Объятия любимого
Карен Норидж


Луизе Найвен трудно живется. Она много работает, а все свободное время отдает различным благотворительным проектам. И очень-очень одинока. В ее прошлом есть какая-то тайна, лишающая ее желания сближаться с людьми.

Встреча со Стивеном Дэвидсоном меняет ее жизнь. Этот зеленоглазый богатырь, лейтенант пожарной части, уверен, что сумеет излечить Луизу от неврозов, коренящихся в прошлом. И Стив делает это. Потому что объятия любимого — лучшее лекарство для женщины.


Карен Норидж

Объятия любимого


Глава 1


Луиза Найвен любила дождь. Она вышла из машины и подняла голову, глянув вверх, в свинцовое осеннее небо. Мелкие капли падали ей на лицо, ветер холодил кожу.

Луиза вздохнула и зашагала по тротуару в сторону пожарной части, обдумывая предстоящий разговор.

Охранник широко улыбнулся при виде нее. Они встречались не в первый раз, Луиза давно уже стала в этой части «своим человеком».

— Здравствуйте, мисс Найвен.

Она кивнула.

— Добрый вечер.

— Могу я войти?

— Разумеется.

— Скажите… — Луиза на мгновение запнулась, — скажите, мистер Дэвидсон все еще здесь? Я знаю, что у него должна была закончиться смена, но надеялась, что он не успел уйти.

Охранник подмигнул ей и с видом заговорщика сообщил:

— Еще не ушел. Он в душе.

— Можно мне подождать его?

— Ну, конечно же, мисс Найвен. — Молодой человек был сама любезность. — Проходите, пожалуйста. Располагайтесь.

Луиза вошла. Стараясь не попадаться на глаза пожарным, чтобы избежать очередной порции грубоватых комплиментов, она прошмыгнула через большую комнату и оказалась перед дверью в раздевалку.

Что она скажет ему? Найдет ли слова, чтобы наконец убедить этого человека помочь ей?

Она решительно взялась за ручку, распахнула дверь и с интересом заглянула в раздевалку. До этого дня она ни разу сюда не заходила.

В глубине, за раздевалкой, она увидела душевые кабинки; воздух здесь был влажным, и пар клубился под потолком. Белые полотенца валялись на полу или висели на спинках деревянных стульев, стоявших в ряд у стены. Луиза сморщила нос. Комната пахла разгоряченными мужскими телами, табаком, мылом и гарью. Все эти запахи были приятными… все, кроме гари.

На стене напротив двери висела в рамке копия Молитвы Пожарных — висела немного криво, мелкие капли воды покрывали стекло. Рядом с ней, под заголовком Вечная Память, Луиза увидела список имен пожарных, погибших при исполнении долга.

Луиза глубоко вздохнула и скользнула внутрь. Молитва привлекла ее внимание, и она обнаружила, что стоит напротив и читает слова, которые, как ей казалось, она уже знала сердцем.

«Дай мне силы всегда быть на страже и услышать даже самый слабый зов о помощи. И успеть погасить огонь».

Она провела ладонью по стеклу, стирая влагу — капли воды, закрывающие эти слова, а потом уронила руку и отвернулась; привычная тяжесть сдавила ей грудь. Луиза взяла себя в руки, прогоняя эти знакомые чувства, и внимательно огляделась. За ее спиной, в главной комнате, переговаривались и смеялись пожарные. Как раз явилась новая смена, а предыдущая отправлялась по домам. Они шутили, иногда излишне грубо, хохотали, пытаясь расслабиться, сбрасывая с себя напряжение после тяжелого трудового дня. Все эти мужчины были в прекрасной физической форме благодаря ежедневным нагрузкам и тренировкам. Они прекрасно выглядели и знали это. И все были готовы помочь ей с ее благотворительным проектом, все — за одним лишь исключением. Речь шла о календаре на следующий год. С самого начала проекта Стив Дэвидсон отказался принимать в нем участие и избегал ее, когда она пыталась переубедить его. Деньги, вырученные от продажи календаря, должны были пойти в фонд помощи жертвам пожаров.

Луиза надеялась, что никто из пожарных не войдет вслед за ней. Этот человек был толстокож и эгоистичен, и она намеревалась сообщить ему об этом, но не хотела свидетелей. Скандалы — не ее стихия. Откровенно говоря, она избегала их всегда, когда только могла. На этот раз он не оставил ей иного выхода.

Она должна заставить его понять важность того, что она надеялась сделать, ей необходимо было его согласие принять участие в этом начинании. Если обо всех пожарных можно было сказать, что они выглядят отлично, Стивен Дэвидсон выглядел более чем отлично. Он выглядел великолепно. Сексуальный. Горячий. Он был бы замечательный Мистер Ноябрь и прекрасная модель для обложки календаря. Они бы использовали его фото для рекламы в местных газетах и книжных лавках.

Так или иначе, Луиза намеревалась сегодня любой ценой получить его согласие.

Негромкий звук — шорох босых ног по мокрому кафелю — донесся до ее ушей. Она обернулась и увидела Стива, представшего перед ней. Пожалуйста, к вашим услугам: он стоял в дверном проеме. Его светлые волосы были влажными так же, как его кожа, так же, как и белое полотенце, обернутое вокруг бедер.

Капельки воды стекали по его груди и животу. Руки были скрещены на груди. Полотенце прилегало неплотно, обнажая с одной стороны более светлую кожу на бедре, и, похоже, хватило бы одного легкого движения, чтобы оно соскользнуло совсем.

Луизе случалось видеть его в форме лейтенанта, случалось видеть в рабочем костюме — разгоряченного и взбудораженного, только что из пожара, случалось видеть в повседневной одежде — во время отдыха в части. Но никогда до сих пор она не видела его почти обнаженным, и это было — как откровение.

Она стояла, немного опешив и смотрела ему в глаза. Ей пришлось поднять голову, ибо он был намного выше нее.

— Лейтенант Дэвидсон, — сказала она.

Его темно-зеленые глаза, так часто глядевшие сквозь нее, теперь неторопливо ее изучали. Он оглядел ее строгий жакет, узкую юбку и маленькие жемчужные сережки в ушах. Потом насмешливо улыбнулся и отступил к шкафчику.

— Мисс Найвен…

Открыв дверцу, он достал флакон с лосьоном, вылил немного на ладонь и принялся протирать лицо и шею. Лосьон перебил запах гари, и теперь Луиза чувствовала только запах теплой влажной кожи, мыла и еще чего-то… чего-то, чем пах только он один. Она знала этот запах — по предыдущим встречам, но сейчас все было иначе. Ведь сейчас он был почти обнажен.

Ее ноздри дрогнули, она отступила назад и прислонилась к стене.

Разумеется, ее движение не ускользнуло от его взгляда, блеск в зеленых глазах не оставлял в этом сомнений. Луиза задержала дыхание, ожидая услышать насмешку. Стив достал расческу и обернулся к ней, одновременно приводя в порядок свои волосы.

— Как вы здесь оказались?

Никогда в своей жизни она не видела, как мужчина наводит красоту. Стив Дэвидсон… что ж, это было неожиданно. Крепкие мышцы на его руках перекатывались под кожей, когда он водил черной расческой по волосам.

— Вы что, язык проглотили?

Он достал футболку и надел ее через голову, взлохматив волосы, которые только что причесал. На груди футболки красовалась надпись: «Пожарные навещают их пылающими и оставляют их мокрыми». Она глубоко вздохнула и обнаружила, что наконец-то может что-нибудь сказать.

— Охранник пропустил меня, чтобы мы могли поговорить.

— Вы настырная маленькая штучка, не так ли?

Луиза проигнорировала его комментарий, хотя в душе не могла не признать его правоту: она была излишне настырной, во всяком случае, по отношению к нему, и она была, как ни крути, невысокой.

— Вы не отвечали на мои звонки.

— Не отвечал. Догадываетесь почему?

С этими словами он достал из шкафчика плавки, и ей пришлось быстро отвернуться, поскольку он снял с себя полотенце. Так что она вынуждена была вести разговор, стоя к нему спиной.

— Это было невежливо с вашей стороны.

— На самом деле я пытался расставить точки над «i». Я не собираюсь позировать для этого календаря и считаю, что нам больше не о чем разговаривать. Давайте не будем тратить время впустую.

— Но мне нужны именно вы. — Он помедлил с ответом, и Луиза успела пожалеть о своих словах. Чтобы прервать паузу, она спросила нетерпеливо: — Вы кончили?

Он издал короткий смешок.

— И не начинал.

— Я имела в виду… — Ей хотелось взвыть от досады, хотелось спросить, почему он дразнит ее, почему он так невыносим. Но это только усугубило бы положение, поэтому она мысленно сосчитала до пяти и сказала: — Я всего лишь хотела спросить: вы уже оделись?

— Да.

Она обернулась и обнаружила, что он не вполне сказал правду. На нем были плавки и футболка, но и только. Он сидел на стуле, а его джинсы лежали на соседнем, и он выглядел… Черт возьми, он выглядел как мужчина; в большей степени мужчина, чем все мужчины, которых она встречала прежде. Стив облокотился на спинку, скрестив руки на груди, и внимательным взглядом изучал ее.

Луиза видела, как тесноватые плавки рельефно обрисовывают его мужскую стать, и обнаружила, что смотрит туда не отрываясь. Стивен Дэвидсон был великолепен — во всем.

— Может, мне снова их снять?

Она вскинула на него глаза и спросила ошеломленно:

— Что?

— Плавки. — Его голос был опасно мягким. — Я могу их снять, если вы хотите рассмотреть все как следует.

Она рассмеялась, чтобы скрыть неловкость. Стив, очевидно, заметил направление ее взгляда. Между тем он был — сама серьезность. Может, он действительно собирался совершить то, что предложил? Один взгляд в его яркие зеленые глаза, и она поняла, что ответ был бы однозначным — да. По правде говоря, он выглядел… достаточно раскованным для того, чтобы это сделать. Но она не позволит ситуации выйти из-под контроля.

— Лейтенант…

— Почему бы вам не называть меня просто Стивом? После того, как вы на меня смотрели, мы могли бы общаться более фамильярно.

— Нет. — Луиза покачала головой. — Я прошу прощения за то, как я на вас смотрела. Это было невежливо с моей стороны, я признаю это и обещаю, что такое больше не повторится. И я предпочитаю сейчас поговорить о деле.

— А по-моему — не стоит.

Он поднялся на ноги, и на его губах вновь появилась проклятая насмешливая улыбка. Луиза забеспокоилась. Она отступила в сторону, готовая уклониться от него, и натолкнулась на открытый шкафчик. Нога подвернулась, Луизе с трудом удалось сохранить равновесие, для чего пришлось шагнуть внутрь. Стив не дал ей времени исправить положение вещей. Он подошел к ней, загородив от нее окружающий мир и отрезав путь к бегству.

Он встал к ней вплотную, так что она могла видеть только его широкую грудь в темной футболке, и оперся руками на стенки шкафа по обе стороны от дверцы, поймав ее внутри.

— Лейтенант… — Луиза редко поддавалась панике, но сейчас она была близка к ней, — что вы…

— Тсс, — пробормотал он, — ничего такого…

Очень медленно он наклонился к ней, словно собирался поцеловать ее. Она похолодела и зажмурилась. Секунда, две… Поцелуя не последовало. Сердце ее бешено колотилось, ей хотелось закричать, но она не могла издать ни звука. Она почувствовала, как у нее подгибаются колени. И еще она чувствовала что-то… Разочарование?

Его нос коснулся ее шеи, и он глубоко вдохнул.

Луиза наконец обрела дар речи, но сумела только шептать.

— Что вы делаете?

— Я понял, как я могу приручить вас, Луиза. — Его горячее дыхание было рядом с ее ухом.

Холодные влажные волосы коснулись ее щеки. Она вздрогнула и открыла глаза.

Приручить ее? Луиза не могла пошевельнуться без того, чтобы не коснуться его где-нибудь. Она сжалась.

— О чем это вы говорите?

Он чуть отстранился и посмотрел прямо в ее ошеломленное лицо. Глядя на нее странным взглядом, Стив проговорил:

— Я хочу, чтобы вы легли со мной в постель.

Ее рот приоткрылся. Нет, конечно же он не мог этого сказать… Но он сказал! Он предложил ей… Луиза фыркнула. Это просто смехотворно! Покачав головой, она ответила:

— Нет, этого не будет.

Казалось, он удивился ее реакции. Он сузил глаза, изучая ее.

— Ну вот, теперь вы не правы, моя милая. Вы преследовали меня…

— Но это же из-за календаря!

— …весь месяц. Я решил, что, пожалуй, достаточно, пора поддаться. И теперь я не могу думать ни о чем ином. — Его взгляд скользил по ее лицу. Потом он снова принюхался. — Черт возьми, от вас приятно пахнет.

Из всех самых странных вещей, которые могли случиться, Луиза ожидала этой менее всего. Стив Дэвидсон, пристающий к ней? Человек, который не мог спокойно, без тяжкого вздоха, выносить ее присутствие. Человек, который говорил ей «нет» каждый раз, когда она обращалась к нему…

Ее испуг прошел. Многие годы назад она воздвигла непробиваемый барьер между собой и другими людьми, в особенности — мужчинами. Стивен Дэвидсон не имеет к ней отношения. Ему не удастся задеть ее. Никому не удастся.

Луиза успокоилась и обрела способность рационально мыслить. Она уперлась руками в грудь Стива и несильно толкнула, чтобы освободить себе выход. Он немного подался назад, но не отошел. Надеясь, что ее голос звучит как обычно, она проговорила:

— Лейтенант, в данном случае вы можете мне поверить. И вы вовсе не хотите меня и не интересуетесь мной, не так ли?

— Сначала я тоже так считал. — Он накрыл ладонями ее руки, прижав их к своей груди. Она ощутила упругие мышцы под его футболкой и почувствовала жар, исходящий от его тела, и биение его сердца. — Но, как я уже сказал, я изменил мнение.

Мягко, чтобы не ссориться с ним окончательно, что свело бы на нет все ее планы, она проговорила:

— Тогда измените его еще раз — в обратную сторону, лейтенант. Право же, так будет лучше.

Стив выглядел несколько огорошенным ее ответом, и Луиза почувствовала злорадство. Нет сомнений, большинство женщин были бы вдохновлены перспективой оказаться в его постели. Луиза вздрогнула. Она не будет терять время, предаваясь глупым мечтам, и тем более не будет его тратить на мужчину. Не таким образом.

Причины ее поведения не имели значения. И зачем только Стивен Дэвидсон решил обратить на нее внимание? Это может создать дополнительную проблему.

Подняв руку к ее щеке, он нежно провел по ней кончиками пальцев. Его взгляд стал обеспокоенным и участливым. Тихо, почти шепотом, он спросил:

— Чего вы боитесь?

У Луизы перехватило горло и подогнулись колени. Нет! Он не мог видеть ее страх. Она держала его хорошо спрятанным, она глубоко его похоронила, и никто, ни один человек, даже ее семья, не замечали его. Мужчины обвиняли ее в том, что она фригидна, или лесбиянка, или просто стерва. Но никто из них не видел того страха, с которым она жила.

— Тсс. Все в порядке. Я просто не знал. — Стив отступил на шаг, освобождая ей выход. Он посмотрел в ее широко распахнутые глаза и сказал со странной смесью мягкости и напористости: — Все будет происходить медленно, Луиза. Постепенно. Я обещаю.

— Ничего не будет происходить! Вы меня не интересуете, Стив… лейтенант Дэвидсон.

Тот улыбнулся.

— Интересую. Я уверен, что нравлюсь вам, возможно даже бужу в вас смелые фантазии…

— Ничего подобного! — Резкость ее слов была неизбежной, она никогда не обманывала себя фантазиями.

Ошарашенный ее напором, Стивен Дэвидсон несколько понизил тон.

— Несчастная любовь? Может, семейные проблемы?

— Нет и нет.

Потерев подбородок, он сказал:

— Вы можете рассказать мне. Я помогу вам избавиться от этого — рано или поздно.

Этот человек просто невозможен!

— Какое вам дело до меня?

Он пожал плечами.

— Видно невооруженным глазом, что у вас какая-то проблема, и мы не сможем стать любовниками, пока это вас мучает.

Она ошеломленно раскрыла рот.

— Да что вы себе позволяете?! Какое вы имеете право?

— А почему бы нет? Может, я смогу помочь, и это будет на руку нам обоим. Я знаю женщин насквозь. Вы что-то прячете внутри себя, и это «что-то» превращает вашу жизнь в ад. А теперь вы имели неосторожность позволить мне это заметить. Но, в конце концов, это может оказаться забавным. Возможно, получится неплохое развлечение.

Каждое его слово причиняло ей боль. Она издала вульгарный смешок.

— Развлечение? Вы рассчитываете очаровать меня, разговаривая со мной подобным образом?

Он отошел, надел джинсы и, усевшись на стул, принялся обуваться.

— Я не собираюсь вас очаровывать, моя милая. Я просто хочу с вами переспать, вот и все.

Ее терпение лопнуло!

— Ну ладно, достаточно. — Она решительно подошла к скамье и остановилась напротив Стива, глядя на него — на этот раз сверху вниз. — Все, что я от вас хочу, это чтобы вы сфотографировались для календаря. Это займет у вас не больше часа… Стивен поднялся на ноги.

— Поужинаете со мной?

Она скрипнула зубами.

— Нет. Благодарю вас.

Он застегнул ремень, извлек из шкафчика куртку, накинул ее на плечи. Оглядел девушку с ног до головы, явно оценивая достоинства ее фигуры, и ослепительно улыбнулся.

— А я подумал, мы могли бы обсудить ваш календарь…

Луиза нерешительно посмотрела на него. Может ли быть, что он действительно согласится сфотографироваться? Или это просто уловка, чтобы затащить ее в постель?

Самый сложный вопрос был в том, сможет ли она убедить его. Теперь у нее были серьезные сомнения по этому поводу. Стивен Дэвидсон был слишком непохож на всех других мужчин, с которыми ей приходилось иметь дело. Он красив, уверен в себе, обладает удивительным шармом. И помимо всего прочего у него было великолепное тело, способное свести с ума любую женщину.

Они не окажутся в одной постели, само собой. Не это по-настоящему волновало Луизу. Ее беспокоило, сколько проблем он доставит ей прежде, чем признает свое поражение. Честно говоря, она не была уверена, что лейтенант Дэвидсон вообще хоть когда-нибудь знал поражения.

В ее случае — узнает. Но если он согласится сфотографироваться, не причина ли это, чтобы на первых порах принять его правила игры? Она будет сопротивляться, поскольку он этого от нее ждет, а потом получит то, что ей нужно, а он останется с носом. Луиза немного опасалась, что он уловит фальшь в ее голосе, — ему явно не откажешь в проницательности. И все же она кивнула и произнесла:

— Ну, хорошо.

Взгляд Стива сделался мягче.

— Я обещаю, что все будет не так ужасно, как вам сейчас кажется.

— Мне ничего такого не кажется. — Ей нужно было его согласие, а спор с ним не даст ей ничего, кроме окончательного отказа. — Уверена, что ужин будет великолепным.

Не спрашивая ее мнения, Стив подошел к ней и обнял рукой за плечи. Она почувствовала тепло, исходящее от него. Прежде чем она успела среагировать, он привлек ее к себе.

— У меня есть несколько условий, о которых я хочу сейчас сообщить.

— Условий? — Она чувствовала себя неловко из-за того, что он так часто прикасается к ней.

— Именно так. Условие номер один: вы будете называть меня Стивом. И больше никаких «лейтенантов».

С этим можно смириться.

— Если вы настаиваете.

— Правило второе: никаких разговоров о пожарах. Предпочитаю забыть о работе, когда я не на службе.

— Согласна. — Луиза ответила моментально, так что Стив взглянул на нее с некоторым удивлением. Последнее, о чем ей хотелось бы говорить, — сейчас или когда бы то ни было — были пожары. — Я… я поняла, — сказала она ровно, пытаясь не дать ему снова заглянуть к себе в душу.

Долгую минуту он просто стоял, изучая ее, а потом кивнул.

— Пойдемте.

Пока они шли через станцию, пожарные оглядывались на них. Некоторые смеялись, некоторые высказывали предположения на их счет. Стив, не замедляя шага, сделал небрежный жест в их сторону и продолжил идти к выходу. Но когда Луиза взглянула ему в лицо, она увидела на нем удовлетворенную, можно даже сказать самодовольную, улыбку.

Ха! Пусть себе ухмыляется, плевала она на это. Все, что ее волнует, — судьба проекта. И если даже ей для этого придется немного попрыгать вокруг Стива Дэвидсона, это продлится недолго.


Стив покосился на Луизу, когда они вышли наружу — в объятия темного октябрьского вечера. Он отработал сегодня свою двенадцатичасовую смену, дважды отправлялся по вызову и несколько устал… Да, что там!

Он чертовски устал. Еще совсем недавно он думал только о том, чтобы отправиться домой и завалиться в постель. Но сейчас он… кое на что надеялся. На Луизу Найвен…

Моросил дождь. Свет, исходящий из окон здания пожарной части, отражался в мокром асфальте тротуара. Дул ветер, и воздух был освежающе-холодным. Это взбодрило его.

Рука Стива лежала на талии Луизы, и он чувствовал ее нервное напряжение, хотя девушка тщательно пыталась скрыть его. Стив не привык к тому, что женщины в его обществе ведут себя подобным образом. Как правило, их реакция была абсолютно иной. Но Луиза и сама по себе была исключением из всех правил.

И еще она была не в его вкусе, не относилась к тому типу женщин, который его привлекал… Однако же он вдруг поймал себя на мысли, что не может не думать о ней. Ему захотелось раздеть ее, распустить тугой узел прически и увидеть, как волосы каштановой волной упадут на плечи. Ему захотелось, чтобы она перестала быть такой холодно-любезной, деловой и официальной и превратилась бы в дикую и необузданную фурию. Он вздрогнул, представив себе, как она стонет от наслаждения в его объятиях.

Стив резко остановился, пытаясь понять, что это на него нашло. Черт, кажется, он позволил ситуации выйти из-под контроля. Сегодня он вовсе не собирался делать ничего подобного: тяжелая смена порядком вымотала его. Но Луиза, ожидавшая его в душевой, застала лейтенанта врасплох.

Приятный сюрприз, ничего не скажешь! По правде сказать, по поводу Луизы он все решил для себя еще неделю назад. Если она и дальше станет преследовать его, то…

Что будет дальше, он точно не знал, хотя и думал об этом с тех пор постоянно, мысленно проигрывая десятки разнообразных вариантов их встречи, воображая, как он подойдет к ней, что скажет и что она ответит ему…

Но ни в одном из этих вариантов ему не представлялось подобное выражения ужаса на ее лице.

— Лейтенант Дэвидсон…

Он стремительно повернулся к ней и увидел, как она непроизвольно отшатнулась при этом излишне резком движении.

— Стив. Забыли уже?

— Простите. — Луиза нерешительно посмотрела на него. — Стив, что-то не так? Я хочу сказать: если вы передумали… насчет ужина, я имею в виду, то я не обижусь. Мы можем договориться на другой день.

Эта женщина действительно была абсолютно равнодушна к нему.

Стив ненавидел неудачи, но на этот раз… Он был ошеломлен. О, он знавал женщин — и самых разных. Были среди них и такие, которые поначалу отказывали ему. Женщины-недотроги и женщины, не решавшиеся связываться с ним из-за его опасной профессии.

Женщины, непременно желающие замужества, и женщины уже занятые… Но Стив имел большой опыт и знал, что любой отказ, в конце концов превращается в согласие.

Дважды в жизни он потерпел поражение. Дважды в жизни встретились ему женщины, которые предпочли не его, а кого-то из его друзей. Теперь он смеялся над этим, раздумывая, как должны быть счастливы Эдвин и Джейк. Между тем Бэб и Анджеле он нравился, хотя с ними ничего и не вышло.

Но никогда раньше не сталкивался он с таким вот полным и абсолютным равнодушием. Почему она так равнодушна — это было то, что он намеревался выяснить…

— Я не передумал… — Стив посмотрел ей в глаза и понял, что должен продолжить. — Просто я замечтался. Я представлял себе, какова ты в постели.

Луиза бросила на него гневный взгляд, и Стив рассмеялся.

— Ну что, мы идем? — спросила она.

Стив медлил. Он в очередной раз рассматривал ее. Ему нравились ее ноги — стройные, точеные, потрясающе красивые. Туфли на высоких каблуках подчеркивали ее сексуальность. Увы, пальто было слишком длинным, чтобы ему удалось рассмотреть самое интересное…

— Холодно. — Она подняла голову, взглянув на луну в просвете туч, и обняла себя руками за плечи. — Мы так и собираемся стоять тут всю ночь?

Девушка вздрогнула, поплотнее запахнув свое пальто — модное, но, кажется, не слишком-то теплое. Он мог бы согреть ее, но не похоже, чтобы ей пришлась по вкусу такая идея.

— Всю ночь — это вряд ли…

Даже сейчас, когда Луиза дрожала от холода и ежилась на осеннем ветру, она оставалось красивой как картинка. Эта женщина притягивала его. Взяв ее за руку, Стив проговорил:

— Здесь моя машина.

Луиза бросила на него быстрый взгляд.

— Скажите, где мы встретимся, и я туда приеду.

Вот уж нет. Отпускать ее сейчас никоим образом не входило в его планы.

— Нет, поедем вместе.

— Но у меня тоже машина. — Она махнула рукой в сторону стоянки, указывая на светло-голубой «фольксваген» довольно-таки старой модели.

Стив вновь изумился. Эта машина не отвечала его представлениям о том, что подходит для деловой леди. Машина выглядела… легкомысленно. Луиза Найвен была полна загадок. Сперва — этот всепоглощающий ужас на ее лице, затем, когда он предложил ей заняться любовью, — недоверчивый смех… Ухоженность, строгость и подчеркнутая официальность — и эта легкомысленная машина… Стив покачал головой. Он во всем разберется. Со временем.

— Ну, так что же? Я могу привезти тебя обратно сюда после ужина.

Луиза, казалось, готова была отказаться, и он быстро прибавил:

— Мы могли бы поговорить о календаре по дороге.

Она моментально перестала колебаться.

— Ладно.

Она подошла ближе, но оставалась в недосягаемости для его рук. Тогда Стив шагнул к ней и взял под локоть. Она не стала сопротивляться, однако же отвернулась. Теперь он видел ее точеный профиль. Тонкие черты казались особенно загадочными, неземными — в вечерних тенях, под призрачным светом луны. Красивая шея, манящая прильнуть к ней губами. Завитки каштановых волос, выпавшие из строгой прически. Длинные темные ресницы…

— Ты всегда носишь волосы собранными в узел? — Он снова попытался представить их распущенными, ниспадающими на плечи.

Голосом усталой королевы она отозвалась:

— Мои волосы не имеют никакого отношения ни к ужину, ни к календарю.

— Я просто фантазирую. — Он пожал плечами и понизил голос. — Закрываю глаза и представляю, как ты распускаешь их. Мне страшно хочется это увидеть.

Луиза остановилась — так резко, что он едва не споткнулся. Вырвав у него руку и круто повернувшись к нему, она бросила:

— Сколько раз вам повторять: перестаньте ко мне приставать!

Она была прекрасна в своем гневе, но Стив понимал, что это — не то, о чем сейчас стоит говорить.

— Я гляжу, у тебя давненько не было практики.

Нерешительность и ошеломление исказили ее черты.

— О чем это вы?

Стив приблизил к ней лицо и тихо проговорил:

— Давно не занималась любовью, Луиза. Женщина превращается в мегеру, когда ей недостает в жизни секса.

— Я не хочу никакого секса!

Двое прохожих остановились, прислушиваясь. Прежде чем они отправились дальше, до ушей Луизы донесся их смех. Стив снова взял ее под руку и продолжил путь, говоря на ходу:

— Вдохни глубже. Все будет в порядке.

Луиза прикрыла рот рукой.

— Ох, со стороны это, должно быть, смотрелось отвратительно.

— Ты не обязана быть здесь, и ты это знаешь. Я не держу тебя против воли.

— Вы нужны мне для календаря.

— Нет, — сказал он, крепче сжимая ее локоть, — ты хочешь меня для календаря.

Она возмущенно посмотрела на него.

— Вы невозможны! Это… это…

— Невыносимо?

Луиза, казалось, снова готова была взвиться, но нет… Она вместо этого приостановилась и гордо выпрямилась. И даже слегка улыбнулась.

