разжав кулак. Так мы и стояли целую минуту. Противник уже явно хотел напасть, я же специально называл защитную стойку защитной, выжидая нападения. Андрей научил меня стоять на одном месте в любой позе, не шевелясь, чем я пользовался сейчас: на мне не дрогнула ни одна мышца.

Кир усмехнулся и сделал несколько шагов ко мне. Теперь между нами было порядка двух метров. Поединок начался с нападения кира. Наш бой напоминал больше спарринг с Андреем: какие-то разминочные удары и движения, будто прощупывания. Он пробовал пробить мою защиту около пяти минут, все его движения были мне знакомы, но делал он их с какой-то осторожностью. До этого были лишь одиночные удары, теперь же мы перешли к связкам и я заметил несколько вещей: кир больше полагается на силу взрывную мощь ударов. Вторая деталь заключалась в том, что к переход к связкам был одновременный, причем если для него это было нормой, то я либо подстроился под его технику и ритм, делая все неосознанно, либо, как мне показалось, у меня будто бы что-то щелкнуло в голове… Или же это одно и то же?

После очередного блока, выставленного мной, я отпрыгнул.

Ауч! Что за чудовищная сила?! Звучно рыкнув, будто зверь, и, потирая красные отбитые предплечья, я искал брешь в его защите. Так как долго ждать я не любил, да еще осматривать какого-то парня… Ну, допустим не какого-то. Хотя это не так важно! Так вот, как я уже сказал, ждать я не люблю, поэтому, уступив ему первому прощупывание защиты, наступила его очередь уйти в глухую оборону.

Я был жесток и яростен, но и противник был не из слабаков. Я пытался пробить защиту мощным напором, пытался действовать осторожно, как ювелир, пробовал развести на неудачный блок, но ничего не срабатывало. Тогда я решил провести бросковый захват, которому меня Андрей не обучал, а уж Мария тем более!

Схватив его правое запястье, я остановился. Со стороны я бы выглядел в замешательстве, впрочем, я этого и добивался. Когда он перевел свой хитрый взгляд на мой неумелый захват, я заметил движение всего тела в эту сторону: сперва голова, потом корпус и ноги, а следом вторая рука потянулась для контр-захвата. Он слишком отвлекся на эту подделку, и я не позволил ему этого, в наглую выкинув ногу в корпус. Не ожидая такого приема, кир лишь краем глаза заметил и еле успел поставить блок в виде скрещенных рук, принявших всю энергию на себя.

— Я разогрелся, начнем? — попрыгав на месте, я с наглой ухмылкой глянул на кира, стоящего со зло сдвинутыми бровями. Хоть мой голос и прозвучал уверенно, на самом деле я чувствовал усталость и даже некоторый страх, который я всячески пытался заглушить.

Зря, зря я его разозлил: теперь я отчетливо мог разглядеть убийственный взор. У меня аж ноги затряслись. Страх? Нет, это был не страх, это было волнующее чувство — я встретил настоящего мастера, и предстоящая битва с ним вызывала легкий мондраж и это немного возбуждало. Я принял нейтральную стойку: руки опустил по швам, ноги почти на ширине плеч. Кир растерялся, видя расслабленную позу, а я, тем временем, стал высвобождать Ки. Вокруг меня закружились в воздухе частицы пыли, трухи и щепок, а я был будто бы эпицентром этого урагана. Растрепанные в результате бешеной погони волосы, а особенно челка, не удержавшись в хвосте, заколыхавшись волнами, устремились кверху. Ки забегало по моему телу, наполняя его силой, это было мое Ки, но казалось, будто бы его вливали откуда-то извне. Кир внимательно следил за мной, а когда я закончил сей «ритуал», бегло осмотрел с ног до головы. Внешних изменений мое тело не претерпело, а на внутреннем фоне мы имели примерно одинаковое Ки. Противник будто бы и не заметил каких-либо изменений, сочтя сей ритуал подобием некоего фокуса. Не дав полностью прочувствовать свою силу, он напал.

Короткие мощные удары были лишь прикрытием, теперь он дрался в полную силу. Проведя связку из двух-трех ударов, он мгновенно приближался и пытался войти в партер или схватить. Я всячески мешал ему, пиная в коленку впереди стоящей ноги, когда он приближался после проведения отвлекающей связки, или, если он все-таки хватал меня за что-либо, старался ногой достать в открывшуюся область ребер. Пока моя тактика срабатывала успешно, он ставил блок и отпускал меня — кто захочет получить весьма мощный и чистый удар? Такой обмен приемами мы проводили уже некоторое время, порядком устав. Мне сильно не везло: то ли у него под одеждой было что-то вроде брони, то ли его тело было слишком сильное, то ли вообще мои удары слабые… У меня уже болели ноги, а костяшки покраснели и чесались, что меня сильно отвлекало.

В очередной раз он провел связку и схватился за правое плечо разноименной рукой, я на автомате ответил в открытый бок рукой с разворотом. Но не успел: я не понял, каким образом, но теперь смотрел в небо, а на мне расселся противник.

— Что за?..

Не дослушав, кир принялся мутузить меня, плотно прижимая пятой точкой к земле. От неожиданности я не успел защититься от первого чистого удара, и теперь из носа текла кровь, а я ужом вертелся в разные стороны, уклоняясь от атак и одновременно пытаясь сбросить врага с себя. Я так и знал! Со временем его скорость уменьшалась, а удары слабее — он больше любил бросать, а не бить. Мгновенно накопив Ки в кулаке, я без замаха (как замахнешься в лежачем положении?) ударил в печень. От такого слабого удара ничего бы не было, если бы не Ки… Врага отнесло на добрый метр от меня, будто бы его бык сбил какой-нибудь. Пошатываясь, я поднялся на ноги: кружилась голова, а лицо было все в синяках и кровоподтеках. Вытерев рукавом кровь, я похвалил противника, который уже встал на ноги, разминая шею и прыгая на месте — он умел держать удар.

— Что это была за техника? Нас такой не учили.

— Меня — тоже.

Он поднял бровь и пропустил мой выпад. Точнее не пропустил, а попался на уловку с ударом ногой и схлопотал боковой левый рукой. Я рассек ему бровь, повязка отлетела куда-то на пол, и, наконец, мы были квиты! С рыком он ринулся на меня. Я попытался остановить его ногой в корпус, но он пригнулся и провел захват, сцепив пальцы в замок за моей спиной. Меня отшатнуло назад, и я потерял равновесие, чем он и воспользовался, поставив подножку. Падение было быстрым и болезненным: затылком я ощутимо ударился о каменный пол, потерявшись в пространстве, а перед лицом мелькали разноцветные пятна и искры. Взяв в захват левую руку, он попытался сломать ее. Это было болезненно и очень трудно: сопротивляться силой одной руки против массы и силы всего тела противника.

— Р-р-р!.. — напрягаясь во всю, я невольно изрек из себя столь звук, больше похожий на звериный рык. Ноги, между которыми он зажал руку, сильно мешали контратаковать или сделать еще что-либо. Я настолько сильно напрягал руки, что, похоже, снова вышел за пределы: в голове немного потеплело, взор прояснился, а мышцы были готовы ломать горы. Что я и сделал: упершись левой ладонью в пол, я так напряг мышцы, что буквально чувствовал, как вены вздулись и выступали из-под кожи на добрый сантиметр.

И тут я сделал просто невероятное: лежа на животе, я поднял одной рукой (!) кира, который с вылезающими из орбит глазами смотрел на меня и открытым ртом.

Не дав ему опомниться, я вывернул руку и схватил его за одежду, он даже немного ослабил хватку. Я же, подтянувшись на левой руке, с размаху приложил локтем в висок, добавив немного инерции вращением. В последний момент он успел откинуть голову назад, и я скользнул по его подбородку лишь краем локтя. Даже такого скользкого удара хватило, что бы он развернулся на месте, я же, не ожидавший таких пируэтов, оказался полностью открытым, чем он успел воспользоваться: кулак, прилетевший в солнечное сплетение, заставил меня рухнуть на колени, а следующий за ним боковой удар ногой в шею распластал меня по земле. Хвала богам, удары были не такие уж сильные, после такого уж изнурительного поединка, но, черт возьми, весьма ощутимые!!

— Ха… Ха… — мы оба хрипло дышали, но он имел возможность немного передохнуть, пока я поднимался с земли. Атаковать лежачего меня он не пытался, вдруг я выкину очередной фокус с контратакой? Он был чертовски осторожен!

И вот, я твердо стою на ногах. Ну, почти твердо… Шатаюсь, но стою же!

— Кто же… ты… такой… — разделив каждое слово на выдохи, спросил я.

Вместо ответа он ринулся в атаку. Еще с минуту мы вели обмен ударами, потом переход в партер, отскок и новые связки. В очередной раз отскочив друг от друга, мы не торопились вступать в бой, решив немного отдышаться. Прошло не больше минуты, как у противника начали подкашиваться ноги, и он неожиданно рухнул на колени, затем боком на пол. Еще несколько секунд я не замечал того, что мой противник лежит в отключке, устало смотря перед собой в боевой стойке. Потом, заметив своего оппонента, уткнувшегося лицом в пол, похлопал глазами и глупо спросил:

— Ты чего?.. — израненный не ответил, я же, устало упав на колени, посмотрел равнодушным взглядом на небо, не думая ни о чем.

Вот это был бой… Опустив бесчувственные руки на землю, я хотел было сам упасть на мостовую и забыться, но что-то мешало.

— Ну, вот мы и встретились, — послышалось справа. Я медленно перевел взгляд на «новенького», сидящего на каких-то ящиках и наблюдавшего наш поединок. Видимо, он сидит там очень давно. Что ж, свидетелей не очень хотелось и я, поднявшись на ноги, хотел было уйти, но, сделав шаг в противоположную от собеседника сторону, застыл в немом изумлении: в двух метрах передо мной стоял тот самый свидетель, который буквально только что сидел на ящиках!

От неожиданности я отскочил назад и принял защитную стойку, но, зная, что он уже видел ее, сжался еще больше, задействовав мышцы и сделав из них броню. Новенький был в какой-то красной робе, с замысловатым золотистым рисунком, капюшон висел сзади, и я даже не увидел при нем оружия. Его белая щетина и такие же белесые волосы совсем не выдавали в нем кира, он больше походил на старика, но, черт возьми, весьма молодого! Ему на вид не было и тридцати лет, а янтарно-зеленые глаза просто завораживали…

Стоял я в такой позе около минуты, а на нем все это время сияла маска самодовольства и… равнодушия, что ли? Видимо, ему уже надоело, и он сделал-таки первое движение, а именно — поднял руку и направил ладонь на меня.

Сначала ничего не происходило, и я, пребывая в стойке, не удержался и немного высунул с любопытством голову из-под защищающих меня рук. И сразу же на меня обрушился невероятный, по моим меркам, удар. Он пришелся в… во все тело, я ощутил мощнейшую волну колющей боли в руках, ногах, голове и корпусе, после чего меня откинуло назад на добрый десяток метров. Сильно приложившись о мостовую, я с большой скоростью катился по земле, а когда остановился, из легких вырывался кашель с кровью. Как ни странно, я боль ощущал телом, но не мозгом, в голове было ясно, хотя не так давно я был готов закрыть глаза и уснуть прямо на месте. Повернувшись к новому врагу, я медленно зашагал в его сторону, тратив время на небольшой отдых. Все равно расстояние между нами превосходило двадцать метров, слишком большое для нападения, а оружия, особенно стрелкового я при нем не наблюдал.

Будто бы прочитав мои мысли, он поднял руку вверх. Привыкший к ближним боям, или, на крайний случай к метанию всяческих острых железяк, я снова не воспринял этот жест как атакующий, и сильно поплатился… Откуда-то справа я почувствовал тот же самый удар, который бьет с одинаковой силой во все точки тела, и меня впечатало в стену левым предплечьем. По инерции, голова дернулась в сторону удара, и я сильно стукнулся о каменную стену. Едва я сполз по стенке, краем глаза заметил новое движение рук противника и, будто бы и не было прошлой атаки, я отпрыгнул назад. Мощная волна пришлась в стену, рядом с которой только что был я, расколов камень, и трещины прошлись вдоль границ удара. Завидев сию неудачу, кир снова и снова повторял такие движения, заставляя меня бегать и кружиться в непонятном танце, уклоняясь ото всех атак. А было ли это атаками? Такого искусства я не видел еще нигде, будто бы воздух, сжавшись в плотный комок, с большой скоростью устремляется в определенную точку. Не знаю даже, как объяснить это легче и проще…

Прыжок, еще один, осколки камней летят в разные стороны, иногда задевая меня, но я не обращаю на это внимания, полностью сосредоточившись на противнике и его руках. Отпрыгнув к стене, до которой оставалось парочка метров, я краем взора следил за новыми пасами, желая не попасться на какой-нибудь трюк. Но кир наоборот, опустил руки. Спрашивается: зачем? Он практически загнал меня в угол — за моей спиной была стена, и точек отхода было в разы меньше. Я перевел взгляд на его лицо и узрел такую улыбку, будто я был ребенком, а он старшеньким дядей, указывающим на мою ошибку. Немного расслабившись, я стал выпрямляться и здорово ошибся насчет противника и его рук, когда очередная, мощнейшая на этот раз волна, смела меня к стене, и я ощутимо ударился затылком. Упав на колени, я забрызгал мостовую кровью, текшей из носа, рта и ушей.

Ссадины, синяки и прочие неудобства не могли даже соревноваться с той болью, которой я испытывал сейчас, будто бы по мне прошлась та самая толпа киров с центральной площади Салидона. Причем не просто прошлась, а вышагивала весь день, специально наступая на каждый сантиметр тела. Хотя, можно было охарактеризовать эту боль по-другому: будто бы меня тыкали в течение недели иголками, без выходных, обеденных перерывов, сна и отдыха…

— Черт… Сволочь, как ты это делаешь?.. — кашлянув несколько раз в течение монолога кровью, я вытер рукавом рот.

— Ха-ха, не время задавать вопросы, Альтаир, время убегать!.. — я сразу же понял, что сейчас на меня должно обрушиться нечто и вовремя отпрыгнул в сторону — на том месте сейчас сияла вмятина в несколько десятков сантиметров…

Меня сегодня столько избивали, что я даже не могу предположить, откуда взялись те силы, с помощью которых я сумел отпрыгнуть от столь ужасающего выпада.

— Так, — он вздохнул. — Видимо, Кай уже не в состоянии…

Это Кай-то не в состоянии?! Да я тебя щас!.. Хватит убегать! — Решил я и неожиданно для противника поменял тактику, ринувшись к нему на своей максимальной скорости, превосходившей 12 метров в секунду. Мне потребовалось меньше двух секунд, что бы подобраться вплотную к врагу и размахнуться для мощного удара, сбивавшего с ног оппонента. Скорость была необходима, так как противник пользовался чем-то, что я никогда не встречал, не мог объяснить и правильно защититься.

Сделав небольшой прыжок для большей скорости, я со всего размаху врезал в грудь седовласого, который будто бы застыл на месте. Я был абсолютно уверен в том, что попал, но, когда моя рука погрузилась в его тело до локтя, а силуэт начал расплываться туманным облаком, я настолько ошалел, что по инерции, накопившейся в результате сильного разгона, кубарем улетел вперед. Сделав два-три кувырка, я прыжком встал на четвереньки лицом к облаку и вдалеке заметил того самого кира, сидящего все на тех же самых ящиках с сухой травинкой во рту. Поставив одну ногу на ящик, вторую он свесил, руками подпирая себя.

— Ладно, так и быть, — сказав это, он выплюнул травинку, спрыгнул с ящиков и пошел к тому месту, где я недавно поразил его тень. — Давай по серьезному.

Он играет со мной?!

— Да пошел ты! — сорвавшись с места, я ринулся к врагу, но не по прямой и самой короткой траектории, а прыгая то вправо, то влево, сбивая противнику прицел.

Приблизившись на расстояние трех метров, тот неожиданно быстро стал спиной назад двигаться от меня, забрасывая каким-то ветром и молнией. Серые, похожие на изогнутый толстый меч, волны двигались с большой скоростью, и разрезали мостовую, стены и крыши домов как масло. А молнии…Молнии были коварны, забросавшись в меня ветром, он переключился на молнию, которая на мгновение парализовала мои мышцы, и я грохнулся на землю. Разбив нос (уже в который раз?!), меня чуть было не забросали ветряными атаками. Чувствительность быстро вернулась к моим ногам, и я резво отпрыгнул влево, уходя от десятка атак. На том месте, где осталась моя кровь от разбитого носа, виднелись многочисленные острые порезы.

Черт возьми, попади хоть один такой ветерок в меня, разрубил бы и не заметил… Вот теперь я стал относиться к врагу более серьезно, только что мне это даст? Быстрее я не стану и достать я наверняка не смогу. Придется лишь убегать.

Я остановился буквально на мгновение, и этого хватило киру, что бы достать меня невидимой волной, впечатав в пол. Я почувствовал головокружение, и круги снова заплясали в глазах. Опираясь на руки, я поднялся сначала на четвереньки, потом разогнулся. Ох, чего мне это стоило… Выпрямившись, голова разорвалась жутчайшей болью, которую я не испытывал еще никогда.

— А-а!!! — свой крик я слышал сквозь туман, а глаза и вовсе разболелись так, что хотелось закрыть их навсегда и никогда больше не открывать.

Бум! Меня снова больно приложили к стене, но боль я почувствовал как-то с задержкой в несколько секунд. Головная боль тикала в такт пульсу и разрывала мое сознание на части, я же, что бы не умереть, попробовал опереться на стенку и подняться, но противник не дал мне шанса, снова приложив чем-то очень мощным. Обняв землю, я очень медленно моргнул и отключился…

* * *


…Если в начале поединка Кай пытался еще что-то сделать, то теперь он не мог даже взглянуть на своего врага. После резни с Убийцей и погони Кай очень сильно устал, а получив в начале боя с магом несколько существенных повреждений, он был не в состоянии продолжать.

— Хм, я приложил его слишком сильно? — маг пролевитировал к бойцу, рядом с которым лежало тело предыдущего противника с кучкой разбросанных ножей и кинжалов, и остановился в двух метрах. — Раньше он казался мне сильнее. Что ж, видимо, я ошибся.

Равнодушно пожав плечами, Джейк развернулся, и хотел было уже скрыться, но услышал сзади шорох. Мгновенно соорудив перед собой три щита от физических атак, он обернулся с атакующими заклинаниями наготове.

— Кха-кха… — кашлянул кровью Кай, и маленькое облачко пыли у его рта поднялось вверх. После он медленно, не издавая ни звука, поднимался на ноги. Наконец, с немного согнутыми коленями, опущенными руками и головой, он стоял на ногах. И, будто бы почувствовав Джейка, вдруг на мгновение замер и тут же поднял голову на мага. Его абсолютно равнодушное лицо и наполовину прикрытые веки, наряду с отсутствующим и холодным взглядом, говорили о том, что тот находился без сознания. Чересчур медленно пошевелив пальцами, он внезапно схватил несколько ножей с земли и, прыгнув в сторону, кинул их в Джейка. Три щита мгновенно разбились в дребезги синими искрами, а от еще одного меткого броска маг уклонился еле-еле, нож порезал ему робу чуть ниже плеча. Эти щиты были зарезервированными, и они ничуть не уменьшили магический ресурс мага, но ему было очень обидно — разбились они уж очень быстро.

И тут настало время убегать уже Джейку — скорость Кая превышала даже ту, которую он называл рекордной. Но не только скорость заставила мага отступать от бойца. Оружие. Кай, который предпочитал рукопашный бой любому оружию, сейчас с неистовством махал подобранным кинжалом, который он сам же и выбросил в начале поединка с Убийцей. И было видно, что владеет он им великолепно.

Уклоняясь с помощью левитации, Джейк отметил, что Кай хочет закончить очень быстро, поэтому не жалеет сил, махая кинжалом не просто так, а целясь в горло, связки и другие жизненно важные точки.

Альтаир! — пронеслось в голове у мага. — Это техника Альтаира! Его тело защищается без участия мозга! Кай не смог продолжать борьбы, и Альтаир вышел вместо него, используя не только свои навыки, приобретенные в Гильдии Убийц, но и личные техники Кая, приумножая свою силу.

Это обстоятельство зажгло огонь в глазах мага, и кровь забурлила в нем, покрывая мурашками все тело в предвкушении боя.

Раз теперь это Альтаир, то мне нечего стесняться и скрывать силу!!! — Джейк радовался так, что его улыбка и взгляд стали как у маньяка, или, того хуже — психопата.

Так же мгновенно маг соорудил перед собой несколько щитов (на что ушла существенная часть силы) и стал готовить заклинание телепортации. Кай, который не владел ни магией, ни ее азами, не мог видеть эти щиты, и, просто напросто несколько раз ударил по стоящему магу. Естественно, разрушая щиты, Джейку не наносилось повреждений, а бессознательный Альтаир продолжал наносить удары.

Маг сотворил заклинание в тот момент, когда его противник уже разрушил всю защиту, на что ему потребовалось меньше секунды, и уже заносил кинжал для очередного, уже завершающего, выпада. Исчезнув, Альтаир остановил свой выпад и тут же отпрыгнул в сторону, разворачиваясь в воздухе, и достал несколько ножей.

Когда успел?! — удивился маг, сооружая еще щит. — Тц! Придется экономить энергию…

Щиты требовали большое количество энергии, и маг, часто использующий их, теперь должен был не тратить силу попусту. Джейк был, если его так можно назвать, атакующим магом, который мог практически мгновенно нарисовать атакующее заклятье и выпустить его вслед предыдущему. А всяческие телепорты и щиты давались ему гораздо сложнее и требовали большое количество энергии. И сейчас, когда он только переместился на крышу какого-то дома, уже успел выпустить два сжатых ветряных кулака. Альтаир же, хаотично отпрыгивая от магических атак, выпустил два кинжала, один из которых пробил защиту и отскочил в сторону, а от второго маг кое-как уклонился, потратив столь драгоценное время и потеряв противника из виду.

— Черт!.. — невольно вырвалось у Джейка.

Магу потерять цель, которая сражается в ближнем бою, и имеет просто колоссальную скорость, было равносильно поражению. Джейк, который в отличии от Кая не знал ничего о Ки, судорожно вертел головой, выискивая противника, но не мог его увидеть. И тут его осенило: Кай, а точнее Альтаир, был Убийцей, а Убийцы нападают преимущественно со спины. Придумав за секунду план, маг, разворачиваясь, наотмашь бросил несколько ветряных мечей, и парочку парализующих молний. И удар достиг цели, точнее не достиг, а попытался. Кай то ли просто так, то ли что-то почувствовал, но, в полете он сжался в комок, поджав ноги до груди, и закрылся скрещенными руками перед собой. Прорвавшись сквозь такую преграду, он отделался несколькими глубокими порезами (до костей) на тыльной стороне рук и ног. Приземлившись, Кай сделал быстрый перекат и почти без замаха ткнул локтем в грудь магу, который был поражен выносливостью и твердостью тела противника и не успел защититься.

— Бху! — вырвался весь воздух из легких мага, и он отлетел примерно на десяток метров, грохнувшись на им же искалеченную мостовую, прокатившись по ней пару метров. Удар был не в полную силу, сказались разряды молний, достигшие цели и парализовавшие Кая, иначе Джейк мог распрощаться с несколькими костями, а то и со своей жизнью.

Как только у мага кончилась инерция от падения, и он остановился, тут же вдохнул воздуха и закашлялся, перевернувшись на спину и положив руки на грудь, проверяя наличия ребер, да и вообще всего тела. Все-таки физический урон давненько никто не наносил Джейку, и, отвыкший от кулаков и драк, теперь он приходил в небольшом шоке.

Лениво скосив взгляд на Убийцу, который сейчас сжался в комок из-за спазма мышц, вызванного молнией, иногда выкрикивая что-то, маг провел диагностику тела на наличие сломанных костей и отметил лишь многочисленные трещины, в том числе и микро… Больно, неприятно, обидно, но жить можно. Поднявшись на ноги, он решил драться честно, то бишь без левитации, начиная приготовление Алой Смерти — самого мощного заклинания в его арсенале…

Джейк знал, что спазм пройдет не скоро: примерно через пять минут, но, раз дело идет о подготовленном рукопашнике, то время сокращается до двух-трех минут. Этого времени хватило бы магу с лихвой, если бы только не одно но… Сконцентрировавшись на потоках магии, Джейк невольно, скорее из любопытства, глянул на Кая, и поднял бровь, абсолютно не понимая его действий.

Неизвестно как, но Кай подобрал валяющийся недалеко от него нож трясущейся в конвульсиях рукой, и, поднеся его над второй рукой, вонзил кинжал в мышцу предплечья. Маг помотал головой, будто увиденное было галлюцинацией и снова перевел взгляд на крышу. Левая рука, которая сейчас истекала кровью, бесчувственно висела вдоль тела, а Альтаир уже размахивался для удара в икроножную мышцу. Джейк увидел два быстрых движения, потом Альтаир подобрал кинжал уже левой рукой и еще быстрее вонзил в правую. Его шею, пресс и боковые мышцы живота тоже охватил спазм, но Кай не стал приходить к столь отчаянным методам и решил просто помассировать их, иногда натягивая мышцы в противоположную сторону спазма, глубоко дыша животом.

В итоге от всего спазма Кай справился в течении минуты, отчего у мага чуть было не отвисла челюсть, но он успел сделать Алую Смерть, зная, что если сделать хотя бы одно заклинание, то дальнейшее его использование будет осуществляться в разы быстрее. Маг называл это магическим фоном, остающимся после каждого произнесения заклятья, причем у каждого заклинания оно было разным.

Кай напал как кошка… Нет, скорее как вуран: с четверенек набросился совершенно абсурдным прыжком длиной более десятка метров на свою цель, пытаясь поразить ее внезапным и смертельным выпадом. Истекающий кровью, в потрепанной одежде, с кинжалом в израненной руке и таким же отстраненным взглядом — все это производило впечатление, если учесть, что парень-то был без сознания.

Как только Кай оттолкнулся от крыши в зверином прыжке, Джейк с помощью вспышки магической энергии откинул себя на пару метров назад, создавая в своих руках по Алой Смерти, размером с половину ладони. Упав на четвереньки так, что даже мелкие камушки, оставшиеся от бывшего ровного слоя мостовой, не содрогнулись, Альтаир замер, почувствовав что-то очень нехорошее, наблюдая одним глазом исподлобья за магом.

Самое обидное было то, что для управления Алой Смертью магу требовалось указывать на цель, причем в прямом смысле. Если для остальных, более слабых заклятий, Джейку достаточно было лишь взглянуть на место для атаки и мысленно приказать двигаться нарисованной магии, то для применения Алой Смерти необходимо экспрессивно махать руками, как какой-то жонглер в цирке… Такое сравнения всегда выводило мага из себя, но что поделать? Заклятье принадлежало к Высшей Магии, как бы наверняка назвал Джейк.

Маг собственноручно придумал несколько лет назад это заклинание, и сильно его полюбил. Не из-за разрушительной силы, а скорее из-за того, что оно было особенное: даже простой кир, человек или эллор мог видеть Алую Смерть. Когда Джейк в первый раз сделал это заклятье, он долго радовался, сразу же отнеся его к Высшей Магии, во-первых: на подготовку необходимо большое количество времени (в отличии от других атакующих заклятий), во-вторых: использование сжигало существенную часть магической энергии (даже резервного, когда оно уже создано довольно давно), в-третьих: магический фон мог использоваться для любых следующих заклинаний. А самое удивительное являлся рисунок заклинания, когда любые другие атакующие заклятья Джейк способен был выполнить просто усилием воли, для Алой Смерти требовался не просто рисунок, а очень сложный, именно плетение магических узлов занимало у мага существенную часть времени.

Почувствовав что-то очень плохое, Кай прыгнул на мага, держа в руке кинжал, готовый в любой момент резать плоть.

— Да начнется веселье!!! — оттолкнув от руки алый шарик в потерявшего сознание рукопашника, безумно крикнул Маг.




Где-то у поста стражи.




У входа стоял стражник в полном доспехе, прижимая правой рукой к себе алебарду, которая хотела уже вот-вот упасть.

И почему сегодня выпало дежурство на меня?.. — в который раз проклиная судьбу, гвардеец попытался почесать нестерпимо зудящую шею, плотно закрытую металлом, отчего просто свирепел.

Хоть сейчас и был вечер, (вон, солнце уже почти зашло за горизонт) страж бесился еще больше. Доспех был похож на термос, и одетые в кольчужные перчатки ладони, которые уже довольно давно чувствовали прохладу улицы, явно контрастировали по температуре с телом, а уж как хотелось стражу снять к черту весь доспех, а особенно шлем и облегченно вздохнуть… Но нельзя!

Уж лучше сидеть в карцере за неповиновение, чем подохнуть тут от жары! — подумал гвардеец, потянувшись к шлему.

Вдруг на горизонте, тот заметил яркую вспышку и вздернул голову к дальним крышам домов, всматриваясь.

Показалось? — разочарованно пожал плечами он, снова потянувшись к шлему, как вдруг увидел еще несколько алых вспышек, и тут он точно был уверен в своих глазах.

Полностью забыв про шлем, страж взял в обе руки свое грозное оружие, которое до этого момента хотел выбросить куда подальше и забыть навсегда.

В течение минуты наблюдений гвардеец насчитал дюжину таких кратковременных свечений, иногда они сопровождались мелкими, совсем с крупинку, будто вырванными камешками.

— Черт возьми, что я тут стою-то?! — опомнившись, гвардеец забежал внутрь поста, и через несколько десяток секунд он вышел в сопровождении трех киров, один из них являлся старшим по званию и стоял впереди, остальные, видимо, были такими же стражами.

— Это что еще за цирк?.. — задал риторический вопрос урядник, совершенно непонимающим взглядом наблюдая за «цирком».

— Что это за цирк, я спрашиваю!!! — обернувшись к дежурному, гаркнул тот. Дежурный страж очумело дернулся, уставившись с круглыми глазами на урядника.

— А… Эм… Вот, — учтиво указав рукой на чертовщину, он будто бы сказал: «Сами разбирайтесь, я ничегошеньки не знаю», даже немного поклонился головой (или это было знаком страха?).

— Ах, грешная Тирина, за что мне это? — с сожалением вздохнув, урядник по каналам связи доложил все, что он узрел сотнику и зашел назад в помещение, на ходу кинув дежурному что-то типа «бди». Спустя пять минут вспышки заметно уменьшились не только в размере, но и в количестве, попадаясь на глаза лишь пару раз в минуту.

Отряд гвардейцев в количестве десятка нестройным рядом двигался в указанном урядником направлении, поругиваясь и шепотом разговаривая на ходу о «достопочтенных» танах, которым глубоко наплевать на личное время своих подчиненных. Неожиданно остановились первые ряды, и последующим приходилось тыкаться носами в затылки впередиидущих, образовывая что-то на подобии нескладной ругающейся очереди. Тут же послышись возмущающиеся вопли, и кто-то начал несильно толкаться, превратив серьезную армию столицы в грохочущий цирк.

— Э-эй!..

— Ну чего встали!..

— Это вам не очередь!..

Спустя какое-то время первые ряды, кто и являлся зачинщиком столпотворения, дали дорогу следующим, отступая в стороны. Каждый, кто ступал на мостовую, мгновенно входил в ступор и так распахивал глаза, что казалось, будто они вот-вот должны вывалиться из глазниц и покатиться по земле.

Это место напоминало бойню, на которой столкнулись две армии: здесь будто бы прошлись земледельцы с лопатами, подкапывая камни, уложенные в мостовую, а иногда не просто подкапывая, а выворачивая их с клочьями земли. Практически с каждой выкопанной ямкой имелись глубокие вырезы в толще камня, как будто выкапывая один камень, и, нечаянно чиркая краем лопаты близлежащие, вырезали в камне такие вот узоры… Но это еще не все: вперемешку с выкорчеванными камнями, в большом количестве наблюдались «кармашки» в мостовой. Как будто гладкий ровный камень, диаметром в метра два скинули сверху на землю, причем не один раз — вдалеке виднелось большое количество таких углублений, причем не только на земле, еще были очень похожие вмятины на стенах…

Эти обстоятельства больше волновали всех собравшихся, чем какие-то два тела, лежащие где-то в стороне, а так же множество острого и явно готового к применению оружия, наряду с еще не свернувшейся кровью, которой здесь все пропахло.

— Что за война здесь произошла?.. — все были в ступоре, осматривая поле боя, и лишь первые, кто вошел сюда, начали потихоньку приходить в себя, мотая головой, иногда притрагиваясь к следам.

— Неужто сам великий Зареф похозяйничал тут?.. — иногда упоминался даже Бог войны Адландской мифологии.

Большинство задавали такие же вопросы, и тут сотник, на секунду забывшись, связался по каналу с начальством и ненадолго ушел в себя, запоминая приказы.

— Значит так, — в относительной тишине голос сотника прозвучал слишком громко, и все взгляды мгновенно приковались к нему, — четыре кира берут раненых и идут со мной в центральный штаб, остальным рассредоточиться и никого не впускать в эту зону.

Собирающее махнув рукой в сторону коренастой четверки, он пояснил ситуацию, когда те сделали пару шагов к сотнику.

— Берете этих двоих и идете за мной, не донесете в целости и сохранности — пеняйте на себя.

Без лишних слов те двинулись к бессознательным кирам.

— Эй, смотри, — негромко крикнул один своему напарнику, указав пальцев на длинные волосы Кая. — Господин сотник, разрешите провести бесплатную стрижку? — обратился кир с рыжими усами, и, нагло ухмыльнувшись, поиграл ножом.

— Делай с ним что захочешь, — махнул рукой сотник.

Обрадованный усач даже забыл козырнуть старшему по званию, наклонившись к Каю, и уже почти приставил нож к его прическе, как услышал:

— Если… тебе не дорога жизнь.

Рыжий замер и медленно повернулся на своего командира.

— Я же четко сказал: в целости и сохранности! — перешел на крик сотник и повернулся к своим подчиненным. — Тарх, пойдешь вместо Рыжего, — и резко кивнул головой в сторону упомянутого усача, следя за вторым раненым.

Тарх, подбежавший к прячущему в ножны кинжал усатому, был на голову выше его и намного шире в плечах, наверняка ему бы не составило труда поднять и донести в одиночку кира… А рыжий тем временем немного разочарованно отошел от раненого и слился с толпой служивых, которые пытались образовать что-то типа оцепления.

Не успев выйти из переулка, в котором не так давно образовалась очередь, послышались два коротких и приглушенных тычка и массивные, облаченные в полные доспехи, тела грохнулись своей массой на землю.

Трое, во главе с сотником, тут же обернулись на звук и успели заметить лишь тень, скрывшуюся в переулках домов. Сотник, который был без груза и ближе всех к свалившимся грудам металла, поспешил за раненым, заглянув в проем, но увидел он лишь пустой проулок.

— Забери меня Зегх'тир! Что за напасть сегодня такая?! То война посреди Адланда, то раненые бегают как быки!..

— Тан Фернес!.. — послышался звук металла — это подымались на ноги вояки. — Я не знаю, что произошло, меня просто…

— Да понял я! Просто, не просто! Кого это волнует сейчас?! — сорвав накопившеюся за день злость на ни в чем неповинном солдате, сотник кивнул четверке следовать за ним.

* * *


Наполовину приоткрыв уставшие веки, я не увидел перед собой ничего, и, желая досмотреть немного абсурдный сон с летающими героями в главных ролях, попытался заснуть, но сон не шел. Из моего тела будто бы выкачали всю силу и все, что я хотел сейчас — заснуть мертвым сном и проснуться через пару дней полностью восстановившемся. Я не мог даже пошевелить пальцами, настолько было лень, а что говорить о том, что бы подняться я вообще молчу… Мозг отказывался соображать и думать насчет места, в котором я очутился. Последнее, что я помню, это как меня пинали, причем долго, больно и страшно.

Спустя какое-то время я попытался встать, как вдруг в области правых ребер что-то стрельнуло резкой болью и я свалился на левое плечо, хватаясь рукой за ребра, унимая боль. Боль подействовала отрезвляюще: меня как будто бы окатили ледяной водой, мозг сразу же прояснился и сердце заработало быстрее. Потратив пару минут на осмотр тела, я отметил множество ушибов, порезов, гигантское количество синяков, и даже сломанные ребра… Глубоко дышать было больно, в остальном я не сильно переживал за сломанные кости — они очень быстро пройдут, с моей регенерацией, экологией Адланда и хорошим питанием.

