Магия предательства
Кэрол Хьюс








Одной необычной ночью Джо посещает странная девочка. Везде, где она ступает, мир начинает таять… Джо должен следовать за ней, так как хочет спасти свою младшую сестренку. Так он попадает в волшебную страну, где вот уже двадцать лет идет война. У Джо появляются новые друзья, но как говорится в известной пословице — доверяй, но проверяй…

Джо и не подозревал, что в поисках сестры, откроет страшные тайны, касающиеся его самого…






Кэрол Хью

МАГИЯ ПРЕДАТЕЛЬСТВА


Джону, Вере и Шейн.

Без Вас не было бы этой истории.






Глава 1

Ханна


Джо накинул на плечи тонкое одеяло, но сырость шла от земли и пробирала до самых костей. Ему снова пришлось спать под открытым небом, прямо под дождём. Только бы найти сестру, чтобы можно было покинуть это ужасное место и вернуться домой!

Подняв взгляд к серым тучам, посмотрел на сеявшийся дождь. Он хоть когда-нибудь кончится? Ему казалось, что поиски продолжаются целую вечность. Надо было считать дни с самого начала. Наверное, он должен был делать отметки или даже вести какие-то записи, только вот писать ему было нечем и не на чем. А если бы и было — дождь давно смыл бы все записи. Дождь размывает здесь всё. Дома, мосты, городские стены. Дождь размывает даже его надежду, надежду на то, что когда-нибудь он всё же найдет свою сестру.

Он откинул голову, прислонившись к холодному камню. «Ханна!» — мысленно позвал он. Вот с чего всё началось! С самого своего рождения Ханна стала центром мироздания.




Ханной звали младшую сестру Джо. Его единственную сестру. Между ними было шесть лет и два месяца разницы. Ханна только и делала, что болела, и перепуганные родители избаловали её до невозможности.

Ханна доводила Джо до бешенства. Она в любой момент могла потребовать, чтобы брат играл с ней или безропотно отдавал ей свои игрушки, комиксы, карандаши, а получив все эти сокровища, бессовестно забывала их в саду или вообще где-то теряла. Но стоило Джо поднять шум — и ему доставалось ещё больше, потому что, как постоянно повторяли родители, Ханне исполнилось всего четыре, а ему — десять, а в этом возрасте человеку следует вести себя как взрослому.

Десять лет Джо исполнилось совсем недавно. В качестве подарка он выпросил у родителей высокую кровать с лестницей и чувствовал себя там по-королевски, пока… пока Ханне не приспичило получить такую же. И она её получила! Ну где здесь справедливость?!

И вот однажды, в самом начале летних каникул, его жизнь изменилась навсегда.

В тот день стояла жуткая жара, от которой плавился даже асфальт. Духота вызвала у Джо ужасную головную боль. К ужину стало совсем плохо, как будто ему в череп кто-то вогнал раскаленные иглы.

Мама велела Джо посидеть тихонько на диване и даже Ханне запретила к нему приставать. Ханна смиренно удалилась и вела себя подозрительно тихо. А когда Джо догадался, чем она занималась, было уже поздно. Она взяла один из его журналов. Это был не просто журнал, он был из серии «Машины-монстры», самой любимой и дорогой серии, каждый выпуск которой стоил ему двух недель экономии на завтраках в школе. Тонкую стопку «Машин-монстров» Джо старательно прятал на самой высокой полке в своей комнате, там, куда-не-достанет-ни-одна-настырная-младшая-сестра! А она взяла и разрисовала всю обложку жирным ярко-красным восковым мелком!

— Что ты наделала?! — завопил Джо. Ханна прижала журнал к груди и кинулась наутек, но Джо выхватил у неё свою драгоценность. Голова пульсировала от боли.

— Нет! — вырвалось у него при виде безнадежно загубленной красоты. Это же был его самый любимый выпуск! Тот, чью обложку украшала фотография гигантского экскаватора АМАКС-647. И вот теперь ни букв КС, ни цифры на капоте огромной машины невозможно было разобрать под мазками красного воска.

— Ну почему я должен это терпеть? — кричал он. — Ты же всё испортила! И совсем ничего не соображаешь!

Ханна приникла к нему и помусолила пальцы, чтобы стереть с обложки следы мелка.

— Видишь, Джо, как легко он стирается! Сейчас я всё уберу! — Ханна усердно возила пальцем по фотографии, делая только хуже.

— Нет! Убери руки! — рявкнул Джо и оттолкнул сестру. Его буквально трясло от ярости, а головная боль стала совсем невыносимой. — Ты всё испортила! — выкрикнул он во всю силу легких.

Ханна скорчила обиженную гримасу и заныла. Но Джо было наплевать.

— Хоть бы я был один! — выпалил он. — Один я! Без тебя! И чтобы не было никакой Ханны! Понятно? Хоть бы ты ушла и никогда не вернулась! Хоть бы ты вообще умерла!

Вдруг отец схватил его и потащил на второй этаж с такой скоростью, что стены едва мелькали перед глазами. Джо не успел сообразить, что происходит, как его зашвырнули на кровать.

— Не смей так разговаривать со своей сестрой! — угрожающе спокойным тоном произнес его отец. Джо только открыл рот, чтобы объяснить, что произошло, как его перебили: — Меня не интересует, что она сделала. Это всего лишь дурацкий журнал. Ни одна вещь не стоит дороже человека. А она твоя сестра, твоя единственная сестра — заруби себе это на носу, — отец швырнул журнал на пол и с грохотом захлопнул дверь.

Джо спустился, подобрал свой журнал и вернулся на кровать. Там он уткнулся лицом в подушку, чтобы никто не слышал его отчаянный вопль. Выкричавшись, сел и попытался разгладить обложку, однако в сидячем положении головная боль снова усилилась. Он со стоном откинулся на спину.

Джо разглядывал склеенные им модели, стоявшие на самой высокой полке над кроватью. Каждая из них потребовала многих часов кропотливой возни с клеем и красками. Здесь были модели машин, танков, подъемных кранов и автомобилей, и всех их пришлось поставить как можно выше, в недосягаемости для вороватых ручонок Ханны. Он даже устроил ловушки, чтобы сразу узнать, если сестра всё-таки доберётся до них. Ловушки были самыми примитивными: просто поставил в нескольких местах игрушечных солдатиков, чтобы заметить, когда какой-то из них окажется сдвинут. Эти солдатики совершенно не подходили к новеньким моделям. Обычное старьё, Джо купил их на распродаже в церкви. Папа сказал, что, судя по мундирам и каскам, это солдаты Первой мировой войны.

Джо внезапно озяб, хотя стоял теплый летний вечер и солнце вовсю светило в его окно. Он накинул оделяло, но это не помогло. Он замер, зажмурив глаза, и, хотя было ещё рано ложиться спать, сам не заметил, как уснул.

Ему приснилось, будто он сначала изо всех сил бежал по тёмной дождливой аллее, следуя её причудливым изгибам, а потом оказался на тёмной, исхлёстанной ветром равнине. Он не знал, куда бежит, зачем, знал только, что не может остановиться. Его сердце готово было выскочить из груди, и каждый тяжёлый удар отдавался в самих ушах.

Споткнувшись, Джо рухнул на сырую землю. Ему было ужасно холодно под жестоким дождём и ветром. Низкие тучи неслись в сторону уродливых горных вершин. Где-то далеко Джо заметил несколько грузовиков, пересекавших равнину.

До него донеслось чьё-то жалобное хныканье. Голос очень походил на Ханну.

— Ханна? — крикнул он. — Ханна! — но порыв ветра загнал крик обратно ему в горло. Тучи сомкнулись ещё теснее, и из тумана донесся его собственный голос: «Ушла и не вернулась! Хоть бы ты УМЕРЛА!»

— Нет! — закричал Джо. — Я этого не хотел! — и он проснулся, как от толчка.

Вокруг царила такая непроглядная тьма, что поначалу Джо не понял, где он находится. Вытянув руку, нащупал бортик кровати. Всё в порядке. Ему просто приснился сон. Он в безопасности, он у себя в кровати. Джо отбросил одеяло и сел. Голова больше не болела, но всё ещё колотил озноб. Да и воздух в комнате был просто ледяным, как будто лето ушло, едва успев начаться.

Ему захотелось в туалет, и он поспешно свесил ноги с кровати и спустился по лестнице. Но едва коснувшись ногой пола, тут же отдёрнул её обратно. Ему показалось, что ковёр на полу мокрый и податливый, как размякшая под дождём глина. Джо снова пощупал пол ногой. На этот раз сухо. Наверно, он всё ещё не до конца проснулся.

Странно, но в коридоре тоже было темно. Ханна боялась темноты, и мама всегда оставляла включённым ночник. Джо нажал на выключатель большой люстры. Ничего. «Наверно, лампы перегорели», — подумал он.

И тут в коридоре мелькнул странный мутный свет. Как будто мигнул экран телевизора, только почему-то из туалета. Джо осторожно толкнул дверь в туалет.

— Мама! — шёпотом окликнул он. — Папа!

Серый свет блеснул ещё раз, и у Джо захватило дух. Туалета не было. Его место занимала необъятная, промокшая от дождя равнина из его сна. Над головой повисло серое ненастное небо с клочьями облаков. Джо содрогнулся и уставился на свои босые ноги. Он стоял по щиколотку в грязи.

А посреди этой жуткой равнины торчала сама по себе высокая детская кровать с развевавшимися на ветру одеялами. Снова раздалось хныканье, тонкий жалобный голосок, как будто собака скулила от страха. Он доносился с кровати.

— Ханна! — окликнул Джо. — Это ты? — он видел жалкий комочек под одеялом — это там, наверху, скорчилась его сестра.

— МАМА! ПАПА! — во весь голос закричал Джо, оборачиваясь назад в отчаянной надежде: сейчас, вот сейчас снова появятся стены его дома.

Но тут он услышал, как взревел двигатель машины, и едва успел снова повернуться к кровати, чтобы увидеть, как в темноту удаляется военный джип.

— Ханна! — закричал Джо. — Ханна! — одним рывком он взлетел по лестнице и отшвырнул одеяло.

— ХАННА!

Но кровать была пуста. Ханна исчезла.




Глава 2

Рассвет


Джо открыл глаза и понял, что лежит в своей постели, у себя в комнате. Было ещё темно, однако привычный отблеск ночника из коридора убедил его, что он действительно дома. Сны Джо так и остались снами, и ничем иным. «И с Ханной ничего не случилось, — подумал он. — Она наверняка всё ещё дрыхнет».

Джо с наслаждением потянулся и глубоко вздохнул. Вот и воздух в спальне пахнет летом. Его вчерашняя головная боль прошла без следа. Он перекатился на бок, чтобы посмотреть время на будильнике, и тут по потолку прошёлся отблеск алых огней.

Джо кубарем скатился с кровати, спустился с лестницы и приник к окну. На подъездной дорожке стояла машина скорой помощи, и её задние дверцы были распахнуты.

«Ханна», — подумал Джо. Сестре снова стало плохо.

Он прижался лбом к стеклу. Алые огни мигалки мельтешили на траве газона, отчего всё казалось каким-то нереальным. Джо снова охватил озноб. Ханну увозят из дома. И может быть, она больше не вернётся. Не этого ли он пожелал? С содроганием Джо всматривался в тело на каталке, закутанное в одеяло.

Миниатюрный синий автомобиль описал дугу вокруг каталки и затормозил сбоку заднего крыльца. Джо смотрел, как его бабушка неловко выскочила из машины и пересекла сад, направляясь к двери.

— Всё ещё спит у себя наверху, — Джо услышал голос отца. — Я позвонил доктору Бену. Он будет ждать нас в больнице.

Отец забрался в фургон через задние двери, они тут же захлопнулись, и скорая помощь отъехала от дома.

Будильник показывал десять минут пятого — совсем рано, ещё бы спать да спать, однако Джо было не до сна. Он сунул ноги в кеды и пальцем натянул их на пятки, не желая терять время на завязывание шнурков. Только посмотрев на себя, обнаружил, что спал одетым. Ну и наплевать, ему всегда было лень переодеваться.

Бабушка сидела на кухне, сжимая в руках чашку с чаем. Она целиком погрузилась в нерадостные думы и повторяла себе под нос: «Ужас, ужас!» и «Бедный ребёнок!» Джо поздоровался, осторожно поцеловал бабушку в щёку и выглянул на задний двор.

Солнце ещё не встало, хотя небо уже заметно посветлело на востоке. Не было видно ни облачка: судя по всему, наступал очередной душный и томительный летний день. Джо уселся на заднем крыльце, обхватив колени. Перед глазами плыли картины из недавних снов. Но ведь Ханна заболела сама по себе, и его сны тут ни при чём, верно? «Это был просто плохой сон!» — твердил он про себя.

— Джо? — вкрадчиво спросил незнакомый голос. — Это ты Джо Брукс?

Джо поднял голову и увидел странную девочку, скорчившуюся под садовой оградой. Она была бледной, как призрак, и сверлила его напряжённым взглядом.

Сверившись с клочком бумаги, зажатым в кулаке, девочка повторила:

— Это ты Джо Брукс?

Джо кивнул и молча следил за тем, как она сложила бумажку и сунула её в карман. Она была его ровесницей или чуть постарше, но выглядела очень даже странно. Грязная, оборванная, и к тому же одетая в военную форму. Истрёпанные обмотки прикрывали икры, а на длинной лямке через плечо болталась холщовая сумка, наподобие сумки почтальона. Спутанные тёмные волосы длинными прядями свисали на глаза, и с них текло так, будто она только что попала под ливень.

«Ливень», — вспомнил Джо. Вот и во сне его преследовал холодный ливень. Но не успел он подойти, чтобы получше рассмотреть эту странную девочку, как она распласталась на земле и жестом показала, что ему надо сделать то же. И в тот же миг что-то невидимое (пчела или оса?) вжикнуло у него над левым ухом.

Джо припал к земле, не зная, что и подумать. Но когда он снова оглянулся на ограду, девочка исчезла.




Глава 3

Кэтрин


Сидя на заднем крыльце, Джо смотрел, как поднимается солнце. За несколько мгновений штукатурка на стене гаража стала ослепительно белой, а цветы на клумбах заиграли свежими красками. Мальчик уже почти уверил себя в том, что эта серая девочка всего лишь плод его воображения, когда вдруг почувствовал, как встают дыбом волосы на затылке. Джо неохотно поднял взгляд. Она стояла возле пруда с рыбками, там, где солнечные лучи блестели на воде особенно ярко. Джо пришлось заслонить глаза ладонью, чтобы рассмотреть её получше.

— Кто ты? Чего тебе надо? — произнёс он.

Но девчонка не отвечала. Она опасливо посмотрела по сторонам, перемахнула через пруд и побежала к нему прямо через клумбу.

Джо только охнул от испуга: она же перетопчет все цветы! — но клумба куда-то исчезла. Вместо цветов её ботинки хлюпали по грязным лужам. Джо в замешательстве оглянулся. Их сад таял прямо на глазах. Через крышу гаража уже просвечивали силуэты далеких гор, чьи вершины тонули в тяжёлых тучах… Тот самый пейзаж, который он видел во сне!

— Нам надо спешить! — девчонка так старательно выговаривала каждый слог, как будто Джо не понимал по-английски. Она присела перед ним на корточки. Взгляд её больших серых глаз был сосредоточенным и серьёзным. — Ты готов? Нельзя терять ни минуты.

— Готов? — опешил Джо. — К чему готов?

— Т-с-с! — шикнула девчонка. — Поменьше вопросов! Здесь повсюду шпионы. Даже здесь, в Безлюдных землях, могут оказаться чьи-то уши! — она опять тревожно оглянулась. — Я твой ловец, меня зовут Кэтрин. Моя обязанность — отвести тебя к проводнику. Проводника найти не так-то просто, и он не будет ждать, пока ты раскачаешься! Давай двигай!

— Нет! — выпалил Джо. Что за чертовщина? Не мог же его реальный мир вот так взять и раствориться в воздухе! Надо убираться отсюда, пока не поздно! Мальчик вскочил на ноги и помчался к таявшему силуэту садовой калитки.

— Не трать время на эти глупости! — сердито воскликнула девчонка. — Тебе надо спешить, иначе останешься без проводника! — но когда Джо оглянулся, и эта девчонка, и окружавший её серый пейзаж стали прозрачными, и через них проступил его родной настоящий мир. Джо припустил по улице с такой скоростью, что сердце подскочило к самому горлу. «Папа наверняка объяснит, как такое может быть», — думал он, направляясь к отцу в офис, но вовремя вспомнил, что родители уехали с Ханной. Джо резко остановился на углу своей улицы. Нерешительно оглянулся на свой дом и снова побежал — теперь уже в сторону больницы.

Чтобы сократить путь, он пересёк школьную площадку для игр, пустовавшую во время летних каникул, и даже не вспомнил о том, что может получить выволочку, если его перехватит здесь мистер Бертуистл, школьный дворник. Махом перелетев через школьный забор, Джо помчался по другой улице. На перекрёстке повернул налево, к больнице Виктории, но был вынужден остановиться у светофора и подождать, пока загорится зелёный свет. И пока он ждал, очертания улицы снова стали колебаться и таять, и серая девчонка тоже была тут как тут.

— Если ты не поспешишь, то опоздаешь! — нетерпеливо зашептала она. — Ты что, тупой? Они же не могут вечно держать проход открытым!

Светофор загорелся зелёным. Не обращая внимания на уговоры Кэтрин, Джо перешёл улицу.

Он поспешил к больнице и проскользнул в крутящиеся двери. В вестибюле сверился с указателем и направился в детское отделение.

В коридоре сразу заметил родителей через стеклянные двери палаты интенсивной терапии. Мальчик замер у самых дверей, затаив дыхание и не спуская с них взгляда. Его мама и папа сидели рядом с одного бока больничной койки. Под одеялом, расшитым весёлыми жёлтыми цветами, Джо мог различить очертания маленького тела Ханны. Её лица он не видел. Она не двигалась. Тонкая ручка лежала поверх одеяла. В изголовье кровати стоял монитор, а над ним — целая башня из каких-то непонятных приборов, издававших тревожное попискивание. Возле кровати возилась медсестра, менявшая на высокой стойке какие-то пластиковые флаконы с прозрачной жидкостью.

Джо прижался лбом к стеклу. Он не мог отделаться от жуткого ощущения вины. Он едва не вломился в палату с криком: «Я ЭТОГО НЕ ХОТЕЛ!», но застыл на месте, вспомнив кое-что из своего сна. Мальчик вспомнил, как за миг до того, как он откинул одеяло и увидел, что Ханны нет в её постели, от кровати отъехал армейский джип. А вдруг и правда кто-то приехал ночью и забрал сестру? Джо в ужасе уставился на Ханну, лежавшую на больничной койке. Неужели здесь осталось лишь её тело, но что-то иное, что-то гораздо более важное, увезли на этом джипе?

И что теперь? Что ему делать, если это правда? Джо до боли зажмурился, и ответ пришёл как бы сам по себе.

— Ку-ку! — послышался голос Кэтрин. Джо открыл глаза. Он уже не удивился, увидев её рядом. — Ты здесь ничем не поможешь, — девчонка многозначительно кивнула на палату интенсивной терапии. — Тебе придётся пойти со мной.

— Только так я смогу найти Ханну, верно? — спросил Джо.

— Ханну?! — замялась Кэтрин.

— Мою сестру, — пояснил Джо, махнув рукой на больничную кровать. Кэтрин глянула в ту сторону.

— Точно, её, — она схватила Джо за руку и потащила за собой. — Ты должен пойти и найти свою сестру! А теперь надо спешить и быть готовым к любым неожиданностям! Туман послужит нам укрытием, но другие видели, как я уходила, и они будут ждать.

Кэтрин тащила его по больничному коридору мимо размытых за дверями силуэтов медсестёр и врачей, пригибаясь к самому полу.

— Всё, пошли! — крикнула она. Больница исчезла, а серый дождливый мир стал зримым и плотным. И тут же что-то снова вжикнуло возле его головы.

— Тебе лучше пригнуться! — велела она. Джо плюхнулся на размокшую глину, прямо в одну из луж. Дождь лупил его по спине. Всё вокруг покрывал густой слой тумана. Кэтрин сверилась с маленьким ржавым компасом, определила направление и поползла по-пластунски. Джо оставалось только последовать за нею, и вскоре стало ясно, что они ползут вдоль ограждения из колючей проволоки, тянущегося куда-то вперёд, в бесконечность. Мальчик принюхался. Воздух был пропитан резким знакомым запахом. Так и есть, пахло ржавчиной.

— Где мы? — спросил он.

— В Безлюдных землях, — отвечала Кэтрин. — Надо попасть на ту сторону ограды. Тогда, если нам повезёт и нас не подстрелят, мы доберёмся до своих.

Словно в подтверждение её слов, ветер принёс грохот пулемётной очереди.

— Ох, только не это! — простонала Кэтрин. — Нас засекли! Не поднимай головы и как можно быстрее! — и девчонка, извиваясь, поползла дальше.

— Почему они в нас стреляют? — Джо едва удалось перекричать треск выстрелов.

— Не в нас. В тебя. Так они поступают со всеми кандидатами. Они скорее тебя пристрелят, только бы не дать нам тебе помочь!

Когда они доползли до прорехи в проволочной изгороди, Кэтрин стащила с шеи толстый вязаный шарф и обмотала им руку. Чертыхаясь, она приподняла нижний край проволоки сантиметров на тридцать, чтобы под ним можно было проползти.

— Быстрее давай! — прошипела она. — Я не могу держать её долго!

Джо перекатился на другую сторону ограды. Кэтрин последовала за ним. С этой стороны дело обстояло ничуть не лучше: им предстояло ползти по такой же мокрой глине.

— Ну, чего застыл? — девчонка яростно рванула его за рукав футболки так, что затрещали нитки. — Хочешь, чтоб тебя здесь прихлопнули?

Джо вовсе не улыбалось быть прихлопнутым ни здесь, ни где-либо ещё. Он пополз со всей возможной скоростью. Вскоре он услышал чьи-то голоса, и затем над ними склонились неясные фигуры. Ещё мгновение — и его подхватили две пары сильных рук и поволокли по грязи. Джо не сразу сообразил, что его тащат куда-то два солдата.

— Прут и прут без конца эти кандидаты! — ругался один. — Этот уже пятый сегодня, а ещё утро не кончилось!

— Генри, мы делаем доброе и нужное дело! — возразил второй. — Или ты забыл?

— Какое доброе дело? И почему я здесь оказался? — голос Джо предательски звенел от испуга.

— Глянь-ка, да он у нас говорун! — расхохотался первый солдат.

— А ну, шевелитесь! — рявкнул голос впереди. — Что вы плетётесь?

Ещё несколько торопливых шагов, и Джо ногами вперёд скатился в глубокую глинистую траншею. Он с чмоканьем приземлился прямо на попу. Рядом совершила более элегантную посадку Кэтрин. И в ту же секунду воздух разорвали новые очереди. Джо запрокинул голову. Над ним на лестницах, прислоненных к высоким стенкам траншеи, стояли солдаты и дружно палили куда-то в темноту.

— Несладко тебе пришлось, парень! — воскликнул коренастый солдат, поднимая Джо на ноги. Он обернулся и помог подняться Кэтрин. — Молодец, девочка! — добавил он. — Ты справилась! Доставила его целым и невредимым!

Кэтрин небрежно кивнула в ответ и полезла зачем-то в сумку. А солдат, жизнерадостно улыбаясь, хлопнул Джо по плечу:

— Не бойся! Радуйся, что попал туда, куда надо! На той стороне тебя бы мигом пристрелили, а не то отправили бы работать на них, собирать эти жуткие убойные машины! Выше голову, парень! Это только начало пути, но зато всё окупится в конце, вот увидишь!

— Будьте добры, подпишите его бумаги, сэр? — Кэтрин успела достать из сумки карандаш и какой-то клочок бумаги, которые протягивала теперь солдату.

— Не могу! — покачал он головой. — Ты уж прости, у нас тут новые распоряжения. Тебе надо найти сержанта, чтобы получить подпись. Он где-то рядом.

— Жди здесь! — велела Кэтрин Джо. Он кивнул и стал смотреть, как девчонка подбежала к другому солдату, который перевязывал раненого.

Напрасно Джо до крови вонзал ногти себе в ладони, чтобы проснуться. Напрасно моргал в надежде, что всё исчезнет, растворится, как дурной сон: и эти траншеи, и солдаты, и дымное серое небо. Затем раздался взрыв такой силы, что у мальчика заложило уши. Воздушной волной его отшвырнуло на край траншеи. Когда Джо открыл глаза, оказалось, что трое из солдат, стоявших на лестнице над краем окопа, неподвижно лежат внизу, на земле. Он всё ещё не в силах был отвести от них взгляд, когда вернувшаяся откуда-то Кэтрин столкнула его на дно траншеи.

— Ложись! — крикнула она, и её голос потонул в грохоте нового взрыва.

На них посыпался дождь из ошмётков глины. Один так шлёпнул Джо по затылку, что он буквально впечатался лицом в грязь. Щёки заледенели от холодной глины.

Нет, это явно не было сном.

Миг — и Кэтрин уже была снова на ногах и дёргала его за ворот измазанной глиной футболки.

— Всё, мы можем идти, я подписала твои бумаги! — помахав перед носом у Джо каким-то бланком, она побежала вдоль окопа. — Вот передам тебя проводнику, и моё дело сделано! Давай, бегом! — пригибаясь как можно ниже, они припустили бегом по узкой траншее.

Им то и дело приходилось уступать дорогу солдатам, мчавшимся навстречу. Кэтрин ловко лавировала между глиняных стен. Джо едва удавалось за ней угнаться.

Внезапно что-то с такой силой вонзилось в тыльную сторону его левой кисти, что он споткнулся и упал. Не веря своим глазам, Джо уставился на руку. Она кровоточила: кожа оказалась проткнута в нескольких местах, и между этими красными точками появился отвратительного вида синяк.

Кэтрин бегом вернулась, схватила его за руку и тут же оттолкнула её от себя.

— Скажи спасибо, что эта пуля не попала тебе в голову! — заявила она без всякого сострадания.

— Пуля?! — заторможено повторил Джо.

— Вот, возьми и прижми покрепче, — Кэтрин протянула ему клочок грязной тряпицы, давно потерявшей свой первоначальный цвет. — Кровь скоро перестанет течь, — и она побежала дальше, повернув в левое ответвление траншеи. Здесь было намного спокойнее: солдаты им почти не встречались, а звуки выстрелов доносились как будто издалека.

Через равные промежутки в стенках окопа открывались входы в блиндажи, укреплённые грубо обтёсанными брёвнами. Джо на миг задержался, чтобы заглянуть внутрь, и увидел тесную тёмную каморку с земляными стенами и полом. Солдаты лежали вповалку на нарах. Кто-то бездумно смотрел в туман, а кто-то спал, скорчившись на жёстком ложе.

Вскоре Кэтрин и Джо увидели, как впереди из тумана вынырнула чья-то фигура. Это был подросток примерно одних лет с Кэтрин, одетый в такую же серую форму. Кэтрин замедлила шаг.

— Кто это? — шёпотом поинтересовался Джо.

— Это Мартин, — отвечала Кэтрин, — он тоже ловец, — девочка кивнула, когда Мартин оказался перед ними. Он кивнул в ответ. И тут же расплылся в улыбке до ушей.

— Здорово, Кэт! Как дела? — спросил он. — Братец ещё не сделал тебя своим подмастерьем?

— Не смей звать меня Кэт! — возмутилась Кэтрин.

— Ты при деле, Кэт?

— Я веду вот этого к проводнику, — как можно небрежнее сообщила она. Джо понял, что ещё немного и она взорвётся от ярости. — А ты что тут делаешь?

— Только что сбагрил с рук своего, — невероятно, но улыбка у Мартина стала ещё шире. Он бочком протиснулся мимо них, повернулся и рысью припустил вдоль окопа, и уже на бегу отсалютовал и крикнул: — Надеюсь, у тебя есть проводник, Кэт! А то ведь знаешь, их ждать — дохлое дело! Мне вот повезло — нашёлся один, пока я ждал. Пока!

Кэтрин внезапно остановилась и посмотрела вслед Мартину, уже скрывшемуся за пеленой дождя. Её глаза подозрительно прищурились.

— Нет! — шёпотом выпалила она. — У него кишка тонка!

— Кишка тонка для чего? — не удержался Джо.

— Для того, чего ему лучше бы не делать! — выкрикнула Кэтрин и снова побежала вперёд. Джо ничего не оставалось, как следовать за ней.

Дальше, в окопе, они наткнулись на несколько оборванных ребятишек, притулившихся под глиняной стеной. Судя по их форме, это тоже были ловцы, как и Кэтрин. Те, что сидели вместе, резались в карты, а две девочки в стороне от них развлекались игрой в «ниточку-верёвочку», используя для этого кусок истёртой бечёвки. Ещё дальше за ловцами вдоль стенки окопа выстроилась очередь из десятка детей самого несчастного вида. Джо невольно остановился, чтобы отдышаться, и не в силах был оторвать от них взгляд. Кое-кто отвечал ему таким же внимательным испуганным взглядом. В очереди стояли шесть мальчиков и четыре девочки, все совсем маленькие, кроме двоих, которым на вид было уже лет одиннадцать или больше. Кто-то был одет в пижаму, кто-то — в обычную одежду, но все как один были с головы до ног измазаны глиной, а с волос так и капало. Один мальчишка щеголял в своей школьной форме: блейзер, кепи и всё такое. Джо они напомнили учеников, выстроенных у ограды школьной площадки для игр и ожидающих какого-то сигнала.

Ловцы вели себя шумно и не отличались особой воспитанностью. Они хохотали во всё горло над своими же грубыми шутками и постоянно ссорились. Но тут один из них заметил подошедших Кэтрин и Джо и шутливо пихнул в бок своего соседа.

— Глянь-ка, кто у нас тут вылупился! — выкрикнул он, привлекая внимание остальных.

— Опоздала ты, Кэт! — заржал один.

— Мартин его перехватил! — подхватил другой.

— Кэт прошляпила проводника! — в унисон пропели две девчонки.

Кэтрин смерила их убийственным взглядом, но не снизошла до ответа. Она шагнула в дверной проём, над которым была приколочена доска с корявой надписью: «КАФЕ РОЯЛ». Джо сунулся было следом и едва успел увернуться от табурета, который вылетел наружу и грохнулся о стенку траншеи. Через мгновение оттуда выскочила Кэтрин. Её глаза сверкали от гнева.

— Гаррис! — выкрикнула она. — Лживый, грязный, трусливый мерзавец! Мартин его перекупил! А ещё говорят, что проводники должны быть честными! Честными! ХА-ХА!

— Ты всегда можешь подать жалобу, — гнусно ухмыляясь, пропищал самый мелкий ловец. — Не пройдет и пары месяцев, как она попадёт, куда надо!

Кэтрин стала белее мела. Она повернулась к Джо и больно ткнула пальцем в его плечо:

— Это всё из-за тебя! — выпалила она. — Если бы ты пошёл со мной сразу, как полагается, этого бы не случилось!

Остальные ловцы отвечали ей дружным гоготом.

— Точно, Кэт, вали всё на своего кандидата! Отлично придумано!

Кэтрин ничего не ответила. Она схватила Джо за руку и поволокла внутрь кафе «Роял».

— Эй! — раздался чей-то окрик. — Смотри, как бы тебя там не застукали! Тебе же хуже будет!

— А тебя никто не спрашивает! — ответила Кэтрин, выпуская руку Джо. — Если Гаррису плевать на правила, то с какой стати я должна их соблюдать? — и с этими словами она решительно шагнула внутрь.




Глава 4

Тайны


Джо пригнулся и шагнул следом за Кэтрин в кафе «Роял». Здесь было так темно, что сначала он мог лишь слышать, как она движется. В воздухе стоял густой запах сырости, плесени и варёных овощей.

Постепенно его глаза привыкли к сумраку, и мальчик различил очертания грубо сколоченного из досок квадратного стола со скамьями по бокам. На столе в беспорядке валялись жёлтые газетные листы и стояли тарелки с какими-то объедками. Джо поднёс к глазам попавшую под руку газету и прочёл заголовки: «Контратака войск Мерид отбита. Армия Элизы непобедима». И ещё: «Посол добился безопасного проезда для Миссии милосердия».

Джо отложил газету и обвёл глазами комнату. Над столом на стене были развешаны большие металлические котлы и канистры. Между ними пристроилась маленькая газовая горелка. На едва теплившемся голубом огоньке в закопчённой кастрюльке булькало какое-то варево. В углу, по правую руку, стояло плетёное кресло-качалка, заваленное грудой лохмотьев. На полу вокруг него Джо увидел картотечные ящики, плотно набитые бумагами. Один ящик кто-то опрокинул на пол, и бумаги так и остались лежать на полу. Кэтрин присела на корточки и принялась перебирать вонявшие мокрой глиной бумаги, что-то сердито бормоча себе под нос.

— Куда я попал? — спросил Джо.

— В столовую для проводников, — ответила Кэтрин, не поднимая глаз.

Джо сел за стол и внимательно осмотрел раненую руку. Кровотечение остановилось, но странная рана по-прежнему сильно болела.

— Ничего дельного! — разочарованно произнесла Кэтрин, выпустила из рук бумаги и выпрямилась. — Я-то надеялась, что Гаррис выбросит свой экземпляр нашего контракта. Ну и наплевать. Я сохранила свою копию, и всё равно до него доберусь.

Джо молча смотрел, как она села за стол и пощупала одну из тарелок.

— Ещё не остыла, — заметила Кэтрин. — Гаррис ел из неё меньше часа назад, — она отпустила тарелку, и та со звоном покатилась по столу. Джо хлопнул рукой, заставив тарелку остановиться.

— Куда я попал? — повторил он.

— Я уже сказала, — отвечала Кэтрин, подражая его нарочито размеренному тону. — Ты попал в столовую для проводников.

— Нет, — Джо сдерживался из последних сил. Он ужасно не хотел, чтобы девчонка увидела, как ему страшно. — Куда я попал? Что это вообще за место?

— Здесь ты в безопасности. Пока это всё, что тебе нужно знать, — раздражённо заявила она. — И как только мы найдём тебе проводника, ты отправишься дальше.

— Дальше — куда?

— Это проводник тебе должен всё рассказывать, а не я, — ловец пожала плечами.

— Он поведёт меня туда, где я смогу найти сестру?

— Ну да, ЧТО-ТО в этом роде.

— А зачем мне нужен проводник? — не унимался Джо.

— Потому что нужен. Это правило. Кандидату нужен проводник. Так всегда было, во всяком случае с тех пор, как началась война.

— А когда она началась?

— Слушай, тебе самому не надоели эти вопросы? — Кэтрин сердито посмотрела на него. Только теперь Джо обратил внимание на необычный оттенок её глаз. Тёмно-серый, почти фиалковый. Девочка глубоко вздохнула, демонстрируя своё недовольство. Однако Джо терпеливо молчал. — Война между Элизой и Мерид началась давным-давно, и тебе совершенно ни к чему знать об этом больше. Усёк?

Кэтрин отвернулась, поставила ногу на скамью и с преувеличенной тщательностью занялась растрепавшейся обмоткой. Она так низко наклонилась, что длинные светлые волосы совсем заслонили глаза, свисая почти до колена. Нетерпеливым движением головы Кэтрин откинула их, но ненадолго. Её лицо было таким бледным, что как бы светилось само по себе в сумраке столовой.

— А ты за Элизу, верно? — продолжал расспрашивать Джо, слегка запнувшись на незнакомом имени.

— Как будто ты сам не видишь! — раздражённо фыркнула Кэтрин. — Не сомневайся, тебя бы уже пристрелили или сделали бы из тебя раба, попади ты на их сторону!

— А там, снаружи, кто такие? — Джо махнул рукой в сторону ребят, по-прежнему мокнувших в траншее.

— Это кандидаты, — простонала Кэтрин. — Ловцы нашли их и привели сюда, как я привела тебя, только с той разницей, что они сразу пошли, куда надо, и никому не морочили голову.

— Тогда почему они торчат там, под дождём? — Джо было наплевать на её недовольный тон. — Почему не войдут под крышу?

— Потому что им не положено. Сюда могут входить только проводники. А ловцам с кандидатами положено ждать снаружи.

— Ждать чего?

— Пока ловцы передадут их проводникам, — Кэтрин даже закатила глаза, возмущаясь его настырностью и тупостью. — Слушай, это же так просто! Никто не может выйти из окопов без проводника и без документов, конечно. Ну сам знаешь, разрешение, пропуск и всё такое, — Кэтрин дёрнула подбородком в сторону детей, топтавшихся в очереди. — С проводниками сейчас стало совсем туго. Им наверняка придётся торчать здесь не одну неделю. По правилам я должна была тоже держать тебя там, но кому охота мокнуть ради каких-то правил? Мне и без того от них тошно!

Джо ничего не ответил. Он страдал от холода и сырости. Ему неохота было ни мокнуть снаружи, ни торчать в этой вонючей тёмной берлоге. Единственное, чего он действительно хотел — это оказаться дома, в тепле и безопасности.

— Слушай, — Кэтрин вроде бы немного смягчилась, — всё образумится, как только мы найдём тебе проводника, вот увидишь! Уж он-то сумеет объяснить тебе всё, что нужно! Вот только… — она извлекла из кармана потрёпанный матерчатый кошель и потрясла его, перевернув над столом, однако оттуда не выпало ни монетки. — Ума не приложу, чем заплатить ещё за одного проводника, — ловец задумчиво прошлась взглядом по мокрой очереди. — Да и где его найти, тоже. Как только здесь появится проводник, на него накинется вся эта орава, и неизвестно, когда…

— Что?! — взорвался наконец Джо.

— Тс-с-с! — испуганно шикнула Кэтрин. Джо невольно замолчал и тоже прислушался, но ничего не услышал. Однако он обратил внимание, что ловцы снаружи чем-то явно встревожены. И в следующую минуту тоже услышал его. Приближающийся шум мотора. Как будто кто-то ехал по траншее на мотоцикле.

Кэтрин в тот же миг оказалась на его стороне стола.

— Живо! — прошептала она. — Бежать уже поздно. Давай в самый тёмный угол! Прячься!

Она сгребла со стола свою сумку и увлекла Джо в дальний угол.

— Да что такое? — недоумевал он.

— Заткнись! Присядь и замри!

Через распахнутые двери Джо было видно, как кинулись врассыпную ловцы, волоча за собой своих кандидатов. Но уже было поздно.

Мотоцикл пронёсся мимо входа в столовую, вздымая фонтаны брызг. По столу забарабанили ошмётки глины. Из своего тёмного укрытия мальчик следил, как мотоциклист поймал одного из кандидатов за длинный вязаный шарф и рывком закинул на мотоцикл впереди сиденья. Затем он резко развернулся и затормозил, подняв ещё один фонтан грязи. Ловец, присматривавший за неудачливым кандидатом, остановился и побежал обратно.

— С ним всё в порядке, честно, — униженно произнёс он, размахивая перед мотоциклистом пачкой промокших бумаг. — Вот, у меня все его документы! Он не шпион и не враг!

Однако мотоциклист не обращал на него внимания. Он снял тёмные очки и шлем. Стали видны гладко выбритая румяная физиономия и рыжий ёжик коротко стриженых волос.

— Кто он? — одними губами спросил Джо.

— Он из тайной полиции, — ответила Кэтрин. — Если он нас здесь застукает, нам крышка!

Через дверной проём Джо следил за тем, как полицейский достал небольшой потёртый чемоданчик, поставил его на землю и откинул крышку. Внутри оказались какие-то провода и панель с рукоятками и кнопками. Там же лежала пара совсем древних наушников, которые полицейский водрузил себе на голову. Затем он размотал длинный провод с контактами в виде блестящих металлических «крокодилов» на концах, задрал рукав у пойманного мальчишки и внимательно осмотрел его руку.

— Он ничего не знает, сэр, — канючил ловец. — Он всё время был со мной. И ни с кем даже словечком не обмолвился! — полицейский как будто не слышал, лишь небрежно отпихнул ловца в сторону и снова занялся своей жертвой: оттянул кожу на нижней стороне плеча и защемил её «крокодилом». После чего повернулся к аппарату в чемоданчике и выкрутил до отказа вправо одну из рукояток. Раздалось ритмичное щёлканье, как будто заработал счётчик Гейгера: сперва медленное, затем становилось всё чаще по мере того, как полицейский крутил рукоятку.

И тут вдруг мальчишка закричал. Кэтрин с болезненной гримасой отвернулась. Джо стало совсем худо.

— Что он делает? — шёпотом спросил он.

— Тише ты или хочешь сам попробовать? — одёрнула его Кэтрин.

Тем временем полицейский выключил свой аппарат и отцепил зажим. Мальчик мешком рухнул наземь. Ловец встал рядом с ним на колени.

Мотоциклист что-то записал в маленьком чёрном блокнотике, сноровисто свернул провод, спрятал его в чемоданчик и захлопнул крышку. Он уже водрузил на голову кожаный шлем, надел огромные чёрные очки и натягивал перчатки, когда ловец что-то буркнул себе под нос. Полицейский стремительным рывком заставил его встать.

— Ты чем-то недоволен? — рявкнул он. — Может, мне следует узнать, что ты скрываешь?

Ловца передёрнуло от ужаса.

— Нет, — только и смог пролепетать бедняга. Полицейский оттолкнул его в грязь, поднял ножку у мотоцикла и уже занёс ногу над седлом, как взгляд его упал на двери столовой. На какое-то жуткое мгновение Джо показалось, что этот ужасный тип различил его жалкую фигуру, укрывшуюся в тенях в углу. Кэтрин больно ухватила его за плечо и не замечала, что все сильнее сжимает пальцы, а полицейский откашлялся, сплюнул и снова опустил ножку у мотоцикла.

Он встал в дверном проёме против света, так что дети не могли видеть его лицо, и вытащил из чехла на поясе тускло блестевший металлический фонарь, тут же включив его с громким щелчком.

Кэтрин ещё крепче ухватила Джо за плечо и присела за столом, увлекая его за собой.

— Пригнись и ни звука! — одними губами произнесла она.

Полицейский уже шарил ярким лучом по сумрачной столовой. Джо, оцепенев от ужаса, одними глазами следил за жёлтым кругом, скользившим по стенам. Вот пятно света прошлось по полкам, котелкам на стене, газовой горелке и кресло-качалке с кучей лохмотьев. Каким-то чудом полицейский ни разу не опустил фонарь так низко, чтобы его луч попал на скорчившихся за столом детей.

Он выругался и повернулся к дверям. И в тот же миг из темноты выскочила огромная крыса и помчалась прямо через стол. Джо не сдержал отчаянного всхлипа: он панически боялся крыс. Луч света стремительно вернулся в столовую. Янтарный круг перебежал со стены на стол и замер. Полицейский пригнул голову, чтобы не задеть за притолоку, и шагнул внутрь. На столе тихо звякнула тарелка. Круг света среагировал на звук и попал на крысу. Мерзкая тварь нашла какие-то объедки и теперь шумно их пожирала. Полицейский брезгливо скривился и снова сплюнул. Постоял так ещё пару секунд и, наконец-то, убрался.

— Что это за аппарат в чемоданчике? — выпалил Джо, едва дождавшись, пока треск мотоцикла совсем стихнет вдали. — Что он сделал с тем мальчишкой?

— Выборочная проверка, — загадочно ответила Кэтрин.

— Проверка? Ну и что же он проверяет?

— Ищет шпионов Мерид, — Кэтрин неопределённо пожала плечами. — Полиция использует эти приборы, чтобы слушать тайны. Они говорят, что им слышно даже самые чёрные тайны, которые люди прячут в самой глубине сердца.

— Жуть какая! — содрогнулся Джо.

Он встали подошёл к двери. Снаружи по-прежнему шёл дождь, а ловцы и успевшие убежать с ними кандидаты потихоньку возвращались в очередь. Все они топтались вокруг пострадавшего мальчишки. Он с трудом приходил в себя.

Джо не сводил глаз с его бледного испуганного лица. Какие тайны успел услышать у него полицейский?

— Скажи спасибо, что он тебя не увидел, — Кэтрин уже вернулась за стол. Джо отошёл от двери и сел рядом с ней.

— А эта тайная полиция на твоей стороне или нет? — спросил он.

— На нашей, конечно, — мрачно усмехнулась ловец, — но я бы всё равно не советовала им попадаться. В последнее время их развелось слишком много, так что не хлопай ушами!

Кэтрин нервно побарабанила пальцами по столу. Джо, сидевший напротив неё, испуганно глянул вдоль траншеи. Но кроме кучки промокших ловцов и кандидатов, там не было видно ни души.

— А ты не могла бы сама отвести меня туда, куда я должен попасть?

Кэтрин отрицательно качнула головой.

— Нас остановят на первом же посту, — сказала она. — Зато мой брат Том — проводник, один из лучших. Если бы он оказался здесь, то взял бы нас обоих: тебя как кандидата и меня как подмастерье.

— Ах, так значит ты хочешь найти своего драгоценного Тома, верно? — хрипло прокаркал кто-то из темноты. Дети так и подскочили от неожиданности.

— Я слышал, что твой брат завязал с этим делом. Что он подался из проводников в заговорщики! — продолжал гнусный голос. Затем он захлебнулся смехом, быстро превратившимся в тяжелейший кашель.




Глава 5

Паук


Кэтрин зажгла от спички масляный светильник на столе и подняла его повыше. И только тогда Джо различил его — старика, каким-то чудом укрывавшегося до сих пор в куче одеял на старом кресле.

— Откуда ты знаешь, что с моим братом? — Кэтрин нерешительно шагнула к нему. — Ты его видел?

— Видел его? — с издевкой передразнил старик. — Это я-то, малявка? Да я уже и не помню, когда видел кого-то! — и противный старикашка широко распахнул глаза. Джо охнул. У старика не было ни зрачков, ни радужки: только жуткие мёртвые бельма, как два варёных яйца, с едва заметным голубым отливом на тех местах, где полагалось быть радужке. Старик сидел в кресле и весь трясся от смеха.

— Паук Кэри! — неприязненно процедила Кэтрин, возвращая лампу на стол. — А я-то думала, ты помер.

— Помер? Ну нет, только не я! — продолжал кривляться старик. — Меня так просто не возьмёшь! — он ухватился за подлокотники кресла и прямо-таки зашёлся от хохота, высоко задирая ноги в огромных растоптанных башмаках. И снова его смех превратился в приступ жестокого удушающего кашля. Джо не выдержал, схватил со стола кружку с водой и подскочил к креслу. Едва он поднёс кружку к губам старика, тот ухватил её цепкими скрюченными пальцами.

Кэтрин не двинулась с места.

— Не надейся на благодарность, — сказала она. — Паук Кэри никогда никому не говорит спасибо.

Старик жадно выхлебал воду, не обращая внимания на ручейки, стекавшие прямо на засаленные лохмотья на груди. Джо удалось разглядеть, что его мундир изношен до гораздо более жалкого состояния, чем у Кэтрин. Самые большие прорехи и дыры были прихвачены грубыми крупными стежками, нитки на которых тоже успели обтрепаться и порваться. Седые волосы так отросли и свалялись, что походили на дикую львиную гриву, а щёки покрывала неряшливая седая щетина, спускавшаяся до самого кадыка.

Старик напился, небрежно сунул кружку обратно в руки Джо, оттолкнул мальчика к столу и вытер рукавом губы. Кэтрин не ошиблась. Благодарностью здесь и не пахло. Паук встал и обшлагом рукава промокнул свои слепые слезящиеся глазницы. Всё ещё хмыкая себе под нос, он принялся наощупь шарить по полкам, нашёл кувшин и налил воды в большой чайник. Оставив его на столе, рукавом прихватил кастрюльку на газовой горелке и водрузил на её место чайник.

Нетрудно было понять, почему старика называли Пауком — с такими длинными узловатыми конечностями он действительно походил на огромного паука. Он был таким длинным и тощим, что даже голова с копной седых волос казалась слишком большой для тщедушного тела.

Паук расставил на столе три кружки, открыл коробку из-под джема и насыпал в кружки каких-то тёмных комочков, напоминавших кофейные зёрна.

— Помер! Чтобы я помер? — он хихикнул и покачал головой, отчего коробка из-под джема подпрыгнула в его руке, и тёмные зернышки рассыпались по столу. — И кто ж тебе такое сказал?

— Кто-то сказал, я услышала. Даже ловцы имеют уши, между прочим.

— Неужели? Ну, во всяком случае, помирать я не собираюсь, — и Паук гордо напыжился. — Чтобы убить Паука Кэри, надо кое-что посерьёзнее, чем просто угодить в ловушку и быть оставленным подыхать шесть лет назад каким-то выскочкой, вообразившим себя проводником, вроде твоего ненаглядного братца Тома!

Кэтрин пронзила старика яростным взглядом.

— Мой брат никого не заводил в ловушку! — выпалила она. Её рука скользнула за пазуху, и через мгновение, к полному ужасу Джо, на Паука нацелилось дуло самого настоящего револьвера. Но старик оказался на удивление проворным: одно неуловимое движение, и оружие оказалось у него. Прокрутив револьвер на пальце, он нацелил его на Кэтрин. Такие фокусы мог демонстрировать далеко не всякий зрячий. А уж для слепого человека они казались и вовсе невозможными.

— Как?! — только и смог выдохнуть Джо.

— Да я слышал, как она идёт, ещё за три версты отсюда! — небрежно сообщил Паук и опустил револьвер на стол. — И она знает не хуже других, что ловцам оружие носить запрещается. Считай, я сделал тебе одолжение, и будь благодарна, малявка!

— Мне тоже надо как-то защищаться! — выпалила она.

— Тогда запишись в проводники к тому, кто умеет обращаться с оружием! — ответил Паук. Он помолчал и продолжил уже более мягко: — Ну, а теперь кто-нибудь хочет чаю из корней одуванчика? Или мне вышвырнуть вас ПОД ДОЖДЬ, где ловцам самое место?

Кэтрин смерила старика убийственным взглядом и опустилась на скамейку.

— Отлично. Значит, можно поговорить о том, что нам делать с твоим кандидатом. Эй, — он дёрнул подбородком в сторону Джо, как там тебя зовут?

— Джо, — ответил мальчик. — Но я не…

— Он тебя не касается! — решительно отрезала Кэтрин. Но Паук словно её не слышал.

— Джо, значит? Ну-с, Джо, я не ошибусь, предполагая, что тебе нужен проводник? — Паук нетерпеливо подался вперёд.

— Не лезь к нему! — Кэтрин так грохнула кулаком по столу, что подскочили тарелки.

— Очень мило, — улыбка сползла с губ Паука. Он ссыпал свои корешки из двух кружек и завинтил крышку на коробке. — Я всего лишь пытался помочь, но если твой ловец так решила, напрашиваться и лезть из кожи вон не стану. Сдаётся мне, она такая же неблагодарная, как её брат.

Чайник закипел, и как только Паук отвернулся к нему, Кэтрин воспользовалась этим, чтобы вернуть револьвер. Паук медленно повернулся и демонстративно поднял руки над головой.

— Ах, какие мы шустрые! — с улыбкой до ушей он раскрыл ладонь. Между пальцев желтело три патрона. — Но тебе всё равно не повезёт без вот этого!

Кэтрин со стоном отчаяния уронила револьвер на стол. Старик каким-то чудом умудрился разрядить револьвер так, что никто этого не заметил.

Паук ловко подхватил оружие, вставил патроны на место, сунул револьвер на пояс и довольно похлопал по нему. А затем с довольной ухмылкой снял с огня чайник.

— Конечно, ты можешь засесть здесь и ждать, пока её брат явится и отведёт тебя, куда надо, — сказал он. — Только вот ведь незадача: ждать придётся до конца света! Потому что он сидит в Темницах, в компании своих дружков-заговорщиков, и скорее всего его скоро казнят, что, по моему глубокому убеждению, будет только справедливо.

— Врёшь! — ахнула Кэтрин.

— Если я вру, значит, врут и все остальные, кто это говорит, — и Паук, осторожно придержав кружку, наполнил её до краев кипятком. — Твой приятель, Гаррис, вычитал мне эти новости из одной из этих газет, — он опустил кружку на стол, не пролив ни капли.

Кэтрин в панике ринулась перебирать газеты, читая заголовки. В третьей по счёту газете она нашла маленькую заметку в левом нижнем углу. И прочла вслух:

— Подозреваемые в связи с Заговорщиками заключены в Темницы. Наши источники в Долгом городе в понедельник сообщили, что арест и заключение пяти человек скорее всего связаны с недавними выступлениями Заговорщиков на юге города. Их имена: Филипп Джонс, Грегори Кендал, Томас Хини… — Кэтрин споткнулась на последнем имени. — Том!.. — воскликнула она. И продолжила: — Им предъявлено обвинение в попытке нарушить работу Арок. Их будут держать в заключении до суда.

Кэтрин посмотрела на дату.

— Это газета недельной давности. Постойте, — её внимание привлекло название газеты. — «Вестник Острова», — она задумалась, и на её лице появилось странное выражение. — По-твоему, это может быть правдой? — спросила она у Паука. Тот неопределённо хмыкнул.

— Почему бы и нет? — ответил он. — Тебе хватает ума, чтобы сомневаться в правдивости этой газетёнки, но это вполне может оказаться правдой. Всем известно, что газеты стараются постоянно держать читателей в напряжении, скармливая им по кусочку правду. Во всяком случае, я надеюсь, что это правда и что твой брат со своими дружками получит наконец по заслугам.

— Заткнись! — не выдержала Кэтрин, вцепившись пальцами в волосы и дёрнув изо всей силы. — Темницы? — бормотала она. — Да, тогда понятно, почему от него так долго не было вестей.

— Может, он ещё сумеет сбежать, — вставил Джо.

— Не пори чушь! — Кэтрин вскинулась и так глянула на него, что он прикусил язык. — Темницы — настоящая крепость. Никто никогда оттуда не сбегал.

— Сбегал, и ещё как сбегал, — тихо возразил Паук. — Однажды, давным-давно, когда там сидели Верещатники…

Но Кэтрин не желала даже слушать.

— Я должна его освободить, — пробормотала девочка. И тут же её лицо скривилось. — Но я не могу добраться даже до Острова, не то что пройти весь путь до Долгого города!

Паук торжественно кивнул и поднял кружку, как будто собираясь выпить за её здоровье.

— Выше нос, юная леди, — заявил он. — Не забывайте: выход есть всегда, надо только его найти.

Кэтрин застонала в ответ.

А Джо тем временем пожирал глазами исходившую паром кружку и касавшиеся её бледные потрескавшиеся губы. Ему ужасно хотелось смыть с языка отвратительный привкус глины.

— Пожалуйста. Вы бы не могли… — начал он.

— Нет! — перебила Кэтрин. — Не смей ничего у него просить! С ним потом в жизнь не расплатишься!

— Чашечку чаю? — Паук как ни в чём не бывало улыбнулся Джо. — Конечно, с удовольствием, малыш, — старик насыпал зёрен в одну из пустых кружек, залил кипятком, поболтал и поставил кружку перед Джо. Ах, как было приятно ощущать тепло, исходившее от её стенок! Мальчик осторожно пригубил чай. Он был горячим, сладким и отвратительным на вкус. И это был вкус глины.

А Паук, довольно хмыкнув, уселся на другом краю стола.

— Пара глотков — и ты как новенький! — заверил он. — Это тебе не повредит. Ожидание — нелёгкая работёнка. А ждать придётся не один месяц.

Кэтрин хотела было вскочить, однако Паук толкнул её на место:

— Сиди и слушай! — рявкнул он. — Здесь нет и не было других проводников, кроме нас с Гаррисом. Впрочем, такой подонок, как Гаррис, вряд ли может называться проводником. Диву даюсь, как ты вообще ему поверила.

— Уж скорее я поверю ему, чем тебе! — презрительно бросила девочка. Она нагнулась к Джо и дернула его за рукав. — Слушай, Джо! — зашептала она так, чтобы даже Пауку стало ясно: это не для его ушей. — Я хочу оставить тебя здесь, пока не найду другого проводника.

— Погоди, — возразил Джо. — А почему он не может быть моим проводником?

— Даже не думай! — вскипела Кэтрин. — Где это видано — слепой проводник?!

— Слепой я или нет, а эти земли знаю лучше всех прочих, — Паук наставил на Кэтрин свой длинный костлявый палец. — И если и есть здесь ещё проводник, так это я!

— Я бы рискнул, — сказал Джо.

— Дело не в тебе, — сообщила ловец. — Это моя репутация на карте! — но не успела девочка встать из-за стола, как от оглушительного взрыва на передовой содрогнулась вся столовая, Кэтрин опрокинуло обратно на скамью, а с потолка с шумом посыпались комья земли.

Когда пыль немного осела, Кэтрин встала и принялась вытряхивать грязь из волос.

— Враги подобрались совсем близко, — сказала она. — Вставай, надо убираться отсюда подальше. Не могу я тебя здесь оставить.

Стариковская рука метнулась над столом и ухватила Джо за запястье. Хватка показалась мальчику пугающе сильной.

— Не спеши. Допей свой чай.

Кэтрин долго смотрела в лицо старику, а потом медленно кивнула с презрительной улыбкой.

— Так-так, я кажется поняла. Ты решил, что он станет твоим билетом до Острова, верно? Ну так вот: даже и не думай! Уведи себе кандидата у кого-то другого. Поднимайся, Джо, мы уходим. И считай, что тебе повезло. Не удивлюсь, если он уже подсчитал, сколько выручит за тебя, если продаст людям Мерид!

— Продаст меня?.. — Джо совсем опешил.

— Не слушай её, малыш, — горячо возразил Паук, отчаянно тряся головой. Он отпустил руку Джо и похлопал его по плечу. Затем окунул длинный палец в чай и нарисовал на столе длинный изрезанный силуэт. — Вот эта земля, — его рука обвела только что нарисованную карту, — эта когда-то прекрасная земля, которую звали… ну, у неё было много имён… Аркадия, остров Эралон, Сагилла, Асфодель…

— Никто уже не вспомнит этих имён! — запальчиво выкрикнула Кэтрин.

— Я помню! — возразил Паук.

— Хватит! — Джо уже казалось, что эти двое сведут его с ума.

— Да, верно. Где мои манеры? — фыркнул Паук. — Так, дай подумать. Как бы это правильно назвать? Пожалуй, ближе всего к истине будет сказать, что это — некое место между небом и землёй…

Между небом и землёй? Джо совсем не понравилось, как это звучит.

— Или иными словами, это место между жизнью и смертью.

У Джо душа ушла в пятки.

— Главное, что я пытаюсь объяснить, — продолжал. Паук, — это место, где кандидаты — все эти дети там, снаружи — должны ждать.

Сквозь завесу дождя Джо посмотрел на других кандидатов. Означало ли всё это, что где-то в своём мире эти дети лежат на больничных койках, как и его сестра?

— Они просто должны здесь ждать, пока выздоровеют, верно? — медленно произнёс Джо. — Ведь они выздоровеют? Они вернутся домой?

— Кто-то выздоровеет, — ответил Паук. — Кто-то нет.

Что бы там ни собирался добавить Паук, Джо больше не смог услышать ни слова, потому что его уши заложило от пронзительного звона, заглушившего все остальные звуки. Стало ужасно душно, а стены столовой как будто сдвинулись. Ханна может умереть. Это не должно было стать полной неожиданностью, ему и самому приходило это в голову, но услышать это вот так, от какого-то Паука…

— Не-е-ет! — взмолился Джо, качая головой. Он должен найти сестру и вернуть домой, и чем скорее, тем лучше. Вот если бы ещё комната не плыла перед глазами… Мальчик попытался встать, но Кэтрин схватила его за плечи и встряхнула.

— Джо! — кричала она. — Тебе плохо? Ты слышишь меня? — она обернулась к Пауку: — Это всё ты! — Кэтрин схватила кружку, понюхала воду в кувшине, отлила немного и подала Джо, все ещё с укоризной качая головой.

— Но ведь ему надо было узнать правду, — слегка растерялся Паук.

— Я не могу здесь задерживаться, — ломким голосом произнёс Джо, пытаясь подняться. — Я не могу сидеть и ничего не делать. Мне надо найти Ханну.

— Да, и ты её найдёшь, — утешала его Кэтрин. — Но ты никому не поможешь, пока сам не справишься с паникой. Вот, выпей. Через пару минут тебе полегчает.

— Что ещё за Ханна? — Паук недоумённо задрал брови.

— Его сестра, — отвечала Кэтрин. — Джо пришёл сюда, чтобы найти её и вернуть домой.

— Ну конечно, — пробормотал Паук, опустился на скамью и в задумчивости побарабанил пальцами по губам. — И коль скоро ты явился сюда за своей сестрой, смею предположить, что тебе хочется скорее двинуться в путь.

— Да, — кивнул Джо, допивая воду.

— Но тогда, — в голосе Паука снова зазвучала издёвка, — боюсь, у тебя ничего не выйдет, пока твой ловец не найдет тебе проводника, — морщинистое лицо скривила гнусная ухмылка. — А перед тобой сидит самый лучший проводник всех времён и народов! — Паук откинулся в кресле и так выпятил грудь, что заплаты на мундире чуть не лопнули.

— Так почему же никто из них тебя не нанял? — Джо кивнул в сторону очереди.

— Умница, хороший вопрос, — осклабился Паук. — Ну, скажем, потому, что я ждал нужного кандидата, чтобы пойти с ним. Нет, если уж начистоту, никто из них не считает, что из меня получится хороший проводник без глаз.

— А это не так?

— Нет!

— Да! — выпалила Кэтрин. Однако Паук не обратил на неё внимания.

— Даже без глаз я лучший проводник, чем многие!

Кэтрин не выдержала, вскочила, грохнула кулаками по столу и закричала:

— Даже и не думай!

— Тебе же хуже, — парировал Паук. — Или, вернее, Джо.

После этого оба умолкли. Джо уставился на грязную скатерть. Он должен найти Ханну. И если это значит, что Паука придётся взять в проводники, что ж, его это вполне устраивает. Вот только Кэтрин слишком упряма… Возможно, есть какой-то способ заставить её подписать эти дурацкие бумаги?

— Если ты поведёшь нас, — спросил он, прикоснувшись к руке Паука, — значит ли это, что рано или поздно мы окажемся у тюрьмы, в которой сидит её брат?

— Да, это так, — Паук кивнул и наощупь убедился, что карта, нарисованная им на скатерти, ещё не высохла. Он снова обвёл её контур пальцем и уверенно нарисовал крестик примерно в середине. — Мы пойдём вот так, через земли Машин, к Долгому городу. А Темницы в самом сердце города.

— Верно, Темницы, — Джо осторожно перевёл дух и обратился к Кэтрин. — Ты ведь сама недавно сказала, что должна освободить своего брата, не так ли?

— К чему это ты клонишь? — подозрительно прищурилась Кэтрин.

— А что, если Паук согласится взять тебя в подмастерье только до той минуты, как ты освободишь брата? Если он даст слово, что отпустит тебя, и тогда тебя примет в подмастерье твой брат? Это может сработать, верно?

Кэтрин ничего не ответила. Тогда Джо повернулся к Пауку.

— И ты тоже получишь, что хочешь. Ты сможешь вырваться отсюда, если я буду твоим кандидатом.

Паук уселся на место и свёл вместе кончики пальцев.

— Это действительно может сработать, — сказал он. — Котелок у тебя варит, Джо. Ну что ж, мисс, какую цену ты предлагаешь? Похоже, он парень умный. И если у тебя есть деньги, я его возьму.

— Вот, смотри, здесь все мои деньги, — злорадно сообщила Кэтрин, тряся над столом своим пустым кошельком. Паук нащупал его, прикинул тяжесть на руке и отбросил. Он ничего не сказал.

— Что, больше нечего сказать? — с издёвкой поинтересовалась Кэтрин.

— Вот как я сделаю, — ответил Паук. — Я отложу день оплаты. Ты будешь мне должна заплатить. Только учти: это заём, а не подарок!

— Тогда это пустой номер, — мрачно сказала Кэтрин. — Откуда, по-твоему, я раздобуду деньги?

— Но ведь Гаррис остался тебе должен, верно? А его ты найдёшь в лагере на Острове.

— Соглашайся! — не выдержал Джо. — Разве ты не хочешь спасти своего брата? Только скажи да, и мы отправимся!

Кэтрин сердито покосилась в сторону ловцов и их кандидатов, топтавшихся в траншее под дождём. Перевела взгляд с Джо на Паука и обратно.

— Ладно, — девочка шлёпнула сумкой по столу и откинула клапан. — Но это только до того момента, когда мой брат возьмёт меня к себе.

— Правильно! — Паук радостно улыбался, потирая руки. — Покончим с этими формальностями и можем трогаться!

Кэтрин извлекла из сумки увесистую пачку бумаг. Все они были какими-то документами, напечатанными чрезвычайно мелким шрифтом. Девочка сложила их на одной стороне стола аккуратной стопкой и принялась подписывать одну за другой. Подавая первую бумагу Пауку, она хотела было взять его за руку и положить на то место, где следовало подставить подпись, но он грубо оттолкнул её руку.

— Ты будешь моим подмастерьем, а не поводырём, — старик моментально нащупал края, определив контуры бумаги, и с точностью до сантиметра отмерил место, где нужно было расписаться. Ему было достаточно одного изящного росчерка, чтобы изобразить чёткую подпись из крупных букв с причудливыми завитушками.

Джо впервые в жизни видел такую кучу документов.

— Зачем вам нужно подписывать столько бумаг? — удивился он.

