Сладкая месть страсти
Джо Гудмэн


Братья Маршалл #2


Как может мужчина отомстить женщине, когда-то невольно разрушившей его жизнь? Только — полностью превратив ее, гордую и неприступную, в покорную рабыню своей страсти! Так полагал владелец крупной нью-йоркской газеты Логан Маршалл, начиная настоящую охоту за прелестной актрисой, Кейти Дакота. Однако страсть опасна, а игра в любовь способна внезапно превратиться в настоящее чувство — пылкое, неудержимое, нежное, которое станет для двоих смыслом и счастьем жизни…


Джо Гудмэн

Сладкая месть страсти


Глава 1


Вашингтон

28 апреля 1863 года

— Мама, скажи, чтобы она тотчас же отошла от окна! — недовольно сморщилась Меган Макклири, которой в этот момент мать затягивала корсет. Пластины из китового уса сдавливали грудь так, что было трудно дышать.

— Нечего хныкать! — попрекнула ее миссис Аллен. — Ну вот, я уже почти закончила. — Она взглянула на окно. — Мэри Кэтрин, делай, что тебе говорят! — Когда ответа не последовало, мягкий тон сменился на более суровый. — Мэри Кэтрин Макклири, немедленно отойди от окна! И нечего таращить глаза — он может тебя увидеть.

Вместо того чтобы подчиниться, Мэри Кэтрин прижала нос к холодному стеклу.

— Мама, она, наверное, оглохла! — пожаловалась Меган. — Посмотри, что она делает! Она хочет все испортить!

Роуз Аллен недовольно сжала губы.

— А ты, наверное, хочешь поднять на ноги весь Вашингтон, — раздраженно сказала она. — Думай, что ты говоришь, здесь, в этом доме. А что, если полковник услышит? Мы не должны знать, что он кого-то ждет.

При упоминании о полковнике Мэри Кэтрин наморщила лоб и нахмурила брови. От гнева в карих глазах заплясали золотистые искорки.

— И пусть слышит! — вместо сестры ответила она. — Пусть он с тобой разводится, и тогда мы сможем поехать домой. — Отвернувшись наконец от окна, она тяжело опустилась на скамейку под ним. Платье ее задралось, но девочка с присущим всем подросткам презрением к условностям не обращала на это внимания. — Я хочу домой, мама, — болтая ногой, сказала она. — В «Каменную лощину». — Она умоляюще посмотрела на мать. — Неужели мы не можем вернуться домой?

В считанные секунды Меган покрыла расстояние, отделявшее ее от младшей сестры, и сильно дернула за светлую косу.

— Дура! Ты что, не понимаешь, что делаешь маме больно? Хватит просить того, чего никогда не будет! «Каменная лощина» для нас больше не существует. Все! Ты меня слышишь?

— Меган! — Подойдя к девочкам, Роуз мягко высвободила из ее рук косу Мэри Кэтрин. — Дальше одевайся сама, — сказала она Меган. Присев рядом с Мэри Кэтрин, Роуз обняла ее за плечи. Мать и дочь были совершенно не похожи друг на друга, словно Мэри Кэтрин не появилась на свет обычным путем, а ее принесли сказочные эльфы. Девочка не унаследовала ни молочно-белой кожи и угольно-черных волос Роуз, ни рыжих волос и сверкающих зеленых глаз отца. Со своими золотистыми волосами и немного экзотическим разрезом глаз она походила на львицу и в будущем обещала стать настоящей красавицей, гордостью семьи.

Прижавшись щекой к пышным волосам дочери, Роуз слегка улыбнулась.

— Скучаешь по «Лощине»?

Мэри Кэтрин закусила губу. Не хватало только заплакать, тем более что из-за матери она уже и так чувствовала себя ужасно.

— Не слишком, — храбро солгала она. И тут же, не желая обманывать, поправилась: — Иногда. Мне не нравится полковник Аллен.

— Я знаю, что не нравится, — мягко сказала Роуз. — С ним трудно ужиться.

— Но ведь ты его жена! — Это была скорее констатация факта, нежели обвинение. — Ты носишь его фамилию, позволяешь себя целовать и… — Она осеклась, поняв, что вновь причинила матери боль. Темные глаза Роуз поблекли, лицо стало похожим на маску. «И потом он не папа, — хотела добавить Мэри Кэтрин. — Он янки, но ты позволяешь ему трогать себя так, будто он папа… а иногда он трогает меня так, как папа никогда бы не стал делать». Мэри Кэтрин вздрогнула, почувствовав, что руки матери сжали ее плечи. Неужели она говорила вслух? Нет, это все еще ее секрет. Ее и полковника Аллена. Она обещала ему ничего не рассказывать и никому ничего не расскажет. Никогда.

— Не могу поверить, что ты позволяешь говорить ей такие вещи, — продев голову в платье, резко сказала Меган. — Папа тут же дал бы ей пощечину.

— Если бы папа был жив, — спокойно возразила Роуз, — Мэри Кэтрин не пришлось бы на это жаловаться. Повернись, Меган, я застегну тебе платье. Зеленый шелк тебе очень идет. Надеюсь, ты поблагодарила полковника? Этот материал трудно достать — даже офицеру янки.

— Да, мама, — мрачно ответила Меган. — Поблагодарила. Рука Роуз замерла.

— Мне очень жаль, что все стало не так, как прежде. Может, я скучаю по прошлому даже больше вас, но ведь его не вернуть обратно. Ничего не вернуть — ни твоего отца, ни «Лощину», ни тех молодых людей, что скакали на чистокровках через пастбище. Многое изменилось, и я полна решимости сделать все, чтобы Макклири пережили эту ужасную войну.

— А разве папа не стал бы нас теперь ненавидеть? — спросила Мэри Кэтрин. — У тебя уже другая фамилия. Что, если он тебя не узнает? А когда он смотрит с небес на этот дом, не думает ли о том, что мы его забыли? Наверное, считает нас предателями.

— Нет! — повернулась к ней сестра. — Ничего подобного! Это мы используем полковника Аллена и его друзей янки, и папа знает, что мы поступаем именно так! Мы не забыли, на чьей стороне он был!

— Меган! — мягко прервала ее мать. — Ты забываешься.

— Прости, но она сводит меня с ума. Как она могла решить, что мы стали такими или что папа может о нас так подумать?

— Мэри Кэтрин еще ребенок, Меган. Ты ведь старше ее на пять лет. Будет неплохо, если ты это учтешь. Есть вещи, которые она еще не понимает. — Деликатно повернув дочь спиной к себе, она принялась вновь застегивать ей платье. — Вероятно, тебе лучше подождать в саду. Мистер Маршалл скоро придет сюда, и было бы неплохо, если бы он увидел тебя именно там. Сядь возле кизила — на фоне цветов ты будешь прекрасно выглядеть.

Мэри Кэтрин внимательно рассматривала свои руки с обгрызенными ногтями. Пока Меган не вышла из комнаты, она не подняла глаз.

— Я не ребенок, — со сдержанным достоинством сказала она.

Роуз пристально посмотрела на дочь. Овальное лицо Мэри Кэтрин было серьезным. Полная нижняя губа слегка подрагивала, но в целом вид у девочки был скорее задумчивый, чем вызывающий.

— Да, дорогая, ты уже перестала быть ребенком.

Роуз сама не заметила, когда это произошло. Когда глаза Мэри Кэтрин стали такими взрослыми, такими понимающими? Исчезла ямочка на подбородке, которая в «Лощине» была такой заметной. Когда ее малышка в последний раз улыбалась?

Роуз все же попыталась вызвать у нее улыбку.

— Ты помнишь, как играла в королеву Виргинии? — спросила она. — Чердак на конюшне был твоим тронным залом. А юный Недди охранял твоего пони.

Мэри Кэтрин кивнула.

— Но это было полной глупостью. В Виргинии нет королевы.

— Да, ты права, но то была всего лишь игра. Именно этим мы сейчас с Меган и занимаемся. Я вышла замуж за полковника Аллена, потому что он мог нам помочь, и теперь делаю вид, что он мне нравится. Меган тоже притворяется. Мы играем свои роли, Мэри Кэтрин, и папа это знает. Он знает, что мы помогаем тому делу, за которое он умер. Нужно выведать те тайны, что скрывают от нас янки. Когда мы с Меган их узнаем, то сообщим кому следует, и это поможет нашим солдатам. Вот почему мы должны оставаться в Вашингтоне. Вот почему нам нужно жить в доме полковника Аллена и не возвращаться в «Каменную лощину».

Роуз не стала говорить о том, что от их дома ничего не осталось. Мэри Кэтрин спала, когда и усадьба, и постройки сгорели дотла. После длительного сражения между янки и мятежниками «Лощина» пала, причем от рук повстанцев, которые не желали оставлять ее врагу. Животных, которых нельзя было увести, безжалостно зарезали, амбары с зерном предали огню. С соседнего холма Роуз и Меган наблюдали, как равнодушное пламя охватило сначала конюшни, потом летнюю кухню, а под конец и усадьбу.

Разведывательная группа янки обнаружила их в небольшой сосновой рощице. Когда Роуз с девочками доставили в расположение полковника Аллена, туда пришли соседи, предлагая им свою помощь, но Роуз категорически отказалась. Она открыто заявляла о том, что хочет отомстить армии, оставившей ее без крова. Оторопевшие соседи решили, что Роуз настроена против своих, но на самом деле это было не так. Роуз Макклири не винила тех людей, кто сжег ее дом. Она винила тех, кто стал причиной этого несчастья. Ее враг был не на Юге — он находился на Потомаке. Полковник Аллен так и не заподозрил, что женщина, за которой он ухаживал и которая в конце концов согласилась стать его женой, на деле его презирает. В постели ее страстную ненависть легко было перепутать с желанием.

Неужели и вправду уже прошел год с тех пор, как она вышла замуж за Ричарда Аллена? Роуз заморгала, пытаясь избавиться от непрошеных слез. Мэри Кэтрин смотрела на нее испытующе.

— Ты понимаешь? — серьезно спросила Роуз. — Некоторые из наших старых друзей теперь нас избегают. Но твой папа знает, в чем дело, и одобряет нас. Помнишь, как месяц назад мы ходили в театр?

Мэри Кэтрин согласно кивнула:

— Да, мы смотрели «Как вам это понравится».

— Вот-вот. «Весь мир — театр, а люди в нем — актеры». Пожалуй, это так, подумав, решила Мэри Кэтрин. У нее тоже есть своя тайна и своя роль, которая, как теперь поняла Мэри Кэтрин, как раз и заключается в том, чтобы хранить эту тайну. Полковник Аллен предупредил, что если она кому-нибудь скажет, то с Роуз и Меган случится что-нибудь плохое. Он обязательно об этом позаботится, предупредил он. Ради матери и сестры она должна хранить молчание.

— Я понимаю, — сказала она. — Пожалуй, я тоже буду как актриса.

— Конечно, будешь. — Роуз обняла Мэри Кэтрин. — А ты ничего не скажешь полковнику Аллену? Это очень важно. Эта пьеса должна остаться нашей тайной.

Мэри Кэтрин пристально посмотрела на носки своих лакированных туфель. Хотя ей и не нравился сам полковник Аллен, его последний подарок ей все же понравился. Туфли красивые и блестящие, а красный — ее любимый цвет.

— Не беспокойся, мама, — сказала она, вставая с подбитого войлоком сиденья, — я умею хранить тайны.

Услышав в голосе дочери чересчур взрослые нотки, Роуз перестала улыбаться.

— Мэри Кэтрин, что ты… Девочка поцеловала мать в щеку.

— Пожалуй, я подожду в саду вместе с Меган. Не беспокойся, я ничего не испорчу. Под цветами кизила мистер Маршалл меня даже не заметит. — Взрослое выражение на миг исчезло с ее лица, и Мэри Кэтрин вновь стала ребенком — девочкой с разлетающимися в разные стороны косичками и улыбкой во весь рот.

Ошеломленно покачав головой, Роуз вытащила из рукава кружевной платок и закашлялась — все сильнее и сильнее. Постепенно приступ прошел. Она украдкой взглянула на смятый платок. На нем, разумеется, была кровь, металлический привкус которой все еще ощущался во рту.

Роуз поднялась и выглянула в окно. В калитку как раз входил молодой человек в расшитом золотом синем мундире. Ну вот и начинается последний акт их пьесы, подумала Роуз.

Пинком вернув калитку на место, Логан Маршалл испытал странное облегчение оттого, что сегодня хоть что-то ему наконец повинуется. Утром из повиновения вышла лошадь, то есть мул, который наотрез отказался перепрыгивать через каменную изгородь, окружавшую поместье Фекли. Логан был почти убежден, что животное выросло где-нибудь на Юге и теперь таким вот образом протестовало против его использования чужой армией.

Однако лошадь оказалась не единственной проблемой. Как только он установил на треножнике свою фотокамеру, чтобы сфотографировать правый фланг неприятельского лагеря, солнце тут же исчезло. Пришлось несколько часов дожидаться того момента, когда будет светло. Быстро отщелкав снимки, Логан проявил их в своей палатке, на скорую руку возведенной в густом кустарнике, известном под названием Чащоба. Логан надеялся, что эти снимки позволят подтвердить сделанные им ранее приблизительные оценки численности войск генерала Ли, расположившихся лагерем вокруг Ченселлорсвилла. По мнению Логана, Ли располагал вдвое меньшим количеством рекрутов, нежели генерал Хукер, тысяч 50 — 60 против 134 тысяч у последнего. Таким образом, если бы Ли вздумал драться, Хукер одержал бы блестящую победу. Впрочем, когда в действительности может произойти эта битва, пока оставалось неясным — войска еще только выдвигались на боевые позиции, а планы сражения лишь разрабатывались.

Поблагодарив Логана и дав ему двадцать минут на то, чтобы перевести дух, командование отправило его в Вашингтон с секретной корреспонденцией для президента Линкольна. Прежде чем попасть к президенту, Логан должен был преодолеть несколько препятствий, одним из которых и являлся полковник Ричард Аллен, помощник Лафайетта Бейкера, главы молодой разведывательной службы северян. Аллен настаивал на том, что информация должна быть проверена и перепроверена. Учитывая, что Вашингтон кишел шпионами южан, это, вероятно, имело смысл, хотя иногда Логан склонялся к мысли, что Аллен просто желает таким образом показать свою значимость — маленький человек, играющий слишком большую для него роль.

Тем не менее, Логан Маршалл был готов с ним сотрудничать. Уволившись из армии восемь месяцев назад, он не стал возвращаться в Нью-Йорк, в свою газету, а устроился ассистентом к Мэтью Брейди. Брейди, который имел заслуженную репутацию ведущего фотографа-портретиста, на собственные средства вел фотохронику войны между штатами, причем, не выходя из собственной студии. Логан был одним из тех шести его сотрудников, которые в обмен на бесценный опыт отдали Брейди все права на свои фотографии. Кроме того, Логан стал единственным из команды Брейди, который одновременно исполнял обязанности войскового разведчика. Именно этим и объяснялось его сотрудничество с полковником.

Несмотря на эти многочисленные и весьма серьезные обязанности, Логан в свои двадцать лет все еще оставался большим мальчишкой — розовощеким, с только что начавшим пробиваться юношеским пушком на подбородке. Темно-каштановые, местами, отдающие рыжиной волосы, грубые черты лица — Логан очень походил на своего старшего брата Кристиана. У него был также классический римский нос, ноздри которого раздувались, когда Логан сердился, что, впрочем, случалось достаточно редко. Высокий — под два метра ростом — Логан ходил широкими, быстрыми шагами; люди степенные и уравновешенные считали его походку развязной, свидетельствующей о беспечности и даже безответственности молодого человека.

Однако эти степенные и уравновешенные люди отнюдь не стеснялись вовсю эксплуатировать Логана Маршалла. С его юношеским пылом и детской верой в то, что смерть его не тронет, Логан был идеальным кандидатом на участие в разного рода рискованных операциях. Начальство планировало, он исполнял.

Переложив принесенный с собой пакет из правой руки в левую, Логан уже собрался постучать в дверь дома, когда услышал доносящееся из сада сдавленное хихиканье. Усмехнувшись, он опустил руку. На несколько минут можно и отвлечься от дел.

Меган он заметил сразу. Лукаво улыбаясь, она сидела, опустив глаза — ровно настолько, чтобы можно было изобразить удивление, когда это понадобится. Но Логана не проведешь — наверняка она увидела его еще в тот момент, когда он только подходил к дому. И все же он был удивлен тем, что видит перед собой именно ее — сдавленное хихиканье, которое влекло его сюда словно магнитом, к Меган явно не относилось.

Дотронувшись до своей шляпы, Логан слегка поклонился, в то время как его глаза продолжали обшаривать сад.

— Где же она? Мне кажется, я только что слышал кудахтанье какой-то маленькой ведьмы.

— Ведьмы? — Из-за каменной скамейки, на которой сидела ее сестра, высунулась голова Мэри Кэтрин. — Как это низко с вашей стороны, Логан Маршалл! Я вовсе не ведьма!

— Ведьма! Идите сюда, Кейти Макклири! Поцелуйте меня, и я вам это докажу. — Присев на корточки, он раскрыл ей объятия.

Закрыв свой зонтик, Меган принялась нервно постукивать им по земле. Эту мерзкую девчонку надо придушить! А Логан ведет себя как полный идиот, тогда как ей приходится делать вид, будто она ничего не замечает.

Ничего не замечать было, однако, очень трудно, потому что, как только Мэри Кэтрин его поцеловала, Логан начал прыгать по двору, изображая лягушку. С него слетела шляпа, он даже выронил свой пакет, но эти печальные события ничуть не повлияли на его усердие.

— Наверное, я и в самом деле ведьма! — восхищенно сказала Мэри Кэтрин, с ужасом глядя, как Логан ловит зазевавшуюся муху. Неужели он действительно собирается ее съесть? — Меган, спаси его! Сделай же что-нибудь.

— Спасти? И что же я должна делать? — Было бы очень неплохо огреть его зонтиком по голове. Неужели он и вправду находит это забавным?

— Поцелуй его, глупая. — практично заметила Мэри Кэтрин. — Снова преврати его в принца! — Ненароком назвав Логана принцем, она слегка покраснела, но никто как будто ничего не заметил. — Давай, Мег. Ну же…

— Мэри Кэтрин, — раздраженно сказала Меган, — что за нелепые мысли бродят у тебя в голове!

Глядя, как Логан все ближе подбирается к мухе, Мэри Кэтрин до боли закусила губу.

— Быстрее, Меган! Пока он… — Не желая видеть, как Логан хватает насекомое, она зажмурилась, подпрыгнула на одной ноге и потянула себя за косу.

— Ну ладно, — вздохнула Меган и, всем своим видом выражая полное нежелание заниматься подобной ерундой, нагнулась и поцеловала Логана в лоб.

Прошло не меньше десяти секунд, прежде чем Мэри Кэтрин рискнула чуть-чуть приоткрыть глаза. Руки Логана обвивали талию Меган, ее руки сжимали его плечи, их тела крепко прижимались друг к другу. Такого поцелуя Мари Кэтрин еще никогда не видела, и это зрелище вызвало у нее странное чувство — одновременно беспокойство, возбуждение и смущение. Мэри Кэтрин непроизвольно посмотрела себе под ноги — не лежит ли там ее сердце, которое, казалось, только что выпрыгнуло у нее из груди. Дрожа всем телом, Мэри Кэтрин едва сдержала крик. Она ведь актриса, напомнила себе Мэри Кэтрин, как и Меган. Пусть уж в следующий раз Меган играет роль ведьмы!

— А теперь, когда вы достаточно ее помучили, Маршалл, надеюсь, вы все-таки зайдете в дом, чтобы заняться делом, ради которого пришли.

Мэри Кэтрин была почти рада услышать этот резкий, язвительный голос. Почти — так как присутствие полковника Аллена никогда не вызывало у нее положительных эмоций. Сейчас полковник стоял на веранде, крепко сжимая руками белые перила. Твердый накрахмаленный воротничок придавал ему еще более непримиримый вид.

Полковника Аллена нельзя было назвать ни красивым, ни уродом. Собственно говоря, его внешность казалась достаточно заурядной. Среднего роста, среднего телосложения. Каштановые волосы он зачесывал наверх, чтобы скрыть заметную плешь. Длинные бакенбарды сливались с аккуратно подстриженными бородой и усами. Если бы не зеленые с золотыми искорками глаза, при определенном освещении казавшиеся желтыми, полковник Аллен легко мог бы остаться незамеченным даже на фоне целого офицерского собрания. Подчиненные, разумеется, за глаза, называли его Кугуаром. Все считали, что полковник знает о своем прозвище и тайно им гордится, но никто, конечно, не смел этого проверить — Ричард Аллен был человеком с большими связями, и притом человеком весьма серьезным. Тех, кто осмеливался ему перечить, полковник моментально увольнял — без всяких угрызений совести. Он хорошо помнил и друзей, и врагов — одни могли рассчитывать на его помощь, другие неизменно сталкивались с его местью.

Женившись на Роуз Макклири, полковник сменил свой пост в действующей армии на более престижный — и более безопасный — пост в Вашингтоне. Друзья считали, что он сделал это ради Роуз, не желая, чтобы она второй раз становилась вдовой, и только сама Роуз знала о тайных политических амбициях полковника.

Стараясь не смущаться, Логан подобрал упавшую шляпу и несколько раз похлопал ею по бедру. Собственно, что он такого сделал? Меган он, во всяком случае, не мучил. Это был всего лишь поцелуй.

— Добрый день, сэр, — вновь водружая шляпу на голову, сказал он. — Кейти, будьте хорошей девочкой, подайте мне этот пакет.

Найдя пакет, Мэри Кэтрин подала его Логану.

— Он очень злится, — сказала она шепотом, который был бы более уместен где-нибудь на сцене.

Логан и сам это видел.

— Как-нибудь в другой раз, леди, — с неуверенной улыбкой, произнес он и вслед за Алленом направился в дом.

— Ты не должна была его так целовать! — упрекнула сестру Мэри Кэтрин, когда Логан с полковником отошли достаточно далеко.

Меган молчала, словно не слыша этих слов. После поцелуя губы ее немного припухли и даже слегка саднили.

— А? Что ты сказала, дорогая?

Мэри Кэтрин в бешенстве пнула скамейку.

— Мне кажется, ты сейчас не играла! Мне кажется, тебе и в самом деле понравилось с ним целоваться!

Эти слова сестры вернули Меган к действительности.

— Да что ты в этом понимаешь! Ты еще совсем дитя! — Но в глубине души Меган знала, что поцелуй ей понравился. Очень понравился. Меган даже на минуту забыла о том, что Логан ее враг. — Пойди помоги Энджел на кухне или еще чем-нибудь займись. В общем, оставь меня одну.

Подавив желание высказать сестре все, что о ней думает, Мэри Кэтрин с гордым видом пошла прочь. Она ведь важная леди, может быть, даже герцогиня, а герцогиням не пристало браниться, как каким-нибудь прачкам.

— Подайте мне в библиотеку чай с сандвичами, — проходя через кухню, велела она Энджел.

— Не стоило бы вам соваться в библиотеку, — предупредила ее на миг оторвавшаяся от теста Энджел. — Там полковник с мистером Маршаллом.

— Ну хорошо. Тогда принесите чай в мою комнату.

— Лучше тебе плетку принести, — проворчала Энджел, когда Мэри Кэтрин вышла из кухни. — Никогда не угадаешь, что ей взбредет в голову. Как же, чай с сандвичами! — фыркнула она. — Пусть бы лучше свои туфли поглодала — может, тогда пришла бы в себя.

В это время в библиотеке полковник Аллен, быстро опрокинув порцию бурбона, налил себе вторую и, со стаканом в руке подойдя к письменному столу, занял свое место в кресле. Скрестив ноги, он испытующе посмотрел на Логана.

— Настоящая красотка, не правда ли?

Логану захотелось откашляться или хотя бы ослабить воротничок.

— Что, сэр? — Слава Богу, голос его не дрогнул.

— Не пытайтесь изображать из себя слабоумного, Маршалл. Если бы у вас в голове были одни опилки, Хукер не доверил бы вам этот пакет. Поэтому скажите мне вот что: какие у вас намерения относительно Меган?

— Намерения, сэр? Вы хотите сказать, хочу ли я на ней жениться?

— Браво! — саркастически заметил Аллен. — Именно это я и имел в виду.

— Нет… то есть я не думал… Я не уверен, что хочу… — Его голос осекся. Пожалуй, даже в обществе собственного отца Логан не чувствовал себя так неуютно.

— Слушайте меня внимательно, Маршалл! — немного наклонившись вперед, сказал Аллен. — Если она вам нужна — она ваша. Сами вы еще совсем зеленый, но ваша семья богатая и с хорошими связями, так что, если вы по глупости дадите себя убить, о Меган будет кому позаботиться. Но если вы не собираетесь на ней жениться, то даже не пытайтесь с ней переспать. Мы с ее матерью хотим, чтобы она удачно вышла замуж. Вы поняли, что я вам сказал?

— Да, сэр. — Женитьба пока что не входила в его планы — разве что ему приставят пистолет к виску. Не собирался он и совращать Меган. Видит Бог, это был всего-навсего поцелуй. Он не целовал женщин уже целых полгода.

— Вот и хорошо. — Аллен поставил на стол свой стакан. — А теперь давайте пакет. Пока я буду просматривать материалы, можете налить себе выпить.

Отдав ему пакет, Логан налил себе двойную порцию виски и осторожно присел на краешек хрупкого кресла на длинных тонких ножках.

— Здесь вам будет так же удобно, как карасю на сковородке, — не поднимая головы, сказал Аллен. — Садитесь вон в то кожаное кресло, что у камина. С этими документами мне придется немного поработать.

Осторожно подойдя к камину, Логан опустился в мягкое кресло и с удовольствием вдохнул исходящий от него слабый аромат сигар и бренди. Он не спал уже тридцать шесть часов, и теперь его неудержимо клонило ко сну.

Когда Логан проснулся, в комнате было темно, если не считать слабого света свечей, стоявших на каминной полке. Логан не сразу понял, куда попал, — любопытный взгляд смотревших на него карих глаз был лишь смутно ему знаком. Узнав наконец Мэри Кэтрин, он облегченно вздохнул, откинулся в кресле и слабо улыбнулся. Девочка сидела у его ног и сосредоточенно жевала кончик косы. Она явно нервничала, но когда Логан увидел, что она за ним подсматривает, ничуть не смутилась.

— Скажите, ради Бога, что вы с таким интересом рассматриваете? — тихо спросил Логан. Голос его был хриплым не только ото сна.

— Мне хотелось увидеть, не заползет ли вам в ухо паук, что сидит у вас на плече.

— Вы исключительная обманщица, Кейти Макклири. — Любопытно, существует ли этот паук? Логан провел руками по плечам и, услышав хихиканье Мэри Кэтрин, понял, что попался. — Да, так я и думал. Кейти — обманщица.

— Кроме вас, так никто больше не делает, — не отводя глаз, возразила она. Пожалуй, красивее Логана Маршалла она еще никого не видела.

— Не делает что?

— Не называет меня Кейти.

— А вам это не нравится?

Закинув за спину косу, она пожала плечами:

— Да нет, ничего.

Хорошо бы он открыл глаза немного пошире — их холодный серый цвет всегда очень нравился Мэри Кэтрин. Наверное, она должна бояться таких глаз, но почему-то не боялась.

Логан Маршалл был тем самым разведчиком северян, который наткнулся на женщин Макклири после битвы в «Каменной лощине». Именно Логан предложил им свою защиту и проводил в лагерь полковника Аллена. Роуз и Меган уселись на какую-то тощую клячу, которую раздобыл для них Логан, а Мэри Кэтрин ехала вместе с ним. Очевидно, сначала она спала, поскольку первое, что увидела Мэри Кэтрин, — это глаза Логана, в слабом свете луны отливающие серебром. Он держал ее на руках, как маленького ребенка, и в его объятиях Мэри Кэтрин забыла и о «Лощине», и даже о собственной матери. Единственное, что ее интересовало, — как зовут ее сказочного принца.

— Логан, — повторила она и с его именем на устах тут же уснула. Тогда Мэри Кэтрин было всего двенадцать, но она уже знала, что такое любовь.

Подобные рассуждения заставили ее вздрогнуть; словно пытаясь скрыть свое смущение, Мэри Кэтрин поспешно прижала руки к покрасневшим щекам.

— Вы очень странный ребенок, — сказал Логан.

Поскольку она прослушала то, что ей сказали, а гордость не позволяла в этом признаться, Мэри Кэтрин показала ему язык.

Засмеявшись, Логан потянулся в кресле и уперся руками в колени.

— Сколько времени?

— Почти восемь.

Он тихо выругался, виновато посмотрел на Мэри Кэтрин и провел руками по волосам.

— А где все? Почему меня никто не разбудил?

— Полковник Аллен сказал, что вам нужно поспать, — ответила она на второй вопрос. — Мама уже проветрила для вас комнату для гостей. Мама, полковник Аллен и Меган — все уехали на бал к миссис Бейкер, собирать деньги на госпиталь. Мне кажется, Меган хотела вас разбудить, чтобы вы могли ее сопровождать, но полковник строго запретил.

— Могу себе представить, — пробормотал Логан, вспомнив слова полковника Аллена насчет своей приемной дочери. — Значит, мы тут с вами вдвоем?

— Нет, еще Энджел. Она подогревает вам ужин на кухне. Мы уже давно поели, и мама хотела вас разбудить, но полковник Аллен сказал, что желудок сам вас разбудит, когда вы немного отдохнете.

— Пожалуй, этот ужин мне сейчас будет как нельзя кстати — Логан протянул руку Мэри Кэтрин. Сначала он помог ей подняться на ноги, потом она сделала вид, что помогает ему. «Жаль, что приходится с ним так поступать, подумала она, — но тут уж ничего не поделаешь». Несмотря на все свои многочисленные достоинства, Логан по-прежнему оставался ей врагом.

На кухне Логан едва не уснул прямо за столом. Таким усталым он еще никогда себя не чувствовал. Ноги заплетались, перед глазами все расплывалось. Если бы не Мэри Кэтрин, он так и не добрался бы до гостевой спальни.

Логан сам во всем виноват, твердила себе Мэри Кэтрин. Если бы он не заснул в библиотеке, то поехал бы на бал вместе с Меган. А если бы он, как планировалось, был на балу, то не помешал бы Мэри Кэтрин выполнить задание, а значит, не пришлось бы его ничем опаивать. В общем, он сам во всем виноват.

Немного успокоившись, Мэри Кэтрин вернулась в кабинет полковника и шпилькой открыла его письменный стол. Потайной ящик не составлял для нее никакой тайны — мать и Меган точно объяснили, где он находится и как его открыть. Услышав приближающиеся шаги, она застыла на месте, но, поняв, что это Энджел, облегченно перевела дух. Трясущимися руками отодвинув панель, Мэри Кэтрин — теперь считая себя официально вступившей в армию конфедератов — взяла из ящика пакет, который доставил Логан Маршалл. Фотографии хотя и представляли собой интерес, но все же меньший, нежели донесение. Пододвинув к себе лист чистой бумаги, Мэри Кэтрин личной ручкой полковника тщательно скопировала его текст.

Пока она этим занималась, ее мысли витали где-то далеко. Высунув от усердия кончик языка, Мэри Кэтрин воображала себя монахом, в тишине монастыря переписывающим для потомков древние рукописи. Более важной работы для нее сейчас не существовало. «Это моя лучшая роль», — думала она.

Когда чернила высохли, Мэри Кэтрин аккуратно сложила копию донесения и положила ее в карман фартука. Оригинал вместе с фотографиями она уложила обратно в пакет в точно таком же порядке, в каком они лежали прежде, положила пакет в ящик, захлопнула его, замкнула стол и, пятясь, выскочила из библиотеки.

— Я хочу тебя видеть, Мэри Кэтрин, — просунув голову в ее комнату, холодно сказал полковник. Девочка лежала лицом к стене. Вот она пошевелилась, медленно освобождаясь ото сна, вот вся напряглась, поняв, что это происходит с ней наяву. К двери она так и не повернулась. — И сейчас же, — добавил он. — Спускайся вниз, в библиотеку. Не пытайся сделать вид, будто ты меня не слышишь. И не трать время на одевание.

Даже когда дверь закрылась, Мэри Кэтрин все еще чувствовала его присутствие за дверью — полковник нетерпеливо ждал. Это действительно был настоящий кугуар — сильный, безжалостный хищник.

— Сейчас же, — непреклонно повторил он из коридора.

Мэри Кэтрин задрожала от ужаса. Напряженно прислушиваясь, она пыталась проследить перемещения полковника. Вот он отошел от двери, вот легко спускается по устланной коврами лестнице. На миг приоткрылась и вновь закрылась дверь библиотеки.

Сев, она натянула на себя лежавший в ногах кровати халат. Где сейчас мама? Меган? Ее фартук свешивался со спинки стула. Мэри Кэтрин сунула руку в кармашек — донесение исчезло. Вероятно, мама забрала его, когда вернулась с бала. Мэри Кэтрин совершенно не представляла себе, сколько сейчас времени. Она изо всех сил старалась не спать и все-таки заснула — не помогло даже приятное возбуждение от успешно проведенной операции.

Дверь в гостевую комнату была закрыта. Мэри Кэтрин хотелось посмотреть, не уехал ли Логан, но она сумела побороть искушение. В доме было очень тихо, и Мэри Кэтрин внезапно испугалась того, что осталась здесь одна с полковником Алленом.

Дверь в библиотеку ей удалось открыть лишь со второй попытки — бронзовая дверная ручка никак не поддавалась. Когда девочка вошла, Аллен сидел за письменным столом. Увидев Мэри Кэтрин, он повернулся, знаком велел закрыть дверь и пальцем поманил ее к себе. Мэри Кэтрин осторожно приблизилась.

— Да, сэр? Вы хотели меня видеть? — И тут она заметила, что полковник что-то вертит в руке. Эта вещь, с первого взгляда напоминавшая зубочистку, на самом деле была ее шпилькой.

— Иди сюда, Мэри Кэтрин, — похлопав себя по колену, сказал полковник. — Думаю, нам нужно поговорить.

Она медлила до тех пор, пока не увидела, как сузились его желто-зеленые глаза. Когда он потянул ее за руку, Мэри Кэтрин без малейшего протеста села к нему на колено. Второй рукой полковник придерживал ее за поясницу.

— Что это такое, Мэри Кэтрин? — Перестав вертеть шпильку, он поднес ее к глазам девочки.

— Похоже на мою шпильку, сэр. Такая честность застала его врасплох.

— Я так и думал. А ты знаешь, где я ее нашел? Она покачала головой.

— Можно мне ее забрать?

— Пожалуйста — после того, как ты скажешь, зачем шарила в моем столе.

Мэри Кэтрин представила, что она стоит на сцене и публика, затаив дыхание, ждет ее реплики. Зрители на ее стороне, они надеются, что героиня найдет выход из западни.

— Вы ошибаетесь, полковник. Я не рылась в вашем столе. — Публика огорченно вздыхает. Пожалуй, нужно было придумать что-нибудь поудачнее или придать своему голосу больше убедительности. — Я заходила в библиотеку разбудить мистера Маршалла и проследить, чтобы он поужинал. Должно быть, тогда я и уронила заколку.

— Видимо, тогда это и случилось, — внимательно наблюдая за ее реакцией, сказал он и положил шпильку на стол. Высвободив руку, он провел ею по щеке Мэри Кэтрин. Кожа была гладкой, словно бархат.

На этот раз Мэри Кэтрин сумела скрыть свое отвращение. В зрительном зале восхищенно ахнули — пьеса обещала быть захватывающе интересной.

— Не понимаю, — не глядя на полковника, чуть слышным шепотом произнесла Мэри Кэтрин. Он явно чего-то от нее хочет, но не говорит, что именно, — в прошлый раз только сказал, что хочет ее потрогать.

— Итак, шпилька, — сказал он. — Ею ты открыла замок моего письменного стола. Твоя ошибка заключалась в том, что ты закрыла его другой шпилькой, а эту оставила прямо на столе, так что я сразу ее заметил, Я ее немного выпрямил, но раньше она была изрядно погнутой. Что ты искала, Мэри Кэтрин?

Пальцы полковника переместилась на ее шею. Мэри Кэтрин заставила себя сидеть неподвижно.

— Деньги? Ты их хотела там найти?

Какая же она была дура! Разумеется, полковник не станет подозревать ее в шпионаже. Деньги — это вполне разумное объяснение. Как же она сама до этого не додумалась! Мэри Кэтрин отвернулась, изображая стыд и раскаяние,

— Я так и думал, — вздохнул полковник. Его большая рука обнимала Мэри Кэтрин за шею, так что Аллен мог слышать, как бьется ее сердце. Как бы ни была красива ее мать, но незрелая красота Мэри Кэтрин привлекала его еще больше. Это было самым большим секретом полковника, его самой постыдной тайной. — Если тебе что-то захотелось, надо было просто сказать мне, — заявил он. — Ты же знаешь, как я люблю тебе что-нибудь покупать. Тебе ведь понравились туфли, не так ли?

Она кивнула.

— Ну-ка, Мэри Кэтрин, придвинься поближе и скажи мне на ушко, чего ты хочешь!

Она не двинулась с места.

— Я ничего не хочу. Правда не хочу. Вы и так дали мне достаточно, и я вам очень благодарна. — Пока она это говорила, полковник все крепче прижимал ее к себе.

— Всего один маленький поцелуй, — взмолился он, запуская руку в вырез ее ночной рубашки. — Всего один поцелуй в губы, и я прощу тебя за то, что ты залезла в мой стол.

Мэри Кэтрин отчаянно хотелось закричать. Эта часть игры ей не нравилась — она вовсе не желала целовать полковника. Кожа горела, в ушах звенело, в глазах потемнело. Казалось, еще немного — и она упадет в обморок.

— Уберите от нее свои поганые руки, — сказал неожиданно появившийся в дверях Логан, медленно сжимая и разжимая мощные кулаки.

— Послушайте, Маршалл, что вы…

Четырьмя огромными шагами Логан мгновенно пересек комнату. Полковник сжал девочку еще крепче но Логан, обхватив ее запястья, с неожиданной легкостью вырвал Мэри Кэтрин из его объятий и поставил на пол. Зашатавшись, она упала на колени.

— Сколько раз? — возвысил голос Логан. — Сколько раз вы ее касались? Сколько времени все это продолжалось?

— Послушайте! — рявкнул вскочивший с места Аллен, Сила, молодость и гнев Логана его нисколько не испугали. — Не знаю, что вам показалось, но вы все поняли не…

— Заткнитесь, вы, гнусный подонок! Я все прекрасно видел и слышал.

— Уберите от меня руки. — Через плечо Логана полковник взглянул на Мэри Кэтрин. — Скажи ему! — нетерпеливо произнес он. «Скажи то, что надо, — говорил его взгляд. — Помни о нашем секрете».

— Пожалуйста, не надо его бить, — сказала она и по-настоящему заплакала. — Это ошибка. Вы ничего не понимаете.

Не обращая на нее внимания, Логан оттеснил полковника к стене и зажал в углу.

— Что вы ей такое сказали? — прорычал Логан. — Почему она пытается вас защищать?

По-прежнему не желая сдаваться, Аллен решил сменить стратегию.

— Я отдам вас под трибунал!

— Я вам не подчиняюсь. Эту форму я купил на собственные деньги, так как в армии не служу. Я работаю на Брейди и на тех, на кого захочу. А на вас я уж точно работать не стану. Ваши угрозы на меня не действуют. Когда я привел к вам в штаб Роуз с ее дочерьми, то думал, что передаю их в хорошие руки. Когда я узнал, что вы женитесь на миссис Макклири, то был рад, что хоть немного этому посодействовал. Но то, что я сейчас увидел, убедило меня, что я ошибался. Роуз об этом знает?

— Нет! — вскочив на ноги, закричала Мэри Кэтрин и атаковала Логана сзади. Покачнувшись, он выпустил полковника. — Нет! — колотя его по спине, кричала Мэри Кэтрин. — Вы не Должны ничего говорить! Вы все испортите! Это секрет! Наш секрет! Мама не должна ничего узнать!

Повернувшись, Логан поймал за руки Мэри Кэтрин, но при этом упустил полковника.

— Тише, Кейти. Тише. Поверьте — ваша мама хочет узнать этот секрет.

Полковник тоже просил ему поверить, а он такой же враг, что и Логан Маршалл. Мэри Кэтрин никому больше не верила.

— Не говорите ей! — молила она. — Иначе все изменится, случатся ужасные вещи. Вы ничего не понимаете в таких секретах.

Логан прижал к себе плачущую Мэри Кэтрин.

— Не трудитесь посылать за людьми, чтобы выкинуть меня вон, — сказал он, заметив, что Аллен пододвинулся поближе к двери. — Я ухожу и забираю с собой Кейти. Если Роуз не решит, что так надо, она сюда не вернется.

«И все-таки это случилось», — подумала Мэри Кэтрин. Только она уходит не из-за полковника Аллена, а из-за Логана.

— Я не пойду! Я не могу! Пожалуйста, не заставляйте меня!

— Что такое, черт побери, вы ей сказали? — рявкнул Логан. Глаза его сверкали от гнева.

— Прислушайтесь к ее словам, Маршалл, — посоветовал Аллен. — Она-то как раз вовсе не согласна с тем бредом, что вы несете. Ради вашего же блага — убирайтесь из моего дома и оставьте в покое Мэри Кэтрин. Иначе вам не избежать неприятностей.

— Я все-таки попробую. — Подхватив на руки отчаянно сопротивляющуюся Мэри Кэтрин, он вынес ее из библиотеки — навстречу яркому утреннему солнцу.

Роуз, Меган и Мэри Кэтрин уехали из Вашингтона в тот же день, отправившись в усадьбу двоюродной сестры Роуз, проживавшей к западу от Ричмонда. Все обошлось без скандала — случившееся так и осталось семейной тайной, а поспешный отъезд объяснили болезнью родственницы. По настоянию Роуз они взяли с собой только самое необходимое — она просто не могла смотреть на то, что когда-то подарил им полковник. За то, что случилось с ее ребенком, Роуз бранила только себя, Меган — свою сестру, Мэри Кэтрин же винила Логана.

Неловко простившись с Роуз и ее дочерьми, Логан отправился обратно в свою часть. Пусть теперь Аллен плетет интриги, думал Логан, он всего лишь выполнил свой долг. Впервые за последнее время он искренне радовался возвращению на фронт.

Впрочем, до своей части Логан так и не добрался, что, правда, не слишком его удивило. Он заранее предвидел, что Аллен предпримет против него какие-то действия, хотя их быстрота и застала его врасплох. Примерно в десяти милях от лагеря он был отрезан от своих разведывательным отрядом мятежников. Не найдя выхода, Логан всю ночь провел над письмом к родным в Нью-Йорк, подготавливая их к своему неизбежному пленению.

Оно произошло на следующее утро, как только рассвело. Когда разведывательная партия вернулась в свою часть сразу, как только захватила Логана, предательство Аллена стало совершенно очевидным. Даже без особых усилий можно было догадаться, что их послали специально за Логаном. Но Логан сейчас не особенно раздумывал над тем, каким образом полковник ухитрился столь быстро вмешаться, — ему приходилось заниматься другими неотложными делами.

Скопированное Мэри Кэтрин донесение с помощью Роуз и Меган было доставлено мятежникам в Ченселлорсвилл. Для них оно стало настоящим подарком судьбы. Разделив свою армию на три части, генерал Ли начал смелое наступление и за четыре дня, с первого по четвертое мая, сумел отбросить войска генерал-майора Хукера далеко за реку Раппаханок. Правда, решающей победы, на которую рассчитывал Ли, ему так и не удалось одержать. Хотя в абсолютных цифрах северяне потеряли больше, в процентном отношении к общей численности войск потери конфедератов оказались гораздо значительнее. Тем не менее юнионисты оказались в сложном положении, а Ли начал свой второй поход на Север — поход, окончившийся у сонного пенсильванского городишка под названием Геттисберг.


Глава 2


Ричмонд, штат Виргиния Ноябрь 1864 года

— Двадцать четыре! Я поймал двадцать четвертую! Вот она! — Джон Эдвард держал в руке черную тряпку, на которой лежали две дюжины гнид, выловленных им из собственной бороды.

— Двадцать пять, — сказал Логан, осторожно вытаскивая частым гребнем яйцо вши. — Я выиграл, — с улыбкой добавил он, обращаясь к окружавшей их группе пленных.

— Черт побери, Маршалл! — выругался Эдвард. — По-моему, вы их просто разводите. Это пари не распространяется на фермеров! — Он с возмущением указал на частый гребень, который Логан как раз собирался спрятать в карман. — И насчет оборудования мы не договаривались! Это несправедливо.

— Перестань! — проворчал один из спорщиков. — Все было по-честному.

Логан промолчал. Его выигрыш составляли картофелина, полученная от Билли Уотерса, компас, еще недавно бывший собственностью близнецов Ковингтонов, Эйбла и Джо, и две морковки — толстая, ярко-оранжевая от Дэйви Пауэлла и тощая, бледная от Джона Эдварда. Завернув все это в шарф, Логан положил сверток в черную лакированную шкатулку, которую выиграл в прошлый раз, поблагодарил аудиторию, повернулся и со шкатулкой под мышкой отправился на поиски новых развлечений.

В тюрьме Либби развлечения можно было найти где угодно и когда угодно. Логан отчасти сумел здесь выжить как раз потому, что выискивал их в совершенно неожиданных местах, а если не находил, то создавал сам.

Ричмондская тюрьма Либби раньше была табачным складом и внешне не производила ужасного впечатления. Днем сторонний наблюдатель, глядя на это аккуратное здание из красного кирпича, с одинаковыми окнами и содержавшимся в образцовом порядке приусадебным участком, вполне мог решить, что таким вот образом южане нашли достаточно гуманное решение проблемы пленных. Однако после заката, когда на повозки каждый день грузились трупы умерших, становилось ясно, что это далеко не так.

Нельзя сказать, что тюремные власти специально создавали для заключенных невыносимые условия содержания. Но война есть война. От нехватки еды и медикаментов, от эпидемии тифа страдало все население Ричмонда, постоянно осаждавшегося федеральными войсками, поэтому ничуть не удивительно, что пленные, которых считали здесь ответственными за все причиненное зло, страдали от этих бедствий в первую очередь.

Логан Маршалл знал, что Юг проигрывает войну. Об этом красноречиво свидетельствовали растущая апатия среди охранников, относившихся к службе со все большим безразличием, и участившиеся случаи жестокого обращения с пленными. Реальные сведения о войне получить, однако, было совсем непросто. Сообщения новых пленников часто бывали неточными, а уж составить из них какую-то общую картину и вовсе не представлялось возможным — ведь для каждого из солдат общий ход войны заслонялся тем, что происходило на его собственном поле боя, причем горечь испытанного им лично поражения придавала рассказу оттенок трагичности.

Логан знал о поражении Ли под Геттисбергом в июле 1863 года, хотя даже через семнадцать месяцев после битвы не подозревал, что его брат Дэвид в этом сражении погиб, а другой брат, Кристиан, был тяжело ранен. Не знал он и о том, что его мать скончалась от болезни, которой заразилась, ухаживая за ранеными, а отец медленно чах от тоски.

О своей семье Логан старался думать как можно меньше — подобные мысли причиняли нестерпимую боль. Вместо этого он предпочитал размышлять о том, как выжить в тюрьме Либби (счастье, что его не отправили еще дальше на Юг!), строить планы побега и будущей мести полковнику Аллену. Плюс поиски развлечений — и можно сказать, что скучать ему не приходилось.

В отделении, куда он направлялся, в восьми не слишком больших помещениях находилось больше тысячи человек. Воздух здесь был спертым и тяжелым, от сгрудившихся в поисках тепла грязных тел исходило невыносимое зловоние. Чтобы согреться, Логан старался побольше двигаться, но в глубине души он понимал, что еще одну зиму может здесь и не выдержать.

Отросшие волосы потускнели и свалялись; чтобы сохранить тепло, Логан заправлял их за воротничок рубашки. Из-за отсутствия солнечного света кожа его приобрела землистый оттенок — это иронически называлось тюремным загаром. Весил он на шесть килограммов меньше нормы, что в общем-то было для Либби совсем неплохо. Сносную Форму Логан поддерживал с помощью ежедневных физических упражнений, а также частых пари, благодаря которым нередко выигрывал добавочные порции мяса или овощей.

Сейчас он чувствовал себя лет на десять старше своих двадцати двух да и выглядел лет на тридцать, из зеленого юнца, каким был еще недавно, превратившись в зрелого мужчину.

— Мы с близнецами, — тихо сказал подошедший к нему маленький, длиннорукий Билли Уотерс, прозванный охранниками Обезьяной, — собираемся ночью уйти. Ты с нами?

— Нет, — без колебаний ответил Логан. — Я давно решил попытать счастья в одиночку. — Он помолчал, не зная, огорчены ли товарищи его отказом или это, наоборот, вызвало у них лишь облегчение. — Со стороны Эйбла и Джо было чертовски глупо отдавать мне компас.

— Насчет этого компаса… — не поднимая глаз, нерешительно сказал Билли. — Может быть…

— Не может! — отрезал Логан. — Я его честно выиграл.

— Черт побери, Маршалл, ты…

— Но при одном условии ты можешь его получить.

— При каком? — нетерпеливо спросил Билли.

— Кажется, вы с Ковингтонами сегодня ночью помогаете собирать трупы?

— Конечно, это часть нашего плана. Мы собираемся…

— Подробности мне ни к чему! — прервал его Логан. — Просто скажи — можете вы погрузить меня в один из этих фургонов?

У Билли отвисла челюсть.

— Ты имеешь в виду — будто ты мертвый?

— Именно так. Можете вы это сделать?

— Конечно, можем, но…

Логан не желал больше слушать никаких возражений.

— Тогда решено. Положите меня в фургон и можете сразу обчистить мои карманы. Разве не так Ковингтоны получили этот компас? — Билли смущенно отвел взгляд. — Ну, теперь они точно так же могут получить его обратно.

Этой ночью из тюрьмы Либби похоронный фургон вывез двадцать шесть человек, среди которых был и Логан Маршалл. Билли Уотерса и Эйбла Ковингтона застрелили сразу же, как только они оказались за пределами склада, Джо Ковингтон, который забрал компас, направился на север. В создавшейся суматохе на похоронный фургон никто не обратил внимания, и Логан благополучно выбрался из скопища окоченевших и дурно пахнущих тел. Если его хватятся, преследователям никогда не придет в голову, что он может отправиться еще дальше к западу, в самое сердце Виргинии — туда, где находилась ферма двоюродной сестры Роуз Аллен. Логан надеялся, что там ему предоставят убежище.

И только когда он наконец почувствовал вкус свободы и всей грудью вдохнул сладкий аромат, исходивший от плодородной земли Виргинии, когда он отпил ледяной воды из реки Джеймс — только тогда Логан Маршалл позволил себе ту роскошь, в которой отказывал себе во время пребывания в тюрьме.

Опустившись на колени, он закрыл лицо руками и заплакал.

Первые две ночи Логан ночевал в лесу, укрываясь слоем земли, а на третью ночь он обрел убежище в каком-то сарае, дождавшись, когда в фермерском доме погаснут огни. Находившиеся там животные — мул, корова, четыре кошки, пони и шотландская овчарка — не обратили на него никакого внимания. Немного утолив голод горстью овса, взятого из кормушки пони, и молоком прямо от коровы, Логан забрался на чердак, зарылся в душистое сено и тут же уснул.

— Иди сюда, Брут! Что ты там делаешь, а? На чердаке кто-то есть, да?

Хватая лапами ведущую на чердак лестницу, Брут отчаянно скулил.

— Кто там, мой мальчик? Двуногое или четвероногое?

Брут заскулил еще громче. Отбежав от лестницы, он принялся кругами бегать вокруг своей хозяйки, а когда она опустилась на корточки, чтобы почесать его за ушами, начал с восторгом ее лизать. Это было настоящее блаженство — пес почти забыл о неприятеле.

— Что, нужно вооружиться? — прошептала она, впрочем, не особенно пугаясь. В этом районе уже давно не было никаких боев, а последний дезертир прошел через Кингз-Крик больше двух месяцев назад. Скорее всего Брут почуял енота или белку. Что ж, если ей удастся поймать эту дичь, можно будет как следует поесть.

Поняв из слов девушки, что она собирается подняться на чердак, Логан решил было поглубже зарыться в сено, но сразу понял, что любой шум только привлечет к нему внимание. Достав лежавшую у него под головой черную лакированную шкатулку, он осторожно ее открыл. В шкатулке лежали моток голубых ниток, две иголки, носовой платок, частый гребень, кусок мела, с полдесятка мраморных шариков и, наконец, ложка. Именно ложка ему и требовалась. Остро заточенная, она была бесполезна для еды, но зато представляла собой грозное оружие. Сжав ее ручку, Логан принялся ждать дальнейшего развития событий.

— Я ничего не вижу, мой мальчик, — сказала девушка собаке. Но Брут продолжал танцевать, поэтому она сошла с лестницы и, встав на четвереньки, двинулась в глубь чердака. Лишь заметив неприятеля, девушка поняла, что в таком положении она совершенно беспомощна.

Метнувшись вперед, Логан схватил ее за платье и потянул к себе. Закричав, девушка принялась брыкаться, но Логан игнорировал ее удары ради того, чтобы избежать другой, более серьезной угрозы — девушка могла поднять тревогу. Не успела она набрать побольше воздуха в легкие, как рука Логана заткнула ей рот, а почувствовав, как к горлу прижался какой-то холодный предмет, девушка застыла на месте, с ужасом глядя на нападавшего.

Весь обросший волосами, с длинной бородой, он больше походил на зверя, чем на человека. Серые глаза, холодные как сталь, были ей странно знакомы. Мэри Кэтрин Макклири начала бить дрожь.

«Как сильно она изменилась», — думал Логан, всматриваясь в лицо лежавшей перед ним девушки. Золотисто-карие глаза экзотической миндалевидной формы, темные брови, волосы цвета меда. За прошедшие девятнадцать месяцев от той полудевушки-полуребенка, какой была Мэри Кэтрин, не осталось и следа. И дело не только во внешности — во взгляде Мэри Кэтрин было нечто, заставлявшее Логана думать, что на деле она гораздо старше своих лет.

— Кейти? Господи! Я молил Бога, чтобы… Это действительно вы? — Боясь, что она все же закричит, Логан не убирал руку. Он терпеливо ждал ответа и в конце концов был награжден неохотным кивком. — Вы меня узнаете? — Она снова кивнула. Он убрал ложку от ее горла. — Вы не будете кричать?

Мэри Кэтрин медлила. Она не хотела давать никаких обещаний этому человеку, которого всем сердцем ненавидела. Он предал ее, разгласил тайну, которую она обещала хранить, и этим изменил всю ее жизнь. Против своей воли она, однако, кивнула еще раз, и Логан, словно не доверяя ее обещанию, очень медленно убрал руку с ее лица.

— Слава Богу, — тихо сказал он. Понимая, что Мэри Кэтрин по-прежнему смотрит на него с испугом, он сел, положил свое оружие в шкатулку, показал ее содержимое Мэри Кэтрин — дескать, бояться тут нечего — и поставил шкатулку рядом. — Прошу меня простить, — внезапно увидев себя ее глазами, сказал он и неловко попытался стряхнуть приставшие пучки соломы. — Я слишком небрежно одет, чтобы принимать посетителей.

Как он может так шутить? Его лохмотья годятся разве что для костра. И откуда только он взялся? Про янки говорят, что они прекрасно одеты и всегда сыты, чего не скажешь про Логана Маршалла. Более того, он похож на голодающего Прежнего Логана ненавидеть было легко, а вот нынешний вызывал у нее только жалость.

— Я не хотел вас пугать, — сказал он. — Я не причиню вам вреда.

Мэри Кэтрин бросила на него недоверчивый взгляд, но ничего не сказала. Всего минуту назад он казался ей очень опасным.

Подобрав валяющуюся на полу конскую попону, которую он притащил на чердак, Логан накинул ее себе на плечи. Снаружи светило солнце, но это зимнее солнце совсем не грело, и Логан чувствовал, как холод пробирает его до костей. Сквозь трещины в потолке пробивались тонкие лучики света; волосы Мэри Кэтрин отливали в них золотом.

— Сколько вам лет, Кейти? — Он хотел сказать вовсе не это, но слова сами вырвались у него из уст.

Удивленная вопросом, Мэри Кэтрин машинально ответила:

— В сентябре мне будет пятнадцать.

— Пятнадцать, — тихо повторил он. — Странно, но когда я вас вспоминал, то почему-то не думал о том, что вы станете старше. Перед моими глазами всегда стояла маленькая Кейти Макклири.

Сев, Мэри Кэтрин разгладила платье и подобрала ноги так, чтобы не были видны кружевные панталоны.

— Не называйте меня так.

— Не называть как? — удивленно спросил Логан. — Вы имеете в виду — Кейти?

— Да. Меня никто так не зовет. Это детское имя.

— Я согласен с тем, что вы не ребенок, но имя Кейти мне нравится.

— А мне нет.

— Ладно, — ответил он, толком ничего не пообещав. — А где ваша мать? А Меган? Эта ферма, кажется, принадлежит кому-то из ваших родственников?

Неужели он все-все помнит?

— Да. Тете Пегги.

— А что скажет тетя Пегги, увидев на своей территории одного из янки?

— Она ничего не скажет. Узнав, что вы здесь, она просто направит на вас дробовик.

— Она хорошо стреляет?

— Очень хорошо.

— Этого я и боялся.

— Я говорю правду, — сказала Мэри Кэтрин.

— Я с этим не спорю. Но может быть, ваша мать сможет замолвить за меня словечко?

— Это невозможно.

Логан плотнее запахнул на груди попону.

— Что вы имеете в виду? — с удивлением сказал он. Говорить было трудно, зубы стучали от холода. — Роуз прекрасно знает, что я не представляю для вас ни малейшей угрозы. Почему же она не захочет мне помочь?

— Может, вы спросите у нее сами?

— Вы можете ее сюда привести?

— Нет. Вам придется пойти со мной. — Мэри Кэтрин поднялась на ноги. — Насчет тети Пегги не беспокойтесь. Она работает на кухне, в другом конце дома, и нас не увидит.

— Не понимаю… а где Меган?

— Вместе с мамой.

Подав руку, девушка помогла Логану встать на ноги. Пожалуй, ему будет полезно пройтись, решила Мэри Кэтрин пока он совсем не замерз.

— Это Брут, — спустившись по лестнице, сказала она Логану. — Он бы сразу сообщил о вашем появлении но тут недавно проходили трое южан, воюющих на стороне янки, и один из них лишил его голоса. — Ответа Логана она ждать не стала — что он может сказать? Времена сейчас действительно опасные. — Пойдем, мой мальчик. Отведем на прогулку мистера Маршалла.

Логан ожидал, что они направятся к дому, но когда Мэри Кэтрин повернула к пастбищу, замер в нерешительности. Она продолжала идти, не оборачиваясь, и Логан мысленно выругал себя за излишнюю подозрительность. Не было оснований ей не доверять, хотя Логан не понимал, почему она с ним так холодна. В конце концов он решил идти, ковыляя за ней неровной походкой и, как щитом, загораживаясь от ледяного ветра лошадиной попоной.

В том месте, где ручей расширялся, Мэри Кэтрин остановилась. Перед ней лежала небольшая, в виде полумесяца, полянка, окаймленная четырьмя вечнозелеными падубами — вся земля была испещрена их ярко-красными ягодами, некоторые уносил с собой поток. Сзади слышались тяжелые шаги Логана, дыхание его было неровным, прерывистым. Глядя на могилы матери и сестры, Мэри Кэтрин ощутила, как к ней вновь возвращается знакомое чувство гнева. Сейчас она черпала из него силы. Жалость к Логану сделала ее беспомощной, и теперь она была рада, что это чувство прошло.

— Что здесь? — спросил Логан, но он уже и так знал что. Над двумя могилами возвышались одинаковые кучи камней, сложенные наподобие пирамиды из пушечных ядер. Несколько раз обежав вокруг надгробий, Брут лег на землю и заскулил.

— Мамина могила — та, что слева, — сказала Мэри Кэтрин. Голос ее звучал удивительно спокойно, словно она разговаривала с незнакомцем. — Она умерла в июне прошлого года.

— Прошлого года? Она слабо кивнула.

— Через месяц после того, как мы уехали из Вашингтона. Логан был поражен.

— Боже мой! Мне очень жаль.

— Почему жаль? — «Ведь это все твоя вина», — мысленно добавила она.

Ее вопрос поставил Логана в тупик. Роуз ему нравилась — она была хорошей женщиной.

— Я имел честь знать вашу мать и, конечно, скорблю о ее кончине.

Как и ожидала Мэри Кэтрин, он не стал ни за что извиняться.

— У нее была чахотка, — взяв себя в руки, сказала она. — Мама знала о своей болезни еще до отъезда. Эта поездка дорого ей обошлась. По дороге она подхватила простуду, от которой так и не оправилась. Все произошло очень быстро.

— Если бы она мне об этом сообщила! — сказал Логан, обращаясь больше к самому себе, нежели к Мэри Кэтрин. — Я бы устроил так, чтобы вы остались в Вашингтоне. Я позаботился бы о том, чтобы вас не беспокоили. — Он не стал упоминать, кто именно.

— О, но вы и без того сделали для нас так много! — со скрытым сарказмом ответила она.

Охватившая Логана слабость все усиливалась. Пошатнувшись, он инстинктивно схватил за руку Мэри Кэтрин и сразу почувствовал, как она задрожала.

— Вам холодно, — сказал он. — Вот, возьмите попону.

— Нет, мне хорошо. Правда, оставьте ее себе. — Целый отряд янки не заставил бы ее признаться в том, почему она задрожала.

— А Меган? — спросил Логан. — Это просто невероятно. — Даже глядя на ее могилу, он не мог поверить в то, что рыжеволосой, зеленоглазой Меган действительно больше нет. Он вспомнил тот поцелуй в саду. Может, все обернулось бы иначе, если бы он принял предложение полковника и женился на ней? — Что с ней случилось?

— Она умерла родами. Логан недоуменно заморгал.

— Она была замужем?

— Ее изнасиловали. Он сразу закрыл глаза.

— А ребенок?

— Похоронен вместе с ней. — Мэри Кэтрин откинула с лица непокорный локон и повернула голову так, чтобы ветер не задул его обратно. — Это был мальчик, — сказала 32 она. — Я назвала его Ричмондом. Когда он родился, как раз шел бой за этот город, и я боялась, что он не попадет на небо, если останется безымянным.

— Значит, теперь здесь только вы с тетей?

— Да. Дядя Мартин погиб на Бул-Ран.

— В первом сражении или во втором?

— В первом.

— Там погиб мой старший брат, — грустно сказал Логан. — В том же самом бою. Я вступил в армию сразу после того, как узнал о смерти Брейдена.

— Эта война никого не щадит, — важно сказала она и пошла прочь. Оставив могилу Меган, Брут бросился вперед. — Нам нужно возвращаться, а то тетя Пегги будет меня искать. У меня еще есть дела по хозяйству. В сарае вы можете пробыть еще ночь или две. Кроме меня, никто не знает, что вы там.

— Подождите! — позвал ее Логан. — Я не могу… Мэри Кэтрин замедлила шаг.

— Человек, который изнасиловал мою сестру, был янки, — не глядя на него и не пытаясь ему помочь, сказала Мэри Кэтрин. — Такой же, как вы. Наверное, вам надо об этом знать.

— Мы не все скроены из одного и того же материала. Она окинула критическим взглядом его одежду. Китель побледнел, но все же остался бледно-голубым, поэтому было ясно, что его обладатель служит в армии Потомака. Золотая тесьма местами порвалась, но шеврон на рукаве остался цел. Материал у янки все-таки один и тот же.

— Мне раньше казалось, что вы рядовой, — сказала Мэри Кэтрин. — Но эти нашивки, должно быть, что-то означают. Кажется, вы старший сержант?

— Это не мое, — коротко ответил Логан. — Эта одежда принадлежала одному старшему сержанту, который недавно умер.

— Понятно. — Больше она ни к чему не проявила интереса. Когда они вернулись к сараю, Мэри Кэтрин помогла Логану вновь забраться на чердак. — Вам лучше остаться здесь. Когда я закончу свою работу, постараюсь принести что-нибудь вам поесть.

Она уже повернулась, чтобы уйти, но туг Логан схватил ее за руку.

— В Виргинии я никогда не ждал особенно теплого приема, — нахмурившись, сказал он. — Тем не менее я искал вас, рассчитывая, что именно вы проявите ко мне некоторую любезность. Я помнил вас совсем не такой, Кейти. Вы никогда не проявляли ко мне ненависти.

Увы, это так. Как актрисе ей еще многому нужно научиться.

— Что вы об этом знаете! — твердо посмотрев на Логана, сказала она. — Вы всегда были нашим врагом. Так говорила мама, так говорила и Меган. Мы всегда так считали, хотя вы с полковником Алленом ни о чем и не догадывались. Вы думаете, мама вышла за него потому, что любила?

— Да о чем вы говорите?

Мэри Кэтрин вырвала у него руку.

— Я вернусь, как только, покончу с делами. А пока подумайте о том, что я сказала.

Логан был слишком слаб для того, чтобы ее преследовать, а мысль о дробовике тети Пегги вообще не слишком его вдохновляла. Натянув на голову еще одну попону, Логан закрыл глаза. Внизу слышались шаги Мэри Кэтрин, которая доила корову и чистила стойла, при этом разговаривая сама с собой. Странно, но ему как будто послышалась фраза из «Ромео и Джульетты»: «О, не клянись луной, изменчивой луной…» Вскоре Логан провалился в сон, не зная, действительно ли он это слышал, или ему только показалось.

Выполнив все, что полагалось, Мэри Кэтрин вернулась в дом. Тетя Пегги все еще была на кухне, где витал запах пекущегося хлеба.

Мэри Маргарет Кук была олицетворением классической бабушки — маленькая, круглая, с добрыми глазами и суровым выражением лица, с двойным подбородком и внушительной грудью. Давно прошли те времена, когда она обладала тонкой талией, и уж совсем немногие помнили, что ее ныне седые волосы когда-то были цвета спелой пшеницы. Да, она потеряла многих родственников и друзей — одни умерли своей смертью, других унесла война. Когда в 1814 году британцы подожгли Вашингтон, Пегги было столько же, сколько сейчас Мэри Кэтрин, но до тех пор, пока янки не вторглись в Виргинию, она не знала, что такое ненависть.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — мягко растягивая слова, спросила она. — Ты что-то раскраснелась, Мэри Кэтрин. Что, время пришло?

— Тетя Пегги! — взмолилась Мэри Кэтрин. — Никто не орет о подобных интимных вещах так откровенно, как ты!

— Чепуха! Это просто природа, и ничего интимного тут нет.

— Нет мое время не пришло. А если я раскраснелась, то потому, что здесь слишком жарко.

Пегги указала ей на дверь.

— Тогда иди отсюда. Нечего тут сидеть.

— По правде говоря, — протянула Мэри Кэтрин, мечтательно вытанцовывая вокруг кухонного стола, — я как раз думала о пикнике. Пикнике на двоих — чтобы были только я и Брут.

— Пикнике? — Пегги посмотрела на нее как на сумасшедшую. — Сейчас ведь ноябрь! — Снаружи не очень холодно. А как насчет янки? Ты ведь не хочешь повторить судьбу своей сестры? — Она видела, что ее прямолинейность разрывает сердце Мэри Кэтрин, но нисколько об этом не сожалела. Лучше разбитое сердце, чем покалеченная судьба. — Это отнюдь не безопасно.

Мэри Кэтрин задумчиво потеребила губу.

— А если я пойду всего лишь в сарай?

— Ну, в этом нет ничего страшного, странное ты дитя! Я с самого начала поняла, что ты не в себе. Все время читаешь и пересказываешь наизусть книги, что дала тебе мать. Если от этого у тебя на сердце будет легче, Кейти, бери что хочешь и иди в сарай. Если ты мне понадобишься, я позвоню в колокольчик.

Уложив маленькую корзинку, Мэри Кэтрин отправилась в свою спальню за книгой. И хотя тетя Пегги говорила об этом с нежностью, Мэри Кэтрин думала о том, что, наверное, она и в самом деле странная. Никто из знакомых ей девушек не собирался самостоятельно прокладывать себе дорогу в жизни — все их планы сводились к тому, чтобы выйти замуж. А вот Мэри Кэтрин, напротив, никогда всерьез не задумывалась о замужестве — это казалось ей несовместимым с карьерой актрисы.

В добавление к корзинке и книге Мэри Кэтрии ухитрилась прихватить кое-какую одежду покойного дяди, пару ножниц, бритву и кусок мыла. В сарае стояла старая оцинкованная ванна, где Логан мог вымыться. Если он не полезет туда добровольно, она его туда столкнет.

Когда Мэри Кэтрин поднялась на чердак, Логан еще спал. Она разбудила его, слегка пнув ногой в ребра — о чем тут же пожалела. Реакция Логана была мгновенной. Прежде чем Мэри Кэтрин успела закричать, она уже оказалась на полу.

Корзинка перевернулась, выпавшая книга больно упиралась в плечо, от удара на затылке, наверное, вскочит шишка. Придавивший ее к полу Логан смотрел на нее пустым взглядом, очевидно, не соображая, где находится. Через мгновение стальной блеск в его глазах сменился неким подобием интереса, а затем — смущением, когда Логан наконец понял, кто перед ним. Для Мэри Кэтрин было очевидно, что он до сих пор считает ее ребенком. Впрочем, сказала она себе, ему и незачем проявлять к ней интерес — по крайней мере в его нынешнем положении. Ведь в его бороде вполне могут быть насекомые! Одна мысль об этом приводила ее в дрожь.

— Кейти, — медленно выдохнул он.

— Да, это я, — сухо ответила она. — А теперь, когда мы оба это знаем, надеюсь, вы позволите мне подняться.

— Я думал, это…

— Будьте добры, — прервала его она, — отпустите меня. Я едва могу дышать. — Она старалась отогнать от себя мысль о том, что причина здесь не только в тяжести его тела. — Буду премного обязана, если вы соблаговолите отстраниться.

Это было сказано с таким оскорбленным достоинством, что Логан не смог удержаться от улыбки. Мэри Кэтрин, однако, осталась совершенно серьезной.

— Ну хорошо, — откатившись в сторону, сказал он. — Но в будущем соблюдайте осторожность. Я не люблю таких сюрпризов.

Сев на пол, Мэри Кэтрин принялась собирать то, что принесла. Мельком взглянув на Логана она поняла, насколько он голоден. На выпавший из корзинки кусок хлеба он смотрел прямо-таки с вожделением. Исполненная жалости, она подала ему хлеб.

Уже поднеся его ко рту, Логан помедлил.

— А вы не будете? — спросил он.

На глаза Мэри Кэтрин навернулись слезы.

— Нет, — отвернувшись в сторону, ответила она. — Я принесла это вам. Я уже позавтракала. И не надо ничего откладывать. На ужин я принесу еще. Из дома все это нетрудно вынести. — Последнее утверждение было ложью — тетя обязательно заметит пропавшую еду. Но Мэри Кэтрин решила ничего не говорить Логану. В конце концов, на сама решила ему помочь. Аккуратно сложив разбросанную одежду, она положила ее рядом с Логаном. — Это принадлежало моему дяде. Надеюсь, вам подойдет, и потом я всегда могу немного подогнать по фигуре. Только не надевайте ее пока не помоетесь. Внизу есть ванна, я сейчас ее наполню. Когда поедите, позовите меня, и я помогу вам спуститься с лестницы. Должна предупредить, что нагреть воду я здесь не могу.

Логан пожал плечами.

— Пусть я получу пневмонию, но зато буду чистым. — прожевав очередной кусок хлеба, сказал он. — Мне кажется, это по-честному.

Мэри Кэтрин отнюдь не была уверена, что пневмонии у него уже нет. Глаза Логана лихорадочно блестели, на лбу проступили капельки пота.

— Возможно, это не такая уж и хорошая идея.

— Вы меня не остановите, — сказал он.

— Тогда вам конец.

— Я тоже так думаю, — с мрачным юмором согласился он. Ванна действительно оказалась очень холодной. Логан сидел в ней, поджав колени к груди и изо всех сил стиснув челюсти, чтобы не стучали зубы. Он начал тереть себя щеткой, которую дала ему Мэри Кэтрин, но быстро устал. Она тут же появилась рядом, взяла из его руки мыло и принялась мылить ему спину. На то, чтобы протестовать, у Логана не осталось сил. К тому же, если это ее не смущает, почему он должен смущаться?

Если бы Мэри Кэтрин позволила себе думать о том, что сейчас делает, она сразу умерла бы от смущения. Но в этот момент она воображала себя Кейт, верной женой Петруччо, которая просто помогает своему мужу. Что здесь такого?

— Что вы там бормочете? — спросил Логан.

— «Твой муж — твой господин, твоя жизнь, твой соверен; тот, кто заботится о тебе и ради твоего существования предает свое тело…» — Она осеклась, поняв, что говорит вслух. — Вот, возьмите попону и завернитесь в нее, когда будете выходить из ванны. А потом сядьте вон на тот тюк, чтобы я могла вас подстричь. — Она отвернулась, избегая его удивленного взгляда.

— Вы читаете Шекспира? — спросил он, обернув вокруг талии попону и надев на себя чистую нижнюю сорочку и рубашку из грубой ткани.

— Разве это так удивительно? — спросила она, жестом указывая, чтобы он сел. Когда Логан подчинился, она принялась расчесывать его волосы.

— Не знаю. Никогда не думал об этом.

— Мама любила театр. Как она говорила, это лучшее, что можно найти в Вашингтоне. В «Каменной лощине» или в Кингз-Крик с подобными вещами туго. А Шекспир был ее любимым драматургом. «Как вам это понравится» мы смотрели незадолго до отъезда из Вашингтона. — В голосе ее звучала тоска. — Знаете, все мы актеры.

— Я уже это слышал, — уклончиво сказал Логан.

— Но не согласились.

— Эта мысль заставляет меня думать, будто мной манипулируют. А мне хочется верить, что у меня есть выбор.

— Мы можем выбрать роль, которую играем. По крайней мере я выбрала.

— Вы? — покровительственно усмехнулся Логан. — Какую же роль вы можете… Ой! Больно! — Он посмотрел вниз. — Боже! Сколько волос вы собираетесь состричь?

— Сколько захочу! — отрезала она.

— Черт возьми!

— Мистер Маршалл, ваши волосы являются прибежищем для…

— Не надо мне об этом напоминать! — с чувством произнес Логан. — Стригите!

Закончив стрижку, она достала из кармана фартука осколок зеркальца и подала его Логану.

— Вы отрастили бороду и усы, — сказала Мэри Кэтрин, когда он одобрил ее работу. — Но поверьте, мистер Маршалл, вам лучше побриться.

Логан в этом не сомневался и с готовностью взялся за бритву. Через двадцать минут он с трудом узнал собственное отражение в зеркале. Человек, который оттуда на него смотрел, мало походил на того Логана, каким он был девятнадцать месяцев назад. — Вы постарели, — сказала Мэри Кэтрин.

— А вы весьма прямолинейны, — криво улыбнулся Логан.

— Это не так уж и плохо, — сказала она. — Вы точно так же будете выглядеть и потом, когда и вправду состаритесь. Даже в тридцать лет.

Логан поперхнулся от смеха.

— Боже мой, вы мне льстите!

Не обращая на него внимания, Мэри Кэтрин опустила в карман фартука зеркальце и ножницы. Чего она не сказала и не должна была говорить — это что Логан Маршалл чертовски красив и таким будет всегда. И вряд ли она одна так думает. Даже тетушка Пегги, прежде чем разрядить в него дробовик, вынуждена будет признать, что Логан очень красив.

— Пойдемте на чердак, — сказала она. — Там я могу сделать вам подобие постели — отгородить небольшой угол, чтобы вам было уютнее и теплее. А когда я принесу вам ужин, то захвачу с собой пальто дяди Мартина.

— Вы очень добры ко мне, — тихо сказал он. — Я не могу толком понять почему. Когда вы показали мне могилы, я решил, что вы собираетесь меня выставить. Вы даже не спросили, что я здесь делаю и где я был. К тому же, как я понимаю, вы считаете меня врагом.

— Вы и есть враг. Где вы были, меня не интересует, и не важно, почему вы сюда пришли, если можете здесь умереть. Но я предпочла бы не объяснять этого тете Пегги. Она не поймет, как можно общаться с янки, даже если он был…

Логан ждал, что она закончит фразу, но так и не дождался.

— Был кем? — решил все же уточнить он.

— Был принцем, который превратился в лягушку, — тихо ответила она и вышла из чулана. От воспоминаний об утраченной наивности у нее заныло сердце. Оглянувшись, она увидела, что Логан молча идет следом.

Когда Мэри Кэтрин вернулась с ужином, Логан опять спал. На сей раз она не стала пинать его в ребра, а просто поставила возле головы спящего корзинку с едой — запах жареных цыплят и запеченных в тесте яблок наверняка привлечет его внимание. Во сне Логан тихо похрапывал, и Мэри Кэтрин осторожно повернула его на бок. Храп прекратился. Мэри Кэтрин потрогала его лоб. Он был уже не такой горячий, как раньше. Возможно, это все-таки не пневмония.

Дожидаясь, пока Логан проснется, Мэри Кэтрин расплела косу, расчесала пальцами волосы и принялась снова их заплетать. Закончив, она с удивлением обнаружила, что Логан на нее смотрит — точнее, на ее руки. По мнению Мэри Кэтрин, эти руки были совсем не красивыми, и она неловко спрятала их в складках платья. Этот жест, очевидно, вывел Логана из задумчивости.

— Что случилось с солдатом, который изнасиловал Меган? — без всяких предисловий спросил он.

— Я его подстрелила.

— То есть он мертв?

— Тетя Пегги научила меня, что надо стрелять именно так.

— Понятно, — задумчиво сказал он. Она стала гораздо жестче. Если у него по крайней мере была юность, то Мэри Кэтрин сразу стала взрослой. Возможно, многие острые углы — это заслуга полковника Аллена.

— Кажется, температура у вас спала. Вы чувствуете себя лучше?

Он сел, потянулся и протянул руку к корзинке.

— Я чувствую себя вполне сносно. — Пальто, которым его укрыла Мэри Кэтрин, соскользнуло с плеча, и девушка поспешила его поправить.

— Мне пора идти, вернусь я только утром, — сказала она.

— Я никуда не собираюсь уходить.

— Но вы должны понимать, что не сможете долго здесь оставаться, — с беспокойством сказала она. — Моя тетя в конце концов вас обнаружит.

— Я понимаю, — ответил он. — Какой сегодня день?

— Четверг.

— Тогда в понедельник я перестану вас беспокоить. — Он подцепил вилкой запеченное яблоко и начал есть.

— И куда вы пойдете?

— Домой.

Против своей воли она заинтересовалась:

— Это в Нью-Йорке?

— Да.

— И что вы там будете делать?

— Работать на отца. Он владелец и издатель «Кроникл».

— А вы действительно хотите этим заниматься?

— Да. Насчет этого я никогда не задумывался — я всегда знал, что хочу быть газетчиком. А вот Кристиан — мой старший брат — это дело не любит. Хочет быть художником. — Он умолк, чтобы проглотить кусок и сделать большой глоток из фляжки, которую принесла Мэри Кэтрин. От виски по телу распространилось приятное тепло.

— Я думала, вы фотограф.

— Я и есть фотограф. Кристиан привил мне к этому интерес. Я хочу, чтобы фотографии заняли в газете подобающее место.

— Значит, для вас ничто не изменилось? — сказала Мэри Кэтрин. — Я имею в виду — по-настоящему. Вы отправляетесь домой, где вас ждет газета, ждет семья, а может быть, и возлюбленная, и через несколько месяцев для вас все будет позади.

Логан не мог поверить своим ушам.

— Да, как будто ничего и не случилось, — продолжала она, не понимая, что вступает на опасную почву. — Однажды утром кто-то разбудит вас пинком в ребра, и вы даже не станете возражать. Вы даже не вспомните, почему это вас когда-то беспокоило.

— Убирайтесь отсюда! — сказал он.

— Вы даже не…

— Мэри Кэтрин! — В голосе его звучало крайнее раздражение. — Оставьте меня.

Только сейчас она поняла, что Логан по-настоящему рассержен. Но почему? Ведь она сказала правду. Вернувшись в свой город, он забудет о войне, забудет о ней и ее семье. Поднявшись на ноги, Мэри Кэтрин стряхнула с себя солому и направилась к лестнице.

— Кейти!

