Запрещаю себе любить тебя
Ирина Лунгу








Станислава искренне верит, что настоящее счастье можно обрести в земных благах и богатстве. И поговорка «С милым рай и в шалаше» для неё пустой звук. Но коварная судьба такова, что Стася живёт в небольшом посёлке городского типа, где надежд построить безоблачное будущее с приличным достатком, нет. И когда встаёт выбор, отказаться ли от давней любви в угоду карьеры, она выбирает последнее.

Владислав готов ради Станиславы на всё. И для него не существует понятия гордости, если на кону стоят интересы любимой. Не существует до поры до времени. Пока он не понимает, что её выбор — не его любовь. Они встречаются через несколько лет, всё такие же разные и такие же тянущиеся друг к другу. Вот только теперь фортуна на стороне Влада, и Стасе предстоит доказать, что она достойна быть рядом. А Владу предстоит выбрать: нужны ли ему эти доказательства, ведь теперь у него есть женщина, которая его искренне любит вовсе не за «земные блага».






Ирина Лунгу

Запрещаю себе любить тебя





Глава 1


Элитный клуб «Time out» только на первый взгляд казался местом, куда было почти невозможно попасть. Вход сюда открывался даже не благодаря деньгам, которые имели для посетителей заведения не такое уж первостепенное значение. Главным аспектом, который позволял распахнуть перед собой двери клуба, являлись связи. И те, у кого они были, мог в любое время дня и ночи беспрепятственно посетить это место.

Владислав лениво пил дорогой коллекционный коньяк, прищуриваясь от дыма сигары, излюбленного атрибута его друга — Степана. Это было его обычное состояние — ленивая апатия, но те, кто знал его достаточно долго, с уверенностью могли сказать, что хватит доли секунды, чтобы эта апатия исчезла, будто по мановению волшебной палочки. А потом из «режима» ленивой апатии включался «режим» опасного хищника, и Влад становился тем Владом, которым его привыкли видеть окружающие.

— Стёп, ещё немного, и я твою сигару во сне буду видеть. Страшном, — пошутил Владислав, отмахиваясь от надоедливого дыма.

— Ну, должен же ты видеть во сне хоть что-то приятное, — без тени улыбки ответил Степан, прихлёбывая коньяк, — Я не прочь помочь другу с этим. Тем более, если мой друг хозяин этого клуба. А где я ещё смогу пить такой коньяк?

— Стёп, наверное, ты помнишь, что он идёт по полторашке* за бутылку? — Влад вскинул левую бровь вверх, стараясь изо всех сил сохранить невозмутимый вид.

— Я попробую сэкономить на школьных завтраках, — всё таким же серьёзным тоном ответил Степан, снова делая затяжку.

Владислав не выдержал и рассмеялся, позволяя улыбке осветить его казавшиеся безжизненными серые глаза, и Степан улыбнулся в ответ, потому что любил видеть друга вот таким: искренним и открытым. Что бывало очень и очень нечасто.

— Да я шучу, — Влад хлопнул Стёпу по плечу, и снова откинулся на спинку дивана. — Слушай, а чего мы никогда стрип у меня не смотрим? Вроде я хозяин клуба, а все прелести мимо меня проходят? — Влад достал сигареты и прикурил, бросая на Стёпу вопросительный взгляд.

— Почему ты не смотришь, — ты хотел сказать? — тихо рассмеялся Степан, давая знак официантке, чтобы та наполнила его бокал, — Я очень даже не прочь воспользоваться тем, что само течёт в руки.

Дождавшись, пока девушка нальёт коньяк в бокал, Стёпа перегнулся к Владу и произнёс заговорщицким тоном.

— Тут такая девушка стрип танцует, Славой зовут. Увидишь, с ума сойдёшь. Я пытался к ней после привата подкатить, послала так, что до сих пор её хочу.

Влад стряхнул пепел с сигареты и положил ногу на ногу. Он бы и сам хотел ту, что посмела бы послать его, и сделал бы всё, чтобы она легла под него, просто для удовлетворения своего желания показать, кто хозяин положения. Его всегда манило вот такое: недоступное, которое хотелось сломать, и показать, кто есть кто. И сейчас, даже учитывая то, что Влад никогда не видел эту самую Славу, и, беря во внимание тот факт, что дома ждала любящая и любимая жена, мужчину охватило желание хотя бы увидеть, так ли хороша эта танцовщица. Ну, а если удастся покорить её, заставить метаться под ним в оргазме, которые подарит ей только он, это будет его маленькая победа. Которая завтра не будет иметь для него никакого значения.

— Слава, говоришь? — Влад потёр ладонью щёку, делая вид, что раздумывает, — А давай-ка мы сейчас посмотрим на эту Славу, если, конечно, она сегодня работает.

Стёпа отставил бокал в сторону и жестом подозвал охранника.

— Работает. Не поверишь, у неё для меня приват через пару часов, — он отдал распоряжение пригласить девушку в их chillout и охранник тут же ретировался.

— Почему не поверю? — ухмыльнулся Влад, устраиваясь поудобнее и ослабляя галстук, — Поверю, сам такой. Но не факт, что через два часа она освободится для привата с тобой.

Стёпа вздёрнул брови, — слишком редко ему приходилось соперничать с Владом. Тем более, соперничать в таких вот вещах. Однако, хотелось понять, пойдёт ли Влад и дальше.

— Ничего не знаю, приват заказан, поэтому успеете ли вы с ней до этого времени или нет, меня не волнует. Хотя, я думаю, что она вряд ли позволит тебе прикоснуться к своим прелестям. Разве что ты пригрозишь ей увольнением, — Стёпа цинично рассмеялся, — бросая незатушенную сигару в металлическую пепельницу и ослабляя галстук, по примеру друга и тоже удобнее устроился в массивном кресле.

Влад хмыкнул, правда, абсолютно без какой-либо весёлости. Пожалуй, Степан был тем человеком, которому он мог позволить чуть большее в свою сторону, чем остальным. И Стёпа знал это, но так же знал и грани, через которые не стоило переступать. А вот то, что он сказал сейчас, походило на вызов, не принять который для Влада было смерти подобно.

— Послушай, друг, может, прозвучит глупо, но я готов с тобой биться об заклад, что эта фифа через полчаса после прихода будет лежать подо мной вот на этом диване, — Влад кивком головы указал на широкий диван в противоположном углу и отхлебнул коньяка, всем своим видом показывая, что он говорит абсолютно обыденные вещи, — А после того, как я трахну её пару раз, будет умолять взять её ещё.

— А давай замажемся? — протянул ладонь другу Стёпа.

— Давай, — кивнул Влад, нагибаясь вперёд и пожимая протянутую руку, — На что?

— Да ни на что, — Стёпа вытащил руку из пальцев Владислава и снова принялся за коньяк, — Мне хватит того, что ты сегодня продуешь.

Он ухмыльнулся и потёр подбородок ладонью.

— Слушай, я тут на рыбалку собрался на этот как его, на Барбадос что ли. Не хочешь?

Влад вскинул брови, затягиваясь ароматной сигариллой.

— На Барбадос на рыбалку? А с каких пор мы туда ездим на рыбалку, а не на е**алку?

В чилауте зазвучала медленная музыка, и Стёпа отставил коньяк на столик и повернулся ко входу.

— Давай после решим, кого и куда повезём, сейчас мне не терпится посмотреть, как ты проспоришь, — он громко рассмеялся, а Влад вцепился взглядом в девушку, вошедшую в чилаут. Слава тоже застыла на пороге, глядя только на Влада и перед мысленными взорами обоих молодых людей пронеслось лето 2001 года…




Солнечный лучик пробежал по лицу Станиславы, и девушка зажмурилась, пытаясь удержаться в сладком сновидении и не дать себе проснуться. Где-то совсем рядом пел соловей, а сквозь неплотно пригнанные друг к другу доски прорывался тёплый летний ветерок, лаская кожу своим дыханием.

Стасяпоплотнее закуталась в мягкий плед и прижалась щекой к горячей груди лежащего рядом мужчины. От него исходил такой родной, сладкий запах, что хотелось дышать им всегда, лежать вот так вечно и чувствовать только его тепло рядом.

— Мы опять уснули на сеновале, — пробормотала девушка сонным голосом и руки Влада прижали её к себе ещё крепче.

— Похоже, именно так всё и есть, малыш, — ответил парень, приоткрывая один глаз и осматривая помещение, — Точно, мы уснули на сеновале.

Он снова крепко зажмурился и девушка хохотнула.

— А мне здесь нравится, — заявила она, скидывая с себя его руки и садясь ровно. Золотистые волосы каскадом рассыпались по её обнажённым плечам и спине, и Влад, заложив руки за спину, невольно залюбовался этим шикарным водопадом.

— Мне тоже, Стася, — прошептал он, поднимаясь и подтащив девушку к себе, чтобы снова уложить в свои объятия.

— Ай, Влад, — снова рассмеялась Станислава, упираясь кулачками ему в грудь, пока он навис над ней, — Нужно домой бежать скорее, пока мама не спохватилась.

Влад улыбнулся, проводя ладонью по её щеке, которая была на ощупь словно бархат.

— Ты же уже большая девочка, — он легонько прикоснулся губами к её губам, ломая хрупкое сопротивление нежных рук, — К тому же твоя мама знает, что ты в надёжных руках.

Влад углубил поцелуй, искренне наслаждаясь его вкусом и мягкостью и влажностью любимых губ, и низко простонал, когда Стася ласково обняла его, прижимая к себе и играя пальчиками с его волосами на затылке.

— А то, что у тебя занятия скоро, это ничего? — прошептала она ему в губы.

— Чёрт! — Владислав вскочил на ноги и заметался по небольшому помещению, пытаясь найти одежду, в то время, как Стася заливисто хохотала, наблюдая за ним.

— Влаааад, — Стася стёрла с лица слезинку, которая выступила от смеха, а потом раскрыла парню объятия, — Сегодня воскресенье, занятий нет.

Мужчина, который так и застыл, натягивая через голову футболку, снова чертыхнулся и, отбросив одежду в сторону, с угрожающим рыком бросился к любимой.




Прошло целых десять лет…Нет, прошло каких-то десять лет, но он помнил каждую чёрточку Стасиных лица и фигуры. То, что перед ним стояла она, было абсолютно точно. Несмотря на раскрашенную мордашку и ладно сидящий откровенный костюм, это была та, которую он любил тогда, десять лет назад. Та, которую он продолжал любить по сей день.

— Оставьте нас одних, — прозвучал его хриплый голос, и все повиновались. Только Стёпа не смог удержаться хоть от какого-то комментария и присвистнул. Но больше ничего не добавил, подхватывая свой бокал и покидая помещение.

— Ну, иди сюда, Стася, — прошептал Влад, которого вдруг охватила злость, и он с мрачным удовлетворением стал наблюдать, как Станислава приближается к нему.




Глава 2


Влад не слышал музыку, звучащую в чилауте, не видел ничего кругом, сосредоточив свой взгляд на девушке, которая подходила к нему, покачивая бёдрами. Он хотел её, хотел до какого-то зуда в ладонях, которыми ему было просто необходимо почувствовать её кожу. Ему хотелось вспомнить, каково это, — держать её в объятиях. Каково брать её сильно и грубо и нежно и медленно. Сейчас ему хотелось лишь одного: сначала распять её на коже дивана, чтобы вбиваться и вбиваться в податливую плоть и попробовать выплеснуть хотя бы каплю той злости, что бушевала внутри, а потом усадить сверху и лениво наблюдать, как она будет доставлять ему и себе наслаждение. А он будет поглаживать её тело, прикасаться к напряжённым соскам, наблюдать за тем, как она насаживается на него…

— Влад, — его имя, сорвавшееся с губ девушки хриплым выдохом, обожгло слух, усиливая желание слышать такие же хриплые стоны.

— Тсссс, ты ведь здесь на работе, Слава, — он будто выплюнул её новое имя, которое было таким грубым по сравнению с той нежной Стасей, которую он помнил, — Вот и работай.

Его неприкрытое желание было абсолютно очевидным. Налившемуся члену было тесно в плену джинсов, но Влад не стремился скрыть то, что он хочет Стасю. Сегодня он будет брать её столько, сколько пожелает, и она отдастся ему. И он, и она знали это. Но сейчас был такой сладостный и одновременно мучительный момент, которым Влад открыто наслаждался, с каким-то садо-мазохистским настроем.

— Ты хочешь, чтобы я танцевала? — хрипло прошептала Слава, не зная, куда деть руки. Несмотря на то, что она стояла перед ним и смотрела на него сверху вниз, именно он был сейчас хозяином положения, и это возбуждало Стасю как ничто другое. Её всегда влекло к такого рода мужчинам, а если принять во внимание то, что она знала Влада и он был её первой любовью…Пожалуй, вновь заполучить его в свою постель будет довольно весомым трофеем.

Слава позволила порочной ухмылке расцвести на накрашенных губах и с этой минуты превратилась в ту самую недоступную обольстительницу, которую хотел каждый мужчина, увидевший хотя бы раз. Она изогнулась, как кошка, грациозно опустившись на Влада и начиная выделывать на нём различные пируэты. Она тёрлась об него своим шикарным телом, заставляя хотеть ещё больше, она поворачивалась, чтобы выставить на обозрение аппетитную попку, и Влад сходил с ума от желания. Сейчас для него существовала только эта женщина, которая пришла сюда из прошлого, и от этого осознания, от предвкушения того момента, когда он снова станет брать её, сносило крышу.

— Начинай, — вольготнее располагаясь в чертовски удобном кресле, скомандовал Влад, и Стася порочно усмехнулась, понимая, какое влияние оказывает на мужчину. Она медленно опустилась на колени, одновременно пробегая губами по его подбородку, шее, груди…Обвела языком соски, чуть прикусывая тонкую кожу, проложила невесомую дорожку поцелуев по животу, а когда её ручки проворно расстегнули ремень на джинсах Влада, и она освободила его напряжённый член, с губ мужчины сорвался вздох облегчения.

Взяв твёрдый горячий пенис в руку, Стася нарочито медленно наклонилась к нему и лизнула набухшую головку, так же медленно погружая её в рот. Это была своего рода игра, когда она растягивала удовольствие и нетерпение мужчины до немыслимых пределов.

— Ты трахалась до этого с клиентами? — неожиданно спросил Влад, впиваясь пальцами в подлокотники кресла.

Стася не спеша выпустила член изо рта, напоследок обведя головку язычком, и посмотрела прямо в глаза Владу.

— Я трахала их, они меня — нет, — с вызовом бросила она в лицо мужчине.

Вместо ответа Влад ухмыльнулся и, обхватив затылок девушки одной рукой, подтолкнул её голову к члену, насаживая её ртом на полную глубину. Стася смотрела только в его глаза, ублажая его ртом и наблюдая за тем, как в глубине взгляда мужчины разливается еле сдерживаемое удовольствие.

В ушах Влада всё ещё отдавались слова девушки: «Я трахала их». Даже сейчас, сквозь пелену удовольствия, которое Стася дарила ему, он злился. Ничего, сегодня он покажет ей, что в случае с ним, это он берёт того, кого пожелает, и никак иначе.

Резко вздёрнув девушку вверх, он поднялся на ноги и, не успела Стася сказать ни слова, как он подхватил её под попку и понёс к дивану. Дорогой костюм танцовщицы очень быстро превратился в клочья, и теперь Станислава была абсолютно обнажена, и единственным предметом гардероба были лакированные высокие сапоги. Влад мгновенно сорвал с себя пиджак, галстук и рубашку и, уложив девушку на диван, устроился между её ног и одним мощным движением бёдер ворвался в её тело. Зрачки Стаси то ли от лёгкой боли, то ли от наслаждения потемнели, а с губ сорвался вскрик. Он не дал ей привыкнуть к себе, тут же выходя на полную и входя снова. А Стася стонала под ним, впиваясь взглядом в его лицо. Влад привык отдаваться своим ощущениям во время секса, но сейчас ничего не мог с собой поделать, он в большей степени думал, а не ощущал. Думал над тем, насколько кайфово снова брать Стасю, ведь он уже давно привык к мысли, что она никогда с ним больше не будет.

Её ноготки царапали кожу на спине до приятной боли, и сейчас Владислав совершенно не задумывался о том, как же станет объяснять жене эти отметины. Пожалуй, всё же придётся улететь со Стёпой на Барбадос, или куда там ему черти нашептали.

Влад остановился и, легко подняв Стасю, уселся на диване и устроил девушку сверху. Вот теперь он сможет только лениво наблюдать за ней, получая наслаждение, пока она трудится.

— Продолжай, — слегка растянуто произнёс он, удобнее усаживаясь на диване и наслаждаясь её горячей плотью, которая так нежно и в то же время сильно обхватывала его член.

Стася обхватила его за затылок, устроилась над ним на корточках, уперев каблуки в дорогую обивку дивана, и стала ритмично двигаться. Иногда её движения были резкими и частыми, которые потом перемежались тягучими и медленными. Она сводила Влада с ума, и прекрасно знала это, — один взгляд устремлённых на него глаз говорил о многом.

Наконец, она участила движения, насаживаясь на него до предела и с протяжным стоном кончила, останавливаясь.

— Эй, детка, так дело не пойдёт, — постановил Влад, и, снова заняв позицию сверху, продолжил вбиваться в податливое и расслабленное тело Стаси.




Владислав застегнул пуговицу на джинсах и, поморщившись, принялся натягивать рубашку. Спину саднило, и одному Богу было известно, какой рисунок оставила на ней после себя Станислава. Но это была приятная боль, которая послужит воспоминанием о том, что всё произошедшее сегодня — не сон.

Совершенно обессилевшая Стася лежала на диване, тяжело дыша и бесстыдно раскинув ноги. Сегодня Влад превзошёл самого себя, с какой-то странной яростью беря её снова и снова. Он потерял счёт времени, и не жалел об этом. Сейчас, когда мужчина был удовлетворён во всех смыслах этого слова, он старался не смотреть на Стасю, потому что на краю сознания мелькала мысль, что он ещё пожалеет о своём порыве. И дело было даже не в жене, которая ждала дома, дело было в тех чувствах, что снова подняли голову где-то в каменном сердце и заявили о себе.

Влад надел пиджак, а галстук оставил в одном из кресел, потом вынул из бумажника несколько сотенных купюр в долларовом эквиваленте и бросил на низенький столик, на котором там и дымилась в пепельнице сигара Стёпы.

«А спор я всё-таки выиграл», — хмыкнул про себя Влад.

Он покинул чилаут, не слова не говоря Стасе…А после вернулся и произнёс непререкаемым тоном:

— На работу больше не выходи, сиди дома. Я сама тебя найду.

И, не прибавив больше ни слова, оставил девушку одну и вышел из помещения.




Злата сидела возле ноутбука и что-то внимательно изучала в интернете. Влад застыл в дверном проёме, некоторое время наблюдая за женой. Она нагибалась вперёд, усиленно что-то рассматривая в компьютере, потом быстрым движением поправляла очки в тонкой оправе и записывала одной ей известную информацию в блокноте. Где-то внутри шевельнулось раскаяние, которое Влад тут же загнал подальше, говоря себе, что нет смысла винить себя за то, что уже сделано. Тем более, что это будет сделано снова и снова. Влад знал это. Он мог быть верным мужем, если бы захотел этого, но он не хотел, потому что пережил предательство раз, и сейчас жил по принципу «Не жди, пока судьба ударит тебя. Ударь первым». И пусть Злата ни в чём не была виновата перед ним и всегда была верной и заботливой женой, он собирался и впредь придерживаться этого нехитрого правила.

— И долго ты собираешь на меня любоваться? — улыбнулась Злата, откладывая ручку и снимая очки.

Влад вошёл в комнату и уселся позади жены на диван, расставив ноги по обеим сторонам от её тела. Несмотря на то, что совсем недавно он удовлетворил свои физические потребности, вид упругой попки, обтянутой лосинами, пробудил в нём новую волну желания. Злата откинулась назад, щекоча пышными волнистыми волосами лицо Владу. Тот убрал щекочущие пряди волос от лица и всмотрелся в экран ноутбука. Какие-то медицинские центры, всё как обычно.

— Нашла что-то стоящее внимания? — шепнул он в ушко жены, чуть прикусывая мочку и с удовольствием наблюдая, как на тонких руках супруги появляются мурашки.

— Пара центров предлагают какие-то интересные методы обследования, — ответила Злата, тая от прикосновений мужа.

— Я завтра улетаю в командировку, — соврал он недрогнувшим голосом, — Буду дней через пять, и пойдём на обследование.

Злата повернула лицо к мужу и открыто, искренне улыбнулась. Она мечтала о детях с самого первого дня их семейной жизни, но прошло уже три года, а дети всё не появлялись. Влад считал, что у них всё ещё впереди. Ему тридцать, Злате двадцать четыре, и вряд ли есть повод беспокоиться о том, что наследники всё не появляются. Но раз жене было так важно завести детей именно сейчас, он был не против.

— Хорошо, спасибо тебе, — она поцеловала его в губы и потянулась, чтобы углубить поцелуй, но Влад решительно поднялся на ноги, несмотря на то, что сам был не прочь заняться любовью с супругой. Однако, вопросы о царапинах на спине явно не заставят себя ждать, или же придётся любить жену советским способом, в полной темноте.

— Я пойду, душ приму, — подмигнул Влад Злате, направляясь к выходу из комнаты, и не заметил, как женщина сжала руки в кулачки до боли в костяшках пальцев.




Глава 3


Стася ликовала, хотя сейчас, лёжа под Владом и ощущая его огромную силу и мощь, её охватила ещё и оторопь. Так бывает, когда вдруг что-то привычное принимает непривычную форму. Если бы вдруг безобидная бабочка оказалась монстром с тремя рядами зубов, которые бы оставили на теле Станиславы множество укусов, она бы, пожалуй, удивилась меньше, чем при виде этого знакомого и одновременно незнакомого Влада.

Много лет назад они были вместе, и тогда Стасе казалось, что она любит Влада. Но, тем не менее, её интересы простирались куда дальше поцелуев и прогулок под луной. Стася всегда считала себя девушкой, твёрдо стоящей на ногах, поэтому, глядя на Влада, она понимала, что он никогда не станет мужчиной её мечты. Этому не способствовали ни географические координаты их посёлка, который стоял на отшибе большого города, ни амбиции Влада, которых, мягко говоря, было недостаточно. И в один прекрасный момент, когда Стасе выпал шанс покинуть это Богом забытое место и попробовать построить карьеру в Санкт-Перербурге, она без раздумий согласилась с предложением Игоря.

Игорь был мечтой каждой девушки. Высокий, красивый, богатый. Он приехал погостить к своему другу, а когда уезжал, позвал Стасю с собой. Как же она могла отказаться, когда те возможности, о которых девушка мечтала всю жизнь, сами плыли к ней в руки? С этого момента Влад и его любовь стали для Станиславы помехой, от которой она вполне успешно избавилась, ни слова не говоря теперь уже бывшему любимому о том, куда уезжает.

Сейчас, наблюдая за лицом Влада из-под полуопущенных ресниц, когда он резко входил в её готовое на любые безумства тело, Стася ощущала своё превосходство. Прошло десять лет, Влад был обманутой стороной, и всё же он, не задумываясь, бросился в водоворот ощущений, которые ему была способна подарить только она. И это была её маленькая победа. Она никогда не предполагала, что Влад станет тем, кем он стал, и это сейчас возбуждало девушку в первую очередь. Её всегда влекли такие мужчины, сильные и богатые. Властные и источающие физически ощутимую мощь. Правда, она была для них лишь девушкой на ночь, но Стася не останавливалась в своих поисках и попытках. Сегодня она выиграла Джек Пот, она чувствовала это всем своим существом. Да, Влад несомненно был зол на неё, что он и показал, устроив этот своеобразный секс-марафон, но у него всё ещё были чувства к ней, это было очевидно.

Стася почти не помнила того, каким был Влад тогда, десять лет назад. Всё то, что происходило с ней в течение десяти лет с момента их расставания, затмило не только чувства Стаси, но даже воспоминания о Владе. Этот парень из прошлого был своего рода неудачником, которого она забыла, едва попала в круговорот «взрослой» жизни, к которой стремилась. Да, эта жизнь удалась совершенно не так, как то предполагала Станислава, но факт оставался фактом, — о возвращении в родные пенаты или о возобновлении отношений с Владом она думала в самую последнюю очередь даже в самые тяжёлые времена.

Сейчас, когда он усадил её сверху, а она обняла его за шею и стала дразнить своими движениями, она ощущала, как миллиметр за миллиметром отвоёвывает проигранные ранее позиции. Да, она проиграла тогда, когда оставила его, ведь парень оказался с перспективой, но сейчас у неё был второй шанс, терять который девушка была не намерена.

А потом Влад продолжил неистово брать её, будто пытался насытиться за все те годы, что они были врозь. Это был великолепный взрослый мужчина, заниматься любовью с которым было одно удовольствие. А осознание того, что этот мужчина сможет впоследствии стать тем, кто исполнит её мечты, посылало по телу просто сумасшедшие волны адреналина…




Стася лежала, бесстыдно раскинув ноги, пытаясь отдышаться и наблюдая за тем, как Влад надевает рубашку и пиджак. Он чуть заметно поморщился, когда ткань сорочки коснулась спины и Стася улыбнулась. На его спине стояли её метки, которые будут говорить остальным женщинам о том, что этот мужчина имеет свою укротительницу. Впрочем, наличие других девушек рядом с Владом не волновало Стасю. Ей было важно лишь снова подцепить данного мужчину на крючок, а в том, что он уже болтается на удочке, она не сомневалась.

Влад вытащил из портмоне деньги и, бросив их на столик, вышел из чилаута. Стася резко села на диване, не веря в происходящее. Этого просто не могло быть! Он не мог уйти просто так и заплатить ей, как какой-то шлюхе…Стася закусила губу, пытаясь понять, что же ей делать дальше. Уверенность, которая разлилась по телу некоторое время назад, что уж теперь-то она получит то, к чему стремилась, заменилась осознанием, что для этого придётся постараться. И словно в ответ на все её опасения, дверь чилаута распахнулась, и на пороге возник Влад. Он совершенно спокойным, но не терпящим возражений тоном сообщил ей, что с этого момента она не должна работать и он сам найдёт её. Едва за мужчиной закрылась дверь, как на губах Стаси расцвела победная ухмылка. Это означало лишь одно: Влад не собирался делить её с кем бы то ни было, это было абсолютно ясно, а уж в том, что он снова захочет с ней встретиться, она не сомневалась.

Кое-как прикрывшись тем, что осталось от её костюма, Стася вышла из чилаута и направилась в сторону гримёрной.




На улице было морозно и свежо, но воздух был влажным, несмотря на минусовую температуру. Стася зябко поёжилась, доставая из кармана пуховика сигареты и с наслаждением закуривая. Она, конечно, могла бы остаться в клубе и дождаться утра, чтобы поехать домой, но почему-то находиться среди коллег «по цеху» совершенно не хотелось. Да и ловить на себе вопросительные взгляды относительно того, почему она не работает — тоже.

Теперь предстояло решить, как добираться до дома. Рисковать почти тысячей долларов, которые сейчас так приятно грели карман, совершенно не хотелось. И словно в ответ на её немой вопрос, к ней лихо подкатила дорогая машина, и из неё вышел мужчина. Это был друг Влада, который был в чилауте вместе с ним до того, как она пришла туда.

— Влад попросил меня подвезти тебя до дома, — приглушённо проговорил он, окидывая изучающим взглядом фигуру девушки, словно пытался понять, почему его друг так неожиданно заинтересовался ей.

— Попросил, вези, — пожала плечами Стася, отбрасывая окурок и садясь в машину безо всяких церемоний.

Её тут же окутало тепло и аромат дорогого салона. Кожа, дорогой табак и сандал, — вот три основных ноты, который составляли этот запах.

Друг Влада сел на место водителя и, снова окинув девушку долгим взглядом, представился.

— Степан.

Он был не из тех людей, которые с первого взгляда производили впечатления хозяина жизни, но то, как цепко он осматривал собеседника, как вроде бы холодно и в то же время с затаённым интересом наблюдал за своим визави, говорило о многом. Пожалуй, такого человека лучше иметь в стане друзей, нежели врагов. Или лучше его просто иметь.

От этой мысли Стася задорно улыбнулась и протянула мужчине узкую ладонь с идеальным маникюром, которую тот с готовностью пожал.

— Станислава, — назвала она своё настоящее имя, справедливо решив, что нет смысла скрывать его от Стёпы. Но всё же не удержалась, окрасила тон нотками хрипотцы.

Между ними больше не было произнесено ни слова, стоило только Стасе назвать свой адрес, как Степан медленно отъехал от клуба и молчал всю дорогу. Но Станиславе, по большом счёту, было всё равно, — ей очень многое говорила эта просьба Влада доставить её до дома. И на губах девушки то и дело играла улыбка победительницы.




Стася распахнула дверь в квартиру, стараясь не шуметь, хотя она была уверена на сто процентов, что Женя ещё не спит. И точно, только она присела, чтобы снять сапоги, из дверного проёма, что располагался справа вышла рыжая кошка Леся, а следом за ней её муж Женя.

— Ты сегодня рано, — констатировал Евгений, подходя к жене и целуя её в щёку. Он всегда делал именно так, не выказывая более тёплых чувств. А Стасе они были и не нужны. Она нагнулась и взяла Лесю на руки. Животное тут же заурчало и прикрыло глаза, наслаждаясь лаской хозяйки.

— Ты снова не спишь, — ответила любезностью на любезность Станислава, окидывая быстрым взглядом фигуру мужа. Под глазами синяки, сами глаза красные, волосы взъерошены, на переносице след от очков. Явно снова изобретал что-то, сидя за своим стареньким компьютером, и просидел бы ещё неизвестно сколько, если бы она не вернулась так рано.

— Я работал, — лаконично ответил Женя, проходя на кухню и начиная шебуршать там чем-то. — Есть суп и котлеты. Разогреть? — раздался через некоторое время его приглушённый голос.

Стася поморщилась. Сейчас точно пристанет с пространной лекцией о том, что нужно правильно питаться домашней пищей. Крикнув мужу, что она не голодна, Стася прошла в единственную комнату и стала готовиться ко сну. Во всём теле образовалась приятная усталость, — результат ласк Влада. Сейчас девушке хотелось только одного — лечь спать и чтобы её никто не трогал до утра. Но через пару минут на пороге, как и предполагала Стася, нарисовался Женя.

— Я же просил тебя начать нормально питаться, — раздался от дверей его голос.

Стася прикусила губку, сосредоточенно расчёсывая длинные светлые волосы.

— Жень, отстань, а? Дай мне отдохнуть хоть немного, не зуди.

Мужчина собирался сказать что-то ещё, но Стася обожгла его суровым взглядом, и Евгений поплёлся к компьютеру, чтобы отключить его. Стася сделала глубокий вдох и улыбнулась своему отражению в зеркале. Если всё пойдёт так же хорошо, как это было сегодня, совсем скоро она избавиться от этой невыносимой жизни, которая ей так опостылела. Радуясь этой мысли, девушка направилась в душ, всё ещё помня о Владе и о том, какие возможности он сможет открыть перед ней. И это было так невыносимо притягательно и приятно…




Глава 4

		А ты всё равно в моей душе,



		Пылаешь бессонностью ночей.



		Впиваешься в сердце без ножей,



		Замки открываешь без ключей.







		Шагаешь хозяйкой по нутру,



		Под кожей живёшь без спроса ты,



		Выходишь из жизни по утру,



		Отбросив меня в мир пустоты…








(byme)

Август был на удивление сухим, хоть и прохладным. Листва на деревьях уже начинала желтеть, каждым листочком-маячком напоминая окружающим, что совсем скоро на землю придёт царица-осень. И хоть птицы вовсю старались, прося лето повернуть вспять, дыхание осенней прохлады было всё ощутимее с каждым днём.