— Так чиновники в лагере на Острове легко отследят каждого, кто туда попадает, — деловито пояснила ловец, не отрываясь от бумаг. — Им необходим точный учёт.

— А по-моему, это только усложняет всем жизнь, — буркнул Паук, мусоля кончик карандаша, прежде чем поставить очередную подпись.

И вот все бумаги были подписаны. Один документ Кэтрин протянула Пауку, он сложил его и спрятал в карман. Затем протянул руку куда-то в темноту и извлёк картонную тубу для чертежей. Достал оттуда какую-то бумагу и расправил на столе. Джо увидел что-то вроде сертификата. Паук прижал бумагу к столу.

— Я не брал подмастерьев на протяжении шести лет. Твой брат был последним, — он умолк, теребя кончик носа. — Дал клятву, что никогда больше у меня не будет подмастерья, но вот — нужда заставила, — старик повернулся в сторону открытой двери и повелительно окликнул: — Эй, здесь нужен один ловец! Быстро!

В ответ послышалась перебранка и возня. Затем из очереди вытолкнули самую маленькую девочку. Нерешительно загребая ногами, она шагнула в сумрак столовой.

— Будешь свидетелем, — приказал Паук, аккуратно вписывая имя Кэтрин в пустой строке и ставя свою подпись внизу. Девочка переводила взгляд с Кэтрин на Паука и обратно.

— Ты что ли будешь его подмастерьем? — наконец не выдержала она. И шлёпнула себя по губам, чтобы подавить хихиканье. Кое-как черкнув карандашом там, где приказал Паук, она с хохотом вылетела наружу.

Паук пошарил в карманах и нашёл там кусок ткани, который протянул Кэтрин.

— Пришпиль его на свой значок ловца, — велел старик. — Носи его с гордостью. Теперь ты мой подмастерье, хотя и временный.

— Может, ты всё же начнёшь собираться? — спросила Кэтрин.

Паук Кэри вытащил из тёмного угла плотно набитый рюкзак и шлёпнул его на скамью.

— Урок первый: проводник всегда готов отправиться в путь, — сообщил он. — Приладь ремни себе по плечам, пока я тут найду кое-что ещё.

Кэтрин проворно повесила через плечо сумку и забросила на спину очевидно тяжёлый рюкзак. Из большого ящика возле горелки Паук принялся вытаскивать какие-то плитки, напоминавшие серое заплесневелое пирожное.

— Это ещё что? — брезгливо поморщился Джо.

— Овсянка, — просиял в ответ Паук. — У меня всегда лежит про запас несколько плиток прессованной овсянки как раз на такой вот случай! — он набил плитками овсянки один из боковых карманов на рюкзаке и старательно застегнул клапан.

— Готовы наконец? — осведомился Паук, спрятав что-то во внутренний карман своего ветхого мундира. Из угла возле двери проводник взял стоявший до поры до времени посох. По всей длине он был плотно обмотан старыми тряпками, не оставлявшими открытым ни одного сантиметра поверхности.

Напоследок Паук поправил шарф и нахлобучил на голову шляпу с широкими полями.

— Не теряй надежды, — посоветовал старик, минуя Джо. — Ты уже сделал первый шаг, и это гораздо больше того, на что сподобилась вся эта малышня, что мокнет в окопе столько времени.

Пригнувшись, чтобы не задеть притолоку, Паук вышел из столовой.




Глава 6

На север до Норсбриджа


Не успела Кэтрин показаться в дверях столовой, как остальные ловцы осыпали её градом насмешек.

— Гляньте, у Паука Кэри новый подмастерье! — закричал один.

— Ну и повезло тебе! Будешь учиться у самого лучшего проводника! — подхватил второй.

Кэтрин не спеша повернулась и обвела взглядом веселящихся ловцов.

— А вы не тревожьтесь понапрасну, — ехидно пропела она. — Наверняка сюда скоро явится новый проводник, не пройдёт и полгода!

— Не отставать! — донёсся сквозь дождь окрик Паука.

Было уже совсем темно, когда они дошли до ворот, выходивших на главный тракт. По мере их приближения глаза у часового сузились до тонких щёлочек. Он поднял винтовку и нацелил её прямо Кэтрин в лоб.

— Стоять! Ловцам нельзя выходить за ворота! — рявкнул он.

— Она не ловец. Она мой подмастерье, — возразил Паук.

— Документы!

Паук показал свои бумаги. Часовой раскатал свиток, прочёл имя и недоверчиво хохотнул.

— Кэри? — переспросил он. — Ты разве не подох?

Он попытался приподнять край шляпы концом штыка, однако Паук решительно отбил винтовку в сторону.

— Эй! — заорал было солдат, но внезапно съёжился, как будто Паук вышиб из него весь гонор.

— Ладно, валяйте, — буркнул он, отдал документы и отступил.

На автобусной остановке единственный тусклый фонарь на столбе слабо освещал круг дождя. Больше никто никуда не ехал. Кэтрин скинула рюкзак на землю и прислонилась к нему. Паук ждал, молчаливый и неподвижный, у самого края освещённой зоны.

Прошло немного времени, и вдалеке послышался шум мотора, а вскоре по дороге запрыгали огни фар. Кэтрин вскочила на ноги: переваливаясь на ухабах, по дороге катил к ним светившийся жёлтым автобус, битком набитый солдатами. Девочка накинула на плечо одну лямку и встала в круг света, готовая просигналить автобусу.

— Не этот! — отрезал Паук.

Кэтрин отступила в темноту и снова скинула рюкзак. Автобус прогрохотал мимо и исчез в темноте.

— Почему мы не сели на этот? — удивилась Кэтрин. — Там же было полно места.

— Не терпится повидаться с тайной полицией, да? — отвечал Паук. — Они в этих автобусах пачками ездят. Ты сегодня уже чудом ускользнула от одного. Не испытывай судьбу. Наш транспорт скоро будет здесь. Я уже его слышу.

— Плевать он хотел на тайную полицию, — презрительно скривившись, шепнула она Джо. — Он скорее удавится, чем станет платить за проезд. В этом всё и дело. Могу поспорить, никто сюда больше не едет!

Однако она ошиблась. Через несколько минут Паук сам выступил вперёд и поднял руку. Джо даже подскочил от испуга: так неожиданно вывернул на дорогу какой-то грузовик.

Это была настоящая ржавая развалина с узкими щелями вместо окон и грубым жестяным фартуком, приклёпанным спереди для защиты. Под пронзительный визг тормозов машина остановилась. Со стороны водителя стальные шторки приоткрылись, и на них подозрительно уставился плотный человек со спутанными тёмными волосами.

— Чего надо? — спросил он.

— А я думал, что это едет Бишоп, — сказал Паук.

— Он сгинул где-то месяца два назад, а то и больше, — ответил водитель. — Говорят, перебежал к Мерид, но кто его знает? Во всяком случае, теперь это мой грузовик.

— Найдётся место для троих? — спросил Паук.

— Куда надо?

— На Остров.

— Мой маршрут изменился, — качнул головой мужчина. — Сегодня я еду до Норсбриджа. Могу довезти вас до поворота со старой дороги, если хотите.

— Идет, — согласился Паук.

Он пошёл вдоль борта, рукой держась за грузовик. Промокшие мешки с брикетами торфа были навалены в кузове позади кабины, и ещё куча пустых мешков лежала у заднего борта. Паук первым забрался в кузов, затем подал одну руку Джо, другую — Кэтрин. Они едва успели перевалиться в кузов, как грузовик рванул с места. Джо повалился на пустые мешки, а Кэтрин рухнула сверху.

— Можно подумать, что это вы слепые! Устроили тут кучу малу! — фыркнул Паук. Крепко держась за край борта, он сел на дно кузова. Наощупь закутал в один мешок ноги, другой накинул на плечи и задремал.

Кэтрин кое-как выпуталась из лямок и только тогда уселась, совершенно обессиленная. Джо привалился к мешкам с торфом и подтянул колени к груди. Густой запах торфа пронизывал всё вокруг. Он показался ему тёплым и даже приятным.

— Куда мы едем? — обратился он к Пауку, стараясь перекричать рёв мотора. Паук резко нагнулся к самому его лицу.

— Если тебе непременно надо лезть к людям с вопросами, лучше не орать во всю глотку, — сказал старик. — Никогда не знаешь наверняка, кто может тебя услышать.

Джо послушно кивнул, тоже подался вперёд и прошептал:

— Куда мы едем?

— В место под названием лагерь на Острове. Нам надо получить пропуск, если мы собираемся идти до конца, — ответил Паук. Он поскрёб щетину и ещё ниже нахлобучил шляпу. — Лучше бы тебе поспать. Завтра предстоит долгий путь пешком.

Джо опять откинулся на мешки. Снизу постепенно пробиралась сырость от брикетов торфа, а сверху его мочил дождь. Он замёрз, но не устал. Кэтрин тоже не спешила засыпать. Она сидела у правого борта грузовика, приникнув глазом к щели между досками. Джо неуклюже перебрался поближе к ней и постарался выглянуть в ту же щель, куда смотрела она. Смотреть было не на что. Ни домов, ни фонарей, ничего. Только тёмная равнина, простиравшаяся до самого горизонта, где она встречалась с немного более светлым небом.

Он поднял глаза. На небе не было видно ни одной звезды, а если они и были, то где-то в самой вышине, над тёмными плотными тучами. На лицо капал дождь.

Он вытер влагу ладонью, заметив нечто странное. Далеко впереди перед грузовиком, гораздо дальше той точки, куда достигали жёлтые лучи передних фар, низкое небо на несколько секунд посветлело, а потом снова приняло тёмно-серый оттенок. Джо настороженно замер. Когда серебристое сияние разгорелось снова, на его фоне выступили причудливые силуэты далеких гор.

— Мне знакомо это место, — внезапно проговорил он. — В смысле, я здесь раньше был.

— Что? — удивилась Кэтрин.

— Я видел это во сне, — Джо покачал головой, стараясь разобраться в сумбурных воспоминаниях. — Всё время шёл дождь, вот как сейчас, и я увидел этот свет за горами, и тут же увидел, как кто-то забрал мою сес… ОЙ!

Башмак Паука с поразительной точностью врезался ему в затылок. Джо резко развернулся: физиономия Паука оказалась буквально в нескольких сантиметрах от его лица. Он открыл было рот, собираясь возмутиться, но Паук прижал палец к его губам и показал на кабину. Джо выглянул через щель между досками и увидел, что в пятнистом зеркале заднего вида отражается настороженное лицо шофёра.

Кэтрин тоже удивилась.

— С чего ты взял, что он может нас слышать? — вполголоса спросила она.

— Вот, — Паук ткнул пальцем в заднюю стенку кабины. Только теперь Джо заметил маленькую прямоугольную сетчатую панель, выкрашенную в тот же цвет, что и сама кабина. Проводник едва различимым шепотом добавил: — Через этот микрофон он нас отлично слышит. Вам вообще лучше с этой минуты решить, что вокруг одни шпионы, и держать рот на замке. Чем меньше будут знать о любом из нас, тем лучше. А теперь делайте, как я сказал, спите.




Глава 7

Путь на Остров


— Просыпайся! — Кэтрин толкнула Джо в плечо. — Приехали.

— Мам… Я не сплю, — пробормотал он, и тут же резко уселся. Это же не мама его будила! И он вовсе не дома. Он где-то, непонятно где. Здесь всё время идёт дождь и всё провоняло торфом. Он поднял глаза на нависавшую над ним Кэтрин.

— Скорее, — нетерпеливо бросила она, перевалилась через борт грузовика и спрыгнула на землю. Джо стёр с лица капли дождя и машинально поднялся.

— Иду, — он с трудом подавил зевок. Было холодно и несусветно рано. День ещё и не начался. Однако тучи немного поднялись, и грозные силуэты гор на севере стали видны ещё чётче.

Джо неловко перевалился через борт и спрыгнул. Его кеды с чавканьем ушли в грязь. Он подошёл к Пауку, чувствуя лопатками сверлящий взгляд водителя. Паук грубо рванул Джо за плечи и повернул в другую сторону.

— Стой ко мне лицом, малыш, — вполголоса сказал он. — И не оглядывайся. Нам ведь вовсе ни к чему, чтобы он запомнил тебя в лицо, верно? Чем меньше будут знать о нашей компании, тем лучше, — и Паук через плечо крикнул шофёру: — Большое спасибо!

Он решительно вонзил свой посох в дорожную грязь.

— Вперёд, мисс! — всё так же через плечо добавил старик. — Рюкзак на плечи и выше нос!

Джо помог девочке надеть рюкзак.

— Спасибо, — буркнула она. — Давай убираться отсюда. От этого водилы у меня мороз по коже.

Грузовик не трогался с места, урча мотором.

Только когда Кэтрин и Джо поспешили за Пауком, двигатель взревел и машина двинулась дальше по дороге.

Кэтрин остановилась и посмотрела ей вслед.

— С ума сойти! — воскликнула она. — Нам надо протопать весь путь до Острова, чтобы получить пропуска обратно сюда и попасть на север, куда сейчас идёт эта машина.

— А что это за Остров такой? — поинтересовался Джо. Кэтрин оживилась.

— Том говорит, это удивительное место. Народу там слишком много, но всё равно там здорово. Это операционный центр для всей территории Элизы. Тебе нужно попасть туда, чтобы получить пропуск и узнать новости. Скорей бы уж туда добраться!

Преодолев некоторое расстояние по раскисшей дороге, они пришли на опушку небольшого перелеска. Здесь дорога раздваивалась. Одна колея вела в обход по краю леса, другая уходила в самую чащу. Первая дорога была относительно широкой: судя по отпечаткам колёс, ей пользовались довольно часто. Другая скорее напоминала тропу, наполовину заросшую сорняками.

Паук выбрал вторую дорогу.

Кэтрин со стоном поддёрнула лямки у рюкзака.

— Ему легко выбирать эту дорогу, — пропыхтела она. — Рюкзак несёт не он, и не у него плечи отламываются.

— Те, кому трудно нести вещи своего хозяина, недостойны называться подмастерьями, — назидательно бросил Паук через плечо.

Кэтрин скорчила рожу.

— Хочешь, помогу немного, — предложил Джо.

— Нет, — отрезала девочка, задрав нос, — сама справлюсь.

В лесу было тихо. Чернели стволы голых деревьев. Только на самых верхних ветках ещё болтались последние мёртвые листья. Но даже без листьев ветви сплетались над головой так плотно, что немного защищали путников от дождя.

Через какое-то время дорога пошла в гору и почти скрылась в густом подлеске. Паук скользил между кустов и, хотя он не мог видеть веток, без труда находил себе путь, тогда как Джо с Кэтрин приходилось бороться за каждый шаг. Они то и дело оступались и моментально измазались грязью и вспотели.

Наконец они добрались до вершины холма. Джо потянулся и выпрямил спину. Он никогда бы не подумал, что будет рад снова вылезти из-под деревьев под дождь, но тем не менее это было так. Больше над его головой не нависали ветки — только небесный простор до самого горизонта.

Кэтрин воспользовалась передышкой, чтобы скинуть рюкзак своего проводника на землю. С довольным стоном она растянулась навзничь прямо на мокрой траве и уставилась в небо.

Паук отошёл на несколько шагов и остановился. Не обращая внимания на серебристые струйки дождя, стекавшие с полей его шляпы, старик ощупывал посохом землю перед собой.

— Уже недалеко, — заметил он. — Вон оттуда мы сможем увидеть Остров.

Джо посмотрел на соседний холм, куда указывал проводник. На первый взгляд не очень далеко, однако трудно было сказать наверняка. Единственным ориентиром мог служить тощий кустик где-то на середине склона. Джо присмотрелся и был неприятно удивлён: это оказался вовсе не кустик, а самое настоящее дерево. Пройдёт ещё не один час, пока они преодолеют этот склон.

Паук позволил им отдохнуть совсем недолго. Вскоре он уже шагал вверх по склону, снова оставив их далеко позади. Джо кое-как старался за ним угнаться, но у Кэтрин это получалось ещё хуже из-за тяжёлого рюкзака.

Не доходя до гребня холма, Паук пригнулся, как будто не хотел, чтобы его увидели с той стороны. Джо снова удивился, как точно старик определил, что они подошли к вершине.

— Чем выше мы поднимаемся, тем суше земля, — сообщил проводник. — И тем свежее ветер.

— Но как ты догадался, о чём я тебя спрошу? — недоумевал Джо.

— По тому, как замедлились твои шаги, — ответил Паук с довольной улыбкой. — Иногда, если уметь слушать походку, можно узнать, что у человека на уме!

Джо замер на месте, не сводя со старика ошеломлённого взгляда. Паук рассмеялся и пошёл дальше.

На самом гребне проводник опустился на четвереньки и прополз несколько метров. Жестом он велел Джо сделать так же. Он послушно пригнулся и глянул назад, на Кэтрин. Она всё ещё была далеко внизу. Джо хотел было вернуться, чтобы помочь ей, но Паук поймал его за рукав.

— Оставь её, малыш, — сказал он. — Хочет дуться — пусть дуется в своё удовольствие.

Джо выглянул за край холма, но ничего нового не увидел. Ни города, ни лагеря — ничего, кроме густого тумана.

— А моя сестра может быть в лагере на Острове? — спросил он.

— И не надейся! — фыркнул Паук. — Остров — лишь начало большого пути. Тебе ещё идти да идти. Нам надо будет попасть в Лонг Сити. Эта ехидная мисс так и не дала мне объяснить, где ты находишься, — Паук наклонил голову и прислушался. — Ну, ещё некоторое время она не сможет нам помешать, — старик извлёк из внутреннего кармана потрёпанную записную книжку, перетянутую резинкой. Он осторожно пролистал страницы, пока не нашёл карту, и повернул книжку к Джо. Ощупал страничку и уверенно ткнул в ряд острых пиков. — Вот здесь, на севере, чёрные горы. Ты видел их прошлой ночью. Это жуткое место, полное ловушек, и там столько железной руды, что компас буквально сходит с ума. Тебе там делать нечего.

— Почему? — тут же спросил Джо.

— Одни говорят, что там всё время звучат голоса, от которых человек сходит с ума, другие — что в горах водятся драконы. Кто знает? Ни один человек, ушедший туда, не вернулся, чтобы рассказать.

— А теперь вот это, — Паук провёл пальцем по тёмной полосе ниже гор, — Лонг Лэйк. На самом деле оно ещё и широкое — ну и длинное, конечно. Зато неглубокое. Не больше полутора метров в самом глубоком месте — когда-то там было очень весело плавать. Но с тех пор, как началась война, с гор потекли целые реки ядов. Я слышал, что озеро стало очень красивым. При дневном свете оно переливается самыми невероятными цветами.

— Но оно ядовито? — догадался Джо.

— Смертельно, — отрезал Паук. — Яды разъедают всё, что угодно. И ничто, даже закованный в сталь корабль, не может преодолеть эти воды. Его корпус разъест прямо на глазах.

Паук провёл пальцем по карте ещё ниже.

— Норсбридж — то место, куда ты отправишься, когда получишь документы. Оттуда, если удастся попасть в конвой, вот по этой дороге через земли Машин мы направимся в Лонг Сити. Элиза старается переправить туда всех детей, чтобы они были на месте, когда придёт время для перехода.

От волнения у Джо пересохло во рту.

— П-перехода? — хрипло выдавил он.

— Назад, в твой мир, или в какой-то другой, — строго кивнул Паук.

— Но как они… — у Джо едва ворочался язык.

Худой костлявый палец скользнул по силуэту города и остановился в самом его центре, где была изображена башня и три тонких узких арки.

— Вот здесь кандидаты проходят, когда наступает их время, — пояснил Паук. — Сквозь эти арки. Когда кандидат готов, он проходит через одну из арок туда, куда ему нужно попасть. Вот почему мы стараемся переправить всех в Лонг Сити как можно скорее. Чтобы все были поблизости, когда придёт пора.

Паук обернулся и напомнил Кэтрин:

— Пригнись, чтобы не торчать над холмом. Туман густой, но в любую минуту он может исчезнуть.

Кэтрин с трудом преодолела последние метры и рухнула на землю рядом с Джо, даже не сняв рюкзак.

— Теперь-то мы можем отдохнуть? — отдуваясь, спросила она.

— Придётся ждать до темноты, — последовало в ответ. — Думаю, не стоит появляться на Острове среди бела дня. Не хочу шокировать публику.

— Не иначе как старые долги! — ехидно заметила Кэтрин, с наслаждением расправляя плечи и прикрывая глаза. Паук фыркнул, но не потрудился ответить.

— А где мы сейчас? — спросил Джо, разглядывавший карту. Паук ткнул куда-то на юго-восток от города.

— Мы здесь, как раз напротив Острова. Все земли к востоку от этой линии — наши, а с той стороны — вражеские. Кроме вот этих, — он показал на нижний край карты. — Безлюдные земли, откуда ты пришёл.

— Значит, враги контролируют Лонг Сити и всю территорию вокруг него, — заключил Джо, проводя пальцем по карте.

Паук лишь ухмыльнулся в ответ. Вместо него ответила Кэтрин.

— Нет, пока им это не удалось, — сказала она. — Хотя они и стараются изо всех сил. Город остаётся в осаде с самого начала войны, вот уже двадцать лет. Но благодаря прочным стенам он совершенно неприступен.

— Двадцать лет? — ужаснулся Джо. — Ты хочешь сказать, что вы воюете целых двадцать лет?

— Мы пытались решить дело миром, — отвечала Кэтрин. — Уже не одну сотню раз. Элиза постоянно отправляет своего посла с предложением начать мирные переговоры, но всегда получает один и тот же ответ. Мерид не желает слышать правду. Она согласна только на безоговорочную капитуляцию и никак иначе.

— Когда-то, — вполголоса заговорил Паук, — до войны, когда ещё существовала Лига Вереска…

— Тише ты! — цыкнула на него Кэтрин. Её голос понизился до испуганного шёпота. — Тебя вздёрнут за одно это слово и меня с тобой заодно — за то, что услышала! Не смей о них говорить! Они гнусные предатели. Это они развязали войну. Они…

— Это всё собачья чушь! — возразил Паук. — С самого начала и до конца!

— Так значит, мой брат был прав, — Кэтрин едва сдерживала гнев и отвращение. — Ты в тайне сочувствуешь Мерид!

— Когда вокруг война, — уклончиво ответил Паук, — я сочувствую всем людям!

Кэтрин с негодующим восклицанием плюхнулась обратно на траву.

— А кто всё начал? — спросил Джо. — Ну, эта война… С чего-то ведь она началась?

— До войны, — начал Паук, — этой землёй правили, или скорее за этой землёй присматривали, три сестры. Три благородных сестры. Элиза была старшей, затем шла Мерид и младшая — Корнелл. Они заботились о нашем мире и всех детях, которые проходили через него. Да, в то время мы называли их детьми, а не кандидатами. Никто не звал их кандидатами до тех пор, пока не началась война.

— Сёстры были не просто нашими правителями, они значили для нас намного больше. Это были прирождённые учителя. Даже взрослые люди готовы были слушать часами всё, о чём они рассказывали. А их рассказы… Да, это стоило послушать, — добавил он с горьким смешком. — Их хватало иногда на несколько дней. И это были самые удивительные истории на свете, — Паук снова было рассмеялся, но его смех вскоре иссяк, и он снова понурился. — А потом Корнелл умерла, и всё пошло вразнос, — закончил он.

— Почему бы тебе не сказать правду? — не выдержала Кэтрин. — Ведь все вокруг знают, что Мерид убила Корнелл и что помогали ей люди из Лиги… — девочке не удалось договорить — Паук зажал ей ладонью рот.

— Все вокруг предполагают, что это случилось так или иначе, мисс Затычка-во-все-дырки! — воскликнул он. — И никто, НИКТО ничего не знает наверняка!

Кэтрин с визгом вывернулась и закричала:

— Все знают, все! — серые глаза сверкали от ярости, и гневные слова лились потоком, как будто прорвало плотину. — Все вокруг знают, что Мерид гнусно завидовала своей сестре и подкупила Верещатников, чтобы они убили Корнелл! Они бы и Элизу убили тоже, но она вовремя узнала о заговоре и скрылась на востоке, на Острове, который остался ей верным!

— И тогда Мерид отправила на равнину армию из своих ужасных боевых машин, чтобы они убили нас всех и не осталось никого, кто верен Элизе! Но даже самое ужасное оружие оказалось против нас бессильно! Нас мало, но мы умеем драться!

Кэтрин не заметила, что её руки как бы сами собой сжались в кулаки.

— Мы вырыли траншеи, чтобы через них не прошли машины, и организовали самую совершенную в мире систему проводников, чтобы кандидаты попадали на нашу сторону и их не могли захватить или убить те, другие! И ты знаешь, что это правда! — она так и сверлила Паука яростным взглядом. — Ты не можешь этого отрицать! А твои Верещатники — самая мерзкая, самая подлая, самая жестокая банда убийц, какие только рождались на свет! Они начали эту кровавую войну, и они всё разрушили!

Слёзы брызнули ручьём из её глаз, и Кэтрин зло смахнула их со щёк. Паук не сразу нашёл что ответить. Какое-то время он задумчиво качал головой, а когда заговорил, его речь показалась Джо необычно мягкой и неспешной.

— Существует много версий этой истории, — начал старик. — Кэтрин всего лишь пересказала тебе самую популярную. Но то, что она популярна, ещё не доказывает её правдивость. Может, стоит снова пересмотреть все факты?

Кэтрин снова негодующе вскинулась, явно собираясь вступить в спор, однако Паук повелительно поднял руку.

— Ты имела возможность высказаться. По справедливости теперь моя очередь.

Девочка подчинилась, хотя и не скрывала своего недовольства. А Паук продолжал ясным и проникновенным голосом.

— Кэтрин права, — сказал он, — Корнелл, младшая сестра, была убита. И её любили сильнее двух других. Но вот соперничества между ними не было и в помине. Я по-прежнему уверен, что обе старшие сестры обожали её не меньше, чем все остальные. И никому даже в голову бы не пришло причинить ей какой-либо вред. Корнелл была чрезвычайно умной. Умнее даже своих сестёр, умнее всех профессоров и изобретателей в Долгом городе вместе взятых. Любой мог обратиться к ней за советом или идеями для своих новых изобретений и открытий. Понимаешь, это ведь и были те самые Верещатники — обыкновенное сообщество учёных и инженеров. Они называли себя Лигой Вереска, потому что на чудесной равнине в окрестностях города, где росли ракиты и вереск, лучше всего думалось над новыми открытиями. Это было любимое место для их прогулок. Верещатники почти всё своё время посвящали новым изобретениям, с помощью которых могли развлекать детей, попавших под их опеку. Они готовы были на всё, лишь бы эти дети не страдали от страха и тоски по дому, — Паук замолк и нахмурился. — В наши дни Верещатников считают заговорщиками и убийцами. Какие глупые предрассудки! — старик сердито стиснул челюсти и покачал головой. — Однако толпа будет верить в то, во что ей хочется верить, и здесь я совершенно бессилен. Задолго до начала войны, — продолжал он, — Корнелл построила в Долгом городе библиотеку. Она располагалась рядом с арками, и когда строительство закончилось, в небо вознеслись три высочайших башни. И каждая из них содержала множество уникальных книг, манускриптов, моделей и экспонатов. Один профессор подсчитал, что только на то, чтобы прочесть первые страницы каждой из книг, у человека ушло бы сто пятьдесят лет! — Паук задрал к небу свой щетинистый подбородок и мечтательно улыбнулся. — Только не подумай, что библиотека превратилась в мёртвое пыльное хранилище! Это было самое живое место в городе, рождавшее тысячи идей и изобретений! С самого раннего утра и допоздна в её коридорах звучали споры и обсуждения. Это было неповторимое, волшебное место. И хотя здесь можно было найти сотни… нет, даже тысячи редчайших изданий, все они оставались доступными и приносили пользу. Двери библиотеки никогда не запирались. Это был настоящий рай. Я долго думал обо всём этом, — сказал Паук. — Почему все эти учёные люди так легко сдались и позволили уничтожить то, что ценили и почитали превыше всего на свете? Даже если бы я мог поверить в то, что Мерид действительно составила заговор против своих сестёр, меня всё равно не убедить, будто Верещатники стали бы помогать ей в этом. В этом нет никакого смысла.

— Ерунда! — вскрикнула Кэтрин, сердито взмахнув руками.

Паук тут же отреагировал, и спор разгорелся с новой силой. Джо уже не мог дальше слушать. У него ужасно заболела рана на руке. Впредь надо быть более внимательным. Настоящая эта земля или нет — рану он получил вполне настоящую. И меньше всего ему улыбалось погибнуть на чужой войне, по крайней мере до того, как он разыщет Ханну.

— Спорим, что ты шпион! — кричала тем временем Кэтрин. — Ты пробрался сюда, чтобы выведать наши секреты!

— У тебя слишком богатое воображение! Могла бы употребить его на что-нибудь полезное! — не уступал ей Паук.

— И надо же было так попасть впросак! — со стоном восклицала Кэтрин. — И ведь я знала, что нельзя подписывать с тобой эти бумаги! Но я доверила тебе Джо! И куда это нас привело? Никуда! На какой-то занюханный бугор посреди неизвестных земель!

— Ну, если Остров — это ничто, значит, я действительно привёл вас никуда, — презрительно бросил Паук.

— Остров? — парировала Кэтрин. — И где же этот твой Остров?

— Да вот он! — Паук махнул рукой куда-то вдаль. Именно в этот момент, словно подчиняясь его команде, туман расступился, и Кэтрин с благоговением выдохнула:

— Остров!

Не более чем в километре от того места, где они устроили привал, Джо увидел остров, вытянувшийся длинной полосой посредине болотистой равнины. Каждый квадратный метр его территории занимали беспорядочно расставленные армейские палатки и кирпичные здания. Некоторые успели так покоситься от старости, что, казалось, вот-вот рухнут с острова, или точнее со свай, поднимавших эти строения над болотистой почвой. Над крышей каждой из палаток или домов вились ленты тёмного дыма, сливавшиеся с низко плывущими облаками.

Чтобы попасть туда, им требовалось просто спуститься с холма и пересечь равнину. Джо прикинул предстоявший путь. Вроде бы ничего страшного. Широкие проплешины из светлого песка перемежались с более тёмными участками мокрой глины и островками пожухлой жёлтой травы. По песчаным дюнам тянулась грунтовая дорога, своими причудливыми извивами напоминавшая след пьяного жука-навозника. Там и сям на равнине отсвечивали серебром воды каналов, убегавших в сторону серого моря, угадывавшегося на горизонте.

— Ах, Остров, — громко вздохнул Паук. — Я бы отдал все зубы, чтобы ещё раз взглянуть на это чудесное место.

Однако Джо Остров вовсе не казался чудесным. Скорее он назвал бы его безнадёжно испорченным.

— Судя по шуму, там даже есть рынок, — заметил Паук.

— Рынок? — в голосе Кэтрин послышалось чуть ли не благоговение. — Брат рассказывал мне о рынке. Он говорил, что это потрясающе. Ох, Джо, ты только посмотри на вон тот дом! Там живёт Элиза. Правда, он замечательный?

Джо посмотрел на указанный ею дом. Неуклюжий особняк на холме посреди Острова торчал высоко над морем палаток. Грубая кладка из тёмных кирпичей почернела от дыма, и вообще было такое впечатление, будто половина особняка уже успела рухнуть в море.

— Замечательный, — послушно подтвердил Джо, предпочитая держать своё мнение при себе.

Солнце словно решило напомнить о том, что оно ещё существует где-то там, в заоблачной выси, отчего серо-свинцовые морские волны сменили цвет на глубокую яркую синеву, а тучи над ними показались ещё темнее.

— Похоже, начинается прилив, — Паук принюхался и резво вскочил на ноги. — Но мы всё равно успеем до большой воды. Бегом, и не отставать!




Глава 8

Рынок


Паук спускался с холма длинными уверенными шагами. Джо с Кэтрин спешили изо всех сил, но в подступавших сумерках ориентировались гораздо хуже, чем их проводник. Глаза то и дело подводили их. У Паука они хоть и оставались бесполезными, но по крайней мере не обманывали предательскими тенями.

Примерно на полпути вниз Паук задержался и дождался их.

— На Острове нужно вести себя в десять раз осторожнее, — заговорил он, как только дети смогли его услышать. — Если тот шофёр грузовика донёс о появлении Джо, они уже знают, что мы идём. И они будут нас караулить.

— Но тот шофёр ехал в Норсбридж, — возразила Кэтрин. — Мы же сами видели!

— Он запросто мог отъехать и развернуться, — покачал головой Паук. — Половина заработка у таких типов — плата за доносы обо всём, что они подсмотрели или подслушали по дороге.

И старик снова припустил вниз едва ли не бегом.

— Нам надо спешить! — крикнул он, едва дети ступили на дорогу, ведущую к лагерю. — Вода прибывает!

Джо оглянулся на полоску моря, блестевшую на горизонте. Паук был прав. Узкая полоса воды расширялась с пугающей скоростью. Джо даже мог расслышать рёв наступающих волн.

— Нас сейчас накроет приливом! — закричал Паук. — Бегом, если вообще хотите куда-то попасть!

И они побежали. Паук нёсся впереди, следом Кэтрин, и последним Джо. Казалось, что Кэтрин позабыла о тяжёлом рюкзаке у себя на спине. Она так и летела по раскисшей дороге. Но как ни старался Джо не отставать от своих спутников, море оказалось проворней.

Вскоре он почувствовал, как первая волна захлестнула щиколотки. Вторая достала до колен, а третья и вовсе до пояса. Джо едва хватало сил бороться с течением. Он понимал: если сейчас упадёт — это конец. Где-то впереди Паук и Кэтрин уже выскочили на берег.

— Паук! — отчаянно закричал Джо.

— Кричи, Джо, не молчи! — приказал Паук. — Я должен тебя слышать!

— Да здесь я! — надрывался Джо. — ЗДЕСЬ!

Паук наклонился и протянул свой посох Джо.

Последним отчаянным рывком мальчик дотянулся до посоха и вцепился в него — и тут его накрыло с головой.

Джо не выпускал спасительный посох. Когда волна отхлынула, и он смог глотнуть воздуха, стало видно, что тряпки на посохе размотались и теперь окружают его, как щупальца медузы. Кажется, посох был покрыт резьбой, Джо даже различил какие-то буквы, но ему было не до того. Следующая волна налетела совершенно неожиданно и потащила его вперёд.

— ДАВАЙ! — закричал Паук. Джо почувствовал, как старик что было сил дёрнул за посох, и в следующее мгновение плюхнулся на глинистый берег, хрипя и задыхаясь.

— Вот ведь незадача, чуть тебя не утопили, — заметил Паук. — А теперь давай убираться отсюда. Надо подняться выше линии прилива, иначе он смоет всех нас. Вставай.

Упрямые волны преследовали троицу по пятам и остановились только на самой вершине склона, где вдоль грязной улицы стояли обветшалые дома на стальных опорах. Джо без сил повалился на спину и глубоко дышал. Достаточно было повернуть голову, чтобы увидеть, как жадные волны лижут противоположный край дороги. Ещё когда они поднимались, стальные сваи были видны. Теперь и их поглотил прилив.

Паук сидел на обочине и снова наматывал на посох свои тряпки, сперва размотав их настолько, насколько это было необходимо, не открывая посоха целиком. Джо не уставал удивляться той точности движений, которую демонстрировал этот слепой старик. Хотя материя давно истёрлась до дыр, Паук умудрился не оставить открытым ни одного сантиметра деревянной основы. Джо даже не успел присмотреться к причудливой резьбе — проводник работал слишком быстро. Когда посох оказался надёжно укутан в материю, Паук встал и сперва подал руку Кэтрин, помогая ей подняться, а затем Джо.

Джо уловил отзвуки музыки и смеха. Наверняка это шумит рынок, располагавшийся выше, ближе к центру Острова.

— От меня ни на шаг, — предупредил Паук, похлопав мальчика по плечу. — Это и к тебе относится, Кэтрин. Пока стоит высокая вода, мы заперты здесь до самого утра. Если не собираемся долго прохлаждаться, нужно успеть очень многое сделать.

И меньше всего мне бы хотелось терять время, разыскивая вас. Понятно?

— Думай, что говоришь! — с презрительной гримасой бросила Кэтрин. — Чтобы мы успели всё сделать до утра? Глухой номер! Ты хоть представляешь, сколько уйдёт времени только на то, чтобы получить документы? Том предупреждал, что придётся ждать не одну неделю, чтобы нас просто приняли…

— У меня есть свои способы, — перебил Паук. — Так ты идёшь? Или предпочитаешь сидеть здесь и ничего не увидеть?

— Мы идём, — ответила за двоих Кэтрин.

— Отлично, — сказал Паук. — А теперь, Джо, держи меня за руку. Мои ноги не так хорошо помнят этот лагерь, как дюны на берегу. Да и поменяться могло многое. Кэтрин, ты идёшь первой, но помни: держимся рядом!

Паук пониже опустил поля шляпы и ссутулился. Джо взял его за руку, дивясь про себя, каким он вдруг стал скрюченным и жалким. Он даже походку изменил: тяжело переваливался на каждом шагу, опираясь на посох.

Пока они протискивались между автобусами и грузовиками на автомобильной стоянке, Джо отметил, что все до одной машины выглядят старыми и ржавыми. Многим из них давно было место на свалке — просто чудо, что они до сих пор не рассыпались грудой запчастей.

Миновав стоянку, они продолжали подниматься к рынку. Здесь дорогу освещали рваные бумажные фонарики, болтавшиеся на длинных проводах. Уже на подходе к первым прилавкам их троицу подхватило плавное течение двигавшейся по рынку толпы.

— Кто все эти люди? — спросил Джо.

— Большинство из них пришло на Остров с земель Элизы. Сегодня рыночный день, — пояснил Паук. — Поэтому им разрешено передвигаться свободно. Наверное, для большинства из них это вообще единственное оставшееся развлечение в жизни. Здесь можно встретить фермеров — они пытаются продать свой товар, купить что-то по хозяйству и узнать новости. Солдат — если им удалось получить увольнительную. Проводников, вроде меня, которым нужны документы и пропуска. Ну и, конечно, чиновников, представителей власти, мошенников всех мастей и просто зевак. Большинство торговцев — обманщики и шарлатаны. А кроме того, здесь всегда полно шпионов. В наши дни донос — самый процветающий бизнес.

— Уж ты-то знаешь о нём не понаслышке, верно? — не удержалась Кэтрин. Паук как бы нечаянно задел её концом посоха, и она едва удержалась на ногах.

— Прости, — без особого сожаления буркнул он.

Джо показалось, что этот рынок скорее похож на ярмарочный карнавал — так громко играла музыка, и повсюду витал дым от жаровен. На прилавки падал золотистый свет бумажных фонариков. Чаще всего прилавками служили грубо сколоченные доски с наваленными в беспорядке грязными корнеплодами. Покупатели придирчиво копались в них, в то время как толстые краснолицые женщины, уперев руки в бока, зорко следили за тем, чтобы ни одна морковка не ускользнула ненароком в карман особо ловкого мошенника.

Корзины с фруктами и ягодами стояли на прилавках поменьше, а между лотками с зеленью громоздились пирамиды давно зачервивевших яблок. Крабы со скрученными проволокой клешнями тяжко ворочались в ящиках по соседству с бочонками, полными вонючих сардин и вяленой рыбы. Мясо, нанизанное на длинные вертела, шипело и плевалось жиром на угли, тлевшие в жаровнях, тогда как мясники ловко рубили туши своими острыми, как бритва, топорами и заворачивали куски в плотную бумагу. Собаки исходили слюной, прячась под столами.

— Ну и красотища! — Кэтрин остановилась и посмотрела на Джо, восхищенно сверкая глазами. Однако у Паука было своё мнение. Он снова стукнул посохом ей по ноге.

— Не разевай рот! Тут впереди должна быть развилка. Нам надо налево.

— Но ведь дом от нас направо! — возразила Кэтрин.

— Мы застрянем до утра, если будем пробираться через толпу, — нетерпеливо пояснил Паук. — По-моему выйдет быстрее. Идём!

И когда они дошли до развилки, то действительно повернули налево, как хотел Паук. И как сказала Кэтрин, эта дорога должна была увести их в другую сторону. Зато здесь толпа заметно поредела. Манившие покупателей прилавки с продуктами сменила всякая рухлядь. Верёвки, провода, кривые гвозди, шурупы, какие-то ржавые железки, подковы, гайки, деревяшки, гнутые вилки без зубов и половинки от ножниц — весь этот хлам был выложен прямо на землю, на грязных подстилках. Они прошли мимо какой-то женщины, с пеной у рта торговавшейся за моток старой проволоки.

Кое-где им встречались сваленные кучей детали от машин: от мельчайших винтиков до многокилограммовых шестерён. Свечи зажигания от неизвестных моделей, клапаны, треснувшие мотоциклетные очки соседствовали с гнутыми ободами от колёс и ветровыми стёклами. Ни один нормальный мастер не стал бы даже смотреть на такой хлам. «Оттого у них и машины хуже, чем на свалке, — подумал Джо. — Наверняка их собирали из этой рухляди».

На полпути к вершине Острова им повстречался прилавок, который трудно было считать прилавком. Хозяин даже не потрудился подстелить кусок брезента под свою кучу хлама. Однако её ярко освещало целых четыре светильника. В двух шагах от этого скопища гнутых осей, свечей зажигания и колёс стояли трое мужчин и о чём-то оживлённо шептались.

Паук тут же насторожился и повернулся к ним ухом.

— Стало быть, он не поехал в Норсбридж, — пробормотал старик. — Ничего удивительного!

Джо присмотрелся и был неприятно удивлён, разглядев в одном из мужчин того самого шофёра, который подвозил их от линии фронта. Он вроде бы узнал Паука и улыбнулся. Его собеседник стал поворачиваться, и Джо постарался укрыться за спиной у проводника.

Двое из троих щеголяли в длинных до пят чёрных кожаных плащах. Каждый из них имел по небольшому чемоданчику и паре больших мотоциклетных очков. Первый отличался высоким ростом, дивными белыми волосами и рыжими усами. В углу рта тлел черный окурок сигары, и он то и дело щурился, когда в глаза попадал дым. Не спуская взгляда с Джо, он медленно передвинул сигару в другой уголок рта. Второй в кожаном плаще бросался в глаза своей накачанной мускулатурой. Над низким лбом торчали коротко стриженные чёрные сальные волосы, а густые брови неровной линией пересекали лоб. Щёки этого типа были испещрены оспинами, а из-за рваного шрама в левом углу рта казалось, что он всё время отвратительно ухмыляется.

— Тайная полиция! — вырвалось у Кэтрин. — Сразу двое!

Полицейские весьма выразительно уставились на Джо, однако шофёр грузовика поймал их за руки. Им это явно не понравилось: завязался спор, а один из них полез в карман.

— Опиши, как они выглядят, — велел Паук.

— Один длинный, тощий и белобрысый, — шёпотом ответил Джо. Он боялся, что даже отсюда полицейские его могут услышать.

— Этого не знаю, — сказал Паук. — А второй?

— У него шрам через всю щеку.

— Это Рэдуорт! Они тебя видели?

— По-моему, да.

— Тогда нам пора скрыться в толпе! — Паук потеребил кончик носа и завертелся на месте, как будто соображая, куда лучше податься. — Идём, — наконец сказал он, — и двинулся туда, где народу было больше всего. Он по-прежнему держал руку у лица.

Рэдуорт и второй полицейский замешкались, расплачиваясь с шофёром, и в эту минуту на дороге у трёх мужчин оказалась какая-то торговка с полной до краёв корзиной яблок. Она не успела остановиться, и от столкновения корзина опрокинулась, а яблоки посыпались на землю. Женщина кинулась собирать свой товар, отчаянно ругая полицейских за такую неловкость. Тут же собрались зеваки, и пока Рэдуорт со своим приятелем протиснулись через толпу, Паук с детьми успел скрыться.

Джо как раз размышлял над тем, как удачно подвернулась под ноги полицейским эта тётка с яблоками, когда заметил, как самодовольно ухмыляется Паук.

— Давай вернёмся на главный рынок, Кэтрин, — сказал он. — Придётся воспользоваться главной дорогой.

Однако оказалось, что за это время толпа на рынке стала ещё плотнее. В самом центре они наткнулись на некое подобие площади, где стояли дощатые подмостки, на которых старательно наяривали на своих инструментах трое скрипачей. Убогая сцена была украшена полотнищами с изображениями танцоров и акробатов. В неровном свете фонарей танцоры казались живыми. Кэтрин протиснулась как можно ближе к сцене и приподнялась на цыпочках, пожирая глазами скрипачей.

— Не тормози! — шёпотом велел Паук и пихнул её в спину. — Двигайся дальше!

Однако это было легче сказать, чем сделать. Народу было так много, что в толкучке продвигаться вперёд можно было лишь маленькими медленными шажками.

Внезапно Паук хлопнул себя по груди.

— Руки прочь! — рявкнул он угрожающим тоном. Оказывается, какой-то тщедушный оборванец успел запустить руку ему во внутренний карман и уже наполовину вытащил потрёпанную записную книжку. Паук ловко ухватил воришку за запястье и заломил ему руку за спину.

— Ой-ой-ой! — заверещал тот. Он поднял глаза и широко распахнул их, словно от неожиданности. — Кэри! — пропыхтел он. — А я думал, ты помер!

— Уж ты-то мог догадаться, что это не так, Вин! — ответил Паук. Он говорил тихо и грозно. — Положи книжку на место. Вот, так-то лучше.

— Ладно, только отпусти меня, — Вин разжал пальцы. Паук одним стремительным движением спрятал книжку в карман и заломил воришке руку ещё выше.

— Ой, Паук! — заныл Вин. — Ну зачем же так грубо! Я никогда бы не тронул тебя, если бы сразу узнал. Ну ладно тебе… Отпусти!

— Кэтрин, уведи нас в сторону! — приказал Паук, толкая Вина следом за девочкой перед собой.

Как только они оказались позади ряда прилавков, он с силой толкнул Вина на землю.

— А ну-ка, посмотрим, что тут у нас есть ещё? — с этими словами он обшарил карманы воришки. Джо с Кэтрин только диву давались при виде самого разнообразного набора всяких свёртков и пакетиков. — Да, похоже, ты так и остался вором.

— Не трогай! — ныл Вин. — Это всё, что у меня есть! И я теперь честный торговец! Ну, ты же знаешь, меняю одно на другое: вяленое мясо для парней на передовой, колода карт, плитка шоколада, сухари без червоточины! Ни оружия, ничего такого! Правда, Паук! Ты же меня знаешь! Я никогда не занимался ничем палёным!

— И всё же, — сказал Паук, за шиворот поднимая Вина на ноги, — одну вещь ты мне можешь сказать. Где сейчас Кловис?

Вин открыл было рот, но тут же захлопнул с понимающей ухмылкой.

— Так тебе нужен Кловис? Что это ты задумал?

— Я нанялся проводником, вот и всё, — ответил Паук.

— Проводником, вот как? — свиные глазки Вина скользнули по Кэтрин и Джо. — Да, верно, ты обзавёлся кандидатом, но что это за девчонка?

— Мой подмастерье, — сказал Паук. Вин расхохотался.

— Вот уж не думал, что ты опять возьмёшь себе подмастерье, и это после того, что приключилось в прошлый раз! Кажется, он подложил тебе изрядную свинью, верно?

Кэтрин ринулась было на Вина, однако Паук остановил её взмахом руки.

— Не лезь, — приказал он. Затем обратился к Вину. — Отведи меня к Кловису. И быстро. Джо, Кэтрин, не отставать!

Вин поспешно подобрал с земли свои измазанные грязью пакеты и рассовал их по карманам.

— Ну почему все шишки валятся на меня? — бормотал он. — Я же в жизни мухи не обидел! Я мирный, честный труженик…

— Давай двигай! — оборвал его Паук. Не желая получить ещё один тычок в спину, Вин поспешил вперёд.

Кэтрин догнала Паука и потеребила его за рукав.

— Что ты делаешь? — шёпотом спросила она. — Это же мошенник, вор. Если кто-то увидит нас в такой компании и донесёт чиновникам, нам пропуска не видать, как своих ушей. Нас никогда не пропустят через фронт!

— Он нужен нам, чтобы найти Кловиса, — отвечал Паук. — Слишком многое изменилось с тех пор, как я был здесь в последний раз.

— Да кто такой этот Кловис? — удивилась Кэтрин.

— Предсказатель, — сказал Паук. — Один из лучших в своём цехе. Он растолкует нам что к чему.

Кэтрин от неожиданности застыла на месте. Джо врезался ей в спину.

— Что случилось? — спросил он. — Ты чего встала?

— Ушам своим не верю! — воскликнула Кэтрин. — Он тащит нас к какому-то предсказателю! К безмозглому болтуну! Какой от него может быть толк?! — задумчиво кусая губы, она смотрела вслед удалявшимся Вину и Пауку. Затем сложила ладони лодочкой и зашептала на ухо Джо: — Я непременно найду способ и сама отведу тебя в Лонг Сити. А там, как только мы найдём моего брата, я даю тебе слово, что он отведёт тебя куда надо!

— Чтобы найти мою сестру? — уточнил Джо.

— Да!

— Не отставать, вы двое! — окрикнул их Паук.

Вин вёл их всё дальше от огней рынка через скопище потрепанных палаток, перед которыми возле жалких костерков сидели жившие здесь семьи. И Джо, и Кэтрин все провожали внимательными взглядами. Было что-то странное с этими семьями, однако Джо не смог осознать, что именно привлекло его внимание, пока не оказался снова на освещённой торной дороге. У палаток сидели родители с совсем маленькими детьми, но не было видно ни одного ребёнка постарше. Ни одного ровесника ему или Кэтрин. Какая-то женщина поймала Кэтрин за руку.

— Послушай, милая, ты не знаешь Сари Шоррокс? — в голосе женщины слышалось застарелое отчаяние. — Она тоже ловец, как и ты. Ты не встречалась с ней? Я просто хотела бы знать, жива ли она?

— Я не знаю её, — покачала головой Кэтрин. — Извините.

Пока они пробирались мимо палаток, все новые люди задавали Кэтрин один и тот же вопрос, снова и снова.

Вин выбрал для них не самый короткий путь. Им пришлось уйти далеко от рынка, а затем повернуть и пройти почти столько же обратно по параллельной тропинке, пока они не оказались под стенами массивного тёмного здания.

Здесь почти не было видно покупателей, да и прилавков почти не осталось — пять или шесть от силы. Их едва освещали тусклые фонари, и запах стоял просто отвратительный.

Кэтрин брезгливо сморщилась.

— Это всё трепачи-предсказатели, — пояснила она Джо. — Они называют себя провидцами! Толкователями судьбы! Болтуны проклятые! Никто им больше не верит!

Джо присмотрелся. За каждым прилавком скорчилась неясная фигура, что-то бормочущая над колодой карт.

Вин подвёл их к предпоследнему прилавку. Он выглядел самым убогим. За ним сидел невероятно толстый человек в драном плаще с капюшоном. Он что-то непрерывно бормотал и раскачивался взад-вперёд. В его огромных руках едва можно было рассмотреть колоду засаленных карт с яркими картинками на обеих сторонах. Не успел Вин с остальными остановиться перед прилавком, жирная ладонь открылась, веером рассыпав карты по столу. Толстяк даже не потрудился поднять глаза.

— Паук, — глухо буркнул он.

— Привет, Кловис, — ответил Паук. — Давненько не виделись.

— Все говорили, что ты умер.

— Но ты-то знал, что это неправда, верно? — отвечал Паук.

— Конечно, — из-под капюшона сверкнул острый взгляд, и Джо уловил тень улыбки. — Это моё ремесло. Идём, потолкуем в палатке. Свои вещи оставь здесь, под столом. И лучше заплати мне, чтобы всё выглядело как положено.

Паук как ни в чём не бывало вытащил из-за пояса револьвер, отобранный у Кэтрин, и протянул Кловису.

— Эй, — воскликнула Кэтрин, — это же не твой!

— Мой, если хочешь найти брата, — отрезал Паук. — А теперь убери мой рюкзак под стол!

Кэтрин замолчала и надулась. Она скинула с плеч лямки, приподняла край грязной скатерти и пинком загнала рюкзак под стол.

— Поосторожнее! — рявкнул Паук.

Кловис взял револьвер и осмотрел его со знанием дела.

— Очень изящный, — он провёл пухлой ладонью по рукоятке. — Оружейные мастерские Мерид, если я не ошибаюсь. Идём же, и я расскажу тебе всё, что знаю, — он с явным усилием оторвал зад от табурета и протиснулся в палатку. Паук, Кэтрин, Джо и Вин последовали за ним.

Посредине на затоптанном полу тлел и плевался искрами жалкий очаг. От него шёл вонючий дым, просачивавшийся через прорехи в полотняной крыше. Через эти же дырки в палатку попадали капли дождя, от которых угли в очаге постоянно шипели. Душный смрадный воздух пах грибами и грязными носками. Джо сморщился от отвращения.

Кловис медленно опустил свою тушу на ветхую кушетку по ту сторону очага и жестом предложил остальным устраиваться, где придётся. Он скрестил под собой ноги и скинул капюшон, обнажив идеально круглую лысую голову. Его серые глаза смотрели остро и проницательно, моргая на лунообразной физиономии. Сложив руки на объёмистом пузе, прорицатель улыбнулся своим гостям.

— Вам нужно знать, что происходит вокруг? — заговорил Кловис, явно обращаясь к одному Пауку. — Это долгая история, но вам придётся подождать, ибо время моего ужина давно миновало.

— Конечно, о чём речь, — заверил Паук. Кловис кивнул, и Вин пристроил над очагом закопчённую сковороду. Он извлёк из собственного носка увесистый шматок свинины и тайком вытер рукавом приставшую к нему грязь.

— Вы не разделите со мной трапезу? — предложил Кловис. Джо отчаянно затряс головой, и то же сделала Кэтрин. Оба со страхом ожидали, что Паук, который не видел, каким образом попал сюда этот кусок, примет предложение хозяина.

— Это очень щедро с твоей стороны, — сказал проводник, — но мы не смеем лишать тебя твоей доли. Мы явились сюда за новостями, а не за пищей, — и Паук даже отвесил лёгкий поклон.

— Тогда мы можем поговорить, пока Вин готовит, — сказал Кловис.

Паук откашлялся, прежде чем задать первый вопрос.

— Сколько народу ждёт сейчас своей очереди на получение пропусков?

— Практически все проводники, которым позволено было вернуться, сидят сейчас здесь. За исключением тех, кто плюнул на чиновников и подался в Заговорщики, как брат вот этой девочки.

— Да что ты знаешь о моём брате? — воскликнула Кэтрин. Паук шикнул на неё, и Кловис продолжил:

— Есть ещё одна новость: конвой миссии Милосердия Орлеманна через день или два отправляется из Норсбриджа.

— Орлеманн? — лицо Паука окаменело.

Вин, до сих пор вроде бы целиком поглощённый своей стряпнёй, замер и кинул на Паука острый взгляд. Его свиные глазки сощурились ещё больше, а по физиономии скользнула понимающая ухмылка. Кловис заговорил снова.

— Чиновники говорят, что пропусков больше никому не выписывают. Насколько мне известно, комната ожидания переполнена сверх всякой меры.

— Мы получим пропуска, — сказал Паук. — И во что бы то ни стало доставим этого мальчика в Норсбридж, чтобы отправить с конвоем миссии Милосердия.

Вин плюнул на сковороду, подождал, пока пузырящийся плевок полностью испарится, и плюхнул на разогретый металл шматок мяса.

— Тебе известно, какие приборы использует тайная полиция? — спросил Кловис, подавшись к Пауку.

Паук кивнул.

— Жуткие штуки, честное слово, но что мы можем сделать? У полицейских слишком много власти. И кто их остановит? Кандидатов отправляют с проводниками, которые и сами-то не знают толком дороги. А что касается конвоев, то когда они отправляются из Норсбриджа… — Кловис пожал, плечами и развёл руки в стороны. — Кому теперь верить? Никто не может сказать наверняка, добираются ли они вообще до арок.

— Но ты-то знаешь? — уточнил Паук.

— Нет, — коротко хохотнул Кловис. — Даже я этого не знаю.

Свинина на сковороде зашипела. Вин поддел её вилкой, и жир, попавший на сковороду, брызнул ему на руку. Он жадно слизнул жир с ладони и уставился на Джо, так сощурив глаза, что они превратились в две блестящие щёлочки.

— Элиза по-прежнему возлагает все надежды на Орлеманна, не так ли? — спросил Паук.

— Да. Однако его методы стали вызывать у неё подозрение. Не исключено, что если… Ну, кто может знать… Иногда достаточно одного слова, чтобы всё изменилось.

Паук кивнул.

— Ещё кто-то остался?

— Немного, и все в городе. Если хочешь, у меня ещё есть птицы. Я могу послать предупреждение.

— Может быть, позже, — Паук на минуту задумался. Он как будто только сейчас сообразил, что кроме них с Кловисом в палатке находятся Кэтрин, Джо и Вин. Проводник нетерпеливо заёрзал на месте. — И у стен бывают уши, — заметил он. — Кэтрин! — порывшись в сумке, Паук протянул девочке пару монет и клочок бумаги. — Ступай на рынок и купи всё, что в этом списке.

Кэтрин недоверчиво уставилась на тусклые монеты у него в руке.

— Да этого не хватит даже на…

— Значит, придётся поторговаться, не так ли?

— А как же Джо?

— Он останется здесь. Придётся вам гулять одной, мисс, — Кэтрин неохотно поднялась с места. Когда она проходила мимо Кловиса, тот ухватил девочку за ногу и протянул её револьвер.

— Вот, — сказал толстяк. — Может пригодится. — Кэтрин взялась было за рукоятку, но Кловис не спешил отпускать оружие и строго глянул ей в глаза: — Будь осторожна, когда найдёшь своего брата. Он может оказаться не таким, каким ты его помнишь!

Кэтрин молча взяла револьвер и вышла из палатки.

— Твой кандидат может отдохнуть снаружи, под столом, — сказал Кловис, кивая на Джо. — Там достаточно сухо. Вин, покажи ему дорогу.

Вин улыбнулся Джо, подцепил мясо со сковороды, положил на тонкую тарелку и подал её прорицателю. Толстяк без церемоний поднёс тарелку ко рту и наклонил к себе так, что свинина скатилась на собственном жире прямо ему в рот. В два укуса с ужином было покончено.

Не переставая чавкать и глотать, Кловис пошевелил пальцами, напоминая Вину, что ему пора идти.

Вин помог Джо подняться на ноги.

— Ну, идём, мой хороший, — с напускной бодростью сказал он. — Уложим тебя в постельку!




Глава 9

Непрошеный друг


Джо стоял возле палатки и смотрел, как силуэт Кэтрин растворяется в тенях на дороге к рынку.

— Погоди, я тут маленько приберусь, — сказал Вин, заползая под тяжёлую скатерть.

Джо стоял под дождём и вслушивался в приглушённые голоса, бубнившие в палатке у него за спиной.

— Насколько велики наши шансы? — спрашивал Паук.

— Практически равны нулю, — отвечал Кловис. — Однако многие думают, что время пришло.

— Не знаю, Кловис… — голос Паука выдавал явное сомнение, — я во многом ещё не уверен…

Тут они заговорили совсем тихо, и как Джо ни старался, он ничего не мог уловить, кроме отдельных слов и обрывков фраз:

— … тени над городом… с тех пор, как не стало Корнелл… за горами… Заговорщики… — всё сливалось в полную нелепицу, и вскоре оба голоса зазвучали одновременно.

— Что это ты тут делаешь? Шпионишь? — внезапно спросил Вин, высунувший голову из-под стола. Джо был ошарашен. Он совсем забыл про воришку.

— Делать мне больше нечего! — выпалил он, стараясь говорить как можно твёрже. — Ты сам велел мне стоять здесь и ждать, не так ли?

— Ладно, ладно, нечего так кипятиться! — Вин тут же пошёл на попятную. — Но лучше полезай сюда, а то ещё обидится кто! Шпионов, знаешь ли, у нас не любят! — он подёргал Джо за ногу.

— Я не шпион, я… — Джо невольно задумался. Строго говоря, он вёл себя как шпион, или по меньшей мере, пытался подслушать чужой разговор. Вин понимающе хмыкнул, пока мальчик забирался к нему под стол. Джо отполз в дальний угол, стараясь занять как можно меньше места.

В жёлтом свете масляной лампы он сразу разглядел, что Вин успел расшнуровать завязки на рюкзаке Паука и деловито рылся в его содержимом. Воришка с ухмылкой оглянулся на Джо.

— Да ты у нас настоящий говорун! — Вин понюхал плитку прессованной овсянки, с недовольной гримасой сунул её обратно в рюкзак и принялся с утроенным усердием перебирать какие-то тряпки и картонки, судя по всему, составлявшие главное содержимое рюкзака. — И сдались ему эти портянки? — недовольно бормотал он. — Хотя чему тут удивляться? Паук — настоящий псих! Вот, полюбуйтесь, один носок! Ну зачем человеку один носок, если у него две ноги? Ты можешь мне объяснить?

Джо не промолвил ни слова.

— Стало быть, теперь мы играем в молчанку? — вкрадчиво поинтересовался Вин, аккуратно укладывая в прежнем порядке содержимое рюкзака. — Ну, молчанка не очень-то поможет, когда за тебя возьмётся тайная полиция! — при упоминании о тайной полиции Джо невольно вздрогнул, отчего Вин злорадно хихикнул. — Не иначе как это твой проводник тебе приказал. Держи рот на замке и всё такое. Оно и верно, здесь новости разносятся быстрее ветра, особенно в рыночный день. И половина лагеря наверняка знает, что ты уже здесь.

Джо с трудом сдерживал подступающую тошноту. Под столом было душно, и это тесное пространство пронизывало зловонное дыхание Вина, отдающее гнилым луком и окутывающее мальчика, как туман. Этот тип был ему глубоко отвратителен. От него так и веяло мерзостью и предательством.

— Ох, да не трясись ты так, — Вин дружески похлопал Джо по колену. Джо невольно поморщился. — Я не собираюсь тебя сдавать! Чтоб я сдох на этом месте! Наоборот, даже рад, что тебя встретил!

Воришка выразительно уставился на мальчика, но не дождался ответа и продолжал как ни в чём не бывало:

— Потому что я уверен, что мы могли бы выручить друг друга. Я ведь не собираюсь проторчать на Острове всю свою жизнь. У меня есть кое-какие планы и есть добрые друзья — там, на самом верху, которые готовы помочь. Но я человек добрый. И если захочу, то смогу помочь и тебе, — Вин многозначительно улыбнулся.

— В чём ты можешь мне помочь? — тут же спросил Джо. — Найти сестру?

— Ну да, конечно! — без запинки подхватил Вин. — Уж я-то собаку съел в этих делах и разбираюсь в них получше твоего Паука Кэри, поверь мне на слово! Именно так — найти твою сестру — это как раз такое дело, которое мне по плечу, и взамен ты бы тоже мог подсобить мне в кое-каких мелочах.

— Например?

— О-ох, да это сущая ерунда, безделица. Даже и говорить не о чем. Вряд ли мне вообще стоило заводить этот разговор… Ты парень упрямый, и сам найдешь свою сестру… Хотя, конечно, времени потеряешь больше… Я только одного боюсь: как бы ты не опоздал!

— Что тебе от меня надо?

Вин оскалился и придвинулся вплотную, так что не было никакой возможности избежать его лукового дыхания.

— Понимаешь, у Кэри есть такая записная книжка, — начал Вин. Подумал и продолжил: — Однажды — совершенно случайно — она попала мне в руки, и мне показалось, что некоторые вещи в ней могут показаться интересными одному моему важному другу. Очень важному другу. И если бы мне удалось раздобыть эту самую книжицу и предоставить её этому другу, он мог бы отблагодарить меня очень щедро. Конечно, ты понимаешь, что я не хочу никому ничего говорить до тех пор, пока не удостоверюсь, что видел именно то, о чём думаю — не хочу показаться дураком. А чтобы быть уверенным, я должен как следует взглянуть на эту книжку. Ну, что скажешь? Ты достанешь её для меня?

— Нет, — решительно отказался Джо. — Воровать я не буду.

Улыбка на физиономии Вина растаяла быстрее, чем снежинка в чайнике. Он схватил Джо за шиворот и подтянул к себе.

— Ну ладно, помогать ты мне не желаешь, тогда слушай в оба уха! Думай, кому доверяешь! Паук Кэри не был твоим другом и не будет. Он запросто перережет тебе глотку, если сочтёт, что ему это выгодно.

Сальная физиономия Вина тускло блестела в лучах светильника. Он разжал пальцы и пихнул мальчика обратно в угол. А сам вернулся к рюкзаку, невнятно бормоча что-то о людской неблагодарности.

Вин как раз собрался расстегнуть клапан на боковом кармане, когда под столом появилась Кэтрин.

Вместе с нею в тесное пространство проник холодный влажный воздух.

— Я едва сумела найти половину того, что он хотел, — сказала девочка, кинув на землю несколько небольших свёртков. — А из того, что нашла, половину выклянчила, а половину просто стащила, потому что денег он дал только на… ух, ты! — она словно споткнулась. — Эй, ты что делаешь? — она нисколько не скрывала своей неприязни к Вину.

— Живу я здесь! — взвизгнул Вин. — И ты, между прочим, у меня в гостях!

— Но вот это уж точно не твоё! — Кэтрин протянула руку и схватила фонарик, брошенный Вином на землю. — Это моё. А ты, как я вижу, копаешься в рюкзаке у Паука? Нашёл что-то стоящее? — она вырвала рюкзак у Вина, подтащила к себе и засунула фонарик туда, где он лежал.