Еще один шаг — и он уже не сможет ее видеть. Однако в голосе Логана звучало нечто такое, что заставило ее остановиться и поднять на него глаза.

— У меня нет возлюбленной, — сказал он.

Мэри Кэтрин не знала, что больше ее возмутило — то, что она покраснела до корней волос, или то, что Логан расхохотался, причем в смехе его чувствовалась жестокость.

В пятницу утром Мэри Кэтрин приготовилась держаться с Логаном как можно суше. Попрактиковавшись перед зеркалом и уверившись в своей способности игнорировать Логана, Мэри Кэтрин снова пришла в сарай и поднялась на чердак только после того, как переделала все дела внизу.

Ее поведение вызвало у Логана искренний смех. Все ее жесты были настолько наигранны, что ее трудно было воспринимать всерьез. Наверное, опять начиталась каких-нибудь историй.

— Вы надо мной смеетесь! — с возмущением сказала Мэри Кэтрин.

— Смеюсь.

— Ублюдок янки!

— Насчет янки — все верно. Но вот мои отец с матерью страшно бы удивились, услышав, как меня называют ублюдком.

Он все еще смеялся над ней. Забыв о своих приготовлениях, Мэри Кэтрин поспешно покинула чердак. Вечером она имела с тетей серьезную дискуссию относительно терпимости и гнева. Эта беседа привела Пегги в полное недоумение, но Мэри Кэтрин сразу почувствовала себя лучше.

В субботу она заметила в Логане явные перемены. Он был уже не таким бледным, сидел прямее и выглядел бодрее. По лестнице спускался и поднимался вполне уверенно.

— Что, по мнению вашей тети, вы здесь делаете? — спросил Логан. Мэри Кэтрин принесла из дому колоду карт, и теперь они играли в покер на соломинки. Полностью сосредоточившись на картах, она нервно покусывала губы. — Вы меня слышите? Я задал вопрос.

— Я знаю. Я думаю. Две карты, пожалуйста. — Логан дал ей две карты.

— Так что?

— Она думает, что я читаю вслух. Три к одному.

— Что читаете? — Он принял ее ставку и открыл карты. Все три были одной масти.

— Семь к пяти, — сказала она. — Я выиграла. — Она сделала паузу. — В очередной раз.

— Рад, что вас не было в тюрьме Либби, иначе бы я отдал вам последнюю рубашку.

Об этом она не хотела знать и тем не менее спросила:

— Вы были в Либби?

Логан кивнул. Собрав карты, он начал снова их раз — давать.

Мэри Кэтрин сказала себе, что больше ничего знать не хочет.

— И как долго?

— Почти с того самого момента, как я оставил вас в Вашингтоне.

— Боже мой! — тихо ужаснулась она. — Так вы только что вышли?

— Да.

— Они вас отпустили?

— Нет, не совсем так.

— О Боже! — снова воскликнула она. — Значит, вы сбежали!

— По вашему тону я могу понять, что это хуже, чем быть просто ублюдком янки.

— Как вы можете с этим шутить? Вы не должны были мне об этом говорить. Думаете, я на вас не донесу? — Руки ее беспрестанно сжимались и разжимались.

Бросив карты, Логан схватил ее за руки.

— Что такое, Кейти?

Почувствовав, что Логан хочет заглянуть ей в глаза, Мэри Кэтрин гордо вскинула подбородок. Однако Логану этого было недостаточно. Его холодный взгляд требовал ответа, причем в его глазах было нечто такое, что приковывало внимание Мэри Кэтрин и не давало ей отвернуться.

— Это неправильно, — тихо сказала она. — Я не должна была вас прятать. Пока вы не упомянули тюрьму Либби, я думала, что вы дезертир. До сих пор не было ничего особенно плохого в том, что я вам помогаю. А теперь все стало по-другому.

— Неужели то, что я когда-то вам помог, так мало для вас значит, Кейти?

— Не зовите меня так.

Он слегка встряхнул ее руки.

— Да или нет?

Она вырвала у него руки и принялась машинально собирать карты.

— Я не просила вас о помощи. Мама и Меган тоже не просили.

— Понятно. — Желудок начал завязываться в узел Логан был рад тому, что больше не держит ее за руки, так как у него внезапно вспотели ладони. — Пожалуй, сейчас нет места для гордости. Мне нужно ваше молчание. Если меня поймают, то сразу убьют, а если мне придется вернуться в тюрьму, я там умру. Вы согласились с тем, что я могу остаться здесь до понедельника. Пусть так и будет.

Некоторое время Мэри Кэтрин ничего не отвечала. Опустив глаза, она принялась сдавать карты.

— Если я до понедельника решу о вас сообщить, то сначала скажу об этом вам. У вас будет шанс ускользнуть. Больше я ничего не могу вам обещать. — Внизу заскулил Брут, а пони заерзал в своем стойле. Подойдя к лестнице, Мэри Кэтрин крикнула Бруту, чтобы она замолчал.

— Неужели вы говорите серьезно? — пробормотал Логан.

— Мы находимся по разные стороны баррикад, — сказала она. — И так было всегда. — Она подняла на него взгляд. — Ну что, будете играть в покер?

Логан медленно поднял свои карты. Было трудно примириться с тем, что сидящая перед ним молодая женщина и есть тот ребенок, которого он помнил. Ребенок, которого он спас от полковника Аллена.

Остаток дня прошел так, будто ничего не произошло. Мэри Кэтрин продолжала побеждать, но Логана сейчас занимало совсем другое. Он понимал, что должен уйти отсюда еще до понедельника.

Мэри Кэтрин уже спускалась по лестнице, когда Логан окликнул ее, словно только что об этом вспомнил:

— Когда я увижу вас утром?

Она остановилась на последней ступеньке Колли игриво покусывал ее ботинок.

— Когда вернусь из церкви. Утренняя служба обычно заканчивается в одиннадцать, но тетя Пегги любит потом со всеми поговорить. Я смогу вам что-нибудь принести только в половине первого.

— Вы ездите в церковь в экипаже?

— У нас больше нет экипажа. Мы ходим пешком. — После небольшой паузы она заговорила вновь: — Прошу прощения, но я не смогу вас лучше кормить. — Хотя Мэри Кэтрин извинялась, в ее голосе не слышалось сожаления. — Если проголодаетесь, вы всегда можете подоить корову.

— Я буду помнить об этом, — сухо сказал Логан. — А почему бы мне просто не пройти в дом, пока вы будете отсутствовать, чтобы самому о себе позаботиться?

— Лучший способ дать себя поймать — это залезть в тетину кладовую, — поднявшись на несколько ступенек, со злостью сказала Мэри Кэтрин. — Она прекрасно знает, что у нее есть и где это лежит. От ее взгляда ничто не ускользнет.

Логан слегка сдвинул брови.

— Но если вы меня кормили, то…

— А чьи завтраки и ужины вы ели, как вы думаете? — язвительно спросила она и тут же исчезла из виду. Логан звал ее, но ответа не получил. Мэри Кэтрин злилась на себя за то, что сказала ему правду, она не хотела, чтобы Логан знал, что она чем-то ради него жертвует.

Закинув руки за голову, Логан всматривался в клочки голубого неба, проглядывающего через трещины в потолке. Возможно, Мэри Кэтрин хочет, чтобы его бросили на растерзание мятежникам или вернули в тюрьму Либби, но Кейти, его Кейти, отдала ему свою пищу, чтобы он не умер с голоду. Она одновременно и друг ему, и враг. Кажется, она просто не может ему не помогать. И все же, думал Логан, рано или поздно она станет презирать себя за то, что делает, и вот тогда она его предаст. Так или иначе, воскресное утро, когда большая часть обитателей Кингз-Крик находится в церкви, лучше всего подходит для того, чтобы уйти.

Сквозь щели в стене Логан наблюдал за тем, как Мэри Кэтрин и ее тетя отправляются в церковь. Пустой желудок неприятно ныл. Вчера вечером Мэри Кэтрин так и не принесла ему поесть. Если бы он знал, что она не придет, то спокойно ушел бы под покровом ночи.

Отойдя от стены, Логан принялся собирать свои пожитки. Одежда, в которой он сюда пришел, была завернута в одну из попон. Лакированная шкатулка со всякой всячиной теперь вмещала еще и колоду карт плюс бритвенное лезвие — подарки от Мэри Кэтрин.

Логан уже занес ногу над лестницей, когда внизу заскулил Брут. Быстро ретировавшись, Логан принялся ждать.

— Перестань, Брут! Ты плохой пес!

Это был голос Мэри Кэтрин. У Логана отлегло от сердца. Присев на пол чердака, он привалился к тюку сена и принял безмятежный вид.

Вскоре в проеме лестницы показалась Мэри Кэтрин. На душе у нее было полное смятение, но она изо всех сил старалась казаться спокойной и уверенной в себе. Если это не удастся, Логан никогда с ней не согласится.

Боже, подумал Логан, как она прекрасна! Чтобы скрыть свой внезапно вспыхнувший интерес, он слегка опустил глаза. Волосы цвета меда, зачесанные назад и на затылке собранные в пучок, полностью открывали приятные очертания ушей и изящную линию шеи. Простое сатиновое платье, когда-то бывшее темно-синим, вылиняло и стало серо-голубым, но все это нисколько не умаляло красоты Мэри Кэтрин. Логан смотрел на нее так, как смотрят на драгоценный камень, лежащий на черной бархатной подставке.

— Что вы здесь делаете? — хриплым голосом спросил он. — Вы же собирались в церковь…

Мэри Кэтрин неуверенно расправила юбку с кринолином. Внизу платье расширялось до полутора метров в диаметре, плавно покачиваясь при ходьбе.

— Я хотела вас видеть. — Она нерешительно двинулась ему навстречу.

— После церкви вы обещали меня накормить, — напомнил он.

— Да, я знаю, но я пришла за другим. — Она посмотрела на свои руки, нервно теребившие складки платья. — Вчера ночью я долго думала — собственно, я думала об этом последние несколько дней — и поняла… ну, даже если вы будете сильно возражать — то есть, наверное, будете, — я хочу сказать, что тогда мне все равно станет легче на душе и пройдет ощущение, что я, ну, что-то теряю. Я не собираюсь выходить замуж, и это вовсе не связано с тем, что из-за войны женихов стало меньше. Я не такая пустая, как Сесили Фэрберн или Джейн Грейвс. Я не считаю, что женщина обязана выйти замуж, понимаете? Я уверена, что прекрасно проживу и одна, только я не хочу лишаться этого опыта. А насчет того, что я слишком молода, — это неверно. Памела Кортленд одного со мной возраста и уже вдова, где-то посередине ее речи взгляд Логана стал суровым.

— Вы как-то ухитрились одновременно сказать и слишком много, и слишком мало, — сухо заметил он. Прекрасно поняв то, что она недоговаривала, он вовсе не собирался ее поощрять. Предложение Мэри Кэтрин граничило с безумием — Уходите, Кейти. Ваша тетя наверняка вас уже ищет.

Оскорбленная его снисходительным тоном, Мэри Кэтрин величественно выпрямилась.

— Тетя Пег меня не ждет. Сразу после того, как мы вышли, я сделала вид, что подвернула ногу. Я настояла на том, чтобы она пошла одна, и прихрамывала до тех пор, пока она не потеряла меня из виду.

— Не слишком оригинально.

— Зато сработало. Ближайшие несколько часов мы будем одни. Нет ни малейшего шанса на то, что нам могут помешать.

— Раз мы не собираемся ничего делать, это не довод. — Слегка сдвинув брови, он указал ей на дверь. — Уходите! — повторил Логан.

Ничуть не смутившись, Мэри Кэтрин продолжала настаивать на своем.

— Это все из-за Меган? — спросила она. — Вы все еще ее любите и потому не хотите сделать это со мной?

Подняв соломинку, Логан задумчиво ее пожевал. Лицо его оставалось совершенно бесстрастным.

— Ваша сестра тут ни при чем. По правде говоря, я никогда ее не любил. Я ее почти не знал, и, хотя глубоко сожалею о том, что ей пришлось пережить, и о ее кончине, я вспоминаю ее скорее с нежностью, чем с любовью. Что же касается того, чего вы хотите. — тут все очень просто. Я даже не знаю, что это такое и как оно называется.

— Зато я знаю.

Побледнев, Логан вытащил травинку изо рта.

— Что, полковник Аллен…

Мэри Кэтрин широко раскрыла глаза.

— Нет, никогда! Он никогда не делал со мной этого. — Она не допускала мысли, что должна поблагодарить за это Логана. Она вообще не хотела его благодарить. Она готова была вынести все, что угодно, лишь бы ее мать и сестра остались с ней.

Скрестив ноги, Логан вновь принялся играть с соломинкой.

— Кейти, не буду скрывать, что я польщен вашим предложением, но оно мне не нравится. — Он помедлил, ожидая, что сейчас его вот-вот поразит молния — как отъявленного лжеца. — Вы мне как сестра. Еще одна ложь. — Я вряд ли тот, кто должен подарить вам этот опыт.

— Вы именно тот, кого я хочу. Завтра утром вы уйдете, и я вряд ли увижу вас снова. Я вас знаю — и это тоже важно. Я не хочу, чтобы мой первый опыт был таким, как у Меган. Тогда я счастливо избежала изнасилования, но когда сюда придет следующий мерзавец, мне может и не повезти. — Взгляд ее оставался твердым, хотя, по правде говоря, Мэри Кэтрин смотрела не столько на Логана, сколько сквозь него. — Вас также нельзя назвать некрасивым. Это верно, что вы худой, — вряд ли мне понравилось бы обнимать слишком худого мужчину, — но все же вы не как спичка. А то, что вы относитесь ко мне как к сестре — это действительно плохо. Я вот не отношусь к вам как к брату. Вам просто нужно преодолеть свою сдержанность.

Хотя Логан этого не показывал, прямолинейность Мэри Кэтрин его нервировала.

— У нас получается какой-то нелепый разговор, Кейти. Я не должен вас даже слушать, а вы не должны мне этого говорить.

— Это называется… — Важным тоном она произнесла самое грубое и низкое слово, служащее для обозначения физической любви. — Я и хочу заняться этим с вами.

Логан подумал о том, что слышал всякое, но то, что сейчас сказала Мэри Кэтрин, совершенно его потрясло.

— А мне хочется вымыть вам рот. И лучше всего со щелоком.

— Почему? Это всего лишь слово!

— Слово? Ну не скажите. — Логан медленно покачал головой. Внезапно его осенила одна мысль. — Вы что, выпили?

Вместо ответа Мэри Кэтрин вплотную к нему приблизилась, опустилась на колени и, положив руки ему на плечи, уверенно поцеловала в губы. Поцелуй вышел совершенно безыскусным. Мэри Кэтрин держала рот закрытым, хотя и с энтузиазмом прижимала свои губы к губам Логана.

Отстранившись, она улыбнулась ему улыбкой многоопытной женщины.

— Ну что? — спросила она. — Разве я выпила?

— Не надо играть со мной, Мэри Кэтрин, — с усилием произнес он.

Она слегка сдвинула брови.

— Я не играю. Я серьезно.

— Черт бы вас побрал!

Обхватив ее рукой за шею, Логан ждал сопротивления, но она только перевела взгляд на его губы. Тогда Логан подтянул ее к себе и впился ей в рот, раздвигая губы языком. Добившись того, что Мэри Кэтрин разжала зубы, он просунул язык внутрь. Их языки переплелись, вступив в сладкую и мучительную схватку. И когда наконец Мэри Кэтрин испустила слабый стон, полный удивления и довольства, он отпустил ее, оттолкнув от себя так, что она опрокинулась на бок. Логан почти тотчас же вскочил на ноги.

— Нет, — твердо сказал он, — вы не пьяны. Но знаете что? Это не имеет значения. А теперь убирайтесь отсюда.

— Вы, кажется, забыли, что я здесь хозяйка.

— Тогда я уйду.

— Значит, вы собирались это сделать с самого начала! — возмущенно сказала Мэри Кэтрин, глядя, как Логан подбирает свои вещи. — Вы собирались уйти, пока я буду в церкви!

— И что с того?

Она молча вскочила и подбежала к лестнице, загораживая ему выход. Прическа ее растрепалась, локоны свисали на щеки и шею; от поцелуев Логана губы припухли и стали багрово-красными. С вызовом глядя на Логана, она начала расстегивать платье.

Когда она стянула с плеч лиф, слова протеста замерли на губах у Логана. Под платьем у нее был корсет, утягивавший талию так сильно, что Логан мог бы обхватить ее одними пальцами. Когда она завела руки за спину, чтобы развязать корсет, надетая под ним батистовая нижняя сорочка туго натянулась, откровенно демонстрируя груди. Во рту у Логана пересохло. Нервно сглотнув, он с трудом оторвал взгляд от выпуклостей ее груди.

— Мэри Кэт… Кейт… Кейти… не снимайте… — Корсет упал на пол. — Это…

Насколько мог судить Логан, Мэри Кэтрин было вовсе ни к чему носить это приспособление. Ее груди и без корсета оставались по-прежнему твердыми и упругими, а талия — узкой.

— Я сейчас не в состоянии четко рассуждать, Мэри Кэтрин, — с трудом подбирая слова, заговорил он. — Думаю, вы не понимаете, как давно это… вы заставили меня… — О Боже, он хотел сказать — возбудиться. Логан почувствовал, как сильно напряглось его мужское естество.

Сняв юбку, Мэри Кэтрин переступила через нее и шагнула к Логану, после чего сбросила кринолин. Под ним оказались две нижние юбки — обе изношенные, но аккуратно заштопанные. Освободившись и от них, Мэри Кэтрин смело встала перед Логаном — в нижней сорочке и панталонах, туфлях и чулках.

Она ждала, что Логан сделает шаг ей навстречу, но так и не дождалась. И тут сдержанность ей изменила.

— Это все из-за полковника, да? — с горечью спросила она. — Он меня запачкал.

Рванувшись вперед, Логан заключил ее в свои объятия. Прижав к груди голову Мэри Кэтрин, он принялся целовать мягкие пряди ее волос.

— Он тебя не запачкал. Полковник не мог этого сделать. И никто не сможет, — прошептал он ей на ухо. На миг отстранившись, он заглянул ей в глаза. — Ты действительно этого хочешь, Кейти? Ты еще слишком молода.

— Мой возраст определяется не этим, — не отводя взгляда, вполголоса сказала она. — Не надо считать годы. Надо брать в расчет то, что я видела и что успела сделать. Мой возраст определяется именно так.

— Боже мой! — тихо простонал он. — Я знаю, что… — Недоговорив, он снова прижал ее к себе и начал целовать, после чего осторожно опустил на охапку сена. Оторвавшись от губ, он покрыл поцелуями ее щеку и шею, затем прихватил зубами лямку ее нижней сорочки и мучительно медленно стянул ее вниз — так, что лиф сорочки, соскользнув, обнажил коралловые соски.

Собираясь идти к Логану, Мэри Кэтрин пыталась представить себе, как это будет, однако действительность превзошла все ее ожидания. То, что он будет целовать губы — это она предвидела но то, что он захочет поцеловать ее груди, оказалось полнейшей неожиданностью. А он занимался именно этим. Вот его язык пробежался по одному соску, вот по другому. Возникшая внутри сладкая боль заставила ее застонать.

Услышав ее стон, Логан только обрадовался. Все еще оскорбленный ее предложением, по которому ему, в сущности, отводилась роль племенного жеребца, он собирался дать ей больше, чем она просила. Подняв голову, он заглянул ей в лицо. Их губы находились совсем рядом — он чувствовал ее неровное дыхание.

— Я думаю, теперь ты должна меня раздеть, — сказал он. Мэри Кэтрин покрылась краской с головы до ног. Благодарный смех Логана заставил ее покраснеть еще раз.

— Ну хорошо, — сказала она.

На Логане была синяя рубашка из грубой ткани. Расстегнув две верхние пуговицы, Мэри Кэтрин вытащила рубашку из брюк и стянула ее через голову Логана. Волосы его спутались, и он на миг помолодел, вновь став похожим на зачарованного принца.

— О чем ты думаешь? — заметив ее улыбку, спросил он.

Улыбка Мэри Кэтрин поблекла. Сняв с него нижнюю рубашку, она пригладила его волосы, после чего легонько провела рукой по его щеке. Затем, обняв Логана за спину, она прижалась к нему обнаженной грудью.

— Ну что, сделаем это сейчас?

Пожалуй, придется, подумал Логан, иначе он сделает это себе в штаны.

— Сейчас, — прошептал он, касаясь губами ее губ. — Сейчас. И принялся стягивать с нее панталоны. Не выдержав его усилий, тонкая ткань с треском лопнула, и этот звук внезапно заставил его понять, что отступить теперь будет очень сложно. Мэри Кэтрин, не обратившая на этот инцидент никакого внимания, внимательно изучала вздутие у него в паху.

«О Боже, нет! — проследив за ее взглядом, подумал он. — Не Дай ей передумать. Девичьего стыда я просто не выдержу. Только не сейчас». И все-таки, приподняв голову так, чтобы можно было видеть ее глаза, он спросил:

— Ты не передумала?

— Нет, — спокойно ответила она. — Но как же нам теперь быть? Он никогда во мне не поместится. Ты такой же большой, как…

Логан так и не узнал, с чем она его сравнивает. Хрипло засмеявшись, он снова принялся ее целовать — сначала нежно, потом все более страстно. Посмотрев на Мэри Кэтрин, он увидел, что ее глаза потемнели. Вряд ли она сейчас отдает себе отчет в том, что обвивает бедрами его ногу, — он чувствовал ее влажное тепло. Просунув руку, Логан коснулся нежного, чувствительного комочка плоти между ее ногами.

Хотя в отдающих мускусом объятиях своей первой женщины Логан испытал моменты почти болезненного смущения, он никогда не жалел об этом опыте. Теперь это происходит в первый раз с Кейти, думал он, и не важно, насколько она уверена в том, будто знает, что делает, не важно, насколько сильно ее желание, — в ней все равно сидит страх, как это когда-то было с ним, Логаном.

Поглаживая, он продолжал ее возбуждать. Голова Мэри Кэтрин медленно покачивалась из стороны в сторону, в разметавшихся волосах застряли соломинки. Закусив губу, она старательно подавляла непроизвольные стоны.

Приподняв бедра, Мэри Кэтрин потерлась о руку Логана. Того, что он с ней делает, явно недостаточно. Она не знала, как достичь того, что нужно, но была абсолютно уверена, что Логан это знает.

Обхватив руками плечи Мэри Кэтрин, Логан коленом раздвинул ее бедра.

— Давай, Кейти, — прошептал он. — Помоги мне. — Он обхватил ее рукой свою плоть. — Впусти меня, Кейти. Видишь — все прекрасно поместится.

Грохот дробовика заставил Логана вырваться из объятий Мэри Кэтрин. В разные стороны полетели деревянные щепки.

— О Господи! Что за…

— Выходи с чердака хоть голая, только заставь своего янки спуститься вниз!

Лицо Логана стало суровым, светившееся в глазах желание мгновенно исчезло.

— Значит, это была только игра? — смерив Мэри Кэтрин ледяным взглядом, яростно прошептал он. — Ты все это запланировала! — Не дав ей возможности подтвердить или опровергнуть свои слова, он поспешно натянул на себя белье и, подойдя к проему чердака, поднял руки в знак того, что сдается.

Внизу, возле двери сарая, стояла Пегги Кук. Сейчас она совсем не походила на добрую бабушку. В руках она сжимала ружье, сделанное в Конфедерации, причем держала его с уверенностью, говорившей о большом опыте. По бокам от нее стояли двое мужчин примерно одного возраста с Логаном, одетые в видавшую виды серую форму. Оба стройные, мускулистые, оба похожие на громил. Логан понимал, что даже с одним из них не справится, а насчет того, чтобы драться сразу с двоими, не могло быть и речи.

— У меня нет оружия, — сказал он. Сзади Мэри Кэтрин лихорадочно собирала свою одежду. Логану очень хотелось вытолкнуть ее вперед, чтобы показать тете и друзьям, как далеко была готова зайти Мэри Кэтрин ради своего славного дела. — Я спускаюсь, — опустив руки, сказал он, повернулся и действительно принялся спускаться, напоследок обозвав Мэри Кэтрин сукой.

Услышав этот эпитет, она съежилась, как от удара, но ничего не ответила и даже не взглянула в его сторону. На то, чтобы возиться с корсетом, панталонами или кринолином, у нее уже не было времени. Натянув на себя платье, она застегнула его и как могла разгладила ткань. Когда Мэри Кэтрин подошла к лестнице, Логан уже стоял между Хэнком Фэрфилдом и Джо Литтлберри. Он не сопротивлялся, хотя для Хэнка и Джо, железной хваткой державших его за руки, это было и не важно. Вдобавок тетя Пег из своего ружья целила Логану прямо в грудь.

— Что вы собираетесь с ним делать? — подойдя к тете, спросила Мэри Кэтрин. Она с удивлением заметила, что голос ее дрожит. Логан смотрел на нее с презрением и отвращением.

На заданный Мэри Кэтрин вопрос ответил Джо Литтлберри.

— А что этот подонок янки делал с тобой там, наверху? — со злостью спросил он. — Ответь, и тогда мы тебе скажем, что с ним сделаем.

— Отвернувшись, Мэри Кэтрин что-то неразборчиво пробормотала.

— Говори яснее, девушка! — потребовал Джо. Не зная, что сказать, Мэри Кэтрин беспомощно осмотрела на тетю.

— Я говорила вам в церкви, — пришла ей на помощь тетя Пегги, — что Кейти боялась, как бы он не ушел. Так что она вернулась, чтобы задержать его до тех пор, пока я не приду с подмогой. Вы должны сами понять, что ей пришлось сделать ради того, чтобы заставить его задержаться. И не смотрите на нее так — моя племянница не шлюха.

Мэри Кэтрин задрожала. Именно об этом подумали Джо и Хэнк.

— Я не… то есть он не…

Заметив на ее шее пятно, Пег с такой силой ткнула своим ружьем в живот Логану, что он не удержался от стона.

— Повесьте его, ребята, незачем тратить на него пули! Хэнк и Джо тут же поволокли Логана к наиболее прочному стропилу.

— Нет! — схватив за рукав тетку, закричала Мэри Кэтрин. — Не надо его убивать! Ты о нем ничего не знаешь, тетя Пег! Я не говорила тебе, кто он такой!

— Минутку, мальчики! — скомандовала Пег. — Покамест его подержите. — Повернувшись к племяннице, она смерила ее суровым взглядом. — Ну, так о чем ты мне не говорила?

— Его зовут Логан Маршалл. Он тот, кто увез меня с мамой и Меган из «Каменной лощины».

— Это не слишком большая заслуга. Он же и доставил тебя к этой змее, полковнику Аллену, да? — Не дожидаясь ответа, она немного опустила ружье. — Хотя догадываюсь, что именно он тебя от него и увез.

Мэри Кэтрин кивнула, зная, что тетя благодарна за это Логану.

— Это его донесение я скопировала для мамы и Меган. Помнишь?

Ее признание окончательно добило Логана. Роуз, Меган, Мэри Кэтрин — выходит, все они были шпионками.

— Я знаю, что она все тебе рассказала о поражении янки в Ченселлорсвилле, — продолжала Мэри Кэтрин. — Не успев вернуться в свой отряд, Логан был схвачен — возможно, из-за того, что мы сделали. Отправь его обратно в тюрьму Либби, не надо…

— Нет! — Это был крик души. — Черт бы тебя побрал! Пусть они меня убьют! Пусть они… — Логан не договорил, потому что Хэнк Фэрфилд ударил его прямо в солнечное сплетение. Логан медленно опустился на колени, а после удара Джо свет окончательно померк в его глазах. Опустив ружье, Пег прижала его к своей широкой груди.

— Он хочет умереть, — окинув бесстрастным взором распростертого на земле Логана, сказала она. — Ты же слышала, что он говорил. Тюрьма — это ужасная вещь, Кейти. Мы только окажем ему услугу, если убьем прямо сейчас.

— Нет! Я в это не верю! Пожалуйста, тетя Пег! — понизив голос, чтобы не слышали Хэнк и Джо, взмолилась она. — Я тебя обманула. Он взял меня. Возможно, я ношу его ребенка. Это совсем не то, что было с Меган.

— Так ты хочешь сказать, что он тебя не изнасиловал?

— Я именно это и говорю. Пегги покачала головой.

— Я не могу в это поверить. — Отдав ружье Мэри Кэтрин, она полезла на чердак. Тщательно обследовав белье своей племянницы и обнаружив порванные панталоны, она пришла к тому единственному выводу, который была готова допустить. Для нее было легче поверить, что Кейти лжет, чем признать, что ее племянница добровольно приняла в себя семя янки. — Пожалуй, я могу понять, почему ты его защищаешь, — вернувшись, сказала она. — Но я видела твои панталоны и теперь знаю правду. Ты хочешь отправить его в тюрьму? Что ж, это меня вполне устраивает. Он все равно там умрет. Только дольше помучится. — Взмахом руки она подозвала Хэнка и Джо. — Кейти хочет отправить его в тюрьму, мальчики. Один раз он помог ее семье, и теперь она чувствует себя ему обязанной. Вы можете отвезти его обратно в Либби?

Оба разом покачали головами.

— Нет, мэм, — протянул Джо. — Они там наверняка его убьют. Хоть для меня это и не важно, все равно нет смысла тащить его туда только для того, чтобы посмотреть, как его там убивают. Черт, мы вот что можем сделать. Отправим-ка его в Андерсонвилл! Туда сейчас посылают всех янки. Мы от него избавимся, как только встретим тюремный обоз.

Пег повернулась к Мэри Кэтрин:

— Это тебе подходит? Та поспешно кивнула.

— Они его не убьют? — чувствуя свою вину, снова спросила она.

— Не убьют, — пообещала Пег. — Но если он выживет в Андерсонвилле и когда-нибудь решит на тебя взглянуть, ты пожалеешь, что его не убили.


Глава 3


Нью-Йорк

Май 1872 года

В афише было указано, что ее зовут Кейти Дакота, но Логан Маршалл знал, что это не так. Она могла бы назваться хоть Сарой Смит или Барбарой Джонс, и все равно он узнал бы в ней Мэри Кэтрин Макклири. После того, что она с ним сделала, он никогда не смог бы ее забыть и уж тем более простить.

Вытянув длинные ноги, Логан постарался расслабиться. Из ложи, которую он делил с братом и его женой, открывался прекрасный вид на сцену. Пьеса называлась «Хорошие манеры» и ставила своей целью разоблачить нравы, царящие в нью-йоркской элите. Если верить автору, то такие ценности, как верность и честь, соблюдаются этой самой элитой лишь на словах. Публику должны были шокировать сцены обольщения, откровенные диалоги, затрагивающие тему развода, и полное презрение героев к общепризнанным нормам морали. Пьеса действительно оказалась настолько шокирующей, что с самой премьеры и вот уже на протяжении двух недель представления проходили при полном зале. Все соглашались с тем, что и пьеса, и исполнительница главной роли пользуются скандальным успехом.

Слегка подтолкнув мужа, Дженни Маршалл взглядом указала ему, чтобы он обратил внимание на своего брата. Украдкой посмотрев на Логана, Кристиан не мог понять, что с ним происходит. Веки Логана были опущены, казалось, он дремлет, и все же во всей его фигуре ощущалось напряжение, говорившее о том, что он внимательно следит за происходящим на сцене.

Дженни уже сожалела о том, что они с Кристианом уговорили Логана пойти с ними в театр. Ей хотелось, чтобы он немного отдохнул, — оба очень много работали, часами обсуждая, какую позицию должна занять «Кроникл» в отношении последнего скандала в Таммани-Холл. Для Кристиана это было делом чести — обычно он не занимался делами газеты, предоставляя это право своему брату, который изо всех сил старался конкурировать с «Нью-Йорк тайме».

Краем глаза Дженни продолжала следить за Логаном. Его сходство со старшим братом было поразительным. Оба одного роста, оба широкоплечие, мускулистые — когда они шли рядом, женщины завистливо вздыхали. У обоих волосы отдавали медью, — правда, у Логана они были чуть темнее, — у обоих резкие, хотя и не грубые, черты лица.

Кристиан был на пять лет старше своего брата, однако ранние морщины и вечно серьезное, даже, можно сказать, строгое выражение лица Логана как-то сглаживали эту разницу в возрасте. Дженни помнила те времена, когда Кристиан выглядел таким же суровым, как и Логан. Сейчас, когда Логан сидел, весь напрягшись, а на щеке его ритмично подергивалась жилка, это настолько напомнило Дженни прошлые годы, что она украдкой взглянула на мужа — убедиться, что с ним не произошла та же перемена.

Она не произошла. Дженни со смущением обнаружила, что Кристиан, оказывается, все это время смотрел на нее. Их глаза встретились, и он начал нежно поглаживать ее по руке.

Увидев, как Кристиан наклоняется к жене и что-то шепчет ей на ухо, Логан недовольно заерзал в кресле. Судя по тому, как вспыхнула Дженни, он сказал ей нечто фривольное, что, впрочем, вполне допустимо в отношениях между мужем и женой, только что отметившими четвертую годовщину свадьбы. Тем не менее эта интимность сегодня почему-то задевала Логана, хотя раньше его никогда не раздражало их очевидное счастье.

Этому могло быть только одно объяснение. Все дело в Кейти Дакоте — Мэри Кэтрин Макклири. Забавно, думал Логан, что тогда он тоже называл ее Кейти и ей это не нравилось. А может, и нравилось. Ведь она уже тогда была настоящей актрисой. Сейчас, наблюдая ее на сцене, Логан понимал, что за прошедшие годы некоторые вещи нисколько не изменились.

Когда в конце представления публика встала, бешено аплодируя актерам, Логан остался сидеть. Он, правда, тоже хлопал, но как-то вяло, всем своим видом показывая, что представление его нисколько не тронуло.

— Мы собираемся на ужин в «Дельмонико», — обняв жену за плечи, сказал Кристиан. — Ты едешь с нами?

Логан взглянул на Дженни. Ее карие глаза смотрели на него с любопытством и тревогой. Ему не хотелось ее расстраивать, но он ответил:

— Вы с Дженни езжайте вперед, а я скоро к вам присоединюсь. Хочу кое-кого увидеть за кулисами.

— Надеюсь, не мисс Дакоту? — лукаво улыбнулась Дженни. — Ты к ней никогда не прорвешься. Как я понимаю, у нее и так полно поклонников, среди которых главный — Виктор Донован. Знаешь, она очень популярна.

— Откуда ты-то об этом знаешь, дорогая сестра? — выдавив из себя улыбку, спросил Логан.

— Да, Дженни, — поддержал его Кристиан, — откуда ты почерпнула весь этот светский вздор?

— Вероятно, вам обоим следует уделять больше внимания тому, что напечатано в вашей собственной газете, — с насмешкой сказала она. — В пятничном издании целых три колонки посвящены мисс Дакоте, ее биографии и карьере.

Оба смущенно засмеялись.

— Один-ноль в твою пользу, — поцеловав жену, сказал Кристиан. — Ну, поехали, заказ вечно держать не будут, Логан, увидимся с тобой там.

Театр «Уоллак», расположенный на углу Бродвея и Тринадцатой улицы, был одним из крупнейших в городе. В дни премьер в его богато украшенном фойе можно было встретить самую знатную публику. Правда, Логан Маршалл до сих пор здесь не бывал: хотя он и относился к городской аристократии, но светских развлечений не любил.

Как же сильно повлияло на его чувства появление Кейти Макклири, думал Логан. Он не видел ее семь с половиной лет, и вот от одного упоминания ее имени желудок вновь завязывается узлом. А ведь если бы он оказался на премьере, с этой историей можно было бы покончить еще две недели назад!

К тому времени, когда Логан решил выйти из ложи, свет уже был притушен. Кроме нескольких рабочих сцены и билетеров, в зале никого не было, фойе тоже опустело. Логан знал, что ему не следует дожидаться выхода Кейти вместе с толпой поклонников. Он жаждал мести, а это требует некоторого уединения, по крайней мере на данный момент.

— Мисс Дакота! — Дверь гримерной Кейти слегка приоткрылась, и в проеме появилась лысая голова. — Мисс Дакота, тут вас кое-кто хочет видеть.

Пальцы сидевшей за шелковой ширмой Кейти замерли на завязках корсета.

— Я же говорила, что не хочу сегодня никого видеть, мистер Грант, — не желая подражать истеричным примадоннам, мягко сказала она. — Пожалуйста, скажите посетителю, кем бы он ни был, чтобы он оставил свою карточку и нанес визит попозже, на неделе.

Повернувшись к двери спиной, Кейти продолжала неравную борьбу с завязками. Она уже сожалела о том, что отпустила свою костюмершу, но болтовня Джейн нынче особенно ее раздражала. Джейн всегда находила особое удовольствие в том, чтобы следить за публикой и сегодня шпионила за Маршаллами.

— Я уверена, что сегодня они специально пришли на вас посмотреть. По-моему, они не верят собственной газете.

Кейти не стала спрашивать Джейн, кто именно из Маршаллов присутствовал на представлении, Весь спектакль она играла, считая, что в ложе сидят только Кристиан Маршалл и его жена, — мысль о Логане парализовала бы ее от страха.

Она не замечала, что ее пальцы дрожат, до тех пор, пока чьи-то сильные руки не остановили ее. Вздрогнув, она резко обернулась.

— Оп-ля! — удивленно воскликнул посетитель. — Такой пугливой ты должна была быть до спектакля.

— А, это ты, — вздохнула с облегчением Кейти. — А я думала…

— Что?

— Ничего! — бросила она. — Что ты здесь делаешь, Майкл? Я специально сказала мистеру Гранту, что не намерена принимать посетителей. Ты что, не понимаешь слова «нет»?

— Когда это касается тебя, не понимаю, — очаровательно улыбнулся Майкл Донован. Даже потерпев неудачу, он не утратил своей самоуверенности. Хотя взгляд его голубых глаз стал холодным, улыбка оставалась по-прежнему любезной. — Позволь, я тебя расшнурую. Я всегда готов играть роль твоей служанки.

— А вот я к этому не готова. Выйди за ширму, Майкл. Сейчас было не время напоминать Кейти о том, что он уже смотрел на нее и не в таком виде. Надо соблюдать осторожность. Ничего не сказав, Майкл уселся в шезлонге, деликатно отвернувшись.

— Я же говорил тебе, что сегодня приду, — громко сказал он. — Ты забыла?

— Я всегда стараюсь забывать о неприятных вещах, — ответила она. Майкл Донован был очень красив — настоящий Адонис, как сказал в какой-то компании один завзятый театрал. Пожалуй, Кейти была с этим согласна. Черты лица Майкла были словно высечены уверенной рукой скульптора, светлые волосы пытали золотистым огнем, более темные усы подчеркивали линию чувственного рта. Высокий, широкоплечий, он всегда вышагивал гордо и уверенно. За все время, что его знала Кейти, он не соврал только в одном — он действительно не понимал слова «нет».

Не обращая внимания на ее слова, Майкл поднял лежавшую на полу газету. Это была «Кроникл».

— Кого ты ждала? — небрежно листая газету, спросил он.

— Никого. Именно поэтому ты меня и напугал. Он не поддался на эту ложь.

— Неправда. Увидев меня, ты почувствовала облегчение.

— Ошибаешься, Майкл. При виде тебя я никогда не испытываю облегчения.

— Ой-ой-ой! Какая ты сегодня раздраженная! Что, представление прошло неудачно?

— Ты хочешь сказать, что его не видел?

— Как ты помнишь, я был на премьере, и уверяю тебя — этого достаточно. Сама ты играешь прекрасно, но пьеса — ты уж прости — ерундовая.

— Я ужасно польщена! — с иронией сказала она. Накинув атласный халат, Кейти вышла из-за ширмы и уселась перед зеркалом. Подколов волосы, она начала снимать с лица грим, глядя в зеркало на отражение Майкла.

— Это что, мой отец? — не желая переходить на другую тему, спросил он. — Сегодня вечером он уехал из дома сразу после ужина. Рия заметила, что он поехал в центр, поэтому я и решил, что он здесь.

— Я не видела Виктора уже три — нет, четыре — дня. Можешь справиться в его студии или в клубе. Твой отец вовсе не театрал, а его интересы очень отличаются от моих. Ты бы это знал, если бы уделял внимание самому Виктору, а не только его деньгам.

— Тот, кто живет в стеклянном доме… ну, ты меня понимаешь. Достаточно было сказать, что ты его не ждала.

— Говорю тебе, я вообще никого не ждала. Сегодня ты особенно меня утомляешь, Майкл, — протянула она. — Почему бы тебе не убраться отсюда? Отправляйся домой, к своей жене.

— Терпеть не могу этот непримиримый тон! — Выпрямившись, Майкл сложил газету и похлопал ею по колену. — Со мной этот номер не пройдет — я на десять лет тебя старше. Оставь это для той дешевки, что вынюхивает твои юбки, а меня уволь. Это я покупаю твои юбки!

— Ты просто вульгарен, Майкл! Убирайся прочь! Пойми, я не шучу. Сейчас я кого-нибудь позову, чтобы тебя отсюда выкинули. Если ты материально поддержал пьесу, то не думай, что для меня ты что-то значишь.

Отбросив «Кроникл», Майкл подошел к Кейти и положил руки на ее хрупкие плечи.

— Как ты напряжена! — сказал он, массируя большими пальцами ее шею. Сейчас его так и подмывало запустить пальцы в ее мягкие волосы. Когда он вынет заколки, с ее лица слетит это надменное выражение, а губы после его поцелуев перестанут казаться такими недоступными. — Ты всерьез думаешь, что меня может кто-то отсюда выкинуть? Будь осторожнее, Кейти, не надо упиваться своей значимостью. Сегодня город у твоих ног, но завтра все может измениться.

— Ты мне угрожаешь? — холодно спросила она.

— Гм! — улыбнулся Майкл. — Пожалуй, да. — Без особых усилий он поднял ее на ноги. — Какая мягкая кожа! — хрипло сказал он, стерев с ее щеки остатки грима. — Вы очень красивы, мисс Дакота, но к подобным словам вы, вероятно, уже привыкли. Готов поклясться, что вы уже слышали их от моего отца. Он считает себя знатоком женщин. Скажи, разве тебе ничуть не любопытно побывать в моей постели после того, как ты побывала в его? — Внимательно изучая ее реакцию, он ждал ответа. — Так что? — не дождавшись, снова спросил он. — Ты не хочешь сравнить?

— Меня нисколько не веселят твои попытки сострить, а твои выводы…

— Заткнись, Кейти! — добродушно сказал он. — Твой рот может прекрасно послужить для других целей. — Одной рукой прижав ее к себе, он другой запрокинул ей голову и прильнул к ее губам.

Кейти попыталась высвободиться, а когда ей это не удалось, решила, во всяком случае, не доставлять ему никакого удовольствия. Усы Майкла царапали ей кожу, губы были горячими и жесткими.

Не отпуская ее, он слегка приподнял голову.

— Ну же, Кейти! — пытаясь ее подбодрить, сказал Майкл. — Почему ты такая сдержанная? Открой рот, дорогая. Дай мне хоть немного почувствовать то, что ты так легко отдаешь другим.

Кейти действительно открыла рот, но вовсе не за этим.

— Убери от меня руки! — прошипела она и язвительно добавила: — Ублюдок янки!

Возле двери раздались иронические аплодисменты. Майкл отпрянул от Кейти.

— Прекрасно сказано, мисс Дакота! — отойдя от двери, заявил Логан. — Когда этот эпитет произносится с такой страстью, его едва ли можно назвать избитым. Все в порядке, — обернувшись, сказал он маленькому лысому джентльмену. — И перестаньте заламывать руки. Все под контролем. — Он захлопнул дверь. — Скажете, это не так, Донован?

— А, Маршалл! — угрюмо сказал Майкл. — Что вы здесь делаете?

Кейти нервно разгладила халат.

— Откуда вы знаете друг друга? — спросила она. Но могла бы и не спрашивать — мужчины не обратили на нее ни малейшего внимания.

— Естественно, я пришел повидать мисс Дакоту, я большой поклонник ее таланта. — На Кейти он не смотрел, но даже и без этого чувствовал, что ей не по себе. Странно, никакого удовольствия Логан сейчас не испытывал. А он-то думал, что будет этим наслаждаться! — Если вы хотите, чтобы вам не мешали, Майкл, то сначала убедитесь в согласии вашей подруги. А тут с другого конца коридора было слышно, как она требовала от вас удалиться. Бедный коротышка был в полном отчаянии из-за того, что позволил вам войти, и я не мог больше видеть его страданий.

Значит, Логан пришел на выручку не к ней, подумала Кейти. Он всего лишь хотел помочь мистеру Гранту. Впрочем это не должно ее удивлять — он имеет все основания ее презирать, и тем не менее она смотрит на него, как голодный на кусок хлеба.

Переминаясь с ноги на ногу, Майкл с неприязнью смотрел на Логана. Они одинакового роста, одинакового телосложения. Если дойдет до драки, их шансы примерно одинаковы. Тем не менее это совсем нежелательно. В клубах только и будет разговоров о том, что Майкл Донован и Логан Маршалл сцепились из-за Кейти Дакоты. Слух может дойти и до ушей его жены, а этого Майкл не хотел. Рия давно уже смирилась с его связями, но настойчиво просила, чтобы похождения Майкла не получали огласки.

— Странно, хотя мы часто встречаемся, но до сих пор не проявляли интереса к одной и той же женщине.

— И сейчас это так, — сказал Логан. — Как я уже говорил, я просто заскочил к мисс Дакоте, чтобы передать ей, как высоко ценю ее игру. Передав ей это, я собираюсь уйти. Не хотите выпить со мной в «Джорджии»?

Майкл бросил взгляд на Кейти. Она смотрела на него с беспокойством, тревожась о том, что он откажется от предложения Логана. Желая помучить ее немного дольше, он выдержал паузу.

— Конечно, я к вам с удовольствием присоединюсь. Мне бы хотелось услышать, как идут дела в «Кроникл». Мы с отцом считаем, что вам пора выходить на рынок. — Он повернулся к Кейти. — До следующей встречи, мисс Дакота, обязательно скажу отцу, что видел вас сегодня. — Резко повернувшись, он вышел, чтобы подождать Логана за дверью.

— Еще раз примите мои поздравления, — сказал Логан Его голос был неприятно вкрадчив, а глаза холодны, как арктический воздух. — Пожалуй, я посмотрю «Хорошие манеры» еще несколько раз. Очень, очень поучительно! — С неприязненной улыбкой он поднес к губам руку Кейти. — Ваша рука холодна, но, вероятно, вы — исключение из правила.

Его голос звучал странно, словно у Логана стоял комок в горле.

— Какое правило?

— Ну, говорят, что если руки холодные, то сердце горячее. — Отпустив ее руку, Логан Маршалл удалился.

Когда его шаги замерли в коридоре, Кейти тяжело опустилась на стоявший перед зеркалом стул. Она смотрела как будто в зеркало, но перед ее мысленным взором был Логан с его напряженным лицом и жестким выражением глаз. Как все-таки тонок покрывающий его налет цивилизованности!

Морщины на лице стали глубже, но черты его мало изменились. Рядом с Майклом Донованом он никогда не будет казаться красивым. Его красота несовершенна, его лицо и тело прорисованы крупными мазками. А когда Кейти смотрела в его холодные глаза, то чувствовала в душе ужасную пустоту, которую мог заполнить только страх.

Деликатный стук в дверь прервал ее размышления. Только не это! Она и так уже близка к полному отчаянию.

— Что там такое, мистер Грант?

— Пришел мистер Донован и желает вас видеть, — сказали за дверью.

— Выставите его вон! — Неужели Майкл уже вернулся? Незачем было так долго витать в облаках. — Я не хочу, чтобы меня беспокоили. — Когда дверь все же открылась, Кейти тяжело вздохнула. Наверное, Майкл прав и она просто упивается собственной значимостью, ожидая, что все будут делать так, как она хочет. — Что ты хо…

Человек, который просунул голову в дверь, не был ни Майклом, ни мистером Грантом. Густые седеющие волосы без малейших признаков облысения, стального цвета бакенбарды. Небесно-голубые глаза, теплые и дружеские, усы, выкрашенные патентованным порошком и неуверенная улыбка — это милое лицо принадлежало Виктору Доновану, отцу человека, которого Кейти готова была проклясть.

— Виктор! — Встав, Кейти приветственно протянула руки, приглашая его войти.

— Ну вот и хорошо, — с облегчением сказал он. — А я уже боялся что стал здесь персоной нон грата. Вы были очень строги с тем маленьким человечком, который охраняет вашу дверь. — Он по очереди поцеловал обе руки Кейти.

— Хорошо, что это вас не остановило. Я вам всегда рада — Она мягко высвободила свои руки и жестом указала ему на шезлонг. — Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. Я все еще пытаюсь стереть остатки грима. Я рано отпустила Джейн, и поэтому меня несколько раз прерывали.

— Случайно, одним из этих посетителей был не мой сын?

— А почему вы так думаете? — уклоняясь от прямого ответа, спросила она.

— Я сужу по вашей реакции на мое появление.

— А! — Наклонившись к зеркалу, Кейти начала энергично стирать грим. Она надеялась, что Виктор или забудет о своем вопросе, или все же поймет, что она не собирается на него отвечать. — Что привело вас сюда? Судя по всему, сегодня вы не смотрели пьесу.

— И жалею, что не посмотрел, — это был бы превосходный вечер. Собственно, я был в клубе и спорил там с Сэмюелем Додсоном насчет недвижимости. Вы не можете себе представить, сколько он хочет за этот лот на Восточной Сороковой.

Ее радостная улыбка несколько поблекла.

— Вы что, никогда не перестаете работать? Вы же в гроб себя загоняете! Только не говорите мне, что не подумываете об открытии еще одного магазина.

Ее беспокойство было приятно Виктору.

— Я еще не решил. «Донованз» хорошо себя зарекомендовал, но я думаю, надо расширять дело — город ведь растет. Несколько магазинов, расположенных в доступных местах, обеспечат «Донованз» прорыв в следующий век.

— До него еще тридцать лет.

— Я люблю все просчитывать заранее. Тогда мне будет Девяносто, и мне понадобится хоть какое-то развлечение Женщины ведь меня уже не будут интересовать.

Засмеявшись, она опустила салфетку и повернулась к нему на стуле.

— Ах вы плутишка! Через тридцать лет вы будете так же привлекательны для женщин, как и сейчас. И вы это прекрасно знаете, так что незачем напрашиваться на комплименты.

Глаза Виктора вспыхнули, щеки покраснели.

— Вы очень добры ко мне, Кейти Дакота. — Он подошел к ее гардеробу и принялся рассматривать платья. — А раз вы так добры ко мне, я должен как минимум вас накормить. Я весь вечер об этом думал. Вы ведь еще не ужинали, не так ли?

— Вы же знаете, что я не могу есть перед спектаклем.

— Но сейчас-то вы голодны?

Совсем недавно одна мысль о еде вызывала у нее тошноту. Теперь же она поняла, что проголодалась.

— Очень. Что у вас на уме? — «Только не „Джорджия“», — подумала она.

— «Дельмонико».

— Мне это вполне подойдет.

Виктор тут же представил на ее одобрение красное платье из шелка и бархата, лиф которого окаймляли шелковые ленты.

Она заколебалась. Изготовленное руками Кутюрье фирмы «Донованз», платье было достаточно скромным и очень модным, но вызывало у Кейти смешанные чувства.

— Не знаю, Виктор, — наконец сказала Кейти. — Это прекрасное платье, но оно такое… такое…

— Красное? — Она кивнула.

— Давайте я его надену, когда… когда мы будем одни. — Виктор был заметно огорчен. — Ну хорошо, — не желая его расстраивать, сказала Кейти. — Конечно, я его надену. — Завтра на эту модель поступит с десяток заказов. — Впервые Кейти не хотелось исполнять роль живого манекена для фирмы «В. И. Донованз». Впрочем, если бы на месте Виктора сейчас был Майкл, она не колебалась бы ни секунды. — Найдите, пожалуйста, мои белые перчатки. По-моему, они вон в том ящике. Да, и шелковый веер. С прической я быстро управлюсь. Жаль, что я отпустила Джейн.

— Уверен, что вы поступили правильно. — Подойдя к Кейти, он коснулся рукой ее волос. — У моей Энни тоже были такие волосы, — сказал он. — Каждый локон словно шелковый. Она жаловалась, что ничего не может с ними поделать. Как их ни завивали, ничто не помогало. — Опустив руку, он смущенно засмеялся — Да у Энни были красивые волосы. — Стараясь не встретиться взглядом с ее отражением, он отступил на шаг назад. — Я подожду вас в коридоре.

— Вам незачем это делать.

— Нет, я все-таки подожду.

Кейти проводила его тревожным взглядом. Ее сердце сжималось от дурных предчувствий. Прикосновение Виктора было — тут не подберешь другого слова — явно чувственным. Говоря о своей жене, которая умерла еще до того, как Кейти появилась на свет, он прикасался к ней так, как мог бы прикасаться к Энни. Закусив губу, Кейти принялась энергично расчесывать волосы. Пожалуйста, Господи, закрыв глаза, думала она, не допусти, чтобы так было и с Виктором.

К тому времени, когда они с Виктором приехали в «Дельмонико», Кейти сумела справиться с беспокоившими ее мыслями. Во время поездки в кебе Виктор был очень мил и внимателен, много шутил, так что настроение Кейти значительно повысилось. В «Дельмонико» было полно народа, но даже и без предварительного заказа Виктор смог получить свой обычный столик — в этом бастионе богатства и сомнительной славы, кроме просто элиты, были еще и столпы общества. Когда они шли к своему столику, все смотрели им вслед. Кейти думала, что это из-за Виктора, сам же Виктор думал иначе.

Толкнув локтем мужа, Дженни жестом указала ему на пробиравшуюся между столиками пару.

— Это Виктор, — сказала она. — А с ним, кажется, мисс Дакота.

— Да, это она, — на миг оторвавшись от своего рагу, подтвердил Кристиан.

— Она так молода!

— Всего на несколько лет моложе тебя. Думаю, ей года Двадцать два — двадцать три. А Виктору Доновану все шестьдесят. Довольно странное сочетание — актриса и галантерейный магнат. — Оглянувшись по сторонам, Кристиан понял, что его мнение здесь разделяют многие.

— На сцене она выглядит старше, ты не находишь? Наверное, это из-за грима.

— Старайся не смотреть на них так пристально, Дженни Могут подумать, что я не выпускаю тебя из дома.

— Ты и не выпускаешь, — сказала она. — Ты меня даже из спальни редко выпускаешь.

Поперхнувшись, Кристиан бросил на жену уничтожающий взгляд и потянулся за стаканом воды.

— С тобой все в порядке? — участливо спросила она.

— Нет, не все. Учти, Дженни, я тебя предупредил. Когда мы останемся одни, жди возмездия.

— Ну и ладно.

Опустив руку под стол, он нащупал ее колено. Глаза Дженни расширились, хотя она все же ухитрилась вежливо улыбнуться миссис Эббот, когда эта достойная дама посмотрела в ее сторону.

— Кристиан! — взмолилась Дженни, когда его ласки стали более интимными. — Я думала, ты подождешь, пока мы не останемся одни.

— Я тебя обманул. — Заметив проступивший на ее щеках румянец, он усмехнулся. — Когда ты так краснеешь, дорогая, я еще больше возбуждаюсь. — Дженни покраснела еще сильнее. Пожалев ее, Кристиан убрал руку из-под стола и поднял стакан воды со льдом. — Вот, выпей. Судя по твоему виду, тебе надо освежиться. — Поднеся стакан к ее губам, он дал ей отхлебнуть. — Так лучше? — Она кивнула. — Прекрасно. Знаешь, трудно поверить, что дома нас ждет сын. Когда ты так на меня смотришь, я готов поклясться, что к тебе никто никогда и не притрагивался. Как ты ухитряешься казаться краснеющей невинностью, это выше моего понимания.

— Не имею понятия, о чем ты говоришь, — отодвинув стакан, строго сказала Дженни. В этот момент в дверях показался Логан. Заметив Дженни и Кристиана, он сразу направился к их столику.

— Извините за опоздание, — заняв свое место, сказал он. Расстегнув черный сюртук, он расправил серый шелковый жилет и, не спрашивая разрешения, налил себе мадеры. — Я тут кое-кого встретил, выпил с ним в «Джорджии» и забыл о времени. — Развернув на коленях льняную салфетку, он окинул взглядом их тарелки. — Порекомендуете что-нибудь?

Перемену в настроении Кейти Виктор заметил сразу, хотя и не понял, что ее вызвало.

— Что случилось? — взяв ее за руку, спросил он. — Кейти! Вы побледнели. Вы плохо себя чувствуете?

Не в силах сразу ответить, она выдавила из себя слабую улыбку.

— Нет, все хорошо, — наконец сказала она. — Правда.

Просто немного знобит. Люди ходят туда-сюда, и с ними в зал проникает ночной воздух.

— Тогда, наверное, стоит попросить что-нибудь более приватное, чем этот «толик.

— Нет, пожалуйста, не беспокойтесь. — Меньше всего она хотела привлечь к себе внимание. Логан сидел к ней спиной. Если немного повезет, она сможет закончить ужин и уйти незамеченной. — Только не сразу оборачивайтесь, Виктор, скажите, что это за пара у вас за левым плечом? Кажется, я видела их в театре.

Через секунду Виктор как будто случайно обернулся.

— Если хотите, могу вас представить, — сказал он. — Маршаллов я знаю много лет.

Значит, это действительно брат Логана с женой. Впрочем, она должна была понять это сразу — сходство между братьями поразительное.

— Представлять не надо. Мне просто стало любопытно. Миссис Маршалл на меня смотрела и, как мне кажется, спрашивала обо мне у мужа. — Она беспечно засмеялась. — Наверное, интересовалась, где достать такое платье, как у меня. А откуда вы знаете Маршаллов?

— Я знал еще их отца, — пояснил Виктор. — Вы сами видите, что мальчики примерно одного возраста с моим сыном и невесткой. Кристиан — он сидит со своей женой — одного возраста с Майклом; Логан — он спиной к вам — на год старше Рии. Прошу прощения, иногда мне трудно признать, насколько самостоятельными они стали. Я ведь хотел, чтобы Майкл… — Он осекся, но, быстро стряхнув с себя грустное настроение, продолжал: — Так вот, они издают «Нью-Йорк кроникл», которой сами и владеют.

— А, понятно, — сказала она таким тоном, будто узнала об этом впервые. — По-моему, я и раньше слышала эту фамилию.

— Несколько лет назад Кристиан передал Логану почти все дела, связанные с газетой.

— Кристиан, кажется, художник? Как вы, — любезно добавила она.

— Спасибо за такое сравнение. — Поняв, что все еще держит ее за руку, он отстранился. — Нет, моя дорогая, совсем не как я. Я всего лишь дилетант, а Кристиан — он по-настоящему талантлив. Это большая честь — быть запечатленным на одной из его картин. — Виктор задумчиво посмотрел на Кейти. — Знаете, я не удивлюсь, если, увидев вас сегодня, он захочет…

— Напиши ее портрет, — сказала Дженни, подхватывая вилкой помидор, лежавший на тарелке Кристиана.

— Чей? — спросил Кристиан.

Отправив помидор себе в рот, она неопределенно махнула вилкой в сторону Кейти.

— Мисс Дакоты, конечно. Ты должен ее написать. У нее поразительное лицо и замечательные руки. Я заметила это сегодня на сцене. Она очень хорошо ими пользуется. Ее жесты нельзя назвать чересчур театральными, но вместе с тем они чрезвычайно выразительны. Я тогда подумала, что это просто удивительно; так же думаю и сейчас. Логан, почему ты на меня так смотришь? У меня что, застрял шпинат между зубов?

— Нет-нет, — заверил ее Логан. — Все в порядке. Скажи, ты просто вспомнила о мисс Дакоте… или она сейчас здесь?

— Сзади тебя, — сказал Кристиан. — Она пришла под ручку с Виктором Донованом незадолго до твоего появления. Ты что, разве не встретил ее за кулисами?

— Я не говорил, что хочу встретиться именно с ней. Это лишь ваши предположения.

— Но разве они неверны? — настаивал Кристиан.

— Неужели у меня не может быть своих секретов?

— Конечно, может, — сказала Дженни. — Не дави на него,

Кристиан. И подумай насчет того, чтобы ее написать, хорошо?

— Ты не забыла, что через неделю мы уезжаем в Париж?

— Нет. Но если тебя это заинтересовало, пошли Логана ее сфотографировать. Во время путешествия ты можешь работать по снимкам. Как раз тебе будет чем заняться, пока я буду возиться с Холландом.

— С Холландом будет возиться его няня. Что же касается… то я уже давно решил, чем буду заниматься во время путешествия.

Покачав головой, Логан наклонился вперед и прошептал:

— Не надо смотреть на нее с таким вожделением, Кристиан. А если бы ты, Дженни, не была так довольна тем, что тебя ждут четыре недели наслаждения, на нас бы сейчас все не пялились. Соблюдайте некоторый декорум. — Сказав это. Логан вернулся к ужину. — А насчет фотографирования мисс Дакоты, Дженни, я считаю твою идею неплохой. Возможно, стоит сделать серию ее фотографий в гриме, в образе главной героини. Это может оказаться интересным.

— Я рада, — сказала Дженни.

Кристиан с ней согласился. Взглянув туда, где сидела Кейти Дакота, он решил, что Дженни права — внешность у нее действительно ослепительная.

— Если ты сделаешь снимки, я с удовольствием на них взгляну. А во время путешествия можно будет заняться эскизами. — Он искоса посмотрел на Дженни. — И нечего смотреть с таким торжеством. Я всегда признаю твою правоту.

Дженни сделала вид, будто его не услышала.

— Ты не хочешь подойти к ней прямо сейчас, Логан? Он покачал головой:

— Нет. Я лучше подожду. Я могу застать ее в «Уоллаке».

— После представления? Мне кажется, не стоит. Она, вероятно, будет очень уставшей и не очень любезной. Тебе надо посетить ее днем в гостинице, где она проживает. В статье говорится, что она снимает номер в «Честерфилде».

— Ты просто кладезь информации, — сухо заметил Кристиан. — Может, ты еще знаешь и номер комнаты?

— Ну, Кристиан, неужели ты думаешь, что «Кроникл» может об этом проболтаться?

— Я уже начал было сомневаться.

— Уверена, что Логан может спросить об этом в гостинице.

Логан презрительно скривив губы.

— Мне кажется, проще спросить Виктора Донована. Уж он-то знает наверняка!

— Полегче, брат! Ты же не хочешь, чтобы мы с Дженни решили, будто ты и в самом деле проявляешь интерес к мисс Дакоте? Уважай свои собственные тайны.

Поняв, что больше не сможет притворяться, будто продолжает есть, Кейти отложила вилку. С тех пор как в ресторан вошел Логан, все очарование вечера сразу исчезло. В другой день она была бы только рада тому, что ее видят с Виктором, пусть даже в красном платье. А вот присутствие Логана заставляло ее чувствовать себя обманщицей. Это было неприятное чувство.

— Мне хочется уехать отсюда, Виктор. Вы не возражаете?

— Нисколько не возражаю, но в чем дело? Может, послать за доктором?

— Нет-нет. Просто я немного устала, вот и все. Это как-то внезапно навалилось. Успех тоже утомляет, а у меня с самой премьеры не было возможности почивать на лаврах.

Виктор немедленно начал извиняться:

— Я не должен был приглашать вас сюда.

Взмахом руки показав официанту, что они уходят, он помог Кейти подняться. Ее красное платье ярко выделялось на фоне его вечернего костюма.

Заметив, что внимание Дженни и Кристиана привлекло что-то, происходящее за его спиной, Логан обернулся. С высоко поднятой головой, величественная, как королева, Кейти двигалась к выходу. Пристально глядя на нее, Логан изо всех сил желал, чтобы она обернулась. Только один раз, думал он, и это напомнит ей о прошлом, о том грязном трюке, который она с ним сыграла. Логан собирался напоминать ей об этом на каждом шагу.

— Красный цвет, — вполголоса сказал он. — Пожалуй, ей больше подойдет желтый.

— Что такое? — спросила Дженни.

— Ничего. Я просто размышлял вслух.

Однако Кристиан хорошо расслышал его слова. Несколько раз посмотрев то на Кейти, то на Логана, он в конце концов остановил взгляд на своем брате. В глазах Логана светился гнев, и было совершенно ясно, на кого он направлен. На миг Кристиан подумал о том, чтобы отменить свое путешествие, но тут же оставил эту мысль. Логан давно уже не нуждался в его помощи и защите.

— Ты уверен в том, что делаешь? — только спросил он.

Логан перевел взгляд на Кристиана. Кажется, брат правильно уловил его настроение.

— Нет, не уверен. Но все равно считаю, что должен это сделать.


Глава 4


Гостиница «Честерфилд», которую за белый мраморный фасад часто называли Дворцом, была одной из лучших в городе. Расположенная вблизи Риальто, то есть театрального квартала, она была особенно популярна среди актеров и актрис, считавшихся знаменитостями. Во Дворце не особенно приветствовали второразрядных артистов, массовку или хористок, даже если они могли заплатить за проживание. В этом респектабельном отеле можно было спокойно содержать свою любовницу в роскоши, нисколько не боясь скандала, — служащие «Честерфильда» прекрасно понимали, от чего зависит их благополучие, и хорошо умели держать язык за зубами.

Тем не менее «Честерфилд» в первую очередь была семейной гостиницей. Растущий средний класс, которому чрезмерные цены на недвижимость не позволяли купить себе жилье на Манхэттене, вполне удовлетворяли подобного рода пансионы. Просторные, хорошо обставленные номера, семейная атмосфера, царящая даже в громадной столовой и обширном читальном зале, — что еще нужно для спокойной, безбедной жизни?

Номер Кейти располагался на восьмом этаже. Он был известен под названием «Синие номера» — за преобладание различных оттенков синевы: теплых и холодных, цвета морской волны и берлинской лазури, причем все это прекрасно гармонировало с темно-коричневыми деревянными панелями и светло-кремовыми стенами. Шторы здесь были бархатными, сиденья кресел — из атласной парчи, а бахромчатый полог над кроватью Кейти — шелковым.

Проведя пальцем по поверхности налитой в ванну воды, Кейти щедрой рукой добавила в нее еще порошка. На поверхности появился толстый слой мыльной пены, под которым сразу исчезли ее груди и колени. Погрузившись в воду еще больше, Кейти блаженно закрыла глаза. Усталая улыбка тронула ее губы.

С момента окончания спектакля она мечтала только об этом. После вторжения Майкла, Логана, а затем и Виктора она чувствовала себя так, будто вся состояла из одних нервов. Теперь, когда она осталась одна и могла все спокойно обдумать, было ясно, что больше всего ее потрясло посещение Логана Маршалла.

— А что в этом удивительного? — тихо произнесла она. — Он так злился, что, кажется, был готов меня убить.

От этой мысли Кейти похолодела. Усталая улыбка на ее лице сменилась нервной, а потом и вовсе погасла. Чем больше она старалась не думать о Логане, тем явственнее перед ее глазами представал его образ.

— Черт бы его побрал! — обозлившись и на него, и на себя, выругалась она. — Мне нужно было…

Внезапно замолчав, она приподнялась и склонила голову набок — из гостиной донесся какой-то звук. Замерев, она ждала, что этот звук повторится, но ничего подобного не произошло. Покачав головой, Кейти взяла кусок лавандового мыла и начала намыливать плечо и руку. Внезапно мыло вырвалось и со стуком упало на дно ванны. Расплескивая воду, Кейти принялась его искать.

— Вам помочь? — непринужденно сказал Логан, который стоял на пороге ванной, небрежно скрестив на груди руки и улыбаясь одними губами. На нем по-прежнему был вечерний костюм, из-за чего Кейти еще больше ощущала свою наготу. — Я имею в виду мыло, — добавил он.

— Обойдусь и без вашей помощи! — отрезала Кейти и открыла рот, чтобы закричать.

Опустившись на колени, Логан зажал ей рот, так что вместо крика получилось какое-то тихое блеяние.

В широко раскрытых глазах Кейти светился страх. Видя это, Логан не ослаблял своей хватки. Кейти попыталась выцарапать ему глаза, но Логан, защищаясь от ее острых ногтей, только отвернул голову. Она беспомощно билась в его руках, разбрызгивая воду, так что вскоре Логан уже стоял в луже, а фрак его промок насквозь.

— Не забывайте о приличиях, — спокойно сказал он. — Так вы разгоните всю пену.

Это язвительное замечание настолько взбесило Кейти, что она тут же его укусила.

Выругавшись, Логан отдернул руку, а другой надавил на шею Кейти так, что ее лицо оказалось у самой поверхности воды. Полагая, что он собирается ее утопить, она отчаянно хватала ртом воздух и очень удивилась, услышав, что он говорит так же спокойно, как и мгновением раньше.

— У вас есть выбор, Кейти. Вы или успокоитесь, или можете кричать сколько душе угодно — но под водой. У вас есть пять секунд.

— Ублюдок! — прошипела она. — Два.

— Сукин…

— Три.

— Я…

— Четыре.

— А куда же делась первая секунда?

— Пять.

— Ладно, ладно! — отплевываясь, согласилась Кейти, когда ее лицо коснулось воды. — Отпустите меня! Я не буду кричать.

Слова ее звучали неразборчиво, но Логан все прекрасно понял.

— Смотрите, а то я буду ловить вас на слове, — немного ослабив свою хватку, сказал он. — Стоит вам нарушить обещание, и сразу окажетесь под…

— Под землей?

— Почему под землей? — не понял Логан.

Кейти дернула головой, и Логан окончательно ее отпустил.

— Под землей, — со злостью глядя на него, повторила Кейти. — В могиле.

— Интересная мысль.

Вздрогнув от ужаса, Кейти уставилась на Логана, пытаясь понять, говорит ли он серьезно, но по его лицу ничего нельзя было разобрать.

— Вы хотите сказать… вы в самом деле…

— Я еще не решил.

Значит, он об этом думал! Или он с ней играет? Уверенная в том, что пена окончательно исчезла, Кейти подтянула колени к груди. Когда Логан опустил руку в воду, она отпрянула в дальний конец ванны.

— А вода остывает, — с циничной улыбкой сказал Логан. — Вам пора отсюда выходить.

— Убирайтесь к черту!

Посмеиваясь, Логан встал, снял с себя намокший фрак и присел на край ванны. Выглядел он совершенно спокойным и чрезвычайно уверенным в себе, прекрасно понимая, что подобное поведение больше всего бесит Кейти.

— Еще раз выругаетесь, — сказал он, — и я найду это мыло. И тогда вы увидите, как я его использую.

Кейти ему поверила.

— Убирайтесь отсюда!

— Придется немного подождать. — Он огляделся по сторонам. Пол ванной был выложен черно-белыми плитками, краны сделаны из меди, а полотенца, разумеется, голубые. — Этот номер напоминает мне один из кабинетов Мэгги Брайант. Она владеет одним из лучших борделей в городе, — пояснил он, увидев, что Кейти не поняла насмешки. Розовая краска, которая залила ее грудь, лицо и шею, показала Логану, что теперь он достиг своей цели. — У нее там есть золотой номер, потом, конечно, синий, и, если память мне не изменяет, изумрудный. У нее почти так же роскошно, как у вас. Судя по всему, Виктор Донован неплохо с вами обращается… или это Майкл? — Он сделал паузу. — Или оба?

Кейти сразу же захотелось утопить его в ванне или удавить одним из этих синих полотенец.

Как будто прочитав ее мысли, он снял с вешалки полотенце и обернул его вокруг шеи, после чего вытер себе лицо и лоб.

— Что, без комментариев? — поинтересовался он.

— Как вы сюда попали? Я хорошо помню, что заперла дверь.

— Заперли. Я взял со стойки запасной ключ.

— Они не могли его так просто вам дать.

— Не могли. Я украл его, когда клерк на секунду отвлекся.

Несомненно, сам Логан его и отвлек. Интересно, что он устроил, поджог в вестибюле? Выстроил перед дежурным шлюх?

— Ну, теперь вы уходите? Я замерзла.

— И пена исчезла.

— И это тоже.

Слегка приподняв брови, Логан окинул взглядом ее лицо, сгорбленные плечи, гладкие колени. Очертания ее тела под водой лишь слегка угадывались.

— Вы можете лежать хоть в кипящей воде, и все равно вам будет холодно. — Подав ей полотенце, он вышел, закрыв за собой дверь.

Этот внезапный уход поразил Кейти не меньше, чем само его появление. Дрожа, она встала и вышла из ванны. Плитки пола показались ей ледяными. Наскоро вытершись, она накинула на себя батистовую ночную сорочку и зеленый фланелевый халат, которые висели на двери, после чего направилась прямо в гостиную, намереваясь заклинить дверную ручку стулом, чтобы Логан больше ее не беспокоил.

Увидев, что он спокойно сидит на том самом стуле, который она собиралась использовать, Кейти замерла на месте. В мокрой одежде Логан чувствовал себя как будто вполне уютно. Оторвавшись от газет, которые он как ни в чем не бывало просматривал, Логан с улыбкой окинул взглядом ее ночной наряд.

— Совсем не похоже на то ярко-алое одеяние, в котором вы были сегодня, — заметил он. — Так вы кажетесь почти невинной.

— Как мне хочется дать вам сейчас по физиономии!

— Попробуйте.

— Вам только это и надо. Тогда у вас будет повод отвесить пощечину мне. Ведь у вас весь вечер чесались руки это сделать!

— Слушая вас, я начинаю восхищаться собственной сдержанностью.

— Зачем вы так поступаете, мистер Маршалл?

— Логан.

— О, ради Бога! — Сунув руки в карманы, она сжала их в кулаки. Не он один такой сдержанный. — Зачем вы здесь? С какой целью вы приходили сегодня за кулисы и почему пришли сюда? В Нью-Йорке я уже два года, и до сих пор вы меня не беспокоили. Что случилось теперь? Внимание Логана вновь переключилось на газеты.

— Вижу, вы читаете «Кроникл».

— К чему вы мне это говорите? — Но она прекрасно понимала к чему. Он намекал, что она всегда знала о его пребывании здесь, тогда как он не имел представления о ее местонахождении.

— Вы превосходная актриса, Кейти, просто превосходная, но роль идиотки у вас плохо получается. Честное слово, это не ваше амплуа.

— Боже мой! С вами просто невозможно разговаривать! Вы не отвечаете на мои вопросы и несете какую-то околесицу. Уходите отсюда, Логан!

— Сядьте, Кейти! — предложил он. — И успокойтесь. У вас нет пары сухих брюк, чтобы я мог переодеться? И другой рубашки?

— Откуда у меня может взяться мужская одежда? — недоуменно спросила она.

— Я просто предположил, что Виктор или Майкл могли что-нибудь здесь оставить. Пожалуй, одежда Майкла подошла бы мне больше.

Терпение Кейти окончательно лопнуло. Больше не заботясь о последствиях, она решительно подошла к Логану. Тот ожидал пощечины, но Кейти метила кулаком ему прямо в глаз. Если бы он не успел перехватить удар, наверняка был бы синяк.

Отклонившись слегка в сторону, Логан схватил Кейти за руку и дернул к себе так, что она потеряла равновесие и упала на него. Отбиваясь руками и ногами, Кейти все же не могла нанести прицельный удар. Она так старалась, что и не подумала о том, чтобы закричать. Во время борьбы пояс ее халата развязался, сам халат распахнулся, и рука Логана легла ей на грудь. Тонкая ночная рубашка не могла служить серьезным препятствием.

Легкое прикосновение Логана заставило ее застыть на месте. Сидя на коленях Логана и позволяя ему себя ласкать, она не смела взглянуть ему в глаза — все это слишком напоминало ей другие времена и прикосновения другого мужчины.

— Отпустите меня, пожалуйста, — испуганно сказала с хорошо знакомыми ему интонациями, и это была вовсе не игра.

Логан сразу же ее отпустил. Она встала — бледная, дрожащая, все еще не смея взглянуть ему в глаза.

— Я хочу, чтобы вы ушли, — сказала она.

— Нет, я не уйду. Пока что не уйду.

К глазам Кейти подступили слезы. Отвернувшись, чтобы он не заметил ее слабости, она отошла к окну. С высоты восьмого этажа перед ней открывался прекрасный вид на Манхэттен. Сотни окон светились огнями, мигая, словно звезды, которые она отсюда не могла видеть. Внизу, на Бродвее, газовые фонари освещали фигуры спешащих по своим делам прохожих.

Собравшись наконец с духом, она опустила бархатную штору и отвернулась от окна.

— Почему вы сегодня пришли на представление?

— А почему люди ходят на представления? — вопросом на вопрос ответил он. — Моя невестка обожает театр, а с тех пор как она прочла о «Хороших манерах», все время уговаривала Кристиана сводить ее на этот спектакль. Дженни и Кристиан скоро уезжают в Европу, так что билеты на сегодняшнее представление были моим прощальным подарком. Сам я не собирался идти, но Дженни настояла, чтобы я пошел. Она вообще чрезвычайно настойчива. Я так же не могу ей отказать, как и мой брат.

— Наверное, я должна кого-то к ней послать, чтобы она заставила вас уйти. — Кейти сказала это не задумываясь, но реакция Логана была чрезвычайно серьезной.

— Держитесь подальше от моей семьи! — скрежеща зубами, сказал он. — Понятно? Не приближайтесь к ним — ни к Дженни, ни к Кристиану, ни даже к их мальчику. Через неделю они уедут, но через полгода вернутся обратно. Ни шесть месяцев, ни шесть лет не изменят моего мнения. Я ясно выразился?

Кейти медленно кивнула.

— Вот почему я пришел сюда сегодня, — сказал Логан. — Из-за этого, — он поднялся и подошел к ней вплотную, — а еще вот из-за чего! — Обняв Кейти за шею, он привлек ее к себе. Она не сопротивлялась — сначала из-за того, что Логан застал ее врасплох, а потом — поскольку поняла, что сопротивление бесполезно.

Губы Логана прижались к ее губам, его язык тщетно пытался пробиться внутрь. Поняв, что она не уступит, Логан сменил тактику. Его хватка ослабела, пальцы принялись поглаживать ее шею и волосы. Оторвавшись от ее губ, Логан стал покрывать поцелуями ее подбородок и щеку, после чего прикусил зубами мочку уха и слегка потянул за нее. Услышав, как Кейти вздохнула, он тотчас же снова впился в ее губы, на сей раз не без успеха.

Проделывая все это, он не обращал внимания на то, что она не отвечает на его страсть. Того, что она дрожит и едва держится на ногах, пока было ему достаточно.

— Ну теперь вы наконец уйдете? — вытерев рукой рот, спросила она.

Глаза Логана сузились. Сначала он ничего не ответил, затем на его губах появилась слабая улыбка.

— Осторожнее, Кейти! Вы же не хотите, чтобы я подумал, будто вы боитесь? — Он протянул руку, словно собираясь дернуть ее за косу, и Кейти испуганно отпрянула. Но Логан только погладил мягкие пряди ее волос. — Что случилось с Мэри Кэтрин Макклири?

— Она давно умерла. Можно сказать, она жертва войны.

— А Кейти Дакота? Откуда вы взяли это имя?

— В первой труппе, где я играла, меня назвали так, и мне оно нравится. Теперь это не только сценический псевдоним, я вполне официально так называюсь.

Опустив руки, Логан принялся расхаживать по комнате. Сняв с камина хрустальную лошадь, он долго рассматривал ее, затем по очереди открыл каждую из большой коллекции музыкальных шкатулок, внимательно прислушиваясь к их мелодиям. «Неужели ему всегда нравились музыкальные шкатулки?» — подумала Кейти.

— Но почему именно Кейти? — вдруг спросил Логан. — Мне казалось, что вам не нравится это имя. Или это тоже было ложью?

— Нисколько. Просто тогда мне не нравилось, что вы так меня называете. — А теперь?

— Теперь это мое имя. А вы можете называть меня, как вам нравится — все равно вы так и сделаете. — Каждый раз, когда Логан брал в руки что-нибудь из ее вещей, у нее в груди что-то замирало. Казалось, он старался везде оставить свой след. Теперь она не сможет находиться в этой комнате, не вспоминая о его присутствии. На миг закрыв глаза, Кейти задумчиво потерла виски — первые признаки надвигающейся головной боли были налицо. Открыв глаза, она обнаружила, что Логан внимательно на нее смотрит. Кейти медленно опустила руки. — Пожалуйста, Логан, уйдите! Я очень устала и хочу спать. Поверьте, завтра утром мне предстоит много дел.

— Расскажите мне о Майкле Доноване. Кто он вам? Кейти была готова заплакать от отчаяния.

— Он мне никто, — устало ответила она.