Влад бодро шагал по одной из так называемых «главных» улочек посёлка, насвистывая какую-то мелодию. Настроение было прекрасным, а всё потому, что Юрий Владимирович, преподаватель из местной школы, который занимался с ним всё лето, дал ему самые лестные характеристики. Влад всегда считал, что важнее обучения и диплома нет ничего на свете. Быть может, он находился в плену собственных иллюзий, ведь в конечном итоге, всё могли решить деньги, и даже самый безнадёжный из остолопов мог обрести заветные корочки, но Влад решил, что в этом вопросе он станет полагаться только на себя.

Сначала парень хотел поступить в местный ПТУ, чтобы по окончанию устроиться в городе и попробовать поступить в престижный ВУЗ, но сейчас он решил, что сразу же попытает счастья и отправится в город. К тому же, престарелая тётя давно звала его жить у неё, и теперь Влад решился. Расстраивало его только одно: пока придётся оставить Стасю здесь, а позже, когда он более-менее устроится в городе, он перевезёт её к себе. Тётя Тома разузнала для племянника то, что в сентябре будут приниматься вступительные экзамены в престижную академию, и Влад, теперь уже точно готовый попытать счастья, решился. В принципе, он уже давно мог уехать к тёте и попробовать поступить в ВУЗ, но у него была Стася, которая только-только окончила школу. О своих планах он девушке пока не говорил, но времени было всё меньше, потому именно сегодня он собирался поставить её в известность.

Конечно, реакция Стаси, скорее всего, будет отрицательной, ведь она уже не раз давала ему понять, что мечтает о несколько другой жизни. Но он и собирался ей обеспечить такую жизнь, пусть не сразу, но у них всё обязательно должно получиться.

— Мам, я к Стасе, — крикнул Влад в сторону спальни родителей, бросая сумку на пол и хватая со стола пирожок, — А вечером приду, надо поговорить будет.

Услышав от мамы, что она не отпускает его никуда без обеда, Влад рассмеялся, крикнул в ответ, что очень её любит и вышел на улицу.

Влад шагал по посёлку, с каким-то радостным предвкушением оглядывая всё вокруг. Сейчас ему всё казалось таким приятным глазу, что хотелось радоваться любой мелочи. Вот соседская кошка Груша прыгнула на забор, осторожно неся в зубах маленького котёнка. Явно окотилась где-то, а теперь таскает малышей домой. А вот со скамейки помахала красивому парню сухонькая старушка, баба Нюра, которую Влад знал с самого детства. Помахав бабуле в ответ, Влад ещё быстрее зашагал к Стасиному дому, предвкушая её реакцию. Сейчас ему всё казалось таким простым и ясным. Он словно стоял на пороге изменений, которые приготовила ему жизнь, и был уверен, что эти изменения будут прекрасными. Ведь рядом будет та, которую он любит, а, значит, ему есть ради кого стараться. Что такое три-четыре месяца разлуки, если впереди у них со Стасей вся жизнь? К тому же, он будет приезжать к любимой так часто, как это будет возможно.

— Елена Викторовна, добрый день! А я к Стасе, она дома? — спросил Влад, открывая калитку и шагая во двор, где к нему тут же подбежал большой пёс с эстетичным именем Нерон.

Ему показалось, что мама Станиславы отвела глаза и нехотя ответила:

— Стаси нет.

Странно, ещё вчера они договаривались о том, что Влад придёт к ней сразу после занятий. Может, в магазин вышла?

— А когда она придёт, Стася не говорила?

В ответ снова раздалось странное молчание. Обычно такая приветливая тётя Лена, поджала губы и, прежде, чем начать подниматься на крыльцо, ответила.

— Уехала твоя Стася в город с Игорем. Просила не говорить тебе адрес, где они будут жить. И ни записки, ничего не оставила.

И вошла в дом.

Первое время Влад смог только отметить, что сегодня синичка поёт как-то особенно громко. Потом он обратил внимание на то, что небо на востоке, кажется, светлеет. А потом весь мир вокруг стал каким-то тусклым и беззвучным. Только в ушах с огромной скоростью стучало что-то большое и сильное. Влад не сразу понял, что это неистово колотится его сердце, вдруг выросшее до огромных размеров. Его Стася уехала…нет не так…Как там сказала тётя Лена?

«…где они будут жить…»

Влад развернулся на месте, вдруг понимая, что это правда. Стася могла, в это верилось и не верилось одновременно. Да…Стася могла так поступить, именно этого он подсознательно боялся, торопясь поскорее начать исполнять её мечту…Стася могла…

«Уехала твоя Стася в город с Игорем…»




Влад вздрогнул и проснулся, видя тот сон, который снился ему очень часто. Особенно в последнее время. Как будто он чувствовал, что им со Станиславой снова суждено встретиться. Мужчина приподнялся на локте, некоторое время глядя на личико спящей жены. Она спала, подложив под ладонь ладошку и разметав волосы по подушке. Настоящий ангел, которого он не заслужил. Да и не хотел заслуживать, честно говоря, потому что его всегда влекли девушки с чертовщинкой.

Осторожно спустив ноги с постели, Влад взял с прикроватной тумбочки мобильный и направился в кухню.

— Алло, Стёп, доброе утро, — бодро поздоровался мужчина с другом, включая кофеварку.

— Ну, это у тебя ночь, у нормальных людей утро уже давно.

Выслушав порцию ворчаний, Влад сообщил, что решил слетать отдохнуть и приглашает Стёпу с собой. Потом, взяв небольшую паузу, попросил:

— Та девица, которую ты вчера до дома подвозил… В общем, мне нужен её номер телефона.

Договорив со Степаном и получив заверения, что минут через пять искомый номер будет найден, Влад налил себе кофе и некоторое время размышлял о том, стоит ли звонить Стасе. В голове всё ещё крутились обрывки воспоминаний, которые он видел во сне, но чёрт побери…Эта женщина, похоже, имела на него какое-то влияние, потому что Влад априори знал, что позвонит ей. Это сейчас он делал вид, что раздумывает. Как только у него будет номер Станиславы, он наберёт его, не тратя ни секунды.

Мобильный коротко пикнул, возвещая о том, что пришло сообщение, и Влад открыл его. Там были десять цифр и приписка от Стёпы «Развлекайся, детка». Коротко хмыкнув, Влад набрал номер и, дождавшись, когда ему ответит до боли знакомый голос, произнёс.

— Не хочешь сегодня прокатиться до Барбадоса?




Сквозь приятное сновидение настойчиво прорывался какой-то противный посторонний звук. Стася поморщилась, стараясь изо всех сил остаться в сладком сне. Там были мужские руки и губы, и аромат роскоши и шикарной жизни. Дорогой коньяк, сигары, поскрипывание кожи дивана…Это всё отдалялось с каждой секундой, и Стасе пришлось открыть глаза. Она не сразу поняла, где находится. Дешёвые обои на стенах, простенькие занавески, тусклый рассеянный свет от бра…А вот и мобильный телефон, который продолжал настойчиво трезвонить.

— Да возьми ты уже трубку, — сонно пробурчал Женя, накрываясь подушкой с головой.

Стася спустила ноги с кровати и, подхватив мобильный, направилась на кухню. Номер был незнакомый, и девушка некоторое время раздумывала, стоит ли брать трубку. Однако звонил кто-то явно чересчур настойчивый, или тот, кому Стася была очень нужна.

— Алло, — хриплым ото сна голосом проговорила девушка, вытаскивая из пачки сигарету и прикуривая. И через секунду чуть не поперхнулась сигаретным дымом, услышав голос Влада. Но главное было не то, кто это был. В том, что рано или поздно Влад бы нашёл её, сомневаться не приходилось. Важно было, что именно он сказал. А если всё же поверить в то, что это не сон, выходило, что мужчина предлагал ей улететь с ним сегодня на отдых. Поверить в такую удачу было сложно, но можно. Изобразив спокойствие, Стася чинно согласилась на предложение и, договорившись с Владом о месте и времени встречи, отключила мобильный. Потом прикрыла глаза и досчитала до десяти, пытаясь унять отчаянно колотившееся сердце. Вот и её шанс из всех шансов, упустить который было ни в коем случае нельзя.

Быстро вытащив все свои сбережения, Стася пересчитала их и осталась более-менее довольна. Самое выгодное капиталовложение — это капиталовложение в собственную внешность, тем более, когда впереди такой шанс показать себя. С этими мыслями девушка принялась собираться, чтобы отправиться по магазинам. Предстать перед Владом она была просто обязана во всём своём блеске.




Глава 5


Влад давно научился относиться к сексу только как к физическому удовлетворению. Даже со Златой это было просто наслаждение и ничего большего. Быть может, он помнил досконально каково это, — быть именно со Стасей, и подсознательно искал тех же ощущений, а когда не находил, — воспринимал занятия любовью только как физику. В любом случае именно сейчас, когда он находился в плену своих прошлых ощущений, он был счастлив. Возможно, это было примитивно, — хотеть вот этого, но он страстно желал, чтобы экстаз от горячих бархатных объятий лона Стаси не оканчивался никогда.

Станислава была прекрасна: раскрасневшиеся щёки, припухшие от поцелуев губы, с которых то и дело срывались стоны и которыми она тянулась к губам Влада…Это было настоящее великолепие, и Владислав открыто наслаждался им. В первый раз, тогда в клубе, всё произошло слишком отстранённо что ли. Он просто брал её, выплёскивая на девушку свою злость, и не успел прочувствовать и сотой доли того, что чувствовал обычно рядом со Стасей. Он не забыл ни на йоту эти ощущения, и вряд ли уже когда-нибудь забудет.

— Влаааааад, — глухо застонала Стася, собирая волосы в горсть на его затылке и оттягивая голову мужчины назад. В её широко распахнутых глазах плескалось такое очевидное удовольствие, что Влад не выдержал. Ещё несколько мощных ударов бёдрами и он сам взорвался оргазмом в пульсирующем лоне девушки…

— Ты живая? — усмехнулся Владислав, ложась рядом со Стасей и откидывая локоны с её раскрасневшегося личика. Грудь девушки бурно вздымалась, Стася безуспешно пыталась восстановить дыхание. Она была прекрасна, такая доступная и такая недоступная одновременно. Быть может, эта недоступность была только в голове у Влада, но, тем не менее, сейчас он яростно хотел Стасю в полном смысле этого слова, и эта самая мифическая недоступность была огромным стимулом.

— Почти жива, — выдохнула девушка, прикрывая глаза и ложась на грудь мужчины.

Влад взял сигареты, лежащие на тумбочке рядом с кроватью, и медленно прикурил, тоже закрывая глаза и наслаждаясь удивительным спокойствием, которое разлилось по телу. Послать бы сейчас всё ко всем чертям и больше никогда никуда не возвращаться. Не решать бесконечные вопросы по работе, не смотреть в глаза своей жене, о существовании которой он почти забыл. И чтобы были только он и Стася…

Влад прижал девушку к себе, медленно уничтожая сигарету. Он ничего не говорил, да и не нужно было слов. Завтра они со Стасей, Стёпой и его нынешней девушкой Ланой возвращались обратно в Россию, и Влад уже знал, что именно будет делать по возвращению. Его настойчиво грыз какой-то червячок сомнения, но он старался не обращать на него внимания. Зачем сомневаться, если ты уже решил что-то, причём в тот самый момент, когда встретился глазами со Стасей в клубе? Это ни к чему…

Влад затушил сигарету в пепельнице и прикрыл глаза, воскрешая в памяти тот вечер, который был пять дней назад.




Волны лениво лизали борт небольшой яхты, взятой напрокат в Бриджтауне. Влад вглядывался в бескрайний горизонт, состоящий из неба и воды. Это помогало выстроить мысли в относительно ровном порядке, потому что именно сейчас с мужчиной происходило то, чего он терпеть не мог. Он был в растерянности, и виной всему были так не вовремя проснувшиеся чувства. Они проснулись ещё в ту ночь в клубе, когда двери чилаута распахнулись, и в них вошла Стася, но тогда они были щедро замешаны на злости. А сейчас они были такими ясными и чёткими, будто кто-то сдёрнул невидимую глазу пелену. Он любил Стасю всё это время, и всех остальных женщин просто не существовало для него.

— Вопрос можно? Личный, — Степан подошёл к Владу и встал рядом, ставя одну ногу, обутую во вьетнамку на парапет, и прикуривая неизменную сигару.

— Можно, — пожал плечами Влад, снова переводя взгляд на горизонт.

Степан немного помедлил, выпуская изо рта колечки ароматного дыма.

— У тебя как со Станиславой? Серьёзно?

Влад медленно перевёл взгляд на друга, потом снова на тонкую полоску горизонта.

— Серьёзно, — глухо ответил он, сжимая сильнее пальцы на перилах. Он и хотел и не хотел этого разговора. Он учился решать всё в себе, учился переживать всё один на один с собой. И в то же время, пожалуй, именно Стёпе можно было сказать чуть больше, чем он мог сказать кому бы то ни было. — Я знаю Стасю с самого детства.

Стёпа кивнул, как будто эта фраза ему всё объясняла, и между мужчинами снова установилось молчание.

— А как же Злата? — наконец, нарушил тишину Степан.

Влад поморщился. Ему совершенно не хотелось думать сейчас о Злате. То чувство вины, которое возникало у него, когда перед его мысленным взором всплывало ангельское личико жены, было довольно слабым, потому что он усиленно гнал его прочь. Но он было, и с этим поделать ничего было нельзя. Сейчас не хотелось думать ни о чём, потому что впереди было ещё несколько дней отдыха, однако, Влад понимал, что ему придётся решать что-то по приезде.

— Злата — моя жена, — словно уговаривая самого себя, с нажимом сказал он, — Пока это останется так.

— Пока? — Стёпа вздёрнул бровь, так и не донеся сигару до рта, — Интересно девки пляшут. Она любит тебя.

— Стёпа! — Влад взмахнул рукой и цинично рассмеялся, — Любит, не любит. Сегодня любит, завтра разлюбит. А я хочу делать то, что хочу делать я.

— Хм, — Стёпа позволил холодноватой усмешке скользнуть по своим губам и очень серьёзно посмотрел на друга. Эта внешность балагура и весельчака была лишь прикрытием, Влад знал, что в одночасье его друг может стать тем, кто будет способен выписать ему морального пинка. — Дело твоё, Влад. Только…Такие моменты обычно оборачиваются против «хотельщиков». Попомни мои слова…

Он быстро обернулся, наблюдая, как к ним приближается Стася на неверных ногах. В руке — извечный бокал шампанского, на губах — призывная улыбка. Она покачнулась, и Влад кинулся к ней, подхватывая её на руки, а Стёпа отбросил сигару за борт и отправился в свою каюту.




— Ну, девочка моя, ты что так у меня напилась? — шептал Влад, укладывая Стасю на кровать в каюте, пока девушка поминутно хихикала и пыталась прижать его к себе.

— Я отмечала начало нооовой жизззни, — ответила она, растягивая слова и глупо улыбаясь, — Знаешь, какая чёртова жизнь у меня бббыла?

Влад прилёг рядом, опираясь на согнутую в локте руку, а Стася уткнулась ему в грудь, прижимая его к себе обеими руками, будто он был самый дорогой приз на свете. Он не хотел знать, что за жизнь у неё была. Явно ничего приятного он для себя не услышит. Но произнесённое имя Игоря, заставило его прислушаться к несвязному бормотанию.

— Игорь меня обманул, — приглушённо рассказывала Стася, продолжая прижиматься к мужчине, — Стоооолько всего обещал, а я, дура, поверила. Привёз к себееее…Первое время всё было хорошо, потом стали ругаться, там всякое такое…А потом он меня выгнал. А я ведь гооордая, не могла я к тебе вернуться, понимаешь?

Она всхлипнула, то ли раскаиваясь в содеянном, то ли жалея саму себя, а потом икнула.

— Ооой, — снова пьяно хихикнула девушка. — А потом я поняла, что могу не выжить сама в городе, тогда у меня появился Женя, и я…он хороший, честно, и Лесю я люблю тоже, они оба хорошие…

Она не договорила, просто замолчала и больше не прибавила ни слова. Видимо, заснула, потеряв нить повествования. А Влад замер. Ему было неприятно слушать о том, что именно было в жизни Стаси, хотя, видит Бог, он понимал, что жизнь девушки не была радужной и безоблачной. Да и сам он ангелом не был. Вот только сейчас у них был новый шанс начать всё сначала, и оставалось решить, стоит ли входить в одну реку дважды. Влад удобнее устроил Стасю, долгое время всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, видит ли он в ней ту самую Стасю, которую знал давно, или это совершенно новая для него девушка. Но как бы то ни было, он уже сейчас понимал, что он не отпустит её от себя, когда они вернутся обратно…




Стася уснула, подложив одну ладонь под щёку и приоткрыв во сне припухшие губы. Влад снова любовался ей, вспоминая, вспоминая и вспоминая. Вот они ещё совсем малыши, бегут под дождём по саду, взявшись за руки и пытаясь успеть добежать до дома, пока не началась гроза. Вот их первый неумелый поцелуй после танцев в клубе, когда он вдруг понял, что нежнее и слаще вкуса Стаси нет ничего на свете. Она пахла карамелью, и на вкус была такая же сладкая. А вот их первые занятия любовью, его осторожные движения и её огромные глаза, светящиеся в полумраке комнаты.

Все эти воспоминания пролетали перед Владом цветным калейдоскопом, воскрешаемые его памятью. Он дорожил ими, всегда втайне мечтая пережить снова. И вот эта возможность была ему дана. Оставалось только решить, в каком именно виде он представляет свои будущие отношения со Стасей. Ведь у него есть Злата, которая не заслужила того, чтобы он от неё отказался.

Влад потёр рукой подбородок, снова закуривая и направляясь из каюты, чтобы покурить в одиночестве на палубе, правда, его обычное место было занято. Там стоял Стёпа, которому тоже не спалось. Но Владислав был сейчас рад такой компании.

— Переходим на ночной образ жизни? — улыбнулся Степан одними губами, наливая другу коньяк в бокал.

— Что-то вроде того, — Влад кивнул, принимая напиток и делая сразу большой глоток, — А ты что тут делаешь?

Стёпа пожал плечами, отпивая янтарной жидкости и опираясь локтем о перила яхты.

— Да так, на философию потянуло. Историю одну вспомнил, поучительную.

Влад хмыкнул.

— Интересно, какого лешего тебя тянет на философию в такие моменты?

— Ну, должно же хоть кого-то из нас тянуть к прекрасному, — с ленцой ответил Степан.

— Расскажешь историю?

— Жил-был один очень богатый человек, было у него всё. Алмазы, рубины, изумруды. Всё, чего душа пожелает, — начал Стёпа без лишних предисловий, мечтательно вглядываясь в темноту перед собой.

— Какой-нибудь шейх, что ли? — усмехнулся Влад.

— Можно и так сказать, — серьёзно ответил Стёпа, — Так вот этот самый шейх, — он бросил быстрый взгляд на Влада, — решил, что он непременно хочет, чтобы у него было ещё и золото. Оно манило его своим внешним видом. Блестящее, кажущееся привлекательным. И продавец золота оказался настолько хитрым, что решил предложить шейху сделку. Все его драгоценности в обмен на этот кусок золота. И шейх решился, — отдал продавцу все камни в обмен на слиток.

Он сделал паузу и всмотрелся в темноту, попивая коньяк.

— И что шейх? — приглушённо спросил Влад, делая вид, что ему безразлично.

Стёпа повернулся к другу, окинул его долгим взглядом, а потом направился в сторону своей каюты, по пути развернувшись и проговорив:

— А шейх расстался со своим истинным богатством, а когда получил слиток, понял, что это подделка. Потому что позолота имеет обыкновение стираться…Правда, она остаётся на пальцах. Пылью.




Глава 6

		Я целиком была твоей, а ты не понял,



		И мимо проходил сто тысяч раз.



		Дарил мне вместо роз букеты боли,



		Которую я помню по сей час.







		Ты уходил легко, без сожалений,



		Оставив позади мои осколки.



		Я твой аксессуар под настроенье,



		Который ты порою клал на полку.







		Захлопывал ты за собою двери,



		И оставалась я в безумстве ночи,



		И говорила я себе: «Не верю!»



		Хотя читать умею между строчек.







		Ты уходил не раз, не два, не три, не десять,



		Не видя, как тобою я болею,



		Теперь я стала боли лёгкой песнью,



		А раньше целиком была твоею…











— Девушка, у вас сейчас пепельница сгорит, — раздался возле уха приятный мужской голос, и Злата вынырнула из блаженного состояния и заозиралась кругом.

— Господи! — вскрикнула она, глядя, как клочок бумаги в пепельнице начинает дымиться, распространяя вокруг себя запах прогорклого.

А вот мужчина, который обратил внимание на этот микро-пожар, не растерялся, схватив её стакан с соком и выплеснув приличную порцию напитка в пепельницу.

— Говорят, курить вредно, — усмехнулся он, делая знак официанту, чтобы тот подошёл. — Два стакана, — он взял стакан девушки, самым наглым образом отхлебнув из него, и снова повернулся к официанту, — Апельсинового сока. И пепельницу замените, пожалуйста.

Злата фыркнула, глядя на то, как незнакомец садится рядом с ней, совершенно не спросив разрешения. Но, что странно, ей это даже нравилось.

— Вообще-то, я не курю, — пояснила девушка, поспешно пряча в сумочку блокнот и ручку, которые неизменно носила с собой. — Просто мне захотелось попробовать писать именно так, с сигаретой и бокалом виски. Но пить виски в полдень, сидя в летнем кафе, мне показалось дурным тоном, поэтому я ограничилась сигаретой. Глупо, правда?

Она рассмеялась, вешая сумочку на спинку стула, и вгляделась в лицо мужчины, положив подбородок на согнутую в локте руку. Он был чертовски привлекателен: тёмные волосы, тёмные глаза с чертовщинкой, плещущейся на самом дне. Полные красиво очерченные губы…Злата вздрогнула, отводя взгляд, потому что всё это время мужчина наблюдал за ней.

— Да нет, почему глупо? — улыбнулся он, одновременно облизнув губы и от этого касания языка к его губам, которые не далее как полминуты назад Стася усиленно рассматривала, по телу девушки прошла странная дрожь. — А что, кстати, пишете?

Злата покраснела, потому что ей вдруг стало неудобно. А вдруг он сейчас попросит её прочесть что-нибудь?

— Ничего особенного, — как можно равнодушнее произнесла она, — Обычные стихи.

Мужчина поднял бровь, как будто скептически относился к словам девушки, а потом вдруг улыбнулся открытой улыбкой.

— Прочитайте мне, пожалуйста, свои стихи, — попросил он.

Злата закусила губку, раздумывая о том, стоит ли и дальше продолжать это знакомство, тем более, что в глазах мужчины черти танцевали канкан. Но это так притягивало и манило.

— Влад, — словно прочитав её мысли, в которых желания метались с одного на другое, произнёс мужчина, протягивая девушке широкую крепкую ладонь.

— Злата, — тихо ответила она, отвечая на рукопожатие.

— Злата, — эхом повторил Влад, будто смакуя её имя. — Так что там, насчёт стихотворения?

Девушка улыбнулась мужчине, и тот замер. Она буквально на глазах преобразилась, а голос, с лёгкой хрипотцой, который разнёсся под сводами кафе, уносил воображение далеко-далеко. В тот мир, который был создан её словами, так искусно переплетёнными с ритмом…



		Шахматы, плед, терпкость виски в бокале,



		Звёзд мириады хрустально звенят.



		Долго с тобой мы друг друга искали,



		Долго пытались друг друга понять.







		Бархатность слов, вкус твоих поцелуев,



		И баритонность любимого смеха.



		Рядом с тобою душа торжествует,



		Перекликаясь с душой твоей эхом.







		Я, подперев кулачком подбородок,



		Нежно смотрю на тебя, изучая.



		Быть с тобой рядом — вот это свобода,



		Взгляд твой ловить, цвета крепкого чая.







		Перехотеть уходить в неизвестность,



		Быть лишь твоей, подойдя слишком близко,



		Снова влюбиться в твою «интересность»,



		Шахматы, плед, вкус Шотландского виски…











Возникла пауза, но слов было и не нужно. Это была какая-то странная тягуче-волшебная атмосфера. И в ней были только Влад и Злата.




Злата читала, сидя на диване и иногда бросая быстрые взгляды в сторону мужа, который устроился в массивном кожаном кресле за офисным столом. Он хмурился, что-то просматривая в ноутбуке и иногда замирал, глядя на лежащий на столе телефон. Злата не видела того, что было написано в книге, её всю словно охватило какое-то странное оцепенение. Да, она понимала и раньше, что муж не верен ей, но всё это было несерьёзно. И хоть такие измены оставляли в душе девушки следы боли, она со временем научилась с ними жить. Кто-то бы сказал, что она просто была бесхребетным существом, которое не могло поставить свои условия или просто, в конце концов, уйти от неверного супруга. Но Злата слишком любила Влада, и ему всё сходило с рук. Хотя, понятия «слишком любить» для девушки не существовало. Можно было просто любить, а потому прощать, а слишком любить было невозможно. Ты либо любишь, либо нет. Злата даже часто ловила себя на мысли о том, что если Влад встретит кого-то, кого будет любить больше, чем её, с кем будет более счастлив, она отпустит его безо всякой борьбы. Возможно, и это характеризовало её как слабую женщину, но Злата любила именно так, по-другому любить не умела, да и не хотела уметь.

Но сейчас Влад увлёкся по-настоящему, она понимала это, хоть муж и старался вести себя, как ни в чём не бывало. Что ощущала Злата от этого понимания? Скорее всего, только жуткую пустоту, которая вдруг заместила собой существование девушки. Эта пустота и была Златой, а Злата и была этой пустотой. Как бы ни уговаривала она себя, что должна отпустить любимого в таком случае, она поняла, что была не готова к этому. И дело здесь было даже не в том, что она считала себя лучшей или более достойной, чем кто-то другой. Она просто любила Влада и не хотела терять, а мужа она теряла, это было ясно, как Божий день…

— Малыш, мне нужно уехать, не знаю, когда я буду, и не жди меня, — тихо произнёс Влад, и Злата вздрогнула, выходя из состояния тревожной задумчивости. На её лице появилась кривоватая улыбка, и она кивнула, молчаливо принимая поцелуй от мужа и провожая его взглядом. В груди разлилось какое-то жгучее чувство, то ли обиды, то ли горечи, которое подталкивало сделать хоть что-то. Злата потянулась к мобильному и взяла его в ладонь, прижимая к губам и словно раздумывая, стоит ли звонить кому-то. Из прихожей раздался звук захлопнувшейся двери, и Злата решилась. Она набрала номер на мобильном, дождалась, пока ей ответят и уверенно проговорила:

— Алло, Степан? Это Злата, жена Влада. Я бы хотела встретиться с тобой…




Стёпа, наверное, и сам не мог с уверенностью сказать, когда его отношение к Злате только как к жене друга, переросло во что-то большее. Поначалу это тревожило его, иногда он злился, если речь заходила о Злате, и сразу же сворачивал разговор. Потом мужчина понял, что такое поведение может выдать его с головой, а потому просто молчал и слушал Влада, если тот вдруг заводил беседу о жене. Слушать о том, что они собираются завести детей, было как-то странно больно. Стёпа говорил себе, что он просто козёл, который захотел жену друга, но ничего не мог с собой поделать. Причём, если учитывать то, что Злата ни намёком, ни взглядом не дала понять ему, что он может на что-то рассчитывать, картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая. Но, как впоследствии понял Степан, он уже ничего не мог поделать с этими чувствами. Оставалось только научиться как-то с ними жить, что он и сделал.

И всё же сейчас, когда на горизонте у друга так внезапно появилась Станислава, Стёпа не был рад, хотя, по сути, мог бы воспринять это как возможность добиться Злату. Однако, он только переживал за девушку и ничего больше, понимая, что она любит Влада и что ей будет безумно больно, если Владислав вдруг окажется непроходимым тупицей и выберет свою так называемую детскую любовь. На взгляд Степана, любовью там даже и не пахло, ни с одной из сторон. Влад был слишком увлечён воспоминаниями, Стася — деньгами Влада. Но помогать другу, вмешиваясь и указывая на что-то, Степан не мог. Пару раз попробовал намекнуть, что он обо всём этом думает, да и только. В любом случае ошибки человека — это только его ошибки, и лишать Влада всей прелести понять что-то на собственном опыте, он не имел никакого морального права. Да и желания, честно говоря, не имел.

Вот только…Как бы намекнуть Злате на то, что в жизни её мужа появилась та, которую он по каким-то своим глупым соображениям стал чуть ли не боготворить? Ведь не приедешь же к ней и не скажешь:

— Твой муж трахает другую и, похоже, у них всё серьёзно, и он может от тебя уйти.

Бред. В лучшем случае он получит истерику от Златы, и совершенно справедливое мордобитие от Влада за то, что влез туда, куда не следует. Но и наблюдать за происходящим было невыносимо. Стася вцепилась во Влада руками и ногами, и Стёпа был уверен, — совсем не далёк тот час, когда новообретённая старая любовь поставит Владу свои условия. А в этом случае удача (сиречь глупость Влада) сыграют явно не на стороне его законной супруги.

Степан как раз решал эту моральную дилемму, куря свою любимую сигару, когда телефон в его руках ожил, и он с удивлением обнаружил, что ему звонит Злата.

— Алло, — произнёс он неверным голосом, гадая, зачем он мог понадобиться девушке.

А уже через пять минут он мчался в сторону выхода из клуба. На встречу со Златой.




Глава 7


Степан понял, что, скорее всего, речь пойдёт о Владе. И это волновало его, пожалуй, даже больше предстоящей встречи со Златой. Ведь Влад друг и другом и останется, но в то же время есть ещё и Злата, которой нужно как-то намекнуть на то, что в жизни ей мужа появился кто-то серьёзнее прошлых «бабочек-однодневок». Или не нужно? Что если его вмешательство только всё испортит?

Стёпа отпил из чашечки вполне приличного кофе, размышляя о том, что именно будет говорить Злате, если та спросит его о Владе и его увлечениях напрямую. А говорить было нужно, не зря же он сегодня согласился на эту встречу.

Это был такой знакомый и в то же время каждый раз новый аромат её духов, которые он успел запомнить досконально, несмотря на то, что Злата не была его женщиной. Вот и сейчас он окутал мужчину ещё до того, как взгляд нашёл Злату. Невесомым облачком опустился на пиджак и так и остался там. Должно быть, ровно до того момента, когда Злата уйдёт.

— Привет, — чуть хрипловатым голосом поздоровался Стёпа с женой друга, поднимаясь ей навстречу.

Она приветливо улыбнулась, отчего на щеках появились две ямочки и, чмокнув Стёпу в щёку, уселась напротив.

— Кофе, чай… — Степан замешкался, подзывая официанта. Кажется, именно сегодня ему будет трудно даваться общение со Златой, ведь они никогда ещё не встречались вот так, — тет-а-тет. От этого осознания в крови бурлил какой-то странный коктейль, состоящий из совсем уж неординарных чувств. От предвкушения чего-то запретного до желания немедленно встать и уйти, потому что предвкушение запретного было невозможным. Его просто не должно было быть.

— Кофе, чёрный, без сахара, — быстро продиктовала официанту заказ Злата и в нетерпении повернулась к Степану. В том, что ей что-то было нужно, причём ждать она не намеревалась, сомневаться не приходилось.