— Ну и манеры у молодёжи! — жеманно передёрнул плечами Вин. — Я вижу, здесь мне не рады. И немедленно удаляюсь!

Он змеёй проскользнул мимо Кэтрин и поднял край скатерти. Оказавшись вплотную к Джо, воришка шепнул:

— Без обид, малыш! Помни, если тебе понадобится друг, ты знаешь мою цену! — с этим он выполз наружу и был таков.

Джо почувствовал облегчение. Кэтрин подняла край скатерти и помахала им, чтобы проветрить под столом.

— Ф-фу! — вырвалось у неё. — И как ты тут не задохнулся? — она ещё какое-то время махала скатертью, прежде чем села и подтянула рюкзак к себе. — Не стоило позволять ему рыться в вещах, — с укоризной добавила она.

— Я не мог ему помешать, — ответил Джо.

— Он наверняка что-нибудь прикарманил. А отвечать придётся мне! — Кэтрин расшнуровала рюкзак и принялась запихивать туда свои покупки. — На вид вроде всё на месте, — заметила она, закрепив последний узел. — Хотела бы я знать, что он тут искал. Ладно, ты как хочешь, а я собираюсь поспать, — но едва девочка пристроилась возле рюкзака и закрыла глаза, как по столу грубо забарабанили.

— Поднимайтесь, хватит прохлаждаться! — раздался голос Паука. — Мы выходим.

Джо выполз из-под стола. Снаружи по-прежнему шёл дождь, и по-прежнему было холодно. Капли влаги шлёпали по макушке и стекали за шиворот.

— А где вторая? — осведомился Паук. Джо молча ткнул пальцем вниз. Паук снова забарабанил по столу.

— Да иду я! — рявкнула Кэтрин, вылезая наружу и вытаскивая за собой рюкзак. — Теперь-то куда? — она выпрямилась и стала надевать лямки на плечи.

— В большой дом, — ответил Паук. — К утру у нас должны быть пропуска. Я хочу уехать отсюда первым рейсом, — и он широко зашагал вверх по размокшей глине к дому на вершине холма.

— Утром, первым рейсом? Я угодила в подмастерья к ненормальному, — простонала Кэтрин, еле поспевая за стариком вместе с Джо.




Глава 10

Большой дом


Джо не ошибся: их хвалёный большой дом наполовину лежал в руинах. Дождь давно размыл его фундамент, и покосившиеся стены держались на честном слове. Их подпирали толстые деревянные столбы и выложенные рядами мешки с песком.

По фасаду шла глубокая тёмная трещина, и трудно было отделаться от ощущения, что в любой момент он может развалиться надвое. Вода стекала по стенам, образуя лужицы и уже не впитываясь в насквозь промокшую землю. От неё пострадал не только фундамент, но и парадная лестница: верхние каменные ступени растрескались, а нижние и вовсе утонули в раскисшей глине.

Второй этаж давно пустовал. Большая часть крыши обрушилась, обнажив почерневшие от гнили стропила. Окна на верхнем этаже чернели тёмными провалами и давно лишились стёкол и рам.

В окнах на первом этаже горел свет, однако все они были загромождены ящиками с бумагами, служившими надёжнее любых жалюзи.

Джо сунулся было на лестницу, однако Паук поймал его за руку и дёрнул к себе.

— Держи ухо востро, малыш, — шепнул он. — Не болтай лишнего, а лучше и вовсе помалкивай. Ни к чему всем кому не лень лезть в наши дела.

Джо кивнул и поднялся к двери. Паук подошёл следом за ним и дважды стукнул своим посохом. Пока они стояли в ожидании ответа, Джо оглянулся и увидел, как лучи рыночных фонарей расплываются в завесе дождя, словно капли чернил в мутной воде. Дождь заливал глаза. Наконец в двери отворилось небольшое оконце, и в лицо им ударил свет фонарика. Затем фонарик погас, и в отверстие просунулась рука.

— Документы! — послышался повелительный голос.

Паук щёлкнул пальцами, и Кэтрин вытащила из своей сумки и подала ему пачку бланков, которые они подписали в столовой. Паук забрал бумаги и вложил в протянутую руку.

— Ждите! — прозвучал неприятный голос. И оконце со стуком захлопнулось.

Они проторчали под дождём ещё минут пять, и Джо уже решил, что их вообще не пустят внутрь, но тут дверь распахнулась, и молодой человек в чёрном костюме и крахмальном белом воротничке жестом предложил войти.

Они оказались в квадратном вестибюле с мозаичным полом и деревянными панелями на стенах. В углу стоял высокий узкий стол со стулом.

Чиновник открыл дверь, искусно замаскированную в деревянной панели по левую руку.

— Ждите здесь! — велел он. Затем ловко поклонился и скрылся в двери, словно кролик в сказочной норе.

Джо принялся осматриваться. Из вестибюля в дом вели высокие двойные двери. Он видел такие в загородных особняках в своём мире: тёмное дерево и матовые стеклянные панели посередине. Только эти двери были совсем ветхими. Вместо одной панели кто-то приколотил кусок фанеры, да и другая успела треснуть, так что нескольких кусков стекла не хватало. И всё же на ней ещё можно было рассмотреть выгравированную когда-то картину: танцующая женщина в римской тунике с корзиной полной цветов и фруктов. Она была очень красивой, и Джо невольно пожалел, что кто-то разбил такую прелесть.

Однако в плачевном состоянии дверей были и свои плюсы. Через дырку в стеклянной панели можно было разглядеть, что творится в соседнем помещении. Джо наклонился и увидел просторный шумный зал. В нём был высокий сводчатый потолок и выложенный плиткой пол, отчего все звуки усиливались и назойливо лезли в уши. Однако Джо сразу понял, что шум исходит только из одной половины зала. Длинная деревянная стойка делила его пополам. По одну сторону толпились многочисленные проводники и кандидаты, а по другую — между ровными рядами канцелярских столов сновали чиновники в тёмных костюмах с бледными утомлёнными лицами. Несколько чиновников стояли перед стойкой, пытаясь увещевать шумную толпу по другую сторону.

— Посмотри, все они стоят перед нами, — уныло заметила Кэтрин. — Завтра утром! Ха-ха! Да тут проторчишь не одну неделю!

— Т-с-с! — шикнул Паук.

— То есть получается, — удивлённо воскликнул Джо, — что все эти проводники и все эти кандидаты ждут здесь пропуска?

— А что ещё им здесь надо? — фыркнула Кэтрин.

Проводники, не занятые спором с чиновниками у стойки, в утомлённых позах сидели на скамьях.

Кто-то спал, кто-то резался в карты. Кандидаты были предоставлены сами себе. Некоторые нашли место на скамейках и спали, другие скорчились вдоль стен, прямо на полу. Те, кто бодрствовал, выглядели усталыми, да и спящие казались измученными и несчастными.

Внезапно открылась давешняя дверь в стенной панели, и из неё вышел чиновник. Он так и ел глазами Джо, пока не услышал что-то у себя за спиной, тут же принял угодливую позу и распахнул дверь на всю ширину, пропуская ещё одного пожилого чиновника, явно своего начальника. Этот молча стоял и ждал, пока первый чиновник разложит на столе бумаги, полученные от Паука, и удалится с низким поклоном.

Затем второй чиновник обошёл стол и уселся на стул. Водрузил на нос очки и просмотрел бумаги, складывая их аккуратной стопкой. Скрестил на столе руки и поверх очков обвёл взглядом Джо, Паука и Кэтрин.

— Цель вашего посещения? — осведомился он, занеся перо, чтобы сделать запись в конторской книге.

— Нам нужно три пропуска до Норсбриджа, — ответил Паук. — И три места в ближайшем конвое.

Чиновник поднял взгляд, и его губы презрительно скривились.

— Очень весело, — процедил он совсем не весёлым тоном. Он вернул Пауку его бумаги, затем нацарапал что-то на розовом картонном квадратике и привычно расписался. — Вот ваш номер, — сообщил он. — Вас вызовут, когда подойдёт ваша очередь.

Кэтрин взяла у него розовую картонку. На ней красовались цифры 189. Джо и Кэтрин как по команде глянули через дыру в зал. Отсюда было видно, что чиновники разговаривают с проводником, у которого на картонке было написано 3. Девочка обернулась, собираясь возмутиться, однако чиновник за столом скрылся за потайной дверью.

— Недели? — в отчаянии бормотала она, толкнув двери и входя в зал. — Как бы не так! Мы тут месяцы проторчим!

Джо провёл сквозь двери Паука, который приказал:

— Отведи меня куда-нибудь в угол, чтобы можно было потолковать.

— Но тут яблоку упасть негде, — возразила Кэтрин.

— Ты просто поверь в меня, ладно? — еле слышно ответил Паук. — Покажи мне, куда надо идти, а уж я найду себе место.

Джо развернул Паука в сторону ближнего угла, и он двинулся напролом. Джо с удивлением увидел, как все молча расступаются, стоит старику подойти вплотную. Проводники даже не смотрели в его сторону. Когда Паук оказался в самом углу, он тихонько постучал по стенам своим посохом, сориентировался и уселся на корточки.

— Идите сюда, — велел он Кэтрин и Джо. — А теперь внимательно осмотритесь. На нас кто-нибудь обратил внимание?

— Вроде бы нет, — прошептал Джо, раз за разом обводя взглядом зал.

— Вот, один чиновник… — поправила его Кэтрин. — Нет, он тоже отвернулся.

— Хорошо, — сказал Паук. — Нам нельзя здесь рассиживаться. Кэтрин, ты должна пойти и поговорить с Элизой.

— Я?! — опешила Кэтрин. — И как я по-твоему должна это сделать? Том говорил, что её уже много лет вообще никто не видел! До неё просто невозможно добраться!

— Сколько раз тебе повторять, что твой расчудесный брат не может знать всё на свете!

— Но…

— Т-с-с! — шикнул Паук. — Вряд ли нас пропустит к ней кто-то из чиновников. Значит, — он многозначительно приподнял уголки губ, — нам придётся найти другой способ, верно?

Он извлёк свою потрёпанную записную книжку и стал бережно переворачивать странички. Джо вспомнил о предложении Вина. Интересно, что такого ценного может быть в этой книжке? Паук нащупал какой-то старый измятый конверт и вынул его.

Старик пригнулся, бережно дунул на конверт, чтобы его клапан приподнялся, и запустил внутрь два пальца. Затем вынул их медленно и осторожно. Джо едва успел разглядеть, что между пальцами у него зажато что-то очень маленькое, но Паук ловко подставил левую ладонь и спрятал этот предмет в кулаке. Правой рукой он сложил конверт и спрятал в книжку.

— Кэтрин, дай руку, — прошептал проводник.

Паук разжал кулак и передал ей засушенную веточку какого-то растения.

От неожиданности Кэтрин позабылась и выпалила:

— Вереск! — хорошо хоть ей хватило ума не кричать в полный голос! Джо испуганно разглядывал сухую ветку. Обычно вереск имеет лиловый оттенок, а этот уже успел побуреть и выцвести от старости. Кэтрин посмотрела на Паука как на ненормального. — Ты хочешь, чтобы я передала в…

— Осторожно! — предупредил Паук, сжимая её пальцы вокруг вереска. — Если ты всё ещё хочешь помочь брату, это надо передать Элизе, — Паук выставил ухо в сторону стойки. — Она где-то здесь, в этом доме, — заявил он. — Я слышу её голос, хотя очень неясно. Мои уши никогда не подводят. Она за две или за три комнаты отсюда.

Джо тоже попытался что-то услышать помимо назойливого гудения голосов в зале, но так ничего и не добился. Как кто-то может различить один-единственный голос в этом хоре?

Кэтрин явно не обрадовалась такому поручению.

— Почему ты не можешь послать Джо? — взмолилась она. — Ведь если меня с этим застукают, мне конец!

— Ты — мой подмастерье, — отчеканил Паук тихим, но твёрдым голосом. — А Джо останется здесь, со мной. Он послужит мне глазами. А теперь к делу. Если я не ошибаюсь, на той стороне в стене должна быть дверь.

С этими словами он стянул страницы книжки резинкой и спрятал её в карман. Кэтрин со стоном спросила:

— Ну и как я по-твоему туда попаду?

— Слушай внимательно. Сейчас я открою тебе старинный воровской трюк, — сказал Паук. — Каждый старый вор знает, что есть такой момент, когда он становится невидимым, даже если вокруг него целая толпа народу. И такой момент ты запросто сумеешь уловить здесь, в этом зале. Все сейчас думают только о себе или вообще заснули. Надо только правильно угадать, когда наступит такой момент. Угадаешь правильно, и я даю слово, никто даже не заметит, как ты войдёшь в ту дверь. Когда я всё скажу, переведи дыхание и прислушайся внимательно. Тебе придётся подождать, пока нужный момент наступит. И когда ты его почувствуешь, ступай прямо к двери. Не медли и не сомневайся. Когда окажешься внутри, найди Элизу. Отдай ей этот побег вереска. Скажи, что Пауку надо три пропуска до Норсбриджа и три места в конвое. А мы с Джо будем ждать тебя у палатки Кловиса. Ты всё поняла?

— Да, но… — зашептала Кэтрин.

— Не бойся, у тебя всё получится!

Кэтрин прикусила губу и неохотно кивнула. Она отвернулась и внимательно осмотрела зал.

Паук толкнул Джо в плечо и прошептал:

— Как только она двинется с места, я хочу, чтобы ты следил за каждым её шагом и докладывал мне. Только не смотри на неё прямо, иначе сам же и выдашь Кэтрин чиновникам. Усёк?

— Нет! — честно ответил Джо.

— Там что-то стучит, как будто над главной дверью висят часы, — сказал Паук. — Это так?

— Да, — ответил Джо.

— Отлично. Обрати на них всё своё внимание.

Джо подчинился.

— А теперь, — продолжал Паук, — я хочу, чтобы ты описал мне, что ещё происходит в этом зале, но так, чтобы твой взгляд не отрывался от часов. Что творится у стойки?

Джо, стараясь не отводить глаз от белого циферблата, сосредоточился на задаче и сказал:

— Какой-то солдат с повязкой на глазу разговаривает с чиновником.

— Замечательно, — похвалил Паук. — Ну а что у нас возле дверей? Помни: смотришь прямо на часы!

— Чиновник, который впустил нас в дом, протирает очки.

— Превосходно! — воскликнул Паук шёпотом. — А теперь я хочу, чтобы ты так же продолжал смотреть на часы, пока Кэтрин будет пробираться к стойке. Если ты уставишься на неё в упор, то нарушишь её невидимость. Теперь понятно?

— Кажется, да, — сказал Джо.

— Хорошо. Как только Кэтрин двинется с места, докладывай обо всём, что увидишь.

Джо застыл возле Паука, не сводя глаз с часов. Минуты тянулись одна за другой, а Кэтрин по-прежнему торчала рядом с ними. У Джо от напряжения заслезились глаза, когда кто-то громко застучал во входную дверь. Через несколько секунд распахнулась и та дверь, что вела из зала в вестибюль. Джо скосил взгляд и увидел, как тот рыжий полицейский, который чуть не поймал их в столовой для проводников, ворвался в зал.

— Мистер Дойл! — воскликнул один из чиновников, спеша наперерез полицейскому. — Очень рад вас видеть! Чем я могу…

Дойлу было достаточно один раз глянуть на чиновника, и тот смешался и отступил. А Дойл принялся обходить весь зал, грубо поднимая на ноги каждого из попавшихся ему детей и пристально всматриваясь в лицо. Джо так и впечатался в стену.

Проводники подняли недовольный гомон: им явно не понравилось такое обращение.

— Оставьте нас в покое! — закричал какой-то мужчина. — Из-за вас и так невозможно работать!

Дойл оттолкнул его обратно на скамью и рявкнул:

— Всем оставаться на своих местах!

К полному изумлению Джо, Кэтрин выбрала именно этот момент, чтобы отлепиться от стены и двинуться к стойке. Джо заученным движением уставился на циферблат часов.

— Она пошла, — доложил он Пауку.

— Умница девочка, — пробормотал старик. — Угадала, когда надо!

Джо, не спуская глаз с часов, следил за тем, как Кэтрин пересекает зал. Но тут снова распахнулась дверь в вестибюль. На этот раз вошёл полицейский со шрамом, Рэдуорт.

Все в зале смотрели на Дойла и Рэдуорта. Никому не было дела до того, что Кэтрин проскользнула через весь зал и уже пролезла под сбойку.

— Она по ту сторону стойки, — сообщил шёпотом Джо.

Даже чиновников отвлекла возня, затеянная Дойлом. Они столпились у дальнего конца стойки и следили за его поисками. Джо изо всех сил старался смотреть только на часы и не задумываться над тем, что случится, когда Дойл доберётся до них.

— Она уже почти у двери, — ему всё труднее было следить за Кэтрин и не обращать внимания на приближавшегося Дойла.

Но едва коснувшись дверной ручки, Кэтрин неожиданно застыла, как вкопанная.

— Не стой же, Кэтрин! — не выдержал Джо. — Давай, заходи!

— Что она делает? — нетерпеливо спросил Паук.

— Просто стоит у двери, — ответил Джо. — Что-то её остановило, только я не могу увидеть что.

— Смотри внимательнее! Посмотри прямо на неё! — велел Паук.

Джо немного привстал, и ему стало видно, что Кэтрин разглядывает пачку документов, лежащих на столе. Вот она взяла верхний листок и принялась читать, что там написано. Даже из дальнего угла комнаты Джо различил, как от ярости заалели её щёки.

Кэтрин вскинула голову и недобрым взглядом обвела толпу проводников и кандидатов. Гневно сверкнув глазами, она швырнула что-то на пол. Неужели она выбросила вереск? А затем, ещё сжимая в правой руке листок бумаги, рывком вскочила на ближайший стол.

— Эй! Что это ты вытворяешь? — закричал один из чиновников. — Тебе сюда нельзя!

— Будь я проклят! — взревел Паук.

Чиновники толпой ринулись к Кэтрин, однако она оказалась куда проворнее. Перепрыгивая со стола на стол, девочка мигом оказалась на стойке. Ещё секунда — и она высмотрела в толпе того, кого искала, и её лицо исказилось от возмущения.

— Гаррис! Ах ты, крыса несчастная! — заорала она, тыча пальцем в толпу. — Верни мои деньги!

Щуплый краснолицый проводник, торчавший в середине зала, обернулся и посмотрел на Кэтрин. Джо всё понял: это ему Кэтрин заплатила за то, чтобы он дождался её, пока она приведёт Джо. Проводник уставился на неё, явно застигнутый врасплох. Но тут же отвернулся к своим приятелям и грубо расхохотался.

Не следовало ему это делать. Кэтрин рыбкой нырнула со стойки и коршуном налетела на проводника, молотя кулаками по чём попало. Дружки Гарриса сноровисто расступились, желая полюбоваться дракой со всеми удобствами, а оба полицейских, расталкивая толпу, кинулись разнимать противников.

Паук больно ухватил Джо за плечо.

— Где вереск? — спросил он.

— По-моему, она бросила его на пол, — сказал мальчик.

— Ты должен найти его и отнести Элизе! — отрезал Паук. — Давай скорее! Пока не улёгся шум!

Паук с силой пихнул его в спину, и как-то само собой вышло так, что Джо бегом пересёк зал и пролез под стойкой, никем не замеченный. Он на четвереньках прополз между канцелярскими столами и быстро нашёл на полу веточку вереска.

Где-то за спиной раздавались вопли Кэтрин:

— Погодите! Сделка была заключена по закону! У меня есть контракт! Вот, смотрите!

Джо повернул ручку и открыл дверь. Ещё секунда — и он оказался в длинном коридоре. У мальчика вырвался глубокий вздох облегчения. Он прошёл! Но когда Джо обернулся, чтобы закрыть за собой дверь, душа у него ушла в пятки.

Рэдуорт стоял на противоположном конце зала ожидания и смотрел прямо на него. Джо застыл, в то время как полицейский, чья изуродованная шрамом кривая улыбка стала ещё шире, не спеша откинул крышку стойки и двинулся следом за ним.




Глава 11

Элиза


Джо поспешно захлопнул дверь и осмотрелся. Вдоль всего коридора шли двери, однако у него не оставалось времени, чтобы найти пустую комнату. Между дверьми высокими стопками стояли всё те же каталожные ящики. Недолго думая, Джо подскочил к третьей по счёту двери и осторожно приоткрыл её. Затем вернулся к ближней стопке ящиков и скорчился за ней. Он едва успел чуть-чуть сдвинуть ящики, чтобы укрытие получилось надёжным, как с громким щелчком повернулась рукоятка той двери, что вела в зал.

Джо замер ни жив ни мёртв, в то время как Рэдуорт ворвался в коридор и ринулся прямиком к той двери, которую он так предусмотрительно приоткрыл. Джо затаил дыхание. Кажется, его план сработал: полицейский уже собирался распахнуть дверь, но в этот миг открылась ещё одна дверь, дальше по коридору, и в коридор вышли два молодых чиновника, едва тащивших ящики с бумагами.

— Эти ещё тяжелее прежних, — пожаловался один из них. — Просто уму непостижимо, зачем власти распорядились делать по четыре копии каждого дела!

— Тише ты, — шикнул на него второй. — Ещё не хватало, чтобы нас обвинили в крамольных мыслях! У властей на всё есть причина, а больше тебе знать не положено!

Оба парня застыли на месте, явно испуганные появлением Рэдуорта. Побледнев от страха, они молча опустили коробки на пол и поспешно скрылись в той комнате, откуда вышли.

Рэдуорт опять повернулся к двери, приоткрытой Джо, и посмотрел на блестящую бронзовую табличку. На ней было написано: «Приёмная управляющего делами». Рэдуорт злорадно оскалился. Он уже совсем собрался войти, когда в дальнем конце коридора открылась ещё одна дверь, и оттуда вышел высокий пожилой чиновник с седыми волосами и длинной унылой физиономией.

Увидев Рэдуорта, он лишь вопросительно поднял брови. Он уже открыл рот, собираясь что-то сказать, когда его окликнули из открытой двери:

— Мистер Бек? — это был женский голос!

Чиновник повелительно поднял палец, приказывая Рэдуорту помалкивать, повернулся и отвесил глубокий поклон женщине в комнате.

— Мадам? — учтиво ответил он.

— Эти выкладки неприемлемы! Вы непременно должны поставить в известность посла, что я намерена обсудить с ним этот вопрос, — голос звучал глухо и утомлённо, как будто невидимой женщине с трудом давалось каждое слово.

— Конечно, мадам, — чиновник снова поклонился. — Я сейчас же свяжусь с послом.

Он прикрыл дверь и поспешил к Рэдуорту.

— Мистер Рэдуорт, — приветствовал он полицейского с натянутой улыбкой.

— Что-то не так? — Рэдуорт выразительно кивнул на закрывшуюся дверь.

— О нет, ничего подобного, — заверил чиновник. — Она считает последние отчёты очень мрачными, как и все мы. Похоже, люди Мерид перехватывают всё больше поступающих к нам кандидатов, и вы понимаете, что это значит. Тем не менее мы не жалеем сил, чтобы спасти всех, кого можем, и в итоге это оправдывает всё, не так ли? — Бек улыбнулся и доверительно наклонился к Рэдуорту. — Строго между нами: по-моему, ей становится всё хуже. Очень удачно, что послу Орлеманну удалось договориться о перемирии, — он с улыбкой посмотрел на полицейского, покачиваясь с носка на пятку. — Ну-с, мистер Рэдуорт, чем могу быть вам полезен?

Если бы Джо умел проходить сквозь стены, он бы именно так и сделал. Рэдуорт наверняка сейчас всё расскажет! Однако, как это ни удивительно, полицейский ни словом не обмолвился о том, что кого-то ищет.

— Посол приказал мне ждать его здесь, — сказал он, демонстративно посмотрев на наручные часы. — Кажется, я пришел немного раньше назначенного времени.

— Тогда я с удовольствием угощу вас чаем или чем-нибудь покрепче у себя в кабинете, — с холодной улыбкой сказал чиновник. Он учтиво придержал дверь, в которую собирался войти Рэдуорт, и пропустил его внутрь.

Джо замер в своём укрытии, ещё не веря в такую удачу. Может, он с перепуга ошибся? И Рэдуорт не заметил его там, в зале?

Медленно он раздвинул ящики, чтобы вылезти из-за них. Только теперь он впервые обратил внимание на то, что все бумаги в них были подшиты и пронумерованы. Он пробежал глазами первую попавшуюся этикетку на папке.

Ящик № 7771. Содержание: 1. Отчёт по тридцати пяти кандидатам, перемещённым в Лонг Сити с миссией Милосердия. № 71. 2. Отчёт по шестидесяти семи кандидатам, потерянным из-за боевых Машин врага в ходе миссии Милосердия. № 70. Все дела закрыты.

Джо нахмурился. Кандидаты были потеряны? То есть убиты? Кандидаты, как и его Ханна? А что происходит с ними в настоящем мире, когда их убивают здесь? Джо было даже страшно подумать. Да и времени на размышления у него не было. Его в любой момент могут здесь поймать. Сжимая в потном кулаке веточку вереска, Джо выскочил в коридор и как можно быстрее побежал к той двери, из-за которой слышал женский голос.

Оказавшись возле неё, мальчик увидел, что мистер Бек не захлопнул дверь полностью, оставив узкую щёлку. Он неслышно толкнул дверь и вошёл внутрь.

Комната, в которой он оказался, некогда должна была выглядеть элегантной, однако сейчас являла собой жалкое зрелище. Выцветшие обои в пятнах потёков и плесени полосами отставали от сырых стен. В центре потолка красовались остатки роскошной лепной розетки. Под ней висела большая люстра с разбитыми подвесками и без единой свечи. Побитые всё той же плесенью остатки парчовых занавесей должны были отгораживать от комнаты ниши, в которых угадывались большие окна. Посередине длинной стены закопчённый камин щеголял расколотой мраморной полкой. На каминной решётке слабо горели торфяные брикеты, и синеватые отблески пламени плясали по стенам.

Голые затоптанные доски пола были покрыты выбоинами, а многие успели растрескаться по всей длине. Джо в замешательстве обвёл взглядом сумрачную комнату. Здесь стоял широкий письменный стол с парой кресел и тусклой настольной лампой, узкая койка около дальней стены, а поближе к двери — небольшой квадратный туалетный столик, покрытый истрёпанной кружевной скатертью. И, конечно же, здесь повсюду стояли каталожные ящики с бумагами — точно такие же, как те, за которыми Джо укрывался в коридоре. Они громоздились целыми башнями на широких подоконниках, во всех углах и даже на туалетном столике. Только посередине рабочего стола оставалось небольшое пространство, свободное от ящиков, но и оно было завалено пачками документов и формуляров.

Джо так и стоял в тени за дверью, не понимая, куда пропала та женщина, чей голос он слышал в коридоре. И тут она вышла из-за стопки коробок в одной из оконных ниш. Джо посмотрел на неё.

Она оказалась совершенно не такой, какой он её представлял, и тем не менее мальчик ни на секунду не усомнился, что перед ним именно Элиза. Это была миниатюрная дама с раскосыми черными глазами и изящными руками. В её тёмных волосах явственно поблёскивала седина, и она собрала их в узел на макушке, заколотый парой черепаховых гребней. Её щеки поражали болезненной бледностью, а острый подбородок упрямо выдавался вперёд. Как и всё в этом мире, она тоже была одета в подобие военного мундира: длинный чёрный приталенный китель с четырьмя карманами на кнопках и чёрную юбку до пят, открывавшую уродливые армейские ботинки. Безнадёжность, которой веяло от всего облика этой женщины, усиливал слой серой пыли, покрывавший её мундир. Единственным отступлением от этого похоронного стиля казался белоснежный носовой платок, засунутый за ремень. На шее у Элизы было надето ожерелье, служившее подвеской для рабочих очков.

Она как раз поднесла очки к глазам, чтобы просмотреть пачку бумаг.

Затем женщина пересекла комнату. Она остановилась возле письменного стола и замерла совершенно неподвижно, бездумно следя за огнём в камине. Зябко передёрнув плечами, снова взялась за бумаги.

— Так много бумаг, — прошептала она. — Так много жизней, такие потери!

С отчаянным восклицанием она выронила бумаги, наклонилась и смела со стола всё, что там лежало. Документы с громким шелестом посыпались на пол и образовали целую кучу перед столом. Элиза посмотрела на опустевший стол, со стоном рухнула в кресло и опустила голову на руки.

— Элиза? — от волнения у Джо совсем пересохло в горле.

Женщина вскинула голову и уставилась на незваного гостя.

— Кто ты? Как ты сюда попал? — спросила она, нервно поглядывая на дверь.

— Ведь вы — Элиза? — спросил Джо.

Она кивнула.

— Мне велено передать вам вот это, — и Джо осторожно положил веточку вереска в пятно света на столе.

Элиза побледнела ещё сильнее. Она взяла вереск и поднесла к глазам.

— Араик Бен? — выдохнула она. — Этого не может быть! — Джо видел, что её глаза наполнились слезами. Элиза нетерпеливо смахнула их. — Откуда у тебя это? Что ты знаешь о Лиге Вереска?

Джо чуть не лопнул от досады. Ну конечно: вереск — Лига Вереска! Какой же он тупица, не понял этого сразу!

— Я ничем не могу тебе помочь. Тебе нужно бежать… — она вскочила, тревожно глядя на дверь.

Джо тоже их услышал: тяжёлые шаги в коридоре. Элиза метнулась к двери, осторожно прикрыла её, а затем поспешила к камину и бросила вереск в огонь. Она с таким усердием тёрла руки, как будто боялась, что к ладоням мог прилипнуть хоть один крошечный листик. Вереск сгорел, но успел наполнить комнату резким, легко узнаваемым ароматом. Элиза схватила первую попавшуюся пачку бумаг и принялась размахивать ими, как веером, чтобы разогнать дым.

Шаги приблизились к двери. Элиза швырнула бумаги в камин, и они вспыхнули в ту же секунду. Теперь запах вереска заглушила вонь от сожжённых бумаг. Элиза кочергой размешала бумаги, чтобы они сгорели дотла.

— Вы должны нам помочь, — заговорил Джо. — Пауку нужно… — но его прервал резкий стук в дверь.

— Это наверняка мой посол, — в растерянности пробормотала Элиза и схватила Джо за плечо. — Что мне с тобой делать? Он не должен тебя увидеть! Ага, вот сюда, вниз, прячься скорей!

Она подтолкнула Джо к маленькому столику у стены и приподняла край кружевной скатерти. Джо скорчился под столом. Элиза опустила скатерть, поправила её, убедившись, что мальчик укрыт надёжно, и кинулась к письменному столу.

В дверь снова постучали.

— Входите! — устало откликнулась Элиза, принимая расслабленную позу в кресле. — Ах, это вы, мистер Орлеманн! Я как раз вас ждала.

«Орлеманн» — подумал Джо. Это имя он уже слышал в палатке у Кловиса! Через кружево скатерти ему было отлично видно всё, что происходит в комнате.

Хотя посол Орлеманн не отличался внушительной фигурой, держал он себя очень напыщенно. Посол явно любил покушать, и его округлая, едва ли не ангельски безмятежная физиономия лоснилась от пота, который ему приходилось то и дело промокать большим носовым платком. Кроме того, он слегка запыхался и отчего-то явно нервничал, как будто был готов кинуться наутёк при любом постороннем звуке.

— Мадам, — посол низко поклонился. Он был одет безукоризненно. Крахмальный белый воротничок сорочки буквально сверкал на фоне тёмного бархатного костюма. Наряд завершали элегантно повязанный шёлковый галстук и тяжёлая золотая цепь во всю грудь. — Я зашёл узнать, — продолжил он с кривой, двусмысленной улыбкой, — не будет ли каких-то новых инструкций перед моим отъездом, — посол умолк и принюхался: — Здесь что-то горит, мадам? — его глаза испуганно расширились.

— Горит? — переспросила Элиза.

— Да, горит! Этот дым… — посол с тревогой оглянулся на ящики в углу и промокнул лоб.

— Это в камине, — заверила Элиза. — Я только что сожгла кое-какие бумаги.

— Бумаги, мадам?! — у посла глаза буквально полезли на лоб. — Документы?! — от ужаса его пухлые щёчки зарумянились, и слова вязли на языке. — Н-но, мадам, управляющий знает об этом?

— Мистер Бек? А как же! — небрежно ответила Элиза. — Он-то и отдал мне распоряжение их сжечь. По его словам, это лишние копии. Ненужный хлам, — она водрузила себе на нос очки и с преувеличенным вниманием занялась бумагами у себя на столе. — Разве я позволила бы себе что-то подобное без его указания?

— Что вы, я и в мыслях не имел! — заверил посол. — Простите меня за такую бестактность. Но вы же знаете, как усердно мы все трудимся ради того, чтобы представить вам всю отчётность в самом строгом порядке. И если пропадает хотя бы один формуляр, это грозит хаосом для всей системы!

— Знаю, — тяжело вздохнула Элиза, — но когда настанет мир…

— Который и является нашей конечной целью, — посол коротко поклонился. — Мадам, ваша сестра снова объявила единственным условием перемирия полное отречение от полномочий.

— Я читала ваш бюллетень, — сухо ответила Элиза. — Однако о чьём отречении она вела речь? Моём или своём?

— Она говорила о вас обеих, мадам, — сладко улыбнулся посол. — И я вынужден признать, что одно неотделимо от другого: если вы пойдёте на уступки, пойдёт и она. Однако вас удерживает страх предательства.

— Не берите на себя труд угадывать мои мысли, — сказала Элиза.

— Ну что вы, как можно, мадам, я всего лишь позволил себе предположить, что вас тревожат истинные намерения Мерид. Но с другой стороны, она всё время повторяет, что не меньше вашего желает прекратить войну.

— Если бы моё отречение гарантировало такой же шаг с её стороны и конец этой бессмысленной бойне, я готова снять с себя полномочия правителя прямо сейчас. Но как я могу верить ей после всех её предательских действий?

Орлеманн надул губы, напустив на себя важный вид.

— В последнее время мои офицеры не выявили среди кандидатов ни одного шпиона, — сообщил он. — Это позволяет предположить, что ваша сестра чиста в своих намерениях.

— Неужели вы до сих пор пытаете этих несчастных малышей своими жуткими машинами?! — Элиза явно пришла в ужас. — Мне казалось, мы договорились от них отказаться!

— Увы, мадам, обстоятельства вынудили нас продолжать чистки. Как иначе мы можем быть уверены, что среди нас нет её шпионов? Однако трудно отрицать очевидное: она начала выполнять свои обещания. Вот и на конвои больше не нападали с тех пор, как она гарантировала их беспрепятственное продвижение через земли Машин.

— Да, но как только она узнает, что мы провозим на них кандидатов, ударит не задумываясь! — Элиза сокрушённо спрятала лицо в ладонях. — Как я могу верить своей сестре? Её предательство зашло слишком далеко!

— Мадам, — заговорил Орлеманн, всем своим видом выражая преданность и покорность, — все мы хотим мира. Возможно, наступил, наконец, тот момент, когда ваша сестра готова прислушаться к совести. И я смею надеяться, что её готовность передать власть временному правительству является искренней.

— Да, — кивнула Элиза, — это важнее всего: установить мир, чтобы всё стало по-прежнему. Будьте добры, дайте понять моей сестре в ходе своего очередного визита на её территорию, что я с полным вниманием рассматриваю предложение. Это всё.

Элиза откинулась на спинку кресла, глядя в огонь. Как только посол решил, что его никто не видит, лицо разительным образом переменилось. По благостной физиономии херувима скользнула холодная жестокая гримаса. Но уже через мгновение она исчезла без следа.

— Очень хорошо, мадам, — проворковал посол. — Пожалуй, мне следует поторопиться и попасть на тот берег, как только сойдёт большая вода, иначе конвой до Долгого города не успеет выйти в намеченный срок. А как только закончится время, оговоренное для его безопасного продвижения, вся мощь военных сил вашей сестры — в том числе и машины — не даст нам даже нос высунуть из Норсбриджа. Доброй ночи, — Орлеманн откланялся и выскользнул вон.

Как только за ним захлопнулась дверь, Элиза вскочила и принялась мерить шагами комнату. У Джо больше не было сил терпеть: он вылез из-за стола и деликатно кашлянул.

Элиза так и подпрыгнула на месте, резко повернувшись к нему. Она схватила мальчика за плечи.

— А ты, ты кто такой? — спросила она, сверля его глазами. Джо открыл было рот, но его перебили: — Чисты ли твои помыслы? Когда-то верила, что могу распознать честного человека по глазам, но с тех пор многое изменилось, и я никому не верю. Ты принёс мне напоминание о вещах, которые хочу забыть. И я должна позвать стражу, должна отдать им тебя, однако…

Она отпустила Джо и горько вздохнула.

— Я уже целую вечность не видела никого, похожего на тебя. Говори же, что тебе нужно?

— Паук сказал, что нам нужно три пропуска до Норсбриджа и места в конвое.

— Паук, вот как? Очень хорошо, — сказала Элиза. Она достала из ящика большой лист веленевой бумаги и положила перед собой на стол. Джо рассмотрел, что на листе напечатано несколько одинаковых формуляров, отделённых друг от друга перфорированными линиями отрыва. Элиза поставила свою подпись на трёх формулярах.

— Это даст вам доступ в любое место, — она оторвала пропуска от большого листа. Остальные формуляры Элиза спрятала обратно в ящик, а Джо отдала пропуска и небольшой кошелёк.

— Береги себя и… — она запнулась. По коридору простучали торопливые шаги. Элиза метнулась к окну и рванула на себя разбухшую раму. Джо помог ей, и вдвоём им удалось открыть окно настолько, что он мог протиснуться в щель. Мальчик с тревогой всмотрелся в кромешную тьму за окном. Земли рассмотреть он не смог, как ни старался. Высота могла быть не больше метра… или целых пять.

— Здесь невысоко, — подбодрила его Элиза. — Скорее, иначе тебя поймают.

Джо вскарабкался на подоконник и повис на руках. Элиза молча захлопнула ставню. Обратный путь был отрезан. А Джо никак не мог заставить себя разжать пальцы. Вместо этого услужливая память живо рисовала, как много ступенек было в парадной лестнице и насколько выше по склону находилась эта сторона дома. Джо с тоской всмотрелся в темноту и не смог подавить ощущения, будто под ним разверзлась настоящая пропасть.

И тут кто-то поймал его за ноги! Мальчик сдавленно взвизгнул от ужаса и принялся брыкаться что было сил.

— Уймись и не пищи! — раздался грубый голос. — Я тебя держу, отпусти подоконник.

Джо повиновался, и его аккуратно поставили на землю. Но когда он поднял голову и открыл рот, собираясь поблагодарить своего спасителя, с ужасом рассмотрел над собой грубую физиономию Рэдуорта, изуродованную знакомым шрамом. В алом отблеске далёких фонарей на рынке бедняге показалось, что ему улыбается сам дьявол.




Глава 12

Снова на линии фронта


Рэдуорт проворно зажал мальчику рот. От пальцев полицейского пахло бензином и смазкой. Джо глухо замычал и забился, однако не тут-то было.

— Тихо, тихо! Никуда ты не денешься, малявка! — полицейский злорадно осклабился, но тут раздался глухой удар, и у него на физиономии возникла недоумённая гримаса. — Ох! — только и промолвил он и рухнул ничком.

— Джо, осторожно! — крикнула Кэтрин. Джо едва успел отскочить, чтобы не оказаться придавленным тяжёлой тушей оглушённого Рэдуорта. Кэтрин отбросила в сторону обрезок трубы, вытерла руки о китель и презрительно ткнула носком ботинка Рэдуорта. Тот глухо застонал.

— Отрубился, но ненадолго. Жалко, не получилось врезать ему так, как он заслуживает. Угол удара неподходящий. Пошли отсюда, — добавила она и взяла Джо за руку. — Нечего больше тут торчать.

Они мигом обежали вокруг дома и припустили по дороге к рынку.

— А где Паук? — на ходу пропыхтел Джо.

— О нём можешь не беспокоиться, — довольно ухмыльнулась Кэтрин. — Он ещё прохлаждается в большом доме. Сидит себе и «слушает». Ты достал пропуска? — Джо кивнул.

— Отлично, — похвалила Кэтрин. — Давай их сюда, — приказала она шёпотом. — Джо протянул бумаги и кошелёк. У девочки от удивления широко распахнулись глаза. — Да ты и денег принёс? — она сноровисто исследовала содержимое кошелька. — Ловко у тебя получилось! А как насчёт того, чтобы удрать от Паука и двигаться на свой страх и риск? Я сумею найти дорогу в Лонг Сити.

— Но ты ведь никогда там не бывала, — засомневался Джо.

— А почему ты веришь, будто он там бывал? — возмутилась Кэтрин. — Что ты вообще о нём знаешь?

— Он сказал… — однако Кэтрин окинула его таким взглядом, что Джо быстро сообразил: пора менять тему разговора. — А что случилось с тем, другим проводником? Гаррисом, да? Он не мог бы меня провести?

— Это он-то? — рассмеялась Кэтрин. — Вряд ли. Чиновники сказали, что контракт больше не действителен. Ну и плевать на него. Я бы даже сказала, что всё сложилось удачно, ведь его заставили вернуть мне деньги. Лишними они не будут. Если прибавить к тому, что дала тебе Элиза, получится симпатичная кругленькая сумма!

Судя по доносившемуся до них бормотанию, они уже подошли к палатке Кловиса. Джо стало не по себе. А вдруг Кловис учует их, поймает и отдаст Пауку? А ведь ещё есть и Вин! Вдруг он снова крутится поблизости? Однако по мере того, как они подходили к палатке, его страхи постепенно рассеялись.

Внутри было темно. Смахнув с глаз капли дождя, Джо присмотрелся и понял, что на столе больше нет скатерти и под ним нет ни души.

Они уже почти добрались до рынка, когда из темноты у них за спиной раздался пронзительный жуткий вой. Как будто кто-то пытал собаку в зловещих тенях, клубившихся вокруг большого дома.

— Что это? — ахнул Джо. Кэтрин оглянулась и сказала:

— Рэдуорт очухался, — она побежала что было сил, кинув через плечо: — Давай скорей!

Вскоре они оказались в толчее, царившей на рынке.

— Так, теперь не спеши, — предупредила Кэтрин, — иначе мы привлечём слишком много внимания. Наверняка не мы одни слышали его вопли. Если есть рейс до линии фронта, мы должны попасть в этот автобус.

Это казалось невозможным, но толпа на рынке стала ещё гуще. Публику развлекали давешние скрипачи, к которым присоединились глотатели огня и дрессированные собачки. Джо чуть не наступил на зазевавшегося пекинеса. Собачонка подняла лай и попыталась цапнуть обидчика за ногу, но хозяин шикнул на неё и заставил выполнять очередной трюк.

— Сюда, — Кэтрин дёрнула Джо за рукав и сама торопливо направилась к автобусам на стоянке у границы лагеря.

Дети пробирались между грузовиков, до автобусов было уже совсем близко.

— Кажется, получилось, — сказала Кэтрин, но вдруг споткнулась и рухнула на землю. В следующую секунду что-то ударило Джо под коленки, и он упал рядом с девочкой. Чьи-то сильные руки рванули их за шиворот, поднимая на ноги.

«Рэдуорт!» — в панике подумал Джо. Но это оказался не Рэдуорт. Это был Паук, и он был в ярости.

— И куда это вы собрались? — рявкнул старик.

— Мы искали тебя, — торопливо соврала Кэтрин.

— Брехня! — отрезал Паук. — А ну, выкладывай пропуска и деньги! А вот это возьми — мой рюкзак! — и Паук всучил Кэтрин свой багаж. — Я-то думал, что у вас хоть немного прибавилось ума, пока мы сидели в зале ожидания! Неужели вы решили, будто я не услышу, как вы пытались улизнуть?

Кэтрин выудила из сумки пропуска и кошелёк и молча отдала их Пауку. Он выхватил их и спрятал.

— А теперь слушай, что я скажу! Мы заключили сделку, ты и я. И если у тебя кишка тонка держать данное слово, можешь забыть о том, чтобы когда-то стать проводником! Тебе вообще ничего не светит, понятно? И пока я не передам тебя твоему брату, ты остаёшься моим подмастерьем! Усекла?

— Да, — неохотно буркнула Кэтрин. Она уже повернулась, чтобы скрыться между двумя грузовиками, но Паук дёрнул её назад.

— Стоять! — шёпотом приказал он. — Не спеши.

— Но ведь там автобусы до Норсбриджа, — возразила Кэтрин.

Джо следил за выражением на лице Паука. Старик явно услышал что-то такое, что было ему не по вкусу.

— Нам от них мало проку, — наконец сказал он. — Кловис был прав: нам необходимо найти иной путь. Идём, вот-вот начнётся отлив. Нам надо вернуться на дорогу.

— Но почему? — простонала Кэтрин. — Почему бы нам просто не…

— Да ты посмотри сама! — прошипел Паук.

Дети осторожно выглянули из-за угла. Автобус до Норсбриджа стоял совсем рядом и был заполнен наполовину. Проводники с кандидатами выстроились в длинную очередь к переносному столу, за которым два агента из тайной полиции проверяли у них пропуска. Получив штамп на пропуске, кандидаты отправлялись к соседнему столу, за которым, к полному ужасу Джо, сидели ещё двое агентов, а перед ними стоял зловещий аппарат для прослушивания тайн. Они как раз собирались подвергнуть чистке двоих кандидатов: мальчика примерно одних лет с Джо и девочку, на вид чуть помладше.

— Кловис предупредил, что они теперь проверяют всех кандидатов, кто попадает им в руки.

— Всех? — ахнула Кэтрин, чуть не плача. — Не может быть! И зачем им это?

— Не знаю, — ответил Паук. — Может быть, так они надеются сэкономить время. Постой… а он-то как здесь оказался?

Джо уже собрался спросить, кого имеет в виду Паук, однако тут же сам увидел Вина, стоявшего у второго автобуса и занятого оживлённой беседой с полицейским. Паук уже напрягся, надеясь подслушать, о чём у них идёт речь, но тут один из агентов повернул тумблер на своём аппарате. Маленькая девочка жалобно закричала.

— Пошли отсюда, — буркнул Паук. Ни Джо, ни Кэтрин не нуждались в понуканиях. Кэтрин взяла на себя роль ведущей и стала протискиваться между грузовиками, чтобы вернуться на дорогу.

Оказавшись на краю стоянки, Паук замедлил шаги.

— Постойте. Тут есть кто-нибудь поблизости?

Дети старательно осмотрелись. Стоянку отделял от дороги небольшой пустырь.

— Никого не видно, — наконец доложила Кэтрин. — На том краю стоянки кто-то заводит грузовики — у них загорелись фары. Но на дорогу пока никто не выезжал.

— Вот и хорошо, — заключил Паук. — Это затишье ненадолго, ведь скоро начнётся отлив. Я уже слышу, как меняется течение. Нам придётся бежать. Готовы? Тогда за мной!

Пользуясь исключительно своим чутьём и посохом, слепой старик помчался по обочине дороги. Кэтрин и Джо поспешили за ним. Позади первый грузовик с натянутым на раму армейским тентом вывернул со стоянки и оказался на дороге, направляясь в их сторону. Вскоре он поравнялся с бегущей троицей и обогнал её. Паук побежал ещё быстрее и догнал машину, когда шофёр притормозил на съезде к дороге, ведущей через пролив.

Паук умудрился ухватиться за задний борт грузовика и выкрикнул что-то неразборчивое. В мгновение ока несколько пар рук подхватили его и затащили в кузов. Паук исчез под тентом. Но вскоре полотнище снова поднялось, и Паук в компании одетых в полевую форму солдат протянул руки Кэтрин и Джо.

— Хватайтесь! — закричал он. Несмотря на тяжёлый рюкзак, Кэтрин оказалась первой. Она уцепилась за борт кузова, а Паук и солдаты помогли ей перевалиться внутрь.

— Ну же, Джо! — подбадривал Паук, а грузовик тем временем набирал скорость. Однако Джо каким-то чудом всё же успел повиснуть на заднем борту.

— Отлично, давай поднимайся, — и сильные руки помогли ему попасть в грузовик. Джо без сил рухнул на солдатские вещмешки с военным снаряжением, не замечая каких-то острых углов, врезавшихся ему в рёбра.

— Премного благодарен вам, ребята, — поблагодарил солдат Паук. И обратился к детям: — Сидите здесь, у заднего борта, и не высовывайтесь. В тесноте, да не в обиде. Зато здесь сухо, и нет шпиков из тайной полиции. Если повезёт, они ещё какое-то время будут думать, что мы застряли на Острове. Это пойдёт нам на пользу.

— Но… — нерешительно спросил Джо, — разве солдаты… ну, вот эти солдаты не сдадут нас тайной полиции?

— Настоящие солдаты не очень-то жалуют полицейских, — покачал головой Паук.

Джо и Кэтрин постарались устроиться как можно удобнее среди тяжёлых вещмешков. Это правда, в кузове было очень тесно. Кэтрин с неприязнью покосилась на Паука — он как всегда умудрился найти себе местечко получше, на краю одной из скамеек, идущих вдоль бортов грузовика. Он весь скорчился, выводя какие-то каракули на листке бумаги. Джо кое-как огляделся. Его заинтересовали солдаты, которых вёз грузовик. Многие из них едва ли были старше Кэтрин.

Кэтрин опустила голову на рюкзак Паука и прикрыла глаза. Ещё минута — и она заснула. Джо удивился. Как она может спать в таком бедламе? Джо вслушался в рычание мотора и шум дождя. Во всём этом была по меньшей мере одна хорошая вещь: он наконец-то отправился искать свою сестру!

Они ехали так около двух или трёх часов, когда Джо, следивший за дорогой через дырочку в тенте, увидел, что грузовики позади них съезжают на обочину. Вскоре всё стало понятно: колонну грузовиков стремительно обгонял конвой из гораздо более быстроходных средств транспорта, сверкавших лаком и бронзой.

Наконец он поравнялся с грузовиком, в котором укрылся Джо. Один длинный легковой автомобиль, похожий на лимузин, стремительно двигался под охраной четырёх мотоциклистов. Ведущие мотоциклисты непрерывно сигналили. Грузовик послушно свернул на обочину, уступая место конвою.

Мимо Джо промелькнули два мотоцикла. Затем он увидел автомобиль. Обтекаемый сверкающий корпус двигался с поразительной скоростью. В узких зеркальных стёклах отражалось серое небо, скрывая тех, кто находился в салоне. На крыше автомобиля было устроено пулемётное гнездо, и солдат постоянно поворачивал ствол своего оружия, готовый отразить нападение с любой стороны. Миг — и автомобиль и два замыкающих мотоцикла умчались вперёд. Грузовик покачнулся, трогаясь с места.

— Что там творится? — поинтересовался Паук.

Джо быстро описал ему всё, что увидел, и спросил:

— Кто это был?

Старик наклонился к самому его уху и прошептал одними губами:

— Посол.

— Орлеманн, — кивнул Джо. Паук испуганно шикнул на него:

— Что ты о нём знаешь?

— Ничего, — так же тихо ответил Джо. — Он заходил к Элизе, когда я добывал наши пропуска, вот и всё.

— Он тебя видел?! — всполошился Паук.

— Нет, — ответил Джо.

— Ты уверен?

— Да. Я уверен.

— Ну ладно, — Паук перевёл дыхание. — Держись от него как можно дальше, слышишь?

— Но почему? Кто он такой? И что он может мне сделать?

— Он — посол Элизы, — сообщила Кэтрин, приоткрыв один глаз. — Примерно каждые два месяца он бывает у Мерид и ведёт переговоры о мире. Затем возвращается, чтобы рассказать, что там ещё не готовы заключить мир. Короче, вешает всем на уши лапшу… Ой!

Девочка надулась и потёрла спину, куда пришёлся весьма чувствительный тычок Паука.

— Ладно, ладно, я молчу, — буркнула она.

— Пора подкрепиться, — решил Паук. — Подай мой рюкзак, — Кэтрин подчинилась. Старик порылся в рюкзаке, извлёк плитку овсянки и разломил на три части. Одну оставил себе, а две другие отдал детям. Кэтрин в несколько минут расправилась со своей порцией, а вот Джо едва заставил себя проглотить овсянку, хотя ужасно страдал от голода. Ему показалось, будто он жуёт холодный мокрый носок.

Пока он доедал свою долю, и Паук, и Кэтрин успели заснуть. Джо едва начал клевать носом, как вдруг грузовик резко повернул и затормозил. Солдаты один за другим просыпались, громко зевали и потягивались.

Кто-то решительно забарабанил в борт кузова.

— Выгружаемся! — раздалась грубая команда.

Солдаты посыпались наружу, попросту перепрыгивая через голову Джо. С грохотом вытащив из гнёзд крепление, они откинули задний борт.

— Быстро строимся! — продолжал командовать грубый голос. — И без шуточек!

Когда в кузове не осталось ни одного солдата, Паук сказал:

— Отлично. Давайте наружу.

Кэтрин спрыгнула на землю, увлекая за собой рюкзак. Джо вылез за нею, и последним появился Паук, проигнорировав их попытки помочь. Кэтрин влезла в лямки рюкзака и покачнулась — вес был немаленький.

Джо осмотрелся. Они опять попали в траншеи. На глинистой стенке перед ними торчала табличка-указатель. Кто-то решил пошутить и изобразил название улицы: «Аллея влюблённых». Почему-то Джо эта шутка совсем не показалась весёлой.

Из грузовика, шедшего следом за ними, выскочил ещё один проводник со своим кандидатом. Мальчишка был совсем маленьким и перепуганным до смерти. Под глазами у него синели тёмные круги, а сам он был болезненно бледным.

Проводник робко приблизился к Пауку.

— Кэри, — окликнул он, глядя в другую сторону.

— Килпатрик, — отозвался Паук. Другой проводник выругался, а затем наклонился, делая вид, будто поправляет клапан на своём рюкзаке.

— Ты идёшь через?.. — он не докончил фразу.

— Нет, пока не будет иного выхода, — ответил Паук.

— А у меня его уже нет, — сказал Килпатрик. — Это не лучший способ — соваться очертя голову без пропуска, но что-то надо делать, верно? Иначе мы никогда не узнаем наверняка… ну, ты понял, — он решительно выпрямился и вскинул рюкзак на плечи. — Удачи тебе! — произнёс он едва слышно.

— И тебе, — откликнулся Паук, демонстративно отвернувшись.

Килпатрик повёл своего кандидата в другую сторону, к солдатам. Джо смотрел им вслед. Где бы ни была сейчас Ханна, ему бы не хотелось, чтобы сестра так же страдала от страха, как этот малыш. Джо с содроганием постарался отделаться от этих мыслей.

— Всё в порядке, — Паук ободряюще похлопал Джо по плечу. Из траншеи выезжал грузовик, полный каких-то запчастей к машинам, и Пауку пришлось отскочить в сторону, чтобы его не прижало к стенке. Он чуть не запутался в длинной гирлянде дохлых крыс.

— Улов прошлой ночи, — сообщил оказавшийся поблизости солдат.

— Может, сваришь из них супчик? — загоготал его приятель и издевательски почмокал губами: — Ням-ням!

Джо громко сглотнул, подавив приступ дурноты. Наконец грузовик отъехал, и Паук помог мальчику отлепиться от стенки.

— Идёмте, — сказал он. — Убедимся, что наши пропуска на что-то годны. Где-то здесь должен быть офицер. Мы должны у него отметиться.

— Я видела одного, — сказала Кэтрин, — вон там.

Офицер сидел под полотняным тентом. К нему стояла на удивление короткая очередь просителей — главным образом проводники с кандидатами. Джо повёл Паука в ту сторону.

Попутно он огляделся. Офицер расположился у стенки необычно широкой, с целую улицу, траншеи, ведущей к высоким воротам из колючей проволоки. Однако его внимание было приковано к тому, что он увидел на площадке перед воротами.

Здесь оказались тот самый лимузин и мотоциклы, которые обогнали их раньше на тракте, но не это показалось мальчику самым интересным. Потому что трудно было не заметить огромный армейский фургон, горой возвышавшийся над остальными машинами. Этот необычный фургон имел в высоту не меньше 10 метров и был намного больше всех виденных Джо грузовых автомобилей. Солдаты загружали верхнюю половину кузова мешками с мукой и зерном, ящиками с медикаментами и чем-то, издали похожим на овощи. Маленькая дверка в железном подбрюшье этого монстра была распахнута настежь, и перед ней деловито суетились штатские чиновники и военные. Агенты тайной полиции глаз не спускали с кандидатов, жалкой кучкой топтавшихся неподалёку от фургона. При взгляде на кандидатов что-то показалось Джо странным, но он не сразу сообразил, что именно. А в следующую секунду он и думать об этом забыл, потому что увидел Вина, стоявшего рядом с двумя полицейскими.

«Вин явно собрался ехать с конвоем, — подумал мальчик. — Но с какой стати?»

Паук ткнул Джо в бок. Они оказались перед офицером. Паук протянул ему пропуска, подписанные Элизой. У вояки при виде этих пропусков глаза полезли на лоб. Он повертел их так и эдак, а потом перевёл взгляд на Паука. Офицер вскочил так резко, что ударился головой о тент. Скопившаяся в углублениях дождевая вода вылилась прямо ему на плечи. Грубо ругаясь, офицер сел на место. Он мрачно уставился на Паука, как будто тот был виноват в том, что он вымок, и позвал ещё одного офицера, севшего с ним рядом. Первый протянул второму пропуска, и теперь они стали вертеть их уже вдвоём: буквально обнюхав подпись, они даже попытались проверить их на свет.

— Где вы их взяли? — недоверчиво осведомился второй офицер.

— На Острове, — ответил Паук.

Офицеры тихо посовещались. Затем первый заявил:

— На вид они настоящие, однако в наши дни уже никто не помнит толком её подпись. Нам придётся показать их начальнику.

— Ну так покажите, — сказал Паук. — Только шустрее.

— Очень ты прыткий, — сердито заявил офицер. — Сейчас его здесь нет. Однако он должен вернуться ещё до конца недели.

— Нам нужно попасть в этот конвой, — веско произнёс Паук, подавшись вперёд.

— Вам? — расхохотался офицер. — Ты отстал от жизни, дедуля! Даже эти пропуска, будь они хоть трижды настоящими, не дают права тебе попасть в этот конвой. Проводников больше не пускают в город. Ты разве не знал? По новым правилам ты передаёшь нам своего кандидата на этом самом месте. Вот так-то!

Джо широко распахнул глаза. Ну конечно, вот что показалось ему таким странным! Кандидаты стояли возле конвоя сами по себе. С ними не было ни одного проводника.

— Ах, вот как? — сказал Паук. — Ну тогда забирайте его!

— Не можем, пока не проверим ваши пропуска, — покачал головой офицер. — Лучше вам найти место, где можно переждать, — офицер спрятал пропуска в тонкую зелёную папку, а затем убрал в ящик для бумаг, стоявший рядом. — Я оставлю их у себя, — строго пояснил он. — Нам необходимо подвергнуть их самой тщательной проверке. Слишком часто проводники пытаются избавиться от своих кандидатов по поддельным бумагам. Нам надо быть начеку, чтобы вовремя распознать шпионов и врагов. А теперь я бы советовал вам найти себе какой-нибудь угол. Здесь вам нечего делать. У нас и так полно хлопот: пропускаем на ту сторону конвой, а до того — спецроту, чтобы провела разведку боем и отвлекла от конвоя внимание машин.

— А почему вам необходимо их отвлекать? — удивился Паук. — Разве по договору Мерид не останавливает машины на то время, пока конвой пересекает равнину?

Офицер наградил его долгим подозрительным взглядом и наклонился через стол.

— По договору вроде и так, но… — начал он, — в последний раз мы чуть не потеряли всех кандидатов. Мерид открыла огонь, едва они миновали ворота. Нам ещё повезло, что она не знает, что кандидаты укрыты в нижней половине транспорта. Если бы ей это стало известно, уж она постаралась бы разбомбить всё до конца, верно? Мне кажется, она просто хотела показать, что не потерпит даже ничтожного несоблюдения условий. Понимаешь, мы в тот раз замешкались и опоздали — буквально на пару минут. В лимузин посла было прямое попадание, водителя убило на месте. Просто невероятная удача, что сам посол уцелел, — офицер выпрямился и с отстранённым видом принялся перебирать бумаги. — А теперь я ещё раз предлагаю вам убраться отсюда в самый дальний угол траншеи, пока здесь не станет поспокойнее. Переждите где-нибудь и возвращайтесь примерно через неделю. Посмотрим, что я смогу для вас сделать.

Паук кивнул и послушно побрёл вдоль траншеи. Кэтрин и Джо потянулись следом.

Поблизости от ворот действительно суетилось очень много народу: солдаты, офицеры, проводники, медики и чиновники — все куда-то спешили и толкались. Дальше Джо увидел длинную очередь проводников перед заваленным бумагами столом, за которым сидел чиновник. Проводник подписывал все положенные документы, после чего чиновник отсчитывал ему десять банкнот.

— Но если здесь так много проводников, — воскликнул поражённый Джо, — почему мы никого не нашли, когда были в столовой?

— Представь себе, я тоже задавался этим вопросом, — ответил Паук с невесёлым смехом, — и получается, что они попросту не могут никуда податься, пока не оформят все документы. Как и везде, в этих траншеях тоже всем заправляют бюрократы. И знаешь ещё что? — Паук понизил голос. — Готов поспорить на что угодно: если им понадобится собрать такую толпу где-то в другом месте, здешние очереди рассосутся в мгновение ока!

— По-твоему, это кто-то нарочно устроил? — возмутилась Кэтрин.

Паук лишь молча пожал плечами.

На пересечении двух траншей они свернули на восток и вскоре услышали гул голосов. Перед ними толпились проводники. Большинство из них собралось в небольшие компании и о чём-то оживлённо разговаривало, тогда как другие просто курили, пристроившись у стен. Кэтрин, Джо и Паук проталкивались через их сборище. Дальше по траншее стояло три больших жаровни, на которых шипели жирные колбаски. Джо остановился, уступая дорогу человеку с полным подносом всякой снеди, скрывшимся в дверном проёме, зиявшем в глинистой стене. Джо вошёл следом в шумное тесное помещение, чувствуя, как у него текут слюнки. Внутри всё выглядело как в обычной таверне. В тусклом свете керосиновых ламп мальчик увидел проводников, сидевших вокруг столов с кружками пива. То и дело воздух сотрясался от их громких ругательств или хохота.

— Похоже, я ошибся, и не все застряли здесь из-за пропусков, — буркнул Паук с брезгливой гримасой. — Солдаты действительно готовы жрать крыс, зато проводники ни в чём себе не отказывают. Сытная еда, хорошее пиво и весёлая компания — кому захочется добровольно всё это оставлять? — Джо покосился на Паука. Старик разозлился не на шутку. Он вышел так стремительно, что Джо с Кэтрин едва поспевали за ним.

Вскоре они добрались до дальних траншей, в которых людей совсем не было.

Внезапно Паук встал как вкопанный. Джо врезался ему в спину, а Кэтрин налетела на его локоть. Оба повалились от неожиданности. Паук обернулся и рывком поднял их на ноги. А потом сел перед ними на корточки.

— Это утро, — начал он, — выдалось очень даже интересным, благодаря тебе, Джо.

— Благодаря мне? — удивился мальчик.

— Если бы не ты, мне никогда не удалось бы выбраться из столовой для проводников, в которой мы познакомились, — сказал старик с улыбкой. — И я очень благодарен тебе, Джо. Ты мне очень помог.

— Это что за странные речи? — подозрительно осведомилась Кэтрин. — Ты что, нас оставляешь?

— Да, — Паук выпрямился и снял рюкзак с её плеч. — Я отправляюсь в город через равнину.

Кэтрин побелела, как смерть.

— Ты не можешь! — ахнула она.

— Могу, должен, и я это сделаю, — отчеканил Паук.

— А как же пропуска? — её голос дрогнул от отчаяния. — Тот офицер сказал…

— О пропусках забудь, — ответил старик. — Они не пропустят с конвоем ни тебя, ни меня, а значит, от них никакого толку.

— Но мы не можем просто так пройти по равнине! — в отчаянии воскликнула Кэтрин. — Ты что, забыл про машины?

— А вам никто и не предлагает, — фыркнул Паук. — Хотя, признаться, я буду без вас скучать.

— Только не надо мне врать, — на смену отчаянию пришёл гнев. Кэтрин что было сил вцепилась в лямку рюкзака, удерживая проводника на месте и прожигая его яростным взором. — Ты ведь с самого начала не собирался нас никуда вести, верно?

— Нет, не собирался, — стиснув зубы, Паук опустил рюкзак на землю. — Я просто не могу вас взять! У меня одного ещё есть шанс, но с вами двумя… мы и на сто метров не отойдём от колючки, как нас прихлопнут! Ты останешься здесь и попытаешься пристроить Джо на ближайший конвой!

Но теперь пришла очередь Джо рассердиться.

— Ну уж нет! — вскричал он. — Ты не можешь просто использовать меня, чтобы добраться, куда надо, а потом выбросить, как устаревший билет! Ты должен взять меня с собой! Мне надо…

— Тише, Джо! — одёрнула его Кэтрин. Она обратилась к Пауку. — Паук, слушай меня внимательно. Либо ты берёшь с собой и меня, и Джо, либо как только ты вылезешь из траншеи, я начинаю кидаться в тебя чем попало. Тогда машины наверняка прихлопнут тебя в два счёта!

