Волшебник Пепла и Дождя
Дэвид Санднер








Когда бездомный бродяга предсказывает тебе твои сны, уличная шпана сверкает огненными глазами, а из-под декоративного мостика в парке вылезает чудище, это не обязательно галлюцинация… Может быть, ты — сновидец из Сан-Франциско.






Дэвид Санднер

Волшебник Пепла и Дождя








Дэвид Санднер (родился в 1966 году) преподает литературу в Государственном университете Калифорнии, в Феллертоне. Он является признанным знатоком детской фантастики, редактором журнала «Фантастическая литература: критический читатель» и автором «Вершины фантастики» (1996) — научного исследования о фэнтези девятнадцатого века. Время от времени Санднер пишет рассказы и стихотворения. В истории, рассказанной ниже, можно обнаружить влияние известного фантаста эпохи королевы Виктории Джорджа Макдональда. Если бы он жил в наше время в Сан-Франциско, то мог бы написать примерно такой рассказ.





Поскрипывая и шурша скейтбордом, Сара скатилась с горы в туман, напущенный на город Тихим океаном и бухтой Сан-Франциско. Дождь, пролившийся ночью, чисто вымыл улицы, оставив под запаркованными автомобилями масляные разводы цвета радуги, на стеклах — белые полосы, на листьях и скамейках в парке — росу. В убегающих за холмы колеях от машин играли влажные серебристые отблески. Солнечный свет придавал белому туману по-утреннему яркий и одновременно мягкий оттенок.

В наушниках громко играла музыка, окружая Сару ее собственным миром. Пока все вокруг не двигались, она проскользнула мимо ждущих машин и сквозь ряды красных огней. Сара спешила; туман обволакивал ее прохладой, когда она наклонялась при поворотах, раскрывая руки, подобно крыльям. Все утро она безуспешно искала Волшебника Пепла и Дождя. Сара искала его с тех пор, как поговорила с сестрой о ее сне, который та видела три ночи подряд.




Сегодня был день рождения сестры Сары — ей исполнилось тринадцать лет.

— Тебе и сегодня это снилось? — Сара, стоя на верхней ступени лестницы в доме матери, расспрашивала сестру.

Аманда, не отрываясь, глядела на себя в огромное, во весь рост, зеркало в коридоре на верхнем этаже.

Саре было трудно говорить с сестрой, почти невозможно. Аманда не отвечала на вопросы, а если все же говорила, то Сара никак не могла понять, что она имеет в виду.

— Ну давай же, Аманда, поговори со мной, — просила сестра.

Аманда кружилась на цыпочках в любимом вечернем платье матери — синем, расшитом блестками; длинный подол шелестел, задевая стену.

— Мама убьет, если увидит на тебе свое платье.

— У меня сегодня день рождения, — возразила Аманда. Она без конца поворачивалась и наклонялась, рассматривая себя со всех сторон. — Вчера, дорогая моя сестра, — сказала Аманда, имитируя южное, протяжное произношение, — самый красивый мальчик в школе запросто пригласил меня погулять. — Она обернулась, чтобы разглядеть себя сзади. — Кайл собирался расстаться со своей подружкой, — продолжала Аманда, — небезызвестной Марджи Стивенс, только чтобы пригласить меня. Ты можешь в это поверить?

— Аманда, перестань!

Аманда с недавних пор училась в неполной средней школе. Сара знала, что это нехорошо, но ей не хотелось говорить сестре, что в средней школе все станет хуже.

— Я сказала ему: Кайл, я думаю, мне сейчас лучше остаться свободной. Кроме того, я боюсь, что тебе просто придется в конце концов встречаться с Марджи Стивенс. Из жалости к ней.

— Мне очень не нравится, когда ты так себя ведешь.

— Марджи никогда бы и не подумала, что ей могут предпочесть другую. Самая известная девочка в школе и все такое, да она просто была бы в шоке, если бы это случилось. Я даже иногда удивляюсь своему великодушию.

— Аманда, и все же — тебе снился сон? Я серьезно.

Аманда выпустила края платья из рук.

— Я видела сегодня себя! — ответила она. — Другую себя.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Сара.

— Я опять увидела этот сон, проснулась, подошла к окну и увидела там себя. Я помахала себе, чтобы я спустилась и пошла за собой.

— Аманда, ты все шутишь? Прекрати!

«Очень плохо, — подумала Сара. — Не просто сон, а галлюцинация. Или хуже. Все всегда становилось только хуже».

Аманда посмотрела на себя в зеркало, не выражая ни капли удивления.

— Нет, я не шучу, — сказала она.

— Мама послала меня наверх, чтобы попросить тебя одеться, скоро начнут собираться гости на твой праздник. Послушай, — Сара решила рассказать обо всем, — послушай, я собираюсь найти Волшебника и расспросить его о твоем сне, ты согласна? Я надеялась попасть к нему, с тех пор как тебе это начало сниться, но пока не смогла. Но мне нужно поговорить с ним. Я скоро вернусь. Я расскажу ему о том, что ты видишь саму себя, хорошо? А ты повеселись. И ничего не говори маме. И сними наконец это платье. А я скоро вернусь, я обещаю.

Сара спустилась вниз, подобрала свой скейтборд на входе. Она выскользнула из дверей незамеченной. Если бы мама увидела ее, поднялся бы скандал: «Сегодня день рождения твоей сестры, почему ты никогда ничего не сделаешь для нашей семьи, почему ты всегда думаешь только о себе?..» А Сара делала это для сестры. Просто она не обо всем могла рассказать маме.




Сара притормозила скейтборд на тротуаре. Волшебник Пепла и Дождя толкал магазинную тележку в сторону пирожковой на углу улицы. В тележке громоздились бумажные свертки в масляных пятнах, полиэтиленовые пакеты, алюминиевые банки, пластиковые бутылки, спальный мешок, перепачканный сажей. Облака темнели над Волшебником — этим и объяснялась вторая часть его имени. Казалось, дождь следовал за ним по пятам, и, если Волшебник задерживался где-нибудь слишком долго, начиналась морось. Волшебник обычно жил в парке у Золотых Ворот, где гулял по дендрарию и ухаживал за цветами, пока садовники не прогоняли его, или же он попрошайничал на ступенях музея, или обыскивал мусорные бочки, или спал на скамейках.

— Эй, Волшебник! — позвала Сара, махнув рукой.

Он не обернулся.