— Стёпа, я пришла сегодня на встречу с тобой не просто выпить кофе и поболтать. Мне нужно, чтобы ты кое-что поведал мне о моём муже, — сделав ударение на слове «моём» сразу расставила все акценты Злата.

А Стёпа вдруг понял, что испытывает разочарование. Оно было лёгким и невесомым, но оно было. А может, степень этого разочарования варьировалась от внутреннего понимания, что и не могло быть другой темы для беседы…

— Что-то случилось? — осторожно спросил Степан, всё ещё судорожно ища слова для разговора, если вдруг он зайдёт в опасные дебри. И тем неожиданнее было то, что совершенно уверенным голосом произнесла Злата.

— Я всё знаю.

Совершенно автоматически Стёпа уточнил:

— Про Стасю?

И тут же прикусил язык, понимая, что проболтался.

Злата на секунду прикрыла глаза, а по губам её скользнула горькая усмешка. Одно дело понимать, что что-то происходит, знать это где-то внутри себя. И совсем другое, когда это внутреннее знание подтверждает человек, должно быть единственный, кто и мог это подтвердить. От понимания того, что её горячо любимый муж занимается с кем-то сексом, кого-то желает видеть рядом, помимо неё, по телу прошла какая-то совсем уж мерзкая дрожь. Глаза нашли взгляд сидящего напротив мужчины. В нём была совершенно уж странная смесь эмоций, но, слава Богу, жалости не было. Это бы Злату просто добило.

— Значит, Стася, — прошептала девушка, сжимая пальцы на горячей чашке только что принесённого кофе.

Она заметила, как Стёпа едва заметно дёрнулся, словно пытался что-то сказать, и тут же добавила:

— Я знала это давно, — её голос стал тише. Злата судорожно мяла в тонких пальцах салфетку. — Когда живёшь с человеком бок о бок не один год, учишься понимать какие-то только одной тебе заметные вещи. Так что ты здесь не при чём. Я знала о том, что у Влада кто-то есть. Ты лишь подтвердил мои знания…

Стёпа не знал, что ему делать. Понимание, что он делает любимой женщине больно, тесно переплелось с осознанием, что ему легче. Легче от осознания того, что не пришлось держать всё в себе и придумывать то, как бы преподнести всё Злате.

— Ты знаешь, а я почему-то совсем не удивлена и мне даже почти не больно, — с кривой усмешкой произнесла Злата, продолжая комкать салфетку в руках. Она лукавила — Стёпа видел это. То ли пыталась держаться, то ли уговаривала сама себя, что ей действительно не больно. — Стася, Лена или Маша, какая, по сути, разница? Всё равно это нечто большее, чем то, что было раньше.

Она бросила на Стёпу быстрый взгляд, словно пыталась найти в нём уверения в том, что она ошиблась, но мужчина только поджал губы и опустил взгляд в чашку с остывшим кофе. Значит, она не ошиблась — её муж увлёкся по серьёзному.

За столиком установилось тяжёлое для обоих собеседников молчание. Степан боялся расспросов со стороны Златы, а Злата, в свою очередь, размышляла о том, что же ей делать дальше.

Раздавшийся звонок телефона заставил Стёпу испуганно подпрыгнуть на месте. Судя по мелодии на мобильном, звонил Влад. Степан даже некоторое время сидел, осматриваясь, потому что ему казалось, что муж Златы знает что-то об их встрече. А потом он извинился и отошёл поговорить.

— Стёпа, тебя где черти носят, мать твою? — проорал в трубку Влад, явно пребывая в состоянии ярости.

— Я отошёл…Выпить кофе, — приглушённо ответил Стёпа, понимая, как нелепо звучит это объяснение.

В клубе всегда можно было выпить отличного кофе, гораздо более качественного, чем в кофейнях рядом. Но Влад, то ли пребывая в состоянии ярости, то ли по какой-то другой причине, не заметил этой нелепости.

— Езжай в клуб, срочно, — процедил Влад и отключил связь.

В любое другое время Стёпа бы возмутился, что совершенно не обязан выполнять приказания Влада, по той простой причине, что он на него не работает. Но сейчас, когда он чувствовал себя виноватым за эту встречу со Златой, он решил, что поедет. К тому же, похоже, в клубе случилось что-то из ряда вон выходящее, что требовало и его присутствия тоже.

Стёпа вернулся к Злате и присел на своё место, вертя в руках мобильный.

— Злата, мне нужно срочно уезжать. Если это всё, что ты хотела…

Он не договорил, не зная, как закончить. Хотела узнать, хотела спросить?

— Нет, у меня к тебе будет одна большая просьба, — Злата сглотнула и поспешно отпила из чашечки кофе. — В долгу не останусь, — губы девушки опалила кривоватая ухмылка, — Я хочу встретиться с этой самой Стасей. Поможешь?




Стёпа ни разу не видел Влада в состоянии такой ярости. Как правило, это была холодная злость, не больше. И то эта злость, направленная на неугодных, оказывала своё действие на раз-два. Здесь же Влад находился просто в бешенстве. Он рвал и метал, только Стёпа не мог понять причину этой ярости. Все рабочие проблемы решались методом переговоров или каким-то другим способом, но решались же!

Правда, почти сразу причина злости была выяснена.

— Ты в курсе, что Стася продолжает… «работать»? — проорал Влад, не успел Стёпа войти в его кабинет.

Степан пожал плечами, засовывая руки в карманы брюк и подходя к столу, возле которого стоял Влад. Вся поза друга говорила о том, что он еле сдерживает себя в руках: он обхватил себя за плечи, при этом присев на стол. Словно боялся не выдержать и кинуться куда-то, сломя голову.

— Знал, а что тут такого? — пожал плечами Стёпа, наливая себе в бокал коньяка и присаживаясь на подлокотник одного из кресел, — Не понимаю, почему она должна была перестать работать.

Влад сверкнул глазами, говоря всем своим видом, что он решительно не согласен с тем, что Стёпа не видит в работе Стаси ничего предосудительного.

— Потому что я ей запретил, — процедил он, резко оттолкнувшись от стола и, обойдя его, присел в кресло. — А она меня ослушалась.

Степан вздёрнул бровь, но ничего не сказал. Попадать под горячую руку друга, прокомментировав эту ситуацию, совершенно не хотелось.

— Ну, это ваши дела уже, я в них как не лез, так лезть и не собираюсь, — проговорил он спокойно, хотя на душе скребли кошки. Ведь вмешался, так или иначе, и обратного хода уже не было. — Ты меня зачем звал? Что-то срочное?

Влад поморщился, подхватывая со стола карандаш, и вертя его в пальцах.

— Ты прости, я просто жутко разозлился сегодня. Я хочу уехать сейчас и увезти с собой Стасю, присмотришь тут за клубом, сегодня у нас важный гость, помнишь?

Степан кивнул, внимательно глядя на друга. Ему одновременно хотелось расспросить его о том, что произошло у них со Стасей и в то же время, он предпочитал держаться ото всего этого подальше.

— Хорошо, я тогда пойду в зал. — Он поднялся с кресла, отставляя пустой бокал на стол.

— Погоди, Стёп, я с тобой всё проверю, потом Стасю заберу и поедем с ней.

— А где она сейчас?

— Она в гримёрной, под замком почти что, — рассмеялся Влад невесёлым смехом.

А Степану вдруг стало мерзко. Вместо того, чтобы быть сейчас рядом со своей красавицей женой, которая так его любила, Влад запирал в гримёрных каких-то малоприятных стриптизёрш, да ещё и злился при этом. Правда, говорить о своих ощущения другу он не стал…




Глава 8

		Прокляв свою любовь, живу которой,



		Бросался снова в омут с головою.



		Я не готов опять к разлуке скорой,



		Я жить опять хочу одной тобою.







		И где-то в глубине души застывшей,



		Твой образ не забытый повстречаю.



		Из будущей ты станешь снова бывшей…



		Тебя себе любить я запрещаю…











Влад где-то внутри себя ожидал, что рано или поздно Стася поставит ему какие-то условия. Но, скорее всего, он ожидал их позже, потому что условия стали для него неожиданностью. А неожиданностей мужчина не любил — сказывался плачевный опыт молодости. Правда, Стасю это, похоже, нисколько не останавливало и первое, что она потребовала, узнав о наличии Златы, — было совместное проживание. Она с какой-то маниакальной настойчивостью повторяла ему, что они должны жить вместе, и другого варианта развития событий она для себя не приемлет.

А вот Влада это очень сильно оттолкнуло. Он пытался уговорить себя, что сам этого хотел, что он любит Стасю и хочет с ней жить, но, как ни странно, перед мысленным взором вставала Злата и осознание, что ему с женой хорошо. И он не хочет никуда от неё переезжать. Это, разумеется, было очень эгоистично, он не думал в этот момент ни об одной из своих женщин, но, чёрт побери! Одно дело — уговаривать себя, выбирая, что будет лучше для него, и другое дело — чувствовать и хотеть чего-то иного в глубине души. Так или иначе, эти чувства и желания прорывались из недр подсознания, властвовали над разумом и становились главными.

Стася же, видя, что Влад колеблется, избрала свою собственную тактику. И, надо сказать, тактика эта возымела отличное действие. Стоило только ей спуститься к клиентам и начать работать, как Влад нарисовался возле неё и буквально силой утащил её в гримёрку. Станиславе такое проявление эмоций было очень по нраву, ведь сразу становилось ясно, что Владу она была небезразлична. Это была своего рода её власть над ним, и это так манило и притягивало, заставляло голову кружиться от этого осознания.

Вот и теперь, когда она не стала дожидаться его в гримёрной и спустилась к клиентам, Влад оказался рядом в мгновения ока и, не обращая внимания на опешивших во второй раз клиентов, утащил её к лестнице. На руке до боли сжимались его пальцы, со стороны это, должно быть, выглядело ужасно, да и выражение отвращения на лице Степана, который повстречался им на пути, говорило о многом, но Стася ликовала.

— Какого чёрта, мать твою, ты снова вытворяешь? — процедил Влад, запирая за собой дверь кабинета и поворачиваясь к Стасе, которая прошла в сторону его рабочего стола и уселась на краешек. Она вынула из пачки, лежащей на столе, сигарету, не торопясь отвечать мужчине, так же медленно прикурила, выпуская дым вверх.

— Ты дал мне понять, что у нас нет обязательств по отношению друг к другу, почему я должна теперь отчитываться перед тобой? — как ни в чём не бывало, произнесла девушка.

Влад сложил руки на груди и направился к ней. Медленно, но уверенно, прожигая взглядом фигуру девушки. И от этого взгляда Стасе стало не по себе. Она даже на секунду испугалась, поняв, что, скорее всего, перестаралась. Но Влад только подошёл к ней вплотную, забрал сигарету, медленно затянулся, не спеша выпустил изо рта дым. Потом затушил окурок в пепельнице и легонько стукнул её по ногам, давая понять, чтобы она раздвинула их. А когда девушка подчинилась, устроился между её разведёнными ножками, установив ладони по обеим сторонам от тела девушки. Их губы, которые были на расстоянии вдоха друг от друга, опалялись дыханием и еле сдерживаемыми страстью и злостью.

Внутри Влада тут же вскипел просто адский коктейль похоти и желания показать всю степень злости на Стасю.

— Не советую тебе играть с огнём, маленькая, — выдохнул он в её губы, наслаждаясь ароматом её духов и сигарет. Терпкий, лёгкий и в то же время запоминающийся, как и сама Станислава.

— Ничего нового ты не услышишь, — таким же выдохом произнесла девушка, стирая последние границы между ними и ещё больше наклоняясь к нему, — Я считаю себя свободной от обязательств перед тобой. С таким же успехом ты можешь трахать любую стриптизёршу в своём чёртовом клубе.

— Ты не любая, — Влад скользнул губами по её губами, провёл ими по щеке девушки, остановился на мочке ушка и ощутимо прикусил её, тут же зализывая укус языком. От этого касания Стася вздрогнула, а когда горячий язык мужчин скользнул в ушко, по её телу прошла дрожь возбуждения. Что и говорить, помимо того, какие перспективы перед ней открывал Влад, спать с ним было не в пример приятнее, чем с теми, кто был до этой встречи.

— Я выполню твоё желание, — шепнул он, рывком придвигая её к себе, и молниеносно разрывая на ней очередной костюм.

— Чёрт, Влад, так мне придётся работать голой, — произнесла Стася, тут же улавливая опасный огонь на самом дне глаз мужчины.

— Тебе вообще не придётся работать. Я запрещаю, — он резко рванул ремень на джинсах, и через мгновение с облегчением выдохнул, когда набухший до предела член вырвался на свободу. — Я запрещаю тебе, слышишь? — ещё одно движение и Стася вскрикнула, когда Влад рванул пальцами тонкую полоску её трусиков, так, что ткань не выдержала и порвалась, предварительно до боли впившись в кожу на бедре.

Он упёрся головкой члена в её горячее и влажное лоно, обхватил пальцами подбородок, поворачивая голову девушки к себе и находя взглядом её глаза, и, не медля больше ни секунды, вошёл на полную длину. Он наслаждался её на миг расширившимися то ли от боли, то ли от наслаждения глазами, а потом стал резко насаживать девушку на себя. И её глаза потемнели, а с губ стали срываться короткие стоны. О, это было незабываемо, это было то, чего ему так сильно хотелось: чувствовать её тело перед собой и вокруг себя, упиваться звуками, которые он сам извлекал из её тела, а ещё видеть своё отражение в тёмных омутах её глаз. Это был необузданный и животный секс. Секс ради того, чтобы доказать самому себе, кто именно мужчина этой женщины, и от этого осознания какой-то грубости на грани с животностью все тормоза сносило напрочь.

Стася уже лежала на спине, расположившись прямо на его бумагах, контрактах и прочих совершенно не нужных сейчас вещах. Она выгнулась в спине, судорожно хватаясь пальцами за края стола, смахивая с него всё, что на нём лежало, и без остановки стонала, уже нимало не заботясь о том, что их могу услышать. И когда её влажные стеночки сжались вокруг до боли напряжённого члена, когда она практически закричала от охватившего её оргазма, Влад больше не смог терпеть и с громким рыком излился в такие жаркие глубины её тела…



		Ты заменил любовь своей утехой,



		А я тебе себя одну дарила.



		Ты был моим родным и долгим эхом,



		Тебя я одного боготворила.







		Кричу издалека, но ты не слышишь,



		И чувствую — теперь совсем отчаюсь…



		Попробую я быть сегодня выше:



		Тебя себе любить я запрещаю.











Так плохо и странно Злате не было уже давно. И никто не мог ей помочь, по той простой причине, что вроде бы всё кругом было всё тем же, с той лишь огромной разницей, что внутри девушки было жуткое знание, подтверждённое извне. И всё же, она смогла уговорить себя, что так лучше, что лучше знать что-то, чтобы потом случившееся не стало слишком болезненным ударом. Сейчас она жила только одной мыслью: увидеть эту самую Стасю. Что именно она собиралась вынести из этой встречи, она и сама, пожалуй, не знала. Увидеть, заметить, понять, что именно есть в сопернице, чего нет у неё? Возможно. А может, просто надеялась, что именно во время встречи придёт какое-то спасительное решение, и всё встанет на свои места. А ещё ей очень хотелось понять, сможет ли она отпустить Влада, если вдруг поймёт, что перед ней — достойная кандидатка на то, чтобы отпустить его к ней. Хотя, когда любишь, разве мыслишь здраво? Злата всегда считала, что любовь — это, прежде всего, разум, а потом уже чувства, но то, что сейчас творилось в её душе, было невозможно вогнать в рамки разума. Она пыталась бороться с эмоциями, но выходило как-то жалко.

Теперь Влад стал всё чаще ночевать в клубе, хотя, Злате слабо верилось в это. За последние несколько дней, он был дома ночью только один раз, и то, приехал часам к двум ночи, при этом был жутко раздражённый и злой. На все попытки Златы выяснить, что случилось, отвечал молчанием, при этом девушка видела, что он еле сдерживает себя, чтобы не сорвать на ней злость.

После этого терпеть больше сил не осталось, но Злата всё равно почему-то находила причины отложить звонок Степану, чтобы тот договорился со Стасей о встрече. Наверное, просто боялась, что после этой встречи пути назад уже не будет.

— Хей, котёнок, о чём задумалась? — Влад подошёл к дивану, на котором сидела Злата, и присел перед ним на корточки.

Злата перевела взгляд на любимое лицо мужа и задержала его, рассматривая такое знакомое лицо, словно силилась запомнить каждую чёрточку. Внутри жгло, хотелось рыдать, устроить истерику, кричать, чтобы только весь этот жуткий пожар потух, чтобы не было так больно, но она только улыбнулась, протягивая руку и убирая прядку волос с его лба.

— Да вроде ни о чём, — как можно спокойнее ответила она, наблюдая, как он поднимается на ноги и направляется к выходу из гостиной.

— Я в клубе переночую, — безразличным тоном сообщил он, и Злата закусила губку, чтоб не закричать. А когда за мужчиной в очередной раз бездушно захлопнулась дверь, Злата решительно набрала номер Степана.

— Стёпа, — дождавшись, пока в ответ прекратят раздаваться такие же бездушные гудки, произнесла она, — Договорись со Стасей о встрече и как можно скорее. Перезвони.

Не дожидаясь ответа от мужчины, Злата отбросила мобильный в сторону, закрыла лицо руками и разрыдалась.




Глава 9


Направляясь на встречу со Станиславой, Злата совершенно отчётливо понимала две вещи. Во-первых, она ощущала, что эта самая встреча станет ключевой, после которой произойдут изменения. Пусть не сразу, пусть ей придётся переступить внутри себя какой-то определённый рубеж, но они будут. И, во-вторых, такой роскоши, как сомнения, у неё больше не будет.

Сотни, а может, тысячи раз, Злата представляла себе эту самую встречу, и пыталась представить себе саму Стасю. И воображение рисовало ей то полненькую брюнетку, то тоненькую шатенку. То дорисовывало сопернице рыжий цвет волос, то зелёные глаза. И в конце концов, образ Стаси стал чем-то размытым, расплывчатым, но всё же таким ясным…Потому что Злата понимала — именно этот самый образ привлёк её мужа гораздо сильнее, чем она, его собственная жена.

Она пришла в кафе, в котором они со Стасей договорились встретиться, за полчаса до назначенного времени. И при этом находилась в очень странном состоянии, попеременно впадая то в тихую истерику, то в состояние полнейшего спокойствия. Она то выпивала кофе залпом, тут же делая официанту новый заказ, то выхватывала из пачки сигарету, прикуривая трясущимися руками и тут же отбрасывая её в сторону, потому что ненавидела запах сигаретного дыма. Через пятьдесят минут таких мучений стало ясно одно: Стася на эту встречу не придёт. Оно и понятно, зачем идти на какой-то там разговор с женой своего любовника, если у тебя этот самый любовник в полном распоряжении? Это осознание вдруг отрезвило Злату, и она даже рассмеялась беззвучным смехом. Рассмеялась, прежде всего, над самой собой, представляя, как это выглядит со стороны. Девушка сидит в углу зала кафе, при этом нервничая и ожидая того, кто на встречу не придёт. Причём если учесть, что этот самый не пришедший человек — любовница её мужа…Картина вырисовывалась самая, что ни на есть, мерзкая и неприятная. В общем, теперь хотя бы становилось ясным одно: ей придётся вернуться домой и теперь уже думать о том, что же ей делать дальше.

Охваченная этими размышлениями, Злата уже было собралась подняться из-за столика, когда напротив неё устроилась крашеная блондинка и с самым невозмутимым видом заявила:

— Ты ведь Злата. Я Стася, слушаю тебя.

Если Злата и считала, что она готова к этой встрече, если и рассчитывала на то, что смогла приготовиться, проиграв в голове все возможные варианты, то теперь она пребывала в состоянии полнейшей растерянности. Слух резануло обращение «ты» и то, что Станислава, похоже, собиралась ставить свои условия с самого начала встречи. Но не это было главным. Во-первых, Злата не думала, что на месте любовницы Влада окажется блондинка. Почему-то ей казалось, что она должна кардинально отличаться от неё, законной жены. А, во-вторых, девушка была довольно наглой, ведь порой эта самая наглость видна не по тому, как себя ведёт или что говорит человек, а даже по самому внешнему виду. Ко всему прочему, ухоженность Станиславы носила какой-то временный что ли характер, или, быть может, Злата придиралась…

— Я просто решила поближе познакомиться с любовницей моего мужа, — удивляясь самой себе и взявшейся откуда-то смелости, произнесла Злата, протягивая Стасе ладонь.

Правда, эта характеристика нисколько не смутила Стасю. Она пожала плечами, достала из Златиной пачки сигарету, прикурила и только тогда едва пожала протянутую руку.

— Как будем знакомиться? Ты что-то хочешь у меня узнать?

Злата неспешно отпила из чашечки кофе, обдумывая, что же спросить у Станиславы. Да и вообще следовало успокоиться и взять себя в руки, потому что эмоции хлестали через край. Почему же Влад выбрал эту девушку? Чем она смогла его заинтересовать? С каких пор ему нравятся такие наглые и вызывающе ведущие себя создания? Ну, ладно, просто нравились бы для постели, но ведь он был ею серьёзно увлечён!

— Почему Влад? — спросила она, не особенно задумываясь над тем, как именно звучит вопрос.

А почему бы и нет, собственно? Ведь он красив, богат, умён…Да и сама же Злата выбрала Влада, а не кого-то иного. И, тем не менее, вопрос был уже задан, а вот ответ Злату удивил и даже обрадовал.

— Влад, — моя первая любовь. Впрочем, как и я его первая любовь тоже. Некоторые, — Стася замялась, подыскивая нужное слово, — обстоятельства разлучили нас десять лет назад. И вот мы снова встретились.

Что именно следовало из этой встречи, Стася не пояснила, да всё было ясно и так. Старые, не прожитые чувства, подпитанные новыми ярчайшими эмоциями…И вот случилось то, что случилось. Вот только наряду с радостью, мелькнувшей где-то на краю разума, по телу разлилась ещё и тупая боль. А что, если Влад и не захочет прожить эту самую любовь, не захочет, чтобы она заканчивалась?

— Ясно, — только и ответила Злата, уже жалея о том, что пришла сюда. Эта встреча была верхом глупости, тем более было ясно одно: Влад о ней узнает, а это значит…А что это значит, Злата даже представить себе пока не могла.

— К тому же Влад хорош собой, у него своё дело, он обеспечен, — продолжала Станислава свой монолог, глядя куда-то в сторону мечтательным взглядом.

А вот Злата буквально вцепилась взглядом в её лицо. Быть может, всё дело как раз в этом? В обеспеченности её мужа?

— Сколько? — неожиданно для самой себя произнесла Злата. И откуда, интересно, в ней появилась эта смелость? — Сколько нужно, чтобы ты исчезла из наших жизней? — потребовала она ответа у Стаси.

И плевать было на то, что руки до боли в суставах пальцев сжимают чашку с кофе. Плевать на то, что ярость Влада может быть ужасающей по своей силе. Сейчас важно лишь одно — это может быть шансом для того, чтобы спасти её брак.

Злата уже прикидывала в уме, сколько она сможет предложить Станиславе, вспоминала, что именно у неё есть и что можно продать, не вызвав у Влада вопросов. Пусть они возникнут потом, когда Станислава пропадёт из поля его зрения.

Стасю, похоже, это предложение заинтересовало, по крайней мере, огонёк, мелькнувший в её глазах, не погас.

— А ты можешь мне много предложить? — вскинув одну бровь вверх, поинтересовалась Станислава, затушив окурок в пепельнице.

— Ну, не так, чтобы очень, — опустила глаза на свои руки Злата. Взгляд упал на простое, но дорогое кольцо из платины. Точно! Ведь у неё ещё есть и украшения, подаренные Владом. И пусть расстаться с ними будет очень болезненно, но оно того стоит! — У меня хорошая машина, — обдумывая то, как можно продать свой Крузер, начала перечислять Злата. — Есть небольшая квартира, которую мне купили родители. И ещё у меня есть много украшений, подаренных…мужем, — закончила она перечислять, поднимая глаза на Стасю.

Девушка, сидящая напротив, словно прикидывала что-то в уме, видимо, решая, стоит ли ей соглашаться на предложение. Потом резко отодвинула стул и поднялась на ноги.

— Нет, меня не интересует твоё предложение, — она подхватила со столика сумочку, открывая её и доставая пудреницу. Потом быстренько прихорошилась и развернулась, направляясь к выходу. И когда отошла на пару шагов, обернулась к застывшей Злате и коротко бросила.

— И, кстати, мы с Владом живём вместе.

Злата не видела того, как Стася покинула кафе, как и не замечала всего, что творилось кругом. Она сидела, словно пригвождённая к месту, не зная, что ей делать дальше. То ли пойти домой, то ли уехать из города, чтобы её никто не смог найти. А в голове угнездились только два слова: это конец…




— Стася, я же просил тебя не курить в доме. Это не наш дом! — раздражённо воскликнул Влад, входя в гостиную и тут же направляясь к окну, чтобы распахнуть его, — Хозяин отдельным пунктом прописал это в договоре найма.

Стася сидела на диване, поджав под себя ноги и как ни в чём не бывало курила, порой даже не заботясь о том, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу, а не на ковёр.

Честно говоря, проживание со Стасей оказалось не таким уж радужным, как он представлял его себе раньше. Очень многое в ней раздражало, порой выводя на эмоции так сильно, что хотелось только одного: убежать и вернуться домой. К Злате. Вот и теперь вид девушки, которая никак не отреагировала на его слова и продолжала методично уничтожать сигарету, вызвал волну негодования.

— Сегодня я встречалась с твоей женой, — будничным тоном заявила Стася, когда Влад вытащил сигарету из её пальцев и затушил.

— Что? — он так и замер на месте, отказываясь верить услышанному. Хоровод мыслей пронёсся в голове со скоростью света. Причём мысли были самые противоречивые.

— Она назначила мне встречу, чтобы предложить денег. Она хотела, чтобы я отказалась от тебя.

— Кто? — тупо спросил Влад, ощущая, как эти слова привели его в состояние оцепенения, — Злата?

— А у тебя есть другая жена? — съязвила Стася, поднимаясь с дивана и закуривая новую сигарету, — Именно Злата.

— Это невозможно, — прошептал Влад, не веря в то, что он услышал.

Его тихая, спокойная, никогда не требующая ничего Злата, встретилась со Стасей, и при этом предлагала ей деньги…

— Ты лжёшь, — он обернулся к Станиславе, наблюдая за тем, как насмешливое выражение лица девушки становится озлобленным.

— Ну-ну, наверное, мне приснилось, что она предлагала мне машину, квартиру от родителей и украшения, которые ты дарил ей.

Брови Влада поползли вверх. Откуда Стася могла знать об имуществе его супруги, если не от неё самой?

— И? — тихим голосом спросил он, взъерошивая волосы пальцами.

— Я отказалась, — передёрнула плечами Стася, снова делая глубокую затяжку.

— Понял, — уронил Влад, проверяя на месте ли документы и шагая в сторону выхода из гостиной.

— Эй, ты куда? — Стася бросила окурок в пепельницу и устремилась за мужчиной.

— У меня разговор. Серьёзный. С женой.

Эти слова сопроводились звуком захлопнувшейся двери, на которую теперь и уставилась Стася. А на губах её играла победная улыбка.




Глава 10


За окном машины проплывал уныло-однообразный пейзаж ранней зимы. Но казалось, что осень отказывается сдаваться на волю нового времени года и продолжает раскрашивать улицы и дороги своими грязноватыми цветами. Вот она прошлась своей огромной кистью по проспекту Энгельса, и сбоку от дороги вырос небольшой серо-мрачный холмик.

Такое же странное ощущение грязи охватило теперь и Влада, первые эмоции которого, в виде злости, схлынули, оставляя место более обдуманным чувствам. И да, ему сейчас казалось, что внутри него осень тоже мазнула своей кистью, оставляя грязный отпечаток. Он никогда не был в такой ситуации, когда две важные для него женщины устроили бы за него своего рода войну. И это злило неимоверно, потому что было новым, неопознанным до конца чувством. А от осознания того, что он сам и явился причиной этой самой «войны», злость перетекала в холодную ярость, и если уж говорить о цветах, то из ярко-алой она превратилась в матово-стальную.

С другой стороны, Влад и сам не мог понять, какую окраску носит удивление от того, как именно поступила сегодня Злата. То ли его это безудержно злило, то ли наоборот, вызывало скорее приятные эмоции, ведь именно от Златы он этого уже не ожидал. И, тем не менее, именно такие действия с её стороны, он склонен был расценивать как те, что вызвали в нём симпатию.

Он припарковал машину возле ворот, не заезжая на территорию. Уже заранее зная, что сегодня дома не останется. Хотя, если быть честным перед самим собой, пока ему никуда не хотелось. Ни возвращаться домой к жене, от которой он, собственно говоря, и не уходил, ни оказаться снова в арендованном доме рядом со Стасей. Ибо вся та жизнь тоже начинала казаться ему «арендованной».

Тяжело вздохнув и затянувшись только что прикуренной сигаретой, Влад вышел из машины и направился к дому. «Крузер» Златы стоял возле подземного гаража, это означало, что его жена дома и того разговора, на который он так быстро настроился, находясь со Стасей, и который уже не хотелось заводить, не избежать.

Влад вошёл в дом и первое, что его несказанно удивило, была громкая музыка, которая лилась откуда-то сверху. Неужели его Злата решила устроить в отсутствие мужа вечеринку? Поистине, сегодня просто день сюрпризов!

Мужчина скинул обувь, небрежно бросил ключи от машины на небольшой столик в прихожей и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. С каждым его шагом по ступеням, внутри крепло ощущение, что он сейчас попадёт на вечеринку, на которой его не ждали. Он даже ухмыльнулся сам себе циничной ухмылкой, когда внутри разлилась горечь от осознания того, во что превратился их брак. И, вот что странно, — когда он делал что-то подобное, этого ощущения не возникало, но стоило так поступить его супруге…Да нет! Так поступить его Злата не могла.

В голове уже рисовались отвратительные картины того, как его собственная жена занимается сексом в его же собственном доме, на его же собственной постели. Мужчина толкнул дверь, ведущую в их со Златой спальню, страстно желая поскорее или удостовериться в том, что он сам себе напридумывал, или уже понять, что его воображение чересчур разыгралось. Второе, разумеется, было предпочтительнее.

Картина, открывшаяся взору Влада, пожалуй, удивила его ещё больше, чем если бы он увидел переплетённые в экстазе тела на своей постели.

Злата, держа в левой руке бутылку коньяка и зажав в зубах сигарету, расхаживала по комнате и кидала свои вещи в два огромных чемодана, стоящих в раскрытом виде на постели. Вещи, совершая самые разнообразные траектории полёта, приземлялись куда ни попадя, но его жену это, похоже, нисколько не волновало.

— А! Явился, — заметив застывшего в дверях Влада, с язвительным смешком произнесла Злата, отправляя в «полёт» по комнате что-то ажурное и чёрное.

— Далеко собралась? — тихо спросил Влад, не комментируя приветствие жены. Он подошёл к ней, мягко, но настойчиво забрал бутылку коньяка и, вынув сигарету из её рта, затянулся ею. — И с каких пор ты куришь и хлещешь коньяк из горла?

— С тех пор, как тебе стало это нравиться в женщинах, — огрызнулась Злата, подходя к чемоданам и принимаясь застёгивать их.

Влад поморщился. Скорее даже от того осознания, что жена бьёт метко и довольно ощутимо, ибо её слова почему-то отозвались внутри него странными чувствами. Вот только с каких пор Злата начала дерзить и огрызаться?

— Отвечай по существу, — как можно спокойнее произнёс он, наблюдая за бесплодными попытками жены застегнуть переполненный чемодан. — Куда ты собралась?