— Ты не сможешь! — заявил Паук.

— Ты так уверен? — парировала Кэтрин. — Ну что ж, давай проверим!

Тут Паук расхохотался и добродушно хлопнул девочку по спине. Кэтрин растерялась от неожиданности.

— Ах ты, маленькая лисичка! — хохотал старик. — Неужели тебе так хочется пойти со мной?

— Да, — отрезала Кэтрин.

— И ты не боишься машин?

— Нет, — запальчиво ответила она.

— Ну а ты, Джо? — спросил Паук, обернувшись к нему. — Ты готов рискнуть?

— Готов, — заверил Джо, хотя не особо представлял, чем же именно он рискует.

— Ну-с, — Паук снова опустился на корточки, — я пожалуй возьму вас, но при одном условии, — его лицо стало совершенно серьёзным. — Вы должны пообещать — пообещать, ясно? — выполнять всё, что я скажу. Без разговоров. Понятно?

— Да, — хором ответили дети.

— Ладно, пойдёте со мной, — Паук вернул рюкзак Кэтрин и двинулся по траншее, что-то бормоча себе под нос. Кэтрин, не спуская с него глаз, наощупь натянула лямки рюкзака.

— Ты наверное тоже всё время чуял подвох, Джо? — спросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Его. Он же отъявленный негодяй. Вот и сейчас могу поспорить — он нарочно прикинулся, что хочет нас оставить, чтобы мы сами напросились идти с ним. А на самом деле собирался тащить нас за собой с самого начала.

Паук громко расхохотался. Кэтрин выругалась: ну конечно, он же всё слышал!

Пройдя около ста метров по траншее, они увидели остов давно погибшего дерева. Паук остановился и сел прямо на мокрую землю. Они уже добрались почти до тупика, где были свалены в кучу кирки и лопаты. Их металлические части заржавели и тихонько звенели, когда на них падали особенно крупные капли дождя. Это было довольно приятный мелодичный звук, но Паук тут же оглушил детей, выдав серию пронзительных свистов. Усугубляя этот шум, на лопаты с громким карканьем опустился невесть откуда взявшийся ворон. Джо в отчаянии зажал уши.

Не переставая свистеть, Паук полез в свой рюкзак, который Кэтрин успела опустить на землю. Он отломил уголок от одной из плиток овсянки, встал и направился к концу траншеи.

Увидев приближающегося человека, ворон захлопал крыльями и закаркал ещё громче. Паук как ни в чём не бывало протянул руку, чтобы угостить эту несносную птицу. Ворон уселся на протянутую руку, подхватил угощение и даже позволил почесать себе шейку, пока расправлялся с овсянкой. Минута — и Паук подбросил птицу, которая с прощальным карканьем унеслась прочь и быстро скрылась в облаках.

Паук вернулся к детям и снова сел.

— А ну-ка, Джо, — он приглашающе похлопал возле себя, — сядь-ка сюда и вспомни всё, что успел услышать в комнате у Элизы. О чём ей докладывал посол?

Джо пересказал старику всё, что сумел подслушать и подсмотреть. Паук слушал, не перебивая. А когда Джо замолчал, задумчиво покивал сам себе.

— Отречение, вот как? — прошептал старик. — Отречение обеих сторон. И хотел бы я знать, кто возглавит временное правительство, когда оно получит всю власть, и как он будет править?

Паук надолго замолчал. И, наконец, сказал:

— Мы будем ждать выхода конвоя. Операция по отвлечению поможет не только им, но и нам. И если мы всё правильно рассчитаем, то получим большое преимущество. Потом нам придётся использовать для укрытия остовы брошенных машин. Это довольно просто. Надо только перебегать от одного к другому, не подставляясь под выстрелы.

Паук наклонил голову вбок и насторожился.

— Я слышу, как завёлся мотор у посольской машины. Ага, а вот и мотоциклы. Наверное, спецрота отправится за ворота с минуты на минуту, значит, нам тоже надо быть наготове, — Паук встал у высокой стены траншеи и сложил руки на подобие ступеньки. — Идите сюда, поднимайтесь. Но не двигайтесь с места, пока я не скажу. Договорились?

— Договорились, — ответил Джо. Он поставил ногу на импровизированную ступеньку, и его с силой вытолкнули на бруствер. Он заполз на самый верх и откатился, уступая место Кэтрин. Следом вылезла Кэтрин, а за ней Паук.

Джо распластался на животе, старательно всматриваясь в равнину. Здесь тоже всё промокло от дождя, но почва не так раскисла, как в траншее. Она поросла той самой жёсткой пожухлой травой, которую ему уже приходилось видеть. Равнина простиралась на запад, но уже в километре отсюда ничего нельзя было рассмотреть из-за густого тумана. Прямо перед ними была выкопана ещё одна траншея с колючей проволокой поверху, однако за сеткой можно было рассмотреть призрачные силуэты покорёженных обгоревших машин, погружающихся в грязь. Это были танки и фургоны: одни опрокинутые на бок, другие погрузившиеся по самые ступицы, а то и по орудийные лафеты в предательскую глину. И все они порыжели от ржавчины.

— Нас не подстрелят с той стороны? — спросил Джо.

— Тише ты! — прошипела Кэтрин едва слышно. — На равнине нет ни одного человека Мерид: здесь у них нет ни солдат, ни траншей, в которых они прячутся. Перед тобой земли Машин во всей красе.

Дождь барабанил ему по спине, но Джо не обращал внимания. Туман поднимался, и причудливые силуэты гор на севере окрасились в пурпурные тона. Они казались устрашающими и неприступными. Джо вспомнил, что рассказывал о них Паук. О том, что многие верят, будто в горах водятся драконы.

— Глянь туда! — охнула Кэтрин, пихнув его в бок. Она показывала на запад, где сквозь поредевший туман на дальнем краю равнины проступали очертания высоких стен тёплого медового цвета.

— Вот куда нам надо! — прошептала девочка. — Это стена вокруг Долгого города. Я верю, что мы сумеем туда добраться.

— Помните, — снова предупредил Паук, — держаться рядом со мной!

Джо прикинул расстояние. До стен им предстоял неблизкий путь. Где-то на южной стороне стены можно было угадать очертания массивных ворот, пробитых в камне. В сумрачном свете они отливали тусклой серой сталью.

— Смотри! — Кэтрин дёрнула Джо за руку и показала назад.

Примерно в ста метрах от того места, где залегли они с Пауком, появилась группа солдат, которые ловко перебрались в ближнюю к ним траншею. Через мгновение они показались над её бруствером и преодолели заграждение из колючей проволоки. Не тратя даром ни одной секунды, солдаты подбежали к ближайшему остову машины и тут же принялись за работу, сноровисто разбирая её на части. Орудуя кувалдами и зубилами, они обдирали остатки обшивки, отламывали трубы и части механизма. Поднятый ими гром и скрежет разнеслись по равнине. То и дело солдаты возвращались к траншее, доставляя туда добытые с таким трудом детали, и снова бежали к машине за новым грузом.

Паук хлопнул Кэтрин по плечу и пополз к передней траншее. За ним последовали Кэтрин и Джо. Добравшись до края бруствера, Джо увидел, насколько глубже оказалась эта траншея и круче её стенки.

— Это был единственный способ защитить от машин наши земли, — пояснила Кэтрин, — они не могут преодолеть такие глубокие траншеи.

— Меньше болтай, больше двигайся, — приказал Паук, больно ткнув её под рёбра. — Давай, спускайся!

Стенки этой траншеи оказались такими крутыми, что их пришлось подпирать деревянными решётками, иначе размокшая глина давно бы оплыла. Джо с великим облегчением обнаружил, что эти решётки держат и переднюю, и заднюю стенки. Одна из таких «лестниц» оказалась совсем близко. Кэтрин двинулась к ней.

В мгновение ока вся троица оказалась на дне траншеи. Осталось найти подходящую решётку, чтобы вылезти по другую сторону.

— Туда! — шепнула Кэтрин. И не дожидаясь согласия Паука, полезла наверх.

— Нет, мы ещё слишком близко к спецроте! — попытался остановить её Паук, но было поздно. Кэтрин уже почти взобралась на бруствер, и Джо последовал за ней. Паук на ощупь двинулся за ними.

Только оказавшись на кромке бруствера, Джо понял, что старик был прав. Теперь от группы солдат, разбиравших на запчасти останки машины, их отделяло каких-то сорок метров. А шипы на колючей проволоке перед ними выглядели какими-то уж очень острыми.

— Вперёд! — прошептал Паук.

— Сперва надо колючку разрезать, — возразила Кэтрин. Она достала из сумки кусачки и пристроилась у нижней жилы. Затем что было сил свела рукоятки, и лезвия рассекли проволоку с чётким щёлканьем.

Паук поймал её за руку.

— Нам нельзя так шуметь! — захрипел он.

— Ни одна машина не услышит нас из-за этого шума! — возразила девочка, имея в виду возню солдат неподалёку от них. — Или ты знаешь другой способ пробраться через ограду?

Паук нахмурился, затем грубо оттолкнул её руку.

— Ладно, валяй, только делай это поскорее. И ради всего святого, постарайся поменьше шуметь!

Паук морщился и дёргался от каждого щелчка, с которым Кэтрин расправлялась с очередной проволочной жилой. Наконец она перерезала последнюю жилу, Паук вытер пот, обильно выступивший у него на лбу, и кивнул.

— Так, теперь будем двигаться медленно и изящно, — приказал он и пополз вперёд, отогнув с дороги обвисшую колючку.

— Но ведь на равнине никого нет, — недоумевал Джо, ползком пробираясь следом, — мы в два счёта.

— Т-с-с! — Паук грубо прижал мальчика к земле. — Сюда уже движется Голиаф. Хочешь жить — лежи, словно мёртвый! Они реагируют на движение и звук, а этот что-то подобрался слишком близко к нам!

Внезапно Джо услышал то, о чём предупреждал Паук. Где-то вдалеке еле слышно стрекотал двигатель. Солдаты услышали его тоже.

— ГОЛИАФ! — заорал один из них.

Остальные замерли на мгновение, чтобы прислушаться, и засуетились ещё быстрее: хватали что попало в охапку и неслись со своей добычей к траншее.

— Он уже близко! — прошептал Паук. — Замри!

Джо увидел небольшую серо-коричневую машину, неуклюже катившуюся по бурой траве. Он готов был расхохотаться: таким маленьким показался ему этот «Голиаф»,[1 - Голиаф — библейский великан, побеждённый Давидом (прим. ред.).] игрушечный танк, не больше автомобиля из детских аттракционов! Железные бока Голиафа покрывала ржавчина, и он смешно подпрыгивал на травяных кочках на своих узких гусеницах. Однако на нём была установлена орудийная башенка с пушкой, вертевшейся на все 360 градусов. Джо недоумевал: и с чего все так перепугались? На вид этот танк был совершенно безобидным.

Внезапно раздался свист.

— Он идёт сюда! — закричал кто-то в траншее. Солдаты, разбиравшие машину, ухватили по последней детали и припустили к траншее, гремя на ходу железом.

В эту минуту из ворот показались посольский лимузин, четвёрка мотоциклов и чудовищных размеров фургон. Они пересекли по мосту траншею и двинулись через равнину. Пушка на башне Голиафа тут же повернулась в сторону конвоя. Тогда солдаты с новой силой загрохотали кусками железа, и орудие снова нацелилось на них.

Из своей коротенькой пушки Голиаф умудрился выпустить струю пламени длиной не меньше двадцати метров. Кэтрин прижала ладони к глазам, когда струя пламени коснулась бегущих солдат. В небо поднялись клубы густого зловонного дыма. Когда дым развеялся, на равнине не осталось и следа этих солдат: только чёрные жирные кляксы на траве.

Голиаф продолжал преследовать тех солдат, что оказались в недосягаемости для его пушки, но ограда из колючей проволоки и главное траншея не позволили ему их догнать.

Кэтрин охнула и ткнула пальцем в сторону остова машины. Три солдата всё ещё стояли возле него, остолбенев от ужаса и не спуская глаз с Голиафа.

— Ох, да не стойте же, — не выдержала она, — наши не могут стрелять, пока вы на линии огня!

— Т-с-с! — шикнул Паук. Слишком поздно. Хотя Кэтрин едва шептала, Голиаф услышал её шёпот. Он повернул пушку и направился к ним.

Внезапно в траншеях поднялся страшный грохот. Солдаты лупили чем попало по лопатам и котелкам и трясли палками со связками гаечных ключей, стараясь отвлечь на себя внимание Голиафа. Это сработало. Машина проворно развернулась и покатилась к ограде из колючки. Затем остановилась и выпустила по траншее заряд огня. Но на этот раз пострадала только трава.

— Эти парни на равнине сейчас побегут к траншее, — сказал Паук одними губами. — И тогда нам тоже надо будет двигаться отсюда. Где тут поблизости остатки машины?

— Метрах в сорока, — ответила Кэтрин.

— Умница, — похвалил старик. — Там будет наша следующая остановка.

Как и предвидел Паук, солдаты возле разобранной машины, наконец, решились сделать бросок к траншее. Голиаф отреагировал мгновенно, послав струю ослепительного пламени.

Джо не успел понять, удалось ли им ускользнуть от гибели: Паук поймал его за руку и пихнул вперёд.

Он едва не задохнулся в густом дыму, однако им удалось без потерь добежать до соседней машины: разбитого танка, наполовину погрузившегося в глину.

Паук ощупью прополз вдоль машины.

— Сюда, быстро, — прошипел он, — залезайте под днище! — Джо с Кэтрин протиснулись в узкое пространство между землёй и металлом. Паук каким-то чудом умостился рядом. Троица замерла, едва переводя дыхание.

Тем временем дым от сгоревшей травы рассеялся. Стал виден Голиаф, в гордом одиночестве охранявший дочерна выжженный сектор земли. И не было видно ни одного из солдат, пытавшихся убежать от разобранной машины.

Солдаты в траншеях открыли ожесточённый огонь по Голиафу. Пули с таким звоном рикошетили от стальной брони, что Джо пришлось зажать уши. Но вскоре танк как будто решил, что выполнил свой долг, передвинулся к остаткам злополучной машины и замер. Солдаты тоже прекратили обстрел.

Далеко, на краю равнины, Джо мог рассмотреть, что конвой почти успел добраться до городских стен.

— А теперь что? — еле слышно спросила Кэтрин.

— Если будем двигаться медленно, — Паук старался говорить одними губами, как можно тише, — то наверное доберёмся до следующей развалины. Но будьте осторожны! Если только Голиаф шелохнётся, тут же замрите и не двигайтесь. И помните: это не единственное зло, с которым нам ещё предстоит сегодня столкнуться!




Глава 13

Угадай, кто?


Одной из самых старых детских игр, запомнившихся Джо, была игра «Угадай, кто?». Водящий вставал лицом к стене, а все остальные старались хлопнуть его по плечу. Однако водящий мог в любое время обернуться без предупреждения, и если в этот миг он видел, как ты движешься, то ты вылетал из игры. Даже если ты просто шевельнулся — всё равно вылетал. Это была одна из любимых игр Ханны, и она постоянно приставала к Джо, чтобы он с ней поиграл. Но Джо не поддавался на уговоры. А вот теперь его никто не спрашивал, хочет ли он играть в дурацкие игры. И на этот раз ставкой была его собственная жизнь.

По сигналу Паука все трое медленно вылезли из-под танка и выпрямились. Кэтрин не сводила глаз с Голиафа, все караулившего разобранную машину.

А затем Джо двинулся по мокрой траве, как будто играя в «Угадай, кто?». Они уже почти покинули укрытие за разбитым танком, когда Паук нечаянно задел посохом днище машины. Оно отозвалось колокольным звоном, и пушка Голиафа моментально нацелилась на них. С быстротой молнии Паук подхватил камень и кинул его за Голиафа. Автомат чётко среагировал на движение, и в воздух устремилось гудящее пламя.

Они едва успели сделать три шага по открытому пространству, когда Голиаф перестал поливать огнём место, куда упал камень, и снова повернулся к ним.

— Замри! — выдохнул Паук.

«По крайней мере, эта дрянь не реагирует на тепло, — подумал Джо. — И пока мы молчим и не движемся, он нас не заметит». Но как же ему было страшно! Его сердце так громко стучало в груди, что мальчик всерьёз опасался: а не услышит ли его Голиаф?

Медленно прошли одна за другой пять минут. Джо они показались часами. От напряжения у него заломило руки и ноги.

Кэтрин встретилась с ним глазами. Она тоже выглядела напутанной. И тут со стороны траншей раздался громкий скрежещущий звук. Голиаф развернул туда свою башню. Тишину прорезал ещё один такой же звук, Голиаф поточнее нацелил пушку и покатил в ту сторону.

— Что это? — прошептал Джо.

— Что бы это ни было, оно нам на руку! — ответил Паук. — Давайте, бегом! Кэтрин, веди нас к следующей машине!

Им удалось добежать до следующей машины и укрыться под ней — на сей раз это был перевёрнутый грузовик. Стараясь не высовываться, Джо всё же умудрился рассмотреть, откуда взялся спасший их шум. То, что осталось от разобранной солдатами машины, угрожающе раскачивалось, теряя равновесие, и металлическая рама протестовала против новой нагрузки. Наверное, солдаты успели удалить крепившие её детали. Джо с тревогой заметил ещё парочку Голиафов, спешивших с другой стороны. Все три машины принялись поливать огнём злосчастную кучу ржавого железа. Когда пламя погасло, каркас не выдержал и рухнул на землю.

— Что теперь? — спросила Кэтрин.

— Мы отдохнём, — сообщил Паук, при этом очень медленно и осторожно стащив с себя плащ, скатав его и подсунув себе под голову. — Следите за тем, чтобы не шевелиться во сне — как раз на тот случай, если один из них окажется поблизости.

Он как ни в чём не бывало улёгся на импровизированную подушку и закрыл глаза. Через пару минут его дыхание стало таким глубоким и ровным, что ни у Кэтрин, ни у Джо не могло быть сомнений — этот ненормальный старик и правда заснул!

— Чудненько! — проворчала Кэтрин, всматриваясь в равнину. — Теперь он решил подержать нас здесь. И как мы должны тут спать? Не знаю, как насчёт тебя, но вряд ли у меня получится спать совершенно неподвижно. Уж лучше я покараулю.

Но Джо было не до неё. Он не спускал глаз с плаща, который Паук положил под голову. Старик отвернулся, и теперь записная книжка оказалась буквально под носом у Джо, предательски высунувшись из внутреннего кармана. Та самая книжка, за которой так усердно охотился Вин. И которую так яростно защищал Паук. «Зачем она так понадобилась Вину?» — гадал про себя мальчик.

Медленно он протянул руку к карману.

— Что это ты делаешь? — удивилась Кэтрин.

Джо так и подскочил от неожиданности. Он совсем про неё забыл!

— Я просто хочу понять, что там за такие уж великие тайны, — виновато ответил он. Кэтрин подобралась поближе.

— Давай глянем, — сказала она.

Аккуратно, как только мог, Джо стянул резинку, удерживавшую вместе истрёпанные странички, давно лишившиеся переплёта. Стараясь не упустить ни одну из них, он разглядывал свою добычу в угасающем свете дня. Первая страница была покрыта сложными набросками и схемами, больше всё напоминавшими ярмарочные аттракционы: качели, карусели, вертушки. Все они сопровождались стрелками и пометками. Джо пытался понять, что они обозначают, но пометки были сделаны таким мелким, неразборчивым почерком, что он с трудом различал отдельные буквы. Он стал листать странички, и вскоре стало ясно, что вся книжка полна набросков: люди, животные, насекомые, здания, мосты. Здесь были чьи-то лица и целые галереи одних глаз или выражений. Он натыкался то на пейзажи, то на совершенно бессмысленные рисунки. То и дело попадались изображения совершенно фантастических машин, о которых он никогда не слышал. Рисунков было так много, что ни на одной странице практически не оставалось свободного места.

— Зачем слепому человеку таскать с собой целую книжку с картинками? — удивилась Кэтрин. — Какой ему от них прок?

— Но некоторые из них он всё же может «увидеть», — заметил Джо. — Пощупай, — он взял Кэтрин за руку и провёл пальцами по страничке.

— Они неровные! — прошептала она.

— Почти вдоль каждой линии есть наколки от иглы, — ответил Джо. — Это как письмо Брайля. Паук, должно быть умеет читать эти рисунки.

Кэтрин осторожно забрала книжку у Джо и полистала страницы.

— Какие они красивые, — вырвалось у девочки при виде страницы, целиком покрытой изображениями лошадей. — Ты только посмотри на эту, и на эту, и вот на эту! — она неловко перевернула страничку, и из книжки на землю выпал листок. Джо поспешил его поднять.

Эта страничка почему-то была сложена вчетверо, и пока Кэтрин продолжала изучать книжку, он осторожно её развернул. Нетрудно было догадаться, что она попала сюда из другой книги. Бумага оказалась толще: это была скорее ткань, чем бумага. В верхнем левом углу сохранился изящный рисунок. Он напомнил Джо витиеватые буквицы в старинных книгах. Цвета казались живыми и яркими, даже несмотря на тусклый свет. Под рисунком шёл такой же изящный текст, однако язык был совершенно незнакомым. Джо взглянул на оборотную сторону листа. Здесь была сделана запись от руки, однако снова на непонятном языке. Джо вообще усомнился, могут ли иметь смысл такие каракули. И ещё одно показалось странным: следы от новых сгибов, как будто этот листок когда-то был сложен не вчетверо, а в гораздо меньшую долю. Джо он напомнил фигурку оригами, которую кто-то взял и снова расправил. Вместо фигурки животного получился листок бумаги, а сгибы остались. Джо попытался снова сложить листок по этим сгибам, чтобы понять, как это могло выглядеть.

Внезапно Паук выхватил книжку из рук у Кэтрин.

— Никто не имеет права совать нос в чужую память! — сказал он. Паук быстро ощупал книжку и протянул руку. — Ещё страница, — Джо вернул ему выпавший листок. Паук положил его на место, стянул книжку резинкой и спрятал в карман. — Вряд ли вы обрадуетесь, если кто-то будет шарить в ваших вещах, верно?

— Прости, — выдавил Джо. Уж он-то на собственном опыте знал, как это противно!

— Я подумаю, — сердито ответил Паук. — А теперь вам надо спать, обоим! Нам ещё предстоит долгий путь, и на это понадобятся все силы, какие есть!

Но Джо не спалось. Он лежал на спине, глядя в ржавую прореху в остове машины и следя за тем, как темнеет небо над головой. Дождь был таким же частым, но мелким, и уже не мешал Джо, падая ему на лицо. С одного бока рядом с ним спал Паук, с другого — тихонько посапывала Кэтрин, перевернувшаяся на живот.

Когда стало совсем темно, началась гроза, однако Джо никогда в жизни не видел такой грозы. Не было слышно грома, да и дождь лил слепо и равномерно, а не порывами. Единственное, что заставило Джо подумать о грозе, были молнии в небе. То и дело странный перламутровый отблеск освещал облачную завесу над равниной, как будто зарница в летнем небе.

Джо вспомнил, что именно этот тусклый перламутровый свет он видел впервые в ту ночь, когда заболела Ханна. И его же он заметил в самую первую ночь в этом странном месте, когда они тряслись в кузове грузовика. Свет постепенно нарастал, пока не достигал максимальной яркости, замирал на несколько мгновений и так же постепенно гас, пока не возвращалась полная тьма. За ней — очередная вспышка. Так повторялось каждые несколько минут, и Джо насчитал около тридцати вспышек, прежде чем увидел сон.

Он увидел во сне палату в больнице, где лежала Ханна. Сестра оставалась в постели, родители сидели по бокам, у мамы был совершенно убитый вид, и все эти машины в изголовье по-прежнему жужжали и попискивали. Джо захотел подойти поближе и сказать родителям, что Ханна заболела из-за него. Он должен был объяснить им, что виноват и понимает, что поступил плохо, и теперь делает всё, чтобы это исправить. Но его слов почему-то никто не слышал, и родители вообще не заметили его присутствия в палате. Он попытался закричать, ему обязательно надо было достучаться до них, но тут чья-то ладонь зажала ему рот.

— Т-с-с! — прошипел ему в ухо Паук. Джо распахнул глаза. Кусок неба, видный в дыру в кузове, принял нездоровый серый утренний оттенок. Джо замигал: дождь попал в глаза.

— Повернись и разбуди её милость, — велел Паук, — только ни звука!

Джо положил руку Кэтрин на плечо.

— Я не сплю, — сказала она и осторожно перевернулась.

— Где рюкзак? — спросил Паук.

Кэтрин подтолкнула рюкзак к нему, и Паук ловко нащупал завязки и расшнуровал верхний клапан. Стараясь производить как можно меньше шума, он вынул какое-то тряпьё, мотки проволоки и картонки. Из самых глубин рюкзака старик извлёк пять маленьких металлических коробочек, примотанных верёвкой к обрезкам досок. Он расставил их рядком на земле, а потом снова собрал вместе. Джо отлично помнил, как шарил в рюкзаке Вин, заполучив его в своё распоряжение там, под столом у Кловиса. Оставалось лишь предположить, что Паук так хитроумно замаскировал коробочки под слоями всякой рухляди, что воришка их не обнаружил.

Тем временем чуткие пальцы Паука порхали от одной коробочки к другой. Сперва он аккуратно снял с каждой крышку. Затем сунул палец внутрь, вытянул из коробочки петлю из жёсткой проволоки и закрыл коробочку так, чтобы петля торчала снаружи. Проволока была старой и ржавой и громко скрипела, пока её устанавливали на место. Паук поморщился и плюнул на то место, где проволока задевала жесть. Слюна послужила смазкой, и скрип прекратился. Наконец, с петлями было покончено. Тогда Паук привязал на каждую из них по обрывку длинной грязной ленты.

— Давненько уже не приходилось ими пользоваться, — прошептал Паук, любуясь выстроенными рядом пятью коробочками с непонятными петлями и лентами. — Надеюсь, они не подведут.

— А что это такое? — спросил Джо. У коробок был такой вид, будто их собирал на уроке по труду какой-то нерадивый второклассник.

— Я зову их отвлекалками, — ответил Паук. — Моё личное изобретение. Если они сработают, то Голиафы очень даже ими заинтересуются.

И Паук достал из рюкзака очередную диковину. На сей раз, по мнению Джо, она напоминала панель дистанционного управления, хотя имела всего лишь два неуклюжих тумблера, закреплённых на обрезке доски шириной около пяти сантиметров и длиной двадцать, напоминавшей те, что служили основанием для коробок. К одному концу была прикреплена длинная кожаная петля. Старик накинул петлю себе на шею, так что панель теперь висела у него на груди. Ещё один кусок проволоки Паук расправил и закрепил так, чтобы он смотрел в небо.

— Возможно, это снаряжение выглядит не очень стильно, — заметил он, проведя пальцем по неструганой доске, — но будем надеяться, что оно достаточно эффективно. — Проводник змеёй выполз из-под остова танка. — Джо, подай мне одну из этих коробок. Две другие понесёшь ты, а ещё две пусть возьмёт Кэтрин, когда наденет рюкзак.

Кэтрин напялила лямки рюкзака и вскинула его на спину.

— По крайней мере, он намного легче, — заметила девочка, подбирая с земли коробки. — Похоже, это была главная тяжесть.

Джо тоже взял пару коробок и сразу понял, что она имела в виду. Они оказались гораздо тяжелее, чем можно было прикинуть по их виду. Прямо скажем, они как будто были отлиты из свинца.

Он вылез из-под танка. Равнина была всё такой же безграничной, серой, промокшей от дождя и безлюдной, как и накануне. Паук аккуратно поставил свою коробку на броню танка, повернул ключ, торчавший у неё сбоку, и оставил её.

— Идём, — сказал он.

Они двигались так медленно и осторожно, что прошло немало времени, прежде чем им встретилась новая машина. Паук обнаружил её первым, застыл и предостерегающе поднял руку. Этим автоматом оказался очередной Голиаф, хотя Джо заметил, что эта модель больше и выглядит иначе. «Наверное, это более ранний выпуск», — подумал он. Ему казалось диким вот так смотреть на агрегат, способный одним движением уничтожить человека струёй огня.

Голиаф стоял примерно в двадцати метрах от них. Джо чувствовал, как гулко колотится сердце у него в груди.

Краем глаза он заметил, как движется Паук: медленно, так медленно, что его движение вообще трудно было заметить. Он поднял правую руку. Джо не сразу понял, что старик хочет повернуть тумблер на своей неуклюжей панели.

Наконец, Паук добрался до тумблера и повернул его. У них позади раздался громкий визг. Как будто ранили какого-то зверя. И визг этот нарастал с каждой секундой. Голиаф поднял пушку и двинулся на своих гусеницах. Он направлялся прямо к ним!

— Стой! — приказал Паук еле слышно, не спуская глаз с приближающейся смерти. — Дёрнешься — и тебе конец! У него есть слепая зона перед самым капотом. Я скажу, когда пора!

Голиаф подъехал почти вплотную, когда наконец Паук грубо дёрнул Джо и Кэтрин, убираясь с его пути. Обдав их тучей брызг, машина промчалась мимо.

Джо обернулся и посмотрел ему вслед. Отсюда он отлично видел коробочку на броне брошенного танка. Проволочная петля вращалась с дикой скоростью, и ленточки развевались на ветру. Ржавая проволока, задевая жесть, испускала громкий неистовый визг. Да, эти коробочки нельзя было назвать изыском инженерного гения, однако они работали.

У Джо над ухом довольно хмыкнул Паук.

— А теперь испытание на прочность, — сказал он. Как будто услышав его приказ, Голиаф выпустил струю огня, накрывшую коробочку и половину танка. Но когда дым развеялся, скрип и скрежет продолжались, лишь ленточки погибли безвозвратно. Это не смутило механического стража, он просто подъехал поближе и снова пульнул огнем. И снова, когда дым разошёлся, стало очевидно, что незамысловатое приспособление продолжает работать, хотя уже не так легко, как прежде. Голиаф подобрался ещё ближе.

— А теперь, — ухмыльнулся Паук, — пригнитесь и заткните уши пальцами, вы оба! Похоже, сейчас будет большой бум! — и он повернул второй тумблер на своей панели.

Ничего не случилось.

Кэтрин покосилась на Паука.

— И это всё? — прошептала она.

Паук явно был недоволен. Он снова повернул тумблер. И снова ничего. Кэтрин ехидно прищурила глаза. На этот раз Паук крутанул тумблер со всей силы.

Маленькая коробочка рванула так, что Голиафа разнесло на куски. Дымящиеся обломки со свистом пронеслись у Джо над головой и упали в грязь в нескольких метрах позади.

Джо ошалело уставился на те две коробочки, что держал в руках. Они наверняка тоже начинены взрывчаткой! Пожалуй, в будущем стоит обращаться с ними как можно осторожнее!

Паук снова хмыкнул и направился в сторону неприступной стены, маячившей на другом краю равнины. Джо с Кэтрин поспешили за ним, ещё не оправившись от оглушительного взрыва.

— Они смогут отвлечь от нас все эти машины? — спросил Джо на ходу.

— Будем надеяться, — отвечал Паук. — По крайней мере, это поможет нам двигаться вперёд. И иногда даже давать им сдачи! — он забрал одну из коробочек у Джо и настроил её. — Однако придётся экономить и тратить их лишь в самой крайней необходимости.

К концу дня у них осталось всего лишь две отвлекалки. А к тому времени, когда Паук наконец сделал привал, Джо уже казалось, что они тащатся через эту смертельно опасную равнину целую вечность, и у него больше нет сил ни на шаг. До стены оставалось ещё около трёхсот метров. Джо надеялся, что утром они преодолеют это расстояние одним смелым рывком.

Наступала ночь, и в сгущавшихся сумерках они укрылись под очередным остовом брошенной машины. Это был тяжёлый грузовик, завалившийся на бок. В кузове зияла огромная дыра, а всё остальное почернело от копоти.

Паук ощупал дыру и заявил:

— Отлично, здесь хватит места для всех нас.

— Но мы почти дошли, — возразила Кэтрин. — Почему просто не добежать до стены? У нас же ещё остались две коробки!

— Здесь, перед стеной, за нами будут гоняться не только Голиафы, — сказал Паук. — Есть вещи и похуже этих ходячих жаровен. А теперь марш вниз и замрите. Я скоро вернусь.

Кэтрин спряталась под кузовом, прислонившись спиной к рюкзаку. Джо скорчился рядом и стал смотреть в дыру, через которую они залезли сюда. Паук успел добраться до последнего остова машины, имевшегося между стеной и их убежищем. Он шёл, ощупывая землю посохом. Но вдруг замер, тревожно вскинув голову, и поспешил вернуться.

Он закатился в укрытие и зашептал, с трудом переводя дыхание:

— Мы не можем прямо отсюда идти к стене. Взяли намного севернее, чем нужно. Сначала придётся вернуться на юг, а уж потом будем штурмовать стену.

— Почему? — подозрительно спросила Кэтрин.

— Потому что, во-первых, это не та часть стены, которая нам нужна, а во-вторых, здесь под стеной идёт полоса зыбучих песков, которые проглотят тебя в мгновение ока.

Это заставило Кэтрин замолчать. Но теперь, когда снаружи стало совсем темно, Джо снова разглядел вспышки, так удивившие его прошлой ночью.

— Что это за свет в небе? — спросил он у Паука.

— Свет? — встрепенулся Паук. — Какой свет? — с нажимом спросил он. — Опиши его!

Джо так и сделал, а Паук тут же успокоился и со смешком снова опустился на землю.

— Ты даже испугал меня на пару минут. Отблески в небе на севере? Суеверные люди считают, что это драконы испускают своё серебряное пламя. А я? Не знаю. Может быть, это связано с большими залежами магнитной руды. Главное тебе не надо их бояться… — Паук умолк, и его лицо посуровело. — Спрячься и замри!

— Голиаф? — шёпотом поинтересовался Джо.

— Хуже. Звук похож на Замрами, — зловеще произнёс Паук. — Укройся как можно надёжнее, а главное береги глаза. И что бы ни случилось, не смотри на неё. Понятно? Не смотри!

Джо заполз в самый тёмный угол и скорчился возле Кэтрин.

— Что он там услышал? — поинтересовался Джо.

— Замрами, — прошептала девочка. — Они ещё хуже, чем Голиафы.

— Т-с-с! — оборвал их Паук. Он даже прижал ладони к их глазам, чтобы знать наверняка, что дети не будут подглядывать.

И снова — в который уже раз — вся троица застыла ни жива ни мертва, едва переводя дыхание. Джо слышал мотор приближающейся машины. Её гусеницы хрустели, подминая сухую траву, но внезапно затихли. Раздался скрежет, и Джо подумал, что это, наверное, поворачивается пушка на турели. Затем что-то громко лязгнуло, и внезапно ночная тьма наполнилась белым слепящим сиянием. Даже через плотно зажатые веки оно показалось таким ярким, словно разом запалили тысячи неоновых ламп. Джо почувствовал, как ладонь Паука плотнее прижалась к его лицу, но он едва не ослеп даже от той ничтожной толики света, что смогла просочиться сквозь плотно сжатые пальцы.

Турель снова со скрежетом повернулась, и внезапно жгучий свет ушёл. Джо, Кэтрин и Паук ещё долго не смели шевельнуться после того, как машина уехала далеко в ночь. И лишь когда шум мотора превратился в неясное бормотание, Паук отнял ладони. Джо испуганно уставился в темноту. Перед глазами плыли зелёные пятна, оставшиеся на сетчатке после жуткой световой атаки.

— Это что такое? — спросил он.

— Это то, что лишило меня глаз, — ответил Паук. — И вы бы тоже ослепли, если бы посмотрели на неё.

Джо заснул, и ему снились машины с такими яркими фарами, что впору было ослепнуть. Во сне они оказались в больничной палате у Ханны, и каждый раз, как только он пытался подобраться к её кровати, они слепили его и отгоняли прочь.

На следующий день они добрались до последнего укрытия перед стеной. Стена имела в высоту не меньше пятидесяти метров и казалась совершенно неприступной. Грубо обтёсанные желтоватые блоки уходили под самые облака. А вдоль основания стена была обшита покрытыми ржавчиной квадратными листами толстой стали, приклёпанной прямо к камням. Выше жёлтые камни покрывали отвратительные бурые потёки.

Паук ткнул в землю своим посохом.

— Вот, видите зыбучие пески? — спросил он. Однако Джо не заметил никакой разницы между тем местом, куда указывал посох, и тем, где стояли они. Везде росла та же бурая чахлая трава. Однако Кэтрин понимающе кивнула.

— Я вижу, — сказала она.

— Скажи, что ты видишь, — приказал Паук.

— Форма листьев у травы дальше к стене, — отвечала девочка. — Она другая, они там широкие и плоские.

— А ещё? — настаивал Паук.

— Пахнет по-другому, — принюхавшись, сказала Кэтрин. — Мокрее, что ли?

— Неплохо, — с улыбкой похвалил свою ученицу Паук. — Ты ещё можешь дорасти до проводника! — Кэтрин явно польстила его похвала. — А вот интересно, — продолжал Паук, — сумела бы ты сама заметить эту разницу, если бы я тебя не предупредил?

— Нет, — разочарованно буркнула Кэтрин.

— Не расстраивайся, — почти покровительственно ответил Паук. — Тебе ещё многое предстоит узнать. Если повезёт, ты сможешь учиться всю свою жизнь. А теперь держитесь вместе. Нам не нужны неприятности.

Они брели вдоль стены уже третий час, когда Паук встал и принюхался.

— По-моему, мы почти на месте, — сказал он. И принялся ощупывать землю своим посохом. — Кэтрин! Между тобой и стеной нет зыбучих песков?

Девочка долго всматривалась и, наконец, сказала:

— По-моему, нет. Трава точно такая же, как и под нами.

— Хорошо, — кивнул Паук. — Тогда вперёд.

Они не дошли до основания стены около двадцати пяти метров, когда проводник снова остановился.

— Погодите! — предупредил он.

— Зыбучие пески? — спросил Джо.

— Нет, — ответил Паук. — Сюда едет Скребок.

— Он нас услышал? — шёпотом спросила Кэтрин.

— Вряд ли, — ответил Паук. — Эти автоматы обычно не настроены брать след на земле. Они охотятся на верховую дичь. А ну-ка, гляньте на стену. Там никого нет?

Кэтрин и Джо послушно задрали головы.

— Там кто-то забрался уже на четверть высоты, — с тревогой прошептала Кэтрин.

Джо успел узнать мальчугана, которого видел возле грузового транспорта. По стене лез именно он и его проводник, Килпатрик. Казалось, что они уже добрались до самых туч.

— Ещё три четверти стены вверх, — прикинул вслух Паук. — Значит, у них нет шанса.

— Что это значит? — ужаснулся Джо.

— Значит, что они не доберутся до верха.

— Мы могли бы им помочь, — прошептала Кэтрин. Она вытащила из рюкзака предпоследнюю отвлекалку и стала возиться с проволокой. Паук осторожно вынул коробочку у неё из рук со словами:

— Мы не можем. Мы только вызовем на себя другие машины.

— Но это может сработать, — в отчаянии возразил Джо. — Пока Скребок разберётся с коробкой, мальчик сумеет спастись!

— Нет, — веско промолвил Паук и опустил коробку на землю. — Скребок не похож на Голиафа, его так не отвлечёшь. Как только Скребок засекает жертву, он ни на что больше не обращает внимание.

Его голос потонул в нарастающем шуме мотора. Джо прижал руки к ушам: по размокшей глине к стене подъезжал ещё один жуткий серый танк. Это была безликая стальная громадина на двух гусеничных траках. Она двигалась с относительно небольшой скоростью, разбрасывая в стороны комки глины. Оружия на танке не было, а там, где должна была находиться орудийная турель, красовалась массивная стальная крышка люка.

Высоко над головами мальчик и его проводник стали двигаться ещё быстрее. На миг в тучах появилась проплешина, и Джо смог увидеть верхний край стены. Казалось, что до него не так уж много. А вдруг Паук ошибся? Он же не видит, как высоко они взобрались!

Тем временем Скребок оказался от стены в пятнадцати метрах, и его мотор замолчал. С натужным металлическим стоном откинулась крышка люка и с гулким стуком ударилась о броню танка. Теперь что-то зажужжало: из люка показался конец трубы толщиной примерно с древесный ствол. Секция за секцией выдвигались телескопические части этой странной трубы, поднявшейся почти на двадцать метров. Джо облегчённо перевёл дыхание. Эта труба всё равно не могла достать до верхнего края! Однако Скребок показал ещё не все свои возможности. Внезапно что-то грохнуло, и из верхнего края трубы вылетело в воздух пять толстых стальных цепей, со звоном упавших на землю.

Тогда металлическая рука-труба начала раскачиваться, как маятник у метронома. Цепи со звоном сталкивались друг с другом, следуя её движениям. Амплитуда нарастала, и вот уже цепи взлетели в воздух и прошлись с жутким лязганьем по стене. Джо болезненно поморщился. Эти цепи явно имели достаточную длину, чтобы смести со стены мальчишек. Они сотрут в порошок и кандидата, и его проводника, как букашек с ветрового стекла.

Джо не хотел видеть, как это случится, но не в силах был опустить взгляд. На какой-то миг мальчик и проводник скрылись в низких облаках. Металлическая рука двинулась вперёд, затем назад. Облака закрутились вихрем и расступились. Мальчики всё ещё оставались на стене. Снова их скрыли тучи. И где-то там, в этих тучах, продолжали скрежетать по камням стальные цепи. Снова откинулась назад гигантская рука, и когда в облаках опять появился просвет, стена оказалась пустой…

Цепи с лязгом, упали на землю, и телескопическая рука начала втягиваться обратно, утащив их за собою. Люк захлопнулся, взревел мотор. Скребок удалился по грязной равнине туда, откуда приехал.

Джо колотил нервный озноб.

— Что стало с тем мальчиком в моём мире? — выдавил он из себя.

Ни Кэтрин, ни Паук не ответили ему. От молчания в ушах звенело, как от радиопомех. Джо поднял глаза на пустую стену и содрогнулся.

— Кто мог построить все эти машины? — прошептал он.

— Жестокость людей Мерид не знает пределов, — сообщила Кэтрин.

— Возможно, — добавил Паук.

— Кому-то из проводников удалось перелезть через стену? — спросил Джо.

Паук поднялся и пошёл вперёд, бросив через плечо:

— Насколько я знаю, никому.

— Но значит, это равносильно самоубийству! — Джо с трудом поспевал за ним.

— Не исключено, — сухо отвечал Паук. — Но мы не полезем поверху, мы пройдём внутри.

— Но как? — удивилась Кэтрин.

— Раньше здесь был проход, его закрыли, когда началась война. Вопрос в том, успеем ли мы его найти. А теперь замолчите и двигайтесь быстрее.

Паук первым оказался у стены. Его чуткие пальцы зашарили по ржавому металлу, касаясь то верхней кромки щитов, то сбегая к самой земле.

— Кто обшил стену этими щитами? — поинтересовался Джо.

— Власти, чтобы никто не смог воспользоваться этим путём.

— Ты имеешь в виду Мерид? — уточнила Кэтрин.

— Х-м-м… — неопределённо промычал Паук.

— Но ведь здесь, на равнине, никто не может ничего сделать, кроме них? — не унималась девочка.

— Заткнись. Я должен услышать пустоту под этими щитами.

Паук застыл, прижался ухом к холодному металлу и тихонько постучал, затем передвинулся на несколько шагов и постучал снова.

Джо обратил внимание на то, что Кэтрин побледнела сильнее, чем обычно.

— Джо, подойди сюда и скажи, не отличается ли этот щит от соседних.

Джо посмотрел, куда показывал Паук. Вроде бы всё тоже самое, кроме…

— Здесь ржавчина… — начал было он.

— Темнее? — не утерпел Паук. — Она темнее, чем на остальных щитах, верно?

— Да, — подтвердил Джо.

— Отлично, — Паук оживлённо потёр руки, не скрывая своей радости. — Значит, наш путь сквозь стену именно здесь!

Кэтрин и Джо ошарашенно уставились на то место, куда указывал Паук. Оно находилось как раз посередине толстого стального щита.

— Ага, — только и смогла вымолвить Кэтрин.

А Паук уже принялся искать края щита. Он не мог дотянуться до них обеими руками.

— Ну, где он? — нетерпеливо спросил старик. — Покажи мне, постучи по краю для меня, Джо!

Джо подошёл к ближнему краю щита и постучал. Он находился в добрых полутора метрах от Паука. Проводник пожал плечами.

— Безнадёга, — вырвалось у Кэтрин.

— Достань из рюкзака молоток, — приказал Паук.

Кэтрин послушно подала ему молоток с острым и плоским концом. Паук прошёлся им по краю щита и принялся с силой сбивать одну за другой удерживавшие его заклёпки. Щит загудел, как огромный колокол.

— Мы же сейчас переполошим все машины! — в ужасе вскричала Кэтрин.

— Иначе ничего не получится, — ответил Паук, продолжая сбивать заклёпки. — Нам всё равно не удастся вернуться — нас наверняка засекут и уничтожат. Но пока он ждёт, потому что считает, что мы полезем на стену.

— Кто он? — удивился Джо.

— Там, сзади, — ответил Паук.

Джо обернулся. Скребок уже стоял в десяти метрах за ними, и его люк был распахнут.

Паук отбил ещё одну заклёпку.

— Если нам повезёт, — пробормотал он, — дождь сыграет нам на руку. — Наконец заклёпка отлетела в облачке рыжей пыли. — Вот так! — воскликнул Паук, переходя к соседней заклёпке. — Они давно проржавели!

Он как сумасшедший продолжал сбивать одну заклёпку за другой, то и дело поддевая края щита молотком, постепенно отдирая его от стены.

Тем временем у них за спиной Скребок давно выдвинул на всю длину свою ужасную руку, и стальные цепи уже висели, позвякивая, готовые начать свою игру.

— Что дальше? — от ужаса Кэтрин едва не кричала.

— Не паникуй, — предостерёг Паук. — У нас ещё есть время.

Джо не в силах был отвести взгляд от Скребка. Машина уже начала раскачивать рукой, и цепи набирали скорость. Ещё немного — и они оторвутся от земли, и начнут свой ужасный полёт. Если этот стальной хлыст коснётся кого-то из них, от человека останется мокрое место.

— Помогите же мне! — пропыхтел Паук. Он сумел отогнуть щит настолько, что под него можно было просунуть пальцы, и теперь что было сил старался оторвать его от стены. Джо с Кэтрин присоединились к нему и тянули со всей силы.

Скребок всё сильнее размахивал рукой. Цепи со свистом рассекали воздух и лязгали всего в нескольких метрах от них. Дети в ужасе оглянулись. Они следили за тем, как замахивается длинная железная рука, как взлетают следом за ней стальные цепи, и невольно пригнулись, когда замах достиг своей высшей точки, а цепи описали широкую дугу перед тем, как упасть вперёд, на стену. Словно загипнотизированные, они следили за этой свистящей в воздухе смертью.

— Джо! Кэтрин! — закричал Паук. — Не смейте сдаваться! Мы уже почти прорвались! — дети вновь кинулись к нему на помощь. Джо усилием воли оторвал взгляд от Скребка и рванул край щита. Отлетело сразу несколько заклёпок. Щит с глухим стоном отделился от стены, но тут же как пружина распрямился и встал на место. Его ещё держало несколько заклепок в нижнем углу.

— Быстро, копайте песок! — приказал Паук.

Джо рухнул на четвереньки и принялся рыть по-собачьи, отбрасывая песок назад. Очередной удар цепей пришёлся ещё ближе, чем прежний. Скребок снова отводил свою руку для страшного замаха. Джо был уверен: в следующий раз удар цепей придётся точно по нему.

— Надо её сорвать! — кричал Паук. — Ну же! Раз, два, три!!!

Джо упёрся ногами в основание стены, вцепился в край щита и рванул так, что потемнело в глазах. Последние заклёпки не выдержали и отлетели, словно пробка из бутылки.

— Берегись! — Паук едва успел дёрнуть Джо за плечо, чтобы его не придавило тяжёлым стальным щитом, рухнувшим на землю.

Скребок у них за спиной продолжал свой замах.

Паук быстро ощупал стену перед собой.

— Вот он! — выдохнул старик. — Быстро, внутрь!

— Куда внутрь? — отчаянно взвизгнула Кэтрин. Джо присмотрелся. Паук, извиваясь, протискивался в едва заметную щель в стене. От испуга Джо показалось, что хотя она и была высотой с его рост, но просунуть в неё можно разве что посох Паука.

— Она шире, чем кажется! — послышался крик Паука сквозь нарастающий лязг цепей у Джо за спиной. Паук схватил рюкзак и швырнул его куда-то в темноту. — Вот, видишь?! — воскликнул он. Джо удивился. Здоровенный рюкзак пролетел в щель совершенно свободно. «Наверное, это оптический обман из-за угла, под которым я вижу щель», — подумал он.

Пока Джо оцепенело соображал насчёт обмана зрения, Кэтрин уже успела скрыться в стене следом за рюкзаком. Он даже не заметил, что она исчезла. И не видел Паука, сложившегося чуть ли не вдвое и выглядывавшего из щели. Джо так бы и стоял на месте, пока его не сшибло цепью, если бы Паук не вернулся и не заорал что было сил:

— ДЖО! ТЫ ИДЁШЬ ИЛИ НЕТ?

И Джо прыгнул. Он извернулся самым немыслимым образом, но успел скрыться в щели за долю секунды до того, как жуткие цепи обрушились на землю с оглушительным лязгом, вбивая траву в почву на том самом месте, где только что стоял он. Валявшийся рядом стальной щит разлетелся на множество кусочков.




Глава 14

Проход в стене


Щель оказалась такой тесной, что в ней практически невозможно было стоять. Каменные стены давили на спину и на грудь так, что передвигаться можно было только боком, как краб. Паук был где-то впереди.

— Всё идёт, как надо, не бойся, — увещевал он Кэтрин. — Ты пролезешь, главное нащупать проход. Джо, не отставай, так тесно будет только в самом начале!

Там, снаружи, жуткие цепи снова крушили стену, отчего дрогнул даже ровный, невозмутимый голос Паука. Джо оглянулся и сквозь щель увидел длинную руку Скребка. Вот она замахнулась и пошла вперёд, посылая на стену стальные цепи. Удар. Цепи врезались в камни. От стены полетели острые осколки.

Но следующего удара не было: Скребок остановился, его цепи безжизненно обвисли, касаясь земли. Телескопическая рука начала складываться. Но когда труба сократилась до четверти максимальной длины, она вдруг снова ожила, и цепи с грохотом принялись лупить по краям щели: бум, бум, бум…

— Что он делает? — Джо едва перекричал лязг и грохот.

— Призывает другие машины, — ответил Паук. — Скорее, Кэтрин. Мы не можем здесь прохлаждаться весь день!

— Но я не вижу, куда идти! — крикнула девочка где-то впереди.

— А я тем более! — ехидно заметил Паук. — Просто вытяни вперёд руки и нащупывай путь!

Тем временем Джо увидел, как Скребок сложил свою руку и захлопнул люк.

В наступившей тишине стало слышно, как шумит мотор приближающегося к трещине Голиафа.

— Это тупик! — отчаянно закричала Кэтрин. — Дальше некуда ползти!

— Это не может быть тупиком! — возразил Паук. — Попробуй выше!

Последовало несколько томительных секунд, и Кэтрин воскликнула:

— Вот, нашла! Прямо над головой!

— Тупик, как бы не так! — фыркнул Паук. — Просто надо верить в удачу!

Джо было слышно, как возится Кэтрин, поднимаясь выше и затаскивая за собой рюкзак. Паук полез следом и сказал:

— Ползи сюда, Джо, держи меня за руку. Я тебя вытащу наверх.

Но у Джо не было сил даже шевельнуть пальцем.

— Слишком поздно, — вымолвил он непослушными губами. — Голиаф уже здесь…

Мальчик отлично видел его зловещий контур. Голиаф стоял между Скребком и стеной и настороженно водил из стороны в сторону пушкой, выискивая цель. И едва Джо попробует шевельнуться, он тут же выстрелит.

— Не тушуйся, малыш, — прошептал. Паук. — Мы тебя вытащим!

Но Джо даже дышать боялся. Ему казалось, что мертвенный холод каменной кладки пронизывает его до самых костей. От напряжения заломило всё тело.

— Паук? — окликнула шёпотом Кэтрин.

— Тихо! — шикнул старик.

— Но, послушай, Паук, — она явно не желала униматься. Голиаф снова повёл пушкой. Он уже почти уловил источник звука.

— Т-с-с! — выдохнул Паук.

— Да послушай ты! — сердито произнесла Кэтрин одними губами. — У нас же отвлекалка осталась там, снаружи!

Джо широко распахнул глаза. А ведь и правда. И он как наяву представил себе маленькую коробочку на траве у ног Паука.

Паук с Кэтрин затихли, однако Джо всё же улавливал еле слышные звуки: они явно пытались что-то предпринять. Что бы то ни было, лишь бы они не опоздали! Голиаф застыл совершенно неподвижно, как кошка, ожидающая смертельную ошибку своей жертвы.

Через мгновение тишина рухнула: это завизжала отвлекалка. Голиаф повернул пушку, щедро поливая смертельным пламенем стену, траву и Скребка, оказавшегося на линии огня.

Паук ухватил Джо за шиворот и стал тянуть вверх.

Джо сучил ногами, стараясь ему помочь, но стёртые подошвы его старых кед были мокрыми от дождя и беспомощно скользили по камню. А потом он сделал-таки смертельную ошибку. Он оглянулся и выглянул из щели. Оказалось, что Голиаф уже не обращает внимания на отвлекалку. А его огнемёт смотрит прямо на Джо. И в жуткой глубине его дула переливается маленький язычок оранжевого пламени.

Неимоверным усилием Паук сумел втянуть его наверх.

— ВПЕРЁД! — рявкнул он Кэтрин. Девочка, извиваясь, поползла в узкий проход. Джо поспешил за Пауком. Тем временем огненный шар коснулся стены в том месте, где только что прятался Джо, и заполнил трещину убийственным жаром.

Никогда в жизни Джо не ползал так быстро. Зловещее оранжевое пламя блестело на головках гвоздей, которыми были подбиты подмётки на потрёпанных ботинках Паука. Мальчик сосредоточил внимание на этих светящихся точках и полз, и полз вперёд, не выпуская их из виду.

Казалось, этот путь через узкое, страшное пространство никогда не кончится, но вот Паук выдохнул:

— Отдыхаем!

Джо привалился к стене, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Вокруг царила могильная тьма.

Кажется, Кэтрин где-то впереди принялась шарить в рюкзаке. Минута — и в проходе зажёгся фонарик. Кэтрин провела лучом взад-вперёд по проходу. Стены покрывали мелкие длинные царапины, шедшие в одном направлении. Создавалось такое впечатление, что тот, кто прогрыз этот проход, старался быть как можно более аккуратным. Но на этом странности не кончались. Рядом с тем местом, где пристроился на отдых Паук, Джо заметил на стене знак в форме квадрата. Внутри квадрата были какие-то значки помельче: штрихи, нанесённые острым тонким предметом. Этот узор показался Джо смутно знакомым, вот только он не смог вспомнить, где видел его раньше. Паук пробежался пальцами по квадрату и тут же прикрыл его ладонью, как будто не хотел, чтобы кто-то разглядывал эти значки.

— Кто проложил этот проход? — спросила Кэтрин, осторожно проводя рукой по тонким линиям.

— Верещатники, конечно, — сообщил Паук с торжествующей улыбкой.

Кэтрин тут же брезгливо отдёрнула руку, как будто коснулась чего-то гадкого. Паук поймал её за запястье.

— Они никогда не были предателями, — с силой промолвил старик. — Никогда в жизни они не причинили бы зла ни Корнелл, ни Мерид, ни Элизе — никому из сестёр! И однажды ты это сама поймёшь!

Кэтрин вырвала руку.

— По-твоему, и эти жуткие машины там, снаружи, появились сами по себе, а не были созданы их грязным воображением? — прошипела она. — Может, и сам Араик Бен не поднимал руку на беспомощную женщину, чтобы развязать войну?

Паук рванулся к ней так стремительно, что трудно было поверить. Он поймал девочку за грудки и встряхнул что было сил.

— Ты ничего не знаешь! — выпалил он. — Ничего! Араик Бен любил… — он умолк на полуслове, отпихнув Кэтрин от себя. И с шумом провёл рукавом по носу. — Хватит! — оборвал он сам себя. — Он давно мёртв! И хватит об этом. Чем скорее я сплавлю тебя твоему брату, тем лучше. Наконец-то избавлюсь.

— Оно и верно, — злобно вторила ему Кэтрин, пакуя рюкзак. — Куда дальше?

— Сейчас найду, — сказал Паук. Он достал свою записную книжку и долго листал страницы, пока не наткнулся на нужную. Весь листок был покрыт тончайшими следами от иголки. Паук бегал пальцами по этим точкам, то и дело задумчиво хмыкая себе под нос. Наконец, он прочёл всё, что было нужно, и аккуратно убрал книжку обратно в карман.

Теперь он сам пошёл впереди, и вся троица несколько часов протискивалась по узкому тоннелю в стене. Фонарик Кэтрин уже еле светился, когда Паук скомандовал отдых.

— Что это за жуткая вонь? — поинтересовался Джо.

— Не знаю, — невнятно пробурчала Кэтрин. Она уже давно замотала себе нос шарфом, стараясь уберечься от запаха. — Но я не прочь глотнуть свежего воздуха.

— Перед светлой полосой всегда идёт тёмная, — философски заметил Паук. — Но я думаю, что в итоге вы не пожалеете ни о чём. А теперь нам снова пора двигаться.

Паук нашарил что-то у себя над головой. Кэтрин направила туда бледный луч фонарика, и Джо увидел в крыше тоннеля металлический люк с массивным кольцом посередине. Паук повернул кольцо и потянул. Люк с лязгом отворился, и на пол тоннеля обрушился поток тёмной зловонной жижи.

Теперь запах был повсюду. Он был таким густым, что выжимал слёзы из глаз, а из груди — хриплый кашель. Пока Джо пытался отдышаться, прикрываясь рукавом, он и не заметил, что жижи натекло почти до колен.

— Вперёд! — скомандовал Паук. — От вони ещё никто не помирал! — он сгрёб Кэтрин в охапку и толкнул в люк. — Давай, шевелись! Нам надо туда, наверх! Вот, молодец, карабкайся быстрей, и ты увидишь, что там можно стоять, да и вони будет поменьше. Джо, не отставай!

Джо послушно полез за Кэтрин и оказался в широком и высоком тоннеле. Через узкую шахту в сводчатом потолке сюда даже проникал серый свет. Джо поднял голову и едва различил где-то высоко маленький квадратик пасмурного неба.

Мальчик осмотрелся кругом. Вдоль обеих стен тоннеля шли узкие дощатые настилы, между которыми струился мутный стремительный поток грязно-бурого цвета. То и дело в воде мелькали юркие чёрные тени.

«Крысы!» — похолодел от ужаса Джо.

— Давай к стене, на настил! — сказал Паук, вылезавший из люка. Дети прошли по воде и забрались на настил. Паук сперва опустился на колени прямо в зловонной воде и закрыл за собой крышку люка. Только после этого он присоединился к ребятам и повёл их дальше по тоннелю.

— Где мы? — из-за плотно прижатого к лицу шарфа голос Кэтрин звучал непривычно глухо.

— В канализационных трубах, — невозмутимо сообщил Паук. — Не самое приятное место, однако именно такая сеть нам сейчас пригодится. Мы можем легко попасть из одного конца Долгого города в другой, и никто нас не обнаружит.

Кэтрин направила фонарик на стены. Крысы дружно ринулись в сторону света.

— Ты бы лучше выключила его, — посоветовал Паук. — Крысы здесь всегда бегут на свет. Они плохо видят, и им кажется, что свет — это выход на поверхность. К тому же батарейки лучше поберечь, они могут ещё понадобиться. Пока нам хватит и того света, что просачивается с улицы: здесь везде есть шахты.

Джо присмотрелся, минуя очередную дыру в потолке.

«Да ведь уже ночь!» — заметил он. Получалось, что они блуждают по подземельям и канализации уже целый день, а то и больше.

И опять потянулись томительные часы бесконечной ходьбы. Джо уже давно потерял счёт пройденным ими тоннелям, развилкам и поворотам. Однако Паук не терял уверенности и вёл их с таким видом, будто прогуливался перед собственным домом. Правда, световых шахт на их пути оказалось совсем немного, и по большей части им приходилось двигаться в полной темноте, ощупывая стену.

— Погодите, — сказал Паук, и дети остановились, устало прислонившись к мокрой стене. Проводник снова что-то пытался нащупать между кирпичами, однако и Кэтрин, и Джо так устали, что даже не поинтересовались, что же он ищет на сей раз.

— Ага, вот она, здесь. Та шахта, что нам нужна! Джо, ты первый. Вот, хватайся за лестницу, — Паук обхватил мальчика за пояс и поднял куда-то в непроглядную тьму. Джо почувствовал на лице порыв холодного ветра, налетевший сверху. Он всматривался в темноту до боли в глазах, но ничего не увидел.

И вдруг вспыхнул странный серебристый сполох. Там, наверху, за решёткой полыхнуло так же, как в предыдущие ночи. А за спиной у него обнаружились железные ступени, вбитые в стенку шахты. Он повернулся и схватился за ступеньку.

— Вот так. Теперь поднимайся, — сказал Паук. — Доберёшься до верха — жди меня.

Джо изо всех сил стиснул холодные прутья ступеней и полез наверх. Он перебирал руками и ногами как можно скорее, и вот наконец смог прижаться лицом к решётке и жадно глотнуть ночного воздуха. Кэтрин вскоре оказалась рядом: рюкзак с шумом задевал стены узкой шахты. Паук поднимался последним и теперь висел под ними на лестнице.

Джо ухватился за прутья решётки и попробовал сдвинуть её с места. Бесполезно. Она была слишком тяжёлой.

— Ну и что теперь? — поинтересовалась Кэтрин.

Паук не потрудился ответить. Вместо этого он издал три странных крика, как будто ухнула ночная птица. И почти в то же мгновение по булыжной мостовой у них над головами застучали копыта.

Ещё минута — и над решёткой оказалось днище какой-то повозки.

— Приготовьтесь! — шёпотом приказал Паук.

Внезапно под повозку залезли двое мужчин. Они ловко подняли решётку и сдвинули её в сторону. Затем вытащили Джо из шахты. Следом незнакомцы извлекли Кэтрин и Паука. Вся троица в мгновение ока перекочевала в повозку, где их укрыли под пустыми мешками. Решётка была водворена на место практически бесшумно. Возница прищёлкнул языком, тряхнул вожжами и лошадка зацокала себе по мостовой дальше как ни в чём не бывало.




Глава 15

В гостях у Мэри


Джо осторожно приподнял край мешка: ему хотелось знать, куда их везут. Разглядеть ему удалось немного: борт повозки оказался довольно высоким, а об уличных фонарях приходилось лишь мечтать. Всё, что он успел различить в отсветах странного серебристого света, — смутные силуэты зданий по обе стороны от дороги, или скорее того, что от этих зданий оставалось. Высокие строения так наклонялись друг к другу, что их балконы почти соприкасались. В окнах совсем не оставалось стёкол, а дерево рам почернело от плесени. Многие фасады успели обвалиться от ветхости. Как будто кто-то двинул по ним необъятных размеров кулаком. Кое-где не устояли и сами здания, и теперь на этих местах красовались кучи щебня вперемешку с обломками мебели. В воздухе стоял дым от горящего дерева.

Вскоре повозка свернула под высокую обшарпанную арку и остановилась в загаженном дворике, засыпанном щебнем.

Паук мигом выскочил на землю и помог выбраться Кэтрин. Пока Джо помогал девочке водрузить на себя рюкзак, старик успел поблагодарить возничих и распрощаться с ними.

Серый сполох возник снова и превратил двор в чёрно-белую фотографию. Окружавшие его здания являли собой душераздирающее зрелище. Два из них давно обрушились и превратились в кучи обломков и камней. Однако Паук уверенно направился к одной из этих куч, постукивая посохом по щебню. Он остановился перед странной пирамидой из нескольких обломков кирпича, чудом балансировавших друг на друге. Паук опустился на корточки, прошёлся пальцами несколько раз вверх-вниз по пирамиде, затем выпрямился и решительно обрушил её одним ударом посоха. Когда он снова повернулся к детям, на его лице играла довольная улыбка.

— Не знаю, как вы, — сообщил он, деловито потирая руки, — но я умираю от голода. Давайте-ка посмотрим, не найдётся ли здесь что-нибудь съестное? Идите сюда! — Джо растерялся: так бодро зазвучал его голос. Чему может радоваться этот сумасшедший в таком жутком месте?

Паук подвёл их к заколоченному досками окну, каким-то чудом сохранившемуся в стене одного из домов. Старик отвёл в сторону доску и сказал:

— Вот так, прошу сюда!

Дом, в который они проникли через окно, не имел крыши, и уцелело в нём всего три стены: четвёртая обрушилась в тот же дворик. Джо поднял голову и сразу понял, что здесь был ещё второй и третий этаж, судя по остаткам разных обоев, дверей и даже каминов. Ему стало жутко при виде дверей, открывавшихся в никуда.

Паук протащил их ещё через два разрушенных дома, пока не оказался перед чёрной обожжённой дверью. Он тихонько ударил с большим перерывом два раза, затем быстро и резко — три, два, один. Сделал перерыв и снова повторил условный стук.