Больше никаких отклонений не нашел и теперь уже через боль поднялся, прислонившись спиной к стене, пытаясь осмотреть свое новое место обитания. Глаза, непривыкшие к свету, я с болью прищуривал и закрывал рукой. Находился я в камере, с каменными стенами и металлической решеткой по всей длине и высоте клетки, на полу разложили слой сена сантиметров десять. Но что мне не нравилось здесь, так это влажность, хотя нет, скорее сырость… Она буквально капала с потолка и скапливалась каплями на стенах.

Ну почему я изо дня в день попадаю в какие-то передряги?! Я хотел просто пройтись по Салидону и умудрился нарваться на каких-то ненормальных в черных робах да и еще на странного кира, который кидался чем-то непонятным…

При упоминании всех ненормальных, сломанные кости заныли с новой силой и пришлось снова схватиться за них с шипением.

— Черт… Эй! Где я? Что происходит?! — сильно покричать не удалось: с каждым сильным вдохом и выдохом ребра ужасно болели.

Я услышал шаги и глянул исподлобья на кира, который появился из-за стены в коридоре, им оказался охранник.

— А, это ты, очнулся… — как-то с равнодушно изрек он и скрылся за поворотом. Шаги постепенно удалялись, после скрипнула и захлопнулась дверь. Теперь я остался один.

Еще два часа я был в одиночестве и занимался своими делами: ходил (со второй попытки у меня это вполне получалось), разминался (было больно, и я заглушал боль силой воли), и сканировал пространство с помощью Ки. В радиусе ста метров был лишь охранник.

Решетка оказалась добротной: конечно, из криптона никто не собирался делать камеры для узников, но тут поработал вполне сносный мастер металла и прутья решетки наверняка не могли погнуть даже силачи. Пару дней назад я бы с легкостью сбежал отсюда, но сейчас я с трудом мог напрячь грудные мышцы, пресс или боковые мышцы пресса.

Скрестив ноги на полу, я вошел в состояние Истины и выпорхнул из своего тела, принявшись играться с Ки и развивать его течение. На все это ушло каких-то двадцать минут, пока не раздались шаги двух киров.

— Он в последней камере, — послышалось вдали.

На тусклый свет вышел аристократ: весь его внешний вид бросался в лицо непосвященному босому, как я. Впрочем, и мой вид бросался в лицо всяким дворянам, особенно в центральном районе Салидона.

Вообще, всех дворян объединяли две вещи: их волосы были либо ухоженными зачесанными назад, либо весели кудряшками, блестя какой-то непонятной косметикой, и их одежды… В то время, как у простых и относительно бедных киров одежда была удобная и легкая, было видно, что дворяне намеренно издеваются не только над собой, но и над босыми, и другими дворянами: они специально надевали на себя яркие, неудобные наряды (до пола), которые даже невооруженным взглядом выглядели слишком уж тяжелыми… А что говорить о запахе, когда они проходят мимо тебя?..

Именно этот запах сейчас разносился с невероятной скоростью по моей скромной и сырой лачуге, напрочь убивая не только истинно тюремный аромат, но еще и мой собственный…

Я морщился из-за резких и терпких духов, исходящих от столь влиятельной персоны, а он морщился, прикрывая нос и рот розовым платочком, из-за неприятного и непривычного для него запаха, помахивая рукой перед съежившимся лицом.

Вот так, босой и аристократ смотрели друг на друга, морщась во все лицо. Я даже задержал дыхание, но, когда оно кончилось и я вдохнул, закашлялся. Да он мог запросто положить целую роту просто проходя мимо… И почему тогда они не ходят на войну? Взвод таких как он напрочь перебьет желание недругов не то, что нападать, а приближаться и даже вести переговоры…

Убрав платок, он вдохнул свой же аромат и начал:

— Ну чего уставился, щенок?

— А ты чего уставился?.. — даже как-то с ленцой ответил я, занятый более важным делом: я всеми силами пытался сдуть его духи с помощью Ки. Но даже Ки здесь оказался бессилен…

Он прямо-таки задохнулся от моей фразы, широко раздвигая ноздри.

— Да как ты смеешь… Ты хоть знаешь, босой, — напомнил он о моем происхождении, — с кем имеешь честь разговаривать? Я из великого и самого могущественно рода Лауров — тан Нарнет!

Ну да, ну да, слышал я ваши истории… Все дворяне считают себя если не приближенными императора, то хотя бы на ступеньку ниже, но не более! Они действительно верят, что влияют на решение Ревита и как-то действуют на власть в империи, при том, что император даже не имеет понятия о их существовании.

— О, простите, достопочтенный тан Нарнет, — я поклонился ему, едва сдержав боль в груди. — Сразу не признал, — после этих слов он могущественно поднял голову и теперь уже смотрел на меня как на жука под ногой, презирая мое существование. — Но все-таки, чего ты уставился на меня?

Пока я говорил, он согласно кивал, а потом, поняв мои слова, сначала удивился, и после рассвирепел так, что аж покраснел (его розовая кожа немного проглядывалась сквозь пудру и остальной макияж), а я готов был поклясться, что видел пар из ушей.

Но он быстро успокоился, закрыл глаза и ненадолго замолчал. Похоже, кто-то связался с ним.

— Нерадивый, я тебя запомнил! — так называли таких, как я: некрасивых, босых и красных кровей.

Чем-то довольный собой он хмыкнул и быстро зашагал прочь отсюда, прикрывая нос платочком.

— И чего это я был удостоен внимания столь богатой персоны?

Я хотел забыть побыстрей о нем и продолжить занятия с Ки до выздоровления но… Эти чертовы духи!!! Я даже с яростью помахал руками, не обращая внимания на боль, но запах лишь больше разлетался по камере, и я вынужден был подпрыгнуть к потолку, схватив зарешеченное окно, и вдохнул оттуда свежий воздух, отметив, что уже было утро и множество ног мелькало перед моими очами, в том числе и босых…

Хвала Катарсису, не центральный район! — упомянул древнего бога я.

Вскоре помещение выветрилось, и я занялся Ки, на что у меня ушло больше нескольких часов. Как я понял, прозанимался я до обеда — мне принесли еду. Кормили в тюрьме более, чем сносно: тарелка с мясом и рисом было неплохим изыском для нищих и я вдоволь наелся.

Откинувшись на сено, стали закрываться глаза. Как там говорил Серин? «Пожрать, поспать и…» ну, а с третьим я пока еще не определился.

А что мне еще тут делать? Физически я пока не могу ничего делать, разве что самое легкое (ну уж точно не стены ломать и стальные решетки гнуть), тренировка Ки истощает организм и после нее необходим отдых.

Так что, приняв решение, я проспал до вечера.

Проснулся я… Нет, не так. Разбудил меня шум со стороны входа в тюрьму (или где я находился?), там, где стоял охранник. Звук походил на то, будто что-то массивное стукнулось о каменную стену, лязгнув металлом. Сквозь пленку сна донеслись приближающиеся звуки бега. Я сильно хотел подняться и посмотреть на гостя, но сон крепко держал меня в своих объятиях. Видимо, тело настолько нуждалось в отдыхе после вчерашней (а может и позавчерашней) бесконечной беготни и нереальным схваткам, что я даже не был в состоянии открыть слипшиеся глаза.

— Альтаир, хватит разлеживаться, вставай быстрее!!! — чей-то встревоженный голос мгновенно выдернул меня из сноведений, и я наконец-таки смог раскрыть глаза, медленно потянуться и с зевком повернуться к решетке, опираясь на локоть.

Свет снова кинулся в мои глаза и я ладонью прикрыл его лучи.

— Да-да? Вы точно сюда? А то тут занято… — немного высоким, хрипловатым и сонным голосом сквозь зевоту заявил я, прищуриваясь на свет.

Девушка (заторможено понял я пол кира), достала что-то микроскопическое из кармана, и я услышал звук возни металлическим предметом в скважине решетки. Спустя каких-то пять секунд дверь со скрипом отворилась, ударившись о решетку, и на застеленный соломой пол ступила незнакомка. Я не мог рассмотреть ее из-за тусклого света, исходившего из коридора, от чего ее силуэт становился темным.

— Да что ты мелешь?.. Быстрее вставай! — она кинулась ко мне, приподнимая за локоть.

— Ай-ай! — я скорчил гримасу боли и схватился за бок.

— Ой, извини.

— Да не боись — выживу, чай, не сахарный! — махнув рукой, я все-таки поднялся и оперся на решетку.

— А, точно! — на секунду она забыла, зачем вообще пришла сюда и, сделав ко мне пару шагов, потащила из камеры. В общем-то, я был не против, вот только на кой черт я кому-то сдался тут? Если учесть, что я ее даже не знаю! — Ну что ты застыл, бежать надо!

— Хорошо-хорошо… — сдался я, последовав за ней. Вопреки очевидному, она потащила меня в противоположную сторону: вправо, а не влево, откуда прибежала сама. — Куда бежать-то, хотя бы?

Я вообще ничего еще не понимал, хотя и был благодарен ей за освобождение. Надо не забыть потом ей спасибо сказать.

— Куда подальше… — она сказала это с таким холодом, что по мне даже невольно пробежали мурашки и все вопросы куда-то испарились… Я решил заткнуться и просто следовать за ней.

Я не знаю как, но это оказался центральный район: все дома были сделаны из монолитной кладки. Тогда почему я видел босых? Может, я видел относительно бедную часть центрального района? Хотя нет, бред полнейший…

Следовало отметить про скорость, с которой мы двигались: девушка то бежала, то кралась, иногда вообще останавливаясь, пережидая какое-то количество времени.

Двигались мы очень долго и очень далеко, несколько раз мелькали совершенно разные районы и переулки, но вскоре мы остановились в темной арке и, прижавшись к стене, могли перевести дух.

— Фух!.. Спасибо тебе, кстати, как тебя зовут? — я попытался сделать самую красивую улыбку, но, видимо, не вышло, так как после моих слов посмотрела она на меня… Мягко говоря, сердито…

— Как меня… Да я тебя… Ух-х!! — резко развернувшись, она пошла в сторону стойл, в которых виднелась пара ящериц. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней (она всю дорогу таскала меня за локоть, даже сейчас).

— Вау! Скаутеры, первый раз их вижу так близко! — я попытался немного развеять обстановку, но девушка не ответила, занятая своими мыслями.

Две ящерицы оглянулись на звук наших шагов, а одна из них, зеленая, даже как-то мурлыкнула гортанным голосом, когда девушка подошла к ней. Вторая же, серая, сначала осматривала меня, потом обнюхивала, и только после этого соизволила почесать себя по мордочке.

Совершив сей ритуал, она прислонилась брюхом к земле и я сел на нее, вставив ноги в стремя. Управление девушка рассказала мне по дороге, когда мы с большой (для ящериц) скоростью вылетели из Салидона, а я чуть было на первых секундах не слетел со скаутеров, и, испугавшись, несильно обхватил ее за брюхо.

Я никого не ощущал за собой, но девушка гнала все быстрей и быстрей, пока мы не спешились: скаутеры прилично устали. Молча она напоила их водой из ручейка, и через десять минут мы снова бешено скакали до ближайшей гостиницы.

Заметили мы ее издалека: трехэтажная, рядом стойла, несколько недорогих карет расположились рядом друг с другом. Гостиница была единственным домом на этих холмах, и, по-моему, очень даже уместно: от Салидона примерно несколько часов ехать на карете, запряженной скаутерами, а отдых нужен всегда, в особенности ящерицам…

Передав наших скаутеров слуге, мы зашли в гостиницу с названием «Путник» и, переговорив с местным управляющим о цене, заказали ужин на двоих.

До этого я не сильно ощущал голод, но когда принесли вкусно пахнущую еду, у меня потекли слюни как у месяц голодавшего бродяги, а живот яростно скрутило. На первом этаже, который являлся харчевней, было большое количество киров, и все они принадлежали знати, насколько я мог судить по каретам на улице и дорого расшитым подолам платья.

Накинувшись на еду так, что на меня сразу же обернулись все присутствующие, я просто уплетал все содержимое своей тарелки, запивая приличным количеством воды из кувшина.

— Хам!..

— Кто пустил сюда этого бездомного нищего?..

— Уличное отродье!..

Тут же послышались такие вот гневные реплики на мой счет, и добрая половина киров повставала со своих мест, с презрением поднявшись на второй этаж.

Да мне как-то наплевать на этих зажравшихся дворняжек — я есть хочу!

Моя спутница (или это я был ей спутником?..) тоже с удивлением посматривала на меня, не забывая при этом хрумкать местную вкуснятину. Она-то хотя бы могла понять, почему я был таким голодным.

Я закончил с едой раньше молчаливой спутницы, и сейчас с наслаждением ждал окончания ее трапезы. После я проследовал за ней по местами скрипучим доскам лестницы на второй этаж, где нам выделили комнату. Дверь оказалась открытой, а во внутренней скважине замка торчал ключ. Как будто и не заметив этого, она зашла в комнату. Я же прямо с порога заговорил, прикрывая за собой дверь:

— Спасибо, что спасла меня, — я широко улыбнулся, но девушка стояла ко мне спиной и не увидела сей жест. Ее темные волосы красиво блестели в вечерних лучах солнца, а складная фигурка лишь дополняла красивый образ, — Кстати, а как тебя зовут?

— Как меня зовут?! — она настолько быстро оказалась рядом со мной, что я даже не успел среагировать на весьма ощутимую и быструю оплеуху, после которой у меня чуть было не сломалась челюсть, а в левом глазу я отчетливо мог сосчитать синие круги.

— Ох, ты ж, блин!.. За что?.. — крутанув пару раз челюстью, я хлопал глазами и одновременно вертел головой из стороны в сторону.

— За что? За что?! — она кричала на меня с заплаканными глазами и немного дрожащим голосом, отчего ее было жалко. — Да я тебя… — неожиданно она отвела голову куда-то в сторону и ее взгляд стал прозрачным.

— Ты чего?.. — я уже начал опасаться ее выходок и теперь был готов ко всему.

— Несколько человек следуют за нами, — схватив меня за порванный балахон, она потянула в сторону окна. — Надо бежать!

— Что?! Люди?! Что они тут забыли?

— Как это — что? А кто же, по-твоему, дрался с тобой, сажал за решетку и оскорблял только что?

— Киры, кто же еще?

— Кто?.. Впрочем, не важно, по наши головы пустили несколько Убийц, и нам надо бежать!..

— Несколько?.. — сосчитав все источники Ки, я удивленно посмотрел на девушку. — Их же всего четверо.

— Как ты?.. — она отпустила мою кофту и чуть было снова не накричала. — Ладно, забудь. Эти четверо, как ты сказал, наверняка Мастера и просто так их не победить.

— Мастера? — улыбка на моем лице не предвещала ничего хорошего тем убийцам. — Ничего, меня те еще мастера тренировали!!!

Я уже хотел было выйти из комнаты и горячо встретить гостей, но девушка крепко вцепилась в мой локоть.

— Ты не сможешь ничего сделать против четверых! — ее испуганный взгляд и срывающийся голос почему-то меня остановил. — Хоть ты и Абсолют, против четверки Мастеров даже тебе не справиться!!!

В конце она даже перешла на крик и слезы хлынули по ее испуганному лицу. Не знаю, почему, но у меня из правого глаза тоже вытекла одинокая слеза, но при этом я ничего не почувствовал. Совсем ничего…

Черт, даже подраться не дают! После боя с тем вооруженным гадом у меня просто руки чесались из-за своей беспомощности. Ведь это был всего лишь один враг, причем я успел заметить, что рукопашный бой — явно не его конек.

По незнакомке было заметно, что без меня она никуда не уйдет, а заставлять ее остаться здесь, в месте будущей драки с весьма мощными кирами мне совсем не хотелось. Не люблю, когда из-за меня страдают другие киры, и, скорчив недовольную мину, пробубнил я:

— Ладно…

Подбежав к окну, она открыла его и вопросительно глянула на меня.

— О нет, опять это окно! — оно было точно таким же, как и в том трактире, где я оставил свой рюкзак. — Не, не хочу!

Ох, как я возненавидел тех, кто вставлял такие окна в трактире, спрыгивая со второго этажа.

— Черт бы побрал их! Найду этих гребаных дизайнеров — порешу всех! — угрожал кулаком я, подгоняемый сильными толчками девушки, державшей меня за локоть. Пару раз она даже хохотнула надо мной и над моими потугами избить темный проем окна, и ее лицо на миг окрасила такая радость, будто она встретила старого знакомого.

Перед нами виднелся лес, в который девушка рьяно тащила меня. Ну, как сказать — тащила? На этот раз я уже бежал на приличной скорости впереди, в то время, как моя спутница сильно отставала.

— Чего ты такая медленная?

— Это ты слишком быстрый!.. — на бегу жалобно заявила та.

Поравнявшись с ней, я подал ей руку. Она сначала посмотрела на нее, потом на меня, потом снова на нее и ответила таким же жестом.

— Отлично.

Эта фраза была сигналом к ускорению. Ведь если держаться за быстрый предмет, автоматически приобретаешь его скорость. И вот, разогнавшись, я все время ощущал рукой, как часто спотыкалась девушка. Немного снизив скорость, она смогла отдышаться и крикнула:

— Куда ты так летишь?..

— А ты присмотрись, кто бежит за нами.

Она глянула через плечо и заметила темные тени, бегущие на рыжем горизонте. Мне оглядываться не надо было: поиск источников Ки — штука отличная!

— Спрячься в лесу, я все сделаю сама, — ее голос был настолько уверен, что я лишь пожал плечами и прыгнул в тень между деревьями, а после забрался на одно из них.

Девушка тоже прыгнула в тень и… растворилась! Да-да! Я не мог найти ее, вообще! Поискав Ки, я почувствовал слабый отголосок энергии, который с большой скоростью хаотично перемещается между тенями, иногда останавливаясь у какого-то дерева или кустарника.

Между тем четверка приближалась очень быстро и в какой-то момент все вместе прыгнули через кусты прямо в чащу. Первые двое, кто прикоснулся к земле, оттолкнулись вперед и я услышал звук, который похож на входящих в плоть острый предмет. Послышались два хрипа, один источник Ки пропал мгновенно, а второй видимо успел увернуться от ножа, или чего-то там еще, но был серьезно ранен, и, сопротивляясь еще немного, потерял сознание. Двое оставшихся резко остановились, повернув головы на звук. Шею одного из них пронзил умело кинутый кинжал, попавший в сонную артерию. Потянувшись к шее руками, тело рухнуло на колени, а затем и лицо в землю. Последний не стал на этот раз озираться по сторонам на третий хрип и, ловко лавируя между деревьями, удрал куда подальше…

Только я спустился с дерева, как ко мне подбежала довольная девушка.

— Ну, как я их, классно уложила?

Я медленно осмотрел бойню: первого убила ловушка, попав в висок, второй был жив, но долго он не протянет (я чувствовал медленно вытекающую из его тела энергию), третьего она уже уложила точном броском…

— Зачем так жестоко?..

— Как это — зачем? — она сильно удивилась. — Они же могли убить нас!

— В том то и дело, что всего лишь могли…

Наткнувшись на мой взгляд, она промолчала, а я, отвернувшись от свежего запаха крови, направился в глубь леса, пытаясь забыть увиденное. Догнав меня, она остановилась, и некоторое время мы шли молча.

— Извини… — очень тихо и жалостливо сказала она.

Я не ответил ничего, и мы продолжили путь, а через несколько часов, в глубокой ночи, нашли подходящую равнину и завалились спать, даже не подумав о дежурстве.

Переворачиваясь во сне на другой бок, мне несильно тыкнул корень дерева в почку, и я чуть было не вскочил. Как оказалось, уснули мы на небольшой полянке, до центра которой кроны деревьев едва доставали, закрывая часть неба. Сквозь листья немного проблескивало солнце, попадая на мои глаза. Закрываться от него было уже бесполезно и я, наконец, поднялся, потянувшись. Множество птиц щебетали такими мелодиями, какие не могло воспроизвести человеческое горло. Всегда меня интересовало — а чего это они щебечут там? Им заняться нечем, что ли…

Подул ветер и (неизвестно каким образом он добрался вглубь леса до нас) что-то вроде подстилки, на которой спал я, чуть было не улетела. Кое-как, с ватными, еще не готовыми к физическим нагрузкам мышцами, я поймал-таки этот кусочек ткани и свернул в удобный комочек.

— М-м… — сладко потянулась девушка во сне, положив голову на согнутую левую руку. Устала, наверное, больше меня…

Ее темные волосы лежали на плечах, и при свете они казались настолько мягкими, что прикоснись к ним — ничего не почувствуешь, будто в руке невесомость. Одета она была в темные брюки и белую маечку с длинными рукавами, сквозь которую просвечивалась… Ну, все просвечивалось…

У ее головы она аккуратно сложила какое-то темное одеяние, в котором была сама вчера, а рядом виднелся небольшой тюк.

— Прикрылась бы, что ли… — немного покраснел я, отворачиваясь от нее.

Девушка была красива, очень красива, вот только есть одно но… Как такая милая девушка могла так хладнокровно расправиться с теми парнями? Я не мог найти ответа, и мне пришлось просто выкинуть это из головы.

— Опа! Варинтийский клен! — обрадовано вскрикнул я, успев прикрыть рот.

Воровато оглянувшись на спящую спутницу, я похлопал себя по карманам балахона и, не найдя острых предметов, подошел к дереву. Точно не знаю, дерево это было или растением, но варинтийский клен очень редок, а путешественники называют его «наше спасение». Дело в том, что прямо под довольно-таки толстой корой протекает большое количество жидкости, похожей на тягучую воду, а еще отдает от нее древесным запахом. Помимо того, что она отлично утоляет жажду, так еще и хранится больше недели.

Немного размяв запястья и пальцы, я нашел слабую часть коры и оторвал ее. Обильно полилась жидкость в мой раскрытый рот, а малая ее часть сползала по стволу, но я не дал ей пропасть и намазал на палец. Напившись, я облизал губы и палец, а настроение прямо-таки поднялось. Подержав немного оторванную кору на месте раны дерева, жидкость схватила родную «кожу».

Живот тоже проснулся и молил о еде, скручиваясь в узел. Я ужасно не хотел сейчас охотиться, так как вокруг нас не было живности, все какие-то букашки и насекомые…

— Чего кричишь?.. — как-то заторможено отозвалась девушка, сидевшая на ткани и потягиваясь так, будто ничего такого не было видно…

Она взяла флягу с водой, и хотела уже было утолить жажду, но я остановил ее, рассказав о клене. Зачем тратить воду, когда можно не просто попить, а вкусно попить!

Она подошла к дереву и подозрительно посмотрела на меня:

— Пить точно можно? — я кивнул. — А умываться?

Я пожал плечами:

— Ну, если ты хочешь ходить липкой…

— Так бы и сказал — нет! — немного покраснела она, проделав те же действия с корой.

— Как вкусно! — радостно вскрикнула она, напившись. — Что это? Это не похоже на древесный сок.

— Не знаю, я как-то не интересовался…

— Как это не интересовался?! — удивилась она, вытащив на свет пустую флягу из тюка. — Такую вкусную вещь надо будет сохранить!

Наполняла она флягу довольно долго: емкость была большая, а дерево быстро латало свежие раны.

Через какое-то время, когда я уже положил ткань на ее лежак, отряхнулся от пыли и всякой всячины и пошел своей дорогой к восточной границе Адланда, она закончила наполнять флягу, и аккуратно засунула ее в рюкзак.

— Альтаир, ты куда? — встревожено послышалось сзади.

— Как — куда? У меня свои дела. Огромное спасибо за то, что вытащила меня из-за решетки.

— Постой, я с тобой!

Я удивился:

— Зачем? У тебя что, других дел нету в Салидоне? Ты из богатой семьи, — я указал пальцем на ее обувь, — зачем тебе нужен такой нищий, как я?

— Ну, со вчерашних пор у меня дел там действительно никаких нету, совсем… — она грустно опустила голову, но мой второй вопрос ее сильно заинтересовал. — Что ты имеешь в виду под богатой семьей?

— Как это — что? Ты носишь обувь!

Похоже, мы оба немного не понимали друг друга, так как молчали уже больше десяти секунд.

Как бы ей объяснить, что я иду, мягко говоря, в опасное место…

— И вообще, не называй меня Альтаир, меня это жутко выводит! Меня тут каждый второй этим именем называет, это уже немного надоело! Что оно означает, вообще?!

— А как тебя еще звать-то?.. — девушка растерялась.

— Вообще, меня зовут Кай, просто Кай.

— А… А как же…

— Фамилия? — наверняка богатенькую интересует фамилия, но нищие бывают двух видов: с фамилией (в основном бывшие киры из богатой семьи) и бесфамильные (простые нищие, у которых никогда не было благородной родни). — А у меня ее нету, так вот.

— Да не в этом дело, Ал… Кай. Просто я думала… Ладно, забудь, я пойду с тобой и не приму отказ.

— Знаешь, есть два типа женщин: те, которые ищут приключений на задницу, и те, которые их находят. Ты, я надеюсь, понимаешь, к какому типу относишься, — посмеялся я и кивнул головой. — Пойдем.

Она радостно поравнялась со мной, и запоздало ответила, надув губки:

— Эй!

Я лишь посмеялся в ответ.

Некоторое время мы шли молча, а я всю дорогу замечал на себе ее взгляд и специально не обращал внимания. Но она и не думала прекращать, наоборот — чуть ли не в упор рассматривала, немного обогнав меня.

— Что, рога увидела? — а что, меня слишком много рассматривают все вокруг, что пора бы им уже и вырасти…

Девушка смутилась и снова встала у моего плеча.

— Слушай… Все-таки, как тебя зовут? Только не бей! — я даже закрылся руками.

— Ты что, действительно не помнишь? — искренне удивилась она.

— Что значит «не помню»? Я тебя первый раз вижу… — это было правдой.

Я ожидал всего, что угодно: и мощный хук, апперкот, метание кинжалами, а то и еще что похуже… Но она лишь посмотрела под ноги и задумалась над чем-то.

— Зови меня Алиана, — лучезарно улыбнулась она, с небольшой осторожностью взглянув на мое лицо, в особенности на шрам.

— А почему ты не был в Гильдии?..

— М? В какой такой гильдии?

— А, нет, ни в какой, извини…

Повисла пауза. Все время меня что-то беспокоило, но я был занят другим и не обращал большого внимания, но сейчас, когда выдалась минутка, я взглянул на ее карму и… был ошарашен. Ее карма хаотично была разбросана, и я ничего не мог сказать о ней. Хотя нет, мог: Алиана совершенно не умела управлять кармой… Как так?! Каждого ребенка этому учат родители с раннего детства, а тут богатая девушка не умеет этого?! Абсурд!

— Эм, Алиана, а что с твоей кармой?.. — осторожно спросил я.

— Карма? Что это?

Что за?.. Что за бред?! У меня аж глаз задергался, ужас какой-то…

— Ну, карма! Чем ты платишь торговцам или там?.. Формирование твоей личности…

— Чем плачу? Вот этим, — она вытащила из кармана несколько блестящих на солнце кругляшек и протянула их мне на ладони.

Ближайшую ко мне я покрутил в руках, попробовал на вкус, даже полизал, но… Это было просто выплавленные куски мягкого металла, или чего-то там еще с непонятным мне рисунком, причем они были разных размеров и с немного отличающимся друг от друга рисунком.

— И что это?..

— Как это что? Это — деньги!

— А, ясно… Так что это?

Ох, что началось… Она полчаса объясняла мне, что эти сияющие кругляшки обладали просто божественной силой: они и обменивались на любой товар, с помощью них можно было заставить молчать, а так же из-за них люди просто напросто убивали друг друга.

Воистину — магические вещи! Артефакты, да и только! Вот только остается одна неувязочка: из-за вот этого круглого металла люди друг другу горло грызут? С одной стороны — все правильно, ведь они действительно какие-то уж слишком магические. С другой стороны, есть ведь карма? Чем плоха карма в плане обмена товарами?

— Подожди-подожди, так ты человек? То-то я смотрю у тебя карма совсем несформированная… — дело не в том, что до меня долго доходит, просто меня уж очень удивил рассказ о «деньгах» и я пропустил мимо ушей слово «люди».

— Ну да…

Она явно хотела сказать еще что-то — слова буквально вырывались наружу, но Алиана решила промолчать. Я решил тоже больше следить за дорогой и дальше мы шли молча.

Наш путь лежал через город Тирий, который славился своими военными и научными промыслами. Поговаривают, если поднять все войско этого города, то ни одна закрытая империя не устоит перед таким натиском. Конечно, наверняка это преувеличение, но Тирий был не просто военизированным городом, он являлся самым большим городом в Адланде. В Тирие сосредоточились три казармы… да! Что греха таить? Сам Тирий являлся одной большой казармой, с двумя тренировочными полями за городом и еще с десятком внутри.

А еще!.. Додумать мне не дали гремящие латы отряда рыцарей, пробегающие верхом на скаутерах. Больно уж смешно смотрелись закованные в броню латники на разноцветных ящерицах, с произвольно вращающимися глазами.

Едва заслышав их, мы с Алианой гармонично спрятались за деревьями близ дороги, и я зашептал первым:

— Им что, своих гвардейцев в Тирие не хватает, так они из Салидона еще прислали? Куда больше?!

— Оборону укрепляют?..

Отряд был довольно большим — более пятидесяти рыцарей, после которых поднялась пыль и видимость стала пятиметровой. Я уже хотел выйти из укрытия, как снова послышался латный перестук.

— Там что, гвардей-парад?! — ругнулся я, бегом прячась за деревом.

Алиана, как самая умная (или просто опытная), не двигалась с места и сейчас смеялась над моей неуклюжестью. Этот отряд был меньше голов на десять-двадцать, но пыли стало еще больше… Выждав еще пару минут, мы с готовностью ввернулись-таки на дорогу.

— Все это, конечно, увлекательно, но почему мы прятались?..

— Знаешь, за последнее время слишком много всего произошло, и я сейчас вообще стараюсь избегать любых встреч и потасовок с кем бы то ни было.

Издав понимающее «А-а-а», она решила молча провести остаток времени и спустя несколько часов уже были в городе. Ну, это, конечно, был не сам Тирий, а что-то типа ярмарки, где собрались какие-то гадалки, продавцы оружия и экипировки, у самых ворот расположились самые состоятельные торговцы, и, что самое главное — везде сновали стражники…

Через каждые десять метров приходилось делать вид, будто мы очень-очень заинтересовались местными изделиями и буквально сейчас уже купим их… Но не тут-то было, облапав все, что попало нам под руку, мы дожидались, когда очередной отряд пройдет мимо нас, и тут же двигались к другой лавочке, оставив бедного продавца собирать за нами экипировку.

Примерно в середине ярмарки мы немного разделились в результате того, что я замечтался и не успел заметить стражей, остановившись у какого-то стенда со всяческими портретами каких-то киров, среди которых я, к удивлению своему, обнаружил себя любимого!

— Вау…

— Ну чего ты встал, пойдем скорее!..

— Алиана, смотри, какой классный портрет получился!

— Да, действительно… Ты только прочитай, что написано ниже…

Я нехотя опустил взгляд в самый низ и узрел единственное красноречивое слово: «Разыскивается».

— А… Э…

— Вот именно! Скорее!..

С ходу натянув капюшон, мы быстрым шагом направились к воротам, у которых стояло три стражника, и они действительно бдели…

— Черт! — выругался я, спустив капюшон. Девушка старалась не показывать своих нервов, сжимая что-то в кармане штанов. Проходя мимо них, я был готов уничтожить первого, кто начнет заламывать мне руки, но никто не сказал ни слова и я облегченно вздохнул.

— Эй, тебе его лицо не знакомо?.. — послышался голос стражника сзади.

Я же, заслышав эти слова, молниеносно оттолкнулся в сторону и вжался в стенку, задержав дыхание. Алиана, поняв мои мотивы, безукоризненно следовала своей дорогой уже без меня. Я чувствовал ее Ки, и нашел бы в любом случае, да и она сама не промах…

— Может, тебе показалось?.. — приглушенно заявил другой и на этом они замяли разговор.

Я облегченно вздохнул и осторожно последовал вдоль стены, потом пролавировал через здания, более похожие на заднюю часть каких-то лавок и вышел прямо-таки на Алиану, ждущую меня на многокирной небольшой площади.

— Все в порядке? — поинтересовалась девушка.

— Да, хвала Катарсису!

— Кому?..

— Ну, бог есть такой…

— М-м… Куда мы направляемся сейчас?

Я похлопал по животу:

— Я проголодался, а ты?

Судя по довольному лицу девушки, ответа не требовалось и мы пошли по городу, осматривая достопримечательности и одновременно занятые поисками забегаловки.

Было ли на что смотреть? Ну, как таковых достопримечательностей не было, исключая всяческие памятники каким-то полководцам, еще кому-то… В общем, я ничего не понимал, как Алиана и большая часть жителей…

Пока мы были заняты поисками любого трактира, Алиана вкратце поделилась увиденным: оказывается, мои портреты на каждом углу, а стражи, коих на квадратном метре по паре, хоть и довольно рьяно делают свою работу, все-таки пропускали нас мимо глаз. В общем, это заслуга, по большей части, Алианы, которая за секунду до появления гвардейцев сворачивала в другую сторону и либо тащила меня за локоть, либо мы делали непринужденный вид, рассматривая что-либо, умно кивая.

— Алиана, попробуй найти хоть одну забегаловку на другой улице, а я здесь осмотрюсь.

— Хорошо, где встретимся?

— Да нигде, я сам тебя найду.

Девушка быстро глянула на меня и исчезла. Меня сразу обожгла зависть: круто, хочу так же!..

Не успел я пройти и сотни метров, как слева я заметил одинокий трактир, по бокам которого пристроились оружейные мастерские. Вывески с названием я не увидел, скорее всего пивная, или забегаловка какая… Что же, нам же лучше, пора бы найти Алиану. Запустив поиск Ки, я проследил за знакомой энергией и нашел девушку на другом конце улицы, примерно в двухсот-трехсот метрах от себя. Ого, неплохая у нее скорость… Она не давала мне своего канала связи, и я попытался сам настроиться на ее волну, сосредотачиваясь на девушке.

Вскоре мне это удалось, но я почувствовал боль, как будто тоненькой иголочкой проткнули нервный узел — не так больно, но весьма неприятно.

— Алиана?

— Ауч… Кай, это ты?

— Да.

— Ты чего дерешься?..

— Дерусь? Я думал это ты меня так…

— Я? Да как бы я смогла-то?.. Постой, — она замолчала, но потом чуть было не вскричала — ты где?!

— В каком смысле? Ай, ладно, слушай, я нашел тут какую-то забегаловку, давай ко мне!

— Подожди ты со своей забегаловкой!! Когда ты назвал мое имя, я аж подпрыгнула, но никак не могла найти место, откуда ты шепчешь… Где ты?!

— О чем ты? Я сейчас довольно далеко и мы общаемся через канал связи… Или, скажешь, первый раз об этом слышишь?

Алиана молчала, но я ощущал, что она о чем-то думает.

— Ладно, ничего не знаю ни о каком канале связи, но сейчас пулей дуй сюда! Потом поговорим насчет этого твоего канала…

Нет, ну что за женщины, а?.. Издав отчаянный вопль, я поплелся в ее сторону, по пути вспоминая самые обидные словечки про девушек. Оказывается, Алиана завела меня в какой-то переулок, от которого слышался какой-то приглушенный бубнеж.

Девушка стояла, чуть прижавшись к стене у поворота на небольшую огороженную площадь. Только увидев ее, тут же все обидные слова рассеялись, и я подошел лишь с немного уставшим лицом.

— Что случилось-то?.. — с ленцой спросил я.

Алиана рукой поманила к себе, молча глядя не на меня, а на ту самую площадь за зарешеченной оградой.

— Эй, — подошел, даже скорее подкрался я и уже зашептал, — что случилось?..

Ответа не потребовалось — я услышал громкий голос кира средних лет:

— …ить его. Его портрет висит на каждом углу Тирия, но запомните: не ходите по одному, этот мелкий пакостник очень опасен. — Послышались перешептывания и кир продолжил: — Применять оружие разрешено… Нет, оружие НУЖНО применять. Вопросы есть? Ну, раз нет — разойтись!