— А тебе какое дело? — девушка распахнула чемодан и стала вышвыривать из него вещи, снова не заботясь о том, куда они в итоге приземлятся.

А Влад вдруг понял, что внутри него горит просто адский огонь из смешанных чувств. Всё происходящее его забавляло, удивляло и злило. Хотелось встряхнуть эту незнакомку и трясти её до тех пор, пока к нему не вернётся его Злата. И в то же время хотелось, чтобы эта незнакомка осталась таковой, но при этом обратила на него не только свой гнев, но и внимание.

— Ну, допустим, мне есть до этого дело потому, что ты моя жена, — всё тем же спокойным голосом произнёс Влад, теперь уже с тревогой глядя на то, как Злата застёгивает злосчастный чемодан, и у неё на сей раз это получается.

— Ха, вспомнил наконец-то! — так же огрызнулась Злата, выдвигая у чемоданов ручки и начиная катить их в сторону выхода из комнаты.

Этого Влад больше терпеть не мог. Он подскочил к Злате, вырывая из её рук чемоданы и отшвыривая их в стороны, резко притянул её лицо к себе, зарываясь пальцами в золотистые локоны жены. Не больно, но довольно ощутимо. И шагнул вперёд к закрытой двери, вжимая Злату в неё собственным телом. В паху мгновенно потяжелело, потому что сейчас хотелось только одного: разорвать всю одежду на Злате, войти в неё и выбивать из неё крики ударами бёдер. Сначала это будут крики лёгкой боли, а потом — острейшего наслаждения.

Злата же упёрлась руками в его плечи, держа его на расстоянии, хотя он мог сломать эту хрупкую преграду одним движением, если бы захотел. В её тёмно-серых глазах полыхала сумасшедшая тьма, составляя поразительный контраст с тем, что он обычно привык видеть, и он даже на мгновение задержал дыхание, любуясь ею. Полные, аппетитные губы были приоткрыты, из ротика жены вырывалось тяжёлое дыхание, и в этот момент, такая испуганная, но в то же время воинственная и раскрасневшаяся, она была так притягательна.

От Златы пахло её духами, а ещё дорогим коньяком и сигаретами, и это аромат срывал все тормоза, заставляя похоть внутри разрастаться до немыслимых пределов.

— Я запрещаю тебе уходить куда бы то ни было, — прошептал Влад, выдыхая эти слова в губы Златы, — И я никогда не забывал о том, что у меня есть жена.

Злата хмыкнула, а на её личике появилось скептическое выражение.

— С каких пор ты имеешь право мне указывать или запрещать? — так же тихо, но угрожающе выдохнула она ему в ответ, — Даже если учесть тот неправдоподобный факт, что ты про меня якобы не забыл.

— Ты нетрезва, ты не понимаешь, что творишь, — начиная закипать, произнёс Влад, всё ещё наслаждаясь этой неукрощённой тьмой в глазах Златы. Такой новой, неизведанной и манящей. — Я никуда тебя не отпускаю.

— А мне плевать, отпускаешь ты меня или нет, — процедила Злата, тщетно пытаясь вырваться из захвата Влада, — Я от тебя ухожу.

Эти слова полоснули по сердцу острее, чем это бы сделал кинжал. Быть может, всему виной было осознание, что от него снова уходят, вот только с той лишь разницей, что в этот раз виноват во всём происходящем только он сам и больше никто. А ещё Влад понимал, что просто немыслимо и недопустимо отпускать сейчас от себя Злату. Да и не хотел он этого всем своим существом.

— Я тебя не отпускаю, — повторил Влад, однако в этот раз вышло совсем неубедительно и от своего бессилия стало тошно самому.

— А мне плевать и на это, — зашипела Злата, кипя ненавистью, — Я знаю о каждой твоей чёртовой бабе, которую ты имел, уже будучи со мной. Женой, о которой ты не забывал.

Слова слетали с губ Златы против воли. То ли от горечи, которой было так много, что она захлёбывалась ею, то ли от спиртного, которое придало сил.

— И я ненавижу тебя за это, слышишь? Ненавижу…

Последние слова произносить, пожалуй, не стоило. Злата поняла это, когда Влад отступил, давая ей возможность выйти за дверь. Но бросаться сейчас к мужу и уверять его, что она вовсе так не думает, было бы верхом глупости. Это была маленькая битва. Битва, в которой она всё уже решила и в которой должна была отступить, уйти, понимая, что это отступление может быть концом её брака. А ещё лучше принять это как данность, чтобы потом не было больно от несбывшихся надежд.

— Тогда уходи, — бросил Влад, отступая ещё на несколько шагов.

Злата снова подхватила чемоданы, борясь с искушением разрыдаться и показать этому невыносимому, но любимому мужчине всю ту боль, которая была так огромна, что угрожала захлестнуть с головой.

— И, кстати, коньяк ты любишь дорогой. Коллекционный, — язвительно бросил Влад, чувствуя сам к себе отвращение от того, что он говорил довольно мерзкие вещи.

Злата приостановилась около двери, постояла так несколько минут, потом повернулась, расстегнула сумочку и вынула из неё несколько сотенных бумажек в долларовом эквиваленте.

— За коньяк, — шепнула Злата, кидая деньги на постель. Её губы скривила болезненная улыбка, но девушка поспешно взяла себя в руки и теперь уже вышла из комнаты, катя за собой чемоданы.

Влад видел в окно, как Злата пересекает двор, шагая по нему уверенно и гордо, несмотря на пятидюймовые шпильки. А когда за ней захлопнулись ворота и мотор такси возвестил о том, что она покинула их дом, мужчина присел прямо на пол и запустил руку в волосы. Что ему делать дальше, он не знал…




Глава 11


Рассеянный полумрак комнаты ударил по глазам, создавая ощущение, что в лицо светят настольной лампой. Злата поморщилась, поспешно закрывая глаза и пытаясь понять, что с ней происходит, и почему есть ощущение, что на том месте, где раньше был рот, теперь какая-то пустыня.

— Дина, — шёпотом позвала Злата, принимая спасительную мысль, что она находится в квартире у подруги.

Потом она поняла, что подруга, скорее всего, на работе. А когда вспомнила, что Дина в декретном отпуске, снова попыталась позвать:

— Дина! — вышло как-то жалобно и хрипло, но на большее она явно была не способна. Правда, Дина её всё же услышала, потому что минуты через две дверь в спальню распахнулась и вошла хозяйка дома — невысокая, тоненькая женщина, с аккуратным животиком. Она несла перед собой поднос, от расставленных блюд на котором сразу повеяло ароматом грейпфрута.

— О, ты ещё жива, моя старушка? — деловито спросила Дина, устанавливая поднос на прикроватный столик, — Как жизнь? Полное дерьмо?

Злата с благодарностью приняла из рук подруги стакан с растворимым аспирином и с нескрываемым наслаждением выпила.

— Не то, чтобы очень, — возвращая стакан подруге и откидываясь обратно на подушки, произнесла Злата. — Но бывало и получше.

— Нужно поесть, — заявила Дина, снова беря поднос в руки и усаживаясь в ногах у Златы. — Тут грейпфрут есть, круассаны, кофе…Что будешь?

— Ммм, я вообще на еду смотреть не могу, — простонала Злата, прикрывая глаза.

— А чего тебе на неё смотреть? Ешь с закрытыми глазами. Или боишься промахнуться мимо рта? — она установила поднос на ноги Злате и взяла половинку грейпфрута, посыпанную сахаром, — Может, чего другого хочешь?

От аромата кофе Злату подташнивало, но она стойко держалась, надеясь на то, что аспирин вот-вот подействует. Вчера вечером она оказалась у подруги дома, вместе с чемоданами, и Дина, ни слова не говоря, отступила в сторону, давая Злате войти. Ни вопросов, ни каких-либо разговоров не было. Дина знала, что если подруга решит поделиться с ней, она поделится. А нет, — значит так нужно.

В общем, что бы там вчера ни было, а ясно стало одно — Злата явно сильно перебрала…

— Нет, хочу умереть, — подытожила девушка ощущения от своего состояния, — Что я вчера вытворяла?

Дина усмехнулась, кушая ложечкой мякоть фрукта.

— Да ничего такого, но, кстати, у тебя отличный голос, зря ты его скрываешь.

— Голос? — Злата приоткрыла один глаз, не понимая, шутит Дина или нет.

— Ну, да. Ты вчера с таким чувством пела что-то вроде: «Завтра будет праздник — первый день моей свободы, О, майн Гот! Завтра будут танцы в гордом одиночестве и полный джааааззз».

— О, Боже! — Злата прикрыла лицо краем одеяла, мечтая провалиться сквозь землю. А потом ей на память пришла сцена, которая произошла у них с Владом, и ей стало ещё хуже, а желание умереть выросло до огромных размеров. Это было мерзко и жутко неприятно. А ещё очень больно, потому что только сейчас, наверное, Злата поняла, что всему пришёл конец…Всему её самообману пришёл конец, но почему же даже сейчас, когда она понимала, что это был самообман, внутри так невыносимо жгло от боли? Это вчера она была такая гордая, и её эмоции были подпитаны алкоголем и лже-смелостью. А сегодня все обстоятельства её разговора с мужем предстали перед ней во всей своей жестокой и пугающей простоте. Это конец. Нужно принять это и смириться с этим, потому что если сейчас что-то делать, если бросаться на колени, умолять, уговаривать…Если сейчас добиться того, чтобы эта агония была продлена, дальше будет только хуже. На смену судорожному, отчаянному, суррогатному и болезненному лже-счастью придёт полный крах. И новая боль, должно быть, гораздо большая, чем та, что есть сейчас. Потому нужно, во-первых, привыкнуть к тому, что внутри жжёт, во-вторых, попытаться это жжение хоть как-то унять, и, в-третьих, поняв, что унять его невозможно, быть готовой к тому, что дальше будет трудно.

— А я от Влада ушла, — выныривая из своих мыслей и откидывая в сторону одеяло, сообщила Злата Дине.

— И правильно! — Дина подняла вверх ложечку, как будто дирижёр, управляющий оркестром, — Завтра будет праздник — первый день моей свободы… — пропела она.

— Не напоминай, — Злата поморщилась, принимаясь за тёплый круассан, — Думаешь, правильно?

— Ну, ты же знаешь, что я всегда поддержу любое твоё решение, — пожала плечами Дина, — Так что можешь рассчитывать на любую мою помощь.

Злата слабо улыбнулась, давая себе слово как можно раньше найти собственное жильё и не стеснять подругу. Она могла, конечно, пожить пока в той квартире, что подарили ей родители, но туда часто приезжала мама, чтобы ухаживать за цветами. Хотя, зачем цветы в квартире, в которой никто не живёт, было до сих пор не ясно. А пойти к родителям Злата не могла, — слишком многое бы пришлось рассказывать отцу с матерью, чего делать совершенно не хотелось.

— Я в OBI* хочу за семенами съездить, поедешь со мной? — Дина поднялась с кровати, забирая с собой кожуру от половинки грейпфрута.

— Уже? Но сейчас только начало декабря, — удивилась Злата.

Впрочем, чему она, собственно говоря, удивлялась? Дина всегда была заядлым цветоводом-любителем, для которой посадочная пора начиналась ещё зимой, а заканчивалась…тоже зимой.

— Ну, потом мне не совсем удобно будет. Малыш и всё такое, — подмигнула Дина подруге, — Давай в душ и собирайся.

«Вот командирша!» — подумала Злата, удобнее располагаясь на подушках. Ехать никуда не хотелось, потому что ещё не позволяло физическое состояние, да и вообще плен этой комнаты казался спасительным. Но стоило только двери в комнату захлопнуться за Диной, как в мыслях снова замелькала вчерашняя сцена.

«Я тебя ненавижу!» — эти слова всплыли в памяти, срывая с губ мучительный стон. Ведь соврала, хотела сделать больно…

Понимая, что так нельзя, что она сама себя загонит в угол, размышляя о случившемся, Злата осторожно спустила ноги с кровати и решила, что развеяться ей и вправду просто необходимо…



		А ты обворуешь себя сам,



		Позволив другим разрушить, что есть,



		Доверив судьбу не реальности — снам,



		Которых так много, что их не счесть.







		И только ты в силах обоим помочь,



		И только ты в силах нас защитить,



		И только ты в силах прогнать эту ночь.



		Одна я бессильна. Люблю. Прости.











Жуткое подозрение, что Влад перенёсся на десять лет назад, укреплялось в мужчине с каждым днём. Ему казалось, что он каждую секунду может снова остаться без Стаси, не потому что он подозревал её в чём-то, а потому, что девушка сама своим поведением и действиями преподносила ему это ощущение, как на блюде. Сначала он услышал обрывок её разговора, в котором она договаривалась встретиться с кем-то, потом — увидел, как её подвозит к дому какой-то мужчина на дорогой машине. А Влад не мог понять сам себя. То ли он злился на происходящее, то ли чувствовал облегчение, то ли ему хотелось расставить все точки над «и» со Стасей. То ли она его раздражала…А быть может, он всегда хотел увидеть, прочувствовать в ней ту самую Станиславу, которая жила в его воспоминаниях? Порой мужчина ловил себя на мысли о том, что он жутко раздражён какой-то мелочью, которую раньше просто не замечал. Он злился на то, что Стася по несколько часов проводит во всякого рода салонах и прочих подобных местах, а следом его охватывало облегчение, как раз от того, что она пропадает там, потому что он ловил себя на мысли, что не желает её видеть.

И вот вчера она завела разговор о том, что им бы не помешало узаконить свои отношения. Чувство оторопи, которое охватило Влада от этого предложения, трудно было описать словами. Оно очень быстро сменилось гневом на Стасю, за то, что она предлагает ему такое, ведь он был женат на Злате. А ещё ему до боли в сжавшихся челюстях захотелось защищать своё.

Да, именно это чувство, что у него пытаются отобрать «его личное» стало тем, что так по-хозяйски поселилось по соседству со страхом вернуться в прошлое. Мало того, он понимал, что обокрал себя сам. Ведь именно он украл у себя семью, поняв всю важность которой смог только тогда, когда потерял. Он не видел Злату три недели, безуспешно пытаясь разыскать её. Хотя, ради справедливости нужно сказать, что первая неделя без жены прошла под лозунгом «Уходишь? Уходи!», и этим лозунгом Влад упивался, прикрывал им истинные чувства, и им же и жил. Совершенно не желая впускать в себя какие-либо эмоции, связанные с уходом Златы. Он занимался самообманом, потому что эти эмоции и нельзя было впустить — они были в нём априори, поселившись в тот самый момент, когда он наблюдал в окно за тем, как от него уходит жена. А ещё он совершенно отчётливо понял, что совершенно ничего не знал о своей жене. Ни того, с кем она дружит, ни того, чем интересуется. Были только начальные знания, с которыми он и вошёл в этот союз, именуемый браком, а дальше всё. Причём он помнил, что Злата рассказывала ему что-то. О какой-то Диане и Ярославе…Или о ком-то подобном. А он слушал…но не слышал…

— Эй, Влад, не спать!

Влад вздрогнул, выходя из задумчивости и отбрасывая в сторону карандаш. И не сразу понял, кто его зовёт.

— Стёп, прости, я задумался, — ответил он, наконец, переводя взгляд на друга, — что-то случилось?

— Да я по твоему вопросу, — равнодушно проговорил Степан, доставая неизменную сигару и с наслаждением вдыхая её аромат, — Ты просил пробить номера той тачки. Её хозяин какой-то Бирюков Александр Борисыч, если тебе это о чём-то говорит.

Степан сделал паузу, наблюдая за тем, как брови Влада хмурятся, словно он пытается что-то припомнить, а потом, отчаянно ругая себя за то, что нарушает данное самому себе слово, быстро выпалил, чтобы не передумать:

— А ты в курсе, что Стася замужем?




Глава 12


Острое чувство растерянности стало теперь постоянным спутником Влада. И оно было не связано с тем, что он не знал, что ему делать. Он был растерян в своих чувствах, а не действиях, пытаясь собрать их по кусочкам, выстроить в хоть каком-то подобии разумного уклада. Мужчина понимал, что никогда, ни разу за всю свою жизнь, он не испытывал ничего подобного. Даже тогда, когда Стася уехала, ничего ему не сказав, он не был в таком дисбалансе. Тогда всё было просто: он знал, что именно ощущает и знал, к кому и что чувствует. Но сейчас, когда всё смешалось в такой калейдоскоп, Влад даже и не старался разобраться в нём, хотя ему и было дискомфортно. Просто потому что не знал, что ему делать и с чего начинать.

Узнав о том, что Станислава замужем, он понял, что первым чувством, которое он испытал, было облегчение. Это был повод к тому, чтобы расстаться с ней, потому что тот миф, который он сам себе придумал и в который так быстро поверил, таял с каждым днём. Владу снились сны, но в них никогда не бывало этой Стаси. Был какой-то размытый образ, в котором он угадывал то ли ту Стасю, десятилетней давности, то ли Злату. Но это была не та Стася, которая была рядом с ним.

Сидя вчера рядом с ней на диване, когда они оба усиленно изображали из себя счастливую пару и смотрели кино в непринуждённо обстановке, Влад вдруг понял, что эта женщина ему чужая. Что связывало их со Стасей? Что, кроме классного секса и тяги к телам друг друга? Она была чужая, не из его мира. Не то, чтобы Стася была кем-то ниже по статусу, нет! Стася не прикасалась к его внутреннему миру ни на йоту. И она была чужой.

Что он знал о Злате, что чувствовал к ней? Несомненно, за все годы их брака и она не стала ему родной женщиной, но…с ней было так тепло…И эти тепло и свет, которые она излучала, оказывается, были ему нужны и важны. Что осталось после того, как она ушла? Только холод и пустота, которых не смогла заполнить Стася.

Сидя вчера рядом с ней, Влад понимал, что ничего не скажет ей о том, что знает про мужа. Ему не хотелось как-то встряхнуть её, накричать…не хотелось сделать ничего из того, что он стал бы делать три недели назад. На этом месте, оказывается, тоже была пустота…




— Что есть мой мир, в котором нет тебя?

Осколки безнадёжного дыханья.

Уйти вот так, поверь, нельзя любя.

Ведь для меня лишь смерть в твоём прощаньи…




Удивительно звучащий и наполненный искренними эмоциями голос Златы, сплёлся с плеском волн Финского залива и растаял. Влад некоторое время молчал, идя с девушкой рука об руку, пытаясь совладать со странными чувствами, которые родились в душе от этих строк.

— Ты думаешь, прощание с кем-то может стать смертью? — задал он вопрос, чтобы только не слушать внутри себя этих эмоций, которые, казалось, уже перестали быть живыми.

— О, конечно! — горячо откликнулась Злата, глядя на бушующие волны залива.

С неба накрапывал мельчайший дождик, скорее похожий на тёплую морось, но, что странно, он не был неприятным. Он наполнял пространство вокруг, становясь его неотъемлемой частью, и становился частью самих Влада и Златы, которые бесцельно брели по берегу.

— Бывает так, что человек становится тобой. Просто ты и другой человек — это один организм. Ему больно и тебе больно. Ему грустно, а ты тянешься к нему через расстояние, даже если он далеко и тебе грустно тоже. И сердца бьются одинаково, с точностью до единого стука. Что значит потерять такого человека?

Злата на мгновение остановилась, всматриваясь в серо стальной горизонт, состоящий из неба и воды, по цвету почти идентичных, а потом, словно очнувшись, грустно улыбнулась.

— Это то же самое, что умереть, потому что дыхание было одно на двоих…И его больше нет.

Влад вдруг понял, что его бьёт крупной дрожью, но не прохлада была тому виной. Всё это он уже испытывал, а сейчас Злата просто облекла в слова все те чувства, что ему довелось испытать, и от этой пронзительной ясности, в груди жгло, а тело било в ознобе.

— Ты бы хотела так любить? — вопрос сорвался с губ помимо воли, потому что нужно было хоть что-то говорить, чтобы скрыть своё странное состояние.

— Я хочу и могу…Я хотела бы и могла так любить, — шепнула Злата после паузы, бросая быстрый взгляд на Влада.

Влад вскинул брови, потому что ответ девушки был неожиданным. Она казалась ему тихой и спокойной, какой-то домашней, что ли. А то, чего она хотела — было просто бурей эмоций.

— Ты бы хотела так любить? — снова спросил Влад, обнимая Злату и вглядываясь в её огромные, широко распахнутые глаза, — Честно?

— Честно… Если не так, то как?..




Влад с силой растёр лицо, пытаясь прогнать ненароком всплывшее воспоминание, и перевёл взгляд на переговорное устройство. Совершенно не хотелось заниматься какими-либо делами, но впереди был проект, в который Влад и вся его команда вложили очень много сил. В клуб «Time out» на день Святого Валентина (и выдумают же такой праздник!) была приглашена очень известная музыкальная группа. Несмотря на то, что Влад был уверен в профессионализме своих людей, его постоянно что-то не устраивало. В данный момент просто необходимо было решить вопрос с афишами, очередная партия которых совершенно не устраивала владельца клуба.

— Мария, найди мне телефон Леонидова Сергея, он владелец одного из издательств Питерских…Не помню названия. Да, и ещё кофе принеси, пожалуйста, — нажав кнопку на переговорном устройстве, отдал распоряжение Влад и, дождавшись ответа, отключил связь.

Нужно было выкинуть все мысли из головы и вплотную заняться работой, только это было способно отвлечь от всего того хаоса, что сейчас царил в голове.




Приехав на встречу с Сергеем, который с радостью согласился помочь и обещал дать Владу лучшего дизайнера, мужчина совершенно забыл о том, что с Сергеем его познакомила Злата. И уж тем более, он совершенно не ожидал, что встретит там свою жену.

Такой родной аромат заставил его вздрогнуть, когда он направлялся к приоткрытой двери, в проёме которой застыла хрупкая фигурка Златы. Она что-то говорила тому, кто находился в кабинете, и Влад замедлил шаги, приближаясь к ней не спеша, словно боялся спугнуть.

— Давай, Серёг, мне пора, — послышался её голос. Она обернулась, чтобы выйти и столкнулась лицом к лицу с Владом. Губы девушки приоткрылись, лицо стало бледным, а потом на щеках заиграл пунцовый румянец, от чего она стала такой по-детски трогательной. В огромных глазах светилась растерянность, а расширившиеся зрачки были почти чёрными.

— Привет, — хрипло поздоровался Влад, не зная, что ему ещё сказать. Когда близость его собственной жены на него так действовала?

— Привет, — шёпотом ответила Злата и попыталась обойти Влада, чтобы уйти, но он быстро перехватил её за руку, чуть повыше локтя.

— Пусти! — мгновенно ощетинившись, воскликнула Злата, пытаясь вырвать руку из плена его пальцев.

— Давай поговорим, — спокойно проговорил Влад, отчаянно ругая себя за то, что ему пришлось устроить эту сцену при свидетелях, однако, по-другому он не мог.

— Не о чем, — отрезала Злата, снова пытаясь вырвать руку из его ладони.

— Что здесь происходит?

Этот голос принадлежал какому-то мужчине, и Влад, на мгновение оторопев, обернулся на него, попутно выпуская руку Златы. Его жена проскользнула мимо него и устремилась к этому самому мужчине, подхватывая его под руку и уводя из коридора в сторону выхода. А вот Влад понял, что его охватывает ярость. Безудержная и безумная, и он даже не знал, на кого именно она направлена: то ли на этого внезапно нарисовавшегося мужчину, который был с его женой, то ли на Злату, которая дала понять, что он с ней. То ли вообще на самого себя, за то, что он так остро отреагировал на всё это.

— Влад, всё в порядке?

Это уже был Сергей, который наблюдал за этой сценой из своего кабинета, и теперь подошёл узнать у друга, что случилось.

— Кто это был? — вместо ответа и обычного в таком случае рукопожатия ответил Влад вопросом на вопрос, цедя каждое слово.

— Твоя жена, — удивлённо ответил Сергей, искренне недоумевая.

— Я в курсе, что это была моя жена, Капитан Очевидность, — рявкнул Влад, теряя остатки самоконтроля, — Что за чёртов гусь с ней был?

— Боже мой, Влад, ну откуда же я знаю, кто с ней был? — Сергей прошёл за своё место за столом и сел в кресло, — Злата не имеет обыкновения докладывать мне, с кем и куда она приезжает.

— Что она хотела от тебя?

Сергей вскинул брови, поставив руки на стол перед собой и сложив пальцы на манер домика. Вся эта ситуация его не только удивляла, но и забавляла. К тому же, он не был в курсе того, что творилось у Влада со Златой, да и не собирался быть, но и не сказать, зачем приезжала к нему Злата, не мог — уж очень странно было видеть такие растерянность и злость на лице Влада.

— Твоя жена приезжала ко мне, чтобы заказать у меня макет своей будущей книги. Вот и всё. — Сразу расставил Серёжа все акценты.

— Моя жена пишет книгу?

— Нет. Твоя жена уже её написала, — Сергей улыбнулся в усы, пытаясь спрятать веселье, и откашлялся, чтобы не рассмеяться. — Что там у тебя ко мне за дело?




Глава 13


— Дина, ты просто сама не понимаешь, на что меня толкаешь! — Злата провела по щекам большой пуховкой и посмотрела на отражение подруги в зеркале.

Дина усиленно колдовала над причёской Златы, сосредоточенно нахмурившись и зажав в зубах несколько шпилек.

— О, да, — Дина вынула изо рта шпильки и принялась закреплять волосы в высокую причёску, — Это огромное преступление, поехать к друзьям и показать всем, что ты никакая не затворница. А очень даже успешная и шикарная женщина.

Злата поморщилась, хотя, несомненно, слышать из уст подруги такие определения в свой адрес было довольно приятно и лестно.

— А вдруг там Влад будет? — шепнула она, поворачиваясь так и этак, чтобы рассмотреть свою причёску, — Я тогда-то в издательстве еле смогла взять себя в руки, а что теперь будет, не представляю.

— Вот и не представляй! Нервы целее будут. И вообще, что это за привычка, напридумывать себе чёрти чего, заранее готовясь к худшему? Может, его там вообще не будет?

— А вдруг он там будет с ней? — Злата глубоко вздохнула, каждую секунду борясь с искушением стащить с себя шикарное чёрное платье-футляр и заявить, что она остаётся дома.

После той самой встречи в издательстве она неоднократно ловила себя на мысли, что сожалеет о том, что не стала говорить с Владом. И несколько раз даже приходилось останавливать себя, когда рука непроизвольно тянулась в сторону мобильного телефона. И вот теперь, когда ей снова давалась возможность увидеться с мужем на празднике у общих друзей, она боялась. Боялась увидеть там его со Стасей, хотя, надо признаться, очень надеялась, что ему хватит ума не приводить любовницу к общим знакомым.

— Ну, значит, он без царя в голове, — вынесла приговор Дина, в последний раз оглядывая Злату и убеждаясь, что всё идеально, — Если он начнёт выводить эту мымру в свет, завтра же лично отвезу тебя в ЗАГС подавать на развод. И точка!

— Девочки, ЗАГС и развод, это, конечно же, прекрасно, но я уже заждался.

В комнату, предварительно постучав, зашёл муж Дины, Иван, и Злата сделала ещё один глубокий вдох. Теперь точно нужно было ехать, время пришло.

Дина, огромными усилиями уговорившая Злату отправиться на это празднование, незаметно подмигнула Ване, и тот подал руку подруге жены.

— Ты сегодня само совершенство, — улыбнулся он Злате, ведя её к выходу.

— Эй, не заставляйте меня жалеть о том, что я отпускаю вас туда одних, — притворно разозлилась Дина, хотя на лице её была скорее тревога…




Большой особняк, выстроенный в стиле эклектика и подсвеченный тысячами огоньков, принадлежал давним друзьям Влада и Златы. Влад даже не мог точно припомнить, как давно он знает Бориса и Надю, однако, именно сейчас почему-то вспомнил о том, что они всегда были в восторге от Златы. Это означало то, что сегодня вероятность встретить на празднике собственную жену будет довольно высока.

Влад ухмыльнулся, припарковав машину около дома и затянувшись сигаретой. Выходить из машины он не торопился, потому что ему совершенно не хотелось оказываться в водовороте веселья, улыбок и смеха. Собственно говоря, он и приехал-то сюда сегодня с тщательно скрываемой надеждой увидеться и поговорить со Златой.

Вот так вот. Теперь приходится изобретать какие-то способы, чтобы увидеться с собственной супругой. Докатился, мать его…Разумеется, брать с собой Стасю он не стал. Быть может, месяц назад он бы не раздумывая пошёл на такой абсурдный шаг и вывел бы её в свет, но сейчас всё просто кардинально изменилось. Кстати, а почему всё так кардинально изменилось? И изменилось ли? А может, всё просто вошло в своё закономерное русло и теперь взяло правильный курс?

Правда, размышлять об этом долго не получилось: рядом с автомобилем Влада припарковалась серебристая Тойота, и из неё вылез «издательский» хлыщ, который распахнул пассажирскую дверцу и помог выйти из машины…Злате…

Что и говорить, а женщина выглядело великолепно. Не броская, но такая яркая одновременно внешность, ухоженность, грациозность…

Начиная злиться, Влад вышел из машины, яростно отбрасывая недокуренную сигарету в снег и направляясь за парочкой, которая уже шла в сторону ярко освещённого крыльца.

Устраивать дебош по заявлению прав на свою супругу в начале вечера было явным моветоном, поэтому Владу пришлось сцепить зубы и просто делать вид, что всё в порядке.

Но где, между прочим, голова у этой девчонки?! Неужели она рассчитывает на то, что никто не заметит, что на празднике они порознь, а её сопровождает совершенно чужой мужчина?

Злость внутри Влада медленно перерастала в ярость, которую он про себя окрестил «праведным гневом». Он имеет полное право на эту женщину, попка которой, обтянутая чёрной тканью, так призывно покачивалась перед его взором. А вместо того, чтобы это самое право заявить, он вынужден тащиться за ней, наблюдая, как она идёт под руку с каким-то товарищем, имени которого он не знал, но от того зуд в кулаках меньше не становился.

И тут, словно прочитав его мысли, Злата на ходу обернулась, окинула Влада быстрым взглядом, кивнула, словно обычному знакомому, и вошла в дом!

Влад притормозил у дверей, в расчёте на то, что если он сейчас останется на улице, температура пожара внутри хотя бы немного упадёт, и ему станет легче держать себя в руках. Стараясь не замечать тот ураган страстей, что бушевал внутри, Влад кивал знакомым, направляющимся ко входу, при этом стараясь улыбаться и делать вид, что всё хорошо. А потом, не в силах больше ждать, шагнул к дверям, потому что осознание того, что она там с этим парнем одна, без его присмотра, было гораздо острее его «праведного гнева».




— М-да, выглядишь ты ой как херово.

Подошедший Степан вручил Владу очередной бокал виски и устроился рядом с другом на подлокотнике дивана.

Влад и вправду выглядел необычно: на красивом, мужественном лице написана растерянность, которую видно невооружённым взглядом, однако, Стёпа, кажется, прекрасно понимал чувства друга. Всё это явно происходило из-за того, что Влад начал разочаровываться в своём «золотом идоле», при этом начал разочаровываться тогда, когда появилась опасность потерять навсегда Злату. Иначе, как назовёшь то, что Злата сейчас находилась в компании незнакомого мужчины и прекрасно проводила с ним время? Не то, чтобы Стёпа ревновал, нет. Скорее, он был даже рад за Злату, потому что она сейчас была в выигрышной ситуации. Но Стёпе было немного жаль, что на месте того парня не он. Разумеется, быть вместе со Златой он бы не мог, но…желание такая зараза! Проникает внутрь, распространяется по телу, гнездится в самых потаённых уголках разума. И не может сбыться…

— А, по херу, — махнул рукой Влад, залпом выпивая содержимое бокала.

