Не сходи с ума!
Джуди Тейлор


Адвокат должен быть знаменит и убелен сединой, ходить в смокинге и курить дорогие сигары, считает герой романа. Однако его сын, попавший в передрягу, отдает предпочтение скромной молодой адвокатессе. И отец юноши, надменно относящийся к деловым женщинам, все же вынужден смириться. В благодарность за успешно законченное дело и уступая пожеланиям сына, джентльмен приглашает адвокатессу отдохнуть на своей вилле. На Багамских островах…


Джуди Тейлор

Не сходи с ума!


Пролог


Да, права была Мелани, когда время от времени патетически восклицала: «Ну кто сказал, что самодовольный мужлан в отутюженном фраке лучше скромной женщины в деловом костюме?! Подобным типам не нравятся адвокаты в юбках. Они не верят в наши профессиональные качества, а вот переспать с нами – это пожалуйста. Готовы за милую душу! Да нужны ли нам такие самцы! Их похотливость не сочетается с нашим чувством собственного достоинства». Следовал почти театральный вздох и завершение монолога: «А вот если это настоящая любовь…»

Ах, славная, умная, многоопытная Мелани. Красиво говоришь, но ведь это лишь слова, слова… А в жизни-то все получается по-иному…

И тут же ее мозг пронзила нестерпимая мысль: а вдруг этот обольститель, такой ненавистный и такой притягательный, несмотря ни на что, снова попытается заняться с ней любовью? Нет, этого нельзя допустить. Ни за что! Еще не решив, куда бы отправиться, гостья незаметно покинула виллу.

Днем золотой, а при лунном свете серебристый багамский пляж, всегда пустынный в этих частных владениях, казался самым подходящим местом для того, чтобы побыть в одиночестве и поразмышлять. И видит бог, было над чем. За два дня ее пребывания на острове случилось очень многое, и самым удивительным было то, что она влюбилась. А теперь эта любовь, едва вспыхнув, потухла. Первая любовь – это в двадцать девять-то лет! И скорее всего – последняя. И за что такое наказание!

Добравшись до пляжа, женщина сняла туфли и зашагала вдоль полосы прибоя, напряженно размышляя. Нельзя было позволять этому человеку ложиться к ней в постель. Нельзя было целовать его и разрешать даже притрагиваться к себе. Более того – ей вообще не стоило приезжать сюда. Во всем случившемся она должна винить только саму себя.

Дойдя до мола, она поднялась на него, прошлась по мокрым скользким бетонным плитам до самого конца, любуясь замершим на ночь океанским заливом с манящим названием Тонг-оф-те-Ошен. Потом вернулась поближе к берегу и села на какую-то тумбу, обхватив руками колени. Чернильно-черное небо высветляла полная луна, серебристая дорожка от которой уходила по водной глади к едва различимому горизонту.

Все это было прекрасно, но ни в коей мере не соответствовало настроению. Какая жестокая судьба – полюбить человека и тут же понять, что ничего хорошего из этой внезапной любви не получится. Если бы этот человек не обвинил ее в том, что она вешается на шею какому-то плейбою, если бы не его чертовка сестра, все могло бы сложиться по-другому. Если бы…

Нет, все напрасно. Вспомнив, как нежно целовалась на ее глазах парочка – смазливая девица и папаша взрослого сына, женщина окончательно разозлилась. Вот какова цена мужских чувств!

Она резко вскочила на ноги, забыв про скользкие плиты, – видимо, гнев лишил ее осторожности, – оступилась на краю мола и, потеряв равновесие, с криком полетела в воду…


1


Барри Уолтмен оказался вовсе не таким, каким представлялся Делии. После разговора с его сыном у нее сложился образ коротышки-тирана, безликого человека, лишенного тепла и радушия и за всю жизнь не сказавшего Майку ни одного доброго слова.

Ничто не могло быть дальше от истины. Отец юноши оказался высоким – под метр девяносто, поразительно красивым мужчиной с орлиным носом и квадратным подбородком. Он выглядел невероятно сексуальным – одного взгляда его темных глаз с пушистыми ресницами было достаточно, чтобы у любой женщины растаяло сердце. Именно этот взгляд и был устремлен на Делию…

Несколько минут назад она следила за Уолтменом, оставаясь незамеченной. Молодая адвокатесса приехала на встречу раньше назначенного, и экономка отвела ее в роскошную гостиную, окна которой выходили в огромный сад. Отец и сын были где-то там, и женщина сказала, что пошлет за ними.

Пока Делия ждала, восхищаясь видом из окон, на дорожке показались двое мужчин. Майк смеялся над шутками отца, рука которого дружески лежала на плечах сына. Уолтмен-старший, что-то сказав, шутливо ткнул его кулаком. Затем последовал короткий товарищеский раунд; побоксировав, оба обнялись и, смеясь, пошли к дому.

Барри Уолтмен удивился, увидев в гостиной незнакомую молодую женщину. Затем посмотрел на часы.

– Мисс Бейсингер, я полагаю? Вы приехали раньше назначенного времени.

– Прощу прощения, – кашлянула она и тепло улыбнулась юноше. – Привет, Майк!

Он ответил слабой улыбкой и слегка напрягся, но у Делии не было времени доискиваться причин его настороженности, потому что Уолтмен-старший протянул ей руку. Гостья приняла ее и при своем росте метр семьдесят почувствовала себя коротышкой перед хозяином.

Его бархатные темные глаза пристально изучали женщину.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил он наконец.

Голос был низким, глубоким и таким же сексуальным, как внешность. Это поразительное сочетание лишь подлило масла в огонь и усилило смущение Делии. Она приехала сюда, готовая защитить Майка от собственного отца, однако в первые же минуты увидела, что между ними царит полное согласие, и почувствовала какую-то неизъяснимую тягу к старшему Уолтмену. Редкий случай в ее жизни.

Во время учебы в университете на юридическом у нее было множество поклонников, но ни одной прочной, серьезной связи. А начав работать адвокатом, она упорно завоевывала место под солнцем в мужском мире с его пренебрежительным отношением к деловым женщинам. Настойчивость принесла плоды – Делия недаром была дочерью своего отца. Она унаследовала его бойцовский характер и к двадцати девяти годам добилась прекрасной деловой репутации, уважения коллег и подзащитных.

Ей нравилась профессия адвоката, отстаивающего справедливость. За каждое дело она бралась с жаром, и как-то само собой вышло, что ее основными клиентами стали молодые люди. Возможно, причина заключалась в том, что она сама была молода и легко находила с ними общий язык.

Когда Майк пришел в адвокатскую контору, он понравился Делии, и та сразу же согласилась взять его дело. Однако юноша попросил ее сначала встретиться с отцом, пояснив, что хочет получить его одобрение.

– Решив воспользоваться услугами вашей фирмы, он подумал, что Бейсингер – это мужчина, – смущенно сказал Майк. – Отец предвзято относится к деловым женщинам. Вам придется убедить его, что вы – подходящий адвокат.

Когда Делия напомнила, что ему восемнадцать лет и что он не нуждается в разрешении отца, Майк грустно пожал плечами.

– Я бы не хотел идти против его воли.

Вот тогда-то у Делии и сложился образ надменного карлика. Нет людей хуже коротышек – наверное потому, что им всегда приходится что-то доказывать. Такой вывод она сделала, исходя из своего опыта общения с клиентами. А тут встретилась с идеалом мужской красоты.

У Уолтмена были густые темные волосы, тронутые серебряным инеем на висках; под черным кашемировым свитером и черными же шерстяными брюками угадывалось мускулистое тело мужчины в расцвете сил. Мужчины, который привык следить за собой.

Он сел напротив гостьи, Майк опустился в кресло рядом с отцом. Особого сходства между ними не замечалось: у сына были русые волосы, спокойные серые глаза и добродушное лицо. От его взгляда у женщины не забилось бы трепетно сердце, скорее – сжалось бы от ощущения незащищенности юноши и его непорочности. Наверно, он похож на мать, решила Делия и подивилась, почему та не присутствует при столь важном разговоре.

У Барри Уолтмена на лбу было написано, что он знает цену выскочкам в юбках, а окружавшей его ауры самодовольства и властности было достаточно, чтобы заставить любую женщину застыть на месте.

Делия поняла, что не может отвести взгляда от его губ – полных, красиво очерченных и говоривших о потрясающей чувственности. Не существовало на свете губ, более приспособленных для поцелуев… Смотря в глаза мужчины, она невольно провела кончиком языка по своим губам и опомнилась, лишь увидев, что тот слегка нахмурился. Что она делает? У Уолтмена сложится о ней превратное представление!

Отогнав нескромные мысли, Делия выпрямилась и приняла деловой вид. Как хорошо, что сегодня она строго одета! У себя в конторе она предпочитала этакий элегантно-небрежный стиль (молодым клиентам это нравилось), но в это утро, стремясь произвести впечатление на отца Майка, выбрала классический костюм, который обычно надевала на судебные заседания.

Ее длинные волнистые волосы золотисто-каштанового цвета были заплетены в косу, аккуратно подколотую на затылке шпильками. Делия редко надевала сережки или другие украшения, если не считать колечка с гранатом, принадлежавшего матери. Косметику тоже не жаловала.

Перед выходом из дому она посмотрелась в зеркало и решила, что выглядит типичной, в меру консервативной молодой деловой дамой. Отец Майка не сможет придраться к ней. К сожалению, Делия не имела представления о том, что даже самый невзрачный наряд не в состоянии заглушить ее женственность. С этим ничего нельзя было поделать.

– Итак, мистер Уолтмен, может быть, перейдем к делу? – Тон ее был деловитым и подчеркнуто официальным. – Ваш сын выразил желание, чтобы мы с вами познакомились. Он считает, что до того, как я возьмусь вести его дело, необходимо получить ваше одобрение.

Барри Уолтмен медленно кивнул, продолжая рассматривать молодую женщину с выводящей ее из себя пристальностью.

– Верно. А вы считаете это странным? Делия пожала плечами, пытаясь справиться с возбуждением, от которого покалывало тело.

– Майк совершеннолетний, – спокойно напомнила она. – В таких случаях родители обычно не вмешиваются. Впрочем, не сомневаюсь, что знакомство с вами поможет мне лучше узнать вашего сына и его прошлое.

– Вмешиваются? – Широкие брови Уолтмена сошлись на переносице. – Я не вмешиваюсь, Бейсингер. Просто мне не безразличны интересы сына. Я хочу быть уверен, что его защитником станет лучший из возможных адвокатов.

– Конечно. – Зная, что глупо с самого начала настраивать против себя потенциальных клиентов, Делия тут же извинилась: – Я просто неудачно выразилась, мистер Уолтмен. Уверяю вас, я не имела в виду ничего обидного.

Он холодно улыбнулся.

– Рад слышать. Тем не менее я не готов к тому, чтобы моего сына защищала женщина. Боюсь, вы приехали напрасно.

– Почему же? – Делия уже не раз сталкивалась с проявлениями подобной дискриминации. Хрупкая, гибкая фигурка, живое, подвижное лицо, необычный, почти вызывающий цвет волос и неосознанная манера покачивать бедрами при ходьбе мешали мужчинам принимать ее всерьез. Никто не верил, что она работает – и успешно! – адвокатом.

Делия свела к переносице тонкие брови и прищурила широко расставленные зеленые глаза.

– А вы не думаете, что решение в данном случае должен принимать только ваш сын? – Несмотря на осторожный намек Майка, что отец своенравен, предубеждение Барри Уолтмена стало для Делии сюрпризом.

– Нет, не думаю, потому что ваш счет будет оплачен моими деньгами, – быстро ответил он.

Реплика была незаслуженно резкой, и Делия восприняла ее как личное оскорбление. Она вскинула подбородок и сверкнула глазами.

– Вы всерьез считаете, что женщины-адвокаты справляются со своей работой хуже мужчин?

К несчастью, из прически чертыхнувшейся про себя Делии тут же выпала шпилька. Надо же, как раз в тот момент, когда ей во что бы то ни стало требовалось доказать, что она все-таки профессионал! После беседы с Майком у нее сложилось впечатление, что Барри Уолтмен – та еще штучка. Не прошло и нескольких минут, как она убедилась, насколько была права.

Делия подняла руку, пытаясь удостовериться, что прическа осталась в целости и сохранности. Темные глаза Уолтмена дерзко изучали тонковязаный жакет, туго обтянувший грудь молодой женщины. Реакция типичного самца! У Делии кровь закипела в жилах. Она немедленно опустила руку, но Уолтмен продолжал нарочито внимательно изучать каждый дюйм ее тела, ничего не упуская и не останавливаясь, пока не дошел до ступней, обутых в черные кожаные туфельки.

О нет, это был совсем не тот небрежный взгляд, который мужчины обычно бросают на женщин! Делия чувствовала себя так, словно ее раздевали, неторопливо снимая предметы одежды один за другим. Она испустила тяжкий вздох.

– Если вы закончили, мистер Уолтмен, я хотела бы услышать ответ на свой вопрос!

Зеленые глаза Делии потемнели от гнева, длинные ресницы затрепетали – так же, как и все внутри ее существа. Она начинала понимать, почему Майк настаивал на отцовском одобрении. Барри Уолтмен настоящий деспот.

Его черные глаза ответили ей немигающим взглядом.

– Честно говоря, да. Я не доверяю женщинам-адвокатам. А что случилось с Энтони Бейсингером? Ушел на пенсию?

На лицо Делии легла тень боли.

– Отец умер, – коротко бросила она. Эта смерть была страшным ударом для всего семейства Бейсингер.

– Прошу прощения, – чуть опустил глаза Уолтмен. – Я не знал. Он был хороший человек. Из самых лучших. – В его голосе звучало искреннее сочувствие.

– А я заняла его место, – с вызовом бросила Делия.

Собеседник посмотрел на нее, прищурившись.

– В данных обстоятельствах можно было ожидать, что к моему сыну прикрепят одного из старших партнеров вашей фирмы.

Иными словами, опытного адвоката и, конечно, не женщину. У Делии затрепетали ноздри. Откуда ему знать, какова она в деле! Похоже, этот тип и впрямь типичный мужской шовинист; неудивительно, что его сын боится жить своим умом.

– Мои коллеги слишком заняты, – отрезала Делия. Она заплатила за свое нынешнее положение годами каторжного труда, затем, став адвокатом, ведущим самостоятельные дела, пару лет получала сущие гроши, и теперь ни за что не позволит этому человеку унижать ее!

В бархатных глазах мужчины замерцал загадочный свет, на губах заиграла странная улыбка.

– Сколько вам лет, мисс Бейсингер?

– Достаточно для ведения серьезных дел, – холодно заверила она, зная, что не выглядит на свои двадцать девять. Ну и пусть! До сих пор никто не смел утверждать, что она слишком молода для своей работы! – И все же решать вашему сыну, мистер Уолтмен, – добавила Делия. – Он очень доволен, что я буду вести его дело.

Майк, до сих пор сидевший тихо, тревожно расширил глаза и бросил на женщину предупреждающий взгляд, но было уже поздно.

– Мнение Майка не имеет в данном случае никакого значения, – буркнул отец. – Он попал под суд. Не хватает только, чтобы некомпетентная защитница проиграла процесс!

– Не согласна, – возразила Делия, пытаясь говорить спокойно, хотя внутри кипела от негодования. – Вашему сыну нужно будет найти общий язык с адвокатом, кого бы вы ни выбрали. Я привыкла иметь дело с молодежью и чувствую, что мы с ним могли бы…

– Я так не думаю, – холодно прервал ее Уолтмен.

– Отец, я тоже считаю, что… – открыл было рот Майк, однако испепеляющий взгляд родителя заставил его умолкнуть.

– Можешь считать все, что тебе угодно, – твердо заявил Барри Уолтмен.

– Но мне нравится мисс Бейсингер. Я уверен…

– Сын мой, предоставь это дело мне.

Делия не могла понять, почему этот человек не позволяет совершеннолетнему отпрыску принять самостоятельное решение. Ей было жалко юношу, украдкой от отца бросавшего на нее умоляющие взгляды.

– Если вас смущает мой возраст, – сказала она, стараясь быть убедительной, – то в этом аспекте Майку моя кандидатура только на руку. Мне легче работать с молодыми людьми, чем Эвансону или Келли, которым далеко за пятьдесят… А я не могла бы переговорить с вашей женой? Наверно, решение должно быть общим.

– Миссис Уолтмен не существует. – Внезапно его лицо стало темным как туча, и Делия поняла, что коснулась больного места. Наверное, брак распался… и если Барри Уолтмен всегда был таким шовинистом, понятно, почему это произошло.

– Думаю, нам пора распрощаться, – холодно и решительно сказал он. – Можете сообщить своим партнерам, почему ваша фирма потеряла клиента. И если у них есть хоть капля здравого смысла, они избавятся от вас.

Делия хотела огрызнуться, но увидела полное мольбы лицо Майка и прикусила язык. Если сын готов подчиниться отцовскому решению, спор теряет смысл, хотя она уверена, что Уолтмен-старший совершает большую ошибку. Молодая женщина поднялась, взяла сумочку и пошла к выходу, сопровождаемая хозяевами.

Она не обязана была сохранять вежливость и сгорала от желания выложить этому Барри в лицо, что его предубеждение наносит ущерб интересам сына. Тем не менее, дойдя до двери, она протянула руку отцу несостоявшегося клиента и постаралась улыбнуться.

– До свидания, мистер Уолтмен. Мне очень жаль, что вы так относитесь к своему сыну и ко мне.

– До свидания, – пожал он руку Делии. От прикосновения его ладони по венам заструилось пламя. Несмотря на враждебный тон, этот человек оставался чрезвычайно привлекательным мужчиной, и их рукопожатие затянулось.

Когда Делия поспешно отняла руку, он самоуверенно улыбнулся, вероятно решив, что не напрасно заподозрил так называемого адвоката в легкомыслии. Впрочем, все это могло быть лишь плодом ее воображения.

– Майк должен был предвидеть, как я отнесусь к его выбору, – проворчал Уолтмен. – Из-за его недальновидности вы даром потратили время. До свидания, Бейсингер.

Делия участливо посмотрела на юношу, которому, как ей казалось, искренне понравилась.

– До свидания, Майк, – улыбнулась она и пошла к машине, чувствуя, что Барри Уолтмен впился взглядом ей в спину.

Оказавшись в кабине серо-голубого «форда», она глубоко вздохнула, включила зажигание и сорвалась с места так, что из-под колес полетел гравий. Когда машина подъехала к черным с позолотой чугунным воротам, те автоматически открылись, и Делия невольно задумалась: что заставило этого человека превратить свой особняк в неприступную крепость?

Она не была злопамятна, но Барри Уолтмен задел ее за живое. У него явно не все дома. Ну не любишь ты деловых женщин, так почему сын должен страдать от этого?

Жаль мальчика. Ему не дали даже слова вставить. Если бы Делия не видела сцену в саду, то осталась бы при своем первоначальном мнении, что отец помыкает сыном, и не без помощи плетки. Все это было очень странно.

Поколесив по улицам тихого пригорода Филадельфии и добравшись до элегантного офиса фирмы «Эвансон, Бейсингер, Келли», Делия нетерпеливо сбросила с себя жакет, повесила его на вешалку, швырнула дело Майка в мусорную корзину – хранить его нет никакого смысла – и устало опустилась в кресло.

Чем больше она думала о поведении Барри Уолтмена, тем сильнее раздражалась. Наверное, не следовало так быстро сдаваться; все же надо было настаивать на своем и защищать Майка. Он выглядел по-настоящему расстроенным. С другой стороны, оплачивать счет предстояло отцу, поэтому естественно, что последнее слово оставалось за ним.

Зазвонил телефон.

– На проводе мистер Уолтмен, – услышала Делия голос секретарши.

– Барри Уолтмен? – машинально спросила она и тут же спохватилась. Почему это имя пришло ей на ум первым?

– Нет, кажется, Майк.

– Что ж, соедини. – Наверно, сумел переубедить отца. Чего только не бывает на свете… – Алло, Майк! Вот не ожидала! – прижала она трубку к уху. – Что, отец передумал?

– Господи, конечно нет, – взволнованным голосом отозвался тот. – Просто он уехал, а я решил позвонить и извиниться за то, что ваша поездка окончилась ничем. Я действительно думал, что стоит ему увидеть вас, как…

– Тебе не в чем винить себя, – мягко прервала Делия. – В работе адвоката бывает всякое. Впрочем, мне очень приятно, что ты позвонил. Я тронута.

Возникла небольшая пауза.

– Я звоню не только чтобы извиниться за отца. Я… я действительно хочу, чтобы вы защищали меня. Вы согласны? – Голос Майка звучал непривычно серьезно.

Мозг Делии лихорадочно заработал. Если она не посчитается с мнением Уолтмена-старшего, это вызовет его негативную реакцию и как минимум приведет к трениям между отцом и сыном.

– Не думаю, что это разумно, – наконец сказала она. – Твой отец…

– Решаю здесь я, – прервал юноша, и Делия подивилась его безапелляционности.

– Тогда почему ты не сказал этого при нем? – нахмурившись, спросила она.

– Наверное, потому, что уважаю его, – смущенно объяснил Майк, – и редко противоречу… Но, учитывая беду, которая нависла надо мной, – уныло продолжал юноша, – я действительно хочу, чтобы вы помогли мне. Я думаю, что, если поставлю отца перед фактом, он не станет возражать. Клянусь вам, я не совершал ту кражу со взломом! Я был…

– Майк, – решительно прервала Делия, – я возьму твое дело, но только при условии, что отец даст согласие. Поговори с ним еще раз, скажи, что доверяешь мне, что со мной тебе легче найти общий язык, чем с пожилыми людьми, а завтра приезжай. В десять утра подойдет?

Парень неохотно согласился, Делия положила трубку и задумалась, представляя себе новую семейную сцену. Что бы ни сказал Майк, вряд ли отец согласится, чтобы она защищала его сына. Антипатия Барри к деловым женщинам слишком сильна.

Работы было много; вскоре она забыла об Уолтменах и вспомнила о них лишь дома, когда уже легла в постель. Ничего удивительного, что сначала Делия подумала о старшем.

Барри произвел на нее поразительное впечатление. У нее давно выработался определенный рефлекс на мужчин, а именно неприязнь к типам высокомерным, стремящимся повелевать и не выносящим женщин, делающих успешную карьеру. Старший Уолтмен как раз и был одним из них.

Но тогда почему же она готова поддаться его обаянию? Это может стать опасным, особенно если Майку удастся переубедить отца. При мысли о новой встрече с Барри у нее мурашки побежали по спине. Боже, какая глупость! Нет, это совершенно невозможно.

Она решительно переключилась на Майка. Давно ли он живет без матери? Если давно, это многое объясняет. Был ли он трудным ребенком? Надо будет изучить биографию молодого человека, который рискнул обратиться к ней за помощью… вопреки воле отца.


На следующее утро, когда часы показывали без нескольких минут десять, секретарша сообщила, что в приемной ожидает мистер Уолтмен.

– Впустите, – тут же сказала Делия, довольная, что Майк сумел-таки переубедить отца. Однако ее улыбка тут же увяла, когда в комнату вошел Уолтмен-старший.

Зная, чего от него можно ожидать, Делия сразу же перешла в нападение:

– Если вы приехали, чтобы запретить мне взять дело Майка, то должна предупредить: вы совершаете роковую ошибку. Ваш сын доверяет мне и…

– Вы даром тратите время. Делия нахмурилась.

– Сомневаюсь! Я верю Майку. Сегодня Барри Уолтмен был в темно-сером костюме, подчеркивавшем его сильную, стройную фигуру. Однако Делия не сделала ошибки и не позволила себе вспомнить, насколько притягательным показался ей этот мужчина.

– Я приехал не для того, чтобы ссориться с вами, Бейсингер, – спокойно сказал он. – Вы можете взять дело Майка. – Темные глаза внимательно следили за ее реакцией. Они были такими черными, что радужная оболочка сливалась со зрачком.

– Не понимаю… – Боевой запал сам собой угас, и Делия почему-то подумала о том, как сегодня выглядит.

Платье из изумрудно-зеленого хлопка, в тон глазам, делало ее еще моложе. Распущенные волосы падали на плечи тяжелыми волнами, отливавшими золотом. Конечно, ни одна деталь не укрылась от зоркого взгляда нежданного посетителя.

– И что же заставило вас передумать?

– Майк еще раз напомнил мне, что он совершеннолетний и может сам принимать решения, – сухо ответил Уолтмен. – Правда, меня это не слишком убедило. За свою недолгую жизнь он успел сделать несколько серьезных ошибок.

Глаза визитера с трудом оторвались от женских губ и двинулись ниже, к высокой груди, четко обрисованной тонкой зеленой тканью. Несомненно, он делает это нарочно, пытаясь смутить меня, подумала Делия.

– Если вы собираетесь использовать секс как оружие, то вас ждет разочарование, – холодно предупредила она, чувствуя, как возбуждена, и моля Бога, чтобы гость не заметил ее состояния.

– Кто говорит о сексе? – иронически улыбнувшись и приподняв бровь, поинтересовался Барри.

– Мне не нравится, как вы смотрите на меня, мистер Уолтмен. Честно говоря, я нахожу ваше поведение оскорбительным!

Никогда в жизни Делия не говорила так резко с выгодным клиентом – тем более с отцом клиента, – но в этом человеке было нечто такое, что заставляло ее терять голову. Неужели все депо лишь в том, что она не хочет дать себя в обиду? Или ее пугает собственная сексуальность, которую Уолтмен разжигал в ней, не прилагая никаких усилий?

Он улыбнулся шире, обнажив белоснежные зубы.

– Бейсингер, я мужчина из плоти и крови, любующийся красивой женщиной. Если вам чудится нечто большее, то тем самым вы только подтверждаете мои подозрения.

– Что это значит? – гневно вскинула голову Делия.

– Разве не все женщины одинаковы? – насмешливо спросил он. – Особенно постоянно окруженные мужчинами. Догадываюсь, что мысль о семейной жизни и нескольких детях, цепляющихся за вашу юбку, вызывает у вас отвращение. Вы зарабатываете хорошие деньги, можете иметь столько любовников, сколько захотите. Кое-кого из мужчин возбуждает связь с деловой женщиной, но я не из их числа.

Представив себе, чем может закончиться этот разговор, Делия сжалась.

– Я не собираюсь обсуждать с вами эту тему, мистер Уолтмен. Вы неисправимы. Думаю, будет лучше, если вы уйдете.

Понимая, что теряет шанс получить выгодное дело, но не желая выслушивать оскорбления, Делия подошла к двери, открыла ее и с изумлением увидела притихшего в приемной Майка.

Однако не успела она вымолвить хоть слово, как дверь снова плотно закрылась, и сделала это рука куда более уверенная и сильная, чем ее собственная. Делия в ярости обернулась.

– Какого черта вы себе позволяете?

– Доказываю вам свою правоту, – пробормотал Барри. В ту же секунду одна рука обхватила ее спину, другая – затылок, и Делия оказалась прижатой к сильному телу мужчины. Губы Уолтмена в мгновение ока нашли ее рот.

Делию так ошеломило внезапное нападение, что на несколько секунд она оцепенела и позволила себя целовать, хотя это было чистейшим безумием. Когда же наконец пришла в себя, начала вырываться, молотить кулачками в твердокаменную грудь и по плечам, ее привело в смятение пламя желания, горевшее в черных глазах Уолтмена. Но еще больше напугала проснувшаяся собственная чувственность – пылкая и неукротимая.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отпустил Делию.

– Прекрасно, Бейсингер, – насмешливо изогнул губы Уолтмен. – Вы не слишком торопились оттолкнуть меня.

Делия бросила на него осуждающий взгляд, хотя, если говорить честно, себя она должна была порицать гораздо сильнее.

– Вы наглец!

– А вы невероятно красивы, когда сердитесь… И полностью предсказуемы.

Делия дрожала от гнева, злясь и на Уолтмена, и на себя.

– Вы глубоко заблуждаетесь, сэр. Вы и представления обо мне не имеете. И знаете что? Мне жаль Майка. Его отец – морально разложившийся тип!

В ответ на резкость мужчина угрожающе улыбнулся.

– А теперь запомните, – предупредил он со стальным блеском в глазах. – Я не хочу, чтобы моему сыну вынесли приговор, даже самый мягкий.

Она посмотрела на Уолтмена с холодным презрением.

– Это будет возможно только в том случае, если ваш сын невиновен.

– Именно это вам и предстоит доказать суду. Делайте работу, за которую вам платят! – Барри открыл дверь и велел сыну войти.

Майк посматривал на отца с тревогой; видимо, слышал весь разговор. – До встречи, Майк, – проворчал Барри Уолтмен, выходя из кабинета.

Пока Делия собиралась с мыслями, заговорил молодой человек.

– Похоже, отец здорово рассердился.

– Это неважно, Майк. – Ее тон был мягким и дружелюбным, глаза светились теплотой. Делия снова владела собой. – Садись. Нам нужно о многом поговорить.


2


Делия отчаянно надеялась, что больше никогда не увидит Уолтмена-старшего, посмевшего лезть к ней с поцелуями. Но куда сильнее она злилась на себя – за то, что поддалась ему и своим чувствам. Она не могла избавиться от мыслей о нем.

Барри казался ей невыразимо притягательным. Как жаль, что он терпеть не может деловых женщин! В него она могла бы влюбиться. Он был первым, кому удалось разжечь жар в ее крови.

К несчастью, – во всяком случае, так казалось Делии – Уолтмен не собирался оставлять ее в покое. Он явился на предварительное слушание, а потом вместе с сыном пришел к ней в офис.

Когда они вошли в кабинет, Делия затрепетала, однако решительно выпрямилась, откашлялась и сухо заявила:

– Думаю, в этом деле Майку нет нужды в вашей опеке, мистер Уолтмен.

Сегодня на Делии была темно-розовая юбка и в тон ей шелковая блузка. Казалось, этот наряд находится в вопиющем противоречии с цветом ее волос, но Делия выглядела еще более женственно, чем обычно. Золотисто-каштановые пряди стянуты в узел на затылке и закреплены большой розовой с золотом заколкой, уши украшают золотые серьги.

Если бы она ожидала прихода Барри, то надела бы не только строгий темный костюм, но и очки в черепаховой оправе! Все, что угодно, лишь бы придать себе более степенный вид. Впрочем, в глубине души она знала, что это бесполезно.

Черные глаза Барри Уолтмена привычно окинули ее с головы до ног, возбудив в Делии целую гамму чувств. Просто поразительно, как ее тело реагирует на этого человека! Неужели она не может справиться с собой?

– Я уверен, что мое присутствие необходимо. – Он воинственно посмотрел ей в глаза. – И буду продолжать приходить, пока не удостоверюсь, что вашей квалификации и опыта достаточно для защиты моего сына.

Его тон был таким дерзким и вызывающим, что у Делии побежали по спине мурашки. Романтического настроения как не бывало. Она с еще большей решимостью бросилась в бой.

– Не хотите ли поговорить с моими партнерами? Они с величайшей охотой поручатся за меня. И объяснят, что дилетантам вроде вас нечего соваться в наши дела.