— Вы знаете, что он женат?

— Я прекрасно это знаю.

— Не уверен. Но возможно, это не имеет для вас значения. Ведь вы развлекали его в своей гримерной.

— Я пыталась его выкинуть. Ваше вмешательство было… нет, не обращайте внимания. — Если бы он оставил ее в покое, она тут же свалилась бы с ног от усталости. — Я не могу больше играть в ваши игры, Логан. Мне нужно поспать. Я хочу лечь в постель.

— Вот и хорошо.

— Хорошо? Вы согласны?

— Не питайте напрасных надежд, Кейти. Я пойду с вами. — Она нервно рассмеялась.

— Вы шутите!

— Нисколько.

Кейти огляделась по сторонам в поисках предмета, который можно было бы в него запустить. Медный подсвечник показался ей особенно привлекательным.

— Не стоит этого делать, — правильно угадав ее мысли, сказал Логан. — Последствия вам могут не понравиться.

На глазах Кейти снова выступили слезы, но на этот раз она не пыталась их скрыть.

— Черт бы вас побрал! — дрожащим голосом тихо сказала она. — Черт бы вас побрал…

Не дожидаясь его ответа, она направилась в спальню. Когда Логан вошел за ней следом, Кейти полностью его проигнорировала. К ее удивлению, Логан поступил точно так же — пройдя через спальню, он зашел в ванную комнату и захлопнул за собой дверь. Пользуясь моментом, Кейти бегом припустилась в гостиную и попыталась открыть входную дверь. Ручка ее повернулась, однако дверь не открывалась — Логан что-то сделал с замком! Бессильно прислонившись к двери, Кейти медленно сползла на пол. То, что Логан вернулся в гостиную, она заметила только тогда, когда он наклонился, чтобы взять ее на руки.

— Обнимите меня за шею, Кейти, — мягко сказал он. — Я отнесу вас в постель.

— Я не хочу… не хочу…

— Я знаю. — Он терпеливо ждал. Когда Кейти наконец обвила руками его шею, он встал и понес ее в спальню. Положив ее на край кровати, он откинул покрывало, и Кейти поспешно заползла под него.

— Вы всегда спите в халате? — спросил Логан. Она покачала головой:

— Нет. Но сегодня хочу так.

— Ладно. — Достав из кармана носовой платок, он подал его ей. — Только не надо вытирать слезы рукавом. Спите, Кейти. Утром поговорим.

— Вы собираетесь провести бессонную ночь?

— Пожалуй. Видите ли, мне нужно решить, стоит ли сделать вас своей любовницей. — Он погасил лампу. — Спокойной ночи, Кейти. Приятных снов.

Тут же послышались его легкие шаги — Логан возвращался в ванную. Кейти была потрясена тем, что услышала. Его любовницей! Это же ее просто уничтожит! Если Логан вздумает публично демонстрировать свою связь с ней, она никогда не получит ведущей роли. Логан не удовлетворится теми платоническими отношениями, какие она поддерживает с Виктором. Обращаться в полицию Кейти просто боялась, страшась реакции Логана. И потом… вдруг он блефует? Если Логан хочет всего лишь немного ее помучить, то поднимать тревогу нет никакого смысла. Эта игра скоро ему надоест — как маленькому мальчику надоедает гусеница, которую он засунул в кувшин. К утру, возможно, все и кончится — только кончится ли?

Кейти думала, что не сможет уснуть, но так и не услышала возвращения Логана. Держа в руке черную лакированную шкатулку, он внимательно всматривался в ее лицо.

Он заранее знал, что, открыв крышку, не услышит никакой музыки. Мысленно перебрав содержимое шкатулки, он нерешительно заглянул в нее. Все было на месте, она все сохранила: шарф, моток голубых ниток, две иголки, частый гребень, мелок, шесть мраморных шариков, колоду карт и ложку, заточенный край которой был острым как бритва.

Сладкий аромат горячего шоколада щекотал ноздри Кейти. Ощутив запах бекона и датской корицы, она почувствовала, как рот переполняется слюной. Жаль, что нельзя видеть этот сон почаще. Вытянув ноги, она повернулась на спину и закрыла лицо подушкой.

— Вставайте, Кейти! Я вижу, как вы уже облизываетесь. Кейти сразу же открыла глаза и, увидела стоящего над ней Логана, тихо застонала.

— Значит, это правда, — хриплым со сна голосом сказала она.

— Очевидно, да.

— О Боже!

— Я накрыл стол к завтраку, — сказал он. — Или вы предпочитаете есть прямо в постели?

— Нет! — твердо сказала Кейти. Чем раньше она встанет, тем лучше. Отложив в сторону подушку и откинув покрывало, она села. — А где мой халат? — спросила она, только сейчас заметив его отсутствие.

— Я снял его, когда вы спали. Мне показалось, что так вам очень неудобно. — Усмехнувшись, Логан сел за стол и развернул льняную салфетку. — Не волнуйтесь, я не жду от вас благодарности. — Он пальцем указал на гардероб. — Я повесил его туда.

Найдя халат, Кейти накинула его и гордо прошествовала в ванную. Сосчитав до десяти, она умылась, почистила зубы, причесалась и заплела косу, затем снова сосчитала до десяти.

— Я хочу, чтобы вы ушли, Логан, — появившись на пороге ванной, объявила она.

Он даже не удостоил ее взглядом.

— Ваш завтрак остынет.

— Я говорю серьезно! — возмущенно заявила Кейти.

— Я тоже. Если вы сейчас не съедите бекон, он по вкусу станет похож на солонину. — Откусив кусок, он с чувством его прожевал. — Будьте благоразумны, Кейти. Не нужно лишать себя еды только из-за того, что вам не нравится чья-то компания.

— Ваше общество мне просто отвратительно, — поправила его она, но все же села.

На этот раз он на нее все-таки взглянул. Взгляд Логана был суровым, на щеках играли желваки.

— Наши чувства взаимны.

Кейти была захвачена врасплох. Озадаченно посмотрев на Логана, она опустила голову и принялась есть.

— Откуда вы взяли эту одежду? — не выдержав молчания, через минуту спросила она. И действительно, на Логане вместо вечернего костюма сейчас были коричневый шерстяной сюртук с коричневым шелковым жилетом, белая рубашка и бежевые брюки. Кейти не сомневалась, что это его одежда, — она прекрасно на нем сидела.

— Я послал человека из гостиницы к себе домой. Воображаю, какое беспокойство это вызвало у нашей домоправительницы миссис Брендивайн, впрочем, с Кристианом у нее было гораздо больше проблем. Мои грешки — просто детские шалости по сравнению с тем, что он вытворял.

— Только не изображайте себя святым. Логан лукаво усмехнулся.

— Между прочим, звонок исправен. Я говорю это на тот случай, если вы теряетесь в догадках, как я сумел заказать завтрак. Кстати, я не рекомендую использовать его для того, чтобы удалить меня отсюда. Персонал гостиницы решит, что у нас любовная ссора.

— Мне не важно, что они подумают. Подобные вещи они видели и раньше. Они не из болтливых — вот почему Дворец настолько популярен среди таких, как вы, и ваших любовниц. Но я не ваша любовница и сама за все плачу — а значит, вполне могу выкинуть вас отсюда.

— Это раньше вы сами за все платили. Признаюсь, это меня очень удивляет — я ведь считал, что Виктор или Майкл заботились об удовлетворении всех ваших нужд.

То, что Логан особо выделил слово «всех», не осталось незамеченным.

— У вас одни гадости на уме! — огрызнулась Кейти. — Но что вы имели в виду, когда сказали, что я раньше сама за все платила?

Сделав глоток шоколада, Логан скривился — слишком сладко. Сейчас бы он не отказался от кофе.

— Я тут кое-что выяснил, — отставив свою чашку, любезно сказал он. — Оказывается, вы за две недели задолжали, и я…

— Они же прекрасно знают, что я заплачу! — прервала его Кейти. — «Хорошие манеры» наверняка…

— Я собирался сказать, что заплатил за эти две недели и еще за полгода вперед. — Вытащив из жилетного кармана часы, он открыл крышку и взглянул на время. — Мистер Карстерс уже депонировал чек, так что теперь все вполне официально. Вы у меня на содержании, мисс Дакота!

— Я не собираюсь здесь оставаться! — отшвырнув вилку, воскликнула Кейти. — Вы оплатили лишь собственное проживание в «Честерфилде», мистер Маршалл, Собственное!

Логан посмотрел на нее с интересом — это было любопытное зрелище. Карие глаза Кейти в гневе метали золотистые искры, впившиеся в скатерть кончики пальцев побелели от напряжения. Казалось, она вот-вот перепрыгнет через стол, чтобы расцарапать ему лицо.

Аккуратно промокнув губы салфеткой, Логан скомкал ее и швырнул на тарелку.

— Прошу меня извинить, — встав из-за стола, вежливо сказал он, — но сегодня утром я должен быть в редакции. Я и так уже опаздываю.

Он вовремя пригнулся, чтобы уклониться от тарелки, которую Кейти швырнула ему в голову. Удалось ему увернуться и от дальнейшего обстрела. Пройдя мимо натиравших в коридоре пол потрясенных горничных, Логан поздравит себя с тем, что полностью выполнил намеченный на сегодня план. Он предупредил ее, чтобы она не приближалась к Кристиану и Дженни, поцеловал ее и начал разрушать ее карьеру. Что ж, пока все идет неплохо.

— Что ты натворил?! — ворвавшись в кабинет Логана, воскликнул Кристиан. Дверь за собой он успел плотно прикрыть — эта беседа отнюдь не предназначалась для ушей двадцати с лишним сотрудников, сидевших в соседней большой комнате.

— Неужели я должен повторяться? — спросил его Логан, Положив ноги на край стола, он спокойно сидел в своем кресле, олицетворяя собой островок спокойствия в море хаоса. Стол был весь завален какими-то папками и бумагами, десятки записок, очевидно, уже проработанных, были насажены на гвоздь. Располагавшиеся по обе стороны письменного стола высокие, до самого потолка, книжные шкафы были уставлены книгами и новыми папками. Папки с вырезками часто торчали где-то среди книг, а сами книги были расставлены непонятным образом — казалось, владелец не принимал во внимание ни название, ни размер книги, ни цвет обложки. Тем не менее в редакции все знали, что Логан Маршалл способен найти нужный ему материал буквально в течение десяти секунд.

Убрав с сиденья единственного в кабинете стула пачку свежих газет, Кристиан бросил ее на край стола и сел.

— Точнее, я должен спросить, зачем ты это сделал. Если бы я действительно хотел написать ее портрет, Логан, то как-нибудь сумел бы тебя обойти. Судя по всему, заявляя, что она должна держаться от меня подальше, ты защищаешь меня, а не ее. Осталось узнать почему.

— У меня есть свои соображения.

— Догадываюсь, какие. Ты боишься, что она может внести разлад в мою семейную жизнь.

Слегка нахмурив брови, Логан провел рукой по волосам.

— Что-то вроде этого. — Убрав ноги со стола, он открыл левый ящик, достал оттуда фляжку с бурбоном, стакан и предложил брату выпить.

— Мне не надо. — Кристиан недовольно нахмурился, когда Логан спрятал стакан обратно в ящик и сделал глоток прямо из фляжки. В свое время с трудом преодолев пристрастие к бутылке, Кристиан теперь беспокоился за брата. Впрочем, вспомнив, как мало на него самого действовали разного рода увещевания, он предпочел промолчать. — Очевидно, ты считаешь, что я могу привязаться к мисс Дакоте, — возвращаясь к прежней теме, сказал он. — Не представляю, почему ты решил, что она чем-то отличается от тех женщин, портреты которых я уже написал, но должен заверить тебя, что это не так. Ни одна женщина не сможет стать между мной и Дженни.

— Ты не знаешь Кейти Мак… прошу прощения, Кейти Дакота.

— Нет, но вот ты, кажется, знаешь ее неплохо.

— Была одна история, — коротко ответил Логан.

— Ты никогда о ней не упоминал.

Логан пожал плечами. На самом деле он о ней упоминал, и не раз, только называл ее Мэри Кэтрин Макклири.

— Поверь мне, Кристиан, не надо писать ее портрет. Она превратит твою жизнь в ад. И жизнь Дженни тоже.

— Любопытно! Но если ты в этом так уверен, то зачем создаешь видимость того, что она твоя любовница? Ведь это только видимость, не так ли? Ты ведь не собираешься сделать ее своей любовницей.

— О Боже, конечно, нет!

Он произнес это с такой страстью, что Кристиан почти ему поверил. Во всяком случае, было очевидно, что сам Логан в это верит.

— Значит, ты не хочешь мне о ней рассказать?

Логан покачал головой. Закрыв фляжку, он положил ее обратно в ящик стола.

— Надеюсь, ты понимаешь, что прошли времена, когда слова «актриса» и «шлюха» были почти синонимами? В наши дни публика требует от актрис более приличного поведения. А мисс Дакота…

— Не надо ее защищать. Она этого не заслуживает.

— Я в этом не уверен. Вчера ночью, когда ты прислал за одеждой, Дженни разобрало любопытство. Найдя газету со статьей о мисс Дакоте, она заставила меня ее прочесть. В ее прошлом нет никаких скандальных историй, которые так любят некоторые актрисы. Если не считать ее встреч с Виктором Донованом — об их отношениях ходит много разных домыслов, — мисс Дакота ведет очень замкнутый образ жизни. Широкую известность она приобрела совсем недавно. Из-за связи с тобой она может не получить тех ролей, которых добивается и которых заслуживает ее талант. Неужели ты действительно хочешь ей навредить?

— Да.

Кристиан немного помолчал, пытаясь понять, насколько велика решимость его брата. У него не было сомнений, что Логан готов твердо следовать по намеченному пути, только вот его направление немного пугало Кристиана.

— Твой план может бумерангом к тебе вернуться, — наконец сказал он.

— Ты имеешь в виду, что скандал только поможет ее карьере?

— Нет, я имею в виду, что ты можешь в нее влюбиться.

Послышавшиеся в коридоре шаги известили Кейти о том, что к ней пришел посетитель, и она поднялась с кресла. Тихо подойдя к двери, она замерла, прислушиваясь. Раздавшийся стук громом прозвучал в ее ушах. После секундного колебания Кейти открыла дверь и увидела перед собой Виктора Донована.

— Что случилось, Кейти, дорогая? Вы написали, что дело не терпит отлагательства. — Положив шляпу на соседний столик, он взял ее руки в свои. — У вас холодные руки. Пойдемте сядем. Я вижу, меня ждет горячий чай, но я готов спорить на что угодно, что сами вы его не пили.

Кейти покорно проследовала за ним к кушетке. «Он такой милый, замечательный человек», — думала она. Что бы она делала в этом городе, если бы он не взял ее под свое крыло?

— Мне все время кажется, что я злоупотребляю вашим расположением, Виктор. С самой первой ночи. Помните — когда я прилипла носом к витрине кондитерской миссис Хармер.

Виктор снисходительно улыбнулся — это воспоминание было ему приятно. Налив чаю, он подал Кейти чашку.

— У меня слабость к голодающим молодым женщинам. Однако вы ни разу не воспользовались этой моей слабостью. Вы никогда ничего не просили.

— Мне это и не требовалось. Вы и так мне все давали. — Сначала это был ужин из пяти блюд в ресторане, где ей непременно указали бы на дверь, если бы она явилась туда одна. Затем он предложил ей работу в отделе тканей «Донованз» и сделал так, чтобы ее отпускали на прослушивания. Он помогал ей готовиться к ним в маленькой комнате на Джонс-стрит в Виллидже, которую сам и нашел. В день, когда Кейти удалось получить свою первую роль в Риальто, Виктор отвез ее к миссис Хармер и скупил все, что находилось в витрине.

— Мне хотелось бы и дальше вам помогать, — немного смущенный ее благодарностью, сказал Виктор. — Скажите же, почему вы за мной послали. Это из-за Майкла? Он вас чем-то беспокоит?

— Нет, не из-за Майкла.

— Тогда, значит, из-за моей невестки. Майкл вконец задурил ей голову. Она не знает и половины его увлечений, но полагает, будто все знает о моих.

Кейти отставила свою чашку.

— Нет, Виктор, вы ошибаетесь. Вероятно, мне не стоило вас беспокоить — я даже не знаю, с чего начать.

Виктор рассеянно провел рукой по бакенбардам, расправил густые усы.

— Начните с чего угодно, — сказал он. — Я слушаю.

Кейти считала, что должна рассказать ему все. Ее послание застало его в самый разгар работы — на нем все еще были очки в тонкой оправе, которые Виктор никогда не носил на публике. Получив записку Кейти, он настолько встревожился, что совершенно о них забыл.

— Что вы можете сказать о Логане Маршалле?

Ее вопрос удивил и встревожил Виктора, но он решил на него ответить, поскольку видел, что это важно для Кейти.

— Вы хотите сказать — кроме того, что я рассказал вам вчера вечером?

— Да, пожалуйста.

Привалившись к подлокотнику кушетки, Виктор полез в карман за сигарой. Достав ее, он взглядом спросил у Кейти разрешения и, поняв, что она не возражает, закурил.

— Не совсем понимаю, что именно вы хотите знать, — начал он, — но могу сказать, что перед войной братьев Маршаллов было четверо. Все они воевали, но только Кристиан и Логан остались в живых. Их мать также можно считать жертвой войны — она умерла от тифа, которым заразилась в одном из госпиталей. — Он выпустил изо рта клуб едкого дыма. — Боже, какая это была замечательная женщина! Думаю, ее муж так и не оправился после ее смерти.

Гаррисон весь ушел в работу, и те ниточки, что связывали его с Кристианом, после смерти Кэти сильно ослабли.

— А Логан? — стараясь сохранять спокойствие, спросила Кейти.

— Видите ли, его тогда здесь не было. Насколько я понимаю, родные знали, что его захватили конфедераты, но так как от него долгое время не было никаких известий, Кристиан с отцом начали считать, что Логана нет в живых.

— Да, но что произошло, когда Логан вернулся с войны? Как его встретил отец?

Виктор покачал головой.

— Логан вернулся домой только через три года после войны. Его отец умер почти за год до этого. Кто знает, как бы они встретились! — Виктор пристально посмотрел на Кейти. — А почему вас это беспокоит?

Кейти не ответила. Казалось, с тех пор прошла вечность, но она ясно помнила, как говорила Логану, что после войны для него ничто не изменится. Он вернется в Нью-Йорк, к семье, друзьям и газете, и все снова пойдет по-прежнему. Она сказала это, чтобы досадить ему, показать, что, причинив страдания другим, сам он выйдет из войны целым и невредимым.

— Значит, он не знал о смерти матери… и отца, — тихо сказала она.

— Нет, не знал. Не знал он и том, что в Геттисберге погиб еще один его брат.

— Но как такое могло случиться? — стиснув руки, спросила Кейти. — Почему он не сразу вернулся домой? К чему было ждать три года? — «Это не моя вина, — хотелось сказать ей. — Не я заставила его не возвращаться».

— В определенном смысле он действительно умер, — ответил Виктор. — По крайней мере для тех, кто его знал.

— Вы говорите загадками. Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Вероятно, мне не следовали бы вам этого рассказывать, поскольку это мало кому известно, но во время войны Логан полностью потерял память.

— Потерял… — Ее голос упал. Кейти почувствовала, как У нее заныло в животе. — Как же это могло случиться?

— Мне кажется, нам не стоит сейчас говорить о Логане, Кейти. Этот разговор вас явно расстроил. Может, вы скажете мне, что…

— Нет! — решительно возразила она. — Мне нужно это знать, Виктор. Расскажите мне все, что вам известно.

Отложив сигару, Виктор налил ей еще чаю. Он поднес чашку к губам Кейти и заставил сделать глоток.

— Видите ли, я знаю не очень много, а насчет потери памяти могу только предполагать. Думаю, это случилось во время его пребывания в тюрьме. Вы ведь слышали об Андерсонвилле?

— Слышала, — прошептала Кейти.

— Он пробыл там некоторое время. Я даже не знаю сколько, но по всем данным, что просочились оттуда, это был настоящий ад. Когда заключенных освободили, Логан вышел оттуда, не зная, кто он такой. Боюсь, если вы хотите узнать подробности, вам придется поговорить или с ним, или с его родными. Мне только известно, что через несколько лет он кое-что вспомнил и тогда вернулся домой С этого момента он всю свою энергию посвятил «Кроникл».

— Значит, он не женат?

— Нет.

— А любовница у него есть?

— Насколько я знаю, нет. Я никогда не слышал, чтобы его имя связывали с именем какой-либо женщины. И потом его нельзя назвать… э…

— Ловеласом?

— Именно. Он также не относится к числу завсегдатаев балов и тех, кто много времени проводит в клубе. Его, конечно, нельзя назвать отшельником, но даже если он куда-то выезжает, у него всегда отсутствующий вид.

— А где он живет?

— В том доме, где вырос, с семьей брата, точнее сказать, он там иногда ест и спит. Живет он в редакции. В этом отношении он очень похож на своего отца. — Загасив сигару в голубой пепельнице, Виктор наклонился к Кейти. — Ну, теперь вы наконец расскажете мне, что вызвало у вас такой внезапный интерес к Логану Маршаллу? Откуда вы его знаете?

Отпив глоток чаю, Кейти отставила свою чашку и нервно засмеялась.

— По моим вопросам должно быть ясно, что я как раз его не знаю, — заставив себя немного успокоиться, ответила она. — Вчера вечером после представления он пришел ко мне за кулисы сказать, что восхищается моей игрой.

— Вы не упоминали об этом, когда потом мы встретили его в «Дельмонико».

— Нет, не упоминала.

— Вы также не упоминали, что к вам приходил Майкл. Я узнал об этом только сегодня, за завтраком.

Кейти могла лишь вообразить себе сцену, разыгравшуюся в доме Виктора. Не понимая действительных мотивов поведения своего мужа, Рия, наверное, встала на его сторону. А сама беседа, видимо, проходила в том спокойном, вежливом тоне, когда даже ложь кажется вполне убедительной.

— Я не хотела вас расстраивать. Я не нравлюсь вашему сыну, Виктор, хотя вам это наверняка неприятно. — Это была не совсем ложь. Кейти верила, что Майклу она действительно не нравится. Он хотел с ней переспать, и только. Иногда он грозился рассказать отцу, чего именно от нее хочет, но, видимо, пока так и не решился. — Майкл считает, что мне нужны ваши деньги, и хочет, чтобы я держалась от вас подальше,

— Майкл много чего считает. Если бы он слушал то, что я о вас рассказываю, то давно убедился бы в своей ошибке.

— Вы правы. Но меня это, в общем, не обижает. Он просто пытается защитить ваши интересы.

— Я еще не впал в детство! — отрезал Виктор. — А защищает он свои интересы, а вовсе не мои. Иногда мне кажется, что он… — Он не договорил.

— Да?

— Не обращайте внимания — просто пришла в голову одна дурацкая мысль. Как вы сказали, вы ему даже не нравитесь.

— Это верно. В любом случае наша вчерашняя беседа надолго не затянулась. Мистер Маршалл прервал нас, а потом они с Майклом отправились пить в «Джорджию».

— Майкл мне этого не рассказывал.

— Вероятно, он решил, что это не важно. Я тоже не вижу ничего особенного в том, что он пропустил несколько рюмок в компании мистера Маршалла. — Да… пожалуй.

Однако было ясно, что это его нисколько не убедило.

— Они ведь друзья, не так ли?

— Не совсем друзья, но, как вы правильно заметили, нет ничего особенного в том, что они куда-то вместе отправились. — И все-таки это странно, поскольку Майкл никогда хорошо не отзывался о Логане Маршалле. С точки зрения его сына, Логан был слишком целеустремленным и слишком независимым. Виктор же страстно желал, чтобы Майкл обладал именно этими чертами характера. Может, Майкл просто завидует тому, чего Логан добился в «Кроникл»? — Значит, ваш интерес к Логану Маршаллу вызван вчерашней встречей? Должно быть, он произвел на вас сильное впечатление.

— Думаю, это я произвела на него впечатление. — Кейти поднялась и подошла к камину. Повернувшись, она прислонилась к каминной полке и обхватила себя руками. — Вчера вечером он приходил ко мне в гостиницу.

— Вы его впустили?

— Я? Д-да, Я его впустила.

— Ну и?.. — Он сидел очень прямо, внимательно глядя на нее поверх очков.

— И мы поговорили.

— Ну и?.. — снова спросил он.

— Мистер Маршалл хочет, чтобы я стала его любовницей. Виктор протяжно вздохнул. Очки его запотели, он снял их, сложил и сунул в жилетный карман.

— И что вы ему ответили? Кейти обхватила себя еще крепче.

— Вы не поняли, Виктор. Он не просил, он требовал. Он не дает мне выбора. Я немного задолжала за номер, так он обнаружил это и заплатил сам. Заплатил! Он действует так, будто я именно этого и хочу! А я не хочу, Виктор. Я не желаю иметь с ним ничего общего. Он пугает меня, и я не знаю, что делать. Вот почему я послала за вами. Можете ли вы что-нибудь сделать? Можете ли вы сделать так, чтобы он оставил меня в покое?

Во время ее взволнованной речи Виктор подошел поближе, К тому времени, когда Кейти закончила, он уже обнимал ее, а ее голова покоилась на его плече.

— И что же вы хотите, чтобы я сделал?

— Что-нибудь… все, что угодно.

Несколько минут Виктор ничего не говорил.

— Посмотрите на меня, Кейти, — наконец сказал он, приподняв ее подбородок. — Вы чего-то недоговариваете. Человек, которого вы описываете, совсем не похож на того Логана Маршалла, которого я знаю. Я знал его отца, знаю, как воспитывались мальчики. Логан бы никогда так не поступил…

— Вы считаете, что я лгу? — отстранившись от него, с болью спросила Кейти.

— Вы не дали мне закончить. Я пытался сказать, что Логан никогда не поступил бы так без веской причины. О чем-то вы умалчиваете. О чем, Кейти? Как я смогу вам помочь, если вы не говорите мне всего?

Чувствуя себя загнанной в угол, Кейти отошла в другой конец комнаты и стала беспокойно перебирать стоящие там на столике музыкальные шкатулки.

— Это я отправила его в Андерсонвилл, — тихо сказала она.

— Прошу прощения? — Виктор приложил руку к уху. — По-моему, я непра…

Отложив музыкальную шкатулку, она резко повернулась — так, что перекрутилась юбка.

— Я отправила его в Андерсонвилл! — В присутствии Виктора Кейти еще никогда не повышала голоса и теперь пришла в ужас, поняв, что кричит на него. — О Боже, Виктор, простите меня! Все, что сейчас происходит… Кажется, я справляюсь с этим не слишком удачно, да?

— Напротив, я бы сказал, что вы прекрасно справляетесь. — Он не стал к ней подходить, так как не хотел, чтобы она увидела, что он дрожит. Мысль, которая вертелась в его мозгу, вызывала у Виктора легкое головокружение, он чувствовал себя помолодевшим. Если бы перед ним сейчас появился Логан Маршалл, Виктор его бы только поблагодарил. — Так вы расскажете мне насчет Андерсонвилла? — стараясь не выдавать своего волнения, наконец сказал он.

Но Кейти не могла вымолвить ни слова — язык просто не слушался ее. За прошедшие семь лет она никому не рассказывала о том инциденте, в результате которого Логан очутился в Андерсонвилле.

— Я отправила его туда. — Вот все, что она могла сказать.

— Кейти, но вы же были еще ребенком! Сколько вам было — четырнадцать лет, пятнадцать?

— Пятнадцать. И я прекрасно понимала, что делаю. — Все прекрасно понимала, подумала она. — Он набрел на участок моей тети в Виргинии и спрятался там в сарае. Я нашла его и… задержала его, чтобы он не ушел. Тетя Пегги схватила его, а я настояла, чтобы его отправили в тюрьму. Он хочет мести, Виктор. Вот почему он так поступает. Он хочет отомстить мне за то, что я с ним сделала. Он отнюдь не потерял из-за меня голову. Логан Маршалл действует очень продуманно.

Сжав руки в кулаки, Виктор шагнул вперед.

— Прошлой ночью, когда он вчера пришел, он… он…

— Меня изнасиловал? Нет. Не думаю, что он хочет меня в этом смысле. — Однако, вспомнив поцелуй, Кейти засомневалась в собственных словах. — Он меня ненавидит. Он никогда не простит мне того, что я с ним сделала.

Успокоившись, Виктор разжал кулаки.

— А он уверен, что не ошибся?

— Уверен. Я ничего не отрицала. К тому же он не слишком изменился, и я, вероятно, тоже. — Кейти умоляюще взглянула на Виктора. — Пожалуйста, Виктор! Мне очень нужна ваша помощь. Я не хочу, чтобы Логан вторгался в мою жизнь.

— Вероятно, я мог бы его убить, — сказал Виктор. Вскинув голову, Кейти часто-часто заморгала.

— Что вы сказали?

— У меня есть знакомые, у которых есть другие знакомые, — уточнил он. — Какой-нибудь несчастный случай навсегда вычеркнет его из вашей жизни.

— Вы меня пугаете, Виктор. Перестаньте об этом говорить. Я не хочу несчастных случаев — даже с Логаном Маршаллом.

— Вы можете уехать из Нью-Йорка.

— Я уже думала об этом. Но я имею такое же право жить здесь, как и он.

— Ну, тогда вы можете выйти за меня замуж.

— Виктор! — Она хотела сказать, что не надо так шутить, но тут же поняла, что он говорит совершенно серьезно. Нащупав позади себя кресло, Кейти тяжело опустилась в него. — Замуж? — тихо сказала она. — Виктор, я не позволю вам пойти на такую жертву.

Он слабо улыбнулся.

— Я не из тех, кто любит собой жертвовать, — сказал он. — Женившись на вас, я ничего не теряю.

— Но вы еще можете встретить женщину, которую действительно полюбите.

Виктор сел рядом с Кейти на кушетку.

— Честно говоря, в этой ситуации жертвой были бы как раз вы. Что вы приобрели бы, выйдя за меня замуж, если не считать решения текущих проблем?

— Вы хотите сказать — кроме громадного состояния и пасынка, который готов убить меня, чтобы только не позволить им воспользоваться?

— И кроме этого тоже, — засмеялся Виктор.

— Я получила бы заботливого, любящего мужа, — серьезно сказала она. — Я пользовалась бы уважением, муж обращался бы со мной настолько бережно, словно от меня зависело бы самое его счастье.

— Да, — сказал он. — Это действительно так.

Кейти покачала головой, собираясь сказать ему, что, несмотря на оказанную ей честь, не может принять его предложения, но, встретив умоляющий взгляд Виктора, не сказала ничего.

— Не спешите меня отвергать, Кейти. Дайте себе время подумать. Вы не обязаны вечно быть за мной замужем — вы можете развестись, если найдете себе того, с кем могли бы быть счастливы.

— С вами я могла бы быть счастлива.

— Я хотел сказать — кого бы вы могли полюбить.

— Я люблю вас, но…

— Не говорите так. — Он не желал слышать, что она не любит его как женщина. — Мне это безразлично.

— Но…

— Я не стану на вас давить, — сказал он и, чтобы она лучше его поняла, добавил: — У нас будут хотя и смежные, но раздельные спальни, а дверь между ними вы сможете запирать на ключ.

— Вы готовы так поступить? — нахмурившись, сказала она и вспомнила, как вчера вечером Виктор стоял сзади нее, касаясь пальцами ее волос. Воспоминание об этом чувственном прикосновении было настолько живым, что Кейти машинально поднесла руку к волосам. Нечего больше себя обманывать — он ее желает. — Это будет несправедливо, Виктор. Не такого брака вы заслуживаете.

Самодовольно усмехнувшись, он потянул себя за кончик уса и смущенно посмотрел на Кейти.

— Я не говорил, что готов совершенно расстаться с надеждой. Знайте, что, вероятно, я буду по нескольку раз на дню пытаться вас обольстить.

— По нескольку раз на дню? — засмеялась она. — Вы мне льстите.

— Скорее я льщу самому себе. Учитывая мой возраст, неизвестно, хватит ли мне сил завершить начатое.

Смущенная этим чересчур откровенным замечанием, Кейти отвела взгляд.

— Не думаю, что нам понадобятся отдельные спальни, Виктор. Если я решу выйти за вас замуж, мы действительно будем мужем и женой — только так.

Сердце Виктора учащенно забилось. Вместо того чтобы сразу отказать, она всерьез рассматривает его предложение.

— Если вы станете моей женой, вы не пожалеете, Кейти, обещаю вам. Вы ни в чем не будете нуждаться.

— Вы знаете, что для меня важно не это. Как насчет игры? Вы позволите мне выступать и дальше?

Конечно, она захочет выступать, подумал Виктор.

— На сцене?

— Естественно. Я не хочу ограничиваться домашними представлениями. Пою я посредственно, играть на пианино не умею, рисовать не могу. Зато я умею играть. Именно этим я и хочу заниматься — и всегда хотела. Если я лишусь этого, то…

— Вы вполне можете продолжать свою карьеру, — прервал ее Виктор. Конечно, будет скандал, но он как-нибудь его выдержит. В его возрасте не слишком важно, что подумают люди, во всяком случае, если у него будет Кейти. Увидев, что она собирается выдвинуть еще одно возражение, он решил прервать ее и указал на часы. — Разве вам не пора ехать в театр? Мне казалось, что вы с мистером Истоном должны повторить какой-то отрывок.

Его расчет оправдался. Все связанное с Логаном отошло на задний план и благополучно там оставалось, пока она репетировала с Энтони Истоном, обсуждала с костюмершей новый сценический костюм и гримировалась к вечернему представлению. И только когда она вышла на сцену и увидела сидящего в первом ряду Логана Маршалла, все вернулось на круги своя.

Кейти совершенно не помнила, как она играла, однако публика, очевидно, посчитала ее игру великолепной, поскольку по окончании спектакля все зрители дружно встали и устроили ей настоящую овацию.

Не встал один Логан. Сидя на своем месте, он улыбался, но глаза его оставались такими холодными, что Кейти стала пробирать дрожь.


Глава 5


— Вы сегодня хорошо себя чувствуете? — спросила Джейн, помогая Кейти снять платье. — Давайте я немного расшнурую вам корсет. Наверное, я слишком туго его затянула. Пожалуй, этого в любом случае не стоило делать — вы ведь сейчас худая, как тростиночка. Когда опустился последний занавес, я думала, вы упадете в обморок. Я сказала об этом Билли Баттону, и он сразу со мной согласился. Не могу сказать, что тут именно такой случай, когда меня радует его согласие.

Кейти пробормотала в ответ что-то невнятное. Положив на глаза холодный компресс, она молилась о том, чтобы стучавшая в висках боль поскорее прошла Комната благоухала, все свободное пространство заполняли корзины с цветами, в основном розы — красные, белые, желтые. Поклонники присылали их, чтобы выразить самые разнообразные чувства — от восхищения игрой Кейти до страстной привязанности. К некоторым букетам были приложены записки, приглашающие ее на ужин. Обычно такое приглашение означало, что потом последует еще одно — в постель. На такие записки Кейти больше не отвечала.

Голове стало немного легче, когда Джейн вытащила из ее волос булавки, расчесала их и заплела в косу.

— Помочь вам снять грим? — спросила Джейн. Ее полные руки проворно засновали по поверхности трюмо расставляя в нужном порядке разного рода бутылочки, баночки и флакончики. Не дожидаясь ответа, Джейн принялась осторожно смазывать лицо Кейти кремом для снятия грима.

— Как ты думаешь, сегодня все прошло нормально? — сняв компресс, но по-прежнему не открывая глаз, спросила Кейти. — Во втором акте я немного сбилась. Когда Энтони начал свою речь, я должна была направиться к софе.

— Никто этого не заметил, даже я. Разве вы не видели, как вела себя публика? — Джейн начала снимать грим. — Все восхищались пьесой и восхищались вами. Разве вы не чувствуете одобрения публики, когда все идет хорошо?

— Мне не нужна их любовь, и играю я вовсе не ради чьего-то одобрения.

Рука Джейн на миг застыла.

— Тогда для чего?

— Я играю ради себя самой, — отстранив руку Джейн, сказала Кейти. Выпрямившись, она сама занялась гримом. — Каждый вечер я на несколько часов превращаюсь в кого-то еще и начинаю думать и чувствовать совсем по-другому. А когда я это делаю, я хочу делать это хорошо. Не ради них, а ради себя самой. Ты не можешь себе представить, как это важно — быть кем-то еще.

Ничего не ответив, Джейн принялась собирать платья Кейти. Это очень странно, что Кейти Дакота играет ради того, чтобы уйти от действительности. Почему? С точки зрения Джейн, у актрисы было все, что только может пожелать женщина. Зачем же ей быть кем-то еще?

— Не хотите надеть темно-вишневое платье? — спросила Джейн. — Я могу его оставить.

— Да, это будет прекрасно. — Услышав стук в дверь, Кейти раздраженно вздохнула. — Посмотри, кто там, Джейн. Сейчас я никого не хочу видеть, — сказала она и зашла за ширму — так, чтобы посетитель не мог ее видеть.

Коротко с кем-то переговорив, Джейн ногой закрыла дверь. В руках у нее был огромный букет маргариток.

— Какие они милые, не правда ли? — приподняв букет и давая Кейти получше его разглядеть, сказала она. — Не утруждайтесь, я сама поставлю их в вазу — я помню, тут где-то была одна свободная. А вот и записка. Прочитать?

— Они от Виктора, — без колебаний сказала Кейти. — Он знает, что я люблю маргаритки.

— Может, и знает, — сказала Джейн, — Но это знает также и некий господин по имени Логан. Именно он прислал маргаритки. Это, случайно, не мистер Логан Маршалл?

— Что? — Это явно какая-то ошибка!

Прежде чем Джейн успела ответить, в дверь снова постучали.

— Совсем замучили! — проворчала она и пошла открывать. Занятая одеванием, Кейти не стала прислушиваться к ее разговору у двери. То, что Джейн проиграла битву, она поняла только тогда, когда услышала незнакомый женский голос, извиняющийся за вторжение. Встав на цыпочки, Кейти заглянула за край ширмы. Когда она увидела стоящую у порога Дженни Маршалл, во рту у нее пересохло.

— Все в порядке, Джейн. Ты свободна. Я хочу переговорить с миссис Маршалл наедине.

Джейн неуверенно посмотрела на Кейти, но, поймав ее ободряющий взгляд, успокоилась и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

— Пожалуйста, — сказала Кейти, — устраивайтесь поудобнее. Вон там на полке стоит чайник, он, наверное, еще горячий. Через минуту я буду готова.

Столь теплый прием слегка удивил Дженни — в особенности после того, как ей пришлось прорываться сквозь возведенные Джейн линии обороны.

— Извините за любопытство, — сказала Дженни, — но откуда вы меня знаете?

— Я заметила вас вчера вечером в «Дельмонико» и спросила у своего спутника, кто вы.

— Да, я вас тоже там заметила. Виктор Донован — друг нашей семьи. — Положив сумочку на шезлонг, Дженни налила себе чашку чаю. — Обещаю, что не отниму у вас много времени, мисс Дакота. Я пришла узнать, не разрешите ли вы мне сделать несколько ваших фотопортретов?

Ответом из-за ширмы было молчание.

— Вас надоумил мистер Маршалл, не так ли? — выйдя наконец оттуда, холодно спросила Кейти. — Очевидно, это своего рода тест.

— Нет, что вы, мой муж не знает, что я собралась.

— Я имею в виду Логана.

— О Боже, нет! Логан с самого начала был против. Именно поэтому я и пришла.

— Ничего не понимаю, — медленно сказала Кейти. У Дженни Маршалл был совершенно невинный вид, но подобный образ Кейти и сама прекрасно изображала на сцене. — Значит, Логан послал вас не для того, чтобы посмотреть, выставлю ли я вас отсюда?

Кроткие глаза Дженни раскрылись от изумления.

— Зачем ему это могло понадобиться?

— Вы сами знаете зачем.

Поставив на стол чашку и высоко вскинув подбородок, Дженни принялась объяснять цель своего прихода. Говорила она спокойно и ровно, тем самым показывая, что ледяной тон Кейти ее нисколько не запугал.

— Очевидно, мы имеем в виду разные вещи. — Она кратко рассказала о происшедшей в «Дельмонико» беседе с Логаном и Кристианом. — Когда мы ушли из ресторана, я думала, что дело решено. Логан собирался просить вас позировать для фотографий, с тем чтобы мой муж во время поездки мог поработать над эскизами. Но очевидно, Логан ни о чем подобном с вами не говорил. Я-то думала иначе, так как он сказал мне, будто бы вы отказались позировать, и пришла, чтобы убедить вас передумать.

— Он вам солгал.

— Видимо, да. Полагаю, у него были на это свои причины.

— Я смотрю, вы готовы оправдать любые его поступки.

— Он член нашей семьи, — просто сказала Дженни. — И то, что я думаю о его поступках, я скажу ему сама — с глазу на глаз. Как я понимаю, он все же приходил к вам вчера. Когда он послал за своей одеждой, я предположила, что…

— Вероятно, ваши предположения были чересчур смелыми. — Усевшись перед зеркалом, Кейти надела жемчужные серьги. — Он действительно был со мной — всю ночь. Вас это шокирует, миссис Маршалл?

На красивых губах Дженни заиграла легкая улыбка.

— Логану я не сторож, — сказала она. — Если вы не возражали против его присутствия, почему я должна против этого возражать?

— Почему вы хотите, чтобы ваш муж написал мой портрет? — спросила Кейти. — Вы не боитесь, что я сочту его не менее привлекательным, чем Логан? Вы не боитесь, что я могу его обольстить?

— Очевидно, вы сегодня чересчур воинственно настроены, мисс Дакота. Прежде чем уйти, я хочу сказать вот что: я очень удивлюсь, если вы не сочтете Кристиана привлекательным, но я выцарапаю вам глаза, если вы чем-то скомпрометируете его или мой брак. — Подняв сумочку, Дженни развернулась, чтобы уйти.

— Подождите! — крикнула ей вслед Кейти и уже мягче снова повторила: — Пожалуйста, подождите. Я была с вами непомерно груба. Боюсь, вы правы — я действительно была чересчур воинственно настроена. Пожалуйста, садитесь, и попробуем поговорить спокойно.

Поколебавшись, Дженни согласилась. Очистив шезлонг от валявшихся на нем сценариев и убедившись, что гостья устроилась достаточно удобно, Кейти налила себе чаю.

— Поскольку Логан не просил меня позировать для фотографий, очевидно, что он не хочет, чтобы я их делала. Думаю, он не одобрит ваш приход сюда.

— Да, пожалуй, не одобрит. Но и не остановит. Логан не имеет на меня подобных прав.

«А на меня, как он считает, имеет», — с тоской подумала Кейти. Она понимала, что сейчас Логан является хозяином положения. Одно его слово — и весь город тотчас же узнает, что именно она несет ответственность за его пребывание в тюрьме. После войны янки успели забыть о многом, но Кейти сомневалась, что в ее случае они окажутся настолько великодушными.

— Кто же тогда сделает фотографии? — спросила она.

— Я. Судя по вашим словам, Логан против фотографий, хотя я и не понимаю почему. Зачем тогда ему об этом знать? На третьем этаже нашего дома у моего мужа есть студия, а при ней темная комната, в которой мы с Логаном проявляем снимки. Если вы придете туда вместе со мной, никто и слова не скажет. — Дженни огляделась по сторонам, и взгляд ее остановился на трюмо. — В студии можно будет сделать дубликат. Вам только придется принести с собой баночки с румянами и пудрой — ну, все, что нужно для грима. Я хочу уловить момент глубокой задумчивости, когда вы только начинаете вживаться в образ вашей героини.

— Этот образ не очень привлекателен.

— Лишь на первый взгляд. В вашей трактовке за внешней бравадой чувствуется глубоко уязвимая личность. Ваша героиня безнравственна? Да, даже чрезвычайно безнравственна, но очень, очень человечна. — Дженни засмеялась. — Впрочем, что же это я вам рассказываю? В конце концов именно вы и создали этот образ!

— Драматург с вами вряд ли согласится! — улыбнувшись, сказала Кейти. — Но все равно спасибо. Итак, мы собираемся сделать эти снимки в студии вашего мужа. А он не будет против?

— Я поставлю его перед фактом. Фотографии он увидит уже в пути. Завтра они с Логаном будут весь день в редакции, так что ничего не узнают.

— А я что-то получу за эти сеансы? — спросила Кейти. Дженни удалось успешно скрыть свое удивление. Она не думала, что вопрос о деньгах вообще возникнет.

— Конечно. — Она назвала внушительную цифру. — Это только за фотографии. Когда дело дойдет до портрета, вы получите еще. Но разумеется, это случится лишь после нашего возвращения из Европы. Имейте, однако, в виду, что Кристиан может вообще не захотеть писать ваш портрет. В отношении моделей он довольно капризен.

— Понятно, — медленно сказала Кейти, думая о том, сможет ли тут Логан повлиять на своего брата. — Так вы говорите, мы должны сделать это завтра?

— Да, Приходите к нам к десяти. Наш дом находится на северо-западном углу Тридцать восьмой и Пятой. Вокруг железная решетка и…

— Думаю, я найду.

— Так вы придете? Будь проклят этот Логан!

— Да, — сказала Кейти.

Дженни кивнула. Встав, она помедлила, обдумывая свой вопрос, затем быстро спросила:

— А вы знаете, почему Логан не хочет, чтобы мой муж писал ваш портрет? Может, скажете мне почему? — не дождавшись ответа, снова спросила она.

— Общеизвестно, что модели вашего мужа очень красивы, — сказала Кейти.

— Ну и что? — недоуменно спросила Дженни.

— Что? Разве вы не понимаете? Ваш деверь прекрасно знает, насколько я отвратительна.

Дженни нахмурилась еще больше. Очевидно, Кейти действительно верила в то, что сейчас сказала, — в ее словах звучала искренняя печаль. Тихо выйдя из гримерной, Дженни всю дорогу домой ломала голову над тем, что же все-таки представляет собой Кейти Дакота.

Логана в это время посещали примерно те же самые мысли. Развалять на софе, стоявшей в гостиной Кейти, он ждал ее возвращения из театра. Время от времени он косился на голубую пепельницу и торчавший из нее окурок. В комнате все еще ощущался слабый запах сигар.

В руках Логан держал одну из музыкальных шкатулок. Открыв ее, он с минуту прислушивался к музыке, затем снова закрыл. Шкатулка играла «Когда Джонни возвращается домой». Странный выбор мелодии для того, кто не испытывает большой любви к янки. Не менее странный, чем тот факт, что она столько лет хранила его черную лакированную шкатулку.

Услышав, как в замке поворачивается ключ, Логан отставил музыкальную шкатулку и принял как можно более небрежный, хозяйский вид. Его холодные глаза с насмешкой смотрели на расстроенную Кейти.

— Неужели вы не можете отправиться куда-нибудь в другое место? — швырнув пальто на спинку кресла, спросила она. — Туда, где вас ждут.

— А мне нравится именно здесь, — ответил Логан. — Я ведь заплатил за этот номер.

— Завтра я верну вам деньги.

— Да ну? Вам что, выплатили задержанное жалованье, или же вы обчистили карманы Виктора Донована?

Игнорируя его слова, Кейти прошла в свою спальню. Там ее ждал сюрприз. Везде — на туалетном столике, в шкафу, на ночном столике — лежали или висели вещи Логана.

— Вам нечего здесь делать! — в ярости закричала Кейти, хватая в руки что-то из его одежды. Когда она обернулась, Логан уже стоял в дверях. — Я серьезно говорю, Логан! — швырнув в него одеждой, крикнула Кейти. — Я хочу, чтобы вы убрались отсюда! Вы не имеете на меня никаких прав.

Нагнувшись, Логан подобрал свои вещи и, аккуратно сложив их, повесил на спинку кресла-качалки.

— Вы должны освободить мне место в шифоньере. А пока я оставил все как было.

— Вам нужно место? — вкрадчиво спросила Кейти. Подойдя к туалетному столику, она выдвинула оттуда верхний ящик и перевернула его. На пол посыпались носовые платки, кружевные лифчики и салфетки. Та же участь постигла второй, третий и четвертый ящики. — Вот вам место — сколько хотите, мистер Маршалл.

— Благодарю вас, — любезно сказал он. Ворвавшись в ванную, Кейти захлопнула за собой дверь, заперла ее и, чтобы не слышать, как Логан насвистывает, при этом безбожно перевирая мотив, открыла воду. Размышляя над тем, что делать дальше, она пролежала в ванне до тех пор, пока вода совершенно не остыла. Тогда она вылезла из ванны, накинула на себя простую тонкую ночную рубашку и атласный, кремового цвета, халат и направилась в запасную спальню, расположенную в другом конце номера. Проходя мимо Логана, она сделала вид, будто не замечает, что тот уютно устроился в ее собственной постели. Однако она заметила, что он даже не попытался как-то прибрать разбросанные ею вещи.

Откинув покрывала, Кейти взбила подушку, легла и стала ждать, что предпримет Логан. Так в ожидании она и заснула.

Ранним утром солнечный луч, проскользнув сквозь полупрозрачные занавески, упал прямо на лицо Кейти. Рассеянно улыбнувшись, она, как ребенок, потянулась и повернулась на бок. И встретилась глазами с непроницаемым взглядом Логана. Очевидно, он уже давно за ней наблюдал, а его обычно светлые глаза потемнели по одной причине: он наконец решил, что хочет ее.

Кейти попыталась отодвинуться, но обнаружила, что Логан крепко держит ее за косу. Испугавшись, она замерла в неподвижности.

— Когда вы спите, я почти забываю о том, какая вы подлая сука, — впиваясь в нее взглядом, наконец сказал он. Закрыв глаза, Логан отпустил ее волосы и откатился в сторону. — Боже, как мне сейчас хочется вас ударить! — Свесив ноги с кровати, Логан сел. Упершись локтями в колени, он рассеянно провел рукой по волосам.

Кейти пристально смотрела на его обнаженную спину. Кожа его была гладкой и светло-бронзовой — гораздо темнее, чем у тех, кто все время проводит в помещении. Чуть выше линии панталон, возле поясницы, виднелись две ямочки. Глядя на них, Кейти почему-то захотелось плакать.

Встав, Логан достал из шифоньера одежду.

— Я собираюсь на работу, — сказал он. — Еще рано. Спите. — И он исчез, направившись сначала в гардеробную, а затем в ванную. Когда он вернулся, Кейти сидела на кровати. Рядом на столике стояли две прикрытые салфетками тарелки и кофейник. Судя по запаху, там были бекон и горячие булочки. — Вы заказали это для меня? — спросил Логан. Голос его был одновременно мягким и резким — словно волна на песчаном берегу.

Кивнув, Кейти отложила в сторону сценарий, над которым работала.

— Обычно я не разгуливаю во сне, — сказала она, обведя рукой окружающую обстановку. — Думаю, прошлая ночь тоже не была исключением.

Сев за стол, Логан налил себе кофе. Напиток оказался горячим и крепким — как раз таким, как он любил.

— Не была. Когда вы заснули, я перенес вас сюда.

— Зачем?

— На тот случай, если кто-то из Донованов захотел бы нанести вам визит, мне хотелось бы показать товар лицом. А когда вы там, а я здесь, было бы трудно доказать, что вы моя любовница.

— Спросили бы меня, я бы сразу сказала, что никого не жду.

— Это бы меня не остановило.

— Да, — тихо сказала она. — Не остановило бы. Логан снял с тарелок салфетки, разломил одну из булочек и принялся намазывать ее маслом.

— Что мне такого сделать, чтобы от вас избавиться? — спросила Кейти.

— Вы имели в виду что-то конкретное? — прожевав кусок бекона, с непроницаемым спокойствием спросил Логан. — Не считая убийства, конечно.

Он попал в самую точку — именно такое решение предложил ей сначала Виктор.

Наслаждаясь ее смущением, Логан покончил с беконом и неторопливо облизал пальцы — не без эротического подтекста, который Кейти легко уловила.

— Значит, вы об этом все-таки думали, — повернувшись к ней, сказал он. — Ну и зря. У вас уже была такая возможность. Но вместо этого вы отправили меня прямо в ад.

Холодный взгляд Логана, казалось, пригвоздил Кейти к спинке кровати. Тем не менее она почувствовала облегчение от того, что опасная тема была наконец затронута.

— Я думала, вы никогда об этом не заговорите, — поспешно сказала она, желая, чтобы он ее выслушал. — Я хотела кое-что рассказать о том дне… то, что вы должны знать.

Логан лениво приподнял бровь:

— Да? К сожалению, придется подождать. — Он вытащил часы из кармана часы и показал ей время. — Если я сейчас же не выйду, то опоздаю на важную встречу. У вас сегодня есть спектакль?

Кейти отчаянно хотелось, закричать, но она ничем не выдала своего гнева.

— Да, — коротко ответила она,

— Тогда увидимся после спектакля. И спасибо за завтрак. Кейти смотрела, как он надевает сюртук и разглаживает на себе жилет. Взглянув в зеркало, Логан небрежно пригладил волосы и шагнул к кровати. Приподняв Кейти за подбородок, он наклонился к ней. Сопротивляться она не стала.

Поцелуй нельзя было назвать нежным, не был он и грубым — скорее хозяйским. Отступив назад, Логан с минуту пристально смотрел на Кейти. Губы ее были влажными, на щеках выступили красные пятна.

— Ну, теперь вы позволите вашим друзьям меня повесить, Кейти?

Она заморгала, из глаза выкатилась одинокая слезинка.

— Нет, — сказала она. — Я этого не хочу.

— Захотите! — пообещал Логан. — Вы еще пожалеете о том, что предали меня.

Когда Кейти вновь обрела дар речи, Логан был уже далеко.

— Предали не только вас, Логан Маршалл! — вдогонку крикнула она, но он уже не мог ее слышать.


По пути к дому Маршаллов Кейти заехала в театр, чтобы захватить грим и одно из платьев, в которых выступала на сцене. Возле театра она взяла извозчика, который и доставил ее к Маршаллам. Туда она приехала за несколько минут до десяти. Извозчик помог ей выйти из экипажа и предложил донести вещи прямо до входной двери, но Кейти отказалась — ей нужно было хоть немного побыть одной, чтобы собраться с духом.

Наверное, она уже десятки раз проезжала мимо этого коричневого здания, не зная, что здесь живет Логан Маршалл. «В будущем, — подумала она, — придется делать крюк, чтобы объезжать это место».

Среди своих соседей Маршалл-Хаус ничем особенно не выделялся. В этом солидном, величественном строении все говорило о богатстве его владельцев, и тем не менее оно было лишено той вульгарности, которая отличает нуворишей. Вокруг дома шла высокая железная ограда с выступающими сверху острыми шипами.

За коваными железными воротами, однако, не было ни заполненного водой рва, ни подъемного моста — лишь ведущая к дому простая каменная дорожка. По мнению Кейти, ров или подъемный мост оказались бы здесь как нельзя более кстати — двустворчатые двери и коринфские колонны навевали мысль о средневековье, а каменная резьба напоминала готических горгулий, которых Кейти видела на фотографиях парижских соборов.

Кейти подняла руку, чтобы постучать в дверь бронзовым молотком, но, прежде чем она успела это сделать, на пороге появилась Дженни.

— Я вас ждала, — любезно улыбнувшись, сказала она. За ее юбки цеплялся маленький мальчик. — Это мой сын Холланд. Он немного стесняется незнакомых людей, но это быстро проходит. Вы еще намучитесь с его общительностью.

— Вряд ли. — Кейти взглянула на мальчика. Его светлые, зеленовато-голубые глаза смотрели на нее с любопытством и настороженностью. Она протянула ему руку. — Рада познакомиться с вами, мастер Холланд.

Прикрыв материнской юбкой лицо, Холланд осторожно протянул ей свою пухлую ручку.

— Это мисс Аккерман, — бросив на Кейти извиняющийся взгляд, сказала ему Дженни — Для трехлетнего ребенка не существует секретов.

— Четыле, — уловив из сказанного только то, что его интересовало, сказал Холланд. — Мне четыле года.

— Почти четыре, — поправила его мать. — Тебе будет четыре, когда мы поплывем.

— Поплывем! Поплывем! — Сразу потеряв к ним интерес, ребенок помчался по коридору и исчез в дальней комнате.

— Наше путешествие его очень волнует, — засмеялась Дженни. — Конечно, единственное, что он понимает, — что мы поплывем по воде. Он все утро играет в кораблики в кухонной раковине. Позвольте, я возьму у вас платье. Оно из пьесы, не так ли? Вы надеваете его в конце первого акта, чтобы соблазнить жениха вашей сестры.

— Да, я сомневалась, стоит ли его приносить. — Подойдя к подножию широкой лестницы, она остановилась. — А как насчет Холланда?

— Он с нашей домоправительницей, миссис Брендивайн. Когда он окончательно ее вымотает, она отправит его в студию.

Поднимаясь по ступенькам, Дженни весело болтала о платье, о спектакле и всячески старалась поднять настроение своей гостьи. Чувствуя ее неуверенность и настороженность, она не могла не задуматься о том, что за странные отношения связывают Кейти с Логаном.

Внутри дом Маршаллов впечатлял не меньше, чем снаружи. Бесшумно ступая по ковру, Кейти старалась не смотреть по сторонам, дабы создать у хозяйки представление о том, что она если и не привыкла к подобной роскоши, то по крайней мере не находит в ней ничего особенного. Нельзя было отрицать, что ее номер в «Честерфилде» обставлен весьма элегантно, однако, случайно заглядывая в ту или иную открытую дверь, Кейти начинала понимать, почему Логан сравнивал ее комнаты с номером в борделе. На первой же лестничной площадке Дженни, на секунду задержавшись, указала влево и небрежно заметила, что Логан занимает в доме южное крыло. Крыло! В его распоряжении добрая дюжина спален, а он предпочитает проводить ночи у нее в «Честерфилде». Нет, он положительно сошел с ума!

Единственной студией, которую до этого видела Кейти, была студия Виктора Донована — по его собственной оценке, простого любителя. Когда она увидела рабочее место Кристиана Маршалла, Кейти поняла, что это действительно так.

— Ужасно, не правда ли? — извиняющимся тоном сказала Дженни. — Когда Кристиан работает, он ничего вокруг не замечает.

Везде были разложены холсты, на изрезанном столе валялись кисти, краски и палитры. Возле стены стояло несколько мольбертов, еще один, накрытый простыней, находился в самой середине комнаты. Специальное пространство было отведено для сеансов позирования, две просторные ниши с большими окнами давали возможность работать даже при самом скудном освещении.

— Нам вон туда, — сказала Дженни, указывая на нишу, обращенную к востоку. — Я оборудовала этот участок так, чтобы он походил на вашу гримерную в театре. На старую медную кровать не обращайте внимания — на фотографии она не будет видна.

Там, куда привела ее Дженни, Кейти действительно сразу почувствовала себя как дома. Ширма, шезлонг, зеркальное трюмо — все очень походило на то, что стояло у нее в театре. Даже табуретка была точно такого же темно-зеленого цвета. Дженни позаботилась и о том, чтобы принести сюда несколько корзин цветов. Правда, маргариток среди них не было.

Поставив сумку на трюмо, Кейти принялась доставать оттуда свои баночки и флакончики.

— Если мистер Маршалл увидит эту комнату, то сразу поймет, что я была здесь, — сказала она. Голос невольно выдавал ее тревогу.

— Не беспокойтесь, — заверила ее Дженни. — Я оборудовала этот уголок только сегодня утром и уберу все отсюда сразу, как только мы закончим съемки. Логан ничего не увидит.

Положив платье Кейти на кровать, Дженни принялась настраивать свое фотографическое оборудование. Она отрегулировала высоту штатива, проверив освещение, добавила еще несколько газовых ламп, после чего приготовила фотопластинки.

— Что вы хотите, чтобы я сделала? — спросила Кейти. Очевидно, Дженни Маршалл уже привыкла обращаться с этой громоздкой и сложной аппаратурой — все ее движения были четкими и уверенными.

— Мне хотелось бы сначала запечатлеть ваше лицо. Сядьте перед зеркалом и делайте все, как обычно, когда готовитесь выйти на сцену. Я буду давать вам необходимые указания, иначе вы просто забудете о моем существовании. Вы ведь раньше уже фотографировались, не так ли?

Кейти на миг застыла, выдавая свое беспокойство и даже страх.

— Да, — взяв себя в руки, сказала она.

— Вот и хорошо, — делая вид, что не заметила реакции гостьи, сказала Дженни. — Тогда вы знаете, что должны выдерживать позу в течение нескольких секунд, чтобы ваш образ успел отпечататься на пластинке. Я скажу вам когда.

Прикрыв грудь и плечи салфеткой, чтобы не запачкать гримом одежду, Кейти нарочито небрежно спросила:

— Значит, эти фотографии увидите только вы и ваш муж?

— Да. Я ведь обещала вам, что Логан ничего не узнает.

— А кто-то другой?

— Никто не увидит этих фотографий, мисс Дакота, но не забывайте — позируя сейчас, вы даете согласие на то, чтобы Кристиан написал ваш портрет. А его-то уж обязательно увидят — могу вас уверить.

— Я понимаю. — Ее пальцы нервно вертели пудреницу. — Вы сказали, что хотели бы заснять мое лицо. Это все, что вы хотите сфотографировать?

— Таково было мое первоначальное намерение, — честно призналась Дженни, не понимая, . к чему весь этот разговор, — но когда вы принесли платье, я подумала, что неплохо было бы сделать и несколько фотографий в полный рост.

— Но только в платье! — быстро сказала Кейти. Перестав возиться с линзами, Дженни переключила на нее все свое внимание.

— Конечно, в платье, — медленно сказала она. — О, я вижу… вы фотографировались по-другому и…

— Стесняетесь обсуждать столь деликатную тему? — Кейти опустила взгляд и перестала крутить в руках пудреницу. — Как-то раз я позировала перед тем, кому доверяла, — с одной только сонной улыбкой на лице. С тех пор я поклялась, что больше такого не сделаю. Некоторое время я думала, что ради картины Кристиана Маршалла смогу нарушить свое обещание, но теперь считаю, что это не так. Если вы именно этого хотите, то я немедленно уйду. Прошу меня извинить, конечно, я должна была сказать вам об этом заранее.

— Вы вообще не должны были мне этого говорить, — мягко возразила Дженни. — Я ценю вашу откровенность и надеюсь, что все ваши тревоги сейчас рассеются. Я действительно заинтересована в том, чтобы заснять ваше лицо, — уверена, вы и сами прекрасно знаете, что оно очень выразительно. Я хотела бы также сделать несколько фотографий в полный рост, но в основном для того, чтобы заснять руки — они также чрезвычайно выразительны. Снимков, где на вас, кроме улыбки, ничего нет, я делать не собираюсь.

Закрыв глаза, Кейти вздохнула. Охватившее ее смущение прошло, плечи выпрямились, и, подняв голову, она посмотрела на Дженни открытым, уверенным взглядом.

— Я готова.

Через несколько часов после ухода Кейти Дженни Маршалл рассматривала фотографии, которые только что проявила в темной комнате. Работа ей явно удалась — Дженни смогла уловить, как Кейти превращается в свою героиню. Используя в одном кадре многократные экспозиции, Дженни нашла возможность показать этот переход на каждой фотографии.

Разложив снимки на рабочем столе, Дженни по очереди их внимательно изучила. Лицо Кейти, казалось, излучало свет. Выражение его было то безмятежным, то лукавым, то невинным, то глубоко порочным — она достигала этого легким наклоном головы, взглядом искоса, соблазнительной улыбкой.

Одна фотография лежала особняком от остальных — она получилась такой благодаря маленькому сыну Дженни. Холланд помешал ее работе только один раз, зато весьма основательно. Как раз в тот момент, когда Кейти переодевалась, он натолкнулся на ширму и обрушил ее. Дженни настолько растерялась, что машинально сняла с объектива крышку.

Очевидно, вмешательство Холланда заставило Кейти замереть от неожиданности — иначе снимок не получился бы таким четким. Кейти стояла неподвижно, сжимая в руках платье; бретелька на ее нижней сорочке сползла с плеча, и свет лампы отражался на ее светлой коже. Глаза, широко раскрытые и настороженные, как у потревоженной лани, выдавали тревогу. Фотография была не лишена эротики — Кейти на ней казалась более обнаженной, чем если бы снималась без одежды.

Дженни долго рассматривала эту фотографию. Решив ее уничтожить, она, однако, обнаружила, что не может этого сделать. Несмотря на то что все вышло случайно, это была одна из лучших ее фотографий. Собрав все снимки вместе, Дженни положила вниз ту, что вызывала наибольшее беспокойство, и вынесла их из студии. Когда они окажутся на полпути к Европе, думала она, можно будет показать их мужу — особенно ту, что внизу.

Пятничный спектакль был ознаменован сразу несколькими неприятностями. В конце первого акта главный занавес отказался закрываться, и актеры замерли на сцене, не зная, что предпринять. Кейти первая начала импровизировать, и в конце концов они кое-как выпутались из этого недоразумения. Во втором акте Энтони Истон забыл, куда ему надо идти, и больно ударил Кейти, двинувшуюся в том же самом направлении. К тому же, пытаясь подхватить, он так крепко схватил ее за руку, что теперь наверняка появятся синяки. В третьем акте актриса, которая играла роль сестры Кейти, в сцене бала зацепилась за ногу партнера и вывихнула себе лодыжку. Весь остаток представления она хромала, а оказавшись за кулисами, упала без сознания.

К тому времени, когда Кейти добралась до «Честерфилда», она чувствовала себя совершенно измотанной — как физически, так и эмоционально. Мысль о том, что до понедельника, когда наконец можно будет отдохнуть, предстоит еще четыре выступления, тоже не слишком вдохновляла.

— Вот это было представление! — оторвавшись от газеты, сказал Логан когда Кейти вошла к себе в номер. — Надо признать, что вы превосходно справились с заминкой в конце первого акта. Те, кто не видел пьесу раньше, вряд ли вообще догадались, что что-то не так.

Кейти не ответила, хотя почувствовала, что кровь отхлынула от ее лица. Присутствие Логана было уже выше ее сил. Сняв с себя накидку, она небрежно бросила ее на кресло-качалку и раскрыла сумочку.

— Вот ваши деньги, — без всякого выражения сказала она. — Берите и уходите. — Она протянула ему деньги. Логан не сдвинулся с места, и тогда Кейти подошла к нему сама и швырнула деньги ему на колени. — Здесь все, что вы уплатили за номер.

— Не сомневаюсь. — На лице Логана появилось жесткое выражение. — Но деньгами вы от меня не откупитесь.

К горлу подступил комок.

— А если я переселюсь в другое место, вы оставите меня в покое?

— Думаю, вы и сами знаете ответ.

— У меня нет выбора, — чуть слышным шепотом сказала она. — Я вас ненавижу.

— Я тоже не питаю к вам особой нежности, — спокойно сказал он. — В этом-то и заключается самое интересное!

— Я хочу лечь в постель.

— Ради Бога.

— Одна.

Он любезно улыбнулся:

— Вряд ли это получится.

Руки Кейти задрожали, и, чтобы успокоиться, она закусила губу. Собравшись с силами, она с гордо поднятой головой прошествовала в спальню, а оттуда в ванную.

Пока она принимала ванну, Логан ее не беспокоил. Наверное, она должна быть ему за это благодарна, с тоской подумала Кейти.

Когда она вернулась, Логан стоял у окна спальни — босой, без рубашки, в одних брюках, с которых свисали подтяжки. Засунув руки в карманы, он покачивался с пятки на носок, затем внезапно остановился, видимо, погрузившись в глубокое раздумье. Казалось, Логан даже не заметил, что Кейти сняла с себя халат и легла в постель, но когда он повернулся, их взгляды сразу встретились.

— Вы мне не нравитесь, — решительно сказал он. — И вряд ли можете рассчитывать на что-то иное.

— Я…

Он поднял руку, призывая ее замолчать.

— Но когда я с вами, со мной что-то происходит. Мое тело ведет себя так, будто я действительно вас хочу.

Когда я говорю себе, что вы мало чем отличаетесь от любой шлюхи, которую я могу снять в заведении Мэгги Брайант, это не помогает. Некоторые девочки Мэгги даже красивее вас, а то, что вы любовница Виктора Донована, отнюдь не означает, что вы особенно искусны в постели.

— О, но до Виктора у меня был целый легион любовников! Ее сарказм не произвел на него никакого впечатления.

— Это не имеет для меня значения. Я только хочу избавиться от этой напасти. В данный момент мое тело не желает знать, какой я у вас по счету любовник — пятый или двадцатый. Я просто хочу быть внутри вас.

— Убирайтесь к дьяволу!

— Кажется, я вам говорил, что уже побывал у него в гостях.

Сев на кровать, Логан положил руку ей на бедра. Кейти охватил ужас, во рту у нее пересохло, в ушах стоял звон.

— Пожалуй, я мог бы вас изнасиловать, — тихо сказал он, — но это доставит мало удовольствия нам обоим.

— Вы сошли с ума!

— Собственно, у меня и нет желания вас насиловать, — спокойно продолжал он. — А вот заставить вас меня хотеть, несмотря на то что вы в действительности меня не хотите, — это уже интересно. Это уже что-то. Очевидно, вы станете презирать себя точно так же, как я презираю себя за аналогичное желание. Зная об этом, я буду испытывать некоторое удовлетворение.

— Наверное, надо было позволить моим друзьям вас убить, — тихо сказала она.

Логан улыбнулся одними губами.

— Всего лишь наверное? — Он приподнял рукой ее подбородок. — Если я сделаю то, что собирался, вы будете в этом абсолютно уверены.

Логан наклонился, и Кейти почувствовала слабый, но вполне явственный запах бренди. Через секунду она уже ощутила его на своих губах.

— Я научу вас целоваться, — не отрываясь от ее губ, пробормотал он. Его большой палец начал мягко поглаживать нежную кожу на ее шее — там, где ощущалось биение пульса. Логан знал, что она сейчас испытывает, потому что испытывал это сам.

Стараясь не спешить, он покрывал ее губы легкими, деликатными поцелуями, похожими на прикосновение крыльев колибри. Надо двигаться вперед маленькими, точно рассчитанными шажками. Сейчас она испугана — как и он, и это неотделимо от влекущего их друг к другу желания.

Сглотнув, Кейти слегка приоткрыла рот. Она думала, что Логан сейчас же этим воспользуется, но он поступил по-другому. Двинулся к ее уху, на мгновение остановился, заставляя ее замереть в ожидании, после чего просунул язык в ушную раковину. Кейти тихо ахнула.

— Нравится? — не отрывая губ от ее уха, спросил он.

— Убирайтесь! — стараясь справиться со своим дыханием, прошептала она.

Вместо этого он зарылся лицом в ее волосы. Уловив запах женщины, ноздри его раздулись, по телу пробежала жаркая волна.

— Не могу же я с вами драться, — сказала она.

Губы Логана уже прижимались к ее плечу. Поймав зубами бретельку ночной сорочки, он стянул ее вниз и поцеловал то место, где она только что была.

— Я знаю, — не отрывая губ от ее плеча, сказал он. Кейти закрыла глаза. Почувствовав, что Логан привстал, она поняла, что он рассматривает ее. В глазах ее стояли слезы. Если она откроет глаза, Логан сразу заметит, что она плачет.

Поцеловав сначала один глаз, потом второй, Логан почувствовал на губах вкус соли.

— Ну же! — мягко сказал он. — Сопротивляйтесь.

— Это ничего не даст.

— Верно. Я сильнее вас. — Коснувшись губами ее лба, он ненадолго задержался у виска и принялся ласкать нежную поверхность щеки.

— Если бы у меня было оружие… — она чуть не задохнулась, ощутив, как Логан касается языком чувствительной впадинки на ее шее, — я бы заставила вас…

— Я знаю. — Обхватив голову Кейти, он запустил руки в ее густые волосы. — Я знаю, — снова повторил он. На миг она кожей ощутила его улыбку, после чего Логан принялся ее мягко покусывать.

Ее тело сразу же на это отреагировало. Руки вцепились в простыню; чтобы не застонать, ей пришлось закусить губу.

— На самом деле вы меня не хотите, — сказала она. — Нисколько не хотите.

— Нет, хочу, — сказал он. — Очень даже хочу. — И он потянул вниз бретельки ее ночной сорочки. На несколько секунд задержавшись на изгибе ее грудей, рубашка соскользнула, обнажив соски.

Кейти попыталась прикрыться, но Логан, перехватив ее руки, не дал этого сделать. Склонившись к ее груди, он взял в рот отвердевший сосок и начал осторожно его сосать. У Кейти между ног сразу словно вспыхнуло пламя. Пристыженная, она изо всех сил сжала бедра.

Выпустив изо рта сосок, Логан посмотрел на нее слегка затуманившимися глазами.

— Ну?

Она молча покачала головой.

Посмотрев на ее губы, он вдруг с удивлением понял, что ни разу не поцеловал ее как следует. Ни разу.

— У вас красивый рот, — сказал Логан. «Его нужно целовать часто и подолгу», — подумал он.

На этот раз прикосновение его губ было более настойчивым. Подавшись вперед, Логан прижал Кейти к спинке кровати — ей больше некуда было отступать.

— Впусти меня, Кейти, — хрипло сказал он. — Дай мне попробовать тебя на вкус.

Всхлипнув, Кейти раскрыла рот, и язык Логана тут же его заполнил. Кейти была не в силах его отвергнуть. Вот чего он добивался, беспомощно подумала она, чтобы она его хотела вопреки здравому смыслу. Сейчас она его ненавидела — действительно ненавидела — и в то же время желала его так же сильно, как тогда, много лет назад. Возможно, даже сильнее. Конечно, она никогда сама ему об этом не скажет, и дай Бог, чтобы он не заставил ее об этом сказать.

Он целовал ее очень долго — целовать Кейти было для него наслаждением. Ее ответ сначала был робким и нерешительным — как это и должно быть, — но потом она полностью отдалась ему.

— Беру свои слова обратно, — оторвавшись от ее губ, сказал Логан. — Вероятно, вам хватит опыта, чтобы работать в борделе у Мэгги.

Эти слова болью отдались в сердце Кейти. Что ж, Логан получит ту женщину, которая ему нужна. У нее еще достанет гордости сыграть как надо. Если бы Дженни Маршалл видела ее в этот момент, она сразу бы заметила, как Кейти перевоплощается в свою героиню. А если бы чувства Логана не были столь затуманены, он и сам бы это заметил.

Лукаво и страстно улыбнувшись, Кейти положила руки на его обнаженные плечи и соскользнула вниз. Накрывая ее своим телом, он последовал за ней. Тепло и тяжесть его тела были приятны, но Кейти сразу прогнала от себя подобную мысль.

Сбросив на пол простыню, за которой последовала ночная сорочка Кейти, Логан принялся ласкать рукой ее живот. Кожа ее была нежной и теплой. Когда Логан склонился над ее животом и пощекотал языком пупок, Кейти судорожно втянула ртом воздух. Только принявшись целовать ее в губы, Логан наконец заметил, что страсть ее наигранна, а руки на его груди двигаются, но не ласкают. Приподнявшись, он обхватил руками ее голову и пристально посмотрел в глаза.

— В какую игру ты играешь? — сурово спросил он.

— Игру?

«Она кажется такой же простодушной, как Ева, искушающая яблоком Адама», — цинично подумал Логан.

— Ты меня хочешь? — спросил он.

— Ты прекрасно знаешь, что да, — спокойно ответила она. Пожалуй, чересчур спокойно.

— Черта с два! — наконец все поняв, пробормотан он. — Мне не нужна та сука, которую ты сейчас изображаешь. Мне нужна Кейти. — Он слегка ее встряхнул. — Мне нужна Мэри Кэтрин.

Кейти вышла из своей роли так же легко, как в нее вошла, изо всех сил ударив Логана в пах. Он едва успел увернуться, и, прежде чем Логан сумел ее снова схватить, ей удалось довольно далеко откатиться в сторону.

— Ах, Кейти, Кейти! — прошептал он. — Ты хочешь меня, но боишься.

— Нет! — запротестовала она. В глазах ее светилась боль. — Я тебя не хочу. Я тебя ненавижу. И ничего я не боюсь.

То, что она сказала, не имело никакого значения, потому что теперь в его постели снова была Кейти.

Целуя ее, он вбирал в себя ее гнев, а страсть, которую она в нем вызывала, была не менее реальной, чем она сама.

Когда Логан оставил ее, чтобы снять одежду, Кейти не стала протестовать. Не в силах отвернуться, она смотрела, как он раздевается. Вид его сильного, стройного, возбужденного тела возбуждал, в свою очередь, ее. Чтобы понять это, не нужно было слов — Логан видел это по ее глазам и, понимая, что наконец добился своего, самодовольно улыбался.

— Иди сюда, Кейти, — улегшись рядом с ней, сказал он. — Ближе. Вот так. Еще чуть-чуть. Теперь повернись ко мне лицом. — Положив руку ей на бок, он принялся ласкать ее кожу. — Закинь на меня ногу. Да, вот так. Что с тобой, Кейти? Ты что, никогда не дотрагиваешься до своих любовников?

Они лежали так близко, что Кейти могла чувствовать, как что-то твердое упирается ей в живот.

— Пожалуйста, Логан, кончай с этим побыстрее.

— Нет, так не пойдет! — Проведя рукой по ее бедру, он дошел до колена и там остановился, наблюдая за ее реакцией. Губы Кейти раскрылись, дыхание ее участилось — она ждала. Пройдя по внутренней стороне бедра, рука Логана дошла до самой вершины. — Не двигайся, — тихо сказал он. — Лежи как лежишь. — Его пальцы нырнули в темные завитки волос. — Вот где я хочу быть, — сказал он. — А ты чего хочешь?

Огонь пожирал ее изнутри. Каждый раз, когда Логан ее касался, Кейти думала, что сейчас сгорит, испарится. Она хотела его потрогать, о чем так и сказала.

— Ладно, — просто ответил Логан.

Руки Кейти заскользили по его телу, лаская его плечи, спину и грудь. До сосков Кейти дотронулась сначала рукой, потом губами. Когда в ответ на более интимную ласку Логан вознаградил ее звуками, выражавшими желание и удовольствие, Кейти, не отрываясь от его губ, прошептала.

— Я все еще тебя ненавижу.

— Я знаю. — Он чувствовал, как ее бедра прижимаются к его руке. — Скажи мне, чего ты хочешь, — повторил он.

Наступило долгое молчание — такое долгое, что Логан решил, что проиграл.

— Тебя, — наконец прошептала Кейти. В голосе ее звучало отчаяние, по щекам текли слезы. — Я хочу тебя.

Поцеловав ее и ощутив на губах вкус слез, Логан раздвинул ей ноги и приподнял кверху ягодицы.

— Помоги мне, — сказал он.

На секунду замешкавшись, Кейти все же поняла, что от нее требуется, и направила его в себя. Стиснув зубы, она сумела вытерпеть ту боль, которую Логан доставил ей своим вторжением. Ее ногти глубоко вонзились в его кожу.

Боль не уходила. Все удовольствие, которое она еще недавно испытывала, куда-то ушло. И почему она только этого хотела? Много лет назад она просила его научить ее тому, что происходит между мужчиной и женщиной, и каким же горьким было тогда ее разочарование! Нынешнее разочарование было ненамного меньше. Кейти все же испытывала какое-то странное облегчение. Если бы Логан Маршалл доставил ей удовольствие, она чувствовала бы себя еще более грязной, чем сейчас, еще больше стыдилась бы того, что произошло.

Отвернув голову, она следила за игрой света и тени на обоях и желала, чтобы он побыстрее кончил свое дело. Когда Логан перестал двигаться и приподнялся на локтях, Кейти решила, что он уже использовал ее, как хотел, и попыталась вывернуться из-под него.

— Нет, — тяжело дыша, сказал он. Сама того не желая, она сжала его внутри себя, и от наслаждения Логан чуть не выскочил из собственной кожи. — Посмотри на меня, Кейти, — повернув к себе ее лицо, сказал он. — Посмотри на меня. Я ведь ничего не знал. Черт побери, откуда мне было знать, что ты еще девственница?

От его резкого, обвиняющего тона Кейти непроизвольно вздрогнула, тем самым подвергнув его терпение новому испытанию. С вызовом вскинув подбородок, она, однако, не смотрела ему в глаза.

— А что, есть какая-то разница? — спросила она Логана.

— Нет… то есть да… я не знаю. Я не должен был… Боже мой! Не двигайся, а то я не смогу… — Закрыв глаза, он попытался справиться с собой. — Черт! — Проиграв битву, он снова глубоко вошел в Кейти, после чего непроизвольно задергался. Кейти всегда мечтала, что ее любовник будет ласково твердить ее имя, а Логан обругал ее и пролил в нее свое семя.

