На тёмной стороне Земли
Леонид  Владимирович Сидоров


Современная наука подошла к основе нашего бытия. Ученые строят множество теорий, пытаясь описать устройство нашего мира и множество других. Впрочем есть и такие, кто отрицает все теории вместе взятые. Но иногда бывает так, что только покинув наш мир при неудачном стечении обстоятельств, ты понимаешь, что остальные миры — не менее реальны…


Сидоров Леонид Владимирович

На тёмной стороне Земли


Пролог


— Герр Исаефф? — подозрительно уставился на меня охранник Гельмут сквозь оправу тонких очков, внимательно сверяя мою улыбающуюся худую физиономию с фотографией удостоверения. Нет, ну что за педантичный народ эти немцы, как будто мы не встречаемся каждый перерыв за чашкой кофе! Правда в отличие от него я заказываю свежевыжатый апельсиновый сок, но сути дела это не меняет. Да и кроме того, я и так уже прошел аж целых два периметра охраны.

Я принял гордый и напыщенный вид. Щёлкнув пятками кроссовок, без запинки оттарабанил на чистейшем немецком:

— Нет, герр офицер! Подозреваю, что здесь произошла какая-то досадная ошибка! Я есть Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен!

По-моему такого имени ещё не было. Эта своеобразная игра идёт между нами уже почти целый год. Настырный немец безуспешно пытается, чтобы я покорно согласился с моей фамилией, вытисненной на пластике удостоверения. Как бы ни так, нас измором не возьмешь! К примеру, не далее как вчера, я был адмиралом русского царского флота Иваном Фёдоровичем Крузенштерном.

Гельмут обречённо вздохнул, возвращая корку пластика. Близоруко уткнувшись в стол, снова что-то быстро черканул на листочке. Есть сведения, что в свободное время он тщательно изучает выдаваемые мной наобум различные исторические персонажи. Улыбнувшись напоследок самой наичестнейшей улыбкой, я миновал последний периметр охраны на пути к отцу в лабораторию.

Собственно, я являюсь полным однофамильцем знаменитого экранизированного персонажа Штирлица. Несмотря на прошедшие со дня премьеры годы фильм до сих пор жутко популярен среди русскоязычных. Да что там говорить, мой отец Максим Сергеевич Исаев — его давний закоренелый поклонник. Ну и естественно, моё имя уже было предопределено ещё до рождения, что впоследствии явилось поводом для массы шуток и приколов, как с его стороны, так и со стороны моих нынешних коллег по работе.

Правда в отличие от экранного тёзки, сложением и здоровьем я не блистаю. Зрение минус шесть, рост метр шестьдесят, щупленький. А всё это потому, что роды у мамы прошли тяжёло, пришлось делать кесарево, ещё плюс не сразу задышал. Врачи тогда сказали, что здорово повезло, что я вообще на свет появился. Сомнительный комплимент с их стороны.

С тех пор я немного окреп, но остались вегето-сосудистая дистония и другие болячки. Короче, спортивных успехов можно и не ждать, а издали меня вообще до сих пор принимают за пацана. И так незаметно сложилось, что я пристрастился к программированию и ко всему компьютерному. Начав с примитивных игр-стрелялок, сейчас занимаюсь кое-чем посерьёзнее. В перерывах между стрелялками, разумеется.

Да, совсем забыл сказать, мы с отцом работаем недалеко от Женевы в научно-исследовательском центре Европейского совета ядерных исследований. Конечно, это слишком громко сказано, что я работаю. В отличие от меня, в полном смысле этого слова работает только отец, физик по специальности, а я всего лишь скромный служащий, обкатывающий на суперкомпьютере различные математические модели.

В лихие девяностые, с распадом Союза, когда историческая Родина затрещала по швам и научные работники стали вдруг совершенно никому не нужны, папа с мамой крепко задумались и эмигрировали из развалин СССР, а осели здесь, в Швейцарии, благо мама знает французский и немецкий, а он неплохо говорит по-английски. К тому же отец хорошо известен в европейских научных кругах, поэтому наша семья устроилась на новом месте жительства почти без проблем. Соответственно, в то время я был ещё совсем маленький, зато ныне могу свободно шпрехать на четырёх языках. Впрочем, я снова отвлёкся.

Ухватившись за дверную ручку, едва не получил открывающейся дверью по лбу. Хорошо хоть успел отскочить в сторону. Так ведь и убить можно ненароком! Отец остановился на пороге в глубокой задумчивости с кипой листков в руке. Рассеянно перелистав пару страниц, близоруко взглянул на меня из-под массивной оправы очков, мгновенно расплывшись в хитрой усмешке:

— Ага, а вот и Штирлиц идёт по коридору!

Это старый прикол такой. При неожиданной встрече он всегда цитирует кадр из любимого фильма. Я чуть было не парировал кратким «Натюрлих!», но только неопределённо хмыкнул. Как всегда критически осмотрев мой внешний вид, он зашуршал листками и решительно протянул мне добрую половину пачки:

— На вот, трудись. За сегодня посчитать успеете?

Я мрачно посмотрел на солидную кипу расчётов. Похоже, наша очередная сетевая войнушка сегодня накрывается блестящим медным тазом.

— Мы очень постараемся.

— Вот и старайтесь, — коротко хохотнул он, и ободряюще потрепав мою шевелюру, куда-то опять срочно заторопился. Уныло прикинув вес бумаги, я побрёл к молодым коллегам — непризнанным компьютерным гениям.

На пороге кабинета быстро оценил обстановку. Всё выглядело внешне спокойно, Женька с Колькой, такие же выходцы из России, как и я, азартно обсуждали очередной этап игры, немцы Ганс и Карл сосредоточенно и мрачно долбили по клавиатуре. Судя по хмурому виду, опять безнадёжно проигрывали. Я деликатно кашлянул, привлекая внимание.

— Шо, опять? — характерным хрипловатым голосом Джигарханяна поинтересовался Женька, удивлённо округлив глаза.

Я обреченно вздохнул, прикидывая вес бумаги:

— Ага. Вот это за сегодня нужно срочно прогнать.

Ганс и Карл понятливо переглянулись. Ну надо же, какие сообразительные ребята, моментально вникают без перевода. Нужно заметить, что во время совместной работы они набрались от нас чересчур много простых и доходчивых русских слов. Сразу хочу уточнить, что я тут совершенно ни при чём. Не буду указывать пальцем, но это были Женька и Колька. Это всё их тлетворное влияние. Нет, обычно это ребята культурные и воспитанные, практически гордость прогрессивной молодёжи, но временами бывает так, что они излишне эмоционально комментируют очередной синий экран смерти зависшего компа в самый ответственный момент игры. «Твой кролик написал» — это ещё самое лёгкое из того, что тогда громко разносится окрест. Такая старая добрая программистская русскоязычная шутка.

На глаз разделив листки поровну, протянул коллегам:

— Поехали…

Началась кропотливая работа. Не вникая в цифры, мы вводили расчётные данные в систему. Готовился пуск Большого адронного коллайдера, или как мы его в шутку называем Большого гудронного провайдера. По этому поводу в прессе уже разгорелись нешуточные страсти. Некоторые газеты на полном серьёзе обещали появление чёрной дыры, которая поглотит всю нашу старушку планету, а другие туманно намекали на предстоящий грандиозный прорыв в науке. Сдержанная позиция последних мне особенно по душе. Из разговоров с отцом, когда на простом языке он рассказывал идею готовящихся экспериментов, я более-менее представлял себе весь замысел.

Надеялись обнаружить многое. Возможно и таинственную, так называемую тёмную материю и тёмную энергию, о которой никто ничего толком не знает, кроме того, что она есть. Известно только, что эта эфемерная субстанция заполняет примерно девяносто процентов пространства, а всё остальное наша до боли родимая материя.

В ходе экспериментов учёные Центра надеялись обнаружить бозон Хиггса, объясняющий само появление массы. Если честно, то я завидовал отцу. Дома он с горящими глазами так увлечённо пытался рассказать мне об этом, то и дело срываясь на непонятные физико-математические термины, что я даже временами совершенно переставал его понимать, вспоминая старый анекдот про мальчика-дауна. «Папа, а ты с кем сейчас разговаривал?» — хотелось спросить в этот момент, но я сдерживался. Единственное что я понял из всех научных разговоров, что вокруг нас существует нечто, что никак не ощутимо современными приборами. Но не потому, что это в принципе непознаваемо, а потому, что мы пока не знаем, как это сделать. Вот тут нам и поможет БАК.

Вот так незаметно и наступил волнующий день официального запуска коллайдера. Конечно, до этого уже делали технические старты оборудования для проверки работы систем. Отец собирался на работу особенно тщательно. Он долго брился в ванной и даже ухитрился не порезаться. Быстро собравшись, этаким бодрячком придирчиво осмотрел мой внешний вид.

Это было ужасно. Мне пришлось впервые в жизни надеть строгий костюм, и даже, о боже, эти дурацкие кожаные туфли под цвет костюма! После традиционных джинсов и футболки я почувствовал себя словно чопорный английский джентльмен времён девятнадцатого века на разнузданном гей-параде в Амстердаме. А идиотский галстук стискивал шею словно петля. Я вдруг отчётливо осознал, каково это быть повешенным.

Отец огорошил меня неприятным известием ещё вчера.

— Кстати, штандартенфюрер, у меня для тебя есть одно наиприятнейшее известие. Ты будешь присутствовать при официальном запуске коллайдера в числе представителей технических служб. Гордись, партайгеноссе, это важный исторический момент. Там будут первые лица государства, учёные, журналисты и красочные фотографии. Кстати, форма твоей одежды — парадная.

Я как раз вяло пережёвывал ужин и слушал вполуха.

— Ты слышишь меня? Это значит, что твоя обычная одежда типичного парижского клошара, как говорят в вашей молодёжной среде, совершенно не катит.

— По такому торжественному случаю я надену новую белую футболку, — едва не поперхнувшись от неожиданности, невнятно поклялся я с набитым ртом.

— Ты можешь надеть даже двое новых малиновых штанов сразу, но только в другой раз. По-моему я совершенно ясно выразился — форма парадная. Это означает, что у тебя должен быть цивильный вид.

— А что это такое? — осторожно поинтересовался я.

— Максим, завтра ты наденешь строгий костюм! — сурово взглянув, отчеканил отец.

Ну всё, это конец. Когда он называет меня Штирлицем или штандартенфюрером, слабая надежда на перемену решения ещё остаётся, но когда называет моё настоящее имя — пиши пропало. Я судорожно сглотнул и с мольбой посмотрел на маму, которая с улыбкой слушала разговор и не вмешивалась. Увидев мой взгляд, лишь сделала неопределённое движение бровями. Вот и ищи у неё поддержки после этого!

Ночью я и так плохо спал, а перед выходом из дома уже у самых дверей отец окончательно испортил настроение, пристроив в нагрудный карман моего костюма элегантный белый платочек.

— Учись студент, — назидательно сказал он.

— Кстати, о студентах. Ты уже определился с выбором?

— Думаю, что сейчас не самое время для обсуждения этой темы. Мы реально можем опоздать, — уклончиво пробормотал я, теребя рукой галстук.

Отец снова напомнил о продолжении моей учёбы. Хочет, чтобы я пошёл по его стопам и стал физиком. Лично я подумываю только о программировании. В итоге назревает классический конфликт отцов и детей.

Он печально вздохнул, протягивая брелок от машины:

— Ладно, советский разведчик, опять вывернулся. Давай спускайся вниз и жди меня.

Заметно повеселев от того, что снова так удачно удалось отвертеться от судьбоносного разговора, позвякивая брелком с ключами, я спустился к машине.

Ранним утром на улице было промозгло и туманно. Европейская мягкая осень уже полностью вступила в свои права. Зябко поёжившись, я открыл дверцу авто и юркнул в салон. Отец не заставил себя долго ждать и по-хозяйски уселся за руль. Некоторое время сосредоточенно помолчав, обратился ко мне:

— Ну что, партайгеноссе. Готов ли ты снова к труду и обороне?

Я уныло посмотрел на свой франтоватый прикид и мрачно кивнул. Отец улыбнулся моему подавленному виду и включил зажигание:

— Вижу, что всегда готов. Тогда поехали. К шефу, — чисто с Папановскими интонациями добавил он.

На работу мы прибыли вовремя, даже немного раньше. С парковкой сразу возникли некоторые проблемы, потому что вокруг было не протолкнуться от машин журналистов с пузатыми спутниковыми тарелками. Удачно пройдя фейс-контроль, мы разбрелись по кабинетам. Старт был назначен на десять.

Когда я робко проник в рабочий кабинет, меня встретила полная тишина. Едва взглянув, Колька так застыл с открытым ртом, выставив на всеобщий обзор традиционный полупережёванный утренний гамбургер. Наконец справился с изумлением и, кое-как протолкнув завтрак внутрь поспешным глотком кофе, хрипло произнёс:

— Ну Макс, ну ты это, ну ваще отпад! Сегодня женишься? И кто она? Или может быть он, сейчас это модно! Надеюсь, эта особа королевской крови?

— И тебе привет. Ладно, не прикалывайся, мне и так плохо, — страдальчески ответил я, степенно проходя мимо провожающих меня ошарашенным взглядом Ганса и Карла. Наконец они тоже опомнились и поздоровались. Вот что значит настоящая тевтонская сдержанность! Женька, как обычно, слегка задерживался. Я оттянул узел дурацкого галстука, включил комп и начал шариться в новостях Интернета. Всё равно до запуска осталось времени ещё целый вагон и маленькая тележка, то есть почти целый час.

За двадцать минут до символического старта я решил, что уже пора. С трудом оторвавшись от монитора, уныло потащился участвовать в торжественном мероприятии, в глубине души очень надеясь слинять оттуда при первой возможности. Народ провожал сочувственными взглядами — они уже начали очередную сетевую миссию по спасению мира без меня.

Миновав суету у входа в зал для пресс-конференций, я прошёл внутрь, разыскивая тихий уголок где-нибудь в сторонке, и сразу же наткнулся на отца. На фоне галдящих журналистов, гостей и научных сотрудников Центра он оживлённо беседовал с импозантным дядькой типично профессорского вида с шикарной бородищей, ничуть не хуже чем у вновь популярного нынче Карла Маркса.

Разговор вёлся на русском о каких-то страпельках и комптоновской длине волны. Я сразу поскучнел и понял, что тут дело тёмное, в буквальном смысле слова. Дома в околонаучных разговорах отец тоже иногда срывался на эти непонятные термины. По личному опыту я знал, что такие умные беседы могут продолжаться месяцами. Он настолько увлёкся разговором с собеседником, что даже и меня не заметил!

На очередной фразе «плотность квинтэссенции в таком случае может достигать» я внезапно почувствовал, как резко тяжелеют веки. Серьёзно опасаясь, что вот-вот перейду в фазу крепкого сна прямо посреди конференц-зала, с трудом подавляя широкий бегемотный зевок, тихо бочком отошёл от беседующих и направился к укромному неприметному местечку, надеясь отсидеться с умным видом.

— Максим, да будет тебе известно, что сегодня ты ещё задействован на дегустации блюд молекулярной кухни и экскурсии по туннелю на электромобилях! — внезапно крикнул отец вслед.

Надо же, всё-таки засекли. Я обернулся и кивнул с кислым видом. Ну что за день невезучий сегодня, становится всё хуже и хуже! Молекулярная кухня, ведь придумают тоже. Можно подумать, что вся наша остальная кухня не молекулярная, а целиком состоит из их любимой тёмной материи, а готовится на такой же энергии.

Ладно, это уже придирки. Просто тамошние повара настолько зверски химичат с запахами и вкусовыми ощущениями, что временами вообще непонятно, что же такое на самом деле ты сейчас жуешь. А вот прокатнуться на электромобильчике по туннелю дело совсем неплохое. Главное, никуда не торопиться и далеко не уезжать, всё-таки труба под землёй почти на тридцать километров тянется. Да и к тому же на стометровой глубине. А там и тихо слинять можно.

Наконец началась торжественная часть. Среди прочих влиятельных лиц со вступительной речью выступил директор Центра. Он красочно описал открывающиеся грандиозные перспективы развития науки и ожидающие нас научные открытия. Дальше начали выступать другие важные лица, но мой взгляд уже совсем расфокусировался, да и кислорода здесь стало совсем маловато. А всё галстук рулит. Короче, в итоге проснулся я только на заключительной фразе очередного выступающего:

— А потом мы приглашаем всех заинтересованных лиц на экскурсию в туннель, где вы сами сможете убедиться, что наши технологии совершенно безопасны.

Я едва тупо не заржал спросонья. «И почесал хоботом свой спинной плавник» — вдруг не к месту вспомнился анекдот. Судя по всему, я проспал символическое нажатие пусковой красной кнопки. Эх, какую важную историческую веху пропустил. А, в конечном итоге, всё это ерунда, главное, чтобы в это время я случайно прессе в кадр не попал. Отец этого точно не простит. А что собственно, может я и вовсе не спал, а внезапно решил быстренько просчитать в уме квадратуру круга. Вот поэтому для полной сосредоточенности и закрыл глаза на некоторое время. Ну буквально на полчасика. Так и скажу в случае чего. Ведь в нашем нелёгком деле программиста главное — что? Правильно! Главное — ошеломить собеседника внезапным быстрым и почти правдивым ответом.

Впрочем, благодаря такому лёгкому скажем так забытью, более приятная часть церемонии наступила гораздо быстрее. На дегустации блюд молекулярной кухни среди прочей жующей братии незаметно для окружающих я рассеянным жестом умыкнул в карман небольшой бутербродик в салфетке. Для последующего частного детального изучения. Уж больно захотелось разобраться, чего они туда понапихали. Как говорится, хроматограф покажет.

Когда присутствующие гости уже достигли максимально благодушного настроения от молекулярных яств, наступил черёд экскурсии. Под шумок я с озабоченным видом направился было в рабочий кабинет, где ребята наверняка заждались моих высокопрофессиональных навыков, но отец постоянно оказывался поблизости и упорно сверлил меня подозрительным взглядом. Уж его-то не проведёшь. Я продемонстрировал полный энтузиазм по поводу дальнейшего продолжения банкета. Ещё раз испытующе взглянув, он успокоился и устроился за рулём электромобильчика. Рядом уселся тот самый дядька профессорского вида. Они степенно покатили вдоль трубы ускорителя, оживлённо дискутируя по пути и время от времени размахивая руками в пылу беседы.

Я покорно уселся за руль свободного транспорта и уныло поехал следом, надеясь затеряться в ближайшем закутке. А кстати, вот и он. Пропустив вперёд сверкающую вспышками фотоаппаратов галдящую журналистскую братию, я плавно снизил скорость и свернул в технологический тупичок. Ну вот, дело сделано, мой план блестяще удался. Пережду здесь, а потом выберусь наверх.

Возликовав, решил скоротать время с пользой для тела. Ведь можно изучить не только химический состав бутерброда, но собственно и не менее важные для пытливого ума настоящего исследователя вкусовые качества. Бездушный хроматограф пусть подождёт, ведь он не сможет оценить по достоинству весь тонкий вкус и аромат молекулярной кухни.

Сунув руку в карман, достал припасённый бутерброд и освободил от салфетки. Ноздри уловили восхитительный аромат свежего хлеба с беконом. Ну надо же, чего только люди не придумают, лишь бы нормальной живой пищей не питаться. Современные новомодные тенденции, Гринпис и всё такое. А может у моих потомков от этого бутерброда жабры вырастут. Это кто-нибудь проверял? Так вот, пусть я буду первым, кто осознанно испытает это на себе, ведь чего не сделаешь ради науки.

С энтузиазмом откусив солидный кусок, я сосредоточенно задвигал челюстями. Да уж, на вкус разницы никакой, может он и вовсе не молекулярный, а самый что ни на есть настоящий? Ладно, нечего тут долго рассиживаться, пора выбираться, да и толпа вроде как уехала далеко вперёд. Я вылез из электромобиля и осторожно заглянул за угол. Тихо в лесу, значит и нам пора. Засунув остаток бутерброда целиком в рот, я деловито уселся за руль и медленно выжал акселератор, трогаясь с места. Вдруг, едва не врезавшись, мимо меня резво пронёсся приотставший от основной группы журналист. Я даже вскрикнул от неожиданности и тут же страшно поплатился. Остатки полупережеванного бутерброда мгновенно закупорили дыхательное горло. Яркая вспышка боли взорвалась в голове…


Глава 1


Как же болит всё….Будто пропустили через мясорубку. Я с трудом приоткрыл глаза. Сквозь мутную белую пелену маячит несуразная фигура. Шевельнулась и медленно наклонилась ко мне. В груди словно вспыхнуло пламя. Что творит гад, без наркоза живого человека режет! Дико заревев, я изогнулся и со всей дури ударил двумя ногами одновременно, отбросив мясника. Коротко хекнув, он сложился пополам и бесформенной кучей отлетел в сторону.

Я вскочил и с ужасом посмотрел на мою рану. Из солидного разреза поперёк груди обильно сочится зеленоватая кровь. Зеленоватая? Не веря глазам, медленно провёл ладонью по телу, смахивая вязкий сгусток. Кровь действительно изумрудно-зелёного оттенка и к тому же слегка флуоресцирует! Но это ещё полбеды! Вместо моей привычной родной ладони раскорячилась перепончатая лапища с пятью когтистыми пальцами, а на месте положенного каждому человеку мизинца торчит второй большой палец, украшенный здоровенным втягивающимся острым когтем. Что за бред? В ушах гулкими толчками застучала кровь. Сквозь неясную муть, заволакивающую глаза, попытался целиком разглядеть своё, точнее не моё бледное тело.

Вся внешняя сторона перевитых мышцами рук от ладони и до плеч покрыта маленькими круглыми роговыми наростами. Длинные мускулистые ноги оканчиваются массивными перепончатыми ступнями с громадными когтями. Я оторопело выдвинул и втянул их. Медленно переведя взгляд по ногам чуть повыше, почувствовал себя совсем плохо. Напрочь отсутствовали привычные с детства половые признаки! Короче, здрасьте!

Чёрт побери, что творится? Какой дурью меня накачали? Лихорадочно протёр глаза, пытаясь очнуться. Приступ безумной паники не помог. Картинка осталась прежней, только слизь с глаз смахнул. Зато зрение стало просто поразительным, даже без привычных очков.

Сзади послышался едва слышный на самой грани восприятия тревожный звук с нарастающей частотой. Словно бормашина стоматолога на самых высоких оборотах. Мгновенно сработали геймерские навыки. Недолго думая, я резким перекатом прыгнул через стол в сторону. Не рассиживаясь на одном месте, тут же юркнул за ближайшую тумбу и залёг. Буквально через какой-то миг предыдущее убежище с противным скрежетом вспухло и развалилось. Нифига себе война! Чем так шмальнули? А как же предупредительный выстрел в воздух, где гуманизм? Если так дальше пойдёт, то мне точно будет хана!

Быстро огляделся по сторонам. Снизу обзор ни к чёрту, а голову под выстрел подставлять я не дурак. Плохо. Никакой даже самой завалящей дыры поблизости, дальше метрах в двадцати сплошная дымящаяся пелена, переходящая в светящийся потолок. Короче, шансов никаких, подстрелят, как кролика.

В голове возникло странное ощущение, будто противник шевельнулся и направился в мою сторону. И это ощутимо сквозь стол? Я мгновенно принял решение. Раз кругом творится такой бред, то и поступать буду соответственно. Мне теперь терять нечего. Выпустив когти, сжался в тугой комок и молча сиганул в сторону движения.

Похоже, я слегка не рассчитал с прыжком, пролетев высоко над головой стрелка. Не растерявшись, отчаянно вывернулся в воздухе и резко полоснул его когтями правой руки сзади по балахону ниже головы. Брызнула жёлтая кровь, а несуразная голова с хлюпаньем свисла набок на нитчатых слизистых стебельках. Судорожно дёрнувшись, противник беспомощно повалился на пол, выронив непонятное оружие. Готов!

Я ловко приземлился на ноги и мгновенно развернувшись, приготовился добить врага. Неестественно вывернутое и тонкое примерно двухметровое существо в затемнённой маске не шевелилось. А вдруг ещё живой, гад? Осторожно приблизился к телу и первым делом откинул ногой оружие. Для проверки с размаху чиркнул когтем большого пальца ноги по животу врага и резво отскочил в сторону. Неестественно яркий фиолетовый комбинезон с треском лопнул, а тело даже не шелохнулось. Похоже, всё кончено. Устало перевёл дух и скосил взгляд на мою рану. Надо же, уже не кровоточит.

В горячке скоротечного боя даже не успел толком осознать произошедшего, но самое важное понял совершенно точно — со мной произошло непоправимое. Почему так случилось, я уже догадался, вспомнив про смертельное удушье после последнего в прежней жизни невинного бутербродика. Значит вот ты какая, жизнь после смерти? Представляю, что теперь дома творится. А может я немного погорячился с преждевременной кончиной? Вдруг меня накачали наркотой в палате интенсивной терапии, и я словил нехилый приход. Может оно и так, только больно уж всё натуральное вокруг. Ладно, приход, не приход, а деваться некуда. Странно, по сравнению с прошлым мой разум стал какой-то холодный и расчётливый. А с другой стороны, ничего удивительного, теперь я не человек. А кто? И самое интересное, где?

Пытаясь найти ответ на второй вопрос, оценивающе огляделся по сторонам. Так-с. Похоже, помещение просто огромно. Куда ни глянь клубящаяся дымка. Едко пахнет непонятной химией, аммиаком что ли? Метрах в двадцати слева торчит мощный грязно-жёлтый скособоченный столб с бугристыми отростками. С вершины беспорядочно свисают ритмично пульсирующие покрытые жёлтой слизью шланги. Густой сетью опутывая весь пол, многочисленными отростками цепляются вверх за подобия столов, прижимая неподвижно лежащие бесформенные фигуры в полупрозрачной плёнке. И тишина…

Непонятно всё это. Секретная лаборатория? Пожалуй, начнём знакомство с невинно убиенных чересчур любознательным патологоанатомом и незадачливым снайпером. Извините ребята, но я оказался быстрее. По словам Женьки, настоящий геймерский опыт не пропьёшь! Полностью согласен, тем более я принципиально не пью. Точнее говоря, не пил. Подойдя к неподвижному телу мясника, осторожно попытался снять маску с лица. Ну надо же, сразу не поддаётся, такая мягкая, но плотная вещь! Но как говорит отец, на всякий газ всегда есть противогаз.

Воодушевлённый этой мыслью, я решительно чиркнул когтем мизинца по маске. С противным скрежетом вязкий материал распался на две половинки. Изнутри потекла жёлтая слизь. Так резко пахнуло аммиаком, даже дыхание перехватило. Я невольно отшатнулся. Фу, гадость какая, видно неплохо гада приложил. Брезгливо отогнув когтями тугой материал, напоминающий пластик, я заглянул внутрь и скривился от отвращения.

У существа было даже не человекоподобное лицо. Скорее всего, что-то из мира хищных насекомых. Поправлюсь, ранее привычного мира. Под огромными фиолетовыми фасеточными глазами щерился открытый в посмертном оскале уродливый рот, обрамлённый многочисленными зазубренными хитиновыми хелицерами, острыми словно кинжалы. На комбинезоне красовалась внушительная вмятина от удара. Ладно, если уж взялся исследовать, так по полной программе.

Я с энтузиазмом воткнул коготь в хрустнувший сетчатый материал и с треском провёл остриём вдоль тела. Из длинной прорехи вспучилась плоть насекомого. Осторожно отбросив остатки ткани, я обнажил врага. Отличия от человека буквально кричали о себе. Тело почти целиком покрывал жёсткий зеленовато-жёлтый хитин и только в подвижных местах сочленений выглядывала ворсистая мякоть, чем-то напоминающая мягкие покровы гусениц.

Симметричных конечностей оказалось восемь, выходит, я слегка погорячился, ошибочно отнеся существо к насекомым. Правда устрашающе выглядят только псевдо руки с цепкими тройными клешнями-захватами и крепкие ходули-ноги, а остальные конечности недоразвиты и больше похожи на лапки мелких крабов. Этакий разумный богомол-переросток.

Осмотрев мёртвого хищника, заинтересованно приподнял обронённый им странный инструмент. Похоже, этой штукой гад опрометчиво попытался меня препарировать. Задумчиво повертел в руке узкую твёрдую белую полоску, с многочисленными отверстиями, очень напоминающую керамику. С одной стороны мелкие пилящие зубья, а с другой острейшее лезвие.

Резким взмахом отсадил приличный шматок тела мёртвого хозяина. Надо же, режет как масло, даже круче чем мой коготь. Такая ценная штука в хозяйстве всегда сгодится. Только вот куда ножичек пристроить? У меня теперь даже труселей нет, наверняка богомолы на сувениры разодрали. А что я туплю, всё очень просто. Решительно отмахнув метровую ленту от разодранного комбинезона, привязал ножичек и повесил на шею.

Приободрившись удачным трофеем, прошлёпал ко второму трупу, по старой привычке пытаясь насвистывать «Милого Августина». Обидно, но ничего не вышло. Вместо привычного высокохудожественного свиста получилось сиплое шипение перекипающего на плите чайника. Да, непорядок с доремифасолью, оперным певцом теперь точно не стану. Да вот хоть этим, как его, Пласидо Доминго! Нет, может Монтсеррат Кабалье? Эх, жалость какая, вот до чего докатился, даже пол свой не знаю! Зато теперь есть к чему стремиться.

С этой глубокой мыслью подошёл ко второму мёртвому насекомому и первым делом заинтересовался бесхозно валяющимся оружием. Озадаченно повертел в руках. Вот головоломка какая, ни одной подвижной детали! Конструктор явно незнаком с лучшими образцами современного оружия. Хоть бы выбрал свободную минутку и полистал на досуге наши каталоги вооружений, что ли? Глядишь и подобрал там для себя что-нибудь стоящее, а то придумал какой-то старый автомобильный клаксон с мягкой грушей и раструбом. И как оно стреляет?

На всякий случай вытянул оружие далеко вперёд, зажмурился и резко нажал на грушу. Не стреляет! Выходит, одноразовый? Ерунда. Слишком неэффективно и глупо. А почему я вообще решил, что именно груша спусковой механизм? Ведь стрелок разнёс стол без выстрела и вспышки. Зажужжал только, как полоумная пчела в крутом пике. Значит, принцип действия штуковины совершенно иной. Или богомол сам так жужжал, типа рассердился, что ходят тут с утра все кому не лень?

Задумчиво заглянул в чёрный зев раструба. Бесполезно, темно. Что за разруха такая, даже внутрь подсветить нечем! Осторожно понюхал ствол. Никакого запаха, ни пороха, ни смазки. Жуть! Вот дела творятся, вожусь с этой фиговиной, как дикарь с ружьём, даже обидно. И это в то время, когда космические корабли бороздят! Решительно засунул сложенную ладонь в раструб. На дне пальцы ощутили три бугорка, как раз под размер клешни стрелка. Ага, вот ты где!

Резко растопырив руку, вжал бугорки одновременно. Оружие задрожало, словно виброзвонок мобильника. По груше с нарастающим гулом поползли мелкие сеточки морщин. Визг резанул по ушам, груша вздулась и поникла, как сдутый воздушный шарик. Столб с громким чавканьем лопнул, медленно заваливаясь набок. Мерными толчками потекла жёлтая жижа. Невыносимо завоняло аммиаком. Блин, растяпа, смотреть надо было, куда стреляю! А вообще круто, ни дыма, ни огня, а столб вдребезги! И что за принцип действия такой? Ладно, потом разберёмся. Надо остальных жмуриков на столах осмотреть, да и сматываться отсюда. И так уже наследил, хорошо хоть бабахнуло беззвучно, а то креветки с клаксонами сюда понабегут, отстреливайся от них потом.

Осторожно пошлёпал к ближайшему столу, мельком взглянув на оружие. Груша уже перезарядилась. Похоже автоматически. Эх, жаль не обратил внимания, сколько секунд перезарядка. Теряю навык. Да ладно, мне простительно. В конце концов, первый раз умираю, культурологический шок от долгожданной встречи цивилизаций и всё такое.

Стол не стол, а коряво срезанный пенёк создавал ощущение, что не искусственный, а сам по себе вырос из пола. Прямо как коралл, или как его там, сталактит? Нет, сталагмит. Короче, не помню. Хотя кто их знает, этих разумных комаров, может технология у них тут такая продвинутая, саморастущая. Про клаксон вон тоже по виду не скажешь, что вообще стрелять может, а оно вон как шмаляет.

Сквозь желтоватую плёнку смутно угадывались контуры неподвижного тела. Придётся срезать. Может такой же бедолага. Ага, а вдруг я к нему со всей душой, а он мне навстречу с распростёртыми клешнями? Ладно, начну с головы, а если осьминог только рыпнется, то разнесу вместе со столом к чёртовой матери, а потом буду разбираться в ошмётках.

Резанул коготком краешек слизи. Вот зараза, тянется как резиновая! Раздражённо зашипев, потянул сильнее. Слизь глухо чавкнула и лопнула, открывая жуткий вид. Кто это был при жизни, теперь не разобрать, нашинковали в капусту на сантиметровые дольки. С трудом подавив рвотный рефлекс, задумчиво скосил глаза на ножичек. Это им такую нарезку делают? Я бы так не смог при всём старании. Даа-а, похоже, моя участь была уже предрешена, только случай помог, не знаю, к худу или добру. Это что же, остальные тоже нарезкой стали?

Быстренько прикинул количество занятых столов. Штук десять точно будет. Рванул плёнку с ближнего. Опа, винегрет. А следующий? Тоже. Да что ж такое! Их тут всех что, жрать собирались? Чёрт, чуть не спотыкнулся о патологоанатома. Под ноги глядеть тоже нужно, а то увлёкся слишком. Ладно, осмотрю ещё один пиршественный стол, и хорош. Надо тикать отсюда. Лишь бы выход найти.

Рывком стянул плотное покрывало слизи на пол. Мама моя, ну наконец-то хоть один целый, по крайней мере, голова точно! И даже не таракан вовсе. Я торопливо освободил тело от остатков обёртки. Здравствуй чудо! А туловище совсем как моё! Опа, а пятки-то нет, просто толстый коготь какой-то. Изогнувшись назад, глянул на собственную пятку. Хм, сразу и не обратил внимания, оказывается у меня тоже шпора, да и над ней ещё один коготок торчит. Ладно, что я так разнервничался, шпора так шпора, не присоски же. По сравнению с тем, что со мной уже произошло, это такая мелочь, что и волноваться просто неприлично.

Успокоившись, начал детально изучать неподвижное тело. А вообще, довольно приличная зверюга, метра два точно. На морду вылитый тритон. Неужели и у меня такая рожа? С дырками вместо ушей? Всё, не могу больше, где тут зеркало? Блин, о чём я думаю, какое зеркало, может он ещё живой? Надо освободить от шлангов, вдруг какую дрянь закачивают!

Торопливо выдернул из податливой плоти пару хлюпнувших наконечников трубок. Из дырок лениво выступила зелёная кровь. Надо же, совсем как моя! Жив? Вроде у трупов кровь не течёт. Хотя тут всё наперекосяк. Ну хотя бы сердце должно биться? Послушать надо. Наклонившись к груди, едва не отшатнулся. Какая непривычно холодная кожа. А чего я хотел, рептилия, они все холоднокровные. Что же, диагноз ясен, пациент труп — сердце молчит. Да нет, вот тук-тук. Просто редко. Значит живой, только в отключке. Может такой же космонавт, как я?

Я метнулся к голове и замер, наткнувшись на яростный взгляд чёрного вертикального зрачка в жёлтой радужке. Тритон быстро сморгнул полупрозрачной глазной плёнкой и молча вцепился ручищей мне в горло.

— От. пуссс. ти! — едва смог прохрипеть я, с натугой выворачивая чужое запястье.

Всё, убью гада! Отпрыгнув назад спиной, я вскинул оружие. Даже не сделав попытки подняться, тритон изумлённо вытаращил глаза и проквакал:

— Ты умеешь говорить, дикарь?

— Это ещё надо разобраться, кто из нас дикарь! — зло прошипел я, растирая шею и опуская оружие.

И тут в голове словно ударила молния. Я вспомнил тугую скорлупу яйца, и приятную прохладу воды. Вспомнил зловещие тени в глубине и первый обжигающий глоток воздуха суши. Зудящую боль отпадающего хвоста и усыхающих жабр. Мать, маленькие братья и сёстры, изгнание, стая молодых самцов, таких же, как я. Старый беззубый изгой из высших. Уроки высокой речи. Образы промелькнули перед глазами, словно наваждение. Я встряхнул головой. Кем я был? Кто я?

— Как изысканно ты разговариваешь! Как твоё имя, малёк? — поинтересовался тритон, непринуждённо усаживаясь на столе.

— Это почему я малёк?

В ответ он встал и подошёл почти вплотную, улыбаясь. По крайней мере, надеюсь, что это улыбка. А зубищи какие, мама дорогая! Как у касатки! Невольно пришлось задрать голову, чтобы оценить его полный рост. Пожалуй, я не ошибся, метра два точно.

— Конечно, малёк! Ты ведь едва вступил в пору зрелости, ещё расти и расти. Я — Тро! — гордо задрал голову тритон.

— А я Макс.

— Махс? Что за дикарское имя?

— Уж какое есть! — зло ответил я, поворачиваясь уходить.

Тоже мне, хорош гусь! Не успел очухаться, а уже достал, коматозник! Блин, ну нафига я вообще с ним связался? Пусть сам разбирается в своих проблемах.

— Подожди, Махс, где мы?

— Это я у тебя хотел спросить. Затем и вытащил из этой гадости! — не оглядываясь, отрывисто бросил я в раздумьях, в какой ближайший туман подаваться.

— Постой, не злись! Вот все вы молодые такие дерзкие и злые! Ну, извини, согласен, хватать тебя за горло было дикарским поступком.

— Да ладно, проехали! — отмахнулся я.

— Что?

— Не стоит извинений, говорю. Ты сам-то как сюда попал?

Тро задумчиво опустил голову.

— Мы остановились отдохнуть в тени скалы. Нох ещё тогда сказал, что место знакомо, а скалы не помнит.

— Так. Нох — это кто?

— Наш проводник полукровка. Такой же, как ты.

— В смысле полукровка?

Тро обличающее ткнул когтем в шипы на моей руке:

— Это у тебя от Диких! А то, что ты умеешь разговаривать, от нас, вахо. Скорее всего, твой отец был один из нас, а мать — из Диких. Ты что, правда ничего не помнишь?

— Что-то помню, а что-то нет. Я сам едва отбился, голова до сих пор словно чужая, — уклонился я от правдивого ответа.

— От кого отбился?

— От них, — ткнул я стволом на труп мясника.

Так. Ситуация парадоксальная. Бред? Виртуальная реальность? Не слышал я про такие технологии. Или действительно настоящее переселение душ? Ведь читал когда-то про информационную составляющую человека. А вдруг работающий ускоритель каким-то образом вмешался в стандартный процесс исхода, и вместо безусловно заслуженных райских кущ я тритоном заделался?

Тро словно очнулся от сна:

— Что у тебя в руке?

— Их оружие.

— Ты выражаешься странно и непонятно. Кто учил тебя нашему языку? — между делом поинтересовался он, с кошачьей грацией наклонившись над трупом.

— Один старый изгой. Судя по всему — из ваших, — ответил я, присев рядом на корточки.

Тро изумлённо осмотрел богомола. Шумно понюхал и сморщился. Указательным когтем осторожно поддел мощные жвалы и брезгливо вытер жёлтую слизь о комбинезон.

— Какая свирепая мощь! Никогда такое не видел, даже в старом определителе видов Хроя. Непонятная кожа, словно паутина, — пробормотал он. — Что это за тварь?

— Да откуда я знаю! Я целых две таких уложил! — возмутился я.

— Сразу две? Ты один?

— Ну да, только не всех сразу, а по отдельности. Очень жить захотелось.

— А по твоему виду и не скажешь, малёк. Видно хоть ты и мелкий, да ловкий!

Ха, дядя. Ну ты и сказанул, «ловкий». Да к твоему сведению, у меня с самого детства выработался стойкий иммунитет на все виды известных и неизвестных науке тварей. Я ещё в первый Квэйк и Дум с такими монстрами резался, что тебе и не снилось. А уж когда дорвался до сетевых игр… Правда, спал первое время плохо. Очень впечатлительный был, орал во сне. Ничего не поделаешь, светлое детство — простительно.

Тритон выпрямился во весь рост. Заинтересованно скользнув взглядом по моему трофейному ножичку, медленно огляделся. Заметив груду фарша на ближайшем столе, по-птичьи наклонил голову набок и указующе вытянул коготь:

— Тоже твоя работа?

— Нет, их так тварь уделала. Они и меня начали было разделывать, — небрежно ткнул я когтем в разрез на груди.

Сморгнув глазной перепонкой, Тро внимательно взглянул на меня и бесшумно направился к столу. Растерянно оглядел месиво, принюхался и побледнел кожей. Метнулся к следующему и обессилено сел на пол, судорожно схватившись за голову.

— Крепыш Нох, весельчак Таш, все погибли… — едва слышно пробормотал он. Взяв себя в руки, решительно встал. Потрясённо осмотрев остальные трупы, громко объявил:

— Это страшное место! Нужно выбираться отсюда. Предлагаю держаться вместе!

Я неопределённо хмыкнул. Тоже мне, стратег. Ясен пень, что надо вдвоём сматываться. Только вот куда?

Я согласно кивнул вместо ответа и начал пристально вглядываться в клубящуюся муть. Чёрт его знает, кто может оттуда вывалиться. А вдруг опять эти креветки с садистскими наклонностями и базуками? Эх, была, не была!

— Пошли, — махнул я, решив идти наобум.

— Махс, а почему туда? — тихо спросил тритон, трогаясь следом.

— А куда? Тут везде туман, мне лично без разницы, где бродить. Идём наудачу, — ответил я, поудобнее перехватив оружие.

Тро поражённо умолк и больше не приставал с вопросами. Пелена скрадывала истинное расстояние. Зал действительно оказался огромным. Я шумно засопел от усилившегося запаха аммиака, с трудом подавляя кашель, но вдруг почувствовал впереди препятствие. Не знаю как, но почувствовал. Тро коснулся за плечо и прошептал:

— Чуешь преграду?

— Чую, — согласился я. Судя по всему, тритон тоже парень не промах. Значит не один я такой особенный. Наверно это исконно наше родное, тритонье природное чувство. Едва не заржав от дурацкой мысли, осторожно протянул руку и нащупал шершавую поверхность стены. Ну вот хоть какой-то ощутимый ориентир, а то бродим тут, как ёжик в тумане. А теперь шмыгнём в первую встречную дверь и тю-тю!

Периодически постукивая когтями по стене, мы осторожно двинулись вперёд. Машинально подсчитывая шаги, на восемьдесят втором под рукой я почувствовал что-то мягкое. Чуть не сбив с ног напарника, испуганно отпрыгнул в сторону, приготовив ствол.

— Что там? — шарахнулся следом Тро.

— Что-то мягкое!

— Живое?

— Говорю же, оно мягкое!

Я напрягся, пытаясь понять, что впереди. Судя по сосредоточенному сопению рядом, Тро делал то же самое. Что бы это ни было, оно не двигалось. Успокоившись, я перехватил оружие левой рукой и, вытянув правую, мелкими шажками двинулся к нечто. Пальцы снова коснулись чего-то слизкого и мягкого. Чёртов туман, ничего не видно! Повёл рукой вверх, влево. Хм, пружинит, как желе. Что это?

— Что это? — эхом прошептал Тро.

— Не знаю, — задумчиво пробормотал я, машинально отметив разницу восприятия. Движение тритона за спиной ощущалось постоянно, а вот эту штуку впереди… Неживая она, но и не глухая преграда, как стена до этого. Может выход? Такой специфический? А чего я здесь ожидал, лифт со швейцаром в отеле Хилтон? Логично. Будем считать, что это выход. Ключа нет, замка тоже. А если ни того, ни другого нет, то что?

— Тро, отойди подальше в сторону! — буднично произнёс я, отойдя на пять шагов и решительно вскидывая оружие. Набирая обороты, клаксон знакомо завыл, отзываясь зубной болью. Послышался вязкий шлепок и густое бульканье, забрезжил неясный свет. Есть! Какая прелесть! Ни дыма, ни огня, а дверь в щепки. Умеют же делать, креветки!

Я осторожно двинулся к выходу. Скользко-то как. Так и навернуться недолго. Сзади донеслось резкое чмоканье и глухой шлепок.

— Тро, ты цел там?

— Очень скользко! — кряхтя, отозвался из тумана напарник.

Да, всё-таки нехороший я тритон. Злой. Мог бы и предупредить старшего товарища. Это всё тёмный груз человеческих грехов меня назад тянет. Сделав ещё пару шагов, я выскочил в круглый, словно завиток ракушки, коридор. Ну, по крайней мере, что-то похожее на меловую трубу с матово светящимся полом и густо издырявленными стенками. Тро выскочил из дыры следом.

Я оглянулся на напарника. Вроде цел. Ух, ты! А дверь с этой стороны гораздо интересней! Заинтересовавшись, шагнул назад. Испещрённая множеством мелких чернеющих отверстий стена плавно переходит в округлый провал. По краям мотаются бесформенные лохмотья. Видимо остатки той упругой мембраны с функцией двери. А может это и не дверь вовсе, а неизвестный образчик строительной технологии. Эх, варвар я, варвар, всё стреляю и стреляю! Нет, чтобы посмотреть, спокойно подумать, как-нибудь попытаться открыть. А, ерунда, главное — вышли. Кстати, хороший был выстрел, ошмётки даже всю стену забрызгали.

Задумчиво посмотрел на клаксон. Вроде перезарядился. Интересно, каков же всё-таки принцип действия этой штуки?

— Ты мог убить меня в любой момент?

— А, что? — рассеянно переспросил я.

— Этим, — Тро указал когтем на оружие.

— Конечно, мог. Только зачем? Ты не враг мне.

— Я тебя душил!

— Ах, это! Да пустяки. Не парься, это было недоразумение. Я выразил своё возмущение, а ты вежливо согласился. Тем более, потом ты сам попросил прощения.

Тро недоумённо уставился на меня.

Эх, завис напарник. Нормального тритоньего языка не понимает. Или по-каковски там я с ним разговариваю?

— Я говорю, нормальные лю…, э, разумные существа всегда могут попытаться между собой договориться.

— Договориться? А как насчёт тех? — тритон обличающее ткнул когтем себе за спину.

— Тех? Да очень просто. Они загнали меня в угол. Ну, не оставили мне иного выбора. Или они, или я. Только убить их, понимаешь? — пояснил я, видя всё усиливающееся недоумение на лице напарника.

— Хоть твои речи и странны, думаю, я понял тебя, Махс. Как ты сказал, нельзя загонять тебя в угол? — задумчиво уточнил Тро.

— Точно! — весело подтвердил я.

— Тихо! Слышишь? — напрягся напарник, указывая рукой направо.

Я повернул голову. Спиралевидно закрученные желобки стен плавно уходили за поворот. Оттуда послышался шелестящий нарастающий звук, словно кто-то ожесточённо комкает газету. Что-то подсказывает, что нечего нам этого нервного любителя чтения дожидаться!

Периодически тревожно оглядываясь, мы резво припустили в противоположную сторону. Шорох заметно отстал, но и не прекращался. Желобки на стенах замелькали перед глазами. По внутренним ощущениям прошло уже минут пять. Мы упрямо ломились вперёд по спирали. Может и показалось, но коридор стал немного шире. За очередным поворотом наткнулись на провал отнорка.

Я задумчиво остановился перед дырой, заметно уходящей вниз. Пахнуло знакомым запахом аммиака.

— Там тихо! Может, свернём? — загнанно дыша, поинтересовался напарник, нависая сверху.

— Я против! Оттуда тянет запахом тварей так же, как пахло в зале смерти. Нужно бежать вперёд, тут хотя бы не так сильно пахнет!

Тро шумно втянул носом воздух и на секунду прикрыл глаза.

— Да, пахнет, — согласился он. — Хорошо, идём вперёд, только не так быстро. Это вам малькам свойственна резвость, а с моим весом долго не проскачешь, — продолжил он, переходя на торопливый шаг.

Придерживая левой рукой раскачивающийся на груди ножичек, я трусцой припустил следом. Ха, как же! С его весом! Прибедняется, дядя. Да с его ростом один шаг равен двум моим. Это как минимум, если не больше. Хотя по правде, хоть я и шустрый малёк, но тоже подустал.

Шелест позади упрямо не отставал. Впереди маячила спина громко пыхтящего Тро. Я перекинул тесьму с надоевшим ножом за спину и прибавил ходу. Интересно, такая шуршащая настойчивость по наши души, или так, местная особенность? Может и вправду нам надо было отсидеться в закутке? Судя по всему, здесь можно годами бегать.

Ещё через минуту мы выскочили в большое помещение. Как и всё здесь, традиционно круглое. Я быстро осмотрелся и насчитал шесть возможных выходов. Или входов. Звук позади нарастал и начал сильно тревожить.

— Куда дальше? — нервно выкрикнул Тро, прижавшись к стене.

Я мельком взглянул на него и опешил. Тритон поменял цвет! На фоне грязно-белой ноздреватой стены он стал почти незаметен. Да и то если приглядеться! Метнувшись к стене рядом, я прижался и оглядел своё тело. Оно тоже поменяло окраску! Круто! А ведь я даже об этом и не задумывался! Значит врождённое, как и дыхание.

— Ты чего? — озадаченно поинтересовался напарник.

— По стеночке пойдём! — деловито отозвался я, ориентируясь на ближайшую дыру в стене.

— Аааа-а, — успокоено протянул тритон, трогаясь следом.

Быстро проскочив метров двадцать по окружности, я осторожно заглянул в провал и принюхался. В лицо пахнуло лёгким ветерком. Искусственная вентиляция? Воздух идёт оттуда, значит, по идее, куда-то должен выходить. Я решительно направился к следующей дыре.

— Почему мы не повернули? — приглушённо зашипел напарник сзади.

— Нужно проверить одну мысль, — отмахнулся я.

Шум нарастал. Перейдя на бег, быстро приблизились к следующей дыре. Отверстие гораздо выше предыдущего, примерно в метре над полом. Оно? Приготовив оружие, я решительно заглянул за край. Есть! Кожа ощутила дуновение воздуха внутрь. Значит нам туда. Обрадовано повернулся к Тро и осёкся.

Из коридора позади выскочили преследователи. Много. Плотно закрывая телами пол, громко шелестя мохнатыми чёрными лапками, к нам устремились странные полуметровые существа. Напарник зло зашипел сквозь зубы. Я медлил стрелять. Может сезонная миграция какая?

— Чего мы ждём, уходим! — отчаянно махнул рукой Тро в сторону дыры.

— Нет, там будет слишком тесно, примем бой здесь! — выкрикнул я, готовясь нажать на спуск.

Преследователи определённо искали нас. Но как-то странно. Передние ряды насекомых периодически секунды на две замирали, приподнимаясь на передних лапках. Поводив головой с растопыренными мохнатыми усами по сторонам, определяли направление и снова резво срывались с места. Когда до авангарда осталось метров десять, я разглядел неприятные детали. За усатыми ищейками двигалась главная ударная сила — мощные муравьеобразные насекомые с громадными жвалами.

Видимо чётко определив источник запаха, ищейки отчаянно заскрежетали, крутя задом и ввинчиваясь брюшком в середину толпы. Ритмично подрагивая усиками, вперёд выдвинулись бойцовые муравьи. Выждав секунду, дружно щёлкнули жвалами и рванули к нам. Пора!

Зашипев, я решительно надавил на спуск. Истошно взвыв, оружие мгновенно сделало из атакующих кашеобразный круг. Демонстрация мощи не произвела на муравьёв никакого впечатления. Команду фас никто не отменял. Я отчаянно потряс оружие. Перезарядка, чёрт!

Тро истошно взвыл и отпрыгнул в сторону. По правой ноге потекла струйка крови. Я не стал дожидаться укуса, отбросив пинком первого нападающего и скакнул в сторону на добрых пять метров. Мельком взглянул на оружие. Поникшая груша медленно наполнялась. Десять секунд. Преследователи рванули следом. Напарник яростно отбивался и шипел как бешеный. Похоже, он пахнет сильнее.

Я перескочил на свободное место и выстрелил назад в кучу преследователей. Ошмётки с глухим чавканьем разлетелись в стороны. Щёлкая жвалами, уцелевшие насекомые снова бросились в атаку. Придержав нож, отпрыгнул в сторону, машинально отметив, как толпа резво обтекает круг из погибших собратьев. Точно, запах!

Я отчаянно сиганул на жёлтую склизкую лужайку и, не удержавшись на ногах, крепко приложился спиной об пол. Нож выскользнул и отлетел на границу круга. В ноздри шибануло густым аммиачным запахом. Я беззвучно выругался. Вокруг по окружности тесно сгрудились муравьи и сосредоточенно уставили на меня подрагивающие усики. Что, потеряли добычу, кровопивцы?

— Тро, намажься их кровью! — заорал я, опираясь на локоть.

Напарник мельком глянул в мою сторону и резко взмыл в воздух. Я восхищённо открыл рот. Пролетев добрый десяток метров, он клубком прокатился по размазанным трупикам, извалявшись в липкой гадости, и затих.

— Тро, ты жив там?

— Ноги болят! — страдальчески отозвался напарник, окружённый озадаченными муравьями.

— Значит, они ещё есть, — философски заметил я, поднимаясь. — Ты пока полежи там!

Муравьи не среагировали на движение, а продолжали тупить в одну точку. Эх, примитивные хитиновые ребята! Наращивать мозги вам надо, непрерывно эволюционировать над собой. Однако уходить пора. Подобрав нож, я присел на корточки в полуметре от муравьёв. Щедро извозил лезвие в раздавленных потрохах и поднёс к жвалам ближайшего насекомого. Он нервно взмахнул усами. И вся реакция? Несильно ткнул ножиком прямо в центр жвал. Муравей затряс головой и попятился. Из ранки выступила янтарная капелька. Опять завоняло химией. Ладно, рискну. Провёл ладонью по полу, сгоняя слизь в кучку. Поморщившись от назойливой вони, задержал дыхание и намазался до головы.

Холодея от ужаса, нерешительно шагнул прямо в гущу муравьёв. Тесня собратьев, насекомые невольно подвинулись. Сработало! Не торопясь я подошёл к напарнику. Он уже отдышался и с интересом наблюдал за происходящим.

— Идти сможешь? — поинтересовался я, оценив рваные укусы на его ногах.

— Выбирать не приходится! — недовольно морщась, проворчал он, размазывая едко пахнущую слизь по телу.

— Тогда пошли!

Мы осторожно побрели к выходу. Встречные муравьи, озадаченно пошевелив усами, освобождали путь, очевидно считая нас ближайшими родственниками. Наверно так оно и есть. Ведь у всего живого есть общий прапра в энной степени предок.

— А почему ты не попытался с ними договориться? — внезапно прервал мои размышления Тро, едва миновал высокий порог выхода.

— А ты считаешь этих тварей разумными? — ехидно поинтересовался я.

Тро на секунду завис, оценивая ответ. Задрав голову вверх, присел и ритмично захлопал по ляжкам, гулко подквакивая. Настоящее тритонье чувство юмора! Отсмеявшись, вперил в меня жёлтый искрящийся взгляд и прокомментировал:

— А ты на редкость умный полукровка, Махс!

Я скромно улыбнулся. Ну а то! Стараюсь понемногу.

Решив проблему с маскировкой, стали двигаться не торопясь, экономя силы. Пару раз повстречались очередные розыскные отряды. Учуяв родной запах, насекомые пошевелили усами и оставили нас в покое. На развилках я снова ориентировался по направлению движения воздуха. Тро начал всецело доверять моему чутью и даже перестал пререкаться.

Опять поворот. Монотонно брести становится скучновато. Складывается стойкое впечатление, что движемся по громадной всё расширяющейся спирали. Конечно, муравьям хорошо, у них всего две команды, стоять и пастись. А я существо с тонкой душевной организацией и поэтому устал.

— Пить хочется! — уныло пожаловался напарник сзади.

— Мне тоже, — отозвался я.

Да, проблема. Без воды долго не протянуть. А кстати, сами муравьи вообще должны тут что-то пить и есть? Ну, с едой-то понятно, в этот раз им не повезло, убежала. А так чего доброго придётся и муравья съесть. Только выбрать самого упитанного. Матёрого секача — трёхлетку. Не весь же он несъедобный. Клыки отпилим. От тушки останется филей там какой-нибудь, или вырезка опять же.

— Тро, а ты как насчёт муравьёв? — не оглядываясь, в такт дыханию поинтересовался я.

— Что, муравьёв?

— Ну, это, съесть.

Тро озадаченно умолк. Я уже начал беспокоиться, не сморозил ли какую-нибудь тритонью бестактность, как напарник отвис.

— Да, помню, были времена, когда я ел всякую гадость, — мечтательным голосом начал он. — Я едва вошёл в пору зрелости, а был немногим старше тебя, такой же желторотый.

При упоминании о теперешней внешности, у меня снова возникли почти судорожные попытки любым способом отыскать зеркало. Судя по всему, невинным вопросом о съедобности насекомых я создал благодатную почву для разговора. Напарника просто несло.

— … мы тогда ещё застряли в болотах Огарра. Ты наверняка не слышал о них?

Я разумно промолчал в ответ.

— И то верно, — размеренно шагая, продолжил напарник. — Откуда тебе знать. Ты малёк из Диких земель ещё не вылезал. А мне пришлось и ползать, и плавать и даже летать почти по всем знаемым землям.

— Как это летать? — недоумённо поинтересовался я.

— А вот так! Летать! — гордо подтвердил Тро. — Мы смогли приручить огромных харров. Каждого выращивали из яйца. Помню, целую кучу мяса скормил питомцу. Здоровенный такой вырос. Одно крыло дважды больше чем я. Ждёт, поди, теперь меня дома.

Я попытался представить, о чём идёт речь. Что-то большое, наверное.

— А что насчёт болот Огарра? — вернулся я к теме начатого разговора.

— А что с болотами?

— Ну, ты сказал, что ел там всякую гадость.

— А, точно! Тогда Дикие обложили нас со всех сторон. Кругом вязкие топи, ни проплыть, ни пройти. Шумно булькают пузыри, воняет невыносимо. Тело зудит, хочется чистой воды. Больно кусают пиявки. Поначалу мы убивали их и выбрасывали, а когда совсем оголодали, стали есть. Выжмешь внутренности, подсушишь на ветерке, и ничего. На вкус почти как мясо, хорошо заходило…

— А выходило потом наверняка плохо? — невинным голосом поинтересовался я, сворачивая в очередной отнорок.

— Что?

— Ну, в смысле, насколько пиявки оказались съедобны?

— А, это да! На самом деле, гадость была знатная! Помню, живот пучило, не хуже чем трясину вокруг. А уж как рыгал я…

В голове возник ужасающий образ дёрганого воздушного шара в виде вспученного и рыгающего напарника. Пожалуй, лучше повременить с дегустацией. Впереди опять показался круг темноты. Очередная дверь. Я предупреждающе поднял руку, и напарник понятливо замолк. А в спину сквозит изрядно, похоже, что впереди огромный объём. Может выход? Сердце учащённо заколотилось. Осторожно заглянув за край стены, прислушался и втянул носом воздух. Вроде тихо и пахнет обычно. Перехватив грушу, шагнул в проём. Тро бесшумно скользнул следом.

Едва миновав дверь, я поражённо замер. В перспективу огромного зала рядами уходят нелепо раскоряченные в воздухе фигуры. Некоторые отдалённо напомнили фильмы Дискавери о динозаврах. Только когтей и клыков здесь гораздо больше. И видового разнообразия.

— Что это? — ахнул за спиной Тро.

— Пока не знаю, но лучше спрятаться! — озадаченно шепнул я, отходя к стене. Нечего на виду маячить.

Напарник и не подумал прятаться. Так и застыв посреди входа, заворожено уставился на парящих монстров. Опять завис. Мысленно чертыхнувшись, я подскочил к нему и дёрнул за руку:

— Ты тоже повисеть хочешь?

Тро опомнился и метнулся к стене.

— Но я же встречался с ними раньше. Они никак не могут летать! — растеряно ткнул он когтем в парящий зоопарк.

— Сейчас главное нам не научиться летать! — зловеще ответил я, всматриваясь в зависшие фигуры.

Левитация, антигравитация? Парят как пушинки, а на вид под три тонны будут. Особенно вот этот, ближайший, ну вылитый тираннозавр! Вот это зубищи!

— Гляди, вон молодой харр! — восхищённо заголосил Тро, потеряв всякую осторожность.

— Да тихо ты! — возмущённо шикнул я, переведя взгляд в направлении указующего когтя.

Слева от входа в начале третьего ряда завис натуральный птеродактиль. Значит, вот ты какой, харр. Зеленовато-красная крылатая зверюга с кошмарным пилообразным длинным клювом и кожистым хохолком.

— Нужно освободить его! — горячо ухватился за мою руку напарник.

— Угу. И конечно, ты знаешь как. А если освободим, то харр в порыве благодарности сразу нас раздерёт. Или ты сильно уверен, что оно не голодное? — остудил я горячий пыл Тро.

— Ты прав, — расстроено поник плечами напарник. — Как жалко, он так похож на моего Хрума…

— Кстати, очень подходящее имя. А насколько оно разумно?

— Это вовсе не оно, а ещё совсем молодой самец. Ты что, сам не видишь?

— Отсюда нет, — вывернулся я. — А всё-таки, что от него можно ждать?

— Иногда я разговаривал с ним, вот прямо как сейчас с тобой. И тогда мне казалось, что Хрум понимает. А иногда он был настолько бестолковый, что….Хотя ещё сам прародитель Хрой утверждал, что они в некотором смысле тоже разумны. Говорят, даже умел разговаривать с ними.

— Короче, если освободить, он сразу нападёт? — нетерпеливо перебил я.

— Да я же сказал — не знаю! По виду это очень молодой самец. Обычно перед атакой они шипят и роют когтями грунт. Всё равно жалко, наверняка погибнет. А остальные здесь очень кровожадны, с ними лучше никогда не встречаться, — Тро опасливо скосил глаз на тираннозавра.

