Советско-албанские отношения (40-50-е годы ХХ века) Вячеслав Викторович Волков В работе В.В. Волкова рассматривается зарождение и развитие советско-албанских отношений в послевоенные десятилетия. Особое место в исследовании занимает история советско-албанского политического конфликта. Книга адресована историкам, изучающим историю внешней политики России. Содержание Введение .................... 4 1. Зарождение советско-албанских отношений ............ 8 2. Советская помощь Албании .................... 20 3. Советско-албанский конфликт .................... 40 Заключение .................... 64 Список литературы .................... 66 Советско-албанские отношения (40-50-е годы ХХ века) Введение Для того, чтобы разобраться, где, в каком социально-экономическом «измерении» находится нынешнее российское общество, зачастую требуется пристальный анализ ближайшей истории страны, ибо ясно, что без конкретных исторических исследований все умозрительные философские и политические схемы ничего, кроме путаницы, не внесут. И если мы все-таки придерживаемся той методологической посылки, согласно которой новая российская государственность генетически связана с Советским Союзом, то тогда нам непременно потребуются исторические иллюстрации ушедшего режима, причем не только в структурном, но и функциональном аспекте, т.е. придется смотреть не только через призму внутренней политики, но также и через освещение его внешнеполитических отношений. В этом плане развитие советско-албанских отношений и связей является классическим примером отражения эволюционных изменений существа советского строя. Советско-албанский конфликт высветил тот период истории нашей Родины, когда тоталитарный сталинский режим, основанный, кроме всего прочего, на массовой поддержке трудящихся многих стран, отступил перед нарождавшимся авторитарным режимом Н.С. Хрущева и его последователей. Новое руководство лихорадочно и неистово искало способы управления и удержания в узде оставленного ему наследства. К сожалению, эти «поиски» приносили зачастую непоправимый вред, с одной стороны, тем странам и народам, которые наказывались за непослушание, а, с другой стороны, престижу и авторитету нашего государства. И в этом контексте советско-албанский конфликт является: во-первых, показательным примером того, как не надо строить международные и межгосударственные отношения, и, во-вторых, предупреждением недопустимости распространения идейных разногласий на внешнеполитическую сферу. Кроме того, в свете последних событий, произошедших на Балканах, следует заметить, что у России имеется достаточный исторический опыт как завязывания, так и развязывания «Балканского узла» противоречий и в том числе посредством своих взаимоотношений с Албанией. Это обусловливает важность исследования Балканского региона. В данной работе в качестве центрального понятия используется термин «отношение», которое понимается нами, как опосредованная сознанием связь между людьми, предстающая или в виде различных контактов, или в виде многочисленных влияний (без непосредственного контакта). Таким образом, понятие «отношение» применительно к нашей теме включает в себя: политические, экономические, культурные взаимоотношения; межличностные контакты партийных и государственных деятелей; политические, экономические, военные и другие контакты между странами и народами. Тема советско-албанских отношений довольно долгое время не находила должного освещения в научных и публицистических работах советского периода. Причиной тому являлось идеологическое отсечение любой информации из Албании и очень часто об Албании. Тем более, советский послесталинский режим наложил табу на все, связанное с проблемой советско-албанских разногласий. Поэтому само собой понятно, что достоверные исследования в такой обстановке было просто невозможно провести. Тем не менее, определенный задел был сделан. Так в вышедшей в 1955 г. книге М.Е. Позолотина «Албанский народ в борьбе за социализм» впервые нашли место отдельные вопросы советско-албанских отношений. В 1957 г. была издана работа Р.И. Догонадзе «Сельское хозяйство Албании», которая затронула советско-албанские отношения лишь в довольно узкой сфере. Попытка осветить их более полно была предпринята через два года К.А. Губиным в книге «15 лет Народной Албании». Однако в ней, а также в вышедшей в том же году книге «Наша дружба на века. Пребывание партийно-правительственной делегации Советского Союза в Народной Республике Албании», нашли отражение лишь позиции советского официоза. На фоне событий, приведших к образованию НРА, Н.Д.Смирнова в своей книге «Образование Народной республики Албании» (1960) также затронула некоторые моменты советско-албанских связей. Первой работой, которая относительно подробно осветила советско-албанские отношения до второй мировой войны, стала «Краткая история Албании», вышедшая в 1965 г., где главы, посвященные этой теме, были написаны Н.Д.Смирновой. Она же в 1969 г. в книге «Балканская политика фашистской Италии. Очерк дипломатической истории (1936-1941)» осветила позицию СССР по отношению к Албании в тот период. В 1974 г. в Бюллетене научной информации №9 Института всеобщей истории АН СССР с грифом «Для служебного пользования» была помещена работа Н.Д.Смирновой «Албанская партия труда (страницы истории)», в которой автор изложила материал своей предыдущей книги, посвященной образованию НРА, а также сведения по послевоенным связям Албании с СССР, Югославией и КНР. В 1977 г. Н.Д.Смирнова опубликовала статью «Некоторые вопросы советско-албанских отношений послевоенного периода» в сборнике «На путях нерушимой дружбы». Автор только вскользь упоминает о конфликтной ситуации, причем указывая на Албанию, как на инициатора разрыва сотрудничества с социалистическими странами Европы. В конце 1985 г. появилась статья[1 - См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6.] Н.Д.Смирновой и С.Г.Кулешова, в которой они очень подробно показали положительные результаты сотрудничества двух стран, не коснувшись, правда, истории конфликта. Во второй половине 80-х годов в полемике ряда литературно-публицистических журналов среди прочих присутствовала и тема советско-албанских отношений. Ее развивали, соответственно, Ф Бурлацкий и А. Чичкин.[2 - См.: Бурлацкий Ф. После Сталина. Заметки о политической оттепели. // Новый мир. - 1988. - №10. Чичкин А. Неизвестная Албания // Молодая гвардия. - 1989. - №12.] В 1990 году вышло в свет интересное и наиболее полное исследование И.В. Бухаркина и Л.Я. Гибианского, в котором авторам удалось показать весь комплекс взаимоотношений трех стран: СССР, Албании и Югославии в конце 40-х годов.[3 - См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2; Бухаркин И.В., Гибианский Л.Я. Первые шаги конфликта // РК и СМ. - 1990. - №5.] Историк Ю.С Гиренко в 1991 г. продолжил анализ данной проблемы.[4 - См.: Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991.] Позже существенным дополнением стали воспоминания бывшего посла СССР в НРА Д.С. Чувахина и послесловие к ним Н.Д.Смирновой.[5 - См.: Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1.] В прямой постановке советско-албанский конфликт был рассмотрен Л Решетниковым и Н.Д Смирновой только в 1990 г. на страницах журнала «Коммунист».[6 - См.: Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. ] Однако, эта публикация наметила лишь общие контуры проблемы. Но уже через два года в коллективном труде «Краткая история Албании...»[7 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992.] впервые удалось систематически изложить советско-албанские отношения послевоенного периода с учетом существовавших тогда разногласий. В 1993 году редакция журнала «Молодая гвардия» вновь обратилась к албанской теме, поместив исторический портрет Э. Ходжи,[8 - См.: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3,7.] через который ее автор, А. Чичкин, пытался раскрыть советско-албанские отношения (порой очень недобросовестно). Албанская историография по рассматриваемому вопросу автору неизвестна, за исключением трудов Э. Ходжи[9 - См.: Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6; Ходжа Э. Титовцы. Исторические записки. - Тирана, 1983; Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984.], в которых он детально прослеживает развитие советско-албанского конфликта. К сожалению, такого же подробного описания рассматриваемых событий ни советская, ни российская историческая наука не имеет. В данной работе мы осуществили попытку решить следующие задачи: 1. На основе анализа и обобщения разрозненных исследований и некоторых материалов представить относительно достоверную картину взаимоотношений СССР и Албании. 2. Через конкретно-историческую картину двусторонних советско-албанских отношений расширить имеющуюся в исторической науке характеристику Советского государства рассматриваемого периода с точки зрения его внешнеполитических связей. 3. Ознакомить российских читателей с материалами ранее не публиковавшимися в Советском Союзе. 1. Зарождение советско-албанских отношений 8 ноября 1917 года единственная албанская газета, католическая «Поста э Шкюпниес» («Почта Албании»), выходившая в Шкодре, сообщила о восстании в Петрограде, где «победили рабочие и солдаты». Затем последовали комментарии албанской прессы о первых документах молодого советского государства.[10 - Имеется в виду Декрет о мире и Обращение СНК СССР к народам воюющих стран с предложением присоединиться к переговорам о перемирии. См: Международные отношения и внешняя политика СССР (сборник документов) (1871-1957гг.)., 1957.] Октябрьская революция не только косвенно, но и прямо оказала существенное влияние на последующую историю маленького балканского государства. «Рабоче-крестьянское правительство России объявило безусловно и немедленно все тайные империалистические договоры, подписанные царским самодержавием, в том числе секретный Лондонский договор о расчленении Албании. Известие об этом произвело огромное впечатление на самые широкие круги албанской общественности.»[11 - Краткая история Албании / Г.Л. Арш, И.Г. Сенкевич, Н.Д. Смирнова. - М., 1965. - С.187.] В конце 1917 г. австро-венгерские оккупационные власти распространили в «своих» районах текст Лондонского договора, рассчитывая скомпрометировать правительства Италии и Франции. Однако результат оказался неожиданным. Албанцы развернули упорную национально-освободительную борьбу против всех захватчиков, в том числе и австро-венгров. Народ Албании не забыл справедливый шаг советского правительства, и, семь лет спустя по настоянию одного из лидеров оппозиции Авни Рустеми, парламент республики 4 февраля 1924 г. почтил память В.И. Ленина, как защитника «высоких принципов человечности» и интересов Албании. В результате июньской революции 1924 года в Албании пришло к власти демократическое правительство Фана Ноли. В тот период только правительство Советской страны проводило по отношению к республике благожелательную политику. Оно выразило готовность установить дипломатические отношения с Албанией, не выдвигая каких-либо условий или ограничений. Вскоре после победы восстания 4 июля албанский министр иностранных дел Сулейман Дельвина направил через советское дипломатическое представительство в Риме ноту на имя Г.В.Чичерина, в которой говорилось: «Мне доставляет живое удовольствие сообщить Вам, что новое Албанское правительство почтет себя весьма счастливым установить дипломатические и дружественные отношения между народом русским и албанским.»[12 - Краткая история Албании / Г.Л. Арш, И.Г. Сенкевич, Н.Д Смирнова. - М., 1965. - С.208.] Советское правительство ответило согласием. «Адресуя новому Албанскому правительству наши наилучшие пожелания, - писал Г.В. Чичерин, - я выражаю твердую уверенность, что дружба между нашими народами принесет обильные плоды для благополучия того и другого.»[13 - Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях.- М., - Ч.3, вып. 1. - С.313. ] Однако этим пожеланиям не суждено было тогда осуществиться. Реакционные круги Англии, Италии и Югославии подняли шумиху относительно превращения Албании якобы в некий «большевистский центр» на Балканах, а английское правительство выступило в роли ярого противника советско-албанского сближения. Форин офис предъявил албанскому правительству ультиматум, в котором потребовал от него отказа от установления дипломатических отношений с СССР. В результате, прибывший в албанскую столицу 16 декабря 1924 г. А.А. Краковецкий, под давлением Англии вынужден был уже через два дня покинуть Тирану. Роль Англии в срыве установления дипломатических отношений между Албанией и СССР подтвердил и генеральный секретарь Министерства иностранных дел Италии С. Контарини в беседе с советским полпредом в Риме.[14 - См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.35.] Уже после поражения демократической революции в Албании Фан Ноли был приглашен в ноябре 1927 года в Москву на конгресс друзей Советского Союза. От увиденного в СССР «Фан Ноли пришел к убеждению, что пути разрешения социальных проблем в Албании ведут через осмысление и применение опыта Страны Советов.»[15 - Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. - С.107.] «Я восхищен, - писал Ф.Ноли, - тем, что лично увидел первое рабоче-крестьянское государство, которому предстоит великая будущность и которое является прообразом будущих таких же рабоче-крестьянских республик.»[16 - Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. - С.107.] В 1934 г. советское правительство вновь проявило инициативу в установлении межгосударственных связей и вскоре в результате обмена нотами между советскими и албанскими представителями в Риме была достигнута договоренность об установлении нормальных дипломатических и консульских отношений между СССР и Албанией. Интересы СССР в Албании стал представлять советский полпред в Афинах. Однако самопровозглашенный албанский король Ахмет Зогу отнесся к достигнутой договоренности как формальному акту, и поэтому никаких контактов ни в политической, ни в экономической областях установлено не было. Албанским правительством пресекались любые попытки торговых фирм, заинтересованных в импорте из СССР сельскохозяйственных машин, наладить коммерческие связи с советским торгпредством в Милане.[17 - См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6. - С.35.] Более того, Албания неизменно выступала с позиций, которые шли вразрез с миролюбивыми инициативами Советского Союза. В таком принципиально важном вопросе, как отношение к эфиопскому кризису, она прямо поддерживала агрессора. Албанский представитель голосовал на ассамблее Лиги наций против резолюции о признании Италии агрессором и о применении к ней экономических санкций. По иронии судьбы итальянские фашисты отплатили черной неблагодарностью и 7 апреля 1939 года вторглись на албанскую территорию. СССР был единственным государством, выступившим в защиту суверенитета Албании. И.М. Майский, председательствующий на заседании Совета Лиги наций 22 мая 1939 г., сделал попытку включить в повестку дня вопрос об итальянской агрессии. От имени советского правительства он предложил обсудить албанский вопрос на пленарном заседании. Но западные державы ответили отказом.[18 - Там же. - С.36.] После провозглашения в 1928 г. А. Зогу «королем албанцев» отсталость и архаичность страны становилась перманентной, что естественно усилило радикализацию албанской оппозиции и эмиграции. При этом, поскольку именно Советская Россия первой отказалась от тайных договоров прежних лет о разделе Албании и признала ее независимость, интерес албанской общественности к послеоктябрьской России становился если не всепоглощающим, то, во всяком случае, все более пристальным.