Создана для греха
Дороти Старр








Как бы вы поступили, если бы вас бросил жених? Возможно, так, как поступила Кловер, юная и привлекательная англичанка. Она приняла приглашение своей кузины – известного дизайнера – и приехала в Лондон. Забыться, обрести новый опыт, найти новых друзей – теперь это цель ее жизни.

Немало испытаний выпадет на долю Кловер, прежде чем она станет своей в кругу любителей изысканных наслаждений.






Дороти Старр

Создана для греха


Посвящается Дж. М., великолепнейшему из единомышленников.






Глава 1


Стараясь разглядеть код, нацарапанный на надушенном клочке бумаги, который ей прислала Оливия, Кловер Визерби набрала комбинацию цифр и стала ждать заветного щелчка, указавшего бы ей, что вход свободен.

Щелк. Вот так. Оно. Кловер вошла внутрь.

Она подумала, что Оливия сошла с ума. Не иначе. Сообщать секретный код человеку, который тебе едва знаком? Что, если бы у Кловер оказались подозрительные друзья, промышляющие грабежами? Дом, без сомнения, лакомый кусок, потому что доверху был забит эксклюзивной одеждой и дорогими тканями, не говоря уже об обычном наборе хороших квартир, – телевизоре, видео, компьютере, картинах и драгоценных безделушках. Грабитель, который получил бы возможность попасть сюда, наверняка решил, что счастливая судьба послала ему рождественский подарок раньше всех.

Кловер распахнула дверь и втолкнула свою тяжелую дорожную сумку. Ладно, кто она такая, чтобы обвинять человека в излишней доверчивости? Она сама могла бы победить в конкурсе «Королева Наивности». По крайней мере, Оливию не бросал жених почти у алтаря, как какую-нибудь простушку Джейн из мелодрамы викторианских времен.

Подумав об этом, Кловер раздраженно пнула ногой свой багаж, но тут же пожалела об этом, потому что меньше всего хотела что-нибудь разбить. В течение долгой поездки она приказывала себе не думать о том, что ее помолвка была расторгнута в одностороннем порядке. Чертов Роджер! Теперь она собиралась сосредоточиться только на славном времяпровождении в компании молодых людей. Чем больше их будет, тем лучше. Клин клином вышибают. Оливия, имевшая довольно скандальную репутацию, именно так и поступала. А что может быть лучше, чем приступить к выполнению такого плана в шикарном доме, стоящем прямо в центре Лондона? Между прочим, дом принадлежал самому «горячему» дизайнеру одежды, которая переспала с большим количеством красавцев, чем Кловер могла бы себе представить. Думая обо всем этом, она снова обрела бодрость духа, несмотря на то, что ей пришлось тащить тяжелую сумку. Но в душе уже не было прежнего груза – боли. Прошлое осталось далеко позади, а впереди ее ждало лишь манящее будущее.

«Как все же странно оказаться здесь», – подумала Кловер. Она не так хорошо знала Оливию Фокс, чтобы рассчитывать на приглашение, которое вдруг получила. Честно говоря, оно застало ее врасплох. Девушки были просто дальними родственницами. И раньше встречались лишь на семейных торжествах, да и то Оливия больше времени уделяла разговорам с матерью Кловер, чем с ней самой. Ну, конечно, и флиртовала с ее отцом… Оливия была постарше, и Кловер надеялась, что та поможет найти работу в индустрии моды. Она представляла себя в роли «гламурной» барышни, которая занимается своим делом, не прилагая к тому слишком больших усилий. Кловер знала, что наступит момент, когда ей придется подумать о возвращении в колледж, но сейчас она планировала только одно – веселиться, как следует. Но, тем не менее, не хотела оказаться в роли надоедливой гостьи или, того хуже, человека, которого привечают из милости.

Ну что ж, здесь более чем просторно, продолжала размышлять Кловер, поднявшись на два пролета по винтовой лестнице и миновав вход в магазин и мастерскую. Она не могла себе представить, как выглядит жилище Оливии. Квартира имела отдельный вход и располагалась прямо над ателье. Кловер представляла, что в квартире Оливии она найдет целые стада швейных машин, безголовых манекенов и множество рулонов ткани. Но быстро поняла, что волновалась напрасно, – из окон открывался прекрасный вид на современный Лондон, а сама квартира являла образец дизайнерского искусства – островок мира и спокойствия посреди бурлящего города. Кловер думала, что творческий беспорядок проникнет и в личные апартаменты Оливии, но она ошиблась: на самом деле квартира поражала изысканностью и красотой. Кловер, с восхищением оглядываясь вокруг, снова ощутила прилив сил и оптимизма.

Оливия предупредила ее, что она вряд ли застанет хоть кого-то дома, поэтому настоятельно советовала располагаться и не церемониться. Но где? Наверное, ей стоит первым делом отправиться в спальню, чтобы распаковать сумку и убедиться, что после такого долгого путешествия ее багаж уцелел. А может, сначала на кухню? Выпить чашку чаю и позволить себе несколько минут блаженного отдыха. Она решила, что может оставить сумку у входа, так сильно ей вдруг захотелось печенья с чаем. Она попросту умирала от голоду.

Кловер опустила на пол сумку, изрядно потрепанную из-за долгой дороги, и нахмурилась. Элегантность окружающей обстановки вдруг заставила ее насторожиться. Очевидно, Оливия как дизайнер одежды осталась верна привычкам до конца, и это обескураживало Кловер. Наверное, спальни были этажом выше, и Кловер со вздохом потащила багаж на еще один лестничный пролет вверх.

Преодолев половину пути, она пришла к двум важным выводам. Во-первых, продуманный до мелочей дизайн интерьера угнетал Кловер, которая боялась обнаружить свое присутствие лишним шорохом, а во-вторых, она вдруг осознала, что не одна в огромной пустоте квартиры. Конечно, в магазине и ателье должны были работать люди, но Кловер ощущала присутствие людей где-то здесь, совсем близко. Это ощущение только усилилось, когда она достигла конца пролета, мягко освещенного, как и нижний этаж, молочно-белым светом. Кловер вдруг услышала стон, который могла бы назвать стоном удовольствия. Звук донесся из комнаты, дверь в которую была лишь наполовину притворена.

«О бог ты мой», – испуганно подумала Кловер, опуская сумку на пол. Девушка напряглась, как струна, и ее тело вдруг заполнила живая горячая сила. Черт побери, только этого ей и надо было!

Но чего именно? Доказательство того, что вполне раскрепощенная Оливия торопится взять от жизни все? Что ж, судя по звукам, которые доносились до слуха Кловер, у нее будет возможность прямо сейчас в этом убедиться.

Стон повторился, на этот раз он прозвучал громче, и Кловер безошибочно поняла, что за этой дверью ждет то, чего ей так не хватало в отношениях с Роджером. Чудо, которое зажигает женщину изнутри, можно было увидеть, – стоило только набраться смелости! Она и раньше приближалась к нему, но лишь когда оставалась одна и ее безудержная фантазия, помноженная на искусство изысканно и страстно ласкать себя, озаряла ее сознание…

Кловер медленно шагнула вперед, прижав руку к груди. Она слышала биение своего сердца так отчетливо, что ей казалось – эти удары вот-вот выдадут ее. Она не хотела потревожить тех, кто был за дверью, иначе спектакль, который обещал разыграться у нее на глазах, мог вообще не состояться.

Теперь она явственно различала два голоса. Они звучали низко, как голоса заговорщиков. А еще до слуха Кловер доносился звук глухих ударов. Звук сопротивляющейся страсти.

– О, прошу тебя, Натан! Пожалуйста!

Кловер узнала голос Оливии Фокс, ее новой покровительницы, хозяйки этого дома, но в нем не было и следа лоска той светской львицы, какой ее себе представляла Кловер, вспоминая уверенную манеру родственницы держаться на семейных раутах. Теперь ее обычно сдержанный низкий голос звучал прерывисто. Кловер заметила умоляющие нотки, а потом поняла, что кто-то ритмично бьет кулаком о твердую поверхность. Шорох, неясное движение и секундная тишина.

Кловер осторожно сделала еще шаг вперед, стараясь скользить неслышно, как тень. Она замерла у двери так, чтобы наблюдать за происходящим, но самой оставаться незамеченной. Девушка боялась заглянуть в комнату, но не в силах была побороть искушение.

Ее взору предстал небольшой кабинет. Массивный дубовый стол был завален эскизами платьев, журналами, карандашами, ручками и разбросанной радугой отрезов ткани. Кловер открылась святая святых – комната, где рождались дизайнерские идеи Оливии Фокс. Но сейчас эта самая мисс Фокс была погружена в творчество несколько иного рода.

Перед столом, тяжело опираясь на него, стояли мужчина и женщина. Кловер с изумлением заметила, что юбка женщины задрана вверх, а трусики приспущены до колен. Рука ее компаньона весьма энергично и уверенно двигалась у дамы между ног.

«Ничего себе!» – подумала Кловер, ощутив головокружение. Она с интересом рассматривала роскошные формы Оливии, опутанные руками молодого любовника. Мужчина был хорош собой, волнистые темные волосы доходили ему до плеч – довольно широких плеч, отметила Кловер. Его пальцы двигались все быстрее. Тот, которого Оливия назвала Натаном, жадно прильнул к выгнутой шее своей любовницы. Он был одет в белую тонкую рубашку. Когда он ритмично извивался у прижатого к столу бедра Оливии, Кловер заметила, что его тугие джинсы расстегнуты.

Кловер решила, что еще ни разу не видела подобного зрелища. Она не могла оторвать взгляд от монстра, который рвался наружу. Натан ласкал Оливию и при этом ни на минуту не прекращал своих ритмичных движений. Кловер подумала, что ее воображение только что обогатилось самой неприличной из виденных когда-либо картинок. Она и представить себе не могла, что ей придется увидеть такое.

– О, прошу тебя, Натан! Пожалуйста!

Оливия не контролировала себя: ее тело сотрясали конвульсии желания, одной рукой она лихорадочно стучала по столу, а бедра яростно извивались в такт движений умелых пальцев ее молодого любовника.

– Я хочу дойти до конца, Натан! Я хочу!

Кловер не прочь была разделить ощущения своей развратной кузины. Она едва сдержала себя, чтобы не вскрикнуть, как вдруг Натан грубо отдернул руку и небрежно провел ею о шелковый топ Оливии, оставив на нем мокрый след. Оливия была готова на все ради продолжения.

– Бог ты мой, Олли, да ты самая настоящая шлюха, – презрительно протянул Натан, намеренно отодвигаясь от нее.

Он присел на стул, и Кловер открылась вся картина как на ладони. Девушка сделала еще один шаг вперед, чтобы не пропустить ни одной подробности. Словно не замечая присутствия дамы, Натан начал медленно ласкать себя, смакуя каждое движение вверх-вниз по своему мощному стволу.

– Натан… Натан… – выдохнула Оливия.

Ее словно парализовало открывшееся зрелище. Она не обращала внимания ни на задравшуюся юбку, ни на отсутствие трусиков. Кловер тоже погрузилась в оцепенение, вперив взгляд в лобок Оливии, который напомнил ей узкий вход в темный грот: он был чисто выбрит, а тонкая полоска коротких волос скромно закрывала манящий разрез. Кловер немедленно решила, что последует примеру Оливии, по сравнению с кузиной она ощутила себя заросшим орангутангом.

– Всему свое время, – бросил Натан, не отрываясь от своего занятия. – Теперь сними плавки, а юбку задери так, чтобы я не пропустил ни одного твоего изгиба. Ну, двигайся! Покажи себя во всей красе, ну же!

Оливия с готовностью подчинилась, и Кловер заметила, как тяжело она дышит. Когда Оливия, подцепив пальцем эластичную полоску трусиков, стянула их и отшвырнула подальше, она с удовлетворением лизнула свою руку и улыбнулась.

«Да ей это нравится! – с удивлением поняла Кловер. – Она с ума сходит от возбуждения, когда он так явно командует, да еще и унижает ее!»

Кловер никогда раньше не играла в такие игры, где один добровольно подчиняется другому, но теперь не могла дождаться, когда и ей выпадет такая возможность. Она вдруг ощутила, что, наблюдая за забавляющейся парой, и сама взмокла от желания, как Оливия.

– Я готова, – промурлыкала Оливия. Она была в туфлях на вызывающе высоких каблуках и, обращаясь к своему любовнику, призывно вильнула бедрами. Не в силах сдерживаться, она вдруг жадно опустила руки к своему лобку и начала ласкать себя.

– Ах ты, сучка! Не вздумай делать этого! Пока я тебе сам не прикажу! – резко оборвал ее Натан, ни на секунду не отрываясь от занятия, в котором так жестоко отказал своей любовнице.

Себя он точно любит, подумала Кловер, возвращаясь взглядом к Натану и его обнаженному вздыбленному пенису. Его эрекция не просто росла – она грозила взрывом каждый раз, когда он жадно касался пунцовой головки своего члена. Кловер вдруг представила, каково было бы ощутить такую мощь в собственном теле. И еле сдержалась, чтобы немедленно не наброситься на него.

Оливия сжала кулачки и надула губки в притворном разочаровании. Было очевидно, что каждое мгновение этой игры доставляет ей ни с чем несравнимое удовольствие.

– Сними с себя блузку, – уверенно давал приказы Натан. – Та-ак, теперь вытащи соски из бюстье, но так, чтобы грудь не вываливалась. Пусть они только выглянут сверху. Я хочу увидеть, как они торчат. Давай… Шевелись!

– Но, Натан, это так унизительно. Прошу тебя, не принуждай меня этого делать.

Голос Оливии звучал, как у обиженной девочки, но дыхание разъяренной тигрицы приоткрывало завесу над тем, что она чувствует на самом деле. Неужели она сейчас кончит просто оттого, что Натан ведет себя как грозный тиран?

Было очень похоже на это. Оливия вся раскраснелась, а в ее взгляде читалась жажда новых ощущений.

– Давай, потаскуха, работай!

Оливия повиновалась. Кловер изнемогала от желания присоединиться к игре. Она готова была последовать примеру Оливии и разорвать на себе одежду в клочья, только чтобы предстать перед темным взыскательным взором Натана.

– Так-то лучше, – проговорил он, осторожно касаясь своего завидного мужского достоинства.

Кловер видела, что он тоже недалек от пика. И, кроме того, заметила, что пытается всеми возможными силами оттянуть желанный финал.

– Теперь полезай на стол, – скомандовал он, и его голос прозвучал особенно грубо. – Там станешь на четвереньки, а потом одной рукой будешь ласкать себя, но так, чтобы не вздумала кончать! Если я увижу, что ты меня ослушалась, я тебя накажу!

Неловко двигаясь на своих высоченных каблуках, Оливия, тем не менее, подчинилась, взгромоздившись на стол и попутно сметая с него ручки, карандаши и бумаги, которые, словно белые птицы, разлетались по комнате. Но она, даже не обратив на это внимания, стала на колени и принялась ласкать себя.

– На четвереньки, Олли, – грубо прервал ее Натан. – Ты должна стоять на четвереньках, потому что это самая подходящая поза для таких развратных шлюх, как ты.

– Но Натан!

– Никаких «но»!

Натан резко поднялся со своего места и наклонил ее вперед.

Оливия не могла похвастаться особой стройностью. Когда она заняла позу, на которой так настаивал ее любовник, Кловер заметила, что грудь Оливии тяжело опустилась, а зад стал казаться еще больше. Густые каштановые волосы тяжелыми прядями беспорядочно легли ей на лицо и плечи.

Что же у него на уме? Кловер была словно загипнотизирована сценой – такое зрелище не вписывалось даже в самые смелые ее фантазии.

– Теперь можно приступить к самому приятному, – пробормотал Натан, проводя рукой по жемчужной коже Оливии и задерживаясь на ее бархатном заде. Так скульптор притрагивается к глине, из которой задумал слепить шедевр. – Но сначала мы хорошенько тебя разогреем. Где он?

– Что ты имеешь в виду? – хрипло выдохнула Оливия, слегка раскачиваясь в такт собственным прикосновениям и движению рук Натана.

– Олли, не дури. Ты прекрасно знаешь, что я буду с тобой делать. У тебя ведь всегда поблизости имеется мой верный помощник.

– В ящике справа.

Кловер умирала от любопытства.

Долго ждать ей не пришлось. Натан порылся с секунду в ящике стола и вытащил на обозрение толстый длинный вибратор.

«Этот монстр может поспорить с оригиналом, которым ты обладаешь, Натан!» – решила Кловер.

Без церемоний, без предварительных ласк, без минуты на размышление Натан всадил розовое чудовище в разгоряченное лоно Оливии. Она застонала, принимая в себя чужеродный предмет, и вскрикнула от удовольствия.

Натан закричал:

– Нет, тебе придется поработать. Одной рукой ты будешь удерживать своего дружка, а второй ласкай себя, но не останавливайся! Я хочу полюбоваться, как ты умираешь от жажды. Работай!

Кловер потеряла всякую осторожность. Оливия повиновалась: одной рукой она яростно вводила в себя игрушку, а второй ласкала себя до изнеможения. Натан не отрывал от нее взгляда, не прекращая онанировать.

«Вот оно что!» – подумала Кловер, невольно сравнивая открывшийся ей запретный мир с тем, как протекали ее отношения с Роджером. У него не хватило бы и десятой доли фантазии на то, чтобы поразить воображение Кловер, очнувшейся от телесной спячки. Нет, как же все-таки хорошо, что он ее бросил!.. Если бы этого не случилось, эта сторона жизни так и осталась бы для нее книгой за семью печатями. Кловер прильнула к двери.

К счастью, Оливия и ее молодой избранник были настолько поглощены собой, что зайди Кловер в кабинет и усядься в кресло, они бы и тогда ее не заметили. Натан потянулся к вибратору и включил кнопку. Тот возвестил громким жужжанием, что начал свою настоящую работу.

– Бог ты мой! – закричала Оливия, дернувшись так, словно бык насадил ее на рога. Ее грудь задрожала, все тело начало извиваться, и Кловер безошибочно поняла, что кузина переживает оргазм. Он сопровождался таким потоком ругательств, что заставил бы покраснеть даже разъяренных футбольных фанатов во время матча.

Оливия переживала наслаждение довольно долго, и Натан наблюдал за ней с улыбкой.

– Олли, детка, да тебе впору менять профессию, – сказал он, когда приступ страсти поутих. Затем он снова без всякого предупреждения, даже не отключив вибратор, грубо вытащил его из лона Оливии. Схватив свою любовницу за бедра, он неожиданно грациозно опустился на ковер и покрыл ее собой.

– Теперь моя очередь, пустышка, – прошептал он. Хотя Кловер открывался только вид сзади, ей не составило труда догадаться, чем они заняты.

Натан ворвался в тело Оливии с протяжным стоном, и она подхватила его.

– Ну, разве не удовольствие? – прошептал Натан, и его ягодицы рельефно обрисовала ткань джинсов.

Кловер больше не в силах была оставаться сторонним наблюдателем происходящего: она обреченно опустила руку к низу живота, представляя, что это ее тело разрывает мощный орган Натана. Если бы он застал ее врасплох, то мог бы даже причинить ей боль. Но если бы она была такая же жаркая и мокрая, как Оливия…

Стон сорвался с уст Кловер, но, к счастью, его никто не услышал. Крики Оливии Фокс заглушали все посторонние звуки.

– О, Натан! Да… Да… Да… – Оливия не скрывала, что переживает такой же яркий оргазм, как и минуту назад.

Кловер не могла этого вынести. Она обессилено опустилась на пол, зажав рот одной рукой, пока вторая выполняла привычную работу между стройных ног.

К ее огромному удивлению, она кончила с Оливией одновременно, но так, что ее новая покровительница этого даже не узнала. Через мгновение Кловер услышала, что к ним присоединился и Натан.




Глава 2


– Кловер? Я могу войти?

«Бог ты мой, что же делать? Что сказать?»

Услышав стук в дверь, Кловер подскочила, как ужаленная. Она почти упала на краю кровати, сердце готово было выскочить из груди. Картина, когда Натан мучил и дразнил Оливию, все еще стояла перед Глазами шокированной девушки.

Кловер ощутила, как кровь прилила к лицу. Она не представляла, как посмотрит в глаза хозяйки дома. Она не сможет вести себя непринужденно, словно ничего не видела и не слышала. Оливия догадается о том, что кузина стала свидетельницей ее забав, и, скорее всего, придет в ужас оттого, что ее немного извращенные игры стали известны гостье.

– Да… Входи, – слабым голосом произнесла Кловер, вскакивая на ноги и оправляя юбку. Она надеялась, что ее щеки уже не заливает такой густой румянец.

Дверь распахнулась.

– Моя дорогая! Как ты? – Оливия была окутана каким-то сладким экзотическим ароматом. Ее тело красиво облегали изысканные шелка.

Вспомнив недавнюю сцену, Кловер не могла не поразиться самообладанию Оливии и ее умению свободно держаться. Хозяйка дома очаровала свою гостью нежно-розовым кимоно, украшенным колибри. Оливия выглядела современно, элегантно и изысканно. Волосы, уложенные в замысловатую прическу, закрепленную черепаховым гребнем, ничем не выдавали того, что ей только что довелось пережить в кабинете. Она выглядела уверенной, как женщина, которая может похвастаться отличным самочувствием и отменной формой. Оливия заключила Кловер в дружеские объятия, и та ощутила, что у Оливии под кимоно ничего нет. Девушка почувствовала через тонкую ткань прикосновение роскошной груди Оливии, которая, казалось, даже нисколько не смутилась, когда ее кимоно распахнулось, обнажив темный шоколадный сосок.

Кловер стояла как завороженная. Она не знала, куда отвести взгляд. Но Оливия уверенно взяла Кловер за руку и усадила ее рядом с собой на кровать. Старшая из женщин не пыталась даже прикрыться, хотя ее обнаженную нежную кожу наверняка холодил прохладный воздух в комнате. Более того, когда Оливия небрежно забросила ногу за ногу, ее кимоно разошлось по всей длине, открыв на обозрение Кловер самые потаенные места.

– Что случилось, дорогая? – Оливия снова потянулась к Кловер. Ткань соскользнула еще больше, и Кловер увидела полностью обнажившуюся грудь Оливии и поразилась нежно-кремовому тону ее кожи. – Тебя так смутила наша невинная игра? Мне надо было бы отослать Натана прочь, но, понимаешь, он появился так неожиданно, что я не смогла сопротивляться соблазну.

Она улыбнулась, и ее колдовское обаяние вскружило Кловер голову.

– Я думала, что у меня хватит времени подготовиться к твоему приезду, но наш спектакль… немного затянулся.

Лицо Кловер пылало. «Значит, она все знает! Она знает, что я наблюдала за ними. Как это могло произойти?»

Оливия должна была сейчас расспрашивать Кловер, не утомила ли ее поездка, какие новости она привезла, нравится ли ей комната, в которой ее поселили, но разговора, обычного между хозяйкой и гостьей, не получалось. При других обстоятельствах Кловер, вероятно, рассказывала бы о своих планах на будущее, но вместо этого ей пришлось отвечать, что она думает о той сцене, которую с таким удовольствием наблюдала.

– Дорогуша, зачем же так робеть, – сказала Оливия, погладив Кловер по пылающей щеке.

Ее грудь призывно колыхнулась, и хотя Кловер выразительно посмотрела на нее, Оливия даже не пыталась прикрыться.

– Я знаю, что ты наблюдала за нами, потому что я слышала твои шаги, а потом и твои стоны.

Ее пальцы нежно прошлись по щеке Кловер.

– Ты же ласкала себя, пока наблюдала за нами, верно? Скажи, не прячься от меня. Думаю, что я права. В конце концов, было бы просто ненормально, если бы ты этого не делала.

Кловер попыталась отвернуться. Но Оливия настойчиво повернула ее к себе. Она посмотрела прямо в глаза молодой девушки. Губы Оливии были чуть-чуть приоткрыты и блестели, словно готовые к поцелую. Может, так и было?

Непривычное острое желание пронзило тело Кловер. О, бог ты мой, неужели Оливия бисексуальна? У Кловер даже голова закружилась. Если это так, неужели она хочет меня? И значит ли это, что и я хочу ее?

– Ты мастурбировала, Кловер? – Оливия вдруг заговорила, как строгая учительница.

У Кловер в животе словно запорхали бабочки от возбуждения. Ей хотелось опустить руки в трусики прямо сейчас.

Она даже не подумала о том, как бы отнеслась к этому Оливия, все так же пристально наблюдавшая за ней.

Каково оно – подтянуть вверх юбку и запустить жадные пальцы между ног прямо на глазах Оливии, которую она, в общем-то, совсем не знает? Это казалось в высшей степени неприличным, как картинки из порнофильма, но сопротивляться искушению Кловер было все труднее.

Она поерзала на кровати и ощутила, как горячая волна разливается у нее между ног, а ее губы, те самые губы словно налились соком. Как ей хотелось коснуться себя! Это было как во сне…

– Да, да. Так все и было! – вдруг выпалила она, с удивлением вслушиваясь в собственный голос. Ей вдруг показалось, что он принадлежит какой-то незнакомке. Незнакомке, возбужденной до предела… Она ощутила безумное желание повторить представление, которое устроила Оливия, только чтобы поразить ее. – Я ласкала себя через одежду. Я не ощущала своего тела, но это не помешало мне кончить.

Впервые за многие годы Кловер почувствовала себя окрыленной. Ей нечего было стыдиться, ведь она сказала правду.

– Неплохо, малышка!

Не дав Кловер опомниться, Оливия наклонилась к губам Кловер и поцеловала ее. Этот поцелуй едва ли можно было назвать невинным: язык Оливии словно жалил Кловер. Ее губы оказались сладко-мятными на вкус. Кловер не сопротивлялась, позволив старшей подруге поиграть вдоволь.

Но вдруг Оливия отстранилась, не утолив нарастающее возбуждение своей гостьи.

– О, как я могла забыть?! Ведь я должна вести себя прилично, – бодрым тоном произнесла Оливия. – Не стоит ждать всего и сразу. Тем более что я должна уходить и у нас не хватит времени, чтобы закончить то, что мы начали.

Ее прекрасные глаза излучали желание.

– Пойдем, дорогуша, я покажу тебе дом, – весело закончила она, вскакивая на ноги.

Ее кимоно как бы невзначай раскрылось полностью, но, как и раньше, она не стала запахивать его, пока вела Кловер за руку, так что та обращала больше внимания не на убранство жилища Оливии, а на ее идеально причесанный лобок и колышущуюся при ходьбе грудь.




«Интересно, что сейчас делает Оливия?» Кловер прихлебывала вино и бродила по квартире, которая могла соперничать с дворцом, раздумывая о том, куда так поспешно могла уйти ее новая покровительница. Она не сказала, кого осчастливит своим появлением. Оливия облачилась в шикарнейший костюм собственного покроя, а на ее ногах красовались туфли с каблуками такой высоты, что у Кловер захватило дух. Довершала образ крохотная шляпка с вуалью, надетая поверх великолепно уложенных волос. Трудно было представить, что Оливия заявится в таком виде в ресторан или клуб, но кто знает, в каких кругах ей доводится вращаться?

Кловер, впрочем, не ощущала себя несправедливо позабытой. Ее ждал великолепный ужин, вино, телевизор и DVD-плеер. Комната, которую ей отвели, отличалась простором, сочетая в себе шик и уют. Ванная при спальне поражала тем, что в ней можно было найти всевозможные кремы, гели, лосьоны и ароматизированные пенки для принятия ванн. Кловер чувствовала себя очень удобно в пижаме и халате. После сытного ужина и выпитого вина у нее приятно кружилась голова. Она предвкушала, как развлечет себя вечером. Однако девушка не могла понять, почему на нее накатывали волнами неудовлетворенность и беспокойство. Лихорадочное возбуждение не оставляло ее.

«О Оливия, что ты и твой жеребец сделали со мной?!» Кловер все время возвращалась к тому, что произошло на ее глазах вчера днем. Даже если бы она могла похвалиться нормальной сексуальной жизнью… Нет, и тогда все померкло бы по сравнению с теми играми, свидетельницей которых она стала. Натан и Оливия разбудили в Кловер желание, которое она так долго подавляла. Она мечтала о том, чтобы ее эротические фантазии воплотились в жизнь с опытным партнером, – даже с партнерами, и желательно, чтобы они были похожи на высокомерного, но сладострастного и умелого Натана.

Когда Кловер в десятый раз пересекла мягко освещенную гостиную, ее вдруг охватило непреодолимое порочное желание предаться необузданным ласкам прямо в этой изысканной обстановке. Такая роскошь как нельзя лучше отвечала ее настроению, да и Оливия наверняка бы это одобрила.

Когда Оливия разговаривала по телефону, она начала касаться себя прямо во время разговора. Кловер поняла по ее низкому гортанному смеху, что она заигрывает с собеседником. Сначала Кловер пыталась отвести взгляд, но вскоре поняла, что не может противиться желанию подглядывать за Оливией снова и снова. Та сначала медленно провела кончиком пальца по соску, и вскоре ее бедра начали двигаться в каком-то гипнотическом танце. Очевидно, тот, кто находился на другом конце провода, знал о происходящем, потому что Оливия возвестила о том, что готова к наслаждению прямо сейчас и ей немедленно требуется разрядка.

– Это приятель, – объяснила она, повесив трубку, даже не подумав о том, что только что сделала сенсационное признание.

Теперь Кловер была одна, но ее воображение заполняли живые картинки. Она опустилась на софу и поставила бокал на низкий кофейный столик. Девушка скользнула пальцами между ног, но, несмотря на высшую степень возбуждения, вдруг осознала, что не знает, что ей делать дальше. Ей так легко далось наслаждение, когда она наблюдала за Оливией и Натаном! Ее словно подхватывало волной их страсти. Но теперь она нуждалась в дополнительном источнике вдохновения. И тут ее взгляд упал на стопку глянцевых журналов.

«Мода для мужчин» – вот что ей требовалось! Великолепно изданный журнал, где с каждой страницы ей будут улыбаться красивые лица, а ее взор порадуют настоящие горячие парни на фоне заманчивых картинок.

Кловер пролистала страницы, задерживая взгляд на темноволосых красавцах: тяжеловесные мужественные парни с типично немецкими лицами. Длинноволосые латиноамериканцы, похожие чем-то на жеребца Натана. Хотя все они были великолепно сложены, Кловер не ощутила, что ее тело хоть как-то отозвалось. Но вот она перевернула страницу и наткнулась на фото, подписанное «Городской вампир». Молодой бог, потрясающий своими внешними данными, представлял коллекцию одежды в черных тонах.

Кловер подумала, расстегивая пуговицу на пижамных брюках: «Вот, красавчик, как раз ты мне и пригодишься».

Высокий стройный блондин не был для Кловер загадочным незнакомцем. Его все знали под именем Лукаса, – он был самым известным и высокооплачиваемым среди моделей-мужчин. Классический красавец с пшеничными волосами, пронзительными голубыми глазами и резко очерченными скулами очень часто появлялся на страницах модных журналов. Его рельефный торс украшал миллионы плакатов, на которые были готовы молиться не только зеленые девчонки, но и солидные матроны. Кловер уже не в первый раз поймала себя на мысли о том, каково было бы переспать с таким недосягаемо потрясающим мужчиной.

И не только переспать.

Игры Оливии и Натана, не укладывающиеся в привычные рамки, нашли отклик в душе Кловер. Она представила, как Лукас наблюдает за ней, пока она предается ласкам на столе в кабинете Оливии. Она бы легла на спину и задрала юбку так, чтобы ему открылся вид на ее самые тайные места. Рука Кловер тут же принялась за работу.

А может, она бы тоже, как Оливия накануне, стала бы на четвереньки, чтобы он мог вонзить в нее огромную механическую игрушку. И не только туда. Она вдруг представила, как Лукас предается с ней полному бесстыдству и пронзает ее в самое узкое из отверстий.

– О! О! О! – Кловер ощутила, как ее тело начала сотрясать сладкая волна. Клитор бешено пульсировал, хотя она едва коснулась его пальцем. В ее сознании возникла новая картинка, – вот Лукас удивленно изогнул бровь и одарил ее насмешливой полуулыбкой. Новая волна чувственных удовольствий прокатилась по телу Кловер. Когда она потянулась за журналом, его голубые глаза посмотрели на нее в упор, как будто ему было известно, что именно она сейчас делает. Девушка ощутила дрожь при мысли, что Лукас сможет управлять ею.

Потрясенная, Кловер взяла в руки бокал и залпом допила вино. Неужели она всегда была такой податливой на зов плоти? Похоже, что да. Мысль о том, что она сейчас могла находиться в скучных объятиях Роджера, начала навевать на нее смертную скуку. Но как ей познать все премудрости секса? Ей нужен был опыт. Ей нужен был учитель. Она знала, что может положиться в этом на Оливию. Но как заговорить об этом? Прямо или полунамеком?

Отложив журнал, чтобы взять его с собой и насладиться им снова в тишине своей спальни, она заметила большую стопку книг в однотонных золотых обложках.

И тогда Кловер поняла, что ее рукой двигало провидение. Первая же книга, которую она раскрыла, была посвящена искусству, но такой девушка прежде не видела. На первой же странице в полный разворот была сфотографирована женщина сзади, а на второй странице Кловер открылся вид на женские распахнутые бедра. Лица женщины она не видела – та опиралась на какую-то подставку, но что поразило Кловер, – это тонкие красные полосы, ясно различимые на нежной белой коже ягодиц.

О, кто-то избивал ее. Кловер поерзала на мягкой велюровой обивке софы. Снова она ощутила жаркую волну, прокатившуюся между ног. Кловер провела по всем линиям на фотографии, чувствуя, словно палец касается ее собственной плоти.

Хотела бы она поиграть в такую игру? Телесные наказания изгнали из школы задолго до того, как Кловер в нее пошла, и ее родители придерживались либеральных взглядов, но она смутно помнила, как они играли с друзьями, которые исступленно лупили ее по попе линейкой. Ей было больно, но к чувству боли примешивалось какое-то небывалое наслаждение, природу которого она поняла только сейчас. Наказание заставляло испытывать боль, которая была способна пробудить сексуальность.

Оливия, должно быть, делает это. Кловер листала страницы дальше, все больше погружаясь в мир, где страдание и наслаждение были так причудливо перемешаны.

На другой фотографии женщина с довольно пышным задом была повернута к зрителям так, что было видно, как сильно ее избивали. Мужчина, абсолютно голый, но в маске, грубо входил в женщину. На ней был корсет, стягивавший талию так, что она, вероятно, едва могла дышать. Кловер заметила, что мужчина взламывал не привычный вход в лоно, – он брал женщину сзади.

Ничего себе!

О, что это?

Книга выскользнула из рук Кловер. Она торопливо спустила низ пижамы и с наслаждением коснулась себя.




– Ну, и что ты можешь нам рассказать о своей гостье?

Голос прозвучал так властно, что Оливия едва не кончила. Почему он способен оказывать на нее такое влияние? Даже в менее интимной обстановке он как будто раздевал ее одним лишь обращением к ней по имени.

– Так что же, Оливия? – настойчиво повторил Фрэнсис. – Ты собиралась рассказать нам о Кловер.

Оливия повернулась на своих каблуках. Ей было очень неудобно из-за их немыслимой высоты. Тем более что ее руки были скованы наручниками за спиной, а трусики приспущены до колен. Мысль о том, как она выглядит со стороны, возбуждала Оливию так, что жаркая лава словно потекла у нее между ног.

– Она очень красива, – честно призналась она, вспоминая тонкие черты лица Кловер, ее чувственный рот и красивый блеск натуральных белокурых волос. – И у нее хорошее тело, насколько я могла заметить.

Доставит ли ее рассказ удовольствие Фрэнсису? Оливия взглянула на своего старого друга, который сидел, развалившись в кожаном кресле, пока она изнемогала от возбуждения. Его мужественное лицо не выдавало никаких эмоций, словно он играл в покер. Однако Оливия догадывалась, что под маской невозмутимости скрывается жажда удовольствий. Он всегда наслаждался обществом женщины или мужчины, если такое желание охватывало его. Чем больше стыдились окружающие, тем больше его это забавляло. Присутствовавшие в комнате так явно не сохраняли спокойствия. Они с удовольствием наблюдали за представлением, которое разыгрывалось на их глазах, и не боялись это удовольствие выказывать.

У Оливии был распахнут жакет, а грудь торчала из бюстье. Узкая юбка плотно обтягивала бедра, а шелковое белье стянули до уровня коленей.

Оливия должна была стыдиться, но вместо этого ее ощущения были сравнимы с ощущениями актрисы, которую благодарные зрители приветствуют на сцене. Она не знала, как ей справиться с нарастающей волной жара внизу живота. Это было изысканнейшей формой возбуждения, и ей требовалось дать ему выход, получить полное удовольствие. Однако она понимала, что ей придется подождать.

– Не думаешь ли ты, что должна была постараться получше узнать ее тело? – вытаскивая из кармана сигареты и закуривая, протянул Фрэнсис.

Оливия поняла, что ей следует подготовиться к долгому представлению, так как Фрэнсис курил редко, но если делал это, то «сеанс» обещал бесконечно растянуться мириадами утонченных нитей.

– Да, должна была, – тихим голосом произнесла Оливия. – Я обязательно постараюсь в следующий раз застать ее в ванной или когда она будет переодеваться.

– Да, именно так, – хищно усмехнулся Фрэнсис, давая знак молодому высокому блондину, который небрежно прислонился у камина.

Значит, жребий пал на Лукаса. Он был исключительно хорош. Опытный, хотя Оливия помнила то время, когда он был еще новичком в их компании. Но тот всегда охотно принимал участие в играх, даже когда должен был еще многому научиться. Его ясные голубые глаза выдавали тонкое понимание искусства давать боль и наслаждение.

Не дав Оливии опомниться, он смело ввел три сложенных пальца в ее лоно. Она вскрикнула и приподнялась на цыпочках, отзываясь на проникновение. Лукас улыбнулся ей и двинулся еще глубже.

Оливия ощутила, что сейчас кончит, и обвела затуманенным взглядом собравшихся в комнате.

Фрэнсис был доволен тем, что она так быстро теряла над собой контроль. Наверное, из-за того, что ее ждало суровое наказание. Сирк, ослепительно опасная в своем облегающем черном кожаном костюме, тоже выглядела восхищенной. Наверное, она надеялась, что ей достанется роль госпожи? Все остальные, около полудюжины собравшихся, не скрывали, с каким предвкушением готовятся к предстоящему шоу.

Только Натан хмурился. Он нервно постукивал пальцами по ручке кресла. Оливия знала, что его разозлил выбор Фрэнсиса. «Как же он наивен», – подумала Оливия, извиваясь в такт умелым рукам Лукаса. Натан даже не подозревал, сколько разных тайн еще остаются скрытыми от него, хотя и считал себя опытным игроком. Оливия представила его лицо, когда он осознает всю глубину предстоящего падения. Она надеялась, что Фрэнсис позволит ей выступить в роли строгой наставницы Натана. Шок и ужас на лице ее молодого любовника обещают стать ей достойной наградой.

– Довольно, мой мальчик, – непринужденным тоном произнес Фрэнсис. – Мы ведь не хотим, чтобы она достигала пика настолько быстро? Ей придется это заслужить.