Оба замолчали. Кейти боялась двинуться, ожидая, что это сделает Логан. Привстав, он откатился в сторону, поднял с пола простыню и обмотал ее вокруг пояса, затем швырнул Кейти халат.

— Перестань на меня так смотреть! — беспомощно проведя рукой по волосам, прорычал он. — А, черт! Я же взял с собой выпить. Ты хочешь что-нибудь? — Кейти покачала головой, но ее мнение, очевидно, было не в счет. Вернувшись, Логан принес виски для себя и бренди для нее. — Вот, выпей. Не бойся, я не хочу тебя отравить.

Выпив бренди, Кейти отчаянно закашлялась и вдруг ощутила между ног нечто липкое и теплое. Не отваживаясь взглянуть, что там такое, она поспешно откатилась на край кровати.

— Куда ты собралась? — спросил Логан.

— По-моему, я истекаю кровью, — с достоинством сказала Кейти и прошмыгнула в ванную.

Логан нервно расхаживал по комнате до тех пор, пока она не вернулась — бледная, с припухшими глазами.

— Со мной все в порядке, — ответила она на немой вопрос Логана. — Крови совсем немного. В основном… — Она неловко замолчала.

Логан почувствовал, что краснеет. Он не мог припомнить, когда в последний раз испытывал смущение.

— Ты могла бы сказать мне, что ты девственница.

— Ты мне вряд ли поверил бы.

— А может, поверил бы. Она тяжело вздохнула.

— По-моему, мы уже установили, что это не имеет никакого значения. Ты хотел мести — ты ее получил.

Логан отставил свое виски.

— А как же Виктор Донован? Черт побери, а Майкл?

— Кажется, ты сделал неверные выводы.

— Нечего меня корить — ты сама меня хотела.

— Ты все для этого сделал. В конце концов именно в этом и заключался твой план. Ты доказал, что я могу тебя хотеть даже против своей воли. Думаю, ты должен быть весьма доволен собой. Трудно описать, как сильно я тебя ненавижу — и себя тоже. Так что сегодня ты вполне преуспел.

Ничего не ответив, Логан отвернулся и снова уставился в окно.

— А теперь уходи! — предложила Кейти. И неуверенно добавила: — Ты уйдешь?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Раньше я думал, что этого будет достаточно. А теперь не знаю. — Во всем его облике чувствовалось напряжение.

Кейти не могла поверить своим ушам.

— Ты шутишь!

— Боюсь, что нет. — Он обернулся через плечо. — Спи, Кейти. Сегодня я больше не буду тебя беспокоить.

И он сдержал свое слово. Только под утро, приняв наконец решение, Логан лег рядом с ней в постель. Словно угадав его намерения, Кейти сразу прильнула к нему, как давняя любовница.

Кейти казалось, что она спит и видит сон. Во сне она куда-то бежала, только вот было неясно — убегает ли она от чего-то или, наоборот, к чему-то бежит. Чуть позже она поняла, что это не что-то, а кто-то. От Логана Маршалла она отчаянно убегала, к нему так же отчаянно и стремилась.

От быстрого бега она начала задыхаться. Внутри у нее стало вдруг тепло, и Кейти обернулась в поисках источника этого тепла — как растения поворачиваются к солнцу. Внутренний жар доставлял ей удовольствие, и, по мере того как тепло усиливалось, удовольствие тоже возрастало. Кейти не понимала, почему это происходит, она этого хотела и не хотела. Смущенная, растерянная, она повернула обратно и снова побежала. И тут же очутилась в объятиях Логана.

Он обнял ее и принялся шептать на ухо слова, которые не имели смысла и в то же время успокаивали. Их тела переплелись, он поцеловал ее в губы, и Кейти с новой силой охватило возбуждение. На этот раз она не сопротивлялась.

Наслаждение, которое она испытывала, было так велико, что Кейти внезапно проснулась, ощущая безмерную радость бытия. Лениво потянувшись, она улыбнулась, открыла глаза — и встретила непроницаемый взгляд Логана.

Кейти вновь охватило отчаяние, к которому примешивалось чувство унижения. Рука Логана по-прежнему лежала между ее бедер, но теперь она жгла, словно раскаленное железо. Не решаясь сказать, чтобы он убрал руку, Кейти отстранилась.

— Кейти! — позвал ее Логан. Не отвечая, она села на край кровати к нему спиной и огляделась в поисках халата. Логан подтолкнул его ногой, и Кейти торопливо накинула халат, не поблагодарив и даже не обернувшись. — Мне жаль, что ты не получила удовольствия, — сказал Логан, прислонившись головой к спинке кровати и прикрывшись простыней.

За окном начинался серый день. Капли дождя барабанили по стеклу, выбивая монотонную дробь. Это природа ее оплакивает, подумала Кейти, ей самой не хватило на это слез.

— Не жди от меня благодарности за то, что ты со мной сделал.

— Кейти…

— Меня интересует только одно, Логан. Означает ли все это, что ты наконец исчезнешь из моей жизни?

— Нет, Кейти. Я всю ночь думал и решил, что хочу сделать тебя своей любовницей.

Встав, Кейти отошла на несколько шагов от кровати и только после этого обернулась. Теперь, когда ее гнев достиг своего максимума, глаза Кейти отливали золотом.

— Жаль, что я не дала тебя повесить тогда, в Кингз-Крик! — со злостью сказала она.

В тот же день, в промежутке между дневным и вечерним спектаклями, Кейти пришла в контору фирмы «В. И. Донованз» и спросила Виктора, по-прежнему ли он желает на ней жениться. Церемония бракосочетания состоялась тем же вечером в присутствии знакомого Виктору судьи. Воскресное представление Кейти пропустила, в свой номер в «Честерфилде» она больше не вернулась.

О том, что она вышла замуж, Логан, как и весь город, узнал в понедельник из «Кроникл».


Глава 6


— Все в порядке, Виктор. Ты не виноват. — Голова Кейти лежала на плече мужа. Несмотря на то, что сейчас между ними произошло, ей все равно хотелось быть с ним рядом. — Я не очень опытна в подобных вещах, — положив руку ему на сердце, сказала Кейти, — но в следующий раз обязательно постараюсь все сделать лучше. Пожалуйста, Вик…

— Замолчи, дорогая, — беззлобно сказал Виктор. Взяв ее за руку, он мягко ее пожал. На потолке было пятно, которого он раньше не замечал. Надо будет сказать, чтобы его замазали. — Обязательно поговорю об этом с управляющим, — пробормотал он.

— С управляющим? — изумилась Кейти. — Какое отношение он имеет к нашим делам?

— Ш-ш, дорогая! — тихо засмеявшись, сказал Виктор. — Я говорю о протечке. — Он указал пальцем на потолок. — Я только что о ней думал.

Свесив ноги, Кейти села на кровати. Заметив, что ночная сорочка расстегнута, она проворно ее застегнула. Виктор даже не посмотрел в ее сторону.

— Это из-за Энни? — нерешительно спросила Кейти. — Это из-за нее я не доставляю тебе удовольствия?

— Энни? Да что за чепуху ты говоришь, Кейти! Моя жена умерла двадцать с лишним лет назад.

По крайней мере ей удалось привлечь к себе внимание, подумала Кейти.

— Помоги мне, Виктор. Объясни, что я такого сделала?

Виктор вгляделся в ее лицо. В глазах Кейти светилось беспокойство, на гладком лбу залегла тревожная складка. Как она красива! И очень молода. Даже сейчас она непроизвольно сосет кончик косы, как, наверное, делала это в детстве. Вряд ли она это даже замечает.

— Ты ничего плохого не сделала.

— Тогда почему же…

— Все дело во мне, дорогая Кейти. Я слишком стар для тебя. Мое тело слишком старо. — Он попытался улыбнуться, но не смог Трудно себе представить, чтобы, сравнив его с Логаном Маршаллом, она нашла его, Виктора, более желанным. Он сам этого не находит.

— Неправда! — горячо запротестовала она. — Неправда! Я в это не верю и никогда не поверю. Давай попробуем еще раз, Виктор. Я уверена, что теперь у меня лучше получится. Если ты скажешь мне, что надо делать, я…

Нащупав ее руку, Виктор поднес ее к своим губам.

— Иди сюда, Кейти. Ляг рядом со мной.

Оставив в покое косу, Кейти скользнула под одеяло и прижалась к Виктору.

— Я не хочу, чтобы ты жалел о том, что на мне женился, Виктор. Я знаю, что могу быть тебе хорошей женой.

— Я никогда об этом не пожалею, — мягко сказал он и поцеловал ее в висок. — Не ты меня подвела. Если бы ты не была такой невинной, то поняла бы, что это я тебя подвел.

— Я не такая уж невинная, — возразила она. — Я говорила тебе…

— Я помню, — сказал Виктор. — Логан Маршалл. Кейти молча кивнула. Обсуждать сейчас эту тему было незачем. Перед свадьбой она обо всем рассказала Виктору, и тот сказал, что для него это не важно.

— Так что, — продолжал Виктор, — ты все еще невинна. Одна ночь страсти не означает, что ты…

— Пожалуйста… не надо… — Лицо Кейти вспыхнуло, она закрыла глаза, пытаясь прогнать прочь картину своего унижения. — Я не хочу об этом говорить. Пожалуйста, не заставляй меня.

Обняв Кейти за плечи, Виктор прижал ее к себе. Ему нравилось ощущать, как ее полные груди прижимаются к его груди. Даже сквозь ночную рубашку можно было почувствовать, как отвердели ее соски. Кейти смущенно отвела глаза. Она многого не понимает, ее еще многому нужно учить.

— У меня есть одна идея, — сказал он. — Давай утром уедем из города. К северу отсюда, возле Гудзона, у меня есть летний дом. Мы можем провести там несколько недель. Это будет настоящий медовый месяц — только ты да я. Если, конечно, ты не возражаешь на некоторое время оставить театр.

— Я говорила тебе, что не собираюсь возвращаться на сцену.

— Ты вольна передумать — я ведь не прошу тебя об этом.

— Зато я этого хочу, — ответила она. Проведя несколько недель вдали от города и от театра, она возможно, сумеет все-таки свыкнуться с мыслью о том, что больше не вернется на сцену. Возможно, это поможет ей окончательно избавиться от воспоминаний о Логане Маршалле и целиком сосредоточиться на том, кто ей дороже всего на свете. — Я люблю тебя, Виктор, — тихо сказала она. — Ты ведь мне веришь?

— Верю. — Он говорил правду. Виктор был уверен, что Кейти действительно по-своему его любит. А он любил ее самозабвенно. Какая горькая ирония в том, что он не, в состоянии по-настоящему стать ее мужем! — Прошу прощения за этот вечер, — ворчливо сказал Виктор. «И за два предыдущих», — мысленно добавил он.

— Боже, не надо извинений! Это не твоя вина. Я так нервничаю! Какая из меня сейчас партнерша!

Это было вовсе не так или по крайней мере не совсем так. Кейти действительно нервничала, но это только возбуждало Виктора. То, что она действительно захочет исполнить свой супружеский долг, превзошло все его ожидания. Вплоть до того момента, когда они вместе легли в постель, Виктор был уверен, что Кейти передумает. Но она не передумала. Она отвечала ему нежной страстью, предоставив себя в его полное распоряжение. Иногда Виктор видел в ее глазах страх, и тогда он вел себя с еще большей осторожностью. Лаская Кейти, он как бы стирал с нее следы прикосновений Логана, жалея только о том, что не способен стереть его самый интимный след.

— Что ж, поедем в деревню, — снова сказал он. — Вот увидишь, там нам будет хорошо.

— С тобой мне всюду хорошо.

Больше всего Виктора поражало, что она говорила это всерьез.

— Он здесь? — спросил Кристиан официанта в «Унионклубе».

Уточнять, кто «он», не было нужды. Официант тут же указал ему в конец читального зала. Логан сидел, небрежно закинув ногу на ручку коричневого кожаного кресла, и отрешенно отбивал ногой такт. Даже на другом конце зала этот звук чрезвычайно действовал на нервы Кристиану. Очевидно, другие члены клуба думали точно так же, поскольку Логан остался в полном одиночестве.

— Дженни беспокоится о тебе, — подойдя к брату, сказал Кристиан. — Я обещал ей, что привезу тебя домой.

Криво улыбнувшись, Логан взял стоявшую рядом бутылку виски и отхлебнул прямо из горлышка, после чего протянул ее Кристиану.

— Хочешь? Ну как хочешь. Я все равно ценю твое общество. А домой мы всегда успеем.

— Дженни показала мне вечернюю газету, — терпеливо сказал Кристиан. — Она беспокоилась о том, что ты станешь переживать замужество мисс Дакоты, и, кажется, оказалась права.

— Не надо принимать это чересчур близко к сердцу, дорогой брат, — приветственно приподняв бутылку, сказал Логан. — Напротив, я радуюсь тому, что едва избежал трагедии. Я ведь едва не предложил этой особе выйти за меня замуж. Боже, какую ошибку я чуть было не совершил, позволив себе на минуту забыть, кто она такая! — Он невесело засмеялся. — Ты не можешь даже представить, как замечательно я себя сейчас чувствую, Кристиан. Я счастливейший человек на земле!

Забрав у Логана бутылку, Кристиан силой поставил его на ноги.

— Обо всем этом ты можешь рассказать мне по дороге домой, — бережно поддерживая брата, сказал он. Жестом подозвав официанта, он с его помощью довел Логана до экипажа.

Где-то между Семнадцатой улицей и Уэрт-сквер счастливейший на земле человек окончательно отключился.

Услышав, как медленно открывается дверь между спальнями, Рия Донован спрятала голову под подушку и закрыла глаза. Может, увидев, что она спит, Майкл не станет ее беспокоить? Правда, раньше это никогда его не останавливало, но, может быть, на сей раз…

Задев ногой о стол, Майкл тихо, но энергично выругался. Он подозревал, что Рия сделала это нарочно, переставляя в своей комнате мебель так, чтобы ночью он обязательно за что-нибудь цеплялся. Майкла, однако, это не останавливало, а только злило. Разозлило и сейчас.

В темноте он зажег стоявшую возле изголовья кровати лампу и поднес ее к лицу жены. Понаблюдав за ней несколько секунд, он вновь поставил лампу на место.

— Я знаю, что ты не спишь, Рия, — сказал он. — Не пытайся меня провести. Ты прекрасно знаешь, что если я тебя захочу, то возьму и спящую. Если учесть, как ты мне отвечаешь, то особой разницы не будет — так, может, было бы даже приятнее.

Майкл терпеливо ждал, надеясь, что зеленые глаза Рии вспыхнут от гнева или она упрямо дернет копной огненно-рыжих волос. Увы, несмотря на яркую внешность, в Рие Монро Донован вовсе не было огня, что еще больше бесило Майкла. Она фальшивая, как и весь их брак, с яростью думал он. В западном крыле отец занимается любовью с женщиной, которую он, Майкл, хотел бы видеть в своей постели. Черт бы побрал эту Рию, которая совсем на нее не похожа.

— Что ты хочешь? — устало спросила Рия, довольная тем, что ее голос звучит достаточно спокойно. — Уже очень поздно.

— Еще очень рано, — возразил он, указывая на часы. — Шестой час. Я никак не мог заснуть и, решив поработать, отправился в библиотеку за кое-какими бумагами. Так вот, вообрази мое удивление, когда я встретил в коридоре отца! Он нес поесть себе и своей молодой жене. Очевидно, они наработали хороший аппетит!

Рия села, привалившись спиной к спинке кровати. Ее глаза настороженно смотрели на Майкла.

— Не надо быть таким жестоким, Майкл!

— Тебе, наверное, будет интересно узнать, — игнорируя ее тихую мольбу, сказал он, — что утром они с моей дорогой мачехой уезжают в Уиллоуз и до конца месяца пробудут там в летнем доме.

— Рада за них, — тихо сказала Рия. — Твой отец заслужил хоть немного счастья, Майкл.

Майкл слегка приподнял бровь, на его губах заиграла циничная улыбка.

— Это еще что такое? Я-то думал, что в отношении отца у нас с тобой единое мнение. Неужели мисс Дакота сумела так быстро заставить тебя по-другому взглянуть на веши? Не забывай, что она актриса, Рия. Сомневаюсь, что ты можешь распознать все ее трюки.

— Я не забыла, что она актриса, — покраснев, сказала Рия, — но все равно нахожу ее очень милой и приятной. По-моему, она застенчива и немного не уверена в себе. По правде говоря, я этого не ожидала. До встречи с ней я считала, что ее интересуют только папины деньги. Теперь я так не думаю. Мне кажется, она действительно любит Виктора.

— Вот так она тебя и одурачила! Боже мой, я не верю своим ушам! Разве не ты изводила отца разговорами об этой авантюристке?

— Тогда я ее не знала, — тихо сказала Рия. — И никого я не изводила, — защищаясь, добавила она. — Я только повторяла то, что ты мне рассказывал. Я следила за ее карьерой точно так же, как и ты с Виктором, и читала в газетах то же, что и ты. Не зная Кейти, легко было вообразить, что она желает только укрепить свое положение в театре.

— Или в обществе.

Рия сделала вид, что не услышала.

— Я просто изменила свое мнение, Майкл, основываясь на том, что увидела своими глазами.

— Не представлял, что вы так скоро подружитесь.

— Ты меня совсем не слушаешь! Вряд ли мы когда-нибудь станем близкими подругами, но я считаю, что должна относиться к ней достаточно любезно. И так женитьба твоего отца вызвала громкий скандал. Думаю, это хорошо, что она не собирается возвращаться на сцену.

— Неужели ты действительно не понимаешь, что для нас означает женитьба отца?

— А почему это должно что-либо для нас значить?

— Дело в деньгах, Рия. Всего лишь в деньгах. — Встретив ее непонимающий взгляд, он едва не ударил ее. — Видишь ли, моя дорогая, до сих пор наследником был я, — любезно, даже чересчур любезно, сказал он. — Независимо от желания Кейти отец обязан оставить ей часть состояния.

— Ты же знаешь, что я ничего не понимаю в деньгах. Наверняка нам все равно достанется немало.

— Ты верно говоришь, что ничего не понимаешь в деньгах. За месяц ты больше тратишь на наряды, чем мисс Дакота зарабатывает за год. Содержание этого дома влетает в копеечку. А вечеринки… а приемы? — Он безнадежно махнул рукой. — Впрочем, это не важно. Важно то, что я имею полное право на состояние отца и не позволю, чтобы эта шлюха — его жена — забрала У меня хотя бы его часть.

— Майкл! Пожалуйста, следи за своей речью! Если тебя кто-нибудь услышит… ну ты же не хочешь, чтобы твой отец узнал о твоих мыслях?

— Мой отец не такой дурак, как ты, и должен знать, какие чувства я испытываю к этой суке. Я никогда не делал секрета из того, что не желаю его связи с ней. — Встав с кровати, Майкл засунул руки в карманы и принялся расхаживать по комнате. Его красивое лицо было искажено гневом. — У них может быть ребенок. Об этом ты подумала? Мой отец может сделать этой твари ребенка, и у меня появится брат или сестра. Появится еще один наследник. Кейти молода, — с горечью продолжал он, — достаточно молода, чтобы родить моему отцу еще с дюжину детей! И все они будут наследниками того, что я заработал вместе с отцом. Я не могу ей этого отдать, Рия. Не могу!

«Он говорит совсем как избалованный ребенок. Впрочем, он такой и есть», — подумала Рия, но благоразумно промолчала.

— Ну хорошо, Майкл, — надеясь его успокоить, мягко сказала она. — Если ты поговоришь с отцом и расскажешь ему о своих опасениях, он, возможно, к тебе прислушается. В конце концов вы уже не один год работаете вместе, и у тебя есть доля в магазине и во всех его предприятиях.

Внезапно остановившись, Майкл пристально посмотрел на жену. В ней все было красиво и элегантно. Когда-то Майкл считал Рию с ее смуглой кожей, полными губами и точеной фигурой истинным воплощением женственности. Он был сильно к ней привязан, самозабвенно за ней ухаживал, но, женившись на ней, понял, что не любит. Иногда, особенно если он сравнивал Рию с Кейти Дакотой, Майклу казалось, что он ненавидит свою жену. Все семь лет брака он просил ее только об одном, и каждый раз она его подводила.

— Я хочу ребенка, — ровным, бесстрастным голосом сказал он. — Ты должна родить мне ребенка, Рия. Не считая убийства отца или его жены, это единственный способ получить приличную долю того, что по праву принадлежит мне.

У Рии пересохло во рту. Не смея взглянуть на мужа, так как знала, что он увидит в ее глазах лишь страх и отвращение, она тихо повторила то, что он и без того знал:

— Доктор Тернер говорит, что мне нельзя иметь детей. Еще одна беременность… — К горлу подступил комок, в глазах заблестели слезы. — Ради Бога, Майкл, я не перенесу еще один выкидыш. Даже если я останусь жива, я не смогу с этим жить. Четверо детей! Мы потеряли четверых детей, и всех их я не смогла выносить, я не хочу снова через это пройти.

— Что, мысль о ребенке так тебя страшит? — холодно спросил он.

— Не говори так! Я всегда выполняла свой долг и никогда не возражала против твоих случайных связей. Если у тебя есть ребенок на стороне, мы можем его воспитать. Клянусь тебе, Майкл, я всегда буду любить твоего сына, пусть даже рожденного другой женщиной!

— Как ни трогательно звучит твое предложение, дорогая, но у меня нет детей на стороне, и я не собираюсь их иметь. Мне нужен законный наследник, сын, рожденный моей женой. Мой отец не примет ничего другого, как и я. — Майкл взялся за пояс халата. — Мы можем начать сейчас же, — сбрасывая его, сказал он. — Нет смысла гадать, сколько времени это займет, хотя, насколько я помню, ты легко беременеешь.

— О Боже! — Рия беспомощно прижала к груди подушку. — Не заставляй меня, Майкл! Пожалуйста, не заставляй.

— Не сопротивляйся, Рия, — приблизившись к кровати, сказал Майкл, — и я обещаю, что не сделаю тебе слишком больно — только в пределах необходимого. Ты больше страдаешь от своей холодной натуры, чем от того, что я с тобой делаю.

Бежать было некуда. Рия закрыла глаза. Отобрав у нее подушку и покрывало, Майкл взял ее за руку и подтащил к себе. Когда ее рука коснулась обнаженной груди мужа, Рия почувствовала, как к горлу подступила тошнота. Он такой большой! Волосяной покров на груди Майкла напоминал ей о шерсти животного. Одетый, Майкл казался ей самым красивым мужчиной на земле; голый — вызывал у нее отвращение. Боялась же она его в любом виде.

— Свет, — прошептала Рия. — Пожалуйста, выключи свет.

— Хорошо, — ответил Майкл. В темноте он забывал, кто с ним. В темноте она могла сойти за Мэрилин, или за Кэрол, или за Рэйчел. В темноте она могла сойти даже за Кейти Дакоту. — Хорошо, — хриплым голосом повторил он. — Я возьму тебя в темноте.

Поместье Уиллоуз представляло собой белое здание из тридцати комнат, с выходящей на две стороны широкой открытой верандой и поднимавшейся до второго этажа шпалерой для роз. Когда Виктор говорил о летнем доме, Кейти ожидала увидеть нечто совсем другое — гораздо более скромное. Заранее прибывшая в дом армия слуг успела проветрить все комнаты, так что, когда сюда приехали Кейти и Виктор, строение казалось вполне обжитым — как будто его никогда и не покидали.

До Уиллоуза они добирались на пароходе. С удивлением узнав, что Кейти никогда не путешествовала по воде, Виктор предложил ей съездить в Европу, на что Кейти ответила, что предпочла бы увидеть Калифорнию. Виктор решил, что это даже ему на руку — ведь он едва не сказал, что с ней или ради нее поедет хоть на край света. Кейти, вероятно, было бы неприятно узнать, насколько безнадежно он в нее влюблен.

От пристани к дому вела тропинка под сенью плакучих ив, некоторые из них достигали десятиметровой высоты.

— Розы цветут, — сказал Виктор.

— Да, — взяв его под руку, вздохнула Кейти. Шпалера была вся покрыта белыми и розовыми цветами. — Разве они не прекрасны? — Она так и не узнала, что Виктор говорил о тех розах, которые цвели на ее щеках.

В первый же день Виктор взял Кейти на конную прогулку и сразу же выяснил, что ее нельзя назвать опытной наездницей. Если бы Виктор ее не остановил, Кейти выбрала бы самого могучего жеребца. Виктор едва не засмеялся, увидев облегчение Кейти, когда он предложил ей взамен смирную кобылу по кличке Адельфия. Они долго скакали верхом вдоль Гудзона, то забираясь в воду, то поднимаясь на речной откос, откуда на много миль вокруг открывался вид на долину.

Кейти нетрудно было понять, что ее муж любит верховую езду и вообще физическую активность, любит бывать на открытом воздухе. Странно, что в городе он ведет исключительно сидячий образ жизни. Сейчас же она наслаждалась обществом Виктора. Его смех, его улыбка вызывали у нее радость. Когда они оказались на вершине высокого скалистого утеса, Кейти неожиданно для самой себя схватила его руку и прижала к сердцу.

Хотя возраст Виктора и раньше не особенно беспокоил Кейти, именно после этого момента разница в годах совсем перестала для нее существовать.

В тот вечер, донельзя уставшие, они едва добрались до постели. Обменявшись понимающими взглядами, оба весело засмеялись и, обнявшись, быстро уснули.

Схватив своего юного племянника на руки, Логан взъерошил ему волосы и поцеловал. Для приличия громко запротестовав, Холланд захихикал и в свою очередь несколько раз чмокнул дядюшку в щеку.

— Может, все-таки оставишь его мне? — подмигивая Дженни, спросил Логан. — Я буду за ним как следует присматривать.

Дженни сделала вид, что задумалась. Сын смотрел на нее умоляющими глазами.

— Нет, — наконец ответила она, — пусть лучше этот чертенок побудет со мной. А то в один прекрасный день ты занесешь его на бумагу и поставишь на полку в своем кабинете. В папку на букву «М» — мальчик.

— Да не стану я класть его в папку! — возразил Логан и, коротко поцеловав Холланда, передал матери.

Дженни поставила мальчика на ноги.

— А теперь иди с мисс Рид, дорогой. Она покажет тебе, где встать, чтобы помахать на прощание дяде Логану, — Ребенок попытался самостоятельно взбежать на трап, но няня успела его остановить. — Мисс Рид неплохо с ним справляется, — с улыбкой заметила Дженни, вновь повернувшись к своему мужу и Логану.

— Ну, — неловко переминаясь с ноги на ногу, сказан Логан, — вот вы наконец и уезжаете.

— Пока что, — с усмешкой ответил Кристиан, — отправились в путешествие только наш сын, его няня и с полдюжины чемоданов. Дженни, по-моему, совсем не хочется уезжать.

— Не обращай на него внимания, Логан, — незаметно наступив мужу на ногу, сказала она. — Ты прекрасно знаешь, что я много месяцев мечтала об этой поездке и ничто меня здесь не удержит.

— Ох и притворщица же ты, Дженни Маршалл! — сказал Логан и, нагнувшись, поцеловал ее в щеку. Он прекрасно понимал, что удерживает Дженни в доме Маршаллов. — Ничего особенно страшного не происходит — стоит только немного поработать, и все пройдет. Так что обо мне не беспокойся. Это приказ. — Он взглянул на брата. — Она как, выполняет приказы?

— Только если ее об этом очень попросить.

— Ну так я тебя и прошу. Очень.

Дженни не успела ответить, поскольку из рупора раздался голос помощника капитана, призывавшего леди и джентльменов подняться на борт, — до отхода судна оставалось всего десять минут.

— Вот теперь действительно пора, — сказал Кристиан и раскрыл объятия Логану. — Увидимся через полгода.

— Жаль, что завтра уже надо уезжать, — сказала Кейти. Задрав до колен юбку, она сидела на пристани и болтала ногами. Когда она задевала воду, раздавался тихий всплеск. В руках Кейти держала удочку, и хотя уже несколько раз клевало, она не торопилась подсекать.

— А тебе и не надо уезжать, — сказал Виктор, который уже давно перестал делать вид, будто ловит рыбу. Опершись на локти, он полулежал-полусидел на пристани, удочка сиротливо валялась в стороне. — Ты можешь остаться в Уиллоузе. Я буду приезжать сюда на субботу и воскресенье, а иногда, наверное, смогу вырваться и в пятницу. Судя по всему, лето будет неплохим.

— С чего ты взял, что я захочу остаться здесь без тебя? — глядя на воду, спросила Кейти.

— Кейти, дорогая, если ты не захочешь возвращаться в город, это будет вполне понятно. Мы оба знаем, что ты вышла за меня ради того, чтобы получить защиту. Здесь, в Уиллоузе, я вполне могу ее обеспечить. Кроме того, надо уладить дела к театре. Я уверен, что в «Уоллаке» тобой все очень недовольны. Ты ведь исчезла прямо в самом разгаре сезона. В Риальто, наверное, все еще об этом говорят.

— Ты переоцениваешь мою значимость.

— Не думаю.

— Впрочем, это не имеет значения. — Кейти пожала плечами, вспугнув сидевшую на ней бабочку. Расправив черно-желтые крылья, она упорхнула прочь. — С любыми осложнениями у «Уоллака» я справлюсь. А остаться здесь без тебя я не могу. Мне здесь нравится, Виктор, но еще больше нравится быть с тобой. Прятаться же мне нет никакой необходимости. Мы оба понимаем, что Логан Маршалл больше не станет меня беспокоить. Ты сам мне говорил, что он не связывается с замужними женщинами. А я теперь замужняя женщина, хотя никогда не собиралась выходить замуж. — Она оглянулась на мужа. — А теперь я так довольна этим, что чувствую себя почти что грешницей.

Ее улыбка согрела сердце Виктора. Если бы он мог… если бы мог… Не желая, чтобы Кейти почувствовала его отчаяние, Виктор послал ей ответную улыбку. Кажется, ее нисколько не заботит, что их брак является ущербным — в том, что касается ее самой. Ее беспокоит только то, что ему нужно нечто большее. Узнав ее поближе, он понимал, что Кейти будет свято соблюдать данную ею клятву.

— Иди сюда, Кейти, любимая! — тихо позвал Виктор.

Отложив удочку, Кейти с готовностью упала в его объятия и прижалась щекой к его плечу. Так они и сидели, обнявшись, и смотрели, как заходящее солнце расцвечивает небо багровыми красками.

Когда один из репортеров «Кроникл» без стука ворвался в его кабинет, Логан, вздрогнув, оторвался от лежавших на столе бумаг.

— Думаю, это не настолько срочно, — язвительно сказал он, — чтобы можно было не стучать.

До сих пор Логан не заставлял своих сотрудников стучать в дверь, тем более если она оставалась открытой. Росс Хатчинсон замер в нерешительности. В последнее время в редакции ходили разговоры о том, что с покойным отцом Логана работать было гораздо легче, чем с его сыном. Хатч уже несколько недель не попадался на глаза издателю и вот теперь внезапно оказался у него в немилости только из-за того, что не догадался постучать.

— Ну? Что там у вас? — смерив незадачливого молодого человека строгим взглядом, спросил Логан.

— Я тут слышал от одного друга из театра «Уоллак», сэр… — неуверенно начал тот.

— Что слышали?

— Ходят слухи, будто мисс Дакота собирается посетить сегодняшнее представление.

— Слухи мы не печатаем, — раздраженно сказал Логан. — Вы что, хотите сами отправиться в «Уоллак»?

— Да, сэр. Если это окажется правдой, мы получим преимущество над конкурентами. После свадьбы она впервые появится на публике. Да еще чтобы посмотреть спектакль… ну, вы сами понимаете, какую статью можно из этого сделать. Я уже ясно вижу, как это можно обыграть.

— Для первой полосы такая статья не годится, — напомнил ему Логан.

— Да, сэр, но это не имеет значения, — уверенно заявил репортер. — Ее всё равно все прочтут. Город сгорает от любопытства, желая хоть что-нибудь узнать о Кейти Дакоте.

— Кейти Донован, — поправил его Логан.

— Конечно, сэр, я иногда об этом забываю.

К сожалению, Логан об этом все время помнил.

Поправив накрахмаленный воротничок, Майкл вытянул руку так, чтобы Рия могла застегнуть ему запонки. Эту задачу ей приходилось выполнять нечасто, и теперь она невольно замешкалась.

— Ты хоть что-нибудь можешь сделать как надо? — вырвав у нее руку, раздраженно спросил Майкл.

Отвернувшись, Рия взглянула на себя в зеркало. Ее огненно-рыжие волосы были зачесаны назад и вверх, придавая ей царственный вид и делая чуть-чуть выше. Все локоны были на месте, но Рия пригладила волосы у виска.

— Не надо было увольнять твоего камердинера, — холодно сказала она.

Ее тон не остался без внимания Майкла.

— Ты мне совсем не нравишься, Рия! — скривился он. — Только не надо демонстрировать свои чувства на публике — я этого не потерплю.

Рия промолчала. Она никогда не устраивала сцен, а на публике всегда демонстрировала полную лояльность Майклу. Их даже считали образцовой парой. Увлечения Майкла, как правило, оставались в тайне, о них знали очень немногие. Но если бы даже об этом стало вдруг известно, вряд ли что-то изменилось бы. Майкл никогда не унижал ее на людях, то, что он унижал ее в спальне, Рия принимала со смирением, считая это некоей неизбежной ценой, которую она платила за право быть миссис Майкл Донован.

— Черт побери! — выругался Майкл, не в силах справиться с той самой запонкой, которая доставила столько хлопот Рие. Когда она пришла ему на помощь, он воспринял это как должное. — И с чего это вдруг ей вздумалось именно сегодня идти в театр? — недовольно сказал Майкл. — Они ведь только что вернулись из Уиллоуза.

— Люди будут на нас смотреть, — напомнила ему Рия. — Ты не должен показывать, что недоволен их решением.

— С чего они взяли, что мы должны их сопровождать? — Майкл мрачно посмотрел на себя в зеркало.

— Я думаю, Кейти хочет выразить поддержку той новой актрисе, которая играет ее роль. С ее стороны это любезность. И вообще, может, и лучше, что они появятся на публике сразу, после приезда. Толки все равно будут, так лучше раньше начать и раньше кончить. — Покончив наконец с запонкой, она отправилась в свою спальню, чтобы взять там шаль.

— Вижу, с тобой бесполезно разговаривать, — надев фрак, сказал Майкл. — Ты все время выступаешь на ее стороне.

— Я всегда на твоей стороне, Майкл. Я просто стараюсь понять ее точку зрения.

— С каких это пор тебе понятна точка зрения шлюхи? — спросил он.

«С тех пор, как стала твоей шлюхой», — хотела сказать Рия, но благоразумно прикусила язык. Открыв шкатулку с драгоценностями, она достала изумрудное с золотом ожерелье и, приложив его к шее, принялась терпеливо ждать, когда Майкл его застегнет.

— Никак не пойму, — продолжал в том же духе Майкл, — что толкнуло — отца на ней жениться. Он ведь знал ее уже два года. Так почему сейчас? И почему обязательно жениться? О чем, Господи, он думал?

— А может, он ее любит? Тебе это не приходило в голову?

— Любит? Ее? Мой отец любит эту прожженную бестию? Нет, не думаю.

— По-моему, тебе хочется думать о ней только самое худшее, — сказала Рия. Руки Майкла слегка сжимали ее плечи, молчаливо напоминая о том, что в любую минуту ей может стать больно. Впрочем, перед самым спектаклем он вряд ли решился бы наставить ей синяков. — Ты говоришь так, будто знаешь, что она проститутка, — рискуя навлечь на себя гнев Майкла, сказала Рия.

— На что ты намекаешь? — чересчур мягко спросил он.

— Ни на что. Это просто наблюдение.

— Она никогда не была моей любовницей! — прорычал Майкл.

— Об этом я и не думала! — широко раскрыв глаза, сказала Рия. — Я просто думала… то есть, кажется…

— Ради Бога, скажи, что у тебя на уме!

— Я думала, что, может быть, ты где-то видел ее раньше. Ну, в одном из тех домов, в которых иногда бываешь.

— Если бы я располагал такими доказательствами, то никогда не позволил бы отцу на ней жениться. Но это не имеет большого значения. Я просто знаю таких, как она, и считал, что отец тоже их знает. — Он накинул шаль на ее обнаженные плечи. — Они ждут нас внизу. Боже мой, до чего дошли Донованы!

Рия взяла его под руку. Раньше она никогда не поставила бы под сомнение суждение мужа относительно той или иной актрисы. Теперь же она в нем сомневалась.

Когда стало известно, что Виктор Донован и его молодая жена направляются к своим местам, публика заволновалась. Из своей ложи Логан слышал гул голосов и видел, как зрители поворачивают им вслед головы, но сама королева как будто ничего не замечала.

На самом деле Кейти замечала все. Крепко вцепившись в руку Виктора, она стремилась поскорее добраться до своего места. Как странно, думала она, что люди, которые перешептываются у нее за спиной, сейчас осуждают ее больше, чем в те дни, когда они считали ее любовницей Виктора Донована. Выйдя за него замуж, она тем самым разрушила некий социальный барьер. Вслушиваясь в благоговейно-возмущенный гул голосов, Кейти вдруг поняла, что, возможно, ей этого не простят. Во всяком случае, Майкл уж точно не простит.

Майкл в это время, слабо улыбаясь, раскланивался с друзьями и знакомыми. На его лице ничто не выражало тех чувств смущения, отчаяния и гнева, которые он сейчас в действительности испытывал. Да как она посмела, думал он. Как она посмела выйти замуж за его отца, зная, что он, Майкл, ее желает? Желает до сих пор. Он перевел взгляд на Кейти. Какая она неприступная, какая гордая! Но ничего, он видел ее в другой ситуации, когда она не была такой неприступной. И он еще найдет способ использовать то, что у него есть. Ничего, она еще к нему придет. Он не оставит ей выбора.

Наблюдать за действием из зрительного зала было для Кейти необычно и немного странно. По привычке она даже забормотала про себя текст и делала это до тех пор, пока Виктор не подтолкнул ее локтем. Только теперь Кейти осознала, что «Хорошие манеры» — действительно неплохая пьеса. Там, на сцене, она до конца этого не понимала. Она знала, что будет скучать по театру, но не представляла себе, что это окажется столь мучительно. Сегодняшнее символическое прощание со сценой уже не казалось ей разумной идеей. Прижавшись к Виктору, Кейти взяла его под руку. Он, кажется, понял ее чувства, поскольку сразу же поднес к губам ее руку и нежно поцеловал. Это было так трогательно, что Кейти не удержалась от слез.

В антракте между первым и вторым актами Кейти сразу ощутила на себе неодобрительное отношение нью-йоркского высшего общества. К ним никто не подходил, даже Майкл, взяв под локоток Рию, ушел якобы в буфет.

— Никто толком не знает, что нам сказать, — наклонившись к мужу, прошептала Кейти.

— Пусть это тебя не удручает. Не надо доставлять им удовольствие.

— В реальной жизни играть гораздо труднее, чем на сцене. В таких ситуациях, как сейчас, я всегда чувствую себя неуверенно.

В это было трудно поверить. Одно только розовое платье, казалось, должно было придать ей уверенности в себе. Облегающий лиф подчеркивал царственную осанку Кейти. По подолу юбка была украшена бахромой и большими бантами более темного оттенка. При ходьбе шлейф платья слегка волочился по полу.

— Ты держишься прекрасно. Не хочешь чего-нибудь освежающего?

В глазах Кейти вспыхнула паника.

— Только не оставляй меня!

Виктор уже собирался ее подбодрить, когда толпа вдруг зашевелилась. Кейти неотрывно смотрела куда-то ему за спину. Обернувшись через плечо, Виктор увидел направляющегося к ним Логана Маршалла.

Приблизившись почти вплотную, Логан протянул руку и сказал голосом достаточно громким, чтобы его могли слышать остальные:

— Виктор, примите мои самые сердечные поздравления по случаю вашей женитьбы. — Отпустив руку Виктора, он церемонно поклонился Кейти. — Мои наилучшие пожелания, миссис Донован. Похитив вас из Риальто, ваш супруг нанес Нью-Йорку страшный удар. «Хорошие манеры», конечно, будут идти и без вас, но меня все же не оставляет ощущение, что спектакль значительно утратил свое очарование.

Поднеся ее руку к губам, Логан поцеловал ее в то самое место, куда недавно целовал Виктор. Глаза Кейти молили мужа о помощи.

— Это очень любезно с вашей стороны, — сказал Виктор. — Я говорил Кейти то же самое, но она считает, это я преувеличиваю ее достоинства.

— Действительно преувеличиваете, — приятно улыбнулся Логан. — И в то же время вы наверняка правы. — Он перевел взгляд на Кейти. — Спектаклю вас явно недостает, миссис Донован. С вашей стороны было бы глупо недооценивать собственный талант. По праву вашего давнего поклонника я должен честно констатировать, что театр понес большую потерю.

— Как говорит мой муж, это очень любезно с вашей стороны, — сухо сказала Кейти.

— Я говорю совершенно серьезно, — вполголоса добавил он.

Его красивые глаза не смеялись, напротив, они как будто уговаривали ее поверить ему.

Вмешательство Виктора Кейти восприняла с благодарностью.

— Как поживают Кристиан и Дженни?

— Думаю, неплохо. Они ведь уехали в Париж.

— Ах да! Я совсем об этом забыл.

— В данных обстоятельствах это вполне понятно, — улыбнулся Логан. — А теперь позвольте откланяться. И еще раз примите мои наилучшие пожелания.

Виктор и Кейти обменялись изумленными взглядами. Но удивляться было некогда — место Логана уже заняли другие люди. Те, кто несколько минут назад их полностью игнорировал, теперь спешили принести свои поздравления. Логан показал всем пример, так что когда Виктор и Кейти вернулись на свои места, у нее от фальшивых улыбок болели все мышцы лица.

Второй акт ее нисколько не заинтересовал. Кейти все время думала о Логане, не понимая, зачем он так поступил.

— Возможно, он просто захотел помириться, — сказал Виктор, когда Кейти наконец задала ему этот вопрос. Сидя на кровати, Виктор просматривал отчеты, доставленные ему из магазина. Вокруг были свалены различные бумаги и гроссбухи. — Или, возможно, Логан тем самым хочет сказать, что я выиграл, а он проиграл, — рассеянно добавил он.

— Выиграл? Проиграл? Ты говоришь так, будто у вас было какое-то состязание.

Сделав кое-какие пометки, Виктор взглянул на Кейти поверх очков.

— Конечно, было. Состязание воли, если хочешь. — Отодвинув в сторону бумаги, чтобы освободить место для Кейти, он приглашающе похлопал по кровати. Сбросив с себя халат, она улеглась рядом. — Каковы бы ни были его мотивы, сегодня Логан оказал нам услугу.

— Все это было так неожиданно! — сказала Кейти. — Никогда не думала, что он может достойно проигрывать. Хотя я не совсем уверена в том, что Логан считает себя проигравшим.

— А как же может быть иначе? — Виктор пальцем нажал ей на кончик носа, а когда Кейти сморщилась, поцеловал его. — Ты ведь досталась мне, а не ему. Конечно, он проиграл.

Улыбка Кейти погасла.

— Возможно, я никогда и не была наградой, — тихо сказала она.

Виктор удивленно поднял брови.

— Может, тебе стоит лечь в своей комнате? — спросил он и пошевелил лежавшую у него на коленях пачку бумаг — дескать, вон еще сколько работы. — Сегодня я поздно лягу спать.

— Меня это не беспокоит. Я могу заснуть и при свете. Возможно, я даже смогу тебе чем-нибудь помочь.

Виктор снисходительно похлопал ее по бедру.

— Вряд ли, дорогая. Правда, в другой комнате тебе будет спокойнее. Обещаю, что это не войдет у меня в привычку.

Кейти почувствовала себя до глубины души оскорбленной. Какая уж тут победа, какой приз, когда собственный муж гонит ее из своей постели! Все это чрезвычайно унизительно.

— Ладно, Виктор… если ты так хочешь.

Виктор едва не вскрикнул от отчаяния. Он-то как раз хочет обнять ее и заняться с ней любовью. Он хочет любить ее так, как любил Логан Маршалл. Он хочет уткнуться лицом в ее шею и почувствовать, как она обвивает его своими ногами, хочет войти в нее. Да мало ли чего он хочет!

— Да, — не отрываясь от работы, сказал он. — Думаю, сегодня так будет лучше.

Кейти вскочила с постели. В комнате было холодно. Подняв халат, она направилась к двери.

— Пожалуй, завтра я съезжу в «Честерфилд», — сказала она. — Нужно собрать мои вещи. Я уложу несколько сундуков, а потом пришлю за ними кого-нибудь из твоих служащих.

— Вот и прекрасно.

Взявшись за ручку двери, она застыла в нерешительности. Кажется, Виктор ее толком не услышал. Впрочем, какая разница! Завтра он будет в магазине, так что она сможет спокойно съездить в гостиницу и до его возвращения вернуться домой. Войдя в свою комнату, Кейти тихо закрыла за собой дверь. Лучше бы они никогда не ездили в Уиллоуз!

Дежурный клерк был весьма любезен, спросив Кейти, не нужно ли ей помочь с вещами. Поблагодарив его, она, однако, сказала, что справится сама. Знакомый паровой лифт со скрипом доставил ее наверх. Обменявшись шутливыми замечаниями с лифтером, Кейти вышла на своем этаже.

В номере за время ее отсутствия ничто не изменилось, не считая покрывавшего все тонкого слоя пыли. Все вещи остались на своих местах. Это удивило Кейти — она ведь думала, что Логан будет как-то пользоваться ее номером, но, похоже, он здесь ни разу не появлялся.

Коридорный доставил в номер хранившиеся на складе сундуки, и Кейти начала упаковывать платья. На самом деле в одежде она не нуждалась — перед отъездом в Уиллоуз Виктор полностью обновил ее гардероб. То, что тогда не было готово, было готово сейчас, а большинство купленных вещей не шло ни в какое сравнение с ее старыми платьями. Но это были ее вещи, которые кое-что для нее значили. В конце концов, она сама на них заработала.

До сих пор Кейти не думала, что когда-нибудь станет себя жалеть, и нынешнее направление собственных мыслей ей не нравилось. Задвинув их в дальний уголок сознания, она постаралась сосредоточиться на том, что делает. Нынешние рутинные занятия даже доставляли ей определенное удовольствие.

— Я вижу, ты уезжаешь.

Кейти резко обернулась, уронив при этом платье, которое держала в руках. Пережитый испуг только усилил ее гнев.

— Черт бы тебя побрал, Майкл! Что ты здесь делаешь? Неужели тебе так приятно незаметно подкрадываться к людям и пугать их до смерти? — Нагнувшись, она подняла платье и сложила его быстрыми, нервными движениями. — Как ты сюда попал?

— Слишком много вопросов! — насмешливо сказал Майкл. Войдя в спальню, он уселся на край сундука, после чего, стряхнув с себя пушинку, небрежно скрестил ноги. Нарочито небрежная поза свидетельствовала о том, что Майкл нисколько не сомневается в своем праве здесь находиться. — Я слышал, как за завтраком ты сказала Рие, что собираешься сюда, и мне пришло в голову, что это наилучшая возможность спокойно с тобой поговорить. Думаю, ты знаешь, зачем я здесь и чего хочу. За прошедшее время кое-что нисколько не изменилось.

— Майкл, я действительно не…

— А насчет того, как я сюда попал, — ты разве не знаешь, что с дверным замком что-то случилось. Я думаю, он сломался. Ты должна сказать об этом дежурному, Кейти. Здесь ты не можешь чувствовать себя в полной безопасности.

— Да уж, конечно! — вполголоса заметила она.

— Я нисколько не собирался тебя пугать, — продолжал он. — Я несколько раз постучал, но ты, очевидно, не услышала. Дверь открылась сама. — Он пожал плечами. — И вот я здесь.

Она указала ему на дверь.

— Тебе туда.

— Кейти! — улыбаясь, взмолился Майкл.

— Я говорю серьезно, Майкл. Я не хочу иметь с тобой ничего общего. И никогда не хотела. Ты совершенно прав — кое-что нисколько не изменилось.

— Ты меня просто ранишь!

— Не буду сожалеть, если ты истечешь кровью в коридоре. Улыбка Майкла исчезла, нахмурив брови, он встал.

— Хватит, Кейти! Мне надоело, что ты держишь меня на расстоянии вытянутой руки. То, что ты вышла замуж за моего отца, ничего не меняет, даже напротив, все чертовски упрощает. Раньше я считал, что мне придется поселить тебя в своем доме или оплачивать эти апартаменты. Теперь в этом нет необходимости. Мы можем видеться с тобой дома, и, если соблюдать некоторую осторожность, никто ни о чем не догадается.

Его предложение буквально потрясло Кейти.

— Если бы я и собиралась наставить мужу рога, Майкл, то никак не в его собственном доме и, уж конечно, не с тобой. Честно говоря, от твоих разговоров меня просто тошнит. Выбирай — или ты уходишь отсюда по собственной воле, или тебя отсюда выкинут.

— Да ну? — улыбнулся он своей нахальной улыбкой. — Ты думаешь, отец об этом не узнает? Или, что еще хуже, его друзья? Неужели ты действительно хочешь его опозорить? Уверяю тебя, что я-то как раз выйду сухим из воды. Поверят скорее мне, чем тебе: ведь все ждут от тебя только самого худшего. Я обвиню тебя в том, что ты пригласила меня сюда, намереваясь совратить, и твоим опровержениям мало кто поверит.

— Неужели у тебя совсем нет ни стыда, ни совести? — спроси на Кейти. — Неужели ты совсем не любишь своего отца? — Все, что говорит Майкл — чистая правда, с унынием подумала она. Один Виктор встанет на ее сторону, и то где-то в самом дальнем уголке его сознания будет крутиться мысль о том, что, может быть, она и вправду пригласила сюда Майкла. — А как насчет твоей репутации? Как насчет Рии?

Майкл пожал плечами.

— Не думаю, что моя репутация сильно пострадает. А тебе есть что терять. Ты что, забыла про фотографии?

Кейти отшвырнула от себя ночную сорочку, которую только что тщательно складывала.

— Ты не посмеешь!

— Хочешь попытать счастья?

Она ответила не сразу. Эти фотографии были у Майкла уже несколько месяцев, и он их так и не использовал. Грозил — да, но так и не пустил в ход.

— Ладно, Майкл, я не стану выбрасывать тебя вон, но пока я остаюсь женой твоего отца, эти фотографии для тебя бесполезны. Если ты их кому-нибудь покажешь, отец лишит тебя наследства. Ты прекрасно знаешь, что я говорю правду. Завладеть фотографиями ты мог, только украв их, и Виктор немедленно это поймет. Для тебя же лучше, если он будет считать, что они погибли при пожаре в студии. До нашей свадьбы Виктор мог бы тебе это простить, но сейчас — нет. Он станет защищать меня до конца, даже если ради этого придется вычеркнуть тебя из завещания. Подумай об этом, прежде чем снова станешь угрожать мне теми фотографиями, Майкл. Ты действительно хочешь, чтобы весь город узнал, какая ужасная женщина твоя мачеха? Разве это не бросает тень и на тебя? — Вытащив ящик из шифоньера, Кейти вывалила его содержимое на кровать. — А теперь убирайся отсюда, Майкл, пока я не передумала.

— Сука! — В два прыжка подскочив к Кейти, он схватил ее за локоть и притянул к себе. Кейти поморщилась от боли, но Майкл нисколько не ослабил своей хватки. — Как ты смеешь так со мной разговаривать? Я этого не потерплю, Кейти! Не думай, что можешь безнаказанно на меня орать. Придется тебе за это заплатить, шлюха!

Схватив Кейти за волосы, он откинул ее голову назад. Заколки посыпались на пол, прическа растрепалась. Кейти попыталась его оттолкнуть, но этим только ухудшила свое положение. От боли на глазах выступили слезы.

— Майкл, не надо…

Договорить она не смогла, поскольку Майкл впился ей в губы и просунул язык в рот. Кейти передернуло от отвращения. Она вновь попыталась оттолкнуть Майкла, но не смогла этого сделать, в то время как Майкл постепенно подталкивал ее к кровати. Мысль о том, что он возьмет ее на той же самой постели, где она лежала с Логаном, неожиданно придала ей силы. Укусив Майкла за язык, она одновременно ударила его коленом.

Майкл отшатнулся назад. На губах его была кровь, в глазах горела жажда мести. Выпрямившись, он медленно двинулся к ней. Глаза Кейти заметались в поисках выхода. Пытаться перескочить через кровать глупо, но ей надо проскользнуть мимо Майкла.

Отклонившись влево, словно она собиралась броситься к кровати, Кейти неожиданно проскочила мимо Майкла. Кейти успела выбежать в гостиную, когда Майкл все же поймал ее за юбки. Ухватившись за бант, он резко развернул ее к себе. Теряя равновесие, Кейти выставила руки вперед, чтобы оттолкнуть Майкла. Одной рукой он перехватил их, а другой ударил Кейти по щеке, и она отлетела в сторону, перевернув стол. Стоявшие на нем изящные фарфоровые фигурки разлетелись в разные стороны.

Оттолкнув от себя ногами упавший стол, Кейти поспешно отползла назад. Щека ее вспухла, болело ушибленное о стол бедро.

— Не приближайся ко мне, Майкл! Клянусь, я убью тебя, если ты ко мне снова прикоснешься!

Он только засмеялся.

— Я восхищаюсь твоей бравадой не меньше, чем твоим телом. — Нагнувшись, он протянул руку, намереваясь поставить Кейти на ноги. Когда она отпрянула, он ударил ее снова. Она попыталась пригнуться, но не совсем удачно, и удар пришелся ей по уху.

Закричав, Кейти прикрыла голову руками, в то время как Майкл вновь надвинулся на нее. Так и не узнав, хотел ли он помочь или снова ее ударить, Кейти потеряла сознание.


Глава 7


Кейти очнулась от собственного стона. Прижав к груди подушку, она повернулась на бок. Голова сильно болела, тупо ныли руки и ноги.

Только через несколько секунд Кейти поняла, что лежит уже не на полу гостиной, а в спальне, причем здесь нестерпимо жарко. Трясущимися пальцами расстегнув три верхние пуговицы, Кейти медленно села и привалилась головой к спинке кровати. Даже это незначительное движение вызвало у нее тошноту. Стараясь не делать глубоких вдохов, она часто задышала, чтобы ослабить неприятные ощущения в желудке. Взглянув на себя в зеркало, КейТи обнаружила, что у нее действительно растрепанный и несчастный вид, — как она и ожидала.

Внезапно входная дверь открылась, послышался звук приближающихся шагов. Вздрогнув, Кейти заметалась в поисках подходящего оружия, но тут на пороге появился Логан.

— Ну вот вы и очнулись, — любезно сказал он. — Это хорошо. Как вы себя чувствуете?

Не в силах вымолвить ни слова, Кейти смотрела на него во все глаза. До сих пор ей не приходило в голову, что она может радоваться появлению Логана Маршалла. Знакомым жестом он откинул упавшую на лоб прядь, и это движение неожиданно вызвало у нее теплые чувства. Взгляд, которым Логан смотрел на Кейти, был не столько осуждающим, сколько озабоченным. Прекратив поиски оружия, Кейти молча пожала плечами.

Усевшись в стоявшее возле кровати кресло-качалку, Логан расстегнул сюртук.

— Значит, плохо? — спросил он. Она кивнула. — Я уже послал за Виктором, рассчитывая, что он сейчас в магазине.

— Да, — тихо сказала она.

Нахмурившись, он посмотрел на ее распухшую щеку.

— Надеюсь, это не Виктор вас ударил?

— О Боже, нет! — запротестовала она.

— Так что же случилось, Кейти?

— А вы сами ничего не видели?

— Нет. — Логан тут же понял, что должен был ответить уклончиво, а не говорить правды. — Когда я вас нашел, вы были одни, лежали на полу в соседней комнате. Я положил вас сюда и пошел, чтобы послать кого-нибудь за Виктором. Вероятно, нужно еще послать за доктором. У меня есть друг, который…

— Нет. Со мной все будет хорошо.

Логан не был в этом уверен. Когда он нашел ее, она была без сознания и совершенно не реагировала на все попытки привести ее в чувство. Логан, естественно, обратил внимание на перевернутый стол, смятый ковер и синяк на щеке Кейти. Синяк был явно не от падения. Логан сказал ей об этом и. когда Кейти не стала ничего отрицать, повторил свой вопрос:

— Вы не хотите рассказать мне, что случилось?

Кейти покачала головой. От этого движения голова у нее вновь закружилась.

— Боже, Логан, — крепче прижав к себе подушку, запричитала она, — меня сейчас…

Схватив Кейти в охапку, Логан понес ее в ванную. Когда Кейти вырвало, он неловко погладил ее по спине.

— Давайте я все-таки пошлю за доктором, Кейти. Мне с самого начала нужно было это сделать. Когда вы падали, то могли обо что-то удариться.

Кейти прекрасно понимала, что ее нынешние страдания вызваны ударом Майкла. В ухе, не переставая, звенело.

— Нет, не надо доктора. Немного кружится голова, вот и все. — Взяв у Логана стакан с водой, она тщательно прополоскала рот. Игнорируя ее протесты, Логан взял ее на руки и понес к постели. — Благодарю вас, — когда он кончил суетиться, важно сказала она.

— Черт возьми, Кейти! — возмутился Логан. — Вы ведь серьезно пострадали. И эго вовсе не относится к числу тех вещей, которые следует хранить в тайне.

В тайне? Он что, хочет, чтобы она все рассказала?

— Почему не следует? Я ведь уже не ребенок и буду вам благодарна, если вы позволите мне самой решать, какие секреты следует хранить.

Логан уже не был уверен, что они говорят об одном и том же. Но если это так, то что она имеет в виду?

Встретив удивленный взгляд Логана, Кейти поняла, что проговорилась, и сделала глубокий вдох.

— Если я и захочу кому-то об этом рассказать, то только Виктору — не вам и уж тем более не доктору. Это абсолютно не ваше дело.

Он вновь откинулся в кресле.

— Не мое… ну да, конечно,

— Вот именно.

Несколько минут Логан молчал, положив ноги на раму кровати и задумчиво глядя на бахромчатый полог.

— То, что вы выйдете замуж за Виктора Донована, совершенно не приходило мне в голову.

В его голосе звучала какие-то странные нотки — даже как будто сожаление.

— Да, пожалуй. Но ведь вы меня совсем не знали, не так ли? Вы ведь так и не нашли время, чтобы разузнать обо мне хоть что-нибудь важное.

— Я знал все, что необходимо было знать. В его голосе слышалась неуверенность.

— Поверив в худшее, легче оправдывать свои действия. Взгляд Логана стал суровым.

— Мне не в чем оправдываться.

— Ну хорошо! — вздохнула Кейти. Она слишком плохо себя чувствовала, чтобы спорить. — Есть ли смысл просить вас уйти еще до прихода Виктора?

— Нет. Я хочу убедиться, что вы не скажете ему, будто это я поставил вам синяк на щеку.

Кейти машинально дотронулась до своей щеки.

— Я никогда бы не сказала, что это вы. — В голосе ее звучала боль. — Я даже не знаю, как вы здесь оказались.

Логан посмотрел на ее руку. Какие у нее тонкие, красивые пальцы! Он помнил, как эти руки ласкали его, нежно обнимали. Их ногти тогда впивались в его спину. Но тут ему попалось на глаза ее обручальное кольцо, и все воспоминания мгновенно рассеялись.

— Я надеялся, что вы в конце концов вернетесь сюда за своими вещами, — хмуро сказал он, — и договорился, что мне об этом сообщат. Не беспокойтесь, все сделано как надо. Кроме вас и Виктора, только один человек знает, что я сегодня был здесь.

— Почему?

— Что почему?

Она сделала беспомощный жест.

— Да все. Почему вам вдруг захотелось меня увидеть? И зачем вам мне помогать? Почему вас беспокоит, чтобы никто не узнал о вашем пребывании здесь? Мне казалось, что вы с удовольствием разрушили бы мой брак. Тогда зачем вы вчера вечером приходили в театр и зачем были с нами подчеркнуто дружелюбны?

— Я не хочу разрушать ваш брак. Мои счеты с вами покончены, Кейти. Именно поэтому я и пришел сегодня — чтобы поговорить с вами с глазу на глаз, так как думал, что вы никогда не примете меня в вашем доме. Я хотел сказать вам, что больше не собираюсь вас беспокоить и что вам теперь не надо все время тревожно оглядываться через плечо. — Сняв ноги с кровати, Логан подался вперед и уперся локтями в колени. — Несмотря на то что вы обо мне думаете, я вовсе не хочу вас ранить.

— В физическом смысле, наверное, да, — уточнила она, — но раньше вы настойчиво старались причинить мне душевную боль.

— Да, — подняв на нее взгляд, тихо сказал он. — Да, старался.

— Виктор знает, что вы хотели сделать меня своей любовницей.

— Я подозревал, что вы ему об этом скажете. Время от времени в вас почему-то вдруг просыпается честность.

Она проигнорировала его последние слова. Какая разница, что он о ней думает?

— Он считает, что вы были так любезны с нами в театре из-за того, что поняли, что он выиграл, а вы проиграли.

Логан холодно улыбнулся:

— Я был, как вы говорите, любезен именно потому, что это я выиграл, а вы проиграли. Я ведь старался лишить вас самого важного — вашей работы в театре — и считал, что добьюсь этого, сделав вас своей любовницей. Вы нашли другой способ дать мне то, что я хотел, — вышли замуж за Виктора и бросили сцену. Если вы мне сейчас скажете, что Виктор для вас важнее театра, я вам не поверю. А если бы поверил, вы бы на всю жизнь пожалели о своих словах, потому что тогда я нашел бы способ вас его лишить.

Лицо Кейти побледнело, отчего синяк стал виден еще отчетливее.

— Боже, какое вы чудовище! — не отдавая себе отчета в том, что говорит вслух, сказала она.

— Да, чудовище. — Он встал. — Я подожду Виктора в другой комнате. Я хочу рассказать ему все, что знаю, о том, что случилось. А вы можете сказать все, что вам вздумается.

По дороге домой они почти не разговаривали. В гостинице Виктор узнал все, что мог, хотя это было значительно меньше того, что он хотел бы узнать. Кейти не смогла описать того, кто на нее напал, и категорически отказывалась от вмешательства полиции. Виктор понимал, что она не все ему рассказала и что Логан Маршалл тут совершенно ни при чем, — Виктор своими глазами видел, что тот действительно встревожен.

Вернувшись домой, Кейти сразу отправилась в свою комнату. Налив себе выпить в библиотеке, Виктор последовал за ней. Он вошел в спальню как раз в тот момент, когда Кейти отпустила свою служанку. Осторожно забравшись на постель, она перевернула другой стороной подушку — чтобы было попрохладнее — и положила на нее здоровую щеку.

Отпив глоток виски, Виктор присел на краешек кровати.

— Мне кажется, надо послать Гарриса к доктору Тернеру, — сказал он.

— Нет, не надо! Правда, Виктор, со мной все будет хорошо.

— Логан был уверен, что ты станешь возражать.

— Хотя мне ужасно не хочется подтверждать правоту мистера Маршалла, я действительно против того, чтобы посылали за доктором. В этом нет никакой необходимости, Виктор. Давай просто забудем о случившемся. Произошел неприятный инцидент — только и всего. Я совершенно уверена, что нападавший всего лишь хотел меня ограбить, а когда я оказала сопротивление, он ударился в панику.

Виктор задумчиво посмотрел на стакан с виски, который держал в руках. Как он и предполагал, даже когда они остались одни, Кейти продолжала твердить то же самое. Жаль, что он не может ей поверить.

— Ну хорошо, — сказал он. — Действительно, забудем о том, что произошло.

На следующее утро Виктор нанял частного детектива.

Обойдя вокруг своего письменного стола, доктор Скотт Тернер небрежно присел на его край.

— Вы беременны, миссис Донован, — пристально глядя на нее, объявил он.

В глазах Рии появились слезы; отвернувшись в сторону, она часто-часто замигала.

— Я так и думала, — еле слышно прошептала она и принялась искать в сумочке носовой платок.

Взяв в руки карандаш, Скотт принялся легонько постукивать им по столу.

— Мне казалось, я ясно выразился, когда при последнем выкидыше…

— Вы тогда очень ясно выразились, доктор, — прервала его Рия и, покраснев, тихо добавила: — Но мой муж очень хочет этого ребенка.

Карандаш внезапно сломался, и Скотт поспешил отбросить в сторону оставшиеся обломки. «Лучше бы это была шея Майкла Донована, — подумал он. — За то, что он сделал, его следует просто задушить».

— Когда вы сейчас вернетесь домой, то сразу ложитесь в постель. И не вздумайте поднимать что-нибудь тяжелее расчески. Это вам понятно?

— Да, доктор. — Продолжая нервно теребить носовой платок, она с надеждой посмотрела на доктора. — Все-таки есть какая-то возможность, что я смогу нормально доносить ребенка?

— Ну, какая-то возможность всегда есть, — не желая расстраивать пациентку, ответил доктор. На самом деле было практически невероятно, что Рия родит здорового ребенка. Еще неизвестно, останется ли в живых она сама. — Но она зависит от того, будете ли вы делать все так, как я сказал. На сей раз вы должны безоговорочно следовать моим инструкциям, миссис Донован. Оправданий я больше не принимаю. Было бы глупо утверждать, что нет никакой опасности для жизни вашего ребенка или вашей собственной, но я уверен, что мы сможем свести эту опасность к минимуму. В начале срока я буду посещать вас дома каждые две недели, а потом — по меньшей мере раз в неделю. Я прошу, чтобы вы не колеблясь посылали за мной всякий раз, как возникнет малейшее подозрение, что что-то не в порядке. Поймите, это очень важно. Если начнется выкидыш, я хочу быть рядом. — Скотт не стал добавлять, что от этого зависит ее жизнь, наверняка она и сама все понимает. — И конечно, я поговорю с Майклом и вашим свекром. Ни тот ни другой ни в коем случае не должны вас расстраивать. Пальцы Рии нервно сжали платок.

— Пожалуйста, не говорите пока ничего ни Майклу, ни Виктору. Я… я еще не решила, как поступить.

— Мне кажется, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — нахмурившись, сказал доктор Тернер. — Что тут можно еще придумать?

Взволнованная, испуганная и в то же время смущенная, Рия вскочила с места.

— Я говорила с подругой, — начала она и, отойдя чуть в сторону, сделала вид, что рассматривает висящие на стене дипломы. — Она сказала, что если окажется, что я беременна — а так оно и оказалось, — тогда, она сказала, я должна попросить вас… то есть я должна…

— Да?

— Она сказала, что я должна попросить вас помочь мне избавиться от ребенка, — на одном дыхании закончила Рия.

Доктор Тернер удивленно вскинул брови:

— Вы говорите об аборте, миссис Донован? Но, даже если отставить в сторону мои личные убеждения, это же незаконно! — Скотт сам удивлялся тому, что говорит так спокойно. — Могу ли я узнать, кто именно предложил вам попросить меня об этой… процедуре?

Рия покачала головой:

— С моей стороны это будет нечестно. Моя подруга просто пыталась мне помочь, вот и все.

— Ваша подруга — это, случайно, не жена Виктора?

— Нет! — Рия повернулась в его сторону. — Кейти в этом ничего не понимает. С чего вы взяли, что она… а, теперь понятно — все из-за того, что она была актрисой! Ну, здесь вы полностью ошибаетесь, доктор Тернер. Женщина, которая мне об этом рассказала, принята в лучших домах, возглавляет три благотворительных общества и утверждает, что в этой процедуре ничего необычного нет.

— Тогда я должен извиниться, — искренне сказал он. — Мне жаль, что я допустил подобное предположение. Это глупая затея, миссис Донован, и будет лучше, если вы выбросите ее из головы.

— Но разве не будет лучше, — настаивала она, — если я потеряю ребенка сейчас, чем полгода спустя? Ведь тогда я расстанусь с жизнью, не так ли? — Она смотрела на него умоляющим взглядом. — Мне не нужен этот ребенок. Я не хочу умирать.

— Тогда вам не нужен и аборт. — Встав, Скотт подошел к Рие и взял в свои ее дрожащие руки. — Никто не знает, что может случиться, миссис Донован, но не следует выбирать худшую из возможностей. Об аборте не может быть и речи. Эта процедура наверняка вас убьет.

— Но вы можете мне кого-то рекомендовать, — сказала она. — Какого-нибудь надежного человека.

— Надежный человек, который незаконно делает аборты? Это нонсенс. — Он отпустил ее руки. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы и ваш ребенок остались здоровы, и надеюсь, что вы будете делать то же самое. И первым делом вам нужно перестать слушать свою подругу.

— Я думала, что вы мне поможете, — подавив рыдания, сказала Рия, — но вы, оказывается, на стороне Майкла. Вас нисколько не волнует, что со мной будет!

Прежде чем Скотт успел ответить, Рия проскочила мимо него и подбежала к двери. Он звал ее, пока она возилась с ручкой, но Рия не отвечала. Опустившись в кресло, которое только что занимала Рия, доктор все еще смотрел на валявшиеся на столе обломки карандаша, когда в кабинет вошла его жена.

— Тебя вызывают в больницу, Скотт, — сказала Сьюзен. Уловив настроение мужа, она нахмурилась, рассыпанные по носу веснушки слегка потемнели. — Что-то случилось? Это из-за миссис Донован, которая только что ушла?

— Да. — Почувствовав на своем плече руку Сьюзен, он накрыл ее своей рукой. — Да, это из-за миссис Донован, но ничего страшного не случилось.

Сьюзен знала, что он говорит неправду, но предпочла промолчать. Если бы он мог, то обязательно бы ей все рассказал. Нагнувшись, она поцеловала его в голову.

— Тебя вызывают в больницу, — повторила она. — И не забудь, что сегодня на ужин к нам придет Логан. Так что постарайся не слишком задерживаться.

— Логан? — Надо же, он совсем об этом забыл. Поправив выбившуюся прядь каштановых волос, Сьюзен кивнула.

— Помнишь, Дженни и Кристиан просили тебя за ним присмотреть? И ты, как его друг и добрый самаритянин, сказал, что будешь только рад. Так вот, доктор Тернер, мне в конце концов удалось оторвать его от газеты, я устроила этот замечательный ужин, и я могу закрутить роман с этим красивым мужчиной, если ты не явишься вовремя.

— Я буду.

— Я так и думала, — безмятежно улыбнулась она.

Через несколько дней, увидев Виктора Донована, он не стал рассказывать ему о своем разговоре с Рией. Он уже решил, что сам поговорит с ней через неделю, зная, что к тому времени ей уже обязательно надо начинать беречься. Только будет ли она еще беременной — вот вопрос? А если нет — останется ли в живых? Ведь в городе нет заслуживающих доверия врачей, которые взялись бы делать аборт.

Глядя на свекра Рии, с виду совершенно здорового человека, Скотт Тернер почувствовал, что у него сжимается сердце. Кажется, на этой неделе ему приходится сообщать одни лишь скверные новости. Откинув назад непослушные пряди волос, Скотт развернулся в кресле и посмотрел на Виктора.

— Ну? — глядя ему прямо в глаза, сказал Виктор. — Не томите меня, Тернер. Скажите все как есть.

— Это рак.

Виктор тяжело вздохнул.

— Понятно, — чувствуя себя внезапно постаревшим, сказал он. Очень постаревшим. — Что ж, тогда, значит, сделать ничего нельзя, — машинально пригладив усы, добавил он.

— Есть кое-какие средства… — начал Скотт, но осекся, заметив скептический взгляд Виктора. — Впрочем, вы правы, — неохотно признал он. Не было никакого смысла его обманывать. — Сделать ничего нельзя. — Подавшись вперед, Скотт оперся локтями на стол. — Опухоль сейчас, видимо, находится в простате. Это… Виктор коротко кивнул;

— Я знаю, где это, вы сами объяснили перед осмотром. Эта опухоль… это из-за нее я не могу заниматься любовью со своей женой?

— Да, похоже на то.

Откинув голову на спинку кресла, Виктор уставился в потолок. На глазах его появились слезы.

— Боже, что за напасть!

— Мне жаль, Виктор. Я очень хотел бы, чтобы все было по-другому.

— Сейчас не средние века, доктор, — печально ухмыльнулся Виктор. — Я не собираюсь убивать гонца, который принес скверную весть.

Скотт улыбнулся, поскольку понимал, что на самом деле у его пациента есть такое желание.

— Я не стал бы винить вас, если бы вы решили по-другому.

— И сколько мне осталось?

— Это невозможно точно установить.

— Скажите хотя бы примерно.

— Виктор, — умоляюще сказал Скотт, — я не могу. , .

— Черт возьми, скажите хоть примерно! Если уж вы не можете меня вылечить, то хоть скажите, сколько мне осталось!

Гнев его был вполне понятен.

— Исходя из размеров опухоли, вашего физического состояния и большой силы воли, я бы предположил, что у вас еще есть год.

— Это оптимистический прогноз?

— Да.

Виктор почувствовал себя так, словно его ударили под дых. Прижав пальцы к вискам, он сделал протяжный вдох.

— Ладно, — наконец сказал он. — Пусть так. — Я сделаю для вас все, что смогу, Виктор.

— Только вот вылечить не сможете. — Это вырвалось у него непроизвольно. — Извините. Вы этого не заслужили. Видит Бог, это не ваша вина. — Он стряхнул с себя воображаемую пылинку. — Мне нужна ваша помощь, Скотт.

— Все, что угодно.

— Прежде всего об этом никто не должен знать. Я понимаю, что рано или поздно о моей болезни все равно станет известно, но до тех пор ни мой сын, ни моя невестка ни о чем знать не должны.

— А ваша жена?

У Виктора заныло в груди, и некоторое время он никак не мог заговорить.

— Кейти тоже не должна ничего знать. Вероятно, вы думаете, как, впрочем, и весь Нью-Йорк, что вот старый дурак на ней женился, но, по правде говоря, глупость сделала именно она. Трудно найти более… Я думал, что смогу дать ей… но это она дала мне… — Он замолчал, смущенный тем, что начал говорить о своих чувствах к жене. Откашлявшись, Виктор продолжал: — Я уже несколько недель настаиваю, чтобы Кейти к вам пришла. Вчера вечером я наконец добился успеха. Теперь, когда вы все знаете о нашем браке и моем здоровье, мне хотелось бы вас предупредить: когда она начнет описывать свои симптомы, то обязательно скажет, что это связано с ее недавним падением.

— А это не так?

— Думаю, что нет.

— Но ведь она действительно упала?

Не было смысла вдаваться в детали относительно того, что приключилось с Кейти в гостинице.

— Да, упала, но я все же думаю, что тошнота и головокружение в этом случае уже давно бы прошли.

Скотт посмотрел на него с недоумением:

— Что вы хотите этим сказать, Виктор?

— Только из-за того, что я никогда не занимался любовью со своей женой, не пропустите очевидного. Вполне вероятно, что Кейти беременна.

— Беременна? — переспросила Кейти. Краска сбежала с ее лица, она инстинктивно прижала руку к животу. Просторное лимонно-желтое платье внезапно показалось ей тесным — ей вдруг стало трудно дышать. Беременна? Еле слышным голосом она спросила доктора Тернера, не мог ли он ошибиться.

— Это практически невероятно, — пристально глядя на нее, ответил он. Насчет ее возможной реакции Виктор не ошибся. Новость ее просто ошеломила. Скотт удивлялся тому, что актриса могла оказаться столь наивной. Он медленно покачал головой. Способность людей выдавать желаемое за действительное никогда не переставала его удивлять.

— Но я не могу родить ребенка, — тихо сказала она, обращаясь скорее к самой себе, нежели к доктору. — Как я могу родить ребенка?

— По правде говоря, женщины занимаются этим уже очень, очень давно, — сказал Скотт.

Кейти прикусила губу.

— Боже мой! Не могу себе представить…

— Виктор будет очень рад, — угадав ее мысли, заверил ее Скотт. Это было чистой правдой, хотя Скотт до сих пор тщетно пытался понять, как такое может быть. Судя по всему, Виктора нисколько не волновало, что отец ребенка не он, он был готов признать отцовство со всеми его правами и обязанностями.

Ничего удивительного, что доктор Тернер так подумал, решила Кейти. Ведь он не знает, что Виктор не отец этого ребенка, а она не собирается ничего ему рассказывать, как бы ей ни хотелось облегчить душу.

— Мы никогда не говорили о детях, — сказала она. — Я не имею представления, что…

Скотт поймал себя на том, что размышляет о том, кто был действительным отцом этого ребенка. Собирался ли он на ней жениться? Бросил ли он ее, или она сама с ним порвала?

— Я уверен, что Виктор будет очень рад, — снова повторил он, подчеркивая каждое слово. Любопытно, заговорит ли она об аборте? Виктор уверял, что нет, но Скотт предполагал, что в сложившихся обстоятельствах она должна была бы задуматься об этом варианте. В конце концов Кейти не может точно знать, примет ли Виктор чужого ребенка. А заставить Виктора поверить, что это его ребенок, она не может.

— Надеюсь, что вы правы, — собрав воедино остатки воли, наконец сказала Кейти. Встав, она побелевшими руками подхватила свою сумочку. — Должна ли я вести себя… м-м-м… как-то по-особенному — я имею в виду из — за ребенка?

— Приходите на следующей неделе, и мы обо всем поговорим. К тому времени вы уже преодолеете первоначальный шок и у вас появится минимум сотня вопросов. Постарайтесь их записать. А пока придерживайтесь прежнего образа жизни. Тошнота скоро пройдет, и вы начнете уже прибавлять в весе, а не терять его. Поговорите с Виктором, убедитесь, что я прав относительно его реакции. — Встав, Скотт обошёл вокруг стола и вполне искренне улыбнулся. — Примите мои поздравления, миссис Донован.

Вот тогда Кейти и начала плакать.

— Ты один? — просунув голову в кабинет Тернера, спросил Логан.

— А, ты снова здесь! Тебе что, мало было ужина? Усмехнувшись, Логан уселся в кресло, на котором всего несколько минут назад сидела Кейти. Оно было еще теплым, Логан даже уловил запах ее духов. В голове Логана проскользнуло смутное видение — изящная рука Кейти лежит на его груди, ее губы прижимаются к его плечу. Повернувшись, он закинул ногу на ногу и попытался принять непринужденный вид. — Твоя жена меня жалеет, Скотт, — начал он. — Опять же этот ужин. Не могу удержаться от мысли, что она проявляет ко мне интерес.

— Она счастлива в браке, Логан.

— Это ты так говоришь.

— Я начну беспокоиться только тогда, когда ты раньше меня покажешься за завтраком. — Закрыв папку, Скотт положил ее на край стола. — Если бы я считал, что ты представляешь реальную угрозу, то даже в дом бы не впустил. — Потянувшись, он сцепил руки на затылке. — Если не будет никаких неожиданностей, на сегодня я покончил с делами. Дать тебе что-нибудь выпить?

— Нет, ничего не надо. Это твоя последняя пациентка только что ушла? По дороге она чуть не сбила меня с ног. Думаю, она меня даже не заметила. — Это была сущая правда. В последний момент Логан ухитрился отступить в сторону, а Кейти даже не подняла глаз. Логан еще долго смотрел ей вслед. — Мне кажется, она немного похожа на жену Виктора Донована.

— Ты должен знать это наверняка, — заметил Скотт. — «Кроникл» много раз печатала ее фотографии.

— Это не та информация, которую я надеялся получить.

— Если ты собираешься писать заметку, то это все, что я могу тебе сказать. Я свято храню врачебную тайну. Ты, кстати, тоже мой пациент.

Логан вскинул вверх руки. — Какая там заметка! Я спросил из чистого любопытства. Она выглядела очень расстроенной.

— Это еще мягко сказано. — Скотт поднялся и налил себе чаю. Потом, щедро добавив туда меду, принялся лениво помешивать чай, размышляя, чем вызван этот внезапный интерес Логана к делам Кейти.

— Надеюсь, она не больна? Я имею в виду — серьезно больна. Насколько я понимаю, она бы не пришла к тебе, если бы не была больна. — Логан надеялся, что слова его звучат достаточно небрежно. На самом деле его переполняло беспокойство. — Я ведь с детства знаю Виктора Донована. Когда я недавно увидел его в театре, он и представил меня своей новобрачной. В общем, все, что ты мне скажешь, не предназначено для публикации.

Отложив ложку, Скотт сделал глоток чаю.

— Нет, Логан, она нисколько не больна. А на будущее имей в виду — если бы она даже и была больна, я бы тебе этого ни за что не сказал.