Майк стоял за спиной отца, переминаясь с ноги на ногу и чувствуя себя крайне неловко. Делии было жаль юношу, попавшего под перекрестный огонь. Его папаше не следовало вмешиваться.

– Думаю, это ни к чему, – спокойно ответил Барри Уолтмен. – Сын, выйди, пожалуйста. Нам нужно поговорить наедине.

Майк с опаской посмотрел на отца, потом перевел взгляд на своего адвоката, словно спрашивая, как поступить. Делия не видела причин для его ухода. Барри не мог сказать ей ничего такого, что не было бы предназначено для ушей сына. Однако этот человек не уйдет, пока не выговорится. Поэтому она кивнула и ободряюще улыбнулась юноше. Тот вышел из кабинета.

Она продолжала стоять, вскинув подбородок и упираясь ладонями в столешницу. Сегодня утром на Барри были голубая рубашка, галстук и костюм цвета морской волны, подчеркивавший его рост и ширину плеч. Он выглядел ничуть не менее сексуально, чем прежде, и у Делии тут же пересохло во рту.

– Майк говорил вам, что уже попадал в переделку? – отрывисто спросил Барри.

Она с трудом отвела взгляд.

– Честно говоря, нет. Но сегодня он здесь, и мы можем продолжить…

– Он бы ничего вам не сказал, – резко прервал Уолтмен, и Делия поняла, насколько он разочарован сыном.

– Не согласна! – быстро заявила она. – Мы нашли с Майком общий язык. Он прекрасно понимает, как важно, чтобы я знала о нем все. Уверена, этот юноша ничего не будет от меня скрывать. Вам бы следовало больше доверять своему сыну.

– Да, кажется, вы пришлись мальчику по душе, – ворчливо признал Барри.

– Это самое главное, – согласилась польщенная Делия. – Но, думаю, не стоит вам повсюду сопровождать сына – этим вы унижаете его. Почему вы не хотите дать ему немного свободы?

– Он что, жаловался? – сузил глаза отец. Делия молча покачала головой.

– Значит, вы считаете, что имеете право указывать мне? – Уолтмен угрожающе шагнул к столу.

– Конечно нет, – с опаской ответила Делия. – Мне просто кажется, что…

– Будьте добры держать свое мнение при себе! – прорычал он. – Как я… – В этот момент на столе хозяйки кабинета зазвонил телефон. Она подняла трубку, и ему волей-неволей пришлось замолчать.

Он тут же взял реванш, начав пристально рассматривать ее лицо с фарфоровой кожей и россыпью мелких веснушек, миндалевидные зеленые глаза, маленький прямой носик, крупный рот и красивой формы уши. Затем, словно этого было недостаточно, перевел взгляд на стройную шею и выступающую под тонкой тканью грудь, недвусмысленно давая понять, что шелковая блузка не является препятствием для его воображения.

Делия чувствовала, что начинает краснеть. Она пыталась не обращать внимания на раздевающий взор Уолтмена, даже повернулась спиной, но это помогло как мертвому припарки. Она продолжала ощущать на себе все тот же магнетический взгляд.

Бессильная противостоять собственной чувственности, Делия ругала себя последними словами. Положив трубку, она красноречиво посмотрела на часы.

– Мне хотелось бы поговорить с вашим сыном, мистер Уолтмен. Через полчаса я должна встретиться с другим клиентом.

Широкие черные брови сошлись на переносице.

– Я уйду тогда, когда сочту нужным! Лицо Делии приняло негодующее выражение.

– Чем больше времени вы потратите на пререкания, тем меньше его останется на Майка.

В глазах Уолтмена запрыгали чертики.

– Тогда вам придется поговорить с ним у нас дома. Как насчет вечера пятницы? Мы пообедаем, а там…

Делия прервала его коротким жестом. Одна мысль о новом визите к этому человеку привела ее в ужас. Приехать к нему домой? Сесть за один стол? Подвергнуться новым издевательствам?

– Нет, спасибо, мистер Уолтмен, – быстро сказала она. – Вы начинаете заниматься дешевыми психологическими опытами. Будет куда лучше, если я поговорю с Майком здесь и наедине… – Она сделала паузу, а затем негромко добавила: – Честно говоря, я думаю, что ваше присутствие пугает его.

Уолтмен нахмурился.

– Я пугаю Майка? – Казалось, это предположение оскорбило его. – Что за чушь! Как это пришло вам в голову?

Делия выразительно пожала плечами, – У меня сложилось такое впечатление.

– Впечатление, впечатление… – передразнил он. – Я думал, адвокаты имеют дело с фактами, а не с впечатлениями. Бейсингер, заявляю вам в последний раз: если бы сын не настаивал на том, чтобы его защищали именно вы, я бы не стал тратить время на пустые разговоры!

Делия понимающе кивнула.

– Так же, как и я, мистер Уолтмен! Именно поэтому я и не хочу приезжать к вам домой. – Тут она, конечно, слукавила. На самом деле ее останавливало другое: поразительная способность этого человека вызывать в ней далеко не платонические желания и опасные эмоции. Страшно даже представить, чем может закончиться ее новый визит.

Уолтмен подошел к ней, и Делия снова почувствовала его магнетизм.

– Сколько времени вы собираетесь уделить моему сыну? – Его лицо оказалось так близко, что она видела на нем каждую пору, ощущала влекущий мужской запах… – Получаса недостаточно. Это просто ничто!

– Я успела бы о многом переговорить с ним, если бы не вы! – резко ответила Делия. Упрямство мешало ей отступить, хотя она сделала бы это с радостью: от близости неотразимого мужчины у нее зачастил пульс.

– Раз уж я оплачиваю ваши услуги, то вынужден настаивать, чтобы вы встретились с моим сыном в домашней обстановке. Там вам никто не помешает и времени будет предостаточно.

– За посещение на дому вам придется платить сверхурочные, – усмехнулась она.

– Конечно, конечно, – всерьез воспринял он ее шутливое заявление.

– И я буду разговаривать с Майком наедине.

Черные глаза превратились в щелочки между слишком длинными для мужчины ресницами.

– Я настаиваю, – решительно сказала Делия.

Уолтмен пожал плечами.

– Как хотите. К восьми часам я пришлю за вами машину.

– Нет, спасибо, – поспешно возразила Делия. – Я приеду сама.

– Если вы не будете за рулем, то сможете выпить.

– Я не пью.

Густые брови Уолтмена поползли вверх, будто он впервые увидел непьющую даму.

– Как, совсем?

– Ну разве что иногда немного вина, – призналась она. Приходилось быть осторожной; даже от небольшого количества алкоголя у нее кружилась голова, а Делия не любила терять над собой контроль.

– Поскольку здесь нет пепельницы, я догадываюсь, что вы и не курите. Поразительно добродетельная особа. – В голосе Уолтмена звучала насмешка, на которую хотелось ответить какой-нибудь колкостью, не Делия не успела. – Почему вы не замужем?

Вопрос заставил ее вздрогнуть.

– Скажем так: до сих пор не попался подходящий мужчина. – У нее никогда не было серьезных увлечений, но признаваться в этом она не собиралась. Мать считала ее чересчур привередливой, однако сама Делия от этого нисколько не страдала. Она не собиралась выходить замуж за человека, который стал бы подавлять ее индивидуальность, а те, кого она знала, только к этому и стремились. Вот и этот красавец не составлял исключения!

– Будьте попроворнее, не то так и останетесь в старых девах, – усмехнулся он. – А это… – Уолтмен кончиком пальца коснулся ее щеки, – для такой красивой женщины будет позором. – Его глубокий голос стал чуть ниже, заставив Делию затрепетать от возбуждения.

Она отшатнулась, но все же успела ощутить палящий жар его прикосновения. Господи, неужели это будет повторяться при каждой их встрече!

– Пожалуйста, выйдите из моего кабинета, – сквозь зубы процедила Делия.

Уголки чувственного рта не сдвинувшегося ни на дюйм Уолтмена чуть дрогнули.

– Было бы интересно узнать, – пробормотал он, – что заставляет вас так сердиться…

Делия застыла на месте и молча уставилась на нахального посетителя, от души жалея, что взялась за дело Майка. Ни один из отцов, приходивших с сыновьями, не позволял себе ничего подобного, и уж подавно никто из них не вызывал у нее такого сердцебиения!

– Загадочная вы женщина, Бейсингер. – Обволакивающая хрипловатость странно противоречила резкости, с которой его голос звучал до сего момента. – С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи. – С этими словами он наконец-то вышел из кабинета. Сбитая с толку Делия облегченно вздохнула.

Она продолжала ломать голову над необычным поведением Уолтмена-старшего, который дразнил ее с явным удовольствием. Новое знакомство помогло ей обнаружить в себе скрытую чувственность. Короткие, ни к чему не обязывающие романы, которые у нее были до сдачи экзамена на право ведения дел в судах низшей инстанции, не шли с этим знакомством ни в какое сравнение.

Открытие было чрезвычайно опасным, и, если бы Делия нашла предлог не навещать подзащитного в его доме, она бы непременно им воспользовалась. Поскольку предчувствовала: несмотря на обещание, Барри Уолтмен ни под каким видом не оставит ее с Майком наедине.


Всю пятницу она провела в суде. Будто назло, день выдался длинный и утомительный; Делия дорого дала бы за возможность поехать домой и отдохнуть. Она чувствовала себя выжатой как лимон. Сил для новой схватки просто не оставалось.

Тем не менее за пять минут до назначенного срока она остановила машину у кованых чугунных ворот. Привратник, ничего не спрашивая, тут же открыл их, очевидно предупрежденный хозяином о приезде гостьи в «форде».

Делия остановилась на стоянке напротив величественного, из красного кирпича особняка наверняка стоившего целое состояние. Не успела она открыть дверцу машины, как это сделал Барри Уолтмен.

Он вырос словно из-под земли, и взгляд его черных глаз заставил Делию вновь испытать томительную неловкость.

– Вы вовремя. Отлично. Мне это нравится.

Сегодня Барри оделся по-домашнему непринужденно: бледно-голубая шелковая трикотажная рубашка с короткими рукавами и отложным воротником и синие льняные брюки. Делия, впервые увидевшая этого человека не в костюме, нашла, что голубое ему к лицу. Точнее говоря, от его вида захватывало дух, и она поняла, что вечер будет не из легких. Сама же надела скромный коричневый жакет, такого же цвета юбку и белую блузку, сколола волосы на макушке и пренебрегла косметикой. Она чувствовала себя несколько неловко, поскольку деловой стиль противоречил ее натуре.

Когда Делия вылезала из машины, юбка слегка задралась; естественно, Барри тут же уставился на коленки, а когда она потянулась за своим чемоданчиком, настала очередь бедер и других частей тела.

Пытаясь скрыть, насколько этот дерзкий осмотр взбудоражил ее, Делия чопорно выпрямилась и последовала за хозяином в дом.

Он провел ее в уже знакомую гостиную с видом на сад. Майка в комнате не было – очевидно, должен вот-вот прийти.

– Выпьете что-нибудь? – спросил Барри, одновременно указывая на стоявшие у французского окна кресла с льняной обивкой.

– Нет, спасибо, – покачала головой гостья.

– Ах да, – последовала насмешливая реплика. – Я забыл, что вы трезвенница. – Хозяин налил себе щедрую порцию шотландского виски.

– Где Майк? – Делия не собиралась рассиживаться и тратить время на болтовню за выпивкой, вместо того чтобы заниматься работой.

– Он присоединится к нам позже. – Уолтмен подошел к облицованному белым мрамором камину, облокотился на выступ и начал неторопливо рассматривать Делию.

– Позже? – переспросила та, не в силах оторвать глаз от его плотно обтянутых брюками мускулистых бедер. Никогда в жизни ей не приходилось видеть более сексуального мужчину… Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, о чем они говорили. – Что это значит? – с досадой спросила она. – Встреча была назначена на восемь.

– Он задерживается, – с некоторым раздражением ответил Уолтмен.

– Я вам не верю! – Делия вскочила и подошла ближе. – Если Майка нет, мое присутствие здесь теряет всякий смысл!

Коварная улыбка коснулась полных губ Барри.

– Я думал, что за это время мы могли бы получше узнать друг друга. – В его тоне звучал оскорбительный намек.

– Тогда вы ошиблись, – отрезала она. – У меня слишком много дел, чтобы заниматься пустопорожними светскими беседами.

Хозяин сделал глоток янтарного напитка, по-прежнему не сводя с гостьи красивых темных глаз, в которых застыло загадочное выражение.

– А мне нравится беседовать с вами. Интересно, почему вы решили стать адвокатом? С вашей внешностью и фигурой можно было выбрать что-нибудь не такое скучное.

Делия холодно сверкнула глазами.

– Ответ прост: я пошла по стопам отца. – Когда несколько лет назад Энтони Бейсингер умер от внезапного сердечного приступа, они с младшим братом и матерью были в отчаянии и утешали друг друга как могли. Теперь вдова завела молодого любовника, а дети… Один, военный моряк, женат, а другая делает успешную карьеру и, хоть не замужем, вполне довольна жизнью.

– И вам нравится одиночество? – Барри нарочито удивленно приподнял брови. – Или у вас кто-то есть? К сожалению, я о вас очень мало знаю.

– Это вас не касается, – коротко бросила Делия. Она не собиралась обсуждать с посторонним человеком свою личную жизнь. – Я приехала разговаривать о вашем сыне, а не о себе. Как долго он будет отсутствовать?

Барри Уолтмен сделал еще один глоток, смакуя золотистый напиток, а потом с ухмылкой ответил:

– Честно говоря, не имею представления.

– Не имеете представления? – Ее глаза гневно расширились. – Неслыханно! Он наверху? Вы не можете позвать его? Я…

– Боюсь, это невозможно, – спокойно прервал Барри. В уголках его рта таилось нечто, подозрительно напоминавшее похотливую улыбку. – Майка нет дома.

– Значит, вы не сказали ему о нашей встрече? Нарочно заманили меня сюда, зная, что его не будет? – Боже, какая дура! Как ее угораздило поверить этому человеку?

Уолтмен пожал плечами, признавая ее правоту. Однако в этом жесте не было ни капли раскаяния.

– Я вполне могу ответить на вопросы, которые вы собираетесь задать моему сыну.

– Вы так хорошо знаете, что случилось в тот вечер? – вздернув подбородок, спросила Делия.

– Я знаю то, что он мне рассказал.

– Это вовсе не означает, что Майк сказал вам правду, – холодно отрезала она.

Барри нахмурился.

– Зачем ему лгать?

– Я не говорю, что он лгал, – возразила Делия, – просто мог кое-что утаить. Сын боится вас, но и любит. Не знаю, понимаете ли вы это. Возможно, он не захотел причинять вам лишнюю боль.

Она вспомнила своего младшего брата, служащего в Калифорнии. Тот несколько раз попадал в неприятные истории, о которых умалчивал, не желая огорчать отца… или испытывать его гнев.

Барри решительно покачал головой.

– Не могу поверить, что мой сын способен на обман. – Тут он резко сменил тему. – Думаю, пора садиться за стол.

Тонкие брови Делии взлетели вверх.

– Я приглашал вас обедать, – сухо напомнил Уолтмен.

– А я ответила отказом. Поскольку Майка нет дома, не вижу смысла оставаться. – Она шагнула к двери.

– Все готово, не следует пренебрегать вкусной едой, – догнал ее голос хозяина. – К тому же есть шанс, что Майк вернется еще до того, как мы покончим с обедом.

Похоже, этот хитрец знал, чем ее взять. Делия тяжело вздохнула, обернулась и обнаружила, что Барри отделился от камина и идет к ней.

– Кажется, я действительно проголодалась, – неохотно призналась она. У нее не было во рту маковой росинки с самого завтрака. – Но если Майк не появится, я буду считать вас обманщиком.

Уолтмен улыбнулся, взял ее за локоть и вывел из гостиной. От его прикосновения у Делии свело живот, и она пожалела, что легкомысленно согласилась остаться.

Если этот человек считает, что она не годится в адвокаты его сына, то к чему это гостеприимство? Что он замышляет?

Столовая располагалась рядом с гостиной; ее окна тоже выходили в сад. Стол красного дерева был накрыт белой камчатой скатертью, белоснежные салфетки украшала алая вышивка. Темно-красные свечи повторяли цвет стоявших в вазе роз. Но стол был накрыт на двоих! Делия пришла в бешенство.

– Вы все подстроили! – гневно заявила она.

– Какая красивая женщина не любит, чтобы за ней ухаживали? – В тоне Барри слышалось удовлетворение, и Делия тут же поняла: все идет согласно его плану.

Она сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться.

– Мистер Уолтмен, это похоже на обольщение. Можете быть уверены, я не стану участвовать в этом спектакле. Я отказываюсь садиться с вами за стол и притворяться, что мы нравимся друг другу.

– А я и не претендую на вашу симпатию, Бейсингер, – холодно заметил Барри. – Просто думаю, что, если мы поговорим о моем сыне, это пойдет нам обоим на пользу. – Как будто минуту назад не утверждал, что хочет поговорить о ней…

– Вы сами знаете, что это всего лишь предлог! – Глаза Делии вспыхнули, она повернулась и шагнула к выходу.

Барри поймал ее за руку и развернул лицом к себе.

– Вы никуда не уйдете!

– Если вы думаете, что можете заставить меня остаться, то сильно ошибаетесь, – прошипела Делия, тщетно пытаясь вырваться. – Я должна была догадаться о ваших тайных намерениях!

– Никаких тайных намерений у меня не было! – В черных глазах Барри полыхнуло пламя. – И удерживать вас силой я тоже не собираюсь. Просто несколько лет назад с моим сыном произошло то, что имеет непосредственное отношение к его нынешним трудностям, и я хотел, чтобы вы об этом узнали.

И снова у Делии не осталось выбора. Какого черта он не рассказал об этом в ее кабинете, а пригласил к себе домой?

– Ладно, – в конце концов неохотно сдалась она.

– Вот и отлично. – Барри отпустил ее руку и довольно улыбнулся. – Позвольте ваш жакет.

Делия со вздохом подчинилась. Она предпочла бы снять его сама, лишь бы избежать близости мускулистого мужского тела, старалась не думать о нем, и все же по спине побежали мурашки. А когда Барри чуть коснулся ее, выдвигая кресло, Делия затрепетала.

Неужели это зловещее предзнаменование? Неужели она совершила роковую ошибку? Может быть, стоит уйти, пока не случилось то, что окончательно лишит ее душевного покоя?


3


Делия любовалась садом, а Барри расположился к окну спиной, и его лицо скрывалось в тени. Видно, он сделал это умышленно, подумала она. Лучше бы сел рядом.

– У вас прекрасный сад, мистер Уолтмен. – Начиналась обычная светская беседа; Делии хотелось как-то разрядить обстановку. Ведь ясно же, что ее пригласили сюда не для того, чтобы поговорить о Майке. Иначе зачем понадобились все эти свечи, цветы, дорогой фарфор? К чему такие хлопоты? Очевидно, Уолтмен задался целью выяснить, что она за птица. Думает, она спит и видит, чтобы за ней поухаживали. Считает, что женщины жить без этого не могут…

Делия вспомнила поцелуй в кабинете. Неужели Барри решил, что стоит поманить ее, и она побежит за ним куда угодно? Мысль была неприятная.

Она посмотрела на Барри. Тот следил за ней и снисходительно улыбался. Похоже, он догадывался о ее мыслях.

– Да. Я очень доволен садом. Когда я въехал сюда, здесь все было по-другому. Если хотите, после обеда мы прогуляемся и вы увидите, что мне удалось сделать.

– Не имеет смысла, – холодно ответила Делия. – Я здесь долго не пробуду. Конечно, если не вернется наконец Майк. Но в это верится с трудом. Думаю, вы подстроили это свидание нарочно, хотя не могу понять зачем.

Не успел он ответить, как послышался женский голос:

– Можно подавать, мистер Уолтмен?

– Конечно, Рейчел, – ответил хозяин. Худенькая опрятная женщина с короткими седыми волосами и веселым лицом, очевидно экономка, вошла в комнату.

– Вы ведь дочь Энтони Бейсингера, верно? – спросила она, с любопытством глядя на гостью. – Я подумала об этом еще в прошлый раз, но засомневалась.

– Верно. Вы знали его? – оживилась Делия.

– Он вел дела моего покойного мужа, – призналась экономка. – А вы очень похожи на отца. Жаль, что мистер Бейсингер умер; он был такой милый человек.

Делия грустно улыбнулась, хотя слова Рейчел были ей приятны.

– Я до сих пор тоскую по нему.

– Вижу, вы пошли по его стопам, – бодро сказала женщина. – Рада за вас, мисс Бейсингер. Если вы похожи на отца не только внешне, Майк не мог сделать лучшего выбора.

Делия исподтишка покосилась на Уолтмена. Тот недовольно поджал губы.

– Рейчел, я умираю с голоду. Экономка тут же исчезла, и Барри с удивлением посмотрел на Делию.

– Я понятия не имел, что миссис Фоллоус знала вашего отца.

– А разве это что-нибудь меняет? – спросила она, откидываясь на спинку кресла. – Вы же все равно считаете, что я плохой адвокат и что мне далеко до отца!

– Я знаю, что вы хороший защитник, – тут у гостьи отвисла челюсть, – иначе никогда бы не пошел сыну навстречу.

– Значит, вы наводили обо мне справки? – И вовсе не странно. От такого клиента можно ждать чего угодно…

В этот момент вернулась Рейчел и поставила на стол заманчиво выглядевшее рыбное филе под белым соусом.

– Я был бы дураком, если бы не сделал этого, – ответил Барри, когда они снова остались одни.

Пахло так аппетитно, что у Делии заурчало в животе. Она положила кусок в рот и убедилась, что повар в этом доме отменный.

– Но вы все равно не хотите, чтобы я защищала вашего сына. Несомненно, Барри Уолтмен самый загадочный человек на свете.

– Я бы предпочел мужчину. – Темные глаза смотрели на собеседницу с вызовом.

Та ответила возмущенным взглядом.

– Вы не любите всех женщин или только тех, которые занимаются так называемой мужской работой? – спросила она, яростно вонзаясь вилкой в филе.

Барри слегка улыбнулся и перевел взгляд на ее грудь.

– Да нет, женщин я люблю, особенно таких, как вы. – Как обычно, его придирчивый осмотр вогнал Делию в краску, и она ничего не смогла с собой поделать. Он что, намекает на… Может быть, уже имеет в отношении нее далеко идущие замыслы, и она была слишком глупа, чтобы сразу этого не заметить?

Господи, какая же она дура! Почему не поверила своей интуиции и согласилась встретиться с мужчиной, о котором знает только одно – что он чрезвычайно притягателен? За всю жизнь она не встречала более опасного человека.

Однако несмотря на одолевавшие ее страхи, Делия держалась молодцом.

– Следует ли из этого, что у вас есть постоянная подруга, мистер Уолтмен?

Он с видимым усилием перевел глаза на лицо гостьи.

– Пожалуйста, называйте меня Барри… а из моего признания, честно говоря, ничего не следует.

– Почему?

– Потому что у меня слишком богатый опыт.

– В этом виновата ваша жена? – Делия поняла, что задала неприличный вопрос, когда слова уже слетели с уст – сами собой. А, семь бед – один ответ! – Что ж, осуждать ее не приходится. В жизни не встречала более высокомерного человека. Ни одна женщина в здравом уме не…

– Моя жена умерла, – ледяным тоном отрезал он, заставив Делию осечься.

Она вспыхнула и заерзала в кресле, готовая провалиться сквозь землю.

– Простите. Я… я не знала. – Какого черта она вбила себе в голову, что Уолтмен разведенный, а не вдовец? Почему Майк ничего ей не сказал? О боже, какая бестактность! – Примите мои искренние извинения. Я и представления не имела…

– Давайте сменим тему, хорошо? – снова прервал ее Уолтмен, в глазах которого горел непонятный огонь. На несколько минут воцарилось неловкое молчание. Заговорили лишь тогда, когда покончили с холодной закуской.

– Вы живете с матерью? – непринужденно спросил он, как будто злосчастного эпизода вовсе не было.

– Нет, – покачала головой Делия и вздохнула с явным облегчением. – У матери новый друг. Я не хотела мешать их счастью и купила себе дом.

– На деньги, которые вы заработали, защищая таких оболтусов, как мой сын? – с неожиданной горечью уточнил Уолтмен.

– Но кто-то же должен это делать, – возразила Делия, которая только сейчас поняла, что они не смотрят друг другу в глаза. – Я не понимаю вас, зачем вам нужно все время злить меня?

– Чтобы позабавиться, – усмехнулся он.

– Это значит, что вы не принимаете меня всерьез? – Глаза женщины вспыхнули от негодования. До чего же несносный человек!

– Это значит, что я ни за что не позволил бы вам заниматься делом Майка, если бы он не проявил чудеса красноречия, уговаривая меня. Одному богу известно, что парень в вас нашел.

– В отличие от вас, он понимает, что я умею работать с молодыми людьми, – с ехидцей ответила Делия.

Лицо Уолтмена приняло серьезное выражение.

– Да, я знаю, что вы создали себе хорошую репутацию. Говорят, вы очень тщательно готовите дела и работать с вами одно удовольствие… Почему у вас нет друга?

Ошеломленная молниеносной переменой темы, Делия некоторое время молчала и только хмурилась.

– Я уже говорила вам, что моя личная жизнь никого не касается. Это не ваше дело.

– Вы что, собираетесь всю жизнь прожить монахиней?

Пристальный взгляд Уолтмена, казалось, прожигал Делию насквозь. Как ни прискорбно, этот человек возбуждал ее и заставлял остро ощущать собственное дело. Ничего подобного она до сих пор не испытывала.

– Вы понятия не имеете о том, какую жизнь я веду! – отрезала она.

– Так есть у вас друг или нет? – не отставал он.

Лгать Делия не могла и покачала головой.

– Честно говоря, нет.

– Профессия виновата? Она нахмурилась.

– Что вы имеете в виду?

– То, что вы отпугиваете мужчин. Они не желают иметь дела с судейскими крючкотворами.

– Ничего подобного! – возмущенно выпалила она.

– Когда вы в последний раз ходили на свидание? – Барри откинулся на спинку кресла, склонил голову набок и изучающе уставился на Делию.

Ее пронзил укол чувственного позыва, но она немедленно подавила это ощущение.

– Это что, допрос третьей степени?! – воскликнула она агрессивно. – Какое вам дело?

Он улыбнулся.

– Вы заинтриговали меня. Никогда не встречал женщину, которая не интересовалась бы противоположным полом. Или это всего лишь притворство? Попытка соответствовать имиджу деловой дамы?

Видя, что Делия отвечать не намерена, он продолжил:

– В прошлый раз вы реагировали на меня, и довольно сильно. У меня сложилось впечатление, что, если бы я…

Фразу прервало появление Рейчел, принесшей горячее, но едва она вышла из комнаты, как Уолтмен продолжил:

– …если бы я попытался получить желаемое, то не был бы отвергнут.

– Вы глубоко заблуждаетесь! – Стыд и гнев заставил Делию повысить голос. Ей хотелось думать, что это всего лишь мужская самоуверенность и что Барри не догадывается о том, какие ощущения испытывает она, стоит ей лишь взглянуть на него.

Грудка цыпленка под еще одним чудесным соусом источала аромат, от которого текли слюнки. Взяв кусочек, Делия принялась накладывать на тарелку гарнир. Это был удобный предлог не смотреть на Уолтмена.

– Кажется, мы собирались побеседовать о вашем сыне, – заметила она, умышленно меняя тему.

Но не тут-то было!

– Кто-нибудь говорил вам, что у вас необыкновенные глаза? Поразительно… Они меняют цвет в зависимости от вашего настроения. Темнеют, как океан в бурю, когда вы сердитесь, и становятся бледно-изумрудными, когда вы… – Барри не закончил фразу, и на его губах заиграла лукавая улыбка.

Делия пришла в ужас. Неужели этот человек действительно видит ее насквозь?

– Вы невыносимы! – Она бросила на собеседника гневный взгляд. Интересно, какой цвет приобрели ее глаза на этот раз? Господи, да ей и в голову не приходило, что он меняется.

– Я только констатирую факт, – безмятежно пробурчал он, отправив в рот кусок цыпленка. – Ешьте, пока не остыло.

Внезапно у Делии пропал аппетит. Тем не менее она заставила себя отрезать кусочек грудки и положила его в рот. Нежное мясо почему-то приобрело вкус картона. Уолтмен не спускал с нее хитро прищуренных глаз, и ей захотелось швырнуть содержимое тарелки ему в лицо. Представив себе эту картину, она с трудом подавила смешок, но справиться с улыбкой все же не смогла.

– Чему вы радуетесь? – последовал тут же вопрос.

– Так… Собственным мыслям, – не переставая улыбаться, ответила Делия.

– Ну так расскажите каким.

– Вам это не понравится.

– А вы попробуйте.

Искушение выполнить свое намерение было велико. Делия представила себе реакцию сотрапезника, вспомнив, как запустила тарелкой с едой в своего брата, издевательства которого довели ее до белого каления. Естественно, тот в восторг не пришел, однако при виде его ошеломленного лица она поняла, что игра стоила свеч. Но главное достоинство храбрости – благоразумие, как говорил шекспировский Фальстаф. И Делия покачала головой.

– Не стоит, а то вы обидитесь.

Он удивленно поднял брови.

– Вот вы какая! Ну что ж… Главное, что вы улыбнулись.

Видя, что обед затягивается и что разговор идет главным образом о ней, Делия сделала еще одну попытку сменить тему.

– Интересно, мистер Уолтмен… Барри, – поправилась она, – каким бизнесом вы занимаетесь? У вас прекрасный, хорошо охраняемый дом; судя по всему, вы обладаете значительным состоянием. Чем вы зарабатываете на жизнь, если не секрет?

Она не ожидала откровенностей и даже была готова услышать какую-нибудь едкую реплику. Этот скрытный человек предпочитал задавать вопросы, а не отвечать на них. К ее удивлению, тот лениво пожал плечами и сказал:

– Ничего особенного. Я продаю и покупаю драгоценные камни. – Уолтмен был совершенно невозмутим, но ясно, что он бы предпочел продолжить прерванный вопросом разговор.

– Как так ничего особенного?! – воскликнула Делия. – Да это же замечательно! Значит, вы ездите по всему миру? – У нее загорелись глаза.

Он кивнул.

– Именно поэтому и пришлось установить охранную сигнализацию. На то время, когда я улетаю, а сын уезжает в университет.

– Майк собирается пойти по вашим стопам?

Барри криво усмехнулся.

– Я был бы счастлив. Увы, он не проявляет к моему бизнесу никакого интереса.

– Наверно, вы не сумели его увлечь.

– Майк говорит, что и без того слишком загружен занятиями.

– К чему же он стремится? – Наконец-то дошла очередь до разговора об Уолтмене-младшем!

– Ни к чему. – Внезапно тон Барри стал колючим. – В те годы, когда формируется личность, его воспитывала мать… если это можно назвать воспитанием. Вот он и вырос совершенно бесхарактерным.

Делия нахмурилась.

– Не понимаю… А где были вы?