Стёпа поднял брови, отпивая виски мелкими глотками. Определение «по херу» совершенно не подходило к тому, что видел перед собой мужчина. А видел он то, что его друг был в странном и новом состоянии.

— Ну, по херу или нет, однако настроение у тебя явно не праздничное, — Стёпа вынул из кармана сигару и повертел в пальцах. Создавалось впечатление, что этот атрибут помогал ему привести мысли в порядок. — А вот твоя жена веселится. Она шикарно танцует!

Влад даже закашлялся и чуть не выронил бокал из рук, услышав то, что ему говорил Степан.

— Моя жена — что?

— Ээээ, Злата танцует хорошо. А что такое? Сейчас в гостиной танцы, там все веселятся.

Дальнейшее слушать Влад не стал. Он сорвался с места и помчался в сторону гостиной.




Наверное, сначала появилась мысль о том, что это будет чудесный повод пригласить на танец свою жену и уже поговорить с ней обо всём случившемся. Конечно, она имеет полное право злиться на него, но он может вполне пообещать ей, что разберётся со Стасей в самое ближайшее время, а потом вернётся домой. Окрылённый этой чудесной идеей, Влад достиг гостиной и распахнул перед собой двери помещения, в котором вовсю веселились мужчины и женщины. И замер на пороге от того, что увидел перед собой: прямо в центре большой гостиной танцевала Злата. Причём танцевала не одна а всё с тем же неизменным му…жчиной, которого Влад уже ненавидел всеми фибрами своей души. И надо сказать, что эта танцующая парочка вызывала восторг своими пируэтами. Злата то отступала прочь, отстраняясь от парня на расстояние вытянутой руки, то приближалась к нему, когда он кружил её. А потом она приседала, становясь спиной к нему и скользя по нему всем своим роскошным телом. Улыбки, лукавый взгляд, страсть двух танцоров, так и мелькали между ними, вспыхивая искрами.

Кулаки зачесались просто невыносимо, но ещё больше было желание схватить Злату в охапку и утащить куда-нибудь, чтобы она теперь тёрлась своими формами только о законного мужа. Да, чёрт подери! Только он имеет право на то, чтобы держать в объятиях эту женщину!

Однако, Влад продолжал наблюдать за происходящим с каким-то мазохистским удовлетворением. Представляя себе, что именно он сделает с этим мужланом и с той самой попкой жены, что так отчётливо вставала перед глазами.

И, наконец, когда этот самый гусь х…рустальный совершил какое-то совершенно неудобоваримое па, нагнув его жену почти к самому полу, Влад решился. Он подошёл к танцующим решительным шагом и схватил Злату за руку, не обращая внимания на её протесты и удивление гостей. Ему сейчас было всё равно на то, что о нём подумают.

— Немедленно пусти меня! — зашипела Злата ему в ухо, когда он тащил её к выходу.

— И не подумаю, — процедил он, ногой открывая перед собой двери и ведя жену в сторону спальни на втором этаже, которую обычно выделяли ему для ночёвки, если он оставался у Бори и Нади.

— Не смей со мной так обращаться! — Злата совершила попытку выдернуть руку из хватки Влада, но ей это не удалось.

А её муж тем временем достиг спальни, так же варварски раскрыл перед собой дверь, втолкнул в помещение жену и запер дверь за собой. Он не произнёс больше ни слова, только удовлетворённо ухмыльнулся и направился к той, на которую, как он считал, у него есть полное право…




Глава 14


Как ни уговаривай себя, что ты равнодушен, невозможно стать равнодушным, когда любишь. Это два совершенно противоположных чувства, которые несовместимы. Как мороз и жара, как добро и зло, как свет и тьма. Они полярны, и не могут существовать в одной плоскости.

И невозможно уговорить себя, что ты стал быстро безразличен к человеку, которого любил всей душой. Можно просто войти в стадию самообмана, на время придумать персональную иллюзию, в которой ты якобы будешь равнодушен, но на деле всё будет совсем иначе. Один единственный взгляд, один крошечный глоток родного аромата и всю плотину равнодушия сносит прочь сплошным потоком. И имя этому потоку — любовь.

Злата поняла, что все лже-барьеры, которые она попыталась выстроить внутри себя по отношению к мужу, рухнули, когда она почувствовала внутри себя каким-то чутьём, что он идёт следом. Она на мгновение замерла и задержала дыхание, понимая, что если сейчас обернётся, то увидит Влада. И точно…Стоило ей только повернуть голову вправо, как она увидела до боли знакомую фигуру мужа.

И с этого момента более-менее привычный мир, в котором она научилась существовать одна, разлетелся на миллиарды осколков. Снова чувство, что она должна быть рядом с ним, что она всё готова ему простить и принять его обратно, охватило Злату целиком и ей пришлось сжать пальцы в кулачки, чтобы только не развернуться и не броситься к любимому. Она ругала себя за то, что пошла на поводу у Дины, что дала возможность ей уговорить себя. Каждую секунду искала глазами в толпе Влада, и, не находя, понимала, что чувствует облегчение вперемежку с разочарованием. И только когда она выпила пару бокалов коньяка и почувствовала себя более-менее расслабленно, она дала себе возможность хоть немного повеселиться.

Злата любила танцевать, чувствовать музыку, ритм. Кружиться под звуки музыки и чувствовать себя свободной. Ваня оказался удивительным партнёром: чутким, понимающим, угадывающим каждое следующее движение, которое хотела сделать Злата, и девушка окончательно расслабилась. Позволила себе и музыке стать единым целым, чтобы проникнуться атмосферой танца.

А потом и этот крошечный мирок распался на части, когда в него грубо и бесцеремонно ворвался Влад… И вот она уже стоит напротив него в комнате, затравленно наблюдая, как он приближается, предварительно заперев дверь. Дыхание сбилось, когда Влад окинул фигуру Златы удовлетворённым взглядом. Так, словно хотел сказать: ты моя и точка. И в этот момент, когда девушка уловила во взгляде мужа этот новый оттенок чувств, внутри неё зародилось какое-то совершенно неведомое чувство, понять которое она пока не смогла.

— То, что происходило внизу, это как называется? — тихим голосом поинтересовался Влад, подходя к Злате ближе, но при этом не торопясь, словно хотел прочувствовать каждый свой шаг. А может, хотел дать прочувствовать Злате всю неотвратимость себя в её жизни.

— Это называется танцы, — этой новой Злате хотелось дерзить, и сама она не могла понять, виной тому является алкоголь или она и вправду обрела смелость.

Влад склонил голову набок, и ухмылка опалила его красиво очерченные губы.

— Когда ты трёшься всем своим телом о кого-то левого мужика, пожирающего тебя взглядом и руками, у тебя это называется танцами?

Злата физически чувствовала злость и ревность в каждом жесте и слове мужа. Как иначе было назвать то, как именно он интерпретировал обычный танец? И, надо было быть честной перед самой собой, эти чувства ей нравились. Мало того, от них внутри с каждой секундой крепла какая-то совершенно новая Злата. И этой новой Злате хотелось творить какие-то безумства.

— С чего ты взял, что этот самый мужик — левый? Кажется, когда ты пришёл в гостиную, он был справа от меня, — Злате хотелось показать только одно: она не боится своего мужа и его «грозного взгляда». И, кажется, ей это удалось.

— Не дерзи, — моргнув от неожиданности, произнёс Влад, и Злата решилась. Она подошла к нему вплотную, в пару шагов стирая остававшееся между ними расстояние, приподнялась на цыпочки и выдохнула в губы мужа:

— А то что?




Должно быть, так себя чувствует человек, перед которым сидящий котёнок вдруг превращается в льва. Оторопь и растерянность, а ещё непонимание, что делать и куда бежать. И стоит ли бежать от такого чуда?

Влад некоторое время пытался понять и принять эту женщину, которая стояла сейчас перед ним, и чёрт подери, у него это совершенно не получалось! Не зря ему на ум пришло как раз такое сравнение — со львом. Точнее, в этом случае, уместнее было бы говорить о львице. А когда Злата шагнула к нему вплотную и, обдав чудесным ароматом возбуждения, духов и коньяка, шепнула всего три слова, Влад вдруг понял, что держится из последних сил. Все мысли о том, что он зол на эту Злату, что он должен показать ей всю ту степень злости, которую она разожгла в нём своими действиями, вылетели у него из головы. Осталось только одно желание, даже потребность, ставшая вдруг сродни потребности дышать: он должен был взять свою жену здесь и сейчас. И это будет тот самый секс, в котором не будет места нежности и ласке. Он будет почти животным, тем, который будет способен утолить эту жажду, а жажда была самая, что ни на есть новая. Влад был просто обязан предъявить на свою жену права таким образом. И Злата, похоже, была совершенно не против.

Пока этот калейдоскоп мыслей проносился в голове у мужчины, Злата шагнула прочь к двери, напоследок обжигая Влада потемневшим взглядом, и он понял, что не имеет никакого права отпускать её от себя.

— А вот что, — догнав жену в два больших шага, шепнул он в её приоткрывшиеся от удивления губы, развернув к себе лицом. Он впился в её губы с какой-то жадной и терзающей страстью, сминая их в поцелуе, тут же врываясь в её ротик языком, но вот что странно: Злата ответила с не меньшим пылом. У неё всегда была какая-то чуть ленивая манера любить, которую Влад за совместно прожитые годы стал воспринимать, как данность. И теперь эта новая львица-Злата удивляла и поражала его каждым своим действием. Вот она рванула в стороны полы пиджака, а следом — рубашку, пуговицы от которой с весёлым стуком рассыпались по полу, отлетая прочь. Её пальцы впились в обнажённые плечи мужчины, оставляя на них глубокие следы от острых ноготков. Но Влад не замечал боли, его охватил какой-то пьянящий восторг от того, что творилось сейчас в спальне.

Руки Златы легли на его ремень, ловко расправляясь с застёжкой, а в это время Влад сминал, сжимал в своих ладонях тело жены, по которому, оказывается, так истосковался. Он опустил лямки её платья вниз, сдёрнул бюстгальтер, отбрасывая его в сторону, и жадно припал к обнажённой груди ртом. Влад покусывал, посасывал напряжённые соски, наслаждаясь стонами, которые исторгались из груди Златы. Она была такой родной и нежной на вкус, её кожа была такой сладкой и нужной, такой неповторимой и гладкой на ощупь.

— Сними пиджак, — хрипло выдохнула Злата, безуспешно пытаясь стянуть с плеч мужа одежду, и Влад повиновался, потому что внутри разлилось ликование. Всё было не зря. Всё то, что происходило, было не зря. Ради того, чтобы увидеть в Злате вот эту женщину, стоило пройти весь этот путь ошибок. И пусть, проходя его, он меньше всего задумывался именно о таком результате, пусть этот путь был направлен прежде всего на удовлетворение его желаний, результат того стоил. Сейчас перед ним была та женщина, которая стоила всех остальных вместе взятых.

От этой мысли в голове зашумело, и Влад вдруг с новой силой ощутил жгучую потребность заняться со Златой любовью.

Пиджак и рубашка валялись на полу, брюки были тоже сдёрнуты вниз, и вообще вся картина скорее напоминала секс двух любовников, у которых в запасе было очень мало времени на то, чтобы постараться хоть как-то затушить пожар страсти, бушующий внутри. Но сейчас это было правильно и по-другому быть не могло.

Влад подхватил Злату под попку, прижимая её спиной к закрытой двери, а потом, удерживая её одной рукой, второй убрал тонкую полоску трусиков в сторону и одним мощным движением бёдер заполнил её до предела. И в этот миг ощутил, что та самая потребность стать с женой единым целым, наконец, утолена. Он замер на мгновение, вглядываясь в тёмные омуты глаз Златы, наблюдая за её реакцией. Она тяжело дышала, к приоткрытым губам прилипла тонкая прядка волос. На щеках играл румянец, а глаза заволокло дымкой похоти, и в этот самый момент не было женщины притягательнее для Влада.

— Хочу тебя, — выдохнула львица-Злата, окончательно разрушая все тормоза, которые у Влада и так держались на честном слове, и мужчина начал яростно вбиваться в податливое тело жены. Она стонала, извиваясь в его руках. Запрокидывала голову назад, прикрывая глаза, и иногда крик замирал на её припухших губах. Она сама набрасывалась на Влада с поцелуями, в которых не было места и капли нежности, лишь только яростная атака языков и губ была на первом месте. Она раздирала до крови его плечи и ягодицы, впиваясь в них острыми ноготками, притягивая, командуя его движениями, и Владу даже порой казалось, что ей его мало.

— Ну же, давай, — простонала Злата в тот момент, когда Влад понял, что больше не в силах сдерживаться, и он последовал её просьбе, делая несколько резких ударов бёдрами и с восторгом ощущая, как плотно охватывает его член её судорожно сжимающееся лоно. Сил на то, чтобы и дальше продолжать этот марафон животного секса больше не было. Позже он подарит ей и нежность и ласку. Позже он покажет ей, как хочет её любить: неспешно, медленно, сладко. А сейчас утробно рыча от того наслаждения, которое он испытывал, изливаясь в Злату, Влад думал только о том, что такого секса у него не было уже очень давно. Если вообще такой секс у него когда-то был.

Он постоял так немного, а потом не торопясь опустил Злату на пол, не зная, что сказать ей, да и не зная, следует ли что-то говорить. И опять эта новая Злата поступила по-своему.

Стоило только Владу отойти от двери, чтобы отправиться на поиски своих вещей, разбросанных по полу, как Злата, быстро вернув лямки платья на место, позвала его, открывая дверь.

— Влад!

Она дождалась, пока он обернётся к ней и произнесла наполненным хрипотцой голосом:

— Спасибо, это было приятно.

Все ругательства, которые тут же угрожали сорваться с губ Влада, так и остались на месте, потому что дополнением к благодарности стала захлопнувшаяся за Златой дверь…




Глава 15


Стася никогда не воспринимала любовь, как что-то, без чего невозможно существование в этом мире. Выжить в нём можно было и без неё, и эту аксиому она раз за разом доказывала сама себе, да и окружающим, беря у жизни по максимуму. Разумеется, этот максимум был ограничен обстоятельствами, но всё равно, она неизменно извлекала пользу из ситуации. И этому чувству, которое многие воспевали в стихах, поэмах и прочей ерунде, была отведена крошечная часть её сердца.

Когда-то давно она любила Влада, но любила скорее разумом, а не всем своим существом, потому что когда ей пришлось сделать выбор, она без раздумий выбрала своё будущее, а не его любовь.

«Сочинили себе красивую сказочку о любви и утешаются». Часто вспоминались Стасе слова одной героини из советского фильма. И девушка искренне в эти слова верила. Ну, или делала вид, что верит. Именно поэтому странное чувство, возникшее по отношению к Владу, было новым и таким щемяще-острым, что от него хотелось закрыться и никогда больше не пускать его к себе в душу и сердце. Было ли это любовью, Стася и сама не могла понять, но она часто ловила себя на мысли, что думает о мужчине со странным чувством всепоглощающей нежности. Да, прежде всего он был для неё источником безбедной жизни, но сейчас всё вдруг стало по-другому, и Влад неожиданно вышел на первый план. Что же изменилось за это время? Возможно, в ней постепенно стала просыпаться та самая прошлая Стася, которую он так сильно любил. Впрочем, ведь это было девушке только на руку, тем более, что она уже давно стала замечать, что Влад начал к ней охладевать.

Хлопнула входная дверь и в кухню буквально влетел Владислав, при этом вид у него был самый что ни на есть взбудораженный.

— Что-то случилось? — Стася поднялась навстречу мужчине, но тот только окинул её невидящим взглядом и ничего не ответил. — Влад! — позвала его девушка, и он вопросительно вздёрнул брови. — Что-то случилось? — повторила Стася чуть громче.

— У кого?

— У тебя, очевидно, — пожала плечами Станислава, искренне недоумевая, что стряслось с обычно таким спокойным мужчиной.

— О! У меня вообще всё отлично! — заявил он с плотоядной усмешкой на губах и развернулся в сторону выхода из кухни, — Я иду спать.

И вышел из помещения. Стася некоторое время смотрела ему вслед, пытаясь привести мысли в порядок. Всё это странное поведение, которое заключалось в охлаждении к ней и вот в таких мелких странностях, которые происходили с Владом, озадачивали и заставляли мозг лихорадочно работать, чтобы изобрести хоть какой-то план действий. Наивно было полагать, что Влад так быстро, как ей хотелось бы, избавится от Златы. Но и сдавать свои позиции было бы верхом глупости. А уж глупой Злату назвать было никак нельзя. Оставалось только одно: продолжать разжигать во Владе ревность, потому что эта тактика действовала безотказно. У него сразу же включался инстинкт собственника, который играл на стороне Станиславы. А потом, потихоньку-полегоньку, она сможет добиться того, чтобы получить Влада всего без остатка. Вот только ирония судьбы: теперь он нужен ей не только из-за денег…




В таком положении Влад не был никогда. И даже в самых страшных снах не видел и малейшей возможности в нём оказаться. А теперь, стоя посреди чужой спальни в спущенных до лодыжек штанах и глядя на закрывшуюся за Златой дверь, он вдруг осознал всю глупость своего положения. М-да…докатился, чёрт бы побрал этих строптивых жён, которые вытворяют такие вещи в самый неожиданный момент!

Влад рывком вернул штаны на место, чертыхаясь сквозь зубы и представляя себе в красках то, что он сделает со своей супругой, когда снова встретит её. Но это ж надо, какая кошечка была в ней скрыта! Плечи и спина до сих пор саднило, принося Владу сладкое напоминание о том, что вытворяла Злата во время секса. Да-да, непременно найти её и оттрахать так, что она вообще забудет о своей так некстати (или всё же кстати?) проснувшейся дерзости.

С этими мыслями Влад надел всю одежду, которой был лишён при помощи златогривой львицы, а потом вдруг запрокинул голову и расхохотался.

«Спасибо, это было приятно!» — вспомнились ему её последние слова. Вот же чертовка! И откуда в его привычной и такой знакомой жене проснулась эта бунтарка?

Распахнув перед собой дверь, Влад на мгновение замер на пороге, оборачиваясь и обозревая спальню, в которой некоторое время назад творилось столь страстное безумство, а потом направился вниз, чтобы разыскать Злату.




В гостиной веселье шло полным ходом, разве что Стёпа не участвовал в нём, примостившись на диване в дальнем углу просторной комнаты. Знакомые бросали на Влада быстрые взгляды, в которых сквозили интерес и улыбка, но никто не спешил расспросить мужчину о сцене, свидетелями которой они стали. Ну и чёрт с ними, он не обязан ни перед кем оправдываться, тем паче, что сейчас его интересует только Злата и никто больше.

При ближайшем рассмотрении Степан оказался не только мрачным, но ещё и потерявшим где-то рукав своего пиджака.

— Стёпка, — присвистнул Влад, устраиваясь напротив друга и ловя в ответ только суровый взгляд, — А ты где так умудрился-то?

Влад кивнул на отсутствующий рукав, потом вернулся глазами к лицу друга, который явно был совсем не рад своей потере.

— А я, мать его, сегодня защитник униженных и оскорблённых мужей, который утаскивают своих жён наверх на глазах у изумлённой публики, — он опрокинул в себя бокал коньяка и протянул пустой сосуд Владу, чтобы тот налил ещё, — Тебе, кстати, такого рода услуги не нужны? — Осведомился Стёпа издевательским тоном.

— Нет, уже не нужны, — пытаясь скрыть тревогу и веселье за серьёзным тоном, ответил Влад, наполняя два бокала и окидывая гостиную изучающим взглядом. Неужели Злата уже уехала?

— Твоя жена и этот её мужик уехали, — подтверждая опасения Влада, прокомментировал взгляд друга, брошенный в зал, Степан, — С тебя причитается, кстати. Пиджак был довольно дорогим.

Влад махнул рукой на претензию, всем своим видом говоря, что это вообще несущественный разговор, а потом лицо его снова стало серьёзным, а взгляд суровым и цепким.

— Разузнай мне к завтрашнему дню всё, что сможешь, об этом самом типе. Где живёт, чем дышит, кто такой, и почему моя жена второй раз за несколько дней попадает в поле моего зрения в его компании.

Быстро поднявшись с дивана, он отставил нетронутый бокал коньяка на столик и направился в сторону выхода, не прибавив больше ни слова. Оставаться среди веселья было просто невыносимо.




Бежать, бежать и ещё раз бежать! От своего мужа, от того безумства, которое ещё бурлило в крови и, главное, от того желания вернуться в спальню и предложить остаться с Владом навсегда, которое стало спутником проносящегося по венам безумства. Только не это, это будет конец всего того, к чему она шла, пусть и не очень долго, но болезненно и трудно. И если сейчас вернуться, то когда выходки Влада повторятся, она уже просто не сможет так быстро прийти в норму. Если вообще сможет. Сейчас важно не только окончательно встать на ноги, но ещё устоять на них, как бы тяжело это ни было. И, тем не менее, она чувствовала себя такой свободной! Даже несмотря на то, что такое поведение было Злате несвойственно, именно оно подарило ей ощущение крыльев за спиной.

Возможно, завтра она пожалеет о том, что натворила. Возможно, совсем скоро она ужаснётся самой себе, но сейчас было так легко и хорошо. Не хотелось думать ни о чём: ни о том, вернётся ли к ней Влад, ни о том, что он успел о ней подумать, увидев в такой новой и непривычной ипостаси. Она подумает обо всём этом позже, а пока…Бежать, бежать и ещё раз бежать!

Ваня ждал её возле лестницы, стоя рядом со Стёпой, и вид у обоих был довольно странный: у Стёпы отсутствовал рукав пиджака, у Вани — несколько верхних пуговиц на рубашке. Дрались? Какой ужас!

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил Ваня, подходя к Злате и бросая на Стёпу враждебный взгляд.

Тут уж скорее стоило спрашивать у него, всё ли в порядке, но Злата не стала акцентировать внимание на потрёпанном виде мужчин, только кивнула и взяла Ивана под руку.

— Да, всё хорошо, но я бы хотела уехать отсюда, — девушка улыбнулась Стёпе и направилась к выходу. В крови бурлил адреналин, и она сдерживалась, чтобы не сорваться с места и не побежать, изо всех сил.

И всё же в глубине души надеялась, что Влад догонит её и…Чего она ожидала от этого, она и сама не знала, но так хотелось снова увидеть мужа.

Состояние свободы и лёгкости не исчезло даже тогда, когда они с Ваней уехали с вечеринки и добрались до дома. Злата в основном молчала, да Иван и не расспрашивал её ни о чём. А вот Дине придётся всё рассказать, потому что подруга явно заметит перемены в настроении Златы. И точно…Не успела девушка перешагнуть порог квартиры, как Дина потащила её в спальню, должно быть, увидев улыбку, которую она и не пыталась спрятать.

— Ну, рассказывай! — заявила Дина не терпящим возражения тоном, усаживая подругу на кровать и вставая перед ней.

Вместо ответа Злата только закрыла лицо руками и расхохоталась. Она смеялась и смеялась, повалившись на кровать и стирая слёзы. Дина переглянулась с вошедшим Иваном, но тот только пожал плечами, давая понять, что он не в курсе причины Златиного веселья. А когда девушка, наконец, успокоилась, она села на постели, отняла руки от лица и проговорила:

— Динка…Я такая зараза!




Глава 16


Злата всегда любила Старый новый год. Сначала, в детстве, словосочетание «старый новый» вызывало у неё какое-то странное ощущение того, что она попала в прошлое. В то время, когда люди праздновали наступление нового года именно 14 января. В этот день её всю окутывало это чувство, и она ничего не могла с собой поделать. Может быть, это было глупо, но именно Старый новый год казался ей волшебным праздником.

Чего она ждала теперь, когда подошла к этому дню одна, а все её прошлые надежды и устои рухнули в одночасье, как карточный домик? Наверное, как раз волшебства и ждала, вот только не знала, в чём именно оно будет заключаться. Как бы гостеприимны ни были Ваня и Дина, но злоупотреблять их добротой и радушием не стоило. Нужно было принять ещё одно важное решение в своей жизни, и переехать в свою пустующую квартиру, несмотря на то, что это повлечёт за собой расспросы со стороны родителей. Но ведь она уже не маленькая девочка, которая обязана отчитываться перед мамой и папой, и у неё теперь своя жизнь. Самостоятельная. Самостоятельная настолько, что в ней нет даже мужа, и хоть это трудно и больно, но другого пути нет. Да нет…Он есть, но он теперь не для Златы.

Зиме, наконец, удалось отвоевать законные позиции, и на смену слякоти и грязи пришла белоснежная пушистая красавица, устлавшая всё кругом кружевным снежным покрывалом. Крупные, мягкие снежные хлопья падали с неба цвета индиго, кружились в свете оранжевых фонарей, приземлялись, становясь частью лежащего на газонах и дорогах покрывала. А зима продолжала ткать своё полотно, неспешно вплетая в него всё новые узоры. Словно собиралась взять своё сторицей у припозднившейся осени.

— Как ты? — тихо спросила Дина, подходя к застывшей у окна Злате, которая зябко обнимала себя за плечи.

— Уже лучше, но похоже на грипп, ты бы так не рисковала, — покачала она головой, бросая тёплый взгляд на аккуратный животик подруги.

Та в ответ только прищурилась, но ничего говорить не стала, становясь рядом с подругой и тоже начиная созерцать лениво кружащиеся в воздухе снежинки.

— Точно решила уехать? Ты нас не стесняешь, правда, — наконец, произнесла Дина, зачарованно глядя на снегопад за окном.

— Точно. Раньше я чего-то боялась, — пожала плечами Злата, — То ли остаться одна, то ли объяснения с родителями. Но сейчас я приняла своё…хотела сказать поражение, но не буду. Я приняла то, что у меня есть, и больше уговаривать себя, что всё вернётся на круги своя, я не стану.

Она прикусила губку, стараясь, чтобы голос не выдал её волнения. И почему это она стала такой эмоциональной? Ведь получалось же всё это время держать себя в руках. Однако, каждый день, который отделял её от того последнего свидания с собственным мужем, был ещё горше предыдущего, словно насмешка над тем, как она праздновала свою маленькую победу. Ему всё равно. Всё это время он там со своей этой распрекрасной Стасей, даже не позвонил ни разу, а ведь ей уже начинало казаться, что он ею заинтересуется…

Злата ещё крепче обхватила себя за плечи, будто ей и вправду в буквальном смысле слова приходилось держать себя в руках.

— Ну, вот куда ты сейчас поедешь? Ночь на дворе, да и я попросить тебя хотела завтра с Яшей посидеть, пока мне нужно будет в консультацию. — Попыталась в очередной раз воззвать к подруге Дина.

— Ну, завтра приеду и посижу, ты не против? — Злата улыбнулась сама себе, искренне радуясь тому, что рядом с ней есть такие люди, как Дина и её муж, и тут же вздрогнула. В дверь настойчиво и долго позвонили. Почему-то возникло дурацкое предположение, что это Влад, которое здравый рассудок тут же загнал подальше в угол, потому что его быть за дверью уж точно не могло.

Дина нахмурилась и, пробурчав что-то вроде «кого это принесло на ночь глядя», отправилась открывать дверь.

Когда любишь человека, то его запах кажется настолько родным, что его можно узнать среди тысяч ароматов. Когда любишь человека, его голос даже приглушённый и искажённый, возможно узнать из тысячи голосов. Когда любишь человека, ты чувствуешь его на расстоянии, и кажется, что он живёт у тебя под кожей, потому что ты интуитивно угадываешь и его аромат, и его голос и то, что он вот-вот придёт.

Сердце Златы пустилось вскачь, когда из прихожей донёсся родной голос мужа. Изо всех сил уверяя себя в том, что это просто обман слуха, потому что она, не переставая, думала о муже. Вот теперь воображение и подкинуло её образ супруга. Однако, уже через несколько секунд, Дина вернулась и развеяла все сомнения Златы.

— К тебе. Влад, — шепнула она, очевидно, не желая, чтобы её услышал сам источник отчаянно колотящегося сердца Златы, — Я сказала, что ты дома…

Злата сделала глубокий вдох, не глядя на подругу и направляясь в сторону прихожей. По крайней мере, не этого ли она хотела всё то время, что они не виделись с мужем? Тогда чего же опасаться теперь? Подняв подбородок повыше, девушка шагнула вперёд, встречаясь глазами с глазами Влада…




Пожалуй, то состояние, в котором, как казалось Владу, он не бывал никогда, повинуясь каким-то своим законам, так быстро охватило его всего, что оставалось только понять, что он ничего не может поделать. Понять и принять его и наслаждаться всем тем спектром эмоций, которые ему смогла подарить (кто бы мог подумать!) собственная жена, которую, как он думал, он знал досконально. Именно сейчас оказалось, что он её совершенно не знал, и эта новая женщина была не только манящей и вызывающей желание вязать её по рукам и ногам, но ещё и опасной. Да-да, именно опасной, по нескольким критериям. Она, во-первых, могла быть той, кто будет способна сказать ему твёрдое «нет». И, во-вторых, похоже, именно она сможет пробудить в нём те чувства, которые он так усиленно хоронил в себе.

Влад стоял возле окна в офисе, и любовался торжеством зимы. Сегодня был Старый новый год, и именно сегодня желание увидеть Злату превратилось просто в навязчивую идею. Ожидая того, когда Стёпа всё же добудет ему адрес Ивана Константинова, которым оказался спутник его жены, он размышлял о том, что он чувствует.

Итак, опасность. Если бы это самое «нет» он услышал от кого-то другого, то он бы, наверное, попробовал добиться желаемого, а если бы не вышло, плюнул бы на это дело. Но Злата, чёрт подери, была его женой! Той, на которую он имел право! Снова начиная злиться, Влад отбросил эти мысли а-ля «домострой» и попытался подумать о втором аспекте нависшей опасности. Любовь…Такое знакомое и в то же время давно забытое чувство. Чувство, которое принесло ему только разочарование и боль, и больше ничего. Чувство, которому не было места в его жизни на протяжении последних десяти лет.

Он помнил ещё, что означает полюбить или влюбиться: эта дрожь по телу, когда видишь ту, в которую влюблён. Эти неотступные мысли, а в сердце живёт надежда, что ты обрёл свой личный свет и обрёл его на всю жизнь.

Было ли так со Стасей? Было, но не с той, что была сейчас рядом. Наверное, он обманул сам себя, когда поверил в то, что его любовь к Станиславе проснулась или воскресла. А сейчас, когда перед глазами вставал облик Златы, в груди всё переворачивалось, вот только она теперь не была той самой Златой, которую он привык видеть рядом.

В Рождество он переехал жить обратно в их с женой дом, в котором теперь было так уныло и пусто, что хотелось отдать всё, лишь бы вернуться в то время, когда он жил здесь со Златой. Но, понимая, что он сам стал виновником появления в своей жизни Стаси, он не мог просто выкинуть эту женщину из своей жизни. Не мог указать ей на дверь, и просто сказать, что теперь она не будет жить там, где жила последний месяц. Вот такая дилемма встала перед Владом, и он ещё сам не мог понять, как решить её.

— Влад, ты уснул что ли? — раздался голос Степана, который вырвал Владислава из плена размышлений.

— Нет, задумался просто, — покачал он головой, отрывая взгляд от окна и поворачиваясь к другу, — Что-то срочное?

— Да нет. Просто ты просил узнать адрес того самого мужика, я узнал, — он протянул Владу бумажку с написанным на ней адресом, и присел на краешек дивана, — Что будешь делать?