Мы никого не видели, лишь пустую площадь на фоне вытянутого дома, больше похожего на казарму батальона, но, после того приказа басистого капитана, послышались шаги в нашу сторону и сквозь зарешеченную ограду перед нами в направлении здания прошел довольно быстрым шагом тот самый отряд, от которого мы скрывались в лесу.

У всех у них были щиты, короткий меч на поясе, лук со стрелами за спиной и два коротких ножа на другом бедре. В отличии от гвардейцев в Салидоне да и в Тирии, эти были одеты намного легче: шлем был больше похож на серебряную шапку, защищающую затылок, часть шеи, нос и виски, а крепилась она кожаной застежкой у подбородка. Грудной доспех имел лишь большой отлитый лист металла, висящий на груди и имеющий довольно-таки рельефную форму, шея была открыта, а руки и ноги были защищены лишь на коленках, нижней части голени, запястьях и локтях, и, конечно же, пах. Остальные части тела либо вообще не прикрывались, либо виднелась легкая кольчуга.

Честно говоря, меня сильно удивила такая форма, если сравнивать ее с неповоротливым полным доспехом, таким как в Салидоне, где он имел большую массу, чем его владелец…

— Смотри, какой шрам! Он наверняка главарь какой-нибудь местной банды!..

Послышался наигранный ржачь и два десятка вооруженных киров исчезли из виду, продолжая горланить.

— Я так понял, это они об одной очень известной персоне разговаривали? И чем я всем так не угодил?..

— Альта… Кай, что ты натворил? Я не знаю Адландского языка, или как там его, но, судя по интонации главнокомандующего, тебя можно сравнить с королем бандитов…

Я глупо уставился на нее и задал наиглупейший вопрос:

— А как же ты говоришь со мной, если не знаешь кирвита?..

— Если ты не заметил, то говоришь со мной на моем языке… — не удержавшись, девушка хихикнула, увидев мою непонимающую рожу и предложила: — Ты говорил что-то о забегаловке?

— Ах да! — все, связанное с языками улетучилось, и я вернулся к реальности. — Пойдем.

Вопреки увиденному на плацу, мы не заметили ни одного из тех двух десятков наемников, обидно даже, как-то…

— А чего тот слуга на меня так странно посмотрел, когда я предложила ему золото?.. — обиженно заявила Алиана, выходя из таверны с набитым брюхом.

— Понимаешь ли, мы расплачиваемся кармой, и это золото для нас — бесполезная побрякушка.

— Хм… Но я не видела, как ты расплачивался с ним.

— Как это не видела? Я при тебе взял его за запястье.

— Причем тут запястье? Ты ему ничего не передавал!

— Что бы передать карму нужно непосредственное прикосновение. Конечно, есть различные колбочки для хранения кармы, но ей пользуются совсем уж зажравшиеся дворяне…

— Что такое карма?..

— Это энергия, необходимая для поддержания жизни в организме, используется кирами в качестве обмена товарами.

— Это все ее качества?..

— Ну, — я почесал голову, припоминая давние истории. — Есть легенда, якобы раньше карму применяли Боги в строительстве и в обыденной жизни… На самом деле, я мало чего знаю о карме и ее особенностях, так что не лезу в дебри…

— А как определить, есть ли она или нет в организме?

Я засмеялся:

— Она есть у всего живого.

Алиана жалостливо посмотрела на меня, моргнув пару раз глазками.

— Да, она есть у тебя, — устало произнес я, и после моих слов она повеселела. — Только она не сформировавшаяся.

— Что это значит?.. — озадачилась девушка.

— Ты не умеешь ей управлять, чувствовать и так далее. Твоя карма у всех на виду и любой сможет украсть ее, если захочет.

Алиана покраснела сразу же после слов «у всех на виду», а я уже устал быть в роли учителя и наслаждался свободной минуткой.

— Мне кажется, или люди от тебя шарахаются?.. — спросила меня Алиана, в очередной раз наблюдая сцену, когда кир, увидев меня, округлил глаза, подошел поближе к стене и приставными шагами пошел вдоль нее, все так же очумело глядя на меня.

— Странно… — промолвил я, ощупывая голову. — Чего это они? Я рогов не наблюдаю…

Ответ нашелся сам собой: через полсотни метров мы услышали:

— …На вас лежит большая ответственность! Это преступник мирового масштаба, он не только нагрубил нашему великому императору, еще оклеветал сие благородие! А за его плечами множество преступлений…

— О, давай посмотрим, кто это! — игриво предложил я, забегая за угол, откуда доносился звук. — Наверняка какой-нибудь лысый огромный главарь сильнейшей банды в Салидоне!

Девушка ответила согласием и последовала за мной на многокирную площадь, в центре которой, на каком-то небольшом постаменте возвышался глашатай, с большим портретом этого самого мирового преступника.

— …Если вы что-нибудь знаете о нем, немедленно сообщите в казармы главнокомандующим Золотых Львов или Белых Грифонов! Его ждет смертная казнь!

На большом пергаменте был изображен молодой парень с темными волосами, презренным взглядом, сдвинутыми бровями и наглой ухмылкой, а через его левый глаз прошел грубый шрам.

— Алиана, скажи, что мне показалось, ну пожалуйста!.. — взмолился я.

— Не, это реально ты…

Наверное, мы слишком громко говорили — кто-то, увидев нас, а точнее меня, крикнул:

— Эй, разве это не он?! — большая часть собравшихся тут же обернулась на меня, а глашатай несколько раз перевел взгляд с портрета в его руках на меня, сверяясь.

— Стража!!! — я никак не ожидал такого мощного крика от щупленького старичка, и чуть было не подскочил.

Бодрые гвардейцы, наверняка тоже слышавшие обо мне, появились по бокам тут же и, достав мечи из ножен, направили их на нас, не желая нападать первыми. Мы слышали лишь малую часть «моих» преступлений, и наверняка пропустили что-нибудь чересчур пугающее из моей биографии, нежели эти двое, которые ожидали своих сослуживцев.

Не оборачиваясь на меня, девушка красноречиво предложила:

— Валим?

— Валим!

До поворота добрались мы довольно быстро, потеряв из виду тех двух, а остальное было за малым: затеряться среди переулков огромнейшего Тирия было проще простого. Такие обстоятельства нас немного порадовали, но лишь немного: отовсюду мы слышали лязг доспехов и бегущих стражей, кричащих что-то типа:

— Где они?..

— Мы их потеряли!..

— Быстро найти беглецов!.. — эта фраза принадлежала уже офицеру.

— Они где-то здесь!..

— Конечно, здесь, где они могут еще быть, тупица?!

Спустя десять минут поднялся такой кипишь, что эхо криков и лязг оружий был слышен даже в переулках.

— Вот встряли! Зачем ты говорил гадости этому проклятому императору?

— Да не говорил я ничего! — обиженно возразил я. — Я с ним даже не знаком!..

— После твоего «ничего» ты теперь враг империи номер один!.. — после небольшой паузы, Алиана продолжила: — Ладно… Надо теперь что-то делать…

— Предлагаю разделиться и искать выход из этого чертова оборонительного города! Среди такого количества стражников мне дурно… — я даже затрясся, для пущего эффекта.

Быстро выбрав направления, девушка исчезла тут же в тени, а я поплелся искать выход из этого лабиринта… Тухлая вонь наряду с валяющимися повсюду то ли трупами, то ли нищими — то еще времяпрепровождение, особенно для босого как я. Грязь прямо-таки хлюпала под ногами и от этого становилось еще более мерзко, отбивая всякое желание бродить в таком месте.

Наконец я услышал под ногами не хлюпанье, а твердый мостовой камень и настроение немного поднялось. Настолько, что я даже не заметил вокруг себя гвардейцев, снующих туда-сюда, пролезая сквозь сильный поток киров.

Быстро опустив голову я прикрыл ладонью левый глаз так, что бы это смотрелось будто чешу лоб и постепенно пытался слиться с толпой. До мастерства Алианы мне было, конечно, далеко и наверняка на меня оборачивался каждый прохожий. А как не оборачиваться, особенно когда ты щеголяешь через толпу дворян…

В общем, заметили меня быстро:

— Эй!.. — окрикнул стражник позади.

Ускорив шаг, я начал уже просить богов помощи.

— Эй, кому говорят!

— Отвалите, отвалите, отвалите… — бубнил я себе под нос что-то вроде молитвы.

Вроде помогло — окриков в мою сторону больше не последовало, и я немного расслабился, замедлив шаг, все так же не оборачиваясь: вдруг спалю сам себя. Решив не привлекать к себе внимания, я немного отдалился от толпы и хотел было уже завернуть в подворотню, как неожиданно меня схватили за плечо и наглым образом развернули.

Стражник с поднятым забралом бегло осмотрел меня, а в особенности мой шрам, и, что есть мочи, закричал, потянувшись к свистку на шее:

— Он здесь, все сюда!!!

Он поднес к губам свисток, набрал полную грудь воздуха, и уже было хотел выдохнуть, но вот незадача: препятствие в виде кулака поддых сбило ему весь настрой и он, согнувшись, завалился на бок, не издав ни звука. Но он не сможет дышать еще ближайшие секунд десять, а я пока ретируюсь подобру-поздорову…

— Стоять-бояться!! — заорали сзади уже несколько рыл, пока я лавировал между дворянами, пытаясь добраться до поворота. Интересно, они действительно думают, что крича «стой» или тому подобное, преступник остановится и раскается в содеянном?.. Да наоборот, стражи этим криком только дадут ему знак, что погоня за ним продолжается и только ускорится!

Ох, как же долго они меня гоняли!.. Отдышаться? Да какой там! У меня не было времени даже связаться с Алианой и рассказать о погоне. Сначала я честно пытался не задевать никого, но где-то через час понял, что от дворян никакой помощи ждать не приходится и начал просто-напросто работать локтями на приличной скорости, сшибая этих неповоротливых дворняжек. Вроде препятствия в виде ворочающихся под ногами остолопов должно было немного приостановить погоню, ан нет — только я заворачивал на следующую улицу, как мне либо преграждали дорогу все те же гвардейцы, либо лязг был слышен где-то с другой стороны, либо вообще все вместе…

Повернув направо с многокирной улицы, передо мной замаячили открытые ворота из города, рядом никого не было и я припустил к ним, желая поскорее свалить отсюда. Пространство между мной и воротами являлось большой мостовой, радиусом около сорока метров, по бокам лишь были одинокие дома с закрытыми окнами. Каменные стены города были высотой под пятнадцать метров, и перепрыгнуть даже с усилением Ки я бы вряд ли смог, а пытаться с оравой за спиной я бы не рискнул.

Сначала мне показалось слишком подозрительным, что у ворот нету никого, даже охраны, когда в городе орудует такой «маньяк», как я. Но эта мысль лишь мелькнула в сознании, когда я улепетывал на полной скорости.

Прошло всего не больше десяти секунд, как я свернул с той улицы, и все это время меня сверлило какое-то непонятное чувство на краю сознания, которое никак не хотело убираться… Но, когда передо мной промелькнула стрела и ее острие звякнуло о камень, я понял, что это было за чувство и тут же застыл на месте, настороженно следя за местом, откуда был произведен выстрел. Это оказалась крыша двухэтажного здания, на которой стоял лучник, опустив лук вниз. Как только я остановился, меня все-таки догнали те восемь засранцев и столпились в десятке метров от меня, выставив перед собой штыки.

С восемью алебардами сзади и лучниками на крыше лучше не связываться в открытой схватке. Ну, наверняка лучники будут попадать по своим, но мне от этого не легче, а когда ближников поубавиться, следующая же стрела пронзит мою спину…

Так, от одной-двух стрел я увернусь, за это время надо проскочить в ворота… — рассуждал я про себя, все так же наблюдая за крышей и толпой сзади.

Заслышав вдалеке топот, я зло перевел взгляд на небо, упрекая во всех своих неудачах то ли богов, то ли самого себя… Из-за домов выходили друг за другом латники, полностью загораживая проход телами, а перед ними вразвалочку топали те самые, которых мы видели на плацу перед казармами: со щитами и одноручными мечами. Я не сильно разбираюсь в броне и всяческих щитах, но по-моему, в латах намного безопаснее, чем практически в открытом доспехе…

«Голых», как прозвал я их про себя, было всего пятеро, остальные, наверное, на других воротах.

Стоявший в центре «голый» имел шрам на лбу и, по походке, явно был лидером, он даже выделялся: на красном щите виднелись три синих полоски. Я точно не знаю, что это значит, но это явно не украшение…

Неизвестно откуда достав лист, он пол минуты переводил взгляд то на меня, то на листок в руке. Потом, смяв его, кинул под ноги.

— И такой пацан смог натворить столько дел?.. — он одобрительно крутанул головой. — Не удивительно, что тебя казнят на главной площади Салидона.

От последней фразы у меня отвисла челюсть и я очень долго не мог подобрать ее.

— Сам в шоке, — нашел, что ответить я.

— Мда… — презрительно осмотрев меня с ног до головы, но сплюнул на мостовую, и небрежно вскинул рукой в мою сторону: — Вяжите его, что ли…

Развернувшись, он со своей дружиной поковылял назад, явно разочарованный.

Два потерявших страх стражника быстро подошли ко мне, и схватили за руки, пытаясь провести захват с удержанием. Бдыщ! Послышался смачный удар о мостовую двух закованных в железо тел. Я всего лишь придал им инерции, шагнув вперед и вытянув руки, и крутанул запястьями. Они больно ударились головой и не захотели (или не смогли) встать.

Лениво повернувшись на звук, лидер «голых» не сразу понял, что произошло и отвернулся. Но когда до него дошло, что случилось, он крутанулся так, будто его щит ожил и попытался сбежать от своего господина, развернув того на сто восемьдесят градусов.

Я же, по одному зашвырнул этих поближе к дому, что бы не мешались под ногами и безукоризненно стоял на том же самом месте, будто ничего и не произошло, а поднимать сто килограмм и кидать метра на три-четыре от себя — это для меня так, потеха…

Вообще, это нужно было мне для сканирования, поэтому я совсем не торопился, растягивая время. Результат был удручающий: насчитал я шесть тел сзади, пятерку «голых», еще десяток на воротах, три лучника на крыше (двое прятались рядом с первым), и, что больше всего меня удивило, я насчитал еще двоих, прячущихся во дворе слева от меня и имеющих несравнимо большую Ки, чем стражи.

Итого: против меня двадцать четыре стража порядка, причем «голые» были самыми сильными здесь, лучники ужасно мешали, и с ними надо было что-то делать, а двое вообще сильнее всех стражей вместе взятых на этом пяточке земли.

Хвала яростному Зарефу за подарок, который удосужился я принять от Алианы в виде двух метательных ножей, удобно поместившихся в мой левый карман кофты.

Как говорил Андрей: «Внезапная атака ошеломит противников…». Фраза действительно стоящая, вот только конец этой «поговорки» мне совсем не нравился: «…и у тебя появится всего несколько секунд, чтобы убежать». Убегать было некуда, и я решил прорвать самую слабую нить обороны: шестерых копейщиков сзади.

Нащупав в кармане два ножа, один удобно лег мне в руку, а второй я взял так, что острие шло вдоль тыльной стороны руки, зажав его мизинцем и безымянным пальцами.

«Голый» со шрамом нахмурился, после той сцены с летающими стальными банками и кивнул своей ораве следовать за ним. Я же со скоростью молнии кинул нож в лучника, и он погрузился в ключицу до рукоятки. Издав одиночный крик боли, лучник завалился на бок, выронив лук, а я тем временем метнулся в сторону шестерых латников с ножом в руке. От такого натиска они даже если и ошалели, то мне это на руку было лишь чуть-чуть, так как копья они держали, нацелившись на мою грудь. Ножом я обрубил два ближайших ко мне копья и вонзил его в печень между пластами доспеха одного противника, второго же я сильно огрел пяткой в пах, отчего тот пискнул и свалился на землю, держась за хозяйство.

Путь был свободен и я мог спокойно убежать, если бы не одно но, в виде стрелы, снова промчавшейся мимо моего носа. Не теряя больше времени, я перехватил нож, и кинулся с ним на противников справа от себя. Лучник не станет стрелять, когда рядом с противником сослуживцы, именно этим я и воспользовался, скашивая ряды стражей.

Первого я захотел вырубить таким же ударом в пах, но он среагировал, подставив под удар свое древко, которое сломалось пополам. Удивлялся он сломанному оружию не так долго, ровно до того момента, как ему в правое плечо не вонзился нож. Страж оказался выносливей остальных и лишь упал на колени, держась за рану, но хлесткий удар ноги по область уха вырубил его. У последнего не было шлема, и я воспользовался такой возможностью, больно тыкнув в глаза и долбанув по носу прямым ударом рукой, вызвав небольшое сотрясение мозга. Тот упал на пятую точку, держась руками за лицо, и негромко ругался.

Незащищенный телами стражей, я перехватил нож поудобней для броска, и метнул в ближайшего из двух высунувшихся лучников, одновременно отпрыгивая в сторону. Они все-таки успели выстрелить, но одна стрела промазала, а вторая попала в ногу одного из латников, которого я вырубил ногой в ухо.

Все это действо длилось половину минуты, но ни «голые», ни латники у ворот времени не теряли: добрых пятнадцать киров двинулись в мою сторону. Да что там двинулись! Они чуть ли не побежали на меня, доставая оружие!

До меня им оставалось примерно десять-пятнадцать метров, и я, быстро расправившись с двумя оставшимися гвардейцами, вопреки здравому смыслу, ринулся прямо в эту толпу. На самом деле я просто не хотел оставаться на открытом пространстве против лучника, который был самым опасным здесь, не считая «голых». Сознание отметило, что где-то сзади всей толпы появился новый персонаж и внес еще больше хаоса, но я не посчитал это столь важным.

Рядом пронеслась стрела, и я уклонился от выпада первого «голого», нырнув под меч. Схватив за запястье правой рукой снизу, левой я с размаху рванул локоть жертвы в противоположную сгибанию сторону, сломав его. Послышался громкий окрик боли и вопли «она сломана, она сломана!!!», когда тот упал в толпу и его чуть было не затоптали. Я думал, что «голые» такие же воины (ну ладно, чуть сильнее), чем латники, но я сильно ошибался… Латники бьются напором, грубой силой, в то время, как «голые» окружили меня и щитами вперед. Между прочим, щиты закрывали половину лица, и доходили до колен. От такой «черепахи» я немного растерялся и не знал, что делать. Но, когда до меня они уже могли достать мечом, я сел на четвереньки и пнул первого попавшегося по щиту, который по инерции подкосил коленку «голого». Он же, не ожидавший, что его жертва исчезнет из поля зрения и так лишит его равновесия, выкинул щит от себя и со всего размаху вмазался лицом о мостовую. Потекла кровь, скорее всего от сломанного носа и тот перестал двигаться.

Мне еще повезло, что щиты были деревянные, потому что дрались они ими не хуже меча, делая выпады одновременно с мечом. Одного из них я поймал на том, что он немного раскрылся после выпада. Но мне этого «немного» хватило, что бы протиснуться между его оружием и щитом и ладонью зарядить в челюсть так, что она сломалась и даже повредила мозг, так как он закатил глаза и упал наземь. Эта пятерка меня изморила больше, чем все вместе взятые стражники, которые нападали на меня в этой жизни… Я истекал потом, глубоко и прерывисто дышал, с трудом переставляя ноги.

Все это время мне не сделали ни одного чистого удара, лишь края оружий оставляли царапины, синяки (от доспехов и щитов) и ушибы. Я решил больше не рисковать и сделать все намного легче: бить по открытым местам, коих было просто навалом. На меня несется рубящий удар сверху вниз, я шагаю навстречу удару и блокирую скрещенными руками его запястье, после я крутанулся всем телом и левой ногой попал в коленку. Послышался хруст, говорящий о том, что противник выведен из строя и он завалился на левый бок, под которым лежал щит. Последний противник, заметив, что я повернулся к нему спиной после того удара ногой и то, что я устал, решил попытать судьбу и свалить меня, лишив руки или порубив бок. Я немного заторможено ответил на этот выпад, увернувшись кручением и сейчас неуклюже пытался найти равновесие, махая руками и переступая через тела, пытаясь не запнуться.

Но тут я совершил раковую ошибку: я отошел от живого щита и в следующую секунду почувствовал жжение в груди. Спустя еще секунду я «поплыл», теряя равновесие, считая разноцветные мелькающие круги перед собой и кашляя кровью. Очень сильно хотелось закрыть глаза и уснуть, но я кое-как смог возобладать над этой болью и, помотав головой, с криком бросился на противника, спотыкаясь о тела.

Удары я чувствовал как во сне, когда ты вроде бьешь, но удар не попадает в цель и ты с удивлением отмечаешь, что перед тобой вообще нету противника. Большую часть времени я дрался с опущенной головой, смотря себе под ноги, лишь краем глаза отметив какое-то инородное тело, торчащее из правого легкого. Несмотря на мое состояние, свои удары я чувствовал лишь попав в щит или доспех, и после каждого такого попадания шикал от боли. Я потерял счет времени, но через полуопущенные веки я мог видеть, как солдаты сами по себе падают на землю, истекая кровью, а рядом носится кто-то, умело махая кинжалом. Я тоже был крут, особенно после того, как в наполовину отключенном состоянии умудрился увернуться от меча латника и заехать ему в челюсть с левой, потеряв равновесие. Двигать правой мне было болезненно и я не стал усугублять и без того ужасное положение…

Последний удар лишил меня всех сил и я упал на колени, бесчувственно опустив руки. Кругов перед глазами было все больше, я различал лишь солнечный свет, и, подняв голову, с блаженством смотрел в его сторону, будто он был моим спасением. Сердце бешено колотилось; с каждым вдохом я ощущал, что воздуха все меньше и меньше, а грудь так и разрывалась от боли, не давая вдохнуть больше. Я слышал лишь удары сердца, остальные звуки будто бы перестали существовать, отчего становилось невыносимо и тоскливо, как будто я остался один…

Где-то вдалеке я слышал чей-то крик, который повторялся несколько раз по мере приближения.

— Альтаир! — прозвучало в моем сознании, отчего голова страшно разболелась, а глаза я не захотел открывать, опасаясь еще большей боли. — Альтаир, держись!..

Голос еще несколько раз повторил это, прежде чем прикоснулся к моему плечу. Спустя мгновение я понял, что это Алиана, но лишь вяло отмахнулся, пытаясь встать на ноги. Встать с первого раза не получилось: ноги затекли и мне помогла Алиана, обняв меня за талию и перекинув мою левую руку через шею. Стоять на правой ноге было больно, и я оперся на девушку, хотя очень не хотел этого: гордость не позволяла…

Где-то далеко сзади за поворотом я слышал крики десятка солдат, и, судя по боли в моей груди, мы не просто бежали, а бежали по мне… В какой-то момент я споткнулся, упав на левый бок и повалил за собой Алиану. Дикая боль отразилась в груди, и я очень сильно закашлялся, брызгая кровью на руку, кофту и траву, на которой, кстати, и лежал.

С каждым кашлем боль пронизывала все мое тело, а в особенности правую ее сторону, голову будто бы сжали тисками и я вяло соображал, постепенно закрывая глаза, до момента, когда окончательно не потерял сознание, успев в последний момент отметить невысокую траву, на которой я лежал…




Часть 2





Глава 1


Бредовые сны без смысла и повествования, реальность, в которой я просыпался весь в липком и холодном поту, с пересохшим и осипшим горлом — все это перемешалось в какой-то сумбур, в котором не то, что я, никто не смог бы разобраться.

В редкие моменты, когда я бодрствовал, если так можно назвать бездумное вглядывание в темно-зеленый потолок, больше похожий на крышу шалаша, обложенную ветками, с наполовину прикрытыми веками, и пытался понять, где нахожусь.

Повернуть голову я почему-то не мог: она лежала на чем-то, что крепко держало ее не только в неподвижном состоянии, еще и под определенным углом. У меня еще не было достаточно сил, чтобы встать, да что там встать? Я поднять руку-то не мог, вот и приходилось довольствоваться бесплатным и доступным сейчас: тупо пялиться в потолок. Правда, удовольствия мне это не доставляло: просыпался я то днем, то ночью, и на совсем небольшой промежуток времени — не больше минуты. Много раз я просыпался и слышал рядом собой голоса, слышимость была такой плохой, что я даже не был в состоянии определить какому полу принадлежит голос…

* * *


…Пока меня несли, я чувствовал каждую рану на теле, полученную в той бойне в подвале, но ничего не мог поделать. Уложив меня на кровать, кто-то позвал врача на том языке, котором мы общаемся с Алианой.

Женские, но хваткие и крепкие руки с уверенностью накладывали мне швы на раны, бинтовали тело и смачивали порезы какой-то пахучей жидкостью, от которой хотелось отвернуться и задержать дыхание…

В следующий момент сна я стоял перед зеркалом, созерцая свое «новое» лицо со свежим шрамом на левом глазу. Проведя по нему пальцем, я немного удивлялся, чувствуя прикосновение лишь на живых участках кожи. Шрам с большим количеством швов напоминал мертвую материю с отсутствующей чувствительностью, лишь надавив посильнее можно было почувствовать немного отдаленную боль где-то в глубине. Из глаза при этом то и дело вытекала жидкость, и я решил закрыть его на время.

Вот же угораздило меня…

* * *


Сразу же после такого короткого сна я очнулся, но уже не в том состоянии, как был вчера (или позавчера?), когда я ничего не понимал и не мог отличить реальность от вымысла. Сейчас я чувствовал себя здоровым… Нет, не так… Обновленным! Я уже мог пошевелить пальцем, лучше осмотреться и не терял сознание прямо на месте. Грудь болела, но не так, как до ранения, боль можно было сравнить, как будто тебе всю ночь в трактире пудовые кулаки били только в грудную клетку, а потом долго топтались по ней… Конечно, сравнение так себе, но ощущение подтверждали это… Прислушавшись, я засек где-то вдалеке звук, похожий на трещащие ветки, когда наступаешь на них и решил встать. Оказывается, правую руку мне на всякий случай обездвижили с помощью двух связанных между собой ровными палками и закрепили лианой на шее.

Приняв сидячее положение, кровь прилила к затекшим мышцам спины, и я почувствовал себя намного живее. Как я понял, лежал я только на спине весьма долгое время… Оказалось, я все это время находился в самодельной хижине, больше похожей на шалаш, который строят ребятишки для развлечения: потолок сложен «домиком» из листьев большой площади, что бы вода не попадала во время дождя внутрь, стены были сложены, скорее всего, из простых досок, а внутри обложены уже засохшими растениями. Высота такого дома, а это был именно дом (я заметил кровать, какие-то палки, стоящие в углу, контейнеры, сделанные из подручных материалов, то бишь растений), равнялась примерно двум метрам. С вытянутой вверх рукой не походишь, да оно, впрочем, и не надо…

Сидя на самодельной кровати, которая была похожа больше на гамак, я больше всего опасался того, что ноги откажут и я упаду (я до сих пор не знал, сколько я провалялся тут), когда захочу встать на них. В итоге, я решился и потихоньку, начиная с носочка, встал с кровати на пол, устланный какими-то мягкими растениями поверх длинных тонких веток.

Слева от меня замерцал свет, на который я не обращал внимания все это время и я пошел в его сторону. Выйдя из шалаша, приложил левую свободную руку ко лбу, закрываясь от солнца, которое пробивалось сквозь кроны деревьев, и вдохнул полной грудью влажный и прохладный воздух леса, который в мгновение прояснил мою голову и прочистил легкие. Я был обнажен по пояс и даже солнце, еще не дошедшее до зенита, не могло в полной мере пробиться в глубь леса и отдать свое тепло.

Меня окружала абсолютная зелень, куда не глянь виднелись деревья, свисающие с самого верху лианы, колючие агавы, земля была устлана засохшими листьями, местами из нее торчали корни и небольшие стволы, а от влажности, которая составляла приблизительно восемьдесят процентов, очень хотелось пить.

— О-о, очнулся? — послышался голос справа, и я обернулся на звук.

Рядом с шалашом на пеньке сидел ссутулившийся старик. Одет он был в белую рясу до колен, с длинными рукавами, а подпоясывала его одежду зеленая лиана. Его недлинные и растрепанные волосы были седы и белоснежны, а на лоб он нацепил такую же лиану, ниже колен же он ничего не одел. Старик неторопливо повернулся в мою сторону и искренне улыбнулся, удивив меня своими ясными и потрясающе красочными глазами. Присмотревшись, я удивился еще больше: они были разного цвета, к тому же в каждом глазу имелись сектора разных цветов! Его правый глаз в большей степени был ярко-зеленый, с небольшим, но очень заметным коричневым сектором сверху справа; левый же глаз был окрашен в серебряный, а по краям радужки преобладал золотистый цвет.

— А-а, да… — я первый раз увидел кира с такими глазами и был некоторое время заворожен этим. Ровно до того момента, когда он моргнул и привстал с нагретого места. Должен сказать, что ростом он был чуть ниже меня, и это тоже впечатляло.

— Вот уж не думал, что ты очнешься так быстро, с такими повреждениями лежат больше месяца, — задумчиво проговорил он, осматривая меня. После подошел почти вплотную и стал ощупывать своими весьма сильными пальцами, бубня на ходу: — У тебя хорошее тело, без твоей подготовки ты бы не стоял сейчас здесь…

— Ага, спасибо…

Старик внимательно изучал шрам от стрелы на груди и неожиданно тыкнул в него.

— Ауч!.. — я поморщился, немного отпрянув от него.

— Все-таки, — пропыхтел старик, выпрямляясь, — ты должен отдать своим мышцам должное — во время попадания, они сократились до такой степени, что стрела вошла в легкое лишь на пару сантиметров, и ты остался жив.

— Спасибо уж, успокоили… — язвительно отозвался я.

— Ха-ха-ха, — залился тот старческим голосом, больше похожим на кашель. — Не обижайся, я пошутил.

— Ну и шуточки у вас… Кай, — решив наконец-таки представиться, я протянул ему руку.

— Ринтел, — коротко ответил старик, пожимая руку. Его руки были горячими, ладонь большая до такой степени, что мне показалось, будто моя рука утонула в ней. — Кстати, тебе не мешало поблагодарить девушку, которая несла тебя на себе, будучи сильно вымотанной.

Все мои вопросы, которые я хотел задать старику насчет его имени, которое я читал в рукописях в библиотеке Архина, тут же испарились, и я стал озираться по сторонам в поисках Алианы.

Но девушка сама дала о себе знать, закричав откуда-то сбоку:

— Альтаир!! — я не ожидал от нее такой скорости, когда она оказалась рядом со мной меньше, чем через пять секунд и с ходу засыпала вопросами: — Ты как? Как рана? Ничего не болит? Зачем встал? Тебе лежать надо!

— Меня. Зовут. Кай! — разозлился я больше для виду, а не по-настоящему. — Все хорошо, рана затянулась. Кстати… — тут я замялся, немного покраснев. — Спасибо, большое…

Нашу беседу прервал старик:

— А как зовут столь милую особу? — он перевел взгляд на девушку, а та, в свою очередь, поняла, что речь идет о ней и тоже смотрела на старика. — Когда я натолкнулся на нее, она что-то пыталась сказать, говоря на незнакомом мне диалекте.

Ах да, я уже и забыл, что Алиана не знает кирвита и мне приходиться общаться с ней на ее языке, который я откуда-то знаю.

— Это Алиана, моя… спутница. Кстати, ее никто не преследовал? — задал я мучавший меня вопрос.

— Нет, она была одна и погони за ней я не наблюдал.

— Это хорошо. Ринтел?

— Да?

— Я вот, что хотел спросить… Не так давно я ознакомился с историей Адланда и вычитал весьма интересную главу, в ней говорилось о единственном кире, который научился использовать карму как заблагорассудится и стал бессмертным. Его имя было Ринтел.

Я внимательно следил за реакцией старика, но тот дослушал спокойно, а потом молча улыбнулся, не сказав ни слова и пошел мимо меня в дом.

— Куда вы?.. — обернулся я к его сгорбившейся спине.

Старик остановился и медленно повернулся:

— Действительно, куда это я? Вы молодые, вот и принесите растопки, — Ринтел указал на затушенный костер недалеко от дома и скрылся в шалаше.

— Хм, странный какой-то…

— А кто это?

— Ты знаешь, мне тоже это интересно…

— Я говорю, как его зовут?

— А, зовут его Ринтел.

— И о чем же вы говорили?

— Да ни о чем, просто представились, — я сделал пару шагов в сторону от дома. — Пойдем, что ли?

— Куда? — девушка поравнялась со мной.

— За растопкой, — до ближайших сухих деревьев оставалось метров пять и я решил освободить правую руку. В результате минутных усилий я кое-как снял две доски и пару раз сжал руку в кулак. Больно не было, но напрягать грудные мышцы лучше не надо, придется ломать небольшие ветки, причем одной рукой.

Собирательство заняло у нас минут пятнадцать: веток было много, но из-за влажности все они были полны воды, а на сушку у нас не было времени, вот и приходилось собирать самые сухие ветки, листья, стволы… В итоге набралось две небольшие охапки и мы двинулись назад.

— Алиана, сколько я провалялся тут?

— Четыре дня.

— Ни фига себе!! — вспомнив о трех неделях, которые обещал Андрей, я не на шутку растерялся. — У нас очень мало времени! Почему вы не разбудили меня раньше?! Черт!!!

— Кай, Кай, успокойся, что происходит, чего ты кричишь?..

— Да потому, что у нас очень мало времени!!! Сейчас, подожди секунду.

Сконцентрировавшись, я искал источник Ки Андрея вдалеке. Я стоял так уже около минуты: чем дальше находиться источник, тем сложнее его найти. Но все-таки я нашел его: большой сгусток Ки, примерно пятая часть моей энергии я ощутил где-то на северо-востоке от себя и повернул в эту сторону голову.

— Вон там, — указал я пальцем прямо на сгусток Ки. — В той стороне находится… В общем, туда мы должны попасть.

— «Туда» это куда? — недоуменно спросила Алиана, всматриваясь в указанную мной сторону.

— Зегх'тир, закрытая страна. Нам надо туда.

— Закрытая? Снова пробираться сквозь эти гигантские иниары?.. — от последнего слова девушка немного потряслась. — О, нет…

— Иниары? Что это?

— А, потом увидишь…

Пожав плечами, через минуту мы уже были на небольшой полянке, на которой расположился шалаш Ринтела, сам он сидел на пеньке у затушенного костра и смотрел на него. Заметив, даже скорее заслышав нас, он поднял на нас голову и проворчал:

— Ну чего вы так долго? Тут вокруг валяется растопка, чего вы там возились?!

— Так ведь тут влажно, мы искали сухие ветки… — попытался оправдаться я.

— А-ай! Не дело это, не дело! Кидай давай, кидай! — куда-то заторопился старик, подзывая нас, активно махая руками в свою сторону и тыча в костер.

Мы в спешке покидали одну охапку, а другую положили рядом.

— Кай, иди в дом, принеси мясо и дрова. Мясо на столе, дрова под гамаком.

Я не обижался, что нас просто используют, нет. Старик ухаживал за мной четыре дня, тратил свою еду, делился теплом, отдал мне кровать. Наверняка Алиана тоже помогала чем могла, но все-таки он старик, и теперь, когда я чувствую себя намного лучше, настала моя очередь отплатить ему той же монетой. Поэтому сейчас я взял в правую руку самое легкое: кусок мяса, весом в два килограмма, а в левую набрал сколько смог дров и вышел на улицу.

Старик к этому времени уже вытащил откуда-то длинную палку, на которой будет жариться мясо, и вбил в землю две рогатки, которые будут удерживать палку на весу. Как только я появился из шалаша, девушка кинулась мне помогать, помня, какой я был больной и беспомощный (наверняка и сейчас так думает). Алиана сразу принялась отбирать у меня часть дров, но я лишь отпихивался от нее и бубнил что-то типа «отстань, я сам», но вскоре сдался под напором ее вредного взгляда, и глаз, которые вот-вот расплачутся… В итоге она забрала у меня большую часть, а я дошел к костру с пятью дровишками, которые уместились на одной ладони. Ринтел же, внимательно наблюдавшей за нашей перепалкой и борьбой за дрова лишь смеялся, сидя на пеньке и держался за живот.