[19 - См.: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.220.] Таким образом, внутренняя реакция и мифологические представления о Советском Союзе стали решающими факторами, которые способствовали выходу на политическую сцену страны, в качестве решающей силы, коммунистического подполья. Албанское коммунистическое движение зарождалось на рубеже 20-30-х годов. Первая албанская коммунистическая группа была создана политэмигрантами в Москве в 1928 г. с помощью Коминтерна и Балканской коммунистической федерации. Большую заботу о первой албанской коммунистической ячейке проявил Г. Димитров. В записи Балканскому секретариату Исполкома Коминтерна от 12 сентября 1928 г. он предложил развернутый план работы по созданию в будущем Албанской коммунистической партии. В частности, Г. Димитров рекомендовал албанским коммунистам возвращаться на родину и включаться в революционно-демократическое движение. К этому прислушались и в 1930 г. была распущена московская коммунистическая группа; одна часть ее членов уехала во Францию, другая вернулась в Албанию. Среди последних находился и Али Кельменди, принявший активное участие в создании коммунистических ячеек в Тиране, Влере, Круе и Эльбасане. Он установил тесные связи с коммунистической организацией Корчи, созданной почти одновременно с московской группой.[20 - Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С.311-312.] К началу 1939 г. в Албании существовали две крупные коммунистические группы - Корчинаская и Шкодринская, которые имели свои ячейки во всех крупных городах. Оккупация страны, осуществленная войсками Муссолини в апреле 1939 г., выдвинула перед коммунистами задачу объединения всех сил в интересах борьбы за освобождение. И в ноябре 1941 г. в Тиране состоялось организационное собрание албанских коммунистов, на котором была определена стратегия и тактика коммунистической партии, принята политическая программа, образован временный ЦК из семи членов. Руководствуясь решением организационного собрания о необходимости «создавать партизанское движение масс как основу будущей армии», КПА призвала к объединению всех патриотических сил, к борьбе за освобождение страны. По всей Албании создавались партизанские четы, группы сопротивления и руководимые коммунистами народные национально-освободительные советы. Борьба приобретала все более ожесточенный характер. К концу 1942 г. на первый план начал заметно выдвигаться политический секретарь Тиранской областной организации Энвер Ходжа. Он заметно выделялся среди соратников по Центральному комитету удачным сочетанием деловых и личных качеств. У Э. Ходжи была располагающая внешность, талант убеждать как одного собеседника, так и широкую аудиторию. Войдя в возрасте 33 лет в ЦК партии, он менее чем за полтора года становится ее генеральным секретарем, а в глазах народа - полулегендарным «команданти» - командующим армией освобождения. В декабре 1942 года Советское правительство выступило с декларацией «О независимости Албании», в которой выражалась уверенность в том, что «борьба албанского народа за свою независимость сольется с освободительной борьбой других угнетаемых итало-германскими оккупантами балканских народов, которые в союзе со всеми свободолюбивыми странами изгоняют захватчиков со своей земли. Вопрос о будущем государственном строе Албании является ее внутренним делом и должен быть решен самим албанским народом.»[21 - Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. - М., 1946, - Т.1. - С.329.] Разгром фашистских войск под Сталинградом и Курском, успех восстания албанского народа летом 1943 г., а также удачные операции Албанской национально-освободительной армии (АНОА) способствовали: освобождению ряда районов Южной и Центральной Албании, установлению там власти национально-освободительных советов (советов партизан и трудящихся); тому, что стратегическая инициатива полностью перешла в Албании к коммунистам; росту влияния в ЦК партии и за рубежом Энвера Ходжи и его сторонников, поскольку изгнание оккупантов происходило с юга на север, т.е. из районов, где наибольшим авторитетом пользовался Э. Ходжа. Кроме того, общий успех союзников привел к капитуляции Италии. Однако итальянцев сменили немцы, которые пытали разгромить АНОА. «Своеобразное» отношение к антифашистской борьбе НОА наблюдалось у западных союзников. Английская военная миссия, прибывшая в Албанию, снабжала оружием, снаряжением и продовольствием правые националистические организации «Балли Комбетар» и «Легалитет», а также группы Мухаррема Байрактари и Фикри Дине, которые открыто сотрудничали с немецко-фашистскими оккупантами.[22 - См.: Смирнова Н.Д. Образование Народной республики Албании. - М., 1960. - С.131.] Сотрудники военных американских и английских миссий путем грубого давления и шантажа пытались заставить НОФ (национально-освободительный фронт) признать «партизан» из «Балли» и «Легалитета» в качестве представителей севера. Президиум Антифашистского национально-освободительного совета был вынужден собраться 7 июля 1944 г. на чрезвычайное заседание, на котором были отвергнуты ультимативные требования штаба союзных войск в бассейне Средиземного моря о прекращении «враждебных действий» против националистических формирований. Но в то же время, когда в мае 1944 г 12-я ударная бригада НОА начала освобождение побережья Химары, англичане отказались помочь вооружением и снаряжением, как сказал английский представитель, по политическим причинам.[23 - См.: Смирнов Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.135-136.] 29 ноября 1944 года завершилось освобождение Албании от немецко-фашистских захватчиков; народная власть распространилась на всю территорию страны. При этом очень важно подчеркнуть, что Албания была очищена от оккупантов без непосредственного участия советских или англо-американских войск. Однако Э.Ходжа без устали повторял, что «албанский народ считает Советский Союз своим освободителем. Ибо победа в Великой Отечественной войне и последующая помощь СССР Албании были решающими факторами нашей победы.»[24 - Цит. по: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.226.] Албанское руководство, на наш взгляд, справедливо полагало, что участие их народа в войне антигитлеровской коалиции, признание тремя великими державами вклада Албании в эту борьбу должны были стать залогом того, что после ее окончания Албания войдет полноправным членом в Организацию Объединенных Наций. В предвидении этого 4 января 1945 г. Временное демократическое правительство обратилось в подготовительный комитет ООН с заявлением о приеме в члены этой организации. По всей стране проходили митинги, вылившиеся в марте в общенациональную компанию за приглашение албанских представителей на учредительную конференцию ООН в Сан-Франциско.[25 - См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.37. ] Однако парадокс заключался в том, что Албания формально не объявляла войну гитлеровской Германии и поэтому не была включена в число присоединившимся к Объединенным Нациям государств и автоматически исключалась из числа участников конференции в Сан-Франциско. Эта несправедливость была устранена только после долгой и упорной борьбы за признание прав Албании, которую вели Советский Союз, Польша и Югославия. В феврале 1947 г. Албания получила статус «присоединившейся державы», а ее принятие в члены ООН произошло только через 10 лет после создания этой организации, 14 декабря 1955 г., благодаря длительным совместным усилиям стран социализма во главе с Советским Союзом. Бывший советский посланник в Албании в 1946-1952 гг. Д.М. Чувахин в своих воспоминаниях подробно остановился на той острой борьбе, которая разгорелась между вчерашними союзниками по антигитлеровской коалиции по вопросу о признании Временного демократического правительства Албании, образованного еще в октябре 1944 г. «Каждый раз, когда советское правительство выступало перед союзниками с соответствующими предложениями, - пишет Д.С. Чувахин, - оно наталкивалось на глухую стену непонимания. Так советское правительство направило 30 октября 1945г. ноту на имя посла США в Москве А. Гарримана, в которой указало на желательность установления дипломатических отношений с новой Албанией и выразило готовность вместе с США и Великобританией одновременно признать Временное демократическое правительство Албании. Согласившись формально с этим предложением, союзники тем не менее решение вопроса о признании обставили целым рядом предварительных условий[26 - Изложены в ноте неофициальной американской миссии Джофера Джекобса, которая была передана Гарри Фульцом, руководителем группы ЮНРРА, 12 ноября 1945 года.], которые фактически сводили на нет возможность признания нового правительства Албании.»[27 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.115.] Условия были таковы: 1. Предстоящие 2 декабря 1945 г. выборы в Учредительное собрание должны быть проведены на «подлинно свободной основе», все демократические элементы и группы в Албании «будут пользоваться свободой слова и полными законными правами, выставлять и поддерживать своих кандидатов», иностранным корреспондентам «будет разрешен въезд в Албанию», а также «наблюдение и свободное сообщение о ходе выборов и работы Учредительного собрания.» 2. Подтвердить, что действовавшие до 7 апреля 1939 г., то есть до оккупации Албании фашистской Италией, договоры и соглашения между Албанией и США останутся в силе и впредь. Албанское правительство не приняло второе условие. Оно было готово к совместному пересмотру этих документов и составлению тех, которые учитывали бы интересы обеих стран. Однако представители США уклонились от переговоров, ожидая результатов выборов в Учредительное собрание.[28 - Из западных стран-участниц антигитлеровской коалиции только Франция признала новое албанское правительство в декабре 1945 г.] Британское правительство, не теряя надежды на восстановление своего влияния на Балканах, делало ставку на некогда крупные, альтернативные коммунистам организации: «Балы комбатар» («Национальный фронт») и монархический «Легалитет» («Легитимность»). Поэтому англичане до января 1946 г. также не признавали Временное демократическое правительство. В этих условиях советское правительство, видя негативное отношение союзников к Албании, было вынуждено действовать в одиночку. 10 ноября 1945 г., не дожидаясь выборов в Учредительное собрание Албании, оно направило Э.Ходже ноту следующего содержания: «Советский Союз на протяжении всех этих лет войны против немецко-итальянских захватчиков с вниманием и сочувствием следил за героической борьбой албанского народа за свою независимость. Учитывая, что этой борьбой албанский народ внес свой вклад в дело победы союзников над общим врагом, и принимая во внимание стремление албанского народа к сотрудничеству с другими демократическими странами в целях поддержания мира и безопасности, Советское правительство решило установить дипломатические отношения с Албанией и предлагает обменяться посланниками.»[29 - Правда. - 1943. - 11 ноября.] На наш взгляд, Н.Д. Смирнова и С.Г. Кулешов[30 - См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6. - С.38.] дали вполне адекватную той ситуации оценку факта признания Советским Союзом правительства Албании, подчеркнув его принципиальную значимость и соответствие «сути ленинской внешней политики, основанной на уважении суверенной воли народов самим избрать форму государственного устройства», а также принципам, провозглашенным в «Декларации об освобожденной Европе», принятой на Крымской конференции. Конечно, можно предположить, что здесь присутствовал хитрый умысел «сталинистов», нанесших, мол, упреждающий и умный удар по позициям союзников на Балканах. Но, во-первых, это предположение остается пока лишь домыслом и, во-вторых, союзники сами виноваты в такой «хитрости» Советов. Как бы то ни было, решение Советского правительства вызвало огромный энтузиазм в албанском народе. По свидетельству газеты «Башкими» («Единство») - органа Демократического фронта Албании - после передачи по радио советской ноты «были закрыты все магазины, по всему городу были развешаны флаги, как в день праздника... Крестьяне оставили в стороне все, что они привезли продавать, рабочие прекратили работу, женщины оставили свои дела и вышли на манифестацию. Многие люди плакали от радости и целовали друг друга.»[31 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.117.] В ответной ноте правительству СССР Э. Ходжа писал «о глубоком удовлетворении и горячей признательности, испытываемых народом и демократическим правительством Албании в связи с дружеским шагом вашего правительства, который они рассматривают как новое и выдающееся доказательство искренней дружбы в отношении албанского народа.» Таким образом, сложившиеся на Балканах в первые послевоенные годы объективные условия предоставили албанскому народу возможность при поддержке Советского Союза и других освободившихся стран добиться большего прогресса в политическом и социально-экономическом развитии. Руководство КПА это ясно осознало и начало политику тесного сближения с Югославией и Советским Союзом. Довоенная Албания была слаборазвитой аграрной страной, по сути дела, сырьевым придатком фашистской Италии, которая не была заинтересована в поощрении национальной албанской экономики. В ней преобладало отсталое, малопродуктивное сельское хозяйство, в котором зарождающиеся капиталистические отношения переплетались с полуфеодальными формами, а в некоторых горных районах страны сохранились натуральные формы хозяйства. Промышленности почти не существовало. Имелось небольшое число мелких предприятий по переработке сельскохозяйственного сырья, нефтепромыслы и несколько примитивных угольных шахт и рудников. Удельный вес промышленности в общем национальном доходе составил в 1938 г. всего лишь 4%. Не было ни железных дорог, ни морского транспорта. К этому необходимо добавить, что весь этот скудный промышленный потенциал за годы войны был почти полностью разрушен. Руководители КПА в той тяжелой социально-экономической ситуации не представляли себе иного пути, кроме как строительства социалистического общества с непременной индустриализацией и социалистическими преобразованиями в деревне по типу тех, которые были осуществлены в свое время в СССР. Тогда только один из членов Политбюро ЦК КПА Сейфула Мелешова, известный публицист и поэт, участник июньской революции 1924 г. «считал возможным идти на уступки, в том числе экономические, поощряя развитие частного сектора.»[32 - Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С.400.] Однако, в ходе дискуссии, развернувшейся в руководстве КПА, он потерпел поражение. Социалистическая ориентация, определившаяся на V пленуме ЦК КПА в феврале-марте 1946 г., предполагала использование советской модели организации власти и производительных сил применительно к албанским условиям. В решениях пленума была зафиксирована необходимость ориентации на СССР, «который является величайшим гарантом нашей независимости и нашей народной власти.»[33 - Там же. - С.401.] Итак, советско-албанские отношения до начала 40-х годов в основном проявлялись в двух направлениях: 1. В идейно-политическом и отчасти дипломатическом влиянии Советского государства на внутриполитическую ситуацию в Албании. 