Бедняжка, подумал Стив, она так старалась блюсти себя, подавляя все свои желания и порывы. Нет сомнений, что сейчас ей более всего на свете хотелось позволить себе потерять терпение и надавать ему пощечин. Он молчал, ожидая ее реакции.

Луиза же сняла перчатку, поправила и без того безукоризненную прическу и проговорила:

— Где мы будем ужинать?

Стив посмотрел на нее в притворном удивлении.

— Я не устаю удивляться, Луиза. Я ждал бури, и — ничего, кроме сухого и официального вопроса… Я, пожалуй, немного разочарован. — Он подвел ее к машине, отпер и распахнул дверцу. — Садись.

— Это ваша машина?

— Да. Тебе нравится?

Она восхитилась сверкающим черным «фордом».

— Очень красивый. И очень… вам подходит.

Она уселась на переднее сиденье. Пальто на мгновение распахнулось, мелькнуло колено, показавшееся из-под юбки. Стив склонился к Луизе, чтобы помочь ей застегнуть ремень безопасности.

— О, не беспокойтесь. — Она откинулась, вжавшись в спинку, чтобы не позволить Стиву прикоснуться к ней. — Я сама.

— Я уже почти пристегнул его. — Застежка ремня щелкнула, и Стив убрал руку.

Его пальцы на мгновение коснулись ее груди, но даже это мимолетное движение заставило его ощутить растущее возбуждение.

Он смеялся над собой, но в глубине души понимал, что теряет контроль над ситуацией. Это было так восхитительно — чувствовать запах ее духов; он впервые уловил этот тонкий аромат в душевой комнате, когда склонился над ней. Вдохнуть этот запах — это все, что он мог тогда, в то время, как ему более всего хотелось поцеловать ее… Теперь же она была совсем близко, ее полные губы, подкрашенные бледно-розовой помадой, притягивали его как магнитом.

Но один взгляд в ее глубокие карие глаза — и он прочитал в них то, чего видеть не хотел. И этот взгляд словно отбросил его. Было нечто, причинявшее ей боль, и это не нравилось Стиву.

Он обошел машину и уселся на водительское сиденье, не переставая недоумевать. Луиза была не из тех женщин, с которыми он предпочитал общаться. Да, она привлекала его в сексуальном плане — и даже очень, но вовсе не походила на Анджелу или Барбару. Те были современные женщины — раскованные и открытые. Они точно знали, чего хотят, и были понятны ему. Стив умел ценить подобные качества.

Луиза же казалась их полной противоположностью. Она словно заперлась в собственной раковине, отгородившись от всего мира. Да, загадка! Все, что касалось Луизы Найвен, было покрыто тайной.

Он собирался соблазнить ее, преподать ей урок, обернув ее же оружие против нее. Он хотел заняться с ней любовью, может быть, даже не раз. Но не предполагал, что ему придется копаться в ее прошлом, вторгаться в ее жизнь. Однако он знал, что теперь пути назад нет. Нравилось ему это или не нравилось, но он уже вторгся. И она была не виновата в том, что все вышло именно так.

Нет, ей-то как раз ничего не было от него нужно, кроме этого трижды проклятого календаря. И именно это, последнее, Стив намеревался изменить. Но сперва он должен был кое-что выяснить.

Черный «форд» выехал на дорогу и влился в поток других машин. И тогда Стив глубоко вздохнул и спросил, насколько мог беспечно:

— Ты боишься меня, Луиза?


Глава 2


— Что? — Луиза резко повернулась к нему, во взгляде ее читались смущение и настороженность. Вполне достаточно для того, чтобы понять, что он недалек от истины.

— Мы оба знаем, что ты чего-то боишься. — Стив пожал плечами. — Я просто хотел бы убедиться, что — не меня.

Она пребывала в нерешительности, мучительно подбирая слова.

— Нет, я вас не боюсь, лейтенант.

— О, Луиза. — Он рассмеялся. — Снова «лейтенант». Позабыла? Я — Стив. У нас был договор.

В машине повисла тишина, потом Луиза искоса взглянула на него.

— Так, где мы будем ужинать?

Он еще не готов был сказать ей. Во всяком случае, сейчас…

— В каком-нибудь уютном и тихом местечке. Ничего особо роскошного обещать не могу.

— Я и не одета для чего-то роскошного. Он искоса поглядел на нее. Ее лицо то освещалось огнями фар встречных машин и уличных фонарей, то вновь оказывалось в тени. У нее был узкий нос — прямой и «аристократический», огромные глаза, округлый подбородок, полные губы. Она была красива… Нет, она была прекрасна, словно вышла из самых смелых фантазий мужчины.

Но дело было даже не в этом. Отнюдь не только в этом. Не только внешняя красота и сексуальная привлекательность притягивали к ней Стива. Он знал множество женщин — красивых и сексуальных. Нет, здесь было что-то еще… нечто, чего он никак не мог осознать…

— Луиза, ты могла бы отправиться куда угодно, хоть в самый фешенебельный ресторан — в этом наряде или в любом другом, и все равно была бы прекрасна. — Она не ответила, и Стив прибавил: — Ты всегда выглядишь отлично.

Она наконец повернула к нему голову и поджала губы.

— Спасибо… — И, не дав ему сказать более ни слова, она проговорила: — Так вот, по поводу календаря. Я хотела бы обсудить с вами кое-какие особенности того, как должна выглядеть ваша фотография.

— Особенности? — Он был не уверен, что ему понравилось, как это прозвучало. Честно говоря, его раздражала сама идея этого календаря. Пожарных, по его мнению, следовало уважать за ту работу, что они делают, а не за красоту тела.

— Да, особенности. Видите ли, я хочу поместить ваше фото на обложку и использовать его, в том числе и для рекламы.

Если бы он не вел машину, то, наверное, зажмурил бы глаза от ужаса. Обложка. Черт побери! Луиза же, получив возможность обсуждать эту тему, несказанно оживилась. Повернувшись к нему лицом, она начала излагать детали проекта. Стиву понравилась такая метаморфоза — эта появившаяся в ней раскрепощенность, и он не стал немедленно обрывать ее.

— Но почему?

Она моргнула.

— Что — почему?

— Почему ты хочешь использовать именно меня для обложки?

Ему почудилось, что он увидел смущение на ее красивом лице. Луиза сделала в воздухе неопределенный жест.

— Ну, посмотрите на себя, Бога ради. Из всех пожарных вы самый красивый, и у вас великолепная фигура.

— Ах, ты заметила?

У Луизы округлились глаза.

— Подобные вещи способствуют продажам, а это ведь — самое важное. Как же я могла не заметить? Вы — очевидный выбор.

Некоторое время Стив вел машину молча. Он бездумно смотрел, как свет фонарей размытыми пятнами отражается в мокром асфальте. И еще он чувствовал исходящий от нее запах.

Этот запах не давал ему покоя.

— У меня есть к тебе вопрос…

Они тем временем подъехали к небольшому ресторанчику. Снаружи он выглядел не слишком-то презентабельно, но Стив знал, какую хорошую еду там подают. Луиза огляделась по сторонам.

— Мы здесь будем ужинать?

Стив не ответил. Вместо этого он задал свой вопрос:

— Если я тебе так нравлюсь, то почему, черт возьми, ты не хочешь быть со мной?

Он направился к окошку обслуживания автомашин и пристроился в очередь за другими автомобилями. А затем обернулся к Луизе. И встретил ее удивленный взгляд.

— Что вы делаете?

— Покупаю нам еду.

Она подняла брови. В ее глазах было непонимание.

— Зачем?

Девушка выглядела так, словно была готова в любой момент выскочить из машины и кинуться прочь. Стив медленно поднял руку и тронул ее щеку. Его сердце учащенно забилось, когда она попыталась уклониться от прикосновения. Глаза Луизы расширились, краска сошла с ее лица. Мой план катится к черту, подумал он. Я не хочу обижать ее или тем более пугать.

— Чтобы мы могли поесть, — проговорил он, пристально глядя ей в лицо, пытаясь прочитать ее мысли. — У меня дома, где тихо, уютно и где мы сможем поговорить.

Это стало последней каплей. Она отшатнулась от него, слепо шаря в поисках ручки, нашла, дернула за нее, пытаясь распахнуть дверь машины. Но та была заперта.

— Луиза…

Она тихо вскрикнула от ужаса. Стив растерялся. Луиза казалась невменяемой. Никогда в своей жизни он не сталкивался с истеричными женщинами, и уж тем более, никогда раньше не бывало, чтобы истерику вызвало присутствие его самого. Стараясь, чтобы его голос звучал тихо и успокаивающе, Стив сказал:

— Что ты делаешь? Я могу отвезти тебя обратно к твоей машине, если ты не хочешь ужинать со мной. Тебе необязательно идти туда пешком. — Он сейчас выглядел идиотом и ненавидел себя за это. Но Луиза прислушалась к его словам. — Это из-за того… Я чертовски устал сегодня после двух вызовов. Мне не очень-то хочется сидеть в публичном месте.

Это прозвучало достаточно убедительно, подумал он. Как извинение, как оправдание… Он ждал ее реакции. Луиза помедлила, глядя в окно. Ее плечи поникли. Тихим голосом она проговорила:

— Не понимаю, почему мы должны ехать к вам домой.

— Мы не обязаны. — Несколько минут назад Стив настаивал именно на этом, но теперь он был готов на все, только бы успокоить ее. — Черт, если хочешь, мы можем поесть прямо здесь, только не надо нервничать.

Она покосилась на него, оглянувшись через плечо.

— Вы, правда, так устали?

Облегчение снизошло на него.

— Да, — он улыбнулся, — ты же видела, каков я был после душевой.

Ее глаза снова расширились, и Стив рассмеялся.

— Выкинь из головы эти развратные мысли, женщина. Я имел в виду, что я так устал, что мне пришлось сесть там на стул. Вот и все.

Она, наконец повернулась к нему, окончательно успокоившись. Очередь тем временем несколько продвинулась, и Стив подвел машину ближе к окошку.

— А почему? — спросила она.

— Я же сказал: потому что окончательно выдохся. Мы держим эти деревянные стулья в раздевалке специально для таких случаев. — Луиза казалась заинтересованной, и Стив обнаружил, что сам нарушает им же установленное правило. — После пожара это часто бывает. Спадает адреналин, и накатывает ужасная слабость. Словно кости размягчаются.

Его сердце учащенно забилось, когда он почувствовал, что Луиза коснулась его руки.

— Простите меня.

Стив затаил дыхание. Женщины нередко прикасались к нему, причем зачастую — к гораздо более интересным частям его тела, нежели локоть. Но ее прикосновение… Оно обозначало нечто. И Стиву нравилось это «нечто».

— За что простить?

— Я так глупо себя вела. Иногда у меня бывает…

Стив взял ее за руку, слегка стиснув пальцы. На этот раз Луиза не сделала попытки освободиться, и Стив почувствовал себя на седьмом небе от счастья.

— Иногда тебя охватывает страх? Ты вспоминаешь о чем-то… таком, да?

Она поглядела на их соединенные руки, словно только что заметила это.

— Стив, я хочу быть честной с вами, ладно?

Он ждал.

— Я имею в виду: то, что я сейчас скажу, я скажу откровенно. Я знаю множество женщин, которые восхищаются вами. Я даже понимаю почему. Но я, правда, не интересуюсь вами. Мне не нужны ваши понимание, дружба или участие. Мне нравится моя жизнь — такой, какова она есть. Я не собираюсь и не желаю ничего в ней менять. — Ее взгляд скользил по его лицу, словно ища подтверждения тому, что он понял ее. — Все, что мне нужно, все, что я хочу, это чтобы вы позировали для календаря.

Стив откинулся на спинку сиденья, не отводя взгляда от Луизы. Если что-то и могло ее склонить к нему, то он так и не выяснил, что именно. Приемы, которые всегда безотказно действовали на других женщин, в этом случае проваливались один за другим. Ему нужен был новый план. И немедленно. Он принял решение.

— Я буду позировать.

В порыве радости она схватила обе его руки в свои. Ее лицо посветлело.

— Будете?

Подошла их очередь. Несмотря на все услышанное от нее, он заказал еды на двоих. После того, как он получил пакеты и осторожно уложил их на заднее сиденье, Стив решился уточнить:

— Я согласен на сотрудничество по поводу этого календаря, но не перестану желать тебя. И не оставлю попыток сделать так, чтобы ты переменила свое мнение. — Он услышал ее вздох, но, черт побери, она же не настолько глупа, чтобы ожидать, что он так просто развернется и уйдет. Они выехали обратно на шоссе, глядя вперед, в бесконечную ночь. — Решай сама, Луиза. Если ты хочешь, чтобы я сотрудничал с тобой, придется терпеть мои ухаживания.

Ухаживания, ха! Стив спрятал улыбку. Сейчас она хотя бы не вжималась в противоположную дверцу, не делала все возможное, чтобы пространство между ними увеличилось как можно больше. Она смотрела на него, разговаривала с ним. Налицо был явный прогресс.

— Сделай выбор, ладно? Ты сейчас можешь уйти и отыскать кого-нибудь другого для своего календаря или же остаться и иметь дело со мной. И еще я хочу, чтобы ты знала: я ни к чему не стану принуждать тебя и никогда тебя не обижу. — Он свернул с главного шоссе на более узкую, пустую улицу, ведя машину в сторону своего дома. — Но я оставляю за собой право, — закончил он, — не прекращать попыток завоевать тебя.

Луиза колебалась, не зная, что сказать в ответ. Она понимала, что вела себя глупо — словно маленький ребенок, которому показали буку. Ничего не добилась она и своей честностью, стремлением воззвать к его рассудку. Нет, Стив ее слушал. Она чувствовала его неослабевающее внимание. Но он и не подумал принять к сведению ее слова.

Она сказала ему правду, он ей — тоже, и теперь они были на равных. Луиза видела лицо Стива, отраженное в ветровом стекле машины. Она знала, что должна делать, и предприняла еще одну попытку.

— Поверьте, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Из чего? Из ухаживаний за тобой? Ну, что ж, считай меня оптимистом, потому что я все же попробую. — Стив улыбнулся. Он был красив и абсолютно уверен в себе. — Вдобавок, я все еще думаю, что могу помочь тебе решить свои проблемы. Что у тебя за беда?

— Вы не можете помочь.

— Нет? — Он выглядел удивленным. — Почему же?

— Потому что вы только зря теряете время.

— Думаешь, что так ты загадочнее?

Она стиснула пальцы и повернула к нему голову — так резко, что заболела шея.

— Поверьте, я с вами не кокетничаю. Я действительно не хочу заниматься… ничем таким.

Стив хмыкнул. Его голос звучал вкрадчиво, когда он спросил:

— Под «чем-то таким» ты разумеешь секс? Она утомленно прикрыла глаза, но тут же ее охватило волнение. Стив был сейчас рядом с ней. Крупный, красивый мужчина, который источал энергию и энтузиазм. Его присутствие беспокоило Луизу. Долгие годы она работала над собой, приобретая психологическую устойчивость и душевное равновесие. Теперь же ей приходилось прилагать усилия, чтобы не позволить ему разрушить то, к чему она так долго шла. Она заставила себя посмотреть на него.

— Я не могу поверить, что вы успокоитесь, если я просто разделю с вами ужин.

Его большая ладонь опустилась ей на колено, заставив ее вздрогнуть.

— Это только начало.

— Оно же будет и концом.

Стив убрал руку, но не отступил.

— И опять я вынужден спросить, Луиза: почему?

— Это не должно вас касаться… — До нее донесся аппетитный запах жареного цыпленка, и Луиза вспомнила, что не ела с самого утра. Она была голодна, расстроена, и ею овладевало чувство безнадежности. — Сегодня вечером мы с вами договоримся о деталях проекта, — произнесла она, — а завтра я принесу экземпляр договора к вам на станцию и оставлю охраннику. Если вы подпишете его в тот же день, я буду вам очень признательна. Нас уже сильно поджимают сроки.

— Из-за меня? — Стив посмотрел на нее с любопытством.

— Я всегда старалась сделать все возможное для реализации этого проекта. Я знаю, что ваше фото будет способствовать продажам. Поэтому — да, я потратила на вас много времени. Я надеялась, что вы передумаете.

— Надеялась, что ты можешь заставить меня передумать?

— Да. Все уже пошло в типографию, кроме обложки и фотографии на ноябрь, потому что для этого нужны вы…

Они подъехали к дому с подземным гаражом. Стив въехал внутрь и закрыл за собой дверь гаража. Затем он погасил фары. В темноте Луизе стало неуютно. Она начала открывать дверцу машины, но пальцы Стива сомкнулись на ее локте, и волна паники вновь накатила на нее.

Стив не знал и не мог знать, что паника эта была вызвана отнюдь не страхом насилия. Ее тело вовсе не протестовало против его прикосновений, но сердцем и разумом она знала, что не должна этого допускать. Луиза сделала глубокий вдох, борясь с эмоциями. Давным-давно она поняла, что все эмоции, сколько их ни есть, возникают из-за воспоминаний и чувства вины. И она научилась справляться с этим — прячась от всего мира и замыкаясь внутри себя. А сейчас Стив Дэвидсон не давал ей этого делать.

Луиза попыталась освободить локоть. Даже сквозь пальто она чувствовала тепло его руки. Прикосновения Стива беспокоили ее. Луиза чувствовала его силу, сочетавшуюся с нежностью, — то, что притягивало к нему женщин. И она понимала почему.

— Даже это тебя раздражает, не так ли?

Верхний свет в гараже был погашен, вокруг царила непроглядная чернильная тьма. Это тоже пугало ее. Охрипшим голосом она проговорила:

— Вы правы. Предпочитаю, чтобы вы отпустили меня.

Пальцы на ее локте разжались.

— Посиди здесь, — сказал Стив, — я сейчас включу свет.

Стив вышел из машины и исчез в темноте. Минуту спустя вспыхнул яркий свет, на мгновение ослепивший ее. Луиза выбралась наружу, огляделась. Ее взору предстал царящий вокруг беспорядок. Повсюду валялись инструменты, покрышки, автомобильные запчасти. И еще она увидела тяжелый пожарный топор, висящий на стене. На один короткий миг Луизе представилось вдруг, как Стив, сжимая топор в руках, бежит к горящему дому и как пламя и дым скрывают его из виду. И эта картина заставила ее задрожать от боли и ужаса.

— Луиза… — Стив вновь оказался рядом.

Он извлек из машины пакеты с едой и сумку, а затем, взяв ее под руку, повел в дом. Войдя в квартиру, Стив прошел прямо в столовую, положил пакеты на стол и обернулся к Луизе, намереваясь помочь ей снять пальто. Поколебавшись мгновение, она позволила ему это сделать. Стив повесил пальто на спинку стула и, пока она снимала перчатки, стянул с себя свою кожаную куртку. Все это время он не отводил от нее глаз, и Луиза почувствовала, как ею овладевают смущение и неуверенность. Желая избежать этого испытующего взгляда, она принялась оглядывать его квартиру.

За просторной столовой располагалась кухня, обставленная в современном стиле. Дверь справа вела в гостиную. Луиза увидела край обитого кожей дивана и стол с причудливой лампой, стоявшей на нем. Короткие лестничные пролеты, покрытые ковром, вели наверх — в спальню, и вниз — видимо, в ванную.

Никаких украшений. Не было ни сувениров, ни фотографий. Все вокруг выглядело чистым, аккуратным и сугубо утилитарным. Она с улыбкой обернулась к Стиву.

— У вас приятная квартира.

Он стоял, сложив руки на груди, и теперь кивнул ей.

— Что будем делать сначала? Поговорим или поедим?

— Поедим.

Луиза отозвалась моментально, и Стив улыбнулся уголком рта, услышав ответ.

— Это решение принято по причине трусости или голода?

Здесь было и то и другое, но она ответила:

— Голода.

— Пойдем. Ты поможешь мне разобраться на кухне.

На кухне он заглянул в холодильник и спросил:

— Что будешь пить? Вино, кока-кола, молоко, сок…

— Кока-колу.

Стив вынырнул из холодильника, держа бутылку в руке.

— Полагаю, со льдом?

— Да, пожалуйста.

— Тарелки в буфете позади тебя. Достань их, если не трудно.

Из шкафчика Стив извлек два стакана и кинул в них кубики льда. Они звякнули о тонкое стекло стаканов.

— А чем ты занимаешься, Луиза? Я имею в виду, помимо того, что гоняешься за пожарными и организуешь эту благотворительность.

Луиза тем временем открыла буфет в поисках тарелок. Они оказались на самой верхней полке, так что ей пришлось встать на цыпочки, чтобы до них добраться. У себя дома она хранила так высоко только те вещи, которыми пользовалась редко. Но для человека такого роста, как Стив, это не было проблемой.

Затем она ответила:

— Я работаю в магазине одежды…

И в этот момент зазвонил телефон. Луиза и Стив одновременно глянули на аппарат, но никто из них не двинулся с места.

— Не собираетесь подойти?

Он покачал головой.

— Там автоответчик…

Не успел он это сказать, как автоответчик бибикнул и послышался женский голос.

«Стив. — В голосе явственно слышалось разочарование. — Я очень надеялась, что ты дома. Я скучаю по тебе, милый, и ты отлично понимаешь, что это значит. Всю последнюю неделю, я… ну скажем так: раздумывала о том, чтобы сделать это еще раз. — Вслед за этими словами раздалось многообещающее хихиканье, и Луиза заморгала от удивления. — Я хочу все повторить, Стив, и ответ «нет» меня не устроит. Поэтому, когда вернешься, неважно, насколько поздно это будет, позвони мне. Я буду ждать с нетерпением…»

Женщина издала звук, похожий на смачный поцелуй, и автоответчик отключился. Луиза ощутила неловкость — так, словно она только что подслушивала чужой разговор. Она виновато посмотрела на Стива.

А тот сказал:

— Итак, ты продаешь одежду. Полагаю, это означает, что ты хорошо разбираешься в фасонах и модах?

Луиза изумилась: похоже было, что Стив собирается просто-напросто проигнорировать звонок.

— Ну… э… — Ее мысли все еще вертелись вокруг слов: «Я хочу все повторить, Стив». Что это за женщина?..

— Я легко могу в это поверить — продолжил Стив. — Ты потрясающе одеваешься… Ладно, давай поедим. Я тоже проголодался. — Луиза как автомат двинулась обратно в столовую. Стив поставил на стол тарелки, отодвинул для Луизы стул и вышел из комнаты со словами: — Минутку. Я сейчас вернусь.

Она машинально села, пытаясь собрать воедино разрозненные мысли, а потом тряхнула головой. Ей нет дела до подружек Стива! Этот человек — известный любимец женщин… Но все же… все же это беспокоило ее.

Послышалась музыка, а затем Стив вновь появился в столовой. Мужской голос запел что-то лирическое.

— Тебе нравится Эдвард Джейсон?

Мысли Луизы все еще были заняты телефонным звонком, к тому же она редко слушала музыку и мало разбиралась в ней. Поэтому она просто рассеянно кивнула.

— Отлично.

Стив уселся за стол напротив нее и принялся разворачивать пакеты и раскладывать еду на тарелки. Когда он вынул цыпленка, Луиза проговорила:

— Мне ножку, пожалуйста.

Стив бросил на нее взгляд и извлек две куриных ноги, покрытых золотой корочкой, и положил одну из них на ее тарелку. Вторую он взял себе.

— Вот видишь, — заметил он, — у нас много общего.

Луиза вертела в пальцах салфетку.

— Вы так думаете?

После телефонного звонка в этом, скорее, стоило бы усомниться. Луиза всеми силами избегала сексуальных контактов, в то время как Стив…

— О да! — Стив отсалютовал ей стаканом с колой и сделал большой глоток. — Смотри сама: напитки, музыка, и мы оба любим куриные ноги.

Луиза изумленно посмотрела на него и неожиданно для себя рассмеялась. Стив излучал энергию, и невозможно было не поддаться напору его энтузиазма. Он говорил и делал то, что она раньше и представить себе не могла.

Стив, кажется, был необычайно доволен ее реакцией. Он подвинул свой стул поближе к ней и улыбнулся.

— Мне нравится, как ты смеешься, — сказал он со странными интонациями в голосе.

Луиза попыталась взять себя в руки. Эта неожиданная потеря контроля над собой была недопустима. Она не могла себе этого позволить, особенно в его присутствии.

— Спасибо.

— Это получается у тебя очень сексуально.

Луиза опустила глаза, чувствуя, что у нее начинают гореть щеки.

— Нет.

— Да, — сказал он, глядя ей в лицо и тем самым заставляя ее смущаться еще сильнее. — Это так.

Она фыркнула, демонстрируя, что не поддастся на лесть, потом ткнула своей вилкой в его сторону.

— Ни одна здравомыслящая женщина не поверит комплиментам такого ловеласа, как вы.

Стив опешил на один момент, а потом откинул голову и расхохотался. При взгляде на него Луиза не сумела сдержать улыбку. Чтобы скрыть это, она наклонилась над тарелкой и принялась резать курицу. Это вызвало у него новый взрыв смеха.

Он вел себя очень раскрепощено, что было заразительно, решила Луиза. Именно это заставляет ее сейчас говорить такие неподобающие вещи. Она встряхнула головой, пытаясь привести мысли в порядок и вернуться к привычному для себя состоянию, но не могла. Ей было легко, она чувствовала необыкновенный душевный подъем… Впервые за все эти годы.

Она подняла глаза. Стив улыбался и смотрел на нее со странным выражением на лице. Во взгляде его смешались нежность, и страсть, и счастье… Никто еще никогда не смотрел на нее вот так. Семь лет назад она была еще слишком юна, чтобы оценить подобные проявления эмоций… А с тех пор она этим не интересовалась.

— Вы нечто особенное, леди. Вы знаете об этом?

Нечто особенное? Но, что? Луиза не была уверена, что хочет это знать. Вместо этого она сказала:

— Мне нужно, чтобы вы сфотографировались как можно скорее.

Он кивнул и тут же сказал:

— Как насчет того, чтобы завтра пообедать вместе?

Луиза замерла, не донеся до рта вилку. Способен ли этот человек хоть раз ответить ей прямо? Дать тот ответ, который ее устроит? Похоже, что нет. Она положила вилку на тарелку и уставилась на него.

— Но… мы же едим сейчас! О, то есть я ем… А вы, — сказала она обвиняющим тоном, — просто сидите и смотрите на меня.

— Мне нравится на тебя смотреть, — ответил он, словно это все объясняло.

Луиза снова принялась за еду.

— Мне бы хотелось получить ответы на несколько вопросов.

— Спрашивай.

Подобная готовность удивила Луизу. Она начала опасаться подвоха.

— Ладно. — Она с тревогой посмотрела на Стива, но улыбка не исчезла с его лица. — Когда у вас будет время встретиться с фотографом?

— Я свободен завтра, а потом занят до субботы. На этой неделе я дежурю с восьми до шести, так что в рабочие дни, кроме завтрашнего, ничего не получится.

Завтра будет вторник, день, более свободный, чем суббота, но…

— Не уверена, что фотограф сможет завтра.

— Ничего. Я все равно хотел бы сначала увидеть образцы фотографий. Должен предупредить: я не соглашусь ни на какую порнографию.

Луиза поспешила успокоить его.

— Мы хотим, чтобы мужчины выглядели привлекательными и сексуальными, но не развратными. Вам не стоит волноваться об этом.

Однако Стив был далек от спокойствия.

— Я предпочитаю сначала увидеть позы.

— Но у меня нет с собой фотографий.

— Встретимся завтра за обедом, — повторил Стив. — Ты принесешь фото, и я смогу посмотреть на них и выбрать позу, которая меня устроит.

— Вас не поза волнует.

— Да? А что же меня волнует? — Он смотрел на нее, не отводя глаз.

Луизе захотелось запустить в него куриной костью.

— Вы просто хотите вынудить меня пообедать с вами.

Стив не взял на себя труд подтвердить или же опровергнуть ее заявление. Он просто сказал:

— Мы можем встретиться «У Коллинза». Ты знаешь, где это?

— Да. — Этот уютный ресторан в центре города был ей знаком.

— Как насчет полудня? Устроит?

— Не совсем. Мой перерыв начинается в одиннадцать.

— Одиннадцать? Чудесно. Я буду там. Или, может, мне заехать за тобой на работу?

Его наглость не знала границ…

— Нет, — прошипела Луиза. — Встретимся там.

— Отлично. Не опаздывай, ладно?

И с этими словами Стив принялся за еду. За то время, пока Луиза съела тост и треть своей порции, он успел уничтожить два крылышка и куриную ногу, да еще вместе с тостами, картошкой и кукурузой.