Пока старик нанизывал кусок мяса, мы покидали в костер растопки, сверху домиком разложили чуть меньше десятка дров и стали думать, как бы поджечь его в столь влажном климате. Трением я мог разжечь в легкую, если бы не два «но»: я был сейчас маленько не в той форме и пользоваться всей силой не сумел бы, а при столь влажном климате, да еще ввиду отсутствия сухих веток, палок и даже соломы, трение можно было смело отбрасывать…

Я не хотел снова вызвать у старика приступ смеха и честно пытался думать, как бы разжечь костер, озираясь по сторонам. Но вскоре даже от лупы и солнца отказался: солнце не могло дать большой эффект ввиду малого прохождения солнечных лучей сквозь кроны деревьев. Проще говоря, мне просто не хватит тепла, что бы сконцентрировать лучи в одной точке и вызвать возгорание. Да и увеличительного стекла у меня не было…

— Чего встали, садитесь, поговорим, — недовольно буркнул Ринтел, все-таки нанизав мясо на самодельный шампур, и положил его на две рогатки.

Мы недоуменно сели, наблюдая за ним. Наверняка он вытащит откуда-нибудь какое-нибудь средство для разжигания… Но мы просто сидели и разговаривали. Точнее не разговаривали, а отвечали на вопросы:

— Кай, куда вы держите путь?

Я недолго колебался: отвечать или нет. Все-таки он меня спас, да и был всего лишь отшельником, каким был не так давно я.

— Зегх'тир.

Он к чему-то прислушался, внимательно вглядываясь в мое лицо и кивнул пару раз про себя.

— Что он спросил? — прошептала Алиана мне на ухо. Я коротко пояснил ей и решил переводить весь наш разговор.

— И зачем же? — немного прищурился старик, у него даже изменился голос. Теперь он напоминал не старческий, а мужчины среднего возраста. — У тебя там друзья, родственники?

— Как бы сказать… — я растерянно почесал затылок. — Я хочу помочь одному своему другу, или наставнику… Не знаю даже, как правильно его назвать…

После каждого моего ответа он прислушивался и кивал сам себе.

— Он кир?

— Нет, человек. По-крайней мере, по его словам…

— Человек? Как интересно… — он улыбнулся, задумчиво почесав подбородок, будто вспоминая что-то. — Скажи, тебе знаком человек по имени Вол'трен?

— Нет, никогда не слышал такого имени.

Старик крепко о чем-то задумался на пару минут, поглядывая иногда на нас с Алианой, а после махнул рукой куда-то в сторону.

— Хорошо. Ты не соврал.

— И как же вы это определили? — насмешливо поинтересовался я.

Ответ пришел сам собой, когда Ринтел поднес палец к нашей растопке, подождал пару секунд и появился огонь. Алиана, не следившая за разговором, то и дело оглядывалась на звуки цикад и различную живность, копошащуюся в зарослях кустарника. Я же пребывал в шоковом состоянии, увидев то, как старик разжег огонь в таком месте. Почему я удивлен, скажите вы? Находясь в лесу с влажностью более 80 процентов, с полными воды дровами и растопкой зажечь огонь лишь коснувшись кончиком пальца дров? Бред, сказал бы я, услышав от кого-нибудь что-то в этом духе не так давно, но сейчас я верил тому, что видел. А видел я много дыма и зарождающийся огонь в глубине костра, который поднимался наверх и высушивал ветки. Нет, огонь не вспыхнул, он лишь начал разгораться, а Ринтел тем временем был занят тем, что поддувал, прижавшись к земле а ля упор лежа. Более-менее раздув огонь, он брал влажные ветки, лежащие рядом с ним, и бросал в будущий костер.

Я наблюдал за этим с изумленно распахнутыми глазами; Алиана же еще долго рассматривала живность вокруг, прежде чем повернулась и увидела огонь. Ее это не очень удивила, наверняка она подумала, что пропустила лишь процесс добывания огня, причем слово «лишь» здесь чисто условно…

Не осмелившись задавать вопросы, я все-таки пришел в себя и решил немного побыть один. Мой организм был сильно истощен, и сейчас, когда мясо будет готовиться довольно-таки долгое время, я хотел углубиться в лес и поискать немного пищи и воды. Сидеть без дела, по пояс раздетым, с такой влажностью, вдобавок к холодной погоде — то еще удовольствие. Я задрожал, обняв себя за плечи.

— Оденься, что ли… — пробубнила Алиана, покраснев.

— А где моя кофта?

— Пойдем, — девушка поднялась и направилась к шалашу. Я тоже встал с нагретого места и, обнимая за плечи, поковылял к дому старика.

Внутри было намного теплее, и я с наслаждением растирал тело. Алиана сидела спиной ко мне на корточках и рылась в своей сумке, бормоча «кофта, кофта, кофта…» словно заклинание.

— А, нашла!

В ее руках лежал аккуратно сложенный балахон. Развернув его, она нашла нижнюю часть, и, направив ее на меня, скомандовала, как мать ребенку:

— Надевай!

— Спасибо, что вылечили меня… — бубнил я, натягивая через голову балахон.

— Лечил тебя старик, практически не подпуская меня к гамаку.

— Ясно… Кстати, ты единственная, кто впервые видит это, — я указал на шрамы, — и совсем не удивляется.

Алиана как-то странно посмотрела на меня и прошла мимо в сторону выхода. Лишь у самого проема, когда ей оставалось сделать шаг, я услышал:

— Не впервые…

Она сказала это настолько тихо, что я понял смысл фразы только через пару секунд, когда она уже давно исчезла в проходе и села у костра. В свою очередь и я собрался на разведку: застегнув молнию балахона, ступил на влажную землю и побрел к зарослям. Мои босые ноги хлюпали по столь влажной почве и самое опасное, что могло случиться со мной, помимо хищных животных, насекомых и различных ядовитых рептилий, — это порезать ступни. Практически сразу же после этого в рану попадут болезнетворные бактерии, которые заразят кровь, а вскоре доберутся и до кровогонного органа, вызвав его остановку, либо чрезмерное сердцебиение, разорвав мощную сердечную мышцу.

Босым я жил больше года, поэтому имел опыт хождения не только по улицам городов и деревень, но еще по лесам. Вот только в месте, где я обитал, влажность была значительно меньше. Сейчас же от напитанной водой земли мои ноги разбухли и стали слишком мягкими, а это значительно облегчало всяким камням или растениям впиться в мою плоть, поэтому я ступал осторожно, не только смотря под ноги, но и нащупывая перед собой носком.

Углубившись в лес, который больше напоминал джунгли, я присматривался к растениям, кустарникам и деревьям. Из-за повышенной влажности повсюду рос мох, который придавал лесу ярко-зеленый окрас и впитывал влагу.

С одного из деревьев я сорвал кусок мха размером с ладонь и сжал его в руках. Из него потекла вода, и я подставил рот на ее пути, смачивая горло. Мох выполняет роль фильтра и пить из него можно ничего не опасаясь, особенно в таких влажных джунглях, когда на горизонте лишь зелень и ничего кроме зелени.

За столь долго время, пока я спал, я не мог чувствовать вкуса еды, воды (если меня вообще кормили и поили) и сейчас она мне казалась столь сладкой, что я выжал чуть ли не литр воды из этого растения, прежде чем заставил себя искать что-либо перекусить. Не съесть, а перекусить, так как я уже чуял запах жарящегося мяса. От мыслей о еде живот прямо-таки начал кричать и сворачиваться в узел. Похоже, эти четыре дня я действительно не ел ничего…

Не так долго пришлось искать и пропитание: передо мной рос небольшой, с мой рост, куст агнации. Это вечнозеленое растение, с иголками на ветках, которые достигали длины в пятнадцать сантиметров. Иголки были как ядовиты, так и съедобны. «Как» — спросите вы? На концах колючек содержится яд, он занимает чуть меньше половины сантиметра — так растение защищается. В середине иголка расширяется и в ней есть агнациевый сок, который считается деликатесом в Адланде. Дело в том, что очень маленькое количество киров вообще способны отличить агнацию от своего двойника чо-гала, у которого яд не на конце иголки, а во всем стержне. Внешне же у чо-гала растут листочки у основания колючки, в отличии от агнации, у которой ничего не растет кроме колючки.

Осторожно сорвав иголку с ветки и оторвав ее ядовитый конец, я вылил содержимое в рот, как следует прополоскал полость рта и проглотил. Сок очень питательный и содержит много веществ, необходимых организму. Правда, чтобы насытиться, необходимо съесть по меньшей мере пятьсот иголок… Но если все-таки съесть, то получаешь просто огромную энергию на весь день. Помимо этого сок немного кислый и его запах остается везде и надолго, особенно во рту.

Ядовитый наконечник я не стал просто так выбрасывать: не хватало мне наступить на него потом, тогда можно смело получить сильное раздражение кожи, отеки в месте прокола и даже временный паралич, поэтому я подобрал лист размером с ладонь и воткнул небольшой наконечник в черешок.

Выдавив еще штук пять иголок, я насытился и готов был возвращаться: запах мяса усилился и вот-вот все уплетут без меня, к тому же я довольно далеко отошел от шалаша — метров на пятьдесят.

Меня встретили удивленными взглядами, мол, что больной забыл в густых джунглях? А после этого вернулись к своим делам: следили за прожаркой мяса. Я же подошел к костру и тоже присел на пенек, достав из кармана дюжину колючек с оторванными иголками.

— Что это? — сразу же заинтересовалась девушка, рассматривая иголки размером с мою ладонь.

— Это колючка агнации, — я передал горсть Алиане, — в их стержне очень питательный сок. Будете? — я протянул старику такую же горсть.

Тот довольно хмыкнул, но принял подарок.

— Впечатлен, молодой кир, впечатлен… То, что ты знаешь про яд агнации впечатляет, но больше удивляет твое знание о самой агнации.

— Я довольно долго жил в джунглях, похожих на эти, только не в глуши, — я развел руками, — а на более-менее открытой территории с источником пресной воды. Только жил я в уже построенном кем-то доме, — все-таки признался я.

Ринтел к чему-то прислушивался и смотрел в огонь.

— Мясо готово, — резко перевел тему старик, будто бы пропустив мои слова.

Я перевел Алиане, и она, достав нож, срезала пару кусочков мне и себе и довольно сунула один из них в рот, а другой передала мне. Помимо того, что я был очень (ОЧЕНЬ) голоден, ел, в основном, я, игнорируя просьбы остановиться с двух сторон. Ну как я могу остановиться, когда провалялся четыре дня, получил столько ран, да еще и тренировался до этого как проклятый?! Еще с Андреем я заметил, что чем усерднее тренировки, тем больше мне нужно еды для восполнения энергии. Во время тренировок я съедал в день около десяти кило мяса и очень много воды, а мои мастера только и успевали летать и проверять ловушки, а после приносить между перерывами еду. При этом Андрей то гонял меня весь день без передыху, и я сваливался спать ни разу не поев, то я ел хотя бы один раз в день (что, кстати, было прогрессом!), после выполнения одной ему известной нормы.

Вскоре мясо кончилось (в основном благодаря мне), я облизал немного соленые пальцы и стал озираться по сторонам. То, что я сейчас съел нельзя было назвать даже завтраком у Андрея: каких-то два килограмма мяса, один из которых достался мне. Прямо сейчас я чувствовал, как желудок активно переваривает еду, добравшуюся до него спустя столь долгое для него время. Очень скоро он все это переварит и потребует еще больше для поддержания в тонусе мышц и всего остального. Я не хочу обворовывать старика и объедать все его запасы, если они у него вообще есть…

Между тем и Ринтел и Алиана понимали, когда я буквально отбирал у них из рук мясо, и не говорили ни слова, а теперь они так же без лишних слов поднялись с пеньков и последовали в шалаш, обсуждая на жестах что-то между собой. Четырех дней, конечно, недостаточно для освоения языка, но, похоже, для этих двух вполне хватило. Алиана не знает ни слова из кирвита, а старик не знает ни слова из… А как, собственно, называется язык Алианы? В общем и целом они явно сдружились за это непродолжительное время…

А теперь вернемся к нашим баранам, скорее к нашим джунглям. Чрезмерная влажность, очень мало пропитания (вообще без понятия, как Ринтел нашел столько мяса), однако с водой тут проблем нет. Но есть другие, не менее важные проблемы, а именно — обезвоживание и переохлаждение. В таких сырых местах безусловно есть чистая вода, к примеру во мхе, но именно вода привлекает множество хищников и другой дичи, которая вполне может охотиться на тебя. Сегодня я пил не опасаясь ничего только из-за дневного времени суток, когда большинство хищников не охотится, и из-за костра, который отпугивает как плотоядных, так и насекомых. Но это если есть костер! А попробуй-ка развести огонь с влажностью более 80 процентов… Трением это практически невозможно, придется приложить просто титанические усилия и разогреть абсолютно сырую растопку до состояния тления! В таких местах находка любой сухой древесины или растопки это просто дар божий, но это очень, очень редко случается.

Получается, что попадая сюда, ты должен надеяться на чудо и каким-то образом добыть огонь. Добыв огонь, можно будет вскипятить воду (найдя подходящий контейнер), и так далее… Но, повторюсь, при влажности превышающей 60 % это становится практически невозможным.

Осторожно шагая, я немного углубился в лес и так же внимательно осматривал все вокруг: деревья, лианы, агнации, от которых меня уже тошнило, агавы, сухие и зеленые анты, но живности я пока не встретил — всех спугнул огонь. В таких случаях я прибегал к проверенному годами способу: закрыл глаза, подставил ладони к ушам, расширив площадь собирания звука, и прослушивал сектор за сектором, подключив Ки.

Ширк!

Рядом со мной кто-то прополз, задев сухие листья. Я осторожно наклонил голову и увидел небольшого скорпиона, размером с мой указательный палец. Подняв с земли две палочки, я зажал между ними хвост и «отрезал» его кончик, где содержался весь яд. Белый скорпион один из самых ядовитых в предгорьях Адланда. А мы находились именно у предгорья, так как белые скорпионы обитают только здесь. Этот молодой, взрослые особи вырастают больше моей ладони, о чем уж говорить? Ужалив, их яд может убить кира за считанные минуты, вызвав такой спазм артерий, какой бывает только при удушье. Их еще называют «белой хваткой».

Когда вокруг ничего из съестного нет, приходится питаться, чем приходиться, — думал я, жуя молодого скорпиона. Его вкус напоминал мне рыбу, немного недожаренную, и без сильного запаха. А так, скорпион очень питателен, но все-таки не настолько, как мясо или та же рыба…

Сейчас я аккуратно подходил к агаве с двумя длинными палками, где я заметил небольшой всплеск Ки. Звук напоминал ползающее существо, похоже, это змея. Шаг за шагом мне все больше открывалась темно-серо-зеленая шкура змеи, я обошел молодой куст агавы сбоку и сильно удивился: изогнувшись в атакующей позе, на меня лицезрел метровой длины дрикон. Дрикон — двухголовая змея, которая помимо простого парализующего яда выплевывает в жертву кислоту, вызывающую раздражение, зуд, и очень быстро начинает разъедать, попав на открытый участок живой материи, неважно, будь то кожа или шкура. Дрикон может достигать четырех метров и заглатывать добычу, больше себя в три раза. Представьте нависшее над вами двухголовое отродье высотой в добрых два-три метра, и вы почувствуете свои мокрые штаны…

Говорят, в одной голове дрикона парализующий яд, а в другой кислота. На самом же деле, в обоих головах есть и яд и кислота… Дрикона еще называют огнедышащей рептилией, так как ощущения при попадании кислоты на кожу напоминает эту огненную стихию. «Плеваться» же он может на расстоянии двух-трех метров, это больше походит на защиту, так как кроме разъедания ничего не происходит. Достаточно приложить к пораженному участку кожи внутренние слои листа агавы, как раздражение пройдет через пару часов, а боль прекратиться уже спустя полчаса.

Должен сказать, что дрикон может поднять свое тело над землей более чем на половину длины своего тела — это предупреждение перед плевком. Змея начала подниматься и я решил оставить ее в покое, потихоньку отходя назад на безопасное расстояние. Ядовитых змей лучше не есть, особенно дрикона — он самый не изученный вид змей из-за своей редкости. Живя один, я старался никогда не иметь дела с ядовитыми гадами, кроме скорпионов, так как знал их строение и мог спокойно питаться ими, не опасаясь за свою жизнь. Советую на змей только поглядывать, причем издалека…

Увидев, что от меня опасности не исходит, змея быстро поползла куда подальше, исчезнув в зарослях агнации. Мой «поход» занял еще полчаса, но я так и не нашел ничего существенного, так, одни корешки да орехи… На обратном пути к шалашу я сорвал пару иголок с агнации и с противным лицом глотал их сок. Он, конечно, вкусный, но не в таких количествах…

На поляне, точнее ближе к кустам, стояли Алиана и Ринтел, который что-то показывал Алиане, демонстрируя на примере. Он острым камнем срезал лист агавы, срезал иголки, добрался до плоти растения, срезал ее и приложил к своей кожи, говоря на кирвите:

— Болит. Приложи. Все хорошо.

Каждое слово он изображал в виде рожиц и кривизны. Алиана кивала головой и пыталась повторить трюк своим ножом, порезав себя пару раз об колючки агавы.

— Нашли себе ученика? — подловил я старика. На мой голос обернулся лишь старик, в то время как его «ученица» с интересом рассматривала другие растения.

— Нет, она не здешняя и ей бы хорошо подучиться выживать в этих местах… Зачем ты привел ее сюда, и откуда?

— Ну, вообще-то я ее никуда не приводил, она сама пришла…

— Как рана? — снова резко перевел разговор Ринтел. Мне не нравилась эта черта, складывалось впечатление, будто он задает вопросы, но не слушает ответы. Совсем.

— Хорошо, болит немного при движении, — морщась, я для демонстрации подвигал плечом, проигнорировав такую смену разговора.

Ринтел подошел ко мне, расстегнул кофту и внимательно осмотрел шрам в виде недавно затянувшейся рваной точки. Потом с силой нажимал на всю грудь, будто выщупывая что-то. Было больно, особенно рядом со шрамом.

— Так-так… — хмыкнув, он покивал головой и привстал. — Отдохнешь еще день, а там делай что хочешь.

— Так быстро?! — я был крайне удивлен: такие раны меньше чем за две недели не лечатся!

Старик снова хмыкнул.

— Я все сказал. Вместо того, что бы рассиживаться, приготовили бы себе укрытие, развели костер, что ли…

— Так есть же костер…

— Это, — он тыкнул в сторону тлеющих углей. — мой костер. Я разрешал вам пользоваться всем своим лишь из-за твоей раны. Теперь ты и сам можешь о себе позаботиться.

Такой поворот событий подкосил меня. Это звучало так, будто нас просто выгоняют! Хотя, если подумать, мы нахлебники: жили в его доме, ели его пищу, согревались его костром, пили его воду…

Сказав свое, старик развернулся и направился к дому уверенным шагом.

Нет, я не был обижен, я всего лишь принял сказанное им как правду и, застегнув кофту, еще немного посидел у тлеющего костра.

Вкратце объяснив ситуацию девушке, та завелась настолько, что достала нож и хотела пойти разобраться со стариком, но я вовремя остановил ее гнев и успокоил. Вспыльчивости у нее хоть отбавляй — прирежет еще, кто под горячую руку полезет…

Выяснив ее опыт выживания в джунглях, я покачал головой: придется все делать мне. До заката оставалось часов пять, но рисковать не стоило, поэтому я расставил приоритеты: построить укрытие, разжечь костер, добыть пищи и поискать воды.

Так как воды здесь хоть отбавляй, а поели мы недавно, оставалось сделать надежное укрытие и добыть огонь. Осмотрев местность, я снова ушел вглубь джунглей. Спустя тридцать минут я натаскал штук двадцать толстых надежных веток и большие (с мой рост) листья какого-то растения, больше похожие на хвост какого-то животного. Эти листья будут защищать нас от дождя.

Выбрав место между двумя деревьями, мы начали строить укрытие. Положили длинную палку горизонтально на ветки деревьев примерно на уровне полутора метров. Стенку сложили под наклоном из натасканных мной стволов в ряд, а сверху накрыли слоем листьев, которых я прозвал «птичий хвост». Получился отличный шалаш, который защищает от дождя, при этом оставляя тепло внутри.

Оставалась главная проблема — огонь. Немного подумав, я сходил на то место, где нашел высохшую агаву. Точнее она была сырой, но, во всяком случае, ее внутренние волокна были похожи на растопку больше, чем в ее зеленом варианте. Накатав где-то горсть растопки, я положил ее на круглый камень рядом с тлеющим и дающим тепло костром, чтобы та прогрелась.

Почему я не использовал костер старика? Можете называть меня чудаком, но его слова будто бы бросили мне вызов и я принял его. Это было что-то вроде азарта: получиться или нет?

Сушилась моя растопка меньше двух минут: я не хотел жульничать и оставил ее не до конца высушенной. Найдя более-менее сухие палки, я положил одну палку вертикально, а вторую, самую сухую, горизонтально поверх первой, перед этим сделав во второй небольшое углубление, в которое посыпал немного трухи. Подобрав какую-то наименее сырую ветку толщиной с мой большой палец, я убрал с одного ее конца слой коры.

Надо было действовать быстро: растопка быстро впитает в себя сырость и станет бесполезным влажным волокном. Попросив Алиану положить остальную растопку к себе в карман, я вставил веточку в углубление палки и немного подождал. Я делал это практически каждый день у себя дома, но разными способами и при меньшей влажности, так что немного сомневался в своих действиях.

Начнем!

Дав себе команду, я сел на корточки, зажав коленками горизонтальную палку, обтер ладони о влажную траву, смочил ветку, и мои руки заработали со скоростью взмаха крыльев стрекозы: каждый раз я начинал медленно, почти сразу же ускоряясь до практически невидимых глазом рук. Ветка пока выдерживала, ладони тоже, а растопка чуть дымилась, будто смеясь над моими потугами.

— Смеешься надо мной?! — сдавленно прокричал я, и грудь сжало болью.

Но я проигнорировал боль, и азарт взял надо мной верх. Я уже три раза ускорялся и ветка начинала не выдерживать. Родненькая, ты выдержишь! — поддерживал я, раскручивая ее в четвертый раз. Руки исчезли и дошли почти что до основания ломающейся веточки, как вдруг дым усилился и растопка затлела.

Я, не вынимая палки из отверстия, дал крутящей веточке немного времени передать тепло растопки, а потом осторожно поднял ветку. Мои ожидания оправдались: растопка тлела. Не теряя времени, я знаками показал Алиане, что мне нужна сухая растопка. Осторожно переложив тлеющую часть на растопку, я раздувал ее. «Чем больше дыма, тем сильнее надо раздувать» — я придерживался этого правила и дул что есть сил, что бы разогреть растопку. Я все-таки смог это и язычок пламени все-таки появился. Обрадовался я настолько сильно, что чуть было не забыл, что сейчас необходимо было прогреть сырые ветки. Добыть огонь — это еще полдела, что бы расслабленно вздохнуть, надо довести костер до углей, что в таких условиях было трудновато.

Но, помаленьку подкладывая ветки все больше и больше, мы развели настоящий костер, и теперь я облегченно вздохнул, вытер пот со лба и упал спиной на землю. Правда, сразу же пожалел об этом: боль отразилась в грудь и я закашлялся.

В начале мы спорили с Алианой насчет добывания огня, мол, можно взять тлеющие угли с костра Ринтела и разогреть нашу растопку и так далее… Но я объяснил свои намерения и Алиана меня поняла и теперь радовалась вместе со мной.

Но, упав на землю, я забыл об одной вещи: мы забыли выложить из чего-нибудь пол. Во влажном климате есть большой риск переохлаждения, особенно ночью, когда температура падает до пяти градусов. Сидеть, а тем более спать на земле нельзя: из-за разности температур земля просто высосет из тела все тепло и оставит тебя медленно помирать. Да, из-за костра большая часть тепла останется в теле, но кому нужно терять энергию, которую и так трудно восполнить в этих местах?! Поэтому, я выложил пол из веток того же самого «птичьего хвоста», который остался с той ходки. Дров у нас еще было много, и мы положили часть из них к костру, что бы они высушились, а сами сели в шалаш. После добычи огня я мог вздохнуть спокойно: никаких насекомых и хищников можно не опасаться, а переохлаждения не случиться.

Логично подумать, что из мха пить воду можно, но только во влажных местах, а таких в Адланде не так много, так что придется запастись — завтра на рассвете я хотел продолжить путь к Зегх'тиру.

К счастью, у Алианы нашлось целых три металлических контейнера для воды, и я с радостью наполнил их водой изо мха до краев. Поставив у костра, я ждал примерно час и отдавал девушке фляги с водой, которая после такой дезинфекции была абсолютно чистой. На самом деле я не сомневался в чистоте, но все-таки надо перестраховаться.

Отдыхая у костра, я вспоминал былые деньки, проведенные с Андреем и Машей. Я немного соскучился по их тренировкам, по ледяному душу каждое утро, по тысячам и тысячам невыполнимых упражнений, бесконечным спаррингам, и, конечно же, управлению Ки, практикой которого я сейчас занимался, усевшись поодаль от костра с закрытыми глазами.

Око Истины уже привычно активировалось, и мое эфирное тело выпорхнуло вверх, принявшись играть с потоками Ки, которые в эфире ощущались будто живые, а их прикосновение было похоже на змеиную чешую, только более нежную и гибкую. Вся игра занимала от получаса до часа, в зависимости от моего состояния. Это было что-то вроде разминки, только энергетической, после нее я выключал Око Истины и переходил на применение Ки наяву. А происходило это так: выключил Око, вся усталость выплеснулась на меня с новой силой, но я привык к этому и не потерял концентрации, как в первые разы.

Все время, когда я приступал к тренировкам Ки, я пытался понять, каким образом летает Андрей, и каждый раз я приходил к одному и тому же заключению: сплетая пружину Ки под собой, он спускает пусковой механизм и таким образом взрывная волна Ки подбрасывает тело в воздух. Все бы хорошо, если бы не два «но»: я не уверен, что он пользуется Ки для этого, так как он говорил, якобы это какая-то способность и так далее; второе «но» заключается в том, что в полете эти «пружины» нужно делать постоянно, что бы Ки подбрасывало тебя куда необходимо… Я не уверен в своей теории, но надо хотя бы попытаться и приблизиться хоть на шаг к истинной системе полета.

Спрессовав под собой Ки, я поднялся на ноги, все так же концентрируясь на Ки под ногами, и немного подпрыгнул вверх — это было что-то вроде спускового механизма. Приказав Ки спружинить, меня выбросило в воздух на добрых пять метров, и мне чуть-чуть не хватило достать верхушку деревьев. До этого я тренировался лишь в собирании Ки под собой в пружину, и только сейчас попробовал это на практике. Пружина работает! Только вот… если бы меня подбросило выше, я бы сильно растерялся и мое падение вошло бы в историю как «самая глупая смерть столетия». Пять метров — не так много, но и не так мало, особенно если учесть мою незажившую грудь, за которую я хватался на каждом шагу. Но даже пять метров меня выбили из колеи, я тут же потерял всю концентрацию и мог рассчитывать только на свои навыки, поэтому я извернулся в воздухе как делают кошачьи, когда их кидают вниз спиной и приземлился на все четыре. Грудь и руки тут же прожгла боль, но это даже не ушибы, так что можно было не волноваться: пройдет за пару часов. Алиана, наблюдавшая за «полетом», так перепугалась, когда я неожиданно исчез с места и упал с неба, что подскочила ко мне и принялась поднимать мое бренное тело, офигевшее с такого приземления.

— Что это сейчас было?! Я перепугалась, думала, это какой-нибудь хищник утащил тебя…

— А, — махнул я, — не бери в голову, это я тренировался…

— Хорошие же у тебя тренировки! Если разобьешься, что делать будешь?

— Знаешь, на каждое твое «увы» есть мое «зато».

Усевшись на самодельный многослойный пол, я подбросил пару дровишек в костер и посмотрел на огонь, который медленно, но верно пожирает дерево.

— Где ты этому научился?

— Чему? Управлению Ки? — вопрос меня немного смутил.

— Ки?.. Какого такого ки? Я имею в виду, где ты так научился орудовать подручными средствами в джунглях подобных этим?..

— Я ведь вроде говорил, что жил какое-то время в таких условиях. Кое-какой опыт имеется, но тут чересчур сурово даже для меня, не понимаю, как этот старик еще держится…

До заката оставалось не так много времени, небо уже окрасилось в оранжевый цвет, и темнота завоевывала позиции, одаряя нас холодом джунглей. Мы могли не волноваться насчет переохлаждения: построив отличное убежище, мы развели костер и согрели свои тела и места, где мы сидели.

— Ах да, совсем вылетело из головы! Алиана, расскажи, что было до того, как мы оказались здесь.

Девушка подняла голову на темнеющие кроны деревьев и немного помолчала, вспоминая недавние события.

— Перед той бойней мне показалось, будто меня кто-то зовет, не связывается через каналы, которые ты упоминал, а зовет на помощь на интуитивном уровне. Я сразу же сорвалась в сторону сигнала, а по приближении ты каким-то образом послал мне картинку, где было показано точное местоположение всех противников вокруг тебя. Естественно, сначала я незаметно избавилась от двоих из Гильдии, следящих за битвой в тенях, а потом и сама вмешалась. — Алиана замолчала на пару секунд, и продолжила: — После того, как ты был ранен лучником, я незамедлительно устранила его, пожалев о том, что не сделала этого раньше…

— Действительно… Я тогда еще краем сознания отметил, что на крыше никого не было.

Я случайно перебил девушку, но успел вовремя прикрыть рот и слушать дальше.

— После мы кое-как отбились, выбежали из этого чертова города, — после упоминания о Тирие, Алиана сильно сжала кулаки, — и последовали к ближайшей растительности: к маячившему впереди лесу.

— Как же ты умудрилась в таком ужасном месте, да еще и моей тушей найти дом старика?

— Он сам меня нашел. Встретил будто на пороге своего дома.

— Тогда каким образом ты объяснила ему все подробности?

— Знаешь, висящее на моем плече тело человека, с окровавленной одеждой, разорванной грудью и торчащей стрелой говорит о многом.

— Я — кир.

Пропустив мое замечание о расе, девушка как ни в чем не бывало продолжила:

— Просто увидев тебя, Ринтел кивнул и повел меня по лабиринтам этих мест… — она обвела взглядом джунгли, которые уже успели потемнеть.

Мы оба молчали: я обдумывал свое положение и время, пропущенное столь глупым образом, а Алиана задумчиво смотрела на меня. Надо же, четыре дня проваляться в кровати! Узнай это, Андре гонял бы меня три дня подряд без перерывов на сон, отдых и пищу!!!

Четыре дня — за это время наверняка можно было прочесать эти джунгли вдоль и поперек, но этого не происходило… С другой стороны за это время посты стражей усилились многократно, благодаря той заварушке. И что им всем от меня надо?! Достали, ей богу!

— Ладно, давай спать, что ли?

Договорившись дежурить каждые два часа, я захотел встать на пост первым. Не из-за жалости к девушке, а из-за упущенного времени. Через несколько минут дыхание Алианы стало ровным и неглубоким — она уснула. Я решил не терять время и принялся за тренировку Ки…

Утро для меня было ужасным: Алиана будила меня всеми способами которые могла найти, но я, нагло свернувшись в комочек, прикрывал уши, в которые кричала девушка. Но вот, спустя какое-то время, я сам растянулся и поднялся на ноги, разминая мышцы.

Алианы я не видел, зато старика заметил сразу: он медленно перемещался рядом с деревьями, внимательно глядя на них, будто в глаза. Не придав этому особого значения, я последний раз глянул на старика и сделал несколько шагов на полянку, глазами выискивая Алиану. Не успев коснуться земли, я замер. До меня только сейчас дошло: у старика не было кармы! До этого я не сильно осматривал его карму, но взглянув сейчас, могу смело сказать, что он… труп. Между тем, будто не замечая моего очумелого взгляда, сверлящего его спину, тот невозмутимо вышагивал между растениями, трогая некоторые из них.

Тем временем Ринтел сорвал небольшую зеленую веточку с неизвестного мне дерева, осторожно провел по ней рукой и остановился. Тут я увидел нечто: карма потекла по его жилистой руке, а веточка засохла до такой степени, что превратилась в отличные дрова. В момент, когда перетекающая карма уже была на последнем издыхании, я увидел нечто: абсолютно розовая энергия являлась сущностью старика, и это не была просто карма в моем представлении. Моя карма, да и вообще обычных киров была похожа на простой сгусток розовой материи, с определенным оттенком, карма Ринтела была похожа на языки пламени, причем они казались живыми!

Прошло еще немного времени, я стоял так же неподвижно, молча рассматривая старика как чудо света, а тот уже успел собрать охапку таких сушеных веток и сейчас просто любовался природой.

— Свидимся… — эхом прозвучал в голове низкий голос старика. Это не было похоже на ментальное общение, совершенно другое ощущение в голове…

— Проснулся, наконец?

— А?..

Я пропустил мимо ушей последнюю реплику и обернулся на голос: в дверном проеме стояла Алиана с растопкой в руках и улыбкой на лице.

— Да, да, проснулся… Который час?..

Девушка пожала плечами:

— Это ты лучше у Ринтела спроси, — она кивнула в сторону старика, — он ведь знаток этих мест.

— Ладно, неважно, — я все еще был в немалом шоке от увиденного и даже не хотел спрашивать старика. — Все равно мы скоро уходим.

Сборы не заняли и пяти минут: Алиана положила растопку на пенек рядом с костром, повесила на плечи рюкзак и мы хотели уже попрощаться со стариком, как он медленно подошел к нам.

— Все дороги, ведущие к восточным Воротам, патрулируются тремя отрядами, сам же выход отлично укреплен несколькими десятками солдат, так что уж постарайтесь…

Такое вот «напутствие»… Хреново, ничего не скажешь, Ринтел никогда не говорил попусту, а только по делу — эта этика принадлежала только ему.

Я перевел Алиане и мы вместе вздохнули на разных языках:

— Ясно…

— Мы еще встретимся, — прозвучало это не как надежда, а как факт.

Дальше молчание означало, что разговор окончен и нам следовало бы исчезнуть с его территории, как мы и поступили.

— Удачи вам, — донеслось нам в спину.

Я удивленно обернулся: услышать что-либо подобное от Ринтела это… Я даже не знаю, как охарактеризовать! Это как услышать от какого-нибудь стражника в конце рабочего дня не «пшел вон», а «доброго вечера»!! Вопреки моим ожиданиям, Ринтел уже давно повернулся к нам спиной и продолжил заниматься тем же, что и делал все утро: собирать охапку дров, и любоваться природой.

— Что такое?.. — поинтересовалась Алиана.

— Да нет, ничего…

Я в последний раз обернулся и мысленно попрощался с живой легендой, в чем был абсолютно уверен…

Нам предстояло пройти неизвестно сколько на восток сквозь непроходимые дебри, кишащие всякими ядовитыми гадами, желающими цапнуть нас всюду и каким-то образом выбраться из жаркого тропического Адланда.




Глава 2


Эти ужасные и очень опасные (я убедился в этом на своей многострадальной шкуре) джунгли наконец-то кончились… Четыре дня, вы представляете?! Четыре дня нам понадобилось, что бы наконец выйти на равнину из непролазных дебрей! Четыре дня мы питались преимущественно змеями, скорпионами, агнацией (при упоминании о ней у меня начинались рвотные позывы), абсолютно неудобной землей в качестве постельного места, ужасной влажностью, двенадцатичасовыми проливными дождями и так далее и тому подобное!.. К чему упоминать, что днем мы могли умереть от банальной гипертермии из-за палящего солнца и дикой влажности, а ночью замерзнуть, потому что я каждый вечер выбивался из сил, разводя огонь. Ох, чего мне это стоило… Сейчас я пожалел, что у меня не было при себе банальной увеличительной линзы…

Но на четвертый день, примерно в послеполуденное время мы ступили, наконец, не на влажную почву, а на сухую землю, чему были чрезмерно рады и упали прямо на месте. Вы не представляете, что такое сухая земля и открытое пространство после четырех дней хождения босиком по сырым веткам с кучей хищников!..

— Предлагаю остаться здесь навсегда!..