Они ждали. Серебристый сполох успел появиться на небе два раза и потухнуть, пока наконец дверь со скрипом не распахнулась и морщинистая рука жестом не пригласила их войти в тёмную переднюю.

Дверь захлопнулась у путников за спиной, и они снова ждали в непроглядной тьме, пока невидимый хозяин возился с многочисленными болтами и задвижками, которые были так хорошо смазаны, что не издавали ни звука. Но вот затеплился жёлтый огонёк масляного светильника, и окружавшая их тьма немного отступила. Худенькая старушка, едва в половину роста Паука, стояла на цыпочках, стиснув его в горячих объятиях.

— Кэри, дорогуша, тебе удалось правильно прочесть камни, не так ли? — она немного отодвинулась, с улыбкой любуясь своим гостем.

— Удалось, и я был ужасно рад, что ты вовремя получила от меня весточку, — ответил Паук.

— Конечно, дорогуша, вот только постарайся в следующий раз найти птичку подобрее, чем этот ворон! Он чуть не оставил меня без пальцев!

Паук расхохотался, и старушка снова прижала его к груди. Очень не скоро они разомкнули объятия.

— Ф-фу! — воскликнула она, брезгливо помахав перед носом ладошкой. — Ты как всегда выбрал свою любимую нору, чтобы пробраться сюда! — она рассмеялась и покачала головой. — Неважно. Главное — ты цел! Как только я узнала, что ты отправился в город, только и делала, что молилась, чтобы тебе удалось миновать равнину. И вот ты здесь!

— Мэри, — пальцы Паука легко пробежались по её лицу, — ты совсем не изменилась, выглядишь такой же молодой, как прежде!

— Это тем более лестно услышать из уст слепца! — захихикала Мэри, игриво пихнув Паука в грудь. — Но я действительно моложе тебя, старый дурень! — и она с улыбкой обратилась к Джо. — А ты, должно быть, тот мальчик, Джо, если я не ошибаюсь? — Джо молча кивнул. Мэри с чувством пожала ему руку. Она была такой милой, что невозможно было не проникнуться к ней симпатией.

А Мэри уже заговорила с его спутницей.

— Ну а ты не кто иная, как сестра Тома, Кэтрин? — спросила старушка.

— И что с того? — ощетинилась та.

— Ох, только не надо сердиться! — заверила Мэри. — Я вовсе не собираюсь говорить о твоём брате что-то плохое. Это вообще не в моих правилах — говорить о людях плохо. К тому же у Тома немало прекрасных качеств, и даже Кэри не может этого отрицать!

Паук смущённо чертыхнулся, и Мэри рассмеялась.

— Ну а теперь, — заговорила она, присев на перевёрнутый ящик и жестом приглашая сделать тоже самое своих гостей, — я хочу услышать всё как есть. И не надейся, что на этот раз тебе удастся напустить туману! Что на самом деле происходит на Острове? Есть ли реальные подвижки к миру?

— Ах, Мэри, Мэри, — ответил Паук, пристраиваясь на импровизированном сиденье. — Я с великой радостью расскажу тебе всё, что ты хочешь знать, но мы целый день на ногах и умираем от голода!

— Ох, боже мой, ну конечно! — всполошилась старушка. — Наверняка все эти дни он кормил вас этой несносной овсянкой. Должно быть, вы едва держитесь на ногах! — Мэри открыла обшарпанный шкаф, притулившийся в углу, и достала оттуда блюдо с простыми хлебными шариками. Ловко разделив их ножом на половинки, она полила каждую соусом из котелка.

— Итак, Кэри, — начала она, возвращаясь на свой ящик, — Джо и есть тот, кто считает, будто…

— Ищет свою сестру, — поспешно перебил её Паук. Мэри кивнула и внимательно посмотрела на Джо.

— А вы не знаете, где она может быть? — с надеждой спросил мальчик. — У неё светлые волосы, и она немного похожа на меня. Это очень важно: найти её и вернуть домой. Мои родители умирают от страха.

Мэри покачала головой с грустной улыбкой. Она подняла руку и погладила Джо по плечу.

— Прости, малыш, — старушка с сочувствием похлопала по плечу… и резко отдёрнула руку. — Кэри! — возмущённо вскричала она. — Он же мокрый до нитки! Ты что, не мог прихватить для него плащ? Бедняга наверняка простынет! Ничего, малыш, я о тебе позабочусь!

Мэри просеменила в другой угол, где стоял большой сундук, и извлекла из него целую кучу всякого старья.

— Вот, надень пока это, Джо, — сказала она, разворачивая узел. У неё в руках оказался плащ, сшитый из каких-то лоскутков. Джо просунул руки в рукава и запахнул полы. — Теперь ты мигом высохнешь! — улыбнулась Мэри. — Кэри! — она снова напустилась на Паука. — Ты вообще думаешь, что творишь? Бедный мальчик падает с ног от усталости! Только не говори, что ты заставил его всю дорогу бежать за тобой! А Кэтрин? Да тебе ещё повезло, что ты не загнал их до смерти!

— Я всё время старался сдерживать шаг, чтобы не обгонять их, — заявил Паук. Джо лишь удивлённо задрал брови. Старик только и делал, что подгонял их каждую минуту! Да… интересно, с какой же скоростью он может передвигаться сам, без спутников?

— Угощайтесь, — Мэри протянула ему блюдо с пропитавшимися каким-то жиром шариками. Джо взял один, стараясь не выдавать своей брезгливости. Эти шарики выглядели ещё менее съедобными, чем тошнотворная прессованная овсянка. Но Мэри ничуть не обидело его недоверие. — Не робей, попробуй. Вот увидишь, на вкус они окажутся гораздо лучше, чем на вид.

Джо заставил себя откусить от шарика и понял, что Мэри говорит правду. Этот шарик слегка зачерствел снаружи, но внутри тесто оставалось мягким и свежим, а неизвестный солоноватый соус напоминал жареный бекон. Джо и сам не заметил, как проглотил этот шарик, и тут же подумал, что хорошо бы попросить ещё. Однако старушка выглядела настолько бедной, что у него не повернулся язык.

После того, как все подкрепились, Паук отправил Джо и Кэтрин в угол комнаты, чтобы они могли вздремнуть. А сам принялся шептаться о чём-то с Мэри. Она вся подалась вперёд, ловя каждое его слово.

Джо примостился спиной к стене и собрался слушать, однако вскоре оказалось, что пустой желудок — не лучшее завершение бесконечного дня, полного беготни по тоннелям и канализации. Он и сам не заметил, как голова его опустилась на грудь, а веки смежила дремота. Джо уже почти заснул, когда услышал тот странный условный стук, которым недавно воспользовался Паук.

Он вскинул голову и увидел, что Мэри стоит у двери. Немного подождав, она открыла дверь и отступила, впуская новых гостей. Это оказались ещё одна старушка и старик. Оба прямо засияли при виде Паука и кинулись пожимать ему руку. Перекинувшись с ним несколькими невнятными фразами и внимательно посмотрев в тот угол, где сидели дети, они ушли.

Мэри выпроводила их, но не вернулась на своё место. Она так и осталась ждать у двери. И вскоре в неё опять постучали условным стуком. На этот раз явился один старик. И опять повторилась церемония рукопожатий, переговоров шёпотом и внимательного рассматривания Кэтрин и Джо, после которой старик отбыл восвояси.

Оказалось, это было лишь начало вечернего шоу. Один за другим незнакомые старики и старушки приходили и уходили из этой убогой холодной комнаты.

Джо покосился на Кэтрин и обнаружил, что она следит за этими гостями с нескрываемым отвращением.

— Кто они? — шёпотом спросил он.

— Понятия не имею, — её даже передёрнуло от возмущения. — Не удивлюсь, если Паук собрался перепродать нас кому-то из этих старых пердунов! С него станется!

Посох Паука со свистом рассёк воздух и замер ровно в сантиметре от её носа. Кэтрин застыла.

— Лучше молчи, если тебе нечего больше сказать! — прошипел Паук. — Все, кто побывал сегодня здесь, в десять раз старше тебя и в сто раз лучше! Они знают больше, чем ты себе способна вообразить, и видели столько, сколько тебе не увидеть за всю оставшуюся жизнь! И с твоей стороны было бы благоразумнее вести себя прилично. Это последние выжившие из Лиги Вереска!

— Не может быть! — казалось, что бледнее, чем Кэтрин стала сейчас, она уже быть не сможет. — Ты всё врёшь!

— Да неужели? — судя по всему, Паук собирался что-то добавить, но его остановил очередной стук в дверь. Он кивнул Мэри, и та откинула крючок. В комнату прошаркал ещё один старик. Они с Пауком уселись на ящики и о чём-то заговорили, не обращая внимания на Кэтрин, готовую лопнуть от ярости.

Джо растерялся. Он не знал, что сказать, и предпочёл помалкивать. Мальчик устало улёгся на спину. Рана на тыльной стороне руки снова разболелась. Он постарался не думать о боли. Наконец его охватил беспокойный сон, и ему снова привиделась Ханна в больничной палате и родители, несущие свою бессменную вахту.




Глава 16

Путь внутрь


Когда Джо проснулся на следующее утро, Мэри уже вовсю хлопотала по хозяйству. В примитивном очаге горел огонь, и над ним висел чайник. Старушка подошла к окну и сняла деревянный щит, закрывавший его на манер ставни. Дневной свет — вернее, его жалкое подобие — с трудом просочился сквозь мутное от грязи стекло. Погода была такой же плаксивой, как и накануне. Никаких изменений. Только к рассвету туман стал ещё гуще. Настоящая кастрюлька с супом. Джо в тоске разглядывал клочья тумана, плывущие за окном.

Паук продрых как ни в чём не бывало почти до обеда. Больше ни один Верещатник не навестил эту захламлённую комнату, и никто не мешал Мэри всё утро заниматься своими делами. Она вроде бы пыталась делать уборку, однако Джо что-то не заметил, чтобы от её усилий прибавлялось порядка.

Рядом возилась Кэтрин: видно, тоже решила навести порядок у Паука в рюкзаке. Она последовательно извлекала из него содержимое, пока не добралась до самого дна. На свет появилась последняя остававшаяся у них отвлекалка. Девочка осторожно поставила её в сторонке. А затем взялась за проверку карманов.

— Что ты делаешь? — спросил Джо.

— Ищу что-нибудь, что может пригодиться, — отвечала Кэтрин. — Если бы у меня была панель управления, я бы взяла и эту коробку, но мерзавец держит её при себе, в потайном кармане плаща!

— Ты взяла бы коробку? — удивился Джо. — Куда это ты собралась?

— Выручать своего брата. Меня тошнит от этих проволочек!

Паук расхохотался. Кэтрин с презрительной миной закатила глаза.

— Вот, извольте видеть, на него нельзя положиться ни в чём! Даже когда он делает вид, что спит, он всего лишь обманывает нас! — с этими словами девочка рассовала по карманам те немногие мелочи, которые сочла полезными.

— Да ты же не отличишь вход в Темницы от выхода! — издевался Паук. — Ты и чихнуть не успеешь, как тебя схватят! — и он снова зашёлся от хохота.

Кэтрин вскочила было на ноги, готовая взорваться, однако Паук силой заставил её сесть на место.

— Ведите себя прилично, мисс, — всё ещё хихикая, посоветовал Паук. — Я дал слово, что проведу тебя к Темнице, и я это сделаю. Но надо быть последним глупцом, чтобы переться туда среди бела дня. Попридержи лошадей хотя бы до вечера, и мы отчалим!

Этот день запомнился Джо как один из самых длинных и мучительных в его жизни. Это было даже хуже, чем сидеть дома в дождливый зимний день.

По крайней мере, дома у него было чем заняться — его журналы и модели. Здесь же ему ничего не оставалось, как сидеть на месте и ждать.

Однако вечер всё-таки наступил, Паук принюхался и решительно встал.

— Пора, — тихо произнёс он, выглядывая за дверь. — Сперва мы тут осмотримся, а потом мне надо будет подумать.

Паук шагнул наружу и жестом велел им следовать за ним. На улице оказалось неожиданно людно, причём судя по всему все двигались куда-то в одном направлении. Из-за лошадей и повозок по улице было не пройти, и на тротуарах толпа сделалась гуще раза в три. Джо был ошарашен. Ведь когда они шли сюда, не встретили на улице ни души.

И вообще это был удивительный город. Жаль, что Джо не увидел его до войны. Первое, что бросалось в глаза — полное отсутствие здесь прямых линий. Сохранившиеся здания наклонялись, выгибались и даже скручивались у прохожих над головой самым причудливым образом. Многие украшали балконы лепниной, чугунными литыми перилами и даже чеканкой. Кое-где ещё болтались вывески магазинов. На одной Джо сумел прочесть остатки надписи: «Кафе у мартышки» и смешную обезьянью мордочку под ней.

Паук двигался споро и уверенно, постукивая посохом по мостовой и легко касаясь пальцами стен домов. Он как будто знал наизусть в этом городе все дверные молотки и очертания углов зданий. Джо с Кэтрин едва поспевали за ним.

Хотя Джо некогда было глазеть по сторонам, он обратил внимание на тусклые огни, мелькавшие кое-где в лишённых стёкол окнах, и попадавшиеся по пути открытые двери. Комнаты, в которые они вели, ничем не отличались от конуры, в которой обитала Мэри. Внезапно какая-то дверь резко открылась, едва не задев Джо. Его обдало волной запахов: еда, пиво и немытые тела — несомненно, так могла пахнуть только набитая битком таверна. Джо едва успел заглянуть в дымную, тесную комнату, содрогавшуюся от грубого хохота и пения, как дверь со стуком снова захлопнулась.

Вместе с толпой они двигались дальше по улице, пока не оказались на большой площади. Здесь здания казались особенно высокими и величественными, однако их стены тоже почернели от тумана и копоти.

Паук затащил Джо и Кэтрин в узкую тёмную аллею. Затем отпустил их руки и быстро зашагал вперёд. И снова Джо поразился, как уверенно движется этот слепец: словно отлично видит перед собой дорогу. Конец аллеи упирался в высокую ярко освещённую стену кремового оттенка. По верху шла галерея с бойницами, защищённая от дождя красной черепичной крышей. Не дойдя до стены нескольких метров, Паук остановился и увлёк своих спутников в самую густую тень. Он принюхался.

— Вот они, Темницы, — прошептал проводник. — Я за версту чую их вонь. А ну-ка, сходите туда и опишите мне всё, что увидите.

Кэтрин и Джо мигом оказались у конца аллеи. Они осторожно выглянули из-за угла и увидели массивную громаду Темниц.

Для Джо она воплощала все его представления о тюрьме. Её стены были такими гладкими, а ворота так тщательно охранялись, что трудно было себе представить способ пробраться внутрь и освободить брата Кэтрин. При виде этих неприступных стен даже сам замысел стал казаться Джо безнадёжным. Он запрокинул голову и содрогнулся. Даже если бы каким-то чудом они смогли вскарабкаться на эту гладкую, как полированная, стену, по галерее наверху тут и там расхаживали бдительные часовые. Как раз в это мгновение в просвете между тёмными тучами появился клочок ещё более тёмного чернильного неба. А через секунду его осветил серебристый сполох. И тогда в этом просвете туч Джо успел на миг увидеть их — силуэты трёх немыслимо высоких башен — таких высоких, что казалось, будто их острия подпирают самое небо. Всё промелькнуло очень быстро: минута, и серебристый сполох погас, а просвет в тучах затянулся.

Вдоль стен тюрьмы шла широкая улица с каменными домами на ближней к Джо стороне и низким парапетом на дальней. За парапетом угадывался ров, полный холодной, отливавшей свинцом воды. Плафоны, освещавшие стену, придавали ей этот невероятный кремовый оттенок. Они же заранее обрекали на провал любую попытку подобраться к стене незамеченными. И даже тени не было, послужившей бы им укрытием. Прожекторы, направленные в небо, подсвечивали тяжёлые тучи. Серые клочья тумана завивались вокруг покатых красных крыш сторожевых башен и разбивались о черепицу, словно волны о парапет.

— РАЗДАЙТЕ ИХ! — вдруг закричал кто-то на улице. Этот вопль был подхвачен, и вот уже вся толпа скандировала в унисон: — РАЗДАЙТЕ ИХ! РАЗДАЙТЕ ИХ! РАЗДАЙТЕ ИХ! РАЗДАЙТЕ ИХ ЛЮДЯМ! СЕЙЧАС ЖЕ!

Джо с Кэтрин переглянулись и отважились выступить на край аллеи. Оказывается, перед надёжно укреплёнными воротами тюрьмы успела собраться целая толпа. Часовые выстроились сплошной шеренгой, перекрывая ей доступ на подъёмный мост через ров. Толпа напирала, но солдатам пока хватало сил отталкивать самых ретивых.

— Пойдём, посмотрим, — Кэтрин вытащила Джо следом за собой на открытое место.

Ловко орудуя локтями, девочка целенаправленно двигалась сквозь толпу, пока они не оказались возле парапета, откуда можно было видеть всё, что происходит перед мостом. Его конец уходил под глубокую арку, освещённую яркими прожекторами. Пользуясь этой аркой как прикрытием от дождя, под ней расположились часовые, развлекавшиеся курением и игрой в карты. Они и ухом не вели, как будто не замечали грозно шумевшую толпу перед воротами. Ещё бы, ведь их отгораживала кованая опускная решётка с острыми чугунными пиками.

Во дворе тюрьмы, за решёткой, Джо сумел разглядеть длинный чёрный посольский лимузин, припаркованный у крыльца длинного приземистого здания. Слева от него стоял транспорт миссии Милосердия. Солдаты разгружали продовольствие, доставленное для горожан, и заносили мешки и ящики в тюрьму. Так вот из-за чего собрались здесь все эти люди!

Через мост перешёл полноватый невысокий офицер и поднял руку, требуя тишины. Дождавшись, пока толпа затихнет, он поднёс к губам мегафон и зачитал по бумажке:

— Посол Орлеманн уполномочил меня сообщить вам о том, что он знает, как вы голодны. И заверил меня, что завтра каждый из вас получит полагающийся ему рацион. Предъявите свои удостоверения и продовольственные карточки, и вам выдадут продукты и воду на вас и членов вашей семьи. А сейчас я предлагаю успокоиться и разойтись по домам, иначе ваши несанкционированные выступления вынудят меня и моих солдат разогнать вас с применением силы. Выдача продуктов начнётся ровно в 7 утра. Власти не разрешают становиться в очередь или вести запись до 5:30. Спокойной ночи.

Послышался возмущённый ропот и стоны, однако толпа начала рассасываться.

— Мы уже столько ждали эти продукты, неужели нельзя потерпеть ещё несколько часов? — рассудительно говорил какой-то мужчина.

— А вы объясните это тем, кто до утра умрёт от голода! — возразил ему сердитый женский голос. — Будь прокляты эти Элиза и Мерид! Это из-за них мы голодаем! Из-за их ревности и зависти!

Элиза и Мерид?! Джо вопросительно посмотрел на Кэтрин, желая услышать объяснения, однако девочка не обращала на него внимания. Похоже, она вообще ничего не слышала.

— Пойдём, — как ни в чём не бывало она дёрнула Джо за рукав. — Паук наверняка уже решил, что мы удрали.

— Я видел там три высоких башни, — сообщил он первым делом Пауку, ждавшему их в аллее.

— Мэри сказала мне, что библиотека ещё стоит, — ответил старик, подняв лицо к небу. — И я очень рад. С вершины любой из башен ты мог бы увидеть всю нашу землю, конечно, в ясную погоду. Туда мог подняться любой желающий, но с того дня, когда Корнелл была… когда её не стало, туда больше никого не пускают. Наверное, эти три башни — всё, что осталось от старинного университета. Когда началась война и Лонг Сити оказался в осаде, вокруг университета возвели Темницы, как манжету на запястье. Тогда они уверяли, что это делается исключительно для защиты университета, библиотеки и арок. Проект Темниц составил сам Орлеманн. Он утверждал, что такая твердыня неприступна для врагов. Тогда никому и в голову не могло прийти, что она окажется тюрьмой. Довольно странно: как нечто, созданное с благою целью, становится чем-то совершенно противоположным. Когда я попал туда, меня подвесили на дыбе и стали растягивать кости, чтобы я выдал всё, что знаю, но им не удалось вырвать у меня ни слова.

— Так ты сидел в Темницах? — поразилась Кэтрин.

— Конечно, сидел, — небрежно дёрнул плечом Паук.

— Вот, вспомнил! — Джо возбуждённо щёлкнул пальцами. — В тот день, когда мы встретились, ты сказал, что одному человеку удалось убежать из Темниц. Значит, это ты и был? Верно?

— Это всё древние истории, — улыбнулся Паук. — Но ты угадал, это был я. И поэтому теперь так выгляжу. Когда я покинул это негостеприимное место, мой рост увеличился на добрых тридцать сантиметров, а волосы стали совсем седыми. Но это лишь пошло мне на пользу. Потому что теперь никто не сможет меня узнать, — он снова стал серьёзным. — Но довольно, это не вечер воспоминаний, у нас есть дело. Сколько часовых у ворот?

— Десять, может, одиннадцать, — доложила Кэтрин. — Плюс те двое, что стоят на посту. Но дело не в них, а в тех, что ходят по стене. Их много, и им видно всё внизу. По-моему, таким путём я никогда не доберусь до брата.

— Не вешай нос! — сказал Паук. — Пока вас не было, я кое-что успел подслушать. И слышал, как спорили о чём-то твой Том и его приятели, только слов не разобрал. Их наверняка запихали на самый нижний этаж, но это лишь облегчает нам задачу!

— Облегчает? — Кэтрин вот-вот готова была удариться в истерику. — Ты сказал, облегчает? Ты что, оглох? Не слышал, сколько часовых у ворот?

— Не вешай нос! — с ухмылкой повторил Паук. — Такие вояки вообще никого не остановят! — Старик оживлённо потёр руки и нахлобучил шляпу на самый нос. — Ну что ж, пора! Не можем же мы торчать здесь до утра! — он повернулся и зашагал в направлении, совершенно противоположном Темнице.

Вскоре ни Джо, ни Кэтрин уже не могли сказать, куда вообще они попали. Паук вёл их то по одной аллее, то по другой, по каким-то скверам и садикам, напрямик через руины домов и заброшенные пустые помещения, пока они не оказались на совершенно безлюдной улице. Дойдя до её середины, он остановился, как будто чего-то ждал. Кэтрин собралась было задать вопрос, однако он жестом приказал ей молчать. Джо понял: старик что-то услышал.

Наконец, Паук удовлетворённо кивнул и повёл их дальше. Свой посох он держал перед собою, легонько постукивая им по булыжной мостовой. Внезапно звук изменился, и Джо увидел, что перед ними снова решётка водосточного люка.

— Только не это! — со стоном вырвалось у Кэтрин.

— Ты хочешь освободить своего брата или нет? — резко спросил Паук.

Он с натугой поднял решётку и удерживал её, пока Джо и Кэтрин спускались на металлическую лестницу в узкой шахте. Паук спустился за ними, аккуратно поставив решётку на место.

— Кэтрин, — окликнул он, сделав несколько шагов по тоннелю, — включи фонарик, только сперва прикрой его ладонью.

Она подчинилась, и в неярком свете они увидели, что Паук держит в руках свою записную книжку.

— Кэтрин, отдай фонарик Джо. А теперь держи, — продолжал Паук, протягивая ей книжку. Джо продел руку в петлю на рукоятке и направил фонарик на книжку. — Здесь должен быть рисунок бабочки, — продолжал Паук. — Где-то на последних страницах. Найди его. И поскорее.

Джо, прикрывая ладонью фонарик, старался светить прямо на книжку, пока Кэтрин листала непослушные странички в поисках нужной. Бабочка занимала половину листка, и узоры на её крылышках на удивление казались живыми.

— Вот она, — сказала девочка, держа книжку в руках.

— Отлично, — ответил Паук. — Она-то и выведет нас назад к Темницам.

Кэтрин глянула на Джо поверх страниц и пожала плечами.

— Внимательно посмотри на крылышки, — велел Паук, постучав по рисунку пальцем. — Кэтрин повернула книжку так, чтобы свет падал прямо. — В этом узоре спрятана карта, — пояснил проводник. — Твой брат покинул меня и не успел сделать иголкой отметины, чтобы этот рисунок читался на ощупь. Поэтому тебе придётся использовать глаза. Смотри. Жилки на крыльях повторяют схему тоннелей.

Джо прикинул: а что, если вся книжка не что иное, как сборник зашифрованных карт и схем? Не потому ли Вин так охотился за ней? Тем временем Кэтрин успела сравнить рисунок с расположением тоннелей и сказала:

— Нам сюда, — показывая на самый просторный тоннель. Паук без сомнений последовал за нею, громко шлёпая по воде.

Джо потащился за ними. Его что-то тревожило только что сказанное Пауком. «Твой брат покинул меня и не успел сделать иголкой отметины, чтобы этот рисунок читался на ощупь». Почему-то эта фраза снова и снова крутилась у мальчика в памяти, однако он не мог сообразить, что именно его так зацепило.

Их возвращение к Темницам, вернее к какому-то неведомому месту под Темницами, казалось, было бесконечным. Сначала Кэтрин сверялась с картой, потом Паук сам вёл их, временами заставляя протискиваться в отнюдь не самые большие тоннели. О некоторых местах Джо не мог вспомнить без содрогания: там было так тесно, что приходилось ползти на четвереньках по локоть в зловонной жиже.

— Где-то здесь, — наконец прошептал Паук, выползая из очередного особенно мерзкого места. — Хотя стены толстые, я отлично слышу твоего брата! Послушай сама!

Кэтрин и Джо затаили дыхание. Сперва казалось, что журчание воды, бегущей по тоннелю, перекрывает все звуки, но через минуту Джо понял, что может отличить ещё какой-то шум. Невнятное бормотание. Оно напоминало человеческие голоса, и ему захотелось ещё прислушаться, чтобы понять это наверняка, но помешал Паук.

— Все мигом залезаем туда и сматываемся. Мы должны убраться как можно дальше до того, как обнаружат их побег.

И они повернули в очередной (который уже по счёту?) тоннель. Паук снова принюхался.

— Похоже, это здесь. Джо, посвети вперёд, и оба расскажите мне, что видите.

Луч фонаря упёрся в массивную кованую решётку, перекрывавшую проход. Её увенчивали острые зубья самого зловещего вида, и это была только первая из трёх решёток. Насколько Джо мог разглядеть, две остальные были такими же неприступными. Посередине каждой решётки имелись ворота, стянутые цепью с огромным замком.

Кэтрин и Джо во всех подробностях описали Пауку эту безнадёжную картину.

— Отлично, — заключил он, выслушав их доклад. — А что там за решётками? — Джо как можно дальше просунул руку между холодных прутьев. Бледный луч фонарика едва доставал до дальнего конца тоннеля, но всё-таки мальчику удалось рассмотреть небольшой металлический люк в стене примерно на высоте пояса. Он сообщил старику об этом люке, и Паук довольно кивнул.

— Да, это он, — сказал проводник. — Кэтрин, нам осталось лишь добраться до него, и считай, что твой брат свободен.

— Но как мы туда пролезем? — Кэтрин в отчаянии вцепилась в решётку и тряхнула её что было сил.

Джо продолжал шарить лучом фонаря по находившейся перед ними преграде. Вроде бы за последними воротами тоннель поворачивал направо и уходил в непроглядную тьму. Джо опустил фонарик и посветил на тёмную воду и то место, где положено было проходить деревянному настилу. Что-то показалось ему странным. То ли вода текла как-то не так, то ли настил почему-то был сооружен не из досок, а из камней. Причем эти камни не стояли на месте, а непрерывно двигались, то наползая друг на друга, то извиваясь. Джо прищурился, пытаясь разгадать, что же это за ползучие камни? И тут ему стало дурно.

И вода на дне тоннеля, и дощатые настилы вдоль его стен были переполнены проворными чёрными телами. В тоннеле кишмя кишели огромные крысы.

— Я знаю, как нам пробраться сквозь решётки, — вдруг заявила Кэтрин, по-прежнему сжимавшая прутья решётки. — У нас в рюкзаке осталась последняя коробка со взрывчаткой.

Но Паук отрицательно покачал головой. Он аккуратно забрал у неё записную книжку, закрыл и убрал в карман.

— Мы можем воспользоваться ей только в том случае, если ты хочешь, чтобы сюда сбежался весь город, да вдобавок сверху нам на головы обрушилось это здание. Нет, — с чувством добавил он, — я знаю способ намного лучше. Джо!

Какие-то нотки в его голосе безошибочно сказали мальчику о том, что этот способ совсем не придётся ему по душе.

— Что? — сдавленно отвечал Джо.

— Ни одна из этих решёток не достаёт до самого дна. Ну-ка, пощупай под водой!

Под водой!!! Джо весь съёжился где-то внутри, но стиснул зубы и заставил себя опустить руку в воду. Ему не составило труда нащупать то место, где прутья заканчивались, не доставая дна.

— Ты предлагаешь… — дрожащим голосом начал Джо.

— … нам нырнуть вниз? — закончила за него Кэтрин.

— Если ты хочешь выручить брата, то да.

Дети переглянулись.

— Но ведь там полно крыс! — воскликнул Джо.

— Подумаешь, крысы! — небрежно отмахнулся Паук. — Не обращай на них внимания. Представь себе, что их там вообще нет. Они не станут кусаться, если ты не наступишь на них. Позволь им ползти мимо тебя, как им хочется. Как только они поймут, что вы не представляете угрозы, очень быстро о вас забудут. Однако помните об одной важной вещи. Глаза нужно зажмурить так, чтобы остались едва заметные щёлки. Если они увидят, как в ваших глазах отражается свет, они полезут на вас. У них паршивое зрение, и это отражение они примут за свет на выходе из тоннеля.

Джо передёрнуло от ужаса. Эти крысы в канализационной системе Темниц отъелись до размеров кошек. И они кишели здесь повсюду. Они двигались с потоком воды по дну тоннеля, шелестели лапками по настилам вдоль его стен. Холодные хвосты этих созданий то и дело задевали его голые щиколотки. Их чёрные гладкие шубки лоснились от жира, а желтоватые зубы казались огромными и острыми. И не меньше крыс у Джо вызывала отвращение эта зловонная мутная жижа, в которую ему предлагали нырнуть.

— Ты первый, — решила Кэтрин, забрав у Джо фонарик и подвесив его на решётку. Джо покорно кивнул, набрал побольше воздуха, ухватился за концы прутьев и нырнул. Протискиваясь под краем решётки, он всем телом ощущал, как толкаются окружавшие его крысы. Он крепко-накрепко зажмурил глаза и зажал пальцами нос, стараясь не поддаваться желанию кричать и кричать не переставая от царапанья острых коготков и скользящего прикосновения жирных тушек. Кажется прошла вечность, пока он оказался по ту сторону решётки и смог выскочить из воды, судорожно глотая воздух.

— Т-с-с! — тут же шикнул на него Паук. — Нельзя так шуметь! Ты же всех крыс переполошишь!

Джо заставил себя дышать как можно тише, однако выдержка изменила ему, когда Кэтрин неожиданно схватила его за лодыжку, пытаясь проползти через дыру: у него вырвался отчаянный вопль. Кэтрин вскочила на ноги и встряхнула его так, что клацнули зубы.

— Всё хорошо, ничего не случилось, — заговорила она, как будто успокаивала маленького мальчика. — Успокойся! Дыши глубже! — Джо послушно сделал глубокий вдох.

— Ну, полегчало? — спросила Кэтрин. Джо кивнул. Кэтрин сняла с решётки фонарик и осторожно побрела через воду с кишевшими в ней крысами. Джо потащился следом за ней ко второй решётке. Вместе они стали искать дыру между ней и дном тоннеля. Кэтрин обнаружила её первой, зажала нос и скрылась в темной жиже. Джо перевёл дыхание и поспешил за ней, наполовину проплыв, наполовину протиснувшись под перегородкой.

«Осталась одна, последняя!» — повторял он про себя, с осторожностью нащупывая путь в сплошном потоке чёрных крыс. Кое-как он догнал Кэтрин возле третьей решётки. Батарейки в фонарике садились, и Кэтрин то и дело встряхивала его, как будто стараясь выжать последние капли энергии. Однако лучик света бледнел с каждой минутой. Его уже не хватало, чтобы осветить Паука, оставшегося ждать их у первой решётки.

— Ладно, всё равно нам недолго осталось, — сказала она. Джо подождал, пока Кэтрин повесит фонарь и нырнёт в воду. Внезапно ему стало ясно, как никогда: всё это он делает ради Ханны. Ради того, чтобы найти Ханну. Чтобы спасти Ханну. И Джо захотелось узнать, а она пошла бы на это ради него? Но тут же всё затопило чувство вины. Потому что он был уверен: никогда в жизни Ханна не пожелала бы, чтобы Джо умер. А если она не стала бы желать ему таких ужасных вещей, ей и не пришлось бы идти на такие ужасные жертвы, чтобы его спасти, не так ли?

— Давай, — окликнула его Кэтрин. Джо кивнул и решительно погрузился в воду.

Когда он вынырнул, девочка уже успела взобраться на узкий настил и стояла возле небольшой металлической дверцы в стене. Она как раз изучала эту дверь, когда к ней присоединился Джо. Оказалось, что это была не дверь, а просто металлическая панель, приклёпанная прямо к стене тоннеля. И они могли сколько угодно ковырять ногтями — отодрать её не представлялось возможным.

— Без толку, — крикнула Кэтрин Пауку. — Мы не знаем, как её открыть.

— Через минуту она откроется сама, — заверил Паук. — А ваша задача состоит в том, чтобы не дать ей закрыться, когда это произойдёт. А пока отойдите назад и смотрите не пугайте крыс.

Джо взглянул на крыс, сплошным потоком струившихся у него под ногами. Мальчик недоумевал: с чего бы это Паук снова о них вспомнил? И тут за дверью раздался грохот. Крысы замельтешили ещё проворнее и принялись выскакивать из воды, чтобы забраться на настил. Вскоре Джо стоял уже по колено в крысах, и они всё прибывали. Зверьки как сумасшедшие карабкались друг на друга и цеплялись лапками за его штаны. Джо заставил себя не дёргаться и забыть о крысах. Усилием воли он сосредоточился на том, что происходило за железной дверью.

А она внезапно распахнулась. Оказалось, что она крепится на петлях по верхнему краю. И поэтому от стены отделился её нижний край, освобождая лавину отбросов. До сих пор детям казалось, что не может быть хуже той вони, которая шла от жижи на дне канализации. Они ошибались. Кэтрин и Джо зажали носы и отступили как можно дальше, делая судорожные короткие вдохи.

Им стало понятно, зачем собрались здесь все эти крысы. Каждая из них старалась урвать свой кусок от полусгнивших отвратительных отбросов, которые спускали через этот люк. Кэтрин и Джо отталкивали от себя ногами зловонные кучи в надежде, что крысы последуют за ними на дно тоннеля.

— Эй, держите люк открытым! — напомнил им Паук. — Если он захлопнется, его не откроют до завтра! Или вы хотите проторчать здесь ещё сутки?

Нет, Джо совсем этого не хотел. И Кэтрин тоже. Они в ужасе оглянулись на люк и обнаружили, что лавина отбросов иссякает, и железная шторка начинает опускаться. Кэтрин подскочила первой и постаралась её остановить. Джо присоединился к ней, но здесь явно работала какая-то гидравлика, и как ни старались, дети не могли её пересилить.

— Фонарик! — крикнул в отчаянии Джо, и Кэтрин каким-то чудом успела просунуть его в щель под люком. Неумолимый механизм моментально смял его тонкий корпус, как бумагу, но батарейки оказались намного прочнее. Раздалось натужное жужжание моторов, управлявших люком, однако захлопнуть крышку им так и не удалось. Последовала серия громких металлических щелчков, после чего система сдалась.

— А теперь что? — спросила Кэтрин. — Ты предлагаешь нам залезть внутрь?

— Тс-с-с! — оборвал её Паук. — Они уже идут!

И Джо услышал его — смутный нарастающий шум. Что-то катилось вслед за отбросами по мусоропроводу! Джо поспешил отскочить в сторону, он вовсе не хотел стать мишенью для очередной порции гниющего мусора, и едва успел об этом подумать, как что-то тяжёлое глухо ударилось о металл и рухнуло с отвратительным чавканьем в гнусную мешанину из отбросов и крысиных тел. Тут же этот звук повторился. Затем из люка выпал третий предмет, четвёртый, и за ними ещё три.

— А теперь куда? — раздался в темноте незнакомый голос.

— Сюда, — ответил Паук, зажигая спичку. В тоннеле царила такая кромешная тьма, что даже спичка показалась ослепительной, как прожектор.

— Это они! — выдохнула Кэтрин. — Это Заговорщики!

В мерцающем свете Джо пытался рассмотреть грубые физиономии Заговорщиков. Никогда в жизни он не видел таких мрачных гримас. Но вот один из них злорадно осклабился и воскликнул:

— Паук Кэри! — незнакомец буквально плевался словами, а его глаза сверкали от ненависти. — Что за новую каверзу ты задумал, старик?

Спичка в пальцах у Паука догорела и свалилась в воду.

— Я пришёл, чтобы вытащить вас отсюда, — сказал он и зажёг новую спичку. — Мои помощники по ту сторону решётки покажут вам дорогу. — Заговорщики обернулись, стараясь разглядеть Кэтрин и Джо.

Кэтрин улыбалась от уха до уха.

— Том! — взвизгнула она. — Том! — мигом позабыв о крысах и о том, что они здесь не одни, девочка плюхнулась в воду и повисла на шее своего брата.




Глава 17

Путь наружу


— Это ты, это правда ты! — повторяла Кэтрин, не спуская с Тома сияющего взгляда. Тому явно было не по себе от этих нежностей. Джо моментально узнал этот взгляд и понял, что должен чувствовать сейчас брат Кэтрин. Точно так же чувствовал себя он сам, когда Ханна позволяла себе слишком бурные проявления сестринской любви.

— Ну да, это я, — со смешком ответил Том, осторожно высвобождаясь из горячих объятий. — Идём, парни. Пора выбираться отсюда, — добавил он, оглянувшись на своих спутников. — Мы хотим ещё до рассвета глотнуть свежего воздуха.

— Да, сэр, — откликнулся один из Заговорщиков. Том вопросительно посмотрел на Кэтрин.

— Ох, ну конечно, идём, вот сюда, — всё ещё улыбаясь, Кэтрин показала им дыру под нижним краем решётки.

Она замешкалась и вылезла из дыры последней. К этому времени её брат уже успел догнать своих товарищей и шёпотом отдавал им приказания.

— Том! — крикнула девочка, не обращая внимания на Паука, помогавшего ей выбраться из воды. — Только не вздумай снова уйти куда-то без меня!

— Прости, Кэт, — Том обернулся с неловкой улыбкой, — но я должен позаботиться о своих людях, чтобы с ними ничего не случилось. Девчонкам туда нельзя, — его друзья откликнулись на эту фразу дружным гоготом. Том пожал плечами и посмотрел на Кэтрин. — Не тревожься, Кэт. Потом я тебя обязательно найду. Даю слово!

Паук зажёг ещё одну спичку и звонко спросил:

— Скажите, Браско с вами?

Заговорщики моментально замолкли. Том шагнул в сторону Паука, откашлялся и сплюнул в воду.

— А даже если бы и был, разве мы бы сказали такому подонку, как ты?

— Нет, — согласился Паук, державший спичку в опасной близости от его лица. — Но Браско бы сказал.

И тут в конце тоннеля вспыхнул свет. Все застыли.

— Что там случилось, Джо? — спросил Паук, больно сжимая мальчику плечо.

— Свет.

— Где?

— По ту сторону решётки. У самого люка.

Внезапно свет стал ослепительно ярким.

— Ага, вот они! — закричал кто-то неразличимый из-за слепящих лучей прожекторов.

Паук моментально спрятал Джо и Кэтрин в какую-то нишу в стене.

— ПАРНИ, БЕЖИМ! — завопил Том. — ВПЕРЁД! Встретимся в яслях у Хердвика!

Заговорщики испарились, а охрана открыла стрельбу. Пули с щёлканьем рикошетили от стен, однако никто не был ранен.

— ТОМ! — отчаянно вскричала Кэтрин. Она ринулась было следом за братом, но Паук грубым рывком заставил её вернуться в нишу.

— Пусть бежит, — сказал он. — Заговорщики всегда отлично бегали — быстрее кроликов. Тебе в жизни не догнать. Мы найдём его позже. А сейчас надо отсюда убираться.

— Куда они делись? — кричал кто-то из охранников.

— Глазам своим не верю! — отвечали ему. — Разве человек может так быстро бегать?

Они долго водили фонарями туда-сюда, но могли увидеть лишь опустевший тоннель.

Паук ещё крепче прижал к себе детей, скорчившись в спасительной нише, но Джо нечаянно наступил на крысу. Крыса с возмущённым писком что было сил вцепилась зубами ему в ногу. От неожиданности мальчик поскользнулся и шлёпнулся в воду. Паук действовал с поразительным проворством, втащив его обратно, однако исправить сделанного уже не смог.

— Там торчит кто-то из них! — закричал охранник.

Пуля расколола кирпич над самой головой у Джо. Было слышно, как кто-то в ярости сотрясает решётку.

А потом раздалось звяканье ключей.

— Здесь хватит света, чтобы читать? — спросил Паук, доставая из кармана записную книжку.

— Да, — Кэтрин забрала книжку у старика.

— Тогда скорее найди ту бабочку. Посмотри, где здесь есть путь наружу.

— Ну, чего ты возишься с этим замком? — раздался грубый голос охранника.

— А ну-ка, дай мне! — сказал другой. Он выругался, налегая на ключ, и тут же захохотал. — Вот!

Эта железяка просто проржавела!

Его голос сначала заглушил скрежет цепей, а затем скрип отворяемых ворот. Солдаты уже прошли через первую решётку!

В отсветах их фонарей Кэтрин поспешила найти страницу с бабочкой. Джо через плечо Паука тоже старался разглядеть рисунок. Он всегда хорошо разбирался в картах и сейчас первым обнаружил путь на свободу.

— Смотрите: вот тоннель, который идёт параллельно этому!

— Да, вижу, — кивнула Кэтрин. — И совсем рядом есть поперечный переход! — Её голос зазвенел от оживления, но тут же девочка поникла: — Вот только чтобы к нему попасть, придётся перебегать тоннель прямо под носом у охраны!

— Об этом не тревожься, — кивнул Паук. — Думай о главном. Вы видите этот переход?

Кэтрин выглянула в одну сторону, Джо в другую. Джо первым заметил низкий проём, в который устремлялась вода на дне тоннеля.

— Я вижу арку, — сказал он Пауку. — Совсем недалеко.

— Но достаточно далеко, чтобы тебя по дороге пристрелили, — заметила Кэтрин. — Хотя всё равно нам деваться некуда!

— Точно! — подхватил Паук. — Придётся положиться на удачу. Готовы?

— Да, — Джо было страшно, однако ещё больше он боялся быть захваченным в этой нише.

— А вы готовы, мисс Подмастерье? — его вопрос заглушил лязг вторых отпираемых охраной ворот.

— Как всегда! — отвечала она.

— Значит, бежим на счёт три, — сказал Паук. — Джо, ты первый. Раз два, три!

На три Джо рванулся на ту сторону тоннеля.

— Эй! — заорал охранник. От их фонарей в тоннеле было светло, как днём. — Стой, стрелять буду!

В ту же секунду Джо метнулся в низкую арку, а по стенам тоннеля защёлкали пули.




Глава 18

Подмастерье Заговорщика


— Все целы? — пропыхтел Паук, плюхнувшийся спиной прямо в воду. В поперечном проходе было совершенно темно, а спички у Паука промокли.

И не было больше ни фонарика Кэтрин, ни отсвета от фонарей охраны, чтобы хотя бы разглядеть книжку, а не то что разбираться в карте на крыльях бабочки.

Джо хотел было выпрямиться, но больно стукнулся головой о низкий свод. Им было слышно, как перекликаются охранники и как распахнулись ворота в решётке с таким пронзительным скрипом, что у Джо заломило зубы.

— Ну вот, они прошли через последние ворота, — заметил Паук. — Скорее, Кэтрин, книжка! Сейчас здесь станет светло.

Он угадал. Отблеск от фонарей охраны внезапно проник к ним сквозь воду. Кэтрин открыла книжку и с помощью Джо быстро прикинула ближайшие четыре-пять пунктов их предполагаемого бегства. Оба понимали, что, как только им удастся оторваться от погони, дорогу придётся искать на ощупь в полной темноте.

— Веди ты, Джо, — предложила Кэтрин. — В картах ты понимаешь лучше меня.

— Значит, нам туда, — мальчик пригнулся и припустил бегом. Преодолев несколько поворотов, он понял, что тьма уже не такая густая. Её словно пронизывал слабый серебристый отблеск. «Наверное, где-то поблизости вентиляционная шахта», — подумал он.

— Сюда! — крикнул Джо.




Часом спустя они остановились возле того, что некогда могло называться зданием. И где-то поблизости должно было находиться пристанище Заговорщиков. От здания оставался стоять лишь дверной косяк. Паук быстро ощупал его, пробежав пальцами по остаткам резьбы на дереве.

— Ищите ягнёнка! — велел он. Джо с Кэтрин подошли поближе. Резьба была местами совсем облуплена, однако на верхней перекладине ещё можно было разглядеть очертания ягнёнка.

— Но при чём тут ягнёнок? — недоумевала Кэтрин.

— Твой брат сказал, что они встречаются в яслях у Хердвика, — отвечал Паук. — Хердвик — это порода овец, а в яслях держат малышей. Маленькая овца — это…

— Ягнёнок, — заключил Джо.

— Должен сказать, что это не самый лучший шифр, — заметил Паук. Он повернулся и принюхался. — Ага, нам сюда, — он перевалил через кучу щебня и остановился возле соседнего здания, ещё остававшегося целым. Слепой ткнул своим посохом в щель в фундаменте шириной не больше трёх ладоней. Паук приблизил к щели лицо и снова понюхал.

— Здесь они, голубчики, — прошептал он. — Идите за мной, только тихо! — старик улёгся на живот, каким-то немыслимым образом извернулся и полез в щель. Кэтрин и Джо поползли за ним.

— Осторожно! — едва успел предупредить Паук, и тут же вся троица свалилась на пол какой-то каморки, по-видимому, служившей когда-то кладовой. Джо разглядел сводчатый потолок и кирпичные стены. Паук быстро поднялся и стал ощупывать стены, что-то бормоча себе под нос.

Наконец он с довольной улыбкой отступил на середину комнаты. Очень осторожно, кончиками пальцев Паук нажал на один из кирпичей. Он утонул в стене, и через секунду в ней открылся потайной ход. Они увидели тесное, душное от дыма помещение, в котором шумела целая толпа Заговорщиков.

Недавние беглецы, покинувшие Темницы с помощью детей и их проводника, были так заняты обсуждением своего дерзкого побега и тех лишений, которые им пришлось перенести, что никто не заметил, как распахнулся потайной лаз.

У Джо перехватило дыхание от невообразимой смеси запахов. Тошнотворная вонь от прокисшего пива не в силах была заглушить аромат жарящихся на вертеле цыплят. Возле очага в небольшом колесе старательно перебирал лапками маленький песик, терьер Джека Рассела, заставляя поворачиваться вертел с цыплятами над углями.

— А потом мы размазали по стенке всю охрану! — похвалялся один из недавних заключённых. — Их там набежало не меньше сотни! Ну, мы мигом выломали все решётки — прям голыми руками — и дали дёру!

Мужчина огромного роста, с окладистой чёрной бородой, сидел в кресле возле очага. В углу рта он держал окурок толстой сигары. Вынув её изо рта, гигант ткнул ей в самозваного оратора.

— И по-твоему, никто вам не помогал? — уточнил он.

— Да о чём речь, Браско! — расхохотался ещё один бывший беглец. — Кого могло занести в эти вонючие тоннели, да ещё нам на помощь? Конечно, мы управились сами!

— Да неужели? — пробурчал Браско. Сильно затянувшись сигарой, он швырнул окурок в очаг. — Но тогда как вам удалось удержать люк открытым? Разве это можно сделать изнутри?

— Это было нелегко, — важно заявил Том. — Но нас не остановишь какой-то ржавой железкой!

Кэтрин не выдержала. Паук хотел было остановить её, но она вырвалась и выскочила на середину комнаты.

— Ты врёшь, Том Хини! — выкрикнула девочка.

В тот же миг все Заговорщики вскочили на ноги.

На незваных гостей направились дула пистолетов и острия ножей.

— Тихо, вы! — рявкнул бородатый верзила, грубыми толчками прокладывая себе дорогу к Кэтрин. — И о чём же он врёт? — спросил Браско, присев на корточки так, что его физиономия оказалась на одном уровне с Кэтрин.

Кэтрин явно была испугана, однако не собиралась сдаваться.

— Он сказал, что им никто не помогал, — задиристо отвечала она. — Это неправда. Мы помогли им открыть люк и найти выход под решёткой, и они это знают. И им нипочём бы не удрать оттуда, если бы не мы с Джо… ох, и конечно, Пауком.

— Ну, — с ухмылкой ответил бородач, — я не могу тебе не верить. От тебя несёт так, как может вонять только канализация под Темницами!

Джо ясно видел, что всё это пришлось не по вкусу Тому.

— Браско… я… — начал было он, но бородач небрежно отмахнулся от него и обратился к Пауку.

— Кэри! — криво улыбнулся он. — А я думал, ты помер!

— Меня не так-то легко убить, Браско! — улыбнулся старик в ответ. — И тебе это известно лучше других. Я вот тоже думал, что тебя упрятали в Темницы вместе с остальными.

— Меня? — расхохотался Браско. — Я не та рыбка, которую легко подцепить на крючок! Ну же, входи, входи. Я рад, ужасно рад, что ты пришёл, чтобы быть с нами в самую нужную минуту.

— С вами? Нет, я пришёл не для того, чтобы быть с вами, — возразил Паук. — Однако я готов допустить, что мы преследуем общую цель.

— Положить конец войне? — уточнил Браско, дружески хлопнув старика по худому плечу. — Да, в конце концов мы сошлись на этом, вот только пути у нас ещё разные?

— И будут оставаться разными до тех пор, пока ты веришь, что насилием можно прекратить насилие, — твёрдо отвечал Паук.

Однако Браско только разулыбался ещё шире, а его большое брюхо заколыхалось от хохота.

— После стольких лет, потраченных на так называемую дипломатию, ты веришь, что Орлеманн в силах остановить войну?

— Нет, об этом я и не думал, — покачал головой Паук. — Сейчас нам требуется совсем другое. А что до Орлеманна, от его дипломатии слишком пованивает предательством.

— Согласен, — кивнул Браско. — И на этот счёт у меня есть своё мнение. Но коли уж ты сюда забрёл, не побрезгуешь нашим гостеприимством? Вы все трое промокли до нитки и жутко воняете. Позволь хотя бы переодеть вас в сухое и пригласить за стол.

Паук согласился, и уже через полчаса они были вымыты и облачены в чистую сухую одежду, пока их собственная сушилась после стирки на верёвках, протянутых под потолком. Джо пристроился у очага. На нём были надеты серые пижамные штаны, едва видные из-под большой застиранной до дыр футболки. Пижама походила на ту, в которой мальчик когда-то спал дома.

Браско о чём-то оживлённо шептался с Пауком. Было совершенно очевидно, что бородач является признанным лидером этих людей. Достаточно было взглянуть на его огромную фигуру, чтобы поверить, что у него хватит сил убедить кого угодно выполнять его приказы. Возле него Паук казался совсем дряхлым и тощим. Старик с трудом держался прямо и вынужден был постоянно опираться на посох. Однако чем больше Джо следил за ним, тем больше убеждался в том, каким ложным может оказаться первое впечатление. Браско не имел с Пауком ничего общего. И тем не менее вскоре Джо решил, что настоящим лидером в этой комнате является не Браско, а Паук.

— Насколько я понимаю, побег прошёл точно по плану? — донёсся до Джо голос Браско.

— Точно, — подтвердил Паук. — Мы угадали как раз вовремя, вот только одна вещь…

— Что такое?

— В каком-то смысле всё получилось слишком удачно, слишком безупречно. Я до сих пор не могу объяснить, как нам всем удалось выйти из тоннелей живыми и невредимыми. Неужели охрана в Темницах настолько беспомощна, что не могла попасть ни в одного из десяти здоровенных мужиков, топтавшихся в тесном тоннеле?

— По-твоему, кто-то ещё позаботился о том, чтобы побег прошёл как по маслу?

— Возможно, — отвечал Паук, — а возможно, я слишком стар и подозрителен, и потому везде и всюду вижу заговоры. Слишком опасно ходить всё время по лезвию ножа, знаешь ли.

— Знаю, — засмеялся Браско. — Ещё как знаю!

Не прекращая разговора, Браско отвёл Паука к большому креслу-качалке возле очага. Сам он пристроился рядом на трёхногом табурете.

— Разве ты сам не понимаешь, как это опасно? — судя по всему, Паук не в первый раз задавал этот вопрос. — Подумай, сколько крови прольётся.

Браско чертыхнулся и стал было возражать, но Паук его перебил:

— Риск слишком велик. Или ты забыл, что случилось на берегу Крег Бэй? Твои полсотни людей едва успели ступить на берег, как от половины из них остались одни головёшки! Скольким удалось унести оттуда ноги? И тебе не терпится снова это пережить?

— Нет, — веско отвечал Браско. — Я не хочу снова уносить ноги от этих проклятых машин. И я ничего не забыл, только на этот раз всё будет по-другому. Я всё продумал. Ну скажи, где ещё, кроме как за горами, можно упрятать столько фабрик для производства машин? Всё говорит о том, что база где-то там, на севере, за Лонг Лэйком. Как ты не понимаешь: единственный способ остановить войну — пересечь равнину и взорвать эти смертоносные фабрики! Мы выступаем сегодня вечером.

— Если только фабрики действительно там, на севере.

— Ну, на этот риск я готов пойти!

Паук в задумчивости запустил пальцы в свою кудлатую шевелюру.

— Допустим, что вам с парнями удастся пересечь равнину. Допустим, что вам каким-то образом — хотя я не представляю, каким — удастся переправиться через Лонг Лэйк. Допустим, вы не заблудитесь в горах и даже найдёте на севере то, что ищете. А дальше что? Ведь это же очевидно: по пути вы потеряете так много людей и сил, что их не останется для решающего удара! Разве ты сам этого не понимаешь? Ты готов положить все силы и всех людей, гоняясь за призраком удачи?

Браско упрямо качнул головой.

— Но если мы окажемся правы, Кэри, даже пара молодцов сумеет взорвать любую фабрику, какой бы большой она ни оказалась. Ты только представь себе: не будет больше ни Голиафов, ни Скребков, ни Замрами! Нет, Кэри, с меня довольно этой твоей дипломатии, довольно болтовни! Мы все хотим остановить войну. И настала наша очередь ударить в ответ.

— А ты ничего не забыл? — с укоризной покачал головой Паук.

— Ты имеешь в виду кандидатов? — Браско вскинул на старика тревожный взгляд.

— Что, если их вообще никто не отправляет назад через арки? — кивнул Паук. — Что, если их используют как рабочих на фабриках? Твоим людям удалось что-то узнать, пока они были в Темницах? Они видели арки?

— Нет, — качнул головой Браско. — Там кругом охрана. Им даже близко подобраться не удалось.

— Но разве твой агент…

— Нет, — отрезал Браско. — Там нужно иметь пятый уровень допуска. Такого нет почти ни у кого.

— Надо же, какие сложности! — ехидно заметил Паук. — Орлеманн бережёт кандидатов пуще зеницы ока!

— Скажи лучше, Паук, тебе удалось узнать что-то новое?

— Нет. Я знаю не больше твоего, однако мои подозрения растут с каждым днём, — Паук задумался и мягко добавил: — Не делай этого, Браско! Не надо так рисковать своей жизнью или жизнью этих кандидатов.

— Не могу, — ожёг его Браско суровым взором. — Колёса уже завертелись. Ночью мы выступаем.

— Отложи свой рейд ещё на день! Хотя бы на двенадцать часов! Позволь мне заслать его внутрь и выяснить точно, что всё-таки происходит с кандидатами. И если окажется, что они ждут в безопасности, под защитой бастионов Темниц, я не буду вам препятствовать. Больше того, я сам проведу вас на север через равнину.

— У нас уже есть проводник. Нас поведёт Том. По его словам, он был обучен лучшим в своём деле.

— Том? Да, он прекрасно выучил обратный путь на Остров, но о том, что вас ждёт на севере, имеет не большее представление, чем любой из вас. Зато я знаю эти земли. Дай мне ещё несколько часов, Браско. Позволь выяснить всё, что я смогу узнать.

Браско долго смотрел на Паука. Наконец, из его груди вырвался тяжёлый вздох.

— А как же мальчик? Он выполнит твою просьбу? Ведь для него это тоже большой риск.

— Знаю, — печально отвечал Паук. — Но у нас нет иного способа хоть что-то узнать, — он обернулся к Джо, но не успел открыть рот, как Джо заговорил сам:

— Что именно тебе от меня надо?

— Я так и знал, что ты нас слушаешь, — ухмыльнулся Паук. — Умница. Ах, какой умница!




Ещё полчаса спустя Джо сидел, глядя в огонь. Цыплята жарились на вертеле, и жир с шипеньем дымился на углях, однако мальчик позабыл о голоде. Он обдумывал просьбу Паука. Она оказалась очень странной, эта просьба. Старик хотел, чтобы он сам явился в Темницы и сказал, что он один из кандидатов. Паук надеялся, что это позволит ему вполне легально продать мальчика охране, которая заберёт его внутрь, а там он сумеет узнать, что происходит с остальными кандидатами.

Конечно, Джо согласился. А что ещё он мог сделать? Он явился сюда в поисках сестры, и если всех кандидатов забирают в Темницы, значит, и его место там. Однако план Паука был очень опасен. Ведь как только он окажется в тюрьме, тайная полиция мигом сумеет узнать, кто он, и что будет тогда?

Паук присел рядом с ним.

— Мы нашли там одного человека, который постарается тебе помочь, — сказал он.

— Так почему он сам не…

— Потому что за ним следят. Один неверный шаг и, мы вообще его потеряем. А теперь слушай внимательно. Арки упрятаны в самых нижних уровнях. К ним ведёт настоящий лабиринт, и он уходит гораздо глубже, чем тоннели канализации. Тебе понадобится вот это.

Паук вытащил из кармана свою драгоценную книжку и вложил в руку Джо.

— Там есть страница, на которой нарисован лист платана. Это схема переходов на последнем участке пути. Три арки спрятаны в самом центре здания, ещё на три или четыре уровня ниже тюрьмы, — Джо открыл книжку и поискал рисунок. Арки действительно были указаны посередине листа. На первый взгляд, это были прихотливые изгибы прожилок. Паук протянул руку и закрыл книжку. А потом засунул мальчику за пазуху.

— Береги её, — предупредил он. — Не дай ей попасть, кому не следует. Я верю, что ты вернёшь мне её в целости и сохранности.

В эту минуту в противоположном конце комнаты разыгрался шумный спор.

— Ты что же, отказываешься от меня? — кричала Кэтрин.

Джо выпрямился и увидел, как девочка размахивает пачкой бумаг под носом у своего брата. Тому, судя по всему, хотелось и смеяться, и выругать строптивое создание одновременно.

— Послушай, Кэт, — увещевал он сестру, — я не могу их подписать. Я давно уже не проводник. Я Заговорщик, а у Заговорщиков подмастерьев не бывает!

Том силой усадил её перед собой и попытался заглянуть ей в лицо, но девочка сердито отвернулась.

— Кэт, послушай, — настаивал он. — Пожалуйста, выбрось из головы эту чушь. Возвращайся на Остров или ещё лучше, снова запишись в ловцы. Даже в траншеях ты будешь в большей безопасности, чем со мной!

— Но я не могу уйти от Кэри! — горько возразила она. — Я же подписала с ним контракт, потому что думала, что ты заберёшь меня, как только выйдешь из Темниц! Ну надо же быть такой дурой!

— Но, Кэт…

— Нет, — она не выдержала и снова вскочила на ноги, — не смей больше звать меня Кэт!

Девочка повернулась и ринулась к потайному лазу. Ещё секунда — и её простыл и след.

Джо кинулся к Пауку, по-прежнему сидевшему у огня.

— Кэтрин сбежала! — сказал он.

— Значит, мы должны её найти, — с этими словами он поднялся и принялся снимать с верёвки свою одежду.

— Итак, двенадцать часов, — сказал старик, обращаясь к Браско. — Я никому не выдам твоё укрытие.

— Ты бы тут не разгуливал, если бы я в таком тебя заподозрил, — расхохотался гигант. Он крепко пожал старику руку и обернулся к Джо, вопросительно подняв брови. — Ну, а как насчёт тебя?

— Я тоже никому не скажу, — поспешно заверил Джо. — Вот, честное слово, — и он перекрестился.

— Поклянись, — Браско неожиданно стал серьёзным.

— Клянусь, — ответил Джо.

Паук уже накинул ему на плечи тяжёлый от сырости плащ.

— Идём, Джо, выведи меня отсюда, — сказал он, шагая следом за мальчиком, — нам с тобой предстоит ещё многое сегодня сделать.




Глава 19

Сделка


Кэтрин они нашли сидящей в подворотне в половине квартала от того здания, где нашли себе укрытие Заговорщики. Её глаза покраснели от слёз.

— Здесь слишком много дыма, — сообщила она. — Я не могу больше здесь оставаться. В глаза как будто песка насыпали.

— Хуже нет, когда от дыма режет глаза, — тут же согласился Паук. — Даже слепые иногда это чувствуют, — Джо ещё никогда не приходилось слышать такой ласковый голос старика.

А Паук осторожно погладил девочку по плечу.

— Стало быть, ты всё ещё мой подмастерье?

Кэтрин не выдержала, всхлипнула и уткнулась лицом в колени. Паук похлопал её по спине.

— Вот что я тебе скажу. Могу отпустить тебя и расторгнуть контракт, но… — Он сделал паузу, дождавшись, чтобы она прислушалась к его словам, — если позволишь дать совет, тебе же будет лучше держаться возле меня.

— Знаю, — ответила Кэтрин, вытираясь рукавом. — И я думаю, что если ты согласен, то пробуду с тобой ещё какое-то время, по крайней мере, пока не подвернётся что-то стоящее.

Как ни странно, Паук не стал с нею спорить. Он просто встал и протянул ей руку, помогая подняться.

— Ну тогда пошли, — сказал он. — У нас ещё куча дел.

Троица двинулась по улице. Кэтрин немного отстала, погружённая в свои невесёлые думы.

— Послушай, Джо, — вполголоса обратился к мальчику старик. — Когда ты явишься к Темницам, тебе придётся стать актёром. Все кандидаты после проверки их машиной становятся тише воды ниже травы и покорно выполняют все их приказы. И если ты не хочешь привлечь к себе лишнее внимание, тебе придётся вести себя точно так же. Это очень важно, чтобы они поверили, будто ты уже прошёл проверку. Ты ведь понимаешь?

— Думаю, что да, — откликнулся Джо.

— И не вздумай возмущаться, что бы я ни сказал и ни сделал, когда мы явимся туда, ладно? Ты должен мне поверить. От твоей выдержки зависит не только твоя жизнь, но жизни многих людей.

— А где мне искать тебя, когда я выберусь оттуда? — спросил Джо.

— Об этом не беспокойся, — заверил Паук. — Я сам тебя найду. Как бы то ни было, я обязательно тебя найду.

Они завернули за угол и остановились. Перед ними возникли Темницы. В сером свете дня неуклюжая громада тюрьмы выглядела ещё более уродливой и мрачной.

— Кэтрин, — приказал Паук, — жди здесь, когда я вернусь.

— С какой стати? — удивилась она. — Куда это ты собрался?

— Некогда объяснять, — бросил Паук. — Просто жди, я быстро. Джо, подведи меня к ограде перед рвом.

Добравшись до низкого парапета, Паук уселся на него. Джо пристроился рядом. Паук похлопал мальчика по руке:

— Есть ещё одна вещь, Джо, о которой я не успел тебе рассказать. Это насчёт тех машин, которые они используют для проверки кандидатов. Мне кажется, что я знаю, как они работают и почему кандидаты после проверки так меняются. Они говорят, что их машины способны услышать самые сокровенные тайны, но дело в том, что они вызнают не все тайны подряд. Я думаю, что они нарочно настроены так, чтобы вызнавать такие тайны, которых мы стыдимся сильнее всего. Ну знаешь, когда ты бы скорее умер, чем выдал бы эту тайну кому-то другому. Самые страшные тайны, которые медленно разъедают твоё сердце, как хитроумный яд. Ты понимаешь, что я имею в виду, Джо?

— Думаю, да, — ответил Джо. Он отлично понял, о чём толкует старик. А тот продолжал:

— И мне кажется, что тайная полиция использует эти самые тайны, чтобы подчинить себе кандидатов. По-моему, они грозят им, что если те не подчинятся, их тайны будут раскрыты, — Паук замолчал. — Если они схватят тебя, если они станут тебя проверять, то непременно используют всё, что им удастся вызнать. Но если у тебя будет чистая совесть, Джо, они ничего не смогут с тобой поделать. Ты понимаешь?

— Да, — кивнул Джо. Он уже догадался, к чему ведёт этот разговор, и это его совсем не радовало.