— Значит, говоришь, очень жалко? — задумчиво пробормотал я, направляясь к харру.

Рывком проскочив опасную тёмноту входа, осторожными шажками двинулся к птеродактилю, внимательно смотря под ноги. Знаем мы эти штуки, с виду обычный выщербленный меловой пол, а под ним наверняка яма-ловушка. Тро позади тщательно копировал мои действия. Надо же, оказывается, не только у человека бывает разумное поведение.

Метрах в трёх от парящей туши, я заметил то, чего втайне и ожидал. Поверхность пола начала плавно меняться. Появились мелкие трещинки, образующие сложную округлую ячеистую структуру, с полуметровой яйцеобразной выпуклостью в центре. Прямо над ней в трёх метрах от пола безмятежно парил харр. Если пренебречь размерами, эта конструкция отдалённо стреляющий клаксон напоминает. Как вообще это может работать? Тот же принцип?

Я медленно двинулся по кругу, внимательно рассматривая мнимую границу. Тро молча топал следом. Ага, а вот и похожее устройство управления! Наклонившись над резко очерченным круглым углублением, на самом дне разглядел три маленьких шарика, расположенных под углом. Точно, совсем как гашетки внутри клаксона. Только немного крупнее. Ладно, проверим мою гипотезу в действии.

Решительно сняв ножик, удерживая на вытянутой руке, я мелкими шагами двинулся к центру круга. И тут же почувствовал, как нож теряет вес! Затаив дыхание, шагнул вперёд, ощущая телом потрясающую лёгкость. Возникло непреодолимое желание покувыркаться в невесомости. С трудом сдержав неожиданный детский порыв, я медленно разжал кисть и положил чуть покачнувшийся нож прямо в воздух. Полный сюрреализм картины подчеркнула небрежно скомканная лента комбинезона, причудливо застывшая над лезвием. Прямо как стоп-кадр в фильме! Классическая антигравитация, точняк! Значит и моя базука на принципах гравитации работает. Интересно как далеко она пуляет, надо проверить на досуге. Немного полюбовавшись, я хулигански дунул на ленточку и задом отступил к напарнику.

— Как это? — потрясённо прошептал Тро, не отрывая взгляда от ножа.

— А вот так! Просто хозяева знают и умеют гораздо больше нашего. Очень опасные враги, — прокомментировал я, наклонившись к гашетке.

— Ну, что, пробуем?

Резко вжав шарики в стенки, глянул на результат. Ножик и птеродактиль дружно просели на полметра. Ага, вот оно что, гравитационный домкрат! Тро за спиной громко сглотнул.

— Ты ещё не передумал выпускать харра на волю? — не оборачиваясь, поинтересовался я, вжав спуск до упора.

Приобретая реальный вес, нож и харр плавно приземлились. На всякий случай приготовив оружие, я осторожно подобрал нож. Отойдя подальше метров на пять, встал напротив головы зверюги, чтобы слева чётко просматривался и вход. Мало ли кто выскочит!

Левый бок харра едва заметно пульсировал, но узкая вытянутая голова и длинные кожистые крылья с коготками бессильно распластались на полу. Похоже, птичку тоже парализующей дрянью накачали.

— Тро, ты ведь уже имел с ними дело. Осмотри его внимательно. Если увидишь на теле что странное, скажи. Но сам даже не прикасайся!

Напарник поднял руку, и резко сжав и разжав пальцы, зашёл с хвоста харра. Похоже тритоний жест согласия. Вначале традиционно обнюхал воздух. Неопределённо помотав головой, присел на корточки и по-крабьи быстро обежал вокруг тушки. Взглянув в мою сторону, растерянно моргнул.

— Ну что там? — шёпотом спросил я.

— Самец, — удовлетворённо подвёл итог Тро.

Да тьфу ты.

— Я не об этом, есть что необычное? — сердито зашипел я.

— На теле ничего, нужно под крыльями глянуть, — оправдался напарник.

— В одиночку приподнять сможешь?

Тро выпрямился во весь рост и укоризненно взглянул на меня.

— Только если он очнётся и попытается атаковать, сразу прыгай в сторону, придётся его того…, - выразительно похлопал я по клаксону.

Напарник молча развернулся и осторожно ухватив за срединный сустав, приподнял правое кожистое полупрозрачное крыло птеродактиля. Не дождавшись никакой реакции, оценивающе подвигал в стороны и решительно развернул вертикально вверх.

— Здесь пусто, только полудохлые блохи! — глухо прокомментировал Тро из-под крыла.

Я зябко поёжился. Гадость какая.

— Не бойся, на нашей коже они не живут! — весело успокоил он, увидев мою реакцию.

Осторожно сложив крыло, он обошел со стороны хвоста и задрав левое, удивлённо приквакнул:

— Махс, глянь сам, тут что-то непонятное!

Быстро зыркнув по сторонам, я приготовил оружие и подошёл к напарнику.

— Вот, — удерживая левой рукой, указательным когтем правой ткнул он под крыло.

Я едва не присвистнул от удивления. Глубоко в кожу харра шестью лапками-крючьями вцепилось странное устройство.

— На клеща похоже, — задумчиво пробормотал Тро.

— Да, что-то общее есть, — согласился я, наклонившись и разглядывая странную штуку почти вплотную.

Клещ явно имел искусственное происхождение. Ни головы, ни глаз, в прозрачном тельце брюшка поблескивает подозрительно синеватая жидкость. Лапки похожи на трубки, которые я раньше вытащил из коматозного напарника, только намного тоньше. Наркоз, однозначно.

— А вообще харры очень шустрые? — поинтересовался я.

— Очень. А молодые особенно, даже кувыркаются в полёте, — отозвался Тро.

— Ладно. Поступим так. Я сейчас сяду рядом с головой, а ты выдерни клеща и отходи подальше. Только осторожно, лапок не касайся. Это яд!

Напоследок внимательно взглянув в глаза напарника, я взял ствол наизготовку и присел в метре от головы харра. Проводив меня взглядом, Тро шумно вздохнул. Бережно подцепив парализатор кончиками когтей, осторожно выдернул из тела.

— Всё, отходи! — махнул я в сторону свободной рукой.

Напрягшись для прыжка, стал ожидать пробуждения харра. Через минуту дёрнулся хвост, а по телу прошла судорога. Потихоньку очухивается птичка. Не спуская глаз с тушки, на всякий случай я немного отодвинулся. Харр дёрнул крыльями и медленно приоткрыл глаза. На свету зрачок мгновенно сузился в вертикальную щель. Сфокусировав взгляд на мне, птеродактиль вопросительно изогнул шею и попытался подняться. С первой попытки не удалось. Хрипло кхекнув, собрался с силами и, сложив крылья, пошатываясь, кое-как уселся на полу. Видно совсем фигово, отходняк с наркоза. Наконец он вытянулся вверх на голенастых лапах и, пробно взмахнув крыльями, победно затрубил. Типичный аналог большого оркестрового аиста.

— Тихо ты, опять повисеть захотел? — нервно вскрикнул я, покосившись по сторонам. Вдруг на шум кого нелёгкая принесёт.

Услышав мой голос, харр озадаченно изогнул шею и снова уселся на пол.

— Вот так-то лучше. Слушай сюда, Харыч! Говорят вы разумные. Мы тебе не враги. Если хочешь жить, пошли с нами. Но если вздумаешь напасть, извини…. Надеюсь, ты уловил смысл? — спокойно произнёс я, держа пальцы на гашетке.

Внимательно уставившись на меня холодным немигающим взглядом, харр задумчиво наклонил голову набок. А похоже, птичка действительно соображает, уж больно глаза умные. Поразмыслив, птеродактиль повернул голову в сторону Тро. Изучив напарника, харр встал на ноги, встряхнулся и коротко курлыкнул, озираясь по сторонам.

— Ну вот и молодец! — подытожил я, отступая спиной.

— Гляди, будто понимает, — восхищённо зашептал Тро, едва я поравнялся с ним.

— Не знаю, сразу не напал, и ладно, — с сомнением ответил я, осматриваясь в поисках выхода.

И где его искать? Зал огромный, движение воздуха совсем не ощущается. Может, его тут и нет вовсе. Всё равно не хочу назад возвращаться. Ладно, прогуляемся вдоль стен, вдруг что и попадётся. Надеюсь, средств видеонаблюдения здесь нет, какой смысл? Зачем присматривать за кладовкой или холодильником, висят себе туши замороженные, и пусть висят.

— Пошли, Тро, — я призывно махнул рукой, направляясь вдоль стены влево.

Шагов через десять к нашим едва слышным шагам примешалось отчётливое цоканье когтей харра. Остановившись, я глянул на самочувствие пернатого друга. Реагируя на неожиданную остановку, птичка синхронно замерла. Надо же, действительно понимает, ещё бы когти при ходьбе научился втягивать, было бы вообще идеально. Заговорщицки подмигнув напарнику, я двинулся дальше, по старой привычке отсчитывая шаги.

Нелепо раскоряченные фигуры постоянно отвлекали внимание. В подробностях оглядев очередное шипасто-клыкастое страшилище, я трогался дальше. Тро взял на себя функции гида и упорно пытался рассказать о свирепости и необычных способностях каждого встречного существа.

Харыч склонив голову набок, внимательно прислушивался к комментариям. Видимо никому не веря на слово, как истинный натуралист, высоко подпрыгивал на голенастых ногах, пытаясь клюнуть очередной экспонат. Попав в край поля гравитационного луча, нелепо зависал в воздухе и отчаянно барахтаясь, с недовольным клёкотом опускался вниз. Действительно, Тро не ошибся, птичка ещё тот детский сад, юношеский максимализм так и прёт.

Хотя если честно, не до них. Пить хочется всё больше и больше, а если снова попадутся муравьи, точно попробую. Ещё через сто шагов зависли такие гиганты, что даже Тро умолк и благоговейно взирал на исполинов. Харыч испуганно вжимая шею, опасливо шмыгал мимо огромных туш.

Равнодушно окинув взглядом очередного бронтозавра, а может и брахиозавра, я было пошёл дальше, как меня окликнул Тро:

— Смотри, Махс, это тогот!

— Ну и что?

— Да это же удивительно! Их уже много лет никто не видел. О них упоминал сам Хрой!

Промолчав в ответ, я вежливо осмотрел с ним необъятное брюхо тогота. Действительно, столько ценного мяса зря пропадает. А вообще информационное отупение у меня начинается. Сюда бы наших палеозоологов, от восторженных охов и ахов точно бы до инфаркта дошло. Представляю их реакцию: Ах, это сенсация! Взгляните, какой витиеватый рог у топотунуса смирнозадуса! О, боже, обратите внимание, коллега, какие мощные у клювокрылуса заднеприводуса роговые челюсти! Жуть! Их бы всех сюда пригласить. На научный симпозиум. Эти охи естественны, когда годами в тихом уютном кабинете в окаменевших костях копаешься. А когда все эти сотни научных экспонатов живыми гроздьями бананов зависли над головой, становятся совершенно по барабану, лишь бы не упали.

Ладно, похоже, устал я. Один только псевдонаучный экспонат Харыч со мной согласен, вон глаза как горят, уже освоился с видом гигантов. Видно свербит в голове упорная мысль хоть кусочек отщипнуть. Натуральный галчонок-переросток. А между тем, если я не сбился с подсчёта, мы прошли уже тысячу шагов, а зал всё не кончается. Движемся по кругу?

— Отдохнём? — поинтересовался я у напарника.

— Давно пора, — с облегчением согласился он, присев у стены.

Я присел рядом, с удовольствием массируя натруженные икры. Процокав когтями, Харыч остановился в метре от нас. Сурово взглянув с высоты своего полутораметрового роста, презрительно курлыкнул, гордо вытянул шею и побрёл между тушами в глубину зала, деловито разглядывая животных по сторонам. Я невольно улыбнулся вслед — а птичка любознательная попалась, видно решил не ждать гида, а как типичный завсегдатай музеев самостоятельно изучить местные достопримечательности.

— Махс, а что с этой вещью делать будем? — Тро показал зажатый в ладони парализатор, с торчащими между пальцев тонкими усиками.

— А ты молодец, я думал, ты его давно выкинул! — искренне удивился я.

Надо же, вот кто настоящий Плюшкин, я уже и думать забыл, а он тащит его с собой всю дорогу. Кстати, надо бы нам сумками разжиться, а то руки постоянно заняты. Хотя в этом есть и минус — наша маскировка пострадает.

Тро оскалил зубы в польщённой улыбке:

— Когда я проходил мимо тогота, заметил на теле сразу несколько таких клещей. Я ещё подумал, а ведь это может и нам пригодиться. Если конечно выберемся отсюда, — добавил он, потемнев кожей.

Задумчиво поковыряв укусы муравьёв, повернулся и тихо спросил:

— Послушай, Махс, а ты ведь часто попадал в такие переделки и раньше?

— С чего ты взял?

— Да так, подумал немного. Ты уверенно пользуешься этим убийственным инструментом, а внутри запутанных пещер ориентируешься так, словно всю жизнь здесь прожил, твоя речь и поведение совершенно не похожи на Диких, хотя внешне ты один из них. Я прав?

Я призадумался. Вот тебе и тритон-здоровяк, а мозги-то неплохо варят. Ответить правду? А как объяснить? И самое главное, какова будет его реакция? Ладно, будем выкручиваться, не впервой.

— Ну как тебе сказать Тро… Конечно, похожие случаи бывали, но скажу честно, в таком сложном положении я оказался в первый раз, — максимально правдиво ответил я.

— Тем не менее, ты сумел выбраться, а это много значит! — загорелись глаза напарника. — А знаешь, Махс, ведь и наш прародитель Хрой тоже был странный полукровка, хоть об этом стараются и не вспоминать. Однажды он пришёл к нам из неведомых земель. В те времена мы, вахо, были сродни Диким. Но Хрой научил защищаться от свирепых зверей, изготавливать инструменты и заготавливать пищу впрок. Благодаря знаниям жизнь стала совсем другой. Потом он снова надолго уходил, а когда возвращался, рассказывал удивительные истории. В одном из странствий он случайно ступил на Радужную тропу, а когда прошёл до конца, то оказался в другом мире. Любой вахо может там умереть всего через пару десятков биений сердца. Он так и сказал, когда вернулся: Дети мои, помните — существует другой мир, но если попадёте на тропу, бойтесь Белого песка. После он долго не уходил и высек на скале Знаний рисунки всех зверей, которых повстречал на пути. Теперь их знает каждый малёк. А потом даже придумал, как рисунками можно нарисовать звуки и количество, — гордо закончил Тро.

Надо же, какой Кирилл и Мефодий в одном лице, умнейший видать тритон. Кстати, очень интересно, а что такое Радужная тропа и другой мир? Может поэтическое название банального перешейка с острова на остров, а там такие зыбучие пески, что едва ноги унесёшь? Кстати, а не мог ли Хрой во время странствий тоже повстречаться с разумными богомолами и как-то договориться? Ведь их уровень знаний как говорится, налицо.

— А мне можно с ним поговорить? — заинтересованно спросил я.

— Нет. Хрой не появлялся уже много поколений. Никто не знает, что с ним случилось, — погрустнел Тро.

— Жаль, — вздохнул я, рассеяно наблюдая за мелькающим среди туш Харычем. Видно кусок никак не отщипнёт, бедолага.

— Ну что, пойдём дальше? — повернулся я к напарнику.

— Пойдём, — легко согласился он, поднимаясь.

Я потянулся и тихо свистнул Харычу. Может показалось, но в этот раз шипение вышло немного лучше. Глядишь, и со временем снова Августина смогу насвистеть. Гремя когтями, птиц быстро примчался на свист и вопросительно уставился на меня.

— Всё, нагулялся? Тогда пошли, — невольно улыбнулся я.

Выстроившись в цепочку, мы дружно двинулись вдоль стенки. Постепенно, шаг за шагом, начали одолевать смутные сомнения, уж вечер скоро, а выхода всё нет. Так чего доброго мы и в исходную точку придём. Ладно, решение принято, надо дойти до конца, вот только пить очень хочется.

В пяти шагах впереди структура пола неожиданно поменялась, образовав знакомый ячеистый рисунок. Что это? Пустая гравитационная клетка? Работает, или нет, непонятно. В сомнении, я присел на корточки и начал осторожно ощупывать пол ножом, пытаясь ощутить изменение веса.

— Посмотри туда, Махс! — негромко окликнул Тро, указывая когтем наверх.

Я послушно задрал голову. Наверху на огромной высоте отчётливо светился круглый проём.

— Это выход? — шёпотом поинтересовался напарник, не отрывая завороженного взгляда от светящегося круга.

— Пока не знаю, — пробормотал я, снимая перевязь ножа с шеи.

Обмотав ленту вокруг лезвия, подкинул нож в воздух. Попав в зону действия луча, оружие на миг зависло, а потом плавно устремилось вверх по наклонной траектории, скрывшись за куполом потолка. Гравитационный лифт!

— Что делать будем? — повернул я голову к Тро.

— Нужно выбираться отсюда, — твёрдо ответил он. — Только сможет ли эта воздушная река поднять и меня?

— Трудно сказать, нужно пробовать, — вздохнул я.

Немного помолчав, напарник произнёс:

— Ладно, Махс, я намного тяжелей, поэтому я пойду первым.

— Погоди, Тро, не торопись, неизвестно, что там наверху. Нам нельзя разделяться, да и к тому же, в случае чего у меня вся надежда на это, — приподнял я оружие. Давай поступим так, я прыгаю первым, а ты следом.

— Хорошо. А как быть с ним? — напарник указал на харра, внимательно слушающего разговор.

— Он умный, сам сообразит. Ну что, ты готов? — я испытующе глянул в глаза Тро.

— Готов! — он решительно подобрался к прыжку.

Прижав оружие к груди, я присел и резко отпружинив от пола, сиганул высоко в воздух. Гравитационное поле мягко подхватило и плавно понесло меня вверх. Сразу вспомнился сладкий восторг ощущений далёкого детства, когда зависнув на верхней точке, качели ухали вниз. Эх, вот бы тогда на таком аттракционе покататься!

Снизу раздался пронзительный крик. Рывком развернув тело в воздухе, я едва не рассмеялся. Тро растопырив когти, поднимался метрах в пяти ниже, ошарашено осматриваясь по сторонам. Птиц оторопел от такого коварства и часто хлопая крыльями, возмущенно ругался нам вслед. Наконец, не выдержав нашего бегства, вжал шею и резко подпрыгнул вверх. Издав истошный вопль, перекувыркнулся, зависнув вниз головой, и поплыл вверх, бестолково хлопая крыльями в безуспешных попытках вернуть равновесие.

Потолок быстро приближался. Я приготовил оружие. Немудрено, если наверху на вопли пернатого друга сбежится почётный караул богомолов с базуками и дружески поприветствует нашу развесёлую компанию. Миновав двухметровый массив перекрытия, луч вынес на верхний уровень.

Почувствовав ослабление поля, я завертел головой по сторонам в поисках опасности. Небольшой круглый зал был пуст. Первым делом заметил мой нож, валяющийся метрах в двух по ходу полёта. Вздохнув с облегчением, коснулся ногами пола и сошёл с гравитационного эскалатора. Хорошо хоть здесь обошлось без стрельбы и креветок. На ходу подобрав лезвие, я отошёл в сторону, дожидаясь скорого прибытия Тро и птица.

Секунд через десять из провала выплыл напарник. Повстречавшись глазами, я протянул руку, готовясь вытащить его из зоны действия луча. Почувствовав твердь под ногами, Тро судорожно взмахнул руками, выронив парализатор, мгновенно зависший в воздухе. Кое-как справившись с равновесием, напарник прыгнул в мою сторону. Сразу видно новичка езды на эскалаторах.

— Ты как? — поинтересовался я у напарника.

— Это ощущение несравнимо даже с полётом на харре! — сверкая глазами, возбуждённо ответил Тро, подбирая парализатор.

Непорядок. Верёвку ему отрезать что ли? Пусть на шею повесит. Хотя нет, там наверняка убойная доза, случайно уколется и привет. В когтях нести сподручнее, да и приложить кого-нибудь быстро можно. А вот и наш приотставший пернатый друг.

— Кстати, о харре, — показал я на Харыча, безучастно выплывающего снизу кверху ногами.

Да, птиц устал кувыркаться. Раскис. Весело переглянувшись, мы одновременно взялись за ноги Харыча и рывком стащили с эскалатора. Немного полежав, птиц приоткрыл глаза. Последовательно осмотрев нас, пол и потолок, пошатываясь, поднялся на ноги. Вот тебе и птеродактиль летучий, вестибулярный аппарат совсем никакой, а всего-то минуту вниз головой проехал. Хотя, согласен, летать таким способом ему было немного непривычно. Зато теперь приобрёл навыки стрессового пилотирования, такие геройские истории подружкам расскажет, о-го-го! Ладно, топать быстрее надо.

В широком туннеле я снова ощутил движение воздуха. Не знаю, что впереди, может гигантский вентилятор, но мы на верном пути. А вот и очередной вход. Опасливо обойдя клубящуюся муть, я прошёл вперёд. При виде следующей дыры в стене Тро не выдержал:

— Махс, почему мы не заходим в нору?

— Опасно!

— Давай попробуем свернуть, вдруг там вода! — взмолился напарник.

Свернуть, так свернуть. Я осторожно подошёл к проёму и прислушался. Тишина. Держа ствол наготове, скользнул внутрь. Присев слева от входа, быстро осмотрелся. В центре пустого круглого зала валяется огромный скелет рогатого животного с мощным шипастым костяным ошейником. Если ничего не путаю, эта штука из цератопсов, или чего-то похожего. Тут что, зоологический музей под закрытым небом?

Тро задумчиво обошёл скелет, остановившись около черепа. Уважительно потрогав острый кончик рога, поскоблил когтем выпирающий зуб цератопса и вынес вердикт:

— Это самка дрома, очень сильный зверь.

Недоверчиво выслушав напарника, птиц решил составить собственное мнение по данному вопросу. Звонко клацнув клювом по черепу цератопса, плюхнулся на хвост и обалдело замотал головой. Растерянно поморгав глазами, поднялся, и деловито почистив клюв о рог, начал обходить скелет, внимательно рассматривая каждую косточку. Наивный пернатый юноша, думает ему тут горы мяса наложили. Если это наши шуршащие друзья муравьи так постарались, то хорошо ещё, что хоть кости целы остались.

С усмешкой проследив за харром, Тро повернулся ко мне и спросил:

— Как ты думаешь, муравьи? — качнув головой в сторону скелета.

— Похоже на то. Пойдём отсюда, здесь всё съедено до нас, — грустно пошутил я, выходя в коридор. Что-то здесь слишком тихо, даже муравьи исчезли. Равнодушно завернув в очередную дверь, я испуганно замер на пороге.

— Что там? — сзади прошептал Тро.

Я молча указал стволом на массивную тушу дрома посреди пещерки. Бока едва заметно шевелились. Живой, как будто спит. Напарник шумно принюхался и осторожно подошёл к животному. Харыч почему-то не рванул вперёд, а недоверчиво крутя головой, осматривал тушу с порога то одним, то другим глазом. Что-то здесь не так.

— Махс, посмотри сюда! — подозвал напарник, присев на корточки около толстого бока.

Держа под прицелом голову цератопса, я обошёл тушу и присел рядом с Тро.

— Вот, — брезгливо ткнул он когтем в жирную складку на животе дрома.

А что тут особенного? Обычная морщинистая толстая кожа. Как у бегемота. В крайнем случае, на сало сгодится. Я уже открыл было рот спросить, что тут такого особенного, как складка вдруг ожила и медленно переползла на спину. Чёрт, это что за гадость?

— Внутри неё паразиты! — в ужасе отшатнулся Тро.

— Какие паразиты? — шарахнулся я следом.

— Личинки поедают изнутри! — на безопасном расстоянии от туши возбуждённо пояснил напарник.

— Чьи личинки?

— А я знаю? Может тех тварей со странной кожей, а может муравьёв, — поморщился Тро, машинально потрогав свою ногу. — Идём отсюда, — заторопился он.

Я скакнул следом, опередив напарника на выходе. Интересно, а ведь меня по прибытии сюда тоже разрезали. Не могли богомолы и меня личинками нашпиговать под шумок? Чёрт, вот лучше бы сюда не заходили, я так себя уже накрутил, что ноги как ватные. Ладно, надеюсь, что никакой ползающей гадости у меня внутри нет. Насколько я понимаю, весь смысл жизни личинок в постоянном натуральном питании. Тогда зачем надо было приятелей Тро в фарш превращать? Логично? Логично. Следовательно, для самоуспокоения будем считать, что нас просто изучали, как неизвестные науке экспонаты. А в целях детального осмотра внутреннего устройства из препаратов готовили мелкую кашицу. Брр, не замечал я собой раньше такой циничной кровожадности. А, точняк, это у меня исконно тритонье, как там меня Тро назвал, Дикий? Во-во, это всё от Диких. Хотя, если быть точным, по местным меркам я полудикий. Полудикий тритон — это звучит гордо. Блин, какой бред, где я, что я…

Мерный цокот когтей любознательного Харыча за спиной снова напомнил о его странном поведении. Это что же, птичка сразу с порога сообразила, что еда нечистая? Или случайность? Да нет, не случайность, вон он как на скелет бросался, а тут сразу головой покрутил, и ни гу-гу. Выходит, неплохо соображает. Интересно, как он это чувствует?

— Тро, а ты заметил, что Харыч сразу понял, что дрома нельзя есть? — не оборачиваясь назад, поинтересовался я.

— Кто?

— Ну харр. Я дал ему такое имя.

— Интересное имя. А что оно означает?

— Хитрость и ловкость, — брякнул я первое, что пришло на ум.

— А, это да! Я же говорил тебе, что они очень умны. А уж как ловко умеют выслеживать добычу!

Действительно умны. Я заинтересованно обернулся назад. Гордо подняв голову, птиц с невозмутимым видом шествовал за напарником. Гляди чего доброго, он и речь понимает. А что, вон взять наших собак. Помню читал, что некоторые до двухсот слов различают. А харру ко всему прочему ещё и летать приходится, вот мозг и работает на повышенных оборотах. Короче, эволюция прёт во всех направлениях.

После очередного завитка коридор вдруг закончился огромной мембраной в стене. Весело, опять дверь закрыта. Оценивающе глянув вверх, я поморщился. Воздуховод вертикальный, никак не вскарабкаться. Что делать будем?

— Я ломаю? — вопросительно повернулся я к напарнику.

Тро задумчиво огляделся по сторонам. В глазах ясно читалось, что пилить назад ему страсть как не хочется. Покарябав когтем упругое желе двери, он удивлённо прокомментировал:

— Смотри, Махс, царапина сразу же зарастает!

— Когтем её не порвать, — согласился я. Понятное дело. Жидкая резина, или аналог. Но, как говорится, всегда есть противогаз.

— Отходи, Тро! — решительно направил я оружие на преграду, нажимая на спуск.

Осторожно переступив через скользкие ошмётки, шагнул в проём. Чувствуя нарастающее першение в горле, быстро проскочил дымовую аммиачную завесу, едва успев затормозить перед яйцом. Точнее, мозаичной кладкой яиц на полу, словно в пчёлином улье.

Сверху раздался подозрительный шорох. Я резко отскочил назад и задрал голову. На пятиметровой высоте зависли огромные полупрозрачные бабочки, ритмичными взмахами крыльев обмахивая кладки яиц. Здесь что, инкубатор?

— Тро, посмотри наверх! — чувствуя движение позади, предупреждающе прошептал я.

Напарник успокаивающе коснулся моего плеча:

— Я думаю, они не опасны. Дальше пойдём?

— Пока осмотримся.

Харыч нетерпеливо потоптался за спиной и решительно вышел вперёд.

— Куда тебя понесло! Давай назад! — сердито зашипел я вслед.

Моё мнение птица не интересовало. Склонив голову набок, он задумчиво оглядел неутомимо колышущуюся вереницу бабочек. Видимо зрелище особо не впечатлило. Поочерёдно рассмотрев оболочку ближайшего полупрозрачного яйца левым и правым глазом, сосредоточенно почесав клюв лапой, побрёл в глубину зала по узенькому междурядью. Вот даёт, славный птах, разгуливает, как у себя дома! Похоже наш пернатый друг вообще всадник без башни, практически готовый рыцарь без страха и упрёка. А с другой стороны, чего бояться, на запчасти ведь его не разбирали и бешеные муравьи не кусали.

Я глянул на реакцию бабочек. Столь бесцеремонное вторжение чужака их нисколько не взволновало, ленивая частота взмахов даже не изменилась. Короче, с ними всё ясно — улыбаемся и машем, а всё остальное до лампочки. Значит охраны вообще никакой? Даже бешеных муравьёв? Нет, с муравьями я погорячился, что называется, пусти козла в огород. Хотя, это могут быть их яйца. Ладно, нечего тут стоять. Инкубатор хоть и огромный, всё на виду, но в случае чего можно за колоннами спрятаться.

— Пошли? — повернул я голову к Тро.

С сомнением глянув по сторонам, напарник устало выдохнул:

— Пошли…

Долговязая фигура Харыча беззаботно маячила метрах в двадцати впереди. Ладно, пусть побудет ведущим. Положив клаксон на сгиб левой руки, я двинулся следом, стараясь одновременно не сбиться с узкой дорожки и бегло поглядывать по сторонам.

— Жарко здесь, — тихо пожаловался Тро сзади.

— Для яиц стараются, — согласился я, обходя огромную колонну.

С левой стороны дорожки стали встречаться пустые ячейки. Заглянув в ближайшую, я бегло оценил размеры. Классический шестигранник, полметра в глубину и полметра диаметром. Сюда довольно приличное яйцо поместится, муравьиное помельче будет. Надо признать, с пространственной ориентацией у них полный порядок. Здесь вообще всё спроектировано не абы как, а с затейливой симметрией. Вот и дорожка извивается вроде бы бессистемно, а на самом деле строго от колонны к колонне. Опа, а что это пернатый друг так застыл? Почувствовал что, или просто устал?

Харыч напряжённо вытянув шею, остановился метрах в десяти у следующей колонны. Заслышав наши шаги, рывком повернул голову на звук. Я невольно остановился, увидев дикое выражение глаз. Птиц случайно не спятил?

— Тро, что с ним? — не спуская глаз с харра, прошептал я.

— Не знаю, может, чует кого? — тихо ответил напарник.

Я быстро огляделся. А кого тут можно чуять? Вокруг одни яйца да неутомимо шелестящие бабочки-вентиляторы. Если только за колонной что спряталось. Сердце тревожно ёкнуло. Спокойно, дышим ровно и глубоко, чего раньше времени дёргаться, может пернатому померещилось. Я снял демаскирующий нож и запрятал в пустую ячейку.

— Схожу посмотрю, — шепнул я напарнику, кивнув на колонну.

Тро понятливо сжал кулак. Посмотреть-то я, конечно, посмотрю, только к Харычу подходить стрёмно. Уж больно вид дикий, чего доброго долбанёт по лбу клювом с перепуга. Ладно, цапля, пусть себе стоит, с левой стороны обойду.

Прижимаясь спиной к шершавому боку, я шаг за шагом стал обходить колонну. В мерный фоновый шелест бабочек вмешался посторонний звук. Мышцы непроизвольно напряглись, и клаксон чуть дёрнулся в руке. Спокойно, спокойно, ещё пять шагов и всё выяснится. Глубоко вздохнув пару раз, слегка успокоившись, я шагнул вперёд.

И сразу увидел источник звука. Метрах в десяти впереди на дорожке спиной ко мне стояла высокая фигура в знакомом фиолетовом комбинезоне. Чёрт, вот влипли, опять богомол! А вдруг не один и с оружием? Стрелять или отходить?

Богомол нагнулся над ячейкой и бережно вытащил яйцо. Оценив на просвет полупрозрачное содержимое, тихо заскрежетал и медленно опустил обратно. Дёрганым движением переступив пару шагов назад, занялся следующим яйцом. Какая трогательная пастораль, яйца и мирный фермер, ничего лишнего! Практически садись за мольберт и пиши картину маслом. Знаем мы таких фермеров, проснёшься, а внутренности пропали. Ладно, чудо фиолетовое, пусть живёт, отходим.

Быстро оглядевшись, я тихонько попятился назад. Богомол вдруг замер и судорожно замахал лапами перед мордой. Что это, приступ эпилепсии? А вдруг учуял? Я быстро оглядел своё надёжно замаскированное под меловой фон тело и замер, вжавшись спиной в прохладную колонну.

Враг явно забеспокоился. Исполняя завораживающий круговой танец, неуклонно двигался к моему укрытию. Точно учуял! Жаль, но придётся валить, хотя это и противоречит моим принципам.

С пронзительным трубным криком с правой стороны колонны выскочил явно взбешенный харр. Исполнив клювом угрожающее тремоло, гулко хлопая крыльями с раскрытыми коготками, вразвалку двинулся на богомола. Чёрт, вот удружил конь крылатый!

— Харыч, назад! Назад, дурак! — в отчаянии заорал я, направляя ствол на врага.

Напарник выскочил следом за харром. Бесстрашно ухватив нервно извивающийся хвост, потащил упирающегося птеродактиля назад, открывая мне сектор обстрела.

На секунду опешив от нападения, богомол широко раскрыл слизистые жвалы, издав вибрирующий рёв. Низко присев, растопырил клешни и ринулся в атаку. Что ж, ты сам напросился, прощай, дядя!

— Махс, сзади! — отчаянно завопил Тро.

Я рывком обернулся на крик. Низко над полом к нам беззвучно летели три огромных полупрозрачных шара. Всё, мы попали, на дольки нашинкуют! В отчаянии я оглянулся на атакующего врага. Ещё миг и последствия будут непредсказуемы. Неожиданное решение молнией промелькнуло в мозгу.

— А вот щас как долбану по яйцам! — срывая голос, отчаянно заорал я, направляя оружие в самую гущу кладки.

Шары мгновенно застыли в воздухе. Чувствуя, как мелко дрожат руки, я повернул голову к богомолу. Уродливая тварь не добежала всего каких-то полтора метра. Из ужасающей ощёренной пасти медленно потянулась вниз тягучая капелька жёлтой слизи. Машинально проследив за падением, я глубоко вздохнул и вышел из ступора. Сработало! Классический вариант с взятием заложника! Впрочем, удивляться не приходится. Старые добрые проверенные временем способы всегда дают стопроцентно надёжный результат.

— Тро, осторожно вытащи любое яйцо и держи около груди! — негромко кликнул я напарника.

Сзади послышалось кряхтение, ожесточённый скрежет когтей и возмущённое курлыканье харра.

— Взял?

— Да, — сдавленно ответил Тро.

— Крепко держи, смотри не урони! — присев, предупредил я, левой рукой осторожно вытаскивая ближайшее кожистое яйцо из гнезда.

Надёжно обняв заложника, я встал и, повернувшись к богомолу, только сейчас с близкого расстояния разглядел подобие тёмного зрачка в фасеточных глазах.

— Успокоился? Вот и хорошо. Давай не будем делать глупостей, и тогда все ваши яйца останутся целы, — спокойно пояснил я, зловеще поигрывая когтями на мягкой оболочке.

Богомол закрыл пасть и медленно опустил клешни. Вот так-то лучше, всё-таки Аль Капоне был прав. Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, нежели чем просто добрым словом. Неудобно цитировать самого себя, но я же говорил, что разумные существа всегда могут договориться. Нужно только попытаться найти взаимный подход, общие точки соприкосновения друг с другом, и дело в шляпе.

Не спуская глаз с врага, я сделал шаг назад. Богомол слегка шевельнулся вслед.

— А вот горячиться не надо, — вкрадчиво предупредил я, опуская оружие и предупредительно тихонько встряхнув яйцо. Клешни судорожно дёрнулись, но враг остался на месте. Хорошая выдержка у членистоногих, не то, что у некоторых наших юных пернатых. Я медленно попятился назад. Спиной почувствовав присутствие напарника, быстро обернулся. Картина настолько потрясла, что я сдавленно хрюкнул, едва сдержав истерический смех.

За моей спиной, печально поникнув крыльями, ошарашено вытаращив глаза, неподвижно стоял полузадушенный харр. Спокойно удерживая тощую шею чрезмерно пылкого юнца вытянутой левой рукой, правой нежно обнимая яйцо, Тро невнятно поинтересовался, удерживая усик парализатора кончиками зубов:

— Што талше телать тутеу?

— Ты что, всё-таки укололся? — испуганно охнул я.

Тро отрицательно помотал головой. Парализатор синхронно заколыхался всего в каких-то десяти сантиметрах от морды. Опасливо скосив глаза на ядовитые усики, напарник снова замер.

— Тогда всё нормально, подожди немного. Пока яйца у нас в руках, они не тронут. Сейчас попытаюсь объяснить, что нам нужно просто отсюда выбраться, — облегчённо вздохнул я, надевая нож на шею.

Вернувшись к богомолу, я осторожно положил яйцо на пол рядом с правой ногой. Предупредительно поиграв когтями ступни, так, на всякий случай, чтобы враг не расслаблялся, повернулся к колонне и начал карябать пилкой ножа простой рисунок. Языка ведь они точно не понимают. По крайней мере, это логично, а наскальная живопись, вот она — всегда перед глазами. Только посмотри на картинку и наморщи мозги, а они у них точно есть.

Включив всю мощь воображения, я тщательно вырисовывал рисунок. Вот сияет солнце, при нём, как водится, лучики, под ним травка, цветочки, кусты. Так, с кустами чуток лишку дал, надо поскромнее, а то поймут слишком буквально, где они заросли такой высоты отыщут. Скосив глаз на Тро, нарисовал рядом с цветочком напарника, всё-таки трепетная тритонья душа, истинный друг и защитник природы. А Харыч? Точно, не буду отходить от позиций реализма. Нарисую, как оно есть, натюрмолог я, или кто?

Решительно черканув лезвием, я вытянул у фигурки напарника руку и пририсовал полузадушенного харра. А что, получается символично. Сразу видно, мы суровые ребята, а когда нервничаем, сразу принимаемся душить кур. А кур — в ощип. И пусть знают, что так будет с каждым, кто не купит у нас пылесос.

Нацарапав ещё один крохотный цветок с порхающей бабочкой, рядом скромно нарисовал себя любимого. Отступив на шаг, залюбовался работой. Какой фундаментальный труд, честно даже не ожидал! Давненько я так не развлекался, с самого детства. Кстати, а ведь дома до сих пор где-то мои самые первые фломастерные каракули валяются. Всё равно, обалденно, грандиозно, потрясающе, шедевр! Оказывается, во мне пропадал истинный художник-эксгибиционист. Нет, этот, как его, экспрессионист! Хотя какая мне разница, всё равно без трусов бегаю. Практически почётный нудист. А что, мне теперь всё можно, я Дикий. Как там? Я ужасный серый волк и в поросятах знаю толк, бррррррр!

Ладно, что-то отвлёкся, теперь добавим главное, собственно для чего всё это и затеял. Недалеко от своей фигурки нарисовал последний штрих — богомола с двумя огромными яйцами в клешнях. По-моему кратко и понятно, этот крякозяблик однозначно свидетельствует о том, что волнующий факт передачи заложников состоится только на свежем воздухе, и точка. Это и ослик сразу поймёт.

— Ферштейн? — повернулся я богомолу, постучав ножом по рисунку.

Противник явно озадачился. Покрутив головой то на меня, то на яйцо, то на рисунок, робко сделал шаг вперед.

— Смотри, наслаждайся! Понравившиеся куски полотна даже можно купить! Кстати, недорого возьму, — приободрил я, предусмотрительно забирая яйцо и отходя подальше.

Богомол подошёл к рисунку почти вплотную. С минуту безмолвно изучив шедевр, повернулся ко мне. Молчит, искусствовед. Похоже, потрясён масштабностью сюжета. Ха, ну ещё бы, это ж настоящий раритет. Абстракционизм! Вытянув клешню вниз, враг показал на яйцо и что-то проскрежетал. Вот наивный дядя, думает я по-богомольи соображаю.

— Совершенно верно, получите назад все два своих яйца в целости и сохранности. Но только на борту самолёта и за десять миллионов евро каждое, — на всякий случай на немецком, вежливо улыбаясь, подтвердил я. — Но деньги вперёд, перечислите на пластиковую карту бумажными купюрами по пять центов, и не говорите мне, что у вас финансовый кризис и банк сейчас закрыт!

Богомол односложно хрюкнул в ответ. Спокойно развернувшись ко мне спиной, отошёл метров на десять и начал исполнять сложный танец. Приседая и подпрыгивая, замахал лапами и защёлкал челюстями. Ясно, фермер ведёт сложный переговорный процесс с руководством. Ну, это дело традиционно долгое, пусть докладывает.

Я развернулся и побрёл к напарнику. Сцена почти не изменилась, только парализатор на полу, да и Харыч печально сник и почти не трепыхается.

— Неужели договорился? — удивлённо поинтересовался Тро, кивая в сторону колонны.

— Пока не знаю, оно там с кем-то разговаривает, — присев на корточки, пояснил я, равнодушно откладывая яйцо в сторону. Может не отдавать? Добавлю в свою коллекцию Фаберже. Да и яичницу опять же при случае всегда сделать можно, только хочу настоящую глазунью. Эх, зря вспомнил, теперь ещё сильнее есть охота.

— Ловко ты их остановил, я уже подумал, нас тут живьём съедят! — восторженно похвалил напарник, тут же сжав шею снова было встрепенувшегося харра.

— А другого выбора не было, — скромно ответил я, в свою очередь поинтересовавшись:

— Он так не задохнётся? — указывая на Харыча.

— Да ничего ему не будет, — отмахнулся Тро. — Совсем молодой, вот и бросается не подумав. Старше они много умнее.

Сзади раздался тихий стрёкот. Я мгновенно схватил яйцо и обернулся. Богомол прищёлкивал клешнями, рисуя в воздухе странные знаки. Что за азбука Морзе? Неужели с начальством договорился? Вот это я понимаю, оперативно работают. Я поднялся и пошёл на переговоры.

— Только учтите, я тщательно пересчитаю купюры все до одной! — сходу заявил я, остановившись в двух метрах.

Богомол шагнул назад, и медленно подняв клешню, потыкал в сторону шаров.

— Что? А, говоришь, вертолёт, у-у, интересно! — не оборачиваясь, жизнерадостно поддержал я разговор. Явно отвлекающий манёвр. Меня так просто не проведёшь.

Громко щёлкнув жвалами, враг повторил жест.

— Ну что надо сделать-то? — досадливо поинтересовался я.

— Махс, смотри сзади! — предупредил Тро.

Решительно шагнув спиной назад и в сторону, я мельком глянул назад. Шары дружно тронулись с места. Тесня бабочек вверх, словно ледоколы, медленно поплыли к нам. Ласково ощерясь и сжав яйцо, я повернулся к богомолу.

— Надеюсь, мы правильно понимаем друг друга?

Враг задрал голову и, растопырив клешни, закружился на месте. Вот и пойми его. То ли сказать что хочет, а то ли рэп танцует. Помню, видел я как-то на улице африканских ребят с косичками. После своей знатной травы примерно так же отплясывали. А музыка была вообще жуть!

Шары бесшумно замерли строго над дорожкой метрах в десяти от нас. В ответ на новую угрозу Харыч аж поперхнулся от ярости и угрожающе засипел, невзирая на плотно сжатую шею. Какая муха его укусила? Я бы давно задохнулся, а этому пикирующему бультерьеру всё по барабану, уже осип от злости. Он мне так всю тонкую дипломатию кобелю под хвост пустит. Даже неудобно перед хозяевами, хоть намордник надевай. Может парализатор ему снова подмышку? Да нет, Тро будет переживать. Говорит, дорог, как память, родного Хрюна напоминает.

— Харыч, фу сказал! — грозно рявкнул я.

Птиц нервно прищёлкнул клювом и затих. Исполнив заключительный оборот со сложным полупоклоном, богомол закончил пантомиму. Размеренно кивая головой в такт движению, равнодушно обошёл нас и направился к шарам. Радужная оболочка ближнего вдруг исчезла, открыв внутренности. Я даже присвистнул. Внутри оказалась аккуратная плоская шестигранная платформа. В центре небольшого возвышения спиной вверх лежал маленький полуметровый богомольчик. Что это, предлагают личинки в обмен на яйца? Как это низко, господа! Нет, на это я пойтить не могу! Ведь сказал же, десять лимонов, не меньше!

Богомол переступил на платформу, повернулся к нам и замахал клешнями. Указывая то на шестигранник, то на нас, громко защёлкал жвалами. Вот оно что! Приглашает. А что, я просил самолёт, вот и получил. Прикольно будет, если ещё и евро подвалят купюрами по пять центов. Обходя напарника, я поинтересовался:

— Тро, нужно идти. Клеща брать будешь, или оставить?

Последовательно оглядев харра, яйцо и парализатор, Тро печально вздохнул:

— Надо брать. Если вправду выберемся, оно может сильно пригодится. Только харра я пока не отпущу.

— Что, опять в зубах?

Тро кивнул и оскалил левый уголок рта. Я подцепил тонкий усик парализатора и осторожно поднёс ко рту напарника. Надёжно прикусив трубку, Тро плотнее обхватил яйцо и потащил за собой упирающегося Харыча. Нет, этого упрямца определённо надо было снова усыпить! Моё гуманное отношение к братьям нашим меньшим до добра не доведёт.

При нашем приближении враг шустро переместился на другой край платформы. Опасливо покосившись по сторонам, Тро шагнул вверх и втащил харра. Я ступил следом, держа врагов на прицеле. Подождав секунд пять, богомол с глухим стуком скрестил клешни на груди. Ясно, мой знакомый мирный фермер по совместительству оказывается и комендор. Ему бы ещё до кучи треуголку на голову и чёрную повязку на глаз. В ответ на команду личинка чуть сползла вниз. Вокруг нас заиграли радужные блики. Платформа дёрнулась и подалась наверх.

— Спокойно, Тро! — предупредил я нервно озирающегося напарника.

Набирая скорость, мы понеслись по инкубатору. Сзади на почтительном расстоянии держались остальные шары. Наверняка с группой десантников-головорезов. Классика! Ничего ребята, пока всё идёт по плану, а дальше будет видно. Через минуту головокружительного мелькания колонн впереди показалась монолитная стена. Я покосился на невозмутимого комендора. Надеюсь, дядя не камикадзе.

Я не успел даже вскрикнуть, когда на полной скорости мы влетели в стену. Через секунду открыв глаза, осознал, что всё ещё жив. Пролетев сквозь стену, мы оказались в туннеле. Да уж, вот тебе и членистоногие. То ли это была высшей пробы иллюзия, то ли богомолы играют с измерениями, как шулера с картами. Я повернул голову к Тро. Видок явно потрясённый. Впрочем, если уж я так струхнул, представляю каково ему.

Тёмный туннель закончился ослепительной вспышкой. Через секунду приоткрыв рефлекторно зажмуренные глаза, я ахнул. Вылетев из огромной парящей на немыслимой высоте скалы, наш шар плавно полетел к земле. Вдалеке над пиками туманных гор промелькнуло багряное утреннее солнце. Если не подводит глазомер, вниз ещё километров пять будет.

Да уж, опять его величество случай. Если бы Харыч не рванул в бой с налитыми кровью глазами, то я успешно завалил бы фермера, потом мы дней пять протолкались по километровым коридорам, где благополучно померли от голода и жажды. Впрочем, мне не впервой. А даже если добрались до выхода, то спуститься вниз смог бы только харр. Да и то, если может летать на таких высотах.

Пролетев над искрящейся водной гладью большого озера, шар мягко приземлился на зелёной лужайке. Прозрачная оболочка моргнула и исчезла. Подул лёгкий ветерок. Я нерешительно огляделся. Какой незнакомый мир! А деревья чудные, как толстые пальмы. Ладно, выбрались и хорошо. Хотя, если честно, в подземельях, точнее в надземельях, было как-то привычней.

Тро опомнился первым. Решительно пихнув харра с платформы, шагнул вниз. Скосив глаз на комендора, я спрыгнул следом. Богомол нерешительно остановился на краю.

— Ну что ж, приятно было иметь с вами дело, джентльмены! Тро, отдай ему яйцо! — повернулся я к напарнику.

Потуже сжав шею воспрянувшего духом харра, Тро недоверчиво покосился, но не стал пререкаться. Бережно положив яйцо в двух метрах сбоку от врага, вернулся и стал мне за спину. Теперь мой черёд, сделка, так сделка.

Я положил яйцо к брату-близнецу и попятился задом, удерживая платформу на линии огня во избежание случайных недоразумений. Мгновенно закрывшись, шар свечой взмыл вверх и, превратившись в точку, исчез.

— Вот и всё вроде, — облегчённо произнёс я, оборачиваясь к напарнику.

Тро разжал когти на шее Харыча и смачно выплюнул парализатор.

— Знаешь Махс, иногда я думаю, что ты и есть самый настоящий Хрой! Ведь его облик никто не помнит, — отозвался он, с трудом ворочая языком.

Я скромно промолчал в ответ. Кто его знает, может и так, в голове только мешанина несвязных образов. Хорошо хоть человеческое прошлое помню. Стоявший истуканом харр вдруг встрепенулся. Видимо уже окончательно смирившись с мыслью, что остаток жизни придётся испытывать некоторые затруднения с дыханием, хрипло курлыкнул и недоверчиво покрутил шею.

— Прости, друг, но по-другому было нельзя, — на полном серьёзе обратился к нему Тро.

Я с трудом сдержал улыбку. Знакомая ситуация. Вначале дядя всех душит, а так добрейшей души тритон. Харыч понятливо встряхнул головой. Ну, раз в отместку сразу не клюнул, значит проникся. Дело-то житейское, с кем не бывает.

Немного потоптавшись, харр протяжно вскрикнул. Гулко захлопав крыльями, побежал и метров через двадцать тяжело оторвался от земли и начал плавно набирать высоту.

— Красиво как… — прошептал я.

Тро ничего не ответил, с гордостью наблюдая за полётом. Харыч сделал вираж, потом ещё один и скрылся над туманным лесом.

Напарник повернулся ко мне:

— Куда ты теперь, Махс? К своим?

Я замялся. Хорошо бы к своим. Только знать бы, где они, да и как мне туда добраться. А потом попытаться объяснить, что я теперь не совсем я, но всё равно я.

Сверху раздался знакомый крик.

— Смотри, сам вернулся! — радостно задрал голову Тро.

Отчаянно вереща, Харыч на бреющем полёте пронёсся над нашими головами и, сделав кульбит, взвился вверх.

— Что это с ним? — встревожился напарник, проводив его недоумённым взглядом.

Вдруг резко потемнело. Зверьё в лесу отчаянно заголосило. Я испуганно вскинул голову. Закрывая горизонт, к нам беззвучно летела огромная скала. Всё, это конец. Империя наносит ответный удар. Членистоногие джентльмены нарушили соглашение. Сам виноват, применил человеческие мерки к нечеловеческим существам.

— Бежим, Махс! — истошно заорал Тро, кидаясь к озеру.

— Куда бежать, бесполезно, — прошептал я, не в силах оторвать глаз от приближающейся громады. Километров пять, больше? По любому нам крышка, всё рано не уйти. Поняв всю тщетность попытки бегства, Тро остановился и понуро вернулся.

— Раздавят как мокрицу… — обречённо прошептал он.

Неестественно покачиваясь, глыба бесшумно зависла над макушками деревьев. Стало очень тихо. Повисев минуту, громада описала плавную дугу, резко рванула вверх и исчезла. Пытаясь унять предательскую дрожь в коленках, я глубоко вздохнул и повернулся к напарнику.

— Почему нас не убили? — слотнув, едва слышно прошептал он.

— А чтоб не зазнавались. Напугали просто, яйца-то ведь мы им целые вернули, — понемногу приходя в себя, пояснил я.

— Странные существа. Если хочешь убить, так убей, зачем пугать?

— Не скажи. Где бы мы сейчас были, если бы просто раздавили их яйца?

Опустив голову, Тро призадумался.

— Кажется, теперь я понял. Ты называешь это всегда можно попробовать договориться, — наконец ответил он, задорно блеснув глазами.

Я только улыбнулся в ответ. Не такой уж он не человек, как показалось вначале.

— А знаешь, Махс, оставайся у нас. Я похлопочу за тебя перед прародительницей. Хоть ты пока и молод, но только представь, какие шустрые получатся от тебя мальки, — загорелись надеждой глаза Тро.

Вот попал, фактически едва родился, а тебе сразу коня и полцарства в придачу. Знал бы ты дядя, кто я на самом деле. Согласиться на кота в мешке? Впрочем, по его рассказам, какая-никакая цивилизация у них есть. Ладно, дипломат я, или не дипломат.

— Благодарю за предложение, но мне нужно подумать, осмотреться. Честно признаться, большую часть жизни я провёл не здесь, а в каменных пещерах, — уклончиво ответил я.

— В пещерах? Прятался от тех тварей? — хищно подобрался напарник.

— От всяких. И не только прятался, — многозначительно похлопал я левой рукой по верной базуке.

— Я это сразу понял! — победно провозгласил Тро. — Тогда выслушай меня, Махс. Мы давно не получали весточки от одной из младших дочерей прародительницы. Я старший из десяти опытных следопытов. Теперь единственный, — потемнел он. — Всё равно. Я выполню её волю, или стану изгоем. Если можешь, Махс, помоги мне, а потом сам решай, оставаться тебе с нами, или уходить.

— А какую волю?

— Узнать, что случилось с новым гнездом! — с жаром пояснил напарник.

Ясно, дальше лучше не спрашивать, иначе сойду за клинического идиота. А в принципе, какая разница, гнездо, не гнездо, здесь я всё равно полный ноль. Конечно, помогу чем смогу, но ещё большой вопрос, кто кому поможет. Ладно, в случае явных проколов буду кивать, мол, ведь я же говорил, дитя гор, их бин фас нье пониймайт. Тяжёлое детство, жил впроголодь, питался старыми автопокрышками.

— Хорошо, Тро. Но учти, я здесь ничего не знаю.

— Здорово! — восторженно встряхнул меня напарник. — Не беда, что ты молод и жил в пещерах. Главное, ты умный и ловкий, в этом я сам убедился. Всему научу тебя, как своих мальков, на то я и следопыт! А теперь нам нужно поесть и отдохнуть, — посерьезнел он, спрятав парализатор под камень.

— Пошли, Махс.

Зорко оглядевшись по сторонам, напарник пятнисто позеленел и ломанулся в заросли, не обращая внимания на шмыгающих в пожухлой листве мелких страхолюдных ящериц. Остановившись у огромного стебля, похожего на десятиметровый хвощ-переросток, решительно рубанул ногой под нижнее сочленение. Глухо треснув, ствол переломился и рухнул. Быстро очистив метёлки, Тро подхватил комель и направился к берегу. У кромки воды повернулся и раздельно по слогам произнёс:

— Запомни свой первый урок, Махс. Никогда, слышишь, никогда не суйся в воду, не сделав вот этого! — и с остервенением ударил стеблем по воде. От шумного плеска на берег выскочило с десяток ополоумевших чешуйчатых рыбообразных тварей и облепленных тиной крабов. Пренебрежительно глянув на панику среди ракообразных, Тро энергично взбуравил воду и затих, словно рыбак в ожидании. Подождав с минуту, удовлетворённо прокомментировал:

— Вот теперь можно, — отбросив ствол, с уханьем ушёл под воду.

Выпустив шумные пузыри, напарник высунулся из воды метрах в тридцати от берега и помахал рукой:

— Ты чего там застрял, Махс? Плыви сюда!

Ага, плыви. Я и плавал-то всего два раза в жизни. Ну пусть три, по-собачьи и около берега. Хотя так хочется, и вода вкусно пахнет. Точно, свежей водой. Да что я парюсь-то, амфибия я, или где? Аккуратно сложив вещи под глыбу песчаника, нерешительно подошёл к воде и заворожено уставился на отражение. Так вот ты теперь какой, Фантомас! А что, если глотнуть целый пузырёк успокоительного, очень даже симпатишный, правда без ушей и волос уж больно непривычно. Наклонившись пониже, угрожающе оскалил зубы. Ха, да мне везёт, такие зубищи, ни одной пломбы, теперь кучу деньжищ на стоматологах сэкономлю! Звонко клацнув зубами, растянул кремовый ободок губ в жуткой гримасе. И кстати, не такой уж я и желторотый, он ещё воробьёв наших не видел!

Преодолев последние сомнения, я разбежался и нырнул. Тело сработало само. Ноздри рефлекторно сомкнулись, глаза мгновенно закрылись плёнкой. Когда неясная муть рассеялась, стало видно даже лучше, чем наверху. Секунд тридцать я откровенно наслаждался невиданными ощущениями, неподвижно зависнув в метре от дна. Красотища! В водорослях суетились крабы, совсем рядом проплыла стайка крупных лапчатых рыб. Наверно латимерия, или вроде того.

Вильнув телом, я плавно перевернулся. Сверху струился мерцающий свет. Глубина метров десять точно, а как будто на суше. А кислород, похоже, кожей усваивается, удушья совсем нет. Так здорово, даже выныривать не хочется! Я огляделся по сторонам. Отчётливый силуэт нежащегося на спине напарника лениво колыхался на поверхности. Вокруг суетились мельчайшие рыбёшки. Рывком оттолкнувшись, я шумно вынырнул рядом, распугав стайку мальков.

— Нанырялся? — иронично скосил глаз Тро, непринуждённо покачиваясь на воде мечтательно заложив руки за голову.

— Угу, — односложно ответил я, переворачиваясь на спину.

И почему я раньше так не любил воду, это же полная расслабуха, ни тревог, ни забот! Спугнутые рыбки вернулись и начали приятно пощипывать кожу. Вот это вещь! Сейчас ещё немножко полежу, а потом…

В сознание с трудом пробился шумный всплеск. Заполошно вскочив, нахлебался воды спросонья.

— Спи, спи, — раздался сзади успокаивающий голос напарника. — Это Харыщ резвится.

— Кто? — прокашлялся я.

— Забыл уже? Ты его так назвал, — снисходительно пояснил Тро.

Да ничего я не забыл. И назвал не так. Хотя, Харыщ. А что, звучит. Практически бдыщь. На русский переводится как полузадушенный пикирующий бомбардировщик. Вот летучий голландец, сам не спит, и другим не даёт. Кстати, мог бы и потише плескаться, охотничек! Невольно улыбнувшись, я проводил взглядом харра, набирающего высоту с бьющейся в когтях рыбой. Кстати, неплохо бы и самим червячка заморить. Хм, я имел ввиду…

— Тро, а как бы и нам поесть? — поинтересовался я, переворачиваясь на живот.

— Проголодался? Пока ты дрыхнул, словно едва проклюнувшийся малёк, твой старый умирающий с голоду наставник уже обо всём позаботился, — немного ворчливо отозвался Тро.

— Какой же ты старый? — искренне удивился я.

— Два поколения миновало, как вылез из яйца.

— А это много?

— Может кому и мало, но мои дети постарше тебя будут.

— А с виду ты совсем молодой!

— Ладно, плыви к берегу, молодой, — Тро бесшумно ушёл в глубину, пряча довольную улыбку.

Я нырнул следом. Во как, уже наставник. Мастер Йода. Да прибудет с тобой великая сила, Люк.

На берегу Тро торжественно вручил лист лопуха с горкой плоских тёмных раковин:

— На вот, ешь!

Я оторопело взял тарелку, машинально принюхавшись. Это что, устрицы? Да ещё без лимона? Да что я, ошалел что ли? Не обращая на меня внимания, наставник плюхнулся на песок. Задумчиво глядя на восходящее солнце, подтянул солидную порцию моллюсков и, орудуя когтем, как консервным ножом, не торопясь принялся за еду.

Недоверчиво глянув на вновь светлеющее небо, я бережно положил лист и уселся рядом. Вроде кажется, но солнце повыше было. Это сколько же я продрых? Сутки? Лёжа в воде? Круто! То-то желудок так урчит. Ладно, еда так еда. Ну пусть слегка сыровата. А что я так кочевряжусь? Помню, Женька как-то затащил меня в модное кафе. Ещё орал по дороге, ничего ты не понимаешь, натуральная экологически чистая пища! И что? Там вообще ростбиф с кровью оказался. И ничего, этот натуралист всё сожрал, даже не поморщился. И всё нахваливал. Ну ещё бы не нахваливать, мою порцию тоже стрескал! Вот гад, ведь знал, что я не смогу. Его бы сюда сейчас, так, не со зла, а чисто поржать, как он здесь без ножа и вилки обедать будет! Натуралист, блин.

Мстительно воткнув коготь между створками, я вскрыл ракушку. Подцепив моллюска, брезгливо положил в рот. Хм, а ничего, даже вкусно. Конечно, чуток лимона не помешает, но и так сойдёт. Всё лучше, чем муравью кислотные клыки отпиливать. С неожиданным энтузиазмом откупорил следующего моллюска. Пойдёт! Отбросив последнюю пустую раковину с наслаждением потянулся. Эх, жить хорошо!

Наставник не терял времени даром. Шумно порывшись в кустах, вытащил длинную лиану. Опоясавшись в несколько витков, деловито подвесил на бок парализатор и немного попрыгал. Убедившись, что усики надёжно закреплены, повернулся ко мне:

— Уже поел? Тогда собирайся, уходим!


Глава 2


— Куда мы идём? — с трудом продираясь сквозь заросли папоротника, отклоняя очередную настырную ветвь, спросил я зелёную спину наставника.

— Когда летели вниз, ничего не заметил? — не оборачиваясь, поинтересовался Тро.

— Ну, бескрайний лес, озеро, — немного растерялся я.

— А ещё? — подбодрил наставник.

Что ещё? Рассвет был, непонятные пальмы, а точно!

— Горы вдали!

— Верно! — удовлетворённо подтвердил Тро, перелезая замшелое гнилое бревно. — К ним пойдём. Жалко проводника нет, я в этих местах впервые.

— Залезем осмотреться?

— И это тоже. Отыщем родовой знак.

— Зачем?

— Ты новичок в наших местах. Запомни, Махс, любой здешний род на самом высоком месте оставляет родовой знак.

— Даже Дикие?

— Я же сказал — все. А мы делаем свой тайный знак. Только вахо сможет его разобрать. Вот найдём, и сразу станет ясно, где мы и куда идти. А что, твой род не имеет знаков?