— Согласна! — блаженно отозвалась Алиана, потягиваясь на земле.

Моя спутница сильно переживала насчет моих босых ступней, когда я предупредил ее смотреть под ноги в связи с большим количеством маскирующихся змей. Мы однажды даже поговорили об этом, и выяснилось, что у внешников все носят обувь, а Алиана, в свою очередь, сильно удивлялась, когда я рассказал, что у нас ходят босыми большинство киров.

Как-то я задал ей вопрос:

— Зачем ты пришла в Адланд?

Девушка думала недолго, и ответила как-то уклончиво:

— Интересно было посмотреть на закрытую страну.

Нормально! Ей было просто интересно, и она каким-то образом без особых проблем проникла в закрытую страну, хороша история получается… Больше мы к этому разговору не возвращались.

Но все-таки мы потратили еще четыре дня (а вкупе с моей болезнью целых восемь), посчитав в уме, мне оставалось чуть больше недели, а я еще даже не покинул Адланд…

Ки вдалеке я все еще чувствовал отчетливо, но, как говорил Андрей: «Лучше прийти раньше, чем опоздать». Я был согласен, а если вспомнить упоминание о том, что переход будет активен три недели, следовало бы поспешить!

Солнце стояло в зените, а безоблачное небо лишь помогало выполнять небесному светилу свою несложную (или нет?) работу. Прохладный ветерок прерий приятно обдувал лицо и ерзал под одежкой, заставляя засыпать со страшной силой.

— Что думаешь? — поднявшись на локте, спросил я.

— О чем ты?

— Ну, мы расселись посреди равнины, нам надо еще как-то выйти из Адланда и добраться до Зегх'тира, а на все про все у нас не так много времени…

Девушка немного помолчала:

— Да, действительно… — блаженно отозвалась Алиана, раскинув руки в разные стороны.

— Ты меня вообще слушаешь?! — взорвался я.

Встрепенувшись, девушка облокотилась, и полусонными глазами посмотрела на меня. Вздохнув, я повторил фразу, а Алиана тем временем активно протирала глаза.

— Точно! — я щелкнул пальцами. — Ты ведь была на границе, сколько там охранников? Как ты прошла незамеченной?

— Самое интересное то, что там не было никакой охраны и других людей…

— Киров, — перебил я.

— …Да, киров. Так вот, там никого не было. Как я прошла? Меня впростостретили у входа и сопроводили…

Странно: граница между закрытой страной и внешками никем не охраняется. Как будто император хочет сказать: «Мне даже не нужно выставлять охрану, все равно не пройдете!». Даже если обычно на границе не выставлена охрана, сейчас там ее полным полно… За последнее время ее не то, что усилили, они даже не побрезгали выставить патрули.

— Что за?..

Вдалеке я заметил гигантскую зеленую стену, выросшую прямо на горизонте посреди деревьев и прерий. Не знаю точно, сколько она была высотой, но, судя по деревьям у ее основания, метров пятьдесят в ней было, что по протяженности, то глаз не видел конца.

— А, это? Это и есть граница Адланда, а растения называются иниары, — ввела в курс дела непутевого меня Алиана.

Раз мы видим границу, то где-то рядом есть дорога, ведущая к ней, а на ней патрули и прочие гады, мешающие нам мирно выбраться из Адланда — следовало быть настороже.

— Что ж, пойдем искать дорогу? — предложил я, все еще глядя на исполинских размеров стену. Теперь понятно, почему в страну просто так никто проникнуть не мог…

Идти по равнине было одно удовольствие: ни тебе непроходимых зарослей, ни духоты, ни хищников и других гадов. Тут лишь ветер, невысокая трава, и два одиноких путника. Все время, пока мы шли вдоль джунглей, я косился на Алиану: дело не в том, что она была довольно симпатичной девушкой, меня больше удивляли ее навыки — она не то, что с легкостью, она даже с хладнокровием убивает киров! Это удивляет и немного… пугает.

— Что-то интересное увидел? — девушка наверняка чувствовала на себе мой взгляд, и решила вогнать меня в краску, чего и добилась: я неловко потупился в землю и мои уши покраснели.

— Знаешь… — начал я издалека.

— М-м?

— Все это время я не интересовался, но сейчас мне хочется знать, кому я буду доверять свою жизнь, — краска пропала с лица, теперь я был серьезен.

Алиана же наоборот: вскинула голову вверх и долго думала, прежде чем начать говорить.

— Я могу сказать лишь только то, что моя профессия — маскировка, остальное я расскажу в подходящее время.

Вау! Алиана, доселе веселая, жизнерадостная, беззаботная девушка вдруг превратилась в саму серьезность и глаголит почище любого диктатора!

— Но ты можешь доверить мне свою жизнь, — преобразившись обратно в свое «я», девушка лучезарно улыбнулась мне.

Вопросы сразу отпали и мы продолжили путь по прерии, которая была больше похожа на саванну, в которой обитали хищники, типа вуранов. «Тогда, чем же лучше это место чем джунгли?» — спросите вы. А тем, что мы хотя бы сможем быстрее отреагировать на нападение, не помереть от невыносимой жары и не иметь проблем с ориентировкой.

Насколько я мог судить, двигались мы прямо к дороге: где-то вдали виднелся пустой участок земли, на котором ничего не росло, поворачивающий куда-то в сторону.

— Стой! — крикнул я так, будто наступил в ловушку.

Девушка застыла на месте, не поставив ногу на землю, а оставив ее висеть над ней.

— Что случилось?

— Я не понимаю, зачем мы двигаемся к дороге? У нас есть ориентир, — я указал на границу Адланда, — так почему бы не добраться до туда и идти вдоль него.

— Разве нам не нужно знать количество отрядов, патрулирующих дорогу и сколько в них людей?

— Киров, — без тени раздражения снова поправил я. — Пойми ты наконец: тут нету людей, тут есть киры!

Девушка беззаботно пожала плечами:

— Киры, люди… Какая разница?

— А разница в том, что киры умеют контролировать и управлять своей кармой, а люди вообще не знают, что это такое!

— Так только в этом и заключается различие? — Алиана сказала это так, будто «А что такого, подумаешь!».

— Только в этом!? — я чуть не задохнулся от возмущения и сейчас открывал и закрывал рот как рыба.

— То есть, если человек сможет научиться контролировать карму, то он станет киром?

— Нет, конечно!

— По твоим словам киры — это те же самые люди, научившиеся владеть таинственной кармой. Извини, конечно, но это звучит именно так.

Я молчал. Не из-за того, что думал, а потому, что я маленько потерял суть разговора…

— Тебе не кажется, что мы немного отошли от темы?.. — решил заговорить зубы я, так как не знал, что ответить на то высказывание.

— Да, пожалуй…

— Так вот, я думаю, нам незачем считать патрули. Мы же, в самом деле, не собираемся воевать с ними в открытую?

— С одной стороны ты прав… — девушка ненадолго задумалась над чем-то. — Хоть ты и против, мне надо выяснить их силу, что бы быть готовой к отражению.

— Нам не стоит разделяться… — сомневался я, жуя губу.

— Не волнуйся, я в любом случае успею удрать… в отличии от тебя, — добавила Алиана с улыбкой.

— Ладно, приколистка, иди уж, — все-таки я сдался под ее напором. — Я буду ждать вон у тех деревьев.

Я указал на три дерева, стоящих посреди саванны. Они были вдалеке, где-то перед границей Адланда, но лучше не пытаться сейчас измерить расстояние, так как мы находимся в Адланде, а тут все изменчиво и нестабильно…

Алиана передала мне свой нетяжелый рюкзак, я перекинул его через плечо и пожелал ей удачи. Девушка тотчас растворилась прямо посреди саванны, оставив меня хлопать глазами и удивленно озираться по сторонам, пытаясь найти хоть маленький намек на присутствие Алианы. Но, сколько я не осматривался, ее нигде не было. Подключив поиск Ки, я все-таки сумел найти ее энергию среди деревьев неподалеку, но, посмотрев туда, я не увидел ничего, кроме тени.

Вот это да! Маскировка так маскировка! Я смог ощутить лишь малый отголосок Ки, значит она умеет скрывать ее! Не так хорошо, как хотелось бы, но в достаточной степени…

С завистью помотав головой, я побрел к одиноко стоящим деревьям посреди саванны. Судя по солнцу, сейчас бышел где-то первый-втоой час дня, пекло было страшнв свяа в связи с безоблачным небом, пекло было страшное… Хвала Катарсису, мы вышли из влажных джунглей, где пот просто не мог испарять и мы тратили большое количество воды, чтобы напросто не получить тепловой удар… Конечно, солнце жарило беспощадно, заставляя тело потеть Но все равно, это никогда не сравниться с влажными удушливыми джунглями, тем более, что сейчас я потел и мог в меньшей степени опасаться теплового удара. Но все-таки натянуть капюшонбыло необходимо, что я и незамедлительно сделал.

— Тенек… — блаженно выдохнул я, прислонившись к теплому стволу дерева. Кажется, это был ивняк, но мне сейчас не до рассматриваний, поэтому я развалился на прохладной земле, положив под голову скрещенные руки.

Со стороны я смотрелся как отдыхающий кир, на самом деле все было намного сложнее: может, тело мое и отдыхало, но разум… Разум сейчас выполнял сложные упражнения с Ки, заставляя ее кружиться как мне вздумается.

Я даже успел провести основную тренировку: поднятие тела в воздух, прежде чем появилась Алиана. Появилась она не так, как простые существа: сначала на горизонте в виде точки, потом все более увеличиваясь. Девушка возникла из ничего мгновенно, появилась на ровном месте! Такой техники я еще никогда не видел, поэтому мне стало чересчур интересно: наверняка она таким же образом проникла ко мне в тюрьму…

От неожиданности я потерял концентрацию и грохнулся на спину, выжав из легких воздух и закашлялся. Алиана на стала ждать меня и начала рассказ увиденного:

— Там два патруля по двадцать кирв в каждом, половина из них на скаутерах, другая половина пешие в легкой броне, недлинными мечами на поясе и щитом в другой руке.

Надо же, она назвала их не человеками, а кирами! Я улыбнулся про себя, но внешне оставался серьезным:

— Полсотни киров нам не одолеть. Нет, одолеть-то можно, но я не хочу, чтобы меня снова несли на себе как какую-то тряпку, — с отвращением скорчил гримасу, вспоминая недавние события.

Наступила напряженная тишина: все думали о правильном решении.

— Ну… — я первым подал голос. — Предлагаю идти вдоль границы, там я не вижу густой растительности и много тени, в которой можно отлично укрываться от солнца. Что скажешь?

Настаивать не надо, необходимо выслушать все мнения и все хорошо взвесить.

— Что ж, ты профи в этих местах, я прислушаюсь к тебе.

— Отлично, Тогда в путь!

Поднявшись с земли, я закинул на плечо рюкзак Алианы и сделал шаг к границе Адланда, как услышал:

— Вот выйдем отсюда, тогда посмотрим, кто будет профи! — насмешливо ответила Алиана, стаскивая свою сумку с моего плеча.

Я лишь ответил улыбкой. Мы натянули капюшоны и побрели к спасающей тени деревьев где-то вдалеке, иногда рассматривая по мере приближения гигантскую стену Адланда.

За час до заката мы решили сделать привал и соорудить что-то типа лагеря. Костер мы не развели в целях безопасности: его будет очень хорошо видно на фоне зеленой растительности и девственного леса… Без костра будет тяжко: нас всю ночь будут наведывать хищники — мы пахнем мясом. Мы долго искали место ночлега и остановились на толстом дереве, стволам которого было под силу выдержать нашу массу… По-моему, оно называлось белым деревом из-за цвета своей коры, но нам сейчас было глубоко наплевать как оно называется, главное — безопасно провести ночь. За полчаса до заката мы соорудили что-то типа кровати из веток, которые обрубили неподалеку и положи их между ветвями дерева.

Пробуждение было не из приятных, в общем, как и всегда: проснулся я от нестерпимого зуда и еще с полчаса ворочался из стороны в сторону, пытаясь унять рефлекс почесывания. В итоге, когда солнце уже вступило в свои полномочия, ярко сияя высоко над горизонтом, я кое-как поднялся, чтобы почесать босу ногу, как вдруг неожиданно заметил, чуть не вскрикнув — я чуть ли не весь был искусан мелкими паразитами, называющимися муравьями.

И какой черт меня дернул заночевать на этом стволе?!

— Ох, нелегкая, — обратился, позевывая, я, — ну чего ты надо мной так издеваешься?..

Вместо судьбы мирно промурлыкала что-то непонятное девушка во сне. Свесив ноги с двухметровой высоты, я потянулся после отличного отдыха и спрыгнул на землю, которая амортизировала мой спуск. Если бы не мягкая почва — переломал бы себе ноги! Прыгать с такой высоты едва-едва проснувшись — самоубийство, правда, понял я это поздновато…

Оглядевшись, я с трудом вспомнил дорогу, по которой мы добрались до этого места и стал указывать пальцами:

— Дорога…

Подключив поиск Ки, определил примерное положение Ворот и тоже ткнул в ту сторону пальцем. Очередь дошла и до самой границы, которая находилась в нескольких сотнях метров от нас. Глянув на дремлющую Алиану, я отряхнул серые штаны от пыли, и направился к высоченной зеленой стене. Остановились мы на ночь на дереве близ равнины, а если сказать прямо — в кустах, поэтому, выйдя из «кустов», мне не составило труда пройти пару минут по саванне с травой по колено.

Остановившись за десять метров от границы, я замедлил шаг почти до минимума и медленно двигался к извивающимся адским зеленым отросткам громадины. Они будто бы заметили мое приближение и извивались активнее лишь в радиусе «видимости». Четыре метра… Три… Два…

С каждым шагом они адски выгибались и струились подобно сильно растущим лианам, но старались скрыть свое беспокойство и возбуждение. Да, да, именно возбуждение, так мне казалось…

Вот я уже стою на расстоянии вытянутой руки, растения не шевелятся, совсем, лишь немного вздрагивают и пытаются вжаться внутрь. Отростки были гигантскими: полметра в обхвате — это лишь средние размеры… Протягивая руку к этим живым растениям, я хотел лишь узнать, как оно на ощупь — такого вида растений я не встречал нигде.

— Не стоит, — настоятельно порекомендовали сзади.

Я остановил руку в двадцати сантиметрах от полутораметровой лианы и осторожно повернулся на голос… Ей, конечно же, оказалась моя прелестная спутница, которая так любит меня удивлять, особенно любит, когда я совсем этого не ожидаю.

Не успел я задать вопрос, как ветка, размером с мою руку по дуге полетела в сторону извивающихся отростков. Коснувшись одного из них, я услышал характерный звук удара дерева о дерево, складывалось ощущение, что отростки были очень плотными, как ствол дерева. Не прошло и половины секунды после удара, как один из отростков схватил ветку и прижал к плотной сетке отростков, а остальные, более толстые и плотные обняли ветку со всех сторон. Послышался такой звук, с которым ломаются кости., причем не просто ломаются, а как будто сминаются под мощным прессом. Еще пару секунд продолжался хруст с падающими наземь щепками. После все затихло, а я стал переводить взгляд со своей руки на то место, где схоронили безобидную веточку.

— О, как… — только и успел воскликнуть я.

Потом Алиана прочитала мне небольшую лекцию об иниарах и их пристрастиях хватать все, что только прикоснется.

— Иниары, значит? Понятно… — протянул я.

Я уже намеревался последовать за Алианой, но мне внезапно в голову пришла мысль:

— Слушай, а как выглядят эти самые Ворота?

Девушка пожала плечами:

— В общем-то, никак, ровно как и эта стена.

— Тогда почему именно в том месте должен быть проход? Они же одинаковые:

— А… — открыла рот девушка, но не нашла слов, тоже задумавшись.

— Как ты вообще попала сюда?

— На той стороне меня встретил Уби… гид и открыл эти Ворота…

— Каким образом? — я уже догадывался, но эта мысль звучала слишком дико и… нереально.

— Он что-то сказал на неизвестном мне языке, и все произошло само собой.

— Сможешь повторить?

— Думаю да, если выловлю звук из воспоминаний.

Я кивнул:

— Тогда двинули к лагерю?

Честно говоря, мне было интересно, как девушка будет «вылавливать» звук из воспоминаний. Наш мозг запоминает абсолютно любые данные окружающего мира, идентифицируя уже после в информацию. Вот только одни воспоминания мы помним всегда, а другие откладываются в дальний ящик стола, в так называемое подсознание. Теоретически, вспомнить можно все, главное знать как.

По дороге девушка угостила меня кусочками копченого мяса, которые я прожевал с большим удовольствием, выдавливая из мяса весь сладенький сок.

Вжуъ! Ветер огласил о своем появлении, прокатившись по травяному полю. Волной заколосилась высокая трава и ветер в момент достиг нас. Сильный его порыв лишь немного наклонил нас вправо, но на этом его сила иссякла и следовало дожидаться следующих волн, которые уже были на подходе и с явным энтузиазмом трепали нас раз за разом.

Затерявшись среди деревьев и высокого кустарника, мы находились в природном убежище, которое отлично защищало от ветра, тем самым создавая что-то типа термоса.

Алиана скрестила ноги прямо на земле, даже не сняв сумку, впрочем, кому оно надо?

Опущенные веки, расслабленные мышцы шеи, немного сутулая спина и отдыхающие руки на коленках — типичная поза легкого транса. В этой позе главное найти точку равновесия и можно спокойно расслабить все тело.

Девушка сидела так уже минуту, ее брови то хмурились, то вставали на свои места, а уголки ее губ приподнимались в усмешке.

Шла вторая минута, а я уже порядочно заскучал: не люблю ждать чего-либо, когда нечем себя занять. Почему нечем? Есть, но только я не смогу потренироваться за две минуты…

Отчетливое движение Ки заметил я там, откуда, как мне показалось, тянулся наш след в джунглях. Мне потребовалось пара секунд, что бы сосчитать преследователей: отряд из семи киров с тремя скаутерами-нюхачами. Эти ящерки имели отменный нюх, с помощью которого они и охотились или искали траву: зрение у скаутеров практически отсутствовало, не играя большой роли в выживании. В случае опасности скаутеры замирали подобно статуе и невозможно было заметить ни единого движение, в то время, как принюхиваясь, они искали что-либо. Скаутеров очень сложно приручить, но если все же удалось, то эта рептилия может оказаться незаменимой как в качестве ездового животного, так и в поиске или еще чем-нибудь, даже в охоте.

Громадные ящерки стараются не сталкиваться с кирами, но если их вывести из себя или загнать в угол, они могут перегрызть горло дюжине отлично экипированных солдат. Они превращаются в беспощадных берсерков, и не останавливаются ни перед чем, могут рефлекторно защищаться даже после отказа сердца.

Только этого нам не хватало! Если хозяева отдадут команду захвата, то ящерицы на бешеной скорости примчатся к нам. Мне совсем не хотелось защищать медитирующую Алиану от стольких недругов, от которых я даже не знаю чего ожидать… Глянув на девушку, я хмуро перевел взгляд в сторону непрошенных источников Ки.

Поднявшись с земли, я медленно отошел от девушки на метров пять, раздумывая план защиты, попутно сканируя местность. Других источников, кроме большого количества народу в стороне ворот я не заметил, расслабившись ненадолго.

Но, то ли из-за поводьев, с помощью которых удерживали киры скаутеров, то ли из-за чего-то иного, но ящеры не отходили от хозяев ни на метр дальше положенного. Судя по их скорости, заметят они нас примерно через час-другой.

Вот что за напасть? Сзади следопыты с отличными нюхачами, спереди чуть ли не армия, преграждающая любое проникновение через границу Адланда… И почему я попадаю в такие ситуации? Эй, киры, я всего лишь хочу покинуть Адланд, меня ведь не обвиняют в измене родине или в чем-нибудь подобном?!

Ситуация аховая: шла уже вторая минута медитации, а Алиана все никак не скажет ни слова, а преследователи все ближе…

Вдруг, будто в ответ на мои мысли, с уст девушки до меня донесся шепот:

— Фанриен каннаби, урукхуа.

Я резко, до хруста позвонков обернулся на нее и удостоверился:

— Ты вспомнила?

После моего вопроса девушка немного пожевала губу и поморщила лоб, тщательнее концентрируясь.

— Мм… Вроде все правильно…

Наконец, Алиана поднялась на ноги и потянулась, разминая затекшую спину.

— Фанриен каннаби, урукхуа… — медленно и задумчиво повторил я. — Знаешь, не хочу тебя обидеть, но ты уверена в правильности фразы?

Девушка удивленно моргнула:

— Вроде…

— Вроде? — переспросил я.

— Ну, был ветер, и я наверняка что-то не расслышала. А что это означает?

— Это древнекирский язык, я его знаю далеко не в совершенстве… — я почесал затылок. — В Салидоне я читал древний манускрипт, где на приложенном пергаменте был перевод на кирский. Там я встретил примерно похожую фразу, которую историки интерпретировали как нечто религиозно-мистическое…

— Именно эту фразу?.. — не поверила девушка.

— В том-то и загвоздка, что там было несколько похожих фраз, среди которых было не каннаби, а каннбэ.

— Ну, тогда значит, что я неправильно услышала… — потупилась девушка, несильно переживая по этому поводу.

— Эти слова разные и обозначают немного разные вещи, вот только в чем разница я не понял — не до этого было, время поджимало, да и вообще как-то я не интересуюсь древнекирским… — теперь пришла моя очередь краснеть.

— В общем и целом, узнаем на месте! — неизвестно чему обрадовалась Алиана.

— Мне бы твой позитив… — пробубнил я. — Чуть что не так, это растение может понять наши разглагольствования как приказ сожрать…

— Ну, ты же меня защитишь? — промурлыкала Алиана.

— Еще чего, спасибо! — едко ответил я, смеясь над реакцией девушки, которая готова была кинуться на меня со своим внушительным арсеналом и тогда бы защита потребовалась мне.

В шутку защищаясь от выпадов девушки, внутри я радовался: у нас теперь есть хоть что-то, а на фоне всей сложившейся картины, это сильно облегчало нашу первостепенную задачу. Алиана тоже это понимала, и для нее небольшая пикировка являлась отдушиной. Вскоре мы решили приблизиться поближе к взводу солдат, охраняющих ворота. Сначала я хотел попробовать фразу там, где я поближе «познакомился» с иниарами (или как их там?), но то место находилось на открытом пространстве и заметить нас могли издалека, да и я больше опасался не какого-то отряда следопытов, а того, как отреагирует на древнекирский это растение…

До ближайших источников Ки, помимо следопытов, около пяти километров, и, в связи с преследователями, мы решили немного пробежаться, что бы хоть как-то оторваться от назойливых скаутеров. Вот дать бы им всем в нос! Но нельзя, нельзя…

Бежали мы поближе к границе, так как рядом с ней росла лишь невысокая трава. Наверняка эти иниары высасывают всю влагу из почвы настолько, что ближайшее дерево растет лишь спустя двадцать метров от границы… Вот это действительно что-то!.

По пути наименьшего сопротивления бежать можно было быстро, не опасаясь наткнуться на корень дерева или тому подобную фиговину, но мы сработались на небыстром (для меня) темпе и продолжали бег где-то чуть меньше пяти минут.

Я повернулся к девушке и приложил палец к губам, после мы снизили скорость и скрылись среди ближайших деревьев, подбираясь ближе к источникам Ки, которые я чувствовал в ста метрах от нас.

— Жди здесь, — сказала девушка, дернув меня за рукав и мгновенно исчезла.

Я прибег к уже привычному поиску Ки и заметил ее передвижение. Стоило отметить, что Алиана прекрасно владеет техникой скрытности, выпадая не только из поля зрения, но и из диапазона слышимости. Правда, ей еще немного бы подучиться скрывать свое Ки и она станет невидимкой во всех смыслах!

Улыбнувшись, я дал возможность применить свои профессиональные навыки Алиане, особенно если она настолько сильно сама этого хотела.

Осторожно, стараясь не задеть ничего и не наступить ни на какую веточку, я бочком выполз из зарослей каких-то колючек и отошел на двести метров от ворот, подыскивая место привала. Попутно я отметил, что следопыты пошли не по моему следу, а по запаху Алианы, которая сразу после путешествия по джунглям вышла на разведку к дороге. Все обследование территории немного задержит следопытов, поэтому я расслабился: у нас есть время до вечера как минимум.

Спустя десять минут, когда я развалился на траве под теньком какого-то толстого дерева, из тени объявилась Алиана.

— Как ты меня нашла? — искренне удивился я.

— Ты слишком громко ходишь, — хмыкнула девушка.

— И это говорит мне та, кто не умеет скрывать свое присутствие, — уколом на укол ответил я, издеваясь над ней.

От такой наглости девушка задохнулась:

— Что?! Да как ты!.. Ох, я тебя…

Алиана пыталась найти что-нибудь подходящее, желательно тяжелое, что можно метнуть в меня, но потом она сообразила, что есть нечто лучшее: ее арсенал холодного оружия. Доставая кинжал, она с явным удовольствием хотела сейчас порезать меня…

— Подожди!.. Я же не батон, что бы меня резать!..

— Сейчас проверим!.. — холодно отозвалась девушка, в ее голосе слышались немного обиженные нотки.

— Ладно, прости-прости-прости-прости!! — взмолился я, падая в шутку на колени.

— Хорошо прощаю, — легко согласилась насильница.

— Да? Так быстро?..

— А ты что, хочешь, чтобы я передумала? Я могу!

— Не-не-не, не хочу!..

О нет, она же мне это теперь будет напоминать всегда, — запоздало дошло до меня. А, черт с ним! Не последует же она со мной к Андрею, на его родину? Или все-таки последует?..

Алиана, все такая же надутая, скрестила ноги род собой и села рядом, воткнув кинжал в землю.

— Ты не обижайся, но тебе действительно надо подучиться скрывать свое Ки.

Девушка наклонила голову:

— Что скрывать?..

— Ну… Ки, или как вы это называете?.. Внутренняя энергия там…

— Как бы тебе сказать… Все эти бредни про внутреннюю энергию, которую нас учили скрывать в Гильдии… Я не верю в эту ахинею.

— Не веришь? Как же ты ее скрываешь? — искренне удивился я.

— Я ее не скрываю, я всего лишь выполняю небольшое упражнение, которому нас учил Мастер в Гильдии. Для чистоты ритуала, так сказать…

— Зря, очень даже зря! — покачал я головой. — Может не они, но кто-нибудь другой сможет найти тебя, если будет уметь определять источник Ки.

— Ки… Источник Ки… — как заклинания повторила девушка, будто пробуя их на вкус.

— Та-а-ак… Похоже, я буду учить скрываться мастера скрытности… Куда катиться мир?… — возвел я руки к небу в молитве.

Обиженная девушка потянулась за ножом, я же поспешно выхватил его из земли и спрятал за спиной.

— Прости-извини, забудь что я сказал, просто послушай…

— Как будто послушав тебя я сразу научусь этому твоему странному ки…

— Я не знаю, что это за таинственное «упражнение», которое ты выполняешь перед исчезновением, но оно очень хорошо уменьшает твое Ки, но вот, в чем загвоздка, — я нравоучительно поднял палец, дав немного времени девушки на размышление, — ты скрываешь Ки не полностью, а оставляешь небольшое… М-м… свечение, что ли?.. — я задумался, но потом махнул рукой: — Не важно, главное, что ты умеешь это делать, а довести технику до совершенства не так уж сложно, если освоены азы.

Последнее предложение я произнес с явным наслаждением — уж очень хотелось поиздеваться над кем-нибудь после всех «прелестей», которые я испытал от того садиста, будь он неладен!!

Где-то секунд десять девушка молчала, просто кивая головой. Но потом плаксивым голоском промямлила:

— Я ничего не поняла-а-а…

— Не бойся, сейчас я все объясню, думаешь, я с первого раза понял?

— А расскажи как ты этому научился! — мгновенно из готовой расплакаться девчонки (именно девчонки), она радостно закричала, желая услышать мою историю.

— Э-э, нет! Тебе такой ужас я расскажу как-нибудь потом… — вспоминая бесконечные кроссы и спарринги задрожал я. — Ладно, приступим! Ки является шестым… или седьмым чувством. Поэтому ты должна его почувствовать и с закрытыми глазами и заткнутыми ушами… Теперь сконцентрируйся и прислушивайся к своим чувствам.

Дождавшись кивка, я стал повышать свое Ки. Главное сейчас было то, чтобы этого не ощутили киры…

Я всегда держу свое Ки на очень маленьком уровне, чуть больше чем у обычного кира, чтобы не выделяться, сейчас же оно увеличивалось так быстро, что воздух вокруг меня даже немного нагрелся.

Я уже увеличил объем Ки в четыре раза, а девушка так и не почувствовала этого. Резкий выброс Ки и от меня во все стороны подул сильный ветер, как будто мы находились не среди деревьев, а на открытом поле, где ветер просто сбивает с ног. Тут девушка вскрикнула, и, закрываясь руками, отшатнувшись от меня. Заметив ее реакцию, я понял, что переборщил, и сразу же снизил Ки до первоначального состояния. На девушку еще действовал страх, и она не решалась убрать руки и наверняка даже не понимала что сейчас произошло.

— Ты как? Извини, что так резко, я просто не знал, с чего начать обучение…

— Дурак!.. — всхлипнула девушка, кидая в меня горсть травы. — Ты хоть знаешь, как страшно было?!

— Конечно, понимаю! Ты даже не представляешь, что я испытывал, когда стоял напротив Мастера, который полностью выпустил свое Ки и готов был разрывать плоть энергией!!!

Адтана немного успокоилась и я продолжил лекцию:

— Знаешь, почему киры, натыкаясь на дикое и сильное животное, пугаются как ты сейчас?

Эх, не следует напоминать Алиане о ее страхах, теперь я это запомню, — сделал вывод я, стряхивая с головы землю вперемешку с травой.

— …Так вот, знаешь?

Девушка покрутила головой.

— Ну, происходит примерно тоже самое, что сейчас: я выпустил громадное количество Ки и ты, неготовая к этому, испугалась. Это страх, как физически слабый и запуганный боится сильного и уверенного.

Конечно, объяснение так себе, но очень похоже.

— Ясно…

— Действительно?.. Не думал. Ой-ой прости-прости!..

Черт, кто здесь учитель?! Вот сейчас развернусь спиной и не буду ее учить! Я-то думал, будет такое же уважение как было у меня с Андреем… Видимо, Алиана не тот фрукт.

Следующий час я учил Алиану чувствовать Ки и определять источник. Запоминать знакомый Ки она и сама научится, как сделал это я, а так основы и база сейчас для нее главное. Сначала я думал, что будет так же, как у меня с Андреем: он тогда долго и страшно гонял меня целую неделю до тех пор, пока я не почувствовал Ки… Но не тут-то было — Алиана почти освоила все за час! Может ведь, когда серьезная! Молодец, мне бы так…

Вскоре девушка громко известила, что устала и рухнула на спину. Я невольно наблюдал за ее привлекательными формами и почти забылся, как вдруг вспомнил, что надо бы проверить преследователей. Небольшая концентрация и я узнал, что они уже почти дошли до дороги, значит у нас еще в запасе было около трех-четырех часов…

Имея в запасе немного времени, необходимо было придумать план. Лезть на рожон против дивизии я совсем не хотел, а связываться с рептилиями — себе дороже.

— Как насчет плана? — предложил я как бы невзначай, так как у самого не было ни единой мысли.

Прошла минута, прежде чем Алиана ответила, приподнявшись на локтях:

— Ближе к вечеру разводим костер, на который, скорее всего, сбегутся, а дальше по обстоятельствам.

«По обстоятельствам» — как же я ненавидел эту фразу, особенно когда пытался вытравить из Андрея технику правильного боя.

— Как правильно защищаться против сильного противника?

— Действуй по обстоятельствам, импровизируй! — отвечал Андрей, делая мне обманное движение ногой, после чего въехал кулаком в подбородок.

— Мда… — выразил я все свое мнение одним словом.

— У тебя есть другое предложение?

— Как-раз-таки нету…

Быстро замяв разговор, мы занялись своими делами: Алиана уснула почти мгновенно, растянувшись на траве, я же, немного посмотрев на девушку, решил немного потренироваться. Времени оставалось не так много, поэтому я быстро размял руки и отжался пару раз, разогнав кровь по мышцам. Одно из самых нелюбимых мной упражнений из личного арсенала издевательств Андрея — стойка на руках. Уперев руки в землю, я рывком поднял ноги вверх и выпрямился, как по струнке. Кровь под силой притяжения прилила к голове и у меня спустя полторы минуты начала кружиться голова, и я немного покачивался. В связи с этим я немного изменил это упражнение и сейчас я искал точку равновесия, что бы хоть чуть-чуть перестать качаться. Это заняло менее пяти секунд, после которых я стал медленно перевешивать ноги в левую сторону, перенося массу тела на одну руку и принимая более горизонтальное положение. Сейчас ноги были примерно под сорок пять градусов, я же балансировал на одной руке. Не прошло и десяти секунд, как головокружение прошло, и я даже сумел отжаться двадцать раз. Правда, это было маловато для тренировки, но даже после такого плечи немного побаливали. Сделав тоже самое и на правую руку, я снова занял вертикальное положение и полсотни отжиманий стало для меня пределом — головокружение снова не заставило себя ждать.

Пожалуй, хватит, — подумал я, садясь на коленки, и разминая затекшие руки и шею.

Ящерам до нас примерно час-полтора, хорошо… Напрягаться более не стоило — предстояло серьезное испытание не только на выносливость, но и скорость, страх и еще черт знает что…

Солнце уже давно перекатило через зенит и помаленьку начинало садиться. Посидев под деревом еще где-то полчаса, я принялся будить Алиану, которая с ходу начала брыкаться и заваливалась на другой бок. Результатом десяти минут усилий стал запачканный балахон, который не был готов для метких атак землей вперемешку с травой.

Тут я почувствовал, что скаутеры учуяли нас и сейчас быстро двигаются от нашего лагеря по прямой, а это значит, что у нас очень, очень мало времени. В первые секунды я бездумно мотал головой по сторонам, не понимая, что делать, но, растолкав Алиану затараторил:

— Вставай, нас обнаружили, надо уходить!

Может, на первый взгляд девушка и казалась наглой вредной девчонкой, но к делу она относилась серьезно, поэтому ее доселе сонные глаза и вялые движения испарились, и им на смену пришла уверенность и четкость действий.

— Сколько у нас времени? — это был ее первый вопрос.

— Меньше часа.

Девушка поморщилась:

— Плохо… Очень плохо. Растопка, дрова есть?

— Откуда? Я вообще не ожидал от этих гадов такой прыти, нашли они нас быстро…

Оставалось пятьдесят-сорок минут, а надо еще было соорудить отвлекающий костер. До заката два с половиной часа, солнце светило во всю, поэтому надо торопиться…

— Я принесу растопку и дрова, ты тоже поищи дрова, но сперва выбери место для костра, — я махнул рукой по небольшой поляне, на которой мы расположились. — Встречаемся тут через десять минут.

Не успев ответить, я сорвался с места и вбежал в лес. Как только я скрылся от солнца в густой растительности, влажность тут же дала о себе знать: одежда прилипала к телу, а по лбу так и катились градины соленой влаги, попадая на губы и в нос.

Ну, тут хотя бы влажность не такая, как в тех джунглях. Там пот вообще не выступал на теле…

Замедлив шаг, я собрал с первого же дерева отличные сухие дрова, а высохшую траву нарвал неподалеку от поляны. Окинув взглядом охапку подмышкой, я кивнул самому себе и поспешил назад к лагерю.

Растолкав листву, я узрел Алиану, бегающую с охапками зеленых веток, из которых она сложила громадную кучу с половину своего роста. Так же рядом в беспорядке были накиданы сухие дрова. Свои дрова я тоже накидал в кучу сразу же, как только подбежал и уселся рядом с растопкой.

Поляна обдувалась ветрами, но не такими сильными как в саванне, поэтому влажность здесь была низкая. Солнце весь день грело это место, поэтому как растопка, так и дрова были достаточно сухими.

— Я сделаю костер, — отрезала девушка, вырывая у меня из рук опилки. — Можешь принести еще немного растопки, на всякий случай?

