Звуки флейты
Лу Первис








Молодая американка очутилась на затерянном в океане маленьком японском острове. При других обстоятельствах древние легенды, овевающие остров, его почти средневековый уклад, его экзотические обитатели заинтересовали бы девушку. Но ее деловая поездка оказывается полной приключений и опасностей. На помощь Кэрол неожиданно приходит «повелитель» острова — самый загадочный и непредсказуемый из людей, которых ей приходилось встречать. Так же загадочно и непредсказуемо складываются их отношения…

Для широкого круга читателей.






Лу Первис

Звуки флейты





1


Самолет был всего-навсего двухмоторный. И когда второй мотор заглох, в салоне повисла жуткая тишина.

Кэрол Стивенс почувствовала, как ужас, нарастая, заполняет все ее существо. Как же так?! Ведь мы уже почти долетели! — пронеслось в голове. Неужели конец? Не может быть!

Она автоматически выполняла распоряжения пилота, которые доносились из переговорного устройства: плотно пристегнулась ремнем, сгруппировалась, как полагается в таких случаях. Голос пилота звучал подчеркнуто спокойно и деловито, вселяя надежду, что после крушения можно остаться в живых. Не паниковать! — приказала себе Кэрол. Главное — не паниковать!..

А самолет между тем всей тяжестью провалился в черноту зимней ночи, за бортом ревел ветер. Кэрол слышала, что пилот посылает по радио сигналы бедствия, сообщает координаты. Их непременно кто-нибудь услышит! Их спасут! А может быть, они как-нибудь дотянут до посадочной полосы? Но скорость падения неумолимо росла, бушующая внизу вода приближалась с бешеной быстротой…

А потом они рухнули в океан.

Кэрол почувствовала страшную боль в голове, шее, плечах, груди. Воздух со свистом рвался из легких. Давнее воспоминание ярким пятном вспыхнуло в затуманенном мозгу. Ей было лет пять… Она раскачалась на качелях, сорвалась, пролетела по воздуху и сильно ударилась грудью о землю. Тогда ей тоже показалось, что она умерла: невозможно было дышать…

На какой-то миг Кэрол потеряла сознание, а когда очнулась, почувствовала, что широко открывает рот, пытаясь вдохнуть воздух. Наполнить им легкие. Выжить.

Ее окружала темнота. Больше всего боясь опять потерять сознание, Кэрол мучительно пыталась понять, что с ней. Словно в бреду, она чувствовала, как что-то холодное хватает за щиколотки и скользит по икрам, обтянутым чулками. Мокрое.

Вода. Морская вода.

Холодные безжалостные щупальца огромного чудовища — Тихого океана.

Сейчас эти щупальца затащат ее вниз, в тишину, и там окончится ее земное странствие; настанет забвение…

Нет! Кэрол сделала еще одну попытку вдохнуть. Легкие поддались, слегка раскрылись. Нет, она не хочет погибнуть в этой ледяной могиле! Во всяком случае, без борьбы она не сдастся. Наконец Кэрол удалось глотнуть воздуха. Никогда в жизни она так остро не чувствовала, как это здорово — просто дышать!

Кэрол попробовала пошевелиться. Надо проверить, цела ли она. Руки… плечи… голова… спина… ноги… Все болит, ноют мышцы. Но, кажется, она цела.

Облегчение охватило Кэрол. Если она может двигаться, надо выбираться отсюда. Скорее, скорее!

Сердце колотилось как бешеное, но собственные движения казались Кэрол замедленными. Так бывает в кошмарном сне. С большим трудом она отстегнула ремень. Огляделась. Горели аварийные огни. Все остальное — чернота.

— Капитан Баррет! — Голос дрожал. И вообще — разве это ее голос? Девушка попыталась еще раз: — Капитан Баррет! Где вы? Что с вами?

Никакого ответа. Только вода бурно выражала свои чувства — через распахнувшуюся дверь она врывалась прямо в кабину пилота.

Кэрол знала, что в самолете их всего двое. Это был специальный рейс: компания заказала самолет, чтобы доставить ее на остров Хикари. Стюардесса, обычно летавшая с капитаном Барретом, внезапно слегла — чем-то отравилась за несколько часов до вылета. И не было времени найти замену. Кэрол вспомнила, как весело пилот заверял ее, что рейс короткий и они прекрасно справятся сами…

О, как страстно она надеялась, что он был прав!

Кэрол с трудом поднялась на ноги. Холодная вода сейчас же обхватила ее колени, поднимаясь все выше. Надо скорее надеть спасательный жилет. Но сначала — кейс! Все, что угодно, но он не должен пропасть! Слава Богу, вон он — на месте, под сиденьем. Прекрасная мягкая кожа намокла, но ее уверяли, что такие кейсы герметичны и им не страшна никакая влага.

Только пристегнув кейс к поясу и убедившись, что он не сковывает движений, Кэрол вытащила из подголовника надувную подушку и спасательный жилет. Когда она надела жилет, вода уже подступила к бедрам.

Самолет слишком быстро погружается! — в панике подумала она. Наверное, в фюзеляже огромная дыра, если вода так стремительно затопляет салон!

Главное — сохранять спокойствие! Кэрол изо всех сил попыталась вспомнить, как это делается. Прежде всего надо сосредоточиться. До сих пор пилот не подавал никаких признаков жизни. Значит, ей придется полагаться только на себя, самой соображать, как выжить! Отрывок молитвы, выученной в детстве, возник в парализованном страхом мозгу.

И то ли детская вера была крепка в ней, то ли Бог внял ее отчаянной, жаркой молитве, но случилось чудо. Страх отступил. Кэрол вдруг почувствовала себя сильной, способной все преодолеть.

Ноги перестали дрожать. Онемевшими пальцами Кэрол хваталась за спинки кресел, с трудом сопротивляясь прибывающей воде. Она шла к носу самолета. К переднему выходу.

— Капитан! — позвала она еще раз и тут же увидела летчика. Обмякшее тело ничком лежало на штурвале. Он не шевелился и, похоже, был без сознания. А вода между тем уже подбиралась к его лицу. Если он еще жив, то вот-вот утонет!

Кэрол бросилась к летчику. По крайней мере, ей так показалось. На самом деле движения ее были медленными, она с трудом добралась до него.

Осторожно подняв лицо Баррета, Кэрол отвела его подальше от воды, моля Бога, чтобы его позвоночник был в порядке. Потом пошарила в холодной воде и нашла ремень, которым летчик был пристегнут. Отстегнув ремень, Кэрол с ужасом почувствовала, что не в состоянии удержать безжизненное тело Баррета над водой.

— Капитан! Вы меня слышите?! — закричала она в панике. — Помогите же мне! Вы слишком тяжелый! Надо надеть спасательный жилет! Где он?

В этот момент самолет накренился. Вода подступила к груди. Смешно, но чем выше она поднималась, тем легче становилось справляться с тяжестью пилота. Само море держало его на поверхности.

Тут бы воде и перестать прибывать! Но нет. Господи, откуда ее берется столько?! Через пробоину? А может, их несколько? Кэрол чувствовала, как крутятся мощные потоки вокруг щиколоток, пока ноги не онемели.

Если они не утонут, то умрут от переохлаждения, мрачно подумала она. В любом случае надо выбраться отсюда как можно скорее. Кэрол молилась, чтобы кто-нибудь услышал сигналы бедствия капитана Баррета. Ведь остров Хикари должен быть совсем близко! Они уже готовились к посадке, шли на снижение, когда заглох второй двигатель!

В лихорадочной спешке Кэрол пыталась надеть на обмякшее тело пилота спасательный жилет. Когда ей это наконец удалось, она сообразила, что надувать его полностью не следует — иначе они могут застрять в узком проходе.

Теперь все зависело от того, успеют ли они выбраться из самолета, пока его не поглотит пучина.

Капитан все еще был без сознания: вода подступила к плечам, и Кэрол продвигалась очень медленно. В какой-то момент ей показалось, что она слышит где-то вдалеке шум мотора. Но самолет вдруг снова накренился, и волна ужаса захлестнула Кэрол.

Теперь самолет уходил в глубь моря под углом и незатопленным оставался только выход на носу. Кэрол понимала, что нужно будет отплыть как можно дальше, пока самолет не погрузится в воду и не увлечет ее за собой.

Но как быть с капитаном Барретом?

— Господи, что мне делать?! — в отчаянии воскликнула Кэрол. Она ведь даже не знала, жив ли он: онемевшие пальцы ничего не чувствовали, ей так и не удалось нащупать пульс на шее капитана. Но пока существует хоть малейшая надежда на то, что он жив, она не может бросить его!

Кэрол с силой дернула шнур на жилете Баррета, и он тут же надулся. Со своим спешить не стоит, подумала она. С одним надутым будет проще.

Теперь самолет погружался в море медленнее, раскачиваясь как люлька на волнах. Кэрол решила, что сейчас самое время попытаться открыть дверь. Вода уже затопляла верхнюю часть выхода, и девушка надеялась, что давление, равное изнутри и снаружи, не даст волне захлестнуть кабину. Впрочем, у нее нет выбора. Это единственный шанс.

— Задержите дыхание, капитан, — попросила Кэрол.

Она не поняла, слышит он или нет, но ей так важно было сейчас говорить с кем-нибудь! И только тут Кэрол заметила струйку крови, бегущую из его левого уха. Ей стало нехорошо. Раскисшие посеревшие губы капитана окрашивались кровью и на глазах становились темно-розовыми.

Наверное, он серьезно ранен в голову, подумала Кэрол, и внутри нее все сжалось от страха и беспомощности. Но надо было заставить себя держаться как можно спокойнее. Она понимала: стоит поддаться панике — им обоим конец.

— Вы выскочите из воды как пробка, капитан, — бормотала Кэрол, пытаясь уверить себя, что он жив и слышит ее. — Сейчас вода плеснет вам в лицо, держитесь! Это недолго. Потом вы снова вдохнете воздух, а пока задержите дыхание. Сейчас… вдохните глубже, как можно глубже, когда я вам скажу… О'кей… сейчас… Вот мы и выходим…

Кэрол схватилась за ручку запасного выхода, крикнула:

— Не дышите! — и рванула дверь.

На какую-то долю секунды холодная стихия сжалилась над ними и потащила наружу, в распростертые объятия океана. Когда ледяная вода накрыла Кэрол с головой, она с силой толкнула вверх безжизненное тело пилота. Теперь он был уже снаружи. Кэрол сделала все, что могла. Оставалось надеяться на спасательный жилет — он должен вынести Баррета на поверхность. Над головой у них всего несколько футов воды. Так что у капитана есть шанс.

И даже больший, чем у нее: Кэрол почувствовала, что поток воды внезапно изменил направление.

Вырвавшаяся из салона самолета вода ринулась обратно — заполнить вакуум. И этой волной Кэрол снова втянуло в самолет.

Она ударилась головой о потолок. Там, под самым куполом, еще оставалось несколько глотков воздуха. Теперь нужно собрать все силы, чтобы выбраться обратно через дверь. Девушка глубоко вдохнула, нырнула и под водой поплыла к выходу. Сделав несколько сильных взмахов руками, она оказалась в океанском просторе и дернула шнур.

Жилет надулся. Слава Богу!

Вынырнув, Кэрол принялась изо всех сил двигать ногами, жадно хватая воздух широко открытым ртом. В спасательном жилете было трудно поворачиваться, и прошло несколько минут, прежде чем она увидела капитана Баррета. Он был метрах в пяти от нее, и, похоже, ему не стало лучше: волны швыряли во все стороны абсолютно безжизненное тело.

Отгоняя от себя страшные мысли, что капитан мертв и она одна в океане, Кэрол решила во что бы то ни стало добраться до него. Все равно больше плыть было некуда, а позволить себе перестать двигаться она не могла.

Огромная, словно кит, волна с силой подкинула Кэрол и уронила обратно. Вынырнув на гребне новой волны, она взглянула на то место, где в последний раз видела тело капитана Баррета. Но сейчас там не было ничего, кроме воды.

Чувство безысходности словно волна с головой накрыло Кэрол. Онемевшее от холода тело отказывалось подчиняться. Руки налились свинцом, а ног своих она вообще не ощущала, мозг постепенно погружался в смертельную летаргию.

Ах, если бы капитан был жив и ей бы удалось до него добраться! Они могли бы обняться и хоть чуточку согреть друг друга… Кэрол было так холодно, будто в теле вообще не осталось ни грамма тепла. Боже, неужели никто не слышал их крика о помощи, посланного по радио?!

В какой-то момент Кэрол показалось, что сквозь шум волн до нее доносятся звуки мотора. У меня начинаются галлюцинации, подумала девушка. Наверное, именно так чувствует себя человек перед смертью.

Теперь она уже ничего не боялась — она устала бояться. Единственное желание — отдохнуть от всего. Отдаться на волю этих волн, расслабиться, уснуть… Вода, плескавшая в лицо, вдруг показалась теплой. Кэрол закрыла глаза и увидела пляж в Сан-Франциско. Мама смеется и протягивает руки, а маленькая Кэрол, задыхаясь от счастья, бросается к ней, изо всех сил колотя ножками по прозрачной теплой воде…

Внезапно вместо мамы перед Кэрол возникло серебристо-черное чудовище. Наверное, это «морской дьявол», подумала Кэрол. Что ж, говорят, они иногда помогают людям…

— Найдите капитана… — пробормотала девушка, барахтаясь в воде и пытаясь подплыть к этому загадочному существу.

Чудовище охватило ее щупальцами и вынуло изо рта какую-то трубку, ведущую к горбу за плечами.

— Не двигайтесь. Я найду, — сказало оно.

Это странное морское существо говорит на очень хорошем английском, подумала Кэрол. Она никак не могла осмыслить происходящее, но сопротивляться все равно не было сил.

— Очень хорошо, что вы приплыли за мной, — с трудом проговорила девушка.

Она была счастлива, что можно больше не бороться с волнами, что она теперь не одна. Чудовище, крепко обхватив Кэрол щупальцами, куда-то тащило ее, гребя мощными рывками, и больше не говорило. А Кэрол после всего пережитого не могла молчать.

— Вы очень сильный, — бормотала она. — Но я не думаю, что вы сможете вытащить нас обоих.

— Кто еще в море?

Слова прозвучали резко, как морской ветер.

— Капитан Баррет! — стуча зубами, еле выговорила Кэрол. — Я должна найти капитана Баррета…

Вместо ответа морское существо обхватило ее скользкой черной рукой еще крепче и продолжало плыть.

— Подождите! Там капитан! — закричала Кэрол вне себя от страха, что Баррет навсегда останется в море.

Она была почти без сознания, когда ее совершенно бесцеремонно вытолкнули из воды, а чьи-то руки подняли вверх. Воздух казался ужасно холодным по сравнению с теплой морской водой; Кэрол попыталась увернуться и нырнуть обратно. Но морское существо, обхватив ее своими плавниками, подтолкнуло сзади, и Кэрол оказалась в его плавучем доме. Шум мотора теперь перекрывал все прочие звуки. Так это была не галлюцинация!

— Ка-пи-тан Бар-рет!.. — прошептала Кэрол и потеряла сознание.

Последнее, что она видела, было морское чудовище, снова скользнувшее в воду. Вслед ему кто-то прокричал:

— Осторожней! — Кажется, по-японски.




Очнулась Кэрол оттого, что кто-то пытался приподнять ее голову. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит в коконе из одеял, а рядом стоит какой-то человек.

Человек? Да это же ее морское чудовище! Кэрол сразу узнала его, хотя на этот раз он был в каком-то странном черном облегающем одеянии; из-под черных спутанных волос на нее смотрели жесткие темно-синие глаза. Голос его тоже прозвучал жестко:

— Хорошо. Теперь откройте рот и немного проглотите. Это согреет вас.

Одной рукой незнакомец приподнял Кэрол за плечи и крепко прижал к груди, а другой поднес к ее губам термос. Кэрол послушно открыла рот и почувствовала, как какая-то странная жидкость потекла по внутренностям, обжигая все на своем пути.

— Это только кажется огнем. Вы должны выпить все до конца, — сказал незнакомец достаточно вежливо, не разрешая ей, однако, отстраниться от него. — Нужно согреться. Вы едва не замерзли до смерти.

Кэрол смотрела на него и не знала, можно ли ему доверять. Что-то в нем было слишком властное, самоуверенное. Кэрол вообще никогда слепо не выполняла указания других, особенно незнакомых людей. А этот незнакомец пугал ее. Кэрол не могла отделаться от чувства, что это все-таки не совсем человек… Он и внешне не походил ни на кого из известных ей людей. Кэрол даже не смогла бы сказать, к какой расе он принадлежит. Во всяком случае, на японца он, кажется, не похож: почти европейский разрез глаз, их ярко-синий цвет… И в то же время — иссиня-черные волосы, высокие скулы, узкие, плотно сжатые губы…

— Пейте же или я сам волью в вас! — В голосе незнакомца прозвучала угроза.

Кэрол почувствовала его пальцы на своем подбородке. Гнев вспыхнул в ней и даже немного согрел.

— У-б-берите от м-меня свои руки! — заикаясь потребовала она.

Незнакомец немного ослабил хватку, но все-таки не отпустил ее. У Кэрол не было сил сопротивляться; в результате они вместе подняли термос, и горячая жидкость полилась ей в рот.

На этот раз Кэрол сделала несколько глотков и почувствовала довольно приятный вкус.

— Замечательно, — благодарно призналась она. — Спасибо.

Суровые складки лица незнакомца слегка разгладились.

— Пожалуйста.

— П-после т-того, как в-вы меня вытащили, в-вы в-вернулись обратно?

— Да.

— В-вы н-нашли п-пилота?

— Нет.

Кэрол закрыла глаза. Слезы неудержимо потекли по лицу, обжигая холодные как лед щеки.

— Мне очень жаль, — сказал мужчина. — Мы сделали все, что могли.

— Я тоже… — начала она, но слова застревали в горле от отчаяния.

Слезы лились потоком. Кэрол плакала и не понимала, почему никак не может остановиться. Она ведь только что познакомилась с Барретом, никогда не видела его раньше… Но она так старалась спасти его! Господи, как это все жестоко, как несправедливо!

Кэрол вспомнила, что Баррет упоминал о жене и маленькой дочке, которые его ждут, и зарыдала еще безутешнее, глядя в ледяные синие глаза своего спасителя.

— У него была семья… — с трудом сумела она выговорить, тщетно пытаясь перестать плакать.

И тогда этот человек с угрюмым лицом неожиданно прижал ее к себе, притянул ее голову к своему плечу, так что скулы заломило.

— Мы будем искать, — твердо сказал он.

Кэрол в глубине души понимала — только чудо способно спасти Баррета, исправить то, что совершила природа. Но слова незнакомца вселили в нее надежду, а его неуклюжая попытка утешить растрогала до глубины души. Он уже не пугал ее. Казался таинственным — да. Может быть, опасным. Но не пугающим.

Рядом раздался женский голос. Женщина говорила по-китайски, и Кэрол услышала, как незнакомец ответил несколькими короткими фразами. На том же певучем языке.

Кэрол знала, что по старым легендам Хикари — это остров дьяволов. Море вокруг него буквально кишело драконами, морскими змеями и призраками утонувших воинов. Кэрол повернула голову и посмотрела на суровое лицо своего спасителя. Кто же он все-таки? Может быть, китайский дракон? Или дух давно умершего воина?

Незнакомец ответил ей взглядом, непроницаемым, как ночное зимнее небо. Они оба молчали, но Кэрол чувствовала, что какая-то неуловимая связь установилась между ними. Тонкая, но крепкая, как шелковая нить.

Только сейчас Кэрол до конца осознала, что ее жизни больше ничто не угрожает. Ей захотелось расслабиться, забыть обо всем… Глаза сами собой закрылись; голова каким-то неведомым образом уютно пристроилась в изгибе локтя незнакомца. Кэрол почувствовала, как огрубевшие пальцы коснулись ее щеки.

Мотор набирал обороты. Плавучий дом направился к острову.

Кэрол погрузилась в глубокий сон.

В объятиях морского дьявола она чувствовала себя странно защищенной, как будто никакая опасность уже не может угрожать ей.

Во всяком случае пока.




— Вы можете ходить?

Кэрол потрясла головой, стараясь освободиться от сна, и осторожно открыла глаза. Таинственный плавучий дом оказался обыкновенной рыбацкой лодкой, причалившей в маленьком доке на берегу.

— Если мне вас придется нести, то вам лучше выбраться из этих одеял, — сказал мужчина с ледяными синими глазами, в чьих объятиях она только что спала.

Кэрол встала на ноги таким резким движением, что ее спаситель от неожиданности едва не упал.

— Похоже, вы прекрасно дойдете сами, — довольно сердито сказал он, но все же протянул руку, когда Кэрол нерешительно сделала шаг. Он отпустил руку девушки, только когда убедился, что она не собирается падать.

— Сюда.

Но, едва ступив на трап, Кэрол почувствовала холодок, пробежавший по спине. Ее кейс! Она быстро ощупала талию и бедра. На поясе ничего не было. Но это невозможно! Она все время помнила о нем, когда выбиралась из самолета, когда боролась с беспощадными волнами!

— Мой кейс…

Незнакомец нетерпеливо повернулся к ней.

— Черт побери, в чем дело?!

— Исчез мой кейс! Я пристегнула его к поясу. И он был, когда я выплыла из самолета. А сейчас его нет!

Мужчина казался удивленным и раздосадованным. Он подошел к ней, схватил за плечи и подтолкнул на трап.

— Я не видел на вас ничего такого, когда впихивал в лодку.

Кэрол услышала едва сдерживаемую ярость в его голосе и резко остановилась. От неожиданности незнакомец наткнулся на нее и довольно грубо выругался.

Это еще что такое? Кэрол повернулась к нему, уперла руки в бока и угрожающе сдвинула брови. Она совсем не привыкла, чтобы с ней разговаривали подобным образом, и постаралась придать своему лицу суровую надменность.

Но мужчина, стоявший лицом к лицу с ней, похоже, не испугался. Морской ветер обдавал Кэрол брызгами, кожа покрылась мурашками. Судя по всему, вид ее в этот момент был достаточно жалким, а вовсе не угрожающим…

— Мы можем поискать этот проклятый кейс завтра. Уверен, большую часть содержимого можно восстановить. В любом случае, если кейс и пропал, я тут ни при чем. А сейчас вы наконец пойдете или нет? Я бы хотел снять с себя все мокрое и поужинать. Вы, очевидно, сделаны из материала покрепче и предпочитаете стоять здесь и наслаждаться холодом? — саркастически сказал он.

В данной ситуации трудно было отрицать, что она замерзла сильнее его.

— Но я не могу продублировать все, что там было! — воскликнула Кэрол, топнув ногой в ярости. — Не «было», а «есть»! В моем кейсе есть нечто такое, что невозможно… — Отчаяние прозвучало в ее голосе, когда она осознала серьезность происшедшего.

Пробормотав что-то невежливое насчет ее запросов, он опять подтолкнул Кэрол к пешеходному мостику, указывая направление. Она оглянулась, все еще не в состоянии смириться с потерей драгоценного груза… Несколько человек из лодки наблюдали за ней. Двое мужчин. Одна женщина. Ее спасители. Может быть, они что-то знают о ее кожаном кейсе? Да нет! Сейчас он, без сомнения, уже глубоко в море. О Господи…

— Смотрите под ноги, иначе снова окажетесь в воде, — заметил ее главный спаситель.

— Спасибо, я так и сделаю, — с той же язвительностью ответила Кэрол. Похоже, этот человек в соревновании на чувствительность не одержал бы победу. Он начисто лишен этого качества!

Но делать нечего. Кэрол отвела взгляд от лодки и стала смотреть себе под ноги. Наконец они сошли по мокрому трапу, ступили на пустынный берег и стали подниматься по склону вверх. Куда он ведет ее?

Они остановились возле небольшого дома; женщина средних лет открыла дверь и впустила их.

Кэрол с удивлением заметила, каким счастьем засветилось лицо женщины. И это лицо было обращено к мужчине, так сердито втолкнувшему Кэрол внутрь!

— Пол! Я так рада, что ты цел и невредим! Все ужасно беспокоились! — воскликнула женщина по-японски.

Итак, морского дьявола звали Пол… Внезапно тревожное чувство охватило Кэрол. Она повернулась к этому загадочному человеку. Он стоял посреди комнаты, стягивая с головы прорезиненный шлем; черные влажные волосы блестели, несколько прядок упали на лоб. Неужели… Нет, только не это! Но сколько может быть мужчин по имени Пол на таком маленьком острове, как Хикари? — подумала Кэрол, боясь худшего. И многие ли из них могут быть так похожи на пирата и вести себя, будто отвечают за все происходящее вокруг? Конечно нет! Только один…

Впрочем, даже если это тот самый Пол, чего она так испугалась? Конечно, все это неприятно, неловко, но не более того. В любом случае, ничто не мешает ей поскорее выяснить, права ли она в своих опасениях.

— Вы Пол… Дадзай? — осмелилась спросить Кэрол.

— К вашим услугам, — вежливо признался он и удивленно поднял темную бровь, увидев выражение ее лица. — Вы надеялись, что существует еще какой-нибудь идиот, готовый броситься вплавь в такую погоду, чтобы спасать неизвестно кого?

— Конечно нет!

— А тогда в чем дело?

Увидев, что Кэрол колеблется и медлит с ответом, он раздраженно спросил:

— А вы-то сами кто?

— Кэрол… Стивенс.

Конечно, можно было ожидать, что определенная реакция на ее слова последует. Но такое! Пола словно подменили. Он смотрел на Кэрол с холодной яростью; ей стало страшно.

— Мне казалось, я вам запретил появляться здесь!

Кэрол смущенно заморгала.

— Да, но… Это было в прошлом году…

— И в прошлом. И в позапрошлом году. И всегда!

— Но мой брат сказал, что они с Патриком получили разрешение от вашего отца…

Казалось, Пол Дадзай сейчас выдохнет пламя. Его рука сжалась в кулак так, что кожа побелела. Женщина, впустившая их в дом, искренне забеспокоилась.

— Боюсь, милая леди, что вас дезинформировали, — презрительно процедил Пол.

Кэрол поняла: он подумал, что она просто-напросто лжет. Пораженная, она прижала руки к груди и воскликнула в отчаянии:

— Я говорю правду! Если вы не верите на слово, я представлю доказательства! Как только найдут мой кейс…

Пол хрипло рассмеялся.

— Ну конечно, теперь это так удобно! Доказательства — в глубинах океанских вод, а я на подводной лодке должен отправиться их искать…

Кэрол молча смотрела на него и не могла поверить, что еще совсем недавно чувствовала себя так уютно в объятиях этого человека. Если раньше за его суровым обликом можно было различить доброту и сострадание, то теперь перед нею был враг. Холодный и непримиримый.

Он без всякого стеснения снял с себя мокрый костюм, обнажив при этом могучий торс, и обратился к впустившей их женщине:

— Аяко-сан, будьте так добры согреть мою… гостью. — Он презрительно посмотрел на Кэрол.

Приятная женщина в светлом шерстяном кимоно поклонилась и улыбнулась.

— Конечно, Пол, горячая ванна готова. Так что — пожалуйста.

Кэрол заметила, что, когда Пол посмотрел на Аяко, его лицо смягчилось. Оно стало почти нежным, хотя напряженность все еще исходила от него.

Пол ушел в соседнюю комнату. Было слышно, как он раздевается, а потом раздался плеск воды — он погрузился в ванну.

— Но что же все-таки делать с капитаном? Может быть, сообщить властям? — крикнула Кэрол.

— Власть здесь — я, — ответил Пол ядовито. Потом, как будто слегка смягчившись, коротко добавил: — Мы связались со всеми службами по радио из лодки. Но пока погода не улучшится, никто ничего не сможет сделать. Впрочем, я оставил там три лодки и вертолет; они ищут вашего капитана Баррета. Так, на всякий случай.

Аяко робко улыбнулась Кэрол и повела ее в другую комнату. Там тоже стояла ванна. Довольно большая, на несколько человек.

— Это баня, — сказала Аяко и тихо засмеялась. — Если позволите, я вам объясню где что.

Кэрол сейчас не раздумывая отдала бы жизнь за горячую ванну! Аяко помогла ей залезть в воду и неслышно вышла.

Нежась в горячей воде, согреваясь впервые за весь этот жуткий день, Кэрол услышала голоса, доносящиеся явно из соседней ванной. Неужели Аяко пошла потереть спину Полу Дадзаю? Судя по их смеху, это было не впервые…

За смехом последовало молчание, показавшееся Кэрол многозначительным. Ей стало неловко и почему-то неприятно, хотя казалось бы, что ей за дело до их отношений!

Поспешно выйдя из ванны, она вытерлась и увидела, что заботливая Аяко приготовила для нее полный комплект японской одежды.

Кэрол облачилась в хлопчатобумажную нижнюю рубашку, поверх надела прекрасное шерстяное кимоно, а ноги сунула в некое подобие теплых носков.

Потом она вернулась в большую комнату и стала ждать.

Когда Аяко и Пол закончат свои дела, она спросит, нельзя ли ей отсюда позвонить. Надо срочно сообщить брату, что она в полном порядке. Может быть, он еще не успел узнать о крушении самолета, и будет лучше, если он услышит обо всем от нее, а не от кого-то другого.

Бедный Кеннет! Катастрофы его всегда пугали. Однажды он даже признался ей — как бы в шутку, — что держит ее при себе в качестве талисмана от всех жизненных катастроф. В семье всегда считалось, что Кэрол обладает холодным рассудком, зато Кеннет — натура артистическая, эмоциональная…

Кэрол невольно улыбнулась, представив себе, что ее бедный братец бегает сейчас по офису как сумасшедший и требует, чтобы что-то немедленно сделали. Он не придет в себя, пока не узнает, что с ней все нормально. Такой уж он, ее брат Кен! Совершенно не умеет держать себя в руках.

Кэрол и сама прекрасно знала, что жизнь сурова, а подчас страшна. Но, в отличие от брата, она предпочитала, когда возможно, вступать с ней в борьбу, а не прятать голову в песок. Тем не менее они были очень привязаны друг к другу. Особенно сблизили их две трагедии: самоубийство матери и смерть отца — несчастный случай на воде. Всего год спустя. Они с братом были тогда еще детьми.

Бедный Кен! Он придет в ужас, узнав, что самолет утонул. Он вообще нервничал перед ее отлетом.

Кэрол обвела взглядом комнату и встревожилась. А может, у Аяко и нет телефона? Очень уж старым выглядел дом, а комната поражала не тронутым временем национальным колоритом. Деревянные двери, потертые и выщербленные за долгие годы службы. Тяжелый старинный железный горшок закипает на традиционном квадратном очаге. На полу лежат татами [1 - Татами — очень плотные, толстые циновки, которыми застилается пол в японских домах. (Здесь и далее прим. ред.)] … Боже мой, да есть ли вообще на этом острове телефоны?!

Тихий шелест отодвигаемой двери сообщил Кэрол, что она уже не одна в комнате. Непонятно почему, но по спине пробежали мурашки. Она повернулась посмотреть — кто это.




2


— Ну как, вы себя лучше чувствуете?

Пол Дадзай на этот раз старался говорить спокойно и корректно. Он вошел один. Аяко не было.

— Намного лучше. Спасибо вам и вашим друзьям!

Кэрол встала. Ноги ее слегка дрожали, голова и шея болели, но она благодарила судьбу, что жива. Судьбу и Пола Дадзая… Прерывающимся голосом она произнесла:

— Я понимаю, что сказать «спасибо» — невероятно мало за спасение жизни…

Если бы он стоял ближе, Кэрол протянула бы ему руку в знак дружеского расположения. Но Пол был в нескольких шагах от нее и явно не собирался сокращать дистанцию. Лицо его выражало подчеркнутое равнодушие.

— Я бы сделал то же самое для любого. Надеюсь, вы понимаете, что в этом поступке не было ничего личного.

Кэрол растерянно заморгала. Она готова была расплакаться от обиды: как холодно отвергал он ее искреннюю благодарность! Что ж, в таком случае и она станет смотреть на происшедшее как на ничего не значащий пустяк… Кэрол решила вернуться к тому, о чем думала перед его появлением.

— Могу ли я отсюда позвонить? Я хочу рассказать брату о том, что случилось… И что со мной все в порядке.

Пол пересек комнату медленными широкими шагами. Сначала он долго молчал, глядя в пол. Казалось, он размышляет над ее просьбой, взвешивая все за и против. Потом поднял глаза и посмотрел на Кэрол так пристально и недоверчиво, что ей захотелось повернуться и убежать.

Кэрол вспомнила, что совсем недавно видела подобный взгляд. Пол Дадзай смотрел на нее точно так же, как барракуда, попавшаяся ей под водой. Сердце Кэрол застыло, как и в тот раз. Барракуда гналась за ней всего несколько секунд, но Кэрол с трудом удалось увернуться от ее челюстей, похожих на пилу.

Теперь на нее смотрел человек! И это было очень страшно.

Стараясь держаться как можно непринужденнее, Кэрол спросила:

— У вас что, на острове проблемы с телефонами?

— В общем-то, нет.

— Так я могу позвонить?

— Позже.

Кэрол нахмурилась.

— Мой брат будет ужасно волноваться!

— Вы полагаете?

— Полагаю?! — воскликнула Кэрол. Она была в шоке. Неужели этот человек настолько циничен, что сомневается в естественности уз, связывающих брата и сестру?! — Поверьте, мистер Дадзай, в этом не приходится сомневаться! И мне странно…

Пол пожал плечами и уселся возле кипящего горшка. Две большие чаши стояли рядом с огромным ковшом. Пол налил густой суп с тушеным мясом в обе чаши и кивком предложил Кэрол сесть поближе к очагу.

— Сперва надо поесть. Вы слишком устали. Ванна, может, и помогла, но теперь необходимо подкрепиться.

Пол протянул ей большую металлическую ложку.

Кэрол постаралась ответить ему вежливым, но твердым взглядом, хотя ей очень трудно было оставаться спокойной. Какую же жизнь ведет Пол Дадзай, если он не способен допустить, что могут существовать близкие родственные связи?! Что кому-то не наплевать — утонул ты в Тихом океане или нет…

— Послушайте, мистер Дадзай, я действительно очень ценю все, что вы для меня сделали; я согласна, что ванна совершает чудеса, и не сомневаюсь в достоинствах вашего супа. Но сначала я хотела бы позвонить брату, если вы не против.

— Я против.

— Прошу прощения?

— Я сказал — я против, мисс Стивенс!

Кэрол не верила своим ушам. Недаром ей с самого начала показалось, что это не вполне человек. Как можно быть настолько жестокосердным, чтобы не позволить сообщить родному брату радостную весть о спасении от смерти?!

— Так вы не разрешаете мне позвонить брату? — Ее тон был уже явно угрожающим.

— Вроде того.

Пол совершенно спокойно продолжал черпать ложкой суп, оставляя без внимания ярость в голосе Кэрол.

— Я не верю… — пробормотала она и вскочила. Если этот агрессивный неандерталец не покажет ей ближайший телефон, она найдет его сама!

Но ее резко остановила рука Пола. Он схватил Кэрол за запястье, точно защелкнул стальной наручник. От неожиданности девушка потеряла равновесие и опустилась у его ног на колени. Никогда еще Кэрол не чувствовала себя такой униженной!

— Ешьте! — приказал Пол. — Вам полезно. А потом мы поговорим, с какой стати вы явились сюда. Если я буду убежден, что вы говорите правду, может, и разрешу позвонить.

Кэрол уставилась на него как на сумасшедшего. Что происходит? Куда она попала, в конце концов?

— Отпустите мою руку, мистер Дадзай! — потребовала она, багровея от злости.

Но Пол не торопился. Глядя прямо в глаза Кэрол, он медленно произнес:

— Я отпущу вашу руку, но не пытайтесь испытывать мое терпение, мисс Стивенс. Для того чтобы удержать вас от необдуманных поступков, существует множество способов. Я все их знаю, так что не провоцируйте меня на их демонстрацию.

Все ясно, подумала Кэрол. Это или сумасшедший, или преступник. Ужаснее всего то, что она целиком в его власти! Пытаться бежать нечего и думать — он поймает ее немедленно. Он такой большой и сильный! По тому, как он двигается, сразу видно, что это опытный борец. Вот если бы у нее было оружие! Но главное — она находится на его острове и едва ли может рассчитывать на помощь местных жителей…

— Что вы от меня хотите, мистер Дадзай? — спросила Кэрол, пытаясь не выдать своего страха. Кажется, ей это удалось: она смело встретила его взгляд, не вздрогнув, не съежившись.

— Я хочу услышать правду о том, почему вы здесь.

Кэрол нахмурилась.

— Я уже вам сказала… мой брат и наш партнер по бизнесу договорились об этой поездке…

Опять этот ледяной непроницаемый взгляд.

— Не пытайтесь начинать снова, мисс Стивенс. Первый раз не сработало — и сейчас не выйдет.

— Но это правда! — гневно закричала Кэрол. — Вы не можете держать меня в изоляции и не давать возможности связаться с родными только потому, что вам не нравится мой ответ! В конце концов, есть законы…

— Ни один из которых здесь не действует.

— Я уверена, даже независимый остров должен жить в соответствии с какими-то законами! — заявила она дерзко, надеясь, что это заставит Пола задуматься.

Угрожающая улыбка без тени юмора расползлась по его худому лицу. Сейчас он еще больше походил на безжалостного пирата.

— Ну что вы, мисс Стивенс! Остров Хикари далек от центров цивилизации еще с древнейших времен. И нам это нравится. А кроме того, знаете ли, большинство просвещенных стран тоже предпочитает вкладывать в свои законы смысл, весьма далекий от правил цивилизованного мира. Когда это служит их целям. Так вот, сейчас это служит моим целям. Послушайтесь-ка совета и ешьте суп. Вам понадобятся силы. Нам предстоит долгий разговор. Нам с вами.

И Пол наконец отпустил руку Кэрол.

Освободившись, Кэрол вцепилась в чашку с супом, как в спасительный якорь. Эта чашка казалась единственно реальной из всего происходящего.

Я, должно быть, все-таки погибла в океане, в отчаянии говорила она себе. Или все еще плаваю в ледяной воде и у меня галлюцинации. В двадцатом веке не бывает пиратов, захвативших и подчинивших себе целый остров! Это же какое-то дикое средневековье!

Мысли беспорядочно метались в голове Кэрол; она тщетно пыталась найти хоть какую-то точку опоры, призывая на помощь свою обычную рассудительность. Должно же быть всему разумное объяснение!

Взглянув на невозмутимого Пола, спокойно сидящего у огня в коротком кимоно, Кэрол почти с сожалением поняла, что мысль о галлюцинации придется отбросить. Слишком уж материальным он был, чтобы походить на фантома.

Но в таком случае, может быть, это просто чей-то затянувшийся розыгрыш? Ведь она никогда прежде не видела даже фотографий Пола Дадзая. Она не знала, как он выглядит! Ну конечно! Как она сразу не догадалась?!

— Послушайте! — возбужденно воскликнула Кэрол, воодушевленная своей догадкой. — А может быть, вы на самом деле не вы?

Наверное, это прозвучало глупо, но зачем же обдавать ее таким ледяным презрением? Кэрол окончательно сникла; ей ничего не оставалось, как приняться за суп. Он был вкусный и ароматный. Нет, суп реальный, и даже очень, так что не похоже, чтобы все происходящее было сном.

Ну что ж, может, наевшись, он обретет чувство юмора? А ей нужно выиграть время, чтобы подумать, составить план, как выйти из-под диктата Пола Дадзая, этого сумасшедшего властелина острова.

Кэрол ела медленно и съела все до последней капли.

— А можно еще? — спросила она с надеждой в голосе, протягивая чашку.

— Нет. А то мы тут будем сидеть до зари, — отрезал Пол. Он взял чашку и сердито посмотрел на Кэрол. — Я не думаю, что на самом деле вы всегда так медленно едите.

Очевидно, он догадался о ее уловке. Ладно. Кэрол, конечно, не ожидала, что он настолько глуп, чтобы не разгадать причину ее медлительности. Итак, нужно придумать что-то еще. Может быть, добавить немножко женственности? Обаятельной наивности? И тогда он поверит, что она безвредная дурочка, и разрешит ей позвонить?

Кэрол широко раскрыла глаза, чтобы он видел, какая она Честная — до самого донышка.

— Ну что ж, давайте, — сказала она, стараясь придать голосу обезоруживающую кротость. — Спрашивайте!

Губы Пола раздвинулись в циничной ухмылке. Похоже, ее кротость не произвела на него ни малейшего впечатления. Почему он с такой легкостью разгадывает все ее хитрости? Неужели она такая никудышная актриса? И если так — что же делать?

Кэрол взглянула на Пола в полной растерянности. Их взгляды встретились на долю секунды, и ей показалось, что она прикоснулась к огню. Странно, но еще ей показалось, что он тоже испытал нечто подобное! Она не могла ошибиться: в глубине его глаз возникло нечто… Впрочем, это «нечто» исчезло настолько быстро, что Кэрол не успела ничего понять.

Пол Дадзай — просто человек с тяжелым характером, сказала себе Кэрол и, махнув рукой на все уловки, приготовилась отвечать на его вопросы.

— Почему вы здесь?

— Я здесь для того, чтобы встретиться с вашим отцом.

— С чего вы решили, что мой отец захочет с вами встретиться?

— Он прислал письмо моему брату и нашему компаньону. Он написал, что хочет обсудить давние предложения, на которые он до сих пор отвечал отказом.

— И когда вы получили это… письмо?

— Как раз на прошлой неделе. — Кэрол недоумевала, почему Пол Дадзай ничего не знает о письме. Неужели Сэй Дадзай не доверяет своему сыну? — Может быть, вам лучше задать эти вопросы ему самому? — спросила она осторожно.

Пол проигнорировал ее вопрос.

— Вы получили письмо из Хикари?

— Нет, из Японии. Я забыла, как называется это место… Там еще есть частный гольф-клуб; около грузового причала…

— Я знаю его.

— Так вот, письмо было послано оттуда.

— И кто его послал?

— Ваш отец! Или, может быть, кто-то, кого он попросил. Во всяком случае, письмо подписано им… и на нем его печать.

— Печать? Ханко? — Пол явно удивился и посмотрел на нее с недоверием. — Как вы узнали его ханко? И почему уверены, что это была его подпись.

Кэрол заколебалась.

— Ну, просто… Мы видели их раньше…

— Мы?

— Мой брат Кеннет и я.

— Где же вы могли их видеть? Ведь, насколько я знаю, отец прежде не посылал вам писем?

Кэрол отвела взгляд и слегка нахмурилась.

— Я бы не хотела об это говорить.

— А я хотел бы знать! — В его голосе появились опасные нотки.

— Это очень личное, мистер Дадзай! Неужели вы не понимаете, что значит «личное»?

Кэрол смотрела на него умоляюще. Вот тут бы и пустить в ход все свои чары! Но она была отнюдь не уверена, что Пол Дадзай легко поддается традиционным ухищрениям…

Пол оперся на руки и долго сощурившись смотрел на Кэрол. Она чувствовала, что настал решающий момент: или он поверит ей сейчас, или…

— Личное, — задумчиво произнес он, как бы прикидывая различные значения этого слова. — Личное между моим отцом и вами?

Кэрол покраснела. Предположение было явно оскорбительным.

— Не в этом смысле личное! — сказала она и села прямее, подоткнув кимоно вокруг ног. Ей захотелось отгородиться от его изучающего взгляда.

Пол между тем совершенно бесцеремонно рассматривал Кэрол с головы до ног, как будто оценивал ее привлекательность.

— Нет, я думаю, вы для него слишком молоды, — беспристрастно констатировал он.

Их взгляды снова встретились. Помимо своей воли Кэрол подумала, что для Пола Дадзая она вовсе не слишком молода, и пришла в ужас от этой мысли. Только бы он не догадался, о чем она думает! Надо быть совсем уж ненормальной, чтобы чувствовать влечение к мужчине, держащему ее в заложницах и допрашивающему с пристрастием!

— Скажите мне, мисс Стивенс, — его голос звучал холодно, — а где сейчас это письмо? С подписью моего отца и его печатью?

Кэрол возвела глаза вверх и в полной безнадежности посмотрела на потолочные балки, прежде чем заставила себя снова взглянуть на Пола Дадзая.

Он ждал, подняв бровь.

— Я же говорила вам. В моем кейсе. В том самом, который я привязала к поясу и который потерялся где-то между самолетом и вашей лодкой.

Его губы растянулись в улыбке. Впрочем, улыбкой это было назвать трудно: глаза оставались ледяными.

— Я уже говорил, что для вас это прекрасная отговорка, мисс Стивенс. Правда, не слишком оригинальная…

Кэрол вдруг все стало безразлично. Что еще она может сказать ему? Он все равно не поверит!

— Вы можете ехидничать сколько угодно, мистер Дадзай, — устало произнесла она. — Но это правда. Клянусь. Своей честью.

Пол посмотрел ей в глаза с каким-то новым выражением. Кэрол показалось, что впервые он отнесся к ее словам всерьез. Во всяком случае, в его взгляде больше не было антипатии и подозрительности. Только какая-то неожиданная и необъяснимая грусть…

— А какова цена вашей чести, мисс Стивене? — тихо спросил Пол, и от его голоса у нее по спине побежали мурашки.

Кэрол собрала все свое мужество, взглянула ему прямо в глаза и твердо сказала:

— Я ценю ее высоко, мистер Дадзай.

Пол окинул ее медленным задумчивым взглядом и закрыл глаза. Кэрол благодарила Бога, что складки кимоно надежно скрывают тело: его взгляд был слишком мужским, в нем читался откровенный сексуальный вызов… Боже мой, только этого мне не хватало! — в смятении подумала Кэрол.

Пол встал, и как по сигналу в дверях тотчас же появилась Аяко. Можно было подумать, что она бродит повсюду бесшумно как тень и слышит все, что происходит в доме.

Пол нахмурился, посмотрел на Кэрол тяжелым взглядом, но обратился к Аяко.

— Ты присмотришь за ней ночью, Аяко-сан?

— Конечно, Пол. — Аяко улыбнулась и слегка поклонилась, но без услужливой покорности. Очень естественно и дружески. Из уважения к гостье она перешла на английский язык.

— Постарайтесь не доставлять беспокойства Аяко, — предупредил Пол. — А то, если понадобится нянька построже, я заменю ее кем-нибудь из своих индонезийских моряков. Они не говорят по-английски. И они не такие чистенькие и обходительные, — добавил он подчеркнуто угрожающе.

Кэрол посмотрела на Лола с бессильной злостью. У этого пирата нет никакой совести! Какое право имеет он держать ее под арестом?!

— Просто дайте мне знать, когда я смогу позвонить брату, — сказала она ледяным тоном.

В этот момент она готова была позвонить в военно-морское ведомство Соединенных Штатов, если бы только знала, как с ним связаться. Пусть бы они приехали и спасли ее!

Пол вышел, не удостоив ее ответом. Аяко улыбнулась Кэрол и поманила ее за собой по узкому коридору.

— Я приготовила вам комнату, — сказала она доброжелательно, — и вот горячий чай. Должно быть, вы очень устали, — с сочувствием приговаривала она. — Пойдемте. Поспите. Завтра все будет гораздо лучше.

— Вы оптимистка, Аяко-сан, — вздохнула Кэрол, чувствуя, что мужество совсем покинуло ее. — Я тоже всегда стараюсь видеть светлую сторону вещей; мой брат часто говорит, что мне надо реальнее смотреть на мир. Но то, что происходит сейчас, — настоящий вызов моему оптимизму.

— Вот мы и пришли. Пожалуйста, извините, что комната такая маленькая, — сказала Аяко, опускаясь на колени у входа и раздвигая двери. Приглашая Кэрол войти, она улыбалась, лицо ее светилось добротой. — Здесь, на Хикари, холодно и сыро в это время года. Нам кажется, что маленькие комнаты лучше сохраняют тепло.

Кэрол улыбнулась Аяко и вошла.

— Комната прекрасная, — заверила она. — Как и ваша доброта. Спасибо, что вы меня приютили.

Аяко оперлась руками об пол в традиционном поклоне.

— Это честь для нас, — сказала она и добавила, загадочно блеснув глазами: — Кроме того, на вашем месте я бы предпочла быть здесь, чем где-то еще, куда вас мог устроить Пол.

Кэрол вздохнула и обессиленно опустилась на футон [2 - Футон — матрац или подстилка; используется в Японии в качестве постели.], разложенный на полу.

— Я вам действительно очень благодарна, Аяко-сан.

Аяко тихо засмеялась и указала на лаковый поднос рядом с постелью.

— Здесь чай. Если что-то нужно, позовите. Я буду спать в соседней комнате. Туалет по другую сторону от моей двери.

— Спасибо.

— Спокойной ночи, Кэрол.

Аяко колебалась, словно хотела сказать что-то еще, и наконец решилась.

— Пол — человек, которому я полностью доверяю, — тихо произнесла она. — Но он становится опасным, если ему противоречить, Кэрол. Так что, пожалуйста, говорите ему правду.

— Так я и говорю правду! — воскликнула Кэрол в отчаянии. — Боже мой, ну почему здесь никто не верит мне?! Я клянусь, что сказала ему правду, ничего кроме правды!

Аяко склонилась в традиционном поклоне и молча вышла. Когда двери тихо задвинулись, Кэрол принялась думать, почему Аяко заговорила с ней. Разве Пол не велел ей молчать? Что это — ловушка или искреннее желание помочь?

Кэрол вздохнула и потерла пульсирующие виски. Она так устала, что даже думать о чем-то было тяжело. Надо отдохнуть и все отложить до завтра. Но уж завтра она непременно как-нибудь выскользнет отсюда и поищет в деревне телефон!

Кэрол удобно откинулась на подушки и закрыла глаза. Но сон не шел; возбужденный мозг продолжал лихорадочно работать в поисках выхода.

Что, если ей не удастся остаться незамеченной? Она здесь чужая, любой обратит на нее внимание. Особенно если уже пошли разговоры, что ее вытащили из моря и держат в заключении… На всякий случай надо придумать какой-то запасной вариант.

Может, попытаться уговорить Аяко помочь ей? Похоже, у нее доброе сердце. Но она так предана Полу Дадзаю… Даже странно.

Впрочем, не ко всем же женщинам он относится так враждебно, как ко мне, думала Кэрол. Наверное, и в нем есть что-то хорошее. Наконец, он спас мне жизнь! Впрочем, судя по его поведению, он уже, очевидно, горько жалеет о своем героизме…

Кэрол улыбнулась и маленькими глотками принялась пить горячий зеленый чай. Причина враждебности Пола по-прежнему оставалась для нее загадкой. Но неужели ничего нельзя придумать?!

И тут Кэрол осенило. Ей нужно попытаться проникнуть к самому Сэю Дадзаю! Это сразу спутает все планы Пола. Он уже не сможет изолировать ее от всего мира, если она найдет защиту у его отца!

Приободренная и повеселевшая, Кэрол поставила на место маленькую японскую чашечку и легла, укрывшись толстым лоскутным одеялом. И как она раньше не догадалась? Все так просто! Завтра же она найдет Сэя Дадзая, быстро закончит с ним все дела и уедет с этого проклятого острова!

Но по мере того как сон затуманивал сознание, перед глазами Кэрол возникали чьи-то страшные глаза. Льдисто-голубые, непроницаемые. Кто это? Человек? Нет! Барракуда!

Она была очень опасна и оскалившись плыла прямо к Кэрол…

— Эй, босс!

Пол Дадзай обернулся и в темноте увидел бегущего к нему человека.

Джек Шэнь. Один из тех, кто был с ним на рыбацкой лодке, когда они вытаскивали Кэрол из моря. Джек и другие должны были вернуться на поиски пилота. Судя по тому, как он торопился, у него были новости.

Пол заметил: лодка уже привязана у причала и освещена, так что никому из безрассудных членов общины или случайных гостей не придет в голову ее угнать.

Джек остановился, на его плутоватом лице сияла широкая улыбка. В свете фонаря сверкнул золотом передний зуб.

— Джек, ты похож на контрабандиста, торгующего оружием! У тебя такой вид, будто ты заключил контракт сразу с обеими воюющими сторонами.

Джек не обиделся: в свое время он действительно провернул пару-тройку дел с оружием.

— Скажи лучше, что ты мне дашь за чуть было не утонувшего пилота? — ответил он, лукаво улыбаясь.

— Молодец! — Пол с энтузиазмом хлопнул Джека по плечу. Он недаром любил иметь с ним дело: знал, что Джек никогда не подведет. — Где он?

— Мы отнесли его в лазарет. Люси там помогает доктору.

— И как его нашли?

— Это забавно, Пол. — Как ни странно, после этих слов улыбка исчезла с лунообразного лица Джека; он нахмурился, коричневая задубевшая от дождей и ветров кожа сморщилась. — Его отнесло ниже, потому мы его и не увидели в первый раз, при тебе. Волны откинули его во впадину.

— Ну и что же тут забавного?

— Саул Маккарти крутился там на своей лодке. Не понимаю, почему он и его команда не заметили оранжевый жилет. Черт побери, Пол, они же знают, как искать людей в море! Они были от него не больше чем в полусотне метров. Мы туда и не совались сначала — думали, что лодка Маккарти прочесала как следует тот квадрат. А уж когда возвращались, заглянули на всякий случай и нашли пилота. Скорее мертвого, чем живого. Он плавал, будто оранжевая пробка. Мы бы его и раньше нашли, если бы Маккарти не «помогал». — Джек с отвращением сплюнул.

— Хорошая работа, Джек! Говори, чего хочешь.

— Да что ты, босс, я пошутил. — Джек хлопнул Пола по руке и снова расплылся в улыбке. — Я просто хочу, чтобы ты мне был хоть чем-то обязан.

Пол усмехнулся про себя. Он давно и хорошо знал Джека. В конце концов он обязательно попросит что-нибудь. Джек никогда ничего не делал просто так.

— Все вернулись?

— Да, босс. Все уже в постелях. Кроме тебя, меня, доктора и моей сестрицы, болтушки Люси. Ну, а теперь и я пойду спать. Спокойной ночи, босс.