— Там бесполезно, пещеры, темно.

— Понятно, — вздохнул напарник, забирая вправо. — Держись поближе, река рядом, всякое может быть.

— А не лучше уйти от неё подальше? — зябко поёжился я, прислушиваясь к разноголосым звукам леса.

— Куда подальше? Ты видел, какой там бурелом? Где воду искать будем? А краем реки всегда пройти можно, да и отдохнуть. Ты главное иди и слушай. Пока мелочь голосит — хорошо, а как стихнет — замри, хищник рядом!

Я нервно закрутил головой по сторонам. Ё-моё, куда я попал? И главное, мне здесь теперь жить придётся. Нет, точно пойду к этим, к вахо. Хоть цивилизация. А так одна надежда на ствол, ну и конечно, удачу. Ладно, что зря волноваться, у богомолов побыли, и ничего, вырвались, прорвёмся и тут. Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл. Чёрт, вот вспомнил! Это называется позитивное мышление? Да видал я такое мышление. Фу, жарища какая, а вроде в тени идём! Интересно, сколько градусов, тридцать, тридцать пять?

— Водички попьём? — вопросительно повернулся напарник, сломав длинную жердину.

— Неплохо бы, — хрипло ответил я, потирая пересохшее горло.

— Тогда выходим к реке, но старайся ступать как можно тише. Да, и приготовь свой убийственный инструмент! — уважительно покосился Тро на базуку.

Миновав низкие заросли, мы вышли на песчаный берег речушки. Метрах в двухстах ниже по течению расположилось стадо цератопсов. Громко фыркая, рогатые звери шумно полоскались в воде. Я с удивлением заметил среди них парочку совсем ещё маленьких цератопсиков. Малыши неуверенно топтались рядом с толстой мамашей. Такие смешные, как бегемотики, только рожки на костяном воротнике торчат.

Традиционно прислушавшись и принюхавшись, наставник подошёл к воде и опять совершил странный ритуал избиения.

— Тро, а зачем всё это нужно? — не выдержав, поинтересовался я.

— Не скажу! Все мальки одно и то же спрашивают. Лучше один раз увидеть самому. Но скажу тебе так, если хочешь остаться живым, всегда делай как я, — отрезал Тро, напряжённо всматриваясь в глубину. — А вот теперь заходи, вода чистая, можно пить.

Я с удовольствием плюхнулся в реку и попытался лечь на дно. Течение мягко подхватило и потащило вдаль. Жалко мелковато здесь, не то, что в озере. Тро подплыл ближе, осуждающе помотал головой и резко ткнул когти рук в дно, заякорившись. Последовав примеру, я раскинул руки и улёгся на песчаном дне. Мелкие разноцветные рыбки заинтересованно принялись щекотно тюкаться по коже. Сейчас бы ещё вздремнуть, да нельзя, отпустишь когти, сразу унесёт. Эх, хорошо лежим, прохладненько! Где-то через полчасика наставник постучал меня по руке и поплыл наверх.

— Пора идти, — на берегу пояснил он. — Тихо, не двигайся! — внезапно напрягшись, плавно поменял цвет на песочный и замер.

Нервно сжав оружие, я прислушался. Окружающая фоновая трескотня стихла как по команде. Цератопсы взволнованно замотали головами, становясь в неприступный рогатый круг с малышами в центре. Метрах в двадцати позади них, ломая мелкий подлесок, на берег выбрался огромный бронтозавр. Подслеповато оглядевшись, ящер вытянул шею, и небрежно перешагнув речушку, скрылся в лесу, оставляя позади широкую просеку. Возмущённо помычав вслед, цератопсы успокоились и улеглись на берегу.

— Уф, повезло! Молодой тогот, — облегчённо выдохнув, повернулся ко мне Тро.

Действительно повезло. Вот бы с такой штукой подружиться. Прёт напролом сквозь дебри как танк.

— Тро, а вы не пробовали приручать детёнышей тогота?

— А зачем? — удивлённо вскинулся наставник. — Хотя да, неплохо бы, — немного погодя ответил он, задумчиво проводив взглядом неторопливо удаляющуюся тушу. — Жаль, их в наших краях нет.

— Всех съели?

— Да их кроме Хроя никто не видел! Не было у нас таких зверей!

— А может нам не стоит ломиться сквозь кусты, а пройти по следам тогота? Всё быстрее будет, — поинтересовался я. Уж больно привлекательно выглядит просека, почти как шоссе. Да и направление приблизительно совпадает.

Склонив голову, наставник надолго задумался.

— Ты прав. Конечно, без воды будет плохо, но так получится быстрее, — наконец ответил он. — Идём!

Обойдя отдыхающих цератопсов на почтительном расстоянии, мы ступили на измочаленную просеку. В мягком грунте отчётливо выделялась цепочка полуметровых следов. Считая шаги, я заинтересованно направился к следующей яме. Раз, два, три, восемь, ничего себе зверушка! Один шаг к восьми!

— Хочешь догнать? — саркастически поинтересовался наставник.

— Ага, его догонишь! Просто не видел тогота так близко.

— Уверяю тебя, что есть кому догнать, но лучше с ним не встречаться, — решительно выдвинулся вперёд наставник. — Надо поторапливаться.

Примерно через час торопливой ходьбы стало ясно, что идти хоть и легче, но солнце палит нещадно. Кожа катастрофически подсыхала. Ещё минут через десять наставник не выдержал и решительно свернул в заросли.

— Уф, отдохнём, а то дневной светляк изжарит, — спугнув мелких ящериц, с облегчением повалился спиной на куст папоротника.

Основательно помяв ногой ближайший куст, я лёг и закрыл глаза. Вот это светляк печёт, надо зонтик сделать, да и ремень для базуки, не таскать же всё время на руках. Спугнутая нашим присутствием мелкая живность мало-помалу успокоилась и снова загалдела в кустах. Эх, теперь точно поспать не дадут. Я перевернулся на бок и принялся наблюдать.

Ящерицы осмелели и вернулись. Деловито исследуя тело наставника, одна особо смелая прикусила большой палец его ноги. Лениво отпихнув назойливую рептилию, Тро приоткрыл правый глаз и недовольно огляделся.

— Тебе тоже не спится? Тогда пошли, пришло время учиться искать воду, — поднялся он, направляясь в бурелом.

Задрав голову, и время от времени посматривая по сторонам, Тро, наконец, заметил то, что искал и призывно помахал рукой.

— Смотри, Махс. Видишь тот высокий стебель? — указывая когтем на ярко-зелёное сочное растение с редкими зазубренными шипами в палец толщиной.

— Вижу.

— Сейчас я покажу тебе, как добыть воду, — торжественно поманил за собой.

Ожидая, что он привычно хрястнет ногой по стеблю, я скромно отошёл в сторонку, давая простор для маневра. Как бы ни попасть под раздачу, шипы на полукактусе ну просто замечательные. Колючая проволока обрыдается от зависти.

В этот раз Тро не стал показывать чудеса каратэ, а решительно вонзил пятерню в мягкий грунт возле корня. Выворотив солидный пласт дёрна, с натугой выдернул из ямы коричневый плод, очень напоминающий сморщенную дыню. Вскрыв оболочку, гордо протянул мне сочную мякоть:

— На вот, ешь!

— А тебе? — поинтересовался я, прикидывая вес левой рукой. Килограмма два будет.

— Там ещё есть, — небрежно отмахнулся наставник, откидывая слой дёрна. Выкопав плод, с видимым удовольствием впился зубами в сочную мякоть.

Отложив оружие, я осторожно надкусил дыню. Хм, а сладкая, и что-то очень сильно напоминает. А, точно, хурму! Ощущение жажды таяло кусок за куском. А мастер Йода крут, настоящий следопыт! Ладно, попил, поел, а теперь надо оружием заняться.

Сняв с шеи перевязь ножа, я подпоясался куском лианы и перевязал ленту на базуку. Подвесив на плечо, словно заправскую винтовку, воткнул нож в пояс. Попрыгал, проверяя снаряжение. Ну вот, красота, теперь всё на месте и руки свободны.

— А ловко ты придумал, — коротко прокомментировал Тро.

Я улыбнулся и простодушно развёл руками:

— Давно хотел сделать, устал тащить.

— Ещё пить будешь? — хитровато прищурился наставник.

Я отрицательно помотал головой.

— Тогда идём? — поднялся с земли Тро.

— Идём, только надо бы сверху прикрыться. Жарко очень, — пояснил я, прикладывая ладонь на голову.

— А, накрыться? Найдём, — понятливо заверил наставник, осматриваясь по сторонам.

— Где же я это видел? Кажется там, — зашуршав палой листвой, решительно ломанулся вправо.

Метров через двадцать остановился у необъятного ствола, густо обвитого лианами с широкими круглыми листьями. Обвязав тонкую лиану вокруг головы, с хрустом сломал прочный черешок и подоткнул в обвязку. Повернулся ко мне, демонстрируя шляпу:

— Так пойдёт?

Вот даёт, мастер Йода, кладезь народных талантов! Соорудив похожую шляпу, я нагнулся вперёд назад. Вроде держится. А ладно, издалека за сомбреро сойдёт. Надеюсь, мексиканцев здесь нет, а то засмеют. Оценив мой прикид, Тро одобрительно приквакнул.

Выбравшись на просеку, мы дружно поддали ходу. Обнаружилась интересная деталь. Растоптанные растения оказались удивительно живучи, выпуская новые ростки буквально на глазах. Такими темпами просека целиком за два дня зарастёт.

Спина наставника упорно маячила впереди. Я едва успевал следом вприпрыжку. Странно, если бы я сейчас был человеком, при таком темпе ходьбы вспотел как лошадь, а тут только кожа холодеет, и всё. Эх, бронтозавра надо приручать всенепременно! Ехали бы сейчас не торопясь, дыню кушали, корки выбрасывали, да и посматривали на окрестные достопримечательности. Всё, вот доберусь до цивилизации, обязательно заведу себе маленького пушистого бронтозаврика. На конные прогулки буду ездить. Правда зверушку иногда кормить придётся. Вот незадача, у меня и опыта нет. А, ерунда, вон чистым лесом буду кормить, что ему под ноги подвернётся, папоротники, хвощи, куски брёвен. Как это называется, подножный корм? Точно, пусть трескает, я щедрый, такого добра нам не жалко. Вообще всегда нужно придерживаться рекомендаций знатных собаководов — рацион домашнего питомца должен быть разнообразным, кости да чипсы, ну воды в миску иногда подлить. Кстати, очень интересно, куда он так ломится?

Горы хоть и медленно, но приближались. Солнце начало ощутимо клониться к закату. Тро явно забеспокоился, и всё чаще стал поглядывать по сторонам. Минут через сорок резко свернул в лес.

— Нужно найти место для ночлега, — пояснил он, внимательно осматривая деревья. — Ищи широкое дупло, иначе ночью пропадём.

Зябко поёжившись, я не стал приставать с расспросами, и так темнело прямо на глазах. Крикливые звуки мелкой дневной живности затихали, уступая место грозным порыкиваниям просыпающихся ночных хищников.

— Махс, я нашёл, иди сюда! — повернувшись ко мне, прошипел Тро, зловеще сверкнув красными глазищами.

Ё-моё, граф Дракула, ну ты хоть бы предупреждал! У меня и так здоровье ни к чёрту! Кому нужен молодой и нервный тритон-заика? Хотя, представляю, какие глазики у меня сейчас. Вот бы тихим вечерком в таком виде в кабинет завалиться, когда Колька гамбургер трескает. Наверняка бы он на всю оставшуюся жизнь вегетарианцем заделался. Ну а чем их ещё в психушке кормят? Точняк одной овсянкой, чтобы не буянили. Бэрримор, сэр!

Постепенно свет померк, и я с удивлением понял, что продолжаю видеть чёрно-белую картинку в полной темноте. Силуэт наставника контрастной чернотой выделялся на сером фоне огромного дерева.

— Низковато, но деваться некуда. Вон, погляди! — прошептал Тро, указывая когтем наверх.

Послушно задрав голову, метрах в трёх над землёй я едва разглядел чёрный овал дупла.

— Полезай, только тихо, — скомандовал наставник.

Цепляясь когтями, я вкарабкался наверх и заглянул в дыру. Пусто, пахнет прелью. Только старые листья и всякий хлам.

— Что там? — встревожено прошипел Тро.

— Ничего!

— Вдвоём поместимся?

— Да.

— Тогда залезай внутрь, я сейчас, — озираясь по сторонам, засуетился наставник, поспешно собирая мелкие ветви.

Тро ловко протиснулся в дупло, заткнув за собой вход лиственной пробкой.

— Всё, ложись. Если снаружи что послышится, не дёргайся, здесь по любому не достанут! — предупредил он, укладываясь на сухую подстилку.

Воткнув нож в трухлявую древесину, я подвесил базуку. Ну вот, вроде ещё один день новой жизни прошёл. Подложив под голову пучок старых листьев, свернулся клубком и закрыл глаза. Ощущая горьковатый запах прели, понемногу отключился.

Темноту сна разорвал противный скрежет. Едва я шевельнулся, ощутил на плече жёсткую ладонь наставника.

— Тихо! — прислонившись к самому уху, едва слышно прошептал он. — Они здесь!

Я замер, чувствуя, как бешено колотится сердце. Дерево сотряслось от тяжёлого удара. Сверху посыпалась труха и куски коры. В горле предательски запершило. Тро сердито засопел и предупреждающе сжал пальцы. Я затаил дыхание, боясь раскашляться.

Снаружи послышалось рокочущее урчание. Что-то огромное упорно пыталось пролезть в дупло. Лиственная затычка зашевелилась и с треском полезла внутрь, но выдержала натиск. Неведомое чудовище недовольно фыркнуло и отступило. Тяжёлая поступь обошла ствол по кругу. Гулкий удар потряс убежище с другой стороны. Дерево треснуло, но устояло. Через минуту послышался удаляющийся хруст ветвей.

— Фуу-у, — облегчённо выдохнул Тро, укладываясь поудобнее. — В этот раз повезло. Ложись спать, Махс, если конечно, уснёшь, — зевая, добавил он.

Ага, ложись! Легко сказать. От этого утробного рыка до сих пор все поджилки трясутся. Да ещё не видно ни черта!

— Тро! — шёпотом позвал я.

— Ммм-грх, — неопределённо отозвался наставник.

— Тро! — уже громче повторил я.

— Ну что тебе? — нехотя усаживаясь, страдальчески вопросил Тро.

— Они вернутся?

— Нет, — устало пробурчал он. — Скоро рассвет, а зухи охотятся только ночью. Ложись давай! — и обессилено рухнул на подстилку.

Ну, спасибо, обнадёжил! Зухи, мухи, а рычат как сонмище голодных чертей! Стараясь шуршать как можно тише, я подгрёб охапку листьев под голову. Всё равно теперь не усну. Ладно, до рассвета осталось недолго, так полежу.

— Махс! Маа-хс! Ты оглох? Вставай, сколько можно спать!

— Зухи? — спросонья испуганно крикнул я.

— Ну и здоров же ты спать! — восхищённо хлопнул меня по спине наставник. — Тебя и зухи не разбудят! Собирайся, — и с усилием выпихнув затычку, словно змея головой вниз ловко выполз наружу.

Собрав вещи, я осторожно высунул голову и огляделся. Туманный утренний лес выглядел так, словно спятивший бульдозерист всю ночь осваивал здесь навыки вождения тяжёлой техники вслепую. В радиусе метров пятнадцать зияли чёрные воронки вывороченных с корнем молодых деревцев вперемешку с измочаленными кустами. Как-то страшновато на такой ядерный полигон спускаться, а вдруг притаился кто? Нет, однозначно у богомолов было лучше, там хоть понятные стены-коридоры, а тут юрский период какой-то!

— Тро, ты где? — робко позвал я.

— Давай сюда! — негромко отозвался наставник с обратной стороны.

Нервно оглядываясь на каждый шорох, я осторожно обогнул нещадно исцарапанное дерево.

— Смотри, Махс, — Тро небрежно кивнул на застрявший в коре изогнутый обломанный коготь. — Пытались до нас добраться, да не вышло. Видать матёрый был. Молодые-то полегче будут, может и добрались бы.

— И что тогда?

— А это как повезёт. Если морда в дупло пролезёт, то… — Тро красноречиво развёл руками.

— А если его того, — вопросительно похлопал я по базуке.

— Одного бы ты может и того, да они стаей по три, а то и пять ходят. Ну и сдох бы он, загородил выход, и что дальше?

— Что, что, дождался бы утра, разнёс ему башку, да ушёл бы.

— Может и так, — устало вздохнул напарник. — А теперь послушай меня, Махс. Мы с зухами давние враги. Ты убьёшь одного, но вся стая будет преследовать тебя до последнего. Иногда даже днём, — сурово добавил он. — Уйти можно только водой, но твой запах запомнят навсегда, и даже твои мальки будут в опасности.

— А мальки причём?

— Как причём? Кроме внешности, дети переймут и твой запах!

— А как же тогда вы с ними боритесь?

— Разоряем гнёзда, хоть их и трудно разыскать, почти всех извели. Правда, перед охотой намазываемся жгучей травой, чтобы перебить свой настоящий запах, я как-нибудь тебе покажу. А теперь пошли искать воду, смотри, как высох уже, — Тро ущипнул себя за бок и оттянул лоскут изрядно сморщившейся кожи.

Да уж, сушняк изрядный, вот что значит ночевать на суше. Невольно потерев пересохшее горло, я оглядел себя. За ночь тело ощутимо усохло. Обычно упругая кожа увяла и покрылась мелкой сеточкой морщин.

— Во-во, а дальше вообще до крови потрескается, — прокомментировал наставник. — Так что поторапливаемся, пока совсем не высохли. Погоди, я гляну вокруг, — и, зашуршав корой, скрылся наверху. С минуту потрещав ветками на вершине, спустился и прокомментировал:

— Плохо, ветер слабый. Водой даже и не пахнет.

Увидев моё изменившееся лицо, оскалился в широкой усмешке:

— Да не переживай так, живы точно останемся, сейчас кое-что покажу.

Тро закрыл глаза и завертел головой, шумно принюхиваясь.

— Нам туда, — уверенно ткнув когтем в чащобу.

— А что там, Тро? — поинтересовался я, едва успевая следом.

— Сам увидишь! — досадливо отмахнулся наставник, пинком отбрасывая некстати подвернувшуюся под ногу гигантскую сороконожку.

Остановившись у высокого толщиной с бедро стебля, Тро небрежно скомандовал:

— Лезь наверх! Нужно наклонить макушку.

Увидев мои сомнения, добавил:

— Лезь, лезь, одному мне не справиться!

Ну, раз надо, так надо. Положив базуку, я обхватил руками и ногами гладкий ствол и гусеницей пополз наверх. На половине пути под моим весом ствол стал опасно крениться.

— Давай ещё немного, только медленнее! — приободрил наставник снизу.

Я послушно поднялся ещё на два метра. Ствол качнулся и медленно наклонился к земле. Тро ловко поймал зелёную метёлку:

— Слезай, я пока подержу. А теперь отрежь макушку. Смелее, — добавил он.

Безразлично пожав плечами, я махнул тесаком. Стебель глухо чавкнул, открывая полое нутро. Из трубки потекла тонкая струйка зеленоватой жидкости. Запахло миндалём.

— Чувствуешь запах?

Я с энтузиазмом кивнул. Ну вот, хоть настоящего коктейля вдоволь напьюсь, а то всё дыни, арбузы.

— Омой тело, только не вздумай пить! — предупредил Тро.

— А что будет?

— Ничего не будет, тащить тебя придётся! Сколько можно болтать, давай мойся! — гаркнул наставник.

— Уж и спросить нельзя… — пробурчал я, становясь под душ.

Что-то мастер Йода сегодня не в духе. Похоже, не выспался, нервная ночь, обезвоживание, да и зухи вконец распоясались. А ничего водичка, и пахнет приятно, жалко пить нельзя, захмелею наверно. Хорошенько отмокнув, чувствуя необычайный прилив сил, я бодренько выскочил из-под струйки. Кожа набухала прямо на глазах.

— На, подержи, — вручив стебель, наставник сунулся под душ.

С наслаждением фыркая, подхватил пучок травы и начал яростно натирать тело. Минут через пять, заметно повеселев, с уханьем прыгнул в сторону:

— Ух, хорошо! Что стоишь, отпускай!

— Ну как? — поинтересовался он.

— Замечательно, — холодновато ответил я.

— Ты точно не пил? — подозрительно сощурил глаз Тро.

— Да точно, сам же сказал — нельзя.

— Вот молодец! Не обижайся, Махс, прости, я снова был резок. Этот сок нельзя пить, только мыться, да и то когда выбора нет. А если выпить, вначале почувствуешь беспричинную радость, а потом… Тело станет мягче мха, и ещё долго не сможешь подняться. Ты станешь беззащитен, и звери пожрут твою плоть. Я хочу сказать, ты самый толковый малёк из всех, которых я когда-либо учил. Просто минувшей ночью я снова вспомнил их всех. И живых, и разодранных в клочья, — потемнев, добавил он.

Меня непроизвольно передёрнуло. Заметив это, Тро с горечью повторил:

— Да, и мёртвых тоже. Знал бы ты, сколько молоди погибло на моих глазах. Всё резвятся и скачут, а слушали бы старого наставника, эх… — горестно махнул он рукой. — Запомни наш разговор, Махс, и особенно этот горьковатый запах, — назидательно ткнув когтем в сочащийся стебель. — Пошли, надо спешить, вечером поедим.

Надев панамки, мы выбрались на солидно воспрянувшую за ночь просеку. Тро задумчиво взглянул на близкие макушки гор, и задал бешеный темп. С трудом увёртываясь от хлещущих ветвей, я старался не упустить из виду мелькающую впереди спину наставника. Вот даёт, всё стариком прикидывается, а сам носится по кустам как бешеный лось. А может он втихаря литра полтора той бодрящей травяной настоечки отхлебнул? Ну, типа с устатку, снять стресс, а мне скормил страшную сказку про белого бычка? А что, очень даже логично, алкоголь всегда был строжайше противопоказан детям и беременным женщинам.

Часа через два безумной гонки, когда я уже хотел взмолиться, чтобы передохнуть, Тро резко остановился, предупреждающе подняв руку:

— Тихо, слышишь?

Нервно вскинув базуку, я прислушался. К обычному дневному гвалту примешивался слабый шум воды. Наставник с наслаждением втянул воздух и широко улыбнулся:

— Чуешь? Вода рядом!

Распугивая огромных разноцветных стрекоз, мы спустились в низинку. Бойко обегая многочисленные коряги, посреди густых зарослей двухметрового папоротника тихо журчал узенький ручеёк с чистым глинистым дном. Ни говоря ни слова, Тро отбросил парализатор и ничком рухнул в воду. Опа, здорово, а как же традиционный ритуал Вуду? Ладно, ему видней.

Я аккуратно сложил вещи и лёг в прохладный ручей. Ух, как свежо, небось, с гор течёт! А что тут до них осталось, всего ничего, на глаз километров десять. Во как рассуждать стал, совсем в роль тритона вжился. Раньше даже представить себе не мог, что столько пешком пройти можно, а сейчас бегаю как полоумный, правда пить постоянно хочется.

Долго разлёживаться наставник не дал и минут через двадцать бесцеремонно подтащил меня к берегу.

— Вечер скоро, поторапливаемся, — размазывая глину по лицу, пояснил он.

Солнце уже начало садиться за горизонт, когда мы добрались до подножия гор. Облегчённо вздохнув, Тро повалился на замшелую глыбу песчаника:

— Чуть отдохнём, Махс.

С трудом согнувшись, я прилёг рядом. Несмотря на приятную теплоту камня, мышцы колотила мелкая дрожь. В попытке хоть немного расслабиться, сильно напряг и расслабил мускулы. Стало немного легче. Да уж, наверняка мы сегодня все олимпийские рекорды по спортивной ходьбе переплюнули. Столько ходить просто немыслимо! Мышцы понемногу отмякли, и я попытался чуть покемарить.

Минут через десять меня решительно растормошил Тро:

— Вставай, отыщем еду и убежище. Только смотри под ноги, тут ядовитых тварей полно!

Нехотя поднявшись, я побрёл за наставником. Тщательно обнюхивая камни, он с радостным воплем перевернул плоский булыжник:

— Хрусты! Махс, лови их!

Из-под камня с громким шелестом бросились врассыпную странные создания, похожие на огромных раков. Тро яростно заскакал по кругу, исполняя дикую смесь ирландской джиги с тарантеллой. Раздавленные панцири смачно захрустели под ногами. Поддавшись охотничьему азарту, я тоже решил внести посильную лепту в святое дело, придавив штук пять особо шустрых созданий.

Загнанно дыша, наставник медленно оглядел место бойни:

— Вроде всё. Собирай!

Наполнив шляпы, мы уселись ужинать.

— Клешни с головой выбрасывай, они несъедобны, а вот брюшко — самое то, иногда даже икра встречается, — с хрустом откусив головогрудь рака, пояснил Тро.

Преодолев брезгливость, я разломил жёсткий рачий панцирь. Так-с, значит как там, клешни на выброс, брюхо есть, и смотри не перепутай, Кутузов! Куда деваться, сожру, голод не тётка. Я осторожно прожевал кусочек брюшка. А что, очень даже съедобно, всё, решено — окончательно перехожу на сыроядение, говорят, это даже модно. Зверский голод мало-помалу утихал, уступая место тупому благодушию сытости. Желудок раздулся как шар.

Багряный шар солнца закатился за горизонт. Повисла сумеречная мгла. Глаза закрывались сами собой.

— Уже поел? — вытирая руки о камни, бодро поинтересовался наставник.

Я с трудом приоткрыл левый глаз, и осоловело кивнул.

— И конечно, на радость зухам, спать ты собрался прямо здесь, — саркастически уставил на меня кровавый взгляд Тро. — Давай шевелись малёк, нарвём подстилки и забьёмся на ночь во-он туда, — указывая когтем на едва заметную щель в скале метрах в пятидесяти повыше.

М-да, мастер Йода прав, что-то я совсем расслабился, нюх потерял. Поспешно вскочив, направился вслед за наставником. Быстро нарубив солидный ворох мягких широких листьев, перетащил к убежищу.

Обнюхав трещину, Тро решительно заполз внутрь. С минуту пошуршав в темноте, вылез и небрежно выкинул пару полуметровых расплющенных скорпионов.

— Быстро лезь, я подам подстилку, а ты расстилай, — деловито распорядился он.

Я заполз внутрь и оценивающе осмотрелся. А Йода знает толк в тайных укрытиях. Сухой пол, низкий свод, самое то, ни одна тварь не залезет! Ну, кроме нас, конечно.

— Ты уже уснул? — нетерпеливо окликнул Тро.

Едва развернувшись в узком проходе, я в три ходки быстро перетащил листья и расстелил на полу. Наставник ловко протиснулся внутрь и заткнул вход.

— Всё, давай ложись, я у входа, а ты подальше, а то ещё натворишь ночью дел с перепуга, — добродушно зевая, пояснил он. — С рассветом будем знак искать.

Мог бы и не пугать малого дитятю, мне уже и так всё по барабану, укатали за день сивку горки. В теле чувствовалась такая слабость, что я смог бы уснуть хоть в пасти зуха. С досадой отбросив впившийся в бок острый камешек, поплотнее закутался в листья и мгновенно провалился в черноту сна.


Глава 3


— Махс! Ма-ахс! Ты вообще живой? — гулким эхом ворвался в сознание голос наставника.

Испуганно вскочив, я пребольно стукнулся головой о низкий свод пещеры.

— Проснулся наконец? Похоже, тебя только камнем разбудить можно, — выползая наружу, ехидно усмехнулся Тро.

Вот так да? Дяденька всё шутить изволит, а кто загонял меня вчера до полусмерти? Зашипев от боли, я машинально почесал ушиб и на карачках пополз к выходу.

Наставник сосредоточенно рассматривал вход в пещеру.

— Смотри, всё никак не отстанут, — с уважением глядя на нещадно исцарапанный камень, прокомментировал он.

— Зухи?

— Сегодня какие-то мелкие были, — безразлично пояснил Тро, цепко оглядев окрестности.

— А я что же, проспал?

— Дрыхнул как убитый! Я же говорю, тебя только камнем по голове разбудить можно! — от души захохотал наставник.

— Да не расстраивайся, они тихо подошли, а я не стал будить, всё равно не достанут, — отсмеявшись, пояснил Тро, видя моё расстроенное лицо.

— Ладно, ты есть хочешь?

Я посмотрел на свой чуть уменьшившийся за ночь живот и отрицательно замотал головой.

— Да, хрусты сытная еда, хватит надолго, — согласился Тро. — Тогда пошли, пока не так жарко. Светляк поднялся с нашей стороны, значит, знак должен быть где-то рядом. Заодно и в ручей по пути зайдём, — благодушно махнул он рукой вниз. — Ты молодой, зоркий, по сторонам посматривай.

— А что смотреть?

— Знак нельзя не заметить! — спускаясь вниз, досадливо отмахнулся наставник, ловко перепрыгивая с камня на камень.

Отмокнув в холодной воде минут двадцать, мы неторопливо побрели вдоль подножия, внимательно поглядывая на острые пики. Шипастые жёлто-красные метровые рептилии, греющиеся на утреннем солнышке, провожали нас высокомерными взглядами.

— Глохлы, осторожней с ними, ближе своего роста не подходи, — предупредил Тро.

— Укусят?

— Плюются. Слюна запросто кожу разъест, а если попадёт в глаза, у-у-у! Мигом ослепнешь, спасение только в воде, — опасливо обходя валун с вальяжно развалившимися ящерицами, пояснил наставник.

Часа через три непрерывного скаканья по камням Тро явно забеспокоился. Озадаченно проследив за извилистым руслом шумного водопада, растерянно оглядел окружающие скалы.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он.

— Что-то не так? — забеспокоился я.

— Всё не так! Уже два водопада прошли, а ничего нет! Даже старых следов! Понимаешь, ничего! — в голосе Тро зазвучали явно панические нотки.

— Может, пропустили, или не дошли ещё? — попытался я успокоить наставника.

— Может и так, — с сомнением ответил Тро. — Ладно, давай пока чуть передохнём, — он устало улёгся на омываемый бойкой струйкой воды прогретый камень.

Я прилёг поодаль на мелководье, безучастно разглядывая небо. Надо же, совсем как у нас. И всё же, куда меня занесло? Вроде растительность та и не та, а про животных вообще молчу, первобытные, невоспитанные. В зоопарк точно не возьмут, всё моментально снесут вместе с оградой.

— Пойдём, Махс, — минут через пять решительно поднялся наставник. — Ещё поищем.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда впереди за скальным уступом послышался долгожданный шум воды. Обогнув преграду, мы вышли к высокому водопаду. Широким шумным потоком падая со скалы, бешеная горная речушка торопливо убегала в низину. С моей точки зрения, вокруг всё совершенно обычное, вода, кусты, скалы, если какой знак тут и есть, то я его ну в упор не вижу.

Ни говоря ни слова, Тро сердито зашипел и полез на скалу. Неужели нашёл? Интересно, и что он там заметил, камни они и в Африке камни, чуть больше, чуть меньше. Пожав плечами, я поплевал на руки и полез на пышущую жаром скалу. А что, мне теперь наверх залезть, как два байта переслать, на глаз всего-то метров триста-четыреста. Ведь ещё Луи Пастер научно доказал, что для бешеной собаки семь вёрст не крюк.

На потрескавшейся площадке наставник выпрямился во весь рост. Лицо исказилось в гримасе отчаяния.

— Чёрная пустошь…, - Тро обессилено опустился на камень и закрыл лицо руками.

— Да что случилось-то? — встревожился я.

— Я давно это подозревал, ночные зухи, тогот…. Мы в незнаемых землях, Махс, и теперь я изгой, — обречённо прошептал наставник.

Здрасьте, приплыли. Чувствуя неприятный холодок в груди, я вскарабкался на гладкий камень и огляделся. Оказывается горы и вовсе не горы, а гигантское горное вулканическое плато. Ветерок доносил едва ощутимый запах гари. Вдалеке на тёмной холмистой равнине с редкими островками зелени лениво курились дымки вулканов. Широкая река, дающая начало водопада, блестящей змейкой уходила вдаль к едва различимой стене зелёного леса.

Я оглянулся. Какая красота! От такого перепада высот Ниагарский водопад просто зарыдает от зависти и напрочь откажется водопадить. Туристы были бы в полном восторге, а как же, экстрим, фри-джампинг, парашюты-дельтапланы. А вообще, знаем мы таких туристов, всё истопчут и загадят, а скалы не успеешь моргнуть, как растащат на сувениры и залепят жвачкой. Гадость ещё та! Помню, такое пятнище посадил на любимые джинсы, что выбрасывать пришлось.

Ладно, хватит воспоминаний, мастер Йода совсем плохой, нужен срочный сеанс психотерапии, а то ещё в порыве отчаяния сиганёт леммингом со скалы. А чем чёрт не шутит, ведь финская народная мудрость не зря гласит, что миллион леммингов не может ошибаться. Кстати, а как здесь у тритонов обстоят дела с суицидом? Харакири не практикуют?

Застыв бледным мраморным изваянием, Тро безучастно смотрел вниз.

— Тро! — робко позвал я.

— Тро! — не дождавшись никакой реакции, отчаянно повысил голос.

Наставник прервал горестные раздумья и молча повернулся ко мне.

— Ты уже бывал здесь раньше? — поинтересовался я, с энтузиазмом тыча указательным когтем себе за спину.

— Нет, — глухо ответил Тро.

Ну вот, первый доверительный контакт психотерапевта с пациентом установлен. Теперь надо развить эту тему и увести его от суицидальных мыслей в соответствии с бессознательными заветами дедушки Фрейда.

— Тогда почему ты решил, что это именно Чёрная пустошь?

— О ней рассказывал сам Хрой. Это незнаемые земли, Махс.

— Да мало ли таких пустошей, ты же сам сказал, что здесь впервые! Просто мы попали в новое место, где ты ещё не был, вот и всё!

— Махс! — укоризненно взглянул наставник. — Да с тех пор как лишился жабр, я излазил почти все знаемые земли вплоть до самой Большой солёной воды. Кроме меня есть всего пара-тройка следопытов, которые побывали везде. Но никто из них не встречал Чёрную пустошь, мы знаем о ней лишь по рассказам Хроя. Только он побывал в незнаемых землях за солёной водой.

— Как же ему это удалось? — немного опешил я.

— Наверно, как и мы, — Тро безразлично кивнул на небо. — Ни один вахо не сможет живым переплыть солёную воду. А даже если и попытаться, то повстречаешь таких свирепых водных тварей, по сравнению с которыми зухи покажутся не страшнее едва проклюнувшихся мальков. Вот поэтому пути назад нет, Махс, — снова горестно повесил голову наставник.

— А об этой земле ещё что-нибудь известно? Ну, что здесь зухов полно, я уже и так понял. Живут ли здесь кто-нибудь из разумных?

Тро задумчиво оглянулся на плато.

— Хрой рассказывал, что встречал здесь другие племена, подобные вахо, — неохотно начал он.

— Они дружелюбны? — подбодрил я.

— Да всякие есть, как и у нас.

— Тогда выслушай меня, Тро! Ведь подобно тебе я тоже потерял свой род. Так давай вместе попытаемся отыскать здешние племена. Если сам Хрой сумел с ними как-то договориться, почему бы не попытаться и нам?

— А как же воля прародительницы? — постепенно приобретая цвет, поднял голову наставник.

— Ну как, ты же сам сказал, назад пути нет. Ведь племя тебя не изгоняло?

— Нет, — неуверенно ответил Тро.

— Значит никакой ты не изгой! Тогда помоги им, чем можешь. Только представь, пройдёт много поколений, и вахо так расплодятся, что станет тесно.

— Нам уже становится тесно!

— Тем более! Рано или поздно, но вахо отыщут способ перебраться через Большую солёную воду. И что они там встретят? Дикие враждебные племена?

— Да! Так и есть!

— А вот и нет! Если мы с тобой очень постараемся, то местные племена смогут понимать язык вахо и будут считать нас родственниками.

— Это как? — подозрительно прищурился Тро.

— А помнишь, как поступал Хрой? Ты сам рассказывал, что вахо когда-то были сродни Диким. Кто научил вас защищаться от зверей и делать инструменты? Давай поступать здесь также! Кто знает, может пройдёт много поколений, но память о тебе будет подобна Хрою!

Отрешённо глядя сквозь меня, Тро на минуту задумался.

— Ты прав, Махс, — наконец сфокусировал взгляд он. — Пусть я не выполнил волю племени, найдутся другие. Нужно основать гнездо здесь! — решительно рубанув рукой воздух, наставник сорвался с места. Внимательно осматривая каждый камушек, медленно побрёл вдоль русла.

Во даёт, ещё минуту назад леммингом-самоубийцей прикидывался, а сейчас гнездо вить собирается. Выходит, я крутой психотерапевт? Эх, знать бы раньше, такие деньжищи смог зарабатывать!

— Тро! Ты куда? — сложив ладони рупором, крикнул я вслед.

— Подожди, я сейчас! — отмахнулся наставник.

Побродив кругами минут десять, торжествующе поднял над головой огромный вогнутый камень:

— Иди сюда, Махс!

— Смотри и запоминай! Сейчас я научу тебя делать тайные знаки вахо! — опасливо оглянувшись по сторонам, прошептал он.

Зайдя по колено в воду, Тро пошарил по дну и вытащил толстого полуметрового щетинистого червя.

— Собирай их, только смотри не проткни! — швырнул на мелководье извивающуюся добычу.

Набросав штук десять, подобрал мелкий булыжник и скомандовал:

— А теперь смотри!

Положив червей в углубление камня, начал осторожно размалывать.

— Тут главное не торопиться, — морщась от едкого запаха, прокомментировал он. — Эти твари даже хуже чем глохлы, камень плавится. На кожу попадёт — сразу водой смывай! А вот если их с камнем смешать, даже ночью светятся.

Хитиновое месиво постепенно становилось вязкой оранжевой однородной массой. Камушек в руке Тро растворялся прямо на глазах.

— Готово! — громогласно провозгласил он. — На, неси, только осторожно! — вручил мне каменную чашу.

Размозжив камнем комель толстой ветки, наставник целеустремлённо направился к водопаду. Оглядев скалистую стену, ткнул когтем в ровный участок:

— Хорошее место — видно со всех сторон. Знак будет здесь!

Тро основательно обмакнул кисточку и негромко мурлыкая непонятный мотив, нарисовал длинную двухметровую косую черту. Отойдя на шаг, полюбовался работой. Удовлетворённо крякнув, освежил кисть и нарисовал вторую черту. Подсыхающая краска быстро въедалась в камень. Ярко-оранжевые полоски словно разрастались изнутри.

Тро увлечённо продолжал рисовать. С каждой новой чертой мне становилось всё больше не по себе. Знак приобретал облик настоящего иероглифа.

— Запомни, Махс, мы называем этот символ корень или начало, — очередной раз макая кисть, между делом прокомментировал наставник.

Я едва не выронил краску из рук. Точно он! Китайский или японский? Один к одному японский иероглиф хон! Лет десять мне тогда было. Помню, насмотрелся анимэшных мультиков про роботов-трансформеров, а ни одной надписи понять не могу. Позлился, позлился, да и накачал из Интернета самоучителей по японскому. Слоговые азбуки хирагану с катаканой запомнил сходу, а вот на иероглифах сразу сел. А попробуй их все девять тысяч сразу запомни, ну пусть три с половиной самых ходовых. Хотя, если наморщить ум, штук пятьдесят нарисую даже сейчас. Только вот откуда здесь иероглифы?

— А скажи Тро, откуда у вас такие символы? — едва справившись с волнением, поинтересовался я.

— Нравится? Так это ещё Хрой научил, — начиная рисовать следующий символ, рассеянно отозвался наставник.

Да, чудные дела творятся…. Всё страньше и страньше, снова эта легендарная личность. Чувствую с ним не всё так просто. Интересно, а что первично, китайские иероглифы или местные? Ну, японские, насколько я знаю, появились гораздо позже. Тогда остаются только китайцы. Так они вообще называют себя детьми дракона. Возникает логичный вопрос, откуда Хрой знал китайские иероглифы? А с другой стороны, где древние китайцы видели драконов? Непонятно. А если предположить, что оба мира как-то связаны?

— Тро! Расскажи мне ещё про Хроя!

— Я же тебе уже всё рассказал. Он был странный полукровка, и, судя по всему единственный, кто бывал в этих землях. Всем что мы сейчас знаем и умеем, обязаны только ему, — старательно дорисовал последнюю черту Тро.

— Смотри, Махс, этот символ называется вахо, — с гордостью указав кисточкой на стену.

Ага, как же, вахо! Вот и пошли разночтения. Это китайский чжень — человек, или японский хито. Впрочем, согласен. С поправкой на местные условия оба означают разумное существо. Одни загадки! Вот бы встретится с этим Хроем, уверен, нам много нашлось о чём поговорить.

— Всё вместе читается как вахо, начало пути, — торжественно продолжил наставник. — А вот это моё имя, — указав на маленький затейливый иероглиф.

Ну этого я точно не знаю.

— А можно я тоже напишу своё имя? — неожиданно для себя самого попросил я.

— Конечно можно! — удивлённо взглянул Тро, передавая кисть.

Щедро обмакнув кисточку, я крупно написал внизу «Макс» и поставил точку. Вот это вещь! Теперь на века автограф будет!

— А как долго это продержится? — заинтересовался я.

— Пока скала не треснет, а от дождя только ярче станет! — любовно оценивая работу со всех сторон, произнёс Тро. — Всё, Махс, дело сделано, сегодня отдыхать, а завтра с утра — в путь!


Глава 4


— Ну что, Махс, пойдём? — легонько тронул меня за плечо наставник.

— Угу, — согласился я, последний раз оглянувшись на знак.

За ночь краска полностью впиталась в камень. На тёмном фоне базальта двухметровые огненные иероглифы стали выглядеть особенно эффектно и таинственно. Получился настоящий указатель, ни с чём не спутаешь, видно издалека.

— Места здесь дикие, незнаемые, почаще по сторонам поглядывай и убийственный инструмент приготовь. Пока мелко, идём водой, заодно и следов не оставим, а вот как только появится глубина, сразу уходим на берег. Всё ясно? — Тро пытливо заглянул мне в глаза.

Переложив ствол на изгиб левой руки, я утвердительно кивнул в ответ. Ободряюще улыбнувшись, наставник развернулся и неторопливо побрёл по мелководью. Отпустив на десять шагов, я ступил следом.

Рассеяно посматривая по сторонам, я откровенно наслаждался прогулкой, от приятного избытка чувств изредка настукивая когтями по базуке незатейливый ритм. Впервые мы никуда не торопились. Мелкое широкое русло виляло между гладких, словно яйцо лавовых холмов. Судя по всему, катаклизмы здесь когда-то были нешуточные, магма извергалась сотнями тонн. Чешуйчатая мелюзга суетливо копошилась в редкой прибрежной растительности, мгновенно бросаясь в паническое бегство при нашем появлении.

Негромко мурлыкая однообразный мотив, Тро неспешно шлёпал впереди, лениво замирая при подозрительном шуме. Время от времени подхватив сладкий корешок, с хрустом разламывал и протягивал мне половинку. Вначале я попробовал было отказаться, но наставник сделал страшные глаза:

— Жуй давай! Ещё неизвестно когда поедим в следующий раз!

Смиренно вздохнув, я размеренно пережевывал сочную, похожую на сахарный тростник мякоть. Немудрено, если такими ударными темпами к концу дня меня разнесёт килограмм эдак под сто, и пусть тогда сам как хочет, так тащит.

Неожиданно Тро предупреждающе поднял руку и резко остановился.

— Видишь движение вон там на холме? — тихо спросил он.

Я напряг зрение. На лысой макушке справа метрах в четырехстах появились с десяток подозрительных копошащихся точек. Эх, сюда бы бинокль мощный, так вообще ни черта не разобрать.

— А кто это? — прошептал я, силясь разобрать хоть какие-то детали.

— Не вижу отсюда, — тревожно всматриваясь, отозвался наставник. — Не нравится мне всё это, давай пока здесь обождём, — усаживаясь в воду, скомандовал он.

Быстро увеличиваясь в размерах, точки превращались в прямоходящих полутораметровых ящеров довольно свирепого вида. Уставившись немигающим голодным взглядом, они выжидающе растянулись вдоль кромки берега.

— Сохх-х-и, — с ненавистью выдохнул Тро, оглядывая цепочку хищников.

— Кто-кто? — тихо переспросил я, половчее перехватывая оружие.

— Прожорливые дневные враги. Ладно, пошли, раз уж заметили. В реку они всё равно не сунутся, — вставая в полный рост, раздосадовано произнёс наставник. — Нет, этого пока не надо, только разозлишь их, — поспешно показал на готовый к бою ствол. — Они ведь тут не все, другие подальше притаились, а так может хоть отстанут, главное близко к берегу не подходи.

Стараясь держаться по центру русла, мы побрели вперёд. Хищники неторопливо потянулись следом по берегу, время от времени обмениваясь отрывистыми гортанными криками.

Предположение Тро оказалось верно. За очередным поворотом нас поджидали ещё десятка два сохов. Хрипло переругиваясь, обе группы встретились и перемешались.

— Идём-идём, — успокаивающе повернулся ко мне наставник. — Ты думаешь, они тут все собрались, посмотри, вон их вожак, — указал когтем на прибрежный холм.

Я заинтересованно оглянулся. На самой вершине маячил силуэт крупного ящера. Плотно поджав передние недоразвитые когтистые лапы, он нетерпеливо топтался на месте. Небось, на нас глядя, уже весь голодными слюнями изошёл, оглоед! Думает лёгкая глупая добыча сама в пасть пришла?

Злобно прищурившись, я прикинул расстояние. Метров тридцать с гаком будет. А что если провести небольшую акцию устрашения, заодно и реальную дальнобойность базуки проверю? Хотя по всем канонам лезть поперек батьки в пекло категорически не рекомендуется.

— Тро, а что будет, если их вожак, скажем так, внезапно исчезнет? — невинно поинтересовался я, непроизвольно теребя перевязь базуки.

Наставник заинтересованно глянул на ствол и немного задумался.

— Можно попробовать. Сохи сразу передерутся, выбирая нового вожака. Заодно и от нас отстанут. Ну, хотя бы большая часть, — быстро поправился он. — А отсюда получится?

— Не знаю, сейчас попробуем, — деловито отозвался я, перекладывая оружие в правую руку.

Зажмурив левый глаз, поймал стволом чёткий силуэт на холме и вжал спуск. Отзываясь зубной болью, базука исправно выплюнула заряд и безвольно поникла. Склон до самого верха мгновенно подёрнулся облачком тончайшей пыли. Превратившись в зелёное желе, редкие кустики травы расплылись по скале. Вожака словно ветром сдуло. Интересно, наглухо завалил или просто волной на ту сторону сбило? Нет уж, дудки, туда проверять ни за что не полезу!

— Какая убойная вещ-щь! — восхищенно просипел Тро, недоверчиво разглядывая опустевший холм.

Я удовлетворённо шмыгнул носом. Ну а то! Умеют наши ребята метко стрелять! Конечно, убить может на таком расстоянии и не убил, но здоровье попортил изрядно. Что ж, будем считать проведение данного полевого испытания в сложных метеоусловиях успешным. Всё равно, рано или поздно, но это бы произошло. Если не мы, так нас, и Гринпис в данном случае пусть немного покурит в сторонке. Как говорится, мадам, примите мои искренние соболезнования, скорблю вместе с вами. И вот только не надо мне рассказывать жалостливые сказки, что эти милые дружелюбные зверушки в количестве полсотни голов резво сбежались сюда исключительно для того, чтобы обучить нас правилам безопасного поведения на воде.

Ящеры неуверенно затоптались, в недоумении поглядывая на холм. Верхушка оставалась пустой. Похоже, высший командный состав окончательно выбыл из игры.

— Пойдём Махс, — пренебрежительно махнул наставник. — Сейчас меж них такая грызня начнётся! Или ты хочешь посмотреть?

Я отрицательно замотал головой и поспешно шагнул вперёд. Ещё чего не хватало, на крутые разборки ящериц смотреть. Сзади послышались пронзительные вопли и хлёсткие удары. Представление началось!

Оглянувшись, Тро злорадно усмехнулся:

— Гляди-ка, им теперь совсем не до нас, все разом отстали. Вот уж чего не ожидал, неплохо ты придумал! Давай ещё поднажмём, скоро стемнеет, да и русло впереди разделяется, может, они вообще нас потеряют.

Скромно промолчав в ответ, я прибавил ходу. В общем-то, ничего нового до сих пор не придумано, что у людей, что у ящеров. Старый как мир принцип в действии — убери вожака, получишь неорганизованное стадо.

Часа через два, когда уже начало смеркаться, Тро огорчённо зацокал языком, озираясь по сторонам:

— Эх, неудобно как…

— Что неудобно? — забеспокоился я.

— Да спать придётся по очереди!

— Почему?

Печально вздохнув, Тро остановился и повернулся ко мне:

— Посмотри вокруг, Махс! Ты видел хоть одну маленькую пещерку? Или хочешь пойти поискать?

— Нет уж! Зато свежей воды полно.

— Воды говоришь? Хорошо, тогда смотри, — раскинув руки Тро, ничком повалился в реку.

Течение подхватило наставника и медленно понесло назад. М-да, что-то я ближе к ночи совсем тупить начинаю. Настоящая мелодрама получится, практически унесённые ветром.

Поднявшись, Тро устало вытер капли с лица и сурово взглянул на меня:

— Вот так. А завтра нам придётся опять проделать весь путь сначала. Потому, поступим иначе. Ляжем на самом мелководье, чтобы не унесло, а с берега не достали. Первую половину ночи спишь ты, потом я. Если кто сунется в воду, сразу меня буди, главное — не шуметь. Всё понял?

— Угу, только вещички на ночь нужно куда-то пристроить, — вопросительно похлопал я по оружию. Чёрт их знает, эти гравитационные технологии, разбухнет там искра какая-нибудь или отсыреет что, стреляй потом как хочешь.

Печально вздохнув, Тро пошарил в воде и вытащил длинную, облепленную склизкими водорослями и улитками корягу. Коротко хакнув, с размаху вонзил в каменистое дно. Пошатав кол, удовлетворённо крякнул.

— Так пойдёт? — вопросительно повернулся ко мне.

Утвердительно кивнув, я воткнул нож в задубевшую древесину и подвесил базуку. Пристроив сверху парализатор, наставник указал на небольшую заводь:

— Спать будем здесь, всё потише будет.

Распугивая полуметровых лягушек, затеявших вечернее многоголосье, мы прошлёпали в тихий, буйно заросший водорослями закуток.

— Хорошее место, мелко, тепло, — умиротворённо вздохнул Тро, расчищая ногой небольшую площадку. — Сюда ложись, я посторожу.

Меня упрашивать долго не надо — глаза и так уже закрывались сами собой. Тро уселся в воду неподалёку, сторожко поводя головой на каждый подозрительный звук. Прогретая за день тина оказалась на редкость уютна, течение почти не ощущалось. Немного повозившись, я мгновенно провалился в темноту.

— Махс, Ма-а-хс! Да что ж за наказание такое! — сдавленно запричитал наставник.

— Да я не сплю! — с возмущением вскочил я.

— Ну, наконец-то! — облегченно выдохнул Тро. — Я уже думал за камнем идти. Меняемся, и смотри у меня, опять не усни! — напоследок из-под воды показав здоровенный кулак, шумно забулькал пузырями, укладываясь на дне поудобнее.

Эх, не ценят меня, регулярно лишают полноценного ночного отдыха, упрёки всевозможные так и сыплются. Что ещё? А, это, как его, тренируют постоянно! Или третируют? Короче неважно, главное — судьи кто? И где? М-да, Остапа опять понесло, вот что значит слишком ранний подъём.

Печально вздохнув, я уселся в тину метрах в пяти от наставника. И что тут сторожить, спятивших оркестровых лягушек? Спали бы себе сейчас спокойно и проблем не знали, ан нет, труба зовёт — вставай, карауль!

Взошла яркая луна, осветив окрестности призрачным светом. Окружающая живность мгновенно воспрянула духом. Оперевшись на локоть, я мрачно вслушивался в романтические звуки ночи. Вокруг что-то громко хрюкало, чавкало, свистело, возилось и подвывало. Да, тяжела доля бдительного ночного часового, одним словом — сумасшедший дом.

Какая-то мысль упорно не давала покоя. Будто увидел что-то давно знакомое, важное, но совершенно не обратил внимания. Насторожившись, я начал медленно оглядывать окрестности. Что не так?

На поверхности воды играли лунные блики. В тине копошились мелкая суетливая живность. Где-то рядом истошно надрывались лягушки. На холмах тихо и пустынно. Короче — настоящий рай часового. Странно, если кругом такая тишь и благодать, что же тогда так тревожит? Глубоко вздохнув, секунд пять посидел, закрыв глаза. Сосредоточившись, снова огляделся. Внутренности неприятно сжались. Точно, луна!

Охнув от неожиданности, я заворожено уставился на знакомый с самого детства печальный лунный рельеф. Солнце ведь оно в некотором роде безлико, нормальные звезды везде и всюду светят одинаково. Всякую заумь про жёлтые карлики и красные гиганты в расчёт не берём. А вот такой неповторимый спутник планеты может быть только один. Как они там называются, Океан Бурь, Море ясности и Море спокойствия? Это что же получается — я на Земле? Другая эпоха или измерение?

А всё-таки несмотря ни на что снова Земля- матушка…. На душе стало спокойно и тепло. Как будто снова родителей встретил. Эх, и как они там без меня? В глазах предательски защипало. Неловко шмыгнув носом, я стыдливо отвёл взгляд на реку. Да что я в самом-то деле! Прорвёмся, как-нибудь.

К рассвету над рекой заклубился лёгкий туман. Как только первый луч солнца коснулся воды, Тро зашевелился и бодро высунул голову из тины:

— Ну как тут?

— Нормально, — хмуро буркнул я. Конечно, ему там под водой хорошо, не слушал весь этот лягушачий бедлам. А у меня башка уже просто раскалывается от воплей!

— Ты есть хочешь? — сладко потягиваясь, поинтересовался наставник.

Отрицательно помотав головой, я направился собрать вещички. Поскорее бы уйти отсюда, иначе сейчас заквакаю, залаю и замычу.

— Правильно, по пути поедим, — жизнерадостно поддержал Тро, идя следом.

Упаковавшись, тронулись дальше. То и дело позёвывая, я вяло плёлся за наставником, даже не протестуя против солидных порций сладких корешков. Часа через три река ощутимо расширилась. По берегам стали встречаться гигантские обглоданные скелеты. Сонливость сразу как рукой сняло.

— Кто это был? — поинтересовался я, обходя вокруг черепа очередного скелета.

— Даже не знаю, — растеряно пробормотал Тро, сосредоточенно ощупывая пустые костные глазницы.

— Какой огромный был зверь! Мы сюда вдвоем легко поместимся, — уважительно постучал я когтем по побелевшему от времени шипастому затылку. Вот это броня, как у танка!

— Поместимся, — глубоко задумавшись, машинально поддакнул наставник. — Только вот почему они все умерли именно здесь? — поднял на меня тревожный взгляд.

— Да мало ли почему, — безразлично пожал я плечами. — Может старые были, умирать пришли.

— Эх, Махс, Махс! — раздосадовано протянул Тро. — Нельзя относиться к нашему делу так легкомысленно. Посмотри на меня — я дожил до стольких лет только благодаря тому, что всегда был крайне подозрителен, иначе бы уже давным-давно оказался в животе какого-нибудь зуха. Всё очень просто, есть скелеты — есть причина. А если причина неизвестна, что из этого следует? — вопросительно уставился на меня наставник.

— Нужно быть очень осторожным?

— Правильно! — просиял Тро. — Зная, что именно здесь такое может произойти, мы постараемся избежать страшной участи! Так что не спи на ходу, а чаще по сторонам поглядывай, — хмыкнул наставник, поворачиваясь идти.

Часа через два холмы закончились. Река вывела на равнину, густо заросшую мелким кустарником. Впереди километрах в пяти виднелась бескрайняя полоса высокого зелёного леса. Потоптавшись на мелководье, Тро обеспокоенно повернулся ко мне:

— Дальше придётся идти по суше, здесь становится слишком опасно — глубина прямо с берега.

— Доплывём, тут недалеко, — пожал плечами я.

— Махс, подойди, встань вот сюда, — сокрушённо вздохнул Тро, указывая место рядом с собой.

Насторожившись, я подошёл к наставнику. Дно действительно резко уходило вниз. Да какие проблемы, пусть хоть тридцать метров.

— Немного постой неподвижно, — терпеливо посоветовал Тро.

Я замер. Мерное течение воды вдруг изменилось. Кожа ощутила опасное движение огромного тела где-то совсем близко на глубине. В подсознании промелькнули смутные образы страшных подводных хищников.

— Теперь понял? — спокойно поинтересовался наставник. — Они уже нас почуяли, сунемся ещё чуть глубже — разорвут в один миг. Поэтому — тихо идём посуху, если кто выскочит, прыгай в воду и затаись неглубоко. Но только у берега! Ясно?

— Угу, а убивать можно? — поинтересовался я, торопливо перехватывая оружие поудобнее.

— Только если нет другого выбора, но лучше — обойтись. Когда зверьё чувствует запах свежей крови, рвут всех подряд, без разбора. Ну что, пошли?

— Пошли, — невольно сглотнув, подтвердил я. Надеюсь, голос не дрогнул.

Ступая как можно тише, двинулись кустами, стараясь держаться самого края воды. Миновав очередной гигантский скелет, наставник молча повернулся и выразительно указал на череп. Я вопросительно мотнул головой, ну скелет и скелет, не понял, мол. Осуждающе поджав губы, Тро показал когтем на свой глаз и назидательно поводил рукой вдоль горизонта. А, ясно, смотреть в оба! Я с энтузиазмом кивнул, всё понял, шеф!

Минут через пять вдалеке справа послышались странные курлыкающие звуки. Тро замер и вытянулся во весь рост. Тревожно оглядевшись вокруг, плавно присел на корточки. Я уселся рядом. Что он там увидел? Едва я раскрыл рот, наставник предупредительно покачал указательным когтем. Понял, молчок!

Звуки постепенно стали смещаться за спину. Тон сменился на вопросительно- агрессивный.

— Загоняют, — прошептал Тро. — Быстро за мной, — и крадучись метнулся к реке.

Мы синхронно влетели в воду. Следом с пронзительным воем на берег выкатилась орава странных полуптиц, чем-то напоминающих бескрылого мелкого Харыча. Досадливо щёлкая пилообразными клювами, хищники столпились у кромки воды, а некоторые даже попытались сунуться глубже.

— Тас-сс-ы, — сощурив глаза, с ненавистью протянул Тро, оглядывая берег.

Сзади раздался тяжёлый вплеск. Нервно оглянувшись, я успел заметить только гигантский раздвоенный чёрный хвост, уходящий в глубину.

— Стой и не двигайся, — спокойно прошептал Тро. — Тассы в воду не сунутся, а вот за спиной твари похуже. — Давай немного подождём, пусть побегают.

Удерживая базуку сзади на шее, я замер, чувствуя волнение воды на глубине. Чтобы хоть немного успокоиться, начал считать суетящихся хищников. На пятом десятке сбился. Ладно, пусть пятьдесят плюс минус. Досадливо сплюнув, попытался найти вожака. Минуты через две понял безнадёжность затеи, мечутся все как угорелые, вообще никакой организации. Наставник неподвижно стоял рядом, следя за берегом лишь одними глазами.

Бестолковая возня на берегу постепенно утихла. Разрывая песок когтистыми лапами, тоссы один за другим усаживались в ямки, время от времени плотоядно посматривая на реку. Вот гады, основательно ждать собираются! И что, остаток жизни мы проведём здесь?

Я покосился на Тро. Поймав взгляд, он ободряюще улыбнулся и прошептал:

— Уже лучше. Сейчас мы очень медленно идём назад. Находим ближайшую мель, сядем и хорошо подумаем. Угу?

— Угу.

Наставник едва заметно шевельнулся и плавно заскользил по воде. Обмирая от глубинных колебаний воды, я двинулся следом. Секунд через двадцать хищники на берегу обнаружили пропажу. Повыскакивав с насиженных мест, подняли возмущённый гвалт, обмениваясь резкими ударами клювов.

— Не обращай внимания, уходим, — приободрил Тро.

Немного успокоившись, я напрягся, отыскивая глазами вожака. Может, удастся провернуть тот же фокус. Погалдев ещё минуту, тассы вытянулись в цепочку и потянулись за нами. Чувствуя всё возрастающее раздражение, я беззвучно выругался. Где этот чертов вожак? Все куры абсолютно одинаковые, как из инкубатора!

Через несколько томительных минут показался знакомый скелет.

Тро вопросительно кивнул головой на берег:

— Видал? Скоро мель!

Воспрянув духом, поднажали ещё немного. Метров через триста Тро неожиданно остановился. Закрыв глаза, немного потоптался на месте.

— Всё, здесь чисто! — облегчённо плюхнулся на мелководье, не обращая внимания на сгрудившихся хищников на берегу.

Попинав ногами дно, я вытащил кол. Немного поколебавшись, вбил метрах в пяти от берега. Развесив оружие на сучках, блаженно растянулся рядом с наставником. После пережитого стресса не хотелось думать вообще ни о чём, только бездумно лежать и всё.

Тассы опять затеяли раздражающую возню. Невольно поморщившись от назойливых криков, я заякорился когтями и опустился на дно. Эх, как же здесь хорошо! Да, всё-таки древние философы были правы — блаженен тот, кто посетил сей мир в минуты роковые. А наставник по-настоящему крут. Действуй я в одиночку, жахнул бы сдуру из базуки, ну убил бы с пяток. А эти куры безмозглые в ответ заклевали бы всей кучей и здравствуйте апостолы! Или снова куда-нибудь занесёт? Нет уж, проверять не хочу. Очнёшься в теле улитки, и ползай потом, как хочешь. А что, очень даже может быть, буддисты зря не скажут. Ладно, немного полежим, а потом будем думу думать, как отсюда выбраться.