Сара сняла наушники — в них громко играло соло гитары Лорда Перси, композиция «Крылья Безумия». Наушники теперь висели на шее, и звук превратился в назойливый металлический скрежет. Сара смущалась каждый раз, когда понимала: никто, кроме нее, не слышит того, что было для нее всем, пульсировало в голове, дрожало в теле до самых колесиков скейтборда, целиком заполняло небо. В такие мгновения ее как будто выдергивало из сна, и она сама себя спрашивала, где же реальность? И понимала: нет, того, что знает она, никто больше не знает. Они не поймут, и поэтому нужно вести себя как все, как будто не было этого сна, как будто она не слышала музыку… Но Саре это не всегда удавалось. И это беспокоило ее.

Две недели назад Сара встретила Волшебника. Он сидел, скрестив ноги, в картонной коробке возле старой оранжереи в парке. Из небольшой керамической вазы, стоявшей возле его изорванного рюкзака, струился сладковатый запах ладана. Волшебник жестом попросил Сару присесть рядом и хриплым от виски шепотом предсказал ей сон — тот самый, что теперь уже три дня снился ее сестре. Сара тогда не очень-то поверила, но она достаточно знала о Волшебнике, чтобы запомнить все, что он сказал. Кроме того, Волшебник назвал сестру Сары по имени и описал «нечто», что появится в ее сне, — вплоть до длинного винтообразного носа, двух глаз по бокам головы и двух ртов на том месте, где должны были быть глаза. Волшебник предсказал и то, как оно будет царапаться в окно, и под половицами, и за стенами; как будет проситься, чтобы его впустили. Волшебник все об этом знал.

Теперь он стоял у пирожковой и глядел на перекресток, явно заметив там что-то невидимое Саре. Только она собралась подойти к нему, как трое О-парней повернули из-за угла. Они были в черных спортивных куртках «дерби», коричневых штанах в стиле кантри и грубых ботинках, прозванных говнодавами. Один из О-парней толкнул Волшебника, другой схватил его тележку и вытащил полиэтиленовый сверток из кучи хлама. Волшебник спокойно достал со дна тележки небольшой деревянный предмет, и вдруг произошла вспышка.

Сара не беспокоилась за Волшебника. О-парни сделали ошибку. Но сама она не хотела с ними связываться. Она обернулась и увидела еще двух О-парней, приближавшихся к ней сзади. Что они здесь делали? Они обычно крутились у пляжа и редко заходили так далеко от авеню. Сейчас их было пятеро.

— Эй, ты! — крикнул один из них. — Подойди-ка сюда.

Удивительно, но Сара узнала его. Его звали Джеймс, они вместе учились в седьмом классе. Неужели это было три года назад? Он был ее другом. Очевидно, все изменилось к худшему. Тогда у него были рыжие волосы и брэкеты на зубах. Он носил форму: черная курточка, коричневые рабочие брюки, тяжелые ботинки. А сейчас у него были обычные для О-парней красные глаза — они светились и мерцали. Сара не знала, отчего они так горят у них. Однажды она сидела с Джеймсом в чулане на одной из вечеринок Лауры Уиллард во время игры «Правда или расплата». Они хихикали, и Джеймс был довольно мил. Потом он перешел в другую школу. И должно быть, что-то пошло совершенно не так. Казалось, сегодня все идет ужасно неправильно.

О-парни побежали к ней. Сара ногой подбросила скейтборд в воздух и поймала. Она стояла перед магазином суши и магазином старых книг: ни в том, ни в другом невозможно было найти защиту. Оставались только Эльфы. Сара недолюбливала Эльфов — сборище уличных детей, начитавшихся фэнтези, которые жили в заброшенном складе на другой стороне улицы. Вернее, чуть наискосок, не совсем прямо через улицу. Там была дверь, одна из многих в окрестности, и она вела в узкий проход мимо торговых лавок, каким-то образом достигавший заброшенного склада. Сара никогда не могла правильно воссоздать пространство в уме и понять, где точно находился склад. Где-то посредине квартала… Там, где ничего больше нет.

О-парни приближались быстрее, чем она ожидала. Они разделились на две группы, пытаясь окружить ее, чтобы она не смогла бежать. Они подошли угрожающе близко и приготовились схватить ее. Джеймс говорил что-то о китайцах и пальцами оттягивал уголки глаз, превращая их в щелочки. Он не знал, о чем говорил. Прадедушка и прабабушка Сары со стороны матери были корейцами, а со стороны отца — ирландцами. Сара слышала это все уже не раз, но ее до сих пор обижало подобное обращение, особенно когда оно исходило от знакомых.

— Джеймс, старик, это я, Сара! — воскликнула она, глядя в его горящие глаза. В них светился вопрос: здесь еще есть кто-нибудь? Есть что-нибудь стоящее?

Джеймс остановился в замешательстве. Над его верхней губой росли усы — тонкие, светлые, грязные; на щеках виднелись шрамы от прыщей, и еще у него были жирные волосы, спадающие до плеч. У него было все еще доброе лицо, несмотря на то что он казался чем-то обиженным, загнанным в угол. Он опустил руки. Сара ударила его приятеля скейтбордом ниже колена. Она сделала это по старой дружбе — а то ведь могла бы и прямо по колену. Приятель Джеймса закричал, схватился за голень, повалился на счетчик на стоянке, а с него — на асфальт. У парня будет огромный синяк.

Сара проскочила между двумя припаркованными машинами и кинулась на улицу.

Какой-то взрослый вышел из книжного магазина, чтобы выяснить, что происходит снаружи. Сара подумала, что это их задержит. Но топот Джеймса звучал все ближе за спиной, и остальные О-парни — те, что были с Волшебником на углу, — тоже бежали за ней, безумные, жаждущие разобраться хоть с кем-нибудь. Ведь Волшебника уже нигде не было видно. Сара выскочила на дорогу перед носом машины — та затормозила со скрипом и возмущенно загудела. На дальнем тротуаре Сара толкнула женщину с сумками, полными покупок, и получила в ответ короткое ругательство.

Облезлая, от руки сделанная надпись на гладкой белой двери просто гласила: «Эльфы». Сара толкнула дверь, и та открылась. За ней был длинный темный коридор. Сколько Сара помнила, ни разу эта дверь не была закрыта. Но люди как будто не замечали надписи и не беспокоили Эльфов. Сара пригнулась и побежала по коридору; дверь захлопнулась за ней. Над самой головой висели огромные трубы, а ноги девочки шлепали по лужам. Она споткнулась в темноте, упала на бетон, содрала кожу на ладонях и намочила джинсы. Сара услышала, как О-парни распахнули дверь позади нее, увидела свет и собственную тень на мокром полу. Она быстро поднялась на ноги.