— Спокойной ночи, Джек. И спасибо.

— Еще бы, босс! Я как-нибудь пришлю тебе счет!

Смех Джека повис в воздухе, а сам он заспешил по деревне, погруженной в темноту, к себе домой.

— Не сомневаюсь, — пробормотал Пол и пошел в сторону деревенского лазарета.

Внутри горел свет. Пол увидел доктора, склонившегося над пациентом со стетоскопом. Взглянув на металлическую конструкцию с пластиковыми емкостями и трубочками, протянутыми к руке пилота, он понял — доктор делает внутривенное вливание.

Морис Селвей, единственный врач на острове, почувствовал явное облегчение, увидев Пола.

— Слава Богу! Я сказал Джеку, что если он тебя не найдет, то через десять минут я сам пойду к Аяко и отыщу тебя.

Пол подошел к столу; доктор накрывал грудь пациента специальным теплым одеялом.

— Как он, Морис?

— Не очень. Все еще не пришел в сознание. В легких скопилось слишком много жидкости. Вообще говоря, чудо, что он остался жив после таких травм: переломы ребер, трещины грудины, повреждение головы. Сотрясение мозга тоже нельзя исключать. К тому же — сильное переохлаждение. Нам надо попытаться как можно скорее привести его в чувство.

— Ты хочешь отправить его в травматологический центр?

— Не сейчас. Если он проживет ближайшие несколько часов, тогда можно подумать.

— Я скажу, чтобы Мик и самолет были наготове.

— Спасибо, Пол.

— Но я хотел бы поговорить с ним, когда он придет в сознание.

Доктор нахмурился.

— Не думаю, что это будет полезно для него. Черт побери, Пол! Нельзя же всеми играть, как ручкой кочерги! Это мой пациент. И для меня важнее всего его состояние.

Пол миролюбиво похлопал по плечу раздраженного доктора.

— Если бы я так не думал, Морис, ты бы здесь не работал.

Морис возвел глаза к небу и повернулся к пациенту.

— Я позвоню, если появятся перемены.

— Я буду дома, — нахмурившись сказал Пол. — А где, черт побери, Люси? Джек сказал, что она тебе помогает.

— Я отправил ее спать. Одна из акушерок уже идет ей на смену. Появится с минуты на минуту. После учебы каждая из них старается не упустить любой шанс поработать.

Пол удовлетворенно кивнул. Он гордился тем, как было поставлено на острове медицинское обслуживание. Недавно Морис по его совету отправил нескольких женщин на медицинские курсы, и они сделали большие успехи. Но, к счастью, на острове редко появлялись больные; новоявленным акушеркам и фельдшерам не на ком было проверить свои навыки.

За несколько месяцев случай с пилотом был первый. Ему очень повезло, что он попал к Морису Селвею.

— Позови меня, как только он придет в себя, — повторил Пол.

— Ты уже говорил, — раздраженно заметил доктор.

— Если тебе что-то понадобится, дай мне знать.

— Дам. Кстати, ты сообщил в авиакомпанию, что пилота нашли? — Морис оглянулся на Пола. — Я, конечно, занят, но все-таки мог бы поговорить с его семьей — они ведь ждут известий. И еще — было бы неплохо получить его историю болезни. Впрочем, пилоты в его возрасте всегда в хорошей форме.

Пол задумался. Связаться с родными пилота, конечно, следует, но с этим можно повременить: жизнь его все еще в опасности; ничего определенного сообщить родным они пока не смогут. Пола беспокоило другое. Было что-то подозрительное в столь внезапной катастрофе самолета. Не говоря уже о том, что этому самолету вообще не следовало сюда прилетать…

— Я обо всем позабочусь, — резко проговорил Пол. — Ни с кем не обсуждай состояние пилота, кроме меня. И еще… я пришлю Кадзуо составить тебе компанию.

Морис Селвей удивленно посмотрел на Пола.

— Кадзуо? Охранника? На кой черт мне эта гора мускулов?

— Я не уверен, что он тебе не понадобится, Морис. Ну, считай, что тебя охраняет полиция.

— Хорошо, — мрачно пожал плечами доктор.

В этот момент дверь открылась, маленькая плотная японка вошла и весело улыбнулась, кланяясь обоим. Быстро размотав шаль и натянув зеленый хирургический халат, она встала рядом с доктором.

— Я готова, доктор Селвей. Мы будем делать операцию? — с надеждой спросила женщина.

Морис улыбнулся воодушевлению своей помощницы.

Пол оставил их заниматься пациентом и пошел искать Кадзуо. Найти его оказалось нетрудно — Кадзуо мирно спал у себя дома, и Пол попросил Намико разбудить мужа.

— Не оставляй пилота одного. Если пойдешь в туалет, убедись, что при нем доктор или сестра.

Кадзуо коротко кивнул и издал гортанный звук, на японском языке означавший «да».

— И следи за своей спиной, Кадзуо-сан, — добавил Пол. — Твоя жена мне не простит, если с тобой что-нибудь случится.

Кадзуо ухмыльнулся.

— Успокойся. Не в первый раз. Я обо всем позабочусь, а ты иди спать.

Только сейчас Пол почувствовал, что смертельно устал за этот день, который все никак не кончается. Ему хотелось одного — добраться наконец до постели и закрыть глаза.

Но перед тем как пойти спать, Пол позвонил на чартерную авиалинию и жене пилота. Потом подумал и сделал еще один звонок — старому другу, специалисту по спасению на море.




Пол Дадзай редко видел сны. Он привык много работать и обычно, едва донеся голову до подушки, засыпал как убитый. Но, видно, в этот раз слишком много тревожных неразрешенных вопросов мучали его. Всю ночь Пола преследовала сероглазая морская сирена. Обвивая его шелковистыми руками, она терлась мягким телом о его тело, наклонялась к нему, точно предлагая попробовать свои губы.

И Полу мучительно хотелось поцеловать их. Это желание стремительно нарастало всякий раз, когда сирена отплывала, но она вновь возвращалась с зазывной улыбкой.

Когда Пол проснулся на заре от стука в дверь, он был удивлен и раздосадован. Вот что значит долго не иметь дела с женщиной!

Что-то давно похороненное глубоко внутри вдруг ожило в нем.




3


Кэрол разбудил чей-то шепот.

Слабый свет раннего утра пробивался сквозь тонкую белую бумагу раздвижных оконных ставен. Не обращая внимания на боль от ушибов, Кэрол резко повернулась, напряженно вслушиваясь.

Морской ветер тренькал бамбуковыми колокольчиками за окном, и она не могла разобрать слов из-за их музыкального перезвона.

Кэрол чуть не застонала от разочарования. Спросонья ей показалось, что необходимо во что бы то ни стало узнать, кто это встал на заре и о чем так подозрительно шепчется у нее под окном. Подобравшись поближе, она услышала конец разговора.

— Я об этом позабочусь, — тихо пообещал кто-то. — Не беспокойся.

И осторожные шаги.

Кэрол раздвинула занавески на окне и посмотрела в образовавшуюся щель. Никого. Только старые бамбуковые колокольчики мотались на ветру и тихо звякали в такт дыханию моря.

Кэрол могла биться об заклад, что слышала женский голос. Но о чем эта женщина собиралась позаботиться и кого просила не беспокоиться? И вообще — какого черта?! Добропорядочные люди ночью спят, а не шепчутся под чужими окнами! — думала она в смятении.

Но прошло некоторое время, вокруг было тихо. Кэрол немного успокоилась и даже рассердилась на себя. Ну можно ли так пугаться? Скорее всего, этот шепот вообще не имеет к ней никакого отношения…

Во всем виноват Пол Дадзай, решила девушка. Это он заразил ее своей подозрительностью. Если бы не его вчерашнее совершенно необъяснимое поведение, все было бы нормально. Ведь она всегда считала себя достаточно рациональным и спокойным человеком!

Вот и теперь, если как следует подумать, всему можно найти разумное объяснение. Боже мой, это же рыбацкая деревня! Люди встают очень рано, отправляясь в море. А почему шепчутся? Да просто потому, что не хотят беспокоить других — тех, кому не обязательно вставать в столь ранний час.

Совершенно успокоенная, Кэрол выскользнула из кимоно, в котором спала, и в растерянности оглянулась. Что же ей надеть? Но тут же увидела свою одежду, сухую и чистую, аккуратно сложенную в углу. Мысленно поблагодарив Аяко, она быстро оделась и решила, что сейчас самое время попытаться добраться до телефона. По дороге она будет у всех спрашивать, где живет мистер Сэй Дадзай, и кто-нибудь, наверное, ей скажет…

— А тогда — прощай, Пол Дадзай! — пробормотала Кэрол.

Если когда-нибудь еще ей придется уговаривать семейство Дадзай одолжить для галереи какое-нибудь Произведение искусства, она попросит своих адвокатов вести переговоры. И лететь сюда вместо нее.




Старый деревянный дом был погружен в молчание, только иногда поскрипывали и постанывали брусья под порывами ветра. Аяко, наверное, еще спала.

Кэрол изо всех сил старалась не шуметь, чтобы не разбудить свою хозяйку. Их разделяла только тонкая раздвижная бумажная стена. Достаточно было малейшего шороха, чтобы Аяко проснулась, а кто знает, какие указания дал ей Пол в отношении Кэрол…

Затаив дыхание, девушка раздвинула двери, выскользнула из комнаты и на цыпочках прошла по коридору к выходу.

Тяжелая деревянная дверь была закрыта изнутри на засов. Никаких ручек из меди или стальных запоров у Аяко не было. Засов представлял собой большое бревно поперек двери, уложенное на прочные деревянные задвижки.

В другой ситуации Кэрол пришла бы в восторг — она обожала старую японскую архитектуру, изучала историю японского искусства в университете, и древние столярные работы всегда нравились ей. Судя по этой двери и засову, дому Аяко никак не меньше полутора сотен лет…

Но на то, чтобы стоять здесь и любоваться, времени не было. Она должна наконец дать знать брату, где она и что с ней! А заодно сообщить, что Пол Дадзай похитил ее, как какой-то пират, и держит в плену на своем дьявольском острове…

Отполированное временем бревно было гладким и приятным на ощупь. Засов легко подался под руками Кэрол, лишь слегка крякнув. Девушка открыла дверь и закрыла ее за собой как можно тише. Она не знала, проснулась Аяко или нет, но не собиралась стоять и прислушиваться.

Туфель своих у дверей Кэрол не обнаружила, и ей пришлось сунуть ноги в башмаки на толстой деревянной подошве. В специальной нише было еще несколько пар таких же: в Японии все разуваются перед входом. Интересно, где же ее туфли? Неужели Пол попросил Аяко спрятать их? Кэрол не хотелось об этом думать; она предпочла задаться вопросом, есть ли у Аяко мужчина. Другой, кроме Пола Дадзая. Пол, скорее всего, приходит от случая к случаю. А Аяко, кажется, счастлива видеть его в любой момент… Впрочем, что мне за дело?! — оборвала себя Кэрол и поспешила к широкой тропе, выложенной плоскими камнями.




Дом Аяко стоял на краю деревни, совсем недалеко от доков, а другой ее край упирался в пологий холм, покрытый соснами и большими валунами. Судя по всему, деревня невелика: холм постепенно переходил в зубчатую скалу. В другое время Кэрол было бы очень интересно поближе познакомиться с этим экзотическим островом; но сейчас надо было срочно решать — в какую сторону идти.

Скорее всего, телефон надо искать где-нибудь поближе к докам, размышляла девушка. Ведь бывает же так, что рыбаки возвращаются с уловом и им надо срочно связаться с семьей. Или, например, с врачом — ведь в море всякое случается…

Кэрол быстро пошла по дорожке, стараясь держаться ближе к домам и деревьям. Не то чтобы она пряталась, но… Просто на всякий случай не хотела привлекать к себе внимания.

Деревня между тем просыпалась. В доках громко переговаривались мужчины; откуда-то доносился женский смех. Кэрол шла и вспоминала, что сама выросла вблизи маленькой рыбацкой деревни, очень похожей на эту. Их семья жила там несколько лет, пока отец не сумел расширить свое дело. Кэрол очень хорошо помнила одну горькую зиму, когда акула напала на маленькую лодку. Рыбаки отчаянно пытались сражаться с ней, чтобы спасти улов: ведь улов — это их жизнь, за счет него они кормили детей целый месяц. Но акула оказалась сильнее.

Кэрол было тогда четыре года, но она прекрасно помнила, как несли рыбаков на носилках в домик доктора. У самого моря. Здесь тоже наверняка должен быть какой-нибудь лазарет, а в нем — телефон!

Провода, похожие на телефонные, сходились на одном строении недалеко от центра доков.

— Если там нет телефона, я не знаю, что сделаю! — пробормотала Кэрол.

Ей оставалось пройти всего несколько шагов, когда вдруг дверь дома открылась и вышли какие-то люди. Кэрол инстинктивно вжалась в стену и прислушалась. Сердце екнуло, когда она услышала этот голос. Очень четкий, самоуверенный — его нельзя было не узнать.

— Когда вернешься, поговорим насчет нового лабораторного оборудования, — говорил Пол Дадзай. — Ну как, устраивает, Морис?

— Лучше поздно, чем никогда, Пол, — коротко ответил какой-то мужчина.

— А вы, капитан, держитесь. Через час вы уже будете в больнице. Ваша жена и дочь ждут вас там вместе с врачами.

— Спасибо, Пол, — прошептал третий. — Я никогда этого не забуду. И, пожалуйста, поблагодарите от меня мисс Стивенс.

Колени Кэрол подогнулись. Этот голос она тоже узнала — капитан Баррет! Боже мой, его нашли! Он жив!

В эту минуту Кэрол готова была броситься на шею Полу Дадзаю. Пусть он оказался негостеприимным хозяином. Но он спас ей жизнь! Он спас Баррета, во всяком случае — помог спасти! Раз он готов прийти на помощь совершенно незнакомому человеку, то не сделает ей ничего плохого…

И тут она вспомнила весь их вчерашний разговор, то, как он схватил ее за запястье и она оказалась на коленях у его ног. Как он не позволил ей позвонить домой и держал под арестом — неизвестно за что… Нет, Пол Дадзай совершенно непредсказуемый человек. Лучше уж она сначала свяжется с его отцом.

Издали донесся шум мотора. Завернув за угол дома, Кэрол увидела новенький самолет на дальнем конце взлетной полосы. Как жаль, что она не может улететь на нем вместе с капитаном Барретом!

— Держись! — прошептала она себе строго. — Твоя задача сейчас — найти телефон.

Негромкий рокот мотора самолета заглушил стук деревянных башмаков Кэрол по каменной тропе. Она завернула за угол и проскользнула в дом, моля Бога, чтобы там никого не было.

Первое, что она увидела, — черный, похожий на шкафчик, телефонный аппарат со множеством кнопок, гордо возвышавшийся на большом столе в холле.

— Слава Богу! — страстно прошептала Кэрол.

Она схватила трубку и быстро набрала номер. Кредитной телефонной карточки у нее не было — она покоилась среди прочих вещей на дне Тихого океана в ее злосчастном кейсе.

Но она может позвонить в долг…

— Оператор? Я бы хотела заказать разговор с Сан-Франциско в кредит. Кеннет Стивенс. Его номер…

Кэрол продиктовала номер телефона своей квартиры. Сейчас в Сан-Франциско воскресный вечер. Уже очень поздно. Кеннет, наверное, спит. Но Кэрол горела желанием услышать голос брата; да и он, конечно, не спит, а сходит с ума, не имея от нее никаких известий.

— Извините, мисс, но никто не отвечает.

Кэрол пришла в отчаяние. Какая досада! Где он может быть?!

— Оператор, не могли бы вы попробовать еще один номер?

На этот раз Кэрол дала номер их компаньона — Патрика Бэрстоу. Вообще-то Патрик в воскресный вечер предпочитал развлечься с какой-нибудь дамой; но в этот час и он уже должен быть в постели! К величайшему разочарованию Кэрол, Патрика тоже не оказалось дома.

— Никто не отвечает, мисс. Еще какой-нибудь номер?

Позвонить в офис? Но, конечно, Патрик и Кеннет не будут сидеть там сейчас. Кому бы еще позвонить? Не мог же Кеннет поехать в их домик на побережье? А Патрик вообще терпеть не может побережье. Ему, видите ли, песок забивается в дорогие туфли…

— Черт! — выругалась Кэрол и повесила трубку.

— Кого это вы посылаете к черту?

Девушка вздрогнула, обернулась и увидела Пола Дадзая рядом с человеком в белом докторском халате. Она очень испугалась и тут же рассердилась на себя за это.

— Я посылаю к черту моего брата и нашего партнера! Их нет, когда они мне так нужны! — с вызовом произнесла Кэрол.

Она готова была разрыдаться — от досады на брата; оттого, что ее застигли на месте преступления; оттого, что Пол Дадзай позволяет себе обращаться с ней как настоящий пират…

А ему, судя по всему, очень нравилась вся эта ситуация.

— Вы краснеете от злости или от смущения? — спросил Пол, прислонившись к двери, будто собирался простоять вот так весь день.

— Из-за того и из-за другого, мистер Дадзай. Я опустилась до того, что тайком пробираюсь в чужой дом и без разрешения пользуюсь телефоном!

Кэрол не хотелось при постороннем человеке прямо говорить о том, кто виновен в таком положении дел. Но ей казалось, что она достаточно прозрачно намекнула на это. Однако Пол вовсе не казался смущенным. Он смотрел на нее… Кэрол затруднилась бы определить, чего было больше в его взгляде — раздражения, насмешки или… Странно, но у нее сложилось впечатление, что он очень рад видеть ее. Впрочем, его слова этого впечатления никак не подтверждали.

— А где Аяко? — резко спросил Пол. — Насколько я помню, я велел вам оставаться с ней.

— Я и оставалась, — невинно сказала Кэрол.

— Вы ушли!

— Да, конечно, как только смогла.

Обстановка явно накалялась. Мужчина в белом халате, стоявший рядом с Полом, шагнул перед. Он искоса взглянул на Дадзая и откашлялся.

— Поскольку Пол, вероятно, забыл о хороших манерах, позвольте мне самому представиться. Меня зовут Морис Селвей, я здешний врач.

Морис смотрел на Кэрол тепло и приветливо. Слава Богу, нашелся хоть один нормальный человек! Когда он протянул ей руку, Кэрол с благодарностью пожала ее.

Морис сощурился, в его глазах появился профессиональный интерес.

— Кстати, как вы себя чувствуете? Я спрашивал Пола вчера вечером, надо ли мне вас осмотреть, но он заявил, что вы в хороших руках — его и Аяко. Вас, конечно, отогрели и так далее, но все-таки врачебный осмотр не повредит. — Вместо того чтобы отпустить руку Кэрол, доктор перевернул ее и внимательно рассмотрел. — Никаких покалываний, онемения?

— Нет, только синяки и ушибы.

Морис задал еще несколько вопросов, глядя Кэрол прямо в глаза, проверил ее пульс и усмехнулся.

— А пульс у вас учащенный; но, я полагаю, это от противоборства с Полом.

Кэрол смутилась и быстро убрала руку.

Пол выглядел совершенно невозмутимым.

Доктор засунул руки в карманы халата и сел на край стола, рядом с телефоном. Кэрол посмотрела на него с любопытством. Каштановые волосы слегка поредели у висков, ему явно не мешало бы подстричься… Доктор был долговязый и нескладный. Но от него исходило человеческое тепло.

Кэрол улыбнулась ему.

— Спасибо за заботу, доктор.

— Зовите меня Морис.

— Хорошо. Спасибо, Морис.

Пол Дадзай, слушая их разговор, недовольно хмурился. Теперь, очевидно решив, что обмен любезностями слишком затянулся, он угрожающе подался вперед.

— Я просил вас никуда не звонить без моего разрешения! — властно заявил он.

Присутствие Мориса придало Кэрол смелости.

— Каждому арестованному позволяется один звонок!

— Вы не арестованы, мисс Стивенс.

— Тогда почему вы против того, чтобы я звонила?

— Я так не говорил.

Морис переводил недоуменный взгляд с Пола на Кэрол. Наконец он поднял руку, желая остановить этот обмен уколами, и повернулся к Дадзаю.

— Да ради Бога, почему ты не даешь ей позвонить, Пол?

— Это временная предосторожность.

— Предосторожность от чего, черт побери? — воскликнул Морис сердито. — Послушай, тебе не кажется, что твоя недоверчивость уже вышла на новый виток? Женщина едва выжила в жуткой катастрофе, чуть не утонула! А ты боишься разрешить ей позвонить кому-то из близких.

Пол некоторое время молчал, яростно глядя на Мориса.

— Мне бы не хотелось пока говорить об этом, — процедил он наконец сквозь стиснутые зубы, — но раз ты настаиваешь… Эта катастрофа кажется мне очень подозрительной. А если она была подстроена, сделать это мог только кто-то близко знающий нашу… гостью. И вообще, занимайся своей медициной, Морис! А эти заботы предоставь мне.

Кэрол уставилась на Пола с открытым ртом.

Кого он имеет в виду? Ее брата? Ее партнера по бизнесу? Неужели Пол Дадзай — действительно сумасшедший?! Она постаралась говорить как можно мягче, чтобы не раздражать его.

— Вы живете в такой изоляции, мистер Дадзай, что, кажется, утратили реальный взгляд на вещи. Я уверяю вас, что никто не собирался вредить мне. По крайней мере, мой собственный брат.

Пол внимательно посмотрел на нее и пожал плечами.

— Ничего нельзя утверждать с уверенностью, мисс Стивенс, — проговорил он тихо.

Кэрол в отчаянии взглянула на Мориса, надеясь, что уж он-то поддержит ее. Но доктор сосредоточенно рассматривал свой стетоскоп, будто увидел его впервые, потом хлопнул себя руками по бедрам и встал.

— Ну что ж, я очень хотел бы остаться и помочь вам распутать этот узел, в который вы сами себя затянули. Но, как уже известно Полу, мне надо спешить на почтовый самолет и лететь в Токио. — Он серьезно посмотрел на Пола. — Я вернусь через две недели.

Пол вежливо кивнул.

Морис повернулся к Кэрол и некоторое время задумчиво глядел на нее.

— На вашем месте, мисс Стивенс, я бы прислушался к словам Пола. По правде говоря, его подозрительность обычно имеет под собой реальную почву. Если он в чем-то подозревает ваших коллег, не спешите кидаться на их защиту.

Но Кэрол вовсе не собиралась предавать своего брата или компаньона только потому, что эти два незнакомца, с которыми она никогда в жизни не встречалась, вдруг в чем-то их стали подозревать.

— Я не из тех, кто делает поспешные выводы, — заявила она.

Морис вздохнул, но ничего не сказал.

— Если ты не будешь на аэродроме через десять минут, опоздаешь на самолет, — заметил Пол. — Пилот не будет из-за тебя задерживаться с вылетом.

— Да, уж это я хорошо знаю! — воскликнул Морис мрачно. Он повернулся к Кэрол и заговорщически наклонился к ней. — Представьте: полгода назад я немного опоздал, так он улетел без меня! Как вам это понравится?! А я-то думал, что по крайней мере на Хикари избавлюсь от бюрократии!

Его возмущение было таким забавным, что Кэрол невольно рассмеялась. Ей стало жаль, что этот симпатичный доктор уезжает с острова.

Морис вынес чемодан из соседней комнаты, кивнул им на прощание и вышел. Кэрол увидела в окно, как он сел в маленький нелепый автомобиль, который вполне мог бы сниматься в кино в роли летающей тарелки. К ее удивлению, мотор завелся, Морис помахал им рукой и отъехал.

— А он порулил не в сторону взлетного поля, — удивленно заметила Кэрол.

— Просто капитана Баррета мы отправили с аэродрома для чрезвычайных ситуаций, — объяснил Пол. — А почтовый самолет обычно взлетает с главного, это минут десять езды в глубь острова. Там мы принимаем тяжелые самолеты — транспортные, военные… Если бы ваш не разбился, вы тоже приземлились бы там. И к этому часу уже улетели бы отсюда.

Эту достаточно мирную беседу прервало неожиданное появление Аяко. Увидев Кэрол, она остановилась как вкопанная, тяжело переводя дыхание.

— Вот вы где! — воскликнула она с огромным облегчением. — Я так волновалась!

Кэрол почувствовала себя виноватой: ей нравилась Аяко. И Аяко, кажется, относилась к ней дружелюбно — насколько позволял ей Пол.

— Извините, Аяко-сан, — сказала Кэрол.

Аяко повернулась к Полу и поклонилась с виноватым видом.

— Мне так жаль, Пол, — пробормотала она. — Я тебя подвела.

Кэрол в который раз удивилась, как быстро может меняться лицо Пола. Когда он взглянул на Аяко, лицо его осветилось нежностью и теплотой.

— Не беспокойся, Аяко-сан, мне вообще не стоило просить тебя об этом. У тебя слишком мягкое сердце, чтобы выполнять роль охранника.

Аяко смутилась и засмеялась.

— Боюсь, ты прав.

— А о Кэрол не волнуйся. — Стоило Полу взглянуть на девушку, его глаза опять стали холодными и непроницаемыми. — Я сам за ней послежу. Лично.

Кэрол судорожно проглотила слюну. Ей не понравилось, как это прозвучало.

Аяко поклонилась и вышла; Пол молча подтолкнул Кэрол к двери. Заперев офис доктора, он распахнул перед ней дверцу машины, и Кэрол ничего не оставалось, как сесть.

Этот маленький серебристый спортивный автомобиль с черными кожаными сиденьями совершенно поразил девушку. Казалось, все, чем только могла быть снабжена машина, располагалось на приборном щитке.

Пол свернул на узкую улицу и не спеша поехал через деревню. Кэрол заметила, что среди местных жителей он определенно пользуется популярностью. Люди останавливались, широко улыбались, многие приветственно махали ему. Странно: с его замашками диктатора… Девушка то и дело искоса поглядывала на Пола, стараясь понять, чем он так очаровал островитян.

Не поворачивая головы, Пол спросил:

— Вы пытаетесь навсегда запомнить мое лицо? Чтобы дать описание полицейскому художнику по возвращении в Штаты?

Кэрол покраснела. Черт бы его побрал! Никогда еще ей не приходилось так часто краснеть.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказала она беспечно.

Подобие улыбки мелькнуло на лице Пола, он насмешливо приподнял бровь.

— Неужели? Но вы так бесцеремонно меня разглядываете, мисс Стивенс. Вам никогда не говорили, что это невежливо?

— Вы нарочно ссоритесь со мной все время, мистер Дадзай?! — не выдержала девушка.

Пол засмеялся.

— Да нет, мисс Стивенс, я просто отвлекаю вас.

— Отвлекаете? От чего?

— От дороги. Вдруг, как только я отвернусь, вы сбежите и попробуете с помощью автостопа спуститься с гор?

Кэрол прикусила губу. Она уже потеряла надежду когда-нибудь понять этого человека…

Некоторое время они ехали молча. Деревня осталась позади, теперь их окружала густая зелень. Дорога петляла между деревьями, забираясь все выше на пологий холм.

— А нельзя ли узнать, куда мы едем? — спросила Кэрол подчеркнуто вежливо. — Или это поставит под угрозу национальную безопасность острова?

— Ко мне домой.

— И что мы там будем делать?

Кэрол хотелось, чтобы ее голос прозвучал как можно более холодно, но, кажется, она допустила какую-то бестактность. Пол бросил на нее короткий взгляд, от которого по спине девушки пробежали мурашки. Этот взгляд так откровенно говорил о том, какие мысли у него возникли… Ну почему, общаясь с ним, она постоянно попадает впросак?! Кэрол опять покраснела чуть не до слез.

— Мы едем поговорить, — очень спокойно произнес Пол.

— Но ведь мы с вами проговорили целый вечер, мистер Дадзай! Какой в этом смысл, если вы все равно не верите мне?!

— Слова произносить легко, — сказал он тихо. — Люди часто используют их для того, чтобы поглубже спрятать концы. Вы можете убедить меня в своей честности чем-то еще, кроме слов, мисс Стивенс?

— Это просто замечательно! — Кэрол была возмущена. — А что, по-вашему, я могу сделать? Нырнуть на дно океана и достать кейс?

— Вообще-то это мысль, — усмехнулся Пол.

Кэрол уставилась на него, широко раскрыв глаза. Нет, он все-таки в самом деле рехнулся! Наверное, у нее был достаточно нелепый вид, потому что Пол неожиданно расхохотался.

— Я просто хочу есть, уважаемая мисс Стивенс! В нашей деревне пока нет ресторанов, поэтому приглашаю вас к себе. Не соблаговолите ли вы разделить со мной трапезу?

— Я тоже очень хочу есть! Настолько, что могла бы сесть за стол даже с барракудой, мистер Дадзай!

Это восклицание вырвалось у Кэрол совершенно неожиданно для нее самой. Она тут же пожалела о своих словах, но было поздно. Ах, как неосторожно она себя выдала! Ведь Пол Дадзай опасен, она целиком в его власти и столько раз клялась себе, что постарается не раздражать его…

Но Пол только горько усмехнулся.

— С барракудой? — переспросил он и больше ничего не добавил.

Теперь он, казалось, потерял всякий интерес к ней и полностью сосредоточился на дороге.

А он прекрасно ведет машину, подумала Кэрол. Мягко входит в поворот, едет быстро, как автогонщик. Покрышки тихо повизгивали на крутых виражах. Пол тут же выравнивал автомобиль и, похоже, мог бы ехать по этим дорогам с завязанными глазами. И руки у него такие сильные и ловкие… Какая-то особая аура окружала этого мужчину. Кэрол вынуждена была признаться себе, что его присутствие волнует и тревожит ее.




— Вот мы и приехали, — объявил Пол Дадзай, когда они вынырнули из леса и затормозили у гаража. Рядом стоял дом — средних размеров, бревенчатый, стены выкрашены в белый цвет. Сосна-бонсай в большом горшке стояла у пешеходной дорожки, посыпанной гравием. Дорожка, извиваясь, огибала дом.

Пол открыл дверцу и подал руку Кэрол, помогая ей выйти из машины.

В этот момент взгляды их встретились, и Кэрол почувствовала, как что-то горячее опалило ее. С удивлением она заметила, что Пол тоже смутился. Ага, значит, и он почувствовал этот жар! Ну что же, так ему и надо. Иначе было бы слишком досадно.

— Завтрак будет накрыт в столовой, — сказал Пол нахмурившись.

— Господи, неужели это все происходит со мной?! — пробормотала Кэрол, шагая рядом с ним по дорожке.




4


Пол искоса наблюдал за Кэрол, пока они шли по саду. Ее нефритового цвета платье прекрасно гармонировало с окружающей обстановкой. Грациозные изгибы тела под шелком настойчиво напоминали ему о том, что это женщина.

И очень привлекательная женщина!

Светло-каштановые волосы Кэрол блестели на солнце, иногда шелковистые прядки как будто воспламенялись и становились совсем золотыми. Лицо ее сияло здоровьем и чистотой; кожа светилась как перламутр. Можно было подумать, что Кэрол всю жизнь проходила в башмаках на деревянной подошве, — так легко и грациозно она ступала, то и дело наклоняясь полюбоваться каким-нибудь деревцем бонсай.

Ева в райском саду, иронически подумал Пол. Так я кажусь ей похожим на барракуду? Забавно. Может, она не так уж и не права? Наверное, по отношению к ней он действительно ведет себя не лучшим образом. Впрочем, на его месте каждый почувствовал бы недоверие, узнав, кто она такая…




Когда с контрольной башни, следящей за воздушным движением, ему сообщили о самолете, терпящем крушение, у Пола не было времени раздумывать, кто там гибнет. Он немедленно прервал деловой разговор по телефону со своим старым партнером и помчался в док. Из машины он позвонил Джеку и отвлек его от игры в маджонг у Аяко. Так что, когда Пол подъехал, Джек и еще несколько человек уже ждали его возле рыбацкого судна.

Когда Пол нашел Кэрол в море, он, конечно, не думал о ней как о женщине. Единственное, что произвело на него впечатление, — она не паниковала, боролась из последних сил. И не только за свою жизнь — она боролась за капитана Баррета! Не всякий мужчина проявил бы такую стойкость и мужество.

И только потом, уже в лодке, увидев ее глаза цвета тумана над зимним морем, Пол испытал странное волнение. А уж когда она так доверчиво прижалась к нему, ища утешения, когда заснула на его плече… Все было прекрасно, пока он не узнал, как ее зовут…

Просто я слишком давно не обнимал женщину, решил Пол, пытаясь отогнать от себя этот тревожащий образ.

Конечно, у него были знакомые дамы — в Азии, Европе, в странах Тихого океана. Женщины разных рас, культур, возрастов… Но в основном это были деловые контакты, а у него давно вошло в привычку не смешивать деловое и личное. Пол считал, что только при этом условии можно принимать оптимальные решения. В обеих сферах, кстати.

Разумеется, его пытались соблазнять, но он никогда не поддавался. Едва речь заходила о женщине, начинало казаться, что он сделан из стали. Дело в том, что Пол не допустил бы интимной связи с представительницей слабого пола, которая могла бы не захотеть его отпустить, когда ему вздумается уйти. Несколько лет назад, еще учась в Оксфорде, он вынужден был дать понять двум вполне преуспевающим леди, что секс его не интересует.

И не потому, что он был нечувствителен к прекрасной половине человечества. Если дамы вступали в любовную связь открыто, обладая определенным опытом, Пол ничего не имел против: он поил их вином, водил ужинать, дарил продуманные, впечатляющие подарки. Вообще он считался весьма привлекательным и сексуальным мужчиной. Любая из этих дам на скучных вечеринках высшего света могла бы похвалиться такой победой. Но едва речь заходила о более глубоких и постоянных чувствах, Пол моментально давал понять, что не создан для них. И никто не мог понять — то ли он слишком занят делами, то ли какая-то романтическая история в прошлом не позволяет ему связать себя прочными узами…

Кстати, Пол обнаружил, что таинственность, которой он себя окружал, особенно восхищала женщин. И это его вполне устраивало, потому что ему совсем не хотелось рассказывать им о себе.

Пол вовсе не собирался выворачивать перед кем бы то ни было свое нутро. Особенно его тошнило от сочувствия бледных девиц из маленьких городков, никогда в жизни не испытавших ничего более трагического, чем увольнение няни. Они жили чересчур гладкой, «отполированной» жизнью, и он вовсе не нуждался в их жалости.

Пол издавна привык относиться с определенной долей презрения к женщинам типа Кэрол Стивенс. Благополучные «папенькины дочки», которым от рождения были предоставлены все блага жизни, избалованные и высокомерные! Им наплевать на желания других людей! Его раздражало упрямство Кэрол. Они с отцом ясно дали понять и ей, и ее братцу, что не желают сотрудничать с ними. И вот она явилась сюда под столь неудачно выдуманным предлогом: будто ее пригласили!..

Черт возьми, в конце концов, он не так уж наивен! Женщины довольно часто пытались манипулировать им, прибегая к старым как мир приемам вроде этого.

Вчера вечером в доме Аяко Пол впервые хорошенько разглядел Кэрол. Она казалась такой чистой и беззащитной с мокрыми блестящими волосами, прядями свисавшими на плечи, когда сидела перед ним, аккуратно подобрав под себя стройные ноги.

И эти глаза: большие, ясные, без тени притворства…

Пол живо вспомнил ощущение, когда схватил ее за запястье и заставил опуститься на колени рядом с собой. Тонкая кость, гладкая кожа… Кэрол Стивенс была теплой и нежной, как морской бриз в начале лета. Небольшая, но сильная. Под нежным обликом явственно ощущалась крепость мускулов. Нет, похоже, она не тепличный цветок. Это маленькое хрупкое тело явно знакомо с физическими нагрузками. Когда она оказалась на коленях, Пол почувствовал внутренний огонь, молнией вспыхнувший в устремленных на него дымчатых глазах. Все это получилось совершенно случайно: он вовсе не был склонен к насилию над женщинами. И уж никак не ожидал, что ответный огонь желания с такой силой охватит его…

Пол тогда сильно разозлился на себя за такую потерю привычного самоконтроля. Конечно, чертовски давно у него в постели не было женщины! Отсюда все проблемы. Но он уже устал летать в Сингапур на свидания со своей последней пассией. Да и она была счастлива получить от него деньги в знак окончания связи.

Сейчас, наблюдая, как Кэрол подставила палец под струйку воды, вытекающую из бамбуковой трубочки, Пол попытался вообразить, что бы испытал, коснись эти пальчики его кожи… Черт! Если он не сумеет убедить ее уехать как можно скорее, то в конце концов сделает ей предложение — не руки и сердца, конечно… Он должен что-то придумать и срочно избавиться от Кэрол Стивенс!

Кэрол оглянулась и на какой-то миг испугалась, увидев выражение лица Пола Дадзая. Он шел на некотором расстоянии, молча наблюдая, как она любуется его элегантным садом камней, соснами и водопадами. Все было спокойно и безоблачно, но в темной глубине его глаз она заметила такое напряжение, что ей захотелось повернуться и убежать.

Было похоже, что он очень старательно скрывает свои чувства, но этот взгляд выдал его.




Невысокая пожилая японка в синем кимоно и белом переднике появилась на пороге.

— Идите завтракать! — приказала она безапелляционно, повернулась и засеменила прочь, не интересуясь, идут ли они за ней.

— Это ваша экономка? — поинтересовалась удивленная Кэрол. Она не привыкла, чтобы японские женщины вели себя так неучтиво.

Пол рассмеялся, и этот смех совершенно преобразил его: лицо разгладилось, напряжение исчезло из взгляда.

— Да, но, похоже, она себя считает домоправительницей семейства Дадзай, без чьей неустанной опеки дом непременно развалится. Предполагается, что все мы должны быть ей безмерно благодарны…

Когда они вошли в столовую в западном стиле, женщина уже ждала их там, проявляя все признаки нетерпения. Молодая застенчивая японка нерешительно переминалась с ноги на ногу у нее за спиной, ожидая указаний старшей.

— Кэрол, это Этсу, — представил Пол пожилую японку. — Этсу, это Кэрол Стивенс, наша гостья.

Этсу и Кэрол поклонились друг другу; японский ритуал знакомства был соблюден. Затем Пол представил Кэрол японку помоложе; Кэрол и молодая женщина поприветствовали друг друга.

Они сели за уставленный едой стол. Было видно, что тут потрудился настоящий художник — с таким безупречным вкусом все было сервировано. От экзотических ароматов у Кэрол потекли слюнки.

— Вам еще что-нибудь понадобится сейчас, Пол-тян [3 - Тян — уменьшительно-ласкательное наращение к именам собственным.]? — спросила Этсу, и на ее морщинистом лице появилась озабоченность.

— Нет, Этсу. Спасибо.

— Тогда я пойду приготовлю комнату для мисс. — Этсу слегка поклонилась Кэрол и торопливо вышла.

Кэрол показалось, что во взгляде Этсу мелькнула заинтересованность и даже лукавство. Интересно, что эта старая японка вообразила себе?! Стараясь держаться как можно более непринужденно, Кэрол спросила в перерыве между салатом и супом:

— А почему она называет вас Пол-тян?

— Она знает меня с детства, — лаконично ответил Пол и слегка нахмурился.

Но Кэрол решила не давать ему сбить ее с непринужденного тона светской беседы.

— О, как интересно! Я уверена, что Этсу могла бы много рассказать о вас, мистер Дадзай…

Пол пристально посмотрел на нее.

— Да, могла бы. Но не будет.

Кэрол восприняла это как вызов.

— Вы уверены?

— Абсолютно, мисс Стивенс. Этсу понимает, что такое личная преданность и самопожертвование.

Неужели он неспособен просто поболтать хотя бы за обедом?!

— Судя по всему, вы не доверяете большинству людей, мистер Дадзай?

— Вы правильно поняли.

— И вы всегда так мрачно смотрели на мир? — спросила она чуть серьезнее.

— Я предпочитаю реалистический взгляд на вещи.

— Как вы похожи на моего брата! — вздохнула Кэрол.

— Вот как?

— Да. Он без конца повторяет, что мне надо реальнее смотреть на окружающее…

Кэрол с трудом удержалась от дальнейших слов, напомнив себе, что вовсе не собирается пускать Пола в свою душу. Он и так умудряется выуживать из нее все, что ему хочется! Он все время прислушивается, наблюдает за ней холодными синими глазами — даже сейчас, когда они мирно сидят за столом и едят вареную рыбу, винегрет, рис…

— Вы передумали говорить о себе? Я правильно понял? — догадался Пол после нескольких минут напряженного молчания.

Он еще забавляется! — возмутилась Кэрол. Он уже и так узнал о ней больше, чем нужно, а она о нем — ничего!

— Я бы предпочла послушать историю вашей жизни, мистер Дадзай.

— Зачем?

— Врага надо знать! — провозгласила она.

— Так вы считаете меня своим врагом, мисс Стивенс? А как насчет того, чтобы поискать общую почву, на которой каждый из нас мог бы добиться, чего хочет?

— Звучит подозрительно разумно, — заметила Кэрол.

Пол ухмыльнулся.

— Вообще-то, у меня репутация разумного человека…

Девушка с сомнением посмотрела на Пола.

— Ну, из собственного опыта общения с вами я бы такого вывода не сделала.

— А почему бы нам не начать сначала? — тихо спросил он.

Он не собирался заглядывать в глубину ее глаз, но внезапно почувствовал, что не может отвести от них взгляда.

— Что вы имеете в виду? — спросила Кэрол слабым голосом, чувствуя себя так, будто падает в пропасть.

— Давайте вернемся к самому началу. Скажите мне, почему вы хотите, чтобы мой отец дал вашей галерее в аренду этот меч, который значит для него больше жизни?

Кэрол с трудом проглотила слюну.

— Потому что это один из самых замечательных мечей на свете! Его должны видеть! И еще — он не может быть разъединен с цубой [4 - Цуба — металлическая пластина на японских мечах, отделяющая рукоятку от лезвия.], сделанной специально для него. Вот в чем дело.

Пол налил зеленого чая себе и ей.

— А вам не приходило в голову, мисс Стивене, что мой восьмидесятилетний отец не напрасно уже несколько лет упорно повторяет, что не желает расставаться с мечом? Неужели для вас его слова ничего не значат?

Кэрол подалась вперед, умоляюще глядя на Пола.

— Поймите же! Этот меч — как бы цепь, соединяющая нас, — сказала она тихо. — У меня — одно ее звено, у вас — другое. С тех пор как умерла мама, я мечтала воссоединить цубу и катану [5 - Катана — японский короткий меч, заточенный с двух сторон.]. У меня — цуба. У вас — катана. И вплоть до вчерашнего вечера у меня было впечатление, что я все-таки получила разрешение вашего отца…

Пол нахмурился и долго смотрел на Кэрол. Она была так хороша, ему так хотелось поверить, что она говорит правду! Глядя в эти ясные глаза, поверить легко, да и слова ее звучат так убедительно… Но Пол точно знал, что его отец не мог написать это письмо.

Он резко встал.

— Поскольку мы позавтракали, не прогуляетесь ли вы со мной? Я кое-что вам покажу.

Кэрол послушно пошла за ним. Они прошли через большой холл и наткнулись на человека, стоящего на коленях перед закрытой дверью. При нем были меч и радиотелефон. Весьма своеобразное сочетание, подумала Кэрол. И, надо сказать, слегка щекочущее нервы…

Пол жестом пригласил ее войти в комнату.

В комнате на футоне лежал человек, у его ног сидела медсестра. Казалось, ему было трудно дышать.

— Мисс Стивенс, это мой отец, Сэй Дадзай. Последние две недели он болен воспалением легких.

Кэрол повернулась к Полу и уставилась на него в полном недоумении.

— Теперь скажите мне, пожалуйста, как мой отец мог пригласить вас сюда? — Его голос звучал подозрительно тихо.

Кэрол была совершенно сбита с толку.

— Но я же своими глазами видела письмо! — пробормотала она. — И печать…

Пол Дадзай подошел к стене, сдвинул экран и открыл сейф. Он достал оттуда маленькую коробочку, набрал комбинацию цифр, и коробочка открылась. В руках у Пола оказался цилиндрик с выгравированным на одном конце именем Сэя Дадзая.

— Посмотрите внимательно, — сощурился Пол. — Вы имели в виду именно эту ханко? Дело в том, что ни я, ни мой отец не вынимали ее из сейфа уже довольно давно. А шифр известен только нам двоим.

— Но… Может, кто-то сделал дубликат? — Первое, что пришло в голову Кэрол.

Пол вернул на место цилиндрическую печать и задвинул экран.

— Да, это заставляет задуматься, мисс Стивенс, — медленно проговорил он. — Но никто на Хикари так поступить не мог. Я вас уверяю.

Кэрол посмотрела на старика.

— Как он себя чувствует? — прошептала она встревоженно.

— Сейчас лучше, но не стоит его беспокоить. Пойдемте.

Он слегка коснулся ее локтя и вывел из комнаты.

— А что, у двери всегда вооруженная охрана? — спросила Кэрол, когда они проходили мимо человека с мечом.

— Так хочет отец. Он не любит, когда ему мешают, — усмехнулся Пол.

— Но вы только что сами сказали — никто на острове не поднимет на вас руку.

— Это правда. Но я не могу сказать того же о тех, кто приезжает сюда. Здесь довольно часто появляются проходимцы, которые предпочитают не работать, а брать готовое.

— Ну вот! Наверное, такие люди и сделали что-то с печатью и с тем письмом! — заявила Кэрол с победным видом.

— Именно поэтому я и хочу поговорить о вас, о вашем брате и вашем партнере, мисс Стивенс.

Кэрол вспыхнула.

— Я — честный человек! И мой брат тоже! Мы все!

Кэрол произнесла эти слова в запальчивости и осеклась. В юности с ее братом случалось всякое — он был способен попасть под дурное влияние и наделать глупостей… Да, в свое время она достаточно помучилась с ним; подростком он постоянно пытался освободиться от ее опеки и в результате попадал в неприятные истории. Но это было так давно! Теперь Кеннет работает с Патриком, и Кэрол не перестает благодарить Бога за то, что он послал им такого партнера. Конечно, у Кеннета трудный характер, поэтому влияние Патрика невозможно переоценить. А главное — они оба так увлечены созданием галереи!

Кэрол решила вернуться к началу разговора.

— Послушайте, мистер Дадзай, может быть, у вас и вашего отца есть враги? Подумайте, кому могло понадобиться сделать что-то подобное?

— Я думал об этом. И пока вы все еще первая в списке.

— Но почему я? Я же чуть не погибла! Неважно, что вы думаете о моей честности, но неужели я стала бы устраивать крушение собственного самолета? — Кэрол искренне удивлялась, почему он не может этого понять.

Казалось, Пол колебался — стоит ли отвечать напрямую.

— Может, ваши сообщники вас предали, мисс Стивенс? — наконец тихо проговорил он.

— У меня нет сообщников! — твердо заявила она. — Я не замышляла ничего противозаконного, не устраивала заговора. И если вы хотите снова намекнуть, что мой брат пытался меня убить, то вы просто не в своем уме, Пол Дадзай! Не говоря уж о том, что он не способен на такое, — для чего, спрашивается, кому-то убивать меня прежде, чем я получу меч?

— На этот вопрос ответа у меня нет.

— Вот видите!

— Но есть некоторые версии…

Кэрол возвела глаза к небу.

— Но почему бы вам не рассмотреть самую простую? — проговорила она с горячностью. — Что кто-то с острова послал то письмо и мы оба стали его жертвой.

— Возможно, — нехотя допустил Пол, и лицо его помрачнело. — Но не похоже.

— То есть мы опять ни к чему не пришли…

— Кажется, так.

— Послушайте, могу я все же попытаться позвонить своему брату? Сейчас он должен быть дома. Наверняка. — Кэрол увидела каменное выражение лица Пола Дадзая и добавила: — Вы можете слушать весь разговор! Возьмите параллельную трубку, послушайте обе стороны. Мне нечего скрывать. И брату тоже. Клянусь вам!

Нет, все-таки она замечательная: искренняя, честная, ясноглазая. Пол вспомнил разговор с капитаном Барретом перед его отлетом в Японию. Пилот не знал, как на нем оказался спасательный жилет. Он не мог вспомнить, как отстегнул ремень. Последнее, что осталось в памяти, — панель с приборами. А потом он ударился грудью о штурвал.

— Вы не обязаны были вытаскивать пилота из самолета, — неожиданно заметил Пол.

Кэрол заморгала, совершенно сбитая с толку такой внезапной переменой темы.

— Что? Капитана Баррета? Но могла бросить человека тонуть?

— Это могло вам самой стоить жизни.

— Тогда мне некогда было задумываться об этом.

— Вероятно, вода поднималась очень быстро, пока вы его вытаскивали и надевали на него жилет?

— Да. Мы едва успели.

Пол увидел, что ее охватили воспоминания. Страх, мрачный ужас: ведь вода чуть не поглотила их обоих! Кэрол закрыла глаза, как бы пытаясь захлопнуть дверь перед этими чудовищными воспоминаниями, отсечь пережитый страх.

Да, надо отдать ей должное. Если бы не ее героизм, сейчас пилот спал бы вечным сном на дне, среди планктона. Пол все еще не был убежден, что ей можно доверять полностью, хотя допускал — сама Кэрол ничего не планировала, ее могли использовать. Но если она не лжет о письме, кто же его послал? Понадобится немало времени, чтобы разобраться в этой тайне.

Полу очень хотелось надеяться, что он не ошибается в Кэрол; но что, если в нем сейчас просто говорит мужское чувство? Свои примитивные инстинкты надо сдерживать с помощью разума! Нельзя, чтобы влечение к ней притупило его мозги, сказал себе Пол Дадзай.

Они вернулись в сад, красота которого подействовала на девушку успокаивающе.

— Прекрасное место! — искренне восхитилась Кэрол. — Я люблю бонсай. Дома у меня есть один.

— Неужели?

— Да, сосна. Ей сто лет. Подарок родителям от японского коллеги отца. — Кэрол рассматривала тщательно ухоженные деревья, понимая, какой одержимостью должен обладать человек, чтобы довести их до такого совершенства. — Видимо, за каждым стоит целая история… — пробормотала она в надежде, что Пол что-нибудь расскажет ей.

Интерес Кэрол был искренним: она со студенческих лет была увлечена японской культурой. А кроме того — вдруг эта тема поможет им лучше понять друг друга? Кэрол никак не могла разобраться: недоверчив он по натуре или только по отношению к незнакомым людям. А может быть, к женщинам вообще?

Кэрол знала, что существуют мужчины, которые в принципе не доверяют женщинам. Но она не сомневалась — женщины легко прощают Полу Дадзаю этот недостаток. От него исходит такая мужская сила, и он так дьявольски красив…

Не успел Пол отозваться на ее предложение поговорить о коллекции бонсай, их прервали Люси и Джек Шэнь. Люси подбежала и дружески обняла Пола, ее лицо расплылось в улыбке. Странно, что она чувствует себя так непринужденно с этим диктатором, подумала Кэрол.

— Пол-тян! Вот ты где! А мы-то думали, куда ты делся? — Она бросила на Кэрол быстрый взгляд и весело улыбнулась. — Показываешь свое царство новой принцессе?

Кэрол покраснела, а Пол, казалось, почувствовал раздражение.

— Да я шучу! — Люси рассмеялась и нежно похлопала Пола по руке. — Куда подевалось твое чувство юмора, Пол? Или это Кэрол его украла?

— Ты чего-нибудь хочешь? — с явным намеком проговорил Пол.

Тут вперед выступил Джек.

— Не обращайте внимания на мою болтливую сестрицу. Мы просто решили узнать, как дела у мисс Стивенс. Мы зашли к Аяко, и она сказала, что ты повез ее сюда. — Джек улыбнулся Кэрол и слегка поклонился ей. — Мы помогали вылавливать вас из воды, — сообщил он на случай, если она не знает. Потом искоса посмотрел на Пола. — И мы нашли пилота.

— О, спасибо огромное! — искренне воскликнула Кэрол и пожала им обоим руки. — Если я чем-то смогу вас отблагодарить, пожалуйста, скажите. Я сделаю все, что смогу!

— Я бы осторожнее давал обещания, когда дело касается Джека и Люси, — насмешливо проговорил Пол. — Они гораздо богаче, чем кажется. И это потому, что никогда не упускают свой шанс.

Джек сделал вид, что обиделся.

— Ну почему, Пол? Ты же знаешь, мы много жертвуем на храм. Мы с Люси очень милосердны!

Пол засмеялся.

— Да, Джек. Я знаю. И знаю, чем ты зарабатываешь на жизнь. И как здорово тебе приходится трудиться.

Люси захихикала, а потом внезапно схватила Кэрол за руку и потащила прочь. Как странно, подумала Кэрол, ей явно за тридцать, а ведет себя как маленькая девочка. Может быть, она немного не в себе? Или это только маска, и с ней надо держаться осторожнее?

— Пол-тян! — беззаботно щебетала Люси. — Почему бы мне не показать Кэрол вид на Хикари? Мне кажется, Джек собирается поговорить с тобой о делах. Ты ведь не захочешь, чтобы Кэрол скучала? Пусть посмотрит скалы Хикари, прежде чем ты выпроводишь ее с острова. Ну, как? Устраивает?

— Хорошо, — согласился Пол. — Но держитесь вместе. — Неожиданно он взглянул на Кэрол с прежней подозрительностью. — Я бы не хотел, чтобы моя гостья заблудилась в лесу. А такое желание у нее может появиться, Люси. Не спускай с нее глаз.

Люси расхохоталась, согнула правую руку в локте и продемонстрировала свою мускулатуру.

— Не беспокойся, Пол. У меня же черный пояс! Она никуда не денется!

Кэрол уставилась на Люси. Прекрасно! Кажется, Пол нашел для нее нового охранника. Но ему определенно не везет: Аяко оказалась слишком мягкосердечной, а эта девушка, несмотря на свои незаурядные мускулы, выглядит такой женственной…

— Да не будет со мной хлопот! — заверила Кэрол обоих, пытаясь вернуть себе чувство юмора. — Единственные пояса, которыми я владею, — кожаные.