— У каждого человека есть свои тайны, Джо, — мягко проговорил Паук. — И тебе не следует нести с собой груз, который может причинить тебе боль.

Если тебе есть, что рассказать мне, не стесняйся. Как только ты проговоришь это вслух, оно утратит над тобой власть. Ты ничего не хотел бы мне рассказать?

— Нет. У меня нет никаких страшных тайн, — вырвалось у Джо. Он понимал, что Паук искренне старается ему помочь. Однако его тайна казалась ему такой огромной и грязной, что даже Паука привела бы в ужас.

— Тем лучше, — сказал Паук. — Тогда больше нечего медлить.

На подходе к подъёмному мосту старик крепко ухватил мальчика за плечо.

— Вот мы и пришли, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Помни: осторожность!

Часовые преградили им путь.

— Куда это ты собрался, слепец? — рявкнул один из них.

— Да вот, привёл ещё одного кандидата, — масляным, угодливым тоном пропел Паук. — Подумал, что он заблудился в городе: сидел один-одинёшенек в развалинах.

Часовые переглянулись, отвели мечи и вернулись на свои места.

— Отведи его к сержанту у ворот, — приказал тот, что стоял справа. Паук повёл Джо по мосту.

— НЕТ! — раздался у них за спиной отчаянный вопль. Джо испуганно обернулся и увидел, что Кэтрин несётся через дорогу прямо к мосту. Часовые снова вынули свои мечи.

— Стоять! — раздался грозный окрик. Но Кэтрин каким-то чудом проскочила под мечами.

— Вот незадача! — воскликнул Паук. Он сжал плечо Джо. — Помни: стоять смирно! — а затем в полный голос крикнул часовым, уже пустившимся в погоню за девочкой: — Она со мной! — сообщил старик. — Она мой подмастерье, мой поводырь! Она идёт, чтобы вывести меня обратно! — он едва успел поймать Кэтрин за шиворот и подтащить к себе. Та бешено извивалась всем телом, как рыба на крючке.

— Руки прочь! — верещала она. — Я так и знала, что ты нас подставишь! Ты же собрался загнать его за хорошие деньги, верно? Ах ты, старый грязный…

Паук встряхнул её так, что клацнули зубы.

— Я никого не собираюсь продавать, — прошипел он еле слышно, — Джо делает это по своей воле. Он должен пробраться внутрь. А теперь заткнись и веди меня по мосту!

Кэтрин, ещё не веря, вопросительно глянула на Джо. Тот кивнул.

— Ну ладно, — пробурчала Кэтрин. Она вывернулась и положила руку Паука себе на плечо.

Перед воротами на каменной скамье сидело трое кандидатов в застиранных серых пижамах. Джо невольно покосился на те обноски, которые получил у Заговорщиков — они выглядели точно так же.

Перед ними, по-хозяйски уперев руки в бока, стоял толстый сержант, грозно уставившийся на Джо.

— А это ещё кто такой?

— Да вот, нашёл его в городе, — затараторил Паук. — Не иначе как его доставили сюда с конвоем, а потом потеряли. Вы же сами видите, он уже прошёл проверку, однако на вид вполне здоров. И сколько я за него получу?

Охранник не спеша обвёл взглядом необычную троицу, прочистил горло и сплюнул на землю.

— Пятьдесят, — буркнул он.

— Сто! — моментально ответил Паук.

— Пятьдесят пять, — послышался ответ.

Они торговались, пока цена не поднялась до семидесяти.

— Идём туда, — и сержант повёл старика к маленькой сторожке у ворот.

— Вы совсем рехнулись, — зашептала Кэтрин, оставшись вдвоём с Джо. — Мой брат… — тут она словно споткнулась и умолкла. Джо предпочел промолчать. Он понимал, что это сейчас лучший выход.

Паук вышел из сторожки, на ходу пересчитывая пачку банкнот и горсть мелочи. На его морщинистой физиономии нельзя было прочесть ничего, кроме грубой алчности.

— Неплохой заработок для одного дня! — громко возвестил он. И схватил Джо за руку. — Куда его отвести? — спросил старик. Однако сержант посмотрел на Кэтрин и кивнул в сторону кандидатов на скамейке.

— Мы заберём их всех вместе. Пусть ждёт с ними.

Кэтрин повела Джо и Паука к другим детям. Паук грубо толкнул мальчика на скамейку и при этом как бы нечаянно уронил монету. Старик тут же принялся ползать по булыжникам, стараясь её найти, и на какой-то миг его голова оказалась на одном уровне с Джо.

— Удачи тебе, Джо, — вымолвил он одними губами. — Не теряй выдержки!

Наконец ему удалось нащупать монету и с довольным воплем зажать её в кулаке. Паук выпрямился, снова принимаясь пересчитывать полученные за Джо деньги, и Кэтрин повела его прочь.

У Джо душа ушла в пятки. Он едва удержался от того, чтобы закричать и кинуться следом за Пауком, когда заметил в тёмном углу двух агентов тайной полиции. Один из них имел при себе зловещий кожаный чемоданчик. Джо заставил себя закрыть рот и принять равнодушный вид. Паук был прав: ему никак нельзя было терять выдержку.




Глава 20

Подземная тюрьма


Джо уже не помнил, сколько ему пришлось сидеть на холодной скамейке, куда его поместили с остальными кандидатами. Кажется, прошло несколько часов, пока ворота распахнулись и к ним не спеша направились двое охранников.

— Группа, подъём! — скомандовал один из них. — Подтянуться! Сами знаете, что будет, если будете вести себя, как размазня! — дети поспешно вскочили, и Джо постарался действовать, как они. Солдаты быстрым шагом погнали их через ворота и внутренний двор к массивным дубовым дверям в здании тюрьмы.

Через амфиладу небольших безлюдных приёмных дети попали в просторный зал с высоким потолком и длинными рядами колонн.

В центре зала между колонн они увидели большой стол и массивное кресло с высокой резной спинкой. По углам стола оплывали в канделябрах четыре толстые белые свечи, капая воском прямо на столешницу. Посередине стола красовалось сооружение, тут же напомнившее Джо модель какой-то машины. Ни в одном журнале мальчик не видел такой: с мощным дизельным двигателем и целыми четырьмя гусеницами. Венчала это сооружение стрела крана, уравновешенная тяжёлым блоком на нижнем конце.

Джо невольно замедлил шаги. Ему ужасно хотелось рассмотреть модель вблизи, однако охранники не позволили им остановиться. Их снова погнали через какие-то двери, на сей раз двойные, потом по коридору и вниз по лестнице. Здесь стены были сложены из грубо обтёсанного камня, а широкие ступени, спиралью уходившие глубоко под землю, стёрлись посередине от прикосновения множества ног. Во время спуска Джо украдкой касался стен кончиками пальцев, как будто это помогло бы ему запомнить путь, чтобы найти дорогу обратно из тюрьмы. Уже сейчас он понимал, что это будет нелегко: так много они миновали поворотов и развилок. Вниз на три пролёта, прямо по коридору, снова вниз на двадцать пролётов, вверх на два, снова длинный коридор, и опять лестницы, бесконечно уходившие вниз. После особенно долгого спуска они достигли уровня камер, чьи двери располагались вдоль всего коридора. Одна камера оказалась открытой, и на ходу Джо успел кинуть взгляд на внутренность этой камеры, напомнившей ему музейную экспозицию с орудиями пытки. Он содрогнулся и постарался больше не оглядываться.

Мальчик с тревогой размышлял о том, как же он будет искать путь на волю, когда охранники остановили группу у запертой двери. Один из них отпёр замок, а другой велел кандидатам войти внутрь.

Они оказались в просторном сыром зале среди целой толпы кандидатов самого разного возраста. Наверное, здесь собрали около трёх десятков детей, если не больше. Большинство из них сидело на деревянных скамейках, а кто-то устроился прямо на полу, прислонившись спиной к стене. При появлении пополнения они молча повернули к дверям свои бледные грязные лица. «Они же все напуганы до смерти!» — подумал Джо. Он попытался было улыбнуться какому-то мальчику помладше, но тот поспешно отвёл взгляд и уставился в пол. Джо осмотрелся, с трепетом надеясь увидеть белокурую головку своей сестры, но Ханны здесь не было.

Охранники подвели новеньких к свободному месту на скамейке и приказали сесть.

— Ну что, теперь здесь вся группа из последней миссии? — осведомился один из охранников, окидывая взглядом понурых детей.

— Так точно, — подтвердил второй. — Ночью их переместят вниз, ближе к аркам. Я слышал, что внизу для них созданы отличные условия. Там гораздо удобнее ждать, пока подойдёт их время. Ты только взгляни на них! Бедные мышатки! Пожалуй, их следует подкормить!

Охранники вышли и вскоре вернулись. Первый нёс корзину, второй — деревянную кадку. Первый принялся наделять кандидатов хлебом и сыром, а второй наливал воду в маленькие кружки, которые протягивали ему дети. Все послушно брали свою порцию и быстро поглощали хлеб и воду. Охранники выделили детям по кружке и наполнили их водой. Повторяя действия остальных, Джо выпил воду. Она отдавала ржавчиной.

Накормив их таким образом, охранники собрались уходить, но решили сперва попрощаться.

— Баю-бай, детки! — сказал первый.

— Нечего с ними сюсюкать! — пробурчал второй, вынимая из кольца на стене единственный факел. — Отряд, отбой! И никаких штучек, а не то пеняйте на себя!

Едва услышав команду, кандидаты повалились на пол. Они повернулись так, чтобы их руки легли на скамейки, и положили головы на руки. Джо повторял за ними. Пока он ворочался на каменном полу, что-то упёрлось ему в грудь. Он сунул руку под пижаму. Это был острый угол записной книжки Паука. Джо поправил её, прижался щекой к деревянной скамье и в отчаянии подумал, что ему никогда не выбраться из этой тюрьмы из-за этих тяжеленных дверей.

Охранники некоторое время следили за детьми, дождались, пока стихнет их возня, и закрыли за собой дверь. Джо затаил дыхание и ждал, когда в замке повернётся ключ. Однако всё, что он услышал, — удалявшиеся шаги двух солдат. Тогда до него дошло, что если Паук сказал правду, охране ни к чему было запирать дверь этой темницы. Кандидаты не посмеют сбежать отсюда до тех пор, пока кто-то владеет их самыми жуткими тайнами.

Несмотря на то, что от холода у Джо ломило кости, он не смел лишний раз шевельнуться — а вдруг охранники вернутся? Вокруг него остальные дети покорно старались заснуть. Наконец Джо медленно уселся. В неплотно прикрытую дверь сочился слабый свет.

Джо достал записную книжку и нашёл изображение листа. Развернув его к двери, он принялся разбирать сложную паутину жилок, изображавших подземные переходы.




Прошло около часа, когда Джо снова услышал шаги, приближавшиеся к их камере. Он едва успел сложить книжку, спрятать её под пижаму и лечь на скамью, делая вид, что заснул.

— Подъём, пора идти! — загрохотал громкий голос в дверях. В одно мгновение камера оказалась полна света. — Подъём, подъём! Веселей!

Как и остальные кандидаты, Джо поднял голову и замигал от яркого света. Кто-то из детей невольно охал и зевал спросонок, но даже это не мешало им послушно подниматься с пола. Джо встал вместе с ними и занял место в очереди. Только теперь он увидел, что вместе с часовыми пришло четверо агентов тайной полиции. Один из них даже красовался в офицерской шляпе с золотой кокардой.

— Свободны! — повелительно сказал он двум охранникам.

Солдаты отдали честь, развернулись и ушли. Четвёрка полицейских обвела детей зловещими взглядами.

— Что ж, отведём их, куда положено! — сказал главный. — Веселей!

Трое его подручных грубо вытолкали детей из камеры.

И снова они пустились в запутанное путешествие по лабиринту коридоров и спусков. Джо уже сбился со счёта, когда то ли на шестом, то ли на седьмом уровне где-то позади раздался вопль:

— СЭР!

— Стоять! — рявкнул старший. Дети встали и выстроились в ряд вдоль стены. Командир вернулся в конец колонны, где его ждали трое подручных. Джо постарался наклонить голову так, чтобы увидеть, что там происходит.

Из тени в дальнем конце коридора выскочил ещё один полицейский и присоединился к четвёрке своих сослуживцев. Это был Рэдуорт! Джо прижался всем телом к стене. Рэдуорт тем временем что-то негромко докладывал командиру группы. Джо так и не смог услышать ни слова, как ни напрягал слух. Но вот командир ответил на повышенных тонах:

— Хватит, мистер Рэдуорт! Возвращайтесь на верхние уровни! У вас нет допуска. Вы не имеете права идти дальше.

— Но, сэр, при всём моём уважении, он сам приказал мне догнать вас внизу и помочь.

— У меня и так достаточно людей, — последовал грубый ответ. — И с чего это он вдруг решил вмешаться? До сих пор его всё устраивало! И я обходился без него!

— Но вы же знаете, какой это человек! — с натужным смехом ответил Рэдуорт. — Особенно теперь, когда на носу это отречение, он хочет контролировать всё до мелочей!

Однако командиру было не до смеха.

— Нечего меня дурачить! — рявкнул он. — Арки обслуживают оперативные работники с пятой степенью допуска! А это значит — они прошли у него личную проверку. И до тех пор, пока он лично не вызовет меня и не отдаст соответствующий приказ, вам, мистер Рэдуорт, здесь делать нечего! А теперь возвращайтесь и займитесь делом. На худой конец, можете починить ещё один мотоцикл!

Рэдуорт явно разозлился, но не посмел спорить дальше.

— Слушаюсь, сэр, — он чётко отсалютовал, щёлкнул каблуками, повернулся и отправился обратно.

А командир вернулся на своё место во главе колонны и приказал двигаться дальше.

Он прошёл до конца коридора и спустился ещё по одной лестнице. Она заметно отличалась от тех, по которым Джо шёл прежде. Её широкие ступени были сложены из другого камня.

— Стоять! — раздался приказ, когда все дети спустились.

Полицейские выступили вперёд и включили фонарики. Их лучи зашарили по стенам и потолку, и Джо едва успел заметить что-то странное. Но тут командир с громким щелчком включил освещение.

Они стояли в просторном круглом зале со сводчатым потолком. И всё вокруг — стены, потолок и даже пол — было покрыто невероятной красоты мозаикой. Даже четверо полицейских не устояли и глазели на эту мозаику не в силах оторваться. У командира вырвался глубокий восхищённый вздох. Словно на какое-то мгновение он забыл о своих обязанностях.

Потолок изображал чудесное летнее небо, где белоснежные громады облаков плыли среди яркой синевы, а между ними мелькали птицы — ласточки, скворцы, зяблики, кого тут только не было, реяли высоко над землёй. Круглая стена казалась лесной опушкой, по которой спокойно бродили журавли и цапли за компанию с оленями, лисами, белками, кроликами и мышами, выглядывавшими из кустов и травы. По мере того, как стена закруглялась, опушка переходила в изображение зелёного луга, полного диких цветов, пестревших до самого горизонта, где виднелись увенчанные снегом вершины гор. С другой стороны цветущая равнина спускалась террасами к морю, сверкавшему в солнечных лучах. На полу кусочки мозаики искусно воспроизводили стебли травы и венчики луговых цветов. Джо даже успел разглядеть скрытые в траве грибы и ягоды.

От одного взгляда на такую красоту захватывало дух. И тем не менее было в этом сводчатом зале нечто такое, что казалось здесь совершенно неуместным. В самом центре Джо увидел низкую перегородку. Примерно три метра в длину и полметра в высоту. Она была сложена из грубых кирпичей и так небрежно, словно её возводили в большой спешке. Она портила всё впечатление от мозаичного зала. Джо поспешно отвернулся, чтобы полюбоваться чем-то более приятным, но что-то заставило мальчика снова обратить на неё своё внимание. Ну конечно, эта странная форма перегородки: она как будто делилась на части тремя округлыми вершинами. И тут до него дошло. Это же были арки! Арки, замурованные этими жуткими кирпичами! У Джо зашумело в голове. Если арки наглухо замурованы, то как все эти кандидаты попадут домой? Как попадёт домой Ханна? Да и он, если уж на то пошло?

Командир громко высморкался.

— Ну, хватит прохлаждаться! — сказал он и выключил свет. — Надо успеть на поезд, пока сам посол не нашёл нас здесь и не увидел, как вы распустили нюни! — Он нажал на металлическую пластину в стене, и мозаика раздвинулась, открывая потайную дверь. За ней оказалась ещё одна лестница. Эта была намного уже и круче всех предыдущих. Дети заспешили за командиром по уходящим спиралью вниз ступеням. Они шли молча, один за другим — вниз, вниз, вниз. Джо понимал, что они давно спустились гораздо глубже всех тоннелей. Здесь было очень душно и жарко.

Внезапно они оказались на площадке, похожей на платформу станции метро. Вдоль длинной платформы внизу поблескивали стальные рельсы, уходившие в тёмный тоннель. Электрические лампы под потолком громко жужжали и мигали. Полицейские выстроили кандидатов у стены.

«Подземный поезд!» — подумал Джо. Кандидатов не отправляют домой или вообще куда-то через арки. Их везут на поезде. В эту минуту из тоннеля повеяло горячим ветром, донёсшим грохот приближающегося состава. В отдалении замаячил одинокий яркий прожектор.

Один из полицейских прошёл вдоль колонны детей вперёд. Второй направился ему навстречу. Они остановились как раз напротив Джо. Мальчик старательно потупился, навострив уши.

— Я думал, он перестал переправлять их через горы, — сказал первый полицейский.

— Нет ещё, — ответил второй. — Просто перестал копать тоннель. Видно, решил, что после отречения он ему больше не понадобится. Но эта группа нужна на руднике и фабриках, а значит, их тоже переправят через горы.

«На фабриках? — ошарашенно повторял про себя Джо. — На руднике?!» Он чувствовал, как глубоко внутри зарождается паника. Паук опять не ошибся, протестуя против плана Заговорщиков! Если у Мерид и правда есть фабрики там, за горами и если Заговорщики сумеют их взорвать, то что случится с кандидатами?

Но что-то в словах полицейских продолжало тревожить мальчика, что-то заставляло его снова вспомнить всё, что он услышал. Они же говорили «он» и «ему»! Что бы это значило? Разве эти фабрики не принадлежат Мерид?

Однако времени на размышления не оставалось. Джо следовало срочно что-то предпринять. Он должен вернуться к Пауку. Если Заговорщики претворят в жизнь свой план, они могут вместе с фабриками уничтожить и работавших там детей. А Ханна? Если её нет в этой последней группе, значит, она уже отправлена за горы, в рудник!

Поезд с рёвом вылетел из тоннеля и остановился, скрипя тормозами. Он состоял всего из двух яркоосвещённых вагонов, без сидений. Только длинные кожаные петли свисали с потолка.

Пока полицейские суетились, загоняя детей в вагоны, Джо попятился вдоль стены обратно к лестнице. Очередь кандидатов служила ему прикрытием, она двигалась вперёд, а он назад. Однако детей было слишком мало. До лестницы было далеко, и его наверняка заметят, если он побежит.

Джо едва дождался, пока все полицейские повернулись в сторону поезда. Затем метнулся к краю платформы и тяжело спрыгнул вниз, между вагоном и площадкой. Теперь он мог бежать под прикрытием вагонов — всего-то метров пятнадцать.

Джо уже был на полпути к лестнице, когда увидел, что с другой стороны приближается ещё один состав. Он распластался по стене тоннеля.

Каким-то чудом ему удалось уцелеть. Стальные колёса и заклёпки на обшивке вагона пронеслись буквально в паре сантиметров от его лица. Джо ушиб о стену раненую руку и до крови прикусил губу, чтобы не закричать от ужаса и боли. Два состава состыковались с громким лязгом, и тут же кто-то загрохотал цепями, фиксируя сцепку. Теперь он не мог даже повернуться и шаг за шагом двигался боком вдоль стены.

Добравшись до конца состава, он обнаружил, что лестница начинается прямо над ним — надо только найти способ вернуться на высокую платформу. Джо обследовал заднюю стенку вагона и влез на неё, выжидая подходящий момент. Невольно он обратил внимание, что этот вагон отличается от тех, куда грузили кандидатов. Он был гораздо темнее и блестел, как полированный лимузин. Сквозь тонированные стёкла невозможно было разглядеть, что скрывается внутри — только отблески алых огоньков.

Джо осторожно выглянул из-за угла и увидел, как последний полицейский исчезает в вагоне вслед за кандидатами. Платформа опустела. Ага, теперь пора! Он глубоко вдохнул и прыгнул на платформу, к лестнице. Ещё секунда — и вот уже Джо бежит по узким ступеням. Он нёсся вверх и вверх, пока совершенно не обессилел и вынужден был остановиться, чтобы перевести дыхание. Неужели за ним гонятся? Мальчик прислушался. Но услышал только гулкое биение собственного сердца, готовое выскочить из груди.




Прошло немало времени, пока Джо одолел эту ужасную лестницу и вернулся в мозаичный зал. Там он смог воспользоваться картой Паука, чтобы выбрать правильный путь в лабиринте подземных коридоров. И, наконец, он оказался в большом зале с колоннами.

Медленно и осторожно беглец приотворил дверь и проскользнул в зал. В середине Джо задержался и посмотрел на стол, освещённый восковыми свечами. Пламя заманчиво поблёскивало на металлических деталях модели неизвестной машины.

Не удержавшись, Джо подскочил к столу. В зале никого не было, и он пригнулся, разглядывая удивительную модель. Больше всего она напоминала огромные экскаваторы из его журналов. Однажды он даже сам попытался собрать модель одного из них, но по сравнению с этой красотой его поделка была неуклюжей детской игрушкой. Здесь же каждая деталь была доведена до совершенства: от заклёпок на обшивке двигателя до сложной системы кабелей в подъёмном кране. На боковой дверце кабины крановщика имелась крошечная медная ручка. Джо, позабыв о том, где находится и какая ему грозит опасность, аккуратно повернул ручку и открыл дверцу. Он ахнул от восторга. Это было не простое изображение кабины — это была настоящая кабина! Внутри неё поблёскивали совсем малюсенькие рычаги и ручки! Как нарочно, на глаза Джо попался маленький серебряный ключик, лежавший рядом на столе. Он сжал ключик в пальцах, прикидывая, подойдёт ли он к замку зажигания. Дрожащей от возбуждения рукой он поднёс ключ к замку.

— Ну и ну, кто это к нам пожаловал! — раздался голос у него за спиной.




Глава 21

Башня


Джо так и подскочил на месте, от неожиданности выронив ключ. Он резко обернулся. Сначала он даже не понял, кто это. Но вот тёмная фигура выступила из тени.

У Джо вырвался сдавленный стон. Это был Вин. Краснолицый, потный, вонючий Вин.

— А уж я-то всё гадал, когда же ты меня навестишь? — загнусил Вин. Негодный воришка скалился, глядя на Джо. Хотя и было заметно, что он одет гораздо лучше со времени их первой встречи, даже этот новый наряд уже успел засалиться, а лацканы бархатного сюртука пестрели от пятен соуса.

— Клёвый прикид, Вин, — сказал Джо. — Видать, шпионам хорошо платят.

Вин оскалился ещё шире. Джо попытался было отступить, но упёрся спиной в столешницу. Тогда он попытался дотянуться до канделябра.

— Очень рад тебя видеть, — продолжал Вин. — Ты очень кстати попался мне в руки. Мой покровитель давно хочет с тобой побеседовать. Да ты, похоже, так и не прошёл проверку? По всему видать, нет: иначе не пытался бы удрать!

Вин сделал шаг вперёд, и его масляные глазки алчно сверкнули.

Джо схватил канделябр и замахнулся:

— А вот этого не хочешь? — пригрозил он, но не слишком-то уверенно.

— Поставь на место, — велел Вин. — Не валяй дурака, Джо. Мы же можем помочь друг другу. Не хочу хвастаться, но теперь у меня есть доступ прямо к его превосходительству. И я смогу устроить так, что с тобой обойдутся очень мягко. Никаких проверок, ничего такого. А ещё, между прочим, я видел твою сестру.

— Ханну?! Где? — воскликнул Джо.

Вин сделал выпад, однако мальчик отреагировал мгновенно и швырнул в него канделябр. Он угодил Вину в висок. Все три толстых свечи выскочили из гнёзд, заливая жирную физиономию горячим воском. Вин с визгом отшатнулся, прижав ладони к лицу.

Джо ринулся наутёк. Он мчался через тёмный зал, не разбирая дороги и неистово молясь лишь о том, чтобы выбранное им направление оказалось правильным. Он оказался у стены и нашёл небольшую дверцу. Джо повернул ручку, и та легко распахнулась. Мальчик заскочил внутрь. В следующую секунду он уже нёсся по сумрачному коридору. Даже несмотря на страх и спешку, он обратил внимание на то, как отличается этот коридор от всего, что он до сих пор видел в здании тюрьмы. В носу защекотало от спёртых запахов плесени и влажной шерсти. Где-то позади Вин во весь голос призывал охранников.

Джо бежал и бежал. Он завернул за угол, промчался по лестнице наверх и оказался в следующем пыльном коридоре. Здесь было ещё темнее: свет едва пробивался через грязные сводчатые окна, тянувшиеся по левую руку. В их потемневших от копоти стёклах мелькали янтарные отблески факелов во дворе тюрьмы. В этих неверных бликах Джо с трудом различил узкую арку справа. В высоком проёме маячила спиральная лестница, уводившая куда-то во тьму. Мальчик, недолго думая, кинулся туда. И тут же понял, что это чистейшей воды безумие: бежать вот так, куда-то вверх, наобум, не зная, что там. К тому же на ступенях лежал такой толстый слой пыли, что преследователи легко поймут, куда он скрылся, по его следам.

Оставалось лишь бежать и бежать вперёд по коридору, надеясь на то, что где-нибудь впереди всё же найдётся лазейка. Однако никаких дверей наружу не было и в помине. Он подскочил к окну и ладонью стёр слой копоти. Под окном виднелись крыши зданий, обступивших внутренний двор. Ближе всего была крыша над большим залом с колоннами. Она казалась достаточно пологой, и Джо мог бы убежать по ней, но как выбраться наружу?

Мальчик обшарил грязную пыльную раму в поисках задвижки, но окно было закрыто наглухо. Металлические рамы оказались приварены по углам. Можно было вернуться к той узкой арке с лестницей, но что делать, если и там не найдётся способа пробраться вниз? Он оказался в ловушке, как оса в банке с мёдом!

— Вот он! — верещал Вин. — Хватайте его!

Сапоги охраны гулко затопали по голым доскам коридора. Джо кинулся наутёк. «Пожалуйста, пусть там будет дверь!» — взмолился он. Двери не нашлось, зато в конце оказалась ещё одна узкая арка. И здесь тоже вели наверх узкие ступени. Мальчик кинулся в арку и помчался по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

Лестница привела его на изогнутую дугой площадку, уходившую к новым ступеням наверх. Над ними по левую руку в стене вместо окон были прорублены узкие высокие бойницы, и на бегу Джо выглянул наружу. Наверное, он успел подняться очень высоко, потому что сумел рассмотреть лишь слой плотного ночного тумана. Постепенно лестница сужалась, и вскоре он уже мог одновременно коснуться пальцами обеих стен. Однако сама лестница не была круто закрученной спиралью, её пролёты следовали по широкой и плавной дуге, словно обходили какую-то конструкцию в центре башни. Примерно через каждые двадцать ступеней в правой стене находилась дверь, и хотя Джо проверял все до одной, налегая на доски и дёргая за проржавевшие ручки, ни одну открыть так и не удалось.

Эхо от шагов охраны уже раздавалось на первой лестнице. Джо побежал дальше. Через бойницы он видел, что успел забраться даже выше облаков. С северной стороны башни ему удалось заметить зазубренные пики гор над клубившимся над равниной туманом. Однако ни одной звезды так и не выглянуло: над горами, гораздо выше самых острых пиков, лежал ещё один слой облаков, гораздо плотнее и темнее, чем тот, что лежал на равнине. И снова где-то за горами сверкнула знакомая серебристая зарница и медленно угасла, стиснутая между слоями облаков.

На южной стороне Джо увидел силуэты ещё двух высоких башен и внезапно понял, куда он попал. Он оказался на одной из башен, находившихся в окружении зданий Темниц. Паук ещё говорил, что это всё, что осталось от старого университета. Джо бежал и бежал, вверх, к самому небу, задерживаясь лишь для того, чтобы проверить очередную дверь. Совсем скоро его поймает Вин, и он на своей шкуре испытает, что значит быть кандидатом. Его уведут вниз и проверят этой адской машиной. Убегая, он лишь оттягивает неизбежный конец.

Джо повернул на последний лестничный пролёт и увидел, что осталось всего две двери. Одна находилась справа и подобно остальным была закрыта на замок. Вторая была прямо перед ним и закрывала коридор. На этой двери замка не было, и задвижка свободно болталась в своей петле.

Джо открыл эту дверь. За ней оказалась коротенькая лестница — не больше десяти ступеней. Он хотел было взбежать по ней, но наверху раздались голоса.

— Они должны быть где-то в этом проклятом городе, — сказал один. Джо уже слышал этот голос раньше, но тогда в нём не было этих леденящих стальных нот, от которых душа уходила в пятки.

«Это же Орлеманн!» — подумал мальчик. А посол продолжал:

— Я ничего не вижу даже через туманный фильтр! Мы должны выловить их так или иначе, понятно? Я не хочу, чтобы кто-то путался под ногами, когда придёт время сделать последний ход! И что это за шум на лестнице?

Джо догадался, что Орлеманн должен был услышать Вина и гнавшихся за ним охранников. Значит, если он сию же секунду не найдёт какую-нибудь лазейку, то окажется между молотом и наковальней!

Мальчик в отчаянии оглянулся. В любой момент из-за угла могла показаться погоня. Он метнулся к последней двери и схватился за задвижку. Как и везде в этом месте, она была покрыта толстым слоем ржавчины. И ни за что не желала поддаваться. Наверное, её вообще можно было только выломать, а не отпереть!

Джо повернулся и прижался спиной к облезлым доскам: вот бы каким-то чудом раствориться и просочиться сквозь них! Он закрыл глаза. Сейчас, сейчас кто-то увидит его и схватит — вопрос лишь в том, окажется ли первым Орлеманн или Вин. Голоса погони приближались, и беглец ещё теснее прижался к двери.

И тут каким-то невероятным образом дверь у него за спиной распахнулась, и он упал в комнату позади. Джо падал спиной и очень сильно ударился.

Однако мальчик даже не почувствовал боли при виде того, как закрылась впустившая его дверь… вернее, как закрылась дыра в этой двери! Нет, ему не померещилось: большая часть дверной панели оставалась на месте, кроме одной доски, отодвигавшейся в сторону.

— Ни звука! — прошелестел голос во тьме. — Даже дышать не смей, пока они не решат, что тебя потеряли! Тогда они зажгут лампу и примутся болтать.

Джо замер, вслушиваясь в суматоху по ту сторону двери.

— Что это всё значит? — осведомился Орлеманн вкрадчивым, но оттого ещё более страшным голосом. — Никому не разрешается подниматься в башни! Почему вы нарушили приказ?

— Простите, милостивый государь, — елейно пропел Вин, — но один из кандидатов сбежал, и мы погнались за ним сюда.

— Кандидат? Сбежал? Это что ещё за кандидат, которому хватило смелости сбежать?

— Довольно наглый, и он ещё не прошёл проверку, — продолжал лебезить Вин. — Помните, я вам о нём докладывал? Я нашёл его на Острове. И каким-то образом он сумел проскочить сюда. Я застал его возле вашего стола, он играл с одной из ваших моделей. Мы погнались за ним наверх…

— Молчать! — рявкнул Орлеманн, прерывая поток его слов. — Так ты сказал, он копался в одной из моих машин?

— Именно, сэр. Он так и ел глазами самую новую вашу модель!

— Тем лучше. Найдите его и доставьте ко мне.

— Простите меня, сэр, но насколько я могу судить, единственное место, где он мог бы укрыться, — одна из кладовых здесь, наверху…

Джо услышал, как снаружи загремели задвижкой, и в эту минуту с его стороны двери что-то невидимое, какое-то неведомое создание, врезалось в доски. Оно скреблось и царапалось, и вдруг закричало. Сперва это был режущий уши визг, от которого кровь стыла в жилах, но постепенно он опустился до грозного ворчания, как будто в темноте затаился какой-то кровожадный дикий зверь. Джо вне себя от ужаса поспешил убраться как можно дальше от двери и скорчился у стены в самом дальнем углу.

В верхней половине двери открылось маленькое оконце, и через него в комнату попало немного света, потеснившего тени внутри. Теперь Джо смог различить силуэт женщины. Она была вся какая-то ссохшаяся и морщинистая, как старое яблоко. Это её длинные загнутые ногти на тощих, как птичьи лапы, пальцах скребли по доскам двери. В оконце показалась физиономия Орлеманна. Женщина отпрянула от двери, жалобно хныкая.

— Приказать им отнять все твои игрушки? — поинтересовался посол ледяным безжизненным голосом.

— Нет! — взмолилась женщина, прижав ладони к двери. Её голос оказался под стать недавнему воплю: больше походил на звериный, чем на человеческий, и Джо передёрнуло от страха. Что эта тварь учинит над ним, когда все уйдут? Не лучше ли самому отдаться в руки Орлеманна и Вина, пока не поздно? Но какой-то инстинкт заставил мальчика оставаться на месте.

— Покорно прошу простить меня, сэр, — вмешался Вин, — но я бы не советовал сейчас заниматься ей. Нам ведь нужно найти того мальчишку, не так ли?

В ответ послышалась смачная оплеуха.

— Ой! — взвизгнул Вин.

Джо услышал щелчок. И темнота в комнате отступила перед ярким лучом фонарика. Джо как мог скорчился за горой каких-то беспорядочно наваленных предметов. Не сразу до него дошло, что это старые толстые растрёпанные книги в некогда роскошных сафьяновых переплётах. Кожа на них давно рассохлась и потрескалась, как слоновья шкура, а позолоченные обрезы покрылись плесенью.

А луч фонаря продолжал шарить по дальней стене, и стало видно, что она не просто сырая — по ней буквально сочится влага. Вода капала и с потолка на стоявшие везде вёдра, уже заполненные доверху. Всё помещение было завалено каким-то хламом. Горы книг громоздились на письменном столе, и ещё больше Джо увидел на покосившихся полках вдоль стены. А у противоположной стены красовалась куча покорёженного ржавого металла и мотков проволоки. Пол был выложен потрескавшейся и выкрашенной мозаикой. В трещинах копилась мутная влага.

— Довольно, — решил посол. Окошко в двери со стуком захлопнулось. За дверью его голос стал звучать глуше. — Здесь никого нет, кроме неё, — сказал он. — Эту дверь никто не открывал уже двадцать лет. Вы наверняка прошляпили мальчишку где-то на лестнице. Бегом назад, и поднимайте тревогу. Да проверьте по дороге все двери. Я хочу, чтобы его нашли как можно быстрее!

— Слушаюсь, сэр! — ответил Вин. И накинулся на охранников, как будто это они по своей вине упустили Джо. — Ну, что стоите, олухи? Вы слышали его превосходительство? Бегом вниз! Да проверьте все двери!

Джо казалось, что он вот-вот задохнётся: таким невыносимым был застоявшийся запах заплесневелых книг. Он спрятал лицо в ладонях и слушал, как постепенно отдалялся и затихал топот охраны, пока не растворился в бархатной тишине.

— Где… — начал Джо шёпотом. Однако женщина с быстротой молнии оказалась подле него и зажала рот худой и холодной, как лёд, ладонью.

— Т-с-с-с! — шепнула она в самое ухо.

Мальчик застыл, обратившись в слух. И услышал, как металл тихо проскрежетал по металлу. Как будто кто-то трогал снаружи задвижку. Кто-то, до сих пор ожидавший по ту сторону двери. Затем раздалось приглушённое ругательство, и стало ясно, что это Орлеманн. Затем задвижку тихо опустили на место. Что-то ещё прошелестело в коридоре, потом посол сделал шаг, другой — и тихо удалился в сторону лестницы.

Холодная ладонь, которая прижималась к его губам с такой силой, что они онемели, наконец отодвинулась. Он открыл и закрыл рот, стараясь вернуть им чувствительность. Но страх был настолько силён, что мальчик не двинулся с места. Создание, внушавшее ему такой ужас, молча пересекло тёмную комнату и затаилось где-то у противоположной стены.

Наконец, там загорелась свеча, поднятая почти прозрачной рукой. Она двинулась по направлению к Джо, но женщина держала её так далеко от себя, что за кругом света ничего невозможно было различить, кроме устрашающей тьмы и жутких теней. А свеча двигалась: всё ближе и ближе… Джо услышал, как потрескивает воск на новом фитиле.

Вскоре он даже почувствовал жар от пламени. Прижавшись спиной к куче мокрых книг, он попытался заслонить глаза. Капля воска упала ему на руку. Джо вскрикнул от боли. Свеча тут же отодвинулась, а холодные пальцы скользнули по руке, удаляя горячий воск. Джо едва осмелился поднять глаза на поймавшую его особу. Перед ним стояла чрезвычайно странная измождённая женщина в лохмотьях, некогда бывших серебристым атласным платьем. Джо охнул.

Женщина отшатнулась и выше подняла свечу. Джо, не стесняясь, разглядывал её во все глаза, и она таращилась на него в ответ. Её морщинистое лицо было холодным и таким бледным, что напомнило Джо тех глубоководных тварей, что обитают на самом дне океана и не нуждаются ни в свете, ни в цвете. Её выцветшие волосы отросли и свалялись, свисая желтоватыми неряшливыми лохмами. На поясе у неё болтались подвешенные за хвосты две дохлые крысы, и ещё одна была приторочена на плече. Кривые грязные ногти отросли до такой длины, что казалось, достаточно одного их движения, чтобы располосовать всё лицо. Но не ногти, а глаза этой дамы напугали Джо сильнее всего. Они светились, они горели, как раскалённые угли, на мертвенно бледном лице.

Атласное платье поблёскивало, будто русалочий хвост. Когда-то это был роскошный бальный наряд, но теперь платье обвисло на тощей фигуре безобразным рубищем. Жалкие остатки притороченных к подолу искусственных роз желтели в свете свечи.

Джо опустил взгляд на её ноги. Женщина была босая и стояла по щиколотку в воде, как будто вовсе не замечая этого. Потому что всё её внимание было приковано к Джо.

Она прожигала его ужасным взглядом своих огромных глаз и подёргивала челюстью, отчего зубы скрипели друг о друга с отвратительным звуком. А потом вдруг резко протянула руку и схватила Джо за запястье.

— Ой! — пискнул он. Женщина отпустила его.

— Так ты настоящий, — наконец произнесла она. Женщина улыбнулась, и от этого безумие ушло из её глаз. — А то я чуть и правда не поверила, что сошла с ума, — она снова потянулась вперёд и осторожно погладила Джо по щеке тыльной стороной ладони.

— Откуда ты пришёл? — шёпотом спросила она, продолжая гладить мальчика по щеке ледяной рукою. — Бедный маленький ангелочек. Ты выглядишь таким усталым! Приляг, отдохни. Утром мы решим, что делать дальше.

От удивления у Джо глаза полезли на лоб. Ещё никому никогда не приходило в голову назвать его ангелочком.

А женщина снова взяла его за руку своей когтистой птичьей лапой и заставила подняться с пола. Его пижама давно промокла насквозь, и он дрожал от холода. Женщина подвела его к возвышению в углу. Оно было застелено целым ворохом одеял, пошитых из выделанных крысиных шкурок. На его взгляд, трудно было придумать более отвратительное ложе, и Джо замялся, невзирая на снедавшую его усталость. Женщина мягко, но решительно подтолкнула его, заставив сесть. Затем наклонилась и подняла на кровать его ноги, а потом укрыла одеялами. Джо уже не мог сопротивляться, и даже крысиные шкурки его больше не пугали. Это было так здорово — просто лежать. К тому же шкурки оказались выделаны просто отлично: такие мягкие и совершенно не вонючие, как можно было подумать. Джо заснул ещё до того, как его голова коснулась бархатной подушки.

Незнакомка погладила его по щеке, прошлёпала босыми ногами по комнате и прикрепила свечу на углу стола, заваленного книгами и бумагами. Она выглядела чем-то очень озабоченной. С возрастающим нетерпением эта странная особа рылась в книгах, но не могла найти то, что нужно. И всё время, пока продолжались эти поиски, она бормотала что-то себе под нос, как будто вела нескончаемую беседу с кем-то невидимым. Она двигалась очень быстро, рывками, как будто выплёскивала из себя вспышки необузданной энергии, и её тень металась по комнате в грозном безумном танце.

В какой-то момент Джо проснулся и посмотрел на неё из-под опущенных ресниц, молча гадая, как же ему сбежать на сей раз, но тут же снова провалился в сон. Утром он успеет об этом подумать.

Его сновидения опять превратились в калейдоскоп тревожных образов. Снова мамино лицо скрылось за дверцей машины скорой помощи, и он гонится за машиной, в которой увозят Ханну. Снова больничная палата и его сестра под одеялом на койке. А ему никак не удаётся подойти достаточно близко, так близко, чтобы она услышала его, чтобы он мог увидеть её лицо, а не эту тонкую руку поверх одеяла… На этот раз Джо всё-таки подошёл и взял сестру за руку. Он осторожно сжал холодные пальцы, но на этом сон прервался, и мальчик понял, что действительно сжимает чью-то руку. Холодные, шершавые пальцы. Джон вздрогнул и отшатнулся. Его рука опять пульсировала от боли. Синяк никак не проходил, и рана, полученная в траншеях, снова кровоточила. Видимо, он сильно разбередил её, когда ударился о стену из-за подземного поезда.

Оборванная растрёпанная женщина стояла рядом с кроватью, не спуская с Джо своего жуткого птичьего взгляда. Она наклонилась и улыбнулась, напугав его ещё сильнее. Джо в панике подумал, как долго она вот так разглядывает его.

— Кто ты? — спросил он дрожащим шёпотом. — Чего тебе от меня надо?

Но женщина прижала палец к губам и выразительно посмотрела на дверь. Затем в один миг оказалась у двери и прижалась ухом к доскам, вслушиваясь в звуки по ту сторону.

По-прежнему не отрываясь от двери, незнакомка покосилась на Джо. Судя по всему, она уже успела забыть, что вчера сама впустила его в эту комнату.

Наконец она вернулась от двери к Джо, шлёпая по лужам. Она двигалась так стремительно, что Джо решил, будто на него сейчас набросятся. Он вскочил с кровати и метнулся в дальний угол комнаты, стараясь, чтобы между ними оказался письменный стол.

— Всё хорошо, — промолвила женщина, нервно заламывая пальцы. — Я тебя не трону. Я обещаю. Меня зовут Корнелл. И я заперта в этой комнате столько, сколько себя помню.

— Корнелл? — повторил Джо. — Третья сестра? — она живо закивала. — Но все давно решили, что ты умерла! Что тебя сестра убила!

— Да, — бледные губы Корнелл скривила горькая улыбка. — Все решили, что я умерла, — и она заметалась по комнате, бормоча: — Он сказал всем, что я умерла, и каждой из сестёр сказал, что меня убила другая, — её движения становились все резче, а в глазах зажёгся огонь безумия. — Но я-то живая, верно? Он так и не посмел меня убить. Значит, я зачем-то ему ещё нужна. И он держит меня в тюрьме, хотя сначала говорил, что это нужно для моей безопасности. Он сказал, что хочет защитить меня от моих сестёр. Ха!!!

Корнелл подлетела к столу и зашелестела бумагами.

— Меня не убили, — снова и снова повторяла она.

Джо присмотрелся: бумаги на столе были какими-то планами и заметками. А посередине красовалась записная книжка Паука. Джо сердито нахмурился. Не иначе как она украла книжку, пока он спал!

— Это моё, — сказал он. Мальчик решительно схватил книжку, и в этот момент сложенный во много раз кусок пергамента выпал из неё и лёг поверх остальных бумаг. Корнелл ловко поймала его.

Её глаза дико вспыхнули при виде этого листка.

— Где ты это взял? — воскликнула она. — Где?

— Нигде, — ответил испуганный Джо. — Он уже был в этой книжке, когда мне её дали.

Корнелл отобрала у него книжку и пролистала её.

— Так значит, это и есть его книжка, — сказала она. — Я так и подумала. Вот, видишь? Это значит, что он знает, что я жива! Смотри! — Корнелл сняла книгу с самой верхней полки. Бережно прижимая её к груди, она отошла к стене напротив двери. Когтистые пальцы пробежались по небольшой арке, наглухо заложенной мелкими кирпичами. — Здесь было моё окно до того, как Орлеманн приказал его замуровать. Когда я оказалась в заточении, я была в отчаянии, мне нужно было дать знать, где меня держат. И я совершила такой дикий поступок, что любой, кто знал прежнюю Корнелл, сразу бы понял, что только отчаянная нужда заставила меня так поступить. Я, Корнелл, главный библиотекарь древнейшего университета, вырвала страницу из одной из самых драгоценных наших книг. А затем аккуратно и бережно, как можно бережней, я сложила из неё бумажный самолётик. Ему предстояло улететь далеко, за стены Темниц, и я не могла допустить хотя бы малейшую небрежность. У меня был всего один шанс. Я не могла позволить себе рисковать ещё одной книгой. И когда самолётик был готов, я запустила его в это окно и следила за ним, за тем, как он летит сквозь дождь, как минует стены этой тюрьмы. Я смотрела и смотрела, хотя он давно уже затерялся где-то вдали, а глаза у меня ослепли от слёз. Но вот теперь я вижу, что он достиг своей цели. Вопреки всему я хранила надежду, что он найдёт дорогу к моему другу, и теперь я вижу, что это случилось. Ах, какую надежду ты принёс мне сегодня! Если Араик Бен знает, что я жива, значит, он найдёт способ меня спасти!

— Но… — неуверенно начал Джо. Корнелл так неистово радовалась своему открытию, что ему было страшно говорить ей жестокую правду. — Мне очень жаль, честное слово… — Корнелл замолкла и вопросительно уставилась на него. Ему ничего не оставалось, как досказать до конца. — Но Араик Бен мёртв. — Корнелл, не шелохнулась. Просто стояла и слушала. А потом медленно покачала головой. — Нет, это правда, — продолжал Джо. — Он погиб в самом начале войны. Его повесили за то, что он был в Лиге Вереска. И его обвинили в том, что он убил вас. Все говорят, что это он развязал войну.

Корнелл надолго затихла. Её взгляд шарил по грязному полу, и вдруг она затряслась в приступе истерического хохота. По щекам поползли слёзы:

— Он не погиб. Он послал тебя ко мне!

Джо затряс головой.

— Никто не приказывал мне подняться в эту башню. Я оказался здесь совершенно случайно и всего лишь хотел спрятаться.

— Но тогда откуда у тебя книжка Араика Бена?

— Это не его книжка.

— Только он мог оставить такие пометки. Я помню его почерк и знаю его подпись. Смотри! — Она открыла первую страницу, и Джо увидел на ней те же символы, на которые обратил внимание в тоннеле под городской стеной. А ещё они походили на те символы, которыми был покрыт посох Паука под матерчатыми обмотками, и на знаки, которыми была помечена страница из книги, выброшенная когда-то Корнелл в окно. — Смотри, разве ты не видишь? Именно так Араик шифровал своё имя. Вот: Араик Бен.

— Но это какая-то головоломка!

— Нет, это просто шифр, — покачала головой Корнелл. — Верещатники были великими мастерами шифровального дела, и они всегда так скрывали свои записи. Попробуй повернуть надпись крутом раз, и ещё раз. Видишь? Его имя написано сперва так, потом так, потом так — всё время под прямым углом к предыдущему. Если знать, как смотреть, разобраться в этом шифре ничего не стоит. И эта книжка принадлежит Араику Бену или я не умею читать!

— Нет, — возразил Джо. — Она принадлежит Пауку, это он мне её дал. Паук — это проводник, причём самый потрясающий. Он слепой, но провёл меня через равнину.

Корнелл с диким хохотом пустилась в пляс.

— Паук? Ха! Значит, Араик, ты теперь у нас Паук, вот как? Ах, какой хитрец! Ты сумел выжить! Ты всегда говорил мне, что тебя нелегко убить!

Джо остолбенел. Он же сам слышал, как часто повторял это Паук. А ещё он вспомнил, как легко тот менял свой облик: в одну минуту казался самым ничтожным из людей, а в другую — сильным и мужественным. И как он всё время что-то скрывал. А в ту ночь, когда они остановились у Мэри, почему столько Верещатников явилось с ним повидаться? И потом, в логове у Браско, он вёл себя как предводитель, полный скрытой власти.

Но если это правда, если Паук действительно оказался Араиком Беном, самым главным из Верещатников… страшно даже подумать, что скажет на это Кэтрин!

А Корнелл вдруг застыла на месте, прекратив свой неистовый танец.

— Слепой? — спросила она, опираясь на стол. — Ты сказал, он слепой? — Джо кивнул. — Так вот откуда взялись все эти наколки на страницах. Ох, бедняга!

Она взяла в руки книжку и погладила страницы, испещрённые следами иголки.

— А кто сделал для него это? — спросила Корнелл.

— Его подмастерье, Том, — объяснил Джо. — Это он оставил Паука погибать на равнине, — мальчик замялся. Что-то показалось ему неправильным.

— Его бросил собственный подмастерье? — Корнелл снова погладила книжку. — Бедный Араик. Тебе никогда не везло с подмастерьями, верно?

Корнелл открыла книжку на последней странице, вытащила из копны волос булавку и быстро стала делать наколки на бумаге. А потом закрыла книжку и нежно прижала к сердцу. Прозрачные пальцы с трепетом сжимали потёртый переплёт. Наконец она нашла в себе силы вернуть книжку Джо.

— Забери её, — сказала она. — Верни ему, когда уйдешь отсюда.

Джо забрал книжку и спрятал в карман. «Хотелось бы мне знать, как я смогу выбраться отсюда и попасть к Пауку!» — думал он. Да, это было сейчас главной задачей: во что бы то ни стало сбежать из Темниц.

А Корнелл подошла к полкам и с любовью погладила стоявшие там книги.

— Здесь, — с чувством промолвила она, — здесь записи самых ценных работ Верещатников. Это преступление — бросить их вот так гнить и разлагаться в башне вместе со мной. Преступление! — она взяла какую-то книгу и протянула Джо. — Будь осторожен, — предупредила она, — но всё же взгляни. Вот где источник настоящих чудес: в разуме членов Лиги Вереска, в воображении изобретателей… Посмотри!

Джо аккуратно разлепил влажные страницы и увидел, что они сплошь покрыты чертежами каких-то невероятных механизмов. Это было всё равно что смотреть на рисунки самой чудесной сказки на земле. Цветные схемы фантастических летательных аппаратов, невероятные средства передвижения… и даже путешествия между мирами! Таких чертежей здесь было бесчисленное множество. Изображение скачущей повозки со смешными суставчатыми ногами соседствовало с экипажем, похожим на гигантскую гусеницу, бравшим пять-шесть пассажиров. Дальше шли деревянные лошадки и повозки, способные спускаться под воду и под землю. На какое-то время Джо позабыл, где находится. Он смотрел и не мог насмотреться, чувствуя лишь желание переворачивать страницы снова и снова и сожалея о том, что не может разглядывать их бесконечно. Никогда в жизни ему не приходилось видеть ничего подобного. Эти проекты поражали своим совершенством и дерзостью замысла.

— Араик Бен был основателем Лиги Вереска, — засмеялась Корнелл. — Он был одним из самых талантливых изобретателей, каких видел свет. И если бы не началась война, большинство его учеников достигли бы не меньшей славы. Особенно один из них. Ты его видел. Его зовут Орлеманн.

— Орлеманн тоже был изобретателем? — удивился Джо.

— Конечно, — кивнула Корнелл. — Он был подмастерьем Араика Бена, но в итоге оказался… в общем, видимо, он оказался не тем человеком, — Корнелл ненадолго затихла, кусая губы. А потом хлопнула ладонями по коленям и вскочила. — Эта библиотека, — продолжала она свой рассказ, — была святыней Верещатников и их мастерской. А теперь эти башни не более как заброшенный склад покрытых плесенью старых книг и бумаг.

— Ах, если бы ты мог увидеть, какими весёлыми они когда-то были! — лицо Корнелл посветлело от воспоминаний. На губах заиграла рассеянная улыбка. — Каждый год в середине лета на Острове устраивали большую ярмарку. И тогда изобретатели показывали народу, что они успели создать за год. Это было чудесное время. Ярмарка длилась целых две недели. Тогда не шёл дождь, как сейчас, и всегда стояла прекрасная погода. А уж машины, которые они показывали… Тебе никогда не увидеть такие! И, конечно, всем там нравилось, всем было хорошо и весело, особенно детям. Особенно детям…

Корнелл осторожно забрала книгу у Джо и вернула на полку. Она отвернулась и вздрогнула, отчего крысы у нее на поясе тоже вздрогнули и закачались взад-вперёд. А она рухнула прямо на пол, не замечая луж.

Джо молча ждал. Ему казалось, что Корнелл вот-вот что-то скажет, но молчание так затянулось, что мальчик подумал: уж не забыла ли она о его присутствии? Наконец Корнелл заговорила.

— Когда-то я жила как королева, а теперь я хуже нищей. Но я сумела выжить. Крысы — не лучшее из лакомств, но человек может приспособиться к чему угодно, если у него есть цель. Мне пришлось изображать из себя сумасшедшую, когда сюда приходили охранники, но в последнее время про меня почти забыли. Им и в голову не могло прийти, что эти книги уберегли мой разум от безумия. Я прочла каждый из этих томов не меньше сотни раз и знаю их почти наизусть. Без них я была бы гораздо безумнее, чем сейчас, — и она в отчаянии спрятала лицо в ладонях.

— Но если вы всё время были здесь, — удивился Джо, — то откуда вам известно про войну?

— Разве я слепая? — тут же вскинулась Корнелл, сверкая глазами.

— Нет, но… — Джо покосился на замурованное окно. Корнелл с хохотом вскочила, увлекая мальчика за собой.

— Идём, я тебе покажу! У меня есть свои способы обо всём узнавать. У меня ушло два года на то, чтобы проделать в двери лазейку, через которую ты попал сюда, и она оказалась очень полезной!

Она замерла у двери, прислушиваясь к звукам в коридоре, а потом запустила ногти в длинную трещину в досках и дёрнула. Доска с правого края отошла с места, но задвижка и замок остались нетронутыми. В комнату потёк холодный воздух. Корнелл ловко проскользнула в дыру и поманила за собой Джо.

— Идём, — она поставила доску на место. — Я покажу тебе, почему меня вообще не забыли в башне. Ему каждый раз приходится проходить мимо моей двери, чтобы попасть туда, куда он хочет, — её босые ступни зашлёпали по коридору к последней двери. Джо пошёл следом, то и дело выглядывая в узкие бойницы в стенах, отчего каждый раз у него неприятно сжималось всё внутри — такой высокой была эта башня.

Оказавшись перед дверью, Корнелл выудила из вороньего гнезда у себя на голове длинную и острую шляпную заколку самого устрашающего вида. Джо невольно отшатнулся.

Корнелл рассмеялась и ловко запустила заколку в отверстие замка, висевшего на двери. Закусив губу, она орудовала ей в замке, поворачивая его так и эдак, пока дужка не отскочила с мягким щелчком.

Корнелл открыла дверь и вывела Джо на совсем узкую и крутую лестницу.

— Мы сейчас выйдем на самую верхнюю площадку, — предупредила она. — Надеюсь, ты не боишься высоты.

Им в лицо ударил сильный порыв ветра, чьей добычей тут же стали растрёпанные волосы и оборванное платье Корнелл.

Поднявшись по лестнице, она с трудом отодвинула засов на небольшой дверце. Джо пришлось помочь ей, и дверь с грохотом задрожала под очередным порывом ветра.

— Свежий воздух! — с наслаждением воскликнула Корнелл и храбро встала на узкий парапет. Джо несмело выглянул из казавшейся более безопасной двери и увидел примерно в полусотне метров от себя макушку соседней башни, уходящую в густой туман. На севере маячили иззубренные горные вершины. Дневной свет был смутным и каким-то безжизненным. Высоко над башней небо было сплошь затянуто пухлыми серыми тучами.

Парапет, по которому им предстояло пройти, имел ширину не более полуметра, и Джо видел, что ограда на его наружном краю едва доходит ему до колена. Мальчику это очень и очень не нравилось. Стоит оступиться или споткнуться, или не устоять под очередным порывом ветра, и он отправится в полёт вниз, на многие сотни метров, пока не расшибётся в лепёшку на камнях двора.

Парапет шёл вокруг небольшой башенки, не выше трёх-четырёх метров. Она походила на маяк — только не хватало окон. Наверху имелась маленькая дверь, к которой вела короткая лестница. Чтобы добраться до лестницы, нужно было пройти половину круга по парапету.

— Вот куда они переправляют всех этих несчастных детей, — Корнелл махнула рукой в сторону гор и грустно вздохнула. — Когда-то они были так счастливы здесь! А теперь всё, что для них осталось, — тяжкий, непосильный труд там, за горами. Череда беспросветных дней и мрачных ночей в тени его железного дракона. Его Амадрагона, — Корнелл раздражённо сплюнула, предусмотрительно повернувшись по ветру. А потом, не говоря худого слова, поймала Джо за шиворот и с неожиданной силой дёрнула на парапет. Джо подумал, что тут ему и конец. Ветер впился в него десятком тысяч ледяных когтей.

— А теперь я покажу тебе, как Орлеманн следит за ходом своей войны.

— Своей войны? — не понял Джо.

Но Корнелл не отвечала. Она уже карабкалась по лестнице к последней дверце.

Глядя на то, как отважно она ведёт себя на этой шаткой опоре, презирая резкий порывистый ветер, Джо невольно позабыл о своих страхах. Он испугался за Корнелл: такое невесомое создание, как она, ветер мог унести в любой момент!

Однако Корнелл добралась до двери как ни в чём не бывало, открыла её и поманила за собой Джо. Все страхи тут же вернулись: он с трудом сглотнул, стараясь не обращать внимания на то, как подгибаются обмякшие колени, и вступил на лестницу. Ветер как будто ждал этого, чтобы толкать его с новой силой с каждой ступеньки. Он покосился в сторону гор. Правда ли, что Ханна томится за этими суровыми пиками? Стараясь обрести отвагу в воспоминаниях о сестре, он стиснул зубы и полез наверх.

Корнелл помогла ему подняться и захлопнула дверь. В комнате на вершине башни воцарилась непроглядная тьма.

— Здесь нет никакой лампы? — поинтересовался Джо.

— Тихо, стой и смотри! — велела Корнелл.

Постепенно глаза Джо привыкли к темноте, и он понял, что здесь есть свет, но совершенно не тот, на какой он мог надеяться. В самой середине комнаты стоял стол, а на нём — большое, совершенно пустое блюдо. Оно не уступало размерами тракторному колесу и переливалось белёсым светом в темноте. Джо подался вперёд и всмотрелся в этот свет. В блюде вращался какой-то серый силуэт — не более чем тёмный промельк на более светлом фоне. И Джо стало ясно, что это такое. Это была самая обычная камера обскура — всего лишь один из аттракционов, который он видел когда-то на ярмарке в своём мире. Он тут же вспомнил, с каким удивлением наблюдал тогда за окружающим миром, находясь в тёмной комнате. Его отец объяснил, что изображение на блюдо в центре камеры передаётся с помощью специальных линз. Джо был в восторге, но ему не дали оценить сполна этот удивительный феномен: как всегда, Ханне быстро надоело торчать в темноте, и она без спроса отворила дверь. В комнату попал свет, и чудесное изображение на блюде исчезло.

Джо постарался избавиться от неуместных воспоминаний и сосредоточиться на том блюде, что находилось перед ним сейчас. Это был просто какой-то серый круг, и ему сразу стало ясно:

— Мы же видим один туман! — сказал он. — И ничего больше.

— Тихо! — шикнула Корнелл. — Надень вот это, — она протянула ему какие-то странные очки и показала, как наводить их на резкость. — Они помогают увидеть предметы сквозь туман. Не торопись, к ним надо привыкнуть. Скоро сам всё увидишь.

Джо послушно нацепил очки и уставился на блюдо. Поначалу он увидел ещё меньше, чем прежде. Линзы у очков были необычно толстыми, скорее похожими на цельные кристаллы. На их многочисленных гранях он мог различить повторное изображение окружавших его вещей: блюдо, его рука, бледное лицо Корнелл в туманном сумраке. Но вскоре через пелену серого тумана стали проступать силуэты других, гораздо более далёких предметов.

Наконец он понял, что видит внешнюю стену Темниц далеко внизу так ясно, что различает суету мелких, размером с муравья, охранников, мельтешивших на стенах и в воротах тюрьмы. Это было потрясающе. Он видел машины во внутреннем дворе и каждую черепицу на крыше большого зала.

— Пожалуй, стоит взглянуть, что творится за стенами? — предложила Корнелл, поворачивая какие-то рычаги. Изображение Темниц отступило. Теперь Джо видел улицы вокруг тюрьмы, подъёмный мост и крыши окрестных зданий. На улицах толпились люди. Корнелл снова повернула рычаги, и картина куда-то уплыла, а на смену ей пришла городская окраина и высокая стена, и равнина, которую они пересекли недавно с Пауком и Кэтрин. Джо мог рассмотреть остовы брошенных машин и даже движущиеся силуэты Голиафа и Скребка. Голиаф как раз выстрелил огнём по какой-то цели. Джо содрогнулся, вспомнив, как недавно он сам чуть не сгорел в этом огне заживо. Далеко на востоке он увидел траншеи и толчею в скопище людей на Острове, и дороги, по которым двигались грузовики и автобусы, где он проехал с Пауком и Кэтрин. За пределами Острова не было видно ничего, кроме серых громад морских волн и мрачного, дождливого неба.

— Ну-с, а теперь глянем на запад, — предложила Корнелл. Она так быстро крутила рычаги, что изображение на блюде превратилось в серую дымку. Равнина и город исчезли, а когда резкость восстановилась, Джо подумал, что Корнелл так и не сказала ничего по поводу того, что он снова увидел равнину за городской стеной. А на равнине — траншеи и остовы брошенных машин. На этот раз невидимую им жертву преследовало сразу два Голиафа, и они невольно зажмурились, хотя в таком отдалении им вряд ли причинило бы вред ослепительное сияние Замрами. На краю равнины Джо увидел траншеи, а за ними — дороги с двигавшимися по ним грузовиками и автобусами. Ещё дальше вроде бы находился город или просто большой военный лагерь на краю земли. Он до боли походил на лагерь на Острове, однако теперь Джо был уверен, что смотрит в другую сторону.

Всё смешалось у него в голове.

— Теперь ты понимаешь, что они не знают правды, — грустно произнесла Корнелл. — Люди с той стороны, — она показала на скопище полуразрушенных зданий и палаток, — любой ценой стараются переправить кандидатов в город, чтобы уберечь их от опасностей войны, и верят, что машины на равнину посылает Элиза. Тогда как люди с этой стороны, — поворотом рычагов она вновь вернула на блюдо изображение Острова, — считают, что их уничтожают машины, которые посылает Мерид. Но и здесь, в городе, кандидаты не оказываются в безопасности. Никто не может увидеть правду сквозь туман.

Джо потряс головой. Он ничего не понимал.

— Но если то, что ты говоришь правда, то чьи солдаты занимают город — Элизы или Мерид?

— А чьи кокарды они носят? — спросила Корнелл.

Джо честно постарался вспомнить. И понял, что не видел никаких кокард ни на одном из солдат, охранявших город и Темницы.

— Не знаю, — признался он.

— Их просто нет! — сдавленно промолвила Корнелл. — Горожане уверены, что обе сестры действуют заодно, что они убили меня и город осаждают их объединённые армии. Орлеманну удалось всех настроить друг против друга.

— Но ведь он посол у Элизы! — возразил Джо.

— И у Мерид тоже, — грустно кивнула Корнелл. — И я более чем уверена, что горожанам он сказал, что действует по моему приказу или в память о бедной безвинно погибшей сестре! Не правда ли, превосходный способ развязать войну, от которой выигрывает только он? — Корнелл вздохнула и потёрла виски. — Но я не могу понять, как ему удаётся столь долго морочить всем голову!

Зато Джо отлично всё понял. Он рассказал Корнелл об огромной армии чиновников и тоннах никому не нужных бумаг, о бесконечных правилах и очередях кандидатов, скопившихся на Острове. Поведал о всеобщем доносительстве и тайной полиции с её адскими машинами. Корнелл молча слушала и кивала.

— А в центре всего этого сидит Орлеманн, словно отъевшийся жирный паук в своей паутине, — сказала она.

— И это он, Орлеманн, развязал войну, — подхватил Джо, скорее уже для себя. — Это Орлеманн, а не Мерид, заставляет кандидатов работать у себя на фабриках и строить новые машины. Орлеманн стоит за всем этим.

Корнелл была занята, настраивая изображение на южный край равнины. Здесь земля выдавалась далеко в море. Джо подумал, что это, должно быть, те самые Безлюдные земли, куда он попал с самого начала. Казалось, что вырытые там траншеи тянутся до самого края земли.

Корнелл всмотрелась в изображение, и её глаза тревожно сверкнули:

— Смотри-ка, какая суета поднялась на мысе Пойнт! — заметила она вполголоса. — Дороги восстанавливают полным ходом. Причём с обеих сторон. Когда они закончат работу? Вот что мне хотелось бы знать.