Луиза удивленно покосилась на него.

— Вы всегда так много едите?

— Общение с тобой возбуждает у меня аппетит.

Она открыла рот, хотя еще не знала точно, что скажет, но в этот миг снова зазвонил телефон. Луиза вздрогнула от неожиданности.

«Стив? Ты дома, милый? Нет? Ах, какая жалость! Я думала о тебе всю неделю, и я тоскую по тебе, Стив. Давай встретимся, ладно? — И затем, видимо для того, чтобы Стив однозначно понял ее намерения, женщина прибавила: — Я хочу тебя. Обещаю, что ты не будешь разочарован. Пока…»

Луиза потерла лоб рукой, а Стив сказал:

— Давай посмотрим, что у меня найдется на десерт. Кажется, в холодильнике было мороженое… Или, может, ты хочешь шоколадного печенья?

Печенье? Он рассуждает о печенье, а по поводу звонков и бровью не повел! Не глядя на него, Луиза сказала:

— Нет, благодарю.

— Тогда, может, кофе?

Луиза закрыла глаза. Неужели он, в самом деле не понимает? Стив был обаятельным и сексуальным. Таким, какой она никогда не будет. Таким, такой она долго училась не быть…

Неужели женщины звонят ему постоянно? Видимо, да, иначе он вряд ли смог бы с такой легкостью игнорировать их.

— Думаю, мне пора собираться домой, Стив.

Он бросил на нее взгляд, полный отчаяния.

— Ты хочешь сказать, что после того, как я купил и приготовил нам ужин, ты даже не поможешь мне вымыть посуду?

Несмотря на свои тяжкие раздумья, Луиза не смогла сдержать улыбки.

— Да, вы правы.

Стив, сидя на стуле, наблюдал, как она собирает две тарелки, два стакана, вилки и ножи и несет их в раковину. Все остальное отправилось в мусорную корзину. Две минуты и с посудой было покончено.

— Ну вот. Все чистое.

— Я действительно надеюсь, что ты выпьешь со мной кофе.

Выражение его лица было обиженно-умоляющим — как у маленького ребенка, выпрашивающего игрушку. И только в глазах прыгали лукавые искорки. Этот человек был необычайно привлекателен и отлично знал это. Тем не менее, Луиза взяла пальто и принялась одеваться.

— Мы еще поедем назад, к моей машине. Можем выпить кофе по дороге.

Он поднялся и направился к ней.

— Стив, — предостерегла Луиза, глядя, как он подходит все ближе и ближе.

— Луиза. — Стив встал почти вплотную к ней, так что ей пришлось поднять голову, чтобы видеть его лицо. Он казался спокойным, но взгляд его зеленых глаз, устремленный на нее, выдавал его истинные чувства. — Если я поцелую тебя… если это будет всего один маленький поцелуй, ты не упадешь в обморок?

Он был совсем близко, она снова чувствовала запах его лосьона… и запах его тела.

— О, — она кивнула, — это вполне возможно.

— Давай поставим эксперимент.

Для него это — игра, подумала Луиза. Он жаждет очередной легкой победы. Он согласился помочь ей с календарем лишь для того, чтобы заняться с ней любовью, Луиза ни секунды в этом не сомневалась. Но такого не будет, как не будет и поцелуя, который, разумеется, должен был стать первым шагом на пути к постели.

Она отступила назад. Стив ринулся вслед за ней, поймал ее за руку.

— Ладно, я не стану тебя целовать, только не убегай, пожалуйста.

Луиза перевела взгляд, на руку, стиснувшую ее запястье.

— Мне не удастся убежать, поскольку вы меня держите. — Она подняла бровь, ожидая его ответа.

Стив принял виноватый вид, отпустил запястье и развел руками.

— Извини.

Сердце Луизы учащенно билось, и ей опять вспомнились телефонные звонки. Стив нравился женщинам… Стив нравился ей… Но это ничего не меняло. Она отошла и взяла свои перчатки.

— Не хочется заканчивать вечер на такой ноте.

Его слова звучали теперь так угрюмо и раздраженно, что Луиза невольно отшатнулась.

Стив скривился.

— Черт, я не имел в виду… Не смотри на меня так! Мне больше нравится, когда ты улыбаешься… Луиза… — Он протянул к ней руку, мягко коснувшись ее волос. — Я просто не хочу, чтобы ты уезжала в расстроенных чувствах. Пойми, пожалуйста…

— Что я должна понять? То, что вы намеревались… поступить со мной так, как привыкли поступать с женщинами? Надо думать, мое мнение вас не волнует.

— Поступить с тобой… — Стив рассмеялся, но тотчас же умолк, увидев выражение гнева на ее лице. — Ладно, ладно, не заводись. Я не скрываю, что хочу тебя.

— Вы невыносимы!

— Правда? — Он улыбнулся с непередаваемым шармом. — Надо же… Большинство женщин придерживаются другого мнения.

— И поэтому они звонят сюда ежечасно? — Луиза быстро захлопнула рот. Она не могла понять, как у нее это вырвалось, и дорого бы дала, чтобы забрать назад свои слова. Они звучали раздраженно. Они, можно сказать, звучали… ревниво. Черт! Надеясь исправить положение, она пошла на попятный: — Не обращайте внимания. Я не хочу ничего знать.

— Вот как? А я хочу рассказать тебе. — На его лице появилась насмешливая улыбка.

— Отвезите меня назад, Стив.

— Ты испортила мне удовольствие. — Взгляд зеленых глаз был ищущим и проникал, кажется, в самую ее душу. Эти потрясающе красивые глаза… — Ладно, поехали.

И прежде чем он отвернулся, чтобы надеть куртку, Луиза увидела на его лице выражение глубокого удовлетворения. Вот сукин сын!

По дороге назад Стив коснулся ее руки и проговорил:

— Скажи мне хотя бы, понравился ли тебе вечер? Хоть немного?

Нет, не понравился. Но Луизе не хотелось этого говорить, чтобы не спровоцировать новый напор с его стороны. Она промолчала.

— Давай, Луиза, не будь трусихой. Скажи, что это было здорово.

— Если я трусиха, то вы — хвастун.

— Нет, ну признайся. Все, что я хочу от тебя сейчас, это пара одобрительных слов.

— Ну, хорошо, да. — Она сделала слабую попытку отобрать у него свою руку, но он не позволил, и Луиза ничего не могла с этим поделать. — Определенного рода удовольствие я получила. Новые впечатления.

— Новые впечатления? Ты находишь, что я необычный? — спросил Стив с иронией в голосе.

— Нет. Я имела в виду общение с мужчиной в принципе. Ужинать вместе, слушать музыку и… смеяться.

— И давно ты делала это в последний раз?

Надеясь, что правдивый ответ заставит его понять положение вещей, Луиза сказала:

— Семь лет назад.

Машина вильнула, едва не сойдя с трассы.

— Семь лет!

— Это был мой выбор, Стив.

Воцарилось долгое молчание.

— Поцелуй бы тебе тоже понравился, — сообщил он, наконец. — Жаль, что ты испугалась.

Луиза верила ему. Были времена, когда она понимала всю прелесть того, что он сейчас предлагал. Но ей все это принесло только отчаяние и боль, и она не хотела, чтобы это повторялось.

— Это был не страх, лейтенант. Всего лишь самосохранение. Я не желаю стать очередной жертвой вашего обаяния.

— Ты о тех женщинах, которые звонили? — Он подождал немного, но она не ответила. — Я не считаю их своими жертвами. Это глупо. Они — просто женщины, которые хотят немного поразвлечься, и я рад, что могу обеспечить им это. Это обоюдное удовольствие.

— Обоюдное удовольствие?

— Ну да. Мимолетные связи, Луиза, ничего больше.

— И я должна оказаться очередной вашей «мимолетной связью»? А потом примусь названивать вам, умоляя обратить на меня внимание? И нарвусь на автоответчик? Благодарю покорно! — Здесь стоило бы замолчать, но Луиза не совладала с собой. — И со сколькими же женщинами вы встречаетесь одновременно? С десятком? С двумя десятками?

— Если тебе интересно: сейчас — только с одной.

— Выдающая личность?

Не то чтобы это имело для нее значение. Она думала о Стиве Дэвидсоне только в свете календарного проекта. Когда все фотографии будут отсняты, ей больше не придется его видеть. Никогда.

Стив остановил свою машину рядом с ее «фольксвагеном», но, когда Луиза попыталась открыть дверцу, притянул ее к себе и проговорил:

— Да, это необыкновенная женщина. — Он коснулся ее щеки. — И очень скоро она раскроет мне все свои тайны.


Глава 3


В это утро время словно остановилось. Стив ждал встречи с Луизой Найвен, и мысли о ней не давали ему покоя. Что она скрывает?

Лейтенант Стив Дэвидсон высоко ценил свое душевное равновесие: он не любил беспокоиться и не терял времени на подобные вещи. Но так было до того дня, когда он познакомился с Луизой.

Когда-то давно с ней стряслась беда. Случилось нечто, причинившее ей боль, и Стив хотел разобраться в этом. Он хотел успокоить ее, защитить, отомстить за нее. Это удивляло его. Никогда раньше он не испытывал подобных чувств.

Даже во сне она занимала его мысли, и когда он проснулся, то не мог думать ни о чем, кроме ее страха, ее отчужденности. Семь долгих лет. Уму непостижимо!

Что он станет делать, если Луиза отвергнет его? Если, замкнувшись в своем холодном отчуждении, не позволит помочь ей?

Что, если он никогда не сможет даже поцеловать ее?

Нет, этого не может быть! Она уже смягчилась благодаря ему. Вчера вечером ей даже было приятно, до тех пор пока…

Он вздохнул. Кошмарное невезение — два вчерашних телефонных звонка. Луиза уже достаточно расслабилась, уже готова была раскрыться… И тут — эти звонки! Будто какое-то проклятие…

Ресторанчик был почти пуст, когда Стив приехал туда, — на десять минут раньше назначенного срока. Луизы еще не было, и он решил подождать ее у дверей. День выдался холодным, но ясным и солнечным. Это был многообещающий день, и Стив собирался сделать все возможное, чтобы его ожидания оправдались.

Он стоял, полностью погруженный в свои мысли, когда мягкая женская рука прикоснулась сзади к его шее. Стив обернулся и оказался лицом к лицу с Элис — одной из тех женщин, которые звонили ему вчера вечером. Стив нахмурился, но она рассмеялась и кинулась в его объятия.

— Стив! Я заснула вчера, дожидаясь твоего звонка. Чем это ты занимался? Тебя что, не было дома всю ночь?

— Нет, я… — начал Стив. Она поцеловала его; ее мягкие губы приоткрылись в нетерпеливом ожидании. Стив отстранил ее. — Элис, — буркнул он, — утихомирься.

Ее пылкий энтузиазм, который когда-то так привлекал Стива, теперь только досаждал ему. Элис обняла Стива, прижавшись упругим бюстом к его груди и глядя на него сквозь ресницы. Она нежно провела ему пальцем по подбородку и прошептала:

— Придешь сегодня вечером?

— Я не могу.

— Ты не пожалеешь.

Ее улыбка сулила неземные наслаждения. Стив поморщился. Он действительно любил женщин, ему нравилось, когда они флиртуют и кокетничают, но…

— Прости, малышка, ничего не получится.

Она надула губки.

— Но почему нет?

— Потому же, почему и вчера, — начал было он объяснять, но внезапно услышал:

— Прошу прощения…

Изменившись в лице от звука этого знакомого голоса, Стив обернулся через плечо, и — конечно же — Луиза стояла прямо за его спиной. На ней был строгий деловой костюм и туфли на высоких шпильках. Она скрестила руки на груди и поджала губы. Несмотря на то, что Элис все еще висела у Стива на шее, он широко улыбнулся Луизе:

— Привет.

В ее огромных карих глазах был гнев. Он попытался тактично снять с себя Элис, но та вцепилась в него как клещ.

— Ну-ну, — проговорила Элис с хищной улыбкой. — Неловкое положение.

Взгляд Луизы скользнул по девушке, она покачала головой.

— Вовсе нет. Оставайтесь с ним, если хотите.

К удивлению Стива, она не развернулась и не отправилась восвояси. Обогнув его и Элис, Луиза вошла в ресторан. Он ошеломленно смотрел ей вслед, а потом его, как громом поразило. Она ревновала! Да еще как. Она была в ярости.

Это превосходило все его самые смелые надежды. Вчера вечером он начал что-то такое подозревать, но ее сегодняшнее поведение развеяло последние сомнения. Он повернулся к Элис и чмокнул ее в губы.

— Она ревнивая, — сказал он, все еще улыбаясь.

Элис посмотрела на него вопросительно.

— Я думала… э… мне казалось, что ты не любишь ревнивых женщин.

— Луиза — особый случай.

— Да ну?

— Именно так, — сказал он мягко. — Это то, о чем я тебе говорил. Я вне игры. Поэтому нам и не стоит встречаться.

Она приоткрыла рот.

— Ты шутишь!

— Извини, но нет.

Стив не ожидал от себя ничего подобного. Он привык к свободе и признавал такое же право за женщинами. Он никогда ни о чем не сожалел. Но теперь… Луиза действовала на него иначе. Она и была совершенно иной. У Стива было достаточно женщин, чтобы понять, что его чувства к Луизе — нечто новое и уникальное. Как он и сказал Элис — особый случай. Та вздохнула. Она выглядела ошеломленной, и Стив улыбнулся ей.

— Я уверен, ты поняла, почему тебе не стоит больше звонить мне и почему нам не стоит стоять здесь в обнимку.

— Нет, честно говоря, не поняла. — Она долго всматривалась в его лицо, потом приложила ему ладонь ко лбу. — С тобой все в порядке? Может, ты заболел?

Он отстранился и сказал — скорее себе самому, чем ей:

— Мне нужна Луиза, и я не хочу все испортить. Как ты могла заметить, ей не нравится видеть меня с другими женщинами.

— Тебя так волнует, что ей нравится, а что — нет?

— Разумеется, меня это волнует.

Стив решил, что сегодня вечером позвонит всем своим женщинам и скажет, что все кончено. А потом — целиком посвятит внимание Луизе.

— Мне пора. Чем дольше она там сидит одна, тем больше злится. Я не хочу неприятностей.

Все еще глядя на него с беспокойством, Элис сказала:

— Ладно. Но если ты передумаешь…

— Я не передумаю.

Она покачала головой в изумлении.

— Ну что ж, тогда удачи тебе. — Она коротко поцеловала его и пошла прочь.

И верно, удача ему понадобится, думал Стив, заходя в ресторан и взглядом разыскивая Луизу. Она смотрела на него с каменным выражением лица и отвернулась, едва лишь их взгляды встретились. Стив подошел к столику, и Луиза немедленно раскрыла меню, укрывшись за ним, как за крепостной стеной.

Стив уселся напротив. Она была так прекрасна. И так чертовски холодна. И так невозможно горяча.

— Я надеюсь, что ты голодна, потому что у меня лично разыгрался аппетит. — Она пробормотала что-то неопределенное. — Да, — сказал он, пытаясь понять ее настроение, — кстати о той женщине, с которой я стоял у входа…

— Меня это не касается.

Она говорила отрывисто и холодно, и Стив радовался этому. Она разозлилась, а это означало… Это означало, что надежда все-таки есть.

— Я сказал ей, что между нами все кончено.

Луиза опустила меню.

— Что вы сделали?

— Я сказал ей, что между…

— Это я уже слышала, — нетерпеливо перебила она. — Почему вы сказали ей такую идиотскую вещь?

Стив улыбнулся.

— Потому что сейчас я встречаюсь только с одной женщиной.

Некоторое время она молча смотрела на него, потом покачала головой.

— Не со мной же.

— В том-то и дело, что именно с тобой.

— Стив, нет! — У нее едва не сорвался голос. — Как только календарь будет закончен, у меня не будет причин видеться с вами.

Ему не понравилось, как это прозвучало.

— Нет, так не годится.

Она подалась назад, словно готова была сорваться с места и убежать, но, на счастье, в этот момент к столику подошел официант.

— Что вы будете пить?

Луиза не отвечала. Стив повернулся к официанту:

— Кофе для меня и… Луиза?

Она бросила него затравленный взгляд и пробормотала:

— Воду со льдом.

— Только воду со льдом? — спросил Стив.

Не глядя на него, Луиза резко повторила официанту:

— Вы что, оглохли? Воду — со льдом!

— Да, мэм. Сейчас принесу.

Стив хмыкнул.

— Ну и зачем ты нагрубила бедному парню?

— Я не грубила.

— Ты взгляни на него.

Луиза бросила взгляд в сторону кухни; официант шептал что-то на ухо своему коллеге, показывая в их сторону. Оба молодых человека посмотрели на нее и, заметив, что привлекли ее внимание, быстро ретировались, делая вид, что очень заняты своими делами. Проворчав что-то себе под нос, она оперлась подбородком на руки и посмотрела на Стива.

— Это все ваше дурное влияние.

— Обвиняешь меня в том, что у тебя склочный характер? — Он усмехнулся и покачал головой. — Это нечестно, моя дорогая. Если ты не заметила: я-то — сама любезность.

Луиза проигнорировала это заявление и бросила на Стива гневный взгляд.

— Я не ваша дорогая.

— Пока еще нет. Но я работаю над этим. — Хорошо, что они в общественном месте, подумалось ему. Здесь ей проще общаться, а значит — проще расслабиться.

— И у меня никогда не было склочного характера, пока я не встретилась с вами.

— Я заметил, — сказал он с усмешкой. — До того ты была вроде робота. Или глиняного болванчика. Общалась со всеми предельно корректно.

— Робот здесь ни при чем. Это самоконтроль, — пробурчала она. — Чего же плохого в том, чтобы общаться с людьми корректно, официально и уважительно…

Стив рассмеялся. После того, как ему столь легко удалось вывести ее из себя, он с трудом мог поверить в совершенство ее самоконтроля.

— Все предельно ясно. Итак, я разбудил в тебе зверя, а?

— К сожалению… — Ее ногти, покрытые розовым лаком, постукивали по столу. — Вообще-то я думала об этом сегодня ночью.

— Обо мне?

— Это не повод надеяться, Стив. Я думала о том, как ужасно я себя вела, и о том, как я сумею работать с вами, если мне трудно выносить само ваше присутствие.

У него упало сердце. Она говорила серьезно, полностью отдавая себе отчет в своих словах.

— Жаль, что ты так это воспринимаешь. — И прежде, чем она снова пустилась в объяснения, он добавил: — Я тоже думал о тебе сегодня ночью. О том, как прекрасно было слышать твой смех или смотреть, как ты злишься. Это намного приятнее, чем твоя подчеркнутая официальность.

— У меня есть свои причины.

— Может, расскажешь мне?

— Я сомневаюсь, что это имеет хоть какое-то значение для человека, подобного вам.

— Человека, подобного мне? Что ты имеешь в виду?

Ее глаза стали холодны как лед.

— Я беспокоюсь о календаре и о тех несчастных людях, которые пострадали от пожаров. Это все делается ради них. Я думала, что вы, будучи пожарным, сумеете меня понять.

У него дернулась щека.

— Что же заставило тебя думать, что это не так? Кто дал тебе право меня судить?

Тень сомнения промелькнула на ее лице.

— Вы не хотели ничего делать для календаря.

— Понятно. А твой проект — это, конечно, единственный способ оказать помощь.

Он увидел, как Луиза побледнела и потупилась. Стив не хотел ее расстраивать; он осторожно коснулся ее руки. Она резко отдернула руку и откинулась на спинку стула. Тихо проговорила:

— Я принесла фотографии, которые вы просили.

— Луиза…

— Вы можете их просмотреть и сказать, что вы об этом думаете.

Но Стив и не взглянул на них, он не сводил взгляда с Луизы.

— Ты права в том, что моя работа делает меня более чувствительным к несчастьям людей, особенно — пострадавших от пожаров.

Она отвернулась и, глядя в сторону, отозвалась:

— Нам необязательно об этом говорить.

— Я видел, как страдают жертвы пожаров, как это влияет на их жизнь.

— Пожалуйста, Стив… — Она обвела взглядом ресторанный зал, словно ища помощи.

Стив глубоко вздохнул. Он должен был знать.

— Что у тебя за беда, милая? Объясни мне, будь добра.

Она взорвалась. Вскочила, оперлась руками о стол и выкрикнула, привлекая к себе внимание публики:

— Я вам не милая! Я никогда не буду вашей «милой», черт побери!

В этом крике выплеснулись все чувства, которые она так долго копила внутри себя. Стив подхватил ее под локоть и принудил сесть обратно.

— Твоя ревность — это хороший знак. Я, наконец убедился, что ты все-таки интересуешься мной.

Ее лицо заледенело. Она взяла стопку фотографий и принялась раскладывать их по столу.

— Взгляните сюда, пожалуйста. Фотографии очень яркие и притягивают внимание…

Официант осторожно приблизился к ним.

— Ваши напитки… И если вы готовы сделать заказ…

Стив изучал фотографии. Луиза взглянула на официанта так, словно не понимала, что от нее требуется. Потом она кивнула:

— Суп и салат по-итальянски.

— Да, мэм. — Официант поспешно записал заказ, готовый, без сомнения, сбежать при первой возможности. Потом он посмотрел на Стива.

— Гамбургер, двойную порцию фри и шоколадный коктейль, — Он покосился на Луизу. — Ты уверена, что не хочешь ничего, кроме супа и салата?

Она не ответила, и Стив закрыл меню.

— Это все.

Официант испарился. Стив снова коснулся ее руки.

— Все в порядке.

— Нет. — Она покачала головой, глядя мрачно, с заметным смущением. — Не все в порядке.

— Почему? — К его удивлению, на этот раз она позволила ему сжать ее кисть.

— Вы заставили меня запутаться, Стив. Мне это не нравится.

— Это хорошо, что ты запуталась. Это означает, что ты, возможно, чувствуешь то же, что и я, — хотя бы в малой степени.

Она посмотрела на него скептически, но Стив видел, как порозовели ее щеки и потемнели глаза. Ему мучительно хотелось поцеловать ее, прямо здесь, прямо сейчас. И ему казалось, что она позволит это сделать…

Ему не было никакого дела до того, что на них смотрят. Все видели, как они ругались, так что теперь просто решат, что все улажено. Стив медленно придвинулся ближе к ней, осторожно наклонил голову, готовый жадно приникнуть к ее приоткрытым губам и…

— Эй, Стив! — Тяжелый удар по плечу чуть не сбросил его со стула.

Стив резко выпрямился. Эдвин и Джейк стояли рядом со столиком, радостно улыбаясь.

— Идите к черту. — Луиза посмотрела на него укоризненно. — Не беспокойся, они не подумают, что я грубиян.

— Конечно, подумаем, — возразил Джейк и подтянул стул от другого столика, чтобы усесться рядом с ними. — Здравствуйте, мисс Найвен. Как поживаете?

— Отлично. — Ее голос сорвался, она закашлялась. — А вы как, мистер Гарвей?

Стив уставился на друга.

— Ты что, знаком с Луизой?

— Конечно, знаком.

Луиза выглядела смущенной.

— Я просила мистера Гарвея тоже позировать для календаря. Знаю, что он врач, но ведь работает-то в пожарной службе. Кстати, фото получилось отличное.

Джейк горделиво ухмыльнулся. А Эдвин, между тем, тоже подтянул себе стул, перевернул его и уселся верхом, опираясь руками на спинку.

— Привет. Я Эдвин Стилтон, их приятель.

— Здравствуйте. — Она оглядела Эдвина с профессиональным интересом. — Хмм. Никогда вас не видела в пожарной части. Вы пожарный? Или, может, тоже врач? В этом случае мы могли бы привлечь и вас к созданию календаря. У вас прекрасное…

Стив округлил глаза.

— Луиза, прошу тебя, прекрати говорить всем подряд, какими сексуальными и привлекательными они тебе кажутся. Это смущает.

— Уж тебя-то — наверняка. — На этот раз Джейк улыбнулся с явным ехидством.

— Я служу в полиции, — сказал Эдвин, который и бровью не повел.

— Эй, ребята, я счастлив, что вы к нам присоединились. — Стив широко развел руки. — Мы только вас и ждали.

Его сарказм остался незамеченным.

— Лейтенант наконец-то согласился позировать для календаря, — объяснила Луиза Джейку. — Но он хотел сначала посмотреть другие снимки.

Эдвин принялся изучать фотографии, вынув их из-под руки Стива. Потом он передавал их Джейку. И оба задумчиво хмыкали над каждым из них.

— Это смехотворно! — сообщил Стив. На его лице появилось смущенное выражение. — Пожарные не работают без защитных костюмов и шлемов. Это просто глупо. Почему на них не надето ничего из настоящей формы?

Луиза нетерпеливо воскликнула:

— При чем тут форма! Мы хотели, чтобы они выглядели сексуально.

— Ну да. Но никто не заботится о том, насколько сексуально они выглядят, когда тушат треклятые пожары.

Джейк пожал плечами.

— Стив, календарь ведь не для того, чтобы показать, как на самом деле выглядит пожарный. Это просто для развлечения.

— Для развлечения? Ты вот на это посмотри! — Стив вынул одну из фотографий.

Парень был одет в защитный комбинезон, но тот был расстегнут до пояса, являя взгляду широкую грудь. Стив потряс фотографией перед носом Джейка.

— Много ли пользы принесет ему такой вид на пожаре, а?

Джейк повернулся к Луизе и извиняющимся тоном прокомментировал:

— Он принимает слишком близко к сердцу все, что связано с его профессией.

— Вы знаете, — включился в разговор Эдвин, отложив в сторону оставшиеся фотографии, — я видел однажды, как Стив надел свой защитный костюм прямо на белье. — И, конфиденциально понизив голос, добавил: — Лейтенант недолюбливает униформу.

— Точно, — кивнул Джейк, — он часто так делает. А когда возвращается после вызова — скидывает куртку и ходит грязный, с голой грудью и болтающимися подтяжками, гордый, как петух. — Джейк наклонился к Луизе так близко, что ей пришлось немного отодвинуться. — У Стива волосатая грудь настоящего мужика — не чета этому Ромео на фото. Сдается мне, он обожает демонстрировать эту свою особенность.

— При чем тут петух? — сказал Стив. Поскольку Луиза уже видела его в душевой, прикрытого лишь полотенцем, она была осведомлена о его волосатой груди, так что он не стал это комментировать. — А куртку я снимаю, потому что в ней жарче, чем в аду.

— Женщины находят это неотразимым. Они… уй!.. — Эдвин наклонился и схватился за лодыжку. — Черт, Стив, больно же!

Стив прикидывал, не пнуть ли его еще раз.

— У тебя сегодня просто недержание… речи, дружище.

— А что такого? — спросил Джейк. — Луиза уже знает твою репутацию. Любая женщина, которая пробыла с тобой больше десяти минут, начинает понимать, что к чему. А она была рядом гораздо дольше.

При этих словах три девушки, сидящие за соседним столиком, разразились смехом. И когда Стив повернулся к ним, одна даже кокетливо помахала ему рукой.

Луиза поднялась со своего места и бросила на стол салфетку.

— Думаю, мне нужно зайти в дамскую комнату.

Все трое мужчин поднялись на ноги с поспешностью истинных джентльменов. Когда она ушла, Эдвин и Джейк вопросительно уставились на Стива. Тот поморщился.

— Она вернется, — сказал он, — когда приведет себя в порядок.

Эдвин тихо присвистнул.

— Ну и ну. Мне показалось, что она готова дать тебе по морде.

А Джейк прибавил:

— Я никогда не видел ее в таком настроении. Когда мы встречались в части, она всегда была такой… — он запнулся, подыскивая слово, потом закончил, — такой холодной.

Стив покачал головой.

— Это только видимость.

— Серьезно?

— Да, на самом деле она очень даже горяча. И ей не нравится, когда другие женщины кокетничают со мной.

— Дурень. — Джейк насмешливо поднял бровь. — Ей не нравится совершенно другое. Календарь — ее любимый проект, она только о нем и думает. А тебе на него наплевать, ведь так? И она отлично это понимает. Ты, друг мой, просто скинул ее с небес на землю.

Стив похолодел. Он-то полагал, что знает женщин насквозь. Но на этот раз, похоже, дал маху.

— Черт!.. — Когда Луиза вернется, он попытается все исправить.

Стив посмотрел на Джейка и Эдвина и вспомнил, что так и не задал вопрос.

— А вы-то, двое, что вообще здесь делаете?

Джейк развел руками.

— Пришли пообедать. Мы не виделись целый месяц.