Влад пробежал глазами адрес, отмечая про себя, что ехать не так уж и далеко, и машинально положил бумажку в карман.

— Что вообще буду делать, не знаю. А вот сейчас я планирую поехать к этому самому Ивану и узнать, где моя жена, потому что ты знаешь…чертовски хочется её увидеть.

Стёпа хмыкнул, но комментировать слова друга никак не стал, молчаливо наблюдая за тем, как Влад надевает пальто, и проверяет на месте ли документы на машину.

— Вот и правильно, — наконец, резюмировал он, глядя в удаляющуюся спину Влада, — Праздник, всё же.




Стоя перед дверью в квартиру этого самого Ивана, Влад боялся только одного. Вот сейчас ему откроет дверь его жена, в каком-нибудь сексуальном халатике, и окажется, что у неё другой…И она его любит и больше не видит Влада частью своей жизни. Что останется тогда? Принять это, понять, что виноват только он сам и…

Что следовало бы за этим самым «и», он решить не успел, или просто не стал решать, вместо этого нажав кнопку звонка.

Ждать долго не пришлось — уже через пару минут дверь распахнулась и на пороге возникла стройная невысокая женщина с короткой стрижкой.

— Добрый вечер, мне нужен Иван Константинов, — сразу взял с места в карьер Влад, надеясь на то, что эта женщина окажется хозяйкой дома.

— Добрый. А Вани нет.

Владислав ненадолго замялся, а потом всё же решился. По крайней мере, будет знать хоть что-то о Злате. Например, знакома ли эта женщина с ней.

— А Злата? — снова выпалил он и замер.

— А Злата дома, — как ни в чём не бывало, пожала плечами девушка, — А вы ведь Влад?

— Влад, — выдохнул мужчина, мгновенно успокаиваясь.

— Сейчас, — вздохнула женщина и отвернулась, — Проходите.

Владислав прошёл в прихожую, не решаясь пойти дальше, просто стоял осматриваясь, но не видя того, что его окружало. Значит, его жена живёт здесь, скорее всего, у своих друзей, и совсем скоро он её увидит. От этой мысли сердце неожиданно пропустило удар, а мозг начал лихорадочно придумывать слова, которые просто необходимо было сказать Злате.

И всё равно, когда он, наконец, встретился взглядом с глазами своей Златы, все слова куда-то растерялись…




Глава 17


— Привет, — наконец, поздоровался с женой Влад, пытаясь понять по выражению её лица, что его ждёт. Если учитывать их последнюю встречу, и то, что произошло у них в тот момент, можно было ожидать любой реакции с её стороны. Однако, то, что ему не расцарапают лицо и не «попросят» удалиться, было ясно, как Божий день. Злата глубоко вздохнула, складывая руки на груди и проведя языком по губам, словно они пересохли и не давали словам вырваться наружу.

— Привет, — просто ответила она, давая возможность Владу изъясняться дальше.

А мужчина стоял, не зная, что ему сказать собственной жене. Вся злость и уверенность в своей правоте вдруг испарились куда-то, будто их и не было, а на смену пришла какая-то смутная тревога. Что если он больше не нужен ей вообще ни в каком виде? Ни как муж, ни даже как бывший муж? Она не подала на развод? Ну и что же…Это лишь бюрократическая составляющая, которая, по сути, не имеет никакого касательства к отношениям людей. Бумажка, где написано, что они состоят в браке…И только.

— А я обратно домой переехал, — вдруг выпалил Влад, тут же сожалея о сказанном. Получилось уж очень двусмысленно, и Злата могла подумать всё, что угодно. Да и вообще, эту тему не стоило поднимать. — Один, — быстро прибавил он, ругая себя за сказанное, но понимая, что слова уже не вернуть.

— Поздравляю, — кивнула Злата, и снова замолчала.

Повисло неловкое молчание. Злата стояла напротив Влада, ожидая, пока он продолжит говорить, а Владислав молчал, не зная, что ему сказать. Точнее, столько всего нужно было сказать, но вот с чего начать, чтобы выслушали?

— Тут у вас уютно, — делая вид, что осматривается, произнёс Влад, совершенно не замечая окружающей обстановки.

Его жена хмыкнула и облокотилась о стену.

— Я завтра переезжаю к себе в квартиру, — ответила она, с удовольствием отмечая на лице Влада тревогу. Значит, неравнодушен, это главное.

— Из-за меня? — удивился мужчина, закладывая руки в задние карманы джинсов, будто не зная, куда девать их.

— Что из-за тебя? — не поняла Злата, — Переезжаю?

Она подождала ответа, но Влад на её слова только кивнул.

— Избави Бог, Влад! Если бы я хотела от тебя прятаться, я бы это делала. А так, — она пожала плечами и приложила одну руку ко лбу, словно пытаясь прогнать усталость, — Не думаю, что тебе это интересно, но считаю нужным сообщить о своём местонахождении.

— Почему ты не сказала, что живёшь тут?

— А ты интересовался?

Пауза.

На лице Златы отчётливо проступила горечь, настолько щедро сдобренная усталостью, что Владу стало не по себе. Он замучил её за все годы брака и продолжал мучить дальше. Захотелось сесть, взять жену на руки и пообещать ей, что теперь всё будет по-другому. Пообещать и сделать.

— Я не хочу такого разговора, — шепнул он, прикрывая глаза. — Так мы ни к чему не придём.

Снова пауза. И почти физическое ощущение стены между двумя людьми.

— Помоги мне, пожалуйста, — снова шепнул он, вызывая искреннее недоумение на лице Златы, — Давай сейчас съездим куда-нибудь. Просто пообщаемся. Ни о чём.

Он говорил короткими рублеными фразами, не давая Злате произнести ни слова. Да и вряд ли бы она смогла, потому что та буря эмоций, которая охватила девушку, не позволяла ей произнести ни звука.

— Я буду ждать тебя в машине. Час. Нет, два. Если не придёшь, я пойму.

И вышел из квартиры.

Стоять, стоять, стоять дальше на этом пути. Пусть сейчас тяжело не кричать о том, что он, дурак, что она любит его всё так же. Даже больше, чем раньше. Сейчас нужно просто стоять.




Третье платье полетело в сторону, пока Злата судорожно рылась в только недавно собранном чемодане.

— А вдруг уедет? — бормотала она, ища простое чёрное платье, которое хотела надеть.

— Пфф, ага, разгонится и ещё раз уедет, — фыркнула Дина, поднимая одежду с пола и аккуратно складывая её на кровати.

— Думаешь, я дура? Не нужно ехать?

— Нет, думаю, что дура, потому что его любишь безропотно больше трёх лет, а то, что нужно ехать, это несомненно.

Злата выпрямилась, вынув из чемодана платье и приложив его к себе.

— Тогда помоги мне быстренько собраться.

Через сорок минут Злата, отчаянно ругая себя за то, что она не смогла снова сказать «нет» Владу, сидела рядом с ним в машине, и они куда-то направлялись.

Влад молчал, только мял в руке сигарету. То кидая её на торпеду, и возвращая руку на руль, то снова беря её и начиная сминать в пальцах. Так, что вскоре от сигареты почти ничего не осталось.

— Куда мы едем? — решив начать разговор, спросила Злата, бросая на мужа взгляды, перемежаемые взглядами в окно.

— В Rыбу, ты не против?

Злата покачала головой, улыбаясь самой себе.

Это был один из самых её любимых ресторанов, странно, что Влад помнил об этом.

— Конечно, не против, я люблю там бывать.

— Я помню, — улыбнулся Злате муж, выбрасывая изломанную сигарету в окно и паркуя машину на стоянке возле ресторана.

Начать разговор, когда боишься, что его итог уже предопределён, во сто крат сложнее любой другой беседы. В такие минуты кажется, что ни скажи, ты лишь оттянешь момент, когда тебе скажут что-то, что ты не хочешь слышать всеми фибрами своей души. Тем более, этот разговор было очень сложно начать Владу, который привык всегда чувствовать себя уверенно. Сидя напротив Златы, которая изучала меню ресторана, он задумался над тем, насколько незнакомая и в то же время родная женщина сидит сейчас перед ним. И насколько он был самоуверенным глупцом, просто исключив из своей жизни саму возможность осознать, что он не знает Злату. Мало того, что к этой незнакомой женщине он тянется всем своим существом. А она просто сидела, изучая перечень блюд, и один Бог ведал, что творилось в её золотоволосой головке.

— Ты написала книгу? — наконец, решился начать разговор Влад, когда официант принял у них заказ и оставил их наедине. И когда пауза между ними стала просто невыносимой.

— Да. Обычный любовный роман, ничего интересного, — улыбнулась Злата, расстилая салфетку на коленях.

«Почему я ничего не знал об этом?» — хотелось спросить Владу, — «Потому что ты сам не хотел ничего знать», — ответил внутренний голос, стирая саму возможность задать этот вопрос.

— Почему ничего интересного? — вернул улыбку Владислав, — Расскажи мне, о чём он.

Злата оперлась подбородком о ладонь, глядя куда-то в сторону, и начиная свой рассказ.

— Это самая банальная история о любви.

— Любовь может быть банальной?

— Любовь? Никогда. А вот история любви — определённо. Она о женщине, которая так сильно прониклась своей любовью, что потеряла саму себя.

— Так любить нельзя.

— Да, она поняла это, позже. Когда осознала, что такая любовь никому не нужна. Она теряет свою ценность.

— Она сама поняла это?

— Да, только ей было тяжело. И понять это, и принять, и уж тем более решить, что так больше не может продолжаться. Нет, конечно, обстоятельства сыграли свою роль, но она всё поняла сама.

— Какие обстоятельства?

— Да много разных. Но самое главное обстоятельство заключалось в том, что она, наконец, заметила, что стала неинтересной и незаметной.

— Разве стала?

— Стала. Она поняла это, наверное, слишком поздно, но поняла. А может, она просто тихо любила, готовая на всё, а её не любили…

— Её любили.

— Нет. Не любили. Потому что любовь — это разум, это готовность дать счастье другому даже ценой собственного счастья. А ей никто счастья не дал.

— Она смогла быть счастливой в конце?

— Да. Она была счастлива своим счастьем. Поняв, что она важна сама по себе. Одна. Приняв это как данность, и просто научившись с этим жить. Ей было трудно и тяжело, но она смогла. Иначе она бы стала просто приложением к мужчине. Недостойной того, чтобы с ним быть и его хотеть. И его любить. А так она стала с ним на равных.

— Он был достоин того, чтобы так его любить?

— Достоин. Но не в этом суть. Разве любовь смотрит на то, кто чего достоин? Она просто есть и всё.

Глоток вина. Дрожь по телу. Молчание. Жжение в груди. Ощущение, что проснулись давно забытые чувства. Чувства, а не желания.

— Как ты назвала свою книгу?

— «Запрещаю себе любить тебя».

— Она смогла запретить себе любить?

— Нет. Она просто смогла жить любя. И стать интересной…




Глава 18


Сидя за рулём машины и направляясь домой, в тот дом, что принадлежал ему и Злате и в который он обязательно снова вернёт жену, Влад размышлял о том, что произошло в ресторане. Казалось бы, простой, но в то же время такой глубокий разговор, который они вели о книге Златы, так много смог открыть Владу. И пусть потом их беседа стала простой и непринуждённой, о каких-то малозначимых вещах, так было нужно. Чтобы отдышаться, чтобы не думать о том, о чём они говорили, оставляя мысли на потом, на то время, когда он останется один.

Владислав довёз Злату до дома её друзей и, предложив помощь в завтрашнем переезде и получив её согласие, поехал домой. Во-первых, ему просто физически необходимо было остаться одному, потому что нужно было основательно обо всём пораздумать. А, во-вторых, стараясь не замечать жгучее желание прямо сейчас отвезти Злату домой и не выпускать оттуда, несмотря на все её протесты (а то, что протесты будут, сомневаться не приходилось), этого делать было нельзя. Это был бы огромный шаг назад, размером в пропасть, и допускать его Влад не имел никакого морального права.

Мысли о Злате и о том, что она сказала ему сегодня, беспрестанно крутились в памяти. Хотелось приехать домой, открыть бутылку виски и посидеть у камина, переосмыслить всё то, что она сказала и всё то, что открыла своими словами, а потом…А потом нужно было принять какое-то решение. Может, он и припаздывал с верным решением, но ведь хотел же его принять!

Правда, доехать до дома ему так и не удалось. Влад резко крутанул руль вправо, паркуясь у заснеженной обочины и опираясь лбом о руль. Перед ним открылась совершенно простая истина: он все эти годы хотел видеть рядом равную женщину, пусть подсознательно, но хотел. А она была рядом, и он просто лишился её по собственной глупости. Да, рядом были женщины, которые с успехом могли называться равными ему. По финансовому положению, по знаниям, по взглядам на жизнь. Холодные, деловые, этакие командиры в юбках. Злата же была равной совсем в ином смысле этого слова. Сильная, уверенная, преданная, любящая. И, ко всему этому, страстная и дерзкая. Пусть эти качества проснулись только сейчас, но тем ценнее они были. Влад жалел только о том, что его жене пришлось пережить столько боли и неприятных эмоций на этом пути, и Влад ни на йоту не помог ей в том, чтобы сделать этот путь менее болезненным. Хотя, мог…

Что он мог сделать сейчас? Только дать ей возможность и дальше идти по этому пути, не настаивать на том, что в данный момент только отвратит Злату. Показать, что он рядом, что он не станет ни в коем случае посягать на эти новообретённые качества с целью их сломать. И тогда она вернётся к нему, он в это верил…Успокоенный этими мыслями, Влад передёрнул рычаг коробки передач и направился в сторону клуба.




Желание застать Стёпу в клубе воплотилось в жизнь. Друг Влада обнаружился в кабинете, вольготно расположившийся на одном из диванов и закинувший обе ноги на подлокотник. В свесившейся с дивана руке зажата бутылка коньяка, во второй — сигара. Взгляд направлен на «плазму», висящую напротив на стене.

— Выглядишь как кот, обожравшийся сметаны, — констатировал Степан, бросив быстрый взгляд на Влада и возвращая всё своё внимание тому, что происходило на экране.

— Ага, — только и ответил Влад, устраиваясь возле Стёпы, присев прямо на низкий журнальный столик. Он вытащил из руки друга бутылку коньяка и приложился к ней, делая изрядный глоток, — Ну чего? Какие дела?

Степан пожал плечами, забирая бутылку обратно.

— Да чего-то настроение на нуле. Сегодня ездил смотрел тот объект, что ты для второго клуба хотел, так, блин, не мы одни его хотим.

— Мне нужен именно этот центр, — безапелляционно заявил Влад, мгновенно подбираясь и забывая обо всём, что творилось до этого в его голове, — Именно этот, — повторил он.

— Да знаю я прекрасно, — отмахнулся Стёпа, прикладываясь к бутылке, — Я же сказал, что всё улажу, значит улажу.

— Окей, я на тебя рассчитываю, — успокоился Влад.

Уж если кому можно было доверить это дело, так это был именно Степан. Возникло молчание. Владислава вновь охватили мысли о Злате, а Степан, видимо, был увлечён каким-то своими размышлениями.

— Опять мечтаешь о своей детской любви? — несколько снисходительным тоном поинтересовался Степан, прерывая поток мыслей Влада.

— Неа, о Злате.

— Да ты чтоооо? — протянул Стёпа, приподнимаясь на локтях, — Рак на горе свистнул? И чего надумал?

Влад снова забрал у Степана бутылку, тут же делая из неё глоток. Коньяк разлился по внутренностям жидким теплом, правда, от него мысли ни черта не стали яснее.

— В данный момент раздумываю над тем, как вернуть жену обратно домой.

Стёпа вскинул брови, делая вид, что увлечён действом, которое разворачивалось на экране «плазмы».

— Куда домой? К вам со Стасей? — громко рассмеялся он.

— Да иди ты, — отмахнулся Влад, правда совершенно беззлобно, — Я рассчитываю на то, что она вернётся к нам домой. — Он замялся, но потом прибавил, — Правда, и Стася пока останется жить в том доме, что я снимаю.

Степан повернулся к другу и внимательно посмотрел на него.

— Прости, что я лезу не туда, куда нужно, но ты считаешь это нормальным? Думаешь, Злата спокойно это воспримет?

Влад поморщился. Разумеется, он так не думал. Точнее, вообще не думал о том, что будет происходить, когда Злата вернётся. И что ему делать со Стасей. Просто справедливо решил, что станет решать проблемы по мере их поступления.

— Нет, ты не так понял, я больше не хочу Стасю. Она просто пока будет жить в арендованном доме и всё. Понимаешь, я не могу её просто попросить «на выход».

Стёпа покачал головой, укладываясь обратно на диван.

— Честно? Не понимаю. Ты у нас бюро добрых услуг? Ну, встретились, потрахались, показал девчонке Дольче Виту, чао, бамбина, сорри!

Влад не смог сдержать улыбку. Умел ведь Стёпка в паре фраз разложить всё по полочкам.

— Ладно, решу всё по ходу действия, — решил Влад, прикуривая и перебазируясь в одно из кресел, — Ты сегодня тут ночуешь?

— Ага, хороший конь*, сигара, телек, диван мне твой нравится. Чего ещё надо для счастья? — Он призадумался и с интересом посмотрел на Влада. — Может, баб снизу позовём?

Влад поморщился, делая тягу от сигареты.

— Не поверишь, уж этим я наелся до отвала. — Проигнорировав хохот друга, он снова отхлебнул коньяка и посерьёзнел, — Расскажи, что там за дела с центром.




Утром следующего дня Влад, как и обещал, заехал за Златой, чтобы отвезти её на новое место жительства. Безумно хотелось предложить ей переехать обратно домой, но он знал, что жена откажется. Да и разве не станет её возвращение более ценным, если она вернётся сама, по своей собственной воле?

Установившиеся отношения между ним и супругой, скорее напоминали отношения двух приятелей, но Влад, был рад и этому. Хотя, в глубине души гнездилось сожаление. А ещё злость, которую мужчина усиленно гасил в себе. Разозлиться или разгневаться на то, что происходило сейчас, совершенно точно означало потерять Злату. Он чувствовал это всеми фибрами своей души, потому что именно эта женщина, которая была сейчас перед ним, готова была уйти, не оборачиваясь.

— Не разувайся, я быстро, — скомандовала Злата после короткого приветствия и устремилась куда-то вглубь квартиры, — Яша, одевайся!

Влад нахмурился. Это что ещё за Яша такой? Вчера о нём речи, кажется, не шло. Ответ на его вопрос пришёл в виде темноволосого мальчугана, лет пяти, который вошёл в прихожую, поздоровался с Владом и принялся деловито одеваться.

— Это Яша, сын Дины и Вани, — представила паренька Злата, ставя сумки на пол. Их тут же подхватил Влад, готовый сегодня исполнять и роль носильщика, и роль шофёра, и роль «приятеля-мужа». — Дина попросила приглядеть за ним, пока она к доктору съездит, ты не против?

Влад был совершенно не против, тем более, что Злата, кажется, начала потихоньку оттаивать. По крайней мере, не бросала больше на мужа враждебных взглядов.

— Конечно, не против, — тепло улыбнулся Влад малышу, который сейчас смотрел на мужчину с любопытством, забыв о том, что надевал зимние сапожки, — Давай-ка, Яша, я тебе одеться помогу.

Влад присел перед мальчиком на корточки, помогая ему надеть обувь, и не мог видеть того взгляда, которым наградила его Злата. Полным любви, нежности и какой-то удивительной щемящей грусти…




Квартира, в которой жила Злата до того, как переехала к Владу, выглядела пустой, мрачноватой и в ней стоял запах затхлости и нежилого помещения.

Злата скептически оглядела своё новое жильё, делая глубокий вдох и надеясь на то, что Влад не заметит выражения её лица. Было тяжело осознавать, что теперь придётся жить здесь в гордом одиночестве, стараясь постепенно привести свою жизнь в норму. Но по-другому быть пока не могло. Они с Владом не говорили вообще о том, что у них будет в будущем, да и будут ли они в принципе говорить о нём, тоже было неясно. Значит, сейчас нужно только одно: принять эту жизнь, какой бы она ни была, и учиться жить ею с чистого листа.

— Что теперь будем делать? Вещи разбирать? — спросил Влад, заходя в одну единственную комнату и снова настойчиво игнорируя желание позвать с собой Злату.

— Да нет, — пожала плечами девушка, — Я потом разберу. Сейчас нужно Яшку отвезти обратно домой, а потом уже я вернусь сюда на «Крузере».

— Тёть Злат, а мы в Макдональдс собирались, — проговорил мальчик, входя в комнату. Очевидно, услышал из прихожей разговор взрослых и пришёл, — Я картошки хочу. С соусом.

Злата перевела взгляд на вошедшего паренька, а потом губ её коснулась кривоватая улыбка и…она стремглав побежала в сторону уборной.

Первое время Влад даже толком не мог понять, что случилось, а потом устремился за женой.

— Злат, что случилось? — тревожно спросил он, тихо стуча в дверь туалета, — Ты в порядке?

— Всё нормально, ждите меня в прихожей, я сейчас, — раздался приглушённый голос женщины, исходящий откуда-то снизу, а следом — характерный звук и плеск.

Владислав постоял так некоторое время, потом пожал плечами и направился в сторону Яши, присевшего на одну из обувных полок.

— Ничего не понимаю, — прошептал Влад, скорее, самому себе, чем кому бы то ни было, запуская пятерню в волосы. А ответ пришёл очень неожиданный.

— У мамы тоже так было, давно ещё, — покачал головой мальчик. А потом изрёк то, от чего Влад впал в некое подобие ступора, — Когда она начала ждать мою сестрёнку.




Глава 19


— Дядь Вить, а до третьего этажа он достанет? — кивнул Влад на большой автомобиль с подъёмным краном, оканчивающимся небольшой площадкой.

— Достанет, а зачем тебе? — прищурился мужчина, которого Владислав назвал дядей Витей, а в миру Пантелеев Виктор, электрик в третьем поколении.

— Да так, — Влад замялся, теребя в руках маленький букетик васильков и при этом периодически, будто опомнившись, пряча его за спину, подальше от глаз дяди Вити.

— Ну, давай, говори уже, что хотел и к чему расспросы, мне работать нужно. — Потребовал ответа Виктор.

— Я это, — Влад снова замялся, вскидывая руку с зажатым букетиком вверх и приглаживая ею волосы, — Попросить тут хотел…

— Ну, проси, раз хотел, — усмехнулся дядя Витя, кажется, понимая, на что всем своим видом намекает парень.

— Мне бы это, к Стасе съездить…




Стасяспала, приоткрыв ротик и подложив ладошку под щёку. Тёплый ветерок колыхал лёгкие шторы на её окне, и когда они разлетались от его дуновения, Влад мог беспрепятственно любоваться профилем любимой.

— Стася, — шёпотом позвал он, толкая раму, чтобы она распахнулась ещё шире, — Стася, — добавил чуть громче.

Девушка резко распахнула глаза, а потом так же быстро закрыла их, очевидно, решив, что всё это только сон.

Влад улыбнулся открыто и с нежностью. Стася была похожа на маленькое солнце, с её золотистыми волосами и матовой кожей, которая словно светилась изнутри. Это была та женщина, которую он хотел видеть рядом всегда. И он решил это совершенно точно, несмотря на то, что ему было всего семнадцать лет.

— Стася, вставай, соня, уже восемь. — Позвал он девушку чуть громче.

На этот раз её удалось разбудить, и Станислава села на постели, оглядываясь и пытаясь понять, кто её звал.

— Это я, я тут, — рассмеялся Влад, откидывая от лица трепещущие занавески.

— Влад, как ты там оказался? — Стася округлила глаза, а потом звонко рассмеялась. Она вскочила с постели и подбежала к окну, выглядывая и обозревая картину того, как Влад стоял на подъёмнике машины дяди Вити. — Ты сумасшедший, — прикрыла она рот ладонью.

Вокруг уже начала собираться толпа соседей-зевак, но ни Стасе, ни Владу до них не было никакого дела.

— Это тебе, — протянул парень букетик, вздрагивая, когда снизу раздался нетерпеливый гудок автомобиля.

— Эй, голубки, мне работать надо, — крикнул Виктор, — Владик, давай, или вниз или наверх.

— Он наверх! — звонко крикнула Стася, отходя в сторону, чтобы Влад мог перелезть через подоконник, — Спасибо, дядь Вить!

Едва Владислав оказался в спальне Стаси, как она прижалась к нему, откидывая на постель помятые васильки.

— Так романтично, — шепнула она где-то в районе его груди, — Я уж было подумала, что ты захотел мне предложение сделать.

— Обязательно сделаю, малыш, — выдохнул Влад, наслаждаясь родным ароматом её волос, — И это будет ещё фееричнее, чем приехать к тебе на подъёмнике.

В этот момент Владислав и вправду в это верил…




— Иваныч, ты что, спишь что ли? — удивился Влад, надевая пиджак, и прижимая телефонную трубку плечом к уху, — Я думал, пожарная охрана никогда не спит.

— Если пожарная охрана работает каждый день и на часах шесть утра, то она спит, — раздался из трубки недовольный голос того, кого Влад назвал Иванычем, — И вообще знаешь такой нехитрый закон: «Пожарный спит — Россия богатеет».

Влад рассмеялся, вдевая руку в рукав пиджака и щёлкая рычажком на кофемашине.

— Я запомню, кому обязан своими активами, — ответил он, тут же становясь серьёзным, — Мне помощь нужна твоя. Профессиональная.

— Хм, проверка в клубе опять?

— Нет, тут, можно сказать, личная просьба. У вас же есть машины с такими хернями, которые достают высоко?

— Ну?

— На семнадцатый этаж достанет?

— Достанет, а чего у тебя там? Пожар? Тогда сразу 01.

— Ну, почти пожар, но мне нужно попасть с этой хрени вашей в окно квартиры.

— А я тут причём? Ты хочешь, чтобы я подогнал тебе лестницу, и ты по ней залез на семнадцатый этаж?

— Да.

— Ты представляешь, что это не от меня одного зависит?

— Сколько?

— Ну, я думаю, прилично. Но это не от меня зависит.

— Пиши адрес.




Было довольно страшно, учитывая ту высоту, которую Владу пришлось покорить, чтобы оказаться возле окна Златы. Позади неотступно следовал один из пожарных, вроде как для подстраховки, но Влад боялся оборачиваться или смотреть вниз: создавалось впечатление, что он в любую секунду может сорваться и полететь к земле. Руки свело от холода и теперь мужчине приходилось хвататься за железные перила негнущимися пальцами, чтобы удержать равновесие. А если ещё учитывать заткнутый за пазуху букет роз, то положение Владислава было самым, что ни на есть, неудобным.

И вот окно Златы на семнадцатом этаже прямо перед Владом, и из груди мужчины вырвался вздох облегчения.

Влад побарабанил в окно озябшими пальцами, раздумывая о том, не испугает ли сильно Злату своим внезапным появлением, и вообще, дома ли она. Да и пустит ли жена незваного гостя? Лезть обратно тем же способом ему совершенно не «улыбалось». Он подул на костяшки пальцев и принялся ждать своего «приговора».




Часто бывает, что когда перестаёшь чего-то ждать, воспринимая проблему, как проблему, то она вдруг решается сама собой. Злата поняла это, когда рано утром обнаружила на тесте на беременность две полоски. Первое время девушку охватило состояние отрицания. Ну, не могло её самое заветное желание сбыться так быстро! Состояние отрицания потянуло за собой неверие, которое не рассеялось даже тогда, когда на следующее утро она опять обнаружила на новом тесте две полоски. Затем сердце сковала мучительная жалость, что самый главный человек, которому суждено было это узнать, не рядом и ничего не знает. Да и говорить ему такую новость совершенно не хотелось. Это была только её тайна, и только её мир, в котором совершенно неожиданно появился ещё один человек. Крошечный, только-только начавший своё существование…Но он был, и был частью их со Златой мира. Девушка даже прикладывала руку к абсолютно плоскому пока животу в надежде почерпнуть уверенность в том, что чудо действительно свершилось. Стоило ли рассказывать об этом Владу? Наверное, да. Но только не сейчас. Только не тогда, когда её мир стал обретать относительно ясные и устойчивые черты. Это раньше он был каким-то размытым и непонятным. Теперь всё становилось наиболее ясно, и Злата чувствовала себя в нём увереннее с каждым днём. Это было маленькое счастье, в котором было так спокойно существовать. Разумеется, она не станет скрывать от мужа эту новость и когда-нибудь расскажет ему всё…

Злата вздохнула…Когда-нибудь. Это когда-нибудь случится совсем скоро, невозможно скрывать беременность долго, но пока у неё в запасе есть месяц, а, может, два, и это время она посвятит самой себе и тому, чтобы ещё больше привыкнуть к новому образу жизни.

В окно раздался стук, и Злата встрепенулась, откладывая ноутбук с колен и поправляя на переносице очки в тонкой золотой оправе. Она встала ни свет, ни заря и теперь усиленно работала над своей новой книгой, идея которой пришла в её голову, как гром среди ясного неба. Должно быть, показалось. Решила она про себя, возвращаясь к монитору ноутбука, но стук в окно повторился, теперь уже с большей настойчивостью.

Злата поднялась и подошла к окну, чтобы выяснить, кто это стучится к ней…И обомлела.

Прямо за прозрачностью стекла маячила фигура Влада.

— Влад, Боже мой, что это?.. — девушка распахнула створки окна, высовываясь на морозный воздух и оглядывая чудо техники — лестницу, протянутую от стоявшей внизу пожарной машины. — Влад, ты с ума сошёл! Ты сорвёшься вниз!

Голос Златы был полон неподдельного испуга, но Владислав только слабо улыбнулся.

— Если скорее не окоченею от холода, — проговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— А через дверь не войти было? — хихикнула Злата, наблюдая, как Влад вытаскивает из-за пазухи букет цветов.

— Так ведь романтичнее.

Злата приняла из рук мужчины букет и отодвинулась в сторону.

— Залезешь так? Или спустишься и войдёшь по-человечески? — поинтересовалась она, сверкая глазами от восторга и весёлости, которая бурлила внутри.

— О, нет! Вниз я точно не ходок, — ответил Влад, прежде, чем перекинуть ногу через подоконник.




Глава 20


Раздражение и злость, потом временное успокоение и снова раздражение, перетекающее в бессильную злобу. Только холодный разум помогал совладать с чувствами и не дать злости превратиться в ярость. Стася не привыкла быть среди проигравших, и сейчас, наконец, обретя то, в чём ей было на все сто комфортно, она просто не имела права всё это потерять! Ей было комфортно жить в их с Владом доме, комфортно красиво одеваться и ничего не делать при этом. Комфортно было и не заботиться о дне грядущем, ибо на кредитной карточке лежала внушительная сумма денег, предоставленных ей в полное распоряжение. И пусть этот дом был арендованным, Станислава была полностью уверена в том, что вот-вот станет полноправной хозяйкой в доме Влада. Который позже станет и её домом. Была уверена до недавнего времени, когда Влад вдруг так сильно изменился, а впоследствии вообще ушёл и теперь лишь изредка приезжал к ней. Но и эти встречи были полны холода и отчуждения. Пока Стася не торопилась, просто приняв правила игры, которые искренне считала временными. Вот-вот пройдёт эта полоса неудач, и всё вернётся на круги своя, потому что иначе и быть не может. А ещё потому, что к комфорту, в котором привыкла жить Станислава, присоединились чувства.

Теперь она всеми фибрами своей души ненавидела жену Влада, к которой он вернулся. Она поняла это, потому что иного объяснения поведению мужчины придумать не могла. Интересно, что он нашёл в этой довольно невзрачной тихоне? Когда они встретились в кафе, Стася поняла, что девчонка собирает в кулак все свои силы, чтобы казаться уверенной. Разве Владу когда-нибудь нравились такие женщины?

