Правильный выбор
Люси Рэдкомб








Приключения героини начались после того, как ее сестра-близнец Доминик попросила об одной услуге — Стефани должна была заменить ее на два дня и провести это время с женихом Доминик, богатым аристократом Реем Чедвиком. И та не смогла отказать сестре. Если бы Стефани знала, как круто изменится ее судьба за эти два коротких дня…






Люси Рэдкомб

Правильный выбор





Глава 1


— Как же так, Доминик? Зачем ты тогда согласилась выйти замуж за Реймонда Чедвика? — изумленно спросила Стефани сестру.

— В тот момент мне показалось, что я поступаю правильно!

Неожиданное известие о помолвке сестры привело Стефани в шок. Когда же она узнала о намерении Доминик выйти замуж за другого человека, Стефани и вовсе потеряла дар речи. А ведь она прекрасно знала о бурной жизни своей сестры!

Они выросли порознь и никогда не подменяли одна другую, как это часто случается у близнецов. Однако просьба Доминик была хоть и первой, но далеко не безобидной.

— Не смотри с таким осуждением, Стефани, — оправдывалась Доминик. — Жаль, что тебя там не было. Это была скучнейшая вечеринка, и вдруг вошел он! Надо было видеть женщин в этот момент! Каждой хотелось, чтобы он обратил на нее внимание, а он смотрел только на меня… — Доминик вздохнула. — Рей Чедвик может быть таким очаровательным, когда хочет. По правде говоря, я подумала, что он в меня влюбился. Мне это, естественно, польстило.

Доминик чуть прикрыла глаза. Они были точь-в-точь как у Стефани: широко расставленные, цвета темного янтаря. Сестра вспоминала недавние события и от волнения постукивала по столу пальцами с ярким маникюром.

— Словом, дальше все покатилось как снежный ком. Отец чуть с ума не сошел от счастья, прикидывая, что даст ему родство с Реймондом Чедвиком. А Дэнни, как назло, исчез с горизонта, вбив себе в голову, что недостаточно богат для меня. И тогда я решила: эта помолвка приведет его в чувство. Что же касается Чедвика… Видишь ли, ему нужна жена, чтобы выполнить одно странное условие в завещании деда. Так что ни о какой любви не может быть и речи, как ты понимаешь, — тоскливо заключила Доминик.

Столь легкий взгляд сестры на жизнь был унаследован от их матери. Стоило ли тут удивляться? И все же Стефани решилась высказать свое мнение.

— По-моему, это никуда не годится: быть помолвленной с мужчиной, которого едва знаешь, а любить совсем другого. Надеюсь, ты не дала Дэнни повода усомниться в твоей верности? — сухо спросила Стефани.

Доминик тяжело вздохнула, и это насторожило сестру. Была ли Доминик с ней полностью откровенна? Не влюблена ли она в Рея на самом деле?

— Дэнни ни на кого не похож… Правда! — Покачала головой Доминик. — Я ясно дала ему понять, что не собираюсь ждать, пока он заработает свой первый миллион и сможет жениться на мне. Такой план меня не прельщает ни с какой стороны! Порой его старомодные взгляды и благородство приводят меня просто в бешенство! И я подумала, что помолвка с Чедвиком возбудит в нем ревность и он оставит свои никому не нужные принципы!..

— И это сработало, — заметила Стефани.

Шутливая улыбка на лице Доминик тут же уступила место отчаянию, которого Стефани прежде никогда не замечала у своей сестры.

— Проблема в Чедвике!

— Если я правильно тебя поняла, от него нужно отделаться.

В глубине души Стефани считала, что сестра поступает постыдно, но говорить об этом не имело никакого смысла.

— Ты не понимаешь. Ты не знаешь Рея. — Доминик снова вздохнула, а у Стефани сжалось сердце. — Я прошу тебя, дорогая моя! Речь идет только о двух днях! От них зависит очень многое. Может быть, я ошибаюсь и Рей с легкостью отнесется к тому, что свадьба не состоится. Но зачем рисковать будущим — и не только моим, но и Дэнни… Если с ним что-нибудь произойдет из-за меня, я никогда себе этого не прощу! Это лишь мера предосторожности, не более!

Но столь страстное заявление не вызвало у Стефани сочувствия.

— Ради Бога, Доминик! Что может произойти с Дэнни? Едва ли Чедвик станет стрелять в него или предъявлять ему брачный контракт…

— Мне кажется, он придумает что-нибудь похитрее, — загадочно произнесла Доминик. — Он не должен догадаться, что ты — это ты, а не я, Прошу тебя, выполни мою просьбу! Тебе это ничего не стоит! Спаси меня и Дэнни!

И Стефани согласилась.

* * *


Библиотека, в которой Стефани оставили одну, вполне оправдывала свое гордое звание. Роскошная, как и весь дом, с великим множеством книг на полках, дорогими картинами на стенах, эта комната свидетельствовала о богатстве хозяев.

Теперь, когда дворецкий ушел, Стефани могла наконец хорошенько оглядеться. Предполагалось, что она в этом доме не в первый раз и хорошо знает обстановку.

Новая роль давалась девушке с трудом. От волнения ей даже показалось, что вежливый и сдержанный дворецкий, проводивший ее в библиотеку, что-то заподозрил. Но нет, все ее опасения напрасны! Несмотря на то, что Доминик была немного выше и худее ее, даже собственные родители порой путали их. А дворецкий? Ну что ж, возможно, ему вообще полагается так себя вести!

Еще вчера вечером казалось, что из этой затеи ничего не получится. А сейчас она, Стефани, уже стояла в библиотеке, пытаясь осознать случившееся. Все-таки ей следовало быть более решительной и твердой и не поддаваться на уговоры Доминик! Сестра умело использовала и лесть, и шантаж для достижения своей цели. А если бы ситуация была иной и выпутываться пришлось бы ей, Стефани, что было бы тогда? Как поступила бы она сама?

Теперь, размышляя над поведением сестры, Стефани еще сильнее ощутила чувство вины. С любой точки зрения — и Стефани это понимала — Доминик намеренно дурачила мужчину, попросившего ее выйти за него замуж. И она умоляла сестру честно во всем признаться и объявить помолвку несостоявшейся. Не стоило больше мучить Рея Чедвика, напрасно лелеящего какие-то надежды. Бессердечная Доминик никогда не любила его, это ясно!

Но эта искательница приключений решила, что будет чувствовать себя в безопасности, только оказавшись по другую сторону Атлантического океана и выйдя замуж за Дэнни. Достичь этой цели Доминик намеревалась с помощью сестры. Нужно было лишь отвлечь Рея на два дня, а затем она ему сама все скажет.

Я не выдержу этого, в отчаянии думала Стефани. Но что ей оставалось делать? Она не может подвести свою сестру или обмануть ни в чем не повинного наивного мужчину. Но, с другой стороны, размышляла Стефани, если хотя бы половина того, что рассказывала Доминик, — правда, то Чедвик был далеко не наивен!

Неожиданно внимание девушки привлекли громкие голоса, звон разбитого стекла и пронзительный крик женщины. Совершенно инстинктивно она решила броситься на помощь человеку, попавшему в беду. Резко повернулась на каблуках и… — какая досада! — споткнулась о ковер, совершенно забыв, что элегантные туфли сестры на высоких каблуках не были рассчитаны на порывистые движения. Тем не менее, вновь услышав плач, Стефани решила продолжить свой путь в том направлении, откуда исходили звуки. Приоткрыв дверь, она вошла в роскошную гостиную и увидела двух человек — мужчину и женщину.

Ее предположения о чем-то ужасном, происходящем за дверью, к счастью, не оправдались. Молодая женщина в дорогом вечернем наряде, несмотря на ранний утренний час, быстро и изящно поднялась с колен рядом с возвышавшимся над ней мужчиной и прильнула к нему.

— Но, Рей, дорогой, я знаю: ты любишь меня! Я достаточно взрослая! — Ее голос становился все громче. — Если ты должен жениться, то почему бы тебе не предпочесть меня тому глупому созданию!

— Успокойся, Карин! — Мужчина досадливо сбросил с шеи ее тонкие руки. — Этот брак скорее деловая сделка, и ты прекрасно об этом знаешь. А тебе скажу еще вот что: девушки, выходящие замуж в семнадцать лет, потом, как правило, сожалеют об этом. Особенно если они связывают свою жизнь с мужчинами, которым за тридцать.

— Все считают, что ты женишься на мне! — Девушка завизжала так, что Стефани вздрогнула. — Если бы твой дед еще немного пожил, я бы достигла совершеннолетия, и ты не стал бы жениться на этой особе, которая стремится только к одному — занять положение в обществе!

— Уверен, дорогая, что старик постарался бы продержаться, если бы знал, какую неприятность доставит тебе его смерть.

Мужчина повернулся, и Стефани увидела на его лице усмешку — он явно получал удовольствие от происходящего.

У Стефани перехватило дыхание. Сестра говорила, что Реймонд красив, но увидеть такого мужчину она была не готова. В памяти вдруг всплыло изображение средневекового рыцаря, которое она видела в детстве в старой церкви. У него было такое же выразительное худощавое лицо с острыми чертами, а его глаза не раз потом снились ей во сне…

Светло-серые, они напоминали воду в реке, бегущую по камням. Живые и умные, эти глаза, встретившись с пристальным взглядом Стефани, стали холодными и насмешливыми. Чедвик явно не испытывал ни сожаления, ни смущения от того, что его невеста присутствовала при недавней сцене. Боже, до чего противно! И симпатия, которую она питала заочно к этому человеку, исчезла в одно мгновение. Мужчина, на которого она теперь смотрела, никак не выглядел жертвой.

— Сегодня утром я пользуюсь спросом.

На губах его появилась улыбка — не теплая и не насмешливая. Эта улыбка была совершенно не похожа на ту, которую Стефани заметила несколько мгновений тому назад.

Рей оглядел девушку, стоявшую перед ним в дорогом облегающем наряде Доминик, с головы до пят. От этого взгляда ей стало не по себе.

— Я вторглась… — Стефани попыталась объяснить свое появление в гостиной как можно спокойнее, стараясь скрыть отвращение.

— Да? — Рей вскинул бровь.

Его рот, невероятно выразительный и чувственный, притягивал как магнит. Покраснев, Стефани опустила глаза и тут же напомнила себе, что Доминик никогда не краснеет. Об этом не надо забывать, ведь от внимательного взгляда Рея, похоже, ничего не ускользает.

— Ты! — Она услышала дрожащий голос девушки, резко повернувшейся к ней. Карин все еще продолжала разыгрывать из себя оскорбленную королеву и получала от этого удовольствие. У ее хорошенького личика были округлые детские черты. Откинув назад копну светлых волос, она смотрела на Стефани покрасневшими от слез глазами. На щеках пролегли темные следы от растекшейся туши. — Я ненавижу тебя!

Девушка шагнула вперед, и Стефани, взглянув на перекошенное злостью лицо, почувствовала опасность, но было уже поздно. Удар был настолько сильным, что из глаз Стефани брызнули слезы.

— Карин, ты сейчас же извинишься перед моей невестой! — Взгляд Чедвика был суров и безжалостен. Он говорил, подчеркивая каждое слово. — Немедленно! Ты ведешь себя как избалованный ребенок, и… что у тебя вообще за вид? Иди умойся! У тебя не лицо, а карнавальная маска. — Рей умело скрывал сарказм, стараясь привести в чувство разбушевавшегося подростка, и у него это получалось.

— Я ненавижу вас обоих и скорее умру, чем стану извиняться!

Забыв о величавых манерах, которые более подходили к избранной ею роли, Карин в слезах выбежала из комнаты.

— Все это было ужасно грубо, — заметила Стефани. Левая щека нестерпимо болела. Но что такое физическая боль по сравнению с теми чувствами, какие испытывают влюбленные в юности! Эту девочку было очень жаль — вероятно, она была готова умереть от унижения.

— Но эффективно, — возразил Рей.

Стефани неодобрительно сжала губы.

— Тебе следовало вести себя мягче… — сказала она и почувствовала, как его рука коснулась ее пылающей щеки.

— Принимая во внимание то, как с тобой обошлась Карин, ты меня просто удивляешь… — Рей слегка прижал пальцы к ее лицу, и Стефани взглянула на него.

Он смотрел на ее волосы, а потом коснулся их рукой. Они были подобны черному шелку. Чедвик сдвинул темные брови и заглянул в глаза Стефани.

Рей не должен ни о чем догадываться, напомнила она себе, подавляя желание последовать примеру Карин и убежать. Интересно, Доминик хорошо ее знает? Сколько же ловушек она еще встретит на пути, выполняя план сестры?

Нет, какую все же глупость она совершила, уступив мольбам Доминик о помощи! То, над чем она смеялась, больше не казалось ей мелодраматичным. Да, этот мужчина способен на решительные шаги. Более того — он внушает страх. Встретившись с Реем взглядом, Стефани почувствовала, как у нее все похолодело внутри.

— Когда-то мы все были молоды. — Она попыталась засмеяться, но вместо приятного смеха, каким отличалась сестра, Стефани выдавила из себя непонятные звуки, похожие на карканье.

— И когда же это было? Давно?

Какой приятный бархатный голос, но почему от него поползли мурашки по ее коже?

— Не думала, Рей, что тебя интересуют школьницы. — Стефани наконец взяла себя в руки и попыталась завязать разговор.

Если характеристики Рея, данные Доминик, точны, с усмешкой подумала Стефани, то он не слишком-то разборчив! Вероятно, Чедвик из числа мужчин, бессердечно относящихся ко всем женщинам! За это его следовало бы проучить!

— Если бы это было так, то я вряд ли захотел бы жениться на тебе, не правда ли? — возразил Рей, приподняв темную бровь и вздернув подбородок, так что его довольно длинные темно-золотистые волосы коснулись воротника пиджака.

Почему-то до встречи Стефани представляла Чедвика темноволосым. Рей вообще не походил на тот образ, который она создала по рассказам сестры.

— Я не так уж и стара, — ответила она и испугалась своего неожиданно кокетливого тона.

— Но ты никогда не была такой молодой, правда? — В его голосе звучала ирония. Он опустил руку, и Стефани облегченно вздохнула.

Почему самая обычная встреча вызывает у нее такую неприязнь? Может, потому, что сама она привыкла к доброжелательным людям? В этом же человеке теплота напрочь отсутствовала. Слегка нахмурившись, Стефани всмотрелась в суровые черты лица.

— Мы все были такими молодыми, но, вероятно, не такими свободными, — нараспев протянула она. — Ты, вероятно, увлек бедную малышку? Кажется, она была убеждена, что ее пылкая страсть встречает ответ.

Чедвик усмехнулся и отошел к камину. У него оказалась необыкновенно изящная походка. Но когда Рей повернулся, Стефани вздрогнула — лицо его было холодным и неприязненным. Что заставило ее сестру связать себя с этим человеком? С таким, как он, нельзя играть. Это ясно с первого взгляда.

— Надеюсь, ты не ревнуешь.

При обычных обстоятельствах мужчина, собирающийся через несколько дней пойти к алтарю, не сказал бы подобных слов своей невесте. Но как раз обстоятельства и были необычными…

— Я постараюсь сдерживать себя, — мрачно ответила Стефани.

— Буду тебе очень признателен. — Ясные глаза его вдруг потемнели, во взгляде появилась настороженность. — Моя дорогая, мне кажется, ты сегодня довольно странная…

— Я вовсе не твоя дорогая! — В голосе Стефани прозвучали нотки гнева. Она не сдержалась и на минуту стала сама собой. Скольких женщин он называл так? Можно только представить! Если верить Доминик, Чедвик был легендарным сердцеедом.

Конечно, этот мужчина не любит ее сестру. Он вообще холоден как лед. Да и выгода помолвки, на которую делала упор Доминик, теперь была для Стефани явно под сомнением. Нет, у нее уже сложилось другое мнение. Помолвка и брак — вещи, которыми шутить нельзя. Потому что расплачиваться порой приходится невинным людям.

Краткий союз ее родителей, принесший обоим только неприятности, не возбудил в Стефани даже малейшего желания обзавестись семьей. Двух людей объединило лишь сильное сексуальное влечение. Эти двое не имели ничего общего, кроме дочерей-близнецов, которых произвели на свет. Позднее, когда союз распался, дочерей, подобно военным трофеям, поделили: одна осталась с матерью, другая — с отцом.

Стефани росла у матери. Девочка сопровождала мать в ее поездках по всему миру, с одного блистательного курорта на другой. Таков был стиль жизни миссис Хилли. Неслучайно одной из причин того, что родители расстались, была неспособность отца смириться с возрастающим успехом жены-художницы, обожавшей быть в центре внимания. Восхищение поклонников было необходимо ей как воздух.

Детство Стефани прошло в отелях, и она вплоть до школы наивно думала, что так живут все дети и что ужин следует заказывать у портье.

Ее сестра Доминик, живой и любознательный ребенок, воспитывалась строгими нянями, так как отец-банкир практически отсутствовал в доме. Несмотря на довольно суровое воспитание, натура брала свое, и Доминик несколько раз попадала в истории, но школу все-таки закончила. Теперь девочка-сорванец превратилась в элегантную светскую даму, ведущую несколько необычный образ жизни.

Сестрам исполнилось по восемнадцать, когда они наконец встретились. Это была встреча незнакомок.

Стефани надеялась увидеть родного ей человека. Но, увы, ей хватило пяти минут общения с Доминик, чтобы понять: надежды ее напрасны. Воображаемый образ не имел ничего общего с ее сестрой. Сестры оказались полными противоположностями. Но тем не менее их влекло друг к другу.

Со времени их встречи прошло четыре года. И теперь каждый раз, когда Стефани с матерью оказывались в Глазго, сестры виделись. Джоан тоже была рада каждой встрече с дочерью, которую не видела много лет. Хотя Стефани иногда казалось, что стремление матери скорее вызвано желанием досадить бывшему мужу и материнские чувства здесь были ни при чем. Узнавая сестру, Стефани все больше убеждалась, что Доминик невероятно похожа на их блистательную, очаровательную и необычайно эгоистичную мать…

Рей Чедвик сощурился, увидев недобрый блеск в глазах невесты.

— Мне нужна жена, а не родственная душа!

— Некоторые считают, что эти понятия неделимы.

— Я не из их числа, — сухо сказал Рей.

— В нашем случае я с тобой абсолютно согласна!

Стефани вспомнила слова сестры: «Постарайся ничем не вызвать подозрений до вторника». Теперь, узнав Чедвика, Стефани уже не была уверена, что это ей удастся. С Реем надо держать ухо востро!

— Мне кажется, тебе следует пойти и узнать, все ли в порядке с Карин! — предложила Стефани.

— Хочешь от меня избавиться, Доминик? Ведь ты специально пришла увидеться со мной.

— Девочка страдает…

— Вот поэтому, мне кажется, ее и нужно оставить в покое, — хладнокровно заявил Рей и зашагал по комнате. — Чем скорее закончится вся эта суета со свадьбой, а она и ее мамаша уберутся из моего дома, тем лучше! Едва ли можно винить ребенка, когда эта чертова бабенка поощряет ее фантазии. И, как назло, в доме моей матери для них не нашлось места!

— А это правда, что все ожидали вашей свадьбы? — полюбопытствовала Стефани.

— Видишь ли, наши отцы дружили со школьной скамьи. И они решили, что было бы здорово поженить своих отпрысков. — В голосе его звучало презрение. — Отцы умерли, но идея продолжает жить.

— Соболезную, — тихо сказала Стефани.

Нет, подумала она, Рей отнюдь не убит горем. Если у этого аристократа и есть сердце, то он очень хорошо скрывает его наличие. Да, пожалуй, он самый высокомерный мужчина из тех, которых ей доводилось встречать. Но это и облегчало ее задачу — во всяком случае, Стефани больше не чувствовала за собой никакой вины. Мистера Чедвика Всемогущего следует осадить, и если она приложит к этому руку, прекрасно! Она сделает это с радостью и как можно скорее!

Тут Рей взглянул на мнимую Доминик и остановился. Его неподвижность, как оказалось, раздражала сильнее, чем беспокойное хождение по комнате.

— Недавние события, а именно смерть моего деда, кажется, вновь напомнили об этой идее.

— Подобное условие в завещании — довольно странная вещь, — сказала Стефани. — Лишать внука наследства, если он не женится в течение полугода со дня его смерти — тут что-то не так!..

Стефани хорошо знала об этом пункте завещания — Доминик рассказала о причине столь поспешной помолвки.

— Лишить наследства — слишком сильно сказано! Если я не выполню условия завещания, мне просто придется передать руководство компанией кому-нибудь другому или, по крайней мере, разделить с кем-то эти обязанности.

— Ужасно! — прошептала Стефани.

Рей буквально впился в нее глазами. Она же старательно изображала саму невинность. Ведь Доминик вела бы себя именно так.

— Конечно, я мог бы нарушить это условие, — продолжал Чедвик, опускаясь в кожаное кресло с высокой спинкой, но в таком случае пострадает компания. Семья растащит ее по кусочкам. Короче говоря, проще жениться на тебе, вероятно, это обойдется дешевле. Кстати, у меня есть проект брачного договора. Хочу, чтобы ты показала его своему адвокату, — сказал он и добавил, вероятно, заметив некоторую неприязнь на ее лице: — Условия щедрые.

— Не сомневаюсь, — ответила Стефани.

Хладнокровное высокомерие мужчины! Нет, ее сестра поступила очень мудро, сбежав от Рея Чедвика. Стефани сгорала от желания сказать этому типу, что именно она думает по поводу его поведения. Ничего, очень скоро у нее появится такая возможность!

— Так почему бы тебе не жениться на Карин? Почему ты выбрал меня? — решила она все-таки спросить.

— Уже слишком поздно что-либо менять! — Несмотря на его небрежную позу, было видно, что Рей насторожился.

— Иметь щедрого мужа, который обеспечит тебе будущее… — Стефани засмеялась. — Мне просто любопытно! Кажется, она обожает тебя. Не этого ли хочет каждый мужчина? Жену, которая боготворит своего мужа?

В комнате воцарилось молчание. Стефани взглянула на Чедвика и встретила холодный хищный взгляд. Человек, развлекающий надоедливого ребенка, исчез в мгновение ока.

— Любящая жена требует к себе огромного внимания. Кроме того, я слишком люблю Карин, чтобы жениться на ней.

Стефани моргнула, воспринимая очередную обиду с растущим негодованием.

— Как прикажешь понимать твои слова? Я тебе не нравлюсь, да?

— Неужели это имеет какое-то значение? Я знаю тебя, Доминик. Ты для меня идеальная жена, — сказал Рей устало и, подняв руку, длинными пальцами провел по своим золотистым волосам, как бы смахивая усталость.

А ведь он не так уж и молод, подумала в эту минуту Стефани. Их взгляды встретились, но она поспешно отвела глаза. Не хватало только, чтобы Рей заметил, как она рассматривала его. Тем не менее Стефани отметила необыкновенно изящные движения Рея. Рядом с ним девушка чувствовала себя неуклюжей.

— Чтобы узнать человека, требуется время. — Стефани вспомнила, что Доминик познакомилась с Чедвиком лишь месяц тому назад.

— Я знаю о тебе все, моя дорогая. Мне известны все твои секреты. Не пугайся! Меня не так-то просто удивить, и я к тому же не стремился найти невинную девочку. Мне нужна женщина, которая была бы гостеприимной и приветливой хозяйкой и одновременно повелительницей в моем доме. Ты можешь быть и той и другой. Ты умеешь одеваться, хорошо воспитана. Надеюсь, ты будешь благоразумна и в выборе… развлечений. Уверен, Доминик, что ты ничем не огорчишь меня. — Рей явно предупреждал ее, несмотря на ласковый тон.

— Вижу, ты хорошо все обдумал, — сказала Стефани. — Но не учел одного: а что, если ты влюбишься? — Она не могла не задать этот вопрос. Влюбишься в кого-нибудь еще, кроме себя, добавила она уже молча, а вслух подытожила. — Предпринимая столь серьезный шаг, нужно смотреть на вещи реально.

— Реальность… Маловероятно, что я влюблюсь в кого-нибудь, — уверенно заявил Рей. — Под словом «кого-нибудь» я имею в виду и тебя, Доминик. Насколько я тебя знаю, ты способна удовлетворить меня в любом смысле этого слова. Так что не забивай себе голову ненужными фантазиями. — И Рей саркастически поднял темные брови.

Вечером, размышляя над событиями, происшедшими за день, Стефани решила, что ее неприязнь перешла всякие разумные границы. Она совсем забыла о своей роли — а ведь Доминик всегда с легкостью выходила из неловких ситуаций, никогда не доводя дело до конфронтации…

— Мне еще не приходилось любить, — заявила ему Стефани, сжав зубы и вздернув подбородок. — Но если я когда-нибудь влюблюсь, то только в мужчину, который будет отличаться от тебя настолько, насколько это возможно! Так что возводить тебя на пьедестал и боготворить я не стану. Это так же невероятно, как и то, что ты когда-нибудь полюбишь!

Когда ее эмоциональный накал достиг предела, Стефани неожиданно вспомнила, что должна говорить от имени сестры, а вовсе не от своего, и ужаснулась: что, если произнесенная ею тирада разрушила план Доминик…

— Я хочу сказать, что мне еще не приходилось любить по-настоящему, — поспешно добавила она, стараясь исправить допущенную оплошность.

— И это после стольких попыток, — заметил Рей, не скрывая иронии.

Стефани покраснела. Оказывается, он знал о ее сестре гораздо больше, чем она сама.

— Честно говоря, меня поразил твой выбор. Несмотря на мой «послужной список», я стала кандидатом в твои жены.

— Все это произошло именно благодаря твоему «послужному списку», Доминик, — ответил Рей. — Вряд ли ты страстно в кого-нибудь влюбишься и захочешь рвать наш контракт. Ты любишь роскошь, а я могу обеспечить это. Надеюсь, что и в постели я тебя не разочарую… Я требую не верности, а всего лишь благоразумия.

Неожиданно он взял ее руку в свою, внимательно рассмотрел маленькую ладонь, потом повернул и уставился на аккуратные ногти без маникюра. Рей смотрел на руку как завороженный. А она подумала: интересно, почему самое обычное прикосновение так волнует ее? У Стефани закружилась голова.

— Когда ребенок подрастет… — Рей не договорил и с любопытством посмотрел на девушку.

Стефани была абсолютно сбита с толку. Судя по всему, ее сестра опустила в своем рассказе несколько важных деталей. Она все время повторяла ей, что это всего лишь игра, и Стефани не пойдет с этим человеком к алтарю. Во всяком случае, не стоит принимать все слишком близко к сердцу.

— Кажется, я удивил тебя? — произнес Рей.

Стефани попыталась взять себя в руки и, чтобы скрыть замешательство, рассмеялась. Смех ее был хрипловатым, низким, теплым. Подобного смеха Рей Чедвик никогда прежде не слышал. В глубине его холодных серых глаз промелькнуло странное выражение, но в ту же минуту исчезло.

— Трудно представить себя матерью, — пояснила Стефани, решив говорить правду, насколько это было возможно.

— Главная причина моего предстоящего брака — обзавестись наследником!

— Я думала, главная причина — исполнить желание деда и сохранить власть над империей Чедвик, — возразила Стефани.

Он посмотрел на нее в упор, никак не реагируя на дерзкую атаку. Стефани почувствовала себя мошкой под микроскопом и пожалела о сказанном. Лицемерие этого мужчины вызвало к жизни агрессивность, в принципе не свойственную Стефани. К тому же, живя с матерью, Стефани привыкла сдерживать себя. Кому-то ведь надо быть уравновешенным!..

— Старику нравилось помыкать людьми, — сказал Рей скорее с восхищением, нежели с обидой.

— Неприятно, когда тобой манипулируют, правда? Мне знакомо это чувство.

Рей застыл.

— Тебе знакомо это чувство?.. — переспросил он. — Из-за твоего языка ты заработаешь серьезные неприятности! Удивительно, что до сих пор этого не произошло.

— А некоторые хорошо осведомленные люди считают, что я попаду в беду, выйдя за тебя замуж, — Стефани вызывающе улыбнулась. Она чувствовала, что говорит что-то не то, но остановиться уже не могла.

«Если я действительно могу навлечь неприятности, то вполне вероятно, он решит оставить эту затею с браком», — подумала она с неожиданной надеждой. Почему же Доминик не пришло это в голову? Было бы все так просто!

— Как прикажешь тебя понимать? Тебя не прельщает перспектива стать миссис Чедвик?

— Я бы предпочла титул, — ответила Стефани с раздражением. — Ты ведь принадлежишь к старинному шотландскому роду, не так ли?

Теперь Рей смотрел на нее с каким-то особым выражением. Нет, это была не злость… Доминик пришла бы в ярость, узнай она, что вытворяет сейчас ее сестра! Но Стефани довольно улыбнулась.

— Да, к очень древнему, — подтвердил Чедвик. — И чрезвычайно состоятельному.

— Иначе и быть не может!

— Перестань, Доминик… — мрачно усмехнулся Рей. — Ты хочешь уколоть меня, потому что я не рассыпаю комплименты? Успокойся, я всегда считал и считаю тебя необыкновенно привлекательной женщиной.

Стефани обдало жаром. Она опустила голову, чтобы Рей не заметил, что она покраснела. Как школьница, подумала с отчаянием Стефани. К счастью, Рей не заметил, что вогнал ее в краску. Или, может быть, сделал вид, что не заметил?

Он резко встал, и Стефани неожиданно охватило волнение. Только сейчас она по-настоящему увидела, какой он высокий, мускулистый и вместе с тем необыкновенно изящный. Да, порода чувствовалась во всем!

— Раз уж мы завели этот разговор, то я хочу сказать тебе вот о чем: желательно еще до заключения брака узнать, насколько мы подходим друг другу в постели. — Теплый голос словно ласкал ее и был возмутительно чувственным.

Стефани охватила паника. Она даже не предполагала подобного поворота событий. Как же она могла быть столь недальновидной? Ей даже в голову не пришло спросить Доминик, спала ли она с этим мужчиной. Оказывается, что нет! И она, Стефани, тоже не собирается! Даже ради сестры!

Всю свою жизнь она чувствовала вину перед Доминик за то, что детство сестры прошло среди строгих воспитателей. Она была лишена любви и ласки в то время, как детство Стефани было наполнено радостью и счастьем. Чувство вины руководило многими поступками Стефани в желании помочь сестре. Но всему есть предел.

— Кстати, ты не забыл, что я здесь потому, что ты пригласил меня на выставку? — напомнила Стефани.

— Да! Этот художник — любимец моей матери, — сказал Рей, и Стефани вздохнула с облегчением; разговор перешел на другую тему.