Лукас резко отдернул руку, и Оливия захныкала от разочарования.

– Если ей так не терпится, может, стоит пойти ей навстречу? – предложила Сирк, облизывая кончиком своего языка ярко-красные губы.

– Какая прекрасная мысль, – согласился Фрэнсис, снова подавая Лукасу сигнал.

Без лишних подсказок Лукас шагнул к маленькому шкафчику, открыл его и вытащил нечто, скрытое от взора Оливии. Через мгновение Оливию подхватили Сирк и один из приглашенных гостей-мужчин, причем Оливия успела заметить, как он ущипнул ее за грудь. Они освободили ее, еще ниже спустили плавки, а Лукас одной рукой развел ее колени. Левой рукой он начал уверенно вводить в нее какой-то холодный твердый предмет.

Оливия догадалась, что ей предстоит: она испытывала сладкое предвкушение, смешанное со страхом. Но Лукас не был склонен щадить ее, и тяжелое фарфоровое яйцо на розовом шелковом шнуре, свисавшем между ее раскрытых ног, уже скользнуло внутрь Оливии.

– О нет! – застонала она, вертя бедрами так, что яйцо, перекатываясь, касалось каждой ее клеточки, поднимая ее на пик удовольствия. – Оно слишком большое!

Она изогнулась снова, надеясь, что сейчас ее озарит финал, но Сирк сурово прошипела в ухо:

– Радуйся, что оно не в твоей заднице, Олли! Наверное, я предложу Фрэнсису проделать с тобой этот трюк, когда мы ее тебе, как следует, надерем.

– Довольно!

Голос Фрэнсиса прозвучал, как голос режиссера на генеральной репетиции.

– Подготовьте ее. Принесите еще один стул. Положите ее так, чтобы мы ее хорошо видели. Лукас, воспользуйся своим ремнем. Я разрешаю тебе не жалеть ее, потому что она сегодня вела себя отвратительно.

Оливия тяжело дышала: ее поставили у стула и грубо наклонили, освободив одну ногу из плавок так, чтобы ее зад оказался виден всем. Она услышала, как Лукас вытаскивает ремень, и подумала о том, как должна выглядеть со стороны. Сирк подготавливала сцену для представления, все шире разводя ее ноги. Оливия ощутила, как палец брюнетки бесстыдно скользнул по ее анусу, и Оливия дернулась всем телом, снова приводя яйцо в движение, отчего ее клитор грозил взорваться, как набухшая почка. Она была столь разгорячена, что знала заранее, – ей хватит и одного удара ремнем, чтобы прекратить эту волну чувственных мук.

Сирк поцеловала Оливию и отодвинулась, а уже спустя секунду воздух со свистом рассекла кожаная полоса, приземлившаяся точно на трепещущую плоть.

Мир окрасился белым светом, и Оливия закричала, не различая, где начинается боль, а где – всепоглощающее наслаждение.




Глава 3


Следующий день тоже приготовил для Кловер массу открытий.

Она спала как убитая после долгого изучения необычных книг, обнаруженных в гостиной Оливии. Они произвели на ее воображение такой эффект, что, даже достигнув оргазма, она снова и снова возвращалась к ним, неизменно возбуждаясь. Это приняло форму какой-то одержимости, и она не в силах была остановиться.

Вторая книга сразила ее едва ли не больше, чем первая. Фотографии в ней подействовали на Кловер, как наркотик. Вернее, как мощный афродизиак. Чем больше она смотрела на наказанную плоть, на сцены извращенных слияний, тем более наполнялась желанием. Никогда прежде она не ощущала такого мощного зова плоти. Это была похоть в чистом виде. Конечно, ей и раньше случалось ощутить приятный прилив внизу живота при виде эффектного молодого красавца, но… Хотя она вынуждена была признать, что взгляд на Лукаса завел ее ничуть не меньше. Вспомнив о Роджере, Кловер с удивлением поняла, что его образ оставляет ее совершенно равнодушной.

Взгляд на картинки, где обыгрывалась одна и та же тема, приводил Кловер снова и снова к пику наслаждения. В конце концов, обессиленная бесконечными оргазмами, Кловер отбросила книгу и усилием воли заставила себя отправиться в спальню. Было уже далеко за полночь, и Оливия могла вернуться с минуты на минуту. Не говоря уже о том, что Кловер всерьез опасалась, что она измучила свой клитор так, что ей придется на время отложить игры. Она не знала, чего ей ждать.

Утром Кловер боялась посмотреть Оливии в лицо, зная, что она сможет выдать себя одним неосторожным движением. Ей казалось, что у нее на лбу горит, словно тавро, большая буква «М». Она мастурбировала всю ночь, и ей думалось, что ее одинокий дебош очевиден каждому, кто взглянет на нее повнимательней. Оливия тоже не поражала бодростью, но Кловер не стало от этого легче.

Кстати, а чем занималась всю ночь она?..

В три часа ночи ее все еще не было дома. Она, хотя и выглядела утомленной, все же излучала какой-то внутренний свет, который исходит от удовлетворенной женщины. Она тоже пережила не один оргазм, подумала Кловер.

У Оливии пролегли едва заметные тени под глазами, а губы выглядели неестественно красными и опухшими, словно она провела всю ночь в страстных поцелуях.

Возможно, так оно и было. Кловер коснулась собственных губ. Удача явно улыбнулась этой сучке! Кто же доставил ей такое наслаждение?




Раздумья относительно того, кто был ночным спутником ее хозяйки, занимали фантазию Кловер даже тогда, когда она должна была сосредоточиться на изучении дизайнерских премудростей, в которые посвятила ее Оливия.

Не вызывало сомнений, что Оливия жила насыщенной жизнью, и ее работа не была исключением. Во время рабочего дня Кловер разрешили прикоснуться к самым дорогим тканям. Ей довелось присутствовать при рождении вещи от того самого момента, когда у Оливии появлялась идея, и до готового платья, неизменно потрясающего и способного удовлетворить запросы самого взыскательного клиента. Кловер даже допустили в бутик, где она притворилась, что занята уборкой, хотя на самом деле она внимательно наблюдала, как хорошо обученный персонал умело уговаривал посетительницу потратить немыслимые деньги на костюм или платье, которое будет надето всего однажды.

Этот мир манил, и Кловер надеялась, что ей удастся за время своего пребывания в Лондоне стать его частью. Она не могла понять, в какой роли займет здесь свое место, но искренне хотела помочь Оливии.

Но все время, пока она находилась в ателье, где швеи разбирали цветной хаос тканей, а потом в магазине, где покупатели демонстрировали свои недюжинные финансовые возможности, Кловер осознавала, что Оливия, хотя и преданная своему творчеству, все же целиком этому миру не принадлежит.

Со стороны казалось, что Оливия – профессионал высшего класса. Она была поглощена процессом рождения прекрасной одежды, однако время от времени Кловер замечала ее отсутствующий взгляд, словно Оливия находилась здесь по принуждению, а ее душа куда-то рвалась. На ее лице мелькало мечтательное выражение, как будто она страстно желала очутиться совсем в другом месте. Когда Оливия не могла видеть, что за ней наблюдают, Кловер застала свою покровительницу за весьма недвусмысленным занятием: та закрыла глаза, коснулась своего лобка и глубоко вздохнула.

Ничего себе, она все еще возбуждена до предела! Кловер, к своему удивлению, ощутила, что ее собственное тело мгновенно отозвалось. Что ж, выходит, во время работы Оливия думает о чем-то запретном. О чем-то столь возбуждающем, что она не могла не коснуться себя. О чем же? О прошлой ночи? О Натане?




После полудня Оливия стала такой беспокойной, что едва ли могла сосредоточиться. В конце концов, она потеряла всякое терпение и в сердцах сорвала с манекена подготовленный крой, уже сметанный.

– Это ерунда! – кричала она. – Хватит! Не могу больше. Завтра снова примемся за этот эскиз.

Она вылетела из ателье, оставив вместо себя свою помощницу и секретаря. Судя по их реакции, такая вспышка гнева не была им в диковинку, потому что Кловер заметила, как Сильвана, главный ассистент Оливии, закатила глаза и вздохнула, проводив взглядом хозяйку.

Кловер не знала, что ей делать. Остаться или последовать за Оливией? Пока она была ее гостьей, она должна была выполнять роль верной компаньонки. Кловер поднялась со стула и двинулась за Оливией.

– Ну что ж, Кловер, похоже, пришло время передохнуть, – обратилась к ней Оливия, когда они оказались в квартире.

Спустя несколько мгновений она с бутылкой вина и парой бокалов направилась в гостиную.

Кловер невольно бросила взгляд в сторону кофейного столика, на котором стопкой стояли давешние книги. Однако одна из них была открыта на особенно вызывающей фотографии, хотя Кловер могла поклясться, что аккуратно сложила их, прежде чем отправиться спать. Комната поражала порядком, а это означало, что домработница Оливии накануне была здесь и все убрала, расставила стулья и поправила диванные подушки. Так почему же книга намеренно лежала открытой и привлекала к себе внимание?

– Тебе нравится эта книга? – Оливия кивнула в сторону раскрытой фотографии. На ней была запечатлена обнаженная женщина, поставленная к публике задом, а мужчина в кожаном жилете избивал ее хлыстом. На мужчине были черные кожаные брюки, и его эрегированный член вырывался из расстегнутой ширинки. Он поддерживал его правой рукой, пока левой вбивал в женщину жестокую науку страсти.

– Они очень необычные, – избегая прямого ответа, сказала Кловер.

Ее хозяйка, слегка поморщившись, осторожно опустилась на софу. Кловер несколько раз за утро заметила, что Оливия двигалась так, словно ей это причиняло боль. Сначала Кловер решила, что ей это показалось, но когда Оливия невольно вскрикнула, присаживаясь на мягкую обивку софы, Кловер поняла, что была права.

– Все в порядке, Оливия? – взволнованно спросила она.

Оливия моргнула, немного поерзав, а затем с чувством произнесла:

– Все отлично. Более чем. А ты, крошка? Что ты мне скажешь? Тебя возбуждают эти книги?

Кловер залилась румянцем. Как она могла рассказать Оливии о том, какой эффект на нее произвели эти книги? Ей и так довольно сложно было принимать как должное поведение своей раскрепощенной хозяйки, не говоря уже о том, что Кловер чувствовала, как превращается в какого-то сексуального монстра. Возможно, пройдет время, и она признается в своих тайных желаниях, но она лишь второй день здесь в гостях, поэтому решила проявить осторожность.

– Дорогая, прошу тебя, присядь рядом со мной, – позвала ее Оливия.

Кловер изо всех сил старалась правильно рассчитать расстояние, чтобы не сесть слишком близко, но и не проявить неуважение, сев намеренно далеко.

Оливия отпила вина и задержала на Кловер пытливый взгляд.

– Очевидно, что книги заводят тебя, иначе бы ты так не краснела. – Она отставила бокал. – Я могу признаться, что они возбуждают меня каждый раз, когда я смотрю на них.

Все еще не отрывая взгляда от Кловер, она резко расстегнула змейку на своих красивых кремовых брюках и опустила вниз руку. Кловер заметила, что на ней надето изящное кружевное белье.

– Почему бы и тебе не поласкать себя, Кловер? Я знаю, что ты этого хочешь.

Пальцы Оливии, глубоко погрузившись, заставили танцевать все ее тело.

Кловер не знала, что сказать. Ее сердце бешено колотилось. Ей страстно хотелось присоединиться к Оливии. Однако она не могла переступить эту грань. Но почувствовала, как у нее между ног стало горячо и мокро.

– Что же ты, дорогая?

Оливия все еще смотрела на Кловер, однако ее дыхание все учащалось, а тело двигалось все быстрее. Ее лицо искажала то боль, то радость, как с удивлением заметила Кловер.

– Я… воздержусь, – нарушила молчание Кловер, протягивая руку за своим бокалом. – У меня были сексуальные отношения с Роджером. Но мы порвали. Мне требуется время, чтобы привыкнуть так открыто выражать свои эмоции. – Она кивнула в сторону фотографии:

– Или к такому зрелищу.

Но как она хотела этого прямо сейчас!..

– Разве Роджер не поощрял тебя, когда ты мастурбировала у него на глазах?

Оливия не прерывала своего занятия, но ее глаза неотступно следили за гостьей.

Кловер вдруг со злостью подумала, что Роджер был закрыт для всего, особенно для всего нового и необычного. Наверное, из-за этого он ее и бросил. «Я проявляла слишком много энтузиазма», – хотела выпалить она. Он не находил ее достаточно рафинированной. В его представлении женщина во время секса должна была лежать без движения и предаваться размышлениям о судьбах страны.

– Нет, не поощрял. Он был скучен, – сказала Кловер. – Теперь я рада, что он меня бросил. Меня это чудовищно обидело, но сейчас я даже не вспоминаю о нем. Я хочу попробовать что-нибудь новенькое! Я… – Кловер неловко оборвала себя, осознавая, что фактически упрашивает Оливию быть ее наставницей.

– Браво, моя дорогая, – снова обратив на нее свой горящий взор, произнесла Оливия. – Нам надо отметить твое возрождение. И освобождение от прошлого. Оооо!

Оливия застыла, а каблуки ее туфель уперлись в ковер, но бедра двигались в бешеном ритме. Она кончала, и оргазм был столь ярок, что Кловер ощутила себя парализованной этим зрелищем. Это возбудило ее даже больше, чем вчерашнее подсматривание за Оливией и Натаном.

На то, чтобы прийти в себя, Оливии понадобилось несколько минут. Кловер воспользовалась этим, чтобы допить вино. Оно притупило остроту ее ощущений.

– Теперь намного лучше. Я умирала все утро, так мне хотелось кончить, – деловито произнесла Оливия, поднимаясь на ноги. С грацией, присущей моделям, она сбросила туфли, потом освободилась от брюк, а вскоре ее едва видимые плавки последовали за остальной одеждой. Она улыбнулась Кловер.

– Почему бы и тебе не расслабиться, дорогуша?

Под блузкой Оливии оказался очень открытый бюстгальтер, и Кловер снова заметила, какие у нее темные соски. Кловер думала, что она освободится и от него, но по странной прихоти Оливия оставила его. Полуодетая, она смотрелась более вызывающе, чем, если бы обнажилась полностью.

Кловер посмотрела на себя. Она была облачена в обычный наряд, но ее вдруг поразило, что она сравнивает не красоту одежды, а свою неопытность с раскованной манерой Оливии, и собственная наивность девушки привела ее в полное замешательство.

– Стоит ли быть такой робкой? – хрипло проговорила Оливия. Говоря это, она провела по своим соскам. Она делала все с такой непринужденностью, что очень скоро Кловер подумала: «Была не была. Что я теряю?» – и, не давая себе времени опомниться, сняла топ и расстегнула юбку.

– Умница, – поощрительно произнесла Оливия, облизывая губы и играя с собственной грудью. – Тебе надо позабыть о Роджере и скуке, которая сопровождала вашу сексуальную жизнь. Впереди тебя ждет новый мир, в котором столько неизведанного. Я помогу тебе. У меня есть друзья, которые любят игры, а еще больше любят учить, как в них играть…

Когда дело дошло до белья, Кловер вдруг задрожала. Оливия широко открыла глаза и произнесла:

– Я не хочу успокаивать тебя. Я не говорю, что это не страшно. Кловер, любовь моя, тебе надо бояться.

Она вдруг схватила себя за грудь, наклонилась и высунула острый язычок, коснувшись соска. Это было настолько непривычно, что Кловер смотрела, как завороженная. Она ощутила, как взмокли ее плавки.

– Тебе надо бояться, – продолжала Оливия, облизывая и пощипывая свой сосок. – Страх может стать источником небывалого удовольствия. Ну же, сними с себя все. Я хочу посмотреть на тебя.

Несмотря на то, что у Кловер дрожали руки, она повиновалась. Она неловко потянула застежку на бюстгальтере, а потом опустила свои плавки, заметив большое влажное пятно на ткани. Когда она подняла глаза, то заметила, как лицо Оливии озарила улыбка: ей было забавно наблюдать за смущением Кловер.

– Ты очень красива, – тихо отметила кузина.

Она придвинулась к девушке ближе, и Кловер заворожено следила, как колышутся ее большие груди, которые едва умещались в узком бюстгальтере.

Но когда Оливия повернулась к ней спиной, Кловер невольно вскрикнула. Сзади у Оливии виднелись следы от ремня, красные и запекшиеся от крови.

– Что с тобой случилось? – пробормотала Кловер, хотя она могла и сама догадаться.

– А-а, это последствия вчерашней ночи удовольствий, – небрежно произнесла Оливия, притрагиваясь к воспаленной коже и невольно вскрикнув от боли.

– Что же произошло? – настойчиво повторила Кловер. Она ощутила, как налился ее клитор.

– О, это было великолепно, – хриплым голосом произнесла Оливия. – Сначала меня унизили, выставив на всеобщее обозрение с задранной юбкой и грудью наружу. Затем один из самых изысканных красавцев, которых мне только доводилось видеть, ввел в меня фарфоровое яйцо, после чего минут двадцать стегал ремнем. – Она снова вскрикнула, коснувшись ран. Ее ноги чуть не подкосились. – Затем он вытащил яйцо и три самца овладели мною прямо на кресле. Я лежала лицом вниз. Наверное, я кончила сто раз подряд.

Ее рука снова скользнула между ног, и средний палец спрятался в складках кожи.

Кловер с трудом смогла удержаться. История Оливии могла попасть на страницы тех самых книг, которые они только что обсуждали. Хотя Кловер не признавала боли, она вдруг ощутила укол зависти. И снова возбудилась. Желание росло с такой непреодолимой силой, что она немного поерзала на софе, пытаясь унять дрожь в теле, но понимая, что это невозможно.

– Это был Натан? – наконец вымолвила она, мечтая о том, чтобы коснуться своей киски, но, все еще не смея нарушить последних приличий.

Оливия не обращала на нее никакого внимания и яростно мастурбировала. Ее красные губы были полураскрыты. Она издавала какие-то всхлипывающие короткие возгласы, но Кловер все же не решалась последовать ее примеру.

– Тебя избивал Натан? – переспросила она.

Несколько мгновений Оливия не отвечала, потому что ее бедра начали двигаться с такой амплитудой, что у Кловер захватило дух от полного бесстыдства этой картины. Потом Оливия, изрыгая страшные ругательства, вдруг кончила, и ее тело напряженно замерло: она, словно пережила агонию. Ее лобок был победно выставлен напоказ.

Кловер не в силах была побороть своего желания. Она так страстно мечтала повторить это. Ей казалось, что она вся налита кровью, что ее разорвет от возбуждения, а клитор переживает самую настоящую эрекцию. Девушка была уверена, что стоит ей коснуться себя, как немедленно наступит оргазм. Но все, что ей оставалось делать – это напряженно желать и ощущать призыв своего обнаженного тела.

– Нет, это был не Натан, – вдруг произнесла Оливия. Ее голос прозвучал, как обычно. Она расслабилась, в последний раз коснувшись своего лобка. – Хотя он был там. Он, кстати, был одним из мужчин, которые овладели мною в конце. Дорогой Натан, как мне кажется, с ума по мне сходит, поэтому не упустит ни одной возможности поиграть своим членом в моем влагалище или где ему позволят, – закончила она таким обыденным тоном, как будто говорила о погоде.

– О-о-о, – только и вымолвила Кловер, вспомнив, сколь высокомерно держался Натан вчера в кабинете Оливии.

Очевидно, у друзей Оливии было принято выражать свои привязанности весьма странным образом. Может, и избиения у них тоже служили для демонстрации своей извращенной любви?

– Это значит, что мужчина, который стегал тебя ремнем, тоже без ума от тебя? – спросила она, когда Оливия принялась раскладывать по стопкам книги и журналы.

– Лукас? – переспросила Оливия, указывая на фото красавца из журнала о мужской моде. – О нет. Он, конечно, по-своему привязан ко мне. Но он очень сдержанный. Он настоящий господин, хотя впечатляет и то, как он ведет себя под хлыстом. Он так изысканно кричит. – Оливия протянула Кловер знакомое фото. – Вот он, Лукас! Разве не красавец? Я уверена, что ты о нем слышала.

Лукас. Супермодель. Такой недосягаемый. С невозмутимым лицом, в одежде из коллекции «Городской вампир». На мгновение Кловер попыталась переключиться и представить себя, как выразилась Оливия, «под хлыстом». Она была согласна на любое унижение, на любую боль, если это означало, что потом ею овладеет такой породистый экземпляр.

Она посмотрела на фото. Он словно шептал: «А ты осмелишься?» Девушка перевела взгляд на Оливию, которая внимательно и задумчиво изучала свою собеседницу. Кловер вдруг захотела услышать от нее приглашение…

– Приляг, дорогая, – сказала Оливия, указывая на столик, который она освободила от книг. – Ложись и позволь мне тебя хорошенько рассмотреть. Я знаю, что ты умираешь от желания кончить, и думаю, что могу тебе помочь. – Она хищно улыбнулась, заметив тревогу в глазах Кловер. – Не волнуйся, мы по-прежнему останемся друзьями. И я гарантирую тебе, что и утром буду уважать тебя.

Она взяла Кловер за руку и подтолкнула ее к полированной поверхности низкого столика.

Кловер ждала не такого приглашения, но она уже была не в силах сопротивляться. Она чувствовала, как у нее все пульсирует внутри. Она никогда в жизни еще так не нуждалась в разрядке, и все, что от нее требовалось, – это лечь и расслабиться. Пусть за нее эту работу сделает другой, какая разница, что это женщина. Роджер всегда показывал, как утомителен для него секс. Мастурбация тоже требовала усилий. На этот раз Кловер решила предать себя в руки опытному игроку. Но выдержит ли ее вес кофейный столик?

– Не волнуйся из-за столика, – произнесла Оливия, словно читая ее мысли. – Я видела, как двое здоровенных мужчин трахались на нем. Он очень крепкий.

Мужчин? Кловер пришла в замешательство, пока Оливия укладывала Кловер на блестящую поверхность. Ее сознание немедленно озарила картинка, на которой Натан и Лукас предаются запретным утехам. Интересно, кто кого трахал?

– Вот так, ложись на спину. Прижми к себе коленки. Великолепно! – Оливия уложила Кловер в самую унизительную позу. – Теперь раздвинь немного ноги. Шире… Еще шире. Я хочу тебя рассмотреть. Кроме того, мне потребуется простор, чтобы сделать тебе приятно.

Она засмеялась.

В душе Кловер словно начали таять льдинки. Она осознавала, что еще ни разу так не выставляла себя на обозрение. Ее клитор, влагалище, анус видны были во всей красе, но она почувствовала, как и сама заводится от этой сцены. Она закрыла глаза и представила, что за ней наблюдают несколько пар глаз. Пусть это будет Натан и Лукас. Пусть бы даже Роджер присоединился к ним. Они бы жадно всматривались в ее возбужденное лоно. Как бы она хотела, чтобы ее использовали, как куклу… Она жаждала быть наказанной… Одна мысль об этом почти доводила ее до пика наслаждения.

Она вдруг застонала и еще шире раскрыла бедра, представляя, как невидимая публика восхищенно затаила дыхание.

– Это великолепно, моя дорогая.

Кловер ощутила дыхание Оливии где-то совсем близко от живота.

– Фрэнсис был бы в восторге. Ему нравится, когда женщины так демонстрируют себя, особенно когда они настолько возбуждены. В этот момент с нами можно делать все что угодно за одну только минуту оргазма.

Фрэнсис?

– Кто такой Фрэнсис? – простонала Кловер, еще шире разводя бедра и мечтая, чтобы Оливия занялась ею прямо сейчас. Как можно быстрее!

– Он мой друг. Наставник. У нас, как бы сказать, собралась группа единомышленников, которые любят одни и те же… удовольствия. Фрэнсис наш ментор. Хозяин.

Она замолчала, а потом легонько коснулась пальцем трепещущей плоти Кловер. Миллионы брызг словно вырвались наружу из тела Кловер, но она не ощутила оргазма. Она хотела наслаждаться еще и еще, и из ее горла вырвался громкий стон.

– Я не могу дождаться, когда покажу ему это!

Палец Оливии погружался все глубже, в то время как второй рукой Оливия умело сжимала клитор Кловер.

Дико крича, та кончила, и ее тело еще долго сотрясалось от сладкой боли.

Когда к ней вернулось сознание, она все еще представляла себе «публику», готовую аплодировать ее вздрагивающему пульсирующему лону.




Глава 4


Что за игру затеяла Оливия? Кловер возвращалась к этому вопросу в сотый раз за последние два дня. С момента их милой интерлюдии в гостиной Оливия и словом не обмолвилась об обещании представить Кловер своим друзьям. Кловер в который раз пришла в замешательство от того, насколько противоречиво себя чувствует.

Она понимала, что в ней запустили какой-то мотор, который все больше набирал обороты, но работал пока вхолостую. Оливия сама раздразнила желание в Кловер, но бросила ее одну на полпути. Она как будто забыла о своем обещании познакомить ее со своими таинственными друзьями, да и предаваться утехам вдвоем им больше не доводилось.

После ошеломляющего опыта на кофейном столике Оливия сама помогла собрать Кловер вещи и отвела ее в спальню. Кловер втайне надеялась, что Оливия нырнет с ней в кровать и покажет ей и другие лесбийские штучки, но этого не произошло. Оливия ограничилась сестринским поцелуем в щеку и после этого выказывала отношение, как к желанной гостье, но не более того. Лишь изредка приличия нарушались французским поцелуем, щипком за зад и мимолетной лаской груди. Ничто не предвещало намерения Оливии ввести Кловер в круг своих друзей ни в ближайшее время, ни хотя бы в обозримом будущем.




Лучше бы она не рассказывала ей об этом. Теперь Кловер точно знала, чего хотела, но не могла этого получить!

Каждый раз, когда Оливия отправлялась на эти вечерние встречи сама, Кловер предавалась размышлениям и фантазировала, что может сейчас занимать загадочную Оливию. Может, она снова в обществе своих друзей? Что они с ней делают? Или она с ними? Снова и снова Кловер обращалась к книгам на кофейном столике, останавливаясь на тех страницах, которые приводили ее в особенное возбуждение. Она мастурбировала до изнеможения, трогала свои соски, даже вводила в себя пальцы, но каждый раз, когда оргазм был позади, она ощущала, что какая-то частица ее тела все еще изнывает от предвкушения новых удовольствий. Она не могла войти в манящий мир, который мучил ее самим своим существованием. Даже вибраторы, которые любезно предложила Оливия, не давали ей полного покоя. Ей даже стало казаться, что ее покровительница специально оставила эти резиновые и пластиковые игрушки, чтобы измучить свою гостью напоминанием о том, что темная сторона мира так и остается для нее закрытой.

Кловер поняла, что Оливия ведет свою игру. Кузина наверняка хотела, чтобы Кловер дошла до исступления, сидя в одиночестве в гостиной ее роскошной квартиры, пока сама она предается чувственным утехам. Оливия говорила, что у нее назначена встреча с директором магазина, но Кловер не верила ни одному ее слову, потому что Оливия наряжалась в недвусмысленные наряды, такие вызывающие и откровенные, что явно не подходили для делового ужина. Кловер сгорала от любопытства, представляя себе Оливию в разных ситуациях. Наверняка она позволяла овладевать собой сотне мужчин и женщин.

Похоже, она хотела, чтобы Кловер возбудилась настолько, что будет готова на все, как самая отъявленная шлюшка, когда придет время встретиться с ее друзьями.

Кловер не знала, так ли это, но чувствовала, что этот план работает.

Со вздохом Кловер снова запускала руку в трусики, наверное, десятый раз за день. Она бросила взгляд на кофейный столик и поймала себя на мысли, что хотела бы повторить тот опыт, который пережила с Оливией, когда она заставила ее обнаженной лечь на него. Едва Кловер коснулась увлажнившегося клитора, как вдруг услышала шум открывающейся входной двери. Голос Оливии звучал как звонкий колокольчик.

– Кловер, ты где?

Услышав звук приближающихся шагов Оливии, Кловер выдернула мокрую руку, быстро поправляя юбку.

– Я здесь, – взволнованным тоном отозвалась она, надеясь, что ее лицо не выдаст беспокойства, а ее запах не привлечет внимания Оливии.

Кузина влетела в комнату, и на ее лице застыло выражение явного удовольствия, словно она надеялась застать Кловер за каким-нибудь неприличным занятием.

– С тобой все в порядке, дорогуша? – спросила она. Оливия смотрела на нее с дьявольской усмешкой, она наверняка прекрасно знала, что происходит в гостиной в ее отсутствие. Она получала наслаждение, видя страдания Кловер.

– Да, все отлично. А что?

Оливия присела рядом с ней, и ее роскошная грудь в который раз привлекла внимание Кловер. Не дав ей опомниться, Оливия вдруг схватила руку Кловер, поднесла ее к носу и вдохнула запах. А потом широко улыбнулась.

– Хочешь отправиться со мной на вечеринку сегодня вечером? Коктейль, светская беседа, возможность встретить новых друзей, все такое…

Оливия все еще не отпускала пальцы Кловер, и на мгновение той показалось, что Оливия сейчас слижет с нее соки.

Неужели она имеет в виду тех самых друзей? Кловер внимательно всматривалась в лицо Оливии. Однако та лишь облизнула свои ярко-красные губы и ничем не выдала себя. Кловер хотела знать наверняка, что ее ждет, поэтому не отводила взгляда. Наконец Оливия призывно улыбнулась Кловер, и та безошибочно поняла, что сегодня ее ждет настоящее приключение.

– Ожидается большой прием? – осторожно спросила она.

– Да, пожалуй, – протянула Оливия, с видимым сожалением отпуская руку Кловер. – Но ты не волнуйся, у меня полно одежды, подходящей для такого случая. Ты же знаешь, что мое имя как именитого дизайнера – не пустой звук.

Оливия наклонилась и поцеловала Кловер в губы. Она проявляла настойчивость, крепко прижимая Кловер за шею. Кловер ждала, что второй рукой Оливия начнет ласкать ее внизу, но та отстранилась, и Кловер ощутила разочарование и неудовлетворенность.

– Не беспокойся, дорогая, ты получишь все, на что только можешь рассчитывать, – тихо произнесла Оливия. – А теперь время немного перекусить и собираться. Нам еще надо подобрать тебе одежду.

Кловер понимала, что ее гардероб по лондонским стандартам выглядит довольно убого, и ей было очень интересно узнать, что же, по мнению Оливии, представляет собой вечерний наряд. Одежда, которую разрабатывала Оливия для поклонников своего стиля, как правило, отличалась чувственностью: разрезы, открывавшие ноги выше колен, крой по фигуре, глубокие декольте. Она разрабатывала и линию повседневной одежды, но только платья для коктейлей сделали ее по-настоящему знаменитой. Кловер видела: все, что выпускается под именем Оливии Фокс, отличается исключительной экстравагантностью и сексапильностью.

Кловер решила приготовить на ужин макароны с сыром, и Оливия вдруг попросила ее прямо у плиты поднять руки, чтобы она могла снять мерки со своей гостьи. Эта процедура оказалась еще более мучительной, чем мимолетный поцелуй, потому что пальцы Оливии ненавязчиво касались самых тайных мест на теле Кловер. Она изнемогала от желания. К тому времени, когда они уселись за стол, всякий аппетит у нее пропал.

Оливия исчезла, и ее присутствие в квартире можно было угадать только по стрекоту швейной машинки.

Наверное, она ушивает какое-то платье. Это было бы здорово, учитывая, что имя Оливии Фокс ассоциировалось с роскошью и шиком. Ее платья могли себе позволить лишь знаменитости и богачи. Кловер задумалась над тем, сколько бы стоили услуги Оливии, если она взялась перешить платье собственноручно, да еще и за такой короткий срок! Но в качестве платы не всегда используются только деньги. Кловер при этой мысли немедленно ощутила прилив возбуждения.

Она остановилась перед зеркалом. У нее прекрасная фигура. Грудь, упругая и высокая, выглядела намного лучше и аппетитнее, чем у Оливии. На Кловер был кружевной бюстгальтер телесного цвета, трусики в тон и чулки с черными подвязками, в которых ноги казались особенно длинными и стройными. Она не могла похвалиться такими роскошными формами, как у своей хозяйки, но выглядела вполне презентабельно для скромной простушки, которая лишь недавно начала познавать радости секса.

Чтобы придать себе несколько более искушенный вид, Кловер приподняла волосы, оставив у висков несколько свободно падающих прядей. Затем выразительнее, чем обычно, подвела глаза. Она не стала красить губы, так как хотела подобрать помаду в тон одежде.

– Ты выглядишь шикарно, – промурлыкала за спиной Оливия, заставив Кловер подпрыгнуть от неожиданности.

Она была облачена в великолепного кроя зеленый костюм, который подчеркивал талию. Кловер решила, что Оливия надела непозволительно короткую для ее возраста юбку, но у нее были очень красивые ноги. Особенно в черных туфельках на высоченном каблуке. Она держала в руках еще одно платье и туфли.

– Но, хотя ты и производишь ошеломляющее впечатление, такое белье точно не подойдет.

Она вручила Кловер кроваво-красные кружевные трусики, отступила на шаг и, склонив голову набок, стала наблюдать за своей подопечной.

«Она хочет, чтобы я переодевалась прямо перед ней…»

Кловер рассердилась на себя саму. С какой стати она вдруг зарделась, как невинная девица, если накануне она выставила себя на обозрение Оливии во всей своей красе? Как она может теперь затормозить, если настроена на куда более серьезные перемены?

Выпрямившись, Кловер расстегнула бюстгальтер, отбросила его в сторону и потянула плавки вниз, зацепив резинку большими пальцами. Она не сводила глаз с Оливии, и та одарила ее своей чарующей улыбкой в ответ.

– Очень хорошо. Теперь примерь красное. Ты сама удивишься.

Оказалось, что Оливия знала, о чем говорит. Кловер едва втиснулась в тонкую кружевную полоску. Это были самые миниатюрные трусики, которые ей только доводилось видеть. Тонкая тесьма скрывалась между ягодиц, а впереди лобок прикрывала полоска не больше пяти сантиметров в ширину. Волосы выбивались из-под нее, да и полоска лишь прикрывала нижние губы. Бюстгальтер был выдержан в таком же стиле. Чашечки только поддерживали грудь, которая была практически полностью выставлена напоказ. Если бы Кловер отправилась совсем без белья, то выглядела бы куда приличнее. А пока из зеркала на нее смотрела звезда порнофильмов или самая откровенная проститутка. Ей вдруг захотелось увидеть, какое белье скрывается под костюмом Оливии.

Сквозь тонкую ткань жакета соски Оливии призывно торчали.

– Ну вот, так намного лучше, – заметила Оливия, поправляя лямку бюстгальтера и трогая Кловер за грудь. – Теперь костюм.

Кловер увидела, что Оливия приготовила для нее такой же костюм, что и на ней самой, но выдержанный в цвете баклажана.

«Она выбрала эту ткань, потому что под ней все будет просвечиваться!»

Кловер молча, облачилась в предложенный наряд, заметив, что в ее жакете был необыкновенно низкий вырез. Оливия надела пиджак с воротом. В остальном костюмы выглядели похожими. Они облегали фигуру, как перчатки, подчеркивая все изгибы тела. Когда Кловер посмотрела в зеркало, то увидела, что жакет почти полностью обнажает грудь, а юбка так плотно обтягивает бедра и живот, что лобок под тонкой тканью выглядит четко очерченным. Повернувшись, она заметила, что ее ягодицы совершенно открыты для любого постороннего взгляда. Кловер решила, что у них вид уличных проституток. Оливия еще сильнее распахнула жакет. Дорогая одежда впечатления не меняла: они казались уличными девками, готовыми продать себя первому встречному. Как можно выйти в таком виде, – это равносильно тому, что пройти голой?!

Кловер ужаснулась, но в то же время ощутила, как ее стринги увлажнялись.

– Теперь туфли, – весело скомандовала Оливия. Туфли тоже были выдержаны в стиле туфель Оливии. Так как Кловер не привыкла к таким высоким шпилькам, то сразу ощутила, насколько сильно они меняют осанку: она еще сильнее развернула грудь и поняла, как аппетитно выпирает под тканью юбки ее зад.

Чтобы довершить образ, Оливия вручила Кловер черную сумку-конверт, взяв с кровати точно такую же для себя.

– Там все самое необходимое. Туда, куда мы отправляемся, не нужно брать деньги, поэтому все, что нам требуется, – это подкрасить губы.

Спустя десять минут они уже были на улице. Губы Кловер пылали, словно пламя. Они с Оливией терпеливо ждали, когда к ним подкатит длинный черный лимузин. Кловер коснулась рта, но на руке не осталось и следа помады: Оливия заверила ее, что это весьма дорогое средство, способное выдерживать самые невероятные «нагрузки». Кловер, конечно, хотела, чтобы Оливия хоть слегка уточнила, какие именно нагрузки их ожидают.

Одетый в униформу водитель открыл им дверцу. Кловер была приятно поражена, с каким почтением он их встретил. Однако тут же заметила, что он с вожделением смотрит на ее ноги, которые полностью открылись, когда Кловер уселась на заднее сиденье. Юбка, плотно обтягивающая бедра, задралась так высоко, что на чулках обнажились подвязки. Кловер с ужасом представила, что в любую минуту водитель увидит, в каком она белье. Его похотливая улыбка развеяла всякие сомнения Кловер в его скромности.

– Чья это машина? – спросила она, когда Оливия тоже заняла место в салоне роскошного лимузина. В нем приятно пахло кожей, а включенный кондиционер холодил ее щеки, разгоряченные от долгого ожидания, несмотря на то, что сквозняк задувал и под короткую юбку.

– Она принадлежит Фрэнсису, – ответила Оливия, откидываясь назад и закрывая глаза. – Это он устраивает прием, поэтому позаботился, чтобы мы не утруждали себя поисками такси.

Кловер едва не задохнулась, когда Оливия бесцеремонно задрала юбку едва ли не до талии, выставив напоказ такие же крохотные стринги, как и у Кловер.

– Он предвкушает встречу с тобой. Я ему о тебе много рассказывала.

Тревога немедленно поселилась в сердце Кловер, но, к ее удивлению, она еще больше возбудилась. До нее вдруг дошел смысл устроенного Оливией спектакля. Она тоже была мокрой, поэтому не хотела, чтобы на юбке оставался предательский след.

– Что же ты ему рассказала? – требовательным голосом спросила Кловер, пытаясь поудобнее усесться, но ей это не удавалось. Если бы только у нее хватило смелости последовать примеру Оливии, однако она была слишком смущена. К тому же сильно сбивало то, что в зеркало за ними наблюдает водитель.

– Я сказала, что ты молодая, красивая и очень творчески мыслящая молодая женщина, которая заинтересована в том, чтобы расширять свои жизненные горизонты. Так оно и есть, разве нет? – Оливия бросила на нее вызывающий взгляд. – Я ведь не ошиблась, верно?

Кловер заколебалась. С одной стороны, ей было невыразимо страшно, но перспектива вечера манила ее. Она вся взмокла, и ее юбке грозила опасность. Бросив взгляд в зеркало, Кловер заметила, что водитель не сводит с Оливии глаз. Они стояли на светофоре, и он решил вдоволь насладиться зрелищем.