Сара знала, что коридор приведет ее к большому двору, окруженному высокими стенами, где-то в самой глубине квартала. Солнце проникает туда сквозь окна с цветами за стеклом и сидящими на карнизах голубями; мимо фресок, созданных Эльфами, — они в красках рассказывали истории о своем прибытии на склад, о музыкантах и деревьях.

Сара уже различала впереди тусклый свет. И вот — в конце коридора появилась фигура.

— Кто здесь?

Ее сердце забилось в горле. Сара отчего-то боялась Эльфов и старалась избегать их. Да все они были с причудами! Они пересказывали друг другу длинные отрывки из героической поэзии или диалоги из Монти Пайтона, или изображали целые эпизоды из «Звездных войн», или сравнивали самодельную кольчугу… Сара тяжело сглотнула.

— Черт, — пробормотала она и громко сказала: — Друг Эльфов! — Сейчас не время было подтрунивать над их манерой изображать что-то, чего на самом деле не существует.

— Орки? — спросил голос.

— О-парни, — подтвердила Сара.

До нее дотронулись чьи-то руки, чтобы поддержать. Сперва она запротивилась, но потом увидела вокруг себя Эльфов, выходивших из темноты. Они заполнили весь коридор. Сара позволила им вывести себя во двор и усадить на скамью рядом с дверью.

Аладьюниель — Эльф, окликнувший ее, — отдавал приказы остальным. Многие из них вышли в коридор. Сара не понимала ни слова из того, что они говорили. Они разговаривали на своем собственном, эльфийском языке. Они давали себе имена — воздушные, слишком длинные имена — и произносили их с поддельным британским акцентом. Они одевались, словно беженцы с картин эпохи Возрождения, — в просторные рубашки с волнообразными рукавами, кожаные бриджи и высокие шнурованные ботинки. Их одежда была старой, вся в заплатах и пятнах. Они были худыми, как и все уличные дети. Но за поясом Эльфы носили ножи, и Сара видела, как они дрались, — лучше, чем можно было ожидать. Действительно лучше, хоть она и не хотела признавать этого. О-парни, если у них есть здравый смысл, уже должны были удирать отсюда со всех ног; но они не отличаются сообразительностью…

Эльфы ненадолго оставили ее одну, пока Аладьюниель не появился из коридора и не отдал ей бейсболку — Сара, должно быть, выронила ее, когда споткнулась. Бейсболка была мокрой. Сара опустила взгляд, чтобы осмотреть себя. Непомерно большая армейская куртка с загнутыми рукавами. Джинсы на левом колене порваны — должно быть, во время падения. На ногах — черные, промокшие кеды, и поперек колен, задрав колесики, лежит скейтборд.

Сара запихнула кепку в карман. Руки дрожали. Неужели это было так близко? Наверное, да.

— Спасибо, Эл, — сказала она.

Длинные, ниже плеч, волосы Аладьюниеля украшали разноцветные перья. Вокруг груди у него был повязан красный кушак, а на ремне рядом с ножом висел рог для питья. У него были красные щеки, все в белых и черных точках от прыщей, и большой нос.

Его длинное, костлявое тело казалось неуклюжим, даже когда он не двигался.

— Леди ждала тебя, — сказал Аладьюниель.

Он взял ее за руку и повел мимо фресок на склад, затем вверх но длинной лестнице и дальше — через большую территорию, заваленную кучами старых телевизоров и компьютеров, разбитого стекла и кабелей на полу. Все было покрыто пылью. Наконец они вошли в небольшую опрятную комнату. Пол в ней был выкрашен ярко-красным, на стенах нарисованы неоновые деревья, упирающиеся в необычайно яркое небо. В комнате Сару ждала Леди Джи — правительница Эльфов.

Леди Джи была полной женщиной, самой старшей из всех Эльфов. В ее черных тонких волосах виднелась преждевременная седина. Она сидела в кресле перед компьютером, установленным на рабочем столе. Кресло громко скрипело, когда она откидывалась назад. Ее пухлые руки лежали на подлокотниках; жир свисал с плеч и бугрился под большой, широко посаженной грудью. У Леди Джи было плоское гладкое лицо, широкие скулы, тяжелый подбородок и огромные черные глаза, смотревшие, казалось, в разные стороны. Она источала спокойствие и силу.

Прежде чем выйти, Аладьюниель встал на колени перед Сарой, все еще держа ее руку.

— Ты настоящий друг Эльфов, — сказал он.

— Спасибо. — Сара покачала головой. Что она могла ответить?

Аладьюниель торжественно ей поклонился, положив руку на сердце, и она не смогла сдержать улыбку. Кого они хотят обмануть? Неужели им не наплевать, что остальные думают о них?

Сара никогда бы не смогла так вести себя — хотя бы из опасений, что о ней скажут в школе. Но конечно, Эльфы не ходят в школу. У них даже домов нет. Вот Сара — хотя она постоянно враждует с матерью, у нее все-таки есть место, куда она может вернуться, ее дом. А их дом — вот он. Старый, полуразрушенный склад с блеклыми фресками. Сара вспомнила об этом и расхотела смеяться.

Аладьюниель встал и тихо удалился.

— Здесь только что был Волшебник, — сказала Леди Джи. — Он просил меня сообщить тебе, что он уезжает. Он не уверен, что вы еще сможете увидеться.

— Когда он вернется?

— Нам придется обойтись без него какое-то время. Он едет домой.

— Куда?

— Под море.

Сара взглянула на нее с недоумением:

— Что вы имеете в виду?

— Он устал и хочет поехать домой.

На мониторе компьютера включилась заставка: точка за точкой, экран медленно заполнялся красным глазом без век. Сара покачала головой, думая: «Хорошо, попробую еще раз».

— Как он собирается добраться до дома?

— Он перейдет вброд море.

— Он собирается убить себя?

— Нет, совсем нет. Ну, или почти нет.

Сара опять взглянула на нее с удивлением. Похоже, она никогда не найдет человека, который бы искренне с ней поговорил: ни сестра, ни Эл, ни Леди Джи… И даже Волшебник куда-то подевался!

— Мне нужно было поговорить с ним. Кое-что рассказать. — Сара взглянула на свои руки, не зная, куда их деть, затем стала рассеянно крутить колеса скейтборда. Леди Джи заставила ее почувствовать себя слишком маленькой.