— Любимец? — переспросила она, неодобрительно сжав губы.

— Моя мать коллекционирует людей искусства, как филателисты собирают марки. Это очень дорогое удовольствие, — сухо заметил он и усмехнулся. — Художники, скульпторы, поэты, все недооцененные и нуждающиеся в понимающей и богатой патронессе.

— Выходит, твоя мать гораздо больше ценит искусство, чем ты?

— Большинство из тех, что вьются вокруг матери, — обманщики. Но она рада всем. — Рей говорил с подчеркнутым безразличием. — Мой отец умер, когда мне было восемь лет. Я не смог заменить матери человека, который восхищался бы ею, и она сама нашла себе обожателей.

— Моя мама — художник, — напомнила Стефани.

— Да, я знаю, Джоан Хилл. Ты поддерживаешь с ней отношения? Мне казалось…

— То, что я живу с отцом, никак не влияет на мое отношение к маме. Я горжусь ею, — сказала Стефани, решив про себя, что именно так должна была бы думать Доминик.

— Твоя мать — художник, имеющий успех. Мою же привлекают нищие типы, чей талант не пользуется спросом.

— Твоя мать очаровательна!

— Да, жаль, что вчера за ужином вам не удалось поговорить, — сказал Рей.

Его взгляд привел Стефани в замешательство, и она неуверенно ответила:

— У нас практически не было возможности поближе познакомиться…

— Сегодня можно будет наверстать упущенное, не так ли? — К удивлению Стефани, он не стал дальше развивать эту тему. — Пойду переоденусь, — заявил Рей минуту спустя. — Приказать, чтобы подали чай? А может быть, тебе хочется помочь мне, как это делают жены?.. Никогда не замечал раньше, что ты краснеешь. Это грозное оружие в твоем арсенале.

— Спасибо, при случае воспользуюсь им, — бодро заявила она, желая, чтобы краска как можно скорее сошла с лица. — Я с удовольствием выпью чаю.

Рей дотронулся до ее подбородка. От этого легкого прикосновения зрачки Стефани расширились, в горле пересохло от волнения. Она увидела, как у Рея в глазах вспыхнули огоньки и тут же погасли.

— Как скажешь… — И он вышел из комнаты.

Стефани опустилась на диван совершенно обессиленная. Удалить зуб — ничто по сравнению с подобной беседой! Но отдохнуть ей не удалось. Не прошло и нескольких минут, как перед ней появилась юная Карин. Стефани тихо застонала.

— Ты, наверное, считаешь себя очень умной, — усмехнулась девушка, решив не тратить слова попусту.

Стефани улыбнулась. Без макияжа Карин выглядела намного симпатичнее.

— Ты ничего не выиграешь, если и дальше будешь разыгрывать подобные мелодрамы, — благожелательно сказала Стефани. Но Карин не восприняла дружеский совет, щеки ее вспыхнули.

— Думаю, вы оба не упустили случая хорошенько посмеяться надо мной! — вспылила она. — Рей не любит тебя и никогда не полюбит!

Стефани почувствовала себя беспомощной. Она уже была готова сказать Карин, что есть вещи гораздо хуже, чем нелюбовь Рея, но решила промолчать.

— Он до сих пор любит свою первую жену Полу! — Карин язвительно улыбнулась и победно посмотрела на Стефани, не сумевшую скрыть удивления. — Он никогда никого не полюбит, и все это знают. Но я в силах сделать его счастливым. С тобой же можно только развлечься.

— Возможно, все это так! Но кольцо на моей руке, — спокойно возразила Стефани, выставляя огромный бриллиант, сверкавший на ее левой руке.

На глаза девушки вновь навернулись слезы.

— Вероятно, его купила секретарша Рея! — И она исчезла так же мгновенно, как и появилась, чуть не сбив с ног горничную, несшую чай.

Оставшись наконец одна, Стефани с наслаждением стала пить ароматный чай, стараясь успокоиться. Значит, Рей был когда-то женат. Но сейчас он один — так что же произошло в его жизни?

Умирая от любопытства, Стефани уже жалела, что рядом нет Карин — она бы выпытала у девушки всю подноготную! Но, с другой стороны, Рей Чедвик не должен ее волновать, и поэтому все его истории — не для нее! Всего лишь два коротких дня, и она никогда больше не увидит его!




Глава 2


Когда Рей подвез Стефани к галерее, той стало не по себе. Как несправедлива к ней сегодня судьба! Именно здесь совсем недавно с огромным успехом проходила выставка ее матери. И Стефани была на ней секретарем и главным распорядителем — вместе с владельцем галереи она занималась всеми организационными вопросами. И сейчас не узнать Стефани здесь не могли!..

Я — Доминик, напомнила она себе, подавляя охватившую ее панику. Тем временем Чедвик уже открыл ей дверцу машины. Люди ожидают увидеть Доминик, подумала Стефани, ее они и увидят! Она соскользнула с сиденья, и плотно прилегающая юбка, которую выбрала для нее сестра, приподнялась, приоткрыв кружева там, где виднелись края чулок. Надеясь, что ее никто не видит, Стефани быстро одернула подол.

Этот жест не ускользнул от Рея. Стефани, заметив его любопытный взгляд, сердито сдвинула брови — он поднял глаза, и девушка увидела в них лишь легкое нетерпение. Галантно придерживая Стефани за руку, Рей провел ее в открытые стеклянные двери галереи.

— Это получается у тебя само собой или все подстроено, чтобы возбудить мой аппетит? — тихо спросил он, наклоняясь к ней и одновременно кивая головой одному из своих знакомых.

— Получается что? — с недоумением спросила Стефани, окидывая взглядом толпу модно одетых людей и боясь найти в ней знакомые лица.

Входя с Реем в зал, она чувствовала себя крайне неловко. Десятки голов тут же повернулись в их сторону. Люди смотрели на Реймонда Чедвика так же, как иногда смотрят на восход Луны в ожидании предсказаний. Никогда еще Стефани, оказавшаяся вдруг в центре внимания, не чувствовала себя настолько не в своей тарелке.

— Дразнить… Хватает даже этой малости, чтобы слюнки потекли. Кружева, ножки… — добавил Рей на случай, если Стефани не поняла намека.

Он наклонился к девушке, и Стефани ощутила на шее его дыхание.

— Это чистая случайность, не более, — сказала Стефани, старательно изображая искренность.

Рей неодобрительно сдвинул брови.

— Моей жене лучше избегать подобных случайностей.

— Думаю, никто не заметил в тот момент…

— Рей! Так ты все-таки приехал, да и опоздал всего лишь на час! Превосходно! — Прямо у плеча Стефани раздался твердый ироничный голос.

— Я не спал всю ночь, мама. — Рей и не думал извиняться, зато демонстративно, по-хозяйски, обнял свою спутницу за талию.

Серые, темнее, чем у сына, глаза женщины, стали холоднее, когда она встретилась взглядом со Стефани.

— Избавь меня от подробностей, — процедила миссис Чедвик.

Стефани надеялась увидеть добродушную, симпатичную женщину, довольно полную и доверчивую. Но эта холеная, высокая, сухая дама со строгими чертами лица развеяла ее иллюзии. Невозможно было представить, что кто-то способен обмануть эту женщину!..

— Я работал, а не развлекался, мама.

— В твоей жизни отсутствует гармония.

— Позволь мне самому судить об этом! — Терпение его явно было на исходе.

— Я хочу поговорить с тобой… наедине.

Манера поведения не слишком заботит Чедвиков, возмутилась про себя Стефани.

— Не обращайте на меня внимания. Я пойду пройдусь, — сказала она спокойным тоном, но глаза ее сверкнули.

Я — Доминик… я — Доминик, твердила про себя Стефани, оставляя без внимания приветствие одного из гостей, которого хорошо знала. Слава Богу, что все это очень скоро закончится, успокоила она себя.

— Да, дорогая, полюбуйся пока картинами…

Напускной заботливый тон матери Рея раздражал.

— Ах, да… картины… Я совсем забыла, — сказала она рассеянно. Очень часто ее сестра, когда это было ей выгодно, с легкостью разыгрывала из себя невежу. Сейчас Стефани поняла, почему она это делала. Она также поняла, как ей везло — о ней никогда не судили только по внешнему виду.

Мать Рея взглянула на нее с презрением, что, впрочем, не стало для Стефани неожиданностью, Рей же, смотревший на нее проницательным взглядом, был явно озадачен. Не так-то просто провести его, призналась сама себе Стефани. Он видел то, чего многие не замечали.

— Талантливо. Да, Стефани?

Она автоматически кивнула головой, услышав над ухом знакомый голос.

— Чрезвычайно… — начала она, но тут же спохватилась: — Эрих, что ты… — От порывистого объятия у нее перехватило дыхание. Все присутствовавшие расступились и в удивлении смотрели на хрупкую темноволосую девушку в руках широкоплечего мужчины.

— Как мне следует называть тебя — Доминик? — Он понимающе подмигнул.

— Надеюсь, ты не выдашь меня, правда? — улыбнулась она. Неожиданно ей в голову пришла ужасная мысль. — Мама здесь? — спросила она, удерживая себя от того, чтобы не оглядеться вокруг.

— Твоя мать сейчас на яхте в Средиземном море.

— Почему же ты не с ней? — поинтересовалась она, заподозрив неладное.

— Я не в настроении соперничать с очередным юным Аполлоном, да и солнце там слишком жаркое! Кроме того, я новый владелец этой галереи.

— Ты?! — воскликнула она. — Вот это да! Ты ведь занимался автомобилями!

Эрих, самый преданный поклонник матери, был несказанно богат, но о его деловых интересах Стефани не имела ни малейшего представления. Тем не менее, и это она знала наверняка, искусство в его увлечения не входило, по крайней мере до сегодняшнего дня.

— Я ищу себе менеджера. Вместе мы справимся, — сказал он в ответ на ее удивление и улыбнулся. — Тебе была бы интересна такая работа?

— У меня уже есть работа.

Несмотря на вереницу молодых людей, иногда молодых просто до неприличия, появлявшихся рядом с матерью и вскоре исчезавших, Эрих был с ней всегда. Он стал как бы неотъемлемой частью ее жизни, хоть его положение оставалось довольно неопределенным. И сейчас, увидев его здесь одного, Стефани почувствовала замешательство.

— Жаль. Если бы тебя не было поблизости, моя дорогая, возможно, Джоан ценила бы меня немного больше. Ты слишком ублажаешь ее, — сказал он. — Так что же с тобой происходит? По-моему, ты уже слишком взрослая для шарад. Я спросил об очаровательной молодой леди, и мне сказали, что это мисс Доминик Хилл, которая скоро станет членом семейства Чедвик.

— Как же ты узнал, что это я, а не Доминик?

— Наклон головы… походка. Вероятно, я слишком хорошо знаю девушку, скрывающуюся под новыми одеждами. Меня обмануть очень трудно.

— Вижу, ты не скучала…

Стефани вздрогнула, услышав голос Чедвика.

— Рей, это… — Стефани повернулась, начав что-то объяснять, но, увидев недобрые глаза своего «жениха», умолкла. Она была уверена что Рей слышал последнюю фразу Эриха. Можно было себе представить, какой смысл он уловил в этих словах.

— Эрих, я не знал, что ты здесь. — Рей протянул ему руку.

Стефани наблюдала за мужчинами с растущей тревогой. Эрих, на голову ниже Рея, был широкоплеч, с неяркими, но выразительными чертами лица и копной темных волос с проседью. Он был на пару лет моложе Джоан — немного больше сорока.

— Я купил эту галерею, Рей. Так что можешь успокоиться. В твоих делах я тебе не соперник, мешать не стану. Я проявлю лишь собственнический интерес.

— А я делаю все, чтобы мои интересы были защищены от посягательств со стороны. — Рей взглянул на Стефани, и она поняла, что у всего этого разговора был подтекст. Боже, дай мне силы! — мысленно взмолилась она. — Насколько я понимаю, ты знаком с Доминик?

Эрих взглянул на Стефани, и та затаила дыхание.

— Официального знакомства не было, — сказал он и, галантно поклонившись, взял ее руку и чуть коснулся губами. Увидев на пальце огромный бриллиант, Эрих нахмурился. — Я очень хорошо знаю сестру Доминик. Они безумно похожи, — добавил он.

— Мы помолвлены всего несколько дней, — сказал Рей, когда Эрих выпрямился.

Он наблюдал за этой сценой с непроницаемым лицом, затем вдруг неожиданно протянул руку и привлек Стефани к себе. Рей стоял, расставив ноги, и внешне был спокоен, но Стефани почувствовала, что это далеко не так.

— Если ты в ближайшее время никуда не уезжаешь, мы могли бы встретиться, — добавил Рей.

— Вы очень любезны… оба, однако у меня дела, — ответил Эрих, в упор глядя на девушку, но Стефани постаралась избежать его вопросительного взгляда.

— Мне хотелось бы перекусить, — сказала она, обращаясь к Рею. — Была рада с вами познакомиться, мистер…

— Стокман, Эрих Стокман. Надеюсь, вы приятно проведете время.

Он смотрел им вслед, как вдруг увидел, что Стефани отошла от Рея, чья фигура выделялась в толпе, и поспешила назад.

— Я все объясню позже, сегодня вечером у тебя, — шепнула она, торопливо беря свою сумочку со стоявшего рядом стола. — Вот она! — сказала Стефани уже гораздо громче и, подняв сумочку над головой, помахала Рею, наблюдавшему за ней. Она увидела, как он сощурил глаза, о чем-то, видимо, размышляя.

Минуту спустя Стефани вновь была рядом с Реем, раскрасневшаяся, с трудом дыша.

— Я нашла ее, — повторила она, пряча волнение за сверкающей улыбкой.

— Кажется, Эрих подействовал на тебя… вдохновляюще. Мне редко приходилось видеть тебя столь оживленной, — бесстрастно заметил Чедвик. — Хотя мне говорили, что ты бываешь безрассудна, — добавил он, поднося к губам бокал шампанского.

— Неужели? — спросила она и одним глотком выпила вино.

— Когда ты станешь моей женой, я бы посоветовал тебе попридержать свой пыл во избежание неприятностей, — отчеканил Рей, ставя бокал на стол, так и не дотронувшись до искрящегося вина.

— Каждое твое новое условие делает мою будущую жизнь все более скучной и безрадостной, — серьезно заметила она.

Чувство вины перед ним за обман уже не было таким острым, как прежде. До чего все-таки было бы приятно одержать верх над этим самонадеянным мужчиной!

Его серые холодные глаза блеснули.

— Совсем наоборот. И чем скорее ты это поймешь, тем счастливее мы с тобой будем. Однако, кажется, началась полоса событий, которые не предотвратить. — В его словах было явное предупреждение.

— И события всегда принимают тот оборот, который ты предпочитаешь, да? — Стефани уже откровенно издевалась.

Рей сжал губы. Нет, так нельзя! Она не сможет выдавать себя за Доминик, если будет действовать подобным образом, стараясь отделаться от него. Но как ей хотелось дать ему понять, насколько он глуп! Обыкновенной женщине удалось провести его — всемогущего Реймонда Чедвика!

И этой женщиной была она, Стефани.

— Да, всегда, — подтвердил он. — Ты и впрямь ребенок… Доминик. Хочешь понять, как далеко ты можешь зайти? Мне кажется, ты устраиваешь представление ради меня. Но тебе явно не хватает мастерства… Не правда ли?

Она ослышалась? В его голосе при упоминании ее имени прозвучала странная интонация. Стефани попыталась отогнать эту мысль. Конечно, ей это показалось! Если бы он догадывался об их с сестрой проделке, едва ли он пришел бы сюда с ней.

— Я просто развлекаюсь, — беззаботно сказал она. — Абсолютно не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не сомневаюсь, что ты развлекаешься. Однако мне неприятно смотреть на твои развлечения.

Они стояли в самом центре выставочного зала. Вокруг них крутился водоворот гостей. Стефани случайно толкнули, и она попала прямо в объятия своего спутника. Рей напрягся, и его напряжение передалось Стефани — так, по крайней мере, ей показалось. Она почувствовала, как содрогнулось все его тело. В следующую же секунду Стефани отстранилась от него и натянуто улыбнулась.

— Здесь так много народа! — как ни в чем не бывало сказала она. — Знаешь, мне было бы легче, если бы твоя семья полюбила меня.

— Это не семья, а стая гиен, — ответил Рей.

— Звучит утешительно…

О чем-то сосредоточенно размышляя, Рей был похож в эту минуту на человека, обнаружившего противоречие в своих банковских счетах и теперь пытающегося найти ошибку.

— Увы! Я не могу похвастаться теплыми отношениями в семье, — пояснил он, переводя взгляд со Стефани на картину, перед которой они стояли. — Хотя и в твоей семье похожая ситуация.

Стефани, уставившаяся на полотно, вновь почувствовала на себе взгляд Рея.

— Я поддерживаю отношения с сестрой.

— Но ты была лишена этого в детстве…

— Да, — грустно призналась Стефани. Ей всегда было горько вспоминать те годы, но потерянного не вернуть.

— Для близнецов, вероятно, это особенно тяжело. Вы совершенно одинаковы, да?

— Я на четыре минуты старше, — поспешила заметить она, удивившись своему изменившемуся тону.

— Мне казалось, ты говорила, что твоя сестра старше. Как ее зовут? Сьюзен?

— Стефани. Ты, должно быть, ошибаешься. — Она потерла переносицу и спокойно посмотрела на Рея.

Он рассеянно улыбнулся в ответ, думая явно о чем-то своем.

— Твои родственники смогут присутствовать на свадьбе?

— В моей матери есть что-то от цыганки. Она любит кочевать. Иногда бывает трудно отыскать ее, но я постараюсь. Сейчас она где-то на островах в Средиземном море.

— А твоя сестра Стефани всегда неотступно следует за ней?

Стефани насторожилась.

— Она предана матери, — уклончиво ответила она.

— У знаменитостей всегда есть свита прихлебателей.

— Моя сестра — секретарь, — резко сказала Стефани. — Секретарь! Она занимается всеми финансовыми вопросами, а это не так-то просто. Мама ценит ее работу.

— Я вовсе не хотел никого обидеть! Твоей сестре повезло, что у нее есть такая защитница. Пошли им сообщение на их домашний адрес — наверняка кто-то сможет с ними связаться.

— О каком доме ты говоришь? У матери есть дом в Лозанне, но она бывает там раз в год. Она путешествует, навещает друзей, никогда не сидит на одном месте подолгу.

— У нее много работ. Она плодовита, — заметил Рей. — Никогда бы не подумал, что при таком образе жизни можно так работать!

— Видишь ли, необходимо постоянное творческое возбуждение. По крайней мере, так говорит моя сестра, — объяснила Стефани. — Я не знаю мать настолько хорошо.

— Ты, должно быть, завидуешь сестре, что ей удалось повидать мир?

— Да, иногда. Ничего удивительного, — ответила Стефани, опустив голову.

Боль воспоминаний… Да, она завидовала сестре, мечтая о своем собственном доме, куда можно прийти в конце дня… У нее не было своего дома, мать возила ее повсюду с собой так же, как краски, уделяя ей, однако, намного меньше внимания, чем им. Я интересовала маму гораздо меньше, чем живопись, подумала Стефани, вспомнив свое детство.

Постоянным в ее воспитании было только образование. Но когда Джоан поняла, что у дочери хорошие организаторские способности, она объявила, что не может больше обходиться без помощи Стефани.

— Пуританская школа — не место для семнадцатилетней девушки, — объяснила Джоан дочери, обещая ей жизнь, которой позавидовали бы все ее подруги.

Рей, увидев тоску на лице Стефани, но неправильно ее истолковав, предложил:

— Может быть, тебе хочется уйти? Думаю, ты выполнила свои обязанности.

Что-то в его тихом бархатном голосе вызвало непонятный страх. Ей показалось, что в глазах Рея вспыхнула злость, но он был вежлив и благожелателен, и она решила, что это всего лишь игра света.

— Да, если ты не возражаешь, — согласилась она с облегчением.

Он усадил ее в такси, сам не собираясь ехать вместе с ней.

— Увидимся! Ты ведь не забыла, что мы договорились вместе поужинать?

— Конечно нет, — тут же ответила она.

— Я заеду за тобой в восемь.

— Нет, встретимся… прямо там. — Сегодня вечером ей надо было сделать кое-что еще.

Но что она сказала? Где это «там»?

— Как хочешь. Так, значит, где всегда?

— Где всегда?

Он назвал французский ресторан, о котором Стефани, к счастью, слышала.

— Конечно, — сказала она как-то неуверенно и кивнула водителю.

В роскошной спальне Доминик царил беспорядок. Очевидно, это было в порядке вещей. Стефани села на кровать, чувствуя себя незваной гостьей, и со вздохом опустила голову. Господи, когда же все это кончится? Пока все идет по плану. Какое счастье, что, кроме Эриха, никто не догадался об обмане.

Первая половина дня позади. После выставки ей пришлось пережить примерку свадебного платья. Вначале она собиралась пропустить ее, но потом решила, что лучше этого не делать, чтобы не вызвать подозрений. Лиф платья оказался слишком тесным, что сильно огорчило модельера и вызвало его гнев в адрес портних.

Примерка заняла несколько часов. И все это время, пока перекалывали на платье булавки, Стефани думала о Рее. Она представляла его у алтаря… Конечно, если они действительно там окажутся. Такому упрямому и гордому человеку, как он, будет невыносимо выдержать сочувствие и усмешки.

Он, этот властный тиран, не вызывает симпатии, думала Стефани, и ему воздастся по заслугам. Ей не терпелось сделать шаг, на который ее подталкивал сам дьявол, и осуществить свой замысел. Выбирая себе платье среди бесчисленного множества нарядов сестры, она размышляла о плане мщения, который сама разработала в считанные минуты. А ведь совсем недавно она хотела просто помочь сестре и исполнить ее роль, не более того.

Оставив наконец свой выбор на темно-синем шелковом платье, Стефани подошла к зеркалу. Платье было простым, но оно подчеркивало линии ее стройной фигуры. Да, совсем недурна, подумала Стефани и вслух спросила:

— Итак, что же ты замышляешь, дорогуша?

Она встряхнула головой, и прямые блестящие волосы вначале прикрыли ей лицо, а потом опустились на плечи. Стефани любила заплетать косу или укладывать волосы большим узлом на затылке. Но сегодня вечером она была Доминик, поэтому волосы получили полную свободу. Так, теперь немного косметики. Румяна слегка коснулись щек, а помада сделала полные губы еще выразительнее.

Ужин с предполагаемым женихом оказался неожиданностью. Сестра и словом о нем не обмолвилась. Так и не избавившись от недоброго предчувствия, Стефани села в такси и назвала водителю адрес Эриха, который был ей хорошо известен. Несколько раз они с матерью останавливались в этом доме.

Эрих сам открыл дверь и провел ее в гостиную.

Стефани рассказывала ему свою историю целый час, и ее сбивчивое повествование не вызвало у Эриха оптимизма.

— Никогда не думал, что ты способна поступить так опрометчиво! Мне кажется, ты не вполне понимаешь, с кем имеешь дело. Чедвик может быть просто беспощаден! Когда ему передали руководство компанией, та была на пороге гибели. Кризис был во всем, царила всеобщая апатия. В то время Рей уже зарекомендовал себя в Штатах влиятельным лицом в одной торговой компании. Он гениальный бизнесмен! Не удивительно, что он не хочет передавать дело в чужие руки. Компания — это он сам! Без Рея любой член его семьи приведет ее к краху. Вкладывая свой капитал, чтобы спасти фирму, он поставил условие: контроль за деятельностью целиком и полностью должен находиться в его руках. Его дед согласился. Но после его смерти об этом, видимо, забыли. По крайней мере, это то, что я слышал.

— Я должна была помочь Доминик, — оправдывалась Стефани, обескураженная рассказом Эриха.

— У тебя чрезмерное чувство долга, Стефани. Надо быть эгоистичнее, — посоветовал Эрих. — Видно, то же чувство долга вернуло Чедвика в Шотландию и заставило превратить «Чедвик энтерпрайзис» в компанию, которая теперь соперничает с любой другой. Рей не тот человек, который будет сидеть сложа руки и позволять другим людям решать его судьбу. И он вряд ли потерпит, чтобы нарушили его планы! Не продолжай этот фарс, Стефани! Скажи ему сегодня обо всем, — посоветовал ей Эрих.

— Не могу, я обещала продержаться до завтра. Доминик будет чувствовать себя в большей безопасности. Кроме того, — задумчиво добавила Стефани, — мне хочется, чтобы Чедвик на себе испытал свои собственные методы! Ему наплевать на Доминик. Он был готов разрушить ее жизнь!

— Хочется надеяться, что это всего лишь порыв, а не намерение, — озабоченно сказал Эрих. — Ты забываешь, что Доминик пошла на это по доброй воле… Если я тебя правильно понял, Стефани, она знала, что этот союз не по любви. Так что Доминик виновата и, может быть, даже больше, чем Рей. Разве она его не использовала?

— Люди, подобные Рею Чедвику, редко получают по заслугам. — Стефани заставила себя улыбнуться. Она поднялась и поправила волосы дрожащей рукой. — Было бы неплохо преподать ему урок, хотя бы однажды. Ты ведь не выдашь меня? — с надеждой спросила она.

— Конечно, нет. — Уныло пообещал он. — Пойдем, я провожу тебя.

— Ты ангел, — сказала она с облегчением и сверкнула улыбкой. Минуту спустя, уже прощаясь у входной двери, она добавила: — Не волнуйся! Я точно знаю, что делать с милым мистером Чедвиком.

— Если бы Чедвик был милым, я бы не волновался, — мрачно произнес Эрих.

Идя по тротуару к ожидавшему ее такси, Стефани пыталась успокоиться и не думать о том, что твердил ей внутренний голос, убеждавший прислушаться к предостережениям Эриха.

— Какой приятный сюрприз, дорогая! — Интонация, с которой Рей произнес эти слова, была далеко не из приятных.

Да, это был действительно сюрприз! От неожиданности Стефани инстинктивно кинулась к машине, но водитель такси, взглянув на Рея, решил оставить ее на произвол судьбы. Получив деньги, он тут же скрылся из виду.

Рей угрюмо посмотрел на нее. Высокий, худой, он был одет в кожаную куртку и узкие джинсы. Исходившие от него сила и сексуальность поражали.

— Что ты здесь делаешь? — с трудом произнесла Стефани, приходя в себя.

Но в ту же самую минуту Рей, взглянув на нее холодными серыми глазами, схватил ее за руку и быстро пошел по улице, буквально волоча за собой девушку.

— Перестань! — закричала она, понимая, что сопротивление бесполезно. Ей не удастся убежать!

Перейдя дорогу, Рей остановился у припаркованной у тротуара небольшой спортивной двухместной машины. Бесцеремонно запихнув в нее Стефани, он с силой захлопнул дверцу.

— Как ты смеешь? — выдохнула она, когда он сел рядом с ней. — Я не принадлежу к тем женщинам, которые в восторге от подобного обращения. Я не мешок с картошкой! Прибереги свою силу для тех девиц, которым это понравится! Меня всегда интересовало: как это можно напасть на женщину среди белого дня в оживленном районе? Теперь я знаю, как все происходит.

— Пристегни ремень и замолчи! — сказал Рей, даже не взглянув на нее.

— Я не буду… — начала было она и замолчала.

— Ты так предсказуема, что становится скучно. — И Рей наклонился, чтобы застегнуть ей ремень.

Их соприкосновение было мимолетным. Но Стефани успела испытать то же чувство, что, видимо, испытывает и кошка, когда ее гладят против шерсти. Он мельком взглянул на нее, и Стефани поняла, что от взгляда Рея ничего не ускользнуло.

— Ты должен объяснить свое странное поведение! — запальчиво заявила она.

— Я могу попросить тебя о том же!

Он посмотрел на нее так, что стало понятно — Рей был свидетелем ее прощания с Эрихом, и сцена эта была им совершенно неправильно воспринята. Так есть ли смысл объяснять свое поведение человеку, который даже не знает ее настоящего имени, подумала Стефани.

— Как ты здесь оказался? — спросила она, решив, что нападение — лучшая защита. Если он начнет врать, придумает какую-нибудь неправдоподобную историю, она его тут же уличит во лжи.

Но Стефани была обречена на разочарование.

— Следил за тобой, — сказал он прямо. — Ты пробыла в доме Стокмана один час пятнадцать минут. Мне показалось — тебе совсем не хотелось уходить.

— Ты с ума сошел! Подглядываешь, как мальчишка.

— Я — жених, который возражает против встреч своей невесты с любовником на людях. Ты действительно хочешь, чтобы я поверил, что до сегодняшнего утра ты не была знакома со Стокманом? Увидев вас вместе, я сразу же понял, что вы были близки… очень близки.

— Какая тебе разница, сколько у меня любовников? Даже если их тысяча, почему это тебя волнует? Наш брак — выгодная сделка, но сейчас я начинаю сомневаться: так ли уж она выгодна для меня. Разве Эрих и все, что с ним связано, не входило в план твоего изучения моей жизни? — спросила она с презрением.

— Мы обсудим это, когда доберемся до места.

— Позволь мне узнать, где это место? — спросила она с явным сарказмом. — Конечно же, не ресторан. Я правильно тебя поняла?

— У меня поместье за городом. Правда, я не собирался в нем жить, но надеюсь, мы справимся с временными трудностями.

— Мы! — воскликнула Стефани. — Откуда ты взял это «мы»? Ты можешь ехать куда угодно, а у меня нет ни малейшего желания сопровождать тебя.

— Не помню, чтобы я давал тебе право выбора, — произнес он тоном, каким обычно разговаривают со слабоумными людьми.

— Я слышала, что Чедвики считают себя чуть ли не наместниками Бога на земле. Но и для них это уж слишком. Сейчас же останови машину!

— Утром я привезу тебя обратно в город. А сейчас нам следует кое в чем разобраться, и нам никто не должен мешать. — Он искоса взглянул на Стефани. Его глаза блеснули подобно шлифованному металлу. Девушке стало не по себе.

— Звучит зловеще, — ответила она, не желая признаваться в охватившей ее панике. Мне следует испугаться?

— Тебе, Стефани, следует успокоиться. — Тихие слова прозвучали как гром среди ясного неба.

— Как ты назвал меня? — еле слышно спросила она с замирающим сердцем.

— Стефани Хилл, разве это не твое имя?

Казалось, земля уходила из-под ног… Вопросы один за другим роились у нее в голове. Но она смогла лишь беспомощно пролепетать:

— Каким образом?..

Отрицать что-либо было уже бессмысленно.

Его смех был еще одним подтверждением жестокости, присущей этому человеку.