Бесцеремонно ткнув когтем в бок, Тро особо долго разлёживаться не дал. Я бесшумно всплыл, поспешно протирая глаза. Наставник молча кивнул на берег. Видимо посчитав нас безвременно утопшими, тассы почти все поразбежались. В гнёздах сонно клевали носом всего десятка два самых стойких, а может и самых скорбящих.

Заговорщицки поднеся коготь к губам, Тро поманил за собой на противоположный берег. Убедившись, что сонное царство совсем не встревожилось, уселся спиной к воде.

— Здесь можно поговорить, — воровато оглянувшись назад, прошептал он. — Теперь понял, откуда здесь скелеты?

— А что тут непонятного, от такой оравы не отобьёшься. Всем скопом навалились, дырок понаделали, громадина кровью истекла и сдохла. А потом спокойно доели.

— Верно. Когда много крови теряешь, страсть, как воды хочется, поэтому они все здесь и полегли, — вздохнул наставник. — Ладно, в этот раз нам повезло, а вот ещё раз — вряд ли, теперь, поди, ждут на суше и под водой. Разумней только назад, обходной путь искать, правда далековато идти придётся.

— Может как сюда, тихонько водой по самому краю?

— Не, так не пойдёт, это до поры, до времени. Ты же сам видел, дальше ещё глубже, порвут у берега.

— Больно уж назад неохота, а нельзя пройти ночью?

— Ночью? — задумчиво почесал подбородок Тро. — Тоссы конечно будут спать, а вот зухи, да и на глубине…. Хотя, ладно, как стемнеет, давай попробуем. Тоссы уснут, а зухи ещё не выйдут, вот тут мы и… — победно взглянул он. — Но если что, снова в воду, а пока — ждём, — и погрузился под воду.

— Ждём-с, — вздохнул я. Правда, что-то не очень воодушевляет впотьмах по кручам носиться. Может ну её на, лучше назад, другую дорогу искать? Вот невезуха, до леса осталось всего ничего, и нате вам, пилообразных кур получите, а до заката ещё часа четыре ждать.

От нечего делать начал блуждать взглядом по окрестностям. Разомлевшие на солнце хищники спокойно кемарили, где-то рядом лениво пускали пузыри лягушки. Обалдеть, вот что значит внешность обманчива! Если бы своими глазами не видел обглоданные скелеты, ни за что бы не поверил, что это сделали милые курочки. А та зверюга была мощна, кости полуптичкам не по зубам оказались. Ха, если точнее — не по клювам. Ну ещё бы, череп как броня как у танка, сколько там, да сантиметра три точняк было. Не, это я уж совсем заврался, у танка не в пример мощнее, впрочем, там и защита вовсе не от зубов… Чёрт!

— Тро, — легонько толкнул я в бок наставника.

Беззвучно всплыв, он тревожно огляделся.

— Да не, я только спросить хотел, — поспешил успокоить я.

— Уфф, — облегчённо выдохнул Тро. — Даже напугал, я там чуть было не задремал в холодке. Что тут?

— Как ты думаешь, мы вдвоём сможем унести вон тот череп? — указал я на костяк вдалеке.

Проследив за направлением, наставник на минуту завис.

— А тебе он зачем? — наконец недоумённо повернулся ко мне.

— Понимаешь, тассы смогли обглодать тушу только до косточек, а вот сами кости оказались не по зубам. Ну нет у них зубов! Значит, если мы залезем в череп и понесём, будем неуязвимы! — с жаром пояснил я.

Удивлённо раскрыв глаза, Тро секунд на десять замолчал, а потом неожиданно расхохотался. Опомнившись, испуганно посмотрел на спящий берег и погрузился под воду. Побулькав с минуту, обессилено вылез.

— Прости мой смех, Махс. Это было настолько неожиданно, когда я только представил, как сильно удивятся тассы, когда мимо них спокойно пройдёт давным-давно съеденный череп.

Вообразив картинку слепо бредущего, периодически спотыкающегося черепа и очумевших кур, провожающих его обалделым взглядом, я не выдержал и тихо сполз на дно. Покатавшись в конвульсиях, окончательно запутался в длиннющих водорослях и наконец, кое-как взял себя в руки.

— Правда, нужно ещё подумать, как позвоночник отделить, — уже серьёзно пояснил наставник, когда я вылез, жадно хватая ртом воздух. Уж больно непривычно было ржать под водой и одновременно выплёвать воду.

— Надеюсь, это поможет, — кивнул я на мирно висящую базуку.

— Давай попробуем, только тихо! — согласился Тро.

Если безмятежно дремлющие хищники и обратили внимание на медленно плывущие против течения подозрительные предметы, то совершенно не придали этому никакого значения.

— Так, ты пока здесь посиди, а я там быстренько погляжу, что и как, — скомандовал наставник, на ходу приобретая песочный цвет. Бесшумно проскочив узкую прибрежную полосу, сноровисто вырыл яму под основанием черепа и пролез внутрь. Через секунду грозно потрясая клешнями, изнутри наперегонки выкатилась парочка ошалевших скорпионов.

Я опасливо проследил за безоглядно удирающей ядовитой парочкой. Интересно, а чем эти членистоногие охальники посреди бела дня там занимаются, да ещё и без одежды? Ага, вот те на! Значит, в то время когда мы здесь буквально изнываем от опасности, они там сомнительные утехи практикуют! Места себе что ли лучше не нашли, грязные извращенцы, это же как-никак кладбище! Эй, голубки! Куда побежали, всё, запалились уже! В глаза смотреть, я сказал! А вообще, чего я так разошелся, может это солидная семейная пара, прожили много лет в счастливом браке, а теперь захотелось эдакой романтической новизны отношений. Ну тогда ладно, так и быть, совет вам, как говорится, да любовь, и детишек побольше, штук сто в одной кладке.

Тро осторожно высунул голову, быстро огляделся и призывно махнул. Опасливо покосившись по сторонам, я рывком преодолел опасный участок и юркнул внутрь. Пахнуло жаром нагретого за день спёртого воздуха. В принципе, если наклонить голову, смогу здесь даже стоять, а вот Тро придётся идти только на полусогнутых. Чёрт, вот не подумал, а изнутри-то обзор совсем никудышный, если только через челюсть или дырки в носу. А, ладно, это уже мелочи, пусть старшой ведёт.

— Вроде тихо, — недоверчиво прислушиваясь, шепнул наставник. — Ну что, теперь позвоночник?

— Угу.

Я осторожно высунулся наружу. Поймав стволом заскорузлый хрящ межпозвонкового диска, закрыл глаза и нажал спуск. Едва не оглохнув от резкого треска, машинально вытер костяную труху с лица и, щурясь от пыли, глянул на результат. Да уж, не особо круто, только два позвонка снёс. Может луч на таком расстоянии слишком узкий? Краем глаза заметил движение на берегу и поспешно спрятался — потревоженные тассы мчались на звук.

— Получилось? — тревожно спросил Тро.

— А то! Правда сейчас такое начнётся! — ни капли не сомневаясь в задумке, весело доложил я.

— Всё, замри! — шикнул он.

Послышался нарастающий дружный топот множества ног и истошный гвалт, быстро сменившийся на вопросительное курлыканье. Пару раз звонко тюкнув наружную стенку, хищники неуверенно обошли череп. Через минуту шорохи затихли совсем. Неужели опять вокруг окопались? Тоже мне хищники, не поели, можно поспать, поспали — где бы поесть, насыщенная житуха.

Я с трудом сдерживался, чтобы не заржать. Представляю, как они там вылупив зенки, тупят на череп, мучительно скрежеща одной-единственной пищевой извилиной. Ничего ребята, потерпите ещё немного, сейчас мы покажем вам самое лучшее в мире ходячее привидение. Кстати, очень надеюсь, что птички не особо религиозны.

Тревожное выражение на лице Тро постепенно сменилось на широкую улыбку.

— Ну что сидим, понесли, — шёпотом скомандовал он.

Я встал с готовностью уперевшись руками в потолок. Щурясь на яркий свет из бывших ноздрей, наставник секунд пять потоптался, прикидывая наилучшую точку обзора.

— Готов? — слегка приседая, поинтересовался он.

— Готов! — напрягаясь, подтвердил я.

— Взяли!

Легко оторвав череп от земли, мы сделали пару неуверенных пробных шагов и остановились. Тассы удивлённо загомонили.

— Надо же, лёгкий какой, совсем высох, — пробормотал наставник.

— Ты свой край пониже опусти, вдруг ноги заметят! — оценив слишком большой зазор, обеспокоился я. — И ступай поменьше, я не успеваю!

— Погоди, сейчас пониже перейду, — успокоил Тро, перебирая руками по потолку. — Всё, понесли.

Приноравливаясь к наставнику, я зашагал следом. Судя по звукам снаружи, тассы никуда не делись, а молча брели за нами. Напряжённо глядя под ноги, я с трудом сдерживал смех. Ну всё, вот сейчас нас со стороны кто-нибудь увидит и клинический диагноз готов. Всю жизнь в перерывах между уколами будет рассказывать психиатру страшные видения. Доктор, умоляю, спасите, помогите — ходячую жуть видел! Дело ведь оно как было. Иду, курю, никого не трогаю, а навстречу бредёт похоронная процессия, огроменный спотыкающийся череп и толпа безутешно скорбящих пернатых родственников. Всё, не могу больше! Я не ржу, я не ржу! И раз-з, два, раз-з, два…

Минут через двадцать Тро остановился.

— Уфф, давай передохнём, — уселся, прислонившись к стенке.

Я с удовольствием согласился, разглядывая через дырку лес вдали.

— Далековато ещё.

— Куда нам теперь спешить, до ночи дойдём, — лениво согласился наставник. — Хорошая задумка, здесь даже заночевать можно, лишь бы крупный зверь не встретился, — задумчиво постучал он когтем по кости.

— Неужто разгрызёт? — ахнул я, усаживаясь рядом.

— Думаю, наверняка выдержит, но пробовать не хочу, — вздохнул Тро, чутко прислушиваясь к шорохам снаружи.

Да, повезло с наставником, можно в разведку ходить. Спокойный, рассудительный, не то что я, ветреный и легкомысленный, всё хи-хи да ха-ха. Может реинкарнация так повлияла? Да нет, ерунда, это человеческое, посмеяться я всегда был горазд. Надо же, что значит, я был? Я был, я есть, я буду есть! Жуть!

— Ну что, потащили? А то вечер скоро, — легко приподнялся Тро.

Когда начало темнеть, до леса осталось совсем ничего. Череп уже не казался мне таким уж лёгким. Поясницу начало зверски ломить. Я невольно стал вспоминать старую притчу про пекаря. Встряхнув мешок с мукой, он вышел из ворот мельницы и недовольно подумал, обманул мельник, недовесил. На середине пути удивился, надо же, всё без обмана. На подходе к дому откровенно возликовал, ошибся мельник, даже лишку положил.

Судя по шаркающим шагам снаружи, тассы так и следовали за нами в благоговейном молчании. Представляю, что творится в их головах, извилина от напряжения скрутилась в трубочку, вот непонятная загадка — идёт груша, нельзя скушать. Скоро наше путешествие обрастёт массой слухов и станет легендой. Страшные истории о гигантском ходячем черепе отныне будут передавать потомкам из уст в уста. Не, не так — из клюва в клюв.

— Ночью мы в лес не пойдём, — неожиданно остановился Тро. — Пока ещё видно, поворачиваем к воде и станем на ночь. Утром осмотримся.

— А спать будем прямо в черепе? — уточнил я, потирая ноющую поясницу.

— Конечно, это же очень удобно, — живо откликнулся наставник. — Эх, знал бы раньше…Ладно, потащили, что-то умотался я.

Ха, ну ещё бы не умотаться. Мало того, что окромя себя мы ещё эту черепно-мозговую амбразуру волочём, так ещё как назло такие глухие буераки пошли кругом, все ноги можно переломать. Ладно, взяли! По доли-нам и по взго-рьям, шла диви-зия вперёд…

Уже по темноте спустились к реке. До леса осталось всего с полкилометра. С шумным плеском дружно погрузили череп неглубоко у берега.

— Хорошо-о-о, — тяжело плюхаясь, облегченно протянул Тро. — Всё, меня до утра не будить!

Стараясь не шуметь, я быстро рассовал оружие и привалился к стенке. Поясница мгновенно отозвалась ноющей болью. Вот чёрт, всё-таки доконали проклятые рудники! Пошипев сквозь зубы, немного повозился, выбирая удобное положение. Прислушиваясь к мерному плеску воды, постепенно расслабился и незаметно задремал.


Глава 5


Сквозь приятную дремоту пробились глухие удары. Я досадливо приоткрыл левый глаз. О как, едва светает, а эти неутомимые дятлы уже вовсю перфораторами долбят! Давайте берите ноги в руки и валите отсель! Ослепли что ли, череп занят, переоборудован под жилое помещение! А если не дятлы, то обломись и захлопнись неведомый враг, ибо броня крепка и танки наши быстры. Послав миру пламенный привет, я сонно перевернулся на другой бок.

Раздражающий стук повторился. Нет, это уже переходит всякие разумные границы! Что за вопиющее пренебрежение к ночному отдыху окружающих? Сейчас у меня кто-то по рогам схлопочет, или что там у вас. А уж если самого дядю Йоду разбудите, то вообще получите большой… Чёрт, а где Тро?

Заполошно вскочив, я вылез и огляделся. Наставник печально сидел на берегу и оценивающе подбрасывал в руке очередной камешек.

— А, проснулся! Неужели сам глазки открыл? А я пока ты спал, решил тут с утра немного русло поменять, — невинно улыбнулся он, указывая на порядочную груду разбросанных вокруг черепа камней.

Я облегчённо вздохнул. Фу, пронесло, надёжа царь тут! Однако как тонко поддел, оказывается, чувство юмора ещё и поядовитее моего.

— Сейчас хрустов поищем, немного перекусим и уходим, — распорядился Тро, озабоченно осматривая камни.

— А если эти вчерашние сильно голодные опять нападут? — я опасливо покосился назад.

— Да не бойся, не нападут! Я тут с утра прошёлся немного, пусто вокруг, даже следов никаких нет, — беззаботно отмахнулся наставник. — Что встал, так разбегутся все, лови давай! — крикнул он, бросаясь вдогонку за шустрым завтраком.

Перекусив, Тро озабоченно огляделся по сторонам.

— Эх, жалко как!

— Что жалко? — торопливо дожёвывая, забеспокоился я.

— Да ничего высокого для знака вокруг нет.

— Может череп?

— А что, можно! — удивлённо взглянул наставник.

Быстро вытащив из воды череп, водрузили на высоком пригорке. Спустившись к реке, Тро критически оценил зловещий вид памятника и поморщился.

— Конечно не скала, но сойдёт, — махнул он рукой.

— Бедный Йорик! — невольно вырвалось у меня.

— А кто это? — заинтересовался Тро.

— Да так, был там у нас один похожий, — отмахнулся я, не желая развивать тему.

Наловив с десяток пухлых червей, поручил изготовить кисточку, а сам занялся растиркой краски. Вручив мне каменную палитру, быстро нарисовал знак вахо и несколько незнакомых иероглифов. Отошёл на шаг, полюбовался и удовлетворённо крякнув, вручил мне кисточку.

— Тоже рисуй! — показал рукой он.

Я поставил внизу маленькую подпись и точку. Огненная краска быстро разъедала кость.

— А как это звучит? — поинтересовался я, с любопытством разглядывая новые символы.

— Вахо, вода, лес, смена пути, — называя каждый иероглиф отдельно, пояснил Тро. — Всё, теперь можно идти.

Рывком преодолев открытый участок, мы уткнулись в величественную стену леса. Густо заросшая водорослями река мгновенно затерялась в зелени. Наставник задумчиво остановился.

— Да, вот это я понимаю, настоящая чащоба… — уважительно оглядел он густую мешанину ветвей.

— Может опять вдоль реки пойдём? — робко посоветовал я.

— Куда, глянь что творится! — Тро красноречиво повёл рукой вокруг.

— Тогда поплывём?

— Хорошо, пошли. Наконец ты хоть сам всё поймешь, — он печально вздохнул, выламывая длинный стебель.

Подойдя к воде, огляделся и вручил мне жердь.

— На, возьми. Сделай как я, тогда на озере. Помнишь?

Я кивнул. Да какие проблемы. Итак, господа, прошу минутку внимания! Традиционный магический ритуал Вуду, исполняется впервые! И с размаху шарахнул по воде. Подождав секунд десять, энергично побурлил удочкой.

— Всё? — осведомился я.

— Ты смотри, смотри, — прошептал наставник.

Внезапно вода забурлила, глухо щёлкнули огромные челюсти, и перекушенная половина жерди мгновенно исчезла. С шумным плеском безобразное чёрное тело скрылось в глубине. Ряска неторопливо затянула плешину.

Судорожно дёрнув руками, я ошарашено поглядел на Тро.

— По-разному бывает, — спокойно пояснил он. — Одни сразу бросаются на всплеск, других нужно раззадорить, но все они реагируют на малейшее движение. Зайди мы туда чуть немного глубже и…. Всегда помни об этом, Махс!

Я нервно сглотнул. Да, уж, попробуй забудь, до сих пор все поджилки трясутся. Вот так войдёшь водички испить, а выйдешь наполовину короче.

— А как ты догадался, что они здесь?

— Опыт, — замялся Тро. — Место для засады уж больно хорошее, кусты, водоросли. Тебя видят, а ты нет. Да ты сам приглядись немного, вон они прямо под ряской стоят, хвосты чуть шевелятся, — указал он подозрительные клочки тины. — Так что пока живы, уходим отсюда, надо звериную тропу отыскать.

Заветная тропка обнаружилась быстро. Минут через двадцать наставник торжествующе ткнул когтем в истоптанную множеством ног грязную колею:

— Видал? Вот она, нам туда! Ты главное слушай и почаще по сторонам поглядывай.

— Галдят — хорошо, умолкли — замри, — заученно повторил я главную мантру.

— Всё верно! — довольно блеснул глазами Тро.

Воспрянув духом, бодро вступили в сумрачный лес. Густо покрытые мхом древесные стволы уходили вверх на немыслимую высоту. Запахло прелью и сыростью. Кожа ощутила благостную прохладу. Стараясь ступать след в след, я настороженно поглядывал вокруг.

Наставник неожиданно остановился, поднёс коготь к губам и молча указал на отчётливый когтистый отпечаток. Я присел и вгляделся в странно знакомый рисунок. Странно, что-то знакомое напоминает, а вспомнить не могу. Поднявшись, изобразил полное недоумение, не понял, что страшного?

Тро сердито засопел, приподнял ногу и медленно впечатал ступню в грязь. Внимательно посмотрев на меня, вопросительно кивнул, теперь мол, понял?

Я внутренне ахнул. Да это же наша ступня! Наконец-то другие вахо, цивилизация! Что делать будем?

Внимательно оглядевшись, Тро подошёл вплотную и прошептал на ухо:

— Рано утром прошли. Много. Или вахо или дикие, сразу не разберёшь. Будь наготове, но постарайся первым не убивать! Встретим — говорить буду я. Всё понял?

Я кивнул.

— Пошли, — смягчился наставник.

Тропинка пошла под уклон. Появились мелкие заросшие озерца, стало ощутимо светлее. Время от времени Тро наклонялся, подозрительно нюхая землю. Примерно через час, когда я уже стал задумываться о передыхе, впереди показалась блестящая гладь большого озера.

Наставник остановился и ощутимо напрягся.

— Смотри, гнездо, — прошептал он, указывая вправо от тропки. Метрах в десяти ниже к берегу виднелась раскиданная листва вперемешку с песком. Облепленные мухами пятнистые разбитые яйца валялись в папоротниках неподалёку.

Тревожно оглядевшись, Тро решительно направился вниз. Внимательно рассмотрев гнездовую ямку, поддел когтями скорлупку и шумно обнюхал.

— На, понюхай! — поднёс к моему носу.

Я послушно втянул воздух и отшатнулся. Мускус, или вроде того.

— Яйца зухов, — хищно раздувая ноздри, злорадно прокомментировал наставник. — Какая удача, молодцы! Вот значит, зачем они сюда шли. — Давай дальше глянем, но будь наготове. Хоть зухи днём и не ходят, но всяко бывает, разбитую кладку никто не простит. Так место здесь чистое, светлое, затаиться негде, но если что большое выскочит, убивай не глядя, иначе сразу разорвут. Потом обязательно запах сменим, иначе выследят нас. Пошли, — возбуждённо махнул рукой Тро.

Взяв ствол наизготовку, я мрачно побрёл следом. Вот спасибо, неизвестные родственнички, подстава так подстава! Значит, они яйца разносят, а мы за них отдуваться будем.

Следы привели к другой разбитой кладке. Торжествующе оглядев черепки, наставник потрясённо зашептал:

— Вторая! Вот это удача так удача!

Солнце перевалило зенит, когда мы обошли пустынное озеро по кругу. Тро буквально сиял от счастья. Складывалось впечатление, что он уже готов целовать следы неизвестных родственников. Хотя, надо честно признать, ребята постарались здесь от души, как Мамай с ордой прошёлся. Пять крупных гнёзд разнесли в клочья.

— Всё, уходим отсюда. Их нужно догнать до ночи! — озабоченно глянув на небо, заявил наставник.

— А отдохнуть? — искренне возмутился я.

— Дальше отдохнём. Или ты хочешь прямо здесь зухов дождаться? — иронично скосил глаз Тро, развивая бешеный темп.

Я молча замотал головой. Да, брякнул не подумавши, опять уели.

— А сколько яиц в одной кладке, — запыхавшись, поинтересовался я, едва поспевая следом.

— От трёх до пяти. Зависит от возраста самки, чем старше, тем больше, — шумно дыша, охотно пояснил наставник. — Всё, дальше молчим, впереди опасно, бурелом начинается, — предупредил он.

Повернув за небольшой холм, тропа сузилась, виляя среди мощных корней. Сделав предупреждающий жест, Тро резко остановился и задрал голову, высматривая что-то наверху в кронах.

— Смотри, какую ловушку устроили! — восхищённо прошептал он, указывая на тропу.

Приглядевшись, в мешанине корней я заметил ровно натянутую одеревеневшую лиану, уходящую в кусты. Осторожно отогнув ветки, Тро увлечённо объяснил устройство:

— Зухи идут по следу, задевают лиану, она вытягивает палку и освобождает вторую лиану, а там вон что, — восторженно показал он наверх. Метрах в десяти над землёй в развилке дерева виднелся здоровенный сучковатый корень, ждущий своего часа.

— Хитро придумано, — согласился я, осторожно переступив коварную лиану.

Передохнув полчасика в мелком ручье, продолжили погоню. По пути повстречалось ещё три ловушки. Низко пригнувшись, Тро вёл по следу, словно опытная ищейка. Часа через два путляний вышли на мелкое озерцо с громадными бронтозаврами на кормёжке. Едва мы вышли на берег, рептилии вопросительно изогнули шеи, внимательно уставившись несоразмерно маленькими глазами. Убедившись, что такие мелкие существа опасности не представляют, утратили к нам всякий интерес, вернувшись к неторопливому объеданию высоких крон деревьев.

Покидая озеро, Тро огорчённо поцокал языком:

— Как жалко, мелко, тепло! Хорошее место для гнезда, у нас таких уже почти не осталось. Сейчас с тропки свернём, будем запах менять. Ты тоже ищи, такая ярко-красная сочная трава, её легко заметить.

Решительно повернув в заросли, наставник завертел головой. Держась метрах в десяти сбоку, я в меру сил тоже старался разглядеть красное в яркой мешанине красок. Минут через десять наткнулся на большое растение, смутно напомнившее большую огненную шишку с мелкими чешуйками листков.

— Тро, глянь сюда! — негромко окликнул я.

— Молодец, первый нашёл, — одобрительно крякнул наставник, раскурочив шишку. — Смотри, разминаешь, как следует, и втираешь сок в кожу. Поначалу щипать будет, а дальше пройдёт. Теперь ни одна ночная тварь не учует!

С хрустом размяв листок, Тро сноровисто размазал по животу красноватую кашицу. Резко запахло цедрой лимона. В глазах сразу защипало. Чихнув от неожиданности, я поспешно вытер внезапно намокший нос.

Задержав дыхание, растёр лист и размазал по ногам и животу. Тело моментально защипало, словно с загаром переборщил. Точно, помню вот так же разок в мае выехали на природу, а потом вообще две ночи не спал, руки и шея обгорели, красный как рак был. Когда отживел, на природу больше вообще выходить зарёкся. Надо же, кажется, так давно было, а всего-то года два прошло. В прошлой жизни, одним словом.

— Спину мне разотри, — протянул травяной мякиш Тро.

Нос совсем заложило. Вытерев слёзы тыльной стороной ладони, я быстро размазал кашицу по мускулистой спине наставника. Вот чёрт, никогда не подумал, что у тритонообразных тоже бывает аллергия. Однако же здоровый ты дядя Йода, как медведь!

— А теперь давай тебе, — развернулся он.

Быстро натерев, критически осмотрел меня и небрежно махнул рукой:

— До ночи хватит, пошли.

Часа за три до заката наставник занервничал, поминутно нюхая воздух. Остановившись под кроной разлапистого дерева, присел, неуверенно ощупывая следы.

— Чувствуешь, они совсем где-то рядом, — повернувшись, прошептал он.

Я закрыл глаза и принюхался. Чёрт его знает, масса незнакомых запахов, поди, разберись, какой нужный. И что-то непонятное вокруг ощущается.

С лёгким шлепком в метре от нас вонзились маленькие оперенные мхом стрелки. От неожиданности я рефлекторно отпрыгнул назад, вскидывая ствол. Тро среагировал долей секунды позже, приземлившись рядом.

Но было уже слишком поздно. Сверху на лианах бесшумно спустились с десяток причудливо раскрашенных низеньких вахо, удерживая нас на прицеле духовых трубок. За плечами каждого торчал притороченный короткий дротик. Воины мигом образовали широкий круг.

Сердце дико заколотилось. Я нервно повёл оружием, дожидаясь команды наставника. Тро стоял, спокойно опустив руки, не реагируя на окружающее. Чёрт, вот попали!

Враги замерли, грозно нацелив трубки нам в грудь. Кусты сбоку зашевелились. Тяжело опираясь на копьё, прихрамывая на правую ногу, вышел старый морщинистый шипастый вахо-полукровка, в сопровождении двух вооружённых молодых воинов с копьями. Следом вылезли ещё трое, с трудом удерживая рвущихся с кожаных поводков приземистых чешуйчатых созданий, напоминающих панголинов с массивной челюстью.

Нервно дёрнув стволом, я сместил прицел, невольно удивляясь низкому росту нападающих. Самый большой едва дотягивал до моего роста. На их фоне наставник вообще смотрелся небывалым гигантом.

Небрежно потеснив воинов, старик молча шагнул в круг. Установилась гнетущая тишина. Буравя тяжёлым взглядом, он внимательно изучал нас, неспешно поглаживая левой рукой крошечный раскрашенный амулет-череп на шее.

— Я Талахи, вождь табахо. Кто вы, о странные воины? Я не вижу ваш родовой тотем, — наконец тихо произнёс он гортанным голосом со странным акцентом.

Тро повернулся ко мне, выразительно указав глазами на приготовленную к бою базуку. Я медленно опустил оружие. Облегчённо вздохнув, наставник развернулся и почтительно произнёс:

— Приветствую тебя, о Талахи. Я Тро, следопыт из народа вахо. А это Махс, мой лучший ученик. Мы ещё c утра идём по следу и видели ваше достойное деяние!

При упоминании достойного деяния глаза вождя чуть потеплели. Слегка улыбнувшись, сделал небрежный жест рукой. Воины послушно опустили оружие.

— Вахо? Никогда о таких не слышал. Твоя речь звучит странно, о сильно могучий Тро. Где же земля, порождающая таких воинов?

— Ты прав, о мудрейший Талахи, ибо в ваших краях не живёт мой народ. Мы пришли к вам с миром, а гнёзда наши на земле за Большой солёной водой.

Воины поражённо охнули и зашушукались. Строго взглянув на соплеменников, вождь прокашлялся:

— Я не ослышался, ты сказал за Большой солёной водой?

— Именно так, — с достоинством подтвердил Тро.

— Но как же вам удалось сюда доплыть? — искренне удивился вождь.

Панголины вдруг глухо заворчали. Сзади послышался подозрительный треск.

— Мы не доплыли, а… — осёкся Тро, поворачиваясь на звук. Холодея от предчувствия надвигающейся беды, я рывком повернулся, отыскивая цель.

Раздался ужасающий низкий рёв. Ломая подлесок, на тропу вывалился трёхметровый тираннозавр. Воины отчаянно закричали и метнули копья. Хрипло воя, панголины бросились в атаку. Повысив прицел, я не колеблясь выжал спуск. Голова и большая часть туловища ящера мгновенно превратились в кровавые ошмётки. Размозжив зверя, луч проделал в лесу многометровую конусообразную просеку. Судорожно загребая лапами, утыканное дротиками тело шумно завалилось в кусты.

Утробно рыча, панголины принялись было терзать мёртвого зверя, но вдруг сипло завыли и бросились в лес.

— Подберите копья, там ещё один! — властно выкрикнул вождь, указывая на ящера.

Чувствуя, как трясутся руки, я очнулся от шока и проверил перезарядку. Ствол ещё не наполнился. Судя по всему в реальном времени не прошло и десяти секунд.

Кусты затрещали. Не обращая внимания на намертво вцепившихся бульдогов, выскочил второй окровавленный ящер. Повернув к нам голову, сфокусировал яростный взгляд жёлтых глаз. Мгновенно присев, хищно открыл пасть и ринулся в атаку. Я отчаянно вдавил гашетку. Осечка, вот чёртова базука! Чувствуя приближающуюся смерть, едва не разорвав жилы, отпрыгнул назад.

Обдав мощной воздушной волной, тираннозавр пронёсся мимо. Я повёл стволом вслед и в ужасе остановился, не веря в происходящее. На линии огня в окружении воинов бок о бок стояли Тро и старый вождь. Взмыли копья, ящер сделал молниеносный выпад. Увернувшись, Тро ловко поднырнул под брюхо. Ящер протяжно взвыл и повалился, скрывая наставника.

— Тро! — непроизвольно вырвалось у меня.

Я бросился к месту схватки. Воины с трудом оттаскивали осипших от злости панголинов, пытающихся рвать ноги ящера.

Тро спокойно сидел рядом с вождём на корточках. На груди зиял длинный кровоточащий порез. Увидев меня, криво усмехнулся:

— Представляешь Махс, первый раз в жизни открыто сражался с зухом. Клещ оказался бесценной штукой.

Почувствовав внезапную слабость, я уселся рядом. Талахи, явно потрясённый мощью оружия, время от времени восхищённо косил глаз на базуку.

Понемногу успокоившись, воины разобрали копья и уселись вокруг.

— Нужно отделить голову врага, — устало произнёс вождь, показывая на тушу. Молодой вахо с почтением вручил вождю аккуратный топорик с каменным лезвием.

— По обычаям предков дух зверя должен забрать наихрабрейший в бою, — подняв топор, торжественно провозгласил Талахи. — Посланцы далёкого народа вахо сегодня явили нам могучее оружие и недюжинную силу. Дух зверя по праву принадлежит им! — вождь вручил топор ошеломлённому Тро.

Переглянувшись со мной, наставник почтительно взял оружие. Подошёл к ящеру и пару раз махнул топориком в воздухе, примеряясь. Хакнув с натуги, с размаху рубанул по шее. Камень глухо ударил о кость. Из шейной артерии зафонтанировал гейзер алой крови. Воины удивлённо загомонили.

— Так он до сих пор был ещё жив, — утерев глаза, простодушно прокомментировал окровавленный Тро. — Я ударил в пах ядовитым клещом, — с натугой выдёрнув парализатор, продемонстрировал воинам.

— Теперь ты, — протянул мне скользкий от крови топор.

— Тро, я не смогу, никогда не орудовал такой штукой, — в ужасе от предстоящей почётной миссии прошептал я.

— А ты попытайся, это древняя традиция предков, — стоически вздохнул наставник.

Вот повезло, не хватало ещё мясником работать! И отказать неудобно, образ крутых заморских перцев как-то нужно поддерживать.

— А можно своим инструментом? — с надеждой похлопал я по ножу.

— Махс хочет опробовать другое оружие! — провозгласил Тро, обращаясь к вождю.

— Это его право, — доброжелательно согласился вождь.

Я облегчённо вздохнул. Ну вот и ладненько, а то маши как дикарь каменным топором, так и по лбу себе ненароком засветить можно. Оттянув поясную лиану, осторожно вытащил тесак. Невольно поморщившись от резкого запаха свежей крови, перевернул лезвие пилящей стороной и принялся распиливать хрящ. Лезвие быстро вгрызалось в плоть. Талахи и воины, привлечённые необычным инструментом, сгрудились вокруг, по-гусиному вытянув шеи.

Чувствуя некоторую неловкость от повышенного внимания к моей персоне, я легко перепилил кость. Глухо чавкнув, тяжёлый череп с вывалившимся языком повис на толстых жилах. Собравшись с духом, я перевернул лезвие режущей стороной и чиркнул наотмашь. Зловеще оскалившись, отрубленная голова глухо ударилась оземь.

— Молодец, — Тро восторженно хлопнул меня по плечу.

— Воины далёкого народа вахо! Мы славно сражались вместе против давнего врага! А теперь я прошу вас быть нашими гостями, — громогласно объявил Талахи.

Воины одобрительно загудели.

Тро вопросительно поглядел на меня. Я согласно кивнул. А как же, святое дело, братство народов, новые члены Евросоюза.

— Благодарим тебя, — просто ответил наставник.

Вождь довольно заулыбался.

— Череп понесёте вы оба, — распорядился он, ткнув наугад когтем в ближайших воинов.


Глава 6


— Так как ты говоришь, сумели переплыть Большую солёную воду? — благожелательно щурясь, поинтересовался вождь, передавая наставнику большого хруста.

— Я же говорю, мы не переплывали, а перелетали, — невнятно с набитым ртом пояснил Тро, пережёвывая мясо.

Быстро заморив червячка, я не влезал в разговор, скармливая местным псам остатки еды. Явно не избалованные такой заботой зверюги выстроились в терпеливую очередь. Очередная здоровенная чешуйчатая псина подошла и скорбно уставилась преданными глазами, искоса умильно поглядывая на недоеденную рачью головогрудь. Да на, голодная! Пользуйтесь моей добротой, не всё же вам одной динозавринкой питаться, хоть какое-то разнообразие в меню. Осторожно скормив кусок, я невольно подивился мощным зубам зверюги, такими не то что динозавров, камни смело грызть можно.

Бросив клешню очередной скорбящей собачке, рассеяно оглядел лагерь. Надо сказать, охрана здесь поставлена что надо. Ещё метров за двести до озера нас встретила хорошо вооружённая толпа совсем молодых низеньких воинов с таким ярко выраженным жёлтым ободком вокруг рта, что привитый наставником комплекс неполноценности моментально исчез без следа.

Возвращение отряда встретили радостными криками, а уж когда увидели шикарный охотничий трофей, такое началось! Голову убитого зуха торжественно водрузили на самый высокий кол ограды среди множества других причудливых черепов. Быстренько представив наши регалии племени, Талахи организовал грандиозный пир.

— Так вы умеете летать? — вождь недоверчиво наклонил голову набок.

— Сами, конечно же, нет, — досадливо поморщился Тро. — Там у себя мы давно летаем на огромных харрах, но сюда попали иначе. Однажды нас застали врасплох странные враги, умеющие высоко летать в огромной полой скале. Ловкий Махс сумел освободиться, убил двух врагов, захватил их убийственное оружие и спас меня. С остальными вахо они расправились примерно вот так, — наставник назидательно поднял на всеобщий обзор шелуху от панциря.

Воины гневно заворчали.

— Хм. Как ты сказал, странные враги? — задумался Талахи. А ведь и на юного Хахи недавно напало непонятное существо. Хахи тогда едва сумел отбится. Эй, Хахи, — громко окликнул вождь, — принеси гостям свой трофей!

Зардевшись от гордости, молодой воин побежал к ограде. Вернувшись, торжественно вручил Тро небольшую голову. Едва взглянув, я похолодел от ужаса. Наставник с интересом вертел в руках оскалённый человеческий череп.

— Мы попытались отыскать их гнездо, — продолжил Талахи. Следы обрывались у Круглой скалы. Наши лучшие следопыты излазили каждый клочок, но ничего не нашли. Враг как сквозь землю провалился! — с досадой повысил голос он.

Подробно изучив зубы, Тро небрежно протянул мне страшный трофей.

Я с замиранием сердца вгляделся в пустые глазницы. Чёрт, вот что значит, у страха глаза велики. Это же совсем не человек! Вернее, не совсем человек, скорее человекообразная обезьяна. Уважительно постучал когтем по длинным клыкам верхней челюсти. Вот это зубики! Точно, какой-то доисторический предок. Непонятно, откуда здесь взяться млекопитающим, такого в принципе быть не может, одни динозавры кругом. Очередная загадка.

— С тех пор они хоть и встречаются в наших местах, но уже никогда не нападают на табахо, — с гордостью закончил вождь. — Надо сказать, оно очень странно выглядело. На коже рос густой рыжий мох, а само было тёплым наощупь, — добавил он.

— Нет, у наших были вот такие челюсти и глаза, — широко растопырил когти Тро, — а кожа, словно паутина.

— Значит другие, — разочарованно протянул Талахи.

— А можно посмотреть на Круглую скалу? — возвращая череп, поинтересовался я у вождя.

— Тоже хочешь добыть такой? — хитро улыбнулся он. — Понимаю, когда-то сам был молодой. Конечно можно, вот завтра Хахи тебя и проводит. Правда, хоть ты и ловкий, но будь осторожен, там совсем неподалёку живут самки, а они сейчас очень раздражительны.

Воины одобрительно захохотали.

— А разве самки живут не с вами? — удивлённо поинтересовался Тро.

— Нет, что ты! — испуганно замахал руками Талахи. — Мы чтим обычаи предков. Они растят мальков в пяти днях отсюда, и кстати, очень не любят, когда на их земле появляются самцы. Едва мальки линяют, оставляют одних самок, а нас изгоняют.

— Понятно, — пробормотал Тро.

— Совсем как Дикие, — наклонившись, мне на ухо прошептал он.

Я кивнул. Точно, обрывки младенчества смутно припоминаются. Хвост, жабры, тогда всё отпало. Кстати, было очень больно. Долго слонялся, пока не прибился к стае таких же вот брошенных ребят. Хорошо хоть старый изгой помог, иначе бы сдохли все с голодухи. Жаль, хороший тритон был, а я даже имени не помню.

— Я тоже пойду добывать череп, — громогласно объявил наставник.

— Это древнее право гостя, уйти, или остаться, — погрустнев, согласился вождь. — Но знайте, отныне воины табахо никогда не будут врагами народа вахо, я Талахи так сказал, и слово моё твёрдо!

Наставник одобрительно поднял сжатый кулак.

— Я Тро, следопыт вахо, слышал твои слова. Да будет так!

Глубоким вечером, когда торжество утихло, воины расставили по периметру частокола светящиеся гнилушки и заступили на стражу.

— Располагайтесь. Рекомендую вон за тем мыском, там и ветра нет, и водоросли помягче, — посоветовал нам вождь, указывая дальний конец озера. Рано утром Хахи вас разбудит.

Ещё раз ободряюще кивнув, Талахи вручил наставнику солидную гнилушку и куда-то заторопился, негромко покрикивая на брехливых собак.

— Ну что, пошли? — устало вздохнул Тро, приподняв фонарик повыше.

— Пошли, — зевая, согласился я.

Преданно повиляв куцым хвостом, давешняя знакомая откормленная псина увязалась следом.

— Пошла, пошла! Всё, домой! — замахал руками я.

— Да пусть идёт, всё ночью поспокойней будет, — обернулся Тро.

— Послушай, Махс, а зачем тебе так срочно понадобилась эта Круглая скала? Извини, но я ни за что не поверю, что тебе и вправду необходим тот странный череп, — негромко поинтересовался он.

— Да понимаешь, не сходится что-то. Не должно здесь быть таких существ!

— Так ты их уже видел?

— Видел, правда, только на картинках. У нас они уже давно вымерли, — подтвердил я.

— И как же они назывались?

— Йети, — коротко ответил я.

— Йети, — медленно, словно пробуя на вкус, Тро повторил незнакомое слово.

Водоросли за мыском действительно оказались что надо. Блаженно вздохнув, наставник погрузился под воду. Изредка икая от чрезмерной тяжести в желудке, я припрятал вещички в укромное место под валуном, мало ли что, так надёжней. Сочувственно поглядев на скучающую псину, бросил ей охапку сухой травы. Пусть привыкает к цивилизованной охранно-розыскной деятельности. Подозрительно принюхавшись, собачка удивлённо уставилась на меня.

— Так пёсик! Слушай мою команду! Лежать, сторожить, никого не впускать и не выпускать! — указав на место, строго скомандовал я и завалился спать.

Волны. Куда ни глянь бесконечные тёмные волны. Они настигают меня, раскачивая всё сильней и сильней. В страхе оглядываясь назад, я плыву изо всех сил. Гигантский водяной вал схватил за плечи и рявкнул голосом Тро:

— Да нет же, говорю тебе, он жив! Трясти надо лучше, дай сюда!

Меня тряхануло так, что больно клацнули зубы. Я поспешно открыл глаза.

Прямо надо мной нависли удивлённые лица Тро, Хахи и счастливая морда собачки.

— Вот видишь, живой, а ты говоришь, переел, переел, — назидательно произнёс наставник, выпустив меня из рук.

Я плюхнулся на берег, окончательно просыпаясь. Надо же, даже из воды уже меня вытащили незаметно. Пятизвёздочный здесь сервис, однако, и накормят, и разбудят вовремя.

Хахи и Тро оживлённо беседовали.

— … а однажды он так проспал весь день и целую ночь, — расслышал я обрывок разговора.

— Весь день? — удивлённо ахнул молодой воин, уважительно взглянув на меня.

— Да, это как раз случилось после той страшной битвы. Помню, устал я тогда неимоверно, — не моргнув глазом, вдохновенно соврал я.

— Это после того, как ты убил двух гигантов и захватил оружие? — благоговейно понизив голос, уточнил Хахи.

— Ага, смотри вот ещё шрам остался, — небрежно ткнул я себе в грудь.

Восхищённо цокая языком, воин внимательно оглядел блёклую ниточку пореза.

— Когтем полоснули?

— Неа, вот этим, — я похлопал по тесаку, вешая базуку за спину.

— Ты забрал головы? — кровожадно загорелись глаза Хахи.

— Некогда было, отбиваться долго пришлось, — поспешно вмешался Тро.

— Жаль, очень жаль, — приуныл воин. — Ладно, выходить пора, — он озабоченно поглядел на небо. — Есть будете?

— Нет, спасибо, — поспешно вырвалось у меня.

Тро отрицательно покачал головой:

— Я ещё сыт.

— Ну тогда пойдём! — беззаботно поправив поясную сумку, произнёс Хахи.

Распрощавшись с бдительными часовыми, углубились в лес. Поблёскивая тёмно-медной чешуёй, собачка бодро трусила впереди, старательно нюхая воздух. Время от времени резко останавливалась и стремглав бросалась в кусты, лихорадочно разрывая когтистыми лапами какие-то мелкие звериные норки. Громко фыркнув, поворачивала к нам пыльную зубастую морду и умильно виляла хвостом. Я никак не мог отделаться от стойкой ассоциации с ходячей зубастой еловой шишкой. Несмотря на утреннюю жару, её пасть при ходьбе всегда оставалась закрыта. Поневоле вспомнились наши обычные лохматые сомлевшие от жары собаки c вытянутым до земли языком. А с другой стороны, тут и сравнивать нечего, система охлаждения принципиально разная, да и ледниковый период ещё только впереди.

— Твоя? — показав на псину, я шёпотом поинтересовался у Хахи.

— Почему моя? Наша, — удивился он.

— Как зовут?

— Муха.

Собачка остановилась и вопросительно повернула голову. Надо же, хоть и первобытно-чешуйчатообразная, а как соображает! Интересно, палочку принесёт? Ага, с такими зубищами принести может и принесёт, только пополам перекушенную. Не со зла, а так, от излишнего усердия.

— Иди, иди, — Хахи успокоительно махнул псине рукой.

— А почему Муха? — заинтересовался я.

— Молодая самка, шустрая, носится везде. Так имя и прилепилось — добродушно улыбнулся воин.

К вечеру лесистая ровная местность понемногу начала меняться. Потянулась бесконечная цепь заросших холмов и мелких озёр. Наставник и Хахи приглушенно беседовали, изредка издавая удивлённые возгласы. Да уж, двум следопытам с разных континентов всегда найдётся что обсудить. Я неспешно брёл в хвосте замыкающим, не вникая в малопонятные разговоры. Муха изрядно подустала и плелась рядом со мной.

— А вот и наши охотничьи места, — перевалив вершину высокого холма, радостно озираясь, пояснил Хахи. — Здесь заночуем, мелко, тепло, — он показал на спокойную гладь озера внизу. — Больших хищников тут почти не осталось, мы постарались, — многозначительно взглянул охотник.

— Хорошее место, — согласился Тро.

Позавтракав рано поутру, продолжили путь. За разговорами день прошёл незаметно. Череда озёр и невысоких холмов напомнила бесконечную Финляндию, только в буйном тропическом варианте. Вечером Хахи завёл на высокий холм и указал на невысокое каменное плато неподалёку:

— Вот там и есть Круглая скала, её ни с чем не спутать, видно издалека, но по темноте туда лучше не соваться.

— Это понятно, можно ноги переломать, да и ночные звери, — согласно кивнул наставник.

— Всяко бывает, — уклончиво произнёс охотник. — Это вообще непонятное место. Говорят, тут видели и других странных зверей, а бывало и так, что в этих местах табахо бесследно пропадали, — понизил голос он. — Ни крови, ни следов. — Мне тогда ещё здорово повезло, что жив остался, зверь был очень силён.

На этой фразе Тро выразительно посмотрел на меня, дескать, а оно тебе такое чудо надо? Я только уныло вздохнул, надо, очень надо.

— Ну что, вы ещё не передумали охотиться? — прямо спросил Хахи.

— Нет! — поспешно ответил я. — Утром походим, осмотримся, а там видно будет.

— Как хотите, засада — дело такое, иногда долго ждать приходится, — предупредил воин.

— Да ты утром нам только покажи куда идти, а дальше уж мы уж сами справимся, — вмешался Тро.

— Хорошо, — покладисто согласился Хахи. — А сейчас я покажу вам одно здешнее укромное местечко. Бывало, раненым я там долго пережидал. Если вам не показать, сами ни за что ни найдёте! — с гордостью сообщил он.

— Ну-ка! — живо заинтересовался Тро.

Хахи поманил вниз к небольшому водопаду.

— Ну как, что-нибудь видно? — хитро улыбнулся он, вопросительно обведя низкую скалу рукой.

Тро задумчиво оглядел почти отвесное нагромождение камней и нерешительно произнёс:

— Конечно, при желании здесь можно спрятаться, но я бы не назвал это надёжным убежищем.

— Вот то-то и оно! — охотник засветился от гордости. — Я же сказал, ни за что ни найдёшь! А убежище прямо перед вами, — Лезьте за мной, — возбуждённо махнул рукой он. — Здесь невысоко.

Ловко цепляясь за камни, Хахи полез вверх. Переглянувшись со мной, Тро полез следом. Едва я поднялся всего на метр, снизу раздался отчаянный вой. Возмущённая хамским обращением с дамами, Муха опёрлась на скалу передними лапами и, глядя наверх, решительно запротестовала.

— Тихо ты! — сердито шикнул Хахи. — Махс, забери её оттуда, а то сейчас всё окрестное зверьё прибежит!

Ага, молодец, забери! Вот сам возьми и забери! Кто знает, что у неё на уме, порвет как грелку.

Видимо чувствуя мои сомнения, Муха добавила в голос хриплую тоскливую ноту, поперхнувшись на последнем сложном аккорде. Да тьфу ты, страсть какая! Бешеные коты и то лучше орут.

— Она не укусит? — спускаясь, опасливо поинтересовался я.

— Да что с ней возиться! Бери за хвост и сюда тащи, они привычны, мы их так из нор вытаскиваем, — приободрил Хахи и шагнул в стену водопада.

— Справишься? — выжидательно уставился наставник.

— Попробую, — вздохнул я.

— Так Муха, ты только посмотри какое небо голубое! — показал я когтем.

Видимо опешив от настолько само собой очевидного, собачка удивлённо уставилась вверх. Решительно схватив чешуйчатый обрубок хвоста, я приподнял её на вытянутой левой руке. Раскинув лапы, животинка безвольно повисла. Хм, интересно, видимо рефлекс какой. А тяжёлая скотинка, килограмм пятнадцать будет.

Цепляясь правой рукой, я добрался до небольшой площадки. Ухватившись за протянутую руку наставника, перелез через край.

— Сюда, — произнёс Тро и скрылся за водной пеленой.

Миновав прохладный душ, я очутился в уютной глубокой пещере. Размахивая руками, Хахи и Тро оживлённо беседовали в дальнем углу.

— Вот и все, а ты боялась, — я заботливо поставил собачку на устеленный сухими листьями пол.

Почувствовав твердь под ногами, Муха деловито засуетилась, обнюхивая незнакомую обстановку.

— Ну как? — жизнерадостно поинтересовался подошедший Хахи.

— Хитро придумано, ни за что бы ни догадался, — честно признался я.

— Вот и мы также. Лазили, лазили здесь, и случайно нашли. Правда куда остальные деваются так и не узнали, — с сожалением вздохнул он. — Ладно, темнеет уже. Устраивайтесь вот здесь, у дальней стены, только травы ещё подстелите.

Причудливый рассеянный свет от шумящей водяной стены почти совсем померк. Немного повозившись на мягкой подстилке, я пригрелся и начал засыпать. Неприкаянно побродив по пещере, ко мне подошла Муха. Шумно обнюхав, печально вздохнула, видимо находясь в тяжких раздумьях, куда бы можно прилечь в условиях жуткой антисанитарии. Пошкрябав когтями листья, решительно устроилась мне под бок. Вот это здорово, значит, лучшего места отдыха, чем моё бренное тело здесь нет! И ладно бы хоть грела, а так словно шишку колючую подложили. Хотя, теперь поздно трепыхаться, не гоняться же от неё по всей пещере.

Утром я был грубо разбужен методом двойного окунания головы под ревущую струю холодной воды. Надо признать, довольно действенный способ. Переход от забвенья к реальности оказался почти мгновенный, даже сон не запомнил. Охнув от неожиданности, я открыл глаза.

— …и вот так каждый день, — печально прокомментировал наставник моё пробуждение.

Приветливо оскалив акулью пасть, Муха стояла рядом, жизнерадостно виляя хвостом. Да уж, миленькая мордашка, а если бы вот так улыбнулась мне ночью? Широко зевнув, я рассеянно почесал собачку за предполагаемым ухом и поинтересовался:

— А где Хахи?

— Уже там, — Тро кивнул в сторону выхода. — Нас ждёт. Ты ещё не передумал смотреть на свою скалу?

— Нет.

— Тогда уходим! — наставник шагнул в водяную дверь.

— Так Муха, с вещами на выход! — упаковавшись, скомандовал я, хватая псину за хвост.

Пройдя водяную завесу, оглядел окрестности.

Утренний туман почти рассеялся, оставив блестящие капли росы. Хахи безмятежно грелся внизу на камне в лучах утреннего солнца. Тро тщательно осматривал следы ночных гостей. Услышав меня, поднял голову и призывно махнул рукой:

— Давай спускайся Махс!

Спускайся так спускайся. А мокро-то как, главное не навернуться. Вообще уже давно пора какой-нибудь рюкзак смастерить, бродим тут как дикие. Цепляясь когтями за трещины в камнях, я осторожно спустился. Похоже, Муха воспринимала такой экзотический способ передвижения как должное, безропотно вися головой вниз. Приземлив собачку, поспешил к наставнику.

— Ну что? Есть какой-нибудь необычный след? — сходу поинтересовался я.

— Нет, всякая мелочь бродила, ничего нового, — отозвался Тро.

— Повыше надо подняться, — Хахи вмешался в разговор. — Своего я там встретил. Ну что, пошли?

— Пошли, — бодро откликнулся я.

Поднявшись на плато, Хахи вытянул руку:

— Во-он там впереди Круглая скала. Видите?

— Вижу, — подтвердил я, разглядев неровный контур на горизонте.

— Ну вот, вам туда, с пути не собьётесь. Может помочь с охотой? — зловеще улыбнулся воин.

— Спасибо, справимся, — небрежно похлопал я по тесаку.

— Тогда удачной охоты! Будете в наших краях, заходите!

— Спасибо, зайдём! И тебе удачи! — улыбнулся Тро.

— Муха, пошли! — скомандовал Хахи.

Собачка нерешительно спряталась мне за спину.

— Гляди, ты ей понравился, — захохотал воин. — Ладно, раз такое дело, оставайся.

— Может, заберёшь? — робко спросил я.

— Пусть остаётся, захочет — сама прибежит. Их принуждать нельзя, злопамятные они, укусить могут, — серьёзно пояснил он. — Только возьми вот это, пригодится, — Хахи протянул мне моток кожаного шнура.

— Прощай, Муха! — потрепав собачью морду, повернулся и пошёл назад.

Проводив взглядом удаляющегося воина, наставник вздохнул:

— Хороший охотник.

— Хороший, — согласился я.

Присев, ласково почесал бок собачки.

— Значит, ты решила сменить хозяев?

Муха виновато повиляла хвостом. Здорово! Наконец-то у меня появилась своя собака! А ведь просил родителей, упрашивал, ну купите хоть попугайчика, хоть хомячка! Нет, нельзя, у тебя аллергия! Согласен, такое было в далёком детстве, но хотя бы золотых рыбок можно было завести? А фигушки — возможна аллергия на корм! И вообще, как я такой задохлик дожил до сих пор, не знаю.

— Умный зверь, — улыбнулся Тро. — У нас таких не было.

— У нас были, но немного другие, — вздохнул я, обернув поводок вокруг пояса. — Пошли, Муха.

Через час тёмная громада Круглой скалы стала различаться вполне отчётливо. Местность вокруг отличалась стабильным однообразием, влажная глинистая земля с редкими остатками разрушенных скал. Может сель здесь когда-то прошёл, или наводнение, слишком неряшливо после буйной зелени леса выглядела земля, местами валялись занесённые песком засохшие стволы деревьев.

— Странно, так тихо кругом, — настороженно озираясь, произнёс Тро. — И никаких следов нет.

— Здесь совсем недолго осталось, вот сейчас подойдём, я только посмотрю всё, и сразу уйдём, никакие черепа мне не нужны, — поспешно отозвался я.

Метров за триста до цели стали одолевать смутные сомнения. Вблизи загадочная скала оказалась кругом из гигантских каменных монолитов примерно десятиметровой высоты, явно имевших искусственное происхождение. Разгадка молнией мелькнула в мозгу.

— Стоунхендж! — поражённо охнул я и ускорил шаг. Точно, один к одному, только этот гораздо выше и новее.

— Что? — переспросил Тро.

— Да была у нас похожая штука, правда немного поменьше. Вот я и удивился.

Метрах в десяти от каменных исполинов почувствовалось странная щекотка. Не знаю, может так себя накрутил, но воздух здесь точно наэлектризован. Опять шутки с гравитацией? Муха распушила чешую и заворчала, прибившись к ногам.

— Тяжёлое место, — сердито засопел Тро.

— Да, неприятное, — согласился я, ощупывая каменную глыбу зелёного камня. Камень как камень, ничего необычного кроме слишком яркого цвета, надо дальше смотреть. Я заинтересованно поспешил к центральному круглому алтарю. Привыкнув к гнетущему давлению, немного успокоился и присел на тёплую каменную плиту. Собачка уселась рядом, настороженно поглядывая по сторонам.

— Что, Муха, страшно тебе? Вот и мне тоже, — прошептал я, внимательно осматриваясь.

Да, очень похож. Примерно также выглядит наш Стоунхендж, по крайней мере на фотографиях. Только здесь камни повыше и разноцветные, а если смотреть под углом, зеркально отблёскивают. Странно, для чего они тут, кто это сделал, непонятно. Опять сплошные загадки.

Тро немного побродил вокруг, принюхиваясь и простукивая каждую глыбу. Наконец, когда надоело, подошёл и устало сел рядом.

— Хахи был прав, непонятное место, — произнёс он. — Камни вроде не полые, тяжёлые, поднять их нельзя. Куда йети тогда подевался, понять не могу, никаких нор не видно. А ты как мыслишь, кто мог так чудно камни поставить, может опять эти? — Тро вопросительно кивнул на небо.

— На них не похоже. Помнишь, там на камнях такой сетчатый рисунок был, а здесь вообще ничего, — живо отозвался я.

— Одно могу сказать точно, чувствую вокруг странное, словно разлито что-то незримое. Мелькает оно, цепляется, а уловить не могу, — немного помолчав, Тро поделился сомнениями. — Ладно, ты больше ничего здесь смотреть не будешь?

— Если только немного дальше пройти, — поднялся я.

— Пойдем, сходим, — согласился наставник. — Здесь мне не нравится.

Отойдя метров на пятьдесят, Муха заметно оживилась, увлечённо раскапывая какую-то мелкую норку.

— Видишь, и она повеселела, и меня отпустило, — прокомментировал наставник. — Точно тебе говорю, плохое место. Помню, в болотах Огарра похоже было, так же давило на грудь.

Прислушавшись к собственным ощущениям, я согласно кивнул:

— Да, намного легче дышать стало. Как будто вынырнул с большой глубины.

— Точно! — удивился Тро. — Очень похоже.

Муха насторожилась и напряжённо замерев, уставилась вдаль, чутко поводя носом.

— Что там? — насторожился наставник.

Взяв базуку наизготовку, я замер, всматриваясь и прислушиваясь. Лёгкое дуновение ветра донесло слабый вой. Я невольно поёжился, такая мука послышалась в этом вопле.

— Слыхал? — повернулся Тро.

— Угу.

— Что делать будем?

— Не похоже на хищника. Слишком жалобно.

— Жалобно, говоришь, — хмыкнул наставник. — Запомни Махс, в нашем деле нельзя поддаваться на жалость. Эти твари такие хитрые, всяко умеют заманивать. Мне один раз чуть ногу не отгрызли, тоже показалось, что малёк в камнях застрял. Я туда, а там такое, едва ноги унёс!

— Но и просто так тоже нельзя уйти, может кто из табахо в беду попал!

— Может и так, — задумался Тро. — Ладно, посмотрим, но будь наготове, — покосился он на базуку.

Крадучись, с поминутными остановками двинулись на звук. Время от времени Муха задирала голову, ориентируясь верховым чутьём. Минут через десять вой затих, а потом раздался сзади где-то совсем рядом.

— Мы прошли, — шепотом пояснил Тро. — Наверно в яму попал, слышишь, снизу орёт?

— Муха, ищи! — скомандовал я, неопределённо взмахнув рукой.

Низко припав к земле, собачка челноком закрутилась вокруг. Секунд через тридцать ощетинилась и зарычала.

— Там, — показал наставник, целеустремлённо устремившись вперёд.

Муха остановилась на самом краю глубокой промоины. Осторожно заглянув за край, я удивлённо замер. Забившись в грязь, снизу на нас испуганно таращился огромный лохматый гоминид. На скользких стенах виднелись длинные следы когтей.

— Какой уродливый зверь, — потрясённо прошептал Тро. — Смотри, он настолько древний, что даже мхом зарос, совсем как старое дерево.

— Это называется мех, — машинально поправил я. — Хорошо защищает от холода. Йети упал и пытался выбраться, да только скользко здесь.

— Ещё как скользко, — согласился Тро, оглядывая промоину. — Ему никак не выбраться, только когда подсохнет.

— Боюсь, к тому времени он уже умрёт. Надо ему помочь!

— Угу, а ты видимо позабыл, что он пытался сделать с Хахи? — угрюмо поинтересовался наставник.

— А представь, каково это вот так медленно умирать в грязи? — тихо возразил я. — Тем более это был не он. Та голова сейчас сохнет на ограде.

— Ну пусть его соплеменник, — поправился Тро. — Всё равно, как ты можешь ему помочь, сам туда прыгнешь?

— Буду думать.

— Думай, — примирительно вздохнул наставник.

Я быстренько прикинул возможные варианты. Собачий поводок? Не пойдёт, короткий, да и как объяснить первобытному детине, что это средство спасения. Рыть пологий спуск? Идея хорошая, но тут кубов пять грунта, когтями просто нереально, экскаватор нужно. Может правда дождаться, когда подсохнет, а ему жратву туда какую-нибудь бросать? Придётся пожить здесь с недельку. Чёрт, не бросать же его, в самом деле.

В тягостном сомнении я огляделся. Так, что тут у нас имеется из подручных средств? Глина, песок, камни. Да уж, скудный набор спасателя. А что, камни набросать тоже неплохая идея. О! Лестница!

— Придумал! — я радостно обернулся к наставнику.

— Давай вытащим вон то бревно и опустим в яму. Он вскарабкается, а мы отойдём подальше, чтобы сразу не бросился.

— А что, неплохо придумал, — усмехнулся Тро. — Давай попробуем.

Кряхтя, с раскачкой, постепенно расшатали сучковатый комель. Дальше пошло легче. Муха, изредка тоненько подвывая, помогала нам в меру сил, суетливо подкапывая песок то тут, то там, от избытка чувств изредка остервенело покусывая зловредную кору. Высвободив бревно, с трудом подтащили к яме и медленно опустили. Муха заинтересованно уставилась вниз, кровожадно поблёскивая глазами. Гоминид съёжился от страха и забился ещё глубже.

— Отходим, — тяжело дыша, скомандовал Тро.

Оттащив собаку, я торопливо обвязал поводком её шею.

— Так Муха, ты конечно извини, но придётся немного потерпеть.

Преданно взглянув мне в глаза, собачка тяжело вздохнула.

— Это ненадолго, — заверил я.