— Ты всегда темнишь.

— Принимаю это за комплимент.

Они так пикировались еще несколько минут, пока Скотта не позвала его жена. О папках на столе он даже не вспомнил, зато Логан думал о них не переставая.

— Если ты захочешь со мной развестись, я это пойму, — сказала Кейти Виктору. Пара бокалов вина прибавила ей смелости. К тому же за освещенным свечами столом они сегодня сидели только вдвоем — Рия в этот вечер ужинала у себя в комнате, а Майкл отправился в клуб. Лучшего момента для разговора о беременности нельзя было и придумать. Это судьба, решила Кейти.

— Развестись? — переспросил Виктор, взмахом руки отпустив слуг. — Что за чепуху ты говоришь?

Кейти поняла, что поставила телегу впереди лошади. Действие вина оказалось сильнее, чем она думала.

— Я говорю совершенно серьезно, Виктор. Я просто хочу заранее тебе сказать, что ты можешь со мной развестись. Я думаю, у тебя для этого будут веские причины.

— Ну хорошо, — мягко проговорил он, — а теперь объясни, почему мне вдруг захотелось бы с тобой развестись? — Ее честность его по-настоящему тронула. Следовало бы сразу сказать ей, что он уже все знает. — Ну? — настаивал он. — Почему бы мне вдруг захотелось с тобой развестись?

Кейти сделала еще один большой глоток вина.

— Потому что я беременна. — Она произнесла это так быстро, что разобрать ее слова можно было лишь с большим трудом.

— Понятно.

В воздухе повисло неловкое молчание.

— И это все? Ты больше ничего не хочешь мне сказать?

— Как бы мне хотелось, чтобы это был мой ребенок! — пристально глядя в ее прекрасное лицо, сказал Виктор.

— О Боже! — Кейти со стоном уткнула лицо в ладони, ее плечи затряслись от рыданий. Дверь в столовую внезапно открылась, но Виктор сразу же отправил слугу назад — таким резким тоном, каким разговаривал чрезвычайно редко. Лучше бы он накричал на нее, думала Кейти, обозвав всеми теми именами, которыми она сама себя называла. Проститутка. Шлюха. Виктор не заслужил такого отношения к себе. Она его недостойна.

— Кейти, дорогая! — мягко сказал Виктор. Обойдя вокруг стола, он осторожно поднял ее на ноги и прижал к себе. Пока она просила прощения за то, что так отвратительно поступила, он вместо ответа раз за разом повторял ее имя.

— У тебя рубашка промокла, — дрожащим голосом сказала она, когда Виктор подал ей носовой платок. Он только отмахнулся.

— Высморкайся.

Последовав его совету, она улыбнулась сквозь слезы:

— Спасибо.

— Давай пойдем наверх, — предложил он. — Мне совершенно ясно, что нам нужно об этом поговорить, и не менее ясно, что здесь нас могут услышать. Поднимайся, а я пока скажу Дункану, чтобы он принес наверх поднос с ужином.

С неохотой оставив Виктора, Кейти поднялась в их комнаты. Присев на край кушетки, она с тревогой ожидала его появления, Ее волнение было особенно заметно, когда она начинала нервно крутить обручальное кольцо.

Заметив этот жест, Виктор печально улыбнулся.

— Я и не собирался требовать, чтобы ты его сняла, — сказал он. — Никакого развода не будет, если ты сама этого не захочешь.

Вскинув голову, Кейти посмотрела на него удивленным взглядом.

— Я-то не хочу, — чуть слышно прошептала она. — Но вот ты… ты… в этом уверен?

Он присел рядом. В вечернем свете его волосы особенно сильно отливали сединой, морщины вокруг глаз проступали сильнее, чем обычно.

— Уверен, — серьезно сказал он. — Я буду очень рад появлению на свет твоего ребенка. Нашего ребенка. Ты понимаешь меня, Кейти? Когда я на тебе женился, то понимал, что такая возможность существует. Я только надеялся, что никто не догадается, чей он. Теперь я нахожу, что для меня не имеет значения, что не я его отец, — я готов признать его своим. О нет! Не надо опять плакать. Ни за что не поверю, что у тебя еще остались слезы…

Кейти бросилась в его объятия. Нежно обнимая ее, Виктор время от времени целовал ее золотистые волосы.

— Почему ты так добр ко мне? — наконец спросила она. Ответ мог быть только один.

— Потому что я тебя люблю.

— Ох, Виктор! — печально сказала она, понимая, что никогда не сможет любить его так, как он любит ее. Восхищение, уважение, привязанность и благодарность вряд ли заменят те чувства, которые он к ней испытывал. Да, она любила Виктора, но даже когда она произносила эти слова, оба понимали, что ее любовь не может сравниться с его любовью. До этого момента она и не подозревала, что такое возможно.

— Ты сама ведь хочешь этого ребенка? — спросил Виктор.

Кейти подняла голову.

— Я?.. Да. Да, я хочу его.

— А как насчет Логана?

— Логана? А какое он имеет к этому отношение? Засмеявшись, Виктор обнял ее, затем снова отстранил от себя.

— Ну, дорогая, я, конечно, понимаю твое желание считать, будто ты сделала все одна, но у твоего ребенка все же есть отец. Каковы твои намерения относительно Логана?

— Никаких.

— Значит, ты не собираешься сообщить ему, что он должен стать отцом?

— Нет! Даже если ты меня бросишь, я ничего не скажу Логану насчет ребенка. Он не имеет на него никаких прав!

— Не стану отговаривать тебя от этого, — сказал Виктор. Он подошел к окну. На углу улицы продавщица цветов пыталась распродать последние оставшиеся у нее букеты. По тротуару медленно прохаживался полицейский, небрежно поигрывая своей дубинкой. Виктор опустил шторы, и в комнате сразу потемнело. — Может наступить время, когда ты будешь считать иначе.

— Не могу себе этого представить. Виктор пожал плечами:

— Может быть, и так. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что если, скажем, обстоятельства изменятся и ты захочешь признать отцом Логана, тебе понадобится мое разрешение.

— Я никогда не стану тебя этим обременять, — запротестовала Кейти.

«Когда я умру, меня ничем нельзя будет обременить», — подумал Виктор, но ничего не сказал.

— Ты сердишься на меня? — робко спросила Кейти.

— Сержусь? Из-за того, что должен стать отцом? Ну что ты! У Кейти сразу стало легче на сердце. Надо отдать должное Виктору — он хорошо знал, что именно нужно сказать.

Когда Кейти вошла в библиотеку, Рия Донован даже не оторвала взгляда от книги, которую читала. Утреннее солнце светило за ее спиной, погружая ее лицо в тень, и Рия знала, что это защитит ее от испытующего взгляда Кейти. Рия уже видела себя в зеркале — несмотря на холодные компрессы, ее глаза все еще оставались припухшими от слез. На миг почувствовав раздражение от радостного состояния Кейти, проявлявшегося даже в походке, она тут же пристыдила себя за это.

— Вот вы где! — весело сказала Кейти, делая вид, будто не замечает, что ее игнорируют. — А я везде вас искала.

— Я все время была здесь.

— Ну да, понятно, а я как раз собралась за покупками и подумала, что вам, возможно, захочется ко мне присоединиться. День такой прекрасный, что как-то не сидится в помещении. Если хотите, мы можем завернуть в парк. В последнее время мы мало общались, и мне хочется исправить это упущение.

Захлопнув книгу, Рия продолжая смотреть вниз, якобы внимательно изучая свои ногти.

— Да, это было бы неплохо, — сказала она. «Возможно, стоит и впрямь довериться Кейти», — подумала она. Рия хорошо помнила, как доктор Тернер предположил, что именно Кейти посоветовала ей сделать аборт. До сих пор Рия не собиралась делиться с Кейти своими проблемами, но теперь ей казалось вполне логичным, что бывшая актриса может подсказать ей, куда обратиться. — Мне только нужно несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Я должна переодеться.

— О, конечно! — Кейти на миг заколебалась, не понимая ее настроения. В облике Рии чувствовалась какая-то неуверенность. Обычно хрупкая и миниатюрная жена Майкла неизменно отличалась безупречными манерами. Кейти сомневалась, что кто-то, сравнивая ее с Рией, отдаст предпочтение жене Виктора. — Я возьму свою шляпку и подожду вас в передней, — сказала она.

Купаясь в ярких лучах солнца, открытый экипаж величественно катился по Пятой авеню. Шляпа с плюмажем защищала лицо Кейти от загара, в то время как лицо Рии прикрывал оранжевый шелковый зонтик. На кучере был безукоризненный комплект, состоящий из черного цилиндра и ливреи. Когда они проезжали мимо, прохожие часто оглядывались им вслед.

— Я рада, что вы поехали со мной, — призналась Кейти. — Я никак не привыкну к тем взглядам, которые на меня бросают с тех пор, как я стала женой Виктора.

— Вряд ли об этом кто-то подозревает, — заметила Рия. — Вы всегда выглядите абсолютно уверенной в себе. Должна признаться, я даже завидую вашей выдержке. Если бы я была хоть на четверть такой спокойной, как вы!

Кейти засмеялась.

— О, если бы вы знали, Рия, как я вся дрожу, когда оказываюсь в компании незнакомых людей!

— Но вы же актриса!

— Когда я стою на сцене, у меня уже есть написанная роль, — Она вздохнула. — Если бы и в реальной жизни кто-то заранее мне сказал, что делать! Иногда я просто устаю от всей этой импровизации. Я редко представляю, чего от меня ожидают в той или иной ситуации.

— Я понимаю, что вы имеете в виду.

— Да?

Сейчас или никогда, решила Рия,

— Вы можете рекомендовать мне врача, который делает аборты? — понизив голос до шепота, спросила она.

Кейти была шокирована.

— Рия! Здесь не место об этом говорить.

— Лучшего места не найти. Дома нас может кто-нибудь услышать, и тогда Майкл все узнает.

Кейти молча указала глазами на кучера.

— Гаррис практически глухой, — сказала Рия. — Именно поэтому я его и вызвала. Пожалуйста, Кейти! Вы должны мне помочь. Я не могу родить этого ребенка.

— Вы сначала должны все обсудить с Майклом. Я же не могу вам ничего посоветовать.

— Я и не прошу вашего совета. Я уже все решила. Скажите же мне, куда обратиться. Вы должны это знать.

Она действительно это знала. Работая в Риальто, было трудно избежать разговоров на тему беременности и аборта Кейти узнала там о таких вещах, о которых предпочла бы вовсе не слышать.

— Так вот почему вы со мной поехали! Потому что вам нужны сведения?

Рия кивнула.

— Пожалуйста, не обижайтесь, Кейти! Я просто не посмела бы спросить кого-нибудь еще. Никто даже не знает, что я беременна, только вы и мистер Тернер. Больше я никому не доверяю, никому!

— Простите меня, Рия, — покачала головой Кейти, — но я не могу вам помочь. — Небо оставалось по-прежнему безоблачным, но солнечный свет в ее глазах померк. — У меня был еще один мотив пригласить вас с собой. Не только вы недавно виделись с доктором Тернером. Вчера я была в его кабинете, и он… ну, нельзя сказать, чтобы подтвердил мои подозрения, так как их у меня не было, он просто сообщил мне то же, что и вам. У меня будет ребенок, Рия.

Быстро заморгав, Рия все же смогла справиться со слезами.

— Что ж, вы приговорили меня к смерти, — тихо сказала она и отвернулась.

Смутившись, Кейти попросила ее объяснить, в чем дело, но все ее увещевания оказались напрасными — Рия ничего не отвечала. В конце концов Кейти ничего не оставалось, как приказать вознице ехать домой. Там Рия сразу же удалилась в свою комнату и заперла за собой дверь.

— Вы правильно сделали, что послали за мной, — заверил Кейти Скотт, поставив свой саквояж на темный дубовый стол. Окинув взглядом ряды книг на стенах, он опустился в одно из глубоких кресел. — Я дал ей снотворное, чтобы она немного отдохнула. Думаю, она проспит до вечера. А что насчет Майкла?

Покачав головой, Кейти подала ему чашку чаю.

— Я сначала хотела бы услышать что-нибудь от вас, — усевшись напротив, сказала она. — Сегодня утром Рия сказала мне, что, кроме меня и вас, никто не знает, что она беременна. Поэтому я не стала ни о чем сообщать Майклу, тем более что она так отчаянно стремится избавиться от ребенка.

— Я вас понимаю. Было бы лучше, если бы Рия сказала ему сама, но, говоря по правде, ей нельзя в этом доверять. Не беспокойтесь, я сам поговорю с Майклом. Мне очень хочется высказать ему все, что я о нем думаю. Этой беременности вполне можно было избежать. Он не имел права использовать свою жену так, словно она племенная… — Недоговорив, он отвел глаза в сторону. — Простите. Я сказал вам больше чем имел на то право.

— Все в порядке. Я тоже подозревала что-нибудь вроде этого. Беременность ожидается очень тяжелой, не так ли?

— Да. И у нее уже было четыре выкидыша. Последний из них был… ну, достаточно сказать, что я заявил ей, чтобы она и не думала больше о ребенке.

— Значит, она умрет? Она это имела в виду, когда сказала, что я приговорила ее к смерти?

— О Господи, она так сказала? Неудивительно, что вы бледны как мел. — Он оставил свою чашку. — Не стану вас обманывать, миссис Донован. Беременность представляет для нее большую опасность, но если она будет точно следовать моим инструкциям и себя беречь, есть реальный шанс на то, что и она, и ребенок останутся живы и здоровы.

— Чем я могу ей помочь?

— Главное, не говорите ей о мадам Рестелл. — Скотт назвал фамилию самой дорогой акушерки, занимающейся подпольными абортами. По реакции Кейти он понял, что ей тоже известно это имя.

— Я была удивлена тем, что она о ней не слышала, — подтвердила она. — У этой женщины довольно большая клиентура.

Скотт вздохнул, поправив упавший на лоб светлый локон.

— Слава Богу, она чересчур наивна, чтобы знать о подобных вещах. Рия — чистая душа.

«А Майкл Донован — настоящий зверь», — подумала Кейти. Ей сразу пришло на ум несколько вариантов того, что она сделала бы с сыном Виктора — один хуже другого.

— А как насчет вас? — сменив тему, спросил Скотт. — Виктор знает?

Кейти не удержалась от улыбки.

— Вы были правы. Он просто счастлив.

— А вы?

— О да! — Ей сразу вспомнились те слезы, что она пролила в его кабинете. Неужели это было только вчера? — Счастлива — не то слово.

Скотт взял в руки свой саквояж.

— Ну вот и хорошо. Многие о таком только мечтают. Стоя в дверях, Кейти следила за тем, как доктор Тернер уезжает в своем экипаже. Медленно прикрыв дверь, она обессилено прислонилась к ней. Закрыв глаза, она размышляла о том, как будет реагировать Виктор, узнав о том, что скоро станет дедушкой.


Глава 8


— Холланд! Сейчас же вернись! — Пытаясь схватить сына, Дженни рывком подалась вперед. Холланд только радостно засмеялся. — Отдай мне эту фотографию.

Не переставая хихикать и отведя снимок подальше, Холланд искоса взглянул на отца. Кристиан не улыбался. Холланд сразу же перестал смеяться.

— Вот, мама! — сказал он, торжественно передавая фотографию Дженни.

— Спасибо, — вежливо ответила она. — А теперь иди поиграй, пока мы здесь побудем с папой. Я от тебя уже устала. — С этими словами она добавила спасенную фотографию к остальным, веером разложенным на столе перед Кристианом. Фотокарточка была изрядно помята. — Ну, что ты думаешь? — спросила она мужа.

— Я думаю, на случай морской болезни надо будет пригласить няню, — сказал он, пытаясь разгладить пострадавшую фотографию, и перевел взгляд на Холланда, который мирно играл на родительской кровати в оловянных солдатиков. Прошлой ночью один из этих солдатиков в самый неподходящий момент врезался Кристиану в поясницу. Хотя теперь Кристиан только посмеивался при этом воспоминании, тогда ему было вовсе не до смеха. Он вновь переключил свое внимание на Дженни. — Напомни мне, чтобы вечером я тщательно осмотрел кровать.

На ее лице мелькнула слабая улыбка.

— Обязательно, — отозвалась Дженни. — А теперь скажи мне, что ты думаешь об этих фотографиях?

— Они просто замечательные, — откровенно признался он. — Тебе удалось передать самую суть характера актрисы и ее героини. Многократные экспозиции тебе очень удались. Когда ты их сделала?

— Через несколько дней после того, как мы впервые заговорили об этой идее, — призналась она. — Помнишь? В «Дельмонико».

— Помню. Я также помню, как Логан сказал нам, что мисс Дакота не хочет позировать перед камерой или передо мной.

— Ну, положим, Логан нас обманул. Он ведь никогда и не просил об этом мисс Дакоту. — Карие глаза Дженни пристально посмотрели на Кристиана, и он первым отвел взгляд. — Более того, я думаю, что ты об этом знал.

— Знал. У Логана были на то свои причины.

— Возможно, если бы он был со мной откровенен, я не пошла бы к Кейти, чтобы просить ее передумать.

— Наверное, Впрочем, я не могу сказать, что ты зря обошла Логана. Фотографии просто поразительные, Дженни. Просто поразительные. Я хочу написать ее портрет.

— Я так и думала, что ты захочешь.

— А она?

— Она сказала, что готова. Она очень робкая, Кристиан, и твои эскизы для нее будут очень важны. Не думаю, что ей нравится позировать. — Дженни быстро просмотрела фотографии. — Черт! — тихо выругалась она. — Не пойму, что с ней случилось.

Кристиан подключился к поискам, хотя и не знал, что именно она ищет.

— Случилось с чем?

— Ты видел фотографию, где Кейти стоит в платье со спущенной бретелькой?

— Уж это бы я запомнил, — сухо ответил Кристиан. Она снова перебрала фотографии, затем заглянула под стол — может быть, карточка упала туда? Поднявшись, она заглянула за кресло и даже приподняла свои юбки в надежде, что каким-то чудом фотография вновь появится. Однако чуда не произошло. Она с подозрением посмотрела на сына, но тот не уделил ей ровно никакого внимания — в этот момент Холланд вел войска в атаку по пересеченной местности из подушек. О чем-то его спрашивать сейчас не имело смысла.

— Очень жаль, — с огорчением сказала она. — Это была прекрасная фотография. Видишь ли, ширма как раз упала, и я застала Кейти врасплох. Она выглядела такой… беззащитной. — Логан просто не находил другого слова, чтобы описать ее в этот момент. Он осторожно взял в руки снимок, до сих пор удивляясь тому, что он ему достался. Уже найдя фотографию, Логан никак не мог вспомнить, что, собственно, привело его в студию. Присев на узкие ступени, он неловко привалился плечом к выцветшим обоям и принялся рассматривать на карточке Кейти.

Это, конечно, работа Дженни, Кристиан теперь почти не занимается фотографией. Глазом профессионала Логан сразу оценил, что снимок удался. Тщательно подобрана освещенность, которая прекрасно подчеркивает гладкие контуры обнаженного плеча. Глаза Кейти широко распахнуты, губы слегка приоткрыты. Падающая тень отчетливо выделяет ложбинку между грудей. Кейти стоит в напряженном ожидании, и невольно напрашивается мысль, что она кого-то ждет.

Как ни странно, сейчас Логан совершенно не испытывал гнева. В конце концов это он обманул Дженни. Ну а Кейти? Она ведь знала, что он не желает, чтобы она общалась с его близкими, и все-таки решилась бросить ему вызов. Он все же на нее не сердился.

Да, здесь она удивительно красива, пожалуй, даже красивее, чем в жизни. Он медленно провел пальцем по снимку — от плеча до талии, не в силах отвести взгляда от ее темных глаз.

Логан тяжело поднялся на ноги. Может, оставить снимок здесь, чтобы Дженни, вернувшись, обнаружила его на прежнем месте? Нет, кто-нибудь, к примеру, какой-нибудь слуга, может его найти и подумать что-нибудь нехорошее.

И Логан решил оставить снимок себе.

Сидя в столовой с газетой в руке, Кейти завтракала, когда туда вошел Майкл. Не отрывая взгляда от «Кроникл», Кейти даже не посмотрела в его сторону. Применяя различную тактику, она после инцидента в гостинице старалась не оставаться с ним наедине. По ее прикидкам, Майкл должен был час назад уехать в магазин вместе с Виктором. Если бы она знала, что он остался в доме, то позавтракала бы у себя в комнате.

Подойдя к буфету, Майкл с подогретого серебряного подноса положил себе на тарелку яичницу, бифштекс, отщипнул оладью и, наконец, налил чашку дымящегося кофе.

Кейти уже поднялась, чтобы уйти, но Майкл остановил ее, крепко схватив за руку.

— Отпусти меня, Майкл! — сквозь зубы прошипела Кейти. — Если ты меня не отпустишь, я закричу.

— Обойдемся без пустых угроз, дорогая Кейти! Мы оба прекрасно знаем, что ты не станешь кричать. На твой крик сбегутся слуги, дойдет до Виктора, а тебе это ни к чему. — Он медленно разжал руку и сел, положив себе на колени льняную салфетку. — Садись, Кейти. Я думаю, нам нужно поговорить. С тобой просто невозможно остаться с глазу на глаз. В доме ты меня все время избегаешь, а снаружи пришлось бы состязаться с этим проклятым детективом, которого нанял мой отец. Ты не можешь себе представить…

— Детективом? — Опустившись на стул, она крепко вцепилась в край стола. По лицу Майкла ничего разобрать было нельзя. Подняв газету, которую она только что читала, он, якобы с большим интересом, принялся читать передовую. — С каким детективом? — снова спросила она.

— Ты сегодня неплохо выглядишь, — наконец оторвав взгляд от газеты, заметил Майкл. — Тебе надо почаще надевать это розовое платье. Оно придает румянец твоим щекам. — Он окинул взглядом лиф ее платья, застегнутого на все пуговицы. Пожалуй, оно сидит плотнее, чем пару недель назад. — Беременность тебе к лицу.

— Я не собираюсь сидеть здесь только для того, чтобы препираться с тобой, Майкл, — сказала она, чувствуя, что краснеет. — Я сама спрошу Виктора насчет детектива.

— Его зовут О'Ши. Отец нанял его через день после того, как у нас с тобой… э… возникло небольшое недоразумение в «Честерфилде».

— Зачем он это сделал?

— Разве не ясно? Отец не поверил твоему рассказу. Он хочет, чтобы этот О'Ши тебя охранял, и хочет найти того, кто к тебе приставал. Он же настоящий рыцарь, мой отец.

— Не надо над ним издеваться, — тихо сказала она. — Он делает то, что считает для меня благом. Честно говоря, если это поможет держать тебя на расстоянии, я буду ему только благодарна.

— Да неужели? — цинично подняв бровь, спросил он. — Мне что-то трудновато в это поверить. Пусть ты стараешься держаться от меня подальше, но ведь ты почему-то ничего не сказала о том, что в тот день я был у тебя в номере. Почему, Кейти? Почему ты не рассказала ему, кто был с тобой до того, как туда пришел Логан Маршалл?

Любопытно, как он узнал о Логане? Сама она об этом точно не упоминала.

— Какие у меня на то причины, абсолютно не важно, — ответила она.

— Я все же умоляю тебя сказать.

— Ну хорошо, Майкл, — устало вздохнула она. — У меня просто возникла глупая мысль о том, что не следует настраивать друг против друга отца с сыном.

Майкл покачал головой:

— Да ты просто боялась, что отец подумает о тебе худшее, и не хотела терять своих позиций в семье.

— Это абсурд!

— Я так не думаю. Ты знала тогда, что беременна?

— Нет! Откуда мне это было знать? Мы с твоим отцом были женаты всего лишь месяц с небольшим.

Майкл удивленно вскинул брови.

— Ты всерьез пытаешься меня уверить, что ты с моим отцом никогда… О Боже! Неужели это правда? Он никогда не имел тебя до свадьбы? Так вот чем ты его взяла! Мадам, я аплодирую вашей предприимчивости.

— Я уже достаточно выслушала от тебя оскорблений.

— Сядь, Кейти! — резко сказал он. — Вот так-то лучше. Ты уйдешь тогда, когда я тебе позволю, и ни секундой раньше, И не думай, что я блефую, я и вправду могу сделать кое-какие неприятные для тебя вещи. Здесь-то никакого детектива нет. — Встав, он запер дверь. — Теперь нам никто не помешает.

— Чего ты хочешь, Майкл? — Глаза Кейти отливали золотом, ее побелевшие пальцы крепко вцепились в скатерть.

— Эти твои вопросы мне уже надоели, — вернувшись на свое место, сказал он. Взяв нож, он аккуратно разрезал оладью. — Я уже много раз говорил тебе об этом. Я хочу тебя.

— Но я ведь замужем за твоим отцом! — запротестовала она.

— Ну и что? Ты же мне не мать. — Взяв кусок оладьи, он многозначительно посмотрел на Кейти. — Хотя получается довольно любопытный момент. Твой ребенок будет моему тетей или дядей.

— Наверное, да. Я не думала об этом.

— А еще твой ребенок будет моим сводным братом или сестрой.

— Да. — Другого ответа быть не могло — если не говорить, что настоящим отцом ребенка является Логан. До тех пор, пока Виктор готов признавать его своим, отец — он. — Ну и что из этого, Майкл?

Его глаза сузились.

— А то, что твой ребенок унаследует часть состояния Донованов, Кейти. И мне это не слишком нравится.

— О чем ты говоришь, о каком наследстве? Судя по твоим словам, Виктор одной ногой уже стоит в могиле. Я не хочу больше слушать подобных разговоров.

— Кейти, Кейти, будь же реалисткой! Мой отец не вечен, и он, наверное, захочет после смерти обеспечить и тебя, и ребенка.

Прикрыв ладонями уши, она закрыла глаза.

— Остановись, Майкл. Я не желаю больше этого слушать. Быстро к ней придвинувшись, Майкл схватил ее за руки и рывком поднял на ноги.

— Тебе, черт возьми, придется меня выслушать! — в ярости закричал он. — Ты сделаешь все, что в твоей власти, чтобы Рия доносила до срока моего ребенка. Больше никаких разговоров об аборте! У Рии нет от меня секретов, — увидев потрясенное лицо Кейти, добавил он. — По крайней мере таких, о которых я бы рано или поздно не узнал.

Кейти вспомнила свой давнишний разговор в экипаже. Вероятно, возница был вовсе не так глух, как хотелось бы Рие.

— Я не дам тебе и твоему ребенку забрать то, что по праву принадлежит мне, — продолжал Майкл. — И сделаю для этого все — все, что в моих силах, Кейти!

— Что ты имеешь в виду? — побледнев, спросила она. Он посмотрел на ее живот.

— А ты догадайся.

— Отпусти меня, Майкл, — взмолилась Кейти. — Пожалуйста!

Он отпустил ее руки, но, прежде чем она успела отстраниться, обнял за талию.

— Мне нравится, когда ты вот так говоришь «пожалуйста». Знаешь, это звучит очень интимно, словно мы лежим в одной постели. Словно занимаемся любовью.

— Майкл… не надо!

Он нагнулся к ее губам, но она отвернулась. Майкл поцеловал ее в волосы, и Кейти зажмурилась от отвращения. Упершись руками в грудь Майкла, она попыталась его оттолкнуть. Он тихо произнес ее имя, и Кейти неожиданно сдалась.

— О Кейти! — произнес он и впился в ее губы. Он целовал ее глубоко и страстно, просунув язык далеко ей в рот. В этот момент они развернулись, и Кейти оказалась прижатой к столу.

— Майкл! — прошептала она. — Да, да! — Одной рукой он обхватил грудь Кейти, и ее сосок сразу отвердел. Другая рука проскользнула назад и крепко прижала Кейти к его бедрам. Именно в эту руку Кейти и вонзила изо всех сил свою вилку.

Ругаясь, Майкл отскочил в сторону. На руке в четырех местах были отчетливо видны капли крови.

— Подлая сука! Ты еще пожалеешь об этом!

— Клянусь, я проткну тебя этой штукой, если ты приблизишься ко мне, — угрожающе выставив вперед вилку, сказала Кейти, когда Майкл сделал шаг ей навстречу. Тот замешкался в нерешительности. — Я не шучу, Майкл. Я не хочу, чтобы ты ко мне прикасался.

— Ты меня хотела! Я это чувствовал.

— Вспомни — я же актриса! Я бы не уважала себя, если бы не умела имитировать страсть — даже к тому человеку, к которому испытываю отвращение. — Повалив набок стол, она медленно попятилась к двери. — Никогда больше не пытайся угрожать моему ребенку. Если ты это сделаешь, я все расскажу Виктору. Уж будь уверен — он-то не станет мириться с твоими угрозами. — Открыв позади себя дверь, она, все так же пятясь, вышла из комнаты, оставив там потерявшего дар речи Майкла. То, что она продолжает держать в руке вилку, Кейти заметила, только когда проходивший мимо слуга бросил на нее недоуменный взгляд. — Пожалуйста, передайте повару, что бифштекс был немного сыроват, — подав ему вилку, спокойно сказала она.

Дверь в библиотеку слегка приоткрылась, но Кейти этого не заметила, стоя на лесенке, которая позволяла добраться до самых верхних полок с книгами. С точки зрения вошедшего, ее поза была чересчур непринужденной и даже довольно опасной: в перекладину лестницы упиралась лишь одна нога Кейти, другой же она небрежно покачивала в воздухе. На уровне глаз Кейти лежала большая книга в толстом кожаном переплете. Одной рукой Кейти водила по строчкам, другой рассеянно держалась за лестницу.

Видимо, посетителей она не ждала, поскольку даже не потрудилась как следует уложить волосы, заплетенные в простую косу, кончик которой Кейти сейчас задумчиво жевала. Не подозревая о том, что за ней наблюдают, она вдруг выплюнула изо рта косу, слегка повернулась на лестнице и начала вслух произносить стихи из «Ромео и Джульетты» — из сцены на балконе.

Логан молча смотрел на нее, зачарованный той выразительностью, с какой Кейти говорила о своей любви. Не в силах отвести от нее глаз, он тихо вошел в библиотеку. Логана вновь удивила сила ее таланта. Кажется, она заново вдохнула жизнь в хорошо известные слова, наполнив их смешанным ощущением отчаяния и страсти. К Джульетте — напомнил он себе. Не к Кейти.

Краем глаза заметив какое-то движение, Кейти непроизвольно вздрогнула и потеряла равновесие. Книга с глухим стуком упала на пол, и Кейти вдруг поняла, что ее ждет точно такая же судьба. Она попыталась ухватиться за лестницу, промахнулась и в ужасе закрыла глаза, ожидая падения.

Его, однако, не последовало — Логан успел ее подхватить.

— Прошу меня извинить, — сказал он, осторожно опустив ее на пол. — Кейти! Теперь можно открыть глаза.

Она по-прежнему не открывала глаз, дожидаясь, что он отпустит ее и отступит в сторону. Когда он так и сделал, она потрясение вздохнула, после чего посмотрела на Логана с гневом и в то же время с облегчением: к счастью, это был не Майкл. Прошла неделя с тех пор, как он в последний раз ей надоедал, но Кейти до сих пор вздрагивала При виде собственной тени.

Нагнувшись, она подняла книгу и выставила ее вперед, словно щит. Через секунду Логан опустился на корточки и тоже что-то поднял. Бегло взглянув на папку, которую он держал в руках, Кейти подняла глаза на самого Логана. Взгляд его не дрогнул, тогда как у Кейти сердце сразу запрыгало, как испуганная пташка.

— О вас должны были доложить, — холодно сказала она. — Дункан знает, что вы здесь?

— Если это величественный малый с глазами как у мертвой рыбы, то да, знает.

Кейтк даже не усмехнулась.

— Виктор в магазине… и будет там до конца дня.

— Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы повидаться с Виктором, я пришел, чтобы встретиться с вами. Когда я говорил Дункану, что пройду в библиотеку, то никак не думал, что вы тут репетируете.

— Я не репетировала, — сказала она. — Просто читала вслух стихи. В этом, знаете ли, есть большая разница. Репетировать что-то можно лишь в том случае, если вы собираетесь появиться на сцене. А для меня это уже позади. — Кейти немного опустила книгу, гнев ее заметно утих. — Не знаю, зачем вы пришли — разве что хотите осложнить наши отношения с Виктором. Ему обязательно станет известно, что вы здесь были. Если не я, ему скажет об этом детектив.

— Детектив? А, вы имеете в виду О'Ши! Значит, Виктор его все-таки нанял.

— Откуда вы об этом знаете?

— После того инцидента в гостинице Виктор решил, что кто-то должен за вами присматривать. Он знал, что мой брат несколько лет назад, когда у Дженни были неприятности, кого-то нанимал, и спросил меня об этом. Я и назвал ему имя О'Ши.

— Значит, О'Ши скорее всего не сообщит Виктору, что вы были здесь.

— Ну, Лайам работает на вашего мужа, а не на меня. Хотя, наверное, я могу переговорить с ним и попросить, чтобы он хранил молчание. Думаю, это его экипаж стоит на другой стороне улицы.

Подойдя к окну, Кейти осторожно отодвинула занавеску. На противоположной стороне действительно стоял закрытый экипаж. Опустив занавеску, она вновь повернулась к Логану.

— Вам незачем с ним говорить, — заявила она. — Я и сама скажу Виктору, что вы здесь были. Я не хочу ничего скрывать от своего мужа.

— Воля ваша.

Отложив книгу, Кейти скрестила на груди руки, и только тут до нее дошло, что таким образом она пытается скрыть свою беременность. Но зачем от него это скрывать, тем более что Виктор только сегодня сказал ей, что никаких признаков пока не заметно — разве что немного увеличились груди. До родов оставалось еще полгода. Кейти медленно опустила руки.

— Хотите что-нибудь выпить? — вежливо спросила она. — Бренди?

— Лучше чаю, — сказал он, заметив возле камина серебряный сервиз.

— Хорошо. Я сейчас распоряжусь, чтобы принесли вторую чашку и пирожные.

Через несколько минут они уже сидели напротив друг друга в глубоких кожаных креслах. Возле серебряного чайного подноса лежала принесенная Логаном папка.

— Когда я сюда собирался, — взглянув на нее поверх чашки, сказал Логан, — то боялся, что вы вышвырнете меня вон. Но вы все-таки этого не сделали. Почему?

Кейти была готова признаться ему, как сильно страдает от одиночества. По причине беременности она практически не выходила из своей комнаты, Виктор весь день находился в магазине, а Майкла она сама старалась избегать. Оставались слуги, о которых Кейти даже не знала, как они к ней относятся, и с которыми уж точно нельзя было ни о чем поговорить. В то изысканное общество, к которому относилась Рия, ее не приглашали, а ее подруги из театра стеснялись приходить к ней домой. Она была совершенно одинока и поняла это только теперь, с приходом Логана.

— Я и сейчас все еще могу вышвырнуть вас вон, — добавила она. — Что вы там такое принесли, Логан? Не могу представить, что же такое в самый разгар дня могло оторвать вас от газеты.

— Я сам определяю, чем заняться. Такова уж прерогатива издателя. Сегодня и в любой другой день. — Он отставил свою чашку. — Вы прекрасно выглядите, Кейти. Кажется, замужество пошло вам только на пользу.

Под испытующим взглядом Логана чувствуя себя довольно неловко, Кейти принялась смотреть куда-то в сторону.

— Вы ведь не собираетесь его разрушить? — тихо спросила она.

— Что вы, клянусь, нет. Посмотрите на меня, Кейти, и вы поймете, что я говорю правду.

Она сразу поняла, что допустила ошибку. Его серые глаза сейчас смотрели мягко, почти умоляюще и внушали полное доверие. Против своей воли Кейти стала думать о том ребенке, которого они вместе зачали. Унаследует ли он темные, с медным отливом, волосы Логана, его патрицианские черты? Лучше, если ребенок будет похож на нее. Тогда ни у кого не возникнут сомнения в том, кто его отец.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Я верю вам. Но вы все еще не ответили на мой вопрос. Зачем вы пришли?

Взяв папку, Логан подал ее Кейти.

— Мой ответ — здесь.

Раскрыв папку и увидев, что в ней находится, Кейти смертельно побледнела.

— Откуда вы это взяли? — У нее перехватило горло, дышать было тяжело. «Выходит, никому из Маршаллов доверять нельзя», — подумала она. Дженни обещала, что о фотографиях пока никто не узнает, и вот, пожалуйста, одна из них в руках Логана. Логан обещал, что не станет разрушать ее брак, но, очевидно, собирается использовать все это против нее. — Сколько это будет мне стоить?

Взяв папку из дрожащих рук Кейти, Логан закрыл ее и отложил в сторону.

— Я нашел это на лестнице, ведущей в студию, — пояснил он. — Очевидно, ее там случайно обронили. Что же касается вашего второго вопроса, то из него следует, что вы все еще мне не доверяете. Но я вовсе не собираюсь ничего требовать взамен. Фотография ваша.

Кейти немедленно разорвала фотографию на мельчайшие клочки, после чего вместе с папкой бросила в камин и подожгла. Опасная улика исчезла в дыму и пламени. Отряхнув руки, она вернулась на свое место и взяла со столика чашку с чаем.

— А что здесь такого? — спросила она, только сейчас заметив на лице Логана странное выражение. — Вы же сказали, что она моя, не так ли? Все равно она вышла случайно. Я для нее не позировала.

— Об этом я не знал, — сказал Логан. — Я видел много работ Дженни, и эта фотография — одна из лучших. Здесь все было так, как надо: освещение, глубина, тень. И с выдержкой все в порядке. Это была замечательная работа, Кейти.

Если Логан хотел, чтобы она почувствовала себя виноватой, он в этом преуспел.

— Наверное, вы должны были сохранить ее для Дженни. Ведь это скорее ее работа, нежели моя.

— Так оно и есть, — признался Логан. — Я нашел эту карточку неделю назад и до сегодняшнего дня не мог решить, кому ее отдать. Но думаю, я все-таки сделал правильный выбор. Да, работа ее, но вот личная жизнь — ваша.

— Спасибо, — сказала она, встретившись с ним глазами. Воцарившееся молчание первым нарушил Логан:

— Расскажите мне, как Дженни уговорила вас фотографироваться?

Передав ему пирожное, Кейти начала рассказывать.

Логану всегда нравилось слушать ее речь. Мягкий южный акцент создавал впечатление, что Кейти пробует слова на вкус и затем расплавляет их во рту, прежде чем произнести вслух.

— Вы сказали, что та фотокарточка, которую я вам показал, вышла случайно, — заговорил Логан, когда она закончила свой рассказ. — А что, собственно, случилось?

— Когда я переодевалась, Холланд опрокинул ширму. Я думаю, Дженни от неожиданности выронила ту штуку, которая закрывает стекло.

— Вы имеете в виду крышку объектива?

— Да, наверное. Я помню, как она что-то подняла, сокрушаясь насчет испорченной пластинки. Ширму я поправила, а Холланда с позором отправили вниз. Мне его даже было жалко. Он ведь не нарочно это сделал.

Логан сразу представил, как его племянник с оскорбленным видом удаляется прочь. Впрочем, дойдя до второго этажа, он, вероятно, уже обо всем забыл.

— Значит, вы никого не ждали? — спросил он, встретив в ответ ее недоуменный взгляд. — На снимке кажется, будто вы думаете о ком-то, кого ждете.

— Ах вот как вы это увидели! Как странно! — тихо сказала Кейти, обращаясь скорее к себе, чем к Логану. — В тот момент я просто испугалась, и ничего больше.

— Испугались? — удивился Логан.

«Сам того не желая, Логан разбередил старую рану», — подумала она.

— Если я кого и ждала, — бесстрастно сказала Кейти, — так это полковника Аллена. У него была привычка иногда… иногда без стука входить ко мне, когда я одевалась. Наверное, я подумала тогда о нем. Но помню я только о том, как испугалась.

— Прошу меня простить, Кейти. Я не хотел… Выдавив из себя улыбку, Кейти слегка выпрямилась.

— Я знаю. Я уничтожила фотографию еще и поэтому. Она была слишком соблазнительной. Я теперь понимаю, почему вы так подумали.

— Вы никогда не пытались узнать, что случилось с полковником Алленом? — спросил Логан.

Ее улыбка поблекла.

— Нет, не пыталась. — Она с минуту помолчала, затем спросила: — А вы знаете?

— Он член конгресса. Избран туда сразу после войны. Его округ находится в Пенсильвании.

— Он женат? — спросила Кейти.

— Нет. — В голосе Кейти он услышал вопрос, которого она не задала. — Так что у него нет детей, нет никаких маленьких девочек.

Для Кейти беседа приняла чересчур неприятный оборот. Она не знала, куда смотреть, куда девать свои руки.

— С моей стороны это было очень глупо, — сказал Логан. — Простите меня, я не должен был об этом вспоминать.

— Да нет, ничего. Прошло столько времени, что это не должно меня смущать.

— Значит, тут вы сильно отличаетесь от нас, простых смертных. От меня, например… есть вещи, о которых мне до сих пор трудно вспоминать. Думаю, что и для большинства людей все обстоит точно так же.

— Вы действительно так считаете?

— Вы ведь никогда не слышали, чтобы я рассказывал о Андерсонвилле?

Она покачала головой.

— Мне хотелось бы об этом услышать. Хотелось бы понять, за что вы меня так ненавидите.

Он уже почти забыл о том, что ее ненавидит. Хорошо, что она сама ему об этом напомнила. Было так приятно сидеть с ней рядом и, обмениваясь любезностями, погружаться в воспоминания.

— Мы с вашими друзьями прошли вместе сотню миль, — начал он, — пока не наткнулись на одну из немногих еще действовавших на Юге железнодорожных линий. Там они меня и оставили. Запихнули в теплушку вместе с сорока такими же бедолагами и отправили попытать счастья в Андерсонвилле.

Логан заметил, как Кейти вздрогнула, но предпочел не обращать на это внимания.

— Как вы помните, я тогда был не в том состоянии, чтобы путешествовать. Когда я оказался в поезде, я уже потерял рассудок из-за лихорадки — по крайней мере так потом сказали мне другие пленные. О путешествии я мало что помню, за исключением того, что не мог даже сдвинуться с места. Эту поездку я как-то пережил, но к тому времени, когда добрался до Андерсонвилла, уже почти ничего не помнил о том, что произошло до нее. Когда я наконец оказался в Джорджии, то уже не знал, ни как меня зовут, ни откуда я родом. За неимением лучшего меня стали звать Рыжий — наверное, из-за цвета волос,

Слушая его, Кейти замерла в полной неподвижности. Но Логан на нее не смотрел — взгляд его холодных серых глаз был устремлен вверх и чуть-чуть вправо. Его длинные, тонкие пальцы рассеянно постукивали по ручке кресла. Кейти не хотелось слушать то, что он рассказывал, и все-таки она слушала.

— Как можно описать Андерсонвилл? — задал он риторический вопрос. — Условия содержания в лагере были такими ужасными, что даже наши враги испытывали к нам сострадание. Иногда женщины встречали поезда с корзинами, полными булочек, и швыряли их в нас, когда мы выпрыгивали из вагонов. — На губах Логана появилась слабая улыбка. — Сначала мы пригибали головы, думая, что это камни. Оказалось, булочки… — Его улыбка погасла. — Тогда мы начали плакать.

Тут он впервые взглянул на Кейти, чтобы оценить ее реакцию. В глазах ее стояла боль.

— Представьте себе комнату наподобие этой, в которой живут человек пятнадцать, — с жестокой откровенностью продолжал он. — Тогда вы поймете, каким жизненным пространством располагал каждый солдат. А теперь вообразите, что над вашей головой нет крыши. Когда идет дождь, вы промокаете до костей. Когда светит солнце, становится так жарко, что кажется, будто оно прожигает вам кожу.

Представьте себе также небольшой сосновый лес, который находится как раз за пятнадцатифутовым забором. Он мог бы обеспечить узникам кров, если бы начальник лагеря потрудился найти топоры и гвозди. Изнутри сосновая изгородь обнесена девятнадцатифутовым проволочным ограждением. Подойди к ней вплотную, — Логан пожал плечами, — и тут же умрешь. Некоторые так кончали жизнь самоубийством, предпочитая мгновенную смерть медленному умиранию от голода.

Нечистоты стекали прямо в питьевую воду, так что болезни были нашими постоянными спутниками. А от всех болезней мы лечились только сосновой смолой да разными травами. Я прибыл в лагерь, когда обмен пленными уже давно прекратился, так что выйти на свободу можно было только после окончания войны. Некоторые, правда, пытались рыть подкопы. Они нагревали на костре армейские фляги до тех пор, пока те не лопались, а обломки использовали вместо лопаты. Твердая, как камень, глина Джорджии не поддавалась. За время своего пребывания в лагере я слышал о двенадцати подкопах, но только об одном удавшемся побеге. Как и большинство других пленных, я молился о том, чтобы двери ада открылись для нас снаружи.

Все знали, что Юг проигрывает войну, но не говорили об этом, боясь охранников. Эти несчастные ублюдки были почти такие же голодные, как мы, но вдвое подлее, и к тому же у них были ружья.

Логан медленно покачал головой и безрадостно усмехнулся.

— Нет, мы никогда не говорили о том, что Юг проигрывает войну.

У Кейти пересохло во рту, а глаза повлажнели.

— О чем же вы тогда говорили? — собравшись с силами, наконец спросила она.

Голос Логана стал мягче.

— О вполне обычных вещах. О семье. О друзьях. О подружках. Из-за отсутствия памяти я представлял для всех особый интерес. Пытаясь помочь мне все вспомнить, ребята придумывали разные истории. Один раз устроили даже соревнование, кто придумает лучшую историю моей жизни, и Монро Нидлмейер выиграл дополнительную пайку хлеба из кукурузной муки.

— Это была хорошая история?

— Тогда мне казалось, что да.

В глазах Логана отражались невеселые воспоминания.

— Из сорока человек, с которыми я приехал в Андерсон-вилл, на свободу вышли двадцать восемь. Тюрьма Либби была ужасным местом, но Андерсонвилл оказался еще хуже. Не хватало одеял, не хватало еды. Крепкие, здоровые мужчины превращались в ходячие скелеты. Правительство нас, как мы считали, бросило, враги нас медленно убивали. Начальника лагеря потом повесили за военные преступления. Многие радовались такому исходу, но я был слишком изможден, чтобы проявлять какие бы то ни было чувства. Мне просто хотелось оставить все это позади.

Воцарилось долгое молчание, которое первой нарушила Кейти:

— И все-таки, когда война закончилась, вы так и не отправились на Север. Почему?

Он впился в нее взглядом.

— Откуда вы это знаете?

— Я как-то спрашивала у Виктора.

Вытянув ноги, Логан уставился на носки своих туфель. На черта ему ее жалость? Он в ней совершенно не нуждается!

— У меня просто не было причин, чтобы отправляться на Север. Разыскать семью я не мог, да и вообще не знал, была ли у меня семья. Мне казалось невероятным, что среди десятков тысяч людей, которых я видел в Андерсонвилле, я не встретил ни одного знакомого. В надежде, что все-таки найду человека, который меня знает, я обошел весь лагерь, но, увы, безуспешно.

Если бы у Кейти не дрожали сейчас руки, она с удовольствием сделала бы глоток чаю.

— Значит, вы остались на Юге? Он кивнул:

— Да, в Джорджии. Точнее сказать, в Саванне. Как ни странно, меня и там интересовала работа в газете.

— В самом деле?

— В самом деле. Я устроился в «Саванна пресс». Сначала я был кем-то вроде мальчика на побегушках — подметал, заправлял станок, набирал текст, а потом постепенно начал писать.

— И они приняли к себе янки?

— Для газеты я сочинил себе приличное прошлое. Там знали обо мне только то, что я хотел им сообщить.

— И вы все еще ничего не помнили?

— Абсолютно ничего. Я и не пытался уже ничего вспоминать. Жизнь меня вполне устраивала, я начал заниматься фотографией, рисовал для газеты гравюры. Издатель ко мне благоволил, и я всерьез связывал с «Пресс» свое будущее.

— И у вас так никого и не было? — спросила Кейти.

— Вы имеете в виду женщин?

— Да.

— Нет, никого. — Не желая вводить Кейти в заблуждение, он поспешно добавил: — То есть вообще-то женщины были, но постоянных привязанностей я не заводил, так как боялся, что, возможно, уже женат.

В этом есть и ее вина, решила Кейти. Она повинна в его одиночестве, и пусть Логан даже отрицает, что когда-либо был одинок, она ему не поверит.

— В «Пресс» я проработал примерно два года. Однажды мы получили из Нью-Йорка корреспонденцию о скрывающейся наследнице, которая разоблачила банковские злоупотребления. Для этого она использовала простейшее устройство под названием «скрытая камера». Именно упоминание об этой скрытой камере и задело во мне какую-то струну, которая постоянно звенела в моей голове. Несколько дней я ходил сам не свой, а потом постепенно начал кое-что вспоминать — какие-то странные, нелепые вещи. Неделю спустя я уже был в Нью-Йорке, взбаламутив всех домашних и испортив брату свадьбу. Наследницей в той истории была Дженни, а помог ей со скрытой камерой мой брат Кристиан.

— Это поразительно! Ничего подобного я и представить не могла.

— Мало кто знает, что именно помогло мне вернуться.

— Виктор точно не знает, хотя и рассказывал мне о вашей семье.

— Теперь вы знаете, что благодаря вам я так и не застал отца в живых.

— Благодаря мне вы все еще живы! — возразила она. Взгляд Логана стал ледяным.

— Думаете, я должен благодарить вас за то, что вы не дали меня повесить? После того как задержали меня прекрасно сыгранной сценой обольщения? Ведь именно из-за этого меня и схватили. Так что вы несете за это полную ответственность — как и за все, что потом со мной произошло.

Глаза Кейти сверкнули гневом, она высоко подняла подбородок.

— Много же вы знаете о том, что произошло в тот день! Вы готовы объяснить мои поступки чем угодно, кроме… — Она осеклась, испугавшись того, что едва не проговорилась. — Думаю, вам пора уходить, мистер Маршалл, — резко поднявшись, заявила она.

— Мистер Маршалл? Не смешите меня, Кейти!

— Ну хорошо, — покраснев, со злостью сказала она. — Логан, я хочу, чтобы вы сейчас же ушли.

— Я так и сделаю. — Он понял, что ее удивило столь быстрое согласие. — Я пришел сюда не для того, чтобы вас терроризировать, — мягко сказал он.

Поднявшись, Логан направился к выходу. Когда Кейти проходила мимо, он уловил ее аромат, и это сразу вызвало у него поток воспоминаний. Логан с трудом подавил в себе желание взять в руки косу, которая спадала с ее плеча.

— Что-то не так? — спросила Кейти, открыв дверь и повернувшись к Логану. На его лице было какое-то странное выражение, глаза сузились, голову он слегка склонил набок.

— Нет, все нормально, — заморгав, ответил он и печально улыбнулся. — Всего доброго, Кейти.


Оторвав взгляд от бумаг, над которыми трудился даже в постели, Виктор снял очки, положил их на ночной столик и задумчиво потер глаза.

Кейти посмотрела на него с тревогой и любопытством.

— Тебе не надо столько работать, — присев на край кровати, мягко сказала она. Аккуратные стопки бумаг немедленно расползлись в разные стороны, но она даже не попыталась их поправить. — С тех пор как мы вернулись из Уиллоуза, ты все время погружен в дела. В твоей постели для меня не находится места. — Она обвела рукой разложенные повсюду бумаги, гроссбухи, акции и сертификаты. — Дело во мне? Или в ребенке?

Закрыв гроссбух, Виктор отложил его в сторону.

— Нет, не в тебе и не в ребенке.

— Значит, в тебе? — Она умоляюще смотрела на него своими большими миндалевидными глазами. — Пожалуйста, Виктор, скажи мне, в чем дело? Мне хочется, чтобы ты чаще бывал со мной, обнимал меня. Мне хочется поговорить с тобой, посмеяться. Я больше не хочу спать в другой комнате. Я хочу быть с тобой.

Наклонившись, он забрал у нее щетку, затем обнял Кейти за талию и привлек к себе. Прислонившись к спинке кровати, Виктор подтянул Кейти повыше — так, чтобы ее щека оказалась у него на плече. Ее ночная рубашка тут же задралась, обнажив красивые длинные ноги. Свернувшись калачиком, она положила руку ему на грудь.

— Поверь, я бы всю жизнь тебя вот так обнимал, — поглаживая ее колено, вкрадчиво проговорил Виктор. Сдвинув брови, она нахмурилась. — Но ты правильно сказала, что дело во мне. Боюсь, я оказался плохим мужем.

— Это неправда!

Виктор засмеялся, причем трудно было понять, смеется он или плачет.

— Это самая настоящая правда. Если бы у тебя было побольше опыта, ты бы это понимала. Я хочу заниматься любовью…

— Мне это все равно, Виктор! Все равно!

— Но мне-то не все равно, — помолчав, тихо сказал он.

— Ох, Виктор! — печально вздохнула она, чувствуя, как к глазам подступают слезы.

— Я стал ненавидеть свое тело — за то, что оно не может исполнить желания сердца и ума. А иногда я ненавижу свое сердце — за то, что оно любит тебя со всей страстью молодости. Что же касается рассудка… ты понимаешь, о чем я говорю, Кейти?

— Я была так эгоистична, когда думала только о себе, только о своих желаниях, — слегка кивнув, дрожащим шепотом ответила она. — Прости меня, Виктор.

Он погладил ее по волосам, а когда она попыталась отстраниться, еще крепче прижал к себе.

— Нет, — сказал он. — Оставайся здесь. Я не должен выпускать тебя из своих объятий и своей постели только потому, что не способен делать то, что хочу.

— А твоя работа?

Виктор редко ругался, но сейчас он в самых энергичных выражениях высказал ей все, что думает о своей работе.

— Бумаги помялись, — сказала Кейти. В ответ он сбросил все на пол.

— Вот, — довольно сказал он. — Поверь, отчеты «В. И. Донованз» сейчас ничуть не хуже, чем в тот день, когда мы с тобой вернулись из Уиллоуза.

— Но тогда Майкл вел все дела вместо тебя.

— Вот именно, — сухо сказал он.

Весело засмеявшись, Кейти прижалась к нему еще теснее.

— Виктор, ты уверен, что все действительно в порядке? Я имею в виду — с тобой. Сегодня за ужином ты выглядел немного уставшим.

Виктор вовсе не собирался обсуждать с ней состояние своего здоровья.

— Если я от чего и устал, так это от попыток Майкла нас поссорить.

— Ты имеешь в виду его сегодняшнее замечание насчет Логана?

— Именно его. Он сразу заговорил об этом, не дав тебе возможности самой все рассказать.

— Но ты все равно прекрасно себя повел, — сказала она. — Спасибо тебе за это.

— Я полностью тебе доверяю.

— Из-за этого Майкл считает тебя дураком.

— Мы с сыном уже много лет расходимся во мнениях по очень многим вопросам. Теперь в этот список следует добавить и тебя. Жаль, что не я, а Майкл видел, как Логан уходил из нашего дома, но дела это не меняет. Что же касается Майкла, он вправе думать, что ему угодно. — Он поцеловал Кейти в лоб. Она не могла видеть его глаз, не могла видеть их отсутствующего выражения. — Я знаю, как ты относишься к Логану Маршаллу.

Сидя в одном из кабинетов кондитерской «У Крестмора», Кейти дожидалась выполнения заказа. Принимая заказ, молодой официант в белой накрахмаленной рубашке и синем переднике посмотрел на нее как-то странно, и Кейти поняла, что ее лицо ему знакомо, но он никак не может понять откуда. За свою театральную карьеру Кейти привыкла к подобным сценам, но сейчас они опять были ей в диковинку. Улыбнувшись, она оставила свой секрет при себе.

Когда принесли заказанный ею вишневый напиток, Кейти принялась не спеша потягивать его через соломинку. Подняв глаза, она посмотрела через дорогу. Наискосок от нее находился магазин Виктора, в двери которого лился непрерывный поток покупателей. В большинстве своем они входили в магазин с пустыми руками, а возвращались хотя бы с одним свертком. Приобретения же миссис Истон-Брукс едва уместились в семи больших коробках, которые подобострастно тащили за ней целых три приказчика.

Кейти посмотрела туда, где лежали ее собственные покупки, — она купила книгу для Рии и отрез ткани для себя. Не выходившая из своей комнаты Рия отчаянно Скучала, и Кейти всячески старалась поднять ей настроение. Сегодня из этого ничего не вышло. Рия плакала до тех пор, пока ее не стало тошнить, после чего Кейти, окончательно потеряв терпение, отправилась на улицу — пока ей самой дом не показался тюрьмой.

Не имея перед собой никакой определенной цели, она вскоре оказалась в магазине «В. И. Донованз». Сделав покупки, она зашла в кабинет Виктора и пригласила его на ленч к «Крестмору».

Эта идея ему как будто понравилась, но Кейти подозревала, что весь его энтузиазм предназначен исключительно для нее. Когда она вошла в его кабинет, Виктор сидел спиной к двери и смотрел в окно, погруженный в какие-то глубокие раздумья — явно личного характера. В углу рта появились морщины, которых Кейти никогда раньше не замечала, и теперь это ее тревожило.

Рядом с ней кто-то появился — на ее лицо упала тень. Кейти нахмурилась, а увидев, кто пришел, нахмурилась еще больше.

— Что ты здесь делаешь?

— Отец послал меня сказать, что задержится и придет немного позднее, — усевшись напротив нее, сказал Майкл.

— Что ж, хорошо, я его подожду. — Кейти ожидала, что он теперь уйдет, но Майкл все не уходил. Он пристально смотрел на нее, его глаза скользили по ее лицу, в конце концов остановившись на губах.

— У тебя очень яркие губы, — тихо сказал он. — Так и хочется их поцеловать.

— Только не вздумай пробовать, Майкл! Незачем устраивать тут сцену.

— Никаких сцен не будет, если ты сама их не устроишь. Мне вполне достаточно просто сидеть здесь и размышлять о том, что было бы, если бы ты не относилась ко мне так настороженно. Я мог бы сделать тебя счастливой, Кейти.

— Прекрати! — прошипела она, отставив на середину стола свой недопитый стакан. — От тебя мне ничего не нужно. И больше не пытайся доставить неприятности мне и твоему отцу. Твое вчерашнее замечание было совершенно неуместным. Ты пытался намекнуть, что между мной и Логаном Маршаллом что-то было, хотя ничего дальше от истины и быть не может. Твой отец прекрасно это понимает.

— Тогда зачем Логан приходил вчера к нам?

— Это не твое дело.

— А почему именно он нашел тебя тогда в гостиничном номере? — настаиват Майкл.

— Кто тебе это сказал?

— Никто. Я сам его видел. Я все еще был в коридоре, когда он появился на лестнице. Я отошел в тень и ждал, пока он не зайдет в один из номеров. Он зашел в твой номер, Кейти! Я оставался там достаточно долго, чтобы утверждать это наверняка. Кто он тебе?

— Никто.

— Я в это не верю.

— А я тебя больше не слушаю. — Она собрала свои покупки и встала. — Скажи своему отцу, что я решила уйти. Жду его вечером дома. — Зажав покупки одной рукой, она другой, свободной, пододвинула к себе стакан с вишневым напитком, подняла его и, холодно улыбнувшись, вылила содержимое прямо на брюки Майкла. — Официант! Подойдите, пожалуйста, тут случилась маленькая неприятность. — Поставив стакан на стол, Кейти величественно вышла из кафе.

Майкл догнал ее на тротуаре, напротив магазина. Его красивое лицо было искажено от гнева. Схватив Кейти за локоть, он грубо потянул ее к себе, так что ей пришлось остановиться. Несколько прохожих замедлили свой шаг, нерешительно поглядывая в сторону Кейти, но, наткнувшись на свирепый взгляд Майкла, прошли мимо.

— Дай пройти! — вполголоса потребовала Кейти.

— Тебе нужно обратить внимание на свои манеры.

— Только не в твоем обществе! Советую тебе вести себя осторожнее, Майкл. Детектив, которого нанял Виктор, обязательно тебя увидит и сразу придет в недоумение.

Майкл тут же ослабил свою хватку, а потом вообще убрал руку.

— Ничего, последнее слово не всегда будет оставаться за тобой, — мрачно сказал он.

В этот момент из магазина вышел Виктор. Не обращая внимания на Майкла, Кейти приветственно помахала мужу рукой. На Бродвее было полно экипажей, и в следующий миг какой-то кеб закрыл от нее Виктора. Кейти увидела его только тогда, когда Виктор повернулся и пошел по тротуару, чтобы перейти улицу как можно ближе к кафе. Кейти снова попыталась привлечь его внимание, но среди такого столпотворения это было совершенно безнадежной задачей — весь широкий бульвар был заполнен экипажами, повозками и кебами, от которых ловко уворачивались многочисленные пешеходы.

Но только не Виктор Донован. Не глядя по сторонам, он спокойно вышел на мостовую и оказался прямо перед каретой, запряженной четверкой лошадей.


Глава 9


Кейти одиноко стояла возле могилы, ее темный силуэт четко выделялся на фоне угасающего вечернего неба. Время от времени по кладбищу пробегал легкий ветерок, шевеля черное платье Кейти и закрывавшую лицо вуаль. Но сама она оставалась совершенно неподвижной, склонив голову и обхватив руками молитвенник.

Ей хотелось, чтобы пошел дождь. «Сегодня он был бы очень кстати, — думала она, — чтобы вся природа оплакивала Виктора».

Последние два дня в их дом все приходили и приходили люди, чтобы выразить соболезнования Майклу и отдать дань уважения Виктору. До тех пор Кейти и не подозревала, каким почетом пользовался Виктор, убедившись в этом только тогда, когда увидела собравшуюся на похороны громадную толпу. Работники магазина, деловые знакомые, друзья по клубу — все они собрались, чтобы сказать Виктору последнее «прости». Но Кейти это мало утешало. В большинстве случаев соболезнования выражали только Майклу, а на нее смотрели с подозрением, если вообще замечали. Даже на похоронах кое-кто не оставлял разговоров о его нелепой женитьбе.

— Мэм! — Лайам О'Ши снял котелок и закашлялся, чтобы привлечь внимание Кейти. — Миссис Донован! Вам надо идти домой. Становится темно. Вам нельзя оставаться здесь одной.

Медленно повернув голову, Кейти посмотрела на него невидящим взглядом.

— Прошу прощения?

— Я говорю, вам нужно идти домой. Вам наверняка не стоит оставаться здесь одной.

Кейти пристально посмотрела на стоявшего рядом с ней невысокого мужчину. Он был на несколько дюймов ниже ее, темноволосый, с загнутыми кверху густо навощенными усами. Усы ей кое-что напомнили.

— Вы, наверное, мистер О'Ши, не так ли? Детектив. Он кивнул:

— Я не был уверен, что вы меня узнаете. Мы встретились при таких неприятных…

— Я помню, — быстро сказала она. — Вы были очень любезны.

О'Ши пожалел о том, что упомянул об обстоятельствах их знакомства, но извиняться не стал, чтобы не сделать еще хуже. Даже самому тупому из наблюдателей было ясно, что Кейти Донован скорбит всем сердцем, но О'Ши за весь день заметил всего нескольких человек, которые постарались ее утешить. Судя по всему, это были ее прежние коллеги по театру. Никто из друзей Виктора так и не подошел к ней.

Обычно О'Ши за словом в карман не лез. Его бойкий язык и непринужденные манеры делали его идеальным компаньоном. Сейчас, однако, он чувствовал себя очень неловко. Стоя возле могилы, он поневоле вспоминал все, что было связано с этим ужасным инцидентом, и не сомневался, что с вдовой Виктора происходит то же самое.

В тот день Лайам продолжал неотступно следовать за Кейти, как делал это каждый раз, когда она выходила из дома. Он знал, что именно она купила, знал, что она хотела повидаться с Виктором, знал, что она отправилась перекусить к «Крестмору». Он видел, как она уходит и как ее преследует Майкл Донован. Лайам уже собирался вмешаться, когда Майкл ее все же отпустил. Через несколько секунд внимание Кейти переключилось на другую сторону улицы, и Лайам тоже посмотрел туда, чтобы понять, что ее заинтересовало.

Спасти Виктора он не мог. Среди царившего на Бродвее шума его предупредительный окрик услышать было невозможно. Передняя лошадь сбила Виктора с ног, а следующая пара его буквально растоптала. Когда возница остановил лошадей, которые по инерции пробежали еще пятьдесят футов, Виктор был уже мертв.

Первым побуждением Кейти было выбежать на мостовую, но Лайам, проскользнув через внезапно окаменевшую толпу зевак, успел ее остановить. Майкл стоял рядом с ними, не желая или не умея помочь, до тех пор, пока Кейти не упала в объятия Лайама, снова и снова с бесконечной тоской повторяя имя Виктора.

— Экипаж мистера Маршалла ждет вас, чтобы отвезти домой, — сказал Лайам, указывая ей на усыпанную гравием дорожку, ведущую на вершину холма. — Он видел, что вы отказались ехать с молодым мистером Донованом, и решил, что вам нужно помочь добраться домой.

— Я дойду пешком. О'Ши неловко улыбнулся:

— Он говорил мне, что вы так и скажете. Пожалуйста, миссис Донован, ведь Виктор просил меня за вами присмотреть. И даже если бы не просил, мне все равно хотелось бы это сделать. Пойдемте со мной, — сказал он, предлагая ей руку. Но Кейти по-прежнему не двигалась с места, и тогда Лайам решил пустить в ход свой последний аргумент. — Я не уйду, пока не посажу вас в этот экипаж. Поймите, я могу и подождать, но моя жена… ну, она не слишком радуется, когда я поздно прихожу домой.

— Хорошо, мистер О'Ши, — взяв его под руку, сказала Кейти и, бросив последний взгляд на могилу мужа, пошла рядом с детективом. По крайней мере Виктор будет не один, думала она, все еще видя перед собой лежащие рядом две могильные плиты. Теперь он со своей любимой Энни.

Лайам почувствовал тот момент, когда Кейти поняла, что в экипаже кто-то есть. Поколебавшись, она, однако, решила сесть в карету, и Лайам подумал, что Логан все рассчитал верно, Кейти не пошла бы с ним, если бы Логан пришел за ней сам. Встретив холодный взгляд Кейти, О'Ши неловко улыбнулся, захлопнул дверцу экипажа и сказал кучеру, что можно ехать. Подождав, пока карета скроется из виду, детектив покинул кладбище на собственной лошади.

Кейти была в таком бешенстве, что даже отворачивалась от Логана, боясь его ударить. Вцепившись в молитвенник, она невидящим взглядом смотрела в окно.

— Прошу проще…

Логан не успел договорить. Звук его голоса окончательно вывел Кейти из себя. Глаза ее вспыхнули золотом, и, резко повернувшись к Логану, она заговорила дрожащим от гнева голосом:

— Как вы посмели так со мной поступить! Неужели вы не можете оставить меня в покое? Боже мой, Логан, Виктор еще не успел остыть в могиле, а вы уже вынюхиваете мои юбки! Последние три дня мне приходилось постоянно выдерживать насмешки и неприязненные взгляды тех, кто считает, будто я вышла замуж за Виктора в погоне за богатством и положением в обществе. Они думают, что я только и ждала его смерти! Они думают, что вся моя скорбь фальшива, что я просто играю на публику! Как они мне все надоели! Все! И вы тоже! Кроме меня, вы единственный, кто знает, почему я вышла за Виктора Донована, а теперь, черт побери, только причиняете мне боль! Я л-любила своего мужа! Он б-был ч-чудесный — мягкий, д-добрый и…

Кейти не заметила, когда это случилось, но во время ее прочувствованной речи Логан каким-то образом оказался рядом. Забрав у нее молитвенник, он заключил Кейти в объятия. Он подставил ей плечо, и Кейти, продолжая его проклинать, крепко к нему прижалась.

— Он-ни все ошибаются насчет меня, — шептала она. — Все. Я любила В-виктора и хотела как можно д-долыпе быть его женой.

— Я знаю, — мягко сказал Логан. Сняв с нее помятую шляпку, он швырнул ее на противоположное сиденье, затем подал Кейти носовой платок. Она не стала им пользоваться, но Логан и не настаивал. Он дал ей как следует выплакаться, но даже после этого не выпустил из объятий. Сквозь стекло кареты было видно, что конец их путешествия уже близок. — Мы подъезжаем к вашему дому, Кейти, Что вы собираетесь делать? — Когда она не ответила, она снова позвал ее по имени, решив, что она заснула.

— Я не хочу ехать домой, — еле слышным голосом сказала она. — Сегодня они будут читать его завещание, и я не хочу там быть.

— Тогда куда вас отвезти? — спросил Логан.

Выпрямившись, Кейти попыталась смахнуть рукой слезы. С удивлением обнаружив, что держит в руке платок, она поспешно высморкалась.

— Думаю, вы можете отвезти меня в «Уоллак», — наконец сказала она. — Джейн сегодня была на похоронах и сказала, что если мне что-нибудь нужно, то…

Прервав ее речь, Логан предостерегающе поднял руку.

— У меня есть идея получше, — сказал он. — Вы позволите мне самому решать?

Хотя Кейти не видела причин, по которым могла ему доверять, она все же согласно кивнула.

— Вот и хорошо, — сказал Логан. Открыв филенку, он приказал кучеру отвезти их в Маршалл-Хаус. — Вы сами согласились, что решаю я, — заметив, что Кейти собирается возразить, сказал он. — Вы очень четко выразили свою мысль насчет того, зачем я сюда приехал, но, уверяю вас, вы абсолютно не правы. Я специально сказал вам всего несколько слов, когда приходил выразить свои соболезнования, а сегодня на похоронах старался вас избегать. Я думал, что так вам будет лучше.

— Вы не ошиблись. Но тогда почему вы остались, когда все уже разъехались?

— Именно потому, что все уже разъехались. Я не хотел оставлять вас одну. Что бы вы ни думали, но я прекрасно видел, что вы искренне скорбите. И я совсем не собираюсь — как вы сказали? — вынюхивать ваши юбки.

Она покраснела.

— Мне нужно было найти другое выражение.

— Ничего, я слышал и похуже. — Он дотронулся до ее щеки. — Такой цвет мне больше нравится. До сих пор вы были белая как мел. — В этот момент экипаж остановился. Не дожидаясь, когда кучер им откроет, Логан сам взялся за ручку дверцы. — Здесь я выхожу, Кейти. Вам это не обязательно. Скажите только слово — и Джо отвезет вас домой.

Кейти подала ему руку.

Гостиная была сплошь заставлена мебелью. Здесь же находились многочисленные семейные реликвии, и в другое время Кейти с удовольствием бы на них взглянула, но сейчас все силы уходили у нее на то, чтобы не показывать, как сильно она устала.

— Постарайтесь расслабиться, — сказал Логан, забрав у домоправительницы поднос с едой, который та только что принесла. Загородив Кейти от любопытных взглядов миссис Брендивайн, Логан постарался смягчить свою грубость вежливой улыбкой. Быстро сообразив, что к чему, миссис Брендивайн тихо удалилась. — Вы нахохлились, как маленький птенчик.

— В таком платье не очень-то расслабишься, — возразила Кейти, указывая на свой кринолин, который ей все-таки удалось сдвинуть назад. — Оно чертовски неудобное.

— Так снимите его!

Кейти раскрыла рот от удивления.

— Вы шутите!

Поставив поднос, Логан принялся разливать чай.

— Нет, я вовсе не шучу, — сказал он, щедро добавив в ее чашку виски. — Я ведь не предлагаю снять платье. Я имею в виду то устройство, которое торчит у вас сзади. Оно ведь закреплено у вас на поясе, не так ли?

— Вы прекрасно знаете, где оно закреплено, — сердито сказала она. — Я уверена, что вы не одной женщине помогали от него избавиться.

— Не надо мне льстить, — ответил он, нисколько не задетый ее замечанием. — Давайте я отвернусь, а вы пока развяжете эту штуку. Потом вы снова сядете и забьетесь в угол вон той кушетки. Кто знает, может, вы даже сможете немного поспать. Готов предположить, что после происшествия с Виктором вы и часу не проспали.

— Ну, здесь я уж точно не засну.

— Все, я отворачиваюсь, — игнорируя ее возражения, сказал Логан.

Кейти колебалась всего пять секунд. Интересно, каким образом Логану Маршаллу удается заставить ее выполнять свои самые дерзкие предложения? «Может, он слишком хорошо меня понимает?» — с тоской думала она. Может, он предлагает всего лишь то, о чем она и сама втайне подумывает?

Приглушенное шуршание ткани вызвало у Логана улыбку. Помешивая чай, он ждал, когда Кейти сообщит, что все в порядке.

— Ну вот, так гораздо лучше, — сказал он, когда Кейти наконец разрешила ему повернуться. Она сидела, прислонившись головой к кушетке. — Одеяло нужно?

— Нет. Я ведь уже говорила, что не собираюсь здесь спать. Как я объясню это Майклу?

Логан подал ей чашку.

— Вот, выпейте. — Присев на другой конец кушетки, он слегка повернулся в ее сторону. — А почему вы должны ему что-то объяснять?

— Потому что он захочет знать, почему меня не было, когда читали завещание.

— Так скажите ему, что вы были у… как ее зовут?

— Джейн. В театре она была моей костюмершей.

— Ну вот, скажите ему, что были у Джейн.

— Ложь обычно выходит наружу, — сказала она. — Впрочем, не ломайте голову. Это моя проблема, а не ваша. Я и сама не знаю, почему должна говорить Майклу правду. Он…

— Он что?

— Нет, ничего. — Она чуть не сказала того, о чем потом может пожалеть. Кейти поклялась себе быть впредь осторожнее. Она отхлебнула глоток чаю. — Что вы туда налили? — выпрямившись, спросила она.

Перегнувшись через кушетку, Логан успел подхватить ее блюдце, прежде чем Кейти расплескала чай. При этом он слегка коснулся ее руки. Контакт был мимолетным, но Логан тут же ощутил жгучее желание.

— А на что это похоже по вкусу? — с притворной небрежностью спросил он.

— На виски.

— Ну так это и есть виски.

Поставив на столик изящную чашку, Кейти обеими руками обхватила ее, но это тепло нисколько не уменьшило ощущавшееся в пальцах покалывание. «Это из-за виски», — сказала себе она. Любое другое объяснение было явно неприемлемым.

— Вы пытаетесь меня напоить? — с подозрением глядя на Логана, спросила она.

— Нет. — Пригладив волосы, он расстегнул несколько пуговиц на своем черном фраке. Под ним обнаружились белый атласный жилет и ослепительно белая сорочка. — Я надеялся, что это поможет вам расслабиться, — сказал он, подняв рюмку бренди. — Я не пытаюсь вас совратить, Кейти. Я уважаю ваше горе. Не забывайте, что Виктор был другом нашей семьи.

Кивнув, она подняла свою чашку.

— Прошу меня извинить. В эти дни я с трудом соображаю, что делаю. Этот несчастный случай был для меня страшным ударом, а потом еще доктор Тернер сказал мне, что… — Не договорив, она сделала несколько глотков.

Он долго ждал продолжения, потом с нарочитой небрежностью спросил:

— Так что вы сказали?

— Ох, не знаю, имею ли я право… — Кейти горестно пожала плечами. — Впрочем, не думаю, что теперь это имеет какое-то значение. Видите ли, доктор Тернер был лечащим врачом Виктора, и после случая с Виктором он пришел ко мне… ну, собственно, он пришел увидеться со мной и с Майклом и сказал нам… — Она тяжело вздохнула. — Сказал нам, что Виктор умирал от рака.

— О Боже! — Логан не знал, что еще сказать. Он остро чувствовал ее страдание.

— По его словам, было бы большой удачей, если бы Виктор прожил еще год. Я думаю, Виктор уже испытывал боль, но никогда мне об этом не говорил. Он так и не сказал, что серьезно болен, даже не намекнул на это. Не могу удержаться от мысли, что виновата перед ним, — я сама должна была как-то это почувствовать. Он так много дал мне, Логан, а я ничем ему не отплатила.

Из ее глаз медленно потекли слезы. Боясь себя выдать, Логан не смел к ней прикасаться.

— Ваш носовой платок, — сказал он, указывая на тугой рукав черного траурного платья, куда Кейти его запрятала.

Отвернувшись, Кейти вытащила платок и поднесла его к глазам.

— Не знаю, зачем я вам все это рассказываю, — устало проговорила она. — Жаль, что Виктор меня не слышит. Как бы я хотела, чтобы это он сидел здесь, а не вы!

Не выдавая своих чувств, Логан не шелохнулся. Допив чай, Кейти поставила на столик чашку.

— Мне надо идти, — глядя на свои руки, сказала она. Носовой платок уже стал совершенно мокрым. Поднявшись на ноги, она покачнулась, но Логан успел ее подхватить. Он помог ей снова сесть, а потом, игнорируя протесты Кейти, положил ее ноги на кушетку и снял туфли.

— Вот, — сказал он, накрыв ее кремовым шерстяным одеялом, и подал Кейти расшитую подушку. — А это для головы.

— Все это, право, ни к чему.

Логан молча смотрел на нее и ждал. Он не изменил своей позы до тех пор, пока Кейти все-таки не легла, после чего тщательно подоткнул под нее одеяло.

— Когда вы в последний раз ели? Судя по всему, это было очень давно.

— Да, очень, — пробормотала она, с трудом преодолевая страстное желание закрыть глаза. — Но я совсем не хочу есть.

— Раньше вы и спать не хотели.

— Я и не собираюсь спать, — возразила она. — Просто немного отдохну.

— Ну конечно. — Логан еще постоял над Кейти, глядя на ее изящное ушко, выпуклый лоб, пушистые ресницы. Его холодные глаза ненадолго задержались на ее красиво очерченных губах, после чего Логан отвернулся и через несколько минут тихо вышел из комнаты.

— Где она, черт возьми? — Майкл нервно мерил шагами спальню жены. Схватившись за угловой столбик кровати, он в бешенстве потряс его так, что вся кровать зашаталась. — Где она? Она тебе что-нибудь говорила перед тем, как поехать на похороны?

— Ничего, — прошептала Рия. Поняв, что Майкл ее не слышит, она немного повысила голос: — Мы сегодня вообще не разговаривали. Вчера вечером она ко мне приходила, но не говорила ни о каких планах на сегодняшний вечер.

— Она что-нибудь говорила о завещании?

— Нет! Она говорила о Викторе. Она тяжело переживает его смерть, Майкл. Она действительно любила твоего отца.

— Мой отец оставил ей половину всего, что имел. Половину! — Он резко повернулся. Лицо Майкла было искажено гневом. — Я ожидал, что в худшем случае она получит треть, даже скорее четверть. Но половину! Это выше моего понимания. Мой отец абсолютно выжил из ума!

Откинув с лица непослушную прядь огненно-рыжих волос, Рия умоляюще посмотрела на мужа.

— Неужели в тебе нет ни капли жалости, Майкл? Ведь это твой отец. Вспомни, что сказал тебе доктор Тернер… Виктор знал, что скоро умрет. Я прекрасно понимаю его мысли и чувства.

— Замолчи, Рия! Ты-то как раз не умрешь, а скоро родишь ребенка. Перестань сравнивать себя с отцом — ничего общего между вами нет.

Ей хотелось завизжать и бросить в него чем-нибудь тяжелым, но она лишь проглотила обиду и крепче прижала подушку к своим набухшим грудям.

Майкл на нее не смотрел. Засунув руки в карманы, он размышлял над только что услышанными словами Рии.

— Рак, — наконец тихо сказал он. — Из этого можно заключить, что он был испуган и не мог ясно рассуждать, когда составлял завещание…

— Что ты говоришь, Майкл?

Но он уже не слышал. Пройдя в свою спальню, он стал лихорадочно одеваться. Он дождется Кейти, решил Майкл, пусть она даже вернется ночью или утром. И чем скорее она поймет, что он победил, тем лучше.

Во сне протянув руку к Виктору, Кейти нащупала только подушку. Вздрогнув, она в отчаянии закрыла глаза руками — Виктора уже никогда не будет с ней рядом.

Медленно опустив руки, Кейти подняла голову и с тяжелым чувством огляделась по сторонам — все вокруг было незнакомо. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что она уехала с похорон вместе с Логаном и теперь, видимо, находится в доме Маршаллов. Она смутно помнила, как сидела с ним в гостиной, и еще более неясно — как протестовала, когда он уносил ее оттуда. Очевидно, он не внял ее возражениям, поскольку сейчас она находилась в одной из спален Маршалл-Хауса, сидела на одной из его кроватей и была одета в какую-то чужую одежду, явно принадлежащую кому-то из здешних женщин. Вздохнув, она подтянула рукава чересчур просторной ночной рубашки. Логан был той силой, с которой приходилось считаться.