Люси рассмеялась и увела ее из сада. Они направились в сосновый бор.

Кэрол чувствовала на себе пристальный взгляд Пола Дадзая до тех пор, пока они не вышли на лесную тропу. Но и после этого ей казалось, что он продолжает наблюдать за ней — мысленным взором. Она постаралась поскорее освободиться от этого ощущения.

— Вы впервые здесь? — с интересом спросила Люси.

— Да. Красивый остров.

— О да! Хикари великолепен. Остров мог бы стать прекрасным местом для туризма. Как вы думаете?

— Ну, мне кажется, Пол Дадзай не захотел бы сделать его открытым, — с сомнением покачала головой Кэрол.

— Это точно! — засмеялась Люси. — Пол старается держать всех подальше отсюда. Он говорит, так лучше для его бизнеса. И еще он говорит — времена меняются, мы уже не можем жить по-прежнему, а он хочет, чтобы нас уважали… — Голос Люси звенел, как храмовые колокольчики.

Веселость Люси заразила Кэрол, и она засмеялась вместе с ней — впервые за последние два дня.

— Так и надо! — подбодрила Люси. — После всего пережитого надо посмеяться. Я знаю. Я была ныряльщицей за жемчугом и представляю, как вы испугались, когда море попыталось вас поглотить. А вот отец мой утонул, уже давно. Мать спаслась, но отец исчез вместе с лодкой…

— Мне очень жаль, — пробормотала Кэрол.

Люси отмахнулась и улыбнулась.

— Надо жить дальше! Думать о собственной жизни и о себе. Никто другой о тебе не побеспокоится. Мы с Джеком, конечно, помогаем друг другу, но Джек женится, и тогда все заботы лягут на меня. — Она снова захихикала. — Или надо будет найти мужчину, который бы обо мне позаботился. Правда, Джек считает, что со мной ни один не справится… А я ему говорю — найду человека посильнее меня!

Кэрол не знала, что сказать. Люси вывалила на нее все эти признания так искренне; не хотелось обижать ее, но идея положиться на милость мужчины показалась Кэрол несколько рискованной. Судя по всему, Люси вовсе не имела в виду замужество по любви…

— А здесь как принято — о браке договариваются? — осторожно спросила Кэрол.

— О да! Мой брат отклонил несколько предложений в прошлом году. Когда я была молодая, предложения просто сыпались. Ну, когда мне еще не было двадцати… — Люси философски пожала плечами и вздохнула. — Все думали, Пол даст мне большое приданое: ведь мы с Джеком дружим с Полом с раннего детства…

— Ах, так? — с любопытством спросила Кэрол. — И где же вы с ним познакомились.

— В Гонконге.

— Правда? Так вы оттуда?

— Ну да! Пол с Джеком учились вместе в буддийской школе медитации. Я тоже училась — в школе при женском монастыре.

— Ты шутишь?

Люси захихикала.

— Почему ты мне не веришь? Впрочем, у меня всегда было слишком много энергии, чтобы спокойно сидеть. И меня выгнали. Джек продержался дольше. Но он попал в какую-то передрягу, и монахи его тоже выкинули. А с Полом мы продолжали дружить. Он был очень одинок. Совсем одинок, понимаешь? — Люси заговорщически понизила голос. — Его мать — дурная женщина. У нее было полно мужчин. Не подумай, что я раскрываю какой-то секрет. На Хикари об этом все знают. И в Гонконге тоже. Пол проводил почти все время в школе для мальчиков и в буддийском храме. А когда возвращался домой, всегда обнаруживал ее с мужчиной. Одного он даже чуть не убил! Он подумал, что тот пытался изнасиловать мать. — Люси многозначительно взглянула на Кэрол, пожала плечами и задумчиво выдвинула нижнюю губу. — Но это было не изнасилование. И с тех пор он перестал доверять женщинам…

Кэрол была очень благодарна Люси за рассказ: ей не пришлось ни о чем расспрашивать самой и в то же время она многое узнала о Поле. Теперь его поведение уже не казалось таким загадочным.

— А ты сама когда-нибудь хотела выйти замуж за Пола? Вы ведь так давно дружите…

Люси пожала плечами. Лицо ее погрустнело, и Кэрол поняла: чувства Люси к Полу гораздо глубже, чем она старается показать.

— Да, мы с Полом старые друзья, но никогда не были любовниками. Что ты, нам это и в голову не приходило! А уж чтобы жениться… Я думаю, Пол никогда не женится, — усмехнулась Люси. — Разве что какая-нибудь уж очень страстная любовь его зацепит… А для меня он совсем не годится: я хотела бы иметь рядом мужчину, которым смогу управлять.

— А Полом совсем нельзя управлять? Мне показалось, тебе это удается: в саду ты легко добилась своего!

Люси изобразила на своем лице полную невинность.

— Ну, это было нетрудно. Он действительно хотел побеседовать с Джеком наедине. Вот и дал себя уговорить.

Они медленно шли по лесу, пока извивающаяся между камнями тропа не вывела их на отвесную скалу. Внизу, насколько мог видеть глаз, лежали темные воды Тихого океана, окаймленные изрезанной линией берега.

— Кажется, огромные глыбы мокрой глины упали и засохли, — сказала Кэрол.

— Да, кстати, так и рассказывает одно предание.

— Предание?

— Разве ты не знаешь легенду о Хикари? Говорят, здесь бились два гигантских людоеда. Тогда в этом месте не было ничего, кроме груды мокрых булыжников. А с людоедов стекала грязь и засыхала. Вот так.

— Очень похоже, — улыбнулась Кэрол. — А еще ты знаешь какие-нибудь легенды?

Они шли теперь по самому краю выступа скалы. Узкая тропа так угрожающе нависала над бездной, что Кэрол пыталась как можно теснее прижиматься к шершавой стене, хватаясь за сосновые корни, пробивавшиеся сквозь камень.

— Я много их знаю. Одна, например, про самурая, который стал ниндзя [6 - Ниндзя — буквально «лазутчик»; профессиональные шпионы, специально обученные для выполнения особых поручений.], и его изгнали на Хикари. Говорят, от него и пошел клан Дадзаев. Слышала про это?

— Да.

— И есть еще одна: о большой битве, когда клан Фудживара послал армаду завоевать Хикари. Армада утонула, и отсюда все эти легенды о самурайских призраках в бухте — будто они там появляются. Я, конечно, не верю, — добавила Люси весело, — но хорошо, что самураи существовали двести лет назад! Теперь мы пугаем их призраками детей, чтобы они не подходили близко к воде.

— Да, наверное, здорово помогает, — пробормотала Кэрол и вскрикнула, когда ее левая нога подвернулась на рыхлом песке. Она представила себе, как падает с горы прямо в объятия самурайских призраков…

— А ты уверена, что мы сможем вернуться обратно? Мне, кажется, немного не хватает практики горного козла…

Люси растерянно обернулась.

— О, извини, я не подумала! Это действительно испытание для неопытного человека. — На лице ее появилось искреннее раскаяние. — Ну, ничего, осталось совсем чуть-чуть. Потом мы посидим в пещере и насладимся видом. Давай руку…

Кэрол подчинилась, и, преодолев несколько последних мучительных метров, они оказались у входа в маленькую пещеру. От вида, открывшегося им, захватывало дух.

— Это одно из самых любимых мест Пола, — доверительно сообщила Люси. — Он иногда приходит сюда и играет на флейте. Мне слышно даже в бухте, если море спокойно и не дует ветер.

— А Пол Дадзай играет на флейте? — удивилась Кэрол.

— Да, на такой особой флейте — она называется сякухати. Он же учился у монахов! Там учат и кендо [7 - Кендо — фехтование на японских мечах.], и карате…

— И медитации, — со смехом подсказала Кэрол.

— Да. Тоже. Почему ты смеешься?

Внезапно подул ветер, заскрипели сосны; было слышно, как море бьется внизу о камни. В какой-то момент Кэрол показалось, что к шуму волн прибавился более мощный шум, а потом раздался грохот падающих камней.

Кэрол обернулась и с ужасом увидела, что тропа, по которой они только что шли, завалена камнями и вывернутым с корнем деревом.

— О нет! — воскликнула в отчаянии Люси. — Теперь нам не выбраться по тропе! Что же делать?! — Впрочем, она быстро взяла себя в руки и принялась хмуро изучать утес, вздыбившийся над ними. Потом повернулась к Кэрол и очень серьезно сказала: — Послушай, Пол меня убьет, если с тобой что-нибудь случится. Но я обещаю, что все будет в порядке. Сиди здесь, а я попробую влезть на выступ…

Кэрол уставилась на голубую скалу, а потом в ужасе посмотрела на Люси.

— Ты же не сможешь без снаряжения!

Люси ухмыльнулась.

— Я научилась у одного приятеля в прошлом году. Я справлюсь. У меня сильные пальцы…

Кэрол с сомнением покачала головой.

— Может, на надо? Давай посидим здесь вместе, за нами придут!

Люси покачала головой.

— Неизвестно, сколько времени может пройти: никто ведь не знает, что мы пошли сюда. Лучше уж я выберусь и позову охранников. Мы быстро разберем завал и вытащим тебя. Вот увидишь!

Кэрол молча наблюдала, как Люси, словно паук, стала взбираться по каменной стене. Она надежно цеплялась пальцами ног и рук и продвигалась довольно быстро. Только один раз Кэрол показалось, что сердце вот-вот оборвется, когда нога Люси чуть не сорвалась с невидимого выступа.

Но все закончилось благополучно: Люси добралась до прочно растущего дерева, посмотрела вниз и улыбнулась Кэрол.

— Я вернусь! Никуда не ходи! — крикнула она.

Но Кэрол при всем желании никуда бы не смогла пойти.

Время тянулось, и она решила пока изучить пещеру. Ничего интересного: сколоченная кем-то скамейка, несколько валунов… Кэрол собиралась уже выйти наружу, как вдруг камни дождем посыпались с горы и ее окатило потоком грязи.

Вход в пещеру закрылся.

— Помогите! О Господи! Я же в пещере! — кричала Кэрол что было сил, прекрасно понимая, что это бесполезно: ее никто не услышит.

Камни и грязь продолжали валиться сверху. Когда гул горного оползня затих, Кэрол, задыхаясь от пыли, обнаружила, что оставшаяся щель не превышает тридцати сантиметров. Если бы даже она попыталась вылезти, то неминуемо свалилась бы вниз вместе с оползнем.

Кэрол с ужасом осознала, что оказалась в ловушке.




5


От пыли невозможно было дышать. Кэрол попятилась, но очень быстро уперлась спиной в каменную стену пещеры. От пыльного тумана некуда было деться. Оставалось ждать, когда пыль по закону притяжения сама осядет вниз.

Подолом платья Кэрол закрыла нос и рот, зажмурилась и кашляла, пока слезы не потекли по щекам. Кашель раздирал и царапал горло.

Постепенно пыль начала оседать, но в ноздри лез отвратительный запах грязи. Кэрол казалось, что никогда в жизни она уже не ощутит другого запаха, этот останется с ней навсегда. Песок скрипел на зубах, а горло так пересохло, что больно было глотать. Но по крайней мере прекратился этот ужасный кашель. Шелковое платье оказалось не слишком удачным фильтром, но именно оно спасло ее от удушья.

Пробираясь сквозь пыль, Кэрол направилась к огромной груде камней, заваливших вход. Здесь дышать было легче, язык и горло повлажнели, можно попытаться позвать на помощь.

Крик вырвался слабый и хриплый. Она прислушалась, не отзовется ли кто-нибудь.

Мимо входа в пещеру пролетела птица. Кроме свиста крыльев — никакого звука.

— Помогите! Люси, ты слышишь меня?! Помогите!

Кэрол снова закашлялась: легкие не совсем еще очистились от пыли.

— Помогите! Ну кто-нибудь! Я здесь, в пещере…

Ничего. Никто не шел на помощь.

Вконец измученная, почти потеряв голос, Кэрол села на пыльную скамейку и, обхватив себя руками, попыталась согреться. В пещере похолодало. Кэрол не обратила внимания, что, когда они с Люси шли через лес, уже было не жарко. Конечно, светило солнце, день мягкий, теплый для зимы. А главное — они не собирались уходить надолго!

Но сейчас она замерзла. Температура падала, солнце опускалось за гору, оставляя пещеру в прохладной тени на восточной стороне.

— Будь проклят тот день, когда мне захотелось лететь на Хикари! — пробормотала Кэрол.

Воистину, этот остров — проклятое место; во всяком случае для нее. Все, что могло пойти не так, шло не так. Стоило тратить силы на спасение из морской пучины, чтобы погибнуть в этой жуткой пещере?! Кэрол охватило отчаяние. Люси пошла за помощью и скоро вернется с кем-то, утешала она себя. Меня вызволят отсюда! И наступит счастливый конец, как в сказках…

А что, если Люси завалило?! Эта мысль пронзила Кэрол как молния. Боже, ведь она ушла так давно, а сразу после этого начался обвал! Прошло столько времени, она должна была бы уже вернуться… Неужели эта бойкая говорливая женщина погребена под камнями?!

Кэрол вспомнила веселую легкомысленную Люси, то, как она любила посплетничать, — слабость, совершенно обезоруживающая собеседника. Впервые после крушения самолета Кэрол чувствовала себя хорошо и беззаботно благодаря улыбке и открытости этой девушки. Бедная Люси! — испуганно думала Кэрол, отчаянно надеясь, что с ней ничего не случилось. Это была бы ужасная смерть.

Кэрол заставила себя собраться с мыслями и усмирить воображение, рисовавшее ей ужасные сцены. Если с Люси что-то случилось и она не вернулась к Полу, он наверняка заметит их отсутствие! А может быть, ему уже надоело беспрестанно спасать Кэрол? Можно себе представить, как он разозлится и наверняка подумает, что ее брат устроил и этот камнепад… Но если уж Полу суждено вызволять ее из всяческих бед, она бы предпочла, чтобы он успел вовремя. Замерзнуть здесь ничего не стоит.

— Пол Дадзай! Я в вашей пещере! Придите, откопайте меня! — кричала она до тех пор, пока засыпанная пылью гортань могла издавать какие-то звуки.

Все напрасно. Кэрол свернулась в комочек на скамейке возле кучи грязи и попыталась согреться. Знакомое чувство охватило ее — желание отдаться на волю провидения, равнодушие ко всему… Когда и где она испытывала это чувство? Ну конечно: когда барахталась в океане, за шаг до гибели… Нет! Она не должна поддаваться! Если она не может больше кричать, то надо хотя бы стучать, шуметь!

Кэрол схватила большой камень и принялась колотить им в стену что было сил.




Пол Дадзай стоял на палубе спасательного судна посреди гавани. Поручив Кэрол заботам Люси, он подбросил Джека в деревню и поднялся на борт один. Капитан судна, старый друг и помощник Пола, торжественно вручил ему мокрый кожаный кейс. Капитан широко улыбался.

— Это было все равно что искать иголку в стоге сена, Пол. Но всегда интересно испробовать новое оборудование. Когда мы обнаружили самолет, то обнюхали все вокруг и нашли вот это на двери, вернее на том, что от нее осталось. Такое впечатление, будто когда кто-то выходил из двери, кейс зацепился за ручку и повис. А кстати, что в нем? Золотые монеты? Ценные бумаги? Или какие-то фотографии, дискредитирующие политиков?

Пол бережно взял мокрый чемоданчик.

— Пока не знаю. Но мне сказали — его содержимое просто невосполнимо. Я дам тебе знать, так ли это. А у тебя есть шанс изучить состояние самолета?

Капитан спасательного судна, бородач средних лет, кивнул и передвинул во рту трубку.

— Да. Я сделал несколько хороших снимков. Мы сможем поднять его через день-другой. В общем, он почти не поврежден. И никаких следов взрыва, насколько я понимаю.

— В таком случае, не скажешь ли ты мне, почему он упал?!

— Нет, и никто сейчас не скажет. Это определит авиационный эксперт, в лаборатории. Только он может дать ответ.

Пол кивнул. Эксперты уже вызваны, они летят сюда. Как только Джек сообщил ему, что капитан нашел самолет, Пол тотчас позвонил в международную организацию, занимающуюся подобными делами. Больше от него ничего не требовалось, и все-таки эта катастрофа не давала ему покоя.

Интуиция подсказывала Полу, что падение самолета было подстроено. У чартерной компании, услугами которой воспользовалась Кэрол, была непогрешимая репутация очень надежной. Он сам время от времени пользовался ее услугами, когда надо было доставить кого-то на остров. И вдруг — этот необъяснимый отказ обоих моторов! Капитан Баррет, как только пришел в себя, рассказал Полу, что моторы просто остановились. Как будто горючее перестало поступать в них. А по всем документам значилось — самолет заправлен перед вылетом. Все в норме.

Но если катастрофа подстроена, входила ли в планы организаторов смерть Кэрол? Или она случайно оказалась именно в этом месте и в это время? Хотелось бы так думать, но Пол не верил в подобные совпадения. Увы, первое, что приходило в голову и казалось наиболее правдоподобным: все это — трюк самой Кэрол.

В самом деле, ей слишком хотелось получить катану. И она чертовски настойчива. Не исключено, что таким драматическим образом она надеялась повлиять на Пола, смягчить его, склонить к доверию… В конце концов, меч действительно не имеет себе равных. Он бесценен. А Пол слишком хорошо знал, что люди готовы пойти на многое ради овладения бесценными вещами.

Увы, то, что Кэрол показалась ему такой привлекательной, склоняло Пола именно к этой версии. Он давно и хорошо усвоил, что между женской красотой и неискренностью — прямая связь.

Ну, ничего. Теперь, когда этот проклятый кейс у него в руках, истина выйдет наружу.

Ему очень хотелось посмотреть на лицо Кэрол в тот момент, когда он покажет ей кейс. Ощутит ли она облегчение? Или испытает потрясение? Если в кейсе действительно находится то, что подтвердит ее слова, она обрадуется.

Но если там ничего такого нет, она побелеет от шока, и тогда ее игре конец!

Пола Дадзая раздражала собственная раздвоенность. Он привык считать себя цельным человеком и, уж во всяком случае, не был настолько наивен, чтобы кому-то верить без оглядки. Но когда дело касалось Кэрол Стивенс… И чем она так приворожила его?! Кэрол казалась Полу теплым воспоминанием о потерянном счастье. Да-да, уж себе-то можно признаться в этом… И Пол проклинал себя за эту опасную слабость, это внезапное, неожиданное состояние уязвимости.

Нет, он не дурак и не собирается сдаваться Кэрол Стивенс! Если окажется, что все это — заранее разработанный хитрый сценарий, разыгранный для того, чтобы получить драгоценный меч отца, она горько пожалеет о случившемся.

Этот меч — такая же неотъемлемая часть Сэя Дадзая, как дыхание, уже угасающее. Пол сомневался, что Кэрол в состоянии это понять. Но сам он понимал. Больше того — он это чувствовал.

Солнце клонилось к западу, Полу не терпелось скорее вернуться домой. Он благодарно пожал руку капитану.

— Выведи команду на берег за мой счет. Аяко позаботится обо всем, я позвоню ей по дороге.

Лицо капитана, обрамленное черными с проседью волосами, осветила белозубая улыбка. Ему показалось, что он уже слышит звуки праздника в честь безутешных духов самураев, погибших в водах, омывающих остров. Рисовая водка и пиво течет рекой, столы ломятся от еды, приготовленной из даров моря, в океан бросают подарки, желая умаслить суровых духов… Конечно, им не удастся устроить настоящее средневековое празднество, когда островитяне развлекались, танцевали на улице, катали весельчаков на плечах, а особо важных персон — на деревянных носилках и воздух наполнялся звуками народных инструментов. И все-таки… Всем была известна щедрость Пола и то, как он почитает старинные обычаи, которые привезли с собой в ссылку люди, изгнанные на Хикари столетия назад. Люди клана Дадзаев.

— Ты действительно умеешь ценить людей, Пол! — воскликнул капитан, сердечно рассмеявшись. — Нам повезло, что мы оказались по соседству, когда ты послал сигналы по радио. Зови всегда, когда надо будет что-нибудь выудить из океана. В любое время!




— Что ты хочешь сказать? Ее нет?!

Пол Дадзай стоял у входа в дом и нахмурившись смотрел на Этсу. Кэрол должна была вернуться с прогулки и томиться в ожидании его уже несколько часов.

— Она не вернулась! — взволнованно повторила Этсу.

— А что с Люси?

— Она тоже не вернулась.

— Ты посылала кого-нибудь за ними?

— Нет. Но есть записка, и я подумала, что все в порядке. Я подумала, это Люси оставила записку.

— А ты что, не прочла?

Этсу молча вынула записку из рукава кимоно и подала Полу. Несколько слов было торопливо накарябано карандашом на клочке конверта. По-китайски. Ясно, почему Этсу не смогла прочесть. Полу показалось, что бумагу вынули из мусорной корзины в холле. А карандаш, скорее всего, тот, что возле телефона. Он заглянул в корзину и увидел конверт с оторванным краем. Так и есть.

Записка была предельно лаконична.

Уважаемый Пол!

Мы ушли на западный склон горы наблюдать заход солнца.

Лю.

И все.

— Черт! — пробормотал Пол.

Почерк показался ему подозрительным, да и грамматика тоже. Так мог написать какой-нибудь полуграмотный иностранец, моряк, проплывавший мимо Хикари. Но не Люси Шэнь! Она, может быть, не слишком грамотна в английском, но зато ее кантонский диалект непогрешим. Недаром же она училась в буддийской школе при монастыре!

Пол забеспокоился не на шутку. Он подал мокрый кейс Этсу и резко сказал:

— Положи в сейф за моим столом. Я ухожу.

Этсу хмуро кивнула. Она не успела выйти, а Пол уже набирал номер Кадзуо, старшего охранника, которому доверял больше всех.

Пол сказал по-японски:

— Кадзуо-сан? Прости, что беспокою в час ужина; пожалуйста, передай мои извинения уважаемой супруге.

Кадзуо уверил, что не о чем беспокоиться.

— Я снова должен просить тебя об одолжении, Кадзуо-сан. Похоже, я потерял свою уважаемую гостью.

— Ах! Уважаемую мисс Стивенс?

— Да. И я не уверен, что она просто заблудилась. Люси пошла с ней. Но они обе пропали. Может, ничего и не случилось. Но…

— Я буду, Пол-сан. Нет проблем. Привести с собой других?

— Да. Одного или двоих. Но тех, кому доверяешь. И захвати с собой веревки.

— Все понял. Скоро буду.

Пол снял рубашку и пошел в свою комнату. Он довольно давно не одевался по ночам в черное, но, как у любого члена клана Дадзаев, у него, конечно, была одежда, способная сделать его совершенно незаметным. А все премудрости поведения ниндзя он усвоил раз и навсегда. Сегодня это очень кстати, подумал Пол угрюмо. Надо наконец выяснить, что же все-таки происходит.




Кэрол уже не могла больше ни кричать, ни стучать. Совершенно обессиленная, она прислонилась к стене и закрыла глаза.

Вдруг по склону горы зашуршали камни и с легким стуком упали в кучу, завалившую вход в пещеру.

Кэрол открыла глаза и прислушалась. Может, здесь бродит какое-то дикое животное? Она понятия не имела, кто обитает на острове, кроме птиц, моряков и ниндзя… А вдруг это был не просто обвал в горах? Может, на Люси напали? Убили? И теперь на очереди она? Кровь Кэрол застыла от ужаса.

Она решила, что не стоит звать на помощь: если кто-то станет ее искать, то окликнет по имени. Она непременно услышит и отзовется. Если же это злоумышленник… Пусть думает, что она погибла под камнями.

Кэрол окружала непроглядная тьма; она не видела ничего, кроме нескольких звезд, мерцавших в отверстии пещеры. Сердце громко стучало, несмотря на все усилия оставаться спокойной и хладнокровной. Она чувствовала себя такой уязвимой, одинокой и беспомощной!

Снова тонкой струйкой сверху потекла грязь. Раздался скользящий звук, будто по склону горы проползала большая змея.

А что, если здесь есть змеи? Кэрол содрогнулась — она не выносила змей. Надо срочно придумать какое-нибудь оружие: если кто-нибудь сунется в пещеру, можно будет нанести неожиданный удар. И тогда этот «кто-то» уберется восвояси или даже свалится со скалы…

Кэрол принялась на ощупь искать что-нибудь подходящее. Камень не годится: ударить змею камнем она была не в состоянии. Хорошо бы найти какую-нибудь палку… И тут рука Кэрол наткнулась на планку от скамейки, державшуюся на одном гвозде. Удача! Она легко оторвала планку и начала подкрадываться к отверстию.

Кэрол успела вовремя. Как раз в этот момент в отверстии мелькнула чья-то тень, и совершенно непонятный зверь стал протискиваться внутрь. Он был большой, но очень ловкий. Когда голова его появилась в пещере, Кэрол нанесла удар.

Зверь тихо выругался по-японски.

— Черт побери, я все же нашел ее! — добавил он, и Кэрол застыла со своей деревяшкой в руках, уже занесенной для следующего удара.

— Пол! — закричала она что есть силы, но из горла вырвался только какой-то слабый писк.

— Ну-ну, все хорошо. Бросьте деревяшку.

Палка выскользнула из рук Кэрол в пыль.

Кэрол запрокинула голову, пытаясь разглядеть его лицо. Она еще не пришла в себя от ужаса, охватившего ее при виде человека в черном.

— Вы испугали меня до смерти! — воскликнула она. — Да и вы ли это? Как вы сюда попали?

Пол ухмыльнулся.

— Не похоже, что вы так уж испуганы, — пробормотал он, успокаивающе проведя рукой по ее плечу. — А в моем появлении нет ничего загадочного: я просто спустился по веревке. Если не возражаете, мы выберемся отсюда таким же старомодным способом.

Кэрол уставилась на него не мигая; у нее слегка кружилась голова. Вероятно, сейчас начнется истерика, подумала она. В конце концов, часто ли женщину спасает современный ниндзя? Ну, разве только в голливудском боевике…

И все-таки это был он! Он опять пришел ей на помощь! Шок от потрясения начал проходить; Кэрол порывисто обняла Пола и спрятала лицо на его груди.

— Слава Богу, вы меня нашли! — бормотала она. — Я уже не верила, что меня найдут. И вдруг эти звуки — я решила, кто-то или что-то явилось за мной…

Кэрол задрожала, вспомнив страх, пронзивший ее сердце. Она понимала, что ей, наверное, не следует обнимать его, но ничего не могла с собой поделать…

— Успокойтесь. Все позади. Теперь я здесь, а Кадзуо и пара его ближайших друзей ждут наверху сигнала, что все в порядке. — Он слегка отстранил ее от себя. — Так с вами все в порядке?

Кэрол кивнула.

— Просто я грязная, поцарапанная и испуганная как кролик.

Пол чувствовал, как она дрожит; руки были холодными как льдышки. Похоже, она трясется не столько от пережитого страха, сколько от холода, подумал он. Надо торопиться. Но Кэрол все теснее прижималась к нему, точно стараясь сохранить последние крупицы тепла. Неуправляемое желание опять обожгло Пола; он схватился за веревку, как за спасательный круг, и несколько раз резко дернул. Это был сигнал Кадзуо и остальным, что все под контролем.

— Почему вы не пришли раньше? — шептала между тем Кэрол ему в плечо.

— Я только что узнал, что вас нет. Всего час назад. А где, черт побери, Люси?

Кэрол покачала головой, не отрывая лица от его теплой груди. Запах его кожи действовал на нее успокаивающе.

— Не знаю. Она влезла на скалу, когда засыпало нашу тропу. Я подумала, Люси приведет кого-то на помощь, но обвал завалил вход в пещеру. А потом я звала ее, звала… Никто не отвечал! — Кэрол задержала дыхание. — Как вы думаете, неужели она под камнями? Или на дне ущелья?

Пол почувствовал сильный укол беспокойства. Он знал Люси Шэнь всю жизнь. Они с братом для него самые близкие люди — с детства, еще до того, как Сэй Дадзай его усыновил…

— Не знаю, — сказал он мрачно. — Вы ничего не слышали? Крика, зова о помощи?

— Ничего.

Пол молча обнимал ее и мучительно старался понять, что же, черт побери, происходит? В данном случае было бы уж слишком обвинять в происшедшем Кэрол. Или ее брата. Этот «инцидент» наверняка связан с кем-то, хорошо знакомым с географией острова. С кем-то, кто знал, куда Кэрол отправилась днем. Но кто мог об этом знать? Ведь Люси совершенно неожиданно пригласила ее на прогулку…

И вдруг Пола как громом поразило. А что, если приглашение Люси было заранее спланированным? Внутри что-то сжалось. Он не хотел верить.

— Давайте-ка я доставлю вас домой. И поговорим, как только вы приведете себя в порядок.

Кэрол отстранилась, смутившись. Как неловко! Он может подумать, что она вешается ему на шею! Пытаясь прочесть мысли Пола, Кэрол взглянула в его лицо, почти целиком закрытое черным. Виднелись одни глаза, но их взгляд был тяжел и, как всегда, непроницаем.

— Мой визит на остров происходит совсем не так, как я его планировала, — тихо проговорила она. — Я думала, мы побеседуем с вами и вашим отцом о старинных мечах, об искусстве, а вместо этого я постоянно борюсь за свою жизнь… И все время меня спасает человек, которого я каждый раз принимаю за непонятное животное.

Кэрол до сих пор чувствовала жар его тела сквозь одежду, и этот жар согревал ее. Что-то очень похожее на желание помимо воли распускалось внутри. О Боже, нет!..

Пол снял черную ткань с лица и нежным движением натянул ее на голову Кэрол, как платок. Хоть чуточку согреет, решил он. Подумать только, что ей пришлось пережить! Она ведь чуть не задохнулась!

Пальцы Пола коснулись лица и шеи Кэрол.

— Вы очень хрупкая, — пробормотал он.

Кэрол тихо и слегка испуганно засмеялась.

— Спасибо. Вы меня удивили: кажется, на мне такой толстый слой грязи…

Пол слегка улыбнулся и окинул ее взглядом.

— После того как вы ее смоете, мы попробуем начать все сначала.

Кэрол удивленно посмотрела на Пола.

— Вы имеете в виду… что собираетесь мне поверить?

— Давайте скажем так: после двух происшествий, едва не стоивших вам жизни, у вас появился шанс заняться здесь тем делом, за которым приехали. Вы его завоевали.

Лицо Кэрол осветилось радостью.

— Ну, так выходит, стоило претерпеть все эти волнения? — Она тихо рассмеялась и посмотрела на свои ногти. — Боже мой, я хотела появиться здесь профессионально-элегантной дамой — с маникюром и модной прической…

— Это когда вы садились на самолет, отправляясь сюда?

— Ну да! Я хотела произвести впечатление на вас и вашего отца. Чтобы вы увидели во мне человека, с которым приятно работать… — Она усмехнулась. — И мне никто не говорил, что у вас слабость к драным кошкам!

Глаза Пола загадочно сверкнули.

— До сих пор ничего подобного за собой не замечал. Вы первая.

По тому, как Пол это произнес, Кэрол поняла — он хотел бы, чтобы и последняя.

— Скажите мне, если с вами что-то не так. Прежде чем мы полезем обратно наверх, мне надо узнать, нет ли у вас переломов или трещин.

Не дожидаясь ответа, он быстро ощупал голову Кэрол, шею, плечи. Потом его руки скользнули ниже; она вздрогнула, когда он коснулся ее груди.

— Я сказала, все в порядке, — напомнила Кэрол, задерживая дыхание.

— Стойте смирно.

— Но…

— Иногда трещину не сразу заметишь. Вы слишком испугались, чтобы соображать, целы вы или нет. Страх мог подавить все другие ощущения.

— Я бы почувствовала сломанную кость! Поверьте, со мной все в порядке.

— Я вас уверяю, иногда боль возникает позднее.

— Ну, некоторую боль я чувствую и сейчас…

Пол вопросительно посмотрел на нее, и Кэрол поспешила объяснить:

— Я хочу сказать, что у меня остались синяки еще после крушения самолета. И руки ободраны: я же выдергивала планку из скамейки, чтобы ударить ею то страшное животное, которое пыталось проникнуть в пещеру…

— Ну, вот видите! Значит, надо все как следует проверить. — Его руки скользили по ее бедрам и коленям. Черт побери! Обычно он не замечал за собой, чтобы едва знакомая женщина так возбуждала. И чтобы вообще возбуждала женщина, которая едва не задохнулась от пыли или чуть не утонула в океане…

Может, он действительно слишком давно живет в изоляции? И так долго подавлял в себе страсть, что первая попавшаяся на его пути женщина вызвала желание удовлетворить эту страсть?

Кэрол отступила, пытаясь скинуть с себя его руки. Пол поднял голову и только тут осознал, что просто-напросто стоит на коленях, держа руки на ее бедрах, и размышляет о чем-то своем. Черт побери!

— Я бы сказал, никаких переломов нет, — резко проговорил он, встал и, взяв за руку, потащил Кэрол к забитому грязью выходу из пещеры. С деловым видом, очень аккуратно, Пол обвязал ее толстой веревкой, потом обмотал веревку вокруг себя. — Вы едва ли сможете сами держаться за веревку, — объяснил он.

Вот еще новости! Кэрол так старательно пыталась вообще не касаться его, а он собирается намертво привязать их друг к другу?! Она подняла глаза на Пола.

— Если надо, то я смогу. Поверьте! Я же не собираюсь до конца дней служить украшением этой пещеры.

Он ухмыльнулся.

— Нет. Думаю, не собираетесь. Ну хорошо, значит, вы хотите выбраться отсюда самостоятельно. А вы когда-нибудь занимались скалолазанием с крюками?

— Нет, — призналась Кэрол. — Но я буду счастлива пройти краткий курс обучения в ближайшие пять минут.

Пол покачал головой.

— Не говорите глупостей. Сейчас слишком темно и опасно тренироваться. Я вас сам подниму. Держитесь. Крепче.

Кэрол ничего не оставалось, как обвить руками его шею.

Их тела прижались друг к другу. Щека Пола была теплой и гладкой. Кэрол чувствовала биение его сердца — медленные, сильные толчки. Она ощущала твердые круглые мускулы его бедер и живота…

— А ноги?! — приказал он коротко.

— Что — ноги?

— Обхватите ими мою талию и соедините у меня на пояснице.

Кэрол подчинилась. Когда он приподнял ее, она почувствовала, как внутри занимается жар. Этот жар залил ее до самых корней волос, когда ее бедра прижались к его талии… Нелегко в такой позе удерживать на ногах деревянные башмаки; Кэрол подогнула пальцы и напряглась.

— Расслабьтесь, Кэрол! — велел он, ухмыляясь, но она напряглась еще сильнее.

— Я не привыкла обвиваться вокруг едва знакомого мужчины! — заметила она, вспыхнув.

Пол рассмеялся и начал протискиваться вместе с ней через отверстие в пещере.

— О, только вокруг тех, кого вы хорошо знаете?

— Я не это имела в виду!

— А что вы имели в виду? — спросил Пол, когда они оказались снаружи.

Их взгляды встретились в свете луны. Теплая волна охватила Кэрол. Двое не могут быть прижаты друг к другу теснее, чем они сейчас! Разве только когда занимаются любовью… Сердце Кэрол билось все сильнее, она тщетно пыталась отогнать от себя весьма откровенные картины, которые рисовало ее воображение. Интересно, что бы она чувствовала, окажись они с Полом Дадзаем в более удобных условиях? И его таинственный взгляд был бы прикован к ней — взгляд не врага, но властного и нежного любовника… Его губы касались бы ее губ, его руки скользили бы…

Кэрол заморгала, стараясь унять скачущие мысли и не попасть еще в одну катастрофу. Двух уже более чем достаточно!

— Я имела в виду, что вовсе этого не делаю, и уж тем более с незнакомцем! — Кэрол надеялась, что сказала это достаточно сердито, но голос ее прозвучал странно — слабо и глухо. Боже, не хватает еще, чтобы он догадался, о чем она думала…

— Говорят, это трудно только впервые. — Он многозначительно ухмыльнулся и стал подтягиваться вверх.

Кэрол решила не обращать внимания на двусмысленность его слов и сжала ноги изо всех сил. Но Пол не унимался.

— Я догадываюсь, что действую слишком быстро, — прошептал он с притворным сожалением. — Вот так лучше, детка. Терпение. Мы будем действовать медленно и осторожно.

И уже откровенно засмеялся, почувствовав, как она возмущенно напряглась.

Пол снова подтянулся. Ветер подхватил их, и они закрутились на конце веревки. Пол ударился плечом о твердый камень, оберегая нежное тело Кэрол, когда ветер рванул с новой силой. Она дрожала все сильнее: холодный влажный воздух касался каждой клеточки кожи. Юбка, клочьями свисавшая с талии, совсем не защищала.

— Уткнись лицом мне в шею, — пробормотал Пол ей в ухо. — И ты согреешься.

Черт! У меня хватит жара для обоих, подумал он с усмешкой. А если она будет продолжать так прижиматься к моему животу, то наступит переизбыток этого жара…

Кэрол подчинилась. Пол продолжал подтягиваться вдоль склона горы вверх, ворча, когда ветер швырял их на острые камни. Он наконец сумел сосредоточиться на деле, а не думать о мягком, прилипшем к нему женском теле.

Кэрол казалось, что этот подъем никогда не закончится. Но вот наконец они подтянулись к вершине, сильные руки вытащили их наверх, быстро развязали, и кто-то накинул на Кэрол черный жакет. Они все в черном, как и Пол, заметила девушка. Так неужели ниндзя — реальность? Не миф, сочиненный людьми, насмотревшимися фильмов о кун-фу?

Вытащившие их мужчины быстро смотали веревки и перекинули через свои мускулистые плечи. Не прошло и минуты, как все были готовы в путь. Они шли, не оставляя после себя следов.

— Никаких признаков Люси? — спросил Пол по дороге домой.

— Нет, Пол-сан. С тех пор как вы спустились за уважаемой мисс Стивенс, Люси Шэнь не появлялась.

Так где же она? — с беспокойством думала Кэрол. Что с ней случилось?

— Вы будете искать ее? — взволнованно спросила она Пола. — Может, она расшиблась?

— Я пришлю их обратно на поиски, — сказал Пол.

На самом деле он не думал, что в этом есть смысл. Если Люси упала с горы, ее трудно будет найти и при свете дня. А если она просто бросила Кэрол, то наверняка убежала и как следует спряталась.

Они подошли к дому, и Пол на всякий случай повел Кэрол через сад к запасному входу. Эта предосторожность оказалась не напрасной: из передней части дома слышались голоса. Голос Этсу и грубый голос мужчины. Он говорил на странной смеси английских диалектов — в основном на австралийском, в который вплетался гонконгский английский и слышались филиппинские американизмы.

Пол остановился и нахмурился.

Саул Маккарти? Какого дьявола он здесь делает?!

Было уже довольно поздно даже для Хикари. К тому же Саул никогда не заходил просто так, пропустить стаканчик. У него всегда была какая-то цель. Так что же этот ублюдок придумал на сей раз? — раздраженно спрашивал себя Пол. Он отдал несколько приказов по-японски; Кадзуо и двое других мужчин поклонились и растворились в ночи.

— Пошли, — тихо сказал Пол и взял Кэрол за локоть, направляясь к потайной двери. — Я проведу вас через мой личный вход. Считайте, вы удостоены особой чести. Я редко вожу кого-то этим путем.

Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Спасибо, мистер Дадзай.

— Ну, после такого интимного вечера вы вполне можете называть меня Полом, — разрешил он насмешливо.

Кэрол покраснела и поклялась себе ни за что не сдаваться этому аморальному пирату. Он явно развлекался сложившейся ситуацией! Вот уж кого не назовешь джентльменом… Но вспомнив, что он дважды спас ей жизнь, Кэрол поняла, что придется смириться.

— Хорошо, Пол, — покорно произнесла она и прошла за ним в узкую дверь.

У двери Пол снял туфли, она тоже разулась и направилась за ним. В темноте Кэрол ничего не могла рассмотреть.

— Где мы?

Пол тихо закрыл дверь.

— Добро пожаловать в мои покои.

Он включил свет. Кэрол огляделась и сразу поняла — они в его спальне. Она обернулась: интересно, что Пол собирается делать дальше. И с изумлением увидела — он раздевается!




6


Пол не расстегивал свой черный наряд, а скорее раскручивал его. Кэрол с любопытством наблюдала за этим процессом. Черная рубаха-жакет была скроена так, что плотно облегала, точнее облепляла, тело и легко растягивалась в любом направлении. Кэрол оценила разумный крой: рубаха не сковывала движений, а это очень важно в случае борьбы. Только когда эта рубаха полетела на пол, Кэрол смутилась и быстро отвела глаза.

Однако она успела заметить, что обнаженная грудь Пола сделала бы честь любому борцу. Он совсем не похож на человека, проводящего жизнь за письменным столом, подумала девушка. Наверное, у Патрика была ложная информация…

Кэрол старалась не смотреть на Пола, но его откровенная мужская сила словно гипнотизировала ее. Пол насмешливо взглянул на девушку и удивленно поднял бровь.

— Уж не хотите ли вы сказать, что никогда не видели голую мужскую грудь?

— Что за глупости! Конечно видела.

— Ну, тем лучше. А то я подумал, что вы хлопнетесь в обморок, как сентиментальная девица.

— Не смешите! Я просто не ожидала, что человек, зарабатывающий на операциях с ценными бумагами, может выглядеть так умопомрачительно — словно чемпион по боевым искусствам…

Кэрол готова была ущипнуть себя за эти слова, которые абсолютно непроизвольно вырвались у нее.

— Ну что же, спасибо. — Он ухмыльнулся.

Кэрол покраснела. От того, как заблестели его глаза, ей стало еще хуже.

— Я не имею в виду, что вы умопомрачительный, — поторопилась она исправиться. Ей вовсе не хотелось, чтобы этот самоуверенный мужчина решил, будто она без ума от его внешности! Даже если это и так…

— Ну почему же, мисс Стивенс? Вы раните мое хрупкое мужское «я»!

— Хрупкое? — Она недоверчиво рассмеялась. — Клянусь, ваше «я» так же надежно охраняется, как и вложенные деньги! Кроме того, вы совсем не похожи на раненого. Вы похожи на человека, который забавляется, видя смущение других…

— Это работает мужская гордость! Она не позволяет выказывать более нежные чувства.

— А вот это уж мужское лукавство, — возразила Кэрол. — Мужская гордость! Да ради Бога!

Пол ухмыльнулся и пожал своими прекрасными мускулистыми плечами.

— А над вами забавно подтрунивать, — сообщил он ей без тени сожаления.

— Я рада, что вы хорошо проводите время.

Пол рассмеялся. Ему действительно нравилось подсмеиваться над Кэрол — так симпатично краска приливает к ее щекам. Сейчас она смутилась: ее поймали на любовании мужским телом. И Полу показалось это ужасно милым. Женщины, с которыми он привык иметь дело, так легко не смущались. Что-то в Кэрол, в ее реакциях бесконечно трогало его. В ней была удивительная свежесть, наивность…

А еще Полу чрезвычайно нравилось вызывать в ней интерес к нему как к мужчине. Нравилось гораздо больше, чем следовало…

Интересно, был ли мужчина в ее жизни? — размышлял он. Или, по крайней мере, в ее кровати? Пол с большим удовольствием вышвырнул бы его оттуда! В общем-то, он избегал женщин, у которых есть мужья, женихи или любовники. Он презирал неверность: на это он насмотрелся в юности. Его мать совершенно не заботило, что думает ее сын, когда она тащила домой мужчин из бара. И ее не волновало, что у них есть жены, невесты, любовницы. Наконец, дети, которые не обрадовались бы, узнав, чем занимается их отец…

В свое время он пообещал себе, что никогда не заставит ребенка пережить то, что ему пришлось пережить из-за матери.

Пол всегда имел дело с одинокими женщинами, предпочитающими оставаться свободными.

Интересно, к какой категории относится Кэрол? Впервые он не был абсолютно уверен, что может освободиться от женщины, даже если она не соответствует его классификации.

Пол сдвинул стенную панель, за которой висела одежда. С одной стороны — прекрасные шерстяные костюмы, крахмальные хрустящие рубашки, внизу стоял ряд до блеска начищенных модных туфель. С другой стороны висели джинсы, слаксы, спортивные брюки, рубашки, свитера для них. Официальная одежда, деловая, повседневная… Пол не без удовольствия окинул взглядом свой гардероб. Все аккуратно, все на своих местах. Да, он прошел длинный путь от грязного уличного мальчишки из трущоб Гонконга, донашивавшего чужие обноски…

Выбирая себе одежду, Пол вспомнил, что одна фраза Кэрол вызвала в нем беспокойство. Он решил немного копнуть и выяснить для себя кое-что.

— А откуда вы знаете о моих операциях с ценными бумагами?

— Я не помню точно. — Кэрол прилежно задумалась, испытывая явное облегчение от перемены темы. — Мне кажется, Патрик упоминал об этом прошлым летом. Нет, позапрошлым. Тогда мы все — он, Кеннет и я — пытались найти к вам подход, чтобы как-то заинтересовать вас и получить меч. Вот Патрик и выяснил все, что мог. Ничего противозаконного, ручаюсь! Обычный сбор информации, которую один бизнесмен может найти о другом.

— Патрик?

Пол стоял у гардероба, повернувшись к ней голой спиной. Теперь ничто не мешало Кэрол наблюдать, как красиво перекатывались мускулы на его спине, когда он вынимал вещи из шкафа. Она вынуждена была прижать руки к щекам, почувствовав необъяснимый жар. Нет, все-таки Пол Дадзай производит на нее совершенно непозволительное впечатление…

Он повернулся к ней, и Кэрол тотчас постаралась сосредоточиться. Он спрашивал о Патрике, напомнила она себе, пытаясь ухватить ускользнувшую нить разговора.

— Патрик Бэрстоу, — объяснила она. — Мой партнер по бизнесу. И Кеннета, конечно.

— Понятно. — И вдруг Полу действительно стало кое-что понятно.

«Конечно», сказала Кэрол. Она думает о брате как о кресте, который несет? Или наоборот? «Конечно, у них с братом общий партнер по бизнесу». На самом деле это может быть естественно только для взрослых детей, никогда не живших отдельно. Интересно, это Кэрол не хочет отделиться? Или Кеннет? И почему?

Он перекинул одежду через плечо, задвинул панель и повернулся к Кэрол.

— Насколько я понимаю, вы с братом очень близки?

— Как сиамские близнецы. — Девушка печально засмеялась.

Иногда ей приходило в голову, что они с братом слишком зависят друг от друга. Правда, она никому бы не призналась в этом. Даже подобные мысли казались ей ужасным предательством. Брат заслуживал ее доверия!

— И почему же так вышло? Я всегда думал, что братья и сестры обычно соперничают, а уж никак не поддерживают друг друга.

— У нас не было слишком большого выбора.

— Вот как?

— Мы осиротели еще в детстве. Сперва умерла моя мама. А потом — меньше чем через год отец.

— Мне очень жаль, — проговорил Пол.

И это так и было. Он видел искреннюю печаль в глазах Кэрол. И боль, которая еще жива. Полу была очень хорошо знакома подобная боль, и сейчас он чувствовал ее через всю комнату.

Кэрол посмотрела на него и удивилась. Суровое лицо Пола смягчилось, его выражение было почти нежным… И Кэрол вдруг неудержимо потянуло к нему, захотелось опять прижаться к его груди… Она судорожно глотнула и заставила себя подавить искушение. Надо было срочно заполнить чем-то опасную тишину.

— Я думаю, что всегда пыталась заменить Кеннету мать. А он старался успокоить меня, ободрить, когда мне казалось, что я уже не вижу света в конце туннеля… — Кэрол не любила рассказывать о тех мрачных годах. Более того, она старалась никогда не вспоминать о них и поспешила прекратить этот разговор. — А не могла бы я помыться? — После приключений в пещере она чувствовала себя Золушкой в перепачканном платье. — Я надеюсь, отсюда нет тайного хода в мою комнату? — Она неловко рассмеялась.

— Нет, тайного хода нет. Просто коридор. Но, думаю, пока не стоит туда идти: я не хочу, чтобы вас видели. Предпочитаю, чтобы вы остались здесь до моего возвращения. Вы можете помыться вот в этой ванной. — Пол кивнул в сторону маленькой двери и добавил: — А я — в другой.

Он улыбнулся, увидев ее явное облегчение. Интересно, как бы она отреагировала на предложение помыться вместе? Неплохая мысль! Хотя несколько преждевременная… И в данный момент неподходящая.

— Я пришлю Этсу помочь вам. Наденьте халат, он на столе в ванной. — Пол окинул ее изучающим медленным взглядом. Даже под глубоко въевшейся грязью видно, какое у нее красивое тело, подумал он. Черт побери, неужели Саул это заметил? — Халат втрое больше вас, зато свежий и чистый. И потом — лучше больше, чем меньше.

— Согласна, — кивнула она.

— И оставайтесь здесь. Я пойду выясню, чего хочет Саул Маккарти. Ему вовсе не обязательно знать, что вы здесь… и вообще целы и невредимы.

Пол никогда до конца не доверял Саулу, хотя, например, Джеку и Люси Маккарти нравился. Даже Аяко и Кадзуо хорошо ладили с ним. Но Полу всегда казалось, что Саул Маккарти — мошенник и вообще темная лошадка. В ночь крушения самолета Саул умудрился не заметить пилота в океане, хотя лодка его была совсем рядом с ним!

— Ну, если вы настаиваете… — устало согласилась Кэрол. В обмен на чистый халат она готова была согласиться почти на все. — Но, честно говоря, вам стоит научиться больше доверять жизни. — И людям тоже, добавила она про себя.

— Может быть. А вам не помешает развить в себе побольше скептицизма.

Пол сказал это очень серьезно, и Кэрол почувствовала холодок, как будто рука опасности простерлась над ними обоими. Она плотнее закуталась в черный жакет, накинутый ей на плечи кем-то из спасателей.

— Что, холодно? — нахмурился Пол озабоченно.

— Нет, просто мурашки пробежали, — пробормотала она. — Пол!

— Что?

— Будьте осторожны…

Большие серые глаза Кэрол встретились с холодным взглядом его синих глаз. Пол удивился: в ее взгляде он прочел искреннее беспокойство за него. И вдруг почувствовал идиотское желание обнять ее и целовать до тех пор, пока беспокойство совсем не исчезнет с этого нежного лица…

— Не волнуйтесь, — сказал он насмешливо, — если я не сумею постоять за себя, на острове есть люди, которые вправе наказать меня за это как следует. Понимаете ли, они хотят гордиться своими учениками…

— Звучит обнадеживающе, — растерянно сказала Кэрол.

Пол ухмыльнулся.

— Ох, знали бы вы, как мне не хочется связываться с Саулом!

— Но я с трудом верю, что вы способны отступить без борьбы.

— Я рад: в вас зарождается скептицизм, — заметил он насмешливо. — А теперь направьте его на кого-нибудь другого. И поверьте, я не намерен разочаровывать людей, каждый из которых был для меня как отец.

Кэрол не мигая смотрела на него. В его последних словах была какая-то подспудная напряженность. Как будто он выдал ей свои глубинные чувства, захотел, чтобы она что-то в нем поняла. Для человека, производившего впечатление холодного, недоверчивого, скрытного, это было как протянутая оливковая ветвь, решила Кэрол. Он хотел дать ей шанс… второй.

Пол повернулся и вышел из комнаты, а Кэрол, не зная, что сказать, глядела ему вслед. Когда он скрылся из виду, она вдруг сообразила — он исчез совершенно беззвучно.

Пол двигался как привидение.

Кэрол вздрогнула и глубже запахнулась в черный жакет. Но дрожь эта была не от холода, так что жакет вряд ли мог бы ее согреть…




— Как дела, Пол? Есть что-нибудь новенькое?

— Немного. А как у тебя, Саул?

Саул Маккарти откинул назад седеющие волосы дочерна загорелой рукой и рассмеялся, обнажив передний обломанный зуб.

— Да все то же самое. Ты замечаешь, что всегда отвечаешь мне вопросом на вопрос? Ты никогда не проболтаешься, а, Пол?

— Чем меньше говоришь, тем меньше неприятностей.

— Ты рассуждаешь, как сумасшедший старый монах с холма, — сказал Саул, криво усмехаясь. — Его советы не по мне, сам знаешь.

— Да, знаю.

— Ты знаешь также, что за двадцать лет нашего знакомства мы никогда не доверяли друг другу по-настоящему…

— Ну, мы все-таки сотрудничали раза два. А это предполагает некоторое доверие. Хотя бы в минимальной степени…

— Ба! Ну конечно, его хватило, чтобы обменять оружие на деньги или золото на нефть. Простая экономика. Довериться друг другу было тогда в наших интересах. Иначе мы потеряли бы большие деньги.

— Это верно. Но тебе не кажется, Саул, что сейчас довольно поздний час для философских воспоминаний о нашем длительном знакомстве?

— Да, и я не за тем сюда явился.

— Полагаю, что нет. Стало быть — по делу?

— В некотором роде. Я был у Аяко, выпил последнюю рюмочку сакэ с ребятами — завтра мы поднимем якорь. И я спросил, где, черт побери, эта разбойница Люси Шэнь? Куда подевалась? Она мне должна полсотни фунтов стерлингов, и я собирался получить их перед отплытием в Гонконг. Кто-то сказал, что они с братом поднялись сюда. Но никто не видел, чтобы она вернулась в деревню. Я подумал: может, ты знаешь, где она?

— А почему ты не позвонил?

Обаятельная улыбка Саула стала жестче. Его черные глаза превратились в два сверлящих буравчика.

— Видишь ли, Пол, я боялся, у тебя возникнет искушение сказать, что ее нет, хотя она здесь, — признался он хитровато.

— А для чего мне это?

Взгляд Пола тоже заледенел. Но не оттого, что кто-то пытался усомниться в его честности: он не обращал внимания на людей вроде Саула Маккарти.

Саул перешел на конспиративный шепот.