— Для начала, как ты объяснишь вот это? — Он приподнял ее руку. — Твоя сестра умерла бы, но никогда не появилась на людях с такими ногтями! Они выдали тебя сразу, стоило мне их увидеть.

Да, эти дрожащие пальцы и короткие ногти без маникюра. Как она не подумала раньше? Все это время Стефани считала, что дурачила Чедвика, даже разработала план мщения. А он, оказывается, все знал! Какое унижение!

— Детали нельзя оставлять без внимания, деточка! Они очень важны! Но даже если бы ты учла все мелочи, твоя игра не заслужила бы «Оскара». К твоему сведению, у нас с Доминик нет обычного места, где мы всегда встречаемся, и на сегодняшний вечер мы ничего не планировали. Если хочешь исполнять роль должным образом, важно хорошо готовить домашнее задание.

— Останови машину! — Стефани стало плохо. — Ты слишком проницателен. Я признаю это. Ты удовлетворен?

— Считаешь, что можешь уйти просто так? — засмеялся он. — Последствия, Стефани! Тебе следовало бы подумать о последствиях!

— Не понимаю, о чем ты говоришь! — Она чувствовала себя загнанной в угол или попавшей в ловушку, а скорее — и то и другое одновременно.

— Всему свое время… — И на лице его появилась ненавистная ей улыбка.

Он не собирался отступать, это очевидно. Вероятно, она и в самом деле заслуживала какого-то наказания. Слишком занятая развитием собственного плана мщения по принципу «око за око», она не заметила надвигающейся катастрофы.

Сейчас ей оставалось лишь ждать и быть готовой ко всему. Но придет время, и Рей узнает, что Стефани Хилл вовсе не одна из его послушных марионеток.




Глава 3


Путь в загородное поместье Рея показался Стефани бесконечно долгим. Проехав по шоссе, они свернули на проселочную дорогу, и, наконец, вдали показался небольшой дом.

Дом был старинный, полон своеобразного очарования, но Стефани было не до красот. Едва ли здесь нравится Рею, только и подумала она, оглядевшись вокруг.

— Достался от тетушки, — сказал Рей, как будто читая мысли девушки. — И продавать я его не собираюсь. Этот дом хорош тем, что здесь я недосягаем. — Взгляд его был холоден и непроницаем.

Слово «недосягаем» насторожило Стефани. Ситуация постепенно выходила из-под контроля. Теперь важнее всего было сохранить спокойствие.

— Мое заточение никоим образом не повлияет на планы и действия Доминик. Она оставила тебя, Рей. Возможно, в эту самую минуту она…

— …стала миссис Дэниэл Шин, — улыбаясь закончил за нее Чедвик.

— Откуда ты?.. — Стефани пришла в ужас.

Он что, знал об обмане с самого начала?

Она как завороженная смотрела в его серые глаза. Холодная жестокость, которую она в них видела, была куда хуже, чем яростная злоба. Конечно, в один прекрасный день их секрет так или иначе раскрыли бы, но Стефани не ожидала, что ее разоблачат подобным образом.

— О намерениях твоей сестры было не так уж трудно догадаться. Я знал о существовании Дэнни Шина, но, по правде говоря, надеялся, что тот остался в прошлом. — Рей зажег в холле бра. Свет лишь подчеркнул строгие, будто вырубленные из камня черты его лица, отчего он показался ей еще более суровым.

— Она любит его!

— Мне искренне жаль его, — усмехнулся Рей, наклонив голову.

— Более того, я не хотела принимать участия в этом обмане, но, встретив тебя, изменила свое мнение. Если существует мужчина, заслуживающий того, чтобы его оставили прямо у алтаря, то это ты! — уже с наслаждением выкрикнула она. — Ведь тебя интересует только твое собственное «я» и власть!

Она перевела дыхание. Умно ли так вызывающе себя вести? Что ей говорила Доминик? «Ты не знаешь Рея. Он способен на все. Он постарается поссорить нас, навредит Дэнни. Он одержим идеей абсолютного контроля над деятельностью компании. Рей вынужден жениться, время поджимает. Кроме того, Чедвика не так-то просто провести!»

— Эрих говорит, что ты гениальный бизнесмен, — продолжила она уже спокойней. — Возможно, он прав. Но в людях ты не очень хорошо разбираешься, если решил, что Доминик вполне удовлетворится ролью твоей жены, что она с удовольствием будет исполнять свои обязанности, станет украшением твоего дома и будет рожать тебе здоровых детей. Моя сестра — импульсивное создание. Она согласилась на брак с тобой лишь потому, что это ей польстило. Мужчина, которого она любила, исчез из ее жизни, решив, что недостоин ее. Своим замужеством она хотела, с одной стороны, наказать его, а с другой — угодить отцу, удовлетворить его амбиции. Ведь Чедвики — такой знатный и старинный род! В любом другом случае она никогда не согласилась бы выйти за тебя замуж. Мне же выпало изменить ход событий. Если бы Доминик не побоялась сказать тебе правду, всего этого не произошло бы. Ты напугал ее!

— Никого я не пугал. Это была честная сделка, — возразил ей Рей.

Лицо его теперь отталкивало и привлекало одновременно. Не в силах выдержать его пристальный взгляд, она уставилась в какую-то темную точку поверх его плеча.

— Ты не можешь купить жену! — подытожила она.

Лицо Рея исказилось.

— Но мне необходима жена! Твоя сестра знала об этом. Она знала также и о том, что я потратил время на поиски девушки, которая не возражала бы против подобной сделки. Мое время ограничено. Я сделал все, чтобы избежать эмоциональных сцен, и, несмотря на это, оказался рядом с особой, находящейся постоянно на грани истерики!

— Ты мне абсолютно безразличен, и твои проблемы меня не волнуют, — сказала Стефани.

— Нет, они должны тебя волновать, потому что имеют отношение к твоему будущему! — Голос Рея был глубоким, бархатным и при этом полным злорадства.

— Не ходи вокруг да около! Говори, чего ты хочешь!

Чем скорее она покинет этот дом, эту страну и вернется к своей обычной жизни, тем лучше!

— Мне нужна жена и тебе придется стать ею вместо Доминик!

Стефани не поверила своим ушам.

— Ты сошел с ума! — выдохнула она. — У меня аллергия на брак вообще, а с тобой… Скажи мне, Рей, с какой стати я должна идти у тебя на поводу? Все говорят о твоем невероятном интеллекте, но я пока вижу только самодовольство да одержимость манией величия! Почему бы тебе не жениться на той глупышке, которая считает, что сам Бог послал ей тебя?

— У меня нет желания ломать жизнь Карин.

— А мне?!

— Ты согласилась заменить сестру, — напомнил он. — А теперь слушай внимательно. Я потратил много сил, чтобы вытащить нашу компанию из того состояния, в котором она оказалась по милости людей, ставивших собственное тщеславие и собственный интерес выше здравого смысла. Дед, ослабев, в последнее время был уже не в силах держать бразды правления в своих руках. Он прекрасно понимал, что происходит, и тем не менее позволил им это сделать, так как ему было интересно узнать, смогу ли я противостоять им, смогу ли сохранить творение всей его жизни. Дед всегда был игроком. — Рей искоса взглянул на Стефани. Она молча слушала, и в какую-то секунду он уловил что-то похожее на понимание в ее глазах. — Деду хотелось доказать мне, что я нужен именно в крайней ситуации и что я могу спасти дело. Он также знал, что я не позволю этим мошенникам лишить несколько сотен людей средств к существованию. И этим своим условием в завещании он хотел не только обеспечить мне руководство компанией, но и сильнее привязать к ней, породить во мне стремление передать ее своим детям. Я единственный профессионал в семье. Если женитьба — единственный способ не допустить дилетантов в нашу компанию, то я женюсь. И женюсь на тебе!

Рей говорил откровенно, и это подкупало. В это же время все его слова подтверждали самонадеянность. В каждом сказанном слове таилась и угроза.

— С какой стати я должна отвечать за причуды твоего деда? — возмутилась Стефани.

За кого он ее принимает, делая столь нелепое предложение? Нет, поправила она себя, не предложение, скорее, объявляя ей королевский указ.

— Я готов пожертвовать в какой-то степени своей свободой, убедив себя в необходимости этого шага.

— После этой фразы следуют аплодисменты? — съязвила Стефани. Но его взгляд заставил ее прикусить язык. — Будь реалистом, Рей. Тебе выгодно жениться. Вступив в брак, ты получишь очень много, сестра — гораздо меньше, а я — вообще ничего, — сказала она прямо, пытаясь примирительно улыбаться.

Но ее попытка изменить ситуацию оказалась безуспешной. Рей мило улыбался, но для Стефани эта улыбка не предвещала ничего хорошего.

— Ты все сказала? Теперь скажу я: ты и твоя сестрица хотели повеселиться, не так ли? Это, должно быть, увлекательная игра, своего рода компенсация за все то, чего вы были лишены в детстве. Но теперь ведь ты не ребенок… — Его хрипловатый голос заставил Стефани вздрогнуть. — Ты взрослая женщина, и тебе следует знать, что подобные поступки не остаются безнаказанными.

— Что ты имеешь в виду?

— Нашу с Доминик договоренность! Мы согласились на сделку. И тут появляешься ты и начинаешь все разрушать. Даже не помышляй об этом! — Он произнес это так быстро и так резко, что Стефани показалось, будто пронесся ураган.

— Ты заключал соглашение не со мной, а с Доминик, — возразила Стефани.

— Мне кажется, ты с радостью согласилась занять ее место. — Он улыбался, и у Стефани перехватило дыхание от его чувственной улыбки и резкой смены настроения. Рей подошел к ней совсем близко. — Я не требую и не жажду любви! Я решил, что твоя сестра идеально справится с ролью моей жены. У нее достаточно опыта, чтобы оставить в стороне романтические иллюзии. Она умеет преподнести себя и не слишком серьезна — прекрасное сочетание, на мой взгляд. Мне казалось, что она была согласна выйти за меня замуж…

— Доминик во многом вовсе не такая, какой кажется, — стала объяснять Стефани, но червь сомнения заполз в ее душу.

Если бы в детстве все было наоборот и она росла с отцом, стала бы похожей на Доминик? Стремилась бы привлечь к себе внимание, компенсируя таким образом отсутствующую материнскую любовь?..

Размышления Стефани прервал спокойный голос Рея:

— Я больше не интересуюсь твоей сестрой.

— А я думаю, что ты лжешь! Она одурачила тебя, и ты не можешь с этим смириться. Теперь ты стремишься к реваншу. Вызови мне такси! Я устала от всего этого. Я поеду домой.

Рей так крепко взял ее за плечи, что Стефани вскрикнула.

— Отпусти меня!

— Насколько тебе дорога твоя сестра?

— Сомневаюсь, что ты способен это понять, поэтому не стану докучать тебе подробностями!

Рей наклонился к ней. Никогда прежде она не видела так близко его лицо. Она заметила небольшой шрам на его щеке — белая, едва заметная ниточка, — рассмотрела форму губ… Ее охватывало смятение.

— А как твоя сестра посмотрит на то, что ее муж окажется на улице и уже никогда не сможет устроиться на работу? — задумчиво спросил он, как бы размышляя над своим собственным вопросом.

Стефани замерла, побледнев.

— У Дэнни есть работа. Он прекрасный специалист, и его очень ценят в Штатах. Ты не можешь ничего ему сделать. — Но в ее голосе появилась неуверенность.

Стефани становилось не по себе. Глядя в холодные глаза своего противника, она поняла теперь, почему сестра считала себя и своего жениха в безопасности лишь по другую сторону океана. Но сейчас, возможно, их не спасет и огромное расстояние…

— Наверное, ты знаешь, а может быть, и нет, что у меня были и до сих пор существуют связи в нашем бизнесе. Владелец компании, в которой работает ваш дорогуша Дэнни, — мой друг.

— Мужская дружба, как трогательно, — заметила Стефани с издевкой, но лицо ее побледнело.

— Честно говоря, это я помог Дэнни получить это место.

— И я так понимаю, сделал это вовсе не по причине душевной щедрости…

Он посмотрел на нее, будто услышал какую-то глупость, не достойную его замечания.

— Отправив Шина за океан, я решил обезопасить себя, чтобы уже не сомневаться в верности Доминик. — Он пожал плечами и, увидев на ее бледном лбу испарину, опустил руки. — Но меры предосторожности не помогли. Теперь мне стоит только позвонить, как тут же его положение резко изменится. Хозяин фирмы мне не откажет. За ним — должок. Все необычайно просто.

— Подобный шаг заслуживает презрения, — с трудом произнесла Стефани. — Она прижала пальцы к вискам — казалось, голова вот-вот взорвется. — Это шантаж!

— Ставки высоки. Если тебе все это противно, то лучше было с этим не связываться. Но ты уже связалась, не так ли? Мне представляется, ты думала, это будет что-то вроде развлечения. — Он не отрываясь смотрел на ее высокую полную грудь под тонкой тканью платья. — Пора выяснить, насколько важно для тебя счастье сестры.

Такой красивый голос, как у него, должен быть теплым и мягким, подумала Стефани. Его же был холоден и тверд.

— Ты легкомысленная, ищущая удовольствий девица, но у тебя есть одна слабость. Это твоя сестра. Вот почему, я думаю, ты выйдешь за меня замуж, Стефани.

— У меня своя собственная жизнь, работа! Я нужна матери!

Как заставить Рея понять, что его предложение неприемлемо? Она вспомнила слова Доминик: «Всего два дня, Стефани. Больше я ни о чем не прошу. Это всего лишь мера предосторожности». Почему же она так умоляла?

— Уверен, что ты выполняешь ответственную роль, греясь в лучах славы матери. Но я очень сомневаюсь, что она не может без тебя обойтись. Людям, лишенным таланта, видимо, не так-то просто быть рядом с теми, у кого он есть, но тем не менее они находят общий язык. А отсутствие характера выдается за преданность.

— Негодяй! Вначале я никак не могла понять, почему Доминик была так убеждена, что ты станешь мстить, если она разрушит твои планы. Но у нее были основания бояться, верно? Ты переходишь все дозволенные границы! В тебе нет ни капли благородства! Разрушить жизнь двух людей, чтобы оказаться на вершине этих развалин… Отвратительно!

Стефани вся дрожала. Слезы негодования застилали ей глаза. Не видя ничего перед собой, она сделала шаг вперед, пытаясь ударить его. Но Рей с легкостью устоял перед такой атакой и через мгновение уже прижимал девушку к своей груди, слыша, как сильно бьется ее сердце.

На нее обрушился поток незнакомых ей чувств, которые в эту минуту ее совсем не радовали. Попытки высвободиться оказались тщетны. Ей с ним не справиться!

— А может быть, у тебя был собственный план? Может, тебе надоело крутиться вокруг избалованной знаменитости? Может, не захотелось упускать возможность заполучить богатого муженька? — Он цинично скривил губы, а она оцепенела. Его улыбка пугала, но вместе с тем и зачаровывала. Не об этом ли обаянии Чедвика говорила Доминик? Стефани неожиданно для себя почувствовала досаду, представив, что он так же улыбался и сестре.

— Ты обожаешь себя, не так ли? Я… я… — Она начала запинаться и от злости топнула ногой.

И тут вновь раздался раскатистый смех. Однако веселость в один момент исчезла с лица Рея. Стефани ужаснулась: на нее смотрел свирепый хищник с завораживающими горящими глазами. Испытующий взгляд Рея, который должен был бы вызывать неприязнь, стал согревать ее.

Он нежно прикоснулся губами к ее губам, и Стефани откликнулась всем своим существом. В ней разгоралось ответное чувство, негодование постепенно проходило, уступая желанию быть с ним. Она крепче прижалась к Рею, окунаясь в водоворот сладчайших чувств. Его рука скользнула по верху платья и обнажила безупречное округлое плечо. Рей наклонился и коснулся плеча губами, и желание, подобно клинку, пронзило Стефани.

Он смотрел на нее из-под густых темных ресниц.

— Брак со мной вознаграждается, — задумчиво протянул он и коснулся языком ямки у основания шеи. — Странно… ты как две капли воды похожа на свою сестру. Да, я считаю ее красивой, но у меня никогда не возникало желания сделать ей больно или сорвать с нее одежду и тут же на ковре заняться с ней любовью.

Его слова отрезвили Стефани. Осознав все безумие случившегося, она вырвалась из его рук.

Что же она наделала? Стефани была в отчаянии. Взглянув на Рея, она увидела, что рубашка его расстегнута, а пиджак валялся на полу в другом конце комнаты.

— На свете нет того, что могло бы компенсировать брак с тобой. И, уж конечно, не несколько поцелуев, — усмехнулась она, с трудом отрывая свой взгляд от красивого мужчины, стоящего перед ней. — Не обманывай себя!

Сощурив глаза, он внимательно посмотрел на нее. Трепещущая жилка на шее и легкая испарина на лице выдавали волнение девушки. Дыхание Рея постепенно выравнивалось.

— Ты хочешь сказать, что этот поцелуй не доставил тебе удовольствия?.. — Пожав плечами, он начал застегивать рубашку. — Я хочу предупредить тебя как мать моих будущих детей: обоюдное физическое влечение играет положительную роль.

— Доминик была права — ты не раскаиваешься в своих поступках! Ты действительно способен искалечить жизнь человеку, не причинившему тебе зла. Неужели ты не чувствуешь угрызений совести, шантажируя людей? Или подобное поведение для тебя в порядке вещей?

Она внимательно вглядывалась в его лицо в надежде найти в нем хотя бы признаки раскаяния, хотя бы что-нибудь, что позволило бы ей считать его угрозы пустыми. Стефани не была знакома с Дэнни, никогда его не видела, но ее сестра восторгалась им, говорила, что он слишком хорош для нее. А вот Чедвику было все равно, хорош он или плох. Человек не имел для него значения, а цель всегда оправдывала средства!

— Ты должен иметь в виду, что сегодня мне пришлось оставить Эриха гораздо раньше, чем этого хотелось бы. — Она надула губы и молча похвалила себя за собственную изобретательность. — Мне не хотелось подавать ему ложные надежды.

Складки у рта Рея стали глубже, а глаза сердито блеснули. Эгоисту больно мириться с тем, что ему есть замена, подумала Стефани.

— Эрих тоже участник вашего заговора?

Опять угроза! Слава Богу, Эрих сам мог постоять за себя. Так приятно не нести ответственности за другого человека, подумала Стефани.

— Нет, он был недоволен им, — ответила она, не солгав.

— Ему, видно, приходится многое терпеть…

На лице Стефани промелькнуло раскаяние.

— Да, он терпелив.

— Был терпелив!

— За шантажом следуют угрозы, так же как ночь сменяет день, — констатировала она с показным равнодушием.

Да, он загнал ее в угол, но в душе она никогда не покорится. Стефани обхватила себя руками. Движение это не ускользнуло от Рея, и он взглянул на Стефани так, что ту бросило в жар.

— Конечно, с помощью шантажа ты способен заставить меня выйти за тебя замуж, но не надейся, что это доставит мне удовольствие, да и тебе тоже!

— Все зависит от того, что подразумевать под удовольствием.

Эти слова чуть не вывели из себя Стефани, но ей удалось сдержаться.

— Интересно, какие порядки ты собираешься завести в доме? Я должна их знать, ведь я твоя будущая жена! — не без издевки произнесла она.

— Думаю, есть смысл не затягивать с рождением ребенка. Я должен быть уверен в продолжении своего рода.

Стефани задохнулась от неожиданности.

— А ты разве об этом не задумывалась? — спросил он, видя ее реакцию. — В отличие от Доминик, полной самомнения и считающей, что ни один мужчина не видит обмана за пустыми обещаниями, тобою руководит страсть. Я убедился, что ты действуешь не раздумывая. Ты ведь выросла в богемной обстановке и поэтому считаешь ее нормой. И ожидать от тебя чего-нибудь другого было бы странно. Ты темпераментная женщина, для которой случайные связи вполне естественны. — И он пожал широкими плечами, выражая свое презрение. — Но все это хорошо, пока ты Стефани Хилл, а для семьи Чедвик это неприемлемо. Твоя сестра обладает изяществом и благоразумием, у тебя же они полностью отсутствуют. Поэтому тебе придется прекратить связи с другими мужчинами.

— По-моему, ты здорово рискуешь, связывая свою жизнь с такой особой, как я! — Не без вызова заявила Стефани.

— Да, рискую, — подтвердил он. — Едва ли я выбрал бы в жены тебя, будь у меня другие варианты…

— Только не тебе говорить о высокой морали! — прервала его Стефани, четко произнося каждое слово. Почему у него складывается такое превратное мнение о ней? Он представляет ее какой-то страстной непредсказуемой сиреной. Ее, Стефани, прагматичную до мозга костей! — Мораль не помешала твоему желанию сорвать с меня одежду!

Или с любой другой приглянувшейся тебе женщины, с горечью подумала она, покраснев еще сильнее и уже жалея, что так разволновалась.

— По правде говоря, я бы предпочел снять твою одежду… очень медленно. — Его густые темные ресницы опустились, и взгляд заскользил по ее фигуре.

Блеск его серых глаз смущал ее… Неужели она всегда будет чувствовать себя такой уязвимой перед его сексуальностью? Неужели она не в силах устоять перед ее разрушительной силой? Его голос… его слова… Стефани почувствовала, что ее тело стремится к Рею. От отчаяния ей захотелось кричать.

— Ты, вероятно, думаешь, что я все это делаю из-за желания спать с тобой, — тихо сказал он. — Забудь об этом, моя дорогая. Я никогда не смешиваю дело с удовольствием. Развлечься с тобой я мог бы и не женясь. — От столь откровенного цинизма Стефани стало не по себе. — Я не ревнивый любовник. Я просто человек, который старается спасти то, что ему дорого… Притом мне вовсе не хочется обзаводиться неразборчивой женой, — добавил он тихо, но зловеще.

— Но я не стремлюсь к замужеству! Ты, должно быть, не в себе, если хочешь жениться на женщине, которая ненавидит тебя!

— Жертвовать — значит воспитывать характер, — строго подчеркнул Рей. — У нас есть шанс узнать, насколько правдиво это изречение.

— Для тебя имеет значение только твоя драгоценная компания и ничего больше! — Стефани с трудом сдерживала слезы. Чедвики, вероятно, не плачут, подумала она. Люди для них — просто пешки.

— Я не приглашал тебя участвовать в этой игре, но раз ты согласилась, ты будешь играть по моим правилам!

— Дэнни ни сном ни духом не повинен в том, что произошло, а ты рад испортить ему жизнь, так что даже не пытайся говорить, что у тебя есть на это причины. А что случится, если я нарушу твои правила?

Он улыбнулся, и у Стефани в жилах застыла кровь.

— Думаю, эту тему лучше не обсуждать, дорогая.

— Я хочу домой! Я замерзла и не намерена проводить здесь ночь с тобой.

— Как восхитительно, что ты придерживаешься старых добрых традиций и не хочешь раньше времени исполнить свой супружеский долг! Странно, но мне показалось, что твое… возбуждение некоторое время тому назад говорило о другом.

— Отвези меня домой!

Его испытующий взгляд был недолгим. Увидев ее побледневшее лицо, он согласно кивнул.

— Да, мне еще нужно поговорить со своей семьей. Тебе же предстоит придумать правдоподобное объяснение тому, что замуж выходит не Доминик, а ты.

— Отец никогда не согласится на мой брак с тобой!

Вся во власти отчаяния, понимая, что в том, что она оказалась в данной ситуации, есть и ее вина, Стефани застыла с поникшей головой.

Рей, улыбнувшись, взял ее за руку и повел к двери.

— Насколько я понимаю, ты не хочешь пить кофе. Кстати, мне кажется, было бы неплохо объявить наш союз браком по любви.

Стефани остановилась как вкопанная.

— Ты собираешься обнародовать…

— Я не намерен никому ничего объяснять, — сказал он надменным тоном.

— Самодовольство не идет мужчине, — тихо пробормотала Стефани, плетясь за Реем к машине.

— Там, сзади, есть плед, если тебе холодно, — предложил Рей, когда Стефани быстро застегнула ремень безопасности, не желая повторения того, что произошло по дороге сюда.

— Твоя трогательная забота обо мне согревает мне сердце. — Стефани взяла с заднего сиденья плед и накинула на плечи.

— Невеста с красным носом будет плохо смотреться на странице светских новостей, — заметил Рей.

И Стефани, зло взглянув на него, укуталась в большой теплый плед.




Глава 4


Задержавшись на верхней ступеньке лестницы, Стефани слушала, как внизу отец разговаривал с Реем. Завтра утром Чедвик должен стать ее мужем, но до сих пор в это было трудно поверить.

— Уверен, она скоро выйдет! — От раболепного тенора отца Стефани бросило в дрожь.

Рей ждал ее уже полчаса…

Удивительно, как по-разному восприняли эту новость ее родители. Отец с легкостью приспособился к ситуации. С его точки зрения, любая связь с семейством Чедвик лучше, чем ее отсутствие. Что касается матери, то ее больше волновало собственное положение и те неудобства, которые должны были появиться в ее жизни в связи с замужеством дочери. Но она была честна с дочерью.

— Думаю, ты необыкновенно эгоистична, дорогая, — было сказано в конце получасовой нотации по телефону, которую Стефани терпеливо выслушала.

Эти слова оказались последней каплей. Не в силах объяснить что-либо матери, Стефани в отчаянии бросила трубку…

— Наверное, мне следует пойти и поторопить Стефани, — донесся вновь голос отца.

Высоко держа подбородок, она начала спускаться по лестнице. Ее мать всегда умела выходить на публику, покоряя всех своими нарядами. Джоан Хилл была желанным клиентом известных модельеров. Ее дочь, которая не могла похвастаться платьями «от кутюр», сейчас пыталась превзойти ее в умении удивлять.

Отец отреагировал на появление Стефани так, как она и ожидала: изменился в лице, побагровел и поперхнулся. Он взглянул на высокого мужчину, стоящего рядом, с предчувствием чего-то дурного. Рей сохранял спокойствие — конечно, он из тех, кто просто не позволит себе на людях откровенно ужаснуться увиденным. Но если эта ее выходка не приведет Рея в бешенство, то уже ничего не выведет его из себя, подумала Стефани.

Она внимательно посмотрела на Рея. Можно было представить себе, что он будет очень хорошо выглядеть в вечернем костюме, но чтобы так хорошо!.. Она буквально задохнулась от восторга. Рей был просто великолепен!

— Извините за опоздание, — весело сказала она, улыбаясь мужчинам и боясь встретиться взглядом с Чедвиком.

— Ничего страшного, Стефани. Я вижу, тебе пришлось немало потрудиться, чтобы привести себя в порядок. — Рей говорил с необыкновенной мягкостью, а ведь все ее старания были направлены на то, чтобы разозлить его до крайности! Она насупилась.

— Я долго обдумывала свой наряд, — согласилась Стефани, и ее длинные серьги из бусин начали раскачиваться, касаясь щек.

— Да, просто глаз не оторвать!

— Но ты не можешь идти в таком виде! — раздался голос отца. Лицо его было все еще красным.

— Что-нибудь не так? — удивленно спросила она, разводя руки и поворачиваясь вокруг себя.

Нечего сказать, она постаралась на славу! Не так-то просто оказалось одеться кричаще и безвкусно. И здесь ей здорово помог «блошиный рынок». В ярком наряде и с кричащим макияжем Стефани была похожа на цыганку.

На ней было несколько пышных юбок со сборками, не сочетавшихся по цвету, несколько маек, выглядывавших одна из-под другой, и лоскутный жилет. Даже при всех удивительных особенностях моды в таком наряде нельзя было показаться на званом вечере! Стефани, привыкшая к удобной и красивой одежде, чувствовала себя не в своей тарелке. Но зато ее вид заставит чопорных Чедвиков задуматься. Их невестка, посланная им самим дьяволом, готовилась нанести удар.

— Томас, — обратился Рей к отцу Стефани, — нельзя запрещать человеку самовыражаться.

Эти слова изумили отца. Он задумался, не зная, как ответить, но возражать Рею не стал. Интересно, кто-нибудь когда-нибудь пытался возразить Чедвику? Стефани хотелось закричать, глядя на этого самоуверенного мужчину, хотелось поведать всем, каков тот на самом деле. Но отец притворился бы глухим — Стефани была в этом уверена, — если бы она попыталась рассказать ему, что Чедвик шантажировал ее, заставляя выйти за него замуж.

— Если тебе не нравится мой наряд, папа, так и скажи. Но не разрешай ему указывать тебе, что думать!

Глаза ее сверкнули ненавистью. Объект ее нападок остался равнодушен к ее заявлению, и от этого Стефани захотелось его задушить. Несколько минут назад она представляла себя бунтовщицей, сейчас же, в этом жутком наряде, чувствовала себя жалкой и глупой.

— Не разговаривай с отцом в подобном тоне!

Стефани резко повернулась к Рею, послышался звон ее бус.

— Я не нуждаюсь в твоих советах относительно хороших манер!

Взгляд Рея был холоден. Но до чего же красив был этот негодяй! Можно было только восхищаться его загорелой кожей и слегка выгоревшими волосами. Профиль Чедвика мог вдохновить любого скульптора. Но в состоянии ли художник выразить всю глубину характера этого человека, его жизненную силу? Нет, вряд ли!

— Томас, поезжайте вперед и извинитесь за нас. Дайте нам полчаса. Скажите водителю, чтобы не ждал. Я обойдусь без него. — Рей улыбался, явно что-то замышляя.

— Я не собираюсь переодеваться! — объявила Стефани, как только за отцом закрылась дверь и в комнате стало тихо. — Если твои родственники-аристократы невзлюбят меня… — Она выразительно пожала плечами.

— Думаю, тебе не стоило раздражать отца, — сказал он тихо.

— Мне наплевать на то, что ты думаешь! Люди придают чересчур много значения твоему мнению.

Рей лишь улыбнулся в ответ на это.

— Я ценю потраченное тобою время, твои усилия, чтобы доказать мне, какой никудышней женой ты будешь. Но ты зря старалась! Если тебе станет легче от этого, знай, что я тоже далеко не в восторге от нашего брачного союза. К тому же, дорогая моя, меня совсем не просто вывести из себя, поэтому все это… — он коснулся тонкого шарфа, повязанного у нее на голове, — лишь пустая трата сил! Мне кажется, ты уже достаточно взрослая для таких проказ…

— Надеюсь, ты не собираешься убеждать меня переодеться в более приличное платье? Почему же ты попросил папу ехать вперед?

— Беднягу чуть не хватил удар от твоего вида. Но мне думается, следует поддержать эту твою затею. По-моему, сегодня ты должна выглядеть так, как тебе этого хочется.