Глубоко задумавшись, Стася, не глядя, пихала в сумку вещи, за которыми заехала в свою квартиру. Это были несколько милых сердцу вещиц, к которым она уже привыкла и которые ей не могли заменить новые покупки. Старенький альбом с семейными фотографиями, записная книжка, из которой она, Бог знает, почему, ещё не переписала телефонные номера в более удобное место…

— Стась, ты слышишь меня?

— А? — Станислава вздрогнула, переводя невидящий взгляд на Женю, который стоял рядом с ней и наблюдал за её сборами. Потом едва заметно поморщилась. Как ей не хотелось сейчас всё выяснять с мужем, ведь, несмотря на то, что он был тихоней, вопросов было не избежать. Он и так порой названивал ей по двадцать раз на дню, и приходилось просто отключать телефон. — Ты что-то хотел? — Поинтересовалась она невинным тоном, поднимаясь на ноги и осматривая квартиру быстрым взглядом.

— Да, Стася, чёрт побери! Я сто раз спросил, уходишь ли ты, и если уходишь, то куда?

Это его «чёрт побери», совершенно не вяжущееся с внешним обликом, вызвало у Стаси слабую умильную улыбку.

— Женечка, не задавай мне тех вопросов, на которые я не смогу дать тебе подробного ответа. Хотя… — Она сделала вид, что задумалась, — На один смогу.

Стася прошла в прихожую и быстро надела короткую шубку и сапоги. Женя неотступно следовал за ней. На мгновение, когда она бросила на него взгляд, сердце кольнула жалость. Он был такой потерянный, в своём мешковатом свитере, тренировочных брюках и растоптанных шлёпанцах. На переносице — неизменные очки, волосы растрёпаны. Но Стася быстро прогнала от себя неуместное чувство, — нельзя допускать его в сердце, потому что оно несёт в себе угрозу продуманному мирку.

— Да, Жень, я ухожу, — наконец, вымолвила она, поворачиваясь к нему спиной и щёлкая задвижкой замка на входной двери.

— К нему? — глухо спросил Женя, не предпринимая попыток удержать супругу.

Станислава замерла на пороге, но всего на мгновение. Женя явно ничего не знает, просто понимает, что Стася ушла не в самостоятельную жизнь. Она ушла к мужчине.

Не оборачиваясь к мужу, Станислава вышла из квартиры, захлопывая за собой дверь.




— Даже не знаю, что сказать, — вынесла свой приговор Злата, отворачиваясь от Влада, чтобы скрыть раскрасневшиеся щёки. Ей было безумно приятно, что муж затеял для неё всё то, что только что произошло, но показывать она это пока не собиралась. Во всяком случае, прыгать ему на шею и плакать от восторга она не станет точно.

— И не нужно ничего говорить, — тихо произнёс Влад, плотнее захлопывая створки окна и мельком взглянув на то, как лестницу потихоньку убирают. Собравшаяся толпа зевак уже расходилась с «места происшествия», очевидно, поняв, что на этом представление окончено.

— Я… — Злата замялась, прижимая к себе ледяной букет и вдыхая тонкий цветочный аромат, — Спасибо за цветы, их нужно в воду поставить.

— Боюсь, что теперь их нужно держаться в морозильной камере, чтобы они не пострадали от перепада температур, — неловко пошутил Влад, вызывая у Златы мимолётную улыбку.

— Проходи в прихожую, раздевайся, я на кухне буду, — не зная, о чём говорить с Владом, произнесла Злата, направляясь в сторону небольшой кухоньки.

Когда Влад разделся и вошёл в кухню, Злата уже поставила чайник на плиту, а цветы в воду, установив их на невысоком холодильнике.

— Так, меня не прогнали и, кажется, собираются угостись кофе, — тихо произнёс Влад, наблюдая за тем, как хозяйничает на кухне Злата. А когда она повернулась к нему, чтобы предложить сесть за стол, его взгляд инстинктивно прошёлся по животу Златы. Интересно, знает она уже о малыше, если всё-таки и вправду малыш есть? И если да, то как долго она будет молчать? Впрочем, пока с обсуждением этого вопроса он не торопился, справедливо решив, что всему своё время.

— Не вижу причин, по которым я должна тебя прогонять, — пожала плечами Злата, нарезая сыр и раскладывая его на тарелке, — Учитывая всё то, что тебе довелось пережить, чтобы попасть ко мне в квартиру.

Она хихикнула, бросив на него лукавый взгляд, и Влад улыбнулся в ответ.

Он никогда не отмечал, как красива Злата, причём красива даже просто в самой обычной незамысловатой одежде и без косметики. Она была какой-то сияюще-прозрачной и в то же время удивительно нежной и домашней. С ней хотелось находиться рядом, просто смотреть на неё, и понимать, что это твоя женщина. Наверное, это и было самое ценное в женщине, которая была спутницей жизни. Разумеется, и секс для Влада имел большое значение, но и Злата умела удивить его, а доказательством стала их последняя жаркая встреча в гостях у друзей.

— Да, — тяжело вздохнул мужчина, — Это и в самом деле было потрясением, особенно для моих несчастных рук.

Через некоторое время они молчаливо пили кофе, и Злата поняла, что ей больше ничего и не нужно. Вот бы отбросить всё то, что есть у Влада и что не является её частью жизни. Его бизнес, клубы, командировки…Быть с ним вдвоём в этой скромной квартире, и просто проводить каждое утро вот так. Тепло и спокойно. А потом появится их малыш, который станет самой важной частью их жизни. И они будут просто жить вместе, любить друг друга, все трое…станут самыми счастливыми на всё белом свете…

А ведь Влад не знал о ребёнке, и Злата пока не собиралась ему ни о чём говорить. Сначала ей нужно понять, что он вообще думает и чего желает, а уже потом…

— Это полочки, что ли? — кивнул Влад на две стоящих в углу коробки.

— М? — Злата перевела взгляд на кухонные полки, которые стояли в упаковках, и которые она собиралась самостоятельно установить, и кивнула, — Да. Купила вчера днём, хочу вот повесить.

— Сама? — удивился Владислав.

— Сама, — снова кивнула Злата.

— Так, — Влад поднялся из-за стола и, подняв одну из коробок, осмотрел кухоньку, — Куда будем вешать?

— М-м-м, сюда, — неуверенно указала на стену Злата. Представить Влада, хозяйничающего и прибивающего полки, было как-то странно.

— А инструмент есть у тебя?

— Неа, нету, — развела руками Злата.

— А как тогда ты собиралась их вешать?

— Не знаю, — Злата пожала плечами и рассмеялась, — Честно, не подумала об этом. Вызвала бы мастера, может.

— Хм, — Влад поставил полку на пол и направился в прихожую, — А муж тебе на что? — послышалось приглушённое ворчание, которое Злата проигнорировала, сделав вид, что не расслышала.

Она наблюдала за тем, как Владислав надевает куртку и обувь, а в душе была жалость от того, что всё так быстро закончилось.

— Если я через пару часов установлю эти полки, то могу поинтересоваться, что у нас на обед? — раздался вопрос Влада, и Злата автоматически ответила:

— Борщ. Да, конечно, можешь, — она замялась и поспешно добавила, — То есть, я хотела сказать, что…

— Я всё понял, котёнок, скоро буду.

Едва за ним захлопнулась входная дверь, как Злата поднесла руку к отчаянно колотившемуся сердцу. Как давно он не называл её так! Как она успела соскучиться по нему, оказывается. По его теплу, по его присутствию, по его запаху…О, Господи, как же сильно она его любила и как хотела, чтобы он был с ней! Но не так, как раньше…

Чтобы он был только её, чтобы ценил, а она могла показать ему, что чувств не нужно стыдиться, даже если ты внешне циничный мужчина. Ведь она всегда готова была подарить ему только их мир, в котором не было бы больше никого. Только те люди, которых они сами туда впустят. Только те чувства, которые они захотят испытать…Только их мир…




Вечер наступил внезапно, создавая ощущение, что только что было утро, которое, повинуясь каким-то странным законам, окончилось, и его сменила темнота. Злата и Влад даже не заметили, как пролетело время, в котором были только он, она и какие-то обыденные, но обретшие своё значение дела и разговоры. У Златы создалось впечатление, что она общается с совершенно незнакомым мужчиной, которого она совершенно не знала все эти годы совместной жизни. И она бы не ошиблась, если бы предположила, что и у Влада по отношению к ней есть такое ощущение. И вот настало время, когда Влад, полностью одетый, стоял в прихожей, готовясь уезжать.

— Я, собственно, зачем приехал, — начал он издалека, и у Златы сжалось сердце. Лишь бы только не стал уговаривать её вернуться домой, потому что, несмотря на то, что она чувствовала к нему, возвращаться она была пока совершенно не готова. — Я хотел пригласить тебя провести со мной пару дней, где ты захочешь. Выбирай любую точку мира, и позволь мне позаботиться обо всём, чтобы тебе было комфортно в этой поездке.

Злата выдохнула, чувствуя облегчение от того, что он не стал настаивать на её возвращении.

— Ммм, поехать куда-то? — Задумчиво произнесла она, словно решая, стоит ли подписываться на эту авантюру.

— Ну, да. Пусть это будет мой подарок на Новый год.

— Рейкьявик подойдёт? — улыбнулась Злата.

— Рейкьявик? — Влад округлил глаза. Он был уверен в чём-то вроде Сейшелов или, на худой конец, Карибов. Но Исландия?

— Да, всегда мечтала туда поехать. Там есть музей литературы.

Влад запустил пальцы в волосы, взъерошивая их. Потом открыл входную дверь и вышел в коридор.

— Ну, Рейкьявик, так Рейкьявик, — кивнул он, подмигивая жене, — Можешь начинать собираться. Я позвоню тебе, как всё улажу.

Он дождался, пока Злата кивнёт в ответ и закроет за ним дверь, и на лице его расползлась широкая улыбка. Поистине, Господь наградил его чудесной женщиной. И слава всем Святым, что ему, наконец, удалось это понять…




Глава 21


И как он мог забыть загранпаспорт в доме, где жила Стася? Влад в очередной раз мысленно простонал, подъезжая к воротам съёмного дома и паркуясь. Видеться со Стасей и тем более обсуждать с ней то, что обсуждать было совершенно не нужно, ему абсолютно не хотелось. Молясь всем богам, чтобы Станиславы дома не оказалось, Влад вышел из машины и закурил. Только эти мысли о предстоящем разговоре с девушкой и омрачали его настроение, которое было великолепным в преддверии поездки со Златой. Но, как бы то ни было, он сам был виновником того, что ему предстояла эта встреча. Если не потому, что он до сих пор не расстался со Стасей, то хотя бы по той причине, что сам забыл забрать отсюда свои документы.

Влад сделал глубокую затяжку и направился в сторону ворот, чтобы, наконец, решить все насущные проблемы, и пока забыть о том, что в мире существуют какие-то дела.

Во дворе, помимо машины Стаси, находилась ещё одна, которую Влад видел впервые в жизни. Быть может, у девушки гости? Что ж, не сидеть же ей и впрямь взаперти, раз уж она осталась одна в огромном доме. Тем лучше, он просто заберёт паспорт из спальни и поедет в агентство.

На первом этаже никого не было, разве что в гостиной на журнальном столике царил полнейший беспорядок, частично переместившийся на пол. Пепельница с дымящимися окурками, пара бокалов с недопитым коньяком, какие-то блюда непонятной кухни, бутылки, пачки сигарет…Хм, а ведь за дом ответственен он и если с недвижимостью случится что-то вроде пожара или чего-то подобного, то весь спрос будет с него. От этих мыслей внутри всё вскипело злостью, но Владислав поспешно загасил её в себе. Придётся поговорить ещё и об этом, чтобы по приезде из Исландии для него не было неприятных сюрпризов.

— Стась, — позвал он негромко, надеясь на то, что девушка ему ответит, но ответом мужчине была лишь тишина.

Влад пожал плечами и направился на второй этаж, бесшумно ступая по массивной лестнице. Откуда-то доносилась приглушённая музыка, очевидно, веселье снизу постепенно перешло на второй этаж. Влад на секунду замер в начале коридора, словно кто-то шепнул ему, что дальше идти не нужно, но мужчина, скинув с себя это странное оцепенение, шагнул вперёд, направляясь в сторону спальни, из-за которой и лилась какая-то смутно знакомая мелодия. Когда он остановился перед дверью, в голове мелькнула дурацкая мысль о том, что нужно постучаться, которую мужчина тут же отбросил, как совершенно неуместную и абсурдную. Однако, какой-то червячок сомнения продолжал точить его изнутри, и…когда он распахнул перед собой дверь и увидел два обнажённых тела, тут же отпрянувших друг от друга, кажется, совершенно не удивился.

Владислав перевёл взгляд с испуганной Стаси на прикрывающего своё достоинство мужчину, а потом снова на Станиславу. Никаких мыслей и чувств не было. Вообще. Разве что лицо мужика показалось Владу смутно знакомым. Он снова перевёл взгляд на парня, узнавая в нём Игоря. Того самого, которого ненавидел всей своей душой все десять лет и к которому сейчас испытал только равнодушие.

Он сделал вид, что задумался, потом направился к стоящему в углу бюро, в верхнем ящике которого и лежал паспорт. И всё это — под молчаливыми взглядами любовников, которые застыли на смятой постели.

Забрав документ и вернувшись к двери, он обернулся и произнёс:

— Знаете, есть такой анекдот. Кто такой идеальный муж? Идеальный муж — это тот, кто, застав жену с любовником, спокойно говорит: «Ну, ладно, вы тут заканчивайте, а я пойду кофе приготовлю». А кто такой идеальный любовник? А идеальный любовник тот, кто сможет после этого закончить.

Он невесело рассмеялся, стараясь отбросить все свои желания немедленно сбежать из этого дома, и добавил:

— Кофе готовить я не стану, да и женой ты мне никогда не была. — Он говорил всё это, глядя куда-то в стену, напротив себя, избегая смотреть на обнажённую женщину, которую он так любил, так боготворил…раньше. — Но я жду тебя внизу, после того, как вы тут закончите…

И вышел из спальни.




Что он ощущал сейчас? Обиду? Возможно. Было обидно за то, что его чувства, которые он дарил от всего сердца, были не нужны. Но это была не та обида, что заставляет проснуться ярость, от которой застит разум, и, находясь под влиянием которой, люди идут на отчаянные поступки. Это был лишь слабый след той боли, что он уже испытывал ранее. Её отголосок, что ли, а может, её завершающий этап.

Остальные чувства превратились в пустоту, если всё же допустить, что они были до того момента, когда он распахнул перед собой эту злополучную дверь. Влад грустил, но то была лёгкая грусть, такая бывает, когда отпускаешь что-то дорогое, но то, чему уже нет места в твоей жизни. Разумом понимая, что это конец, и что уже пора окончить это, чтобы двигаться дальше. В такие моменты всё то, что ты видишь впереди, становится по-своему ценным, дорогим, важным. Ты замираешь в предвкушении нового и понимаешь, что именно сейчас, до конца отпустив всё, что было в прошлом, испытав вот эту самую ностальгию и грусть, ты сможешь быть счастлив там. В будущем.

Иначе это будет даже не болезненная, а больная жизнь, где-то между небом и землёй. Когда ты станешь жить с оглядкой на то, что было и тянуть это сожаление в будущее, в котором мог быть счастлив.

Внутри Влада сейчас и жила эта самая лёгкая грусть, которую ему необходимо было прожить и отпустить. Это и была черта, которую они все вместе подвели под прошлой жизнью, чтобы забыть о ней и начать жизнь новую. И сейчас Влад это понимал и принимал.

— Влад, я… — Стася, кутаясь в лёгкий халатик, присела напротив, избегая смотреть Владиславу в глаза.

Во дворе взревела мотором машина. Наверное, уезжал Игорь. Хм, странно, а Влад и не заметил, как он вышел из дома.

— Не нужно говорить ничего, — холодно улыбнулся Владислав, переводя взгляд со Стаси на беспорядок на столике, — Ничего не нужно. Так даже лучше.

Он сам понимал, насколько отвратительно звучат эти слова. И всё же.

— Вся наша жизнь с тобой была с самого начала ошибкой. Я говорю не о той жизни, что была у нас с тобой десять лет назад, хотя, надо быть честным перед самим собой я поддался искушению, помня о том, как я был счастлив тогда.

Он замолчал, словно просматривая, как в замедленном кинофильме воспоминания о том, что уже давным-давно прошло. И что уже никогда не должно было вернуться. Просматривал и понимал, насколько утопично было его желание обрести прошлое.

— Но та жизнь не имела никакого права на существование, потому что она тебе была не нужна. Ты не хотела ждать, не хотела принимать меня таким, какой я есть…Был…

Стася хотела что-то сказать, но Влад поднял руку, давая понять, что он хочет продолжать. Сейчас больше не было ничего, что могло бы удержать его в прошлом. Быть может, он ещё подспудно на что-то надеялся, не желая отпускать Стасю из своей жизни, но сейчас всё было в прошлом. Да, ему нужны были толчки к принятию решений. Смешно…Но будучи довольно успешным, хватким бизнесменом, он совершенно не умел принимать верные решения в реальной жизни. Торопился, не думал, не размышлял, бросался в омут с головою, а осознание того, что он сам себе делает только хуже, приходило слишком поздно. Но сейчас он вдруг понял, что он потихоньку научился размышлять и думать, и от этого грусть стала улетучиваться, а внутри как будто появился стержень уверенности. Уверенности в том, как и что теперь нужно делать.

— Я не виню тебя в этом. Ты всегда была для меня той женщиной, которой я хотел дать жизнь, достойную её. Просто ты не дождалась. Да и, кто знает, получилось бы из меня то, что получилось, если бы ты тогда не ушла? Но суть не в этом…

— Суть как раз в этом! — воскликнула Стася, сверкая глазами и глядя на Влада уже не испуганно, а как женщина, которая уверена в своей правоте. — Я не видела в тебе того, кто мне был способен дать нужное. Не видела, понимаешь? Я любила тебя, Влад. Но я привыкла любить себя больше. И в первую очередь считаться со своими желаниями, а потом уже с желаниями остальных. Да, я была неправа тогда, но единственное, о чём я сейчас жалею, это о том, что на месте твоей жены не я.

Она произнесла это таким горьким тоном, что Влад вздрогнул. Но не от жалости. А от того, что не понимал, что огорчает Стасю. То, что она отказалась тогда от него, или то, что успешный бизнесмен, которым стал скромный парень Владик, достался не ей?

— Ты была счастлива в этой своей жизни, которую выбрала? — тихо произнёс он, потому что его волновали даже не её мотивы, а то, обрела ли она своё счастье, которое было видно и понятно только ей.

Стася не отвечала, только молча теребила бахрому на диванной подушечке, а взгляд её снова стал потупленным.

— Ясно.

Они молчали, каждый о своём. Влад перебирал в памяти всё то, что случилось с ним в последнее время и радовался произошедшему. Теперь у него будет совсем иная жизнь, которую он сам выстроит, повинуясь своим желаниям и чувствам, а не тому цинизму, что он так усердно взращивал в себе. Оставалось только закончить всё то, что он начал сам несколько месяцев назад.

— Я собираюсь снова выйти на работу, — буркнула Стася, не поднимая глаз.

Влад ответил молчанием. Совсем недавно эта новость вывела бы его из себя и он бы рвал и метал, злясь на всех и вся из-за этой идеи Станиславы, а сейчас…Сейчас это желание было для него очень даже удобным выходом.

— Хорошо, — кивнул он, поднимаясь на ноги, — Я подниму тебе зарплату, чтобы ты могла, если, конечно, захочешь и дальше оставаться жить в этом доме. Машину можешь тоже оставить себе, я попрошу Стёпу, чтобы он переоформил её на тебя, у него есть генеральная доверенность от моего имени.

Вот так вот просто окончилась его любовь, которая пришла призраком из прошлого, и превратилась теперь в сухое и деловое окончание всяческих отношений. Но Влад ничего не чувствовал, кроме грусти. А вот Стася окинула его злобным взглядом, который мужчина не заметил, осматриваясь в гостиной и словно вспоминая, не забыл ли он здесь что-нибудь ещё.

— Ладно, я поехал, — всё так же сухо и по-деловому произнёс он, направляясь к выходу из дома, — Удачи тебе, Стася.

Улыбнувшись девушке, которая снова опустила взгляд и не смотрела на него, он пошёл в сторону ворот, предвкушая свою поездку с женой в Исландию. И от этой мысли внутри светлая грусть заменилась светлой нежностью.

А Стася смотрела вслед ему в окно, и если бы Влад мог видеть этот взгляд, он бы понял, что прошлое, которое он так просто смог вычеркнуть из своей новой жизни, сдаваться пока не собирается. И никуда не ушло…




Глава 22


Это был абсолютный провал, который выбил Стасю из колеи, чего раньше с ней почти никогда не случалось. А самое страшное, что она видела: Владу это принесло облегчение. Увидев их вместе с этим чёртовым Игорем, который встретился ей на пути совершенно случайно, Влад испытал облегчение! В тот момент, когда она увидела на лице мужчины именно эту эмоцию, она поселила в её душе совершенно чёткое осознание: Владислав лишь ждал удобного момента, чтобы сказать ей слова прощания. Но как? Почему? Где и когда она упустила тот момент, и не заметила, что перестала быть ему нужной? Ведь всё было так хорошо в начале, она видела, что Влад настолько погрузился в неё, в её образ и в её возвращение, что порой это доходило до каких-то абсурдных вещей. Он был рядом, несмотря на то, что многие внутренние ощущения для него бывали болезненными. Он ревновал, вскипал эмоциями, ругался, кричал…Он доказывал себе и всем вокруг, что она только его и больше ничья! И куда всё это делось теперь?

Стася медленно прошла в ту комнату, в которой совсем недавно они с Игорем занимались сексом, так же медленно собрала валявшиеся то тут, то там вещи, постоянно прокручивая в голове свою жизнь, начавшуюся с того самого момента, как она вошла в тот злополучный чил-аут. В чём и когда она ошиблась? Тот Влад, что был с ней рядом каких-то пару месяцев назад, увидев её с другим, устроил бы и ей, и этому самому «другому» отличную взбучку, но никогда бы не ушёл из её жизни, вздохнув с облегчением. Что же делать теперь?

Стася так же неспешно приняла душ и переоделась, потом наложила на лицо лёгкий макияж, — всё равно стирать в клубе и наносить яркий, — и отправилась в «Time out». Возможно, увидев, что её «угроза» снова начать работу в клубе, приведена в исполнение, Влад станет вести себя по-другому. А нет…Придётся пораскинуть мозгами, чтобы придумать что-то более действенное.




Ощущение дежавю не покидало Стасю, когда она направлялась в сторону всё того же чил-аута, в котором танцевала тогда для Влада. Весть о том, что сегодня в клубе снова танцует Слава разнеслась очень быстро и почти мгновенно её танец заказали для привата. Приват, так приват, решила про себя Стася, затягиваясь тонкой сигаретой и ожидая, когда придёт назначенное время. Она была уверена, что это задумка Влада. Быть может, он решил начать всё с начала, узнав, что она сегодня снова приехала работать. Сейчас она войдёт к нему и он покажет ей всё, что показал бы пару месяцев назад, узнав о том, что она не выполняет его полуприказ…Да что уж там? Самый настоящий приказ не работать больше в клубе.

От этой уверенности на душе стало совсем легко, и Стася улыбнулась своему отражению в зеркале улыбкой победительницы. Всё же, это было верное решение, — идти наперекор мужчине, потому что именно эта тактика действовала всегда на «ура».

Затушив окурок в пепельнице, девушка легко поднялась на ноги, несмотря на многосантиметровые шпильки, и направилась в сторону своего «рабочего места».

Влад и вправду был в чил-ауте, — Стася сначала услышала его раскатистый смех, а потом уже решилась на то, чтобы войти. Что за ерунда? Трясётся, как малолетняя девчонка, в то время, как мужики рядом всегда предпочитают видеть уверенную в себе женщину-кошку. Будь этот мужчина инженером в захудалом НИИ или владельцем клуба. Им важно чувствовать, что добыча ускользает от них, что добыча может вполне прожить и сама по себе…Охотники, мать их так!

Сделав глубокий вдох, Стася толкнула перед собой двери в помещение и шагнула внутрь.

Все разговоры мгновенно затихли и девушка, улыбнувшись всем присутствующим дежурной улыбкой, задержала свой взгляд, встретившись им с Владом. Справа послышалась шутка Степана:

— Ой, кажется, сейчас нас всех погонят со своих мест, — и его громкий смех поддержали несколько неуверенных смешков.

Но Стася поняла: не погонят. Влад не собирается никого никуда просить выйти. Он быстро окинул фигуру девушки взглядом, словно хотел удостовериться, что это она, а потом улыбнулся ей холодной улыбкой, поднялся на ноги и…пожав всем на прощание руки, направился в сторону выхода.

У Стаси ещё мелькнула на секунду мысль, что сейчас он подхватит её под руку и вытащит прочь, но и это ощущение рассеялось, когда за её спиной захлопнулась дверь.

Вернув на лицо дежурную улыбку, Стася вновь вернулась взглядом к ожидающим её мужчинам и начала свою работу.




На душе было погано. Причём, это чувство было новым, потому что носило оттенок лёгкой боли, чего со Стасей не случалось довольно давно. Ей было обидно, горько и больно…И поделать с этим девушка ничего не могла.

— …Стёпа сказал. Он пока за главного, вроде шеф сегодня утром улетает куда-то с женой, — донёсся до Стаси обрывок разговора двух девиц-коллег.

Она прислушалась, делая вид, что стирает броский макияж.

— С женой? — хмыкнула одна из девушек, — Интересно…

Последовала многозначительная пауза. Очевидно, девицы переглядывались, кивая на Стасю, — все был в курсе её романа с «шефом». Но Станиславе было всё равно на их перешёптывания. Улетает с женой? Что ж…прекрасно!




И стоило покидать Питер для того, чтобы попасть в почти такой же климат? Абсолютно идентичный климату северной столицы, климат Рейкьявика изобиловал сыростью, влажностью, прохладой и ещё Бог ведает, чем. Но Злата, которая с огромным восторгом восприняла эту поездку, была счастлива, и это было главное. Влад иногда даже замирал на мгновение, пытаясь запечатлеть в памяти эти минуты и то, как блестят глаза женщины, находящейся рядом с ним. Слушая в очередной раз что-то о королях и первых поселенцах, и не понимая ровным счётом ничего из сказанного, Влад то и дело возвращался взглядом к серьёзному личику жены, на котором застыло выражение искреннего интереса к происходящему. Он покачался с пятки на носок, терпеливо ожидая окончания экскурсии, потому что сегодня он планировал отвести Злату в ресторан, а потом…Потом уже можно было делать шаги к примирению, ведь — подумать только! — они жили в разных номерах в отеле. И хоть это и вызывало внутри Владислава искры ленивой злости, он понимал, что пока по-другому быть не должно. По крайней мере, сегодня после ужина, он собирался предпринять первые шаги к примирению, и очень надеялся, что Злата не решила окончательно вычеркнуть его из своей жизни.

— Влад, — раздался рядом тихий голос Златы, — Ты уснул что ли?

Он и вправду так глубоко ушёл в свои мысли, что не заметил, как окончилась экскурсия и к нему подошла Злата.

— Нет, котёнок, я просто задумался, — улыбнулся он жене, тут же задавая вопрос, чтобы она не стала расспрашивать о его мыслях, ибо мысли были довольно далеки от пуританских, — Идём ужинать?

Злата кивнула в ответ и, взяв его под руку, направилась к выходу из музея, делясь впечатлениями от услышанного.

На улице было пасмурно и прохладно, короткий световой день сменился сначала сумерками, а потом — чернильной ночью, хотя на часах по времени был только вечер. Они неспешно брели по улочкам, держась за руки, подолгу молчали, потом вдруг, будто спохватившись, начинали говорить наперебой, а Влад вдруг понял, что он не узнаёт сам себя. Точнее, узнаёт, но, скорее, не того, что был раньше со Златой, а того, кем он был ещё до переезда в город. И, тем не менее, и этот Влад был другим, совершенно новым и иным. И ему было комфортно…

— Мы ведь скоро уезжаем отсюда, да? — грустно улыбнулась Злата, сидя напротив Влада в ресторане при отеле и вяло ковыряясь в тарелке с салатом.

— Завтра ночью, — ответил Влад, понимая, что и он не хочет никуда уезжать, но поделать было ничего нельзя, дела в Питере требовали его присутствия.

— Ладно, — грустно улыбнулась Злата, стараясь выглядеть не слишком расстроенной, — Но я хотела сказать, что это было чудесно! Я давно так не отдыхала душой.

— Не грусти, — Влад взял ладошку жены в свою ладонь и слегка сжал её, — Ты знаешь, говорят, тут иногда бывают землетрясения, — он нарочно округлил глаза, и Злата хихикнула, — Пожалуй, лучше убраться отсюда, пока нас хорошенько не встряхнуло.

— Ну, тогда действительно, находиться тут становится опасным, — поддержала шутку Злата.

«Похоже, так и есть», — решил Влад, но думал он совершенно не о землетрясениях.

Их номера располагались друг напротив друга, и обычно Влад, проводив жену до входа в номер, дожидался, пока она скроется за дверью и спускался в бар, чтобы посидеть в одиночестве и просто подумать обо всём. Но сегодня Злата чуть задержалась, словно ждала чего-то и Влад, абсолютно неуместно чувствуя себя пятнадцатилетним мальчишкой, неловко притянул её к себе. Ему так хотелось ощутить вкус её губ под своими, потому что он так давно не целовал свою собственную жену!

Первое прикосновение губ было таким нежным и носило острый привкус дорогого коньяка и аромата цитрусовых. Вначале это был даже не поцелуй, а, скорее скрещение двух взглядов, когда Влад, прежде, чем углубить поцелуй, встретился глазами с глазами жены и прочёл в них, что она хочет того же, что и он. А потом он с тихим рыком, ворвался в тепло её ротика, с удовольствием ощущая её острые ноготки на своих плечах, которые были ощутимы даже сквозь ткань пиджака. Злата ответила, да ещё как! Неужели он снова получит сейчас ту самую яростную кошку, которая была с ним, когда они были в гостях? От этого предвкушения все тормоза сносило напрочь, так сильно хотелось этой необузданной страсти, льющейся через край.

Им сейчас было всё равно, что они не одни в этом отеле и что их в любой момент могут увидеть постояльцы или служащие, та страсть, сродни пылкой юношеской страсти, которая пылала сейчас между ними, накрывала с головой. Хотелось только ощущать касания и поцелуи, чувствовать себя единым целым с тем, кто рядом. Влад до боли вжимался в тело Златы, словно пытался слиться с нею в одно, и ему до зуда в ладонях хотелось ощутить бархат её кожи, почувствовать вкус её тела, в этот раз неспешно и неторопливо. Так, как этого заслуживала только она.

Он на миг отстранился, потому что почувствовал, что именно сейчас нужно расставить все точки над «i», чтобы дальше шагнуть вперёд вместе со своей женой. Слушая её сбивчивое дыхание, он прислонился лбом к её лбу и, проведя большим пальцем по щеке женщины, задал вопрос, о котором потом пожалел многократно.

— Когда ты собиралась сказать мне о нашем ребёнке?