Когда ее глаза привыкли к темноте, Кейти смогла различить кое-что из окружающей обстановки: кирпичный камин, большой вишневого дерева гардероб с бронзовыми ручками стоящее слева от кровати кресло с прямой спинкой и овальный столик справа. На нем стояли тазик для умывания, кувшин и были разложены несколько полотенец.

Свесив ноги с кровати, Кейти уперлась пятками в раму. Обхватив голову руками, она прижала пальцы к вискам. Ужасная головная боль, которая ее весь день мучила, значительно уменьшилась, стала более терпимой. Почувствовав себя лучше, Кейти встала и сразу направилась к гардеробу. Там она с облегчением обнаружила свои платья. Оставив их висеть, она вернулась к кровати, где налила воды в тазик и умылась. Веки ее слегка припухли от слез. Смочив холодной водой одно из полотенец, Кейти сложила его и на несколько минут приложила к глазам. Где-то неподалеку часы пробили время. Кейти насчитала три удара.

Она тихо выругалась. Казалось невероятным, что она ухитрилась проспать так долго. Если бы она не протянула руку к Виктору, то так бы и проспала всю ночь в доме Логана. Легко себе представить, что сделал бы Майкл, если бы это обнаружилось.

Опустив полотенце, Кейти подошла к единственному окну спальни и раздвинула тяжелые бархатные занавески. На Пятой авеню все было тихо. Попав в круг света, какая-то кошка тут же испуганно отскочила. Вот медленно проехал закрытый экипаж. Голова кучера была опущена на грудь и плавно покачивалась в такт движению. Поняв, что возница наверняка спит, Кейти молча улыбнулась. Лошадь сама знает дорогу.

Отпустив занавеску, Кейти отвернулась от окна — все еще с улыбкой на лице.

Держась рукой за дверную ручку, в комнате стоял Логан. Волосы его были всклокочены, и хотя веки припухли ото сна, глаза смотрели очень внимательно. На Логане был стеганый халат, небрежно завязанный на поясе, такой же серый, как и его глаза.

— Я услышал, что вы встали, — сказал он. — Моя комната здесь, рядом.

— Простите, что вас потревожила.

Отпустив дверную ручку, Логан засунул руки в карманы и шагнул вперед. Быстро окинув взглядом Кейти, он нашел, что все как будто в порядке. Ночная сорочка, которую он позаимствовал у одной из служанок, была, конечно, чересчур просторной, но по длине в самый раз, доходя до середины лодыжек. Вырез на груди, правда, был чересчур большим, почти полностью открывая левое плечо.

— Может, что-нибудь принести? — хриплым со сна голосом спросил Логан.

Заложите экипаж, должна была бы сказать Кейти. Но она лишь беспомощно посмотрела на Логана, надеясь, что он все же поймет то, чего она не смела произнести вслух. Одиночество захлестывало ее с головой.

— Я сейчас проснулась в поисках Виктора, — сказала она. Невидимая тяжесть сдавила грудь Логана, внезапно ему стало трудно дышать.

— Вероятно, это будет еще долго происходить. Вполне естественно, что вы будете по нему скучать, особенно в постели.

Обхватив себя руками за плечи, Кейти отвела взгляд. В комнате было очень тепло, и вместе с тем ее почему-то знобило.

— Вот почему я хочу…

Логан молча ждал продолжения. Фраза, которую Кейти так и не смогла закончить, повисла в воздухе.

— Я его любила, — наконец тихо сказала она. — Вот почему я хочу… я хочу…

Подойдя к ней, Логан приподнял ее подбородок.

— Ты этого хочешь, Кейти? — спросил он.

Она долго смотрела ему в глаза, затем перевела взгляд на его губы.

— Я хочу снова почувствовать себя живой, — сказала Кейти.

— Хорошо, — согласился он. Его пальцы скользнули по ее лицу и замерли возле шеи. Логан вспомнил, как целовал ее там, вспомнил солоновато-сладкий вкус ее кожи, ее единственный, неповторимый аромат. — Но это будет непра…

— Отнеси меня в постель, Логан, — попросила Кейти и обвила руками его шею.

— Ты потом будешь ненавидеть себя за это, — подняв ее на руки, ответил он.

— Ну и пусть.

Наклонив голову, он коснулся губами ее губ. Это было всего лишь обещание.

— Я ждал этого с тех самых пор, как сюда вошел. — Вытянувшись рядом с Кейти, он провел языком по ее шее и услышал ее неровное дыхание. — Ты этого хочешь? — спросил Логан.

— Да, — прошептала она. — Прикоснись ко мне еще раз.

Он так и сделал. Немного приподнявшись, Логан коснулся губами нежной кожи на виске Кейти и почувствовал, как бьется ее пульс. Это вызвало у него улыбку.

— Распусти волосы, — сказал он.

Не отрывая глаз от Логана, Кейти вытащила из волос шпильки. Казалось, он гипнотизирует ее взглядом. В полумраке комнаты глаза Логана напоминали жидкое серебро. Бросив шпильки на пол, она закрыла глаза.

— Посмотри на меня, Кейти, — обхватив руками ее голову, сказал Логан. — Я хочу видеть твои глаза, когда прикасаюсь к тебе.

Ее глаза раскрылись. Волосы Кейти спадали на ее голое плечо.

— Молоко с медом, — сказал Логан, любуясь на спадающие с белого плеча шелковые пряди. Он провел пальцем от ее уха до шеи, сделал паузу и двинулся ниже — до тех пор, пока не наткнулся на вырез ночной сорочки. — Думаю, нам нужно это снять, — сказал он. — Но сначала… — И, выполняя данное им обещание, впился в ее губы.

Кейти только этого и ждала. Раскрыв рот, она вся подалась навстречу Логану. Прижимаясь к нему, она старалась коснуться его всем телом — грудью, животом, бедрами. Обняв его руками, она впилась ногтями в толстую ткань халата. Она знала, что под халатом ничего нет, знала с того самого момента, когда Логан вошел к ней в комнату. Тогда ей даже не пришло в голову предложить ему уйти. Вероятно, она уже знала, чего от него хочет.

Раздвинув ногой полы его халата, Кейти попыталась просунуть ее внутрь. Их колени соприкоснулись, и Логан зажал ее ногу между своими. Кейти тотчас же застонала от огорчения.

От этого звука сердце Логана забилось чаще. Прошептав имя Кейти, он потянул на себя ее нижнюю губу и скользнул языком ей в рот, ощупывая нежную поверхность нёба и ровные зубы. Через несколько секунд Кейти отстранилась и, учащенно дыша, принялась осыпать поцелуями его подбородок и уголки рта. Мгновение спустя она уже вновь целовала его в губы, стараясь повторить его прежние движения. У Логана перехватило дыхание, когда руки Кейти проскользнули между их телами и принялись развязывать его халат.

Развязав его, она начала стаскивать халат с плеч Логана. Приподнявшись ровно настолько, чтобы сбросить его с себя, Логан вновь опустился рядом и, слегка передвинувшись, накрыл ее своим телом. Кейти почувствовала, как нечто твердое вдавливается ей в живот. Тогда она, в свою очередь, подвинулась — так, чтобы Логан оказался как раз между ее бедер. На этот раз уже он застонал, натолкнувшись на последний барьер в виде ее сорочки. Сейчас он испытывал нечто среднее между блаженством и мукой.

Разгладив ткань сорочки, Логан принялся поглаживать грудь Кейти в области соска, мгновенно отвердевшего. Услышав довольный стон, он переключил свое внимание на другую грудь, а через минуту склонил голову, обхватил сосок губами и начал его сосать.

Все это сводило Кейти с ума. Она не думала, что Логан будет с ней церемониться; она предполагала, что он станет вести себя грубо, возможно, причинит ей боль. Это ее не смущало — пожалуй, она даже предпочла бы его грубое поведение тому, что он делал с ней сейчас, рассматривая это как наказание за то, что она предала Виктора. Как ужасно, что она позволяет Логану взять себя, что она хочет, чтобы он ее взял, что ей доставляют удовольствие прикосновения его рук и ласка его губ!

— Прошу тебя, Логан. — тяжело дыша, выдохнула она. — Поспеши. Не заставляй меня… — Недоговорив, она закусила губу, пытаясь подавить те крики удовольствия, которые в ней ежесекундно рождались,

Но Логана было невозможно поторопить. Он не стал выражать это словами, он просто не спеша обследовал ее ухо, шепча ее имя с таким благоговением, словно читал молитву, долго целовал ее закрытые глаза и щеки, после чего уткнулся губами в шею. Сорочку он приподнимал бесконечно долго, искусно усиливая возбуждение, так что в конце концов Кейти просто стащила ее через голову. От его довольного смеха вдоль спины пробежала горячая волна.

Кейти этого не хотела — нисколько не хотела. Она не желала, чтобы пустота внутри заполнялась чем-то таким вот нежным, таким прекрасным. «Я должна была сделать это с Виктором, — думала она, с тоской понимая, что страстно отвечает на прикосновения Логана. — Я люблю только Виктора».

Темнота защищала ее от глаз Логана, но не от его рук. Кейти замерла, когда они достигли ее бедер.

— Логан!

— М-м-м! — Он приступил к более интимным ласкам. Кейти не отвечала, не в силах вымолвить ни слова. От его настойчивых прикосновений в ней вспыхнул огонь, от которого Кейти словно начала плавиться. Обвив его ногами, она почувствовала, как руки Логана обхватывают ее ягодицы. Испуганно закачавшись на краю пропасти, она уже через мгновение полностью отдалась неумолимому ходу событий. Напряжение прошло, кожа начала зудеть от жара. Кейти снова и снова повторяла имя Логана, но когда она случайно повернула набок голову, то вдруг почувствовала, как по виску скатилась слеза. До этого она сама не замечала, что плачет.

— Ш-ш! — приподнявшись на локтях, сказал он и поцеловал ее мокрое от слез лицо. — Не надо плакать, Кейти.

Она молча кивнула, боясь взглянуть ему в лицо, боясь, что ее взгляд выдаст то, что происходит в ее сердце.

— Ты заставил меня почувствовать, что… Это было прекрасно.

— Это еще не кончилось.

— Не кончилось? — Он уже был внутри ее, войдя, как в ножны, в ее тело. Положив руки ему на плечи, она почувствовала, как он выходит из нее, затем возвращается снова. — Правда не кончилось?

Логан слегка переменил положение. Каждое, даже самое ничтожное, движение доставляло ему почти болезненное удовольствие. Кейти обнимала его жарко и страстно. Поцеловав ее губы, шею, плечи, Логан взял в рот сосок Кейти и снова вошел в нее. Чтобы вобрать его поглубже, она обхватила его ногами. Ее руки гладили его плечи. На миг приподняв голову, Логан уткнулся лицом в ее шею. Она ощущала на себе его теплое дыхание, а влажные поцелуи, которыми он покрывал ее кожу, еще больше распаляли огонь страсти в самом центре их соединения.

Вцепившись в его волосы, Кейти непроизвольно потянула их к себе. Логан почувствовал знакомое напряжение. Восторг, который он в ней пробудил, теперь был частью его самого.

— Кейти! — сказал он.

И все, только ее имя. Но Кейти показалось, будто он подарил ей что-то бесценное. Дыхание Логана участилось, соответствуя ритму его движений. Когда по его телу пробежала судорога облегчения, Кейти с радостью почувствовала его в себе. Крепко его обняв, она прижималась к Логану, с удовольствием ощущая вес его тела, и лишь с трудом скрыла свое разочарование, когда он отодвинулся.

Но Логан всего лишь повернулся на бок, оперся головой на руку и притянул Кейти к себе, положив на нее ногу. Он провел пальцами по ее груди.

— Холодно? — спросил он, когда Кейти вздрогнула.

Кейти замотала головой. Просто у нее слишком чувствительные груди, ласки Логана сводят ее с ума. Побуждая его остановиться, она положила сверху свою руку.

— Это уже чересчур, — сказала она. — Почти болезненно. Кивнув, он положил руку ей на бедро и начал большим пальцем поглаживать ее живот.

— Так лучше?

— Если уж тебе вообще нужно меня трогать, то да, лучше. — Кейти не собиралась его обижать, просто ей не хотелось, чтобы Логан трогал ее груди и живот. Изменения, которые принесла с собой беременность, с ее точки зрения были совершенно очевидными, и Кейти боялась, что и для Логана они будут столь же очевидны.

— Понятно, — подстраиваясь под ее тон, ответил он. — Мавр уже сделал свое дело, не так ли? — Он преднамеренно оставил свою руку там, где она была.

— Нет! — быстро сказала она. — Нет, я не это имела в виду. Получилось, наверное, так, будто…

— Гм?

— Будто я тебя использовала. — А разве это не так?

— Прошу тебя, Логан, не будь таким жестоким. Мне казалось, что ты все понимаешь.

Логану тоже казалось, что он понимает. Вначале, возможно, он действительно все понимал, но теперь ситуация явно изменилась. Теперь он видел, что не взял ее быстро только потому, что хотел дать понять Кейти: в ее постели именно он, а не Виктор. Заставляя себя желать, он хотел наказать ее за то, что она вышла замуж за Виктора. Он понял это только сейчас. Не важно, чего она от него ждала, он не мог заставить себя играть роль дублера ее мужа. И в то же время он ласкал ее, зная, что это в последний раз. Больше она к нему не придет.

— Прости, — сказал он, наконец убрав руку. — Лучше нам вообще не разговаривать.

Усевшись на край кровати, Кейти принялась искать свою ночную сорочку. Она ее нашла, но когда стала надевать, Логан ее остановил. Забрав у нее сорочку, он бросил ее на пол, после чего притянул Кейти к себе и укрыл одеялом. Она прильнула к нему, уткнувшись головой в его плечо. Кожа Логана была теплой и все еще слегка влажной.

— Мне надо идти, — сказала она.

— Никаких «надо»! — отрезал Логан. — Лучше скажи, чего ты сейчас хочешь?

— Остаться здесь, с тобой.

— Тогда так и поступим. — Но…

Он приложил палец к ее губам.

— О том, что надо, поговорим утром. — Она сонно улыбнулась. — Устала?

— М-м.

Он провел рукой по ее волосам.

— Тогда отдохни, Кейти. Я никуда не уйду.

Он сдержал свое обещание. После того как Кейти заснула, Логан еще долго не спал. Прикладывая руку к ее животу, он ощущал его необычную твердость. Причина была ему хорошо известна — Логан нередко проклинал себя за то, что не удержался и все-таки заглянул в записи доктора Тернера. То, что Кейти была беременна от Виктора, вызывало в нем самые противоречивые эмоции.

— Если бы это был мой ребенок! — тихо сказал он себе. — Тогда бы я тебя никому не отдал.

Кейти пристально смотрела в темноту.

— С тобой все в порядке? — спросил Логан, когда Кейти села в наемный экипаж, который он ей заказал. Разглаживая складки траурного платья, Кейти не в меру суетилась, и Логан мог легко догадаться, что она нервничает.

— Со мной все будет прекрасно, — отрывисто сказала она.

— Если не хочешь, ты можешь не возвращаться в дом Виктора, — слегка наклонившись к ней, сказал Логан. — Я уверен, что все можно устроить как-то по-другому.

Кейти прекрасно представляла себе, что это значит.

— Разумеется, я должна вернуться. Не забывай, что это и мой дом и я не могу избегать его только потому, что там мне все будет напоминать о Викторе.

«Вспомнив свою беспомощность, она дала задний ход», — подумал Логан.

— Что, уже ненавидишь себя за то, что произошло ночью? — спросил он.

— Ты сам это предсказывал, — не глядя на него, ответила она.

— Ты могла доказать, что я ошибся, — пытаясь выдавить из себя улыбку, сказал Логан.

— Может, ты меня отпустишь? Ты задерживаешь возницу. Вероятно, его дожидаются другие клиенты.

— Ради Бога, Кейти, еще только-только рассвело, так что не морочь мне голову возницей и его клиентами! — Его резкий тон вызвал у нее удивление. — Прошлой ночью мы ничего плохого не сделали! Тебе нечего стыдиться!

— Говори потише! — огрызнулась она. — Ты хочешь, чтобы вся Пятая авеню узнала о том, что здесь произошло?

— Меня это не волнует.

— А меня волнует. Ты не должен был подливать мне в чай виски.

— Ты хочешь сказать, что прошлой ночью вела себя так исключительно под действием алкоголя? — Голос Логана упал до шепота. — Выходит, это я во всем виноват? Если кто из нас и несет ответственность за случившееся, мадам, то это точно не я. Что же касается меня, то я полностью удовлетворен прошедшей ночью — как, думаю, и вы.

Пытаясь поскорее забыть о словах Логана, Кейти принялась нервно завязывать свою шляпку.

— Перестань, — сказала она. — Я не хочу и не должна это слышать. — В ее ушах все еще слышался ее собственный хриплый от страсти голос, когда, отвечая на ласки Логана, она вновь и вновь повторяла его имя. — Скажи вознице, что мне пора ехать. И дай ему адрес Джейн в Боуэри. Там я возьму другой кеб, который доставит меня домой.

— Тебе не стоит ехать в Боуэри. Это небезопасно.

— Отсюда я тем более не могу поехать домой. Уже после полудня эта история попадет во все газеты, включая «Кроникл». Как только возница остановит свой кеб перед моим домом, он сразу поймет, кто я такая. А я не хочу оскорблять память Виктора. — Она повернула к нему бледное как мел лицо. — Скажи ему, Логан!

Секунду он колебался, сомневаясь в ее решимости. Затем, постучав по борту экипажа, Логан привлек внимание кучера и дал ему адрес в Боуэри.

— До свидания, Кейти!

Она слабо кивнула и одними губами произнесла:

— Прощай, Логан!

Захлопнув дверцу экипажа, он снова постучал по его борту и отступил на тротуар. Даже после того, как кеб исчез из вида, он еще долго стоял, глядя ему вслед.

Войдя в прихожую, Кейти с бесстрастным выражением лица отдала слуге шляпку, перчатки и плащ. Если он и удивился ее столь позднему или, скорее, столь раннему появлению, то ничем себя не выдал. Кейти уже занесла ногу на лестницу, когда Дункан прервал свое молчание.

— Мистер Донован ждет вас в библиотеке, мэм, — сказал он. — Он очень настаивал на том, чтобы вы пришли туда сразу, как только вернетесь.

— Неужели? — холодно сказала Кейти. — Я уверена, он не учел того, что по такому случаю мне нужно привести себя в порядок. Передайте, что я присоединюсь к нему, как только буду готова. — И, не давая Дункану возможности вновь высказать пожелания Майкла, Кейти поднялась по лестнице и направилась в свою комнату.

Приняв горячую ванну, Кейти, однако, так и не смогла расслабиться. Тупая, почти приятная боль в нижней части тела напоминала ей о том, чем она занималась с Логаном.

— Прости меня, Виктор, — обхватив руками колени, сказала она. — На его месте должен был быть ты.

Пролежав в ванне до тех пор, пока вода окончательно не остыла, Кейти принялась энергично скрести себя мочалкой. Но. как она ни старалась, оставленные губами Логана на ее теле крошечные засосы так и не удалось отмыть. Вытершись досуха, она не смела взглянуть на себя в зеркало.

На встречу с Майклом она, естественно, могла надеть лишь траурное платье, которое у нее было только одно. Разложив его на постели, Кейти привела в порядок волосы, пустив их каскадом по спине. Поскольку из-за поцелуев Логана она не могла призвать на помощь служанку, процесс одевания занял у нее порядочно времени — гораздо больше, чем она хотела. Платье, которое Кейти в конце концов надела, было сшито из черной тафты, с длинными, узкими рукавами, высоким воротником и спадающим с турнюра коротким шлейфом. Приколов на шею камею, подаренную ей Виктором, она вдела в уши маленькие ониксовые сережки.

Окинув себя критическим взглядом, Кейти не нашла никаких следов супружеской измены, которые боялась обнаружить. Довольная этим, Кейти отправилась на встречу с Майклом.

Когда она вошла в библиотеку, он ковырял кочергой в холодном камине. На каминной полке стоял недопитый стакан с остатками бурбона. Услышав ее шаги, Майкл отложил кочергу и одним большим глотком допил свой бурбон.

— Может, мне прийти, когда ты протрезвеешь? — не снимая руки с дверной ручки, спросила Кейти. — Вроде бы еще рано для того, чтобы напиваться.

Майкл насмешливо поднял свой стакан.

— Когда я начал, было еще очень, очень поздно. После того как прочли отцовское завещание, прошло много времени. И после того, когда ты должна была сюда приехать, тоже.

— Как я уже сказала, возможно, нам стоит отложить беседу до тех пор, пока ты протрезвеешь. У тебя заплетается язык, о чем ты даже не подозреваешь. — Повернув ручку, Кейти немного приоткрыла дверь, готовая к отходу. Она вскрикнула от неожиданности, когда Майкл изо всех сил швырнул в дверь свой стакан. От удара дверь тут же захлопнулась, а Майкл проворно к ней подскочил, отрезая Кейти путь к отступлению. Подняв с пола не разбившийся стакан, Майкл подал его Кейти.

— Налей еще бурбона, — сказал он. — И не искушай больше судьбу, Кейти. Делай то, что тебе говоря.

Взяв у него стакан, Кейти была уверена, что ее руки дрожат и что Майкл это видит. Она была испугана и знала, что для этого есть серьезные основания. Она уже видела Майкла разгневанным и видела пьяным. Пьяный и злой, Майкл становился совершенно непредсказуемым.

Наполнив стакан на два пальца бурбоном, Кейти поставила его на стойку бара.

— Принеси его сюда! — приказал Майкл.

Отойдя в противоположный конец комнаты, Кейти встала возле камина.

— Возьми сам.

Не поворачиваясь к двери, Майкл защелкнул замок. Если он замешкается, Кейти теперь не успеет сбежать. Подойдя к бару, он взял свой стакан.

— Я думаю, тебе будет удобнее, если ты сядешь.

— Я не хочу садиться.

— Хорошо, — любезно согласился он. — А вот я сяду. — Выбрав одно из стоявших возле камина громоздких кожаных кресел, он уселся в него лицом к Кейти — так близко к ней, что при желании мог коснуться ногой края ее платья. — Черное тебе идет, Кейти, — задумчиво посмотрев на нее, сказал Майкл. — Никогда не думал, что ты будешь так прекрасно выглядеть в траурном наряде. Это хорошо, поскольку ты будешь ходить в нем по меньшей мере год.

— Зачем ты пожелал меня видеть, Майкл? — спросила Кейти. Ей вовсе не нравился тот ленивый взгляд, которым Майкл не спеша обшаривал всю ее фигуру.

— Что, хочешь перейти прямо к делу, а? — Поднеся к губам стакан, Майкл сделал большой глоток. — Если бы тебя это в самом деле волновало, ты бы пришла сразу, как приехала. Кстати, где это ты пропадала всю ночь?

— Ты помнишь Джейн? Мою костюмершу в театре? Возле кладбища я взяла кеб и поехала к ней домой в Боуэри. Мне не хотелось слушать, как читают завещание. Наверное, я должна была кому-нибудь об этом сказать, но я до последнего момента сама не знала, что предприму. Мне жаль, если вы с Рией беспокоились.

Майкл выслушал ее рассказ без комментариев, только слегка хмыкнул, когда она стала извиняться.

— Жаль, что я уволил этого детектива, — сказал он.

— Ты мне не веришь? — с оскорбленным видом спросила она.

— Если ничего подобного больше не повторится, не важно, верю я тебе или нет. Впредь ты будешь держать передо мной подробный отчет. Я хочу знать, куда ты идешь и что делаешь.

— Не говори глупостей, Майкл. — Я не должна перед тобой отчитываться и не буду.

— Придется — как моей любовнице. Кейти покачала головой.

— Сколько раз тебе нужно это повторить, чтобы ты наконец понял? Я лучше уеду из этого дома, чем позволю тебе дотронуться до меня хоть пальцем.

— Именно так, — самодовольно сказал он. Его улыбка застала Кейти врасплох.

— Что ты имеешь в виду? — недоуменно вскинув брови, спросила она.

Майкл отставил свой стакан.

— Точнее говоря, если ты не хочешь быть моей любовницей, тебе придется уехать не только из этого дома, но и из этого города. Кстати, тебя совсем не интересует, что сказано в завещании моего отца?

— А какое отношение одно имеет к другому? — искренне удивилась она.

— Он оставил тебе и твоему ребенку половину всего имущества, — рассматривая свои ногти, спокойно сказал он.

— Половину? Но это же…

— Абсурд. Полный абсурд. Именно это я и собираюсь доказать, Кейти. — Он поднял на нее разгневанный взгляд. — Мой отец составил свое новое завещание вскоре после того, как узнал, что неизлечимо болен. Я говорил с его адвокатом. Мистер Локвуд подтверждает, что в момент составления завещания отец был очень расстроен. Был ли он в здравом уме? Не думаю. Когда Виктор Донован велел Локвуду подготовить новые бумаги, он не мог здраво рассуждать, а если на этот счет и могут быть малейшие сомнения, то самоубийство отца должно их развеять.

Кейти на секунду потеряла дар речи.

— Самоубийство? О чем ты говоришь? Это же был несчастный случай. Ты ведь там был и видел то же, что и я.

Склонив голову набок, Майкл цинично вскинул бровь.

— Я видел, как мой отец преднамеренно встал на пути быстро мчащегося экипажа.

— Не было этого! — ахнула Кейти и стиснула кулаки. — Неужели ты хочешь заставить всех поверить, что Виктор Донован покончил жизнь самоубийством?

— Хочу ли я? — переспросил он. — Я долго об этом думал, Кейти, если точнее, большую часть ночи. Нужно ли говорить, к какому выводу я пришел? — На этот вопрос он не ждал от нее ответа, — Я собираюсь оспорить отцовское завещание. И думаю, будет очень легко доказать, что он был настолько подавлен, что не мог отдавать себе отчета в своих действиях. Я уверен, что Локвуд согласится с моими выводами, а доктор Тернер обязательно подтвердит сам факт болезни. Найдется много свидетелей того, что мой отец бросился под лошадь. Как ты думаешь, сколько человек увидели то же, что и я?

— Иначе говоря — скольким ты намерен заплатить..

— Не думаю, что придется прибегнуть к такой мере, но твоя мысль не лишена интереса. — Он подошел к Кейти. — Я не позволю тебе забрать то, что по праву принадлежит мне. Из отцовского состояния ты не получишь ни гроша.

— Мне ничего и не надо. Я уже говорила тебе, что меня не интересуют деньги Виктора.

— Ты что, думаешь, я тебе поверю? А твой ребенок? Кейти инстинктивно схватилась за живот.

— Виктор хотел обеспечить нашего ребенка, — со сдержанным достоинством сказала она. Но Кейти знала, что эту позицию она не станет защищать. Если бы ребенок действительно был от Виктора — о, тогда бы она билась, как львица, отстаивая его права. Со стороны Виктора было очень любезно отдать им часть своего состояния, но это совершенно ни к чему. Она всегда сама себя обеспечивала, сумеет обеспечить и теперь. — Ты должен уважать его волю.

— Ничего я никому не должен! — Он ухватил ее за подбородок. — А теперь слушай, что я скажу. Тебе нужно принять какое-то решение, дорогая Кейти, и я собираюсь сейчас перечислить, какие у тебя есть варианты. — Его рука опустилась ей на шею. Кейти попыталась ее сбросить, но Майкл держал ее очень крепко. — Во-первых, ты можешь остаться здесь как моя любовница и тихо отказаться от своей доли наследства. Кроме Локвуда, который будет готовить бумаги, никто не узнает о подлинной природе наших отношений и о том, что ты отказалась от наследства. Когда родится твой ребенок, я выделю ему небольшую долю — скажем, восьмую часть. При любых обстоятельствах это огромная сумма.

— Убирайся к черту, Майкл! Он зловеще улыбнулся.

— На твоем месте я бы так не спешил. Ты еще не выслушала остальных вариантов.

— Я не собираюсь быть твоей любовницей, и никакие деньги не смогут изменить моего решения.

Майкл не обратил на ее выпад внимания.

— Другой вариант заключается в том, что ты примешь от меня маленький подарок. — Он назвал сумму, которая показалась бы очень щедрой, если не принимать во внимание размеры всего состояния. — Заметь, это подарок от меня. От наследства ты отказываешься. В этом случае ты уедешь из города и будешь наслаждаться уединенной жизнью где-нибудь в другой части страны. Думаю, ты вполне сможешь прожить на те деньги, которые я тебе дам. Ну, да ты ведь и сама не промах. Пожалуй, вскоре ты найдешь себе подходящего мужчину, который сможет позаботиться о твоих нуждах. А если очень повезет, он проживет недолго и умрет, оставив тебе состояние, без всяких осложнений вроде детей от второго брака.

Кейти влепила ему пощечину.

Лицо Майкла исказилось от гнева. Он отпустил ее шею, но прежде чем Кейти успела отступить назад, ударил ее по лицу. Удар был таким сильным, что Кейти не удержалась на ногах и упала на колени. Майкл спокойно стоял, ожидая, пока она поднимется на ноги.

— Наконец, последний вариант, — бесстрастно продолжал он, как будто ничего не произошло, — это тягаться со мной в суде, когда я оспорю завещание. Здесь ты наверняка проиграешь.

Кейти боялась подняться на ноги, боялась, что тогда он что-нибудь сделает с ней и ее ребенком. Тем не менее она не собиралась показывать ему свой страх.

— Боже, как я тебя презираю! — с вызовом сказала она. — То, что ты сын Виктора, — это одна из самых подлых шуток природы. Наверное, тебе не стоит бросать мне вызов, Майкл. Тягаться с тобой в суде будет для меня сплошным удовольствием. Я уже изображала на сцене настоящую стерву и готова сыграть эту роль в реальной жизни.

— Если бы речь шла только о твоей репутации, я бы тебе поверил, — сказал он, проведя рукой по ее щеке. От его удара лицо Кейти все еще горело. — Но ведь дело не только в ней. Мы говорим сейчас о моем отце. А также о Рие, твоем ребенке и… и Логане Маршалле.

— О Логане Маршалле? — старательно изображая полное недоумение, спросила она. — А он-то тут при чем?

— Точно не знаю. Но ведь это не так уж трудно понять, не правда ли? Он по крайней мере один раз был в твоем гостиничном номере. Я также думаю, что вы были с ним знакомы еще до первой встречи в твоей гримерной. И наконец, он побывал здесь незадолго до того, как мой отец совершил самоубийство.

— Прекрати! Это был несчастный случай!

— Возможно, мой отец был расстроен не только из-за неминуемой смерти. В конце концов, все мы смертны. А что, если отец решил покончить с собой, узнав, что жена ему изменяет?

— Какой же ты мерзавец! Майкл пожал плечами:

— Может, я и не смогу это доказать, но могу постоянно об этом твердить. И публика, как ты понимаешь, сама придет к определенным выводам. Ну, я ведь не несу никакой ответственности за то, что она подумает. — Отступив назад, он повернулся, взял свой стакан и понес его к двери. —

Если не упоминать о фотографиях, которые все еще у меня, я высказал все, что хотел. Твой ответ я жду завтра утром. У тебя есть еще двадцать четыре часа, Кейти. Если ты быстрее соберешься с мыслями, я буду в «Унион-клубе». Дункан может там меня найти. — Он снова поднял свой стакан, на этот раз пролив на ковер немного бурбона. Он лукаво усмехнулся, и на его прекрасном лице Адониса появилось мальчишеское выражение. — Всего хорошего, моя дорогая!

Когда он ушел, Кейти тяжело опустилась на пол. Он предложил ей три варианта, но ведь есть еще один, четвертый, о котором Майкл даже не подумал. Она может уехать из города, не взяв у него денег и не отказываясь от наследства. «Пожалуй, именно так и следует поступить», — думала она, теребя на груди камею. Она снова будет независима, вдали от угроз Майкла и вечных напоминаний о ее недолгом замужестве. «Надо начинать все сначала, — думала Кейти. — Оставаться в Нью-Йорке больше нельзя».

Положив руки на живот, она слегка надавила на него, ожидая, что ребенок подаст ей какой-нибудь знак.

— Если я поступаю правильно, — вслух произнесла Кейти, — то почему у меня такое ощущение, будто я убегаю?


Глава 10


Вашингтон

13 февраля 1873 года

Когда на утреннем представлении в конце второго акта опустился занавес, у Кейти начали отходить воды. Уже с прошлого вечера она испытывала приступы боли, но до сих пор старалась их не замечать. То, что происходило сейчас, нельзя было не заметить. Нижнее белье насквозь промокло, но платье пока оставалось сухим. И то слава Богу, подумала она. Если она испортит платье, придется иметь дело с костюмершей. А с этим драконом ей вовсе не хочется сталкиваться.

Сидя за кулисами, она тщетно пыталась перевести дух.

Готовясь к новому действию, вокруг деловито сновали актеры и рабочие сцены. Все шло как по нотам, и Кейти, в конце беременности освобожденной от всех хлопот, не нужно было шевелить и пальцем. Обычно, чтобы никому не мешать, она стояла на лестнице, но в этот день не могла на нее взобраться. На Кейти никто не обращал внимания до тех пор, пока Джону Бурже не понадобился стул, на котором она сидела.

— Извините, мисс Дакота, но вам придется встать. Этот стул понадобится в следующем… — Он внезапно осекся, нахмурив густые пушистые брови. — Эй, с вами все в порядке? Вы, случаем, не собираетесь ощениться прямо здесь?

Очередная схватка прошла. Улыбнувшись, Кейт поднялась на ноги. Тронув Джона за плечо, она покачала головой:

— Нет, Джон, я не собираюсь…

Донна Мэй Полк не дала ей договорить. Ткнув Джона в поясницу, она бесцеремонно отодвинула его в сторону.

— Щенятся только суки! — безапелляционно заявила она. — А Кейти у нас не сука. А теперь бери стул и занимайся своим делом. И нечего задавать тут дурацкие вопросы. Все прекрасно понимают, что Кейти собирается произвести на свет ребенка, а не борзого щенка. — Повернувшись спиной к Кейти, она представила ей на обозрение не зашнурованный корсет и не застегнутое платье. — Помоги мне, дорогая! Я никак не могу найти свою окаянную костюмершу. Впрочем, ничего страшного. Ведь из-за этого я первые два акта просто не могла дышать. Господи, если бы антракт был подольше! Твое счастье, что тебе не надо напяливать это чертово устройство. Хорошо, что подвернулась роль Алисы, — большинство публики наверняка считает, что у тебя под платьем подушки.

— Одна и вправду есть, — призналась Кейти.

— Да что ты! — оглянувшись через плечо, с недоверием сказала Донна Мэй. Ямочки на ее щеках исчезли, рот в изумлении округлился. — Что, правда?

— Правда. У меня не слишком большой живот. Может, потому, что я такая высокая, я просто… — Она не договорила — пришла новая схватка.

— О, не надо так сильно его затягивать, дорогая! — Когда Кейти ее не послушалась, Донна Мэй снова оглянулась через плечо. — Эй! Ты что, и вправду собралась рожать прямо сейчас?

Бледная как смерть Кейти все же ухитрилась слегка улыбнуться.

— Не сейчас. Все, кто рожал детей, говорят, что первый идет довольно долго. Я еще доиграю третий акт.

Вскинув руки, Донна закатила глаза к потолку.

— Только не роди, пока я буду на сцене, милочка. Я не хочу, чтобы ты меня затмила.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, третий акт «Хэмпстед-Хит» прошел почти безукоризненно. В двух случаях Кейти замолкала от боли, но каждый раз Донна Мэй приходила ей на выручку. Остальные члены труппы, вскоре сообразив, что происходит, учли состояние Кейти и внесли некоторые изменения в сценарий. Пьеса получилась не совсем такой, какой ее видел автор, но, кроме актеров, никто этого не заметил.

Когда публика стала вызывать актеров на сцену, Кейти приняла участие в двух из трех выходов. Потом ее под руки отвели в гримерную Донны Мэй.

— Ну вот, — войдя в свою гримерную, вздохнула Донна. — Этого и следовало ожидать.

Потянув за пальцы длинную, до локтей, перчатку, она окинула взглядом собравшуюся толпу. Двое рабочих сцены держали Кейти под руки, еще один нервно расхаживал взад-вперед. Костюмерша Донны Мэй в отчаянии ломала руки, кто-то из актеров шарил в ее гардеробе в поисках чего-нибудь подходящего. Сзади, в дверях, стояли остальные члены труппы. Бросив перчатки своей костюмерше, Донна Мэй немедленно взяла командование на себя.

— Кто-нибудь положите ее на кушетку. Джон, там где-то есть белье, которое мы использовали в первом акте, принеси его сюда.

— Но… — попыталась возражать Кейти, которую уже вели на низкую кушетку, однако к ее словам никто не прислушался. Спеша исполнить указание Донны Мэй, Джон выбежал из комнаты — миниатюрная прима была той силой, с которой приходилось считаться. Свои приказания она отдавала с властностью генерала и не принимала никаких оправданий. Ослушаться ее было совершенно невозможно.

— А ты, Генри, отправляйся за доктором. Его фамилия, кажется, Рамсей?

Кейти кивнула:

— Да, но…

— Он живет на Коннектикут-авеню. Если не знаешь, спроси кого-нибудь, где это. Скажешь ему, что схватки начались и, похоже, долго не продлятся. Флоренс, принеси из моего гардероба ночные сорочки и помоги Кейти одну из них надеть. Джейкоб, неси горячую воду. И кто-нибудь, ради Бога, пусть расшнурует мне сзади платье. Клянусь, я просто задыхаюсь. А остальные быстренько убирайтесь! Это как раз тот случай, когда актрисе не нужна публика. Верно, Кейти? Как будто раньше дети никогда не рождались за кулисами!

— Но я хочу родить ребенка дома, — кривясь от боли, выговорила Кейти.

— Конечно, хочешь, — согласилась Донна Мэй, — А вот твой ребенок, кажется, нет. — Она облегченно вздохнула — наконец-то расшнуровали ее корсет и платье. — Так гораздо лучше. Спасибо, Фло. Поможешь Кейти с ночной сорочкой и подожди снаружи. Занесешь простыни, когда вернется Джон, и горячую воду, которую принесет Джейк, а потом покажешь дорогу доктору. А я присмотрю тут за Кейти.

Пока она остается актрисой, у нее всегда будет семья, поняла Кейти. Семья, где все друг о друге заботятся. Она даже не боялась того, что доктор может не прийти. Обучаясь в Гарварде, он играл в студенческом театре, а некоторые узы крепче кровных.

— Ты плачешь? — с подозрением спросила Донна Мэй, выглядывая из-за вороха задранных выше головы нижних юбок.

Отчаянно моргая, Кейти замотала головой.

— Вот и хорошо. — Донна покончила с юбками, просто побросав их на пол, — Побереги силы до тех пор, покуда не станет по-настоящему больно.

— Ты хочешь сказать, что еще не стало?

— Нет, не стало. — Открыв гардероб, Донна провела рукой по развешанным в нем платьям. — Ты хотела бы мальчика или девочку? — спросила она.

— Пожалуй, я хотела бы… — пришла очередная схватка, и Кейти беспомощно скрючилась на кушетке, впившись ногтями в ее бархатную обивку, — … девочку.

Кивнув, Донна вытащила из гардероба розовый халат.

— Тогда я надену вот это. Нет смысла испытывать судьбу, надев голубое. — Она захлопнула дверцу гардероба. — Постарайся расслабиться, дорогая. И осторожнее — не свались с кушетки.

— Расслабиться? — ахнула Кейти. — Донна Мэй, а у тебя есть свои дети?

Усевшись перед зеркалом, Донна начала снимать грим.

— Я уже тридцать пять лет замужем за театром, дорогая. Мне нравится думать, что все вы мои дети.

«Я боялась чего-то вроде этого», — про себя заметила Кейти, а вслух сказала:

— Значит, сама ты никогда не рожала? Рука Донны Мэй повисла в воздухе.

— Я приняла с полдюжины родов, так что не думай, будто я не знаю, что делать. В этом деле я гораздо опытнее тебя.

Тут принесли простыни, и Донна Мэй оставила свое занятие. Кушетку застелили простынями, на которые уложили Кейти.

— Думаю, я могла бы сделать это и дома, — сказала Кейти, вспомнив только что отремонтированную детскую. Отправляясь в театр, она действительно не подозревала, что роды настолько близко. С момента своего приезда в Вашингтон Кейти собиралась родить ребенка в своем маленьком домике из красного кирпича неподалеку от театра. Пожалуй, ребенку Логана и наследнику Виктора было бы более уместно появиться на свет там, а не в гримерной Донны Мэй.

Вздохнув, Кейти смахнула языком каплю пота со своей верхней губы. Такого просто не может быть. Донна Мэй Полк, прекрасная душой и телом, сейчас стояла возле нее на коленях, вытирая с лица грим и болтая об имени будущего ребенка.

Покидая Нью-Йорк, Кейти все же имела некоторое представление о том, с чем ей придется столкнуться. Молодая вдова, беременная, путешествует одна — все это работало против нее, заставляя незнакомых людей шептаться у нее за спиной, вместо того чтобы предлагать свою помощь. Все еще скорбя по Виктору, Кейти стоически переносила такое отношение к себе и даже не подавала виду, что об этом догадывается. К счастью, дорога в Вашингтон не отняла слишком много времени.

Для того чтобы пустить новые корни, столица была вполне подходящим местом Она неплохо помнила этот город, хотя со времен ее детства здесь многое изменилось. К тому же в Вашингтоне было немало театральных постановок, в которых могла бы участвовать актриса, не желающая выезжать на гастроли, причем качество их выгодно отличалось от того, что предлагалось на Риальто. Кейти была уверена, что сможет найти здесь работу. То, что в Вашингтон на сессии конгресса приезжал Ричард Аллен, Кейти нисколько не смущало. Она больше не была той испуганной маленькой девочкой, которую знал Аллен, — если ее отчим посмеет к ней приблизиться, он сразу в этом убедится.

Хотя Кейти ничего не взяла у Майкла, в ее распоряжении были купленные ей Виктором платья и драгоценности, которые она могла продать. Особенно дорогими оказались украшения, но для того, чтобы купить дом, Кейти все равно пришлось продать все, кроме обручального кольца.

Вновь приняв имя Дакота, Кейти стала участвовать в постановках «Ромео и Джульетты», «Двенадцатой ночи» и «Много шума из ничего». Даже в те дни, когда ее беременность еще не стала очевидной, она не пыталась претендовать на ведущие роли, предпочитая маленькие, характерные, с одинаковым усердием играя сварливых женщин и крестьянок, а иногда даже и мужчин.

В нескольких мелодрамах, популярных у зрителей, а не у критиков, Кейти исполняла роли пожилых женщин из общества. В январе, когда она уже собиралась отказаться от сцены, ей неожиданно предложили роль Алисы в «Хэмпстед-Хит». Кейти нравилось ее играть, поскольку Алиса Хэмпстед по сценарию была свободомыслящей представительницей богемы из довоенного Манхэттена. Незамужняя, беременная, она бравировала этими фактами перед своей крайне положительной и крайне осмотрительной семьей. По иронии судьбы Кейти, чтобы сыграть эту роль, все равно пришлось подкладывать на живот подушки.

По мере того как схватки становились сильнее, а промежутки между ними все меньше и меньше, Кейти было все труднее дышать, не говоря уже о том, чтобы собраться с мыслями. Вытирая ей лоб мокрым полотенцем, Донна Мэй постоянно старалась ее ободрить. Доктора привели после шести, а без нескольких минут девять Кейти уже родила.

— Боже мой, дорогая! — пробормотала Донна Мэй, прикладывая ребенка к ее груди. — Ты ведь так и не сказала мне, как назовешь девочку.

— Это девочка?

— Я же не зря надела розовое!

Кейти ласкала взглядом лежащее у нее на руках дитя. Волосики ребенка были такими редкими, что девочка казалась лысой, кожа была сморщенной, а рот раскрыт так широко, что глаза превратились в узенькие щелочки. Прижимая к груди маленькие колени, малышка размахивала крошечными кулачками. Краснолицая, вся сморщенная, блеющая, как овечка, она была самым прекрасным в мире ребенком. Кейти прикоснулась пальцем к гладкой, нежной, как пух, щеке дочери.

— Я собираюсь назвать ее Викторией, — тихо сказала она. — В честь покойного мужа.

— Викторией, — повторила за ней Донна Мэй и с удивлением посмотрела на доктора. «Если ее покойного мужа звали Виктор, — думала она, — то кто же такой Логан, которого Кейти все время звала во время родов?»


Нью-Йорк

Майкл нервно мерил шагами коридор, примыкающий к спальне жены. Ему хотелось спуститься вниз и забиться в свой кабинет, но Майкл этого не делал, боясь неодобрительного взгляда доктора Тернера. Доктор уже выражал свое неудовольствие тем, что Майкл не согласился отправить Рию в больницу Дженнингса. В больницу! Об этом не могло быть и речи. Там место для страждущих и умирающих, а его жена не больна и умирать не собирается. Она слишком боится мужа, чтобы умереть. Бог даст, Рия благополучно родит ребенка. Женщины делали это испокон веков, причем, как правило, вовсе не в больнице.

Он остановил горничную жены, только что выскочившую из спальни Рии.

— Как там она, Эмили? — Эмили только покачала головой:

— Ребенок никак не родится, сэр. А у мисс Рии силы уже на исходе. — Неуклюже присев, она поспешила по своим Делам.

Когда она удалилась, Майкл тихо выругался и пнул ногой темную дубовую панель. «Неужели Рия никогда не научится хоть что-нибудь делать правильно?» — со злостью подумал он. На миг он вспомнил о Кейти. Ее срок тоже подошел; вполне возможно, она уже родила, причем наверняка без того кошачьего концерта, который устроила Рия. Майкл поклялся, что если еще раз услышит ее крик, то войдет к ней и устроит так, что она закричит по-настоящему. Неужели она думает, что только одна на всем свете страдает?

К черту доктора Тернера, решил Майкл. Пока жена рожает, он будет успокаивать нервы бурбоном.

Когда через несколько часов доктор Тернер нашел его в кабинете, хозяин дома был уже изрядно пьян. Скотт тут же приказал Дункану принести горячего кофе и вообще сделать все, что только возможно, чтобы Майкл протрезвел.

— Ваша жена сейчас спит, мистер Донован, — стараясь скрыть свое отвращение, сказал Скотт. Это ему не слишком удалось. — Когда она проснется, ей понадобится ваше участие. Надеюсь, вы последуете инструкциям Дункана и сделаете все, чтобы принять более презентабельный вид.

— Я не потерплю, чтобы со мной разговаривали в подобном тоне, тем более в моем собственном доме. — Майкл угрожающе шагнул вперед, видимо, не отдавая себе отчета в том, что с трудом держится на ногах. — А что насчет ребенка? — выпятив подбородок, спросил он.

Значит, он все-таки об этом помнит, удивился Скотт.

— Родилась девочка, — сказал он и тихо добавил: — Которая прожила всего несколько минут.

— Черт бы побрал эту Рию! — вполголоса пробормотал Майкл.

— Прошу прощения?

— Я сказал, что… Не обращайте внимания, это не имеет значения. Говорите, она умерла? Что ж, так тому и быть. Значит, ничего не остается, как попробовать еще раз, когда Рия выздоровеет. — Скотт судорожно втянул в себя воздух.

— Вашей жене больше нельзя беременеть, Донован. Следующая беременность ее убьет.

— Вы это говорили и раньше — и ошиблись.

— Ну, теперь уж точно не ошибусь. Ее жизнь все еще в опасности, к тому же она на грани помешательства. Вряд ли стоит упрекать ее за то, что случилось. Чтобы сохранить ребенка, она сделала все, что могла, и…

Поднеся стакан к губам, Майкл презрительно фыркнул.

— Узнав, что беременна, она собралась делать аборт. Это вы называете делала все, что могла, чтобы сохранить ребенка? Она это сделала, чтобы меня уколоть. Они с Кейти строят против меня заговор. — Он быстро осушил свой стакан, смутно понимая, что сказал больше, чем хотел. — Все, Тернер, а теперь уходите. Я сам позабочусь о своей жене — без вашей помощи. Пришлите мне счет, но больше сюда не приходите. Будет нетрудно найти другого доктора, который гораздо лучше вас разбирается в женщинах и детях.

Скотт до боли сжал челюсти — профессиональная этика не позволяла ему высказать то, что заслужил Майкл. С отвращением глядя на Донована, он слегка поклонился.

— Как хотите. Только позаботьтесь, чтобы она утром сразу получила медицинскую помощь. Она очень слаба.

— Да, да, — отмахнувшись от него, нетерпеливо сказал Майкл.

— Вам также следует понять, что Рия сейчас скорбит.

— Подумать только, какой настойчивый ублюдок! — Дверь в кабинет открылась, и вошел Дункан, кативший перед собой тележку с чаем.

— Проводите его, Дункан, — указывая на доктора, велел ему Майкл.

— Я сам найду дорогу, — пройдя мимо дворецкого, сказал Скотт. В дверях он остановился. — Миссис Донован дала ребенку имя. Вам это полезно знать, если будете ставить каменную плиту на могиле. Вашу дочь назвали Виктория Энни — в честь ваших родителей.

— Это принесли сегодня, — сказала Логану миссис Брен-дивайн, забрав у него шляпу и пальто. Она указала на прислоненный к стене большой узкий ящик. — Я собиралась послать кого-нибудь в газету, но потом поняла, что ты должен прийти домой с минуты на минуту. Это было уже шесть часов назад. — Она неодобрительно поцокала языком, но Логан уже давно стал глух к подобным вещам.

— Пришлось допоздна работать, миссис Б. , — с извиняющейся улыбкой сказал он.

Она вздохнула:

— Ты прямо как отец — весь в работе. Надо все-таки время от времени и перерыв делать.

В это время Логан, присев на корточки, изучал полученную посылку. Проведя рукой по деревянным планкам, он тихо присвистнул.

— Это из Парижа — от Кристиана. Было при этом какое-нибудь сопровождающее письмо?

— Нет. Только ящик. — Она повесила на вешалку его пальто и шляпу. — Если хочешь знать мое мнение, это непорядок. Каждый раз они сообщают нам, что задержатся еще на несколько месяцев. Когда я снова увижу Холланда, он уже, наверное, вырастет из коротких штанишек.

Логан серьезно посмотрел на домоправительницу.

— Я тоже по ним скучаю. Знаете что, миссис Б. , велите Рейли принести лом — посмотрим, что нам прислал Кристиан. Судя по размерам, это картина. Как вы думаете — это его собственная, или он купил ее у кого-то из частных коллекционеров?

Через двадцать минут они осторожно извлекли из ящика присланное Кристианом. Это и в самом деле была картина, точнее, портрет, причем Логан сразу же узнал, кто на нем изображен. Глядя на него, он никак не мог найти подходящих слов.

Миссис Брендивайн, однако, с подобной проблемой не сталкивалась.

— А, это та самая женщина, которая актриса, — нахмурив морщинистый лоб, заявила она. — С чего это вдруг Кристиан вздумал ее рисовать? И как он рисовал — по памяти, что ли? Она ведь, я полагаю, не в Европе, а?

— Насколько я знаю, мисс Дакота начала свою карьеру в Вашингтоне, — сказал Логан. — А Кристиан писал ее портрет скорее всего по фотографиям, которые сделала Дженни. — Он указал на портрет. — Видите? Он неправильно передал цвет ее глаз. Они вовсе не зеленые, а золотисто-карие. А волосы у нее цвета меда, а не золотистые, как написал Кристиан.

— А откуда ты знаешь, какого цвета у нее глаза? — Она подбоченилась. — Когда-то я знавала почти все, что происходит в доме. А теперь здесь секретов больше, чем у меня седых волос, причем почти все из них — твои с братом.

Логан не мешал ее словоизвержению, время от время бормоча неопределенные реплики, делая вид, будто он ее слушает. На самом деле он просто не мог оторвать глаз от портрета. На картине Кейти была изображена в трех различных позах, причем она как будто поворачивалась в сторону зрителя. Пусть ее глаза были не того цвета, а волосы оказались чуть светлее, но зато Кристиан сумел передать исходящий от нее свет. Для того чтобы изобразить превращение актрисы в ее героиню, Кристиан использовал мягкие светотени. В первой микросцене Кейти выглядела мягкой и открытой, даже несколько уязвимой. Во второй она уже высокомерно вскидывала голову, а в третьей ее лицо принимало жесткое выражение, губы были надменно сжаты, а в глазах появилось циничное выражение. В работе блестяще проявились талант Кристиана как художника и Дженни как фотографа, но больше всего — артистическое мастерство Кейти.

Подняв картину за золоченую раму, Логан немного подержал ее перед собой и сунул под мышку.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросила домоправительница.

— Повешу пока в своей комнате. Не знаю, что собирается с ней делать Кристиан, но если он будет ее продавать, то один покупатель у меня уже есть. — Миссис Брендивайн промолчала, но, как подозревал Логан, она прекрасно догадалась, что он собирается оставить картину себе.

Поставив картину на каминную полку, Логан собрался спать. Время от времени он поглядывал на портрет — взгляд Кейти настигал его повсюду, в каком бы углу он ни находился. Впрочем, в последнее время образ Кейти и так постоянно вторгался в его мысли.

Он видел ее то стоящей на лестнице в библиотеке, где она читала «Ромео и Джульетту», то в тетином сарае, где она играла роль Сварливой Кейт, то в ванне, где она пыталась одновременно принять скромный и в то же время вызывающий вид. Бывали моменты, когда ее улыбка поражала его как молния, и Логан едва переводил дух. В его голове звенел веселый смех юной Мэри Кэтрин, и он невольно думал о том, как же Должен звучать ее смех сейчас. Он никогда не слышал ее смеха и подозревал, что тем самым здорово себя обделил.

Иногда эти видения принимали эротический характер, и тогда он воображал, как она лежит возле него, прижав к нему свои длинные ноги, ощущал прикосновение ее гладкой молочно-белой кожи, ее нежных губ.

Улегшись в постель, Логан долго смотрел на картину. Интересно, родила ли она и если да, то кого — мальчика или девочку? Не из-за него ли она внезапно уехала из города? Думает ли она о нем, Логане?

Прикрутив лампу, Логан откинулся на подушки. В эту ночь его сны были лишь отчасти связаны с Кейти — ему снился Андерсонвилл.


Вашингтон

7 июля 1873 года

— Я просто не понимаю, почему бы тебе не взять роль побольше, — сказала Донна Мэй и подула на голый животик Виктории. Малышка радостно захихикала. На щеках Донны Мэй появились ямочки, и она уткнулась носом в теплое тельце ребенка.

Вмешавшись, Кейти забрала у нее малышку.

— Если ты ее крестная мать, это еще не дает тебе права мазать ее гримом. — Она протянула руку за полотенцем, которое Донна Мэй покорно ей подала. — Я вполне довольна теми ролями, которые у меня есть, — сказала она, отвечая на вопрос Донны. — Единственный перерыв у меня был тогда, когда я родила эту маленькую пышечку. С середины марта я все время занята.

— Одно дело быть занятой, другое — знаменитой, — возразила Донна Мэй. Повернувшись на табурете, она снова начала снимать с лица грим. — Ты достаточно талантлива, чтобы играть в Нью-Йорке, Лондоне или Париже. Ведущие роли, Кейти, а не те характерные, в которые ты сейчас вкладываешь столько души и сердца.

— Ты думаешь, я хочу быть знаменитой? А я вот не хочу. Я немного вкусила славы, и это перевернуло мою жизнь. Нет уж, спасибо, мы с Викторией вполне довольны тем, как идут дела.

— Ты живешь как отшельница. Я думаю, в этом городе ты не знаешь и трех человек не из числа тех, кто работает в театре.

Майкл в свое время предлагал ей вести уединенный образ жизни, и Кейти приняла его слова близко к сердцу. Пять дней в неделю Кейти несколько часов проводила на сцене, когда же занавес опускался, она просто исчезала из поля зрения публики.

— Я действительно вполне довольна своей жизнью, — сказала она.

Донна Мэй фыркнула:

— Рассказывай!

— Я вполне довольна.

Повернувшись на своем табурете, Донна окинула Кейти понимающим взглядом.

— Тебе нужен мужчина, — уверенно сказала она. Кейти недоуменно заморгала.

— Я в трауре.

— Прошел уже почти год. Кроме того, я же не предлагаю, чтобы ты хватала первого попавшегося. Но все-таки время от времени оглядывайся по сторонам. Ты не замечаешь тех мужчин, которые находятся вокруг тебя, но они-то тебя замечают! Когда я иду с тобой по улице, все мужчины на тебя заглядываются.

Кейти прижала покрасневшую щеку к темной головке Виктории.

— Не преувеличивай, и потом… ты ошибаешься. Недавно я встретила в магазине одного своего знакомого.

— Мужчину?

— Да, мужчину. Ведь мы о мужчинах говорим, не так ли? — Кейти готова была поклясться, что видела Лайама О'Ши — и не один раз, а несколько. Было неприятно думать, что Майкл, возможно, все еще за ней наблюдает. Каждый раз она пыталась приблизиться к человеку, которого принимала за Лайама, и каждый раз тот моментально исчезал. — Вот видишь, я их замечаю, просто они меня не интересуют. Все, тема исчерпана.

Донна Мэй никогда не заканчивала дискуссию только потому, что другая сторона считала вопрос исчерпанным. Нынешний спор также не был исключением.

Положив на столик парик и взъерошив светлые волосы, она уже собиралась ринуться в бой, как вдруг в дверь гримерной настойчиво постучали.

— Мы еще поговорим об этом позже, — направившись к двери, со значением сказала она Кейти.

Не думая о том, кто бы это мог прийти, Кейти продолжала играть с Викторией. В последнее время расположения Донны Мэй добивались сразу несколько джентльменов Кейти это только забавляло: кроме дочери, ее сейчас ничто не интересовало.

Виктория Роуз доставляла ей много радости, правда, иногда вызывая и раздражение. В свои пять месяцев ока уже была довольно крупной и соответственно вела себя достаточно независимо. Услышав свое имя, она приподнимала голову и с серьезным видом начинала что-то лепетать. Сейчас ее серые глаза с интересом смотрели на материнские сережки, крошечные ручки изо всех сил пытались схватить одну из них.

— К тебе посетитель, Кейти, — повернувшись, сообщила Донна Мэй. Дверь за собой она прикрыла, чтобы гость не мог услышать их разговора. — Джон сказал ему, что ты здесь, если еще не уехала из театра. Что, будешь с ним говорить?

Придержав Викторию за спинку, Кейти посадила ее себе на колени.

— Не буду. Возьми у него визитку и выпроводи под каким-нибудь предлогом, на которые ты так горазда.

Пожав плечами, Донна Мэй вышла в коридор, но через несколько секунд, нахмурившись, вновь просунула голову в гримерную.

— Он хочет видеть Мэри Кэтрин!

— Кто там? — оторвавшись от дочери, спросила Кейти. На сердце у нее сразу стало тяжело.

— Говорит, что он твой отчим. Я скажу, чтобы он ушел. — увидев побелевшее лицо Кейти, сказала Донна Мэй.

— Нет! — удивляясь собственным словам и вообще тому, что может сейчас говорить, возразила Кейги и поднялась. — Нет, я хочу его видеть. Ты можешь взять Викторию и на десять минут оставить нас одних?

Донна Мэй нахмурилась еще больше,

— Ладно, но только на десять минут, — после некоторых размышлений согласилась она. — И ни секундой больше — причем я буду ждать за дверью.

— Это не… — начала Кейти, но договорить не успела. Взяв у нее Викторию, Донна Мэй с воинственным выражением лица заявила, что ни на какие уступки больше не пойдет.

Увидев полковника Аллена, Кейти сразу удивилась тому, как молодо он выглядит, — десять лет назад он казался ей стариком. Время сильно ее изменило, тогда как полковник остался почти таким же, как был.

Внешность его по-прежнему казалась достаточно заурядной. В бакенбардах, бороде и усах прибавилось несколько седых прядей, но он все так же зачесывал волосы на пробор, и красовавшаяся на макушке лысина была лишь едва заметнее, чем десять лет назад. Держался он прямо, расправив плечи, создавая впечатление властного и волевого человека. Золотисто-зеленые глаза напомнили Кейти о том, что когда-то его звали Кугуаром.

Войдя, Аллен переложил шляпу из одной руки в другую, и, прежде чем он успел откашляться, Кейти поняла, что он нервничает.

— Спасибо за то, что согласились со мной встретиться, — начал он.

Кейти слегка приподняла подбородок.

— Я сама не знаю, почему согласилась, — честно призналась она. — Вероятно, меня просто поразило то, что вы осмелились сюда явиться, и мне захотелось вам об этом сказать.

— Эту пьесу я впервые увидел две недели назад и с тех пор посмотрел ее три раза — мне все хотелось убедиться, что на сцене именно вы. — Его голос упал до шепота, и он медленно покачал головой, как человек, погрузившийся в воспоминания. — Мэри Кэтрин Макклири — актриса! Вы всегда были довольно странным ребенком.

Слабая улыбка Аллена прожгла Кейти до костей.

— Я больше не ребенок, полковник Аллен! — сказала она.

— Ну да, конечно. — Во время представления он и сам в этом убедился. Теперь она была высокой, не ниже ею ростом, хорошо сложенной и вполне зрелой женщиной.

— Что вы хотите? — спросила Кейти.

— Я пришел узнать, что случилось с Роуз и вашей сестрой.

— Они умерли.

На миг он задержал дыхание.

— Мне очень жаль. Я не слышал об этом…

— Это было давно. Они умерли еще во время войны.

— Значит, вы тогда остались совсем одна, — немного помолчав, сказал полковник.

— Ничего, я справилась. — Она сделала паузу. — Насколько я понимаю, вы теперь конгрессмен?

— Да. Сейчас я собираюсь баллотироваться в сенат. А потом… кто знает?

— Понятно.

Не смея поднять глаза на Кейти, Аллен снова закашлялся.

— Скажите, вы не собираетесь доставить мне неприятности? — наконец спросил он.

«Так вот зачем он пришел», — подумала Кейти.

— Я прожила здесь почти год и за все это время ни разу не сделала ни малейшей попытки подмочить вашу репутацию. Так что я не представляю для вас угрозы, полковник Аллен. Я-то всегда хранила наш маленький грязный секрет. А вот Логан Маршалл… — Она не договорила. Она ведь собиралась сказать, что это Логан Маршалл предал их обоих, и только сейчас до Кейти дошло, что она до сих пор ошибалась — и как ошибалась! Виноватый вид Аллена, его боязнь, что Кейти может доставить ему неприятности, — это больше всего остального убедило ее, насколько она не права. До сих пор Кейти считала, что она сама несет ответственность за то, что делал с ней отчим, и долгие годы винила Логана за то, что он раскрыл эту тайну. — Думаю, вам пора идти, а то…

— Нет! — Аллен поднял руку, призывая ее замолчать. — Нет, вы что-то сказали о Логане Маршалле. Насчет того, что он представлял собой какую-то угрозу,

— До тех пор, пока вы не будете забавляться с маленькими девочками, вам нечего бояться Логана Маршалла, — холодно сказала Кейти.

— Но ведь Маршалл мертв! — со злостью возразил Аллен. — Я сам видел соответствующую запись. Он умер в тюрьме Либби. Его захватил патруль мятежников, а после битвы при Ченселлорсвилле его отправили в Либби. Все прошло как надо.

Кейти обняла себя руками за плечи.

— Вы хотите сказать, что южане захватили Логана по вашей просьбе? — Полковник мог и не отвечать — Кейти прочитала ответ в его глазах. — Боже мой, значит, это сделали вы! Вы предали его, так как он знал, что вы делали со мной. Все это время я подозревала, что несу ответственность за его пленение.

— Вы? — презрительно фыркнул Аллен. — Но какое отношение…

Вытащив из волос шпильку, Кейти зажала ее между большим и указательным пальцами.

— Помните? Точно такой же штукой я открыла ваш письменный стол и скопировала все планы, которые в тот день Логан принес в ваш дом, а мама и Меган передали их нужным людям.

Аллен был ошеломлен.

— Вы имеете в виду людей генерала Ли?

— Ну конечно, я имею в виду его людей! В отличие от вас я никогда не предавала своих. Вы были моим врагом, полковник Аллен. Как и Логан. Я-то смогу прожить с тем, что сделала для своей страны, но вот как живете вы, так поступив с Логаном? Он ведь был одним из вас. Он пережил и Либби, и даже Андерсонвилл.

— И где же он теперь? В Нью-Йорке? Она кивнула:

— Издает «Кроникл».

— Вы с ним говорили?

— Именно он и сказал мне, что вы теперь депутат конгресса. Я думаю, он следит за вашей деятельностью. Поэтому вам незачем беспокоиться из-за меня. Но вот Логана Маршалла я на вашем месте очень старалась бы не трогать. Вы даже не представляете, какой страшной может быть его месть. — Тщательно стараясь не коснуться Аллена даже краем юбки, Кейти прошла мимо полковника и открыла перед ним дверь. В коридоре Донна Мэй ворковала над Викторией. — Не могу сказать, что наша встреча доставила мне удовольствие, но она все же была интересной. Однако, думаю, вы согласитесь, что больше нам видеться незачем.

Все время оглядываясь на героически старавшегося сохранить достоинство Ричарда Аллена, Донна Мэй медленно вошла в комнату.

— Боже мой! — воскликнула она. — Что это было?

Забрав у нее дочь, Кейти обняла Викторию и покрыла поцелуями ее личико.

— Так, ничего особенного. И говорить-то, пожалуй, не о чем, — мягко сказала она.

— Рия! Открой сейчас же дверь! — Майкл снова лягнул дверь, но это оказалось бесполезно — прочный замок выдерживал все удары.

Когда дверь зашаталась, Рия вздрогнула, но осталась на месте — в углу комнаты, куда забилась, когда Майкл начал рваться в ее спальню.

— Отправляйся к своим шлюхам, — прижав к лицу кулаки так сильно, что на губах стал ощущаться вкус крови, прошептала она. В глазах ее стоял страх.

— Так больше не может продолжаться, Рия, — сказал он. Голос Майкла смягчился — он решил попробовать новую тактику. — Ты должна признать, что я был с тобой очень терпелив.

— Ты три недели со мной не разговаривал, — еле слышно ответила она.

— Это продолжается уже пять месяцев. Сколько можно сидеть взаперти, не впуская никого к себе? Люди спрашивают о тебе, Рия. Твои подруги хотят знать, когда ты снова будешь с ними. Они скучают по тебе… и я тоже, дорогая.

Прислонив голову к стене, Рия закрыла глаза. Скоро он устанет здесь стоять, устанет от того, что ему никто не отвечает, и через несколько минут благополучно вернется в свою постель. Так повторялось по несколько раз в месяц, когда Майкл слишком долго задерживался в «Унион-клубе». Очевидно, к шлюхам отправляться было уже поздно, и тогда он приходил к ней.

Услышав, как Майкл уходит, Рия убрала одеяло, которым только что прикрывалась. У ее ног валялась фотография лежащей в белом сосновом гробу маленькой девочки. Глаза ее были закрыты, словно девочка спала. Подняв фотокарточку, Рия тихо прошептала:

— Я найду тебя, дорогая! Мама тебя найдет. Тогда все будет нормально, вот увидишь. Если ты будешь со мной, у него будет наследница и он больше не захочет до меня дотрагиваться. А я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего не случилось. Мы будем защищать друг друга. — Рия слабо улыбнулась. — Да, Виктория, мы будем защищать друг друга. Ты еще увидишь, как мама тебя любит. — Спев колыбельную, она заснула, сжимая в руках фотографию, как будто это был ее ребенок.

— Загадай желание, — скомандовала Сьюзен Тернер, не давая Логану раньше времени задуть тридцать одну свечу. — И никому о нем не говори.

Логан лукаво усмехнулся:

— Даже тебе? Ведь ты в нем как раз и фигурируешь. Скотт постучал вилкой по краю стола.

— Хоть бы ты наконец женился и перестал флиртовать с моей женой!

— Ты абсолютно лишен чувства юмора, — сказала Сьюзен. Логан быстро задул свечи и вместе со Сьюзен принялся разрезать пирог. Скотт терпеливо ждал.

— Оставь что-нибудь своей дочери, — сказала Сьюзен, глядя, как Скотт накладывает себе приличный кусок. — Эми не меньше тебя любит мой шоколадный торт.

— А где же она? — спросил Логан.

Сьюзен указала на висевшие в углу столовой старинные часы.

— Вы держите ее в часах?

— Я хотела указать тебе на время, — сказала она. — Эми ложится в восемь. Ты обещал прийти в шесть часов. Сейчас уже десять. Еще два часа, и ты вообще пропустил бы свой день рождения. Неужели тебе действительно нужно с утра до ночи проводить в «Кроникл»? Неужели ты ничего не слышал о делегировании полномочий?

— Мои пожелания почему-то не сбываются, — скривился Логан. — Я ведь загадал, что в ближайшие сутки ты не будешь меня пилить.

— Я обещала Дженни и Кристиану сделать твою жизнь невыносимой, — с важным видом сказала Сьюзен.

— Вот здорово! Они будут рады услышать, что ты прекрасно справилась с этой задачей.

— Брек! — прервал их Скотт и, чтобы переключиться на другую тему, спросил Логана, что слышно о его брате.

— Они обещали мне, что сядут на пароход в сентябре. а значит, приплывут в Нью-Йорк в конце октября — начале ноября. Они даже говорили о том, что построят себе новый дом, когда приедут.

— О Господи! — сказала Сьюзен. — Что же ты будешь делать один в таком громадном доме?

— А я открою бордель, — не моргнув глазом ответил Логан. Крепче сжав вилку, Сьюзен с трудом пыталась сохранить серьезность.

— Животное! — давясь от смеха, сказала она. — Лучше бы превратил Маршалл-Хаус в музей, — налив кофе мужу и гостю, предложила она. — В последнем письме Дженни писала, что Кристиан отправил тебе несколько картин.

— Восемь.

— Да ну? — заинтересовался Скотт. — И что же его вдохновило?

— Парижский рынок. Рыбак на Сене. Ночной Париж. Я уже продал все, что он прислал.

— Да неужели? — удивилась Сьюзен. — А я думала, что по возвращении он устроит выставку.

— Устроит, — с набитым ртом ответил Логан. — Об этих картинах быстро узнали — думаю, благодаря миссис Б. , — и на них сразу поступило множество заявок. Получается, что выставка Кристиана продана еще до ее открытия, но я никому пока не позволяю ничего забирать. Все еще находится в доме.

— Вот, возьми мой кусок, — заметив, что муж алчным взглядом смотрит на торт, сказала Сьюзен и пододвинула ему тарелку. — Дженни писала, что там еще был замечательный портрет этой актрисы — как бишь ее зовут? — ну, которая вышла замуж за Виктора Донована.

— Кейти Дакота! — разом выпалили Логан и Скотт.

— Ну да, — поглядывая то на своего мужа, то на Логана, медленно проговорила Сьюзен. — Именно. Так кто же купил эту картину, Логан?

— Не помню, — без зазрения совести солгал он. — А разве эго так важно?

— Нет, мне просто интересно. Она ведь была пациенткой Скотта, да, Скотт?

Он кивнул:

— Какое-то время была. До смерти Виктора. Я потом пытался выяснить, что с ней сталось, но сын Виктора клянется, что не знает этого. Рия Донован тоже мне ничего не говорит.

— Она живет в Вашингтоне, — сообщил им Логан. — Время от времени на моем столе появляется о ней информация. — «Это правда, — подумал он, — но отнюдь не в том смысле, в каком наверняка подумали Скотт и Сьюзен». — Она все еще играет в театре. — Чуть поколебавшись, он небрежно спросил: — Это верно, что Виктор умирал от рака?

Скотт недоуменно вскинул брови.

— Откуда ты об этом узнал? Логан пожал плечами.

— Не помню где я об этом слышал — сказал он, не упоминая, что ему сообщила об этом сама Кейти. — Для публикации такое не годится, Скотт. Виктор умер год назад, так что это уже не новость.

— Да, пожалуй. Я думаю, о подобных вещах в принципе писать не стоит, даже если это новость. Насчет женитьбы Виктора вообще ходило много слухов, а известие о том, что он был болен раком, только подлило бы масла в огонь.

— Что ты имеешь в виду?

— Не считая того, что люди могут решить, будто она вышла за него замуж, зная о его близкой смерти, — что абсолютно неверно, — а стало быть, в надежде унаследовать кучу денег, могут возникнуть вопросы насчет самой природы его заболевания.

— Природы заболевания? — недоуменно переспросил Логан.

— Опухоли могут появляться в различных частях тела. Как и почему, я не знаю. В случае с Виктором опухоль была в простате, сделав его импотентом.

Логан медленно отложил вилку.

— Импотентом? Но как — же… ее беременность?

— Жена Виктора была беременна? — спросила Сьюзен. — Ты никогда не говорил мне об этом, Скотт.

— Я вообще об этом никому не говорил, кроме самой миссис Донован, — пристально глядя на Логана, сказал он. — Ну и Виктора, конечно. Подозреваю также, что о ней знали Рия с Майклом. А вот откуда, черт возьми, ты об этом узнал?

Одна ложь громоздилась на другую, но Логан не хотел признаваться другу, что заглядывал в его папку.

— Мне сообщил об этом Виктор, — сказал он. — Я как-то говорил тебе, что Донованы и Маршаллы в свое время были очень дружны. Я и не подозревал, что в этом есть какая-то тайна.

Скотт задумчиво пожевал губами.

— Что ж, звучит вполне правдоподобно. Виктор очень радовался, узнав о ребенке. Кстати, я безуспешно пытался узнать, благополучно ли разрешилась его жена. Раз ты так много знаешь, может, ты и об этом можешь нам сказать?

Логан покачал головой.

— Нет, — снова солгал он, — о ребенке я ничего не знаю. Но расскажи мне поподробнее об импотенции Виктора.

— Послушайте, — вмешалась Сьюзен, — неужели мы должны обсуждать эту тему?

— Думаю, Сьюзен права, — сказал Скотт. — Это действительно не…

— Все, что я хочу знать, — прервал его Логан, — это как жена Виктора могла забеременеть, если сам Виктор был импотентом.

— А я бы хотел знать, — парировал Скотт, — почему это так для тебя важно? Твоя дружба с Донованами не дает тебе права знать все их тайны.

— Черт побери! — выругался Логан, чувствуя, как в нем закипает гнев. — Тайны Донованов меня нисколько не интересуют. Меня интересует частная жизнь Кейти!

Скотт многозначительно посмотрел на жену. Сьюзен немедленно начала собирать со стола тарелки и столовое серебро, после чего быстро ушла.

— В этом не было необходимости, — сказал Логан.

— Я подумал, что в ее отсутствие ты будешь более откровенен. Более откровенен и… более правдив. Скажи, как близко ты знаешь мисс Дакоту?

— Это трудно…

— Логан, не создавай трудностей мне. Я не расположен делиться с тобой чужими тайнами. Но если ты честно скажешь мне, в чем дело, то, возможно, получишь ту информацию, которая тебе нужна.

Отодвинувшись от стола, Логан вытянул свои длинные ноги и сложил перед собой руки.

— Не так давно я хотел сделать мисс Дакоту своей любовницей, — наконец сказал он. — Я… я слишком на нее давил, и она… ну, она сбежала прямо к Виктору Доновану. Видишь ли, они были друзьями, хотя я думаю, что он ее любил, а она… в общем, Кейти в конце концов тоже его полюбила.

— Когда ты говоришь, что на нее давил… что это в точности значит?

Логан выдержал его прямой взгляд.

— Я решил, что она станет моей любовницей, хочет она этого или нет.

— А жениться на ней…

— Об этом не могло быть и речи. Я ее ненавидел. Логан тут явно недоговаривал, но Скотт не настаивал — речь шла о каких-то давних делах.

— Но ты все же занимался с ней любовью, — сказал Скотт. Логан кивнул:

— Если это можно так назвать. Она тоже меня ненавидела. И это случилось только один раз. На следующий же день она отправилась к Виктору. — Логан перевел взгляд на окно, за которым проезжал какой-то экипаж. — Она все ему рассказала о своих отношениях со мной, чего я от нее хочу, за что ненавижу, и Виктор не колеблясь на ней женился.

— Виктор ее любил, — сказал Скотт. — И очень о ней заботился. Но если он знал о вашем прошлом, то не стал бы говорить тебе о ее беременности. Значит, ты мне солгал. Откуда же ты узнал, что она беременна?

На этот раз Логан сказал ему правду.

— Понятно. — Это было все, что мог сказать Скотт. С некоторым усилием он все же сумел укротить свой гнев. — Ты смотрел только ее карточку?

— Только ее. Остальные я не трогал. — Он подался вперед. — Я не могу объяснить того, что происходит между мной и Кейти, Скотт. Иногда я сам этого не понимаю. Когда-то я пытался наказать ее за то, что она со мной сделала много лет назад. Спустя годы, когда я увидел ее в «Уоллаке», мне и в голову не пришло, что она может отличаться от своей героини. Я думал, что она любовница Виктора. Или Майкла.

— А она не была?

— Нет. — Логан помассировал рукой шею. — Я был у нее первым мужчиной.

— И на следующий день она вышла замуж за Виктора?

— Да. Я уже об этом говорил.

Немного поразмыслив, Скотт с безразличным видом спросил:

— Не ты ли, часом, купил тот портрет Кейти, что прислал Кристиан?

Логан гордо вскинул голову.

— Не вижу, почему…

— Не смеши меня.

— Ну да, — неохотно признался он. — Но я по-прежнему не вижу…

Перегнувшись через стол, Скотт коснулся его руки.

— Думаю, тебе нужно поехать в Вашингтон, Логан, и поговорить с Кейти Дакотой, — серьезно сказал он.


Глава 11


Прижавшись носом к стеклу своей спальни, Кейти смотрела вниз, в маленький сад. Там прямо на траве было расстелено одеяло, на котором сидела Донна Мэй, раскинув ноги настолько широко, насколько позволяла ей юбка. Эту не слишком приличную для леди позу она приняла для того, чтобы ублажить Викторию, которая с удовольствием лежала на мягкой ткани ее платья, подставляя Донне розовые пятки.

Чтобы привлечь их внимание, Кейти легонько постучала по стеклу. Донна Мэй тут же с готовностью приподняла малышку и, взяв ее за ручку, приветственно ею помахала. Улыбнувшись, Кейти помахала им в ответ, после чего, неохотно оторвавшись от окна, вернулась к лежавшему на постели сценарию. Ничего не поделаешь, придется учить текст, подумала Кейти, отчаянно завидуя Донне, которая, лишь однажды сыграв свою роль, с тех пор могла по памяти цитировать большую ее часть. Пьеса под названием «Семь смертных грехов» была ей незнакома, но Кейти не сомневалась, что в Вашингтоне она станет пользоваться большим успехом, — многие из этих грехов деятели из администрации президента Гранта знали не понаслышке. Сама Кейти играла в этой пьесе Гордыню, Донна Мэй — Похоть. Высокопоставленная публика будет с удовольствием тыкать друга в друга пальцем.

Вдоволь позабавившись, Кейти начала читать свою роль.

Внизу Донна Мэй раскрыла зонтик, поставив его так, чтобы тень защищала Викторию от лучей утреннего солнца.

— Я знаю, маленькая, что ты хочешь поиграть со своей мамой, — заворковала она, — но пока тебе придется посидеть с Донной Мэй. Ну, чего ты хочешь? Хочешь мячик? — Она поднесла тряпичный мячик ровно на такое расстояние, чтобы малышка не могла его достать. Ребенок весело замахал ручками. — А, вот он! И нечего строить гримасы, юная леди. Я твоя крестная, и меня этим не проймешь.

Радостно лепеча, Виктория следила за тем, как мячик переходит из одной руки в другую. Этот трюк она находила весьма впечатляющим.

— Что, нравится? Готова побиться об заклад, что нравится. — Донна Мэй пригладила ее волосы. — Любой скажет, что ты… — Она не договорила — на одеяло упала чья-то тень, причем вовсе не от зонтика. Судя по ее контурам, тень была явно человеческой. Прикрыв глаза от солнца, Донна Мэй с улыбкой посмотрела вверх. Ее улыбка слегка поблекла, когда она увидела перед собой незнакомого мужчину.

Его холодные серые глаза сейчас смотрели на Викторию, изучая ее так пристально, что Донна Мэй сразу же занервничала. Когда мужчина опустился на корточки, она торопливо села и протянула к ребенку руку.

— Не надо, — тихо сказал он. — Я не причиню ей вреда. Я только хочу на нее посмотреть.