То, как возбужден, был водитель, вдруг завело Кловер, и она, не давая себе больше времени на размышления, рванула вверх ткань юбки. В мягком свете живот выделялся бледной полоской, отчего стринги выглядели еще более вызывающими. Она поймала взгляд водителя и призывно ему улыбнулась.

– Нет, ты не ошиблась, – поворачиваясь к Оливии, произнесла Кловер, и ее спутница разразилась смехом.

– Какая хорошая девочка, – выгибаясь на сиденье, ответила Оливия.

Что она делала? Кловер показалось, что она трется о кожаную обивку, и ей захотелось повторить то же самое. Прохладное прикосновение снизу было на ощупь нежно-ласкающим.

Поездка не отняла много времени, и Кловер была этому рада, так как ее возбуждение росло с каждой минутой. Она ощущала непреодолимую потребность коснуться себя. Девушка твердила себе, что совсем не знает водителя, что на ней надеты микроскопические трусики, что мастурбировать при незнакомых людях неприлично. Однако заметила, что Оливию это не остановило: та запустила пальцы одной руки между ног и неторопливо доставляла себе наслаждение.

– Мы уже прибыли, мэм, – вежливо напомнил водитель, одновременно выразительно поглядывая на Оливию.

Он распахнул дверцу, несмотря на то что Оливия и не думала вытаскивать руку из трусиков. Заметив, что шофер ждет ее, она неторопливо остановилась и уверенной улыбкой одарила водителя лимузина.

– Спасибо за исключительно приятную поездку, Дамиан, – обратилась она к мужчине и протянула ему руку, не потрудившись поправить одежду.

Кловер старательно привела себя в порядок, прежде чем выйти из машины, но когда она выставила ногу наружу, юбка предательски поползла вверх, и Дамиан не отрывал от тела Кловер глаз. Через мгновение они оставили водителя и направились к огромному дому. Кловер с удивлением обнаружила, что соседних зданий поблизости нет: они находились в каком-то уединенном уголке, впрочем, очень и очень живописном.

Кловер не могла не обрадоваться, потому что все еще волновалась, какое впечатление производит со стороны. Если бы им попался на глаза хоть один прохожий, Кловер могла не сомневаться, что он бы заметил малейшие изгибы ее фигуры, бедер, груди и даже контуры лобка.

Они поднялись на две ступеньки вверх и позвонили. Спустя секунду дверь отворила горничная в форме старинного покроя. Она жестом пригласила их внутрь и провела в красиво обставленный светлый холл, за которым открывалась анфилада комнат.

На первый взгляд в доме собрались обычные гости для обычной вечеринки. Прекрасно одетые мужчины и женщины непринужденно болтали. Звучала мягкая классическая музыка, и гости смаковали хорошее вино. Все, похоже, знали друг друга, потому что разговоры не прекращались ни на минуту. Иногда до слуха Кловер доносился веселый смех. Она не могла понять, где же здесь ловушка. Она никого не знала. Они с Оливией выглядели как настоящие проститутки среди уважаемого собрания.

Однако никто не обращал внимания на их внешний вид, и официант, который подал напитки, даже бровью не повел, несмотря на то, что соски Кловер вызывающе торчали под жакетом. Он улыбнулся и пробормотал:

– Добрый вечер, мадам.

Когда Кловер хорошенько присмотрелась к гостям, то поняла, что среди них было немало довольно странно одетых людей.

Одна дама пришла в облегающем платье с высоким воротом и длинными рукавами, но таким коротким, что Кловер могла бы поклясться, что видела разрез между ее ягодиц, когда та слегка наклонилась.

Внимание Кловер привлек и мужчина в кожаных брюках и кожаном жилете, но без рубашки. У него был проколот сосок, от которого шла цепочка, скрывавшаяся за молнией на брюках.

– Что-то тут скучно, – протянула Оливия, оттаскивая Кловер от мужчины с пирсингом.

Девушка размышляла над тем, к чему могла быть прикована цепочка.

– Давай поднимемся наверх и разыщем Фрэнсиса и остальных.

Остальных? Кловер мысленно готовила себя к встрече, пока они поднимались вверх по широкой лестнице. Хотя ее на время заняли мысли о том, что подумают оставшиеся внизу, если им придет в голову взглянуть на Кловер, у которой под юбкой почти ничего нет, она все же отвлеклась, потому что поняла, что это собрание – лишь фон. Ее внимание приковали фотографии, развешанные на стенах: на одной из них обнаженная ниже пояса женщина ласкала мужчину, устроившегося у ее ног, пока ее целовал другой мужчина. На втором фото женщина, похожая на персонаж первой картины, стояла, наклонившись к пальцам ног, открыв вид сзади, а рядом с ней стоял мужчина со своим вздыбленным достоинством. Он всадил женщине в зад узкое горлышко бутылки.

У Кловер едва не подкосились ноги при мысли, что и она может стать героиней таких фото. Горячая лава стекала у нее между ног. Но как она могла желать такого?! Ведь это противоестественно и отвратительно!

Наверху они пересекли небольшой пролет, стены которого тоже были увешаны фотографиями, на которые Кловер решила слишком пристально не смотреть из боязни того, что она может на них увидеть, или того, чего может после этого захотеть…

Оливия открыла дверь, которая вела в большую комнату. По ней тоже фланировали гости. Они беседовали, пили и веселились. Со стороны казалось, что это собрание напоминает собравшихся внизу, но на входе Оливию и Кловер встретила горничная с серебряным подносом, на котором грудой лежали разноцветные лоскутки ткани.

– Прошу прощения, леди, – с почтением произнесла она, – не будете ли вы так любезны, снять белье?

Она протянула к ним поднос, и Кловер, присмотревшись, поняла, что перед ней сброшенные женские трусики.

Оливия хмыкнула, но долго раздумывать не стала и тут же потянула пальцем свои стринги. Она переступила через упавшее вниз белье, совершенно не обращая внимания на то, что несколько заинтересованных мужчин и женщин развернулись к ним.

– Господин Блэк хочет, чтобы все присутствующие дамы были без белья. Для удобства.

Служанка, похоже, не смущалась необычностью передаваемой просьбы. Кловер подумала, а не отдал ли господин Блэк такой же приказ и своей прислуге. Эта симпатичная горничная под широкой черной шелковой юбкой тоже, наверное, белья не носила.

– Ну, Кловер, не упрямься и раздевайся, – поощрительно произнесла Оливия. Она намеренно коснулась сначала руки Кловер, а потом провела по ее груди. – Давай не задерживать Фрэнсиса, иначе мы пропустим все веселье.

Словно в ответ на слова Оливии из другого конца комнаты до них донесся приглушенный крик женщины, в котором нельзя было разобрать, вызван ли он болью или наслаждением. Кловер снова почувствовала, как ее тело захлестывает волна желания.

Однако окружавшие ее люди внимательно следили за ней. Шесть пар глаз будто пронизывали ее насквозь, стараясь предугадать каждое движение, с жадностью взирая на ее тело, представляя, как на минуту мелькнут бесстыдно разомкнутые бедра, пока она будет избавляться от своих трусиков. Могла ли она решиться на подобное? Одно дело предаваться эксгибиционизму наедине с Оливией и наглым шофером, и совершенно другое – показать себя большой публике. Ее сердце бешено колотилось, но Кловер поняла, что сможет совладать со своими страхами. Она приподняла юбку, потянула за тесемку белья и, сохраняя, насколько возможно, непринужденную манеру, спустила свои красные стринги. Она осознавала, что только что открылась с самой интимной стороны всем собравшимся в комнате, но ей уже было наплевать. Она отбросила все страхи и с улыбкой бросила красный крошечный кружевной комок в общую груду белья па подносе.




Глава 5


Вторая горничная предложила им шампанского, но Кловер отказалась, хотя ей и требовалось немного успокоить расшалившиеся нервы. Она хотела сохранить ясность рассудка, чтобы не пропустить ничего из предстоящего шоу. Ей требовалось понять, зачем здесь собрались женщины, одетые как проститутки, готовые расстаться со своим бельем у самого входа.

– Сюда, – схватив Кловер за руку, произнесла Оливия.

Она тоже проигнорировала поднос с напитками. Кловер последовала за своей кузиной, попутно замечая, какая изысканная обстановка их окружала: высокие потолки были украшены золотой лепниной, люстры поражали воображение, а картины выдавали отменный вкус хозяина. При других обстоятельствах она бы с удовольствием изучила диковинные предметы, но теперь все ее помыслы занимали только люди, один вид которых приводил Кловер в изумление.

Она увидела женщину, одетую как школьница, но в короткой клетчатой юбке, которая задралась, обнажив фланелевые трусы. Обнаженный мужчина, стоявший на коленях, был привязан на поводке, как настоящая собака. Он неотступно следовал за женщиной в облегающем костюме. Другой мужчина открыто ласкал свой торчащий из брюк член, при этом поддерживая непринужденную беседу с другим гостем. И никто, судя по всему, не собирался восставать против столь свободной манеры держаться…

Не зная, в какую сторону смотреть, не смея лишний раз поднять глаза, Кловер шла за Оливией сквозь блестящую толпу туда, откуда несколько минут назад до них донесся крик. Оливия приветствовала нескольких гостей, а один из них остановился и страстно поцеловал ее. Пока Кловер ждала окончания этой сцены, она с изумлением следила за движением руки мужчины, которая исчезла под короткой юбкой Оливии. Судя по тому, что Оливия тут же начала двигать бедрами, он запустил руку глубоко в ее лоно. Через несколько секунд мужчина освободил Оливию, и та двинулась дальше, широко улыбнувшись ему на прощание.

«О, бог ты мой, что же я буду делать, если кто-то вот так подойдет и начнет трогать меня?» – в ужасе подумала Кловер. Любой мог повторить это, потому что на женщинах не было никакого белья…

Но разве не для этого она явилась сюда? Ради всех тех запретных удовольствий, которые ей сулил этот вечер!.. Какими бы извращенными они ни казались на первый взгляд, она только обрадуется, если какой-нибудь незнакомец проникнет в нее без всякого предупреждения. От одной мысли, что это может случиться прямо здесь, у Кловер подкосились ноги. Она ощутила, как сок ее влагалища по капельке стекает горячей лавой между ног.

Они с Оливией оказались в кругу гостей. Все сосредоточились на полуобнаженной женщине, растянутой посреди антикварного дубового стола в центре. Она прерывисто дышала.

Рассмотрев женщину получше, Кловер заметила, что женщина была почти раздета. Тяжелый ремень обвивал ее талию, а руки были закованы в наручники за спиной. От пояса вниз шел тонкий ремешок, который прятался между ягодиц женщины: очевидно, он застегивался впереди. Он был натянут до предела, и Кловер могла только догадываться, что его трение делает с клитором дамы.

Но это был не единственный источник пыток. Когда она извивалась на столе, стало очевидно, что и ее большие груди тоже стянуты тонкими кожаными ремешками. Они впивались ей в кожу. Глаза женщины были завязаны черным шелковым шарфом, и она стонала. Дама была в туфлях на тонких каблуках, как у самой Кловер, и на ее ягодицах отчетливо виднелись следы от хлыста.

– Ее что, отстегали? – прошептала Кловер на ухо Оливии, когда они оказались совсем близко от распростертой на столе женщины.

– Тише, – оборвала её кузина. – Сейчас ты все увидишь.

Кловер нервно оглянулась, заметив, что несколько пар глаз вперились в нее. Она пыталась понять, что читается в их взглядах, и наконец, осознала, что заинтересовала их как возможный объект наслаждения. Наибольшее внимание к своей персоне она ощутила со стороны высокого мужчины, который стоял напротив и не сводил с нее глаз. Он держался несколько отстраненно. На вид ему можно было дать лет пятьдесят. Резкие черты лица выдавали натуру волевую и решительную. Черные с проседью волосы придавали сходство с орлом. Он производил опасное впечатление. Мужчина улыбнулся, кивнул так, словно Кловер была его хорошей знакомой, и до того, как она успела хоть что-то сообразить, обратился к ней.

– Добрый вечер, мисс Визерби. Добро пожаловать на мою вечеринку. Простите меня за то, что не встретил вас лично, но нас ожидает интересное представление. – Его голос звучал повелительно. – Позвольте представиться. Я хозяин этого дома, Фрэнсис Ксавьер Блэк.

– Добрый вечер, – запинаясь, ответила Кловер. Однако Фрэнсис уже обернулся к какой-то роскошной брюнетке, которая была в маске домино и костюме, подчеркивавшем все достоинства ее фигуры. Она была необычайно стройной и держалась весьма высокомерно.

Кловер собиралась было спросить Оливию о том, кто эта надменная спутница Фрэнсиса, как вдруг от группы отделился еще один мужчина. Он был очень высоким. Одет в белую рубашку и джинсы, а в руках он сжимал тонкий хлыст. По красивым темным волосам до плеч Кловер узнала Натана, давешнего мучителя Оливии.

О да, он и собирался быть беспощадным. На красивом лице застыло жестокое выражение. Он словно осознавал всю важность возложенной на него миссии, и ему не терпелось приступить к ее исполнению. Он вдруг грубо провел по воспаленным участкам кожи на ягодицах женщины и, когда та застонала, довольно ухмыльнулся.

– Кто-нибудь присоединится ко мне, чтобы наказать эту шлюшку? – хрипло спросил он, обращаясь к гостям.

Он посмотрел на Кловер, но потом, заколебавшись, перевел взгляд на Оливию.

Кловер проследила за его взглядом и едва не вскрикнула от удивления. Мужчина средних лет уже пристроился сзади нее: одной рукой он шарил под жакетом у Оливии, яростно сжимая ее груди, а другой задрал юбку и ласкал ее между ног. У Оливии затуманился взгляд, но она все равно смело посмотрела на Натана.

Гот посуровел и угрожающе взмахнул хлыстом. Он отвернулся от Оливии, снова обратившись к своей жертве. Мне нужен кляп! – выкрикнул он.

– Думаю, что нет, – заметил Фрэнсис. – Пусть лучше Розетта украшает комнату своими криками. И для нее это будет прекрасной возможностью не скрывать своих ощущений.

Другие гости согласно закивали.

Похоже, мнение Фрэнсиса не обсуждалось, потому что Натан, молча, повернулся к беспомощной Розетте, отданной ему на растерзание.

Его первый удар пришелся по левой ягодице Розетты, но, к удивлению Кловер, дама не вскрикнула. Возможно, она решила не доставлять лишнее наслаждение своему мучителю.

Со своей стороны Кловер ощутила, как странные чувства охватывают ее. Она вдруг начала фантазировать, представляя себя на месте жертвы. Это так унизительно, но она хотела бы разделить ощущения несчастной Розетты. Ей хотелось быть на ее месте, и чтобы тонкий ремень впивался в ее разбухший клитор. Она не могла сдерживаться, решив, что ей пора уединиться и дать себе самой хоть какую-то разрядку.

Как только она попыталась приступить к выполнению задуманного плана, она почувствовала, что кто-то сзади мягко прижался к ней, тронул ее за ягодицы и провел рукой по бедру. У Кловер бешено заколотилось сердце. Это был мужчина, потому что рука, нарушившая ее покой, была сильной и мускулистой. Под кожаными брюками мужчины вздымался орган такой силы, что ему могли бы позавидовать все смертные. Рука переместилась с бедер на живот, и девушка заметила, что на запястье у мужчины под черным рукавом рубашки мелькнули дорогие часы. Другой рукой он ласкал Кловер под грудью, лишь слегка касаясь кожи и доводя ее до блаженного исступления.

– Не бойся, – прошептал он, и голос показался ей слегка знакомым, как будто она уже где-то его слышала однажды. Она заметила легкий американский акцент. Когда Кловер поняла, кто говорит с ней, то едва не лишилась чувств. Неужели это он?! Ее новый знакомый, однако, воспротивился, когда она попыталась повернуться, еще крепче прижав ее к себе, так что она ощутила полноту его эрекции.

– Расслабься, – сказал он. – Ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда.

Немного отвлекшись, Кловер снова обратила внимание на то, как Натан мучил бедняжку Розетту. Он методично наносил удары по ее открытым ягодицам, с каждым разом возбуждаясь все больше.

Американский друг Кловер стал еще увереннее продвигаться к своей цели: он смело ласкал ее грудь. Девушка все еще не могла прийти в себя от изумления. Оливия упоминала его как члена группы, но Кловер никак не могла привыкнуть к тому, что он обратил на нее внимание. Она вспомнила, что слышала его голос в одном утреннем телешоу. Тогда в этом голосе ей были слышны и утонченность, и остроумие. При такой потрясающей красоте мужчине не требовалось даже капли мозгов, но Лукас, великий идол современности, мог похвастаться кроме внешности еще и недюжинным умом. Он ласкал ее сосок, второй рукой прижимаясь к ее лобку.

«Мне нельзя смотреть! Нельзя. Если я взгляну на него, то моя мечта развеется как дым. Такой бог красоты, как Лукас, просто не мог обратить на меня внимание, не говоря уже о том, чтобы касаться моего тела с таким вожделением. Если я оглянусь, то увижу какого-нибудь замухрышку. Пока я не смотрю назад, это Лукас, и его торчащий член говорит мне только об одном: он хочет меня».

Столь извращенный взгляд на вещи только добавил остроты ощущениям Кловер. Она вспоминала, какими чертами был наделен мужчина на страницах того журнала, где представлял коллекцию «Городской вампир». Его глаза, пронзительно синие, горели жадной страстью, а губы были созданы для поцелуев. В этот момент он деликатно касался соска Кловер, зажав его между большим и указательным пальцем. Она могла бы прорвать тугую ткань его брюк своими извивающимися движениями. Взглянув на руку, которая не отпускала ее ни на секунду, она заметила, что ногти с идеальным маникюром покрыты прозрачным лаком. Это должен быть Лукас! Только мужчина-модель мог появиться на людях с лаком на ногтях и не выглядеть женоподобным.

Крик взорвал воздух, и Кловер, взглянув на безвольное тело Розетты, заметила, что она не выдержала одного самого болезненного удара. Натан в этот момент расстегнул брюки, начав ласкать свой эрегированный член свободной рукой. Кловер ахнула, но когда она перевела взгляд на Фрэнсиса Блэка, ее ждал новый сюрприз: он следил не за тем, как избивали обнаженную женщину, а за тем, что делали Лукас и Кловер.

Он улыбнулся, перехватив ее взгляд, а затем кивнул. Кловер осознала, что Фрэнсис улыбается не ей, а мужчине за ее спиной. В ответ на его поощрительную улыбку Лукас тут же начал расстегивать пуговицы на ее жакете.

Спустя мгновение он снова ласкал ее грудь, отчего ее соски напряглись до предела.

Его прикосновения были настоящим мучением, и Кловер начала ритмично двигать бедрами, нуждаясь в разрядке. Она взволнованно осмотрелась по сторонам, но большинство людей были сосредоточены на Натане и его жертве. Только пара человек следила за тем, как обнажалась Кловер.

Она вдруг с ужасом осознала, что Оливия бесследно исчезла и кто-то занял ее место в кругу.

Кловер попыталась овладеть собой, но немедленно поддалась зову плоти. Ее бедра бились о член неизвестного партнера, который в ответ на ее призыв наклонился и поцеловал ее в шею. Его губы приятно охладили кожу. Она решила, что еще минута, и она потеряет сознание в объятиях своего любовника.

На мгновение ей открылся знакомый профиль и золото пшеничных волос.

Ласкавший ее мужчина был Лукасом! Предмет вожделения миллионов женщин. Она надеялась, что сможет обсудить все с Оливией. Ей не терпелось поделиться с ней радостью.

– Ты в порядке, Кловер? – его завораживающий голос прозвучал тихо. Он на минуту отпустил ее. – Хочешь исчезнуть? Мы можем уединиться.

Он знал ее имя. Неужели это Оливия постаралась? Или Фрэнсис?

Кловер не могла и слова вымолвить, поэтому просто кивнула.

– За мной, малышка, – со смехом пробормотал Лукас. Он повернул ее, взяв за плечи, лицом к себе.

Такой красавец не может существовать наяву… Кловер ощутила, что у нее подкашиваются ноги. Лукас на страницах журнала поражал воображение, но видеть его вот так, на расстоянии вытянутой руки, было еще более потрясающим, – он был куда великолепнее, чем на фото. Его глаза пронизывали ее насквозь. Одного его взгляда хватило бы женщине, чтобы пережить незабываемые ощущения.

Лицо. Волосы. А фигура! Высокий, стройный, он мог похвалиться безупречной мускулатурой, а кожаные брюки и черная рубашка только выгодно подчеркивали мужественную красоту. Когда она заметила, как сильно выпирает его член под тесной тканью брюк, она ощутила, что из ее влагалища рекой потек сладкий сок, а в горле на мгновение пересохло…

Надо держать себя в руках! Он уводил ее от Натана и его кричащей жертвы, от Фрэнсиса и его гостей в угол комнаты.

Они вышли в тускло освещенный коридор, и Кловер снова рискнула взглянуть на лицо. Она хотела убедиться, что это не сон и не ее очередная сексуальная фантазия. Лукас ответил проницательной улыбкой. Он подмигнул ей, и они рассмеялись. Кловер начала ругать себя за выказанную простоту. Несмотря на его поведение господина, несмотря на то, что он твердо держал ее за руку, направляя все ее движения, Кловер все еще казалось, что через мгновение он исчезнет.

– Что такое, малышка? – спросил он, прерывая ее размышления и крепко прижимая спиной к стене. – Ты знаешь меня?

– Да, я знаю, кто ты… – заикаясь, вымолвила она.

Он наклонился и поцеловал ее в грудь, так как ее жакет был полностью расстегнут, а она даже не замечала этого. Он начал сосать ее сосок, и Кловер не могла подавить стон. Пелена желания застилала ее взор, и она беспомощно посмотрела вниз, не понимая, что же с ней происходит. Его лицо, его блестящие волосы и ее обнаженные груди. Она едва не кончила от одной этой картины.

Кловер не смела, прикоснуться к нему, боясь, что он тотчас же растает в воздухе, а на его месте окажется какой-нибудь невзрачный коротышка. Вдруг Лукас оторвался от своего занятия и посмотрел на нее с неприкрытым снисхождением.

– Знаешь, я не против, чтобы ты ко мне прикоснулась. Я не исчезну. Я живой.

Кловер захотелось рассмеяться. Она не могла прийти в себя от нахлынувших впечатлений: какая же она еще неумеха в искусстве обольщения! Лукас окончательно завоевал ее сердце своей мальчишеской улыбкой. Он знал, что является предметом обожания миллионов, и ему это нравилось!

Кловер поменяла тактику: она смело встретила его взгляд, и Лукаса это озадачило. Затем он снова усмехнулся, обнял ее одной рукой под зад, а второй принялся за грудь.

– Что же, малышка? – требовательно спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею, и слегка укусил ее. – Чему ты так улыбаешься?

– Ты надменный мерзавец, – вдруг сказала Кловер, стараясь подавить все свои страхи. Он крепко сжимал ее зад, и ей нравилось, как он трогает ее. Его рот, его руки действовали решительно. – Ты и впрямь решил, что тебя все хотят. Только потому, что у тебя смазливое личико, ты думаешь, что любая тает от желания быть с тобой? И позволит сделать все, что тебе пожелается?

Лукас хмыкнул, обдав жаром кожу на шее Кловер.

– Ты же меня захотела еще до того, как увидела, – легонько задирая ей юбку, произнес Лукас. Он слегка провел по ее разрезу, но не двинулся глубже, и это едва не свело Кловер с ума. Ей казалось, что клитор стал в два раза больше.

– Ну, красавчик, не останавливайся! – выдохнула она, сама удивляясь своей наглости.

Он повиновался, и его пальцы раздвинули влажную плоть. В этот момент дверь в комнату открылась и пара проследовала по коридору. Хотя женщина была обнажена и мужчина не давал ей покоя своими прикосновениями, они не настолько увлеклись друг другом, чтобы не замечать, чем занимаются другие. Лукас, словно нарочно, поднял юбку Кловер выше и впечатал свой возбужденный орган в ее выпирающий лобок. На минуту Кловер словно вернулась с небес и готова была умереть со стыда. Но затем она отбросила последние сомнения. Перед ней стоял самый привлекательный в мире мужчина, поэтому она не собиралась прятаться. Она расслабилась и начала двигаться в такт, ритму своего тела, обхватив двумя руками упругий великолепный зад Лукаса. Она потянулась к его шее и поцеловала ее, слегка покусывая. Он одобрительно засмеялся и застонал.

– Ты настоящая кошка, – прошептал он, и его пальцы снова погрузились в ее влагалище, пока другой рукой он грубо играл с ее грудью.

Через мгновение он впился в ее рот своими губами, проникнув острым языком ей прямо в небо. За его спиной раздался голос:

– Хорошенько ее вздерни!

По телу Кловер разлилась сладкая истома. Она принадлежала миру, о существовании которого несколько дней назад, и помыслить не могла. Извиваясь, чтобы возбудить Лукаса еще больше, она поняла, что не сможет уже вернуться к прошлому. Она любила это! Она хотела этого! Ей хотелось, чтобы он разорвал ее на куски. Она на секунду оторвалась от его губ и прошипела:

– Чего ты ждешь, мальчишка? Ты собираешься меня трахнуть или нет? Войди в меня, слышишь, и мне все равно, что ты затеял.

Лукас рассмеялся, и это приятно пощекотало нервы Кловер. Она нетерпеливо повела бедром, приподняв одну ногу, и обвила его сзади. Она стонала, не в силах совладать со своими ощущениями. Когда он сжал ее ягодицы обеими руками, она едва не кончила прямо на месте.

– Ничего себе! Никогда бы не подумал, что малышка Кловер такая потаскушка, – двигая ее вдоль своего тела и все еще не допуская к себе, произнес Лукас.

– Хватит прелюдий, – выдохнула Кловер, так как чувствовала, что ее лоно желает этого мужчину больше всего на свете. – Ты собираешь войти в меня или нет?

– Я тебя возьму, подружка, – ответил Лукас низким голосом, и его акцент стал заметнее. Он отпустил ее, чтобы отделаться от брюк. – А как я тебя возьму и сколько раз я тебя возьму, мы с тобой обсудим позже, – закончил он.

Он подцепил на свою руку, согнутую в колене ногу Кловер, раскрывая ее бедра, и приготовился к финальному рывку. Кловер не могла поверить собственным глазам. У парня был член, который мог соперничать по размеру с монстром Натана!

– Ты уверена, что выдержишь такое? А, бэби? – прошептал он ей в ухо, словно прочел ее испуг, и он снова лишь слегка потерся об нее, проводя по ее нижним губам головкой своего гигантского члена.

– Проверь! – выдохнула она, подыгрывая ему. – Покажи, какой ты несносный, красавчик.

Она закричала не своим голосом, принимая в себя бьющееся горячее тело. Кловер увидела мириады звезд. Но лоно приняло его, и огонь еще больше запылал в нем. Стало трудно дышать, и она крепко держалась за него, чтобы не рухнуть в обморок.

Она посмотрела на Лукаса, заметив, как он улыбается. Она поняла, что он гораздо больше потрясен их игрой, чем ему хотелось бы показать, потому что в его глазах была ночь.

– Ну как, хорошенько я тебя объезжаю, малютка? – приподнимая ее вверх-вниз, как резиновую куклу, прошептал он на ухо Кловер.

– Да, мне хорошо, – не в силах выдерживать его взгляд, произнесла Кловер, прячась на его груди.

Она не выдержит долго, а ведь этот жеребец только начал свою работу. Она хотела смеяться и ликовать. С Роджером на все тратилось много усилий, а что было в итоге? Ровным счетом ничего. Лукасу оказалось достаточно войти в нее, и она уже готова была взорваться, как ракета.

– Хорошо? – переспросил он. – А так?

Он поменял амплитуду движений, без усилий двигая ее на своем могучем члене так, что она едва не взвыла от боли и наслаждения. Ей казалось, что еще мгновение, и он пронзит ей гортань.

Она готова была кончить, поэтому крепко ухватилась за его шею и прильнула к нему всем телом. Она снова и снова переживала оргазм, не сдерживая громких стонов, которые вырывались у нее. Пусть это и будет ему ответом.

Когда сознание вернулось к ней, она освободилась из объятий Лукаса и заставила его посмотреть на нее.

Что он задумал? Что он скрывает за взглядом своих пронзительно-синих глаз? Он был возбужден до предела, но все еще казался каким-то отстраненным. Он словно наблюдал за ней, будто проводя какой-то дьявольский эксперимент.

А может, так и было? И вдруг эта мысль не показалась ей какой-то чудовищной. Возможно, сейчас Оливия и ее загадочные друзья испытывают новенькую на прочность?

«Жаловаться не буду», – с удовлетворением подумала Кловер. Однако она собиралась немного обуздать этого жеребца. А ты, красавчик? Тебе хорошо?

Произнося эти слова, она сжала мышцы вагины, радуясь тому, что тренировки по Кегелю ей, наконец, пригодились. Те тренировки, благодаря которым она безуспешно надеялась хоть как-то разбудить огонь в Роджере.

Лукас на мгновение потерял самообладание.

– Ах ты, штучка! – не выдержал он и вдруг резко увеличил скорость фрикций. Чувствовалось, что он уже не в силах себя контролировать. Кловер снова повторила трюк, почувствовав, как заводится сама.

С протяжным стоном Лукас ухватился за ее зад, крепко удерживая на своем стволе так, что его ногти больно впились в ее нежную кожу. Кловер опять кончила, и на этот раз ей было нестерпимо больно и приятно. Ее влагалище жадно дышало, тяжело сокращаясь, и в этот момент она ощутила тугую струю, бьющую ее изнутри. Лукас эякулировал.

Вот!

«Я нашла тайный мир, которому принадлежу. Я нашла мужчину своей мечты, и он только что в меня кончил!»




Глава 6


«Я выгляжу как жертва урагана», – подумала Кловер, глядя на себя в зеркало в ванной комнате. Когда они, наконец, завершили свое «знакомство», Лукас сам отвел ее сюда.

Она провела рукой по волосам, которые в беспорядке лежали на плечах, попытавшись вернуть прежнюю прическу, но это не удалось. Под глазами размазалась тушь, отчего она стала похожа на панду. Но помада, как и обещала Оливия, сохранилась на губах, не растекшись за пределы четко очерченного контура. Коснувшись нижней губы, Кловер ощутила, как она воспалена: ей показалось, что рот напоминает красную раковину. Несомненно, это из-за того, как необузданно они с Лукасом целовались.

– Что на тебя нашло, детка? – обращаясь сама к себе, произнесла Кловер и захихикала.

Она прекрасно знала, что только что круто изменила свою жизнь. Но вдруг с тревогой заметила, что, несмотря на то, как тщательно она вымылась, ощущение спермы Лукаса внутри наполняло ее тяжестью.

Теперь она понимала, откуда на лице Оливии появлялось самодовольное выражение женщины, которая десять раз подряд испытала оргазм после того, как ее оттрахали так, что у нее чуть не вылетели мозги.

«Я только что переспала с самым красивым мужчиной в мире!» – подумала Кловер, с удивлением глядя на свое отражение в зеркале. Она выглядела потрясенной. Сколько женщин могли бы похвастаться таким подвигом? Сколько женщин ощутили у себя между ног такое великолепное чудовище?

Но что теперь?

Такой мужчина, как Лукас, наверняка пользуется огромным спросом на подобной вечеринке, а Кловер не могла не осознавать, что здесь была только новичком. Для таких, как Оливия, Кловер была воплощением наивности и неопытности. Но, несмотря на это она не считала себя глупой. Лукас подошел к ней, явно повинуясь приказу. Очевидно, он должен был проверить, насколько Кловер восприимчива к науке любви, которую исповедовали Оливия Фокс и Фрэнсис Блэк. Она не могла рассчитывать на то, что такой жеребец, как Лукас, останется не у дел. Тем более что, судя по словам Оливии, Лукаса меньше всего интересовал обычный секс.

Скорее всего, что он сейчас забавляется с какой-нибудь опытной дамочкой, со смехом рассказывая, как легко овладел малышкой Кловер.

Но от этой мысли она не испытала ни ревности, ни горечи. Кловер осознавала, что только что была удостоена настоящей чести, так как ее партнером стал мужчина, о котором мечтают все женщины, многим из которых так и придется ограничиться фантазиями.

«Наверное, не стоит сидеть здесь взаперти», решила Кловер. Она нахмурилась, когда подумала о том, что не знает, как ей добраться домой. Что, если Оливия все еще «занята»? С кем она забавлялась весь вечер? С мужчиной или женщиной?

«Я здесь сама, в самом логове разврата и похоти. Что же мне делать?»

Кловер охватила паника, но она быстро пришла в себя. Не надо притворяться такой глупой! Если Оливии не будет поблизости, она возьмет что-нибудь выпить, немного побродит по дому, а потом отправится спать. У нее в сумочке лежит ключ от квартиры. Если уж на то пошло, то она потребует от одной из многочисленных горничных принести ее сумочку. Кловер преодолела свой страх.

Взглянув на себя в зеркало в последний раз, она решила, что толком привести себя в порядок не сможет, поэтому тихонько отворила дверь из ванной и выскользнула в коридор.

Вдруг она увидела, что Лукас ждет ее, небрежно прислонившись к стене и уставившись в потолок.

Кловер не могла и слова вымолвить. В такой позе, с копной пшеничных волос и устремленным вверх взором синих глаз он напоминал ей ангела. В нем таилась опасность. Она подчеркивалась черными одеждами, но лицо все равно оставалось лицом ангела. На пальце у него качался серебристый подарочный пакет. Лукас медленно перевел взгляд на Кловер и одарил ее широкой улыбкой.

– Привет, красотка Кловер, – тихо произнес он. – Я тебя ждал.

– Зачем? – выпалила первое, что ей пришло на ум, Кловер. Она ощутила, что ее щеки горели, словно она снова заняла место в долгой очереди его поклонниц. Теперь ей не верилось, что он совсем недавно так яростно совокуплялся с ней. Сейчас все стало на свои места: он был знаменитостью, а она провинциальной девушкой. Когда их разделяла такая пропасть, он казался еще более соблазнительным.

Лукас не был очень высоким (его рост, наверное, не достигал и шести футов), но обладал царственной осанкой. У него было великолепное стройное тело, мускулистое и прекрасно сложенное, и кожаные брюки только подчеркивали его чертовскую привлекательность. Хотя Кловер еще не остыла после ласк, она не отказалась бы повторить все снова. Особенно, когда он одарил ее улыбкой.

– Я хотел, чтобы мы узнали друг друга получше, – непринужденно сказал Лукас, оттолкнувшись от стены и делая шаг навстречу.

У Кловер подкосились ноги. Она хотела бежать прочь, зная, что больше не выдержит мощи его члена в своем теле, но какой-то внутренний голос нашептывал: «Стань на колени и сделай ему минет».

– В прямом смысле? – глядя ему в глаза, произнесла Кловер, сама удивляясь своей беззастенчивости. В ее мозгу вихрем проносились самые немыслимые идеи. Одно его присутствие словно пронзало ее током.

Лукас усмехнулся и приблизился к Кловер совсем близко.

– У меня тут для тебя припасен подарочек, – сказал он, протягивая ей пакет. – Я решил, что они могут тебе пригодиться.

Кловер была заинтригована, она заглянула внутрь и вытащила еще один маленький пакет.

Это были кружевные трусики. Не ее. Эти были гораздо скромнее, чем стринги, раньше оставленные на подносе, но Лукас остановил свой выбор тоже на красном цвете. Вещица была очень красивой и на вид дорогой. Шелковая паутинка приятно холодила кожу рук. Трусики на ощупь казались невесомыми.

– Спасибо, – пробормотала она, задумавшись над тем, где Лукас мог раздобыть такое белье да еще и угадать с размером.

– Ты разве не собираешься примерить их? – спросил он, вытаскивая трусики из пакета, который в нетерпении бросил на столик красного дерева, стоящий поблизости.

Кловер оглянулась на спасительную дверь ванной комнаты, но вернулась взглядом на Лукаса и заметила, что он смотрит на нее с явным снисхождением. Так глупо! Спрятаться, чтобы облачиться в подаренное белье, – тем более глупо после их по-настоящему горячего секса на виду у свидетелей.

– О, конечно, – одарив его уверенной улыбкой, произнесла Кловер.

Развернув кружевной комок, она подняла ногу и начала натягивать трусики, но чуть не упала, неудобно повернувшись на высоких каблуках. Когда Лукас бросился, чтобы поддержать ее за талию, она вспыхнула, как девчонка, и поблагодарила его.

– Спасибо, – заплетающимся языком произнесла она, когда ее трусики были на месте, а юбка – прилично опущена. К ней вернулось ощущение спокойствия и безопасности, которое, к ее изумлению, удовлетворения ей не принесло.

– Пойдем со мной, малышка, выпьем, – сказал Лукас, целуя Кловер в макушку и ведя ее по коридору. Он продолжал держать ее за талию.

Когда они вернулись в большую комнату, где Розетта и Натан давали представление, гостей там поубавилось. Несколько человек продолжали болтать, а остальные наблюдали за парой, которая предавалась земным усладам на дубовом столике. Лукас направился к двум кожаным креслам, которые стояли в углу, одно напротив другого. Когда мимо них проходила горничная, Лукас дал ей знак, и она послушно подошла к ним. Он что-то прошептал ей на ухо, и через мгновение она удалилась, а Лукас непринужденно закинул руки за голову и вытянул длинные ноги.

– Ну что, как твои впечатления о лондонской вечеринке эксгибиционистов?

Он говорил тихо и спокойно, но в его тоне слышался вызов.

Кловер не знала, что ответить. Она не могла бы передать все те впечатления, которыми насытилась за этот вечер. Ей было сложно представить, что эту информацию можно переварить и за неделю, не говоря уже о том, чтобы обсуждать все случившееся прямо сейчас. То, что она все еще оставалась в компании Лукаса, кружило ей голову сильнее вина.

Кожаная обивка кресла приятно пахла и остужала ноги в тонких нейлоновых чулках. Но внизу живота снова прокатилась горячая волна. Ее желание росло и крепло, несмотря на то, что она пережила столько оргазмов. Ее тело требовало новых ощущений. Она хотела бы пережить опыт Розетты, выставленной на всеобщее обозрение, однако понимала, что не до конца к этому готова.

– Она очень отличается от привычных вечеринок, – спокойно ответила Кловер, стараясь не поддаваться на искушающий взгляд синих глаз Лукаса. – Или в Лондоне всегда устраивают необычные вечеринки?

– Почти. Иногда у Фрэнсиса собирается меньше гостей, и тогда все друг друга знают. Но в основном настроение царит, как сегодня.

Он обвел взглядом комнату, а потом снова уставился на нее.

– Знаешь, Кловер, я ведь не всегда так мил, как сегодня. Иногда предаваться любви можно и по другому сценарию, как ты к этому относишься?