— Может быть, я смогу помочь? — Леди Джи указала на стул: присаживайся. Но Сара по-прежнему стояла.

— Моей сестре приснился сон, — объяснила она. — Волшебник предсказал его.

— Что за сон?

— Она видела монстра.

И Сара описала его: высокий — около десяти футов ростом, — худой, тонкий как палка. Длинный винтообразный нос почти в фут длиной, рыбьи глаза по бокам головы, уста там, где должны быть глаза. И он скребется, чтобы его впустили.

Леди Джи закивала:

— Она видела Старую Тень. Он вернулся. — Она указала на экран компьютера. — Он всегда начеку и ждет своего шанса.

— О чем это вы?

— Мы всегда должны быть готовы к этому. Несмотря на то, что мы слабее, чем в прошлый раз, и возможно, слабее, чем когда-либо. И Волшебника теперь нет. Мы слышим истории, которые возвращаются издалека и предупреждают нас быть готовыми, искать знаки. Эту историю долго будут рассказывать, и все должны играть в ней свои роли.

Если честно, Сара ничего не поняла. Услышать бы все это еще раз — помедленнее…

— Почему он приходит к моей сестре? — Сердце Сары вновь стучало у нее в горле. Она не до конца верила Леди Джи, но не могла сказать, что не верит ей полностью.

— Она мечтатель, — ответила Леди Джи. — Она достаточно сильна, чтобы открыть путь между этим миром и тем. Своими снами она материализует монстра, если только не будет ему противостоять. Ты должна привести ее ко мне. Мы ей все объясним, поможем сопротивляться ему.

— Да, — сказала Сара, посмев взглянуть в огромные глаза Леди Джи. А почему бы не поверить ей? Поверила же Сара в Волшебника… — Да, — сказала она более решительно, — я приведу ее к вам.

Только после того как Сара ушла, она вспомнила, что не рассказала еще кое о чем. О том, что ее сестра видела себя за окном на улице и звала себя спуститься вниз. Что бы это значило?..




Когда Сара открыла дверь дома, мама стояла в коридоре у телефона. Она подняла руку, чтобы остановить дочь. С заднего двора, из-за двери кухни, до Сары долетели звуки праздника Аманды, смех и крики.

— Мама, что ты имеешь в виду, почему ты больше не хочешь там жить? — Мама Сары разговаривала с бабушкой. Голос был резкий и громкий, раздраженный и взволнованный. Она прикрыла трубку рукой. — Где Аманда? Я думала, она с тобой, — сказала она Саре.

— Ее здесь нет?

— В чем дело, мама? — продолжала мама Сары в телефонную трубку. — Что значит — ты будешь жить в парке? О чем ты говоришь? Это смешно!

— Что происходит? — спросила Сара.

— Бабушка Ребекка не хочет жить в доме, где она жила с дедушкой Джорджем последние двадцать лет. Она говорит, что сейчас, когда дедушка умер, этот дом ей чужой… Алло! Алло, мама, послушай: ты просто пытаешься заставить меня пригласить тебя жить у нас! Да, ты так делаешь. Ты же знаешь, что я не могу. Это шантаж, ты играешь на моих чувствах! Мама, ты не можешь этого сделать!..

— А Аманда ушла? — спросила Сара.

— Да. Мне кажется, я просила тебя утром помочь ей приготовиться к празднику. Алло? Алло?..

Связь прервалась.

— Я найду их, — сказала Сара, открывая дверь на улицу. — Я найду их обеих.

— Подожди, куда ты собралась? Я не могу справиться со всеми этими детьми во дворе. Помоги мне присмотреть за ними. Сара. САРА!

Сара сбежала по лестнице через две ступеньки, бросила скейтборд, вскочила на него и помчалась прочь.

Два года назад Сара убежала из дому. Она две ночи спала в парке, под кустом возле забора. На третий день, замерзшая и голодная, она пришла на пляж, выискивая в кучах мусора, попадавшихся на пути, жестяные банки. Тем утром она проснулась, дрожа, и озноб не проходил весь день. Когда к вечеру темнота заволокла небо и воду и брызги волн из сверкающих стали черными, Сара увидела Волшебника Пепла и Дождя. Она подошла к нему. Он сидел, скрестив босые ноги, перед небольшим костром и смотрел на море. На нем было три изорванных свитера и тяжелая черная юбка поверх серых тренировочных брюк.

Сара знала, кто он такой, но в то время еще не была знакома с ним достаточно хорошо. Волшебник был для нее одним из сумасшедших обывателей, достаточно милым и безобидным, и вдобавок — он часто околачивался с Эльфами. Однако Сара все еще чувствовала себя такой одинокой, такой озябшей. Ей было на все плевать, и она понимала, что может остаться такой навсегда. Это пугало ее. Сара взглянула на Волшебника, дрожа и не зная, что сказать. Она отчаянно хотела, чтобы он сам сказал что-нибудь, чтобы разрядить ситуацию. Конечно же, начал моросить дождь. Облака потемнели, как она и ожидала.

— Тебе нужно почитать, — сказал он.

— Я убежала из дому. — Она крепко обняла сама себя, чтобы согреться.

Он взял свой рюкзак, достал из него полиэтиленовый пакет с орехами и сухофруктами и протянул ей. Сара присела и с жадностью опустошила его. Волшебник Пепла и Дождя дал ей пластиковую бутылку с водой.

— У моей мамы есть правила на любой случай жизни, — объяснила Сара. — Не только относительно учебы, но даже по поводу того, что мне надевать. Что я могу сказать?

Она должна была держать аргументы наготове. Но почему-то теперь они не казались ей убедительными.

Волшебник достал из рюкзака небольшую бронзовую тарелку. Незнакомые символы были вырезаны вокруг ее искусно украшенного обода.

— Что это?

— Это тинка. Читающее колесо, в котором я вижу будущее и прошлое.

Волшебник поставил все это на огонь и посыпал пеплом. Тогда Сара и узнала о происхождении первой части его имени — отчего его прозвали Волшебником Пепла и Дождя. Он выбросил немного пепла из огня в холодный песок, собрал его вместе со старыми обертками и кусками детских игрушек, насыпал на колесо и установил тинку на углях. Сара слышала, что он мог прорицать, но никогда не видела, как он это делает. Он взял ее руку и держал над тарелкой. Взволнованная, она сопротивлялась, но не сильно. Он произносил слова, которые она не понимала, а потом отпустил ее руку.

— Что вы делаете?