Это был не вопрос, скорее приказ, которого я не то, что бы послушался, а просто не стал возражать. Добывать огонь нужно кому-то одному, это не соревнование. Если Алиана хочет сделать это самостоятельно, подпитывая слова уверенностью, то надо смириться с этим и помочь чем-нибудь другим. Она умная, а если у нее не получится, в таких подходящих условиях я добуду огонь за минуту.

Поиск растопки занял не так много времени, и, когда я еще даже не вышел на поляну, почуял дым и улыбнулся, отводя рукой свисающие ветки дерева — она добыла огонь. Она не то, что добыла огонь, она уже во всю готовила кострище, подбрасывая в него все больше и больше дров. Условия для костра просто превосходны, поэтому мы не стали дожидаться углей и стали кидать зелень в костер. Ветки так и трещали, выпуская клубы дыма, которые, благодаря безветренной погоде, поднимались выше деревьев, и его отлично было видно издалека. Еще раз просканировав с помощью Ки местность, я оповестил об этом напарнице:

— Скаутеры примерно в одном-двух километрах, ближайшие же источники Ки где-то в полукилометре от нас.

— Пятнадцать ножей и два кинжала — это все, что у нас есть из оружия, — услышал я от Алианы, которая рылась в своей сумке.

Сейчас нашей главной целью было отвлечь как можно больше стражников на дым и каким-то образом незаметно пробраться через границу Адланда. А об этом я не знал совсем ничего. Может, эти «ворота» открываются вообще минут десять?.. Шансов мало, но что поделать?

Алиана накинула сумку на плечо и посмотрела на меня.

Я лишь утвердительно кивнул, кидая растопку в костер, и мы побежали, стараясь обогнуть стражей, которые побегут прямо на дым и выйти к воротам сбоку из леса.

Когда поляна уже кончалась, я обернулся и заметил огромные клубы темноватого дыма, которые поднялись высоко в небо и улыбнулся: первая часть плана прошла успешно. Влетев в стену зелени, мы немного замедлились, стараясь издавать как можно меньше шума, и полусогнувшись, пробирались вперед. Девушка шла за мной, отдав мне должность локатора. Я четко ощущал, что где-то двадцать киров, не считая преследователей со скаутерами, двигались в сторону кострища. Я сказал об этом Алиане и мы обрели больше уверенности. Забыл ли я сказать девушке, что нас впереди ожидает еще где-то сорок киров? Нет, просто не хотел огорчать ее.

Знак наверняка уже давно увидели: я чувствовал движение источников Ки впереди, но не стоило расслабляться — может, они и отвлеклись на дым, идиотами считать их совсем не следовало. Прежде, чем они опознают ловушку, мы должны быть на другой стороне Адланда… Ну, или хотя бы открыть проход.

В голову то и дело лезли дурные мысли: а вдруг киры умеют управлять воротами и они просто не откроются?.. Я помотал головой — думать об этом совсем не хотелось.

Пробирались мы сквозь заросли леса не так долго, и я решил на всякий случай просканировать местность. Небольшое мысленное напряжение и вся картина как на ладони.

Хм!.. Очень странно… На воротах (по крайней мере так казалось), стояло лишь четыре стражника, еще десяток быстро двигался в сторону кострища, а две дюжины прикрывали их по боками и сзади. Получалось что-то вроде клина. Примерно рассчитав расстояние от них до поляны, я понял, что у нас осталось не больше пяти минут…

Я вернулся в реальность с твердым намерением разбить за несколько секунд всех четырех стражей и убежать побыстрей отсюда. Впрочем, со мной была экстраординарная девушка, которая не заморачивалась об убийствах или чего-нибудь подобном.

Вкратце я поведал ситуацию, одновременно рассуждая наши дальнейшие действия, но все мысли разбегались в разные стороны: я абсолютно не знал, что находится за границей и чего там ожидать…

Ладно, решим на месте…

Пока я размышлял, девушка достала четыре ножа, два из которых оставила у себя, а другие протянула мне.

Я покачал головой:

— Я плохо обращаюсь с оружием, так что не стоит рассчитывать на мою меткость.

По лицу Алианы скользнуло чувство удивление, смешанное с иронией:

— Ты? Плохо? Ну да… — девушка с нагловатой улыбкой покачала головой и бесшумно пошла вперед полусогнувшись.

И что это было? Она так посмотрела, будто знает меня лучше, чем я сам. Впрочем, вспомнив о деле, я запретил себе думать о всяких глупостях и посеменил за девушкой. Конечно, я был не настолько бесшумен, но кое-что у меня получалось лучше, чем у нее: я был босой и подо мной не хрустели даже сухие листья, когда от Алианы доносились звуки ползущей змею (причем большой и двуногой).

До ближайших источников Ки оставалось не более пятнадцати метров, но из-за густой растительности мы еще не увидели их. Видимо, лес кончался прямо у ворот, так как я пока не замечал ветерка, который обычно появляется, когда выходишь из леса. Нам это было только на руку: эффект неожиданности сработает на славу. Не знаю, как хорошо умеет кидать Алиана из-под густой растительности, но почему-то я был в ней уверен.

— Только не убивай их, — я легонько дотронулся до локтя девушки, на что она лишь быстро скосилась на меня и проверила баланс ножей, покрутив их в руке. Не прошло и секунды, как воздух разрезало четыре сильных броска. Все ножи попали в цель, но эти ребятки, которые, кстати говоря, были не простыми гвардейцами, а теми самыми «необычными», в легкой броне, одноручными мечами и щитами. Четверка практически одновременно схватилась за истекавшие кровью плечи, выронив оружие.

Приглушенный вскрик боли являлся для нас знаком, после которого мы сорвались с места подобно молнии и достигли недругов за какие-то полторы секунды, раздав несколько ударов.

Представьте: вы стоите, ждете, когда ваши сослуживцы найдут врагов и приведут к императору, и вдруг вам в плечо прилетает какая-то фиговина, а в следующее мгновение мы падаете в бессознательное состояние от сотрясения мозга или чего похуже…

Последний стражник еще не упал на землю, как я услышал крики и лязг оружия далеко позади себя и стал торопиться. Кому захочется получить стрелу в затылок? Правильно, никому. К тому же, мне одного раза хватило…

Но даже опасность позади не сильно ускорила меня: я стоял перед стеной еще несколько секунд, прежде чем заорал чуть ли не во все горло «заклинание», которое вспомнила Алиана.

Прошло несколько секунд, но ничего не происходило. Это было самое глупое положение, в которое я когда-либо попадал: спереди непроходимая стена, до которой даже дотрагиваться нельзя, а сзади несется дюжина противников, к которым немного позже присоединятся еще столько же…

Не успело мое сердечко екнуть, как зеленая стена стала двигаться, а ее толстые как бревна ветки образовывали что-то на подобии аркообразного прохода, высотой в два-три метра.

Теперь эффект неожиданности сработал на мне, и я стоял созерцал на это действо, забыв о смертельной опасности позади. Но я все-таки пришел в себя, и, не оглядываясь, заорал:

— Валим!!!

Сорвавшись с места, я перепрыгнул лежащих стражей, а из-под моих пяток срывалась земля. Не пробежав и десяти метров, я оглянулся и я стал лихорадочно соображать: скорость бега моей спутницы едва ли могла сравняться с моей, а в проходе можно было различить гвардейцев, сгруппировавшихся в колонну по одному. Не задерживаясь более, я схватил девушку за руку и силком потащил за собой. Бежал я что есть мочи, изредка девушка спотыкалась о что-нибудь, но быстро обретала равновесие. Вопреки моим соображениям, ворота открылись не сразу на всю длину, ветки расходились в сторону, открывая дорогу вперед довольно быстро. Да что там быстро? Быстрее, чем я мог сверкать пятками! Должен сказать, что пограничная стена была не просто широкая, а СЛИШКОМ широкая. При всей моей скорости мы бежали уже около семи секунд!!! Мысль об этом немного сковала мое сердце страхом, мне показалось, будто мы в смертельной ловушке, которая вот-вот захлопнется и эти сильные и живые отростки просто разорвут нас на части…

Быстро загнав страх в угол, я увидел впереди просвет, примерно в пятнадцати метрах и ускорился еще больше, надеясь не встретиться с еще большим количеством стражей…

— Знаешь, — пропыхтел я, — спереди я чувствую много источников Ки.

Девушка ничего не ответила, следя за дыханием, незаметно доставая кинжал.

Главное сейчас это то, что бы источники впереди не оказались мини армией, пришедшей встречать нас… Но куда деваться? Пути назад уже нет…

С каждым рывком свет все больше и больше напоминал мне о том, что мы уже почти были на свободе.

Последний рывок и свет на секунду ослепил нас, и я выставил перед собой скрещенные руки и немного сместил точку равновесия вниз от неожиданной атаки. Но все, что мы увидели, было похоже на рынок: большие навесы с кучей каких-то товаров и то и дело слоняющиеся туда-сюда… люди! Да, да! Это были именно люди — их карма была абсолютно открытой и несформированной. Но среди огромной толпы людей так же можно было проследить чуть ли не половину киров. Весь рынок (как я окрестил сию площадь), располагался на довольно большом и ровном участке земли, кое-где виднелись гвардейцы в полном доспехе, но они были скорее для отвлечения внимания. Так же я запоздало обнаружил два стражника на воротах, рядом с которыми мы пронеслись слишком быстро для их реакции — они все еще с широко открытыми глазами глазели на нас, не понимая, что предпринимать.

Колонна легких пехотинцев все еще бежала в туннеле и для нас это был отличный шанс скрыться. Не сказав ни слова, я снова схватил девушку за руку и вбежал в толпу. Алиана, наверное по привычке, чем от реакции, мгновенно слилась с ней так, что даже я ее почти не ощущал. Народу здесь было столько, что я даже перестал сканировать участок. Как я отметил, навесы справа принадлежали людям, которые торговали своими товарами, а слева — кирам. Во-первых: у лавок киров было раза в 3–4 больше народу, чем у людей, а во-вторых: кира видно издалека!

То и дело слева слышались удивленные восклицания типа «невозможно!», «как вы это делаете?!», «это уму непостижимо!!» и так далее на языке, котором говорила Алиана. А когда я опустил взгляд вниз, у меня чуть было не выпали глаза: все, ВСЕ были в обуви! Я как будто попал в центральный Салидон, а эта площадь — древний рынок столицы Адланда…

Но смотреть по сторонам у нас не было ни времени, не возможности: мы работали локтями так ожесточенно, будто от этого зависели наши жизни. По правде говоря, так оно и было, но зато у нас появилась минута передышки, а это в нашем положении огромное преимущество, особенно если учесть, что мы на время затерялись в толпе.

Несмотря на то, что очень скоро сядет солнце, мало, кто покидал площадь: в основном люди, у которых торги сложились не совсем удачно. Они собирали товар по стоящим рядом с навесами тележки, запряженными большущими созданиями, ростом под два метра. Даже при том, что животное стояло на четырех лапах, оно было выше меня на две-три головы, а их стопы кончались не пальцами, как у скаутеров, а чем-то явно твердым как камень, имевшее овальную форму. Морда существ была вытянута вперед, а грива на шее придавала им немного забавный вид, вкупе с их относительно маленькими глазками. Иногда эти существа переступали с ноги на ногу и фыркали, махая длинным хвостом по бокам. В них чувствовалась сила, огромная сила.

— Чего встал? — послышалось впереди. Этот вопрос отрезвил меня и я повернулся к Алиане, которая немного странно переводила взгляд с меня на то существо.

В ответ я лишь помотал головой и поравнялся с девушкой.

Мы не неслись сквозь толпу, как разъяренные скаутеры, мы спокойно и размеренно толкались с людьми, для которых это наверняка было таким же обычным делом, как для меня засыпать после тренировок мертвым сном.

Сзади, где-то у границы послышались крики и множественный лязг оружия и доспехов, что означало одно: нас потеряли и теперь воевода срывает злость на своих «безмозглых» солдат.

Потоку людей вперемешку с кирами не было конца, мы шли уже больше минуты, но толпа не становилась меньше. Порой создавалось впечатление, будто мы увязли в какой-то трясине живых тел…

Но спустя еще немного времени и работы локтями, «трясина» начала редеть, и видимость увеличилась с нуля, но двух, а иногда и трех метров.

Стражи, которые совсем не хотели испытывать тоже самое, что только что испытали мы, даже не совались в эти места. Кто хочет быть раздавленным? Поэтому тут можно было немного ускориться, что мы и сделали. Но я все время обходил подальше киров, вдруг именно вон тот окажется гвардейцем, у которого неожиданно проснулась совесть, и он решил патрулировать весь рынок? Но нет, пока все шло более-менее хорошо.

На практически безлюдный участок мы вышли спустя лишь пять-семь минут. Все это время я неотрывно следил за границей Адланда, отмечая передвижения войск. Они рассредоточились в радиусе пятидесяти метров от границы, какие-то отряды углубились в леса, которые разительно отличались от Адландских растений, а кто-то пытался продраться сквозь толпу и увяз в ней.

Вот, перед нами открытое пространство, по бокам еще две лавочки, совершенно пустые и без товара, но рядом с ними расположились отдыхающие, соорудив из подручных материалов что-то на подобии стульев и стола. Видимость, наконец, стала приличной, прямо до горизонта, чему я был чрезмерно рад. Стоило отметить, что та широкая дорога, наводнившаяся людьми, была не единственной. Точнее она была единственной более-менее используемой, в отличии от двух других, менее широких, которые вливались в нее по сторонам за самим рынком. Наверно именно по ним и увозили различный товар купцы и другие люди.

Стражей до сих пор так и не наблюдалось, поэтому мы переглянулись с Алианой и молча пошли вперед, подальше от преследователей. Конечно, стоило поторопиться — скаутеры уже наверняка взяли след, но сейчас наши побегушки лишь привлекут ненужное внимание.

Ступая все дальше от рынка по земляной дороге, звуки отходили на второй план, нагнетая тишину, которую так и хотелось нарушить. По бокам дороги росла невысокая трава, слева начинался лес, справа же от тропы расстилалась равнина, на глаз километра 2–3. Сама дорога в ширине равнялась пяти-семи метрам и глаз не видел ее конца.

Подул ветер и я невольно содрогнулся, шмыгнув носом. Алиана же, наоборот, сладостно потянулась с улыбкой:

— Ну наконец-то, хорошая погода!

Я повернул голову на девушку настолько резко, что до сломанных позвонков оставались мгновения.

— Какая погода? Хорошая?! Холодрыга ужасная! — для пущей действительности я еще раз шмыгнул носом.

— Наоборот, это в Адланде жара нестерпимая, я думала, что сварюсь заживо! — девушка ненадолго замолчала, припоминая все остальное: — А эти твои джунгли? От такой влажности соображать-то сложно, не то, что ходить по ним!

Про влажность — верно подмечено, но не так там уж и жарко… Во всяком случае я чувствовал себя более, чем комфортно. Но я не стал отвечать, отвлекшись на кое-что другое: слева, со стороны примыкающей к основному тракту, послышались скрип, как будто кто-то нагрузил тележку. Я остановился, Алиана тоже услышала скрип и мы перевели взгляд налево, туда, где скрывалась за деревьями дорога.

Вскоре оттуда показалась карета, запряженная двумя высокими коричневыми существами с вытянутыми мордами, которых я встретил на рынке. Цок-цок слышался у них из-под ног, но скрип доносился не от этой повозки… По бокам карету сопровождали двое вооруженных людей. Одеты они были не как стражи — в полный начищенный доспех, а легко, в кожаную коричневатую броню, на поясах висели изогнутые недлинные мечи с кинжалами, а за спиной арбалеты с болтами. Так же, как и у всех людей, на них была обувь. Хоть и такая же кожаная, но обувь! Очень часто киры завидуют обутым стражникам Адланда, мол, они такие же киры как и мы, вот только обуты! Несправедливо! И так далее…

— Люди что, с ума по сходили? Каждый напялил обувь и ходит в ней, будто дворянин какой…

— Я же тебе говорила, что все люди носят обувь. Ее не имеют лишь самые низшие, которые даже на еду попрошайничают.

— Все равно!.. — продолжал я гнуть свое, однако вовремя остановился, поинтересовавшись: — Кстати, а что это за животные?

— Лошади, — коротко ответила Алиана, всматриваясь вдаль.

За повозкой, друг за другом по двое шагали еще шесть лошадей, тянущих огромный, выше их голов, покрытый шалью ящик (или что это?).

— Ничего себе, сколько же у него там товара непроданного, что аж повозка скрипит!.. — воскликнула Алиана так громко, что наемники, шедшие у первой кареты, выразительно глянули на нас, но ничего не сказали.

В высоту «ящик» составлял примерно три метра, в ширину около четырех. И где же они взяли такую большущую ткань, которая полностью закрыла этот гроб?.. Хотя, это ведь торгаш, а они что захотят везде найдут…

Сбоку от скрипучей повозки вышагивали двое наемников, а между нижней частью повозки и землей я заметил еще четыре ноги с другой стороны.

— Ценное перевозит, видимо… — предположила Алиана.

— Ценное? Ты имеешь в виду кирского производства? — насмешливо поинтересовался я. Девушка лишь поджала губы и пожала плечами.

Когда карета сравнялась с нами, мы тоже тронулись в путь, не перегоняя и не отставая от нее. По вони от животных, пыхтению и напряжению мышц было понятно, что масса «ящика» недурная и очень скоро эти лошади свалятся от усталости. Караван, если так можно было назвать то построение, двигался чересчур медленно, в основном засчет огромного груза. Хотя, наверное, можно было не отрицать того, что им просто было некуда торопиться.

Мы следовали за первой повозкой, на нас изредка посматривали без особого внимания наемники, не видя угрозы с нашей стороны. Караван двигался по дороге слева, мы же, своей небольшой группкой, расположились справа, никому не мешая.

Только сейчас я заметил на себе чей-то взгляд со стороны кареты: кто-то одним глазком поглядывал из окна. Взгляд нельзя было назвать враждебным, скорее любопытным.

— Милорд! — обладатель басистого голоса выехал верхом на мордатом существе из-за ящика. Всадник был одет точно так же, как и остальные наемники, и его главенство определялось лишь по возрасту: по его острым скулам и подбородку, мужчине можно было дать 35–40. Лошадь протопала по земляной тропе и поравнялась с правым окном кареты. Тот как будто не заметил нас, а если даже и заметил, не обратил должного внимания, лишь мимолетно окинул взглядом, немного дольше задержавшись на Алиане.

— Что значит «милорд»? — шепнул я девушке.

— Господин, или что-то вроде того, — быстро ответила она, тоже прислушиваясь к разговору.

— На границе неспокойно, чересчур много войск, не к добру это… — сказав это, воевода глянул через левое плечо в сторону рынка.

Спустя пару секунд молчания наемник кивнул и немного отдалился от кареты, замедляя шаг. Поравнявшись с нами, он опять небрежно осмотрел нас и перевел взгляд на дорогу. Тут я снова уловил взгляд из окна, и это меня уже начинало немного бесить…Мой пыл вовремя остудил воевода:

— Кто такие?

Ни тебе привет, ни здравия…

— А в чем, дело? — поинтересовалась Алиана.

— Вопросы здесь задаю я, — отрезал мужик, выразительно глянув на девушку и дотронулся до рукоятки меча, надеясь этим напугать ее. Я посмеялся про себя: если бы тот знал, что Алиана способна не только разоружить, но по ходу дела еще и отрезать ему пару конечностей, то не стал бы делать так опрометчиво…

— Мы простые путники, — попробовал я разрешить ситуацию.

— И почему же простые путники следуют за нами?

Я удивленно посмотрел на него:

— Мы идем своей дорогой, или мы вам каким-то образом мешаем?

— Крысеныш, кто тебя учил разговаривать так со старшими? — сквозь зубы прорычал воевода, осознав мою правоту. Это было не оскорбление, а скорее право на последнее слово, он не хотел оставаться ни с чем и решил отыграться хоть как-то. Дернув поводья мордатого, он прошелся рядом, едва не пнув меня ногой и замкнул караван сзади.

— Нервные какие-то эти люди, мы им ничего не сделали, а они бросаются на нас, как на врагов… — прошептал я спутнице.

— Может, на то есть причина? — это был риторический вопрос.

Решив не связываться с ними, мы обогнали караван на метров двадцать. Солнце опускалось все ниже, становилось еще холоднее, но ветра не чувствовалось. Поставив ладонь горизонтально так, что бы солнце было над указательным пальцем, я определил, что до заката нам осталась одна ладонь, то есть — час. Известив об этом Алиану, мы сошлись на том, что бы остановиться через пять минут.

Справа от тропы росло толстое дерево, а за ним, метрах через десять, начиналась степь со скудной растительностью, большинство которой составлял кустарник и невысокие деревья, среди которых множество сухих. Вокруг дерева с темной шершавой корой росла трава по колено, и нам это было только на руку.

— Принеси дров для костра, я соберу сухой травы на растопку, — приказным тоном «послала» меня девушка. Впрочем, я был не против — Алиана сама говорила, что за пределами Адланда она покажет себя. В таких условиях мне было некомфортно, и я не знал ни одного растения, кроме, разве что, простой травы…

Стоило отметить, что после преодоления границы Адланда я опасался насчет своих босых ног, но отличие было небольшое — немного холоднее ступням, а в остальном все тоже самое: приходиться так же медленно идти и наступать на всю стопу, а не на пятку, как делают обутые. За столько времени хождения босиком я натоптал мозоли на ступнях, и мне не было больно ходить по мелким камням или чем-нибудь подобном.

Собирать дрова среди сухих и полусгнивших кустарников оказалось не так сложно, и уже спустя пару минут я принес в лагерь большую охапку. В выбранном месте для костра я оборвал всю траву, мы же не хотим устроить тут пожар? Алиана пришла только после того, как я обломал слишком большие ветки и покидал их в общую кучу. Вернулась она, держа в руке белый камень с более темными вкраплениями, размером с ладонь.

— Что-то ты долго…

— Тут такая местность, пришлось долго искать крионит, — она показала руку с камнем.

— Зачем он тебе?

— Ну, я же не такая первобытная, что бы добывать огонь трением? — она мягко улыбнулась, а в ее глазах искрился смех. — Тем более при такой влажности, как в Адланде.

Я решил не обижаться, а просто посмотреть за ее действиями.

Алиана достала из кармана сухую траву, положила ее на край камня и немного повертела его в ладони, пытаясь лучше взяться. После достала нож и острием резко провела от себя по краю камня, высекая сноп искр. Второго раза не потребовалось: трава занялась с первого раза. Девушка сначала дула слабо, раздувая огонь, чем больше дыма — тем сильнее надо раздувать. Вот появился первый язык пламени, Алиана осторожно добавила больше растопки, которая тут же загорелась и положила горящую свечку на землю, подбрасывая дрова.

Многие говорят: «Надо развести костер, надо развести костер»… Но забывают одну маленькую, но очень важную деталь — прежде надо добыть огонь. А добывание огня это целое искусство, так как огонь требует особого подхода и не прощает ошибок.

У меня не было слов: да, я слышал о том, что можно добыть огонь искрой, но первый раз вижу, что бы это было настолько легко!.. Я бы провозился несколько минут только подготавливаясь к добычи огня, а тут на все про все секунд десять…

Не дожидаясь объяснений, я схватил камень и повертел его в руках. На ощупь он был шершавый, как будто язык у кошки. И, в общем-то, все…

— Где ты этому научилась? В чем фокус? — не выдержал я.

— Меня научили местные, когда я приплыла на Тальмирру. Из-за того, что крионита на этом материке огромнейшее количество, ценится он не больше травинки в поле. Не знаю его происхождения, но это подарок для нас.

— Это круто! Надо бы взять собой…

— Зачем? Он и так тут на каждом углу.

— Я смотрю, угол ты искала долго…

Девушка смутилась:

— Десять минут ничего не решают.

Что ж, спорить я не стал, тем более что всегда можно прибегнуть к трудоемкому и неудобному способу — трению…

Осматривая окрестности, я заприметил наших недавних знакомых, которые разбили лагерь выше по тропе, они уже развели костер и готовили что-то из своих запасов. Нам бы тоже следовало подкрепиться…

— Одолжи нож на часик, — вежливо попросил я, протягивая руку.

Девушка удивленно подняла брови — она уже привыкла, что я плохо отношусь к оружию, предпочитая обходиться без него при любой возможности.

Оставив девушку следить за огнем, я отошел от лагеря метров на пятьдесят в поисках какой-либо пищи. Солнце уже почти село, тени с каждой минутой становились все длиннее и гуще. Вдруг в трех метрах от себя я заметил волнообразное движение и тотчас присел на корточки, всматриваясь в совсем невысокую траву. Очень медленно, стараясь не издавать шума, я подобрал с земли палку длиной с руку и шагнул к траве. Мне хватило двух шагов, что бы дотянуться палкой до травы и отодвинуть ее. Изогнувшись кривой линией, на меня смотрела темно-желтая змея с бурыми пятнами. На ее правом виске была выцарапана черная горизонтальная линия в форме капли. Змея была не такая уж и большая, килограмма на два, но это лучше, чем ничего.

Осторожно схватив змею за хвост, палкой я приподнял ее переднюю часть тела над землей, что бы та не убежала и пошел к лагерю.

— Ты не знаешь, что это за змея? — с ходу крикнул я, не дойдя до лагеря метров пять.

Алиана рассмотрела ее, не полходя слишком близко.

— Это Фермис степной. Самая опасная змея этих мест, ее яд вызывает отмирание клеток в месте укуса, а потом этот коктейль проносится по всему телу, вызывая атрофию нервной системы, — звучало ужасающе, я даже немного подальше отодвинул от себя палку.

— Она хоть съедобна?

— Она считается деликатесом!

Воодушевившись, я сильно прижал палкой голову змеи к земле, взял нож и быстро отрезал ей голову. Ядовитые змеи опасны даже после смерти, поэтому я наспех вырыл яму и закопал голову в ней, что бы ненароком потом не наступить. Аккуратно сняв шкуру, я очистил ее от грязи и положил на сумку — она еще пригодиться. Опытными движениями выпотрошив змею, я намотал ее мясо вокруг палки и воткнул ее в землю над костром. Едва пламя коснулось мяса, по воздуху разлился приятный запах, щекочущий нос. Во рту тотчас выделился чуть ли не литр слюны, а в животе заурчало. Вскоре мы запаслись копченым мясом и немного поели.

— Арум!..

Странный гортанный звук донесся до нас немного приглушенным. Мы замерли и переглянулись: авось почудилось? Аннет вскоре звук повторился. На этот раз я определил, что доносился он со стороны каравана, где выставили пост охраны в виде двух наемников, сидящих у костра и иногда патрулирующих свой обоз. В темноте я не разглядел никого, поэтому прибегнул к сканированию местности.

Вот оно! В том большом ящике я отчетливо чувствовал слабую Ки, что меня сильно озадачило: не мог же я столько времени идти рядом с этим ящиком и ничего не замечать?.. Но энергия существа, спрятанного внутри, была крохотной, естественно, по сравнению с его размерами. Она была сильнее любого человека рядом, но все равно маловата… Хотя, если вспомнить то, что я не чувствовал змею не так давно, то, наверное, животные тоже как-то скрывают Ки, скорее всего инстинктивно.

Звук больше не повторялся.

— Тебе тоже это не нравится?

Глаза Алианы излучали тревогу, она крутанула головой в сторону поста охраны и снова на закрытый ящик, оценивая их силы. У меня созрел небольшой план, для которого в начале необходимо было ослабить бдительность наемников. Дождавшись момента, когда они глянут на нас, я взял девушку за руку и увел подальше от костра, скрываясь в темноте. Пусть думают, что мы уединились.

— Ты чего?.. — немного смущенно спросила она, когда нас уже поглотила тьма.

— Ты же хочешь посмотреть, что они там прячут?

Я не стал дожидаться ответа и мы сделали довольно большой круг: сначала обошли свой костер, перешли дорогу и только после этого медленно подобрались к ящику с левой стороны дороги. С каждым шагом дыхание существа внутри усиливалось, складывалось впечатление, что оно устало или спит, но даже по дыханию вполне можно было определить, что по размерам там гигантское животное: на один неполный вдох оно тратило больше пяти секунд!

Поддев палкой край свисающего покрова, я поднял его, надеясь найти дверь с замком. Поднял я не так высоко, однако я увидел больше, чем следовало для хорошего сна: большущую, покрытую густой и довольно длиной шерстью спину, вздымающуюся в такт дыханию. В темноте трудно было разглядеть цвет, поэтому я даже не брался оценивать сие существо. Опустив назад подол, я кивнул Алиане и мы бесшумно пробирались к другой стороне ящика, подальше от этой повозки, а то мало ли что…

— Стой!.. — шепот Алианы в такой глуши прозвучал как удар грома, у меня даже плечи подпрыгнули. Она наклонила мою голову и прошептала:

— Ты что собрался устроить?!

Я нервно глянул на наемников и перешел на мыслеречь:

— Для начала хочу узнать, кто там.

Девушка нахмурилась, но ничего не сказала. Наверняка у нее в мыслях вертелось что-то типа: «Пусть делает что хочет!».

Наемники сидели спиной к повозке, что было нам на руку. Мы решили поторопиться и быстро добрались до противоположной стороны ящика. Уже выверенным движением я приподнял край и заметил большой замок, висящий на высоте двух метров. Так же свет костра, попавший внутрь ящика осветил лежащее там существо: темно коричневый вуран дремал, уронив голову на передние лапы и вытянув задние Размеры же его были колоссальны: в длину он составлял три-четыре метра, а в высоту наверняка все два, и это только на четырех лапах!! Я еще никогда не слышал о таких вуранах! Средний рост их был не больше полутора метров. Этого же можно было смело называть королем кошачих! Какая же силища скрыта в этих мускулах!? Мне стало страшно даже от того, что я стою на безопасном расстоянии от него и нас разделяет стальная решетка с четырех сантиметровыми в диаметре прутьями. Местами она была изрядно покусана и изрезана, видимо, король не потерпел такого отношения к себе и попытался выбраться на волю, но все, чего он добился — это прокусанный наполовину прут и истрепанные близстоящие к нему.

Вуран жил в Адланде, поэтому здесь ему не место, а это значит…

— Сможешь открыть?

— С ума сошел!? Видел, что с решеткой?! Хочешь, что бы он тебя так же?!

Девушка была в ярости. А то, не каждый день видишь такую махину, тут любой испугается.

За нашими дебатами внимательно следил вуран, открыв оба глаза и навострив уши. Хвост же, который до этого он прижал к своему телу, немного поигрывал, ударяясь то о решетку, то об пол, — знак того, что ему что-то не нравится. Я заметил, что его Ки усилилось, в полтора-два раза. Вуран был готов напасть, лишь бы удобный случай подвернулся!.. Надо действовать осторожно.

Уступив место девушке, которая сдалась и все-таки согласилась открыть отмычкой замок, я стал увеличивать Ки, пытаясь сравнять его между собой и вураном. Тут все дело инстинктов: хищник нападет, если Ки жертвы слишком низкое, посчитав ее легкой добычей. Но если Ки жертвы будет значительно выше, чем у хищника, то… тоже нападет! Точнее будет инстинктивно защищаться от страха. Поэтому я хотел сравнять Ки и казаться с ним на равных. Заключенный в клетку вуран, почувствовав сильного противника, не станет нападать — ему незачем просто так травмировать себя, вот если бы была самка или еда, то — да. Сравняв наши энергии, я немного уменьшил свою. Вуран фыркнул на мой ход, и внимательно следил за мной.

Чик!

Я покосился на замок, который уже лежал у девушки в руке, она же уже бесшумно спускалась наземь. Толкнув большущую дверь клетки, я отбежал подальше.

На звук обернулись наемники, но не увидели ничего и вернулись к своему делу: рассказывали анекдоты и только что выдуманные истории, как они уделали в одиночку десять человек! Было слышно, как Вуран быстро поднялся на четвереньки и подошел к открытому проходу, принюхиваясь. Секунда — и его четырехсот килограммовое тело уже на земле. Вуран немного поводил в воздухе носом и нашел наш след, но, вопреки моему мнению, он не пошел за нами, а ринулся в сторону леса и скрылся в его тенях.

Вы только представьте: эта огромная кошка, у которой один зуб как ваша рука способна стать новым царем зверей за границей Адланда. Встретиться с одним из самых опасных хищников Адланда, таких размеров, да еще и остаться в живых — это мало назвать даже подвигом!..

Мы уже подошли назад к костру и сели и у него, согреваясь таким холодным вечером. Молчание впрочем длилось недолго:

— Ты вообще понимаешь, что было опасно!? — Алиана все-таки не выдержала.

— Опасно? — иронично произнес я. — Это было смертельно, нам еще повезло, что он не поохотился на нас. Убегать от вурана бессмысленно, а драться с ним я бы все равно не стал.

Успокоил, называется. Да, я такой, а что поделать? Надо ведь знать, с чем имеешь дело… Алиана, не найдя слов, схватилась за голову и упала на спину. Я лишь посмеялся:

— Да ладно, все ведь в порядке!

— Сгинь, больной, я спать хочу.

Вот так, я ей тут провел экскурсию на тему «Самый опасный хищник Адланда», а она еще и недовольна!

— Хорошо, только учти, что встанем еще до рассвета.

— Почему это?

— Я не хочу, что бы тот воевода устроил нам допрос, когда они обнаружат пропажу.

Девушка выдохнула:

— Вот ну зачем ты это делаешь, если знаешь последствия?.. — она уже смирилась с моим поведением и просто простила.

Я пожал плечами и решил, что дежурю первым.

Когда темнота только-только начинала отступать, мы были уже на ногах и почти собрали вещи. Спустя минуту мы прошли мимо кареты и быстрым шагом направились вперед по тропе, которая где-то вдалеке имела две развилки.

У нас в запасе еще была пара дней, и нам надо было торопиться. Холодная земля высасывала тепло из моих ног и я даже немного завидовал Алиане, которая чувствовала себя прекрасно. А я уже не чувствовал носа…

До развилки мы дошли за час, одна тропа уходила под сорок-сорок пять градусов от нас направо, а другая далеко налево. В середине был воткнут столб, с тремя направлениями дорог и надписями на неизвестном мне языке.

— Ты знаешь, что тут написано?

— Налево — Феррия, направо — Зегх'тирская империя, назад — закрытая империя Адланд.

Сгусток Ки, оставленный Андреем, был чуть правее от тропы, на которую мы свернули. Ну, ничего, зато мы теперь хотя бы на правильном пути, а это очень, очень много значит.

Несмотря на холодное утро и вечер, день был действительно жаркий и малооблачный, влажность практически отсутствовала и мы не так уж сильно испытывали жажду. После той тренировки в обнаружении Ки, девушка осознала мою правоту и теперь каждую свободную минуту пыталась сконцентрироваться на разных источниках. Получалось это у нее, мягко говоря, ахово… Она чувствовала меня только когда я увеличивал Ки раза в два или три от начальной. И то, скорее всего, она воспринимала больше инстинктивно, так что ей еще тренироваться и тренироваться…

За весь день нам так не повстречался ни один человек; путь совсем не напрягал, и мы прошли приличное расстояние — минимум километров тридцать. Под вечер я чувствовал каждую косточку на своих ногах и даже узнал о существовании многих мышц. Ходить не тоже самое, что бегать… Алиана вообще как будто была на курорте: нисколечко не устала, а вечерний холод ее только освежал! Да-а, моя спутница умеет удивлять… На ночь мы перекусили совсем немного, на этот раз разжечь костер оказалось делом двух минут — крионит валялся под ногами в невероятных количествах, нам лишь пришлось немного поискать растопку и дрова. Воды оставалось мало, поэтому экономили как могли — нигде не было видно ни одного источника пресной воды.

Следующий день начался просто ужасно: через два часа после рассвета мы постепенно перешли из полутропической зоны в настоящую выжженную пустыню. Местность стала гористой, а тропинка все поднималась и поднималась вверх… Безоблачная погода, палящее полуденное солнце и жар, поднимающийся от нагретой земли — все это сыграло свою роль и уже очень скоро блуждания по этой засушливой местности, у нас закончилась вода и стояла серьезная проблема обезвоживания, кроме того, мы уже надели на себя все, что только можно, дабы защитить тело от испарения влаги.