У Кловер перехватило дыхание. Он словно прочел ее тайные желания, угадал ее мысли. Он понял, что обычный секс она с готовностью поменяет на извращенные игры. Она представила, как он избивает ее, как тогда Натан избивал свою жертву. Хотя она была в ужасе от такой картины, она все же настойчиво возвращалась к ней в своем воображении. Его слова привели ее в трепет, как и мысль о том, что она может быть наказана.

– Так мы предавались любви? – смело глядя ему в глаза, произнесла недрогнувшим голосом Кловер.

Лукас тихо рассмеялся, и это привело Кловер в восторг, – так велико было ее желание снова повторить недавние опыты с Лукасом.

– Я так точно, – уверенно ответил он, усаживаясь в кресле поудобнее, когда к ним приблизилась горничная с подносом, на котором стояли два бокала. – А что ты скажешь в свое оправдание?

Кловер не требовалось много времени, чтобы обдумать ответ. Он был прав! Это был урок любовного искусства. Когда Лукас прижал ее к стене тогда в коридоре, она ощутила с ним столь тесную близость, что вся ее сексуальная жизнь с Роджером не могла и сравниться с этим единственным мгновением. Хотя они с Лукасом не знали друг друга, она поняла, что их связывает не только животный секс, но и нечто большее.

– Да, я бы тоже не побоялась говорить о любви, хотя это и прозвучит довольно дико, – задумчиво протянула она.

– Вот мы и договорились, – подытожил он.

Горничная, не поднимая глаз, поставила бокалы у кресел. Хотя она вела себя безупречно и была хорошо вышколена, невооруженным глазом было видно, что она поражена красотой Лукаса не меньше, чем Кловер. Он жестом приказал остаться, и густой румянец залил ей щеки, что было особенно заметно на фоне высокого белого ворота ее строгой униформы.

Лукас поднял свой бокал и повернулся в сторону Кловер.

– За искусство любви, – сказал он. – За то, что оно столь многообразно.

Он отпил из бокала.

– За проявление любви во всех ее формах, – пробормотала Кловер, радуясь тому, что она пьет обычную воду, а не шампанское. Ее снова поразило то, что мужчина, который совершенно не знал ее, словно наперед угадывал ее желания.

Лукас еще отпил воды, не отрываясь, наблюдая за Кловер, а потом отставил свой бокал. Она подумала, что он хочет устроить ей очередное испытание, – таким горячим взглядом он окидывал ее с ног до головы. К чему эта игра? Она посмотрела на горничную, которая все еще послушно стояла рядом с ними: та безуспешно пыталась сосредоточиться на полированных носочках своих туфелек, но вместо этого то и дело бросала взгляд на Лукаса.

Кловер посмотрела сначала на горничную, а потом на Лукаса, и вдруг ее словно озарило. Она знала, что сейчас ей предстоит выучить еще один урок. Единственное, чего она не знала, – кому этот урок больше пойдет на пользу: ей, горничной или самому Лукасу?

Так или иначе, но ожиданию пришел конец. Лукас без улыбки посмотрел на служанку, а затем медленно кивнул.

– Приготовься, – тихо сказал он. В его тоне не звучало ни суровости, ни жестокости. Он говорил ровно и бесстрастно.

Горничная задрожала, ее реакция передалась и Кловер, которая несколько раз глубоко вздохнула.

«О, неужели он сейчас сделает это?»

Кусая губы, служанка отставила поднос и начала неловко копошиться в своих пышных юбках. Наконец ей удалось задрать их повыше. Под ними были закрытые трусы и чулки на широких подвязках. Бедняжка выглядела так, словно была готова расплакаться. А может, кончить от страха…

Она без ума от него. Это Кловер видела совершенно ясно. Горничная смотрела на Лукаса, как на божество, обожающим взглядом.

– Продолжай, прошу тебя, – сказал Лукас, по-прежнему не выдавая никаких эмоций.

Кловер с удивлением сравнивала его отрешенную манеру держаться с тем, как он вел себя тогда в коридоре. Так по-разному могли себя вести два разных человека, но это был все тот же Лукас, и Кловер знала, что он умеет сдерживаться, несмотря на обстоятельства. В нем скрывалась огромная сила – сила страсти и покоя.

Возможно, он хочет дать какой-то знак самой Кловер? Он показывает, во что она может оказаться вовлечена. Он говорит с ней о будущем. Он хочет показать, что их секс не будет ограничиваться цифрой «два»: в нем могут присутствовать «третьи лица»… Обычный секс не приветствовался в таком кругу, потому что ассоциировался с обыденностью.

Взволнованная служанка опускала свои трусики, но Лукас смотрел на Кловер, а не на смущенную девушку. Кловер тоже пристально всматривалась в его лицо, как будто хотела сказать, что понимает смысл затеянной им игры. Его черты оставались невозмутимыми, и только едва заметный кивок показал, что он одобряет ее реакцию.

В конце концов, Лукас обратил взор своих холодных глаз на потенциальную жертву, на ее лобок, покрытый золотистыми волосками. Он смотрел так, будто эта сцена не могла его возбудить, так, будто девушка перед ним не интересует его совершенно, но Кловер, взглянув на его брюки, заметила, что под ними наметилась впечатляющая возвышенность.

«Он возбудился из-за нее», – сначала подумала Кловер, но потом поняла, что ведется более сложная игра. Возможно, больше всего Лукаса завел их немой диалог, их мысленный обмен впечатлениями, а вовсе не вид обнаженной горничной или перспектива того, что он будет выступать в роли господина.

– Повернись задом, – тихо приказал Лукас, и горничная подчинилась ему, неловко оборачиваясь, потому что ей мешали трусики, сковывавшие ее движения у коленей. Ягодицы служанки выглядели очень аппетитно. Кожа на них была бледной. Кловер невольно охнула, когда Лукас начал уверенно мять в своих руках зад девушки. Он захватывал своими движениями сначала наружную часть бедра, а потом продвигался все ниже и вглубь. Без предупреждения он раздвинул ягодицы горничной и приложил ей палец прямо к анусу, отчего она дернулась и попыталась отстраниться.

– Стой спокойно!

Лишь теперь он позволил себе повелительные нотки в голосе. Он говорил по-прежнему тихо, но Кловер заметила, что он может быть суровым и жестким. Юная горничная замерла на месте. На ее лице застыло выражение ужаса и обожания.

– Наклонись, а потом расставь ноги так, чтобы мне было тебя хорошенько видно, – приказал Лукас.

Служанка попыталась было воспротивиться, но потом повиновалась. Она наклонилась так, что ее анус выпирал вперед. Открытое влагалище блестело от возбуждения, и Кловер вдруг ощутила, что она и сама сейчас кончит. Если бы на месте служанки была она, чтобы Лукас обозревал ее прелести… Это показалось ей более сексуальным, чем недавнее совокупление. Она хотела, чтобы он унизил ее при всех, чтобы он заставил ее открыться, а потом всунул в нее свои пальцы и мучил до бесконечности. Она кусала губы от напряжения, и в этот момент Лукас снова обратился к ней, не обращая никакого внимания на несчастную служанку, которая сгорала от стыда и желания.

– Как бы ты почувствовала себя на ее месте, Кловер? – спросил он бархатным голосом, от которого у нее потемнело в глазах.

– Я бы возбудилась, – честно призналась Кловер. – Я бы хотела, чтобы ты прикоснулся ко мне.

Лукас кивнул. Возможно, в этот момент она прошла невидимое испытание? Но такой ли ответ он от нее ожидал?

– Но что, если бы я не стал касаться тебя? Я бы мог тебя оставить в таком виде на большой вечеринке. Что, если бы ты оказалась на обозрении у всех гостей, которым бы разрешили касаться тебя по очереди и воспользоваться и твоим задом, и твоей киской, а может, даже проверить твою глубину чем-то посерьезнее, чем пальцы?

Она заметила, что его эрекция стала заметнее оттого, что он представлял себе все, о чем только что говорил.

– Ты бы выдержала такой экзамен?

Он ни на минуту не сводил с нее глаз.

Его грубые слова, но еще более грубые картинки словно разбудили Кловер. Могла бы она выдержать предложенное испытание? Как бы она ощущала себя, если бы оказалась выставленной напоказ, словно живая кукла, ради забавы Лукаса? Она могла бы с этим справиться, без сомнения. Она этого хотела!

– Я тебе уже говорила, красавчик, я бы этого хотела, – смело глядя в глаза Лукасу, произнесла Кловер.

Она понимала, что принимает вызов, поэтому повторила:

– Я могу ответить тебе снова: парень, я готова ко всему, что у тебя для меня припасено.




– Как ты думаешь, о чем они говорят? – Тяжело дыша, вымолвила Оливия, пытаясь удержать взгляд на огромном экране, несмотря на то, что ее отвлекало кое-что иное. Она сидела в компании Фрэнсиса в его маленькой гостиной, в которой была устроена комната для просмотров. Лишь избранные догадывались о ее существовании.

На экранах были видны три фигуры: Лукас и Кловер, сидящее друг напротив друга, и горничная, которая стояла рядом, обнажив зад.

– Мы можем включить микрофоны, если хочешь, – доброжелательно предложил Фрэнсис, делая глоток вина.

Оливия знала, что он редко предается таким удовольствиям, как табак и спиртное, поэтому это сулило необыкновенные сексуальные приключения. Он выбрал сегодня шотландское виски. Его занимало все, происходящее на экране, но он обращал внимание и на то, чем заняты обитатели комнаты.

– Нет, не надо. Я могу догадаться и так.

Оливия не знала, сможет ли она выдержать еще хоть какое-то время ту сладкую экзекуцию, которую ей устроила Сирк. Она ощущала близость оргазма, поэтому всеми силами оттягивала этот момент. Прекрасная брюнетка испытывала свою подругу на прочность, и Оливия не хотела проиграть. Их спор состоял в том, кончит ли Оливия в ближайшие десять минут. В случае проигрыша она должна была уйти в добровольное рабство к Сирк на две недели. Честно говоря, эта перспектива не очень страшила Оливию, но она не хотела, чтобы эта высокомерная сучка насладилась самим моментом победы. Если Оливия выдержит, тогда Сирк займет место рабыни.

Пытаясь сосредоточиться на экране, она всматривалась в лица Лукаса и Кловер, понимая, что они ведут какой-то серьезный разговор. Однако все больше Оливия понимала, что ее не хватит надолго. Она непроизвольно застонала. Сирк превзошла себя в искусстве изысканных ласк руками и языком. Самолюбие удерживало Оливию от того, чтобы не застонать в полный голос, пока Сирк с дьявольской скоростью обрабатывала ее влажные нижние губы. С другой стороны, Оливия предвкушала перспективу поражения, потому что иметь такую госпожу, как Сирк, казалось ей очень заманчивым.

– Твоя Кловер демонстрирует удивительные возможности, – заметил Фрэнсис, размешивая в бокале кубики льда и поочередно переводя взгляд с экрана на Оливию, у колен которой трудилась Сирк со склоненной головой. – Большинство неискушенных девиц в такой ситуации рванули бы отсюда сломя голову, но она, похоже, готова принять наши правила. Я бы даже посмел утверждать, что она получает от этого удовольствие.

Он замолчал и улыбнулся, когда увидел, что Сирк решила усложнить задачу Оливии и принялась ласкать ее и пальцами, так что та часто задышала и раскраснелась.

– Как ты думаешь, она готова к тому, чтобы пройти через настоящее испытание?

Оливия кивнула, ощущая, что у нее кружится голова. Сирк стимулировала ей клитор с бешеной скоростью. Оливия не отрывала глаз от экрана, с которого на нее смотрел Лукас, грубо раздвинувший ягодицы служанке, и в этот момент в ее собственный анус начал проникать палец Сирк. Оливия задыхалась от наслаждения, а Сирк не останавливалась и зажала между губ клитор Оливии, продвигай палец все глубже.

– Оливия? – на лице Фрэнсиса появилась загадочная улыбка. Он выглядел намного моложе своих лет, когда забавлялся таким образом.

– О да, настоящее испытание ей не повредит, – заставила себя вымолвить заплетающимся языком Оливия.

Она уже хотела, чтобы Сирк стала ее госпожой, но собственная гордость не позволяла ей сдаться на милость этой стервозной суке.

– Ты бы могла нам помочь организовать это? Придумай какой-нибудь благовидный предлог, чтобы она оказалась полностью в нашей власти.

Он перестал обращать внимание на то, что делают Лукас и Кловер на экране, хотя события явно принимали интересный оборот: горничная уже была растянута поперек колена Лукаса, в то время как Кловер не отрывала от этой сцены глаз, а на лице ее застыло похотливое выражение. Оливия приказала себе оттягивать блаженный пик как можно дольше. Она не могла бы этого сделать, если бы просто представила, что Сирк в этот момент делает с ее клитором, влагалищем и анусом одновременно.

– Нам может и не потребоваться никакой предлог, – ответила Оливия, старательно думая о том, как завлечь на их оргию свою гостью, а не о том, что творится у нее между ног. – Она и сама согласится… О-о-о-о-о!

Не в силах сдерживаться более, Оливия кричала. Ее клитор подпрыгивал под тяжестью языка Сирк, и все ее лоно словно сошло с ума, бешено пульсируя под умелыми пальцами любовницы. Она кончила, проиграв при этом пари.

Когда она снова открыла глаза, Фрэнсис внимательно наблюдал за ней, а Сирк уже заняла место в кресле напротив. Брюнетка улыбалась и выглядела чрезвычайно довольной. Она закурила одну из сигарет Фрэнсиса, удерживая ее алыми губами, все еще увлажненными соками Оливии.

– Ты и вправду так считаешь? – спросил Фрэнсис, словно их разговор и не прерывался. – Думаю, что на всякий случай лучше действовать по моему сценарию.

– Как ты пожелаешь, – пробормотала Оливия, опуская юбку и закрывая свое предательски похотливое лоно.

– Но кто выступит в роли наставника? – подала голос Сирк, и ее тон еще раз напомнил Оливии, что ее соперница одержала над ней победу. – Возможно, пора уже Натану попробовать себя в роли господина?

– Нет! – с тревогой выпалила Оливия, и две пары быстрых глаз недоуменно уставились на нее.

– Что случилось, Олли? – тихо спросила ее Сирк. – Надеюсь, ты не всерьез увлеклась им? Как некрасиво с твоей стороны проявлять столько жадности, особенно учитывая, что раньше мы всегда делились сладким.

– Я не об этом. Он еще не очень и сам натренирован. И потом, он слишком непослушен, своенравен. Нам не следует позволять ему упражняться на новенькой.

Сирк выглядела так, словно собиралась спорить, но потом кивнула.

– Я согласен, – произнес Фрэнсис, и его тихий авторитетный голос заставил Оливию вздрогнуть. – Натан жадный. Он не понимает, в чем состоит искусство подчиняться. Он убедил себя в том, что знает очень многое, хотя на самом деле он невежествен. Его тоже требуется немного приручить. Мы установим ему суровый режим наказания. Ему надо поучиться роли слуги, а не господина. Дорогие дамы, я полагаюсь на вас, хорошо? Тем более что следующие две недели вы проведете в обществе друг друга.

«Нечего мне об этом напоминать», подумала Оливия. Она снова заметила, как на лице брюнетки появилось кошачье выражение удовольствия. Сирк принялась мастурбировать.

– Я подумаю, – произнесла Оливия, стараясь сохранять спокойствие вопреки тому, что она снова ощутила небывалое возбуждение, представляя, сколько чувственных удовольствий их ожидает впереди. Сирк, которая будет помыкать ею, посвящение Кловер в члены клуба и укрощение такого жеребца, как Натан, – что может быть лучше?

– Что же нам делать с Кловер? – спросила она, поворачиваясь к телевизору и испытывая острое желание присоединиться к группе развлекающихся по ту сторону экрана: лицо ее протеже искажала похоть.

– Она уже прекрасно поладила с Лукасом, как я посмотрю, так почему не оставить ее в его руках? Если мы предложим ему достойное вознаграждение, то он с удовольствием оставит на время подиум, чтобы помочь нам.

– Полагаю, что да, – согласилась Оливия с Фрэнсисом.

Лукас сохранял поистине ангельское выражение лица, пока наносил удары по раскрасневшемуся заду вырывающейся горничной.

Внезапно Оливия ощутила сильный укол зависти по отношению к своей юной гостье, которой предстояло пройти через настоящее испытание.




Глава 7


– Что ты думаешь о Лукасе?

Они сидели, погруженные в тишину, пока машина неспешно везла их вдоль пустынных лондонских улиц. Когда Оливия нарушила молчание таким необычным вопросом, Кловер немедленно встрепенулась. В голосе ее старшей подруги было знание чего-то тайного. Оказывается, она была прекрасно осведомлена о том, чем Кловер занималась всю ночь…

– Что ты думаешь о том, о ком думаю я? – с вызовом парировала Кловер.

Она все еще вспоминала, как мощный член Лукаса проникал в нее, а его взгляд пронзительно-синих глаз обещал ей драматичные повороты судьбы. О, ее ожидала участь куда более жестокая, чем участь несчастной горничной, которую Лукас отпорол, чтобы доставить удовольствие себе и ей.

– Он великолепен, – сказала она, осознавая, что Оливия не сводит с нее глаз. – Он так прекрасен, что я, пожалуй, готова назвать его самым прекрасным мужчиной на земле.

– Да, это само собой разумеется, – нетерпеливо перебила ее Оливия, немного задирая юбку, словно ее внезапно охватило возбуждение. Кловер не знала, где провела эти часы сама Оливия, после того как внезапно исчезла, но Кловер не сомневалась в том, что она не упустила ни одного случая поразвлечься, – оставался лишь вопрос, как и с кем она это делала.

– Ты с ним поладила? – настойчиво переспросила Оливия. – Тебе понравилось его тело или то, какой он человек?

Этот вопрос звучал так непривычно, но Кловер не колебалась с ответом.

– Мне понравилось все, – сказала она, вспоминая, как уверенно держался этот светловолосый американец. Он был высокомерен и тщеславен, но при этом сохранял трезвый взгляд на жизнь. Под его надменной маской угадывалась способность подчиняться.

Он проявил исключительную доброту к той самой горничной, которую заставил сначала раздеться. Когда Оливия пришла, чтобы забрать Кловер, Лукас сам поставил служанку на ноги, помог ей поправить пышные форменные юбки, собственноручно надел на нее трусики и отправил прочь, одарив на прощание, поцелуем в зардевшуюся щечку.

Если до этого вечера горничная просто вздыхала о нем, то теперь она готова была его боготворить.

Кловер вдруг подумала о том, что с таким парнем, как Лукас, у нее могли бы сложиться серьезные отношения. Он фетишист и садист, но это не меняет дела. Он отличный любовник и хороший друг. Как жаль, что он знаменит. Лукас так великолепен, что стоит ему поманить пальцем любую женщину, как она тут же окажется у его ног. Скорее всего, Кловер больше не придется даже встретиться с ним. При такой популярности и таких талантах он желанный гость на любой вечеринке. Кловер бросила подозрительный взгляд на Оливию. Она и раньше не сомневалась, но теперь была почти уверена…

– Это было организовано заранее? Что он переспал со мной? Это твоих рук дело или Фрэнсиса?

Оливия рассмеялась.

– Признаю себя виновной по всем пунктам обвинения. Я позвонила ему и спросила, сможет ли он уделить тебе внимание. Я решила, что это было бы для тебя неплохим подарком. – Она протянула руку к Кловер и коснулась своей юной протеже. – Понимаешь, все, кто собирается на подобных вечеринках, по-своему прекрасные люди, но если бы ты переспала с кем-то, кто не вызвал бы у тебя физического влечения, то наш круг так и остался бы для тебя закрытым.

Кловер немного приуныла.

– Значит, он просто сделал свою работу, – сказала она, закрывая глаза и вспоминая, как он сотрясал ее тело своими мощными толчками в коридоре. – Он просто согласился выполнить поручение.

– Нет, я бы сказала, что сегодняшнюю работу он выполнял с особенным удовольствием.

Кловер резко выпрямилась на сиденье. Что видела Оливия? Она ведь исчезла из поля зрения до того, как Лукас начал обрабатывать Кловер.

– Что ты хочешь сказать?

– Я не должна новичкам выдавать все секреты, закусив губу, произнесла Оливия со смехом.

– Секреты? – переспросила Кловер.

– Фрэнсис отъявленный вуайерист. У него повсюду скрыты камеры. Он говорит, что никогда не знаешь, что можешь пропустить. Пока ты в его доме, ты, так или иначе, работаешь на него.

Значит, даже в коридоре была камера. И те двое, что проходили в этот момент, оказались не едиными свидетелями падения Кловер.

Вдруг ее снова пронзило горячее желание, и она ощутила, как набухли под жакетом соски, а клитор налился кровью. Должно быть, она убежденная эксгибиционистка. Она хотела коснуться себя прямо сейчас, чтобы Оливия и Дамиан наблюдали за ней. Она представила, что многие могли наблюдать за тем, как Лукас вламывался в нее со всех сторон, и от этого у нее между ног сразу стало горячо и влажно. Она бы все отдала, чтобы повторить это снова.

Обе женщины хранили молчание. Кловер в который раз перебирала в памяти впечатления вечера. Она вспоминала, как Лукас двигался в ней, как он шлепал горничную, как был с той груб и решителен. Она посмотрела на Оливию, которая наблюдала за своей кузиной с мечтательным выражением на лице.

– Когда же следующая вечеринка? Когда мы повторим все снова? – нарушила тишину Кловер, когда машина подъехала к дому Оливии.

– Я не знаю, – с улыбкой вымолвила та, выходя из салона. – Но тебе не следует беспокоиться – это обязательно случится, и не раз. На это, ты точно можешь рассчитывать.




Уильям Лукас Ван Бурен, теперь известный под именем Лукаса, закрутил кран, вышел из душевой кабинки и потянулся за пушистым махровым полотенцем. Как хорошо встречать утро на ногах. Он все еще чувствовал приятную усталость после вечеринки у Фрэнсиса и знал, что сразу уснуть не сможет.

Он всегда веселился, если ему выпадала такая возможность. Он всегда возбуждался при мысли о том, что бы подумали дизайнеры, фотографы, гримеры и редакторы модных журналов, с которыми он работал, если бы узнали, что занимает его помыслы. Хотя он на подиуме и не выглядел пай-мальчиком, из-за его светлых волос и синих глаз люди склонны были представлять его ангелом во плоти. Его истинное лицо повергло бы в шок всех. Если бы они узнали о том, что ангел-Лукас получает наслаждение, когда предается разврату, да еще и увлекается садомазохизмом, у них бы волосы стали дыбом.

Пока он вытирался досуха, он снова перебирал в памяти детали вечера. Он без энтузиазма воспринял предложение «развлечь» гостью Оливии, но в лице Кловер он нашел очень приятную спутницу. Она была еще не тронута изощренными играми. Сначала она вела себя скованно, но когда ситуация потребовала, она сбросила маску невинности с легкостью, которая поразила Лукаса. Она любила подчиняться, но и знала, как проявить над другими свою власть. Конечно, еще очень многое ей было неведомо, но это было легко исправить.

Повесив полотенце, он коснулся члена, но не для того, чтобы онанировать, а просто проверить, с какой стати он снова ощутил небольшое возбуждение. Он вспомнил, как погрузился в лоно Кловер, такое узкое, что ему стоило немалого труда двигаться вперед, особенно когда она продемонстрировала ему небывалую натренированность мышц влагалища. То, что он кончил в нее, удивило его самого. Лишь опыт и мастерство помогли ему продлить наслаждение. Оргазм, который они оба испытали, был необычайно ярок.

Снова переживая эрекцию, он, не одеваясь, направился в гостиную. Эта уютная квартира служила ему прибежищем каждый раз, когда судьба забрасывала его в Лондон. Он знал, что из соседних квартир на него могут любоваться любопытные соседи, потому что он не задернул шторы, но это его возбудило еще больше. Работа развила в нем природный эксгибиционизм.

Лукас знал, что очень тщеславен. Он прошел к бару, уставленному напитками, и член колыхался в такт его шагам. Кловер восхищалась им, однако она сумела посмотреть на него не как на идола, а как на обычного парня, и это его завело больше всего.

Она его называла «красавчиком», потребовав трахнуть ее. А это привело к тому, что девчонка лишила его последних сил, так сильна была ее страсть.

Лукас представил, что будет, если он покажет ей все, на что способен. Он воображал, каково было ощутить зад Кловер, а не Полли, малышки горничной, которая так мило поучаствовала в их уроке. Полли не раз присутствовала при подобных играх, но Кловер, очевидно, подвоха не заподозрила. Она реагировала так естественно. Ее возбуждение было настолько искренним, что Лукас ощущал себя, как при дефлорации.

Он налил совсем немного спиртного. На вечеринках у Фрэнсиса он никогда не пил – хотел сохранять способность контролировать ситуацию, а его ощущения были обычно легки и холодны, как морозный воздух.

Он отпил глоток, чтобы насладиться обжигающим вкусом напитка. Водка зажгла его изнутри, и Лукас поставил рюмку на столик рядом с собой. Опустившись на пол, он сделал несколько отжиманий, но не устал, хотя выполнял упражнение в энергичном темпе. Ему доставляло удовольствие то, как его пенис касался пола. Заметив, что у него мощная эрекция, он вскочил на ноги. Это означало, что он готов к продолжению шоу.

Отпив еще глоток водки, он присел на большую софу, ощутив, как приятно ласкает его спину и зад мягкая ткань обивки. Широко расставив ноги, он принялся ласкать себя, неспешно и явно смакуя удовольствие. Кожа на его члене податливо перекатывалась по мощному стволу, и Лукас снова предался фантазиям.

Он представил себе обнаженную Кловер поперек стула, с торчащим вверх задом, так чтобы ее влагалище было хорошо видно. Пусть ее руки будут скованы за спиной, а на глазах красуется темная повязка. Ее красивый рот должен затыкать кляп на кожаных ремнях.

Что бы он сделал с ней в первую очередь? Как бы он ее развлек? Взял бы ее сзади? Лукас слегка застонал, позволяя фантазиям снова и снова будить его разгоряченный член.

Он представил, как наносит Кловер удар хлыстом. Прямо по круглому заду. Она извивается и просит пощады, но звуки заглушаются кляпом. Он не обращал бы внимания на ее мольбы, а потом вошел бы в нее одним ударом, так чтобы она немедленно кончила. Ее пылающее влагалище ласкало бы его вздыбившийся член.

– О Кловер, – рассеянно произнес Лукас, все ускоряя темп и продолжая онанировать. Он ощутил, как напряглись его яички. Все его естество готовилось к взрыву, но в этот момент на столике возле рюмки тишину разорвал телефон.

– Черт побери! – закричал он, так как знал, что непременно должен ответить. Он включил громкую связь, а затем вернулся к своему прерванному занятию.

– Лукас, дорогой, я надеюсь, что не застала тебя за чем-то неприличным, – раздался знакомый насмешливый голос.

Лукас узнал легкий акцент Сирк. Что эта ведьма может от него хотеть в такой час? Просто так она никогда не звонила ему.

– Все в порядке, Сирк. Я один. Что ты хотела? – ответил он, снова принимаясь онанировать. Экзотическая брюнетка не вызывала бешеного восторга у Лукаса, потому что она всегда вела себя слишком вызывающе. Но она великолепно владела хлыстом и отличалась изысканной изобретательностью. Он представил ее стоящей сейчас перед ним и немилосердно стегающей его по голому заду. Его член между пальцами вырос еще больше, как по мановению волшебной палочки.

– Ты один? Самый красивый мужчина на свете может проводить ночь в одиночестве?! Что произошло с твоей маленькой протеже? Я думала, что ты будешь истязать ее до конца, потому что она была к этому готова…

– Я произвел впечатление, – небрежно произнес Лукас, стараясь скрыть возбуждение. – Ты же прекрасно знаешь, что она уехала вместе с Оливией. Как же она может быть со мной, если их отправили домой?

Сирк хмыкнула, и звук ее голоса приятной истомой отдался в основании его члена, несмотря на то, что она раздражала его безмерно.

– Так ты наказал сам себя, милый? Я надеюсь, что ты держишь свой великолепный пенис в руках, пока мы разговариваем?

Чертова ведьма. Она все знает.

– Что ты хочешь, Сирк? В такое время обычно не звонят, чтобы просто поболтать.

– Он уже твердый? Ты не знаешь, как быстрее кончить? О, я бы с таким удовольствием помогла бы тебе и засунула твое богатство себе в рот до самого основания.

– Сирк! К делу! – Лукас едва не застонал, потому что ее слова произвели на него гораздо большее впечатление, чем он готов был признать.

Он помнил тот раз, когда она высосала его до капли. Он был в роли слуги. Он висел, прикованный цепями, и его бедра и ягодицы все еще хранили следы кнута. Она опустилась перед ним в роскошных кожаных одеждах и заставила его кончить в считанные секунды с помощью своих кроваво-красных губ. После этого она снова угощала его тростью. Он не мог две недели работать, пока все ранения затянулись.

– Я хотела тебе сообщить, что впереди нас всех ожидает большое веселье. И твоя малышка Кловер будет принимать в этом участие. Фрэнсис хочет посвятить ее в члены клуба. Он увидел, что она влюблена в тебя, как кошка. Тебе выпала честь выступить в роли господина.

Лукас возбуждался все сильнее. Он скользил по пенису вверх и вниз, вслушиваясь в слова Сирк. Он надеялся на то, что ему выпадет эта честь – посвящение малютки Кловер в их интимный кружок.

– Лукас, оставь свой член в покое. Ты слышал, что я тебе сказала?

– Конечно, – нейтральным голосом ответил он, однако понимая, что от Сирк ему будет трудно скрыть то, чем он занимается. В конце концов, среди друзей Фрэнсиса, практиковавших самые смелые извращения, мастурбация и онанизм считались нормой. – Но что тебе до этого? – допытывался он. Он вдруг испугался того, что эта жестокая брюнетка может натворить. Она была особенно жестока по отношению к женщинам. Он думал, что секрет кроется в ощущении соперничества, но она могла быть и исключительно нежной с женщиной, которую искренне хотела.

– О нет, тебе придется объезжать малютку самому, – ответила Сирк. – Мне Фрэнсис доверил молодого Натана, потому что он срывается с крючка. – Она остановилась, как будто не знала, стоит ли ей продолжать. – Мне поможет Олли. Так как Натан влюблен в нее до одури, это восстановит полный баланс сил.

– Хорошо, – ответил Лукас. Он не относился к молодому скульптору предвзято, но понимал, что тот часто ведет себя неизысканно. Ему не помешает урок дисциплины.

– Тебе не нравится Натан? – дразнящим голосом произнесла Сирк, и Лукас понял, что на самом деле она спрашивает, привлекает ли его этот самец. Он бы сказал, что да. Он редко спал с мужчинами, и ему не разобьет сердце тот факт, что Натан Рибейро не станет его любовником. Однако увидеть укрощение строптивого было бы неплохо, а завершить такой урок хорошим сексом – и вовсе замечательно.

– Я не могу сказать, что он мне не нравится, но он слишком высокого мнения о себе. Я был бы не против присутствовать на твоем уроке, если ты не возражаешь.

– Я люблю публику, – ответила Сирк. – Хотя я бы хотела взаимности. Надеюсь, что смогу увидеть, как Кловер извивается под хлыстом. У нее такая светлая кожа. Уверена, что она великолепна после хорошей порки. А еще я хотела бы увидеть, как ты ее снова берешь.

– Снова? – с ударением спросил Лукас, и его пальцы затрепетали на пульсирующем органе. Он едва сдерживался.

Сирк засмеялась.

– Хорошо, милый, я признаю, что видела тебя на пленке, когда вы забавлялись в коридоре. Ты выглядел потрясающе! Я знаю немногих мужчин, которые берут женщину стоя, да еще и заводят публику, даже когда кончают.

– О, как я благодарен тебе за комплимент, – снисходительно произнес Лукас.

Он бы очень хотел, чтобы Сирк быстрее завершила разговор и он полностью сосредоточился на себе. Она отвлекала его от Кловер.

– Когда будет испытание? Некоторые из нас, напоминаю, еще и работают. Надеюсь, Фрэнсис не забыл о том, что у меня бывают встречи и обязательства.

– Ты всегда такой невозможный, когда сам себя имеешь? Не волнуйся, дружок. Фрэнсис обещал компенсировать тебе все, что ты мог потерять за это время.

– Когда? – снова повторил Лукас, представляя, как Кловер безвольно висит на цепях, а он прохаживается по ее заду хлыстом. Она вся вспотела, она извивается, но он не дает ей спуску. Ее круглый упругий зад покрывают красные пятна, но по внутренней стороне бедра стекает струйка сока из самого лона. Она мечтает о том, чтобы ее трахнули. Она только и ждет, чтобы в ее влагалище запустили жадную руку, а анус замучили до предела. Возможно, он возьмет ее туда. Он хотел этого больше всего на свете. Услышать, как она умоляет его, потеряв всякий стыд.

– После праздников. Фрэнсис хочет устроить недельную оргию. Вечеринка только для избранных, а Кловер и Натан выступят в роли рабов. Несколько дней интенсивного обучения, полный разврат днем и ночью, – как же еще отметить день рождения Фрэнсиса?

Ее голос словно разбудил его, и он слишком активно принялся за работу, грозя кончить прямо сейчас. Он решил слегка остудить свое возбуждение. Он убрал руки и уставился на свой член, гордо торчащий в потолок. Головка была пунцового цвета, будто ей грозил апоплексический удар.

– Так что передать Фрэнсису? Он будет так разочарован, если ты пропустишь его вечеринку.

Сирк говорила, сохраняя нотки насмешливости в голосе. Казалось, ей были известны все его движения. Можно было решить, что где-то здесь спрятана камера и Сирк следит за Лукасом.

– Я проверю по своему органайзеру, потому что я могу быть занят, – напряженно сказал Лукас. Он мечтал о том, чтобы коснуться пениса снова, но боялся, что выдаст себя перед Сирк.

– Дорогой, но ты же знаешь, что это того стоит. Тебе понравится малышка Кловер. Ты уже ее попробовал. Только представь, что ждет тебя впереди.

– Я подумаю, – сказал Лукас, хотя и знал, что согласится. Как можно отказаться от такого заманчивого предложения? Тем более что он в долгу перед Фрэнсисом Блэком. Без помощи этого мудрого человека, Лукас так и остался бы в неведении относительно своей истинной природы. Он бы наверняка провел жизнь в погоне за наркотиками и выпивкой или искал бы другие формы саморазрушения.

– Еще что-нибудь, Сирк? – тихо спросил он, зная, что в рукаве у нее всегда найдется козырная карта. – Уже почти утро, а мне надо поспать.

Сирк рассмеялась снова, и ее голос прозвучал хрипло.

– Ты заснешь как убитый, если получишь разрядку, а тебе уже пора кончить. Я знаю, что ты так возбужден, что боишься к себе прикоснуться. Почему бы нам не поработать над этим вместе?

Лукас вздохнул. Так просто ее с толку не собьешь. Он не мог не признаться, что хочет Сирк. Он вспомнил, как они провели время вместе. Ее тело, уверенная манера держаться в роли госпожи. Он почти не помнил себя от стыда, когда она просила его стать так и делать то.

– Ты выиграла, – тихо ответил он, снова обхватывая член пальцами. Он не мог позволить себе кончить до того, как Сирк выполнит свое обещание «поработать» над ним.

– Ты великолепен, – прошептала Сирк. – Как бы я хотела быть рядом, чтобы увидеть твоего красавца. Он на полном взводе? Ты ласкаешь себя? Я даю голову на отсечение, что мне было бы чем утолить жажду, ведь из тебя течет липкий прозрачный сок.

Она вздохнула глубоко, и Лукас понял, что она ногтями, накрашенными красным лаком, терзает нежную плоть.

– У меня мощная эрекция, – откровенно сказал он. – Одной рукой я держу член у основания, а другой провожу по всей его длине.

Так и было. Он обычно онанировал двумя руками, чтобы получить максимум ощущений от привычного занятия.

– Из меня течет ручьем. Пройдет совсем немного времени, и я выстрелю так, что мог бы заполнить тебя всю.

Это звучало как в дешевом порнофильме, но ему нравилось. И он не сомневался, что и Сирк от этого тоже получает удовольствие.

– Что ты делаешь, скажи мне! – раздвигая ноги еще шире, чтобы его анус терся об обивку на софе, протянул он.

– Я лежу на кровати, и развела ноги так, что все видно. На мне ничего нет, – низким голосом произносила она. – Я тру клитор, а второй рукой ласкаю грудь.

Лукас подумал, что громкая связь весьма удобная штука.

– Вокруг меня полно игрушек, чтобы я могла кончить, когда пожелаю.

– Ты мокрая?

– Не то слово, – ответила Сирк, мурлыча, как кошка.

Лукас не мог себе представить, что она делает. Он увеличил давление на головку члена, жалея, что не может всадить его сейчас в раскрытые алые губы Сирк.

– Из меня вытекает сок, – продолжила она. – Мне придется менять простыни. Я вся мокрая, но не от жары, а из-за того, что вся горю внутри.

– Я тоже, бэби, – пробормотал Лукас. – Почему бы тебе не взять в руку одну из твоих игрушек? – Он пожалел, что сам не запасся «помощницами», хотя бы шелковой перчаткой. – Какие у тебя там игрушки? – осторожно спросил он.

– Ах, какой ты шалун, Лукас! Тебе интересно, как я предаюсь разврату? Ты тоже хочешь поиграть?

Эта чертова ведьма, похоже, умеет читать мысли. Лукас еще крепче сжал член. Он должен был вести себя осторожно, иначе не сможет довести игру до конца. Он прикусил нижнюю губу и тяжело задышал.

– Ты это любишь, я знаю. Я помню наши с тобой забавы. Их нельзя назвать невинными. Я помню, что ты рыдал, но твой член был словно железный прут. Как сейчас, да, дорогой? Но тебе все равно не терпится, чтобы тебя взяли сзади?

– Это ты у нас запаслась игрушками, – сцепив зубы, протянул Лукас, – поэтому ты мне и расскажешь, каково оно, ощущать в себе…

– У меня вибратор, Лукас. Он уже приступил к работе. Слышишь?

До слуха Лукаса донесся отчетливый звук жужжащего механизма, а через несколько мгновений тишину нарушили короткие стоны. Лукас представил себе прекрасную брюнетку, лежащую на кровати с широко разведенными в стороны ногами так, что любому стороннему наблюдателю был бы виден персиковый пушок ее лобка и мерно работающий вибратор, который стимулирует ее клитор до изнеможения. Хотя, возможно, он уже трудится в глубине ее лона?

– Опиши мне свою игрушку. Расскажи, как ты ее используешь, – хриплым голосом обратился Лукас к Сирк, не в силах скрыть, как его заводит этот разговор.

Она бросила ему вызов, и он мог ей легко проиграть.

На другом конце провода послышались охающие звуки, протяжные стоны и мурлыканье, которое сопровождалось жужжанием вибратора. После вскрика Сирк снова вспомнила о собеседнике:

– О, так намного лучше. Что ж, я сейчас тебе расскажу о своей маленькой игрушке. Хотя, честно говоря, не такая уж она и маленькая. Именно из-за размера она и привлекла мое внимание.

Послышался шорох, словно она меняла позу.