Он поднял тарелку и потряс ее, дав пеплу и песку раскрошиться и рассыпаться по тарелке. На колесо упали капли воды, распугивая пепел.

— В зависимости от того, как пепел распределится поперек символов, как потечет вода, изгибы и трещины расскажут историю. Все рассказывает историю.

Сара подалась вперед, чтобы посмотреть.

— Да, — сказал Волшебник, — я вижу.

— Там что-нибудь говорится о моей маме? Что я должна делать?

Волшебник взглянул Саре в глаза:

— Там история твоего отца. Он сожалеет, что был вынужден умереть.

Ее отец умер за год до этого.

Волшебник вывалил пепел обратно в песок и сидел, напевая что-то непонятное. Сара отошла в сторону. Она еще долго сидела на берегу, наблюдая, как волны поднимаются, набегают на песок и снова пятятся в море. Начался моросящий дождь. Тогда Сара отправилась домой и договорилась с мамой о правилах, которые устраивали их обеих.




Сара нашла сестру и бабушку Ребекку в парке на скамейке, рядом с озером. Они ели бутерброды с огурцом и сливочным сыром. На бабушке было красивое выходное розовое платье с кружевными манжетами и черные лаковые туфли. А еще — синий синтетический спортивный костюм.

Солнце уже касалось верхушек деревьев. Еще немного, и оно сядет в море.

Это были спокойные часы до заката. В парк вышли любители поздних прогулок, несшие упаковки хлеба для уток. К ним присоединялись вечерние бегуны и хозяева, гуляющие с собаками. Ветер подул с океана — ночью он нагонит туман. Деревья покачивались, столпившись у берега, а те, что стояли одиноко, будто переминались с ноги на ногу. Утки жалобно крякали, когда ветер уносил их хлеб и ерошил перья.

— Здравствуй, дорогая, — приветствовала Сару бабушка, пододвинулась к Аманде и похлопала по скамейке. — Хочешь кусок моего бутерброда?

— Я принесла бутерброды, — сказала Аманда с полным ртом.

— Ну конечно же, ты принесла мои любимые.

— У меня есть один для Сары. Вот здесь. — Аманда кивнула на маленькую сумку, стоявшую у нее в ногах.

— Бабуля, что ты здесь делаешь? — Сара подошла ближе и встала перед бабушкой.

— О, дом слишком большой. Он весь наполнен книгами Джорджа, и они вытесняют меня. Я не могу дышать. Это действительно был дом Джорджа. Я просто гостила там у него.

Сара не верила бабушке, но все-таки понимала ее:

— Там все напоминает тебе о нем, правда?

Бабушка кивнула:

— Да, я думаю, и это тоже.

— Ты серьезно собираешься спать здесь?

Бабушка подняла сумку и достала из нее другой бутерброд:

— Да, прямо на этой скамейке.

— Это опасно.

— Ты начинаешь говорить, как твоя мама.

Сара присела, взяла бутерброд с огурцом и сливочным сыром. Скамейки стояли вдоль асфальтовой дорожки вокруг озера. Вечером все они будут заняты, одна за другой. Может быть, кто-то более сильный даже прогонит бабушку.

— Кроме того, — сказала ее бабушка, — у тебя тут есть друзья, верно? Например, Волшебник. Может, он присмотрит за мной.

— Он уехал, — ответила Сара. — И он не вернется.

— О, прости, дорогая…

— Он знал о моем сне, — сказала Аманда вновь с набитым ртом.

— О каком сне? Ты не говорила мне, что тебе приснился сон. Твоя сестра, — обратилась бабушка к Саре, — ничего мне больше не говорит. Она сидит вот здесь, жует и отказывается отвечать на мои вопросы. Она обсуждает только то, о чем сама хочет говорить: кто во что одет, о собаках… — Ребекка покачала головой.

— Я тоже не могу больше поговорить с ней, — сказала Сара.

Аманда жевала и смотрела на озеро, притворяясь, что ничего не слышит.

— Я видела во сне монстра, — сказала она безразлично. — Видела один и тот же сон снова и снова.

Бабушка Ребекка была поражена.

Сара вновь описала это чудовище.

— Мне тоже снился этот сон! Этот же самый сон. Но я велела ему оставить вас в покое. Он сказал, что, если я отвечу «да», он оставит вас в покое. Вашу маму, всех вас…

Сара пристально посмотрела на бабушку. Та нервно дергала вверх-вниз застежку-молнию на куртке. Только Аманда, кажется, оставалась безмятежной после такого признания.

— Когда это произошло? — спросила Сара.

— Когда я была маленькой девочкой и никто из вас еще не родился. Но он сказал, что придет за вами, если я не отвечу «да». Он хотел попасть в этот мир. Моя мама предупреждала меня. Он приходил к ней. Он сказал, что, если я скажу «нет», он придет к моим дочерям и дочерям моих дочерей. Я была вынуждена сказать «да». Я думала, что должна была…

— И тебе никто не мог помочь? Эльфы, например?

— Эльфы? — переспросила бабушка. — Они до сих пор существуют в этом мире? Я думала, что они все ушли. Под море или что-то вроде этого…

— А вот и мама, — сказала Аманда.

Они все обернулись. Мама Сары шла быстро, короткими шагами, ее руки были сложены на груди.

Встревоженная, она остановилась перед ними. По ее лицу было видно, что она не знает, с чего начать. Все ее покинули!..

— Хочешь бутерброд? — прервала молчание Аманда. — У меня есть один для тебя.

— Аманда, у тебя сегодня день рождения. — Голос мамы Сары дрожал. — Твой праздник испорчен.

Глаза мамы выражали страдание, рот был маленьким, уголки губ опущены вниз, плечи напряжены. На ней было длинное темное ситцевое платье и синий свитер.

— Ты же знаешь, я так много работаю для нашей семьи. Почему же никто из вас ничего не делает? Почему никто даже не пытается?

Мама Сары поставила руки на бедра.

— Мама, — обратилась она к бабушке Сары, — ты таким образом пытаешься получить то, что тебе нужно. Я говорила, что не могу позволить тебе остаться у нас. Ты же знаешь, что я воспитываю двоих детей одна. Я очень устаю.

Она часто-часто заморгала. Глядя на нее, Сара вспомнила себя два года назад, когда встретила на пляже Волшебника.

— Сара… — Ее мама замялась и поглядела в сторону. — Сара, я просила тебя остаться дома. Отведи сестру домой. Я должна поговорить с вашей бабушкой с глазу на глаз.