А горы, как назло, все выше и выше. Прошло уже около двух часов, мы забрались выше отметки тысячи метров над уровнем моря, и здесь уже начиналось кислородное голодание, а солнце, к тому же, жарило еще ярче. Мы без остановки зевали, вытирая слезы, и были серьезные признаки слабости — первый признак недостатка кислорода в горах. Благо еще мы шли по равнине, если так можно назвать выжженную землю с немногочисленной растительностью, а не лазили по горам и ущельям… Сказать по правде, сейчас я сильно завидовал Алиане — меня как будто бы поставили на горящую сковородку и заставили ходить по ней часами… Так, пора бы поискать укрытие, а то мы не выдержим больше. Ноги ступают по сухой земле, редко встречаются невысокие кустарники, еще реже — деревья выше нашего роста, но это ничего не значит: местная растительность приспособилась высасывать воду из земли и держаться без влаги больше нескольких месяцев, поэтому воды рядом с ними мы наверняка не нашли бы…

Дороги как таковой уже давно не было, мы шли лишь по моему ориентиру вдали. Вдруг я заметил небольшой обрыв справа, метра на два. Это пока что наилучшее убежище из всех, что мы видели, а видели мы немного, если не сказать совсем ничего, и поспешили к нему. Спрыгнув защищенное от солнечных лучей укрытие, мы облегченно вздохнули и тут же прислонились вспотевшей спиной к стене: тут было градусов на двадцать прохладнее, чем на солнце. Алиана тут же сползла на землю, ее лицо блестело от пота, что придавало ей некую привлекательность. Сердце стучало в груди, отдаваясь гулом в ушах. Я снял с головы капюшон и провел по лицу руками: оно было горячее и липкое. Обмазав ладони о штанины, я отпрянул от песчаной стены, спасшей нас и сделал пару шагов вперед.

— Как же хорошо!.. — облегченно отозвалась Алиана, прикрыв глаза. Я ничего не ответил, так как был занят немного другим — после многочасового хождения по горячей земле, в моих ступнях немного притупились осязательные способности и сейчас я терялся в догадках: то ли я стою на влажной почве, то ли это все мое воображение…Решив удостовериться в первом утверждении, я присел на корточки и пощупал почву руками, расплываясь в улыбке: она действительно была влажной. Точнее не влажной, а влажнее, чем остальная земля.

— Что-то случилось?

— Ага, причем что-то очень хорошее… — загадочно пояснил я, шаря глазами по земле. Схватив ближайшую ко мне небольшую палку, я принялся рыть в самом влажном месте, которое нащупал. Алиана следила за моими действиями немного скептически:

— Ты похож на суслика.

Я ничего не ответил, вгрызаясь все глубже и глубже в почву. Результатом моих усилий стала ямка, в которую можно было просунуть руку выше локтя, после я уже отбросил палку в сторону, засучил рукава и уже руками выковыривал горсточки песка, полного воды.

— Смотри, — я вытащил целую ладонь песка и сдавил его в кулаке — на землю потекла вода.

— И как ты умудрился найти источник в этой пустыне?!

В общем, я тоже был озадачен, так как не бывал ни разу в пустынях и понятия не имел, как искать тут пресную воду… Я просто доверился своим чувствам и стал копать, как подметила Алиана, суслик и выкопал источник. Повезло, нечего сказать!..

— Может же хотя бы раз у босоногого преимущество? — насмешливо поинтересовался я.

Алиана наверняка хотела что-либо возразить по этому поводу, но сейчас ее мысли были заняты другим.

— У тебя есть что-нибудь тряпичное?

Девушка подняла глаза вверх в задумчивости и тут же полезла рыться в сумку. Не прошло и пяти секунд, как на свет она вытащила белую тряпку, похожую на помятый платок. Я достал из кармана кофты флягу и сказал Алиане держать ее, а сам скомкал платок и опустил его в уже наполненную водой ямку, подождал несколько секунд и, вытащив самодельную простейшую губку, выжал ее в горлышко фляжки. Через десять минут у нас была полная воды фляжка, в которую поместилось литра два. Это было чересчур мало для такого засушливого места, где за час теряется в два раза больше воды. Надо было что-то делать, но возможностей никаких не было, а перспективы удручающие… Воспользоваться таким источником было просто необходимостью и мы напились как свиньи, что бы добраться до маячившей впереди растительности. Вот только покидать источник воды очень рискованно, кто знает, когда мы встретим его в следующий раз?.. Но с другой стороны у нас осталось мало времени, восемь дней из которых мы потратили на мое лечение и вылазку из джунглей. Андрей сказал, что точка перехода будет активна около трех недель, и ключевым словом здесь являлось «около»…

Воспользовавшись моментом, мы немного поели копченого мяса змеи, которое отдавало каким-то болотным привкусом, но к чему жаловаться, когда мясо — это здорово? Сейчас нельзя было есть много — чем больше съесть, тем больше воды уйдет организму на переваривание пищи, а у нас главным приоритетом сейчас являлась вода и тут уж ничего не попишешь.

Я поделился своими мыслями насчет увиденных мной деревьев впереди с Алианой, на что та немного сомневалась:

— Хочешь покинуть источник?

— Понимаю, это рискованно, но даже если мы останемся здесь, нам надо будет каким-то образом пережить ночь, которая во всех пустынях очень холодна. Мы в пустыне, у нас не так много дров для поддержания огня всю ночь. Там же растительность намного гуще, но даже если мы не найдем воды, ночь мы переживем это точно.

— Но что, если мы не найдем воды?

— Ничего страшного, завтра, ну, в крайнем случае, послезавтра, мы уже будем на месте.

Алиана прекрасно знала мою возможность поиска источников Ки и доверилась мне.

После короткого отдыха, вылезать из прохлады на зной было ужасно, особенно для моих привыкших к прохладе и влажности ступней, которые тут же обожгла горячая земля. Мы снова накинули капюшоны на головы и закрыли одеждой оголенные участки кожи, которые только смогли и двинулись на ближайший ориентир: густой кустарник впереди. Как и ожидалось, достигли мы цели уже спустя три часа томления на солнце. К тому моменту, когда я встал под небольшую тень, отбрасываемую высоким кустарником, нос обжигало горячим воздухом, губы уже давно пересохли, а в горле образовалась новая пустыня, которую хотелось проглотить слюной, выделявшейся в таких мизерных количествах, что даже выплюнуть было нечего… Пока я отдыхал с закрытыми глазами и переводил дыхание, Алиана уже успела осмотреть окрестности и ее окрик привел меня в чувства:

— Как тебе то место? — она указала пальцем на плотно росший кустарник, не пропускавший солнечных лучей, образуя сверху наполовину аркообразный свод своими отростками.

Я улыбнулся:

— Нам сегодня везет, определенно.

— Ага, прямо чересчур, — едко отозвалась девушка.

По пути к новому укрытию, мы собирали все для дальнейшего разведения костра, а когда присели под свод кустарника, все, что оставалось — достать небольшой крионит, сохраненный перед пустыней и пару раз высечь искры на сухую траву.

До заката оставалось не более двух часов, солнце потеряло существенную часть своей силы и сейчас можно было без опасения стоять под ним, не боясь потерять много влаги, но с каждой минутой становилось холоднее и холоднее. Закон природы: все, что быстро нагревается, так же быстро отдает тепло, этот закон работал на все сто процентов с пустынями: песок нагревается за считанные минуты и так же быстро остывает, поэтому ночью температура может опуститься на двадцать, а то и тридцать градусов.

Запасов мяса оставалось около килограмма, и на ночь мы немного перекусили, все так же экономя воду. Посидев перед костром еще час, я заметил, что Алиана просто отключается: она слишком медленно моргала, бездумно смотря в костер, поэтому я решил поддерживать огонь ночью первым.

Так прошел мой первый день в пустыне. Не знаю, удача сыграла нам на руку, или во всех пустынях можно неопытному киру найти воду и такие прекрасные укрытия, но я сейчас был рад тому, что у нас есть еда и вода, с которыми можно прожить несколько дней.




Глава 3


Импровизированный на скорую руку настил из веток кустарника превосходно сохранял тепло, не позволяя земле высасывать его из моего тела ночью. Может, поэтому я спал настолько прекрасно, или это из-за красивого стража, который охранял мой покой? Не имею ни малейшего представления на этот счет. В данный момент я в наглую развалился на лежанке и упрямо не хотел открывать глаза ни под каким предлогом. Но едва выглянуло солнце, воздух стал нагреваться, и дремать тут же перехотелось.

Быстренько перекусив небольшим количеством мяса недавно пойманной змеи, я только сейчас оглянулся на Алиану, которая подтянула колени к груди и положила на них голову, прислонившись спиной к стене кустарника. Смотреть на нее было жалко: она едва-едва держала глаза открытыми.

Я потрогал ее лоб, он был горяч и мокр. Солнце только-только выглянуло, до зенита еще около пяти часов, потом еще четыре часа жары прежде, чем станет немного холоднее.

— Идти можешь?

Мне показалось, что она услышала меня лишь спустя несколько секунд:

— Вроде… — слабо ответила Алиана, все так же смотря перед собой.

Забросав песком и землей костер, я собрал все вещи, перекинул через плечо сумку и вышел на солнце. Выбрав маршрут, я оглянулся и очень сильно нахмурился, лихорадочно соображая, что делать: опираясь на руку, девушка еле-еле встала, а потом, хватаясь за ветки, чуть не упала с высоты своего роста. Надо отдать ей должное — у нее определенно была выносливость и сила воли, она никак не хотела сдаваться своей слабости; у меня защемило в сердце, когда она с трудом пыталась удержаться на ногах. Не дожидаясь ее падения, которое наверняка случилось бы, я подхватил девушку на полпути к земле и поднял на руки. Девушка была легкая, даже чересчур, хотя это неудивительно, судя по ее шагам, когда она скрывается.

— Надень капюшон, — коротко кинул я, выходя из тени на солнце.

Девушка подчинилась, медленно накинув на лицо капюшон, а через какое-то время ее голова коснулась моего плеча: либо она спала, либо сильно устала.

Использовав утреннее время по полной, я чуть ли не бежал с грузом в руках, а в голове все время вертелась четкая мысль: «Почему я с ней так добр, она ведь мне никто? Случайная незнакомка, которая очень вовремя появилась в тюрьме, когда мне так была нужна помощь»… Я не мог найти ответа, поэтому не стал рассуждать дальше.

Постепенно двигаться становилось все легче, а под ногами чувствовались уже не девственные пески, а старая каменная насыпь, рассыпавшаяся со временем. Спустя десяток минут я уже свободно и уверенно топал по более-менее удобной тропинке, которая явно была заброшенной. Оставался нерешенным вопрос: где мы находимся? Никакой границы я не видел, дошли ли мы до Зегх'тира? Не имея об этом понятия, я продолжал двигаться, пыхтя от жары и пота: мышцы на руках, плечах и груди уже начинали немного неметь. Как назло, я снова вышел на выжженную равнину, посередине которой пролегала дорога, скрываясь за холмом; солнце так и жгло, а высота изматывала еще больше…

Я хотел уже ускориться, как неожиданно заметил вдалеке движение: кто-то шел перпендикулярно моей дороги, на расстоянии где-то в двести-триста метров.

Путешественник был один, издалека я не мог разглядеть его одежды, но я не увидел ни одного оголенного участка тела, разве что лицо было открыто.

— Эй! — истошно закричал я, надеясь, что на таком расстоянии меня услышат.

Крикнув еще пару раз, я побежал к нему, стараясь не беспокоить девушку, хотя какое там — ору ей чуть ли не в ухо… Ну, а что поделать, мне нужна помощь…

После второго крика путешественник замер и оглянулся на нас; я сильно обрадовался: нас все-таки заметили, ай да мой молодой голос! Оценив ситуацию, тот быстро двинулся навстречу нам и мы встретились меньше чем через минуту.

— Здравия, путники! — начал он издалека и лишь после этого взглянул на девушку. Это был смуглый высокий парень, лет тридцати. Он возвышался надо мной аж на голову, от этого я чувствовал себя ребенком (с другой стороны, это правда).

— Перегрелась?

— Не только, высоты не переносит.

Он еще секунду смотрел на нее, потом достал флягу с водой и прислонил ее к губам девушки, которая жадно впилась к горлышку, не пропуская ни одной капли.

— Идем, скорей!

Парень махнул рукой и быстро пошел в ту сторону, куда и направлялся до нас. Я не отставал, следя за девушкой, которая немного приободрилась после воды. И как я сам не догадался ее напоить? Вот балда! Ну вот, я опять беспокоюсь о ней больше, чем о себе, да что со мной происходит?! Помотав головой, я отбросил мысли, сосредотачиваясь на дороге.

Не прошло и двадцати минут, как показались белые палатки и множество снующих туда-сюда людей. Палаток было не так много: штук пять-шесть, людей где-то в два раза больше. Приблизившись к лагерю, к нам вышел парень, очень похожий на нашего нового знакомого, отличие было лишь в том, что размер подбородка у второго был просто огромен.

— Утречка, Карби!.. — по-дружески поздаровался с приятелем мощнобородый.

— Свободная палатка есть? — проигнорировал вопрос Карби, отталкивая плечом друга.

— Кропус на раскопках, ты только пришел, так что только твоя свободна.

— Тащи нашу фирменную.

Тот кивнул и скрылся в другой палатке, а на нас обратили внимание практически все в лагере. Ровно секунду они рассматривали нас, после пронесся шепоток между ними и мы скрылись в палатке, которая к тому времени уже прилично нагрелась внутри. Аккуратно положив девушку на что-то вроде кровати, я размял затекшие плечи и спину, а в это время Карби, как назвал его мощнобородый, открыл с двух сторон палатку, создав спасительный сквозняк.

Вскоре, держа в руке небольшую закупоренную вытянутую флягу, в палатку ввалился абсолютно лысый мужчина лет тридцати пяти, подбородок которого выдавал его с головой. Отдав флягу Карби, он, ничего не спрашивая, удалился. Я сильно удивился: любой другой, будь то человек или кир, принялся бы расспрашивать обо всем, что произошло, а тут, поняв ситуацию с полу взгляда…

Карби времени не терял: он тут же откупорил флягу и подставил к губам Алианы, немного подняв ей голову. Она пила медленно, скорее невольно, но выпила все и, судя по медленному дыханию, уснула.

— Все, теперь ей нужно отдохнуть часок.

Я несколько раз перевел взгляд с фляги на спящую девушку и неопределенно пожал плечами. Моя реакция не укрылась от Карби:

— Это настойка местного шиповника, отлично помогает в таких случаях. Ее приготовление знает каждый Зегх'тирский ребенок, — он потрогал одежду девушки, подергал за капюшон и скривился, переведя взгляд на меня: — Как вам вообще могло прийти в голову разгуливать по пустыне в темной одежде?! К тому же без рецепта настойки?

Я не знал что ответить, ведь мы действительно не знали, куда идем и просто не имели возможности подготовиться, поэтому прибегнул к старинному, но не менее эффективному методу — просто перевел тему:

— Вы врач?

Карби насмешливо покосился на меня:

— А что, похож?

— Ну…

— Нет, я всего лишь археолог.

— Раскопки? В пустыне?!

— Многие удивляются этому, однако тут действительно есть, на что обратить внимание.

Я удивленно махнул подбородком и снова покосился на девушку, не зная, чем занять себя.

Карби вышел из палатки, кинув напоследок:

— Жди здесь, я сейчас.

Я усмехнулся: как будто мне есть куда уйти, оставив Алиану здесь. Тем более, сейчас я совершенно не хотел находиться на солнце, поэтому вовсю наслаждался свободной минуткой, жаль, правда, что места здесь было не ахти: половина палатки завалена какими-то непонятными вещами и инструментами, которые я трогать даже не желал, боясь что-либо испортить.

Тут были и обычные кирки, и карты, чертежи, наполовину прикрытые одеялами и одеждой. Однако один чертеж не претерпел той же участи и сейчас лежал над одеждой. Я протянул руку и немного подвинул его за край, пытаясь понять, где верх, а где низ у рисунка. Мне хватило нескольких мгновений, что бы понять что это и чертыхнуться во весь голос.

— Это же «Дом Бога»!..

Припоминая рисунки в Салинтийской библиотеке, я невольно вспомнил Архина, который и сам восхищался творениями богов.

— О, ты тоже интересуешься историей?

При входе в палатку сидел на корточках Карби с сияющими глазами и смотрел на меня.

— Немного…

Я не стал разочаровывать его и, в общем-то, не соврал…

— Пойдем, покажу кое-что, — он кивнул головой куда-то в сторону, и его тень исчезла.

Выходить на солнце было дико неприятно, и я еще в палатке накинул капюшон и свернул рукава кофты до запястий. Сделав лишь шаг из прохлады в зной, я тотчас сощурился до такой степени, что хотел вообще закрыть глаза и залезть обратно в палатку: свет отражался от земли, от других палаток и облаков на горизонте. Неприятно, в общем…

Быстро привыкнув к свету, меня повели через лагерь вниз по склону, народу стало немного меньше и вдалеке слышались звуки стука и копания. Мы спускались метров пятнадцать по несильно крутому склону, то тут, то там виднелись небольшие уголки для раскопов, где трудились по нескольку человек. Как таковых построек я так и не увидел, лишь небольшие детали посуды, игрушек и совсем грязных вещей, которые невозможно было идентифицировать.

Не прошло и минуты, как, завернув за угол, мы наткнулись на трехметровое сооружение, похожее больше на какой-то бункер, а не жилой дом. Я смотрел на мощные стены, сложенные из какого-то темно-блестящего минерала, даже с пяти метров было заметно, что камень тверд. В длину здание составляло те же пять-шесть метров, вход же не был ничем закрыт: пустой дверной проем высотой в два метра, начинающийся со ступеньки высотой сантиметров десять. Создавалось впечатление, будто вход был прорублен уже после того, как создалась вся кладка стены: блоки двери сверху, по центру и снизу были разной формы и длины.

Квадратное строение было огорожено на уровне пояса красной ленточкой, соединенной между вкопанных на одинаковом расстоянии металлических прутьев. В отличии от недавно виденных мной мест раскопок, где проводились работы, тут не было ни души, что было довольно странно: самое интересное сооружение никем не исследуется.

Не замедлившись ни на мгновение, Карби перешагнул через ленточку и встал в дверной проем. Прозвучит странно, но я испытал такое чувство, будто собираюсь сейчас пробраться к кому-то в дом…

— Так… — подал голос Карби, дождавшись, когда я забрался на ступеньку, — Откуда вы?

Сказать по правде, этого вопроса я ждал, но я даже и предполагать не мог, чтобы Карби задал его так внезапно и… бестактно, что ли? На секунду я растерялся, но заранее придуманный мной ответ тут же пришел на помощь и сам собой вырвался:

— Мы с запада, путешественники. Мое имя — Кай, девушка — Алиана.

— С запада?! — чересчур сильно удивился археолог, подняв брови. — Это откуда же? Неужели приплыли из океана?

Я неуверенно кивнул.

— Вот это да… — оказывается, Карби был легок на подъем и слишком легко верил другим.

— Карби, опять ты за свое!.. — мы синхронно мотнули головой и наткнулись на недовольный взгляд мощнобородового.

— Да ладно тебе, Харрис…

Интересно, я всегда буду узнавать имена всех своих новых знакомых через какое-то время, или это только сейчас мне так «везет»?

— Я тебе дам!.. После твоих «да ладно» у нас проблем не огребешь!

Он не стал ждать, пока мы спустимся на землю и сам подошел к нам.

— Историк, небось? — вопросительно глянул Харрис на меня, на что я отрицательно покачал головой.

— Просто наш Карби имеет слабость делиться историческими открытиями, — Харрис укоризненно посмотрел на улыбающегося друга и вздохнул: — А так он хороший Кстати, откуда вы такие?

— Представляешь, они путешественники, приплыли прямо из океана!

По его удивленному лицу и круглым глазам я понял, что Харрис — тот же Карби, только немного старше и чуточку серьезней, но только чуточку.

— Круто! И много стран вы уже протопали?

— Это первая.

— Первая? Вы живете на побережье другого материка? Вот это круто!.. — восхищенно заглядывал мне в рот Карби.

— И как там? — осторожно задал вопрос Харрис.

— Тепло, — многозначно ответил я, ничуть не соврав: Адланд находился на побережье большей частью империи.

— Все равно круто!.. А, совсем забыл, нас же Кропус искал, он что-то нашел в раскопе.

— Ну, так пойдем скорей, — и Карби, обняв нас за плечи, направился по дорожке вниз по склону. Впрочем мы спустились лишь на пару метров вниз и свернули налево. Пройдя по тропинке к единственному раскопу, в котором спиной к нам сидел мужчина. На звук шагов он обернулся и я дал бы ему не больше сорока пяти лет, в его руках была лупа и какой-то пыльный кусок материала, на котором было что-то написано. Лоб мужчины был испещрен морщинами, а на его голове, в отличии от других работников, я не наблюдал капюшона. Его черные волосы и глаза резко контрастировали с белыми одеждами работников, и именно на этом различия заканчивались.

— Кто это?

Первым решил ответить Карби:

— Да вот понимаешь, тут ребят свалили наши горы, вот мы и помогаем…

— Молодцы, раз помогаете, — и, будто бы забыл о моем существовании, подозвал парней к себе: — Лучше взгляните на это.

Парням не нужно было повторять дважды, и они тут же присели на корточки рядом с Кропусом, доставая откуда-то из своих одежд увеличительные стекла. Я стоял поодаль от них и слушал разговор.

— Похоже на саванааров… — высказал свое мнение спустя какое-то время Карби.

— Без картуши? — насмешливо поинтересовался Кропус. — Как саванаары могли оставить какую-либо запись без своего герба?

— Ну — вклинился Харрис, — а вспомните Топ'хара I, он никогда не ставил подписи ни под какими своими записями и изданиями лишь потому, что не умел писать.

Оба археолога повернули на него головы, а Кропус скептически изрек:

— Действительно, и именно поэтому все считают его вымышленным саванаарским царем, правящим здесь четыреста лет назад.

У-у-у…. Слушая их разговор я понял, что история мне совсем не нравится, совсем… Разбираться кто правил, а кто нет в тот или иной период времени? А вдруг этого человека вообще не существовало? И ведь доказать-то, по сути, невозможно, разве что из первых уст… Сообразив, что делать среди помешанных археологов мне нечего, я решил поспешить к Алиане. Прямо во входе сидел какой-то паренек лет двенадцати, с угрюмым и немного недовольным выражением лица. Завидев меня, он встал на ноги и стал ждать, пока я подойду:

— Не удивляйся, мне сказали присмотреть за ней, пока никого нету.

— Ясно, спасибо.

Он уже хотел уходить, но я окликнул его:

— Кстати, а где я… мы находимся?

— В самом скучном месте на этой земле — раскоп номер два центрального Зегх'тира.

— Скучном? — переспросил я. Судя по тому, с каким рвением беседовали археологи, тут не то, что не скучно, тут открытия вызывают ступор.

— Да, ты представляешь, они разрешают копаться только вот в этих ямках, — он тыкнул в некоторых из них, где трудилось по два-три человека. — А доступ к дому богов есть только у пары человек!

Опустив голову, он быстро ретировался, а я так и остался стоять и смотреть ему вслед, так и не узнав его имени. Нет, ну точно это дар какой-то!

Прошло не меньше часа, прежде, чем Алиана, застонав, мотнула головой в мою сторону и открыла глаза. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а я пытался определить: в порядке ли она?

— Где я?..

«В самом скучном месте в центральном Зегх'тире — раскоп номер два» — я хотел ответить как тот паренек, но вовремя сдержался.

— Мы в лагере археологов, очень добрые люди, хочу заметить, не ожидал…

Ответить что-либо у Алианы не хватило ни сил ни времени: услышав ответ, она тут же закрыла глаза и, похоже, снова уснула. Я решил рассказать все Карби и, выйдя из палатки на горячий песок, стал искать всех, кого я тут недавно повстречал. Всех троих я нашел на том же самом месте, только сейчас они сели в круг и что-то горячо обсуждали. Меня заметили издалека и Карби сам подошел, спрашивая, не очнулась ли девушка.

— Очнулась., спросила и снова уснула.

— Значит все идет отлично, — он похлопал меня по плечу. — Через минут десять-двадцать она будет как новенькая, разве что проголодается сильно…

— Ясно…

Глянув на мои ноги, он с гримасой боли изрек:

— Тебе не больно, а?..

Я пожал плечами:

— Нормально, вроде.

Почесав голову, он ненадолго задумался, а после чуть ли не вскрикнул:

— Точно! Я совсем забыл дать вам рецепт настойки, сейчас!..

— Я не думаю, что он нам теперь пригодиться, — остановил я поиски Карби, — Говорите, через полчаса Алиана сможет самостоятельно ходить?

— Да даже бегать! Только настойка…

— Ну раз бегать, тогда уж точно не понадобиться, спасибо.

— Хм, ладно, ваша правда. Раз вы собираетесь уходить, куда же вы направляетесь?

Я отыскал ориентир и тыкнул пальцем в сторону невысоких гор где-то в километрах двух отсюда.

— Туда.

Карби, видимо поняв, куда мы двигаемся, серьезно посмотрел на меня:

— Вы с ума сошли? Неподготовленные люди собираются пересечь Бартистово Ущелье?

Я хотел было поправить его насчет людей, но вовремя заткнулся:

— А в чем проблема?

— Гиблое место, скажу я вам… Хотите верьте, хотите нет, но говорят именно там скрываются бартисты от ищеек императора. Раньше, где-то с полсотни лет назад, там был проложен караванный путь, но потом, в связи частых ограблений, бесследных исчезновений людей и других напастей, люди перестали пользоваться этим маршрутом, предпочитая объезжать горы большим крюком.

— А кто такие бартисты?

Карби посмотрел на меня как будто я из леса, а потом вспомнил, что мы не здешние и объяснил:

— Черные археологи, а если по-нашенски — расхитители гробниц и мародеры. Неприятные типы, в общем.

Я помолчал, пытаясь представить группу людей в черных одеждах, копающих ямки и изучающих различные надписи и рисунки.

— И их никто не может поймать?

Собеседник потер подбородок:

— Говорят, они пользуются какой-то магией, которая то ли оглушает, то ли парализует… К тому же, они все время уходят от преследователей. Как будто знают обо всех передвижениях.

Археологи-воины, а что, звучит.

— Что поделать, нам надо туда.

Карби лишь поджал губы и недоуменно пожал плечами.

— Ладно, дело ваше. А мне надо бежать, я и так много времени потерял.

Спустившись вниз, он исчез за поворотом к «Дому Богов», а я заторопился к палатке, не желая больше находиться на полуденном солнце пустыни. На меня никто не обращал внимания, как будто я был свой, и это меня очень радовало: не приходилось ловить недоуменные взгляды и отвечать на назойливые вопросы «Вы кто? Откуда?» так далее.

Как и обещал Карби, Алиана проснулась спустя полчаса, причем чувствовала она себя прекрасно и сразу же решила выйти на свет.

— Где это мы?

— Как это — где? Я же тебе говорил: на раскопе.

— Когда это ты мне говорил? Разве я была в сознании?

Я кивнул.

— Ничего не помню…

Я решил дать время девушки осмотреться, прежде, чем мы отправимся дальше, а сам в это время залез обратно в палатку и принялся рыться в рюкзаке.

Двухлитровая фляга с водой — ее надолго не хватит, максимум на несколько часов. Копченое змеиное мясо, которого хватило бы дня на два. Много оружия, в большинстве метательных ножей и кинжалов, отмычки и небольшой сверток с блестящими кругляшками… В одежде девушки я шариться не решился — убьет ненароком.

Честно говоря, я бы никогда не стал путешествовать без четырех самых главных предметов: воды, веревки, ножа и какого-либо инструмента для добычи огня. Мы же имели кучу ножей, немного воды, «волшебный» камушек, ни следа веревки и… все. Любому понятно, что с такой амуницией легче йойти на войну, чем выжить в пустыне. Но у нас была иная цель: нам всего лишь необходимо дойти до определенной точки а там… а там посмотрим.

Сложив все обратно, я закинул на плечо рюкзак и вышел из палатки. Девушка с интересом осматривала окрестности, а жадные взгляды молодых и не женатых мужчин так и приковывались к ней, но она не обращала на них никакого внимания, чего я совсем не ожидал от нее. Вообще, я не думал, что она так быстро поправиться, видимо, местные лучше всех знают, как бороться с заразами своих мест.

— Как ты себя чувствуешь?

Девушка, не оборачиваясь, кинула:

— Прекрасно. Сколько я проспала?

— Чуть больше часа.

Услышав это, девушка резко обернулась:

— Сколько? Чем же это вы меня лечили, шаманы?

Я неопределенно пожал плечами:

— А, местные шаманы, — я выделил последнее слово, — умеют варить настойку из какого-то там растения. Ладно, пойдем уже.

— Куда спешим? Надо поблагодарить хотя бы.

— Знаешь, судя по тому, как спешил на работу твой «спаситель», ему твоя благодарность не шибко нужна…

Алиана посмотрела куда-то вдаль, надеясь найти среди толпы незнакомых людей Карби, будто бы зная, как он выглядит.

— Ладно, пойдем… Только на этот раз давай побыстрее.

— Ну, побыстрее не получится: влага начнет испаряться интенсивнее.

Когда мы уже немного отошли от лагеря, стало жарче, и Алиана с небольшой злостью процедила:

— С этого момента я терпеть не могу ни горы, ни пустыню, ни жару.

Я с тревогой глянул на девушку, которая сдвинула брови на переносице и пыталась сохранять уверенность. Если мне не очень хорошо в такой жаре, то какого ей, если она даже в Адланде чувствовала себя неуютно, в отличии от меня.

— Час продержишься?

С ответом она немного помедлила.

— Да, но через часа два нужно будет искать тенек.

Я кивнул про себя и выбрал наиболее быстрый маршрут: по прямой.

Спустя какое-то время, когда мы были уже на полпути к ущелью, я заметил на себе задумчивый взгляд девушки:

— Как твои ноги?

Я удивленно посмотрел на нее и поднял бровь:

— В каком смысле?

— Как это — в каком? Ты идешь по раскаленной пустыне босиком!!

— Ест небольшое жжение между пальцами, а так все хорошо.

— Мда-а… Я первый раз встречаю человека, который ходит босиком. А по пустыне так это вообще уму непостижимо!..

— Кира, — машинально поправил я и тут же усмехнулся: В Адланде большинство киров ходят босыми, обувь могут позволить себе только богатые.

Алиана ненадолго задумалась.

— Все время, пока я была в Салидоне, я ни разу не видела ваших денег, как они выглядят?

Я потратил немного времени, вспоминая о «деньгах» как о магических артефактах, а после ответил:

— Нет у нас никаких денег.

— А чем же вы расплачиваетесь за товар?..

— Слушай, тебе это ничего не напоминает?

Девушка задумчиво потерла подбородок.

— Хм…

— У нас уже был такой разговор, только я спрашивал тебя об этом.

Тут она, видимо, вспомнив, густо покраснела и отвернулась, что бы я не видел ее пунцового лица и ушей, оставался виден только капюшон. Странная девушка: не кривя душой, убивает людей направо и налево, а сама чуть что — краснеет. Да и вообще, все девушки странные! Вспомнить хотя бы Вики… Вспомнив о ней, в голове пронеслись картинки нашего веселья в тех редких случаях, когда мы могли собраться все вчетвером и насладиться тем, что мы вместе и мы — друзья. А я ведь даже не попрощался с ними… И кто я после этого?.. Я разозлился на себя, и еще долго не мог подавить в себе это чувство, настолько долго, что чуть не врезался носом в скалу, которая неожиданно образовалась передо мной в пяти метрах.

Алиана немного странно покосилась на меня, но потом повернулась в другую сторону, осматривая скалу и расселину, где исчезала тропинка. Склон горы был настолько крутой, что я даже назвал бы его неприступным, он был словно крепость: высотой в добрых тридцать метров оранжевая гладкая поверхность камня, без каких-либо выступов, за которые можно было бы схватиться. Поразительно: я никогда не думал, что в мире существуют горы с абсолютно ровными склонами. Поверхность скалы была горячей, даже чересчур, складывалось впечатление, будто держишь руку на горячей печке или как будто подержал над огнем какой-нибудь металлический предмет, а потом положил на него ладонь. Девушка не разделяла моего любопытства к этим скалам и просто пошла вперед по тропинке, прямо в ущелье. Я последовал за ней, одновременно активируя поиск Ки. Мы были на правильном пути, но вдруг я почувствовал сзади несколько небольших всплесков, едва мы скрылись за скалами в ущелье. Я не сильно обратил на это внимание: ну, мало ли, животные, или еще кто-нибудь. Больше меня заинтересовали источники спереди нас, прямо в том месте, где находился сгусток, оставленный Андреем. Очень, очень странно: ни Андрей, ни Карби не упоминали о людях в этих местах. Всего я насчитал десяток снующих туда-сюда людей; они были разделены будто на несколько групп: четверо из них сидели чуть поодаль от основном массы. Будет ну очень впечатляюще, если мы неожиданно исчезнем посреди площади… Ладно, что-нибудь придумаем… Махнув рукой, я догнал девушку и мы принялись петлять по единственной дороге между скалами, по которой, похоже, уже да-авно никто не ходил. Вытерев пот на лбу обратной стороной ладони, я сквозь прищуренные веки глянул наверх, где солнечные лучи встречались с высокими горами и не проходили даже половины пути до земли. С одной стороны мы находились в тени, а это уже очень, очень хорошо. А с другой — в какое-то время суток солнце все-таки падает прямо на эту дорогу и стены и нагревает их, а камень очень долго держит тепло, поэтому сейчас мы находились в темной парилке. Жар и зной здесь был не такой, как на открытом солнце в пустыне, но все-таки напрягало… А еще эти камушки, спрятанные под песком: много раз я наступал на них и они врезались мне прямо между пальцами, отчего я просто бесился — там у меня не было мозолей, поэтому боль была не такая сильная, но выматывающая.

— Как твои ноги? — в свою очередь, теперь я задал этот вопрос.

— Устали…

— Мои тоже, отдохнем?

Прозвучало волшебное слово «отдых», мы тут же нашли небольшой камень, лежащий у стены, и прислонились к нему спиной. Девушка достала змеиное мясо и мы немного съели, запив все маленькими порциями воды, которая еще оставалась с того источника, который мы выкопали. Правда, воды там было совсем мало: на донышке, однако я не сильно волновался по этому поводу: мы уже почти пришли.

Пока Алиана отдыхала, я начал поиск Ки и уже во второй раз обнаружил четыре источника, вспышки которых я заметил далеко позади, как будто они скрывались, но забывали следить за энергией во время охоты. Мне это не нравилось: два совпадения это уже не совпадение… Так же я отчетливо чувствовал неподвижный сгусток энергии и снующих вокруг людей недалеко отсюда. Из всего этого я сделал один вывод: мы двигались правильно.

Боялся же я больше всего за Алиану: вдруг у нее снова начнется высотная болезнь? Глянув на нее, я убедился в этом: она уже плохо могла сконцентрировать взгляд и у нее были наполовину закрытые веки. Надо торопиться, мне не хочется нести на себе ее снова.

— Идем, — больше предложил, чем скомандовал я.

Еще с полчаса мы однообразно шли по этому оранжевому скалистому туннелю, и единственным утешением для нас было ясное небо, которое иногда скрашивало наше времяпрепровождение в этом месте.

Вскоре дорога разделилась и мы стояли на развилке: слева виднелась явно заброшенная дорога — метра на три она была засыпана камнями и галькой так, что проехать по ней на чем-нибудь просто не представлялось возможным. Да что там проехать, я уверен, что и забраться-то сюда сложно… Правая же развилка ничем не отличалась от той, по которой мы шли не так давно: ухоженная, ровная и ей явно пользовались больше, чем ее сестрой.

И все-таки мы выбрали путь налево. Во-первых: я чувствовал Ки именно в этой стороне, а во-вторых: если прислушаться, очень слабые звуки доносились оттуда, но никак не справа от развилки.

Перебираться через такую преграду высотой в четыре моих роста было совершенно несподручно, особенно босиком: острые камни я сосчитал с точностью Адландских ювелиров. С удовольствием хочу отметить, что спускаться с такой горки — одно удовольствие, опасное удовольствие… Чуть неверно наступил — и ваш напарник еще долго будет считать ваши косточки внизу.