Поскольку Эдвин и Джейк встречались редко, они проводили вместе время лишь «У Коллинза». Эдвин по натуре был одиночкой и открывался лишь очень немногим людям, а у Джейка была четырехлетняя дочка, которая отнимала большую часть его времени. Стив же, как человек свободный, имел возможность подстраивать под них свое расписание.

— А что поделывает Анджела?

— Интервьюирует проституток. — Эдвин нарочито округлил глаза.

— Что? — Будучи писательницей, Анджела Стилтон занималась многими странными исследованиями, но проститутки…

— Все в порядке, — заверил Стива Джейк. — Бэб ходила вместе с ней, и потом, вы с Эдвином зря не жалуете проституток. Они отличные леди, всегда готовые поделиться информацией.

Бэб Келли — высокая, мускулистая и очень сильная — могла прекрасно защитить подругу, подумалось Стиву. Но Бэб была еще и женщиной — во всех смыслах этого слова.

— Хотя бы один из вас, ослов, должен был сопровождать их.

— Девочки нам не позволили, — отозвался Джейк.

Эдвин кивнул в знак согласия.

— Они говорят, что женщины не могут быть откровенны, когда мы поблизости.

— Вы оба подкаблучники. — Джейк приложил руку к сердцу и слегка поклонился. — И не жалеем об этом, да?

Стив почувствовал внезапное раздражение. Он тоже хочет быть счастливым, черт возьми! И хотел быть с Луизой. После знакомства с Анджелой и Бэб он был уверен, что ему нужна женщина, подобная им — высокая, длинноногая, прямодушная и любвеобильная. Вместо этого он сходит с ума по миниатюрной женщине со сплошными тайнами и отвращением к сексу.

И вообще, где ее черти носят столько времени? Ну вот, он опять поймал себя на том, что беспокоится. Неожиданно для себя он пробормотал:

— Она не хочет иметь со мной никакого дела.

Эдвин и Джейк одновременно повернулись к нему.

— Кто?

— Что за идиотский вопрос? Луиза. — Они были потрясены, и Стив мог их понять. — Да еще напоминает мне об этом каждую секунду. Если бы не проклятый проект, ее вообще бы здесь не было.

— Ты ее не привлекаешь? — переспросил Эдвин, вынуждая Стива снова осознать жестокую правду.

— Да, и меня это бесит.

— Любого бесило бы.

В этот момент Луиза вновь появилась в зале и подошла к столу. Выражение ее лица было неожиданно восторженным.

— Я позвонила фотографу, — сказала она, возбужденно глядя на Стива. — Он сказал, что у него появилось время и можно сделать снимки прямо сегодня.

— Сегодня?

Эдвин предупредительно отодвинул стул, чтобы она могла усесться, а Джейк очаровательно улыбнулся ей. Стив почувствовал, что готов убить их обоих. Луиза же смотрела на него сияющими глазами.

— Да, сегодня. В шесть часов. — Она села на свое место. — У меня будет достаточно времени, чтобы закончить работу, а вы можете зайти в часть и прихватить свой защитный костюм.

Все еще туго соображая, Стив переспросил:

— Защитный костюм?

— Ну да. Мы можем встретиться в парке в полшестого. Сниматься лучше на природе. Найдем в парке подходящее место, а там и фотограф приедет.

Казалось, она уже все решила и распланировала, абсолютно уверенная, что он сделает, как она скажет. Словно у него не могло быть собственных планов на этот вечер, словно он был обязан. И он, похоже, действительно был обязан.

Возмущенный подобным вторжением, Стив уже открыл было рот, чтобы солгать, что у него занят сегодняшний вечер. Но один взгляд на ее счастливое лицо — и он понял, что у него недостанет сил разочаровать ее.

— Я уже отлично представляю себе, как должна выглядеть композиция, — сказала Луиза. — Я точно знаю, чего хочу.

Стив закрыл глаза. Он тоже знал, чего она хочет, и это было не то, чего хотел он, черт побери! Но ему слишком нравилось видеть ее улыбку, чтобы отказать ей. Он смирился с судьбой.

— Ладно, договорились.

— Спасибо вам огромное.

— Ерунда.


Глава 4


Луиза, скрестив руки на груди, смотрела на дорогу.

— Не понимаю, почему нельзя было поехать каждому в своей машине, — сказала она.

— Потому что если уж я собираюсь проделать все это, — объяснил он, — то взамен хочу хотя бы провести с тобой вместе некоторое время.

Она вздохнула, но не стала объяснять ему все в сто первый раз. Рано или поздно он поймет. Секс — не для нее, нравится ему это или нет. Эта часть жизни была навсегда заморожена семь лет назад из-за глупых ошибок и безответственности. Вместо ответа на его реплику она проговорила:

— Мне понравились ваши друзья.

— Эдвин и Джейк?

— Да. — Она повернулась к нему лицом. — Расскажите мне об их женах.

— Женился пока только Эдвин. Джейк прыгает вокруг своей дочки и ублажает семью Бэб, — он покосился на Луизу и улыбнулся, — а это дело непростое. Если ты когда-нибудь познакомишься с ее семьей, ты меня поймешь. Но Бэб того стоит.

— Вы говорите так, словно восхищаетесь ею.

— Бэб? Да, разумеется. Она великолепна. Я думаю, что, если бы они с Джейком не встретились, я предложил бы ей быть со мной.

Луиза глубоко вздохнула, сдерживая гнев; он и не думал скрывать свои чувства в ее присутствии.

— Джейк знает о том, как вы к ней относитесь?

— Как я к ней относился. Конечно, же он знает. Я демонстрировал это регулярно, я даже пытался отбить у него Бэб. — Он улыбнулся. — Но Бэб никогда не обращала на меня внимания — кроме тех случаев, когда хотела поговорить о Джейке.

— А что насчет мистера Стилтона? Он давно женат?

— Да, изрядно. Его жену зовут Энджи. Анджела Чейни. Слышали о ней когда-нибудь?

Она покачала головой.

— А должна была?

— Она писательница и довольно-таки популярна. Сохранила девичью фамилию в качестве псевдонима. У нее причудливое воображение и оригинальный стиль, который проявляется и в ее книгах, и в ее жизни. — Он тяжко вздохнул. — Этого достаточно, чтобы свести мужчину с ума.

Стиснув зубы, Луиза проворчала:

— Кажется, она тоже не оставила вас равнодушным.

— О да. — Он сказал это так, что ей захотелось дать ему пощечину. — Я влюбился в нее с первого взгляда. Но она положила глаз на Эдвина, и я получил от ворот поворот.

— Я погляжу, у вас вошло в привычку увлекаться женщинами своих друзей. — Луиза поймала себя на том, что злится. Господи, это просто смехотворно! Она ведь давно внушила себе, что не стоит общаться с мужчинами, кроме как по делу. Никогда.

— Я долгое время был уверен, будто мне нужна женщина вроде них. Что только доказывает: мы все по-настоящему не знаем, чего хотим.

Почувствовав, как ее сердце учащенно забилось, Луиза тут же назвала себя дурой.

— О чем это вы?

Стив въехал на стоянку возле парка и припарковал машину. Повернувшись к Луизе, он сказал:

— Все эти дни только одна женщина занимает мои мысли. И она абсолютно не похожа на Бэб или Энджи.

Луиза сравнила себя с этими женщинами, ведущими восхитительную обыкновенную жизнь. Сравнение выходило не в ее пользу.

— Давайте попробуем отыскать место, пока не пришел Роджер.

— Роджер — это фотограф?

— Да… Не забудьте топор, — напомнила она, когда он вышел из машины, оставив пожарный топор на заднем сиденье. — А ваш костюм я возьму.

Она пошла вперед, любуясь голубым небом и надеясь, что Роджер не опоздает, потому что солнце скоро начнет садиться, и свет будет уже совсем не тот. Обнаружив на лужайке неподалеку от входа в парк клочок влажной глинистой земли, она присела на корточки, стараясь не запачкать юбку. Стив подошел, когда она уже заканчивала натирать грязью штаны от его защитного костюма. Он ничего не спросил, поэтому она повернулась к нему и пояснила:

— Они были слишком чистые. А вы должны выглядеть так, словно работаете.

— Пожарные не катаются по грязи.

Она спрятала улыбку; временами он мог быть таким забавным.

— Поверьте, я отлично знаю, что делают пожарные.

В его зеленых глазах появилась насмешка.

— Опыт из первых рук, а?

Вместо того чтобы ответить на вопрос, она выпрямилась и встряхнула штаны.

— Теперь они достаточно испачканы. Можете их надеть.

Стив хмыкнул и насмешливо спросил:

— Поверх джинсов?

Она поняла, что он хотел смутить ее, но сейчас все ее мысли были только о том, как будет выглядеть фотография.

— Нет.

Он взял в руки тяжелые защитные штаны и посмотрел на Луизу.

— Ты хочешь, чтобы я снял джинсы прямо здесь?

— Здесь некому на вас смотреть. Если вы стесняетесь, можете зайти вон за то дерево. Только давайте поскорее. Я хочу, чтобы вы были готовы, когда придет Роджер. — Она не собиралась второй раз с ним встречаться. Больше всего она хотела поскорее отделаться от него.

Он не пошел за дерево. Нет, только не Стив Дэвидсон! Стоял и смотрел ей прямо в глаза, пока расстегивал ремень и джинсы. Вот теперь Луиза смутилась.

— Нет уж, не убегай, — поддразнил он ее. — Мне нужно, чтобы ты подержала мои джинсы, пока я буду переодеваться. Ну, разумеется, если ты пообещаешь не валять их в грязи.

— Ладно. Только давайте побыстрее.

Стив снял джинсы и протянул их Луизе.

К счастью, на этот раз на нем было нижнее белье, а не полотенце вокруг бедер.

Послышался шум приближающейся машины, и оба они, как по команде, обернулись. К разочарованию Луизы, это был не Роджер.

Эдвин и Джейк вылезли наружу, на их лицах появилось одинаковое злорадное выражение, когда Стив предстал перед ними без брюк. Тем не менее, они попытались заслонить его от взглядов двух женщин, сидящих в машине.

Луиза посмотрела на одну из них — худощавую, даже, пожалуй, хрупкую женщину с поразительно черными волосами, которая вышла из машины и встала рядом с Эдвином. На ней были узкие джинсы, обтягивающие ноги, и распахнутое пальто поверх огромного свитера. Она окинула Стива заинтересованным взглядом и одарила его оценивающей хищной улыбкой.

С водительского сиденья поднялась вторая из женщин. Очень высокая: она была без пальто — в одном только свитере, и у нее были самые пушистые волосы, какие Луиза когда-либо видела. Театральным жестом протянув руки в сторону Стива, она провозгласила:

— Давай, Стив, не останавливайся. Пусть наше присутствие тебя не смущает.

— А я и не собираюсь, моя красавица. — Стив рассмеялся. — Не беспокойся.

Луиза почувствовала себя так, словно почва ушла у нее из-под ног. Эти пятеро людей давно и хорошо знали друг друга. Она скрестила руки на груди, борясь со смущением. Все еще стоя без штанов, Стив протянул свою мускулистую руку, обняв ее за плечи и прижав к себе.

— Бэб, Энджи, я хочу познакомить вас с Луизой Найвен. Она делает этот безумный благотворительный календарь, а я — ее очередная жертва.

Слово «жертва» эхом отдалось в мозгу Луизы. Она выдавила из себя вежливую улыбку и поприветствовала двух женщин, которые чуть не похитили сердце Стива.

— Привет.

Энджи шагнула к ней и чмокнула ее в щеку.

— Привет, я Анджела, жена Эдвина и друг Стива. Прости, если мы помешали, но мы, Бэб и я, как раз закончили работу на сегодня. У нас оказался свободный вечер, а Джейк и Эдвин настаивали на том, чтобы мы пришли сюда и сунули свой нос не в свое дело. И вот мы здесь.

— Да нет, я не против, если только Стив не возражает.

Джейк притянул свою будущую жену поближе к себе.

— Да если бы он и стал возражать, это не возымело бы никакого воздействия. Мы бы просто не обратили на это внимания.

С очаровательной улыбкой Бэб подошла к Луизе и протянула ей руку.

— Я Барбара, невеста Джейка. Мы собираемся пожениться, если убедимся, что не убьем друг дружку в первую же неделю супружества.

— А где Эми? — спросил Стив.

— С моей мамой, — отозвалась Бэб. — Она взяла ее на несколько дней и, что называется, сама виновата.

Джейк рассмеялся и прокомментировал:

— Эми — моя дочка. Ей четыре года. Но малышка как никто умеет заставить Бэб и все ее семейство скакать вокруг нее.

— И когда он говорит «малышка», то имеет в виду именно это, — добавила Бэб. — Эми и в самом деле очень маленькая. Я чувствую себя просто великаншей рядом с ней.

Рост вовсе не портит эту женщину, отметила про себя Луиза. Она была красива, с этими ее поразительными волосами, делающими ее похожей на огромный одуванчик. У нее была фигура фотомодели. Тут Луиза поймала себя на том, что стоит столбом и пялится на Бэб. Она одернула себя и сказала:

— Я как раз рассказывала Стиву, как мы будем делать снимки. — Она повернулась к нему и протянула ему испачканные штаны. — Вот, теперь наденьте их, пожалуйста…

Стив, казалось, не испытывал никакого смущения от того, что женщины видят его без брюк. Эдвин ухмыльнулся.

— Холодновато сегодня, чтобы торчать на улице в одних подштанниках.

Пока Стив одевался, Луиза снова начала объяснять.

— Это будет последний недостающий нам снимок. Мы используем его для самого календаря и для обложки. Я хочу, чтобы на снимке он был без рубашки, держал свой топор и улыбался.

Бэб сказала:

— У Стива очень красивая улыбка.

Стив послал ей воздушный поцелуй и охнул, когда Луиза кинула в его сторону джинсы. Он поймал их, посмотрел на нее и рассмеялся. Осознав, что она сделала, Луиза покосилась на женщин и увидела, что те смотрят на нее выжидательно и с любопытством.

Но тут, благодарение Богу, приехал Роджер. Луиза повернулась, чтобы поздороваться и помочь ему с его оборудованием, в то время как Стив обувал свои защитные ботинки.

— Очень рада тебя видеть, Роджер. Знаю, что обычно ты не опаздываешь, но я боялась, что мы упустим освещение. И Стив не очень-то доволен всем этим, так что в любой момент может решить, что ему пора уходить. Он не самый сговорчивый человек, во всяком случае, в этом вопросе. И совсем не похож на всех прочих пожарных, с которыми мы работали.

Роджер посмотрел на нее долгим взглядом.

— Не беспокойся. Я сделал множество совсем недурных снимков на природе и при худшем освещении, чем сейчас. — Луиза попыталась занять себя тем, чтобы вынуть кожаный кофр из машины Роджера, но он воскликнул: — Эй, эй, полегче с этим, ладно? Дай-ка лучше я сам.

Нагруженный оборудованием, Роджер наконец повернулся к компании.

— Ну, — сказал он, — кто из вас наша сегодняшняя модель? — Все одновременно указали на Стива. Роджер хмыкнул и пристально осмотрел «объект». — Тогда снимайте рубашку. — Роджер принялся рыться в своей сумке. — Мисс Найвен хочет, чтобы на фото вы выглядели так, словно вот прямо сейчас работаете. Должно получиться впечатляюще, как думаете?

У Стива дернулась щека; он не ответил, беспрекословно снял рубашку и перекинул ее Эдвину. Теперь он стоял только в штанах и ботинках. Пояс на штанах был расстегнут, открывая живот и убегающий вниз ручеек волос.

Луиза сделала над собой усилие, чтобы поднять глаза, но ее взгляд помимо воли вновь опускался. Она уверила себя, что это займет всего несколько минут — сделать снимки. Стив будет смотреться великолепно.

— У меня есть кое-какой грим, — заявил Роджер. — Мы вас им сейчас натрем — грудь, руки, шею, может быть, даже лицо, имитируя грязь и копоть. Затем я распылю немного детского масла, чтобы сымитировать еще и пот, и — вуаля! — человек на тяжелой работе.

Роджер осторожно разложил свое оборудование на скамейке и открыл коробочку с гримом. Он подошел к Стиву, но Стив решительно сказал:

— Нет.

Роджер обернулся к Луизе, подняв одну бровь. Она посмотрела на Стива, шагнула вперед и встала перед ним.

— Стив, — воскликнула она, — вы же согласились!

Зеленые глаза сверкнули. Он сказал:

— Я никогда не соглашался, чтобы кто-нибудь натирал меня всякой дрянью.

— Совсем немного, — объяснил Роджер, пытаясь разрядить обстановку. — Это не так страшно.

Стив покачал головой.

— Я сказал нет, черт возьми!

— Мне нужно, чтобы вы выглядели так, словно работаете, — настаивала Луиза.

Он покосился на Роджера, отвечая ей.

— Я никогда не позволю мужику натирать меня чем-то там, ясно?

Эдвин прыснул, а Джейк откровенно заржал. Даже Бэб и Энджи начали хихикать. Луизе захотелось накричать на них всех; их ехидство только усугубляло ситуацию. Несмотря на уверения Роджера, ей не хотелось терять освещение. Она еще могла получить фотографию Стива в ореоле алого света заходящего за его спиной солнца.

Ей нужно, чтобы все увидели его таким. Она уже слишком далеко зашла, чтобы останавливаться.

— Прекрасно, — сказала она, — вы можете, в таком случае, натереться самостоятельно.

Он снова покачал головой.

— И не подумаю. Я не хочу пачкать руки в этом дерьме.

Бэб рассмеялась.

— Для пользы дела, — сказала она, — это могу сделать я.

Она двинулась к ним, но Луиза перегородила ей дорогу, а Джейк в тот же момент поймал ее за локоть.

— Нет, — сказала Луиза.

— Нет, — сказал Джейк.

Непонятно было, кто возмутился больше, Джейк или же Луиза. Не оставив себе выбора, Луиза взяла коробочку из рук Роджера и погрузила пальцы в жирный грим. Ни в коем случае не могла она позволить ни одной из женщин тронуть обнаженную кожу Стива. Не сейчас, не здесь, не при ней…

— Замрите, — приказала она Стиву.

— Не пошевелю ни одним мускулом, — заверил тот.

Стараясь дышать глубоко и размеренно, Луиза нанесла первый мазок. Она чувствовала возбуждение Стива и ощущала, что это передается и ей…

Боже, она так ничему и не научилась! Все барьеры, которые она воздвигала последние семь лет, рушились теперь, при одном взгляде на Стива Дэвидсона. Что же ей делать?


Оглядев плоды своих усилий, Луиза немного хрипловатым голосом спросила:

— Вам не холодно?

— Когда ты трогаешь меня, милая, мне так жарко, как никогда еще не было.

Она поджала губы. А Роджер сказал:

— Положите немного краски на живот.

Луиза глянула вниз… и заколебалась.

— Давай же, — подбодрил Стив, ожидая прикосновения ее рук.

Она вздохнула. Маленькая рука, измазанная черной краской, скользнула вниз по его животу. Пальцы холодили его разгоряченную кожу. Положив руки ей на плечи, Стив притянул Луизу поближе к себе. Она почти прикасалась лбом к его подбородку…

Роджер нетерпеливо окликнул их.

— Эй, вы, двое! Время уходит. Если вам нужны не снимки, а кое-что другое, тогда лучше поищите себе кровать.

Эдвин и Джейк расхохотались, и женщины вновь поддержали их хихиканьем. Луиза отшатнулась и, не вполне понимая, что делает, вытерла испачканные пальцы о собственную юбку. Стив боролся с желанием тут же, на месте, свернуть Роджеру шею. Его останавливало только то, что в этом случае Луиза так и не получит своих фотографий. Он поймал ее за запястье и прошептал:

— Не обращай внимания.

— Я… я уже закончила. — Она высвободила руку и начала механически поправлять волосы, не замечая, что черная краска пачкает ей лицо.

Стив не мог видеть ее такой — обескураженной, испуганной. Он уже достаточно знал Луизу и понимал, что ей стоит немыслимых усилий держать себя в руках. Его сердце заныло от жалости к ней, ему захотелось прижать ее к груди, защитить и утешить.

Роджер возник перед ним, держа в руках флакон, и начал распылять масло по телу Стива.

— Черт! Холодно же!

Фотограф и бровью не повел.

— Почти готово, — сказал он. — Закройте глаза.

Он подождал, пока Стив выполнит его указание, и прыснул немного масла ему на лицо.

— Ну вот, теперь вы грязный и потный. Каким и должен быть настоящий мужик.

В голосе Роджера явственно слышна была ирония, и в этом Стив был с ним солидарен. А Луиза запротестовала:

— «Настоящий мужик» здесь ни при чем. Я просто хотела создать впечатление тяжелой работы. Представить… — Она запнулась и наконец закончила: — Трагедию борьбы с огнем.

На этот раз Стив не мог согласиться. Ему не хотелось верить, что Луиза не способна увидеть в нем мужчину. Он изо всех сил надеялся, что это не так, и сегодня вечером собирался выяснить положение вещей. И как бы то ни было, он хотел ее. Сейчас — более чем когда-либо до того. Но сперва надо было разобраться в теперешней ситуации.

— Давайте заканчивать с этим, — сказал он.

Луиза протянула ему тяжелый топор.

— Положите это на плечо и прислонитесь к дереву, — велела она.

Стив подчинился. Облокотившись о дерево, он положил на плечо топор и слегка приподнял брови.

— Так нормально?

— Нет. — Она снова приблизилась к нему. — У вас должна быть сексуальная улыбка.

Все остальные стояли в отдалении: Роджер готовил камеру, друзья Стива собрались возле машины, все еще посмеиваясь. Стив протянул руку, тронув ее за подбородок, и сказал:

— Я не знаю, чему улыбаться.

— Да неужели? Уверена, что вы постоянно думаете о… физических удовольствиях.

— Я постоянно думаю о тебе. — Она отступила, и он быстро спросил: — Ты знаешь, что может заставить меня улыбнуться?

— Боюсь спрашивать.

К ее удивлению, он наклонился и коснулся губами ее лба.

— Никогда не бойся меня, договорились?

— Я не имела в виду… Ладно — что? Что заставит вас улыбаться?

— Пообещай мне поцелуй.

Ее глаза сузились, а брови поползли вверх.

— Вы только что меня поцеловали.

— Ха! Настоящий поцелуй. В губы. Рот приоткрыт, язык проникает…

Луиза отвернулась. Стив ждал. Она отступила на полшага и скрестила руки на груди. Потом приглушенным шепотом спросила:

— И что вы хотите этим добиться? Я же сказала, что не пойду с вами в постель.

Стив ухмыльнулся.

— Даже подростки знают, что поцелуй не обязательно предполагает постель.

— Но если я вас поцелую один раз… — Ее голос звучал все тише и тише.

— То что? — Черт, ему до безумия хотелось прикоснуться к ней. Он ничего так не желал, как остаться с ней наедине. — Ты можешь захотеть поцеловать меня еще раз?

С болью в голосе она ответила:

— Да…

Он почувствовал, как у него подгибаются колени.

— Милая…

Но тут встрял Роджер:

— Скажите, когда будете готовы.

Стив коснулся пальцами жемчужной сережки в ее ухе.

— Обещай мне, Луиза. Дай мне повод для улыбки.

Она закрыла глаза и тяжело вздохнула.

— Ладно.

Легкая сексуальная улыбка появилась в тот же миг. Ему даже не пришлось прилагать для этого никаких усилий. Черт возьми, мог ли он когда-нибудь хотя бы помыслить, что один-единственный поцелуй так много будет значить для него? Луиза посмотрела на него, ее глаза расширились, и она быстро отступила назад.

— Вот оно, Роджер! Снимай!

Стив продолжал смотреть на нее, не отводя глаз. Их взгляды встретились. Его воображение рисовало ему потрясающие картины. Роджер с энтузиазмом защелкал фотоаппаратом.

Луиза тяжело дышала, ее карие глаза потемнели, а губы слегка приоткрылись. Стив видел эти признаки возбуждения и знал, что его собственное лицо тоже взволнованно, глаза горящие. Это было чудесно — делить с ней мысли таким вот образом…

— Готово! — провозгласил Роджер. — Думаю, снимки будут отличные. Я не знаю, что ты сказала ему, Луиза, но…

— Ничего! Ничего я ему не говорила!

— Тогда он чертовски хороший актер.

И Роджер — не любитель долгих бесед — отсалютовал им и начал складывать оборудование обратно в машину.

Стив окликнул его:

— Когда снимки будут готовы?

— Это недолго, — отозвался Роджер. — Я напечатаю их сегодня вечером, и Луиза получит их завтра. Когда она выберет, какой снимок ей больше всего нравится, я подготовлю его для печати за день.

Луиза, наконец-то опомнившись, кинулась вслед за Роджером. Стив подошел к Эдвину и Джейку и сказал без долгих предисловий:

— Проваливайте отсюда, ладно?

Эдвин усмехнулся.

— Какие-то планы на вечер?

Энджи взяла мужа под руку.

— Конечно же, у него планы. Неужели не видел, как они друг на друга смотрели?

Джейк немедленно встрял в разговор.

— Она же вроде тебя не хотела.

Бэб округлила глаза.

— Ничего себе! Ты хочешь сказать, что нашлась женщина, которая не хочет Стива? — Она встряхнула головой, и ее пушистые волосы разлетелись во все стороны. — Нет, я отказываюсь в это поверить.

Гарвей ущипнул ее, и она подскочила. Невольно рассмеявшись, Стив сказал:

— Да, парочка таких женщин найдется. — Он выразительно посмотрел на Бэб и Энджи, а потом посерьезнел и объяснил: — Сам еще не знаю, что происходит, но надеюсь выяснить. Дело только в том, что я не могу это выяснять в присутствии некой безумной четверки. Я достаточно ясно выражаюсь?

— Он что, имеет в виду нас? — Джейк с деланным удивлением посмотрел на Эдвина.

Тот покивал:

— Думаю, это вполне возможно.

Энджи похлопала мужа по плечу, а потом встала на цыпочки и чмокнула Стива в щеку.

— Я уведу их отсюда. А ты, с твоим шармом, легко ее завоюешь, — уверила она его. — Удачи.

Стив помнил, что в свое время этот самый шарм не произвел на Анджелу ни малейшего впечатления, но, очевидно, себя она считала уникальной.

Полсекунды спустя Луиза была рядом с ним, возмущенная, пожалуй, даже в ярости. Ее изогнутые обычно брови были нахмурены, рот плотно сжат.

— Что здесь происходит? Почему она тебя целует?

— Она просто прощается, — пояснил Эдвин и вместе с женой уселся в машину.

— Надеюсь, вы будете довольны снимками, мисс Найвен, — сказал Джейк. — Спасибо, что позволили нам посмотреть. — И они с Бэб тоже залезли в машину.

Луиза и Стив смотрели, как отъезжает их машина, а следом — и автомобиль Роджера. Стив мягко проговорил:

— Наконец-то мы одни.

Она заморгала; ее нервозность была так очевидна, что Стиву захотелось прижать ее к себе и стиснуть в объятиях. Но вместо этого он взял ее за подбородок кончиками пальцев. Его сердце громко стучало. Он наклонился, коснулся губ Луизы своими, услышал ее тихий вздох и погрузился в пучину блаженства.


Глава 5


Руки Луизы скользили по измазанной маслом груди Стива, по его шее, по плечам. Он обнял ее и крепко прижал к себе. Он уже не думал о ее изящном сером костюме и стильной прическе, позабыл и об ее опасениях. Сейчас он чувствовал и понимал только одно: она целует его! Вкус ее губ… Ее потрясающий запах… Стройное тело в его объятиях…

Она была такой маленькой, такой хрупкой, такой женственной. Он задохнулся от чувства всепоглощающей нежности. Ему хотелось заботиться о ней и защищать ее — всю жизнь.

Луиза медленно оторвалась от его губ. Стив перевел дыхание.

— Малышка, ты зажигаешь меня.

Ее потемневшие, ставшие бездонными глаза остановились на его лице. Она прошептала:

— Да…

Стив застонал и снова принялся целовать ее. Он не знал, чем это было для Луизы, но сам чувствовал такое желание, словно не занимался сексом несколько лет и теперь наверстывал упущенное. Даже через эти проклятые плотные штаны он ощущал прижавшееся к нему тело, горячее, неосознанно дрожащее от предвкушения.

Он освободил ее от плаща; Луиза даже не заметила, как тот мягко упал на землю вокруг ее ног. Рука Стива скользнула по ее спине, опустилась ниже, к упругим округлостям, затем еще ниже… Нащупав подол ее юбки, он забрался рукой под него, провел пальцами по гладкому нейлону чулок и теплой, очень нежной коже.