Сара встала, взяла Аманду за руку и потянула. Мама Сары тяжело опустилась на скамейку и заплакала. Ее плечи затряслись. Мама часто плакала с тех пор, как три года назад умер отец. Бабушка Ребекка обняла ее.

Сара ушла вместе с сестрой, но только не домой. Она повела сестру к Эльфам.




Сара повела сестру через парк, мимо Японского сада, Музея искусств Азии и Академии наук. Она держала в одной руке скейтборд, а в другой — руку сестры. Как раз перед выходом из парка два О-парня преградили им дорогу. Один из них оказался Джеймсом; его глаза в сумерках горели красным. Сара опять изумилась, отчего они так сияют? Куртка «дерби» Джеймса была на несколько размеров больше и болталась на его худощавом теле. Второй парень выглядел еще моложе: косолапый, в разорванной белой футболке и без куртки. Младший все время нервно оглядывался и дергал за футболку, то распрямляя ее, то комкая. Он не мог стоять спокойно, глаза бегали в темноте. Позади них развертывались улицы города, за деревьями проносились машины.

— Куда вы направляетесь? — спросил младший.

— Она может пройти, — сказал Джеймс. Он не смотрел на Сару. Его рябое лицо было сердитым, он засунул руки в карманы и отошел с дороги.

— Никого нельзя пропускать ни туда, ни обратно, — возразил младший, указывая на девочек.

— Заткнись, — ответил ему Джеймс. Он напрягся, стиснул зубы и взглядом заставил младшего опустить глаза.

И тот освободил дорогу.

Сара повела сестру за собой и остановилась, когда они проходили мимо Джеймса.

— Спасибо, — сказала она.

— Да пошла ты… — ругнулся он в ответ. — Убирайтесь быстрее.

Сара ухмыльнулась и потянула Аманду за собой.

— Посмотри, какие линзы, — сказала она. — Так страшно.

Встреча действительно напугала ее. Сара решилась заговорить, чтобы О-парни почувствовали себя хоть немного заодно с ней и не побежали следом.

— Это не линзы, — ответил Джеймс.

— Что он имеет в виду? — спросила Аманда.

— Тихо, — буркнула Сара.

— Кто они?

— Тихо.

За два квартала от парка Сара и Аманда натолкнулись на группу Эльфов во главе с Аладьюниелем.

— Хорошо, что вы не попались на глаза О-парням, — сказал Аладьюниель. — Они повсюду. Они вновь собираются в длинный сумрак. Нас отправили на ваши поиски. Леди Джи сказала, что ты приведешь сестру.

Аладьюниель преклонил колени перед Амандой.

— Сестра Сары — наша сестра, — сказал он. — Именую тебя другом Эльфов. — И он склонил голову. Остальные Эльфы положили руки на сердце.

— Друг Эльфов, — сказали они хором.

Аманда захихикала. Сара оглянулась в замешательстве. Никто из прохожих, идущих по делам или на поздний ланч, казалось, ничего не заметил. Никто как будто даже не видел Эльфов. Может, люди просто думают, что те идиоты, и не обращают внимания?

— У нас нет на это времени, Эл, — сказала Сара, не зная, так ли это. — Отведи меня к Леди Джи.

Когда Аладьюниель препроводил Сару и Аманду к Леди Джи на второй этаж склада Эльфов, Леди была не одна: Волшебник Пепла и Дождя сидел рядом во вращающемся эргономичном кресле.

— Я слышал, что ты искала меня, — обратился Волшебник к Саре. На нем было множество поношенных свитеров без пуговиц, испачканные джинсы и не было обуви. Его волосы с сильной проседью свешивались на плечи. Загорелое лицо выглядело обветренным, как у людей, которые много времени проводят на улице. На щеке возле правого уха был длинный шрам. Его дубинка, сучковатая и черная, лежала на коленях. Позади Волшебника и Леди Джи стоял компьютер с включенным монитором, который, точка за точкой, заполнялся красным глазом без век.

— Ох, как хорошо! Я думала, что вы…

Сара захотела крепко обнять Волшебника, хотя они никогда прежде не обнимались. За исключением того случая, когда он держал ее руки над тинкой, они никогда даже не прикасались друг к другу.

— Ты искала меня, поэтому я вернулся, чтобы помочь тебе, — сказал Волшебник. — Я полагаю, у меня есть роль, которую надо исполнить. — Он вздохнул. — История может быть такой требовательной.

Сара рассказала Леди Джи и Волшебнику о том, что поведала ей бабушка. Никто из них ничуть не удивился. Волшебник просто кивал.

Леди Джи подалась вперед к Аманде:

— Все в порядке. Ты не могла знать.

Потом Сара заметила, что Аманда плачет.

— Что с тобой, Аманда?

— Она уже сказала «да», — ответила вместо нее Леди Джи. — Сегодня утром.

— Я прочитал это, — сказал Волшебник, — в колесе.

— Мне очень жаль, — быстро и тихо произнесла Аманда. — Другая я — та, которая из сна, — отвела меня в парк, когда ты ушла. Перед тем как я увидела бабушку. К деревянному мосту у озера в дендрарии. Другая я стала монстром или кем-то еще… И если бы я сказала «да», она бы оставила меня в покое, и я согласилась. — Аманда вновь взяла Сару за руку. — Пожалуйста, не уходи больше. Мне так жаль. Я знаю, что должна была дождаться тебя.

— Монстр покоится, ждет часа восстать против нас, — сказала Леди Джи.

— Я прошу прощения, — опять повторила Аманда. — Пожалуйста.

— В последнее время ты вообще со мной не разговаривала, — сказала Сара, — а сейчас ты боишься, что я оставлю тебя?

— Аманда, — сказал Волшебник, — я уже сталкивался с подобными случаями много раз, и из всех мечтателей только один сказал «нет». Все в порядке. История сама идет своим чередом. Так всегда происходит. Она не дала мне попасть домой, не так ли? И ты выполнила свою роль. Все хорошо. Вместе мы справимся.

Аманда не отводила взгляда от Сары:

— Пожалуйста…

Сара вздохнула и вытерла слезы с щек Аманды:

— Конечно, я останусь.

Поймет ли она когда-нибудь сестру? Наверное, никогда. И Сара крепко обняла ее.

Аманда, все еще держа Сару за талию, обернулась к Леди Джи.

— Я все еще друг Эльфов? — спросила она.

— Конечно.

«О господи! — подумала Сара. — Не зависай с Эльфами. Пожалуйста, нет!»