В его голосе звучало нечто такое, что заставило Донну отказаться от мысли немедленно позвать на помощь, — нежность, доброта. Это было тем более странно, что на лице незнакомца была боль, идущая, казалось, из самой глубины сердца.

— Милое создание, правда? — сказала Донна. Он кивнул.

— Какого цвета у нее глаза, как вы считаете?

— Серые. Когда она родилась, были синие-синие, но потом изменились.

— Мне тоже кажется, что они серые. А волосы? — Он осторожно коснулся отливающих медью мягких волос ребенка.

— Красновато-коричневые. — Она посмотрела на волосы незнакомца. — Может, позвать ее…

— Нет, пока не надо. Можно ее подержать?

Прежде чем Донна успела ответить, мужчина уже взял Викторию на руки. Тряпичный мячик упал на одеяло, но ребенок тут же забыл о нем. Вообще-то Виктория привыкла к вниманию взрослых — в театре ее постоянно нянчил кто-нибудь из числа актеров, не занятых в этот момент на сцене, и все же Донна Мэй не могла припомнить, чтобы девочка так реагировала на чужого дядю.

Громко и весело залопотав, она тотчас же радостно раскрыла ротик, демонстрируя только позавчера прорезавшийся нижний зуб. Размахивая ручонками, Виктория время от времени всплескивала ими, и тогда слышался звук, отдаленно напоминающий аплодисменты, что, в свою очередь, приводило малышку в полный восторг. Ее широко расставленные серые глаза неотрывно смотрели в лице незнакомцу, и когда он улыбался, Виктория отвечала ему радостным смехом.

Наблюдавшая за этой сценой Кейти молча стояла возле кухонной двери. Страница, которую она читала, упала на пол, но Кейти даже не пыталась ее поднять. Она все смотрела и смотрела на человека, который своими большими, красивыми руками обнимал ее дочь. Вот, усевшись на корточки, он получил от Виктории что-то вроде поцелуя, и Кейти сразу вспомнился другой сад и превратившийся в лягушку принц, которого она любила со всей невинной страстью молодости.

Дрожащей рукой открыв дверь, она вышла в сад. Скрип двери заставил всех троих повернуть головы в ее направлении.

— Логан! — сказала она. Понял ли он, как сильно бьется ее сердце?

— Кейти! — Не выпуская из рук ребенка, он медленно встал. — Она красивая девочка. — Логан окинул взором стройную фигуру стоящей на веранде Кейти. Легкий ветерок шевелил ее светлые волосы. Вот Кейти неловко поправила выбившуюся прядь, и Логан понял, что она так же нервничает, как и он сам.

— Зачем ты приехал? — спросила она.

Сделав шаг вперед, Логан остановился и вопросительно посмотрел на Донну Мэй. Встретив этот взгляд, искушенная в житейских делах актриса сразу же все поняла. Поднявшись на ноги, она подобрала одеяло, мяч и молча отдала их Кейти.

— Потом мне все расскажешь, — раскрыв над головой зонтик, заговорщически прошептала она. Повернувшись, Донна смерила Логана пристальным взглядом и протяжно вздохнула. — Боже, где мои двадцать пять лет! — И независимой походкой вышла из сада на улицу.

— Донна Мэй сделала тебе комплимент, — сказала Кейти. — Обычно она не льстит джентльменам — наоборот, она любит, когда они ей льстят, — не в силах остановиться, нервно щебетала она. — Может, войдем в дом? Виктория уже получила достаточно солнца.

Стараясь не проявлять чрезмерного любопытства, Логан вслед за ней прошел в гостиную. Маленькие комнаты были обставлены мебелью явно театрального происхождения — стиль самый разнообразный, вещи по большей части старые, хотя и не антикварные, многие поцарапаны и местами заляпаны краской. Очевидно, все деньги ушли у Кейти на дом.

— Я унаследовала избыток реквизита, — заметив его интерес, сказала Кейти. — Можно сказать, я все время живу на сцене. — Жестом она пригласила Логана сесть. Головка Виктории удобно лежала на изгибе его локтя. Отдав ребенку мячик, Кейти сложила одеяло и повесила его на спинку кресла. — Что тебе предложить? Чаю? Лимонаду? Я думаю, остался кофе, который Донна…

— Мне ничего не надо, Кейти. Может, присядешь?

— Ох! — Она тяжело опустилась на краешек стоявшего сзади нее кресла. — Давай я возьму Викторию.

— Ей и здесь хорошо.

— Сегодня у миссис Кэстл выходной. Обычно она мне помогает, но сегодня вечером у меня нет представления, поэтому я сказала ей, что…

— Нет нужды объяснять. Я и так знаю насчет миссис Кэстл. И знаю, что сегодня тебе не надо идти в театр. Именно поэтому я и выбрал для визита сегодняшний день. Сразу же отвечу на твой следующий вопрос: эти сведения я получил от Лайама О'Ши.

В слежке за собой она все время подозревала Майкла, а вовсе не Логана. Непроизвольно выпрямив спину, Кейти гордо вскинула подбородок.

— Это была скверная затея, — сказала она. — Я думала, что его нанял… — Замолчав, Кейти нервно сжала руки. — Если ты хотел меня напугать, то полностью добился своей цели.

«Кого же она боится?» — подумал Логан.

— Я просто хотел убедиться, что тебе ничто не угрожает, — сказал он вслух. — Ты так внезапно уехала из Нью-Йорка…

— Ты как-то мне говорил, что больше не будешь вмешиваться в мою жизнь. Разве ты уже не отомстил? Или, шпионя за мной, ты находишь в этом какое-то извращенное удовольствие?

Она не дала Логану ответить, заметив, что Виктория уснула у него на руках. Встав, Кейти забрала у него свое дитя. Оказавшись в ее объятиях, Виктория зашевелилась во сне, но так и не проснулась.

— Я положу ее в постель. Теперь она проспит примерно час.

— Я пойду с тобой.

Кейти решила с ним не спорить. Ведущая наверх лестница была узкой и такой старой, что каждая ступенька слегка прогибалась посредине. Проходя мимо комнаты Кейти, Логан заметил древнюю кровать с балдахином, на которой были разложены страницы рукописи. Кремового цвета стены, очевидно, недавно покрасили, но комната была скудно обставлена, а пол стоило бы застелить ковром, чтобы скрыть виднеющиеся на нем царапины.

Комната Виктории оказалась, напротив, яркой и светлой — обои в синий цветочек, выкрашенные в белый цвет оконные рамы. На застланном коврами полу лежало множество игрушек, слишком больших для пятимесячного ребенка. «Очевидно, это опять дело рук ее друзей по театру», — подумал Логан. По словам Лайама, актеры относились к ней как к родной. Логан поднял с пола одну из игрушек — вырезанного из бальсового дерева громадного клоуна. На желтоволосом уродце красовались шаровары в красную и белую клетку, передник и огромные, не по размеру, красные кожаные туфли.

— Немного похожи на те, что были у тебя в двенадцатилетнем возрасте, — сказал Логан.

Укрыв Викторию легким одеялом, Кейти повернулась посмотреть, о чем он говорит, и, сама того не желая, невольно улыбнулась:

— Да, мне тоже так кажется. Красные туфли… — Ее улыбка погасла. Эти туфли подарил ей полковник Аллен, чтобы она хранила их секрет. — Я тогда очень гордилась своими красными туфлями, — с ноткой горечи сказала она.

Логан положил клоуна обратно.

— Кейти…

— Давай спустимся вниз, — с деланной беспечностью сказала она. — Виктории нужно… — Но не успела она подойти к двери, как Логан остановил ее, с бесконечной нежностью коснувшись ее руки. Кейти повернулась к нему, в ее больших миндалевидных глазах светился немой вопрос.

— Скажи, Виктория — моя дочь?

Она часто представляла себе, как Логан задает ей этот вопрос. Иногда она просыпалась среди ночи вся в поту — ей снилось, что Логан требует от нее ответа. Разумом она понимала, что больше никогда не увидит Логана, и в то же время во сне она снова и снова слышала его голос — так же ясно, как теперь наяву.

— Пожалуйста, Логан, давай спустимся…

— Она моя дочь?

— Да. — Высвободив руку, она поспешно сбежала вниз по лестнице.

Логан еще несколько минут постоял возле кроватки Виктории, глядя, как в уголке крошечного рта формируется капелька слюны и медленно скатывается по подбородку. Ему это казалось настоящим чудом.

Кейти он нашел на кухне — она сидела за маленьким квадратным столом, держа в руках чашку кофе так, будто хотела согреться, и задумчиво смотрела в сад. Выдвинув стул, Логан осторожно сел.

— И как долго ты это подозревал? — без всякого выражения спросила она.

— Не так долго, как можно было бы подумать. Всего лишь неделю.

Логан рассказал ей обо всем: о том, как прочитал ее карточку в кабинете Скотта, как узнал о болезни Виктора то о чем она ему не сообщила, и о том, как в конце концов передал своим сотрудникам все дела в газете, чтобы иметь возможность самому съездить в Вашингтон и выяснить наконец правду.

— Даже когда я узнал, что ты беременна, мне не приходило в голову, что ребенок может быть мой. Я считал, что он от Виктора. — Наклонившись вперед, он оперся локтями о стол. — Виктор знал?

— Да.

Логан тяжело вздохнул.

— Так вот почему он не упомянул тебя в своем завещании! Вот почему ты уехала из Нью-Йорка! Кейти, ты должна была прийти ко мне. Я бы…

Кейти поставила свою чашку так резко, что стол зашатался.

— Виктор не был таким мелочным, как тебе кажется, Логан! — гневно сказала она. — Он был добрым, порядочным человеком. И чрезвычайно щедрым. Он знал о ребенке и был готов признать его своим — настолько он меня любил. Мой муж обеспечил и меня, и моего ребенка.

Логан обвел взглядом кухню.

— У тебя приличный дом, но тебе явно приходится экономить.

— Ты хочешь сказать, что я лгу, Логан? Виктор оставил мне и ребенку половину своего состояния, но я от него отказалась. Отказалась, Логан! Я уехала из Нью-Йорка только с теми вещами, что подарил мне Виктор. Кроме этого, я не хотела ничего у него брать. Что касается тебя — чего ради бы я к тебе пришла? До сих пор я прекрасно обходилась без твоей помощи. Мой дом, может, и поменьше твоего, но он вполне меня устраивает. Что еще важнее, у Виктории есть все, чего она только не пожелает. Если мистер О'Ши честно выполняет свою работу, он должен был доложить тебе об этом.

— Он все и доложил, — сказал Логан. — Я нисколько не сомневался, что ты и одна прекрасно справляешься со всеми делами. Даже более того — ты начала новую карьеру, окружила себя новыми друзьями, сделала так, чтобы Виктория ни в чем не нуждалась. Если бы не Виктория, то, возможно… возможно, я бы к тебе не пришел.

Такой жестокой откровенности Кейти от него не ожидала. Эти слова причинили ей нестерпимую боль.

— Я прекрасно понимаю, что ты здесь только из-за Виктории.

— Я обещал тебе, что не буду вмешиваться в твою жизнь, и собирался сдержать свое обещание. Ты явно не желала иметь со мной ничего общего. Свою беременность ты держала в тайне даже… — Логан посмотрел ей в глаза. — Даже когда осталась со мной после похорон Виктора.

Нахлынувшие воспоминания заставили Кейти покраснеть. «Если бы это был мой ребенок! — сказал он тогда, думая, что она спит. — Тогда бы я тебя никому не отдал».

— Я не хочу говорить о той ночи, — упорно глядя на свои — руки, сказала она.

Он покачал головой:

— Ты могла мне сказать, но не сделала этого. Ты могла сказать позже, но все равно промолчала. Чего ты боялась, Кейти?

— Того же, чего боюсь сейчас, — с вызовом глядя на него, ответила она. — Что ты, уходя, попытаешься забрать с собой Викторию. Я не дам тебе этого сделать, Логан. Я не позволю тебе забрать мое дитя.

Ее карие глаза отливали золотом. «Она будет защищать своего ребенка с яростью львицы», — подумал Логан. Нет, она не даст ему забрать Викторию.

— Мне нужен мой ребенок, Кейти, — тихо сказал он. — И мне нужна его мать.

В воздухе повисло тяжелое молчание.

— Твоей любовницей я не стану, — наконец сказала она.

— Я прошу тебя стать моей женой.

— Женой? Ты хочешь жениться на мне, чтобы получить Викторию?

— Нет, я хочу жениться на тебе, чтобы получить тебя. Чтобы получить Викторию, я могу обратиться в суд.

— Ты это сделаешь, если я скажу «нет»?

— Надеюсь, мне не придется принимать такое решение. — Отодвинув чашку с блюдцем, Логан взял Кейти за руку. — Ты выйдешь за меня, Кейти?

Выдернув руку, она встала, отошла в другой конец кухни и прислонилась к буфету. Всем своим обликом она напоминала Логану затравленную лань.

— Я Должна ответить прямо сейчас?

В груди стало тесно — терпение явно не является одним из его достоинств.

— Нет, — сказал Логан. — Не сейчас.

— Сколько у меня времени?

— Когда время кончится, я тебе скажу.

— Но…

— Я тебе скажу, — повторил он. — А пока лучше покажи мне, куда я могу поставить свои вещи. Насколько я заметил, наверху только две спальни. Пожалуй, я мог бы лечь на кушетке в гостиной. Она, правда, немного коротковата, но ничего, я выдержу. Возможно, стоит отпустить миссис Кэстл еще на какое-то время. Пока ты будешь работать, я с удовольствием возьму на себя ее обязанности.

— Миссис Кэстл очень нужны деньги, — словно это было решающим доводом, возразила Кейти. — Я не могу просить, чтобы она взяла выходные за свой счет.

— Я ей все оплачу, — отмахнулся Логан. — Мне просто не хочется, чтобы она крутилась под ногами, пока я буду знакомиться со своей дочерью.

— Это вовсе не проблема, — любезно сказала Кейти, — потому что ты здесь и не останешься.

— Нет, останусь!

— Не останешься. Это мой дом, и я могу выгнать тебя отсюда, как только захочу.

Логан встал. В его глазах мгновенно появился металлический блеск.

— Можешь, — согласился он. — Но я все же надеюсь, что ты дважды подумаешь, прежде чем так поступишь. — Его взгляд стал многозначительным. — Я ведь дал тебе время. Дай же и ты мне хоть немного времени.

В его голосе она почувствовала скрытую угрозу. Если она заставит его уйти, то вскоре они встретятся в суде. Какие у нее шансы? Актриса против влиятельного издателя — результат известен заранее.

— Ну хорошо, — холодно произнесла она. — Ты можешь остаться.

— А миссис Кэстл?

— Она вернется завтра в середине дня, когда мне нужно будет идти в театр. Если ты все еще хочешь, чтобы она ушла, я с ней поговорю — при условии, что ты действительно ей заплатишь.

— Я заплачу.

— Но ты ведь делаешь это не для того, чтобы забрать Викторию?

Логан тихо выругался. Тремя огромными шагами приблизившись к Кейти, он прижал ее к себе к жадно поцеловал в губы. Поцелуй прервался так же внезапно, как и начался. Кейти смотрела на Логана широко раскрытыми, испуганными глазами.

— Я уже говорил тебе, чего хочу, Кейти, — напомнил он. — А теперь скажи, куда мне поставить свои вещи.

Сдерживая дрожь в коленках, Кейти показала ему куда и закрылась в своей комнате, чтобы поработать над ролью. Через час Виктория начала плакать. Первым побуждением Кейти было немедленно бежать к ребенку, но, вспомнив о Логане, она сразу передумала. «Ничего, пусть он повозится со своей дочерью, — злорадно думала она. — Скоро он поймет, что ребенок требует очень много времени и внимания. Может, он уже не так сильно захочет отпустить миссис Кэстл. А может, и вообще засомневается в том, нужна ли ему Виктория».

Услышав стук в свою дверь, Кейти нисколько не удивилась.

— Да? — подойдя к двери, сладким голосом спросила она. Виктория громко кричала, но Логана весь этот шум как будто нисколько не беспокоил. На ребенке были свежий подгузник и чистое платьице.

— Она хочет есть, — сказал Логан.

— Я уже начала отлучать ее от груди, — ответила Кейти. — В полдень я даю ей бутылочку сцеженного молока. Все, что нужно, ты можешь взять на кухне. Позови, если потребуется моя помощь, — уже закрывая дверь, добавила она. Кажется, Логан пробормотал что-то вроде «только через мой труп», но категорически Кейти утверждать бы это не стала. Она сразу же вернулась к работе, и возникшее в груди ноющее ощущение постепенно стало проходить.

На следующий раз стук в дверь возвестил о том, что обед готов. Немного удивившись, Кейти отложила работу, чтобы отправиться вниз, однако перед дверью стоял один пустой поднос, Логан с Викторией уже отправились в гостиную. Прислушиваясь, Кейти могла разобрать, как Логан разговаривает с дочерью на каком-то странном языке, понятном, очевидно, только маленькому ребенку. Подняв поднос, Кейти медленно удалилась в свою комнату.

Через несколько минут ее по всей форме проводили в столовую, где подали великолепное жаркое, запах которого уже несколько часов мучил ее обоняние.

— Тебе не стоило об этом беспокоиться, Логан, — сказала Кейти. — Я бы и сама приготовила, просто увлеклась работой и забыла о времени.

— Я видел на твоей кровати сценарий. Зная, как ты занята, я решил тебя не отвлекать. — Отрезав себе кусок, он передал ей корзину с хлебом. — Новая пьеса?

— Гм, не сказала бы. «Семь смертных грехов» — слышал такое название?

— Нет, но название достаточно кричащее, чтобы обеспечить ей долгую жизнь. Какую роль ты играешь?

— Одного из грехов. — Она перестала намазывать хлеб маслом и надменно улыбнулась. — Гордыню.

— Думаю, тебе это удастся, — заметив выражение ее лица, сказал Логан.

Она кивнула:

— Донна Мэй приходила помочь мне и с Викторией, и с ролью. Репетиции начинаются уже завтра. — Кейти подцепила вилкой кусок морковки. — Надеюсь, моя дочь заснула?

— Наша дочь, — поправил Логан. — Да, она спит. — Он немного помолчал. — Я мог бы помочь тебе с ролью.

— Ты не сможешь…

— Я знаю, что не смогу. Но очень хотел бы. Конечно, я буду только читать и не собираюсь изображать из себя актера.

— Хорошо, — тихо сказала она. — Мне это даже нравится. Давай вечером, после того как Виктория окончательно угомонится.

— Это когда?

— Обычно после десяти.

— Десяти? Так поздно?

— Иначе она просыпается уже в шесть. После вечернего спектакля мне утром хочется хоть немного поспать.

— Ты слишком много работаешь, — посетовал Логан. — О'Ши говорит, что ты берешь одну роль за другой, сделав лишь короткий перерыв после рождения Виктории. Тебе нельзя…

— Ты вступаешь на опасную почву, — предупредила она. — А вот обед мне очень понравился. — Когда Логан ничего не сказал, Кейти, облегченно улыбнувшись, поспешила развить новую тему: — Где ты научился так готовить? Не знаю, как насчет актерского мастерства, а к этому делу у тебя точно талант.

— Я могу приготовить четыре разных блюда, и все они по вкусу будут как жаркое, — признался он. — Готовить я научился во время войны — еще до того, как попал в плен. Что бы я ни клал в кастрюлю, выходит одно и то же.

— Могло быть гораздо, гораздо хуже! — со смехом сказала она, но через секунду отложила вилку; лицо ее стало совершенно серьезным. — Логан, я хочу тебе кое-что рассказать. Ты должен это знать — дело касается твоего первого пленения. Не так давно полковник Аллен — ах да, он ведь уже не полковник! — конгрессмен Аллен приходил ко мне за кулисы. Не важно, зачем он приходил, — поспешно добавила Кейти, видя, что Логан собирается ее прервать, — главное, он считал, будто ты погиб в тюрьме Либби. Все эти годы он даже не знал, что ты издаешь «Кроникл», наверное, принимал тебя за кого-то из твоих братьев. Он был совершенно уверен, что ты умер в тюрьме.

— Да ну? — Логан был весь внимание. — И почему же он так думал?

— Потому что это он организовал твое пленение. Не представляю, как это ему удалось, но он сам мне признался. — Она нахмурилась. — Я вижу, ты не слишком удивлен.

— Нет. Когда меня так легко обнаружили, я сразу подумал именно о нем. Я ждал, что Кугуар захочет отомстить, но не думал, что это произойдет так быстро.

— А я думала, что ты винишь за это меня. Он покачал головой.

— Ты, твоя мать и сестра, может, и приложили руку к тому, что случилось в тот день в Ченселлорсвилле, но в донесении, которое ты скопировала, не было ничего, что как-то помогло бы меня схватить. Это мог сделать только полковник.

— Тогда почему ты так ничего с ним и не сделал? — сверкнув глазами, спросила она. — Или ты мстил только мне, потому что я легкая добыча?

— Что касается твоего первого вопроса, — с видимым спокойствием ответил Логан, — то кто тебе сказал, что я ничего не сделал? Что же до второго, то я нашел тебя только через много лет. Так что вряд ли можно говорить, что ты легкая добыча.

Она посмотрела на него с подозрением.

— Что бы ты ни сделал Ричарду Атлену, это было не слишком эффективно. Он даже не знал, что ты остался в живых.

— Когда разразится скандал с конгрессменом Алленом, он превзойдет все, что «Тайме» раскопала в Таммани-Холл. И это будет уже не какое-то там правительство штата — дело выйдет на национальный уровень. Аллен ведь только тем и занимался, что набивал себе карманы отступными да взятками. Он по уши увяз в коррупции. Когда «Кроникл» это обнародует, Кугуар наконец убедится, что Логан Маршалл не умер в тюрьме Либби. — Он коротко взглянул на Кейти. — Я отомщу пусть не очень быстро, зато наверняка.

— Да, — сказала она. — Это так. Обед они закончили в молчании.

Было уже почти одиннадцать, когда Виктория уснула. Кейти не вмешивалась, ожидая, кто устанет скорее — Логан или его дочь. В конце концов Логан победил, но эта победа досталась ему дорогой ценой.

— Не надо помогать мне с ролью, Логан, — сказала Кейти, видя, как он пытается подавить зевоту. — В самом деле, я пойду к себе в спальню, а ты можешь ложиться здесь, на кушетке. — Она уже собралась вставать, но Логан жестом предложил ей остаться. Забрав у Кейти сценарий, он устроился у ее ног. — Начнем со второй сцены, — сказала Кейти, подавив в себе желание пригладить волосы Логана, которые незадолго до этого взъерошила Виктория. — Здесь я впервые появляюсь на сцене. Просто прочти несколько строк перед моей частью.

Логан так и сделал, после чего настала очередь Кейти. Ее голос пролился на, него, словно очищающий дождь. Расслабившись, он закрыл глаза и пропустил очередную реплику.

— Логан, ты слишком устал, чтобы этим заниматься. Я…

— Нет. — Заморгав, он энергично подвигал челюстью. — Я все равно хочу тебе помочь. Мне нравится тебя слушать. Твой голос прекрасно успокаивает.

— Знаешь, я ведь не собираюсь усыплять аудиторию.

— Все, я готов, — бодро сказал он и прочитал следующую строчку.

Через некоторое время Кейти уже сидела на полу рядом с Логаном, плечом к плечу. А еще чуть позднее Логан снял сюртук, закатал рукава и вытянулся на полу, положив голову ей на колени.

— Я совсем тебя не понимаю, — тихо сказала Кейти, когда он уснул, и погладила его рыжеватые волосы. — Совсем не понимаю.

Забрав у него рукопись, она положила ее на пол, откинула назад голову, прислонив ее к кушетке, и закрыла глаза. Через минуту она крепко спала.

Логан проснулся, когда было уже почти восемь, и, застонав, попытался расправить затекшие мышцы. Последний раз в таких спартанских условиях он спал еще в плену. Путаясь в одеяле, он приподнялся и сел. Одежда была безнадежно измята, на ногах — один ботинок, второй он вскоре нашел под кушеткой. Надев его, он осторожно встал и повертел головой. Шейные позвонки сразу угрожающе захрустели.

Сейчас Логану отчаянно хотелось сунуть голову прямо в кофейник. Еще одну ночь на полу он не переживет. Вспомнив о кровати в спальне Кейти, достаточно большой, чтобы можно было улечься вдвоем, он тихо выругался. Свернув одеяло. Логан бросил его на кушетку и отправился на поиски своей дочери.

Ни в кроватке, ни вообще в детской Виктории, однако, не оказалось. На миг Логана захлестнула паника, но, быстро справившись с собой, он бросился в комнату Кейти. Туда он вошел без стука, но тут же замер на пороге, не в силах отвести глаз от представшего перед ним зрелища.

В постели, повернувшись на бок, лежала Кейти, освещенная льющимися из окна яркими солнечными лучами. Верхние пуговицы ее ночной сорочки были расстегнуты, обнажая одну грудь, возле которой калачиком свернулась Виктория. Упершись крошечным кулачком в материнскую грудь, она спокойно сосала молоко.

Подняв глаза, Кейти увидела стоящего в дверях Логана, Он выглядел так, как, вероятно, выглядела она сама вчера утром, когда впервые увидела его с Викторией в саду. В глазах Логана светились удивление и восторг.

— Входи, — сказала она, жестом указывая в сторону кровати. — Вчера днем я ее не кормила, а иногда мы пропускаем и вечернее кормление, но это, утреннее, для нас по-прежнему очень много значит. Это наш любимый ритуал — утром мы строим планы, смеемся, а иногда она позволяет мне еще немного поспать.

Стараясь не потревожить мать с дочерью, Логан осторожно опустился на кровать.

— Надо же, как она мило это делает! Только чуть-чуть прихлебывает.

Кейти с улыбкой кивнула.

— Ну, сначала я думала, что ей будет не хватать молока, а потом поняла, что так ей больше подходит. Это единственное, что она делает как настоящая леди.

— Я начинаю это понимать, — сказал Логан, припомнив все вчерашнее поведение Виктории. Особенно громко она выражала свое неудовольствие. Было трудно признать в этом младенце, уютно свернувшемся возле материнской груди, то орущее создание, которое он вчера с таким трудом укладывал спать. — Ты сказала, миссис Кэстл будет здесь в конце дня? — погладив дочь по нежной щечке, спросил он.

— Гм! Прости за . откровенность, Логан, но ты выглядишь просто ужасно.

— Пол был чересчур… ровным.

— В Вашингтоне полно отелей и пансионов. В любом из них тебе было бы удобнее.

Логан прекрасно знал, где ему было бы удобнее всего, но пока говорить об этом не стоило.

— Спасибо за одеяло.

— За него благодари Викторию. Это ее одеяло, и оно как раз оказалось под рукой.

— Вчера вечером я был тебе не слишком полезен. Прости, что так быстро уснул.

— Ничего страшного.

Беспокойно заворочавшись, Виктория выпустила изо рта сосок, на котором осталась висеть похожая на жемчужину капля молока. Не до конца сознавая, что он делает, Логан коснулся рукой обнаженной груди Кейти. По ее телу тут же пробежала дрожь, внутри все заныло. Замерев, Кейти смотрела, как Логан подносит ко рту палец и пробует на вкус молоко.

К несчастью, Виктория еще не наелась, о чем она вскоре и дала знать родителям, немедленно разрушив все очарование этой минуты.

— Извини, — чуть слышным голосом сказала Кейти. — Мне придется перевернуться на другой бок. Виктория хочет…

Логан кивнул. Взяв на руки Викторию, он подождал, пока Кейти повернется на другой бок, и положил перед ней малышку. Он посидел еще немного, прислушиваясь к слабому чмоканью своего ребенка, затем, не говоря ни слова, вышел.

Миссис Кэстл появилась в два часа, как раз в тот момент, когда Кейти собиралась отправляться в театр. Она попыталась было ей все объяснить, но, встретив осуждающее покачивание головой, скоро сдалась. Тогда Логан, положив руки на плечи Кейти, улыбнулся миссис Кэстл той улыбкой, которая многие годы обеспечивала ему благосклонность своей домоправительницы, и пообещал, что в ближайшее время все подробно объяснит. Немного беспокоясь о том, что такое он может рассказать, Кейти тем не менее без всяких возражений позволила выпроводить себя за дверь.

Репетиция прошла не слишком удачно — Кейти постоянно забывала свой текст. Ухитрившись привлечь к себе внимание режиссера, она потом весь день страдала от его придирок. Донна Мэй была полна симпатии, но ее понимающие взгляды и сочувственные улыбки только раздражали. Донна выглядела такой довольной, что Кейти подозревала, не станет ли прима утверждать, будто именно она пригласила Логана в Вашингтон.

Вечернее представление «Золота Фриско», немного неприличной комедии, повествующей о старателях и проститутках времен калифорнийской «золотой лихорадки», прошло гораздо удачнее. Зал был полон, и появление Донны Мэй в роли хозяйки пансиона, как скромно называлось это заведение вызвало шумное одобрение у публики, состоявшей в основном из мужчин. Кейти играла здесь роль одной из «пансионерок». Роль была не слишком большой, и Кейти провела много времени за кулисами, сокрушаясь о неудачно проведенной репетиции. Домой она пришла уставшая и расстроенная.

Логан встретил ее у дверей, держа на руках Викторию.

— Ты шла пешком или взяла кеб? — помогая ей снять плащ, спросил он.

— Пешком, — ответила Кейти. Положив шляпку на стойку перил, она прошла в гостиную. — Я вообще всегда хожу пешком. Это очень удобный способ передвижения.

Посмотрев на дочь, Логан недоуменно вскинул брови, как бы спрашивая малышку, что он сделал не так.

— Хочешь что-нибудь поесть? Я могу…

— Сколько ты собираешься здесь пробыть, Логан? — перебив его, спросила Кейти. — Что дает тебе право приходить сюда и ломать мою жизнь?

— И ты спрашиваешь это в тот момент, когда я держу на руках свою дочь? — тихо сказал он.

— Она моя дочь! — Кейти вырвала у него Викторию. — Пусть ты ее зачал, но ты ей не отец. Виктория вообще появилась на свет только потому, что ты был так непреклонен в своей мести. Ты даже не задумывался о возможных последствиях того, что делаешь, — ты сам мне в этом признался. Она тебе не принадлежит — она принадлежит мне. Ты думаешь, одной страсти — даже взаимной — достаточно, чтобы создать семью?

Испугавшись ее резкого тона, Виктория начала плакать. Отвернувшись от Логана, Кейти стала ее утешать.

— Ну тише, тише… Мама на тебя не сердится.

— Кейти… — Логан сделал в ее сторону несколько шагов. Резко повернувшись, она со злостью посмотрела на него.

— Как я сожалею, что тогда тебя хотела! Я говорю о том случае на чердаке, когда мы впервые были вместе, когда я к тебе пришла. Я знаю, как это выглядело потом со стороны, но ведь на самом деле все было не так. До тех пор, пока тетя Пег не позвала тебя снизу, я и не подозревала, что она о тебе знает! Я оставила ее вовсе не потому, что хотела тебя задержать. Я и понятия не имела, что ты собираешься уйти. Вернулась потому, что перед этим всю ночь не спала, думая о тебе, о том, каково это — целовать тебя, прикасаться к тебе и…

Она замолчала, заливаясь краской. Виктория перестала плакать и серьезно смотрела на мать, но в глазах ее все еще стояли слезы.

— Я думала, ты мой единственный шанс узнать, что происходит между мужчиной и женщиной. Вот почему я пришла на чердак, а вовсе не для того, чтобы загнать тебя в ловушку или отправить в Андерсонвилл. Я пришла по причинам, которые не имеют к войне ровно никакого отношения.

Логан почувствовал, что Виктория смотрит на него, словно ожидая, что он станет защищаться,

— Но твоя тетя говорила совсем другое, — напомнил он. — Она сказала, что ты сделала это, чтобы меня задержать.

Кейти стиснула зубы, на щеке у нее задергался мускул.

— А что она должна была сказать? «Ах, простите мою племянницу — она оказалась шлюхой!» Тетя Пег пыталась спасти мою репутацию! Она не хотела, чтобы кто-нибудь подумал, что я добровольно отдалась врагу. Если бы я сказала правду, тебе бы это никак не помогло. Я сделала то, что посчитала наилучшим: я сказала тете Пег, что она пришла слишком поздно и что ты, возможно, сделал мне ребенка. Я умоляла ее не дать тебя повесить.

Я не могу изменить того, что произошло с тобой в Андерсонвилле, не могу ничего исправить. Неужели я должна и дальше страдать только из-за того, что не дала тебе умереть?! — Проскользнув мимо Логана, она поспешно вышла из комнаты.

Накормив Викторию и уложив ее спать, Кейти отправилась на кухню, где приготовила для себя ванну. Вытащив ее на заднее крыльцо, она налила горячей воды и с наслаждением долго лежала там.

Когда она появилась на пороге своей спальни, Логан полусидел-полулежал на подоконнике, вытянув перед собой длинные ноги. В руках он держал черную лакированную шкатулку.

— Зачем ты это хранишь? — спросил он.

Бросив на кровать одежду, Кейти машинально поправила пояс халата.

— Да как ты посмел рыться в моих вещах! Что тебе там понадобилось?

— Вот это, — спокойно ответил он. — Я искал вот эту шкатулку. Я заметил ее еще в твоем гостиничном номере — с тех пор ты ее так и не выкинула.

— Будь так любезен, немедленно покинь мою комнату! Оттолкнувшись от подоконника, Логан подошел к кровати и высыпал на нее содержимое шкатулки.

— Кроме карт, которые ты мне подарила, все остальное представляет собой как бы итог моего существования в тюрьме Либби, — сказал он. — Эта шкатулка была мне особенно дорога. Пожалуй, я убил бы любого, кто попытался бы у меня ее забрать. — Отложив шкатулку, он взял в руку шесть мраморных шариков. — Шесть шариков! Тогда я дал бы убить себя за них. Можешь ли ты представить, чтобы человеческая жизнь стоила только шесть шариков? Зачем ты столько лет хранила эту шкатулку, Кейти?

Кейти отвела взгляд.

— Если ты отсюда не уйдешь, тогда уйду я. — Резко повернувшись, она направилась к стоявшему в коридоре бельевому шкафу и, вытащив оттуда подушку и два одеяла, бросилась вниз по лестнице.

Логан остановил ее, когда Кейти уже почти достигла нижней ступеньки. Еще влажные после купания волосы она не успела заплести в косу. Сейчас, глядя на Кейти с ее медового цвета волосами, красивыми карими глазами и полураскрытыми розовыми губами, Логан вновь ощутил до боли знакомое ноющее чувство.

Узкая лестница была скудно освещена, полустертые ступеньки грозили падением, но Логана это нисколько не волновало. Вырвав у Кейти подушку и одеяла, он развел ее руки в стороны и прижался к ней всем телом.

— Зачем ты все так усложняешь? — хриплым голосом спросил он.

Пытаясь уклониться от прикосновения его губ, Кейти отвернулась, но тут же почувствовала их на своей щеке и шее. Слабо застонав, она закрыла глаза.

— Нет, Логан, — прошептала Кейти. — Пожалуйста, не делай этого со мной.

— А что я с тобой делаю? — Его губы скользнули вниз, к самому вырезу ее ночной сорочки.

В голосе Кейти звучало отчаяние:

— Заставляешь меня снова тебя хотеть. — Она попыталась отстраниться, но Логан держал ее очень крепко.

— А разве это так ужасно? — спросил он, осторожно усаживаясь вместе с ней на ступеньки.

— Нет… то есть да! — Она коротко всхлипнула. — Что ты делаешь? — На своем голом плече она ощутила его горячее дыхание. Шершавый язык Логана царапал ее кожу.

— Пробую тебя на вкус, — сказал он. Кожа ее была гладкой и белой, как снег. Запах ее волос волновал чувства Логана. Он тихо застонал. — Тебе это не нравится?

— Я хочу, чтобы мне это не нравилось. — «Что совсем не одно и то же», — с тоской подумала Кейти. Склонив голову, она почувствовала, что он ухватил губами кончик ее уха и обследует его языком.

— Боже мой, Кейти! — заглянув ей в глаза, пробормотал Логан и впился в ее губы. Она с готовностью раскрыла рот, ответив ему тем страстным и жадным поцелуем, которого и ждал от нее Логан. Он сразу же отпустил ее руки, и она обняла его за шею, крепко прижимая к себе. Когда этот лихорадочный поцелуй наконец закончился, именно Кейти притянула к себе Логана.

Сердце молотом стучало в его груди.

— Наверх? — задыхаясь, спросил он.

— Вниз, — ответила она. — Туда ближе.

Обхватив одной рукой Кейти, другой подхватив одеяла, Логан бегом преодолел оставшиеся несколько ступенек и оказался в гостиной. В свете стоявшей на столе лампы Логан мог разглядеть на губах Кейти следы от поцелуев. Заключив ее в объятия, он наградил Кейти еще одним.

Когда они поспешно освободились от одежды, Логан несколько мгновений просто смотрел на возлюбленную, сгорая от желания. Холодная красота Кейти и написанное в ее глазах страстное обещание сливались для него в одно прекрасное видение. Желание было таким сильным, что Логан уже не мог больше ждать. Опустив Кейти на пол, он принялся ее ласкать.

Сама сгорая от страсти, Кейти с готовностью ему отвечала. Хриплым шепотом Логан говорил ей на ухо, что хочет ее, что всегда ее хотел. Проведя языком по его телу, Кейти медленно сползла вниз и начала ласкать Логана так, как когда-то он ее ласкал, остановившись лишь тогда, когда услышала его строгий окрик.

Решив, что сделала что-то нехорошее, Кейти испуганно посмотрела на Логана, но по его отрешенному лицу поняла, что он нисколько на нее не сердится, просто никак не может решиться сделать последний шаг.

Обхватив его за плечи, Кейти с готовностью раздвинула ноги.

— Войди в меня сейчас же, — сказала она.

— Ты не…

— Да, да!

Она была готова его принять. Уткнувшись лицом в шею Кейти, Логан одним резким движением вошел в нее. Она с радостью вобрала его в себя, в такт движениям Логана приподнимая и опуская бедра. Впившись ногтями в его плечи, Кейти кричала от восторга и страсти.

Их слившиеся тела блестели в свете лампы, темные волосы Логана смешались со светлыми волосами Кейти. Как он и хотел, она достигла пика блаженства первой, выкрикивая его имя. Выгнувшись дугой, Кейти продолжала раскачиваться до тех пор, пока достигшее максимума напряжение не заставило Логана выплеснуться наружу и в счастливом изнеможении откатиться в сторону.

Их порывистое дыхание казалось слишком громким в тишине гостиной. Пол был ужасно твердым, лежавшая на Кейти нога Логана казалась чрезвычайно тяжелой.

— О Боже! — глядя в потолок, уныло сказала она. Логан уложил голову Кейти себе на плечо. Пододвинув принесенные с собой одеяла, он укрыл ее. Кейти не произнесла ни слова, но в ее глазах Логан заметил слезы.

— Не знаю, поможет ли это, — тихо сказал он, — но одной страсти для меня тоже недостаточно. Я люблю тебя, Кейти.


Глава 12


— И вовсе было незачем подслащивать мне пилюлю, — дрожащим голосом сказала Кейти. Нервно сглотнув, она вытерла рукой слезы. — Я не звала на помощь и не кричала, что меня насилуют.

— Господи! — вырвалось у Логана. — Неужели я и вправду такой порочный? Неужели мне придется до конца жизни к тебе не прикасаться только потому, что ты стыдишься своих ощущений?

— Как же мне не стыдиться? В первый раз, когда ты ко мне пришел, ты сразу ясно дал понять, что ненавидишь и презираешь меня, и тем не менее я не осталась равнодушной к твоим ласкам. Потом, в день похорон моего мужа, я приехала в твой дом и предала его память, отдавшись тебе. А вчера — только вчера, Логан! — ты появился здесь со своими требованиями, угрозами, вопросами, и я выдержала все, кроме твоих прикосновений. Как же я должна себя чувствовать?

Пальцы Логана перебирали ее мягкие локоны.

— А то, что я тебя люблю, разве ничего не меняет? — спросил он.

Она посмотрела на него с вызовом.

— Как это может что-то менять, если я тебя не люблю? — Логан шумно вздохнул и после долгого молчания наконец сказал:

— Выходит, тебе недостаточно просто вонзить в меня нож. Тебе еще надо его повернуть!

Вытащив из-под нее руку, он встал, схватил свои брюки и начал поспешно натягивать их. Краем глаза он видел, как Кейти садится, словно в кокон завертывается в одеяло и прижимается лбом к коленям. Ее всю трясло. Нахмурившись, Логан повернулся и пристально посмотрел на ее склоненную голову.

— Кейти… почему ты так долго хранила эту шкатулку? — опустившись рядом на корточки, мягко спросил он — в надежде, что она все-таки его обманула.

Кейти даже не взглянула на него — не смогла. Последняя вспышка лишила ее остатков сил.

— Это было все… все, что у меня осталось от тебя, — честно ответила она. Глаза ее были закрыты, на ресницах повисли слезы. — Я ведь так давно тебя полюбила! — Утерев слезы, она искоса взглянула на Логана. — Ты же увез меня на лошади из «Каменной лощины». — В ее голосе звучала насмешка над собой. — Это было… это было несправедливо с твоей стороны, Логан. Мне же тогда только-только исполнилось двенадцать лет. Как же я могла в тебя не влюбиться?

— Ох, Кейти! — В его улыбке была бесконечная нежность. Ему вновь вспомнилась девочка с разлетающимися косичками, ее честный, открытый взгляд, ее милое хихиканье, неизменно вызывавшее у него улыбку.

— Ты знал об этом? — спросила она.

— Нет, — ответил он. — Не знал. Она облегченно вздохнула.

— А я так боялась, что ты догадаешься! — тихо сказала она. — Я ведь следовала за тобой по пятам… и ничего не могла с собой поделать.

— Я был не против. Ты мне нравилась, Кейти.

— Это на одно и то же. Я ведь тебя любила.

— А потом твои чувства менялись? — спросил он.

— Менялись, и не один раз.

— И?.. — Логан затаил дыхание.

— И я всегда снова в тебя влюблялась. Опустившись на колени, Логан привлек ее к себе и прижался губами к ее волосам,

— Ох, Кейти, Кейти! Почему же ты все время мне лгала? Почему не хотела, чтобы я знал о твоей любви?

Но Кейти нетерпеливо вырвалась из его объятий.

— Потому что я не хотела тебя любить! — По-прежнему прикрываясь одеялом, она встала. — Мы с Викторией прекрасно без тебя обходились, — сказала она. — Я почти год тебя не видела, Логан. Как видишь, мы и одни тут справляемся. — Выйдя из комнаты, она тихо поднялась по лестнице.

До сих пор Логан считал, что ему нужна от Кейти только любовь. Теперь, подняв с пола ее халат и ночную сорочку, он понял, что ему еще нужно и ее доверие.

Когда Логан вошел в ее комнату, Кейти складывала обратно в лакированную шкатулку то, что он высыпал на ее кровать. Сложив все в шкатулку, Кейти поставила ее в гардероб — туда, где Логан недавно ее и нашел.

— Можно мне взять рубашку? — спросила она.

Логан отдал ей рубашку и халат. Повесив на стул халат, она повернулась спиной к Логану, чтобы надеть рубашку. Одеяло упало к ее ногам. Переступив его, Кейти подошла к кровати, улеглась на нее и прикрутила лампу так, чтобы та отбрасывала лишь тонкий круг света.

Логан стоял, заложив руки за пояс брюк.

— Ты хочешь, чтобы я уехал? — спросил он.

Кейти не отвечала — она сама не знала ответа. Она мысленно пыталась вызвать перед собой образ Виктора, но у нее ничего не получалось.

— Неужели это так ужасно — любить меня? — присев на край кровати, спросил Логан.

Кейти лежала, закинув руку за голову. Когда она повернулась на бок, на щеку упала непослушная прядь волос, и Кейти поспешила неловко ее поправить.

— Это несправедливо, — зная, что Логан на нее неотрывно смотрит, тихо сказала она. — Я должна была вот так же любить Виктора, но не смогла. А ведь я хотела, Логан.

— Ты все равно его любила.

— Но не так, как он меня. Я не дала ему то, что он хотел. Тогда я этого не понимала. — Она встретилась с ним взглядом. — Все это время мое сердце принадлежало тебе. И я думаю, Виктор об этом знал.

— Тогда он знал больше, чем ты или я, — мягко сказал Логан. — Я ведь не слишком разбирался в своих чувствах. А ты?

Она покачала головой.

— Я тебя боялась.

— У тебя были для этого основания. — Он положил руку ей на плечо. — Ты не предавала Виктора. Ты честно рассказала ему, почему выходишь за него замуж, и он с этим согласился. Ты всегда рисуешь передо мной его благородный и великодушный образ, но ведь у брака не одна сторона. Я думаю, ты сделала его очень, очень счастливым, и я не верю, чтобы он стал сейчас возражать против твоего счастья. — Глаза Кейти по-прежнему оставались задумчивыми. — Ты не предавала его, Кейти, — повторил Логан. — Ты вообще никого не предавала.

Кейти поняла, что он поверил ее рассказу о том, что произошло в сарае, когда они впервые обняли друг друга.

Кажется, Виктор что-то сказал ей, когда она поведала ему, о будущем ребенке.

— Виктор однажды спросил меня, собираюсь ли я рассказать тебе о ребенке, и я ответила, что нет. И тогда он сказал, что если я когда-нибудь передумаю, мне придется спросить у него разрешения. Это звучало так, будто он не просто дает мне это разрешение — он давал свое благословение.

— Вполне возможно, — тихо проговорил Логан.

Раздалось слабое хныканье. Оба замолчали, выжидая, не повторится ли этот звук.

— Я пойду к ней, — сказала Кейти, когда Виктория заплакала в полный голос, и начала вставать с постели. Логан ее остановил, исчезнув за дверью прежде, чем Кейти успела что-либо возразить.

Вытащив дочь из кроватки, Логан прижал ее к груди. Крошечное тельце было теплым, щеки — мокрыми от слез. Зашептав ей что-то на ухо, он краем одеяла осушил ее слезы. На лице прильнувшей к нему Виктории появилась блаженная улыбка.

«Какова мать, такова и дочь», — наблюдая от дверей за этой сценой, подумала Кейти. Она отправилась обратно в постель.

Когда Логан вернулся в спальню, одеяло рядом с Кейти было откинуто — это приглашение он никак не мог игнорировать. Сняв брюки, Логан улегся возле Кейти, затем после минутного колебания повернулся на бок и прижался к ней. На его лице сразу же появилась довольная усмешка — оказывается, Кейти сняла с себя рубашку и лежала голышом.

— Ведьма, — просунув руку ей под бок, прошептал он. Для Кейти это звучало как комплимент. Улыбнувшись, она тут же заснула.

Проснулась она оттого, что Логан начал покрывать поцелуями ее шею. Одна его рука поглаживала бедро Кейти, другая гладила ее волосы. Лениво потянувшись, Кейти повернулась к нему лицом.

— М-м!

Засмеявшись, Логан поцеловал ее закрытые веки. Снова тихо выразив свое удовольствие, она прижалась к нему всем телом.

— Ты проснулась? — тихо спросил он.

— Почти.

Он посчитал это за положительный ответ.

В отличие от предыдущей ночи их ласки были неспешными — теперь они старались подробно изучить друг друга. Кейти очень понравилось, как пальцы Логана ласкают ее шею, она даже задрожала от удовольствия. А когда он прижался губами к ее плечу и провел языком по ключице, Кейти тихо застонала. Когда же губы Кейти, пройдясь по его груди, спустились вниз, Логан замер в предвкушении более интимного прикосновения.

Обоим очень понравилось целоваться. Они дразнили друг друга короткими, легкими поцелуями, которые, однако, только распаляли их чувства, являясь лишь прелюдией к более серьезным вещам.

Положив Кейти сверху, Логан заставил ее оседлать себя. Слегка приподняв ее за ягодицы, он наглядно продемонстрировал ей свое желание. Ахнув, она тут же с улыбкой сирены направила его в себя. Почувствовав ее бархатное прикосновение, Логан обхватил руками груди Кейти, кончиком языка касаясь ее верхней губы.

В предрассветном сумраке тело Кейти медленно двигалось вверх-вниз. В серых глазах Логана она, как в зеркале, видела отражение своих собственных желаний. Вот она нагнулась, чтобы его поцеловать, и ее светлые волосы каскадом обрушились на белоснежные плечи, словно шелковый занавес, отбрасывая густую тень на лицо.

На этот раз их слияние было не только физическим. Кейти удалось коснуться самой его души.

Когда по ее телу пробежала дрожь наслаждения, Кейти выкрикнула его имя. Мгновение спустя она уже лежала на спине, обвив Логана ногами, и шептала ему на ухо слова любви. Когда все кончилось и Логан уже хотел отстраниться, Кейти его удержала.

— О Боже, Кейти! — тихо сказал он. — Как я тебя люблю! Она кивнула:

— Я так и думала.

— Если бы… если бы я не… Кейти приложила палец к его губам.

— Много чего могло бы сложиться совсем по-другому, — сказала она. — Давай не будем сейчас об этом думать.

Поцеловав ее палец, он повернулся на бок.

— Виктория скоро проснется.

— Если уже не проснулась. — Кейти коротко зевнула, вызвав у Логана улыбку. — Мне надо к ней идти.

— Нет, оставайся здесь. Когда она проснется, я ее принесу. Я хочу взглянуть, как ты ее кормишь. Ты представить себе не можешь, как красиво вы вместе смотритесь. Кейти робко отвела взгляд.

— После смерти Виктора я должна была рассказать тебе о ребенке. Уезжая из Нью-Йорка, я чувствовала себя так, будто спасаюсь бегством, но тогда я думала, что убегаю от… — Она осеклась, сообразив, что чуть было не произнесла имя Майкла. Беззаботно пожав плечами, словно собиралась сказать нечто не слишком важное, она продолжала; — Теперь я понимаю, что бежала от тебя… от самой себя.

Логан не успел ответить — в соседней комнате вновь залопотала Виктория. Усмехнувшись, он сел и свесил ноги с кровати.

— Она спрашивает тебя. — Нащупав ногами лежащие на полу брюки, Логан подбросил их вверх и ловко поймал в воздухе. Закатив глаза к небу, Кейти недоверчиво покачала головой. Коротко поцеловав ее в губы, Логан поспешно натянул брюки.

В спальню Кейти он вернулся спустя несколько минут. Викторию перепеленали, однако она все равно была недовольна задержкой с завтраком. Передав ребенка Кейти, Логан спросил, не нужно ли ей чего-нибудь принести. Кейти попросила стакан воды.

Выполнив ее просьбу, Логан встал возле кровати, молча привалившись к ее стойке.

— Лайам О'Ши сообщил мне, что она родилась в театре, — неожиданно сказал он.

Кейти улыбнулась:

— Да, в театре. От мистера О'Ши, кажется, ничего не скроешь. Надеюсь, он получил от тебя кучу денег.

— Получил, — нисколько об этом не жалея, сказал Логан. О'Ши добросовестно заработал каждый цент. — Я просил его обо всем мне докладывать.

Кейти кивнула. Всего несколько дней назад это бы ее взбесило, сейчас же, напротив, вызывало теплое чувство. В голосе Логана слышалось желание как можно больше узнать о ней и ее ребенке — хотя тогда он еще не догадывался, кто его отец.

— Я не собиралась рожать ее там, — сказала Кейти. — Но Донна Мэй приняла командование на себя, и мои желания никто просто не принял в расчет.

— Я рад, что ты была не одна. Кейти подняла взгляд на Логана.

— Донна Мэй говорит, что я тебя звала.

Логан не мог найти слов, чтобы передать, как глубоко его тронуло это простое признание. Чувствуя себя полным дураком, он поспешно вышел из комнаты.

— Он очень нас любит, — прошептала Кейти, когда Логан ушел. — Больше, чем я могла себе представить.

Миссис Кэстл появилась в десять часов, за несколько минут до того, как Кейти должна была отправиться на репетицию.

— Так вы договорились вчера с мистером Маршаллом? — завязывая ленты на шляпке, спросила Кейти. В этот момент сзади послышались шаги Логана. — Логан! Ты сказал миссис Кэстл, что она не…

— Мы с мистером Маршаллом обо всем договорились, — прервав ее, сказала экономка. — Он весь день заговаривает зубы Виктории, а я делаю все остальное. — Пройдя мимо них по коридору, она исчезла в кухне.

Кейти с подозрением посмотрела на Логана. Ей вспомнилось, как чисто было вчера в комнатах, когда она пришла домой. Когда же она укладывала спать Викторию, на туалетном столике лежала стопка выстиранных пеленок. А когда она вечером принимала ванну, ей почудился запах свежеиспеченного хлеба.

— Неужели ты сам все это сделал?

Логан приподнял Викторию так, чтобы ее крошечное тельце загораживало его смущенное лицо.

— Я же говорил тебе, что миссис Кэстл не умеет хранить секреты, — сказал он дочери. — Пойдем посмотрим, что там делает старая карга.

Снова взглянув в зеркало, Кейти поправила ленту на шляпке. Собственная улыбка казалась ей чересчур восторженной.

— Я обязательно выйду за него замуж, — заявила она своему отражению.

Через неделю Кейти сама сказала об этом Логану. Оставив Викторию с миссис Кэстл, он поехал встречать Кейти после спектакля. Вечер выдался таким чудесным, что они взяли открытый экипаж и отправились в кондитерскую Штольмана поесть мороженого. Именно там, у Штольмана, за мраморным столиком, в окружении стоящих в кадках пальм, Кейти и сообщила Логану, что готова выйти за него замуж.

Услышав это, Логан проглотил свое мороженое так быстро, что у него даже заболел правый глаз.

— Правда? — прижав руку к больному месту, спросил он. Она кивнула и тут же засмеялась — уж слишком странно выглядел Логан, сидевший перед ней на краешке стула и изумленно таращивший на нее один глаз.

Логан уже очень давно не слышал этих приятных звуков. Появившуюся на его лице восторженную улыбку Кейти сразу узнала, она слишком напоминала ее собственную, которую она увидела в зеркале неделю назад.

— Почему ты решила сказать мне об этом именно там? — много позже спросил ее Логан, когда они сидели в кровати. Нога Кейти лежала у него на коленях — он массировал ей ступню.

— Не знаю, — вздыхая от удовольствия, ответила Кейти. — Ты расспрашивал меня о пьесе, а я даже не могла вспомнить, что со мной происходило, так как весь день думала, как я тебе обо всем скажу. Я вовсе не собиралась вот так взять и ни с того ни с сего это выпалить. — Она улыбнулась. — Как твой глаз?

— Прекрасно. После того как ты его поцеловала, дело сразу пошло на поправку.

— Ну, в таком случае у тебя никогда не будет проблем со здоровьем.

Приподняв ее ногу, он прикусил зубами большой палец и тут же поцеловал это место.

— Ты ни разу не спрашивал меня о моих планах относительно театра. Чего бы ты хотел? — спросила она.

— Я бы хотел, чтобы ты сама приняла решение. Кейти посмотрела на него с подозрением.

— Теперь ты скажешь, что женщины должны иметь избирательные права.

— Ну нет! На этот счет у меня очень твердое мнение. Она одарила его взглядом, означавшим, что на эту тему они еще поспорят.

— Как ты думаешь, я хорошая актриса? Логан нисколько не колебался с ответом:

— Думаю, на нью-йоркской сцене ты с легкостью стала бы примой. Ты уже сейчас хорошая актриса, Кейти, а могла бы стать великой. — Голос его звучал очень серьезно. — Если ты покинешь сцену, лишь горстка людей будет знать, что такое могло произойти. Хватит ли тебе этого, или ты всегда будешь сожалеть о несбывшемся? Кейти ни о чем сожалеть не станет.

— Если бы не хватало, я могла бы стать твоей любовницей, получив только часть тебя. Но этого мне мало. Я предпочитаю расстаться со сценой, чтобы иметь тебя всего.

Логан пристально посмотрел на нее.

— Ты в этом уверена, Кейти? Я ведь не прошу…

— Я знаю, — слабо улыбнулась она. — Но ты бы наверняка предпочел, чтобы твоя жена не возвращалась на сцену.

— Неужели я столь явно выражал свои желания? — удивился он. — Я ведь не хотел на тебя давить. Клянусь, Кейти, если ты захочешь вернуться на сцену, я не стану тебя останавливать.

— Да нет, все нормально, Логан, — со вздохом сказала она. — Я ведь прекрасно понимаю, что общество принимает, а что нет. Выйдя замуж за Виктора, я это испытала на себе. Если я останусь на сцене, ты подвергнешься бесконечным насмешкам. Над Виктором и то потешались, хотя он и мухи не обидел. А ты все время наживаешь себе врагов со своей газетой. Многие наверняка захотят тебе отплатить, подвернись только какой-нибудь удобный случай.

— Я это выдержу, — сказал он. — Сам-то я выдержу. А вот…

— Виктория, — договорила за него она. — Да, Виктория может от этого пострадать. Об этом я тоже думала. — Она мечтательно вздохнула. — Возможно, когда-нибудь все изменится.

— И женщины получат избирательные права, — язвительно добавил Логан.

Улыбнувшись, Кейти поджала ногу и придвинулась к нему поближе.

— Ты циник. Я и не представляла, что ты можешь к этому так относиться.

— А я не представлял себе, что ты тайная суфражистка.

— Гм! Я начала задумываться об этом с тех пор, как сыграла суфражистку в «Хэмпстед-Хит». Так ты не хочешь взять назад свое предложение? — прильнув к нему, спросила она.

— Я готов признать, что моя жена имеет право на собственное мнение.

— До тех пор, пока она не может за него проголосовать.

— Что-то вроде этого.

Она ущипнула его за живот.

— Эта дискуссия еще не окончена!

Он смерил ее многозначительным взглядом.

— На данный момент окончена.

— Как прикажете… хозяин.

Внезапно ее атаковав, Логан прижал Кейти к матрасу и изобразил на своем лице зверское выражение, немедленно вызвавшее у нее смех. Смех перешел в хихиканье, когда Логан начал осыпать ее легкими поцелуями.

Вскоре, однако, они отбросили шутливый тон, и их игра приобрела более страстный оттенок.

Положив ноги на край письменного стола, Майкл Донован рассматривал фотографии, которые держал в руках. Быстро пролистав все восемь, он начал снова, на сей раз внимательно разглядывая каждую по очереди.

Он давно их не видел и потому уже изрядно подзабыл, какое впечатление они на него оказывали. Сейчас он вновь почувствовал знакомое ноющее ощущение в желудке и напряжение в паху.

Ни на одном из снимков Кейти не смотрела прямо в объектив, из-за чего выражение ее лица казалось лукавым и многоопытным. Майклу хотелось, чтобы и в жизни Кейти смотрела на него именно так — словно приглашая его в свою постель, как она это, казалось, делала на каждой фотографии.

Он ненавидел своего отца, который имел возможность развлекаться с Кейти Дакотой, но ненавидел он не только Виктора — Майкл проклинал любого, кто получил то, в чем Кейти ему неоднократно отказывала.

Он провел пальцем по снимку, некогда сделанному в студии Виктора. Обнаженная Кейти лежала на диване, одно колено ее было приподнято в классической позе, вызывающей и притворно застенчивой. Майкл представил себе, что действительно прикасается к ее телу. «Она хочет, чтобы к ней прикасались», — подумал он. Она хочет, чтобы мужчины реагировали на нее так, как сейчас реагирует он, Майкл.

Еще раз просмотрев фотографии, Майкл снова убедился в том, что Кейти все это время его дурачила. До сих пор он никак не мог понять, почему она выбрала отца, а не сына. Теперь он понимал, что все дело было в замужестве, — Виктор мог предложить ей то, чего не мог предложить Майкл.

Открыв ящик стола, он со злостью швырнул туда фотографии. Мысли Майкла неожиданно обратились к Рие. Он уже давно не предъявлял на нее своих супружеских прав. Не интересуясь, куда и зачем она ездит, он давал ей возможность свободно выходить из дома — и то слава Богу, что она больше не сидит, запершись в своей комнате. Недавно она даже заговорила о том, чтобы, как только пройдет годовщина смерти Виктора, пригласить на ужин кое-кого из друзей. Это предложение приятно удивило Майкла, сразу решившего, что, пожалуй, он слишком положился на мнение доктора Тернера, — сейчас Рия выглядела вполне нормальной. Судя по всему, до тех пор, пока он не будет настаивать на выполнении ею своих обязанностей в постели, все прочие обязанности жены она готова выполнять.

О детях разговора больше не было. С тех пор как Кейти исчезла, от Рии уже не требовалось родить ребенка. А так как близость с Рией нужна была Майклу только для этого, нынешнее положение вещей его в основном устраивало. В основном, но не полностью — для полного удовлетворения ему требовалась Кейти, а не та свора шлюх, которыми он сейчас пользовался.

Вздохнув, Майкл вышел из-за стола. Как все-таки несовершенен этот мир!

Бракосочетание Кейти Дакоты и Логана Гаррета Маршалла состоялось в маленькой церкви в Джорджтауне. Донна Мэй всю церемонию проплакала, Виктория, напротив, оставалась непривычно спокойной. Маленький зал заполняли друзья новобрачной, многие еще в гриме и театральных костюмах, поскольку бракосочетание проходило как раз между дневным и вечерним представлениями «Семи смертных грехов». Но если священник и находил аудиторию несколько странной, он этого не показал, проводя службу с должной торжественностью.

Через несколько часов после венчания Кейти вновь появилась на сцене, в последний раз играя Гордыню. Сидя среди публики, Логан снова поражался ее большому таланту, той грации, с которой она держалась на сцене, отточенности ее жестов. Холодный и высокомерный, как это и полагалось по роли, голос Кейти вызывал у него улыбку. Как часто он слышал этот тон в те моменты, когда она чувствовала себя особенно беззащитной, и как редко ему приходилось его слышать в последние дни! Это хорошее предзнаменование, думал он, завалив после представления ее гримерную фиалками и маргаритками.

Для брачной ночи они сняли себе номер в гостинице «Арборфилд», в Вашингтоне. О Виктории должны были позаботиться миссис Кэстл и Донна Мэй.

Вслед за Кейти Логан вышел на балкон. Вечер выдался прохладным, и на улице внизу было тихо — только шелестели ветви белой акации. Обняв Кейти чуть пониже груди, Логан привлек ее к себе. Уткнувшись подбородком в ее распущенные волосы, он глубоко вдохнул их дразнящий аромат.

— О чем ты думаешь? — не желая нарушать молчания, тихо спросил он.

Наслаждаясь его близостью, Кейти ответила не сразу:

— Я стала актрисой не потому, что хотела блистать на сцене. Я стала актрисой потому, что хотела быть кем-то еще. Сегодня, в самый разгар представления, я вдруг поняла, что это уже в прошлом. — Слегка повернувшись в его объятиях, она заглянула ему в глаза. — Сейчас я наконец чувствую, что хочу быть только собой.

Когда Кейти проснулась, в спальне было темно — должно быть, Логан прикрутил все газовые лампы. Сонно заморгав, она повернулась лицом к мужу. Глаза его были закрыты, дыхание оставалось спокойным и ровным.

Потянувшись, Кейти придвинулась к нему поближе. На лоб Логана падала непокорная прядь волос. Кейти долго смотрела на нее, прежде чем наконец решилась поправить. Волосы были густыми и мягкими, Кейти нравилось их прикосновение. Проведя пальцем по виску Логана, она почувствовала, как бьется его пульс.

Обследовав ухо, она переключилась на подбородок. На нем уже пробивалась короткая щетина, и прикосновение Кейти вызвало легкий скребущий звук. В тишине комнаты он прозвучал чересчур громко, и Кейти замерла, ожидая, не проснется ли Логан. Когда он не проснулся, Кейти продолжила свою экспедицию, проведя большим пальцем по его нижней губе. Дыхание Логана было теплым — она уже хорошо знала, какой горячий у него рот.

Рука Кейти соскользнула вниз. Нагнувшись, она поцеловала Логана в шею, пробуя языком его гладкую и немного соленую кожу. От Логана исходил резкий мужской аромат. Прижавшись щекой к его груди, она принялась водить по ней прядью своих волос, затем, наклонившись, поцеловала сосок и сразу ощутила, как тот напрягся. Впечатав в плоть Логана свою лукавую улыбку, Кейти стянула простыни вниз.

Скользя по его животу губами, она нащупала пупок и поцеловала его. Рука ее двинулась вдоль бедер Логана. Увлеченная своим делом, Кейти даже не заметила, как его дыхание изменилось.

— Потрогай меня там, — хриплым от сна и страсти голосом сказал он.

— Где?

— Ну там… губами.

Она сделала то, что он просил.

— О Боже, Кейти! — сказал он ей много позже. — Неужели ты всегда будешь меня удивлять?

Она улыбнулась:

— Возможно.

— Мне предстоит еще очень многое о тебе узнать. — Он вдруг почувствовал, как она вся напряглась. — Что, секретничаешь, Кейти?

Она подумала о Майкле, о его гнусных угрозах, о том, что боится возвращаться в Нью-Йорк, но ничего не сказала.

— Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, — заявила она. — Какие у меня могут быть от тебя секреты?


Глава 13


Нью-Йорк

Сентябрь 1873 года

С самого их возвращения в город непрерывно лил дождь. Когда утром Логан слегка подтолкнул ее локтем, Кейти, не сомневаясь, что впереди ее ждет еще один серый день, с головой накрылась подушкой.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил Логан, поправляя воротничок рубашки. — Собеседования с кандидатками в няньки?

Когда Логану хочется поговорить, бесполезно пытаться снова заснуть. Повернувшись на спину, она швырнула в него подушкой, но промахнулась.

— Утром я встречаюсь с тремя, — подавляя зевок, ответила она. — Потом собираюсь ответить на приглашения. Сегодня наверняка доставят еще целую дюжину.

Логан уловил в ее голосе нотку удивления. Кейти все никак не могла привыкнуть к тому, что высшее общество готово ее признать. Их брак, конечно, вызвал много разговоров, но в целом не могло быть и речи о том, чтобы Логан стал чем-то вроде парии. Конечно, приглашения им присылали больше из любопытства, чем из вежливости, но отклонять их не было причин — пусть люди сами убедятся, что высшее общество ничуть не пострадает, если в него вольется одна бывшая актриса.

— Это все из-за «Кроникл», да? — спросила Кейти.

— Отчасти да, — неохотно ответил Логан. Она вздохнула.

— Никогда не думала, что ты такой могущественный человек.

При всем своем богатстве Виктор для многих оставался простым торговцем, а вот Логан занимал совсем другое положение, при котором его богатство и влияние неизбежно сливались в одно целое.

— Не думай об этом, — сказал он. — Мне лично кажется, что это не так. С моей точки зрения, газета — это прежде всего гигантская ответственность, к которой я отношусь очень серьезно. Если кто-то думает, что я могу использовать «Кроникл» просто для того, чтобы оградить свою жену от унижений, что ж, пусть себе думает. — Застегнув жилет, он надел сюртук и чмокнул Кейти в лоб. — Я приеду домой на ужин, так что вели миссис Моррисей накрывать к шести.

Кейти машинально прибавила к этому еще полтора часа — Логан Маршалл редко возвращался из редакции вовремя.

— Хорошо, — коротко Зевнув, сказала она и взглядом проводила Логана до дверей.

Собеседования с кандидатками в няньки отняли большую часть утра. Ни одна из них Кейти не устроила. Лишь в конце третьего собеседования она поняла почему: она желала бы возвращения миссис Кэстл и подозревала, что этого же хочет и Виктория, хотя экономка Логана сейчас играла в ее жизни важную роль.

До самого завтрака Кейти отвечала на поступившие приглашения. Затем, увидев, что небо прояснилось и на нем вот-вот появится солнце, она одела Викторию, посадила ее в недавно купленную Логаном белую плетеную коляску и отправилась на неспешную прогулку по авеню.

Радуясь хорошей погоде, большинство ее соседей высыпали из дверей своих домов. Встречая даже самых неприветливых матрон, Кейти неизменно смотрела им прямо в глаза и говорила: «Добрый день». Виктория, даже не прилагая к этому особых усилий, казалось, всех очаровывала. И если кто-нибудь и замечал, что ребенок очень похож на Логана Маршалла и не имеет никакого сходства с Виктором Донованом, то, по крайней мере в присутствии Кейти, никаких намеков на это обстоятельство не поступало.

В таком приятном настроении Кейти все шла и шла вперед, пока вдруг, к своему удивлению, не оказалась на юго-восточном углу Пятьдесят второй улицы, прямо напротив резиденции мадам Рестелл. Кейти снова поразилась тому, что столь одиозное заведение находится в одном из самых престижных уголков Нью-Йорка. Говорили, что мадам Рестелл не раз предлагали за ее собственность хорошую цену и всякий раз она отвергала эти предложения. Особенно настаивать никто не смел — из страха, что мадам вдруг предъявит на всеобщее обозрение те скелеты, который каждый хотел бы сохранить в своем шкафу.

Кейти уже начала разворачивать коляску, когда вдруг в доме мадам Рестелл открылась боковая калитка и оттуда появилась знакомая фигура. В первый момент Кейти решила, что обозналась. Богатые и влиятельные женщины постоянно навещали это заведение, но исключительно в темное время суток. Сейчас, увидев, что из заведения мадам Рестелл среди бела дня выходит Рия Донован, Кейти не могла поверить собственным глазам.

Правда, Рия шла, опустив голову и отвернувшись от прохожих, никто из которых, впрочем, как будто не обращал на нее никакого внимания. В простом черном платье и черной соломенной шляпке она могла сойти за безутешную вдову или чью-то служанку.

— Рия! — тихо позвала Кейти.

Вскинув голову, Рия отчаянно заморгала, тоже не вполне доверяя своим глазам.

— Кейти? Это вы?! — И она протянула к ней обе руки, которые Кейти тут же с чувством пожала. — О Кейти! — тихо произнесла Рия, — Как хорошо, что я вас встретила. — Но тут, словно вспомнив, где находится, она отняла руки и быстро сказала: — Пожалуйста, пойдемте отсюда.

Развернув коляску, Кейти снова направилась по проспекту.

— Что вы здесь делали? — спросила она.

Рия не ответила. Она взялась за ручку коляски и умоляюще взглянула на Кейти.

— Можно?

— Конечно, — сказала Кейти, уступая ей свое место.

— Вы знаете о моем ребенке? — спросила Рия. Кейти кивнула:

— Логан мне сказал. Мне очень жаль, Рия.

— Ну, вам-то о чем жалеть! — Заглянув в коляску, она откинула кружева с лица Виктории. — Я часто гадала, как у вас прошли роды. Она просто красавица. Насколько я понимаю, вы назвали ее в честь Виктора…

— Я собиралась вам написать, — сказала Кейти. — Я много раз даже начинала писать вам письмо, но потом каждый раз откладывала.

— Почему? Почему вы уехали, не сказав ни слова? Майкл просто сходил с ума от беспокойства. Он говорил, что, наверное, это я вас чем-то обидела. — Она снова взглянула на Кейти. — Это правда, Кейти? Я действительно вас чем-то огорчила?

— Нет! Даже и не думайте об этом. Майкл ошибается, совершенно ошибается. — Кейти с трудом обуздала свой гнев. Да как смеет Майкл сваливать ответственность на Рию, когда прекрасно знает, что причиной ее бегства послужил как раз его собственный ультиматум! — Я уехала потому, что в этом доме мне все напоминало о Викторе. Я просто не могла больше в нем оставаться. Наверное, я должна была сначала поговорить с вами, рассказать о том, что собираюсь сделать, но тогда я вообще плохо соображала.

— А потом? — спросила Рия. — Вы говорили, что хотели мне написать. Что вас останавливало?

— Я не могу этого объяснить, — пристыженно сказала Кейти. — Хотела бы, но не могу.

— Вот и я не могу, — эхом повторила Рия.

— О чем вы?

— О мадам Рестелл. Не могу объяснить. Вы готовы это принять?

Кейти не могла представить, в чем тут дело.

— Да, конечно, готова. Удовлетворенная ее ответом, Рия кивнула.

— Свою девочку я тоже назвала Викторией, — тихо сказала она.

У Кейти сжалось сердце.

— Логан мне этого не говорил, — помолчав, сказала она. — Думаю, он об этом не знал.

Рия очень осторожно перевезла коляску через край тротуара.

— Наверное, нет, — согласилась Рия. — Должна признаться, я очень удивилась, узнав, что вы вышли за него замуж. Я даже не представляла себе, что вы знакомы.

— Мы знали друг друга уже много лет.

— Я сказала Майклу нечто вроде этого.

— Майкл говорил о моем замужестве?

— Несколько раз. — Она искоса посмотрела на Кейти. — Вы с Майклом, кажется, не ладили?

— Не ладили, — согласилась Кейти.

— Он очень ревновал вас к Виктору.

Кейти чуть было не сказала, что это чистая правда, но не в том смысле, какой имеет в виду Рия.

— Он должен радоваться тому, что я снова вышла замуж. Ведь теперь я не могу претендовать на наследство Виктора.

— Вы действительно так думаете?

— Конечно. А разве это не так? Рия покачала головой.

— Виктор обеспечил вас независимо от того, выйдете ли вы снова замуж. А еще остается доля Виктории.

— О Господи! Я-то думала, что все уже в прошлом. Поверьте, Рия, из наследства Виктора мне ничего ненужно.

— Я вам верю. Это Майкл все время нервничает. Он считает, что имеет право на все состояние Виктора.

Не желая больше ничего слышать о Майкле, Кейти поспешила сменить тему:

— Расскажите о вас, Рия. Кстати, вы прекрасно выглядите. — Это не было простой лестью. Траурные одежды Рии не могли скрыть ее привлекательности. Яркие зеленые глаза, безукоризненный цвет лица, густые, блестящие рыжие волосы, стройная фигура — Рия действительно выглядела замечательно. — Вы счастливы?

— Счастлива? — Рия слабо улыбнулась. — Странно, что вы спросили. Никогда об этом не задумывалась. — Рия вежливо раскланялась с проходившими мимо двумя женщинами — матерью и дочерью. — Добрый день, миссис Маккитрик! Добрый день, Лини! — Когда они отошли подальше, она сказала: — Да, пожалуй, счастлива. — Услышав, как Виктория без видимой причины смеется, она улыбнулась, — Действительно счастлива. Дети ведь поднимают настроение, правда?

Кейти кивнула:

— О да! Виктория мне точно поднимает.

В дружелюбном молчании они дошли до пересечения Сорок второй и Пятой улиц. Там Рия остановилась и передала коляску Кейти.

— Вы как-нибудь придете ко мне на чай?

— Я бы с удовольствием, но…

— Насчет Майкла не беспокойтесь, — словно прочитав ее мысли, сказала Рия. — Я запланирую это на тот день, когда его не будет дома. Вам вовсе незачем с ним видеться.

— Тогда я с радостью приду.

— Что ж, значит, решено. Я пришлю вам записку, — Поднеся два пальца к своим губам, она поцеловала их и слегка дотронулась до щеки Виктории. — Какая ты милая! — тихо сказала она. — Как похожа на мою… — Замолчав, она посмотрела на Кейти. — До чего же вы счастливая! Как бы я хотела… — Не договорив, Рия отвернулась, глаза ее лихорадочно заблестели, и, прежде чем Кейти успела ответить, она уже была далеко.

Кейти простояла на углу несколько долгих секунд, размышляя о том, что за странное выражение промелькнуло на лице Рии. Радость встречи значительно померкла, оставив на Душе у Кейти какой-то неприятный осадок.


Приглашение на чай пришло через несколько дней. Кейти, которая так и не наняла няню, оставила Викторию на попечение миссис Брендивайн и велела Джо Минзу отвезти ее к Донованам.

— Не ждите меня, Джо, — выходя из кареты, сказала она. — Возвращайтесь примерно, через час. Не думаю, что я задержусь здесь дольше.

— Хорошо, мэм. — Приложив руку к шляпе, он взобрался обратно в экипаж, но тронулся с места только увидев, как Кейти входит в дом.

— Благодарю вас, Дункан, — сказала Кейти, когда дворецкий провел ее в гостиную, держа в руках легкую летнюю накидку и украшенную перьями шляпку. По полу за Кейти волочился шлейф розового шелкового платья.

Майкла Донована она заметила слишком поздно. Услышав, как с обратной стороны двери в замке поворачивается ключ, она неподвижно замерла на пороге, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. Нельзя сказать, что никто не знает, где она, напомнила себе Кейти. Джо Минз должен скоро за ней вернуться, миссис Брендивайн ждет ее к ужину, а Логану она только сегодня утром сказала, что приглашена к Рие на чай. Вспомнив об этом, Кейти немного успокоилась. Испытующий взгляд Майкла она встретила с холодным безразличием.

Она оказалась в точности такой красивой, какой он ее помнил. Волосы цвета меда словно золоченая рамка обрамляли ее лицо. Светящиеся вызовом карие глаза отчетливо отливали золотом. Голову она держала прямо, слегка приподняв подбородок. Плечи Кейти были воинственно расправлены, но это лишь привлекало внимание Майкла к ее выдавшейся вперед груди.

— Не хочешь присесть, Кейти? — указывая на обитую зеленой тканью кушетку, предложил Майкл.

«Словно ничего и не случилось», — подумала Кейти. Невероятная наглость Майкла не переставала ее удивлять.

— Давай лучше сразу перейдем к делу.

— Вот и отлично, — сказал он. — Тогда, может, выпьешь? — Кейти молчала, бесстрастно глядя на него. Майкл равнодушно пожал плечами. — Наверное, ты все гадаешь насчет Рии. Последние полтора месяца она каждый день где-то встречается со своими подругами. Кажется, они готовят какой-то благотворительный бал. Слава Богу, она избавила меня от подробностей.

Кейти продолжала смотреть на него холодным взглядом.

— Поняв, что рано или поздно она пригласит тебя сюда, я решил взять инициативу на себя. Очевидно, ты этого не ожидала.

Кейти ничем не выдала своего удивления. Скорее всего, он не знает, что они уже виделись с Рией и что она ожидала ее приглашения. У Кейти немного отлегло от сердца. До сих пор она считала, что Рия как-то причастна к приготовленной ей ловушке. Теперь же Кейти ругала себя за то, что могла об этом подумать.

— Я готов аплодировать твоей выдержке. Ты ведь даже не спросила меня, чего я хочу.

— Я уверена, что ты рано или поздно до этого дойдешь. — Насколько она знала, от нее Майклу всегда было нужно только одно.

— Тебе не следовало возвращаться в Нью-Йорк, — с апломбом заявил он.

Кейти тяжело вздохнула.

— Я уже говорила тебе, Майкл, что из наследства Виктора мне ничего не нужно. Ни моей доли, ни доли Виктории. Я готова подписать все, что для этого требуется.

Майкл презрительно оттопырил верхнюю губу.

— Ну, когда все деньги Логана Маршалла у тебя в кармане, относишься к жизни как-то по-другому! — Он не ждал от нее возражений. — Да, черт возьми, мне нужна твоя подпись. Как только я прочел о твоем браке с Логаном Маршаллом, то сразу же подготовил соответствующие бумаги. — Встав с кушетки, он подошел к секретеру, который для лучшей освещенности был установлен под углом к окну. На секретере лежала какая-то бумага. — Иди подпиши вот это.

Кейти заколебалась. Во всем ее облике сквозило явное нежелание подходить к Майклу даже на расстояние вытянутой руки. Сделав шаг вперед, она остановилась.

— Мне хотелось бы, чтобы сначала это прочитал мой муж. Майкл покачал головой.

— Поверь мне, — решительно сказал он таким тоном, словно у Кейти не было оснований ему не доверять, — в этом нет необходимости. Документ написан достаточно простым языком, так что ты все прекрасно поймешь. И вообще ничего сложного тут нет. Ты должна была это сделать еще перед своим исчезновением. Мне ведь пришлось немало намучиться с наследством. Половина его заморожена в ожидании, когда ты ее востребуешь. Я даже собирался объявить тебя умершей.

— Это доставило бы тебе некоторые неудобства, — сказала она. — Потому что я очень даже жива.

— Куда ты уехала? — спросил он. — В Вашингтон? «Кроникл» сообщала, что вы именно там обвенчались.

— Там я и была.

— Логан об этом знал?

— Он меня и нашел, — коротко сказала она, не желая ничего говорить о Логане. Кейти не слишком нравилось, как Майкл кривится всякий раз, когда произносит его имя. Подойдя к секретеру, она взяла в руки документ. — Подожди, пока я прочту. — Читать было трудно, и не столько из-за юридических терминов, сколько из-за пристального взгляда Майкла. Даже не дотрагиваясь до нее, он все равно каким-то образом ухитрялся ее запачкать. Кейти заставила себя сосредоточиться. — Тут сказано, что я подтверждаю, будто завещание Виктора было написано под давлением и что его самоубийство лишает законной силы то, что он в нем написал.