— Поддержать?! — изумилась Стефани.

Триумфу, который она ожидала, не суждено было сбыться, и она уже смирилась с этим.

— Я же не могу появиться в обществе рядом с тобой в подобном наряде, — сказал он и дотронулся до своей белоснежной рубашки. — Мы должны быть солидарны.

Он вызвал такси, и они поехали к нему домой. Стефани была совсем сбита с толку. Он открыл входную дверь и, крепко держа девушку за руку, начал подниматься по лестнице, торопливо шагая через две ступеньки.

— Что подумают слуги, если увидят, как ты тащишь меня наверх?

— Я не просил их дожидаться меня вечером. Раздеться я могу и один, если, конечно, нет более интересных предложений… — И Рей взглянул на нее с лукавой усмешкой.

— Не торопись! — попросила она, тяжело дыша. Но щеки ее пылали не только от быстрого подъема.

— Мы уже почти пришли, дорогая, — сказал он с сарказмом. Рей подтолкнул Стефани в комнату, а потом плотно закрыл за собой дверь.

— Твоя спальня? — Она огляделась вокруг.

Большая комната, дубовые панели по стенам, роскошная антикварная мебель. Ее было немного — только самое необходимое. Спартанский стиль в сочетании с роскошью, пронеслось в голове у Стефани.

— Наша спальня в скором будущем.

— Еще есть время…

Рей засмеялся.

— Передумать? Вряд ли…

Он развязал галстук, бросил его на кровать и начал расстегивать рубашку.

— Что это ты делаешь? — тревожно поинтересовалась Стефани, когда рубашка полетела вслед за галстуком.

— Раздеваюсь. Ты можешь не смотреть, если считаешь, что это оскорбительно для твоего невинного взора.

Легко сказать: не смотреть! Когда он отвернулся, она с восхищением уставилась на его широкие плечи.

— Если ты посмеешь хотя бы пальцем дотронуться до меня…

Рей, в это время расстегивавший брюки, остановился. Повернувшись к Стефани, он с иронией бросил:

— Моя дорогая девочка, чтобы снять с тебя все эти бесчисленные юбки и майки, понадобится по меньшей мере полчаса. А для моей матери самое главное — пунктуальность.

— И ты всегда ублажаешь мамочку!

— Судя по ее словам, редко. — Он едва заметно улыбнулся. — Бессмысленно раздражать ее без надобности. А ты, по-моему, раздосадована тем, что я не пытаюсь соблазнить тебя?

— Да уж, ты никому не позволишь помешать своему любовному роману с самим собой, — съехидничала Стефани.

На кровати теперь лежали уже и брюки Рея. Да, Рей красив, ничего не скажешь! У него было тело атлета. С раннего детства Стефани часто сидела рядом с матерью и наблюдала, как та рисовала обнаженных натурщиков. А сейчас ее удивляло чувство, возникшее при виде Рея. Это было уже не просто эстетическое любование мужской красотой… Это было нечто иное… За дело взялась природа, в ней заговорила женщина.

А Рей натянул джинсы с дырой на колене, застегнул на тонкой талии пояс, вытащил из ящика майку, напялил ее, а затем надел на голову черную хлопчатобумажную повязку.

— Что ты делаешь, Рей? — изумленно спросила Стефани.

— Одеваюсь к ужину, что же еще?

— Вот так?!

— К сожалению, у меня нет бус… Может быть, ты одолжишь мне нитку из своих?

Она даже представить себе не могла, что он позволит ей идти на званый ужин в таком виде. Конечно, это она устроила демонстрацию пренебрежения условностями, принятыми в обществе, но уж никак не ожидала, что ее действие найдет отклик.

— Что же скажет твоя мать, когда ты появишься в ее доме в таком виде?

— О! Думаю, сказано будет предостаточно, — весело ответил Рей.

Стефани вдруг охватил ужас, когда она представила себя в окружении блестящих аристократов. Наверное, Рей понял это, потому что с усмешкой спросил:

— Но ты ведь этого хотела, не так ли? Или ты надеялась, что я силой стану раздевать тебя?

— Конечно, нет, — торопливо ответила она, и слова ее прозвучали на удивление неискренне.

Смущение и страх девушки росли с невероятной быстротой. В ее воображении мелькали яркие, потрясающие сцены «совращения», порожденные его намеком. Что же с ней происходит?

— Тебе хотелось разозлить меня, но твои попытки привели к обратным результатам. Так что придется скрежетать зубами, но не подавать вида. Никогда не берись за дело, если не готова удерживать свои позиции, — посоветовал он. — И запомни, я из тех, кто не прочь отступить от общепринятых правил.

— Скрежетать зубами, но не подавать вида, — повторила она. — Похоже на рецепт нашего брака.

— Наш брак выгоден… — начал он, проводя рукой по ее волосам.

— Кому? — резко прервала она Рея. Его небрежное прикосновение вызвало в Стефани целую бурю чувств.

— Брак выгоден, по крайней мере, в физическом плане, — сказал он, будто отозвавшись на ее бурные эмоции. Блестящие серые глаза смотрели из-под опущенных ресниц на ее губы, полные, мягкие, розовые и манящие.

Стефани закачала головой, не соглашаясь с ним, но его неожиданный страстный поцелуй стал подтверждением его слов. Этот мужчина действовал на нее подобно наркотику.

— Я говорил вот об этом… — сказал он низким голосом, глядя на нее горящими глазами.

Стефани отпрянула от него, задыхаясь от волнения.

— В мастерстве тебе не откажешь! Ты умеешь целовать, — сказала она, ослабев. А про себя добавила: возьми себя в руки, Стефани. — Не сомневаюсь, у тебя большой опыт. — Последняя фраза прозвучала как насмешка. Она вытерла губы, стараясь забыть вкус его поцелуя.

— Видно, ты тоже в этом разбираешься.

— Как и многие. Да и Доминик говорила…

— Продолжай! Что же говорила твоя сестра?

Стефани глубоко вздохнула. Как он смеет вот так смотреть на нее? Она для него что, очередное развлечение?

— Мне кажется, ты гордишься репутацией знатока в любовных делах. Можешь удовлетворить любую женщину.

— Не знаю, что тебе говорила Доминик и где она это взяла, потому что я храню свою личную жизнь в тайне. Некоторые даже считают, что я чересчур усердствую в этом.

— Зачем Доминик лгать?.. — начала Стефани, но тут же остановилась. Ей вдруг стала ясна причина. Вероятно, Доминик хотелось представить Чедвика в ином свете. Ведь Стефани согласилась бы помочь ей с большей охотой, если бы узнала, что спасает сестру от человека, напрочь забывшего о существовании морали.

— Значит, ты у нас святой. — Стефани попыталась сгладить промашку, но тревога ее все возрастала.

— Как ни странно, это ближе к истине. Я, правда, не давал обет воздержания, но мои отношения с женщинами никогда не строились на обмане. Хотя некоторые особы предпочитают правде ложь. Запомни это!

— То, что ты говоришь, жестоко, — растерянно произнесла Стефани.

— Честность вообще жестокая штука. Интересно, насколько ты можешь быть честной? Если у тебя будет выбор, что ты предпочтешь: присутствовать на званом ужине с моей семьей, где на тебя будут бросать косые взгляды, или самой оценить мои достоинства как любовника? — За его насмешливой улыбкой скрывалась неожиданная серьезность.

— Несомненно, присутствовать на ужине. Сейчас это кажется даже заманчивым предложением, — сказала Стефани, напомнив себе о своей ненависти к Рею. Однако как быстро она о ней забыла!

Он вздохнул с преувеличенным огорчением.

— Очень скоро ты пожалеешь о своем решении, — сказал Рей.

Склонив голову набок, он внимательно, уже в который раз, разглядывал ее наряд.

И тут, к удивлению Стефани, Рей попросил ее поднять руки, что она послушно сделала, и быстро снял с нее три майки, оставив лишь одну, светлую, под которой больше уже ничего не было.

— Вот так тебе будет легче дышать. Да к тому же не стоит скрывать свои прелести. Так ты выглядишь очень даже экзотично и очаровательно.

— Экзотично — да, но вряд ли очаровательно, — ответила Стефани и, покраснев, посмотрела на ноги в большущих ботинках.

— Ничего страшного. Ты справишься. Это… твой стиль, — уверенно сказал Рей.

Неужели это комплимент? Стефани удивленно посмотрела на него.

— Ты бросила мне вызов, Стефани! Когда ты узнаешь меня получше, поймешь, что я не могу устоять против вызова. — Его глаза дьявольски блеснули.

— Когда узнаю тебя получше? — переспросила она. И, направляясь к двери, бросила. — Жду не дождусь этого!

Рей с усмешкой пропустил ее вперед.

Поездка на блестящем черном мотоцикле доставила Стефани массу удовольствия, хотя первые несколько минут она сидела на нем затаив дыхание. Самый подходящий экипаж для такой Золушки, как она.

— Приехали! — Рей остановил мотоцикл рядом с роскошным «роллс-ройсом». Стефани спрыгнула на землю и отдала Рею шлем.

— Еще какие-нибудь замечательные сюрпризы? — спросила она и тряхнула головой.

Легкий ветерок растрепал слежавшиеся волосы, и они окутали ее плечи подобно темной шелковой шали.

Рей помог ей снять кожаную куртку, которую дал специально для этой поездки.

— Тебе понравилось, — сказал он утвердительно и направился к ярко освещенному фасаду огромного дома.

Стефани пошла за ним следом.

Швейцар в ливрее, стоявший у входа, увидев их, только моргнул. Его сдержанность поразила Стефани. Она сделала глубокий вдох, как будто готовилась войти в клетку с хищниками, когда переступала порог гостиной.

В эту же минуту в комнате воцарилась тишина, и все присутствовавшие повернулись в их сторону. Стефани украдкой взглянула на Рея. Он насмешливо наблюдал за ней, явно ожидая, что девушка не выдержит этого испытания. Но не тут-то было! Стефани сверкнула улыбкой и подняла повыше подбородок, в глазах ее появились огоньки. Она еще покажет Рею! Если он позволяет себе не придерживаться общепринятых правил, почему бы и ей не вести себя подобным образом?

— Карнавальные костюмы, Реймонд? — Его мать вышла вперед, покинув многочисленных гостей. Она сурово посмотрела на сына и слегка обняла Стефани, почти не коснувшись ее.

— Моя дочь очень артистична, — сказал отец Стефани, подходя к ним.

— Просто упряма и капризна, — усмехнулся Рей, и ответом ему были полные враждебности глаза Стефани и ее сжатые губы. — Мама, это моя будущая жена, и очень надеюсь, что к ней будут относиться соответствующим образом, — четко произнес Рей.

Мать еще раз недовольно взглянула на свою будущую невестку и отошла к гостям.

— Я должна поблагодарить тебя, да? — Стефани подняла брови.

Рей равнодушно пожал плечами.

— С этой минуты ты действуешь в одиночку. У меня нет времени на участие в твоих играх. Пора тебе научиться самой присматривать за собой.

Лицо ее осветила ослепительная улыбка, но глаза остались такими же суровыми, как и у него.

— Почему ты решил, что я еще не умею этого делать?

Конечно, изысканные манеры и шарм привлекательны, но не надо забывать, что рядом с ней настоящий Чедвик, безжалостный, бессовестный человек, использующий людей ради своих собственных целей. Он разрушал ее жизнь, шантажировал ее самым бесстыдным образом, а сейчас оставил одну в ситуации, которую сам же создал. И Стефани надо было выходить из нее. Выбора не было. С презрением посмотрев на Рея, она не спеша отошла от него.

Хозяйка не удосужилась представить Стефани гостям, и большинство из них очень умело делали вид, что не замечают девушку. Стефани выбрала из толпы приятного молодого человека, который, как ей казалось, был одного с ней возраста, и подошла к нему. Они познакомились. Их разговор постепенно привлек еще несколько молодых людей, стоявших рядом. Поначалу натянутый диалог постепенно превратился в непринужденную приятную беседу. Стефани держалась свободно, а над ее забавными шутками подолгу смеялись.

Но наступил момент, когда ее взгляд встретился с напряженным и задумчивым взглядом Рея, и тогда она поняла, что не может отвести от него глаз. Почему она почувствовала, что он наблюдает за ней? Что заставило ее насторожиться? Виною был не только наряд, выделявший его из толпы. Конечно же, Рей Чедвик был самым потрясающим мужчиной из всех присутствовавших в гостиной. Господь одарил это семейство не только деньгами…

И Стефани уже почти не слышала того, что говорил ей собеседник. Серые глаза, неотрывно смотревшие на нее, — вот что занимало девушку. Однако она не могла не заметить знакомую фигуру юной поклонницы Рея. Конечно, Карин, как всегда, не сводила восхищенных глаз с Рея… И в эту минуту пригласили к столу. Наконец-то можно облегченно вздохнуть!

Но ее облегчение длилось недолго. За столом она оказалась между женщиной, которая представилась матерью Карин, и пожилым джентльменом, дядей Рея. Спор, разгоревшийся между ними, не дал насладиться нежным и ароматным супом.

Рей сидел очень далеко от Стефани. И ей оставалось только наблюдать, как откровенно кокетничает с ним Карин, оказавшаяся рядом. Неужели ему это нравилось? А может быть, это скука написана у него на лице? Нет! Вот он поймал взгляд Стефани и тут же улыбнулся в ответ на какую-то фразу Карин.

И тут еще ко всему прочему случилась неприятность. Стефани совершенно случайно, резко повернувшись, толкнула локтем молоденькую девушку, убиравшую со стола супницу. Капли супа упали на юбку Стефани.

Девушка, француженка, стала извиняться, и Стефани попыталась успокоить ее, сказав, что сама во всем виновата. Весело улыбаясь и отряхивая юбку, она незаметно для себя перешла на французский. Все закончилось наилучшим образом, но когда Стефани подняла глаза, она поняла, что находится в центре всеобщего внимания.

Над притихшим столом, сверкавшим хрусталем и серебром, ясно раздался голос Карин:

— Кто научил ее французскому? Любовник? Как ты думаешь?

— В каком-то смысле, да, — ответила Стефани, не выдержав, и с улыбкой продолжала. — Это был любовник моей матери. Я также говорю по-итальянски, по-немецки, понимаю испанский. — Ее улыбка, напоминавшая улыбку сфинкса, приглашала к размышлениям.

Где-то справа раздался смешок, но Стефани оставила его без внимания.

— Ну и что же ты скажешь об англичанах, повидав так много мужчин в разных странах? — язвительно спросила ее будущая свекровь.

— Чтобы сравнивать, надо знать, о чем идет речь. Так что ваш вопрос мне придется оставить без ответа. — Стефани была довольна собой.

— Думается, твоя сестра могла бы ответить на него.

Многие захихикали, услышав эту неожиданную реплику. Стефани по-прежнему улыбалась, но сверкающие глаза выдавали ее истинные чувства.

— Боже праведный! Мне доставляет удовольствие быть целью ваших скверных нападок, но зачем же трогать мою сестру, которой здесь нет и которая не может встать на свою защиту! — Все замерли, и в комнате ясно слышался глубокий голос Стефани. — А уж если вам мое присутствие в тягость, так и скажите. Я уйду!

Выражение серых глаз хозяйки дома изменилось. Она уже смотрела на свою будущую невестку явно по-другому — на какой-то момент что-то похожее на одобрение промелькнуло в ее глазах. Миссис Чедвик перевела взгляд на сына, но тот сидел с загадочным видом, и Стефани, даже не глядя на Рея, была уверена, что его глаза были устремлены только на нее.

— Вполне разумное замечание, — только и сказал он. Инцидент был исчерпан.

После ужина молодежь начала танцевать под тихую музыку.

— Красивая пара — Карин и Рей. Когда-нибудь они обязательно будут вместе, — проговорила миссис Чедвик, неслышно подходя к Стефани.

Та как раз следила за тем, как девушка заставила Рея подняться и повела его в круг танцующих.

— Вы так думаете? — спросила Стефани.

Рей почти не сопротивляется, подумала она, наблюдая, как парочка стала двигаться в такт музыке. Вот он наклонил голову, слушая Карин. Что же она ему рассказывала? Что-нибудь про дядю? А может быть, что-нибудь не столь невинное? Стефани вдруг охватил приступ ярости. Такая реакция могла бы считаться вполне естественной, если бы их помолвка была результатом взаимного влечения. Но у них было все иначе.

— Карин — точная копия Полы, и это не удивительно. Ведь они кузины. Пола и Рей были изумительной парой. Такая трагедия! Мне кажется, Рей, каждый раз глядя на Карин, видит в ней Полу, — говорила мать.

— Это, должно быть, причиняет ему боль, — осторожно заметила Стефани, не желая показывать, как мало она знала о первом браке Рея.

— Карин будет с Реем, не смотря ни на что! — не унималась его мать.

— Я думаю, Рей сам скажет свое слово по этому поводу!

— Ты увела его у родной сестры. Мы прекрасно знаем, с кем имеем дело!

Так вот оказывается, что о ней думали! Ее считали девицей, стремящейся заполучить богатого мужа, и причем любой ценой. Если бы не слезы, готовые политься ручьем, Стефани рассмеялась бы! Но у нее хватило сил лишь слабо улыбнуться. Необузданная враждебность миссис Чедвик привела ее в замешательство.

— Извините…

Высокие стеклянные двери вели на большую огороженную террасу. Перед ней был разбит сад в итальянском стиле. Украшением его служил фонтан с декоративным бассейном, дно которого было выложено разноцветной галькой. Стефани, опустившись на край бассейна, прижала подбородок к коленям, закрыла глаза и стала слушать, как плещется вода. Что-то ей мешало. Ах, да! Ботинки! Она с облегчением сняла тяжелую обувь, вытянула уставшие затекшие ноги и опустила их в бассейн. Вода была такой прохладной и приятной, что Стефани не удержалась, подобрала юбки и пошла по дну фонтана.

— Наслаждаешься?

Можно было не поднимать глаз. Она чувствовала приближение Рея кожей.

— Это настоящий подарок, маленькая радость в атмосфере уныния.

— А ты унываешь?

— Наоборот, полна оптимизма!

— Оптимизм должен быть пропитан здравым смыслом, Стефани, — сказал он, растягивая слова. Взгляд его скользил от ее лица к босым ногам.

— Да, считать твои поступки человечными — неразумно. Ты ведь доволен тем, что я выгляжу здесь неким уродцем, поскольку это раздражает твою мать.

— Ты сама выбирала себе наряд, дорогая. Но сейчас, раз уж ты об этом заговорила… Да, все это превратилось в своего рода развлечение.

— Все эти люди — отвратительные снобы, — громко, не стесняясь, выкрикнула она, вспомнив, что она пережила за этот вечер. Конечно, он развлекался, глядя на ее унижение!

— Я согласен с тобой. Но ты умело обошлась с ними, гораздо лучше, чем я предполагал, — признался Рей и, подойдя к бассейну, поставил одну ногу на бортик. — Красивая и бесстыдная — таково мнение моей матери о тебе. Она любит людей, которые умеют постоять за себя и не боятся ее. Не многим это удается.

— У меня нет никакого желания состязаться с твоей матерью. Как бы она отреагировала, расскажи я ей, почему на самом деле выхожу за тебя замуж?

— Это угроза? — Рей усмехнулся. — Придумай что-нибудь другое! Если ты надеешься, что моя семья придет тебе на помощь, Стефани, то ты глубоко ошибаешься.

Стефани подошла к Рею и взяла его опущенную вниз руку. Она вздрогнула, когда он крепко сжал ее пальцы.

— Если бы я только могла найти кого-нибудь, кто согласился бы оказаться на моем месте, ты мог бы жениться и сохранить свою драгоценную компанию.

— Ты безрассудна!..

— По-твоему, я безрассудна, если не хочу выходить замуж за человека, которого презираю? У меня своя собственная жизнь, работа! Ты не задумался ни на секунду, чего ты меня лишаешь. Друзей…

— Любовников, — прервал ее Рей. — Тебе и твоей сестре следовало бы подумать об этом до того, как вы решили обмануть меня. Безответственность не всегда наказуема, но на этот раз вам придется за нее заплатить. Вы стоите друг друга. Обе порхаете как бабочки. — Он говорил это таким холодным тоном, с такой непримиримостью, что от ненависти к нему у Стефани перехватило дыхание.

— Я не встречала мужчин эгоистичнее тебя! — Она тряхнула головой, и волосы, расправившись, мягкой волной легли на плечи. — Если ты думаешь, что я буду вести себя как идиотка, то не надейся! Скорее всего, тебе удастся с помощью шантажа повести меня к алтарю, но запомни, я превращу твою жизнь в ад, — пообещала Стефани.

— Моя милая, — обратился к ней Рей, явно удивленный ее угрозами. — Большинство людей считает, что ты выходишь замуж ради моих денег. Если бы существовала опасность, что ты будешь вести себя как томящийся от любви подросток, я бы немедленно положил конец этой затее. И ничего не замышляй, — посоветовал он ей, когда лицо ее вдруг засветилось надеждой, — я все равно буду все знать.

— Не волнуйся! Для этой роли у меня не хватит актерских способностей. Кроме того, меня тошнит от этих разговоров!

Она опустила ногу в воду и брызнула в Рея, обдав его водой с головы до пят. Это было похоже на детскую игру, но Рей, до того стоявший неподвижно, неожиданно вытянул руку и крепко обхватил ее за мокрую щиколотку.

Стефани вскрикнула, хватаясь руками за воздух и стараясь удержать равновесие. Невероятно, но ей это удалось.

— Отпусти, — прошипела она, балансируя на одной ноге.

— У тебя красивые ноги, — заметил он. Стефани замерла, не смотря на неудобную позу. Что-то в его голосе, какая-то чувственная интонация превратила ее откровенную злость в непонятный страх. — Как узка, изящна лодыжка!

О Господи! Его приглушенный тон, медленные движения пальцем по ее прохладной мокрой коже вызывали в ней ответное чувство. Одна рука медленно скользила вниз по икре, другая же касалась красивой узкой ступни. Держа Стефани таким образом за ногу, Рей начал медленно-медленно привлекать ее к себе.

— Грациозная гладкая кошечка, — шептал он, — ты мурлыкаешь или царапаешься?

— От-пус-ти ме-ня, Рей… — В ее отрывистой речи слышалась мольба.

Глядя в его сверкающие глаза, Стефани переживала чувство, которое часто испытывала в ночных кошмарах. Ей казалось, что она падает в черную бездну, полностью теряя контроль над собой…

Наконец, она оказалась так близко, что их бедра соприкоснулись. Даже сквозь многочисленные юбки Стефани почувствовала его пульсирующую мужскую плоть. Желание этого мужчины должно оттолкнуть ее. Ведь он совершенно не знал Стефани, она ему не нравилась или, по крайней мере, была ему безразлична. Это была просто похоть, самая обыкновенная похоть, уговаривала она себя. Но что же тогда происходило с ней самой?

Стефани никогда не привлекал секс сам по себе. Она не нуждалась в возбуждении и острых ощущениях и всегда считала занятие любовью грязным делом, если в нем отсутствовала глубокая привязанность. И теперь она готова была возненавидеть себя за то, что ее тело стремилось к Рею. Но зачем себя обманывать: ведь в то же время ей так этого хотелось!

— Если ты думаешь, что я собираюсь потворствовать твоему… — начала она, с трудом дыша.

И в это мгновение его рука, поддерживавшая ее бедро, соскользнула назад. Одним движением он подхватил другую ногу девушки и теперь держал ее на весу. Стефани, обвив ногами его узкие бедра, крепко прижалась к его телу.

Рей заглянул в ее золотистые глаза. Что он увидел там? Желание, страх, мольбу о пощаде? В какой-то момент ему захотелось освободить ее из кольца своих рук. Но в следующую секунду она тихо застонала, запрокинула голову; тело ее изогнулось, и она еще крепче обхватила ногами его бедра. Намерение Рея выпустить Стефани растаяло без следа.

Он опустился на колени, и его руки заскользили по ее спине. Поцелуй не был осторожным, и чувство в нем не нарастало. Это было простое утоление страсти. Из Рея словно выплеснулась вся накопившаяся внутри энергия.

— Невероятно сладострастна и так чувствительна, — шептал Рей у ее лица, лаская трепещущее тело. — Аромат твоей кожи, когда ты разгорячилась… — Он сглотнул. — О, Стефани, это я разжигаю в тебе страсть!..

Слова завораживали. Каждая ее клеточка ожила. Никогда прежде Стефани не приходилось испытывать что-либо похожее. В эту минуту он и она переживали одно и то же. Их влекло друг к другу, они жаждали слиться воедино…

— Она гораздо опаснее, чем ее сестра… — Голос затих, где-то раздались шаги и опять послышалось. — Ему нужна только компания. Как только он ею завладеет, девица забудется. Ведь вы слышали, что она рассказывала о своем прошлом… Рей слишком разборчив и не будет долго терпеть такого поведения. — Тихий ветерок доносил до Стефани слова, уверенно произносимые ее будущей свекровью.

То, что она услышала, показалось ей прорицанием. Увы, это была правда, в большей или меньшей степени. Стыд за охотное участие в этой интермедии добил ее. Горестно вздохнув, Стефани отпрянула от Рея и грациозно, по-кошачьи изогнувшись, встала на ноги.

— Целоваться в кустах — занятие для юнцов! Ты разочаровываешь меня. Я ожидала нечто более утонченное.

Она старалась сохранить хладнокровие. Но, как раненому зверю, ей хотелось спрятаться и зализать свои раны. Ее не оставляло чувство унижения, но то, что было пережито ею несколько мгновений назад рядом с Реем, было гораздо сильнее. Взгляд его блестящих глаз разжигал в ней ненависть, но, несмотря на это, ей хотелось быть с этим мужчиной!.. Сумасшествие!

Тишину нарушало лишь их прерывистое дыхание.

— Ты привередлива, моя дорогая, — медленно сказал Рей, глядя на нее из-под тяжелых ресниц. — И очень легко теряешь контроль над собой. Ты всегда так неразборчива или сегодня — особый случай?

Особый случай?

— Я бы сказала иначе: это ты потерял контроль, — отозвалась Стефани. — Иначе ты не тискал бы меня в кустах как деревенский лавочник.

Глядя на взволнованное лицо Стефани, Рей наклонился вперед, поднял ее ботинки за шнурки и бросил их в воду.

— Зачем ты утопил мои ботинки?

— Они некрасивые.

— Цель всегда оправдывает средства? — Эти слова вырвались вместе со скупой слезой. Они оба знали, что речь идет, конечно же, не о ботинках. Стефани тяжело вздохнула. — Я ухожу! Извинись за меня перед своей очаровательной мамочкой.

— Не стоит идти по гравию босиком. Я тебя понесу.

— Скорее я пойду по битому стеклу!

— Я пошлю кого-нибудь. Пусть скажут моему водителю, чтобы он отвез тебя домой. Но не пытайся сбежать, Стефани! На свете нет такого места, где бы ты смогла спрятаться от меня!




Глава 5


Отец, как и следовало ожидать, без умолку говорил о невесте-красавице, но она оставляла его слова без внимания. А между тем Стефани была великолепна. Лиф подвенечного платья с квадратным вырезом, украшенный крошечными жемчужинами, напоминал туалеты времен королевы Елизаветы. Узкая юбка с экстравагантным шлейфом подчеркивала тонкую талию и стройные округлые бедра. В этом прекрасном шелке, соблазнительно шуршавшем, Стефани чувствовала себя на редкость уютно. Но что заставило Доминик бессмысленно потратить огромные деньги на этот наряд, ведь она даже не собиралась надевать его?..

Поездка в лимузине, казалось, длилась целую вечность.

И вот, наконец, Стефани стоит перед алтарем вне себя от ярости, медленно повторяя слова обета. Она смотрит на жениха, стоящего рядом, только в тот момент, когда он надевает ей кольцо, этот символ брачных уз. Как плотно сжаты его чувственные губы! В его глазах — ее отражение. Должно быть, ему тоже не сладко, но ведь он сам этого захотел. Когда-нибудь она отомстит ему за боль, причиненную ей…




— Ты собралась? — Рей ворвался в комнату без стука.

Прием в доме его матери был для Стефани тяжелым испытанием, и она до сих пор не могла прийти в себя. Бесчисленное множество незнакомых ей людей, веселая музыка, вспышки фотоаппаратов…

Стефани резко повернулась, поправляя на плечах легкий пеньюар, наброшенный поверх бледно-кремовой комбинации, и запахнула его. Рей откровенно рассматривал ее фигуру.

— Как восхитительно! Застенчивая невеста…

— Невеста, занявшая не свое место, — поправила его Стефани. — По-моему, все только об этом и говорят. Многие считают, что Доминик отсутствовала из-за сердечного приступа, случившегося с ней потому, что она не смогла удержать в руках огромный куш. А вырвала его у нее самым жестоким образом ее собственная сестра!

— Да, наверное, мы попадем в колонки светских сплетен, но только не на первой странице. Мы не настолько важные персоны. Не переоценивай себя, дорогая!

— Это успокаивает, — резко ответила Стефани. — Не называй меня «дорогая»! — Схватив щетку, она запустила ее в волосы и стала их со злостью расчесывать.

— Постарайся взглянуть на это иначе. Подобные сплетни скрашивают людям их однообразную унылую жизнь.

— А вот мне больше по душе жизнь без сплетен. — Стефани повернулась и посмотрела на Рея в зеркало.

— Так ты собралась? — повторил он.

— Собралась?.. Что ты имеешь в виду?

— Собрала вещи? Ведь у нас медовый месяц и мы отправляемся в путешествие!

— Ты что, шутишь? — выдохнула она и засмеялась. — Может, хватит лицемерить?

— Твоя сестра была довольно настойчива; хотела, чтобы все было организовано на широкую ногу. Как она, кстати, отреагировала на то, что компания в конце концов останется у меня? Была рада?

— Я ей ничего не сказала, — призналась Стефани.

— Почему? — Его темная бровь изогнулась.

— Честно говоря, тебе не стоит надеяться, что я проведу с тобой медовый месяц, — проговорила она, оставив его вопрос без ответа.

— Но я как раз только на это и надеюсь!

— Прибереги свой тон всемогущего и всевидящего Бога для тех, на кого он производит впечатление!

— Сейчас я скорее не Бог, а господин… той, кого вижу перед собой. — Спокойный тон давался Рею уже с трудом. — Надеюсь, ты выполнишь свои обязательства, Стефани. Все, до единого пункта! Твоя сестра хотела быть в белом — и ты была в белом платье. Ей хотелось в медовый месяц поваляться на солнышке, и она согласилась родить от меня ребенка…

От этих слов Стефани побледнела как полотно. Дрожащими руками она машинально еще сильнее запахнула пеньюар.