— Будь наготове, — усаживаясь на корточки, распорядился наставник.

Я уселся рядом, терпеливо дожидаясь появления йети. Надеюсь, догадается, ведь не должен быть совсем тормоз. А если нет…

Лохматая голова медленно поднялась из ямы. Испуганно оглядевшись, рыжий детина быстро перевалился через край и низко пригнувшись, рванул к Стоунхенджу.

— За ним, уйдёт! — в отчаянии крикнул я, рывком прыгая с места. Весело крутя головой, Муха прихватила поводок зубами и потащила меня вперёд. Услышав крик, йети оглянулся и в ужасе припустил ещё быстрее. Тро тяжело топал рядом.

Словно заправский спринтер гоминид легко оторвался на добрых двадцать метров и скрылся в монолитах. Чёрт, ну вот и всё! Сейчас опять забьётся в какую-нибудь щель и ищи свищи! Да что за невезуха такая!

Кровь гулко застучала в висках. Сделав несколько бешеных скачков, я ворвался внутрь. Едва увернувшись от глыбы, остановился как вкопанный, с трудом удерживая рвущуюся вперёд собаку.

— Тихо, Муха, тихо, — запыхавшись, прошептал я.

Вытянувшись во весь гигантский рост на алтарном камне, йети что-то внимательно высматривал по сторонам, то приседая, то выпрямляясь, словно танцуя диковинный медленный танец.

— Что он делает? — загнанно дыша, Тро остановился рядом со мной.

— Не знаю, только не подходи к нему, а то спугнёшь!

Гоминид внезапно замер и шагнул с камня, окрасившись в призрачно голубой цвет. На секунду замерев, спокойно пошёл прямо к нам, медленно растворяясь в воздухе. Муха поджала хвост и жалобно заскулила.

Я замер, отказываясь поверить в происходящее. Тело моментально стало ватным. Это же самый настоящий портал!

— Что это было? — закашлялся Тро.

— Пока не знаю. Он куда-то ушёл, — осиплым от волнения голосом произнёс я.

— Куда ушёл? Да тут некуда уходить!

— А помнишь, как мы пролетели сквозь стену? — возразил я, понемногу успокаиваясь. — Видимо здесь произошло что-то похожее.

— Здесь нет никакой стены!

— Значит тут всё наоборот. Просто ту стену было видно, а здесь не видно, но она точно есть, — уверенно заявил я. Ведь куда-то же он исчез, главное знать, как это делается…

Прервав разговор, я отпустил Муху и кинулся к алтарному камню. В сомнении медленно обошёл кругом, внимательно разглядывая затейливый рисунок трещин. Вот чёрт, вообще никакой подсказки, камень как камень, увидел бы где-нибудь в другом месте, вообще не обратил внимания. Но ведь йети каменноугольный как-то ушёл отсюда! Так, спокойствие, только спокойствие! В своё время ещё и не такие ключи подбирал. Да уж, ну и сравнил, там была целая куча отладчиков с дизассемблерами, а тут невзрачный каменюка! Где интерфейс? Не, тут наверняка должен быть принципиально иной механизм. Самый элементарный, без всякой зауми для работы в суровых полевых условиях. А что, может сверху присобачили простейший переключатель нажимного действия? Кто потяжелее встал и опаньки!

Немного поколебавшись, я залез на камень. Встав на четвереньки, начал сантиметр за сантиметром тщательно изучать пыльную поверхность.

— Смотри, вот здесь он стоял, высматривал что-то, а потом шагнул с камня, — прервал молчание Тро, указывая на едва заметные отпечатки следов. Я послушно уткнулся носом в пыль. Да нет тут ничего! Тупик. Ладно, видно не судьба. Печально вздохнув, выпрямился в полный рост и огляделся. Интересно, что за танец он тут исполнял?

— Махс! — внезапно изменившимся голосом произнёс Тро. — Посмотри на себя!

Я испуганно скосил глаза вниз. Тело по непонятной причине засветилось нежно зелёным цветом. Контрастно выделялись ядовито оранжевые базука и нож.

— Сработало, — не веря глазам, прошептал я. Не знаю как, но эта штука активировалась! Монолиты вокруг ослепительно засияли всеми цветами радуги, протянув к алтарю призрачные световые дорожки.

Я ощутил странное спокойствие, щурясь на буйную игру красок. Так вот значит, как оно работает. Действительно, всё гениальное просто, встань в фокус, выбери нужный цвет и окажешься в другом мире. Только вот проблемка одна. Цветов гораздо больше семи. Классическая школьная поговорка про охотника и фазанов здесь не работает. Или благодаря нечеловеческому восприятию? А что, если я теперь даже в темноте хорошо вижу, почему бы не видеть и какой-нибудь ультра ультрафиолетовый. Эх, была не была, что впустую гадать, надо пробовать. Никогда себе не прощу, если не загляну за край хоть одним глазком.

— Тро, хочешь посмотреть, куда он ушёл?

Наставник ошарашено кивнул и осторожно встал рядом, моментально окрасившись зелёным.

— Радужная тропа! — оглядевшись, ахнул он. Так её описывал Хрой!

— Наверно. Видимо Хрой когда-то тоже побывал здесь. Тро, мне нужно сказать тебе очень важное. Прямо сейчас я хочу взглянуть на другой мир. Не знаю что там, может быть даже не смогу вернуться обратно.

Тро печально вздохнул, некоторое время недоверчиво разглядывая оранжевый парализатор. Наконец поднял голову и задумчиво произнёс:

— Если сам Хрой побывал там и смог вернуться обратно, почему бы и нам не попробовать? Только вот куда идти? Тропинок вон как много, — он кивнул на сияние.

— Если не ошибаюсь, на самом деле всё очень просто. Эта штука подсказывает кто откуда. Наш мир — зелёный, — я поднял руку и пошевелил светящимися пальцами. Мир небесных врагов — оранжевый, туда лучше не соваться, йети ушёл в голубой. Так давай начнём с него?

— Давай, только что с Мухой делать?

— Да, Муха, и что с тобой делать? — я слез с камня и почесал бок собачки. Муха блаженно прикрыла глаза и повалилась на спину, хрюкнув от удовольствия.

— Недосуг мне сейчас тебе пузо чесать. Ладно, пойдёшь с нами, не бросать же тебя здесь одну, — решил я. Ухватив животинку за хвост, встал на алтарь.

— Пошли?

— Пошли, — Тро подобрался, словно перед большим прыжком.

Не колеблясь, я повернулся к синей тропе и шагнул вниз. Окружающий мир поблек, сделавшись серым и невзрачным. Впереди засверкала ртутно-блестящая волнисто переливающаяся поверхность. Остановившись, я нерешительно погрузил внутрь левую руку. Удивительно, странное тянущее ощущение, словно попал в невидимую паутину. Интересно, а где моя ладонь пребывает в этот момент? Всё, хватит думать о всякой ерунде, сейчас или никогда! Я глубоко вздохнул и задержал дыхание. Шагнув вперёд, мгновенно вышел из стены огромной полутёмной пещеры.

— Опа! — осматриваясь, только и смог произнести я. Конечно можно было и немного красноречивее, всё-таки важный исторический момент. Типа маленького шажка, но гигантского шага для всего человечества, или земноводных рептилий как в моём случае. Обалдеть, как просто всё! Никаких тебе навороченных ракет, центров управления полётами, раз и…! Где я?

Тро вывалился следом, едва не сбив меня с ног.

— Ой, прости Махс. Где это мы? — моментально сориентировался наставник.

— Я как раз над этим задумался. Скорее всего, в мире йети.

— Мы сможем попасть назад?

— Обычно где вход, там и выход. Сейчас попробую.

Я передал наставнику равнодушно висящую тушку Мухи и нерешительно остановился перед стеной. Как там, разум всегда лукавит? Зажмурившись, наклонился вперёд, подсознательно ожидая жёсткого удара лбом. Не ощутив преграды, сделал шаг и открыл глаза, сощурившись от яркого солнца. Внизу невозмутимой громадой возвышался знакомый алтарный камень.

— Даа-а, прямо как швейцарские часы, — проникаясь невольным уважением к создателям портала, восхитился я.

— Вот примерно так, — вернувшись назад, пояснил ошарашенному Тро.

Наставник медленно протянул руку к стене. Когти погрузились в камень. Тро испуганно отдёрнул руку.

— Всякое повидал, но такого! — удивлённо выдохнул он, недоверчиво пошевелив пальцами.

— Так Муха, придётся опять немного побыть привязанной, — извинился я, обвязывая поводок. — Если тут убежишь, где тебя искать?

Муха деловито понюхала камни и тут же присела, оставив небольшую лужицу.

— Метит, — прокомментировал Тро, снова входя в роль наставника.

— Кстати, очень правильно делает, — согласился я. Стоит только отвернуться, и всё, ни за что не найдёшь. Долбись тут потом головой об камни, где-то здесь, где-то здесь.

Вытащив нож, наугад потыкал стену. Провалившись в мягкое, переместился правее. Наконец нащупав твёрдь, нацарапал жирный крестик.

— Чтобы не заблудиться, — пояснил я.

— Верно, — одобрил Тро. Подобрав камень, он подошёл к стене и начал рисовать странные иероглифы.

— Что это означает? — поинтересовался я, запоминая сочетание линий.

— Нора, другой мир, — наставник с усилием провёл последнюю черту. Отряхнув руки, озабоченно принюхался.

— Не нравится мне здесь! — брезгливо поморщился он.

— Почему?

— Холодно и смертью пахнет.

Я бегло оглядел затянутые старой паутиной стены. Ну не знаю, обычный затхлый пещерный запах. Сероводорода, пожалуй, чуток лишку. А температура действительно маловата, особенно после тропиков. Кстати, для хранения шампанского самое то, не понимают йети своего счастья, я бы давно уже тут всё организовал.

— Ну что, пойдём наверх?

— Пойдём, — робко отозвался Тро.

— Только в этот раз я вперёд, мало ли…, - передав поводок наставнику, взял ствол наизготовку. Щурясь на тусклый дневной свет, осторожно двинулся к выходу. Метров через двадцать свод стал гораздо выше. Почувствовав сверху подозрительную возню, я нервно вскинул и тут же опустил оружие. Вот чёрт, да это же обыкновенные летучие мыши! Значит мы на верном пути в царство млекопитающих.

Зверьки злобно уставились на нас горящими бусинками глаз и возмущённо заверещали. Послышалась очередь глухих шлепков. На полу расплылись грязные пятна. Мгновенно распространилось омерзительное зловоние.

Здорово! И это вместо торжественных речей и перерезания красной ленточки? Вас что, не учили как нужно встречать братьев по разуму? Очередная щедрая струя пролетела в опасной близости от головы. Фу, гадость какая, да ну в баню такое гостеприимство!

Злобно уставившись наверх, Муха сердито заворчала, поочерёдно шкрябая пол когтями задних лап.

— Что за странные звери? — удивился Тро, с трудом таща за собой упирающуюся псину.

— Мыши, — на русском ответил я, ускоряя шаг. Хорошенькое начало, не успели толком прибыть, а тебе на голову гадят!

Метрах в десяти от выхода резко затормозил. С потолка до пола путь преградила бахрома подозрительно пульсирующих полупрозрачных отростков.

Я посмотрел наверх и невольно поёжился. Чего только на свете не бывает, словно гигантская медуза по потолку разрослась.

— Что это? — напрягся Тро, внимательно разглядывая свод пещеры.

— Не знаю. Никогда такого не видел, но оно мне очень не нравится! — я поднял камушек и легонько швырнул в ближнее щупальце. Мгновенно свернувшись в пухлый шар, отросток беззвучно втянулся наверх, утащив камень. Быстро отпрянув назад, Муха задрала голову и злобно рявкнула. Эхо многократно усилило звук.

— Тихо ты! — одновременно мы шикнули с Тро.

— Что будем делать? — растеряно спросил наставник. — Возвращаться?

— Не хотелось бы, ведь йети как-то здесь прошёл, — я указал на клочок рыжего меха в камнях.

— Или эта тварь его съела, — мрачно продолжил Тро.

— По любому, здесь всё равно можно пройти, главное не прикасаться, — возразил я.

— Не знаю, Махс, это очень опасно. Наверняка оно ядовито, — засомневался наставник.

— Тро, да пойми ты, не могу я вот так побывать в другом мире и сразу повернуть обратно, ничего толком не разглядев.

— Эх, ты неразумный, совсем как я в молодости, — сокрушённо вздохнул Тро. — Ладно, пошли. Муху сам донесу.

Пригнувшись, я внимательно оглядел грязный пол. В таком деле торопиться не надо. Раз эти шерстистые гоминиды шастают по мирам туда-сюда и до сих пор остались живы, то наверняка набросали за собой полно волос. До изобретения бритвы им ещё очень далеко, если вообще такое возможно. А вот, кстати, и они. Подняв рыжую волосинку, проследил направление. Едва различимая тропинка зигзагом уходила за опасное щупальце.

— Видишь? — я показал наставнику волосинку. Вот их тропа. Погоди, сейчас я сам попробую.

Подхватив горсть песка, медленно двинулся к выходу, оставляя за собой чёткую дорожку. На подходе к первому щупальцу даже затаил дыхание. Подробно рассмотрев вблизи ритмично пульсирующую поверхность с множеством мелких присосок, осторожно помахал наставнику. Удерживая Муху на вытянутой руке, Тро бесшумно двинулся вперёд.

Поколебавшись, я взял на прицел потолок. Так, на всякий случай. Случись что, пальну наискось в основание, небось, всё сразу не рухнет.

Благополучно миновав опасный участок, Тро остановился рядом.

— Ещё немного осталось, — ободряюще шепнул я.

Обойдя шестое по счёту щупальце, нерешительно остановились перед ярко светящимся проёмом. Приятно пахнуло свежим хвойным ароматом. Тро оживлённо зашевелил ноздрями:

— Хорошо пахнет!

— Хорошо, — согласился я, осторожно ступая на каменный уступ перед входом.

Во все стороны раскинулся бескрайний лес с редкими высокими пиками скал. Внизу ветерок лениво шевелил раскидистые макушки сосен. Несмотря на яркое солнце, в воздухе ощущалась бодрящая прохлада. Влево по краю скалы тянулась вниз узенькая тропинка.

— Красота! — невольно вырвалось у меня.

Сверху посыпались мелкие камни. Вскинув оружие, я быстро метнулся назад в тень. Наставник притаился рядом, предусмотрительно закрыв Мухе пасть. Через минуту томительного ожидания, глухо стукнув копытами, на площадку спрыгнул огромный рогатый баран. Тро удивлённо вытаращил глаза, Муха сердито засопела, порываясь рявкнуть.

Шумно понюхав воздух, баран коротко мекнул и неторопливо направился вниз. Сверху одна за другой попрыгали самки с молодняком. Растянувшись в цепочку, стадо дружно потянулось за вожаком.

— Они питаются только травой, — шепнул я, без опаски выходя наружу.

— Какие здесь странные звери, — Тро изумлённо проводил взглядом замыкающего молодого барашка. — Ну что, ты посмотрел всё что хотел?

— Давай спустимся, а потом сразу назад!

— Махс, Махс! — осуждающе покачал головой Тро. — Вспомни, что говорил Хрой.

— А что он говорил?

— Бойся Белого песка на тропе, иначе умрешь, — зловеще процитировал наставник.

— Но здесь нет песка, только одни камни, — я простодушно развёл руками.

— Ладно, только скажи, зачем тебе всё это нужно? — устало спросил Тро. — Смотри отсюда, здесь тоже хорошо видно.

— Зачем? — задумался я.

— Тро, а скажи, ты хотел бы прямо сейчас очутиться в родных местах?

— Конечно! Только это невозможно, — погрустнел он.

— Так вот, всё это, — я повёл рукой вокруг, — хоть немного напоминает места, где я родился и вырос.

— Я понял тебя, — уважительно взглянул наставник. — Идём.

Со всеми предосторожностями спустившись вниз, ступили на мягкую лесную почву. Тро поднял сосновую иголку. Повертев в руке, заинтересованно потыкал остриём в ладонь, уважительно крякнув.

Муха не теряла времени даром. Возбуждённо вертя хвостом, старательно обнюхала незнакомую обстановку. Найдя маленькую норку, громко фыркнула и с энтузиазмом взялась за привычное дело, энергично разрывая мощными когтями податливый песчаный грунт.

Я сел, прислонившись к тёплому стволу сосны, наблюдая за суетой мелких хлопотливых муравьёв. Неожиданно подкатила самая настоящая тоска. Хоть тут нормальные насекомые и деревья, будто дома в лесу оказался. Чёрт, ну вот и у меня депресняк начался, а всё над Тро прикалывался, психотерапевт недоделанный. И вообще, зачем я на самом деле сюда попёрся, подсознательно людей ожидал? Нет здесь людей, одни человекообразные, таких в зоопарке полно. Чудес повидать? Так уже столько всего понавидался, больше некуда. Короче, диагноз ясен, классическое информационное перенасыщение.

Тро молча уселся рядом. Понаблюдав некоторое время за счастливой окровавленной Мухой, смачно трескавшую очередную зазевавшуюся мышь, тихо спросил:

— Скучаешь?

— Здесь так похоже всё, — вздохнул я.

— Интересные места, — дипломатично согласился наставник. — Только очень холодно.

Муха прервала трапезу и глухо зарычала.

— Чего это она? — встревожился Тро.

— Не знаю, но лучше пока привязать, — поспешно вскочив, я торопливо обвязал поводок.

Послышался глухой стук множества ног. Из чащи показалось давешнее торопливо бегущее стадо. Пугливо кося глазами, бараны дружно ломанулись обратно на скалу, подняв густые клубы пыли. Где-то рядом раздался басовитый рык. В груди мгновенно захолонуло. Идиллическая картина тихой лесной сказки сразу развеялась.

— Быстро уходим, — шепнул я. Не хватало ещё попасть под раздачу. Кто так ревёт, лев, медведь? Даже думать не хочу!

Пригнувшись, мы побежали наверх. Муха старательно упиралась, всячески выражая протест против столь позорного бегства. Вот упрямая скотинка, наверх и так скакать тяжело, а эта ещё трепыхается! Чертыхнувшись, я подхватил чешуйчатый хвост и тяжело отдуваясь, ускорил шаг.

— Дай сюда, — вмешался наставник, перехватывая тушку.

Едва мы успели подняться до половины, на поляну выскочил громадный лев. Нервно подёргивая пушистой кисточкой хвоста, зверь остановился и огляделся, блеснув неестественно длинными клыками.

— Мама моя, саблезубый! — непроизвольно по-русски охнул я.

Лев заинтересованно обнюхал разрытые Мухой норы. Глухо рыкнув, скачками направился по нашему следу.

— Учуял, — лаконично резюмировал Тро. Скорее отсюда!

Загнанно дыша, мы ворвались в пещеру, резко затормозив у опасной преграды.

— Иди первым, я тут сам в случае чего…, - с трудом переведя дух, скомандовал я наставнику, снимая со спины ствол.

Коротко хекнув, Тро ловко перехватил Муху в правую руку и мелкими шажками двинулся вглубь. Стараясь контролировать дыхание, я осторожно двинулся следом, мысленно нахваливая себя за предусмотрительность. Двигаться по заранее намеченной песчаной дорожке не в пример легче. Едва успев пройти бахрому щупалец, услышал тяжёлое дыхание льва. Резко обернувшись, поймал стволом тёмный силуэт, не решаясь выстрелить.

Видимо отчётливо разглядев нас сквозь пелену, зверь сходу ринулся в атаку, с разгона угодив в призрачную ловушку. Мгновенно спеленав, щупальца неторопливо утянули яростно бьющуюся добычу. Хриплый рык через пару секунд сменился на жалобный визг. Словно гигантский цветок, закрывающий лепестки на ночь, ритмично пульсируя, медуза одно за другим медленно подтянула все щупальца, постепенно окрашиваясь в розовый цвет.

Не в силах отвести глаз, мы ошеломлённо наблюдали за отвратительным зрелищем. Наставник опомнился первым.

— Какая страшная смерть, — потрясённо прошептал он. — Живьём высосали, даже зухам такого не пожелаешь. Надеюсь, ты уже здесь всё достаточно разглядел?

Я с трудом кивнул, борясь с внезапно подкатившей тошнотой.

— Тогда уходим, — решительно повернулся наставник.

Быстро отыскав заветный крестик, я шагнул в стену. Через мгновенный провал темноты ступил на знакомый камень, облегчённо вдохнув жаркий влажный воздух. Как же здесь хорошо!

Тро вывалился следом. Выпустив Муху, медленно огляделся.

— И всё же удивительная штука эта Радужная тропа! Но хочу сказать тебе только одно, в мир йети я больше ни за что не пойду! — категорично заявил он.

— Да это было опасно, — согласился я, усаживаясь на алтарь. Сияние вокруг моментально погасло. Призрачные тропы померкли, а камни с этого ракурса снова стали казаться просто огромными причудливо обработанными глыбами. Вот чудеса! Оказывается всё дело в элементарной точке фокусировки. То есть, если я к примеру, пигмей коротконогий, то вообще не смогу увидеть портал. Налицо явная расовая дискриминация! А если серьёзно, наконец-то хоть одной загадкой стало меньше. Ха! Зато теперь появилась другая, кто это сделал и как это может работать? Кстати интересно, а наш Стоунхендж ещё в рабочем состоянии? А может пока мы здесь ещё куда-нибудь рвануть, кроме голубых и оранжевых миров, конечно. Ага, вот так рвану с бухты-барахты, а там лава огненная, и? Поиграть в пожарников? Кто знает, какими соображениями руководствовались создатели при кодировке цвета. Температура, газовый состав атмосферы, уровень радиации, наличие разумных существ? Непонятно…. Не, надо точно знать среду пункта назначения, а то вот так угодишь как саблезубый в коктейль кровавая Мэри, и будешь перевариваться в желудке. Надо признать, с гоминидом нам просто тупо повезло, что среда обитания схожа. А ежели бы там, к примеру, оказался метан, или радиация похлеще Чернобыльской? И ведь тысячу раз прав мастер Йода, правда, тоже не во всём.

— Хорошо, а представь, что испытал йети, попав в наш мир и впервые столкнувшись с воинами табахо, или с зухом, — постепенно приходя в себя после перехода, возразил я, немного обидевшись за родственных млекопитающих.

— Не понял, ты это к чему? — добродушно поинтересовался наставник, усевшись рядом.

— Да к тому, что в любом мире, даже в нашем, можно как и потерять голову, так и найти что-нибудь полезное, — я похлопал по базуке. — Думаю, поэтому они и ходят туда-сюда. Ведь всем мало-мальски разумным существам свойственно любопытство. Скажу честно, я бы потом переживал всю оставшуюся жизнь, если сейчас не заглянул за край.

— А также, как ты говоришь, любопытное разумное существо всегда надеется, что уж с ним никогда ничего плохого точно не случится, — ухмыльнулся Тро. — А когда случается, очень удивляется, почему это произошло именно с ним! А вот чтобы этого не произошло и нужны старые брюзжащие наставники, которые вовремя осадят неразумных мальков! — захохотал он, хлопнув меня по спине. — Думаешь, я не вижу, что ты ещё куда-то сходить собрался?

— Вот тут ты прав, — смущённо улыбнулся я. — Была такая мысль, но как только представлю, что там у самого входа может поджидать нечто…

— А вот это уже взросление, — посерьезнел наставник. — Когда не бросаешься, словно едва проклюнувшийся малёк на любой плывущий листок, а начинаешь думать. Ладно, заболтались мы с тобой, что дальше делать будем?

— Может, подадимся к табахо?

— Можно и так, — поморщился Тро. — Воины они неплохие, дружные, но мне уж больно не по душе, что отдельно от самок живут, словно Дикие. Предлагаю сходить немного подальше, осмотреться, сюда мы вернуться всегда успеем. Согласен?

— Согласен, — легко поднялся я.


Глава 7


Окинув прощальным взором каменную громаду, неспешно двинулись к едва виднеющейся на горизонте неровной полоске зелёного леса. Медно отблёскивая чешуёй, заметно раздувшаяся Муха обречённо поплелась позади, сонно моргая глазами. Остановившись, я сочувственно почесал ей спину. Эх, бедная животинка! Дорвалась до беззащитных иномировых мышек, нарушила диету, вот и результат, чрезмерное переедание. Теперь бы вздремнуть немного, хоть суток трое, а тут переться куда-то нужно за злыми хозяевами.

— Сама виновата, — укорил я в ответ на страдальческий взгляд. — Что? Взять тебя на ручки? Да я сразу упаду! Конечно извини за прямоту, но ты стала в два раза толще, всё-таки в еде нужно знать меру. Ничего, дойдёшь потихоньку, мы никуда не торопимся.

Солнце начало клониться к закату, когда мы вошли в совсем молодой лес. Тонкие хвощеобразные деревца, конкурируя друг с другом, наперегонки тянулись вверх. Озабоченно оглядевшись, Тро скомандовал:

— Деревья уж больно тонкие, у нас такие росли только в низких местах. Махс, ты много легче меня будешь, слазай, осмотрись, воды поблизости нигде не видно? Только особо не увлекайся, как крениться начнёт, сразу остановись.

Распугивая мелких пятнистых гекконов, я быстро взобрался почти на последний ярус. Деревце опасно зашаталось. Судорожно вцепившись когтями, я опасливо глянул вниз. Опа, а уже метров восемь будет, хорош карабкаться, чай не обезьяна. Ладно, что тут у нас?

До самого горизонта протянулась зелёная цепь холмов c редкими клыками сглаженных ветром скал. Километрах в двух левее в кронах деревьях виднелась широкая проплёшина. Интересно, что это может быть, болото или озеро? Надеюсь, такой беспощадной вырубки леса как у нас здесь пока нет.

— Вон там совсем недалеко какая-то пустошь, но самой воды не увидел, — неспешно спустившись, доложил я.

— Пустошь, говоришь? Надо проверить, такие деревья просто так не растут, — задумчиво пробормотал Тро, поворачиваясь идти.

Муха печально вздохнула.

— Потерпи немного, — обнадёжил я, трогаясь следом. — Ещё немного осталось, потом отдохнёшь.

— Думаешь, понимает? — на ходу ухмыльнулся наставник.

— Кто знает, — пожал плечами я. — Но пусть хотя бы к голосу привыкнет. Мы у себя таких многому обучали.

— И чему, например?

— Ну палку там принести или сторожить что-нибудь.

— Палки грызть и сторожить она и без тебя хорошо умеет.

— Это верно, — улыбнулся я.

— Стой! Взгляни-ка сюда, — внезапно напрягся Тро, показывая когтем вниз.

На влажном глинистом грунте виднелся чёткий отпечаток ступни вахо. Рядом глубоко вмялась когтистая лапища зуха. Муха шумно обнюхала землю. Глухо заворчав, возбуждённо растопырила чешую.

— Недавно прошли, — перешёл на свистящий шёпот наставник. — Зух по следу идёт. Видишь, как перекрывает сверху?

— Вижу. Кто-нибудь из табахо?

— Не знаю. По-любому дневного зуха нужно убить, иначе нам ночью житья не даст. Приготовься, — Тро показал глазами на ствол.

Я поспешно перекинул оружие на сгиб левой руки. Вот тебе и наш привычный мирок, чуть только расслабишься и сразу окажешься в желудке! Наверно не зря говорят, хорошо только там, где нас нет.

— Муха, ищи, — скомандовал наставник, потыкав когтем в след.

Вмиг позабыв про усталость, собачка бодро рванула в подлесок.

— За ней! — кровожадно рявкнул Тро, кидаясь следом.

С трудом уворачиваясь от хлещущих по лицу ветвей, я бросился за наставником. Минут через пять где-то совсем рядом раздался хриплый рёв и отчаянный крик.

— Слышал? Туда! — яростно взревел Тро, на ходу выхватывая парализатор.

Муха засипела от злости и ломанулась на звук. Мы выскочили на поляну и замерли. Тираннозавр с двумя пиками в левом боку остервенело трепал изодранное тело. Преодолев расстояние в три гигантских прыжка, Муха молча вцепилась ящеру в ляжку. Чёрт, вот опять поперек батьки! Повысив прицел, я не колеблясь, выжал спуск.

Тонко взвыв, волна моментально размозжила голову ящера и невинные макушки деревьев позади. Конвульсивно дёрнувшись, туша грузно завалилась на бок. Неестественно красная кровь мерными толчками покидала обезглавленное тело. В безветренном воздухе повис тяжёлый запах свежеразодранной плоти.

Муха сердито засопела, намертво сжав челюсти на нелепо задранной ноге тираннозавра. Вот дура безбашенная, что мыши, что ящеры, равно фиолетово! Рвёт всех подряд, а ведь придавить могло запросто!

— Лихо, — оглядываясь, хрипло прокомментировал Тро, пряча парализатор. — С этой штукой жить можно.

— А вдруг опять второй выскочит? — с трудом унимая нервную дрожь, поинтересовался я, опасливо шаря стволом по сторонам.

— Не выскочит, ведь только один след был, — спокойно возразил наставник. — Ладно, пошли смотреть, кого он там подрал, да и Муху надо как-то оторвать.

Равнодушно обойдя мелко трясущуюся окровавленную ногу хищника, Тро наклонился над разодранными останками жертвы, осторожно перебирая зеленоватые куски плоти. Чувствуя, что сейчас вот-вот стошнит, я поспешно отвернулся.

— Посмотри сюда Махс, ты должен это видеть, — скорбно позвал наставник.

— Что? — с трудом поборов себя, повернулся я.

— Это была молодая самка вахо. У неё скоро должны были появиться мальки, — налившись краснотой, едва сдерживая гнев, Тро подцепил когтями и вытащил из останков окровавленное ещё не созревшее мягкое яйцо. Теперь все погибли, — он бережно вложил плод в мёртвое тело. — Но она была здесь не одна, — внезапно сощурился он, внимательно осматривая истоптанную траву. Вытащив парализатор, медленно направился к краю поляны.

Подстраховывая наставника, я двинулся следом, держа ствол наизготовку.

— Вот отсюда выскочил зух, — Тро решительно полез в изломанный подлесок.

— А вот и вторая самка, — наставник показал на истерзанное месиво. Они защищались, видел два копья?

— Видел, а что толку, — вздохнул я.

— Ты прав. Здесь было нужно твоё убийственное оружие, или с десяток ловких самцов-воинов, — тихо произнёс Тро. — Жаль, но мы пришли сюда слишком поздно. Скоро ночь. Уходим Махс, заберём копья и Муху.

— Как уходим, а с ними что? — я показал на мёртвое тело.

— Им уже ничем не поможешь. Сущее само позаботится о телах, — вздохнув, Тро медленно повёл рукой вокруг.

Простота похоронного обряда настолько потрясла, что я даже не смог ничего возразить. А с другой стороны, положа руку на сердце, у нас всё то же самое, только обставлено немного по-другому. Тем или иным способом бренное тело рано или поздно попадёт в матушку землю. Неприятный холодок скользнул между лопаток. Хорошо, хоть не знаю, как это было со мной, наверно слёз пролили немало. Ха, а может не всё так плохо? А что, лежу себе сейчас овощем на больничной койке, искусственными лёгкими дышу, водичку прихлёбываю через капельницу. Красотища! Всё, не хочу даже думать о таком, жуть берёт!

С неимоверным усилием четырёх рук расцепив челюсти, с трудом оттащили хрипящую Муху от ящера. Едва коснувшись ногами земли, псина с налитыми кровью глазами снова с хряском вцепилась в когтистую лапу. Вот дура психованная!

— Так, — Тро устало облокотился на бедро зуха. Давай привязывай её, или тяни за хвост, иначе тут заночевать придётся!

Со второй попытки животинку кое-как всё-таки удалось оторвать. Я поспешно оттащил за хвост далеко в сторону злобно ревущую псину и натянул поводок.

— Бешеная, совсем ослепла? Ты его уже два раза загрызла! — строго взглянул я в красные от злости глаза. — Давай успокаивайся, мышей переваривай. Всё, крута, крута, — успокаивающе похлопал я по чешуйчатой спине.

Захлёбываясь от частого дыхания, Муха лизнула меня в нос липким языком и измождено плюхнулась на траву.

— Всё, пришла в себя? Ну вот и молодец, хорошая собачка, — машинально утерев нос, невольно улыбнулся я.

Выдернув дротики, Тро неторопливо подошёл ко мне.

— Как она? — вопросительно кивнул вниз.

— Вроде успокоилась.

— Возьмёшь? — наставник протянул копьё.

— Неа, не умею таким пользоваться, — честно признался я.

— Ладно, тогда оставляю себе все два, глядишь, когда пригодятся, — пожал плечами Тро. — Ну что, пошли?

— Пошли, — согласился я, последний раз оглянувшись на поле боя.

Минут через двадцать запахло близкой водой. Раздвинув буйную поросль, наткнулись на старый полуобвалившийся частокол. Небрежно пнув замшелый ствол, Тро осуждающе покачал головой:

— Совсем не годится, надо же так изгородь забросить! Здесь что, никто не живёт?

Я пожал плечами. Да чёрт его знает, живёт, не живёт, но на ночь куда-то деваться нужно.

Перемахнув хлипкую преграду, вышли на каменистый берег огромного озера, изогнутым полуостровом напоминающего подкову. Принюхавшись, Тро как-то странно поменялся в лице и медленно направился к воде.

— Так Муха, кажись пришли. Не стесняйся, осваивайся тут, — деловито распорядился я, отвязав поводок. Оценивающе оглядевшись, приметил подходящий высокий хвощ. Смахнув тесаком под корень, спешно потащил к наставнику.

— Не надо, Махс, — ошалело повернулся Тро.

— Почему? — немного опешил я.

— Тут наши мальки! — растеряно выдохнул он.

Мальки? Какие ещё мальки? Я с интересом наклонился к прозрачной воде. У самого дна весело помахивая ветвистыми жабрами, резвилась стайка крошечных тёмных головастиков. Заметив длинную нависшую тень, разом испуганно развернулись ко мне мордашками.

Мигом пронеслись обрывки детских воспоминаний. На кого они так похожи? Ведь и у нас видел что-то подобное. А, точно, аксолотль! Помню, долго упрашивал родителей купить таких шустриков в зоомагазине. Это что же, я когда-то тоже был вот такусенький?

— Давай не будем их пугать, — Тро положил мне руку на плечо. — Они сейчас всего боятся, ещё совсем неразумные. Скорее всего, здесь гнездо тех самок. Странно, но больше никого нет, — недоумённо огляделся наставник. — У нас такое было бы невозможно.

— Раз нельзя пугать, тогда будем искать пещеру?

— А зачем? Видишь вон тот скалистый мысок? За ним вода темнее, значит глубже. Вот там и станем на ночь. Мальки до первой линьки на глубину не пойдут, — слегка улыбнулся он. — А утром как следует тут всё осмотрим.

— Муха! Хорош спать, пошли, — бодро окликнул я уже устроившуюся в камнях на ночь животинку. Тяжело привстав, уныло побрела следом, не обращая внимания на шарахающихся по пути лягушек.

Обойдя подкову полуострова, уже по темноте подошли к воде. Осмотревшись, наставник удовлетворённо крякнул:

— А так хорошее место, чистое.

Воткнув копья вертикально в песок, запрятал парализатор в камни.

— Ты, в общем, располагайся тут Махс, — неопределённо взмахнув рукой, бесшумно ушёл под воду.

— Ну что Муха, небось, уже и не чаяла, что сегодня спать будешь? — сгрузив вещи, я шутливо потрепал её сонную морду. — Погоди заваливаться, сейчас я тебе листьев настелю. Пошарив поблизости, быстро набрал охапку сухих метёлок хвощей.

— Всё, давай ложись, сторожи, — я расстелил подстилку рядом с вещами. — Пословицу знаешь, не лает, а в дом не пускает? Нет? Понятно, откуда тебе в этой глухомани. Ладно, объясняю вкратце. Короче, действуешь по стандартной методике бдительного часового, спокойно спишь, но при этом никого не впускаешь и не выпускаешь. Постичь дао называется, — приговаривая, заботливо обложил листьями совсем вялую животинку. Конечно, притомилась бедняга, сегодня выдался трудный денёк. Сначала мышами объелась чёрт знает где, потом местным тираннозавром закусила, вот оно и немудрено, что переела слегка. Оглядевшись, убедился, что вокруг по-прежнему всё спокойно и нырнул в глубину.

Как это ни странно, но проснулся сам. Открыв глаза, уставившись на причудливую игру солнечных бликов далеко на поверхности, секунд десять мучительно пытался понять, как вообще здесь оказался. Видимо всё-таки что-то не так с реинкарнацией, вроде мастер Йода в таком беспробудном отдыхе до сих пор не замечен. А может это у меня сугубо возрастное, мальковое. И кстати, где он?

Вильнув телом, быстро огляделся. Спугнутая движением стайка рыбок торопливо шарахнулась в камни. Никого. Всё ясно, устал меня будить и опять завтракает в гордом одиночестве! Резко толкнувшись, я пробкой выскочил наверх.

Завидев меня, скучающая Муха мгновенно вскочила и радостно завиляла всем телом.

— Как спалось, кошмары не снились? — приветливо потрепал оскаленную морду. — А мастера Йоду не видела? Нет? Значит, будем искать, — почесывая чешуйчатую спину, я огляделся, с трудом распознав сгорбленную фигурку наставника на дальнем конце озера. Эх, ближний свет туда переться! И чем он там занимается? Кстати, поесть не мешало бы.

Привычно разобрав вещички, я поплёлся краем берега. Заметно отдохнувшая за ночь Муха увязалась следом. При дневном освещении озеро стало выглядеть более приветливо, как-то ухоженнее, что ли. Близко подходящая к воде молодая поросль тщательно вырублена. Видимо тут граница жилой зоны, наш край на глубине совсем запущен, а может у хозяев никак руки не доходят.

Обойдя невысокую глыбу песчаника, озадаченно остановился. На расчищенной песчаной отмели в строгом порядке возвышались ряды сложенных домиком плоских камней. Странно, зачем это?

Муха заинтересованно зашевелила носом и сунулась в ближайший домик. Изнутри послышался резкий хряск и торопливое чавканье. Так, интересно, и кого она там сожрала? Пятясь задом, животинка вылезла наружу, с довольным видом дожёвывая клешню хруста.

— Ну ты и проглот! — искренне удивился я. — Ты же вчера от переедания еле ползала!

Преданно глянув мне в глаза, Муха смущённо завиляла хвостом.

— Понимаю, не смогла удержаться от дармовщинки. Ладно, бывает, — рассмеялся я.

Кстати, не мешало бы и самому позавтракать, но вот как к этому отнесутся хозяева? Похоже это местная ферма по разведению хрустов. Тогда почему кроме неразумных детёнышей вокруг никого нет? Вроде еды полно, вода рядом, что ещё надо для счастья? Ладно, как-нибудь разберёмся. На всякий случай посадив Муху на поводок, я ускорил шаг.

Наконец показалась сгорбленная спина наставника. Слева валялась пустая горка панцирей, а справа едва шевелящиеся оглушённые хрусты. Ну вот, как и подозревал, я всё проспал, а кое-кто завтракает в одиночестве.

Торопливо разжевав брюшко очередного хруста, Тро выплюнул на ладонь вязкую массу. Критически осмотрев содержимое, медленно опустил руку в воду. Он что, спятил?

Я деликатно кашлянул.

— Тихо Махс, — не поворачивая головы, прошептал наставник. — Привяжи Муху подальше от воды и медленно подойди сюда.

Я заинтригованно попятился назад к зарослям. Привязав Муху в теньке, подложил лиственную подстилку.

— Это совсем ненадолго, потом отпущу, — заверил я, утешительно почесав её толстый живот.

Согнувшись, тихонько пробрался к наставнику.

— Видишь, как оголодали, — прошептал Тро, легонько качнув головой вниз.

Я послушно сморгнул перепонкой, терпеливо дожидаясь появления картинки происходящего под водой. Через секунду изображение прояснилось во всех деталях.

Окружив ладонь, мальки жадно обклёвывали заботливо пережёванного хруста.

— Это совсем малыши, — не отрываясь от кормления, с какой-то нежностью в голосе произнёс Тро. — Ты тоже помогай, только смотри не спугни!

С удивлением подавив в себе непонятно откуда взявшуюся ревность, я взялся за дело. Стараясь двигаться плавно, выбрал из шевелящейся кучки хруста покрупнее и отломил головогрудь. Так-с, для Мухи вполне съедобно, самое то, панцирь кувалдой не расшибёшь, а вот брюшко будет намного помягче. Не удержавшись, для пробы глотнул мягкий кусочек. Ну вот, совсем оголодал, а как же всё лучшее детям?

Тщательно разжевал сочное мясо, стараясь случайно не проглотить. Пожевав с минуту, выплюнул в ладонь. Придирчиво осмотрел жвачку. Вроде сойдёт, практически манная каша. Эх, помню, как ненавидел в детстве, ужас. А овсянка? Да это же вообще скрытая форма изощрённого издевательства над детьми! Ладно, хватит воспоминаний, детский сад кормить надо.

Сжав кулак, осторожно опустил под воду. Заметив новый предмет, заинтересованные головастики отчаянно зашевелили хвостами, наперегонки подплывая к руке. Дождавшись последнего отстающего, я медленно разжал ладонь. Самый смелый тут же тюкнулся в лакомство. Подхватив кусок, торопливо бросился прочь, остальные устремились в погоню. Я с трудом сдержал смех, наблюдая за ожесточённой вознёй. Разбив вязкий комок на мелкие части, мальки мигом проглотили куски. И вправду голодные! Нет, таким маленьким я себя тут точно не помню. Медленно вытащив руку, потянулся за новым куском.

После пятой порции осмелевшие, изрядно раздувшиеся головастики потеряли всякий интерес к еде.

— Наелись, — разочарованно шепнул Тро, собирая остатки. — Теперь можно и нам немного перекусить.

Переместившись к заметно возликовавшей при виде такого количества еды Мухе, неспешно приступили к совместному завтраку.

— Странно, но взрослых до сих пор нет. Придётся побыть здесь некоторое время, — оглядываясь вокруг, заявил наставник, смачно разгрызая панцирь. — До первой линьки точно, а там посмотрим. Бросить несмышлёных мальков я не могу.

Я безразлично пожал плечами, скармливая Мухе очередную клешню. Побыть, так побыть, еда есть, вода рядом, одним словом, жить можно. Всё лучше, чем бесконечно по зарослям шататься.

— Я тут немного прошёлся вокруг пока ты спал, — усмехнулся Тро. — Убежища для хрустов ты, наверное, видел?

— Видел, — с набитым ртом подтвердил я. — А хозяева не обидятся, что взяли без спроса?

— Что? Обидятся? — неожиданно вскипел наставник. — Да ты видел, сколько там еды? Наоборот, я бы с удовольствием взял их за горло, да поспрашивал, почему молодь голодную умирать бросили! У нас бы за такое сразу выгнали и сделали изгоем без роду и племени! Это же надо, едва проклюнувшихся мальков одних оставить! Ладно, что-то я совсем разбушевался, — смягчился он. — Так, о чём это я? — рассеяно задумался. — А, ну так вот, значит прошёлся я тут немного, походил. Места конечно знатные, светлые и чистые, у нас бы за такое гнездо сразу межродовая свара началась. Только вот немного переделать кое-что надо. Да ты ешь, ешь, не торопись, потом расскажу.

Основательно заморив червячка, немного поколебавшись, я зарыл остатки еды глубоко в песок. Нечего мелких хищников привлекать, да и пейзаж далеко не облагораживает. А что, природные легко утилизируемые компоненты, не то, что у нас, сплошная химия и пластик, пятьсот лет не гниют. Сюрприз далёким потомкам, так сказать.

— Давай в дальний конец озера пройдём, по пути всё покажу, — поднялся наставник, стряхнув мелкий песок с колен.

Я отвязал Муху, и мы неторопливо побрели по берегу. Полуденное солнце начало ощутимо припекать, и окружающая живность постепенно погрузилась в сонную сиесту. Только неутомимые цикады, заметно воспрянув духом от невыносимой жары, дружно надрывались в раскалённых камнях.

— Понимаешь, раз уж нам придётся тут немного побыть, нужно как-то уберечься от хищников, — начал объяснять Тро. — Ограду восстанавливать долго и хлопотно, да и нужных инструментов нет. Поэтому я подумал немного, и придумал кое-что другое, — наставник с гордостью ткнул в узкий захламленный сгнившими ветками ручей. — Вот. Нужно только немного перекрыть русло. Вода в озере поднимется и затопит окрестности. Мысок превратится в остров. Когда подойдёт линька, мальки смогут без опаски выходить на берег. Да и мне будет намного спокойней спать, зная, что зухи уже никак не подберутся.

— Неплохо придумано, — согласился я. А что, нужно же чем-то полезным заняться, раз свободное время выдалось. Ведь, как известно, каждый уважающий себя тритон должен лично вырастить не меньше сотни мальков, сделать запруду и посадить дерево.

— Ну что, начнём? — хитро прищурился Тро.

— А что откладывать, делать всё равно нечего, — простодушно удивился я.

Наметив место для плотины, споро взялись за дело. Легко приподняв первый камень весом килограмм под пятьдесят, я поначалу немного опешил. Впрочем, пора бы уже и привыкнуть к нечеловеческим возможностям, организм-то совсем другой. А то ли ещё будет, когда в полную силу войду, вон мастер Йода одной левой что вытворяет, любой автопогрузчик за пояс заткнёт.

Муха, стремясь приносить безусловную пользу обществу, поначалу добросовестно бродила за нами, а потом, видимо засомневавшись в умственных способностях хозяев, устало прилегла в тени. Положив голову на передние лапы, двигая лишь одними глазами, горестно наблюдала за нашей суетой.

Часа за три с небольшими перерывами на отдых перетаскали все близлежащие крупные валуны, основательно укрепив вязкие берега и дно. Повысив уровень запруды примерно на метр, совместно решили, что на сегодня хватит.

— Пока пусть набирается, — Тро оценивающе оглядел мутные плоды нашего труда. — Утром посмотрим, когда грязь осядет, может и подправим чего.

Остаток дня в хозяйственных хлопотах пролетел незаметно. Немного отмокнув на мелководье, снова накормили мальков. Судя по спокойным движениям, головастики вполне освоились с нашим видом и уже безбоязненно брали пищу из рук. По темноте ещё раз проверив плотину, с чувством выполненного долга мы спокойно ушли в глубину.


Глава 8


Утром я проснулся традиционно поздно, машинально отметив ощутимое изменение давления воды. Всплыв, быстро огляделся и удивлённо присвистнул:

— Да мы крутые бобры!

Как и планировал наставник, за ночь озеро здорово прибавило в объёме. Изогнутый полуостров превратился в полностью автономный широкий остров. Широко разлившаяся вода подобралась почти к самой Мухе, лежанку которой я загодя предусмотрительно перенёс далеко наверх.

— Ну ты как? Ночью цунами не пробегало? — традиционно потрепал я приветливо оскаленную морду. — Ладно, зубатка, пошли детей кормить, вон мастер Йода уже все глаза проглядел.

Привычно подхватив оружие, лениво побрёл к мелководью. Дружески кивнув мельком взглянувшему на меня сильно занятому наставнику, энергично взялся за дело. Заметно вымахавшие растолстевшие головастики вяло тыкались в еду.

Я невольно улыбнулся. Ишь раскормились, то бросались как пираньи голодные, а теперь, видите ли, привередничают, каша слишком горячая. А если бы нас тут не было, что тогда? Гуманитарная катастрофа?

— Похоже, скоро линять будут, — шепнул Тро, увлечённо протягивая руку за очередной порцией.

— Да, располнели изрядно, — улыбнувшись, согласился я.

— Что вы здесь делаете, самцы? — раздался сзади требовательный голос.

Едва не свалившись в воду от неожиданности, я медленно повернулся. Щурясь от ярких водных бликов, на нас строго уставились две самки, по крайней мере, я сразу понял, что это именно слабый пол. Отличия сразу бросились в глаза, это и изящность форм, и мелодичность голоса, и какая-то кокетливость манер. Откровенно говоря, мы с наставником по сравнению с ними казались просто здоровенными гоблинами, грубо вытесанными из цельного камня. Впрочем, насчёт кокетливости ещё большой вопрос. Моему душевному равновесию никак не способствовала их увешанность различным затейливым ударно-дробящим каменным оружием и короткие копья в руках, вроде бы подчёркнуто небрежно торчащие в сторону. Короче, натуральные крутые амазонки!

Муха, приветливо виляя хвостом, дружески обнюхала странную парочку. У, предательница, вот она настоящая женская солидарность! А я её и кормлю, и пою, и веточек можжевеловых. Могла бы хоть немного и тявкнуть для проформы! Ладно, что на зверушку зря обижаться, дамы, в конце концов, тоже свои.

Взаимно изучающее молчание явно затягивалось. Похоже, наставник был ошарашен случившимся не меньше моего. Наконец справившись с изумлением, неловко кашлянув, он произнёс:

— Кормим, э…, мальков.

Вот и всё красноречие. А помнится, не далее как вчера кто-то с пеной у рта мне доказывал, что вырвет глотки всякому, кто бросает малых детей на произвол судьбы.

— Кормите? — явно не ожидая такого правдивого ответа, растеряно переспросила та, что выглядела постарше.

— Так они же голодные, — простодушно развёл руками Тро.

Похоже, это их добило окончательно. Недоумённо переглянувшись с напарницей, в разговор вступила младшая, с лёгким кремовым ободком вокруг рта:

— А где сёстры Цзиа и Шуи?

Я непроизвольно переглянулся с наставником. И что им сказать? Чистую правду? Вооружённые девушки явно настроены недружелюбно, а ведь Талахи нас честно предупреждал.

— Они погибли, — виновато вздохнул Тро.

— Как? — истошно вскричали амазонки в один голос.

Вопль резанул по нервам, на краткий миг болезненно заложив уши. За нашей спиной раздался нервный всплеск множества мелких хвостов. Испугавшись пронзительного женского крика, мальки дружно улепётывали от берега.

— А потише можно? — Тро исподлобья осуждающе взглянул на воительниц. — Их разорвал зух. Мы пришли слишком поздно, — с горечью продолжил он.

— Опять зух-хх, — с ненавистью прошипели амазонки.

От тембра их голоса мне почему-то очень захотелось зарыться глубоко в песок и пару деньков временно побыть инфузорией туфелькой.

— Где их тела? Мы должны это видеть, — взяв себя в руки, решительно заявила старшая.

— Прошло уже два дня, — спокойно намекнул Тро. — Тела будут выглядеть неважно.

— Это наша забота! — самоуверенно заявила младшая. — Отведи нас!

Нет, ты видал фифа какая! Пробыла здесь всего каких-то две минуты, а уже вовсю командует! Уведи ей, приведи! Да что там смотреть? Дамочки вообще хоть немного представляют, как выглядят двухдневные трупы на адской жаре? Когда кругом голодное зверьё? Где элементарная вежливость, в конце концов? С трудом подавив желание высказать ей что-нибудь резкое, я вопросительно взглянул на Тро.

— Как хотите, я лишь предупредил, — безразлично пожал плечами наставник, — конечно, мы отведём вас, — одними глазами показал мне на Муху.

Кивнув, я молча взял животинку на поводок. Подняв базуку, перевесил за спину. Так, нож на месте, вроде всё.

Тро отрицательно качнул головой:

— Нет, Муху я поведу, а ты посматривай, — многозначительно поглядев на оружие.

— Понял, — шепнул я, протянув поводок.

Основательно намотав ремень на левую руку, Тро повернулся к амазонкам, с усмешкой взирающими на наши приготовления:

— Пошли?

С сожалением глянув на озеро, наставник вздохнул и решительно зашагал к изгороди. Муха бодро трусила впереди. Привычно перекинув базуку на сгиб левой руки, я двинулся следом, чувствуя себя как-то неуютно из-за сверлящего взгляда воинственных амазонок позади. Чёрт их знает, что у них на уме, женщины вообще сплошная загадка, а уж вооружённые тем более. Талахи не зря сказал, что они очень раздражительны, а ведь так оно и есть.

Метров через пятьдесят в низине под ногами зачавкала вязкая жижа. Опа, что за дела? Вроде когда сюда шли, такого не было? Или было, просто вечером не заметил? Я остановился, подозрительно осматриваясь.

Заметив моё недоумение, Тро успокаивающе прошептал:

— Думаешь, идём неправильно? Да не беспокойся, путь верный. Наверно здесь когда-то озёрный усынок был, а потом высох. Мы с тобой хорошо постарались, низина скоро водой наполнится, будет защита лучше любой ограды, — усмехнулся он.

Поднявшись на пригорок, Тро молодецки перемахнул через изгородь с Мухой наперевес. Пошатав замшелый кол, укоризненно взглянул на амазонок, но удержался от едких комментариев. Понимаю, я бы тоже сейчас не стал критиковать. Женщины очень темпераментные, явно мужененавистники, вон как глазищи сверкают. Такие долго пререкаться не станут, топориком по затылку ласково тюкнут, вот и весь аргумент.

На подходе к месту трагедии, уже метров за тридцать почувствовался приторный запах разложения. Да оно и немудрено, один зух под две тонны весом. Воительницы заметно напряглись, зорко оглядывая окрестности.

Небрежно распинав неповоротливых разъевшихся мелких падальщиков, Тро остановился на краю поляны. Резко осадив встающую на дыбы хрипящую Муху, кивнул воительницам на побоище:

— Вот здесь это и произошло.

Переглянувшись, амазонки бесшумно двинулись к туше тираннозавра. Я невольно залюбовался их плавной грацией. Удивительно, как будто плывут по воздуху, ни одного лишнего движения! Бегло осмотрев распухшего нещадно изъеденного падальщиками хищника, удивлённо посмотрели в нашу сторону. Затем, заметно потемнев, скорбно склонились над телом жертвы. Младшая, видимо более эмоциональная, в ужасе схватилась за голову, что-то иступлено шепча. Старшая тут же сердито осекла её. Внимательно разглядывая измятую траву, уверенно направилась ко второй жертве. Младшая кое-как взяла себя в руки и потянулась следом.

Тро, внимательно наблюдающий за амазонками, уважительно крякнул. Я мысленно согласился с наставником. Да, девушки настоящие профи. Двое суток прошло, кого здесь только не было, все следы затоптали, а эти сходу разобрались. Не хотелось бы с такими сорвиголовами портить отношения.

Коротко посовещавшись, воительницы вернулись к нам.

— Странно, но я не пойму, как умер зух. Судя по крови на траве, он был только легко ранен, когда разорвал сестру. Это вы убили его? — поколебавшись, спросила старшая.

Может мне показалось, но тон её голоса изменился, стал более уважительным, что ли.

Тро гордо кивнул на меня:

— Вот он, Махс.

Амазонки изумлённо вытаращились на меня так, словно увидели впервые. Чувствуя себя неуютно под их откровенно изучающими взглядами, я скромно опустил голову.

— Этот молодой полукровка? Один? — удивлённо воскликнула младшая.

— Да, а разве это что-то меняет? — подавив мимолётное раздражение, я спокойно взглянул ей в глаза, невольно залюбовавшись неестественно изумрудным цветом радужки. Надо же, какие бывают красивые, немудрено, что так сверкают.

— Нет, просто мы думали… — смутилась она.

— Мы думали, что зуха убил ты, о могучий воин. Как твоё имя? — обволакивающим сознание голосом проворковала старшая, легко прикоснувшись к предплечью наставника.

— Тро, — смущённо взглянув на меня, представился он. Ну всё, готов мастер Йода, попал в паутину женских чар.

— Тро, — медленно, словно смакуя, повторила воительница. — Я никогда не видела в наших краях столь огромных воинов.

Младшая попыталась незаметно дёрнуть руку старшей.

— Ах да, — опомнилась та. — Я — Шан, а это моя сестра Лин. Простите, что поначалу были с вами резки. Мы благодарим вас за отмщение убитых сестёр, — воительницы дружно склонили головы.

Не ожидая такого поворота, быстро переглянувшись, мы с наставником склонились в ответном реверансе.

— Жаль, что не успели их спасти, — горько посетовал Тро. — Если бы мы были рядом, такого никак не могло случиться.

Моргнув от неожиданности, сёстры умолкли. Повисла неловкая пауза.

— Вы забрали голову зуха? — Шан прервала молчание. — Можно на неё взглянуть, поймите, для нас это очень важно.

Наставник замялся, смущённо поглядывая на меня.

— Кхм, дело в том, что э…, головы, как бы это сказать, короче её совсем не осталось, — неловко кашлянув, пояснил я. Вот чёрт, ну кто бы мог знать, что кому-то может понадобиться эта долбанная зубастая башка!

— Как не осталось? Забрал кто-то другой? — амазонки резко повернулись ко мне.

— Не совсем. Просто после моего оружия вообще мало что остаётся, — не зная как объяснить, замялся я, чувствуя некоторую вину.

Сёстры вздрогнули, словно ударило током.

— Что же это может быть за оружие, после которого вообще ничего не остаётся, — понизив голос до шёпота, опасливо поинтересовалась старшая.

— А вот, — я любовно погладил нагретый солнцем ствол базуки.

— Это не похоже на оружие, — недоверчиво глянула Шан. Быстро взглянув на сестру, Лин согласно кивнула.

— Не похоже, говоришь? — саркастически улыбнулся я.

Сощурившись от яркого света, мельком огляделся. На чём бы провести показательную демонстрацию? Так сказать, приятно удивить воинственных девушек, уверен им очень понравится. В глаза сразу бросилась омерзительно распухшая туша ящера. А что, хорошая крупная мишень, по-ковбойски, от бедра можно.

— А зух случайно больше никому не нужен? — невинно осведомился я у всей честной компании.

Тро зловеще улыбнулся и одобрительно сжал кулак. Опасливо переглянувшись, сестры отрицательно мотнули головой.

— Нет? Ну нет, так нет, — откровенно рисуясь перед дамами, я пальнул не целясь. Коротко взвыв, невидимая волна моментально смела ящера и ближнюю часть леса. Испуганно заклекотали потревоженные треском падающих деревьев звери. Секунд через пять стало очень тихо.

Эх, жалко нет дымка из ствола. Всё-таки в огнестрельном оружии есть некая романтика, дух авантюризма. Сейчас бы дунул так небрежно, шляпу на глаза надвинул, и верный кольт в кобуру. Потом без стремян запрыгнул на резвого скакуна и рванул с ветерком в пампасы. Да, ещё на фоне заходящего солнца нужно обязательно коня на дыбы поставить. Так, для пущего эффекта. Ладно, что-то опять Остапа понесло. Я повернулся оценить реакцию амазонок.

В ужасе расширив глаза, сёстры испуганно прижались друг к другу. Слабый ветерок донёс запах разлагающейся плоти. М-да, перебор, неудачно получилось. Про тухлятину я и не подумал, хорошо хоть ветер от нас, сейчас бы вообще задохнулись.

— Короче, мне очень нравится, — неуклюже резюмировал я. Наставник гордо взглянул на амазонок.

— Нам тоже, — наконец с трудом выговорила Шан. Младшая так и не отрывала потрясённого взгляда от опустевшей поляны.

— Это ты сам сделал? — постепенно приходя в себя, поинтересовалась старшая, показывая на базуку.

— Если бы! Такое не умею, — с сожалением вздохнул я. — Забрал в бою у врагов, попали мы как-то раз с наставником в довольно серьёзную переделку.

Шан уважительно поглядела на Тро, остановив взгляд на небрежно торчащем на импровизированном поясе парализаторе.

— Это тоже вот так? — не подобрав слов, она сделала неопределённое широкое движение руками, словно разгоняя облако.

— Нет, это гораздо тише, но действует также убийственно, — наставник небрежно взболтнул синюю жидкость. — Одного зуха я уже убил, он даже не смог шевельнуться, — зловеще улыбнулся он. — Тоже захватил там, — кивнув на небо.

— Там? — потрясённо в один голос вскрикнули сёстры.

Боже, что за нервные девушки! Столько потрясений в один день! Я постарался сдержать улыбку. Тро отнёсся к дамам более серьёзно.

— Да там. Однажды нас застали врасплох свирепые небесные враги. Они умеют летать в куске огромной скалы. Если бы не ловкий Махс, я бы уже давно был мёртв, — наставник с благодарностью взглянул на меня.

Я скромно улыбнулся.

— Видели бы вы, что он там творил! — Тро распалялся всё больше и больше. — Какие коварные ловушки обходил, до сих пор не верю, что нам удалось выбраться…

От такой лестной похвалы подобно вороне из басни Крылова мне захотелось каркнуть во всё горло.

— Вот так мы здесь и оказались. А вообще наш огромный род живёт за Большой солёной водой, — небрежно закончил Тро.

Воительницы благоговейно умолкли.

— А теперь давайте вернёмся к нашим малькам. Их давно пора кормить, — наставник озабоченно поглядел на небо.

Не сговариваясь, словно загипнотизированные, амазонки молча кивнули. Всё, после такого заключительного пассажа грозных воительниц можно брать голыми руками. Перед истинно мужским обаянием наставника устоять было практически невозможно.


Глава 9


К вечеру после очередной совместной кормёжки бурно растущего молодого поколения, мы вчетвером уединились в уютной бухте за неформальным ужином. Привыкнув за день к нашему спокойному мужскому обществу, сёстры стали более раскованны. Откуда-то из тайников достали плетёные широкие блюда, и впервые за время моего пребывания здесь мы вкушали пищу не абы как, а в цивилизованных условиях. Вот что значит настоящая женская рука!

Я с некоторым удивлением вдруг осознал, что стал воспринимать происходящее как само собой разумеющееся, будто всю жизнь здесь прожил. Воспоминания прошлой реальности потускнели и стали казаться чем-то вроде одного слишком необычного сна. Впрочем, чему удивляться — бытие определяет сознание, как когда-то давным-давно было верно замечено.

Муха с горестным выражением морды деликатно устроилась за моим плечом. Изредка тяжко вздыхая, ненавязчиво пыталась привлечь внимание к своему смертельно голодному состоянию. Интересно, куда в неё столько влезает? Это даже не проглот, это какое-то чешуйчатое зубасто-ходячее кишечнополостное!

— Как же так могло получиться, что вас здесь осталось столь мало? — мягко поинтересовался Тро, протягивая Шан увесистого хруста.