2. В общественно-партийных связях, идущих в первую очередь по линии Коминтерна. Прямые дипломатические контакты были слабыми и неустойчивыми по вине, во-первых, западного вмешательства в советско-албанские отношения и, во-вторых, из-за реакционной политики короля А. Зогу. Однако, в течение второй мировой войны и сразу после ее окончания советское руководство начинает все больше уделять внимания помощи албанским патриотам, и в первую очередь КПА, в организации борьбы с итало-немецкими захватчиками, международному признанию Временного демократического правительства Албании. Все это способствовало росту авторитета Советского Союза в глазах большинства албанцев и в конечном итоге предопределило «советизацию» маленькой балканской страны. 2. Советская помощь Албании «Самый верный и надежный союзник» - такую оценку Албании дал бывший посол СССР в НРА Д.С. Чувахин. Она не противоречит тем фактам, которые зафиксировала история советско-албанских отношений. Албанцы живо отзывались на искренние и доброжелательные шаги Советского Союза, отвечали ему утроенной, вплоть до фанатизма, преданностью и сердечностью. И, наоборот, когда позднее Н.С. Хрущев и его окружение допустили грубость и диктат по отношению к маленькому государству и его компартии, в ответ они получили ненависть и презрение. В первые годы после окончания войны взаимоотношения между СССР и Албанией носили характер односторонней помощи Албании со стороны Советского Союза. Еще до установления дипломатических отношений между сторонами, летом и осенью 1945 г., в Москве побывало несколько албанских делегаций, проводивших переговоры по различным экономическим вопросам: в июне - во главе с заместителем премьер-министра Кочи Дзодзе, в августе - во главе со специальным представителем правительства Нако Спиру, в октябре - во главе с министром экономики Медаром Штюла. В ходе переговоров речь шла о разнообразной помощи. Разрушенному войной народному хозяйству требовалось много запасных частей и оборудования - для нефтепромыслов, промышленности и транспорта. Ощущалась острейшая нехватка кадров специалистов в нефтяной и горнорудной промышленности, сельском хозяйстве, финансах. В первом послевоенном году над страной нависла угроза голода: с февраля не было осадков и производство зерновых ожидалось в размере 40% от среднегодовых показателей прежних, довоенных лет.[34 - См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.39.] Правительство СССР предприняло ряд шагов по оказанию помощи Албании. Так несмотря на крайне тяжелое положение, которое сложилось к тому времени в Советском Союзе, 22 сентября 1945 г.[35 - Согласно воспоминаниям Д.С.Чувахина дата этого события иная - 11.09.45.] в Москве было подписано первое официальное советско-албанское соглашение о поставках в сентябре-декабре этого года зерна и химических удобрений на условиях кредита на сумму 1.5 млн американских долларов. Погашение кредита предполагалось в течение двух лет товарными поставками (табак, медная руда, кожсырье). Через несколько дней после подписания соглашения в порт Дуррес прибыл первый пароход с зерном (15 тыс. т. пшеницы, 5 тыс. т. кукурузы и др.) из Советского Союза. Позднее, выступая на Московском 1960 г. совещании коммунистических и рабочих партий, Э.Ходжа так охарактеризовал эту помощь братской страны: «В 1945 г., когда нашему народу угрожал голод, товарищ Сталин изменил курс судов, груженых зерном, которые должны были предназначены для советского народа, который сам страдал в то время от нехватки продовольствия, чтобы направить их тотчас албанскому народу.»[36 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.16-17.] В письме делегации албанского правительства наркому иностранных дел СССР от 21 июля 1945 г. содержалась просьба обеспечить настоятельные потребности албанской армии, экономики, финансов и потребности в области культуры. Советское правительство в июле того же года откликнулось на эту просьбу. В постановлении «Об оказании помощи правительству Албании», подписанном Председателем ГКО И.В. Сталиным, содержались соответствующие распоряжения относительно посылки в Албанию некоторых видов вооружения, автотранспорта и военного имущества, для чего Наркомфин СССР отпустил Госзнаку 20 кг золота и 125 кг серебра и было дано указание отпечатать банкноты на сумму 1 млрд. албанских франков. В Албанию направились специалисты по нефти, хрому, меди, железу, асфальту, финансам, сельскому хозяйству, образованию. В высших учебных заведениях выделялось 20 мест для граждан Албании.[37 - Там же.] Однако и после этого Э. Ходжа в продолжительных беседах с послом СССР в Албании признавал, что НРА была не в состоянии самостоятельно без советской помощи приступить к дальнейшему осуществлению своих намерений. «При этом Ходжа, - вспоминает Д.С. Чувахин, - пожелал лично обсудить с правительством СССР планы дальнейших работ по развитию народного хозяйства Албании. После непродолжительного согласования сроков была достигнута договоренность о приезде в СССР албанской партийно-правительственной делегации в середине июля 1947 г.»[38 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.121.] Сегодня при упоминании всесторонней советской помощи нельзя не отметить двух важных моментов. Во-первых, албанцы (в основном молодежь), не сидели сложа руки. В стране наблюдался мощный патриотический подъем. «Каждый день, - пишет Д.С. Чувахин, - можно было наблюдать одетых в полувоенную форму юношей и девушек, самозабвенно трудившихся с утра до позднего вечера на восстановительных работах. Благодаря их усилиям в течение каких-нибудь двух лет ожили еще вчера казавшиеся мертвыми фабрики и заводы, шахты и мастерские. В короткий срок силами молодежи была построена шоссейная дорога Кукес - Пешкопия, восстановлены сооружения в морских портах Дуррес и Влера на Адриатике и Саранда на Ионическом море.»[39 - Там же.] Во-вторых, албанский народ в те дни выражал глубокую признательность и искренность к советским людям, а руководство Албанского государства выступало с СССР на международной арене единым блоком. Так, Э. Ходжа был приглашен по настоянию И.В. Сталина и В.М. Молотова на Парижскую мирную конференцию (июль-октябрь 1946 г.), где выступил на русском и французском языках с резким осуждением политики западных держав и поддержкой СССР по всем вопросам. Очень важно заметить, что как раз в это время подспудно начал вызревать конфликт между И.В. Сталиным и И.Б. Тито. Тогда особенно напряженная международная обстановка сложилась на Балканах в связи с гражданской войной в Греции. Западные державы прямо обвиняли Югославию во «враждебном вмешательстве» во внутренние дела этой страны. В этой ситуации И.В. Сталин, считая необходимым проявлять должную осторожность и осмотрительность, болезненно реагировал на малейшие несогласованности в международных делах, не скрывая своего недовольства, когда Советское государство становилось перед свершившимся фактом. Первые серьезные разногласия между СССР и Югославией возникли по вопросу Югославо-Болгарского договора. Однако, события, связанные с ним, являются темой отдельного разговора; нас же будут интересовать югославо-албанские отношения, которые умножили неприязнь между бывшими коммунистическими союзниками. На заключительном этапе второй мировой войны условия внутреннего развития Албании и Югославии во многих чертах совпадали. Революционные правительства двух соседних государств действовали по единому плану. В политической области между ними взаимодействие было полным. Поэтому Югославия 28 апреля 1945 г. первой признала Временное демократическое правительство Народной Республики Албании и подписала с ним 9 июня 1946 г. Договор о дружбе и взаимопомощи. В ходе поездки Э. Ходжи в Югославию в июне-июле 1946 г. «была достигнута договоренность о проведении фактически единой экономической политики двух стран»[40 - Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 328.] в деле координации народнохозяйственных планов, в таможенном союзе, в валютно-финансовой системе, в вопросе унификации цен. В середине 1946 г. были созданы смешанные югославо-албанские общества. Тогда же И. Тито поинтересовался мнением Э. Ходжи по вопросу балканской федерации. Албанский лидер ответил, что в принципе это правильная идея, но надо много работать над ней. Однако, чуть позже обозначились серьезные разногласия по вопросу дальнейшего сотрудничества двух стран.[41 - Надо заметить, что албано-югославские противоречия коммунистического периода обозначились еще в период национально-освободительной борьбы, в частности по таким вопросам как отношение руководства КПА к «Балли комбетар», деятельность албанских национально-освободительных советов в югославских районах, национальные и социальные проблемы в Косове и др.] Так в марте-апреле 1947 г. проходили албано-югославские торгово-экономические переговоры. Обсуждавшийся на них проект торгово-экономического соглашения, по которому предусматривался фактический отказ Албании от монополии внешней торговли, не был подписан главой албанской делегации министром экономики , председателем Государственной плановой комиссии Албании Нако Спиру, который сослался на необходимость проконсультироваться с правительством.[42 - Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 329.] Возражения со стороны Нако Спиру последовали и на разработанный югославами план развития народного хозяйства Албании. После этого представитель ЦК КПЮ при ЦК КПА С. Златич назвал Н. Спиру «агентом империализма» [43 - Ходжа Э. Титовцы. Исторические записки. - Тирана, - 1983, С.355.], проводившим антиюгославскую политику. Такое развитие югославо-албанских отношений подтверждает и Д.С.Чувахин: «Факты свидетельствуют, что представители Югославии иногда вели себя слишком высокомерно, не учитывая гордости албанцев, бестактно вмешиваясь в чисто внутренние дела страны. Многие рекомендации и предложения югославских советников и официальных представителей, работавших в Албании, имели своей целью подчинить ее экономику интересам Югославии, сделать сырьевым придатком, ее седьмой республикой.»[44 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.124.] Югославские представители уже с августа 1947 г. начали активно воздействовать на те влиятельные круги в албанском руководстве, которые слишком прямолинейно придерживались формулировки о «более тесном и конкретном сотрудничестве» с Югославией. Югославские члены координационной комиссии-органа, созданного в Албании для согласования совместных планов, внушали своим албанским коллегам: «Вы рассматривайте свою страну не как самостоятельную единицу, а как часть Югославии». Слабо сопротивлявшийся Э.Ходжа говорил после очередных внушений подобного рода, что «мы, албанцы, согласимся на федерацию с Югославией, когда нам скажет товарищ Сталин».[45 - Там же.] Такая реакция албанского лидера объясняется либо тем, что для албанского руководства было само собой разумеющимся то, что судьба Албании должна решаться в Москве, но по югославской схеме, либо тем, что Э.Ходжа всячески затягивал время, ссылаясь на более высокий авторитет Сталина. Н.Д. Смирнова указывает, что в СССР соперничество Спиру и Додзе воспринималось как борьба за лидерство партии, за влияние на Э.Ходжу. К концу 1947 г. позиции Додзе расценивались как более предпочтительные.[46 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.136.] Неизвестно, сколько времени могло сохраняться это зыбкое равновесие в верхах КПА, если бы не неожиданный демарш Белграда. В первых числах ноября 1947 г. после почти трехмесячного отсутствия возвратился в Тирану представитель ЦК КПЮ Саво Златич. Он потребовал «найти, разоблачить и убрать несогласных, сколотивших, на его взгляд, «скрытый антиюгославский фронт». Замещавший Д.С. Чувахина А.Н. Гагаринов написал в МИД о содержании беседы со Н. Спиру 10 ноября, когда тот рассказал о демарше Златича: дескать, Ходжа и Додзе познакомили членов политбюро с югославскими обвинениями лишь частично, а поступили они так потому, что заняли капитулянскую позицию в отношении югославов. Затем, сообщал А.Н.Гагаринов, Н.Спиру поднял глаза на портрет Сталина и сказал, что обо всем этом «должен знать тот, кто направляет политику всех демократических стран». Следует особо подчеркнуть, что в этом конфликте советские представители выполняли роль информаторов событий, не вмешиваясь в албанские дела. Например, А.Н. Гагаринов соблюдал строжайший нейтралитет, опасаясь быть вовлеченным во внутрипартийную борьбу. Югославы же, напротив, действовали активно и старались всячески повлиять на ситуацию или изменить ее. Против Нако Спиру, который по словам М. Джиласа, «восстал против Югославии»[47 - Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 328.], проюгославской группой Кочи Дзоде были выдвинуты обвинения в создании «фракции в руководстве партии», в шовинизме, желании насадить автаркию. В этой ситуации Э. Ходжа и его группа, не представляя точно взаимоотношений Белграда и Москвы, не решилась открыто выступить против К. Додзе. Очевидно, здесь сказался и синдром Бератского 1944 г. пленума, на котором Э.Ходжа был подвергнут жесточайшей критике со стороны К.Додзе и пошедшего за ним большинства пленума. В результате Нако Спиру, предварительно отправив поверенному в делах СССР в Албании А.Н. Гагаринову письмо, застрелился у себя в кабинете. Эхо выстрела гулко прозвучало в Кремле, да так, что И.В.Сталин настоял на разъяснении данной ситуации югославской стороной. Л.Я. Гибианский указывает, что в югославской литературе существует версия, согласно которой в руководстве СССР известие о случившемся встретили с возмущением, поскольку Спиру был «советским фаворитом». Однако никаких подтверждений этому нет.[48 - См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.176.] Рассмотрим отмеченные события подробнее. В последних числах ноября 1947 г., сразу после того, как Спиру покончил с собой, Тито поручил послу Югославии в СССР В.Поповичу срочно поставить перед Сталиным проблемы, касающиеся Албании. У Поповича состоялись две беседы (4 и 7 декабря 1947 г) со Ждановым. В ходе них посол, указав на большую помощь Албании со стороны Югославии, вместе с тем высказал претензии албанцам по поводу ответных поставок. Прозвучало обвинение в адрес Н. Спиру в деятельности, наносившей ущерб КПА, а также дружеским связям советских и албанских специалистов в Албании. В сущности с югославской стороны была проявлена озабоченность, как бы развитие советско-албанских экономических отношений и усиление роли советских специалистов в Албании не стали противовесом осуществлению тесной связи албанской экономики с югославской и не помешали «патронизирующей» роли Югославии во внутреннем развитии и внешнеполитической ориентации Албании. Это подтверждается мемуарами Джиласа[49 - Джилас Милован - видный партийный и государственный деятель Югославии, впоследствии репрессированный.] и материалами заседания Политбюро ЦК КПЮ 1 марта 1948 г. Попович полагал, что советское руководство реагирует на югославское обращение полностью положительно. События, однако, развивались иначе. Советский ответ состоял в приглашении в Москву югославского ответственного осведомленного представителя. М. Джилас, прибывший в Москву в январе 1948г., по его воспоминаниям, встретил со стороны И.В.Сталина неодобрение случившегося. «Из-за вас кончают с собой в Албании члены Центрального Комитета! Это неприятно, очень неприятно» - заявил Сталин и, не став выслушивать объяснения югославского представителя, продолжил: «У нас нет особых интересов в Албании. Мы согласны, чтобы Югославия объединилась с Албанией - и чем скорее, тем лучше».[50 - Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 331. Согласно Л.Я.