— Ты маленькая плутовка, — прошептал он, все еще касаясь ртом ее губ, но теперь — совсем легко. — Ты пришла в сексуальных чулках и даже не собиралась сказать мне об этом.

Вздрогнув, Луиза словно очнулась, резко вырвалась, отшатнулась назад и, запутавшись каблуками в плаще, упала на землю. Стив был до того изумлен, что даже не успел ее подхватить.

Лицо ее было белее мела, а глаза полны ужаса. Она судорожно одергивала юбку, не замечая, что пачкает ее в грязи. Колени она сжала настолько плотно, что это мешало ей подняться. Волосы растрепались и прядями падали на плечи.

Стив почувствовал неожиданное смущение. Он опустился перед ней на колени, стараясь казаться расслабленным и спокойным, ничем не выдавать бушевавшей в нем страсти.

— Что с тобой, милая?

Она попыталась отползти подальше от него. Юбка вновь приподнялась, обнажая безумно красивое бедро, обтянутое чулком, и кусочек подвязки. У нее были потрясающие ноги. Прежде чем она смогла наконец подняться, Стив поймал ее за лодыжку.

— Погоди. Я только хочу понять, что не так?

Она подхватила свой плащ, глянула на него — он был измазан маслом и гримом с груди Стива — и поморщилась.

— Мой плащ погиб.

— Я куплю тебе другой.

Она поспешно покачала головой.

— Нет.

— Но ведь это я виноват, — резонно заметил он, по-прежнему не давая ей встать.

— Ничего подобного. Это все я… я и мой кошмарный поступок…

— Мы целовались, Луиза. Мы просто целовались, что в этом кошмарного? Ты говоришь так, словно по меньшей мере убила кого-нибудь.

Она быстро отвернулась, уставившись на деревья парка.

— Стив, пожалуйста, отпусти меня.

— Нет. Не раньше, чем ты объяснишь.

— Но тебе, должно быть, холодно.

— Нисколько. — Она взглянула на него недоверчиво, и он покачал головой. — Спасибо за заботу, но после того, как ты меня поцеловала, мне до сих пор кажется, что я горю.

Луиза с усилием взяла себя в руки.

— Я же тебе говорила, что это не то, чего я хочу. Ладно, как бы там ни было, свой поцелуй ты получил. Договор выполнен, и теперь мы можем, наконец расстаться.

За какое-то мгновение Стив перебрал множество вариантов своего дальнейшего поведения и выбрал, как ему показалось, тот единственный, который мог помочь ему завоевать ее доверие. И впоследствии — ее саму. Продолжая удерживать Луизу на земле, он лег рядом и навалился на нее своим телом — не больно, но так, чтобы она не смогла вырваться.

— Стив!

— Тсс, — прошептал он. — Я хочу лишь поговорить. Но мы не сможем сказать друг другу ничего важного, если ты будешь думать только о том, как бы оттолкнуть меня.

— Мы в общественном парке!

Приподнявшись на локте, она уперлась рукой ему в грудь. Стив легонько толкнул ее назад, принуждая упасть обратно.

— Вокруг нет ни души.

Луиза отодвигалась от него, как могла. Она вжималась в землю так, будто хотела, чтобы та расступилась и поглотила ее.

— Не надо этого делать. Я не хочу, — сказала она дрожащим голосом.

— Да? Это поэтому у тебя так стучит сердце? — Он поцеловал тонкую жилку, пульсирующую на ее шее. — Между прочим, я не собираюсь ничего делать. Пойми, наконец, Луиза. Я никогда ни к чему не стану тебя принуждать.

Она прикрыла глаза:

— Я знаю.

Это уже кое-что, решил он. Не так много, но лучше, чем ничего.

— Луиза? Посмотри на меня, милая. — Стив знал, что она этого не сделает, поэтому осторожно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. — Я собираюсь получить ответ на некоторые вопросы и хочу, чтобы ты знала: что бы ты ни ответила, это не изменит моих чувств к тебе.

— Каких чувств?

С легкой улыбкой, которую он не мог спрятать, Стив сказал:

— Безумная влюбленность. Страсть. И небывалое физическое влечение…

Ее глаза округлились.

— Ко мне?

Теперь он уже рассмеялся в полный голос. Поцеловал ее в кончик носа и сказал:

— Да, к тебе. И это нелегко — быть здесь, с тобой, вот так, как сейчас, с позволения сказать — на тебе, чувствовать твой запах и…

Она фыркнула.

— Опять этот запах.

Он прижался носом к ее щеке и приглушенно сказал:

— Я без ума от того, как ты пахнешь. — Ее ресницы затрепетали, и она снова отвернулась от него. — Луиза, — предостерег он, — не надо от меня прятаться.

Она кивнула, взглянула прямо на него и прошептала:

— Спасибо.

Стив не знал, за что она благодарит его, да, честно говоря, и не задавался сейчас этим вопросом. Он спросил:

— Ты побывала в огне?

Луиза задрожала и принялась вырываться.

— Нет! — выкрикивала она. — Не побывала. Нет!

— Девочка, клянусь, это ничего не изменит для меня. — Стив без труда пресек попытки Луизы вырваться, поймав ее за запястья и крепко стиснув их. В его горле стоял ком, мешая говорить, мешая даже дышать. — Это не имеет значения, милая. Если у тебя есть шрамы, и ты…

— Нет! — Она замотала головой, и ее волосы растрепались еще сильнее. — Я никогда не была в огне. Ты не понимаешь…

— Тогда объясни мне. Сделай так, чтобы я понимал.

Она вдруг перестала бороться и приникла к нему. Стив понял, что Луиза плачет.

— Я не была в огне, — глухо повторила она, уткнувшись ему в плечо. — Никогда.

Она говорит неправду, понял он. Но осознание того, что он прав, что в деле замешан огонь, не принесло Стиву удовлетворения. Напротив, мысли о том, что она, может статься, пережила, заставили его похолодеть. Уж он-то знал, что может сделать с человеком пламя пожара — и физически, и эмоционально. Что же произошло с Луизой?

Но торопиться нельзя. Притянув Луизу поближе, прижимая ее к своей груди, Стив сел. Может быть, сгорел кто-то, кого она любила? Родители? Мужчина? Вопросы роились в его голове, но сейчас он не имел права задавать ни один из них.

Стив ласково коснулся ее щеки. Надеясь, что Луиза не оттолкнет его, он медленно провел руками по ее спине, а потом осторожно поцеловал ее — висок, волосы, ухо… Минуты убегали, и никто из них двоих не нарушал тишины. Солнце закатилось за кроны деревьев с поредевшей осенней листвой, оставив парк темным и холодным. В сухой траве шуршал ветер.

Луиза коснулась его груди и сонно произнесла:

— Ты весь скользкий. — Она подняла голову, и он увидел ее лицо, блестящее от детского масла и слез. По щеке расплылось пятно грима. И все-таки — даже в таком виде — она была прекрасна. — Прости меня. — И она снова прижалась к нему. — Я не всегда веду себя как истеричка.

— Ты не истеричка, — сказал он мягко. — Ты просто перенервничала. Это бывает. Тут не за что извиняться. — Луиза кивнула и стала подниматься на ноги. — Эй, — окликнул ее Стив, — куда ты?

— Пойду принесу твою куртку. Здесь становится слишком холодно, что бы ты там ни говорил.

Она была права, хотя Стив предпочел бы померзнуть, но не выпускать Луизу из своих объятий. Но сейчас не стоило ей об этом сообщать.

Стив встал и помог подняться Луизе. Она постояла несколько секунд, неуверенно держась на ногах, поозиралась, пока не обнаружила его одежду на скамейке. Сходила к ней и протянула ему джинсы, куртку и рубашку.

— Вот. — Она сказала это так, словно ничего не произошло, словно она вовсе не теряла контроль над собой.

Словно она не целовала его, и не прижималась к нему, и не плакала у него на глазах. Стив принял у нее одежду, натянул через голову рубашку, которая тут же прилипла к телу, затем взялся за джинсы.

— Если ты не против, — сказал Стив, — я переодену брюки. Не хочется пачкать сиденье в машине.

— Конечно.

Она подняла свой плащ и принялась отряхивать его, повернувшись спиной к Стиву. Тот заметил, что один ее чулок порван. Масло, грим и земля оставили свои следы на ее когда-то безупречной одежде. Строгая прическа бесславно погибла под его нетерпеливыми руками. Лично с его, Стива, точки зрения, она выглядела сексуальной как дьяволица. Но он был уверен, что Луиза с ним не согласится.

Несколько секунд он наблюдал за попытками Луизы привести в порядок волосы, потом — как девушка погрустнела, когда поняла, что не сможет без зеркала, на ощупь восстановить прическу. Тогда она вынула оставшиеся шпильки — одну за другой, пока ее блестящие каштановые волосы не упали тяжелой волной на плечи. Стив приблизился.

— Луиза, теперь ты готова поговорить?

Она холодно взглянула на него.

— Мы не можем поговорить по дороге, в машине?

Ему не хотелось уезжать отсюда, но ведь она способна снова запаниковать.

— Ты замерзла. — И он стиснул ее руки в своих ладонях, согревая их. Ему хотелось бы сделать с ней нечто другое, но, увы, сейчас он был вынужден ограничиться только этим пожатием.

Луиза осторожно высвободила руки и посмотрела на него.

— Я по-прежнему считаю, что будет лучше, если мы пойдем каждый своей дорогой.

— Ты все еще боишься меня?

— Нет. — Она покачала головой.

— Ты согласна поговорить со мной, объяснить мне кое-что?

— Да… Я попробую.

Он сунул под мышку свой защитный костюм и поднял топор.

— Пошли.

Когда они сели в машину, она проговорила:

— Мне еще нужно, чтобы ты подписал договор.

— Конечно. — Он завел машину, включил фары, и они тронулись с места. — Незамедлительно, как только одобрю те фотографии, которые ты решишь использовать.

Она издала нетерпеливый возглас, а затем рассмеялась.

— Ты невозможен, Стив Дэвидсон. Ну, что мне с тобой делать?

«Любить меня». Эти слова вертелись у него на языке, но он не произнес их. После многочисленных женщин, которые восхищались им, преклонялись перед ним, обожали его, он влюбился сам — впервые. В Луизу.

— Поговори со мной, — попросил он. — Вот, что ты можешь сделать.

— Ладно. — В ее голосе звучало сомнение, но она все же сказала. — Первое: я не хочу быть с тобой. То, что произошло между нами сегодня, — уже произошло. Однако больше ничего не будет.

Он не понял, что она пытается сказать, и поэтому спросил только:

— Но почему?

— Я… не могу.

Он повернулся к ней, потом заставил себя смотреть на дорогу. «Не могу. Не могу…»

— Я что-то не поспеваю за ходом твоих мыслей, милая. Может, объяснишь?

— Перестань называть меня «милая», и я попытаюсь.

Он тряхнул головой: черт, что происходит?..

— Продолжай.

— Мне двадцать четыре года, Стив.

— И что? Я примерно так и предполагал. Мне двадцать семь.

— Я никогда не была с мужчиной. Я все еще… все еще девственница. — Он растерялся. Прежде чем он сумел подобрать достойный ответ, она продолжила: — Это не мой выбор. Я пыталась несколько раз, но… — Ее голос стал холодным, ровным. Она словно читала по бумажке текст, не имеющий к ней ровно никакого отношения. — Это результат влияния некоторых произошедших в моей жизни событий. Будучи совсем молодой, я сделала несколько ужасных вещей.

— Одну секунду, позволь тебя перебить. — Он попытался придать своему голосу беспечность. — Когда ты пыталась, но не смогла, на это были физические причины или эмоциональные?

Она рассмеялась.

— У меня такой же организм, как и у любой женщины. В медицине мой случай называется психологическим.

— В медицине? Готов поспорить, ты не обращалась к врачам.

— Ты прав. — Она сплела пальцы. — Я принимаю жизнь такой, какая она есть.

— Молодец. Но я не принимаю. Я предпочитаю ее изменять. — Будь он проклят, если смирится с каким-то там психологическим барьером. — Однако от того, что ты сказала, ситуация не стала понятней. Луиза, я беспокоюсь о тебе.

— Прости, но я не хочу, чтобы ты это делал. Не хочу больше никому делать больно. Никогда в жизни. — Стив растерялся: он ждал чего угодно, но не такого ответа. Пока он молчал, она добавила: — Все, чего я хочу, — это делать что-то, приносить хоть какую-то пользу…

— Календарь? — спросил он.

— Да. И другие подобные проекты, направленные на то, чтобы помочь пострадавшим людям.

Она жила недалеко от парка. Стив остановил машину и замер, ошеломленный. Сколько сюрпризов она ему еще преподнесет, эта Луиза? Свет фар упал на фасад ее дома. Крошечный прямоугольный домик из старого красного кирпича. Полукруглые окна. Двускатная крыша с каминной трубой. Увядший плющ на стенах, высокие столетние деревья вокруг: дубы, ясени, ели…

— Похоже на школьное здание.

— Да, это дом учителя. А сама школа была тут неподалеку, ее снесли.

Стив увидел припаркованный «фольксваген» Луизы и рядом — узенькую тропинку, ведущую к входной двери. Ни соседей, ни широкой улицы с обычным движением, ни даже лужайки среди деревьев. Ничего.

Она изолировала себя так капитально, что у Стива возник порыв вылезти и завыть на луну. Но еще больше ему хотелось увезти ее назад, в свой дом, где жизнь била ключом.

Луиза открыла дверцу и выбралась наружу. Стив последовал за ней, боясь, что сейчас она уйдет, так ничего и не объяснив до конца. Глядя на нее умоляюще, он сказал:

— Позволь мне войти.

Она запрокинула голову и посмотрела на верхушки деревьев, выделяющиеся своей угольной чернотой на фоне просто черного неба.

— Пожалуй, — сказала она без особого энтузиазма в голосе. — Ты взглянешь на договор, и мы закончим с этим.

«Закончим с этим?» Ха! Не так быстро… Сегодня вечером, по его мнению, все только начнется.


Луиза смотрела, как Стив входит в ее маленький темный дом. Она нашарила выключатель и зажгла маленькую настенную лампу, а затем, подумав, и более яркий верхний свет. Когда она была одна, она обычно ограничивалась настенной или настольной лампой. Верхний свет включала редко.

Ее дом был маловат даже для одного человека, а уж Стив внутри и вовсе создавал иллюзию толпы. Особенно когда он закрыл дверь. Стив удивленно огляделся вокруг и сказал самую неожиданную вещь:

— Я думал, что ты богата.

В ответ Луиза могла только рассмеяться. Она посмотрела на Стива с его ошеломленным видом и снова рассмеялась. Выражение его лица изменилось, и он осторожно подошел к ней.

— Я люблю, когда ты смеешься. — Смех тут же замолк. Стив быстро сменил тему: — Еще я думал, что у тебя должна быть безупречная чистота.

— Нет времени. — Луиза пожала плечами. — Я работаю сорок часов каждую неделю, как и большинство людей, и потом часов двенадцать или даже больше посвящаю благотворительным проектам. Мое жилье никогда не бывает по-настоящему грязным, но и безупречно прибранным его не назвать.

В мойке лежали грязные тарелки, а пакет с мусором стоял прямо на полу. Луиза снова пожала плечами. Она делала то, что могла, и тогда, когда могла. Если Стиву не нравится, он может уйти.

— Я не укоряю тебя, — сказал он. — Я просто удивляюсь. Можно посмотреть твой дом?

— Нечего особо смотреть. Четыре комнаты. Здесь гостиная, здесь кухня.

— Телевизора нет, — заметил он.

— Он в спальне, там же магнитофон.

Весь дом был примерно пятьдесят на тридцать футов. Гостиная и кухня располагались справа от входной двери, спальня и ванная — слева.

Стив заглянул в каждую из комнат. В спальню вел арочный проем, задрапированный газовыми занавесками, — преграда совершенно эфемерная, но, так как Луиза жила одна, это не имело значения. В самой комнате стояла широкая кровать из вишневого дерева, рядом с ней — тумбочка, где нашли свое место будильник, телефон и лампа-ночник. Телевизор стоял на одной из полок большого комбинированного шкафа. Скромный магнитофон приютился прямо на полу.

Кухня и гостиная оказались как бы слитыми вместе — их делил только холодильник. Кроме него, на кухне были стенной шкафчик, мойка и два стола: разделочный и обеденный. Сейчас обеденный стол был завален фотографиями пожарных и контрактами, касающимися календаря.

Ванная была облицована кремовой керамической плиткой. Она прекрасно гармонировала со всем остальным домом, обставленным в стиле кантри.

Большие окна и высокие потолки заставляли дом выглядеть просторнее, нежели он был в действительности.

— Мне здесь нравится, — сказал Стив, и по выражению его лица она могла понять, что это правда. Его глаза светились, когда он разглядывал ее старый дом. — Сколько лет этому жилищу?

— Над входной дверью есть пластинка, где написано, что он был построен в 1905 году. Мне пришлось кое-что переделать, прежде чем я смогла жить здесь. Некоторые окна были разбиты, а крыша местами протекала. Полы тоже пришлось перестелить.

Стив снова огляделся по сторонам и покачал головой.

— Школьный домик.

— Его превратили в коттедж много лет назад. Тогда же сюда провели электричество. Правда, когда хозяин домика умер, его наследники позабыли об этом коттедже на долгое время. Я была рада, когда они наконец решили его продать, потому что мне он всегда нравился.

— Он очень милый, — согласился Стив. — Знаешь, тебе нужен школьный звонок.

— А у меня есть. Он сзади, рядом с колодцем.

— Колодец? Настоящий?

— Да. — Она улыбнулась его удивлению. — И действующий. Но я не пью из него, потому что не уверена, хороша ли там вода.

Они со Стивом стояли в спальне, и Луиза начала чувствовать некоторую неловкость.

— Я могу сделать нам по чашке кофе. Не думаю, что дела займут у нас много времени. — Она вышла из комнаты, полагая, что Стив последует за ней.

Разумеется, он этого не сделал.

— Нам нужно поговорить.

— Прекрасно. — Она закусила губу. — Но давай хотя бы сядем.

Стив кивнул, и они прошли в гостиную. Здесь стоял книжный шкаф, диванчик, небольшой столик и стул возле него.

Стив сел рядом с ней на диван и взял ее за руку.

— Итак, ты девственница, — сказал он. — Это не преступление, знаешь ли. Особенно в наши дни.

— Но в моем случае — и это не результат сознательного выбора. Я же упоминала, что несколько раз пыталась потерять невинность. Но я фригидна.

Свободной рукой он коснулся ее волос. Улыбнулся и сказал:

— Мне ты не кажешься фригидной. Скорее наоборот.

Да, это так, со Стивом она возбуждалась. Но обманываться этим не следовало: она, бывало, уже чувствовала влечение к мужчине, но все кончалось лишь новыми разочарованиями. Покачав головой, Луиза сказала:

— Ты же сам видел, что случилось. Как только я захожу слишком далеко, то начинаю вспоминать, и тогда… я не могу.

— Что? — Стив взял ее за подбородок и развернул лицом к себе. — Что ты начинаешь вспоминать?

— Стив, ты уверен, что хочешь это услышать? — Она полагала, что должна дать ему еще один шанс уйти без неприятной сцены.

Так было бы проще для них обоих.

— Может, ты просто оставишь это? — предложила она. — Просто взгляни на договор и… уходи.

— Никуда я не пойду. Успокойся и перестань нагнетать обстановку так, словно то, что ты скажешь, ужаснет меня и заставит бежать без оглядки. Этого не будет, Луиза. — Он осторожно обнял ее за плечи. — Я хочу помочь тебе. Это не пустые слова и не способ соблазнить. Я не говорю такого каждой женщине просто потому, что хочу заняться с ней любовью. — Она улыбнулась: по крайней мере, он честен с ней. Стиву было не до улыбок. — Когда я сказал, что шрамы не имеют значения, я имел в виду именно это. Неважно, где твои шрамы — на теле или в сердце. Они все еще часть тебя, и поэтому я хочу знать. Знать все.

Хорошо, она попытается. Если нужно сказать всю правду, чтобы заставить его уйти, что ж, она скажет всю правду.

— Когда мне было семнадцать лет, я убила человека. — Стив похолодел. Лучше закончить с этим побыстрее, подумала она. — И еще двоих покалечила. У них на теле шрамы — у них, а не у меня. Бог свидетель, было бы лучше и, конечно, справедливее, если бы умерла или покалечилась я. Но теперь уже ничего не изменишь.

— Луиза…

Она покачала головой.

— Меня нельзя простить. Я сама никогда себя не прощу.


Глава 6


Стив протянул руки и прижал ее к себе. Он был таким надежным, таким сильным, смелым, героичным. Воплощал в себе все то, о чем Луиза могла только мечтать. Она недостойна его; даже просто обниматься с ним казалось ей, чуть ли не преступлением. Луиза попыталась высвободиться, но он не отпустил ее.

— Расскажи мне, как это произошло.

Уже не в первый раз ее спрашивали о причинах ее фригидности — в основном те мужчины, которые пытались заняться с ней любовью. Но они спрашивали раздраженно или обиженно. Им хотелось знать, почему она отвергает их ласки, не более того. Никто не спрашивал из заботы о ней.

Она чувствовала, что Стив действительно хочет помочь ей. Его руки мягко обнимают ее, сердце в груди, к которой она сейчас приникла, бьется ровно, размеренно. Покой. Безопасность. И тепло. Ничего больше. Слезы потекли из глаз, но Луиза сморгнула их: она достаточно наплакалась.

— Ты прав, я из богатой семьи. У отца была не только своя фирма, но и множество акций разных компаний. Семья матери была не настолько обеспеченной, но тоже не бедствовала. Родители воспитывали нас с сестрой сами, а когда их не было рядом, за нами присматривала экономка или кто-нибудь из слуг.

— Ты сказала, тебе было семнадцать? Не такой уж ребенок, чтобы нуждаться в присмотре.

— Я тоже так думала. Но мама и папа очень беспокоились за нас. У многих их знакомых были проблемы с детьми — плохие компании, наркотики, ранние связи и все такое. Я не ставлю родителям в вину то, что они были сверх осторожны. Но в те времена нас с сестрой это возмущало, и мы выискивали разные пути, чтобы ускользнуть от опеки.

— Звучит логично.

Она попыталась поднять голову, но он удержал ее, поцеловав в висок. Луиза вздохнула.

— Не пойми меня неправильно. Родители любили меня…

— Любили? Почему в прошедшем времени?

Ей не хотелось рассказывать о разрыве с семьей. Это тоже было больно. Но она ведь решила рассказать «всю правду».

— Все прекратилось в одну ужасную ночь. Я сделала такое… Они очень рассердились на меня и до сих пор не простили. Мы поддерживаем отношения, но вряд ли сможем когда-нибудь снова быть близки.

— Расскажи мне, что случилось.

Твердо решив покончить со всем этим, она продолжила:

— Однажды вечером я ускользнула из дому, чтобы встретиться со своим парнем. Мы собирались наконец-то заняться любовью в парке перед домом. Можешь в это поверить? Весьма рискованное, волнующее свидание. Я чувствовала себя очень хитрой и совершенно взрослой… — Луиза опустила голову и тихонько рассмеялась, хотя все семь лет не вспоминала ту ночь иначе, как с ужасом. — Теперь-то я понимаю, какой маленькой и глупой была тогда.

— Ты была подростком, — сказал Стив без улыбки. — Большинство семнадцатилетних стремятся доказать родителям свою независимость и делают это исключительно по-дурацки. Я прекрасно тебя понимаю, потому что и сам таким был.

— В полночь он пришел к нашему особняку. Я вылезла из окна спальни на втором этаже, спустилась по дереву, и мы пошли. — Она машинально разгладила складку на юбке, не видя ничего вокруг и не желая видеть. — Пока нас не было, в доме начался пожар. Короткое замыкание или что-то в этом роде… К тому времени, как огонь охватил дом, все уже выскочили, только…

Рука Стива дрогнула. Он был пожарным и мог представить себе эту картину.

— А когда они увидели, что тебя нет во дворе, то подумали, будто ты все еще там, внутри, да?

— Да. — Она глубоко вздохнула, но легче ей не стало. — Мои родители были в ужасе. Мама и сестра метались по лужайке, обе рыдали. Папа пытался броситься обратно в дом. Он свалил двух пожарных, которые старались его удержать, и сдался только тогда, когда трое из них пошли внутрь вместо него. Ее начал бить озноб. Сердце пронзила боль — так же, как и тогда, в ту ночь, так же, как и всякий раз, когда она вспоминала об этом.

— Моя спальня была на втором этаже. Пока пожарные искали меня, пол провалился. Один из них… — Невидимая рука сжала ей горло, не давая говорить. Боже, как же она ненавидела себя!

— Из парка я услышала сирены. Они выли где-то совсем рядом с нашим домом, и я испугалась, что родители проснутся и заметят мое отсутствие. Поэтому я пошла домой…

Луиза со всхлипом перевела дыхание и продолжила:

— Один из пожарных упал вниз и оказался в ловушке. Он потерял сознание, а дым был такой густой, что они долго не могли найти его. К тому времени, как его вытащили, он сильно обгорел. — Она вытирала глаза, а слезы все текли и текли. — Он прожил еще три дня. Три дня… он, то приходил в сознание, то терял его… и все время испытывал боль…

Стив ничего не говорил, но у нее так звенело в ушах, что она все равно не услышала бы его. Она попыталась выровнять дыхание, но не смогла.

— Двое остальных тоже сильно пострадали. У них обгорели все руки… — Она высвободилась из объятий Стива, выпрямилась и взглянула ему в лицо. — Они возненавидели меня, конечно. И я их понимаю. А вдова того человека…

Тут Луиза, резко развернувшись, бросилась к окну. Она не могла больше говорить, да и сказать было нечего. Стояла, уставившись слепыми глазами в черноту за окном.

Стив оказался рядом. Он обхватил ее своими сильными руками, окружил со всех сторон своим теплом, своей заботой. Его объятие было настолько крепким, что она не смогла бы вырваться, даже если бы и захотела.

— Помолчи теперь, — сказал он.

Луиза покачала головой.

— Это было потом в новостях, — сказала она; слова вырывались помимо ее воли. — Мои плачущие родители, пожарные, уставшие, грязные и измученные, но не отступающие. Все это сняли телевизионщики. Мама, в ночной рубашке, с растрепанными волосами, плачущая сестра. И мой отец… обычно строгий и представительный человек… он словно сошел с ума, дрался с пожарными…

— Он хотел спасти свою дочь. Это понятно, Луиза.

— Я тоже есть на этой киносъемке. Я просто стою там — не в доме, нисколько не пострадавшая. Помада у меня размазалась, блузка застегнута кое-как, к одежде пристали травинки и… и всем было понятно, где я была и что делала. Мои родители были в шоке…

Стив развернул ее лицом к себе. Она не могла смотреть на него; отвернулась, достала платок, вытерла глаза. Когда же она наконец нашла в себе силы взглянуть на Стива и увидела боль и печаль в его глазах, ей захотелось умереть.

— Потом отец повез меня в больницу, чтобы я могла воочию увидеть тех двоих, которые выжили… — Все, что она видела там, будет вечно жить вместе с ней. Будет приходить к ней в воспоминаниях, будет снова возвращаться в снах. — Это было ужасно. Толпящиеся там пожарные, плачущие жены. И все смотрели на меня так, словно я сделала это нарочно.

— Нет, — спокойно сказал Стив, — не верю.

Увиденные тогда картины снова встали у Луизы перед глазами, и она сказала:

— Ты прав. — Она припомнила один инцидент. — Один из пожарных, тех, которые пошли внутрь из-за меня, Дональд Маккейн, сказал мне, что у него есть дочка моего возраста, что дети часто совершают ошибки и что он не винит меня и не хочет, чтобы я обвиняла себя. А еще, что я слишком хорошенькая, чтобы продолжать плакать.

Это воспоминание вызвало новый поток слез. Дональд Маккейн, необычный человек, герой, как и большинство пожарных, был покалечен — из-за нее, Луизы.

Стив коснулся ее волос.

— И он был прав. Мы знаем, чем рискуем на своей работе. Маккейн всего лишь делал то, что должен был делать.

— Он провел в больнице несколько недель, и шрамы останутся у него на всю жизнь. Он больше не пожарный. И тот, второй, тоже.

Слезы опять покатились по ее щекам. Стив своим платком принялся вытирать ей лицо.