— Я ненавижу загорать.

— Уверен, мы найдем себе занятие. Займемся тем, чем все молодожены занимаются в медовый месяц.

— Ты вульгарен и отвратителен! — Стефани обдало жаром, когда Рей улыбнулся в ответ на ее слова.

— Я так и думал, что ты не собралась, и послал своих людей сделать это за тебя.

— Как ты посмел? — Она задыхалась от волнения.

— Ты когда-нибудь была на Канарских островах? — спросил он без особого интереса. — Кое у кого из нашей семьи там есть родственники.

— Значит, я просто вынуждена ненавидеть эти острова! — Она заскрежетала ровными белыми зубами.

— Вот это мне нравится! Ненавидеть то, о чем даже не имеешь представления!

Служанка появилась именно в тот момент, когда Стефани запустила в Рея первым, что попалось под руку. Щетка едва не угодила ей по лицу.

Рей извинился, а служанка, молодая девушка, смутилась. Но Стефани успела заметить, с каким обожанием та посмотрела на своего хозяина. Ах ты, покоритель женских сердец! Ты еще не то увидишь, подумала она, не желая признавать, что пока он разрушал все ее планы.

— Спасибо, я сама справлюсь, — ответила Стефани служанке, когда та объяснила цель своего прихода.

— Скажи матери, что я помогаю своей жене переодеться! — крикнул Рей вслед покрасневшей девушке. — Кажется, ты порвала его, торопясь скорее снять, — сказал он, поднимая валявшееся на полу свадебное шелковое платье.

— Да, я чуть было не разорвала его в клочья, — демонстративно заявила Стефани. — Но потом решила отдать его в ближайший магазин для бедных.

— Не думаю, чтобы там пользовались спросом свадебные платья, сшитые на заказ.

— Тогда надо устроить аукцион, чтобы собрать деньги для бедных. Богатые, праздные бездельники получат возможность почувствовать себя благодетелями! — выпалила она.

— Миссис Чедвик собирается принимать самое деятельное участие в благотворительных акциях?

— Несмотря на сообщения в газете о нашем бракосочетании, я никогда не буду миссис Чедвик! Вот здесь этого не будет! — Стефани прижала руки к груди, и глаза ее загорелись.

— Что ты хочешь этим сказать? Что ты так печешься о душе? Если да, то не стоит беспокоиться. Меня это не интересует…

Внезапно ее пронзила острая боль. Вот и словесное подтверждение того, что она уже знала и что не должно было так сильно ранить… Так почему же? Отогнав от себя этот вопрос, она вздернула подбородок.

А Рей цинично продолжал:

— Ни одна женщина не стоит тех усилий и… чувств, которые тратятся на нее во время ухаживания.

— Даже Пола?

Усмешки его как не бывало.

— Что ты знаешь о Поле?!

Он шагнул вперед, но не тронул Стефани. Вид его за секунду резко изменился: суровое лицо, недовольный взгляд. Он готов был защищать ее. Но почему? В этом-то и была загадка! Можно ли ей было произносить имя его обожествленной жены?

— Я знаю, что она была твоей женой.

Стефани пронзил жесткий взгляд, который тут же смягчился.

— Было бы лучше, если бы ты не касалась этой темы. Тебе понятно? — Каждое его слово звучало предостережением.

— Да, понятно. Вероятно, Пола была святой, если вышла за тебя замуж. — Стефани откровенно лезла на рожон и делала это намеренно.

Как и все люди, этот железный человек был наверняка уязвим, и ее задача — выяснить, так или иначе, в чем именно его слабость.

— Как она умерла?

Его пальцы впились ей в плечо. На какой-то миг Стефани показалось, что он сломает ей ключицу.

— Ты здесь, чтобы разделить со мной очень небольшую часть моей жизни. Поэтому тебе лучше не лезть не в свое дело, иначе ты пожалеешь о своем отвратительном любопытстве! — Он опустил руки и зло бросил. — Собирайся! Нас ждет самолет.

Услышав, как захлопнулась за ним дверь, Стефани закрыла глаза. Тело ее обмякло. По крайней мере, он избавил ее от своего присутствия при сборах, и это уже должно радовать. Но так ли было на самом деле? Ответ, пронесшийся у нее в голове, ужаснул Стефани, и она тихо застонала.

Полет в Санта-Крус прошел спокойно, без каких-либо происшествий. Стефани притворилась спящей, а Рей клюнул на эту удочку или сделал вид, что клюнул. Возможно, он не хотел с ней больше разговаривать. Эта мысль угнетала, и Стефани уже проклинала свое своенравие. Выходить замуж за человека, питая к нему отвращение и глубокое физическое влечение одновременно, — тяжелое испытание. Она задумалась: замужество… миссис Чедвик…

Поднявшись с кресла после приземления самолета, Стефани почувствовала, что ее ноги дрожат, но тем не менее отказалась от помощи Рея, протянувшего ей руку.

В аэропорту было жарко, словно в пекле. Стефани поразили окружавшие ее яркие и сочные краски. Такое впечатление, что рассматриваешь красочную цветную фотографию после черно-белых снимков, подумала она. Ее легкий льняной костюм, вполне приемлемый для английского лета, здесь казался тяжелыми доспехами средневекового рыцаря.

— Гостиница далеко? — спросила она, уже через две минуты чувствуя себя совершенно обессилевшей от жары.

— Гостиница? Мы остановимся не в гостинице.

— Где же? Поставим палатку на пляже? — съязвила она.

— Мы будем жить на Сальвии.

— На твоей яхте?

— На моем острове.

Она взглянула на него, прикрывая глаза от солнца. Почему ему совсем не жарко? — подумала она. Его светлые брюки не помялись, а от его рубашки с расстегнутым воротником, казалось, исходила прохлада.

— У тебя есть остров?

— Очень маленький, — мягко ответил он.

Спустя час с частной взлетной полосы Рей поднял в небо свой самолет. Стефани, сидя сзади, разглядывала его шею, крепкий затылок, золотистые волосы.

— Вид под нами стоит того, чтобы на него поглядеть. Оторви от меня свой взгляд, я начинаю нервничать, когда ты вот так на меня смотришь.

Ужасно! Попалась словно наивная влюбленная школьница.

— Далеко еще до Са?..

— Сальвии. Мы очень скоро там будем, Стефани. Успокойся, мой ангел. Здесь люди не торопятся.

— Обещаю воспринимать все спокойно, — заявила Стефани, надеясь, что так и будет.

Вид в небесно-голубых тонах, открывавшийся взору, был воплощением представления многих людей о рае. Но сейчас у Стефани не было возможности до конца оценить всю эту красоту.

— Кажется, здесь очень много островов, — как бы невзначай заметила она. Чем ближе становилось место назначения, тем сильнее Стефани начинала нервничать.

— Достаточно!

— Откуда у тебя этот остров?

— Мне его оставил брат деда — у него не было собственных детей. Дед унаследовал семейное поместье со всем содержимым, а дядюшка Стюарт разбогател сам и купил Сальвию. Он приехал сюда в первую мировую войну и сделал деньги на том, что поставлял продовольствие французам. Сальвия служила как бы перевалочным пунктом. Тогдашняя ситуация была на редкость уникальна. Очень многие сделали себе состояния подобным образом.

Несмотря на то, что Стефани была опытной путешественницей, посадка заставила ее затаить дыхание. Самолет, пролетев над огромным песчаным пространством, сел у самого берега. Стефани даже показалось, что еще немного — и они могли бы оказаться в океане.

— Добро пожаловать в рай, — сказал Рей, когда они коснулись земли. — С адом покончено!

Их ждала машина, и, слава Богу, в ней был кондиционер. Рей сел впереди рядом с долговязым мужчиной, встречавшим их. Они тихо разговаривали, целиком исключив девушку из своей беседы. Стефани тряслась на заднем сиденье все время, пока они ехали по неровной дороге. Наконец добрались до места.

Стефани вышла из машины, огляделась и не удержалась от восклицания:

— Не верю!

Среди густой зелени стоял изящный, белоснежный особняк, окруженный аркадой.

— Его перевезли сюда по камешку из Испании, и принадлежал он одной испанской семье, первой поселившейся на острове, — объяснил Рей, следя за реакцией Стефани.

Очарованная столь неожиданным зрелищем, Стефани улыбнулась.

— И куда же делись испанцы?

— Видишь ли, здесь невозможно возделывать землю: остров, можно сказать, большой кусок известняка, почвенный слой очень тонок. Так что их сельскохозяйственные затеи потерпели крах. Когда дядюшка Стюарт купил усадьбу, от дома остались только стены. Ему пришлось немало потрудиться, чтобы восстановить его в первозданном виде… Ты романтик, Стефани? — спросил Рей, заметив на ее лице печаль. — Эти люди были обречены на неудачу. Обычно это происходит с теми, кто не может приспособиться. Желание вернуть прошлое — всегда ошибка.

— Потрачено столько сил… — грустно заметила Стефани, все еще размышляя о попытках, предпринятых людьми на этой земле много десятилетий тому назад. — Жаль!

— Не переживай так сильно, Стефани. Если верить местной легенде, та семья разбогатела на контрабанде. После этого они распрощались с Сальвией.

— Уверена, что и пираты облюбовали это местечко!

Рей улыбнулся, распахнул дверь, и Стефани вошла в светлый прохладный холл, наполненный необыкновенным ароматом. Блестел темный начищенный пол, наверху, вдоль стен, отделанных светлым деревом, на уровне второго этажа тянулась галерея. Двери комнат, расположенных внизу, были распахнуты настежь. Картины, украшавшие стены, поражали яркими красками. Сразу было видно, что это настоящие произведения искусства. Кто же их приобрел? Рей или его дядюшка?

В холл влетела пухлая, небольшого роста женщина и порывисто обняла Рея.

— Давно пора было вам привезти сюда жену!

Стефани привлек ее акцент, ей не приходилось слышать подобного. Женщина посмотрела на нее с нескрываемым любопытством, но девушку это нисколько не обижало: в ее взгляде не было враждебности. А когда она улыбнулась, Стефани показалось, что засияло солнце. Женщина, подойдя поближе, крепко обняла гостью. Стефани же, глядя через ее плечо, поймала удивленный взгляд Рея. Ей захотелось ему улыбнуться, но она тут же подавила в себе это желание. Улыбнуться? Она, должно быть, сошла с ума! Он ее шантажировал, вынуждая выйти за него замуж! Так чему же улыбаться? Особенно если подумать о предстоящей первой брачной ночи…

Она подумала о ней, едва высвободившись из объятий женщины. И от этой мысли лицо ее стало белым как полотно.

— Мистер Рей, эта девочка так устала, что еле держится на ногах! Что же вы с ней делали?

— Долгий полет… длинный день, — пробормотала Стефани, как бы извиняясь.

Забота и беспокойство о ней были ей непривычны. Ее состояние и настроение практически никогда никого не интересовали. И теперь она так растрогалась, что на глаза навернулись слезы. Не смей себя жалеть, приказала она себе. Это тебе ничего не даст. Оставайся твердой!

— Стефани, познакомься. Это Мария. Она на Сальвии — главный человек.

На морщинистом лице женщины снова засияла улыбка.

— Муж отведет вас наверх, в вашу комнату, а я попрошу, чтобы вам принесли еду. Мистер Рей, девочке нужно отдохнуть, так что попридержите руки. — Ее смех эхом разлетелся по дому.

— Я действительно устала, — призналась Стефани, поднимаясь вместе с Реем по лестнице.

— А мне показалось, ты изображала из себя увядший цветок только ради Марии. И сейчас снова выпустишь коготки…

Стефани вошла в комнату, которую указал ей Рей, и у порога замерла. Такого количества цветов она еще никогда не видела. Комната благоухала от их аромата. Стеклянные двери вели на широкий балкон, откуда открывался потрясающий вид на океан. Солнце садилось, и его угасающие лучи окрашивали воду в кроваво-красный цвет.

Минуту Стефани стояла, молчаливо восторгаясь этой красотой. Потом ее взгляд упал на огромную кровать под балдахином, занимавшую в комнате центральное место. Она подняла ресницы и встретилась взглядом с Реем. Стало необыкновенно тихо, и Стефани показалось, что она летит в бездну.

Но вот он заметил под глазами у девушки темные круги, и в его взгляде промелькнуло… Нет, о беспокойстве не могло быть и речи! Уж этого от Чедвика не дождаться!

— Ты неважно выглядишь. Тебе надо принять ванну и отдохнуть.

Он ушел, а Стефани направилась в ванную. Сняв с себя одежду, она встала под освежающий душ. В какой абсурдной ситуации она оказалась! Каждый раз, когда Стефани смотрела на Рея, она чувствовала, что ее переполняет страстное желание, и некуда было от этого деться.

Вынув из чемодана и надев тонкую ночную сорочку, она забралась под прохладную простыню. К тому времени, когда Мария принесла ей еду, Стефани уже крепко спала, убаюканная всплесками волн, разбивавшихся о берег.

Стефани проснулась от неясного чувства страха. Когда она села, глаза ее встретились с недвижным взглядом серых глаз. Как долго он за ней наблюдал? Комнату наполнял лунный свет, и от этого светлые волосы Рея отливали серебром, а вокруг его головы словно светился едва заметный нимб. Рей смотрел на нее из-под густых темных ресниц, но что было в его глазах, Стефани не знала.

— Который час?

— Полночь.

— Я заснула, — пробормотала она, сама не зная для чего.

— Мария оставила тебе кое-что перекусить на кухне. Если хочешь, я принесу.

Рей не сводил с нее глаз. На ней была лишь ночная сорочка, казавшаяся в лунном свете почти прозрачной. Ее полная и высокая грудь натягивала тонкую материю. Рей видел, как от одного его взгляда набухают ее соски.

— Я бы выпила что-нибудь, а то в горле пересохло, — еле слышно проговорила Стефани. Смотрели ли мужчины на нее подобным образом когда-либо раньше? Едва ли! Такой взгляд невозможно не заметить и не запомнить. Сил справиться с бушевавшими в ней чувствами у нее не было. Ничего не значащие слова не могли скрыть ее истинного состояния.

— Вот фруктовый сок. — Рей подошел к столу, взял стакан, бросил в него лед, который с тихим звоном упал на дно, и налил из кувшина сок.

Стефани наблюдала, как напряглась его рука, когда он поднимал кувшин. Ее сердце билось сильно и ритмично. Что это? Предвкушение? Она вздохнула, тихо-тихо, но он услышал этот вздох и посмотрел на нее. В его взгляде был вопрос.

— Надеюсь, я не доставила слишком много хлопот Марии, — сказала она, чтобы скрыть свое смятение.

— Мария — человек крайностей. Если кто-то придется ей по душе, то она сделает для него все на свете, если же нет… — Он выразительно пожал плечами.

— Она живет здесь?

— У нее домик неподалеку. Здесь мы одни.

Его голос волновал, и Стефани нервно ухватилась за ворот сорочки. Неужели интонации могут быть такими чувственными?

— Это слишком большой дом, чтобы одной женщине можно было справиться со всей работой. Надеюсь, eй помогают? — Стефани сказала это неестественно громко.

Рей пальцем коснулся ее рта, и голос стих. Прежде чем опустить палец, он нежно провел по ее губам, ощущая их мягкость.

— У Марии здесь полно помощников. Кстати, Мария была не только экономкой у дядюшки Стюарта. Она значила для него гораздо больше! Если бы она согласилась, я бы отдал ей усадьбу. У этой женщины гораздо больше прав на нее, чем у меня. Но она и слышать об этом не хочет. Ее устраивает нынешнее положение вещей, а я уважаю ее желания. Ей хочется лишь одного: нянчиться с моими детьми и баловать их. Наверное, поэтому она встретила тебя с распростертыми объятиями.

От намека на ее супружеские обязанности по коже Стефани пробежали мурашки. Она изо всех сил старалась не думать об этом, но теперь, когда он упомянул о детях, поняла, что щекотливой темы не избежать…

Стефани осторожно взяла из его рук стакан — только бы не соприкоснуться с его пальцами! — и сделала большой глоток.

— Мне кажется, мы должны установить несколько основных правил… — сказала она и замолчала.

— Каких же? — спросил Рей с интересом.

Но Стефани лишь смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Он взял стакан из ослабевшей руки.

— Ты хочешь меня!

Она задохнулась от такого утверждения. Следовало бы рассвирепеть от его уверенности, но Стефани лишь испуганно уставилась на него.

— С чего вдруг весь этот ужас? — спросил Рей. — По-моему, мы как нельзя лучше подходим друг к другу. И этому следует радоваться.

— Пожалуйста… Рей… пожалуйста, — повторяла Стефани, дрожа всем телом, и скрыть это было невозможно.

— Почему ты так настойчиво отрицаешь очевидное? — продолжал Рей, оставляя без внимания ее мольбу. — Я хочу тебя с того самого момента, когда впервые коснулся.

Чувство Стефани было слишком сильным, и когда Рей поймет это, а он, безусловно, это поймет, оно оттолкнет его или, того хуже, неприятно удивит. В его жизни не было места для любви… Любовь! О чем она думала? Откинув простыню, она опустила ноги на пол, почувствовав непреодолимое желание сбежать от Рея и больше его никогда не видеть.

Он же, коснувшись рукой ее груди, толкнул Стефани на кровать и, поддерживая ее под спину, склонился над ней.

— Куда это ты собралась? — спросил он сквозь зубы. Стефани закрыла глаза, чтобы не видеть его лица, его пылающего страстью взгляда. Но она кожей ощущала его дыхание, чувствовала пряный запах его тела.

— Ты не можешь силой заставить… — Стефани прикусила губы и почувствовала привкус крови.

— Заставить силой?! — Рей выругался. — Если бы так произошло, уверен, ты была бы счастлива, правда? Тебя расстраивает факт, что этого никогда не будет. Тебе нравится разыгрывать из себя мученицу. Теперь ты станешь говорить мне о своей невинности и наивности, глядя на меня большими глазами, полными слез… Ты действительно думаешь, что этим можешь вызвать во мне жалость? Не надейся! Уверен, твой аппетит не хуже моего.

— Но не ты его возбудишь…

— Значит, это тебе не понравится, — пробормотал он. Рука его скользнула ей под сорочку, коснулась ее округлого бедра, потом живота и остановилась на груди, которая затрепетала и набухла от первого же прикосновения.

Это мгновенное движение его руки было безошибочным. Все протесты Стефани были уже бессмысленны. Голова ее кружилась от невероятного возбуждения.

— Так как? Тебе не нравится? — Одним движением он сорвал с нее сорочку, и его горящие глаза с жадностью впились в ее тело, отражавшее мягкий лунный свет. Перед ним была не статуя, а прекрасная женщина из плоти и крови, теплая и жаждущая его ласк. Рей прикладывал немалые усилия, чтобы сдерживать растущее в нем желание. Грудь его высоко вздымалась, дышал он с трудом.

— Вовсе нет, совсем наоборот…

Сказано было это слабым голосом, но он услышал ее. Она поняла это по изгибу его чувственных губ. Стефани ощутила, как они коснулись ее груди и стали приближаться к твердому соску. Губами и языком Рей творил чудеса. Ее тело извивалось от наслаждения. Казалось, это будет длиться вечно, и поэтому, когда Рей поднял голову, она тихо возмутилась. Но он тут же стал целовать другую ее грудь, и Стефани снова окунулась в море страсти.

Нежно и ласково его пальцы и губы ласкали ее тело. И когда он наконец добрался до ее губ, ей уже не терпелось ощутить вкус его поцелуя.

— Вот так, моя дорогая, — шептал он.

Стефани, попав в водоворот чувств, больше себя уже не сдерживала.

Не сводя с нее глаз, Рей опустился на колени, чтобы ей было легче снять с него рубашку. Вслед за ней Стефани начала медленно снимать с него остальную одежду. Это занятие неожиданно доставило ей нестерпимое наслаждение.

Рей был поистине великолепен. Его крепкие мышцы говорили о таившейся в нем силе. Стефани смотрела на его поджарую фигуру не дыша. Видя, как напряглась его мужская плоть, она не почувствовала девичьего стеснения — то, что предстало ее взору, восхищало. Рей был совершенен, и ей захотелось снова коснуться его.

— Я счастлива…

Неужели это она сказала? Но слова уже не имели значения. Важно было лишь то, что она ощущала. Она слышала его голос, полный восторга, и неожиданно для себя ощутила свою власть над ним, власть женщины.

Почувствовав прикосновение его твердой мужской плоти, Стефани обрадовалась этой ласке, до сих пор ей незнакомой. Ощутив его внутри себя, Стефани изумленно вскрикнула. Ее пронзила боль, острая и сладостная одновременно. Но что это? Она услышала, как Рей тоже вскрикнул. Что он переживал? Злость? Триумф? Она была не в состоянии сейчас анализировать. Поток чувств захлестнул ее, унося в заоблачные выси наслаждения. Неожиданно все кончилось. Рей замер рядом с ней, его тело все еще вздрагивало.

Стефани подняла руку к лицу и потрогала щеки. Они были мокрыми от слез — она и сейчас плакала. Рей лежал неподвижно, и она слышала его прерывистое дыхание. Собравшись с силами, она повернула голову и посмотрела на него. Одна рука его была закинута за голову. Стефани захотелось прильнуть к нему и заснуть у него на груди.

Она всегда считала, что у нее железная воля или, во всяком случае, секс не для нее. Но правда была в том, что до сего дня она всегда без труда противостояла искушению. Первый раз, и я вся растаяла, думала она. Но можно ли сожалеть о том божественном наслаждении, которое она пережила в объятиях Рея? Конечно, нет! Эти драгоценные мгновения… Мгновения любви… Но что такое любовь? Стефани посмотрела на лежащего рядом с ней мужчину…




Глава 6


Внимательный, вопрошающий взгляд серых с серебром глаз заставил ее сердце тревожно забиться.

— Как, черт возьми, тебе удалось до сегодняшнего дня сохранить девственность? — спросил Рей, садясь на кровати. Возбуждение, еще не угасшее в его взоре, никак не сочеталось с нарочито спокойным тоном.

Этот вопрос в мгновение ока развеял остатки того блаженного состояния, в котором пребывала Стефани. Вернувшись в реальность, она потянулась за покрывалом, но оно лежало на полу рядом с кроватью. Чтобы не выглядеть глупо, Стефани решила вести себя так, будто нагота для нее — привычное дело. Было нелегко: она слишком стеснялась, но Стефани надеялась, что полумрак скроет ее стыдливый румянец.

— Все это скорее судьба, а вовсе не мои старания, — с легким смешком ответила она.

— Ты хочешь сказать, что отказывать мужчинам в том, чего они добиваются, выгоднее? В этом случае ты получаешь от них больше? — Рей презрительно скривился. — Надо же, я женился на девственнице-профессионалке! — воскликнул он со злой усмешкой. — Вероятно, я ошибался, слушая твои объяснения, почему ты оказалась на месте сестры. Видно, ты ждала все это время мужа побогаче. И тут, к счастью, моя сладкая девственница, тебе подвернулся я!

— Но теперь я лишена этого уникального статуса, не правда ли? Тебе следовало бы распрощаться со мной, как с Доминик. Ведь мое прошлое, как и ее, могло бы поставить тебя в неловкое положение.

Рей не ответил, явно размышляя о чем-то своем.

Отсутствие опыта в любовных делах никогда не смущало Стефани. Она была уверена: ее час наступит… И вот, наконец, свершилось! Появился тот самый мужчина, о котором она мечтала! Только вот чего совсем не хотел мужчина ее мечты, так это любящей его жены. Он говорил об этом с грубой откровенностью. И если бы он догадался о ее мыслях… Стефани съежилась от страха, подумав об этом. Должно быть, она сошла с ума! Почему именно он?..

— Не могу поверить, что такая чувственная и полная страсти женщина, как ты, только сейчас открыла для себя секс. — Его взгляд скользил по ней. Рей откровенно любовался ее красивым телом и гладкой розоватой кожей.

— Меня умело соблазнили, и я не устояла. Я никогда не говорила, что не имею представления о сексе. Но мне ужасно жаль, что я растратила с тобой то, что берегла для своего единственного и неповторимого мужчины.

Он вздрогнул от этих язвительных слов и изменился в лице.

— Но, Стефани, тебя не надо было соблазнять. Ты сама этого хотела. Если же тебе кажется, что я прибег к грубой силе… — Рей заскрежетал зубами. — Неужели я должен испытывать угрызения совести из-за того, что лишил тебя невинности? Ведь это доставило тебе удовольствие!

Стефани стремительно сбросила ноги с кровати и подняла покрывало. Завернувшись в него, она прошла в другой конец комнаты, в темноту. Так было безопаснее.

— Как ты можешь такое говорить? — Стефани была вне себя. — Неужели ты думаешь, что я оказалась бы с тобой в постели, если бы ты не прибег ко всем известным тебе ухищрениям? — Она не выдержала, и по щекам ее ручьями потекли слезы.

— Если бы мы встретились при иных обстоятельствах, кто знает…

— Я знаю! — вырвалось у нее. — Я презираю в тебе абсолютно все, и, даже если бы это было не так, я бы никогда не связалась с таким моральным уродом, как ты. Тебе наплевать на все и на всех! — Она бросала в него обвинения, как будто они были чем-то тяжелым, надеясь, что хотя бы одно из них попадет в цель. Но этому не суждено было произойти. Рей, казалось, был к ним глух.

— Почему ты мне не сказала о своей девственности до того, как мы поженились?

— Ты хочешь сказать, что испытываешь угрызения совести? — Ее смех был похож на истерику. — А кроме того, неужели ты поверил бы мне?

Он разглядывал Стефани из-под опущенных век, откинув назад голову.

— Скорее всего, нет. Тебе не приходило в голову, что я вовсе не стремлюсь стать твоим первым мужчиной? Ты слишком долго сдерживала свои сексуальные потребности и сейчас отдалась бы любому, окажись он рядом в подходящий момент. На этот счет у меня нет никаких иллюзий.

Итак, ей следовало довольствоваться малым! Рей даже не желал того, что она ему дала. И, конечно же, он не захочет ее пылких признаний в любви. Слава Богу, ей удалось скрыть хотя бы это!

Рей встал, и Стефани затрепетала при виде этого высокого, красивого мужчины. Да, он был хорош и прекрасно знал об этом.

— Если ты хочешь узнать побольше о сексе, я могу быть твоим учителем, — сказал Рей мягким вкрадчивым голосом.

— Да, ты уже говорил, что ты знаток! — усмехнулась она.

Покрывало соскользнуло вниз, обнажив верхнюю часть груди, но Стефани не заметила этого, завороженная его приближением. Подойдя, Рей схватил ее за запястья, сильно сжав их. Потом взял ее руки в свои, и пальцы их переплелись.

— Подобная провокация может закончиться неожиданным сюрпризом. — Рей говорил хрипловатым, низким и невероятно эротичным голосом. — Но ты, наверное, к этому и стремилась…

— Рей… — Стефани охватила паника. Что же она наделала! Она попыталась вырваться из его рук. — Я не хочу… — взмолилась она дрожащим голосом.

— Нет, хочешь! Насколько я помню, мы договорились об этом. Мы оба хотим… Не могу понять, как женщина, которую я считал только красивой, неожиданно стала до боли желанной… — Стефани перестала сопротивляться. Его слова заставляли подчиниться, а взгляд завораживал. — Одна не могла разжечь моих чувств, другая… — Рей глубоко вздохнул, подняв широкие мускулистые плечи. — Мне хочется сделать для тебя гораздо больше, чем просто помочь распознать твою чувственность, Стефани. Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы ограничим твои повседневные занятия и большую часть времени ты проведешь на супружеском ложе. — И Рей приник к ней, как будто она была единственным источником, который мог утолить его жажду.

Стефани последним усилием воли напомнила себе, что их любовные утехи — лишь пункт договора, пустое притворство, бесстрастное упражнение в угоду Рею Чедвику. Но, увы, она проиграла битву еще до того, как он положил ее на кровать и лег рядом.

— Я хочу целиком насладиться тобою, — прошептал он ей.

До самого рассвета Стефани не покидало желание любить. И лишь с первыми лучами солнца она почувствовала изнеможение.

Проснувшись утром и не обнаружив рядом Рея, Стефани обрадовалась. Что могло быть хуже, чем видеть его за завтраком, вспоминая события прошедшей ночи?

Надев легкие хлопчатобумажные шорты и майку без рукавов, Стефани спустилась вниз. Заглянув в несколько комнат, она, наконец, нашла кухню.

— Входи, моя милая, давай-ка я тебя накормлю, — улыбнулась ей Мария.

Стефани послушно села за длинный стол.

— Твой муж поднялся рано и попросил тебя не беспокоить… — Мария засмеялась, и Стефани почувствовала, что краснеет. — Однако я не понимаю, почему мужчина, у которого есть красивая молодая жена, уединяется на целое утро у себя в кабинете. — Она неодобрительно прищелкнула языком. — Возьми-ка кофе и отправляйся к нему. Уверена, когда он просил к нему не заходить, то не имел в виду тебя.

— По правде говоря, мне до смерти хочется взглянуть на остров. Думаю, мне лучше пойти на прогулку.

— Как хочешь. Накинь на себя что-нибудь и не забудь намазаться кремом, да побольше, — предупредила ее Мария.

Сад, окружавший дом, незаметно переходил в густые зеленые заросли, созданные самой природой. За ними открывался огромный песчаный пляж. Сняв туфли, Стефани пошла босиком по сахарно-белому песку, оставляя следы на его гладкой поверхности. Тишину нарушали лишь океан, лизавший волнами берег, да крик одинокой птицы над водой.

Стефани шла вдоль берега, глубоко задумавшись. Незаметно для себя она прошла около мили и остановилась. Берег в этом месте стал каменистее, кое-где даже были видны небольшие скалы. Попадались островки густой сочной зелени. Стефани опустилась на песок, вытянулась с наслаждением и незаметно для себя заснула.

Проснулась она от того, что кто-то грубо ее расталкивал.

— Рей, ты что? — возмутилась она.

Его лицо потемнело от злости.

— Заснуть на полуденном солнце без шляпы!.. Ты когда-нибудь слышала о солнечном ударе? Мария не зря забеспокоилась. Это она выгнала меня из дома на поиски! Вот… она прислала. — И он надел Стефани на голову соломенную шляпу с широкими полями. — Я сказал Марии, что ты не станешь вести себя неразумно, но она оказалась права. У нее нюх на ненормальных.

— Извини, что тебя побеспокоили, — раздраженно сказала Стефани, подтянула колени к подбородку и положила на них голову. — Я тебя не задерживаю.