Гибианскому эта фраза звучала несколько иначе: «У нас нет никаких особых интересов в Албании. Мы согласны с тем, чтобы Югославия проглотила Албанию!» См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.180.] Если верить воспоминаниям М. Джиласа, а также сохранившейся в югославском архиве посланной Джиласом из Москвы в Белград 19 января 1948 года шифрограмме, в которой он кратко информировал о беседе, состоявшейся в ночь с 17 на 18 января, Сталин согласился не только с преимущественной югославской ролью в Албании, но и с последующим объединением Югославии и Албании, предупреждая лишь от чрезмерной торопливости и рекомендуя соблюдать тактическую осторожность в отношении Албании. Однако здесь встает весьма сложный вопрос: отражало ли это истинную позицию И.В. Сталина или было всего лишь тактикой по отношению к югославскому руководству? Как указывает Л.Я. Гибианский «доступные нам документы не содержат хоть сколько-нибудь определенных данных в пользу того или иного предположения».[51 - Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.181.] Вместе с тем обращает на себя чрезвычайно интересное обстоятельство: хотя проект телеграммы был составлен М. Джиласом по поручению И.В.Сталина и передан в тот же день советской стороне, ни текст шифрограммфы, ни какой-нибудь его измененный вариант, ни вообще какой-либо текст на эту тему Советское правительство так и не направило в Белград. В те дни положение Албании осложнилось гражданской войной в Греции. С юга раздавались требования «исправить» греко-албанскую границу, «возвратить «Северный Эпир». Усилились вооруженные провокации на границах Греции с Албанией, Болгарией и Югославией. Увеличился поток беженцев-партизан. Югославия в той ситуации была единственной дружественной страной, через которую шло сообщение с внешним миром. Пользуясь этим, белградские политики добивались фактического присоединения Албании к Югославии и с этой целью искусственно создавали обстановку неуверенности и страха, запугивая албанцев тем, что они не смогут противостоять агрессии англо-американских империалистов и греческих монархистов. И это им во многом удавалось[52 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.125.]. В январе 1948 г., по мнению Д.С.Чувахина, «произошло событие, которое могло кончиться для Албании потерей независимости»[53 - Там же.]. 19 января М.Джилас с энтузиазмом телеграфировал в Белград о казалось бы полном согласии обеих сторон по поводу Албании. И в тот же день И.Тито послал Э.Ходже шифрограмму с просьбой разрешить передислокацию в район города Корча 2 пролетарской стрелковой дивизии под предлогом греческой агрессии (вторжения). Уже на следующий день Э.Ходжа ответил согласием, хотя впоследствии говорил об ошибочности этого шага, потому что последний мог существенно обострить обстановку на уже и без того накаленном театре военных действий. Согласно воспоминаниям Джиласа, мысль о направлении югославских войск в Албанию стала созревать в партийно-государственном руководстве Югославии еще раньше, по крайней мере с конца 1947 г. По утверждению Джиласа, это было связано с тем, что Тито, особенно в виду всей истории с Н. Спиру, боялся, как бы советская сторона не «обвела» Югославию и не перетянула Албанию из-под их влияния в сферу собственного контроля. Впрочем, пока не известны документальные материалы, которые бы позволили точно проверить утверждение Джиласа[54 - См.: Бухаркин И.В., Гибианский Л.Я. Первые шаги конфликта // РК и СМ. - 1990. - №5. - С.152-153.]. Надо сказать, что Советское правительство узнало о намерениях югославов только 21 января 1948 г. от посла СССР в СФРЮ А.И.Лаврентьева и позже от Э.Ходжи. В своей книге «Титовцы...» Э.Ходжа пишет, что в конце января 1948 г. в Тирану прибыл генерал Д. Купрешанин и доставил послание И.Тито от 26 января 1948 г., в котором тот конкретизировал югославские предложения. О содержании такого обращения Э.Ходжа поставил в известность И.В.Сталина, который в ответном послании сообщил, что не видит какой-либо опасности и возможности нападения на Албанию греческой армии. Советское правительство, узнав об албанско-югославских переговорах, сообщало Белграду, что оно отрицательно смотрит на действия югославов. Инцидент был исчерпан, но не прошел бесследно для албано-югославских и советско-югославских отношений, а также для развития внутриполитической ситуации в Албании. В воспоминаниях Д.С. Чувахина зафиксирован момент его возвращения в Тирану, что произошло незадолго до того, когда советское руководство ознакомило «братские» компартии с содержанием своего письма в адрес ЦК КПЮ от 27 марта 1948 г. Запись двух бесед посланника с Э.Ходжей в начале марта свидетельствует о том, что лидеры КПА стояли на противоположных позициях, но можно было почувствовать, что Э.Ходжа раздосадован тем, что он вынужден выполнять «непродуманные решения» югославов в ущерб «старшему брату» - СССР. Он чуть ли не открытым текстом, считает Н.Д.Смирнова, говорил Д.С. Чувахину: да разберитесь вы там в Москве с югославами, кто из вас здесь в Албании главнее, а пока я и политбюро будем слушаться указаний из Белграда. В Москве «разобрались» и довели до сведения Э.Ходжи содержание письма ЦК ВКП(б) к югославскому руководству. Албанский лидер высказал полную солидарность с выдвинутыми в письме обвинениями и заявил, что оно «откроет глаза братским партиям на истинную позицию Белграда по отношению к СССР»[55 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.126.]. Опубликование резолюции Информбюро 29 июня 1948 г. способствовало тому, что на XI пленуме ЦК КПА, состоявшемся в сентябре 1948 г. произошел пересмотр всей линии партии. По докладу Э.Ходжи была принята развернутая резолюция, в которой группа Дзодзе-Кристо была осуждена, а также подвергнута суровой критике политика Югославии в отношении Албании. Решения VIII пленума, осудившие Н. Спиру, были квалифицированы как «ошибочные, антиалбанские, антимарксистские и антисоветские». На I съезде КПА 8-22 ноября 1948 г. критика группы Додзе продолжалась. Посол Д.С. Чувахин, видя такое положение, решил внести в центр предложение - поручить ему встретиться с Э.Ходжей «и обратить его внимание на необходимость несколько унять рьяных борцов против Дзодзе-Кристо и заняться планами развития страны.» Ответ был однозначен - не вмешиваться.[56 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С. 127.] Однако вернемся к рассмотрению поступательного развития советско-албанских межгосударственных и торгово-экономических отношений и связей. В июле 1947 г. в Советском Союзе побывала албанская правительственная делегация. Впервые переговоры проходили на уровне Председателя Совета министров, что стало залогом дальнейшего упрочения деловых контактов. Заслуживает внимания оценка визита албанской делегации в Москву, которую давали члены делегации по возвращении в Албанию: «Наши просьбы были немедленно приняты, и советское правительство решило оказать нам помощь в подъеме нашего хозяйства, жизненного уровня нашего народа.»[57 - Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.40.] Кроме того, подчеркивалось, что Советский Союз пошел на это, сам испытывая большие экономические трудности. Советское правительство выделило кредит в размере 6 млн. долларов США на льготных условиях. Одновременно в Албанию направлялась новая группа советских специалистов. Особое место в ходе этой встречи было уделено положению в КПА и ее социальному составу. Когда И.В. Сталин узнал, что большую часть членов партии составляют крестьяне, а численность рабочего класса в стране незначительна, он посоветовал переименовать коммунистическую партию в трудовую «Во всяком случае, - отметил он, - это только мое соображение, ведь это вы, ваша партия решает»[58 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.122.]. Когда на I съезде КПА бывшие партизаны начали протестовать против нового «некоммунистического» названия партии им было сказано, что это пожелание исходило от товарища Сталина и дискуссия сразу же прекратилась[59 - См. там же. - С.127.]. Кроме того, И.В. Сталин, по сообщению Д.С. Чувахина, интересовался жизнью народа, отношением церкви к правительству, положением крестьян, количеством и качеством добываемой нефти и многим другим. Был затронут вопрос об отношениях Албании с Югославией. И.В. Сталин высказал недовольство политикой югославского руководства и заявил, что Албания является независимой страной и должна проявлять самостоятельность при развитии отношений с другими странами. В феврале 1949 г. НРА вступила в СЭВ, а в марте 1949 г. албанская правительственная делегация посетила с визитом Москву. Помимо двустороннего торгово-экономического сотрудничества в ходе беседы И.В. Сталина и Э. Ходжа были затронуты внутриполитические проблемы Албании. Учитывая то, что это был самый продолжительный и содержательный разговор двух руководителей, а также его ценность для нашего исследования, есть смысл остановиться на нем более подробно. На вопрос И.В. Сталина, как обстоит дело с колхозами, Э. Ходжа сказал, что в соответствии с решением I съезда партии они взяли курс на коллективизацию сельского хозяйства, но проводят это решение осторожно, не торопясь. В связи с этим И.В. Сталин отметил, что Албания - страна горная, и им, албанцам, не стоит торопиться с колхозами, а надо подумать, как помочь индивидуальным хозяйствам, особенно тем из них, которые расположены в долинах. И.В. Сталин предложил создавать машино-тракторные прокатные пункты, которые по желанию крестьян могли бы помочь им техникой. А за эту помощь государство могло бы брать не деньгами, а натурой. Если же крестьяне не желают этого, то навязывать им этого не следует. Что же касается продукции, то крестьянин должен ею распоряжаться по своему усмотрению. «Дальше этого вам пока идти не стоит,» - подчеркнул И.В. Сталин, обращаясь к Э. Ходже. Ходжа объяснил, что народная власть всю собственность отобрала у буржуазии и теперь она находится во владении государства. «Это не совсем хорошо,»- отметил И.В. Сталин и предложил: «Они могли бы вам помочь, пока государство еще не окрепло. И особенно, если среди них имеются люди, которые дорожат независимостью и свободой страны.» И.В. Сталин привел в качестве образца практику Северного Китая, где национальная буржуазия сотрудничала с китайскими коммунистами и отходила от Чан Кайши. Далее И.В. Сталин порекомендовал албанцам не отталкивать от себя также и интеллигенцию, а использовать ее в интересах трудящихся. «Мы в России, - сказал И.В. Сталин, - такую политику не могли проводить, так как наша революция носила другой характер. Русская национальная буржуазия была непримиримой, она обращалась за помощью даже к французам в борьбе с нами...» «Это я говорю к тому, - продолжал И.В. Сталин, - чтобы албанские товарищи не копировали нас, чтобы они шли своей дорогой и хорошо изучали местные условия. Если у вас найдутся люди, которые пожелают открыть магазин, мелкие предприятия, следует разрешить им это, не стоит им мешать в этом деле. Их надо использовать в интересах развития страны. Когда окрепнете, тогда вновь можно поставить вопрос о буржуазии. Особенности страны необходимо учитывать и при формировании правительства. Если у вас большинство населения мусульмане, то во главе правительства обязательно должен стоять мусульманин. В правительстве также следует ввести способных людей, и от православных, и от католиков, тогда оно будет устойчивее и народ будет его поддерживать, к сожалению, вот таких особенностей и не понимают в Югославии». Э.Ходжа поблагодарил Сталина за советы и заверил, что партия и правительство Албании будут следовать этим советам, поскольку они соответствуют местным условиям.»[60 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.130. ] Албанская версия этой беседы опубликована в книге воспоминаний Э.Ходжи «Со Сталиным». Она отличается от записок Д.С. Чувахина. В частности, в ней полностью отсутствуют рекомендации И.В.Сталина насчет использования частного сектора в восстановлении и развитии экономики, ссылки на китайский опыт. Нельзя согласиться с Н.Д. Смирновой, которая пишет, что ни один из четырех советов И.В. Сталина «не был реализован в Албании»[61 - Там же. - С.132.]. Да, из четырех сталинских советов три (о привлечении буржуазии, интеллигенции и верующих) были Э. Ходжой проигнорированы, что, кстати, доказывает относительную независимость албанского руководства в принятии решений. Но Э. Ходжа довольно серьезно отнесся к рекомендациям И.В. Сталина по поводу коллективизации крестьян. Линия на постепенную коллективизацию, основанную на принципах полной добровольности, была закреплена в первом пятилетнем плане развития народного хозяйства на 1951-1955 гг. В апреле 1954 г. были вообще намечены меры по поощрению крестьян-единоличников, не использующих наемную силу. Только 4 съезд АПТ в феврале 1961 г. констатировал завершение коллективизации сельского хозяйства, причем, по докладу Председателя Совета министров М. Шеху, социалистический сектор занимал 85% посевных площадей и объединял 71,3% крестьянских семей.[62 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С.418-419.] В марте-апреле 1949 г. была достигнута договоренность о новых ассигнованиях, несмотря на то, что албанская сторона не выполнила своих старых обязательств. Советский Союз предоставил кредиты на расширение производства, строительства, монтаж оборудования, подготовку кадров для таких новостроек, как текстильный комбинат в Тиране, первый сахарный комбинат в Малике, гидроэлектростанция им. В.И. Ленина в Селите и др.[63 - См.: На путях нерушимой дружбы. -М., 1977. - С.282.] СССР оказывал помощь Албании и позже. На основе ряда межправительственных соглашений (9 февраля 1951 г., 19 апреля 1952 г., 21 июля 1954 г., 18 июля 1955 г.), а также протоколов к ним, СССР, помимо поставок оборудования, осуществлял техническую помощь Албании в проектировании, строительстве и вводе в действие промышленных предприятий. К концу первой пятилетки (1951-1955 гг.), в течение которой начала широко осуществляться индустриализация, СССР предоставил Албании кредиты на строительство 40 объектов. В результате выполнения пятилетнего плана валовая продукция промышленности превысила уровень 1950 г. в 3 раза, а довоенного 1938 г. - в 11,5 раз. Албания стала поставлять в страны социалистического содружества широкий ассортимент товаров, сырья, продовольствия (нефть, хромовую руду, битум, кожсырье, цитрусовые, табак).[64 - См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.42.] Н.Д. Смирнова отмечает, что в годы первой пятилетки у руководства АПТ окрепло иждивенческое стремление ликвидировать последствия собственных срывов получением помощи извне. Это вызвало к жизни крылатое выражение: «Советский народ не поест один день - Албания будет сыта год»[65 - См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации Института всеобщей истории АН СССР. - М., 1974. - С.292.]. Необходимо также сказать о том, что хотя «широкое распространение опыта КПСС и советского рабочего класса в связи с развитием албано-советского сотрудничества оказало значительную помощь АПТ»[66 - См. там же. - С.293.], однако, имевшее место зачастую механическое заимствование готовых форм, их шаблонное нетворческое перенесение в албанские условия, снижало эффективность проводимых мероприятий. Кроме того, усвоение советского опыта осложнялось практической неподготовленностью масс к его восприятию. В годы второй пятилетки укрепилась связь НРА со странами СЭВ. Торговля шла по более благоприятным и твердым ценам. В итоге, в 1960 г. социалистические страны занимали в товарообороте Албании 95,5%, причем доля СССР составляла 52,7%.