— То, что произошло — злополучное стечение обстоятельств, — пробормотал он. — Несчастный случай. Тебе не стоит во всем обвинять себя.

Луиза не могла поверить своим ушам.

— Ты что, действительно так думаешь? А если бы ты был на моем месте? Если бы ты нарушил запреты родителей, убежал в парк, и кто-то умер из-за этого, что бы ты чувствовал?

— Я не могу ответить тебе, милая, потому что это случилось не со мной. — Он поцеловал ее в волосы над ухом, провел пальцами по виску. — Но я тоже делал ошибки — и на работе, и в жизни. Каждый делал — это свойственно всем людям. Мы должны не повторять одних и тех же ошибок и исправить то, что возможно.

— Я пыталась хоть что-то исправить.

— Нет, ты всего лишь зациклилась на своем чувстве вины. Это вовсе не одно и то же. — Она смутилась. Ей еще надо было это обдумать.

— Знаешь что? — сказал Стив. — Почему бы тебе не принять теплый душ? У тебя испачкалась и порвалась одежда, а макияж уже никуда не годится.

— Ой! — Она машинально поднесла руки к лицу, но он перехватил ее за запястья и поцеловал в лоб.

— Ты все равно выглядишь потрясающе, не переживай. Но я знаю, что тебе станет комфортнее, если ты примешь душ и приведешь себя в порядок. А пока ты будешь в ванной, я приготовлю нам кофе. Ты голодна? Может, заодно сделать и бутерброды?

Луиза безмолвно смотрела на него. Она только что раскрыла перед ним душу; она приготовилась к худшему. А Стив не только не отшатнулся от нее, он предлагал приготовить ей еду. Это просто не укладывалось в голове.

— Ты собираешься хозяйничать у меня на кухне?

— Ну да. Ты против?

Нет, она не была против. Честно говоря, ей не хотелось, чтобы он уходил. Луиза была вымотана, растеряна, она так устала быть одна. Она была достаточно эгоистична, чтобы не хотеть оставаться сейчас одной. И достаточно реалистична, чтобы понять: ничего не изменится.

— Ладно. Но еды не надо. Я не голодна.

Стив посмотрел на нее долгим взглядом.

— Ты справишься самостоятельно?

— В ванной? — Она удивленно взглянула на него. — Конечно.

— А то, может, спинку потереть? — Луиза уставилась на него: опять он ее дразнит! Улыбаясь, Стив наклонился и легко поцеловал ее в губы. — Я буду на кухне. — И вышел.

Она проводила его взглядом. Высокий, красивый человек, который вторгся в ее дом и в ее сердце.

Удивительно. Сначала, уговаривая его сфотографироваться для календаря, она была с ним грубой и настырной. Потом, рассказывая ему правду о себе, — слезливой и истеричной. Он знал ее с самой худшей стороны, но все еще не ушел. И внезапно в ее душе расцвело новое, незнакомое и счастливое чувство.

Но, что случится, когда он поймет, что их отношения никогда не дойдут до интима? Останется ли он ее другом? Вряд ли — если она правильно поняла, секс имеет для Стива очень большое значение.

Раз так, то она должна взять все от каждой секунды, проведенной с ним вместе. И Луиза заторопилась, чтобы поскорее закончить с душем.


Стив дождался, когда в ванной зашумит вода, потом резко ударил кулаком по стене. Ушиб руку, но зато выпустил злость. К счастью, старый дом был крепким, так что Стив ничего не повредил — кроме себя самого.

Все, что произошло между ними за время их знакомства, приобрело теперь новую окраску. И от этого было невыносимо больно.

Ему хотелось вернуться назад во времени и спасти ту юную девушку от сломавшей ее жизнь роковой ошибки. Ему хотелось переиграть заново и свое с ней поведение. Зачем он, глупец, внушил ей, что хочет секса, в то время, как ему нужно гораздо больше?

Он хотел сказать Луизе, что все будет в порядке, но не знал, как сделать так, чтобы она поверила. Когда он думал о том, через что она прошла и что перечувствовала, то был готов рычать от бессильной ярости.

Конечно, отец Луизы любил дочь. Это ясно даже из ее исповеди. Но он никогда, никогда не должен был тащить девчонку в эту больницу и показывать раненых пожарных. Он, надо думать, хотел преподать ей ценный урок или, может быть, поехал туда, чтобы просто сказать этим людям спасибо. Но, заставив Луизу встретиться с обезумевшими от горя родными пострадавших, он принес ей слишком много вреда.

Когда у людей несчастье, они не способны мыслить здраво. Конечно же, члены семей пожарных и их друзья в первую очередь обвинили во всем Луизу — ведь так приятно найти виноватого, а она была наиболее подходящей кандидатурой. Отец должен был защитить дочь от этого кошмара, а не усугублять его.

Внезапно Стив услышал слабый звон колокольчиков. Он наклонил голову и прислушался. Звук повторился. Стив подошел к окну, но не увидел ничего, кроме черноты.

Это дало ему новый повод для беспокойства: а ведь Луиза живет здесь совсем одна! Если что-нибудь случится, некому будет прийти к ней на помощь…

Стив нашел выключатель и погасил свет.

Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел на заднем дворе множество ветряных колокольчиков: больших и маленьких, металлических и фаянсовых, пестрых и одноцветных. С каждым новым порывом ветра они звенели на разные голоса. А еще он увидел несколько птичьих домиков и кормушек.

Стив оторвался от окна и снова зажег свет. Черт, он никогда не знал женщины, похожей на Луизу Найвен. Холодная, резкая, самоуверенная — и одновременно хрупкая, добрая и беззащитная.

Звук льющейся воды утих, и Стив отвлекся от своих размышлений. Надо было приготовить кофе. Заглянув в холодильник, он обнаружил сыр, салат и майонез. Вспомнил, как мало она ест, и сделал два бутерброда — полтора для себя и половину для Луизы.

Он только что закончил варить кофе, когда она вошла. Стив посмотрел на нее и улыбнулся. Лицо Луизы все еще носило следы слез — глаза грустные, нос розовый, губы припухшие. Волосы она заколола наверх, но отдельные вьющиеся пряди выбивались из узла, падая на плечи и шею. На ней был белый махровый халат, под которым Стив разглядел бледно-желтую пижаму.

— Я же сказала, что не хочу есть.

Стив без зазрения совести солгал:

— Но я-то хочу и при этом ненавижу есть в одиночку. Не умрешь же ты от половинки сандвича, надеюсь. — И, пока она стояла, не зная, как на это отреагировать, Стив сгреб в кучу ее контракты и фотографии, освободив немного места на обеденном столе. — Можно кое о чем тебя спросить, Луиза?

Она напряглась, глядя на него, как жертва на своего палача.

— Да, конечно.

Он знал, что раскрепостить ее будет нелегко. Луиза жила с чувством вины семь лет, оно пустило слишком глубокие корни в ее душе.

— Если ты не интересуешься мужчинами, почему же тогда одеваешься так сексуально?

Даже без макияжа ее карие глаза выглядели красиво: мягкие, бархатистые, с длинными ресницами. Сейчас эти глаза смотрели удивленно.

— Ничего подобного. Я ношу деловые костюмы.

Ее деловые костюмы отнюдь не выглядели по-деловому. Жакеты подчеркивали талию, юбки открывали колени. А туфли на высоких каблуках, а чулки! Неужели Луиза не понимает, какое все это производит впечатление на мужчин?

— Твои деловые костюмы сексуальнее, чем большинство мини-юбок, — сообщил Стив. — И еще ты носишь тончайшие, прозрачные чулки и туфли на высоких каблуках, других я на тебе не видел.

Луиза подтянула к себе стул, села и взяла чашку кофе, избегая его взгляда. Потом вздохнула — перед тем как ответить. Ее щеки порозовели.

— Иногда я не чувствую себя женщиной, — прошептала она, делая большие паузы между словами. — Думаю, это мой способ доказывать свою женственность… Себе самой, а не кому-то.

У Стива подпрыгнуло сердце: она доверяла ему, она делилась с ним сокровенным!

— Ты хочешь сделать себя более женственной, потому что ты девушка?

— Нет. — Она покачала головой. — Потому что я фригидна.

Стив отнюдь не был в этом уверен, но это он докажет ей позже.

— Должен сказать, что я не в силах представить себе более женственную и сексапильную особу, нежели ты, Луиза, и неважно, есть у тебя опыт в любовных играх или нет. — Она еще сильнее залилась краской. Стив улыбнулся: смущенная Луиза была вдвое прелестней. — А как насчет этого дома? — спросил он. — Если твои родители богаты, почему у тебя такой крошечный дом? И почему «фольксваген»? Я оцениваю тебя не меньше, чем на «линкольн» или «кадиллак».

Она подняла бутерброд с тарелки, критически осмотрела его и положила обратно. Так как у нее в холодильнике был только майонез — ни горчицы, ни кетчупа, — он не знал, что она надеялась обнаружить.

— Я люблю этот домик, поэтому не хочу ничего менять. Я одна, и мне не нужно много места. А моя машина отлично ездит. Она заводится даже на морозе, в отличие от многих других.

— Это не то, о чем я спрашивал, и, думаю, ты это понимаешь.

— Да. — Она кивнула. — Да, конечно. Я живу в маленьком доме и езжу на дешевой машине, потому что другого не могу себе позволить. У меня есть только то, что я заработаю, а это не так уж много. Но, — добавила она, бросив на него взгляд, — даже если бы все было не так, я все равно купила бы этот дом, он мне очень нравится. После того как я прожила здесь какое-то время, мне кажется, что я вообще никогда не смогу жить в другом месте.

— А как насчет твоей семьи?

— Ты имеешь в виду — как мы общаемся? — Она пожала плечами. — Мы с отцом сильно рассорились и, как я уже говорила, с тех самых пор далеки друг от друга. Я даже не захотела зависеть от него в материальном плане.

— И что твой отец об этом думает?

— Он очень рассердился, когда я отказалась от его денег. Мне кажется, он считал, что без отцовской поддержки его непутевая дочь долго не выдержит, но я доказала ему, что он ошибался. Мне пришлось взять студенческую дотацию, чтобы иметь возможность закончить колледж, пришлось купить дешевую машину и очень скромный дом. Зато теперь я абсолютно независима и очень этим довольна.

Она все-таки взяла бутерброд и откусила кусочек. Стив дождался, пока она его проглотит, и спросил:

— Что же вызвало ваш разрыв?

Луиза неопределенно помахала рукой, но ее прекрасные глаза снова затуманились подступившими слезами.

— Все, то же. Этот пожар и те люди… — Она запнулась.

Он почувствовал, как в нем снова закипает злость.

— Отец что, обвинял тебя?

— О нет, никогда! Но он никогда не понимал, что я чувствую.

— Ты не виновата в этом пожаре, Луиза.

— Нет, но я виновата в том, сколько вреда было причинено людям. Как говорила мама, сгоревший дом нетрудно построить заново, но восстановить испорченную репутацию невозможно. — Стив — про себя — наградил ее мать парой нелестных эпитетов. А Луиза продолжала: — Мама сказала так после того, как увидела себя на экране — в одной лишь ночной рубашке, непричесанную…

— В такие минуты она волновалась о своей внешности?

— Мама не может показаться на людях без макияжа. Это для нее хуже, чем смертный грех. После той съемки она была в шоке. И все по моей вине. — Луиза взглянула на него. — То, что она тогда сказала о себе, может быть с успехом применено и ко мне.

Стив вздрогнул.

— У тебя прекрасная репутация, более чем прекрасная. Ты — женщина, которая все свое свободное время тратит на то, чтобы помогать другим.

— Так может показаться. Некоторым. Тем, кто ничего не знает обо мне.

— Любому, у кого есть сердце.

— Когда происходит что-нибудь подобное, это сразу же становится достоянием масс. — Луиза тяжело вздохнула. — Все вокруг знали, что именно я — та самая девушка, которая валялась по кустам со своим дружком, когда человек пошел на смертельный риск, пытаясь ее спасти. Все знали, что мои отец и мать — те самые родители, которые вырастили столь безответственную девицу.

— Луиза! Черт возьми…

— «Безответственной» меня назвали газеты, Стив, и, принимая во внимание обстоятельства, такая оценка была справедливой… Нет, конечно, слухи понемногу улеглись, когда я уехала в колледж. Но спустя полтора года я начала встречаться с другим парнем. Это было большой ошибкой.

— В колледжах такое бывает, Луиза.

Он уже мог представить, чем все закончится, и ему хотелось взвыть от тоски и безнадежности.

— Я не должна была этого делать.

— Черт! Ты же начала новую жизнь, и у тебя вполне могла появиться новая любовь. Так и надо поступать.

— Может быть, — согласилась она без особой уверенности в голосе. — Иногда. Но не в моем случае. Я думала, что влюблена в того парня: он был остроумен, смазлив, самоуверен. Девчонки не давали ему прохода, а он выбрал меня… Но когда он захотел заняться со мной любовью, у нас просто ничего не вышло. Меня чуть не стошнило, когда мы начали целоваться.

Стив вспомнил, как она прижималась к нему в парке, какими жадными и податливыми были ее губы. Он не хотел верить, что история, произошедшая в колледже, может повториться у Луизы и с ним. Тогда она была моложе, чем сейчас, а мальчишки в колледже ничего не знают о заботе и терпении.

— Я оттолкнула его, — объяснила Луиза, — и он страшно разозлился. Теперь-то я понимаю, что этим очень сильно ранила его мужскую гордость. Так или иначе, но он стал рассказывать всем, какая я холодная, бездушная стерва. А затем кто-то раскопал историю с пожаром, и все началось сначала.

Сжав кулаки, Стив сказал:

— Ты хочешь сказать, что тот парень распускал про тебя сплетни, чтобы его гордость не так сильно страдала?

— Да. Мой отец был в ярости. Он даже хотел, чтобы я подала на этого юношу в суд. С обвинением в сексуальном домогательстве, представляешь? И в клевете — хотя все, что про меня говорили, было, по сути, правдой. Я отказалась, и вот тогда-то мы с отцом поссорились окончательно.

Уже готовый было взорваться, Стив посмотрел на Луизу и притих.

— Вы так до сих пор и не помирились?

— Нет, я же тебе говорила. Потом я устроилась на работу. Было трудновато совмещать ее с учебой, но выбора не оставалось. Там я встретила другого парня. Он был совсем не такой, как первый. Это был наш менеджер, скромный и тихий, на восемь лет старше меня. Мы встречались шесть месяцев, он был очень терпелив, не торопил меня, и я начала надеяться… Но снова ничего не вышло.

Вести этот разговор, думать о том, что она встречалась с другими мужчинами, особенно с теми, которые причинили ей боль, было невыносимо. Однако если он хочет понять, как помочь Луизе, то должен был знать про нее все.

— Он привлекал тебя как мужчина?

Она будто удивилась такому вопросу.

— Он мне нравился.

— Это не одно и то же.

— Я была не прочь заняться с ним любовью.

— Потому что ты хотела его или потому что надеялась доказать что-то самой себе? — Луиза так резко откинулась на спинку стул а, что тот едва не опрокинулся. Стив едва успел его придержать. Все-то она норовит вырваться, все-то стремится ускользнуть от него!.. — Скажи мне, милая. Ты хотела его так же, как хочешь меня?

— Я не помню. Это было два года назад.

— Луиза, — он провел ладонью по ее щеке, — не лги мне, девочка.

Она подняла лицо.

— Ладно. Нет, я не хотела его так, как тебя. Но это не имеет значения.

— А я думаю, что имеет.

— Ты ошибаешься. Мне никогда не стать полноценной женщиной, и я уже смирилась с этим.

Она вновь заперлась в своей раковине! Стиву захотелось схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть.

— Это глупо, Луиза. Ты же сама понимаешь, что это глупо.

— Я пыталась и после этого, Стив. Я пыталась несколько раз. Но ничего не вышло. Я могу дойти до определенного предела, а дальше мне делается невыносимо.

— Что невыносимо?

— Все. Любая форма секса. Даже прикосновения и поцелуи. Это заставляет меня вспоминать…

Он быстро перебил ее.

— Я прикасался к тебе, и тебе это нравилось. И ты вовсе не возражала против моих поцелуев.

— Прекрати! Почему ты не хочешь поверить в очевидное? Если мы попробуем, ты будешь так же разочарован, как и все они. — Она отвернулась от него и прошептала: — Так же, как я — всегда.

— Черт возьми! — Стив поймал ее, поцеловал в щеку и притянул поближе к себе. Она сопротивлялась секунду или две, потом прижалась к его груди. — Терпение — вот что нам нужно сейчас, Луиза. Терпение. Мы будем продвигаться вперед медленно — необыкновенно медленно, — и если тебе вдруг станет неприятно, ты просто скажи мне об этом, и я остановлюсь. И не подумаю тебя в чем-то упрекать и уж тем более — отталкивать. Не дождешься.

Луиза посмотрела на него. В этом взгляде была надежда, радость… и трижды проклятое чувство вины.

У Стива больше не осталось сомнений. В ту минуту, когда он глядел в ее сияющие глаза, он понял, что полюбил Луизу по-настоящему. Но также он понял и то, что пока не будет ей об этом говорить. Она может снова испугаться, и все пойдет прахом. Нет, он не станет рисковать.

— Можно я останусь еще ненадолго? — спросил он таким тихим и просящим голосом, что не узнал самого себя.

Луиза кивнула и в ту же секунду спросила:

— Зачем?

— Потому что я хочу поцеловать тебя. — Он наклонился и легко тронул губами ее подбородок, лоб, щеку, уголок рта. Затем прошептал ей на ухо: — Я хотел бы лечь в постель рядом с тобой, прижать тебя к себе, как это было в парке, и целовать тебя. А когда я уйду, я хочу, чтобы ты лежала без сна, думая обо мне и желая меня… — Он заглянул в ее ставшие бездонными карие глаза и добавил: — Так же, как я думаю о тебе.

Ее губы дрогнули — нервно, или возбужденно, или испуганно, он не был уверен.

— Ничем хорошим это не кончится.

— Мы будем только целоваться. Ничего больше.

Она опустила голову, пряча улыбку.

— Лжец…

Господи, как он любит ее! Стив прижал Луизу к себе и рассмеялся.

— Да, это была ложь. Огромная ложь. Я хочу не только целоваться с тобой, я хочу, чтобы ты принадлежала мне вся, целиком… Но сегодня и всю следующую неделю будут только поцелуи.

— Неделю? Но зачем тебе это?

— Чтобы ты привыкла ко мне. Чтобы ты знала, что можешь, смело наслаждаться поцелуями и не опасаться, что за этим последует еще что-нибудь. Чтобы ты, наконец снова научилась понимать желания своего тела.

— А если… — В ее глазах возникло сомнение. — А если неделя пройдет и ничего не изменится? На сколько еще хватит твоего ангельского терпения?

— На столько, на сколько будет нужно. — Стив улыбнулся, глядя в ее удивленное лицо. — Привыкай, Луиза. Теперь ты не отделаешься от меня.

Она глубоко вздохнула — для храбрости, решил он, — поднялась на цыпочки, обняла его за шею. И сказала:

— Да.

— Ты готова попробовать?

Она выглядела так, будто собиралась броситься вниз головой в пропасть. Но голос ее, тем не менее звучал ровно:

— Раз уж ты готов пойти на это, то я сделаю глупость, если откажусь.

Несколько разочарованный таким ответом, Стив спросил:

— Так ты согласилась потому, что снова хочешь себя испытать, или потому что ты действительно хочешь меня? Меня, а не любого мужчину?

Луиза улыбнулась.

— Когда ты рядом, — сказала она, — других мужчин вокруг нет.

Стив поднял ее на руки и понес в спальню.


Глава 7


Сердце Луизы учащенно билось. Ее бросило в жар. Она чувствовала сладкое томление внизу живота… А ведь Стив всего лишь целовал ее.

Это было прекрасно, потому что не приходилось мучительно опасаться того момента, когда на нее нахлынут страх и отвращение и она не сможет ничего с этим поделать. Но одновременно это было и ужасно, потому что, как вскоре выяснилось, он действительно не позволял себе ничего, кроме поцелуев, — независимо от того, насколько она была возбуждена и чего ей хотелось.

Луиза расслабилась и вся отдалась наслаждению.

— Стив, — прошептала она, когда его губы касались мочки ее уха, а руки поглаживали живот под халатом. Это действовало возбуждающе. Обычно такие вещи пугали ее, но не сегодня. Не со Стивом.

— Да, детка?

— Когда ты сказал «поцелуи»… О! — Его язык проник ей в ухо, заставив задрожать от восторга.

— Когда я сказал «поцелуи»? Продолжай.

Стив провел кончиками пальцев по ее шее к плечу, потом — к впадине между грудями. Сделав над собой усилие, Луиза собралась с мыслями.

— Я думала, ты и имел в виду поцелуи. Знаешь, в губы.

— Мне нравятся твои губы, — пробормотал он и на несколько минут впился в них поцелуем, пока ей не показалось, что она сейчас сойдет с ума от вожделения.

Он развязал пояс ее халата и распахнул пижаму. Луиза открыла глаза и с любопытством наблюдала за ним. Она немного заволновалась, когда Стив сел и снял свою рубашку, кинув ее на спинку кровати.

— Мне хочется почувствовать твои руки на моем теле, — объяснил он. — Как ты? Все в порядке?

Луиза посмотрела на его широкую грудь, все еще со следами нестертого грима. Плечи блестели от остатков масла. Он замер в ожидании ее ответа.

— Да, все в порядке…

— Прикоснись ко мне — как хочешь и где хочешь.

Стив снова лег рядом с ней, снова коснулся губами ее губ. Луиза и раньше целовалась с мужчинами, но поцелуй Стива — это было нечто невероятное. Это было сплетение тел, и горячее дыхание, и дрожь нетерпения, и многое другое, чему она даже не могла подобрать слов. Ни с одним мужчиной она не испытывала ничего подобного.

Он гладил ее повсюду — руки, плечи, иногда нежно касался ее лица, иногда мягко сжимал грудь. Казалось, он понимает то, что она чувствует, прежде чем она сама могла это понять. Если Луиза отшатывалась от его руки, он тут же убирал ее. Если она дрожала от удовольствия, он усиливал свои усилия. И делал все мягко, нежно, аккуратно. Она почувствовала, как в ней поднимается неясное томление…

— Стив, пожалуйста…

— Пожалуйста — что? Скажи мне, чего ты хочешь?

— Сама не знаю. — Она провела руками по груди Стива, касаясь сосков, путаясь пальцами в темных волосах. Его грудь была горячей и упругой. — Я боюсь сказать.

Он тихо вздохнул от удовольствия, чувствуя, как ее пальчики свободно гуляют по его телу.

— Страх прошел?

— Да.

Чувство вины снова вернулось, но на этот раз его затмил образ Стива. Может быть, придется пожалеть об этом позже, но сейчас она хочет быть нормальной женщиной, которую не тяготят страхи и воспоминания. Она поцеловала его шею. Стив уронил голову на подушку.

— Ох, черт!.. Думаю, нам надо остановиться, — прошептал он.

Я разочаровала его! Какая же я эгоистка — думала только о собственных желаниях, а вовсе не о том, чтобы он тоже получал удовольствие.

— Я… Прости меня…

Стив приподнялся на локте и заглянул ей в лицо. Его глаза блестели.

— За что?

За все. Луиза сжала губы, затем сказала:

— Если ты хотел попытаться…

— Мне нужно большее, чем просто переспать с тобой, милая. — Он улыбнулся и поцеловал ее. — Я хочу тебя. И в один прекрасный день у нас все получится, и все будет хорошо — с тех пор и навсегда. — Его глаза были улыбающимися и счастливыми — не разочарованными.

Луиза водила ладонями по его твердым мышцам и не могла остановиться. Он такой мужественный, такой сексуальный! Настоящий мужчина. И он сказал, что всегда будет ее хотеть. В глубине души она понимала, что всегда — это невозможно. Но сейчас он был с ней, и она была счастлива.

— Ты придешь завтра снова?

Улыбка изогнула его губы и осветила глаза.

— Приду. Но завтра я работаю допоздна. Что скажешь, если я принесу нам ужин?

— Что скажешь, если я приготовлю нам ужин? — парировала она.

— И после того, как ты накормишь меня, — поддразнил он, — мы сможем заняться чем-нибудь еще?

Она коснулась его щеки и сказала:

— Я на это надеюсь.

— Мы можем посмотреть фильм. Мне нравится мысль лежать в твоей кровати и смотреть телевизор. Мы проведем семейный вечер. Это будет по-настоящему уютно.

Луиза посмотрела на него и рассмеялась — частично от удивления, частично от смущения.

— Не могла представить, что мужчина однажды скажет мне что-нибудь подобное. Мужчины хотят секса, а не уюта.

— Некоторые — возможно. Но не я. И не с тобой.

Все мужчины, с которыми Луиза когда-либо встречалась, старались затащить ее в постель. А когда они понимали, что ничего не выйдет, просто уходили. С точки зрения Луизы, они были правы. Но Стив, похоже, с этим не согласен.

— Ты с ума меня сведешь, — сказала она.

— Это и есть моя цель. — Он чмокнул ее в щеку. — Надеюсь, что когда-нибудь ты свихнешься настолько, чтобы забыть обо всем, кроме меня.

Она не сказала ему, что уже на полпути к этому. И она не знала, хорошо это или плохо.


Стив гордился Луизой. Ее идея организации благотворительного вечера была просто великолепна. Стив присутствовал на нем, как и прочие пожарные, снимавшиеся для календаря. Все они неизменно привлекали к себе внимание женщин любых возрастов.

Юмор ситуации состоял в том, что, стоило кому-нибудь из женщин подойти к Стиву слишком близко, Луиза тотчас же кидалась к нему — возмущенная и рассерженная. Стив посмеивался над ней, сознавая в то же самое время, как с каждой минутой крепнет его любовь к этой маленькой женщине.

В течение недели Стив вечер за вечером приходил к Луизе, и каждый раз они продвигались немного дальше, хотя так и не пересекли границу поцелуев. Это было чудесно — целовать Луизу и видеть, как она постепенно избавляется от своего страха, как наслаждается новыми потрясающими ее ощущениями.

Но была у всего этого и другая сторона. Чем дольше Стив встречался с Луизой, тем больше он хотел ее. Мысли о близости поглощали его целиком, без остатка, и Стив не знал, сколько времени он еще сможет терпеть. Его тело было готово взбунтоваться, и ему стоило немыслимых усилий держать себя в узде…

Кто-то коснулся сзади его плеча. Стив обернулся и увидел Элис. Они не встречались с того самого дня, когда возле ресторана он сказал ей, что между ними все кончено.

— Привет, красавчик, — пропела она и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. Ее губы были мягкими и теплыми, а поцелуй — возбуждающим.

— Ого, — сказал Стив и огляделся по сторонам, чтобы выяснить, не видела ли Луиза этой сцены. К счастью, внимание Луизы занимала пожилая дама, только что сделавшая крупное пожертвование.

Элис провела пальцами по его щеке.

— Отлично выглядишь, Стив!

Еще совсем недавно этого было бы достаточно, чтобы он растаял, как снег под весенним солнцем, но теперь все переменилось. Сейчас ему нужна была Луиза.

— Прости. — Он отключился от своих мыслей. — Ты что-то сказала?

— Ну, надо же, как у тебя глаза заблестели. — Элис плотоядно улыбнулась. — Вот теперь я узнаю прежнего Стива.

У него глаза заблестели при взгляде на Луизу, а вовсе не из-за прикосновения Элис. Но вряд ли Элис могла в это поверить, когда она стояла так близко от него и смотрела так призывно.

— Что ты здесь делаешь, Элис?

— Ну, как же! Я заказала две дюжины календарей — один для себя, а остальные — для моих родственниц и подруг. Они будут в восторге, особенно — от тебя.

— Спасибо за комплимент.

— Спасибо? И это все?

Стив нахмурился.

— Что тебе еще нужно, Элис? — Та открыла рот, и Стив уточнил: — Я имею в виду, кроме меня и секса?

Элис рассмеялась и, глядя на него сквозь ресницы, сказала:

— В свое время нам было неплохо вместе, разве не так?

Это было правдой. К тому же Стиву не хотелось обижать Элис. Он поцеловал ее пальцы и проговорил:

— Это было прекрасное время. Я всегда наслаждался твоей компанией, малышка, и ты это знаешь.

— Но?

Как можно мягче Стив проговорил:

— Но сейчас все иначе. У меня есть одна женщина, и больше мне никто не нужен.

Элис выглянула у него из-за плеча и хмыкнула.