– Я его терла о клитор, и он меня так возбудил, что я кончила быстрее, чем сообразила. А теперь я расслаблена и готова к новым ощущениям.

– Какой он?

– Длинный, толстый и розовый. Она сделан как настоящий член, но, конечно, он не такой симпатичный, как твой, любовь моя, поэтому не беспокойся. Я не рассматриваю его как замену. Он мне помогает, когда я нуждаюсь в мужчине немедленно, но по какой-то причине не могу его получить.

Она снова застонала, а потом ее дыхание явно участилось. Что же она там делала? Неужели она принялась за новую игру? Ввела его в себя? Глубоко? Его собственный член, о котором она только что сказала столько лестных слов, пульсировал в его руках и стал в два раза шире обычного: Лукас понял, что не выдержит больше ни минуты.

– Сирк! – позвал он ее.

– О! Да!

Она все еще тяжело дышала, и Лукас живо представил, как огромный резиновый монстр проникает между ее нижними губами, растягивая их до неприличия. Она, наверное, вся взмокла, иначе не смогла бы принять в себя игрушку такого исполинского размера. Но разве она не сказала, что течет, словно река?

– О, он такой большой, Лукас! Больше, чем у тебя, любимый! Но не волнуйся. В природе такого размера и не существует. Ни одного мужчины с таким членом я еще не встречала.

Лукас уже не мог соображать, поэтому просто уставился на свой готовый взорваться орган: на нем проступили вены, а сам он покрылся испариной от небывалого возбуждения. Яички напряглись до такой степени, что он явственно ощутил приближение оргазма…

– Я представляю, как засаживаю эту штуковину прямо в малютку Кловер. Наверное, у нее там очень узко? Я готова поспорить, что она будет молить о пощаде, особенно если мы покусимся на ее крохотный анус. Мы его растянем так, что она взвоет от боли. Я буду делать это, потому что ты будешь связан и не сможешь спасти свою красотку. Вы оба окажетесь в моей власти, и ваша беззащитность тронет меня до слез. Я ее измучаю своим огромным вибратором, а ты так и будешь стоять с торчащим до небес членом…

– Нет! – закричал Лукас, и его нервы словно оголились. – Да!!!

Огонь волной пробежал по его животу, и он выстрелил в воздух потоком спермы. Его член подпрыгивал в руках, пока молочные струи оставляли следы на пальцах.

У него все затуманилось перед глазами, и он услышал, как Сирк довольно рассмеялась.

– О да!!! Любимый, да!

Ее хриплый смех подсказал ему, что она присоединилась к нему на этой бесконечной дороге в поисках наслаждения.




Глава 8


Солнце освещало идущую по улице Кловер, и жара казалась особенно невыносимой, потому что сотни солнечных зайчиков плясали в витринах магазинов, мимо которых она проходила. Асфальт плавился под ногами, и город был по-настоящему разгорячен. Любители шопинга и любопытные туристы особо не церемонились, и Кловер почти физически ощущала, как от страсти накален воздух.

Она отправилась выполнять очередное поручение Оливии. У Кловер сложилось впечатление, что кузина собирается как можно больше загрузить ее заботами, чтобы избежать разговоров о следующей вечеринке Фрэнсиса Блэка. Сама Оливия куда-то исчезала каждый вечер. Она и в течение дня, бывало, выскальзывала из ателье. А когда возвращалась, то от нее исходило сияние счастья, несмотря на то, что после этих отлучек бывала очень уставшей. Оливия, без сомнения, выполняла у кого-то роль рабыни, потому что двигалась с большой осторожностью. Когда ей приходилось присесть, она невольно морщилась.

Почему она хранила молчание? Кловер надеялась, что Оливия возьмется за ее обучение. А как же посвящение в запретный мир?

Кловер переложила в другую руку большое портфолио. Оно словно прилипло к ее вспотевшим рукам. Честно говоря, она вся была покрыта испариной, но скорее это было от разочарования, а не из-за погоды.

Ей не терпелось оказаться по ту сторону запретного круга. Она мечтала как можно больше узнать о нем. Ей хотелось попробовать всего-всего. В конце концов, она страстно желала снова увидеть Лукаса. Пусть даже в его памяти она осталась девушкой, которую он однажды просто трахнул у стены коридора. А вместо этого она идет по улицам Лондона, чтобы отнести эту хренову папку дизайнеру, который подбирает пуговицы к нарядам Оливии.

Черт побери! Кловер в отчаянии поправила вырез легкого летнего платья. Лучше бы она сейчас лежала на веранде в тени деревьев! А еще лучше, если бы великолепный Лукас оказался в этот момент у нее между ног и подарил ей незабываемые ласки языком.

Почему Оливия не могла нанять курьера, чтобы передать эту мерзкую папку? И потом, она могла отправить свои эскизы и по электронной почте. Если уж дело такое важное, то наверняка на встрече потребуется и ее присутствие тоже. В конце концов, это же она дизайнер.

Но кузина настоятельно просила ее саму отнести папку, подобрать образцы пуговиц и принести их в мастерскую.

Надо было ей взять такси или поехать на метро, иначе этот поток лиц ее поглотит. Но в такой великолепный день стыдно было бы прятаться под землей или жариться в душной машине, тем более что дорога пешком занимает каких-то двадцать минут от дома Оливии. Кловер уже однажды сопровождала ее на такую встречу, поэтому давно знала, как туда добраться.

Хотя сейчас, она уже ни в чем не была уверена. Девушка смотрела на дорожные знаки, раздумывая, могла ли она пропустить поворот. Было невыносимо жарко, и толпа людей казалась ей нескончаемым потоком. Слева от себя она увидела кафе, и искушение выпить чего-нибудь прохладительного вдруг пересилило чувство ответственности. Кловер отругала себя за то, что так легко могла забыть о поручении Оливии, и поэтому снова сосредоточилась на улице.

Но тут ее сердце едва не остановилось – впереди показалась знакомая фигура. Пшеничные волосы Лукаса сияли на солнце, как золотой шлем, делая его похожим на рыцаря.

Неужели это был он? С какой стати он стал бы бродить по улицам посреди рабочего дня? Разве его не ждали показы и фотосессии? Он все еще оставался в Англии?

Она ускорила шаг, но тут же врезалась в толстую немецкую туристку, которая смерила ее суровым взглядом. Кловер вновь посмотрела на фигуру идущего впереди мужчины, все больше убеждаясь, что это Лукас. Его легко было узнать по походке. Он снова был в черном: на этот раз его украшали облегающие джинсы и свободного кроя льняной жакет. Приблизившись, она заметила, что он выглядит так, словно жара ему совсем не досаждает. Лукас прикрыл глаза большими темными очками, а потому его лицо сохраняло непроницаемое выражение.

Кловер открыла, было, рот, чтобы позвать его, но затем передумала. Он может разозлиться, если она привлечет к нему внимание на улице. Наверное, не так легко ходить по улицам просто так, если тебя все узнают. Кловер еще больше удивилась, подумав, что уж он-то мог ехать сейчас в такси или в лимузине с включенным кондиционером.

Да и что она бы могла ему сказать? «Привет, это снова я… Мы с тобой недавно переспали, помнишь?.. А потом ты мне показал, как умеешь наказывать непослушных горничных»? Прохожий с недоумением покосился в сторону Кловер, и она сообразила, что идет по улице и бормочет себе под нос. Девушка осмотрелась и с сожалением заметила, что Лукас исчезает в толпе.

Кловер немедленно ускорила шаг, ощущая, как пот стекает у нее между грудей, но потом резко притормозила, увидев, что Лукас остановился возле какой-то девушки с восточной внешностью. Он любезно улыбнулся. Та протянула блокнот и ручку, он снял очки, дал ей автограф, а потом даже согласился сфотографироваться. И ни капельки не выглядел раздраженным. Более того, даже слегка приобнял девушку за плечи, когда позировал.

Кловер наблюдала за происходящим со стороны. «Ах, какой мерзавец!» – подумала она. Знала бы эта девица, что он на самом деле представляет. Если бы она могла прочесть его мысли (а он наверняка представляет ее сейчас у себя поперек колена с оголенным задом), она бы, наверное, сбежала от него с бешеной скоростью.

После фотографирования Лукас и молодая японка обменялись поклонами, и девушка не скрывала, какой восторг он у нее вызвал. Взгляд Лукаса скользнул в сторону Кловер. Ее сердце бешено заколотилось. Она притворилась, что смотрит в витрину, где были выставлены какие-то чудовищные туфли. Интересно, заметил ли он ее? Она напряженно ждала, что высокий блондин сейчас появится рядом с ней и с интересом спросит, какого черта она здесь делает. Однако когда она решилась поднять глаза, то к своему ужасу обнаружила, что он растворился в толпе.

– Ну, ничего себе! – воскликнула она.

Она снова направилась в ту сторону, где заметила Лукаса, сбивая на своем пути прохожих, но его нигде не было видно, и она чуть не расплакалась.

– Черт! Черт! Черт! – ругалась она. Ей было все равно, что подумают прохожие.

– О чем ты говоришь, детка? – тяжелая рука опустилась на плечо Кловер.

Прежде чем она обернулась, чтобы посмотреть, кто ее так резко одернул, она ощутила, как сладкая истома прокатилась по всему телу.

Она задрожала и оглянулась.

Лукас смотрел на нее, и на его лице застыло выражение легкого удивления. Какой же он самоуверенный! Кловер поняла, что он повторил ее трюк и спрятался у витрины ближайшего магазина. Он видел, как она металась среди прохожих.

– Так что случилось? – спросил он, и холодный взгляд его синих глаз неторопливо смерил ее с головы до ног. Кловер почувствовала, как по щекам разливается густой румянец. Что же он подумает о ней? Летнее платье выглядело совсем простым, а волосы она распустила по плечам. Кловер даже не красилась, – так, чуть тронула ресницы тушью, а губы покрыла тонким слоем блеска.

А он, мистер Совершенство! Кловер уставилась на его руки, представляя, как он касается ее тела… пусть бы даже он и ее шлепнул! Каково оно?

– Да нет, все хорошо. Просто день такой жаркий, а папка, которую поручила отнести Оливия, ужасно тяжелая. Лучше бы я взяла такси. Я, правда, подумала, что смешно ехать, это же совсем недалеко.

– А куда ты направляешься? – Лукас небрежно засунул руки в карманы. Он был расслаблен, а манера держаться выдавала природную непринужденность. Казалось, что в мире нет проблемы, которая могла бы его тронуть.

Кловер объяснила, какое поручение она получила. Она старалась, чтобы не прозвучало, будто Оливия ее нещадно эксплуатирует. Даже пыталась создать у Лукаса впечатление, что сама вызвалась это сделать просто так, для разнообразии. Но тот понимающе улыбнулся, что Кловер поняла, что ее игра разгадана.

– Это срочно? – кивнув в сторону папки, спросил он. – Я подумал, что если у тебя не назначено конкретное время, то мы могли бы отправиться выпить чего-нибудь прохладительного. Похоже, тебе не мешает освежиться.

Кловер с раздражением вынуждена была признать, что, несмотря на траурные одежды, Лукас выглядел так, словно совершенно не чувствовал жары. Он лишь расстегнул пуговицы на шелковой рубашке, чтобы дышалось свободнее. Она заколебалась. Портфолио обязательно надо доставить, и это должна сделать именно она. Но, с другой стороны, так хотелось провести время в компании Лукаса.

– Ну ладно, – сказала она. – Но потом я вынуждена ехать по делам.

– Очень хорошо, – внимательно наблюдая за Кловер, произнес с расстановкой Лукас. – Я знаю тут неподалеку одно местечко. Там прохладно и тихо, и мы сможем поболтать.

О чем? Кловер снова переложила папку из одной руки в другую, а Лукас обнял ее за талию и повел вдоль тротуара.

Вскоре они оказались перед зданием без вывески со входом на нижнем этаже и повернули к нему. Лукас спустился на пару ступенек, а потом галантно повернулся к Кловер и подал ей руку. Черная дверь не хранила и следа какой-нибудь таблички, и Кловер ощутила, что она в опасности.

– Это что такое?

– Частный клуб. О чем ты беспокоишься?

Он одарил ее широкой улыбкой, и Кловер встревожилась еще больше. На вечеринке у Фрэнсиса она уже имела возможность убедиться, что за обычным фасадом может скрываться нечто весьма необычное…

Но разве не к этому она и стремится? Может, ее вновь приглашают в запретный мир? Лукас нажал кнопку звонка, а потом произнес в домофон что-то похожее на пароль. И тут Кловер ощутила, как волна возбуждения прокатилась по телу, а между бедрами тотчас все увлажнилось.

Их пустили в обитый деревянными панелями коридор, полуосвещенный слабо горящими лампами. Атмосфера царила сдержанная, как в дорогом закрытом клубе для мужчин. Кловер не знала точно, права ли она. Хотя нет ничего удивительного в том, что американец с его гонорарами может быть членом такого заведения. С другой стороны, он был слишком молодым и модным, чтобы посещать такие консервативные места.

– Добрый день, сэр, мы рады снова видеть вас, – произнес женский голос, принадлежавший женщине средних лет, одетой в строгий черный костюм.

– О, привет, Изабель, как приятно тебя видеть, – искренне ответил Лукас.

Женщина не выглядела молоденькой пустышкой, которой очень легко вскружить голову, но Кловер заметила, что даже она готова поддаться чарам Лукаса. Когда она протянула им журнал посетителей, Кловер заметила, как та чувственно прикрыла глаза. Кловер вытянула шею, чтобы получше рассмотреть, каким именем подпишется Лукас, но, к ее разочарованию, он вывел одно-единственное слово «Лукас», добавив к нему «гость». Даме этого оказалось достаточно.

– Оставишь папку здесь? – спросил Лукас.

Кловер застыла в нерешительности. Эскизы Оливии наверняка относятся к разряду секретной информации. Однако несомненно, что это заведение с хорошими традициями. Вряд ли кто-то сможет просто зайти с улицы и забрать папку. Пусть уж лучше внимательная Изабель проследит за сохранностью.

– Пойдем же, Кловер, – торопил ее Лукас.

Его голос прозвучал властно и тихо, как того требовала строгая обстановка.

Кловер занервничала, пустят ли их в клуб в обычной летней одежде: Лукаса без галстука, а ее – в простом платье, но Изабель ничего не сказала, и они прошли через фойе к открытой двойной двери.

Впечатление Кловер только усилилось: да, это эксклюзивный клуб для джентльменов. Длинная комната была уставлена кожаными креслами. На низких антикварных столиках стояли лампы, образуя маленькие островки света. Повсюду сидели люди, они беседовали и смаковали напитки. Кловер, следуя за Лукасом, вдруг услышала, как от дальней стены донесся стон. Там было совсем темно, поэтому Кловер не смогла рассмотреть, откуда точно идет звук.

– Так, где мы? – спросила она Лукаса.

Он отвел ее в удаленный угол комнаты, туда, где почти не было света.

– Я тебе уже говорил. Это частный клуб для людей, которых объединяют общие интересы. – И жестом предложил ей присесть в кресло.

У Кловер поползли мурашки по коже. Она вся задрожала, так как не сомневалась, какие «общие интересы» могут объединять джентльменов, подобных Лукасу.

Пожилой официант подошел к ним. Лукас не стал спрашивать, чего хочет Кловер, а сразу сделал заказ. Себе попросил принести минеральной воды, а ей – немного бренди.

– Я не хочу спиртного, еще слишком рано, – запротестовала Кловер, но, взглянув на Лукаса, ощутила себя кроликом перед удавом. Он откинулся на сиденье, и его манера не утратила былой небрежности, вот только взгляд стал довольно жестким.

– Думаю, что сегодня ты получишь от него удовольствие, – сказал он таким тоном, которым всего несколько дней назад уговаривал горничную раздеться. – Надеюсь, ты без чулок?

– Так и есть.

– Тогда встань, подними юбку и сядь так, чтобы твоя кожа чувствовала кожу кресла.

Кловер поняла, что здесь не принято вести себя в соответствии с установленными правилами. Она словно прибыла на другую планету. Без всяких колебаний она повиновалась. Какое блаженство она ощутила! Хотя почувствовала себя слегка униженной, потому что теперь ее ничего не прикрывало.

С их заказом явился официант, и пока он расставлял бокалы, Лукас не отрывал взгляда от Кловер. Он ни разу даже не моргнул, лишь усмехнулся, когда она невольно поерзала.

Что он собирается сделать с ней? Лукас еще ни разу не прикоснулся к ней, а она уже вся пылала. Ее соски были словно почки, а внизу живота ощущалась приятная тяжесть. Ее сок струился по внутренней поверхности бедер, и она сидела, снедаемая желанием ощутить оргазм. Какую форму выберет Лукас, ту предпочтет и она.

Кловер чуть не поперхнулась, когда бренди обожгло горло, но потом его богатый вкус растекся по всему телу. Она готова была ко всему, даже если грядущие «подвиги» не укладывались ни в какие рамки.

И Лукас ее не разочаровал…

– Сними трусики, – приказал он тихо, и голос не выдавал никакого волнения, лишь американский акцент стал более отчетливым.

– Но…

– Никаких «но»!

Кловер потянулась и сняла обычные белые хлопковые трусики, жалея, что не надела ничего более сексапильного, однако увидела по реакции Лукаса, что он очень доволен.

– Передай их мне и задери юбку выше.

Кловер подчинилась, но руки ее дрожали, когда она встретилась с пальцами Лукаса. Она опустилась обнаженными ягодицами на кожаную обивку, а он развернул ее плавки, на которых явственно виднелись влажные следы от нее самой.

Она подумала, что сгорит от стыда. Лукас понял, насколько ее возбуждает эта игра, да еще и кожаная обивка под голыми ягодицами доводила ее до безумия. Она была охвачена вожделением, понимая, что если начнет даже слегка двигаться на месте, то непременно кончит. Лукаса не обмануть.

– Какая ты шалунья, да?

Он смотрел на нее, в его глазах плясали веселые огоньки. Она и сама уже поняла, чем завершится эта игра. Нужен был предлог ее наказать, и вскоре он его получит…

– Я тебя должен как следует отшлепать за твое некрасивое поведение.

Он положил трусики в карман жилета, затем освободился от него и повесил на стул. Потом он методично расстегнул пуговицы на рукавах и закатил их повыше.

У него были необыкновенные руки, сильные и ловкие. Он мог причинить ей боль. Сняв с кисти часы «Пате Филипп», Лукас положил их на столик.

– Что скажешь в свое оправдание? – потирая руки, произнес он.

Кловер больше не в силах была выдерживать его пронзительный взгляд, поэтому поерзала, невольно стимулируя клитор. Когда она бросила взгляд на его брюки, то едва не вскрикнула – такая эрекция их разрывала.

– Я признаю свою вину, – запинаясь, сказала она.

Интересно, правда это будет больно? Горничная и та женщина на столе вырывались и кричали. Вряд ли они кокетничали. «Во что я себя втравливаю?» Несмотря на то, что Лукас возбужден до предела, стоит ей только сказать, что передумала, он с пониманием отнесется к ее страху. В этом она была уверена.

«Не смей распускать нюни!» – приказала она себе. Кловер решила, что должна пройти этот путь до конца. Если уж и заниматься извращенным сексом, то лучшего партнера не найти. Если представить, что других женщин наказывают толстые и уродливые мужчины, то пусть уж лучше эту работу выполнит кумир миллионов.

– Я не могу делать это просто так, – кивнул он на свое колено.

Кловер чуть не закричала, но медленно поднялась на ноги. Он взял ее за руку, уложил лицом вниз, но делал все так нежно, словно она была его возлюбленной, а он ее самым нежным поклонником.

Он знал, что она охвачена дрожью. Кловер не понимала, как ей удалось не соскользнуть с его колен. Однако Лукас ее поддержал, и она заняла необходимую позу.

Она вся пылала, представляя, как кто-то следит за действиями Лукаса. Вот он задирает ей юбку и обнажает ее зад. Но вскоре Кловер уже не думала о том, что кто-то наблюдает за ней. На ее левую ягодицу опустилась рука Лукаса. Он щупал кожу, словно проверяя ее на прочность, способность выдерживать боль. Кловер не могла вынести столь долгого ожидания, поэтому просто выгнула зад ему навстречу. Ей казалось, что ее клитор сейчас взорвется от напряжения. Она ощущала сладкий запах собственного влагалища, который перебивал даже пряный аромат одеколона Лукаса.

– О!

Он даже не стал спрашивать, готова ли она. Удар пришелся прямо по заду, и это стало настоящим шоком.

Как же это больно! Такого она не ожидала. От второго удара она едва не взвыла. Она попыталась вырваться, не понимая, как могла думать, что он ее просто отшлепает и это доставит ей удовольствие?

Третий удар был хуже прежних двух. Лукас метил между ягодицами, и ощущения смело можно было назвать более чем болезненными. Кловер кричала и презирала себя за этот крик. Она-то думала, что молча вынесет боль. Но от первого же шлепка она принялась вопить, как ненормальная.

Он не стал укорять ее за это, методично превращая ее ягодицы в красное месиво. Однако вдруг она ощутила прилив сексуального желания, как никогда прежде.

С кончика носа у нее начали капать слезы, и она поняла, что это слезы не от боли, а от неутоленного желания. У нее так налилось тяжестью влагалище, что она готова была на что угодно, лишь бы что-то стимулировало ее клитор. Шлепки сыпались на нее градом.

– О, прошу тебя, – причитала она умоляюще.

Он знал, чего она хотела. В этом и состоит главная идея поклонников садомазохизма, разве не так? Наказание и награда. К награде ведет очень извилистая тропа, но удовольствие, в конце концов, откроется и тому, кого наказывают, и тому, кто осуществляет наказание.

– Чего ты хочешь? – мягко спросил Лукас, но его рука не задержалась в воздухе ни на секунду. Ей даже показалось, что он стал наносить еще более сильные удары, чем прежде. Они отзывались сладкой истомой в ее клиторе, грозя разорвать ее плоть.

– Кловер? – снова повторил он, и его удары вдруг затихли после того, как он намеренно прицелился ей между ягодицами, попав по анусу.

Кловер вдруг пришла в изумление. Что же с ней происходит? Она почувствовала себя ужаснее, чем при первом ударе. Ее бедра все еще продолжали двигаться в бешеном ритме, и она знала только одно, – ей нужна разрядка, ей надо ощутить его упругое бедро под своим клитором. Но еще более она хотела, чтобы он продолжил эти сладкие мучения.

– Я не знаю, не знаю, – сквозь слезы произнесла она, и ей самой стало смешно от собственной нерешительности.

Неужели у нее не хватит смелости пройти этот путь до конца? Ее воображение только обогатится, если она выдержит это испытание.

Казалось, он услышал, какой вихрь эмоций проносится у нее в голове, и его пальцы только крепче ухватились за воспаленную ягодицу Кловер. Ей показалось, что ее пытают раскаленным железом.

– Я знаю. Я точно знаю, что хочу этого! – закричала она, стараясь придать своему голосу уверенности. – Я хочу кончить! – смело продолжила она. – Я хочу испытать оргазм.

Она нетерпеливо дернула бедром.

– Если для этого мне надо будет выдержать порку, я готова. Я выдержу. Сделай это!

Лукас засмеялся, поняв, что разбудил в ней неутолимость голодного зверя. Он нежно погладил ее по ягодице, несмотря на то что знал, – даже легкое, как перышко, прикосновение доставляло ей нестерпимое страдание после перенесенной пытки.

– Я думаю, что ты достаточно наказана, – пробормотал он, низко склоняясь над ней.

Кловер ощутила его дыхание у себя на шее. Она хотела, чтобы он поцеловал ее как можно грубее. Она хотела, чтобы повторилось очарование от ее первого знакомства с ним на страницах журнала, где он представлял коллекцию «Городской вампир».

Но вместо этого он повернул ее к себе лицом. Она застонала, когда воспаленная кожа коснулась ткани на его джинсах. Но боль лишь еще больше возбуждала Кловер. Она всматривалась в его чарующие синие глаза, заметив, что Лукасом владели противоречивые чувства. Он, без сомнения, был очень возбужден, но под маской мачо она угадала необычайную нежность. Самым поразительным и трогательным было то, что он восхищался ею. Она хорошо постаралась, и ее охватила гордость. Теперь, лежа на его колене и прислоняясь к нему оголенным задом, она ощутила, что они с Лукасом могут общаться на равных.

– А теперь пришло время получить награду за то, что ты оказалась такой смелой, – продолжил он, и Кловер едва не захихикала от абсурдности его слов, если проанализировать разыгранный ими сценарий.

Однако ее желание посмеяться моментально исчезло, когда он проник в нее рукой и безошибочно приземлился на клиторе. Подушечка его пальца легла на заветное место, как крылья колибри, затрепетав на нем с такой же скоростью, как крылья этой удивительной птички.

Кловер закричала и снова начала извиваться под его рукой, и уже через несколько секунд ее тело не выдержало этого изысканного мучения, – она кончила яростно и быстро. Ей показалось, что земля и небеса сошлись в одной точке, а ее взор осветился миллионом звезд.

Наверное, она выкрикивала имя своего любовника, но она не знала точно. Единственное, что она осознала, – это пульсацию ее лона, а Лукас не останавливался до тех пор, пока не пришло время дать ее трепетному телу перерыв.

Она не могла понять, сколько прошло времени, потому что впервые испытывала такой яркий оргазм. Ее зад все еще нестерпимо болел после устроенной Лукасом показательной порки. Она медленно приподнялась и стала обводить взглядом окружающую обстановку.

Ей было плевать, наблюдал ли за ней кто-нибудь из посетителей или хозяев. Теперь ее заботил только эрегированный член Лукаса.

– А как же ты? – пробормотала она, прислоняясь к великолепной выпуклости его брюк. Она была вознаграждена коротким стоном и улыбкой чувственных губ.

– О, я что-то придумал, – ответил он, приложив палец, который только что ласкал ее, к ее же губам. – Этот ротик так много кричал, – неспешно продолжал Лукас, проводя пальцем по ее раскрытым губам и позволяя ей насладиться ее собственным вкусом, – что пора бы его удовлетворить по полной. Ты не знаешь, как бы нам это сделать?

Кловер знала, поэтому с усмешкой потянула его палец и обхватила его губами у самого основания, давая понять, насколько она прилежная ученица.




Глава 9


Лукас рассмеялся.

– О Кловер, ты такая капризная девчонка. Я должен тебя примерно наказать.

Но не убрал палец изо рта, и Кловер начала слегка посасывать его, обволакивая языком, чтобы показать, что она прекрасно понимает, к чему он ее склоняет.

Она не могла похвалиться большим опытом, но заметила, что Лукас предвкушает изысканное удовольствие, которое ему было обещано. У него были самые длинные ресницы, которые ей только доводилось видеть. Роджер не любил все, что выходило за рамки обычного секса, включая и оральные ласки. Если бы он узнал о такой прелюдии к сексу, как хорошенькая порка, его бы хватил удар.

Лукас медленно вытащил свой указательный палец и задержал его между ее губ, а затем обнял ее за плечи, сталкивая со своего колена. Она стала прямо перед ним.

Наверное, ее бывший жених вознегодовал бы, предложи она ему игры в стиле садомазо. Жаль, что она так и не сделала этого. Надо было попросить его о каком-нибудь извращенном удовольствии, а потом бросить в тот самый момент, когда он отказался бы это делать. Так она достойно вышла бы из положения, а не оказалась отвергнутой после объявления помолвки.

Черт побери! Кому вообще есть дело до Роджера?! Кловер заняла место между разведенными коленями Лукаса. Она не отрывала взгляда от его великолепного лица, а потом уставилась на его ширинку. Роджер, у которого все желания были подавлены, а каждое движение было скучно продуманным, остался далеко в прошлом. Она же смотрела в будущее.

С хищной усмешкой Лукас откинулся назад, закинув руки за голову.

«Вот как устроен мир, – подумала Кловер. – Ты должна делать всю работу только потому, что этого пожелал твой господин». Но ее устраивало такое добровольное рабство, поэтому она с готовностью потянула пряжку на его толстом кожаном ремне.

Она действовала решительно, так как ей безумно хотелось наконец-то увидеть, что скрывалось под тканью джинсов. Она расстегнула пуговицу и потянула вниз молнию, хотя ей было нелегко справиться с этой простой задачей, а все потому, что его член рвал деним изнутри. Интересно, каков Лукас при свете дня? Там, в коридоре, они столь быстро нашли путь друг к другу, что у Кловер не было возможности рассмотреть его дружка как следует. Но она помнила, что он буквально разрывал ее изнутри так, что у нее едва слезы на глазах не выступили.

– О-о-о, ничего себе! – воскликнула она, когда массивное достоинство Лукаса освободилось.

Он был великолепен, как только может быть великолепен мужчина. Его пенис отличался необыкновенной красотой, но и необыкновенным размером. Она вспомнила, как была потрясена тем, что продемонстрировал Натан, когда она застала их в кабинете Оливии, но молодой скульптор не выдерживал сравнения с Лукасом.

Вот только как ей удастся отправить это великолепие в рот? Ее светловолосый бог насмешливо ждал, что она будет делать дальше. Не желая выказать, сколь ее заворожило это зрелище, Кловер попыталась сомкнуть кольцом большой и указательный пальцы на основании члена, но, к своему ужасу, заметила, что это не удалось сделать. Лукас снисходительно выжидал.

Какой же он надменный и высокомерный! Он ведь на самом деле ничем не отличается от других мужчин. Гордится своим дружком и готов, чтобы его приняли любые жаждущие губы. Что ж, посмотрим. Она высунула язык и начала старательно облизывать его орган по всей длине.

Тихий стон, который вырвался у Лукаса, стал для нее сигналом, что она на правильном пути. Она начала облизывать его со все возрастающей скоростью, убыстряя при этом и движения пальцами. Потом подключила к работе и вторую руку. Вряд ли ей удастся показать этому экземпляру трюк «глубокая глотка», но она собиралась проявить все свои умения. Она достигла языком макушки члена, за что была вознаграждена криком Лукаса и резким движением его бедер.

Его член увлажнился, заполняя ее рот, но ей все было мало. Лукас был не только необыкновенно сексуальной, но и просто вкусной штучкой в прямом смысле этого слова: она изнемогала от желания, когда делала ему минет. Хотя она и была занята, ее губы тронула самодовольная улыбка.

– О да, бог ты мой, да! – как мантру, повторял он свои восклицания. Его легкий американский акцент становился все заметнее.

«Как же одинаково все мужчины выражают свое удовольствие», – с радостью подумала Кловер. Она почти ждала следующих слов: «О бэби, крошка, да, да, да, да!» И они не заставили себя ждать.

Его великолепный пенис содрогался у нее во рту. Лукас эякулировал, продолжая удерживать голову Кловер между коленей. Он хотел заставить ее выпить все до капли. Она едва не задохнулась, но подчинилась его воле. Сливочный поток его семени орошал ее горло. Она была на седьмом небе от счастья, когда ощутила, что он лихорадочно сжимает голову и ерошит ей волосы.

Пароксизм его страсти длился, казалось, целую вечность, хотя на самом деле это не заняло и нескольких минут. Постепенно член начал уменьшаться. Она позволила ему выскользнуть изо рта. Кловер решила продлить это изысканное удовольствие, слизнув последние капли с его плоти, а затем поднялась.

«Грязнуля», – подумала она с нежностью. Вдруг она поняла, что на нем не было никакого белья – ни плавок, ни столь популярных боксерских трусов. Вход в его святая святых был максимально упрощен. Ей было интересно узнать, он всегда так поступает или сегодня был уверен, что его ждет какое-нибудь забавное приключение.

Кловер нахмурилась, а потом увидела, как Лукас довольно потягивается, словно кот после плошки сливок. Глаза его были закрыты, он все еще не мог насытиться ощущением блаженства. Он ведь не знал, что им предстоит встреча. От куда же такая готовность?

Когда его длинные ресницы дрогнули, и он открыл глаза, Кловер осознала, что, раздумывая об этом, ведет себя глупо. Лукас, наверное, всегда получает предложения от дам, и ей просто повезло, что она первой сегодня попалась па его пути. Вполне возможно, что он совсем не носит белья. Ведь нет ни чего более возбуждающего для мужчины, чем ощущать, как свободно движется его член, наслаждаясь трением о ткань.

– О чем ты думаешь, Кловер?

Кловер поймала себя на мысли, что она еще занята разглядыванием его пениса. Он был в состоянии покоя, но производил по-прежнему великолепное впечатление.

Она могла бы признаться в том, что занимало все ее помыслы, но не стала этого делать. Вместо этого она произнесла:

– Послушай, я вообще не понимаю, какого черта я здесь делаю. Я должна отнести портфолио, ведь меня об этом попросила Оливия. И я пообещала, что выполню ее просьбу. Эти эскизы не имеют цены, и вряд ли у нее есть еще какие-то копии.

Лукас посмотрел на нее с сардонической усмешкой, аккуратно заправляя член и застегивая джинсы. Несмотря ни на что, Кловер вынуждена была признать, что с сожалением наблюдает, как такая красота исчезает из виду.

– А я-то думал, что мы получаем удовольствие… Разве тебе не понравилось, чему я тебя научил сегодня? Я видел, что ты очень способная ученица. Готовая на любой эксперимент.

– Я такая и есть, но я дала Оливии слово и не хотела бы ее подвести. Она отнеслась ко мне с такой теплотой. Я же не плачу ей за то, что остановилась в ее доме. За еду, за все такое…

Лукас с одобрением посмотрел на нее, на этот раз улыбнувшись.

– Я вижу, что у тебя не только хорошо работает голова, но к тому же открытое сердце, верно?

– Я бы так не сказала, – с усмешкой возразила Кловер. Такой наивной доброй простушкой ее считал Роджер и его семья, но ей это было не по нраву. Прибыв в Лондон, она делала все, что только было в ее власти, чтобы убедить себя и окружающих, что она скверная девчонка.

– Не волнуйся, – сказал Лукас, поднимаясь на ноги с кошачьей грацией. – Хорошие девочки обычно оказываются самыми лучшими избранницами.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Их гораздо приятнее развращать, – с широкой улыбкой произнес он, – потому что из них получаются самые, что ни на есть, отчаянные сорвиголовы.

У Кловер все затрепетало внутри, и она ощутила, как горячая волна прокатилась по ее телу. Она попыталась представить, какие трюки им еще предстоит освоить. О, неужели ей удастся попозировать для книг, которые она видела в доме Оливии? Неужели Лукасу выпадет быть ее проводником? Самое немыслимое унижение станет для нее настоящим блаженством, если он будет главным участником оргии.

– Так или иначе, – произнесла Кловер, – но я должна торопиться, потому что Оливия меня убьет. Она уже наверняка звонила, чтобы осведомиться, куда я пропала.

Оглянувшись, Кловер заметила, что на их представлении присутствовала публика. Она и не ощутила этого раньше, представляя, что они одни в своем замкнутом мирке и большой мир вокруг для них не существует. Однако теперь она увидела, что их шалости разделяли еще человек двенадцать.

В дальнем углу комнаты молодая женщина стояла у кресла, пока один пожилой джентльмен медленно и уверенно пронзал ее сзади. Судя по темпу и усилиям, которые приходилось прикладывать престарелому Казанове, а также по стонам, которые доносились из уст дамы, Кловер заключила, что он занимается с ней анальным сексом. От этой мысли у Кловер тут же стало жарко и влажно внутри.

В другом углу комнаты женщина постарше стояла на столике с разведенными в стороны ногами, и это выглядело несколько уродливо, так как она была обнажена ниже пояса. Она оставила себе только черные чулки, в которых выглядела особенно вульгарно, и мастурбировала обеими руками с огромной скоростью. Кловер не знала, делала ли она это по собственному желанию или по желанию трех джентльменов, которые сидели за этим же столом и непринужденно болтали. У женщины во рту был кляп, отчего ее красные губы казались вывернуты. Его удерживали кожаные тесемки, обвившие голову дамы.

– А ты бы хотела повторить такое? – прошептал Лукас. Она ощутила его дыхание совсем близко. Он прислонился к ней, приподнял юбку и провел пальцем по свежим от порки ранам.

Кловер зашипела. Ей было очень больно, поэтому она начала извиваться, но он скользнул рукой между ее ягодицами, дотронувшись до розового входа в анус.

– Кловер, я хочу испытать с тобой все, – пробормотал он, снова и снова касаясь пальцем тесного отверстия. – Я бы хотел отхлестать тебя, выставить напоказ и наблюдать за похотливыми взглядами толпы, которой будет позволено наполнять твое лоно и твой зад. Ты будешь стоять влажная, пристыженная и охваченная желанием.

Кловер чуть не потеряла сознание. Ей снова захотелось секса. Его грубые слова отозвались в ней сладким томлением. Он придержал ее, почувствовав, что она могла бы рухнуть на пол от изнеможения. Другой рукой он проник в ее вагину.

– Прошу тебя, крошка, покажи, на что ты способна. Ради меня, – мурлыкал Лукас. Он насадил ее, как наживку, на свои пальцы. – Сделай, как она. Я хочу, чтобы ты кончила у меня на глазах. Я знаю, что и ты этого хочешь.

Загипнотизированная его хриплым голосом, она словно в трансе начала тереть клитор. Она осознавала, что люди с ленцой посматривают по сторонам, бросая взгляды и в ее сторону. Она ощутила на себе даже взгляд женщины с кляпом по рту, но ей уже было все равно. Она делала это ради Лукаса. Закрыв глаза, она прислонилась к нему, извиваясь, пока у нее в голове не взорвались тысячи хлопушек.

– Умница, – пробормотал он.

Она не могла пошевелиться. Ее рука все еще удерживалась его рукой, которая двигалась ей в такт. Она застонала, так как на мгновение ей показалось, что все в ней замерло, а затем она провалилась в черную дыру, крича без остановки.

Вдруг до нее дошло, что она оказалась в центре внимания. Она находилась в клубе для извращенцев, а ее пальцы сейчас покрывали руки Лукаса, в то время как из влагалища вытекал сок.

– Мне пора, прошу тебя, Лукас, отпусти меня, – произнесла она, стараясь, чтобы голос прозвучал решительно. Она встала на цыпочки, стараясь освободиться. – Мне действительно пора.

– Тебе придется быть со мной полюбезнее, – сказал он своим шелковым голосом, еще глубже погружая в нее пальцы. – Резкость в обращении со мной тебе не поможет.

Кловер ощутила, как она снова тает. Она поняла, что, несмотря на окончание акта, их игра продолжается. Она занимала ее не меньше, чем секс.

Она опять ощутила прилив желания. Лукас это понял без труда. Но она угадала, что он ждет сопротивления. Она сжала губы и отказалась отвечать ему.

– Ну же, милая, попроси своего господина, как подобает послушной рабыне, – сказал он, шевельнув пальцем, который все еще был погружен в ее лоно. В его голосе звучали дразнящие нотки, и этот поединок характеров он был готов проиграть, но в обмен на награду.

Кловер подчинилась.

– Прошу тебя, Лукас, – тихим неуверенным голосом сказала она. – Убери руки из моей киски и позволь мне уйти.

– Пожалуйста?

– О, пожалуйста.

Она снова ощутила прилив желания.