— Идем, — сказала Леди Джи. — У нас не так много времени до наступления сумерек. Мы должны быть готовы идти в парк, в дендрарий.

— К мосту? — спросила Сара.

— Да. Туда, где собираются О-парни. И тогда история будет завершена.




Эльфы направились в парк после наступления темноты, рассеявшись по нескольку человек. Почти сразу они встретили группы О-парней. Были стычки, хотя Сара и не видела их оттуда, где находилась. Она шла в конце основной группы вместе с сестрой, Леди Джи и Волшебником. Но по большей части О-парни отступали, когда Эльфы подвигались вперед, будто приглашая их следовать, показывая путь. Они вошли в дендрарий около полуночи. Открытая территория, обнесенная забором, занимала две мили. Кроме О-парней и Эльфов, в парке больше никого не было. Должно быть, О-парни прогнали остальных бездомных прочь. Аманда помогла сестре перелезть через забор. Она не видела, как с этим справилась Леди Джи.

— Мама нас убьет за то, что мы так поздно не возвращаемся домой, — сказала Аманда, спрыгнув на другую сторону.

— Если монстр не убьет нас быстрее, — ответила Сара.

Сестра тревожно взглянула на нее.

— Это шутка, — успокоила Сара.

Возле входа в дендрарий стояло старое дерево на большом открытом участке. Эльфы считали его священным. Каждый из них дотронулся до ствола и произнес слово на эльфийском языке, прежде чем пройти дальше — к тропинке через поле, спускавшейся к озеру. Эльфы нашли О-парней, собравшихся в кучу на дальнем берегу. Их глаза светились ярко-красным при лунном свете. Казалось, они что-то распевают низкими гортанными голосами. От этих звуков у Сары мурашки побежали по телу. Она не могла оторваться от этих глаз — мечущихся, мерцающих, пристально глядящих на Эльфов.

Деревянный мост соединял берега озера в узком месте посредине. Эльфы собрались на одной стороне, О-парни ждали на другой, выкрикивая колкости. Эльфов было совсем немного — едва ли половина от количества О-парней в грубых черных ботинках. Как только О-парни начали кидать камни, с пруда улетели утки. Эльфы уклонялись от летящих снарядов, и те шумно падали на землю и в воду. Полная луна, сияя из-за тумана, делала мир сверкающим, светлым. Казалось, что деревья, подняв ветви, словно руки, покачиваются в медленном танце и ждут, что же сейчас произойдет.

Сара попыталась найти Джеймса среди О-парней, но не смогла различить его в толпе. Она была удивлена, когда сзади к ней подошла бабушка.

— Ба, что ты здесь делаешь?

— Я бы ни за что этого не пропустила.

— Как ты скрылась от мамы? Она позволила тебе просто остаться в парке?

— Ну, я согласилась остаться у вас дома ради нее.

— Да? — Сара в замешательстве потупила взор.

— Я ускользнула на улицу, пока она не видела. Я не встречала Эльфов тысячу лет. Не правда ли, они чудесны?

— Да, они замечательные, — ответила Аманда.

Сара посмотрела на них. «На самом деле — нет», — подумала она. Хотя они и стоят смело в своих непомерных рубахах с волнистыми рукавами, на вид не боясь О-парней, значительно превосходящих числом. Но все же…

— Но где же монстр? — спросила Сара Волшебника, сидевшего неподалеку на старом пне.

— Под мостом, — ответил Волшебник и улыбнулся бабушке Сары. — Привет, Ребекка.

Она улыбнулась в ответ. На ней было пальто, но на ногах — домашние шлепанцы, а из-под подола пальто торчал край ночной сорочки. Как она перелезла через забор?

Волшебник засмеялся, когда начался моросящий дождь. Он поймал несколько капель языком.

— Пора заканчивать это, — вздохнув, сказал Волшебник и встал. — Прощайте, Аманда, Ребекка, — он пожал их руки, — прощай, Сара. Если я снова понадоблюсь тебе, ищи меня на Западе, далеко отсюда.

— Что ты собираешься делать? — спросила Сара.

— Увидишь. — Волшебник взял обе ее руки в свои и крепко сжал.

Затем он развернулся и направился к мосту. «Его же побьют камнями!» — подумала Сара. Но вместо этого О-парни затихли, прекратили кричать, двигаться и просто смотрели.

Дождь усилился. Казалось, он усмиряет О-парней.

Волшебник выглядел более пожилым и уставшим, чем когда-либо видела Сара. Он очень медленно и осторожно, опираясь на длинную палку, ковылял по тропе, ведущей вниз к мосту. Ступив на мост, он остановился и склонил голову, почти уронил ее на свою дубинку. Все его свитеры обвисали на нем, становясь под дождем все тяжелее и тяжелее.

Прошло немного времени — и монстр показался из-под моста. Длинная, костлявая рука высунулась и ухватилась за край; затем чудовище подтянулось и осмотрелось одним рыбьим глазом. Аманда взяла Сару за руку, когда монстр положил вторую лапу на перила и вытащил себя из сна в этот мир. Некоторое время он стоял за перилами, глядя на Волшебника, а затем перескочил их и приземлился на мосту. Сара невольно отступила на несколько шагов. Монстр был футов десять высотой и имел длинный, неправдоподобный, нелепый винтообразный нос. Два его рта, находившихся на месте глаз, скрежетали зубами и гримасничали. Сара не могла ни дышать, ни двигаться.

Волшебник казался ужасно маленьким и беззащитным перед монстром. В рваных лохмотьях, босой, он держался за дубинку, точно боясь упасть. Волшебник Пепла и Дождя взглянул на монстра, громоздящегося над ним. Монстр вытянул длинные костлявые пальцы; острые когти показались будто из кошачьих лап. Именно так все и снилось бедной Аманде. Сара подумала, что, приснись это ей, она бы, наверное, тоже сказала «да», чтобы побыстрее избавиться.

Монстр осторожно приблизился к Волшебнику Пепла и Дождя. Это напомнило Саре, что у Волшебника есть собственная сила, хоть она и не всегда проявляется. Волшебник поднял дубинку, и откуда ни возьмись налетел ветер. Он дул с огромной силой, и вся она фокусировалась на монстре, нанося ему удары, отталкивая его. Он хватал воздух ртами, а затем прыгнул вперед. Неуверенно приземлившись перед Волшебником, он ударил его и сбил с ног. Волшебник дотронулся до ноги монстра дубинкой, и произошла вспышка. Ослепленные, все были вынуждены отвернуться.