— Ну, понимаешь, как мужчина мужчине… Мы оба знаем, что Люси давно мечтает прыгнуть к тебе в постель. — Он пожал плечами. — Я просто думал, может, она уже греет твои простыни? У Люси огненный темперамент, и уж если она сгорает от страсти по кому-нибудь, то не отступится за все жемчуга Востока.

Годы тренировки в монастыре научили Пола убивать свои чувства. А десятилетия жизни в людском мире, кишащем акулами, отточили мастерство скрывать те чувства, которые не удалось убить. На его лице и сейчас ничего не отразилось, хотя больше всего на свете ему хотелось протянуть руку и свернуть грязную шею Саулу Маккарти.

— Понятно. Скажи мне, Саул, твое описание темперамента Люси — это личный опыт? — спросил Пол с расстановкой.

Саул заморгал, не заметив угрозы в голосе Пола.

— Да нет, черт побери! Я, конечно, предлагал, но она чересчур гордая для кошки с темным прошлым. Просто так все говорят!

— Может, слухи распускают разочарованные мужчины? — предположил Пол, умело изображая безразличие.

— Может быть, — согласился Саул. Он оглядел комнату, потом снова посмотрел на Пола. — Так она была здесь? Или все еще здесь? Я хотел бы получить свои проклятые деньги.

— Ее здесь нет.

— А, черт побери! Жаль. — Саул сощурившись смотрел на Пола. — А ты уверен, что ее нет поблизости?

— Абсолютно.

— А Джек?

— Его тоже нет.

Саул кивнул и принялся расхаживать по комнате. Было в его осторожной походке что-то от вороватого плотоядного животного. Саул был хорошо известен способностью часами молчаливо выслеживать цель, выжидая подходящего момента. А потом вгрызаться в шею.

Пол заметил, что он слегка прихрамывает, а на шее и на подбородке — глубокая красная царапина.

— Поранился, Саул?

— Что? — Саул резко вскинул голову.

— Да ты хромаешь! И когда это у тебя появилась щербинка на переднем зубе?.. Или вон та царапина?

Саул провел по лицу огрубевшей от морских скитаний рукой; его черные глаза недобро заблестели.

— Да, я упал. — Саул пожал плечами. — Поцарапался о камни.

— Вот здесь, недалеко?

— Да.

— Сегодня?

Саул кивнул. Его глаза сузились.

— Тебе надо бы сходить к зубному врачу.

Саул ухмыльнулся и нажал на зуб, как будто радуясь своей способности терпеть боль. А Пол в это время размышлял, как вообще кто-то может доверять Саулу! От этого типа его уже просто тошнило.

— Ты прав, приятель. Доберусь до Сянгана и загляну к кому-нибудь. А до этого полечусь джином. Он согревает и расслабляет.

— Надолго едешь? — осторожно спросил Пол.

— В Сянган? Ну, на месяц-два. Думаю, я заслужил скромный отпуск. Да и чертовски холодно здесь в это время года! — Саул остановился полюбоваться букетом цветов в низкой керамической вазе. — Вот этого я никогда не мог освоить, — сказал он хмыкнув. — Для меня икебана — просто большой веник. — Он коснулся длинных белых лепестков и сощурился, будто видел за ними что-то еще. — Клянусь, у той девицы кожа такая же нежная…

— У какой девицы?

— Ну, ты знаешь: у той, которую мы выловили в море. — Саул, продолжая рассматривать букет, с большой осторожностью задал следующий вопрос: — Скажи, а где эта птичка? Я что-то не видел ее в деревне.

— Так ты же лазил по утесам!

— Но не весь же день, приятель! — Саул снова посмотрел на Пола сощурившись. — А я был бы не прочь встретить этого цыпленочка. Тут таких немного увидишь.

— Каких — таких? — У Пола снова возникло желание придушить Саула.

— О, ну ты не понимаешь, что это за птичка! Богатая, хорошенькая. Прекрасно говорит, прекрасно одета, хорошо держится. Мягкая и вежливая. Из тех, с кем никогда ничего плохого в жизни не случалось. И не случится.

Пол подумал, что последнее определение несколько не соответствует образу Кэрол. Во всяком случае, на основании его собственного недолгого опыта общения с ней… Но ему было в высшей степени наплевать на слова Саула. И на то, что Пол прочел в его голодном взгляде.

— Ну, что ж, чтобы я не напрасно сюда явился, может, ты представишь меня этой маленькой леди? — тихо предложил Саул.

Его глаза остановились на Поле, змеиные глаза.

— Извини, Саул, ничем не могу тебе и в этом помочь, — ответил Пол, надеясь неопределенностью ответа заставить Саула поверить, что Кэрол здесь нет. Он пошел к двери и распахнул ее. — Ну а теперь извини, у меня еще дела на вечер. А поскольку я все равно ничем не могу тебе помочь, может, ты вернешься в деревню и как следует выспишься? Дорога в Сянган длинная.

Лицо Саула помрачнело. Ему не понравился отказ Пола и то, что от него так явно хотят отделаться.

— Хорошо, Дадзай, — сказал он с угрозой. — Я слышал, сегодня здесь кое-что произошло… Я не хотел бы оставаться в неведении. Если Люси или та птичка расшиблись, скажи! Так или иначе, я давний обитатель Хикари, а каждый дурной случай касается всего острова. Все хотят знать правду!

Неожиданно он сжал пальцы. Цветок сломался, и лепестки упали на полированный столик. Саул изобразил сожаление.

— Вот черт! Ну посмотри, а? Неуклюжий, да? Я ведь говорил, что не привык обращаться с такими тонкими вещами. — Он отряхнул пальцы от лепестков и неторопливо пошел к двери. Перед тем как выйти, он оглянулся на Пола и добавил: — Ты больше похож на меня, чем думаешь, Дадзай. Не считай себя джентльменом только потому, что учился в университете и знаешь как одеться. Если тебя поскрести, у тебя такая же задубелая шкура, как и у меня. Внешняя мишура ничего не скроет! Так что, если услышишь о Люси или о той, другой, позвони мне. У нас с тобой много общего, — повторил он. — Когда-нибудь ты сам поймешь. — Что-то угрожающее сверкнуло в его глазах. — Когда-нибудь, и, возможно, довольно скоро…

Саул повернулся и захромал к двери. Пальцы Пола непроизвольно сжались в кулак, он чуть было не кинулся за ним. Сейчас Пол мог думать только об одном: как его руки сомкнутся на горле Саула…

Но он остановил себя давно испытанным приемом, которому научили его буддийские монахи: согнул руку и подержал ее так, пока ярость не улеглась.

Саул знал, как уколоть его! Но зачем он это делал? Хотел ли он, чтобы Пол пошел за ним? Но это, кажется, не имело для Саула никакого смысла. Разве что только… Пол нахмурился.

Он подошел к двери и стоял в тени, пока Саул хромал по дорожке. Незваный гость оставил машину в двадцати метрах от главного входа — довольно далеко от дома. Зачем? Может, он надеялся, что Пол направится за ним?

Пол недолюбливал Саула, но вряд ли этот человек собирался заманить его в заранее подготовленную ловушку. Хотя, будь на месте Саула кто-нибудь менее знакомый, Пол именно так бы и подумал. Но у Маккарти на Хикари много дел, нерасчетливо ставить Пола Дадзая в опасную ситуацию. Какой в этом выигрыш для Саула?

И однако… У Пола возникло необъяснимое чувство, что он только что избежал чего-то, может быть и нападения.

Он вернулся в дом и проверил систему охраны. Все работало отлично. Тогда он поднял трубку и набрал номер своей личной охраны, которая располагалась в задней части дома.

— Следите за Саулом Маккарти, пока он не уедет с острова.

— Хорошо, сэр.

Пол повесил трубку и пошел к себе. Ему оставалось сделать последнее — поговорить с Кэрол. Он не даст ей уснуть, пока не покажет кейс. Пол не собирался ждать до завтра: слишком многое произошло за последнее время. Надо выяснить, и как можно скорее, что все это значит, пока не случилось чего-нибудь еще.




Кэрол закручивала пояс на пижаме, пытаясь как-то закрепить брюки: штанины были длинны и волочились по полу.

Этсу нахмурилась, сморщившись как чернослив, и покачала головой.

— Я думала, вам подойдет. Но, наверное, Аяко-сан повыше вас ростом.

— А это пижама Аяко? — замерев спросила Кэрол.

Этсу кивнула.

— А… А Аяко-сан часто приходит сюда?

— М-м-м…

— Что, они очень близкие друзья с Полом-сан?

Казалось, Этсу слегка покоробил этот вопрос, она засуетилась, собирая разбросанную Кэрол в ванной одежду.

— Я не знаю, что вы имеете в виду, — строго проговорила старуха. — Аяко-сан и Пол-тян — давние друзья. Это как — «достаточно близкие»? — Она испытующе и неодобрительно посмотрела на Кэрол, осмелившуюся высказать вслух подобные подозрения.

Кэрол вздохнула и сложила на груди руки, как бы моля о помощи.

— Простите, если я обидела вас, Этсу-сама [8 - Сама — именное наращение, выражающее почтительность.], но я совершенно растерялась на вашем острове! Я никого здесь не знаю. Никто мне не рад, даже мистер Дадзай не ждал меня, хотя я была уверена, что должен…

Этсу держала в руках ворох одежды и молча смотрела на Кэрол.

— Когда я была вчера вечером у Аяко, — объяснила Кэрол, — мне показалось, что они с Полом… очень близки. Я просто не хочу попасть в неловкое положение. Может, вы мне поможете? Ну, пожалуйста!

Этсу опустила глаза.

— Они старые друзья, — пробормотала она. — Но Аяко-сан рада поделиться с тобой одеждой. Она не ревнива. — Этсу быстро взглянула на Кэрол. — И Пол-тян — достойный человек. Он не будет приставать. Не волнуйся.

Старая японка заковыляла из ванной.

— Этсу, а где моя комната? — крикнула ей вслед Кэрол.

— Я вернусь, подожди немного.

Кэрол стояла в большой гардеробной, смежной с ванной, и считала до десяти, чтобы успокоиться. Она так устала! Ее все время где-то оставляют, потом подбирают… Будто она не человек, а какая-то вещь!

Ну, нет! Ей это надоело! Кэрол решила отправиться за старухой и не отставать от нее, пока та наконец не отведет ее в постель. Она открыла дверь, через которую вышла Этсу, и резко остановилась. Она оказалась в кабинете. Увидела большой стол и на нем телефон… Телефон! Какая удача! Сейчас она наконец позвонит брату. Конечно, теперь Пол не будет противиться, убеждала себя Кэрол. И потом — она свободная женщина! Ей надо рассказать Кеннету обо всем, что с ней произошло! И неважно, понравится ли это Полу Дадзаю.

И в этот миг она увидела металлический сейф, а сверху… ее кейс! Все еще мокрый от морской воды.

Кэрол забыла про телефон и вообще обо всем.

— Так ты врал! — произнесла она вслух, пребывая в полном шоке. — Ты врал, Пол Дадзай! Ведь мой кейс у тебя! А говорил, что он на океанском дне… Кому же можно верить на этом проклятом острове?!

Кэрол не слышала, как Пол вошел в кабинет следом за ней.

— Да, кейс у меня, — проговорил он напряженно. — Но мне его только что отдали. Когда я говорил, что его у меня нет, это была правда.

Кэрол повернулась к нему в ярости.

— Откуда я знаю, так это или нет?! — недоверчиво воскликнула она, кидаясь обратно к телефону.

Пол подошел к ней бесшумно как кот.

— Это одна из трудностей жизни, — сказал он. — Никто никогда ничего не знает наверняка. Обо всем приходится догадываться.

Кэрол протянула руку и принялась отчаянно нажимать кнопки телефона.

Пол опустил на ее руку свою и крепко прижал к столу. Кэрол попыталась сопротивляться и неожиданно оказалась в его объятиях.

Она взглянула на Пола со смешанным чувством; непонятно было, что перевешивает: страх или желание найти защиту.

— Я не понимаю, что здесь происходит! — сказала она в отчаянии. — Но, наверное, мне лучше поскорее отправиться домой. Я хочу позвонить брату, чтобы он помог мне отсюда выбраться или…

— Или? — спросил он тихо.

Кэрол показалось, что она сейчас упадет. После всех испытаний и переживаний последних двух дней ей так хотелось расслабиться; и вот сейчас она чувствовала, что может сделать это только в его объятиях. Как будто именно там ее место…

У Кэрол возникло ощущение, что и Пол чувствует нечто похожее. Их сердца бились в унисон, а тела сами льнули друг к другу.

— Вы верите в судьбу? — спросил он тихо, перебирая пальцами ее волосы.

Непонятная дрожь охватила Кэрол.

— В судьбу? — пробормотала она. — Не знаю.

Пол тоже не знал. До этого момента. Но сейчас у него возникло странное чувство, что их жизни переплетаются; что когда-то давно они потеряли друг друга и теперь обрели вновь…

И все-таки нужно было разрешить хотя бы один из мучивших его вопросов. Пол нехотя отпустил Кэрол и подошел к сейфу за кейсом. Этсу, наверное, позвали из комнаты, и она не успела запереть его в сейф, нахмурился он. Впрочем, вряд ли на острове найдутся идиоты, которые осмелились бы вломиться в его частные владения.

Пол серьезно и внимательно посмотрел на Кэрол. Ему казалось, что сейчас должна решиться его судьба.

— Прежде чем вы позвоните брату, я хочу, чтобы вы открыли кейс и предъявили доказательства ваших слов.

Кэрол села за стол напротив него и положила кейс на колени. Она очень волновалась и молила Бога о том, чтобы бумаги не размокли.

— Вот мои доказательства! — наконец воскликнула она и протянула Полу почти не пострадавшие листки.

Пол взял один из них и прочел. Огромное облегчение охватило все его существо. Он, конечно, знал, что это важно для него, но не подозревал, до какой степени.

Итак, часть загадки была разгадана.




7


— Значит, вы действительно получили письменное приглашение, — сказал Пол и задумался.

Кэрол обняла мокрый кейс и прижала к себе. Она уж думала, что никогда больше не увидит его, не увидит ту драгоценную вещь, которая лежала внутри… Когда она говорила Полу, что потеряла нечто невосполнимое, она имела в виду не письмо. Нечто совсем другое. Гораздо более драгоценное из всего, чем она владела! Глаза защипало, в горле запершило, Кэрол изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать. Она не хотела, чтобы он видел ее такой слабой, да и вообще никогда не плакала при других.

Пол между тем еще раз перечитал письмо. Оно было коротким.

Уважаемая мисс Кэрол Стивенс!

Пожалуйста, приезжайте на Хикари на следующей неделе. Я увижу наконец цубу и катану снова вместе — в последний раз, прежде чем мои дни завершатся. Поспешите. Я жду вашего приезда. Не пишите и не звоните ради собственной безопасности.

Искренне ваш Сэй Дадзай.

Круглая печать с выгравированным именем Сэя Дадзая была оттиснута на бумаге.

Пол внимательно изучил печать. Бумага, конечно, отсырела, и чернила немного расплылись от морской воды, но печать была видна достаточно хорошо. Сомнений не оставалось: это или подлинник, или очень профессиональная подделка. Но поскольку Пол был абсолютно уверен, что Сэй письма не посылал, стало быть, печать подделана.

— Кто-то очень потрудился, чтобы все выглядело убедительно, — сказал он.

— Надеюсь, этот «кто-то» не имеет отношения ко мне? — ощетинилась Кэрол, приготовившись к обороне.

Пол посмотрел на нее знакомым непроницаемым взглядом, его лицо словно окаменело. Но, кажется, на сей раз это выражение относилось не к ней, он просто очень глубоко задумался.

— В данном случае — нет, — наконец ответил Пол, и лицо его смягчилось. — Я не думаю, что вы подделали это письмо. Но кто-то ведь подделал!

Кэрол восприняла подобие улыбки на его лице как временную передышку. Она должна воспользоваться этой малой толикой доверия.

— Спасибо, — сказала она и слегка расслабилась. — Итак, как насчет того, чтобы показать письмо вашему отцу и спросить его, не знает ли он что-нибудь об этом? Он достаточно хорошо себя чувствует, чтобы поговорить?

— Надеюсь.

— Почему вы разрешили доктору Селвею уехать, если ваш отец все еще болен? — тихо спросила Кэрол. Она не сомневалась: Пол не отпустил бы доктора, если бы считал, что жизнь отца в опасности.

Пол вздохнул.

— Мой отец избегает западной медицины.

Удивительно, что они вообще сумели убедить старика разрешить Морису осмотреть его и сделать рентген груди. От антибиотиков он отказался наотрез.

— Я хотел отправить его на самолете в Японию, чтобы положить в госпиталь для надежности, но он не захотел.

— Вы, должно быть, очень беспокоились…

Беспокоился? Не то слово! Просто испугался! — подумал Пол. Никогда раньше он не представлял себе, как тяжело будет ему потерять этого старика. Но Сэй заявил, что никуда не полетит. «Жизнь. Смерть. Это все одно и то же, — прошептал старик. — Я приму то, что Судьба приготовила мне, но в собственной постели, в собственной комнате, на Хикари».

— Мой отец так же решителен, как мигрирующий кит: что задумает, то и сделает, — мрачно сказал Пол.

— Но он сможет поговорить завтра? — неуверенно спросила Кэрол. Она не хотела, конечно, чтобы Сэю стало хуже. С другой стороны, только он мог убедить Пола, что письмо подлинное. — Может, он что-то знает?

— Сомневаюсь. Но он уже, кажется, достаточно окреп, чтобы поговорить об этой подделке. Утром посмотрим.

— Пол!

Он взглянул на нее, и Кэрол почувствовала, как его взгляд пронзил ее сердце. Но она все же решилась.

— А вам никогда не приходило в голову, что ваш отец послал письмо, но не сказал вам об этом? Ведь мог быть и такой вариант…

К удивлению Кэрол, Пол рассмеялся, ничуть не задетый ее предположением.

— Нет, никогда мне такое в голову не приходило. Это так же вероятно, как июльская метель на Филиппинах.

Кэрол опустила глаза и подумала о бесценном предмете, лежащем в ее кейсе.

— А ваш отец говорил когда-нибудь, что хотел бы посмотреть цубу от его меча, которая у меня?

— Нет. Желание одновременно увидеть цубу и меч, о котором говорится в письме, совершенно нереально. Всякий раз, когда вы писали и просили встретиться с вами и дать вам в аренду меч, отец повторял, что он расстался с кусочком своей души и этот кусочек мертв. А умершее нельзя возвратить.

— Кусочек души? Цуба?

— Да. Катана — остальная часть его души. Это древняя традиция самураев… и черных овец из их стада, ниндзя.

Кэрол кивнула.

— Я слышала, меч отождествляют с душой самурая, но не знала, что такая же честь распространяется и на цубу. После того, как ваш отец дал цубу моей матери…

Кэрол остановилась, сообразив, что едва не выдала семейную тайну. До тех пор пока она не узнает, что известно Полу об отношениях ее матери и Сэя Дадзая, ей надо получше думать, прежде чем говорить.

Пол сощурился.

— А вы знаете, почему отец дал цубу вашей матери?

Кэрол колебалась.

— Послушайте, если вам что-нибудь известно, расскажите мне. Это очень важно, — продолжал настаивать Пол.

— Я думаю, вам лучше спросить своего отца.

— Вы увиливаете или просто не знаете правду?

— Почему бы вам в самом деле не спросить отца? — нервно повторила Кэрол. Ей было неуютно под требовательным взглядом Пола, но она прекрасно сознавала, что правду о Сэе и ее матери принять нелегко. Она понятия не имела, как Пол к этому отнесется. — Я не хочу вдаваться в старые семейные секреты.

— Итак… Семейные секреты? — Пол задумчиво посмотрел на нее и вспомнил указание в письме привезти цубу на Хикари. — Так вы привезли с собой цубу?

— Да!

Победоносно улыбаясь, она полезла в кейс и вынула круглый металлический предмет. Это был специальный герметичный чехол, который Кэрол заказала несколько лет назад. И не напрасно: когда девушка открыла чехол и вынула цубу, она была такой же чистой и прекрасной, как и накануне отъезда. Они с Патриком тогда вместе пошли в банк и торжественно достали цубу из сейфа… Теперь Кэрол прижимала ее к щеке и приговаривала: «Я думала, что потеряла тебя… Не беспокойся, мама, я не потеряла!»

— Я уж собиралась нанять искателя сокровищ, чтобы поднять цубу со дна, — сказала она Полу, рассмеявшись и в то же время смахивая слезу, скатившуюся по щеке. — Кстати, а как вы нашли мой кейс?

— Хорошая карма.

Кэрол уставилась на него.

— Карма? — спросила она с сомнением.

— Да, в облике старого спасателя, случайно оказавшегося поблизости. — Пол смотрел на нее явно развлекаясь. — Я бы назвал это хорошей кармой. А вы нет?

— Я бы назвала это маленьким чудом.

Пол улыбнулся и протянул руку; Кэрол, секунду поколебавшись, положила в эту руку свою драгоценность.

Круглая железная цуба была отделана золотом, медью и серебром. По ее внешнему краю был выгравирован фрагмент из текста буддийской медитации, так называемый «воинственный коан», — вопрос к ученику, который должен привести его в состояние понимания без слов. Японские иероглифы были такими маленькими, что казалось загадкой, как их выгравировали на тяжелом металле. Под коаном мастер, сделавший цубу, срезал металл, оставив пространство, напоминающее журавля в полете. А напротив — стрела. Должна ли была эта стрела сразить красавца журавля? Ответ умер вместе с тем, кто ковал меч столетия назад.

Внутреннюю сторону цубы украшала сцена из старой легенды, изображенная в традиционном стиле. Могучий самурай замахнулся прекрасным изогнутым мечом на злого демона. Наконец, в центре цубы была прорезь, через которую вставлялось лезвие меча. От острой кромки этого меча цуба и должна была защищать руку воина.

Цуба была очень старая и более простая, чем композиция. Но она прошла через несколько сотен лет. Так же, как и соответствующий цубе меч.

Пол держал цубу в руке, поворачивая, изучая со всех сторон. Он нашел клеймо мастера на задней части прорези. Такехира. Один из самых знаменитых, делавших когда-либо мечи в Японии.

Из старых книг было известно, что Такехира входил в «тройку» величайших кузнецов школы Ко-Бизен. Но ни на одном мече или цубе, дошедших до наших дней, не удалось обнаружить его клейма.

Только на мече Сэя Дадзая.

И на цубе Кэрол Стивенс.

— Нужно потратить полжизни, чтобы стать экспертом, способным определить подлинность мечей и сопутствующих элементов, — пробормотал Пол, почтительно проведя пальцами по тяжелому холодному металлу. — Но эта цуба мне кажется подлинной.

— Конечно! Ведь ваш отец подарил ее моей матери! А он унаследовал эту цубу от прапрадедушки или еще от кого-то.

Пол промолчал.

— Спасибо, что вы вернули мне ее! — сказала Кэрол искренне. — Я никогда не смогу отплатить вам за это.

И за то, что спасли мне жизнь. Дважды, добавила она про себя.

— Не стоит благодарности. Для меня это тоже было очень важно.

Кэрол подалась вперед и положила на его руку свою. Взгляды их встретились.

— Ну, а теперь я могу наконец позвонить брату? — спросила она, с тревогой ожидая его ответа.

Пол поднял телефонную трубку и торжественно протянул девушке.

— Давайте! — сказал он.

— Слава Богу! — вздохнула Кэрол, почувствовав огромное облегчение. Теперь можно сказать суверенностью, что он начал доверять ей.

— Набирайте. Я оплачу.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Но, если вы не возражаете, я все-таки хотел бы послушать, — добавил Пол, снимая трубку параллельного аппарата.

Он считал необходимым понаблюдать, как отреагирует брат Кэрол и их компаньон на известие о том, что она жива. Вдруг они не слишком обрадуются, вопреки уверенности Кэрол?

— Слушайте. Нам нечего скрывать, уверяю вас! — сказала Кэрол.

Если бы она не была так счастлива возможности позвонить домой, ее бы, наверное, возмутило требование Пола. Однако, если разрешение послушать разговор с Кеном — плата за пользование телефоном или цена доверия Пола, то она готова.

Кэрол набрала номер квартиры в Сан-Франциско. Там сейчас раннее утро; Кеннет, должно быть, еще спит. После нескольких гудков кто-то взял трубку. Слава Богу! Он дома! Кэрол едва справлялась с волнением, предвкушая его радость.

— Кен? — спросила она замирая.

— Кэрол? — Голос мрачный, как с похмелья. — Кэрол, это ты?!

— Да! Я на Хикари. Ты хорошо меня слышишь? Тебя я почти не слышу.

Раздался шорох, будто откинули одеяло, и стон — человек тряс головой, желая проснуться.

— Кэрол? О Боже…

Кэрол нахмурилась и нервно облизнула внезапно пересохшие губы.

— Что с тобой, Кен? Ты заболел?

— Ох… Нет. Нет. Я не болен. Боже… Я просто не ожидал… Господи, а который час?

Кэрол услышала звон разбитого стекла, будто упал стакан и разбился о плитки пола. Должно быть, он на балконе, решила она. Но, с другой стороны, одеяло на балконе? Нет, скорее это был бумажный шорох. Газета! Все встало на свои места: Кен уснул в патио [9 - Патио — открытый внутренний двор, окруженный галереями.] с выпивкой на столе и с газетой на груди… Кэрол повернулась к Полу спиной, не в силах выносить его откровенного взгляда. Кеннет спросил, который час, а ведь у него наверняка на руке часы!

— Кен, ты напился? — произнесла она упавшим голосом.

— Боже, Кэрол, ты звонишь черт знает откуда, чтобы снова пилить меня насчет выпивки?!

— Да нет, я звоню не за этим…

— Если тебе так важно знать, то да! Я выпил пару стаканов вчера вечером и уснул в патио. Так чего ты звонишь? Что-нибудь случилось? Я думал… Я думал, что ты уже, видимо, там. Когда это, черт побери, было? Вчера? Позавчера? Никогда не могу определить день…

— Это неважно, Кеннет. Ты слышал что-нибудь про авиакатастрофу?

Повисла жуткая тишина. Он не ответил сразу — неужели придумывает, как лучше солгать?! Сердце Кэрол застыло. О Боже, нет!.. Что творится? Во что Кеннет втянут?

— А… Да… Да, я слышал об этом. Но Патрик сказал, что все в порядке. И мы ждали твоего звонка. Гм… Ты действительно в порядке?

Кэрол опустила голову. Ей было нехорошо.

— Да, я в порядке, благодаря мистеру Дадзаю.

— Этому сукину сыну? Тебе повезло, что он не проткнул тебя одним из своих проклятых мечей! — раздраженно пробормотал Кеннет.

Кэрол повернулась к Полу и развела руками, пытаясь изобразить извинение. Но на Пола слова Кеннета, похоже, не произвели никакого впечатления; он даже, кажется, удивился ее попытке успокоить его. Отмахнувшись от ее извиняющегося жеста, Пол указал на телефон и одними губами произнес:

— Спросите вашего брата, когда он услышал о крушении самолета.

— Кеннет, а когда ты услышал, что самолет упал?

— Не знаю… Какая разница? А, примерно в то время, когда ты должна была долететь.

— Я пыталась позвонить тебе вчера, но не дозвонилась. — Кэрол попыталась улыбнуться. — Я боялась, что ты волнуешься, а ты вместо этого помчался на свидание? — шутливо спросила она, надеясь снять возникшее напряжение.

— Не твое дело! — со смехом сказал Кен, потом смех перешел в стон. — Черт, у меня такое похмелье! Мы с Патриком отмечали…

— Отмечали?!

Снова возникла пауза, достаточно долгая. Кеннет, судя по всему, обдумывал сказанное, соображал, что он сделал не так, и придумывал, как бы выкрутиться… Кэрол не раз наблюдала за ним в такие моменты, и ей не хотелось бы сейчас оказаться с ним в одной комнате. Она закрыла глаза, понимая, что происходит что-то ужасное, но не желая признаться в этом даже себе.

Кеннет, очевидно, сообразил, что молчание затянулось.

— А, ну, ты знаешь… отмечали, что ты долетела до Хикари и наконец вырвешь древний меч из рук умирающего старика.

— Кеннет! — потрясенно воскликнула Кэрол.

— Да не будь ты такой сентиментальной дурочкой, сестрица! — Голос Кеннета напрягся. — Каждый когда-то стареет. И важно быть уверенным, что у тебя хватит денег, когда наступят такие дни. Наше маленькое дельце — как раз шаг к этому. Ну, и что плохого в моих словах?

— Ладно, Кен. Я просто хотела дать тебе знать, что я в порядке. На случай, если ты слышал о катастрофе…

— Кэрол… — В голосе его послышались знакомые мальчишеские нотки, от которых всегда таяло ее сердце. — Я рад, что ты в порядке! Я правда рад.

Кэрол бросила на Пола торжествующий взгляд, в котором читалось: «Я же вам говорила!» Но он никак не отреагировал и на этот взгляд, только снова одними губами сказал:

— Спросите его, когда и где они получили письмо.

— О, кстати, Кен, не можешь ли ты мне точно сказать, когда и где Патрик получил письмо?

— А что? — В голосе опять послышалась напряженность.

— Ну, это не то чтобы очень важно… Но младшего Дадзая не слишком убедило письмо отца.

— Да? Ну что же, дай сукину сыну прочитать его. Там даже есть печать старого Дадзая! Куда уж убедительнее? Надеюсь, он не собирается заявить, что мы его подделали?!

Кеннет хрипло рассмеялся, потом Кэрол услышала звук, похожий на глотание. Он пьет! Должно быть, с братом действительно что-то случилось. В последние месяцы он пил меньше. И после окончания университета никогда не брал в рот до полудня…

— Кен, у тебя все в порядке?

— Все прекрасно, сестренка, все прекрасно!

— Ну что ж, может, ты позвонишь Патрику?

— Ага. И ты позвони. Патрик от твоего голоса шары выкатит! Гарантирую! — Кеннет захихикал.

— Побереги себя, Кен, — ласково сказала Кэрол. — Ради меня.

— Я всегда так и делаю, — устало усмехнулся он.

Положив трубку, Кэрол собрала все свое мужество, чтобы посмотреть в лицо Полу.

— Может, он и слабый человек, но это не совсем его вина! — воскликнула она, заранее защищаясь, хотя Пол еще не произнес ни слова. Он только не сводил с нее глаз, и Кэрол чувствовала, что ее щеки предательски покраснели. — Мой брат был совсем ребенком, когда мама покончила с собой. И ему было нелегко. Не знаю, зачем я пытаюсь все это вам объяснить, — пробормотала она, — это вас не касается.

Пол смотрел, как она вертит в руках телефонный провод и пытается справиться с чувством унижения.

— Ваш брат подвел вас, — заметил Пол. — Когда вы тонули, он развлекался. Но главное — он знал о катастрофе и даже не попытался позвонить. И он чертовски нервничал. Вы не могли не понять, что он лжет! Почему же вы пытаетесь защищать его?

— Потому что он мой брат и я люблю его! — крикнула Кэрол. — Неужели так трудно понять? Неужели вы никогда не любили человека… с недостатками?

— О да. — Пол горько улыбнулся. — Но я пережил это. Я научился освобождаться от старых ошибок и не повторять их.

Кэрол не могла понять, почему она так злится на него. Наверное, потому, что он стал свидетелем ее унижения… Ее раздражала неуязвимость и хладнокровие Пола.

— Вы имеете в виду вашу мать? — спросила Кэрол, желая побольнее уколоть его. Впрочем, она тут же пожалела об этом.

Пол сощурился.

— Откуда вы знаете?

— От Люси. Она немного рассказала. Днем, на прогулке…

Пол некоторое время молча расхаживал по комнате, потом выглянул в окно. В отдалении виднелись огни деревни.

Черт побери, что же все-таки случилось с Люси?

— Почему вы не идете спать? — резко спросил он и направился к. двери, взяв Кэрол за локоть. — Я покажу вам вашу комнату.

— Но я собиралась позвонить и Патрику…

— Это можно будет сделать и завтра. Вы уже не удивите его. Момент упущен.

Пол оставил Кэрол у дверей ее комнаты, и она почувствовала себя так, будто ее пропустили через отжим для белья старой стиральной машины.

— Надеюсь, что завтра день будет получше, — пробормотала она, закрывая глаза.

Ей снился черный дракон, плавающий в море. Он дышал на нее горячим пламенем, у него были ярко-синие глаза и сердце мужчины, которое больше никогда не вынесло бы предательства женщины.




— Пол-сан, мы, кажется, нашли Люси Шэнь!

Пол и Кэрол оторвались от завтрака и повернулись к одетому в черное Кадзуо, ворвавшемуся в столовую.

Пол вскочил и зашагал к двери, прежде чем Кэрол успела проглотить кусочек дыни. Вытерев рот и сделав несколько торопливых глотков кофе, она побежала за ним.

— Оставайтесь здесь! — строго велел Пол.

— В моей стране женщины давно эмансипированы! — в ярости крикнула Кэрол, пытаясь не отставать от него.

К счастью, сегодня одежда была по ней. Любезная Аяко принесла кое-что из местного бутика, и Этсу еще до зари положила все в комнате Кэрол.

— Не знаю, что такое эмансипация. И не собираюсь узнавать! — проворчал Пол, вскакивая в заведенный джип.

— Но Люси была со мной перед тем, как исчезнуть! Я имею право знать, что с ней! Может быть, это как-то прояснит и то, что случилось со мной…

Пол взглянул на нее так, будто собирался выскочить из машины и привязать Кэрол к ближайшему дереву.

— Я не буду мешать! — взмолилась Кэрол.

Пол вздохнул, перегнулся через сиденье и открыл дверцу.

— Где она? — спросил он Кадзуо.

— В Ведьмином Котле.

Пол выругался по-китайски.

— А что такое Ведьмин Котел? — спросила Кэрол, когда они съезжали по склону горы.

— Водоворот. Упадешь в него — и тебя затащит вниз. Даже сильным пловцам не выбраться. Он затягивает на дно.

Кэрол побледнела.

— Значит, она… мертва?

— Нет, не обязательно, — мрачно ответил Пол.

Они вошли в поворот, и Кэрол, хотя была пристегнута ремнем, повалилась на Пола. Он повернул голову, их губы оказались в нескольких сантиметрах друг от Друга. Пол посмотрел ей в глаза, словно через них хотел заглянуть в душу. В этом испытующем взгляде Кэрол опять почудилась подозрительность. Какой он все-таки сложный человек! Или это только с ней он такой?

Кэрол вспомнила слова Аяко: «Пол — тот человек, которому я бы доверила свою жизнь».

— Не исключено, что возникнут какие-нибудь сложности, — сказал Пол тихо. Сейчас он смотрел на нее заботливо и почти нежно. — Вы уверены, что хотите ехать?

— Уверена. Я хочу знать, что творится. Я всегда ко всему относилась ответственно, — добавила она извиняющимся тоном.

— Ах, да! — усмехнулся Пол. — Старшая сестра всегда заботится обо всем. Просто суперженщина!

Кэрол невесело рассмеялась.

— Хотела бы ею быть! — воскликнула она печально. — Просто я терпеть не могу равнодушия.

— Ну что ж, ладно. Бог с ним, с равнодушием. Полный вперед!

Пол откинулся на спинку сиденья, вспоминая, как когда-то они с Люси бились об заклад, что переплывут на другой берег Ведьминого Котла. Тогда они сумели это сделать. И остались живы.

Джип с визгом затормозил на краю утеса, мужчины выскочили, Кэрол — за ними. Через минуту она стояла и заглядывала вниз.

— О нет! — прошептала она в ужасе.

— О да, — мрачно сказал Пол.

Там, внизу, метрах в шести отсюда, бешено крутилась вода Ведьминого Котла. И в центре, на самом бурном месте, лежало безжизненное тело Люси Шэнь. Она застряла, как в сетях, среди игл огромной сосновой ветки. Но девушка была слишком далеко, чтобы понять — жива она или нет, открыты ли ее глаза.

— Не могла же она пробыть там всю ночь?! — ужаснулась Кэрол.

— Может, и нет. Но я уверен и могу поклясться, что кто-то сбросил ее в этот чертов Котел, не зная, что у нее хватит сил проплыть под водоворотом. Я думаю, ей удалось дотянуться до сосны, но ветка сломалась и Люси отнесло вместе с ней на середину водоворота. Кстати, если Люси жива, ее спасла именно эта ветка, зацепившаяся за камни.

Кэрол увидела, что прямо через бушующий водоворот плывут мужчина и две женщины в белом. На них были черные маски и спасательные жилеты. Каждый тащил с собой запасной жилет.

— Это Джек Шэнь, — сказал Пол.

— Ее брат?

— Да. И две лучшие ныряльщицы за жемчугом.

Затаив дыхание, Кэрол смотрела, как пловцы мужественно сражались с жестокой силой природы. Когда они добрались до Люси, Кэрол почувствовала радость и страх. У Люси появился шанс. Но все ли они вернутся?

Пол и другие начали пробираться вниз по склону утеса, чтобы помочь с берега. Кэрол заметила несколько рыбацких лодок, находившихся на безопасном расстоянии от водоворота; лица людей, сидящих в них, были взволнованны. Если чужая молитва помогает, шансы Люси увеличиваются, подумала Кэрол.

Когда она добралась до берега, то увидела нечто, чего не могла разглядеть издали. Над волнами, между крепкими деревьями, были протянуты веревки. Пол и его помощники готовы были с их помощью вытаскивать людей на берег.

— Восхождение на гору по горизонтали! — воскликнула Кэрол, решив как-то подбодрить Пола, а заодно и себя. Вздрогнув, Пол обернулся.

— Хорошее определение, — согласился он.

Кэрол нашла свободное место на веревке и стала помогать, что было сил.

Эта борьба была потруднее, чем в море. Особенно тяжело было вытаскивать Люси. Голова ее безжизненно свешивалась, рискуя удариться о камни; нужно было действовать медленно и очень осторожно.

Прошло немало времени, прежде чем ее завернули в термальное одеяло и понесли по склону утеса. Глаза Люси были закрыты, лицо серого цвета; казалось, с жизнью ее связывает последняя тонкая ниточка. Вскоре раздался гул санитарного вертолета, готового приземлиться и забрать Люси. Было решено, что она слишком плоха, чтобы оставлять ее на Хикари без доктора.

Когда Люси клали на носилки, она приоткрыла глаза. Пол склонился над ней и поймал ее взгляд.

— Держись, Люси! — сказал он, пытаясь ободрить ее, и сжал холодную руку. — Черт побери, в конце концов! Держись, это сейчас самое главное!

— Да… босс… Пол-тян… — Она проглотила слюну и закрыла глаза. — Извини… Саул… мошенник… Он обманщик. Я думала… избавить ее от…

— Так это Саул? — прошептал Пол ей в ухо. — Это он так поступил с тобой?

— И с ней тоже… — Люси нашла глазами Кэрол и тяжело вздохнула.

Больше она не могла говорить.




Джек, помогавший поднять сестру в вертолет, влез следом и захлопнул дверь. Вертолет начал медленно подниматься.

— Удачи тебе, Люси, — прошептала Кэрол, когда винт закрутился. Ветер швырнул в лицо волосы, а слаксы и свитер облепили тело.

Кадзуо о чем-то горячо говорил с мужчинами. Лицо его было непривычно сердито. Пол поспешил к нему.

— Где, черт побери, Саул?! — спросил он требовательно.

— Хорошо, что ты велел за ним проследить, — сказал Кадзуо. — Саул не осмелился вернуться и проверить, жива ли Люси. Человек, следивший за Саулом, говорит, он уехал с острова на заре. И направился в Гонконг.

Пол тихо выругался. Взглянув на него, Кэрол почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она никогда не видела его таким. Неудивительно, что Аяко просила ее говорить Полу только правду. Он действительно может быть опасен, если ему перечить.

А Саул Маккарти именно так и поступал.

— Позвони нашим друзьям в Сянган, пускай за ним присмотрят, — велел Пол Кадзуо. — И передай по всему побережью, что мы хотим найти Маккарти. На случай, если он решит переменить планы и спрятаться где-то еще.

Кадзуо поклонился и произнес японское слово, означавшее согласие.

Кэрол сочувственно коснулась руки Пола.

— Мне очень жаль Люси, — сказала она. — Могу я чем-то помочь?

Лицо Пола было угрюмо, глаза сощурены. Кэрол радовалась, что на этот раз его гнев направлен не на нее. Но когда Пол наконец повернулся к ней, в его ледяных синих глазах ничего нельзя было прочесть.

— Для Люси мы уже сделали все что могли, — медленно произнес он. — Теперь нужно помогать вам. Будьте очень осторожны, Кэрол. Уверен, что все эти происшествия как-то связаны друг с другом. И пока мы не поймем — как, вы не должны расслабляться.

Он направился к машине. Кэрол шла рядом, встревоженная и недоумевающая.

— Мне нужно провернуть одно дело, но сперва я отвезу вас домой. Я думаю, вы найдете чем заняться? — Пол открыл ей дверцу, и Кэрол послушно уселась на заднее сиденье. Она уже привыкла слушаться его и совсем редко вспоминала об эмансипации… — А впрочем, я могу попросить кого-нибудь показать вам деревню и порт. Думаю, что когда вы там были, то слишком торопились и мало что увидели.

Слабо сказано!

— Ну что ж… поскольку я не могу заняться тем, ради чего приехала, придется изображать из себя туристку, — согласилась Кэрол. — Но я все же хотела бы поговорить с вашим отцом, когда у него найдутся силы…

— Это я устрою.

— И еще, я должна позвонить Патрику.

— Да, но при мне. — Знакомый стальной взгляд пронзил девушку.

— Хорошо, хорошо!

Значит, он все еще не спокоен насчет телефона… Конечно, их отношения продвинулись в сторону доверия, но… Рим не строился в один день, напомнила себе Кэрол. И взгляды Пола Дадзая на жизнь и людей не могут перемениться в одночасье.

Пол окликнул одного из японцев и что-то сказал ему, а потом наклонился к заднему сиденью:

— Вашего шофера зовут Юдзи. Держитесь поближе к нему. Слишком уж много всего случилось с вами за такой короткий срок.

— Значит, теперь Юдзи — мой талисман? — пошутила Кэрол.

Лицо Пола слегка изменилось. Опасность, таившаяся в его взгляде, была теперь другого рода. И Кэрол вдруг почувствовала себя под этим взглядом и беззащитной, и невероятно сильной. Никогда еще ни один мужчина не смотрел на нее так. С таким откровенным восхищением, с таким искренним интересом.

— Юдзи с вами только потому, что я сам не могу поехать. И все на острове это знают.

— Так, значит, это вы мой талисман? — Кэрол хотела произнести это насмешливо, но задохнулась, посмотрев в глаза Полу.

Медленная улыбка раздвинула его губы.

— Весьма мудреная формулировка. Но суть ухватывает. Любой, кто причинит вам зло, рискует иметь дело со мной. Никто на Хикари и волоса не тронет на вашей голове. И никто не будет спокойно стоять и смотреть, если вдруг кто-то попытается обидеть вас. Я гарантирую.

— Пол, но это ведь не остановило Саула… — ласково напомнила Кэрол.

— Саул — другое дело. Он всегда оставался на острове чужаком. — Лицо Пола стало угрюмым. — Теперь он сюда ни ногой. Он прекрасно знает: как только появится, мои люди расправятся с ним. Уж я об этом позабочусь!

— Не сходите с ума! Почему бы вам не связаться с властями? Его ведь можно обвинить в покушении на убийство! Разве нельзя все сделать по закону?

— У нас на Хикари свой закон, — твердо сказал Пол.

— И этот закон — вы?

Он не ответил, но что-то сверкнуло в его глазах, будто Кэрол коснулась самого чувствительного предмета: чего-то, что он никак не мог решить для себя.

— Так будьте осторожны, — попросил он.

— Вы тоже, — сказала она.

Кэрол не хотела, чтобы с ее талисманом что-то случилось.

— Юдзи-сан, а когда в деревне открываются магазины? Я потеряла весь свой багаж, и мне надо кое-что купить…




8


Поднятый из моря самолет оказался почти целым. Он стоял на полоске берега, как утонувшая птица, а вокруг него кипела работа.

Два эксперта только утром прилетели на остров и уже ползали на корточках под крыльями, устанавливали поломки, делали фотографии, перекидывались друг с другом техническими терминами. Вокруг стояло несколько местных полицейских. Выглядели они весьма экзотично — все в черной одежде ниндзя клана Дадзаев.

На острове были и свои эксперты по безопасности воздушных полетов. Сейчас они оживленно обменивались мнениями по поводу одного измерительного прибора.

К Полу подошел шеф службы безопасности Хикари; казалось, он был в замешательстве.

— Похоже, испорчен указатель топлива, — сказал он, почесывая затылок. — Бак был совсем пустой, у них явно не хватило горючего, чтобы дотянуть до Хикари. А прибор выдавал неправильные показания.

— Вы хотите сказать, что пилот и наземная команда были уверены, что топлива достаточно, а на самом деле его не хватало?

— Точно так. Да.

Пол выпрямился.

— Может ли это быть случайностью? — спросил Пол. — Глупостью? Безответственностью? Или прибор был испорчен специально?

Шеф покачал головой.

— Нет, сэр, на случайность не похоже. Это один из самых важных приборов, его обязательно должны были проверить перед вылетом. Я полагаю, тот, кто это устроил, надеялся, что самолет утонет в океане, и никто не станет докапываться до правды.

— Спасибо, Джулиан.

— Рад служить вам, сэр.

Глаза Пола сверкали от гнева. Кто же настолько хладнокровно все продумал, точно рассчитал количество топлива, чтобы самолет упал не слишком далеко от острова, но и не слишком близко?.. Конечно, он уже не думал всерьез, что Кэрол участвовала в этом.

Пол научился в монастыре у буддистов чувствовать опасность, откуда бы она ни исходила. Рядом с Кэрол он не ощущал угрозы. Только пробудившееся желание… Но это опасность другого рода.

Вернувшись домой, Пол спросил Кэрол, не заметила ли она чего-то необычного перед посадкой в самолет. Но она не могла припомнить ничего подозрительного. Тогда он позвонил в авиакомпанию и попросил осторожно навести справки. Нельзя вспугнуть преступника, если он находится где-то поблизости.




После ужина Кэрол стояла в саду, наблюдая, как в пруду плавают разноцветные рыбки. Ей нравилось, что в этом райском уголке царит бесконечный покой. Вдруг совершенно неожиданно над самым ее ухом раздался голос:

— Джек только что звонил из больницы. Люси держится. Но на ниточке.

Кэрол вздрогнула от неожиданности и схватилась рукой за горло. Пол! Он опять напугал ее! Этот человек ступает словно кот…

— Прекрасная новость! — воскликнула она, пытаясь прийти в себя. — Слава Богу, что ее нашли и вытащили вовремя. Теперь можно надеяться, что Люси справится.

— Да, у нее есть шансы. Она все еще с нами.

Пол мрачно задумался, в который раз пытаясь расшифровать последние слова Люси, обращенные к нему. Можно было подумать, что Люси хотела заманить Кэрол в ловушку по просьбе Саула, но что-то сорвалось. Казалось бы, только так и можно истолковать ее слова, и все-таки Пол не хотел в это верить. Он знал Люси с детства, знал все ее недостатки. Да, она жадная, иногда неуправляемая — но не убийца!

Кэрол захотелось отвлечь его от мрачных мыслей.

— Знаете, Пол, вы меня до смерти испугали, когда прокрались в сад. Вы ходите совершенно бесшумно. Пожалуйста, научитесь хоть немного шуметь, или мне придется надевать специальные наушники, чтобы улавливать малейший шорох.

Взгляд Пола стал мягче. Ему захотелось сказать: «Дорогая, ты не услышишь меня, пока я не захочу», но он сдержался и только подошел немного поближе. Он заметил, как девушка напряглась, а потом разочарованно нахмурилась.

— Опять ничего не услышала. — Кэрол покачала головой, подчеркивая свое недоумение. — Как вы можете так тихо ступать по камням?

— Я тренировался годами.

— И что же, теперь гости из города, вроде меня, должны умереть от разрыва сердца? Мы так привыкли к шуму на улицах, к громким голосам; мы совершенно не воспринимаем тихие звуки!

Пол встал перед ней.

— Закройте глаза.

Но Кэрол от изумления наоборот раскрыла их еще шире. Тогда он придал своему лицу самое невинное выражение и показал ей раскрытые ладони, демонстрируя, что не может причинить ей никакого вреда.

— Закройте глаза, — повторил он. — Я научу вас слышать.

Кэрол послушно закрыла глаза, хотя ей мало верилось в успех этой затеи.

— Слушать — это значит сосредоточиться на звуке. Я хочу, чтобы всем телом, каждой клеточкой, всем своим существом вы сосредоточились и уловили движение. Ведь именно оно создает шум. Одна молекула воздуха трется о другую; молекула воздуха трется о лист; туфли о камни; рубашка о кожу. Вы слышите, как рыба выпускает пузырьки, а упавший лист плавает по воде?

Кэрол напряженно внимала тихому ритму его голоса. Ей уже казалось, что она слышит, как открывается маленький рот рыбки, и на поверхности появляется рябь.

— Да! Я слышу!

— А слышите ли вы, как ветер шумит в бамбуке?

Кэрол вслушалась и, кажется, почувствовала ветер…

— Да, я слышу, — прошептала она.

Боже, он научил ее слушать! Она поняла! Это же целый мир ощущений, а она до сих пор ничего об этом не знала.

— А теперь слушайте меня, — сказал он тихо.

Кэрол услышала мягкий скрип кожи о камень — едва уловимый звук. А потом опять ничего. Она стояла с закрытыми глазами, всей душой желая, чтобы тело почувствовало его движение. Ей показалось, что воздух за спиной стал теплее. Ага, ткань брюк шуршит по бедрам, он приближается…

Инстинктивно Кэрол вытянула руку назад и коснулась его груди. Хлопок рубашки, пуговицы, твердые мускулы… Она отдернула руку, чувствуя, что перешла барьер близости, который должна была сохранять, но он схватил ее за руку и удержал. Жар обжег ее ладонь и опалил каждую клеточку кожи. Кэрол открыла глаза и попыталась освободить руку.

— Ну вот, теперь вы поняли, что слышите гораздо лучше, чем кажется, — сказал Пол тихо.

Она улыбнулась, хотя ей сейчас было не до смеха.

— Может, вы просто очень хороший учитель? — смущенно сказала она. — Именно вот этому вы учились в монастыре?

— Люси вам рассказала? — догадался он и на этот раз, кажется, не рассердился. Просто ему было любопытно.

— Да. Она сказала, что вы учились медитации, каратэ и кендо.

— Люси болтушка.

— И ходить по-кошачьи вы там научились, да? — спросила Кэрол, пытаясь справиться с волнением. Он все еще не отпускал ее руку, они стояли слишком близко друг к другу, и эта близость все больше волновала ее.

— Я хожу как ниндзя. А что еще вы обо мне знаете?

— Не так уж много, — сказала Кэрол, отступая, пока не уперлась спиной в каменную ограду пруда. — Я интересовалась мечом и пыталась узнать как можно больше о Хикари. Но об острове очень мало известно. А о вас — и того меньше.

Они оказались сейчас в самом углу сада. Кэрол не могла пройти мимо Пола, не коснувшись его, но этого она предпочитала не делать.

— Продолжайте, — сказал он тихо.

— Ну, я думаю, все знают, что семья Дадзай управляет островом, как бароны средневековья. Люди вольны приезжать на Хикари и уезжать отсюда, но уж оставшиеся вам страстно преданы.

— И что же? — Пол почувствовал, что ее рука, которую он все еще держал в своей, слегка дрожит. Может, она боится его? Нет. В этих ясных серых глазах нет страха. Осторожность — да, но не страх. А может быть — подавляемое желание? Он ощутил, как блаженное тепло разливается по телу. Значит, не он один испытывает это волнение, это непреодолимое влечение… — Что еще, Кэрол? — ласково спросил он.

— Патрик говорит, вы делаете деньги, торгуя сырьем, ценными бумагами, облигациями, драгоценными металлами, валютой…

— Патрик… Ваш партнер по бизнесу?

— Да. И он говорит…

— Судя по тому, как вы покраснели, он говорит что-то действительно интересное, — заметил Пол и подошел к ней еще на шаг. — Так что говорит Патрик?

На этот раз Кэрол взглянула на него испуганно. Она не хотела бы обсуждать с Полом ничего личного. В конце концов, они совершенно одни: Этсу занята делами, охрана на постах, Сэй Дадзай в своей комнате с сиделкой. А ей все труднее бороться с влечением, которое она испытывает к этому человеку… Но главное — сейчас она отчетливо понимала, что и он испытывает нечто подобное… А это опасно, очень опасно! Но единственное, что ей удалось сделать, — это освободить наконец свою руку.

Кэрол поймала на себе испытующий взгляд Пола. Нет, она не способна уклоняться от правды, особенно с ним. Она с трудом проглотила слюну и сказала себе: «Я взрослая и могу говорить с мужчиной о его любовницах не краснея!»

Но Кэрол все-таки покраснела.

— Ну, еще Патрик сказал, что вашими любовницами были самые красивые женщины Востока… — Кэрол смело и даже вызывающе посмотрела ему прямо в глаза. К ее удивлению, он казался таким потрясенным, что ей захотелось успокоить его. Она коснулась его руки, на ее лице появилось раскаяние. — Я очень сожалею. Мне не стоило этого говорить. И не следовало бы слушать Патрика…

Пол пребывал в непривычной растерянности. Ему и в голову не приходило, что она слышала о его любовных похождениях. А он, черт побери, не знал о ее жизни ничего! Но главное — он всегда был так осторожен! Никогда и ни с кем не говорил он о своих любовных победах.

— Откуда, черт возьми, этот Патрик знает о моих любовницах?

Кэрол почувствовала неожиданный укол боли — он признает, что у него были любовницы! Может, он жил, как средневековый барон? Неужели хотя бы часть рассказанных Патриком невероятных историй — правда?