У Джо от напряжения заломило виски. Он не знал ответов. Это ведь не его дело — положить конец их собственной войне, правда? Нет, его дело было ясным и определённым с самого начала: найти сестру и забрать её домой. И тут ему пришла в голову одна мысль. Он пододвинулся к Корнелл и сам взялся за рычаги, управлявшие камерой. Равнина быстро промелькнула перед его взглядом, и её сменили горы.

Перед ними на блюде блестели воды озера, о котором ему рассказывал Паук, Долгого озера. Поворот рычага — и камера была направлена на земли за горным хребтом. Но Джо едва удалось различить там обширную равнину и разбросанные на ней здания, как вдруг дверь в камеру распахнулась, и блёклый дневной свет уничтожил изображение на блюде. В дверном проёме маячил силуэт массивной мужской фигуры. Корнелл отскочила за другой конец стола, но Джо не мог двинуться с места: его крепко схватили за ногу.

— Попался! — и Джо моментально узнал грубый голос Рэдуорта.

Джо оглянулся и сквозь толстые линзы очков едва различил размытый бледный силуэт Корнелл.

— Скажи Араику, что я буду его ждать, — прошептала она и скрылась в густых тенях.

— А ну пошли! — прорычал Рэдуорт, вытаскивая свою жертву на лестницу. — Пора с тобой разобраться!

Ещё один рывок — и Джо, так и не успев снять очки, оказался на парапете. Рэдуорт передал его двум охранникам. Один из них больно заломил ему руку и толкнул по узкому парапету к выходу из башни. Джо едва различал, куда идёт. Наконец ему удалось сорвать с себя очки, однако о бегстве нечего было и думать. Вряд ли ему бы удалось улететь отсюда по воздуху.

Ещё один грубый толчок заставил его кубарем скатиться с лестницы. Его приземление на грязный пол было встречено издевательским хохотом очередного охранника.

Джо лежал скорчившись, стараясь оправиться от удара об пол. А когда он отважился приподнять голову, первое, что он увидел, была пара надраенных до зеркального блеска сапог. Он поднял голову ещё на пару сантиметров и обнаружил, что эти сапоги принадлежат самому Орлеманну. Посол рассматривал его с такой брезгливой гримасой, как будто столкнулся с неизвестным видом амбарного вредителя. Он повелительно кивнул одному из стражей, и Джо рывком поставили на ноги.

— А ты оказался умным парнем, — произнёс Орлеманн. Это было утверждение, а не вопрос. За спиной у Орлеманна Джо увидел дверь в комнату Корнелл, закрытую, как и прежде. По крайней мере, они не догадались, кто ему помогал. Он бы не хотел, чтобы Корнелл из-за него пришлось ещё хуже. А Орлеманн ухватил его за подбородок и разглядывал, поворачивая так и этак, со смесью удивления и брезгливости. — Достаточно умным, чтобы суметь раствориться прямо в воздухе и ускользнуть от всех нас. Но где ты мог научиться такому трюку? Хотел бы я знать!

Орлеманн отпустил Джо и приказал охране:

— Отведите его вниз, в большой зал. И можете его проверить, — приказал он Рэдуорту. — Я немного задержусь, но без меня не начинайте. Этот экземпляр меня заинтересовал. Он может быть полезен.




Глава 22

Новые тайны


Ни на миг не ослабив своей хватки на плече у Джо, Рэдуорт отконвоировал его к самому подножию башни.

Оказавшись в большом зале, Рэдуорт направился в середину, к столу со злополучной моделью. Рядом с ним был ещё один стол. Его покрывала белая простыня, а к ножкам крепились прочные колёса. Джо он напомнил больничную каталку из его мира. Возле этого стола имелся стул.

Рэдуорт легко поднял Джо на стол и заставил лечь на спину, пристегнув поперёк живота толстым ремнём наподобие ремня безопасности. Затем он уселся на стул и подтащил к себе низкий столик на колёсах. Джо увидел на нём знакомый коричневый чемодан, и ему стало дурно. Он в ужасе уставился на зловеще блеснувшие провода и клеммы.

И тут откуда-то из тени в глубине зала вынырнул Вин. Он подошёл к столу, на котором лежал Джо, и заглянул Рэдуорту через плечо. Потное лицо этого коротышки отвратительно блестело в свете свечей, а масляные глазки караулили каждое движение Рэдуорта.

— Вин, помоги мне! — взмолился Джо. — Не давай ему меня проверить! Останови его, и я отдам тебе всё, что захочешь! Я достал книжку Паука! Она у меня в кармане!

— Ах, вот как? И я могу её забрать? Честное слово? — с издёвкой пропел Вин. Он осклабился и вытащил из кармана Джо записную книжку. А затем наклонился так низко, что изуродованный оспинами нос чуть не воткнулся Джо в щёку.

— Огромное тебе спасибо, — процедил он. — Только имей в виду, что я больше не в силах тебе помочь! Надо было слушать, когда тебе советовали умные люди, и не упускать свой шанс! — Вин отвернулся, подошёл к столу Орлеманна, на котором ярко горели свечи, и поднёс книжку к свету. По мере того, как он переворачивал страницу за страницей, его улыбка делалась всё шире, пока не превратилась в издевательский оскал. — О, да! — бормотал он. — Да, это же чудесно! Просто чудесно!

Джо в отчаянии застонал и обернулся к Рэдуорту, который возился с запутавшимися проводами ужасной машины. Мальчик с содроганием рассматривал уродливый шрам, шедший от уголка глаза до подбородка. Отметина, едва прикрытая блестящей бугристой кожей, стянула мускулы щеки, приподняв губы в подобии жуткой улыбки. Видимо, Рэдуорт почувствовал на себе его взгляд. Он поднял глаза, и мальчика поразил царивший в них равнодушный холод. Рэдуорт опустил взгляд и стал осматривать плечо своей жертвы, как бы выбирая место, куда лучше всего прицепить клеммы.

Двери в зал широко распахнулись. Орлеманн прошествовал к столу в центре зала. С величайшей осторожностью он отодвинул на край стола свою модель. Затем положил на её место стопку бумаг и опустился в кресло.

— Отлично, мистер Рэдуорт, ещё секунда — и мы сможем начать, — сказал он. Вин с книжкой Паука в руках подскочил к послу.

— Ваше превосходительство… — залебезил было он, но Орлеманн небрежно отмахнулся.

— Не сейчас, — отрывисто заявил он. — У меня есть более важное дело. А теперь где этот… ах, вот ты где. Подойди поближе. Что ты можешь мне сообщить?

Джо кое-как извернулся, чуть не вывихнув шею, чтобы понять, с кем говорит Орлеманн, но увидел лишь спину мужчины, стоявшего перед столом.

— Я знаю, где они прячутся, — сказал тот. Джо готов был поклясться, что ему знаком этот голос, но где он мог его слышать? — Они затаились на старом складе под развалинами таверны «Ягнёнок» на Барнсли-Стрит.

Джо сразу стало ясно, что речь идёт о тайном убежище Заговорщиков. Но откуда этому типу известно про «Ягнёнка»?

— Бесподобно! — Орлеманн в восторге хлопнул в ладоши и потёр руки. — Ещё до рассвета мы выкурим этих предателей из их гнезда! Превосходная работа. Ты едва успел поступить ко мне на службу, но я уже готов дать тебе самую высокую степень допуска к государственным тайнам. Ты стал незаменимым членом моей организации, мистер Хини!

Джо похолодел от нехорошего предчувствия. А доносчик повернулся к свету, и мальчик понял, что никакой ошибки быть не может: это был Том, родной брат Кэтрин!!!

Нет, это явная нелепица. Чтобы Том работал на Орлеманна? Но тут Джо вспомнил слова Паука о том, что их побег прошёл слишком уж гладко. А ещё он вспомнил и то, что в прошлом Том уже предал однажды Паука, бросив его погибать на равнине. И всё равно он отказывался верить в происходящее. Зачем Тому было предавать Заговорщиков? Зачем выдавать Орлеманну Браско? Здесь должно быть какое-то другое объяснение! И тут до него дошло. Конечно, Том и был тем агентом, о котором шептались Браско с Пауком! А как же иначе? И в Темницах Том тоже работал на Заговорщиков! Джо с облегчением перевёл дух. Том — агент под прикрытием, человек с двойным дном. Он попал сюда по заданию Заговорщиков. Да, безусловно, это больше походило на правду. И теперь Джо надо найти способ известить Тома, что ему известно, что на самом деле происходит с кандидатами.

— Посол Орлеманн! — окликнул он. Как ни старался Джо, его голос всё равно предательски дрожал от страха. — Я знаю, что эту войну начал не кто иной, как вы сами!

— Да неужели? — Орлеманн встал с кресла, явно забавляясь ситуацией. Он обошёл стол кругом и остановился перед Джо.

— Ваше превосходительство, — снова встрял Вин, размахивая книжкой Паука, — я прошу всего минуту, по-моему, это важно…

— Не сейчас! — яростно оборвал его Орлеманн. Сейчас всё внимание посла было приковано к Джо. — И что ещё, по-твоему, тебе удалось раскопать?

Джо заставил себя продолжать:

— Я знаю, что по вашему приказу арки были замурованы, чтобы через них никто не мог уйти. Я знаю, что вы отправляете детей за горы и заставляете собирать эти ваши ужасные машины, которые хозяйничают на равнине! И я знаю, что для этого вы используете подземный поезд. Я видел его там, в тоннеле! Я знаю, как вы заставляете детей делать всё, что им прикажут! Вы шантажируете их! Вы шантажируете совсем маленьких детей!

Джо замолк. Он совсем задыхался от натуги, но высказал всё, что считал нужным. По крайней мере, теперь Том сможет доставить важную информацию Браско. По крайней мере, теперь Заговорщики не станут взрывать фабрики и шахты, ведь Паук оказался прав насчёт того, куда попадают все кандидаты.

Вин так и вился вокруг Орлеманна.

— Ваше превосходительство, если вы соблаговолите…

— НЕ СЕЙЧАС! — рявкнул посол.

— Да, конечно, сэр, — Вин пошёл на попятный, понимая, что сейчас ему придётся несладко. — Я… я просто буду здесь, под рукой… на всякий случай…

Орлеманн снова обратился к Джо.

— Ну что, ты закончил свои обвинения? — поинтересовался он. Джо кивнул. — Отлично. Ты действительно наглый и упрямый тип. И мне крайне интересно узнать, что может таить у себя в душе такой проныра, как ты. Мистер Рэдуорт, если вы не возражаете, я бы продолжил проверку! — Орлеманн важно вернулся за стол и занялся бумагами.

Джо поморщился от боли, когда Рэдуорт защемил кожу на руке холодными тугими клеммами. Полицейский наклонился, чтобы поправить провод, и прошептал так, чтобы его мог услышать только Джо:

— Когда я поверну тумблер, визжи так, будто тебя режут. Постарайся представить им хорошее шоу. Ты ничего не почувствуешь. Я отсоединил провода. Поговорим позже.

Джо остолбенело уставился на лицо со шрамом. Рэдуорт ему помогает! Неужели он и был человеком Браско? Но если агентом Заговорщиков является Рэдуорт, то как сюда попал Том?!

Рэдуорт пихнул Джо кулаком в бок, чтобы вывести из ступора: пора было начинать игру. Джо внимательно следил за его действиями и, как только тумблер дошёл до отметки «два», начал подвывать, потом перешёл на визг и на отметке «четыре» уже орал так, будто пришёл его смертный час. И всё это время, пока он надрывался от крика, Рэдуорт старательно делал вид, будто слушает его тайны через большие наушники, и делал пометки в своём блокноте.

Но оба так увлеклись своим спектаклем: Джо кричал, самозабвенно зажмурившись, а Рэдуорт уставился в свой блокнот, что никто не заметил приближения Вина. А тот вдруг возник возле самого стола.

Внезапно Вин ударил Джо по лицу. От неожиданности Джо замолк. Он широко распахнул глаза. Вин торжествующе размахивал над головой свободно болтавшимися проводами.

Рэдуорт потянулся за кинжалом, но Вин был настороже. Джо и охнуть не успел, как Вин вонзил свой нож полицейскому под рёбра. Рэдуорт повалился на пол, а выпавший из его руки кинжал со звоном отлетел в сторону.

— Кажется, я поймал предателя, ваше превосходительство, — злорадно сообщил Вин.

— В самую точку, Вин, — сказал Орлеманн. — До сих пор ему удавалось морочить нам голову, но больше он не принесёт вреда, верно?

— Никак нет, сэр, — подтвердил Вин. — А теперь, если вы позволите, я бы мог…

— Давай по порядку! Сперва закончим с этим мальчишкой! Будь добр, доведи проверку до конца.

Вина не пришлось просить дважды: он тут же сорвал наушники с головы Рэдуорта и напялил их на себя. Поудобнее устроился на стуле, ловко присоединил провода и повернул тумблер на «два».

На этот раз Джо кричал, не притворяясь. Он кричал и кричал — без конца. Это было ещё ужаснее, чем когда ему выдирали зуб без обезболивания.

Хуже, чем когда он сломал ногу сразу в двух местах. В его теле не осталось ни одной клетки, которая бы не корчилась от боли. Ему казалось, будто кто-то по каплям выжимает из него саму жизнь, и в тот момент, когда казалось, что хуже уже быть не может, Вин поворачивал тумблер ещё на одно деление, и боль атаковала его с новой силой.

И в какой-то момент все его мысли, все воспоминания, все страхи каким-то образом оказались извлечены из его тела. Он едва замечал, что рядом с ним находится Вин. Он хотел умолять его прекратить пытку, но не в силах был вымолвить ни слова. Всё, на что он был способен, — крик, крик, крик, бесконечный крик и слёзы, заливавшие его щёки.

Вин выключил машину, и Джо потерял сознание. Наверное, он отключился всего на несколько секунд, потому что когда пришёл в себя, Вин сидел у стола.

— Ах, какие чудные пожелания! — пропел он, заметив, что Джо смотрит на него. — Да ты просто образец братской любви!

— Подслушал что-нибудь? — тут же насторожился Орлеманн.

— О да, сэр! — ответил Вин. — У него есть чудная грязная тайна! Он пожелал смерти своей родной сестре!

— А сейчас он этого хочет? — спросил Орлеманн.

— Да, сэр, и насколько я могу судить, она и вправду вполне может отдать концы! — Вин ухватил Джо за локоть и заставил сесть. Джо тошнило, у него всё плыло перед глазами. Он видел, как холодно разглядывает его Том с другого конца зала. Не оставалось никакой надежды на то, что брат Кэтрин всё же работает на Браско.

— Уберите отсюда эту падаль, — брезгливо кивнул Орлеманн на распростёртое на полу тело Рэдуорта.

Вин сдёрнул Джо со стола на колёсиках и прислонил к ближней колонне. Джо сполз на пол. Ноги отказывались ему служить. Том вызвал двух охранников, которые взвалили Рэдуорта на стол и выкатили его вон из зала. Том остался с ними. Вин не терял надежды выслужиться.

— Ваше превосходительство? — напомнил он. — Вы уделите мне пару минут?

— Ну так и быть, — недовольно поморщился посол. — Выкладывай свои новости и убирайся!

Вин подскочил к столу и хлопнул перед послом книжкой Паука.

— И? — не понял Орлеманн.

— Эта вот книжка, сэр… я ещё тогда заприметил… на рынке… на Острове… Это его книжка, сэр, я уверен!

Орлеманн схватил книжку, повернул к свету и принялся листать. Вин переминался с ноги на ногу, явно лопаясь от самодовольства.

— И почему ты показал её мне только теперь? — холодно осведомился посол.

— Сэр, я пытался…

— Неважно, — прервал его Орлеманн, не отрывая взгляда от страниц. — Где ты её взял?

— Она была у проводника, сэр. У Паука Кэри. Старый мерзавец. Он слепой. Такой длинный, тощий и весь седой.

— И ты до сих пор молчал?

— Я хотел узнать наверняка, сэр. Я не хотел зря тратить ваше время!

— Ну и где же этот проводник сейчас? Тебе это известно? — Орлеманн поднялся, и его физиономия побагровела от ярости. Вин затряс головой и пожал плечами. — Ты никчёмный болван! — прошипел Орлеманн. — Ты что, не понял? Араик Бен ни на минуту не расставался с этой книжкой! Значит, этот Паук и есть Араик Бен! И теперь мы его упустили!

— Но, сэр, — промямлил Вин, кивая на Джо, — наверняка вот он знает, где Паук!

— Он знает? — Орлеманн перевёл злобный взгляд на Джо, но тут же посмотрел на наручные часы. — Нет, не сейчас. Но очень скоро, как только произойдёт отречение, клянусь своей жизнью: я выловлю Араика Бена и покончу с ним раз и навсегда!




Глава 23

Путь на север


— Я мог бы допросить мальчишку и узнать, где он, сэр, — предложил Вин, уже направляясь к той колонне, возле которой сидел совершенно обессилевший Джо.

— Нет, — остановил его Орлеманн. — Пошёл вон. Оставь нас.

— Как прикажете, сэр, — Вину не удалось скрыть своего разочарования от того, что он не будет допущен к дальнейшим событиям. — Я мог бы…

— Ты сделал достаточно. А теперь пошёл вон! — приказал Орлеманн.

Вин удалился, без конца притормаживая и оглядываясь, и закрыл за собой дверь. Орлеманн присел перед Джо на корточки и помог ему подняться.

— Идём со мной, — сказал посол, увлекая мальчика к своему столу. Теперь его голос был мягким и скользким, как масло. — Мне очень жаль, что пришлось тебя проверить. Знаю, это не очень-то приятно, но увы, иначе нельзя. Не бойся, я не буду тебя обижать! Я хочу кое-что тебе показать! — Джо молча ждал, стоя у стола.

— Ну же, смелее, — не унимался Орлеманн. — Я не кусаюсь и слышал о тебе с самого начала. Они сразу сказали, что к нам попал необычный кандидат.

Джо вскинул на него глаза.

— Это потому, что я вообще не кандидат, — язык слушался его с трудом. — Я попал сюда, чтобы найти сестру и забрать её домой.

— Ах, ну да, эта твоя сестра! Та самая, которой ты пожелал смерти, если я не ошибаюсь?

— Я никогда не желал этого всерьёз! — воскликнул Джо. — Просто здорово разозлился!

— Конечно, понимаю, — промурлыкал Орлеманн. Он показал на стол. — Мне сказали, что ты разглядывал мою модель. Она неплохо получилась, не так ли?

Джо молча кивнул.

Орлеманн, возбуждённо сверкая глазами, погладил полированный металл.

— Посмотри, с какой точностью выполнены все детали, как соблюдены все пропорции!

— А она работает? — спросил Джо, не в силах подавить любопытство. Больше всего на свете он любил модели и не мог не признать, что никогда не видел такой мастерской работы.

— О, да! — гордо кивнул Орлеманн. — Работает, и ещё как! Ты, наверное, тоже собираешь модели, Джо? — мальчик кивнул. — И ты, наверное, тоже не очень любишь, когда кто-то хватает без спросу вещи, над которыми ты столько трудился, правда? — Джо подтвердил и это. — А твоя сестра — она именно этим и занималась, Джо? И поэтому ты так на неё разозлился? Она сломала какую-то твою модель? — Джо молча замер. Он лишь смотрел на творение Орлеманна. — Я хочу, чтобы ты знал: мне знакомы твои чувства. И я не могу винить тебя за то, что ты сказал своей сестре! — И посол вкрадчиво добавил: — Я и сам не выношу, когда кто-то портит мои модели!

Орлеманн обернулся к своей машинке, достал из стола ветошь и принялся любовно полировать и без того блестящую дверцу кабины.

— Она прекрасна, верно?

Джо кивнул. Орлеманн просиял.

— Не бойся, Джо! Я никому не расскажу о твоей маленькой грязной тайне, конечно, если только не буду вынужден сделать этого ради того, чтобы ты меня слушался. Ты понимаешь? — Джо снова кивнул. — Хорошо.

— И знаешь, что ещё я хочу тебе сказать, Джо? Ты напомнил мне меня, когда я сам был мальчишкой. Ты настоящий талант, я вижу это и не могу не оценить твоё воображение. Я захотел увидеть тебя в ту же минуту, когда мне о тебе рассказали. Мне хотелось увидеть мальчика, который узнал о нашем мире из своих снов и который не побоялся прийти сюда за своей сестрой. И должен признаться, ты оказался на удивление скользкой рыбкой, которую не так-то легко поймать! Впрочем, теперь я понимаю, что в этом тебе помогла ещё более скользкая рыба, — и в глазах Орлеманна сверкнула холодная злоба. Однако он быстро вернул себе прежний елейный тон. — Ну а теперь, когда ты у меня в руках, — как ни в чём не бывало продолжал он, — я вижу, что мои усилия не потрачены даром. Ты способен оценить настоящее мастерство. Мне ещё не приходилось встречать человека, способного заботиться о моих моделях так же внимательно, как я сам. Но уверен, что у тебя это получится.

— А моя сестра — она там, за горами? — спросил Джо. Орлеманн недоумённо задрал брови.

— А при чём тут твоя сестра? Ах, ну да, вполне возможно, — он замялся, стараясь не выдать равнодушное нетерпение. Но дежурная улыбка всё же вернулась на его лицо. — Нам пора, Джо! Выбрось пока из головы свою сестру. Она может подождать. Ты поедешь со мной. Пойми, я ужасно долго искал такого умного мальчика, как ты. И для тебя у меня есть нечто особенное! Такое, что не оставит тебя равнодушным! — Орлеманн поднялся и величаво приобнял Джо за плечи. — Идём же, нам пора. Поезд давно подан.

И Джо во второй раз пришлось спуститься до самых нижних ярусов Темниц. Орлеманн шёл быстро, постукивая каблуками по каменным ступеням. Джо семенил за ним. Добравшись до комнаты с мозаикой, Орлеманн не стал терять время на любование чудесными картинами, а распахнул дверцу в стене и поспешил вниз по винтовой лестнице.

Когда они оказались на платформе, Джо увидел, что поезд по-прежнему стоит на месте.

На дальнем конце платформы Том осматривал вагоны. При появлении Орлеманна он лихо отсалютовал послу. Если он и узнал Джо, виду не подал. А мальчику стало ужасно жаль Кэтрин.

— Мистер Хини, — обратился к Тому Орлеманн, — завтра в полдень на мысе Пойнт будет подписано отречение. Надеюсь, вы будете встречать меня там.

— Слушаюсь, ваше превосходительство, — Том согнулся в низком поклоне.

Джо проводил Тома глазами. Он видел, как теснятся в переполненных вагонах кандидаты, и никак не ожидал застать их здесь. Ведь это означало, что дети провели в вагонах всё то время, пока он скрывался в башне и находился в зале.

Джо следом за Орлеманном направился к последнему вагону, сверкавшему чёрным лаком. Вин, уже поджидавший их на платформе, услужливо распахнул дверь и сунулся было внутрь. Но Орлеманн остановил его.

— Ты будешь встречать меня вместе с остальными, — сказал посол. Вин наградил Джо злобным взглядом и затопал прочь, что-то бурча себе под нос.

— Садись, — Орлеманн толкнул Джо в одно из роскошных бархатных кресел. Сам посол занял место за массивным столом, обшитым сверкавшей полированной кожей. По краям стола лежали две идеально ровные пачки бумаги, а посередине красовались две золочёные чернильницы и подставка для ручек.

Где-то снаружи пронзительно и громко засвистел свисток. Поезд дрогнул и тронулся с места.

— На поезде мы проделаем лишь первую половину пути, — сообщил Орлеманн, подняв голову. — Я собирался протянуть ветку до станции по ту сторону гор, но больше в этом нет необходимости. А теперь, с твоего позволения, я должен заняться делами. Нужно составить окончательные тексты мирного соглашения и актов об отречении, — Орлеманн самодовольно улыбнулся, вынул из подставки одну из ручек, обмакнул в чернила и начал что-то писать.

Джо расслабился в удобном кресле и осмотрелся. Ему ещё никогда не приходилось видеть такой вагон. С потолка свисали изящные хрустальные светильники, качавшиеся в такт ходу поезда и бросавшие яркие блики на обшитые шёлком стены. Потолок был отделан панелями из обожжённого красного дерева. Пол устилали пушистые ковры, ничуть не хуже турецких, и тонированные стёкла в окнах обрамляло то же красное дерево. Задвижки на окнах, рукоятки дверей — все мелкие детали сверкали надраенной бронзой. Тяжёлые бархатные портьеры на окнах были подвязаны витыми шёлковыми шнурами. За спиной у Орлеманна Джо разглядел большой камин, отделанный мрамором. На металлической решётке, опиравшейся на вычурные подставки, горели настоящие дрова. Над каминной полкой висело большое зеркало в золочёной раме. Оно был слегка наклонено вперёд, так что Джо мог разглядеть в нём отражение затылка Орлеманна и обстановку вагона у себя за спиной. Вокруг низкого полированного столика стояло четыре глубоких бархатных кресла.

Джо постарался устроиться поудобнее и положил голову на подлокотник кресла. Всё здесь выглядело таким неправдоподобно роскошным, что страшно было к чему-то прикоснуться. Он в смущении посмотрел на свои грязные руки и засаленный наряд.

Мальчик прислушался к отдалённому перестуку колёс и шуму паровоза: как будто призрачный зверь пыхтел в этой тёмной, мрачной подземной бездне.

Он повернулся к окну и прижал лоб к холодному стеклу. Теперь, когда Рэдуорт убит, Заговорщики никогда не узнают, что кандидатов держат в шахтах. И ничто не заставит их отменить взрыв. Джо устало прикрыл глаза. Нет, он не должен терять надежду. Он должен найти Ханну и спасти, пока ещё есть время.

Колёса поезда заскрежетали по рельсам, и из-под них полетели искры. Состав остановился.

— Вот мы и приехали, — заметил Орлеманн, пряча какие-то бумаги в портфель и надевая плащ. — Идём же, мы не можем прохлаждаться здесь целый день!

Следом за послом Джо вышел из вагона на новую, недостроенную платформу. Прямо перед поездом торчали остатки какой-то незаконченной конструкции. У них был такой вид, будто рабочие просто побросали свои инструменты и больше не возвращались на это место. Даже лестница, ведущая на платформу, оказалась незаконченной. Она уходила прямо в небо, и дождь стекал по ступенькам в тоннель.

— С той стороны спуск такой же, — сказал Орлеманн, уверенно устремляясь вперёд. Джо оглянулся на кандидатов. Полицейские, ехавшие с ними, выгоняли детей на платформу. — Да наплюй ты на них! — торопил Орлеманн, увлекая Джо за собой. — Вот погоди, ты сейчас такое увидишь, что не поверишь своим глазам! — с довольным смехом посол взлетел по ступенькам. Металлические опоры дрожали и звенели под его шагами.

Джо с Орлеманном поднялись на равнину. За спиной маячили стены Долгого города, а впереди блестело озеро, и дальше над ним виднелись горы. Их поджидал конвой из двух автобусов, четырёх мотоциклов и длинного чёрного лимузина. Орлеманн уверенно направился к машине. Водитель в ливрее поспешил распахнуть дверцу.

Джо собрался уже сесть в машину, но вдруг замер. Лестница гремела под ногами у кандидатов, и он вспомнил: да ведь они же на равнине!

— А как же машины? — тревожно спросил мальчик.

— Это же мои машины, Джо, — недовольно обернулся Орлеманн. — И я не позволю им нападать на себя или моих друзей. Иди сюда, сам увидишь, — и он скрылся в лимузине. Джо пригнулся и полез за ним.

Как в личном вагоне Орлеманна в поезде, внутри лимузина всё поражало кричащей роскошью. Сиденья были обшиты тончайшей мягкой кожей, а за тонированными окнами серое небо казалось пурпурным.

Орлеманн плюхнулся на заднее сиденье и увлёк за собой Джо. Мальчик опустился на мягкую кожу. В машине было тепло и удобно, однако Джо чувствовал себя скованно.

— Вот, посмотри, Джо, — Орлеманн нажал серебристую кнопку под окном. С мягким жужжанием отлично работающего механизма откинулась панель из полированного ореха. Она выдвинулась вперёд на рычаге, пока не замерла перед Орлеманном, поблёскивая десятью светлыми клавишами из слоновой кости. Все клавиши находились в поднятом положении.

— Ты ведь видел машины с дистанционным управлением? — спросил посол. Джо кивнул. — Эти действуют также, только они немного мощнее. Эта вот игрушка позволяет мне отправить приказ всем машинам держаться подальше. Не могу не признать: боевые машины — отличное изобретение, тем более что это я их придумал, — Орлеманн снова нажал кнопку, и панель управления скрылась в своём пазу в стене. — Так что позволь тебя заверить: наш конвой никто не тронет!

— Так вот почему они не атаковали вашу миссию Милосердия? — догадался Джо.

— Именно так, — с довольной улыбкой кивнул Орлеманн. — Конечно, за исключением тех случаев, когда было полезно продемонстрировать одной стороне, как другая нарушает данное слово. Тогда приходилось отдавать машинам приказ стрелять прямо в нас!

Тут в окно постучали. Орлеманн нажал ещё одну кнопку, и стекло с жужжанием опустилось. У лимузина стоял один из полицейских.

— Все погрузились и готовы ехать, сэр, — доложил он.

— Благодарю, — ответил посол. Он закрыл окно и приказал водителю по интеркому: — Поехали.

Двигатель лимузина ожил. Впереди заводили свои мотоциклы полицейские, позади рычали движки автобусов. Последовал новый сигнал, и конвой тронулся с места. Джо откинулся на спинку сиденья, а лимузин нёс его по равнине на север.




Глава 24

Горный дракон


Джо посмотрел в окно. Там то и дело мелькали обгорелые остовы боевых машин. В этой части равнины так же часто попадались перевёрнутые, искорёженные танки. И Джо успел заметить, что многие из них успели по самые ступицы просесть в зыбучие пески. Мальчик удивился: почему же тогда весь этот конвой — лимузин Орлеманна, автобусы и мотоциклы — с такой лёгкостью мчатся прямо через равнину?

Джо выгнул шею, стараясь рассмотреть дорогу перед машиной. Орлеманн тут же заметил его любопытство.

— Одно из моих ранних изобретений, — посол широким жестом махнул рукой вперёд. — Я назвал его невидимой дорогой. Очень полезная штука, особенно если надо пересечь вот такую опасную местность. Дорожное полотно состоит из особо прочных стальных волокон в сочетании со стеклянным сплавом. Оно обладает не только прозрачностью, но и принимает окраску окружающей среды и не препятствует росту травы. Это и делает дорогу практически невидимой, — Джо старательно щурился, желая разглядеть эти чудесные волокна, но так ничего и не увидел. Орлеманн довольно рассмеялся.

И в эту минуту Джо увидел, что в их сторону направляется Голиаф. Не иначе как его сенсоры засекли движение конвоя. Лимузин вот-вот должен был оказаться в пределах досягаемости для его огнемёта. Джо с содроганием следил за тем, как пушка поворачивается на турели, нацеливаясь на посольский лимузин. Одного залпа хватило бы, чтобы его спалить, однако Голиаф так и не выстрелил. Он замер на несколько томительных секунд, затем как будто проснулся, резко развернул пушку и поехал в сторону.

Джо оглянулся: Голиаф снова встал. Мальчик посмотрел на Орлеманна, на его безупречный костюм и ухоженные наманикюренные руки. А потом перевёл взгляд на свои — грязные, с чёрными ногтями. Да, вид был такой, словно он не мылся уже пару лет. Что-то не давало ему покоя. Что имел в виду Орлеманн, когда сказал, что Джо напомнил ему его самого, когда тот был мальчишкой? Что могло быть у них общего, кроме интереса к машинам и моделям?

— Зачем вы начали войну? — спросил он.

— Ты всё поймёшь, когда я тебе расскажу, но не сейчас, — Орлеманн с улыбкой похлопал его по колену. — Обещаю, что ты получишь все необходимые разъяснения, когда мы окажемся в моём доме, а пока я прошу тебя помолчать. Это у меня самая любимая часть дороги, думаю, что тебе она тоже понравится.

Орлеманн выпрямился в своём кресле и смотрел прямо. Джо тоже смотрел вперёд, но кроме гор на горизонте, не видел ничего примечательного, отчего бы эта часть дороги так нравилась послу. Небо начало темнеть. Приближалась ночь, и Джо прикинул, что, когда конвой достигнет гор, станет совсем темно. Он продолжал смотреть прямо перед собой, пока нечто странное не привлекло его внимание.

У самого подножья гор появилась узкая полоска тёмной земли. По мере их продвижения на север эта полоска становилась всё шире. Она была неестественно гладкой и лишённой каких бы то ни было красок. И тут Джо понял, что никакая это не земля. Это была тёмная вода. Они подъезжали к озеру, о котором рассказывал Паук — к Долгому озеру. К мёртвому озеру со смертельно ядовитой водой, отравленной химическими отходами, стекавшими с гор. Паук ещё говорил, что пересечь его невозможно, потому что воды способны растворить даже самую толстую стальную обшивку.

Джо следил за тем, как конвой Орлеманна летит прямиком к озеру, не снижая скорости. Он вцепился в край сиденья и скорчился, с ужасом глядя прямо перед собой. Однако ни одна машина и не подумала затормозить. Напротив, они как будто прибавили скорости!

А потом вдруг они стали подниматься… и, к полному изумлению Джо, взлетели над озером!

Джо выпрямился, прижавшись лицом к стеклу, и посмотрел вниз. Зловещие воды мелькали внизу, по меньшей мере в трёх-четырёх метрах под колёсами лимузина. Да что же это такое? Неужели они и правда летят? Но ощущения ничем не походили на полёт. Автомобиль по-прежнему мягко подпрыгивал на дороге. А впереди, перед машиной посла, неслись на своих мотоциклах двое полицейских. И колёса их мотоциклов тоже не касались поверхности воды. Джо оглянулся. Автобусы следовали за ними, он ясно различал огни их фар.

Тем временем почти полностью стемнело. И снова вернулись те серебристые зарницы, которые Джо видел на равнине и в городе по эту сторону гор. Только теперь они сверкали гораздо ярче, не хуже, чем полная луна. Джо не отрывался от окна. Он хотел понять, как им удаётся совершать такие невероятные вещи. И в свете очередной зарницы он наконец-то увидел его: величественный блестящий мост в один пролёт, оседлавший берега мёртвого озера.

— Он сделан из того же материала, что и дорога, — воскликнул Джо вслух.

— Умница! Совершенно верно! — Орлеманн явно был доволен. — Надо только знать, где его искать. Когда мы будем у меня дома, я покажу тебе модель. Её рассмотреть будет проще, чем настоящий мост.

Теперь, когда Джо знал, на что смотреть, он с лёгкостью различал силуэт моста при каждой новой зарнице. Это действительно было невероятное сооружение. Когда на его поверхности отражалась рябь на поверхности ядовитой озёрной воды, он тоже начинал играть и как бы растворялся в воздухе, чтобы возникнуть вновь. У Джо на языке вертелась тысяча вопросов. Как Орлеманну удалось построить такое чудо? Откуда он взял саму идею? Насколько прочной получилась эта конструкция?

Орлеманн был счастлив ответить на все его вопросы. Он заверил мальчика, что строительство не вызвало никаких затруднений. И что идея сама снизошла на него в один прекрасный день. И что конструкция достаточно прочная — если уж на то пошло, гораздо прочнее, чем любой мост из обычной стали.

Вскоре Джо почувствовал, как мост пошёл под уклон, и вскоре колёса лимузина со стуком коснулись более видимой опоры. Теперь перед ними в свете фар молча стояли горы, и Джо с ужасом увидел, что машина несётся на полном ходу прямо в лоб чёрной стене, совершенно монолитной на вид. Мальчик подумал, что конвой должен хотя бы повернуть влево или вправо, но и этого не произошло. Напротив, шофёр увеличил скорость. Джо снова скорчился на сиденье, ожидая каждую минуту, что лимузин разобьётся о скалы.

Наконец, когда до аварии оставались считанные метры, в небе полыхнула новая зарница, и Джо увидел, что всё-таки перед ними есть дорога. Похоже, её проложили прямо сквозь скалы. Её поверхность была такой же непроницаемо чёрной, как и горные породы вокруг, и потому дорогу можно было увидеть, только оказавшись совсем близко. Издали стена выглядела как сплошная преграда из камня, однако теперь они на полном ходу неслись по гладкому шоссе. По обе стороны от машины вздымались чёрные острые пики. Джо представил себе, что они как будто въезжают в крепость.

— Ну вот, Джо, ты только что увидел мой невидимый мост, — хмыкнул Орлеманн, — а теперь едешь по моей тайной дороге. Впечатляет?

— Да, — Джо кивнул. — Но почему я сперва ничего не мог разглядеть?

— Искусная иллюзия, всего лишь трюк, и ничего больше, — самодовольно улыбнулся Орлеманн. — Горы состоят из такого же чёрного камня, что и чёрная дорога. Она отлично видна для того, кто знает, куда смотреть, но для всех остальных теряется в скалах, сливаясь с ними, и исчезает. Джо, я верю, что если только ты что-то сумеешь вообразить, ты непременно найдёшь способ создать это — неважно, какой бы безумной ни выглядела твоя идея.

— Да, я уже слышал об этом, — признался Джо.

— Вот как? — Орлеманн был разочарован и отвернулся. — Это единственная дорога через горы, — продолжал он свою лекцию. — О ней известно лишь тем немногим избранным, кто принёс мне клятву верности. Впрочем, до сих пор никто и не додумался её искать. А пытаться пройти эти горы поверху — бессмысленно.

— Из-за магнитной руды? — тут же спросил Джо, вспомнив рассказ Паука. — Из-за того, что здесь не работает компас, а без него человек заблудится?

— И не просто заблудится, — серьёзно кивнул Орлеманн. — Он никогда не выйдет обратно к людям. Говорят, что те несчастные, кого угораздило потеряться среди горных пиков, очень быстро теряли рассудок, — Орлеманн покачал головой. — Да, у меня надёжная защита. Если предполагаемых врагов не удержит озеро с его едкими химикатами, горы наверняка не пустят их дальше.

Снова полыхнула зарница, и вокруг стало светло, как днём.

— А откуда идёт этот свет? — спросил Джо.

— От моего дракона, — ответил Орлеманн.

У Джо глаза стали как плошки. Так значит, в горах действительно живёт дракон?! Тем временем конвой замедлил ход.

Теперь широкая дорога делала поворот и начинала спускаться. Джо снова прилип к окну. Машина преодолела ещё один поворот.

— Рудник! — воскликнул он.

С отблеске серебристой зарницы Джо увидел грандиозную воронку открытого карьера, спиралью уходящую под землю. Мальчик растерянно заморгал. Карьер был таким огромным, что его невозможно было окинуть одним взглядом. От одного этого голова шла кругом. Как будто какой-то великан вырвал с корнем в этом месте целую гору, оставив зиять бездонную дыру.

Однако Джо прищурился и постарался хотя бы на глаз прикинуть размеры карьера. Это было нелегко без точки отсчёта и ориентиров. И тут на противоположном краю воронки он заметил скопление каких-то зданий. На фоне грандиозного карьера они выглядели особенно жалко. Неужели это настоящие, а не игрушечные дома? А вот и бульдозеры, казавшиеся отсюда тоже не более чем детскими игрушками. Тут зарница погасла, и лимузин продолжал мчаться по извилистой дороге в полной темноте.

— Мой дракон, — сказал Орлеманн, тронув Джо за плечо и показывая на что-то в окне.

Джо посмотрел в ту сторону и ахнул.

Из темноты на него смотрели два немигающих ужасных глаза. Джо никогда не верил в существование драконов, но вот один был здесь, перед ним. Он в ужасе вжался в сиденье. Где-то позади огромных глаз полыхнуло знакомым серебристым светом. Как будто включили тысячу прожекторов. Это и был источник того странного света, который он заметил впервые ещё на равнине, в траншеях. Яркое сияние погасло не сразу. В долине стало светло, как днём, и всё встало на свои места.

Джо пробрал нервный смех. Дракон оказался вовсе не сказочным чудовищем. Это была всего лишь машина, невероятных размеров землеройная машина. Он читал о таких в своём журнале.

— Это же ковшовая землечерпалка! — воскликнул Джо. — Но она в два, а то и в три раза больше самой большой машины, о которой я читал! — и Джо приник к стеклу, чтобы рассмотреть всё в подробностях. Трудно было с точностью определить размеры такой громадины, но Джо прикинул, что в высоту «дракон» имеет не меньше полутора сотен метров, а в длину и все триста.

Теперь Джо понимал, с какой лёгкостью эту махину могли принять за дракона. Жёлтые круги передних прожекторов, громкий рёв мощных двигателей, ворочавших тяжёлые ковши, искры и вспышки от электрической дуги и клубы дыма и гари, вылетающие из выхлопной трубы. Чем не дракон?

Гигантское колесо землечерпалки диаметром метров пятнадцать вполне сойдёт за драконью голову, и мощные цепи передач — за зазубренный хребет.

За «головой» громоздился закованный в металл двигатель. Вот только вместо драконьей чешуи на корпусе виднелись лестницы и перила для обслуживающих машину механиков. Три мощные несущие мачты упирались в самые небеса, как будто горбы на спине у динозавра. Задняя часть машины представляла собой массивный «хвост» из толстых кабелей, опор и транспортёра, по которому вынутая порода передавалась назад, в кузов гигантских, под стать экскаватору, самосвалов.

Да, это был настоящий дракон — машина, прогрызавшая насквозь горы. Джо отлично представлял себе, как это должно было происходить. Он уже читал про такие механизмы. С каждым поворотом колеса ковш вгрызается в грунт, вонзаясь в него всеми своими зубьями. Затем он поднимается, захватив несколько тонн земли, и опрокидывает их на длинную ленту транспортёра, передающего руду далеко назад, где стоит наготове грузовик-самосвал.

Тем временем конвой пронёсся по последнему отрезку серпантина и въехал в долину. Снова набрав скорость, машины неслись к зданиям на её дальнем краю. Джо до последнего рассматривал поразившую его своими размерами землечерпалку. Она нависала над ними, вызывая у мальчика благоговение и восторг. На его взгляд, дракон Орлеманна был самим совершенством.

Свет померк. Ко времени новой вспышки лимузин уже оказался у драконьего хвоста. Джо надеялся различить на машине какие-то знаки: название или номер. Да, вот же они! Огромные чёрные буквы на задней стенке корпуса! Было видно, что это только часть надписи, скрытой за толстым слоем копоти и грязи. И прочесть можно было только три буквы: А М А. Джо объединил их вместе: АМА.

— Амадрагон, — шепнул он про себя, удивляясь, почему это название кажется ему знакомым.

— Что ты сказал? — тут же спросил Орлеманн.

— Так, ничего, — поспешно отвернулся Джо, как будто желая бросить последний взгляд на дракона через заднее окно. Он и правда не хотел уезжать от такой удивительной машины. Орлеманн довольно хмыкнул.

— Я рад, что тебе понравился мой дракон, Джо, — сказал он. — Это одна из моих первых работ, машина, построенная исключительно по необходимости. Но боюсь, что скоро необходимость эта отпадёт. Скоро мне вообще не понадобится больше этот рудник, — он дружески похлопал Джо по плечу и показал вперёд. — Долгие годы я доводил до совершенства свои творения. Погоди. Скоро ты увидишь их сам. Мне кажется, что мою коллекцию моделей должен по достоинству оценить такой умный мальчик, как ты.

Джо не хотел выдавать Орлеманну, что ему действительно может быть интересна эта коллекция, и нарочито равнодушно уставился в окно. Хотя внутри у него всё сжималось от предвкушения — предвкушения знакомства с теми машинами, которые соизволит показать ему Орлеманн.

Строения впереди выглядели как типичные заводские корпуса: беспорядочное скопище цехов, труб и металла. Дорога прорезала их, как широкий коридор.

Орлеманн нажал кнопку внутренней связи.

— Поезжай по длинной подъездной дороге, — водитель послушно кивнул. Орлеманн отключил связь и обернулся к Джо. — Думаю, тебе будет интересно на это взглянуть, — лимузин вдруг резко свернул налево, промчался мимо каких-то цехов и выскочил на ровное поле.

Орлеманн был прав. Всё поле было заставлено ровными рядами новехоньких машин — ни дать ни взять стоянка какого-нибудь автомобильного завода.

Джо увидел сотни новых Голиафов. Разные модели, разный дизайн. Здесь же стояли рядами Скребки и ещё какие-то машины, которые он вообще не знал. И все до единой имели тот или иной вид вооружения. Ещё там были машины, которые он узнал потому, что видел их перевёрнутыми и обгоревшими, когда проезжал по равнине.

А с самого края стоял ещё один ряд машин. Эти он знал слишком хорошо и вздрогнул от страха, хотя никогда не видел их вот так, вблизи. Это были Замрами. Их оружием служили яркие прожектора. Одна такая машина когда-то выжгла глаза у Паука.

— Всё это — мои ранние модели, — пояснил Орлеманн, гордо окидывая взглядом гектары, сплошь занятые его механизмами. — Эти, — он махнул рукой на ряд квадратных автоматов, увенчанных секциями дорожного полотна, — служат передвижными мостами, — сообщил посол. — Очень полезны, когда на пути попадаются траншеи, — он хмыкнул и похлопал Джо по колену. — Ну, поскольку война уже вот-вот кончится, я полагаю, скоро в них отпадет всякая надобность. Но пока военные действия продолжались, я считал необходимым иметь достаточный запас. Обе стороны должны были верить… — Орлеманн споткнулся на полуслове, помолчал и аккуратно промокнул губы тонким белоснежным платком. — Я мог бы, конечно, просто ликвидировать всю эту машинерию, но очень не люблю бессмысленных потерь. Нет, полагаю, что лучше придержать их в запасе так, на всякий случай. Безусловно, у меня в точности зарегистрированы все до одного мои изобретения хотя бы для истории. Но ты ещё увидишь, увидишь.

Тем временем они миновали последний ряд автоматов, и лимузин повернул к крыльцу большого внушительного здания, смутно белевшего в отблесках пламени Амадрагона. Водитель распахнул дверцу. Орлеманн вышел из машины и подождал Джо.

— Я называю это своим загородным домом, — важно сообщил посол, широким жестом предлагая Джо подняться по гладким ступеням, ведущим к украшенному орнаментом портику. Джо помедлил и оглянулся.

Его внимание привлекла суета возле бокового крыльца. Рабочие в комбинезонах выносили ящики и мебель и грузили их в фургоны, припаркованные у левого крыла. Стоило Орлеманну обратить на них свой надменный взор, как грузчики засуетились, демонстрируя великую осторожность в обращении с каждой вещью.

По мнению Джо, это здание меньше всего походило на дом. Скорее оно напоминало мэрию или музей. Мальчик невольно вздрогнул. Даже снаружи от одного вида этой махины ему становилось холодно: не так холодно, как от камня, но как от мёртвого металла. Ему казалось, он физически ощущает ледяное дыхание этой махины. Он поставил ногу на нижнюю ступеньку лестницы, и сталь отозвалась низким гулом, от которого заломило зубы. Теперь понятно, отчего ему так холодно: здесь действительно всё из металла: здание, стены, двери и даже лестница!

— Идём же, Джо, — поторопил Орлеманн. — Нам есть на что взглянуть, — он уже ждал на верхней ступени.

Джо сделал несколько шагов и снова замер. Что-то не давало ему покоя. Ну конечно: все эти автобусы не последовали сюда за лимузином, и он принялся гадать, куда же их могли направить. Он оглянулся и посмотрел в долину. Автобусы стояли возле фабричных корпусов. Детей в них уже не было. Да, так оно и было: если Орлеманн заставляет детей строить все эти машины, то на фабриках им самое место. И там же, должно быть, он может найти Ханну. И он дал себе клятву пробраться туда и всё обыскать, как только Орлеманн закончит с демонстрацией своих сокровищ.

Внезапно ослепительно сверкнуло, на другом конце долины завыла сирена, и Джо увидел, как в воздух взлетели куски камней. Прошла ещё секунда, прежде чем сюда докатился грохот взрыва. А потом огромный кусок горного склона отслоился и рухнул прямо в карьер.

— Прикажите рабочим заложить последние заряды, — Джо услышал, как Орлеманн отдаёт распоряжения чиновнику, выступившему на крыльцо им навстречу. — Я хочу, чтобы всё было разрушено в одну минуту… скажем, через три часа после нашего отъезда, — чиновник поклонился и поспешил вниз по ступеням, пока Джо поднимался наверх.

Откуда-то вновь возник Вин: на сей раз он пыхтел за спиной у Джо под тяжестью посольских чемоданов. Он без конца бурчал и жаловался, как делал это всегда, ещё с их первой встречи в палатке у Кловиса-предсказателя. Джо ехидно подумал: не припас ли Вин в носке кусок свинины для своего нового хозяина? Почему-то в это не верилось.

Следом за Орлеманном Джо вошёл в дом. В этом стальном склепе было заметно холоднее, чем снаружи. Дыхание вырывалось с облачками пара, и Джо вскоре пришлось пританцовывать на месте, чтобы согреть заледеневшие пальцы ног.

Орлеманн и не подумал озаботиться его состоянием: посол задержался лишь на секунду, чтобы отдать очередное распоряжение рабочим, и с нетерпением помчался по коридору, поторапливая Джо. Наконец они оказались в комнате, где в огромном камине полыхал огонь. Вин вошёл следом за ними, но как только он опустил на пол чемоданы, ему было приказано уйти.

— Я вызову тебя, если ты будешь нужен, — сказал посол.

Джо успел поймать ненавистный взгляд, которым Вин наградил его напоследок, прикрывая двери. У мальчика засосало под ложечкой: судя по всему, этот тип только и ждёт шанса отплатить ему за то, что он стал любимчиком Орлеманна.

— Полагаю, — начал Орлеманн, проводив Джо к большому креслу, — что нам пора поговорить по душам. Садись сюда, к огню.

Джо уселся и потёр руки, протянув их к камину. Странно: пламя буквально ревело, пожирая дрова, но почти не давало тепла. Джо исподтишка осмотрелся. Это была просторная комната, и её стальные стены были завешены тёмными гобеленами и портьерами. Кроме кресла у камина да большого письменного стола, у которого стоял Орлеманн, мебели оказалось на удивление мало. Сумрачная атмосфера подавляла, и Джо почувствовал себя несчастным и уставшим. Отблески пламени, плясавшие на стенах, не добавляли уюта, а только усугубляли сумрак по углам.

Орлеманн надолго замолчал. Он был занят сортировкой бумаг и папок у себя на столе. Одни аккуратно укладывал в картонный ящик, другие бросал в выраставшую на полу кучу. Джо продолжал осматриваться под глухой стук книг, скидываемых Орлеманном на пол, и гадал, что всё это значит. Орлеманн улыбнулся.

— Я переезжаю отсюда, и мне придётся забрать с собой великое множество полезных и нужных вещей. А книги, которые ты прочёл один раз и не будешь перечитывать снова, занимают слишком много места. Долгожданная встреча двух сестёр назначена на завтра, ровно в полдень, и как только они обе подпишут мирный договор и отрекутся от своей власти, я больше не вернусь сюда. Война закончится, и отпадёт необходимость в этом месте. Примерно через… — Орлеманн сверился с карманными часами, — шесть часов и двадцать две минуты рудник и всё вокруг него будет уничтожено. Да-да, я знаю, это ужасная потеря, — он вздохнул и окинул взглядом эту мрачную, несмотря на всю её роскошь, комнату. — Но лучше уж так. Я не выношу, когда кто-то копается в моих вещах. Ты отлично понимаешь мои чувства, не так ли, Джо? Враг способен использовать мои машины, мои заводы и фабрики, мой рудник и даже моего дракона против меня! И где я тогда окажусь? В самой уязвимой позиции, вот где! А ведь никто так не уязвим для врагов, как новый правитель. Вот почему это так важно: укрепить позицию заранее, сделать её такой сильной, насколько это возможно!

— Вы будете правителем? — Джо чуть не выскочил из кресла.

Орлеманн на мгновение прекратил возиться с бумагами и снисходительно улыбнулся гостю. Джо заметил, что он держит в руках записную книжку Паука. Орлеманн отложил её на край стола рядом с ящиком.

— Правителем, императором, президентом — что-то в этом роде. Я ещё не выбрал себе официальный титул, но список ты уже себе представляешь, — его улыбка стала ещё шире. — Сёстры были устранены от управления этими землями, как только началась война. Конечно, они об этом не подозревают. Да и с чего бы? Обе готовы проглотить всё, что я им скажу. В тревожные времена невозможно обойтись без дипломата, которому можно доверять! — его оскал напоминал крокодилью улыбку. — К несчастью сестёр, каждая из них доверяла только мне и считала, что я предан только ей! — Орлеманн умолк, мечтательно глядя в огонь. — Когда завтра обе старшие сестры встретятся, они не только подпишут составленное мною мирное соглашение, но также передадут свои полномочия правительству переходного периода, возглавляемому…

— Вами, — заключил Джо.

— Да, мной, — просиял Орлеманн. — Не тревожься, я буду самым либеральным правителем. Буду щедрым и справедливым, хотя и суровым, конечно. Я мигом положу конец вражде. О, им и не снился такой мир! Равнину очистят от всех этих ужасных машин. Город восстановят. И конечно, будут установлены правила. Изобретатели смогут работать только подчиняясь этим правилам: никакой самодеятельности, никакой вседозволенности — как это часто случалось в прошлом, когда сёстры позволяли Верещатникам устраивать переполох со своими вечными находками, не думая о том, что они могут оказаться опасными или попросту бесполезными. И под моим правлением ни одно преступление или нарушение — пусть даже самое ничтожное — не останется безнаказанным! А кандидаты, которые в будущем попадут сюда, будут заниматься полезными и целесообразными вещами, а не убивать время в бесконечных играх и увеселениях! О нет, я заставляю их работать во благо своей страны!

— А почему вы мне всё это рассказываете? — спросил Джо.

— Ты ещё не понял, Джо? — Орлеманн вперил в него пронзительный взор. Его глаза показались мальчику жуткими чёрными омутами. — У нас с тобой не должно быть секретов друг от друга.

— Что это значит? — удивился Джо.

— Мы очень похожи — ты и я. И я отлично тебя понимаю. Мы хотим одних и тех же вещей. Нам нравится одно и то же. Мы ценим одинаковые вещи. Я хочу, чтобы ты стал моим учеником, моим наследником, моим самым близким соратником. Какой интерес строить империю, если не с кем поделиться гордостью за дело своих рук! Ты только подумай, какие машины мы с тобой сможем создавать! — Орлеманн сел напротив Джо и понизил голос до шёпота. — Если только ты согласишься с этим, Джо, больше никто и никогда не посмеет тебе перечить или что-то у тебя отнять! Подумай об этом! Ты получишь всё, о чём когда-либо мечтал. Это в моих силах!

Джо открыл было рот, собираясь что-то сказать, но Орлеманн повелительно взмахнул рукой:

— Нет, не отвечай мне сейчас. Сначала ты должен кое-что увидеть. Идём, — Орлеманн прихватил книжку Паука, пересёк комнату и распахнул дверь. Он сердито нахмурился, обнаружив под дверью Вина, и тот, подчиняясь безмолвному приказу, молча растворился в коридоре.

А Орлеманн галантным жестом подхватил Джо под локоть и повлёк куда-то вглубь здания.

— Я хочу показать тебе свои игрушки, пока их не упаковали перед отправкой!

— А как же моя сестра? — спросил Джо. — Когда я смогу её повидать?

— Очень скоро, очень скоро, — пробормотал посол и остановился перед двустворчатыми дверьми. Свободной рукой он толкнул одну створку и провёл Джо внутрь.

Они оказались в совершенно тёмной комнате. Орлеманн щёлкнул выключателем, и зажглись яркие лампы в сотнях стеклянных витрин. Некоторые из них были пустыми, и возле них стояли большие упаковочные ящики с яркими надписями «СТЕКЛО». Однако в других витринах ещё стояли экспонаты, и у Джо от одного их вида открылся рот.

«Невероятно!» — подумал он, обводя глазами комнату. Витрина за витриной здесь стояли сотни и сотни миниатюрных моделей, каждая из которых могла считаться шедевром. Орлеманн тоже оказался собирателем моделей. Но его коллекция лишь отдалённо могла напомнить коллекцию Джо — такой она была большой и полной, что Джо хотелось рыдать от восторга. Орлеманн владел в точности такой коллекцией моделей, о которой он всегда мечтал.

Джо уже не требовалось приглашение Орлеманна. Модели тянули его к себе, как магнит притягивает железный гвоздь. Он и сам не заметил, как оказался возле витрины с танком — судя по дизайну, это была одна из первых модификаций. Его пропорции поражали своей соразмерностью. Каждая заклёпка на броне была в точности той величины, какая требовалась. С трудом оторвавшись от этой витрины, Джо двинулся дальше по проходу. Вот перед ним оказалась амфибия, автомобиль, который превращается в лодку. Она была всего каких-то двадцать сантиметров в длину, но каждая её деталь была выполнена с тщательностью и любовью. Рядом стояла боевая машина пехоты — с низкой подвеской и богатым набором вооружения — и за ней модель подводной лодки.

— Не все они были построены в натуральную величину, — сказал Орлеманн, возникая рядом с Джо, — но многие.

Здесь стояли модели землечерпалок и прокладчиков тоннелей, в том числе и сам Амадрагон в отдельной витрине, выделявшейся своими размерами. Джо позабыл обо всём и мог провести в этом зале целые сутки, однако через несколько минут Орлеманн потащил его в соседний кабинет. Поначалу он показался Джо пустым, однако посол велел ему просто переводить взгляд вверх-вниз, вверх-вниз, и тогда, уловив световые блики на прозрачных гранях, Джо различил модель невидимого моста и пришёл в полный восторг.

— Построить его было не так-то просто, — сообщил Орлеманн, купаясь в откровенном восхищении своего гостя. Он подал мальчику очки, напоминавшие те, через которые он смотрел сквозь туман в камере-обскуре.

— Так ты увидишь его яснее, — Джо послушно взял очки и нацепил на нос. Едва различимый силуэт моста буквально наскочил на него с поразительной чёткостью. Это действительно было выдающееся творение инженерного гения — мощное и элегантное. Джо в своё время удивлялся, как удалось построить мост и избежать воздействия смертельно опасных вод ядовитого озера. Теперь же ему стало ясно, что мост вообще не контактирует с водой. Его единственный пролёт шёл с одного берега на другой, не нуждаясь в опорах.

Затем Орлеманн отвёл Джо в кабинет с моделями Голиафов, Скребков и Замрами.

— Подержи-ка это минутку, будь так добр, — Орлеманн подал мальчику записную книжку Паука, с которой не расставался ни на минуту. Он надел пару белоснежных тканевых перчаток, взял ключ и отпёр витрину. С великой осторожностью он извлёк оттуда уменьшенную модель одного из первых Голиафов. Обращаясь с ним бережно и нежно, как мать со своим младенцем, посол отнёс машину к низкому — не выше полуметра — затянутому бархатом демонстрационному столу посреди кабинета. Вокруг стола шли невысокие перила, образовавшие ограду. Орлеманн поместил Голиафа в середину стола и зажёг ещё две лампы. Их лучи засверкали на полированных боках модели. Джо не удержался и захотел прикоснуться к этой красоте, однако тут же получил по рукам.

— Осторожно! Это не просто игрушки! — сказал Орлеманн. — Это рабочие механизмы! Понимаешь, — он наклонился, чтобы рассмотреть что-то на крыше машины, и сдул несуществующую пылинку, — я всегда выполнял свои изобретения в миниатюре и только потом строил их в полный размер. Такой образ действий позволяет легко контролировать весь процесс, — он аккуратно приоткрыл дверцу на боку Голиафа, просунул палец внутрь и нажал кнопку зажигания. Затем отступил в сторону и увлёк за собой Джо.

Отреагировав на взмах руки Орлеманна, Голиаф ожил. Он вёл себя в точности так же, как те машины, с которыми Джо сталкивался на равнине. В одно мгновение автомат засёк движение, выбрал цель и выпустил по ней заряд пламени. Орлеманн довольно расхохотался. Он знал дальность действия своей модели и не пострадал от огня. Однако струя из огнемёта прошлась совсем близко от Джо. Он так и подскочил от ужаса, и малютка-Голиаф тут же среагировал, круто развернулся и нацелился на него. Машина поехала вперёд, чтобы приблизиться к своей жертве, и непременно свалилась бы со стола, не будь он огорожен перилами. Голиаф пожужжал на месте, наводя пушку, и вот-вот должен был выстрелить, когда Орлеманн, радостно смеясь, ловко просунул руку в кабину и выключил механизм.

— Тебе понравилась моя коллекция, Джо? — поинтересовался он.

Мальчик кивнул, до сих пор не придя в себя от испуга.

В дверь кто-то постучал.

— Войдите! — разрешил Орлеманн. Показался слуга. За его спиной в коридоре мельтешил Вин.

— Заряды заложены, сэр, — доложил слуга. — Позвольте мне напомнить, что пора паковать коллекцию, сэр.

— Отлично! — сказал Орлеманн. Слуга поклонился, затем повернулся к дверям и громко хлопнул в ладоши. Створки открылись на всю ширину, и в кабинет вошло около двадцати человек в белых халатах, толкавших перед собой столы на колёсиках. Каждый из них подошел к одной из витрин.

— Минуточку! — окликнул их Орлеманн. Все тут же замерли, почтительно ожидая его указаний. Орлеманн медленно поднял над головой связку изящных ключей и потряс ими так, что металл мягко звякнул.

— Если хоть одной моей модели, — он по очереди обвёл яростным взглядом всех рабочих, не скрывая своей брезгливости, — будет причинён хотя бы малейший, даже самый незначительный, вред, я лично позабочусь о том, чтобы с лица земли исчез не только ответственный за это человек, но и его жена, его дети, его родители, бабушки и дедушки и даже его любимая собака! Это всем понятно? — рабочие молча закивали. — Ну ладно, приступайте к делу и не зевайте! — буркнул Орлеманн и сунул ключи слуге.

Все трудились аккуратно и споро, заворачивая каждую модель в мягкий бархат, а затем осторожно, едва дыша, перенося в упаковочные ящики. Для каждой модели была приготовлена своя каталка с целой системой креплений. Орлеманн обращался со своими сокровищами во много раз аккуратнее, чем это делал Джо.

В комнате снова возник Вин.

— А для меня не найдётся поручений, сэр? — поинтересовался он. Посол даже не повернулся в его сторону.

— Тебе хватит ловкости так же аккуратно переносить модели? — процедил Орлеманн.

— Переносить? — Вин явно был ошарашен. — Ну, наверное, хватит. Однако я полагал, что мог бы продолжить вместо вас допрос. Этот мальчишка — я мог бы заняться им, если вы устали, сэр!

— Лучше займись погрузкой, — ледяным тоном приказал Орлеманн. — И не смей что-то сломать: тогда я сам тебя сломаю, понятно?

Вин буркнул что-то невнятное, но подчинился.

Орлеманн был весь поглощён своими моделями. Упаковка и погрузка проходили быстро и без происшествий. Все рабочие знали своё дело. Орлеманн караулил каждое их движение, как коршун, готовый броситься на любого, кто бы дерзнул проявить невнимательность в обращении с его бесценным грузом.

Джо тоже смотрел какое-то время на то, как рабочие пакуют модели, но скоро ему это надоело. Он оглянулся и заметил, что дверь в соседний кабинет открыта.

Он незаметно подобрался к этой двери. Ему не терпелось ещё раз посмотреть на Голиафа.

Записную книжку Паука мальчик засунул за пояс, а сам осторожно открыл дверцу на боку Голиафа. Наклонился и заглянул в кабину. Увиденное снова поразило его. В кабине был целый ряд кнопок и рычагов разного цвета, и заканчивался он синей кнопкой. Она была больше остальных и скорее всего включала зажигание. Вокруг миниатюрной панели вилась густая паутина проводов и кабелей. Один из проводов свисал так, что закрывал от Джо внутренность механизма. Очень, очень осторожно мальчик сунул внутрь палец, отвёл провод в сторону и хотел вынуть палец наружу, но нечаянно задел ногтём синюю кнопку, вернув Голиафа к жизни.

Джо отскочил в сторону, а пушка Голиафа немедленно развернулась, реагируя на движение. Орлеманн кинулся к своей драгоценной модели и получил заряд огня прямо в живот. Его шёлковый плащ немедленно загорелся. И хотя посол не потерял хладнокровия, скинул плащ и затоптал огонь, кабинет наполнился клубами сизого дыма и вонью от горевшего шёлка. Физиономия Орлеманна вспыхнула от ярости.

А потом началось нечто невообразимое. Модель Голиафа в демонстрационном кабинете работала и продолжала уничтожать всё, что движется. Поворачивая пушку, она определила новую цель. Орлеманн стоял слишком далеко, и машина поехала по столу в его сторону.

Как назло, этот край стола не имел предохранительных перил. Джо понимал, чем это кончится, но ничего не успел предпринять. Он мог только в ужасе наблюдать за тем, как Голиаф покатился вперёд, свалился со стола, выехал в коридор и с грохотом врезался в холодную полированную стальную стену. Джо заметил, как грязное лицо Вина перекосило от злорадной улыбки. Мальчик перевёл беспомощный взгляд на останки Голиафа, раскиданные по полу. Части миниатюрного механизма все ещё продолжали работать, жужжали и пощёлкивали, пока наконец не замерли.

Никто не смел шелохнуться. Повисла тяжкая тишина, и сам воздух словно замер.