— Ну и?..

— Но это же неправда. Совершенная неправда. Виктор не совершал самоубийства, и я не стану подписывать ничего такого, где было бы сказано, будто он его совершил.

— Кейти, не надо все усложнять! Этот пассаж необходим для того, чтобы аннулировать его последнее завещание. Ты можешь или подписать это в частном порядке, или же мне придется сделать все достоянием гласности. Иначе ты никак не можешь отказаться от наследства.

— Мне это не нравится.

— Черт побери, думаешь, мне это нравится? Он был моим отцом дольше, чем твоим мужем! У меня нет никакого желания трепать в суде имя Донованов, но я все же сделаю это ради того, чтобы получить принадлежащее мне по праву. Не надо меня недооценивать, Кейти. Будь я проклят, если кто-нибудь из Маршаллов получит доступ к деньгам Донованов!

Кейти отложила бумагу.

— Не знаю, Майкл. Мне нужно подумать, поговорить с Логаном, а уж потом давай встретимся снова. Возможно, ты чего-то не учел, и я могу отказаться от наследства, не создавая впечатления, будто Виктор лишился рассудка.

Красивое лицо Майкла исказилось от гнева. Схватив Кейти за руку, он насильно вложил в нее перо.

— Никаких альтернатив не существует! — отрезал он. Пальцы Майкла так сильно сдавили ее руку, что Кейти выронила ручку, на глазах у нее от боли выступили слезы.

— Ты сломаешь мне руку, — сказала она, стараясь, чтобы в ее голосе не слышались просительные нотки.

— Подпиши это, — повторил он. Отпустив ее руку, он подал ей перо. — Сейчас же подпиши.

— Никто не узнает о том, что здесь написано? — спросила она.

— Никто.

— Ладно. Если другого выхода нет… — Кейти поставила на документе свое имя.

Майкл выхватил у нее бумагу.

— Кейти Дакота Маршалл? — прочитал он. — Это твое официальное имя?

— Да.

Он положил документ в ящик стола.

— Что, не могла дождаться момента, когда избавишься от фамилии Донован?

Кейти решила, что это замечание не заслуживает ответа.

— А теперь, пожалуйста, открой дверь. Я хочу уйти.

— Ты же слышала, как Дункан ее запер.

— Да, слышала. Но я думаю, у тебя есть ключ. Он покачал головой.

Кейти понимала, что он лжет, но не собиралась с ним спорить.

— Я хочу уйти, — повторила она.

Майкл отошел от секретера, но не стал вызывать Дункана, а направился к камину. Прислонившись к нему плечом, Майкл по-хозяйски сложил руки на груди.

— Чтобы вызвать Дункана, нужен особый звонок, — сказал он, заметив, что Кейти смотрит на зеленый бархатный шнурок. — Так что выбрось это из головы, Кейти, и слушай меня. Самая трудная часть нашего разговора уже позади, осталось достичь последней договоренности.

Кейти взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Нужно продержаться только сорок минут. Через эти сорок минут Джо Минз за ней приедет, и тогда Майкл вряд ли сможет ее здесь удерживать.

— Какой еще договоренности? — спросила она.

Глаза Майкла смотрели на Кейти с наглой фамильярностью.

— Когда мы последний раз с тобой виделись, я как будто ясно обрисовал тебе все возможные варианты. Твоя подпись на этом документе — это лишь часть того, что от тебя требуется. По-моему, я достаточно четко выразился — остаться в этом городе ты сможешь, лишь являясь моей любовницей.

— Ты сумасшедший! Мы уже говорили об этом, Майкл, и мои чувства к тебе нисколько не изменились. К тому же теперь я замужем. Насколько я понимаю, ты об этом помнишь, из-за чего твое предложение выглядит еще более оскорбительным.

— А мне кажется, что ты должна чувствовать себя, наоборот, польщенной, — усмехнулся он. — Не могу припомнить, чтобы я когда-нибудь преследовал женщину с такой целеустремленностью. Ты единственная в своем роде, Кейти.

— На самом деле я тебе не нужна, — возразила она. — Нисколько не нужна. По какой-то непонятной мне причине тебе нравится само преследование. Если бы я согласилась, ты уже через неделю вышвырнул бы меня вон.

— Любопытная теория! Может, проверим?

— Не думаю, — тщательно подбирая слова, ответила Кейти. — Даже просто оставаться с тобой наедине уже выше моих сил.

— Фотографии все еще у меня, Кейти! И теперь уже ничто не помешает мне их использовать. Никто ведь не поверит, что мой отец сделал их потому, что хотел тебя потом нарисовать. Снимки неопровержимо доказывают, какая ты грязная шлюха. — Выпрямившись, он сунул руки в карманы и принял подчеркнуто непринужденную позу. — Интересно, что скажет о них Логан?

Во рту у Кейти пересохло. В голове было пусто. Единственное, что она могла сейчас делать, — это с ненавистью смотреть на Майкла.

— Возможно, тогда Логан поймет, что ты за женщина. Ты ведь встречалась с ним, будучи замужем за моим отцом. Неужели он действительно надеется, что ты будешь ему верна? Он может решить, что эти фотографии сделаны уже после того, как ты вышла за него замуж. Сомневаюсь, что это ему понравится.

— Я сама расскажу ему про фотографии, Майкл, и он мне поверит. В нашем доме висит мой портрет. — В нашей спальне. Чуть не добавила она, невольно вспомнив то удивление, которое испытала, впервые его увидев. Никакие ее уговоры не смогли заставить Логана перевесить портрет в другое место. — Его написал Кристиан Маршалл, работая над фотографиями, которые сделала его жена, и Логан их видел. Неужели ты думаешь, что он поверит тебе, а не мне?

— Да ну? Что ж, тогда мы поступим по-другому. Одну фотографию я пошлю Логану, а другую — редактору городского выпуска «Кроникл». Перед Логаном возникнет любопытная дилемма. А если он не ответит на этот вызов, я пошлю одну фотографию, разумеется, анонимно, в «Тайме», а другую в «Геральд». Посмотрим, что сделают с такой информацией его конкуренты. Ну а если эта новость и не появится на страницах газет, то она наверняка будет передаваться по городу из уст в уста. Ты в любом случае выставишь Логана на посмешище.

Кровь отхлынула от лица Кейти.

— Зачем тебе это нужно, Майкл? Не могу поверить, что все это затеяно только ради того, чтобы заполучить меня. О чем-то ты недоговариваешь.

— Нет, Кейти, я рассказал тебе абсолютно все. Ты просто недооцениваешь свою привлекательность. И всегда недооценивала. Нет дня, чтобы я о тебе не думал. Ты лишила меня душевного спокойствия. Я не могу тебя отпустить, даже если бы этого захотел. — Он насмешливо улыбнулся. — Ну же, Кейти, присядь! Такое впечатление, что ноги тебя больше не держат.

На сей раз Кейти ему подчинилась, заняв место на кушетке. Если бы она сейчас лучше соображала, то наверняка села бы на стул — подальше от Майкла.

— Так что у тебя теперь одна альтернатива — оставить город. И оставить Логана Маршалла.

Кейти внезапно поняла то, чего до сих пор не замечала.

— Дело не только во мне, — убежденно сказала она. — Ты хочешь навредить Логану. Ты хотел навредить своему отцу. Ты хочешь взять то, что принадлежит другому, только для того, чтобы доказать, что ты это можешь.

— Не могу поверить, что ты согласишься кому-то принадлежать. — Наклонившись к Кейти, он взял ее руку и положил себе на колени. — Кроме того, ты ошибаешься. Я намерен делить тебя с Логаном.

Кейти попыталась отнять свою руку, но Майкл крепко ее удерживал.

— Я не могу, Майкл. Прошу тебя… я не могу. Ты не понимаешь, чего от меня просишь. Логан убьет тебя, когда я ему это скажу.

— Ты ему ничего не скажешь.

Уверенность, с которой он это произнес, возмутила Кейти, и тем не менее она понимала, что он прав. Чтобы спасти Логана от публичного унижения, она сделает все, что угодно.

— Твоей любовницей я стану только в обмен на фотографии.

— Разумеется, после согласованного периода времени. Пусть это будет год.

— Ты просто безумен, — потрясенным шепотом произнесла она. — Я никогда не соглашусь на такие условия.

— Не так давно ты утверждала, что вообще никогда не согласишься стать моей любовницей, — напомнил ей Майкл. — Стоит немного поразмыслить, и многое представляется в совершенно ином свете.

— Три месяца, — сказала она.

— Год. Сократиться этот срок может лишь в том случае, если я решу положить конец нашим отношениям.

Кейти молчала очень долго, и Майкл решил, что, возможно, зашел слишком далеко. Насчет фотографий он говорил вполне серьезно, но все же надеялся, что Кейти не станет сопротивляться. Ведь их можно использовать против нее только один раз — став достоянием публики, они будут совершенно бесполезны. Если он их хоть кому-нибудь покажет, то навсегда лишится возможности ее получить.

— Ну ладно, — на миг прикрыв глаза, наконец сказала она. — Пусть будет, как ты хочешь.

Столь быстрая капитуляция вызвала у него подозрение.

— Если попытаешься меня одурачить, ты об этом пожалеешь.

Кейти покачала головой.

— Единственная дура здесь — я, — тихо сказала она. — Я ведь думала, что заслужила то счастье, которое нашла.

Майкл поцеловал ее руку.

— Ты не пожалеешь.

Сожаление было слишком слабым выражением для того, чтобы описать, что сейчас чувствовала Кейти. Сердце ее обливалось кровью, душа была оскорблена.

— Мне нужно время, — проговорила она. — Время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. И потом мой распорядок дня… Я не могу все изменить только ради того, чтобы встречаться с тобой. Это вызовет подозрения.

— Ну конечно, — сказал он. — Я понимаю. Я очень долго ждал, могу подождать еще немного. Я буду писать тебе от имени Рии.

— Как сделал это, чтобы завлечь меня сюда?

— Да. Это неплохо сработало.

Даже чересчур, подумала она, но вслух ничего не сказала.

— А теперь мне хотелось бы получить от тебя некий жест доброй воли — как доказательство, что ты собираешься выполнить свою часть сделки.

— Какой жест? — недоуменно переспросила Кейти.

— Гм! — Майкл машинально пригладил свой усы, глаза его неотрывно смотрели на губы Кейти. — Поцелуй.

— Один? — чуть слышным голосом спросила она.

— Лично я бы предпочел на этом не останавливаться. Разве у нее есть выбор? И все-таки нужно что-то получить взамен.

— Мне тоже нужен от тебя жест доброй воли, — сказала она. — Я хочу получить одну из фотографий,

Майкл захохотал.

— У тебя душа торговки, Кейти! Мне это нравится. — Поднявшись с кушетки, он вернулся к столу. — Я положил их сюда сегодня утром на тот случай, если ты захочешь на них взглянуть. — Вытащив фотографии из стола, Майкл принялся обмахиваться ими словно веером. — Какую из них ты хочешь? — спросил он.

— Выбирай сам.

Не глядя, Майкл наугад вытащил одну из фотографий, а остальные положил на место, на этот раз заперев стол. Положив ключ в карман, он вновь повернулся к Кейти.

— Вот.

Взяв снимок в руки, Кейти едва на него взглянула — достаточно было и того, что она заметила свою обнаженную ногу. Разорвав фотографию на мелкие кусочки, она швырнула их на пол.

— Брось это в камин, — сказала она.

— Ладно. — Он отнес обрывки к камину и положил на холодные угли. — Сейчас слишком тепло, чтобы зажигать огонь.

Кейти могла бы с этим поспорить — холод пробирал ее до костей. Она стала подниматься, чтобы забрать с собой клочки фотографии и потом полностью их уничтожить, но Майкл загородил ей дорогу.

— Об этом я сам позабочусь, — сказал он и привлек ее к себе. — А теперь будь добра выполнить свое обещание.

Кейти сама не знала, почему ее не вырвало, — прикосновения Майкла вызывали у нее тошноту. Вряд ли она когда-нибудь сможет заставить его поверить, будто хочет его, — она не настолько хорошая актриса. Пальцы Майкла торопливо расстегивали у нее на шее камею. Прежде чем Кейти вновь обрела дар речи, он уже успел расстегнуть у нее на платье три пуговицы.

— Ты сказал «поцелуй»! Майкл наклонил голову.

— Я же не говорил, что именно собираюсь целовать. Кейти тихо застонала, в глазах ее появились слезы. Губы Майкла прижались к ее обнаженной шее, и она поняла, что он собирается оставить на ней отметку.

— О Боже! — прошептала она. — Прошу тебя, не делай этого, Майкл!

Он проигнорировал ее тихий протест. Расстегнув платье до самой талии, Майкл просунул внутрь руку и сквозь сорочку нащупал грудь.

Кейти прикусила губу, в горле комом стояли невыплаканные слезы. Постепенно стягивая вниз сорочку, Майкл вскоре почти полностью обнажил ее грудь, и вот его горячий язык уже коснулся ее соска.

— Нет! — Собрав все силы, Кейти оттолкнула от себя Майкла. Отвернувшись, она поправила сорочку и начала торопливо застегивать платье. — Ты сказал «поцелуй»! — пятясь, крикнула она. — Это все, что ты сказал. — Ее пальцы так дрожали, что она никак не могла справиться с пуговицами.

— Ты что, уже решила аннулировать наше соглашение? — холодно спросил Майкл.

— Нет, — быстро ответила она. — Нет, но я ведь говорила тебе, что мне нужно время. Я не могу… Я не готова…

— Черт бы тебя побрал, Кейти! — подойдя к ней, сказал он. — Ты должна доказать мне свою готовность выполнить обещание! — Схватив ее за плечи, он прижал Кейти спиной к двери. Она отвернулась. Взбешенный ее непокорностью, Майкл силой повернул ее лицом к себе и впился в губы. Кейти беспомощно всхлипнула, и язык Майкла вонзился ей в рот.

Внезапно все кончилось. Поднеся ко рту тыльную сторону ладони, Кейти смотрела на Майкла затравленным взглядом.

— Не смей вытирать мой поцелуй, — вкрадчиво сказал Майкл. Какое-то время в комнате слышалось только его напряженное дыхание. Лицо Майкла побагровело, глаза сверкали гневом, смешанным с возбуждением. — Иначе ты об этом пожалеешь.

Кейти покорно опустила руку.

— Я хочу уйти, — тихо сказала она.

Чувствуя себя победителем, Майкл коротко кивнул:

— Будем считать, что ты сдержала свое обещание, хотя и не с тем пылом, какого я ожидаю от тебя в будущем. — Отойдя от двери, он дважды потянул за шнурок, затем сделал паузу и потянул еще раз. — Ты неправильно застегнула платье, — взглянув на Кейти, с насмешкой сказал он.

Кейти захотелось расцарапать ему лицо. Но она лишь сжала кулаки, так что ногти впились в ладони. Дункан отпер дверь, и Майкл ушел. Кейти попыталась собраться с духом, и когда она почувствовала, что уже может смотреть в глаза доновановскому лакею, она вышла в коридор и попросила подать свой плащ и шляпку.

— Скажи, мистер О'Ши все еще за мной следит? — неожиданно спросила Кейти. И сам вопрос, и тот резкий тон, которым он был задан, поразили ее, пожалуй, не меньше, чем Логана. Вздрогнув, он странно на нее посмотрел, затем, вновь овладев собой, отправил в рот кусок недожаренного ростбифа.

— Ты что, его видела? — проглотив кусок, вежливо осведомился Логан.

— Нет.

— Тогда почему же ты думаешь, что он за тобой следит?

За ужином Кейти почти ничего не ела и никак не реагировала на все попытки Логана вовлечь ее в беседу. Уехав от Майкла, она могла думать только о нем и о том обещании, которое он у нее вырвал в обмен на фотографии. Вернувшись домой, она залезла в ванну и попыталась отскрести метку, которую он поставил ей на шею, но все ее попытки остались безуспешными. Мысль о том, что Логан может заметить засос, приводила ее в отчаяние.

— Я вовсе не думаю, что мистер О'Ши за мной следит. — Она все больше раздражалась. — Я просто спросила, так ли это. Неужели тебе обязательно нужно отвечать вопросом на вопрос?

Удивленный ее тоном, Логан вскинул вверх руки.

— Лайам О'Ши перестал на меня работать с тех самых пор, как я приехал в Вашингтон.

— Спасибо, — не слишком вежливо сказала она. — Это все, что я хотела знать. — От сердца немного отлегло. Если О'Ши за ней не следил, то никто не узнает о том, что вместо Рии она встречалась с Майклом. Ее будущие встречи с Майклом тоже останутся в тайне. О Боже, будущие встречи! Кейти едва не застонала: ее тошнило уже от одной мысли о встрече с Майклом. Отложив вилку, она поднялась и, стараясь не встречаться глазами с Логаном, вышла из-за стола.

Логан не стал звать ее обратно. Он лишь молча проводил ее взглядом, отметив сквозившее во всей фигуре Кейти напряжение и несчастное выражение ее глаз. Он был рад тому, что не сказал ей всей правды. Лайам О'Ши действительно перестал работать на него, когда Логан приехал в Вашингтон, но теперь они были в Нью-Йорке, а Логан никогда не считал исчерпанным тот давний инцидент, что некогда произошел в гостинице «Честерфилд». Глядя сейчас на Кейти, Логан думал о том, что осторожность тут явно не повредит. Была же причина, по которой она оставила Нью-Йорк! Плохо одно — какая бы беда ни нависла сейчас над Кейти, она твердо намеревалась справиться с ней сама. Логан, однако, был не менее твердо уверен, что так дело не пойдет.

Когда Кейти вошла в спальню, Логан сидел на кровати и читал. То, что он не спит, вызвало у Кейти разочарование, которое она не сумела скрыть до конца, но Логан сделал вид, будто ничего не заметил. Пока Кейти готовилась ко сну, он продолжал работать над передовой статьей, а когда она легла в постель, положил свои бумаги на ночной столик и протянул руку, чтобы погасить лампу.

— Тебе не обязательно бросать свою работу, — сказала она. — Я могу спать и при свете.

— Я все равно уже собирался спать. — Он погасил свет. Через несколько секунд, когда глаза привыкли к темноте, Логан смог разглядеть ее силуэт. Кейти лежала на спине, уставившись в потолок. Повернувшись на бок, Логан оперся головой на локоть.

— Ты была с Викторией? — спросил он. Она кивнула.

— Миссис Б. сказала мне, что она капризничает, ну и я пошла посмотреть, что там такое.

— С ней все в порядке?

— По-моему, она немного простудилась, но в общем ничего страшного. Утром надо будет на всякий случай кого-нибудь послать к доктору Тернеру.

— Прекрасная мысль. — Логан слегка погладил ее висок. — Как тебе понравился чай у Рии? Ты ни словом не обмолвилась о своем визите.

— Разве? — фальшиво удивилась она и небрежно добавила: — Рассказывать особенно и не о чем. Мы обменялись последними новостями и договорились о следующей встрече. Ты не возражаешь, если я буду видеться с Рией? Несмотря на всю свою общественную деятельность, она очень одинока, Логан. Она просто не хотела меня отпускать. — «И как только у меня язык не отсохнет?» — подумала Кейти.

— Не возражаю, — сказал он. — Если ты, конечно, сама этого хочешь.

— Хочу. Мне ее жаль, Логан. Я тебе этого не говорила, но я встретилась с ней возле заведения мадам Рестелл.

Он подождал, рассчитывая на продолжение, а когда его не последовало, спросил:

— А ты уверена, что хочешь проводить с ней время? По-моему, эта перспектива тебя не особенно радует.

— Конечно, уверена, — быстро сказала она. — Что за дурацкая мысль! — Кейти повернулась к нему спиной. Она не знала, что делать, если он захочет ее обнять. Ей хотелось, чтобы он ее обнял, и в то же время она не хотела, чтобы он к ней прикасался.

— Кейти, — тихо сказал Логан, — я чем-то тебя расстроил?

Кейти сразу же охватило чувство вины. Вновь повернувшись к нему лицом, она бросилась в его раскрытые объятия. Обняв Логана за шею, она прижалась к нему всем телом и, уткнувшись ему в подбородок, прошептала:

— Ты ничем меня не расстроил, дорогой. Ничем, Это все я. Прости меня. Ты сам не знаешь, как сильно я тебя люблю. — Едва соображая, что делает, Кейти отчаянно начала его ласкать, покрывая все тело поцелуями.

Не подозревая о том отчаянии, которое бросило Кейти в его объятия, Логан крепче ее обнял и стал с радостью отвечать на ее страстные поцелуи.

Вскоре он, однако, понял, что тут что-то не то.

— Кейти, — тихо сказал он, поглаживая ее по спине. — Поговори со мной, Кейти. Расскажи, о чем ты думаешь.

Своим поведением Кейти сейчас напоминала испуганную кобылицу — такая же беспокойная и нервная.

— Люби меня, Логан! Просто люби меня.

Он так и сделал, не в состоянии помочь ей чем-нибудь еще. Его огорчало, что Кейти не доверяет ему свои тревоги, и в то же время он ценил то, что она обращается к нему за поддержкой.

В эту ночь Логан любил ее медленно и нежно, доводя взаимную страсть до таких высот, что оба едва могли ясно мыслить. Он ласкал ее живот и бедра, охватывал рукой ее груди и нежно целовал их по очереди, возбуждая Кейти шершавым кончиком своего языка. Ее аромат кружил ему голову.

Он заставил ее почувствовать себя желанной. Раскрывшись перед ним, она приняла Логана в себя. Она целовала его, проводя пальцами по его густым волосам, она сжимала его узкие бедра. Ее страсть была велика, и только он мог ее удовлетворить. Она говорила ему об этом, выражая свою любовь на языке, в котором очень мало слов, но который в то же время весьма красноречив.

Когда все кончилось и их дыхание успокоилось, Кейти осталась лежать в его объятиях.

— Я никогда тебя не опозорю, — много позже сказала она, решив, что он уснул. — Никогда.

Логан ничего не сказал, хотя прекрасно слышал ее взволнованные слова и ощущал льющиеся ему на грудь горячие слезы. Боль Кейти он чувствовал так же остро, как свою собственную.


Глава 14


Приглашение от Майкла пришло в среду. Глядя на его каракули, Кейти никак не могла понять, почему она приняла подобную бумажку за письмо Рии. Майкл намеревался встретиться с ней во второй половине следующего дня. Как теперь понимала Кейти, Рии в это время дома не будет, а слуги не пошевелят и пальцем, чтобы ей помочь. Сейчас ей хотелось кричать от отчаяния, но Кейти лишь сунула записку в рукав платья и отправилась к Виктории в детскую. В этом рушащемся мире дочь была для нее единственным якорем.

Но не только она одна ощущала, как привычный мир разваливается прямо на глазах. На Принтинг-Хаус-сквер, где печаталась «Кроникл», Логан, положив ноги на стол, пристально смотрел на клочки фотографии, разложенные на его колене. Еще недавно они находились в адресованном на его имя конверте, пришедшем в редакцию с утренней почтой. Вместе с остальными письмами этот конверт все утро пролежал на его письменном столе, и лишь перед обедом Логан решил наконец просмотреть свою корреспонденцию. Когда он вскрыл конверт номер три, из него выпали обрывки фотографии и записка, на которой ровным почерком было написано лишь одно слово: «Шлюха».

Стукнув кулаком по столу, Логан швырнул записку в окно. Ударившись о стекло, она плавно опустилась на пол. На фотографии была изображена Кейти — он сразу узнал ее, несмотря на то что разрыв проходил как раз лицу. С профессиональной точки зрения снимок был не особенно удачным — рыхлая композиция, чересчур слабое освещение, выдержка явно недостаточна. Фотографию, несомненно, делала не его невестка — Логан хорошо помнил снимок, найденный им на ступеньках студии, как, впрочем, помнил и реакцию Кейти. Тогда она порвала его, бросила в камин и подожгла.

Взяв один из обрывков, Логан потер его между пальцами и внимательно посмотрел на свою руку. Кончики пальцев были серыми От золы. Немного подумав, он сразу же восстановил примерную цепь событий: Кейти берет фотографию, рвет ее на мелкие кусочки и небрежно швыряет в камин. Но тут, прежде чем фотография успевает сгореть, кто-то ее подбирает. Кто?

Сунув куски фотографии себе в карман, Логан снял ноги со стола и встал. Подойдя к окну, он нашел возле него смятый листок бумаги, который недавно выбросил. Разгладив записку на поверхности стола, он снова внимательно ее рассмотрел. «Шлюха». Почерк был аккуратным и простым, без всяких росчерков. И явно незнакомым.

Пока у него было больше вопросов, чем ответов. Единственное, что объясняла фотография, — это вчерашнее поведение Кейти. Посмотрев на почтовый штемпель, Логан убедился, что письмо послано из города. «Ну, ты прямо-таки блестящий детектив», — насмешливо сказал он себе. Подумать только, одним махом он исключил из числа подозреваемых всех, кроме миллиона жителей города и нескольких десятков тысяч приезжих.

Но вот Кейти обязательно должна знать, в чем тут дело. Сняв со спинки стула пальто, Логан проворно его надел. Через несколько минут он уже ловил извозчика на Бродвее.

Войдя в холл, Кейти не разрешила Дункану забрать у нее накидку и шляпку. Единственное, что она ему позволила, — это помочь ей с коляской Виктории, но и тут она сразу же забрала из нее свою дочь, лишив Дункана возможности поворковать над малышкой. Дворецкий быстро провел ее в гостиную, где Кейти уже ждала Рия. На сей раз дверь на ключ не запиралась.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, Рия. — сказала Кейти. Виктория недовольно захныкала у нее на руках. — Когда я посылала к вам Джо с запиской, то боялась, что вы заняты. Спасибо, что выкроили для меня время.

— Выкроила время? Боже мой, Кейти, вы говорите так, будто у меня все расписано по минутам. Для вас у меня время всегда найдется. Можно? — протянув руки к Виктории, спросила она.

— Конечно. — Кейти передала ей Викторию, и малышка мгновенно успокоилась. Очевидно, ей передавалась ее собственная нервозность, подумала Кейти.

Пощекотав Виктории подбородок, Рия сказала ей несколько ласковых слов, и ребенок сразу заулыбался. Довольная Рия пригласила Кейти присесть на кушетку.

— Как я понимаю, наша встреча вызвана какими-то неотложными обстоятельствами, — начала она. — Или я ошибаюсь.

Рия медленно прохаживалась перед камином. Крохотные ручки Виктории тянулись к перламутровым пуговицам на ее платье.

— Нет, — сказала Кейти, — вы совершенно правы. Мне нужно безотлагательно с вами поговорить.

— Жаль, что я пока не смогла выполнить свое обещание и пригласить вас к себе, — вздохнула Рия. — Это было невозможно.

— Я понимаю. Собственно, я и пришла из-за вашего приглашения. Видите ли, я получила кое-что от вас… или по крайней мере я думала, что получила это от вас, — Кейти нервно теребила складки своего платья. — Мне очень трудно об этом говорить, Рия… Я даже не знаю, как начать…

Рия наконец переключила на Кейти свое внимание. Взгляд ее зеленых глаз был открытым и понимающим.

— Это связано с Майклом, не так ли? Очевидно, вы об этом мне хотите рассказать?

— Да, — прошептала Кейти, смущаясь и за себя, и за нее. — Это Майкл за мной посылал. Он хотел поговорить со мной насчет завещания Виктора.

— И только? Видите ли, я хорошо знаю, что с Майклом обычно связано что-нибудь еще. Скорее всего речь идет о женщине. Откровенно говоря, я даже счастлива, что у него есть другие женщины, так как это избавляет меня от необходимости принимать его в своей постели.

— Рия! Я не отношусь к числу его женщин!

— Мне всегда казалось, что ваша неприязнь друг к другу является просто ширмой для более глубоких чувств.

— С моей стороны это действительно так — я питаю к нему настоящее отвращение. Простите, Рия, я понимаю, что он ваш муж, но к Майклу я не испытываю никакой симпатии. И никогда не испытывала.

— Что я могу для вас сделать? — спросила Рия. — Поймите, я имею на своего мужа очень небольшое влияние. Я всегда лишь просила, чтобы он не выставлял напоказ свои связи. И до сих пор он выполнял мою просьбу.

Встав, Кейти помедлила, затем подошла к секретеру.

— Майкл хочет, чтобы я стала его любовницей, Рия. И хочет уже давно.

Несмотря на все ее предыдущие заверения, прекрасные черты Рии исказила гримаса боли.

— Ясно, — сказала она. Теперь она уже сидела, держа на руках Викторию, и рассеянно с ней играла. — Но я все еще не понимаю, чего вы от меня хотите.

— Ключ вот от этого секретера. Рия нахмурилась.

— Но у меня нет ключа.

Сняв шляпку, Кейти вытащила из волос заколку и показала ее Рие.

— Разрешите?

На миг Рия заколебалась, но затем утвердительно кивнула: — Давайте. — И, отвернувшись, чтобы не видеть, что делает Кейти, принялась играть с Викторией в ладушки.

Целых пять минут Кейти безуспешно пыталась отпереть замок. Когда же она его наконец открыла, радость ее была недолгой — ящик, в котором лежали фотографии, оказался пуст. Тихо выругавшись, Кейти обследовала три других ящика. Ни в одном из них фотографий тоже не нашлось. Тяжело опустившись на стул, она задумчиво уставилась в окно.

— В чем дело? — поинтересовалась Рия. — Вы не нашли того, что искали?

Кейти только молча покачала головой. В горле стоял ком, мешая говорить.

— Может, вы скажете мне, в чем дело? — спросила Рия. Похлопав ребенка по спинке, она пересадила Викторию поближе к Кейти.

Кейти повернула к ней свое бледное, встревоженное лицо.

— Майкл сейчас в магазине?

— Да. И пробудет там до позднего вечера.

— Рия, мне нужно с ним поговорить. Это очень важно. Он ждет, что я встречусь с ним здесь завтра, а я не могу этого сделать. Просто не понимаю, как я могла на такое решиться. Даже его угрозы меня больше не пугают.

— Чем он вам угрожал? Кейти, о чем вы говорите? Кейти отодвинула свой стул от секретера.

— Мне нужно идти, пока я не потеряла присутствия духа.

— Неужели вы собираетесь взять с собой Викторию? Кейти принялась машинально разглаживать ленты на шляпке. Нет, Викторию брать с собой не стоит. Майкл только взбесится, увидев якобы свою сводную сестру.

— Я сначала отвезу ее домой.

— Чепуха! Оставьте ее со мной. Я буду только счастлива посидеть с ней до вашего возвращения.

Кейти видела, что это действительно так. Рия обращалась с Викторией как человек, привыкший возиться с детьми, ее не смущал постоянный лепет ребенка, она вполне естественно реагировала на все его движения, судя по всему, инстинктивно понимая, чего хочет маленькая девочка.

— Хорошо, — сказала Кейти. — Ее коляска стоит в холле. Там есть несколько игрушек, а потом она захочет немного молока и…

Рия засмеялась.

— Думаю, мы прекрасно управимся. Вы не можете себе представить, с каким нетерпением я ждала такого дня, как этот. — Ее улыбка стала немного печальной. — Все равно что… — Она осеклась. — Идите же, Кейти. Хотя я и не понимаю, о чем вы собираетесь говорить с Майклом, но я вижу, что это для вас очень важно.

Поцеловав дочь в лобик, Кейти аккуратно надела шляпку.

— Я не задержусь. То, что я собираюсь сказать Майклу, вряд ли займет больше минуты.

Рия думала о том же. Когда Кейти ушла, она сказала, надавив на носик Виктории кончиком пальца:

— Тогда мы должны спешить, дорогая! На этот раз мама тебя не отпустит. — С этими словами она вышла из гостиной и стада подниматься по лестнице в свою комнату.


Увидев, как Логан входит в дом, миссис Брендивайн широко улыбнулась.

— Какой сюрприз! — сказала она, посмотрев на висящие в холле часы с маятником, Вытерев руки о фартук, она собралась забрать у него шляпу, но с опозданием заметила, что никакой шляпы у Логана нет. — Сказать миссис Моррисей, чтобы готовила ленч?

— Это было бы прекрасно. Я как раз пообедаю вместе с Кейти.

— А миссис Маршалл дома нет. Она пошла с ребенком на прогулку — о, уже больше часа назад. Она должна возвратиться с минуты на минуту.

Логан не смог скрыть своего разочарования. Куски фотографии жгли ему карман.

— Я подожду ее в столовой. Когда она придет, дайте ей знать, что я там.

— Ну конечно! — Улыбка миссис Брендивайн поблекла — она почувствовала его беспокойство.

Усевшись во главе обеденного стола, Логан водрузил на него ноги. Прошло пять минут. «Никакой спешки нет, — повторял себе Логан, — чтобы показать ей фотографию, вполне можно подождать до вечера». И все же его одолевало нетерпение. Вскочив со стула, он принялся расхаживать по комнате.

Ему вдруг вспомнились слова, которые Кейти прошептала в темноте спальни: «Я никогда тебя не опозорю». Может, она имела в виду именно эту фотографию? Неужели она действительно думает, что какой-то кусок картона может изменить его чувства? «Скорее приходи домой, Кейти, — думал Логан, — чтобы я мог сказать тебе, как мало это для меня значит».

Снова присев, он принялся барабанить по столу какой-то мотив. Время шло. Вот дверь в столовую неожиданно открылась, но на миг вспыхнувшая у Логана надежда сменилась разочарованием: это была миссис Моррисей, которая пришла поинтересоваться, будет ли он по-прежнему ждать жену. Логан сказал, что будет.

Когда прошел почти час, терпение Логана истощилось. Отправившись на поиски домоправительницы, он нашел ее в гостиной.

— Нормально ли, чтобы Кейти так долго отсутствовала? — спросил он.

— Не совсем, — ответила она, отпустив молодую служанку, которую только что отчитывала, — но и беспокоиться незачем. Она тебя ждала?

— Нет. Она думает, что я в редакции.

— Тогда разумно предположить, что она не особенно торопится вернуться.

Разумного поведения сейчас от Логана было трудно ожидать.

— А вы знаете, куда она могла пойти?

— Обычно она просто гуляет по авеню, хотя, судя по тому, что час уже поздний, она могла пойти куда-то на ленч. Мне кажется, она что-то говорила насчет миссис Донован. Возможно, она пошла к ней.

Досадно, что он узнал об этом только сейчас.

— Если моя жена вернется, скажите ей, что я заезжал.

— Ты к себе в редакцию?

— Да, — солгал он. — Всего хорошего, миссис Б. — Нагнувшись, он поцеловал ее в щеку и исчез за дверью.

Из окна гостиной миссис Брендивайн могла видеть, как он седлает свою лошадь и скачет по проспекту в северном направлении. А ведь Принтинг-Хаус-сквер находится к югу от Маршалл-Хауса. И кого он пытается одурачить?

Приехав к Донованам, Логан учтиво попросил разрешения встретиться с Рией. Дункан провел его в дом, но сообщил, что миссис Донован, кажется, только что ушла.

— Я, конечно, проверю, — сказал он, — но по средам миссис Донован во второй половине дня обычно нет дома.

— Не утруждайтесь. — Не вынимая руки из кармана, Логан пошевелил пальцами обрывки фотографии. — Миссис Маршалл сегодня здесь была?

Дункан занервничал, не зная, что известно Логану о встрече Кейти с Майклом, состоявшейся неделю назад. Он уже давно жалел о том, что все-таки выполнил указания Майкла, теперь же, глядя на Логана, он более чем сожалел, что запер тогда Кейти в гостиной.

— Да, но она уже ушла.

— Вы, случайно, не знаете, куда она направилась?

Длинное лицо дворецкого побледнело от беспокойства. До каких пределов он обязан сохранять верность Майклу Доновану?

— Собственно говоря, — сказал он, — я сам ловил для нее кеб. По-моему, она собиралась в «Донованз».

— За покупками? — удивленно спросил Логан. Он никогда не замечал, чтобы Кейти проявляла хоть малейший интерес к покупкам в этом магазине, тем более с Викторией на руках.

— Этого я не могу сказать, сэр. — Майкла Донована Дункан боялся все-таки больше, чем Логана Маршалла.

— Ну хорошо. — Логан задержался, пока дворецкий открывал перед ним дверь. — Спасибо за помощь. — Широкими шагами он быстро вышел на улицу.

Майкл Донован занимал большой кабинет на четвертом, самом верхнем этаже здания. К этому символу власти Майкл привык не сразу, хотя в глубине души всегда считал, что прекрасно справится с руководством фирмой.

А фирма «Донованз» действительно процветала. Правда, она уже не ориентировалась на широкие слои населения, как это было при Викторе, зато среди ее клиентов числились лучшие семьи Нью-Йорка. Майкл импортировал хрусталь и фарфор, парижские платья, восточные ковры — в его магазине всегда можно было найти все самое редкое и модное. Средний покупатель приобрести эти товары не мог, а вот люди с тугим кошельком заходили сюда с удовольствием.

Изменив профиль магазина, Майкл внес значительные изменения и в облик кабинета его владельца. Он больше не был, как при Викторе, скудно меблированным, строго утилитарным рабочим местом — нет, элегантный кабинет Майкла теперь поражал роскошью. Диван, столы, вазы были завезены из Китая, перед письменным столом стояли антикварные кресла, выполненные в старинном стиле чиппендейл. И только оставшиеся от Виктора огромный письменный стол из вишневого дерева и вращающееся кожаное кресло как бы символизировали преемственность власти.

Когда Кейти вошла в кабинет, она вопреки всякой логике где-то в глубине души ожидала, что увидит за столом Виктора. Увы, это было не так. Услышав, как за ней тихо щелкнула дверь, Майкл отвернулся от окна.

Несколько мгновений он молча рассматривал гостью. В ее облике чувствовалась нервозность. Губы казались мокрыми, словно Кейти перед тем, как войти в кабинет Майкла, провела по ним языком. От этой мысли у него закружилась голова.

На Кейти было бледно-розовое шелковое платье. Сдвинув на сторону шлейф, она двинулась к письменному столу. Майкл с восхищением следил за ее грациозной походкой, не в силах оторвать от нее глаз.

Отложив бумаги, которые держал в руках, Майкл оттолкнулся от стола и откинулся на спинку кресла. Благодаря падающему сзади свету лицо его находилось в тени, так что его выражение невозможно было разобрать.

— Что-то ты рано, — сказал он. — Я ведь приглашал тебя на завтра.

Положив шляпку на стол Майкла, Кейти принялась рассеянно разглаживать ленты. Заметив его взгляд, она поспешно отдернула руку.

— Так почему же ты пришла?

— Я передумала.

Майкл мгновенно выпрямился, готовый тотчас же вскочить с кресла. Глаза его пылали гневом, но заговорил он с видимым спокойствием:

— Подумай еще раз, Кейти. Они ведь все еще у меня. — Выдвинув средний ящик стола, он достал оттуда фотографии и помахал ими перед носом у Кейти. Увидев, как она побледнела, Майкл сунул их обратно в ящик.

— Мне кажется, ты меня не понял, Майкл. Насчет самой сделки мое мнение осталось прежним. Я изменила свое отношение к тебе.

Майкл скептически вскинул бровь.

— Неужели?

— Я говорю правду.

— Я хотел бы тебе поверить, Кейти, но с момента нашего разговора прошло меньше недели, а ведь в тот раз ты клялась, что не в силах выносить моих прикосновений. Неужели всего через шесть дней ты так изменилась?

— Что-то вроде этого.

— Не пытайся меня одурачить, Кейти. Я уже предупреждал, что ты об этом пожалеешь.

Обойдя вокруг стола, Кейти подошла к нему вплотную.

— Видимо, мне придется немало поработать, чтобы тебя убедить. — Она сделала паузу. — Мне запереть дверь, или сам запрешь?

Майкл медленно встал и, подойдя к двери, запер ее, оставив ключ в замке.

— Ну ладно, — снова подойдя к Кейти, сказал он. — Покажи мне, как ты изменилась.

Положив руки ему на плечи, Кейти встала на цыпочки и, зажмурившись, поцеловала. Майкл сначала не отвечал, тем самым заставляя Кейти проявлять инициативу. Подразнив нижнюю губу Майкла, она скользнула языком ему в рот. Просунув руки под сюртук, она принялась поглаживать его грудь, затем потянула вверх рубашку так, что она выскочила из брюк.

Майкл начал ей отвечать, и поцелуй стал более страстным. Медленно подняв руки, Майкл провел ими по плечам Кейти, после чего большими пальцами сдавил ей горло. Закашлявшись, Кейти прервала поцелуй.

— Я не забыл, что ты актриса, — не ослабляя своей хватки, с угрозой сказал Майкл.

— Я не играю.

— Тогда помоги мне…

Кейти прижала палец к его губам.

— Не обманывайся, Майкл, я все еще хочу получить эти фотографии. Но я не могу позволить, чтобы ты диктовал мне условия. Нет, я сама хочу определять, где и когда мы встретимся. — Она ощутила на своем пальце кончик его языка, сжимавшие горло руки Майкла не давали ей дышать.

Именно честное признание Кейти, что она по-прежнему хочет получить Фотографии, и заставило Майкла ослабить бдительность. Это и еще его всегдашняя вера в то, что Кейти на самом деле его хочет. Он уменьшил давление на ее горло.

— Сегодня я отдам тебе только одну фотографию, — сказал он. — На большее не рассчитывай.

— Я и не рассчитываю.

— А я, со своей стороны, ожидаю как раз большего. — Майкл притянул Кейти к себе. На этот раз уже он покрывал ее губы жадными поцелуями. Обхватив руками ее груди, он сквозь тонкую ткань платья ласкал их, и соски твердели откликаясь на его прикосновения. Кейти тихо застонала, и сердце Майкла забилось как сумасшедшее. Раздвинув ноги, он поставил Кейти между ними и прижал к себе так, что она прекрасно почувствовала тот эффект, который на него произвела.

Он вдруг что-то тихо пробормотал.

— Что такое? — спросила Кейти.

Сунув под себя руку, Майкл вытащил нож для бумаг, на который случайно сел.

— Вот. — Он бросил нож на лежавшую сзади стопку бумаг и, обхватив руки Кейти, прижал их к своей груди. — Ласкай меня, дорогая. Я хочу точно знать, где находятся твои руки.

На самом деле ему нужно было бояться не ее рук, а ее коленей. Именно коленом она ударила Майкла в пах, когда он прижал ее к себе. Вырвавшийся у него крик никто не услышал — натянув ему на голову пиджак, Кейти с силой оттолкнула Майкла в сторону. Схватив в одну руку нож для бумаг, она другой быстро открыла ящик стола и, схватив фотографии, побежала к двери.

Она чрезвычайно гордилась своей проницательностью. Войдя в дверь, она незаметно повернула ключ, так что, когда Майкл стал закрывать дверь, он на самом деле ее открыл.

Вынужденная заминка с дверной ручкой — ведь обе руки были у нее заняты — дорого обошлась Кейти. В отчаянной попытке ее догнать Майкл что-то швырнул в дверь, и та, успев приоткрыться всего на несколько дюймов, с шумом захлопнулась. Почувствовав у себя на шее горячее дыхание Майкла, Кейти повернулась и ударила его ножом в живот.

Майкл отпрянул в сторону, и удар пришелся в пустоту. Без труда выхватив у Кейти оружие, он отшвырнул ее в сторону. На этот раз, повернув ключ, он уже был абсолютно уверен в том, что дверь действительно заперта. Это заняло всего несколько секунд, но Кейти успела ими воспользоваться, за спиной Майкла послышался треск разрываемых фотографий.

Когда Майкл обернулся, лицо его было искажено от гнева.

— Отдай их мне! — потребовал Майкл. Когда Кейти не подчинилась его приказу, он угрожающе поднял нож. — Ну, помоги тебе Бог, Кейти, я изрежу им твое лицо, и ни один мужчина больше никогда тебя не захочет.

Не задумываясь, она разорвала фотографии и швырнула их под ноги Майклу.

— Будь ты проклята! Ты мне за это ответишь!

Схватив стоявший за ней стул, Кейти ткнула им в Майкла. Он попал ему в колено, но Майкл только поморщился, ногой отбросил стул в сторону и всем своим весом навалился на Кейти, выдавливая воздух из ее легких. Застывший на ее губах крик о помощи так и остался не услышанным.

Лайам О'Ши заметил Логана первым. Извинившись, он отошел от прилавка, за которым приказчик демонстрировал швейную машинку, и приветственно поднял руку, привлекая к себе внимание Логана.

Логан пожал его протянутую руку.

— Как я понимаю, моя жена здесь, — сказал он.

— Наверху. А что случилось?

Вытащив из кармана разорванную фотографию, Логан показал детективу наименее откровенную ее часть. Он также предъявил Лайаму записку.

— Я получил это утром. Анонимно. — Оглядевшись по сторонам, он положил записку и снимок обратно в карман. — Давайте поговорим на лестнице.

Кивнув, Лайам повел Логана к лестнице, находившейся с тыльной стороны здания. От торгового зала ее отделяли несколько дверей.

— Когда ваша жена сюда приходит, она всегда пользуется служебной лестницей. Видимо, это привычка, оставшаяся с тех пор, как она здесь работала.

— Что же она сегодня покупает? — Лестничный колодец был пуст, голос Логана гулко отражался от его стен.

— Я вообще не думаю, чтобы она что-то покупала. Когда она вошла в магазин, я был неподалеку. Ни на, что не глядя, она прошла прямо вот к этой лестнице. Я наблюдал за ней снизу. Она поднялась на четвертый этаж. Подождав примерно минуту, я поднялся следом, но миссис Маршалл нигде не было видно. — Он поднял руку, предупреждая неизбежные вопросы Логана. — Все в порядке. Я обнаружил, что она прошла в контору. Она у Майкла Донована.

Переглянувшись, оба молча ускорили шаги.

— Я не мог там оставаться, не выдавая себя. Вы ведь всего неделю назад говорили, что она снова меня подозревает.

— Ничего страшного, — успокоил его Логан. — Вы сделали все, что могли. С тех пор как я обнаружил в своей почте эту гадость, я не могу ясно рассуждать. Когда Кейти мне все объяснит, я наверняка почувствую себя много лучше.

Достигнув лестничной площадки между вторым и третьим этажами, они замедлили шаги.

— Подождите, — сказал Логан, вновь охваченный беспокойством. — Не могу понять, зачем Кейти понадобилось встречаться с Майклом Донованом. Она никогда не проявляла к нему ни малейшего интереса. — Он вспомнил вечер, копи впервые пришел к ней за кулисы. Майкл был там, и Кейти явно не одобряла его присутствие. — Помните похороны? Она ведь отказалась с ним ехать.

Лайам помнил. Помнил он и кое-что еще.

— В тот день, когда умер Виктор, миссис Маршалл о чем-то говорила с Майклом. Он последовал за ней на Бродвей, а когда она попыталась его игнорировать, схватил за руку.

— Вы никогда об этом не упоминали.

— Тогда я работал на Виктора. А если честно, я просто об этом забыл.

Логан снова ускорил шаги. Майкл за кулисами. Майкл на Бродвее. Майкл на кладбище. Майкл в гостинице «Честерфилд». Тогда понятно, почему Кейти не захотела говорить, кто на нее напал, — она защищала Виктора. В этом вся Кейти. Не считает ли она, что сейчас защищает его? «Я никогда тебя не опозорю». Ее голос эхом прозвучал в его ушах. К тому моменту, когда Логан и Лайам достигли четвертого этажа, они уже бежали.

Чтобы парировать удар Майкла, Кейти подняла руку. Это не помогло — она только отлетела к столу, больно ударившись бедром о его край.

— Боже, Майкл, — давясь словами, взмолилась она, — не бей меня больше. Логан увидит синяки и…

— Заткнись! — прорычал Майкл. — Я больше не желаю слушать о Логане Маршалле. У нас ведь соглашение!

— Я пришла сюда сказать, что не могу его выполнить, — настаивала Кейти. — Потом ты стал снова угрожать мне фотографиями, и я решила, что могу их получить. Я даже не знала, что они у тебя здесь. — Она закрылась руками — Майкл попытался ударить ее ножом. Кровь брызнула из ее ладони.

Вид крови испугал Майкла больше, чем саму Кейти.

— Ты моя должница, Кейти, — отшвырнув нож в дальний угол, сказал он. — Ты все равно моя должница!

Кейти едва слышала его слова. Прижав к груди раненую руку, она отрешенно ее баюкала. Когда Майкл схватил ее и потащил к дивану, Кейти отчаянно закричала. Один раз она сумела из-под него вывернуться, на второй раз у нее уже не хватит сил.

— Отпусти меня, Майкл! — Одной рукой он задирал ей подол платья, другой крепко держал за горло. Когда он попытался просунуть язык ей в рот, Кейти его укусила.

Отпрянув, Майкл прижал руку ко рту, в котором ощущался вкус крови. Отведя руку, он несколько мучительно долгих секунд смотрел на нее, а потом… Потом он ударил.

Подбежав к кабинету Майкла, Логан и Лайам услышали за дверью сдавленный крик и сразу узнали голос Кейти. Стучать было уже ни к чему. Подергав дверную ручку, Лайам убедился, что дверь закрыта. Тогда он отошел в сторону, давая возможность более массивному Логану ударить в нее плечом. Тяжелая дубовая дверь задрожала от удара, но замок выдержал. Словно живые тараны, они по очереди атаковали дверь. В конце коридора уже собралась небольшая толпа служащих, которые, впрочем, не решались вмешиваться в дела влиятельного Логана Маршалла.

На пятой попытке дерево вокруг замка разлетелось в щепки, и Логан ворвался в кабинет. Вбежавший следом за ним Лайам увидел ту же картину, что и его работодатель. Поспешно закрыв дверь, он привалился к ней спиной. Сдерживать Логана он не стал.

Кейти изо всех сил колотила в грудь Майкла, отвернув голову, насколько это позволяла зажимавшая ее рот рука. Коленями Майкл развел в стороны ее бедра, не давая Кейти брыкаться.

Чьи-то руки схватили Майкла за ворот рубашки, он вздрогнул — гнев сделал его глухим ко всему, включая голос рассудка. Почувствовав, как его поднимают вверх, Майкл понял, что его соперник очень силен. Но только увидев в глазах Кейти странную смесь облегчения и страха, он сообразил, что это Логан Маршалл.

— Твоя жена сама…

Не желая слушать, что скажет Майкл, Логан ударил его в челюсть. Отлетев в сторону, Майкл опрокинул один из чиппендейлов.

Прежде чем он успел прийти в себя, Логан ударил его в солнечное сплетение и затем опять в подбородок. Майкл попытался прикрыться руками, но Логан нашел в его защите уязвимое место.

Пошатнувшись, Майкл неловко упал на стол. На пол посыпались деловые бумаги. Перекатившись через стол, Майкл попытался найти укрытие на другой его стороне, но Логан настиг его и там.

Оба повалились на пол, кожаное кресло откатилось к окну, ломая оконную раму.

Теперь стол закрывал Лайаму видимость. Он не спеша отошел в другой конец комнаты, игнорируя при этом взгляд Кейти, умолявший его прекратить побоище. Логан не поблагодарит его за такое вмешательство.

Обмотав раненую руку носовым платком. Кейти встала с дивана. Поморщившись, она прижала руку к губам, чтобы не закричать — она услышала, как Логан застонал.

Майкл наконец-то сумел нанести ему удар в грудь, но чтобы вывести Логана из строя, этого оказалось недостаточно. Логан тут же ответил ему тремя мощными ударами, которые буквально парализовали Майкла. Логан попятился, чтобы атаковать его снова, но тут услышал тихий голос Кейти, молившей его остановиться.

Логан поднялся на ноги. Откатившись в сторону, Майкл застыл вниз лицом на китайском ковре, изредка издавая громкие стоны.

— Со мной все в порядке, — сказала Кейти подошедшему к ней Логану. Взгляд его потемнел, когда Логан увидел ее припухшие губы и порванный воротник платья. Чтобы Логан не заметил, как трясутся ее руки, Кейти старалась их не поднимать.

— Правда, Логан, со мной все в порядке, — тихо повторила она, когда его внимание вновь переключилось на Майкла. Подобное выражение Кейти видела на лице Логана только однажды — когда он был готов броситься на ее отчима. Пожалуй, он может сейчас убить Майкла Донована.

Шагнув вперед, Кейти встала между Логаном и бездыханным телом Майкла.

Несколько мгновений Логан ее не замечал. Только слегка встряхнув головой, он сообразил, что она стоит перед ним.

— О Боже, Кейти! — протянув к ней руки, тихо сказал он. — Я никогда не был так…

— Я знаю. — Она бросилась в его объятия. Он прижал ее к себе так крепко, что она едва могла дышать. — Я знаю. — Не желая ни о чем больше думать, Кейти закрыла глаза.

Лайам О'Ши тихо прикрыл за собой дверь комнаты и выбрался в коридор.

Отстранив от себя Кейти, Логан снова осмотрел ее с головы до ног. Ее раненую руку он заново перевязал собственным платком, после чего перецеловал сбитые костяшки пальцев.

— Я должен тебе кое-что показать, — сказал он. Опустив руку в карман, он достал оттуда разорванную фотографию. — Это сегодня утром пришло ко мне в редакцию.

Увидев, что у него в руках, Кейти побледнела. Отвернувшись, она опустила глаза, но Логан приподнял ее лицо за подбородок и повернул к себе.

— Меня не волнует эта фотография, Кейти. Меня волнует другое — что ты мне о ней не рассказала.

В этот момент на полу зашевелился Майкл. Не глядя в его сторону, Логан поставил ногу ему на поясницу и сильно надавил. Майкл громко застонал, после чего снова затих.

— Это пришло от Майкла? — спросил Логан. Она утвердительно кивнула.

— Он сказал, что не будет это тебе показывать, если я… если я… — Она замолчала, указав на рассыпанные по полу клочки картона. — Были и другие. Я пришла сюда только для того, чтобы…

— Об этом сейчас нет нужды говорить, — сказал он.

Робкая улыбка тронула уголки ее рта. Логан потерся губами о ее губы, отстранился и, отметив про себя, что ее щеки вновь порозовели, присел на корточки и принялся собирать разорванные фотографии.

— Бери Викторию, Кейти, и пошли.

— А Виктории здесь нет. Я оставила ее…

— Я не посылал этой фотографии.

Кейти и Логан дружно обернулись в сторону Майкла. Он уже стоял на коленях, тяжело дыша и потирая ребра. Изо рта у него стекала струйка крови.

— Я не посылал этой фотографии, — повторил он, с трудом выдавливая из себя слова. — После того как Кейти ее порвала, я к ней больше не притрагивался. По правде говоря, я о ней просто забыл.

— Черта с два! — сказал Логан.

— Клянусь! — Майкл неуклюже попятился назад от Логана. Одну руку он выставил вверх, другой прикрывал ребра. Когда Логан протянул к нему свою руку, Майкл весь сжался, не сразу сообразив, что Логан показывает ему листок бумаги.

— Так ты, говоришь, этого не писал? — спросил Логан. По лицу Майкла скользнула самодовольная улыбка.

— Это почерк Рии.

— Врешь! — Намереваясь выбить из него правду, Логан замахнулся на поверженного врага.

Ухватившись за мужа обеими руками, Кейти его остановила. Она удерживала Логана до тех пор, пока не почувствовала, что его рука ослабла, после чего забрала зажатый в ней листок бумаги.

— Кейти, не надо…

Но было уже поздно. Зажмурившись, как от удара, Кейти тихо произнесла:

— Это не почерк Майкла.

— Я же вам говорю! — оживился Майкл. — Это почерк Рии. Должно быть, она и нашла фотографию.

Кейти в панике сжала руку Логана.

— Логан, Виктории со мной нет! Я оставила ее с Рией. Подняв Майкла на ноги, Логан позвал Лайама. Когда детектив вошел в комнату, он подтолкнул к нему Донована:

— Выведите этого ублюдка на улицу и возьмите нам кеб. Он поможет нам найти свою жену, или, разрази меня Господь, я его убью!

— Но, Логан… — начала Кейти.

Стряхнув с себя ее руку, Логан взял Кейти за плечи.

— Ты не понимаешь. Перед тем как приехать сюда, я был в доме Донованов. Рии там нет.

— О Боже! — Кейти с трудом удержалась на ногах, ей показалось, будто под ней покачнулся пол.

— Я отправлю тебя домой.

— Нет!

— Кейти! — Он слегка встряхнул ее за плечи, надеясь привести в чувство.

— Я поеду с тобой. Это я виновата, что она теперь с Рией. Дома я с ума сойду от тревоги.

Логан понял, что ее не остановить.

— Ну ладно, — сказал он. Быстро поправив воротник платья, он подал ей шляпку. — Лайам нас ждет.

Внутри кеба было тихо, посторонние звуки не проникали в мысли четырех пассажиров. Поплевав на платок, Майкл принялся тереть им окровавленную губу.

— Не думай, что тебе это сойдет с рук, — с ненавистью глядя на Логана, сказал он. — Когда мои юристы все подготовят, я отберу у тебя твою проклятую газету.

— Да ну? — Логан приподнял бровь. — Лучше молись о том, чтобы моя дочь как можно быстрее нашлась, потому что я-то обойдусь без всяких юристов. Я сам тебя закопаю, без посторонней помощи.

Под его бешеным взглядом Майкл сразу стушевался.

— Да Бог с тобой! — угрюмо сказал он. — Ты придаешь этому слишком большое значение. Вероятно, Рия просто взяла ребенка на прогулку.

— Будем надеяться, что это так.

Но это было не так. Когда они приехали в дом Майкла, Дункан сообщил, что Рия еще не вернулась. О Виктории он ничего не знал. Пока в поисках ребенка они обыскивали комнату за комнатой, Лайам следовал за Майклом по пятам. Никто из слуг не посмел вмешаться, никто не стал вызывать полицию. Унижение Майкла было полным.

Очутившись снова в карете, Логан сжал руки в кулаки — ему очень хотелось вцепиться сейчас в горло Майклу.

— Думай, Донован, — процедил он. — Ты должен знать, куда делась твоя жена. — Краем глаза он видел, как Кейти сидит, пустым взглядом уставившись в окно. Взяв жену за руку, он мягко ее пожал. Его другая рука была все еще сжата в кулак. — Думай, Донован!

— Откуда, черт возьми, мне это знать? Я же не слежу за ее визитами, она почти каждый день уезжает из дома. Возможно, она сейчас у миссис Франклин. Они там собираются провести что-то вроде…

— Нет, — тихо сказала Кейти, — Она сейчас не у миссис Франклин или какой-нибудь другой своей подруги.

Сейчас среда — она отправилась к мадам Рестелл.

— К Рестелл? — недоверчиво переспросил Майкл.

— Кейти, ты в этом уверена? — спросил Логан. Она покачала головой:

— Я не могу сказать наверняка.

Лайам назвал кучеру новый адрес, в то время как Кейти объясняла Майклу, где она встретилась с его женой. Когда Лайам подтвердил ее рассказ, Кейти впервые поняла, что за ней следили и в тот день, и, вероятно, во все следующие. Она с неприязнью посмотрела на мужа.

— Ты же говорил, что он больше на тебя не работает!

— Я солгал, — без всяких угрызений совести признался он.

На это Кейти нечего было возразить. Она даже сомневалась, что сердится на него. Как можно на него сердиться, если он только пытался ее защитить?

— Это Майкл приходил тогда в мой номер в «Честерфилде», — сказала она.

— Сейчас я это понял.

— Я боялась тебе об этом говорить.

— Из-за фотографий? Она кивнула:

— Он собирался их тогда использовать, чтобы навредить Виктору. А потом хотел навредить тебе.

Заметив, как на щеке Логана задергался мускул, она замолчала. На этот раз уже она мягко пожала ему руку. Остаток пути они проехали в молчании.

Здание внешне очень походило на крепость. Это было большое, солидное и весьма невыразительное строение, сложенное из коричневого кирпича. То здесь, то там однообразие фасада скрашивал одинокий балкон.

Все страшно удивились, когда перед ними с готовностью распахнулась парадная дверь. Затем их немедленно провели в роскошную гостиную, где к ним почти сразу же вышла сача мадам Рестелл. Это была стройная женщина с величественной осанкой, подчеркивающей ее немалый общественный вес. Бледную кожу испещряли многочисленные морщины, особенно густые вокруг рта, отчего ее лицо приобретало немного угрюмое выражение.

— Кто из вас мистер Донован? — сразу переходя к сути дела, спросила она.

Майкл сделал шаг вперед.

— Я. Я приехал за своей женой.

— Я знаю, зачем вы приехали, — прервала она его, рассеянно трогая пальцем свое ожерелье. — Надо сказать, вы быстро среагировали. Я уже собиралась посылать за полицией. Я ведь не была уверена в том, что вы знаете, где ваша жена и что она собирается делать. — Растерянное выражение его лица подтвердило ее подозрения. — Ну вот, я так и думала.

— Черт возьми, женщина! — огрызнулся он. — Не надо говорить загадками. Моя жена здесь или нет?

Ничуть не испугавшись его тона, мадам Рестелл смерила Майкла презрительным взглядом, спокойно отошла к столику, где стояло несколько графинов с напитками, и налила себе выпить.

— Миссис Донован заперлась в спальне наверху, — так и не предложив никому спиртного, сказала мадам Рестелл. — Она сделала это, когда я попыталась забрать у нее ребенка.

Кейти радостно прижалась к Логану. Виктория здесь!

— Мадам Рестелл, девочка наша, и я не думаю, что Рия хочет причинить ей зло. Очевидно, у вас есть ключ от этой комнаты. Пожалуйста, разрешите нам забрать Викторию.

— Подождите! — Сверкнув изумрудом, мадам Рестелл предостерегающе подняла руку. — Я не претендую на то, что все понимаю, но вы, как я вижу, понимаете еще меньше. Я тоже не верю, что миссис Донован хочет причинить ребенку зло, но она и не хочет его никому отдавать. Несколько месяцев назад она пришла сюда, — мадам Рестелл выразительно посмотрела на Майкла, — чтобы купить ребенка. — Кейти тихо ахнула. Игнорируя ее реакцию, мадам Рестелл продолжала: — Это не такая уж и необычная просьба, но мне приходится разочаровывать большинство женщин, приходящих сюда с подобной целью. Интересы моих клиенток для меня превыше всего.

— Мы все знаем, чем вы занимаетесь, — нетерпеливо сказал Логан. — И сейчас меня это нисколько не волнует. Мне нужна моя дочь. Вы дадите мне ключ, или нам с мистером О'Ши придется взломать уже вторую за сегодня дверь?

— Сначала дайте мне договорить, — сказала она. — Не следует забывать о той привязанности, которую миссис Донован испытывает к этому ребенку. Пару месяцев назад я думала, что нашла для нее младенца. Когда его мать разрешилась от бремени, выяснилось, что это мальчик. Миссис Донован это не устроило. Она сказала мне, что ей нужна только девочка. Она даже выбрала для нее имя — Виктория. Что, ребенка действительно так зовут? Логан и Кейти согласно кивнули.

— Последний ребенок умер у моей жены вскоре после родов, — сказал Майкл. — Девочку назвали Виктория Энни — в честь моих родителей.

Мадам Рестелл отставила свой пустой стакан в сторону.

— Я подозревала что-то вроде этого. Ваша жена пришла ко мне, чтобы показать ребенка, мистер Донован, и сказала, что нашла себе младенца без моей помощи. Я не хочу быть замешана в такие дела и буду только рада, если она уйдет. Теперь, когда вы знаете, что она так просто ребенка не отдаст, действуйте на свое усмотрение. — Повернувшись, она провела их к лестнице, ведущей на второй этаж. — Боюсь, единственный ключ остался у нее. Счет за дверь я вам пришлю. — С этими словами мадам Рестелл исчезла в своих покоях.

Майкл первым подергал ручку двери.

— В этом нет никакого толка, — заявил он Кейти и Логану. — Я могу звать Рию до второго пришествия, но ко мне она не выйдет.

Логан тихо выругался.

— Господи, это же твоя жена!

— Давайте я попробую, — сказала Кейти. — Рия! Рия, это я, Кейти. Позвольте мне войти. — Рия ничего не ответила, но Виктория, узнав голос матери, начала плакать. Из глаз Кейти брызнули слезы. — Пожалуйста, Рия, впустите меня.

— Шлюха!

Раздавшийся из-за двери выкрик мало походил на мягкий, мелодичный голос Рии. Вся сжавшись, Кейти беспомощно посмотрела на Логана.

— Отойди в сторону, Кейти, — приказал Логан и, разбежавшись, ударил плечом в дверь. Дверь выдержала, а вот плечо Логана — нет, обмякнув под каким-то странным углом. — Не смотри. — Отчаянно ругаясь, он вправил сустав и уступил свое место Лайаму.

Прежде чем замок поддался настойчивым ударам Лайама, прошло не меньше минуты. Тем, кто стоял в коридоре, это время показалось вечностью. Распахнувшись, дверь ударилась о стену и начала снова закрываться. Поймав ее, Лайам ворвался в комнату, но, уловив предостерегающий взгляд Логана, попятился к выходу.

Не выпуская из рук Викторию, Рия медленно отступала к балкону. Легкий ветерок зашевелил светло-желтые портьеры, задувая их в комнату и тем самым прикрывая отступление Рии. Когда ветер улегся и шторы вернулись на место, стало видно, что Рия стоит, прижавшись спиной к каменной балюстраде балкона. Эта сцена настолько парализовала Кейти, что она буквально не могла ни охнуть, ни вздохнуть.

— Не подходите ближе, — предупредила Рия. — Никто не заберет у меня моего ребенка.

Шторы снова затрепетали, и Майкл, схватив их рукой, беспощадно сорвал на пол. Треск разрываемой ткани испугал Викторию, ее жалобное хныканье перешло в настоящий визг. Положив ногу на каменную ограду балкона, Рия повернулась боком, словно собиралась прыгнуть вниз.

— Что ты, черт возьми, делаешь? — вполголоса сказал Логан, обращаясь к Майклу. — Ничего не говори и ничего не делай! Ничего! Ты меня понял, Донован? — Краем глаза он заметил, как Майкл кивнул. — Рия! — мягко позвал он. — Мы пришли, чтобы взглянуть на ребенка, а не затем, чтобы его унести.

— Вы лжете! — пробормотала она. — Ее блестящие зеленые глаза остановились на Кейти. — Я знаю, что ты мне лжешь. Когда ты пришла к нам как жена Виктора, то показалась мне такой доброй и милой! Я в тебе ошиблась, и Виктор тоже ошибся. А Майкл всегда знал, какая ты шлюха. Он мне говорил, а я не верила. Но тогда я не знала, что ты его шлюха! А Виктор об этом знал, Кейти? Виктор знал, что ты любовница его сына?

— Это неправда, Рия, — дрожащим голосом сказала Кейти, испытывая почти физическое желание взять на руки Викторию. — Я никогда не была любовницей Майкла.

— Я видела фотографию, которая говорит о другом. Вот почему ты сегодня приходила к нам домой, вот что ты искала. Есть ведь еще фотографии, да? И ты хотела их забрать, чтобы я не узнала, какая ты подлая сука! — Она кивнула в сторону Майкла. — Он сделал мне ребенка из-за того, что ты была беременна! Мне пришлось вынести ужасные страдания только потому, что он хотел получить законного наследника. Это все твоя вина! Так что Виктория моя, моя! Ты была обязана мне ее отдать!

— Рия! — нетерпеливо сказал Майкл, как будто его жена все еще могла реагировать на чьи-то уговоры или чей-то гнев.

Она презрительно оттопырила верхнюю губу.

— Какой же ты дурак, Майкл! Да ты посмотри на нее! — Она подняла Викторию вверх. — Она не дочь Виктора. Кейти дурачила тебя точно так же, как наставляла рога твоему отцу. Это ребенок Логана! У нее его глаза, его волосы. Вот, видишь? — С трудом сохраняя равновесие, она вытянула руки.

Сердце Логана замерло — он боялся, что Рия вот-вот сорвется с балкона, унося с собой его дочь.

— Я получил эту фотографию сегодня утром, Рия, — сказал он, стараясь вновь привлечь к себе ее внимание. — Вы были совершенно правы, что послали ее мне. Если бы вы мне ее не прислали, я не узнал бы об очень многом. — Якобы беспомощно выставив руки, он медленно двигался вперед. Но расстояние, которое отделяло его от Рии, все еще было слишком большим.

Тем временем Майкл переводил взгляд то на ребенка, то на Логана.

— Это правда! — внезапно воскликнул он. — Это не дочь моего отца. — Повернувшись к Кейти, он схватил ее за руку и грубо потянул к себе. — Мерзавка! Ты заставила меня думать, что она дочь Виктора!

— Убери от нее руки! — четко выговаривая каждое слово, с угрозой сказал Логан.

— С удовольствием! — Без всякого предупреждения он вдруг резко толкнул Кейти в сторону Рии. Наступив на подол платья, Кейти не удержалась на ногах. Решив, что Кейти пытается отнять у нее ребенка, Рия отчаянно завизжала и перенесла Викторию за край балкона, куда Кейти не могла дотянуться. Но даже ничтожного веса Виктории было вполне достаточно, чтобы Рия потеряла равновесие и перевалилась через перила. Отчаянно замахав руками, Кейти схватила ее сначала за край юбки, потом за ногу, вцепившись в них с такой силой, какую никак не могла в себе предположить.

Логан одним прыжком пришел к ней на помощь, но испуганная Рия что есть мочи от них отбивалась. Быстро обессилев, она вскоре начала выпускать Викторию из рук.

— Отпусти ее, Кейти, — сдавленным голосом приказал Логан. — Я ее удержу. Постарайся достать Викторию. — Сидя на полу, Логан держал Рию за ноги. Попытавшись приподняться, она уперлась ступнями прямо в его вывихнутое плечо. Застонав, Логан вновь повторил Кейти свои слова.

Перегнувшись через перила, Кейти как можно дальше вытянула руки.

— Я не могу ее достать, Логан! — крикнула она. — О Боже, я не могу ее достать!


Глава 15


«Я не могу ее достать!» Отчаянный крик Кейти раздался всего за несколько секунд до катастрофы. Вот Виктория выскользнула из рук Рии и начала падать… падать.

Кейти внезапно проснулась. В реальной действительности Виктория падала вниз лишь какое-то мгновение, но в том сне, который постоянно видела Кейти, это падение было мучительно долгим. Всякий раз она просыпалась еще до того, как стоявший под балконом Лайам О'Ши успевал подхватить Викторию на руки.

Присев на кушетке, Кейти вытащила из прически шпильки и свободно распустила волосы по плечам. Лишь через несколько мгновений она поняла, что в полутемной гостиной находится не одна. Прислонясь к закрытой двери, в комнате стоял Логан, державший в руке сложенную газету.

— Я не слышала, как ты вошел, — сказала Кейти. Поднеся руку ко рту, она подавила зевок. — Сколько времени?

Логан взглянул на каминные часы.

— Начало первого. — Он подошел к кушетке. — Насчет лампы не беспокойся, — сказал он, когда Кейти собралась усилить освещение. — С тобой все в порядке? — взяв ее руки в свои, спросил он.

Она кивнула:

— Да, все прекрасно. Просто видела плохой сон.

— Виктория крепко спит, — сказал он. — Я только что к ней заходил. Вот о тебе я беспокоился. Почему ты еще не в постели?

— Ждала тебя. Я не думала, что засну.

Логан повернул Кейти к себе лицом. Круги под ее глазами свидетельствовали о бессонных ночах. С тех пор как Рия уронила их дитя с каменного балкона мадам Рестелл, прошла всего неделя. И во сне, и наяву воспоминания об этом всегда были с Кейти. В ее карих глазах надолго застыла боль. Нагнувшись, Логан нежно поцеловал ее в губы.

— Спасибо за то, что ждала, — сказал он. — Я не собирался так задерживаться, но, — он подобрал брошенную им на столик газету, — одна статья задержала. Я хотел увидеть ее напечатанной еще до того, как покину издательство. — Он подал ей первый экземпляр утреннего номера «Кроникл».

Недоумевая, Кейти раскрыла газету. Ее, внимание, как, очевидно, и рассчитывал Логан, сразу привлек крупный заголовок: КОРРУПЦИЯ В ПАЛАТЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ. Вскинув голову, Кейти вопросительно посмотрела на Логана.

— Полковник? — спросила она.

— Конгрессмен! — поправил Логан. — Последнее из доказательств поступило в наше распоряжение только сегодня. Я решил, что теперь вся страна должна узнать о Ричарде Аллене.

— А он хоть что-нибудь подозревает?

— Пока нет. Ничего, у него скоро появится возможность все опровергнуть. Не сомневаюсь, что он так и поступит. В коррупционном скандале фигурирует не он один, но больше всех потеряет, пожалуй, именно он. У него ведь достаточно серьезные политические амбиции.

— Он может предъявить газете иск, особенно если поймет, что за этим стоишь ты.

— Пусть только попытается. Там ведь все чистая правда. — Поднявшись, Логан подошел к буфету. — Не хочешь выпить? Мне кажется, я заслужил небольшой праздник. Этого дня мы очень долго ждали.

— Только не я.

— Дженни и Кристиан уже легли? — Логан плеснул в стакан виски. В доме стояла тишина. После шума и грохота печатного цеха она особенно ласкала слух.

— Совсем недавно. Они, вероятно, еще не спят, так что ты смело можешь им это показать.

— Да нет, не стоит. На них и так после возвращения обрушилась целая лавина новостей. Кристиан до сих пор не может поверить, что Кейти Дакота и есть Мэри Кэтрин Макклири и что я женился сразу на обеих. Информация насчет Аллена может смело подождать до утра.

— Твой брат отнесся ко всему с большим пониманием, — сказала она. — Вообще, знаешь, Дженни права — ты действительно мог бы сообщить им телеграммой хотя бы о некоторых вещах. А так, приехав домой, они обнаружили, что ты женился и даже стал отцом, причем и то и другое сделал весьма экстравагантным образом. Логан тихо засмеялся.

— Кристиана больше всего встревожило, что он изобразил твои глаза не в том цвете. — Он покачал головой, вспоминая, как впервые формально представил Кейти своему брату. Не сказав «здравствуйте», не протянув руки, он стал пристально рассматривать лицо Кейти, после чего заметил: «Они должны быть зелеными», — словно природа допустила ошибку.

— Ну да, Кристиан согласился переделать портрет, чтобы на нем были мои собственные глаза, — сухо проговорила Кейти и разгладила лежавшую у нее на коленях газету. — А теперь, если позволишь…

— Сейчас это читать вовсе не обязательно.

— А я хочу.

Логан скова присел рядом с ней, медленно потягивая виски и наблюдая, как она читает большую, на три колонки, статью, — то вздыхая, то хмурясь, то непроизвольно ахая. Когда Кейти закончила читать, он бросил газету на пол и предложил ей выпить.

Взяв у него стакан, Кейти поднесла его к губам. От первого же глотка у нее на глазах выступили слезы, а внутри все словно покрылось волдырями. Скривившись, она вернула стакан.

— Ты ведь знаешь, я не люблю виски.

— Такое впечатление, что тебе все равно хотелось выпить.

— Это уже совсем другая история. Твои репортеры абсолютно уверены в том, что пишут?

— Абсолютно.

Кейт немного помолчала.

— Дело ведь не только в мести, правда?

— Нет, не только. Я опубликовал статью не столько из личных побуждений, сколько потому, что это общенациональный скандал. Твой отчим, вероятно, мне не поверил бы, но это правда. Ты многому научила меня насчет мести, Кейти. Иногда я задумываюсь о том. какое счастье, что все кончилось именно так.

Кейти уже сидела, тесно к нему прижавшись и положив голову ему на плечо. Почувствовав, как она вздрогнула, Логан вспомнил выражение глаз Кейти, когда она только что очнулась ото сна.

— Ты сегодня была у Рии? — спросил он.

— Она меня даже не узнала, — тихо сказала Кейти. — Она сидела в своей комнате, глядя в окно, а моего присутствия так и не заметила. Руки у нее были сложены перед собой, будто она держала в них ребенка, а сама она раскачивалась взад-вперед, хотя ее стул был привинчен к полу.

— В больнице Дженнингса она получит наилучшее лечение. — Логан знал, что для Кейти это слабое утешение. Это было слабым утешением и для него самого. Пожалуй, он вполне мог бы убить Рию, если бы Лайам не прокричал снизу, что Виктория осталась цела и невредима. Узнав об этом, Логан сумел втянуть Рию на балкон. Она сопротивлялась, ругаясь и крича, чтобы он ее отпустил. Логан так бы и сделал, если бы не понимал, что она хочет броситься вниз. Затем Кейти помогала ему удерживать Рию, тогда как Майкл, засунув руки в карманы, равнодушно на это взирал.

— Я знаю, — сказала Кейти, возвращая его к настоящему. — Все равно это очень несправедливо. Лучше бы Майкл сидел там взаперти. Вообще хорошо бы он сейчас оказался здесь, чтобы ты мог снова его ударить.

Логан слегка улыбнулся. Он редко испытывал такое удовлетворение, как в тот момент, когда силы Рии истощились и он смог уделить должное внимание Майклу Доновану. Мощный хук справа застал Майкла врасплох, сразу же лишив его сознания. Потом Логан жалел о своей точности — он мог бы ударить Майкла еще раз.

— Только скажи, и я его мигом найду.

— Нет, — сказала она. — Мне не нужна его голова. Я вообще не хочу вспоминать о Майкле Доноване. В случившемся я виню не Рию, а его. Это он довел ее до сумасшествия. Думаю, он был бы очень рад, если бы она упала.

Логан был в этом абсолютно уверен. Как и Кейти, к Рие он испытывал только жалость. А к Майклу… Кейти хотела о нем забыть, а вот Логан все еще хотел доставить ему неприятности. Должно пройти немало времени, прежде чем Логан сможет рассуждать так же, как она.

— Ты так и собираешься на мне спать? — спросил он, заметив, как Кейти подавила зевок.

— Нет.

— В таком случае… — Он погладил ее по волосам. Взяв в руку ее светлый локон, он взвесил его на ладони и поднес к губам.

— Что ты делаешь? — сонным голосом спросила она.

— Пью. — Он выпустил из рук ее волосы и поцеловал Кейти чуть ниже уха, ощущая на своей щеке ее горячее дыхание. Кейти зашевелилась, и Логан понял, что сумел-таки пробудить в ней некоторый интерес.

— Ты очень возбуждаешь, — сказал он.

— Ты хочешь сказать — раздражаю. Улыбнувшись, он поцеловал ее снова, на сей раз в шею.

— И это тоже.

Его прикосновения вызывали в ней томное возбуждение.

— Не надо. — Кейти положила руку ему на плечо. — Не забывай, что мы в доме не одни.

— Ш-ш! Я запер дверь.

Кейти вздохнула. Губы Логана переместились на ее подбородок, его руки деловито расстегивали ее платье. Просунув руки под его сюртук, Кейти стянула его с плеч Логана и начала расстегивать на нем рубашку. Их губы потянулись друг к другу, и они неловко стукнулись носами. Оба тут же отпрянули назад. Появившиеся на их лицах смущенные улыбки внезапно напомнили им о старом чердаке.

— Какой молодой была я тогда, — задумчиво сказала Кейти.

— Как молоды мы были оба!

Она кивнула. Глаза Кейти потемнели, щеки раскраснелись от желания. Обхватив руками голову Логана, она потерлась о него носом и горячо поцеловала в губы.

Логан стянул ее на пол, отшвырнув ногой попавшийся на пути стул. Растущее возбуждение не давало им обращать внимание на всякие мелочи вроде пуговиц или чулок — они избавились только от самого необходимого.

— Я тебя хочу, — прошептала ему на ухо Кейти, крепко прижимая Логана к себе. Его мужской аромат сводил ее с ума, прикосновения его губ только усиливали ее желание.

— Я тоже тебя хочу.

Пол показался им неудобным только потом, когда все кончилось.

— По-моему, нам нужно перебраться на кушетку, — не двигаясь с места, сказал Логан.

Они так и остались лежать, не пытаясь поправить одежду. Голова Кейти лежала на плече Логана, под ее рукой ровно билось его сердце.

— Я люблю тебя, Логан Маршалл.

Он слегка повернулся, чтобы лучше ее видеть.

— Надеюсь, ты никогда не придешь в чувство, — полушутя-полусерьезно сказал он.

Она улыбнулась.

— Я пришла в чувство уже очень давно. Не думай, что это не так. Я прекрасно знаю, какой ты, Логан, и люблю тебя именно за это.

— За бородавки и все прочее?

Кейти вспомнила о сказочном принце, который превращался в лягушку.

— О, дорогой, ты даже не представляешь, насколько ты прав! — поцеловав его в щеку, нежно сказала она.