— Ну да, и эта твоя женщина уже, похоже, готова открутить тебе голову. Пожалуй, мне стоит уйти с линии огня.

Стив обернулся. Луиза смотрела на них гневным взглядом. Он улыбнулся и помахал ей. Луиза фыркнула и повернулась к нему спиной.

Стив выпустил руку Элис и сказал:

— Я должен идти.

Она кивнула и распрощалась. Стив знал, что Элис считает его поведение странным, но он не мог отказаться от удовольствия наблюдать, как Луиза демонстрирует свою ревность. Однако подойти к ней он не успел. Стоило Элис исчезнуть из виду, как ее место занял Эдвин.

— Неплохой вечерок. Развлекаешься? Купаешься в лучах славы?

Стив покривился.

— Это была идея Луизы. Теперь все пялятся на меня, так что уже не знаю, куда бы спрятаться.

Эдвин обвел взглядом зал, до отказа заполненный народом.

— Да, ты стал центром внимания. Никуда не денешься.

Повсюду, куда смотрел Стив, висели плакаты с его изображением и надписью: «Мистер Ноябрь». Женщины, едва завидев плакат, начинали вертеть головами в поисках его самого, перешептывались и бросались покупать календарь. Это было какое-то безумие.

— Если мое присутствие поможет выручить побольше денег, — что ж, буду только рад.

Эдвин задумчиво поглядел на стол, где было выставлено скромное угощение, выбрал крекер и накрыл его куском сыра.

— Это благородная причина, — согласился он. — Только, думаю, она не единственная. Тебе льстит внимание к твоей персоне.

— Ты серьезно?

— Мне действительно показалось, что все это доставляет тебе удовольствие.

— О чем это ты?

— О том, что ты здесь своего не упустишь. Особенно когда дело касается женщин.

Стив сконфузился.

— Ты про Элис?

— Да, про Элис. Помнится, она была одной из твоих любимиц. Я смотрю, ты решил никого не обделять вниманием.

— Ха! — Стив скрестил руки на груди. — Не в этот раз.

— Да ну? — Эдвин откусил кусок крекера и удовлетворенно причмокнул. — Хм, неплохо…

— Какого черта ты от меня хочешь, Эдвин?

Тот ведь, как и Джейк, отлично знал, что все свое свободное время Стив посвящает только Луизе. Только ей одной. Это должно было все объяснять. Тем временем Эдвин посмотрел на стол и взял второй крекер. Когда он обернулся к Стиву, в его глазах светилась насмешка.

— Да так…

— Черт возьми, Эдвин!..

— Джейк немного беспокоится о тебе.

Стив ошарашено посмотрел на приятеля.

— Чего это вдруг?

— Ему кажется, что ты… — Эдвин покосился на него, а затем вновь обратил свое внимание на крекер. Он накрыл его сыром, откусил и только потом закончил: — Стал каким-то рассеянным.

— В каком это смысле — рассеянным? И, может быть, ты перестанешь чавкать, когда разговариваешь со мной?

Пожав плечами, Эдвин проглотил то, что было у него во рту.

— Рассеянным на службе. Джейк говорит, что это опасно. Мы с ним оба видели, что ты был увлечен Луизой, но я должен признать, что такого от тебя не ожидал.

— Это все… не так просто. Есть проблемы. — Стив потер щеку. — Дело в Луизе… Она… — Он запнулся.

— Она — что? Не пала к твоим ногам?

— Конечно, она не пала! Она… — Эдвин, подняв бровь, выжидательно глядел на него. — Ох, черт! Я люблю ее, ясно тебе? — Слова вырвались сами по себе, и он поморщился. — По-настоящему люблю. Я схожу с ума по ней.

Судя по выражению лица Эдвина, это было последнее, что он ожидал услышать. Он сунул в рот еще один крекер и взял стакан с лимонадом.

— Ты что, влюбился?

— Да.

— В Луизу?

Стив сузил глаза.

— А почему ты говоришь это таким… удивленным тоном?

— Ну… Она отличная девушка… Красивая, стильная, сексуальная. Дело только в том, что она… — Эдвин задумался, потом пожал плечами. — Она, мне кажется, не твой тип.

— Она уникальна.

— Слушай, — Эдвин внезапно скривился, — что это за сыр? — Стив непонимающе заморгал. Его занимали мысли о Луизе, и он не ожидал такой внезапной перемены темы. — Кошмар какой-то, — сообщил Эдвин. — Сыр просто ужасный.

— Сыр? — Стив потряс головой. — А… Это мексиканский овечий сыр. Американский, по швейцарскому рецепту — на другом конце стола, если тебе интересно.

— Спасибо.

Эдвин переместился в нужном направлении, а Стив, как привязанный, последовал за ним. На этот раз, откусив от ломтика сыра, Эдвин удовлетворенно кивнул.

— Ну, вот теперь — совсем другое дело. — И, задумчиво поглядев на Стива, спросил: — А как насчет самой Луизы? Она отвечает тебе взаимностью?

— Тебе-то что за дело? Почему я должен тебе исповедоваться? Или это Джейк тебя подослал? Надеюсь, ты не собираешься давать мне советы и направлять на путь истинный?

— Честно говоря, собираюсь. Джейк и сам хотел сегодня с тобой поговорить, да Эми заболела. Бэб уговаривала его пойти, но ты же знаешь старину Джейка. Когда что-то случается с его дорогой малышкой, он превращается в настоящую наседку. — Стив покивал. — И поэтому он попросил меня поговорить с тобой.

— Слушай, — отозвался Стив, — нам не о чем говорить. Чего ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты понял, что твой образ жизни не доведет тебя до добра.

— Иди ты к черту!

— Стив, — сказал Эдвин, — но это же правда. Слушай, даже Бэб и Энджи замечают, что ты ведешь себя странно. А Джейк видел тебя на работе; он говорит, что ты стал рассеянным, вялым, ты пропускаешь тренировки…

— Эдвин, это не вашего ума дело.

— Стив, я не хочу, чтобы с тобой случилось несчастье.

— Я отлично знаю свою работу. — Стив вынужден был защищаться, и это раздражало его. Он понимал, что Эдвин в чем-то прав. Это раздражало еще больше… — А исповедоваться я не собираюсь.

— Не надо мне исповедоваться, — проговорил Эдвин. — Любовь — это чудесно… Но не позволяй себе отвлекаться на посторонние вещи в те минуты, когда ты рискуешь собой. Вот все, что я хотел сказать.

Стив согласно кивнул и внезапно почувствовал чей-то взгляд. Он знал — чей и обернулся, не сомневаясь в том, что Луиза стоит за его спиной. Шагнул к ней и нежно поцеловал в губы.

— Привет, милая. У тебя перерыв? Самое время. Я чувствую себя покинутым.

— Да ну? Именно поэтому ты не пропускаешь ни одной юбки?

Стив грустно вздохнул, а Луиза приветливо кивнула Эдвину.

— Мистер Стилтон… Спасибо, что пришли.

— Это… все это впечатляет… — Эдвин откашлялся, — И крекеры просто великолепны.

Хмыкнув, Стив покосился на друга.

— Пойди погуляй. И купи календарь. Только иди.

— Анджела уже купила несколько штук. Но ты прав… — Эдвин кивнул им и смешался с толпой.

Повернувшись к Луизе, Стив сказал:

— Знаешь, что меня поражает? Как такая маленькая женщина может заставить здоровенного мужика вроде меня дрожать от страха?

— Что за чушь? — Она фыркнула. — Что-то незаметно, чтобы ты дрожал.

— Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего на свете? Поцеловать тебя…

Луиза отвела взгляд и передернула плечами.

— Я хотела поговорить с тобой об этом.

— О поцелуе?

— И о поцелуях тоже. — Она вздохнула и прикусила нижнюю губу. — Думаю, нам нужно на некоторое время перестать заниматься всем этим.

Черт, она услышала лишнее! Стив сделал вид, что не понимает.

— Но почему? Ведь еще вчера все было просто чудесно!


…Вчера они лежали рядом на кровати Луизы и смотрели фантастический фильм, а потом принялись целоваться. Стив чувствовал себя как подросток во время первого свидания. Он целовал Луизу, обезумев от страсти, а она отвечала ему тем же. Стив видел, что она расслабилась, что ей было по-настоящему хорошо, и наслаждался этим.

Луиза рассказывала ему о своем календаре и о том, что она посадит цветы перед домом, когда наступит весна.

Просто слышать ее голос и то было наслаждением для него. Черт, он просто любил слушать ее — потому что он любил ее!..


Луиза покачала головой.

— Я видела тебя с этой женщиной.

— Элис? — Он беззаботно пожал плечами. — Она просто моя старая подружка. Я уже объяснил ей положение вещей.

Отступив на шаг, Луиза отвела глаза.

— Может быть, ты поторопился с этим, — сказала она.

Возникшее между ними отчуждение испугало Стива. Он зашел уже слишком далеко, чтобы теперь отпустить ее.

— Предлагаешь мне пойти к другой женщине, так, что ли, Луиза?

Она опустила голову, по-прежнему избегая его взгляда.

— Все это неправильно, Стив…

Он шагнул к ней, склонился и поцеловал в висок.

— Что неправильно, милая?

— Это несправедливо.

— Вот как? Почему?

— Потому что ты… — Луиза вдруг заметила, что они привлекли к себе внимание. Несколько женщин, которые до того искоса поглядывали на Стива, теперь бесцеремонно пялились на них. — Ох, мы как на витрине!

Стиву было все равно, но, кажется, Луизу это сильно угнетало.

— Тогда давай пойдем куда-нибудь, где мы будем одни.

— Я не могу сейчас уйти. Надо сделать все возможное, чтобы заинтересовать публику этим календарем. Слишком многие люди пожертвовали деньги на организацию дела, на печать календаря, на этот банкет, чтобы я могла бросить все это сейчас и…

— …Уделить мне несколько минут… — Стив знал, что несправедлив к ней, но слова вырывались помимо его воли. — Уделять мне время — значит зря терять его, не так ли?

Ее глаза широко распахнулись.

— Стив! Я совсем не это имела в виду!

Он провел рукой по ее волосам, уже жалея о сказанном. Но черт, он не мог позволить ей убежать от него.

— Я знаю это. Прости меня.

— Не надо извиняться. — Луиза посмотрела вокруг. — Ты прав, нам надо поговорить. Пойдем в заднюю комнату, у меня есть ключи.

Стиву внезапно расхотелось разговаривать наедине. У него появилось ужасное подозрение, что Луиза собирается прогнать его. Теперь, когда проклятый календарь готов, Бог знает, что она намеревается делать. Проект имел грандиозный успех. Этим вечером зал был заполнен людьми, которые пришли, чтобы поддержать ее начинание. Стив больше не был ей нужен…

Любит ли она его — хоть немного? Ключ повернулся в замке, и они вошли в комнату. Оказавшись внутри, Стив немедленно захлопнул дверь и, прежде чем Луиза успела зажечь свет, развернул ее лицом к себе и притиснул к стене. Он всегда был темпераментным человеком, а сейчас, когда тело Луизы было так близко, понял, что больше не выдержит.

— Стив!

Он принялся целовать ее — пылко, безумно, крепко прижимая к себе. Одной рукой он стиснул ее грудь, гладя и лаская пальцами сосок. Его давно сдерживаемое желание и его страх быть отвергнутым слились воедино в этом поцелуе. Изнывая от страсти, он впивался губами в ее губы, не в силах остановиться… До тех пор пока не почувствовал, что она изо всех сил пытается оттолкнуть его.


Глава 8


— Стив, пожалуйста! — Луиза с трудом перевела дыхание.

Прикосновения его рук и губ сводили ее с ума.

В течение всего вечера Луиза думала только о нем. Каждый раз, когда какая-нибудь из женщин подходила к нему слишком близко, Луиза начинала беспокоиться. Глупо, конечно. Ведь она сама все это затеяла, сама попросила Стива прийти сюда сегодня, надеясь, что его присутствие обеспечит более успешную продажу календаря. И все же она ничего не могла с собой поделать…

Все пожарные, которых она пригласила, один за другим поднимались на подиум. Луиза называла их имена и соответствующие месяцы, а те снимали рубашки, демонстрируя крепкие тела и упругие мышцы. Женщины ахали и охали при виде каждого из них.

Сама же Луиза оставалась равнодушной к их достоинствам. Они были лишь средством достижения цели. Она просто выполняла свою работу, надеясь получить побольше пожертвований. Луиза думала только о людях, пострадавших от огня. Пожарные выглядели великолепно, и она гордилась каждым из них, однако не думала о них, как о мужчинах.

Так было до тех пор, пока не появился Стив. Как и ожидала Луиза, ему досталась львиная доля внимания. Когда он скинул пиджак и рубашку, женщины зашумели, выражая свое одобрение.

Весь вечер она вынуждена была наблюдать, как женщины разглядывали Стива, пытались прикоснуться к нему. Его старая подружка старалась как никто другой, и Луизу это не удивляло: ни одна женщина не смогла бы легко отказаться от Стива. Но сама мысль о том, что каждая из них представляет себя в постели со Стивом, сводила Луизу с ума.

Весь вечер у них не было возможности поговорить, а теперь, когда они остались одни, он принялся целовать ее, лишив способности мыслить рационально. Наконец ей удалось отпихнуть его. Стив подался назад, отступил на несколько шагов и натолкнулся на стул, который с грохотом повалился на пол.

Дрожащими руками Луиза судорожно шарила по стене в поисках выключателя. Наконец вспыхнул яркий свет, и она увидела Стива, который стоял перед ней, опустив голову и сжав кулаки.

При взгляде на него у Луизы заныло сердце. Она вспомнила, о чем собиралась поговорить с ним.

Из-за нее Стив больше не был на службе таким осторожным и собранным, каким следует быть пожарному. Его вынужденное воздержание заставляло его думать только о Луизе и ни о чем ином. Между тем его работа и без того была очень опасной, а рассеянность Стива только усугубляла ситуацию. Луиза знала, что она должна сделать.

— Если ты хочешь, — сказала она, — мы можем заняться любовью сегодня ночью.

Стив вскинул голову. В его зеленых глазах застыло странное выражение.

— Что это ты такое говоришь?

Луиза тяжело вздохнула. Не похоже, что Стиву понравилось ее предложение. После того, как он только что страстно ее целовал, после того, как он вел себя с ней всю эту неделю, она полагала…

— Я слышала, что сказал Эдвин, — проговорила Луиза, надеясь, что Стив сумеет ее понять. — Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. — Он сузил глаза, глядя на нее, и она добавила шепотом: — Это убьет меня.

Двумя широкими шагами он покрыл разделявшее их расстояние, и его пальцы сомкнулись на ее запястье.

— Но почему? Почему ты так беспокоишься обо мне, Луиза?

Она едва не вскрикнула от боли, когда он с силой стиснул ее руку. Не этого она ожидала. Он вел себя не так и реагировал не так. Но чего она хотела? Чтобы он был счастлив? В ее мыслях царил сумбур, и все же Луиза попыталась объяснить:

— Из-за меня пострадали люди. Ты был таким добрым, таким понимающим. Ты заботился обо мне… Стив, ты настоящий герой. — Конечно, он знает это и сам, но она должна была сказать ему. — Ты нужен нам. Ты нужен всем нам. Понимаешь?

В глазах Стива была такая боль, что Луиза невольно отпрянула от него.

— И поэтому ты готова лечь со мной в постель, так? Но хочешь ли ты спать со мной?

Она облизала пересохшие губы и попыталась привести мысли в порядок.

— Мы занимались глупостями всю неделю…

— Не я. — У него дернулась щека. — Для меня это было серьезно.

— Мы целовались, касались друг друга… Но я вспомнила то, что ты сказал мне однажды… Ты сказал, что хочешь спать со мной.

— Нет, я сказал, что хочу заниматься с тобой любовью. Это разные вещи. — Его голос звучал сухо. — Однако продолжай.

Луиза окончательно запуталась. Может, он больше не хочет ее? В это трудно было поверить, особенно после недавних жарких поцелуев. Но в чем же тогда дело?

— Ты был рассеян на работе, — сказала она, — и неспособен трезво мыслить. Эдвин считает, что это оттого, что ты…

— Не трахаюсь?

Это прозвучало грубо. Луиза не сомневалась, что Стив сделал это нарочно, чтобы смутить ее. Но ему это не удастся.

— Ну да.

Стив рассмеялся, но в его смехе не было радости. Скорее, наоборот.

— Надо полагать, это ответ на мой вопрос, а? Ты предлагаешь переспать со мной не потому, что хочешь меня, а потому что считаешь себя обязанной. Верно ведь?

Нет, совсем не верно. Каждый миг, проведенный со Стивом, был великолепен. Он был нужен ей — день ото дня все больше и больше. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение заставляли ее дрожать от желания, но вместе с тем ее не оставляли воспоминания о событиях той давней, ужасной ночи. Ее раздирали противоречивые эмоции, и все же она понимала, что хочет его. Хочет быть с ним. Она не знала, как объяснить ему это, а Стив стоял перед ней и смотрел на нее так, словно все уже решил для себя… И в его глазах была пустота.

— Не надо делать из меня мученика. И не стоит беспокоиться. — С этими словами он стремительно зашагал к двери, а выходя, прибавил: — Благодарю покорно. За все.

С минуту Луиза стояла как громом пораженная, не в силах сдвинуться с места.

Это «благодарю покорно» прозвучало прощанием. Но чего она хотела? Он долго был рядом, заботился о ней, надеясь, что она изменится, избавится от своих страхов, станет нормальной женщиной. Но ожидание не может длиться вечно. Ни один мужчина не смог бы этого вынести…

Она все еще стояла, не в состоянии думать ни о чем, кроме своей потери, когда Стив вновь возник на пороге. Он бросил на нее взгляд и вошел в комнату, захлопнув за собой дверь. А потом повернул ключ в замке.

— Иди сюда, — мягко сказал Стив.

— Но…

— Господи, Луиза, прости меня! — Он шагнул к ней и прижал ее к груди.

— Стив, что ты делаешь?..

Стив улыбнулся и провел руками по ее спине.

— Черт, если бы я знал, — пробормотал он.

Луиза чувствовала, как бешено стучит его сердце, как он дрожит. Она подняла голову и заглянула ему в лицо.

— Я не понимаю тебя.

— Знаю. Большую часть времени я сам себя не понимаю. — Он тяжко вздохнул. — Но, черт возьми, Луиза, я не собираюсь так просто отказаться от тебя.

Она вздрогнула.

— Стив, это все неправильно. Ты вынужден ухаживать за мной, отказывать себе во всем, а я… я — как собака на сене.

— Как это?

— Я попросила тебя прийти сегодня, чтобы использовать твою привлекательность для продажи календаря, а сама гоняю от тебя женщин.

Стив выпрямился, его брови удивленно поднялись:

— Правда?

— Да. Добрая половина женщин, которые там собрались, спрашивали меня о тебе. Если бы я думала о деле, я бы посоветовала им купить календарь и пойти взять у тебя автограф, завязать знакомство… а я…

Он скрестил руки на груди и с любопытством спросил:

— А что ты делала вместо этого?

Луиза не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Я говорила им, что ты занят, — пробормотала она.

— Повтори-ка.

Луиза отлично знала, что Стив прекрасно расслышал, он просто хочет заставить ее сказать это снова. Что ж, прекрасно. Она посмотрела на него и почти прокричала:

— Я говорила им, что ты занят.

— Ого! — Стив ухмыльнулся. — Но почему, Луиза?

— Потому что я не хочу, чтобы ты связался с кем-нибудь из них.

— Вот как? А скажи-ка, какое тебе до этого дело, если ты все равно не хочешь спать со мной?

— Я… хочу… — прошептала она.

— Да? А мне показалось, ты это предложила, потому что считаешь, что должна…

— Стив, пойми, я не знаю, как мне предлагать мужчинам такие вещи. — Луиза готова была разрыдаться. — У меня не было практики. Все парни, с которыми я имела дело, всегда начинали первыми, так что мне никогда не приходилось проявлять инициативу…

Стив вздрогнул.

— Я не давил на тебя, потому что надеялся, что настанет день, когда ты сама — понимаешь, сама — захочешь спать со мной. Я не хочу, чтобы ты приносила себя в жертву, чтобы ты считала себя обязанной.

— Мог бы сказать мне это сразу, вместо того чтобы издеваться.

— Я издевался? — спросил Стив недоуменно.

— Да. — Луиза закинула руки ему на шею и сплела пальцы. — Я не знаю, что и думать. Ты очень непонятный, сложный человек.

Стив хмыкнул и придвинул ее поближе к себе.

— Кто бы говорил, милая. — Она начала было возражать, но он поцеловал ее, принуждая замолчать. — А я-то думал, что хорошо разбираюсь в женщинах.

— Ты разбираешься.

— Но только не в тебе, — возразил он. — Ты загадка, Луиза. Я никогда толком не знаю, о чем ты думаешь.

— Мне нравится целовать тебя, — сказала она. — Вот о чем я думаю в данный момент.

Он наклонился. Их губы соприкоснулись, и его горячая ладонь скользнула по ее телу, гладя и лаская. Оторвавшись от ее губ, он сказал:

— Мне нравится твоя грудь.

— Понимаю. — Луиза тихо рассмеялась. — Большинству мужчин она нравилась.

Его пальцы теребили ее сосок, и, несмотря на блузку, этого было достаточно, чтобы она напряглась и прерывисто задышала.

— Я хочу потрогать тебя между ног, ладно?

Ее глаза распахнулись.

— Стив…

— Тсс. Скажи мне просто, хочешь ли ты этого.

Его ладонь легла ей на живот, потом опустилась ниже и застыла. Он касался ее, больше ничего.

Ее тело вздрагивало в такт ударам сердца. Вся напряженная, Луиза застыла в ожидании. Его губы коснулись ее виска.

— Все в порядке?

Его голос был низким и хриплым. Луиза ощутила, что один звук его голоса возбуждает ее. Она нетерпеливо кивнула.

— Да… Все хорошо…

— Отлично. — Он поцеловал ее ухо. — Как насчет этого?

— Да… Господи, да! — Луиза закрыла глаза, когда его рука плотнее прижалась к ее телу, прошлась по внутренней стороне бедра, затем оказалась между ее ног. Она почувствовала, что ее трусики стали влажными.

— Так хорошо?

Она смогла только кивнуть. Ей было более чем хорошо. Невероятно хорошо. Луиза не возбуждалась так с тех пор, когда в семнадцать лет впервые попробовала заняться любовью. Да и тогда было совсем не то, что сейчас. Тогда она была почти ребенком и завелась от того, что делает запрещенные «взрослые» вещи, а не от мальчика, который был вместе с ней. Луизе не хотелось думать об этом, особенно сейчас. Но прошлое все еще было частью ее…

— Мне нравится твоя нежная мягкая кожа, — прошептал Стив. — Я хотел бы целовать тебя бесконечно. Или…

Ее ногти впились ему в плечи; она изогнулась и глухо застонала.

Громкий стук в дверь заставил обоих вздрогнуть. Луиза тихо ахнула, Стив поморщился.

— Стив? — позвал знакомый голос. — Ты там?

Стив резко повернулся лицом к двери.

— Я убью его!

— Господи, — прошептала Луиза.

У нее задрожали руки. Она ведь несла ответственность за успех этого проекта, она должна была находиться сейчас в зале, вместе с людьми, которые пришли поддержать ее начинание. А вместо этого она укрылась в темной комнате и наслаждается любовными играми! Она снова повела себя безответственно — как и семь лет назад…

— Прошу прощения, — сказал Эдвин из-за двери, — но там все ищут Луизу. Кто-нибудь может прийти сюда.

Стив отстранил от себя Луизу, посмотрел ей в глаза.

— Милая, ты в порядке?

— Да.

— Не смотри на меня так, Луиза, — прошептал он, — То, что мы сделали…

— Стив, я тебя слышу, — сказал Эдвин, — каждое твое слово. Я уйду, если ты скажешь мне, что передать остальным.

Не отрывая взгляда от Луизы, Стив крикнул:

— Дай мне минуту!

В голосе Эдвина слышалось сожаление.

— Стив, публика беспокоится.

— Что еще там случилось?

— Пришли новые люди — представители разных организаций, готовых принять участие в благотворительности. Но все календари, которые были, уже распроданы, и я не знаю, что им сказать.

Луиза отперла дверь и шагнула в коридор.

— Я здесь, — сказала она. — Скажите им, что у меня есть еще календари, я сейчас их принесу.

Эдвин взглянул на нее и быстро отвел глаза. Луиза почувствовала, что ее щеки начинают гореть от стыда. Она получала удовольствие, в то время как должна была собирать деньги для жертв пожаров. И Эдвин, должно быть, понял это… Тот прочистил горло и проговорил, по-прежнему не глядя на нее:

— Да, конечно. Я скажу им… Не беспокойтесь.

— Спасибо вам.

— Я могу сам принести календари, — предложил Эдвин, — если вы скажете мне, где они лежат.

Казалось, Эдвин был нисколько не удивлен тем, что застал их в подобном положении. Луиза спросила себя: неужели все было действительно настолько очевидно?

— Не стоит, — сказала она. — Это моя работа.

— Ладно. — Эдвин повернулся, чтобы уйти. — Пойду успокою публику, только не задерживайтесь долго.

Едва он удалился, Стив закрыл дверь и повернулся к Луизе.

— Ты ведь не собираешься комплексовать из-за этого?

Она нервно рассмеялась.

— Стив, Эдвин отлично понял, чем мы тут занимались.

— И что же? — Стив спокойно пожал плечами. — Все мы люди. Великое дело! Он и сам не святой.

У Луизы не было времени спорить с ним. Вдобавок она понимала, что могло быть и хуже. Если бы Эдвин не прервал их, они могли бы оказаться в гораздо более компрометирующей позиции… Вслед за этой мыслью ей в голову пришла еще одна, и Луиза спросила себя, в какой именно позиции они могли бы заниматься любовью на столе в пустом офисе… Стив наверняка знает их немало…

— Что такое? — спросил Стив и ухмыльнулся. — Какая непристойная мыслишка пришла тебе в голову?

Уязвленная тем, что он сумел так легко прочитать ее мысли, Луиза поджала губы. И все же она не могла не спросить:

— А как бы мы могли… ну ты понимаешь… прямо здесь?

Стив хмыкнул и пригладил растрепанные волосы.

— Ну и вопросы ты задаешь, мисс Скромность! — Луиза надулась, и Стив добавил: — Но если хочешь, то сегодня ночью, когда закончится этот проклятый прием, я тебе покажу.

Она задрожала в предвкушении блаженства, кивнула и направилась к двери, но, бросив взгляд на Стива, внезапно остановилась. Его рубашка была измята, волосы растрепаны, лицо блестело от пота. Она сама, должно быть, смотрится не лучше. Если она в таком виде вернется в зал, то ни у кого не останется сомнений в том, чем она занималась все это время…

— Стив…

— Да, милая?

— Я нормально выгляжу?

Он тронул ее щеку чуть дрожащей рукой.

— Малышка, ни одна женщина не могла бы выглядеть лучше…


В ушах Луизы все еще звучали последние слова Стива, когда она шла по коридору. Луиза надеялась, что лейтенант Дэвидсон скоро появится в зале и снова отвлечет на себя внимание публики, так что у нее будет время принести календари.

Пронизывающий ледяной ветер дунул ей в лицо, когда она вышла на улицу и заспешила к своей машине. Серебристый свет фонарей казался сказочным и таинственным в холодной черноте ночи, мерцая в искрах падающего мокрого снега. Луиза огляделась вокруг. Снег лежал на крыше ее машины, на телефонных будках, на ветках деревьев и медленно таял на тротуаре.

Дверцу машины прихватил морозец, и Луизе пришлось попыхтеть, чтобы открыть ее. Ее руки закоченели, коленки дрожали от холода. Она жалела, что не сообразила накинуть пальто, но, выходя, она грезила о Стиве, начисто позабыв, что ей следует одеться. Наконец дверца поддалась. Луиза вытащила из машины коробки и заспешила обратно.

Руки Луизы были заняты календарями, и ей никак не удавалось открыть тяжелую входную дверь. Та внезапно распахнулась изнутри, да так резко, что Луиза едва не упала.

— Какого черта ты делаешь здесь одна? — спросил Стив, забрал у нее часть коробок, и Луиза безмолвно поблагодарила его, тронув за плечо.

— Ты напугал меня до полусмерти, — укорила она его, когда перевела дыхание.

— Тебя надо иногда пугать.

Он обнял ее свободной рукой, согревая своим теплом. Все еще клацая зубами от холода, она проговорила:

— Мне нужно было принести календари. Ты же знал об этом.