И тут она заметила, что Рей небрит, а волосы его растрепаны. Он был в голубых шортах, без майки, и Стефани с жадностью смотрела на его гладкую кожу, смазанную кремом. Взгляд ее скользил по его груди, по животу, по длинным крепким ногам.

— Пора обедать. Сегодня ты уже достаточно была на солнце, — смягчил он свой тон.

Огромным усилием воли Стефани заставила себя отвести от него взгляд. Ей становилось трудно дышать, ноги ее онемели, кровь забушевала, стало еще жарче.

Рей схватил ее руку и поднял на ноги.

— Тебе нужно поесть.

— Я думала, ты предоставишь меня самой себе, — сказала она, отряхивая мягкий песок с шорт. Если глядеть со стороны, можно было подумать, что он и Стефани просто знакомые, хорошие знакомые, и ничего больше! Он ясно давал понять, что прошедшая ночь значила для него очень мало. А ведь вплоть до этой самой минуты Стефани рисовала в своем воображении интимные сцены с Реем. Сейчас же эти мысли вызывали лишь раздражение.

— Это может закончиться тем, что мне придется ухаживать за больной женщиной. Ты не должна забывать о палящем солнце. Очень часто люди не обращают на него внимания, а потом весь свой отпуск лечатся, а вместо еды получают внутривенные вливания. — Рей говорил уже с раздражением. — Ради Марии, которая волнуется о тебе, ты должна хотя бы сделать вид, что образумилась.

— Я вовсе не собиралась спать. Но, очевидно, я устала. — Стефани попыталась оправдаться, но Рей бросил на нее такой взгляд, что она тут же пожалела о сказанном.

— Неудивительно, — заметил он, и она неожиданно покраснела. — Тебе не кажется, что смущение сейчас не к месту? — спросил Рей.

— А тебе разве не хочется спать? — полюбопытствовала Стефани.

Прошлая ночь не была эротической выдумкой. Она была наяву. Все утро Стефани пыталась убедить себя, что героиня этой ночи, страстная, сгорающая от желания женщина ей не знакома. Сегодня, увидев Рея, она почувствовала, как кровь вновь взыграла. Подобно наркоману, которому требовалась очередная доза наркотика, Стефани из-под ресниц с вожделением поглядывала на своего спутника.

Когда это произошло? Когда она влюбилась в него? Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько беззащитной. Стоит ли напоминать себе, что этот мужчина в ней совершенно не нуждается? Он женился на ней только в силу ряда обстоятельств. Как же она справится со своим чувством? Да еще при этом скроет от Рея свою любовь?

Рей пожал плечами, вынул из воды тростинку, прибившуюся к берегу, и повертел ее в руках.

— По правде говоря, мне не хочется спать. Я вообще мало сплю, — сказал он и небрежно бросил тростинку через плечо. — Четыре-пять часов — самое большее.

— Твой остров очень красив, Рей. — Стефани не сводила глаз с его длинных тонких пальцев. Только резкое неожиданное движение, когда он бросил тростинку, отвлекло ее.

— Здесь все острова красивы. Не хватает цивилизации, в наличии только телефон. Но если тебе недостает ярких огней города, то я всегда могу свозить тебя в Санта-Крус.

— Мне здесь нравится. Мне по душе уединение, — призналась Стефани.

— Ты хочешь сказать, что тебе вполне достаточно моей компании? Я польщен. Пола ненавидела этот остров.

Пола! Услышав имя первой жены Рея, она вся напряглась. Значит, Пола была здесь. Почему же ей казалось, что Рей никогда не привозил сюда ни одной женщины до нее? Конечно, подобные фантазии до добра не доводят!

Итак, Пола была здесь. Любимая жена, неуязвимая соперница, почти святая… Кто же мог бы сразиться со святой?

— Хорошо. Я предоставлю его тебе в качестве специальной награды за определенные услуги.

Стефани оторопела. Ноги ее утонули в мягком песке.

— За определенные услуги? — протянула она с обидой. Ей вовсе не хотелось, чтобы ее боготворили, но уважать-то ее должны!

Рей остановился и повернул ее к себе.

— Я бы сказал так: в некоторых обстоятельствах услуга уже сама по себе награда. И вчерашняя ночь тому пример. Ты дала мне то, о чем я просил, потому что сама же нуждалась в этом. — Она покачала головой, не соглашаясь с ним, но Рей продолжил. — Пока мы здесь, мы можем ссориться, а можем заниматься любовью.

— Мне кажется, ты говоришь не о любви, а о сексе, — с жаром возразила Стефани.

— Не стоит говорить о сексе как о чем-то неприличном и грязном! Нечего стесняться, если ты разделяешь свои потребности с другим человеком и удовлетворяешь их.

Ей хотелось закричать, что этого недостаточно, что надо любить и уважать человека, но губы ее не шевельнулись. Всегда уверенная в себе, сейчас Стефани чувствовала себя слабой, готовой уступить. Он сделает все, чтобы она доставила ему удовольствие, а потом, когда она станет именно такой, какой он хотел ее видеть, отправится на новые завоевания. Такова природа любого хищника, а Рей как раз из их числа.

— Ты сожалеешь о прошлой ночи? — спросил Рей слегка хрипловатым голосом.

Стефани резко мотнула головой, и волосы ее разлетелись.

— Если хочешь знать, то я отвратительна самой себе за то, что поддалась сексуальному влечению! — запальчиво воскликнула она. — Должно быть, сказывается наследственность. Я видела, как моя мать, совершенно не задумываясь, утоляла свой сексуальный голод так же, как большинство людей покупает пару туфель. И когда очередной роман заканчивался, она покидала своего любовника без сожаления, и сердце ее не болело. — Если бы я могла поступать вот так же! — добавила Стефани уже про себя.

— Ты так проницательна, Стефани! — Рей уже не улыбался. — Но кто дал тебе право судить о людях?

— Не тебе об этом говорить. Ты только и делал, что насмехался над окружающими и по своим собственным меркам судил обо мне и моей семье. Если же говорить о прошлой ночи, то она — заблуждение. У меня мороз идет по коже от одной лишь мысли, что ты прикасался ко мне…

— Хватит пяти секунд, чтобы ты изменила свое мнение…

Стефани уже раскрыла рот, чтобы поставить на место наглеца, но ярость ее вдруг куда-то исчезла и она почувствовала себя обессилевшей. Рей говорил правду, и они оба знали это.

— Я понимаю, что ты женился на мне с целью продолжения рода. Но сдержанность в этом деле тебе не помешает. Ты настоял, и я согласилась выйти за тебя замуж, но уволь меня от своей сексуальной невоздержанности и излишеств.

Если холодный резкий ответ и заставил его растеряться, то лишь на мгновение.

— Невоздержанность и излишества… По-моему, ты тоже не прочь позволить себе лишнее. Ты доказала это прошлой ночью. Не забывай, ты моя жена, — сказал он ей тоном, не терпящим возражений.

— Хватит вспоминать прошлую ночь… Она была ошибкой. — Стефани вытерла пот со лба.

На этот раз Рей спокойно воспринял ее слова. Он сощурил глаза, глядя на ее раскрасневшиеся щеки.

— Пойдем. Тебе не стоит быть больше на солнце.

— Спасибо за беспокойство, — пробормотала она, недовольная его тоном благодетеля, и пошла за ним. А что ей оставалось делать?

На обед было подано очень вкусное пряное блюдо из креветок с рисом и салатом. Затем Мария поставила на стол лимонный пирог, от одного вида которого потекли слюнки. Даже Стефани с ее плохим аппетитом захотелось его попробовать. Отведав пирога, она оставила мысль отказаться от еды и упасть в голодный обморок прямо на глазах у Рея.

— Хорошо. Если я кому-нибудь понадоблюсь, я буду у себя в кабинете, — сказал Рей, допив бокал охлажденного вина.

Мария, пытавшая запихнуть в Стефани как можно больше еды, посмотрела на него с неодобрением.

— Я думала, вы отдохнете после обеда, — сказала она с явным намеком, от которого Стефани опять покраснела.

…Яркое солнце проникает сквозь бледный шелковый балдахин над кроватью. Солнечные блики на теле Рея… его запах… звук вентилятора…

Картина, ожившая после слов Марии, заставила сердце Стефани неистово забиться. Желая скрыть волнение, она не моргая уставилась на переплетенные пальцы рук, лежавших на коленях. Рей, коснувшись ее плеча, заставил Стефани очнуться. Он смотрел на нее с необыкновенной нежностью, и хотя Стефани понимала, что все это делается ради Марии, сердце ее затрепетало.

— Мария считает, что я не уделяю тебе должного внимания, дорогая. После четырех часов я в полном твоем распоряжении, моя любовь… — Поцелуй был ничего не значащим дополнением к словам. В нем не было нежности. Но когда Стефани пришла в себя, она увидела довольную происходящим Марию, которая кудахтала как квочка. — Если хочешь, я научу тебя нырять, — продолжил Рей, глядя на пылавшие щеки и горящие глаза жены.

— Я не умею плавать.

— Тогда я научу тебя плавать.

Стефани собралась было возразить, но его палец коснулся ее губ, и она не произнесла ни слова.

— Учеба не займет много времени. Ты очень способная ученица. — Взгляд серых глаз вызывал ее на спор, но она хранила молчание.

Когда Рей ушел, Стефани поднялась наверх, чтобы принять душ. Он освежил ее тело, но не привел в порядок мысли. Через полчаса она уже сидела на тенистой веранде в широких ярких брюках и белой майке, которая подчеркивала ее пока еще слабый загар.

Вошла Мария и предложила холодный сок. Стефани улыбнулась и поблагодарила.

— Я смотрю, ты не надоедаешь ему, как та, другая, — заметила женщина, садясь рядом со Стефани.

— Ты имеешь в виду Полу?

— Значит, ты слышала о ней?

— Совсем немного, — ответила Стефани, не желая раскрывать истинную причину своего любопытства. Ей хотелось выпытать у Марии как можно больше. — Они были преданы друг другу…

— Да, некоторые так считают. — Мария только махнула рукой. — Когда они были здесь, а это было всего лишь один раз, она не отходила от него ни на шаг. Ей здесь не нравилось. Все слишком примитивно, как она выразилась. Потом, после ее гибели в авиакатастрофе, он вернулся сюда. Это было тяжелое время. — Темные глаза Марии погрустнели от воспоминаний. — Хорошо видеть его вновь в хорошем настроении.

Она улыбнулась Стефани, явно давая понять, что одобряет его нынешний выбор. Однако молодая женщина прекрасно понимала: возвращением к жизни Рей был обязан в первую очередь своей силе воли, а никак не Стефани. Неужели он был другим в те дни, когда был женат на женщине, которую боготворил?

Опять этот острый приступ ревности! Не верилось, что эти несказанно красивые серые глаза светились от совсем других чувств, а не от презрения и насмешки.

— Ты слишком быстро пьешь напиток, — сказала ей Мария.

— Что? О да! Он очень вкусный, — улыбнулась Стефани. Допив все до последней капли, она съела кусочек неизвестного ей фрукта, который был на дне. — Думаю, мне пора пойти переодеться. — Встав, она почувствовала странную слабость в ногах. — Нельзя заставлять учителя ждать, — пояснила Стефани и покачнулась.

Когда она спустилась вниз, Рей уже ждал ее в холле. Увидев ее в купальнике, он удивленно поднял брови.

— Точна и послушна. Ты меня радуешь.

Стефани видела, как он разглядывает ее едва прикрытое тело, но это ее почему-то совсем не обеспокоило, скорее наоборот, забавляло. Сейчас она испытывала то же самое странное чувство, которое несколько минут назад заставило ее выбрать очень открытый купальник-бикини вместо закрытого, который шел ей гораздо больше.

— Да, точна и послушна, когда это нужно мне! — подтвердила Стефани с вызовом. — Ты думал, что тебе придется тащить меня за шиворот? — спросила она, проходя мимо неподвижно стоящего Рея. — Ну, так ты идешь? — бросив эти слова через плечо, она направилась дальше, соблазнительно покачивая бедрами.

Они шли по горячему песку и, наконец, остановились в тени под пальмой. Рей снял шорты и тенниску и остался в плавках. Опять перед ней были эти крепкие, мускулистые плечи, мощная грудь, длинные ноги и плоский, как будто вылепленный, живот. И когда он поймал ее жадный взгляд, она потупилась.

— Не лучше ли тебе снять вот эту вещицу? — Его низкий, грубоватый голос услаждал ее слух.

Стефани хотела возразить, но вместо этого почему-то сняла с себя лифчик.

Серые глаза Рея медленно, с наслаждением скользили по ее телу. Воздух вокруг, казалось, звенел от напряжения. Так много хотелось сказать… так много чувств требовало выхода. Усилием воли она освободилась от грез и помчалась к воде.

С каждым шагом становилось все глубже и глубже. Вода уже закрывала ей бедра, потом стала по пояс… Вдруг нога Стефани подвернулась, и она упала. Рей поднял Стефани, выдержав ее удары и пинки. Она кашляла и сплевывала соленую воду, которой наглоталась.

— Хотела покончить с собой? — спросил он, а морщинки на его лице, казалось, стали глубже за эти минуты. Взяв в руку ее намокшие волосы, он потянул ее голову назад. — Ты ведь зашла совсем не глубоко. Тебе надо было просто встать на ноги! — крикнул он. Слезы, смешавшиеся на лице Стефани с морской водой, абсолютно не трогали его.

Выйдя на берег, он бесцеремонно опустил, почти бросил ее на песок. Стефани откинула назад волосы. Ее тошнило, и ей было ужасно жаль себя.

— Ты собирался учить меня, — напомнила она ему с обидой, — а вместо этого чуть не утопил.

— Выслушай меня, — начал он, опускаясь на песок рядом с ней. — Ты помчалась в воду, как будто за тобой гнались бешеные псы. В одну секунду ты оказалась в воде, а в другую… — Он пригладил рукой свои волосы, и желваки на его скулах заходили. Рей наклонил голову совсем близко к Стефани, и выражение его лица тут же изменилось. — Ты, оказывается, пила…

Стефани посмотрела на него с возмущением.

— Вовсе нет.

Рей взял ее за подбородок.

— Я чувствую запах.

— За обедом вместе с тобой я выпила бокал вина, а ты начинаешь допрашивать меня, как будто я алкоголичка и скрываю это. Хотя, выйдя за тебя замуж, не мудрено начать пить.

— Алкоголь и плавание в море несовместимы. Их сочетание смертельно, — говорил он назидательно, не обращая внимания на ее слова.

— Не читай мне нотаций, — слабым голосом произнесла Стефани. — Я почти целый день провела с Марией… Мы разговаривали, я выпила немного фруктового сока.

— Так вот в чем дело! — На лице Рея появилась понимающая улыбка.

— Я сказала что-нибудь не то? — поинтересовалась Стефани.

— И много ты этого сока выпила?

Он все еще улыбался.

— Не помню. Два или три стакана.

— То, что ты пила, вовсе не сок. Мария любит угощать своим пуншем. А его основа — ром, самый настоящий ром.

Стефани, широко раскрыв глаза, в ужасе смотрела на Рея. Ведь она пила его как фруктовый сок!

— Ты серьезно?!

— Абсолютно! В соотношении один к трем: один стакан рома на три стакана сока. Теперь понятно, почему тебя не держат ноги и откуда эти кокетливые завлекающие взгляды.

— Я не… — начала она, краснея, но, увидев глаза Рея, замолчала. Зачем оправдываться? Ведь так оно и было.

— Да, ром может сыграть с человеком злую шутку! Некоторые ученые говорят, что во время опьянения человек проявляет себя в истинном свете, — сказал Рей. — У тебя это здорово получается, — заметил он со знанием дела. — Не могу поверить, что ты никогда не спала с мужчиной. В тебе столько страсти, чувствуется опыт… А вообще, ты и твоя сестра — две противоположности, не так ли? — сказал он хрипловато, а потом добавил. — Мне нужно было жениться на ней.

Она думала, что может вынести любой его удар, но сейчас боль, причиненная им, оказалась слишком сильной. Стефани пришлось собрать всю волю, чтобы не выдать своих чувств.

— Нам обоим жаль, что так не случилось. Да, сначала из-за преданности сестре я решила участвовать во всей этой истории, но теперь жалею об этом. — В эту минуту Стефани стало ясно, как безнадежно она влюбилась.

— Ну вот, мы все и сказали. — Рей смотрел ей прямо в глаза. — Но факт остается фактом: мы женаты, и ты, вполне вероятно, уже носишь моего ребенка. Так что нам следует успокоиться и получать удовольствие, которое мы можем извлечь из этого фарса. Пойдем, тебе нужно выспаться.

Он понес Стефани на руках, как ребенка, не говоря ни слова о ее слезах, капавших ему на плечо. Его лицо оставалось невозмутимым.




Глава 7


К вечеру Стефани почувствовала себя гораздо лучше.

— Мария оставила нам ужин. Одевайся, а я пока накрою на стол.

— Я не голодна, и у меня болит голова. — Стефани натянула покрывало до подбородка и посмотрела на Рея.

— Ты перепила, — грубо поправил он. — Тебе нужно поесть. После еды станет лучше.

— Видно, ты знаешь, что говоришь, — ответила она.

— В моей бесшабашной юности я действительно время от времени напивался. Теперь меня не узнать. Вот только со своим любимым мотоциклом никак не могу расстаться.

— Так, значит, ты дал себе волю в молодости? — Стефани сгорала от любопытства: оказывается, под внешним лоском скрывается совсем другой человек. И здесь, на острове это было еще заметнее. В этом мужчине было что-то от дикой природы.

— Если верить моей семье, то я был как конь без узды. Я плохо влиял на окружавших меня ребят, поэтому меня несколько раз выгоняли из школы. Я трудно сходился с людьми, нигде не задерживался подолгу. И вот, когда мне было уже около двадцати, я оказался в Штатах и пробыл там несколько лет. Словом, всю молодость я потакал своим слабостям и прихотям. Потом, в один прекрасный день, меня посвятили в дела одной торговой компании… — Он пожал плечами. — Я понял, что это то, во что я могу вложить всю свою неуемную энергию. И я обогнал работавших там способных ребят, делавших карьеру обычным традиционным путем. — В его словах не было ничего от самовосхваления. — Я вернулся домой, надеясь, что меня встретят как блудного сына… Помнишь, что говорится о пророке и его отечестве? Моя семья хотела, чтобы я начал карьеру простым чиновником в конторе и постепенно достиг бы вершины. Много лет назад дед вложил капитал в торговлю промышленным оборудованием, но методы руководства компанией с тех пор безнадежно устарели. Мои планы рушились, и это было невыносимо, вот почему я вернулся в Штаты и основал свое собственное дело. Поле нравилось в Америке. Мой первый брак задумывался как способ превратить меня в рассудительного человека.

Стефани напряглась: неужели в основе его женитьбы на Поле тоже лежал договор? Как же это могло сочетаться с истинной любовью?

— Думаю, у Полы было иное мнение на этот счет, — сказал он на удивление унылым голосом. — Не задерживайся, — добавил он, повернулся и ушел. Стефани даже показалось, что в какое-то мгновение Рей пожалел о сказанном.

Размышляя над его словами, Стефани выбирала наряд для ужина. Она решила остановиться на свободной, зеленой с золотом, шелковой блузке без рукавов и широких черных брюках. Блестящие струящиеся волосы делали Стефани похожей на восточную красавицу.

Когда она вошла в столовую, Рей накрывал на стол. Он заметил ее в тот момент, когда зажигал свечи. Мгновенно в его глазах вспыхнула боль. Или ей только показалось? Может, ему на руку капнул горячий воск?

С подчеркнутой учтивостью Рей усадил жену за стол.

— Вина? — но одно лишь упоминание о вине вызвало у Стефани приступ тошноты. — Тогда минеральной воды? Я сейчас принесу.

В течение всего ужина Рей ухаживал за Стефани. Говорили они на отвлеченные темы, но, тем не менее, ее напряжение не спадало, скорее, наоборот, все больше возрастало.

— Я уберу посуду? — спросила она, когда за столиком воцарилась тишина.

— Не волнуйся. Мария строго-настрого приказала ничего не трогать. Она ушла, чтобы дать нам возможность побыть вдвоем. Ей кажется, что мы проводим медовый месяц не так, как следует.

Стефани оторвала взгляд от расстегнутого воротничка его рубашки.

— Мне стыдно, что мы вводим ее в заблуждение, — сказала она и беспокойно заерзала на стуле. Вдруг стало душно.

— Наш брак делает Марию счастливой, так что не стоит страдать впустую.

— Наш брак — это обман, — тихо и зло произнесла Стефани.

Рей встал и подошел к жене.

— Ты положила начало этому обману! В любом случае, мне кажется, правда — невыгодный товар. Не зря очень многие от него отказываются. Тебе не кажется, что пора спать, а?..

Услышав эти вкрадчивые слова, Стефани ухватилась за край стола с такой силой, что пальцы ее побелели. Она поднялась и почувствовала, что ноги ее не держат.

— Я хочу… — произнесла она, увидев его жесткий взгляд, но тут же забыла, что собиралась сказать.

Рей провел рукой по ее волосам, по плечам и остановился на талии.

— Я хочу тебя… — Это был почти стон, и Стефани замерла, почувствовав, с какой силой ее тело отреагировало на его слова, полные нетерпения. — Ты ведь тоже хочешь меня! Как бы ты ни старалась делать вид, что не знаешь ту Стефани, какую знаю я, у тебя все равно ничего не получится. Правда в том, что есть одна Стефани, которая хочет меня. Другой нет. Еще утром ты знала о моем желании. Мне кажется, это было видно невооруженным глазом. Одежда на пляже не могла это скрыть. И мне подумалось, ты была не прочь воспользоваться случаем.

— Я была пьяна, — ответила Стефани. Увы, он прав! Она не могла отвести от него глаз. Она даже и не пыталась это сделать! — Ты изображаешь из себя тонкого, понимающего человека, а сам только и думаешь, как бы затащить меня в постель! — отчаянно выпалила она.

Рей мгновенно выпустил ее из рук, так что Стефани чуть не упала.

— Вполне вероятно, что с кем-то ты и сдерживала свое желание, но только не со мной! Могу поклясться чем угодно. Ты можешь ненавидеть меня, презирать, но, дорогая, согласись, ты хочешь меня! Когда ты поймешь это, милости прошу в нашу спальню. Я буду ждать. Я никогда не испытывал нужды навязывать себя женщине.

И с этими словами Рей вышел из столовой.

Стефани снова опустилась на стул. Пусть не во всем, но он прав.

Конечно, у нее был выбор. Выбор был всегда. Ей просто не нужно было выходить замуж за Рея. Но себя не обманешь: все ее поступки были продиктованы невероятным влечением к Рею Чедвику.

Она, наконец, встала. Решение было принято. Природа оказалась сильнее ее. Стефани не могла отказать своему телу, стремившемуся к Рею. Да, Чедвик может наслаждаться ее телом, но что касается души… Ее Стефани должна уберечь от Рея. Ведь если он догадается о ее истинных чувствах, унижение будет невыносимым.

В спальне она разделась и подошла к кровати. Простыня чуть прикрывала его узкие бедра.

— Рей?..

Он взглянул в ее потемневшие глаза, и на лице его появилась слабая улыбка, таившая в себе опасность.

— Ты ожидала здесь увидеть кого-нибудь еще?

Его взгляд упал на судорожно вздымавшуюся женскую грудь, когда Стефани скользнула в постель. Он протянул к ней руки и прошептал ее имя.

С чувством блаженства она коснулась его волос. Они были густыми, похожими на золотистый шелк. Ее пальцы проникли еще глубже…

— Ты приняла это решение…

— Да, Рей, — подтвердила Стефани.

***


— У меня получилось! У меня получилось! — Стефани закричала от восторга, победно вскочив на ноги. Она начала брызгаться, обдавая Рея водой. Ей удалось сделать несколько гребков и проплыть непонятно каким стилем ничтожное расстояние. В порыве восторга Стефани обняла Рея, руки обвили его талию, а лицом она прижалась к груди.

— Иначе и быть не могло, ведь у тебя такой прекрасный и очень терпеливый учитель!

— Вчера ты не был так уверен, — ответила она. — Как это ты сказал? Плаваю как топор? — Она наклонила голову набок, отжимая мокрые волосы, и сморщила нос.

Несколько недель, проведенных на солнце, придали ее коже золотистый оттенок. А благодаря вниманию Рея, у нее не было ни одного солнечного ожога.

— Учеба закончена. Теперь я за тебя спокоен, — сказал Рей с улыбкой. — Пойдем, русалочка, пора перекусить. Я думаю, сегодня днем мы совершим прогулку на «Сеньорите».

Глаза Стефани засветились. Недавно она уже провела день на яхте Рея, плавая вокруг острова. Это было незабываемо.

Она вспомнила чувство свободы, которое рождается на морском просторе. Ничего подобного она не испытывала ни разу в жизни! Это был сказочный день. Рей оставил сдержанность, с которой обычно вел себя со Стефани, и дал волю своей энергии и очарованию. Стефани радовалась как ребенок, глядя на него широко раскрытыми глазами. Но когда взяла его руку и тихо поблагодарила за прекрасный день и удовольствие, которое она получила, он лишь снисходительно улыбнулся и так странно посмотрел на ее руку, что Стефани, застеснявшись, опустила ее. Все оставшееся время до конца дня Рей был с ней холоден, и она не решалась попросить его еще об одной такой прогулке.

Только под покровом ночи страсть, сжигавшая их обоих, разрушала все барьеры между ними. Эти жаркие ночи любви истощали как физические, так и душевные силы Стефани, а утром она просыпалась рядом с человеком, который относился к ней как к незнакомке. Правда, незнакомке, принадлежавшей ему. Контраст в их отношениях ночью и днем был разителен и ставил Стефани в тупик…

Они подошли к дому, когда в дверях показалась Мария.

— Мистер Чедвик, вам звонят из Глазго.

Рей с сожалением взглянул на Стефани и поспешил в дом. Стефани постояла еще несколько минут в саду — она вспомнила, как два дня тому назад звонила сестре и Доминик, узнав, как далеко все зашло, была вне себя от ярости. Не выдержав, она назвала Стефани идиоткой и потребовала от сестры откровенного объяснения ее безумного поступка. Стефани не смогла рассказать ей о шантаже Чедвика. «Я люблю его» — слова эти вырвались сами собой, перекрыв поток оскорблений. Но на этом все не кончилось. Доминик сомневалась, что сестре удастся удержать Чедвика. Он ведь не из тех мужчин, кому по душе семейная жизнь, разве Стефани об этом не знает? Конечно, знает, но что она могла поделать с собой?

Вечером того же дня, в подавленном настроении, она была очень холодна с Реем за ужином. С тем большей страстью, безумной, дикой, она отдавалась ему ночью.

На следующее утро, после завтрака, они вновь занимались любовью — единственный раз, когда они делали это днем. Рей был так нежен, что Стефани не выдержала и расплакалась…

Очнувшись от воспоминаний последних дней, Стефани поспешила в дом.

Час спустя, когда по настоянию Марии Стефани уже обедала, Рей вышел из кабинета, остановился и задумчиво посмотрел на жену.

— Мне нужно вернуться в Глазго.

Стефани знала, что рано или поздно этот день наступит. Компания слишком много значила для него. И это тоже надо было пережить.

— Жаль. — Стефани попыталась сказать это с легкостью. Лучше умереть, чем дать ему понять, как ей не хочется уезжать отсюда! Господи, если бы этому сказочному времени не было конца!

— Неужели?

— Отдых заканчивается, — сказала она. Озабоченная тем, чтобы скрыть свои чувства, Стефани даже не обратила внимания на выражение лица Рея. Он явно ждал именно такого ответа.

— Мы уезжаем завтра утром!

Она по его голосу уже чувствовала, что он думает только о деле, совершенно забыв о ней. В течение последних недель иногда ей казалось, что у них настоящий медовый месяц. Что за нелепые фантазии!

— Уверена, работа компании встанет, если ты не примчишься ею руководить.

Рей, уже собравшийся уйти, остановился, услышав ее едкое замечание.

— По-моему, тебя привезли сюда помимо твоей воли — или это мне только показалось? — спросил он с интересом.

— По правде говоря, уже пора вернуться в цивилизованный мир, как бы мне ни нравилось уединение на природе. А потом, меня ждет интересное предложение относительно работы, — заявила Стефани.

— Ты на рынке труда такое короткое время, и у тебя уже нет отбоя от предложений? — Рей с подозрением посмотрел на нее.

— Некоторые люди, — тут же ответила она, негодуя по поводу его слов, — по-настоящему ценят мой талант.

— Я тоже ценю его, Стефани, — как-то странно произнес он, и глаза его заблестели.

Ее обдало жаром.

— Эрих предложил мне должность менеджера в его новой галерее.

Надеюсь, предложение еще в силе, подумала Стефани, и вспомнила, как в свое время не хотела принимать его.

— Нет!

Столь мгновенная и резко отрицательная реакция поразила ее.

— Что ты сказал?

— Моя жена не будет работать на Стокмана!

Стефани возмутилась:

— Что-то я не припомню, чтобы спрашивала твоего разрешения. А что же я, по-твоему, должна делать? Обедать с дамами, делать маникюр, пока ты, мой дорогой кормилец, зарабатываешь на хлеб? — Она усмехнулась. — Вернись в реальность, Рей! Здесь, на твоем собственном острове, тебе, возможно, и удавалось бы держать меня в повиновении. Но как только мы вернемся в Глазго, я не собираюсь плясать под твою дудочку.

— Думаю, когда ты вернешься, то обнаружишь, что место уже занято. — Рей уже с полным безразличием наблюдал, как Стефани все больше злилась.

— Другими словами, ты проследишь, чтобы именно так все и было? Но Эриха не так просто запугать! Мне кажется, ты его не очень хорошо знаешь.

— Скорее всего, это ты недостаточно хорошо знаешь меня, — спокойно предположил он. — Уверен, Стокману не захочется иметь неприятности из-за того, что ты будешь работать у него против воли своего мужа.

Стефани встала из-за стола.

— У тебя есть замечательная игрушка — твоя драгоценная компания. И больше тебе никто не нужен. Я — лишняя!

— Ты забываешь об одном важном пункте нашего договора. Мне нужен наследник.

Стефани побледнела.

— Это не причина, чтобы производить детей на свет, — сказала она, прерывисто дыша. Подобный разговор с Реем забирал у нее слишком много сил. — Если ты так хотел детей, то почему не завел их со своей любимой Полой? — Едва успев произнести эти слова, Стефани пожалела об этом.

Рей тяжело дышал, раздувая ноздри. Его губы превратились в тонкую полоску, а глаза помрачнели так, что Стефани испугалась не на шутку. Ей хотелось не видеть его боли, но она была не в силах отвести глаза.