— Я еще раз спрашиваю, откуда Патрик знает или думает, что знает о тех женщинах, с которыми я был связан?

— Мне бы не хотелось пересказывать его слова: не исключено, что все это просто сплетни. Может быть, вы сами расскажете мне что-нибудь, и тогда станет понятно, не ложная ли это информация, — предложила Кэрол, но по помрачневшему лицу Пола поняла, что он не станет этого делать. Кэрол вздохнула и неохотно начала перечислять: — Он сказал, что была женщина в Сингапуре, вы ее содержали как куртизанку, а после того, как расстались с ней, она связалась с племянником нефтяного шейха и уже поговаривают об их браке. До нее была стюардесса в Гонконге, а раньше — богатая вдова в Таиланде или где-то еще…

— Черт побери! — воскликнул он.

— Мне жаль, но так говорил Патрик…

Пол сердито сдвинул брови.

— Он что, следил за мной?

— Я думаю, ходит много слухов, — вздохнула Кэрол. — Видите ли, Патрик весьма удачно ведет дела по торговле ценными бумагами и другими финансовыми обязательствами, у него есть связи во всем мире. Он просто набирает номер телефона, говорит с коллегами на Тайване, в Токио и получает сведения обо всех, кто его интересует…

— А я его, стало быть, интересую? — спросил Пол, стараясь сдержать гнев.

Неужели он поторопился снять с Кэрол все подозрения? Если она связана с таким человеком, как этот Патрик, с ней надо быть осторожным. Может быть, эта девушка — просто сыщик или шпионка? А ее невинный вид — хорошо продуманная маска?

Кэрол прикусила губу, в который раз пожалев, что затеяла этот разговор. Но отступать было некуда. Нужно постараться все объяснить.

— У Патрика Бэрстоу одна из самых лучших коллекций японского искусства, которую я когда-либо видела. Он в основном собирает металл — оружие, мечи и аксессуары к ним. Я познакомилась с ним, как только решила заняться собственным бизнесом. Впрочем, он не распространялся насчет своей коллекции и предпочитал скрывать, где берет бесценные произведения искусства. Конечно, это можно понять. Большинство коллекционеров предпочитают анонимность при покупке вещей — чтобы не привлекать внимания воров.

— А какое это имеет отношение ко мне? — мрачно спросил Пол.

Он все еще не мог смириться с тем, что за ним шпионили. И досадовал на себя за то, что в отношении Кэрол интуиция так подвела его.

— Когда Патрик услышал, что мы с братом открываем Галерею азиатского искусства, он представился нам. И стал нашим другом и партнером. Он давал нам в аренду кое-что для особых случаев. И когда кто-то из его знакомых хотел продать вещь, он посылал его к нам в галерею.

— Но какое, черт побери, все это имеет отношение к моей личной жизни? — повторил Пол, тщетно пытаясь пробиться сквозь длинное объяснение Кэрол.

— Когда он увидел цубу и понял, какая это ценность, он заинтересовался и мечом. Он пытался выяснить о вас все, что можно, чтобы понять, как к вам подобраться. Он закинул удочку, и информация оказалась не только… не только финансовой… — Кэрол чувствовала себя ужасно. Все еще краснея от смущения, она добавила: — Мне правда жаль, что он копнул так глубоко. Я знаю, я сама бы страшно разозлилась, если бы кто-то начал копаться в моей личной жизни.

Пол почувствовал — гнев уходит. Такой ангел, как она, не мог врать. Ему захотелось обнять ее и целовать до тех пор, пока окружающее не перестанет существовать. Прижаться к ее мягкому нежному телу… Когда Кэрол вот так смотрела на него, Пол не мог поверить, что минуту назад сомневался в ней.

Ему с трудом удалось взять себя в руки и подавить возникшее влечение.

— А сказал он вам, что женщины вступают со мной в связь только при одном условии: они сознают, что связь эта временная и закончится, как только я захочу? — Пол говорил нарочито грубо.

Он увидел, как она вздрогнула, и понял, что мысль о таких безжалостных отношениях испугала ее.

— Нет, — пробормотала Кэрол. — Он об этом не упоминал.

— И это оскорбляет вашу чувствительность, мисс Стивенс? — цинично спросил он.

— Я… не знаю.

Он просто-напросто боится любви, подумала девушка. Очевидно, рано разочаровавшись, он так и не научился верить в любовь, в то, что она может быть надежной и прочной… Кэрол сама в какой-то мере разделяла подобную точку зрения: она так мало видела любви…

— Кажется, вы потрясены? — спросил он. — Полагаю, вам никогда не делали подобных предложений?

Она улыбнулась и покачала головой.

— Я не гожусь для этого.

— Да, я тоже так считаю.

Кэрол показалось, что она разучилась дышать. Они смотрели друг на друга как бы сквозь время и пространство, через жестокий опыт, через горькие воспоминания. Да, Кэрол никогда особенно не верила в любовь, но сейчас готова была поверить… Потому что чувствовала: если то, что она испытывает к этому человеку, не любовь, то, во всяком случае, нечто очень похожее. Впрочем, Кеннет, конечно, назвал бы это просто похотью.

Кэрол понимала: это сумасшествие, но она готова была броситься в объятия Пола Дадзая и сказать, что он ошибается. Ему просто не везло, но он еще узнает, что такое любовь, и перестанет покупать страсть за деньги!

— Пол-тян! Пол-тян! Где ты?

Этсу влетела в сад, будто собиралась объявить о чем-то очень важном.

Пол отступил от Кэрол и повернулся к экономке. Этсу не заметила девушку, так как была слишком возбуждена. Сжимая в руке какие-то фотографии, она быстро заговорила:

— Не успеешь оглянуться, придет весна. А начало весны — самое время для женитьбы. Я сейчас говорила с предсказателем. Он считает, нынче для тебя самый хороший месяц — март. Выбери женщину с золотым сердцем и подари ей деток! Вот, погляди на фотографии, одна другой лучше. Красавицы. Смотри, смотри… — Только теперь заметив Кэрол, Этсу вежливо добавила: — Здравствуй. Извини, пожалуйста, дело важное. Мы недолго. Посмотреть фотографии — это быстро. — Она вкрадчиво улыбнулась Полу. — Очень хорошие девушки, Пол-тян. Если какая понравится, подготовим встречу. Поговорите. Поглядите друг на друга…

Этсу легко относилась к жизни и всегда сразу приступала к сути дела. В свои восемьдесят лет она предпочитала не тратить время попусту.

Кэрол стояла с открытым ртом, едва удерживаясь от смеха. Старая Этсу выбирает невесту Полу Дадзаю! И что же — он послушно выступает в этой роли? Разве только что Пол не дал ей понять, что собирается прожить жизнь в одиночестве?

— Не сейчас, Этсу.

— Ты уже не такой молодой! — безжалостно заявила Этсу. — И твоему отцу нужны внуки, надо продолжить род. Когда же ты начнешь? Столько карточек просмотрели! Я ведь каждый год прихожу к тебе с этим. А ты все одно и то же — не сейчас. Что ты хочешь? Идеальную женщину?

— Я сам выберу жену, Этсу!

— Вот-вот. Всегда так. И где твоя жена? А?

— Этсу! — Пол угрожающе посмотрел на старуху.

Кэрол все-таки рассмеялась, наблюдая, как Этсу зашаркала к дому, крепко сжимая фотографии претенденток на руку и сердце Пола Дадзая.

— Какая колоритная старуха!

— У нее просто свой взгляд на брак. Для нее это практика жизни, нечто вроде явлений природы, и пренебрегать этим грех.

— Между прочим, такие браки часто бывают счастливыми, — пробормотала Кэрол, пытаясь подавить неуместную досаду.

— Иногда да, — кивнул он. — Этсу устроила семьдесят пять свадеб и страшно гордится собой.

— И собирается заняться вами, чтобы перекрыть собственный рекорд?

— Да. — Пол внимательно посмотрел на Кэрол. — А вы сами когда-нибудь были замужем?

— Нет.

— И не помолвлены?

— Нет.

— Но, по крайней мере, живете с мужчиной?

— Слушайте! Что это за допрос?!

— Черт побери! Вы все знаете о моих любовницах. Почему я не могу узнать о ваших любовниках?

Кэрол покраснела от злости.

— Потому что это не ваше дело! — воскликнула она.

И тут, совершенно неожиданно, Пол заключил ее в объятия. Когда она захотела высвободиться и залепить ему пощечину, он завел ее руки за спину и крепко сжал.

Кэрол понимала, что он намерен ее поцеловать, и отвернулась, но Пол все-таки нашел ее губы.

Пламя обожгло ее. Кэрол почувствовала исходящий от Пола жар, крепкие мускулы рук, стиснувших ее, едва ощутимый вкус его губ и дурманящий запах кожи… Она оказалась в западне между ним и кирпичной стеной. Боже мой, какое сладкое искушение! Пламя, зажженное его губами, спустилось к груди, потом ниже, еще ниже, к бедрам… Он так тесно прижался к ней, что жар стал нестерпимым. Еще мгновение — и она сама обнимет его, отдаст ему свое тело, свою душу…

Пол опомнился первым. Он прекрасно сознавал, что Кэрол Стивенс не та женщина, к которым он привык. Он считал себя честным человеком и знал, что с ней нельзя затевать любовную игру. Поэтому Пол заставил себя оторваться от нее, подавить мучительное желание, вызванное прижимающимся к нему телом Кэрол, ее теплыми губами, тающими от прикосновения его губ.

— Твой поцелуй не похож на поцелуй опытной любовницы, — признался он. — Но ни один мужчина на свете не стал бы на это жаловаться.

Внезапно он повернулся и быстро зашагал к дому. Кэрол смотрела ему вслед и никак не могла собраться с мыслями. Что он хотел сказать? Что ему понравилось целовать ее? Или его разочаровала ее неопытность? По крайней мере, кажется, не только она ошарашена этим поцелуем…

Кэрол прислонилась к стене. Ноги не держали ее. Боже мой! Как только любовницы Пола Дадзая могли его отпускать?! Никогда в жизни Кэрол не испытывала ничего подобного. Она дрожала, вся — с головы до ног.




Стальное лезвие описывало в воздухе дугу так быстро, что глаз не успевал его заметить. Казалось, только смертельный серебристый след в свете бледной луны свидетельствовал: взмах меча был.

Бесшумно скользя и резко поворачиваясь, Пол двигался с такой скоростью, что сам казался нечетким пятном в белом свете луны и звезд. Закаленная сталь ярко вспыхивала; воображаемые тела воображаемых врагов летели под ударами безжалостного меча в вечность.

Для большинства зрителей плавные, но жесткие движения показались бы верхом совершенства. Для старого мастера кендо, бесшумно подошедшего и наблюдавшего за Полом, было ясно: он борется с самим собой. Вынырнув из-под низких веток сосны, старый учитель ждал, когда его обнаружат. И удивлялся — лучший ученик до сих пор не почувствовал присутствия постороннего.

Пол расправился с последним из воображаемых врагов и остановился в центре поляны. Крепко, обеими руками, держал он изогнутый меч прямо перед собой, готовый к защите. Голос, раздавшийся за спиной, испугал его.

— Твой ум в беспокойстве, — сказал кто-то по-японски.

Пол резко повернулся. Увидев, кто это, он опустил меч и низко, с глубоким почтением поклонился человеку, который столькому его научил.

— Сэнсэй [10 - Сэнсэй — почтительное обращение к учителю.]! — приветствовал он старика.

Пол не заметил его появления и был страшно зол на себя. Конечно, он был занят, но это не оправдание. Пол считал, что долгие тренировки научили его не расслабляться ни при каких обстоятельствах, но, похоже, на самом деле его успехи невелики.

— Я не слышал вас, — печально признался он, снова поклонившись, на этот раз с извинением. — Простите, пожалуйста, вашего смиренного ученика. Он недостоин своего учителя.

— Гм. — Старик невозмутимо принял извинения. — Твой разум не свободен от человеческих страстей, — заметил он. — Может, опять мешает твое «я»?

Монахи всегда стараются ввести «я» ученика в жесткие рамки. Но, по их мнению, «я» Пола Дадзая было все еще слишком велико. Со временем они привыкли и решили: такова карма Пола Дадзая — иметь большее «я», чем позволительно.

Пол вставил конец острого меча в щель ножен, привязанных к бедру, одним плавным движением вогнал его на место и подошел к старому мастеру.

— На этот раз не «я», сэнсэй. С сожалением признаюсь, что нечто другое не отпускает мой разум, — поморщился Пол. — Вернее, кто-то другой…

Старик засмеялся и положил руку на плечо своего любимца.

— Ты молод, — успокоил он, — это естественно.

— Тридцать семь — не молодость, — скептически заметил Пол.

— Конечно, кровь не так горяча, как в семнадцать, — согласился старый учитель. — Но если попадается женщина по душе, то тело перестает слушаться нас. Не в этом ли проблема?

— Может быть.

— Но я слышал, есть и другие проблемы? Ученики говорили мне о так называемых «несчастных случаях». Они могут повториться?

— Не исключено.

— Тогда важнее всего избавиться от проблемы, которая тебя мучает. Воин, чей ум не свободен, не может жить в радости.

— Да. Много раз вы говорили так своему смиренному ученику, сэнсэй. Вот поэтому я и пришел сюда потренироваться.

— Гм, — с сомнением покачал головой старый монах.

— Но мне так трудно выбросить из своих мыслей эту женщину…

— Тогда впитай ее! — сказал старик. — Сделай частью себя. И она перестанет отвлекать.

Легко сказать! — подумал Пол.

— Может, ты как-нибудь приведешь сюда ту, что тебя отвлекает? В школу кендо. Я бы хотел встретиться с женщиной, захватившей мысли Железного Мужчины, который не может избавиться от нее даже на несколько минут. — В глазах учителя мелькнуло удивление.

Пол вздохнул и перешел на английский.

— Что-то не помню, чтобы вы когда-нибудь меня называли так.

Старик рассмеялся.

— Возможно, и нет. Восприми это как комплимент. Ты даешь мало поводов посмеяться над тобой. Так что благодари свое «отвлечение», напомнившее нам, что и ты — только человек.

Они не спеша пошли через рощу.

— Пойдем в чайный домик, — предложил старик. Его уверенная походка и прекрасная осанка скрывали возраст. — Я заварю тебе чашку чая. Освободим наш ум от всего, кроме единства с Разумом, частицей которого мы все являемся!

Пол оставил меч у двери домика и вошел внутрь вслед за старым учителем. Там он опустился на колени на месте для гостей, а старик, тоже на коленях, занялся черным железным чайником и всем необходимым для чайной церемонии.

— Я шел сюда насладиться чашкой чая при луне, когда вдруг увидел тебя, — сказал монах. — Так что сама Судьба привела тебя ко мне в гости.

Шум кипящей воды заполнил тишину, и начался древний ритуал.

Монах готовил чай без всяких усилий — сказывалась многолетняя привычка. Его уверенные плавные движения успокаивали душу и усмиряли сердце. Легкое прикосновение аккуратно сложенного шелка к чайной чашке, зачерпывание горького зеленого порошка из черного лакированного ящичка, глухой стук букового черпачка о край… Все так просто.

— Говорят, искусство готовить чай так же важно при обучении воина, как и искусство держать меч, — заметил учитель. — Многие движения похожи. Разрушение и созидание — два лика одной силы. Они едины.

Бамбуковым ковшиком старый учитель разлил горячую воду по чашкам, оставив немного в ковше, чтобы залить обратно в тяжелый черный чайник. Он опустил ковш на чайник и выровнял его, взявшись за ручку большим и указательным пальцами. Потом убрал руку, оставив ковш балансировать на черном железном чайнике.

Сильными взмахами веничка старик взбил легкую зеленую пену, и движения его действительно напомнили Полу движения лучника, отпускающего стрелу. Затем старик убрал веничек, как воин убирает свой меч. Когда все было готово, учитель положил веничек перед собой, а чашку с чаем поставил на татами перед Полом и упер руки в бедра. Почетный гость был обслужен.

Пол поклонился, уперевшись руками в пол, поставил чашку на ладонь и повернул ее, чтобы пить с задней стороны, как полагается вежливому гостю.

Горький зеленый чай был теплым и привычным для Пола. Он вызвал воспоминания о жизни у монахов — мальчиком в Гонконге и молодым человеком на Хикари.

Монахи сумели победить его гневливость, огорчавшую его и портившую жизнь; остался лишь горький осадок упрямства. Монахи залечили множество его ран — физических, умственных, душевных, о которых он даже и не подозревал. Пол оценил это только через много лет, когда раны затянулись.

Но монахи не справились с одним — с его неверием в истинную любовь. Впрочем, эта проблема до последнего времени тоже не существовала для Пола.

Он вытер край чашки кусочком белой бумаги, заботливо приготовленной хозяином, потом повернул чашку обратно — на три четверти оборота — и поставил перед учителем, чтобы тот ее убрал.

Старик, взяв чашку и, сполоснув холодной водой, заметил, что озабоченность Пола вернулась к нему.

— Итак, ты пришел потренироваться? Хотел просветлить свой разум?

— Да.

— Но это не помогло.

— Нет.

Горячая вода зашипела; старик плеснул в нее холодной и накрыл крышкой.

— Может, ты выбрал не тот меч, чтобы ослабить свою боль? — проницательно улыбнулся старик.

Пол тоже улыбнулся. Он давно привык к откровенности монаха и его юмору, но никогда не переставал удивляться им. Юмор слишком контрастировал в его представлении с аскетизмом уединенной жизни.

— Вы, возможно, правы, сэнсэй. Мой меч воспален, и ему нужны ножны. Но меня устроят не всякие ножны — только те, которые сами проявят желание…

— Что ж, теперь я понимаю, в чем дело. До конца, — рассмеялся старик.

Они посидели, наслаждаясь тихой гармонией мира в залитой лунным светом хижине, размышляя о единстве Вселенной. Они думали о жизни, в которой не существует бессмертия, о созидании, тождественном разрушению, о женщине и мужчине — двух половинах одного безграничного и бесконечного целого.

Об уме, жаждущем покоя пустоты. И о спокойном уединении разума, готового воспринять земные радости.




9


Пола уже не было, когда утром Кэрол появилась в столовой.

— Он пошел поглядеть на самолет, — сообщила Этсу, шаркающей походкой входя в комнату и улыбаясь.

На ней был белый халат, который обычно носят японские домохозяйки, она несла поднос с типичным для Хикари завтраком: вареная рыба, чашка дымящегося белого риса, маринованные овощи и чайник горячего зеленого чая.

Кэрол, привыкшая по утрам к тонкому кусочку калифорнийской дыни и чашке кофе с какими-нибудь бескалорийными сладостями, задумалась, как бы повежливее отказаться от такого обилия еды.

— Ох… я почти не ем за завтраком, — извиняющимся тоном произнесла она. — Надеюсь, я не обижу повара, если не справлюсь со всем?..

Этсу не задержалась с ответом. Она шлепнула поднос на стол и критически оглядела стройную фигуру Кэрол.

— У тебя, может, было бы больше предложений, если бы на костях что-то наросло! Мужчине и обнять-то нечего!

— Предложений? — повторила Кэрол с беспокойством.

— Предложений выйти замуж, — проницательно посмотрела на нее Этсу. — У тебя есть сваха?

— Нет…

— Ты была когда-нибудь замужем?

— Нет.

Кэрол села и аккуратно вытерла руки свернутым в трубку дымящимся горячим полотенцем, поданным на маленькой тарелке рядом с палочками. По ее мнению, было слишком раннее утро, чтобы рассуждать о подобных вещах. Но, вероятно, Этсу никогда не упускает возможности наставить кого-то на путь, ведущий к благословенному браку.

Этсу покачала головой. Лицо ее оставалось гладким и безмятежным, но во взгляде читалось явное неодобрение.

Кэрол подхватила кусочек вареной рыбы и заставила себя проглотить. Может быть, старуха поймет, что она занята едой и ей не до разговоров? Но Этсу никуда не спешила и продолжала беседу.

— А сколько тебе лет?

— Тридцать два.

Этсу была поражена. Она покачала головой, сильно сомневаясь в ее перспективах выйти замуж.

Кэрол в ужасе подумала, неужели эта старая дама начинает смотреть на нее, как на объект приложения своих способностей свахи? Надо сказать, девушку несколько задело, что, по меркам Этсу, она давным-давно миновала возраст для замужества. Просто Этсу старомодна, сказала себе Кэрол. Очень старомодна! Сама Кэрол никогда не думала, что тридцать два — это закат…

— Там, где живу я, тридцать два года не считается старостью, — бодро заявила она. — Многие женщины не выходят замуж, пока не сделают карьеру. Зачем, считают у нас, связывать себя ранним браком? И впервые выходят замуж в тридцать пять — тридцать шесть лет. И даже в сорок!

Этсу поцокала языком.

— Они сумасшедшие. В таком возрасте нельзя родить хорошего ребенка. А в семье нужен ребенок, который станет заботиться о тебе в старости.

— Я бы не хотела в старости стать обузой для своего ребенка, — неловко заметила Кэрол. — В моей стране есть специальные службы, которые заботятся о стариках.

— Забота о родителях — не обуза. Это почетная обязанность. Обязанность!

— Да, но я все же считаю, лучше выйти замуж по любви, а не ради создания семьи и рождения детей… Мы в Сан-Франциско думаем об этих вещах несколько иначе. — Что ни говори, а Хикари до сих пор стоит одной ногой в средневековье, добавила она про себя.

— Замужество по любви — это хорошо, — согласилась Этсу, равнодушно пожав плечами. — И все-таки без свахи не обойтись: кто-то должен проверить жениха и невесту до брака. Убедиться, что с ними все в порядке.

— Ну, с этим я, пожалуй, не стану спорить…

Кэрол вспомнила подругу по колледжу, выскочившую замуж в девятнадцать лет. Ее друг так страстно ухаживал за ней, так безумно влюбился! И она, как созревшая груша, упала в его искусные руки. К несчастью, ее Ромео достиг совершенства в соблазнении женщин и занимался этим везде, где только мог, — от Тихуаны до Торонто. Оказалось, что прежде он уже был женат несколько раз. Подруга Кэрол очень быстро развелась с ним из-за его бесконечных измен. А вот на то, чтобы зажило сердце, времени ушло гораздо больше…

Кэрол не сомневалась, что, если бы рядом с ее подругой вовремя оказался кто-то вроде Этсу, девушка была бы спасена от страданий, которые ей пришлось пережить.

— Может, ты не любишь детей? — предположила Этсу.

— Почему же? Конечно люблю! Кто же может не любить детей?! Они такие нежные, теплые, так прелестно пахнут твоими собственными детскими воспоминаниями… Они спят, как ангелочки или как красивые куклы; они такие доверчивые. Как же их не любить? — Кэрол нахмурилась. — А с чего это мы заговорили о детях?

Эта бестактная старуха умудрилась затронуть самую больную тему! Кэрол считала, что в позднем браке есть только одна проблема — успеть родить ребенка до того, как природа откажет тебе в этом навсегда. Но у нее есть еще время! Много! Более чем достаточно! — постоянно повторяла она себе.

Вдруг Кэрол вспомнила о своей лучшей подруге, Нэнси Гейлорд, которая упросила ее разрешить поработать в галерее, пока Кэрол в отъезде. Нэнси хотела отвлечься и восстановить расшатанные нервы: чего они с мужем только ни делали, чтобы зачать ребенка…

Нэнси всегда планировала жизнь на годы вперед. Окончив университет, она методично начала искать себе мужа и вскоре нашла прекрасного человека. К тому же они великолепно подходили друг другу, у них было много общего, и такое везение казалось Кэрол просто невероятным. Она от души радовалась за подругу и поражалась ее удаче. Нэнси с мужем успешно делали карьеру и вскоре стали заметными людьми в Сан-Франциско. Они занимались политикой, как все перспективные молодые профессионалы, много жертвовали на благотворительность. Наконец, когда Гейлорды построили дом и сочли себя достаточно обеспеченными людьми, они решили, что пора родить ребенка.

Они выбрали лучший месяц и год; просчитали все, вплоть до даты… К их удивлению, в назначенный год ребенок не родился. Это был первый удар по их гладкой размеченной жизни. Они были потрясены, потом озабочены, потом поставили на ноги всех врачей.

Между тем время шло. Нэнси исполнилось сорок два, паника нарастала. Стало ясно, что они запоздали с рождением ребенка! Теперь каждый раз, встречаясь с Нэнси на ланче, Кэрол готовилась выслушать новости об очередных бедах. Нэнси вываливала на нее все. К концу ланча подруга чувствовала себя лучше, а Кэрол была совершенно измученной.

Секс потерял для Гейлордов всякую прелесть. Брак превратился в напряженную борьбу за наследника, эта единственная мысль поглотила все. Супруги винили друг друга в неудаче; отношения стали невыносимыми. Супружеское ложе сделалось полигоном, где каждый, стараясь выполнить свои обязанности как можно лучше, лез из кожи вон.

Нэнси, проходя мимо беременной молоденькой женщины, всякий раз разражалась плачем; Кэрол опасалась нервного срыва у подруги. Она ничуть не удивилась бы, услышав, что Гейлорды хотят развестись: их жизнь превратилась в кошмар. Кэрол весьма слабо надеялась, что Нэнси удастся в галерее развеяться и отвлечься. Но, по крайней мере, они с мужем хоть немного передохнут от волнений и разочарований.

Ситуация Гейлордов заставила Кэрол иначе посмотреть и на собственную жизнь. Она поняла, что от природы не спрячешься, ее не обманешь. Но куча поклонников не валялась у ее ног, да и сама она не видела в обозримом пространстве мужчину, который ей показался бы подходящим на роль мужа…

Так что, если ничто не переменится, она действительно скоро будет слишком старой, чтобы рожать ребенка. Ведь пока она встретит такого мужчину, хоть немного узнает его, пока они назначат дату свадьбы… На все это нужно время, время, время…

А она очень хотела ребенка! Чтобы было, кого любить, растить; наблюдать, как он развивается, заполняя ее сердце радостью, как взрослеет…

— Ты хочешь ребенка, но не хочешь мужчину? — бестактно вторглась Этсу в размышления Кэрол.

Девушка покраснела. Старуха была не так уж далека от истины. Ей действительно гораздо легче представить себе в мечтах будущего ребенка, чем мужа. Муж почему-то всегда рисовался весьма туманно — так, неясная, бесполая тень… Может, проблема в том, что она встречалась до сих пор с бесцветными мужчинами, не вызывавшими никакого сексуального интереса?

Вдруг в воображение Кэрол властно ворвался мужественный облик Пола Дадзая. Ее губы вспомнили его поцелуй; жаркая волна пробежала по телу при одном воспоминании, как тесно они прижимались друг к другу, когда он спасал ее из пещеры…

Кэрол покраснела. Уж кого-кого, а Пола Дадзая никак не назовешь бесцветным. Или бесполым. Она закрыла руками разгоревшееся лицо и сказала себе, что ее восхищение Полом Дадзаем — наваждение, вызванное странностями этого дьявольского острова, опасностями, подстерегающими на каждом углу. В нормальных условиях она бы так не реагировала на него!

— Ох… — Кэрол с трудом попыталась поймать нить разговора. — Я считаю, что детей должны воспитывать оба родителя. Конечно, я хотела бы, чтобы рядом с ребенком был мужчина. Я совсем не против, ради Бога! Но почему вы меня обо всем этом спрашиваете?

Этсу пожала плечами.

— Твоя мама была очень несчастной женщиной. Я подумала, может, ты решила совсем не выходить замуж. Чтобы не быть такой несчастной, как она.

— Не говорите глупостей! — вдруг ощетинилась Кэрол. Потом виновато заморгала и вскинула голову. — Этсу-сама, вы знали мою маму?!

— Да, знала. Твои родители умерли.

— Откуда вы знаете?

— Мне рассказал Дадзай-сама. Я была здесь, когда он получил эти известия. Оба раза. Первое — о твоей матери. Второе — о твоем отце.

— Я едва помню ее. Я была маленькая, когда она умерла. После этого мне всегда казалось, что мой долг — заботиться о брате, заменить ему мать. Знаете, считается, что если дети будут хорошо себя вести, то родители вернутся. Как в сказке…

— Неглупо. Хорошая карма помогает победить плохую карму, — философски заметила Этсу.

— Может быть. Но когда становишься старше, начинаешь понимать: жизнь куда сложнее, чем представляешь ее себе в детстве, — вздохнула Кэрол. — Я всегда верила, что мама не бросила бы нас, не ушла от нас, если бы ее не мучила жуткая боль…

Глаза Кэрол наполнились слезами; она принялась ковырять палочкой в тарелке, усиленно моргая, чтобы не дать слезам пролиться.

— А где вы встречали моих родителей? — спросила она, откашлявшись.

— Они приезжали сюда. Отец — один раз. Мать — много раз.

— Правда?! — выдохнула Кэрол.

— Ты была ребенком и оставалась дома с няней. Ты на Хикари не приезжала. Но твою маму я видела. Она приплывала на собственной яхте. Без мужа. — Этсу искусно сохраняла спокойное лицо.

— Но мой отец всегда был очень занят. У него был большой бизнес, он требовал его личного внимания. Во всяком случае, мне так говорили. Мама много времени проводила одна.

— Да. Она страдала из-за этого.

Кэрол знала, что ее мать мучилась от одиночества большую часть замужней жизни. Ей рассказала об этом тетя, мамина сестра. Когда Кэрол исполнилось двадцать, тетка сочла, что она уже достаточно взрослая, чтобы узнать некоторые темные стороны жизни собственной семьи. Впрочем, тетка и сама знала немного: она жила в Бостоне и всю информацию черпала из писем сестры.

Перед смертью тетка отдала Кэрол эти письма, и девушка с жадностью набросилась на них. Тогда, в юности, для нее было так важно узнать, что привело мать к самоубийству! Очевидно, должно было произойти что-то страшное — иначе она не бросила бы на произвол судьбы двух малолетних детей…

Увы, Кэрол ждало разочарование. Письма матери оказались очень осторожными. То ли они с сестрой не были достаточно близки, то ли мать боялась посторонних глаз, но она не была склонна раскрывать в письмах душу. Намеки на ссоры с мужем перемежались с описаниями достаточно мирной и вполне заурядной семейной жизни. Кэрол не нашла в письмах ничего, что могло бы приподнять завесу тайны. И, кстати, там не было ни слова о поездках на Хикари…

— А мама часто приезжала на остров? — спросила Кэрол, стараясь не показать, как ей важно знать это. Она очень боялась: вдруг Этсу передумает и не станет ей ничего рассказывать. Но старуха была достаточно словоохотливой.

— Она приезжала много раз. Ее муж разрешал приезжать, но не велел выходить на берег.

— Но почему?! Он… ревновал ее к кому-нибудь? — спросила Кэрол с некоторой неловкостью: она ведь обсуждала с Этсу собственных родителей.

— Нет. Может, он на самом деле не любил ее? — Этсу пожала плечами, будто и впрямь не знала. — А может, он ей доверял и Дадзаю-сама тоже. Дадзай-сама, конечно, очень достойный человек. И намного старше. А муж, наверное, считал, что женщина не может ничего чувствовать к старику, — покачала головой Этсу. — Ее муж был дурак! Он не беспокоился о своей жене! Бывает, что женщину не волнует, насколько стар мужчина… — Ее лицо сморщилось в улыбке.

— И что случилось?

Кэрол заметила, что улыбка исчезла с лица Этсу.

— Ее муж велел ей оставаться на яхте, когда она приезжала. Хотел показать, что он не совсем тупой и не собирается давать ей полную свободу. Она должна была помнить, что именно он ее содержит. И твоя мать всегда делала, как он велел. Она знала: если нарушит слово, команда ему расскажет. А ей хотелось приезжать сюда, выходить на берег, любоваться искусством, говорить с друзьями, которых завела на Хикари! Но она делала, как велел муж. Только один раз она не осталась в лодке.

— Вот как? — Кэрол почувствовала, что у нее пересохло во рту. — И где же она провела ночь?

— Она пришла сюда. И осталась. Один раз. После этого она никогда больше не появлялась. — Этсу внимательно наблюдала за Кэрол, будто пытаясь догадаться, о чем сейчас думает девушка. — Твоя мама любила искусство. У Дадзая-сама много красивых вещей. Он показывал ей.

— И она осталась?

Этсу кивнула.

Кэрол показалось, что старуха смотрит на нее многозначительно. То ли хочет что-то добавить, то ли пытается понять, как много знает дочь о матери и Сэе Дадзае. Но Кэрол решила, что сейчас не время и не место углубляться в эту тему. В конце концов, она ведь едва знает Этсу. Этот дом полон незнакомцев. И Кэрол захотелось защитить маму, оберечь ее личную жизнь от посторонних глаз — настолько, насколько сможет.

Кажется, Этсу обрадовалась, что Кэрол больше не задает вопросов о матери. Девушка подумала, что она, вероятно, оценила ее дочернюю преданность.

— Твоя мама умерла. Ты жива, — сказала Этсу с внезапной нежностью. — Она хотела бы, чтобы ты была счастлива.

Кэрол подумала, что в этом Этсу, скорее всего, права.

— Ты боишься выходить замуж. Боишься страдать от боли. Боишься любви.

— Разве не многие люди боятся этого, Этсу-сама? И потом — почему вы решили, что я мужененавистница? Мне нравятся мужчины… Просто до сих пор я считала, что мое время еще не пришло. Я не встретила мужчину, который…

Похоже, на Этсу эта тирада не произвела впечатления.

— Время как раз прошло. Ты переспелый фрукт. Тебе нужен мужчина. У тебя теплое сердце, и нужен кто-то, с кем бы ты могла поделиться этим теплом. — Она очень серьезно посмотрела на Кэрол и понизила голос до шепота. — Твоя мама здесь была очень счастлива. Они с Дадзаем-сама давали много радости друг другу. Она не боялась брать счастье, подаренное благородным человеком. Ты ее дочь. Так не будь меньше женщиной, чем твоя мать!

— Но… Ведь это ее и убило, — печально пробормотала Кэрол.

— Ее убило не это. Твоя мать была замужней женщиной и чувствовала себя виноватой. Я знаю, Дадзай-сама дал ей с собой нож, когда она уезжала отсюда в последний раз. Может быть — для защиты? Но она использовала его для себя…

Кэрол поняла, что Этсу известно очень многое. Не было смысла кидаться на защиту чести матери. И все-таки — что же произошло? Что заставило ее мать покончить с собой? Может быть, муж запретил ей приезжать на Хикари и она не смогла пережить разлуки с Сэем Дадзаем? Но ведь она незадолго перед тем родила сына! Если бы она так страстно хотела уйти от мужа, зачем ей было связывать себя еще одним ребенком? Нет, все-таки в этой истории оставалось еще очень много загадочного…

Кэрол отложила палочки и встала.

— Мне очень жаль, но я больше не могу есть, Этсу-сама.

Она хотела выйти в сад, но увидела знакомый силуэт в дверях. Пол слушал их разговор. Он опять подошел слишком тихо! Старая Этсу, стоявшая спиной к нему, тоже не почувствовала его появления — с годами слух притупился.

Этсу, увидев, как потрясена Кэрол, повернулась к двери.

— Пол-тян! — Старуха поклонилась, ее щеки, перерезанные морщинами, похожие на пергамент, порозовели.

— Вам на шею надо привязать колокольчик! — воскликнула Кэрол.

— Попробуйте. Чтобы отважиться на это, нужно изрядное мужество, — улыбнулся Пол.

— Боюсь, у меня просто нет другого выхода.

Этсу переводила взгляд с Пола на Кэрол. Ее старые глаза сощурились: казалось, она что-то обдумывает.

— А я подумала, что вы пошли смотреть самолет, — сказала Кэрол, вспомнив слова Этсу перед завтраком.

— Я был там.

— Это тот самый, на котором я летела, пока он не превратился в подводную лодку?

— Тот самый.

— Как у него дела? Им занялись?

— Да. Мы приготовили его к отправке в аэропорт. Компания, которой он принадлежит, прислала своего главного механика; он должен решить — чинить его, разобрать на части или вообще выбросить.

— Даже если его починят, я больше не хочу на нем лететь! — воскликнула Кэрол.

— Надеюсь, они это понимают, — усмехнулся Пол. — Теперь мне надо заняться кое-какими делами, но сначала… вы, кажется, хотели позвонить своему партнеру Патрику.

— О да! — Кэрол ослепительно улыбнулась и прижала руки к груди, как будто он только что преподнес ей рождественский подарок.

Что это она так обрадовалась? Пол почувствовал некоторую досаду. Он никогда не видел у нее такого лучезарного лица. Но он объяснил свое раздражение тем, что у него возникли серьезные сомнения насчет Патрика. Особенно с тех пор, как он подсобрал кое-какую информацию об этом человеке.

— Ну, тогда пошли, — резко сказал Пол.

Он взял Кэрол легонько за локоть и повел к себе, в большой, хорошо оборудованный кабинет.

Кэрол была очень возбуждена. Она сама не понимала, чего ждет от этого разговора. Очевидно, того, что все ее страшные подозрения развеются, а ее беседа с Кеннетом окажется досадным недоразумением…

— Мне очень интересно послушать, что скажет Патрик, — заметил Пол.

— О, я уверена, что он вам понравится! — воскликнула Кэрол. — Патрик — человек слова, как и вы…

Как раз в этом Пол очень сомневался.

— Он провел год в Кембридже…

Понятно, подумал Пол и вспомнил о бесконечном соперничестве его альма-матер Оксфорда и Кембриджа.

— И он эксперт по мечам. Он даже изучал кендо!

— Разве? И насколько хорошо он им владеет?

— Ну… Я не такой знаток, чтобы оценить. Никогда не видела его в деле.

— Понятно.

— А вы еще… занимаетесь кендо?

— Да я бы не назвал это занятиями. Это часть моей жизни. Кстати, если вам интересно, вы могли бы посетить нашу школу кендо. Учитель пригласил вас прийти посмотреть.

— О нет, спасибо. Может быть, когда-нибудь позже…

Пол открыл дверь своего кабинета и пригласил Кэрол войти.

— Удивительно: почему вы не изучили этот вид борьбы, если так интересуетесь мечами?

Кэрол прикусила губу и покачала головой.

— Признаться, я пыталась, даже посетила несколько уроков. Вначале мы использовали бамбуковые палки, и все было в порядке. Но когда дело дошло до острых мечей, у меня не хватило характера…

— В это трудно поверить. — Пол опустился на край стола, указывая ей на кресло. Когда она села, он заметил: — Уж на что на что, а на характер вам, по-моему, жаловаться грех. Если уж вы смогли вытащить из тонущего самолета полумертвого пилота, а потом так успешно боролись с волнами — одна, посреди океана, ночью… Нет, вас никак нельзя назвать трусихой.

Она посмотрела ему в глаза.

— Видите ли, мысль о том, что я могу зарезать кого-то…

— Напоминает о самоубийстве матери?

Кэрол кивнула и потупилась: она никогда не признавалась в этом даже себе.

Пол подумал: может, в этом и заключается причина ее интереса к мечам? И особенно к мечу Дадзаев? Не пыталась ли она избавиться от духов прошлого, посвятив свою карьеру мечам, напоминающим о ее великой утрате?

— Должен сказать, что, если вы когда-нибудь захотите избавиться от духов, искусство владения мечом может вам помочь. Всегда гораздо лучше не прятаться от чего-либо, а преодолеть свой страх. И, кстати, сейчас многие женщины успешно овладевают кендо.

— Я знаю, — улыбнулась Кэрол. — Кажется, в старину женщинам иногда приходилось защищать себя и свои дома. Обычно они учились владеть нагинатой [11 - Нагината — род алебарды с длинным древком.]. Так ведь?

— Верно. При помощи нагинаты женщина может справиться с вооруженным всадником.

— А вы могли бы меня этому научить? — с любопытством спросила Кэрол.

— Я могу научить вас всему.

Взгляд Пола был твердым; Кэрол не могла отвести от него глаз. Что за странную власть приобрел над ней этот человек?! Кэрол показалось, будто ток высокого напряжения пронзил ее насквозь. Она забыла о том, что собиралась сказать Патрику, забыла номер его телефона… Нужно заставить себя сосредоточиться! Закрыв глаза, Кэрол попыталась унять дрожь. Боже, как все-таки Пол незаметно вошел в ее жизнь…

Постепенно память вернулась, Кэрол набрала номер и стала ждать. Пол взял отводную трубку.

— Алло?

— Патрик, я уже начала думать, что никогда не дозвонюсь до тебя.

— Кэрол! Кэрол, это ты?

— Да.

— Боже мой! Кен сказал, что ты звонила. Ты не представляешь, что мы пережили, когда услышали про самолет! Это была самая трудная ночь в моей жизни! Кен тоже был просто не в себе. Но сейчас, слава Богу, все позади.

Полу показалось, что голос этого мужчины ему знаком. Где они могли встречаться? Имя Патрика Бэрстоу ему ни о чем не говорило. Пол пытался навести справки — нет, они никогда не сталкивались по делу. Но что-то в этом голосе казалось знакомым. Пол нахмурился, пытаясь вспомнить, что именно.

Между тем Кэрол и Патрик обменивались словами утешения. Голос девушки звучал так нежно, что Пола охватила досада: было ясно, что Патрик для нее — свой. В отличие от него… Пол нетерпеливо произнес одними губами:

— Спросите его, что вам сейчас делать.

— Патрик, а что мне делать дальше? Я хочу сказать, раз все пошло не так, как мы планировали… — Кэрол подумала про себя, что это слишком слабо сказано. — Ну, ты понимаешь, судя по всему, мистер Дадзай не посылал письма, которое мы получили в галерее.

— Боже мой! Но это невозможно! Он сам в письме признался, что передумал и решил дать нам меч. Это письмо мог написать только человек, который знает тебя и твоего брата, знает о галерее, о наших переговорах… Я сам сначала удивился, что он переменил решение, но подумал, что помогли мои связи. Я ведь просил всех, кого только мог, замолвить словечко — его друзей в Японии и в других местах по всему побережью Тихого океана.

— Да, Патрик, я знаю, — вздохнула Кэрол.

— Так почему же ты решила, что писал не он?

— Сейчас я не могу ответить на твой вопрос…

— Видимо, ты в очень неловком положении, — сказал Патрик осторожно. — С тобой все нормально? Они не угрожали выкинуть тебя с острова или что-нибудь в этом роде? Я много слышал о клане Дадзаев, особенно о младшем, наследнике. Пол Дадзай может быть безжалостным.

Пол изумленно взглянул на Кэрол. Она смутилась и покраснела.

— Со мной абсолютно все в порядке. Меня никто никуда не вышвырнул. Они очень великодушны. Боже, они же спасли мне жизнь… — Кэрол посмотрела на Пола, и у нее во рту все пересохло. — Своей жизнью я обязана Полу Дадзаю, — тихо проговорила она, не отводя взгляда от Пола.

— И все-таки будь с ним осторожна, — предупредил Патрик. — Я могу говорить открыто? Или…

Намек был ясен. Он хотел знать, не слушает ли их кто-нибудь. Кэрол разрывалась на части. Она терпеть не могла обмана и не хотела лгать Патрику. Но предать Пола она тоже не могла и беспомощно взглянула на него.

— Говори откровенно, — подсказал Пол одними губами.

У Кэрол не было выбора. В конце концов, она должна узнать правду.

— Говори откровенно, — повторила она в трубку и скрестила пальцы, надеясь, что потом ни о чем не пожалеет.

— Пол Дадзай опасен. В свое время он был арестован по подозрению в убийстве. Что-то было с его матерью и ее любовником. Я не знаю точно, но, кажется, Пол на него набросился… Правда, тогда он был совсем юный.

Кэрол удивленно посмотрела на Пола, но его холодный взгляд был непроницаем.

— Откуда ты знаешь, что это правда? Люди способны повторять самые дикие сказки…

— У меня надежные источники информации, Кэрол. Но главное — ему самому нужен этот меч. Ведь он стоит целое состояние. Когда старший Дадзай умрет, младший продаст меч, чтобы покрыть потери в бизнесе. Сейчас рынок в Японии пошатнулся, и Пол Дадзай много потерял. Ему пришлось платить по гарантийным обязательствам, и он потратил много наличных. Насколько я знаю, этот меч — самый дорогой в коллекции его отца и прекрасно возместил бы потери, сумей он продать его богатому покупателю.

— Я буду иметь это в виду, — пробормотала Кэрол.

— Погоди. Попытайся пробиться к старику. Полагаю, он смягчится, познакомившись с тобой.

— Почему ты так считаешь? — ошарашенно спросила Кэрол.

Патрик говорил так уверенно, будто слышал все, что рассказывала ей Этсу…

— Дорогая, ну какой мужчина может устоять перед тобой?! — перешел он на шутливый тон. — Ты ведь знаешь, я сам у твоих ног!

— Чепуха! — нервно рассмеялась Кэрол.

Ей не хотелось, чтобы Пол подумал, будто Патрик говорит это всерьез.

— Да, надо сказать, твоя подруга Нэнси просто счастлива от работы. Все в галерее спокойно, так что не торопись. Продолжай свою секретную миссию, мы надеемся на успех.

— Почему секретную, Патрик? В моей миссии нет ничего секретного…

Патрик рассмеялся.

— Я пошутил. Просто на всякий случай держи ухо востро.

— Ладно. Я дам тебе знать, если будет о чем, — сказала Кэрол.

— Прекрасно. Кстати, где ты остановилась? Я пытался звонить в отель в аэропорту Хикари. Слава Богу, в этой дыре только один отель. Но мне сказали, что ты не зарегистрирована.

— Я живу у Дадзая.

В трубке повисло молчание. Кэрол показалось, что ее ответ не понравился Патрику.

— Эй, почему ты молчишь?

После паузы Патрик воскликнул с внезапной горячностью:

— Да это же прекрасно! Ты сможешь открыть немало тайн…

Кэрол удивилась: что он имеет в виду? Отправляя ее на Хикари, Патрик говорил только о мече, ни о каких тайнах речи не было. У Кэрол возникло неприятное ощущение, что он чего-то недоговаривает.

— Очень жаль, Кэрол, но у меня по другой линии звонок издалека, мне надо переключиться.

— Конечно. Всех благ, Патрик!

— Удачи тебе, дорогая. И чтобы больше никаких проблем, хорошо?

— Да уж, конечно, — пробормотала Кэрол.

Она положила трубку и повернулась к Полу.

— Вы все еще подозреваете моего партнера? — храбро спросила она, не желая себе признаться, что у нее после разговора остался неприятный осадок.

Пол нахмурился.

— Могу поклясться, что этот голос я слышал раньше, — пробормотал он и в досаде ударил себя кулаком по бедру. — Но, черт побери, никак не вспомню, когда и где! — Пол быстро взглянул на Кэрол. — Он никогда не говорил, что встречался со мной?

— Нет. Мне всегда казалось, что вся его информация о вас поступает исключительно из разговоров по телефону.

В дверь настойчиво постучали.

— Войдите, — сказал Пол вставая.

Это была молодая женщина, дневная сиделка Сэя Дадзая. Она поклонилась и взволнованно посмотрела на Пола.

— Мистер Дадзай зовет вас, сэр. Он просил привести с собой молодую леди.

Откуда он знает, что я здесь? — удивилась Кэрол. Она посмотрела на Пола и готова была поклясться, что он задал себе этот же вопрос.

— Ну что ж, давайте начнем открывать тайны, — насмешливо сказал Пол. — Для начала спросим отца, откуда он узнал о молодой леди в доме.

А потом мы спросим его, что случилось в последнюю ночь, когда здесь была моя мать, про себя добавила Кэрол.




10


Сэй Дадзай сидел на соломенном тюфяке. Никаких трубочек для внутривенного вливания уже не было, но чувствовалось, что старик еще слаб. Кэрол была тронута: явно ради их прихода он оделся в это выцветшее черно-коричневое кимоно — накрахмаленное и чистое, а на ноги надел черные таби [12 - Таби — японские носки с отделенным большим пальцем.]. Щеки старика были чисто выбриты, а жидкие седые волосы аккуратно зачесаны назад.

Сэй Дадзай, несомненно, похудел, сражаясь с пневмонией. Бледная сморщенная кожа обвисла, темные карие глаза смотрели устало, но весь он был какой-то живой и просветленный. Когда старик увидел Кэрол, он вздрогнул, как от удара.

— Ты очень похожа на свою мать, — пробормотал он.

В его словах звучали боль и глубокая нежность. Он поманил их рукой, приглашая сесть рядом с ним.

Кэрол почувствовала жар и силу тела Пола, когда они опустились рядом на колени: их бедра разделяли всего несколько сантиметров. Движением руки Сэй отпустил сиделку, и они остались одни.

— Отец, как ты узнал, что Кэрол здесь? Я не решался тебя тревожить: хотел, чтобы ты сначала снова набрался сил…

Сэй снисходительно улыбнулся приемному сыну.

— Ты хорошо меня защищаешь, сын мой. Я благодарен тебе за преданность, за неустанную заботу о моей жизни и чести все эти годы. Но старые уши еще не оглохли. Я слышал, как Кадзуо-сан говорил с охранником прошлой ночью… об уважаемой мисс Стивенс, остановившейся в моем скромном доме и нуждающейся в защите. Кадзуо сказал, что ты отдал приказ.

— Да.

Кэрол посмотрела на Пола. По его лицу ничего нельзя было прочесть.

Кэрол не привыкла к тому, чтобы ее кто-нибудь защищал. Рано потеряв родителей, она сама стала защитой и опорой для младшего брата. Ей казалось, что она достаточно сильная, но теперь неожиданно обрадовалась тому, что Пол Дадзай беспокоится о ней. Может, причина в легендах, окружавших Хикари? Пол, конечно, тоже человек из легенды: загадочный и всесильный, непреклонный и преданный законам рыцарства… Как бы то ни было, он оповестил всех вокруг, что она, Кэрол Стивенс, находится под его защитой. И ей это было почему-то очень приятно…

Кэрол снова повернулась к Сэю, заметив, что он изучает ее с каким-то печальным восхищением.

— Могу я спросить, почему ты приехала? — вежливо поинтересовался Сэй.

— Она получила письмо из Японии, в нем было приглашение приехать. На письме стоит твоя подпись и твоя печать, — осторожно пояснил Пол.

Старик явно удивился.

— Я ничего не знаю о письме. Я не посылал его.

Кэрол почувствовала себя ужасно. До сих пор она не переставала надеяться: вдруг старик просто забыл сказать сыну о письме.

— Я очень сожалею, — пробормотала она. — Я никогда бы не приехала, если бы знала, как вы себя чувствуете.

Сэй отмахнулся от ее извинений и грустно улыбнулся.

— Я знаю, что не приехала бы. — Он повернулся к Полу и посерьезнел: — Ты можешь все это объяснить?

— Пока нет, отец. Но у меня есть несколько догадок.

— Да?

— Кое-кто на Хикари вовлечен в эти дела.

— Кто?

— Саул Маккарти и Люси Шэнь. Сейчас она в больнице; похоже, Саул пытался ее убить. Я сам многого не понимаю, отец, но, кажется, Саулу понадобилось убрать Кэрол, и он хитростью заставил Люси заманить ее в ловушку.

Сэй воспринял это сообщение совершенно спокойно: очевидно, за свою долгую жизнь он слышал немало подобных историй. Он только поинтересовался, кому и чем могла помешать Кэрол. Пол быстро взглянул на девушку и ответил неопределенно:

— Думаю, что за Саулом стоит кто-то еще. Пока ничего нельзя сказать наверняка.

Кэрол поняла, что он не собирается упоминать о своих подозрениях насчет ее брата и партнера. Она была благодарна ему за эту деликатность, но решила, что будет лучше, если они сейчас вместе открыто обсудят все. В конце концов, ей нечего скрывать, и она хотела, чтобы Сэй знал это.

— Пол подозревает, что мой брат Кеннет и наш компаньон Патрик Бэрстоу как-то связаны со всем этим делом. Я могу сказать только, что письмо действительно получили они, и брат узнал вашу печать и подпись.

Сэй подумал.

— У вас остались письма, которые я посылал вашей матери?

— Да, — тихо сказала Кэрол. — Мама очень берегла ваши письма, они были тщательно спрятаны. Отец их не видел никогда. Я уверена: он бы уничтожил их, если бы нашел.

Сэй кивнул.

— Да, он бы так и сделал.

Пол внимательно посмотрел на Кэрол.

— Так вот почему вы узнали печать, — тихо проговорил он и нахмурился, некоторое время о чем-то сосредоточенно размышляя, а затем добавил еще тише: — Тогда, может, оттуда и печать на полученном вами письме?

Кэрол заморгала.

— Вы хотите сказать, что ее кто-то подделал? Снял копию с моих писем?

— Почему бы и нет?

— Ну, во-первых, они никогда не оставались без присмотра. Я всегда хранила их в сейфе — вместе с цубой. Они всегда представляли для меня слишком большую ценность, чтобы держать дома.

— Когда вы видели их в последний раз?

Кэрол задумалась.

— Ну… месяца три назад или около того. Мы с Кеннетом хотели показать гарду [13 - Гарда — то же, что и цуба.] эксперту, чтобы он оценил ее для страховки. Я прекрасно помню, что письма были на месте, когда я забирала гарду. И потом — когда мы принесли ее обратно.

— А ваш брат видел письма?

— Кажется, нет…

— А вы не оставляли его наедине с сейфом?

— Нет… — Вдруг Кэрол замерла. — Хотя… я оставила его на несколько минут. Меня позвал Патрик. У него счет в том же самом банке, и он как раз оказался там в этот момент.

— Интересно, — проговорил Пол, — расскажите, пожалуйста, подробнее.

— Хорошо. Патрик постучал в дверь и попросил меня на минуту выйти. Хотел показать старую китайскую саблю, она у него уже несколько лет. Он ее хранил в сейфе, потому что не было времени установить подлинность и застраховать. Он сказал, что, может, сабля и не такая ценная, чтобы волноваться, но она ему очень нравится. Я пошла с ним и посмотрела саблю. Действительно, очень интересная вещь. Лезвие слегка витое… как у штопора.