– Мы с женой разошлись… за несколько лет до того, как она умерла. – Внезапно его фразы стали сухими, лаконичными, на виске забилась какая-то жилка. – И в том, что Майк попал в беду, виновата именно она.

Значит, они все-таки разошлись… Пытаясь не выдать удивления, Делия перешла к делу:

– Я не думаю, что Майк совершил преступление. Наоборот, уверена, что он не имеет к нему никакого отношения. Верю каждому его слову. Эти парни сделали из него козла отпущения.

Барри насмешливо фыркнул.

– Помните, я говорил вам, что сын уже попадал в переделку?

Она кивнула.

– Это случилось именно тогда, когда Майк жил с матерью. Он совершил кражу в местном магазине. В тот раз ему повезло, но сомневаюсь, что он легко отделается теперь.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы его не осудили, – пообещала Делия.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Сейчас отец юноши скажет, что по-прежнему не доверяет ей… Но тот немного помолчал, глубоко уйдя в свои мысли, потом стряхнул с себя задумчивость, и они заговорили о другом.

Уолтмен оказался гостеприимным хозяином и интересным собеседником. После нескольких настойчивых вопросов Делии он наконец разговорился.

– Когда-то дядя подарил мне алмаз. Я был совершенно очарован красотой камня и захотел узнать, откуда его привезли. Так началось мое увлечение, ставшее позже профессией.

Барри рассказал об австралийских месторождениях благородных опалов, об алмазных копях Южной Африки и о том, какое испытал потрясение, когда впервые посетил места добычи…

Кофе они пили в гостиной, и Делия наконец-то не ощущала дискомфорта. Впервые за все время их знакомства. Барри распахнул окна. Сумерки медленно уступали место ночной темноте. В саду насвистывала какая-то неугомонившаяся птица; комнату наполнял сладкий аромат жимолости.

Во время обеда Делия отказалась от вина, но, когда хозяин достал бутылку «Мартеля», не спрашивая согласия, плеснул щедрую порцию в тонкий хрустальный бокал и поставил его перед гостьей, она не смогла сказать «нет». Впрочем, не собиралась и пить до дна, а только пригубить. Пусть Уолтмен думает, что ей уже доводилось пить французский коньяк. На самом деле она даже не знала вкуса этого напитка.

Делия сознательно выбрала кресло. Если бы она предпочла двухместный диван, Барри наверняка бы сел рядом. А ощущать близость, тепло и мускусный запах мужского тела было выше ее сил.

К несчастью, она не учла, что, расположившись напротив, Барри сможет беспрепятственно рассматривать ее и… возбуждать. О господи, а если бы он сел рядом…

Перед тем как наполнить бокалы, хозяин зажег красивые бронзовые торшеры, но, когда в комнату влетела пара мотыльков, он предпочел не закрыть окно, а приглушить свет и остаться в полутьме.

Гостья слегка встревожилась. В сумраке было неясно, смотрит на нее Барри или нет.

– Я люблю это вечернее время. А вы? – нарушила она молчание.

– Я тоже. И еще ранее утро. Вы «жаворонок», Делия?

Он назвал ее по имени, а не Бейсингер… Как ни странно, это доставило ей удовольствие.

– Пожалуй, – сказала она. – Я люблю встать пораньше и побежать трусцой или поплавать. Это дает мне заряд бодрости на целый день. А вы занимаетесь спортом? – Делия не верила своим ушам. Неужели они ведут дружескую беседу? Ей казалось, что это невозможно.

– А я, когда удается выкроить время, играю в теннис. И поплавать тоже не прочь. – Он сделал паузу и хмыкнул. – Надо же, у нас есть что-то общее… Но заниматься спортом постоянно у меня нет возможности. Поддерживать форму мне помогает образ жизни. Я в любое время готов отправиться в любой конец света.

Делии хотелось спросить, почему он до сих пор не нашел себе подругу, но она как-то не решалась. Не стоило подвергать испытанию едва зародившееся хрупкое взаимопонимание.

Что представляла собой его жена? Неужели ушла от этого человека, потому что разочаровалась в нем? Или то была его инициатива?

– О чем вы думаете? – спросил Барри. – Вы очень серьезны. Неужели все те же обидные для меня мысли?

– Ответить честно?

– Конечно.

Делия тяжело вздохнула и призналась:

– Я думала о вашей жене.

– Да? И что же? – Его хриплый голос напоминал львиный рык, и Делия немедленно раскаялась. Уж лучше бы призналась, что хотела швырнуть в него тарелкой… Но отступать поздно.

– Я думала о том, какая она была… и почему распался ваш брак. Я знаю, это не мое дело, но…

– Черт побери, вы правы. Это действительно не ваше дело. – Он скрипнул зубами. – И все же хорошо, что вы не постеснялись заговорить о ней. Это привело меня в чувство, напомнило, кто вы такая и почему здесь очутились.

Лучше бы у меня язык отсох, думала Делия, решив, что больше не задаст ни одного личного вопроса. Однако что общего у нее с покойной женой этого человека? Может быть, похожи, и именно поэтому он с самого начала невзлюбил Делию? Жаль, что в комнате нет фотографий, иначе можно было бы найти предлог и взглянуть на портрет миссис Уолтмен.

Делия нахмурилась, подняла бокал с коньяком и сделала куда больший глоток, чем собиралась. Гортань тут же обожгло огнем, из глаз потекли слезы, и она закашлялась так сильно, что Барри пришлось встать и похлопать ее по спине.

От его прикосновения у Делии затряслись руки и ноги, а тело пронзили тысячи иголок.

– Мне уже лучше, спасибо, – с трудом пробормотала она.

Барри сидел на ручке ее кресла, и Делия ощущала не слишком сильный, но возбуждающий запах терпкого мужского одеколона. Слишком возбуждающий, для того чтобы чувствовать себя спокойно. Не выдержав напряжения, она резко встала.

– Думаю, мне пора.

– Наверно, – буркнул хозяин и тоже поднялся.

– Вы не принесете мне жакет?

Выходя из комнаты, он снова зажег торшеры, и гостья стала закрывать окна, чтобы не залетали ночные насекомые. Не успела она закончить, как Барри вернулся. В темном стекле отразилось его лицо с глазами, горящими пламенем желания!

Сердце Делии совершило какое-то невероятное сальто, но, когда она обернулась, хозяин всего лишь вежливо улыбался и протягивал ей жакет. Продевая руки в рукава, разочарованная Делия решила, что ей все почудилось, однако в следующее мгновение Барри обвил руками ее талию и с негромким стоном прижал к себе.

Именно об этом она мечтала с первой минуты их знакомства, именно этого хотела больше всего на свете. Неужели для того и пригласил он ее к себе домой? А, какая разница! За последние два часа ее тяга к Барри возросла до такой степени, что отрицать это было бессмысленно.

– Вы страшная женщина, Бейсингер, – возбужденно пробормотал он, приникая губами к восхитительно-нежной и чувствительной впадинке под ухом.

У Делии, еще не испытывавшей подобных ощущений, побежали мурашки по коже. Она прижалась к сильному мужскому телу и вдохнула его пьянящий аромат, от которого можно было сойти с ума. А когда Барри повернул ее лицом к себе и она увидела его глубокие, полные страсти глаза, внутри у нее словно разлилась бутылка шампанского и в крови вскипели миллионы крошечных пузырьков.

Одной рукой Барри продолжал гладить спину Делии, второй обхватил ее затылок, и в тот же момент их губы нашли друг друга. Никогда в жизни ее не целовали более горячо и умело: этот мужчина прекрасно знал, что делает и какой реакции добивается.

Язык искусителя заставил ее губы раздвинуться, и Делия тихонько застонала. Ей бы ненавидеть этого человека за столь самоуверенное и бесцеремонное обращение… И все же она трепетала от наслаждения, играя с его языком. О, какая прелесть! И вот уже огонь страсти опускается куда-то к животу и ниже…

О боже, он вынул шпильки из ее прически. Она поняла это лишь тогда, когда пальцы Барри вплелись в ее распущенные волосы и начали поглаживать затылок в такт движениям его бедер. В этом эротическом танце на месте было что-то языческое. Привстав на цыпочки, Делия прижалась низом живота к затвердевшей мужской плоти и медленно задвигалась, желая продлить наслаждение, которое родилось из ничего и внезапно целиком завладело ею.

Они смотрели друг другу в глаза и видели одно и то же: желание и боль. Лишь когда ладони Барри легли на ее бедра и стали яростно командовать ими, приближая блаженство к какой-то кульминационной точке, Делия поняла, что теряет голову, и вскрикнула:

– Хватит!

– Это невозможно, – хрипло ответил он. – Мне никогда не хватит тебя. – Губы и язык Барри продолжали дразнить ее рот, и каждое их движение вызывало у Делии жадное желание чего-то большего. А затем – так внезапно, что она почувствовала себя обездоленной – сильные руки отпустили ее, Барри пробормотал себе что-то под нос и потряс головой, как делают, пытаясь избавиться от мучительных воспоминаний.

– Не могу себе простить, Бейсингер, – зло пробурчал он. – Этого не должно было случиться… Думаю, нам пора проветриться.

– Лучше я поеду домой… – занервничала она. Это было бы куда безопаснее.

– Нет! – отрезал Барри, взял ее за руку и вывел в огромный сад.

Какая же сила заставила этого человека так внезапно выпустить ее из объятий? Не возникшая ли вдруг мысль о том, кто она и что она? Феминистка чертова! Из той самой люто ненавидимой им когорты неприкасаемых – деловых женщин! Он допустил промах и теперь злится на то, что оплошал.

Но если так, зачем ночью тащить ее в темный сад на прогулку? Почему бы не отпустить домой? Чего он от нее хочет, чего добивается?

Хотя разум подсказывал Делии, что влюбляться в Уолтмена безумие, сердце нашептывало другое. Он неотразим, опасен… и может добавить остроты в ее довольно пресную жизнь.

Теперь Барри держался несколько в стороне от нее и глядел прямо перед собой, глубоко уйдя в свои мысли. Когда они вышли в сад, автоматически включились фонари, дорожки залил свет, и Делия с любопытством огляделась по сторонам.

Повсюду, куда ни глянь, уходили в темноту ухоженные газоны, а за оранжереей прятался обнесенный живой изгородью невидимый из дома овальный бассейн. Хорошо продуманная подсветка придавала этому месту такое таинственное очарование, что Делия громко ахнула.

– Я не знала, что у вас есть где поплавать. Почему вы раньше не сказали? – Лицо ее разрумянилось, глаза разгорелись. Ни у кого из знакомых Делии не было собственного бассейна, тем более такого шикарного. Как бы ей хотелось поплескаться!

– Он с подогревом! – с задором поинтересовалась Делия. – Климат у нас таков, что только летом вода в бассейне под открытым небом постоянно теплая, а сейчас весна…

– Естественно. Хотите поплавать? – Барри с усмешкой покосился на пылающее от азарта лицо гостьи. Сама того не сознавая, она переминалась с ноги на ногу и ничем не напоминала невозмутимого адвоката.

– Ох, я бы с величайшим удовольствием… Но уже слишком поздно. И купальника у меня нет.

– А он вам очень нужен? – ухмыльнулся Барри.

– Мистер Уолтмен, вы что, предлагаете мне искупаться нагишом? – От одной мысли об этом у нее мурашки побежали по коже.

– Это не входит в мои намерения. – Теперь он смотрел на Делию с величайшей серьезностью и, видимо, думал о том же, о чем и она.

Они пришли сюда в поисках выхода из пикантного положения, а вместо этого погружались во что-то еще более возбуждающее чувственность и опасное…

– Впрочем, тут уже купались кто в чем хотел, – вполголоса добавил Барри.

Кто? Сын? Он сам? Со своей подругой? С женой? Осмелиться и спросить? Не хотелось думать, что он резвился в бассейне с женщиной. Со множеством женщин. Куда приятнее представлять его в одиночестве: стройная фигура, худощавое мускулистое тело, поросшее шелковистыми темными волосками, без всяких усилий скользящее по воде… От этой картины у Делии пересохло во рту.

– Не могу себе представить, – наконец отозвалась она. – Это очень… интимно. Впрочем, даже при полном доме гостей вы всегда можете остаться незамеченным.

– Так я и делаю, – проворчал он. – Ну, что вы выбираете? Бассейн или прогулку?

Делия сделала судорожное глотательное движение.

– Прогулку.

Губы Барри скривились в досадливой усмешке.

– Я и не сомневался.

– На моем месте так поступила бы любая женщина, у которой осталась хоть капля гордости, – бросила она и поспешно отошла подальше от зазывно влекущей голубой воды.

Владения Уолтмена казались бесконечными. Позади остались гараж и роща. Тропа, освещенная лишь яркой луной, привела их на берег тихой реки. Взглянув на своего спутника, Делия увидела высвеченные лунным светом точеные черты лица и темные глаза, напоминающие бездонные озера, в которых ничего не стоило утонуть.

Они говорили о всяких пустяках, и Делию это вполне устраивало. Все ее внимание уходило на то, чтобы не упасть. Высокие каблуки, не подходившие для такой прогулки, проваливались в мягкую землю, и она то и дело пыталась встать на носки. Каждый раз ей на помощь приходила сильная мужская рука, но тут же ускользала прочь: Барри явно не собирался больше терять голову.

– Наверно, пора возвращаться, – вздохнула Делия, снова увязнув в земле.

– Пожалуй, вы правы, – ворчливо согласился Барри. – Иначе вы окончательно испортите туфли и включите их стоимость в счет за адвокатские услуги.

Делия бросила на Уолтмена негодующий взгляд. Это что, шутка? Но луна скрылась за тучей, и трудно было разглядеть в темноте выражение его лица. Не допытываться же, что Барри имел в виду. Уж лучше помалкивать.

Делия помнила, что Барри вышел из дому с целью остыть от необузданных страстей. Очевидно, это ему удалось, потому что теперь ни в его голосе, ни в жестах не было и намека на желание обнять и поцеловать ее.

Интересно, сильно он злится на себя? О господи, с каким пылом она отвечала ему! Его ласки потрясли ее до глубины души. Она никогда не испытывала ничего подобного… и вряд ли испытает еще. Во всяком случае – с Уолтменом. Он явно взял себя в руки и теперь увидится с ней разве что в суде.

За деревьями показался ярко освещенный огромный особняк. Какая жалость, что Барри живет здесь лишь вдвоем с сыном! Дом тосковал по женской руке, по большой семье со множеством детей. Наверно, Уолтмен и рассчитывал на это, когда покупал усадьбу. Может быть, крах семейной жизни надломил его? Да кто ж его знает! О нем так мало известно…

Они снова остановились у бассейна.

– Не передумали? – с вызовом спросил Барри.

Искушение было слишком велико. Прогулка ничуть не помогла справиться с вызванным поцелуями мучительным томлением; может быть, с ним сладит прохладная вода? Делия трепетала от близости этого мужчины. Сейчас ей больше всего на свете хотелось вновь оказаться в его объятиях, почувствовать прикосновение его губ, ощутить возбуждающий мужской запах…

Она с трудом перевела дух.

– Нет… Это настоящее безумие. Самое время ехать домой.

– Но в глубине души вы ведь хотите этого, правда? – Голос прозвучал совсем рядом и теперь уже был настойчивым. Мужские руки снова легли ей на плечи, сняли жакет… – Вас останавливает только скромность, верно?

– И здравый смысл! – в панике воскликнула Делия, когда до нее дошло, что Барри расстегивает пуговицы на ее блузке. – Ради бога, что вы делаете? – К счастью, благоразумие вовремя подоспело на выручку.

Она отпрянула, но поскользнулась и, не устояв на высоких каблуках… полетела в бассейн.


4


Ругая себя за неуклюжесть последними словами, Делия подняла глаза и увидела, что Уолтмен снимает туфли, готовясь броситься следом.

– Все в порядке! – заверила она и вдруг расхохоталась, осознав комизм ситуации. Вот уж чего она не собиралась делать, так это купаться в одежде!

Но это не остановило Барри; он все равно прыгнул в воду.

– Вы уверены? – тревожно спросил он, вынырнув рядом.

– Абсолютно. – Она улыбнулась и снова залилась смехом при мысли, что и этот франт тоже промок, причем без всякой нужды.

– Вот и уверяйте меня теперь, что вы серьезный адвокат, – покачал головой он.

Делия знала, что ничем не напоминает синий чулок от юриспруденции и ни за что на свете не согласилась бы прибавить себе солидности в ущерб женственности. Однако только что прозвучавшие слова заставили ее помрачнеть. Разве можно ожидать, что ее примут всерьез, если она ведет себя как девчонка-недотепа!

– Извините, – сказала она. – Это нервное.

И в самом деле, наверно, с ней случилось что-то вроде истерики. Подальше отсюда, прочь от этого мучителя, но… но не спасаться же бегством в мокрой одежде…

Делия быстро выбралась на бортик, отвергнув помощь, и попыталась выжать одежду, не снимая с себя. Барри тоже вышел из бассейна и теперь напоминал большого мокрого пса.

– Это моя вина, – признал он, но на его лице не было и признака раскаяния; наоборот, он еле сдерживал улыбку. – Надо поскорее отвести вас в дом и высушить одежду.

На эту процедуру уйдет немало времени, тревожно подумала Делия. Разве что воспользоваться гардеробом экономки. Представив себя в одном из старомодных платьев Рейчел Фоллоус, она снова прыснула. Впрочем, быстро успокоилась, подобрала с земли жакет, поискала взглядом туфли и поняла, что они остались в бассейне. Наверняка безнадежно испорченные. Совсем новые… Черт, действительно следовало бы включить их стоимость в счет!

Барри, видимо, отличался редкой наблюдательностью, потому что с помощью какой-то палки выудил туфли из бассейна и, ни слова не говоря, направился к дому. Делия поплелась следом. Они вошли через боковую дверь, которая вела на кухню.

Увидев их, экономка в ужасе всплеснула руками.

– Господи, что случилось? – Было ясно, что она никогда не видела хозяина в таком виде.

– Мисс Бейсингер упала в бассейн, – небрежно бросил Барри.

– И вы ее спасли? – На лице Рейчел светилась гордость за мужскую часть человечества.

– Я пытался, – с невозмутимым лицом и лукавыми искорками в глазах кивнул Уолтмен, – но это очень независимая молодая леди.

Делии начинало казаться, что в его голосе звучит ворчливое одобрение и что враждебность исчезла. Это было приятно, но она быстро убедила себя, что все делается для блага Майка. Если ей удастся найти общий язык с его отцом, это сильно упростит дело.

– Я помогу мисс Бейсингер подняться наверх и переодеться, пока она не простудилась, – сказал Барри. – Потом отдам мокрую одежду вам, а вы попробуете…

– Простите, сэр, но, наверно, будет лучше, если я сама помогу вашей гостье.

По слегка растерянному выражению лица Барри Делия догадалась, что экономка редко называла хозяина сэром, но если уж так случалось, это означало крайнюю степень неодобрения.

– В этом нет необходимости, Рейчел, – с подобающей случаю серьезностью сказал он. – Я не собираюсь собственноручно раздевать мисс Бейсингер и даже быть свидетелем того, как она станет разоблачаться. Все будет совершенно пристойно.

Угу… как будто не он только что пытался раздеть меня под открытым небом, подумала Делия и залилась краской.

– Конечно. – Рейчел слегка порозовела. – Я не это имела в виду, сэр. Просто хотела избавить вас от хлопот.

Он улыбнулся и потрепал Рейчел по плечу.

– Миссис Фоллоус, вы настоящее сокровище.

Идя следом за Барри по лестнице, Делия переживала, что на дорогой бежевой дорожке остаются отпечатки мокрых ног. Впрочем, хозяина это нисколько не волновало. Добравшись до площадки второго этажа, он провел гостью в просторную спальню со старинной мебелью и обоями с цветочным рисунком.

– Ванная здесь. – Барри открыл дверь смежной комнаты. – Халат на вешалке. Если вы снимете мокрую одежду, я…

– Только когда вы уйдете, – решительно заявила она. Хотя Барри только что декларировал свои благопристойные намерения, Делия сильно сомневалась в его искренности. Нечего ему оставаться и в спальне, которую отделяла от ванной лишь тонкая дверь. При одной мысли об этом молодую женщину бросило в дрожь. Она была совершенно беззащитна и остро ощущала это.

– Ох, перестаньте, Бейсингер, – проворчал он, не сводя взгляда с ее мокрой блузки. – У нас нет времени на китайские церемонии.

Делия машинально опустила глаза и пришла в ужас. Вода насквозь пропитала белую блузку и лифчик, и сквозь ткань просвечивали напрягшиеся соски. Барри смотрел на них как зачарованный.

– Уйдите! – взмолилась готовая разрыдаться Делия. – Подождите за дверью. Я разденусь и отдам вам одежду.

Он иронически приподнял бровь.

– Вспомнили о замашках настоящей леди?

– Я всегда знала, что вы беспардонный тип! – взорвалась она. – Ради бога, перестаньте дразнить меня. Чем скорее высохнут мои вещи, тем скорее я уеду. Как вы думаете, что скажет Майк, если вернется и застанет меня в вашей спальне?

К ее удивлению, Барри улыбнулся.

– Просто примет увиденное к сведению.

– Хотите сказать, что вы часто оказываете гостеприимство дамам? – насмешливо спросила она, почувствовав укол ревности.

Улыбка Барри тут же исчезла.

– Ничего подобного. Вы слишком торопитесь с выводами, Бейсингер. Чему вас только учили!

Понимая, что слова тут бесполезны, Делия смерила его презрительным взглядом и продефилировала в ванную. Слава богу, на двери была задвижка, которой Делия тут же воспользовалась. Оказавшись в относительной безопасности, она начала понемногу успокаиваться.

Однако, увидев свое отражение в зеркале, Делия ужаснулась. Господи, что за страшилище! Тушь с ресниц потекла, мокрые волосы висят сосульками, а блузка не скрывает абсолютно ничего…

Она могла бы запросто выиграть конкурс «Мисс Драная Кошка». Фу, как стыдно, как некрасиво! О Небо, она ведь адвокат сына Уолтмена! Неужели после всего случившегося можно относиться к ней с уважением?

Делия со злостью стащила с себя блузку, юбку, лифчик, пояс с чулками, трусики, набросила белый махровый халат и застыла, обхватив себя руками. Ну, этот вечер она запомнит на всю оставшуюся жизнь…

Но когда раздался нетерпеливый стук в дверь и Барри поинтересовался, как дела, не заснула ли она, Делия встрепенулась, собрала одежду, открыла дверь и сунула мокрый ворох прямо в руки Барри.

К ее удивлению, он успел облачиться в короткий кремовый халат с красными полосками, который обнажал длинные мускулистые голени, поросшие темными волосами – не слишком густо, но и не редко. Удивительно, как много она увидела с одного взгляда…

Должно быть, спальня Барри располагалась по соседству, иначе он не успел бы так быстро переодеться. Или это и есть его спальня?! Нет, едва ли. Обои в цветочек… Скорее всего, это комната для гостей. По царившим здесь чистоте и порядку было видно, что ею давно не пользовались.

К несчастью, пояс оказался сверху; при виде него у Барри тут же загорелись глаза. Вот незадача! Надо было завернуть белье в полотенце, упрятав от плотоядного мужского взгляда! Наверняка Уолтмен решил, что она демонстрирует пояс нарочно.

– Вам бы следовало принять душ, – проворчал он, и Делия тут же поняла, что ему не хочется уходить, что он так и рвется остаться здесь и… И что? Нет, лучше не думать!

Теплая вода ласкала тело, как шелк, и стала тем самым бальзамом, который успокаивал нервы и снимал напряжение. Делия подняла лицо навстречу благодатным струям и на несколько минут закрыла глаза, наслаждаясь долгожданным покоем.

Досуха вытеревшись, она испытала большое искушение забраться в постель и уснуть. Затем распахнула дверь и… увидела в спальне Уолтмена.

Слава богу, что еще в ванной запахнула халат. Делия испытала облегчение, поскольку Барри был полностью одет, однако то, что он вошел без стука, раздосадовало ее.

– Неужели нельзя оставить женщину в покое? Это вы виноваты во всем случившемся! Если бы вы не… – Тут она вдруг умолкла. Да, этот человек целовал ее, но разве она сама не отвечала ему со всей страстью? Ее вина ничуть не меньше.

– Рейчел положила ваши вещи в сушилку, – заявил он, не обращая внимания на ее срыв, – и приготовила нам чай. Это, по ее мнению, панацея от всех болезней.

– Думаете, я могу спуститься в таком виде? – Неужели Уолтмен считает, что она способна расхаживать по чужому дому в махровом халате?

У него дрогнули губы.

– Мы можем выпить чаю и здесь.

– О'кей, я сейчас приду, – быстро сказала Делия, пытаясь справиться с легкой паникой. – Только причешусь, и все. – Она вернулась в ванную, где на полке лежали расчески самых разных фасонов, выбрала одну, с редкими зубьями, подходящую для ее густых волос, и вернулась в спальню, потому что зеркало в ванной запотело.

Барри молча наблюдал за ней. Делия была уверена, что он вот-вот предложит свои услуги, и обрадовалась, что этого не случилось. Тем не менее она продолжала остро ощущать его присутствие и злилась на себя за это, как вдруг услышала:

– Никогда не встречал женщину, у которой было бы больше веснушек, чем у вас.

Это замечание заставило Делию опустить расческу и широко раскрыть глаза.

– И никогда не думал, что веснушки могут быть такими симпатичными, – продолжал Барри. – Может быть, пойдем? – Голос его вновь зазвучал хрипловато, и Делию тут же обдало жаром. Не говоря ни слова, она вышла из комнаты.

После второй чашки чая Делия задумалась, долго ли будет сохнуть ее одежда. Спросить об этом было неловко.

Они почти не разговаривали – очевидно, Барри решил держать свои чувства в узде. Это и понятно. Мысль о том, что под халатом на Делии ничего нет, возбуждала у мужчины не только фантазию. На его месте у любого зашел бы ум за разум. Ей и самой приходилось несладко.

Но еще хуже стало, когда хлопнула дверь и веселый голос окликнул:

– Эй, отец, я вернулся! Ты где?

Делия посмотрела на Барри, взглядом спрашивая, нельзя ли куда-нибудь удрать. Но тот лишь покачал головой. Тут же дверь распахнулась и в комнату влетел Майк.

Вдруг он оторопело остановился, посмотрел сначала на отца, потом на своего адвоката и снова на отца. Было легко догадаться, о чем он думает. Кровь хлынула к лицу Делии.

Однако Уолтмен-старший сохранял невозмутимость.

– Мисс Бейсингер упала в бассейн, – непринужденно объяснил он. – Ее одежда сушится.

Майк тут же успокоился и улыбнулся.

– Серьезно? Наверное, я должен сказать, что мне очень жаль, но… – И тут, к изумлению Делии, он рассмеялся. – Это невероятно! Как вы вообще оказались здесь?

Только теперь она окончательно уверилась в мошенничестве Уолтмена. В ее зеленых глазах вспыхнул огонь.

– Подразумевалось, что у нас будет деловая встреча. Мне сказали, что ты будешь здесь. Однако твой отец почему-то забыл предупредить тебя… Извини, я пойду к Рейчел. Наверно, моя одежда уже высохла. – Если между отцом и сыном возникнут нелады, она тут ни при чем. Барри не должен был так поступать с ней.

Делия забрала одежду, натянула ее на себя, вновь предстала перед мужчинами и, чувствуя, что обстановка накалилась, заявила, что уезжает.

Барри проводил гостью до входной дубовой двери.

– Вы поступили не слишком вежливо.

– А сами-то вы как поступили со мной! – возмущенно воскликнула Делия. – Представляю, что теперь подумает о вас сын. Передайте ему, что в понедельник утром я буду ждать его у себя в офисе. Причем одного.

Ничего удивительного, что, вернувшись домой и улегшись в постель, Делия не сомкнула глаз. Барри Уолтмен не выходил у нее из головы. Его поцелуй пробудил в ней чувства, избавиться от которых не так-то легко. К счастью, то, что случилось, больше не повторится.

И никаких усилий для этого от нее не потребуется. Она с головой уйдет в свою работу, будет иметь дело только с Майком. Он еще должен кое-что объяснить. Остается надеяться, что парень не слишком расстроился.


На следующее утро, как всегда бывало по субботам, Делия отправилась поплавать с подругами и не вылезала из воды целый час, решив таким образом избавиться от мыслей о Барри Уолтмене. Физическая нагрузка действительно пошла ей на пользу.

Покидая бассейн, она вновь была самой собой – веселой, бодрой, жизнерадостной – и теперь могла судить о Барри более спокойно. Отец ее клиента попытался пофлиртовать с ней, только и всего. Она была уверена, что такого больше не случится.

Тем не менее утром в понедельник Делия взмолилась, чтобы Барри Уолтмен не пришел с сыном. Ее молитвы были услышаны: Майк явился минута в минуту и был один.

– Прошу прощения за то, что отец под надуманным предлогом заманил вас к нам, – сразу же начал юноша. – Не могу понять, в чем дело, разве что он проявляет к вам интерес… Как вы думаете, это похоже на правду? – Майк выглядел взволнованным и в то же время странно довольным. – Отец так давно не обращал внимания на женщин…

– Да нет, он не заманивал, – решительно прервала его Делия, не желая осложнять отношения между двумя родными людьми. – Отец хотел поговорить о тебе, вот и все. Он сказал, что у тебя были сложности. Почему ты не сообщил об этом раньше?

У Майка порозовели щеки.

– Я не думал, что это имеет значение. В то время мне было всего двенадцать лет, и я жил с матерью. – Видно, старая история до сих пор причиняла ему боль. – Я часто оставался один. У матери был новый друг. – В тоне Майка мелькнули нотки презрения. – Я украл из магазина магнитофон – просто от скуки, а вовсе не потому, что у меня не было на него денег. Когда мать спросила, откуда он взялся, я не стал лгать. Тогда она заставила меня вернуть магнитофон и извиниться. К счастью, хозяин магазина не стал заявлять в полицию.

– Тебе крупно повезло, – заметила Делия.

– Я знаю, – уныло признался он. – Но, честное слово, я больше никогда ничего не крал. А тот случай с магнитофоном… Хотелось любым способом привлечь к себе внимание матери.

– Твой отец упомянул, что она… ну, что ее больше нет. – Делия с сочувствием взглянула на парня. Тот печально кивнул.

– Да… Автомобильная катастрофа. Машину вел Ричард… Ну, мамин друг. Погибли оба.

– Ты тоскуешь по ней?

– Конечно. – Видно было, что вопрос его удивил.

– Твои родители развелись?

Майк покачал головой.

– Нет, отец никогда бы не согласился на это. Он все еще любил ее.

– Тогда почему же они расстались? – На лбу Делии появилась беспокойная морщинка.

– Потому что она встречалась с другим мужчиной, – вздохнул Майк. – Не с Ричардом, тот появился позже. У родителей были страшные скандалы из-за первого маминого романа, и в конце концов мать уехала. Отец дрался за опеку надо мной руками и ногами и очень расстроился, когда меня отдали матери. Он винит ее во всех моих злоключениях.