— Пола хотела детей, я же предложил подождать… Кто знает, реши я иначе, все могло бы сложиться по-другому…

— Никто не в силах предугадать будущее, Рей.

— Если бы я не женился на ней, она была бы жива. — Эти слова, произнесенные очень тихо, эхом отозвались в комнате. — Не влюбляйся в меня, Стефани. Ты можешь поплатиться за это жизнью. — Она вздрогнула. Лицо Рея исказилось гримасой страдания. — Доминик больше подошла бы на эту роль…

Рей ушел, а Стефани еще очень долго раздумывала над его словами. Так что же все-таки произошло у них с Полой? Она так мало знала! Карин была права, говоря, что Рей будет любить только первую жену. Он, казалось, брал на себя всю вину за ее смерть. Но ведь авиакатастрофа, в которой погибли Пола и еще несколько пассажиров, произошла из-за технической неисправности. За что он винил себя? Или он сожалел, что не погиб вместе с ней? Теперь, познав любовь, Стефани понимала, как невыносима может стать жизнь, если человек теряет любимого.

Доминик больше подошла бы на эту роль. Какие чувства на самом деле испытывал Рей к ее сестре? Возможно, он выбрал Доминик, потому что та была единственной, сумевшей увлечь его? Может быть, ей следует ревновать его к сестре, а вовсе не к Поле?

Стефани страдала, задавая себе вопросы, на которые у нее не было ответов.

Остаток дня Рей провел у себя в кабинете. Он даже ужинал там, к огорчению Марии. Всю ночь Стефани пролежала, прислушиваясь к звуку его шагов. Только утром он поднялся наверх.




Конечно же, в Глазго намного прохладнее, чем на Канарских островах. Под стать британской погоде было и состояние Рея. От его тепла не осталось и следа. Он с головой окунулся в дела и решение проблем, которые вынудили его вернуться в родную Шотландию. Он тут же помчался в свой офис, даже не заехав домой.

Стефани, одна в доме, вспомнила его слова о том, что выбор у нее слишком мал: либо тонуть, либо плыть. Одно было совершенно очевидно: ее счастье было для него делом далеко не первостепенной важности.

Стефани собралась с силами и позвонила матери. Удивительно, но никаких жалоб по поводу того, что без дочери нарушался ее привычный образ жизни, не последовало. Джоан Хилл была в приподнятом настроении и никак не выказывала своего недовольства отсутствием дочери. Разговор с матерью озадачил Стефани. Несомненно, со временем поведению матери найдется объяснение, сейчас же у нее не было сил разгадывать загадку.

— Мистер Чедвик будет ужинать дома? — спросила служанка.

— Возможно, — уклончиво ответила Стефани, желая скрыть свое неведение.

Вечером она переоделась и села ужинать в одиночестве. Неужели так и будет? Нужно что-то делать… Все, что угодно, но из сложившейся ситуации надо как-то выходить.

Эриха дома не оказалось, и Стефани оставила ему сообщение на автоответчике, зная, что он обязательно позвонит, как только сможет. Как бы Рей ни возражал, но ей необходимо изменить положение вещей, иначе она сойдет с ума. Бездельничать было не по ней.

Вернувшись в гостиную, чтобы выпить кофе, она оторопела, увидев Рея. Он стоял, склонившись над блокнотом для рисования, и рассматривал ее наброски. Стефани бросилась к нему и схватила блокнот.

— Это личное, — резко сказала она.

— Никогда не думал, что у тебя талант художника…

— Вовсе нет, — твердо ответила она.

— Мне трудно судить, но я бы сказал, что это хорошие рисунки.

— Ты прав, не тебе судить.

В блокноте были зарисовки некоторых растений, которые она увидела на Канарах. Рисование для нее было приятным времяпрепровождением. Во всяком случае, Стефани не собиралась никому показывать свои рисунки. Блокнот оказался в гостиной, потому что она просто перелистывала его там, с тоской вспоминая остров.

— У меня нет способностей.

— Это не твои слова! Так утверждала твоя мать, я прав?

Стефани сжала губы, отказываясь отвечать. Она вспомнила, как когда-то в детстве Джоан говорила ей, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Сегодня она могла бы с этим согласиться, хотя считала, что ребенка в одиннадцать лет не стоит лишать надежд. Она прекрасно знала, что ее способности — ничто по сравнению с талантом матери. Но ей очень нравилось рисовать растения, ее привлекало совершенство природы. Ее рисунки не были такими яркими и броскими, как картины матери, но ей самой они нравились. Рисование было для Стефани очень личным делом, ее тайной, а Рей лишил ее этой тайны.

Внимательно посмотрев на Рея, Стефани заметила, что он очень устал. Об этом говорили и круги под глазами, и глубокие складки около рта. Сердце ее заныло, но она не позволила сочувствию хоть как-то проявить себя. Рей опустился в кресло.

— Кофе горячий?

— Возможно…

И опять Стефани не двинулась с места, он сам налил себе чашку.

— Ты боишься плохих отзывов, поэтому прячешь рисунки? Как же тебя воспитывали, если лишили собственного мнения? Мне казалось, что у тебя гораздо тверже характер, — сказал он с недовольством.

— Мой характер останется при мне. Я не собираюсь его менять!

— Не разыгрывай отважную маленькую героиню, дорогая. Я рад, что у тебя есть интересы помимо семьи. Кажется, ты пренебрегаешь талантом, которому многие позавидовали бы. А еще больше людей хотели бы любоваться твоими рисунками. Ты прекрасно видишь детали. У меня есть друг — путешественник, который провел половину жизни среди дикой природы, отыскивая новые виды растений. На этот раз он нашел новые орхидеи в Андах. Издатель хочет выпустить большой альбом с фотографиями растений, открытых моим другом. Но Клинт решил, что будет лучше поместить рисунки орхидей, а не их фотографии. Так что могу тебя познакомить, — предложил Рей как бы между прочим.

Предложение было лестным, но Стефани упрямо покачала головой.

— Я могу обойтись без твоей помощи.

Рей презрительно сощурил глаза.

— У тебя жизнь изнеженной красотки из привилегированного общества. Многие женщины могли бы тебе позавидовать…

Стефани смотрела на Рея и видела, как изменился его обычно здоровый цвет лица. Он устал… Но она опять решила не поддаваться эмоциям и не слушать сердца. Да, он устал, но… он выживет, сказала она себе.

— …А также комнатные собачки. Мне кажется, ты родился не в том веке. Я уже звонила Эриху по поводу рабо…

Она прервалась на полуслове, увидев злость, вспыхнувшую в его глазах. Рей вскочил на ноги. Усталости как не бывало.

— Ты виделась с ним? — процедил он сквозь зубы и добавил: — Я запрещаю это!

— Эрих — мой друг. — Стефани смутилась.

— Знаю… Почему только он в свое время не смог помочь тебе понять, насколько ты чувственна, Стефани?

— В тебе говорит ревнивец… — начала она, но Рей перебил:

— Я говорю как муж, которому не хочется, чтобы повсюду склоняли имя его жены и ставили под сомнение его отцовство. А кроме того, я никогда не отдаю того, что принадлежит мне.

— Я не принадлежу тебе и никогда не буду принадлежать, и ты не будешь решать, с кем мне дружить!

Рей упомянул ребенка, а у нее все внутри перевернулось. Сегодня утром она даже заглядывала в календарь, чтобы удостовериться, не ошиблась ли она датой, и заволновалась.

Ошибки не было… Наверное, слишком рано еще говорить, успокаивала она себя, но где-то в глубине души Стефани уже не сомневалась.

— Сегодня я обедал с твоей сестрой.

Столь неожиданная новость застала ее врасплох.

— С Доминик? Не может быть! — ответила Стефани еле слышно. — Она бы зашла повидаться со мной.

— Не сомневаюсь, что она так и сделает.

Стефани не знала, что и подумать.

— Почему же она встречалась с тобой? — спросила она недоверчиво.

— Полагаю, ей просто приятно мое общество.

— Оставь Доминик в покое, Рей! Хватит того, что ты уже разрушил одну жизнь…

— Твоя сестра сама домогалась меня, — сказал он безразличным голосом.

Пока она сидела здесь одна, пытаясь примириться с новой для нее жизнью, с новым домом, он обедал с ее сестрой! Ну что ж! И это она переживет!

— Надеюсь, вы оба замечательно провели время, — съязвила она.

Но он и глазом не моргнул, подошел к двери и, уже уходя, бросил:

— Завтра к нам на ужин я пригласил главу одной японской компании и его заместителя, так что мне понадобится твоя помощь. Думаю, они придут с женами, а может быть, со своими приятельницами. Предупреди прислугу, они знают, что делать. Видишь, я ставлю тебя в известность! Ты же все-таки моя жена… От тебя нужно совсем немного: хорошо выглядеть и держать при себе свои едкие замечания.

— Слушаюсь и повинуюсь. — Стефани даже голову наклонила, изображая полное смирение перед господином.

Скорее, скорее уйти отсюда, пока есть силы сдерживать слезы! И Стефани до крови закусила губу.




Глава 8


К ужину все было уже готово. Если бы только он мог хоть как-то успокоить или развлечь ее! Для Стефани оставалось полной загадкой, где Рей провел прошлую ночь. Она старалась об этом не думать, убеждая себя, что ей это безразлично. Но если бы так было на самом деле!..

Стефани надела белое платье, которое особенно подчеркивало ее загар. Оно было куплено под влиянием порыва. По стилю платье напоминало наряд, который носили женщины в Древней Греции: струящееся, облегающее фигуру, с открытым плечом. Разрез на юбке достигал бедра, и когда Стефани шла, были видны ее красивые ноги. Волосы она забрала наверх и завязала их в простой узел. Эта прическа очень шла ей, подчеркивая длинную лебединую шею.

Стол был накрыт, изысканно украшен, но Стефани снова и снова что-то на нем переставляла. Когда раздался звонок, Стефани вздрогнула — нервы ее были натянуты как струна.

Рей не стал бы звонить, но ведь и гости не могли приехать на час раньше, подумала она. Кто же тогда пришел?

Спокойный, внушительного вида дворецкий сообщил, что некто по имени Эрих Стокман хочет видеть хозяйку дома.

— Ты проводил его в гостиную? — спросила она дворецкого. — Спасибо! — С плохо скрываемой радостью Стефани, приподняв подол платья, поспешила в другую комнату.

— Эрих! — воскликнула она на пороге гостиной, бросилась к нему и схватила его за руки. — Ты получил мое сообщение?

Он нахмурился и высвободил руки.

— Нет, дорогая. Меня не было в Глазго, — пояснил он с виноватым видом. — Если бы я мог предположить, что все зайдет так далеко и ты выйдешь за него замуж, я бы не стал уезжать! — добавил он. — Стефани, ты совершила глупость!..

— Всю свою жизнь я была до неприличия благоразумной. Видимо, пришло время совершить что-нибудь из ряда вон выходящее, — попыталась отшутиться Стефани.

— Я ужаснулся, когда Джоан сказала мне, что ты стала миссис Чедвик.

— Ты виделся с матерью? Я с ней недавно разговаривала по телефону. Она была какая-то странная, — заметила Стефани.

— Знаю. Я стоял рядом с ней. — Он отвел глаза. Но многозначительный тон Эриха не привлек ее внимания.

— Неужели?

— Стефани, я приехал сюда, чтобы сообщить тебе, что я и твоя мать поженились два дня тому назад.

Новость была ошеломляющей. Она просто оглушила Стефани. И сколько продолжалась эта немая сцена, неизвестно. Возьми себя в руки, Стефани! — приказала она себе, видя, что бедняга Стокман ждет ее ответа.

— Эрих, это восхитительно! — У Стефани хватило сил обнять его. — Боже! Ты теперь мой отчим, — произнесла она, смеясь и плача одновременно.

— Мне хотелось сообщить тебе об этом в спокойной обстановке. Джоан готовит что-то грандиозное, со множеством приглашенных. — Он улыбнулся. — Я ускользнул от нее на время. У тебя сегодня гости?

— Да. Но до их прихода еще есть время, так что мы можем поболтать, — сказала она обрадованно. — Расскажи-ка мне, как же у вас все это получилось? Если ты не возражаешь, конечно, — торопливо добавила Стефани, надеясь, что вопрос ее не вышел за рамки приличия.

— Я поставил перед твоей матерью ультиматум: или она выходит за меня замуж, или я навсегда исчезаю из ее жизни.

— Ты меня поражаешь!

— Мне давно уже следовало сделать это. Но хватит говорить обо мне. Как у тебя дома? — озабоченно поинтересовался Эрих.

И Стефани, сев рядом и положив голову ему на плечо, рассказала всю историю с начала до конца. Эрих выслушал ее очень внимательно, а потом нежно потрепал по голове.

— Я ведь говорил, что так и будет!

— Да, ты оказался прав. У тебя есть платок или салфетка? Весь мой макияж пошел насмарку. — Она слабо улыбнулась, беря у него носовой платок. — Мне кажется, я не смогу здесь остаться, — сказала она, впервые решившись произнести эту мысль вслух.

— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Ведь я тоже был в подобной ситуации. Идеальная любовь — большая редкость, так уж устроены люди. — Эрих с волнением смотрел на нее. Глаза у Стефани были полны слез. — Ты уже не рассчитываешь на?.. — Вопрос остался недосказанным.

— …его любовь? — Она покачала головой.

Эрих ласково обнял ее, и Стефани подумала, как повезло ее матери. Оставалось надеяться, что Джоан будет относиться к этому мужчине, как он того заслуживает. Эрих взял Стефани за руку.

— Если бы в свое время я смог взять быка за рога, этого никогда бы не случилось. Мне следовало бы во всем разобраться. Ты должна уехать со мной, Стефани, уехать домой… Невыносимо видеть, как ты страдаешь, дорогая…

— О, Эрих! — Она обняла его.

Если бы она могла… Нет, она должна сама решить свои проблемы.

Они оба вздрогнули от неожиданного хлопка в ладоши. Стефани обернулась и увидела стоящего на пороге мужа.

— Как прекрасно! Я уже хотел было извиниться за то, что помешал, но потом передумал. — Неприятная улыбка исказила лицо Рея. Взгляд его был холоден. — Это мой дом и моя жена! Поэтому, мне кажется, не мне отсюда уходить!

Краем глаза Стефани увидела, что Эрих, почувствовав настроение Рея, встал и шагнул вперед, сжав кулаки. Но Чедвик лишь ухмылялся, не делая никаких попыток приблизиться к Стокману.

— Я буду рад покинуть этот дом, но только вместе со Стефани, — отчеканил Эрих.

— Думаю, ты ошибаешься. — Рей начал необычайно вежливо, но не сдержался: — На твоем месте, я бы убирался отсюда подобру-поздорову!

Что он себе позволяет? Ей нужно каким-то образом разрядить напряженную обстановку. Стефани громко произнесла имя мужа, но ни Эрих, ни Рей даже не обратили на это внимания. Она снова окликнула Рея, но на этот раз произнесла его имя холодно и резко, и он услышал ее. Они оба ее услышали. И тот и другой оторопело посмотрели на нее. Очевидно, мужчины просто забыли о ее существовании.

— Вы оба ведете себя как мальчишки, но в отличие от них можете причинить друг другу гораздо больше неприятностей! Да, было бы интересно узнать, у кого из вас оказалось бы больше синяков, — заметила она с сарказмом. — Эрих, я бы хотела, чтобы ты ушел. — Стефани подняла руку, опережая его возражение. — Я могу сама справиться с ситуацией. — Она повернулась к Рею. — Как бы то ни было, ты должен извиниться перед Эрихом за свое дикое поведение. И не забудь, через полчаса ты должен принимать важных гостей. А мне не хотелось бы весь вечер говорить о синяке у тебя под глазом… — сказала она с язвительной улыбкой.

— Молодец, Стефани! Я всегда восхищалась твоим умением решать проблемы!

За спиной Рея стояла Доминик и с интересом наблюдала за происходящим.

— Как ты здесь оказалась? — Стефани без сил опустилась на стул.

Доминик вышла вперед и встала посередине — она вообще любила быть в центре внимания при любых обстоятельствах.

— Что за вопрос, дорогая? Твой муж пригласил меня на ужин, — ответила она спокойно, без лишнего волнения, что было вполне в ее стиле. В красном облегающем платье она выглядела очень сексуально. Подойдя ближе к Рею, Доминик фамильярно похлопала его по руке.

Стефани как завороженная смотрела на ее пальцы с ярко-красным маникюром — словно капельки крови на фоне темного костюма Рея. Только чья кровь прольется сейчас? Кто победит? Кому надо будет покинуть этот дом?

— Я очень рада тебя видеть, дорогой мой, но мне кажется, тебе лучше сейчас уйти, — сказала Доминик, пристально глядя на Эриха. — У Стефани интуиция в таких делах.

— Ты уверена? — Эрих повернулся к Стефани.

— Абсолютно, — твердо ответила она.

— Я провожу тебя, — предложил Рей Эриху, едва сдерживаясь.

— Если ты хоть пальцем тронешь его… — начала Стефани, прищурив глаза.

— С головы твоего друга не упадет ни один волосок, — уверил он жену. — Но мы все же кое-что обсудим…

Слава Богу, хоть так! По крайней мере, скандал удалось предотвратить, подумала она с облегчением.

Эрих взглядом старался успокоить ее, а глаза ее мужа, наоборот, вселяли тревогу. Так они и вышли — Эрих впереди, Рей сзади. Дверь за ними закрылась.

— Ну, Стефани, теперь, когда мы одни… Мне показалось, что твоего муженька хватит удар, когда он увидел вас вдвоем. Порой он удивляет до такой степени, что пугаешься, — поделилась своими впечатлениями Доминик и облизнула накрашенные губы.

— Удивляюсь, что ты не вышла за него замуж, — бросила ей в ответ Стефани.

— Боже! Уж не ревнуешь ли ты меня? — спросила ее сестра, с тревогой глядя на враждебное выражение лица Стефани. — Милая моя, я счастливая замужняя женщина. — Доминик расправила юбку и опустилась в кресло. — Ты попала в эту историю по моей милости. Дэнни считает, что я должна помочь выяснить все возникшие из-за меня недоразумения. Боже мой, Стефани, ты никогда бы его даже не встретила, не затей я весь этот спектакль! — проговорила она обеспокоенно. — Если бы я хоть на минуту задумалась о твоей участи, о том, что тебе предстоит выдержать…

Стефани чувствовала, что сестра вовсю старается расположить ее к себе, но не верила ей. Опять игра!

— Какая забота! — пробормотала она.

— Не сердись! Перестань! — Доминик поднялась и взяла сестру за руку и вдруг с любопытством заглянула в ее лицо.

— Господи! Ты беременна, — уверенно констатировала она.

— Как ты догадалась?.. Я сама еще в этом не уверена, — прошептала Стефани.

Доминик радостно засмеялась и обняла сестру.

— Интуиция! Дело в том, что я сама в таком же положении, поэтому я чувствую!

Глаза Стефани широко раскрылись, недоверчивый взгляд сменился радостным, и она улыбнулась.

— Это великолепно, правда? — взволнованно сказала она и подумала: да, было бы великолепно, если бы только Рей…

— А ты думала, что я здесь, чтобы увести у тебя мужа? — Доминик не унималась. — Ты думала, что у меня нет совести? Ошибаешься, Стефани! Она у меня есть, и это заслуга Дэнни. Он вытаскивает на свет все лучшее, что во мне есть, — призналась она. — Как я понимаю, Рей еще ничего не знает…

— Ничего не говори ему! — резко потребовала Стефани.

— Поступай как знаешь, но после того, как я увидела этого немца рядом с тобой…

— Эрих женился на матери два дня назад.

Доминик тихонько присвистнула.

— Бедняга! То-то будет весело, если и наша мамаша окажется в интересном положении, и мы все втроем…

— Это будет катастрофа! — усмехнулась Стефани.

— Тебе не кажется, что Рей почувствует себя дураком, когда ты ему скажешь? — Подобная перспектива явно развлекала Доминик.

— Рей Чедвик никогда не чувствует себя дураком, даже когда таковым является. Но если ты ему хоть что-нибудь скажешь, то я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Он самодовольная свинья!

— Кстати, о свиньях… — начала Доминик, но отчаянный взгляд сестры заставил ее остановиться. — Конечно, это твоя жизнь, но у меня сложилось впечатление, что ты влюбилась в эту самодовольную свинью, как ты выражаешься…

— Не будем об этом, — потребовала Стефани и замерла, услышав, как Рей распахнул дверь гостиной.

Взгляд его серых глаз был холоден, когда он смотрел на жену. Доминик же он улыбнулся.

— Все обошлось… — облегченно вздохнула Стефани.

— Да. Думаю, нам не стоит посвящать Доминик в наши домашние дрязги.

— Не обращайте на меня внимание. Считайте, что меня здесь нет, — радостно защебетала Доминик. — Пойду приведу себя в порядок, — добавила она, вынув из сумочки пудреницу, и посмотрела на себя в зеркало. — Так я и знала: настоящее пугало! — И, извинившись, вышла.

— Ты ведь обещала мне не видеться с Эрихом!

— Я не давала тебе никаких обещаний! Ты приказал мне этого не делать, а это — совсем не одно и то же.

— Ты ведешь себя бесстыдно. Если бы я пришел немного позже, я, возможно, застал бы вас в постели.

— Не говори глупостей! — Нет, она ничего не будет ему объяснять. Он недостоин ее объяснений. Рей самый жестокий и несправедливый человек в мире, и она ненавидит его!

— Уверен, что тебе не терпится сравнить его и меня, — съязвил он. — И ты решила использовать мой дом для своих грязных любовных свиданий. Я прав?

— Я думала, что здесь и мой дом, хотя теперь сомневаюсь в этом. — Стефани ненавидела его все больше и больше. — У тебя в голове, Рей, какая-то помойная яма. Ты о всех думаешь плохо. Если же говорить о морали, то ни один уличный кот не сравнится с тобой. Поэтому не суди меня по своим меркам!

— О, извините, мисс Нравственность! Но, судя по тому, что я видел собственными глазами и слышал собственными ушами, все твои заявления о добродетели — пустой звук. Должен признаться, ты заставила меня задуматься над сложившейся ситуацией, и я понял, что ошибся, женившись на тебе! Я не доверяю тебе; ты способна превратить мой дом в место для любовных утех. Мне кажется, будет лучше, если ты поживешь какое-то время с моей матерью за городом. Мы отдохнем друг от друга.

— Я не выношу твою мать так же, как и тебя! И я не ребенок, которого наказывают за провинность. Если ты считаешь, что нам нужно отдохнуть друг от друга, хотя мы прожили вместе немногим более двух недель, может, нам лучше вообще не жить вместе? — с горечью заявила Стефани.

Этот разговор превратился для нее в настоящее испытание. Но Рей как будто не слышал ее.

— Эрих Стокман не будет твоим любовником. Им никто не будет, кроме меня! — вскричал Рей. Казалось, еще мгновение — и он задушит Стефани.

— Не тебе решать, что мне делать! Я не какая-нибудь вещица, которая принадлежит тебе! — В негодовании Стефани схватила хрустальный бокал и бросила его на пол. Звон разбившегося вдребезги хрусталя несколько охладил разбушевавшегося Рея.

Он прикрыл глаза и, тяжело дыша, тихим голосом сказал:

— Если ты вновь встретишься с Эрихом, ты узнаешь, что я за человек. А теперь мне нужно переодеться. Скажи, чтобы убрали осколки. Этому бокалу было сто пятьдесят лет. Мне действительно следует принять какие-то меры, чтобы укротить твой темперамент.

Стефани взглянула на искрящиеся осколки и пожалела, что не стало красивой вещи.

Когда Доминик вернулась в комнату, Стефани была уже спокойна.

— Насколько я понимаю, ты ничего не сказала Рею, — вздохнула Доминик, обеспокоенно взглянув на осколки. — Иди наверх и приведи себя в порядок. Попробуй поговорить с мужем еще раз. Дай ему шанс… Все может оказаться не так безнадежно, как тебе кажется.

— Нет! — закричала Стефани. — Я знаю, тебе хочется, чтобы я была счастлива, как и ты, но это невозможно! У меня все по-другому. Прошлую ночь он даже не провел дома. — Сочувствие на лице сестры было ей нестерпимо. — Извини, — добавила она и выбежала из комнаты.

Наверху в ванной Рей принимал душ. До Стефани доносился шум воды. Она должна успеть поправить макияж до того, как муж появится в комнате. Но пальцы ее не слушались, дрожали и затрудняли задачу. Только она поднялась, намереваясь уйти, как в комнату вошел Рей.

Обнаженный, он прошел на середину спальни. На шее у него висело полотенце, кожа была еще влажной после душа, и по загорелому телу кое-где стекали капельки воды.

Во рту у Стефани пересохло, и она едва ли смогла сейчас произнести хотя бы слово. Красота Рея была для нее сродни урагану, противостоять которому невозможно. Интересно, видел ли он в ее глазах страстное желание, пронизывающее ее? Ощущал ли он жар, заставлявший пылать ее тело?

Взгляды их встретились. И Рей понял, что чувствует Стефани в этот момент. Выражение ее лица было красноречивее любых слов. Они смотрели друг на друга как завороженные.

Преодолев оцепенение, Стефани медленно опустила глаза и направилась к двери. Если бы она бросила хоть один взгляд на Рея! На его лице больше не было выражения триумфа, который он испытывал когда-то, унижая ее. Сейчас Стефани увидела бы только сострадание и муку.

Сам ужин и атмосфера, царившая за столом, не принесли Стефани никакой радости. Да, она улыбалась, но оставалась ко всему равнодушной. Вот уж кто блистал, так это Доминик! Создавалось впечатление, что она старалась во всем угодить Рею. Стефани сидела и наблюдала, с каким одобрением муж поглядывает на ее сестру, очаровывающую его гостей. И когда один из них принял Доминик за миссис Чедвик, Стефани хорошо представила себе, что испытал Рей в эту минуту. Конечно, он добросовестно исполнял роль любящего и внимательного мужа, но она с болью ощущала еле заметный сарказм, когда он обращался к ней.

— Ты выпьешь со мной чего-нибудь? — услышала Стефани вопрос Рея, когда гости ушли. Но, как оказалось, приглашение было обращено вовсе не к ней, а к Доминик.

— Спасибо, но мне нужно хорошенько выспаться, чтобы выглядеть во всей своей красе, — ответила Доминик, обнимая Стефани. — Особенно теперь, — пробормотала она, многозначительно взглянув на сестру.

— Мой шофер отвезет тебя в отель, — предложил ей Рей, — В следующий раз обязательно приходи вместе с Дэнни.

— Думаю, это Дэнни придет вместе со мной, — поправила она его, улыбаясь.

Уходя, Доминик еще раз обняла сестру.

— Береги себя и крошку, — шепнула она ей на ухо.

Стефани едва сдержалась, чтобы не заплакать, и кивнула. Странно, но никогда прежде она не была так близка со своей сестрой, как сейчас.

Проводив Доминик, Стефани вернулась в гостиную. Рей наливал бренди. Протянув ей бокал, он внимательно посмотрел на нее сквозь янтарную жидкость.

— Ты, должно быть, доволен собой. Вечер удался, — сказала она, не обращая внимания на протянутый ей бокал.

Он пожал плечом и поставил бренди на стол.

— На что, позволь мне узнать, ты опять дуешься? Почему ты недовольна замужеством? Расстроена тем, что перестала поощрять тщеславие эгоистичной Джоан — женщины, которой не знакомы даже элементарные материнские чувства. Что из замужней малышки-девственницы, скрывающей даже столь безобидное увлечение, как рисование, ты превратилась в уверенную в себе, страстную женщину? Думаю, ты очень много приобрела, выйдя за меня замуж.

— Я была свободна, — тихо произнесла Стефани. Зато теперь, подумала она, у меня будет ребенок, и никто не сможет забрать его у меня!




Она, должно быть, задремала и проснулась оттого, что Рей лег рядом с ней. Он нежно коснулся ее плеча, ноги. Стефани лишь сильнее зажмурила глаза. Хотелось просто наслаждаться его ласками, ни о чем не задумываясь.

Прохладные губы коснулись шеи, и Стефани, вздохнув, поправила волосы, разметавшиеся по подушке.

— Я разбудил тебя… — прошептал он, почти касаясь губами ее щеки.

— Тебе не следовало… — начала она, и тут же из груди ее вырвался стон: его рука скользнула ей под рубашку. — Рей, я… — Она задохнулась от сладостного предвкушения.

— Вот так, мой ангел, расслабься… Только ты раскрываешься для меня как цветок. Больше ни с кем я такого не испытывал, — шептал он. — Сегодня вечером в своем наряде ты выглядела такой недотрогой. Но я-то знаю, что за кровь течет в твоих жилах!

Он целовал ее веки, шею. Губы его медленно, с наслаждением коснулись ее отяжелевшей груди.

Власть Рея над ней в такие минуты была безгранична. Она ничего не могла с собой поделать и с жаром отвечала на его пылкие поцелуи. Ее руки, скользившие по его телу, ощущали, как оно напряжено.

— Ты само совершенство, — прошептала она, ощущая вкус его поцелуя.

Не замечая, как трепещет ее тело, Стефани продолжала ласкать и целовать Рея, с тихой мольбой произнося его имя.

И вот наступил желанный миг… Это было мощное вторжение, со всей силой и страстью, на которые только способен мужчина. Но сегодня именно это и было Стефани нужно. Ей не хотелось слишком нежных ласк, не хотелось сдерживать себя. Жажда отдаться обуревающим ее чувствам целиком переполняла ее и передавалась Рею…

Спустя некоторое время, обессилевшие, они лежали рядом, и Рей шептал ей:

— Я создан для тебя, Стефани. Неужели ты этого не понимаешь?

В полудреме она коснулась его головы и еще крепче прижала ее к своей груди. Это был ответ на его вопрос.

Проснувшись утром, Стефани обнаружила, что Рея рядом нет. В голове пронеслись сладкие мгновения прошлой ночи. Она вспомнила, как засыпала, убаюкивая у себя на груди своего возлюбленного, вспоминала то блаженство, которое испытывало ее тело этой ночью. Да, все это было, и свидетельство тому — смятая постель.

Затем она подумала о своей беременности. Точнее, эта мысль не покидала ее вовсе. Еще вчера вечером она решила во что бы то ни стало утром сказать Рею о ребенке. Но, видимо, так было угодно судьбе, что мужа сейчас не оказалось… Ну что ж, ведь сама она не уверена в том, что беременна, подумала Стефани, оправдывая свою нерешительность.