Как истинный джентльмен, я повторил широкий жест наставника, элегантно предложив Лин наилучший с моей точки зрения гастрономический образчик ракообразного. Удивлённо переглянувшись, сёстры несколько оторопело принялись за еду. Ха, девушки! А что вы хотели, надо привыкать к тонкому мужскому обхождению!

Проводив исчезающее съестное голодным тоскливым взглядом, Муха снова тяжко вздохнула. Ах да! Как же забыл угодить тайно присутствующим здесь, несомненно, царствующим особам? Это крайне возмутительно! Я поспешно устранил досадную оплошность, незаметно сунув гигантскую клешню за плечо. Торопливое смачное чавканье за моей спиной возвестило о том, что на ближайшие две минуты я милостиво прощён.

— Почему мало? — аккуратно прожевав кусок, Шан удивлённо моргнула глазами.

— Ведь здесь вас было только четверо? — понизив голос, уточнил Тро.

— Да.

— Вот! А на таком же озере у нас спокойно могли проживать вместе пять пар.

— Пар? Вместе?

— Ну да. Самцы и самки у нас живут вместе. И это не считая детей, — спокойно пояснил наставник.

Сёстры поражённо переглянулись.

— А что вас так удивляет? — искренне изумился Тро. — Может быть это прозвучит слишком горько, но вас неуклонно будет становиться всё меньше и меньше! Посудите сами, как одним самкам, даже столь опытным как вы, можно уследить за всеми несмышлёными мальками? А пища? А хищники? Не знаю…, - наставник обескуражено развёл руками.

Лин мгновенно вспыхнула, очевидно, норовя сказать какую-нибудь резкость. Шан успокаивающе коснулась её руки.

— Погоди злиться Лин. Могучий Тро прав, ведь изначально нас здесь было вообще семеро! Я сама долго думала над этим. Помнишь наши древние легенды о том, что когда-то очень давно пары тоже жили вместе?

Поколебавшись, младшая неохотно кивнула. Не донеся недоеденный кусок до рта, я насторожился, едва не поперхнувшись. Что? Не понял девушки, это к чему такому вы клоните? Я вопросительно поглядел на наставника.

Всецело занятый ужином, Тро невозмутимо пережёвывал очередное брюшко. Что ж, браво, мастер Йода! Чувствуется большой опыт общения со слабым полом. А что, очень мудро, вы девушки тут сами между собой как-нибудь тихо по-семейному разберитесь, а мы даже вовсе не при делах, только малюсенькую идейку подкинули. Хм, а возможен неожиданный поворот… Что? Я? Да никогда!

Остаток ужина прошёл как-то скомкано. Сёстры погрузились в глубокую задумчивость. Поймав мой взгляд, наставник едва заметно моргнул. Быстро закруглившись, мы галантно распрощались с дамами и неспешно ретировались на привычную мужскую часть озера.

— Тро, а зачем тебе всё это надо? — нерешительно поинтересовался я, укладывая благодушно икающую сонную Муху.

— Понимаешь, они живут неправильно, — задумчиво щурясь на тихий закат, вздохнул наставник. — Знаешь, сколько я повидал умерших от голода детёнышей Диких? Если мы отсюда уйдём, с этими мальками поступят так же. А я этого не могу допустить! Впрочем, не мне тебе объяснять, — криво усмехнулся он. — Небось, своё изгнание на всю жизнь запомнил?

Слова больно полоснули ножом по сердцу. Сжав зубы, я опустил голову. Крыть было нечем. После первой же линьки все матери оставили одних только самок, а самцов безжалостно выдворили. Если бы мы тогда инстинктивно не сбились в кучу, не выжил бы ни один.

— Вот то-то! Этот дикарский обычай надо безжалостно искоренять, иначе скоро наступит тот день, когда по земле будут бродить одни лишь дикие звери. Подумай над этим, Махс, — утешительно потрепав меня по плечу, Тро бесшумно ушёл под воду.

Горько вздохнув, я уселся на мокрый тёплый песок, обхватив руками колени. Подумай, подумай! Что тут думать, он прав, впрочем, как и всегда. Жестокий обычай нужно менять. Для начала хотя бы здесь. А если сёстры всё же выгонят маленьких самцов, чёрт с ними, заберём детей с собой. Уйдём все вместе куда глаза глядят и пусть амазонки живут как хотят! В конце концов, озёр здесь просто завались, места всем хватит…

Утро началась с привычной круговерти. Проснувшись, я сонно побрёл к месту традиционной кормёжки. Наставник с амазонками был уже тут. Видать, ни свет ни заря встал. Вежливо кивнув компании, я подхватил парочку хрустов и скромно расположился неподалёку.

Видимо многое обсудив между собой за ночь, сёстры стали более приветливы, а может я просто уже свыкся с их стилем общения. Впрочем, взгляд точно поменялся. Вместо откровенно подозрительного стал каким-то мягко оценивающим. Теперь даже и не знаю, какой меня беспокоит больше, наверно пусть будет как раньше! Нет, ну чего они так смотрят? Явно замышляют что-то зловещее. Ох, не к добру всё это, не к добру, чует моё сердце!

По-видимому, наставника подобные сомнения совершенно не терзали. Оживлённо переговариваясь со старшей, время от времени он бережно опускал руку с едой под воду. Энергично бурля хвостами, оголодавшие за ночь мальки жадно бросались на корм. Шан при этом замирала, искоса восхищённо поглядывая на непроизвольно поигрывающего рельефной мускулатурой Тро. Ой, мама дорогая, что на свете деется, что деется! Всё, большой зуб даю, запала на него старшенькая, как есть запала!

Скрывая ехидную усмешку, я всецело сосредоточился на кормлении головастиков. Немного погодя Лин плавно передвинулась и ненавязчиво подсела рядом. Ну вот, началось! Со мной такой фокус не пройдёт! Мадемуазель, не надо со мной вот так вот садиться, я весь в делах. Чувствуя непонятное смущение, сделал очень занятой вид и буквально влез носом в воду.

— Упадёшь, — тихо предостерегла она.

— А так видно намного лучше, — я повернул голову, опрометчиво встретившись с ней глазами. О боже, опять этот чистый изумруд! Внутри всё обмерло. По телу прошла горячая волна.

Что со мной творится? Коварная атака женских феромонов? А фиг вам, нас не догонишь! Я закрыл глаза, быстренько собирая разбегающиеся вскачь шальные мысли.

— Что с тобой? — забеспокоилась Лин.

— В глаз что-то попало, — соврал я, лихорадочно растирая лицо. Словно дождавшись нужного момента, песчаная крошка услужливо ссыпалась под нижнее веко. Морщась от боли, я растеряно сморгнул, надеясь на скорое улучшение.

Лин заворожено следила за моими действиями. Стало не до магии феромонов, глаз вдруг резануло так, что импульсивно резко опустил голову под воду. Мальки испуганно шарахнулись прочь, зато мне стало значительно лучше. Фу, вот ведь попал из огня да полымя. Чёрт, больно-то как!

Быстро поморгал, прочищая радужку. Резь постепенно утихла. Заинтересовавшись безусловно новым для них предметом, мальки робко окружили мою многострадальную голову. Самый смелый на пробу легонько тюкнул меня по лбу.

— Эй, мелкие, потише тут! Я, знаете ли, вам совсем не еда! — сердито одёрнул я неразумную молодь. Ой, а Лин случайно не слышала? Снаружи послышался мелодичный смех.

Я растеряно выпрямился, не зная, что предпринять. Откровенно говоря, опыта общения со слабым полом не хватало и в прошлой жизни. Быстро глянув на нас, старшая что-то шепнула наставнику. Парочка поспешно отвернулась, скрывая улыбки. Бе-бе-бе! Сами такие!

— Прости, но ты был такой смешной! — отсмеявшись, пояснила Лин.

— А чего смешного-то? — тщательно скрывая обиду, поинтересовался я.

— Так они же пока ничего не понимают! — она снова расцвела улыбкой, показывая на мальков.

— Знаю, — хмуро буркнул я, начиная осознавать комизм ситуации. Действительно, вот дожил, с бестолковыми головастиками начал разговаривать! Однако марку крутого заморского перца нужно всячески поддерживать. Женщины они ведь такие, только дай слабину.

— Просто на всякий случай их предупредил.

— О чём? — снова было прыснула Лин, тут же испуганно зажав рот ладошкой.

— Что я весь несъедобный! — не сдержавшись, я жизнерадостно захохотал вместе с ней.

Взаимный ледок недоверия наконец-то растаял. Всё ещё сдержанно улыбаясь, вместе докормили молодь. Мало-помалу прожорливые головастики набили живот и потеряли всякий интерес к еде, лениво отплыв от берега. Лин разочаровано вздохнула. Дружески мне кивнув, поднялась и бесшумно, словно плывя в воздухе, направилась к сестре.

Я невольно проводил её восхищенным взглядом. Вот эта пластика! А то я хожу, хуже слона в посудной лавке. И всё же, надо признать честно — таких изумрудных глаз никогда не видел. Как будто насквозь пронзают! Глядишь, и вправду поверю в таинственную магию женского взгляда. Значит, говоришь, феромоны во всём виноваты?

После совместного обеда мы с наставником занялись сугубо мужскими делами. Проверив плотину, очистили забившийся мусор. Тро за работой был на редкость молчалив и сосредоточен. В одиночку подняв мешающий течению камень весом под добрый стольник, небрежно отшвырнул в сторону. Непроизвольно сглотнув, я машинально проследил за падением. Мама дорогая! Что-то наставник явно не в духе. Сейчас не самое подходящее время для моих дурацких расспросов. Сделав вид, что работа превыше всего, я принялся с чрезмерным энтузиазмом расчищать русло.

Домой мы вернулись уже под вечер. На озере царила тишь да гладь. Сёстры опять куда-то пропали. Только сонная Муха сдержанно приветствовала нас, всем своим видом показывая, что в целом в Багдаде всё спокойно и на вверенном её заботам участке жертв и разрушений нет.

— Куда они все подевались? — забеспокоился Тро.

— Да мало ли куда отошли, — пожал плечами я, хотя сердце тревожно ёкнуло. А вдруг их вправду разорвали? Однако вспомнив невообразимое количество носимого ими оружия, засомневался. Ага, как же, таких разорвешь! Да они сами кого хочешь порвут, особенно старшая. А младшая потом оставшиеся клочки ещё и по ветру развеет. Два, нет — три раза!

— Может и отошли…, - задумчиво пробормотал Тро, в волнении меряя шагами прибрежную полосу.

Я с интересом наблюдал за откровенно нервничающим наставником. Вот оно как дело обернулось. Всё! Поэтически говоря, словил ты мастер Йода невидимую стрелу Амура, а грубо говоря — втюрился по уши. Эх, он такой доверчивый!

Минут через десять томительного ожидания, когда я уже собрался идти на поиски, заросли тихо зашуршали. Вскинув базуку, я резко повернулся на звук.

— Не надо, — шепнул Тро, показывая на виляющую хвостом Муху. — Это они возвращаются.

Я смущённо опустил оружие. Да, действительно, что-то опять стормозил, мог бы и догадаться.

На едва заметной лесной тропке появились нагруженные охапками тростника сёстры. Выйдя на расчищенное место, с видимым облегчением сбросили ношу. Улыбнувшись нам, гордо удалились на женскую половину.

— Видал? — весело подмигнул мне заметно воспрянувший духом наставник.

— Видал, — сдержанно улыбнулся я.

После вечерней кормёжки Тро как-то странно засуетился и куда-то быстро исчез. Сестры пропали тоже. Неподалёку слегка похрапывала в тёплых камнях Муха. Оглядевшись, я с удивлением вдруг осознал, что впервые остался на озере совершенно один. Поразмыслив над возможной причиной, ехидно усмехнулся. Вот оно что! Неспроста он весь день на нервах был, камни налево и направо расшвыривал. Если пощадить самолюбие мастера Йоды, указанное поведение политкорректно можно назвать загулом. Кстати, мог бы и предупредить, бабник!

Негромко насвистывая свадебный марш Мендельсона, я неспешно побрёл на мужскую часть озера в раздумьях о высоком. Вот какой положительный пример этот охальник подаёт едва вступающей во взрослую жизнь молодёжи в моём лице? Загнанно дыша гоняться за каждой юбкой?

Улыбаясь неожиданным здесь мыслям, я передумал спать и в задумчивости уселся на берегу. Загул наставника вызвал целый шквал прошлых воспоминаний. Помню, Колька вот так же мутился. Прыгал из постели в постель, менял подруг как перчатки. То блондинки, то брюнетки, один раз вообще с какой-то огненно-рыжей девахой видели. Ещё бил себя кулаком в грудь, что вовсе не крашеная, а стопроцентно натуральная. Как он ухитрился при таком напряжённом половом темпе ничего не подхватить — современной науке неизвестно. Не парень, а переходящее красное знамя.

Сзади раздался подозрительный шорох. Обмерев, я рывком повернул оружие. Лин удивлённо раскрыла глаза:

— Ты всегда такой напряжённый?

— Всегда, — растерянно подтвердил я.

Ничего не ответив, она гордо задрала нос и уселась рядом.

Я постарался как можно незаметнее отпихнуть базуку в сторону. Да-с, определённо нервишки стали ни к чёрту. Шарахаюсь как чёрт от ладана, ведь и вправду мог пальнуть с перепуга. А она тоже хороша! Является как привидение! Могла бы хоть кашлянуть издалека для приличия! По-моему ясно видно — парень немного не в себе. Кстати, а чего ей не спится? Сеструха попросила сходить часок погулять? Собираясь с духом, я робко покосился на Лин.

— У вас там наверно всё по-другому? — задумчиво глядя на озеро, тихо спросила она.

— Где? — смешался я.

— За Большой водой, — Лин спокойно повернула голову, пытливо заглянув в глаза.

Чувствуя, что разум опять куда-то поплыл, я поспешно опустил голову. Да в конце-то концов, что творится? Меня же вообще наизнанку выворачивает! Может гипноз? Да какой нафиг гипноз, колдовство, не иначе!

— Ну…это…Примерно так же, — наконец нашёлся я.

— Как? — ахнула она. — А могучий Тро говорил, что у вас пары всегда живут вместе!

— А, да! Конечно вместе, — горячо подтвердил я, чувствуя себя полным идиотом.

Где-то вдалеке неожиданно громко захохотал Тро. Вторя ему, счастливо завизжала Шан. Во даёт наставник! Время даром не теряет! Невольно улыбнувшись, я смущённо поглядел на Лин.

— Милуются, — застенчиво улыбнулась она.

Я поспешно отвёл взгляд. Чёрт, что делать! Что делать! Всё, нечего тут рассиживаться! Надо быстренько извиниться, сославшись на невыносимую боль в сорок шестом коренном зубе и срочно затонуть. Где-то тут как раз подходящая яма. Так, раз, два…

Мягкая рука нежно провела по плечу. Кровь мгновенно забурлила. Внизу живота что-то напряглось, становясь очень горячим. Обмерев от стыда, я покосился вниз. Плоть неудержимо выдвигалась наружу. Это что? Почему Тро меня не предупредил! Ведь он же наверняка знал! У него уже были дети! Это… это…. Да этим же сваи можно забивать!

Справившись с шоком, я лихорадочно зашарил глазами по сторонам. Чёрт, вот влип! Влип! Влип! Ни одного даже самого завалящего листочка, голый, как Адам! Перестарались, подчистую выкосили!

Стараясь, чтобы это выглядело непринуждённо, быстро закинул ногу на ногу, направив стремительно распухающее непотребство вниз. Может хоть песок его остановит? Точно, упрётся и завязнет! Уфф! Кажись получше. Всё, пусть остывает.

Я покосился на Лин. Надеюсь, не заметила.

— Это что у тебя? — мягко улыбаясь, она показала куда-то вниз.

— Э-э-э…где? — нарочито поспешно ощупывая бока, пробормотал я. О, боже! Всё-таки заметила!

— Вот, — Лин аккуратно поддела тесак на моём поясе.

— Ах, это…. Да так ерунда, — облегчённо выдохнул я.

— Снимай свою ерунду, — решительно потребовала она и начала раздеваться, откладывая ремешки один за другим.

Низ живота резануло так, что нога нелепо выпятилась вверх. Я едва не застонал от боли. Что ж ты делаешь, мне так ногу оторвёт!

— Развяжи! — она доверчиво повернулась спиной.

Трясущимися руками я кое-как справился с непослушным узлом между лопаток. Последний бастион пал.

Лин рывком повернулась, сверкая горящими глазами. Небрежно отбросив в сторону так и не вытащенный нож, мгновенно обвила меня руками и ногами. Мы шумно рухнули в воду.

Дальше началось такое, отчего моя человеческая сущность нервно отошла в сторонку перекурить, предусмотрительно захватив с собой блок сигарет. Мы кружились, царапались, кусались…. Сознание плавно померкло.

Очнулся я где-то уже под утро на многометровой глубине в обнимку с корягой. Исцарапанное тело нещадно саднило. Я недоверчиво осмотрел располосованный живот. Какая всё-таки темпераментная женщина! А, ерунда, дня за три зарастёт.

Длинная царапина на боку возмущённо дёрнулась, протестуя против столь легкомысленного подхода. Ну ладно, согласен, за неделю. Я осторожно пощупал низ живота. Фу, повезло, кажись не оторвала. Вот скажите на милость, куда там такое чудо умещается? Очередная загадка природы…

Вверху показалась зыбкая тень наставника. Ага, а вот и дядя Тро нагулялся! Ехидно усмехнувшись, я рывком толкнулся к берегу. Интересный видимо произойдёт обмен мнениями.

Исцарапанный Тро устало сидел на камне в классической позе мыслителя Родена. Я вылез и молча плюхнулся рядом. Лёгкий ветерок приятно охолодил кожу. О, боже, как хорошо-ооо!

— Ты как? — хрипло ворочая языком, с трудом повернул голову он.

— Цел…вроде, — неуверенно шепнул я.

— Цел? — искренне удивился наставник, недоверчиво рассматривая меня заплывшим левым глазом. Правый пока не открывался.

Ой, мама дорогая, вот это его Шан приложила! Выходит, мне ещё здорово повезло? В ужасе я прикрыл рот ладонью.

— Что, очень сильно? — заметив мой испуганный взгляд, Тро осторожно ощупал левый глаз.

— Пройдёт, — стараясь, чтобы голос звучал искренне, бодро заверил я.

— Пройдёт…, - покладисто согласился он. И вдруг морщась от боли, заливисто захохотал во всё горло.

Поначалу сдержанно прыснув, я широко от всей души заржал. Боль испуганно отступила на задний план, видимо не желая связываться с буйным сумасшедшим. Новый день начинался на редкость удачно.


Глава 10


Сделав пару кругов над любимой ямой, я устало растянулся на дне. Денёк выдался на редкость жарким. Утром сёстры в один голос заверили, что мальки вот-вот полиняют. Наставник страшно занервничал. В результате мы весь день словно проклятые мастерили тростниковые вигвамы. Конечно сама по себе идея неплохая, но уж больно муторная — таскать щекотные охапки пятиметрового тростника под палящим солнцем. А потом ещё и по сто раз переставлять, видите ли, по авторитетному мнению наставника, лучики солнца могут обжечь нежную кожу только что полинявших младенцев!

Одно утешает, дав волю фантазии, к вечеру сверх плана я построил личное бунгало для уединений. Увидев моё эксклюзивное творение, Лин многообещающе подмигнула. Интересно, а как это будет выглядеть на суше? Если судить по прошлому разу, шатёр больше пяти секунд не продержится…

Жёсткая рука бесцеремонно потрясла за плечо. Я с трудом приоткрыл глаза. Наверху едва брезжил рассвет, полная луна неохотно уступала место солнцу. Нет, ну что за дела! Опять какую-нибудь тростинку нужно переложить? В шесть утра?

Я укоризненно взглянул на Тро. Хотя бы капля совести есть? Да ещё часа три можно смело придавить на массу! И вообще, работа не волк, человек человеку друг, гусь свинье не товарищ, папуас папуасу… Короче, абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позже! Вяло отмахнувшись, сонно перевернулся на другой бок.

Видимо опешив от такой наглости, Тро рывком развернул меня. Сдержанно улыбаясь, махнул рукой наверх и мощно толкнулся к берегу, подняв облако непроглядной мути. Что, неужели роды? Тьфу, молодёжь полиняла? Дремоту как ветром сдуло. Я заинтригованно поплыл следом.

К моему удивлению, Тро направился не к любимой детской отмели, а к лежанке Мухи. Естественно, несмотря на столь ранний час, сёстры были уже тут как тут. Нет, это просто сборище жаворонков какое-то! Бедному сову поспать не дают.

Восторженно щебеча, амазонки бережно перебирали какие-то малюсенькие шевелящиеся комочки. Муха тревожно следила за каждым их движением.

Не понял девушки! Ну ладно беспокойному мастеру Йоде не спится, а вы-то что здесь в такую рань столпились? Собачка какую-нибудь очередную ночную пакость поймала?

— Махс! Ты только посмотри на это! — взвизгнув, Лин радостно потёрлась носом о мою щёку и упорхнула к сестре.

Шан бережно вложила в её ладошки крошечное существо.

— Вот! — Лин восторженно поднесла розовый шарик близко к моему лицу.

— Это что? — поинтересовался я, рассматривая беззвучно разевающую крохотный рот едва шевелящуюся игрушку.

— Детёныш Мухи! — выпалила Лин.

— Детёныш? Какой ещё детёныш? — недоумённо пробормотал я, мучительно вспоминая биологию. Вроде партеногенез бывает только у насекомых? Или нет? Когда она успела?

— Нет, вы только посмотрите на него! — с пафосом вступил в разговор доселе молчавший наставник. — Не знает, чей детёныш! А кто с ней каждый вечер возился, спать укладывал?

— Ну… я.

— Тогда не делай такие удивлённые глаза. Детёныши могут быть только от тебя! — не моргнув глазом, авторитетно заявил Тро.

Позабыв про свою игрушку, Лин как-то слишком пристально поглядела на меня.

Да вы здесь все спятили! Задохнувшись от возмущения, я набрал в грудь как можно больше воздуха, собираясь без обиняков высказать всё что думаю о межвидовых внебрачных связях и о лицах пропагандирующих это сомнительное увлечение.

Вперив в меня жёлтый выразительный взгляд, наставник неожиданно широко от всей души расхохотался. Через секунду немого изумления сёстры дружно присоединились к его бурному веселью.

Я только криво усмехнулся. Вот так, да? Всё ржёте и ржёте! Ну и специфический же у тебя юмор, мастер Йода! Сугубо армейский такой. Наверняка с поручиком Ржевским в одном полку служили. А вот если бы Лин восприняла это всерьёз? Между прочим, у неё разговор короткий — сначала бы мне кое-что топориком снесла, а потом и тебе под горячую руку! И кстати, вполне заслуженно! А я бы потом всю оставшуюся жизнь рассказывал смешной анекдот про курочку Рябу и дедушку. Тонким голосом.

Чувствуя запоздалое раскаяние, с интересом присел рядом с Мухой, рассматривая вяло шевелящуюся ораву новорождённых. Так вот почему она последнее время ела как не в себя! А я всё проглот, проглот, а дама просто была в положении! Эх, тормоз я, тормоз…

— И сколько их?

— Восемь, — улыбнулась Лин, видимо всё ещё находясь под впечатлением плоской шутки наставника.

— Восемь… — машинально повторил я, вытянув из своры щенка поздоровее.

Розовый мягкий комочек уставился на меня бессмысленными подслеповатыми глазами.

— Какой хорошенький! — невольно умилился я, мгновенно заслужив горячее липкое лобызание Мухи.

Кхм…, а ведь точно что-нибудь заподозрит! Опасливо покосившись на Лин, я бережно положил щеночка обратно.

К полудню наконец-то произошло давно ожидаемое волнительное событие. На берег вылез первый головастик. Видимо полнолуние очень способствует появлению новых существ на свет.

Я даже вздрогнул, когда Шан не своим голосом закричала:

— Все сюда!

Сбежавшись, мы замерли, наблюдая за превращением. Тяжело шлёпая лапами по мокрому песку, малёк прополз примерно метр и выдохся, обессилено замерев. Белёсая кожа спины начала стремительно расползаться по позвоночнику, словно по шву.

Я осторожно протянул коготь, желая помочь младенцу быстрее выбраться.

— Не трогай! — предостерёг Тро. — Вдруг кожу проткнёшь! Он должен выбраться сам.

Я поспешно отдёрнул руку. Ну сам так сам, только жалко смотреть, как он корячится.

Слабо извивающийся хвост треснул у основания. Дальше дело пошло веселей. Малыш старательно вытащил из чулка старой кожи левую ногу. Немного передохнув, освободил правую. Потеревшись о песок, натужно пискнув, уселся и с трудом стянул вперёд, словно маскарадную маску старую кожу головы вместе с уже ненужными жабрами.

Молодая кожа стремительно подсыхала на солнце. Тяжело расправив плечи, ребенок медленно оглядел окружающий мир уже в новом статусе.

— Шустрый какой! — гордо восхитился Тро. — Знамо дело, самец!

Я усмехнулся. У этого всегда одно на уме.

— Несите его в тень, а то высохнет! — тревожно распорядилась Шан. — Вон уже второй собирается выходить!

Переглянувшись, мы с Лин медленно, стараясь не напугать, протянули руки к новорождённому. Он сжался, испуганно вглядываясь в наши лица.

— Да не бойся, все свои, — улыбнулся я. — Я дядя Макс!

Младенец доверчиво блеснул мелкими белоснежными зубами и как-то сразу расслабился. Я осторожно приподнял почти невесомое тельце. Надо же, словно игрушка! Нашим новорождённым по росту точно проигрывает, сколько в нём, сантиметров тридцать? А по весу вообще хорошо, если хоть килограмм есть. Настоящий маленький зелёный человечек, какими их описывают!

Малыш судорожно вцепился крошечными пальчиками в мои руки, видимо боясь высоты. Я невольно улыбнулся, успокаивающе погладив его по голове. Вот пугливый какой! Впрочем, я бы тоже струхнул, плавал себе спокойно, плавал, гонялся за друганами, потом зачем-то понесло на сушу, а тут хрясь — жабры с хвостом отваливаются, какие-то страшные громадины столпились кругом, ужас! А вообще, занимательно тут процесс рождения происходит, практически помоги себе сам появиться на свет.

Лин как-то загадочно поглядела на меня.

— Что? Сейчас его в тень отнесу, — пояснил я.

— Неси, неси, — пряча улыбку, она поспешно отвернулась.

Пожав плечами, я направился к ближайшему шалашу. И вот чего она так улыбается? Может младенца держу неправильно? Попробуй догадайся! Одним словом — женщина, загадка природы.

С трудом протиснувшись в узкий вход, посадил ребёнка на подстилку. Полуденный жар здесь совсем не чувствовался, приятно пахло сухой травой. Красота! Сейчас бы сам в тенёчке с удовольствием полежал, однако долг акушера превыше всего! Интересно, а когда им тут дают имена? И как вообще к нему обращаться? Да в конце концов, что я парюсь, вспомним незабываемую встречу с наставником!

— Так малёк, сиди здесь, привыкай к суше!

Услышав строгость в голосе, ребёнок испуганно вытаращил глазёнки.

— Да что ты всего боишься? Я же сказал, мы свои! Ты что, меня совсем не помнишь?

Улыбнувшись, я с надеждой поглядел ему в глаза. Малыш открыл рот, заворожено рассматривая мои зубы.

— Нравятся? Извини, подарить не могу, у тебя самого скоро такие вырастут.

Кроха удивлённо покрутил головой.

— А, ладно, короче просто посиди тут! — обречённо махнув рукой, я вышел наружу. Мальчуган точно будущий великий стоматолог. И вообще, чего я к нему пристал, ему же фактически и дня нет от роду! У нас в этом возрасте дети вообще всего две функции выполняют, орут да спят. Ха, вру — четыре, каждые три часа прикладываются к маминой груди, а потом спать не дают и подгузники пачкают. А кстати, ведь мальца наверно тоже кормить скоро надо?

За время моего отсутствия второй, вернее вторая, уже полиняла. Аккуратная крохотная девчонка испуганно всматривалась в лица окружающих.

— Ой, Лин, посмотри, как на Цзиа похожа! — удивлённо ахнула Шан.

— Точно! — восторженно взвизгнула Лин.

Кроха непроизвольно дёрнулась, прижавшись к песку.

— Тише, тише! Вы же её пугаете! — мягко укорил Тро.

— Я отнесу её, — прошептала Лин.

Бережно подхватив малышку, умильно сюсюкая, понесла на женскую половину. Я невольно улыбнулся ей вслед. Новаторские идеи совместного проживания мужчин и женщин здесь хоть и прижились, но принцип раздельного ночного отдыха пока соблюдался свято. Видимо сёстры и так слишком много переломили в себе, допустив мужчин на озеро. А с другой стороны, могла бы и спать вместе со мной, места на дне полно, а храпеть под водой невозможно в принципе. А может я сильно ворочаюсь во сне? Не знаю, по-моему, ворочаюсь как обычно, скорее просто привередничает.

К вечеру наш мирок пополнился пятью девчонками и шестью мальчишками. Тро тихонько мурлыкал от счастья, обходя домики новорождённых. Утомившись за первый суетный день сухопутной жизни, детишки безмятежно посапывали, зарывшись в тростник.

Убедившись, что все мелкие наконец-то угомонились, наставник заговорщицки мне шепнул:

— Вот увидишь — завтра с утра обратно в воду полезут. То-то визгу будет! И ничего не поделаешь — жажда! Ладно, Махс, пошли и мы спать, утро покажет.

Естественно сразу уснуть я не смог, навестив по пути Муху. Чувствуя за собой некоторую вину, днём целых два раза приносил ей поесть. Щенята только добродушно обнюхали еду, а вот сама мамаша с жадностью пообедала, тут же скармливая детям отрыгнутую пищу.

Облепленная спящим потомством счастливая роженица чутко дремала. Заслышав мои шаги, заметно напряглась.

— Лежи, лежи, — успокаивающе шепнул я, присаживаясь рядом.

Судя по всему, щенятам окружающее было глубоко безразлично, когда их покой охраняет такая грозная мамаша. Впрочем, на озере и так уже стало гораздо спокойней, если не сказать безопасно. Поднявшаяся вода затопила все мелкие овражки вокруг, сделав многоярусную водную преграду. Мелкие хищники сразу позабыли к нам дорогу, а крупные и подавно, боясь завязнуть в новых неожиданно появившихся болотах.

Почесав минут пять довольно кряхтящую Муху, я со спокойной душой отправился спать. Предстоящий день обещал быть суетным, но интересным.


Глава 11


Предполагая, что день обещает быть интересным, я даже не представлял себе насколько. Вместо спокойного просыпания и последующего задумчивого созерцания буйной игры солнечных зайчиков на поверхности, я был разбужен довольно необычным способом.

Сквозь сон пробилась запоздалая робкая мысль, что моё бренное тело кто-то очень настойчиво перемещает, причём данная попытка далеко не первая. Поразмыслив с минуту над данной проблемой, пришёл к сложному выводу, что течения здесь в принципе быть не может, следовательно, я опять проспал. По-видимому, в данный момент наставник, вконец отчаявшись от бесплодных попыток моего пробуждения, упорно буксирует за ноги совсем как в старые добрые времена.

— Да проснулся уже, проснулся! Можешь так не упираться! — сердито буркнул я, открывая глаза.

Моё удивление было просто безмерным. Вместо ожидаемого коренастого силуэта около ног испуганно поблёскивали глазёнками четверо зелёных человечков.

Стараясь не делать резких движений, я озадаченно уселся. Это как? Всего через сутки вот так преспокойно плавают на такой глубине? Одни, без присмотра? Эта едва родившаяся шпана? Да это… не знаю, круто! Нет, конечно, Тро ещё вчера вечером честно предупреждал…. К воде говорит, точно потянет. Значит, уже потянуло. Так, спокойно, спокойно! Если эти четверо архаровцев меня куда-то волокут, где остальные? Чёрт! Парализатор! Базука!

Распугав нервно шарахнувшихся детей, я стремительно рванул к берегу. Наставник был уже тут как тут. Ранняя пташка! Везёт же некоторым, как говорится, кто рано встаёт, тому бог доллар даёт!

— Тро, они уже в воде!.. — сходу заорал было я, тут же недоумённо осёкшись.

Сияя как начищенный самовар, наставник осторожно двинулся мне навстречу. После ночного отдыха он выглядел как-то уж слишком располневшим снизу. Плотно обхватив голени, к его ногам буквально прилипли двое шустрых счастливых мальцов. Впрочем, всех вчерашних младенцев мужского пола он гордо нарёк шустрыми. Что ни говори, гендерный шовинизм налицо.

Однако дядя Тро оказался неплохой лошадкой, сразу двойню везёт! Как там? Лошадка снег почуяв, вихри снежные крутя, то как зверь она завоет, то заплачет, как дитя…. Ой, не могу! Сдавленно хрюкнув, я обессилено повалился на берег.

— Что? Тебя тоже разбудили? — приглушённым голосом отозвался наставник, с трудом отлепляя возмущённо пищащих сорванцов.

— Даже тащили куда-то…, - всхлипывая, еле-еле выдавил я. — Четверо…

— Не уследил, — искренне повинился Тро.

Очевидно восприняв его слова как команду к действию, шалопаи с восторженным визгом снова запрыгнули на его ноги. Осторожно переступив, наставник озадаченно поглядел вниз. Чувствуя, что у меня вот-вот начнётся самая настоящая истерика, я кинулся к воде, едва успев затормозить. С мелководья испуганно моргая, на меня вытаращились четверо зелёных человечков.

Опс, стоять! Чуть неутомимых преследователей не задавил! Так, надо срочно сматываться, иначе эти чертенята опять схватят и утащат! Уже икая от смеха, я невидяще обошёл оторопевшую четвёрку, и конвульсивно дергаясь, шумно рухнул в воду.

Уфф, хорошо! Надеюсь, дядя Тро как-нибудь сумеет объяснить сорванцам, что в целом дядя Макс вполне нормальный, просто на него иногда накатывает. Наверно съел что-нибудь! Во, точно, съел, а потом накатило на меня ребята, и потащило! Всё, хорош ржать, я серьёзен, я серьёзен! Два в кубе восемь, два в пятой тридцать два, два в… Облегчённо выдохнув, я поднялся на ноги.

— Я что хотел сказать-то! Надо оружие от них запрятать понадёжней, — пояснил я озадаченно глядевшему на меня наставнику.

— Ах, это! Я тоже об этом подумал, вон ещё по темноте тяжёлыми камнями прикрыл, — Тро озабоченно поглядел на медленно подкрадывающуюся к нему четвёрку желторотиков.

— Так, всем стоять! — рявкнул наставник, неожиданно сгребая сорванцов в охапку. — Махс, забери этих, Шан и Лин нас уже давно ждут! — протянув мне парочку замеревших от неожиданности малышей. Посадив каждого на плечо как погоны, бережно придерживая, я побрёл за наставником к обеденной бухте.

По-видимому, сёстры быстро нашли управу на девчонок, а может и оказались не столь непоседливыми. По крайней мере, чинно разжёвывая завтрак, сидели в общем кругу. Завидев нас, обвешанных сорванцами словно гроздьями, Шан что-то быстро шепнула Лин. Переглянувшись, сёстры дружно прыснули, закрыв рот ладонью. Ха-ха! Очень смешно! Посмотрим ещё, что ваши девчонки делать будут, когда хоть немного освоятся!

Рассадив шалопаев по местам, наконец-то приступили к трапезе. Я быстро раздал своей лихой парочке сочную мякоть. Долго уговаривать не пришлось, едва почуяв аромат, крохи жадно вцепились зубами в съестное.

Эх, вот аппетит у детей, душа радуется! Помню, как мама со мной в детстве мучилась, манную кашу съесть уговаривала. За папу, за маму, за бабушку, потом какие-то экзотические зайчики-гусики пошли, ужас! Какой же я был колготной!

— Да не спешите вы так, никто не отнимет! — я невольно укорил голодную молодёжь. — Кстати, а когда они начнут разговаривать? — между делом поинтересовался у окружающих.

Тро был слишком занят своими подопечными и пропустил вопрос мимо ушей. Сёстры озадаченно переглянулись.

— По-разному бывает, — осторожно начала Шан. — Иногда всего через пару больших ночных светляков, иногда раньше. Главное, чтобы с ними разговаривали, иначе они вообще никогда не смогут. Бывало, мы подбирали выживших детей погибших сестёр, но было слишком поздно — они так и не смогли говорить.

— Ну, говорить с ними я начал уже давно, — улыбнулся я. — Надеюсь, эти быстро научатся, а то пищат непонятное.

— Не знаю, ушедшие праматери говорили, что мальки всегда понимают друг друга, — пожала плечами Лин. — Даже когда выходят на сушу. Это мы, взрослые не можем их понять, вот они и вынуждены постепенно перенимать наш язык.

— И после этого можно давать имена?

— Можно… — замялась Лин.

— Мы уже нарекли двух первых маленьких сестёр, — вмешалась в разговор Шан. — Вот маленькие Цзиа и Шуи, — грустно улыбаясь, она показала на двух девчушек рядом с собой.

— Снова… — после паузы, с трудом добавила она.

Перед глазами мгновенно возникла давно забытая жуткая сцена двух нещадно разодранных тел. И вот они — через краткий миг снова живые….Сглотнув внезапно подкативший к горлу тяжёлый комок, я поспешно отвернулся, занявшись детьми. Загрузив их новыми шматками еды, осторожно поинтересовался:

— А можно я дам имена вот им, — указав на торопливо жующую парочку.

— Конечно! — поспешно отозвалась Шан, видимо желая сменить печальную тему разговора. — И как ты их наречёшь?

— Вот это Чип, а это Дейл, — я последовательно показал на совершенно безразличных к столь важному историческому моменту малышей.

— И что означают имена? — живо заинтересовался Тро.

— Да ничего особенного, — пожал плечами я. — Там, где я жил раньше, были два забавных существа. Они были настолько умные и быстрые, что их никто и никогда так и не сумел поймать.

— Хорошие имена, — одобрительно улыбнулась Шан, вопросительно взглянув на сестру.

Лин едва заметно кивнула.

— Что ж, да будет так! — немного торжественно подытожил наставник.

Мне даже стало немного не по себе от столь серьёзного подхода. Может надо было что-нибудь получше придумать? Всё-таки не мультяшного героя называю, а будущее разумное существо! А, в конце концов, что я всё время рефлексирую! Нормальные имена, не лучше, и не хуже чем моё!

После завтрака возникли некоторые непредвиденные проблемы со свободным передвижением. Наставник управился с детьми гораздо раньше. Коротко взглянув на меня, обвешанный сорванцами с трудом удалился на мужскую часть.

Едва я поднялся на ноги, Чип и Дейл, словно оправдывая новые имена, мигом повисли на моих икрах. Всё ясно! Позавидовали своим дружбанам из великолепной четвёрки Тро. Ну молодцы, нашли себе вторую лошадку! Да наставник раз в десять мощней меня! Вагон и маленькую тележку таких как вы на себе унести может. И вообще, все книжки советуют с детьми быть построже.

— Здорово! — я осуждающе поглядел вниз. — А сами ножками топать не хотите?

Взгляд озорных глаз был более чем красноречивым ответом.

— Надеюсь тебе не очень тяжело? — невинно осведомилась Лин, старательно скрывая усмешку.

— Да нисколько!

— Ну-ну…

Величаво развернувшись, словно красуясь, сёстры неторопливо направилась на женскую половину. Девчушки, словно по команде, вскочили с места и гуськом побрели следом.

Я проводил их восхищённым взглядом. Вот это выучка! Интересно, когда успели так выдрессировать? Или это у девчонок врождённое? Ага, вот теперь понятно, почему самцов выпроваживают как можно скорее! А попробуй потаскай на себе весь день такую ораву! Нет, излишек тестостерона нас однозначно погубит. Эх, тяжела ты беспросветная мужская доля!

— Эй, двое из ларца! Вы хоть видели какие девчонки самостоятельные? Уже ходят сами… — я с тайной надеждой глянул вниз, поздно спохватившись, что опять машинально перескочил на русский.

Лихая парочка синхронно моргнула, ещё крепче обхватив мои ноги.

— С вами всё ясно… — обречённо вздохнул я. — Значит так! В комнате ужасов были? Ой, вот только не врите, наверняка нет! Ну тогда наберитесь мужества — сейчас я вас представлю одной ужасно свирепой, но очень благовоспитанной особе.

Подхватив парочку хрустов поувесистей, решил быстренько навестить Муху. Как выяснилось, быстро получилось не очень. На каких-то жалких двести метров ушло минут пять, если не больше. Передвигая негнущиеся ноги как обессиливший лыжник-новичок, через каждые три шага поправляя беспрестанно сползающих возмущённо пищащих седоков, с трудом добрёл до лежанки.

Недоумённо наклонив голову набок, Муха терпеливо поджидала меня.

— Думаешь, совсем ослаб? А что поделать, — я обречённо развёл руками. — Как видишь, дети бывают не только у тебя!

Сорванцы заинтересованно сползли на землю, видимо, такое чудо ещё ни разу видеть не приходилось. Пошевелив носом, собачка удивлённо уставилась на замерших человечков.

— Что смотришь? Сильно мелковаты? Да ерунда, скоро вырастут. Это Чип, который поменьше — Дейл, а может и наоборот, я их пока сам толком не запомнил, — непринуждённо представил настороженно поглядывающую молодёжь.

— Дети, знакомьтесь! Это Муха, грозный истребитель мышей и зухов. В их отсутствие очень любит хрустов. Кстати, о птичках! Это тебе, — протянул мамаше любимую снедь.

Благодарно вильнув хвостом, Муха торопливо зачавкала. Щенки почуяли скорую кормёжку и беспорядочно засуетились, торопливо обнюхивая подстилку.

Видимо испытывая настоящий исследовательский зуд свойственный каждому учёному-экспериментатору, лихая парочка было сходу дёрнулась изучить скрытые свойства ещё неизвестных науке созданий, но я вовремя остудил их горячий пыл:

— Спокойно, ребята! Не так сразу! Вот сейчас поедят, тогда можно.

Удивительно, но мелкие послушно уселись, с интересом посматривая на кормление щенков. Когда суетливые комочки наконец-то заморили червячка, я осторожно взял самого толстого и поднёс к малышам. Вначале тщательно обнюхав, дети внимательно осмотрели щенка, обмениваясь короткими профессиональными терминами в виде неразборчивых писков разной тональности. Как дельфины, честное слово! Муха не проявила никакого беспокойства, похоже, сразу признала мелких за своих.

Отпустив детёныша, я уселся рядом с мамашей, на всякий случай придерживая за хвост. Неуверенно переступая, лихая парочка шаг за шагом оказалась в самой гуще щенят. Произошёл традиционный процесс знакомства в виде взаимного обнюхивания и попискивания.

Удивлённо наклонив голову набок, Муха секунд десять мучительно вслушивалась в детские переговоры. Видимо так ничего и не поняв, обречённо вздохнула и вопросительно повернулась ко мне, очевидно желая получить хоть какие-то внятные разъяснения.

— Не обращай внимания, я тоже ничего не понял, — как мог, приободрил раздосадованную мамашу. — Ещё научатся.

Минут через пять посиделок решил, что пора бы и честь знать. Наставник там наверняка просто зашивается, шутка ли — четверо! А я тут всего с двумя никак не управлюсь. Едва поднялся, сорванцы с отчаянным писком сиганули мне на ноги.

— Одно утешает, это преходящее возрастное, — сокрушённо вздохнув, я побрёл на мужскую половину.

Долго искать не пришлось — радостные писки стали отчётливо слышны едва я только обогнул скалу. Судя по внешнему виду, наставник особо не пострадал. Наполовину высунувшись из воды, с каким-то меланхоличным выражением лица исполнял роль вышки для прыжков. Восторженно щебеча, чертенята по очереди взбирались ему на голову и отчаянно сигали вниз. Мда-а, теперь у нас не соскучишься!

Очередной прыгун нелепой раскорякой шумно бултыхнулся в воду, подняв кучу брызг. Я проводил его немного завистливым взглядом. Ну везёт, такая развлекуха, тоже хочу! А вот мне мастер Йода никогда так не разрешал! Однако заманчивая вырисовывается перспектива, все дневные планы летят…. А впрочем, как гласит народная китайская мудрость, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы своих не наделало. Тьфу-тьфу-тьфу!

Чипа и Дейла словно ветром сдуло. Около головы наставника моментально образовалась небольшая давка. Лихая парочка совершенно нахальным образом попыталась пролезть на бесплатный аттракцион вне очереди. Произошло небольшое выяснение крутизны и приоритетов на повышенных тонах в подлинном смысле слова. Ультразвук резанул так, что я охнул, невольно прикрывая уши.

Тро получил кратковременную передышку. Растерев шею, с заговорщицким видом повернулся ко мне:

— Что смотришь? Давай помогай — садись рядом, они так быстрее угомонятся и уснут!

Я быстренько прикинул возможные варианты. Нет, конечно, лично поучаствовать в развлекательно-массовом мероприятии дело одно, а вот быть живым аттракционом — совершенно другое. Тем более, судя по взъерошенному виду, угомонятся они только к вечеру, а шея у меня далеко не железная. Надо подойти к вопросу технически. Направим бурлящую энергию атома в мирное русло.

— Это…, ты потерпи немного, я сейчас! — как можно более убедительно заверил я. Игнорируя его округлившиеся от удивления глаза, рванул на женскую половину.

В детских вигвамах царила непривычная тишина. Сёстры сидели в сторонке, выплетая из тростниковых листьев маленькие тарелки и что-то тихонько обсуждая. Завидев меня, выжидающе замерли.

— А где все? — сходу поинтересовался я.

— Спят, — недоумённо взглянула Лин, отложив блюдце.

— Спят? — я сник, поражённый до глубины души. — А эти скачут как… — осёкшись, тревожно оглянулся назад.

Крики стали слышны даже отсюда. Чёрт! Мастер Йода так долго один не протянет!

— А что случилось? — заинтересовалась Шан.

— Слушайте, дайте топор, а?

— Махс! — округлились глаза Лин. — Опомнись! Это всего лишь дети!

— Так я для них стараюсь! Они ведь уже на голове скачут!

Сёстры в ужасе уставились на меня.

— Ты хочешь сделать ужасную вещь! Мы не дадим топор! — решительно заявила Шан.

— А что тут ужасного? Сделаю, и пусть на ней хоть весь день прыгают, — искренне удивился я.

Амазонки поражённо переглянулись.

— Так ты не будешь убивать маленьких самцов? — с надеждой спросила Лин.

— Что? Убивать? Да вы… да…, - я едва не задохнулся от возмущения.

Через секунду наконец-то дошло, что на самом деле подумали сёстры. Не обращая внимания на удивлённые лица, с силой зажал рот от рвущегося наружу дикого хохота и сиганул в озеро. Покатавшись по песку, обессилено вылез на берег.

Уфф, хорошо! Настоящий испорченный телефон, и главное — ведь поверили! Привет Станиславскому!

— Вот…возьми, — участливо глядя, Лин протянула топор.

— О! Здорово! Я быстро, сделаю и сразу верну!

— А можно пойти с тобой, — робко попросила Лин.

— Конечно! — удивился я.

Минут через десять блуждания по ближним зарослям нашёл подходящее полое хвощеобразное дерево с полметра в диаметре. Задумчиво посмотрел наверх. Метров пятнадцать? Пойдёт! Коротко кивнул Лин отойти в сторону. Примерившись, начал сноровисто обрубать ствол по кругу.

Шумно ломая подлесок, исполин обречённо рухнул наземь. Стало даже немного жаль, рос бы себе и рос, а тут безжалостное двуногое с топором. А ладно, такой гигант рано или поздно всё равно бы сломался, а тут хоть на святое дело пойдёт. Короче, приступим!

Отсчитав десять шагов, прорубил отверстие. Пожалуй, пилкой дальше будет намного сподручнее. Минут за пять с небольшим перекуром перепилил треклятую древесину. Заинтересовано глянул в просвет. Отлично, даже очень гладенько!

Лин заинтересованно наблюдала за процессом уничтожения реликтового леса, не проронив ни слова. Вот молодец, настоящая молчунья, не лезет под руку со всякими вопросами. Другие бы сейчас просто достали, что, зачем, да почему вообще.

Рассеяно насвистывая незатейливый мотивчик, отсчитал ещё пять метров. Тяжко вздохнув, снова взялся за пилку. Эх, сюда бы суровых сибирских мужиков с бензопилами, Дружба всегда побеждает. Правда, бензина тут днём с огнём не сыщешь.

Так-с, баста! Теперь дуем отсюда, ударными темпами строить первый в мире аквапарк. Совершенно бесплатный, между прочим. Чёрт, как же крепко въелись в нутро старые привычки!

— Помоги, Лин!

Также молча, видимо, решив не вступать в бесполезные споры со слабоумным, она поочерёдно водрузила мне на плечи почти невесомые брёвна. Стараясь держать марку крутого перца, я бодро зашагал обратно. Держись мастер Йода, только держись! Не пройдёт и часа…

Судя по слышным издалека пронзительным воплям, чертенята и вовсе не собирались спать. По крайней мере, ближайшие пять лет точно. Наставник держался просто молодцом. Очередной прыгун топтался на его голове, рассчитывая предстоящую траекторию полёта.

Услышав наши шаги, Тро невозмутимо повернулся. Сорванец на голове, по-моему, Дейл, замер в полном замешательстве. Видимо своим неожиданным появлением мы сбили лётную программу. Установилась невероятная тишина.

— А у вас тут весело, — ехидно прокомментировала Лин.

— Махс, зачем тебе всё это? — удивлённо вытаращился наставник.

— Это не мне, это им! — невольно улыбнувшись его комичному виду, я кивнул на опасливо поглядывающую молодёжь.

Тро вопросительно взглянул на амазонку. Лин только молча развела руками. Наставник тяжело вздохнул и потупился, явно ожидая нечто большее.

— Сейчас покажу! — заторопился я.

Аккуратно сгрузив трубы, приступил к полномасштабным строительным работам. Метрах в трёх от громадного валуна на берегу положил на дно озера парочку тяжёлых камней. Дальше осталось совсем ничего, собственно немного дополнить созданное природой. Со второй попытки установил трубу под углом в распор и надёжно закрепил торцы.

Критически осмотрев массивную конструкцию, легонько надавил плечом. Труба даже не шелохнулась. Отлично, первый этап приёмки будем считать завершённым, по крайней мере, ораву мелких точно выдержит. А вообще — круто, буквально из ничего, из подножных материалов такой аттракционище отгрохать, Диснейленд просто отдыхает! Я гордо оглянулся оценить реакцию окружающих.

Лин удивлённо хлопала глазами. Тро задумчиво разглядывал сложное гидротехническое сооружение. Дейл видимо устал ждать лётной погоды и терпеливо уселся на его голове, явно не желая уступать место снизу страждущим.

— И что это? — наконец тихо поинтересовался наставник.

Я тяжело вздохнул. О горе мне! Всё-таки нам, непризнанным гениям, тяжело во все времена. Молча забрав Дейла, поднялся к входу аттракциона. Кроха вопросительно взглянул мне в глаза.

— Вот увидишь, тебе понравится, — многообещающе улыбнулся я, посадив его на приступок. — А теперь смотри! — вытянув руки, ласточкой ловко нырнул в трубу.

Горка не подвела. Какую-то долю секунды скользнув животом, на бешеной скорости влетел под воду. Уфф, хороша водичка! А горка — супер! Не хуже чем в детстве! И вообще, главный конструктор обязательно должен быть самым первым посетителем. А ещё лучше пожизненно бесплатным, со всеми детьми и родственниками.

Я неторопливо вылез на берег. Надеюсь, хоть кто-нибудь оценит мой скорбный труд и дум высокое стремленье? Иначе придётся самому всю жизнь кататься, как и мечтал. А когда надоест, можно дико похохотать в трубу для разнообразия. Протяжно и долго. Как филин. А что, если есть всеми признанный дневной дрозд-пересмешник, то наверняка найдётся и филин-хохотун, этакий весёлый ночной проказник. Ведь в природе всегда поддерживается бережное равновесие, тонкий баланс сил, так сказать.

— Ну что, нравится? — с усмешкой повернулся к сорванцам.

Видимо восприняв мои слова как разрешение, восторженно взвыв, дети наперегонки бросились к горке. Увидев столько горланящих конкурентов, Дейл с вытаращенными глазами торопливо сиганул внутрь. Отчаянно визжа, пулей влетел под воду. Сорванцы на миг потрясённо затихли, оценивая открывающиеся скоростные возможности. Через секунду сложных расчётов, расталкивая друг друга, ломанулись наверх. У входа образовалась настоящая давка. Ультразвук зашкалил все мыслимые границы.

Наставник облегчённо вздохнул. С удовольствием потянулся и восхищенно прокомментировал:

— Знаешь, Махс, я всегда говорил, ты мыслишь как-то вот так… — неопределённо покрутил растопыренной ладонью.

Я скромно потупился. А то! Стараюсь понемножку.

— А вторая зачем? — широко улыбнулась Лин, кивнув на заготовку.

— Чтобы всем хватило, ведь маленькие сёстры тоже захотят поиграть.

Ответным сиянием изумрудов можно было растапливать километровые айсберги и северные моря целиком. Чувствуя, что сознание опять куда-то поплыло, я поспешно бросился собирать новый водный аттракцион. Время не ждёт! Наставник заинтересованно присел рядом…


Глава 12


Неторопливо разрезав заплутавшую полупрозрачную тучку, лунный серп горделиво предстал во всей красе. Озеро полыхнуло искрящейся серебряной дорожкой. Приближалось очередное полнолуние.

Я с удовольствием втянул прохладный вечерний воздух и покосился на Лин. Она задумчиво глядела вниз. С обустроенной на скале смотровой площадки озеро было как на ладони. Несмотря на поздний вечер, молодёжь резвилась вовсю. Предчувствуя, что строгий дядя Тро уже вот-вот разгонит всех спать, заметно подросшие фигурки так и мельтешили между аттракционов, будто не успели накувыркаться за день. Радостно тявкающие щенята бестолково скакали за детьми.

К слову сказать, просто так уйти спать ребятне было действительно трудно. Приложенные немалые усилия не пропали даром — Диснейленд значительно преобразился. Наморщив ум, совместно с наставником соорудили тарзанки, качели и даже одну карусель. Раньше никогда бы не подумал, сколько сложных вещей можно изготовить каменным топором при помощи жердин, верёвки и кучи камней.

— Пожалуй, пора…, - приподымаясь, с сожалением вздохнул Тро.

— Стемнело, — согласилась Шан.

Старшая пара начала неторопливо спускаться по деревянной лестнице. Пропустив сестру вперёд, Лин игриво мне подмигнула. Похоже, предстоящая ночь опять будет очень жаркой.

Как и следовало ожидать, распалённые беготнёй сорванцы и маленькие амазонки категорически отказались спать. В дружном ультразвуковом гвалте нет-нет, да и проскальзывали умоляющие разумные нотки.

— Уже вот-вот заговорят, — шепнула мне Лин, сохраняя напускную суровость.

Впрочем, девчонок удалось уговорить очень быстро, авторитет сестёр был практически непререкаем, а вот с нашими сорванцами пришлось повозиться подольше. Стандартные набор увещеваний не подошёл, оно и понятно, по моему личному мнению, наставник слишком мягок с детьми. Может так кажется, но меня они побаиваются даже немного больше, кроме Чипа и Дейла, конечно. Эти быстро нашли со мной общий язык.

Это случилось дней пять назад. Как обычно плотно завтракав, я направился покормить Муху с выводком. Щенята как-то вдруг в одночасье перешли на самостоятельное питание, чему сердобольная мамаша была ужасно рада. Неразлучная лихая парочка традиционно увязалась за мной хвостом, правда уже на своих ногах.

Покормив живность и поговорив с Мухой о том о сём, я уже собрался было уходить, когда Чип, напряжённо прислушивающийся к моему монологу, вдруг тоненьким голоском нараспев произнёс:

— Му-у-ха-а! — указывая маленьким пальчиком на встрепенувшуюся мамашу.

Я замер, не веря своим ушам. Разговаривает, честное слово! Сам научился!

Видимо решив добить окончательно, Дейл обличительно ткнул в меня пальцем:

— Мась!

Ещё минут пять мне потребовалось, чтобы просто прийти в себя. А ребятки действительно быстро учатся! Представляю, что дальше будет. Этот талант нужно непременно развивать.

Отведя подопечных на детскую площадку, поделился с наставником радостной новостью.

— Обязательно! — в волнении вскричал Тро. — Как только они смогут нормально разговаривать, сразу нужно учить знакам вахо! И чем раньше, тем лучше! Мы сделаем здесь свою Скалу Знаний, Махс! — наставник с силой сжал мои плечи.

— Конечно сделаем…, - пробормотал я, немного смутившись от такого напора. А своих заодно обучу русскому и английскому. А если хорошо пойдёт, французскому и немецкому, правда, со временем. Пусть даже никогда не пригодится, но мозг развивает изрядно. В конце концов, учат же у нас мёртвую латынь…

Постепенно лихая парочка оказалась под моим строгим, но чутким и, безусловно, мудрым руководством. Пару вечеров вконец запарившись укладывать их спать, я плюнул на все условности и разрешил взять с собой маленьких мухат в качестве примера для подражания. Щенятам было абсолютно всё равно где и как отойти ко сну, а вот сорванцы моментально успокоились и заснули. О, боги! Свершилось чудо! Я спасён! Эх, знать бы сразу, столько времени потерял зря на бесполезную педагогику.

Неприкаянно побродив по опустевшей подстилке, Муха неохотно перебралась вслед за детьми и улеглась на пороге. Взглянув на сонное царство, я лишь махнул рукой, если хоть так засыпают, пусть и дальше спят вместе. А если опять начнутся нездоровые намёки и плоские шуточки — мне терять нечего, репутация уже и так безнадёжно испорчена, хорошо, хоть Лин юмор понимает. Спишу аномальное засыпание детей на моё дурное влияние. Эх, везёт же некоторым! Мне бы хоть раз в детстве какую-нибудь зверушку с собой в постель взять разрешили! Нельзя! Аллергия, аллергия! Хотя нет, был плюшевый мишка, правда, одноглазый. И где он теперь…

Торопливо позавтракав, несмотря на отчаянные протесты, оставил детей под присмотром Шан и отправился на дальние плантации. Наше сильно разросшееся семейство соответственно потребовало и много ресурсов. Удачная задумка с плотиной полностью себя оправдала. Поднявшееся озеро захватило окрестные низкие территории и стало необозримо шире, что только сыграло нам на руку в плане защиты и расширения площади пригодной для выращивания еды.

Впрочем, хрусты оказались довольно неприхотливыми созданиями — достаточно широкого прогретого мелководья и примитивного убежища в виде каменного домика, чтобы они почувствовали себя настоящими кроликами.

Наставник и Лин были уже тут как тут, образно говоря, вкалывая спозаранку в поте лица. Конечно, спозаранку для меня, но тут уж извините, что есть, то есть. Я же не виноват, что у меня такая повышенная сонливость. Видимо что-то наследственное. Окружающие давно смирились с этой странной особенностью и даже не будили. Ну, если быть совсем точным, почти не будили. Ведь мелкие не в счёт? Вообще, по моему личному экспертному мнению, ультразвуковой будильник — самый лучший в мире будильник, вопят так, что даже под водой уши закладывает. Последнее время сильно подозреваю, что мастер Йода их так с утра специально раззадоривает, когда на карусели слишком разгоняет, но по его невозмутимому лицу ничего толком не поймёшь — абсолютно непроницаемый тип, аки сфинкс.

Лин приветливо потёрлась о мою щёку и снова занялась делом — пересаживать в садок подросшую еду. Всё-таки истинная амазонка, никаких лишних слов и эмоций! Тактично переждав трогательную сцену, Тро выразительно указал глазами на берег. Горка плоских камней терпеливо дожидалась моей персоны. Всё понял, шеф, уже бегу!

Старясь особо сильно не шлепать, распугивая стайки мелких рыбёшек, побрёл к берегу. Сегодня наступила моя очередь нудного перетаскивания, или поэтически говоря, время собирать и разбрасывать камни. Уныло вздохнув, подхватил четыре булыжника и потащил к наставнику. Без лишних слов Тро привычно соорудил на дне каменное укрытие. Завтра к утру здесь наверняка будет сидеть малюсенький хрустик. И когда они только успевают, маньяки какие-то, честное слово!

К полудню спина ощутимо заныла от постоянного шнырянья туда-сюда. Может на сегодня хватит, чай полдень уже? С тайной надеждой поглядел на увлечённо работающего наставника. Он выпрямился и ободряюще улыбнулся:

— Что, устал уже?

— Ну как сказать…, - уклончиво вздохнул я. Нет блин, давайте до вечера тут париться! И вообще, от работы кони дохнут, лыжи сохнут, мыши… Что мыши? А! Мыши — лопнут! О! Неплохой каламбурчик получился, видать вправду запарился.

Сощурившись, Тро задумчиво поглядел на солнце.

— Да, пожалуй, пора отдохнуть.

— Лин! Пошли!

Забросив тяжеленные садки за спину, мы неторопливо побрели в жилую часть озера. Шан с видимым облегчением сдала нам нелёгкую смену.

Дождавшись, когда сёстры скроются из виду, я с удовольствием прилёг на мелководье. Молодёжь не обратила на смену власти никакого внимания и продолжала шумно резвиться. Впрочем, я уже понемногу начал вырабатывать антишумовой иммунитет к ультразвуковым децибелам.

Наставник немного покувыркался с сорванцами и прилёг рядом со мной, оживлённо наблюдая за перипетиями нескончаемых гонок. Солнце ощутимо нагрело правый бок, и я лениво повернулся на левый. Всё-таки что ни говори, сиеста это здорово! Даже несмотря на шум.

Спугнутая движением громадная стрекоза немного побарражировала над водой и снова уселась на мою ногу. От нечего делать сконцентрировал всё внимание на красочном насекомом. Какая здоровая! Сантиметров тридцать наверняка. Интересно, чем обусловлен такой размер, может повышенным содержанием кислорода? У нас таких точно не было. Заметив пролетающую бабочку, хищница резко сорвалась в погоню. Вещь! Вот это полёт! А кстати, почему бы не сделать очередную игрушку…

Подхватив тесак, неторопливо направился к сухой пещерке, выполняющей роль кладовки. Сёстры хранили там всякое хозяйственное барахло. На обдумывание модели и поиск нужных материалов ушло минут двадцать, дальше оставалось совсем ничего.