Он помрачнел.

— Но я думал, что они у тебя где-то внутри офиса, а не в машине. Ты могла бы послать меня или попросить Эдвина. Он же сам предлагал.

Луиза покачала головой.

— Мне нужно было остыть.

Стив кивнул. Он приостановился и посмотрел на нее долгим взглядом.

— У нас проблема.

Луиза тоже замерла, сердце заныло от неприятного предчувствия.

— Стив, что случилось?

— Мне пора на службу.

Она вздрогнула.

— Сейчас?

— К сожалению, да. — В его голосе слышалось огорчение. — Мне только что позвонили. Дежурный офицер заболел гриппом. Он уехал домой, и меня вызвали на замену.

Луиза чуть не заплакала. Она уже предвкушала наслаждение, и вдруг…

— Черт.

— Я понимаю. — Стив грустно улыбнулся. — Поверь, будь у меня выбор, я бы остался с тобой.

Луиза подумала, что Стив мог бы прийти к ней домой после дежурства. Она знала, что с радостью дождется его. Она, наконец чувствовала себя готовой сделать этот шаг. Сегодня, может быть, та самая ночь. В ее памяти еще жил ужас той, другой ночи, но Луиза хотела. Стива. Безумно хотела.

И, как обычно, Стив прочитал ее мысли.

— Я не смогу освободиться до утра, — сказал он, а потом наклонился к ней и нежно поцеловал. — Думай обо мне сегодня ночью, а завтра — клянусь! — я воплощу в жизнь твои мечты.

С этими словами Стив отдал ей коробки, развернулся и направился в сторону выхода. Луиза стояла возле двери в зал, глядя ему вслед. Она нуждалась в Стиве. Она хотела спать с ним. И было нечто еще, что она чувствовала, думая о нем. Нечто большее…


Глава 9


Стив пытался разглядеть хоть что-нибудь сквозь пелену густого зловеще-черного дыма и ругался про себя. Мышцы болели, в ушах стоял непрерывный гул. Ему было так жарко, словно его кожа уже горела. Защитный костюм, казалось, весил целую тонну. Стив смертельно устал, он едва не валился с ног.

В первый раз они вошли в пылающий дом после того, как перепуганные жильцы сообщили им об одинокой леди, которая до сих пор оставалась внутри. Стив вынес ее на руках. Маленькая худенькая женщина находилась теперь в машине «скорой помощи». Она наглоталась дыма и была в шоке, но осталась жива.

Это был один из самых сложных пожаров, с которым Стиву доводилось сталкиваться. Холод и ненастье еще больше затруднили работу.

Огонь распространялся слишком быстро, пожирая пачки старых газет, пыльное тряпье, обои на стенах. Потоки ветра проносились сквозь выбитые окна, раздувая пламя и сводя на нет усилия пожарных.

Свет налобного фонаря Стива скользнул по кровати с бледно-кремовым покрывалом, по книжному шкафу, покрытому причудливой старинной резьбой, по письменному столу. Стив шарил по дому, внимательно оглядываясь по сторонам. Его бригада разыскивала людей, которые еще могли оставаться внутри.

Узкий луч фонаря высветил вдруг какое-то движение, Стив резко обернулся и услышал отчаянное мяуканье. Пара зеленых глаз блеснула из-под круглого столика в углу.

Кот был в панике и готовился ринуться в битву. Толстые перчатки Стива защищали его от когтей и зубов обезумевшего животного. Он поднял кота с пола, до него донесся запах паленой шерсти, и лейтенант Дэвидсон забормотал что-то утешительное, надеясь утихомирить кота. Не тут-то было! Бормотание Стива сменилось проклятием, когда острые когти разъяренной бестии вцепились ему в шею. Только ценой нечеловеческих усилий ему удалось не выпустить животное из рук.

Пронзительный звук сирены достиг его ушей, и Стив заторопился.

— Уходим! — крикнул Стив.

Этот сигнал означал, что дом начинает рушиться. Надо было выходить сейчас, иначе они рисковали и вовсе не выйти. Пожарные заспешили наружу.

Оказавшись во дворе, Стив выключил фонарь и огляделся. Вокруг уже собрались репортеры, толкавшиеся среди шумящих жильцов. Вспышка фотоаппарата на мгновение ослепила его и еще больше разозлила кота. Он вырвался из рук Стива и со скоростью реактивной ракеты взобрался на ближайшее дерево. Расположившись на покрытой снегом ветке, он снова принялся мяукать.

Стив услышал вдруг свое имя и обернулся. Женщина, которую они вытащили из дома и которой было положено находиться в машине «скорой помощи», стояла перед ним, опираясь на руку одного из пожарных. Она теперь была закутана в чье-то пальто и шарф, ноги утопали в тяжелых башмаках, волосы были растрепаны. Она кинулась к Стиву, глядя на него широко распахнутыми умоляющими глазами.

— Мой малыш! — закричала она. — Вы должны спасти моего малыша! — И, вырвавшись из рук пожарного, она кинулась к дому, споткнулась и, рыдая, рухнула на снег. Стив заколебался. Он оглянулся на дом, мерцающий изнутри алым светом. Сердце бешено застучало о ребра. — Пожалуйста, — стонала женщина, — о, пожалуйста!

Стив стиснул зубы. Надо было что-то решать — и немедленно. Один из бойцов его бригады бросил сумрачный взгляд в сторону дома и сжал кулаки.

— Я пойду.

Стив почувствовал, как противная слабость распространяется по его телу. Надо было принимать решение, ведь он, офицер, в ответе за своих подчиненных, в том числе и за того, кто вызвался сейчас добровольцем.

— Ты хочешь идти туда, хотя дом уже готов рухнуть, а ты даже не знаешь, где искать ребенка? — Пожарный мрачно кивнул. И Стив принял решение: — Ты никуда не пойдешь.

— Но как же…

— Я сам.

Тут же мягким толчком пришли воспоминания о Луизе. Люди думали, что она в доме, в то время как ее там не было. В пожаре чертовски сложно мыслить рационально, но это его работа. Он должен пойти внутрь горящего здания, чтобы спасти ребенка, каким бы безумием это ни казалось. И все же не следует кидаться туда очертя голову.

Стив подбежал к женщине, опустился на колени рядом с ней и тронул ее за плечо.

— Где ребенок? — спросил он, но ответом ему были лишь сдавленные рыдания.

Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе, принуждая встретиться с ним взглядом.

— Где, — повторил Стив, — ваш ребенок?

Женщина заморгала, ее глаза были наполнены слезами, шумно задышала и спрятала лицо. Ее голос дрожал.

— Наверху. Я думаю, он все еще наверху. Господи, лишь бы не было поздно!

— Опишите мне его.

Не отрывая глаз от пылающего дома, она пробормотала:

— Он толстый, весь черный, только на хвосте белое пятнышко… — Ее вновь сотрясли рыдания. — О, пожалуйста, пожалуйста, найдите его!

Стив вздрогнул. Силы внезапно оставили его, и он опустился в снег, испытывая невероятное облегчение.

— Кот, — сказал он, глупо улыбаясь. Он взял женщину за плечо и притянул поближе к себе. — Я знаю, где ваш кот, мэм. С ним все в порядке, уверяю вас. Посмотрите-ка вон на то дерево. — Он развернул женщину в нужную сторону и указал вверх. — Видите его? Он несколько раздражен оттого, что ему опалило шерсть, но он цел и невредим.

С нечленораздельным воплем женщина вырвалась из рук Стива и побежала к дереву, нелепо путаясь в слишком длинном пальто и огромных ботинках. Стив захохотал, а потом закрыл руками лицо.

— Порядок? — Один из пожарных положил руку ему на плечо.

Стив поднял глаза к беззвездному небу, чувствуя на лице капли мокрого снега и дуновение ветра.

— Черт возьми, да… — сказал он с энтузиазмом. — Со мной все отлично.

Прошло еще два часа, прежде чем они закончили сгребать с тротуара разлетевшиеся «осколки» того, что некогда было домом. Обычно это тяжелее всего — увидеть, как чья-то привычная жизнь превратилась в бесформенную кучу обугленных кусков. Родные стены, вещи, память о прошлом — ничего этого больше не было…

Но на этот раз он видел еще и женщину, сидевшую в машине «скорой помощи», — грязную и растрепанную, одетую в чужое пальто и прижимающую к груди своего «малыша», завернутого в толстый теплый шарф. Она улыбалась и что-то тихо бормотала под нос, а кот у нее на коленях жмурил глаза и громко мурлыкал.

Слезы невольно навернулись на глаза Стива, хотя, если бы кто-нибудь это заметил, он обвинил бы во всем едкий дым. И в этот момент он принял решение. Когда они закончат, он не поедет домой и не ляжет спать, как намеревался. Он отправится к Луизе, которая ждет его. Он скажет ей, как сильно он ее любит и как она ему нужна. Ведь это — самое главное.


Луиза подбежала к входной двери, едва до нее донесся шум подъезжающей к дому машины. Стив! Она услышала о пожаре в последнем выпуске новостей, и сердце ее замерло от страха и беспокойства. Сначала она надеялась, что он просто приедет к ней после дежурства, но вот стало известно о пожаре. Тогда она решила, что, если он не приедет, она поедет к нему сама.

Снег и лед хрустели под ее ногами, когда она бежала по двору, чтобы встретить его.

Стив выскочил из машины.

— Эй, — сказал он, поймал ее в объятия, прижал к себе. — Это еще что, малышка?

Он был жив. Он был такой теплый, такой большой, такой сильный! Луизе хотелось касаться его, обнимать без конца, чувствовать, что он рядом. Она должна была знать, что с ним все в порядке. Луиза обвила руками его шею, всем телом прильнув к нему, а Стив легко оторвал ее от земли, подхватил на руки и понес к дому, прижимая к груди, как ребенка.

Он пинком распахнул входную дверь и пошел прямо в спальню, к кровати. Луиза все еще держалась за него, наслаждаясь тем, что он так близко. Стив вздрогнул и уткнулся лицом в ее шею, его дыхание участилось. Она наконец смогла говорить и прошептала:

— Стив…

Не случилось ли с ним чего-нибудь? Одна мысль об этом заставила ее задрожать. Она провела рукой по его мягким, чуть влажным волосам и прошептала:

— Пожалуйста, скажи, с тобой все в порядке?

— Да, милая. — Он опустился на кровать, посадив Луизу к себе на колени. — Ты что, узнала о пожаре?

— О нем говорили в новостях. — Луиза распахнула его куртку.

Ей хотелось прикоснуться к нему. К нему — не к одежде. На нем была плотная рубашка, но она чувствовала тепло его тела. Ей захотелось раздеть его.

Стив вздохнул.

— Прости. Я не подумал об этом.

Луиза принялась расстегивать пуговицы его рубашки, спеша так, что едва не отрывала их.

— Что ты делаешь, малышка?

— Раздеваю тебя. — Она расстегнула рубашку и увидела красноватые длинные царапины на его шее. — О Боже, ты в порядке? — И наклонилась, осторожно касаясь поврежденной кожи.

Стив накрыл ладонью ее руку, прижимая ее к своей шее.

— Да, я в порядке. Я получил эти отметины от толстого кота, который не оценил того, что я спас ему жизнь.

Нежно поцеловав его в поцарапанную шею, Луиза стянула с него куртку вместе с рубашкой и швырнула их на пол, сползла с кровати, опустившись к его ногам, и принялась расшнуровывать ботинки. Стив провел руками по ее спине, и она задрожала от возбуждения.

— А ты тоже разденешься? — спросил он.

— Да.

Стив развязал пояс ее халата. Они оба вдруг страшно заторопились, мешая друг другу. Луиза расстегнула молнию на его джинсах, и Стив привстал, чтобы помочь ей снять их с себя. Потом он скинул с нее халат и принялся за пижаму.

Луиза толкнула его в грудь, опрокинула на кровать и провела руками по его телу. Их губы встретились и слились в долгом поцелуе…

Прошедшая ночь была для нее наполнена ужасом и мучительным ожиданием, Луиза не спала. Вместо этого она сидела на кровати, уставившись в телевизор. Да, она знала, что Стив — отличный пожарный, но это ни от чего не спасало. Она помнила только то, что некогда человек погиб из-за нее. Погиб в таком же вот огне…

Сейчас эти воспоминания действовали на нее иначе. Раньше ею владело только всепоглощающее чувство вины, заставляющее ее бежать от всего мира, прятаться, замыкаться в себе. Теперь же она понимала, что должна действовать — так, чтобы ни единая секунда ее жизни не была потеряна зря.

Стив каждый день рискует жизнью. Он не может знать, в какой момент последует очередной вызов и какой из пожаров может оказаться для него последним. Он герой — в самом прямом смысле этого слова. Но еще он нуждается в ней. И за это Луиза была благодарна судьбе.

Она ласкала его, чувствуя жар его тела и томясь от желания слиться с ним. Луиза хотела сделать так, чтобы полученное с ней наслаждение затмило все, что было у него с другими женщинами, сколько бы их ни было. Она хотела остаться в его душе навсегда.

Стив застонал и раскинул руки в стороны, отдавая себя целиком в ее власть.

— Я так боялась за тебя, — сказала Луиза в перерыве между поцелуями, с трудом переводя дыхание.

Она прижималась к нему, гладила его и не могла остановиться. Его живот напрягся, когда она провела по нему губами, нежно касаясь твердых крепких мышц.

— Я тоже, — отозвался он. — Не хотел, чтобы ты была дома одна. — Стон наслаждения прервал его слова. Потом он добавил: — Я хочу провести этот день с тобой, Луиза.

— Да, мой дорогой.

Луиза чувствовала его запах, свежий после недавнего душа, но все же до сих пор с легкой примесью гари. Волосы, покрывавшие его грудь, были скорее каштановые, чем светлые. Волосы на лобке были темнее и жестче. Луизу охватило невиданное доселе возбуждение.

С бьющимся сердцем Луиза коснулась его возбужденного члена, ощутив мягкую кожу над твердой головкой. Она видела, что Стив расслабился от удовольствия, слышала, как участилось его дыхание. Осторожно обхватив его член, она медленно провела рукой вниз и вверх, потом наклонилась и поцеловала его над тем местом, где были ее пальцы. Это был легкий поцелуй, едва заметный, но все его тело отозвалось, и Стив застонал. Она поцеловала его.

Стив дрожал от наслаждения.

— Ооо… — выдохнул он, изгибаясь всем телом. — Мне это нравится.

— Мне тоже.

Она вдыхала запах его тела. Все ощущения обострились до предела. Она чувствовала Стива всем своим существом; это было почти больно — вот так чувствовать мужчину.

— Возьми его в рот, — нетерпеливо прошептал он. — Возьми. — Луиза коснулась губами его члена. Он обхватил ее голову руками, прижимая ее ближе, плотнее… — Соси, — простонал Стив, сводя бедра.

И Луиза сделала то, что он хотел. Это было чудесно: доставлять ему удовольствие, заставляя его терять контроль над собой, и сознавать, что он наслаждается ее действиями. Она могла бы заниматься этим бесконечно, но вскоре Стив отстранил ее. Его движения были резкими, грубоватыми и быстрыми, и она обнаружила, что уже лежит на спине, а Стив склонился над ней.

Его лицо было в тени, но Луиза видела блеск его глаз. Не давая ей возможности говорить, он прижался к ее губам, даря долгий страстный поцелуй.

Его пальцы были между ее ног, гладя ее и лаская. Она чувствовала, что ее лоно тоже увлажнилось. Стук сердца отдавался в ушах, шквал эмоций захлестывал ее.

— Я хочу тебя сейчас, — прошептал он, наклонившись совсем близко.

И вошел в нее — сильно и одновременно мягко; она ощутила, как он проникает все глубже и глубже. Луиза задрожала, а Стив яростно целовал ее, тяжело дыша. Рукой он касался ее везде — ее груди, живота, нежной плоти между ног…

Луиза чувствовала, как в ней поднимается крик наслаждения. Она подняла ноги и обвила ими бедра Стива — и он проник еще глубже. Они прижимались все плотнее друг к другу, так что она уже почти не могла дышать.

— Луиза, Луиза… — прошептал он прерывающимся голосом. И упал рядом с ней, тяжело дыша, его сердце громко стучало.

Прошли долгие минуты. Луиза обнимала влажное тело, лежащее рядом с ней. Наконец Стив поднял голову. Его движения были медленными и ленивыми. Он посмотрел на Луизу, нежно улыбнулся, потом покачал головой.

— Я мерзавец, — сказал он.

Луиза удивленно взглянула на него.

— Нет… Ты чудесный.

Он снова улыбнулся, потом потянулся и с протяжным стоном перевернулся на спину.

— Ох, черт! — Он прикрыл глаза тыльной стороной ладони. — Получилось не то, что я хотел. — Луиза прогладила его вспотевшую грудь. Она не могла не прикасаться к нему.

— Я блудливый кобель, мне только в собачьей конуре и место, — заключил он.

— Нет, твое место здесь, со мной. — Ей нравилось прикасаться к нему, к его гладкой коже, еще влажной от пота. — Оставайся на целый день и потом, ночью, — тоже. Дай мне позаботиться о тебе, Стив. Мне не нужно сегодня идти на работу, и я хочу верить, что тебе тоже.

— Я свободен на следующие сорок восемь часов. — Он обнял ее и посмотрел на нее жадными глазами. — Иди сюда, — пробормотал он, прижимая ее к своей груди, — дай мне показать тебе, какой я «чудесный».

Прошедшую ночь они оба не спали. Луиза провела ее, волнуясь и ожидая, а Стив — работая. Она знала, что он, должно быть, сильно устал. Но сейчас, вместо того, чтобы спать, он целовал ее и все спрашивал:

— Ты в порядке?

— Я поражена, — ответила она на очередное «ты в порядке?». — И еще я немного… растерялась.

— Ммм. — Стив провел рукой вниз по ее спине. — Растерялась из-за меня. И из-за себя. — Все, что он делал, все, что он говорил, повергало Луизу в счастливый трепет. — Я не предохраняюсь, — прошептал Стив и начал целовать ее в шею. Это звучало не извинением, а констатацией факта. — Я не хочу предохраняться, — сказал он.

Луиза кивнула. Она не хотела предохраняться от него, если он сам этого не хотел. Такое быстрое согласие дало ему понять, что пора действовать.

— Обхвати меня ногами, — попросил он.

Сладострастный стон вырвался у нее. Губами и языком он ласкал ей грудь.

— Стив…

Он был терпелив и нежен. Он приник к другой ее груди и заставил ее снова испытать тот же чувственный ураган. Луиза изгибалась, ее живот затвердел, соски напряглись, влагалище горячо пульсировало. Стив отпустил ее грудь, в последний раз проведя языком по соску, и посмотрел на нее.

— Ты готова, — сказал он с улыбкой. — Я чувствую это. — Луиза не могла ему ответить. Она приоткрыла губы, жадно дыша. — Ты хочешь, милая?

Луиза только откинула голову и застонала. И вскоре ее тело сотряслось от оргазма. Она закричала…

Потом они лежали рядом, слыша биение своих сердец. Ленивым голосом Стив пробормотал:

— Спи.

Его дыхание уже стало глубоким и ровным. Она придвинулась ближе к нему, закрыла глаза и мгновенно провалилась в сон.


Глава 10


Стив проснулся со стоном и рефлекторно потянулся к Луизе. И обнаружил, что постель пуста.

Он чувствовал себя свежим и бодрым; усталости как не бывало. Стив поискал взглядом часы. Еще не было полудня, но ему казалось, что он проспал не меньше суток. Ему было спокойно и хорошо — впервые за много недель.

И он улыбнулся, зная, почему это так. Ему вспомнились стоны Луизы и ее мягкое тело, ее объятия. Она была девственницей, и он подарил ей первый оргазм и…

О, Боже! Стив подскочил на кровати. От резкого движения у него закружилась голова, но он не обратил на это внимания. Ее первый раз. Что он наделал?! Он должен был быть нежным, заботливым, понимающим, а вместо этого он просто взял ее.

Сев на кровати, Стив схватился руками за голову. Он собирался доставить Луизе удовольствие, пренебрегая своими собственными желаниями. Она ведь так уязвима, совсем не подготовлена к таким вещам…

Может быть, еще можно хоть что-то исправить? Он отыскал рубашку и джинсы, оделся и вышел из спальни.

Луиза сидела в гостиной, держа в руках утреннюю газету. Когда Стив вошел, она подняла глаза. Стив увидел, что она бледна и, похоже, расстроена.

— Луиза, — начал он и не смог продолжать. В ее глазах стояли слезы, и сердце Стива чуть не выпрыгнуло из груди. Она отвернулась от газеты, раскрытой на статье о пожаре. Рядом с текстом Стив увидел большую цветную фотографию, изображающую его самого, обремененного неблагодарным котом. Стив вздрогнул. — Милая…

Она поднялась на ноги и дрожащими пальцами коснулась его губ, принуждая замолчать.

— Я должна сказать тебе кое-что…

— Сначала я. — Он перевел дыхание. — Я люблю тебя. — Ее глаза широко распахнулись, она беззвучно пошевелила губами. — Я люблю тебя, черт побери!

Она заморгала, когда он повысил голос, и отступила на шаг. Она была прекрасна, и Стив неожиданно понял, что снова хочет ее. Прямо сейчас. Он поспешно отвел глаза, уставившись на стену. Нет, так нельзя. Стив потряс головой.

— Луиза, — попросил он, — лучше скажи что-нибудь поскорее.

Она кивнула и указала на газету.

— Я увидела статью и поняла, что можно использовать это для рекламы календаря. Ты герой, Стив, и теперь это знает весь город. Это — слава, Стив… — Он стиснул кулаки. Какого черта? О чем она думает? После всего, что было этой ночью… — Но я поняла, что не смогу этого сделать… — Его гнев пропал. Луиза посмотрела ему в глаза. — Я не хочу делить тебя ни с кем. На этом проклятом приеме я чуть с ума не сошла от ревности. Я знала, о чем думали все эти женщины, Стив, поскольку сама думала о том же.

Стив медленно подошел к ней, взял ее за подбородок и осторожно спросил:

— И о чем же ты думала?

— О том, как сильно я хочу тебя, о том, какой ты сексуальный, какой замечательный и…

— Я — это всего лишь я, малышка. И я люблю тебя.

Она глубоко вздохнула.

— Мне нужно готовить материалы для следующего календаря.

— Следующего календаря? — Стиву показалось, что он ослышался.

— Я хочу, чтобы это стало событием года. Вот только… — Луиза осеклась и поджала губы. — Только я не хочу делить тебя ни с кем. Ни с кем на свете…

Стив улыбнулся.

— Ты не обязана меня делить.

Она потерла лоб и отвернулась.

— Но я не имею права… Ты — не моя собственность.

— Я могу стать твоей собственностью, — проговорил Стив и, чувствуя, как бешено заколотилось его сердце, закончил: — Если ты согласишься выйти за меня замуж.

Луиза вскинула голову и ошарашено посмотрела на него.

— Ты… хочешь жениться на мне?

Стив взял ее руки в свои. Он очень хотел, чтобы она поняла его.

— Луиза, у меня было немало женщин… — Луиза помотала головой, давая понять, что не желает это слышать. Она была чертовски ревнива, и Стиву это нравилось. — И я отлично проводил с ними время, — продолжил он. — Но ни к одной из них я не чувствовал того, что чувствую к тебе. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы мы завели детей, жили вместе и вместе состарились. И еще я очень хочу услышать, что ты тоже любишь меня. — Она открыла рот, чтобы заговорить, но Стив еще не закончил. Ему нужно было выяснить все до конца, чтобы между ними больше не было недомолвок. — Луиза, прошлая ночь была невероятной. Но… я прошу прощения. Я потерял голову, потому что ты заставила меня забыть обо всем…

— Я — это всего лишь я.

— Ты касалась меня, и я словно обезумел. Нет ничего плохого в том, чтобы так вот заниматься любовью, однако… Я хотел быть нежным и романтичным, но я не сумел сдержать себя. Я думал о тебе всю ночь, пока мы тушили проклятый пожар.

Луиза вздрогнула при этих словах и умоляюще посмотрела на Стива.

— Я же говорила тебе: ты не должен думать обо мне, когда работаешь.

— Ты, — сказал Стив, — всегда занимаешь мои мысли. И потом, воспоминания о тебе помогли мне там. — Стив рассказал ей о коте и о том, как воспоминания о ней заставили его остановиться и подумать. — Если бы не ты, я отправился бы в дом, чтоб отыскать ребенка. И одному Богу известно, чем бы это закончилось.

— Нет! — крикнула Луиза и обвила руками его шею, крепко прижавшись к нему.

Погладив ее по волосам, Стив пробормотал:

— То, что случилось с тобой, было ужасно, малышка. Но теперь это в прошлом, а я — рядом с тобой. И я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Стив крепко прижал ее к груди и прошептал:

— Луиза, милая…

Он чувствовал, что она улыбается.

— Это то, что я собиралась сказать тебе. Этой ночью я была нужна тебе. Не просто податливое тело, не просто женщина, тебе нужна была я. Именно я.

— Черт возьми, да! Мне нужна ты, только ты.

— Тебе необязательно было соблазнять меня, потому что я давно уже все решила.

Он глубоко вздохнул.

— Ты меня любишь?

— Да. И поэтому мне так хорошо с тобой в постели.

Стив смотрел на нее в изумлении.

— Ты, маленькая коварная змея. Я места себе не находил, раздумывая, как мне склонить тебя к себе, как заставить тебя сказать «да», а ты… Ты все это время понимала, что любишь меня?

— Ты не давал мне возможности поговорить об этом.

— Ты всегда говорила только о своем проклятом календаре.

Луиза уперлась руками ему в грудь и отклонилась назад, чтобы видеть его лицо.

— Я согласна.

— Что?

— Я согласна выйти за тебя замуж.

— О… — Стиву хотелось закричать, запрыгать от радости, пуститься в пляс или отнести Луизу в спальню и сорвать с нее одежду. Но он только кивнул и сказал: — Отлично.

— И я начну делать новый календарь…

Стив застонал и схватился за голову, а Луиза, рассмеявшись, закончила:

— Но без твоего участия.

— Слава Богу!

— Мне нужны новые лица, — сказала она, на этот раз, заставив его почувствовать ревность. — Проект будет масштабнее, чем я планировала. Вчера мы получили астрономическую сумму. У меня масса новых идей, например, я хочу предложить женщинам самим выбрать модели для нового календаря. На этот раз мы пригласим не только пожарных…

Стив подхватил Луизу на руки и направился прямиком в спальню.

— Стив! Что ты делаешь?

— Я хочу, чтобы мы снова занялись любовью.

— О-о-о…

— И еще я хочу, чтобы ты перестала болтать о посторонних мужчинах, как пожарных, так и прочих…

— Но я же делаю календарь! — Стив положил Луизу на кровать, но она немедленно вскочила и уставилась на него притворно-гневным взглядом. — Я это умею, и еще я хочу помогать людям.

Стив посерьезнел и участливо посмотрел на Луизу.

— Воспоминания все еще мучают тебя?

— Да, Стив. Не думаю, что когда-нибудь будет иначе.

— Я всегда буду любить тебя, малышка, — прошептал Стив, — и помогу тебе справиться с этим.

Луиза улыбнулась, обвила руками его шею и нежно поцеловала.

— Не волнуйся, — сказала она. — Я просто хочу помогать людям, делать для них все, что сумею. Всегда.

— Я понял. Я буду с тобой. — Стив ласково провел рукой по ее шелковистым волосам. — Мы можем жить здесь?

Луиза принялась стягивать со Стива рубашку, но, услышав его вопрос, замерла и удивленно взглянула на него.

— Что?

— После того, как мы поженимся, — объяснил он. — Я думаю, нам тут придется кое-что изменить, сделать пристройки, добавить комнат. Нам понадобится детская, и кухня побольше, и вторая ванная.

Луиза положила голову ему на грудь и улыбнулась.

— Да, мне это нравится. Лучшего и пожелать нельзя.

Стив провел руками по ее бедрам, снова чувствуя нарастающее возбуждение.

— Ты хочешь иметь ребенка?

Она улыбнулась и подняла голову, глянув на него сияющими лучистыми глазами, а потом неожиданно расхохоталась. Стив удивленно взглянул на нее. Луиза сотрясалась от смеха, не в силах вымолвить ни слова.

— Малышка, чему ты смеешься?

Немного успокоившись, Луиза проговорила:

— Мои родители никогда этому не поверят.

— Чему?

— Тому, что после всего случившегося я выхожу замуж за пожарного.