— Простите меня, — промямлил Джо, — я только хотел на него посмотреть… Я только…

Орлеманн пригвоздил его к месту убийственным взглядом. Ещё никто никогда так на него не смотрел. Джо моментально почувствовал себя маленьким, грязным и никчёмным созданием. Уж лучше бы Орлеманн орал и топал ногами, обзывал его на все лады, грозил оторвать ему голову, но не обливал таким холодным, брезгливым презрением.

— Я… — снова начал Джо.

— Ни слова больше! — угрожающе прошипел Орлеманн. — Или клянусь, я найду способ сообщить твоим родителям, что их дочка, их любимая дочурка, заболела из-за тебя! Взять его! — двое охранников тут же подхватили Джо под руки и потащили вон.

— Но что же с моей сестрой? — отчаянно закричал Джо. — Что с Ханной?

— А ты возьми да попробуй сам поискать её на фабрике, если тебе так неймётся! — злорадно ответил Вин откуда-то из глубины кабинета.

Гримаса на лице Орлеманна исчезла, и он расхохотался, только почему-то его смех вовсе не казался весёлым.

— А ведь и верно! — сказал он. — Валяй, ищи её, только не спеши!

Однако Джо вообще не видел в этом ничего смешного.




Глава 25

На фабриках


Охранники протащили Джо вниз с крыльца стального дома и швырнули на заднее сиденье машины. Машина была кучей металлолома — старый армейский джип, покрытый ржавчиной. В крыше зияли прорехи размером с обеденную тарелку, и через них лился дождь.

Охранники сели впереди, и джип, вихляя и подпрыгивая, понёсся на другой конец долины, к фабричным корпусам. Вскоре водитель так резко ударил по тормозам, что Джо скатился с сиденья. Он больно ударился лбом о железное днище, разбрызгав ржавую лужу между сиденьями. Во рту появился металлический привкус крови.

— Куда нам его запихнуть? — спросил водитель. — Губернатор сказал, на какую из фабрик?

— Да плевать мне на него! — ответил второй охранник. — Отправим на первую попавшуюся и назад. Или тебе охота застрять здесь до того, как рудник взорвут?

— Ну уж нет, — сказал водитель. С этими словами он круто вывернул руль налево и снова ударил по тормозам. Джо мешком болтался в тесном пространстве на полу, ударяясь то об одно сиденье, то о другое и глухо охая от боли.

Наконец оба солдата вылезли из машины и распахнули заднюю дверцу. Они выдернули Джо из джипа и погнали к ближней фабрике. Водитель открыл двери, а его напарник толкнул мальчика внутрь. Джо снова растянулся ничком на полу.

Двери со стуком закрылись, и Джо оказался в пропахшей углём темноте.

Медленно, кряхтя от боли, он встал на четвереньки.

— Эй, кто-нибудь! — окликнул он. Но ничего не услышал в ответ. Его голос эхом прокатился под гулким стальным потолком. Судя по всему, на полу в беспорядке валялись невидимые в потёмках инструменты и куски металла. Джо выпрямился и медленно на ощупь подобрался к двери. Но не успел он прикоснуться к ней, как застыл: за спиной раздался громкий скрежет.

— Эй! — снова окликнул он. И снова не получил ответа.

Джо до боли всматривался в темноту у себя за спиной. И наконец-то за листами жести, прислонёнными к стене, за кучами запчастей и какого-то железного хлама, за стеллажами с инструментами и мотками ржавой проволоки ему почудилось какое-то движение, чей-то едва различимый силуэт. Он громко сглотнул. Кажется, это был ребёнок. Да, маленькая белокурая девочка! Надежда с новой силой вспыхнула у Джо в груди.

— Ханна! — выкрикнул он в темноту. Под ногами он обнаружил забытый кем-то фонарик. Джо включил его и направил широкий луч света в колышущиеся тени. И чуть не выронил фонарь — настолько неожиданной была открывшаяся ему картина.

Сотни детей — кандидатов — были согнаны в этом пустом зале. Их лица покрывала грязь, а одежда — по большей части пижамы и ночные рубашки — истрепалась в лохмотья. Кое-кто из детей спал, тогда как остальные не спускали с Джо мрачных, замкнутых взглядов.

Пока Джо стоял, не в силах справиться со ступором, завыла сирена, вспыхнули лампы, и все дети привычно поднялись и принялись за работу. По пути они обходили Джо, как река обтекает остров. Иногда кто-то бросал на него случайный взгляд, но никто не заинтересовался им. Каждый из них занял своё место в зале, подобрал брошенный накануне инструмент и начал или стучать молотком, или водить напильником, или гнуть куски металла. На свободном пространстве какой-то мальчик расправлял моток старой запутанной проволоки. Рядом ещё двое резали ножницами для металла толстый лист жести, каждую минуту рискуя отхватить себе пальцы.

Джо обратился к мальчику, едва переставлявшему ноги под тяжестью двух вёдер руды. Он запомнил его по первой ночи в Темницах: они оказались рядом в камере со скамейками. Джо схватил его за руку.

— Ты не видел мою сестру? — спросил он. — У неё светлые волосы, она похожа на меня. Её зовут Ханна.

Мальчик покачал головой и попытался вырваться. Он выглядел сильно напуганным.

— Если меня застукают, что я говорил с тобой, — прошептал малыш, — то расскажут моим маме и папе, что я сделал. Они донесут на меня!

Джо оставил его в покое и поймал за локоть девочку.

— Ты не видела… — начал он, но девочка в ужасе вывернулась и с удвоенным усердием принялась лупить молотком. Джо сам обошёл этот зал из конца в конец несколько раз, но так и не увидел никого, похожего на Ханну.

Убедившись, что Ханны здесь нет, Джо выбежал на дорогу. В очередной вспышке Амадрагона он успел сосчитать число фабричных корпусов, выстроившихся вдоль грязной колеи. Их было тридцать два: по шестнадцать с каждой стороны дороги. И в любом из них могли держать его Ханну.

Уже добежав до дверей следующего корпуса, Джо услышал рёв моторов. Он обернулся и увидел в темноте длинную цепочку фар, приближавшихся к нему. Эвакуация Орлеманна шла полным ходом. Джо укрылся за углом здания и переждал, пока колонна автомашин проедет мимо.

Как всегда, впереди ехали мотоциклисты, а следом за ними — лимузин Орлеманна. Но на этот раз за лимузином тянулась бесконечная череда джипов и грузовиков с солдатами и ящиками. Заметив у заднего борта какого-то грузовика знакомый силуэт Вина, Джо скорчился в тенях за углом. Следом шла колонна боевых автоматов Орлеманна.

Следя за тем, как вереница машин пересекает долину, Джо гадал, что посол собирается сделать со всеми кандидатами, все ещё заключёнными на фабриках. В хвосте колонны ехали грузовики с пустыми кузовами, и мальчик уже решил, что детей погрузят туда. Однако грузовики даже не замедлили ход, проезжая мимо фабрик.

С ужасом мальчик смотрел, как исчезают во тьме алые огни на заднем борту последнего грузовика. И направился к первому корпусу в этом длинном ряду. Кто-то должен увести детей подальше от рудника, пока всё здесь не взлетело на воздух. И если больше никому до этого нет дела, что ж, он справится сам.

Джо бегом вернулся к первой фабрике и распахнул двери. Никто не обратил на него внимания. Джо вскочил на большой верстак у входа.

— Послушайте! — закричал он, стараясь пересилить царивший здесь шум. — Пожалуйста, вы должны меня выслушать! — но никто даже не обернулся к нему. Все упорно продолжали работать.

Ну как, скажите на милость, он должен их спасать, если его не желают слушать? Но тут ему на глаза попалась сирена возле дверей. Это была старая сирена, и чтобы запустить её, надо было снова и снова проворачивать огромную рукоятку. Джо кинулся к ней и вцепился в ручку. Послышался пронзительный вой, перекрывший грохот в цеху. Дети опустили инструменты и повернулись к нему.

Ну что ж, уже неплохо. Джо снова вскочил на верстак.

— Хорошо, — сказал он. — А теперь слушайте, у нас мало времени! Нам надо убираться отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Я хочу, чтобы вы все вышли на улицу и там подождали меня! — Джо махнул рукой в сторону дверей, но ничего не добился. Дети лишь очумело хлопали глазами и уже начинали возвращаться к своим занятиям.

— Нет! — закричал Джо. — Вы должны уйти со мной! — но никто его не слушал.

Если они не поторопятся, то не успеют укрыться в горах. Но как заставить этих запуганных созданий подчиниться? По крайней мере, сирена смогла привлечь их внимание. Джо соскочил на пол и снова закрутил ручку. Вой разнёсся по всей фабрике. И снова дети остановились и повернулись к Джо.

Он понятия не имел, что тут можно предпринять, но в последний момент его осенило. Он вскочил на верстак. Чтобы заставить детей работать на него, Орлеманн вызнавал их тайны и угрожал рассказать о них, если дети не выполнят его приказ.

Джо понятия не имел, что это были за тайны, но ведь они-то этого не знали! И хотя выглядело это не очень красиво — обманом добиваться того, что ты хочешь, но здесь речь шла о жизни и смерти! И он должен попытаться.

Джо глубоко вздохнул и начал свою речь.

— Вы — жалкие создания! — прокричал он для начала. Дети отшатнулись, а их глаза широко распахнулись от страха. Джо стало тошно, однако он не подал и виду. — Я успел прослушать записи всех ваших грязных тайн и знаю их все до одной! И знаете, что я сделаю, если вы не выполните всё, что я скажу? — дети с жалобными гримасами кивнули. — Я расскажу о них всем — вашим мамам, папам, вашим друзьям, учителям и даже бабушкам и дедушкам: все ваши постыдные маленькие секреты! А теперь вы все выходите отсюда в эту дверь и ждите меня на улице! Ну же, чего ждёте? Вон отсюда!

Это сработало как заклинание. Дети побросали инструменты и молча и покорно потянулись вон из здания. Дождавшись, когда выйдет последний, Джо спрыгнул с верстака и выбежал наружу.

Окинув взглядом длинную череду корпусов, мальчик понял, что одному здесь не справиться. Он вызвал из толпы десять ребят постарше и построил их перед остальными.

— Теперь вы — отряд моих представителей, — сказал он. — И ведите себя соответственно или вы знаете, что будет, — и когда все согласно кивнули и согласились слушать, Джо объяснил им их задачу. Каждый из них должен был войти в один из корпусов, включить сирену и вывести всех детей на дорогу. Джо сказал, что если кандидаты не станут слушать, им надо пригрозить. Представители должны сказать, что Джо выдаст все их тайны, потому что знает подноготную каждого на этих фабриках, и не потерпит непослушания. Выбранные им дети снова кивнули, а потом каждый побежал к указанному ему зданию.

Остальным Джо велел двигаться к дальнему концу дороги и ждать его там, а сам помчался эвакуировать следующую фабрику. К тому времени, как он добежал туда, по обе стороны дороги показались дети, покидавшие фабрики. Их оказалось так много! И где-то в этой толпе затерялась его сестра… Он непременно найдёт её, когда будет время.

Наконец все здания опустели, и на конце широкой дороги собралась молчаливая толпа в две, а то и в три тысячи детей. Джо встал во главе колонны и повёл всех через долину, подальше от рудника.

Далеко впереди мигали огни последних машин в конвое Орлеманна, поднимавшемся в горы. Спасительные горные склоны казались недостижимыми, и тем не менее у них не оставалось иного выхода.

— А ну, шевелите ногами, вы, негодники! — закричал Джо. Он махнул рукой, указывая направление движения, и почувствовал себя Крысоловом из Гамельна.

Казалось, они шли уже несколько часов, хотя не успели даже миновать Амадрагона, когда Джо скомандовал передышку. Самые маленькие в изнеможении повалились прямо на землю. Они совсем обессилели. Снова поднимая их в путь, Джо взял на закорки маленькую девочку. И всё равно до края долины было безнадежно далеко.

— И какой в этом прок? — вслух спросил у себя Джо.

— А ты никогда не сдаёшься, верно? — откликнулся голос из темноты. Джо так и подскочил на месте, слепо всматриваясь в ту сторону.

— Паук? — окликнул он.

Новая вспышка Амадрагона была такой яркой, что Джо пришлось зажмуриться. А когда искры перестали мельтешить перед глазами, мальчик различил Паука, стоявшего в нескольких метрах от дороги, опираясь на свой обмотанный тряпками посох. Кэтрин оказалась от него по левую руку, и вокруг собралась толпа, в которой были и сам Браско, и остальные члены его группы Заговорщиков.

— Но как? — только и сумел вымолвить Джо.

— Я же сказал, что сам тебя найду, помнишь? — улыбнулся Паук. — Это ты показал нам дорогу, Джо. От тебя мы узнали, что детей прячут в горах. И мы пришли за тобой, чтобы найти их и освободить.

— Но разве я тебе что-то говорил? — совсем растерялся Джо.

— Нет, но ты говорил мне, — сказал Том. — Помнишь, когда Рэдуорт делал вид, что собирается тебя проверить? Тогда ты мне всё и сказал.

— Но… — отчаянно вскричал Джо при виде гнусного изменника, — ты же… ты же… Паук, я видел его там, у Орлеманна! Это он выдал Орлеманну убежище Браско! Я сам это слышал! Я слышал своими ушами!

— Успокойся, Джо, — сказал Паук. — Том на нашей стороне. Нам пришлось сделать вид, что он предатель. Он притворялся очень долго и умело. Даже Кэтрин ничего не знала.

— Вот именно, я понятия не имела! — как всегда, сердито добавила Кэтрин. — Ух, ну я им и показала, когда всё это выплыло наружу!

— Ну, по крайней мере, потом ты снова разрешила называть тебя Кэт, — рассмеялся Том. — Кэт, Кэт, Китти-Кэт!

— Потише, мистер! Испытательный срок ещё не кончился! — заявила она.

— Но, Паук, — недоумевал Джо, — это значит, что он не бросал тебя погибать на равнине?

— Это всё нами придумано, Джо, — покачал головой старик. — Мы с Томом нарочно наплели побольше всяких небылиц, чтобы получить свободу действий. Но всё это время Том работал на меня. Он хороший парень, один из самых отважных и преданных.

Джо вспомнил, как Паук рассказывал Кэтрин в тоннелях: «Твой брат покинул меня и не успел сделать иголкой отметины, чтобы этот рисунок читался на ощупь». Теперь мальчик понял, что же ему показалось странным тогда. Конечно, если Том, как уверял Паук, бросил ослепшего проводника погибать на равнине, то с какой стати ему утруждаться, делая для слепого наставника наколки в книжке?

— Так значит, Том помог тебе, когда ты ослеп? — уточнил Джо.

— Да, конечно, — кивнул Паук. — Том спас мне жизнь и ухаживал, пока я не оправился. Без него я бы никогда не вернулся с равнины.

— Но Том… он же… — голос Джо упал до болезненного шёпота, — он просто стоял и смотрел, когда меня пытали…

Том подошёл и встал перед Джо на колени.

— Прости меня за это, — сказал он. — У меня не было выбора. Если бы я попытался тебе помочь или хотя бы пожалел тебя, то выдал бы себя. Ты же видел, что стало с Рэдуортом. То же было бы и со мной.

— И если бы его прикончили, — добавил Браско, — мы так и не узнали бы, что же Орлеманн делает с кандидатами. Паук был прав, когда поверил в тебя. Ты молодец.

— Но как вы сумели попасть сюда? — спросил Джо. — Как вам удалось перебраться через равнину, через озеро — как?

— По твоим следам, — ответил Паук. — После того, как Том выдал нас, гвардия Орлеманна схватила нас у Браско. А как только мы оказались в Темницах, Том вывел нас из камеры и показал путь к подземному поезду. Мы воспользовались тоннелем.

— Потом на равнине, — вступила Кэтрин, — мы уже решили, что придётся воевать с машинами, но нашли дорогу Орлеманна, и никто нас не тронул. Как будто все автоматы куда-то сгинули.

— А потом Паук нашёл мост через озеро, — сказал Том.

— Ну, нет, — возразил Паук, — это сделали мы все.

— Но ты всё же не будешь отрицать, что провёл нас через горы, — настояла на своём Кэтрин. — Без тебя нам ни за что бы не найти ту дорогу.

— Просто слепой не может попасться на обман зрения, — небрежно дёрнул плечом Паук. — И я знал, наверняка, что у Орлеманна есть какая-то лазейка в горах. Да и к тому же я ведь обещал найти Джо, ты не забыла? А я никогда не нарушал данных ему обещаний!

— Ну что ж, все мы изрядно потрудились, — закончил Браско. — И теперь нам осталось лишь найти способ попасть на мыс Пойнт и доставить туда всех этих детей до того, как будет подписано перемирие. Мерид и Элиза должны узнать, что происходило на самом деле.

— Ох, нет! — горестно вскричал Джо.

— Что такое? — насторожился Паук.

— У нас вообще не осталось времени! Мы не успеем уйти отсюда до того, как взорвётся рудник! — выдохнул Джо.

— Джо, успокойся, — велел Паук. — Взрыва не будет, или ты не понял? Заговорщики изменили свой план.

— Да нет же! — закричал Джо. — Это Орлеманн всё взорвёт! Он сказал, что заряды сработают через три часа после его отъезда!

— Проклятье! — вырвалось у Паука. — Сколько времени у нас осталось?

— Час, может быть, два, — сказал Джо. — Я не мог следить за временем в тот момент, когда Орлеманн отдал этот приказ.

— Значит, придётся нам поторопиться, — заключил Браско, кинув взгляд сперва в сторону гор, а потом на толпу детей. — Судя по их виду, вряд ли кто-то сможет хотя бы идти, а не то что бежать, — сказал он.

— Мы могли бы отнести самых маленьких, — предложил кто-то из Заговорщиков. — Кто-то мог бы поднять за раз двоих, а то и трёх.

— И всё равно их слишком много, — покачал головой Паук.

Над Амадрагоном взлетел сноп искр, и все замолчали.

— Единственное решение, которое я могу предложить, — начал Браско, — это взять тем, кто имеет достаточно сил, тех, кого он сможет унести, и бежать к горам. На счету каждая секунда. Получается, каждый сам за себя.

— Нет, — возразил Джо, которого совершенно не устраивал такой расклад. — Мы же не бросим их тут на погибель, правда? Где-то в этой толпе должна быть моя сестра, но даже без неё я бы их не оставил!

— Ты хороший мальчик, Джо, — тихо промолвил Паук и ласково взъерошил ему волосы, — очень хороший. Ну-с, — добавил он необычно звонким голосом и потёр руки, — теперь, когда мы рассмотрели все серьёзные способы решения нашей проблемы, пора перейти к самым несерьёзным!

— Несерьёзным?.. — Браско опешил.

— Да, несерьёзным! Подумай о чём-то самом не подходящем или неуместном, или забавном и исходи из этого!

— Как, например, всем нам замахать руками, как крыльями, и улететь, — предложила Кэтрин.

— Точно! — кивнул Паук.

— А если встать цепочкой до самых гор и передавать детей из рук в руки? — сказал Браско.

— Превосходно! — оценил Паук. — Кто следующий?

— А если каждый из нас перенесёт бегом одного ребёнка, потом вернётся за следующим и так далее? — внёс свою лепту Том, включаясь в игру.

— Очень мило! — заявил Паук. — Вот это настоящий мозговой штурм!

Их снова осыпало искрами, выпущенными в воздух Амадрагоном. Джо заслонил глаза рукой и посмотрел на огромную землечерпалку.

— А если мы все вскарабкаемся на Амадрагона и уедем отсюда? — предложил он.

— Что ты сказал, Джо? — Паук внезапно стал серьёзным. — Что ещё за Амадрагон?

Кэтрин радостно сверкнула глазами.

— Это вон та штука, — сказала она, показывая на экскаватор. Все, кроме Паука, оглянулись и посмотрели в ту сторону. — Он говорит о гигантской машине, той самой, что сверкает искрами на полнеба.

Паук наклонился, вслушиваясь в грохот механизмов Амадрагона.

— Так Орлеманн всё-таки построил дракона, верно? — сказал он. — А я-то не понимал, что это за шум. Если он соответствует старым чертежам, то вывезет нас отсюда гораздо меньше, чем за час! Надеюсь, что у нас ещё достаточно времени!




Глава 26

Дорога на мыс Пойнт


Примерно в десять часов следующего утра Джо сидел на стальной балке где-то на половине высоты передней башни Амадрагона и всматривался в голую равнину под собой. Это была долгая и тяжёлая ночь, и мальчик залез на этот холодный насест, чтобы угодить Пауку, приказавшему ему непременно отдохнуть до того, как они попадут на мыс Пойнт.

Внизу, под ним, освобождённые дети облепили все пригодные для этого поверхности на гигантской станине Амадрагона. Зрелище получилось внушительное. А кроме тех, кто вынужден был мокнуть под дождём, ещё примерно такая же толпа умудрилась спрятаться под обшивкой. Джо знал это лучше всех, потому что успел уже два раза обшарить весь непомерный механизм в поисках Ханны. Он так её и не нашёл.

«Пока! — снова повторил про себя Джо. — Я ПОКА не успел найти Ханну!» Он не утратил веру в то, что это случится. Он знал, что найдёт её — рано или поздно, но найдёт.

Заговорщикам понадобилось меньше получаса, чтобы погрузить на Амадрагона всех детей, выведенных с фабрик. Паук тем временем разобрался в системе управления, и Браско, с неизменной сигарой в углу рта, принялся орудовать рычагами, на максимальной скорости направляя гигантскую машину прочь из долины, при этом непрерывно хохоча.

Такая спешка очень скоро оправдала себя. Едва беглецы на Амадрагоне успели скрыться в проходе сквозь горы, сработали заряды, заложенные на руднике. Всего пара минут промедления — и их погребло бы в этой бездонной воронке. Орлеманн умело рассчитал силу и направление взрыва, вызвавшего максимальные разрушения по всей долине.

Браско потребовалось всё его искусство водителя, чтобы провести такую махину по извилистому проходу через горы и по невидимому мосту через озеро. Ему постоянно подсказывали направление те, кто шёл по земле, и всё равно это было головокружительное балансирование на грани между жизнью и смертью. Амадрагон не помещался в ширину на узком мосту, и его боковые части опасно свисали над зловещими чёрными водами.

И всё же, каким бы суровым испытанием не стал переход через озеро, освобождение Корнелл из заточения обошлось Джо ещё дороже. По дороге мальчик вернул Пауку его книжку и рассказал обо всём, что пришлось пережить в Темницах, в том числе и неожиданную встречу с Корнелл. И когда Паук узнал о том, что она жива, он смеялся и плакал от счастья.

Так и получилось, что вместо того, чтобы прямиком отправиться на мыс Пойнт, они повернули к Долгому городу. Браско с невероятной точностью подвел Амадрагона к городской стене. И Джо было поручено залезть в один из ковшей, который Браско поднял на длинной стреле экскаватора, достигавшей верхушки тюремной башни.

Корнелл уже стояла на парапете, поджидая его: копна волос безжалостно растрёпана, оборванное платье хлопает на ветру и обвивается вокруг тощей фигуры. Джо удивился: откуда она узнала, что помощь уже близка? Но тут же всё вспомнил. «Ну конечно, — подумал мальчик, — она следила за нами через камеру-обскуру».

Однако ковш был метров на пять ниже верхушки башни, когда стрела резко остановилась. Корнелл смотрела на него сверху вниз, и на миг Джо показалось, что она выглядит ещё безумнее, чем запомнилась ему по прошлому разу. А в следующий миг она уже спрыгнула с башни. Корнелл распростёрла руки, её платье надулось пузырём… и, к удивлению мальчика, она плавно скользнула вниз по воздуху. Вполне элегантным движением Корнелл опустилась на дно ковша, лишь слегка разбрызгав скопившуюся там лужу.

— Вот ты и вернулся за мной, — заявила она как ни в чём не бывало. — Спасибо! Я знала, что ты придёшь.

Паук ждал их внизу возле коробки передач.

— Араик! — вскричала Корнелл, кинувшись ему навстречу. — А где дети?

— Я отведу тебя к ним, как только ты согреешься, — пообещал старик мягким, учтивым голосом.

— Очень хорошо, Араик! — согласилась Корнелл с улыбкой. Джо отметил, что она просто глаз не сводит с Паука.

Однако Браско в кабине водителя было не до радостных встреч: он увидел, что топливо на исходе.

— Что, если его не хватит? — спросил он.

— Тогда нам придётся найти другой транспорт, — ответил Паук. — И ты слышишь меня, Джо? Тебе обязательно надо поспать, пока мы попадём на мыс Пойнт, иначе от тебя никому не будет проку!

Вот так Джо и оказался на своём насесте на передней башне Амадрагона, однако заснуть так и не сумел.

Теперь в неярком дневном свете он старался увидеть край равнины, цепляясь за железные перекладины, крепившиеся к башне. Кажется, где-то у горизонта уже сверкало море. И если повезёт, им удастся попасть на мыс до начала церемонии.




Глава 27

Мыс Пойнт


Джо с тоской покосился на кандидатов, ехавших вместе с ним на Амадрагоне. «Где же Ханна?» — повторял он уже в тысячный раз. Он не сомневался, что сестра где-то среди этих детей, просто ему никак не удаётся её найти — вот и всё.

Джо поднял взгляд. Теперь даже туман и дождь не мешали ему увидеть море. Оно приближалось с каждой минутой. Джо стало интересно: что скажет Орлеманн, когда на сцене покажется его собственный дракон? И что скажут все те люди, которые соберутся на мысе Пойнт, чтобы поддержать Элизу и Мерид?

Слева от него далеко вперёд уходила ограда из колючей проволоки. Такая же ограда тянулась справа. С одной стороны простирались владения Элизы, с другой — Мерид. Джо догадался, что они уже пересекают Безлюдные земли, то место, через которое он попал в этот мир.

Впереди он заметил цепочку пологих холмов, пересекавших перешеек и отрезавших мыс Пойнт от остальной земли. Церемония намечалась по ту сторону холмов. Перед ними словно маячила какая-то тень, тянувшаяся от одного края мыса до другого. Джо прищурился, стараясь рассмотреть, что это может быть.

— Привет, Джо! — окликнула его Кэтрин. Джо посмотрел вниз и увидел, что девочка поднимается к нему. Ещё через минуту она уже сидела рядом с ним на балке. Она улыбнулась, но ничего не сказала. У Джо сложилось впечатление, что она собирается с духом, чтобы сообщить ему что-то важное.

— Джо, — наконец решилась она, — твоя сестра…

— Нет, я ещё не нашёл её, — помрачнел он. — Я как раз собирался ещё раз спуститься и осмотреть тут всё. Эта машина такая огромная, что я запросто мог её пропустить.

— Нет, Джо, — Кэтрин поёрзала на холодной балке, почему-то не смея поднять на него глаза. — Я нарочно пришла сюда, чтобы сказать тебе… В смысле, я не думала…

Но Кэтрин так и не успела сказать всё, что собиралась, потому что Джо стало ясно, что за тень лежит перед холмами.

— Это же машины Орлеманна! — закричал он. — Скорей, надо предупредить Паука и остальных!

Браско с Пауком уже знали об этих машинах, и когда Джо с Кэтрин ворвались к ним в кабину, они как раз пытались найти способ миновать этот заслон.

— Вот почему мы не встретили ни одной машины, пока пересекали равнину! — сказал Браско. — Он собрал их все здесь. И я могу точно сказать, что ни один человек из тех, что собрались за холмами, не подозревает об этой компании!

— И ещё он может управлять ими с помощью панели с кнопками из своего лимузина! — добавил Джо. — Так он не разрешал им атаковать свой конвой!

— Это похоже на правду, — пробормотал Паук. — Ну что ж, будем надеяться, что он слишком занят и не заметит нашего приближения.

Амадрагон быстро двигался через равнину. Когда они оказались у траншеи, отделявшей перешеек от равнины, Джо увидел, что Орлеманн использовал здесь свои дорожные машины с переносными мостами. Что сгодилось для Орлеманна, сгодилось и для них. Амадрагон с лёгкостью преодолел эти временные мосты.

Длинная стрела с ковшом, болтавшимся перед экскаватором, навела Джо ещё на одну идею.

— Я думаю, — сказал он, — что если ты направишь стрелу поверх машин вон туда, на вершину среднего холма, то по ней мы переберёмся на мыс, как по мосту!

Браско с Пауком на миг онемели от удивления.

— Хитро придумано! — наконец воскликнул Паук. — Как ты думаешь, Браско, это сработает?

Браско глубоко вздохнул и с шумом выпустил воздух.

— Должно! — заключил он.

— Остаётся лишь одна проблема, — напомнила Кэтрин, показывая на равнину, — Орлеманн знает о нашем появлении. Смотрите, машины ожили!

Все посмотрели вниз. Ряды автоматов проворно расступались, как стая крокодилов, освобождающих себе пространство для атаки. Десяток Голиафов уже окружили ходовые части Амадрагона, поливая огнём его гусеницы и нижние оси.

— Не снижай скорости, Браско, — приказал Паук. — Они не причинят большого вреда. Мы достаточно высоко, и Голиафам нас не достать. Если, конечно, здесь не найдётся парочки Скребков.

— Ох, зря ты это сказал, — воскликнул Том, только что вошедший в кабину. Он показал в окно, и теперь все увидели, как далеко внизу, у гусениц Амадрагона, три Скребка открывают свои люки и выпускают наружу телескопические руки.

— Они же могут этими цепями достать детей! — воскликнула Кэтрин. — И что мы будем делать?

— Прежде всего, не впадать в панику, — отрезал Паук. — Нам нужно защитить детей от этой напасти. Это возможно?

— Если только спрятать их под обшивкой, — предложила Кэтрин. — Но там и так уже всё забито под завязку.

— Можно попросить тех, кто постарше, подняться на верхние ярусы, — сказал Джо, — там их не достанут даже Скребки. Они легко поднимутся по этим балкам и найдут место, где можно сидеть.

— Верно! Так мы и сделаем! — решил Браско. — Том, займись этим!

Том кивнул и быстро покинул кабину.

— И найди Корнелл! — крикнул ему вслед Паук. — Она поможет успокоить детей!

Как раз в этот момент Амадрагон вдруг рванулся вперёд, и весь его огромный остов содрогнулся.

— Что случилось? — воскликнул Джо.

— Я не уверен на все сто процентов, — отвечал Браско, судорожно дёргая рычаги и проверяя датчики, — но у меня скверное предчувствие, что горючее кончилось!




Глава 28

Перемирие и отречение


Браско угадал. Ещё через минуту Амадрагон снова дёрнулся, после чего его двигатель затих. До холмов оставалось каких-то полсотни метров.

— Думаю, что стрела всё-таки достанет до вершины холма, — прикинул Браско, высунувшись из окна.

— Да вот только непонятно, как мы заставим её опуститься? — поинтересовался Паук.

— Есть только один способ. Сделать вот так, — ответил Браско и с трепетом потянул рычаг.

Ничего не произошло. Браско дёрнул рычаг сильнее. Ничего. Тогда он налёг на рычаг всем телом и попросту вывернул его из гнезда.

Джо посмотрел через окно кабины на суетившиеся внизу Скребки. Все три машины уже выдвинули свои телескопические руки на полную длину и теперь раскачивали ими, раскручивая цепи. Джо не сомневался, что эти цепи с лёгкостью долетят до передней стрелы.

Джо выскочил из кабины, пробежал по стреле и перегнулся через перила. До земли оставалось не меньше пятнадцати метров. Он свернёт себе шею, если прыгнет с такой высоты.

Как же им попасть туда, вниз? Он задумчиво разглядывал стрелу в поисках ответа. Её удерживают на месте вот эти толстые кабели. Если бы их удалить! Да, но каждый из них толщиной с его руку, и разрезать их нечем!

Внизу Скребки продолжали раскачивать свои цепи, чтобы придать им нужную скорость. Вперёд и назад, вперёд и назад. Уже очень скоро цепи взлетят достаточно высоко, чтобы ударить по стреле, а то и выше.

Джо замер. Вот оно! Это непременно сработает!

И он бегом вернулся в кабину.

— Мне нужно это! — он схватил посох Паука и выскочил обратно. На бегу мальчик разматывал тряпки, которые покрывали деревянный стержень, пока они не повисли на конце посоха пучком лент.

— Джо! — окликнула его Кэтрин, бежавшая следом. — Что ты делаешь?

Джо махнул рукой на Скребки.

— Готов поспорить, что у Скребков такие прочные цепи, что смогут оборвать кабели на стреле. Надо только заставить их сделать это!

— Ты рехнулся, Джо, — Кэтрин побелела, как полотно. — А что, если цепи попадут по детям? Или сшибут тебя?

— Ты можешь придумать что-нибудь получше?

Кэтрин горестно покачала головой.

— Береги себя! — крикнула она вслед.

А Джо добрался до конца стрелы, поднял над головой посох с развевающимися лентами и заорал во всю силу лёгких:

— А ну, давай!

Скребок ответил немедленно, нацелив свои летящие цепи прямо на Джо. Было очень страшно смотреть, как эта масса железа несётся к нему, со свистом рассекая воздух, но Джо не сдавался. Со страшным грохотом цепь ударила сверху по стреле. Она дернулась так резко, что Джо чуть не сломал рёбра, рухнув на перила. Он едва успел ухватиться за них, иначе попросту свалился бы со стрелы.

Скребок потянул вниз своё ужасное оружие. Цепи снова загрохотали, соскальзывая со стрелы на землю. Они задели кабель, и тот загудел, как гигантская струна… но, к огорчению Джо, не порвался.

Теперь его атаковал второй Скребок. Снова цепи взлетели в воздух и обрушились на стрелу, но теперь удар был сильнее, и несколько несущих балок прогнулись, как листы алюминиевой фольги. Джо скорчился и закрыл голову руками. Когда этот Скребок потащил назад свои цепи, стрела вдруг резко дёрнулась вниз и закачалась. Джо вновь каким-то чудом удержался на стальной махине, и когда качка затихла, осторожно открыл глаза. Угол наклона уменьшился. Один из кабелей всё-таки порвался. Однако оставалось ещё пять, и они не давали стреле опуститься до земли.

Джо обернулся и увидел, что к нему подбирается Браско с несколькими парнями из своей команды.

— Мы не хотим пропустить всё веселье! — крикнул Браско.

И снова Джо с присоединившимися к нему Заговорщиками перегнулся через перила и принялся дразнить автоматы далеко внизу. Скребки среагировали моментально: три комплекта цепей со свистом взмыли высоко над холмом.

— Держись! — проревел Браско, одной рукой ухватившись за перила, а другой — Джо за шиворот. Цепи грохнулись на стрелу, и она подалась вниз ещё на пару метров. От толчка у Джо едва не вылетели все зубы.

На этот раз Скребки порвали целых четыре кабеля: остался всего лишь один. Далеко внизу они готовились к новому удару.

— Сейчас тряхнёт ещё сильнее, — предупредил Браско. — Не зевай, когда кабель порвётся.

Цепи дружно взлетели вверх. От свиста рассекаемого ими воздуха заложило уши. Джо отчаянно вцепился в металлические перила. Он успел приготовиться к удару цепей по стреле. Но свободное падение стрелы, потерявшей последний кабель и с размаху врезавшейся в вершину холма, застало его врасплох.

От грохота и скрежета стальных конструкций сводило скулы и звенело в ушах. Это было гораздо хуже, чем ощущения в кресле у зубного врача.

— Ха, ты только взгляни на это! — расхохотался Браско, перекрывая страшный шум. Джо отважился посмотреть, куда он показывал. Цепи у всех трёх Скребков запутались в стальных конструкциях Амадрагона. Под ногами у Джо автоматы беспомощно буксовали, стараясь освободиться. Одна за другой чудовищные телескопические руки с треском повыскакивали из своих гнёзд, и обезоруженные машины покатились назад, к стоявшему поперёк перешейка ряду других автоматов, испуская клубы зловонного дыма.

— Молодчина, Джо! — крикнул Паук, ловко пробираясь к ним вдоль стрелы. — Теперь мы можем спустить на землю детей?

— Да, наверное, — ответил Джо. — Но лучше нам поторопиться.

Мальчик протянул старику его посох. Паук небрежно сорвал с него остатки тряпичных обмоток и швырнул на землю. И поспешил к Корнелл, ждавшей новостей у кабины.

— Детей забираем с собой. Их нельзя оставлять без присмотра. Как только Орлеманн увидит, что тут творится, он даст команду новым машинам.

Паук не ошибся. Они уже видели, как в сторону Амадрагона движутся новые Скребки. Заговорщикам следовало как можно быстрее увести детей в безопасное место.

Корнелл с лёгкостью убедила детей поторопиться, помогая им преодолевать самые трудные места, и особенно клубок спутанных цепей, так и оставшихся на стреле экскаватора. Джо только диву давался её таланту. Казалось, кандидаты готовы были выполнить любую её прихоть. Их лица буквально расцветали на глазах от одного брошенного ею ласкового слова. И ему снова стало стыдно за то, что пришлось прибегнуть к уловкам Орлеманна, чтобы выдворить их с фабрик.

У конца стрелы детей ждали Заговорщики и помогали им спуститься на землю. Последними покидали Амадрагон Джо и Кэтрин. Девочка уже встала на лесенку, однако Джо медлил.

— Я догоню вас попозже, — сказал он. — Я так и не видел, чтобы Ханна спускалась отсюда, и должен…

— Не надо, Джо! — пылко возразила она. — Сейчас здесь будут новые Скребки! Это слишком рискованно!

— Я мигом, посмотрю и назад! — крикнул Джо.

— Но, Джо… — однако он её не слушал.

Он обернулся как раз в тот момент, когда цепи ударили по стреле прямо перед ним. Удар был так силён, что стрела переломилась, а Джо скатился вниз и едва успел повиснуть на лестнице.

Потеряв опору, огромное колесо, на котором был подвешен ковш экскаватора, накренилось.

Цепочка Голиафов уже поднималась по склону холма. Браско подскочил к колесу и упёрся в него плечом.

— А ну прыгайте, вы двое! — рявкнул он. — Мне нужна эта железяка!

Джо с Кэтрин зажмурились и выпустили ступеньки лестницы. Они сильно ударились о землю, но обошлись всего лишь парой синяков.

— Ко мне! — призывал Браско свою команду. — Поднажмём вместе! Раз, два, три… пошёл! — гигантское колесо на миг замерло, как будто охваченное нерешительностью. Все затаили дыхание. Наконец стальная махина, подчиняясь усилиям Браско и его людей, покатилась с вершины холма под уклон, стремительно набирая скорость и круша попадавшиеся на пути жуткие машины.

Браско, Джо и Кэтрин с Заговорщиками присоединились к Пауку, Корнелл и освобождённым ими детям. Отсюда, с самой верхней точки, перед ними открывался природный амфитеатр мыса Пойнт, в этот час переполненный людьми, собравшимися на церемонию подписания мирного договора. Однако никому не было дела до этой важной бумаги. Все как один удивлённо разглядывали группу оборванных взрослых и целую армию детей, неизвестно откуда взявшихся на этом холме.

— По-моему, нам пора спуститься и объяснить, как мы сюда попали, — предложил Паук. — Идёмте! — и слепой первым направился вниз, нащупывая дорогу своим посохом.




Глава 29

Конец войне


Когда Паук со своей потрёпанной свитой оказался внизу, толпа расступилась, давая им проход. Все молча смотрели на это странное шествие. Джо чувствовал себя очень неловко под этими взглядами. Скорее всего, в этой толпе собрались и те, кто поддерживал Элизу, и те, кто был за Мерид. Он беспомощно переводил взгляд с одного лица на другое. Как угадать, кто на чьей стороне? Но тут Паук наклонился и спросил его шёпотом:

— Я иду в правильном направлении?

— Пожалуй, да, — и Джо в двух словах описал всё, что видит.

В центре амфитеатра возвышалась сцена под белым навесом. На сцене стоял длинный стол. За ним сидели две женщины. Джо узнал в одной из них Элизу и сделал вывод, что рыжая дама справа от неё — её сестра Мерид. Между ними стоял Орлеманн. На столе высились груды документов. Вся троица не спускала глаз с приближавшейся толпы. Джо заметил, что глаза у Элизы были красными.

Зато глаза Орлеманна метали громы и молнии.

«Неплохо, — подумал Джо. — Пора кое-кому нарушить его планы!»

И тут какая-то женщина в толпе зрителей воскликнула:

— А дождь-то кончился!

Люди подняли лица к небу. Джо тоже посмотрел вверх. Это была правда.

— Впервые за двадцать лет! — прозвучал чей-то голос.

Тем временем Паук взобрался на сцену и поклонился. Элиза и Мерид молча смотрели на него.

Чиновник как ни в чём не бывало собрал бумаги, разложенные на столе, сложил их в аккуратную пачку и передал Орлеманну. Орлеманн важно просмотрел их, кивнул и убрал в кожаный портфель. Он улыбнулся и стал надевать перчатки.

— Ты был на редкость бесталанным правителем, Орлеманн, — голос Паука разнёсся по всему амфитеатру. Орлеманн снова улыбнулся, как будто услышал что-то забавное.

— Церемония отречения закончена, — сообщил он. — Сёстры передали мне свою власть сознательно и по доброй воле. Талантливый или нет, но отныне я здесь единственный правитель. Ты опоздал, Араик Бен!

Мерид ахнула.

— Кто это? — она пристально всматривалась в морщинистое лицо Паука.

— Араик Бен! — воскликнула Элиза. — Значит, это и правда был ты! Ты подослал ко мне мальчика за пропусками на Острове! Я надеялась, что это ты! Как я рада, что ты жив! Я никогда не верила, что это ты убил Корнелл.!

— Врёшь! — выпалила Мерид, резко обернувшись к сестре. Её лицо пылало от ярости. — Это по твоему приказу Араик Бен убил Корнелл!

— Да как я могла отдать такой приказ — убить сестру, которую любила всем сердцем? — с такой же яростью возразила Элиза. — Это не я, а ты начала войну! Это ты приказала убить Корнелл!

Мерид открыла рот собираясь что-то ответить, но её остановил громкий возглас из толпы внизу:

— НИКТО НИКОГО НЕ УБИВАЛ! ОНА ЖИВА!

Обе сестры ошалело уставились на Паука.

— Кто… кто это сказал?! — выдохнула Мерид. — Корнелл…

— Это правда? — ахнула Элиза. — Она жива?!

— ДА, Я ЖИВА! — отозвалась Корнелл. Вместе со свитой из кандидатов она прокладывала себе путь на сцену мимо Джо и Паука. На поясе у нее болтались дохлые крысы.

Элиза, судя по всему, хотела что-то сказать, но не смогла — так дрожали у неё губы. Мерид была ошарашена не меньше. Они вскочили навстречу Корнелл, жадно всматриваясь в её лицо.

— Это ты? — пролепетала Элиза.

— Это правда? — вторила ей Мерид.

Корнелл обняла своих сестёр, и вся троица громко зарыдала.

— Я так счастлива! — бормотала Элиза.

— И я! — всхлипывала Мерид. — Прости меня, Элиза!

— И ты прости меня! Я тоже виновата!

— Но теперь-то мы вместе! — дрожащим голосом сказала Корнелл, немного отодвинулась, чтобы посмотреть на сестёр, и снова прижала их к себе. — Тише, тише, теперь всё будет хорошо!

Толпа наконец поняла, что происходит, и разразилась радостными криками. Сторонники Элизы братались со сторонниками Мерид, солдаты обнимались с чиновниками — поднялась страшная неразбериха. Чиновники швыряли в воздух пачки документов. Кандидатов подхватывали с земли, нежно обнимали и целовали. Все заговорили разом, и приходилось кричать, чтобы тебя услышали.

И тут грохнул выстрел. Все как по команде затихли и обернулись к сцене. Там, у стола стоял Орлеманн с пачкой бумаг в левой руке и дымившимся пистолетом, направленным в воздух, в правой. На его губах играла безумная улыбка.

— Вы все забыли об одной мелочи! — сообщил он. — Только что в вашем присутствии были подписаны бумаги о передаче власти! Вот они, эти документы! — и он потряс пачкой бумаг. — Этого уже не отменишь!

— Мистер Орлеманн, — официальным тоном возразила Мерид, — мы подписали эти документы, исходя из ложных предпосылок. И я не сомневаюсь, что это делает их недействительными.

— Нет, мадам, они были подписаны и заверены тремя свидетелями!

— Насколько я понимаю, — сказала Мерид, — что в качестве моего посла на протяжении всей этой ужасной войны именно вы следили за всей получаемой мною информацией.

Орлеманн отвесил шутовской поклон и развёл руками.

— Но ведь он был моим послом! — возразила Элиза.

— Он был и вашим послом, и вашим, — вмешался Джо. — И пользовался этим, чтобы настраивать вас друг против друга, как же вы до сих пор не поняли?

— Не лезь не в своё дело, сопляк! — предупредил Орлеманн. — Или ты забыл, чем рискуешь? Я до сих пор вижу, какие чёрные мысли ты затаил в своём сердце!

Но Джо вздохнул, как будто собираясь нырнуть в ледяную воду, и продолжил:

— Это Орлеманн, и никто другой, развязал войну, — обратился он к сёстрам. — И война продолжалась до тех пор, пока вы обе не согласились передать ему всю свою власть!

— Не слушайте его! — закричал Орлеманн. — Разве можно верить мальчишке, который пожелал смерти своей собственной сестре? Подумайте только: он хотел, чтобы его сестра умерла!

— Нет, я никогда этого не хотел! — честно ответил Джо. — Я просто накричал на неё, потому что разозлился. Но никогда не хотел этого по-настоящему. И я не похож на вас, ни в чём не похож! — сбиваясь и торопясь, он пересказал всю свою историю с самого начала. И открыл всё, что ему удалось узнать. И сёстры, и толпа слушали, затаив дыхание, как Орлеманн строил машины и управлял ими на равнине и как он похищал кандидатов и заставлял их работать на фабриках и на руднике, чтобы строить ему новые машины.

Толпа пришла в ярость. Даже чиновники присоединились к возмущённым воплям, требуя правосудия.

— Это ничего не значит! — ревел Орлеманн. — По закону я стал вашим правителем! Я официально признанный повелитель этих земель! И вы будете делать всё, что я прикажу!

— Да неужели? — перебил его Браско. Пользуясь суматохой, он отдал Заговорщикам приказ окружить сцену. Четверо из них поднялись к столу и теперь держали Орлеманна за локти.

Толпа ответила торжествующим рёвом. Однако Джо не спускал глаз с Орлеманна и заметил многозначительный взгляд, брошенный кому-то внизу. Мальчик проследил, куда смотрел Орлеманн: это был Вин. Грязный воришка ужом проскользнул между людьми и исчез.

Джо кинулся в погоню. Вскоре он понял, что Вин пробирается к посольскому лимузину, припаркованному позади сцены. Джо проталкивался следом за ним, когда Орлеманн заговорил снова.

— Я уверен, — заявил он, — что очень скоро вы поймёте: война не закончена!

И в тот же миг с жутким рёвом через гребень холма перевалила цепочка Замрами. Ослепляющие прожекторы автоматов были направлены на толпу.

— Вы бы лучше отпустили меня, — обратился Орлеманн к Заговорщикам. Те разжали руки, а посол повернулся к сёстрам.

— Неужели вы действительно верили, будто я нуждаюсь в вашем разрешении, чтобы взять власть? — спросил он. — Это было пустой формальностью, жест вежливости, так сказать. Я давно правлю этой землёй, опираясь на силу моих машин, которые выполнят любую мою команду!

Орлеманн расхохотался, сунул руку в карман и извлёк оттуда чёрные очки, которые проворно нацепил на нос.

— Отныне это моя земля, и только моя! — заявил он. — И если кто-то посмеет мне возразить, я включу моих Замрами! — Орлеманн ткнул пальцем в Паука. — Перед вами мой старый учитель, и его убожество служит доказательством того, что я не шучу! Ты ведь согласен со мной, Араик Бен?

— Да, Орлеманн, — ответил Паук. — Ты сумел всех нас перехитрить. А теперь отзови их назад.

— А знаешь, мне пришлась по вкусу эта идея — править землёй со слепым народом! — прошипел Орлеманн. — Они подчинятся гораздо скорее, если окажутся такими же уродами, как ты! Ты согласен со мной?

Орлеманн схватил посох Паука и с лёгкостью вырвал его из ослабевших пальцев. Со злорадной гримасой он погладил полированное дерево, покрытое затейливой резьбой.

— Какой милый сувенир! — сказал он. — Вот спасибо! Каждый раз при виде его я буду вспоминать, как уничтожил тебя!

Джо тем временем выбрался наконец из толпы и подбежал к задней дверце лимузина. Оконное стекло было опущено, и он смог заглянуть внутрь. Вин выдвинул панель управления машинами и теперь колдовал с кнопками.

А позади, на сцене, Орлеманн продолжал свою речь.

— Вы понимаете, что я мог бы избежать многих неприятностей в будущем, спалив вас всех на этом самом месте! — и при этих словах не меньше сотни Голиафов показалось на гребне холма. Их огнемёты смотрели прямо на толпу. Орлеманн расхохотался и взял со стола свою шляпу. Он аккуратно надел её и продолжил: — Однако если вы проявите покорность и признаете во мне своего президента, или императора — кем бы я ни захотел быть, я с радостью дарую вам прощение! Выбор за вами! — он повернулся и быстро спутался со сцены. Толпа молча расступалась у него на пути.

Джо, притаившись под окном, следил за тем, как Вин нажимает кнопки и поворачивает тумблеры.

Ему следовало что-то предпринять прямо сейчас, не мешкая. Мальчик оглянулся и увидел, что Орлеманн уже на пути к лимузину. Но на полдороге бывший посол задержался и осмотрелся. При виде перепуганной толпы и замерших неподвижно сестёр на его физиономии расцвела самодовольная улыбка.

— Судя по всему, вы жаждете увидеть представление? Ага, тем лучше!

Он хлопнул в ладоши, и ещё сотня Скребков заняла своё место в рядах подвластных ему машин. Каждый Скребок открыл люк и начал выдвигать руку с цепями.

Орлеманн поклонился толпе и изящно развернулся на каблуках. Водитель выступил вперёд и отворил заднюю дверцу лимузина.

Вин так увлёкся, что не слышал ничего вокруг, и подскочил от неожиданности. Джо не упустил свой шанс. Он рывком распахнул дверцу со своей стороны и что было сил толкнул Вина. Толчок получился не очень удачный, однако Вин настолько растерялся, что от неожиданности перелетел через сиденье.

Орлеманн как раз нагнулся, чтобы сесть в машину, и физиономия Вина смачно впечаталась в его отодвинутый зад. Джо проскользнул внутрь и уселся перед панелью, управлявшей машинами. Прикусив губу, он напряг память: только бы не ошибиться! — и повернул тумблеры в надежде, что ставит их в нужное положение.

Автоматы ответили в ту же секунду, стоило Джо отнять руки. Небо содрогнулось от жуткого грохота. Орлеманн заорал при виде своих машин, дружно поваливших обратно, вниз с холма. Но уже через секунду его вопли потонули в новых раскатах сильнейших взрывов.

Заговорщики не тратили времени даром и ринулись к лимузину. Они мигом скрутили и Орлеманна, и Вина.

Следом за ними у машины оказался и Паук.

— Ты был наделён великим талантом, — сказал он, отнимая свой посох, — и мог бы стать самым выдающимся изобретателем из всех нас, но оказался на поверку ничтожным и алчным болваном! Ты забыл всё, чему я тебя учил. Ты забыл, что ни одна вещь не стоит дороже человека, не так ли, Орлеманн?

Орлеманн ничего не ответил.

Паук брезгливо передёрнул плечами и приказал:

— Уведите его.

Вынужденный подчиниться Орлеманн обратил внимание на стоявшего у машины Джо и закричал:

— По-твоему, ни одна вещь не стоит дороже человека, Кэри? Ах, как трогательно! Тогда скажи, знает ли Джо о том, как ты его использовал?

— О чём это он? — обратился Джо к Кэтрин. Но та не ответила. Она даже не посмела поднять на него взгляд.

— Я пыталась тебе сказать… — промямлила она. — Но не знала, как… Я пыталась…

— Они все врали тебе, Джо! — злорадно расхохотался Орлеманн. — Они делали вид, что помогают тебе искать сестру, хотя знали с самого начала, что её здесь не было!

— Что это значит? — у Джо предательски задрожал голос.

— Твоей сестры здесь не было и нет! — кричал Орлеманн. — Это не она заболела! Это не она лежала при смерти! Не она, а ты!

Джо как будто ударили под ложечку. Он уселся прямо на землю. Снова разболелась раненая рука, и он машинально принялся баюкать её, стараясь унять боль. Он посмотрел на синяки и мелкие кровоточащие проколы в коже, зажмурился и вспомнил свои сны. Он увидел больничную палату, свою маму по одну сторону кровати и отца по другую. Как и прежде, он увидел фигуру, едва различимую под больничным одеялом. Он увидел бледную руку, кисть с воткнутыми в неё иголками и трубками, и внезапно понял, что эта рука никогда не принадлежала его сестре. Она была намного больше, а синяки и ранки на её тыльной стороне в точности совпадали с синяками и ранками на его собственной руке.

У Джо всё заледенело внутри. Однако он заставил себя набраться отваги и сделать то, на что не решался до сих пор. Он посмотрел на лицо на больничной подушке.

И тогда отпали последние сомнения.




Глава 30

После войны


Было установлено, что дождь прекратился точно в тот момент, когда у Амадрагона кончилось горючее. Оказывается, это его бесконечные выхлопы создавали все облака и туман, висевшие над землёй. И как только их источник иссяк, облака и туман развеяло ветром. Теперь же, когда война закончилась, и в небе снова светило солнце и почти все были совершенно счастливы.

Почти все, за исключением Джо.

Осознав правду, он спрятался в толпе кандидатов. Кэтрин пошла за ним, но Джо лишь отмахнулся от её неуклюжих попыток объяснить, почему его держали в неведении. Он повторял себе, что это не имеет значения. Хотя это было не так. Мальчик чувствовал себя одураченным. Ведь всё это время он места себе не находил, считая себя виноватым в том, что случилось с Ханной. А с Ханной вовсе не случилось ничего плохого. Всё это произошло с ним.

Джо попытался оставаться всего лишь одним из кандидатов, но от этого было мало толку. Все они чувствовали себя слишком довольными: о них заботились, и никто не собирался гнать их снова на работу. И уж тем более никто не шантажировал их, грозя выдать их тайны.

Орлеманн был отправлен в ссылку за горы, а его невидимый мост был уничтожен. Агенты тайной полиции, сохранившие ему верность, последовали за ним. Собранная Орлеманном коллекция моделей стала доступна всем желающим, причём Верещатники сделали так, что из орудий убийства его машины превратились в самые настоящие игрушки, которые несли радость детям.

Восстановление города началось с того, что были распечатаны арки. И теперь ничто не мешало детям покидать эти земли, когда приходило их время.

Джо ни с кем не хотел разговаривать, пока Корнелл не нашла его и не попыталась объясниться. Он как раз гулял за городской стеной и смотрел, как рабочие возводят очередной дом — теперь на равнине возникали целые кварталы. Даже в своём угнетённом состоянии Джо не мог не обращать внимания на происходившие вокруг него разительные перемены. Каждое утро сам вид солнца, посылавшего свои лучи на высокие шпили башен, чья кладка отливала золотом в этом жарком сиянии, вызывал у него невольную улыбку. Небо отливало всеми оттенками синевы, и дни были по-настоящему длинными летними днями.

Джо смотрел, как трое землекопов трудятся над траншеей под фундамент нового здания, когда ощутил чьё-то присутствие. Он напрягся всем телом, едва Корнелл попыталась взять его за локоть.

— Ты так долго не выдержишь, — сказала она. — Тебе следует посмотреть на всё с другой точки зрения. Хотя бы постараться это сделать.

Джо внутренне напрягся. Он всегда злился, когда взрослые давали ему такой совет. Он ожидал знакомого продолжения, но Корнелл, молчала. Он обернулся, чтобы посмотреть на неё, и обнаружил на её месте Кэтрин.

— Прости за то, что мы не сказали тебе сразу, — она прокашлялась, стараясь побороть неловкость. — Понимаешь, сначала это казалось совсем маленькой ложью — просто чтобы достучаться до тебя, когда ты вообще не хотел меня слушать. Ну а потом, позже, я уже не знала, как тебе это сказать, — Кэтрин тяжело вздохнула. — Если у нас и есть какое-то оправдание, то Паук сказал, что без тебя мы бы не смогли остановить войну, Джо. Ты дал нам надежду. И если бы не ты, я бы, наверное, до конца жизни так и не увидела, каким бывает небо без дождя. Это ты остановил дождь, Джо. Ты остановил дождь, ты остановил Орлеманна, ты остановил войну.

Джо безразлично пожал плечами.

И тут Кэтрин не выдержала:

— Неужели ты был бы рад, если бы вместо тебя твоя сестра, а не ты умирал в больнице в своём мире? — спросила она.

Джо наконец посмотрел ей в глаза.

— Конечно, я рад, что Ханна здорова. Просто это…

— Просто тебя бесит, что мы сразу тебе не сказали, — завершил Паук, подходя ближе. — Возможно, нам следовало тебе сказать, — продолжал он. — Возможно, так было бы честнее. Но в тот момент мы искренне считали, что поступаем лучшим образом.

Джо смотрел на них и думал о том, что эти двое рисковали своими жизнями точно так же, как рисковал он. И что в итоге им пришлось пережить гораздо больше.

— Сколько ещё я здесь пробуду? — спросил он после долгого молчания. — Только пожалуйста, не врите на этот раз.

— Не знаю, Джо, — Паук пожал плечами и несмело улыбнулся. — Никто не может этого сказать. Сегодня ты здесь, а завтра там, — Паук прислонился к низкой ограде и подставил лицо лучам солнца. — Но вот что я тебе скажу наверняка: чем быстрее ты перестанешь жалеть себя, тем быстрее ты вернёшься домой. Я слышал, что другие кандидаты шарахаются от одного твоего вида.

— А чем ты предлагаешь мне заняться? — пробурчал Джо. — Пойти работать на стройку?

— А что, неплохо для начала, — сказал Паук. И закричал: — Джо! Да оглянись ты вокруг! Мы восстанавливаем самый красивый город, какой только можно вообразить! И нам всегда нужны люди с новыми свежими идеями! Неужели тебя это не волнует?

— А что я могу сделать?

— Всё, что захочешь, — сказал Паук. — Всё, что ты когда-то хотел бы построить или изобрести. Любую машину или игрушку, или просто полезную в хозяйстве вещь! Если ты придумаешь что-то, мы непременно найдём способ это создать, причём в самом лучшем виде. Тебе поможет Кэтрин и Корнелл, и вся Лига Вереска. Кстати, я обещал Браско новую машину. Наверняка у тебя найдётся для неё пара идей.

Джо не удержался: ему уже было интересно. И он не стал упрямиться, когда Паук, оживлённо рассказывая ему о своих новых идеях, взял его за локоть и повёл по извилистой дороге обратно в город.




Глава 31

Дома


Джо уже забыл, когда в последний раз видел сон. Каждый вечер он падал в кровать от усталости. Каждый день был наполнен напряжённой работой. Он объезжал город с Кэтрин и Пауком, чтобы обсудить планировку новых парков, аттракционов и праздников с фейерверками. Помогал Корнелл, привести в порядок библиотеку. Он даже поучился у Заговорщиков класть кирпичные стены — ведь все они были каменщиками от рождения. Его первым значительным проектом был план по перестройке Амадрагона. Вернее, по его восстановлению по изначальному проекту Паука, который замыслил когда-то построить самое большое колесо обозрения.

И всё же однажды ночью Джо увидел сон. Это был самый странный и последний сон, который он увидел в этом мире. И это было единственное воспоминание, которое сохранилось потом, когда всё остальное было стёрто в его памяти.

Накануне мальчик лёг спать очень поздно. Он провёл вечер в обществе Паука, Кэтрин, Браско, Корнелл, и даже кое-то из Заговорщиков зашёл на огонёк, чтобы вспомнить былое время до войны и посмеяться над забавными историями Джо. Все веселились, и стол ломился от угощения.

Джо отправился в кровать, а в ушах у него звенели их голоса, и он заснул со счастливой улыбкой на губах. Откуда ему было знать, что в последний раз видел своих друзей?

Во сне Джо опять попал на равнину и пытался спастись от ужасных автоматов. Он был один. И ему было страшно. Снова лил дождь, и всё было таким реальным, что на миг ему показалось: война не кончилась, и это был сон, что над равниной снова светит солнце. И сердце у него ныло точно так же, как в ту ночь, когда Ханна, нет, когда он тяжело заболел. Во сне он попытался скрыться от огнемёта Голиафа под остовом обгоревшей машины.

А когда он выглянул наружу, чтобы убедиться, что Голиаф уехал, там была она. Ханна. Сестра стояла в нескольких метрах от его укрытия и с улыбкой смотрела на Джо.

— Ханна, — закричал он, — Ханна, прячься!

Он видел, что сестра услышала его, но не двинулась с места. Её глаза сияли. Она казалась какой-то странной. Вроде бы она была здесь, и в то же время её здесь не было. Дождь почему-то падал прямо сквозь неё. Как будто она была призраком.

— Джо, — промолвила она, — Джо, всё хорошо. Теперь ты можешь вернуться домой.

Ханна протянула ему руку, и стоило Джо прикоснуться к ней, как дождь и равнина, и обгоревшая машина — всё исчезло, и они с Ханной оказались в круглом зале с чудесной мозаикой на полу и на потолке. И снова перед ним стояли три арки, уже не замурованные: они были открыты и ждали, когда Джо пройдёт через них.

Джо шагнул было вперёд, но заколебался. За каждой из арок царила непроглядная тьма. И невозможно было угадать, куда они ведут.

— Идём же, — Ханна ободрила его, пожимая руку и улыбаясь. — Всё будет хорошо!

Джо улыбнулся в ответ. А затем отпустил руку своей сестры, наклонил голову и решительно шагнул в левую арку.

В первый момент ему показалось, что он совершил смертельную ошибку. Всё заволокло чернотой, и у него возникло ощущение, будто он падает из заоблачной выси.

— Ханна? — хотел окликнуть Джо, но слова не шли с языка. Его губы пересохли и не хотели слушаться, а рука болела ещё сильнее, чем прежде. Как будто кто-то воткнул в неё тысячу иголок. Он хотел поднять правую руку, чтобы пощупать левую, но едва смог шевельнуть пальцами, словно каждый из них весил не меньше тонны.

Внезапно мир вокруг него наполнился суетой и шумом. Кто-то отчаянно кричал на гортанном незнакомом языке. Джо недовольно поморщился. Голоса болезненным гулом отдавались у него в голове. Ему хотелось приказать крикуну замолчать и оставить его в покое. Он не узнавал ни одного из окружавших его звуков. Всё искажало какое-то странное эхо. Он вдохнул и ощутил острый кисловатый аромат дезинфицирующих средств.

Затем кто-то оттянул ему веко и направил в глаз луч яркого света. Джо кричал и кричал от боли, и внезапно обнаружил, что его правая рука освободилась. Он дотянулся до раненой руки и принялся вытаскивать одну за другой ранившие её иголки. Его тут же остановили другие руки.

— Джо, милый! Не трогай их, они тебе нужны, мой хороший!

Джо распахнул глаза. Прямо перед ним было мамино лицо. По щекам катились слёзы, но мама смеялась.

— Где… Ханна? — хрипло прошептал он.

— Т-с-с, тише, не разговаривай, — сказала мама.

Но Джо непременно хотел увидеть свою сестру.

Ему нужно было удостовериться, что с ней всё в порядке. Он попытался повернуть голову: а вдруг она тоже в этой больничной палате? Он увидел папу и медсестру, но никаких признаков Ханны не было. Это движение окончательно обессилело его. Он закрыл глаза и провалился в темноту.

Когда он пришёл в себя, мама по-прежнему была рядом, а доктор Бен, их семейный врач, считал ему пульс.

— Как ты себя чувствуешь, Джо? — спросил доктор Бен.

— Ханна? — снова спросил Джо, пытаясь поднять голову с подушки.

— Она скоро сюда придёт, — пообещала мама, — папа привезёт её от бабушки. Ханна будет рада тебя увидеть. Она каждый день приходила сюда — всё хотела отдать свой подарок.

Джо опустился на подушку. Он и сам толком не мог сказать, почему так упорно добивается встречи с Ханной. У него осталось смутное воспоминание о каком-то долгом и трудном пути, как будто он был в походе, но что это был за поход — не помнил.

— Джо!

Мальчик открыл глаза и увидел, что в дверях палаты стоит его младшая сестра. Она улыбалась от уха до уха. Джо улыбнулся ей в ответ, старательно растянув потрескавшиеся губы. Ханна подскочила к кровати, шлёпнула ему на грудь плоский пластиковый пакет и затараторила как ни в чём не бывало:

— Вот, смотри! Смотри, что мы с бабулей тебе приготовили! Я сама выбирала, бабуля только денег дала! Это подарок. Да посмотри же!

Так и не дождавшись, пока Джо наберётся сил, чтобы открыть пакет, Ханна просто опрокинула его над кроватью, и на одеяло упал совершенно новый номер Машин-монстров. Ханна схватила его, не обращая внимания на то, что угол обложки смялся под её пальцами.

Но Джо не расстраивался. Он просто смотрел на свою сестру и улыбался.

— Тебе нравится, Джо?

— Ханна, это самый крутой журнал! — сказал он. — Спасибо! В моей коллекции как раз не хватало этого номера!


notes



Примечания





1


Голиаф — библейский великан, побеждённый Давидом (прим. ред.).