[67 - См.: Внешняя торговля социалистических и капиталистических стран. - М., 1970. - С.64-69.] Оборудование для 53 промышленных предприятий, введенных в строй в годы пятилетки 1956-1960 гг., поставил, главным образом, Советский Союз. Это были: электростанция, два нефетеперерабатывающих комбината, два железо-никелевых, два хромодобывающих рудника, шахта по добыче каменного угля и др. В целом СССР поставил 93% всего оборудования для горнодобывающей и нефтяной промышленности, около 90% грузового автотранспорта, свыше 80% тракторов, свыше 65% сельскохозяйственных машин. Из СССР ввозился племенной скот, сортовые семена зерновых, технических культур, удобрения. В апреле 1957 г., учитывая, что Албания стала испытывать затруднения с выполнением принятых по части кредитов обязательств Советское правительство освободило ее от необходимости ликвидации задолженности, сумма которой составила 422 млрд. рублей (в старом исчислении). Идя навстречу просьбам Албании, Советское правительство выделило дополнительные денежные средства и продовольственные товары в целях оказании помощи в связи с полной отменой карточной системы.[68 - См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.43.] В результате 25 новостроек, сооруженных на кредиты из СССР, были переданы в дар албанскому народу. Они давали 25% всех доходов, получаемых от промышленности.[69 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 414.] По итогам выполнения второго пятилетнего плана было констатировано построение основ социализма в Албании. Объем промышленной продукции увеличился в 25 раз по сравнению с довоенным уровнем, почти в 2 раза выросло сельскохозяйственное производство, подавляющее большинство крестьянских семей объединилось в кооперативы артельного типа. Советское влияние было значительным и в области культуры. Так большую роль в развитии народного образования Албании сыграл опыт советской школы, советской педагогической науки, активное сотрудничество в этой области. Советский Союз оказал существенную помощь в подготовке специалистов для народного хозяйства Албании. Уже в 1945-1946 гг. он принял на обучение первых албанских студентов. Их число впоследствии с развитием советско-албанских связей постоянно росло. Так, лишь за 10 лет (1947-1957) в основном в СССР, а также в странах Восточной Европы, высшее образование получили около 2 тыс. албанских граждан. С конца 40-х и до начала 60-х годов большое число албанских юношей и девушек обучались в консерваториях и хореографических училищах СССР, стран Восточной Европы. Именно они составили в последующие годы цвет албанской балетной и оперной сцены, албанского музыкального искусства. С 1950 года ведет свою историю Государственная филармония в Тиране, ставшая музыкальным центром страны. В 1953 г. исполнительский коллектив филармонии с помощью советских коллег осуществил постановку первого в истории албанского искусства оперного спектакля «Русалка» Даргомыжского и первого на албанской сцене классического балета «Бахчисарайский фонтан». В 40-50-е годы в Албании было велико влияние советской литературы. Широко переводились и издавались произведения М.Горького, М.Шолохова, Н.Островского, В.Маяковского, других советских писателей. В 1952 г. в Тиране с помощью Советского Союза была построена киностудия «Новая Албания», значение которой для дальнейшего развития и становления албанского кино трудно переоценить. Первые опыты в области художественного кино относятся к 1953 г., когда албанские и советские кинематографисты приступили к совместным съемкам цветного художественного военного фильма «Великий воин Албании - Скандерберг», удостоенного наградой Каннского фестиваля. Таким образом, в результате самоотверженных усилий трудящихся, при эффективной интернациональной помощи Советского Союза, Албания, в прошлом одна из самых отсталых стран Европы, в исторически короткие сроки превратилась в аграрно-индустриальное государство, создала национальную промышленность, осуществила государственно социалистические преобразования в сельском хозяйстве, совершила подлинную революцию в области культуры и просвещения, добилась значительного повышения материального благосостояния трудящихся масс[70 - См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.43.]. Оценивая этот поистине грандиозный рывок, невольно задаешься вопросом: почему страна, на территорию которой не ступал ни один советский солдат, имея зависимую от Италии экономическую структуру, находясь на крайне низком уровне развития производительных сил, пошла по пути строительства социализма, да еще в ортодоксальной советской модели, причем, без какого-либо «прямого давления из Москвы»[71 - Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.132.]. Н.Д. Смирнова, опираясь на воспоминания Д.С.Чувахина, называет следующие причины «сталинизации» Албании: Во-первых, это происходило в результате огромной популярности СССР и И.В. Сталина среди албанцев. Этот авторитет, завоеванный нашей страной в борьбе против фашизма, как бы подтвердил преимущества социализма перед вроде бы отжившим свой век капитализмом. И поэтому советская политическая и социально-экономическая системы в целом стали прообразом нового албанского общества. Во-вторых, сталинскую модель социализма упорно насаждали около тысячи югославских специалистов. В-третьих, высокий личный авторитет советских представителей в Албании - майора К.П. Иванова, полковника С.В. Соколова, Д.С. Чувахина - способствовали росту доверия в целом ко всему советскому. Не оспаривая правильность выдвинутых Н.Д. Смирновой причин, хотелось бы их дополнить тремя существенными моментами: 1) Не последнюю роль сыграло традиционное уважение албанцев к России и Советскому Союзу, о чем выше уже упоминалось. 2) Никогда бы албанский народ не проявлял бы в течение 15 лет столь высокую самоотверженность и героизм в построении социализма на своей земле, если бы не видел конкретных результатов своего труда во всех областях. 3) Энвер Ходжа, Главнокомандующий АНОА в годы второй мировой войны, «команданти», как его звали в народе, был необыкновенно популярен. Именно сила его авторитета часто склоняла чаши весов именно в сторону просоветского курса. Этот человек был безгранично предан марксизму-ленинизму (как он его понимал), И.В. Сталину и советскому народу. Выступая в Москве на торжественном заседании в связи с 70-летием И.В. Сталина албанский лидер подчеркнул: «Вы, великий Сталин, спасли СССР и весь мир от гибели. Ваша жизнь и деятельность - это воздух для албанцев, это счастье для нашей партии и страны. И Албания навечно с Вами!»[72 - Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.229.] И.В. Сталин знал, что Э.Ходжа говорил искренне и верил ему. Позже, в письме Шарлю де Голлю в мае 1968 года Энвер Ходжа подтвердил свою преданность делу И.В. Сталина и постарался ее объяснить: «Мы, албанцы, хотим воплотить в жизнь то, что не успел сделать Сталин, чего ему не позволили сделать... Наше почитание Сталина - это не идолопоклонничество и не язычество, как пытаются представить современные ревизионисты и империалисты. Создать жизнеспособное государство, как показывает история, невозможно без жизнеспособной идеологии, без веры нации в эту идеологию, без доверия к тем, кто олицетворяет собой такое государство и такую идеологию...»[73 - Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.218.] К XIX съезду КПСС Э.Ходжа стал уже авторитетным «сталинцем». В 1952 г. в Тиране учредили Музей Ленина, Сталина. Последние работы И.В.Сталина были опубликованы в Албании с пространными «большевистскими» комментариями Э. Ходжи. В стране отмечали советские праздники (7 ноября, 23 февраля, 9 мая), дни рождения и кончины Ленина и Сталина - как исторические даты. Таким образом, можно сделать вывод, что советско-албанские отношения в первые послевоенные годы основывались на братской, зачастую безвозмездной помощи советского народа народу Албании в экономической, социальной, политической и культурной сферах. Межпартийные и межгосударственные связи характеризовались отсутствием какого-либо прямого державно-патерналистского давления Советского Союза на Албанию и АПТ. Говоря о событиях, связанных с югославо-советским конфликтом, можно указать, что, во-первых, у нас нет достаточных оснований думать, что И.В. Сталин поначалу вел закулисную игру против Албании, подталкивая Югославию к проглатыванию своего южного соседа (скорее всего имела место тайная игра против руководства СФРЮ), и, во-вторых, деятельность советских политических представителей в Албании носила явно нейтральный характер. Важным фактором советско-албанских отношений в тот период выступал непререкаемый авторитет Советского Союза , ВКП(б) и лично И.В.Сталина. 3. Советско-албанский конфликт Советско-албанский конфликт имел в своем основании не просто какие-либо отдельные, несвязанные друг с другом причины. Он закономерно вызревал, как следствие принципиального отхода советского руководства во внутренней и внешней политике от того курса, который проводился при И.В. Сталине. Мы считаем, что предотвратить случившееся в 1960-1961 годах было практически невозможно, ибо хрущевская группа, будучи закономерным результатом разложения и перерождения сталинской системы, не могла не столкнуться в открытой схватке с теми структурами, которые попытались сохранить ее здоровье и жизнеспособность. Во главе «здоровых», консервативных сил стала Албанская партия труда и ее лидер Энвер Ходжа. Борьба между двумя лагерями поначалу ограничивалась лишь отдельными подозрениями и прощупыванием позиций друг друга. Но постепенно, шаг за шагом, противостояние нарастало. «Мы все более и более замечали, - вспоминал Э. Ходжа, - что взгляды и позиции Никиты Хрущева по важным вопросам международного коммунистического движения и социалистического лагеря отличались от наших. Особенно XX съезд явился тем событием, из-за которого мы оказались в оппозиции к Хрущеву и хрущевцам. Мы, как марксисты-ленинцы, время от времени... говорили советским руководителям о наших оговорках и возражениях по поводу примиренческих позиций в отношении югославских ревизионистов, по многим аспектам их непринципиальной внешней политики... Хотя иногда и делали вид, будто отступают, они продолжали идти своим путем, а мы отказывались проглотить то, что они преподносили нам; более того, мы отстаивали свои взгляды и проводили свою внешнюю политику. Но настал момент, когда чаша переполнилась. Прежний, «мнимый» «мир» уже не мог дальше продолжаться. Хрущев перешел в открытое наступление, чтобы поставить нас на колени и заставить проводить его насквозь оппортунистический курс. Тогда мы прямо и во весь голос сказали Хрущеву «Нет!», сказали «Стой!» его изменнической деятельности. Это ознаменовало собой начало долгой и очень трудной борьбы...»[74 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.4-7.] Которая, заметим, завершилась разрывом советско-албанских отношений и сменой внешнеполитической ориентации Албании. По мнению советской стороны, такой исход событий произошел тогда, когда сочетание политических и экономических обстоятельств посулило руководству АПТ большие выгоды и поэтому дело было не в исключительной принципиальности руководства АПТ, якобы поступившегося экономическими выгодами ради некой великой идеи (идейно-теоретическая база была подведена потом), а в том, что в 1960 году поворот был продиктован сиюминутными экономическими расчетами. Дилемма, по взглядам советской стороны, возникла в апреле 1960 года в результате углубления разногласий между КПК и КПСС, но решение о поддержке китайской позиции было принято не сразу и поэтому конфликт приобрел относительно затяжной характер. Как следствие, считали советские представители, со второй половины июня 1960 года во внешней и внутренней политике Албании, в практике взаимоотношений АПТ с братскими партиями стран социалистического содружества возобладала линия отступничества от принципиальных позиций международного коммунистического движения[75 - См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории АН СССР. - М., 1974. - С.315-319.]. Рассмотрим эту проблему более подробно. Еще при жизни И.В.Сталина, находясь в Советском Союзе, Э. Ходжа заметил, что после войны в ВКП(б) проявились некоторые отрицательные явления: «известное ослабление характера и моральное падение многих кадров», тщеславие и превознесение одержанных побед усыпляли бдительность партии, «в армии появилась каста, распространившая свое самовластие и грубое господство и на партию, изменив ее пролетарский характер.»[76 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.47.] Э. Ходжа видел, что ВКП(б) стала терять революционный дух, заражалась бюрократизмом и рутинерством; замедлялись темпы экономического развития. Причину всего этого албанский лидер видел не в проявлении ошибочной линии И.В.Сталина, а в извращении ее советским государственным аппаратом. Утрата революционного духа привела к тому, что бдительность партии и масс превратилась в бдительность бюрократических аппаратов, подхалимство, болезненное покровительство, антипролетарскую мораль. И таким образом, по мнению Э.Ходжи, «рабочая аристократия создавалась из кадров-бюрократов» [77 - Там же. - С.48-52.]. Участвуя в работе XIX съезда КПСС, Э. Ходжа обратил внимание на то, что отчетный доклад сделал Г .Маленков, а И.В. Сталин выступил только на закрытии съезда, отсутствовал на многих его заседаниях. Насторожило его и то, что пост генсека был негласно ликвидирован, а И.В. Сталин стал членом Бюро и секретарем ЦК. Его фамилия значилась под №103 в списке членов ЦК, то есть указывалась по алфавиту, а не по авторитету. Описывая события, связанные со смертью И.В. Сталина, Э. Ходжа вспоминал: »Из того, как было сообщено о смерти Сталина[78 - Существует версия, что Э.Ходжа узнал о кончине Сталина 1 марта 1953 года. Ее развивает А.Чичкин. В частности, он отмечает: «Именно в этот день начала вещания радиостанции «Свобода», которая сообщила о «судьбоносном» событии наряду с другими западными радиостанциями. 2-3 марта посольства Китая и Албании в СССР конфиденциально подтвердили «западную клевету». На следующий день такое же сообщение пришло из Белграда. Ходжа получил также письмо от В.Сталина с жуткими подробностями кончины его отца». Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.230.] и как была организована церемония его похорон, у нас, албанских коммунистов... сложилось впечатление, что его смерти с нетерпением ждали многие из членов Президиума Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза»[79 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.15-16.]. Спешка в распределении постов и бросающееся в глаза отсутствие единства в советском руководстве оставили у Э. Ходжи неприятный осадок. Он еще больше разочаровался, когда через несколько месяцев, в июне 1953 г., встретился с советским руководством, чтобы запросить кредит экономического и военного характера. В ходе официального и холодного приема советские деятели впервые предприняли попытку вмешаться во внутренние дела Албании. Вначале Г. Маленковым, Л.П. Берией и А.Г. Микояном были урезаны албанские запросы, а затем Н.А. Булганин, ссылаясь на то, что многие кадры албанской армии являются якобы сыновьями баев и богачей, «посоветовал» произвести чистку. Э.Ходжа не сдержался и в резкой форме настоятельно попросил Н.А. Булганина представить доказательства указанных фактов. Однако, ни у Н.А. Булганина, ни у Л.П. Берии таковых не нашлось и прием завершился. «Мое заключение об этой встрече было горьким, - вспоминает Э. Ходжа. - Я понял, что в руководстве Советского Союза не было расположения к нашей стране. Явная напыщенность, с которой они обращались с нами во время встречи, отклонение наших незначительных запросов и клеветническая выходка против кадров нашей армии были дурными приметами.»[80 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.32.] Негативное отношение к Э. Ходже с советской стороны укрепилось после того, когда Н.С. Хрущев и его коллеги узнали о реакции Э. Ходжи на ликвидацию Л.