– Да, я знаю, – кивнула Делия.

– Но я не принимал в краже, в которой меня обвиняют, никакого участия, – заволновался он. – Я уже говорил, вся история не стоит выеденного яйца. Я просто остановился поболтать с Бобом, который, оказывается, стоял на стреме, и, когда приехала полиция, попался вместе с воришками. Вы ведь верите мне, правда? – Парень с надеждой посмотрел на адвоката.

Конечно, она ему верила. Члены шайки оговорили невинного, но доказательств не было. Да, случай вроде бы простой, но столько уже вокруг этого дела накручено личного…

– Я не буду выступать в суде, – уведомила Делия своего подопечного. – Тебя будет защищать Мелани Голдберг. Она очень хороший адвокат. Ты скоро с ней встретишься.

– Как, еще одна женщина? – широко раскрыл глаза Майк. – Вот отец «обрадуется»!

Делия это предвидела и намеренно ничего не сообщила Барри Уолтмену. Мелани была не только прекрасным адвокатом, но и ее близкой подругой. Они не раз вместе вели защиту в суде.

Сегодня обеим представилась не столь уж частая возможность пообедать вдвоем. Увидев Делию, подруга нахмурилась:

– У тебя усталый вид.

Мелани Голдберг была тоненькой женщиной лет сорока с небольшим. Лукавое лицо обрамляли короткие каштановые волосы, слегка тронутые сединой. Она носила очки в черепаховой оправе, которыми любила размахивать в полемическом запале во время судебных заседаний. Мелани никогда не была замужем и не собиралась этого делать.

Делия не посмела признаться, что страдает из-за мужчины. Иначе Мелани подвергла бы ее допросу с пристрастием, а потом в который раз долго и нудно предостерегала бы против коварства «этой породы людей», как она выражалась. Нет, лучше уж оставить переживания при себе.

Они пообедали в тихом ресторанчике в предместье Филадельфии и уже уходили, когда Делия увидела старшего Уолтмена. То ли он был здесь с самого начала, то ли пришел уже после их появления… Барри сидел один в дальнем углу зала и производил впечатление человека, целиком ушедшего в невеселые мысли.

Когда он поднял голову, Делия скрепя сердце улыбнулась ему. Лицо Уолтмена осталось абсолютно бесстрастным, как будто несколько дней назад между ними ничего не произошло. Но она-то с ужасом поняла, что от одного взгляда этого человека у нее немеют руки и ноги. Ощутив знакомый жар, она, не сказав ни слова, устремилась к выходу.

– Кто это был? – спросила Мелани, когда они вышли на улицу и направились к стоянке.

Делия небрежно повела плечами.

– Отец юного Майка Уолтмена.

– Гмм… – заинтригованно протянула Мелани. – Интересный мужчина. Ты должна была представить нас друг другу. Расскажи мне о нем.

– Да нечего рассказывать. Я же тебе объясняла: этот тип не хочет, чтобы я вела дело его сына – у него предубеждение против деловых женщин. Он просто уступил просьбам Майка.

– Значит, мне он тоже не обрадуется, – без тени сожаления заметила Мелани, когда они подошли к машине. – Судя по твоему тону, ты чего-то недоговариваешь. Ты уверена, что…

– Абсолютно уверена! – раздраженно прервала ее Делия. – А теперь поехали, я больше не желаю говорить об этом человеке.

Но тут, как назло, у машины заглох мотор.

– Придется раскошеливаться на ремонт, – огорчилась Мелани, повернув ключ зажигания и нетерпеливо давя на стартер, хрипящий на всю округу. – Эта дрянь с самого начала была с норовом!

– Уж лучше бы мы поехали на моем «форде»! – ответила раздосадованная Делия. – И что теперь делать?

– Как что? Бежать в ближайшую автомастерскую.

– Могу я чем-нибудь помочь? – В боковое окошко водителя заглядывал Барри Уолтмен. Не дождавшись ответа, он открыл дверцу.

Мелани подарила ему лучезарную улыбку.

– Мистер Уолтмен, верно? Вот эта прекрасная леди, – она повела глазами в сторону Делии, – сказала мне, кто вы. А я – ее коллега Мелани Голдберг. – Улыбка стала еще ярче. – Нечасто встретишь настоящего джентльмена, готового прийти на помощь. Не подвезете ли? Моя старушка что-то занемогла. А как ваша двухсотсильная красавица? Может, нам не стоит тратить время на поиски ближайшего автосервиса?

Делия со свистом втянула в себя воздух: вот это адвокатша! Но меньше всего на свете ей хотелось принимать помощь от человека, который… Ой, лучше об этом не вспоминать. И что за игру затеяла Мелани?

– Конечно, не стоит терять времени, – расплылся в улыбке настоящий джентльмен.

Не обращая внимания на негодующий окрик Делии, старшая подруга вылезла из автомобиля, и младшей осталось только последовать ее примеру.

– Лучше бы ты этого не делала! – прошипела она, направляясь к сверкающему лимузину Уолтмена.

– Что-то ты слишком волнуешься. К чему бы это?

Мелани уселась рядом с водителем, а Делия быстро скользнула на заднее сиденье. Но если она думала, что уж здесь-то окажется в безопасности, то это было жестокой ошибкой. Уолтмен не отводил глаз от ее отражения в зеркале заднего обзора. Бедная пассажирка не находила себе места.

Чувства, испытанные ею в тот злополучный вечер, никуда не делись. Она старалась справиться с ними, загнать в самый дальний угол своего сознания, но стоило хоть раз взглянуть на Барри, как воспоминания вырывались наружу и мстительно набрасывались на нее. Делия с колотящимся сердцем забилась в угол сиденья, чтобы не встречаться с Уолтменом взглядом. Ни в коем случае нельзя выдавать себя.

Мелани же болтала с Барри без всякого стеснения, время от времени говоря ему, куда свернуть.

– Я в самом деле рада познакомиться с вами, мистер Уолтмен, – щебетала она, – поскольку Делия попросила меня защищать вашего сына.

Наступило столь многозначительное молчание, что Делия поглубже вжалась в сиденье, ожидая неминуемого взрыва.

И не напрасно.

– Какого дьявола, Бейсингер! – рявкнул он. – Вы же знаете, как я отношусь к женщинам!

– Главное, чтобы человек хорошо делал свою работу, – мстительно изрекла Делия. – А Мелани отличный адвокат, она редко проигрывает процессы!

– Мисс Голдберг, я вижу, Бейсингер не объяснила вам, в чем дело. – Барри обернулся к Мелани. – Я не люблю, когда женщины занимаются мужским делом.

– Да, она мне говорила, – подтвердила та. – Не обижайтесь, мистер Уолтмен, но, по-моему, вы живете в прошлом веке. Так и захиреть недолго… А, вот мы и приехали: крайний дом слева. Большое спасибо за то, что подбросили. Вы очень любезны.

Как только Уолтмен остановился, Мелани попрощалась, выпрыгнула из машины и торжествующе улыбнулась подруге. Вот, дескать, как надо вести себя с подобными типами.

– Может быть, пересядете вперед? – не оборачиваясь, предложил Уолтмен.

– Спасибо, не стоит – я живу всего в двух милях отсюда.

– Знаю, – кивнул Уолтмен. – Камден, да? Делия негодующе вскинула голову.

– Откуда вы знаете, черт возьми?! Вы не имеете права вторгаться в мою частную жизнь! Я понимаю ваше желание проверить то, что касается моих профессиональных качеств, но все остальное здесь совершенно ни при чем!

– Когда на карту поставлено честное имя моего сына, все при чем, – буркнул он. – Кстати говоря, я не хочу, чтобы его защищала эта ваша дамочка. Вам ясно?

– Вы совершите большую ошибку, если откажетесь от услуг Голдберг! – решительно вступилась за коллегу Делия. – Я не стану ничего говорить ей. Если хотите, делайте это сами! Не понимаю, почему вы так настроены против деловых женщин!

После напряженной паузы Уолтмен бросил едким тоном:

– Я не собираюсь просвещать вас на этот счет.

Делия действительно ничего не понимала, но сейчас это не имело значения. Пусть думает что угодно, лишь бы не мешал их с Мелани работе.

Когда они добрались до Камдена, недовольство Делии стало еще сильнее: Уолтмен ехал, не задавая никаких вопросов. Это значило, что он не только знает ее адрес, но и неоднократно бывал в этом районе. При мысли о том, что он наблюдал за ней, по ее спине побежали мурашки.

– Вы что, шпионили за мной, мистер Уолтмен? – агрессивно спросила она.

– Только этого мне и не хватало, – огрызнулся тот.

Делия не знала, верить или нет, но продолжать разговор в таком тоне было бессмысленно.

– Спасибо, что подбросили. – Не оборачиваясь, она вышла из машины и только у дверей двухэтажного коттеджа заметила, что Уолтмен идет следом. – Я сама могу позаботиться о себе, – громко и отчетливо сказала Делия, отчаянно боясь повторения того, что случилось в пятницу вечером.

– Мало ли что может произойти! – возразил Уолтмен и, когда Делия повернула ключ в замке, распахнул дверь, вошел в крошечную прихожую и зажег свет.

Малогабаритное помещение не годилось для таких мужчин, как Барри. Рост не играл здесь никакой роли: во всем была виновата его могучая аура, и Делии стало не по себе.

Однако уходить он явно не собирался: наоборот, осматривался с любопытством, видимо ожидая, что квартира расскажет о своей хозяйке нечто интересное.

– Кофе хотите? – спросила Делия, в глубине души мечтая, чтобы он как можно скорее убрался отсюда. Останавливало ее только одно: невежливо выгонять человека, который сделал крюк, чтобы подвезти ее и Мелани.

– Спасибо, с удовольствием, – к ужасу хозяйки, ответил он.

На первом этаже коттеджа располагались гостиная, кухня и подсобные помещения, а на втором – две спальни и ванная. Конечно, домик невелик, но Делию вполне устраивал. Пока здесь не появился Уолтмен. Приступ клаустрофобии усилился, когда незваный гость последовал за Делией на кухню и прислонился к дверному косяку.

– Ничего, если кофе будет растворимый? – спросила она, ставя чайник.

– Чем проще, тем лучше, – прозвучал небрежный ответ.

Не чем проще, а чем быстрее, подумала Делия, встревоженная нехорошим прищуром, с которым Уолтмен рассматривал ее фигуру.

По дороге на кухню она сняла жакет и теперь жалела об этом.

– У вас здесь очень уютно. – От хрипловатого голоса у нее похолодело в животе. – Но неужели вы не страдаете от одиночества?

– Вообще-то нет, – ответила она, насыпая в чашки растворимый кофе и по-прежнему не поднимая глаз.

– Что значит «вообще-то»? Делия пожала плечами.

– Ну… у меня много подруг, есть любимые занятия, так что на страдания от одиночества просто не остается времени.

– И какие же у вас любимые занятия кроме плавания? Бег трусцой?

Слава богу, наконец-то безопасная тема! Делия подняла глаза и улыбнулась. Но улыбка тут же замерла у нее на губах: во взгляде Уолтмена читалось неистовое желание. Оно тут же исчезло, однако этого мгновения было достаточно, чтобы женщину охватила дрожь. О, она хорошо помнила этот взгляд!..


5


Делия завозилась с чашками, блюдцами и ложками. Жилка на шее пульсировала так, что, казалось, вот-вот лопнет.

– Вы не ответили на мой вопрос, – спокойно продолжал Уолтмен. Он не сдвинулся ни на шаг, но одного его присутствия было достаточно, чтобы у Делии все валилось из рук.

– Какой вопрос? – И зачем она только его впустила? От этого человека ее мог спасти только высоченный железобетонный забор, да и то вряд ли. Он пробил бы в заборе брешь и пролез в нее. Ага, чайник вскипел, надо быстрее заканчивать это кофепитие…

– Я спросил, чем вы занимаетесь в свободное время, – негромко напомнил Уолтмен.

– О, у меня множество увлечений. – Она стала наливать кипяток в чашки, пытаясь держаться как можно увереннее. Если Уолтмен поймет, что повергает ее в трепет, это будет иметь самые ужасные последствия. – Но главное из них – танцы… Молоко, сахар?

– Нет, не надо, – ответил он. – Давайте я отнесу кофе в комнату. – Внезапно его губы оказались совсем рядом с ухом Делии, и ее вновь одолела дрожь. Плохо дело…

– Ну, если хотите… – Она поставила чашки на поднос и отступила в сторону, стараясь не касаться Уолтмена. Кухонька тесная, и Делия предпочла бы все сделать сама.

Гостиная была побольше, но, когда гость сел за стол, показалась совсем крошечной. Хозяйка задернула шторы; опустилась в самое дальнее кресло – подальше от опасного человека. А тот не сводил с нее глаз.

Он поставил поднос на стоявший в центре низкий полированный столик из мореного дуба, и Делия порадовалась тому, что их разделяет хоть это препятствие.

Комната была уютная, практично меблированная и украшенная несколькими акварелями кисти покойного Энтони Бейсингера. Но присутствие Барри Уолтмена лишило гостиную и намека на уют. Скорее бы он выпил свой кофе и убрался…

– И какие танцы вам нравятся? – Гость сидел вытянув ноги, чувствовал себя как дома и уходить не собирался. Его чашка все еще стояла на подносе, но Делия поторопилась взять свой кофе: надо было чем-то занять руки.

– Пожалуй, латиноамериканские. Я вхожу в сборную Камдена по танцам. Мы уже выиграли несколько соревнований. – Господи, одернула она себя, ну зачем поддерживать беседу, если хочешь, чтобы человек как можно скорее ушел!

Уолтмен с улыбкой кивнул и посмотрел на Делию сквозь полуопущенные веки.

– Представляю вас в бросающем в дрожь испанском платье. Фигура у вас превосходная, в самый раз для танцев. Я с первого взгляда обратил внимание на вашу гибкость и грацию. Но теперь мне еще труднее видеть в вас адвоката. Странное сочетание – юриспруденция и хореография…

– А какие у вас увлечения, мистер Уолтмен? – холодно спросила Делия, решив, что он над ней посмеивается.

– К сожалению, у меня не хватает на них времени. – По его лицу было видно, что он продолжает представлять ее в соблазнительном наряде.

– Я горжусь и своей работой, и своим увлечением, – не постеснялась она высокопарных слов. – Мне нужно и то и другое. Ничто не успокаивает лучше, чем смена занятий.

– У вас есть братья или сестры? – Неожиданный вопрос заставил ее широко раскрыть глаза.

– Есть младший брат. Он военный моряк и живет в Калифорнии.

Уолтмен приподнял бровь.

– Он не захотел пойти по стопам отца? Забавно… Как адвокат он принес бы больше пользы, чем его сестра…

– Вы женоненавистник! – От гнева у Делии потемнели глаза. – Я делаю свою работу ничуть не хуже других! Отец гордился мной!

– Не сомневаюсь. Такой дочерью гордился бы любой отец, – согласился Уолтмен. – Умная, образованная, красивая… но абсолютно не похожая на адвоката. Думаете, при такой внешности кто-то будет воспринимать вас всерьез?

– И какая же у меня внешность? – прошипела Делия.

– Чарующая. – Он обезоруживающе улыбнулся. – Искушающая, пленительная… Прикажете продолжать?

Делия опешила.

– Допивайте свой кофе и уходите.

– Вы не любите комплиментов?

– Не люблю, если их делает такой человек, как вы, – отрезала она. – Узколобый консерватор, не желающий понять, что времена изменились и место женщины не только на кухне. Кстати, о еде. Скажите, вы часто бываете в ресторане «Пойнт-Плезант»?

Он недоуменно нахмурился, подобрал ноги и выпрямился.

– Редко.

– Тогда почему вы оказались там сегодня вечером? – Может быть, он ехал следом, подумала Делия, дождался, когда мы с Мелани вошли в ресторан, и повредил ее машину, чтобы предложить свои услуги?

Впрочем, эту гипотезу пришлось тут же отбросить. По словам Мелани, машина барахлила давно. И все же встреча в «Пойнт-Плезанте» казалась весьма подозрительной. Тем более что Уолтмен не производил впечатления человека, привыкшего обедать в одиночку.

– Рейчел уехала к брату в Нью-Йорк, – объяснил он. – Готовить не хотелось, вот я и решил поесть в городе.

История звучала правдоподобно, но… Должно быть, на лице Делии отразилось сомнение, и Уолтмен с кривой усмешкой добавил:

– А вы решили, что я преследовал вас? О господи, Бейсингер, зачем мне это? Встретив вас в этом ресторанчике, я удивился не меньше, чем вы.

– И все же признайтесь – совпадение слишком странное… Я ведь бываю в «Пойнте» от силы раз в год.

– Мне следует извиниться за то, что нарушил ваше уединение? – хмуро осведомился Уолтмен.

– Вы нарушаете его и сейчас, – напомнила она.

Он поднял чашку и посмотрел Делии в лицо. О господи, эти бездонные глаза… Ей пришлось сделать несколько глотков кофе, чтобы смочить пересохший рот. Близость этого человека доводила ее до исступления. Ну почему их отношения не ограничились официальными рамками?

– Интуиция подсказывает, – не сводя с Делии темных глаз, протянул он, – что вы хотите избавиться от меня, потому что не в состоянии справиться с собой…

Боже, он видит меня насквозь!

– Чушь! – с жаром возразила Делия. – Типичная мужская самоуверенность! Я устала, вот и все, а завтра у меня трудный день!

Гость посмотрел на часы и усмехнулся.

– Совсем не так поздно, всего-то начало одиннадцатого. Я думаю, вы лукавите.

– Зачем мне это делать?

– Чтобы защитить себя. Только тот, в ком не осталось нормальных человеческих чувств, не стал бы вспоминать о случившемся в пятницу.

– Неужели вы решили, что это для меня что-то значит? – с вызовом спросила она. – Да когда человек волнуется, с ним может случиться что угодно!

– А вы волновались?

– Еще бы! Вы явно пытались доказать, что я плохой адвокат, и прощупать, как я отношусь к легкому флирту. Смею вас уверить, у меня нет к нему тяги. Не знаю, что на меня нашло, но обещаю – повторения не будет! Вам больше не удастся обманом заманить меня к себе!

Уолтмен склонил голову набок и бросил на Делию раздосадованный взгляд—дескать, ничего-то ты не понимаешь, глупая девчонка.

– Мне нужно было поговорить с вами, Бейсингер, чтобы как можно лучше узнать женщину, которая будет защищать моего сына. – Он иронически ухмыльнулся: – А я сумел выяснить гораздо больше, чем хотел.

– Черт бы вас побрал! – с негодованием воскликнула она. – Вы пытались проверить, достаточно ли я нравственна для своей работы? Поэтому и поцеловали меня? Хотели любой ценой помешать мне защищать Майка? – Делия была вне себя от гнева – зеленые глаза метали молнии. – Но вы не добьетесь своей цели! – с силой воскликнула она. – Работа значит для меня все, вам не удастся подкопаться под меня!

– Я вовсе не собираюсь доказывать вашу некомпетентность, – искренне изумился Уолтмен. – Время покажет. Зато мне абсолютно ясно другое: вы очень красивая женщина и в состоянии свести с ума кого угодно. А ваша фигура, походка…

– Может, вы еще скажете, что я щеголяю своей сексуальностью? – хмуро перебила его Делия. – Мне не нравится тот оборот, который приняла наша беседа. – Она поднялась из-за стола. – Я прошу вас уйти.

Гость тоже встал, но, вместо того чтобы направиться к двери, подошел к удивленной Делии, посмотрел ей в глаза, и у нее тут же закружилась голова.

Я пьянею от одного его запаха, с ужасом подумала она. Этот мужчина возбуждает во мне чувства, о которых лучше и не думать…

А тот поднял руку и трогательным жестом коснулся золотистых волос, обрамлявших ее лицо и волнами падавших на плечи. Затем его пальцы едва притронулись к ее щеке, и этого легкого прикосновения было достаточно, чтобы между мужчиной и женщиной проскочила искра электрического разряда. Несколько мгновений Делия не могла сдвинуться с места, полностью покоренная его чарами. Она с облегчением перевела дух, когда Уолтмен поспешно опустил руку.

– Вот теперь мне действительно пора, – виновато пробормотал он и, не говоря больше ни слова, вышел из дома. Делия тихо закрыла за ним дверь, немного постояла, прислушиваясь к удаляющемуся шуму мотора, а затем взяла чашки и понесла их на кухню.

Лучше бы он не прикасался к ней… Но ведь она и не провоцировала его. Если не считать того, что пару секунд стояла как зачарованная и упивалась его запахом…

Естественно, уснуть в ту ночь было невозможно. А когда она все же сумела задремать, зазвонил будильник.


Делия чувствовала себя так, словно пробежала марафонскую дистанцию. К концу дня стало немного полегче, но она не могла избавиться от мыслей о Барри Уолтмене. Как и следовало ожидать, позвонила Мелани и поинтересовалась, чем закончился вчерашний вечер.

– Кажется, ты выпустила джинна из бутылки! – лукаво заметила она.

– Мистер Уолтмен просил передать, что не может позволить тебе защищать своего сына, – с легким злорадством заявила Делия.

– В самом деле? – В голосе коллеги чувствовались нотки разочарования. – И что ты ему ответила?

– Чтобы он катился ко всем чертям. Мелани рассмеялась.

– Так и сказала? Ну, в общем, будем действовать, как и договорились. Знаешь, что я думаю? – Ее голос посерьезнел. – Ты ему нравишься. Именно тут и зарыта собака. Он заявил, что терпеть не может деловых женщин, но уже попался на крючок. Поэтому и злится.

– Не выдумывай! – запальчиво бросила Делия. – Это просто смешно! Я нравлюсь ему ничуть не больше, чем он мне. После окончания процесса мы с ним больше не увидимся. И слава богу!..

Неделя сменялась неделей, приближался суд, и, к облегчению Делии, Уолтмен больше не показывался. У Майка состоялся долгий разговор с Мелани Голдберг, после которого она уверенно заявила, что победа у них в кармане.

Сон у Делии постепенно наладился, хотя ей все еще снились поцелуи Барри. Да, если бы познакомиться с ним при других обстоятельствах…

В день слушания дела Майка она надела строгий костюм цвета морской волны, голубую блузку, туфли на среднем каблуке и тщательно заколола пышные волосы. Затем слегка подкрасила глаза и губы, надела жемчужные серьги.

Сегодня она увидит Барри Уолтмена! При этой мысли в кровь выплеснулось столько адреналина, что бедная женщина пришла в смятение. Мелани помалкивала, но была уверена, что Делия влюблена в отца своего клиента. Что же будет, если подруга убедится в своей правоте?

Делия еще никогда не являлась на заседания в таком невменяемом состоянии, как в этот раз. Во время рассмотрения дел ее ум был остр как бритва… и таким же должен быть сегодня. Надо справиться с наваждением.

Наваждение! Это слово повергло Делию в трепет. Она ведь не сходит по Уолтмену с ума? Просто считает его довольно привлекательным, вот и все. Столько дней не вспоминала о нем, так что ему не удастся выбить ее из колеи.

Но тогда почему при встрече с сыном и отцом Уолтменами в здании суда ее сердце чуть не выскочило из груди? Впрочем, она ничем не выдала себя и сохранила достоинство, сухо и деловито поздоровавшись, как того требовал от адвоката этикет.

Сын был бледен от волнения, у него тряслись руки; отец же не проявлял никаких эмоций и смотрел на адвоката Бейсингер с подобающей случаю серьезностью.

Через несколько минут в приемную влетела Мелани, увидела мрачную троицу и залилась смехом:

– Выше нос, мы непременно выиграем процесс!

– Кто это «мы»? – недоуменно поднял голову Уолтмен-старший и, увидев, как заговорщицки переглянулись две деловые дамы, понял, что его просто-напросто надули. Но деваться уже было некуда – до начала слушания оставались считанные минуты. И он махнул рукой. – Ладно, это ваш процесс. Ваша победа или ваш позор!

Дело не в процессе, подумала Делия, дело в чувствах, в отношении к женщине. Она держалась с Барри Уолтменом скованно, поскольку тот весьма откровенно высказывал свои сомнения в ее способности построить убедительную защиту. Но она построила ее, а вот теперь Мелани Голдберг представит суду все аргументы в защиту обвиняемого…

Наконец настала их очередь. Слушание было коротким, Голдберг превзошла самое себя, и Майка признали невиновным. Все тут же заулыбались. Барри Уолтмен горячо пожал руку Мелани и поблагодарил ее, а затем очередь дошла и до Делии. Майк радостно обнял ее.

– Мы с отцом собирались отпраздновать это событие. Он обещал устроить ленч, если все закончится хорошо. Вы пойдете с нами? – У парня сияли глаза.

Делия, уже готовая отказаться, увидела, что Уолтмен-старший нахмурился, и вдруг передумала. Интересно, как он поведет себя теперь, когда сын оправдан и нужда в ней полностью отпала?

Она была уверена, что знает все наперед. «Благодарю, Бейсингер, и… пламенный привет». Конечно, больше никаких поцелуев, но все же любопытно, чем все это кончится. Она широко улыбнулась.

– Да, Майк, с удовольствием. Спасибо. А мисс Голдберг ты тоже приглашаешь?

Мелани, не дав юноше и рта раскрыть, покачала головой.

– На меня не рассчитывайте, я слишком занята. – Затем она наклонилась к подруге и шепнула: – Теперь, когда все закончилось, не хочу быть третьей лишней, вы с Барри и без меня поладите. Желаю удачи.

– Не нужно мне никакой удачи! – так же тихо, но с чувством возразила Делия. – Глаза бы мои его не видели!

– Тогда зачем ты приняла приглашение?

– Чтобы не обижать Майка. «Рассказывай сказки» – было написано на лице умненькой Голдберг. Она понимающе улыбнулась и заторопилась к автостоянке.

– Садитесь в машину, – отрывисто бросил Барри Уолтмен.

Ничего себе радушие, подумала Делия, начиная жалеть, что согласилась на ленч.

– Спасибо, но лучше я поеду за вами следом, – холодно ответила она.

Он безразлично пожал плечами.

– Как хотите.

Еще бы не хотеть… Иначе ему придется везти ее домой или вызывать такси, а какой в этом смысл?

Майк тревожно смотрел на обоих, чувствуя неладное, и гадал, правильно ли он поступил. Его приглашение было чистейшей импровизацией, и теперь юноша явно жалел о своей опрометчивости.

Делии тут же стало жаль парня. За последние месяцы бедняга многое пережил; не следовало его расстраивать. Она тепло улыбнулась.

– Так чего мы ждем? Поехали!

Судя по выражению лица Майка, он бы охотно поехал с ней, но тут отец рявкнул на него, и тот быстро полез в огромный папашин лимузин.

Уолтмен вылетел со стоянки на полной скорости, и Делии, не сообразившей спросить, куда они едут, тоже пришлось нажать на газ, чтобы не отстать. В конце концов они добрались до юго-восточного предместья Филадельфии и остановились у громадного старинного особняка, превращенного в фешенебельный отель.

В ресторане царила атмосфера старомодной учтивости, сразу же покорившая Делию. Через минуту на столе оказались напитки. Потягивая минеральную воду, Делия с любопытством осматривала сводчатый зал.

– Признаюсь, что напрасно не доверял вам, Бейсингер. Я делаю это и с чувством вины, и с радостью.

Делия удивленно устремила взор на Барри.

– Это что, комплимент? – холодно спросила она.

– В каком-то смысле. Спасибо вам за спасение доброго имени моего сына, – хмуро буркнул он.

Вот так благодарность! Уж лучше бы промолчал…

– Мы с Мелани сделали только то, за что нам, – она прокашлялась, – адвокатом в юбках, платят.

– Ну что вы, ну что вы… – смешался Уолтмен.

– Я чрезвычайно признателен вам! – вмешался взволнованный Майк. – Вам и мисс Голдберг.

Она дружески улыбнулась юноше.

– Спасибо, милый! Я очень тронута.

– Вы не можете себе представить, как я переживал. Эти подонки сговорились между собой! Я уже решил, что у меня нет ни шанса.

– Я знала, что ты невиновен, – спокойно ответила она.

– Я очень ценю это!

– Может быть, хватит петь друг другу дифирамбы? – проворчал Барри.

Настроение у Делии было не ахти какое, но зато стало ясно, как себя вести. От этого человека можно ждать чего угодно, а потому никаких изысканных яств, никаких многозначительных фраз и тем более – поцелуев, а только чашечку кофе.

Внезапно до нее донеслись слова Майка:

– Папа, пожалуйста… Я думаю, мисс Бейсингер очень понравится. Это самое малое, что мы можем для нее сделать. Ведь она так старалась ради меня!

О чем это они толкуют? Младший был взбудоражен, а старший холоден. Губы его сжались в ниточку, видно, слова сына пришлись не по душе.

– Я уверен, что мисс Бейсингер слишком занята. – Темные глаза Барри буквально пронзили ее. – Это так?

– Я ответила бы, если бы знала, о чем идет речь. – Делия с трудом выдержала пронзительный взгляд.

– Майк хочет, чтобы вы вместе с нами поехали на Багамы, – без всякого выражения проговорил Барри.

– На Багамские острова? – Делия ошеломленно замерла.

– Да. У нас там вилла, – объяснил Майк. – Мы едем на остров Нью-Провиденс до конца моих летних каникул. Я был бы очень рад, если бы вы согласились отдохнуть с нами, – смущенно закончил он.

– Но почему? – Ее бросило в жар. Отпуск на Багамах? С Уолтменами, с Барри?

– Потому что вы…

– Майк! – резко прервал отец. – Дай мисс Бейсингер хоть слово вставить. – Он покосился на Делию. – Выбор за вами. – Барри Уолтмен явно не ждал, что она согласится, и не одобрял предложение сына, но был достаточно деликатным, чтобы не позволить себе отчитать его тут же.

Ждет, пока они останутся одни, подумала Делия. Тогда уж он покажет отпрыску, как своевольничать.

– Когда вы едете?

Уолтмен-отец, явно ждавший отказа, поерзал на стуле.

– Завтра, – с победным видом, словно игрок козырную карту, бросил он.

Делия испытала острое разочарование. Она не успеет передать дела… даже если примет приглашение. А принять очень хотелось. Конечно, это чистейшей воды авантюра, но отдохнуть давно пора.

– Можете приехать немного попозже, – не сдавался Майк.

Да, хорошо бы отправиться на зеленый остров в теплых водах Атлантики. Но опасно! Уолтмен слишком глубоко запал ей в душу. Даже если за весь отпуск он не скажет ей ни слова, это ничего не изменит. Достаточно и того, что он будет рядом.

Отпуск превратится в сплошное мучение. Только сумасшедшая может согласится на такое. Но там будет Майк. А Барри ничего не позволит себе в присутствии сына. Она будет в безопасности. Но нужна ли ей эта безопасность, вот в чем вопрос. Неужели ее физическая тяга к этому человеку – достаточно веская причина, чтобы желать поездки?

– Ну, Бейсингер, мы ждем, – вторгся в ее мысли низкий голос Барри.

Делия посмотрела на него с легкой улыбкой. Ой, что сейчас будет!