Стефани сладко потянулась, встала и босиком отправилась в ванную. По пути она заметила, что ящик в комоде Рея наполовину выдвинут и из него на пол выпали какие-то вещи. Она наклонилась, собрала их, намереваясь положить на место. И тут ее внимание привлекла фотография, лежавшая в ящике поверх аккуратно сложенных вещей.

Вначале Стефани решила, что это Карин, но потом поняла, что ошиблась. Она вспомнила слова матери Рея. Да, действительно, Карин и покойная Пола были похожи как две капли воды. Стефани смотрела на смеющееся лицо в серебряной рамке. Эта женщина с короткой стрижкой, беззаботно улыбающаяся, выглядела как ангел. Очевидно, Рей сегодня утром переложил эту фотографию в ящик из какого-то другого потайного места.

Неужели этой ночью, лаская ее, Рей думал о Поле? Занимаясь любовью со Стефани, неужели он представлял покойную жену? Она покачала головой, пытаясь отогнать неприятную мысль, но сделать это оказалось совсем нелегко. Вероятно, именно так все и было. Я всегда занимаю чье-то место, подумала Стефани, но это…

Она осторожно дрожащими руками положила фотографию в ящик комода и подумала, что ей нужно уйти отсюда. Она почувствовала себя человеком, вторгшимся в чужой дом, дом Полы. Ей здесь не место.

Прошло несколько безумных минут. Одежда была уже брошена в чемоданы, когда наконец Стефани решила, что ей дальше делать. Она поедет на Сальвию. Это прекрасный вариант. У Рея слишком много дел, чтобы он оставил на время Глазго, так что она будет на острове в полной безопасности и он не нарушит ее покоя. Можно было бы вернуться домой, но сострадание Эриха было для нее сейчас невыносимо. А что касается матери, та уж точно не обрадуется возвращению дочери, особенно теперь…

Ей было необходимо время привыкнуть к тому, что очень скоро она сама станет матерью, и свыкнуться с мыслью, что она любит человека, который ее никогда не полюбит. Рею нужен ее ребенок, а не она сама.

Торопясь, Стефани написала записку Рею. И тут дворецкий сообщил ей о прибытии гостьи. Стефани уже собиралась отказаться от ее приема, но Карин, не привыкшая дожидаться приглашения в прихожей, уже вошла.

— Садись, пожалуйста. Как насчет чашечки кофе? — Стефани говорила с подчеркнутой вежливостью. — По правде говоря, я жду такси, — пояснила она, когда девушка устроилась поудобнее в кресле, положив ногу на ногу. Да, у нее действительно красивые ноги, но что ей теперь до этого?

— Я зашла навестить бедняжку Рея. Как он эти дни?

— Эти дни? — переспросила Стефани. Обычно хорошо чувствующая настроение собеседника, сейчас она совершенно не замечала, что глаза Карин полны неприязни.

— Да, в эти дни — годовщина смерти Полы, — сладко улыбнулась девушка.

— Я не знала об этом, — сказала Стефани, усилием воли не опуская головы. Ее растерянность и смятение доставили бы Карин огромное удовольствие, но этого не будет! И Стефани держалась из последних сил.

Так вот почему Рей украдкой, наверняка с болью, смотрел на фотографию покойной жены, которую, как говорят, сильно любил! Она представила себе, как он рассматривал ее, Стефани, спящую. Что он чувствовал при этом? Отвращение? А может быть, вину, что предал память о Поле? Даже в те моменты, когда страсть достигала своего пика, он никогда не упоминал о любви. Каждый раз, вспоминая счастливое время, когда она и Рей предавались ласкам, Стефани с болью думала о том, что он ни разу не произнес слова «люблю». Надежды, что что-то может измениться, было очень мало.

— После смерти Полы мы все очень сильно волновались за его здоровье. Он был сам не свой и никого к себе не подпускал. Работал все ночи напролет.

— Разве ты можешь помнить это? Ты ведь была еще совсем крошкой, — изумилась Стефани. — Насколько я успела узнать, Рей — жизнерадостный и энергичный человек и спит очень мало. — Стефани намеренно придала последним словам двусмысленность, и Карин это не понравилось.

— После позавчерашней ночи, мне кажется, он изменил своей привычке тратить довольно много времени на выполнение супружеских обязанностей.

В эту самую минуту вошла служанка и принесла кофе.

— Миссис Чедвик, такси пришло. Может быть, вы все-таки воспользуетесь собственной машиной?

— Нет, спасибо. Я буду через минуту, — сказала Стефани, побледнев, но держа себя в руках.

— Небольшая поездка?

Стефани уклончиво улыбнулась, проигнорировав любопытство девушки.

— Позавчерашняя ночь? — спросила она, как можно осторожнее. Зачем лишать девушку удовольствия сделать то, ради чего она, собственно, и пришла сюда? Ей явно хотелось что-то рассказать.

— Ты что же, не заметила, что его не было дома?

— Говори то, что собиралась сказать, и уходи! А лучше, оставайся, если хочешь, потому что, как видишь, я уезжаю! — Болезненная нотка в голосе Стефани заставила Карин замолчать. Девушка прекратила насмешки.

— Он был со мной, — сказала Карин и сделала паузу, ожидая реакции Стефани. Но увидев, что выражение лица той не изменилось, продолжила: — Он понял, какую совершил ошибку…

— Об этом мне расскажет сам Рей, а не ты. Вряд ли он будет доволен твоим визитом!

Впервые за все время Карин почувствовала себя неуверенно.

— Я ухожу, а ты оставайся и допивай кофе, — тихо сказала Стефани, выходя из комнаты.

Спектакль был окончен.

Стефани был не мил белый свет. Она вспоминала вчерашнюю сказочную ночь и… предательство Рея. Ну что ж, по крайней мере, она уверилась в правильности своего решения оставить мужа. Неужели она сама подтолкнула его в объятия этого юного существа? Как он мог?..

Заканчивалась самая важная глава ее жизни. В записке, оставленной мужу, она объяснила причину своего ухода, почему не может с ним больше оставаться, а также написала, куда уезжает.

Интересно, размышляла Стефани, как чувствуют себя люди с разбитыми сердцами? Будет ли она когда-нибудь вновь чувствовать себя как прежде? Неосознанно ее рука опустилась на живот. Она подумала о ребенке, их ребенке! Если бы Рей знал о нем, она бы никогда не сбежала. Но жить с ним без любви? У нее не было на это сил…




Глава 9


В Санта-Крусе было страшно жарко. Уговорить кого-нибудь из местных жителей перевезти ее на Сальвию оказалось невероятно трудной задачей. Стефани чуть не плакала. Уже несколько раз она обращалась с этой просьбой к владельцам лодок, но все делали вид, что или слишком заняты, или не замечают ее.

Но она не сдавалась. Вытирая пот со лба, Стефани продолжала поиски местного жителя, который согласился бы переправить ее на остров, и в очередной раз слышала отказ. Все только и говорили о надвигающемся шторме. Какой еще шторм? В него трудно поверить — над головой совершенно безоблачное небо! Когда Стефани назвала непомерно высокую цену, страх в глазах одного из лодочников уступил место алчности и он назвал свою цену, еще выше. Не колеблясь, Стефани согласилась.

По пути на остров она так и не увидела никаких признаков шторма. Очевидно, все опасения напрасны и так называемый шторм — лишь выдумка. Море было спокойно, как никогда. Ветер затих, и от этого одежда ее прилипала к влажному телу.

Лодочник причалил к пристани и высадил Стефани.

— Не передумали, леди? — спросил он, снимая с лодки ее чемоданы.

Стефани покачала головой и облегченно вздохнула. Она не задумывалась над тем, что ее заставило приехать сюда. Просто инстинктивно чувствовала, что на острове есть что-то такое, что поможет ей залечить душевные раны.

— Нет, спасибо, — твердо ответила она. — Не могли бы вы отнести мои чемоданы в дом?

Но лодочник уже прыгнул в лодку, и ответ его был настолько неожиданным, что Стефани слегка испугалась.

— Нет, леди! Отсюда надо поскорее убираться. На дне этого не потратишь, — сказал он, похлопывая себя по карману, где лежала пачка денег.

Зная о неспешности большинства островитян, Стефани удивилась — куда он так торопится? Мужчина все время смотрел на часы. Может, боится опоздать на свидание? — подумала Стефани. Она взяла два чемодана и пошла к дому, оставив третий на пристани — кто-нибудь из слуг принесет его позже.

Тропинка к дому поднималась в гору, нещадно палило солнце, чемоданы оказались для Стефани непосильной ношей. Она решила оставить один прямо на дорожке. Воцарившаяся вдруг тишина пугала. Нигде не было ни души.

Дверь была не просто заперта на замок, но и еще закрыта на засов, как, впрочем, и окна. Запаниковав, Стефани громко позвала Марию. Она звала ее, пока не охрипла, но никто не отзывался. У этого безмолвия на острове должна быть какая-то причина, с тревогой подумала Стефани. Но какая?

Она села на чемодан, обхватив голову руками. Где же все? Что ей делать? Вспомнив о домике Марии, Стефани побежала туда. И что же? Ее встретили закрытые ставни, при виде которых несчастную женщину охватил настоящий ужас. Ее убежище вдруг превратилось для нее в ловушку.

Спокойно! — приказала себе Стефани. Надо что-то делать. Стефани обошла дом вокруг и нашла заколоченное досками кухонное окно. Палкой, попавшейся под руку, она отбила деревянные планки.

Попасть в чужой дом оказалось гораздо легче, чем она себе это представляла. Разбив стекло, Стефани осторожно просунула руку внутрь и подняла щеколду. Несколько ловких движений, и она очутилась в аккуратном маленьком домике.

Стефани обошла все комнаты. Везде все было в полном порядке. Почему же не было людей? В замешательстве она села на диван. У нее возникло странное ощущение, будто она оказалась на борту корабля, оставленного командой. Но кто-то же должен быть на острове! Она должна найти хоть одну живую душу! Улыбнувшись, она надела на голову соломенную шляпу Марии, вспомнив постоянные напоминания Рея о жарком солнце.

Стефани шла по берегу, время от времени громко зовя хоть кого-нибудь. Неожиданный порыв ветра сорвал с ее головы шляпу, и только тогда она поняла, что погода изменилась. Стефани попыталась поймать шляпу, но ветер поднял ее высоко в небо и унес в сторону моря.

Да, ее предупреждали о шторме. Море беспокойно пенилось, оно уже не казалось той голубой бескрайней равниной, как совсем недавно. Солнце закрыла огромная черная туча.

Оставаться на берегу было небезопасно, и Стефани пошла, ускоряя шаг, а потом побежала. Она преодолела лишь половину пути, как уже выбилась из сил. Ревущий ветер валил с ног. С огромным трудом делая несколько шагов вперед, в следующие мгновения она отступала назад. Песок забивал глаза. Переводя дыхание, Стефани открыла рот, но он тоже тотчас наполнился песком. Опустив голову, она пыталась пробираться сквозь стену ветра.

Вот в лицо ей угодил крошечный камушек, и Стефани, упав на колени, зарыдала.

Но стремление выжить одержало верх. Собрав остатки сил, она поднялась и пошла навстречу ветру.

Нет, это была не галлюцинация! Перед Стефани стоял Рей, защищая ее своим мощным телом от ветра. Наконец-то она смогла вздохнуть.

— Я знала, что ты придешь, — промолвила она, когда Рей протянул к ней руки. Он переменился в лице, заметив кровоточащую ссадину у нее на виске. — Ненавижу тебя, — вдруг добавила она. Злится, конечно, Рей злится, сделала она вывод, глядя на его напряженное лицо.

— У нас еще будет время это обсудить, — уверил ее Рей. — Ты можешь идти? — Он старался перекричать завывание ветра.

— Конечно… — начала она, но Рей ее не слушал. Он уже тянул ее за собой, идя по берегу навстречу ураганному ветру. Его широкие плечи и грудь не могли защитить ее от стихии, но решимость мужа помогла Стефани воспрянуть духом. Она была не одинока!

Недалеко от дома Рей подхватил ее на руки и пронес через поваленные деревья. У входной двери он опустил Стефани на землю, приказав лечь ничком. Никогда в жизни она не слышала ничего страшнее этого ураганного воя. В нем было нечто такое, что не поддавалось описанию и отчего в жилах стыла кровь.

Рей потянул ее дальше, к ступенькам, которые вели вниз, в подвал. Плечом он выбил дверь и подтолкнул Стефани внутрь.

Неожиданная тишина оглушила их. Стефани опустилась на каменный пол, наблюдая за его попытками закрыть дверь. Задача была не из легких и стоила ему неимоверных усилий. Стефани поднялась и навалилась на дверь спиной, упираясь каблуками в пол. Рей с благодарностью кивнул.

Вскоре дверь была закрыта на засов, и Стефани облегченно вздохнула. Она медленно опустилась на пол. Ей показалось, что все страхи остались позади, но, взглянув на мужа, поняла, что это далеко не так. Улыбаться в данных обстоятельствах было явно не к месту.

— Ты считаешь это развлечением? — разъярился он, опускаясь на пол рядом с ней. — Извини, но я не разделяю подобного мнения. Это не шутки! Не могу поверить, что даже ты можешь вести себя настолько бездумно. Высадиться на остров перед самым ураганом…

— Ураган?.. — пробормотала Стефани, как будто впервые услышала это слово. Неужели я так же ужасно выгляжу, как Рей? — подумала она. Его рубашка превратилась в лохмотья, один рукав был оторван целиком.

— Да, ураган! Из-за него эвакуировали всех жителей островов. Из-за него мне пришлось покупать лодку, потому что никто не хотел рисковать жизнью и везти меня к моей безумной жене. У лодочников не было твоего мужества. Они ведь, в отличие от тебя, знали о надвигающемся шторме.

— Мне не нужно было оставлять тебе записку, — с горечью сказала Стефани.

— Записку? Какую записку? Я не получал никакой записки! Я узнал о твоем отъезде от Карин. Она торчала у нас в гостиной и пила кофе. Почему ты считаешь возможным доверять свои мысли и планы ей, а не мне? Почему, придя домой, встречаю там ее, а не тебя? — Он сжал руку в кулак и ударил им по ладони другой руки.

— Мне показалось, что ты как раз этого и хотел. — Стефани, смутившись, поднялась.

Одна туфля слетела с ее ноги, и она сбросила другую. Та упала на пыльные винные бутылки, стоявшие у противоположной стены.

— Поосторожней с винными запасами дядюшки Стюарта! О чем, черт возьми, ты говоришь, женщина? Неужели тебе со мной было так плохо?

— Да, и ты это знаешь! Я совершила большую ошибку, согласившись выйти за тебя замуж. Карин же я ничего не рассказывала. Она ведь ненавидит меня! А тебе я написала записку!

— Я не нашел никакой записки, черт побери!

— Значит, ее взяла Карин.

— Зачем это ей нужно? — скептически поинтересовался Рей.

— Ты возродил ее надежду, проведя с ней ночь.

— Что я сделал?! — воскликнул он.

Его изумление было таким искренним, что Стефани сразу поняла — Карин солгала. Но откуда тогда Рей узнал, что его жена на Сальвии?

И на этот вопрос Стефани получила ответ.

— У меня преданные слуги. Дворецкий случайно слышал, как ты заказывала билет на самолет!

— Значит, ты приказал им шпионить за мной! — Она вздрогнула, услышав, что какофония звуков за дверью стала еще громче. — Что это? — воскликнула она, широко раскрыв от страха глаза.

— Всего лишь дождь. Ты здесь в безопасности, Стефани. Конечно, в относительной. В этом доме глубокие каменные подвалы, которым не страшна никакая стихия. — Он старался успокоить ее. — А что заставило тебя приехать сюда? Ведь повсюду были расклеены объявления о надвигающемся урагане. Ты что, сошла с ума?

— Я не видела объявлений. Правда! — призналась Стефани, чувствуя себя на редкость безрассудной. Но сейчас, рядом с мужем, она была в безопасности. Он спас ей жизнь! — Моя голова была занята совсем другими проблемами, — пояснила она, волнуясь. Он поехал вслед за ней! Бросил все дела и помчался сюда… Значит ли это, что она ему небезразлична?..

Она посмотрела ему в глаза, пытаясь разгадать его мысли, но ничего не прочла в них. Не забывай о Карин, напомнила она себе, чувствуя, что начинает сдавать свои позиции.

— Какой же идиот привез тебя сюда?

— Это был очень жадный тип. Сейчас он, вероятно, уже в банке. Правда, он пытался отговорить меня, но, на мой взгляд, ничего не предвещало урагана. Я думала, лодочники просто хотят… Нет, я их просто не слушала, — призналась она. Ее привел сюда какой-то непонятный ей инстинкт, подобный тому, который зовет весной птиц вернуться в родные края.

— Где же Стокман? Он должен был встретить тебя? Да? Он здесь?

Стефани нагнулась к какому-то сундуку, стоявшему поблизости, приподняла крышку и заглянула внутрь.

— Нет, его здесь нет, — нарочито удивленно сказала она. — Ума не приложу, куда он делся!

— Если тебе очень хочется быть с ним, можешь себе это позволить. — На лице Рея было написано полное безразличие. Пыль и песок, покрывавшие его, делали Рея похожим на каменную статую.

— Ты приехал сюда, чтобы сказать мне это? — спросила Стефани. Ему даже не хочется отвоевывать жену, подумала она. Для него это слишком хлопотно! — Как ты великодушен!

— Да, я великодушен. Ты сама сказала, что ненавидишь меня… Пола тоже… ненавидела меня. В конце концов, для нее не оставалось другого выхода, кроме как убежать, потому что я был слишком упрям и слишком эгоистичен. И чем все закончилось… Сейчас я не переживу, если история повторится. Поэтому я отпускаю тебя на свободу… — Рей повернулся к Стефани и посмотрел на нее потемневшими глазами. — Когда я понял, что ураган застанет тебя на острове… — Он замолчал, из груди его вырвался стон. — Если бы я не успел на самолет, взлетевший сразу после твоего, я бы уже сюда не попал. Все остальные рейсы отменили.

— Н-не понимаю, — сказала Стефани, запинаясь. — Почему убежала Пола? Она ведь любила тебя! — Голова ее шла кругом.

— Да, вначале так и было, — согласился Рей. — Я женился на ней, потому что мне льстило ее обожание. К тому же я хотел угодить семье. Я ведь ни разу не сделал ничего, что бы они одобрили. Я всегда был отщепенцем. — Он усмехнулся. — Но женитьба была ошибкой. Пола относилась ко мне гораздо лучше, чем я к ней, она любила меня, а я ее — нет. Со временем она стала все больше и больше раздражать меня и в конце концов вызвала откровенную неприязнь, — признался он. — Пола изо всех сил старалась поддерживать семейную жизнь, но я был ей слишком плохим помощником. Когда она окончательно поняла, насколько непрочен наш брак, ей захотелось обзавестись детьми. Она умоляла меня. Она была убеждена, что они помирят нас. Но даже этого я ей не дал! — Голос его был мрачен. — Я сказал ей, что дети не помогут скрепить шаткие основы нашего союза.

Стефани смотрела на Рея с состраданием. Он открылся ей, доверил свои самые сокровенные мысли!

— Но хуже всего было то, что я остался безразличен к ней даже тогда, когда она стала искать любовь на стороне. Я почувствовал даже некоторое облегчение. Но когда она попросила меня о разводе, я отказал ей. Я расценил это как поражение, что для меня абсолютно неприемлемо. Я не признаю поражений. Хотя готовился к подобной минуте и ожидал, что рано или поздно мне придется капитулировать, но… — Его голос затих.

В глазах Стефани заблестели слезы.

— …Произошла авиакатастрофа…

Рей кивнул.

— Она была с любовником. Они оба погибли. — Он резким движением остановил Стефани, когда она сделала шаг к нему.

— Но, Рей, это была не твоя вина!

— Вся история человечества доказывает, что люди не способны учиться на своих ошибках. И мое поведение — тому подтверждение. Я женился на тебе из своих собственных, эгоистичных побуждений, а теперь заставляю тебя переживать весь этот кошмар. Иди к Эриху и оставайся с ним! — Он произнес это бесцветным голосом и вдруг сердито добавил: — Но если он тебя обидит, я ему все кости переломаю!

— Не лучше ли было бы вначале спросить меня, хочу ли я быть с ним? — спросила она серьезно. — Или хочет ли он быть со мной?

— Конечно, хочет, — резко ответил Рей с видом человека, уже пожалевшего о своей щедрости.

— А ты не хочешь…

— Я сказал: ты можешь выбирать!

Да, она сделает свой выбор!

— Ты заявил, что я могу остаться с Эрихом. Но я никогда не говорила, что стремлюсь к этому.

Он застыл, не сводя с нее глаз.

— Ты говоришь, что не хочешь его?

— Видишь ли, он женат.

Напряжение Рея достигло предела, и он выругался.

— Ты знала, что он женат? Может, он обещал, что разведется, и ты поверила ему? — Его глаза лихорадочно блестели на побледневшем, осунувшемся лице. — Я убью его. Если он еще раз подойдет к тебе, я… Как ты могла тратить пыл своей души на подобного человека!

— Моей матери не понравится, если ты убьешь Эриха.

— Какого черта! При чем здесь твоя мать?

— Ей не идет черный цвет, и, если ты заставишь ее надеть траур, она никогда не простит тебе этого.

— О чем ты говоришь? — Рей схватил Стефани за руки, но она лишь слабо улыбнулась и продолжила:

— Видишь ли, мама считает, что он придает ей болезненный вид.

В глазах Рея горело нетерпение, когда он встряхнул Стефани.

— Какое отношение твоя мать имеет к Стокману? И прошу тебя, оставь свои загадки.

Он мог бы этого и не говорить. Она действительно зашла слишком далеко.

— В начале недели Стокман женился на матери. Теперь он мой отчим.

Рей выпустил ее из рук, как будто обжегся.

— Правда?!

— Зачем мне тебя обманывать?

— Почему же ты мне сразу не сказала?! — взорвался он. — Ты можешь себе представить, что я почувствовал, когда вошел… — Он провел рукой по своему лицу, как будто стирая из памяти сцену, стоявшую перед его мысленным взором.

— А зачем мне было говорить? Ты с радостью осудил меня, ты вообще не хотел меня слушать. — Стефани вдруг перешла на шепот: — Что случилось, Рей? Ты огорчен, что от меня не так-то просто отделаться?

— Так почему же ты тогда убежала, если не было никакого любовника?

Она отвела глаза от его слишком взволнованного лица.

— Карин… Ты провел с ней ночь.

— И ты ей поверила?

— Хочешь сказать, что все это неправда? — спросила она, вглядываясь в его лицо.

Ей так хотелось верить Рею, хотелось верить, что она не ослышалась. Но она боялась, что принимает желаемое за действительное.

— Карин — ребенок. Я знаю, ты не очень высокого мнения о моей совести, но…

— Для меня — новость, что она у тебя есть.

Мрачное выражение исчезло с лица Рея. Он улыбнулся.

— Стефани, я не спал с Карин. У меня нет доказательств, но ты должна поверить мне на слово. Ту ночь я провел у себя в кабинете. Такое случалось не раз, по разным причинам. Утром, когда я принимал душ и переодевался, появилась моя мать, как всегда не вовремя. Не сомневаюсь, она тоже почерпнула нужную для себя информацию. Карин ищет свою выгоду. Ты веришь мне?

Стефани осторожно взглянула на Рея и кивнула.

— Но все равно, неужели ты оставила меня… сбежала из-за Карин?

— Я все объяснила в письме, — пробормотала Стефани, стараясь не смотреть на него.

Рей взял ее за плечи и резко повернул к себе.

— Я не получал письма!

О, эти руки! Их прикосновение было настоящим испытанием для Стефани. Она медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Мне необходимо было подумать… В ящике твоего комода я увидела фотографию Полы и почувствовала себя так, словно заняла чужое место.

— О каком месте ты говоришь? Я ничего не понимаю!

— Не притворяйся. Может быть, я не заняла место Полы, но ты никогда не делал секрета из того, что предпочел бы видеть вместо меня Доминик. И вчера вечером было легко понять почему… — Жесткие черты лица Рея смягчились, в глазах его появилась нежность, и голос Стефани стал еле слышен: — Ты не хочешь меня…

Но тело Рея, когда он в порыве страсти прижал ее к себе, говорило об обратном. Поцелуй заставил Стефани замолчать.

— Прошлой ночью я занимался любовью не с твоей сестрой, Стефани! Между прочим, Доминик приходила ко мне с требованием рассказать ей, что я задумал, женившись на тебе. Не так-то просто было расположить ее в свою пользу… В конце концов я решился поведать ей всю правду. Я действительно хочу тебя, Стефани. Хочу с того самого момента, когда понял, что ты — это ты, а не Доминик. Упрямая, любящая спорить, полная очарования. Я сказал твоей сестре, что люблю тебя.

Стефани замерла. Как поверить в это? Рей рукой коснулся ее щеки, а большой палец остановился на уголке губ.

— Я взбесился, когда понял, что дед перехитрил меня. Я решил: если я вынужден жениться, то на этот раз обойдусь без любовных переживаний. Твоя сестра показалась мне прекрасным кандидатом на роль жены в так называемом современном браке. — Сказав это, Рей виновато улыбнулся. — Это может показаться бессердечным, но я даже не предполагал, что Доминик способна переживать. Я достаточно сильно обидел Полу, женившись на ней без любви, поэтому сейчас мне не хотелось брать в жены легко ранимую женщину. Но в результате я заполучил тебя.

От этих слов голова Стефани закружилась. Ей все меньше и меньше верилось, что это происходит с ней наяву. Она с любовью смотрела на мужа. Хотелось слушать его и слушать без конца.

— Я обезумел, узнав об игре, которую вы затеяли. И тогда, наперекор всей логике, я решил жениться на тебе. Я не уставал повторять себе, что это станет своего рода наказанием вам обеим. Фактически… — Он покачал головой и грустно улыбнулся. — Я бы предпочел не расставаться с тобой…

— Ты не сможешь научить меня любить тебя, Рей, — нарочито холодным тоном произнесла Стефани, и Рей отшатнулся. От страсти на его лице не осталось и следа. Оно помрачнело. — Глупый, я уже люблю тебя! — не выдержав, закричала она.

Рей стоял, вглядываясь в ее горящие глаза, не в силах сказать ни слова.

— Ах, ты, маленькая негодница! — наконец выдохнул он.

Сейчас он выглядел совсем другим человеком. Лицо его светилось радостью, напряжение исчезало прямо на ее глазах. Страстным поцелуям не было конца. Переводя дыхание, Стефани положила голову на грудь мужа.

— Мне казалось, ты меня ненавидишь! Я не могла этого выдержать. Все вокруг только и говорили о достоинствах Полы. Я думала, ты постоянно сравниваешь меня с ней.

— Ты, моя маленькая проказница, совершенно уникальное создание! Да, после смерти Полы я не находил себе места, но, скорее, потому, что чувствовал вину. Мой первый брак был по расчету, а не по любви. Хорошо воспитанная девушка из нашего круга подходила мне во всех отношениях. Брак с тобой не преследует никакой выгоды. Просто я решил, что ты будешь моей. И к черту все последствия! Мое семейство сразу поняло, что я одурманен тобой.

— Неужели? — удивленно спросила она. — А я ничего не знала, — посетовала Стефани, с нежностью ластясь к нему.

— Что бы я делал, если бы лишился тебя?

— Теперь я никуда не убегу!

Рей взглянул в ясные глаза Стефани. Желание, которое он испытывал всего лишь минуту назад, сменилось пылающей страстью.

Ураган, свирепствовавший за стенами дома, был ничто по сравнению с тем ураганом любви, который разыгрался в полутемном пыльном подвале, вдалеке от всего мира…

* * *


След, оставленный ураганом, потрясал. Рей и Стефани молча шли мимо поваленных деревьев. Округу было не узнать. Серый океан все еще пенился.

— Могло быть во много раз хуже, — сказал, наконец, Рей и посмотрел на жену. — Но главное, что уцелела самая большая ценность.

Стефани подняла на него затуманенный нежностью взор.

— Когда я думала, куда же мне отправиться, что-то толкнуло меня полететь именно сюда. Мне дороги воспоминания, связанные с этим островом. Я чувствую себя здесь как дома.

— А я надеюсь, что мы выберемся на большую землю и отправимся к себе домой, в Шотландию, — сказал он тихо. — Но до тех пор, пока не вернутся жители острова, нам придется сидеть здесь.

— А как же лодка, на которой ты приплыл?

— У меня не было времени привязывать ее, не говоря уже о том, чтобы где-то укрыть ее от шторма. Я думал только об одном: лодочники на пристани говорили о сумасшедшей леди, которая отправилась на Сальвию. Мне следует связаться с кем-нибудь по радио и сообщить им, что с нами все в порядке. Пусть не тратят время на наши некрологи.

Стефани молча кивнула. Мысль об острове, Рее, об уединении заставила ее улыбнуться.

— Чему ты улыбаешься?

— Ты мой. Я вынуждена щипать себя, чтобы удостовериться, что это не сон. — Стефани продолжала широко улыбаться Рею.

— Я знаю лучший способ доказать это. — И он коснулся ее груди. У Стефани перехватило дыхание. — Я никогда не сомневался в твоей любви. Иначе ты не отвечала бы на мое чувство. — Сказал он и привлек Стефани в свои объятия.

— А мне казалось, что мои чувства волнуют тебя в самую последнюю очередь. Я так боялась, что ты узнаешь о моей любви!

— Я не представляю жизни без тебя, моя дорогая! — И Стефани вздрогнула, услышав это признание.

— Как ты думаешь: двое людей, в чьих семьях не слишком заботились о чувствах других, способны создать нормальную домашнюю атмосферу для… собственных детей?.. — Как ни старалась Стефани говорить спокойно, у нее ничего не получилось. Сердце ее буквально вырывалось из груди.

— Ты не?.. — Он приковал к ней взгляд.

Щеки ее вспыхнули.

— Я тоже считаю, что дети не смогут скрепить шаткий брак. И это — одна из причин, почему мне нужно было подумать. Мне показалось, что с появлением ребенка я буду нужна тебе еще меньше…

— Глупышка! — Рей заключил в ладони ее лицо. Его глаза светились нежностью и гордостью. Все сомнения и страхи Стефани уходили прочь. — Было бы здорово иметь много детей! И пусть это будут девочки, похожие на свою мать, — задумчиво произнес Рей. — Мы научим их языку любви. В конечном итоге, ведь это только всем нам и нужно, да? Я считаю, что у нашей любви — крепкое основание, как у этого старого дома. Оно выдержит любой ураган.

Ответный взгляд Стефани был полон нежности, и солнце не смогло сравниться с ее улыбкой, осветившей все вокруг.