Глава 23


Вот только что она сгорала в прикосновениях и поцелуях, которые обжигали своей бесстыдностью и одновременной закономерностью. Таяла от губ и рук любимого мужа, готовая отдаться ему прямо здесь — в коридоре отеля. И тут же вопрос, словно ледяной душ, который мигом отрезвил. Ребёнок…Влад откуда-то знал про ребёнка, но ведь это был только её маленький секрет, которым она пока не хотела ни с кем делиться! Даже Дина и та, насколько поняла Злата, лишь догадывалась о малыше, но ничего не знала наверняка. И вот…Ощущение, что на её личное посягают, охватило девушку целиком, и она ничего не могла с ним поделать. Да, оно было совершенно неверным, ведь Влад имел на этого малыша такие же права, как и она. Но только не сейчас…Ведь она ещё ни в чём не уверена. Это только её мирок, в котором она едва выстояла на ногах и стояла ещё некрепко, и любое вторжение в него, пусть даже самое правомерное — это угроза.

Руки сами сжались в кулачки, а сбившееся дыхание стало совсем прерывистым. Воздуха не хватало.

— Этот ребёнок не имеет к тебе никакого отношения, — выдохнула она полушёпотом, видя то, чего так опасалась. Лицо Влада превратилось в маску, по которой невозможно было прочесть настоящих эмоций — только злость и холодность, которые сковали воском любимые черты.

— То есть, как это? — вскинул он бровь, складывая руки на груди, но, не отступая ни на шаг, так, что между их телами почти не было свободного места.

Злата чувствовала, что задыхается, будто ей кто-то мигом перекрыл кислород, от абсурдности и неожиданности происходящего. Так быть не должно, он не должен, не должен вести себя настолько эгоистично…Она снова потеряла ту хрупкую надежду, которая было, упрямо потянула свои ростки навстречу жизни. Потеряла…

— Вот так вот. Это только мой ребёнок, и только я имею на него право, — выпалила Злата, изо всех сил защищаясь от этого знакомого, но такого ненавистно-любимого Влада.

— С каких пор у нас женщины сами по себе заводят детей? Опять шалит Святой Дух?

Влад просто пылал сарказмом, а Злата вдруг ощутила неимоверную усталость. Она устала бороться одна за то, чтобы быть счастливой. Устала верить в то, что у них есть возможность стать счастливыми. Она устала верить в это за двоих. А теперь уже даже за троих.

— Нет, Влад. Нашалил явно не он, но это будет только мой ребёнок, — произнесла она усталым, но твёрдым голосом. И тут же тонко вскрикнула: прямо рядом с её головой врезался в стену кулак Влада.

— Чёрт побери, Злата, ты что творишь? — заорал Влад, пугая девушку так, что она инстинктивно прикрыла рукой плоский живот. — О, Боже, маленькая, прости! — мужчина обхватил её лицо ладонями, а она не смогла сдержаться — разрыдалась от испуга и от того, что произошло так неожиданно. Обида и боль волнами расходились по телу, мешая говорить, и сосредотачивались где-то в груди, в которой нестерпимо жгло, — Я не хотел тебя ударить, ты что?!

— Пусти меня, — из последних сил закричала Злата, вцепляясь тонкими пальцами в его руки и впиваясь в них ногтями, чтобы только он отпустил её. Чтобы только всё закончилось, — Пусти!

Влад отступил на шаг, а на лице его было написано выражения раскаяния и горечи. Но было уже поздно — Злата не собиралась больше оставаться с ним один на один ни на секунду. Торопливо вставив электронный ключ в замок на двери, она быстро влетела в номер и смогла выдохнуть только тогда, когда за ней закрылась дверь.




Ей было грустно, больно, одиноко, обидно…Слёзы сами по себе катились из глаз, а в голове царили совершенно незнакомые эгоистичные мысли. Она не заслужила такого отношения к себе. Не заслужила! Она была рядом всегда и старалась поддержать во всём. Она на многое закрывала глаза, принимая мужа таким, как он есть. А с его стороны было лишь потребительское отношение, просто она всегда с ним мирилась. Но сейчас она думала и анализировала, почему всё произошло так. Потому что сама допустила?

Ведь она была рядом, даже тогда, когда Влад был никем. Да нет…Это неверное определение, он всегда был очень важным человеком. Для неё. И ей было совсем неважно его положение. А вот люди вокруг…Сначала у него был взлёт, и в тот момент рядом с ним вдруг «нарисовалась» толпа друзей, которые его боготворили и буквально смотрели ему в рот. Владу нравилось это, ведь он всегда любил это восхищение, пусть оно и было искусственным.

Но где были все эти друзья, когда он вдруг стал не таким успешным? Их вдруг не стало и они и думать забыли о том, что когда-то Влад был в их жизни. Рядом оставались только она и Стёпа, который и помог Владу в трудный момент. Конечно, потом эти «друзья» вернулись, но именно сейчас, когда Злата вспомнила об этом, ей стало ещё горше и обиднее. Она говорила себе, что не имеет права обижаться, ведь она оставалась рядом не для того, чтобы потом в это тыкать носом Влада, а потому что сама хотела. Потому что любила его…Но, чёрт бы всё побрал, она подошла к грани, когда вынуждена была припоминать всё это…

Вчера, несмотря на просто адскую смесь эмоций, она мгновенно уснула, едва только разделась и легла в постель, видимо, организм сам решил оградить её от волнений. Но сегодня, когда она проснулась, все эмоции вернулись, чтобы она смогла их прожить и пережить. И вот она лежит в постели который час, игнорируя стук в дверь и желая только одного: оказаться как можно скорее в стенах своей квартирки. Спрятаться, не видеть никого и ни с кем не говорить. Она даже раздумывала над тем, чтобы попросить Влада взять ей или себе билет на другой рейс, но потом отбросила эту идею прочь, потому что она была как минимум глупой.

Когда за окном потемнело, Злата решила, что хватит позволять эмоциям властвовать над собой. Она больше не та женщина, что станет реветь днями напролёт, забившись в уголок и не желая ни с кем общаться. Сейчас она приведёт себя в порядок, обязательно спустится поужинать, соберёт вещи и будет готова к тому, чтобы вернуться домой и постараться забыть то, что произошло. Во всяком случае, именно новая Злата так бы и поступила, а, значит, она поступит…




В ресторане при отеле было малолюдно, потому что ужин уже подходил к концу. Но так было даже лучше, потому что к общению с несколькими знакомыми, которых они с Владом успели здесь обрести, Злата была совершенно не расположена. Влад на ужине так и не появился: то ли уже успел поесть до того, как она спустилась вниз, то ли вообще решил отменить трапезу. Хотя, надо было признаться самой себе: она подсознательно хотела этой встречи и не боялась её. А, быть может, всего лишь уговаривала себя, что не боится. В любом случае, что-то решать и что-то испытывать она будет только тогда, когда увидится с мужем. А сейчас размышлять и представлять себе их встречу не стоит…




Самолёт мерно набирал высоту, унося их из Исландии и оставляя позади все те ощущения, которые теперь превратились в воспоминания. Влад был необычайно предупредителен и вежлив, а Злата была благодарна ему за то, что он не настаивал на выяснении отношений или разговоре о том, что произошло между ними вчера. Она была не готова к этому. Максимум, чего бы он добился, это отстранение с её стороны. Но всё равно: Злата чувствовала кожей, что между ними словно пролегла пропасть. Которую снова придётся пересекать сообща, если она оба этого всё же захотят. Сейчас же Злата испытывала только усталость и желание оказаться в одиночестве и больше ничего. Она ловила обеспокоенные взгляды Влада, но он не предпринимал никаких попыток заговорить с ней на ту тему, которая его волновала, предпочитая говорить о каких-то простых вещах, касающихся их возвращения. Например, не нужно ли попросить для неё подушку или плед.

Санкт-Петербург встретил их влажной и сырой февральской оттепелью, которая была обоим не в новинку, ведь, несмотря на мрачность и пасмурность утра, она дарила ощущение, что совсем скоро придёт весна. Влад довёз Злату до дома, он был спокоен, правда, по пути неоднократно останавливался, чтобы выйти и покурить. Злата тоже успокоилась, потому что оказалась дома, в родном городе, а ещё потому, что вся ситуация не казалась ей такой уж пугающей. Позже, она обо всём подумает позже. И о том, что она чувствует и чего ждёт от Влада, и о том, а нужно ли чего-то ждать. В любом случае, она очень рассчитывала, что он уйдёт, когда проводит её до квартиры и пока не станет настаивать на встрече. Ведь порой нужно просто дать пройти времени, не бросаясь в омут с головой и довериться другому человеку и решению, которое должен был принять только он. Просто потому, что своё решение ты уже принял.

Влад помог Злате поднять чемодан в её квартиру, и ненадолго задержался на пороге, готовясь к тому, чтобы уйти. Потом поймал её бесконечно усталый взгляд и прошептал:

— Я действительно не хотел тебя ударить…Правда.

Злата слабо улыбнулась кривоватой улыбкой, в которой тоже светилась такая же усталость, как и во взгляде.

— Да разве ж в этом дело, Влад?

Она взялась за дверную ручку, давая понять, что на этом их встреча окончена, и Влад отступил, выходя из квартиры.

Он спустился вниз и долго стоял возле машины, периодически уничтожая сигарету за сигаретой. Вчера он совершил ошибку, он и сам понимал это, и к чему она приведёт, он не знал, но оставалось только надеяться на то, что ещё всё можно исправить. Просто это был огромный шаг назад, и теперь предстояло снова, сантиметр за сантиметром, не торопясь, возвращаться на потерянные позиции.

Влад выкинул окурок в сторону, делая глубокий вдох и вытаскивая из кармана мобильный. Нужно было начать заниматься тем, что будет способно отвлечь его от мыслей о личной жизни, которая, мать её, всё никак не удавалась!

— Алё, Стёп, привет, — поздоровался он с другом, — Ага, только вот прилетели пару часов назад. Да, отлично всё. Что там с новым клубом?

Он выслушал ответ, и брови его сами собой поползли вверх.

— Серьёзно? М-да, Стёпка, это становится интересным. — Он рассмеялся, но друг, очевидно, не был с ним солидарен в вопросе веселья, — Нет-нет, что ты?! Я почти не смеюсь, — он снова рассмеялся, а потом, вдруг став совершенно серьёзным, добавил, — Я скоро буду.




Глава 24


Погода в начале апреля изобиловала ливнями. Самыми настоящими, напоминающими о ливнях в июле, и сейчас они, несмотря на температуру, не поднимающуюся выше пяти градусов, казались летними. Дождь начинался внезапно, смывал все напоминания о только что окончившейся зиме, бесконечными потоками нёс мутную воду в стоки, уничтожал грязные холмики снега, который ещё лежал в парках и скверах. Дождь властвовал над городом…

Влада устал, был раздражён и его всё чаще охватывало желание сбежать, куда глаза глядят. Проблемы с клубом, точнее, со зданием под второй клуб, которое он выбрал уже давным-давно…Эта зараза Полина, с которой воевал за «место под солнцем» Стёпа…Отсутствие взаимопонимания с женой…Даже не совсем взаимопонимания, а отсутствие какого-либо разговора в принципе. Влад понимал, что он ничего не добьётся, если сейчас станет давить на Злату, потому ему оставалось только ждать. Он умел выжидать, но очень не любил этого делать. Не всегда ожидание было в удовольствие: одно дело ждать, когда твои конкуренты сложат перед тобой лапки, и совсем другое — ждать, не зная чего. Но пока иного выхода у него просто не было.

Он впал в состояние полной апатии, и это было страшно. Когда человек борется, злится, испытывает какие-то чувства, — только тогда он жив. А когда он превращается в куклу, становится апатичным ко всему — это начало конца.

И всё же теперь, глядя на этот летний ливень и уничтожая очередную сигарету, Влад был куклой. Не более того. Он в последний раз затянулся, до боли в лёгких втягивая в себя дым, и шагнул вперёд, тут же попадая под кажущиеся тёплыми струи дождя. Пиджак мгновенно стал мокрым, но Владиславу на это было наплевать, как на многое, что происходило в его жизни.

— Влад, — окликнул его тихий голос, и мужчина на время застыл, попадая в водоворот воспоминаний и ощущений. Ему на миг показалось, что он попал в прошлое, вот только в этом прошлом было неуютно. — Влад, — снова повторилась галлюцинация, и к слуховым ощущениям добавились ещё и зрительные. Перед ним, в свете тусклого, умирающего дня, возникла Стася, которая куталась в лёгкое, промокшее насквозь пальто. Со светлых волос девушки, мокрыми прядями, прилипшими ко лбу, беспрестанно капала вода, но она не предпринимала ни единой попытки укрыться от ливня.

— Стася? — вырвалось из горла хриплым шёпотом. Он не видел её уже очень давно, с тех самых пор, как она во второй раз вошла в чил-аут, вызвав волну воспоминаний…И только. Но что такое воспоминания о прошлом? Только то, что есть в твоей голове. Не больше. Своего рода самообман, который нужно оставить там, где ему самое место — на задворках своих жизни и памяти, и жить той жизнью, которая есть у тебя и которая реальна. — Что ты здесь делаешь?

— Я к тебе пришла, — прошептала она в ответ, то глядя в его глаза, то опуская взгляд, словно не могла открыто смотреть на него, — К тебе…

Влада передёрнуло. Не от отвращения и не от желания вернуть всё, что было, назад… И во что он так быстро поверил недавно.

Сейчас он и сам не знал, как понять ту огромную дыру, что была в его душе? Выходит, он не забыл? Или просто не позволил себе заполнить её чем-то новым?

— Что значит, ко мне? — удивился он, понимая в этот момент одно: и вправду, не заполнил, раз его всё ещё охватывали эмоции. Но это прошлое…То, что прошло.

— Я люблю тебя, Влад, — выдохнула Стася, поднимая к нему заплаканное лицо, — Ты прости меня за всё, прошу…Я от мужа ушла, к тебе пришла, чтобы сказать тебе это. Я люблю тебя, Влад.

О, как много он отдал бы за эти слова какие-то несколько месяцев назад! Как он хотел бы их услышать от Стаси и что он готов был сделать ради них тогда! Сейчас они прозвучали неожиданно, но не тронули в его душе почти ничего…Кроме воспоминаний, конечно…

— Это ни к чему, Стася, — шепнул он в ответ и неожиданно для самого себя, улыбнулся.

Не ей, а самому себе. Вот и пришло долгожданное освобождение, природу которого он пока не мог понять. Но если бы мог пошевелиться, то непременно подставил бы лицо бесконечным струям дождя, падающим с неба, и рассмеялся бы во всю силу лёгких. Внутри всё ликовало и кричало: свобода…Свобода. Свобода!!!

— Я просто, — запнулась девушка, очевидно, не ожидающая такого ответа, — Я просто хотела, чтобы ты знал это.

Влад замер с улыбкой на губах, потом взглянул на Станиславу и выдохнул.

— Я теперь знаю.

Девушка непонимающе моргнула в ответ, а Влад потрепал её по щеке и вдруг, неожиданно нагнулся и едва коснулся её губ своими губами.

— Будь счастлива, Стася, — его шёпот коснулся её губ, в готовности открывшихся навстречу и осел на них горечью слов.

А Влад развернулся и зашагал в сторону машины. Это был конец всему…




Он методично напивался, вливая в себя виски бокал за бокалом, и просто позволил мыслям проноситься в голове ярким калейдоскопом. Не пытаясь построить их в логическую цепочку. Вот к нему по полю, полному ярких жёлтых одуванчиков, бежит Стася, и её образ, лёгкий, светлый и воздушный кажется утопией, которая есть только в его фантазиях. Вот её светлые волосы начинают отливать янтарём, становясь густыми волосами Златы, и он помнит их наощупь и помнит их запах. Тонкий, цветочный и в то же время какой-то неземной и восточный, с нотками пряностей. Её огромные глаза, которые смотрят на него одного и улыбка в ответ на его смех.

Новый бокал виски, который Влад выпивает залпом и новый заказ, несмотря на недовольство бармена. Ему действительно уже хватало выпитого, но сейчас почему-то хотелось напиться, чтобы внутренний барьер исчез. Нужно было сказать всё, что думаешь и чувствуешь, а порой так трудно на это решиться…

Влад бросил на стойку деньги и вышел из бара, пьяно покачиваясь. Сейчас ему хотелось только одного: вдохнуть во всю силу аромат волос Златы и сказать ей, что он её любит…А дальше будь, что будет.

Он взмахнул рукой, пытаясь остановить первую попавшуюся попутку, и, на удивление, ему неожиданно быстро это удалось, потом Влад назвал адрес Златы, и откинулся на спинку кресла. Он был абсолютно уверен в том, что именно теперь всё пойдёт совсем по-другому.




Очевидно, Злата спала, и он разбудил её, потому что её удивлённое личико было заспанным.

— Влад? — она запахнула халатик плотнее, зябко обхватывая себя за худенькие плечи, а Владислав вдруг ощутил жгучую потребность притянуть её к себе, ощутить под пальцами это хрупкое тело, которое казалось прозрачным.

Он шагнул в квартиру, не дожидаясь её приглашения, и принялся неловко стаскивать с себя обувь, опершись о стену прихожей рукой и снимая ботинок с одной ступни при помощи другой.

— Влад, ты что, выпил? — тихо спросила Злата, закрывая за мужем дверь и глядя на то, как он пытается совладать с обувью, что у него не очень хорошо получается.

— Только чуток, — буркнул Влад, отбрасывая от себя снятый ботинок и начиная снимать куртку.

— О, Господи, пойду сварю кофе, — покачала головой Злата, направляясь в сторону кухни и надеясь на то, что Влад справится в одиночку с проблемой раздевания.

— К чёрту кофе, — выдохнул Владислав, роняя на пол куртку и ловя жену за руку.

Он развернул её лицом к себе, прижал спиной к стене, обхватывая ладонью лицо и глядя в её огромные глаза. Лишь бы в них не было испуга!

— Влад, что с тобой? — Злата приоткрыла ротик, пытаясь понять, что он хочет, но, слава Богу, она не боялась.

— Я люблю тебя, Златка…И я козёл, — хрипло выдохнул он, прижимая голову женщины к своему плечу, и даже несмотря на пелену опьянения понимая, что вот теперь, в этот момент, ощущение освобождения стало цельным и полным.

— Влад… — только и выдохнула Злата, не зная, что ещё добавить, а мужчина отстранился и, взяв её за руку, повёл в одну-единственную комнату.

— Златка, слушай, — Влад сел в кресло и притянул жену к себе на колени, — Я сейчас пьян жууууууутко, но я хочу тебе всё рассказать.

Он надолго замолчал, притягивая к лицу прядь её волос и глубоко вдыхая их аромат, и так и замер, прикрыв глаза.

— Влад, — шепнула Злата, размышляя, то ли ей удивляться, то ли улыбаться происходящему, уж слишком странно всё это было наблюдать, — Что рассказать?

— А! — мужчина будто очнулся от размышлений и притянул жену ещё ближе, — Я хотел тебе рассказать, какой я козёл.

— Влад, не надо, — выдохнула Злата, ощущая, как горячие руки мужа ещё сильнее сжимаются на её теле.

— Надо, котёнок…Ты думаешь, я ничего не понимаю? Я всё понимаю…И я очень ценю, что ты всё ещё со мной…Ведь ты всё ещё со мной, правда?

— С тобой, — неожиданно для себя выдохнула Злата, смаргивая слёзы с ресниц, — Я всё ещё с тобой.

— Вот и хорошо, ты только знай, что я тебя люблю и мне это очень важно и нужно. Только это и больше ничего…

Он надолго замолчал снова, прижимая её к себе изо всех сил и больше не произнеся ни слова. Сколько прошло времени с тех пор, как он пришёл, Злата не знала, и знать не хотела. Кажется, Влад уснул, по-детски прижимая её к себе, словно ребёнок маму. А может, ей это только казалось, потому что сейчас она была охвачена нежностью. Ей было неважно всё то, что он, возможно, хотел сказать ей ещё, потому что он сказал самое главное. Он её любит…И Злата верила ему и была счастлива. А всё остальное для неё было неважно. Сидя сейчас на коленях своего мужа, ощущая его тепло и аромат, который был неспособен перебить даже запах спиртного, она понимала, что это всегда ей и было нужно, а большего она никогда не хотела.



		И даже если небеса умрут,



		Знай, я останусь навсегда твоею.



		Я буду рядом, в нашем мире…тут…



		Теплом своим тебя я отогрею…










Глава 25


Это было странно, но приятно — чувствовать себя настолько уверенно и спокойно одновременно. А если учитывать, что причиной и оплотом этих ощущений стал именно Влад, то единственным желанием Златы было не спугнуть это неожиданное, но такое заслуженное счастье. А счастье и не собиралось никуда уходить, несмотря на то, что Злата всё ещё не была уверена на все сто. Влад был рядом, поддерживал и принимал её решение оставаться пока самостоятельной. И это было так важно и нужно Злате.

Девушка прищурилась, наблюдая за тем, как на улице вовсю властвует зрелая и уверенная в своих силах весна. Совсем скоро, через несколько дней, она станет лишь воспоминанием, превратившись в молоденькое лето, а пока…Пока весна бушевала кругом, рождала светло-зелёненькие, но неизменно тянущиеся к солнцу листочки, порхала по газонам солнечными лучами и оседала в воздухе пряным ароматом черёмухи.

Весна…Как много Злата вкладывала в неё, как много надежд она связывала именно с ней. Будто после долгой зимней спячки, наконец, очнулась природа, а вместе с ней и душа Златы, полная простых, но полных счастья надежд.

Вчера они с Владом долго целовались у неё дома, и он так бесконечно нежно прижимал её к себе, словно она была хрустальной. Неуверенно и осторожно прикладывал ладонь к уже округлившемуся животику и заявлял, что там находится настоящий футболист, хотя ребёнок спал и не выказывал никаких признаков беспокойства. Но Влад был так серьёзен, так настроен на то, что его сын (а он был уверен, что будет именно сын) узнал его, что Злата не собиралась его разуверять в этом, внутренне лучась от своего маленького и выстраданного счастья.

Что было у неё сейчас? Только спокойствие и уверенность. Влад и их будущий ребёнок и ощущение земли под ногами. Этого ей было достаточно, вот такого простого и в то же время сложного понятия — веры и уверенности. Кто-то хотел от жизни совсем другого, но только не она. Она бы осталась с Владом, что бы ни случилось, кем бы он ни был, потому что она беззаветно любила его, вот только теперь и она была для него кем-то бесконечно важным. И это было правильно. Только так и больше никак.

И вчера, уходя от неё, он попросил быть с ним в их доме. Не ругался, не кричал, не требовал, а именно попросил, стоя в её прихожей и, похоже, волнуясь почти так же, как если бы он вдруг решил сделать её предложение. Ещё раз.

А Злата…она была готова снова попробовать жить с ним вместе. Хозяйничать на своей кухне, ложиться спать в свою постель со своим мужем. Готовить для их ребёнка свою детскую. Она была готова.

Волновалась ли она, что в этот раз не получится? Нет, нисколько. Потому что Злата знала — даже если вдруг что-то пойдёт не так, она выстоит, выживет, сможет продолжать жить. Потому что научилась этому.

— Я всё забываю спросить, как там твоя книга? — тихо спросил Влад, ведя машину одной рукой, а пальцы другой переплетая с пальцами жены.

— О, — Злата вынырнула из своих мыслей, которые был довольно далеки от чего-либо приземлённого, и повернулась к мужу. — Ну, мне отдали тираж, в виде нескольких коробок. Они в кладовке стоят, но что с ними делать, ума не приложу.

Она тихо рассмеялась, снова отворачиваясь к окну и искренне радуясь весне, а потом добавила:

— Но, ты знаешь…Так приятно держать в руках то, что ты создал сам, понимаешь?

Она замолчала, вспоминая, каково это — чувствовать, что и ты что-то стоишь и держать доказательство этого ощущения в своих руках. Это был ещё один кирпичик к тому фундаменту, который Злата создавала сама. Для себя.

— Понимаю, котёнок.

Влад тоже замолчал, улыбаясь искреннему счастью жены. Он и забыл уже, что значит простое счастье любимого человека. А сейчас вспомнил, и внутри разлилось приятное и нежное тепло.

— Кстати, ты подумала над моим предложением?

Злата повернулась к мужу и посмотрела на его профиль. О, как она всегда любила его, пусть он и не понимал, не чувствовал этой любви, отгородившись от неё. И как досконально она знала каждую чёрточку на его лице. И то, как он забавно хмурит брови, сосредоточившись на дороге.

— Да, я подумала, — тихим и чуть охрипшим голосом ответила она. Влад быстро взглянул на неё, и она уловила в его взгляде опасение. — Но я скажу тебе о своём решении вечером, ты не против?

— Нет, — сжатие руки на её пальцах стало чуть сильнее, но Влад не злился, — Я не против.

Он припарковался у обочины, ставя машину на режим «аварийки» и поворачиваясь к жене, которая уже собиралась выходить.

— Уверена, что доберёшься сама? Я никуда не тороплюсь, могу подвезти тебя прямо до консультации.

Злата, уже взявшаяся за ручку двери, повернулась к нему, одаривая улыбкой.

— Уверена, посмотри, какая погода. Я с удовольствием прогуляюсь по парку.

Она наклонилась к нему, всего на мгновение прикасаясь к его губам в поцелуе и вышла из машины прежде, чем Влад догадался углубить поцелуй.

В воздухе пахло горячей городской весной, и Злата на мгновение замерла на тротуаре, прежде, чем перейти дорогу. Оставалось только дождаться, когда её пропустит кто-то из водителей и перейти второе шоссе, которое отделяло её от парка.

Злата перешла одну дорогу и остановилась, наблюдая, как Влад разворачивает свой огромный джип в несколько приёмов. А потом шагнула вперёд, потому что машина, едущая вниз с Поклонной горы, была довольно далеко. Вот только…стоило ей дойти до середины дороги, как она с ужасом поняла, что машина несётся на неё просто с огромной скоростью, выехав на встречную полосу, вопреки всем нормам дорожного движения. И в этот момент Злата осознала, что перейти дорогу просто-напросто не успеет…




Влад наблюдал, словно в замедленном кино, как Злата ступает на проезжую часть, в то время, как с Поклонки на неё с просто космической скоростью несётся машина. И эту машину он знал до единой чёрточки.

«Этого не может быть!» — кричал внутри здравый смысл, в то время, как рука сама передёрнула рычаг коробки передач, а правая нога втопила педаль газа в пол практически до предела.

Злата замерла на месте, но это не имело значения, — она просто не успевала никуда деться, слишком молниеносно летел на неё автомобиль Стаси. Тяжёлый джип Влада сорвало с места с визгом колёс, а через мгновение мужчину мотнуло в кресле, и в левый бок и руку ударило что-то огромное…Он ещё успел увидеть маску ужаса, застывшую на лице любимой жены, а дальше…




— Боже мой, Влад! Влад! — кричал кто-то прямо в ухо, но это было так приятно. Он, кажется, узнал бы этот голос из миллиона.

Вокруг было очень дымно и пахло чем-то странным. Влад дёрнул ручку дверцы правой рукой, потому что левая отчего-то не слушалась и понял, что выйти невозможно. Тогда он перелез через коробку передач и открыл правую дверцу машины. Она поддалась, а первым, кого он увидел, выйдя из машины, была Злата.

— О! Малыш, ты как?

С голосом творилось что-то странное, он дрожал, но причины Влад пока не понимал. По лицу жены катились крупные слёзы, а руки судорожно прижимали его к себе, хотя её касания доставляли неудобство, особенно в левой руке.

— Влад, Боже мой! Ты в порядке!

Она не спрашивала — утверждала. Но он был с ней не совсем согласен. Левая рука не чувствовалась совсем, хотя это было неважно сейчас. Со Златой и ребёнком всё хорошо — это главное.

— Ты как? — спросил он, морщась от пронизывающей боли в правом предплечье.

— Я в порядке, а вот ты…

Она не договорила, потому что воздух наполнился раздражающими звуками сирен, но это было так закономерно, что ли…Почему-то именно эти звуки органично вплелись в то, что происходило вокруг, а может это было лишь потому, что рядом была Злата.




Карета скорой помощи была жутко неудобной. Её подбрасывало на любой ямке, но Влад и Злата старались не обращать на это внимания. Влад сидел на раскладной койке, прикидывая в уме, чем окончится эта авария, потому что явно в ближайшее время придётся щеголять в гипсе. А ведь впереди решительная схватка за место под второй клуб…Злата сидела напротив, постоянно глядя на него расширившимися глазами.

— Алё, Стёп, это я, — Влад прижал телефонную трубку плечом к уху и правой здоровой рукой дал знак Злате, чтобы она пересела к нему, — Нет, я буду нескоро, я в больницу еду. Да нет, потом расскажу, ничего страшного вообще-то.

Он прижал к себе жену и сосредоточился на разговоре.

— Стёп, тут такое дело, — голос его посерьёзнел и стал жёстким и звонким, — Мне нужно, чтобы один человек отбыл из страны и больше не имел никакой возможности вернуться обратно. Ты можешь это устроить?

Влад помолчал, слушая ответ друга.

— Окей, меня это очень устроит. Да. Я завтра тебе всё скажу.

Он отключил связь, и в салоне наступила тишина. Но он наслаждался ею…Казалось, что теперь всё решено.

— Ну вот, теперь придётся два дня потратить на посещение медицинских учреждений, — вздохнула Злата, обнимая мужа одной рукой, — А я бы уже хотела начинать готовить детскую в нашем доме.

Влад молчал, как будто боясь поверить в то, что ему сказала Злата. А потом тихо спросил:

— Два дня? Почему два?

— Потому что завтра у нас второе УЗИ, на котором мы узнаем, какого пола наш с тобой футболист, и мы хотели пригласить тебя с собой, — она чуть помолчала и добавила, — А ещё завтра вечером я хотела, чтобы ты забрал нас из квартиры и перевёз в наш дом.

Злата снова надолго замолчала, только чувствовала, как Влад прижимает её к себе крепче свободной от «шины» рукой. Больше слов было и не нужно, но она прижалась к мужу и прошептала:

— А ты знаешь, я ведь никогда так и не смогла приказать себе: «Запрещаю себе любить тебя».

Она не была уверена, что он услышал, но Влад прижал к себе жену ещё крепче, и она поняла: он её слышит…




От автора: вместо Эпилога.

Любовь. Что это такое? И разная ли она? Да, она для каждого своя, и для кого-то заключается в земных обычных вещах, которыми они могут измерить счастье. Но неизменно любовь терпит, прощает, милосердствует, иначе это уже не любовь. В этой книге я попыталась показать, как я вижу любовь, и на что она способна. Причём попыталась показать её по-разному, ведь мои героини по-разному её воспринимали. Любовь просто есть и всё. Не за что-то, а потому что есть. Она не ищет причины быть, просто существует. Она способна оправдать самые страшные прегрешения, делая их благом. Она одна способна дать человеку возможность выстоять в трудный миг. Даже если человеку кажется, что он «стоит» из-за того, что он силён, то это утопия. Только любовь даёт полное и цельное ощущение силы.

И что бы ты ни делал, как бы ни старался соврать себе, что любовь для тебя неважна, если она есть, ты никогда не сможешь перестать любить, просто сказав себе: Запрещаю себе любить тебя…
		Не будь ни ангелом, ни демоном, ни Богом.



		Не будь ни ласковым, ни сильным, ни моим…



		Ни тем, кто замирает у порога,



		И ждёт, что дверь откроют перед ним.







		Не будь ни кем, кем быть ты не хотел бы,



		И не ищи пороков у себя.



		Пороки из чернильных цветом белым



		Раскрасит, кто боготворит тебя.







		Не будь бессонной ночью, светом ясным,



		Что озарит когда-то жизни путь.



		Не будь чужим, родным, мечтой напрасной.



		Прошу не будь мне кем-то. Просто будь…








Посвящается моему мужу и моему музу. С любовью.

24.02.2012