– А что, я с удовольствием… Мне положен отпуск. Только до завтра я не успею передать дела.

Лицо Барри окаменело, глаза превратились в кусочки льда. Делия не ожидала, что неприязнь к ней столь сильна. Она хотела взять свои слова обратно, однако помешал Майк.

– Чудесно! Я очень рад! Вилла у нас замечательная, правда, отец? Она стоит на самом берегу и…

– Хватит, Майк! – рявкнул Барри и уже спокойнее обратился к Делии: – Вот номер телефона. Позвоните на виллу, когда будете готовы. Я пришлю за вами свой самолет.

– Самолет? – обомлела она. Барри проигнорировал вопрос.

– А теперь нам пора. Я тоже должен закончить кое-какие дела до отъезда…

На обратном пути в офис Делия размышляла, в своем ли она уме? Отправиться на маленький кусочек суши, окруженный со всех сторон водой, и изо дня в день общаться с человеком, на которого действуешь, как красная тряпка на быка? Согласие ехать было роковой ошибкой. Она останется в Филадельфии, даже если обидит этим Майка.

Весь остаток дня Делия не могла прийти в себя и с облегчением уехала домой. Там она сбросила с себя блузку и юбку, облачилась в шелковое кимоно, легла на диван и закрыла глаза, вспоминая события этого удивительного дня. И тут раздался звонок в дверь.

Сердце заколотилось как сумасшедшее. Господи, неужели это Барри или Майк? С трепетом подошла она к двери и открыла ее. На пороге стояла Мелани.

– Привет, – бросила она, входя в дом. – Ну, рассказывай, как дела?

– Ужасно! – простонала Делия. – Я сделала самую большую ошибку в жизни! Проходи и садись. Сейчас я сварю кофе.

– Ты назначила Уолтмену свидание? – заинтересовалась подруга. Отказавшись от кофе, она примостилась на ручке кресла.

– Хуже. Я согласилась поехать с ним в отпуск.

Мелани прыснула, театрально схватившись за голову.

– О боже, ты ничего не делаешь наполовину! Невероятно!

– Но я уже не хочу ехать, – с жаром прервала ее Делия. – Должно быть, я рехнулась. Как можно было принять такое безумное предложение!

– Да ты что! – замахала руками подруга. – Тебе необходимо отдохнуть. Когда ты в последний раз брала отпуск?

– Не помню, – пожала плечами Делия. – Но отпуск с Барри Уолтменом? Лучше уж сразу в сумасшедший дом!

– Тогда почему ты согласилась?

– Меня пригласил Майк, – неохотно ответила она, – сначала мне это понравилось.

– Почему? Отвечай! Делия засмеялась.

– Побойся бога, Мелани, мы не в суде!

– У тебя наверняка была для этого причина. Ты не склонна к необдуманным решениям. Признайся, ты влюблена, что ли?

Влюблена? В Барри Уолтмена? Что за чушь!

– Конечно нет! – выпалила Делия.

– А я думаю, что да. Посмотри на себя, чудо. Ни один мужчина не доводил тебя до такого состояния.

– Какого еще состояния? Ничего подобного.

– Значит, нет? – Мелани скептически приподняла брови.

– Нет!

– Я не слепая.

– Мне лучше знать, что именно я чувствую.

– И что же? – Подруга прищурилась.

– Я не выношу этого типа. Разве может нравится самовлюбленный осел? Он женоненавистник! Я его ненавижу!

Мелани сняла очки и помахала ими в воздухе.

– Сильно сказано, милая. Честно говоря, чересчур сильно. Сама знаешь, что говорят о людях, которые слишком горячо отнекиваются.

– Я не люблю Барри! – взвизгнула Делия. То, что она испытывала к этому человеку, нельзя назвать любовью.

Мелани понимающе улыбнулась.

– Может быть, пока нет, но ты очень близка к этому и, если не поедешь с ним в отпуск, будешь жалеть всю жизнь. Это прекрасная возможность разобраться в своих чувствах. Майк будет при вас третейским судьей, так что можешь не переживать. Детка, не упускай своего шанса. Поезжай.


6


Мелани давно уехала, а Делия все сидела и думала над словами подруги. Неужели то чувство, которое она испытывает к Барри Уолтмену, и впрямь можно назвать любовью? Не сильной физической тягой, а любовью в полном смысле этого слова? Но если так – а похоже, что это именно так, – не совершит ли она непоправимую ошибку, отказавшись от совместного отдыха? Может, и впрямь не следует отступать?

Почему Майк пригласил ее? И что, черт побери, заставило ее принять предложение? Нет, соглашаться не следовало ни в коем случае. Это безумие, чушь, абсурд, а она всегда была благоразумной. Может быть, любовь лишила ее разума?

Да нет, какая там любовь? Как можно любить мужчину, который ясно сказал, что связался с ней только ради сына? Использовал ее, вот и все. Чтобы она с большим пылом защищала Майка. А теперь, когда дело сделано, отношение к ней стало совсем другим. Ведь Барри не хочет, чтобы она проводила с ними отпуск, он больше не желает ее видеть.

Естественно, после таких мыслей Делия не смогла уснуть и наутро приехала в офис совершенно измученная. Не досидев до конца рабочего дня, она вернулась домой. За дверью надрывался телефон. Делия успела снять трубку и услышала:

– Это я, Майк. Вы не передумали? Делия, мне очень хочется, чтобы вы приехали! Вы не против, если я буду называть вас по имени? Отец зовет вас «мисс Бейсингер» или просто «Бейсингер», но вы мне ближе по возрасту, и…

– Майк, Майк! – наконец сумела вставить Делия. – Конечно, я не передумала. – О господи, что я несу? Это после стольких раздумий и бесповоротно принятого решения?

– И когда же вы приедете?

– Пока не могу сказать, – ответила она. – Слишком много работы. Но обязательно приеду.

– Правда?!

– Да, Майк. – Ну вот и все. Теперь пути назад нет. Она знала, что делает большую ошибку, но язык не поворачивался обидеть юношу. Слава богу, нашла повод для оправдания…


Передать дела оказалось легче, чем она думала. Эвансон и Келли всей душой приветствовали ее желание взять отпуск, сказав, что давно пора это сделать.

Ровно через неделю после ленча с Уолтменами Делия набрала номер телефона их виллы на острове Нью-Провиденс. При мысли о том, что трубку снимет сам Барри, безудержно колотилось сердце. Она уже давно не могла думать ни о ком другом. Он заполонил все ее мысли и чувства. Делия то проклинала идиотскую затею с отдыхом, то считала минуты, остававшиеся до отъезда. Но когда на том конце провода прозвучал нежный и чувственный женский голосок, она снова засомневалась в правильности своего решения. У Барри есть подружка…

Так вот почему Майк был так настойчив! Он знал, что обречен на одиночество, потому что отец будет все свободное время проводить со своей пассией. Но ведь юноша сам говорил, что на его памяти отец никогда не интересовался женщинами. Значит, это недавнее приобретение Барри? Ох, сколько вопросов, на которые нет ответа!

– Кто у аппарата? – поинтересовался все тот же голосок.

– Э-э… адвокат Бейсингер, – замешкавшись, почему-то официально представилась Делия.

К ее удивлению, женщине было известно это имя.

– Да-да! Уолтмен ждет вас! – Правда, судя по тону, она была отнюдь не в восторге. – Минутку, пожалуйста. Сейчас я позову его.

Делия хотела было положить трубку, но медлила, пока не услышала резкий голос Барри:

– Бейсингер?

– Да, – еле слышно пролепетала Делия. Если она ожидала горячего приема, то явно ошиблась.

– Вы готовы?

Ей предоставляется последний шанс… Она закрыла глаза, помолчала и тяжело вздохнула:

– Да, я готова.

Она сама не знала, что ее подтолкнуло – просьба Майка или собственные неуправляемые чувства. Да, она нужна Уолтмену-младшему, но нужен ли ей душевный кризис, к которому неминуемо приведет эта поездка?

– Тогда мой самолет будет ждать вас на частном аэродроме Аппер-Дарби завтра в восемь тридцать утра. Не опаздывайте.

Барри положил трубку, дав понять, что и говорить-то больше не о чем. Все, дело сделано. Обратной дороги нет. Но Делию продолжала терзать мысль о женщине, находящейся рядом с Барри. Придется любоваться тем, как он проводит время с любовницей.

Откуда взялась эта ревность? Всю последнюю неделю Делия убеждала себя, что не любит его, но теперь не знала, что и думать. Если не любит, то почему ревнует? Нужно было прервать разговор, как только в трубке послышался женский голос, – это было бы лучшим выходом из положения…

Еще не поздно, убеждала она себя на следующее утро. Все, что от нее требуется, это не ехать в аэропорт. Но ее разбирало любопытство. Хотелось узнать, каких женщин предпочитает Барри. Даже ценой собственного разбитого сердца.

К тому же отпуск есть отпуск. Возможно, ей все же удастся отдохнуть, порадоваться теплому океану и насладиться бездельем. Кого ты хочешь обмануть? – пристыдила себя Делия, захлопывая чемодан. Если ей придется лицезреть Барри Уолтмена, флиртующего с другой, об отдыхе и спокойствии можно забыть.

Мысль о том, что она испытывает к этому человеку лишь физическое влечение, до поры до времени позволяла ей чувствовать себя в относительной безопасности. С такой ерундой можно справиться без особого труда. Но сейчас ее грыз червь сомнения. Может быть, это действительно любовь? Но откуда она взялась? И что теперь делать?

Делия отнесла чемодан в машину, заперла дом и отправилась в путь. Времени было предостаточно. Всю ночь она не сомкнула глаз, встала на рассвете, влив в себя чуть не литр кофе.

Ровно в восемь она добралась до маленького частного аэродрома у городка Аппер-Дарби. На взлетной полосе стоял какой-то самолет. Не успела она подъехать к автостоянке, как навстречу вышел молодой человек.

– Мисс Бейсингер?

Делия удивленно кивнула.

– Самолет ждет. Позвольте взять ваш багаж.

Через несколько секунд она поднялась по трапу и ахнула, увидев рядом с пилотом Уолтмена-старшего.

– Вот не ожидала! Зачем же вы тратите на меня свой отпуск?

– Я прилетел, чтобы вы чувствовали себя спокойно.

Спокойно?! Какое там спокойствие, если сердце билось втрое быстрее обычного! Как ни пыталась Делия взять себя в руки, стоило увидеть Барри – и голова пошла кругом. Не помня себя, она села позади Уолтмена. Казалось, что от его возбуждающего запаха она лишится чувств. Господи, как ей выдержать эти две недели? Не отнимись у нее от волнения ноги, она бы не задумываясь выпрыгнула из самолета.

А пилот уже включил двигатели, крылатая машина двинулась по взлетной полосе – сначала медленно, затем все быстрее, и вот они уже высоко в небе. Итак, мосты сожжены. Следующие две недели предстоит провести на вилле Уолтмена, нравится ей это или нет.

Делия, привыкшая к огромным «боингам», никогда не летала на маленьких частных самолетах и изрядно волновалась. Она пыталась убедить себя, что неспокойна и нервно сжимает кулаки вовсе не из-за близости Барри, а от страха, от боязни высоты.

– Майк доволен каникулами? – поинтересовалась она, придя немного в себя. На самом же деле ей хотелось спросить об особе, с которой предстояло жить на одной вилле.

– Кажется, да, – ответил Барри, – но, по-моему, изрядно скучает. В последнее время он редко летал со мной на Багамы. Думаю, и теперь предпочел бы провести каникулы с друзьями. Не может дождаться вашего приезда.

В отличие от тебя, подумала Делия. Об этом говорило все его поведение. Барри был явно не в себе, как и она. А вдруг он сам настоял на том, чтобы с ним находился сын, из страха снова поддаться соблазну? Это прекрасно объясняло, почему Майк умолял ее приехать. Стоило взглянуть на холодного, недружелюбного Барри Уолтмена, как становилось ясно, что отпуск обречен на провал. Она не должна была принимать приглашение.

А Барри словно читал ее мысли.

– Что заставило вас решиться на эту поездку?

Делия пожала плечами.

– Майк был очень настойчив, а я действительно давно не отдыхала.

– Ах, мой сын? – недоверчиво спросил он. – Значит, все дело в нем?

Хм, так Барри хотелось бы услышать, что она согласилась ради него самого! Нужно бы улыбнуться и заверить, что дело именно в Майке, но это оказалось Делии не по силам. Она лишь покачала головой.

– Просто мне нужен отдых, вот и все. Так что предложение вашего сына было сделано очень вовремя. Ведь вы бы не пригласили меня по собственной инициативе?

– С чего вы взяли? – возразил Барри, не сводя с Делии темных глаз. На ней были желтовато-коричневые хлопчатобумажные брюки и белая рубашка с короткими рукавами, которая хоть немного, но подчеркивала слабенький прошлогодний загар.

– С того, что вы были рады окончанию процесса и мечтали как можно скорее от меня избавиться! – выпалила Делия, думая о том, что он выглядит еще притягательнее, чем обычно, и ломая голову, как прожить эти две недели, не выдав своих чувств.

– А вы мечтали только о том, как бы выжать из меня несколько лишних долларов? – насмешливо бросил Уолтмен. – Отчего бы не сэкономить на отпуске, если к твоим услугам прекрасная вилла на сказочных Багамах, со всеми удобствами, прислугой и машиной в личном распоряжении? – Он понимающе посмотрел на Делию. – Изрядные деньги в придачу к гонорару, правда? Черт побери, целая куча! Да, я понимаю, почему вы…

Делия вскипела, не дав добродетелю закончить фразу.

– Как вы смеете?! – крикнула она. – Я могу заплатить вам за проживание! А если вы не хотели, чтобы я приезжала, зачем пошли на поводу у Майка?

– Разве я пошел у него на поводу? – внезапно улыбнулся Барри. – Просто мне показалось, что это будет… интересно.

– Интересно? Что вы хотите этим сказать? – Уж не собирался ли он потешаться над ней?

– Сами знаете… – прозвучал загадочный ответ.

Делия заерзала в кресле. Ну что ж, по крайней мере, Барри не против ее компании. Однако она не могла позволить себе легкую интрижку, которая закончится одновременно с отпуском. А тут еще какая-то девица… Да, малоприятная перспектива…

– Вы умеете управлять самолетом? – спросила она, демонстративно меняя направление беседы.

– Конечно, – хмыкнул Барри. – Я получил лицензию на самостоятельные полеты много лет назад.

– Пользуетесь ею для работы?

– Иногда. Все зависит от того, далеко ли лететь. Но чаще я сажусь за штурвал для собственного удовольствия.

– А вилла у вас давно?

Кажется, обилие вопросов позабавило Уолтмена.

– Двенадцать лет… Бейсингер, в вас говорит адвокатская жилка или вы такая дотошная от природы?

Сам ты дотошный, подумала Делия и решила прекратить расспросы, а то еще подумает невесть что.

– Прошу прощения. Если не хотите, не отвечайте.

– Лучше поговорим о вас. – Барри помедлил, глядя в ее большие зеленые глаза. – Для начала скажите, в каком возрасте вы обзавелись своим первым дружком?

Она задохнулась от негодования.

– Это нечестно! Я ведь не интересуюсь вашей личной жизнью!

– Отчего же? Спрашивайте, если хотите, – невозмутимо откликнулся Барри.

Конечно, ей хотелось спросить его о многом – о жене, о подружке с виллы и других женщинах…

– Так вы ответите мне?

– Хорошо. – Делия поудобнее устроилась в кресле. – Первый дружок у меня появился в возрасте пяти лет. Мы вместе начали ходить в школу и дали друг другу слово пожениться, когда вырастем. Его звали…

– Я спрашивал не об этом, – прервал Барри, притворяясь раздосадованным, но по лукавому огоньку в глазах нетрудно было догадаться, что разговор его забавляет. – Я говорю о настоящих друзьях.

– Дайте вспомнить… Джон, Питер, потом Том, за ним Денни и… ах да, Фред! Чуть не забыла Фреда; он был такой смешной! А еще Монти…

– Что, у вас и в самом деле было столько любовников? – Барри продолжал улыбаться, но было видно, что он в недоумении от такой откровенности. Делия прыснула.

– Конечно нет! У меня не хватило бы на них времени. Слишком много работы. И вообще я не хочу отвечать на интимные вопросы.

Но Барри словно не слышал.

– Значит, у вас никогда не было серьезного увлечения? Не могу поверить, что…

– Придется поверить, – решительно прервала Делия, – потому что это правда. Давайте поговорим о чем-нибудь другом. – Действительно, какое ему дело? А может, выпьем чего-нибудь горячего?

Пили кофе, перебрасывались незначительными фразами, а потом и вовсе замолчали.

Чтобы не смотреть на спутника, Делия поглядывала в иллюминатор. Внизу справа были зеленые берега Флориды с белой ленточкой прибоя. Потом самолет пошел над Атлантикой, и скоро на синей поверхности океана появились изумрудные пятна островов. Вот они – Багамы! Итак, начинается ее отпуск. Скоро выяснится, будет он приятным или невыносимым. Рядом с какой-то дамочкой…

Самолет приземлился на крошечном частном летном поле. Через несколько минут Делия с Барри ехали в открытой белой спортивной машине.

Лето в Филадельфии выдалось знойным, но на Багамах было еще жарче, и Делия радовалась прохладному ветерку, обдувавшему ее разгоряченное лицо. Повинуясь безотчетному желанию расслабиться, она вынула шпильки, распустила волосы и почувствовала упоительную свободу, словно оставляла прошлое позади и начинала новую жизнь.

Новую жизнь! Уж не с Уолтменом ли? Чушь какая… О господи, что это взбрело ей в голову? Скорее всего, после отпуска она больше в глаза не увидит человека, который сидит рядом. Хорошо хоть не лезет к ней в душу!

– Вам идут распущенные волосы, – оживился он. – С такой прической вы выглядите лет на восемнадцать.

– А я уже почти решилась остричься, – ответила Делия. С волосами было много мороки, и она всерьез подумывала о новом имидже. Возможно, из-за Уолтмена, твердившего, что она ничуть не похожа на адвоката.

– Нет! – неожиданно горячо возразил Барри. – Не стригитесь: волосы – ваше лучшее украшение. В моем доме висит великолепная копия Ренуара – «Сидящая купальщица». На картине изображена обнаженная девушка, удивительно похожая на вас. Покруглее, пополнее, но с такими же чудесными волосами!

Смущенная Делия, не привыкшая слышать от Барри комплименты, облегченно вздохнула, когда машина свернула с шоссе на утопавшую в тени деревьев дорогу и оказалась на мысу с несколькими виллами, каждая из которых стоила, наверное, миллионы.

Все громадные участки выходили к берегу океана и имели свои пляжи, а в каждом из особняков легко разместился бы целый полк. Неужели такой же домина и у Барри? Тем временем машина остановилась…

Вилла Уолтмена среди соседних была не самой большой, но, безусловно, самой впечатляющей. Вдоль всего фасада тянулись мраморные колонны, напоминавшие часовых. Барри взял с заднего сиденья чемодан, и Делия пошла за хозяином к дальнему крылу дома, формой напоминавшего крепостную башню. Окна смотрели в лазурную воду океана; к небольшому заливу, полумесяцем вдававшемуся в берег, спускались деревянные ступени. Тем не менее на участке был бассейн. Нежившийся в нем Майк выбрался на бортик и побежал навстречу отцу и гостье.

Остановившись, он смущенно сказал:

– Здравствуйте, мисс Бейсингер. Я рад, что вы приехали. – Юноша был худощав, но жилист. Солнце сверкало на каплях, покрывавших его тронутое загаром тело.

– Делия, – с улыбкой поправила она. – Я тоже рада, что приехала. – Ну, это мы еще посмотрим. Время покажет, подумала она. – Но я ничего подобного и представить себе не могла. Это восхитительно!

Было видно, что Майку неловко. Наверно, стеснялся, что он в одних плавках.

– Я отведу мисс Бейсингер в ее комнату, – почему-то резко бросил Барри. – Скажи Кэти, что я сейчас вернусь. Пусть через десять минут подаст на террасу чай.

Не успев вымолвить ни слова, Делия оказалась в роскошном прохладном дворце с мраморными стенами и полами. Однако времени восхищаться не было. По каким-то причинам, понятным только ему одному, Барри торопился.

Повсюду стояли вазоны с экзотическими растениями; окна с неизбежными для здешнего климата ставнями были задернуты шторами из белого муслина. И конечно же, воздух охлаждали кондиционеры, иначе жару было бы трудно вынести.

На площадку второго этажа выходило несколько резных дверей; Барри открыл одну из них, и гостья очутилась в просторной спальне с бледно-зелеными стенами и белым – точнее, лилейно-белым – потолком. Обстановка комнаты настолько отличалась от скромной меблировки ее коттеджа в Камдене, что пораженная Делия только хлопала глазами.

– Вам не нравится?

Она совсем забыла, что Барри стоит рядом.

– Ох, да… извините… Нравится, конечно, нравится. Это… здорово! – Она выбрала не самое точное определение для царившей в спальне строгой элегантности; впервые в жизни она не могла найти слов.

Барри поставил чемодан на низкую длинную банкетку с позолоченными ножками.

– Ванная там, – показал он. – Не трудитесь распаковывать вещи, это сделает Кэти. Впрочем, наверное, вы захотите надеть что-нибудь полегче. Когда будете готовы, приходите на террасу.

Он исчез, предоставив Делии возможность осмотреться и поразмыслить. Вот она, неведомая ей жизнь. Дом Барри в Филадельфии произвел на нее сильное впечатление воротами с дистанционным управлением, охранной сигнализацией и высоким забором, но тут было что-то совсем иное. С трудом верилось, что он пользуется этой виллой лишь во время отпуска. Не жила ли здесь постоянно его подружка? Ясно, Кэти – это служанка; никаких признаков присутствия другой женщины пока не замечалось, но рано или поздно придется познакомиться и с обладательницей женского голоска, услышанного по телефону…

Распахнутые настежь огромные, от пола до потолка окна и дверь выходили на балкон, опоясывавший виллу. Единственной преградой на нем, обозначавшей границы комнат, были лишь горшки с цветами. Делию это отнюдь не обрадовало. Любой мог выйти из одной спальни и пройти по балкону в другую незаметно для обитателей дома. Значит, надо запираться на ночь.

Или она делает из мухи слона? Зачем Барри нарушать ее уединение, если здесь живет его подруга? Впрочем, не стоило ломать над этим голову. Место великолепное; приятно, что ее пригласили сюда, и нечего заранее портить себе настроение.

Делия наскоро приняла душ в ванной, которая превосходила размерами ее камденскую спальню и была оформлена все в тех же бледно-зеленом и лилейно-белом тонах. На вешалке висели большие махровые полотенца, а на полках стояли невообразимых форм пузырьки и баночки с ароматическими жидкостями и кремами.

Наступало самое жаркое время дня. Надо переодеться. Делия остановила выбор на легком и просторном кремовом платье, надела босоножки на низком каблуке, стянула волосы лентой и спустилась к мужчинам.

При виде ее Майк расплылся в улыбке; Барри же придирчиво осмотрел гостью, уделив особое внимание волосам, и предложил чаю со льдом. Он тоже переоделся, из одежды на нем были теперь лишь белые шорты. Его мускулистая грудь была такой же загорелой, как лицо и поросшие темными волосами ноги. Делия с трудом отвела от него глаза и заставила себя посмотреть на стол. Ужасно хотелось есть, однако не наблюдалось даже кусочка печенья. Пустой желудок сразу же ответил на это протестующим урчанием.

К несчастью, Барри услышал.

– Ленч накроют через полчаса, – улыбнулся он. – Может, вы не завтракали?

Делия кивнула.

– Потому что не могли дождаться, когда окажетесь здесь?

– Скорее потому, что слишком нервничала, – не подумав брякнула она.

Барри тут же нахмурился.

– Из-за полета?

– Нет.

– Тогда из-за чего же?

Из-за тебя, хотелось сказать ей, из-за тебя и моих собственных неотвязных мыслей. В самолете, в спальне, здесь, на террасе, каждый раз, когда он оказывался рядом, в кровь бурно выделялся адреналин, свидетельствуя, что ей хочется лечь с этим мужчиной в постель…

И все же она не считала, что это любовь. Разве можно любить человека, небрежное обращение которого граничит с презрением? Однако Делия продолжала испытывать к нему неодолимое влечение и вынуждена была скрепя сердце признаться: именно это и привело ее сюда.

– Мне не хотелось быть нежеланной гостьей, – наконец промолвила она.

Барри удивленно приподнял густые брови, но не успел открыть рта, как вмешался Майк:

– Делия, о чем вы? Отец, ты же сам говорил, что этому дому не хватает людей!

Наверно, хозяин мечтал заполнить его своими отпрысками и никак не ожидал, что будет проводить здесь отпуска в одиночку, а иногда – с единственным сыном. Странно, что он не продал виллу… Разве что решил устроить здесь любовное гнездышко. Эта мысль была нестерпима.

– Правда, Майк, – ответил Барри индифферентно, видимо предпочитая выбирать гостей на свой вкус. – Вам с лимоном, Бейсингер?

– Да, пожалуйста. – Обиженная нелюбезным обращением хозяина, Делия осторожно покосилась на Майка. Тот ободряюще улыбнулся, как будто догадываясь о ее мыслях. Правда, ему было и невдомек, как далеко они зашли.

Барри передал ей стакан с ледяным чаем и обратился к сыну:

– Майк, тебе пора принять душ, иначе опоздаешь к ленчу.

Уходить юноше, видно, не хотелось, но он подчинился. Делия удивленно подняла глаза.

– Зачем вы отослали сына? Неужели за полчаса он не успел бы принять душ? Мне было бы приятно поболтать с ним.

– Еще успеете, – недовольно буркнул Барри. – Что, предпочитаете молокососов?

У Делии глаза полезли на лоб.

– С чего вы взяли?!

– Вы сами сказали, что приехали сюда из-за Майка. Я видел, как вы только что посматривали друг на друга. Не считайте меня дураком, Бейсингер. Я догадываюсь, почему он так настаивал, чтобы именно вы вели его дело. Это чувство взаимно?

Делия не верила своим ушам.

– Вы с ума сошли… Я и Майк? Господь с вами, я старше его на одиннадцать лет!

– Ну и что?

Она со свистом втянула в себя воздух.

– Кажется, я совершила серьезную ошибку. Если каждый раз, когда мы с Майком перекинемся взглядом или словом, вы будете обвинять меня в попытке соблазнить вашего сына, мой отпуск превратится в настоящее мучение!

Невероятно… Как мысль о ее флирте с мальчишкой пришла взрослому человеку в голову?

– Будем надеяться, что я ошибся, – чуть сбавил он надменный тон. – Еще чаю?

Делия, отпившая едва половину стакана, покачала головой:

– Нет, спасибо… В доме есть еще кто-нибудь?

Барри свел брови – наступила его очередь удивляться.

– Нет. А что?

Она пожала плечами.

– Просто спросила. – Ответ слегка успокоил ее. – А гости у вас часто бывают?

– Боитесь, что кто-то помешает нашему уединению? – прищурился он.

– Ну, у вас такой большой дом…

– …что я могу спрятать в нем целую толпу любовниц? – Догадка Барри оказалась такой точной, что Делия покраснела.

– Не обязательно толпу.

– Значит, вы решили, что я… развлекаюсь здесь на манер плейбоя? – Он сделал паузу и насупился. – И что же внушило вам такую мысль?

Делия закусила губу – снова загнала себя в угол. Черт дернул ее за язык!

– Когда я звонила, мне ответила девушка… Я подумала…

– Кэти! – воскликнул он. – И вы подумали, что это моя любовница?

Делия кивнула. Похоже, она сваляла большого дурака. Единственным оправданием было то, что, звоня на виллу, она не подумала о прислуге. А когда увидела Кэти, ей не пришло в голову, что именно та ответила на телефонный звонок.

– Фантазия у вас богатая, – внезапно развеселился Барри. – А что бы вы сказали, если бы так оно и оказалось?

– Что это не мое дело.

– Верно. Вот именно, что не ваше…

Когда через несколько минут Кэти – маленькая, очень хорошенькая мулатка с шоколадной кожей и чудесными карими глазами – объявила, что ленч готов, Делия не могла не заметить, какими преданными и даже влюбленными глазами она смотрит на хозяина.

А тот представил их друг другу. Кэти многозначительно улыбнулась, словно взвешивая шансы соперницы и прикидывая степень возможной угрозы. Может быть, Барри и не проявлял к ней интереса, но девушка явно была неравнодушна к хозяину.

Лишь много позже до Делии дошло, что Барри вовсе и не отрицал своей связи с этой малышкой.


7


Во время ленча Делия боялась даже смотреть на Майка, не то что разговаривать с ним. Как Барри мог подумать, что она положила глаз на его сына? Это же надо такое вообразить! Просто в голове не укладывается… Если придется следить за каждым своим словом, отпуск пропал. Конечно, ни на что особенное она не рассчитывала, но думала, что будет бороться только с собственными чувствами.

А тут еще эта Кэти. Каждый раз, входя в столовую, она многозначительно закатывала глаза. Нет, Барри явно чего-то недоговаривал. Иначе почему девушка так кокетлива с хозяином и почти враждебна к его гостье?

Неужели Кэти живет на вилле? На приходящую прислугу она не похожа. Может, ее считают здесь полноправным членом семьи? При одной мысли о том, что смуглокожая девица ночью тайком прокрадывается в спальню хозяина, Делию охватывал приступ ревности.

После ленча Барри предложил всем немного вздремнуть, но Делия не могла спать. Даже лежать она была не в состоянии, в мыслях царил полнейший сумбур. Наконец она встала, надела соломенную шляпку, купленную во время предыдущего отпуска, на цыпочках спустилась по лестнице и выскользнула из дома.

Голубой бассейн выглядел заманчиво, однако Делию влек к себе океан. Для начала она решила обследовать границы участка.

Пляж был пустынен. В небольшой бухте у причала стояло на якоре несколько красивых яхт.

Не принадлежит ли одна из них Барри? Делия прошлась по молу, скользя взглядом по названиям и гадая, какая из них может быть собственностью Уолтмена, Либо «Мэй Флауэр», либо «Флорида» – почему-то казалось ей.

Побродив босиком по кромке прибоя, она услышала мужской голос, донесшийся с борта одной из яхт:

– Призрак прекрасной дамы явился мучить меня…

Делия вздрогнула и подняла глаза. Из люка на палубе «Флориды» показалась голова, а за нею – длинное жилистое тело, дочерна загорелое и облаченное в потрепанные обрезанные джинсы, выглядевшие так, словно ими уже несколько месяцев драили палубу.

Неужели у обитателей здешних роскошных вилл принято так одеваться? Впрочем, с чего она взяла, что этот тип из здешних богачей? Может, это механик, ремонтирующий мотор. Но физиономия у незнакомца была симпатичная, и Делия улыбнулась ему.

– Привет! Я не знала, что тут кто-то есть.

– Ей-богу, новенькая! – воскликнул он. – Ну, сегодня на моей улице праздник! – С яхты на мол спрыгнул мужчина, подошел ближе, протянул руку и сверкнул белыми зубами. – Пол Хаббард. – У него были взлохмаченные светлые волосы и голубые глаза.