П. Берии. Албанский лидер неосторожно прокомментировал это событие в беседе с послом Венгрии в Тиране в июле 1953 г.: «Они убирают свидетеля и режиссера своих махинаций... Вчера Сталин, сегодня Берия.»[81 - Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №7. - С.172.] В свою очередь, подозрения албанцев к «советским» усиливались тогда, когда один за другим в Москве умерли от «насморка» К.Готвальд, Б.Берут, Г.Димитров. Таким образом, к концу 1954 года между ходжистским руководством АПТ и «хрущевцами» оформился явный психологический раскол. «Албанский Сталин» видел теперь в лице всех советских руководителей, за исключением В.М. Молотова, предателей дела своего учителя, ревизионистов и ренегатов, но до поры до времени вынужден был прямо не выступать против них, а вести борьбу по косвенным вопросам. Н.С. Хрущев же и его окружение были в курсе энверовского «сталинизма», но рассчитывали на то, что как бы Албания ни упиралась, но ей все равно, в силу геополитических соображений, придется пойти в фарваторе нового советского курса, который уже вырисовывался. Что же послужило причинами для разногласий и привело позже к разрыву отношений между СССР и НРА? Первая причина. Еще при жизни И.В. Сталина часть советской высшей элиты, по словам Э. Ходжи, пыталась навязать Албании жесткую аграрную направленность. Выразителем этой точки зрения стал А.Г. Микоян, который без стеснения советовал албанцам не заниматься индустрией, а большую часть сил уделить подъему сельского хозяйства. «После смерти Сталина, - вспоминал Э. Ходжа, - антиалбанские оттенки в поведении министра-торговца Советского Союза превратились в неизменный курс. Но теперь он был не один. Его карандаш, склонный ставить больше всего кресты и «нет» на наших скромных запросах, теперь встретил поддержку и у других»[82 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.73-74.]. Наиболее рьяно принялся «советовать» и «рекомендовать» албанцам, как им развивать свое народное хозяйство, Н.С. Хрущев. Так, на встрече стран СЭВ в 1956 г. он указал Э. Ходже на четыре пути развития албанской экономики: хлопководство, овцеводство, рыболовство и цитрусоводство и при этом заверил, что албанцам нечего беспокоиться насчет всего остального - нефть, машины и хлеб поставит Советский Союз, ведь, «перевыполнение плана на один день в Советском Союзе дает столько хлеба, что хватит Албании на три года.» [83 - Там же. - С.88.] Схема торгово-экономического партнерства СССР и Албании выглядела в тот период следующим образом: албанцы давали запрос, советская сторона принимала, урезала его, предоставляла ограниченный кредит, не скупилась на критику и «советы»; албанцы выслушивали критику, кое-что парировали, благодарили за советы, но на следующий раз опять пытались пробить помощь, необходимую именно для подъема индустриального сектора. «Они продолжали так обращаться с нами, - писал Э. Ходжа, - вплоть до Московского Совещания 81-й партии, состоявшегося в ноябре 1960 года.»[84 - Там же. - С.96.] Вторая причина. В июне 1954 года произошел крутой поворот в советско-югославских отношениях, что явилось во многом неожиданным для албанцев. В те дни албанская делегация находилась в Москве и советское руководство вручило Э. Ходже длинное письмо за подписью Н.С. Хрущева, направленное центральным комитетам братских партий, в котором сообщалось, что по вине Берии и Джиласа югославское руководство было незаслуженно осуждено советской стороной, что и побудило «правящие круги Югославии сблизиться с США и Англией», заключить «военно-политическое соглашение с Грецией и Турцией», пойти на «ряд серьезных уступок перед капитализмом.»[85 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.117-119.] Э. Ходжа понимал, что в СССР тогда еще не началась открытая атака на И.В. Сталина, а советские лидеры не уставали говорить о противодействии американскому империализму и приверженности марксизму-ленинизму и поэтому он при составлении ответа был со своими соратниками очень умеренным и осмотрительным. «В этом ответе, не противопоставляясь открыто Хрущеву, мы отмечали нашу неизменную позицию по отношению к ревизионистскому руководству Белграда, указывали на значение решений 1948 и 1949 годов Информбюро, не допуская никаких намеков на пересмотр прежнего отношения к отклонениям югославского руководства.»[86 - Там же. - С.122.] Эти же мысли Э. Ходжа высказал Н.С.Хрущеву в беседе 23 июня 1954 г., но тот не придал этому большого значения. Через 10 месяцев, за два дня до отъезда Н.С. Хрущева (май 1955 г.) в Югославию, руководство АПТ получило письмо лидера КПСС с просьбой дать согласие на денонсирование ноябрьской резолюции Информбюро 1949 г. и на пересмотр резолюции 1948 г. ЦК АПТ 25 мая в письме, направленном в ЦК КПСС, высказал свое несогласие. «Мы считаем, - говорилось в письме, - что имеется большая разница между содержанием вашего письма от 23 мая 1955 г. и основным положением той ситуации, которую мы сообща занимали до тех пор в отношении югославов». Далее после нескольких конкретных возражений следовало суждение, что «такое поспешное (и опрометчивое) решение по вопросу столь принципиального значения без предварительного глубокого анализа его совместно со всеми заинтересованными в этом деле партиями и тем более его опубликование в печати и провозглашение на белградских переговорах не только было бы преждевременным, но причинило бы серьезный ущерб общему курсу.»[87 - Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 423.] Албанцев очень задевало именно то, что «советские» проигнорировали мнение братских партий, в том числе и АПТ. В своей беседе с Левичкиным 27 мая 1955 г. Э.Ходжа это особо подчеркнул, памятуя о совершенно иной атмосфере, которая царила при И.В.Сталине на заседаниях Информбюро. Затем албанское руководство направило второе письмо лидерам КПСС, где подтвердило ошибочность предстоящей отмены ноябрьской резолюции. Эта позиция имела свою логику: «если отпадет данная резолюция, если отпадет все, что в ней было написано, то отпадут, например, и процессы по делу Райка в Венгрии, по делу Костова в Болгарии и т.д. По аналогии должен отпасть также процесс по делу предательской банды, возглавляемой Кочи Дзодзе...»[88 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.141.] Вскоре после этих событий, летом 1955 года Э. Ходжа получил приглашение «непременно выехать в Советский Союз на отдых». Сразу по прибытии в Москву начались встречи с лидерами КПСС, которые, по словам Э. Ходжи, «теперь проходили то в атмосфере глухого гнева, то в явно натянутой атмосфере.» Две беседы были с М.А. Сусловым. Он пытался переубедить Э. Ходжу изменить позицию по югославскому вопросу, а также пересмотреть дела группы Дзодзе-Кристо. На что «албанский Сталин» ответил: «Мы никогда никого не обвиняли и не осуждали несправедливо.»[89 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.148.] После этого А.И. Микоян представил лидера АПТ члену югославского руководства С.Вукмановичу-Темпо. Встреча закончилась безрезультатно. Несмотря на несговорчивость Э. Ходжи в «Правде» 5 июля 1955 г. поместили его статью, в которой он неоднократно подчеркивал «необходимость следования великому учению Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина.» Э.Ходжа ни разу не упомянул Н.С. Хрущева или словом не обмолвился об «ошибках», допущенных в сталинский период. Под напором веяний из Москвы после XX съезда албанскому руководству пришлось пойти на некоторое смягчение позиции. Так, хотя документы III съезда АПТ были выдержаны в духе полного оправдания политики АПТ в отношении Югославии и всех политических процессов 1948-1949 гг. и последующих лет, в них все же отмечалось, что Албанию и Югославию объединяла совместная героическая освободительная борьба и общая цель построения социализма. Подчеркивалось, что принципиальные расхождения могли быть преодолены нормальным путем. Но этого не случилось, ибо в результате «провокации подлого агента империализма Берии» КПА, как и все другие коммунистические и рабочие партии, была введена в заблуждение, произошло смешение воедино нескольких вопросов, в том числе и «дела» Кочи Дзодзе. Тем не менее осуждение К. Додзе и его единомышленников признали правильным, поскольку «было покончено с одной из опасных фракций, которая стремилась расколоть единство партии и ликвидировать ее». Шаги по нормализации межгосударственных албано-югославских отношений предпринимались под непосредственным воздействием примера и внешнеполитической инициативы советского правительства. Но во многом этот процесс носил чисто формальный характер. Официальные декларации расходились с психологическим настроением широких народных масс, созданным многолетней пропагандой. Со стен домов были сняты плакаты-карикатуры, на которых Тито и Ранкович изображались с топорами, окрашенными кровью албанцев Косово и Македонии. Вместе с тем народный фольклор продолжал создавать песни и баллады на тему «Тито - предатель»[90 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 422-423.]. Надо учитывать, что албано-югославские политические отношения за все время существования государств были натянутыми из-за положения албанского национального меньшинства в Югославии. Только в годы второй мировой войны наметился сдвиг к установлению взаимопонимания. Однако вскоре разногласия разрушили наметившееся единство. Реакция И. Тито на события 1956 г. в Венгрии, приветствовавшего свержение М. Ракоши и приход к власти Имре Надя, лишь укрепила прежние взгляды руководства АПТ на характер и политику югославского режима. А советское руководство использовало албанскую компартию в своей критике Югославии. Так в ноябре 1956 г. в «Правде» была напечатана статья Э. Ходжи, посвященная 15-летию АПТ. В ней без упоминания имени И. Тито содержалась критика в его адрес. Уже через день югославская «Борба» поместила ответ, а 11 ноября в Пуле И.Тито произнес речь, в которой имелись выпады личного характера против Э. Ходжи. Так через год с небольшим наступило обострение в албано-югославских отношениях и вновь возобновилась резкая полемика по идеологическим вопросам. Тезис о капиталистически-ревизионистском окружении Албании был восстановлен со всеми вытекающими из него последствиями. 23 ноября 1956 г. «Зери и популыт» сообщила о состоявшемся суде над Лири Гегой, ее мужем Дали Ндреу и полковником Петро Булати, которых приговорили к расстрелу за «шпионаж в пользу иностранного государства». Партийная пропаганда внутри страны не скрывала, что их расстреляли по обвинению в связях с Югославией.[91 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.196-197. ] Таким образом, действия руководства КПСС по «реабилитации режима И.Тито в Югославии явились для албанцев первым наглядным воплощением хрущевского нового курса. С этим мнением был солидарен и В. Молотов, который позже вспоминал: «Югославский вопрос был в 1955 году. На год раньше, до XX съезда. Я считаю, что уже в югославском вопросе поворот был совершен. Конечно. А я сделал попытку выступить - все против меня...»[92 - Чуев Ф. Из бесед с В.М.Молотовым //От оттепели до застоя. - М., 1990. - С.50.] С этого времени и до 1960 года Н.С.Хрущев и его окружение без устали стремились примирить югославов с албанцами. Однако этим они только достигли обратного. Критика в адрес «ревизионистской» Югославии усилилась и одновременно возросла подозрительность АПТ к «советским». Третья причина. Вторым событием, которое окончательно запрограммировало советско-албанский разрыв, стал XX съезд КПСС. «Этот съезд, - писал Э. Ходжа, - вошел в историю как съезд, официально узаконивший насквозь антимарксистские, антисоциалистические тезисы Никиты Хрущева и его сообщников, как съезд, распахнувший двери перед чужой буржуазно-ревизионистской идеологией в ряде коммунистических и рабочих партий бывших социалистических стран и капиталистических стран. Официальным источником всех извращений всех важнейших принципиальных вопросов, таких как вопросы о характеристике нашей эпохи, путях перехода в социализм, о мирном сосуществовании, войне и мире, об отношении к современному ревизионизму и империализму и т.д. и т.п., которые впоследствии легли в основу острой и открытой полемики с современным ревизионизмом, является доклад Хрущева на XX съезде.»[93 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.196-197.] Особое возмущение албанской делегации вызвал «секретный» доклад Н.С. Хрущева: «Наши умы и наши сердца получили потрясающий тяжелый удар». Урок из всего случившегося был извлечен: «смотреть в оба, быть бдительным в отношении действий и позиций Хрущева и хрущевцев».[94 - Там же. - С.202.] Эта «бдительность» заключалась в том, чтобы, сохраняя насколько возможно свое старое политическое лицо, не лезть на рожон. Рядовые албанские коммунисты внимательно следили за всем происходящим и многие из них стремились следовать примеру КПСС. Так Тиранская партийная конференция, состоявшаяся в апреле 1956 г., продемонстрировала недовольство партийной массы ограниченным толкованием внутрипартийной демократии, которое практиковалось руководством АПТ. В выступлениях многих ораторов прозвучала резкая критика в адрес партийного руководства. Замечания касались внутрипартийной демократии и экономического положения, международных отношений и слабых связей руководства с массами. Звучали требования пересмотреть политические процессы 1948-1949 г. и реабилитировать невинно осужденных. На третий день работы конференции на помощь Б. Балуку и Л. Белишовой, представлявшими Политбюро ЦК АПТ, прибыл Э. Ходжа. Он пытался прекратить дискуссию, признав справедливость некоторых критических замечаний. Такой метод охладил немногих, и только известие о назначении специальной комиссии по разбору антипартийной деятельности ряда ораторов положило конец спорам. Последовали репрессии, были наказаны даже те делегаты, которые только собирались выступить.[95 - См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.303-304.] Однако руководство АПТ не могло не учитывать настроения рядовых членов партии и поэтому, по всей видимости, было принято решение перехватить инициативу и ввести обновленческое движение в нужное русло. Единство партии было продемонстрировано на III съезде в мае-июне 1956г. В отчетном докладе ЦК АПТ и в принятом по нему решении подчеркивалась полная солидарность партии и народа Албании с политической линией XX съезда КПСС по всем вопросам внутренней и внешней политики. Полное согласие с восстановлением ленинских норм внутрипартийной жизни через преодоление явлений «культа личности» было подтверждено анализом положения в АПТ, сделанным Э. Ходжой.[96 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С. 422.] Однако, в том же году в Албании началась новая компания борьбы с «с реставраторами капитализма», в ходе которой были репрессированы сотни оппонентов Э. Ходжи. Руководство Албании отказалось от десталинизации географических названий. Более того, в канун 80-летия И.В.Сталина был учрежден орден Сталина, чем еще больше албанцы разозлили хрущевскую группировку. С февраля 1957 года руководство АПТ начинает постепенно восстанавливать оценки деятельности И.В.Сталина. Сначала этот процесс шел в соответствии с тенденциями, наметившимися в СССР, а затем стал развиваться опережающими темпами. Вслед за этим в полном объеме возродился осужденный 3-им съездом АПТ культ героев, спасающих партию. В апреле-мае 1957 года Э.Ходжа и М. Шеху находились с визитом в СССР, где добились предоставления Албании новых кредитов и другой помощи. Э. Ходжа поднял вопрос о И.В. Сталине и просил Н.С.Хрущева разрешить Василию Сталину уехать в Албанию, но Н.