Стоило отметить, что дальше начиналась немного другая местность: верхушки окружающих нас скал были не крутые, а под углом, градусов 40–45, из-за этого солнце проходило в эти места в большем количестве, и жар напоминал о себе очень сильно.

Все то время, пока мы шли в скалистом туннеле, я искал следы присутствия воды, которой во фляге осталось не так много: влажная земля, высохшие русла ручейков… Но ни единого следа воды я не нашел, поэтому мне ничего не оставалось, как попробовать раскопать яму там, где свет не попадал никогда: я нашел подходящий склон и стал копать. Десять сантиметров, двадцать, тридцать, сорок… Уже доходило до семидесяти, но под грунтом был только грунт… Ни капли влажности, все было абсолютно сухое. Оставив затею с поиском воды я выбросил палку в сторону.

Вспомнив это, я так же держал в голове мысль о том, что воды там оставалось на донышке, поэтому я решил оставить всю воду девушке. Меня и так напоили археологи, пока я находился в их лагере, и я сейчас был полон воды. Ну, почти полон — вода в пустыне испаряется моментально, а быть уверенным в пустыне значит быть наполовину мертвым.

Через несколько минут блужданий мы вышли на открытую площадку, длиной метров сто, а шириной десять-пятнадцать. Впрочем, она была столь же безжизненна, как и скалы вокруг, в некоторых местах виднелась лишь сухая трава и небольшие кустарники, которые вполне могли обходиться без воды месяцами, дожидаясь очередного небольшого дождика. Да, в пустыне нельзя быть уверенным в том, что ты нашел воду даже по наличию зеленых кустов и деревьев, пока не найдешь. Местные растения в прямом смысле высасывают всю воду из почвы, а деревья наверняка имеют такие длинные корни, что способны достать подземных вод, а это минимум двадцать метров… Хотя, мы сейчас несильно нуждаемся ни в воде (за исключением Алианы), ни в еде.

На жаре задерживаться не хотелось, поэтому мы поскорее прошли по тропинке и громадные скалы снова сомкнулись вокруг нас.

Тут я заметил, как с каждым шагом девушка замедлялась, вдруг она остановилась, прислушиваясь к чему-то и шепотом произнесла, увидев мое удивленное выражение лица:

— Слышишь?

— Что?..

— Чьи-то голоса.

— Голоса? Так я слышу их уже минут пять.

— Минут пять?! — задохнулась Алиана. — Я их услышала только сейчас…

Вот это да! Не знал, что у меня настолько хороший слух, прямо-таки гордость пробирает! Но наш разговор быстро замялся, и девушка пошла впереди, пытаясь сохранить гордость маскировщика.

Каждый шаг и звук многократно отражался от высоких стен в узком проходе гор, отчего тот усиливался в разы, и сразу становилось немного жутковато. В таких местах чувствуешь себя настолько ничтожным, что хочется немедленно оказаться дома, в надежных стенах и теплой кроватке…

За следующим поворотом девушка исчезла, во всех смыслах. Мы находились в тени, и, похоже, раствориться в таком месте для нее было чем-то вроде забавы. В этот раз я попытался найти Алиану не по Ки, как делал несколько раз до этого, а по звуку и прислушался, пытаясь игнорировать нарастающий гул люддей вдалеке.

Спустя пару секунд я услышал слабое «ширк, ширк». Звук был похож на звук ветра, который проносится рядом с ушами, только эти звуки были в несколько сотен раз слабее и доносились они один-два раза в секунду, а не потоком, как ветер. Очень трудно было определить точное место, откуда доносился звук, казалось, будто он везде; через полминуты у меня уже понемногу начинала разбаливаться голова и я решил прекратить сие исследование, прибегнув к привычному и безболезненному поиску Ки. Правда, ничего удивительного это не дало: девушка перемещалась от одной тени к другой, начисто сливаясь в них. Правда… даже невооруженным взглядом можно было заметить брешь в ее маскировке: иногда она появлялась на долю секунды и тут же исчезала. Мда, болезнь не прошла для нее бесследно: наверняка ее состояние оставляло желать лучшего… Все то время, пока я был с этой девушкой, она не переставала меня удивлять своей силой воли, воспитанной неизвестно где. Вот представьте, что у вас раскалывается голова, трудно даже открыть глаза, каждый звук отражается в голове нестерпимым гулом, идти, не то, что маскироваться, а шагать и то невероятно трудно…

Выносливость у Алианы была что надо, встреть я ее пару месяцев назад, до тренировок Андрея, позавидовал бы… Звук откуда-то справа отвлек меня, и я решил забраться на высокую насыпь камней, младшую сестру которой мы не та кдавно успешно пересекли. Эта была и выше, и длиннее: она тянулась метров на двадцать вдоль той главной тропинки, на которой я сейчас стою. Забираться на горку, высотой в пять-шесть раз выше вас, состоящую из крошащегося песчаника — то еще приятное времяпрепровождение.

Спустя десять минут пыхтений, мои старания не прошли даром: я все-таки сел на ее вершине, как заправский полководец на своего скаутера и перевел дыхание. Оставалась лишь пара вопросов: на кой черт кому-то понадобилось тащить неизвестно откуда тонны рыхлого камня, который явно не принадлежал этим местам, да еще и засыпать им проход аж на две-три сотки, и это еще без высоты!.. К чему такая колоссальная лишняя работа?.. Честно говоря, думать совсем не хотелось, особенно сидя под палящем солнце, лучи которого яро пробивались даже на такую высоту и уже прилично нагрели мне затылок. Спускаться было одним удовольствием: перенеся точки равновесия ближе к земле, я покатился вниз. Наглотавшись пыли, я потер ушибленный затылок падающими за мной камнями, поняв, что погорячился, сказав об их рыхлости…

Влево и вправо от меня громадные по ширине и высоте темные коридоры с исполинскими квадратными колоннами по центру полукругом терялись в глубине гор. Напротив той насыпи, которую преодолел я, виднелась еще одна, чуть поменьше, но тоже впечатляющей. Сверху, надо мной ясное небо в окружении красно-оранжевых скал, больше похожих на темно-красные. Именно из-за второй насыпи слышались неразборчивые голоса и какие-то шаги. И точно! Поиск Ки оправдал ожидания: та площадь за насыпью и была нашей целью. И от радости я завопил по каналу связи:

— Алиана, Алиана!!

Мой эфирный голос будто бы встретился с неощутимой преградой и с эхом вернулся ко мне: девушка не ответила.

Краем сознания я отметил затишье из того места, где собрался тот десяток людей, но не стал обращать на это такое большое внимание, позвав девушку еще пару раз. Результат оказался тем же, в итоге я сдался, и хотел уже было пойти по этим коридорам, так как видел в конце свет, как услышал абсолютно незнакомый мне голос в голове:

— Кто это?..

От неожиданности я замер и стал прислушиваться и воровато оглядываться, потом до меня дошло, что голос звучал в голове и спустя какое-то время соизволил-таки ответить:

— Эм…Я…

— Ты?..

— Ага…

— А-а-а… — протянул неизвестный голос, будто бы узнал меня. После на заднем фоне послышалась возня, а потом очень тихие перешептывания на неизвестном мне языке, шуршание и все прекратилось. Я еще немного постоял на месте, пытаясь услышать то ли эти голоса, то ли отклик Алианы, но были слышны лишь звуки за второй насыпью.

Сейчас я продвигался по темному, будто бы вырезанному в скальной породе аркообразному коридору, отмахиваясь от чужих мыслей, которые хотят ворваться в мою голову. Как будто назойливые насекомые, жужжащие рядом, хотят сесть на вяло защищающуюся руками жертву попить кровушки. Таких «атак» я насчитал всего три, а после все прекратилось, и я спокойно дошел до вырезанной в стене арки, с которой открывался отличный вид на раскопки в оазисе. Выглянув из-за угла одним глазком, мое внимание приковалось к медленно бегущему ручейку: солнечные лучи отражались в его быстром течении, именно поэтому он был хорошо заметен в густых зарослях вокруг него. Недалеко от ручейка я заметил очень, очень старые (я бы сказал древние) руины какого-то сооружения, похожего на простой жилой дом, от которого осталось лишь основание. Рассматривая древнее небольшое селение, я чуть не забыл свою основную цель и стал лихорадочно возиться с источниками Ки. Сконцентрировавшись на знакомом Ки Андрея, я, как завороженный повернул голову на мощный сгусток энергии, который так сиял излучениями такой знакомой и немного страшной силой. Этот сгусток Андрей оставил на небольшом постаменте почти в центре оазиса, подняв ее на полметра выше платформы, которая и так возвышалась над землей сантиметров на сорок. С двух противоположных друг другу сторон у платформы имелись по две ступеньки, причем издалека я не мог рассмотреть их сохранности, но, судя по окружающим руинам можно было не сомневаться в полном уничтожении сей платформы, которая, в свою очередь, могла быть частью какого-то другого сооружения.

У другой, темной части оазиса, куда дневной свет никогда не попадал, были расставлены палатки. Я чувствовал то ли спящих, то ли спасающихся от знойной жары людей внутри. Действительно, отметив это, я напомнил себе, что нахожусь в пустыне и обтер рукавом пот со лба и помахал на себя руками, удивленно оглядываясь по сторонам: темная жутковатая пещера немного наводила ужас, однако здесь была спасительная прохлада, и столь ценная тень. Но даже такие условия не спасали от жары, которая то и дело пробивала себе путь в это место, хотя казалось, ей что, мало места там, снаружи?

Внезапно я почувствовал что-то неизвестное, описать которое я был не в силах. Все мои чувства вопили об опасности, однако я не знал, откуда мне ее ожидать. На всякий случай я сместил точку равновесия ниже, к земле, вжался в скалу и стал ожидать неизвестно чего. Но прошла минута, вторая, и ничего не происходило, однако на заднем фоне, будто бы невзначай я отметил, что ни один источник Ки не двигался все это время. Отметил я сей факт лишь краем сознания, не придав ему такого уж большого значения. Поэтому и расслабил плечи и грудь, находившиеся все это время в спазме и нервно выдохнул. Более-менее успокоив свои чувства, и, заставив сердце биться в обычном ритме, я хотел снова позвать Алиану, одновременно осматривая окрестности, но не успел: что-то сковало мою голову и тело с такой силой, будто на меня сверху положили многотонный невидимый камень, а то и скалу. В глазах вспыхнули искры, и ручьем потекли слезы; даже не потекли, а вылились, как выплескивается вода из разбитой кружки или бутылки: много и в спонтанные стороны. Ни рук, ни ног я не чувствовал: они были погружены в ледяную воду (по-крайней мере я так ощущал), при этом все тело сковал спазм, как если бы в меня одновременно вонзили тысячи иголок, сделав из меня импровизированного ежика. От боли разрывалась голова, а я изо всех сил напрягал мышцы и мысленно кричал на свое тело, что бы оно снова начало работать. Нет, я мог шевелить руками, ногами, но это было слишком сложно, поэтому все, что я мог делать — пытаться сохранять равновесие и не упасть на колени.

Складывалось ощущение, словно сверху на меня давит стотонная глыба, которая захотела и неожиданно отломилась от цельной скалы без единого звука; или представьте, что на ваши плечи взвалили весь небосвод и ушли пить чай… И вот вы стоите, пыхтите и думаете: «Ничего, сейчас они придут и все образумится…». Но проходит минута, вторая, и ничего не происходит, а груз становится не то тяжелее, не то вы просто устаете с неимоверной скоростью и уже просто не можете даже соображать.

От мысленного крика я плавно и незаметно для самого себя перешел на гортанный крик, который был похож больше на мыканье через нос, а после этого я уже сдавленно кричал сквозь стиснутые зубы.

Я не мог найти ни капельки лишних сил, что бы определить причину такого состояния, поэтому потерял счет времени и даже не имел представления, сколько это продолжалось. Через какое-то время я почувствовал удар в области затылка, но это было похоже больше не на что-то физическое, но, тем не менее, я потерял равновесие и свалился на холодный камень пещеры, выставив перед собой руки. Почувствовав руками камень, я еще несколько раз успел вдохнуть, моргнул, и потерял сознание абсолютно безболезненно…

* * *


Образовавшийся вакуум в том месте, где только что был маг, мгновенно заполнился воздухом с очень-очень тихим звуком «вжух». Лежавший на спине черноволосый парень с ужасающим шрамом в пол лица, весь покрытый пылью и кровью, облокотившись, тут же вырубился, не обнаружив врага, и забылся глубоким сном. Осыпавшаяся пыль и мелкие камушки после заполнения вакуумного кармана воздухом стали последним звуком в этом разрушенном до земляного грунта месте, к которому уже стремилась городская стража.

— Унх!..

Грохнувшись на землю с полуметровой высоты, взялся за бок Джейк, а пыль, которую он захватил перед телепортацией, осыпалась прямо на него. Плюясь от пыли, попавшей в рот, маг то и дело кашлял кровью, и с каждым кашлем его голова нестерпимо раскалывалась от перенесенных им физических увечий.

Откашлявшись, он очень медленно моргнул и перевернулся на спину. Более-менее очистив разум и успокоив сердце, маг сосчитал ранения: сломано четыре ребра (некоторые из них находились в опасной близости от сердца), сломана правая рука в двух местах, так же в обоих руках разбиты сухожилия и каким-то образом порваны вены с двумя артериями, так же в левой руке чуть жив нерв; от сильнейшего удара локтем в грудь в некоторых местах смещены позвонки и очень сильное сотрясение мозга.

— Вот это да… — говорить Джейку было не просто больно: вывихнутая челюсть это очень неприятное ощущение…

Многочисленные синяки и порезы маг даже не считал: он заживит их за пару минут, а вот с остальными ранениями было немного страшно даже двинуться, зная последствия…

Маг очень медленно поднялся в воздух и плавно двинулся к озеру: благо он был не так далеко от берега. В тот момент, когда Джейк опустился в воду, он поблагодарил богов за то, что оставил на всякий случай маячок на берегу, что бы телепортироваться на большое расстояние, случись чего… И ведь не зря!!

— Ах… — блаженно отозвался маг.

Но не только от блаженства вздыхал маг, дело в том, что для магии восстановления ему необходима вода, а в данном случае большое — количество воды… Все потому, что Джейк — маг, специализирующийся на боевых заклинаниях, и для исцеления он никак не приспособлен, поэтому и использует воду как катализатор. На исцеление он потратил целых три дня, питаясь нефильтрованной водой из озера и сырыми оглушенными им рыбами: с диареей он мог справиться в два счета. На самом деле он просто боялся пошевелиться после стольких увечий, так как уже давно забыл, что это такое и к чему это может привести, а плохих последствий он совсем не хотел. На утро четвертого дня, дав своему телу отдохнуть, маг-таки вылез из воды и, воздухом высушив на себе одежду а так же одновременно очистив ее от пыли, грязи и рыбной крови, стал искать Альтаира, поднявшись в воздух.

Через какое-то время он вышел на его след, который вел глубоко в джунгли: именно туда направился отряд киров со скаутерами впереди. Невидимость и левитация — уже привычный набор заклинаний, которыми он пользовался по пять раз на дню, поэтому делал он их почти на безусловных рефлексах. Выбрав точку заброски, он влетел в джунгли, пытаясь спрятаться от отличных носов хищников и другой живности.

— Чертовы пиявки!.. — в который уже раз он отдирал от себя этих назойливых созданий, удивляясь их способности чувствовать кровь.

А через некоторое время ударил себя по шее, убив комара:

— Вот доставучие, а!.. — комары так же сильно удивляли своей назойливостью мага, поэтому тот решил подняться высоко в воздух и наблюдать все оттуда.

Через несколько дней на краю джунглей показались две тени, и маг устремился туда: это оказались Кай с Алианой. Кай полностью восстановился с помощью своей регенерации, не так давно улучшив ее эффект, «открыв» во второй раз и теперь справлялся с любой ранкой за пару минут, если та не была слишком уж глубока. Но нападать маг не собирался: прежде он хотел немного изучить их маршрут, тем более он почему-то опасался драться рядом с девушкой, и даже не потому, что боялся ее, а просто так, из уважения и… этики, что ли?

Добрых несколько дней Джейк следил за этой парочкой, паря высоко в небе, и иногда с силой подавлял свое желание драться, а порой и удивляясь неординарным действиям Альтаира, особенно когда тот освободил ночью вурана. Торгаш заметил пропажу через много часов, аж на следующее утро и поднял такой рев, что слышен был наверняка далеко за горизонтом. Крича на своих подчиненных он отдал приказ отыскать вурана и ту парочку, которые показались ему странными, но его слуги, побегав туда-сюда несколько минут и, создав рабочую движуху, после этого оправдались перед торгашом, что абсолютно не знают, с чего начать, ведь они наемники, а не какие-то там охотники, следопыты или разведчики… Поэтому торговец, проорав еще час, успокоился, приняв это как должное, и, отцепив большую клетку, пропахшую большущим животным, поехал дальше, оставив ее посреди дороги. В это время ребята пересекли Большой Торговый Тракт и уже вовсю почувствовали жару пустыни Зегх'тира, впрочем, магу тоже было не совсем приятно и он соорудил вокруг себя водяной щит, который якобы должен был защищать его от палящего солнца, особенно на высоте в добрых сто-двести метров. Но, на самом деле все было не так: щит действовал как линза, собирая свет в один пучок. Поняв свою ошибку, маг переделал заклинание, и теперь создавал водяной щит перед собой и влетал прямо в него, обливаясь с ног до головы водой, не пропуская ни капли на землю. В любом воздухе на земле есть вода, поэтому Джейку было относительно легче выжить в пустыне: он мог сконденсировать из воздуха воду и управлять ей как ему заблагорассудится. Он в который раз позавидовал сам себе и приземлился в тень какой-то красной скалы, не выпуская из виду ребят, которые двигались прямо на нее. Маг до сих пор не понимал цели их путешествия поэтому продолжал следить, не вмешиваясь в их действия: неизвестное пугает больше всего.

* * *


Очнулся я от звуков разговора на неизвестном языке, кои я слышу уже в который раз. Это обстоятельство напомнило мне то утро, когда я первый раз услышал родной язык Андрея и Маши там, на ступенчатой скале в Адланде. Правда обстоятельства немного отличались: тогда я изнывал от изнеможения после тренировки, валяясь на холодной скале, а сейчас я лежал на горячем песке с завязанными глазами и деревянным телом, которым я не мог пошевелить.

Я насчитал три голоса, один из них был явно самым старшим, а два других помоложе и скованней. Через какое-то время они поняли, что я слушаю их и, издав характерный звук, что-то типа «эй, он очнулся», направились ко мне. Остановившись за пол метра, меня обдало песком из-под их ног, и я выплюнул его изо рта, попытавшись этим движением сорвать с себя повязку, но ничего не получалось. Поиск Ки тоже дал немного: трое слева от меня, один справа, остальные, вроде как, спали в палатках, Алианы или других людей я не чувствовал в округе. Перекинувшись несколькими фразами, один из них, видимо, самый старший, присел на одно колено, поднял мою голову, взявшись сзади за шею, и прикоснулся ко лбу большим пальцем на несколько секунд. Я почувствовал облегчение и какое-то странное спокойствие Между тем я понял, что тоже самое ощущало мое тело, которым я не мог пошевелить чисто физически: оно не было привязано, нет, просто… просто я не мог им пошевелить. После голову опустили и, сняв повязку, отошли на несколько метров от меня. Лишь черная повязка слезла с моих глаз, я не увидел ничего, кроме абсолютно белого и яркого неба. Я потерял ориентацию и даже не мог пошевелить головой, поэтому смотрел перед собой, не в силах шевельнуть даже глазами, которыми я моргал раз, эдак, в минуту. После первого моргания небо стало прорисовываться, а, моргнув во второй раз, я увидел зенитное солнце, на которое я и смотрел, а слева, справа и снизу от себя верхушки скал, окружающие это место. Периферийным зрением я, вроде как, заметил внизу силуэт сидящего на вершине скалы человека, но никак не мог проверить свою догадку, так как он не шевелился, да и боковым зрением мало, что можно разглядеть, особенно когда прямо на меня светит солнце. Я чихнул, потом еще раз, потом еще, после потекли слезы. Я не знаю, сколько я так лежал, но скоро у меня неустанно стали течь слезы, глаза нервно дергались, а диск солнца я видел лишь как большой белый пучок света, играющий на синем небе, которое уже к этому времени окрасилось из синего в белоснежно-синее.

Иногда солнце пряталось за облаками и меня накрывала спасительная тень, и, казалось, что всевышние сжалились надо мной и, наконец, дали мне небольшую передышку, но… Жестокая правда была в том, что облако лишь создавало ложное впечатление облегченности: в такие моменты облако только защищало от ярких лучей и мое тело не так сильно горело на песке, однако лучше от этого не становилось…

После несметного количества морганий, мои глаза перестали дергаться, морщины на лбу и переносице расслабились, и я спокойно сфокусировался перед собой, верхушки скал по бокам уже исчезли в белом полутумане-полувспышке, и сейчас я видел лишь большой круглый диск бело-синего неба с белыми расходящимися в разные стороны лучами солнца посередине диска. В виски кто-то стучался, позже до меня дошло, что это головная боль, которая теперь отдавалась не только в висках, но и в затылке. Однако ничего больше я не чувствовал, даже не слышал, а активировать поиск Ки было настолько лениво, что я просто забил на это дело… Ощущение дремоты сковало мое тело и мозг не давал шанса подняться. Потом я моргнул, еще раз, и потерял сознание с катящимися из глаз слезами и с разрывающейся от боли головой…

Сильная оплеуха привела меня в чувство, заставив издать какой-то уставший мыкающий звук, словно я не выспался. Но человек, который взял меня за шею сзади и подтянул к себе, видимо, не заметил моей реакции и продолжал молча изучать меня.

Сзади кто-то задал вопрос, относящийся, наверное, к этому человеку передо мной. Тот хмыкнул и довольным тоном что-то кинул вопрошающему, у которого иссякли вопросы. Вдруг человек пододвинулся ближе ко мне и с удивленным тоном что-то громко выкрикнул. Я открыл глаза и не увидел перед собой ничего, кроме зловещей тьмы.

И как они могут изучать что-либо в кромешной тьме, где даже кончика носа не видно: сейчас я не чувствовал на себе повязки. Перекинувшись еще парой фраз между собой, кто-то из них коснулся большим пальцем моего дба и на мгновение замер.

Секунду ничего не происходило, но потом… Я почувствовал, как в меня неизвестно откуда вливаются тонны чьих-то воспоминаний, со мной в главной роли. Самое странное было то, что некоторые эпизоды я уже видел, во снах…

А потом, потом я…

* * *


…Вспомнил все. Это звучало дико, а в реальность происходящего я вообще не мог поверить. Я ощущал себя как во сне: будто мне подсовывают ложные данные о прошедших днях. Одна часть меня соглашалась со всем тем, что произошло, а другая полностью отвергала это, принимая за бред. Я, Альтаир, Мастер-Абсолют единственной Гильдии Убийц Парма, неужели я сошел с ума? Чем больше вливали воспоминаний, тем сильнее раскалывалась и так уже больная голова. Пытаясь выдержать сей поток таких близкий и, одновременно, слишком далеких воспоминаний, я с силой стиснул зубы, но спустя не такой уж большой промежуток времени не выдержал и закричал с сильнейшей болью и хлыщущими слезами. Боль я чувствовал больше не физическую — нестерпимо болели глаза и голова, а внутренней, которая была не то, что бы сильней, а неприятней и непривычней: к ней нельзя привыкнуть…

Казалось, крик немного заглушил боль, но, когда я прекратил, звук отразился от скал и я тут же испытал сильнейшую головную боль, от которой мгновенно потерял и ориентацию, и сознание.

Как говорил Андрей на тренировках: «Как упал, так и отжался», так и тут: как уснул, так и проснулся спустя пару минут. Скорее даже не проснулся, а разбудили. Сначала сквозь сон я ощутил горячую правую щеку, которая, судя по всему, нагрелась на песке (остальное тело я уже привык чувствовать окунутым в жерло вулкана, поэтому не сильно жаловался). Медленно перевернувшись на левый бок, я, помогая себе руками, немного приподнялся над землей, и, опираясь на локоть, стряхнул песок, прилипший к лицу. Сейчас я находился в немного шоковом состоянии и чувствовал себя полутрупом, который не спал пару лет, а просто лежал, и тут вдруг захотел подняться на ноги. Как только голова оказалась над землей, кровь отлила из нее, дав мне немного времени успокоиться. Не успел я сосчитать и десяти секунд, как рука, на которую я опирался, обжег горячий песок и я отдернул ее. Странно, песок горячий, воздух теплый, с меня так и льется пот, а тьма стоит непроглядная. Но удивляться было некогда: вдруг я отметил, что все это время слышал какие-то звуки битвы, скорее даже не битвы, а резни, но не обращал на это никакого внимания. Снова раздался мощный рев какого-то большущего животного, заглушив тем самым крики людей, которых здесь было человек десять. В следующие мгновения я слышал вопли растерзанных от когтей хищника людей и в нос ударил такой знакомых и такой давний запах свежей крови… Мысли о том, что в моей плоти существовала какая-то тряпка, кличущая себя смешным именем Кай, уже более-менее улеглись, оставив на потом множество вопросов… Но, тем не менее, он, то есть я, неплохо подкачал себя.

Вот так сидел и думал я уже минуты две, а то и все три, когда вокруг кипела жизнь, или смерть?.. Вспомнив, в какой одежде я находился, накинул капюшон на голову и стал подниматься на ноги, немного покачиваясь от столь неприятного времяпрепровождения на жгучей земле, под палящим полуденным солнцем, да еще и не шевелясь. Активировав поиск Ки, я заметил сильный источник посреди той равнины, на которой, видимо, находился я, в окружении нескольких других источников, которых он яростно раздирал. Это и было то самое животное, рев которого я слышал не так давно; он был чем-то похож на рычание вурана, правда их звериный яростный рев я никогда не слышал, поэтому оставалось надеяться на память и интуицию.

Среди недалеких источников людей и вурана, я заметил где-то в стороне Ки Алианы, и, обрадовавшись, крикнул, внутренне извиняясь перед ней: и как я мог забыть ее? Теперь только она связывала меня с Гильдией, которая теперь объявит на меня охоту. Что поделать, ведь с дезертирами обращаются не ахти как, особенно в таких местах, как Гильдия, и никто не посмотрит на то, что я какой-то там Мастер… Вспомнив слезы, которые проливала девушка передо мной на площади с тем Убийцей, стоящим рядом с ней, у меня невольно сжалось сердце: в тот момент я даже и представить не мог, как ей больно.

Мой выкрик утонул в звуках борьбы и криках людей, однако я услышал тихий отклик:

— Ал!..

Ал… Это старое и приятное для слуха имя сильно воодушевляло, было очень приятно услышать его спустя столь долгое время… Я уже хотел подбежать к ней, как вспомнил о той темноте вокруг и неожиданно ощутил другой, еще более близкий источник. Близкий не по расстоянию, а по чувствам: я ощущал Машу. Повернув голову в сторону ощущений, я обнаружил ее энергию выше основного уровня, на котором я находился, метров на пять. В ответ она на мгновение увеличила свое Ки и тут же погасила до прежнего уровня — это был наш общепринятый утвердительный сигнал. Улыбка стала моим ответом: я не ошибся, это была она!.. На секунду забыв о Маше, я обернулся на еще более знакомую энергию: сгусток Ки, оставленный Андреем. Он так и оставался на небольшом возвышении в десяти метрах от меня.

Все эти действия произошли с невероятной скоростью для моего медлительного на данный момент тела и не соображающей головы — не более, чем за десять секунд.

Обрадованный присутствием столь близких для меня людей, я совсем расслабился, за что и поплатился: в и так туго соображающую голову справа врезалось что-то очень тяжелое и очень металлическое, похожее на толстый телескоп — в нем что-то хрустнуло. Или это у меня что-то хрустнуло?.. В общем и целом долбанули меня основательно. Покачнувшись, я, стиснув зубы, осторожно коснулся правого веска, и провел выше по голове, где сейчас отсутствовала какая-либо чувствительность и назревала большущая шишка. Удивлялся я недолго, и уже в следующую секунду, согнув одной рукой эту металлическую лабуду, со всей яростью, накопившейся за большой (поверьте, действительно БОЛЬШОЙ) промежуток времени и беспамятства зарядил наглому и зарвавшемуся человеку ногой в правый весок. Бил я с разворота по источнику Ки, который чувствовал всем телом сзади. Послышался глухой удар, потом по земле покатилась та металлическая фиговина и тело отключившегося (или умершего? Себя я сейчас мало сдерживал) незнакомого человека, которое закончило свой путь где-то у вертикальной скалы.

Дурак, дурак ты, Альтаир, или Кай?.. Кем я являлся сейчас, я был без понятия. Альтаир начинал беситься, узнав о том, что его так глупо и нагло обманули, а Кай просто недопонимал и половины: все-таки воспоминаний Ала было существенно больше, поэтому в данный момент я находился на грани и был готов вот-вот сойти с ума.

Сильный удар металлической палкой возымел действие только сейчас, и я, покачнувшись, потерял ориентацию и хотел уже сгруппироваться для падения, как вдруг меня подхватили сильные руки, и аккуратно придвинули спиной к поверхности камня.

— Прости…

В слезах молящей я узнал голос Марии и удивленно спросил трезвым голосом, будто меня сейчас и не бил никто по голове:

— За что?..

— Я… — она молчала, подбирая слова, — Я не смогла…

Договорить ей не дал чей-то громогласный крик, огласивший всю округу:

— Я же сказал вам свалить отсюда!!! Мы с Вариком разберемся!

Словно в ответ послышался довольный рев вурана вперемешку со звуками рвущейся плоти, криками людей, камнями и почвой. Тот удар ногой сожрал у меня все силы, и теперь я был похож как раз на того, кого только что отправил в полет: беспомощным и обессиленным, поэтому меня силком тащила за собой Мария. Ускользающим краем сознания я ощущал рядом Алиану, которая, судя по ее дыханию, так же могла идти с трудом и сильно надеялась на Марию. Сгусток Ки, сияющий сзади, прямо-таки обжигал затылок своей энергией и вдруг мы остановились, меня посадили на пол и мы стали ждать чего-то неизвестного. Я сидел на наполовину истлевшем облицованном полу, местами нащупывались трещины, а иногда там, где облицовка полностью разрушилась не то со временем, не то кто-то помог, пробивала свой трудный путь в жизнь трава.

Я усмехнулся: странно, вокруг вовсю гремит маленькая война, орудует смертоносными когтями хищник, все пропахло кровью и потом, а я сижу и рассуждаю о какой-то травинке, которая если захочет — сможет прорасти даже сквозь миниатюрную трещинку в камне…

Течение моей мысли прервал бешеный рев хищника, отразившейся от скал множество раз, чем усилил эффект устрашения. Он стал своеобразным сигналом, после которого мне помогли подняться за локоть и мы, развернувшись, шагнули вперед, прямо в тот самый сгусток Ки, который сам по себе растворился Сзади за нами шагнула Алиана и… все. Мной лишь овладел холод, который сначала стал спасающим после знойной жары пустыни, а после сковал мое тело. Больше я ничего не чувствовал, поэтому решил довериться чувствам и Андрею, поэтому просто закрыл глаза, и, успокоившись, расслабился, погружаясь в глубокий и долгий сон…




Эпилог


Следить за движущейся парочкой посреди пустыни практически без каких-либо ориентиров было не то, что бы трудно, просто каждые десять минут становилось все скучнее и неинтереснее, а отсутствие какого-либо действия Джейка просто выводили из себя: он обожал заварушки и сейчас просто унывал, причем по большей части из-за жары на такой высоте.

Мысленно продолжив путь Кая и Алианы, он полетел вперед и скрылся среди теней в скалах, и, создав что-то типа кроватки для отдыха в виде стилизованного парящего облачка из конденсированного воздуха, с наслаждением лег и почти мгновенно уснул.

Расставленные по округе магические датчики движения сработали на славу, и теперь Джейк с зудом в голове поднялся с прохладного места и, сделав на скорую руку левитацию с невидимостью, присел на верхушку скалы, с которой открывался отличный вид на красочное действо, и, свесив ноги, стал с легкой улыбкой наблюдать.

Правда, действий было не так много: Кай неподвижно лежал прямо на горячем песке и, как зомбированный, глядел в небо широко открытыми глазами. Джейк, заинтересованный сим действием, через плечо тоже решил глянуть наверх и с шиканьем прикрыл веки от палящего солнца. Маг потер глаза, в которых до сих пор сияли небольшие блики и одним глазом глянул на Кая, который так и смотрел наверх.

Наблюдая это действо, маг вспомнил рассказы о Мыслителях и их загадочной Силе Мысли, которой они пользуются, отключая мозг или производя какие-либо действия с телом или еще чем-либо, тут память его подводила.

Наблюдая за уже поднадоевшими скудными событиями, в которых, по сути, ничего не происходило, маг поерзал на месте. Тут его внимание привлекли несколько теней, следовавших за Каем на протяжении всего пути от Адланда до Бартистого Ущелья. Маг усмехнулся и шепотом произнес, довольно улыбаясь:

— Убийцы… — вздохнул тот, — ну, куда же без вас?

На самом деле Джейку это сильно нравилось: ему было интересно смотреть на реакцию сильных людей и киров, которые сталкиваются с его силой первый раз в жизни. Первый и последний…

Меж тем несколько темных силуэтов со скоростью молнии перемещались от одной тени к другой и нисколько не сомневались, что их никто не видит. Но только не маг, который с насмешкой через плечо смотрел на копошащихся внизу темных насекомых: в своей жизни Джейк убил не один десяток Убийц. Лишь некоторые из них смогли что-то противопоставить его магии, в том числе Альтаир, который даже выжил после изнурительной резни с Убийцами в центре Салидона. После этого маг заинтересовался пареньком еще сильнее прежнего. Припоминая те события, Джейк невольно улыбнулся и, положив локти на колени, глянул на Альтаира, проматывая в голове то первое пробуждение сущности Альтаира и битву с ним.

Уставшее в полете тело Джейка требовало отдыха и, откинувшись на спину, скрестив за головой руки, маг задремал, все еще внимательно прислушиваясь к происходящему и выставив защиту.

Долго ждать не пришлось, к великому сожалению уставшего мага: разъяренный рык вурана (а это был точно вуран) огласил округу и Джейк мгновенно вскочил и, руками закрываясь от солнца, пытался сориентироваться. Недалеко от уже сидящего Альтаира происходило нечто: тот самый вуран то ли защищался, то ли яростно нападал на кучку людей в темных одеждах. Рядом уже лежало три разорванных от когтей трупа и еще два покойника явно умерли не от хищника: из спин и затылков у них торчали обломки стрел. Вдруг еще один упал со стрелой в шее, а стоящий рядом увидел стрелка и бросился к нему с одноручным мечом. Стрелок в непримечательной одежде откинул в сторону лук с полупустым колчаном и, достав из ножен кинжалы, в несколько мгновений решил судьбу нападавшего, одним ударом отрубив кисть с оружием, а другим по рукоятку воткнув кинжал в грудь. Не дожидаясь, пока тело упадет наземь, он побежал на помощь исполинскому вурану.

Маг перевел взгляд на Альтаира, которого только что сильно огрели по правому веску чем-то явно тяжелым. Он бездействовал недолго: одного удара ногой хватило человеку, что бы улететь на добрых десять метров и, пропахав землю, остановиться у подножья скалы со сломанной шеей.

Джейк качнул головой в знак уважения и подумал: «Надо же, в таком состоянии он еще может что-то противопоставить врагу! Действительно, Мастер!». Меж тем падающего Альтаира подхватила Мария, и тут Джейк, в очередной раз, округлил глаза: он никак не ожидал узреть ее здесь. Подтащив Альтаира на какое-то полуразрушенное сооружение, пол которого почти зарос травой, Мария остановилась, и, оглянувшись на бойню, заколебалась. Сидевшая рядом девушка, вроде, ее звали Алиана, явно недомогала и просто следовала за ними. Потом Альтаиру помогли встать и он, с отсутствующим взором, шагнул вперед, неожиданно исчезнув.

Джейк, плавно подлетающий поближе к месту сражения, чуть не упал с высоты пятнадцати метров на землю от удивления. Зависнув на расстоянии метра от того места, где только что исчезли трое человек, маг расплылся в улыбке и, встав на землю своими двумя, сделал шаг вперед и растворился в воздухе…