– Делия Бейсингер, – представилась она. Пол крепко пожал ей руку и не торопился отпускать.

– Делия? – Казалось, он смакует это слово. – Самое подходящее имя для очаровательной девушки. Я люблю золотистые волосы. О боже, да вы красавица!

– А вы льстец с языком без костей, – рассмеялась польщенная Делия.

– Откуда вы взялись? Что вы здесь делаете? Надолго приехали? Обручального кольца нет, не могу поверить своему счастью!

Вопросы сыпались градом, и Делия, все еще смеясь, покачала головой.

– Вы всегда такой? Я имею в виду – такой любопытный?

– Только когда встречаю эффектных женщин, – торжественно ответил Пол. – А чего тянуть? Что на уме, то и на языке. Жизнь слишком коротка, чтобы разводить церемонии… Вы здесь с другом или мне повезло? – с видом покорности судьбе добавил он.

– Меня пригласили в гости Барри Уолтмен и его сын.

Рот Хаббарда растянулся до ушей, как у пресловутого Чеширского кота.

– Это мне нравится! Что вы делаете сегодня вечером?

Пораженная такой прытью, Делия напустила на себя чопорный вид.

– Для начала позвольте вам задать несколько вопросов, мистер Хаббард. Откуда я знаю, вдруг вы женаты и являетесь отцом нескольких прелестных ребятишек?

– Клянусь, нет, – по-прежнему улыбаясь, ответил голубоглазый весельчак. – Я свободен как ветер. У моих родителей здесь вилла – вон, вторая справа. Я собирался привезти сюда подружку, но в последнюю минуту мне сделали ручкой.

– А ваши родители здесь? – Ей нравился этот человек, однако Пол производил впечатление изрядного волокиты и вести себя с ним следовало осторожно.

– О господи, да, родители здесь. Они бы ни за что не оставили меня одного. Боятся, что я стану устраивать здесь дикие оргии и сожгу дом. – Он комически всплеснул руками. – Ну разве я на это способен?

– Способны, способны! С вашим-то темпераментом!

– Потому что я не похож на других? Черт побери, жить надо весело! Рано или поздно я остепенюсь и обзаведусь положенными по статистике двумя целыми и четырьмя десятыми ребенка, но до тех пор намерен пожить в свое удовольствие!

– Вы работаете? – спросила Делия. Если его родители достаточно состоятельны, чтобы иметь виллу на Багамах, они могли избаловать сына. Он производил впечатление представителя золотой молодежи, в жизни не ударившего палец о палец.

– Если вы думаете, что я богатый плейбой, то ошибаетесь. Приходится самому добывать себе хлеб насущный: родители не дают мне ни гроша. Я страховой агент. Должно быть, этой профессией меня наказали за грехи.

Делия не могла сдержать улыбки.

– Что-то не похоже!

– И вы туда же! – простонал Пол. – Хотите, чтобы я облачился в серый костюм с галстуком и набриолинил волосы?

Она покачала головой.

– Не надо. Я и так вам верю.

– Вот и чудненько. А можно поинтересоваться, чем вы зарабатываете на жизнь?

Делия продолжала улыбаться, зная, какую реакцию вызовет ее ответ.

– Я адвокат.

Голубые глаза блондина широко раскрылись.

– Не может быть! Серьезно? Не разыгрывайте меня!

– Нет, это правда.

– Ну что ж, если так, мы просто созданы друг для друга, – заявил Пол. – Два серьезных деловых человека, уставших от труда и налогов, вырвались на свободу и имеют право распустить перышки. Так как насчет сегодняшнего вечера? Мы могли бы…

– Едва ли, – быстро охладила пыл молодого человека Делия. – Я здесь только первый день. – Уолтмена хватит удар, если она куда-нибудь отправится с абсолютно незнакомым человеком. И хотя Пол очень симпатичный, она сомневалась, что ему можно доверять.

Хаббард добродушно пожал плечами.

– Ладно, в другой раз. Может быть, как-нибудь вы втроем заглянете к нам на огонек и у нас появится возможность узнать друг друга поближе. Уверен, родители будут рады. Кажется, они с Барри Уолтменом приятели. Сам я до сих пор не имел счастья познакомиться с ним. Какой он из себя?

– Высокий, широкоплечий, темноволосый, интересный…

– Он здесь без жены?

– Уолтмен вдовец.

– Ага! – задумчиво уронил Пол. Угадать его мысли не составляло труда. – И сколько ему лет?

– Что-то около сорока. Но если хотите знать, он не проявляет ко мне никакого интереса.

– Прекрасно! – с облегчением воскликнул Хаббард. – Ненавижу соперников!

Делия решила, что для первого раза сказала достаточно; когда ее сверху громко окликнул Уолтмен, она быстро попрощалась и стала торопливо подниматься по лестнице.

Темные брови Барри сошлись на переносице, в черных глазах полыхал гнев.

– С кем это вы болтали? – прорычал он.

– Этот человек представился вашим соседом. – Делия слегка обиделась. Неужели она совершила преступление, побеседовав с представителем семейства Хаббард?

Барри был мрачнее тучи.

– Никогда его не видел. Вам следует быть осторожнее. И в любом случае не уходить из дому без предупреждения.

Делия вспыхнула.

– По-вашему, я должна была прийти к вам в спальню и сказать, что собираюсь погулять?

– Могли бы передать через Кэти.

– Никого не было поблизости, – возразила она.

– Только дураки выходят в такую жару.

– Ну, значит, я дура, – буркнула Делия. – Но мне не спалось, и я решила осмотреть окрестности. Что в этом плохого?

Взгляд Барри оставался угрюмым.

– Я следил за вами. Вы очень мило щебетали с этим типом. О чем? Он вас приглашал куда-нибудь?

Делия с вызовом вздернула подбородок.

– По правде говоря, да. А вы, конечно, против?

– Да, против! И что вы ему ответили?

– Я отказалась… пока, – дерзко добавила она.

Тут Уолтмен схватил ее за плечи и тряхнул, как нашкодившего ребенка.

– Черт возьми, Бейсингер, вы его совершенно не знаете!

– Я и вас-то едва знаю, так какая разница? – отрезала она, холодно глядя на Барри и в то же время упиваясь его прикосновением. – Если уж я согласилась приехать сюда, пойти на свидание к Полу Хаббарду для меня пара пустяков!

– К Хаббарду? – Пальцы Уолтмена больно впились в ее плечи.

– Так вы знаете его?

– Я знаю его… родных.

– Пол приглашал вас, Майка и меня как-нибудь выпить.

– Этого еще не хватало!

– Вы их не любите?

– Стараюсь пореже встречаться. У меня есть на то причины.

О которых он не хочет говорить? И так слишком многого не договаривает.

– Обещайте, что вы никуда с ним не поедете!

Делия сделала безуспешную попытку освободиться.

– С какой стати? Я не девочка, а вы мне не нянька!

– И все же пока вы здесь, я за вас в ответе. Она скептически подняла брови. Ее так трогательно опекают? Это что, шутка?

– Я уверена, что у него нет дурных намерений. Честно говоря, он кажется мне забавным.

– Не будьте такой доверчивой, – нравоучительно произнес Барри.

Делия посмотрела на причал. Пол стоял на том же месте, следил за ней и, видно, не мог понять, что же связывает ее с Уолтменом. Она вновь попыталась вырваться.

– Я вовсе не обязана вас слушаться! Если я захочу куда-нибудь съездить с Полом, то непременно это сделаю!

Не успела она закончить фразу, как губы Барри прижались к ее рту. Совершенно не готовая к такому повороту дела, Делия ощутила головокружение, в доли секунды сменившееся чувственным влечением.

– Что вы делаете? – с трудом вымолвила она.

– То, что хотел сделать с самого утра, когда прилетел за вами, – послышался жаркий шепот, и тут же губы Барри вновь прильнули к ее губам, сделав дальнейший разговор невозможным. Делия подумала, что он вовсе не жаждет целовать ее, а делает это только назло глазеющему на них Хаббарду. Наверное, хочет показать сопернику, чья она собственность.

И тем не менее ее руки сами собой обвивали шею Барри, губы раскрывались навстречу его жадному языку…

Вот за этим она и приехала сюда, а совсем не потому, что нуждалась в отдыхе. Ей был нужен Барри! Изнывавшее от жажды ласк тело пылало как доменная печь, голова откинулась; Делия таяла в ненасытных объятиях и возвращала поцелуи с жаром, который даже пугал ее.

Делия тесно прижалась к Барри, не в силах противиться своему чувству. Но тут, как и в прошлый раз, Барри отпрянул.

– Майк ждет вас в бассейне, – пробурчал он.

На Делию словно вылили ушат холодной воды. Вожделение тут же исчезло, уступив место смущению.

– Зачем? – еле слышно прошептала она.

– Идите. Идите! И забудьте о том, что только что было.

– Забыть? В самом деле? Вы специально устроили это зрелище для Пола Хаббарда?

Барри недоуменно нахмурился, пытаясь понять, о чем идет речь, а затем посмотрел на шагавшего по пляжу Пола.

– Этот тип мне не интересен, – резко ответил он.

Но Делию это ничуть не убедило. Иначе зачем было устраивать шоу на глазах у более молодого соперника? Уолтмен не производил впечатления человека, любящего выставлять напоказ свои чувства; если бы пожелал просто поцеловать ее, выбрал бы для этого более укромное место.

А если ему давно было невтерпеж, почему он не сделал этого раньше? Что его останавливало? Нет, этот всплеск страсти явно имел отношение к Хаббарду. Вряд ли теперь Пол осмелится продолжить знакомство, получив такой прозрачный намек.

Она бросила на Уолтмена испепеляющий взгляд, повернулась и, не оглядываясь, пошла к бассейну.

Майк встретил ее улыбкой.

– Куда вы пропали? Я ждал вас. Здесь так чудесно! Переодевайтесь и скорее приходите – убедитесь сами!

Господи, как он отличается от отца! Ну почему бы и Барри не быть таким же открытым и доброжелательным? Замечательный бы получился отпуск! Делия тепло улыбнулась юноше.

– Минутку! – крикнула она и побежала к дому.

Сбрасывая с себя платье и натягивая зелено-черный купальник с геометрическим рисунком, Делия продолжала ломать голову над непонятным поведением Уолтмена. Нет, дело не только в том, что он хотел помешать ей разговаривать с другим мужчиной. Может, просто Барри терпеть не может соседей и антипатия распространяется на их сына?

Если так, то это несправедливо. Откуда Уолтмен знает, что представляет собой почти незнакомый ему молодой человек? Делия решила принять предложение Пола увидеться из чистого принципа. По крайней мере, с ним куда веселее, чем с занудой Барри.

Однако все это мелочь по сравнению с реакцией ее тела на поцелуи Уолтмена. От них захватывало дыхание и ум заходил за разум. Надо научиться держать себя в руках, иначе он решит, что может целовать ее когда и где вздумается. И хотя это было чудесно, она не могла избавиться от мысли о том, что вскоре за удовольствие придется расплачиваться.

Холодная вода – лучший бальзам для возбужденных нервов. Делия медленно проплыла вдоль бортиков, несколько раз наперегонки с Майком пересекла бассейн из конца в конец и не заметила, когда к ним присоединился Барри.

– Хорошо плаваете, Бейсингер, – похвалил он, очутившись рядом. Его темные глаза казались бездонными, и трудно было понять, в каком он расположении духа.

– Рада слышать, – сухо ответила она и нырнула, а когда добралась до противоположного бортика, Барри уже ждал ее.

– Вы плаваете как рыба. Точнее, как русалка. – Нет, он, кажется, пребывал в благодушном настроении, на лице написано восхищение, на губах играет улыбка. – Не подыскать ли вам подходящую скалу? – лукаво приподнял бровь Барри.

– Лучше всего оставить меня в покое! – огрызнулась Делия. Всего полчаса назад он готов был съесть ее с потрохами. Господи, как трудно иметь дело с этим невозможным человеком, переменчивым, как капризная девица!

Подплывший Майк взирал на них с недоумением. Он ничего не знал и не мог понять, чем вызвана резкость Делии.

А та улыбнулась юноше и задорно предложила:

– Майк, давай опять наперегонки!

Она рванулась вперед, но все же успела заметить, что Барри сердито нахмурился. Доплыв до противоположного бортика, Делия обернулась и увидела, что они с Майком остались в бассейне вдвоем.

– Что вы не поделили с отцом? – недоумевал юноша, когда они выбрались из воды. – Я надеялся, что теперь, когда процесс закончился, вы подружитесь.

– Сомневаюсь, что это возможно, – мрачно ответила Делия.

– Вы ненавидите его?

Она скорчила гримасу, пытаясь улыбнуться.

– Едва ли. Просто мы плохо совместимы. Мне трудно найти с ним общий язык. – Солнце жгло спину, подсказывая, что надо уйти в тень.

Майк вздохнул.

– Отец сильно изменился. До ухода матери он был веселым, мягким и добрым. Играл со мной, возил в разные интересные места и помогал делать уроки. Я думал, мы навсегда останемся друзьями.

Он по-мальчишески шмыгнул носом, помолчал, а затем продолжил:

– Поймите меня правильно: у нас с ним нормальные отношения. Но после того как мама ушла и забрала меня с собой, он сильно затосковал. А когда мама умерла и я вернулся, кажется, он разочаровался во мне. Вообще-то мы ладим, но иногда… – Голос Майка дрогнул. – Да и эта последняя история с судом сыграла свою роль…

– По-моему, отца сильно тревожит, что ты никак не можешь найти себя, – осторожно заметила Делия. – Чем бы ты хотел заняться после окончания университета?

– Не знаю, – признался юноша, болтая ногами в воде.

– Разве тебя ничто не интересует? Ты не хочешь пойти по стопам отца?

– Мне не нравится коммерция… Хотя, – задумчиво произнес Майк, – я бы охотно занялся драгоценными камнями, но не как предметом купли-продажи, а как объектом ювелирного искусства.

Делия посмотрела на парня с любопытством.

– Ты говорил об этом отцу?

– Он бы высмеял меня. Это не слишком прибыльное занятие.

– А что, для отца деньги – самое главное на свете? – нахмурилась она.

Майк пожал плечами.

– Вы же видели наш дом и виллу. Кроме того, у отца есть квартира и офис в Брюсселе. Деньги для него значат все.

Лоб Делии прорезали морщинки. Ей и в голову не приходило, что Барри Уолтмен одержим страстью к наживе. И все же что-то мешало ей согласиться с Майком.

– Послушай… Если бы твоя мама не умерла, они могли бы… сойтись? – потупившись, спросила она.

– Вряд ли. Он бы никогда не простил ей измены.

– Как по-твоему, он женится еще раз?

– Сомневаюсь. А жаль. Я бы не возражал. Мне не нравится, что он одинок.

– Наверно, это должна быть какая-нибудь особенная женщина?

– Да уж, – хмуро подтвердил он.

Чтобы сменить тему, Делия спросила Майка о его друзьях. Он рассказал что-то забавное. Оба от души смеялись, обмениваясь шутками. Вот так бы и провести весь отпуск – весело, непринужденно, без ссор и мрачных мыслей…

Вдруг Делия почувствовала на себе чей-то взгляд. Она украдкой оглянулась и увидела стоявшего на балконе Барри. Опершись о перила, он наблюдал за непринужденной беседой гостьи с сыном.

– Думаю, надо поплавать, пока я не обгорела до волдырей. – Делия скользнула в прохладную чистую воду, а когда снова подняла глаза, на балконе никого не было.

Поплавав туда-сюда брассом для восстановления душевного равновесия, она решила, что с нее достаточно. Выбралась из бассейна, легла на шезлонг, стоявший под бело-голубым зонтом, и с наслаждением расслабилась.

Через несколько минут кто-то остановился рядом. Решив, что это Майк, она подняла веки, улыбнулась… и вздрогнула. Это был Уолтмен-старший, а младший будто в мгновение ока испарился. Ее улыбка тут же увяла, зато участился пульс. В протянутой руке Барри лежал флакон с защитным лосьоном.

– Спасибо, – привстала Делия, тронутая заботливостью хозяина.

– Солнце здесь такое, что можно обгореть даже в тени, – предупредил Барри, успевший сменить плавки на шорты, и лег на соседний шезлонг – к неудовольствию Делии. От ее хорошего настроения не осталось и следа. И от покоя тоже.

Она села и стала втирать в плечи и руки лосьон, тайком поглядывая на закрывшего глаза Уолтмена: великолепная фигура, ни грана лишнего жира; поджарый, с рельефными мускулами, на груди курчавятся темные волосы, клином уходящие под плавки. Делия почувствовала мучительно-сладостную истому и поспешно перевела взгляд на сильные длинные ноги, а затем на лицо Барри.

– Что, нравится?

Кровь бросилась ей в голову. Оказывается, он вовсе не дремал! О боже, что он подумал?

Делия пожала плечами и вылила на ладонь изрядную порцию лосьона.

– Вы ничем не отличаетесь от других мужчин, – придала она голосу деланно-равнодушный оттенок.

– И вы всех так пристально изучаете? Если да, крошка, то рано или поздно навлечете на себя неприятности.

– Не пугайте и не обольщайтесь, – неуверенно ответила она. – Мне просто понравился ваш загар.

У Барри дрогнули губы.

– Не выйдет, Бейсингер. Я все прекрасно видел… Помощь не нужна?

– Нет, спасибо, – отказалась Делия, стараясь скрыть смущение.

– Я мог бы натереть вам спину.

Она покачала головой.

– Сама справлюсь.

– Как хотите. – Барри снова лег, однако на его губах продолжала играть улыбка.

Пытаясь намазать лосьоном лопатки, Делия спустила бретельки купальника, изогнулась, отчего волосы закрыли лицо. Она не видела поднявшегося Барри и ни о чем не подозревала, пока мужская ладонь не коснулась ее спины.

– Что вы делаете?

– Помогаю. – Голос был таким же нежным, как и руки.

Опасная помощь – от нее и голову потерять можно.

– Я же сказала, что справлюсь сама!

– Не похоже. Но раз уж я встал, то закончу. Лягте-ка. Так вам будет удобнее.

Легче подчиниться, чем спорить. Делия, словно делая одолжение, легла на живот, положила голову на руки и вытянулась.

– Расслабьтесь, – соловьем пропел Барри, отводя в сторону ее волосы и с явным удовольствием пропуская сквозь пальцы пышные шелковистые пряди.

– Я и так расслабилась.

– Не морочьте мне голову. – Он взял флакон, вылил на ладонь немного лосьона и начал сосредоточенно массировать спину. Более сладостной пытки нельзя было придумать.

Делия крепко зажмурилась и попыталась взять себя в руки, но тщетно. Каждая клеточка трепетала, каждый нерв дрожал, кровь бешено пульсировала в жилах.

Внезапно пальцы Барри напряглись, и в голосе зазвучала язвительная нотка.

– Ну как, хорошо вы поплавали с моим сыном?

Кто про что, подумала Делия, а у этого одно на уме – как бы его не обошли.

– Что вы имеете в виду? Конечно, хорошо. Я люблю плавать.

– Особенно в компании, – поддел он. – Вы с Майком болтаете, шутите, смеетесь и становитесь совсем другим человеком. – Нежные ладони Барри продолжали будоражить ее тело и чувства. – Не поощряйте его, – проворчал он. – Парень молод, впечатлителен, и…

– И что же я, по-вашему, должна делать? – сквозь зубы процедила Делия. – Не замечать его? У нас с вами отпуск, у него каникулы. Не вижу в нашем общении ничего плохого. Кончайте массаж, я хочу уйти к себе.

– Это предлог?

– Для чего?

– Чтобы сбежать. Думаете, я не замечаю, как ваше тело реагирует на мои прикосновения? Может быть, я ошибаюсь, но не приехали ли вы сюда из-за меня? Не ради Майка или якобы позарез необходимого вам отпуска, а чтобы получить чувственные удовольствия.

Сильные руки приподняли и перевернули ее на спину так быстро, что Делия ахнула. Барри склонился над ней; его глаза сверкали, теплое дыхание касалось губ.

– Как вы смеете?! – крикнула она. – Неправда! Я не желаю иметь с вами ничего общего!

– И вы думаете, я этому поверю? – прищурился он. – Вынужден разочаровать вас, моя прелестница. Ваше тело куда правдивее вашего языка. И слава богу. Похоже, этот отпуск запомнится нам надолго.

И губы Барри приникли к ее губам.


8


Жаркий поцелуй вызвал целую бурю чувств. Делия закрыла глаза, словно это могло избавить ее от искусителя, одного прикосновения которого было достаточно, чтобы отнялись конечности, а тело стало податливым. Но нельзя же потакать этому грубияну и нахалу. К тому же ревнивому.

Стоило огромных усилий не отвечать на его поцелуи, лежать как мраморная статуя и притворяться равнодушной, однако другого способа доказать Уолтмену, что он излишне высокого мнения о своей персоне, не было.

Почувствовав досаду Барри, не получившего ответа, она уже собиралась праздновать победу, но утратила осторожность и оказалась не готовой к новой атаке.

Его язык решительно раздвинул ей губы, руки спустили бретельки купальника, обнажив напрягшиеся груди.

Все было проделано так стремительно, что Делия не успела опомниться. Она вздрогнула от острого наслаждения – ее грудь сжала теплая, властная ладонь, действовавшая так уверенно, словно они с Барри уже были любовниками.

Когда нежной кожи соска коснулись пальцы, она ахнула. Внутренний голос приказывал сопротивляться, но жажда ласк оказалась сильнее. Тихий стон блаженства лишь подтвердил, что она слишком поздно опомнилась. Пути к отступлению уже не было – Барри сумел одержать верх.

– Кажется, пора поискать место поукромнее, – глубоко дыша, пробормотал он, легко поднял Делию и зашагал к дому. Она была не в состоянии вымолвить и слова, лишь ощущала прикосновение к своей обнаженной груди его мускулистого тела, слышала громкий стук своего сердца и отвечавшего эхом другого сердца.

Она не протестовала, когда Барри поднимался по лестнице, молчала, и когда он нес ее в свою спальню. Не было ни сил, ни желания сопротивляться. Будь что будет.

Едва за ними захлопнулась дверь, губы Барри снова прижались к губам Делии. Она обвила руками его шею и возвратила поцелуй со страстью, ничуть не удивившей ее. Все правильно; именно ради этого она и приехала сюда, именно поэтому целый день не находила покоя.

Теперь ничто не имело значения, кроме удовлетворения плотской страсти, новой и желанной. Казалось, Делия лишилась разума; она просто ни о чем не думала, позволив себе полностью отдаться захватывающему своей неукротимостью чувству.

Ее не останавливало даже то, что этот человек лишь играет, стремясь доказать свою способность возбуждать в ней телесный голод. Губы Барри не отрывались от ее рта, руки сжимали томительно ноющие груди, а пальцы ласкали соски, вызывая ощущение, от которого кружилась голова и замирало сердце.

Она и не пыталась противиться, оставаясь пленницей собственных страстей, и лишь когда Барри жадно припал губами к соску, щекоча его языком, издала слабый протестующий стон.

Но тем дело и кончилось. Стон был чисто символическим. Язык Барри продолжал ласкать эту чувствительнейшую часть ее тела, зубы нежно покусывали сосок, и Делия таяла от блаженства, не желая, чтобы оно кончалось. Она никогда не испытывала ничего подобного.

Неужели Барри не стремится к большему? Ведь он наслаждается ничуть не меньше и охвачен страстью, над которой не властен так же, как и она сама.

Они лежали, прижавшись друг к другу; их ноги переплелись, его губы пытливо изучали ее лицо, и Делия негромко вскрикивала от восторга. Когда язык Барри проник в ее рот, она невольно выгнулась и, судорожно дернувшись, коснулась низом живота горячей и твердой мужской плоти.

Губы Барри вновь устремились к ее грудям, зубы и язык с нежной яростью стали теребить соски, уже не просто возбуждая Делию, а доводя ее до изнеможения. Она дрожала как в лихорадке, изнывая от желания отдаться.

Ее руки стискивали спину Барри, ногти вонзались в загорелую кожу, бедра двигались сами собой… А он уже прокладывал языком путь к ее плоскому животу, стаскивая купальник. Теперь сомневаться в его намерениях не приходилось.

Делия вдруг очнулась и словно увидела себя со стороны. Что с ней случилось? Почему она позволила себе забыться?

– Перестаньте! – Ее зеленые глаза полыхнули пламенем, дрожащие руки оттолкнули Барри. – Оставьте меня! – В сердце, несколько мгновений назад бешено бившемся от страсти, теперь горел гнев.

На какую-то долю секунды Барри застыл, ошеломленный неожиданной переменой настроения Делии, однако тут же овладел собой, бесстыдно улыбаясь.

– Я хотел узнать, как далеко вы готовы зайти, – насмешливо бросил он и привстал, опершись на локоть.

– Вы свинья! – Делия вскочила и попыталась ударить соблазнителя. Но тот оказался ловчее и сильнее. Он поймал ее запястье, сдавил как клещами, сделав Делию своей пленницей. После этого взял ее за подбородок и с вызовом посмотрел в глаза.

– Не пытайтесь изображать невинность! – прорычал он. – Вы моя, моя целиком и полностью, и в любой момент отдадитесь мне душой и телом! Не за этим ли вы и приехали сюда? – Барри не дал возможности ответить. – Ну что ж, моя пылкая, если вы ищете страсти, будь по-вашему! – уже беззлобно бросил он и вновь впился в ее губы.

О господи, думала Делия, тщетно пытаясь отвернуться, почему, почему я с самого начала не дралась как дикая кошка? Почему позволяла себя целовать? Почему поддалась неискренним ласкам? Погрузилась в пучину неведомой доселе страсти, и вот результат! Едва ли теперь уместны оправдания; впрочем, для очистки совести можно попробовать…

– Все было совсем не так! – заявила она, с вызовом выпятив грудь и нечаянно коснувшись тела Барри, что вызвало очередной приступ сердцебиения и новую вспышку желания, сменившуюся паническим ужасом.

Было ли ее чувство к этому мужчине всего лишь вожделением, этакой сексуальной манией? Неужели Уолтмен прав? Неужели она приняла приглашение, движимая лишь жаждой физической близости?

Нет! Нет! – кричал разум. Это не так! Либо все, либо ничего. Она не позволит Барри овладеть ею вот так – мимоходом! Делия отчаянно замотала головой, медные волосы рассыпались по плечам, глаза засверкали.

– Ни за что на свете я бы не согласилась провести отпуск с мужчиной ради того, чтобы переспать с ним!

Черные брови Уолтмена приподнялись, в глазах заискрился смех.

– Где доказательства?

Делия судорожно вздохнула. Невероятно… Она едва не отдалась в первый же день. Ничего странного, что он не принимает ее возражения всерьез. Как она сумеет прожить две недели в этом доме, где на стороне хозяина все преимущества? Они станут любовниками – это так же неотвратимо, как смена дня ночью.

– Что, крыть нечем? – Обхватив ее голову обеими руками, Барри впился губами в полуоткрытый от удивления рот Делии.

Увы, все повторилось: ее вновь охватил трепет. Она ненавидела себя за слабость, но не могла справиться с собственным телом, которое непреодолимо влекло к Барри.

Внезапно она поняла, что надо бежать, пока все не началось заново. Страх придал ей сил; она вырвалась, метнулась к двери, распахнула ее настежь и помчалась по коридору так, словно за ней гнались черти.

Именно в эту минуту на площадку второго этажа поднялся Майк.

Мельком увидев его ошеломленное лицо, Делия влетела в свою комнату, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Придя в себя, немного успокоившись и справившись с одышкой, опустила глаза и ужаснулась – лиф купальника болтался на талии. Майк все видел!

Ее окатила волна стыда. О господи, как она посмотрит парню в лицо? Что Майк о ней подумает? Более того, что он подумает о своем отце? Боже всемогущий, как это могло случиться? Почему ее отпуск в первый же день превратился в кошмар?

Вдруг Делия почувствовала, что за ней следят. То же ощущение она испытала в бассейне. Ее глаза устремились к балкону. Там стоял Барри, и, как ни странно, вид у него был такой, словно он удручен случившимся.

Не может быть! Этот человек всегда прекрасно знает, что делает, и все просчитывает заранее.

– Если вы пришли просить прощения, то можете не трудиться! – гневно крикнула она, бросилась к стеклянной двери, захлопнула ее с такой силой, что едва не вылетело стекло, и вдобавок задернула шторы. Тяжело дыша и сжимая кулаки, Делия отвернулась от балкона и пробормотала:

– Черт бы тебя побрал!

Как он смел! Как смел довести ее до невменяемости! Зачем нужно было ее целовать? Не мог оставить ее в покое?

Она стащила с себя купальник, отправилась в ванную и простояла под холодным душем чуть ли не четверть часа, стараясь снять напряжение. Отчаянно хотелось домой, но, если она сбежит, Барри сочтет ее трусихой. Нет уж, черта с два он получит такое удовольствие!

Делия подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и вздрогнула, увидев, какое страдальческое у нее лицо. Заставила себя улыбнуться – вот так-то лучше. Она приехала сюда отдыхать и не позволит испортить себе отпуск! Мистер Уолтмен может беситься сколько угодно, но больше к ней не прикоснется. Никогда. Теперь она знает, чего от него ждать, и знает, что ей делать.

Вечерняя трапеза ничем не порадовала. Майк не поднимал глаз и молча смотрел в тарелку. Барри углубился в собственные мысли, видимо и не подозревая, что сын видел бежавшую по коридору полуголую гостью.

А та держалась с достоинством, ничем не выдавая обуревавших ее чувств, и делала вид, что поглощена едой, хотя не ощущала и намека на аппетит. Пару раз она поймала на себе взгляд хозяина; казалось, Барри хочет что-то сказать, но не решается сделать это в присутствии сына.

Закончив есть, Майк встал и молча покинул столовую.

– Он видел, как я вышла из вашей спальни, – быстро сказала Делия.

Барри негромко застонал.

– Вот незадача! И что вы ему сказали?

– Ничего.

– Майк видел вас неодетой?

Она кивнула.

Раздосадованный, Барри провел ладонью по влажному лбу.

– Надо будет поговорить с ним.

– Конечно, – саркастически бросила она, – ребенок не должен думать, что его папаша пытался меня изнасиловать!

Барри злобно зашипел:

– Вы прекрасно знаете, что это неправда!

– Неправда? – Делия вскочила, бросила салфетку на стол и вылетела из дома, задыхаясь от гнева. Она быстро спустилась на пляж… и столкнулась с Майком. Почему-то ей казалось, что он закрылся у себя в комнате.

– Извините, – неловко сказал юноша.

– Не за что, – дружески ответила Делия, надеясь, что тот не замечает ее смущения. – Разве ты виноват, что в самый неподходящий момент поднимался по лестнице?

– Мне было ужасно неудобно, – пробормотал он, покраснел и начал ковырять ногой песок.

– Мне тоже, – с кривой усмешкой ответила Делия.