С. Хрущев резко отказал. Албанский лидер рассказал тогда же Хрущеву о том, что «титовцы» организовывают через Косову широкую деятельность против Албании, «стараются ликвидировать албанское население Косовы, в массовом порядке выселяя его в Турцию и другие страны», пытаются создать в Албании подполье с целью свержения народной власти Албании. И поэтому, заключил Э. Ходжа, албанцы готовы «поддерживать с Югославией хорошие отношения», но брататься с И.Тито не будут. Четвертая причина. Деятельность «хрущевцев» по «десталинизации и творческому развитию марксизма» приводила, по мнению албанцев, к тому, что верх в братских партиях стали брать (и не без практической помощи «советских») антисталинские, ревизионистские группировки. После этого они слишком далеко начали отходить от заданного советским руководством «творческого» русла. И тогда Н.С. Хрущев попытался «вновь посадить в сосуд выпущенных им чертей. Однако, выпущенные на волю, они хотели своевольно пастись на лужках, которые хрущевцы считали своими, и «черти» перестали слушаться «волшебной дудки» Хрущева. И последнему пришлось обуздать их при помощи танков.»[97 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.253.] Пятая причина. В июне 1956 г., когда Э. Ходжа направлялся в Москву на совещание СЭВ, в Будапеште он имел беседу с членами Политбюро Венгерской партии трудящихся, из которой вынес, что в Венгрии складывается неблагоприятная политическая обстановка. Своими впечатлениями и мыслями Э. Ходжа поделился с М.А. Сусловым. Последний же заявил: «Нам нельзя согласиться с вашими соображениями о венгерском вопросе. Вы изображаете положение тревожным, но оно не таково, как вы о нем думаете»[98 - Там же. - С.296.]. Почти два месяца спустя в конце августа 1956 г. Э. Ходжа снова вел горячий спор с М.А. Сусловым по венгерскому вопросу. Все доводы Э. Ходжи были парированы. «Что там бурлит контрреволюция у нас нет даже данных ни от разведки, ни из других источников. «М.А.Суслову было также заявлено, что «Имре Надь ... организует контрреволюцию в кружке «Петефи»[99 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6, - С.21.]. В ответ же М.А. Суслов вынул из своего стола «самую свежую самокритику Имре Надя». Такое отношение советского руководства к венгерским событиям, а также то, что Имре Надь поддерживался югославами, а к ним в свою очередь не раз ездили для «консультаций» советские представители, привело Э.Ходжу и его окружение к мысли, что венгерская контрреволюция, если и не была непосредственно организована Н.С. Хрущевым и И. Тито, то, по крайней мере, была использована ими для удаления М. Ракоши и Э.Гере и разгрома ВПТ. Шестая причина. Между КПСС и АПТ в этот период действовал фиктивный мир. Так большой международный отклик получило совместное советско-албанское заявление от 30 мая 1954 года, выработанное в период пребывания в Албании Н.С. Хрущева. В нем говорилось, что интересам народов Балканского полуострова и Адриатического моря отвечало бы создание в этом районе зоны, свободной от атомного и ракетного оружия. Продолжалось экономическое сотрудничество. Однако фиктивный мир расшатывался. Н.С. Хрущев и его последователи все чаще видели сопротивление албанцев и пытались сломить их, прибегая к экономическому давлению и, по мнению албанского руководства, саботажу советских специалистов, работавших в Албании. «Специалистов, которые продолжали искренне относиться к нам, посольство одного за другим удаляло по несостоятельным причинам и вопреки их воле... В Албании, конечно, оставались те, кому было приказано подорвать главные, неврологические узлы нашей экономики, особенно в области нефтепромышленности и геологических изысканий»[100 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.411.]. Седьмая причина. В феврале 1960 года Э. Ходжа и М. Шеху прибыли в Москву на совещание представителей соцстран по вопросам развития сельского хозяйства и одновременно на совещание Политического Консультативного Комитета Варшавского договора[101 - Членом Организации Варшавского Договора НРА являлась с 14 мая 1955.]. Сразу же по прибытии состоялась беседа с А.Г. Микояном, который поставил в известность албанских представителей о возникших между КПСС и КПК разногласиях. «Микоян, - пишет Э.Ходжа, - в частности, привел в качестве доводов ряд китайских тезисов, которые действительно и на наш взгляд не были правильными с точки зрения марксистско-ленинской идеологии. Так, Микоян упомянул плюралистическую теорию «ста цветов», вопрос о культе Мао, «большой скачок» и т.д.»[102 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.422.] Но к 1960 году, как в официальных речах китайских руководителей, так и в статьях КПК, по мнению албанцев, стала правильно трактовать теоретические вопросы, тем самым противопоставляясь хрущевской группировке, что, в свою очередь, очень сильно задевало последнюю. Поэтому Э. Ходжа уклонился от прямой полемики и предложил возникшее разногласие решить самим же участникам конфликта. «Так и будет, - сказал Микоян...»[103 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.422.] Однако конфликт разгорался все сильнее: начались косвенные взаимные выпады в советской и китайской печати; произошла острая дискуссия между китайской и советской делегациями на сессии Генерального Совета Всемирной Федерации профсоюзов по некоторым положениям предстоящего доклада: о мирном сосуществовании, войне и мире, взятии власти мирным путем и т.д. Советские руководители готовили Бухарестскую встречу, на которой планировали поставить перед делегациями братских партий советско-китайские разногласия и добиться осуждения КПК. Э. Ходжа не поехал в Бухарест, потому что, во-первых, албанским представителям не были достаточно полно известны китайские контрдоводы, а, во-вторых, они не хотели высказывать какое-либо мнение без обсуждения вопроса на пленуме АПТ. В Бухарест был направлен Хюсни Капо лишь для обсуждения вопроса о сроке созыва предстоящего совещания и для свободного обмена мнениями по вопросам международного положения, сложившегося после провала Парижской конференции. В ходе встречи в Бухаресте Н.С. Хрущев поспешно роздал информационные материалы; было решено провести совещание партий соцлагеря, а затем собраться всем главам делегаций коммунистических и рабочих партий, участвовавших в работе съезда Румынской рабочей партии, осудить КПК как антимарксистскую «троцкистскую партию» и т.д. На первом же заседании Х.Капо выступил в защиту КПК и высказался против продолжения совещания. Такого поворота Н.С.Хрущев не ожидал[104 - По данным Н.Д.Смирновой Х.Капо был уполномочен выступить в поддержку китайской делегации лишь в последний день работы совещания. См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.318.]. Делегация АПТ не поддержала предложения Н.С.Хрущева об организации коллективного обсуждения позиции КПК, полагая, что взаимоотношения КПСС и КПК подлежали урегулированию в ходе двусторонней дискуссии, в то время как их интернационализация может привести к нарушению единства международного рабочего и коммунистического движения. Не рискуя в тот период выступить против крупнейшей партии Востока, Н.С. Хрущев решил это сделать косвенно, «наказав» строптивую Албанию. В ноябре 1960 г. на совещании в Москве, где присутствовали представители 81 партии, Э.Ходжа, несмотря на неоднократные уговоры и запугивания, выступил с развернутым положениями албанской позиции по различным вопросам. Было высказано несогласие с выдвинутым Н.С. Хрущевым тезисом о возможности взятия власти мирным, парламентским путем. «Некоторые товарищи на самом деле отходят от реальностей, - доказывал Э. Ходжа, - когда утверждают, что они взяли власть без пролития крови. Они забывают, что славная советская армия пролила потоки крови за них во время второй мировой войны». «Буржуазия позволяет всем разглагольствовать. Но, в определенный момент она устраивает насильственный фашистский переворот и вас уничтожает...»[105 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6, - С.5.] Албанский лидер возмутился тем, что член Президиума ЦК КПСС Фрол Козлов поставил албанцев перед дилеммой: «Или мирное сосуществование, как он его себе представляет, или же атомная бомба империалистов на Албанию». Э.Ходжа подтвердил приверженность Албании миру, но без уступок империалистам. Была поднята проблема отсутствия регулярных коллективных обсуждений многих вопросов, что приводило к таким индивидуальным политическим инициативам, которые приносили ущерб всем остальным членам социалистического лагеря. В частности, Э. Ходжа упрекнул Болгарское правительство за инициативу по разоружению балканских стран без учета Италии, а В.Гомулку - за предложение запретить дальнейшее размещение ракетных ПУ на новых базах в Европе, что, при наличии таковых у Греции, Италии и Западной Германии и отсутствии их у стран народной демократии, поставило бы последние в невыгодное положение. Особо Э. Ходжа остановился на Бухарестской встрече. Он начал с того, что разъяснил собравшимся позицию АПТ по этому вопросу: совещание в Бухаресте занялось не своим делом, так как делегаты братских партий не были уполномочены рассматривать советско-китайские разногласия; даже руководителям партий не было предоставлено необходимое время для изучения проблемы со всех сторон; Обвиняемый не имел времени для выдвижения контраргументов: «Фактически первой заботой советского руководства было быстрое одобрение его обвинений против Коммунистической партии Китая и ее осуждение любой ценой»[106 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.8.]. Исходя из того, что АПТ, КПК, ТПК, ПТВ не были официально уведомлены до Бухарестской встречи об ее истинном содержании, Э. Ходжа сделал вывод о создании «хрущевцами» фракции международного масштаба. Если советские товарищи считали вопросы, по которым возникали разногласия принципиальными - спрашивал албанский лидер, - то почему они не обсудили их раньше, сразу же после XX съезда КПСС, а дали им разрастись? Было подчеркнуто, что после Бухарестской встречи против АПТ была предпринята сильная атака, которая приняла форму грубого вмешательства во внутренние дела Албании и давлений различного рода. «Товарищи из Политбюро, - утверждал Э. Ходжа, - будучи проездом в советской столице, явились объектом многочисленных демаршей с целью восстановить их против нашей партии...«[107 - Там же. - С.11.] Первый секретарь АПТ далее обвинил функционеров в советском посольстве в Албании в подстрекательстве албанских генералов[108 - Примечательно, что Ф.Бурлацкий, описывая атмосферу IV съезда АПТ, отметил албанских военных, «которые практически не участвовали в вакханалии».] поднять армию НРА против АПТ и албанского государства, в том, что они склоняли албанцев, обучавшихся в СССР, выступить с прохрущевских позиций внутри страны. Упомянул Ходжа о недружественных высказываниях Министра обороны СССР Р.Я. Малиновского и Главнокомандующего армиями Варшавского Договора А.Гречко. Последний, в частности, заявил албанской военной делегации, что будет трудно удовлетворить нужды албанской армии в некоторых необходимых вооружениях, которые должны были поставляться в рамках соглашений. А.Гречко сказал: «Вы составляете часть Варшавского Договора только на некоторое время»[109 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.13.]. В этом контексте Э.Ходжа напомнил Н.С. Хрущеву его заявление, сделанное в октябре 1960 г.: «Мы будем обращаться с Албанией, как с Югославией...» Далее Э. Ходжа сказал: «Мы вынуждены сообщить, что советское руководство ... перешло от угроз ... к конкретным действиям. В этом году нашу страну постигла серия природных бедствий... Ни одной капли дождя не упало в течение четырех месяцев. Населению угрожал голод и скудные резервы страны были исчерпаны. Наше правительство обратилось к Советскому Союзу и попросило продать ему зерно, обрисовав тяжелое положение в стране. Все это было уже после Бухарестской встречи. Нам пришлось ждать 45 дней, чтобы получить ответ из СССР. Но когда продовольствия было на две недели в конце этих 45 дней, вместо 50 тыс. тонн зерна, которые мы просили, нам предоставили только 10 тыс., что соответствовало нуждам населения только на 15 дней и опять же это количество должно было быть поставлено только в сентябре-октябре. Это было открытое давление с целью заставить склониться перед волей советских товарищей. Ведь сам же товарищ Хрущев сказал нам однажды: «Не беспокойтесь насчет вашего хлеба, у нас одни крысы съедают столько зерна, сколько вы потребляете.» В Советском Союзе крысы продолжали насыщаться, а народ Албании голодал. Советский народ никогда этого не простит, если узнает об этом»[110 - Там же. - С.13.]. Албания была вынуждена тогда закупить зерно во Франции. Затем Э. Ходжа напомнил, что советские власти совершили в 1955 году поворот по отношению к югославским ревизионистам без консультации с Албанской партией и братскими коммунистическими партиями, о том, что Хрущев выступал защитником разоблачения группы «югославских шпионов» - Л. Геги и Д. Ндреу. «По нашему мнению, - продолжал «албанский Сталин», - Венгерская контрреволюция в основном была делом титовцев. Американские империалисты нашли в Тито и белградских ренегатах свое лучшее оружие для подрыва народной демократии в Венгрии. После вояжа т.Хрущева в Белград вопрос о подрывной деятельности Тито не принимался в расчет. Контрреволюция не разразилась неожиданно как удар грома, она готовилась почти открыто... Контрреволюция была подготовлена агентами титовской банды в союзе с предателями Имре Надем и венгерскими фашистами»[111 - Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.21.]. «Мы полагали, что позиция товарища Хрущева и других советских товарищей не были ясными. Их полностью ошибочные взгляды на белградскую банду мешали им понять, что происходит»[112 - Там же.]. Выслушав антихрущевские выпады Э.Ходжи, В. Гомулка, Г. Деж, Д Ибарури, Али Ята, Х. Багдаш выступили с осуждением албанского лидера. На последней встрече в Москве 25 ноября 1960 г. А. Микоян, А.Н. Косыгин и Ф.Козлов открыто прибегли к экономическим угрозам. Но они уже не могли как-то остановить албанцев и привязать их к своему курсу. Конфликт подошел к своей решающей развязке. «Тогдашнее советское руководство решило применить силовые аргументы и пошло на постепенное свертывание экономических связей. Из Албании отозвали советских специалистов, стали задерживаться ранее согласованные кредиты и поставки, а по ранее предоставленным кредитам было выдвинуто требование их срочного погашения. Албанские студенты лишились права продолжать обучение в СССР. Под нажимом хрущевского руководства уже в начале 1961 г. все соцстраны, кроме Венгрии, заморозили представленные ими кредиты и пошли на ограничение экономического сотрудничества с Албанией.»[113 - Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 426.] Еще одним яблоком раздора стала Влерская база. По официальному межправительственному соглашению Влерская база принадлежала Албании и была предназначена для защиты социалистического лагеря. Советский Союз должен был предоставить 12 подводных лодок и несколько вспомогательных судов. Албанцы должны были подготовить кадры для этих судов. Согласно советской версии, после московского совещания в первой половине 1961 г. на базе создалась напряженная обстановка. Советские моряки были вынуждены проходить службу в атмосфере подозрительности, мелких придирок, постоянных проверок. Предупреждая возможные эмоциональные срывы с их стороны, ЦК КПСС обратился к морякам со специальным письмом, призывая спокойно выполнять свой долг в создавшихся сложных условиях. К маю 1961 г. было принять решение о нецелесообразности сохранения базы, и 4 июня корабли СССР покинули Албанские воды. Четыре лодки остались в составе албанского ВМФ.