— Как у штопора? — Взгляд Пола стал каким-то отстраненным, будто он погрузился в воспоминания. — Патрик Бэрстоу, — пробормотал он холодно. — Ну-ну-ну… Так вот откуда я тебя помню! Будь я проклят!

— Вы знаете Патрика? — удивилась Кэрол.

— Ну, как сказать… Мы никогда не были представлены друг другу. И дороги наши пересеклись не в самый счастливый момент. — Пол тяжелым взглядом посмотрел на Кэрол. — Это очень важно. Расскажите мне, что происходило перед тем, как вы сели в самолет в Японии.

Он уже давно собирался ее спросить об этом, но разговор все как-то не заходил.

— Что происходило? Да ничего особенного. Мы загружались. Мой багаж грузили в багажное отделение. Работала целая бригада механиков, все проверяла в последний раз. Перед самым отлетом на взлетную полосу выехала маленькая машина, и капитана Баррета позвали туда. Оказалось, что бортпроводница заболела и не полетит с нами. Нам пришлось отправляться одним. — Кэрол пожала плечами. — И мы взлетели.

— А не крутился кто-нибудь около мотора или у панели приборов?

— Ну, там было два механика — один помогал грузить багаж, другой проверял приборы.

— Значит, он мог спустить топливо и подкрутить указатель, не опасаясь, что кто-нибудь заметит. Бьюсь об заклад, бортпроводницу отравили специально: очевидно, тот, кто хотел устроить крушение, не желал ее смерти. Если только она сама не участвовала в заговоре… А может, они просто решили таким образом отвлечь пилота — без нее ему прибавится обязанностей и будет не до того, чтобы смотреть на показатель топлива в момент заправки.

Кэрол была потрясена.

— Что из всего этого — предположения, а что — факты? — спросила она, чувствуя дурноту от его намеков.

— Думаю, все это похоже на правду, — тихо сказал Сэй. — Доверься чутью моего сына. Карма Пола много раз вызволяла его из темноты.

— Следователи и детективы компании добудут доказательства, — сказал Пол. — Кое-что и сейчас ясно. Ждать осталось недолго. — Он нахмурился. — Мне непонятно одно: зачем все это было нужно?

Сэй вздохнул, разведя руками.

— Я умру. Не в этот раз, так в следующий. В один прекрасный день болезнь заберет мое дыхание навсегда. И тогда ты унаследуешь все, что у меня есть. А когда старый олень умирает, шакалы набрасываются на его молодняк.

— Но при чем тут я? — ошарашенно спросила Кэрол. — Я хотела только одолжить у вас меч для выставки. Нет никакого смысла меня убивать!

— Ваш партнер Патрик, видимо, считает иначе, — мрачно заметил Пол.

— Но почему вы так решили?! Что вы знаете о нем? А если знаете что-то такое, о чем не знаю я, то почему не расскажете?

— Я боюсь, что вы не поверите мне, и не хочу быть голословным. Ведь с Патриком вы знакомы уже несколько лет, а со мной… Впрочем, чтобы кого-то узнать, не всегда требуется много времени.

Кэрол не выдержала его напряженного взгляда и отвела глаза. Да, она знакома с Полом совсем недавно, но за это время он успел так много сделать для нее! Разве есть у нее основания не доверять ему? В смятении Кэрол повернулась к Сэю, который слушал их с интересом и очень серьезно.

— Я всегда хотела с вами познакомиться, мистер Дадзай, — призналась она робко. — Ведь вы — одно из последних звеньев, связывающих меня с матерью. Как жаль, что мы встретились при таких ужасных обстоятельствах! Я надеюсь, вы меня простите за непрошеный приезд на остров…

Взгляд старика смягчился. Казалось, он вспоминал прошлое.

— Ты похожа на мать. У тебя такие же честные глаза.

Кэрол смутилась.

— Но я думала, что если она…

— Обманывала твоего отца? Со мной?

Кэрол покраснела.

— Ну, вообще-то это не мое дело, — неловко пробормотала она. — То, что происходит между мужчиной и женщиной, касается только их двоих…

Сэй кивнул.

— Да. Но ты ее дочь, и тебе следует знать правду. Я перечитал старые письма. Вспомнил старые легенды. Я не хотел, чтобы ты приезжала сюда не потому, что боялся напоминаний о твоей матери. Я не хотел, чтобы после ее смерти распространялись вздорные слухи.

Кэрол никогда не видела такой глубокой печали в глазах мужчины. Она наклонилась и дотронулась до его руки.

— Вы можете ничего не говорить мне. Вы не обязаны!

Но Сэй печально улыбнулся и покачал головой.

— В молодости я был женат, — начал он свой рассказ. — Жена была красивая, я очень ее любил. У нас родился сын, мальчик рос здоровым и сильным; он изучал искусство владения мечом. Потом началась война, всколыхнувшая все побережье. Мои торговые пути разрушились, нам надо было бороться, чтобы сохранить Хикари и выжить на черных рынках Востока. К несчастью, якуза [14 - Якуза — японская мафия.] заинтересовались Хикари — остров показался им очень удобным для их собственного бизнеса. Мы сопротивлялись как могли, но их было больше. Они убили мою жену и сына. И тогда мое сердце умерло. И оставалось мертвым до встречи с твоей матерью. Она не была счастлива в браке, ее единственной радостью была ты. Но ребенок не способен заполнить жизнь женщины целиком. И твоя мать стала приезжать сюда. Мы говорили о многом. Она учила японский язык и практиковалась со мной. Она интересовалась искусством, я показал ей все коллекции Дадзаев. Мы доставляли друг другу удовольствие, не выразимое словами. Удовольствие ума, — добавил он, чтобы Кэрол поняла его верно. — Мне было за пятьдесят, а она — моложе, чем ты сейчас. Она могла бы быть моей дочерью. Я давал ей понять, что именно так и воспринимаю ее. Но через некоторое время я уже не мог думать о ней как о дочери…

Кэрол посмотрела на Пола. Он слушал очень внимательно и казался удивленным; было ясно — эту историю он слышит впервые. Так, значит, Сэй все эти годы хранил молчание. И только старая Этсу помнила и знала, что тогда произошло…

— А она никогда не думала обо мне как об отце, — вздохнул Сэй, покачав головой. Он тихо и горько рассмеялся. — Я был дурак и не заметил. Меня переполняло благородное желание относиться к ней достойно, но я был слеп к ее чувствам!

— А не можете ли вы мне сказать, что случилось в последний раз? — нерешительно спросила Кэрол.

Ей не хотелось задавать этот вопрос, но она понимала — если не спросит, будет жалеть всю жизнь. И Сэй Дадзай, кажется, решил рассказать правду, хотя она доставляла ему огромную боль.

— Я показал ей меч Такехиры, тот самый который ты так хочешь увидеть. Она восхищалась им больше, чем всем остальным. Я рассказал ей, как мой предок получил этот меч и какие легенды связаны с ним. Ее глаза горели. Я вынул цубу и показал ей, объяснив значение каждой детали. Наши тела оказались рядом. Мы были одни. И все время мы так жаждали друг друга. Невозможно было противиться тому, что посетило нас обоих. Наши пальцы сплелись. Я взглянул на нее, увидел пламя в ее нежных глазах и больше не смог скрывать от нее правду…

Сэй замолчал. Кэрол и Пол тоже не говорили ни слова. Казалось святотатством вторгаться в эти мучительные и сладостные воспоминания.

— Потом я стал умолять ее остаться со мной. Я клялся защищать ее всей своей жизнью! Она плакала. До сих пор я чувствую соль ее слез на своих губах. Она рассказала, что муж постоянно насилует ее, добиваясь, чтобы она снова забеременела. А она мечтала избавиться от этого супружества, но сердце ее разрывалось: ведь у нее была маленькая дочь. Я не смог убедить ее остаться. Одна часть моей души бушевала, другая — достаточно умудренная — смирялась. Разрушать веру ребенка в родителей очень плохо. Мы не хотели, чтобы наша страсть обернулась несчастьем для тебя. Но я не мог отпустить ее просто так. Я дал ей цубу и сказал: мы две части одного целого: у меня — катана, у тебя — цуба. И они соединятся лишь в том случае, если соединимся мы.

Пол смотрел на родное лицо отца и не узнавал его. Он и прежде слышал эту фразу, но не понимал ее сути. «Часть моей души, потерянная для меня навсегда». Я, должно быть, слеп, горько подумал он. Как же я не понял правду до сих пор?!

— Но почему вы не хотели позволить мне привезти цубу и соединить их, Дадзай-сама? — очень мягко спросила Кэрол.

— Потому что нам с твоей матерью не суждено было соединиться в этой жизни, — проговорил он с болью. — Когда она уезжала, я отдал ей свой нож и наказал вонзить его в сердце мужа, когда он станет угрожать. Я поклялся, что привезу ее на Хикари и спрячу от закона, если такое случится. Когда она уехала, я сходил с ума. Шли месяцы, от нее не было никаких известий. Я посылал сыщиков выяснить, что происходит. Но муж увез ее куда-то, они путешествовали по свету, и, когда мои осведомители ее нашли, она рожала Кеннета. Вообрази мои чувства! Я не сомневался, что он насиловал ее. Может быть, она сказала ему о нас и его насилие явилось актом возмездия? А она ведь была его женой и чувствовала себя виноватой… Я оказался беспомощным, я не смог защитить ее и стал обдумывать, как убить этого человека. Но я знал: твоя нежная мать никогда не простит мне, если я это сделаю. И я вынужден был просто страдать. Но я послал к ней молодую женщину, чтобы она нанялась в служанки и я мог бы узнать, когда твоей матери станет совсем плохо. К сожалению, ей нужен был именно я, а я никак не мог пробиться к ней и помочь.

— Что вы этим хотите сказать? — спросила Кэрол.

В его рассказе звучала обреченность. Чувствовалось, что старик знает о трагическом конце ее матери что-то такое, что неизвестно никому.

— Я узнал, что твоя мать не выдержала и действительно рассказала мужу о своей измене. А после этого уже не могла сопротивляться ему ни в чем: он угрожал, что разведется с ней, заберет тебя и твоего брата в Соединенные Штаты, а ее оставит где-нибудь в Сингапуре. В тот вечер он был особенно взбешен и набросился на нее. А она, очевидно, не могла больше терпеть, достала мой нож и пыталась защититься.

— Защититься?! — удивленно воскликнула Кэрол. — Откуда вы знаете?

— Девушка, посланная мной, была на корабле. Она слышала шум борьбы. Видела нож, ранивший твоего отца, когда он, спотыкаясь, выбирался из каюты на палубу. Он объявил команде, что твоя мать перерезала себе вены. Твой отец был очень сильный мужчина, никто не осмелился противоречить ему. Девушка, посланная мной, ничего не могла сделать. Но она оставалась с твоей матерью до ее последнего вздоха, и та рассказала ей все. Последнее и единственное, о чем просила твоя мать, — позаботиться о детях и объяснить мне, что случилось.

В глазах Кэрол стояли слезы; она смахнула их и увидела подозрительный влажный блеск в глазах старого Сэя.

— Значит, она не покончила с собой… — прошептала девушка.

— Нет. Я уверен. Я очень сожалею, что тебе пришлось так долго ждать, чтобы это узнать. Но я не мог ничего доказать — ни тогда, ни позже. И пока твой отец оставался жив, я очень беспокоился, что он попытается использовать тебя и брата для защиты от моей мести.

Кэрол боялась спросить Сэя, была ли смерть отца в море действительно несчастным случаем. Но по его глазам видела — он рассматривал эту смерть как возмездие. Смерть за смерть. И она не решилась испытывать доверительность их отношений, требуя полной откровенности.

Сэй тоже не хотел углубляться в эту тему.

— Очень давно я написал вам письмо, где описал все, что произошло с вашей матерью. Но тогда казалось, что с вами все в порядке, вы здоровы и счастливы в Соединенных Штатах, и я передумал его посылать. Я решил, что отдам вам это письмо лишь в экстренном случае.

— А как вы узнавали о нас? — полюбопытствовала Кэрол.

Он улыбнулся.

— Я занимался бизнесом в разных местах, и случалось, что вместо денег в награду брал обещание помочь. Время от времени я просил о таком одолжении. Кто-нибудь из знакомых ехал в ваши края, осторожно наводил справки…

Кэрол и не подозревала, что у нее, оказывается, был ангел-хранитель. Впрочем, если бы она знала о его существовании, то, возможно, не смогла бы научиться так стоически преодолевать трудности и переносить огорчения.

— Спасибо вам, Дадзай-сама, за все, что вы мне рассказали, — искренне поблагодарила девушка. — Для меня это очень много значит. И, думаю, для брата тоже. Он был совсем маленьким, когда мама умерла.

Дадзай кивнул.

— Да, но я бы подумал, прежде чем решить, что именно ему рассказать. Узнать, то ты рожден в результате насилия, — мало приятного.

— Да, это может подождать. И… я, конечно, буду осторожна, хорошо подумаю, что ему рассказать.

— Но вы оба должны знать и помнить: она любила вас больше всего на свете, — произнес старик с горьким чувством. — Больше, чем меня. И она никогда бы сама не оставила вас. Надеюсь, это поможет Кеннету в будущем понять правду.

— Вы хотели бы снова увидеть цубу? — ласково спросила Кэрол.

— А она здесь?

— Да.

Сэй вздохнул и опустил голову.

— Я думаю, это моя карма — увидеть ее снова. — Он поднял голову и устало улыбнулся. — Принеси ее мне, дочь моей души.

Кэрол вышла, и Пол с отцом остались одни.

— Ты никогда мне об этом не рассказывал, — сказал Пол тихо.

— Это был мой грех, — ответил старик. — Я не хотел взваливать на тебя новый груз. Ты и так много страдал. Я желал освободить тебя от страданий, а не добавлять их.

Пол кивнул.

— Я понимаю.

Он и сам был таким, поэтому не удивился.

— Позаботься о Кэрол, сын мой. У ее матери было чистое сердце. Знаешь поговорку: «Если хочешь понять дочь, взгляни на ее мать». Я видел мать. Она вне всяких сравнений.

Кэрол вернулась и вынула из чехла цубу. Сейчас она впервые после крушения могла взглянуть на нее спокойно: когда Кэрол показывала цубу Полу, достав из мокрого кейса, оба были слишком взволнованны. И вот теперь, внимательно разглядев ее, она с ужасом поняла: что-то не так. Ее цуба была тяжелее. Не может быть!

Стараясь отогнать от себя мрачные подозрения, девушка протянула цубу Сэю и с надеждой взглянула на него. Сейчас он узнает цубу и ее сомнения развеются как страшный сон!

Сэй взял цубу и положил на ладонь. После долгого молчания он поднял голову и пристально посмотрел на девушку.

— Что-то не так? — обеспокоенно пробормотала Кэрол.

Он кивнул и вернул ей цубу.

— Это не то, что я дал твоей матери. Копия.

Кэрол в смятении взглянула на Пола.

— Как такое могло случиться? — мрачно спросил Пол.

— Не знаю. Я уверена, если ее подменили, то недавно. Я бы заметила. Вот здесь была крошечная метка напильником… Ее нет. — Она указала на безупречно гладкую поверхность. — И вес не тот. Слишком легкая. Форма и остальные детали — само совершенство. Как будто кто-то отлил копию, тщательно сверяясь с оригиналом. А метки были слишком малы, чтобы воспроизвестись. Они должны делаться вручную.

— Значит, тот, кто подделывал, спешил, — произнес Пол.

Очевидно, надо было вовремя доставить подделку на самолет, желая навсегда похоронить ее в морских глубинах, подумал он и нахмурился. А не мог ли кто-то подменить ее на острове? Не похоже. В таком случае, этот «кто-то» должен был знать, что цуба в кейсе. Кейс был оставлен без внимания ненадолго. Чужой не проскочил бы незамеченным. И потом — он доверял Этсу и охране. Нет, скорее всего цубу подменили перед поездкой Кэрол.

А кто бы захотел владеть единственной в своем роде цубой, которую нельзя выставить в экспозиции? Полу был известен только один такой человек — знаменитый коллекционер мечей Патрик Бэрстоу. Или какой-то богач, готовый заплатить Бэрстоу бешеные деньги за бесценную историческую вещь.

Он посмотрел на старого Дадзая.

— Я думаю, надо получше проверить меч, отец.

Уставший Сэй откинулся на подушки.

— Да-да, — пробормотал он. — Думаю, ты прав, сын. И помни: нужно позаботиться о безопасности Кэрол.

— Хорошо. — Пол заглянул Кэрол в глаза, и она поняла, что его можно было об этом и не просить. — Вы хотите посмотреть меч?

— О да! — воскликнула девушка, и ее глаза сверкнули от возбуждения. — Я давно мечтала об этом!

Пол слегка улыбнулся и потянул ее к двери.

— Мы еще вернемся, отец. Выздоравливай.

Старик слабо махнул рукой.

В комнату вошла сиделка.

— Поедем в школу кендо. Сегодня там особое представление. Некоторые ученики переходят на другую ступень.

— И меч там?

— А где же еще мы можем его хранить? — засмеялся Пол.

— Я думала, у него почетное место где-нибудь в главной комнате, — сказала девушка.

— Да, это так. Но комната, в которой он находится, — самая недоступная на Хикари. Прежде всего потому, что о ней невозможно догадаться. Никому бы и в голову не пришло, что именно там содержится такое сокровище.

— Вы всегда говорите загадками? Или только со мной? — спросила смеясь Кэрол.

— Люди, не знающие правды, всегда считают, что их окружают загадки.

Кэрол снова рассмеялась. Ему нравилось подтрунивать над ней, но под напускной беспечностью чувств беспокойство и напряжение. Пол явно волновался.

Что ж, она тоже.




11


На серебристом спортивном автомобиле Пола они отправились в горы, к монастырю. Собравшиеся уже наблюдали за боем — ученики демонстрировали искусство владения холодным оружием. Зрители восхищались решительностью и мастерством выступавших.

Выйдя из машины, Кэрол увидела Аяко. Она стояла рядом с мальчиком лет пятнадцати, который улыбнулся, увидев Пола. Он был в черной одежде, как и все остальные ученики.

— Это сын Аяко, — объяснил Пол.

Кэрол удивленно посмотрела на него.

— Разве у Аяко есть семья?

— Она замужем за американским подводником. Сейчас он в море и вернется через несколько месяцев.

— Так она замужем?!

Пол услышал в ее голосе удивление и… облегчение. Он изумленно взглянул на девушку.

— А я думала, вы с ней… — Кэрол в смущении не договорила.

— Мы близкие друзья. Но только друзья.

В этот момент старый учитель кендо, увидев их, вышел из главного здания. Пол представил ему Кэрол, и старик, мельком взглянув на нее, многозначительно улыбнулся.

— Да, я понимаю, в чем проблема, Пол, — негромко произнес он.

— Что он имел в виду? — спросила Кэрол, когда внимание монаха отвлекли другие гости.

— Позже объясню. — Пол обнял ее за талию и повел через густую толпу. — Начнем экскурсию? Вы когда-нибудь видели татара?

— Татара? Это то, что в старину плавильщики использовали для изготовления стали? Нет. Не видела. Здесь это есть?

— Да. И вы можете познакомиться с одним из самых замечательных кузнецов, хранящих традиции древнего искусства.

Кэрол была в восторге. Она даже забыла на минуту о своих мрачных подозрениях. Какой удивительный день! Кэрол казалось, что она путешествует во времени. Она всегда увлекалась древним японским искусством, и вот теперь Пол показал ей, как мастер закаляет сталь, демонстрирует искусство создания разных форм меча с помощью многовековой самурайской техники.

— Меч — это трудная для изготовления вещь, — объяснил Пол. — Он должен хорошо гнуться, но не ломаться, быть достаточно твердым. А если он гнется слишком легко, это уже не меч. Кузнецы нашли решение: внутри сталь должна быть мягче, а снаружи — тверже.

— Стало быть, меч и гибок и тверд одновременно? — Кэрол любовалась одним из мечей. — Тогда и человек, владеющий мечом, должен обладать такими же качествами?

— Возможно. Но вы вряд ли найдете воина, отличающегося внутренней гибкостью, — насмешливо сказал Пол.

— Может, воины просто боятся себе в этом признаться?

Пол с трудом удержался от смеха и потянул ее в сторону главной арены.

— После того как вы посмотрите поединок на мечах, скажете, насколько важно для воина это качество, — с вызовом проговорил он.

— Внутренняя гибкость важна! — упрямо заявила Кэрол. — Нужно ведь знать, когда стоять намертво, а когда отступить. Но если воин не слишком сообразителен, разве не она помогает ему почувствовать, когда отскочить в сторону?

Пол посмотрел на нее с возрастающим уважением.

— А вам стоит заняться кендо, — сказал он. — У вас хорошо бы получилось. Вы никогда не изучали айкидо?

— Нет.

— Эта философия напоминает вашу: магический круг движений позволяет победить врага, если соответствовать силе его атаки.

— Так это и есть принцип внутренней гибкости! — торжествующе воскликнула она. — Я знала: в конце концов мы придем к такому выводу — внутреннюю гибкость следует уважать!

— Я очень уважаю внутреннюю деликатность, — заметил Пол.

Кэрол поймала его взгляд, и этот взгляд обжег ее. Ей показалось, что она сходит с ума: ведь они только что говорили о мечах, и ничего не предвещало такой вспышки. Эта «внутренняя деликатность», таящаяся под его напряженным взглядом, была самой большой опасностью для женщины! Но она сама хотела кинуться навстречу этой опасности… Кэрол понимала, что уже плохо соображает, но надеялась — это пройдет. Однако ощущение трепета не оставляло ее. Хотелось с головой погрузиться в новые чувства — независимо от того, что пытался ей подсказать здравый смысл.

Спасло ее то, что к Полу подошел юноша в черном и задал какой-то вопрос. Пол нехотя повернулся к нему, а Кэрол попыталась сосредоточиться на прекрасном выступлении мастеров кендо, проходившем прямо перед ней на старомодной арене.

И все-таки ее не покидала напряженность от присутствия Пола Дадзая!

Наконец представление закончилось. Последние гости захлопнули дверцы машин и поехали вниз, в долину. Монахи отправились на свой бесхитростный ужин и сеанс медитации.

Пол повел Кэрол по узкой проторенной тропе к домику возле скалы. Большим пальцем он нажал кнопку на металлических воротах, и замок автоматически открылся.

— Для горной хижины такая система охраны — просто фантастика! — удивленно покачала головой Кэрол.

— Официально это здание — изолятор для инфекционных больных. Никому нельзя сюда входить, кроме медиков.

— А, понятно.

Кэрол храбро направилась к входу, на самом деле ничего не понимая. У двери Пол достал ключ и отключил автоматическую систему охраны.

— А что, разве кто-нибудь из монахов болен? — спросила она с растущим беспокойством.

— Они все здоровы как лошади, — улыбнулся Пол. — Но несколько лет назад мы пустили слух, что один монах умер от инфекционного заболевания и происходило это медленно и мучительно. С тех пор мало кто проявляет любопытство.

Он повел Кэрол внутрь, попутно отключая сигнализацию. Наконец они дошли до центральной комнаты. Меч, вложенный в ножны, лежал на подставке из черного дерева.

Пол опустился на колени, одним резким движением обнажил меч и протянул его Кэрол.

Девушка потеряла дар речи.

— Он необыкновенно хорош, — наконец пробормотала она. — Как жаль, что он такой — один. Нет! Как прекрасно, что он один такой!

Кэрол понимала, что именно уникальность меча делала его бесценным. Лезвие блестело, будто полированное серебро. Подпись Такехира была полустерта, но видна. Меч был удивительно изящным, до него приятно было дотрагиваться.

— А вы слышали когда-нибудь, как этот меч попал в семейство Дадзай? — тихо спросил Пол.

Целый день он чувствовал, как на него волнами накатывает желание; целый день он боролся с ним. И вот сейчас, когда они остались одни в этой хижине, куда никто не войдет, было особенно трудно преодолеть себя.

— Нет, я ничего не знаю об этом, — ответила Кэрол внезапно охрипшим голосом.

— Первый Дадзай, попавший на Хикари, был свободным самураем, предлагавшим свои услуги землевладельцам, нуждавшимся в лишнем мече. Он поступил к одному из них в услужение и работал на него долгое время. Однажды землетрясение разрушило город. Начались пожары. Жена и сын землевладельца оказались в доме как в ловушке, в которой должны были сгореть заживо. Никто из вассалов, обремененных семьей, не спешил спасать их. Не торопился и сам хозяин. Он крикнул, что отдаст бесценный меч Такехиры любому, кто спасет его жену и ребенка. Дадзай обернулся мокрой соломой и кинулся в горящий дом. Он спас семью хозяина.

— И получил меч? — с горящими глазами спросила Кэрол.

Пол печально улыбнулся и засунул меч в ножны, покрытые черным лаком.

— А вы когда-нибудь видели политика, выполнявшего свои обещания?

— Но тогда? — с любопытством спросила девушка.

— Хозяин сказал, что преподнесет ему меч на специальной церемонии. Но когда пришло время, Дадзай оказался окруженным слугами землевладельца с обнаженными мечами. К их несчастью, они не так хорошо управлялись с оружием, как он. Разъяренный Дадзай убил всех, в том числе и хозяина. А потом взял меч и ушел.

— Так его предали… Бедняга, — задумчиво сказала Кэрол.

Пол пожал плечами.

— Окружение хозяина не могло смириться с тем, что его убил незнатный человек. Дадзая объявили вне закона и пообещали награду за его поимку. Всем очень хотелось получить меч, этот традиционный символ благополучия. Семья землевладельца за Дадзая готова была отдать меч.

— Так его поймали? — замерев спросила Кэрол, воображая, как в отчаянии бежал тот человек, спасаясь от грозившей ему смерти.

— Черт побери, нет! — сказал, улыбнувшись, Пол. — Мой предок был не только умен, но и хорош собой. Одна гейша, сходившая с ума от любви к нему, узнавала, кто и когда собирается поймать Дадзая. По-моему, большую часть времени он прятался у нее в постели. Но однажды судьба вручила ему ключ к свободе. Было совершено покушение на жизнь вице-сёгуна [15 - Сёгун — военный правитель Японии.], и Дадзай спас ему жизнь. Тогда вице-сёгун, как человек порядочный, захотел его отблагодарить. Услышав историю о бесчестном человеке, не сдержавшем слова и не отдавшем меч за спасение семьи, он решил, что у него есть все основания отменить объявленный Дадзаю смертный приговор. Однако он не сумел убедить всех в своей правоте и пошел на компромисс: Дадзая выслали навсегда. Семье землевладельца запретили его преследовать и велели воспринять изгнание Дадзая как наказание за убийство хозяина. Но поскольку тот обещал Дадзаю подарить меч, изгнаннику разрешили взять этот меч с собой.

— Просто Соломоново решение, — сказала Кэрол. — Но он, вероятно, чувствовал себя таким одиноким на этом пустынном острове…

— Чтобы чувствовать себя одиноким, не обязательно жить на необитаемом острове, — с расстановкой произнес Пол.

— Это верно, — согласилась она.

Неожиданно Кэрол ощутила, как воздух вокруг них опять стал наполняться чем-то запретным. Ее сердце забилось быстрее, и она поняла, что может произойти, если они останутся здесь еще хоть на какое-то время. Надо немедленно уходить отсюда, сказала себе девушка, но не могла двинуться с места.

— Теперь я понимаю, почему ваш отец не хотел, чтобы меч покидал остров, — сказала она дрожащим голосом.

— Да.

Пол закрыл глаза и попытался справиться с пожаром, разгоревшимся внутри. Уж он-то никогда не чувствовал себя одиноким на этом острове. Так почему вдруг сейчас он почувствовал себя таким? Здесь, рядом с ней?

— Вы очень волнуетесь за отца? — ласково спросила Кэрол, коснувшись его руки.

Пол открыл глаза и посмотрел на нее. Он понимал: ее прикосновение — лишь знак сочувствия, но не более. Однако Полу так хотелось видеть в нем и нечто другое… Неужели она не испытывает и сотой доли того яростного желания, которое разрывает его на части?!

— Я беспокоюсь не только из-за отца, — медленно проговорил он.

Кэрол все прочла в его глазах и пришла в ужас — то же самое испытывала и она. Пол дотронулся до ее волос, пропустил мягкие пряди между пальцами. Взгляд его медленно скользил по лицу девушки, словно впитывая каждую черточку.

— Кэрол, вы знаете, что такое настоящее одиночество? — хрипло спросил он.

— Я никогда не думала об этом, — прошептала она, и ее серые глаза расширились.

— Одиночество — это когда не к кому пойти, если тебя что-то беспокоит. Это когда ты не нужен даже родным людям. Это когда веришь доброте только чужого человека…

Кэрол тяжело вздохнула.

— Вам так плохо было в детстве? — спросила она робко.

Пол горько улыбнулся, его рука скользнула к ее подбородку, коснулась губ.

— Я просто рассуждаю вслух.

Она недоверчиво посмотрела на него.

— Но всегда должна быть какая-то причина! Если вы однажды победили свое одиночество, то почему опять вспомнили об этом? Или с тех пор, как вы стали Дадзаем, одиночество не покидало вас?

Пол положил руку ей на плечо и как будто обжег.

— Люди, в общем-то, стойкие существа, — сказал он. — Вот и вы добились большого успеха в жизни, несмотря на трудное начало.

Он смотрел ей в глаза и размышлял о том, что все эти годы был непоправимо одинок, но искренне не замечал этого. Он был окружен друзьями, женщинами, которые порой любили его, но никого не подпускал по-настоящему близко к своему сердцу. Впервые ему захотелось, чтобы кто-то на самом деле вошел в его жизнь, в его душу. Не «кто-то», а именно эта сероглазая девушка…

— Я думаю, нам лучше поскорее уйти отсюда, — прошептала Кэрол.

— Подожди… — пробормотал Пол; темная голубизна его глаз приобрела цвет зимних сумерек.

Во рту Кэрол пересохло. Она сделала последнее героическое усилие в попытке обрести здравый смысл. Надо поскорее покинуть эту уединенную маленькую комнату, прежде чем между ними случится что-то непоправимое!

Кэрол решительно встала, но Пол ее опередил. Не успела она подойти к двери, как он оказался перед ней, загородил дорогу и мягко обнял за плечи.

— Вы дрожите, — тихо сказал он. Его глаза поблескивали в темноте комнаты.

— Кажется, я начинаю бояться вас, — пробормотала Кэрол, пытаясь освободиться.

— Бояться? Вы уверены, что чувствуете страх?

— Но я дрожу как осиновый лист! Колени подгибаются, не могу дышать… Как же еще назвать это?

— Не уверен, что вы готовы выслушать мои объяснения…

Скорее от беспомощности, чем от злости, Кэрол принялась бить кулачками по его сильной груди, но Пол, усмехнувшись, легко схватил ее за руки и довольно крепко сжал. Кэрол прекрасно понимала, что дрожит не от страха, а совсем от другого чувства. И она и Пол знали от какого.

— Не надо мне ничего объяснять. Давайте лучше вообще не будем говорить об этом, — предложила девушка.

— Но от нашего молчания ничего не изменится. Даже если не называть вещи своими именами, они продолжают существовать.

Пол привлек девушку к себе так близко, что слышал биение ее сердца. Ему казалось, что жар его тела не может не передаться ей.

— Так что же ты чувствуешь, Кэрол? — прошептал он ей на ухо. — Тебе по-прежнему страшно? Можешь не беспокоиться: не тебе одной. Я, черт побери, тоже боюсь! — Его слова подействовали на Кэрол странно возбуждающе: как будто электрический ток прошел через мочку уха, пронзил грудь и устремился ниже, к бедрам… Он боится? Что за вздор?! Ему-то чего бояться? Ведь Кэрол прекрасно помнит, что рассказывал Патрик о Поле Дадзае и его победах!

И все-таки ей почему-то было очень приятно, что Пол произнес эти слова, что его губы так нежно касаются ее шеи и подбородка… Она удивленно вздрогнула, когда его руки легли ей на бедра, и он еще крепче прижал ее к себе.

— Сумасшествие…

— Согласен.

— Мы не должны этого делать…

— Говори только о себе.

— Но я никогда раньше…

— Значит, это будет впервые.

— Пол…

— Гм?

— Я никогда не испытывала…

— Я тоже.

— Ты лжец!

— Это правда.

Он ласкал ее все настойчивее; Кэрол почувствовала томление, его легкие поцелуи обжигали, вызывая трепет во всем теле. Кэрол не узнавала собственного голоса: он стал низким и тихим, воркующим.

Наконец Пол взял в ладони лицо девушки и впился губами в ее губы, разжигая неукротимый огонь страсти. Кэрол уже ничего не могла поделать с собой. Она крепко обняла Пола за шею. Его язык оказался внутри ее рта; страстное желание, которого она никогда не испытывала ранее, овладело ею.

Пол тут же почувствовал в ней перемену: мягкую податливость тела, расслабленность губ, тяжелую пульсацию крови в венах. Он обнял Кэрол еще крепче, все теснее прижимая ее бедра к себе, давая почувствовать силу желания, жажду плоти… Ее смущение и робость несказанно трогали Пола; он достаточно хорошо знал женщин и понимал — эта робость от неопытности. Кэрол не была застенчивой.

Неужели я у нее первый? — мелькнула у Пола тревожная мысль. Усилием воли он попытался сдержать себя, но с ней все было не так, как с другими. Стоило ему дотронуться до Кэрол — и его тело кричало, требовало, жаждало ее тела! Такого еще не было в его жизни.

Пол почувствовал ее язык у себя во рту и застонал.

— Погоди минуточку, — пробормотал он, на секунду оторвавшись от ее мягких сладких губ.

Кэрол была как в тумане. Серые глаза медленно открылись, она ничего не понимала.

— Кэрол…

Она смотрела на него сквозь пелену желания. Неожиданно Пола охватило чувство вины. Он желал ее, да, но не хотел соблазнять. Не хотел воспользоваться ее беспомощностью.

— Кэрол, у тебя был когда-нибудь любовник? — спросил он прямо, как привык делать всегда.

Кэрол быстро заморгала и отстранилась. Красные пятна появились у нее на щеках.

— Почему ты задаешь мне такие вопросы? — спросила она растерянно. — Я делаю что-то не так?

— Нет, я просто хочу знать, на что иду.

— Ну что ж, спасибо за откровенность. — Она попыталась вырваться из его объятий. — Несколько минут назад ты, кажется, не сомневался…

Но Пол не отпускал ее.

— Мы не можем сейчас вернуться домой.

— Почему же нет? Ради Бога!

— Потому что мы оба чертовски возбуждены.

— Ну, я уверена, что это пройдет.

Пол засмеялся и посмотрел прямо в ее сердитые глаза.

— Я бы не зарекался.

— Может, конечно, у нас какая-то невероятная биологическая совместимость, — предположила Кэрол в отчаянии, пытаясь избавиться от острого чувства разочарования, отдающегося во всем теле.

— Биологическая? Ну что же, каждое поколение это называет по-своему, — заметил Пол, и губы его расплылись в медленной улыбке. — Я бы определил это как влечение.

Кэрол неуверенно взглянула на него. Влечение. Значит, она не ошиблась, значит, ей действительно довелось наконец это испытать…

— И часто ты испытываешь влечение к женщине, с которой только что познакомился? — спросила она тихо.

— Нет, — сказал Пол серьезно. — Ты первая. Правда.

— Именно так говорят мужчины женщинам, пытаясь соблазнить их?

Кэрол опустила глаза, с ужасом поняв, что сказала пошлость. Но он сам виноват! Нужно признаться себе, что она — лишь одна из его многочисленных Женщин, и спокойно отнестись к этому. Ей всегда не везло! Богатая практика. Не хватает еще разреветься при нем! Но как все-таки досадно, что это «влечение» она испытывает к такому человеку, как Пол Дадзай…

Пол приподнял подбородок Кэрол и увидел предательский блеск в ее глазах.

— Черт побери! Ты плачешь?

— Глупости! Я никогда не плачу. Кеннет говорит, я единственная из известных ему девчонок, которая не льет слезы по любому поводу. — Она шмыгнула носом и смахнула доказательства обратного. Потом подняла глаза и смело улыбнулась ему. — Видишь, никаких слез. Оптический обман.

Черта с два! — подумал Пол, но промолчал, решив, что надо дать Кэрол передышку. Он должен помочь ей снова обрести равновесие. Пол никогда не соблазнял неопытных девушек и не собирается делать этого впредь.

— Да, что-то в этом роде должен говорить мужчина женщине, желая пригласить ее в постель, — спокойно согласился он. — И совершенно ясно, что я тоже хочу этого.

Кэрол была так потрясена этим откровенным признанием, что даже не смутилась. Более того, она с недоумением призналась себе, что слова Пола ей льстят! Ведь они означают только то, что она нравится ему.

— Однако, — терпеливо продолжал Пол, — когда я сказал, что ты первая, я не лгал. Можешь понимать мои слова как хочешь, но это правда. И это прекрасно. Поверь.

Пол заставил себя отступить на шаг. Жар плоти не унимался; он по-прежнему хотел ее. И от сознания того, что Кэрол тоже хочет его, отступление было невероятно болезненным. Он понимал: она согласилась бы после недолгой любовной игры — на этой стадии рациональное мышление отключается.

Но Пол не хотел, чтобы утром она о чем-то пожалела, чтобы самая малая тень появилась в мягких серых глазах. Он не простит себе, если позже, когда они оденутся, в ее душе останется горький осадок — хотя бы намек на чувство, что ее предали.

Кэрол была не такой, как другие женщины, которых он хотел. Что-то хрупкое, нежное таилось в ней, несмотря на сильный характер, решительность и невероятное чувство ответственности.

Ему хотелось защищать ее. Даже от самого себя.

— Я отвезу тебя домой, — хрипло сказал Пол. — Мы вернемся к этому разговору позднее.

Кэрол стояла в темноте и дрожала, понимая, что он уходит от нее. Она не слышала его шагов, но чувствовала — его уже нет рядом. Казалось, часть ее самой отошла от нее. Она удивилась. Это было глупо, мелодраматично, но это было так. Будто оторвали кусок ее души!

— Подожди, я ничего не вижу! — Кэрол в беспокойстве протягивала руки, пытаясь хоть что-то нащупать в темноте. — Пол, где ты?

Теплая сильная рука обхватила ее, и все страхи пропали. Кэрол облегченно вздохнула. Он услышал ее вздох, сплел свои пальцы с ее пальцами и успокаивающе пожал.

— Надо поработать над твоим зрением, как и над слухом, — пошутил он. — Держись за меня, у меня глаза как у кошки.

— Еще бы, — пробормотала она.

Пол рассмеялся.

— Ты отважная, Кэрол Стивенс, и мне это нравится. Так же, как то, что у нас с тобой «невероятная биологическая совместимость».




Кэрол размышляла о своем поражении. На игральной доске для ее камешков осталось совсем мало места, а Пол был готов занять и его.

— Атари [16 - Атари — здесь: готово, угадал.], — сказал он.

— Вряд ли тебе приходилось вот так отвоевывать землю, чтобы было, где жить, — печально вздохнула она, глядя на его территорию.

— Пожалуй.

Пол редко улыбался, играя в го [17 - Го — старинная японская игра в фишки.]. Его лицо оставалось непроницаемым, но он следил за ней пристальным взглядом. Впрочем, точно так же он смотрел на нее после того вечера в хижине у монастыря…

Кэрол положила игральный камень на нейтральную точку, решив попробовать еще раз, и потом покорно наблюдала, как Пол поглощает пространство, вытесняя ее камни с доски. Делать нечего. Она взяла один гладкий плоский камень и потерла с отсутствующим видом между большим и указательным пальцем. Никогда еще Кэрол не испытывала такого наслаждения от игры в го, хотя и проигрывала.

Обычно она побеждала Кеннета, выигрывала иногда даже у Патрика. Но Пол — совсем другое дело. Пол — вызов для нее! Кэрол нахмурилась и стала обдумывать свое положение. Да, похоже, он снова победит.

— Какой-то вздор, — пробормотала она. И подумала про себя: интересно, можно ли вообще победить его? Ей вдруг страшно захотелось испытать чувство победы над ним. Хотя бы раз. Пусть даже с великим трудом. Неужели ей это никогда не удастся?

Кэрол положила камень и пожала плечами. В этой ситуации она ничего не могла сделать — разве что сдаться.

Пол откинулся назад и медленно налил немного сакэ в ее маленькую фарфоровую чашечку. Кэрол взяла у него бутылочку и тоже налила ему горячей рисовой водки. Они подняли свои чашки и переглянулись через низкий столик.

— Кампай! — тихо произнес Пол традиционный тост, не сводя с нее глаз.

— Кампай! — ответила Кэрол.

Ее обволокло тепло от выпитого сакэ, она почувствовала себя так уютно в обществе этого человека.

После того памятного вечера в хижине их отношения переменились. Теперь Пол откровенно ухаживал за ней, не скрывая своих намерений. С самого начала он довольно ясно дал понять, чего хочет: вступить с ней в любовную связь; ни о каком замужестве речи не было. Странно, но он умудрился обставить все так, что Кэрол вовсе не испытывала обиды. Она с радостью принимала его внимание и заботу, ей было очень хорошо с ним… Но отношения, к которым он так искусно подводил ее, совсем не привлекали Кэрол. Она понимала, что рано или поздно им придется расстаться. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Нельзя допустить, чтобы этот человек стал необходим ей!

Кэрол посмотрела на свою чашку, избегая настойчивого взгляда Пола.

— Тебе не кажется, что я здесь слишком задержалась? — начала она нерешительно.

Пол промолчал и налил себе еще сакэ, ожидая продолжения.

— Твоему отцу гораздо лучше. Я очень рада, что познакомилась с ним. Это трудно объяснить словами. И спасибо тебе за то, что ты показал мне остров. Признаться, я не ожидала такого: думала, здесь только маленький аэродром и рыбацкая деревушка. И больше ничего, — засмеялась она собственной наивности.

Пол свозил ее в большой аэропорт, показал недавно построенные здания неподалеку от него, объяснил, что через несколько лет здесь вырастет современный город. Пол уже перевел туда свою штаб-квартиру, а домашний кабинет использовал для работы только в исключительных случаях.

— Видишь, даже Остров Демонов постепенно приобщается к цивилизации, — сказал он, глядя на нее и размышляя, что она собирается делать.

Пол готов был биться об заклад — Кэрол просто хочет убежать от него. Она не могла не понимать: если они проведут вместе еще некоторое время, то не совладают со своими чувствами и станут любовниками. Она боялась. Если у нее и был когда-нибудь любовник, подумал Пол, должно быть, он сильно разочаровал ее.

— Мне правда пора уезжать, — сказала Кэрол тихо.

Она поставила чашечку с недопитым сакэ и посмотрела на Пола. Опять, уже в который раз, Кэрол пыталась найти в его глазах что-то, чего там, очевидно, быть не могло. А она так жаждала этого, не спала ночами… Сердце билось быстрее, когда он входил в комнату. Для нее самым счастливым временем стали часы, которые она проводила с ним, чем бы они при этом ни занимались. Кэрол давно призналась себе, что просто-напросто до безумия влюбилась. Она прекрасно знала, что возбуждает в нем желание, но того, чего жаждала ее душа, Пол дать ей не мог. И не только ей — никому. Но тем не менее она надеялась…

— Я сегодня звонила Патрику.

— Вот как?

Теперь Пол разрешал ей звонить по телефону, когда ей хотелось. Он не удивился, что она готова вернуться в привычное русло своей жизни и думает об отъезде. Неужели он не испытывает ни малейшего сожаления? Судя по всему, его беспокоит только ее физическая безопасность; единственное, о чем он просил ее, — задержаться, пока не будет разгадана тайна крушения самолета и подмены цубы.

— Я попросила Патрика заказать для меня билет. Завтра он будет звонить.

Пол знал, что рано или поздно она произнесет эти слова. Но никак не ожидал, что такая холодная пустота заполнит все его существо. Ему вдруг показалось, что он очутился на необитаемом острове. Не стоит лгать себе: впервые Пол отчетливо понял, что ему нужно не только тело женщины. Он будет скучать по ее уму, ее живости, ее смеху, похожему на звон колокольчиков на ветру…

— Пол!

— Что?

— Ты… какой-то странный.

Пол холодно усмехнулся.

— Я и чувствую себя странно. — В его голосе зазвучали стальные нотки. — А ты не испытываешь ничего особенного? Ты действительно считаешь, что для тебя безопаснее улететь отсюда?

— Уверенности в этом у меня нет, — проговорила Кэрол. — Но я больше не могу здесь оставаться!

Пол подлил себе еще сакэ, залпом выпил и долго молча смотрел на Кэрол. Она тоже не могла оторвать от него взгляд. В его глазах было странное, непривычное выражение. Что-то вроде затаенной боли.

Сердце ее заныло. Кэрол понимала — они нужны друг другу. Но она боялась… Боялась, что, как только удовлетворит его желание, он сразу потеряет к ней интерес. Боялась пополнить список брошенных им любовниц. Но он всегда был честен с нею, и она тоже решила быть честной.

— Если я останусь, мы кончим постелью, — сказала Кэрол.

Голос ее в конце фразы дрогнул, но она смело и прямо взглянула ему в глаза.

— И что же? — с вызовом спросил Пол.

— Я не уверена, что смогу выдержать разлуку с тобой, — сказала она. — Я никогда… не имела… понимаешь ли… У меня нет практики, я не умею красиво расставаться! Я останусь совершенно беззащитной! — воскликнула она в отчаянии.

— Я благодарен тебе за откровенность. И рад услышать, что ты так серьезно думаешь об этом.

Взгляд Пола стал мягче, улыбка тронула губы.

— Да, я думаю об этом, — призналась Кэрол, не в силах понять, почему эти глаза заставляют таять ее сердце? Ей стало очень жаль себя. — Если говорить правду… ты ужасно соблазняешь меня!

Пол потянулся к ней и обнял.

— Тогда не сопротивляйся.

Кэрол хотела высвободиться, но это ей плохо удалось. Она почувствовала себя слабой и беспомощной в его руках.

— Я не могу, Пол! Я боюсь до смерти! Ты не совсем понятный для меня человек…

Кэрол попыталась улыбнуться, но это было очень трудно. И еще труднее было смотреть ему в глаза и понимать, как отчаянно ей хочется уступить. Кэрол чувствовала его руки на своем теле, его губы… Каждой клеточкой она тянулась к нему!

— Ты все еще хочешь получить меч? — неожиданно спросил Пол.

Кэрол удивленно уставилась на него.

— Ну конечно… Но ведь твой отец…

— Мы с отцом говорили о твоем предложении, и он передумал.

— Ты серьезно?

Кэрол была потрясена. Какая неожиданность!

— Мы хотим найти настоящую цубу. Из всех, о ком ты рассказала, твой партнер по бизнесу Патрик Бэрстоу внушает наименьшее доверие. Но доказать его вину мы можем единственным способом — найти цубу или узнать, кому он ее продал. Я навел справки и могу сказать — она еще не попала на рынок. Значит, вещь скорее всего у него. Впрочем, есть еще один способ поймать Патрика за руку: если мы с тобой привезем катану в Сан-Франциско, он может сделать попытку выкрасть меч.

Кэрол нахмурилась. Она была согласна, что Патрика можно заподозрить, но не торопилась признать его виновным. И другая проблема — как же она явится домой с Полом Дадзаем? Ведь все подумают… Да к тому же ей тогда вряд ли удастся избежать его постели.

— Кэрол!

Она заморгала, пытаясь найти в себе мужество и снова посмотреть на Пола. Он горько улыбнулся и коснулся ее пальцев.

— Между нами ничего не будет. До тех пор пока ты сама не захочешь.

— Это не слишком убедительный аргумент. — Она вздохнула и прикусила губу. — И ты позволишь мне выставить меч?

— Да. Во всяком случае, пока я буду рядом. Отец требует, чтобы я не выпускал его из поля зрения. Он согласен только на таких условиях.

— Ну что ж, это не самые плохие условия, — сказала она.

— А каковы твои условия?

Кэрол молча налила сакэ в его чашку и подняла свою.

— Это будет зависеть от моей кармы, — печально улыбнулась она.




12


Морис Селвей через несколько дней вернулся на Хикари. Пол как раз выходил из офиса, когда доктор выпрыгнул из почтового самолета.

— Эй, Пол! — позвал он, махая рукой. — Как вы тут? Все в порядке? Ничего не случилось в мое отсутствие?

Пол подождал Мориса возле машины.

— Все нормально. Никто, кажется, всерьез не заболел. А как ты? Доволен отпуском?

Морис покачал головой и широко улыбнулся.

— Старина, я влюбился! Встретил женщину своей мечты. Она медсестра, сейчас учится на врача. У нее двое взрослых самостоятельных мальчишек. Ты не представляешь, что это за женщина! Ум у нее острый как игла, а сердце теплое, как летний день.

Пол рассмеялся.

— Да ты просто поэт!

Морис довольно улыбнулся.

— Ох, Пол! Это такая радость — наконец угомониться. Кстати, нам здесь очень нужны врачи. Может, ей захочется после учебы поработать на Хикари? Она заканчивает в следующем году.

Пол распахнул дверцу машины.

— Могу подбросить тебя домой.

Морис кинул сумку на заднее сиденье, уселся, и они не спеша поехали по деревне.

По дороге Пол рассказал Морису, что говорил с Джеком Шэнем. Джек все это время неотступно находился у постели сестры и лишь ненадолго отлучился из больницы. Люси выздоравливала медленно: у нее началась пневмония, и врачи не были уверены, что она останется жива. Джек говорит, что теперь Люси лучше, но она все еще слишком слаба, чтобы рассказать о покушении на нее и Кэрол.

Полу хотелось поговорить с Джеком подольше, но тому надо было возвращаться к больницу. Они условились, что Джек позвонит оттуда вечером, когда Пол доберется до дома.

— Ну, а теперь расскажи мне о нашем будущем докторе… — попросил Пол.




Кэрол сидела в своей комнате, когда услышала, как Этсу взволнованно говорит с кем-то из охранников возле двери Сэя Дадзая. В голосе старухи звучала тревога, и Кэрол выглянула посмотреть, что там. Разговор шел на японском, но как только Этсу заметила Кэрол, сразу перешла на английский.

— Мисс, ты не видела Пола? Он не заезжал домой?

— По-моему, нет. Я не видела его после ланча у Аяко.

Кэрол взглянула на часы. Почти половина девятого, он опоздал на ужин. И не позвонил.

Утром Пол сказал, что у него есть важное дело. Кэрол не стала расспрашивать, но удивилась: какое дело могло быть для Пола важнее, чем разгадка тайны крушения самолета, двойного покушения, подмены цубы?.. Ей казалось, что именно эти проблемы занимали его последнее время больше всего.

— Может быть, он задержался в офисе? — предположила Кэрол.

Она знала, что Пол связан с партнерами в разных странах и они могли позвонить ему в любое время дня и ночи. Правда, расставаясь с ней после ланча, он поцеловал ей руку и сказал, что постарается сделать этот вечер памятным для них обоих.

Кэрол забеспокоилась: если бы его планы изменились, он бы непременно позвонил.

— Звонит Джек Шэнь, — проворчала Этсу. — Уже не в первый раз. Говорит, Пол велел ему позвонить сюда. А Пола нет. Джек говорит, его нет и в офисе. Где он? — бурчала старуха.

— А спрашивали у охранников? — поинтересовалась Кэрол.

Она знала, что полиция на острове работает прекрасно и надежно охраняет семейство Дадзаев. Этсу довольно выразительно посмотрела на охранника, стоявшего рядом с ней.

— Он ничего не знает. Говорит, Кадзуо уехал в Токио, на свадьбу племянницы жены. А ему никто ничего не сказал.

Кэрол пошла в кабинет Пола, Этсу — за ней. Девушка посмотрела список телефонов, нашла номер штаб-квартиры Пола, набрала. Ей сказали, что он уехал с доктором Селвеем.

Кэрол набрала номер доктора.

— Пол? Но он давно уехал, сказал, что ждет звонка Джека. Что-то случилось, Кэрол? — голос Мориса был взволнованным. — Послушайте, ко мне тут зашел сын Аяко, мы можем на его машине поехать к вашему дому. А вы пошлите охранника нам навстречу. Если у Пола что-то случилось с машиной, мы его найдем.

— Но ведь прошло столько часов! Он мог бы дойти до дома пешком!

Кэрол почувствовала, как ее сердце сжалось от страха.

— Да, пожалуй. Но давайте не пугаться раньше времени, — мрачно сказал доктор. — Я захвачу с собой свой саквояж на всякий случай.

— Спасибо, Морис. — Кэрол повесила трубку. — Этсу, кто-нибудь из охранников может отправиться со мной на поиски Пола?

Этсу кивнула, и они пошли к дежурному.

То, что они увидели, заставило их застыть на месте. Охранник лежал, неловко уткнувшись лицом в стол. Этсу склонилась над ним и в следующее мгновение отпрянула.

— Он мертв!

Кэрол кинулась в кабинет Пола и схватила связку ключей от машины, которую он ей оставил.

— Этсу, побудьте с Дадзаем-сама! — крикнула она старухе. — Проследите, чтобы никто к нему не приближался — кроме тех, кому вы доверяете, как себе. И пошлите охранника за помощью. Я поеду вниз, может, найду Пола.

Этсу кивнула и засеменила по коридору.

Заметив на столе Пола нож, Кэрол схватила его и побежала по коридору к выходу. Нож, который назывался тосу, был небольшим. Пол с его помощью вскрывал письма. Конечно, тосу нельзя было назвать оружием, но так она чувствовала себя увереннее.

Кэрол выскочила на дорожку и рванула дверцу машины. Сердце бешено стучало.

— Пожалуйста, сделай так, чтобы все обошлось! — взмолилась она, обращаясь неизвестно к кому.

Мотор быстро завелся, девушка с силой нажала на педаль газа, и машина сорвалась с места.




Кэрол очень скоро увидела машину Пола. Она стояла на полпути между их домом и деревней, недалеко от поворота на аэропорт. Машина съехала с дороги в подлесок и врезалась в дерево, а поскольку место было достаточно безлюдное, то ее вряд ли бы заметили раньше утра — в это время охранники обычно едут из деревни на дежурство.