– Ничего не понимаю, – признался он. – Я думал, вы с отцом недолюбливаете друг друга.

– Давай считать, что произошла ошибка, – добродушно предложила она. – Ошибка, которая никогда не повторится. Не будем больше вспоминать об этом, идет?

Он тяжело вздохнул.

– Я бы с радостью, но… если ваши отношения с отцом не наладятся, отдых пойдет насмарку. – Они шли по пляжу, Майк пинал ногой редкие камешки и выглядел совершенно потерянным.

Делии и в голову не приходило, что он примет случившееся так близко к сердцу. Впрочем, Майк прав: отпуск грозил превратиться в муку.

– Мне очень жаль, – промолвила она.

– Наверно, мне не следовало приглашать вас, – уныло пробормотал юноша.

– Кто же знал…

Мало-помалу беседа приняла иной оборот; чем дольше они гуляли, тем непринужденнее себя чувствовали, и вскоре Делия смеялась неистощимым шуткам Майка. Когда пришло время возвращаться домой, оба, казалось, забыли о переживаниях.

Барри нигде не было видно, но Делия все равно постаралась поскорее прошмыгнуть к себе в комнату. На сегодня с нее достаточно приключений. Она раздвинула шторы, открыла окно и осторожно выглянула на балкон. Там было пусто. Со вздохом облегчения она вышла и села в стоящий у перил шезлонг…

Открыла привезенный с собой журнал, однако сосредоточиться так и не удалось; мысли возвращались к Барри. Чем больше Делия думала о нем, тем сильнее осуждала себя. Ну почему она позволила такому случиться? Почему сразу не положила всему конец? Ответа не было. В ее власти оставалось только одно: сделать так, чтобы это больше не повторилось.

Стоял прекрасный тихий вечер. Закат окрасил небо и океан в цвет червонного золота. Буквально на ее глазах солнце из темно-золотистого стало кроваво-красным, а океанский залив за несколько минут сменил множество оттенков всех цветов радуги.

Тут ее внимание привлек легкий шорох. Делия, взглянув вниз, вздрогнула. Под балконом сидел Уолтмен-старший с бокалом в руке и наслаждался природой.

Интересно, давно ли он здесь? Эту часть двора скрывал кустарник. Они с Майком, возвращаясь с пляжа, могли не заметить Барри, но у него обзор был хороший.

– Спускайтесь, Бейсингер, – неожиданно услышала она. – Я хочу поговорить с вами.

Делия отпрянула от перил и притворилась глухой. Голос снизу стал громче:

– Я знаю, что вы здесь. Спускайтесь немедленно!

Сначала Делия решила не откликаться, но потом поняла, что это не поможет. Она перегнулась через перила.

– Прошу прощения, но у меня нет желания разговаривать с вами. – Спокойный тон скрывал весьма бурные чувства. – Я хочу спать. Спокойной ночи, мистер Уолтмен.

Однако ее слова не возымели должного действия.

– К черту ваше «спокойной ночи»! – Он вскочил на ноги и с вызовом посмотрел вверх. – Если не спуститесь, я сам поднимусь! Дело для меня важное.

Она нарочито громко вздохнула.

– Не понимаю, почему нельзя подождать до утра. Ладно, спускаюсь.

Когда Делия предстала перед Барри, на ее лице было написано нетерпение.

– Не хотите вина? – сразу поинтересовался он.

На столе стояли графин и два бокала. Использован был только один. Кого он ждал? Ее или Кэти? Делия по-прежнему сомневалась, что между Барри и маленькой шустрой мулаточкой ничего нет.

Она покачала головой.

– Нет, спасибо.

– Вечная трезвенница, – иронически пробормотал Барри. – Садитесь, пожалуйста.

Делия неохотно примостилась на краешке плетеного кресла с голубыми подушками.

– Внимательно вас слушаю.

Он сделал глоток жидкости соломенного цвета.

– Что вы там задумали с Майком?

Делия нахмурилась.

– Как это «задумали»?

– Вы оба вернулись с пляжа в прекрасном настроении. Что-то вас обрадовало, и я хочу знать, что именно.

Значит, Барри слышал их смех… И все равно у него нет никакого права задавать такие вопросы.

– По-моему, это касается только нас с Майком, – холодно ответила она.

– Значит, вам есть что скрывать, – заявил Барри тоном обвинителя. В его голосе звучало раздражение.

У нее гневно вспыхнули глаза.

– Вы совершенно испорченный человек, мистер Уолтмен!

– И именно поэтому вы из моих объятий перекочевали в непорочные руки моего сына?

– Ничего подобного!

– Тогда расскажите, что вы делали?

– Просто разговаривали!

– О чем? О нас с вами?

– С какой стати? – резко возразила она.

– Чтобы удовлетворить любопытство Майка.

Делия нервно поежилась.

– Мерзкие подробности можете сообщить ему сами. От меня он ничего не узнал.

– И даже ничего не говорил обо мне?

– Майк уже не ребенок, – ушла она от ответа, – и чувствовал себя неудобно, увидев меня полуголой. А я заверила его, что ничего подобного не повторится. Никогда.

Барри виновато улыбнулся.

– А если я извинюсь?

– Можете не стараться! – бросила она. – Я ни за что не поверю в вашу искренность!

– Нельзя быть такой злопамятной. Какой мужчина удержался бы на моем месте?

Значит, он не взваливает всю вину на нее? Делия чуть смягчилась, но внутри все еще жила обида.

– Теперь я могу идти?

– Я хочу, чтобы вы мне кое-что пообещали.

Она бросила на Уолтмена настороженный взгляд. К чему он клонит?

– Поклянитесь, что ваши отношения с Майком носят платонический характер. Парень слишком молод для вас.

А то я этого не знаю, стала терять терпение Делия.

– Я ни в чем не собираюсь клясться. Мне нравится ваш сын, я отношусь к нему с уважением, чего не могу сказать о его отце! – С этими словами она вскочила и, гордо вскинув голову, ушла в дом.

Уолтмен окончательно вывел ее из себя. У него нет никаких оснований для каких-либо подозрений! Они с Майком не делали ничего плохого, просто болтали и смеялись! Во время отпуска никому не запрещается веселиться. Неужели он не понимает этого и хочет, чтобы она две недели обходила его сына стороной? Если так, весьма прискорбно…

Делия легла в постель, но была слишком возбуждена, чтобы уснуть. Когда настало утро, ей казалось, что она не сомкнула глаз – в лучшем случае подремала пару часов.

Душ слегка взбодрил ее, но тени под глазами выдавали усталость. Казалось, после знакомства с Уолтменом она толком не поспала ни одной ночи. Этот человек просто невыносим – и чем дальше, тем больше.

Делия надела цветастое шелковое платье, заплела волосы в косу и спустилась вниз. Завтрак был накрыт во дворе. Барри бросил на нее пристальный взгляд, а Майк только молча улыбнулся. Солнце еще не добралось до этого уголка сада. Было тепло, влажности, которая царила здесь большую часть дня, пока не чувствовалось.

Все вели себя так, будто накануне ничего не случилось, – были жизнерадостны, разговорчивы и болтали, как старые друзья.

– Я хотел показать вам окрестности, дорогая гостья, – сказал Барри, когда с завтраком было покончено. – Или у вас другие планы?

– Никаких планов, – тут же ответила Делия, обрадованная неожиданным предложением. – Прелестный остров, и я хотела бы увидеть здесь как можно больше.

В этот момент вошла Кэти.

– К вам гость, Барри, – объявила она, начиная убирать со стола. – Мистер Хаббард. Он хочет…

Не успела служанка закончить фразу, как во дворе появился Пол, вперив взор в Делию, как будто хозяев здесь и не было. Она едва заметно улыбнулась ему и ощутила укол тревоги: казалось, вновь обретенный мир вот-вот рухнет.

Барри, перехватив ее взгляд, вскочил и с недобрым блеском в глазах заявил:

– Уходите подобру-поздорову, Хаббард, что вам нужно от моей гостьи?

Однако Пол ничуть не смутился.

– Честно говоря, я пришел вовсе не к ней, хотя, должен признаться, сделал бы это с удовольствием. Она неотразима.

Уолтмен-старший насупился, вопросительно глядя на молодого человека.

– Да-да, сэр, – продолжил Пол, – я пришел к вам передать приглашение от родителей. Сегодня вечером они устраивают небольшой коктейль-парти и хотели бы видеть всех вас у себя. – Закончив фразу, он покосился на Делию. Лицо Барри тут же потемнело.

– Передайте родителям большое спасибо, но, боюсь, ничего не выйдет! – отрезал он.

Пол искренне удивился отказу.

– Они ужасно огорчатся, если вы не придете. Родители сказали, что вы всегда посещали их и что прием без вас – это вовсе не прием. У вас така-а-я репутация!

Делия посмотрела на Барри с любопытством. Какая еще репутация? Он не похож на светского льва.

– И тем не менее я вынужден отклонить ваше предложение, – холодно ответил Уолтмен. – У меня уже есть планы на этот вечер.

Делия была уверена, что никаких дел у него нет. Она украдкой взглянула на Майка и по его лицу поняла, что он тоже впервые слышит об этом.

– Какие планы, отец? По-моему, отличная мысль – сходить в гости.

– Мне тоже так кажется, – поддержала его Делия. – Пол, а там будут все ваши соседи? Я бы охотно познакомилась с ними.

– Думаю, пол-острова соберется, – непринужденно ответил Хаббард. – Моя мать обожает пышные приемы!

– Ну, значит, там обойдутся без нас, – фыркнул Барри.

Но парень был настойчив.

– Если вы откажетесь, мои старики будут оскорблены в лучших чувствах. Они решат, что чем-то обидели вас.

Барри задумчиво посмотрел на молодого человека, затем подозрительно покосился на свою гостью и после отчаянной борьбы с самим собой неохотно буркнул:

– Ладно, заглянем на несколько минут… Вы удовлетворены?

Пол кивнул и игриво подмигнул Делии.

– Тогда до вечера, мисс!

Лицо Уолтмена исказилось от гнева…


9


– От этого плейбоя надо держаться подальше, – резко сказал Барри. – Я не хочу, чтобы вы имели с ним дело.

– И почему же? – В глазах Делии вспыхнул воинственный огонь. Как он смеет ей указывать!

– Потому что это тот еще тип. Неужели не видите?

– Я вижу, что он порядочный человек и, судя по всему, большой шутник, – возразила она, все еще сверкая глазами.

– Шутни-и-к! – повторил Барри, вкладывая в это слово какой-то одному ему известный смысл.

– Вы невыносимы! – вспылила Делия. – Сначала заявляете, что я заглядываюсь на вашего сына, а теперь подозреваете, что у меня виды на Пола! О господи, ну что у вас за мысли? А совсем недавно вы удивлялись, что у меня нет постоянного приятеля!

Краем глаза она увидела изумленное лицо Майка и пожалела о сорвавшихся с языка упреках. Что парень подумает?

Уолтмен тоже заметил удивление сына.

– Пожалуйста, оставь нас, Майк, – велел он и, дождавшись, когда тот ушел, продолжил: – Бейсингер, не следовало говорить это в присутствии мальчишки.

Делия с вызовом вскинула голову.

– Во всем виноваты вы и ваши дурацкие подозрения! – Сказала и тут же устыдилась своего взрыва. Лицо Барри стало мрачнее тучи.

– Не забывайтесь, я все-таки отец!

– В самом деле? – не унималась она. – Я думаю, что плохой отец. Кстати, раз уж речь зашла о вашем сыне, не мешало бы вам поговорить с ним о его будущем!

Неожиданно смена предмета разговора заставила Уолтмена сердито нахмуриться.

– О будущем Майка? Какого черта вы лезете не в свои дела? О чем вы говорите?

– О том, что он будет делать после окончания университета, – как можно спокойнее ответила Делия. – Кажется, за короткое время нашего знакомства я узнала о Майке больше, чем вы, живя с ним бок о бок.

– Значит, ваши беседы не прошли даром?

– Достаточно было задать ему несколько вопросов, чтобы все стало ясно.

– Вы думаете, я этого не делал? – уже оправдывающимся тоном спросил Барри.

– Нет, не думаю, – быстро ответила Делия, понимая, что спорить глупо. – Я уверена, вы любите Майка, а он любит вас, но мальчик чувствует ваше разочарование в нем и… Ну, я не знаю… наверное, именно поэтому не может быть с вами откровенным.

Уолтмен все еще хмурился.

– Мне всегда казалось, что он ничем не интересуется. Я много раз говорил с ним об этом. Не понимаю, почему Майк решил вам исповедаться!

– Видимо, потому что у меня есть дар вызывать к себе доверие, – без излишней скромности заявила Делия. – Прислушайтесь к сыну, думаю, вы сильно удивитесь. – Тут она решила, что сказала достаточно, и встала из-за стола.

– Два слова насчет нынешнего вечера, – буркнул Барри. – Долго мы там не засидимся, и я не хочу, чтобы Пол завладел вашим вниманием. Там соберется много интересных людей, так что собеседники всегда найдутся.

– Не учите меня жить! – с раздражением ответила она. – Не воображайте, что я ваша собственность. С кем хочу, с тем и разговариваю!

После такого обмена «любезностями» едва ли можно было рассчитывать на экскурсию. Казалось, все рухнуло. Но Уолтмен вдруг заявил, что машина будет подана через несколько минут.

– Значит, мы все-таки едем? – удивилась Делия.

– А почему нет? Она пожала плечами.

– Мне показалось, что вы передумали после… – Фраза повисла в воздухе.

– После злосчастного визита Хаббарда? – догадался Барри и опять разозлился: – Я не позволю этому типу нарушить мои планы. Достаточно и того, что из-за приема нам придется вернуться раньше намеченного. Обычно приглашение делают заблаговременно.

Делия чисто по-женски полюбопытствовала:

– Вы что, не любите общаться с соседями?

– Когда-то любил и часто бывал на их вечеринках, но времена изменились.

Времена всегда одинаковые, с досадой подумала Делия, но решила промолчать. Она заторопилась наверх, чуть подкрасилась, взяла сумочку и быстро спустилась. Уверенная, что Майк поедет с ними, она слегка смутилась, когда Барри посадил ее в красную спортивную машину и завел мотор.

– А где же Майк?

– Он не поедет.

– Почему? – В голосе Делии послышалось недовольство. – Если Майк не поедет, на меня не рассчитывайте, – решительно заявила она, открыла дверцу и вышла из машины.

Барри шумно втянул в себя воздух.

– Вернитесь, Бейсингер! – рявкнул он. – Не будьте такой упрямой!

– Упрямой? – Она резко обернулась и бросила: – А почему бы и нет!

Оба чуть ли не с ненавистью уставились друг на друга.

– С кем вы хотите ехать – со мной или с Майком? – проскрежетал Барри.

– С обоими, – стояла на своем Делия. – Тут Майку нечего делать. Он будет скучать.

– Вы так думаете? Так знайте, мой сын сам решил остаться дома!

– Правда?

– Правда, поэтому садитесь в машину и поехали.

– Но почему он не хочет? – заупрямилась она. – Не потому ли, что вы отговорили его?

– Ничего подобного! – отмахнулся Барри. – Хотя в чем-то вы правы. Вчера вечером после того, как вы ушли спать, у нас состоялся долгий разговор. Пришлось кое-что ему растолковать.

Например, почему я полуголая выбежала из чужой спальни, кисло подумала Делия.

– Вот тогда-то он и сказал, что не поедет с нами, – довольно ухмыльнулся Барри.

Не сделал ли это Майк нарочно – в надежде, что она и его отец наконец найдут общий язык? А если так, что он подумал о ее предыдущих заверениях? Неужели парень не поверил ни одному ее слову? Вот это действительно ужасно.

Она неохотно села в машину, но стоило отъехать от виллы и оказаться на лоне природы, как очарованная Делия забыла обо всех своих огорчениях. Ах, как жаль, что она не догадалась взять с собой фотоаппарат!

Уолтмен оказался прекрасным гидом. Он добросовестно показывал местные достопримечательности, охотно останавливался и терпеливо ждал, пока она любовалась красотами природы и фешенебельными курортными комплексами.

На ленч остановились в Нассау в кафе на набережной, любуясь яхтами богатых, но, возможно, не слишком знаменитых людей, смаковавших мартини на палубах. Барри сказал, что настоящие знаменитости предпочитают другие, еще не испорченные цивилизацией уголки этого и других островов, избегая толп туристов.

Они просидели в кафе пару часов, потягивая колу и болтая о всякой всячине. Уолтмен рассказал о своем детстве. Оказалось, что его отец долго был прикован к постели, что сам Барри мечтал об университете, но был вынужден пойти работать, чтобы облегчить жизнь родителям, и что он с ранних лет решил добиться достойного положения в обществе, независимо от того, удастся ему получить образование или нет.

Теперь Делии стало ясно, почему Майк говорил, что деньги для его отца самое главное.

– Ваши родители еще живы? – поинтересовалась она.

– Нет, – грустно вздохнул Барри. – Отца не стало десять лет назад, а вслед за ним умерла и мать – наверно, от тоски. – На его лицо упала тень печали. – Родители были удивительно привязаны друг к другу…

Когда после долгой и увлекательной поездки они вернулись на виллу, оказалось, что Майка нет. Как сообщила Кэти, он уплыл с Полом на «Флориде».

Уолтмен не пришел от этого в восторг, но вроде и не разозлился.

Делии не терпелось окунуться, и она побежала наверх за купальником. Барри оказался в бассейне раньше ее, и полчаса они провели в воде, резвясь как дельфины. Ничто не напоминало вчерашний день, и ей хотелось надеяться, что так пройдет весь отпуск.

Когда они случайно оказались рядом, Барри бросил на нее страстный взгляд, взял за талию, поднял как можно выше, затем отпустил и заставил скользнуть вдоль своего длинного тела.

Это пробудило в Делии весь день дремавшую чувственность. Не стал неожиданностью и последовавший тут же поцелуй. А затем оба ушли под воду, продолжая целоваться и поднимаясь только для того, чтобы сделать глоток воздуха. И снова целовались, наслаждаясь подводным раем.

Ощущение было новым и чрезвычайно возбуждающим; руки Барри мучительно медленно ласкали ее ноющие от желания груди, скользили по стройной талии, округлым бедрам и ягодицам… Пока он изучал каждый дюйм ее тела, как слепой, пытающийся представить себе предмет на ощупь, Делии и в голову не приходило остановить его, поскольку ее руки бесстыдно проделывали то же самое.

Когда Барри крепко прижал ее к себе, она почувствовала, как хочет его. Кровь бешено пульсировала, сердце колотилось, голова шла кругом. Делия выгнулась и начала тереться об его тело бедрами; если бы в легких было достаточно воздуха, она отдалась бы Барри прямо под водой.

Однако кислороду не хватило, и они, по-прежнему не размыкая объятий, поднялись на поверхность. И как раз в этот момент у бассейна невесть откуда возник Майк. Он удивленно посмотрел на счастливую пару и вдруг широко улыбнулся – видимо, довольный увиденным.

– Не помешаю, нет?

– Мог бы выбрать и другое время, – проворчал Барри, тщетно пытаясь напустить на себя строгий вид. Затем он обернулся к Делии: – Это было лишь начало.

Еще добрую четверть часа все трое нежились в бассейне, и Делии оставалось лишь надеяться, что сегодня вечером Пол своим развязным поведением не растопчет ее хрупкую связь с Барри. Лучше бы они никуда не ходили.

Когда она наконец заявила, что накупалась, и отправилась принимать душ, то была почти убеждена, что Барри пойдет следом. Однако он предпочел остаться с сыном, и Делия, увидев с балкона, что они углубились в беседу, улыбнулась и прошла в ванную…

Накинув на голое тело короткий шелковый халатик персикового цвета и опустившись на кровать, она стала перебирать в памяти события прошедшего дня и вдруг поняла, что действительно страстно влюблена в Барри Уолтмена. Проницательная Мелани Голдберг была абсолютно права…

Это чувство не было простой физической тягой; нет, оно шло из самой глубины сердца, возбуждая и одновременно пугая своей силой. Оставалось молиться, чтобы Барри испытывал то же самое. Хотя скорее всего ему нужно только ее тело, и ничего больше.

Ею овладело уныние, и вдруг в дверях появился Барри. Судя по всему, он только что принял душ, и все его одеяние состояло лишь из одного белого полотенца, обмотанного вокруг бедер.

– Ждете меня? – негромко спросил он и, подойдя к кровати, сбросил с себя полотенце.

– Морально готовлюсь к приему у Хаббардов, – нервно пробормотала она, испуганная тем, как реагирует ее естество на вид обнаженного мужского тела. Барри был великолепен, и она не могла отвести от него глаз.

– До приема еще далеко, – твердо сказал он, нимало не стесняясь своей наготы, сел на край кровати и заставил Делию лечь. Как ни странно, она не противилась, но, очевидно, на ее лице отразилось смущение, заставившее Барри нахмуриться.

– Что, Бейсингер, передумали?

Это решило все. Невозможно отдаться человеку, который в самые интимные минуты обращается к тебе по фамилии. Она рывком поднялась и бросила на Барри гневный взгляд.

– Честно говоря, да. Наверно, мне напекло голову.

Но прежде чем она успела соскочить с кровати, крепкие мужские руки удержали ее.

– Сомневаюсь, моя красавица. – От его низкого обольстительного голоса по спине Делии побежали мурашки. – При чем здесь голова? Вы должны следовать велению своего тела. – Пальцы Барри начали медленно-эротично поглаживать ее запястья.

Если бы он сказал про веление души, можно было бы даже поверить, что и его душа испытывает то же самое. Но ведь этот сладострастник ясно дал понять, что не хочет ничего, кроме короткой любовной интрижки, отпускного романа с постельными играми.

– Мое тело вовсе не жаждет вступить в связь с таким нахалом, как вы! – выпалила она, мучительно ища выход из создавшейся ситуации. Если бы он был одет, если бы они не лежали в постели…

– Ай-яй-яй, какие мы воинственные! Чем вызвана такая резкая и разительная перемена?

Делия вздернула подбородок и напустила на себя суровый вид.

– Предположим, я пришла в себя и трезво взглянула на вещи. – О господи, хоть бы он ушел, хоть бы не почувствовал, что ее сердце готово выпрыгнуть из груди!

– Все еще боитесь впустить мужчину в свой скучный маленький мирок? – насмешливо спросил Барри.

– Вовсе нет! Ничего я не боюсь! – не поднимая глаз, огрызнулась она. – Просто до сих пор не встретила подходящего человека.

– Можно подумать, будто вы искали… – Рука его неторопливо развязала поясок шелкового халата, скользнула за ворот и властно легла на нежную грудь. – Вы считаете, что я захожу слишком далеко? Но ведь вам это нравится. Вы каждый раз выдаете себя.

Ошеломленная Делия затаила дыхание. Все произошло так быстро и неожиданно, что она не успела опомниться. Слабый стон вырвался из ее уст; тело изнывало от ожидания. Всего одно прикосновение, и Барри может делать с ней все, что хочет. Любовь лишила ее разума…

Она сильно зажмурилась, чтобы не видеть человека, переворачивающего ее жизнь вверх тормашками и вызывавшего ощущения, которым ни в коем случае нельзя поддаваться. От его ласк трепетал каждый нерв, дрожала каждая клеточка ее тела. Барри был прав – она действительно выдавала себя.

Он притянул ее к себе, и вот уже губы мужчины крепко прильнули к ее губам. Его язык легко нашел путь в ее рот; Делия не делала ни малейшей попытки освободиться.

Халатик соскользнул с плеч, хотя она не поручилась бы, что это произошло само собой. Когда Барри опрокинул ее на подушки, Делия вскрикнула от острого наслаждения – его губы добрались до ее соска.

Она знала, что должна сопротивляться, что не имеет права поддаваться своим чувствам. Однако руки сами обнимали широкую спину и плечи Барри.

Он поднял голову, и его глаза начали дюйм за дюймом пожирать обнаженное женское тело. Затем снова начал целовать ее – губы оторвались от соска, прошлись по животу и прижались к шелковистому лобку.

Желание копилось в Делии, как огненная лава в кратере готового извергнуться вулкана. Она знала, что это чистейшее безумие, но не находила в себе сил скатиться с кровати и убежать или хотя бы сказать «хватит». Нет, она таяла от наслаждения, пытаясь внушить себе, что сможет в нужный момент остановиться, но знала, что ничего подобного не сделает.

Теперь она была всецело во власти Барри. Он мог делать с ней что угодно, и, если бы захотел овладеть ею, она бы и не подумала помешать этому. Делия любила его всем сердцем, а любовь, как она только что открыла, делает тело податливым, а разум беспомощным.

Когда Барри лег на нее и коленом раздвинул ей бедра, она инстинктивно рванулась навстречу, еще крепче обхватила его руками и вонзила ногти в загорелую кожу.

– Отец! Отец! – донесся со двора тревожный голос Майка.

Барри мучительно застонал, волей-неволей ему пришлось подняться.

– Не смей вставать, что бы ни случилось, – приказал он Делии, накинул на себя ее халат и шмыгнул по балкону в свою комнату.

Она обхватила себя за плечи, готовая взорваться от переполнявшего ее желания.

О боже, ее тело изнемогало от вожделения, мышцы бедер судорожно сжимались, набухшие груди отчаянно ныли.

– Барри… скорее… пожалуйста… – шептала она.

Делия была до того охвачена желанием и так погрузилась в собственные переживания, что не слышала ни слова из его разговора с сыном и была потрясена, когда Барри внезапно заявил, что должен уехать.

– Что случилось? – спросила она, широко открыв глаза и ощущая холодок под ложечкой.

– Кэти поскользнулась и упала, – коротко ответил он. – Похоже на перелом. Нужно отвезти ее в больницу.

– Я с тобой! – вскочила Делия.

– Это ни к чему, – сделал он решительный жест рукой. – Если я буду запаздывать, отправляйтесь к Хаббардам без меня. Встретимся там.

– Может, нам вообще никуда не ходить? – Она бы предпочла остаться дома и терзаться сладкой мукой, считая минуты до его возвращения.

– Обещание есть обещание, – помрачнел Барри, – хотя я сопротивлялся, как мог. Надеюсь, ты не передумаешь? – Он чмокнул ее в щеку и молча вышел из комнаты. Единственным свидетельством того, что он был здесь, служило белое полотенце, недавно прикрывавшее самую интимную часть его тела.

Делии следовало бы благодарить судьбу, радоваться вторичной отсрочке близости, но верх одержало разочарование. Несколько минут она пролежала в постели, переживая головокружительные ощущения. Ну почему этот несчастный случай с Кэти произошел именно сейчас?

Делия решила надеть элегантное, чуть ниже колен черное платье без рукавов, со скромным вырезом, который украшала жемчужная отделка. Она сунула платье в чемодан в последний момент и теперь радовалась этому – ничего более подходящего для приема у нее с собой не было.

Ансамбль дополнили жемчужные сережки и кулон с тремя перламутровыми пальмовыми веточками. Делия подошла к большому зеркалу в белой раме и посмотрела на себя.

С распущенными волосами и румяными щеками она могла бы сойти за восемнадцатилетнюю девушку. Делия довольно улыбнулась. Вот что делает с людьми любовь! Когда она сошла вниз, ее вид произвел на Майка то самое впечатление, которое ей хотелось бы произвести на его родителя.

– Прошу прощения, что пришлось увести от вас отца, – сказал он по дороге на виллу Хаббардов.

Делия покачала головой.

– Не извиняйся. Тут ничего не поделаешь. Лишь бы травма Кэти не оказалась серьезной. Что там произошло?

– Она споткнулась о шезлонг, поскользнулась, – объяснил Майк. – Любовалась геранью на балконе вместо того, чтобы глядеть под ноги.

Ох, не герань привлекла внимание Кэти! Наверняка знала, в чьей спальне находится Барри, и именно поэтому смотрела на балкон! Делия почувствовала себя виноватой, будто сама подстроила этот несчастный случай.

– Я рад, что вы с отцом… э-э… поладили, – тут же забыв о печальном происшествии, сказал Майк.

– Смотри не сглазь, – усмехнулась Делия. Он пнул носком лежавший на тропинке камушек.

– Я думаю, вы очень нравитесь ему, хотя сначала он обращался с вами не по-джентльменски…

– Не уверена, – уронила Делия. – Боюсь, это ненадолго.

Майк насупился.

– Простите меня, но вы не производите впечатления человека, который будет спать с тем, кого не любит.

Делия вспыхнула и отвернулась, не желая, чтобы юноша заметил ее смущение. Майк ведь не догадывался, что она лежала с Барри в постели. Или все же догадывался?

– Вы любите моего отца? – спросил он, явно решив довести разговор до конца.

Она тяжело вздохнула, зная, что не сможет солгать.

– Боюсь, что так. Но пусть это будет нашей с тобой тайной, хорошо? Я не хочу, чтобы он знал об этом.

– Почему? – удивился Майк. – Разве нельзя сказать человеку, что любишь его?

Ох, милый мой. Если бы все было так просто, вздохнула Делия и сбивчиво заговорила:

– Потому что… потому что он не отвечает мне взаимностью. Понимаешь… Для него это просто развлечение на время отпуска. Ты ведь помнишь, он не хотел, чтобы я приезжала.

– По-моему, вы ошибаетесь, – возразил Майк. – Отец никогда не обошелся бы с вами, как с… Ну, вы понимаете. Я понял это, когда он приревновал вас ко мне.

– Просто ему не понравилось, что нам с тобой хорошо вместе. – Делия улыбнулась, тронутая чуткостью юноши. – Кажется, я проговорилась… Мы в очередной раз поругались, и он разозлил меня.

– Если мы останемся друзьями, я не буду обращать внимания на ваши отношения с отцом.

– Конечно, останемся, Майк…

Вилла Хаббардов не уступала своим великолепием вилле Уолтменов. Здесь было множество просторных комнат с дорогими картинами и расставленными всюду произведениями искусства. В доме царил удивительный уют. Эту атмосферу, как вскоре поняла Делия, создавала жизнерадостная толстушка Глэдис Хаббард, несмотря на свое богатство, начисто лишенная высокомерия. Ее муж, банкир Невил Хаббард, тоже оказался человеком простым и радушным, и оба понравились Делии с первого взгляда.

Естественно, Глэдис поинтересовалась, почему нет Уолтмена-старшего, и очень расстроилась, узнав о несчастье с Кэти.

Делия и Майк пришли первыми. Чтобы скоротать время, Пол предложил показать гостье дом.

– О боже, от вас не оторвать глаз! – пылко воскликнул он. – Вы прелестны, а сегодня просто воплощение красоты. Я искренне надеюсь, что так на вас повлияло предвкушение встречи со мной.

– Ну конечно! – засмеялась гостья.

– Если нам немного повезет, мы ускользнем от всех и хорошенько повеселимся. Незачем говорить, как я рад отсутствию Барри Уолтмена. Хоть он для вас ничего не значит, его ревность действовала бы мне на нервы.

– Он придет позже, – пообещала Делия.

– Надеюсь, намного позже. – Пол обнял ее за талию и повел из комнаты в комнату, не давая толком рассмотреть их, осыпая новую знакомую градом комплиментов и выражая желание видеть ее как можно чаще.