О-парни закричали, требуя крови. А Эльфы, до этого мига непреклонно молчаливые, начали петь на эльфийском языке. Мелодия, которую они выводили высокими голосами, заставила Сару похолодеть. Она знала, что они тоже требуют крови и не отступятся.

Когда Сара вновь могла видеть, монстр и Волшебник, стиснув друг друга в объятиях, боролись внутри небольшого вихря, окружавшего только их. Листья, вода, грязь и маленькие камни кружились вокруг них в воздухе. Вдруг оба пошатнулись, навалились на перила и упали через них. Волшебник и монстр грохнулись в воду с громким всплеском и шипением пара и пропали из виду. Ветер утих, волны на озере успокоились. Пар рассеялся, и даже дождь превратился в морось, а затем и вовсе прекратился.

Первыми замолчали О-парни. Затем Эльфы прекратили пение. Несколько уток вернулись на дальний край пруда и громко закрякали. Все закончилось.

— Что произошло? — спросила Аманда.

— Они вернулись через отверстие в снах, — сказала Леди Джи, — под мостом.

Леди Джи собрала Эльфов, и они пошли через мост, чтобы атаковать О-парней. Тех до сих пор было больше, но их сердца уже дрогнули. Некоторые из них подошли к краю воды, чтобы посмотреть на себя. Другие кидали камни в Эльфов, но большинство побежали прочь, бросив куртки.

Эльфы легко выгнали О-парней из дендрария: кого-то били палками, кого-то хватали. Им даже не пришлось доставать ножи. Сара, ее сестра и бабушка стояли рядом с Леди Джи, которая правила Эльфами строго по-военному, раздавая приказы, собирая пленных. Вдруг двое Эльфов подвели к Саре О-парня — это был Джеймс.

— Он говорит, что он твой друг, — сказал один из Эльфов.

Сара посмотрела на Джеймса. Разбитая в кровь губа, и сам — весь в пыли и листьях после валяния на земле. Его глаза потускнели, красный цвет потерял свой накал, перегорел. Сара подумала, что он снова выглядит почти как человек.

— Да, отпустите его, — сказала она.

— Мы свели счеты, — угрюмо сказал Джеймс, вытирая губу. Его взгляд опасливо метнулся в сторону Эльфов.

— Да… — Сара помедлила. — Джеймс, если ты…

Но он отвернулся и зашагал прочь, не сгибая рук, не разжимая кулаков. Один из Эльфов последовал за ним,

— Что произойдет с О-парнями? — спросила Сара у Леди Джи.

— Они больше не О-парни. Некоторые из них станут Эльфами.

— Правда?

— Да. И возможно, даже твой друг.

Сара поглядела вслед Джеймсу:

— Я не знаю…

— Это может потребовать времени. — Леди Джи пожала широкими плечами. — А у меня его предостаточно.

Бабушка Сары взяла ее за руку.

— Все кончено, — сказала она. — Пора вам, девочки, обеим идти домой, в кровать.

Рука в руке, они шли домой в холодной ночи и, смеясь, вспоминали свои приключения.

— Волшебник, — Сара посмотрела на бабушку, — что же будет с ним?

— Ты когда-нибудь читала книгу, которую так любят Эльфы?

— Да, — кивнула Сара.

— Ты помнишь, что там случается с Волшебником?

Сара вновь кивнула.

— Я бы не беспокоилась о нем, — сказала бабушка Ребекка. — История всегда повторяется.

Когда они пришли домой, свет все еще был включен. Мама Сары со стуком переставляла банки в кухонном буфете. Часы на входе показывали четыре утра.

— Пойду-ка я скажу ей, что с нами все в порядке, — решила Сара.

— А я лучше пойду спать, — сказала бабушка Ребекка. — Я думаю, она и не знает, что я уходила. И заодно уложу Аманду.

Аманда почти спала на ходу, но была счастлива: она больше не увидит жутких снов. Бабушка Ребекка на руках понесла ее наверх. Сара глубоко вздохнула и вошла на кухню:

— Привет, мама.

Мама Сары оторвала взгляд от пустого шкафа.

— Мне очень жаль, что мы так поздно задержались на улице, — извиняясь, произнесла Сара. — С Амандой все хорошо.

— Все в порядке.

Сара прищурилась:

— Правда?

— Ваша бабушка объяснила, что произошло. Я знаю, что вам нужно было пойти.

Сара, ошеломленная, внимательно посмотрела на нее.

— Я почистила все шкафы, положила новую бумагу, наклеила ярлыки на все банки…

— Мама, сейчас четыре часа утра.

— Я немного волнуюсь. Я… я… я так счастлива, что со всеми вами все в порядке. — Мама в волнении потирала руки. — Жаль, что вы не рассказали мне. Очень жаль, — сказала вдруг она.

— Мам, это тебя не успокоило бы.

— Я делаю все для этой сем… — Мама остановилась, стиснула пальцы, чтобы прекратить их движения, дотронулась до губ. — Хорошо, хорошо, — сказала она, — я знаю, что это нелегко, но могли бы вы хоть попытаться?

Сара видела, что мама очень старается сдержать себя.

— Да, — сказала Сара. — Я буду. Я обещаю.

— Ваша бабушка переехала к нам.

— Правда? — Сара взглянула через плечо. Бабушка уже давно ушла наверх.

— На некоторое время, совсем ненадолго.

— Хорошо, — сказала Сара.

— Я горжусь тобой, — сказала мама, — ты знаешь это? Ты становишься красивой молодой женщиной.

Сара улыбнулась:

— Спасибо.

— Я думаю, завтра ты расскажешь мне о вашем замечательном приключении. Но только завтра, когда отдохнешь.

Сара шагнула вперед и взяла одну из банок, разбросанных по столам на кухне.

— Я должна с этим закончить, — сказала мама.

— Мам, уже слишком поздно, иди спать.

— Я слишком волнуюсь.

— Ну хорошо, давай я помогу тебе, — предложила Сара.

— Отлично, ты сможешь рассказать мне о том, что произошло сегодня ночью.

— Идет, — ответила Сара, — но ты удивляешь меня. Мама, как же получилось, что ты знаешь об этом?

— Сара, — мама посмотрела на нее, улыбаясь, — я именно та, которая сказала «нет». Та единственная. Думаю, Волшебник рассказывал.

«Моя мама — мечтатель? Кто бы мог подумать!..» Они проговорили всю ночь, даже когда покончили с уборкой на кухне.




А утром они приготовили на всех вкуснейший завтрак.






    

Перевод Елены Виноградовой