Конечно, планер вышел неказистым, но очень лёгким. Взвесив баланс, немного утяжелил нос. Теперь вроде готов. Воровато оглянулся по сторонам. Никого. Это даже хорошо…

Немного волнуясь, легонько толкнул самолётик вперёд. Взмыв в воздух, планер плавно пролетел метров десять и легонько вонзился в песок. Отлично! Минут на пятнадцать точно хватит, а там и повторить можно. Даже в серию пустить. Ну что, пора явить миру очередную игрушку?

Услышав мои шаги, задремавший было на солнышке наставник заспанно встрепенулся.

— А это что? — поинтересовался он.

Многообещающе улыбаясь, я молча взобрался на камень и запустил планер. Описав широкий полукруг, самолётик удачно приземлился метрах в двадцати от стены зарослей. Уфф, спасибо хоть уцелел! Что ни говори, хлипкая конструкция. Облегчённо вздохнув, я повернулся оценить реакцию Тро.

С каким-то мечтательным выражением в глазах он завис, уставившись в одну точку. Истошно вопящие Чип и Дейл пронёслись рядом на скорости, явно превосходящей предельные возможности самого навороченного гоночного болида. Едва не затоптав наставника, в последний момент ухитрились ловко извернуться и вдвоём сиганули в трубу. После чудовищного всплеска одновременного падения двух маленьких тел, берег захлестнуло небольшое цунами. Наставника резко подбросило волной, но он так и не очнулся. По-видимому, не впервой. Установилась кратковременная благодатная тишина.

Я растерянно сморгнул. Мда-а… Можно сказать успех оглушающий. Конечно, эффект немного не тот, на который рассчитывал, но… Чёрт, даже немного обидно. Так игнорировать величайшее изобретение, можно сказать заветную мечту всех времён и народов! А может лихие ребятки просто не заметили? В общем-то, оно и немудрено, если нестись на такой бешеной скорости…

— Тро! Тро-оо! Эй!

— Знаешь, Махс, это было здорово! — наконец-то отвис наставник. — Я давно хотел тебе сказать, но всё ждал, когда мальки по-настоящему заговорят. Видно придётся сейчас….

— Что придётся? — насторожился я.

— Да ты садись, — Тро сделал приглашающий жест.

— Ещё в первые дни Шан многое мне рассказала, — неторопливо начал он. — Оказывается, всего в дне пути отсюда есть глубокое безбрежное озеро с высокими отвесными берегами. Там живут харры, понимаешь? — наставник торжествующе взглянул мне в глаза. — Твоя летающая забава снова напомнила моего Хрума. Я хочу чтобы и здесь всё стало как раньше, ведь единожды побывав в небе, когда мчишься подобно ветру — такое никогда не забудешь! Поможешь мне, Махс?

— Ещё спрашиваешь! Конечно!

— Тогда решено, завтра поутру — уходим! Я уже всё обдумал. Первое время птенцы будут жить здесь, ведь их нужно часто кормить, заодно и к нам привыкнут. Когда чуть подрастут, будем обучать. А уж когда станут совсем взрослыми, поселим на высокой скале за новым пастбищем. Там и мелко, и рыбы полно. А сейчас нужно поговорить с сёстрами. Мы ещё полетаем, Махс! — с горячечным блеском в глазах наставник решительно поднялся.

Разговор вышел короткий и даже можно сказать неожиданный.

— Нам нужно ненадолго уйти, — Тро решил сходу взять быка за рога.

Вот молодец, раз и сразу в дамках! Хорошо знает, как с дамами обращаться, сразу видно — замужем не впервой. А я бы сейчас мялся, мялся, ходил вокруг да около, пытался изящно сформулировать основную мысль. Впрочем, на то он и умудрённый наставник, чтобы всегда подавать положительный пример неопытной в житейских делах молодёжи.

Сёстры многозначительно переглянулись.

— А что случилось? — как-то подозрительно спокойно осведомилось Шан.

— Да ничего особенного. Помнишь, ты рассказывала про безбрежное озеро, где гнездятся харры?

— Помню… — неуверенно отозвалась старшая, явно ожидая чего угодно, но только не такого поворота.

— Ну вот! — обрадовано продолжил Тро. — Я решил принести сюда пару-тройку птенцов. Вырастить, обучить, а потом и летать, как бывало раньше. Вы присмотрите пару деньков за маленькими самцами? Я понимаю, вам будет тяжело, но очень прошу!

Шан, было собиравшаяся что-то возразить, на миг опешила и послушно кивнула. Лин заинтересовано взглянула на сестру. Видимо такое податливое поведение довольно нетипично для старшей.

— Значит, договорились? — просиял наставник. — Вот увидите, вам тоже очень понравится, первый полёт вообще невозможно забыть!

— А разве они не опасны? — осторожно поинтересовалась Лин.

— Не больше чем Муха, — посерьезнел Тро. — Очень важно взять их именно несмышлёными. Тогда они привяжутся на всю жизнь, вот прямо как маленькие сёстры к вам!

Амазонки дружно заулыбались.

— Тогда решено, — вставая, хлопнул себя по коленкам наставник. — Выходим завтра рано поутру.

— Постой! — замялась Шан. — Вот возьми, повесь на шею, — протянула небольшой затейливо вырезанный каменный кулон на кожаном шнурке.

— Это зачем? — искренне удивился Тро, разглядывая амулет.

— Проход через наши земли, — неохотно пояснила амазонка. — И старайтесь далеко от ручья не отходить.

— А что будет? — живо заинтересовался я.

— Ничего не будет! Просто для вас так лучше! — строго взглянула Лин, протягивая мне похожий амулет.

Скептически улыбнувшись, я молча повесил кулон на шею. Во как! Это тебе не тут, вход и выход строго по пропускам. Видать где-то рядом секретный объект с подпиской о неразглашении.


Глава 13


Ранним утром проводы вышли недолгими. Завтракать мы не стали. В такую рань буйная молодёжь ещё крепко спала. Муху в этот раз решили не брать, да она и сама не очень настаивала, видимо из-за щенят. Загрузив съестными припасами заплечные сумки, сёстры проводили нас до самой плотины.

— Ну мы пошли? — повернулся Тро.

Глубоко вздохнув, Шан молча кивнула. Лин как всегда оказалась более эмоциональной. Ласково потеревшись о мою щёку, едва слышно шепнула:

— Будь осторожен!

Махнув рукой на прощанье, мы бодро побрели вдоль русла тенистого ручья. Как выяснилось, наше озеро сообщается с мелкой речушкой, тянущейся прямо до самого гнездовья харров, так что как ни старайся, с пути не собьёмся. Ничего, за день дойдём, ничего не случится. Надеюсь, если что крупное тут и водится, то увижу чуть раньше, чем оно нас, ну а дальше, как говорится, дело техники.

Стараясь идти след в след в пяти шагах позади наставника, зорко поглядывал по сторонам. Вчера вечером Тро выпросил у амазонок две тростниковые тарелки почти полуметрового диаметра. На вопрос, зачем это нужно, лишь загадочно усмехнулся. Похоже, у него такой своеобразный стиль руководства, дескать, вместо занудных объяснений лучше один раз увидеть и все вопросы снимутся сами собой. В конце концов, ведь не в качестве же облегчённой походной посуды всё это барахло прёт? На тонкого эстета он никак не похож. Ладно, скоро всё равно узнаю, главное тащит на себе эти соломенные тазы, вот и пускай тащит.

К полудню по молчаливому согласию решили сделать привал. Расчехлив сумки, достали припасы. Обед прошёл в глубоком молчании. Я прожевал мякоть и было машинально сунул объедки за спину, но тут же одёрнулся. Эх, вот что значит привычка, без тёплой компании даже еда в горло не лезет. А моя лихая парочка теперь точно расстроилась. Скажут, пропал большой Мась куда-то, сестёр расспросами одолеют. Ничего, быстро вернёмся, два дня марш-броска пройдут совсем незаметно.

Видимо похожие мысли одолевали и наставника. Уставившись в одну точку, меланхолично жевал мягкое брюшко. Удивительно! Я впервые поел быстрее! Надо срочно где-нибудь записать.

А вообще, что-то он совсем завис. Может помочь? В конце концов, кто захотел наладить регулярное воздушное сообщение, я или он? Вот и пусть спецоперацию обмозговывает тщательнее. Детально. Хотя если всё получится как надо, будет довольно заманчиво прокатиться. Самолёты это всё не то. Сидишь себе в кресле тупо в окно пялишься. Харр это зверская мощь, куда хочу, туда лечу! Только кормить надо вовремя, а то кувыркнётся в полёте с голодухи. Ладно, что-то размечтался совсем, птенцов ещё добыть надо. Ведь народная крестьянская мудрость не зря гласит, что цыплят по описи считают. Многовековой опыт нельзя игнорировать.

— Ну что, пошли? — Тро внезапно прервал медитацию.

— Пошли, — я бодро поднялся.

Часа через два ручей соединился с быстрой мелкой рекой. Пологие берега густо обросли гигантскими хвощами и мелкими папоротниками. Вездесущие стрекозы лениво барражировали вдоль русла. Благодать!

Наставник немного потоптался, задумчиво разглядывая буйную зелень.

— На ту сторону не пойдём, здесь прохладнее, — взглянув на солнце, пояснил он. — К тому же в тени мы будем незаметнее, — поправив рюкзак, решительно углубился в заросли.

Через полчаса ходьбы по непролазным дебрям наткнулись на хорошо утоптанную тропинку. Тро присел на корточки и начал тщательно разглядывать и обнюхивать землю.

Я терпеливо присел рядом. Когда мастер Йода так озабочен, лучше не приставать с вопросами. Если найдёт что серьёзное, сам скажет.

— Странно всё это…, - наконец приподнялся он.

— Что странного? — встревожился я.

— Здесь совсем недавно прошли самки, но запах как-то хитро перебивается, чувствуешь?

Я принюхался. Запах как запах, земли, воды, какие-то пряности. Кстати, очень знакомый аромат. А так ничего особенного.

— Да вроде как обычно.

— Нет, Махс, — криво усмехнулся Тро. — Самки прятали запах. Помнишь, как и мы тогда?

— А! Точно! Вот оно что, то-то запах такой знакомый.

— И что будем делать?

— А что делать — дальше пойдём. До места недолго осталось, — пожал плечами наставник. — Ты главное особо не дёргайся, — усмехнулся он, выразительно покосившись на базуку.

Я послушно кивнул. Дёргайся, не дёргайся, если чудо-юдо какое выскочит, по-любому дёрнешься. Эх, жалко Мухи нет…

Идти по тропинке стало не в пример легче. Постепенно заросли начали редеть, всё чаще стали попадаться крупные валуны. Обходя очередной камень, Тро внезапно остановился, предупреждающе подняв руку. Бесшумно, словно тени, нам навстречу выскользнули пять невысоких вооружённых фигур.

Амазонки! Чёрт, вот и принесла нелёгкая! Нервно вскинув оружие, я выжидающе замер. Ощетинившись копьями, воительницы медленно взяли нас в полукруг. Повисла гнетущая тишина.

Две самых рослых, видимо предводительницы, сделали шаг вперёд и опустили копья.

— Знаешь, Тай, а может мы слишком резки? Глянь, как они напуганы. Я бы немного покувыркалась с этим великаном, — игриво промурлыкала высокая.

— Вот ты всегда так! — досадливо фыркнула меньшая. — Забираешь всё самое лучшее, а своей любимой сестричке Мей оставляешь одну мелочь. Хотя…. - уставилась на меня плотоядным взглядом. — Только погляди какой он шипастенький! И кстати, не такой уж и маленький!

— Шипастенький? — Тай скептически глянула на сестру. Не сговариваясь, амазонки громко захохотали.

Я тяжело вздохнул. Здорово. Шли за птенцами, а нарвались на озабоченных девиц. Теперь тазы точно пригодятся. Как прикрытие.

Услышав мой тяжкий вздох, наставник чуть повернул голову и отрицательно качнул головой. Я моргнул в ответ. Да понял я, понял! Ждём развития событий, но в оргиях участвовать не намерен. И вообще! Мы вам не такие мальчики. Руссо туристо, облико морале! Понимать надо! Всё, быстро рвём когти, и чем дальше, тем лучше!

Самая юная воительница подошла к Тай и что-то горячо зашептала на ухо. Глаза старшей удивлённо расширились.

— Гхм, могу ли я посмотреть твой амулет? — она неожиданно почтительно обратилась к Тро.

Не проронив ни слова, наставник послушно протянул кулон.

Позабыв обо всём, амазонки сгрудились вокруг старшей, буквально пожирая амулет глазами.

— Это правда они… — потрясённо охнула Мей. Юные воительницы испуганно отшатнулись, словно от огня.

— Кхм…, - неловко прокашлялась Тай. — О сильно могучий Тро! Я прошу тебя передать Шан и Лин, что мы безмерно скорбим о сёстрах Цзиа и Шуи, — тихо произнесла она, с полупоклоном возвращая кулон.

Амазонки дружно склонили головы. Наставник ошарашено взглянул на меня. Потрясённый не меньше, я только пожал плечами. Что тут скажешь! Видимо мы приобрели некоторую скандальную известность в этих краях. А наши домашние сестрички настоящие лисички! Ведь наверняка знали про озабоченных, не зря под шумок эти пропуска сунули. Ну и хитрюги!

— Позволь спросить тебя, о Махс! А правда ли, что у тебя есть грозное небесное оружие, после которого ничего не остаётся? — опасливо поинтересовалась Мей.

— Правда.

— А можно посмотреть? — прошептала Мей.

— Да вот, — я приподнял базуку повыше.

Вздрогнув, амазонки так и впились глазами.

— Это не похоже на оружие, — разочарованно заявила Тай.

Я усмехнулся, оглядываясь по сторонам в поисках мишени. Знакомая песня. Видимо всех местных девушек сильно смущает отсутствие обязательного древка и каменного наконечника.

— За тем деревцем случайно никого из ваших нет? — небрежно кивнул на разлапистую пальму метрах в двадцати.

Воительницы заметно напряглись и отрицательно покрутили головой.

Я накрыл деревце стволом и выжал спуск. Чудо инопланетной техники как всегда не подвело. Когда пыль немного осела, местность приобрела сильно помятый вид. Пальма не то чтобы исчезла совсем, но рассеялась на достаточно широкой площади. По-моему очень убедительное доказательство убойности оружия. Гравитация-с! А то привыкли тут копьями швыряться…

Амазонки потрясённо примолкли, испуганно поглядывая друг на друга.

— Ну мы пошли? — пряча улыбку, невинно осведомился Тро.

Воительницы торопливо закивали.

— Тогда удачи!

Едва мы повернулись, Тай робко окликнула:

— Подождите!

Предводительница протянула два амулета.

— Вот, возьмите. Это знак нашего клана. Здесь больше никто не посмеет вас потревожить.

В знак благодарности мы дружно склонили головы. Отсалютовав копьями, амазонки бесшумно растворились в зарослях.

Наставник тщательно осмотрел подарок и с достоинством надел на шею. Я скептически хмыкнул. Интересно получается. Ушли с одним пропуском, придём с двумя. Нестыковочка, однако! Неудобные вопросы точно возникнут. И что сказать? Да ерунда! Так и скажем. Шли мол себе по лесу, никого не трогали, шли и случайно нашли. Сразу два. Подняли, а тут посторонние амазонки как налетели, отдай, кричат. Еле убежали. А что, очень даже правдиво. Надеюсь, Лин не любит пересчитывать рёбра…

Русло речушки, бешено пенясь, неслось под уклон. С каждой минутой всё больше и больше пахло близкой большой водой. Вдалеке на невообразимой высоте парили маленькие точки. Много, очень много.

— Видал? — сверкая глазами, повернулся Тро. — Совсем недолго осталось! — заметно воспряв духом, рванул вперёд как молодой лось. Я поднажал следом. До заката хоть кровь из носу, но добраться нужно.

Через полчаса бешеного темпа впереди послышался мерный рокот волн. Река вывела на высокий обрыв скалистого побережья, обрываясь бешеным водопадом. Мы остановились, восхищённо осматривая величественную панораму.

Озеро действительно не зря назвали безбрежным. Противоположный берег едва угадывался в туманной дали. Огромные харры с отчаянным криком срывались с вершин скал и кругами парили над водой. Но самое главное, от чего одновременно тревожно и радостно сжалось сердце, было не это. Метрах в пятидесяти от берега шумно плескались гигантские плезиозавры.

— Здравствуй, Несси! — непроизвольно прошептал я.

— Тайхасы…, - поражённо охнул Тро.

Солнце, заходящее за спиной, мягко напомнило, что пора бы позаботиться о сохранности бренного тела. Восторг от увиденного схлынул. Нужно куда-нибудь задеваться на ночь, и побыстрее.

— Мда, высоковато здесь! — наставник озабоченно оглядел крутой спуск. — А спускаться всё равно придётся.

— В воду ни за что не полезу! — категорически заявил я. Не хватало ещё плезиозавру на ужин попасть.

— А кто тебя просит? Думаешь, я полезу? — ехидно усмехнулся Тро. — Конечно, если хочешь, можешь заночевать прямо здесь. Ночные твари очень обрадуются. Пещеру будем искать, забыл?

Утешительно хлопнув меня по плечу, неторопливо зашагал вдоль края, внимательно посматривая вниз. Вздохнув, я побрёл следом. Эх, поспать бы. Что-то умотался за день, отвык уже. Как хорошо было на озере, и чёрт меня дёрнул самолётик показать…

Харры, шумно резвящиеся на высоте, не обращали на нас никакого внимания. Часто захлопав крыльями, очередной переросток лихо сиганул со скалы. Везёт, так запросто летают! Кстати, мог бы и сделать вокруг нас круг почёта. Ну или там трассерами дорогу показать. Даже обидно, как будто пустое место! А вдруг мы что зловещее замышляем? Могли бы и подлететь поближе, посмотреть, поздороваться, документы проверить. Харыч вон какой любознательный, даже в кунсткамере был, а эти бестолочи крылатые. Кроме полётов ничего не интересует, примитивные существа! Нет, мы сюда точно зря пришли, это неправильные харры. И птенцы у них тоже неправильные, наверняка с обратной стреловидностью крыла. Мутанты. А что, всё строго по Дарвину, наследственная изменчивость и естественный отбор. Вот и выжили самые жесткокрылые пофигисты, пиво, телек и чипсы, а на остальное начхать. Ну а если серьёзно, ничего удивительного. Нормальная индифферентная реакция. У каждого вида есть свои враги, есть пища. Если мы не относимся ни к тому, ни к другому, как они должны на нас реагировать? Лезгинку станцевать? Да мало ли кто тут слоняется целыми днями! Всяких бездельников. Да если ко всем подлетать, развалится…

— Вот здесь и попробуем, — неожиданно остановился Тро, показывая вниз.

Я опасливо заглянул через край. Череда причудливо обломанных камней образовала своеобразную лестницу. А что, пойдёт. Вообще странно, спускаться вниз всегда страшнее, чем подниматься. Когда наверх карабкаешься, перед глазами стена маячит, и вроде как всё нормально. Ну а то, что в случае чего до земли кувыркаться метров двести, разве это столь важно? Парадокс, однако!

— Чего смотришь? Пошли, скоро совсем стемнеет! — наставник решительно спрыгнул на первую ступень.

Зябко поёжившись, я шагнул следом. Конечно, ему хорошо, лётную подготовку на харрах прошёл, а мне рождённому ползать, высота пока страшновата. И вообще, как там гласит древняя китайская мудрость? Дорога в тысячу ли становится короче на один шаг? Очень мудро. Вот заодно и проверим…

На узкой прибрежной полосе царила густая вечерняя тень. Мелкая волна лениво плескалась о берег. Шипастые крабы деловито рылись в грудах зелёных водорослей. Рачки-бокоплавы безуспешно пытались вернуться в родную стихию из мелких лужиц.

Тро с наслаждением втянул насыщенный влагой воздух и восторженно крякнул:

— Эх, хорошо-то как! Прямо как дома!

Конечно хорошо-то хорошо, да ничего хорошего. Некогда нам красотами Гринспенских болот наслаждаться. Собака Баскервилей скоро придёт.

Чувствуя нарастающую тревогу, я тревожно оглядел изломанную гряду скал. Куда бы тут втиснуться?

Между тем наставник повёл себя совсем уж неадекватно. Торопливо скинул всю амуницию, зашёл по колено в воду и с видимым удовольствием улёгся на дно.

Здрасьте, пожалуйста! А как с глубины кто нападёт? Палить по площадям напропалую, авось попаду? Совсем спятил! Я нервно огляделся.

Судя по всему, наше появление никого особо не взволновало. Неподалёку всё так же томно вздыхали плезиозавры. Харры, видимо не оснащённые ночным навигационным оборудованием хрипло переругивались наверху, поочерёдно устраиваясь на ночлег.

Хм, а довольно мирная обстановка, это и подозрительно! Ладно, поглядим. Пусть мастер Йода чуток отмокнет. Кстати, и самому бы не мешало хоть немного ножки промочить. Надо же, всего день без воды, а уже такой сушняк. Одним словом, земноводное…

Забросив шмат мокрых водорослей на камень, я уселся сверху. И всё-таки, нет ли здесь поблизости тихого укромного местечка, иначе придётся опять по очереди спать.

— Давай тоже немного взбодрись, — резко высунулся Тро, прервав водные процедуры. — А то к утру высохнешь.

Я даже вздрогнул от неожиданности. Что-то быстро он выскочил. Испугался кого?

— А там никого нет? — я опасливо покосился на воду.

— Здесь нет, а дальше что-то большое чувствуется. Да ты не бойся, тут мель, в случае чего сразу вылезешь. Главное, на дне особо не ворочайся, — усмехнулся наставник. — Давай, давай! — поторопил он. — А я тут пока пещерку присмотрю…

Секунду поколебавшись, я снял обмундирование и наслаждением погрузился под воду. По телу мгновенно разлилась приятная прохлада. Слабое движение воды услужливо сообщило как минимум о пяти невообразимо огромных телах где-то рядом на глубине. Тревожно замерев, я весь обратился во слух. Гиганты не двигались, видимо просто расположились на ночь. Редкий стук их огромных сердец подействовал успокаивающе.

Немного расслабившись, я прижался ко дну. Так, а что без толку валяться? Раз в качестве пищи я тут никому не нужен, можно и немного помедитировать. И-и-и! О-м-ммм….

Процесс глубокого духовного очищения бесцеремонно прервала жёсткая рука. Я вопросительно высунул голову. Что, уже?

— Не разбудил? — усмехнулся наставник. — Пойдём, я кое-что подыскал…

Пещерка оказалась едва заметной промоиной в стыке скалы и побережья. Лично я бы со спокойной душой прошёл мимо и даже не заметил.

— А мы туда вдвоём поместимся? — я с сомнением оглядел узкую дыру.

— Поместимся, поместимся. Лезь давай! — поторопил Тро.

Внутри оказалось не так уж и плохо. Если конечно не пытаться сесть. Тяжело пыхтя, наставник втиснулся следом и с грохотом заткнул камнем вход. Воцарилась густая чернильная темнота. Я закрыл и открыл глаза. Вот это вещь! Вообще никакой разницы. Как говорится, обстановка прямо располагающая ко сну. Мы выход-то хоть найдём?

— И постарайся не брыкаться, — несколько ворчливо произнёс наставник, ворочаясь где-то совсем рядом с моими ногами.

— Уж постараюсь! — совершенно искренне заверил я. И тебе спокойной ночи, дядя Тро! Не брыкайся. Ага, как же! Ещё бы знать, как это сделать в такой тесноте…


Глава 14


Скрежет отодвигаемого камня казалось, потряс всю скалу до основания. Заполошно встрепенувшись, я тут же уткнулся в потолок. Скала оказалась крепче. Зашипев, машинально потёр лоб и оглянулся на выход. Снаружи струился тусклый утренний свет.

— Проснулся? — в дыру просунулась улыбающаяся физиономия Тро.

Вытолкнув снаряжение наружу, я вылез следом и с удовольствием потянулся. За ночь тело словно одеревенело. Всё-таки что ни говори, спать под водой гораздо уютнее.

На озере царил абсолютный штиль. По гладкой молочной поверхности клубились языки утреннего тумана. Я зябко поёжился. Брр! Однако прохладненько здесь с утра…

— Давай быстро поедим и сразу за птенцами! — заявил наставник, озабоченно глянув на светлеющее небо.

Наскоро перекусив, мы собрали вещи и неторопливо побрели вдоль побережья. Сверху то и дело доносилось шумное хлопанье крыльев и хриплое переругивание. Багровый краешек солнца наконец-то робко показался над поверхностью озера. Словно получив долгожданный стартовый сигнал, харры дружно сорвались с мест и протяжно курлыкая потянулись на кормёжку.

— Значит, это будет здесь…, - Тро внезапно остановился, с интересом оглядывая высокие зубцы скал.

— И как мы добудем птенцов? — поинтересовался я, проводив взглядом исчезающую крылатую армаду. — Полезем наверх?

— Туда? По такой гладкой скале? — ужаснулся Тро, смерив меня сожалеющим взглядом. — Даже если тебе это удастся, представляешь, что с тобой сделают харры?

— Тогда как? — немного раздражаясь, поинтересовался я. — Ждать, когда они сами свалятся к нам на голову?

— Конечно, — Тро ехидно усмехнулся одной из своих самых экспансивных усмешек. — Именно так и будет.

— В смысле? — искренне удивился я.

— Вот для этого я и тащил всю эту утварь! — он торжественно вручил мне таз.

— Для чего для этого? — прижав посуду к груди, растерянно переспросил я.

— Махс! — устало вздохнул Тро. — Давай ты просто немного посидишь, и посмотришь, а? Я всё сделаю сам.

— Ну давай попробую…, - положив таз на колени, я присел на тёплый валун.

Тро присел рядом, внимательно разглядывая вершины скал. Минуты через две со стороны воды послышалось гулкое хлопанье огромных крыльев. Сбрасывая скорость, пара птеродактилей заходила на посадку.

— Смотри, смотри! — оживился наставник. — Сейчас начнётся!

Завидев родителей, птенцы оживлённо заверещали. Вытянув таз перед собой, Тро встал, напряжённо посматривая вверх. На вершине скалы началась самая настоящая давка. Вытянув тощие шеи, птенцы ожесточённо затрясли широко раскрытым клювом перед родителями. Заботливая мамаша, а может быть и папаша, поочерёдно впихивали пищу в голодные детские рты.

Один из птенцов внезапно оказался прибитым к самому краю. Тро хищно подобрался. Не удержавшись на загаженной скользкой поверхности, отчаянно хлопая крыльями, желторотик неловко кувыркнулся вниз. В общем гвалте трагическая потеря осталась незамеченной.

В шикарном прыжке наставник ловко подставил таз под беспомощно кувыркающееся тело. Пискнув, незадачливый летун легонько ударился о спасительный батут и затих.

— Так! Один есть, — облегчённо выдохнул наставник. — На, забирай! — протянул впавшего в полный ступор птенца.

Часто-часто дыша, распластав кожистые крылья, желторотик полностью уместился на моей ладони. Какой крошечный! И как только из такого малька вырастают такие огромные зверюги?

— А он точно не разбился? — я с сомнением оглядел тщедушное тельце.

— Да вроде мягко хлопнулся, — Тро наклонился поближе.

Птенец медленно приоткрыл глазную перепонку и с трудом сфокусировал взгляд. Собравшись с силами, пошатываясь, присел и сердито нахохлился.

— Надо же, и вправду живой…, - хмыкнул я. — Самец или самочка?

Тро в сомнении почесал затылок.

— Честно говоря, пока сам не знаю. Такой маленький, ничего не разберёшь… Ладно, это неважно. Пока припрячь его. Давай чуть подождём, скоро ещё прилетят, — кивнул на небо.

Поколебавшись, я посадил зверушку на дно баула. Птенец недоверчиво оглядел плетёные стены. Видимо засомневавшись в прочности, пару раз тюкнул дно.

— Теперь сиди, раз упал! Уж отсюда точно не выпадёшь, — успокоил я, мягко поставив баул на песок. М-да, жестковато ему здесь будет. И болтанка при ходьбе наверняка. Какое-то подобие гнезда нужно сообразить.

Быстренько пошарив вокруг, собрал пучок более-менее сухих водорослей. С сомнением понюхал. Вроде нейтрально, пойдёт.

— Подвиньтесь, пожалуйста, — отодвинув птенца, бережно подоткнул траву. Ну вот, совсем другое дело. Мало того, что они все неправильные, так ещё пока домой дойдём, у него до кучи морская болезнь разовьётся. А кому нужен неправильный харр, которого при полёте будет выворачивать наизнанку? Фермерские поля удобрять? А кстати, неплохая идейка!

— Тихо, — предостерёг Тро. — Опять летят…

Очередная парочка приземлилась метрах в двадцати справа. Мы торопливо перебрались к возможному месту падения. Вверху началась знакомая кутерьма. Тро напряжённо замер, задрав голову.

Неплохо придумано! Встал скромненько снизу, подождал, хоп, и птенец в кармане! А я-то жути навыдумал! И по кручам скакать придётся, от палубных истребителей веткой отмахиваясь, и следы за собой камнями заметать. А эти сами на голову сыплются как орехи. Эх, цыплята бестолковые…

Вопреки нашим роковым ожиданиям, кормёжка прошла успешно. Несмотря на вопли и отчаянную возню, сверху так никто и не сорвался. Опустошив клювы, родительская пара полетела за очередной порцией. Галдёж тут же стих.

— Значит эти уже опытные, — Тро одобрительно покосился наверх. — Боятся даже к краю подходить. — Придётся отойти ещё дальше.

Удалившись метров на пятьдесят, мы терпеливо уселись у самой кромки воды. Приметив вблизи зазевавшегося краба, я ловко нанизал тушку на указательный коготь.

— Будешь? — протянул Тро половинку.

Наставник поморщился:

— Нет, я ещё сыт.

Пожав плечами, я принялся за еду. Всё равно пока делать нечего. Выдернув шипастые корявые лапки, выкинул рыбкам на корм. Цып-цып, чешуйчатые! В конце концов, ведь нужно всячески поддерживать местную водную фауну. А вот практически несъедобная тушка сойдёт и мне, любимому. Как там в сказке было, вершки и корешки?

Вскрыв панцирь, подцепил нежную мякоть и глянул на просвет. А что, мясо довольно неплохое, прямо как у хруста. Кстати, новую зверушку тоже покормить не мешает.

— А птенцу это можно? — продемонстрировал крабовое мясо наставнику.

— Конечно можно. Они же хищники, — безразлично отозвался Тро, не отрывая прищуренного взгляда от горизонта.

— Кушай, маленький, но очень гордый птиц! — я осторожно поднёс кусочек к носу харра. Птенец никак не отреагировал, хмуро уставившись в одну точку. Наелся что ль? Или до сих пор от первого полёта не отошёл?

— Эй, летун! Ешь давай! — пошевелил едой перед глазами желторотика.

— Немного надави на клюв сверху, — посоветовал Тро.

Едва я прижал мясо, птенец затрепетал и широко раскрыл клюв. Ура! Заработало! Опасаясь что-нибудь повредить, я осторожно вложил кусочек в несоразмерно большую глотку. Судорожно сглотнув, желторотик на миг задумался. Видимо по достоинству оценив новые вкусовые ощущения, снова разинул клюв и мелко затрясся, словно в приступе лихорадки.

Я довольно хмыкнул. Похоже, зверушка распробовала. Дальше дело пошло веселей. Вошедший во вкус желторотик начал жадно проглатывать кусок за куском, даже не интересуюсь вкусовыми ощущениями. На седьмом осоловело закрыл глаза и потерял всякий интерес к окружающему. Вот даёт, так и камень сожрёт и не поморщится!

— Уснул, — глянув, коротко резюмировал Тро. — О! Смотри, опять летят!

Заботливые родители совершили очередной заход. Благополучно накормив бестолково галдящую молодёжь, поспешно удалились за новой порцией.

Я с невольным уважением проследил за крылатой парой. Конечно, им не позавидуешь. Хоть и свободные птицы, а мотаются туда-сюда весь день как проклятые. И попробуй не накорми такую ораву! Да с потрохами сожрут! Вот кто настоящие проглоты, а я всё Муха, Муха…

Тро тяжело вздохнул:

— Придётся отойти подальше.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда мы, наконец, смогли обзавестись вторым желторотиком. Скалы полыхали жаром так, что находиться вблизи стало совершенно невозможно.

Припрятав в баул птенца, порядком ошалевшего от радостных ощущений первого полёта, мы поспешно отошли к самой кромке воды. Стало немного легче.

— Пожалуй, для начала хватит и двух, — тяжело дыша, заявил наставник, усаживаясь в воду. — И с этими ещё хорошо намучаемся, пока хоть немного обучим.

— А всё равно домой идти уже поздно. Теперь по любому не успеем до ночи, — напомнил я. — А шастать по темноте в наших местах, сам знаешь…

— Да знаю я! — досадливо отмахнулся Тро. — Значит, придётся опять здесь заночевать. С рассветом уйдём.

— Придётся… — вздохнул я, усаживаясь рядом. Да уж, весёленькая перспектива. Вторую ночь в этой пещерке спать. Водорослей что ли понатаскать? Всё помягче будет.

Вода приятно охолодила щиколотки. Напряжённые мышцы моментально размякли. Возникло довольно необычное ощущение, что постепенно разгорающееся было чувство жажды досадливо сплюнуло и неохотно спряталось глубоко внутрь.

Я с удовольствием потянулся и оглядел бескрайний горизонт. Эх, и всё же, как здесь хорошо! Жалко крикливых чаек нет. Навевают они какое-то необъяснимое тревожно-радостное настроение. Правда, когда над головой летят, зонтик всё равно не помешает. Но это уже так, старческое брюзжание.

— Знаешь, а ведь у нас всё было немного по-другому, — задумчиво глядя вдаль, произнёс Тро. — У подножья гнездовых скал растёт густой мох, поэтому птенцы обычно редко разбиваются. Если они переживут ночь, наутро харры их подбирают. А здесь внизу плохо, по-любому верная гибель, — он оценивающе подбросил в ладони мелкий камушек, — даже если не разобьются, то утонут.

— Ну ещё бы не разбиться! Толкутся все разом как бестолковые, — с видом знатока поддакнул я. — Вот и сыплются как камни на голову!

— Не скажи, — усмехнулся Тро. — Не такие уж и бестолковые. Бывало в голодные годы, когда в гнезде всего два-три птенца, самый сильный выкидывал слабых.

— А как же родители такое допускают? — ужаснулся я.

— А никак. Они рассуждают очень просто — пусть лучше выживет хоть один сильный, чем погибнет весь выводок.

— Это ужасно!

— Ужасно…, - согласился Тро. — Но род должен выжить… — и задумчиво умолк, рассеяно наблюдая за причудливой игрой вечерних солнечных бликов. Вечер пришёл незаметно…

Конечно нет ничего удивительного, что первой нас заметила именно Муха, но всё равно стало чертовски приятно. С радостным воем выскочив из кустов, прижала зад к земле и начала нарезать круги вокруг. Окончательно измочалив близлежащие кусты, завершила обязательный ритуал встречи и сиганула мне на грудь, едва не сбив с ног. Липкий язык казалось, срежет кожу с лица. Ведь и вправду скучала, зубастая!

— Ну всё, всё, вижу, что очень рада…, - смущённо улыбаясь, пробормотал я, успокаивающе похлопывая чешуйчатую спину.

Часто-часто дыша, Муха немного остыла. Смущённо виляя хвостом, подошла поприветствовать наставника. Дружески потрепав оскаленную пасть, он шутливо заметил:

— А меня ты встречаешь не так радостно!

— Да уже устала наверно, — я поспешно вмешался в защиту любимицы. — Вон как скакала…

— Ага, как же, устала! А то я не знаю, кого она считает хозяином!

Обескуражено улыбнувшись, я лишь пожал плечами. Что есть, то есть. Видимо чувствует моё трепетное отношение безо всяких недвусмысленных шуточек.

Едва мы вышли на детскую площадку, вся детвора испуганно замерла. Сёстры спокойно повернулись, приветствуя широкой улыбкой. Вот и попробуй устрой им сюрприз. Наверняка мой топот ещё метров за двести услышали. Одно слово — амазонки!

— Мась! — в один голос дружно взвизгнули Чип и Дейл. Выскочив из воды, бросились наперегонки и с размаху обхватили мою голень.

— Да, Большой Мась пришёл…, - с трудом произнёс я, сглотнув неожиданно подкативший к горлу тугой комок. Чёрт. Ведь по-настоящему ко всем привязался. Как дома.

— Всё хорошо, идите играйте, — успокаивающе погладил маленькие головёнки.

Тем временем ноги наставника облепила великолепная верещащая четвёрка.

— Я же говорил, мы быстро вернёмся, — Тро бережно снял малышей и радостно улыбаясь, заспешил к Шан.

Сияющие сёстры было дёрнулись навстречу, но мгновенно остановились, словно с размаху налетев на невидимую стену.

— А я вижу вы неплохо погуляли, даже с Тай и Мей успели парой слов перекинуться…, - ядовито улыбнулась Шан. Лин как-то холодно взглянула на меня.

Я тяжело вздохнул. Блин, ну вот так и знал! Не успеешь всего на пару дней отлучиться из дома, как тебе предъявляют тысячу претензий! И ведь главное, как чувствовал! Теперь попробуй объясни сестрицам, мол, невиноватые мы, они сами пришли. Вообще не надо было брать эти чёртовы бирюльки…

— Сёстры Тай и Мей всего лишь просили передать вам, что безмерно скорбят о Цзиа и Шуи, — тихо произнёс Тро. — И дали нам эти вещицы.

Шан осеклась, вопросительно взглянув на сестру, словно ища поддержки.

— И всё? — с нажимом спросила Лин.

— Нет не всё! Я показал им свою Толстую Берту, — чувствуя, что ситуация немного накаляется, я поспешно встрял в разговор.

— Кого? — в один голос удивлённо воскликнули сёстры. Тро заинтересовано повернул ко мне голову.

— Вот она, — улыбнувшись, я любовно провёл ладонью по морщинистой поверхности базуки.

— Надо же, Толстая Берта! — неожиданно захохотал наставник. — Действительно толстая! А ведь до тебя ещё никто не додумался давать оружию собственные имена, — отсмеявшись, пояснил он.

Сёстры облегчённо вздохнули.

Вот ревнивицы! А если бы я хоть немного не разрядил обстановку, что тогда? Вместе с мастером Йодой разговаривал бы сейчас детскими ультразвуковыми голосами. Так и ходили бы с ним как два веселых зелёных свистка, фьюить, фьюить! А что, это наши сестрички мигом устроят, топоры-то всегда при себе…

— Так вы нашли что искали? — мягко поинтересовалась Шан, мигом позабыв про нелепые подозрения.

— Конечно нашли, — Тро осторожно снял с плеч рюкзак и мягко поставил на песок. — Вот, смотрите.

— Какие хорошенькие! — восхитилась Лин. — А можно взять в руки?

— Да бери, — улыбнулся Тро. — Они пока несмышлёныши.

Умилительно засюсюкав, сёстры мигом разобрали сонных птенцов. Переглянувшись с наставником, мы невольно заулыбались. Перед дорогой накормили желторотиков до отвала. Тро не доверил мне столь дорогую ношу, да я и не особо настаивал, тазы тоже кому-то нужно нести. Отчитывайся потом перед сёстрами за утерю ценного хозяйственного имущества, мы и так почти проштрафились.

Муха оценивающе уставилась на новые объекты животного мира. Как бы ни сожрала, с неё станется.

— Муха, нельзя! — строго скомандовал я, показывая на желторотиков.

Удивлённо взглянув на меня, собачка презрительно фыркнула. Дескать, ещё чего не хватало, такой мелочи даже на один зуб не хватит. Угу, ещё скажи, что у нас этого гуталина ну просто завались, как будто я не знаю твои аппетиты!

— Придётся их поселить наверху, — озабоченно цокнул Тро. — Пока Муха хоть немного привыкнет.

— И её детеныши, — торопливо дополнил я.

— И детёныши, — благодушно согласился Тро.

Заговорщицки подмигнув Лин, я вытащил тесак и направился в кладовку. В принципе, соорудить небольшую клетку из прутьев дело нехитрое. Другое дело, как к этому отнесутся птенцы? А, ладно. Пусть гордые птицы первое время побудут в клетке, пока хоть немного ума-разума не наберутся. А то вот так кувыркнутся вниз, и что, опять за птенцами переться?


Глава 15


Устало переведя дух, я с облегчением плюхнул тяжеленный садок на мелководье. Снова почувствовав долгожданную влагу, хрусты оживлённо забили хвостами, проталкиваясь поближе ко дну. Тяжёлые брызги попали мне в глаза. Я даже отпрыгнул от неожиданности. Лин не сдержалась и прыснула, закрыв рот ладошкой. Я лишь улыбнулся в ответ. Пусть пока прячутся, зато завтрак будет сытным.

Несмотря на поздний час, мои подопечные так ещё и не угомонились, злостно нарушая внутренний распорядок дня. За последнюю пару месяцев они изрядно вымахали и поумнели, забавное детское произношение сменилось на внятную речь. Водные аттракционы стали уже не столь привлекательны. Я их хорошо понимаю. Если появились две такие забавные живые игрушки, которых можно практически бесконечно подбрасывать в воздух, то зачем нужен какой-то Диснейленд. Впрочем, как мне кажется, Харыч и Хрум этому только рады. Не удивлюсь, если первыми лётчиками станут именно мои подопечные. Если вечный двигатель и существует, то только внутри них.

Неугомонная лихая парочка затеяла очередные вечерние лётные испытания. Озорно переглянувшись, Чип и Дейл резко подбросили птенцов вверх. Часто-часто хлопая крыльями, харры пролетели метров десять и мягко приземлились в песок.

Восторженно тявкая, Мухино потомство окружило летунов. Возмущённо курлыкнув, Харыч сделал молниеносный выпад, звонко щёлкнув клювом перед мордой самого задиристого щенка. Хрум надулся и зловеще расправил когтистые крылья, сразу напомнив оттиск гербовой печати какого-то серьёзного государственного учреждения. Да уж, сразу видно, птички суровые, особо не забалуешь.

Запал слишком пылких болельщиков моментально угас. Оживлённо сверкая глазами, щенки неохотно улеглись около мамаши, очевидно предвкушая дальнейшее продолжение лётной программы.

Проследив за приземлением, Чип восторженно взвизгнул и удовлетворённо хлопнул пятернёй о подставленную ладонь Дейла. Видимо ожидания полностью оправдались. Дейл почему-то погрустнел.

Я польщено улыбнулся. Моя школа! Коротко посовещавшись, парочка произвела необходимые коррекционные вычисления с поправкой на сложные вечерние метеоусловия и с озабоченным видом заторопились к испытуемым, очевидно горя желанием повторить бросок.

— Всё ребята, стоп, стоп, стоп! — возмущённо размахивая руками, я поспешил вслед.

Испытатели удивлённо повернулись.

— Вы вообще сегодня спать думаете?

Сорванцы дружно вздохнули и потупились. Ясно. Всё так хорошо шло, а тут пришёл Злой Большой Махс и всю малину испортил.

— Между прочим, остальные уже спать легли, одни только вы куролесите! — поднажал я.

— Слабаки! — возмущённо пискнул Чип.

— Что-о? — я едва не поперхнулся, слишком поздно сообразив, что фраза опять прозвучала на русском. Моя недоработка. Слишком часто перескакиваю на привычный язык. Тро очень благосклонно смотрит на это дело, считая наши приватные разговоры одной из разновидностей Дикого наречия. Дескать, ну болтаете между собой непонятное и болтайте дальше, для разнообразия не помешает.

— А ну быстро забирайте мухат и спать! — рявкнул я. Ещё пререкаться со мной будут!

Подбородки детишек мелко задрожали. Пожалуй, ещё немного и совсем разревутся.

— Завтра доиграете, не видите харры уже устали. Вечером даже взрослые не летают, а тут птенцы совсем, — смягчился я.

— Я же тебе говорил просто устали! — заметно воспрянув духом, пропищал Дейл, повернувшись к братану. — А ты всё низко, низко!

— Наверно устали…, - свесив плечи, уныло подтвердил Чип.

— Всё, идите, идите, — поторопил я, забирая харров. — И смотрите мухат не забудьте!

— А здорово ты с ними управляешься, — улыбнулась Лин, стоявшая всё это время молчаливой тенью за моей спиной.

— А c ними так и надо! Строго, но справедливо, — усмехнулся я, передавая Хрума. — Иначе не успеешь и рта раскрыть, как они тебе на голову сядут.

Багровый солнечный шар начал плавно опускаться за макушки деревьев. Однако пора поспешать. По заведённой традиции мы взобрались на обзорную площадку. Пропустив Лин на лестницу, я ненадолго задержался, невольно залюбовавшись нашими с Тро художествами. Первый ряд иероглифов удался на славу, отсвечивая тем самым таинственным красноватым оттенком. Кириллица на их фоне выглядит не так эффектно, зато получилась гораздо быстрее. Уже совсем скоро наступит время обучения. Конечно, не так быстро как хотелось бы, но как мудро заметил наставник, всё должно быть готово заранее.

— Неужели угомонились? — добродушно поинтересовался Тро, едва я показался над краем площадки.

— Еле-еле уговорил, — улыбнулся я, передавая Харыча. Птиц совершенно спокойно перешёл из рук в руки. Ну ещё бы, небось, мы у него наверняка проходим как нечто среднее между богами и любящими родителями. По крайней мере, за всё время не зашипел ни разу, хотя чересчур любопытных Мухиных детишек гоняет почём зря. Как говорится, птеродактиль хоть и неправильный, а ведь всё правильно понимает.

Устроив птиц на ночь, мы молча уселись лицом к закату. Приближался самый волнительный момент. Не знаю, почему это так важно для остальных, но лично мне просто нравится этот плавный переход немыслимых для человеческого зрения полутонов вечернего света во тьму. В глазах как будто щёлкает невидимый переключатель, и реальность приобретает совершенно другой вид. Лес загорается загадочными зеленоватыми огоньками. Становится очень красиво, как будто вокруг установлены тысячи нарядных новогодних ёлок.

Багряный краешек прощально мигнул и скрылся. У окружающих непроизвольно вырвался тихий вздох не то облегчения, не то сожаления. Что ж, здравствуй очередная ночь, вот и пора спускаться. Ещё раз окинув необъятный тёмный горизонт, я направился было к лестнице, но едва осознал увиденное, рывком повернулся назад. Справа километрах в трёх над макушками деревьев показался отчётливо различимый столб дыма.

В груди тревожно похолодело. Это что за ерунда такая? Молнии вроде давно не было, может магма? Чёрт, этого нам ещё не хватало…

— Что-то случилось? — спокойно поинтересовался наставник. Сёстры выжидающе замерли.

— М-м-м, надеюсь, что пока ничего страшного. А такое здесь часто бывает? — я показал направо.

Все дружно повернули головы.

— Да, большой дым. Давненько я такого не видел, — сощурившись, пробормотал Тро.

— В наших сырых местах такого и не бывает, — тихо произнесла Шан. — Праматери рассказывали, что где-то далеко-далеко за землями самцов есть огнедышащая земля, где текут смертельные реки. Они поедают всё на своём пути. Это очень опасно, — вздохнула старшая.

— Надо бы с утра сходить посмотреть, — я вопросительно повернулся к наставнику.

— Надо, — твёрдо согласился он.

Спалось плохо. Снились огненные кошмары и бурно клокочущие потоки лавы. Так и проворочался всю ночь, досадливо посматривая на отблески молодого месяца на поверхности. В полудрёме в какой-то момент даже показалось, что огонь подступил вплотную к нашему острову. Очнувшись, лишь усмехнулся, отчётливо понимая, что это совершенно невозможно. Впрочем, если взглянуть правде в глаза, огненной стихии наши неприступные болота совершенно без разницы, испарят и не заметят. М-да, надо что-то делать…

Едва забрезжил рассвет, я решительно направился к берегу. Полностью экипированный наставник был уже тут как тут, тихо перешёптываясь с сёстрами.

— Есть будешь? — деловито поинтересовался он.

Я поморщился. Некогда нам чревоугодничать, когда родина в опасности.

— Понятно, — усмехнулся Тро. — Не спалось? Я чувствовал, как ты всю ночь ворочался. Да не беспокойся, я видывал дым и поболее. Тут гореть особо нечему. Ладно, ты готов?

— Всегда готов, — невольно улыбнулся я. Странно слышать такое здесь. Прямо как отец спросил.

— Тогда бери свою Толстую Берту и пошли. Это должно быть недалеко, — усмехнулся Тро.

— Муху брать будем?

— Не надо, только помешает. Там нечего выслеживать.

— Все равно, будьте осторожны, — вздохнула Шан.

Соблюдая полнейшую тишину, мы прошли мимо детских вигвамов. В такой ранний час молодёжь ещё крепко спала. Впрочем, недалёк тот день, когда мальки больше не смогут спать на суше. Как между прочим пояснил наставник, нечто связанное с взрослением и возрастающей жаждой.

По тихому пройти не удалось. Сзади послышался тоненький голосок:

— Ты скоро придёшь?

Мысленно чертыхнувшись, я обернулся. Двое из ларца с надеждой уставились мне прямо в глаза.

— Да скоро, скоро! — прошептал я. — Идите спать, рано ещё!

— Опять за птенцами? — оживился Дейл.

— Нет.

Лихая парочка заметно погрустнела.

— Всё, спать! — цыкнул я.

Тяжело вздохнув, братья нехотя побрели назад.

— Шустрые мальки, — одобрительно усмехнулся Тро.

— Иногда даже слишком, — согласился я.

С трудом прочавкав по дальним болотистым закоулкам, мы вышли в лес. В утреннем свете вчерашнее происшествие стало казаться не таким уж и страшным. В конце концов, раз предупреждены, значит вооружены. Уйти всегда успеем. Влажные заросли мха и папоротника лишь укрепили мнение. Любой лаве будет трудновато спалить такую массу воды.

Наконец почувствовался едва уловимый запах дыма. Тро заметно напрягся, шумно принюхиваясь. Сразу стало как-то тревожно. Всё-таки что ни говори, влажный тропический лес и огонь понятия несовместимые.

Наставник повернулся и вопросительно кивнул вверх. Типа чуешь, откуда ветер дует? Я понятливо сжал свободный кулак — да чую, чую, что ж я совсем что ли бестолковый? Тро махнул рукой вправо.

Поминутно оглядываясь назад на восходящее солнце, осторожно двинулись по запаху. С каждым пройденным десятком метров лес становился каким-то всё более притихшим. Обычное в этих местах зверьё куда-то разбежалось или попряталось. Дым потревожил не только нас одних.

Тро забеспокоился, тщательно ощупывая землю. Досадливо цыкнув, подошёл ко мне и шепнул:

— Дальше идём очень осторожно. Внимательно смотри под ноги, если почувствуешь жар или какой дымок снизу увидишь, не дёргайся, а медленно отползай назад. Бывает так, что огонь низом идёт, а сверху все выглядит обычно. В огненную ямку ногой попадёшь, начнёшь скакать, совсем провалишься и сгоришь. Даже я не успею тебя спасти. Ты всё понял? — испытующе глянул в глаза. — Запомни, медленно и осторожно!

— Понял.

— Тогда пошли, — сжав мне плечо, Тро вздохнул и двинулся вперёд.

После такой воодушевляющей накрутки даже наступить на землю стало очень страшно. Сердце ухнуло куда-то в пятки, когда моховая почва продавилась чуть глубже обычного. Испуганно чертыхнувшись, я с трудом перевёл дыхание и пошёл след в след за наставником.

Поминутно прижимаясь к земле, за полчаса преодолели всего метров сто. Аномальное тепло впереди стало восприниматься даже кожей. Осторожно раздвинув непослушные ветви, мы бесшумно вышли на тенистую захламленную старыми ветвями поляну.

Под огромным раскидистым деревом в центре лениво дымились четыре огромных проплешины. Тро вопросительно повернулся ко мне. Я лишь недоумённо пожал плечами. Да чёрт его знает, так на обычные костры похоже, как будто кто специально разжёг. Надо бы посмотреть. Я показал вперёд и пробежался по воздуху пальцами, что-то вроде «непонятно, давай подойдём поближе». Наставник задумался.

Неожиданно за деревом затрещали сухие ветки. Тро резко присел и с силой потянул меня в папоротники. Мы присели и замерли в напряжённом ожидании. Тяжело пыхтя, вышел обнажённый по пояс мужчина с всклокоченной шевелюрой. Что-то недовольно бурча, досадливо швырнул охапку листьев в костёр. Подтянув плотно обтягивающее балетного вида чёрное трико, уселся на коленки и принялся старательно раздувать пламя.

Мама моя, да это же человек! Я так и замер с открытым ртом. Тро заворожено уставился на неизвестное существо. Чёрт, что делать? Что делать?

Видимо от чрезмерного усердия мужчина вдруг судорожно закашлялся, да так громко и неожиданно, что я непроизвольно дёрнулся. Мелкий сучок под ногой предательски треснул. Человек резко вскочил и метнулся к дереву. Лихорадочным движением выхватил пистолет.

Мне хватило доли секунды, чтобы вжать наставника в мох и навалиться сверху.

— Проклятые твари! — взревел мужчина на французском и сдуплетил в нашу сторону. С противным визгом пули срезали листья в полуметре справа от моей головы.

Да ты совсем спятил, придурок! Невероятная ярость кровавой плёнкой застлала глаза.

— Лежать! Руки за голову! Оружие на землю! — не своим голосом заревел я, для острастки срезав зарядом макушку дерева. Раздался ужасный треск. Поток солнечного света хлынул на поляну.

Рухнувшего человека накрыло беспорядочной мешаниной древесных обломков и листьев. Не дав опомниться, я в три прыжка подскочил к корчащемуся телу и ткнул Берту в потную искусанную комарами спину. Дохнуло непривычной волной тепла и резким запахом пота.

— Даже не рыпайся! Башку снесу!

Человек послушно замер. Тело сотрясала мелкая дрожь.

— Где пистолет?

— Там, там, не стреляйте! — простонал он, шевельнув правой рукой куда-то вперёд.

— Лежать сказал! — кровожадно рявкнул я. — Где остальные люди?

— Нет! Никого нет! Я один!

— Здесь? Один? — хмыкнул я. — А не врёшь?

— Нет! Нет! Я клянусь!

— Всё, помолчи пока! Тро, вставай! Он уже неопасен.

Порядком ошалевший наставник осторожно поднялся.

— Пока держу, поищи где-то здесь в траве одну маленькую штуку, — немного остывая, продолжил я. — Оружие, что-то вроде клеща. Только смотри не вздумай брать в руки! Просто найди!

Тро деловито кивнул и вытащил парализатор. Оживлённо забегал глазами, шагом за шагом приближаясь ко мне.

— Вот она! — остановился всего полутора метрах, указывая когтем вниз.

— Всё, стой и не двигайся!

— Я сейчас возьму твой пистолет. Потом мы сядем и спокойно поговорим как нормальные люди. Вздумаешь бежать, убью! Ты понял меня? — легонько нажал на спину.

— Понял, понял! — испуганно зашептал пленник.

Удерживая на прицеле, я попятился назад.

— Стоп! Не наступи! — негромко предостерёг Тро.

Я глянул вниз. Сантиметрах в тридцати от левой пятки изо мха выглядывала ребристая рукоять. Осторожно потянул левой рукой. Ого! Эм девять, Беретта! Это же штатовский армейский вариант! Да уж, а непростой перец в балетных штанах к нам пожаловал. Хмыкнув, я поставил ствол на предохранитель и запихал за пояс. Быстро огляделся.

Человек не двигался. Тро направился было к пленнику, но я остановил:

— Погоди, надо его вещи проверить.

У дерева в беспорядке валялись небольшой рюкзак, кобура скрытого ношения, чёрная футболка с длинным рукавом и мощные альпинистского вида ботинки. Однако прикольный дядя, можно сказать запасливый на все случаи жизни. Ещё бы сноуборд сюда приволок! А что? Это мы за грибами ходили…

Тро бесшумно подошёл и сел рядом, удивлённо разглядывая вещи. Я расстегнул молнию рюкзака и заглянул внутрь, восторженно присвистнув. Ба! Ноутбук, фотоаппарат! Даже круче чем мой! Эх, как же я всё это богатство люблю и уважаю…. А дяденька явный шпион! Джеймс, Джеймс Бонд. Тэ-эк-с, любопытно…

Раскрыл ноутбук и нажал кнопку питания. Никакой реакции. Нетерпеливо ткнул ещё. Вопреки радужным ожиданиям чудо современной электроники осталось безучастно к попыткам включения. Эх, вот обломс! Похоже батарея в ноль. Сейчас бы как в аську завалился, ан фиг тебе! Коварный шпион в нарушение всех строгих инструкций откровенно наплевательски отнёсся к вверенному имуществу. И чему их только учат в разведшколе? Нажитые непосильным трудом деньги налогоплательщиков разбазаривать?

Досадливо цыкнув, я отложил компьютер и взялся за фотоаппарат. Уважительно повертел, осматривая со всех сторон. Однако японец. Тяжёлый, собака. Крутая оптика, видать дорогущий! А батарейки тоже дохлые. Всё! Не могу больше работать в таких условиях! Это однозначно плохой, негодный шпион! Ноутбук не работает, фотик тоже, пистолет выбросил. По моей личной просьбе….И вообще, как он всё это барахло на себе тащит? Вроде по виду не такой и здоровый. Хотя нет, вполне нормальный. Просто привык я уже к мощным пропорциям мастера Йоды. Слона на скаку остановит, и хобот ему оторвёт…

Сдержанно прыснув, я поднялся и подошёл к пленнику.

— Хватит валяться. Вставай.

Человек неловко поднялся. Мельком взглянув на меня, испуганно побледнел и потупился. Ха! Ну ещё бы! Если бы я своё нынешнее милое личико впервые увидел, вообще бы в штаны наложил.

— К твоему сведению, здесь охота категорически запрещена. Разве ты не видел предупреждающих табличек?

Пленник дёрнулся, издав полузадушенный звук. Мда, натурально как. Наверно вправду не видел.

— Ладно, не расстраивайся. Верю, что не заметил. На самом деле я их ещё и не развесил. Ничего не поделаешь, элементарно забыл! Наверно старею, рассеянный склероз. Откровенно говоря, последнее время нервишки стали вообще ни к чёрту, то динозавры скачут, то палят из ружей почём зря. Не надо, не утешай меня….Ты француз?

— А? Что? — он нервно встрепенулся.

— Я говорю, ты француз?

— Э-э-э, канадец, э-э-э, мсье… — пролепетал он, неловко отмахнувшись от назойливых комаров.

— Максим Исаев, — дружески улыбнулся я, — можно просто Макс. Забудем наши мелкие досадные разногласия. Будем знакомы! — втянув когти, протянул раскрытую ладонь.

Удивлённо захлопав глазами, мужчина посмотрел на мою руку.

— Мсье? — подсказал я.

— Даниэль Жако! — облегчённо выдохнув, осторожно коснулся моей ладони. Впервые в этой жизни я с большим энтузиазмом наконец-то обменялся настоящим цивилизованным рукопожатием.

— Извини, но пистолет пока останется у меня. Так будет лучше для всех.

Канадец никак не отреагировал, периодически мелко подрагивая.

— Даниэль! Да очнись ты! Всё нормально, свои!

Судорожно вздохнув, он торопливо закивал:

— Да-да, я понял, что вы разумны. Простите, очень испугался. Ваш облик настолько невероятен, что…

— Ты вообще-то как сюда попал? Да ещё в таком виде? — нетерпеливо перебил я.

— Сам не знаю…, - начал было Даниэль, мгновенно запнувшись. Где-то вдалеке послышался хриплый протяжный рёв.

— Здесь становится слишком опасно. Нужно возвращаться, — Тро решительно встал рядом со мной.

— Э-э-э, да. Даниэль, познакомься. Это Тро, мой наставник. Местный инструктор по выживанию.

— Добрый день, мсье! — Даниэль протянул ладонь.

— Мсье Тро не знает французский, — поспешно вмешался я.

Даниэль смущённо опустил руку.

— Чего оно хочет? — тихо поинтересовался Тро, нетерпеливо поигрывая парализатором.

— Это существо самец человека по имени Даниэль. Его жест означает, что он не желает тебе ничего плохого и всего лишь хочет познакомиться.

— Разве ты ему доверяешь? Я видел, как он хотел убить нас громовым оружием. Похож на свирепого йети, который едва не загрыз юного Хахи.

— Даниэль просто испугался. Перепутал с другими.

— Так ты доверяешь ему или нет? Видел, как он сделал огонь? Это опасно!

— Видел. Но пока его оружие у меня — можно не опасаться. Без него он беззащитен. Да ты сам погляди — ни клыков, ни когтей. Что он нам сделает?

— Да, выглядит слабовато. Наверно совсем молодой, посмотри — мох на голове едва начал расти. И какой-то весь белый. Очень плохо — слишком заметно, — озабоченно цокнул наставник. — Что ж, раз он так безопасен, давай просто отпустим. Пусть спокойно идёт своей тропой.

— Я не могу его выпустить, наверняка погибнет.

— Всё может быть, — Тро равнодушно пожал плечами.

— Ну послушай! Мне нужно с ним много поговорить. Ведь он почти из тех мест, откуда и я.

— Почти соплеменник, — усмехнулся Тро.

— Вроде того.

— Ладно. Пусть пока идёт с нами. Но посматривай за ним, — наставник многозначительно покосился на Берту.

— Уж будь уверен.

— Тогда забирай его и уходим.

— Здесь опасно. Собирай вещи, пойдёшь с нами, — я повернулся к Даниэлю.

— Куда? — робко поинтересовался он.

— К нам домой. С семьёй познакомлю. Давай, давай! — поторопил я. — Или хочешь, чтобы тебя тираннозавры сожрали? Так это они быстро устроят. Да, и учти — против них твой крутой пистолет, что слону дробинка.