Он мягко отстранился от нее, чтобы отереть влажное пятно, оставшееся на его пальце. Он делал это без спешки, а потом одарил ее такой улыбкой, что у нее тотчас закружилась голова.

– Теперь пора, милашка, – сказал он.

– Но мне нужны мои трусики.

Она прямо смотрела ему в глаза, стараясь не отводить взгляда.

Его улыбка стала искушающей.

– Разве ты не хочешь оставить их мне на память? – Лукас потянулся к ее волосам. Он скользнул взглядом вниз, рассматривая ее голый лобок. – Ведь сейчас очень жарко.

Она заметила небольшой шрам на одной брови, когда он поморщился. Наверное, для фото его тщательно маскировали.

– Лукас! – закричала она, когда ей стало ясно, что он не собирается возвращать ее белье.

– Пожалуйста?

– Черт бы тебя побрал!

Она отвернулась и зашагала прочь в сторону выхода. О, как же неуютно она себя чувствовала, – ветер так и норовил задуть ей под платье, а ее влагалище все еще было влажным от возбуждения и бесконечных оргазмов.

– Я думал, что ты не торопишься.

Он догнал ее за две секунды.

Кловер не удостоила его ответом, но вдруг ее сознание озарило новое видение: она и Лукас лежат в кровати, а ее руки закованы за спиной. Пусть он мучает ее языком. Она задрожала, а потом пришла в раздражение оттого, что его власть над ней была так велика. Посетители клуба все еще наблюдали за ними, заинтересованные тем, как эта пара развлекла их сначала поркой, потом оральными ласками, а потом яростной мастурбацией.

Когда Кловер подошла к стойке администратора, ее ожидал удар. Изабель не было, а девушку встретил молодой чернокожий парень, одетый в безупречный костюм.

– А, привет, Джером, – любезно приветствовал его Лукас.

– Добрый день, сэр, – ответил Джером, обратив взгляд на Кловер. – Чем могу помочь, мадам?

Кловер поморщилась, а потом ее охватили страшные предчувствия.

– Когда мы пришли, я оставила здесь большую папку. Женщина у стойки сказала, что проследит за ней. Пожалуйста, можно ее разыскать?

– Конечно, мадам, я сейчас посмотрю.

Джером одарил ее улыбкой, а затем исчез в кабинете. Кловер с возрастающей тревогой смотрела на Лукаса. На его лице было очень странное выражение. Он словно что-то знал, и это его весьма забавляло. Кловер бросила взгляд вниз и, к своему ужасу, увидела, что у него снова эрекция.

Да что здесь происходит?

В ту же минуту появился Джером и сообщил, что папку найти не может. Неужели она могла пропасть? Он с сожалением произнес:

– Я прошу прощения, мисс Визерби, но папки нигде нет. Вы уверены, что оставляли ее?

Кловер не заметила, что откуда-то молодому человеку стало известно ее имя. Она воскликнула:

– Но этого не может быть! Мы оставили ее здесь совсем недавно. Я отдала ее даме по имени Изабель.

Оливия ее изжарит на медленном огне, и будет права.

Папки нет. Она пропала без следа.

«О, как я могла так забыться!.. Как можно было переступить порог этого сомнительного клуба?» Она хотела обвинить Изабель в своем несчастье, но больше всего ей хотелось отчитать Лукаса. Однако благоразумие возобладало, потому что она и только она виновата в том, что так подвела свою покровительницу.

– А Изабель может знать, куда подевалась папка? – спросил Лукас. Кловер загорелась надеждой.

Он спрашивал так вежливо, что она немедленно заподозрила его в неискренности – несмотря на заботу, в его голосе звучало скрытое веселье. И у него по-прежнему была эрекция.

– Боюсь, что миссис Лемингс уехала сегодня, – ответил взволнованный Джером. – Ее не будет несколько дней.

Как же все неудачно складывается! Кловер хотелось кричать. Однако она понимала, что папка утрачена безвозвратно, как и понимала то, что папка исчезла преднамеренно. О, какой дьявольский план! Ей открылась цель всей этой хитроумной затеи.

Она вдруг тоже ощутила возбуждение, начиная осознавать, что скрывается для нее в будущем.

И самое главное, она поняла, отчего великолепный пенис Лукаса снова вскинул головку.




Глава 10


Кловер боялась, что Оливия убьет ее, когда узнает о том, что произошло, и ее страхи оправдались в полной мере.

– Какого черта ты шлялась где-то с Лукасом, да еще и занималась там неизвестно чем, когда я попросила тебя выполнить такое простое поручение?! Я тебе доверила ценные бумаги, а ты их потеряла, потому что тебе не терпелось трахаться.

Ее глаза метали молнии, а грудь театрально вздымалась. Кловер хотела аплодировать своей артистичной покровительнице, но вместо этого она понурила голову и тихо произнесла:

– О, мне так жаль.

– Ты хоть понимаешь, что теперь из-за тебя я потеряю контракт?

Кловер кивнула.

– О, как мне загладить свою вину?

Звонки в клуб ничего не дали: им сказали, что Изабель не будет несколько дней, поэтому им трудно помочь в решении данной проблемы.

Оливия произнесла еще одну тираду о разрушенной карьере, о том, как ее ярые соперники уже довольно потирают руки, а потом заявила, что всерьез подумает, как Кловер может возместить ей потерю. Та едва не рассмеялась ей в лицо.

«Она насаживает меня на крючок и при этом понимает, что я все прекрасно осознаю». Оливия надула губки, а потом приготовилась произнести слова, которых и ждала Кловер.

– Да, пожалуй, ты сможешь компенсировать этот проступок, – немного поколебавшись, сказала Оливия. – Но это дело довольно деликатное. Ты сначала должна подумать, потому что хотя ты мне и обязана до конца жизни, все же я не настолько жестока.

– Что это за дело? Я согласна на все.

Кловер с трудом подыгрывала Оливии, но все же ей удалось создать впечатление убедительной игры. Она понимала, что держать маску тоже надо уметь, и это искусство было составной частью их большого плана.

– Фрэнсис прикипел к тебе душой, – выпалила Оливия. Она пригладила волосы, что выдавало ее волнение. – Он собирается устроить большую вечеринку, и я очень его обрадую, если уговорю тебя прийти. У него день рождения, поэтому он настроен довольно благосклонно. Он даже пообещал мне компенсировать мои затраты. – Она посмотрела на Кловер очень строго. – С контрактами не шутят. И ты знаешь, как ты передо мной виновата.

– Если меня приглашают, я пойду.

Кловер вдруг ощутила, как возбуждение охватывает ее все сильнее.

Оливия все еще колебалась.

– Ты будешь не просто гостьей. Фрэнсис отвел для тебя особую роль.

Оливия смотрела на Кловер с завистью! Она не скрывала, что охвачена похотью.

– Какую роль? – переспросила Кловер, хотя и догадывалась, о чем идет речь. Ей нравилось играть на чувствах Оливии.

– Я не стану тебе раскрывать все карты, потому что Фрэнсису это не понравится. Это испортит эффект.

– Но с какой стати мне идти на вечеринку, о которой мне ничего не известно? Все это так подозрительно.

Оливия вознегодовала или, скорее, хорошо разыграла негодование.

– Подумайте о том, чем вы мне обязаны, юная леди! Вы воспользовались моим доверием, жестоко разочаровав меня. Несколько дней в изысканном обществе – не такая уж обременительная просьба, не так ли? Кловер, ты подставила мою репутацию под удар.

– Ну, если мы говорим в таком тоне, тогда… – Кловер понурила голову, изображая полную покорность и искреннее раскаяние, хотя ей трудно было сдерживать смех. – Конечно, что такое несколько дней? Может, мне даже понравится?




Она знала наверняка, что ей понравится. Она лежала в кровати и размышляла, правильно ли поступила, дав согласие. Она поняла, что ожидается вечеринка для избранного круга. Того самого, к которому принадлежит и ее кузина. Будут показательные наказания, выставление жертвы напоказ и секс, секс, секс… Должно быть, он превратится в настоящую оргию.

Но какую роль отвели ей в этом спектакле?

Закрывая глаза и отбрасывая покрывало, Кловер беспокойно пошевелилась. Ночь стояла необыкновенно теплая, и ее воображение все больше распалялось.

Будет ли она наказана? О, наверное, да. Вопрос только в том, как она будет наказана, кем и кто потом овладеет ею?

Она ощутила, как простыня под ней смялась. Она коснулась своего зада, слегка постанывая, – еще были свежи раны от порки, которую ей задал Лукас.

Она и не ожидала, что ей будет так больно. Однако теперь ее желание проснулось с новой силой. Она вспомнила, как оказалась распростертой на его колене, и ее влагалище истекало соком, готовое принять мужскую плоть.

Она скользнула пальцами по низу живота, ощущая, что снова хочет пережить этот опыт.

Кловер засунула в себя два пальца, мечтая о том, чтобы это были пальцы ее любовника. Он так унизил ее своим показательным наказанием, а потом тем, что ласкал ее столь откровенно, но она не испытывала стыда. То, что за ними наблюдали, только послужило для нее дополнительным источником возбуждения. Она представляла, как раздвигает ноги все шире, чтобы оказаться на обозрении у всех присутствующих при этом разврате. Она представляла, как темная комната оглашается сладострастными стонами и криками и внимание всех вокруг приковано к ее изнывающей киске.

– О, бог ты мой, – прошептала она, скользнув еще глубже. Ей хотелось быть грубой, словно она готовилась к предстоящим испытаниям. Стащив с себя пижамные штаны, она потянулась к ящику, в котором предусмотрительная Оливия оставила для нее разнообразные игрушки.

Вибраторы с различными насадками в форме птиц и зверей, фарфоровые яйца, стимуляторы сосков – все это было похоже на сундук с сокровищами. Но Кловер не была настроена на изысканные фантазии и выбрала обычный вибратор. Она всадила его в себя до основания, представляя, что занимается сексом с Лукасом.

Лукас был больше, чем скромная игрушка, но Кловер закрыла глаза и отдалась на волю воображения.

Она чувствовала, как он беззастенчиво проникает в нее. Она видела его глаза в обрамлении длинных ресниц, слышала, как из его уст вылетают неприличные ругательства и многообещающие угрозы.

Потом сцена сменилась новой картинкой: она висит на цепях, а Лукас работает над ее задом, прохаживаясь по нему своим широким кожаным ремнем с серебряной пряжкой. Она в это время, конечно, будет молить о пощаде.

Кловер и понятия не имела, какие ощущения у нее вызовет тяжелый ремень. Но знала, что ей предстоит новый опыт. Ее матка начала бешено пульсировать, и она ухватилась за клитор двумя пальцами, ритмично сжимая его. Поцелуй ремня Лукаса стал прелюдией к оргазму, который испытала Кловер.




– Ну и как же наша малышка отреагировала на весь этот спектакль? Она согласилась приехать на вечеринку к Фрэнсису?

Оливия кивнула. Она не видела лица Сирк, но могла легко представить, как ее губы растягиваются в самодовольной ухмылке. Оливия искренне желала, чтобы Кловер не допустили в жестокие руки Сирк. Брюнетка могла быть несносной, проявляя чудовищную изобретательность в своих играх, и Оливия ощутила это на собственном заде, который регулярно подвергался настоящим пыткам.

Она стояла в углу роскошно обставленной алой спальни Сирк. Оливия держала руки за головой, и ее тело было полностью обнажено. Она была у Сирк рабыней, и когда бы темноволосая красотка ни пожелала ее услуг, срывалась хоть посреди ночи, чтобы удовлетворить свою госпожу.

Сначала Сирк приказала ей раздеться, после чего Оливия должна была упасть на колени и лизать носки ее туфель. После этого фантазия Сирк разгулялась настолько, что она приказала своей рабыне отправиться на балкон и раздвинуть пошире ноги, чтобы соседям, которым вздумается наблюдать за Оливией, было лучше видно, как она ласкает себя. Оливия дрожала и негодовала. Одно дело заниматься такими играми среди проверенных друзей, но выставить себя на потеху стороннего зеваки? Однако она быстро преодолела смущение, после чего возбуждение захлестнуло ее очередной волной.

Как только Оливия ощутила приближение оргазма, на балконе появилась Сирк, которая наградила ее увесистой пощечиной и назвала шлюхой.

Оливия выдержала ужасную порку в спальне, так что ее вой был слышен на всю округу. Теперь брюнетка загнала ее в угол, приказав повернуться лицом к стене. Оливия не могла видеть того, что происходит, но догадывалась по стонам и охам, что Сирк мастурбирует.

– Ну же? Говори!

В голосе Сирк была слышна похоть.

Оливия вдруг ощутила пресыщение. Хотя Сирк была во всех отношениях идеальной партнершей и Оливия не могла жить без тех эротических игр, которые они устраивали, временами она ее просто не выносила. Она считала, что Сирк перегибает со своей ролью непобедимой госпожи. У этой женщины не было понятия об изысканности и вкусе.

– О да, – ответила Оливия. Она говорила низким покорным голосом, решив выдержать роль рабыни до конца. – Она очень легко согласилась, причем я уверена, что она догадывается, ради чего ее приглашают. Она словно создана для подобных игр, хотя и так неопытна па первый взгляд.

– Здорово! – хрипло ответила Сирк. – Я предвкушаю тот момент, когда смогу испытать ее, потому что мне по вкусу ее тело. Мне очень хочется попробовать ее в деле.

Оливия вдруг ощутила тревогу, и ей захотелось повернуться.

– Разве не Лукас должен выполнить эту задачу? Она так привязана к нему. Пусть ее первое испытание пройдет… по мягкому сценарию.

– Какая неженка! – Сирк говорила строго, хотя Оливия слышала по голосу брюнетки приближение катарсиса. Она представила ее стройные ноги, разведенные в стороны, и Сирк, с бешеной скоростью ласкающую свою аккуратно подстриженную киску.

– Фрэнсис наверняка позволит мне присоединиться, – говорила Сирк. – Я уверена, что так и будет. Мне достаточно пообещать ему хорошее зрелище.

Оливия решила, что ей тоже необходимо присутствовать при испытании, однако теперь ее мысли больше занимало настоящее. Хотя она и не видела, что происходит у нее за спиной, она живо представляла всю картину.

Сирк раскрыла бедра, касаясь пальцами своих влажных губ и забавляясь с крошечной пуговичкой клитора. Из ее влагалища вытекает сок. Оливия хотела бы оказаться лицом к своей любовнице, а еще лучше – лицом к ее возбужденной киске, чтобы насладиться ее пульсирующими горячими губами.

Мелодия звонка входной двери отвлекла Оливию, нарушив ритм движений Сирк. Та выругалась по-испански, не скрывая того, что неожиданные гости довели ее до бешенства.

– Кто это может быть в такой час? – возмутилась она, расстроенная тем, что у нее только что украли оргазм.

Оливия тоже понятия не имела, кто скрывается за дверью, но догадывалась, что беспокоить Сирк может только член их узкого кружка. Обычные люди в это время крепко спят.

– Открой дверь, рабыня! – приказала Сирк. В ее голосе больше не звучало раздражения. Она снова превратилась во властную императрицу.

Оливия опустила руки и повернулась. Ей хотелось прикрыть свою наготу, но Сирк резко остановила ее, когда та потянулась за одеждой, висевшей на спинке стула.

– Иди так!

Оливия остановилась в нерешительности и собиралась уже протестовать, но перспектива появиться, в чем мать родила перед человеком, стоящим за дверью, вдруг захватила ее воображение. Она представила, как расширятся от удивления глаза незнакомца, как его взгляд немедленно затуманит похоть, когда он увидит ее большую грудь. Сразу после спора она по приказу Сирк нарумянила соски, а ее киска была красиво подстрижена. Впечатление от ее наготы будет еще полнее, когда она повернется задом, демонстрируя персиковую кожу, украшенную красными толстыми полосами.

Что может подумать непосвященный?

– Конечно, – пробормотала она, пересекая комнату и осознавая, что при ходьбе на высоких каблуках ее бедра слегка покачиваются, и при каждом шаге подпрыгивает грудь, придавая сцене особый оттенок бесстыдства. Положение рабыни означало, что она не имеет права смотреть на Сирк, свою госпожу, но Оливия все же бросила в ее сторону быстрый взгляд.

Сирк снова играла с собой, элегантно приподняв одну ногу и согнув ее в колене. Она слегка развела бедра. Одной рукой она ласкала клитор, проводя по нему медленными круговыми движениями, заставляя работать только один палец. Другой рукой она касалась ануса. Она являла собой картину разврата, и Оливия тотчас же захотела ее.

Она прошла по квартире, направляясь к двери. Ее соски набухли. Она знала теперь, что посетитель Сирк должен быть ее знакомым, так как на входе был код безопасности. Она открыла дверь и распахнула ее как можно шире.

– Привет, Олли, какой сюрприз. А Сирк дома? – сказал Натан Рибейро, и его расширившиеся от неожиданности глаза скользнули по ее груди, животу и лобку. Он был одет в старую джинсовую рубашку и такие же потертые джинсы, производя впечатление вкусного десерта. Его молодое лицо было распалено похотью.

Он окинул взглядом фигуру Оливии и остановился на шее, которую украшал тонкий кожаный ошейник.

– Ах, вот оно что!.. – с усмешкой произнес он.

Ему было явно по душе то, что он увидел. Он схватил грудь Оливии без всяких церемоний и сжал ее, возбужденный тем, что она должна была повиноваться, а после этого резко опустил ладонь к лобку, продолжая свои грубые ласки.

Так как Оливия жаждала оргазма, она ухватилась за возможность, предоставленную ей судьбой: она с благодарностью приняла пальцы Натана, слегка постанывая. Он трогал ее, и она быстро погружалась в пучину желания. Потом толкнул ее к стене и яростно впился губами в рот. Она не могла выдержать больше ни секунды. Оргазм был для нее благословением, хотя она по-прежнему осознавала, что прикосновение ее голого зада к стене болью отзывается во всем теле.

– Ты грязная и порочная, Олли, – дружелюбно прорычал Натан. – Я уверен, что Сирк не похвалит тебя за то, что ты набросилась на меня, как голодная волчица.

Оливия опустила голову. Хотя она и кончила, ее влагалище было ненасытно, оно жаждало новых удовольствий.

– Так как же? – потребовал Натан, поворачивая ее и с удовольствием рассматривая исполосованный зад. – Вижу, что она уже над тобой хорошенько поработала.

Он ущипнул ее за зад, и Оливия застонала, ощущая, как влагалище наполняется соком.

– Нет, она меня держала на голодном пайке. Она мне не разрешала кончить. – Оливия тяжело вздыхала, мечтая о том, чтобы наброситься на Натана снова, чтобы потереться о его упругое, затянутое в джинсовую ткань бедро.

– Давай пойдем к ней и спросим, что она об этом думает.

Натан весело рассмеялся и опять ущипнул Оливию за ягодицу, подталкивая ее в сторону спальни Сирк.

Когда они вошли в комнату, они застали Сирк извивающейся и слегка стонущей, – она переживала долгожданный оргазм. Глаза брюнетки были закрыты, и обе руки заняты работой. Они наблюдали за ней, и Натан грубо начал тискать Оливию, не отрывая глаз от Сирк.

Брюнетка открыла глаза. Она лежала, окруженная белыми подушками, оттенявшими оливковую кожу, и широко улыбалась.

– О, добрый вечер, Натан! Что тебя привело в мой дом?

Она привстала и сделала щедрый глоток из бокала, который стоял на прикроватном столике. Ее глаза неотступно следили за движениями рук ненасытного Натана.

Оливия возбудилась еще больше, искоса посматривая на свою подругу. Она догадалась, что у Сирк припасен новый план. Оливия видела, что Натан и понятия не имеет о том, что его сейчас подвергнут чудовищным пыткам. Он был слишком жаден: его манила только одна цель, и он к ней стремился, не скрывая своих намерений.

– Что за вечеринку устраивает Фрэнсис? Я приглашен или нет?

Он ущипнул Оливию за сосок и зажал его, как будто вымещая на ней злобу за то, что ему приходится задавать такие вопросы.

– Это вечеринка по случаю его дня рождения.

Сирк медленно поднялась и отвечала царственным голосом. Она была облачена в прозрачный слип, который ничего не скрывал от нескромного взора.

– Туда приглашают только проверенных друзей. Нам предстоит несколько дней исключительного веселья. Я так удивлена, что он до сих пор не позвонил тебе.

– Да, не позвонил! – воскликнул Натан, погружая сложенные пальцы в лоно Оливии. Она едва не задохнулась от остроты ощущений.

Сирк перевела взгляд на нее, а затем снова посмотрела на Натана.

– Хочешь ее трахнуть? – предложила она, а затем кивнула в сторону стула, на котором только что порола Оливию. – Возьми ее сзади. Мне будет приятно наблюдать за этим.

– Всегда готов.

Он толкнул Оливию к стулу, на минуту освободив ее от плена своих пальцев.

Оливия слышала, как он расстегивает змейку, как освобождается от одежды, и вот уже его впечатляющий пенис погружается в ее увлажненное влагалище. Она была готова, поэтому приняла его легко, а спустя секунду уже достигала оргазма.

– Грязная шлюха, – застонал он, снова и снова шлепая ее по ягодицам, отчего она кончала яростно и сладострастно.

– Вернемся к вечеринке, – продолжил он, жестко подстраивая ее под ритмичные движения своего тела. Его голос дрожал. – Я тоже хочу получить приглашение. Я слышал, что он представит нам новую рабыню, которую будут объезжать. Я очень хочу попасть туда.

Оливия подняла глаза на Сирк. Та потянулась к ящику стола и вытащила знакомый предмет.

– Может, ты и сможешь попасть на эту вечеринку, – протянула Сирк, – но не в качестве гостя…

Бросив взгляд в зеркало, Оливия заметила, что Натан все еще держит глаза закрытыми. Он был полностью сосредоточен на сексе и даже не предполагал, что приготовила для него Сирк.

Оливия усмехнулась. Сирк подошла к Натану сзади, поощрительно положив ладонь на его зад. Тот по-прежнему не открывал глаз.

– О да, – задыхающимся голосом произнес он. Оливия старалась преодолеть боль, при этом с трудом сдерживала смех, когда заметила, что собирается сделать Сирк. Та кивнула ей, и в следующую секунду шею Натана плотно обвил тонкий ремешок раба.

– Что? – Натан едва не задохнулся, когда Сирк рванула ремешок на себя.

– Ты отправишься туда в качестве нашего слуги, – сказала она. – Оливия не против. Там ожидается отличная вечеринка, и твое присутствие украсит праздник. Одного раба мало, поэтому… – Она снова потянула за поводок, и Натан с протестом выскользнул из Оливии.

– Ты не можешь так поступать! – выкрикнул он.

Но Сирк была сильнее, чем казалась на вид. Насколько знала Оливия, брюнетка в совершенстве владела несколькими боевыми искусствами.

– Еще как могу, малыш! Или ты подчинишься моим приказам, или выметаешься отсюда сию же минуту. Больше ты никогда не вернешься к нам. Выбор за тобой. Тебе надо поучиться покорности, а то ты слишком зарвался!

Оливия выпрямилась. Она была разочарована тем, что их секс так грубо прервали. И не смущало даже то, как унизительно было ее собственное положение. Однако она не могла не восхищаться Сирк, когда та была в привычной для себя роли госпожи и хозяйки. Лучше было наблюдать за этим со стороны, а не становиться объектом ее гнева. Оливия посмотрела на подругу, и та кивнула ей. Оливия быстро сняла свой ошейник, пересекла комнату и подала его Сирк. Она с удовольствием заметила шок на лице Натана. Он не скрывал изумления тем, как сильно все изменилось для него за считанные минуты. Его член безвольно повис, но Оливия знала, что, как только они продолжат свою игру, он снова испытает эрекцию. С улыбкой на лице Оливия принялась ласкать грудь Сирк.

О, если они примутся за дело с должным умением, они смогут использовать тело их молодого любовника по полной программе.

– Что прикажете, миледи? – пробормотала Оливия, не упуская возможности прикоснуться к груди опасной испанки. Сирк снова кивнула ей, и Оливия направилась к комоду, в котором хранились приспособления для их игр.

– Что же нам попробовать? Хлыст? Или трость?

Натан слегка застонал. Оливия с удовлетворением наблюдала, как у него снова начинается эрекция. Он был сбит с толку. Оливия могла поклясться, что у него в глазах блеснули слезы. Сможет он выдержать большое испытание? Пройти через барьер боли, получив удовольствие от того, как прохаживается по его телу хлыст? Понимает ли он, что наградой за испытанный страх может стать особое счастье, которое его ждет в конце пути?

Он был очень упрям, очень своенравен. Но хотя и выглядел напуганным, Оливия видела, что его снедает нетерпение. Сирк тоже это осознавала, поэтому она выжидала.

– Я сейчас возьму «весло», – спустя какое-то время произнесла она, – но сначала я предлагаю немного проучить тебя. – Она наклонилась к Натану и обожгла его взглядом. – Подумай, как глупо ты выглядишь со стороны. А еще называешься мужчиной! Тебя только припугнули, а твой член уже уперся в землю.

Она резко повернулась, и ее прозрачный пеньюар приоткрылся, что еще больше возбудило Оливию.

– Так не годится! – нахмурившись, произнесла она, хотя пенис Натана уже начал оживать. – Я хочу увидеть его во всей мощи. Давай, придурок, шевелись, делай что-то.

Она залепила ему пощечину.

– Но… – начал было протестовать он.

Сирк не дала ему закончить, ударив снова, и он разрыдался. Оливия ощутила прилив жалости к молодому скульптору. Но она не преминула заметить, что его глаза расширились от страха и от предвкушения.

– Сейчас он должен быть как на боевом посту, ясно? Стоять по стойке смирно.

Сирк шлепала его вялый член тыльной стороной ладони.

Натан начал послушно тереть свой полувозбужденный пенис, явно боясь вызвать еще больший гнев Сирк, и через несколько секунд уже мог похвалиться мощной эрекцией. Его орган казался сияющим из-за того, что все еще был покрыт соками Оливии.

– Довольно! – вскричала Сирк. – Теперь ты должен начать танцевать!!!

Натан непонимающе смотрел на свою госпожу, и она наградила его увесистой затрещиной.

– Танцуй, пусть танцует и он, – приказала она без всяких церемоний.

Она произнесла эти слова довольно тихо, но от этого они прозвучали еще более угрожающе.

Он в ужасе отшатнулся, а потом Оливия заметила, как крупные слезы начинают скатываться по его щекам. Его нижняя губа дрожала от обиды, но он пересилил себя и начал двигать бедрами.

Оливия старательно скрывала смех, наблюдая, как член ее любовника колышется из стороны в сторону. Он выглядел смехотворно, как новичок, исполняющий танец живота. Его возбужденный пенис подскакивал вверх-вниз, иногда описывая круги. Она вдруг задумалась, каково это – ощущать биение собственной плоти. Она решила, что Натан испытывает муки, сравнимые с ударами кнута. Но самым мучительным, должно быть, было ощущение стыда, придававшее той боли, которую он испытывал, оттенок агонии.

– Еще быстрее! – крикнула Сирк.

В отличие от Оливии, она не скрывала своего отличного настроения. Когда член Натана совершал акробатические трюки в воздухе, она забавлялась от души.

По лицу скульптора теперь струились слезы. Он сжимал и разжимал кулаки, продолжая двигать бедрами. Оливия не могла сказать точно, делал он это из-за охватившего его гнева или от бессилия. У него раскраснелось лицо, и следы от пощечин почти исчезли под густым румянцем.

– Как ты думаешь, легко ли попасть по движущейся мишени? Олли, я к тебе обращаюсь.

Она дразнила подругу.

Оливия не могла скрыть радости.

– Миледи Сирк, позвольте мне попробовать.

Она взмахнула небольшим веслом, которое держала наготове, рассекая им воздух, словно проверяла меткость своего удара.

Она наблюдала за движениями ягодиц Натана, приказав себе сосредоточиться. Приноровившись к неслышному ритму, она прицелилась и попала ему прямо по самому выпуклому месту: он закричал нечеловеческим голосом, но не прекратил своего странного танца. В этом крике слышалось и унижение, и мольба о пощаде, и жажда нового удара.

– О нет! – протяжно завыл он, но Оливия и не думала останавливаться.

Его ягодицы краснели, достигнув такой же яркости, что и его щеки. Однако вскоре он прекратил свой унизительный танец, чтобы наброситься на член.

– Если ты не прекратишь онанировать, – мурлыкающим тоном проговорила Сирк, – тебе худо придется, раб. Мой юный Натан, будь очень осторожен.

Но Натан не обращал внимания на ее слова, так как не в силах был сдерживаться. Его движения приобрели амплитуду работающего поршня, и спустя несколько минут он уже бился в пароксизмах страсти. У него произошла эякуляция, и длинные струи семени выстреливали долго и ритмично.

Наступила тишина, которую нарушали только всхлипывания и стоны Натана. Он откровенно рыдал: на его лице отражался пережитый опыт. Натан испытывал боль, стыд, удовольствие и просветление одновременно.

– Как же ты подвел нас, парень, – выдохнула Сирк, пересекая комнату и направляясь к шкафу, в котором хранила приспособления для подобных игр.

Боюсь, что с этого момента нам придется переменить тон в разговоре с тобой, мой юный друг.

Она вытащила большой длинный кнут и кивнула Оливии:

– Дорогая, я думаю, что ты можешь отдохнуть, я тебя подменю.

Сирк приблизилась к Натану, взяла его за руку и повела к стулу, возле которого она повернула новоиспеченного раба лицом к сиденью. Оливия заняла место в мягких подушках, с блаженством ощущая прикосновение мягкой ткани к своей израненной коже. Невольно охая от боли, она повернулась на бок, чтобы ей открылся вид получше.

Как только первый удар обрушился на обнаженный зад Натана, она запустила руку в свою жадную вагину и принялась за работу.




Глава 11


Кловер расправила складки на легкомысленной юбке того самого костюма цвета баклажана. Она с надеждой и нетерпением посмотрела на дорогу, молясь про себя, чтобы машина за ней приехала как можно быстрее. Ее сердце бешено стучало, едва не выпрыгивая из груди, заставляя ее чувствовать себя уязвимой и оголенной.

– Я не могу тебе ничего рассказать. Я не могу тебе открыться, – твердила Оливия, когда Кловер атаковала ее вопросами. Впереди было несколько дней томительного ожидания, и Кловер решила обуздать свое любопытство, поэтому прекратила донимать Оливию. Однако это не значило, что ее страх улетучился сам собой. Скорее, он еще более усилился.

«Это ужасно», – подумала она, ощущая, как ветер задувает под юбку, лаская ее бедра. Она порадовалась, что ей позволили оставить хотя бы трусики. Она сожалела, что позволяет так откровенно манипулировать собой. Настоящее сексуальное рабство – иначе это и не назовешь. Возмутительно, что она соглашается на такие безумные эксперименты. Ей надо было запротестовать, надо было отказаться подчиняться воле этой бесшабашной Оливии… Надо было собрать чемоданы, сказав на прощание, что она прекрасно знает, что никакой контракт не был потерян… Она должна была дать Оливии понять, что ее дражайшая кузина затеяла опасную игру… Хотя возможно, что приглашение остановиться в ее роскошном доме и было продиктовано желанием Оливии ввести молодую родственницу в тайный мир.

Кловер знала и то, что как бы ни возмущалась она сейчас, ее интуиция подсказывает – она останется. Она захочет повторения. Когда шикарный лимузин распахнул перед ней дверцы, Кловер знала, что делает выбор. Она решительно шагнула в салон, понимая, как это может отразиться на ее дальнейшей жизни.

Интересно, встретит ли ее Лукас?

Только на эту приманку она и могла клюнуть. Кловер волновал исключительно ее золотоволосый бог. Он казался символом власти и тайны. О, конечно, она осознавала, что многие будут претендовать на то, чтобы овладеть ею, подчинить ее себе, утвердить свою волю, но ее сердце навеки было с Лукасом.

Она колебалась до последнего момента, согласиться ли ей на приглашение или укрыться в уютной тишине квартиры Оливии. У нее подкашивались ноги, но, когда подъехала машина, она поняла – слишком поздно поворачивать назад!

Это была та самая машина, которая везла их с Оливией на первую вечеринку. Когда автомобиль притормозил, из него тотчас выскочил Дамиан. Он помог ей занять место в кожаном салоне, который словно укрывал Кловер от всего остального мира. Дамиан не позволил себе ни одного вопроса. Оливия сказала, что Кловер не следует обременять себя ненужными вещами, так как всем необходимым ее снабдят в доме Фрэнсиса. Дамиан встретил ее вежливым: «Добрый вечер, мисс Визерби. Устраивайтесь поудобнее».

Кловер вспомнила, как совершала с вою первую поездку в лимузине. Она и тогда была охвачена волнением. Оливия развлекалась тем, что бесконечно ласкала себя, а Дамиан поглядывал на них в зеркало. Однако на этот раз шофер все внимание сосредоточил на дороге. Он не сказал Кловер ни слова за то время, которое они провели в пути.

Кловер вдруг поняла, что даже не знает, где будет проходить вечеринка. Как только она услышала, как шуршат шины по гравию, ее волнение тысячекратно возросло. Сколько же ей еще сидеть и ждать, что может случиться через минуту?

Лимузин вскоре замедлил ход, направляясь к большому зданию с красивым фасадом и стоящим у входа швейцаром в ливрее.

Кого же здесь ждут? Новых посетителей? Или они ждут самого Фрэнсиса Блэка? Как она должна себя вести? Может, ей не позволят даже заговаривать с другими гостями? Возможно, программа «развлечений» уже началась.

Но Кловер вдруг заметила, как из фойе появилась высокая фигура. Человек остановился возле швейцара, обменявшись с ним несколькими словами. Когда он вышел с затененного крыльца, яркое послеполуденное солнце осветило пшеничные волосы, которые придавали ему сходство с ангелом. Лукас широко шагнул вперед, и Кловер невольно залюбовалась: полы черного пальто развевались, как плащ Дракулы. На лице невозможно было прочесть, какие чувства он испытывает, однако Кловер могла бы поклясться, что его глаза сияют.

Он шагал с царственной важностью. Кловер про себя сравнила его с принцем ночи. То, с какой поспешностью Дамиан бросился ему навстречу, только усилило это впечатление. Он разве что фуражку не сорвал такое – благоговение охватило его при виде Лукаса.

– Привет…

Приветствие замерло на устах Кловер – Лукас приложил палец к губам, давая ей знак замолчать.

– Ни слова, – тихо, но решительно произнес он. – С этого момента ты не должна говорить, пока тебя не спросят. С этого момента, Кловер, ты лишаешься всяких прав, в том числе и права голоса. Ты не имеешь своей воли, а твое тело – лишь сосуд, из которого может отпить каждый, кто пожелает. Ты рабыня тех, кто заработал свое право присутствовать здесь на правах господ.

Он пристально взглянул, и синий свет его глаз заворожил ее.

– Ты понимаешь, о чем я говорю?

Кловер задрожала и кивнула. Она знала наперед, что окажется в такой роли, но эта роль, озвученная, страшила ее, доводя до состояния обморока.

Никакого «я». Никаких прав.

Что же будут с ней делать? Она не боялась, что тело не выдержит уготованных ей испытаний. Больше всего ее страшило то, что она разочарует тех, кто поверил в нее. Она тревожилась из-за того, что может подвести этого великолепного красавца, который стал значить для нее так много.

– Умница. Это только начало, – тихим ровным тоном продолжал он.

Его лицо по-прежнему было непроницаемым. С таким лицом он выходил на подиум. Изысканный и бесстрастный. Но в глазах она заметила доброту, и это заставило ее петь от счастья. Он не имел права показать свои истинные чувства, сейчас они находились по разные стороны баррикады, но Кловер чувствовала, что он готов поддержать ее. Он очень хотел, чтобы она преуспела лучше всех и быстрее всех. Даже если для этого потребуется проявить жестокость и безжалостность.

«Давай же скорее! – вдруг подумала она. – Пора начинать представление! Задай мне перцу! Я все вынесу!»

Еще несколько секунд Лукас наблюдал за ней из-под своей маски. Один взмах ресниц, и он уже отвернулся.

Кловер не ощутила себя униженной его молчанием. Оно лишь приятно пощекотало ей нервы. Лукас был здесь, с ней, и когда она пройдет испытание на прочность, он останется с ней навсегда…

Ему ли суждено стать ее наставником? Ее покровителем и учителем?

Она тонула в тонком экзотическом аромате его одеколона. Кловер ощутила, как по ее телу проходят волны возбуждения. Ей достаточно было представить, через что ей придется пройти под умелым наставничеством Лукаса… Ту порку, которую он ей устроил в тайном клубе джентльменов, можно считать скромной прелюдией к настоящему шоу. Когда она думала о том, чем он ей угрожал и что обещал с ней сделать, она, словно погружалась в сладкую истому.

Она хотела обнажиться, она хотела, чтобы он скорее ввел ее в мир запретных страстей. Она готова была сама сбросить одежду. Она желала ощутить внутри себя что-то твердое, упругое. Ее тело охватила жажда стыда. Она бы не медля опустилась на пол этой машины, чтобы ползать в ногах своего великолепного любовника, лишь бы он допустил к своей плоти, которую Кловер мечтала снова и снова ласкать языком.

Что будет, если она решится воплотить свои фантазии в жизнь? Он накажет ее за своенравие? Или позволит прикоснуться к себе в знак щедрости?

Ее сердце бешено стучало, но она все же решилась протянуть руку, робко коснувшись бедра Лукаса.

Наказание не замедлило себя ждать: Лукас резко отбросил ее ладонь, задрал ей юбку и весьма ощутимо шлепнул.

Кловер охнула от боли, но прилив желания уже было не остановить.

– О, какая ты упрямая, – спокойно произнес Лукас, как будто отчитывал ребенка, пытавшегося украсть леденец. – Твое неблагоразумное поведение будет тебе дорого стоить.

Он смерил ее взглядом своих ярких синих глаз, приводя в трепет.

Кловер не находила себе места. Ее соски уже четко обрисовывались сквозь тонкую ткань кружевного бюстье, а клитор разбух, как готовая раскрыться почка. Ей не терпелось прикоснуться к себе, но она не знала, посмеет ли.

Слышался лишь звук ее учащенного дыхания. Лукас был по-прежнему невозмутим. Затем он произнес:

– Сними трусики.

Она повиновалась, и через мгновение ее белье перекочевало к нему.

– Подними юбку так, чтобы твое влагалище и анус коснулись кожаной обивки. Раздвинь ноги пошире, чтобы ты смогла в точности выполнить мое приказание.

Кловер подавила стон и повиновалась. Ее нежная киска потерлась о кожу, и девушка ощутила себя особенно уязвимой. Она начала тихонько раскачиваться, чтобы усилить давление на свое изнывающее лоно, хотя понимала, что снова переступает границы дозволенного.

– Твои ладони должны быть развернуты, а руки положи на сиденье подальше от ног. Ни одного лишнего движения, слышишь?

Снова Кловер лишь молча подчинилась. У нее глаза чуть не выпали из орбит, когда Лукас открыл ей рот и засунул туда трусики, скомканные в круженной шарик.