Кэрол направила свет фар на машину Пола и выпрыгнула наружу. С бешено колотящимся сердцем она стала быстро спускаться к машине, но ей казалось, что двигается она медленно, словно во сне. Дверь со стороны водителя оказалась открытой. Пола внутри не было. Она услышала легкий шорох под деревом справа и поспешила туда.

Пол Дадзай сидел привалившись к стволу. Казалось, он долго был без сознания и только сейчас приходил в себя. В нескольких метрах от него лежал какой-то молодой человек, которого Кэрол никогда раньше не видела. Он не шевелился.

— Пол! — Кэрол подбежала к нему, упала на колени и взяла в ладони его лицо. Когда он открыл глаза и усилием воли сосредоточил на ней взгляд, она почувствовала неописуемое счастье. Совершенно импульсивно она прижалась щекой к его щеке. Слава Богу, он был жив!

Пол смотрел на Кэрол, пытаясь окончательно прийти в себя. Ему захотелось устроиться поудобнее, он слегка пошевелился, и гримаса боли исказила его лицо.

— Не двигайся! — воскликнула Кэрол. — Может быть, у тебя перелом?

— Не знаю. Не думаю.

— Но что случилось? — спросила Кэрол.

Ей показалось, что он дрожит; она опустилась рядом с ним на колени и крепко обхватила обеими руками, чтобы согреть его и унять собственную дрожь.

Пол кивнул на молодого человека, лежащего поблизости.

— Он стоял на дороге, когда я выехал из-за поворота, и побежал прямо к машине. Мне пришлось резко затормозить, чтобы не сбить его. Когда я выскочил из машины, он бросился на меня с ножом.

Кэрол посмотрела на незнакомца. Рядом с ним лежал окровавленный нож.

— Я не терплю ножей, — мрачно заявил Пол. — Кто-то должен был ему об этом сказать.

Гул приближающейся машины насторожил Пола.

— Уйди отсюда! — прорычал он, пытаясь толкнуть Кэрол за кусты. — Это могут быть его сообщники!

Но Кэрол вынула свой нож и решительно встала перед ним, загородив собой.

— Ты не в таком состоянии, чтобы драться.

Мысль, что кто-то пытается убить Пола, приводила ее в ярость.

Пол легко разоружил Кэрол, прижав ее руку к своей груди. Лица их оказались очень близко друг к другу. В глазах его было странное выражение, которое она не смогла разгадать.

— Даже полумертвый я поработаю этим ножом лучше, чем ты, — заметил он. Нежность в его голосе погасила насмешку.

Кэрол, услышав голоса Мориса и сына Аяко, облегченно вздохнула и положила голову на грудь Пола.

— Возможно, — согласилась она.

— В любом случае, спасибо, храбрый тигр. — Пол прижал ее голову к себе и ждал приехавших. Ему не хотелось шевелиться. И не только из-за ушибов.




Духи клана Дадзаев, должно быть, защищают меня, думал Пол, сидя на собственной кровати и нехотя позволяя себя обследовать.

Пол сильно ушибся, но серьезных ран не было. Многолетняя тренировка в искусстве боя спасла его.

Пол благодарил в душе всех своих наставников: это они подарили ему сегодня жизнь.

Когда убийца бросился на него с ножом, Пол пришел в ярость. Разоружить незнакомца оказалось не так уж трудно, но в рукопашной схватке тот проявил неожиданную ловкость. После недолгой, но жестокой схватки Полу удалось свалить его на землю. И тут вмешалось провидение: падая, убийца напоролся на собственный нож и умер мгновенно.

Пол шатаясь подошел к дереву и сел, безуспешно пытаясь побороть начавшееся головокружение. Пришел в себя он только в тот момент, когда Кэрол осветила его фарами.

Теперь он был очень рад, что нет переломов — только небольшая трещинка на ребре. Впрочем, он полетел бы в Сан-Франциско, даже если пришлось бы вносить его в самолет на носилках. Хотя, разумеется, Пол предпочел бы быть в лучшей форме: ведь от этой поездки очень многое зависит.

Охранник, дежуривший в отсутствие Кадзуо, торопливо вошел в дверь. У него явно были новости. Морис в этот момент снова ощупывал ребра Пола, а тот делился с ним соображениями о новой охранной системе, которую надо установить, пока они не докопаются, кто совершил убийство дежурного. Когда охранник вошел, оба повернули к нему головы и замолчали.

Охранник сказал, что узнал того типа, который напал на Пола. Этот парень накануне приносил ужин дежурному — дымящуюся лапшу из местного ресторана. Тут же позвонили хозяину заведения, и он подтвердил, что посыльный был нанят незадолго до убийства. Парень говорил, что прибыл из Японии на рыболовецком траулере и ищет работу. Вероятнее всего, именно он подсыпал яд, от которого дежурный мгновенно умер.

— Кто-то сказал, что посыльный очень похож на моряка с одного из траулеров Саула Маккарти, — добавил охранник.

Пол посмотрел на Кэрол, наблюдавшую за происходящим через открытую дверь.

— Саул Маккарти! — сердито пробормотал он. — В таком случае это связано с нападением на тебя и Люси.

Похоже, кто-то решил завладеть и цубой и катаной. Они надеялись, что меч хранится в доме; это было бы естественно. Кто-то пошел на большой риск в азартной игре, подумал Пол. Контрабандой протащили убийцу на остров, подготовили ему работу, позволяющую проникнуть в дом Дадзаев под видом посыльного. Наконец, отравили охранника, чтобы было время беспрепятственно обыскать комнаты и незаметно скрыться.

Пол прищурился, в его глазах сверкала ярость.

— Передайте Кадзуо: я хочу знать точно, где находится сейчас Саул Маккарти.

Охранник наклонил голову и сказал, что немедленно займется выяснением.

Через некоторое время Пол отпустил всех, кроме Этсу. Он чувствовал себя совсем сонным от лекарств, которыми его напичкал Морис. Этсу подошла к Кэрол, которой очень не хотелось уходить.

— Прими ванну. Согреешься и успокоишься.

Кэрол пыталась было отказаться, но старуха не слушала.

— Помоешься и вернешься. Доктор говорит, что кто-то должен ночью посидеть с Полом. Я слишком старая. Я хочу спать. — Этсу многозначительно посмотрела на девушку.

Кэрол поднялась и с благодарностью сжала руку старушки.

— Я побуду с ним.

Этсу кивнула и встала у двери, сложив руки и ожидая возвращения Кэрол.

— Может, ты женишься раньше, чем думаешь, — сказала она засыпавшему Полу и улыбнулась.




Кэрол сидела в кресле у постели Пола, наблюдая, как он спит. Слабый свет луны проникал через оконные шторы, разрисовывая комнату темными и светлыми узорами.

Кэрол никак не могла унять слезы. Она смахивала их, моргала, но слезы все текли по щекам и снова наполняли глаза.

Девушка услышала шорох: Пол повернулся на спину, длинные ноги беспокойно задвигались под легкой тканью.

Взволнованная, она поднялась и подошла к кровати. Голова Пола металась по подушке; Кэрол склонилась над ним и дотронулась до лба — узнать, не горячка ли у него, как тогда, у Люси. Она заметила красную полоску запекшейся крови на шее Пола и вспомнила нож, лежавший рядом с бандитом, напавшим на него. Кэрол вздрогнула. Кто знает, может быть, нож был отравлен? Боже мой, что бы стало с ней самой, если бы Пол умер?!

Она едва коснулась губами щеки Пола. Но он открыл глаза и посмотрел на нее.

— Извини, — пробормотала она виновато. — Я не хотела тебя будить.

— А что ты здесь делаешь? — спросил он, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна.

— Я сижу с тобой, охраняю твой сон. — Она положила руку на лоб Пола, и ее взгляд наполнился нежностью. — Так что засыпай снова; я рядом, если тебе что-то понадобится, скажи.

Пол улыбнулся и запустил пальцы в ее шелковистые волосы. Кэрол закрыла глаза от удовольствия, когда его рука соскользнула с затылка на шею.

— Иди ко мне, — пробормотал он и потянул ее к себе на кровать.

Кэрол легла рядом с ним и прерывисто вздохнула, когда их тела прижались друг к другу. Их разделяло лишь тонкое покрывало, и она ощущала упругие мускулы его груди и плеч.

Пол повернул голову, они долго смотрели друг на друга. Время таяло. Комната тоже. И дом, и все вокруг… Были только они двое и еще не развеявшееся дыхание смерти, совсем недавно занесшей над Полом свою руку.

— Я так испугалась! — прошептала Кэрол, глядя на него серыми, широко открытыми глазами.

Пол крепче обнял ее, прижался щекой к ее щеке. Тепло его кожи успокаивало Кэрол. Пол был такой горячий, сильный и живой… Его сердце билось совсем рядом, так что Кэрол уже не могла отличить его ударов от ударов собственного сердца. Дыхание Пола как будто стало ее дыханием. Она уткнулась носом в его щеку, упиваясь запахом его тела. Пол гладил ее кожу с непередаваемой нежностью; пальцы его слегка дрожали. Кэрол отчетливо осознала, что сейчас произойдет… а также то, что ей совсем не хочется сопротивляться.

— Ты такая красивая, — шептал он ей в шею; его пальцы слегка коснулись плеч, потом устремились ниже — к спине и бедрам.

Кэрол повернулась к нему и обняла за теплые плечи.

Покрывало соскользнуло, обнажив могучий торс Пола. Она робко подняла руку и провела по его мускулистой груди.

— Хорошо, — ободряюще пробормотал он, целуя ее губы.

Это прикосновение отмело последний страх Кэрол, последнюю попытку подавить желание. Губы ее приоткрылись, она обняла Пола за шею и выгнулась навстречу его телу.

Кэрол застонала, когда его бархатный язык коснулся ее языка. Она ощутила целый водопад желаний, извергающийся с огромной силой, устремляющийся все ниже, ниже… Наконец влагу водопада она почувствовала между ног.

— Да-а… да-а… — бормотала Кэрол в полузабытьи.

Покрывало отлетело в сторону. Одежда Кэрол упала на пол. Обнаженные, они прижались друг к другу. Пол гладил ее мягкую кожу с нежным трепетом и нарастающей страстью. Их губы опять слились в глубоком поцелуе, колени Пола как-то сами собой оказались между ее ног.

— Ты такая мягкая… Ты такая красивая… Ты такая храбрая… — бормотал он, целуя ее щеки, шею и ямочку у ключицы.

Его руки нашли ее грудь, нежно взяли в ладони; он ласкал ее, возбуждая соски, и они отозвались, гордо напрягшись.

Когда он склонился и поцеловал их, Кэрол застонала от удовольствия, вцепилась ему в волосы и притянула к себе. Улыбнувшись, он коснулся языком маленького бутончика соска. Все существо Кэрол возбудилось.

Пол поднял голову и заглянул в ее серые глаза. Казалось, что сейчас они излучают таинственный свет. Он вспомнил, как она волновалась за него, как сидела у постели, охраняя его сон… Его сердце переполнилось страстью. Ему захотелось немедленно показать, сколько удовольствия они могут получить друг от друга.

Ее живот трепетал под его руками, она дрожала от желания, но Пол решил не торопиться. Он хотел быть уверенным, что она не испытает и тени разочарования.

— Ах… — пробормотал Пол, склонившись над ней и снова целуя. — Ты — солнечная богиня, сжигающая мою плоть. Ты сама-то хоть чувствуешь, какое пламя разжигаешь?

Пол взял ее руку и поднес к своей пульсирующей плоти. Он сжал ее робкие пальцы вокруг твердого бархата желания и застонал — ему пришлось сдержаться, чтобы не войти в нее сейчас же.

Кэрол задрожала от столь интимного прикосновения. В голове не осталось ни одной ясной мысли. Она только чувствовала, как где-то глубоко внутри растет напряжение, и в то же время ощущала какую-то сонливость, расслабленность и нежелание двигаться. Одно она знала наверняка: ей вовсе не хочется выбираться из постели и спасаться от него…

Их ноги сплелись, они целовались, ласкали друг друга, бормотали бессвязные слова, вздыхали…

Кэрол нежно покусывала его плечо, проводила губами по груди и вдруг почувствовала, как его возбужденная плоть начала свое движение вдоль ее влажной, готовой принять его плоти…

— Кэрол, — хрипло прошептал Пол, приподнимаясь над ней. — Как далеко ты хочешь зайти? Мы можем остановиться…

Она улыбнулась и, скользнув руками по его спине, коснулась твердых ягодиц.

— Похоже, ты не очень-то хочешь останавливаться, — робко сказала она.

Пол снова поцеловал ее в губы, страстно протолкнув язык внутрь, и почувствовал: она томится от желания, тает как восковая свеча.

Тогда он отклонился, открыл ящичек у кровати, достал пакетик и, разорвав его зубами, вынул содержимое. Они посмотрели друг на друга.

— У тебя остался последний шанс сказать «нет», моя дорогая, — прошептал Пол, одарив легким поцелуем ее чувственные, слегка припухшие губы.

— А ты хочешь, чтобы я сказала «нет»?

— Что ты!

— Тогда я говорю «да»…

Он снова нашел ее губы, глаза его блестели решимостью. Кэрол застонала, едва он коснулся ее нежного, влажного лона. Пол чувствовал, как растет в ней напряжение, и ласкал ее, желая еще больше усилить желание. Она так отзывчива и доверчива, какой только может быть женщина! Как бы сильно ни хотел Пол погрузиться в ее теплые глубины, он заставлял себя не спешить. Он хотел быть для нее желанным, хотел, чтобы она почувствовала, как ему хорошо с ней.

— Ты моя, — пробормотал он и начал медленно входить в нее.

Давление становилось все сильнее, он проникал глубже. Внезапно Кэрол почувствовала резкую боль.

— Дорогая моя, — прошептал он с сожалением.

Но Кэрол уперлась пятками в спинку кровати и инстинктивно подняла бедра, помогая ему войти в нее. Так и должно быть, думала она. «Двое да будут едина плоть». Только теперь Кэрол до конца поняла значение этих слов.

Боль прошла, осталось лишь жгучее наслаждение. Пол бормотал ласковые, нежные слова, подбадривая ее. Он двигался медленно, входил глубоко. Губы их слились воедино, а тела двигались в едином ритме.

Пол не спешил. Они повернулись на бок, он поднял ее ноги и положил к себе на бедра. С каждым движением чувствительная плоть Кэрол все больше таяла от удовольствия, она сжимала Пола в объятиях, царапала ногтями его спину, желая длить сладкую муку.

Наконец наступила кульминация: как будто из самых глубин вырвалась мощная волна и захлестнула их, затопила… Кэрол вскрикнула, а Пол уткнулся лицом в ее шею; его движения стали быстрыми и яростными.

С последней судорогой его лицо преобразилось от удовольствия, он откинул назад голову и глухо застонал.

Они посмотрели друг на друга; глаза обоих казались глубокими и загадочными.

— Я люблю тебя, — прошептала Кэрол, гладя его по голове с бесконечной нежностью.

Некоторое время они молча лежали рядом, затем Пол встал с кровати, а вернувшись, присел на краешек. Он глядел на Кэрол с новым, незнакомым ей выражением. Казалось, лед в его глазах растаял без следа, осталась только теплота и нежность.

Если бы он мог навсегда удержать ее подле себя! Как он хотел, чтобы она была в его постели каждую ночь! Но не только секс с ней был привлекателен. Эта женщина могла утолить его печаль, развеять тоску, поддержать в беде.

— Ты ни о чем не жалеешь? — спросила она неловко.

Пол улыбнулся.

— Нет. — Лицо стало серьезным; он лег, натянул на себя покрывало и, заметив неуверенность в ее глазах, спросил: — А ты не жалеешь?

Он не представлял, что сделает, если она ответит утвердительно. Черт побери, ему надо было обо всем подумать заранее! Больше всего на свете он не хотел, чтобы Кэрол чувствовала раскаяние или вину оттого, что они стали любовниками.

Но она уверенно посмотрела на него ясными глазами.

— Нет. Я не жалею. Я очень рада.

Лицо Пола осветилось счастьем.

— Я поняла, что не могу без твоей любви, Пол. Я рада, что так случилось. Понимаешь, я только теперь поняла, как была несчастна и одинока. Когда ты меня целуешь, когда мы любим друг друга с такой отчаянной страстью, появляется ощущение, что мы — единое целое. О, Пол, теперь я знаю, что такое счастье!

Она потянулась к нему и благодарно поцеловала в губы.

— Спасибо тебе за этот дар, — сказала Кэрол.

— И тебе спасибо, — ответил Пол. — Ты даже не представляешь, что ты для меня значишь!

Он обнял ее, они лежали рядом; казалось, широкие мощные волны спокойной реки увлекают их и ничто в мире не может нарушить этого блаженного состояния.




13


Трудно сказать, сколько времени Пол и Кэрол лежали так, — две половинки одного целого, два сердца, бьющихся, как одно. Проснулись они одновременно. Пол потянулся к ней, все еще полусонный. Губы Кэрол показались ему теперь более упругими и твердыми, чем раньше. Что-то в ней неуловимо изменилось. Она стала спокойнее, увереннее; Пол почувствовал, что волна желания опять поднимается в нем.

Он что-то пробормотал, она не поняла.

— Что? — сонно переспросила Кэрол, прижавшись к нему бедрами и выгнувшись так, что тело Пола мгновенно откликнулось на это движение.

— Я сказал: у тебя шелковая кожа…

— М-м-м, — пробормотала она ему в плечо с закрытыми глазами, сонно улыбаясь.

Сильные руки Пола обхватили гладкое тело Кэрол; в их разгоряченных телах вновь вспыхнуло пламя. Пол притянул ее к себе, и они снова соединились — извечным для всех мужчин и женщин, древним как мир способом.

Их губы жадно открылись навстречу друг другу, пальцы сплелись, бедра соединились. Оба прерывисто дышали, как будто нагнетая кислород в разжигаемую печь, подкармливая белое пламя, уже сжирающее их.

Кэрол вскрикнула, ее крик соединился с его криком. Последние содрогания — и они замерли в объятиях друг друга.

Пламя медленно стихало, но память об экстазе, потрясшем каждую клеточку тела, осталась. Он гладил ее обнаженную спину; она тихо повторяла его имя.

Свет слабо проникал сквозь оконные шторы. Наконец Пол поднял голову, потянулся за часами, посмотрел на циферблат и положил их обратно. Медленно, с наслаждением он поцеловал Кэрол. В этом поцелуе была и страсть, и нежность, и благодарность.

— Твои глаза как зимнее небо, — тихо прошептал он. — Такой же мягкий цвет… Серый туман, заманивающий мужчину…

Кэрол положила голову ему на плечо и крепко обвила руками. Прижавшись к Полу, она вновь ощутила волнение его плоти. Это смутило и почему-то рассмешило Кэрол. В любом случае, ей было приятно, что ее близость так неотразимо действует на него.

— Ну же, — пробормотал он, — если ты еще вот так полежишь… может быть, мы опять найдем чем заняться?

Пол нежно прикоснулся к ее самому чувствительному месту. Кэрол застонала от невыразимого удовольствия. Она никак не ожидала, что снова так быстро захочет его.

— Ну, давай же… — бормотал Пол. — Сейчас!

И он опять вошел в нее, и она с радостью отвечала на каждое движение его тела.

Теперь они оба чувствовали, что все происходящее в высшей степени естественно. Каждый знал, чего хочет другой, и старался удовлетворить это желание. Пол на этот раз был сильным, быстрым, безжалостным. Он уже не сдерживал напора своей страсти, подобной морской буре.

Когда шторм стих и они снова, отдыхая, лежали рядом, Пол пробормотал:

— По дороге в Сан-Франциско мне надо заехать в Гонконг. Ты поедешь со мной?

— Но я думала, у тебя там личное дело, — удивилась Кэрол.

— Так оно и есть.

Совершенно неожиданно для себя она почувствовала, как слезы навернулись на глаза. Внезапно всплыли все ее прежние опасения, рассказы Патрика… Усилием воли Кэрол попыталась отогнать их прочь.

Пол поднял голову и удивленно посмотрел на нее.

— А я думал, ты никогда не плачешь, — сказал он.

— Я и не плачу, — ответила Кэрол, пытаясь улыбнуться.

Он наклонился и поцелуем высушил слезы на ее щеках.

— Я бы хотела поехать с тобой, — хрипло прошептала Кэрол.

Пусть будет что будет. Она любит его и хочет ему верить. Пол держал Кэрол в своих объятиях и от этой близости испытывал безмерную радость. Он чувствовал ее живое тепло, наслаждался нежностью любящего существа, своей обретенной половинки.

Ему было хорошо как никогда.




Их багаж уже погрузили в машину, Кадзуо был давно готов и ждал; Пол зашел в комнату отца, опустился на колени и протянул старику меч.

Кэрол беспокоилась, не совершают ли они ошибку. Она много раз говорила Полу, что брать с собой меч в качестве приманки очень опасно, но он только отмахивался. Она предупреждала: если что-то случится с мечом, это убьет его отца, но Пол уверял, что обо всем позаботился. А когда Кэрол, вздохнув, отважно заявила, что, если придется выбирать — жизнь или меч, они должны будут выбрать меч, Пол притянул ее к себе и поцеловал.

— Дорогая моя, все будет хорошо! — твердил он.

Кэрол изо всех сил пыталась поверить ему. Она понимала: Пол способен защитить себя и сохранить меч, но очень боялась, что охотник за мечом не остановится ни перед чем. А что сможет сделать Пол против пули?

Сейчас Кэрол наблюдала, как старик принял меч из рук сына. Час расставания настал. Двое мужчин смотрели в глаза друг другу; казалось, между ними происходит немой разговор. Кэрол понимала, что сейчас им не до нее. Сэй Дадзай выдвинул меч из ножен на несколько сантиметров и посмотрел на сверкающий металл, затем поднял глаза на сына и кивнул. С резким щелчком он вложил меч обратно.

— Хорошо, — сказал Сэй по-японски. — Будь тверд. Сделай все, чтобы найти своих врагов и победить их.

Пол коротко поклонился в знак согласия и принял меч из рук отца.

Сэй посмотрел через плечо Пола на Кэрол и улыбнулся.

— Желаю безопасного путешествия. Надеюсь скоро увидеть тебя снова. Тебе еще предстоит многое узнать о нашей жизни на Хикари, Кэрол Стивенс. Здесь есть красивые вещи, их стоит посмотреть. Мне будет очень приятно, если ты позволишь показать их тебе.

Кэрол глубоко тронула искренняя доброта старика.

— Большое спасибо, Дадзай-сама. Это большая честь для вашего смиренного друга.

Из уважения к нему она на этот раз сама заговорила по-японски. И Пол и Сэй были ошеломлены, что она так свободно говорит на их родном языке. Кэрол улыбнулась.

— Может быть, и вам кое-что предстоит узнать обо мне, — насмешливо проговорила она.

Сэй рассмеялся, а Пол кивнул и внимательно взглянул ей в глаза. Кэрол не сомневалась — при первой же возможности он постарается открыть в ней для себя много нового…

У Кэрол было странное ощущение, будто Сэй Дадзай знает, что они с Полом стали любовниками. Неужели это так заметно? — подумала она с легким смущением. Может, Пол сказал ему?

Сэй казался довольным и счастливым, и она почувствовала себя спокойнее. А когда Пол взял ее за руку, Кэрол поняла — скрывать больше нечего. Этот жест выдал их отношения.

— Тебе хорошо — ты привык ко всему этому, — прошептала она, когда они выходили из дома.

— К чему?

— Ну… К тому, что наутро все знают о том, что происходило ночью в твоей постели.

Пол посмотрел на нее вопросительно.

— Ты считаешь, что нам надо прекратить? — спросил он.

Лицо его моментально стало непроницаемым. Кэрол крепче сжала его руку.

— Да ни за что в жизни! — воскликнула она смеясь. — Я тоже привыкну. Просто дай мне несколько дней, чтобы понять, как вести себя.

Пол сразу расслабился, притянул ее к себе и крепко прижал к груди.

— Запомни: это только наше с тобой дело.

«Наше»! Значит, все нормально. Сердце Кэрол эхом повторило это слово.




Они попрощались с Этсу и остальными и поехали в аэропорт Хикари. Кадзуо, вернувшись со свадьбы, был очень обеспокоен последними событиями и решил лично отвезти Пола и Кэрол.

Он хотел сопровождать их и дальше, но Пол не разрешил. Кадзуо был нужен на Хикари: Пол не хотел, чтобы в его отсутствие кто-то вторгся во владения Сэя. Теперь Кадзуо стоял на шоссе вместе с другими сотрудниками компании Пола и махал рукой вслед самолету, двигавшемуся по взлетной дорожке.

— Первая посадка — в Гонконге, — сообщил пилот, когда самолет уже поднялся в небо.

— Ты говоришь по-китайски? — осторожно спросил Пол, выглянув в иллюминатор: внизу темнел лишь океанский простор, остров уже не был виден.

— О нет! — рассмеялась Кэрол.

— По-японски у тебя получается неплохо, — усмехнулся он.

— Ну что ж, спасибо!

— Пожалуйста!




— Все-таки я до сих пор не могу понять, почему ты решил ехать через Гонконг? Разве мы не могли полететь прямо в Сан-Франциско? — удивлялась Кэрол.

— Сейчас ты все поймешь.

Пол вел ее по узкой каменной лестнице, извивающейся как змея и устремляющейся к вершине горы. Внизу остались многолюдные улицы с их невообразимым шумом. Здесь же, в горах, царила поразительная тишина. Они остановились у небольшого буддийского монастыря, где Пол провел много нелегких лет. Сюда он убежал, будучи не в силах вынести падения матери, опустившейся до пьянства и разврата. Именно здесь он обрел покой, понял, что такое порядок и дисциплина для ума и тела.

У входа их приветствовал монах средних лет с невозмутимым лицом. Его свободное одеяние колыхалось на ветру. Узнав Пола, монах улыбнулся и предложил им войти.

— Сегодня в школе особый день. Ученики, закончившие курс обучения, переходят в следующий класс, — объяснил Пол.

Кэрол усомнилась, что Пол приехал сюда только ради того, чтобы поздравить детей с этим событием. Она с любопытством посмотрела на него.

Они стояли в толпе других взрослых. Кэрол догадалась, что это, очевидно, родители учеников, их братья и сестры. Она отметила про себя, что это не богатая толпа: все одеты достаточно скромно. Если здесь и были состоятельные люди, то они не старались выделиться.

Наконец появились ученики. Они шли гуськом, очень серьезные и взволнованные. Взгляд каждого отыскивал своих близких среди зрителей.

Кэрол и Пол вместе со всеми слушали рассказ монаха о пути молодежи к знаниям. Его подопечные сидели смирно, внимательно слушая учителя. Монах сообщил об успехе каждого ученика, мальчики получили грамоты, где каллиграфическим почерком было выведено пожелание на будущее. Потом все поднялись и поблагодарили монахов за их усилия.

Наконец официальная часть закончилась, ученики кинулись к своим родным и друзьям. Только один мальчик остался на месте, растерянно оглядываясь по сторонам. Тогда Пол вышел вперед, и мальчик увидел его.

Лицо ребенка преобразилось и засияло. Он бросился к Полу, крепко сжимая в руке свою грамоту.

— Мистер Дадзай! Вы приехали!

— Конечно, — сказал Пол, как будто обидевшись, что мальчик мог усомниться в этом. — Поздравляю. Твой учитель говорит, в этой четверти ты не пропустил ни одного дня.

Мальчик улыбнулся и пожал плечами. Кэрол подумала, что ему, наверное, лет восемь-девять. Когда он стоял в стороне от веселой толпы, то казался совсем одиноким. Судя по всему, никто не приехал навестить его — ни друзья, ни родные. Только Пол. Зато теперь лицо мальчика светилось таким счастьем! Он не отпускал руку Пола и заглядывал ему в глаза.

— А можно мне летом поехать на Остров Дьяволов?

В глазах мальчика возникло беспокойство, но крепко сжатый маленький рот свидетельствовал, что ребенок стоически перенесет отказ. Кэрол могла поклясться: он утратил бы всякий интерес к Хикари, если бы Пол сказал «нет».

Но Пол молча протянул ему руку, и мальчик горячо пожал ее. А затем, очевидно не в силах сдержать переполнявших его чувств, порывисто обнял Пола, уткнувшись головой ему в грудь. Кэрол наблюдала за ними с некоторым недоумением. Их отношения оставались для нее загадкой.

— Ну, а теперь… как насчет ланча в честь твоего продвижения вверх? — осторожно спросил Пол.

— Да! Я знаю отличное место!

Пол улыбнулся.

— Не сомневаюсь. А ты не стянешь там серебряную ложку или комплект салфеток?

Мальчик засмеялся с самым невинным видом.

— Только при условии, что вы за это заплатите!

— Хорошо! — кивнул Пол и хитро взглянул на растерянную Кэрол; она решительно ничего не могла понять. — Но сначала я бы хотел познакомить тебя с леди, которая составит нам компанию.

Мальчик вскинул голову и посмотрел на девушку с большим интересом, но слегка настороженно.

— Кэрол, познакомься с моим воспитанником Гарри. А ты, Гарри, познакомься с моей подругой Кэрол.




Они сидели в баре аэропорта, ожидая рейса на Сан-Франциско, когда Кэрол наконец решилась расспросить Пола о Гарри. Она все еще не могла прийти в себя от удивления, что Пол специально отклонился от намеченного маршрута ради встречи с чужим ребенком.

— Все это проще, чем ты думаешь. Один монах рассказал мне, что у них есть ребенок, которому нужен «спонсор».

— Как когда-то был нужен тебе, — добавила она тихо и, кажется, начала кое-что понимать.

— Совершенно верно. Если бы в свое время Сэй Дадзай не заплатил за мое образование и не проявил ко мне интереса, я ничего бы не добился в жизни.

— Я думаю, ты себя недооцениваешь, — сказала она и повертела в пальцах бокал с коктейлем, так что кусочки льда стукнулись о стенки.

— Возможно. Но я увидел в этом мальчике самого себя. Буддисты учат: жизнь трудна и полна препятствий, — заметил он, задумчиво глядя на Кэрол. — Каждому нужно сочувствие!

— Мне показалось, он был очень взволнован, — сказала Кэрол. — Должно быть, встречи с тобой доставляют ему радость.

— Я думаю. Мы вовремя заинтересовались им. Еще немного, и он стал бы профессиональным вором. — Пол нахмурился: ему показалось, что в разговоре они коснулись темы, которая слишком сильно волновала его самого. Ему захотелось придать беседе шутливый характер. — Черт побери, получив профессию, Гарри будет присваивать себе то, что ему хочется, законным образом!

Кэрол рассмеялась, но ей было невесело. Она догадалась, о чем думает Пол. Ей захотелось облегчить его боль, но она не знала, как это сделать.

— Люси Шэнь рассказала мне, что у тебя было трудное детство. — Кэрол робко коснулась руки Пола.

Пол уклончиво пожал плечами.

— Смотря что подразумевать под этими словами!

— Она сказала — на Хикари все знают, что у тебя было за детство. Даже в Гонконге знают.

Пол горько рассмеялся.

— Это факт.

— Но я не живу на Хикари! И я никогда не была в Гонконге. Может, ты мне расскажешь о том, что было?

Когда он заколебался, Кэрол опять ласково положила руку ему на локоть и добавила:

— Ну, пожалуйста!

Выражение его лица опять стало непроницаемым, и Кэрол обиделась. Ей казалось, они уже настолько близки, что эта последняя стена между ними может быть разрушена. И Пол, помолчав немного, медленно заговорил:

— Мой отец был очень удачливым человеком. Судя по рассказам, он обладал всеми качествами, чтобы быть преуспевающим предпринимателем. Он и стал им — в своей области. Но дело в том, что эта область была весьма специфической: он занимался переправкой оружия через Азию. Разумеется, нелегальной. А мать моя принадлежала к совсем другой социальной среде. Она выросла в состоятельной благополучной семье, училась в католической школе для девочек. Потом ее отправили в женский колледж, больше походивший на монастырь, чем на академическое учреждение. Вышла она из колледжа наивным ребенком, совершенно не ориентирующимся в жизни. Не знаю, каким образом она познакомилась с моим будущим отцом, но, будучи очень красивой девушкой, сразу обратила на себя его внимание. Однажды увидев, он больше не выпускал ее из своих рук.

— Ты помнишь своего отца?

— Еще бы! Эти впечатления незабываемы! — мрачно сказал Пол. — Мне было всего пять лет, когда он погиб, но я прекрасно помню, как страдала мать. Нет, отец не был жесток с ней или со мной, но у него была одна слабость: он был страшным ловеласом, и это его погубило. Однажды отец спутался с очередной… скучающей женой посредника по торговле оружием в Китае. В один прекрасный день тот обнаружил свою жену с моим отцом в постели и в припадке ревности зарезал обоих ударом мачете [18 - Мачете — длинный нож для уборки сахарного тростника в Латинской Америке.]. «Один удар для двух любовников» — так он выразился на суде. Его признали невиновным. Единственным человеком, который оказался по-настоящему наказанным за это преступление, была моя мать.

Лицо Пола окаменело, взгляд потемнел от воспоминаний о мальчишеской бессильной ярости.

— Мой отец умел хорошо манипулировать цифрами. К несчастью, его дар пропадал, когда дело касалось его заработков. Меньше чем через год после смерти отца мы оказались полностью разорены. Когда-то семья матери была против ее брака; чтобы соединиться с моим отцом, ей пришлось убежать из дому. И теперь гордость не позволяла ей обратиться к родным за помощью.

— О, Пол, как это все было ужасно для тебя… для вас обоих…

— Не плачь, — предупредил он ее с печальной улыбкой. — Ужасное — впереди. Если я замечу хоть слезинку на твоих глазах, перестану рассказывать. Согласна?

Он не мог выносить ни малейшего проявления жалости к себе. Кэрол прижала ладони к глазам и кивнула.

— Согласна, — сказала она тихо. — Никаких слез.

— Мать решила, что единственный выход для нее — найти работу. И вскоре заняла должность помощника менеджера в ресторане и баре. Это была ее роковая ошибка. Бар, напитки, клиенты вскружили ей голову. Многие посещавшие бар мужчины были бизнесменами с большими деньгами, крупными счетами в банках… А моя мать считалась красивой женщиной!

— А кто же занимался тобой, когда она была на работе? — с беспокойством спросила Кэрол.

— Случайные люди, чаще всего соседи. В такой ситуации ребенок быстро становится самостоятельным, — насмешливо заметил Пол.

Кэрол было ужасно жаль его, она изо всех сил старалась не нарушить обещание и не расплакаться.

— Одна рюмка следовала за другой, один мужчина за другим, бар сменялся следующим, — говорил он равнодушно. — Мать погрязла в разврате. Мне было лет восемь, когда я однажды, придя домой, застал ее с мужчиной. Мать лежала на полу с задранным платьем, а мужчина, которого я раньше никогда не видел, со спущенными брюками лежал на ней…

До того случая я уверял своих друзей, что моя мать — почтенная женщина, и отчаянно дрался, если они дразнили меня, называя сыном проститутки. Но в тот момент я с горечью понял, что они были правы…

Кэрол нашла его руку и сжала.

— Это говорит в твою пользу. Некоторые люди до конца жизни тешат себя иллюзиями, а ты нашел в себе мужество посмотреть правде в глаза.

Он криво усмехнулся.

— Возможно.

— И что потом? — спросила Кэрол, чувствуя нестерпимую боль за Пола, которому в таком раннем возрасте пришлось столкнуться с подобным.

— Я набросился на того типа: решил, что эта сволочь хочет обидеть мать. Я сел ему на спину, укусил за шею, изо всех сил колотил по плечам, а потом пнул между ног.

— Тебе повезло, что он тебя не убил! — в ужасе прошептала Кэрол.

Пол коротко рассмеялся.

— Меня действительно чуть не убили. И знаешь — кто? Моя собственная мать. Она была на грани оргазма и такая пьяная, что не поняла, почему дело остановилось. Когда тот сукин сын схватил меня и стал бить по голове, она швырнула в меня утюгом. К счастью, промахнулась. А когда увидела, кто ей помешал, заорала, чтобы я убирался вон. И поскорее.

Пол замолчал, и Кэрол не осмелилась просить его продолжать. Она чувствовала, насколько глубока его боль. Пол не простил матери свои разбитые мечты, подумала она. А такой опыт даже ангела способен превратить в циника. Поразительно, что ничего подобного с Полом не произошло и он вырос добрым и мужественным человеком.

Пол взглянул на Кэрол и увидел сердечность и сочувствие в ее глазах. Он вздохнул. Ему показалось, что развязался один из многих узлов, не дававших ему покоя.

— Я решил стать моряком и уплыть куда глаза глядят, — сказал Пол серьезно. — В порту мне повстречался один монах, который покупал водоросли на ужин. Он усадил меня и расспросил, что случилось. Я рассказал ему о своем желании.

Кэрол усмехнулась. Она представила себе буддиста с гладким бесстрастным лицом, серьезно беседующего с обезумевшим от горя мальчиком, решившимся на побег.

— Монах убедил меня, что в моем возрасте и с моей худосочной мускулатурой я могу рассчитывать в лучшем случае на должность помощника кока. Когда я ему признался, что умею варить только рис, он предложил научить меня готовить… если я поступлю в его школу и соглашусь в свободное время изучать и другие предметы.

— Как, например, язык, письмо и математика? — догадалась Кэрол.

— А также крикет, футбол и музыка. Тогда он сказал мне только об этом. На самом деле в школе обучали и многим другим вещам. — Пол попросил счет, расплатился, но не спешил уходить. Он положил руку на спинку стула Кэрол. Взгляд его стал серьезным. — Тот человек рассказал обо мне Сэю Дадзаю. И Сэй спас меня. Моя жизнь стала интересной, обрела смысл. И я очень им благодарен за это.

— И поэтому ты сейчас делаешь то же самое для Гарри?

— Да.

— Пол…

— Что?

— А ты не расскажешь мне, что случилось потом с твоей матерью?

— Почему бы нет? Это ни для кого не секрет. — Он усмехнулся с горечью. — Мать была рада, что я оказался с буддийской школе, поскольку это избавляло ее от моих внезапных визитов домой. К тому времени она поняла, что может заработать гораздо больше лежа на спине, и решила этим заниматься — пока было что продавать…

Кэрол побледнела. Ее поражала прямота, с которой Пол рассказывал о таких отвратительных вещах. Он все-таки очень сильный человек, подумала она. Многие бы сломались, столкнувшись в самом начале жизни с такими отвратительными явлениями.

— Мне было пятнадцать лет, когда она решилась совершить бесчестный поступок, чтобы обеспечить себе дальнейшую жизнь. У нее появился богатый поклонник, и мать почему-то была уверена, что он женится на ней, если у нее будет достаточно своих сбережений. Помню, я тогда переходил в следующий класс, и Сэй приехал на экзамены. Учился я хорошо, и он подарил мне свой меч. Не старинный, но все-таки прекрасный. И дорогой. А матери понадобились деньги…

— О нет!.. — Кэрол почувствовала, как что-то кольнуло в сердце.

— О да, — цинично улыбнулся Пол. — Она всегда способна была думать только о себе и отнесла в ломбард подарок Сэя. Я был в отчаянии и в тот момент ненавидел ее всей душой. Она потратила деньги на барахло, надеясь, что теперь-то ее новый поклонник женится на ней.

— И он женился?

— Нет. Он убил ее.

— О, Пол! Нет! Не может быть…

— Он задушил ее и выбросил тело в океан. А потом сбежал с ее деньгами и украшениями. Кажется, его поймали где-то в Индонезии и посадили в тюрьму.

Объявили их рейс. Пол взглянул на расстроенную Кэрол и улыбнулся.

— Это было много лет назад, Кэрол. Я все пережил. Люди умеют это делать. Все в прошлом!

— Да, — пробормотала она. И подумала, что иногда прошлое не хочет отпускать людей.

Когда они вошли в самолет, уселись и пристегнули ремни, Кэрол повернулась к Полу и спросила:

— А что ты сказал Сэю, когда он вернулся, а у тебя не было меча?

— Мне не пришлось ничего говорить. Сэй только потрепал меня по плечу и сказал, что очень сожалеет по поводу смерти моей несчастной матери. А потом выкупил меч. Немного позже он спросил, не хочу ли я стать его сыном: у меня нет родителей, а у него — ребенка.

Кэрол вздохнула и украдкой вытерла слезы, которые все-таки навернулись на глаза. Пол засмеялся.

— Черт побери! А ты хорошо держалась во время моего рассказа!

Кэрол наклонилась к нему и поцеловала в щеку.

— Это было трудно, Пол Дадзай.

Они полетели в Сан-Франциско, навстречу своей судьбе.




14


Выставка искусства самураев торжественно открылась в галерее Кэрол Стивенс и сразу стала гвоздем сезона. Все газеты Сан-Франциско сочли своим долгом написать о ней, и сейчас, после церемонии открытия, по залам неторопливо двигались толпы народа.

Нэнси Гейлорд, совершенно измученная за последние двое суток неустанной работы, сияла от счастья и, стоя рядом с Кэрол, болтала без умолку:

— Это самая лучшая выставка японского искусства в Калифорнии после Даймио! — восклицала она уже не в первый раз.

— Выставка Даймио? — неуверенно переспросила Кэрол. — Нэнси, ты преувеличиваешь. Как можно сравнивать?! Ведь Даймио спонсировало японское правительство и несколько известных в мире бизнесменов. Та выставка действительно была незабываемой!

— Естественно. Если Ты лично знаком с потомками многих японских аристократов, гораздо легче попросить их дать музею в аренду бесценные древности, — уклончиво ответила Нэнси. — А ты все делала сама, опираясь лишь на собственную инициативу.

— Ну, положим, мне тоже пришлось потянуть за кое-какие старые ниточки, — призналась Кэрол. — А кроме того, Патрик дал замечательные вещи из своей личной коллекции.

— Кто-то упомянул мое имя?

Патрик Бэрстоу отошел от двух дам, в обществе которых гулял по залам, и оказался перед ними. Он улыбался, одобрительно глядя на черное вечернее платье Кэрол.

— Моя дорогая, у тебя потрясающие ноги. — В разговоре с Кэрол он всегда принимал этот игривый тон, который прежде забавлял ее, а теперь почему-то начал раздражать.

Патрик поцеловал руку Кэрол и с легким вызовом взглянул на подошедшего Пола. Заметив, что тот не проявляет никаких эмоций, он натянуто улыбнулся.

— Твой друг снова надел на лицо непроницаемую маску. Ты не заметила, что это бывает всякий раз, когда я фамильярно обращаюсь с тобой, дорогая?

Кэрол покачала головой. Этот разговор совсем не нравился ей.

— Нет, Патрик, я не заметила. — Она постаралась сказать это как можно более непринужденно.

Улыбка исчезла с лица Патрика.

— Будь осторожна, Кэрол! Я ведь уже однажды предупреждал… Но этот выходец с Острова Дьяволов, кажется, успел совсем околдовать тебя. Твое горячее желание защищать его похвально, но я не уверен, что в этом есть нужда. Пол прекрасно сам за себя постоит. Не так ли, Пол?

Пол промолчал. И не улыбнулся.

Кэрол почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок. Она вспомнила: Патрик действительно намекал ей по телефону, что Пол виновен в чьей-то смерти. А она так и не собралась расспросить, что он имел в виду. Разумеется, Кэрол ни на минуту не верила в вину Пола, но ей хотелось знать, где и по какой причине сталкивались эти двое…

— А вот и счастливая троица! — воскликнул Кеннет, вплывая в зал.

Кэрол никак не могла согласиться с таким определением. А тут еще Кеннет… Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, она ощутила явственный запах бренди. Глаза Кеннета покраснели, он казался уставшим.

— Кен, с тобой все в порядке? — тихо спросила она.

— А почему ты спрашиваешь? Конечно, я в отличной форме! Ведь в моем распоряжении целая квартира — благодаря присутствию твоего приятеля с каменной физиономией. Скажи, Кэрол, хотя бы в постели он погорячее, чем когда стоит здесь и глазеет на посетителей?

— Кеннет, пожалуйста…

— «Кеннет, пожалуйста! Кеннет, пожалуйста!» — пробормотал он, передразнивая. — Когда ты кончишь кудахтать, Кэрол?! Ты не представляешь, что значит иметь сестру, которая постоянно сушит тебе мозги! Сестру, которую все время хвалят, что она такая добродетельная, так заботится о тебе! Нет, тебе не понять… — Кеннет слегка пошатнулся, провел рукой по волосам и пробормотал: — Насколько я вижу, ты делаешь очередной ход, дорогая сестричка? Так что разреши поздравить себя с победой.

Он бросил холодный взгляд на Пола, но тот сохранял абсолютно непроницаемое выражение лица. Тогда Кеннет нагнулся к уху Кэрол и прошептал что-то такое, отчего девушка вспыхнула. Кеннет засмеялся, а Пол подумал, что еще секунда — и он с наслаждением расквасит физиономию брату любимой женщины.

— Ну что ж, я думаю, мне лучше ретироваться… — вовремя заметил Кеннет.

Кэрол смотрела ему вслед, тщетно пытаясь успокоиться. С Кеннетом всегда было нелегко, но стало совсем невыносимо с тех пор, как она вернулась вместе с Полом… Кэрол улыбалась и пожимала руки посетителям, чувствуя, что ее нервы напряжены до предела.

А ведь эта выставка — ее триумф! Исполнение мечты! Кэрол и сама видела, что все удалось на славу: почти все экспонаты — сенсационны, их расположение — изысканно и элегантно. Нэнси на редкость удачно выступила в роли «повивальной бабки» идеи Кэрол. Комплименты сыпались со всех сторон.

Здесь были и простые чаши для чая, и ярко раскрашенные кимоно кабуки[19 - Кабуки — классический театр Японии.], бледные маски но[20 - Но — разновидность традиционного японского театра.], кисточки для каллиграфического письма, несколько прекрасных старинных гравюр…

Но главное — зал с мечами. Экспонаты разных эпох — от Хэйанского периода средневековья, на который пришелся расцвет этого искусства, до мечей девятнадцатого века, периода Мэйдзи. Галерея сумела получить в аренду даже элегантный клинок Масамуне, одного из самых замечательных мастеров феодальной Японии.

Меч семейства Дадзай работы Такехиры красовался на самом почетном месте со специальной подсветкой; рядом — ножны и поддельная цуба.

Кэрол с Полом подошли поближе и обратили внимание, что о мече много говорят.

— Как ты думаешь, кто-нибудь заметил подделку? — тихо спросил Пол, когда выдался подходящий момент.

Кэрол, продолжая улыбаться посетителям, ответила:

— Судя по всему, нет еще. Хотя у меня перехватило дыхание, когда доктор Ширазава осматривал экспонат. В его глазах было какое-то странное выражение. Но потом, слава Богу, Патрик увел его, чтобы показать свое самое последнее приобретение в другом зале.

— Патрик не дурак, — пробормотал Пол. — Он не может допустить, чтобы возникли сомнения в подлинности цубы. И в первую очередь — у тебя. Надо сказать, мне бы тоже не хотелось, чтобы кто-нибудь заговорил об этом раньше времени, иначе не сработает наш план.

— Ну уж это зависит от нашей удачи. К счастью, никто до сих пор не видел подлинной цубы Такехиры, так что не так-то просто обнаружить обман. А кроме того, — добавила она с улыбкой, — большинство этих людей считают меня порядочным человеком. Надеюсь, им не придет в голову подвергнуть сомнению что-то, исходящее от меня. И не забывай: ведь все остальные экспонаты — подлинные, это может успокоить того, кто усомнится насчет цубы. Ну хотя бы на время…

— Значит, ты вела достойную жизнь?

Кэрол рассмеялась.

— Думаю, да, — согласилась она.

В этот момент их окружила толпа посетителей, и они уже не могли говорить свободно. Пол заметил Кеннета, который стоял у главного входа и с ненавистью глядел на него.

— Твой брат смотрит на меня так, будто хочет перерезать мне горло, — прошептал Пол.

Кэрол усилием воли сохранила на лице улыбку, потому что кто-то приблизился к ним.

— Я думаю, Кеннет просто немного ревнует, — вздохнула она. — Да к тому же он напился… Последнее время мне приходится быть с ним постоянно начеку. Я вынуждена прятать от него спиртные напитки.

Кэрол последнее время редко заходила домой, а когда заходила, то в сопровождении Пола. Она уже устала убеждать его, что брат не сделает ей ничего плохого, и перестала спорить, решив подчиниться судьбе. Пусть время покажет, кто из них прав. Кэрол надеялась, что теперь ждать осталось недолго.

Еще по дороге в Сан-Франциско Кэрол предложила Полу остановиться у нее, но он не хотел жить под одной крышей с Кеннетом. Пол заявил, что у него нет желания оказаться зарезанным во сне или отравленным. И уж тем более держать там меч — искушение, перед которым Патрик не устоял бы. В конце концов Кэрол согласилась с ним.

Они подумали, не поселиться ли им в ее доме на побережье, но откуда было бы далеко каждый день ездить в галерею, да и опасно возить меч по пустынным хайвеям. Все, что может понадобиться вору, — это винтовка с оптическим прицелом. Этот вариант они отвергли.

Пол не разрешал ей никуда ходить одной.

— Ты все время будешь при мне, пока мы не уберем человека, пытавшегося тебя убить, — сказал он ровным голосом.

Его тяжелый взгляд и решительная поза подтверждали, что это последнее слово. Ни она, ни меч не должны исчезнуть из поля зрения Пола ни на минуту.

Кэрол и не пыталась спорить. Кроме всего прочего, ей самой не хотелось с ним разлучаться. Она уже так привыкла к присутствию Пола, что не могла представить себе жизни без него…

В конце концов Пол снял номер в удобном и весьма дорогом отеле, и они поселились там. Меч был при них. Но не все время они проводили в заботах о выставке и мече. Как бы они ни уставали за день, каждый вечер заканчивался наслаждением, а каждое утро дарило новый волшебный восторг.

Кэрол была счастлива. Ей казалось, что она теперь не ходит, а летает, парит над землей… Пол каждое утро лично доставлял меч на выставку, а вечером, после закрытия галереи, отвозил обратно. И никогда не отходил от Кэрол.

Это было так странно — ощущать безграничное счастье и все время ждать чего-то ужасного. Но Кэрол скоро перестала размышлять об этом. Если любовь — сумасшествие, то какой смысл пытаться объяснить все логически…




Нэнси, измученная за день, мирно спала, сидя в офисе за столом и положив голову на руки. Пол и Кэрол решили дать ей отдохнуть, и Нэнси проснулась, только когда за ней пришел муж. Дэн Гейлорд был не слишком доволен, что жена так много времени проводит в галерее, и увел ее, раздраженно ворча.

— Мы можем идти, — сообщил Пол, прислонившись к двери.

Меч уже был в ножнах, гарда — в чехле, и все это аккуратно упаковано. Кэрол выключила свет и надела пальто.

— Ты так ничего и не слышал о Сауле? — спросила она.

С тех пор как они улетели с Хикари, подозрительно долго ничего не случалось. И пока Кэрол пребывала в неизвестности относительно Маккарти, ей хотелось все время оглядываться по сторонам. Впрочем, Пола, похоже, ничто не тревожило.

— Кадзуо ищет его. Саул появлялся в Гонконге, но потом исчез. Может, старается получить удовольствие во всех публичных домах мира?

— А может, он следует за нами? — пробормотала Кэрол.

Она посмотрела на меч, а потом — в загадочные темно-синие глаза Пола. Всякий раз, когда она начинала беспокоиться об их безопасности, он замыкался в себе. Но Кэрол никак не могла смириться: ей казалось, что он пренебрегает осторожностью.

— Пол, ну разве мы не можем обратиться к кому-то за помощью? Объяснить все властям, попросить провести расследование!

Они стояли в темноте, и Кэрол не могла разглядеть выражения его лица. Но голос Пола звучал твердо.

— Мы с тобой уже говорили об этом. Для властей нет основания вмешиваться. Они выслушают нас и в лучшем случае положат дело в стол. Пойми, они не могут действовать: ведь нет доказательств преступления. Самолет потерпел крушение на Хикари, в другой стране. Наша надежда только на то, что мы сумеем соблазнить злоумышленника мечом Такехиры и поймаем его на месте преступления.

Кэрол резко схватила его за руку.

— Так вот это и беспокоит меня!

Он коснулся пальцами ее губ и слегка улыбнулся.

— Оставь все это мне.

Ну вот, опять он не желает ее слушать!.. Кэрол молча смотрела, как Пол запирает дверь офиса, потом так же молча пошла за ним к машине. Только усевшись и надежно устроив меч, Пол повернулся к ней и сказал:

— Кэрол, наше предприятие слишком затянулось. Я хочу, чтобы завтра Кеннету и Патрику Бэрстоу стало известно следующее: я передумал насчет меча и не хочу больше выставлять его для обозрения.

— Что? — Она резко подняла голову.

— Эта новость быстро дойдет до охотника за мечом, кто бы он ни был.

— Хорошо, — согласилась Кэрол, чувствуя себя так, будто шагает в пропасть. — И что ты станешь делать?

— Я приму любезное приглашение хозяйки галереи посетить ее очаровательный дом на морском берегу.

— Но дом на берегу гораздо более опасное место, чем отель!

— Дорогая моя, боюсь, что пока мы находимся в менее опасном месте, они просто не решатся напасть. Мы должны вынудить их сделать это!

Кэрол нечего было возразить; оставалось только, как всегда, положиться на Пола…

В свой номер они прошли, как обычно, разными коридорами. Только убедившись, что в комнатах все в порядке, и надежно спрятав меч, Пол позволил себе расслабиться. Он распустил галстук, подошел к бару и налил виски.

— Что ты будешь пить?

— Пожалуй, тоже виски. Я так устала; надо немного прийти в себя.

Пол сделал большой глоток и посмотрел на Кэрол сквозь янтарную жидкость в рюмке.