Даниэль вздрогнул и бросился к рюкзаку. Торопливо запихал вещи и забросил на спину. Кряхтя, натянул ботинки.

— Другого оружия нет? — я испытующе глянул в голубые глаза.

— Нет, нет, только Беретта! — испуганно пролепетал он.

— Ладно, пошли. Только дорогой помалкивай, — смягчился я. — Тут хищного зверья полно. А чем тише, соответственно меньше.

Даниэль судорожно сглотнул и торопливо закивал:

— Я понял, понял!

— Тро! Мы готовы.

Наставник скептически оглядел Даниэля.

— Он хоть дойдёт?

— А куда ему деваться, — усмехнулся я. — Ведь сюда как-то дошёл.

— Ну-ну…,- хмыкнул Тро и решительно шагнул в заросли.


Глава 16


— А вот, наконец, и наш дом, — облегчённо вздохнув, я остановился на самом краю болота. Даниэль удивлённо вытаращил глаза, рассматривая затопленные заросли, очевидно, пытаясь отыскать хоть малейшие признаки тщательно замаскированного жилья.

— И как ты его понесёшь? — ехидно повернулся Тро.

— Ты плавать умеешь? — я повернулся к гостю.

Даниэль кивнул и начал торопливо расшнуровывать ботинки.

— Говорит сам дойдёт, — поспешил я успокоить наставника.

— Ладно, тогда догоняйте. Я пока предупрежу сестёр, пищу приготовим, — Тро неспешно зашагал по вязкой трясине.

— Э-э-э, Макс! Не поможешь перенести вещи?

Я обернулся. Скинув нелепые штаны, Даниэль остался в одних свободных трусах до колен. Сжимая в руках ботинки, с надеждой глядел на меня.

Я тяжело вздохнул.

— Скажи, вот на кой чёрт тебе сдалось всё это барахло?

Даниэль непонимающе захлопал глазами.

— Нам с полкилометра придётся идти по болоту. Потом ещё проплыть метров триста. Думаешь, при этом мы ухитримся не замочить твои драгоценные ботинки и всю эту чёртову электронику?

— Я понимаю, но…

— Никаких но! Припрячь свои шмотки где-нибудь в кустах. Тут некому красть, — усмехнулся я.

— Да, да, я всё понял… — Даниэль бросился к зарослям и торопливо запрятал ботинки. Снял было рюкзак, но задумался.

— Что, опять проблемы?

— А у вас наверняка есть какая-нибудь печь?

— Конечно, нет. Да и на кой чёрт она нам сдалась? Ты что не видишь, мы земноводные!

— Жаль. Тогда я могу взять с собой хотя бы зажигалку? Пойми меня правильно, я ничего не ел со вчерашнего утра!

— А не отсыреет?

— Исключено! Влагостойкий корпус, уже не раз побывала в воде, — убедительно вытянул руку с цилиндриком на шнурке.

— Тогда можно. Заодно и попробуешь местный аналог омаров.

— Омаров? — восторженно загорелись глаза Даниэля.

— Омаров. Больших, — улыбаясь, подтвердил я. — Ладно, пока иди вперёд, я сейчас…

Отпустив гостя метров на двадцать, спрятал пистолет в ботинок. Всё-таки современное автоматическое оружие и влага вещи несовместимые.

Болото с грехом пополам прошли нормально. Ну, скажем так, почти нормально. Несколько раз пришлось вытаскивать Даниэля из трясины по горло. Странно, вроде бы с виду типичный интеллигентный представитель хомо сапиенс, а совершенно не понимает разницы между тиной и кочкой, упрямо выбирая гиблые покрытые зелёной ряской бочаги со всеми вытекающими последствиями. Не представляю, как он ухитрился при этом не потерять драгоценную зажигалку. Видно огонь единственная надежда.

Перемазанный с ног до головы, тяжело дыша, Даниэль остановился перед последним препятствием.

— Тут осталось совсем недалеко, — я небрежно махнул рукой в сторону острова.

— Это считается недалеко? — потрясённо переспросил он.

— Так я же говорю, всего каких-то жалких метров триста. Ну, может чуть больше…

— Скорее чуть больше, — мрачно буркнул гость.

— Ну-ну, Даниэль! Выше голову! Не надо быть таким пессимистом. Вот доплывем, и там как следует отдохнёшь. Уверен, тебе понравится. Это самое безопасное место во всей округе. Дом…, - я шагнул в воду. — А может тебя подстраховать на всякий случай?

— Сам доплыву, — вздохнул он и решительно шагнул следом.

И мы поплыли. Нужно отдать должное, плавает гость неплохо. По крайней мере, в далёком прошлом я бы так сроду не смог. Фанатично уставив широко раскрытые глаза на далёкий берег, монотонно загребая руками, он медленно продвигался вперёд. А молодец, упорный парень! Удерживая Берту над водой, я неспешно скользил рядом на спине, готовый подхватить в любой момент.

Наконец под ногами почувствовалось твёрдое дно. Тяжело дыша, Даниэль вышел на берег и обессилено рухнул в песок.

— Даниэль! Ты в порядке?

— Да-да! Всё в порядке. Просто немного устал, — шёпотом пояснил он. Отлежавшись минуты две, присел и как-то замялся.

— Макс, ты не мог бы на минутку отвернуться.

— А что случилось?

— Я выжму трусы.

— А, да всегда пожалуйста!

Я тактично отошёл в заросли. Надо же какой стеснительный. Ха! Уже воспринимает меня как человека! Значит, парень понемногу акклиматизируется.

— Я готов, — Даниэль подошёл, откинув мокрую прядь со лба.

— Прекрасно. Тогда пошли знакомиться, — я повернулся и неспешно направился к обеденной бухте.

— Ой! Макс! Ты утопил мой пистолет!

— Опомнился наконец! Да ничего я не утопил. В твоём левом ботинке оставил, — добродушно усмехнулся я. — Кстати, а на черта тебе здесь сдались эти тяжеленные ботинки и балетные штаны?

— Какие балетные штаны?

— Ну ты был в таких странных чёрных штанах в обтяжку.

— Вообще-то это термобельё, — Даниэль обиженно поджал губы.

— Термобельё? Здесь? В тридцать пять градусов жары по Цельсию?

Даниэль тяжело вздохнул.

— Это здесь тридцать пять по Цельсию. А я всего сутки назад был на пятикилометровой высоте в Непале на перевале Мезоканто. Между прочим, в снегу по горло и больше минус двадцати.

— Понятно, значит, замёрз и умер, — пробормотал я.

— Кто умер? — недоумённо вскинулся он.

— Как это ни прискорбно, но ты. Да как и я, впрочем. Не расстраивайся.

Даниэль остановился, испуганно вытаращив глаза:

— Что за ерунду ты несёшь? Почему я умер? Ты вообще кто?

— Апостол Пётр! Да не напрягайся так! Лучше скажи, ты хоть помнишь, как здесь оказался? Посреди нудистского пляжа в термобелье и лыжах?

— Конечно, помню! Всё до мельчайших подробностей, — гость немного успокоился и опять зашагал рядом.

— Я журналист. Пишу статьи для научных журналов. Вчера утром, едва рассвело, один из шерпов ворвался ко мне в палатку, весь страшно взволнованный.

— Так. Не гони лошадей. Шерпы это кто?

— Крепкие непальские парни, горные носильщики. Не перебивай!

— Не буду, не буду! Ну, и?

— Вот! Забыл! На чём я остановился?

— Крепкий взволнованный шерп к тебе ворвался.

— А, да! Мы жили там почти две недели, а повезло только прошлым утром. Шерп заметил свежие следы. Йети, между прочим, — многозначительно взглянул на меня.

— А! Ну тогда всё ясно, — облегчённо вздохнул я. — Это такой рыжий волосатый двухметровый детина? Ещё пахнет как старый коврик? Тогда ничего удивительного. Вечно ему неймётся, то в яму провалится, то по сугробам шастает. Короче — беспокойный тип, но в душе трепетный романтик. Живёт тут по соседству, в голубой части спектра…

— Так он один из ваших?

— Я так похож на йети? Может зарычать для большего сходства? Так это я мигом!

Даниэль испуганно отпрянул.

— Да шучу я, шучу! Дальше можешь не продолжать, с тобой всё ясно. Конечно, в итоге ты за ним погнался и очутился на камне посреди Стоунхенджа?

— Да-да! Так ты всё видел?

— Откуда? Ты что вправду думаешь, что я вездесущ? Мефистофель?

Даниэль смущённо потупился:

— Я теперь уже и не знаю, что и думать.

— В общем, ты почти прав…, - задумчиво произнёс я, собираясь с мыслями.

Муха неожиданно выскочила из-за поворота в окружении своей камарильи. Следом спешила моя неугомонная парочка.

— Так Даниэль, спокойствие, только спокойствие! — я повернулся к сжавшемуся от страха гостю. — Стрелять не нужно, бежать тоже. Это всего лишь моя любимая собачка со щенятами, а следом мои подопечные. Скажу тебе по секрету, очень трудные подростки переходного возраста. Короче, сейчас ты познакомишься с семьёй, потом перекусим, чем бог послал, а завтра для тебя будет гран-сюрприз.

— Какой сюрприз? — оторопело спросил он.

— Приятный. Я отправлю тебя обратно.

— Куда обратно? Как?

— На твою сторону. Так! Все вопросы потом, потом, потом. Короче, после обеда!

— Муха! Нельзя! Свои! — традиционно прикрикнул я на подбежавшую собачку. Ласково оскалив зубы, Муха подозрительно обнюхала замеревшего от ужаса Даниэля. Громко фыркнув, отошла в сторону, всем своим видом показывая, дескать, конечно, тебе видней, но свои уж так точно не пахнут. Тем более, такого непонятного вида.

— Понимаю, — я шутливо потрепал оскаленную пасть. — Чужак пахнет непривычно сильно. Ничего не поделаешь, редкий в этих местах теплокровный вид. Четырёхкамерное сердце, усиленная подвеска, тьфу, обмен веществ, любимец комаров…

Увидев, что мать отнеслась к гостю вполне политкорректно, щенята не стали проявлять излишнее усердие в процессе обнюхивания. Вот это правильный подход, раз маманька призначила, значит и нам мелким напрягаться просто грешно.

Не добежав метра два, Чип и Дейл запыханно остановились, подозрительно разглядывая гостя.

— Это что за зверь? — пропищал Дейл.

— Не зверь, а человек. Такой же, как мы. Зовут Даниэль.

Услышав понятно прозвучавшее имя, Даниэль приветливо улыбнулся и присел на корточки. Неуверенно протянул руку:

— Э-э, привет ребята!

Парочка опасливо попятилась.

— Не бойтесь. Он не ест вахо. Просто хочет познакомиться.

— Тогда зачем он хочет нас схватить? — с некоторым вызовом поинтересовался Чип.

— Я же сказал, познакомиться хочет. Если хочешь подружиться, просто несильно сожми его ладонь.

— А не укусит?

— Нет.

Мой заслуженно высокий авторитет как всегда оказался незыблем. Чип неуверенно протянул правую руку и быстро сжал ладонь Даниэля.

— Молодец, смелый! — похвалил я. — Ещё своё имя скажи.

— Чип! — неуверенно пискнул мелкий.

— Э-э, очень приятно, Даниэль, — несколько ошарашено представился гость.

— Дейл! — тут же подскочил второй.

— Это серьёзно? — Даниэль удивлённо посмотрел мне в глаза.

— А почему бы и нет? — улыбнулся я.

— И всё же, кто ты такой? — устало вздохнул гость.

— Слушай, Даниэль. Давай не будем спешить. Не ты один голодный, всему своё время. Всё расскажу, только не думаю, что ты очень обрадуешься.

— Почему? — насторожился он.

— Ты наверняка верующий?

— Католик.

— Прямо вот так по настоящему, или в меру без фанатизма?

— Ну…

— Тогда будет легче, — вздохнул я. — Только учти, преумножая знания, умножаешь печаль.

— Соломон?

— По-моему он.

Мы повернули в обеденную бухту. За пиршественным столом восседали старшая пара в окружении подопечных и Лин. Завидев нас, удивлённо привстали. Детишки испуганно притихли.

— Знакомьтесь, это человек, зовут Даниэль. Родом из тех краёв, откуда и я. Наш язык не понимает.

— Здравствуйте, — сдержанно кивнул Даниэль.

— Моего наставника ты уже знаешь, его супруга Шан, моя супруга Лин, а это мальчишки и девчонки от их двух сестёр. Кстати, трагически погибших на наших глазах. Тираннозавр разорвал. Мы не успели, — вздохнул я.

— Соболезную, — совершенно искренне ответил гость. — Этой ночью едва не умер от страха. Не представляю, как вы здесь живёте!

— Так и живём… Нормально.

— Что он говорит? — поинтересовался Тро.

— Рад всех нас видеть. Этой ночью впервые увидел зуха, чуть не умер от страха. Очень скорбит о гибели сестёр.

— Скажи, мы благодарим. Пусть разделит с нами пищу, — тихо ответила Шан.

— Сказать-то скажу, только вот он ест пищу немного не так как мы.

— Это как? — прищурился Тро.

— Бросают в огонь, а после этого едят.

— Зачем? Ведь хрусты и так далеко не убегут, — искренне удивился наставник.

— Это что-то вроде древней традиции. Конечно, могут и так, но предпочитают есть обожжёнными из огня.

— Странные существа. Так дикарски портить еду! И где же он возьмёт огонь?

— А у него всегда при себе, — улыбнулся я, повернувшись к гостю.

— Сёстры благодарят тебя за сочувствие и приглашают к столу. Полагаю, ты не сторонник сыроядения. Зажигалку не потерял?

— Вот, — Даниэль разжал ладонь левой руки.

— Замечательно, только давай костёр будет где-нибудь подальше. Здешний народ немного непривычный к огню, да и кожа у нас к жару слишком чувствительна.

— Я понимаю. Да вы кушайте, кушайте, я пока углей нажгу и присоединюсь к хозяевам. Где можно разжечь?

— Давай вон там за скалой. Пока ещё не расчищено, всякого хлама полно, для костра самое то.

— Прощу прощения, — Даниэль коротко поклонился дамам и направился за скалу.

— Куда это он? — заинтересовался Тро.

— Огонь делать, потом к нам вернётся, — между делом я подхватил хруста и торопливо принялся за еду. Что-то после прогулки аппетит разыгрался.

— На это было бы интересно посмотреть, — задумчиво произнесла Лин.

— И мне, и мне! — в один голос закричали дети.

— Хорошо, идёмте все, только не спугните, — досадливо проворчал наставник.

Да, такое зрелище должно быть незабываемо. Вздохнув, я подхватил парочку хрустов и обогнал процессию.

За скалой уже вовсю валил едкий дым. Едва почуяв резкий запах, Муха неодобрительно заворчала и решительно повернула назад. Щенята бросились следом. Надо же, от горшка два вершка, а как соображают! Согласен, довольно неприятная штука.

Даниэль основательно подошёл к делу, усиленно раздувая влажноватые старые сучья. Услышав шум, испуганно вскочил.

— Всё нормально, — поспешил успокоить я. — Просто весь коллектив в едином порыве захотел поглядеть на пламя. Сам понимаешь, в нашей глубинке такую диковину никто не видел, кроме меня и наставника, конечно. Кстати, а вот и обещанные омары. Это тебе не супермаркет, натур продукт!

— Да-да, пожалуйста! Пусть смотрят!

Сглотнув голодную слюну, Даниэль торопливо завернул омаров в лопухи. Морщась от дыма, засунул палкой глубоко в огонь.

— Сейчас сверху прогорит, потом нормально будет, — пояснил, морщась от едкого дыма.

— Так. Раз хотели посмотреть, рассаживайтесь вокруг, — пояснил я окружающим. — Только садитесь подальше, могут вылететь кусочки огня, это очень больно.

Опасливо поглядывая, сёстры уселись метрах в пяти от костра. Дети попрятались за их спинами. Тро осторожно подошёл и встал рядом со мной.

— Очень жарко. Ты раньше такое часто видел? — тихо спросил он.

— Не только видел, но и делал.

— Страшная вещь, — вздохнул наставник. — Ничто не устоит. И всё равно не понимаю, зачем так портить хорошую еду…

Подождав минут десять, Даниэль решительно разворошил костёр. Вытащил дымящийся спёкшийся комок листьев.

— Вот возьми, мы же не совсем варвары, — я вытащил тесак из ножен.

— Ого! Керамика! Откуда?

— Оттуда. Потом расскажу. Да ты ешь, ешь.

Уважительно посмотрев на лезвие, Даниэль ловко вскрыл омара. Из панциря повалил пар.

Сёстры потрясённо переглянулись. Дети на всякий случай отодвинулись подальше.

— Будешь? — протянул мне.

— Нет, спасибо. Я уже пообедал, — улыбнулся я.

Ловко орудуя ножом, обжигаясь, Даниэль жадно набросился на еду. Солидные килограммовые омары ушли всего минут за пять.

— В жизни ничего вкуснее не ел, — обсасывая пальцы, пояснил он.

— Ну а что ты хотел, дикая природа, никакой химии и консервантов. Отсюда и вкус. Может добавки?

— Нет, нет, спасибо! От непривычной еды всякое может случиться, — смущенно улыбнулся. — Печальный опыт однажды уже был. Получится неловко перед хозяевами…

— Ну как знаешь, — понятливо усмехнулся я.

— Что он говорит? — спросил Тро.

— Хрусты очень нравятся.

— А! Это да! Скажи, что без огня будут ещё вкуснее.

— Даниэль, Тро утверждает, что сырые омары ещё вкуснее. Предлагает попробовать.

— Нет, спасибо! Как-нибудь в другой раз. Я уже сыт! — торопливо ответил гость. — Правда!

— Благодарит, но уже наелся, — пояснил я заинтересованному наставнику.

— Жаль, — вздохнул Тро. — Ладно, вы тут оставайтесь, а я пойду вздремну. Что-то набегался сегодня, — выразительно взглянул на осоловелого Даниэля. — Шан, ты идёшь?

Дружески кивнув гостю, старшая пара неторопливо удалилась. Оглядываясь на каждом шагу, дети неохотно потянулись следом. Лин вопросительно взглянула на меня.

— Я пока останусь. Нужно поговорить с Даниэлем, — пояснил я.

— Их забрать? — кивнула на лихую парочку.

Чип и Дейл мгновенно скорчили умоляющие лица.

— Пусть остаются, — усмехнулся я.

Едва Лин скрылась за скалой, сорванцы осторожно подкрались к угасающему костру. Остановились в полуметре, заворожено глядя на тлеющие угольки.

— Боитесь?

Парочка синхронно кивнула.

— Это правильно. Но если попробовать подружиться с огнём, то можно победить даже зуха. На возьми, — я вынул догорающую ветвь и протянул Чипу.

— А это не больно?

— Нет. Ведь я держу.

Чип неуверенно взял ветку. Поднял и восторженно уставился на руку.

— Я держу огонь! — неуверенно прошептал, словно не веря себе.

— А мне можно? — подскочил Дейл.

— Можно. Только сам возьми.

Дейл завистливо поглядел на брата. Видимо обуреваемый противоречиями, на секунду задумался. Поборов страх, кончиками коготков медленно вытянул горящую ветку и с восторгом, словно знамя поднял вверх.

— Молодцы! А отныне знайте, что огонь всегда можно остановить водой. Вот проверьте, опустите ветку под воду.

Недоверчиво глянув, малышня понеслась к воде. Угасающее шипение и дружный радостный вопль возвестили о том, что очередной эксперимент вновь удался удачно. Гикнув, сорванцы снова понеслись к костру.

— Так ещё по одной и спать! — строго скомандовал я.

— Знаешь, глядя на них, возникло такое чувство, как будто воочию увидел, как далёкие предки впервые овладели огнём, — тихо произнёс Даниэль.

— По-видимому, так оно и есть, — согласился я, провожая суровым взглядом неохотно бредущих спать сорванцов. Если заметят малейшую слабину, всё, пиши пропало. Потом двое суток не уложишь.

— Ну вот, а теперь можно рассказать и мою историю, — вздохнул я. — Честно говоря, даже и не ожидал, что когда-либо это удастся сделать. Знаешь, для начала скажи мне одну вещь, адронный коллайдер ещё работает?

— Какой, какой коллайдер? — неловко закашлялся Даниэль.

— В научно-исследовательском центре Европейского совета ядерных исследований.

— А, это та скандальная штука, из-за которой последнее время было столько шума? Работает, правда с какими-то ограничениями. Прости, я не специалист в данном вопросе. А какое отношение это имеет к происходящему?

— Самое прямое. Собственно поэтому я и здесь. Работал техническим сотрудником.

— Я так и знал! Дыма без огня не бывает! Секретный эксперимент? Так вот для чего на самом деле они создали эту штуку! — торжествующе вскрикнул Даниэль.

— Не торопись, — поморщился я. — Ты прямо как те журналисты. Лучше скажи, не было никаких сообщений о необычных происшествиях во время пуска?

— Ну… разные были, — замялся он. — Мне кажется, всё это специально раздули, чтобы привлечь внимание прессы.

— К примеру?

— То что-то не запускалось, то гелий потёк из систем охлаждения, один раз электричество отказало по совершенно идиотской причине. Якобы кусок хлеба замкнул провода! Представляешь? Проект стоимостью миллиарды долларов не работает из-за какого-то куска хлеба!

— Значит правда, — пробормотал я.

— В смысле?

— Газеты не врут. Это из-за меня. Я был в туннеле в самый последний момент жизни. Ел бутерброд, поперхнулся, и оказался здесь, в этом теле. Так глупо всё вышло…

Даниэль потрясённо умолк.

— Скорее всего, в агонии выжал педаль акселератора электромобиля и повредил оборудование. Только этого уже не помню. Видимо работающий коллайдер как-то изменил структуру пространства. Соответственно в туннеле моя энергетическая составляющая и перескочила в новое тело. Вот собственно и всё, — вздохнул я. — Если вкратце.

— Знаешь, если бы не видел тебя собственными глазами…. Это…. Это просто невероятно! Научная сенсация! А каково это было? Ты видел яркий свет? — возбуждённо вскричал Даниэль.

— В конце туннеля? Моуди начитался? — усмехнулся я. — Да ничего не видел. Там боль, тут боль, правда, совсем другая. Очнулся во время вскрытия. Представляешь, тут в оранжевом секторе живёт продвинутая в техники гравитации цивилизация, нечто вроде двухметрового гибрида креветки с богомолом. Кстати, очень любознательные. Хотели посмотреть, что у меня внутри. Хорошо хоть геймерские навыки помогли, да впрочем, и когти тоже. Насилу отбился, прихватил парочку сувениров на память. Вот этот тесачок и гравитационную пушку, — я с признательностью погладил тёплый ствол. — Потом наставника спас.

Даниэль засмеялся.

— Представляешь, а я с самого начала был уверен, что это какой-то магический предмет.

— Ты серьёзно?

— Абсолютно! Когда на меня неожиданно рухнуло дерево, я готов был поверить во что угодно, а уж когда услышал чистый французский…

— Ну ты совсем спятил, магия! — не удержавшись, захохотал я. — Гэндальф! Ты весь белый! С первым апреля!

— А что бы ты подумал на моём месте? — он похоже обиделся. — Ладно, покойник, лучше скажи, вот ты всё время повторяешь какие-то непонятные термины, синий сектор, оранжевый, что это вообще такое?

— А это собственно и есть твой обратный билет, — посерьезнел я. — Ведь Стоунхендж на самом деле межреальный портал. Неизвестно как, но эта штука классно работает. Хотел бы я поговорить с создателями…

— Так если ты мог в любой момент вернуться обратно… — удивлённо начал было Даниэль.

— Да не мог я, а даже если бы и мог, то ни за что бы ни вернулся!

— Но как! Если ты сказал, что вернёшь меня обратно…

— Даниэль, — терпеливо вздохнул я. — Сказал верну, значит верну! Просто мне нужно точно знать пункт назначения. Завтра дойдём до места, уточним твою цветовую маркировку, а дальше дело техники.

— Я не понимаю…

— Я тоже поначалу ничего не понял. Всё получилось спонтанно. Оказывается, наши беспокойные йети достаточно продвинуто разбираются в инопланетной технике. По крайне мере, в двух секторах точно засветились. Здесь у них произошёл конфликт с местным племенем воинов. В итоге один из гоминидов лишился головы. Кстати, тебе здорово повезло, что направился в нашу сторону. Уж там бы тебя точно приняли с распростёртыми объятиями, в качестве ещё одного украшения для ограды.

— Просто мне показалось, что сюда гораздо ближе…, - побледнел Даниэль.

— Ну так вот, — продолжил я. Мы запросто подружились с бравыми парнями, совместно завалив парочку тираннозавров. Во время пирушки нам продемонстрировали ту самую многострадальную голову. А наставник ещё раньше рассказал мне про местную знаменитость, некоего Хроя, который якобы побывал в других мирах. Ну а дальше пошло-поехало. Мы нарвались на йети, он попытался от нас удрать через портал. Кстати, если желаешь, могу устроить небольшую экскурсию в его родной мир. Правда, там ещё саблезубые водятся, можешь сфотографироваться…

— Нет-нет! Я уже сыт чудесами по горло! — поспешно заявил Даниэль. — К тому же, вся электроника отказала.

— На морозе батарейки сели? Может здесь отойдут?

— Нет-нет, как раз там всё работало. Просто когда прошёл через портал и более-менее пришёл в себя, обнаружил, что вся техника отказала. В отчаянии даже часы разбил, — смущённо признался он. — Психанул…

— Да, нервишки. Впрочем, в такой ситуации вполне естественно. А электронику переход сжёг. Представляешь, какая круговерть энергий вокруг! Ну, а что дальше?

— Когда понял, что произошло нечто невероятное, бросил комбинезон ко всем чертям и пошёл к зарослям. Жара просто невыносимая — очень пить захотелось. Дошёл только к вечеру, нашёл мелкий ручеёк, напился. Вечером вообще жуть началась, едва успел костры разжечь, такие монстры пришли, ты не представляешь. Всю ночь на макушке трясся. Уснул только под утро. Когда спустился костры подправить, вы появились. Извини, что так вышло…, - смущённо поглядел на меня.

— Да ничего, я понимаю. Дело житейское…

Даниэль облегчённо вздохнул и огляделся.

— А вообще, что это за место? Другая планета?

— Да ты что! Нет, конечно! Сам подумай, ты свободно дышишь, поел омаров и до сих пор жив. Это наша старушка Земля, только как бы с другой стороны.

— С какой стороны?

— Ну с невидимой, тёмной стороны.

Даниэль непонимающе захлопал глазами.

— Как бы тебе это проще сказать…, - замялся я. — Может быть, я примитивно излагаю, но попробую объяснить. Про тёмную материю наверняка слышал?

— Так, кое-что…

— Вот. А мой отец, кстати, профессор Максим Сергеевич Исаев, довольно плотно занимается этой темой. Поначалу я всю голову сломал, куда меня занесло. А разгадка оказалась очень простой. Представляешь, взошла полная луна!

— И что?

— Ха! В том-то и дело! Ты сам подумай, какова вероятность того, что другая планета будет иметь спутник своим внешним видом один к одному как наша Луна? Со всеми морями и впадинами?

— Хмм… похоже, ты прав.

— Я рад, что ты согласен. Ночью убедишься сам. А дальше давай рассуждать логически. Никто из учёных не знает, что такое тёмная материя, но точно известно, что она есть, и её много. Так?

— Так.

— Хорошо. Когда я понял, что это точно Земля, столкнулся с порталом Стоунхенджа. Естественно, появилась рабочая гипотеза, что он переносит во времени. Ну, всякие геологические эпохи, гоминиды, саблезубые, суть не в этом. Зато теперь после твоего появления точно уверен, что всё вокруг существует одномоментно, только разнесено скажем так по некой частоте. Вроде адресного пространства задач компьютера. К примеру, всякие офисные приложения работают на одном компьютере независимо друг от друга и даже не подозревают о существовании других, кроме особых случаев конечно.

— А особый случай это и есть Стоунхендж? Управляющий суперкомпьютер?

— Точно! Ты уловил суть!

— То есть сейчас вокруг нас в тёмной части ходят люди, едут автомобили, бродят саблезубые, а мы не видим?

— Совершенно верно!

— А что, смелая гипотеза. И довольно правдоподобная…, - задумчиво пробормотал Даниэль. — А знаешь, ещё со школьной скамьи никак не мог понять, почему нижний потолок температуры строго ограничен нулём по Кельвину, а верхний может быть хоть миллиард градусов. Может быть, это и есть одно из проявлений тёмной материи? Вроде антитемпературы?

— Теоретически вполне вероятно. Жалко, что я не физик, как этого хотел отец, — с сожалением вздохнул я.

— А какие проблемы? Возвращайся со мной, Макс! Будешь величайшей научной сенсацией!

— Вот мы и подошли к самой сути, — замялся я. — И как ты это представляешь? Возвращаться? Куда? Прямиком в зоопарк?

— Ну зачем так утрировать! — взвился Даниэль. Это же чудо из чудес! Величайшая тайна мироздания! Я такое напишу! Да весь мир с ума сойдёт!

— А вот с этого момента давай разберём по пунктам. Вот появляюсь я. Весь такой шипастый в ослепительно белом фраке. Думаешь, меня сразу предъявят общественности?

— Конечно, Макс! Только подумай! Пресса, телевидение! Будет сенсационный мировой репортаж!

— А ничего подобного! Розуэлл помнишь?

— Это совсем другой случай!

— Да ничего подобного! Как ты не понимаешь! Представь, что всем вдруг стало известно, что совсем рядом есть сказочная кроличья нора. Только нырни и очутишься в мире, где всегда тепло и куча полезных ресурсов. Вечный рай! Как думаешь, что станет с миром? С двумя мирами? Да сюда хлынут миллиарды людей! Та Земля просто опустеет! Впрочем, ничего такого не произойдёт, — осознав, что говорю слишком возбуждённо, я слегка понизил голос. — И знаешь почему?

— И почему? — несколько оторопело спросил он.

— Вмешается Золотой телец. И тебя и меня неприметные, но очень влиятельные лица быстренько упекут в какое-нибудь тайное уютное местечко. И будут долго, кропотливо разбирать по косточкам, пока не узнают всё до мелочей. Живыми по любому не выпустят, уж поверь. А сюда придут военные. Ну в лучшем случае сынки миллиардеров. Устроят доисторическое сафари для избранных. А уж если тут найдут нефть или какое золотишко, у-у! А теперь подумай, оно тебе надо? Одно твоё неосторожное слово и привычный мир просто рухнет! Не говоря уж о религиозном аспекте…

— А что не так с религией? — упавшим голосом спросил он.

— Вот ты вроде как католик, — усмехнулся я. — А теперь представь, что появляется некая явно богомерзкого вида тварь, которая на понятном языке утверждает, что она тоже человек. Пусть и бывший. И что же получается? А получается живое убедительное доказательство того, что святое учение, мягко говоря, не совсем верно. Что бог, если вообще есть, создал не только небо, землю и тварей, а ещё целую кучу миров! Что нет ни рая, ни ада! Что несколько тысяч лет миллионы людей осознанно или нет, но вводили в заблуждение! Вот лично ты готов это принять?

Даниэль заиграл желваками и потупился.

— Вот то-то…, - вздохнул я.

Изрядно соскучившаяся Муха бесшумно подошла и плюхнулась рядом со мной. Улыбнувшись, я привычно почесал чешуйчатый бок. Хрюкнув от удовольствия, животинка перевернулась животом вверх и блаженно закатила глаза. Везёт, никаких проблем!

— Ты во многом прав…, - наконец очнулся Даниэль. — Военные, финансовые магнаты, но не учёные! — повысил голос. — Ведь среди них большинство светлых и бескорыстных людей. Им нужны только знания в чистом виде, незамутнённая истина! Они не причинят вреда!

— Не спорю, — миролюбиво согласился я. — Но давай вернёмся к самой сути. Кто финансирует учёных? Что важней — чистая незамутнённая истина, или конечный результат исследований, который можно продать? А? Вот видишь, замкнутый круг получается! — не удержавшись, досадливо сплюнул. — Ха! Да и к тому же, о якобы бескорыстных людях. Ты слышал о забавном происшествии во время испытаний американского лунохода?

— Нет, — заметно оживился он.

— Короче, дело было так. Во время обкатки лунохода в какой-то захолустной американской пустыне, кстати, на исконно индейской земле, к учёным подошёл старый вождь и долго разглядывал диковинную машину. Ему снисходительно пояснили, что аппарат готовят к отправке на Луну. Вождь надолго умолк, а потом спросил, нельзя ли туда отправить весточку. Учёные просто завизжали от восторга, предвкушая грандиозный пиар. Быстро нашли магнитофон. Вождь произнёс на плёнку несколько отрывистых фраз и быстро ушёл. Как и обещали, плёнку потом отправили по назначению. Но! Сколько учёные не бились, ни один из индейцев, знающих то редкое наречие, не сказал перевод. Дело приобрело принципиальный оборот.

— Ну и?

— Долго бились. Наконец в одном из университетов откопали какого-то древнего старичка-языковеда. Послушав запись, рассмеялся и попросил пояснить обстоятельства. Когда объяснили суть, с ним от смеха истерика приключилась. Отсмеявшись, сказал дословный перевод. Тот вождь сказал: лунные братья, не верьте бледнолицым, что бы они ни говорили, что бы ни обещали, хотят лишь одного — силой забрать ваши земли! И что, после такого у тебя остались хоть какие-то сомнения в человеческой сути? Вот то-то! Заметь, это люди запросто делают с людьми, не испытывая особых угрызений совести. А теперь представь, что люди сделают с нами! Так что когда вернёшься, хорошенько подумай, стоит ли вообще о чём-либо поведать миру. Но учти, если после тебя увижу группу людей с автоматическим оружием, уж не обессудь…

— Убьешь? — со страхом взглянул Даниэль.

— А разве ты позабыл свою первую реакцию? — жёстко парировал я. — Мирный журналист, гуманист, убеждённый пацифист, а палил почём зря, а это будут профессиональные солдаты! И учти, тут найдётся кое-что и помощней моей пушечки…

— Я же извинился!

— Да ты не так понял! К тебе по-прежнему никаких претензий, — я миролюбиво продемонстрировал открытые ладони. — Ведь ты же не знал, что мы разумны. А после тебя сюда целенаправленно придут военные с мощным вооружением. Придут убивать, заранее зная, что здесь точно обитают разумные существа. Или думаешь, бравые вояки будут разбираться? А ничего подобного! Мигом разнесут всё, что шевелится! Кто свои, кто чужие — бог рассудит. Ты согласен?

— Согласен, — уныло кивнул он. — Но и ты меня пойми! Побывать в другом мире и промолчать? Да я просто не выдержу! Хоть книгу могу написать?

— Конечно пиши! Кто в это поверит? — улыбнулся я.

Достигнув некоторого согласия, мы замолчали, любуясь затейливой игрой ярких бликов на водной глади. За скалой послышалась шумная возня. Молодёжь вышла на вечерний променад.

— Наверно я тебя изрядно утомил своим воспалённым воображением, — поинтересовался я. — Не желаешь ли осмотреть наши подрастающие воздушные силы?

— Какие воздушные силы? — Даниэль удивлённо вытаращил глаза.

— А давай-ка немного прогуляемся. Сам увидишь, — загадочно улыбнулся я. — Пойдём.

Едва мы завернули за скалу, Даниэль потрясённо замер. Прямо на нас по воздуху неслись две желторотых оскаленных пасти. Следом по земле отчаянно завывая, скакала могучая Мухина рать. Лихая парочка, довольно прищурившись, с видимым наслаждением наблюдала за полётом. Ох уж эти экспериментаторы!

Не долетев метров пять, харры ловко приземлились и злобно зашипели на щенят. Увидев маму, мухата с визгом бросились под защиту. Что ж, можно с большой долей уверенности констатировать, что процесс повышения лётных навыков проходит достаточно стабильно.

— Спокойствие, только спокойствие, — улыбнувшись, я повернулся к съежившемуся от страха гостю. — Это наш Диснейленд. Как ты, наверное, уже успел заметить, здесь располагаются живые аттракционы, а чуть дальше размещены водные и механические.

— Да-да, я в порядке! — нервно закивал он. — А что это за страшные существа? — потрясённо уставился на птенцов. — Птеродактилей напоминают.

— Ты прав. Видимо тебя смутил их малый размер. Это действительно птенцы птеродактилей. Мы с наставником подобрали выпавших из гнезда. Кстати, если не очень спешишь домой, могу устроить небольшую экскурсию на соседнее озеро. Совсем недалеко. Посмотришь на взрослых птеродактилей и плезиозавров. Очень красиво! Несси, может слышал?

— Да-да, — потрясённо сглотнул Даниэль. — То есть, нет…. Да, конечно слышал…. А здесь тоже водятся плезиозавры? — опасливо поглядел на воду.

— Ты что, откуда! Я же говорю, это самое безопасное место. Мы почти полгода плотину строили. Зато теперь затопило так, что ни одна сухопутная тварь сюда не доберётся, — с гордостью пояснил я. — Так что будь совершенно спокоен.

Не обращая на нас внимания, Чип и Дейл спокойно подобрали питомцев и с гордым видом удалились на исходную позицию. Попытка десять тысяч шестьсот восемьдесят первая.

— Видал? Тренинг птенцов. А когда размах крыльев достигнет пяти метров, планирую сам полетать. По крайней мере, наставник уже летал, — небрежно пояснил я.

— Летать? — восторженно ахнул Даниэль.

— Жалко, что ты появился так рано, а то бы сейчас с ветерком прокатился. Это тебе не на самолёте, — с гордостью улыбнулся я. — Ладно, пойдём дальше.

Осмотрев водно-механические аттракционы, мы остановились перед Скалой знаний.

— Это что такое? Неужели настоящие иероглифы? — прошептал Даниэль, благоговейно разглядывая слабо флуоресцирующие красные символы.

— Это наша школьная доска. Будем учить молодёжь. Кстати, вот родная русская кириллица, моя личная разработка. А если хорошо пойдёт, планирую обучить французскому и немецкому. Поначалу хотел просто так для общего развития, но как понимаешь, теперь наверняка пригодится. Представляешь, с твоим появлением сложился последний пазл.

— Какой пазл?

— Раньше я всю голову сломал, откуда здесь иероглифы. А теперь всё ясно. Контакт с человечеством уже был. Непал, Китай, ведь всё рядом?

— Ну…

— Горы, реки, это всё ерунда, — беззаботно отмахнулся я. — Главное, что выход в наш мир принципиально возможен. Похоже, местный легендарный Хрой действительно побывал в Китае, где и получил знания. Думаешь, древние китайские легенды о говорящих драконах появились на пустом месте?

— Вполне убедительно…, - задумчиво пробормотал Даниэль, заинтересованно потянувшись рукой вверх.

— Осторожней! Не трогай! — поспешно предостерёг я.

— А что? — он испуганно отдёрнул руку.

— Это непростая краска. Кислотная кровь водяных червей. Камни в момент разъедает, а кожу вообще раз плюнуть. Кстати, когда пойдём назад, будь повнимательней. Далеко стороной обходи таких ярко жёлто-красных ящериц. Снайперски кислотой плюются метра на два.

— Потрясающе, — восторженно прошептал Даниэль. — Совершенно иной путь развития! Кислотная кровь и слюна…

— Думаешь это всё? — усмехнулся я. — Смотри! Легонько ткнул когтем подушечку большого пальца левой руки. Выступила капелька крови.

— Видал? — гордо продемонстрировал гостю.

— О, боги! Настоящий хлорокруорин! Шикарно! — воскликнул он, восторженно разглядывая палец.

— Чего-чего? — недоумённо переспросил я.

— Прости, просто я немного знаком с данной предметной областью. Вместо красного пигмента гемоглобина твоя кровь содержит зелёный пигмент хлорокруорин. Отсюда и такой потрясающий эффект, — с виноватой улыбкой пояснил Даниэль. — На самом деле и на нашей Земле давно существуют организмы с зелёной и даже голубой кровью, просто об этом мало кто знает. Ты тоже не слышал?

Я удивлённо пожал плечами.

— Эта штука помогает справляться с повышенным кислородным голоданием, — пояснил Даниэль.

— А-а-а, — протянул я с умным видом. — Тогда понятно, почему я под водой сплю.

— Серьёзно? Всю ночь?

— Угу. И мало того, если хоть полдня побуду на суше, со страшной силой тянет к воде. Просто дикое обезвоживание начинается.

— Надо же, принципиально иная цивилизация! Водная…, - целиком погрузившись в себя, пробормотал он. — Послушай, а покровительственной окраской ты управляешь осознанно?

— В каком смысле? — заинтересовался я.

— Ну, в лесу ты становишься пятнисто-зелёным, на песке светло-желтоватым. Ты осознанно меняешь цвет тела?

— А! Нет, совершенно не задумываюсь. Происходит автоматически, как дыхание. Поначалу я тоже удивился.

— Это здорово…, - Даниэль неожиданно широко зевнул. — Ой, прости, — поглядел виновато. — Эту ночь совершенно не выспался.

— Ха, ещё как понимаю! Мог бы и не рассказывать, представляю, что там творилось. Мы по ночам вообще стараемся не двигаться. А знаешь что, давай-ка ложись спать. До заката всё равно часа два осталось. Спокойно выспишься, а завтра с утречка отведу тебя к остановке. Вечером у себя будешь. Только уж не обессудь, кроватей у нас нет, сам понимаешь. Но есть одна очень уютная кладовка, сухого тростника полно. Ты не против?

— Спасибо, — благодарно взглянул Даниэль.

— Вот и чудненько…

Устроив гостя на ночь, укрыл сухими листьями. Всё комары поменьше тепла учуют. Даниэль немного повозился под импровизированным одеялом и вырубился. Всё-таки молодец, крепкий парень! Немного послушав мерное дыхание, я направился на обзорную площадку. Предстояло слишком много обдумать.

Все старшие уже собрались. Я присел рядом на край, задумчиво глядя на горизонт.

— И что решил? — спокойно поинтересовался Тро.

— Он попал к нам из Стоунхенджа. Завтра отведу обратно.

— Уйдёшь к своим?

Сёстры тревожно переглянулись. От слов наставника у меня тоскливо защемило сердце.

— Для своих меня уже нет, — с трудом пояснил я.

— Понимаю. Изгой? — сочувственно вздохнул Тро.

— Вроде того.

— Что ты говоришь? Какой изгой! А я? — горячо взвилась Лин. — Пусть там тебя прогоняют, пусть не ждут, но здесь есть твоя я!

— Есть все мы! — решительно вмешалась Шан.

Тро мягко положил ладонь мне на плечо.

— Не печалься, Махс. Сёстры говорят правду. У тебя давно есть новое гнездо…


Глава 17


— Даниэль! — я настойчиво потряс тёплое плечо. Вот здоров спать бродяга! Представляю, как со мной мастер Йода мучается. — Даниэль!

— А? — он вскочил, как чёрт из табакерки.

— Собирайся, на поезд опоздаешь, — усмехнулся я.

— Да-да, конечно! — заспанно засуетился он, внезапно остановившись. — Послушай, Макс, а где здесь туалет?

— О боже! — простонал я. — Да под любым кустом. Отойди вон туда, подальше к зарослям. Буду ждать у столовой. Усмехнувшись, направился за снаряжением.

Вчера на семейном совете наставник категорически отказался отпускать меня одного.

— Хоть ты изрядно ловок Махс, хоть мы там уже были, но пойми — одному никак нельзя. Даже я, опытный следопыт не могу позволить себе ходить в одиночку!

— А кто против? — я обезоруживающе улыбнулся.

Завтракать Даниэль категорически отказался:

— Пока костёр, пока плыть, полдня потеряем. Идти километров двадцать?

— Приблизительно так, — с набитым ртом подтвердил я.

— Тогда я пока поплыву, а вы потом догоните?

— Даниэль! Куда ты так спешишь? А вдруг ногу судорогой сведёт, в болото провалишься? Ты не думай, тут спасателей нет. В нашем деле вообще торопиться вредно. Подожди на берегу всего пару минут, мы сейчас!

Торопливо дожевав, я кивнул наставнику:

— Муху берём?

— Не нужно. Тропа знакома. За день туда обратно управимся.

Провожать странного гостя собралось всё семейство.

— Прощайте дамы…, - Даниэль галантно кивнул сёстрам и настороженным пигалицам.

— Пока мальчуганы! — по очереди попрощался за руку с продвинутыми Чипом и Дейлом. Сорванцы из четвёрки Тро лишь сдержанно улыбнулись. Не доверяют чужакам. Может и правильно.

До схрона мы добрались довольно удачно, всего пару раз вытащив неуклюжего гостя из болота. Наскоро омывшись в лужице, Даниэль вытерся запасными носками.

— Извини, полотенца нет, — вздохнул я.

Натянув штаны, чертыхаясь от ранней жары, гость принялся торопливо шнуровать ботинки.

— Послушай, а листка бумаги с авторучкой у тебя случайно не найдётся? — между делом поинтересовался я.

— Зачем? — совершенно искренне удивился он. Даже перестал обуваться.

— Черкану пару строк родным. Всего немного, мол, несмотря ни на что жив, здоров, чего и вам желаю.

— Прости Макс, ничего нет. Только диктофон, да и то…, - виновато посмотрел Даниэль.

— Дожили….Это должен быть твой основной инструмент! Где старые добрые писаки, настоящие акулы пера! Вот журналисты пошли, а! — совершенно искренне возмутился я. — Нет, помяни моё слово, технический прогресс не доведёт до добра! Ладно, пошли, на месте что-нибудь придумаем. Только прошу, что бы ни случилось, помалкивай. Держись ближе ко мне и пистолет свой пока подальше запрячь…

Солнце подошло к полудню, когда впереди показалась знакомая каменная громада. Не сговариваясь, мы прибавили ходу. Конечно, вдвоём с наставником мы бы дошли гораздо быстрее. Впрочем, гостю в лесу и так пришлось очень несладко. На фоне зелени бледное тело в трусах и альпинистских ботинках смотрелось настолько комично, что я с трудом удержался от шуточек. Не стоит, парень и так на взводе. Может не надо было так сильно накручивать? Ведь шарахается от каждой ящерицы. Хотя нет, правильно застращал, всю дорогу исправно помалкивает. Дышит только, как загнанный олень.

Метров за пятьдесят до монолитов возникло знакомое давящее ощущение. Я непроизвольно переглянулся с наставником. Тро молча кивнул, дескать, конечно чувствую. Значит исправно работает.

Я остановился у колонны, дожидаясь отстающего гостя.

— А ты случайно не куришь? — поинтересовался я.

— Совсем немного. Бросаю, — загнанно дыша, ответил Даниэль. — Даже пластырь купил…

— Угу. Бросаю. Небось, очередной, сотый раз, — поддакнул я в тон.

Даниэль хрипло засмеялся. Видно нервное напряжение. Отпускает.

— Да не волнуйся так, отдышись. Мы уже на месте, скоро будешь дома.

За глыбами давящее ощущение намного усилилось. Превозмогая неприятное чувство, я внимательно оглядел внутренний круг. Вроде всё по-прежнему. Почти. У алтарного камня валяется пыльный комбинезон, разбитые часы, осколки стекла. Ну вот, понаехали тут!

— А мусорить нехорошо, — я укоризненно взглянул на гостя.

— Так я же…

— Ладно, ладно, шучу.

Даниэль бросился подбирать осколки.

— Кстати, а что на той стороне? — между делом поинтересовался я.

— Пещера.

— Сильно холодно?

— Внутри не очень, снаружи за двадцать. Холода, — пояснил он, старательно закапывая мусор. — А полкилометра ниже по склону наши палатки…

— Да, дела…, - тяжело вздохнул я, присаживаясь на алтарь. Тро уселся рядом.

Пошарив под ногами, я подобрал плоский камушек. Вытащил нож и начал тщательно выцарапывать домашний номер телефона.

— Это зачем? — тихо поинтересовался наставник.

— Даниэль отнесёт моим.

— А-а-а…

— Уже настраиваешь? А когда можно будет отправляться? — шёпотом поинтересовался Даниэль, нерешительно теребя ярко синий комбинезон.

— Да-да, настраиваю, пока переодевайся, — не отрываясь, пояснил я. — Послушай, Даниэль. Могу попросить тебя об одном маленьком одолжении?

— Макс! — укоризненно взглянул он. — Да ты мне жизнь спас! — Всё что угодно!

— Всё не нужно. Позвони вот по этому номеру мне домой, — я протянул камень.

— И что я скажу? — оторопело пробормотал он, рассматривая цифры.

— На твоё усмотрение. Главное — что я жив.

— Макс! Ты бы сам в это поверил?

— Нет.

— Тогда зачем? Показать что я псих?

— У тебя будет одно маленькое доказательство.

— Камень? Прости, но это смешно.

— Нет, ты скажешь пароль.

— Какой пароль? Макс, ты…

— Не перебивай! Запомни дословно — Штирлиц, нижний регистр на русской раскладке. Повтори!

— Штирлиц, нижний регистр на русской раскладке. Что это такое?

— Неважно. Если трубку поднимет мама, позови Максима Сергеевича. Если нет, перезвони в другой раз.

— Почему нельзя поговорить с мамой?

— Ты дашь мне сказать или нет? Повторяю, Максим Сергеевич. Расскажи ему всё что угодно, главное, что я жив. Естественно, как истинный учёный, он не поверит, возможно обругает. Попросишь включить мой личный ноутбук под кроватью. На включение установлен пароль. Никто кроме меня не знает. У меня на этом был настоящий пунктик, это известно всем домочадцам. Даже с отцом ругался, когда просил ноутбук посчитать. Так и пришлось купить ему ещё один.

— И даже мама не знает?

— Даниэль! Эту навороченную железку подарили на моё пятнадцатилетие. Скажу по секрету, в свободное время я увлекался взломом программ. Хакер, может слышал?

— Уголовно наказуемо, — потупился он.

— Это уже неважно. Ты понял суть! За всё время я никого близко не подпустил к ноутбуку! По-моему для отца будет достаточно убедительный факт посмертного общения со мной. Все запомнил?

— Запомнил…

— Сделаешь?

— Обещаю.

Путаясь в лямках, шурша синтетикой, гость облачился в комбинезон.

— И всё же, почему нельзя поговорить с твоей мамой? — повернулся он.

— Элементарно. На экране появится слишком фривольная картинка, — усмехнулся я. — Какая-то очередная мисс мира неглиже.

— Макс, — укоризненно взглянул Даниэль. — Тебе сколько лет?

— Там восемнадцать, а тут не знаю, — беззаботно улыбнулся я. — Ну что, астронавт, готов к запуску?

— Готов, — прокряхтел Даниэль, закидывая рюкзак за спину.

— Тро, там будет очень холодно. Может останешься? Я быстро…

— Я иду с тобой.

— Хорошо, уходим. Даниэль, становись вот сюда на край, — я показал когтем.

Гость неуклюже вскарабкался и замер.

— И что? — нетерпеливо спросил он.

— Ничего, автобуса жди! — сердито отмахнулся я, становясь рядом. Тро залез следом.

Через пару секунд тело человека ярко засветилось красным.

— Твой обратный билет оплачен, — усмехнулся я. — Революционный красный. Марсельеза!

— Какая Марсельеза? Ты о чём?

— Посмотри на себя. Какой цвет?

— Синий!

— Тьфу! А тело?

— Макс!

— Забудь, видишь дорожки?

— Макс, ты спятил?

— Человек! — устало буркнул я. — Это звучит гордо… — Давай руку! Иди за мной! Пошли, Тро!

Вздохнув, я ступил на красную призрачную тропу. Даниэль неловко свалился следом, изумлённо выпучив глаза. Ноги свободно повисли в клубящейся пустоте.

— И не дышать! — грозно рявкнул я, шагнув в зеркальную плёнку.

Мгновенный провал черноты, дикий холод. Рефлекторно выдохнув, я вывалился из узкой ниши стены, едва не раздавив тусклый фонарь. Чертыхнувшись, отскочил в сторону. Не удержавшись, Даниэль плюхнулся на пол. Наставник мягко приземлился следом, заинтересованно осматриваясь. Из ноздрей повалил пар. Слева метрах в двадцати ярко засветился занесённый снегом узкий выход. Снаружи царил морозный солнечный день.

— Мой фонарь, мой фонарь….Получилось! — прошептал Даниэль, недоверчиво разглядывая тусклый луч. — Получилось! — исступлённо заорал и бросился мне на шею.

— Так кто из нас спятил? — улыбнулся я, чувствуя некоторую неловкость. Тело стремительно деревенело. Надо поспешать.

— Прости, Макс, но я действительно ничего не видел, — повинился он. — Думал ты сошёл с ума!

— Ничего? Ни красного цвета, ни радужного сияния, ни ртутной плёнки? — недоверчиво переспросил я.

— Нет, нет, ничего такого! Неожиданно всё померкло, а потом я оказался здесь! — возбуждённо пролепетал Даниэль. — Наверно всё дело в поляризации…

— Какой поляризации?

— Поляризованный свет. Его не видят люди, но прекрасно видят насекомые и некоторые звери. Ой! Прости! Я подразумевал…

— Ерунда, — отмахнулся я. — Звери, так звери. — Короче, действуем быстро. Ты уверен, что твои крепкие красивые шерпы ещё там?

— Конечно! Всего пару суток прошло, должны ждать! Я отвалил кучу баксов! — возмущённо воскликнул он.

— Сходи проверь.

Даниэль подхватил фонарь и метнулся к выходу. Тро заинтересованно шагнул следом, но остановился как вкопанный.

— Белый песок, — едва слышно прошептал он. — Гибель…

— Это снег, Тро. Обыкновенная вода, только твёрдая, когда очень холодно, — спокойно пояснил я, становясь рядом.

Наставник умолк, недоверчиво разглядывая изморозь на потолке.

— Как ты мог здесь выжить?

— Мы оказались очень высоко. Тут всегда холодно. Внизу намного теплее, совсем как у нас, — поспешил успокоить я.

Раздался резкий хруст снега. Мы замерли, прижавшись к ледяной стене.

— Здесь, все здесь! — размахивая руками, снаружи ввалился возбуждённый Даниэль. — Макс, пойдём! Бросай всё! Хочешь, будешь жить на моём ранчо! Клянусь, я никому не скажу! Подожди, сейчас принесу тебе шубу и унты…

— Ты хороший человек, Даниэль, — грустно улыбнулся я. — Только плохо учился в школе. Шуба не поможет. Я земноводное, во мне уже нет тепла…. Прощай, — протянул руку.

Даниэль потрясённо умолк.

— Прощай, Макс, — наконец прошептал он, пожимая мою ладонь. — Прощайте, мсье Тро, — повернулся и медленно пошёл к выходу.

— Ну что, возвращаемся домой? — я повернулся к наставнику.

— И побыстрее, — кивнул он. — Расскажи мне побольше об этом мире…


Эпилог


За непривычно жарким летом пришла настоящая европейская осень. Мелкий нудный дождик настойчиво барабанил в стекло, навевая глухую тоску. Опять не спалось. Максим Сергеевич взглянул на дремавшую супругу и украдкой проглотил очередную таблетку. Новое поколение щадящих антидепрессантов. Это единственное, что после инфаркта разрешили врачи.

Осторожно, боясь разбудить жену, поставил стакан на тумбочку. Телефон прозвенел как гром посреди ясного неба. Рука дёрнулась, стакан полетел вниз, с весёлым звоном разлетевшись на куски.

— Раньше это было бы к счастью, — грустно пошутила супруга.

— Спи, спи, я потом уберу! Это с работы, — торопливо надевая тапочки, прошептал Максим Сергеевич, переключая вызов на кабинет.

— Алло! — несколько раздраженно бросил в трубку, плотно закрыв за собой дверь.

— Здравствуйте! Вы Максим Сергеевич? — на французском поинтересовался собеседник.

— Да-да, я слушаю, — хозяин сбавил тон.

— Позвольте выразить вам глубокое соболезнование, — молодой голос собеседника был взволнован и вежлив, и как показалось, по-настоящему искренен.

— Благодарю вас, тронут. Видимо вы недавно узнали. Мне кажется, вы забыли представиться? Мы знакомы?

— Нет, мсье. Да это и не столь важно. Я друг Макса!

— Наверно вместе учились? — голос хозяина потеплел.

— Нет, мсье. Даже не знаю, как сказать….Две недели назад в Непале он спас мне жизнь… — голос сбился.

— Э-э, мсье, вы ничего не путаете? Максима нет уже около года. О ком идёт речь?

— Прошу вас, выслушайте меня! Я ему обещал!

— Хорошо, хорошо, — устало вздохнул Максим Сергеевич. — Слушаю.

— Чтобы вы не приняли меня за сумасшедшего, ответьте на один вопрос. Это очень важно! Ноутбук Макса под кроватью ещё цел?

— Кто вы? Что вам надо? — нахмурился хозяин. Странный собеседник проявил поразительную осведомлённость.

— Прошу вас, включите ноутбук. Обещаю, больше никогда не потревожу!

— Хорошо, но учтите, вы обещали, — буркнул Максим Сергеевич. — Подождите…

Открыв дверь в комнату сына, остановился. Здесь всё осталось по-прежнему. На спинке стула висела небрежно скомканная футболка и джинсы. На стенах постеры совершенно невообразимых расцветок. Наспех заправленная кровать. Всё как в тот роковой день…

Тяжело вздохнув, отец присел около кровати и вытащил изрядно запылившийся ноутбук со спутанным шлейфом проводов блока питания. Максим оберегал подарок как зеницу ока. Для чего странному ночному собеседнику потребовалось включить ноутбук? Сумасшедший? Проповедник секты?

— Вы ещё здесь? Давайте начистоту. Если вы какой-нибудь религиозный проповедник, давайте перечислю вам разумную сумму, и завершим наш бессмысленный разговор, — устало бросил в трубку Максим Сергеевич.

Собеседник неожиданно рассмеялся.

— Простите! Макс об этом предупреждал, но вы глубоко ошибаетесь.

— Послушайте, прекратите!

— Максим Сергеевич, прошу вас, не волнуйтесь! Включите ноутбук, и завершим наш разговор, — голос стал сух и деловит. — Да, ваша супруга случайно не рядом?

— Вам ещё и супруга понадобилась? Вы хоть понимаете, который час? — вскипел хозяин, путаясь в проводах.

— Нет-нет, это как раз очень хорошо! Включайте!

Максим Сергеевич вздохнул и с некоторым трепетом нажал кнопку питания. Ноутбук ожил. Требовательно пискнув, попросил пароль. Отец растерянно замер.

— Пароль Штирлиц, нижний регистр на русской раскладке, — отчётливо раздалось в трубке. — Вы слышите меня?

— Слышу…, - ошеломлённо подтвердил хозяин. Пароль прошёл. Компьютер продолжил загрузку.

— Откуда…, - начал было он.

— Максим Сергеевич! Теперь вы мне верите, что я действительно разговаривал с Максом две недели назад?

— Я…я не знаю.

— Сейчас на экране появится фотография обнажённой женщины. Именно поэтому Макс попросил именно вашего присутствия. Ему было очень неудобно перед мамой, — ровным голосом продолжил собеседник.

Загрузив положенный набор драйверов и устройств, ноутбук игриво моргнул и вывалил на экран обнажённую красотку с непостижимо огромным количеством силикона в организме.

— Вот поганец! — растерянно выдохнул отец.

— Простите, не понял! Что? — переспросил собеседник.

Отец недоверчиво глядел на экран. Мозг учёного мучительно искал хоть какое-то разумное объяснение. Все факты упрямо говорили об одном. Таких совпадений быть просто не может. Собеседник не лжёт.

— Как это произошло? Как он выглядел? — сбивчиво поинтересовался отец.

— Я рад, что вы поверили, — устало вздохнул собеседник. — Дальше буду говорить совсем уж невероятные вещи, но постарайтесь тоже поверить…

— Да-да, я слушаю! — торопливо перебил Максим Сергеевич.

— Это произошло в горах Непала. Я организовал экспедицию по розыску гоминидов. Через две недели нам повезло, появился свежий след. Когда я почти настиг существо, оно и напало и утащило за собой. Очнулся в другом мире. Мире динозавров, мсье. Я впал в страшное отчаяние. А потом наступила ночь…. Вы не поверите мсье, всю ночь провёл на макушке дерева! А утром повстречал Макса и его инструктора.

— Как он выглядит? — потрясённо прошептал отец.

— Похож на прямоходящего дракона человеческого роста. Много шипов и постоянно меняет окраску. Насколько я понял, амфибия. Совершенно иная разумная цивилизация!

— Почему он молчал всё это время! — вознегодовал отец. — Почему не вернулся?

— Мы долго разговаривали на эту тему мсье, — вздохнул собеседник. Макс привёл достаточно убедительные аргументы. Сам факт его появления здесь радикально поменяет наш мир. Все миры. Я согласен с ним. Вот так одним махом поменять судьбы миллиардов живых существ? Нет, мсье, это слишком непосильная ноша…, - собеседник тяжело вздохнул и умолк. — Если хотите, вышлю вам почтой живое свидетельство его существования, камень с домашним номером.

— Почему камень? — опешил Максим Сергеевич.

— Глупо получилось. В момент перехода вся электронная начинка вышла из строя. А пишущих принадлежностей к моему великому стыду не оказалось. Макс очень ругался, но как видите, довольно просто нашёл выход из положения.

— Пишите адрес… — решительно заявил отец. — И ещё…. Извините за мою несдержанность. Благодарю вас за всё! Я просто…

— Не стоит, мсье. Всего вам доброго! — собеседник повесил трубку.

Чувствуя полную опустошённость, Максим Сергеевич с минуту вслушивался в короткие гудки. В один миг перевернулось всё мировоззрение. Сердце боролось с разумом. Перед глазами снова промелькнул тот страшный миг…

Негромко гудел вентилятор. Ноутбук терпеливо дожидался команд хозяина. Отсчитав положенное время, сработал стандартный хранитель экрана. Весело переливаясь серебром на чёрном фоне, медленно побежали буквы «Штирлиц идёт по коридору…»

— Какой же ты поганец Максим, какой же ты…

Слёзы беззвучно закапали на клавиатуру. Терзающая душу боль капля за каплей покидала измученное тело.