Когда они поднялись наверх, дверь одной из комнат распахнулась и в коридор выпорхнула молоденькая девушка в изумрудном платье. Пол представил ее как свою сестру.

– Крисси, это Делия: она гостит у Барри Уолтмена. Делия, познакомьтесь с нашей крошкой.

– Нашел крошку! – фыркнула девушка. – Через месяц мне будет двадцать!

– А тебе непременно нужно об этом напомнить?

– Я не знала, что Уолтмен здесь, на Нью-Провиденсе. Почему мне ничего не сказали? – Крис смерила гостью испытующим и далеко не дружелюбным взглядом, явно подозревая в ней любовницу Уолтмена-старшего.

– Много будешь знать – скоро состаришься, – поддразнил ее Пол.

– Где он? Внизу? – Девушка бросилась к лестнице.

– Нет, Крисси! – со смехом остановил ее брат. – Он придет позже. Намного позже… если придет вообще.

– Врешь!

Пол пожал плечами.

– Если не веришь мне, спроси Делию.

– Это правда, – подтвердила та. – Он повез служанку в больницу.

– Почему? Что с ней случилось?! – воскликнула Крис и, не слушая ответа, помчалась по лестнице.

– Бедненькая, по уши втрескалась в душку Барри Уолтмена, – подмигнул Пол. – Не обращайте на нее внимания… А это моя спальня. Не хотите заглянуть?

Делия ничего не слышала, думая о Крис. Неужели Барри дал ей повод надеяться на что-то? Нет, не может быть: девушка слишком молода!

– Вы не ответили на мой вопрос. – Пол схватил гостью за руку. – Что с вами? Вы так побледнели…

– Все в порядке, – наконец отозвалась Делия. – Просто я не привыкла к здешней жаре. О чем вы спрашивали?

– Я спросил, не хотите ли взглянуть на мою комнату, – с плотоядной улыбкой повторил он.

Делия покачала головой.

– Мне это не доставит удовольствия.

– Конечно, вы правы, – захихикал Пол. – Было бы странно, если бы мы ушли и пропали. Прибережем это удовольствие для другого места.

Не стоит подавать ему ложные надежды, подумала Делия, решив сразу разложить все по полочкам.

– Вы веселый, милый и обаятельный человек. Вы мне очень нравитесь, но на связь с вами я не пойду.

Разочарованный Пол ударил себя кулаком в грудь.

– Меня преследует проклятие богов! Я смертельно ранен!

– Болтушка! – рассмеялась она. – Пойдемте вниз.

– Пока мы здесь, я хочу вам кое-что сказать. – Внезапно он стал серьезным, насколько вообще мог быть таковым. – Вы говорили, что безразличны Уолтмену, но я видел вас вдвоем и кое-что понял… Это благодаря ему вы так цветете?

Делия не собиралась хитрить и смущенно поморщилась.

– Пожалуй. Правда, я не уверена, что из этого что-нибудь выйдет.

– Так вот почему вы побледнели, когда я сказал, что моя сестра влюблена в Барри!

Для шутника и повесы Пол чересчур проницателен… Но не раскрывать же перед ним душу?

– Побледнела? Но я же сказала, что это все от здешней жары.

Он озадаченно заулыбался.

– Как скажете, леди. Выходит, я снова остался с носом. Ладно, не будем унывать… Кажется, кто-то пришел. Надо спуститься и представить вас. Здесь любят новичков. Сегодня вы будете в центре внимания…

Прием шел своим чередом, но чем дальше, тем сильнее Делия ждала Барри. Наверное, Кэти не отпускает его, пользуясь своим положением. А вдруг они уже вернулись домой и девица настояла, чтобы он остался с ней? Или она лежит в больнице и требует, чтобы Барри сидел у ее кровати?

Делия поспешила прогнать эти недостойные мысли. Ревность – плохой советчик. Девушка действительно нуждается в помощи, надо дождаться результатов обследования и тогда…

– Вы давно знакомы с Барри?

Она очнулась и увидела, что рядом стоит сестра Пола. Крис поглядывала на нее весь вечер, но возможности поговорить у них до сих пор не было.

– Несколько месяцев, – ответила Делия, умолчав о том, что их встречи с Барри можно пересчитать по пальцам одной руки.

– Раньше он не привозил на виллу своих подружек… Вы с ним в каких отношениях? – У Крис были огромные карие глаза с пушистыми ресницами, вздернутый носик и пухлые алые губы. Маленькая, чуть выше пяти футов, но высокие каблуки делали девушку почти одного роста с Делией. Ее заносчиво задранный подбородок и воинственный вид без слов говорили: «Вы здесь лишняя!»

Что сказать? Ей бы и самой хотелось знать, так ли это. Но ответ был известен только Барри.

– Наши отношения развиваются, – решила отшутиться Делия.

– И что это значит? – не унималась Крис. – Он ваш любовник?

Делия вздрогнула и посмотрела на девушку с удивлением.

– Не думаю, что можно задавать такие вопросы совершенно незнакомому человеку.

Крис тряхнула головой и дерзко заявила:

– Я хочу знать!

– И почему же? Потому что сами влюблены в него?

– Откуда вы знаете? – сразу вспыхнула та. – Брат сказал? Господи, как я его ненавижу! Он всегда вмешивается в мою жизнь!

Делия постаралась выгородить Пола, не прибегая ко лжи.

– Я сужу по вашим вопросам, – сдержанно ответила она. – А не староват ли Барри для вас?

– Мне нравятся зрелые мужчины! – запальчиво воскликнула Крис. – Если люди любят друг друга, возраст не имеет никакого значения!

У Делии упало сердце.

– Значит, Барри любит вас?

– Да! – задрала нос девушка.

– Он говорил вам об этом? Крис едва заметно повела плечами.

– Не прямо, но ведь поступки красноречивее слов, верно?

Итак, они любовники… О боже, ведь между Барри и этой пигалицей лет двадцать разницы! И он еще смел ревновать меня к Майку!

И вдруг до Делии дошло, почему Уолтмен отказывался идти на этот прием. Пол тут ни при чем; Барри не хотел, чтобы она встретилась с Крис!


10


– Наверно, Барри не знал, что я здесь, – продолжала болтать Крис, не догадываясь о разрушительном действии своих слов, – иначе он давно пришел бы. Надеюсь, он поторопится.

Делии хотелось уйти, слушать разглагольствования этой девчонки было невмоготу.

– Прошу прощения, – через силу улыбнулась она. – Пойду чего-нибудь выпью. – «Выпить» означало пригубить стакан лимонада, которым она утоляла жажду весь вечер. Впрочем, сейчас можно было бы принять и чего-нибудь покрепче. Хотелось забыться.

Делия устремилась прочь от Крис, спиной ощущая ее пристальный взгляд. Взяв стакан минеральной у одного из обнаженных до пояса официантов-мулатов, нанятых Хаббардами, она вышла на террасу и жадно вдохнула прохладный воздух.

Как и с виллы Уолтмена, отсюда открывался захватывающий вид на океанские просторы. Терраса была освещена разноцветными фонариками; негромко играла музыка. Танцевали тесно прильнувшие друг к другу пары, но Делия нашла тихий уголок, где можно было остаться наедине со своими мыслями. Лучше бы она не приходила сюда. Сидела бы дома, ждала Барри и слыхом не слыхивала ни про какую Крис…

Мир снова рухнул. Но едва она успела задуматься, как жить дальше, рядом оказался Пол.

– А я думаю, куда вы исчезли… Слишком шумно, да?

– Да, – вяло согласилась она, удивляясь людской недогадливости. Неужели этот приставала не понимает, что ей хочется побыть одной?

– Я видел, как вы мило беседовали с моей сестрой, – сказал он, дыша винными парами. – Интересно, о чем шла речь? Она ведь страшно болтлива.

Делия улыбнулась краешком рта и постаралась принять непринужденный вид. Пол не должен догадываться, как ее потрясла эта самая милая беседа.

– Ваша сестрица интересовалась, какие у нас отношения с Уолтменом.

– Я так и думал, – понимающе закивал Пол. – Она считает, что имеет на Барри какие-то права. В последние годы он бывал здесь один, и наша малявка так и липла к нему. На вашем месте я бы не стал переживать: все это пустяки.

– Откуда вы знаете?

– Потому что мои родители никогда бы не позволили ничего серьезного. Уолтмен слишком стар для Крис.

Разве возраст главное? – подумала Делия.

– А они знают, что Крис… э-э… влюблена в него?

– Конечно, – ухмыльнулся Пол. – Но убеждены, что все это пройдет. И они правы. Сестра в таком возрасте, когда влюбляются в первого встречного.

– Крис намекнула, что они были любовниками.

На мгновение голубые глаза Хаббарда расширились, но он тут же рассмеялся.

– Она выдает желаемое за действительное. Я бы не поверил ни единому ее слову. Уолтмен – старый друг моих родителей; он бы никогда не поступил так с их дочерью.

Не поступил бы? Делия в этом сильно сомневалась. Она на собственном опыте убедилась, что для Барри переспать с нелюбимой женщиной – раз плюнуть…


Уже не раз Делия намекала Майку, что пора бы отправляться домой. А его «еще несколько минут» растянулись на два часа. Уолтмен явился почти в одиннадцать. При виде его у Делии, как обычно, подпрыгнуло сердце и участился пульс. Даже ошеломившее ее признание Крис не могло ничего изменить.

Взгляд Барри скользнул по толпе смеющихся, оживленно болтающих людей. Кого он искал, ее… или Крис? Внезапно девица оказалась рядом с ним и схватила его за руку. Лица обоих радостно засияли.

Барри обнял и закружил Крис, а та не стесняясь поцеловала его в губы. Было видно, что они полны нежности друг к другу. Делия не могла вынести этой сцены и вновь устремилась на террасу. И снова там оказался Пол.

– Это совсем не то, что вы думаете, моя рыжекудрая богиня! – угадал он состояние гостьи. – Просто дражайшая сестрица лезет вон из кожи, а Уолтмен не может от нее избавиться.

Старания неугомонного ловеласа не пропали даром.

– Потанцуйте со мной, – потерянно попросила его Делия.

– С величайшим удовольствием, моя радость. – Из стереоколонок лились обольстительно-мелодичные звуки. Она крепко прижалась к Полу, обвив руками его шею, положила голову на плечо и закрыла глаза, как будто это могло помочь ей забыть Барри, а заодно и весь мир.

– Сегодня у меня счастливый день, – оживленно заговорил Пол, сжимая партнершу в объятиях. – Наверно, мне следует благодарить за это сестру.

– Ну что же, поблагодарите хотя бы ее.

– И вас, конечно, богиня, – довольным тоном изрек он.

Одна мелодия кончилась, началась другая, а Делия по-прежнему не отпускала Пола. Неожиданно рядом с ними прозвучал резкий голос:

– Простите, но это моя дама.

Они остановились, но Хаббард не торопился уступать партнершу.

– Пусть дама сама и делает выбор, – бросил он с вызовом, удивившим Делию. Она не ожидала от Пола такой решительности.

Темные глаза Барри грозно сверкнули.

– Ну, Бейсингер?

Она по собственному опыту знала, что возбужденному Уолтмену лучше не перечить и что отказ приведет лишь к неприличной сцене, а это было бы неуважительно по отношению к хозяевам дома. Да, не стоит дразнить гусей.

И все же она не могла простить ему Крис… Кстати, куда подевалась эта девчонка? Прежде чем высвободиться из объятий Пола, она поцеловала его в губы и наигранно-весело воскликнула:

– За вами еще один танец!

– Никаких танцев больше не будет, – прорычал Барри. – Мы уходим.

– Но вы же только что пришли!

– Вам показалось. – Уолтмен крепко схватил Делию за руку и потащил к выходу. – Хорошо повеселились, верно, Бейсингер?

– Черт бы вас побрал! – прошипела она в ответ.

– Весь вечер в обнимку с развеселым волокитой! – издевался Барри. – Предлагали ему себя так же, как и мне?

Делия не поверила своим ушам. В ней закипел гнев.

– Не думаю, что у вас есть право предъявлять мне претензии. Сами хороши!

– Что это значит? – Его глаза превратились в щелочки, губы сурово сжались.

– Это значит, что я все знаю про ваши шашни с сестрой Пола, – мстительно выпалила она, – и считаю это мерзостью! Вы ей в отцы годитесь!

У Барри отвисла челюсть.

– Кто вам наплел?

– Я собственными глазами видела, как она вас встретила и как вы ей ответили. Так что можете не отпираться! Странно, что вы оставили ее, она ждала вас весь вечер!

– Крис ничего для меня не значит, – решительно произнес он.

У Делии вспыхнули глаза.

– То есть вы просто воспользовались ее юным телом? Это из-за нее вы не хотели идти на прием? Боялись, что она вас выдаст, да?

– Вы ошибаетесь, Бейсингер, – гневно отчеканил он, готовый вот-вот взорваться.

– В самом деле? – не сдавалась она. – Не думаю. Видите ли, Крис уже все рассказала мне о ваших отношениях. У нас была достаточно откровенная беседа.

– В этом возрасте все предстает в кривом зеркале воображения, – не моргнув глазом заявил Барри.

– И вы еще будете спорить? – возмутилась Делия и с горечью поняла, что те мгновения, когда она витала в небесах и видела жизнь в розовом свете, больше не вернутся.

Ее любовь умрет сама собой… но мучительной смертью. Ведь ее чувства к Барри настолько сильны, что не оставалось сомнений: этот крест придется нести до конца жизни.

– Что ж, будь по-вашему, действительно, не о чем спорить, – заключил он. – Где Майк? Надо сказать ему, что мы уходим.

Но парня не было видно, и Уолтмен решил, что это тоже вина Делии.

– Очевидно, вы так увлеклись молодым Хаббардом, что совсем забыли про своего спутника.

– Замолчите! – прошипела Делия. – Вы ничего не знаете! – Вдруг она заметила Майка в дальнем конце террасы. И кто же обнимал его, как не Крис Хаббард! – Вон ваш сын, – бросила она. – Вы только полюбуйтесь, кто его подцепил!

Она впилась глазами в лицо Барри. Но тот умело скрывал чувства, ничем не выдавая своей досады. И все же у него слегка дрогнули губы.

– Собираетесь разлучить их? – невинно спросила Делия. – Должно быть, не очень приятно видеть любвеобильную подружку в объятиях собственного сына!

– Стойте на месте, – огрызнулся Барри и зло добавил: – А если Пол посмеет хотя бы посмотреть на вас, я за себя не ручаюсь, ясно?

– Вы мне не хозяин! – бросила она ему в лицо. Сам хорош, а еще пытается командовать.

А Уолтмен уже пробирался сквозь толпу, то и дело замедляя шаг, потому что многие хотели перекинуться с ним словом. Делии не хотелось возвращаться домой с доведенным до белого каления человеком. Весь вечер она не могла дождаться его появления, чтобы вместе уйти и лечь с ним в постель. А он, видите ли, разгневался. Нет, ничего у нее с ним не получится.

И тут же ее пронзила нестерпимая мысль: а вдруг он, несмотря ни на что, захочет заняться с ней любовью? Вдруг опять ворвется к ней и начнет приставать? Мурашки побежали у Делии по спине. Она этого не допустит. Ни за что! Не успев подумать, куда идет, она быстро покинула виллу.

Пляж казался самым подходящим местом для того, чтобы побыть в одиночестве и поразмышлять. И было над чем. За два дня пребывания на острове она по уши влюбилась в Барри Уолтмена. А теперь эта любовь, едва вспыхнув, потухла. Первая любовь – это в двадцать девять-то лет! И скорее всего – последняя. И за что такое наказание?

Она сняла туфли и зашагала вдоль полосы прибоя. Дойдя до мола, поднялась на него и прошлась по мокрым и скользким плитам до самого конца, любуясь замершим на ночь океанским заливом с манящим названием Тонг-оф-те-Ошен. Потом вернулась поближе к берегу и села на какую-то тумбу, обхватив руками колени.

Какая жестокая судьба – полюбить человека и тут же понять, что ничего хорошего из этой внезапной любви не получится. Если бы Уолтмен не обвинил ее в том, что она вешается на шею Полу, если бы не эта чертовка Крис, все могло бы сложиться по-другому. Если бы…

Нет, все напрасно. Вспомнив, как нежно Барри целовал эту девчонку, Делия окончательно разозлилась. Вот какова цена его чувств! Пусть говорит что хочет, но ведь целовался у нее на глазах! Она резко вскочила на ноги – видимо, гнев лишил ее осторожности, – оступилась на краю мола и, потеряв равновесие, с криком полетела головой вниз.

Делия не боялась воды. Но она упала слишком близко от берега, на мелководье, куда прибило какое-то гнилое бревно; сильно ударившись об него затылком, она успела ощутить тупую боль и потеряла сознание.

А затем ей почудился слабый, едва различимый голос Барри:

– Делия, милая, ты слышишь меня? Дорогая, не умирай. Я люблю тебя, я люблю тебя…

Он любит ее. Любит! Делия силилась вырваться из вязкой черноты, которая не отпускала ее. Но когда это удалось, головная боль стала невыносимой и захотелось только одного: уснуть и снова увидеть тот чудесный сон, в котором Барри говорил, что любит ее.

Нет, ей не снится. Он рядом. Неужели это действительно были его слова? Делия отчаянно старалась открыть глаза, однако веки налились свинцом и понадобились огромные усилия и целая вечность, чтобы заставить их разомкнуться.

Она как в тумане увидела склонившееся над нею перепуганное лицо Барри и слабо улыбнулась.

– Слава богу! – выдохнул он, и морщинки на его лбу слегка разгладились. – Слава богу… Я чуть не умер от страха.

– Голова, – пробормотала она, пытаясь пошевелиться и морщась от боли.

– Нужно отнести тебя домой, – внезапно деловито сказал он. – У тебя сильный ушиб, но крови нет. Я понесу тебя, ладно? Я знаю, что делаю, честное слово. Когда-то я закончил курсы по оказанию первой медицинской помощи.

– Да, – прошептала она. – Делай все, что хочешь. – Сама же хотела только одного: лечь поудобнее и перестать ощущать боль.

Память Делии сохранила слабые воспоминания о том, как Барри нес ее, как снимал с нее мокрую одежду и заворачивал в одеяло. Он был нежным и заботливым, даря упоительный покой. Так вот что значит быть любимой… Он сказал, что любит, или это ей только приснилось? Думать было больно, и она постаралась уснуть. Однако мысль, что ее любят, не исчезла, продолжая жить где-то в глубине сознания.

Делия плохо помнила, как прибыла «скорая помощь» и увезла ее в больницу. Там сделали рентген, намазали ушибленное место мазью и забинтовали голову. А потом уложили в одноместной палате на высокой кровати с голубыми простынями. Барри все время был рядом.

Когда Делия очнулась, в комнату, сквозь задернутые шторы, проникал слабый солнечный свет. Рядом с кроватью сидел на стуле Барри.

– Как ты себя чувствуешь? – тревожно спросил он, беря Делию за руку.

– Кажется, неплохо, – прошептала она.

– Голова болит?

– Не очень.

– Ты можешь разговаривать?

– Могу, – еле слышно ответила Делия, силясь понять, приснилось ли ей, будто он говорил, что любит, или это было на самом деле. Несмотря на болеутоляющее, от которого кружилась голова и тянуло ко сну, ее тело по-прежнему остро реагировало на близость Барри.

– Это я во всем виноват, – сокрушался он. – Когда увидел, как ты обнимаешься с Полом, у меня потемнело в глазах. Я решил, что ты пробыла с ним весь вечер, и не смог вынести этого. Особенно после того, что произошло между нами в твоей спальне.

Делия не говорила ни слова. Просто лежала и слушала.

– Я подумал, что ошибся в тебе, что ты лгунья, что на самом деле имела множество мужчин, и я – всего лишь один из них. Это было невыносимо, милая.

Она по-прежнему хранила молчание.

– Ты не хочешь домой?

– Хочу, – тихо сказала она. – А что с Кэти? – Вдруг объяснение в любви ей только почудилось? Как жаль…

– С ней все в порядке. Несколько недель пробудет у родителей в Нассау, пока не снимут гипс.

Барри отвечал безразлично, и Делия подумала, что ее ревность беспочвенна. Может, Кэти любила его лишь как хозяина и мало что для него значила? Так же, как Крис. И как она сама. Какими же чарами обладает этот человек, что в него влюбляются все женщины? Она закрыла глаза. Все так запуталось…

– Я должен кое-что сказать тебе, дорогая, – доверительно заговорил он. – Хотя и не уверен, что выбрал для этого подходящее время. – Его необычный тон заставил Делию вновь поднять веки. – Возможно, это тебе не понравится, но я хочу, чтобы ты знала…

Что?! В мозгу зазвучало негромкое пение хора белокрылых ангелов; сердце дало перебой.

– Я слушаю, – взволнованно прошептала она.

Если Барри скажет, что любит ее, мечта станет явью. Если же нет, гордость поможет скрыть печаль. Так нужно.

– Я люблю тебя, Делия.

– Что? – Она не ждала, что признание в любви прозвучит так решительно, так громко… И так возвышенно.

– Я люблю тебя, – повторил Барри с легкой заминкой, видимо решив, что Делия или не расслышала, или пытается придумать вежливый, но равнодушный ответ.

– Это не имеет смысла, – выдавила она из себя.

– Для меня имеет. Это самые искренние слова в моей жизни. – Он медленно наклонился к губам Делии, давая ей возможность отвернуться.

Но она этого не сделала, приняв поцелуй. Признание Барри музыкой звучало в ушах. То, чего она хотела, на что, казалось безнадежно, надеялась, все же случилось.

– Я должен был сказать это, милая. Я не хотел, чтобы ты плохо думала обо мне. Не хотел, чтобы ты думала, будто мне все равно, с кем переспать. Как по-твоему, почему я все время останавливался? Я не мог решиться. Это было бы нечестно.

Не пора ли признаться, что она тоже любит его? Нет, не пора. Сначала нужно кое-что выяснить.

– А можно мне задать один вопрос?

– Спрашивай, – возбужденно ответил он.

– Почему от тебя ушла жена? Барри слегка замешкался.

– Я сам много раз спрашивал себя об этом. Не знаю. Могу заверить, что я был хорошим мужем. Это случилось вовсе не потому, что я плохо обращался с ней.

– Ты любил ее? Барри кивнул.

– Наверно, мы слишком рано поженились: нам было всего по девятнадцать. Я работал, она училась. Родился Майк… А любовь бывает разной. Мое чувство к тебе нельзя сравнивать с тем, что я испытал к жене. Это из-за нее я так обращался с тобой.

Делия нахмурилась, услышав столь обидное откровение, и закрыла глаза.

– Она тоже была адвокатом… а молодец, с которым она мне изменила, был ее коллегой.

Вот сейчас Делии много стало ясно.

– И ты решил, что все адвокатессы одинаковы?

– Да, – глядя в сторону, признался он. – И не только они. Для меня все деловые женщины были на одно лицо. Слишком часто видел, как себя ведут эти чванливые потаскушки с университетскими дипломами.

– Ты увидел, что я позволяю целовать себя, не могу скрыть своей чувственности, и подумал, что я такая же?

Смущенное лицо Барри говорило само за себя.

– Прости, но должен признать это.

– А почему ты так не хотел, чтобы я приезжала на Нью-Провиденс? – Этот вопрос давно не давал Делии покоя.

– Из страха. Самого настоящего страха.

– И чего же ты боялся?

– Собственных чувств. Боялся не сдержаться. Я полюбил тебя с первого взгляда, никогда не встречал более желанную женщину. Ты очаровала меня. Просто околдовала.

Сердце Делии пело… но она еще не до конца удовлетворила свое любопытство.

– А как насчет Крис Хаббард? Какие чувства ты испытываешь к ней?

– При чем тут Крис? – Барри удивленно раскрыл глаза. – Она славная малышка, только и всего.

– Но она влюблена в тебя. Влюблена по уши.

– Может быть, – пожал он плечами. – Это ее дело, а мне просто приятно, не более того. Да, она мне нравится… как моя возможная невестка. Кажется, ее влюбленность уже перешла на Майка.

– И как ты к этому относишься?

– О господи, да только приветствую! Они подходят друг другу по возрасту, им весело вместе, а там, глядишь, и под венец.

– Разве они с Майком не были знакомы? Барри покачал головой, а затем почему-то добавил:

– Он теперь уже хочет пойти по моим стопам, заняться камнями, – ты можешь в это поверить? – Его глаза засветились. – Мне есть за что благодарить тебя!

– И мне тоже, – сказал неожиданно вошедший в палату Майк. – Делия, как вы себя чувствуете? Отец оставил записку, но я только что ее нашел. Кое у кого вечеринка затянулась до утра. Я так беспокоился, пока ехал сюда.

– Жить буду, – весело ответила Делия. – Всего-навсего небольшой ушиб. – Похоже, Барри прав, его сын почувствовал вкус любви. Уж больно довольный у него вид…

– Ну, судя по забинтованной голове, не такой уж небольшой, – возразил он. – Как это произошло?

Делия объяснила, как все произошло, умолчав лишь о том, что убегала от Барри.

– Слава богу, твой отец спас меня. – Тут она посмотрела на Уолтмена-старшего. – Кстати, как ты оказался у мола? – Ее поразило, что он вовремя появился, иначе она просто захлебнулась бы. И все же в этом крылась какая-то тайна.

Губы Барри слегка дрогнули.

– Увы, я шпионил. Я видел, как ты убежала. Честно говоря, этого следовало ожидать, но мне и в голову не пришло, что ты полезешь на мол. Я следил за тобой, когда ты оступилась. И, к счастью, подоспел вовремя.

– Да уж, – вздохнул Майк. – Страшно подумать, что было бы, если бы не отец. И чего вам не сиделось с гостями?

– Мне хотелось подышать свежим воздухом, – неохотно ответила она. – Лучше скажи, как ты поладил с Крис. Когда я уходила, вы очень мило ворковали.

Майк растянул улыбку до ушей.

– Хорошо поладил. Она отличная девчонка! Мы немножко отоспимся, а днем куда-нибудь съездим. Отец, ты не против?

– Ты человек свободный, – откликнулся Барри. – На то и каникулы.

Делия пристально посмотрела юноше в глаза, и тот понимающе усмехнулся.

– Кажется, я помешал серьезному разговору. Пойду, пожалуй… Делия, я рад, что вы не слишком пострадали. – Майк подмигнул ей, будто показывая, что он на ее стороне.

– Славный парень, – улыбнулась она ему вслед.

Отец довольно кивнул.

– Я недооценивал его. Извини, что ревновал тебя к сыну. Мне следовало понять, что вы просто подружились. – Он скорчил унылую гримасу. – Так что ты мне ответишь?

Барри стал поглаживать кончиками пальцев руку Делии. У той дрогнуло сердце. Настало время и ей сказать правду.

– Ты знаешь, никто на свете не вызывал у меня таких чувств, какие я испытываю к тебе.

Он слегка свел брови.

– Что ты хочешь этим сказать?

Делия улыбнулась и посмотрела ему в глаза.

– Что я люблю тебя, Барри Уолтмен.

– Правда? – не веря своим ушам и в то же время надеясь, что не ослышался, спросил он.

– Всем сердцем. Я не смогла бы жить без тебя.

Он покачал головой.

– Что же ты раньше не сказала? Хотя бы намекнула! Ты знаешь, как я мучился?

– Я и сама мучилась, – призналась Делия.

– Не может быть! – В ту же секунду она оказалась в бережных и нежных объятиях. – И давно ты это поняла?

– По-настоящему только вчера днем. Раньше я думала, что это просто физическое влечение. Надо было слушаться Мелани.

– Мелани Голдберг? Разве она знает толк не только в юриспруденции?

Делия рассмеялась.

– Она сразу сказала, что я влюблена в тебя. А я, дура, не поверила.

– Значит, она намного умнее тебя, – с улыбкой заявил Барри и вдруг посерьезнел. – Раз мы влюблены друг в друга, нам нужно пожениться. Я хочу этого, Бейсингер. А ты?

– Разве я могу выйти замуж за человека, который называет меня по фамилии? – с игривой обидчивостью надула она губки.

– Ладно, я буду называть тебя по имени, – согласился он. – Но для меня ты была и останешься Бейсингер – непревзойденным адвокатом, а для других станешь миссис Уолтмен.

– Это что, официальное предложение? – Делия затрепетала при мысли о том, что она станет женой человека, которого безмерно любит.

– Не предложение, а уже решенный вопрос! – торжественно изрек Барри. – Повторяю, ты выходишь за меня замуж, и никаких разговоров! Я больше не дам тебе улизнуть! – Его взгляд замер на лице будущей жены. – Странно, но мне никогда не приходило в голову задуматься: что я в тебе нашел? Иначе бы давно понял, что ты хоть и деловая, но все же женщина – милая и любящая. И не стал бы беситься, увидев тебя в объятиях Пола Хаббарда… Кстати, зачем это тебе понадобилось?

У Делии опустились уголки рта.

– Мне хотелось отомстить тебе за Крис. Я видела, как ты встретил ее… и она тебя. Все выглядело так, словно вы без ума друг от друга.

– Я обращался с ней как с дочкой, только и всего, – недоуменно пожал плечами Барри.

– Тогда почему ты не хотел идти на прием?

– О черт, Бейсингер, неужели профессия не научила тебя видеть людей насквозь? Разве ты не понимаешь, что я просто-напросто ревновал? Я не хотел уступать тебя Полу. Он ходил вокруг, как мартовский кот, и не делал из этого секрета.

– Напрасно тревожишься, – с укоризной покачала она головой. – Я сразу сказала Полу, что не собираюсь заводить с ним роман.

– Но я-то этого не знал, правда? – простонал Барри. – Господи, ну и кашу я заварил. Каюсь!

– То-то же, и чтобы больше этого не было! – прокурорским тоном проговорила она… и, привстав, потянулась к губам Барри. Прильнув к ним, она нашла безошибочный способ подтвердить свою любовь, на мгновение даже забыв о головной боли.

– Наверное, я самый счастливый мужчина на свете! – с жаром произнес Барри.

– А я самая счастливая женщина! – не осталась в долгу Делия.

– То-то удивится Майк, когда узнает!

– А по-моему, ни капли не удивится, – уверенно заметила она. – Мальчик куда проницательнее, чем тебе кажется… Как по-твоему, врачи будут очень недовольны, если ты ляжешь ко мне в постель?

– Бейсингер!

– Да, мистер Уолтмен?

– Я тебя обожаю. Но давай подождем до свадьбы.

Делия капризно скривила ротик – зачем откладывать? Однако Барри тут же успокоил ее:

– Долго ждать не придется. Я сейчас же еду в Нассау договариваться. А ты, моя радость, пока лежи и поправляйся. – Жених в два шага пересек палату, у дверей обернулся. – Моя дорогая, обожаемая Бейсингер, я люблю тебя!

– А я тебя. – Она откинулась на подушки и закрыла глаза.

Делия была счастлива, но ей предстояло испытать еще большее счастье. Скоро она станет миссис Уолтмен. Чудесно звучит. Она ничуть не сомневалась, что поступила правильно.