— А публика была — высший сорт. Это твои друзья или просто те, кто интересуется искусством?

— Многие из них — мои друзья.

Пол смотрел на нее и думал: что общего может быть у него с этой женщиной? Несмотря на трагедию родителей, она с самого начала попала в высшие слои общества. Ей никогда не приходилось сталкиваться с темными сторонами жизни. Как такая женщина может воспринять его прошлое?

Словно прочитав мысли Пола, Кэрол подошла и крепко обняла его. Пол приподнял ее лицо и поцеловал.

— Как жаль, что нам приходится прятаться в этом отеле, — прошептала она, — что мы не можем пойти домой… Я не привыкла жить в отелях, мне неуютно здесь.

— Я понимаю. — Пол поднял голову и нахмурился. — С этим надо кончать. Поэтому я и собираюсь завтра в дом на побережье. Но запомни: я поеду один, а ты останешься здесь, пока я не сообщу, что все в порядке.

— О нет! — Кэрол сжала кулаки и уперлась ему в грудь. — Я хочу тебе помочь! Ты не можешь остаться в полном одиночестве!

— Черт побери, Кэрол! Ты хорошо знаешь, что уже помогла мне. — Он начинал сердиться. — А если твой брат втянут в это дело, будет лучше, если ты останешься в стороне.

— Но этого не может быть, уверяю тебя! У него есть недостатки, да, — согласилась Кэрол. — Но Кеннет никогда не сделает мне ничего плохого. Боже мой, Пол, я же могла погибнуть в том самолете! Неужели ты думаешь, что Кеннет способен убить меня?!

— Ради Бога, дорогая! Будем надеяться, что ты права. — Кэрол разжала кулаки, положила ему на грудь ладони и прижалась к ней щекой. — Завтра вечером на выставке ты печально объявишь, что демонстрация мечта заканчивается. Я поеду в твой дом на берегу, и мы постараемся убедить всех, что меч со мной. Но мы его заменим. Ты спрячешь меч Такехиры в своей машине.

— Это мне тоже не нравится, — вздохнула Кэрол.

Пол слегка шлепнул ее.

— Так тебе и не должно все нравиться. В жизни есть вещи, которые мало кому могут понравиться!

— И твои приказания — из этой серии?

— Не упрямься. Я поеду в дом на берегу и посмотрю, смогу ли я поймать этого любителя мечей, который так жаждет заполучить наш уникальный кусок стали.

— А ты не подумал о дублере? У полиции всегда есть кто-нибудь за спиной. Почему бы тебе не обзавестись кем-то, кто мог бы…

— Не беспокойся, — сказал Пол. — У меня есть поддержка. Но это не ты. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, а не на линии огня. И моя поддержка окажется там раньше меня. Ну как, устраивает?

— Ну, это звучит уже лучше, — призналась она.

Пол обнял Кэрол и стал целовать ее. Ощущение приближающейся опасности действовало на него возбуждающе, он не мог сдерживать себя ни минуты. Быстрым движением он снял с нее блузку, расстегнул лифчик… Бушующее в нем пламя заразило Кэрол; когда он наклонился, чтобы поцеловать ее сосок, тот уже торчал, ожидая его ласки.

До кровати было два шага, но они даже не подумали об этом. Пол хотел ее сейчас же, немедленно, и Кэрол, прижавшись спиной к стене, постаралась приподняться повыше, чтобы он мог войти в нее. Когда он сделал это и задвигался быстрее, из ее груди вырвался стон:

— Пол! О мой дорогой! Да! Да! Да!

Он сжал ее содрогающееся тело, и скоро сам достиг пика наслаждения.

Пол стоял, пронзив ее и держа в объятиях, дрожа от какого-то неизведанного чувства. Так еще не было никогда, подумал он. Ни с кем. Только с ней.

Напряжение прошло, его сменил глубокий покой… Согласие с жизнью. С самим собой.

Пол провел рукой по ее вспотевшим волосам, нашел губы, нежно поцеловал. Кэрол обняла его за шею, сжала бедра, удерживая Пола в себе.

— Тебе кто-нибудь говорил: «Я люблю тебя»? — прошептала она, все еще вздрагивая.

— Да, но обычно эти слова произносили машинально, — пробормотал Пол. Он отпустил ее и слегка отстранился, целуя ее губы, щеки, подбородок.

Кэрол коснулась губами его уха и прошептала:

— Иди ко мне, Пол Дадзай. Иди еще раз.

Пол поднял ее на руки и понес в кровать.

— У нас еще есть время, — сказал он, и его взгляд потемнел от вновь нарастающей страсти.

— Да, любовь моя, да…




Все шло по плану. Они распустили слух, что меч Такехиры забирают, и в тот же вечер поменяли мечи — на боковой улочке, за полицейским участком. Пол велел Кэрол возвращаться в отель и ждать его в номере. Кэрол смотрела ему вслед, пока свет задних фар машины Пола не исчез в море огней других машин на шоссе. Через час он будет в домике на берегу.

Ожидание оказалось сущим адом. Кэрол ходила по комнате, но это не помогало. Телевизионные новости не занимали. Глаза ее все время невольно возвращались к телефону: вот сейчас он зазвонит, и голос Пола скажет, что все в порядке!

Но телефон не зазвонил. Вместо этого Кэрол, холодея, услышала, как в замке медленно поворачивается ключ. Она вскочила на ноги, готовая к самому худшему, но, когда дверь открылась, ужас сменился изумлением. В комнату вошел ее брат.

— Кеннет? Откуда у тебя ключ?!

— Откуда? От хозяина номера, разумеется.

Его взгляд был ледяным, и Кэрол снова стало страшно.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она.

— Увидишь. Ты поедешь со мной. Ты наша разменная карта, дорогая сестричка.

Он схватил ее за руку и потащил в холл.

— Где Пол? — спросила она, стараясь говорить спокойно.

— Кончай говорить этим менторским тоном, — злобно прошипел Кеннет. — На этот раз он не сработает. Я затеял одно дельце, от которого даже ты не отговоришь меня. Так что забудь нотации и перестань занудствовать насчет моего образа жизни!

Кеннет потащил ее по черной лестнице на боковую улочку, где ждала его машина. Кэрол так растерялась от неожиданности, что даже не сопротивлялась. Он затолкал ее внутрь, и она повалилась на сиденье. Только тут Кэрол смогла как следует посмотреть на брата и ужаснулась — на нее глядел совсем чужой человек!

Ей захотелось выпрыгнуть, но кто-то защелкнул дверь с водительского места. Патрик! Он наблюдал за ней в зеркало заднего вида.

— Привет, Кэрол, — сказал он ровным вежливым голосом хорошо воспитанного человека и сразу тронул машину, как только Кеннет пристегнул ремень. — Если ты станешь помогать нам, то тебе же будет лучше!

Откуда в нем это ужасное спокойствие? — думала Кэрол, глядя на него в ярости. Только сейчас она в полной мере осознала, что Пол оказался прав.

— Что вы собираетесь делать? Откуда у вас ключи Пола?!

Патрик попытался изобразить смущенную улыбку. Выглядело это довольно цинично.

— Ну… мы поступили не слишком по-джентльменски. Но я не намерен излагать детали, дорогая.

Кэрол показалось, будто в ней что-то умерло. Пол ни за что сам не дал бы им ключей! Значит, они… Она боялась произнести это слово даже мысленно. Кэрол переводила расширенные от страха глаза с одного на другого. Брат казался очень уставшим, Патрик — спокойным, как всегда. Еще бы! Ведь он — джентльмен до кончиков ногтей!

— Что вы с ним сделали? Он жив? — спросила Кэрол, не в силах больше томиться в неведении.

Брат отвел глаза, и она в ужасе схватила его за руку.

— Кеннет! Ради Бога! Скажи мне правду. Он жив?!

Кеннет посмотрел ей в глаза, и на миг Кэрол показалось, что он собирается ответить. Но он перевел взгляд на Патрика, точно спрашивая разрешения.

Патрик легонько покачал головой. Кеннет промолчал и отвел глаза.

— Что ты сделал с моим братом?! — Ей хотелось ударить Патрика.

Тот пожал плечами.

— Я помогал и помогаю ему развивать чувство независимости, дорогая. Насколько мне известно, ты хотела именно этого? Вспомни!

— Я совершила ужасную ошибку, — пробормотала она, опустив голову.

— Сиди спокойно, Кэрол, мы скоро приедем. Нет смысла бороться. Смирись с тем, что тебя перехитрили.




15


Дом стоял на каменистой скале, обрывающейся в океан. Кэрол вспомнила, что когда в первый раз увидела это место, то сразу влюбилась в него. Здесь было так красиво и уединенно! Но сейчас ее охватило ужасное предчувствие надвигающейся беды.

Они затормозили перед навесом для машин. Арендованный автомобиль Пола стоял здесь же. Кэрол почувствовала, как ее сердце сжала боль. Пол… Что они с тобой сделали?!

Патрик выключил фары и зажигание.

— Ну что же, войдем в дом и доиграем драму до конца? — спросил он, выбираясь наружу. Девушка заметила, что он прихватил с собой какой-то длинный, завернутый в тряпку предмет.

Кеннет крепко схватил Кэрол за руку и потащил из машины: они не собирались гоняться за ней в темноте по малознакомой территории.

Входная дверь была заперта. Патрик вынул из кармана ключи.

— Откуда у вас ключи от моего дома? — сердито спросила Кэрол. Гнев помогал ей побороть страх.

— От Пола Дадзая, конечно, — улыбнулся Патрик. — Но не буду тебя разочаровывать: он расстался с ними в бессознательном состоянии.

Кеннет рассмеялся, а Кэрол попыталась разгадать смысл этой неуместной шутки: они напоили его? Убили? Едва переступив порог гостиной, она поняла, что шутку эту следовало воспринимать буквально — Пол лежал на полу без сознания. Или…

— Нет! — воскликнула Кэрол, подбегая к Полу и опускаясь на колени рядом с ним. — О мой дорогой, — бормотала она, дрожащими руками гладя его плечи. — Что они с тобой сделали?!

Вена на шее Пола слабо пульсировала. Он был жив. Жив! Кэрол ощутила ни с чем не сравнимое облегчение. Теперь она ничего не боялась и чувствовала себя очень сильной: он жив, они вместе, это самое главное. Она прижалась щекой к его бледному лицу и прошептала:

— Я люблю тебя. Я так тебя люблю!

Кэрол понимала: он не слышит ее, но это было неважно. Она больше не могла держать эти слова при себе. Она целовала его, не обращая внимания на Патрика и Кеннета, которые стояли в центре комнаты и наблюдали за ней. Патрик — с холодным удивлением, Кеннет — раздраженно.

— Как мило, — заметил Патрик своим обычным бесстрастным тоном. — Очень жаль, что он не слышит тебя.

Кэрол подняла голову, инстинктивно заслоняя собой Пола.

— Что ты с ним сделал, Патрик?

— Видишь чайник на столе? Мы туда кое-чего добавили, чтобы твой мрачный воин на несколько часов отключился.

— Значит, он скоро придет в себя? — Кэрол почувствовала, что надежда укрепляется в ней.

— Во всяком случае, он успеет упасть с горы в океан и утонуть. Впрочем, я бы предпочел, чтобы он пришел в себя и успел осознать, за что его постигла эта кара.

— Что ты имеешь в виду? — Радость исчезла, страх снова стиснул сердце Кэрол.

— Я предупреждал тебя, что следует держаться от него подальше, — сказал Патрик с легким осуждением. — Однажды он уже убил человека в поединке кендо. Таково было официальное заключение, но на самом-то деле он убил его после боя! У него был зуб на того человека, и он использовал сражение как предлог для убийства.

— Я не верю! Пол Дадзай не мог так поступить! Ты его не знаешь так, как я, Патрик!

— Ну еще бы! А ты знаешь Пола Дадзая так же хорошо, как меня, дорогая. Так ведь? — Он жестко улыбнулся.

— Да, я думала, что знаю тебя, — с несчастным видом согласилась Кэрол. — Я верила тебе. Я стала твоим партнером, я доверила тебе брата — человека, которому нужен наставник! Теперь ясно, что я совершила трагическую ошибку. Но Пол — это совсем другое!..

— Потому что ты спала с ним?

Кэрол была в шоке от грубости Патрика. И как он догадался об их с Полом отношениях? Она же просила Кеннета…

— Честно говоря, — продолжал Патрик, точно размышляя вслух, — сначала я изумился, узнав об этом. Ты ведь была самой непорочной девой во всем Сан-Франциско! Скажи, это атмосфера проклятого острова расслабила твои колени?

— Нет, это сделал мужчина! — сердито сказала Кэрол. — И это не твое дело, Патрик Бэрстоу! А ты, Кеннет, мог бы и не болтать, как старая сплетница, о личной жизни своей сестры.

Кеннет попытался принять независимый вид, но был, кажется, несколько смущен. Патрика же, судя по всему, ничто не могло задеть. У него была цель, и он двигался к ней, не обращая внимания ни на что и ни на кого вокруг. Теперь эта цель была близка как никогда, и все способы ее достижения казались ему приемлемыми.

Самодовольно усмехаясь, Патрик пересек комнату и подошел к небольшому узкому столу в углу гостиной. На нем, в черных лаковых ножнах, лежал меч. Патрик поднял его и плавным движением опытного бойца вынул из ножен.

— Вот этого мига я и ждал! — Голос его звучал с уже несдерживаемой страстью.

— И ты готов пожертвовать жизнью человека ради оружия?! — с негодованием закричала Кэрол. — Ты сошел с ума, Патрик! Брось это дело немедленно! Пока еще не поздно. Я найду, как тебе помочь, если ты остановишься!

Но Патрик не слушал ее. Спокойно, не торопясь, он осматривал лезвие, потом вдруг нахмурился и поднес меч ближе к лампе. Грязно выругавшись, Патрик уставился на Пола Дадзая, все еще лежащего на полу.

— Где, черт побери, Такехира? — заорал он, подбежал к Полу и пнул его ногой в ребра. — Дадзай! Проснись! Что ты сделал с мечом?!

Пол очень медленно перевернулся. Кэрол наклонилась над ним, пытаясь защитить от ударов, и увидела, что он открыл глаза. К полному изумлению Кэрол, взгляд его был совершенно осмысленным. Ей даже показалось, что в глубине глаз мелькнула улыбка. Так не мог смотреть человек, долгое время находившийся без сознания. Да и рука его, теплая и сильная, не была похожа на руку человека, которого пытались отравить… Но, когда Пол повернулся в сторону Патрика, его глаза снова подернулись туманом, а тело обмякло.

— Где катана Такехиры?! — повторил Патрик в ярости.

Пол прищурился, точно пытаясь разглядеть Патрика, потом покачал головой и сжал руками виски.

— Что за черт! Что вы со мной сделали? — хрипло спросил он.

— Неважно! Если не скажешь, где меч, тебе придется испытать кое-что похуже, чем головная боль.

— На это уйдет… несколько минут, — покачал головой Пол, как бы стараясь стряхнуть с себя сон.

Кеннет нервно ходил по комнате.

— Маккарти будет здесь с минуты на минуту. Поспеши, Патрик. — Кеннет подозрительно посмотрел на Пола. — Он приходит в себя слишком быстро, если хочешь знать. Может быть, мы дали ему мало?

— Им занимался ты, Кеннет, это на твоей ответственности, — холодно заметил Патрик. — Ты сделал все, как я тебе велел?

— Да, конечно. Я сказал ему, что Кэрол прислала чай, а я вызвался привезти его, чтобы извиниться. За недоверие к нему, за то, что хотел, чтобы он убрался из нашей страны. А потом, когда он потерял сознание и упал на пол, взял у него ключи.

— Тогда перестань ныть, Кеннет. Все идет по плану. За исключением одной непредвиденной задержки. — Патрик тяжелым взглядом посмотрел на Кэрол. — После того как он взял меч в галерее, куда вы направились?

— К черту, Патрик! Я вовсе не собираюсь помогать тебе даже за все мечи Востока!

Она просунула руки под плечи Пола и помогла ему сесть, отчаянно надеясь, что у него есть хоть какое-то оружие на случай, если надо будет защищаться.

И в этот момент зазвонил телефон.

Все застыли.

Телефон все звонил и звонил, никто не пошевелился, чтобы снять трубку, и тогда включился автоответчик. Говорила Нэнси Гейлорд, Кэрол, как никогда, рада была слушать ее голос. Если бы только удалось ей как-то намекнуть!..

— Кэрол, Кэрол, я знаю, что ты там! Я уже всех обзвонила. Кто-то видел, как вы с Полом выходили из отеля. Мне надо поговорить с тобой. Это очень важно!

Нэнси рыдала в трубку; раздраженный Патрик, казалось, не знал, на что решиться. Наконец Кеннет прошептал:

— Нэнси прицепится как репей. — Он бросил на сестру подозрительный взгляд. — Что, Кэрол, и для нее ты подпорка?

— Я сейчас приеду! — между тем говорила Нэнси, рыдая и шмыгая носом. — Может, ты сейчас где-то на берегу и не слышишь меня? Мне очень жаль, если я чему-то мешаю, но я в таком отчаянии… Я просто не знаю, что делать! Ну пожалуйста, Кэрол! Можно мне приехать? Ты меня слышишь?

— Скажи, чтобы не приезжала! — холодно приказал Патрик, не мигая уставившись на Кэрол. — И поосторожней со словами. Если попытаешься позвать ее на помощь, я испробую этот меч на твоем любовнике!

И он опустил кончик меча, держа его буквально в сантиметре от живота Пола.

Кэрол понимала, что Патрик вполне способен осуществить свою угрозу. Она представила себе, что он сейчас проткнет Пола смертельным оружием, и с трудом поборола дурноту. Сжав плечо Пола, чтобы как-то подбодрить себя и его, она взяла телефонную трубку и выключила автоответчик.

— Нэнси, — проговорила Кэрол ровным голосом. — Что случилось?

— Мы… мы забеременели! — сквозь слезы выпалила Нэнси.

— Прекрасно! Ты же так давно этого хотела!

Кэрол видела нетерпение на лице Патрика и отчаянно пыталась придумать, как бы ей намекнуть Нэнси на то, что они в ловушке, но чтобы при этом Патрик и Кеннет ничего не заподозрили.

А Нэнси в это время быстро тараторила:

— Я не была уверена до нынешнего утра. А потом — я просто не могла поверить! Ты же знаешь, через какой ад нам пришлось пройти…

— Нэнси…

— Я поехала встречать мужа в аэропорт сегодня вечером, хотела сразу обрадовать его… Но прежде чем я успела ему сказать, он объявил, что между нами все кончено! — И она снова разрыдалась.

Кэрол была в отчаянии. Она не хотела ничего плохого Нэнси, не хотела обижать ее. Но она видела сверкающую сталь у самого живота Пола, и у нее не было выбора. Она только молила Бога, чтобы, несмотря на свои страдания, Нэнси сохранила здравый смысл. Пожалуйста, Нэнси! — молила Кэрол. Догадайся…

— Нэнси, мне очень жаль, но я сейчас не могу говорить. — Кэрол постаралась, чтобы это прозвучало многозначительно. — Попробуй позвонить кому-нибудь еще.

— Кэрол! Ты разве не слышала, что я сейчас сказала?! Мой муж хочет развода! Он зачеркнул всю нашу жизнь в тот самый момент, когда драгоценнейшая мечта осуществилась! Только ты одна можешь мне помочь…

— Мне очень жаль, Нэнси. Но сейчас неподходящее время. Позвони доктору! Вспомни, с каким сочувствием он всегда тебя слушал. Он же говорил — звони в любое время. Помнишь?

— Кэрол…

Нэнси явно смутилась: ее доктор как раз никогда не испытывал ни малейшего сочувствия, она постоянно жаловалась на него.

— Больше ничего не говори, — быстро сказала Кэрол. Она была рада, что Нэнси насторожилась, но боялась, что она начнет спрашивать, в чем дело. — Я действительно не могу сейчас разговаривать: у меня куча дел. — И, задержав дыхание, добавила: — Просто невозможно справиться!

Кэрол всей душой надеялась, что Нэнси поймет: ей нужна помощь. Сама она никогда не отказывала в помощи Нэнси: отменяла свидания, опаздывала по делам, одевалась и причесывалась под громкие рыдания Нэнси на ее кровати… Она отменяла даже самые важные встречи, чтобы не дать Нэнси потерять голову от горя!

— Кэрол… — Голос Нэнси звучал смущенно и неуверенно. — Я готова для тебя сделать все, ты знаешь. Ты всегда была замечательной подругой… — Последовало минутное молчание, как будто Нэнси мучительно пыталась сообразить, что происходит. — Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Просто пока не клади трубку. Дела не всегда идут так хорошо, как хотелось бы.

— Так можно к тебе приехать, Кэрол? — голос Нэнси на этот раз был ровным.

— Нет. Нельзя. Позвони другой подруге. Другой!

Опять наступила пауза. Нэнси размышляла. Кэрол понимала, как ей трудно, но больше ничего придумать не могла. Ей оставалось только ждать, затаив дыхание, ловя на себе нетерпеливые взгляды Патрика и Кеннета.

— Кэрол…

— Да?

— Может, мне стоит позвонить Джози? Как ты думаешь?

Вот теперь Кэрол готова была расцеловать Нэнси. Она догадалась! Джози работала в полиции и во время выставки дежурила возле галереи; недавно они пили с ней кофе в кафе на углу. Ни Кеннет, ни Патрик ее не знали.

— Я думаю, это прекрасный выбор! Именно с ней стоит поговорить. — Кэрол облегченно вздохнула. — Желаю удачи, Нэнси.

— И тебе того же, дорогая.

Кэрол повесила трубку. И в то же мгновение Патрик ткнул Пола в ребро кончиком меча. Пока несильно, не до крови, но серьезность его намерений не вызывала сомнений.

— Где меч, Дадзай?!

— В багажнике машины. — Пол посмотрел на Патрика сощурившись. — А теперь объясни мне, зачем ты пытаешься его украсть.

Патрик ухмыльнулся и пожал плечами.

— А почему бы и не рассказать? Пожалуй, ты имеешь право узнать о судьбе меча, прежде чем получишь свое.

— Спасибо, — насмешливо поблагодарил Пол.

Он попытался подняться повыше, но меч нависал над животом, приходилось двигаться очень осторожно.

— Я люблю старинные мечи, как тебе уже, вероятно, объяснила Кэрол. У меня одна из самых замечательных коллекций в мире. К несчастью, она не приносит дохода. А я хочу хорошо жить! И потому вынужден был искать что-нибудь ценное для продажи. И не просто дорогую вещь, а такую, чтобы мне хватило вырученных денег на всю оставшуюся жизнь. Я слишком дорожу своей репутацией коллекционера, чтобы идти на подобный риск дважды! Ведь нужно было обставить все таким образом, чтобы никто не заметил подмены. А кроме того — найти покупателя, готового хорошо заплатить и согласного на то, чтобы никогда и нигде не выставлять своего приобретения.

Патрик был на редкость словоохотлив и доволен собой: ведь он находился почти у цели и считал, что уже ничто не может ему помешать. Он даже опустил меч и отошел от Пола.

— Так случилось, что несколько лет назад я встретился с Кэрол и Кеннетом. И понял, какое феноменальное сокровище — цуба Такехиры. Я стал осторожно наводить справки на Востоке, в Европе, в обеих Америках — нет ли подходящего для меня покупателя…

— И ты забрал цубу? — нетерпеливо спросил Пол; он уже поднялся на ноги и медленно передвигался по комнате.

— Да. — Патрик посмотрел на Кеннета, и торжествующая улыбка заиграла на его лице. — Кеннет подменил ее в тот день, когда Кэрол открывала сейф в банке. Она ни о чем не догадалась, доверчивая душа!

Кэрол молча взглянула на брата, в глазах ее было горькое разочарование.

Кеннет ощетинился.

— Мне нужны были деньги! — воскликнул он защищаясь. — Ты не знаешь, что это такое, — каждый день слышать, какая у меня прекрасная сестра! Трудолюбивая, бескорыстная, замечательная… — Он зажал в кулак прядь своих волос и дернул, поморщившись от боли. — Я хотел денег, чтобы освободиться от тебя! Я устал быть постоянно кому-то обязанным. — Он горько рассмеялся. — Черт побери! Кому захочется, чтобы над его деньгами попечительствовала сестра-пуританка? Какой мужчина захочет оставаться вечным рабом собственной сестры?!

— Мне очень жаль, Кен, — прошептала Кэрол, и глаза ее наполнились слезами. — Я и понятия не имела о твоих страданиях! Я же не сама захотела стать попечительницей… Пожалуйста, давай мы вместе решим эту проблему! Ты же мой брат, Кен! Мой единственный брат! Помоги мне; мы сделаем так, как ты захочешь. Если ты одумаешься, пока не поздно…

Кеннет долго смотрел на нее, и какой-то проблеск нежности увидела она в его глазах. Так бывало в детстве, когда он во всем зависел от нее… Но негодование мужчины вернулось. Он покачал головой и скривил губы.

Патрик поднял брови и с притворным сожалением произнес:

— Слишком поздно, Кэрол.

Кеннет нахмурился и снова посмотрел на сестру. Но промолчал.

— Где цуба? — нетерпеливо и резко спросил Пол.

— В моей личной коллекции. — Патрик скромно улыбнулся.

— Значит, ты заказал копию и положил ее в банковский сейф Кэрол?

— Совершенно верно. Мы прекрасно понимали, что очень важно иметь хорошую копию: ведь надо было обмануть самых придирчивых экспертов. Задача, поверь, не из легких. И в этом смысле главную опасность для нас представляла Кэрол. Уж она-то наверняка обнаружила бы изъян. Я организовал изготовление первоклассной копии, за приличную сумму, должен признаться. И все-таки… Когда я получше рассмотрел ее, она меня не удовлетворила. Как-никак я могу считать себя специалистом в этой области. Я понял, что знаток заметит подделку. Но заказывать новую копию было поздно…

Кэрол смотрела на Патрика во все глаза. Этот человек совсем недавно держал в руках ее судьбу и совершенно хладнокровно прикидывал, как распорядиться ею…

— Я не был уверен, что мы сумеем обмануть других экспертов, — признался Патрик с некоторой смиренностью и холодно улыбнулся. — Но мы сумели! Когда фальшивая цуба была все-таки выставлена в галерее, никто не усомнился в ней. Впрочем, нас, очевидно, спасло то, что никто раньше не видел ничего сделанного рукой такого мастера, как Такехира… — Он пожал плечами и не закончил фразу.

— Если бы я только посмотрела на цубу перед тем, как сесть в самолет!.. — прошептала Кэрол.

— Но ты этого не сделала, — заметил Патрик. — Мы изо всех сил старались отвлечь тебя и посоветовали держать ценность подальше от чужих глаз, пока ты не доберешься до старшего Дадзая.

Теперь Кэрол все поняла. Она в упор посмотрела на своего вероломного партнера.

— У меня нет слов, чтобы выразить отвращение, которое я испытываю к тебе, Патрик, — сказала она.

Но Патрику, похоже, это было в высшей степени безразлично. Тогда к нему совсем близко подошел Пол и медленно произнес:

— Я думаю, ты подготовил кое-что в самолете, чтобы Кэрол не смогла долететь до Хикари?

— Ты угадал… — Патрик с притворным смущением пожал плечами.

Ни Пол, ни Кэрол не удивились его признанию: оба давно догадывались об этом. Но на Кеннета слова Патрика произвели впечатление разорвавшейся бомбы.

— Ты мне ничего не говорил! — Кеннет был потрясен. — Я же своими глазами видел письмо Сэя Дадзая! Ты говорил, что это счастливое совпадение… Я не знал…

— Заткнись, Кеннет! — приказал Патрик.

Кэрол обрадовалась, что ее брат хотя бы не пытался ее убить. Забрезжил слабый луч надежды.

— Зачем тебе понадобилось убивать Кэрол? — спросил Пол.

В его голосе было, очевидно, что-то магическое — с такой готовностью Патрик отвечал на все его вопросы.

— Я не хотел убивать ее. Я просто намеревался избавиться от копии цубы, — пояснил Патрик, с извиняющейся улыбкой взглянув на девушку. — А заменить копию настоящей цубой перед полетом на Хикари я не успевал. Понимаешь, копия цубы была испытанием для моего мастера. И если бы она меня удовлетворила, я бы попросил его сделать копию катаны, когда мы его добудем. Но мастер не выдержал испытания. Я понимал: копия не обманет твоего отца. Он видел оригинал в течение многих лет. Да и эти старые монахи на Хикари знают, как определять подлинность мечей и всего с ними связанного.

Когда я узнал, что Кэрол осталась жива, а цубу выудили из океана, мне пришлось пережить неприятные минуты. К счастью, оказалось, что я переоценивал обитателей Хикари. Когда ты достал цубу из кейса, тебе ведь и в голову не пришло, что это подделка! А твой старик и все ваши монахи, очевидно, слишком долго просидели в тумане на Острове Дьяволов и совсем забыли, как отличить подлинник от подделки.

Пол некоторое время смотрел в упор на цинично ухмыляющегося Патрика, затем медленно произнес:

— Ты действительно ошибся, Патрик Бэрстоу. Но не тогда, когда считал, что монахи обладают искусством идентифицировать старинные мечи. Ты ошибаешься сейчас. Моему отцу хватило одного взгляда на цубу, чтобы увидеть подделку. Мы с Кэрол решили устроить ловушку, и ты попался в нее, как неопытный щенок!

Лицо Патрика исказилось. Усмешку сменила гримаса злобы и ненависти.

— Все это уже неважно, Дадзай! Теперь вы у меня в руках. А если уж ты так прекрасно разбираешься в мечах, не хочешь ли продемонстрировать свое искусство мне — перед тем как свалиться со скалы в море?

— Зачем тебе это? — Пол как будто вспомнил, что отравлен, взгляд его стал мутным, он пошатнулся и оперся о плечо Кэрол.

— Потому что тот человек, которого ты убил несколько лет назад, был моим братом!

— Ах, вот оно что! То-то я все пытался вспомнить, где встречался с тобой. Так вот, я его не убивал. Это он пытался меня убить. После поединка. У меня не было выбора — я должен был защищаться.

Пол покачал головой, словно все еще находился в тумане от той отравы, которую они подсыпали ему в чай.

— По крайней мере, я рад, что ты его еще помнишь, — с горечью сказал Патрик.

— Как бы я мог забыть?! Он был единственным человеком, которого сразил мой меч! — серьезно сказал Пол.

— Я надеялся, что ты испытываешь чувство вины…

Пол незаметно загородил собой Кэрол. Она с удивлением почувствовала, что его тело излучает опасную силу.

— Я сожалею о смерти твоего брата, Бэрстоу, — сказал Пол. — Я не собирался его убивать, и ты это знаешь. Если бы я отчаянно не защищался, он бы меня убил за то, что я одержал верх в поединке с ним. Его убила собственная надменность; он не смог справиться со своим «я»!

— Ну что ж, в таком случае мое «я» не позволяет мне оставить смерть брата без отмщения, — холодно произнес Патрик. Он вытащил меч и согнул его, пробуя на гибкость. — Это, конечно, не Такехира, но пока ты будешь вспоминать, куда положил тот меч, я испробую на тебе этот, мой друг!

— Нет! — воскликнула Кэрол, когда Патрик сделал выпад.

Неожиданно Пол свистнул, и в то же мгновение погас свет. Пол схватил Кэрол за руку и бесшумно потянул за собой. В комнате ничего нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Сначала были слышны только злобные проклятия Патрика, а потом прогремел выстрел.

— Если ты не хочешь драться, Дадзай, я вынужден буду тебя застрелить! — угрожающе прорычал Патрик.

Вот когда Кэрол пригодилось ее умение двигаться бесшумно. Они оказались на улице, прежде чем Патрик понял, куда они делись. Кэрол и сама мало что понимала: все произошло так неожиданно! Она только изо всех сил вцепилась в руку Пола и старалась не отставать.

Пол, очевидно, решил, что не следует уходить далеко.

— Все будет хорошо, — прошептал он ей на ухо, затаскивая под укрытие скалы и загораживая собой. — Главное — доверься мне.

Кэрол обхватила обеими руками его мускулистую спину и почувствовала первый проблеск настоящей надежды. Пол поднял голову, прислушался, и ей показалось, что действие яда совсем перестало сказываться на нем. Когда он взглянул на нее, она увидела прежний блеск в его темных глазах.

— Я должна была догадаться, что ты не выпил чай, который принес Кеннет! — тихо сказала Кэрол.

Пол улыбнулся и погладил ее щеку теплой рукой. Потом нежно поцеловал и прижал к себе так крепко, что казалось, он хочет сделать ее частью своего тела.

Около двери домика раздался шум. Пол отпустил Кэрол и приложил палец к ее губам, призывая молчать.

— Кэрол! — позвал Патрик. — Я не знаю, что за трюк придумал твой друг, но, если тебе дорога жизнь брата, вели Дадзаю сейчас же подойти ко мне. Я отпущу тебя, если ты отдашь мне Дадзая! Я не собирался уезжать, но, видимо, мне придется немедленно изменить планы. Человек, желающий купить меч, считает, что я должен ехать к нему. Если Дадзай отдаст мне меч, я верну тебе брата.

Кэрол схватила за руку Пола, и он ответил ей успокаивающим пожатием.

И тут раздался крик Кеннета. Кэрол вздрогнула и подняла голову.

— Кэрол! — кричал Кеннет. — Он прижал меня к стене! Мне некуда деться; он меня разрежет этим проклятым мечом!

Кэрол затрясло, как будто она сама испытывала боль. Кеннет был ее младшим братом! Мальчиком, которого она когда-то успокаивала, лечила, утешала… Слезы наполнили ее глаза и покатились по щекам. Пол смотрел на нее внимательно и вопросительно, затем кивнул головой в сторону Патрика и Кеннета.

Кэрол поняла, что он готов встретиться с Патриком в поединке. Она еще крепче прижалась к нему и яростно замотала головой. Бесшумные рыдания сотрясали Кэрол. Он не должен умереть за ее брата! Она любила обоих. Кеннет так и не смог убить любовь, которую она испытывала к нему всю жизнь, каким бы он ни был плохим. В конце концов, он ее брат и она должна быть ему верна до конца! Но Кэрол не могла принести в жертву и Пола, которого любила больше всех на свете.

Опять раздался продолжительный крик.

— Он истечет кровью, если Дадзай не выйдет, Кэрол! — предупредил Патрик. — Я боюсь опоздать. Маккарти ждет на судне недалеко от берега; если я не принесу меч и цубу, он может уехать. Я этого не допущу. Скажи мне, где Дадзай, и ты свободна. Ты перевяжешь раны Кеннета, пока я займусь Дадзаем и возьму меч. Когда с ним будет покончено и я уеду, пойдешь к соседям за помощью…

Раздался выстрел, и камни каскадом посыпались позади дома. Кэрол не поняла, в кого стрелял Патрик: Кеннета он мог бы пристрелить в упор. И вдруг она вспомнила слова Пола о том, что он обеспечил себе прикрытие… Что он имел в виду? Может быть, и свет в доме погас не случайно?

Как бы то ни было, Кэрол было ясно одно: Патрик не собирался вступать с Полом в честный поединок. У него был пистолет, против которого невозможно сражаться, даже если бы у Пола был меч…

Полными слез глазами Кэрол взглянула на Пола, и он увидел в них такую любовь и веру, которых ему никогда не приходилось видеть прежде. Она не собиралась выдавать его Патрику — даже за жизнь брата, а Пол знал, как сильно она любит Кеннета. Ни одному мужчине не приносилась большая жертва, чем эта! — подумал он.

Пол нашел в темноте губы Кэрол и поцеловал. Это не был нежный, ласковый поцелуй. Он был полон боли и отчаяния. И надежды, что они найдут выход.

— Оставайся здесь, — прошептал Пол. — Не выдавай себя. Я займусь Патриком.

Голос его звучал твердо, и Кэрол поняла, что протестовать бесполезно. Сердце ее бешено колотилось. Она молча дотронулась до его щеки, и Пол бесшумно исчез, растаяв в темноте.




16


Обхватив себя руками, Кэрол изо всех сил прислушивалась, пытаясь понять, что происходит. Шагов Пола она не слышала и надеялась, что Патрик тоже.

Наконец до нее донесся шум драки, и Кэрол осмелилась выглянуть из-за камня. Было слишком темно, чтобы что-нибудь разглядеть. Она повторяла себе: надо оставаться на месте! Так сказал Пол, и она должна выполнять его указания… Но в этот момент кто-то закричал. Раздался громкий хрип и затем — продолжительный стон.

Кэрол, не выдержав, выскочила из-за камня и побежала к дому. Если Пол ранен, может быть, она успеет и спасет его! А если это стонет Патрик, то все в порядке, тогда они в полной безопасности. Только вот Пол рассердится, что она не подчинилась его приказу… Ну ничего, это она как-нибудь уладит, когда придет время. Только бы он был жив!

Двое мужчин боролись на ступеньках дома: один — с мечом, другой — без оружия. Кэрол остановилась на бегу, и ей захотелось закричать. Как безоружный может победить соперника с мечом в руках?!

Но вот Пол, уклонившись от резкого удара, сделал быстрый как молния прыжок — и Патрик оказался разоружен. Еще мгновение — и он закричал от боли. Пол одной рукой сжал его запястье, а другой обхватил за шею и, упираясь коленом ему в спину, потянул назад. Патрик совсем перестал сопротивляться.

— Спина! — кричал он голосом, от которого в жилах стыла кровь. — Ты ломаешь мне спину!

Кэрол подошла ближе и увидела, что ее брат лежит в нескольких метрах от дерущихся. Она бросилась к нему, встала на колени и приложила к его кровоточащей ране платок.

— Кэрол! — крикнул Патрик. — Скажи ему, чтобы он остановился!

— Тебе следовало бы переломить хребет, — сказал Пол сквозь стиснутые зубы. — А потом медленно разорвать на мелкие куски за все, что ты сделал с ней. Поверь, Бэрстоу, мне нужно огромное усилие, чтобы подавить в себе это желание. — Пол встретился глазами с Кэрол, и сердце ее дрогнуло от того, что она увидела в его глазах. — Скажи спасибо Кэрол Стивенс за свою жизнь! Мне кажется, она не стала бы благодарить меня за твою смерть. Думаю, что тюрьма будет для тебя лучшим наказанием…

Кэрол заметила, что какая-то темная фигура спускается к ним по камням. По всей видимости, это был мужчина. Подойдя поближе, он снял черную маску с лица.

— Кадзуо! — удивленно воскликнула Кэрол. — Я думала, что вы на Хикари!

— Пол-сан хотел, чтобы я был здесь. И я здесь.

— Ты в порядке? — спросил Пол Кадзуо.

Тот кивнул.

— Он плохой стрелок.

— И человек плохой. — Пол швырнул Патрика на землю.

Раздался шум колес приближающейся машины. Они повернулись посмотреть, кто это.

Полиция! За рулем сидела Джози, а рядом — Нэнси.

— Нэнси как раз перехватила меня, когда я уходила с дежурства, — объяснила Джози. — Мы решили поехать и проверить, все ли здесь в порядке. — Она огляделась и увидела Патрика, который корчился на земле у ног Пола. — Кто это, Кэрол? Может, кто-нибудь расскажет мне, что происходит? И чем мы можем помочь?

Кэрол почувствовала огромное облегчение.

— С удовольствием, — вздохнула она. — Во-первых, вы могли бы вызвать «скорую помощь». Патрик Бэрстоу здорово порезал моего брата. И самого Патрика надо подштопать, прежде чем вы привлечете его за покушение на убийство.

Джози вынула радиотелефон и соединилась с коллегами: арестовывать Патрика было не в ее компетенции. Потом она вызвала «скорую помощь».

Кэрол подошла к Полу и молча прижалась к нему плечом. Она думала о том, что он ей скажет, когда они наконец останутся одни. Что-то явно беспокоило его. Может, предстоящее прощание? Ведь он завершил здесь все свои дела… Кэрол почувствовала навернувшиеся слезы. Боже мой, ведь раньше она никогда не плакала…




Над скалами поднималось солнце, посылая длинные золотистые лучи через бесконечный голубой океан. Сквозь окна свет выгонял тьму ночи из домика на побережье. Изящное деревце в плоском горшке стояло как одинокий страж, а море постепенно превращалось в расплавленное золото.

Кэрол лежала на кровати одетая, как и Пол. Последние два дня совершенно лишили их сил. Когда они вернулись в домик, оба повалились на кровать и мгновенно заснули.

Кэрол первая открыла глаза и стала размышлять, что ждет их с Полом. Прошлой ночью у них не было возможности поговорить. Время летит так быстро! — подумала Кэрол печально. Она готова была отдать полжизни за еще несколько дней, проведенных с Полом…

В больнице ее успокоили, сказав, что раны Кеннета не смертельны, но доктор порекомендовал начать лечить его от алкоголизма, и как можно скорее. Кэрол стала вспоминать, когда он пристрастился к выпивке, и подумала, не Патрик ли приложил к этому руку, чтобы потом им легче было управлять? И если так, может, есть еще слабая надежда спасти Кена?

Патрик — другое дело. К нему Кэрол испытывала глубокую ненависть, вопреки всем усилиям оставаться спокойной. У него, конечно, был адвокат, но она сомневалась, сможет ли даже самый лучший адвокат на планете вытащить его. Пол заверил ее, что он проследит, чтобы сообщники Патрика — Саул Маккарти, богатый покупатель и мастер подделки — были привлечены по закону.

Пол наконец проснулся, повернулся на бок и посмотрел на нее, опершись на локоть. Глаза его были полны нежности, и сердце Кэрол заныло. Он провел рукой по ее волосам, запустил пальцы в шелковые пряди. Потом рука устремилась вниз, к блузке, пальцы занялись пуговицами и коснулись теплой нежной кожи.

Глаза его потемнели, когда он склонился над ней; его тепло обволокло Кэрол, губы слились с ее губами. Она застонала от уже знакомого чувства. Это чувство охватило ее с головы до ног, разожгло кровь, принесло радость сердцу.

Пол нетерпеливо снял с нее шелковую блузку и темно-коричневые брюки. Кэрол в таком же нетерпении дрожащими пальцами расстегнула его рубашку и прижалась к обнаженной мускулистой груди.

— Пожалуйста, повтори то, что ты говорила мне вечером, — прошептал Пол, неспешно лаская ее грудь.

Кэрол закрыла глаза, испытывая невероятное наслаждение от его прикосновений, и пробормотала:

— Вечером?

Пол перевернулся на спину, и она оказалась на нем. Прижимаясь щекой к его груди, обхватив руками могучие плечи, Кэрол хотела только одного — никогда не расставаться с ним.

— Ну, когда я был без сознания, ты сказала, что любишь меня… — проговорил Пол тихо.

Она уставилась на него пораженная. Неужели он все слышал?! Ах да! Он же на самом деле притворялся, что выпил яд! Интересно, произнесла бы она эти слова, если бы знала, что он слышит ее? Да и можно ли словами выразить то, что она чувствует к нему? Но если он хочет…

— Да… Люблю… Я сама не понимаю, как это произошло. Но ты незаметно вошел в мою жизнь, и я потеряла голову…

Глаза его стали совсем темными, похожими на полуночное небо. Кэрол почувствовала, как его тело напряглось возле ее бедер. И она улыбнулась.

— Надеюсь, ты не против? — сказала она, притягивая к себе его голову, чтобы насладиться его губами.

Он застонал и обнял ее так сильно, что она едва могла дышать.

— Кэрол… Кэрол…

Пламя опалило их обоих. Кэрол почувствовала, что он не может больше сдерживаться.

— Да, — задохнувшись сказала она, когда Пол стащил с нее оставшуюся одежду и разделся сам.

Его тело, его дрожащая рука, его страстные поцелуи говорили лучше всяких слов о его чувствах. Кэрол понимала, что нужна ему. Не только сейчас и не только физически. В нем жила жажда, которую она одна могла утолить. И она отдавалась ему целиком. Какое это было блаженство! Там, где он прикасался к ней, огонь обжигал ее плоть. Пол перевернул ее на спину, и она открылась ему навстречу, вскрикнув, когда он глубоко вошел в нее. Удовлетворенно застонав, Пол затих, уткнувшись ей в шею, пытаясь держать себя в руках. Он поднял голову, заглянул ей в глаза, и во взгляде отразилась такая глубокая страсть, что Кэрол почувствовала, как все муки и сомнения исчезают. Когда он стал медленно двигаться, она ощутила волну уже известного ей наслаждения. Ее сердце разрывалось от любви. Она больше не могла сдерживаться и заплакала, бормоча нежные слова, испытывая всеохватывающее желание.

— Ты моя, — стонал он. — Моя!

Они крепко обнимали друг друга, качаясь на волнах любви. Когда Пол успокоился, он озабоченно взглянул в ее залитое слезами лицо.

— И это девушка, которая никогда не плачет? — насмешливо спросил он. — Меня трудно в этом убедить. Неужели эти слезы — из-за меня? Я причинил тебе боль?

Кэрол покачала головой и храбро улыбнулась.

— Я плачу, потому что меня переполняют чувства. Они должны найти выход — вот и слезы.

Пол смахнул слезы с ее щек, потом нежно поцеловал распухшие губы и перевернулся на спину, увлекая ее за собой.

— Я никогда не верил в любовь, — сказал он, медленно лаская ее, наслаждаясь атласной кожей и удовольствием просто лежать рядом с ней. — Я думал, любовь не для меня. Может быть, для тех, кто родился в нормальной благополучной семье… Даже став достаточно взрослым и поняв, что не отвечаю за грехи своей матери, я все равно не верил, что встречу женщину, достойную того, чтобы потерять из-за нее голову.

Кэрол вздохнула, слушая его. Она была благодарна Полу за то, что он откровенен с нею; она знала, что не должна рассчитывать на счастливое будущее. И все-таки… Она надеялась на чудо. Но чуда не произошло. Она не сердилась на Пола — наоборот, он выглядел сейчас странно беззащитным. Кэрол нежно погладила его волосы и осмелилась сказать то, что давно хотела.

— Ты вовсе не обязан любить меня, — неуверенно прошептала она. Проклятые слезы угрожали снова появиться, и Кэрол поспешила успокоиться. — Не потому, что я не хочу, чтобы ты меня любил, дело не в том…

— Кэрол… — хрипло произнес Пол.

Она покачала головой.

— Все в порядке. Я смогу любить тебя за нас двоих. Может, во всем виноват твой остров? Я была там такой беспомощной и ты меня заколдовал? — Кэрол попыталась пошутить, но у нее не очень получилось. — Короче говоря, если ты захочешь дать мне должность любовницы… Я прекрасно знаю, что недостаточно квалифицированна для этого, но поскольку место пока свободно… ну, по крайней мере, как я слышала…

Она замолчала, глядя на него с ужасом. Пол удивленно смотрел на нее во все глаза; его лицо внезапно исказилось неподдельной болью.

— Кэрол! — произнес он дрогнувшим голосом. — Я не собирался просить тебя быть моей любовницей!

— О… В таком случае забудь о моих словах! Я просто подумала: не можем же мы вот так лежать и молчать… Мне так трудно, Пол! Я никак не могу представить себе, как я с тобой расстанусь…

И опять ей почему-то стало жаль Пола. Выражение боли в его глазах, казалось, становится все сильнее.

— Когда-нибудь ты влюбишься, — прошептала Кэрол, кладя голову ему на плечо, обхватив руками шею. Она не могла вынести его взгляда, ей не хотелось, чтобы он страдал из-за нее. — Твоя избранница будет самой счастливой женщиной в мире…

Голос ее стал совсем слабым; она дрожала, ей было нехорошо.

Пол вздохнул, поднес ее руку к губам, поцеловал и заглянул в полные слез глаза.

— Я уже влюблен… — тихо произнес он.

Сердце Кэрол остановилось. В горящих глазах Пола сверкала решимость.

— Она вошла в мою жизнь, как звезда с ночного неба, — продолжал он. — Она принесла свет туда, где была сплошная тьма, и заставила меня вспомнить, как смеются от радости. А ее мужество научило меня, что твердость и сила могут скрываться и под нежной, хрупкой оболочкой…

Он поцеловал Кэрол, потом поднял голову, слегка потрепал ее волосы и проникновенно взглянул в широко раскрытые серые глаза.

— Я не хочу, чтобы ты была моей любовницей! — хрипло сказал он. — Мне этого мало!

Пол улыбнулся, увидев, как она потрясена.

— Не только ты чувствуешь себя странно, дорогая моя, — вздохнул он. — Я тоже долго пытался понять, что со мной происходит… Я бываю спокоен, только когда держу тебя в объятиях и знаю, что ты в безопасности.

Он легонько поцеловал Кэрол, улыбаясь ее реакции. Девушка была так удивлена, поняв, что он говорит вполне серьезно.

Она обняла его, и они замолчали. Затем Пол прошептал что-то ей на ухо. Кэрол повернулась и заглянула в его лицо.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что люблю тебя, — произнес он твердо. — И будь я проклят, если вернусь на Хикари без тебя!

Он держал ее в крепких объятиях и наслаждался покоем. Кэрол чувствовала, как этот покой передается ей, и слушала его, затаив дыхание.

— Хикари будет цивилизованным островом, — говорил Пол. — В конце концов мы сумеем избавиться от средневекового уклада. Конечно, это долгий процесс. Так что я не уверен, захочешь ли ты вернуться со мной и жить там, пока мы будем пробивать дорогу в новое столетие…

Кэрол все еще боялась поверить, что это не сон, что она действительно слышит эти слова, которые так давно хотела услышать.

— Но ты же никогда не собирался усложнять свою жизнь присутствием женщины! — тихо сказала она. — Неужели до встречи со мной ты никогда никого не любил?

— Иногда мне казалось, что любил, но теперь я понимаю: это была не любовь. И уж во всяком случае я никогда не думал серьезно о браке, Кэрол. — Он печально улыбнулся. — Хотя Этсу, как ты знаешь, очень старается направить меня на путь истинный.

Кэрол улыбнулась, вспомнив старую японку. Она бы рассмеялась, если бы не была так смущена переполнявшими ее чувствами.

— Я хочу жениться на тебе, Кэрол Стивенс, — торжественно провозгласил Пол.

Кэрол уставилась на него. Пол был очень серьезен.

— Я никогда не видел тебя такой потрясенной, — Пол не выдержал и рассмеялся.

— Да я просто никак не могла ожидать от тебя таких чувств!

Пол наклонился к ее плечу и нежно коснулся его губами.

— Не могу понять почему, — пробормотал он. — Я так старался тебя соблазнить…

— Но соблазнить — это одно, а вступить в брак — совсем другое, — прошептала она.

Пол взял ее лицо в свои ладони. Глаза его опять потемнели от переполнявших чувств.

— Я хочу услышать, как ты скажешь: «Я согласна, Пол! Я поеду с тобой». Ты мне нужна, Кэрол. К черту все! Ты ведь знаешь: я не из тех, кто нуждается в людях; я и свою жизнь превратил в уединенный остров. Хикари будто специально создан для меня… Но теперь все будет не так, как прежде! Я знаю, чего мне не хватало. Я понял: взаимная нежность, поддержка, обмен мыслями, юмор, споры — все это гораздо более важно, чем та любовь, которую я знал до сих пор.

Глаза Кэрол снова наполнились слезами, и Пол провел пальцем по ее векам.

— Я все время заставляю тебя плакать, — тревожно сказал он. — Может быть, тебе плохо со мной? Может быть, ты не хочешь возвращаться на этот остров, полный теней прошлого?

Кэрол с жаром обвила руками его шею и перестала сопротивляться слезам радости, которые все текли, несмотря на его нежные поцелуи.

— Я люблю тебя до сумасшествия, Пол Дадзай! — проговорила она сквозь слезы. — И если ты не женишься на мне, не заберешь меня с собой, не будешь вместе со мной воспитывать детей, я приеду и буду охотиться за тобой как привидение. И поймаю!

Пол облегченно вздохнул и чуть не задушил ее в объятиях. Их губы встретились, тела переплелись. Кэрол показалось, что их жизни соединились в одно прекрасное целое.

— Я люблю тебя, — прошептал Пол.

И она улыбнулась сквозь слезы.

— Когда мы поедем обратно, ты расскажешь мне все легенды Хикари?

— Да, любовь моя! — бормотал он между поцелуями. — А потом мы создадим свои легенды, наши правнуки станут их рассказывать своим детям. Обещаю тебе.

Когда Пол наклонился еще раз поцеловать ее, солнце выпустило золотые пальцы, неся тепло жизни через широкий волнующийся Тихий океан.

Где-то далеко лежал остров легенд Хикари, который обволакивали таинственные туманы, поднимающиеся над древним океаном. Остров как будто ждал, когда вернется его хозяин. И выбранная им женщина — вторая половина его сердца.

Двое, которые пойдут дальше вместе как единое целое, выкованное в огне любви.




Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.


notes



Примечания





1


Татами — очень плотные, толстые циновки, которыми застилается пол в японских домах. (Здесь и далее прим. ред.)




2


Футон — матрац или подстилка; используется в Японии в качестве постели.




3


Тян — уменьшительно-ласкательное наращение к именам собственным.




4


Цуба — металлическая пластина на японских мечах, отделяющая рукоятку от лезвия.




5


Катана — японский короткий меч, заточенный с двух сторон.




6


Ниндзя — буквально «лазутчик»; профессиональные шпионы, специально обученные для выполнения особых поручений.




7


Кендо — фехтование на японских мечах.




8


Сама — именное наращение, выражающее почтительность.




9


Патио — открытый внутренний двор, окруженный галереями.




10


Сэнсэй — почтительное обращение к учителю.




11


Нагината — род алебарды с длинным древком.




12


Таби — японские носки с отделенным большим пальцем.




13


Гарда — то же, что и цуба.




14


Якуза — японская мафия.




15


Сёгун — военный правитель Японии.




16


Атари — здесь: готово, угадал.




17


Го — старинная японская игра в фишки.




18


Мачете — длинный нож для уборки сахарного тростника в Латинской Америке.




19


Кабуки — классический театр Японии.




20


Но — разновидность традиционного японского театра.