Кловер изнывала, не понимая, что ее ждет: этот импровизированный кляп ее душил. Она ощутила головокружение, когда на языке начал таять вкус ее собственной разгоряченной плоти. Лицо покраснело от стыда, а возбуждение не давало толком соображать. Она знала, что если встанет, то все заметят на кожаном сиденье влажное пятно, оставленное ее плачущей киской.

«О, только бы ты дотронулся до меня», – молила она, не глядя на Лукаса. Он снова был вне досягаемости, а она превратилась в низшую форму жизни. Рабыня, забава на час, игрушка, которую можно сломать.

Желание пронзало ее, заставляло тело сотрясаться в конвульсиях, хотя она и не ощущала какой-то особой стимуляции. Еще никогда ей не доводилось чувствовать такого возбуждения, еще никогда она не была готова отдать все лишь за прикосновение к ее голодному лону. Прохлада кожаной обивки на сиденье сводила ее с ума, и она постаралась незаметно для Лукаса двинуть бедром.

– Малышка, кого ты хочешь провести?

Он говорил так тихо, что Кловер рискнула посмотреть на него. Он пристально наблюдал за ее малейшим движением, напоминая кота, который развалился на удобном сиденье. Его грация завораживала, но у нее не оставалось сомнений в том, что Лукас начеку, он всегда готов к удару. Его хотелось сравнить со статуей греческого бога, но земное происхождение выдавал блеск глаз.

– Ты хочешь меня, Златовласка? – он намеренно мучил ее, чтобы усилить желание.

Они молча ехали в машине, полностью изолированные от мира, потому что даже Дамиана не допустили в число зрителей: Лукас приказал закрыть перегородку между пассажирским сиденьем и местом шофера.

Кловер взглянула в окно, но ничего не увидела. Перед ее глазами мелькали только картинки из книг Оливии. Ее фантазии приобретали все более извращенный ракурс. Ей хотелось остановиться, так как она не могла утолить свою жажду. Ее клитор набух, а влагалище изливалось соком, – ей больше всего на свете сейчас требовалась разрядка.

Лукас нарушил тишину, и Кловер едва не подпрыгнула на месте от неожиданности.

– Мы уже почти на месте, – спокойно проговорил он. – Пора начинать шоу. Сними юбку, рабыня.

Кловер хотела возразить, что не допустит такого тона, но не могла говорить, так как ее рот затыкал самодельный кляп.

– Делай, что тебе говорят, – мягким тоном повторил свой приказ Лукас. – Иначе мне придется наказать тебя за неповиновение.

Кловер запуталась с застежкой на юбке, но потом рванула замок на змейке и освободилась от нее. Лукас забрал одежду и небрежно бросил ее рядом с собой. Он даже не повернул головы в сторону жертвы. Кловер была обнажена ниже талии. На нее остались только чулки и жакет. Ей не терпелось начать игру, но она не могла до конца совладать со своим смущением, когда ощутила себя словно товар, выставленный напоказ.

Неужели он собирался показать ее в таком виде? Кому? Кловер не могла сдержать крика радости, когда представила охваченных похотливым желанием зрителей. Наверное, гостям Фрэнсиса позволят насыщать ее лоно.

Кловер не могла дышать. Машина подкатила к высоким кованым воротам. Хотя Дамиан не объявил о том, что они приехали, ворота через секунду уже открывались, чтобы пропустить их в сад, разделенный полосой подъездной дорожки, в конце которой был виден красивый дом, выстроенный в классическом стиле. Перед домом раскинулась широкая терраса. На ней и собрались гости, которые пили и непринужденно болтали. Им предстояло большое развлечение.

Когда настанет время ее выхода, недостатка в публике не будет.

– Не волнуйся. Так даже лучше.

Она резко обернулась в сторону Лукаса, когда он уже набрасывал на ее глаза черный шелковый шарф. Мир погрузился в темноту.

– Но я упаду, – попыталась сказать она, но вместо этого послышалось лишь ее нечленораздельное мычание.

Когда она вспомнила, что на ней туфли на высоких каблуках, ее страх только усилился. В довершение Лукас завел руки ей за спину и защелкнул на запястьях наручники.

– Тебе нечего бояться, крошка, – шепнул он ей на ухо. – Я буду с тобой.

Она коснулась головой его груди, немедленно успокоившись. Стало понятно, что он подхватит ее, если она случайно оступится.

Лукас слегка поддержал ее под руку, потому что на выходе из машины она сразу же споткнулась. Солнечный свет приятно согревал кожу на животе и ягодицах, напоминая, что она идет почти голая сквозь толпу. Ее сок стек по внутренней стороне бедра, тронув влагой верх чулок.

Она услышала одобрительный шепот.

– О, как мила, – донесся до нее голос, принадлежавший мужчине, который, несомненно, уже готов был приступить к делу.

– Какой великолепный зад, – произнес женский голос лениво и протяжно. – Но он слишком беленький, да? Будет гораздо лучше, если его украсят красные полосы. Он слегка раздуется, и это пойдет ему на пользу.

– Разве я не обещал вам изысканное удовольствие? – Кловер немедленно узнала голос Фрэнсиса. – На мой день рождения подарки приготовлены только гостям.

– Подарки? – раздался чей-то возбужденный голос.

– Вскоре ожидается приезд еще одного раба, молодого мужчины. Если, конечно, две мои верные помощницы не решат оставить его только в своем распоряжении.

Кловер заинтригованно прислушивалась. Ее размышления о том, кто выбран на роль раба, были прерваны голосом Лукаса:

– Впереди две ступеньки. Обопрись на меня.

Без малейших усилий он выдержал груз ее тела.

– Теперь мы с тобой входим в зал.

Он вел ее мимо любопытных гостей.

Когда она остановилась, начали сбываться худшие из опасений: она тотчас ощутила, как чья-то морщинистая рука бесцеремонно пролезла у нее между ног и начала исследовать ее глубины.

– О Лукас, кого ты привел? Да это же настоящая шлюшка. – Мужчина довольно рассмеялся. – Она же вся истекает от вожделения. Что ты с ней делал? – Пальцы двигались все настойчивее, задерживаясь на клиторе.

Кловер охнула, но кляп помешал ей выразить свои эмоции. Ее влагалище раскрывалось навстречу незнакомцу.

Лукас не удостоил его ответом, но Кловер была уверена, что на его губах в это время играет легкая усмешка. Наверное, и он действовал строго по сценарию Фрэнсиса Блэка. Если бы он признался, что ласкал рабыню, то и сам должен был страшиться наказания.

– Гарри, у нас принято делиться, – до слуха Кловер донесся еще один мужской голос. – Поставьте-ка ее на стол, чтобы мы могли хорошенько рассмотреть ее зад.

Она не успела и головы повернуть, как сильные руки Лукаса подняли ее вверх. Она хотела укрыться в его объятиях, но это было невозможно. Руки ей завели за спину, ноги широко раздвинули, и публике, скорее всего, были прекрасно видны и ее лобок, и ее ягодицы.

Несколько секунд она стояла без движения, согреваемая теплым светом дня. Затем снова ощутила прикосновение чужих рук и проникновение грубых пальцев. Такой интерес к ее телу трудно было бы назвать деликатным. Нижние губы выворачивали, как на ярмарке. Ее толкнули на две подушки, чтобы можно было пошире раздвинуть ноги и исследовать все тайные складочки.

Она не могла не признать, что такие грубые ласки заводят ее едва ли не больше, чем самые нежные касания. Ей было и стыдно, и сладко. Кто-то проник ей во влагалище и анус одновременно, и в то же самое время чей-то палец активно стимулировал ее клитор.

Она не могла сдержаться. Ее тело реагировало, словно само по себе. Она подыгрывала резкому ритму чужих рук, но из-под шелковой повязки на глазах вдруг потекли слезы неутоленного желания. Ее влагалище обхватывало пальцы, погруженные в него, как будто отчаялось дождаться проникновения настоящего пениса. Она представила, как Лукас наблюдает за мучительным поиском покоя, и ее тело тут же сотряс мощный оргазм.

Как по мановению волшебной палочки руки покинули ее, и до слуха Кловер донесся голос:

– Да она же настоящая потаскуха. Нам надо примерно наказать эту проститутку!

Однако резкий окрик Фрэнсиса Блэка остудил горячие головы.

– Всему свое время, друзья. У нас еще будет возможность увидеть ее под кнутом. Сейчас ей не помешает душ, потому что от нее пахнет потом и сексом.

Он прислушался к тому, не будет ли кто-нибудь возражать ему. После минутной заминки он сказал:

– Лукас, позаботься о том, чтобы рабыня была чистой.

Лукас ничего не ответил, но Кловер представила, как он кивнул. В конце концов, и ее, и его освещало одно и то же солнце.

Сильные руки снова подхватили ее. Она удалялась от гостей, которые, похоже, уже и забыли о ней, так как впереди их ждал новый сюрприз – раб, которого предстояло укротить.

Что сделают с ним? Прохлада дала ей знать, что они оказались на улице.

«Неужели и его доведут до оргазма?» – подумала Кловер, мысленно усмехаясь и ощущая, как приятно пульсирует влагалище. Больше всего ее возбудила мелькнувшая в голове картинка, на которой она выступала в роли госпожи.




Глава 12


Вопреки ожиданиям, комната, предназначенная для Кловер, была роскошно обставленной. Она боялась, что перед испытанием ей отведут какую-нибудь тесную конуру под землей, но оказалось, что спальня может соперничать по красоте обстановки с номером в пятизвездочном отеле.

После того как Лукас оставил ее одну, она ощутила покой. Кловер была благодарна, что ей дали перерыв, позволив побыть наедине с собой. Она получила возможность не только привести себя в порядок, но и подумать. Она пока не анализировала, что с ней только что произошло, а поэтому и не могла с уверенностью заглянуть вперед.

Она стала под прохладный душ, наслаждаясь ощущением свежести. Повсюду на полках были расставлены дизайнерские штучки, кремы, лосьоны и всевозможные средства по уходу за телом и лицом, которые могли бы удовлетворить самого взыскательного человека. Когда она намыливала свою киску, даже легкое прикосновение вызвало сильный прилив возбуждения: ее снова начали одолевать фантазии, особенно яркие из-за, того что ей только что довелось испытать.

«Тебе понравилось?» – прижимая мягкую пушистую мочалку к лобку, спрашивала себя Кловер. Она представила себя на столе, и ее плоть мгновенно налилась приятной тяжестью. Жадные пальцы, словно заново ощупывали ее. Ей хотелось поскорее ощутить себя в центре унизительного внимания. Она видела себя с широко раздвинутыми ногами, а мужчины и женщины чередой беззастенчиво подходили и пробовали ее на вкус.

– О, бог ты мой, – застонала она, ухватившись за душевую полочку одной рукой, пока вторая оказалась в плену ног. Она быстро достигла пика.

Позже, когда она вышла из ванной, предварительно смазав лицо и тело лучшими кремами, с мокрыми волосами, она без удивления заметила, что ее одежда исчезла, как, впрочем, и туфли и чулки. Никакой замены ей не оставили. Когда она подошла к двери, то обнаружила себя запертой снаружи. На маленьком прикроватном столике стоял поднос, накрытый салфеткой. Под ней оказался цыпленок в сливочном соусе, овощи и высокий бокал вина самого превосходного качества.

Она поняла, как проголодалась, поэтому жадно набросилась на еду. Еще большую пикантность ситуации придавало то, что она сидела полностью обнаженной. В комнате было тепло, поэтому она посчитала совершенно естественным избавиться от толстого махрового полотенца, в которое завернулась, выходя из ванной.

Из окна открывался вид на красивый сад. Она заметила вдалеке от дома несколько упитанных овечек, а до ее слуха вдруг стали доноситься обрывки разговоров и непринужденный смех веселящихся людей. Вдруг голоса слились в один возбужденный хор, и Кловер решила, что всеобщее оживление вызвано тем, что прибыл новый раб. Девушка не могла представить, придется ли ему пройти через те же испытания, что были уготованы на первом этапе и ей. Она представила, как он яростно эякулирует, когда кто-то небрежно проводит вдоль его ствола настойчивой рукой, и ее саму охватило желание.

Она посмотрела на еду, которую ей оставили, и вдруг ее разобрал смех. Можно ли мастурбировать во время еды? Ей показалось это таким же несовместимым, как мысли о сексе в церкви или любовные забавы в той же комнате, где сидят твои бабушка и дедушка. Но стоило ей представить, как незнакомца заставляют страдать, как ее рука сама поползла вниз и она начала тереть между ног, пока не кончила. Она вновь вспомнила о еде, допила вино и ощутила прилив сил и хорошего настроения.

К этому времени все стихло. Солнце уже клонилось к горизонту, и Кловер догадалась, что гости пошли переодеваться к ужину.

Она насытилась во всех отношениях, но готова была пережить новый оргазм. Девушка отставила поднос с посудой и начала исследовать содержимое выдвижных ящиков, чтобы подыскать себе хоть какую-то одежду. Ничего. Когда она поняла, что обнаженной ее оставили намеренно, возбуждение достигло предела. Она беззащитна, и эти люди вскоре придут за ней. Она ощутила, как влажный сок из влагалища стекает между ногами. Кловер бросилась назад в ванную, чтобы искупаться снова, но все закончилось очередными ласками до изнеможения. Новый оргазм приносил лишь новую жажду.

Когда стемнело, она осталась лежать, не включая света и просто касаясь себя пальцами, на большее уже не было сил.

Кловер решила, что было бы великолепно хоть ненадолго заснуть, но понимала, что вряд ли ей это удастся. Однако прошло несколько минут, и она погрузилась в сладкое забытье.

Она проснулась оттого, что ее рука разбудила ее лоно. Открыв глаза, Кловер увидела Лукаса, который наблюдал за ней.

Она так рада была снова встретиться с ним, что решила не убирать руку.

Лукас выглядел весьма аппетитно. Он облачился в очень узкие кожаные брюки, обтягивающие его гениталии и бедра, а торс был полностью обнажен. Какая потрясающая мускулатура! Все рельефы проступали мягко и красиво. На его груди не было и следа волос, а на животе можно было легко сосчитать вожделенные многими мужчинами кубики мышц. В дополнение к брюкам Лукас надел полированные до блеска туфли, на поясе красовался знакомый ей тяжелый ремень.

Его глаза остановились на ее лобке.

– Ты будешь наказана, – сказал он, ухватив ее за руку и отбрасывая ее. – Ты настоящая шлюшка, Кловер. Грязная и продажная.

Он приподнял ее пальцы, только что освобожденные из вагины, и начал облизывать их, чтобы насладиться вкусом и ароматом. Несколько секунд Кловер витала между небом и землей, настолько необычными были эти ощущения. Но затем все резко оборвалось, потому что он отшвырнул ее руку в сторону.

– Что такое? – взволнованно спросила она, вглядываясь в его спокойное лицо.

– Не смей обращаться ко мне, пока с тобой не заговорят, – сказал Лукас, потянувшись в сторону большой картонной коробки, которой она раньше не заметила. Она хотела задать вопросы, даже не один, а сразу несколько, но любопытство осталось неутоленным – она страшилась наказания.

В коробке лежало несколько предметов, обернутых в мягкую бумагу. Пока Кловер вставала, Лукас развернул первый подарок. Это был корсет из черной тафты, которая на свету чуть отсвечивала бронзой. Черные жесткие шнуры поддерживали форму, а сзади его украшало красивое черное кружево. Кловер заметила, что это необычный корсет, в нем не предусматривались чашечки для бюста. Он будет заканчиваться прямо под грудью, решила она. Внизу он едва прикрывал пупок.

– Держись за стену, пока я застегну его на тебе, – приказал Лукас, облачая ее в эту деталь туалета.

Кловер повиновалась, и ее подозрения казались ей все более обоснованными: грудь была выставлена напоказ, поддерживаемая плотным верхом корсета, а живот, ягодицы и лобок оставались открытыми.

Когда она ощутила на себе шуршащую ткань, то едва не вскрикнула от удивления. Она облегала ее, как перчатка, однако после недолгих манипуляций Лукаса со шнуровкой талия заметно уменьшилась, и ей стало трудно дышать. Он начал шнуровать хитроумные завязки.

– Вдохни.

Все туже и туже. Кловер запаниковала, настолько ей было некомфортно, но корсет уже клещами сдавил ее грудную клетку.

– Держись за спинку кровати.

Кловер мучилась от головокружения, но подчинилась воле своего господина. К своему ужасу, она почувствовала, что Лукас приподнял ногу и уперся ей в поясницу, чтобы еще сильнее затянуть орудие пытки.

– Ой-ой-ой, – крикнула она, понимая, что ее реакция будет расценена как неповиновение. Но не могла сдерживаться. Корсет сдавливал так, что она сразу ощутила тяжесть в желудке. Все было сделано для того, чтобы рабыня чувствовала еще большее давление на матку. Ей показалось, что все внутренние органы работают только на то, чтобы она возбудилась как можно сильнее. Такую изощренную стимуляцию клитора и ануса она себе и представить бы не смогла. Предательское лоно тут же увлажнилось.

Лукас словно почувствовал перемены, потому что небрежно опустил пальцы ей между ног, и она немедленно ответила на его прикосновение горячей пульсацией влагалища. Клитор танцевал под его рукой, и она никак не могла унять дрожь во всем теле.

Он не стал говорить, что она ведет себя как непокорная рабыня. Но Кловер поняла, что ее ждет наказание.

Пока она пыталась научиться лучше дышать в тугом корсете, Лукас продемонстрировал новые игрушки.

Он достал тонкий кожаный ошейник с серебристым позументом, который пристегнул ей на шею, словно она была его собачонкой. Следующими появились туфли на каблуках такой высоты, что у Кловер потемнело в глазах. Она очень осторожно обувала их, так как всерьез опасалась упасть и пораниться.

– А теперь давай полюбуемся, что у тебя получилось, – тихо сказал он. – Повернись.

Кловер подчинилась, стараясь двигаться очень осторожно – малейшее движение корсета доставляло ей сладкую боль. Она выполнила приказ Лукаса достаточно грациозно, и это вызвало у нее прилив сил. Она излучала уверенность и была собой довольна.

Когда она заметила, как под кожаной тканью брюк Лукаса наметилась мощная эрекция, ее охватило ответное желание. Она была счастлива: он тоже не в силах сдерживать себя. Она вдруг захотела испытать, каково оно – заниматься сексом в этом пугающем наряде.

– Хорошо, – бесстрастно произнес он.

На мгновение ей показалось, что он улыбнулся и кивнул в знак одобрения и поддержки.

Но уже в следующую секунду он снова принял деловой вид. Он вернулся к картонной коробке, из которой продолжал вытаскивать разные предметы и раскладывать их на кровати.

Наручники. Поводок и маска, в которой мог бы появиться какой-нибудь бандит на венецианском карнавале.

Наручники тут же были пущены в ход, а поводок пристегнут к ошейнику. Однако маска оказалась предназначена для самого Лукаса. Теперь он выглядел по-настоящему опасным. Она думала, что такой вид может вызвать смех, но вместо этого почувствовала благоговение – перед ней была загадочная, как из потустороннего мира, фигура. Кловер страстно желала, чтобы он овладел ею прямо сейчас, не снимая маски с лица.

– Пойдем, – приказал он ей, слегка натягивая поводок. – Тебя ждут господа, а они не терпят большей развязности, чем та, которую ты уже проявила.

Кловер с ужасом представила, какова будет реакция публики на ее появление. Ей было довольно сложно переступать на таких высоких шпильках, а корсет впивался ей в бока, но она заметила, что Лукас хотя бы не добавляет ей мучительных ощущений, дергая за поводок. Когда они подошли к крутым ступенькам, он даже был настолько любезен, что поддержал ее.

Массивные двойные двери вели в зал торжеств. Здесь Лукас уже перестал выдавать ей авансы: он жестко поправил ее грудь, чтобы соски Кловер торчали призывно, а затем поцеловал, покусывая ее нижнюю губу, которая через мгновение распухла и покраснела. Потом снова грубо коснулся ее груди, отчего на глаза Кловер невольно навернулись слезы.

Ей хотелось сорвать на нем свое раздражение, но она понимала, что игра началась. Таковы были правила. Ей надо было предстать перед публикой распаленной и возбужденной. Лукас применял свои методы для достижения этой цели.

Зал представлял собой торжественно убранную комнату, в которой могли собираться на оргию римские патриции. Гости Фрэнсиса восседали на низких кушетках, расставленных по кругу. Свет был приглушенным – горели лишь настенные лампы, – но Кловер заметила, что центр зала был намеренно ярко освещен.

С потолка спускалась длинная цепь.

До нее донесся знакомый голос.

– А вот и первое блюдо, которое я приготовил моим дорогим гостям. Я хочу поздравить Лукаса, который так великолепно подготовил рабыню.

Похоже, Фрэнсис Блэк был по-настоящему доволен. Кловер искоса смотрела на собравшихся. Сколько женщин согласились бы оказаться на ее месте?

Но еще до того, как она имела возможность подумать об этом, ее размышления прервал Фрэнсис.

– Давайте начнем испытание.

Лукас отстегнул поводок, подвел Кловер к центру зала и пристегнул цепь к наручникам. Заработала какая-то дьявольская машина, и Кловер, которая думала, что руки поднимут ей над головой, для чего придется на время освободить ее от наручников, поняла, как жестоко она ошиблась. Цепь наматывалась на невидимое колесо, укорачиваясь настолько, что Кловер оказалась в полусогнутом положении, отчего ее грудь тяжело повисла вперед. Ее зад, наоборот, оказался отставленным, словно специально для битья. Она представляла собой идеальную мишень для порки и секса.

Через свои расставленные ноги она увидела в перевернутом изображении затянутые в кожу ноги Лукаса. Кто-то передал ему хлыст, которым он эффектно рассекал воздух. Она невольно застонала, представляя, как будет сейчас выглядеть ее зад.

– Может, наша рабыня будет вести себя благоразумнее, если мы заткнем ей рот кляпом? – обратился Фрэнсис к гостям.

Но не успел получить от гостей хоть какую-то реакцию, потому что один из присутствующих мужчин тут же подошел к согнутой пополам Кловер, приподнял ее за волосы и воткнул ей в рот огромный кляп, который завязал сзади. У нее начала бешено вырабатываться слюна, и вот уже через мгновение она увидела, как с подбородка стекает тонкая струйка.

Она приказала себе не сдаваться, приказала вызвать у самой себя восхищение собственным стоицизмом. Легко ей это не давалось, потому что еще до того, как Лукас начал прохаживаться хлыстом по ее заду, у нее затекли плечи от непривычного положения. Желудок грозил взорваться, и даже челюсть отдавала болью.

Кловер видела все вверх ногами. От этого смех гостей казался нереальным. Они указывали на нее пальцем, тихо продолжая разговор. Она знала, что они обсуждают ее достоинства, выставленные напоказ. Она с готовностью оттопырила зад еще больше.

Лукас напрягся.

– Приготовься, – сказал ему Фрэнсис.

Кловер заметила, что никто не принимает во внимание ее желания.

Еще секунда, и она безвольно повисла на цепи, которая резко рванулась вперед от удара, испытанного Кловер.

Ей показалось, что весь мир вокруг окрасился в белый цвет, с которым у нее ассоциировалась боль, всепроникающая и убийственная. Она не могла подавить крика ужаса, когда ее ягодицы подверглись настоящей пытке следующим ударом. Она стонала, как загнанный зверь. В ее мозгу напряженно билась только одна мысль: «Я не смогу это вынести! Не смогу! Не смогу!»

Но вот боль снова дала о себе знать. Каждый раз, когда звон цепи приводил ее в сознание, она все дальше оказывалась от начальной точки своего путешествия в неизведанный мир. Уже почти в бреду, она заметила, как Лукас по-особенному прицелился, чтобы нанести ей окончательный, самый сокрушительный удар.

До нее донесся голос:

– Шесть ударов. Давайте передохнем, мы и так получили большое удовольствие.

Только шесть? Кловер не могла поверить. Ей казалось, что ее всю исполосовали. Она хотела взвыть от унижения. К ее ужасу, она услышала какой-то жуткий звук, а потом осознала, что это она сама пытается докричаться до своих мучителей. Она хотела замолчать, но сознание работало совершенно независимо от ее желаний. Она издавала хрюкающие звуки, заглушаемые резиновым кляпом, затыкавшим рот. Пылающие ягодицы заставляли ее переживать настоящую агонию.

Слезы уже потоком лились из глаз, и она неясно различала все и всех вокруг, горячая лава бесконечно продолжала стекать по ее вывернутым бедрам. Несколько капель стекли до самых колен.

Она не могла понять, неужели она опозорилась настолько, что не сумела сдержать своих физиологических реакций, описавшись при всех? Нервы были как оголенные провода, так что она не могла понять, что произошло на самом деле.

Ее коснулись чьи-то пальцы, и она закричала, насколько ей позволял кляп. Она знала, что это Лукас, но ее поразило, что он намеренно грубо касался ее свежих ран. Потом он запустил ей палец глубоко во влагалище, и она потерялась в потоке эмоций. Ее глаза чуть не вылезли из орбит, когда в ответ на ее стон он начал давить на анус.

– О, как ты прав, милый. Нам требуется заполнить это отверстие.

Голос Фрэнсиса Блэка прозвучал как зловещее предупреждение о следующем этапе пыток. Тут же от группы гостей отделились две дамы. Они ждали новых приказаний своего хозяина.

– Покажите рабыне, как надо развлекать господ.

Одна из женщин грубо подняла голову Кловер, удерживая ее за волосы, а вторая выставила на ее обозрение два предмета.

О нет!!!

Затуманившимся взглядом Кловер созерцала стеклянный шар на крученом шнуре. Во второй руке дамы был сосуд с маслом.

Кловер хотела остановить это безумие. Но дамы уже зашли сзади, и Кловер ощутила прикосновение их грубых рук. Одна из них раздвинула ей ягодицы, не вкладывая в жест и намека на нежность, а вторая обильно смазала расщелину жидкостью. Кловер ощутила тяжесть стеклянного шара почти внутри себя.

Он был слишком велик! Она не выдержит такого испытания. Ей хотелось вырваться из лап своих мучительниц, но они продолжали, расширяя ее изнутри. Когда она думала, что настойчивые руки вот-вот разорвут ее пополам, шар скользнул внутрь, и в этот момент ее захлестнула новая волна стыда, так как она ощутила непреодолимое желание испражниться.

Она лихорадочно дергалась на цепи, сжимая ягодицы, но тут знакомый голос прошептал на ухо:

– Стой спокойно. С тобой ничего не произойдет. Я тоже прошел через это.

Лукас пригладил ее свисавшие вниз волосы. А она не могла поверить тому, что услышала. Ее великолепный Лукас прошел через подобные муки и выжил?

Каким-то чудом исчезли ее худшие ощущения, чтобы освободить тело для нового желания. Ягодицы как будто пылали в огне. Шар мучительно перекатывался внутри нее, и ей открылся новый вид сладкого самоистязания. Она знала, что сейчас достигнет оргазма, так как ее клитор отзывался на малейшее смещение шара.

Если бы только кто-то коснулся ее! Слезы снова брызнули у нее из глаз: она была поражена тем, как причудливо все складывается. Она испытала настоящие мучения, ее унижали всеми возможными способами, а все, о чем она думала, сводилось лишь к тому, чего же ей удалось достичь в погоне за оргазмом. Она начала двигаться в такт своим ощущениям, и на этот раз ей было абсолютно наплевать, что о ней подумают гости. Ей даже хотелось, чтобы они как можно лучше рассмотрели, насколько она завелась! Она хотела, чтобы до их извращенного сознания дошло, что схватку за звание самого развратного существа выиграет она, только она…

Теперь Кловер уже не прислушивалась к собственному телу. Ей на выручку пришла богатая фантазия. Она видела перед собой картинки одна похотливее другой. Ей представлялось, что Лукас снова берется за кнут. О, какая же она непокорная рабыня. Ее и впрямь надо наказывать, наказывать и наказывать…

Когда Лукас продолжил свои жестокие «наставления», она уже не ощущала боли. С каждым ударом ее подбрасывало на новый уровень возбуждения. Ягодицы словно обжигала лента пламени, цепляя ее клитор, и с каждым мгновением оргазм был все ближе.

Кловер вывернула голову, чтобы посмотреть, что происходит у нее за спиной. Глаза Лукаса под жуткой черной маской были как два сапфира. Она опустила взгляд и заметила, что его эрекция достигла предела. Кловер начало снова качать на цепи, и она обессилено опустила голову, заметив, что Лукас оставил хлыст. Он подходил к ней своей легкой походкой. Затем стал перед ней и медленно расстегнул брюки, освобождая свой распухший от долгого ожидания пенис. Потом с удовольствием потер его о ее щеки.

Она умоляла его глазами: «Сними с меня этот чертов кляп!» Он как будто услышал ее, потому что развязал кожаную тесьму и вытащил резиновое чудовище у нее изо рта. Отбросив его в другой угол зала, он повернулся и воткнул свой орган ей прямо в губы. Ее любовник и господин прижал ее спину рукой, чтобы она приняла его всем горлом.

Кловер могла сравнить ощущения от кляпа и живой, заполняющей ее рот, плоти. Она выбирала второе! Он брал ее грубо, не демонстрируя ни изысканности манер, ни нежности в обращении. Но только такой сценарий ее и устроил бы. Она хотела, чтобы он воспользовался ею бездумно, чтобы он получил свое удовольствие. Она и впрямь ощутила себя безвольной рабыней, смысл жизни которой сводился лишь к одному – ее господин должен быть счастлив, и она готова была заплатить за это любую цену.

Наверное, он мог читать ее мысли, потому что одарил ее улыбкой. На мгновение он замедлил ход своего мощного поршня, так что она едва не задохнулась, и погладил ее по волосам. Он отстранился от нее довольно резко, поэтому по подбородку Кловер тут же потекла слюна.

Но ведь он не кончил… Ее мозг отказывался функционировать и искать причину. Она лишь знала, что это была прелюдия к новому представлению.

Лукас зашел сзади и потянул за крученую тесьму, на которой удерживался шар. Кловер застонала, когда одна из знакомых ей женщин снова обильно смазала ее маслом, а Лукас освобождал ее анус от груза. Масло потоком хлынуло внутрь, и она и боялась, и страстно желала, чтобы поскорее сбылись ее худшие ожидания. Анальное отверстие продолжали стимулировать чем-то твердым. Ее тело протестовало, но она знала, что следует ждать нового проникновения.

Она жалобно закричала, когда член Лукаса скользнул в ее зад. Он удерживал ее за ягодицы, и оттого, что его пальцы касались самых чувствительных ран, она едва не взвыла. Наконец она смирилась, и ее тело приняло нарушителя границ.

Лукас начал совершать ритмичные движения, и у Кловер потемнело в глазах. Агония уступила место какому-то неземному наслаждению. Головка пениса Лукаса, которая проникла в самые неизведанные глубины, активно стимулировала клитор Кловер. Это было ощущение, несравнимое по остроте. С протяжным животным воем, в котором Кловер с трудом узнала свой собственный голос, она начала бешено оргазмировать.

Ее ягодицы и влагалище были охвачены спазмами. Она обхватила напряженный пенис Лукаса, стараясь доставить ему удовольствие, и он действительно как будто взмыл вверх. Он переживал экстаз, когда неожиданно разразился потоком ругательств, и его тело сотряс оргазм.




Глава 13


Кловер сдержала стон и безвольно повисла на цепи. Лукас втер успокоительную мазь в следы на ее раскрасневшихся ягодицах. Однако любое прикосновение к истерзанной коже доставляло ей мучения. Она чувствовала себя истощенной и остро нуждалась в отдыхе.

Когда Лукас прекратил ее содомировать, ей позволили перерыв, положили на ковер, но уже через несколько мгновений представление продолжилось. Лукас поднял ее на ноги и предложил ей выпить воды. Он подвел ее к стулу, рядом с которым расстегнул наручники, но только для того, чтобы снова заковать ее запястья, уже на животе, после чего он подвесил закованные руки на крюк. Она располагалась лицом к комнате, чтобы ей представилась возможность не пропустить ничего из того, что будет происходить. После мимолетного поцелуя в губы Лукас заткнул ей рот кляпом.

Стеклянный шар снова занял свое место в анусе Кловер, но в ее памяти все еще был Лукас и его великолепный член. Ей было сложно поверить, что он только что одарил ее новым опытом. Она вынуждена была признать, что ее возбуждают только самые ужасные и извращенные вещи. Она наблюдала, как Лукас отпил из стакана, а потом что-то пробормотал на ухо сидящей рядом с ним женщине. Та засмеялась в ответ, и хотя Кловер видела, что он не обращает на нее ни какого внимания, как на использованную вещь, она все же понимала, что он делает это намеренно. Как бы он ни старался показать, что воспринимает ее как безвольную рабыню, она ощущала, что между ними установлена прочная связь.

Она вдруг испытала желание опуститься перед ним на колени и облизать носки его туфель, но ее фантазии прервал какой-то шум у входа.

Прибыл новый раб. Кловер узнала и его, и тех, кто его сопровождал.

Если бы она могла крикнуть, она бы не сдержала своего возгласа: «Черт бы вас всех побрал!» Но лишь мысленно улыбнулась и стала рассматривать три появившиеся в зале фигуры: двух женщин и одного мужчины.

Так вот где была Оливия! Кловер восхищенно смотрела на свою покровительницу, облаченную в обтягивающий красный виниловый костюм. Груди Оливии выпирали из-под тесного декольте. Бедра тоже обтягивала настолько тесная ткань, что только теперь Кловер поняла, зачем ее кузина так тщательно выбривала лобок. Она, как и Лукас, закрыла лицо черной маской. Ее роскошные волосы густой волной спускались по спине.

Ее спутницей оказалась темноволосая Сирк, которая тоже надела похожий костюм, но другого цвета, – в свете ламп он переливался голубым и серебристым оттенками. У нее были более стройные ноги, тонкая талия, и ее волосы производили потрясающее впечатление, однако грудь Сирк нельзя было сравнить по красоте с роскошными формами Оливии.

Обнаженный мужчина, который стоял между ними с опущенными вниз глазами, вызывал наибольшее недоумение Кловер.

Натан Рибейро, которого Кловер помнила по эпизоду в кабинете Оливии и по первой вечеринке у Фрэнсиса, когда он с удовольствием избивал плачущую девушку, теперь выступал в роли раба. Обнаженный раб, готовый на все. От этой мысли у Кловер все сжалось внизу живота, и она захотела ощутить, каково оно – побыть в роли госпожи.

Однако она поняла, что Натана уже хорошенько подготовили. Его огромные глаза смотрели затравленно и резко. Но почти сразу выражение его лица переменилось, – создавалось впечатление, что он готов разрыдаться. На фоне этой картины полным сюрпризом казалась его мощнейшая эрекция. Его воспаленный красный член был перевязан тонкими кожаными ремешками. Скульптор вынужден переживать постоянное возбуждение, пока кому-нибудь не придет на ум немного облегчить его страдания и не подарить ему короткую разрядку.

Кловер ощутила, как ее влагалище с готовностью увлажнилось. Она недоумевала, как Оливии и Сирк удается поддерживать эрекцию Натана, но она знала, что в этом состоит ее самое горячее желание.

– О, Натан, мальчик мой, – сказал Фрэнсис Блэк самым светским тоном.

Несчастного вывели в центр комнаты.

– Ты готов развлечь нас? – Когда он произнес свой вопрос, стоявший рядом молодой человек с резкими чертами лица поднес к лицу Фрэнсиса зажигалку, тот подкурил сигарету и с наслаждением затянулся.

– Тебе придется очень постараться, чтобы произвести на нас впечатление, потому что нас только что побаловали изысканнейшим зрелищем.

Он кивнул в сторону Кловер.

Она покорно опустила взгляд, но не смогла скрыть своего удовольствия. Ей было все равно, кого признают победителем, лишь бы ей позволили остаться и досмотреть шоу до конца.

Но что будет, если она возбудится до такой степени, что не сможет себя контролировать? Как она утолит жажду своего лона? Ей было сложно шевельнуться, не то что двинуться. Она решила, что будет сжимать ноги, чтобы привести в действие яйцо, но передумала. Вода, которой напоил ее Лукас, давила на мочевой пузырь. Она ощущала постоянное присутствие инородного тела, отчего ее желание скорее посетить туалетную комнату стало еще сильнее. Она скрестила ноги, чтобы подавить назревшую потребность, но это не слишком облегчило ее участь.

Словно заслышав перемену, Лукас обернулся и посмотрел на нее долгим вопросительным взглядом. Он потянулся к ее животу, нажал на чувствительную точку прямо над лобком и улыбнулся.

Так этот подлец все знал! Он специально дал ей воды. Она застонала, но кляп подавил звук. Его пальцы только еще больше заставляли ее мучиться. Он встал и со смехом подозвал горничную, знаком приказав ей дать ему воды.

Она умоляюще смотрела на своего господина. Тем временем всеобщее внимание переключилось с Натана на ее персону. Однако Лукас ничуть не смутился и освободил ее от кляпа.

– Нет, я прошу, нет, – прошептала она, когда он взял в руки бутылку с водой.

Но он, только молча, прижал горлышко бутылки к ее губам.

– Да, я прошу тебя, да, – мягким голосом ответил он ей. – Ради меня, ты должна.

Кловер начала плакать, когда прохладная вода потоком хлынула в ее горло. Почти сразу же она ощутила дополнительное давление на мочевой пузырь. Лукас держал бутылку еще несколько долгих секунд. Ей показалось, что она выпила не меньше литра. Когда он отнял бутылку от губ, Кловер открыто плакала, так как испытывала величайшее смущение.

Он вытер ее слезы, и на его лице отразилась вся нежность, на которую он только был способен. Все было бы прекрасно, если бы не жжение внизу живота. Она лишь тихо охнула, когда он начал гладить ее лобок, доводя ее до агонии.

– Тихо, – сказал он, когда отстранил руку, а потом потрепал ее по щеке и снова поместил ей между зубов кляп.

Она знала, что этого точно не вынесет. Ее тело было охвачено судорогой боли. На коже выступил пот, и на мгновение ей показалось, что клитор сейчас разорвет потоком вод, которые грозили вот-вот излиться из нее. Она снова ощутила, как увлажнились бедра. Она слышала, как комнату насыщает пряный аромат ее влагалища.

Сквозь пелену боли она наблюдала, как Натана заковывают и подвешивают на цепи. Его руки были подняты высоко над головой, а плененный пенис высоко подпрыгивал, как будто в танце. Оливия шагнула вперед и начала играть с ним, сжимая и выкручивая его.

Натан выворачивался на цепи и умолял:

– Прошу вас! Прошу вас, остановитесь!

Ему не заткнули рот кляпом, поэтому все могли слышать его мольбы. На мгновение Кловер ощутила приступ негодования. Почему ее подвергли дополнительному унижению, а Натана пощадили? Но затем она решила, что на самом деле кляп был для нее спасением, потому что хоть как-то помог ей сохранить свое достоинство. Она была рада этому.

– Раб, замолчи, – сказала Оливия, высоко подняв голову. Ни на секунду она не отпускала пенис Натана. Он прикусил губу, чтобы покориться ее приказу, хотя ему это и стоило невероятных усилий. Он был похож на потерянного щенка еще до того, как началось битье.

Сирк попробовала в воздухе кнут, как это делал до нее Лукас, и кивнула в сторону Оливии. Представление началось. Оливия продолжала играть с членом несчастного, когда на его спину и зад обрушился первый удар. Зал огласился нечеловеческим криком. Натан сумел устоять на ногах только благодаря тому, что Оливия крепко держалась за него. Сирк снова прошлась по жертве своим орудием пыток, и весь сценарий повторился заново. Затем снова, снова и снова.

Кловер в это время старалась прислушаться к тому, как окружающие комментируют шоу. Она могла бы поклясться, что услышала шепот неодобрения. Натан не произвел того впечатления, которое оставила она, и Кловер ощутила что-то сродни гордости. Мысль о том, что она поразила всех собравшихся, поддержала ее, однако ее физическое состояние от этого ничуть не улучшилось.

Если бы только она могла коснуться своего клитора, то наверняка почувствовала бы себя лучше. Кловер взглянула вниз и заметила, как сильно выдается под тугим корсетом ее живот. Она вся покрылась испариной и, чтобы хоть как-то разрядиться, неловко вильнула бедрами, стараясь скрестить ноги. Однако малейшее движение привело к тому, что она сильнее ощущала давление на шар внутри тела.

«Бог ты мой, что, если я описаюсь на глазах у всех?» Она знала, что с минуты на минуту это и произойдет. Вот-вот по ее ногам будет литься поток, и она никак уже не сможет оправдать себя в глазах Лукаса. Он окатит ее презрением.

Лукас в этот момент повернулся, словно ощутил приближение кризиса.

– Это заводит тебя, малышка? – тихо произнес он. Он снова коснулся ее вздувшегося живота и кивнул в сторону извивающегося на цепи Натана. – Ты бы хотела оказаться в роли госпожи?

Он вдруг опустил кончик пальца в ее влажную расщелину, но при этом старательно избегал клитора.

«Прикоснись ко мне!» – хотела крикнуть Кловер.

Однако ей оставалось лишь молча кивнуть в ответ на вопрос Лукаса. Тем более что она действительно хотела бы оказаться в роли мучительницы Натана. Пусть он страдает, как страдала она. Пусть он ответит за все, что пришлось ей пережить. Она понимала, что в ее мыслях нет логики, но она не могла представить, что выберет объектом своего гнева Лукаса. Хотя… Может, ей оказалось бы вполне по силам пройтись по его заду кнутом? Она хотела бы посмотреть на него, когда он проходит испытание полным мочевым пузырем или не может сказать и слова в ответ на самые изощренные мучения. Возникшие в ее сознании картинки только усилили ее возбуждение, и она бессильно застонала.

– Тебе хочется покинуть наше общество?

Лукас убрал руку и внимательно посмотрел Кловер в глаза.

Кловер яростно закивала головой, он потянулся и отстегнул ремни. Затем поискал глазами Фрэнсиса, который дал знак, позволив им удалиться. Кловер не могла и шагу ступить. Она должна была немедленно опорожнить мочевой пузырь, иначе ей грозила катастрофа. Каблуки добавляли головной боли. Она чудом дошла до двери без приключений. Когда они выходили из зала, она мельком взглянула на то, что происходило в зале, невольно при этом вскрикнув.

Натан стонал во весь голос, а по щекам у него текли слезы. Он хотел дотянуться до краешка цепи, чтобы покончить с этим издевательством.

Но Сирк не позволила, пребольно осадив его хлыстом.

По дороге в отведенную ей комнату Лукас пару раз останавливал Кловер, чтобы коснуться ее живота. Она жалобно вскрикивала, но разрешала себя целовать в щеку и возле губы, там, где ее растягивал кляп. К тому времени, когда они достигли цели, Кловер чуть ли не падала в обморок.

Но ее ждал новый сюрприз. Вместо того чтобы сразу же позволить ей отправиться в ванную, Лукас отвел ее к кровати, где уложил поперек резиновой простыни, которую подготовила какая-то предусмотрительная горничная.

Кловер мечтала только о том, чтобы не опозориться прямо у него на глазах. Он отстегивал наручники, но лишь для того, чтобы привязать руки к спинке кровати толстыми шнурами. К лодыжкам он приковал тонкие цепи, и ноги оказались широко разведены. Она лишний раз ощутила, как сильно воспалилась кожа на ее нежных ягодицах, но когда она начала стонать, Лукас вытащил кляп и приложил к ее губам бутылку с ледяной водой.

– Я не могу, я не вынесу этого…

Но он не слушал ее, а стал насильно вливать в ее горло воду, крепко поддерживая ее под голову.

– Прошу тебя, сделай это ради меня. – Он целовал и упрашивал ее:

– Прошу тебя, попей воды. Понимаешь, мне доставляет неземное наслаждение знать, что ты умираешь от желания броситься в ванную и закрыться там от меня. Выпей ради меня еще.

Она рыдала в полный голос, но все равно подчинилась. Когда она отпила несколько глотков, то сразу ощутила, как ее мучения приняли характер агонии. Ей хотелось сомкнуть, наконец, свои бедра, чтобы унять жжение и боль. Ей казалось, что эрекция ее клитора достигла немыслимых масштабов.

Она отпила еще несколько глотков, и Лукас не стал больше настаивать. Он утер ее лоб, а затем поцеловал со всей возможной нежностью в губы.

– Я оставлю тебя, моя дорогая, но скоро вернусь, – сказал он, вставая. – Я буду думать о тебе все время, представляя, что тебе приходится переживать, моя малышка. – Он остановился на минуту, а потом посмотрел на ее выдавшийся вперед живот. – О, черт, как же я понимаю тебя. Я и сам через это прошел. – Он коснулся ее клитора, но Кловер могла лишь рыдать. – Нас, конечно, трудно сравнивать, но все же…

С этими словами он тронул себя ниже пояса, демонстрируя свою эрекцию. Бросив на нее последний взгляд, он покинул спальню. Кловер услышала, как за ним защелкнулась дверь.

«Бог ты мой, как я могу это вынести? Я опозорюсь!» То, что сейчас она могла думать только о ванной комнате, наполняло ее ощущением беспомощности. Она горела, вместе с тем испытывая немыслимое по силе возбуждение. У нее было впечатление, что она находится под действием какого-то галлюциногена, так как перед ней то и дело возникали картинки одна бесстыднее другой. То ей казалось, что Лукас продолжает пытать ее водой, играя с ее влагалищем, то в него погружался огромный вибратор, в то время как чьи-то грубые руки выкручивали ей соски и щупали ягодицы. А вот ее рот жадно сосет чей-то орган. Она не могла понять, где заканчиваются фантазии, а где она вспоминает свои реальные впечатления, но знала, что не вынесет этого марафона, продлись он еще немного дольше.

Она погрузилась в забытье, но приказывала себе сдержать позыв, чего бы ей это ни стоило. Ее желание остаться «сухой» девочкой было продиктовано извращенной потребностью угодить Лукасу, хотя она и понимала, что именно он обрек ее на эти мучения.

Когда она уже почти не могла соображать, в комнату вошел Лукас. Он был полностью обнажен, и его член приведен в состояние готовности.

– Моя дорогая, – прошептал он, наклоняясь к ней и целуя ее в губы.

Потом коснулся ее груди, и Кловер начала молиться, чтобы он либо тронул ее там, либо оставил ее измученное лоно в покое навсегда. Однако он быстро освободил ее от ремней и цепей, чтобы отнести в ванную, где снял с нее туфли, расшнуровал корсет и сорвал с шеи ошейник рабыни. После этого бесцеремонно втолкнул ее в душевую кабинку.

Когда он включил воду, Кловер завыла, так как включенная вода оказалась слишком тяжелым испытанием для ее переполненного мочевого пузыря. Как только она начала изливаться, Лукас подхватил ее, как пушинку, раздвинул ей ноги и подставил под вагину свой эрегированный член.

– О, о, о, о! – задыхаясь, стонала Кловер, когда ее напряженная плоть с благодарностью отозвалась на эту сцену, немыслимым по яркости оргазмом. На несколько секунд она словно потеряла сознание, но когда она пришла в себя, то снова и снова ощущала, как ее тело сотрясают конвульсии. Стеклянный шар, все еще спрятанный у нее в анусе, пришел в движение, продлив сладкий спазм.

Лукас держал ее крепко, так что она не могла даже повести плечами. Он выкрикнул ей на ухо несколько отборных ругательств, затем спрятал лицо у нее на груди, и она ощутила, как в нее брызнула первая струя его семени.




Глава 14


Следующие дни проходили для Кловер, как во сне. Но она предположила, что в этом и состоит суть тайного мира, вход в который открылся ей накануне. В нем и не могло быть ничего от повседневной реальности.

После страстного секса и необычайного по накалу оргазма в душе, Лукас вымыл свою возлюбленную и уложил в кровать. Он снова привязал ее руки к изголовью, но не слишком сильно, оставляя ей пространство для движения. Теперь, когда ей было с чем сравнивать, она ощутила себя как в раю, вспоминая, какие муки ей пришлось совсем недавно вынести.

К ее великому удивлению, Лукас разделся и скользнул к ней в кровать, покрыл поцелуями все ее тело и закрыл глаза. Спустя несколько мгновений он уже безмятежно спал, словно в этом мире не осталось для него невыполненных дел.

Однако Кловер не последовала его примеру. Но не из-за того, что ей мешали ремни. На этот раз она не испытывала дискомфорта. Больше всего ее смущало присутствие этого мужчины в постели рядом с собой. При свете луны он выглядел как ангел, и невозможно было поверить, какой дьявольски изощренной фантазией он обладает. Корона пшеничных волос, венчавшая его голову, довершала его сходство с небесным созданием, и у Кловер не укладывалось в голове, что рядом с ней тот самый мужчина, который сознательно обрек ее на жуткие мучения, чтобы научить искусству покорности. Во сне он представлялся невинным и девственно чистым.

Кловер заснула, но в течение ночи ее два раза будили руки Лукаса, который раздвигал ее бедра, чтобы овладеть ею. На второй раз, убедившись, что она испытала два оргазма подряд, когда он все еще был погружен в ее лоно, Лукас прекратил терзать ее плоть, чтобы кончить ей прямо в раскрытые губы.

Она снова заснула, и в голове ее звучала только одна мысль: «Я готова на все ради этого мужчины».

На следующее утро Кловер пришлось пережить несколько новых странных опытов. Все они были направлены на то, чтобы обострить ее физическую и эмоциональную уязвимость до предела. Лукас оставался ее наставником и ментором. Он и вводил ее в мир друзей Фрэнсиса Блэка, для которых не было границ дозволенного.

Лукас представлял ее тело, когда она была выставлена, словно лошадь на ярмарке, на обозрение всех желающих. Он ставил ее в такие позы, в которых ни одна складочка не оставалась тайной. Он готовил ее к все новым испытаниям, заставляя заниматься сексом с вибраторами всех мастей. Он намазывал тело смесями афродизиаков, чтобы ее желание невозможно было утолить, но при этом ей жестоко отказывали в оргазме.

Конечно, именно Лукасу выпадала роль ее главного мучителя. Он применял для наказания или хлыст, или руку, или хорошо знакомый Кловер ремень с толстой бляшкой. Иногда его место занимали и другие, но он неизменно играл роль первой скрипки.

Уже совсем скоро зад Кловер и ее бедра приобрели розовый оттенок. Странным образом, когда порка прекращалась, Кловер не донимала сильная физическая боль. Лукас сразу после «сеанса» принимался втирать в ее воспаленную кожу мази и бальзамы, от которых красные следы исчезали, оставляя ощущение тепла.

Проходили дни, и Кловер все отчетливее осознавала, что она не представляет жизни без этого мужчины.

Некоторые испытания особенно отчетливо запечатлелись в ее памяти. Например, она не могла забыть, как ее уложили на спину на низком столике. Ее ноги свисали по краям так, чтобы бедра могли распахнуться как можно шире. Лукас порол ее как бы изнутри, по внутренней поверхности бедра. На этот раз ей позволили кричать, и она выла во весь голос, жалобно умоляя его остановиться, но он не прислушивался к ее мольбе, продолжая наносить чувствительные удары. Пока Кловер извивалась в пароксизмах боли и страсти, все остальные непринужденно болтали и наслаждались отменной едой, не преминув лишний раз взглянуть на распахнутое лоно рабыни, роль которой Кловер продолжала послушно исполнять.

В другой раз ее решили выставить на столе на террасе, приказав повернуться к гостям спиной и снова широко раздвинуть ноги. Фрэнсис устроил коктейль, и гостям-мужчинам в качестве особого лакомства было разрешено воспользоваться Кловер по своему усмотрению. Она узнала, что члены этой группы практикуют все виды сексуальных игрищ. Те, кто в тот вечер остался без партнерши, охотно пользовались щедрым предложением Фрэнсиса. Они подходили один за другим, чтобы расстегнуть застежку на брюках и войти в Кловер. Некоторые кончали очень быстро, но были и такие, которые стремились увидеть в первую очередь ее оргазм, после чего медленно принимались за дело.

«Я просто резиновая кукла», – сквозь туман ощущений повторяла себе Кловер, когда восьмой или десятый (она сбилась со счета) мужчина подошел к ней. Она действительно была инструментом для утоления похоти.

Когда она отворачивалась, не желая показать своему очередному партнеру, что тот довел ее до оргазма, первый, кого она видела рядом, был Лукас, и один его вид заставлял забывать обо всем, – она погружалась в удовольствие, а он лишь целовал ее в щеку и отирал ей со лба пот.

Ночью они делили постель, и Лукас неизменно привязывал ее к изголовью кровати, но, пожалуй, это была единственная странность в его поведении. Во всем остальном он мог считаться образцом доброты и нежности. Ей казалось, что она, просыпаясь ночью от его ритмичных ударов в ее матку, слышит, как он нашептывает самые ласковые слова и обещания.

Иногда она видела, как наказывают Натана, и каждый раз ощущала приятную щекотку любопытства. Как бы она почувствовала себя с хлыстом в руке?

Однажды ночью, когда она лежала привязанная к кровати, до них донесся крик, эхом разнесшийся по саду. Голос мужчины выдавал его несчастное состояние.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Лукас, делая какие-то немыслимые манипуляции пальцами между ее ногами и заставляя ее кончить почти молниеносно.

– Это невероятно, – выдохнула Кловер, когда к ней вернулась способность говорить.

Лукас тихо рассмеялся.

– Честно говоря, я спрашивал о Натане. Я думал, как бы ты себя почувствовала, если бы тебе довелось выступить в роли его госпожи? Это тебя заводит?

Кловер решила не скрывать своего истинного отношения к этому вопросу.

– Да, очень. Может, наступит день, когда и я окажусь в этой роли.

Она мечтала о том, чтобы ее руки оказались несвязанными, так, чтобы она могла ласкать эрегированный член Лукаса, который упирался в ее упругое бедро.

– Кроме того, – продолжила она, – я была бы не против наказать Натана. Он мне кажется отвратительным и наглым, несмотря на то, что его уже долго учат с помощью хлыста.

Лукас помолчал, и Кловер раздумывала, не сказала ли она чего лишнего, за что придется пострадать. Но он, наконец, нарушил тишину.

– Очень хорошо, Кловер, – пробормотал он, медленно и ритмично касаясь ее бедра, – потому что Фрэнсис приготовил на завтра для тебя другое испытание. Последнее. Если ты пройдешь его, то сможешь стать полноправным участником наших собраний.

– Какое испытание?

Кловер вдруг ощутила приступ страха. Этот страх, пожалуй, был даже больше страха боли. Однако она не могла не заметить, как ее тело охватывало возбуждение.

– Чтобы стать полноправным участником наших собраний, ты должна будешь показать, что умеешь быть и жертвой, и охотником, – ответил Лукас, целуя Кловер в губы. – Надо уметь и брать, и давать. Ты понимаешь, о чем я говорю, Кловер?

– Да, – придвинувшись к нему, насколько это позволяло ее положение, ответила Кловер. – Очень хорошо понимаю. И хотела бы этому научиться. Но боюсь, что у меня не окажется к этому способностей. Я осознаю, что это не самая легкая задача, хотя она и, кажется на первый взгляд такой простой.

Лукас снова замолчал, но его пенис еще больше напрягся и отвердел. Выйдя из оцепенения, ее любовник произнес:

– Ты можешь попрактиковаться сейчас, пока еще есть время до выхода на публику.

– Что ты хочешь этим сказать? – прошептала она, прекрасно понимая, о чем идет речь.

Она не могла поверить тому, что слышит.

– Ты можешь попрактиковаться сейчас. Прямо на мне.

– Но ты же мой господин, – благоговейно ответила она.

– Но я был в свое время и рабом, поэтому знаю этот путь.

Он освободил ее руки и помог ей присесть.

– Я передаю власть в твои руки, Кловер, – тихо произнес он. – Мы поменялись местами. Я передаю себя в твою волю.

Произнося свою речь, он соскользнул с кровати, опустился перед ней на колени и склонил голову.

«Что же мне делать теперь?» – в панике размышляла Кловер.

Вдруг она испытала что-то похожее на озарение. Забавы в стиле садомазо требуют большей отдачи от того, кто берет на себя роль господина, а не раба. Ведь чтобы произвести правдоподобное впечатление, ты должен быть по-настоящему сильной личностью, способной на то, чтобы взять на себя ответственность за жизнь своих слуг. Ведь все, что приходится делать слуге, – просто подчиниться чужой воле.

«Я не могу этого сделать», – подумала она и тут же ощутила, как ее плечи распрямились. Она встала на ноги и посмотрела на коленопреклоненного мужчину, который ждал ее команды. Может ли она позволить себе быть несчастным и слабым существом, если только что он, ее великий господин, доверил ей такую почетную миссию?

Ей было сложно представить себя королевой, так как она была совершенно обнажена, но вдруг подумала, что ощущение должно идти не от формы, а от содержания. Она быстро оглянулась вокруг, чтобы оценить свои шансы на успех.

– Встань, раб, – сказала она низким ровным голосом. – Ложись на бок. Мне надо как следует рассмотреть твой зад.

Со всей присущей ему грацией Лукас встал и молча, повиновался приказу.

Он уже демонстрировал мощную эрекцию, и Кловер не могла понять, вызвана она сменой роли или тем, что он получает удовольствие от ее поведения в затеянной игре. Она решила, что сейчас это не столь и важно, раз он с такой готовностью принял свою роль. Если его покорность носит лишь показной характер, в конце концов, ему же будет хуже. Он будет примерно наказан за то, что посмел поставить под сомнение статус своей госпожи.

Ей показалось или она и впрямь услышала легкий стон, сорвавшийся с его уст, когда он неловко повернулся, задев свой вздыбившийся орган?

– Я требую тишины, – мягко произнесла она, с вожделением глядя на его упругие ягодицы.

Лучшего зада и представить себе было невозможно. Сейчас она доведет его до совершенства.

Он очень рисковал, отдаваясь ей в руки, ведь она и понятия не имела, каковы основные принципы искусства наказания. Тело Лукаса было его рабочим инструментом, о чем она тоже не должна была забывать. Если она нанесет удар не той силы, он может потерять возможность зарабатывать, и это плачевно отразится на уровне его жизни.

Как же ей приступить к порке? Он всегда шлепал ее рукой, и она не знала, были ли в комнате какие либо дополнительные приспособления для утоления тайных страстей. Она решила, что если начнет рыскать по ящикам, это уронит ее авторитет. Но затем взгляд Кловер упал на тот самый ремень, которым он столько раз прохаживался по ее ягодицам. Он небрежно лежал на кожаных брюках Лукаса, которые тот бросил на стуле.

Сможет ли она преодолеть свой страх? Она понимала, что управлять таким гибким инструментом будет намного сложнее, чем тростью. Но чувствовала, что справится. Если она начнет с самого сложного, то все остальное ей уже окажется по плечу. Надо попробовать.

Она ухватилась за тяжелую пряжку, приноравливаясь к длине ремня и пробуя его в воздухе. Она ощутила, какой он широкий и тяжелый. Отступив на пару шагов, она стала так, чтобы ей был хорошо виден зад ее любовника, а конец ремня приходился как раз на расстояние от ее вытянутой руки.

Кловер всегда была прекрасной спортсменкой, и ее любимыми видами были теннис и хоккей. А в них особую роль приобретало умение рассчитывать силу броска. Здесь она должна была действовать с такой же аккуратностью. Тем более что мишень того стоила. Кроме того, в данном случае мишень не двигалась и была гораздо больше, чем мяч.

– Привстань. Ты должен уметь себя подать, – тихо и величественно обратилась она к своему рабу.

Она видела все, что ей требовалось увидеть, но решила, что лишний раз отдать приказ вовсе не помешает, чтобы продемонстрировать, кто в этой спальне сегодня в главной роли. Вдруг Кловер заметила, как по его лицу пробежала дрожь и длинные ресницы дрогнули. Он закрыл глаза в знак полного подчинения ее воле.

Пора… Время пришло, и час ее триумфа скоро пробьет.

К ее удовольствию, первый же удар, который она нанесла Лукасу, пришелся ему по левой ягодице. Она услышала характерный звонкий шлепок, когда плоть встретилась с тугой кожей ремня. Обычно низкий голос ее любовника вдруг прозвучал, как женский.

Кловер едва не завизжала от восторга, а его боль отдалась сладкой истомой у нее внизу живота.

Она сумела заставить Лукаса закричать, как маленькая девочка. Великолепно и удивительно!

На его коже проступил красный след, и она с удовлетворением заметила, как точно она все рассчитала. Теперь она сможет действовать более решительно.

Она продолжала в том же духе, находя какое-то извращенное наслаждение в его криках и в том, как дрожало ее тело. Лукас после каждого удара извивался, как змея, но все же старался сдерживаться, насколько мог, хотя Кловер заметила, что на его глазах выступили слезы.

«Я умею! Я могу!» – ликовала она. После первых шести ударов ее захлестнуло ощущение триумфа. Она вдруг поддалась своему порочному настроению и ущипнула свеже-поротый зад своей жертвы, в ответ на это Лукас жалобно закричал.

Она быстро отстранилась, решив приберечь это изысканное удовольствие на завтра. Ей вдруг пришлось по вкусу то, что она выступит в роли госпожи. Она очень надеялась, что сумеет хорошенько проучить этого подлеца Натана! Он запомнит ее хлыст! Кловер вернулась к Лукасу: он еще не достиг оргазма, так зачем такой великолепной эрекции пропадать?

– Встань, – грубо произнесла она, и ремень выпал из ее рук.

Она смотрела прямо Лукасу в глаза, с удовольствием наблюдая, как его щеки покраснели не меньше, чем его зад. Она медленно взобралась на кровать и легла, расставив ноги.

– Служи мне, раб, – приказала она, не в состоянии сдерживать смех и указывая пальцем на свое влажное влагалище.

Лукас с готовностью бросился ублажать свою госпожу.




Направляясь к двойной массивной двери, ведущей в зал торжеств, Кловер ощутила, как у нее все сжимается внутри от возбуждающего предвкушения.

Сможет ли она довести это до конца? Выглядит ли она должным образом? Не засмеют ли ее как жалкую любительницу?

Она остановилась перед самым входом, расправляя складки на облегающем ее тело костюме. Он был почти таким же тесным, как корсет рабыни, и достаточно открытым, но не столь откровенным.

– Ты выглядишь потрясающе, – сказал Лукас, который следовал за Кловер по пятам. Он повернул ее к себе, словно хотел окончательно убедиться, что она в полной боевой готовности. – Поверь мне. – Он нежно прошелся ладонью по всему ее телу.

Когда он продвинул руку к тому месту, где у бедра заканчивался вырез, его пальцы нащупали заветную точку, и он слегка, почти по-дружески, нажал на нее.

Кловер и сама готова была поверить, что выглядит великолепно. Виниловый костюм черного цвета облегал ее контуры, изгибы и складочки, как вторая кожа, и она не могла налюбоваться на свое отражение в зеркале. Она вся оказалась на виду, не открывая ничего постороннему глазу. Ее возбужденные соски торчали сквозь ткань, а на лобке разрез подчеркивался тесной материей. Лукас накануне подверг ее еще одной сладострастной пытке – он сбрил все волосы, чтобы разрез был подчеркнуто девственным.

К костюму прилагались впечатляющие аксессуары. Высокие каблуки, на которых она приспособилась ходить без усилий после нескольких дней активной практики, маска, которую в свое время надевал Лукас, кожаные наручники и ошейник, усыпанный бриллиантами.

– Этот ошейник показывает твое новое положение, – пробормотал он, защелкивая его на ее горле, когда они занимались сексом. – Теперь ты госпожа.

Она не могла поверить, что еще четверть часа назад они совокуплялись в бешеном темпе, чтобы как следует подготовить ее к новой роли. Он не целовал, лишь старательно «вбивал» ударами своего члена уверенность и решимость действовать до конца. Она нанесла макияж, который только подчеркивал ее холодный образ. Светлые волосы были уложены в замысловатую корону.

– Я до сих пор не уверена, что смогу это сделать, ведь это такая ответственная миссия, – взволнованно произнесла она.

– Леди, доверьтесь мне. В вас хватит огня на двоих.

Лукас тоже был в маске, но она видела, как блестят его глаза. Кловер схватила его за зад, и он невольно поморщился и охнул, так как она задела его раны, но она лишь рассмеялась в ответ. Кловер вспомнила, как еще недавно сама довела его зад до такого плачевного состояния, и ей безумно захотелось заняться с ним сексом еще и еще.

– Давай покажем им, как это делается! Я готова порвать его на куски! – сказала она, широко улыбнувшись.

Она вдруг ощутила, как сильно возбуждена и как ее уверенность растет с каждой минутой.

Когда Лукас распахнул перед ней двери, она вдохнула глубоко и вошла в зал с высоко поднятой головой.

Снова гости восседали по кругу. Кловер намеренно не смотрела в ту сторону, где на цепи висел несчастный раб, дрожащий и обнаженный. Возле него стояли Сирк и Оливия, которые одобрительно посмотрели на Кловер. Сирк вдруг потянулась к своей подружке и сжала ее грудь.

– Добрый вечер, госпожа Кловер, – прозвучал знакомый голос, и Кловер обернулась, чтобы улыбкой приветствовать хозяина дома, Фрэнсиса Блэка.

– Мы так рады, что вы нашли для нас время и присоединились к нашему скромному собранию. Позвольте мне выразить восхищение тем, как вы великолепно выглядите.

Он смерил ее взглядом с головы до ног и одобрительно кивнул.

Кловер не стала рассыпаться в любезностях, а лишь сухо кивнула ему в ответ. Она старалась максимально копировать манеру Лукаса, который был для нее образцом поведения господина.

– Мы позвали вас, чтобы вы помогли нам решить один деликатный вопрос, – и он махнул рукой в сторону Натана. – Не составит ли для вас труда начать представление?

– Я буду рада, если окажусь вам полезной, – пробормотала Кловер.

Она говорила намеренно тихо и спокойно, а на ее лице не было и следа эмоций, как в свое время на лице Лукаса.

– Ну и, конечно, мы снабдим вас всеми необходимыми аксессуарами.

Кловер позволила себе отступить от сценария.

– Благодарю вас, но я пришла со своим собственным орудием.

Она повернулась к Лукасу и рванула у него из брюк ремень, чем заслужила со стороны гостей шепот восхищения.

Кловер ощутила знакомую тяжесть кожи и руке. Эта полоска с массивной пряжкой на конце не подведет. Она попробовала его в воздухе. Ремень со свистом рассек тишину.

Кловер улыбнулась, словно услышала в этом звуке голос старого приятеля.

Она обернулась к Фрэнсису Блэку и посмотрела ему прямо в глаза.

– Могу ли я получить ваше позволение начать представление? – высокомерно спросила она.

– Прошу вас. Мы будем только рады. Приступайте, великолепная госпожа.

В первый раз, за вечер, взглянув на Натана, Кловер вынуждена была признать, что он не может и близко сравниться с Лукасом. Однако вид его оголенной плоти возбудил ее низшие инстинкты. Она ощутила, как наливается кровью влагалище, а пара любимых глаз следит за каждым ее движением. Она справится. Ей не отнимать ни силы, ни умения в том, как она поднимет руку и нанесет свой первый удар на публике.

Когда воздух сотрясли крики ужаленного ремнем Натана, Кловер позволила себе мимолетную улыбку.




Глава 15


Он был довольно симпатичным мальчиком. Ее поразило, как изящно он сложен. У него были тонкие черты лица. На отличный дорогой костюм она тоже не могла не обратить внимания. Кловер почуяла, что он готов к приключениям. Она слегка отругала себя за то, что рассматривает этого красавчика вместо того, чтобы сосредоточиться на подиуме. Но, тем не менее, была уверена, что ее возлюбленный с пониманием отнесется к ее слабости. В конце концов, она это делала и ради него.

Словно по мановению волшебной палочки, в конце подиума на выходе из-за кулис, под огромной вывеской, возвещавшей начало показа моделей Оливии Фокс, появился предмет ее постоянного восхищения.

Когда Лукас прошел по подиуму, в зале привычно охнули. На нем был темный костюм из новой мужской коллекции Оливии. Как ей удавалось превратить обычную одежду в предмет искусства, Кловер точно сказать не могла. Наверное, способность Лукаса демонстрировать одежду тоже играла в этом превращении не последнюю роль. Он невозмутимо смотрел в зал, где собрались сотни придирчивых критиков, но, заметив Кловер, слегка ей подмигнул, и она это заметила.

Девушка подумала, что сказал бы молодой человек, сидящий рядом с ней, если бы узнал, что накануне ночью Лукас трахал ее, привязав к изголовью кровати. Что бы он сказал, если бы узнал, что это великолепное тело было безвольным и послушным в ее руках? После одного яркого оргазма он быстро довел ее и до второго, спустившись к ее бедрам и зарывшись в них головой.

– Он чудо, не так ли? – пробормотала она на ухо своему новому дружку.

Тот с готовностью кивнул, и было видно, что он не против продолжить знакомство с симпатичной девушкой. Спустя мгновение он покраснел и, заикаясь, обратился к ней:

– О… конечно, но я не интересуюсь мужчинами. Мне нравятся женщины. Я не такой. Понимаете?

Кловер смерила его долгим взглядом из-под длинных ресниц. Его раскрасневшееся лицо еще более возбудило в ней игривые мысли. Она знала, что хотя Лукас уже направляется за кулисы и не может видеть всего, что происходит в зале, но чувствует, что она уже волнуется о том, как бы он не заскучал. Кловер была уверена, что Лукас знает, какую игру она затеяла.

– О, как жаль. Мне нравятся бисексуальные мужчины. И я точно знаю, что этот парень, – она кивнула в сторону удаляющегося Лукаса, – умеет себя показать с разных сторон, если ты меня понимаешь.

– Неужели? – ее молодой сосед не скрывал, как сильно заинтригован.

«Бедняжка», – подумала Кловер. Юноша не знал, в какую сторону ему смотреть. Пять минут назад он не сводил взгляда с подиума, занятый только костюмами от Оливии Фокс.

– Я знаю что говорю, поверь мне, – продолжала мурлыкать Кловер. Она наклонилась ближе к собеседнику, чтобы еще больше смутить его открывшимся вырезом. – Хочешь, я организую тебе встречу с ним после показа?

– Да, наверное, это будет здорово, – облизывая губы, произнес парень. Он неловко поерзал на стуле, и Кловер начала представлять, как выглядит его эрегированный член. Большой? Но никто не смог бы сравниться с тем монстром, которым природа наделила ее Лукаса.

С той самой вечеринки, на которой она прошла посвящение в члены группы Фрэнсиса Блэка, она уже поменяла невероятное количество партнеров. Кловер получала от этого разнообразия формы и длины небывалое удовольствие, но никто не мог претендовать на место, которое занимал в ее сердце великолепный Городской Вампир.

– Я должен представиться, – сказал молодой человек, которого явно охватило возбуждение. – Мартин Фелгейт. Очень приятно познакомиться.

Он протянул руку, и Кловер заметила, как она дрожит.

– И мне очень приятно, – сказала она, решив, что хорошо бы поскорее перейти к самому приятному в общении мужчины и женщины. – Меня зовут Кловер Визерби.

Как много всего произошло с того дня, когда они с таким размахом отметили день рождения Фрэнсиса Блэка. Столько перемен! Она отвлеклась на минуту от мальчика, которого приготовила на вечер в качестве десерта.

Она боялась, что не справится с ролью госпожи. Но с помощью Лукаса, который одобрял все ее действия, Кловер не разочаровала ни гостей, ни их покровителя. С первого же удара она полюбила эту игру.

Натан выл, и она сумела довести его зад до пунцового цвета. Заметив, как Фрэнсис кивнул в сторону Лукаса, она поняла, что ее приняли в тайную группу.

День рождения продолжился, и Фрэнсис одаривал своих гостей по-королевски.

Для Оливии он приготовил чек на значительную сумму, чтобы она могла с размахом организовать показ новой коллекции. Сирк получила ценную картину, о которой давно мечтала. Натан – возможность приступить к работе над великолепной скульптурой, которую Фрэнсис Блэк обещал выставить в собственном парке, что само по себе было весьма престижно.

Что получила Кловер? Она получила свободу. Ей удалось купить квартиру, а еще у нее оказалось достаточно средств, чтобы преуспеть в любом начинании.

Однако она не торопилась приступать к активной деловой жизни, так как поняла, что сейчас ее голова занята только одним, – поиском впечатлений для удовлетворения своей необузданной сексуальной фантазии. Кловер со смехом говорила, что решила устроить себе «головокружительный» год, посвященный сексуальному марафону, в котором лишь недавно начала принимать участие. Вскоре она уже переехала к своему великолепному любовнику.

Лукас был единственным, кто отказался от щедрот Фрэнсиса. Он сказал, что уже получил свой подарок.

Кловер ощутила гармонию с самой собой. Она обрадовалась, когда Оливия вышла на подиум к благодарной публике. Ее встретили громкие аплодисменты, и она была по-настоящему счастлива. Когда та возвращалась за кулисы и рука Лукаса покоилась на ее плече, она обернулась, нашла глазами Кловер и энергично ей помахала. Заметив сидящего рядом Мартина, она одобрительно подмигнула своей кузине. Лукас ничем не выдал своих чувств, но Кловер, которая хорошо его знала, заметила веселый огонек в его взгляде.

– Давай выбираться отсюда, – обратилась она к своему спутнику, когда они уже угостились шампанским.

– Но я думал, что ты меня познакомишь с Лукасом, – протестующим тоном сказал Мартин.

Кловер смерила его суровым взглядом. Он начал нервничать. Она заметила, что у него начинается эрекция, но он не знает, как себя вести.

Она погладила его по щеке.

– Всему свое время, – пробормотала она, уводя его прочь.

Вечеринка по случаю показа устраивалась в шикарном отеле. Кловер подозревала, что хозяином всего этого великолепия был Фрэнсис Блэк. Недалеко от зала приемов Кловер нашла небольшую комнату. Она завела туда Мартина и быстро заперла за ними двери.

Его карие глаза расширились от удивления, а потом он улыбнулся. Она ответила ему тем же. Ее дружок думает, что она готова на все, но его ждет очень большой сюрприз. Она резко обхватила его голову руками и вонзила в раскрытые губы свой трепещущий язык. Другой рукой потянулась к ширинке, чтобы умелыми пальцами определить размеры его возбуждения.

Он охнул от неожиданности, но она не обратила на это никакого внимания. Она целовала его все сильнее, расстегивая брюки и проникая внутрь. Он уже не сдерживался и слегка постанывал: его член был тверд, как камень, раскаленный на солнце. Он призывно ложился к ней в руку, пока она исследовала его длину и упругость.

Затем Кловер освободила его рот, но продолжала энергично массировать его гениталии.

Она посмотрела на него тем самым взглядом, который приводил в трепет даже ее Лукаса, холодного и бесстрашного.

– Успокойся, – мягко произнесла она, сжимая до боли его член. Затем вытащила его так, чтобы он торчал у него из брюк и напоминал, какую власть она только что получила над его хозяином.

– Прикоснись к себе, – приказала она, заметив страх и желание, которыми был охвачен Мартин.

Он открыл было рот, но потом передумал. Его правая рука рванулась к пенису, и он с наслаждением погладил себя.

– Правильно, вот так, но не быстрее, иначе ты кончишь. Доведи его до сильного напряжения. Трогай его, трогай, но будь очень осторожен. Если ты кончишь, я тебя накажу.

Мартин повиновался: он стоял со слегка открытым от удивления ртом, и в его глазах застыл благоговейный ужас. Он гладил свой орган так, как будто это было какое-то дикое неприрученное животное. Кловер чуть не рассмеялась. У него был на удивление красивый член, он подходил ей по всем статьям. Если она приведет такого красавца в группу, ее положение среди влиятельных друзей Фрэнсиса только укрепится. Тут она ощутила, как возбудилась сама.

Вдруг в дверь постучали, но Кловер знала по ритмично выстукиваемой мелодии, что это свои. Мартин, однако, придя в неописуемый ужас, начал рвать змейку на брюках. Он пытался засунуть свой раздутый до огромных размеров член назад в трусы.

– Оставайся, как стоишь! – приказала Кловер. – Продолжай ласкать себя, слышишь?

Он хотел возразить, но не смог, потому что его охватила дрожь.

Кловер открыла дверь и впустила Лукаса. Он поцеловал ее, а изумленный Мартин не сводил с них взгляда.

– Как ты был хорош, – прошептала Кловер на ухо своему любовнику.

– Спасибо, дорогая, – ответил он, освобождаясь из ее объятий.

Он жадно потянулся Кловер под юбку.

Когда он коснулся ее влагалища, она застонала. На ней не было белья, потому что в белье не было необходимости. С таким любовником, как Лукас, ей требовалось быть в боевой готовности все время – так стоит ли усложнять себе жизнь?

Она ощутила, как глубоко он проник.

– Не останавливаться! – крикнула она резко своему новому рабу. – К тебе это не имеет никакого отношения. Делай свое дело.

Когда Лукас наполнял ее лоно, она позволила неприличным картинкам пронестись у нее перед глазами.

На одной из них она заметила Мартина, который подчинялся ее малейшему приказу. Он висел на цепях, пока она прохаживалась по его красному заду. Он испытает страшные мучения.

Она представила и то, как он будет выглядеть, когда Лукас возьмет его сзади. О, все их друзья придут в неописуемый восторг, когда заметят перекошенное лицо новичка. Непристойные картинки только добавляли пикантности всей ситуации.

Она видела уже и то, как ее новый раб будет ползать, умоляя позволить ему вылизать ее киску, а Лукас в это время будет занят ее губами и грудью.

Ее возбуждение нарастало волнами, и уверенные пальцы Лукаса великолепно делали свою работу, но в это время Кловер взглянула на Мартина, который брызгал семенем, безудержно хватая ртом воздух.

«Ты пожалеешь об этом, малыш», – решила Кловер. Когда она представила, насколько легко ей будет воплотить свои фантазии в жизнь, она и сама достигла оргазма такой силы, что у нее подкосились ноги.

«Нас ждет столько веселья, что ты, и поверить сейчас в это не можешь», – подумала Кловер, ощущая сильные объятия Лукаса и переживая чувство настоящего полета.