[114 - Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С.427.] Албанцы выдвинули свою версию: «Советские» прекратили все виды снабжения базы, в одностороннем порядке были приостановлены все начатые работы, усилились провокации и шантаж. Руководили этим работники советского посольства в Тиране и главный представитель Главнокомандования ВС Варшавского Договора «генерал Андреев». Под предлогом избежания беспорядков и инцидентов в будущем советские представители предложили передать Влерскую базу советской стороне. Албанцы отвергли эту инициативу. В целях давления в Тирану прибыли: заместитель министра иностранных дел Н.П. Фирюбин и военные представители «Антонов и Сергеев». За ними в албанскую столицу приехал командующий Черноморским флотом В. Касатонов «с задачей забрать не только 8 подводных лодок и плавучую базу, которые ... были собственностью албанского государства, но и принятые ранее наши подводные лодки. Мы решительно заявили ему: либо в соответствии с соглашением отдайте нам подлодки, либо за короткий срок... немедленно удалитесь из залива только с подводными лодками, которые обслуживаются вашими экипажами... Он отказался передать нам подводные лодки, уехал во Влеру, сел в командную подлодку, а остальные выстроил в боевой порядок. Мы отдали приказ занять Сазанский пролив и стволы орудий навести на советские суда... В этих условиях адмирал вынужден был забрать только подводные лодки, обслуживаемые советскими экипажами»[115 - Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.494-495.]. События на базе во Влере до предела накалили атмосферу в советско-албанских отношениях. Несмотря на это, албанцы пригласили на свой IV съезд в феврале 1961 года и делегацию КПСС. Ю.В. Андропов, который прибыл в Тирану вместе с П.Н.Поспеловым, обстановку съезда назвал «паршивой». Такую оценку передал в своих воспоминаниях Ф. Бурлацкий:»Во время одного из особенно грубых намеков, направленных против XX съезда, наша делегация воздержалась от аплодисментов. И тут... обратили внимание на то, что мы не аплодируем, когда весь зал скандирует: «Энвер Ходжа! Энвер Ходжа!» Что здесь произошло! Все повскакивали с мест, стали все громче выкрикивать здравницу в честь своего вождя, еще неистовее аплодировать, глядя в нашу сторону. Некоторые начали стучать подвижными сидениями стульев».[116 - Бурлацкий Ф. После Сталина. Заметки о политической оттепели. // Новый мир. - 1988. - №10. - С.176.] Таким образом, ни на съезде, ни после него примирения не произошло. Во главу ставился не поиск компромисса, а желание подчинить себе АПТ. В октябре 1961 года на XXII съезде КПСС в отчетном докладе и выступлении делегатов АПТ подверглись резкому осуждению. Заключительное слово Н.С.Хрущева в части, касавшейся проблем взаимоотношений с Албанией, был столь грубым, что наиболее «эмоциональные» выражения пришлось исключить из стенограммы. ЦК АПТ еще в период съезда КПСС выступил с опровержением обвинений, выдвинутых против партии и линии ее руководства. В дальнейшем конфликт перекинулся на межгосударственные отношения. 25 ноября 1961 года заместитель министра иностранных дел Н.П.Фирюбин сделал два устных заявления временному поверенному в делах НРА в СССР Т.Мази. Первое содержало информацию об отзыве советского посла, во втором выдвигалось требование покинуть СССР албанскому послу. 3 декабря Н.П. Фирюбин сделал новое заявление о принятом советским правительством решении отозвать весь персонал посольства и торгпредства СССР в НРА, а также о требовании «чтобы весь персонал посольства Албании в Москве покинул территорию Советского Союза.» 4 декабря МИД НРА в ноте посольству СССР в Тиране высказал «глубокое недоумение и сожаление» своего правительства в связи с отзывом советского посла и «удивление и глубочайшее возмущение» по поводу выдворения албанского. В ноте выражался решительный протест, а действия советской стороны характеризовались как совершенно несправедливые и находящиеся в вопиющем противоречии с принципами международного права. Не без воздействия со стороны СССР большинство соцстран Европы приняло соответствующие меры в отношении Албании. Правда, ни одна из них не пошла на разрыв, ограничившись понижением дипломатического представительства. Албанские делегации приезжали в СССР в 1961 году на V международный конгресс профсоюзов и в 1963 году на Всемирный конгресс женщин. В течение некоторого времени в посольских особняках находилось по три человека из числа технического персонала, но затем, по инициативе албанцев и они были отозваны. Полный разрыв всех отношений стал свершившимся фактом.[117 - См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 428.] Заключение Итак, на рубеже 50-60-х гг. советско-албанское сотрудничество прервалось, отношения руководства двух стран от любви и дружбы перешли к взаимному недоверию, презрению и даже ненависти. Анализ развития советско-албанских связей позволяет сделать весьма поучительные выводы: Первый. Для нас, казалось бы очевидно, что советско-албанские отношения развивались, во-первых, в относительно небольшом временном отрезке и, во-вторых, с государством, на первый взгляд, незначительным для судеб мировой политики. Однако, внимательное рассмотрение этих отношений показывает, что они в силу различных причин стали лакмусовой бумагой состояния всей коммунистической системы. Албания была тем нервным узлом мирового коммунистического движения, по пульсации которого можно очень легко выявить пик сталинского государственного социализма, его дряхление и затем перерождение в новое «социал-империалистическое», говоря словами Э.Ходжи, дитя. Второй: Советский Союз, успешно борясь с германским фашизмом, обеспечил освобождение Албании от итало-немецких захватчиков. Своим мифологизированным примером, традиционным и вновь приобретенным авторитетом и практической помощью он очень сильно способствовал росту влияния албанских коммунистов и последующей «сталинизации» страны; в первые послевоенные годы добился дипломатического признания Албании. Торгово-экономическая помощь решающим образом сказалась на превращении Албании в аграрно-индустриальную страну. Сталинский Советский Союз действовал по отношению к албанскому государству и народу дружески и с соблюдением всех норм международного права, чем и обеспечил любовь и уважение албанцев, фанатичную приверженность руководства АПТ. Третий: Вмешательство во внутренние дела НРА в нарастающем режиме стало осуществлять хрущевское руководство, раздраженно не желая терпеть идеологическое своеволие руководства АПТ. Сотрудничество сменилось диктатом, что и привело к разрыву межпартийных, а затем и межгосударственных отношений. Четвертый: Советско-албанский конфликт способствовал расколу мирового коммунистического движения; замедлению темпов развития НРА; зацикливанию албанских коммунистов на советско-сталинской модели государственного социализма и доведению ее вскоре до абсурда. Э. Ходжа сделал, на наш взгляд, недиалектический вывод о полном соответствии внешнеполитических шагов СССР его внутреннему состоянию. В результате сталинская модель оказалась в сознании Э. Ходжи безгрешной. Пятый: Пример с Албанией наглядно демонстрирует традиционную (к сожалению) политику Российского государства: пренебрежение теми союзниками России, которые искренне являются таковыми. Сделанные нами выводы ни в коем случае не являются абсолютными, т.к. у автора отсутствовала возможность изучить закрытые российские и албанские архивы, а также опереться на альтернативные свидетельства очевидцев. Список литературы 1. Бурлацкий Ф. После Сталина. Заметки о политической оттепели // Новый мир. - 1988. - №10. 2. Бухаркин И.В., Гибианский Л.Я. Первые шаги конфликта // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №5. 3.Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. - М., 1946, - Т.1. 4.Внешняя торговля социалистических и капиталистических стран. - М., 1970. 5.Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. 6. Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. 7. Краткая история Албании / Г.Л.Арш, И.Г.Сенкевич, Н.Д.Смирнова. - М., 1965. 8. Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. 9. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях.- М., - Ч.3, вып. 1. 10. На путях нерушимой дружбы. -М., 1977. 11. Позолотин М.Е. Албанский народ в борьбе за социализм. - М., 1955. 12. Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. 13. Смирнова Н.Д. Образование Народной республики Албании. - М., 1960. 14. Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. 15. Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории АН СССР. - М., 1974. - №9. 16. Смирнова Н.Д. Понять прошлое // Диалог. - 1990. - №4. 17. Чичкин А. Неизвестная Албания // Молодая гвардия. - 1989. - №12. 18.Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3,7. 19 . Чуев Ф. Из бесед с В.М.Молотовым //От оттепели до застоя. - М., 1990. 20. Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. 21. Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. 22. Ходжа Э. Титовцы. Исторические записки. - Тирана, 1983. 23. Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. * * * В.В. Волков Советско-албанские отношения (40-50-е годы ХХ века) Санкт-Петербург 2008 УДК 327 ББК Ф 4(06) В 67 Подписано в печать 16.07.08 Тираж 100 экз. Объем 4,13 п.л. Бумага офсетная. Заказ №765. Отпечатано в ООО "Политехника-сервис" 191023, Санкт-Петербург, ул. Инженерная, 6 notes Примечания 1 См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6. 2 См.: Бурлацкий Ф. После Сталина. Заметки о политической оттепели. // Новый мир. - 1988. - №10. Чичкин А. Неизвестная Албания // Молодая гвардия. - 1989. - №12. 3 См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2; Бухаркин И.В., Гибианский Л.Я. Первые шаги конфликта // РК и СМ. - 1990. - №5. 4 См.: Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. 5 См.: Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. 6 См.: Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. 7 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. 8 См.: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3,7. 9 См.: Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6; Ходжа Э. Титовцы. Исторические записки. - Тирана, 1983; Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. 10 Имеется в виду Декрет о мире и Обращение СНК СССР к народам воюющих стран с предложением присоединиться к переговорам о перемирии. См: Международные отношения и внешняя политика СССР (сборник документов) (1871-1957гг.)., 1957. 11 Краткая история Албании / Г.Л. Арш, И.Г. Сенкевич, Н.Д. Смирнова. - М., 1965. - С.187. 12 Краткая история Албании / Г.Л. Арш, И.Г. Сенкевич, Н.Д Смирнова. - М., 1965. - С.208. 13 Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях.- М., - Ч.3, вып. 1. - С.313. 14 См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.35. 15 Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. - С.107. 16 Решетников Л., Смирнова Н. Советско-албанский конфликт. Как это было // Коммунист. - 1990. - №9. - С.107. 17 См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6. - С.35. 18 Там же. - С.36. 19 См.: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.220. 20 Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С.311-312. 21 Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. - М., 1946, - Т.1. - С.329. 22 См.: Смирнова Н.Д. Образование Народной республики Албании. - М., 1960. - С.131. 23 См.: Смирнов Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.135-136. 24 Цит. по: Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.226. 25 См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.37. 26 Изложены в ноте неофициальной американской миссии Джофера Джекобса, которая была передана Гарри Фульцом, руководителем группы ЮНРРА, 12 ноября 1945 года. 27 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.115. 28 Из западных стран-участниц антигитлеровской коалиции только Франция признала новое албанское правительство в декабре 1945 г. 29 Правда. - 1943. - 11 ноября. 30 См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и Новейшая история. - 1985. - №6. - С.38. 31 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.117. 32 Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С.400. 33 Там же. - С.401. 34 См.: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.39. 35 Согласно воспоминаниям Д.С.Чувахина дата этого события иная - 11.09.45. 36 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.16-17. 37 Там же. 38 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.121. 39 Там же. 40 Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 328. 41 Надо заметить, что албано-югославские противоречия коммунистического периода обозначились еще в период национально-освободительной борьбы, в частности по таким вопросам как отношение руководства КПА к «Балли комбетар», деятельность албанских национально-освободительных советов в югославских районах, национальные и социальные проблемы в Косове и др. 42 Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 329. 43 Ходжа Э. Титовцы. Исторические записки. - Тирана, - 1983, С.355. 44 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.124. 45 Там же. 46 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.136. 47 Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 328. 48 См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.176. 49 Джилас Милован - видный партийный и государственный деятель Югославии, впоследствии репрессированный. 50 Гиренко Ю.С. Сталин-Тито. - М., 1991. - С. 331. Согласно Л.Я.Гибианскому эта фраза звучала несколько иначе: «У нас нет никаких особых интересов в Албании. Мы согласны с тем, чтобы Югославия проглотила Албанию!» См.: Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.180. 51 Гибианский Л.Я. У начала конфликта: балканский узел // Рабочий класс и современный мир. - 1990. - №2. - С.181. 52 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.125. 53 Там же. 54 См.: Бухаркин И.В., Гибианский Л.Я. Первые шаги конфликта // РК и СМ. - 1990. - №5. - С.152-153. 55 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.126. 56 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С. 127. 57 Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.40. 58 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.122. 59 См. там же. - С.127. 60 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.130. 61 Там же. - С.132. 62 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С.418-419. 63 См.: На путях нерушимой дружбы. -М., 1977. - С.282. 64 См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.42. 65 См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации Института всеобщей истории АН СССР. - М., 1974. - С.292. 66 См. там же. - С.293. 67 См.: Внешняя торговля социалистических и капиталистических стран. - М., 1970. - С.64-69. 68 См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.43. 69 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 414. 70 См: Смирнова Н.Д., Кулешов С.Г. К 40-летию установления дипломатических отношений между СССР и Албанией // Новая и новейшая история. - 1985. - №6. - С.43. 71 Чувахин Д.С. С дипломатической миссией в Албании. 1946 - 1952 гг. // Новая и новейшая история. - 1995. - №1. - С.132. 72 Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.229. 73 Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.218. 74 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.4-7. 75 См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории АН СССР. - М., 1974. - С.315-319. 76 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.47. 77 Там же. - С.48-52. 78 Существует версия, что Э.Ходжа узнал о кончине Сталина 1 марта 1953 года. Ее развивает А.Чичкин. В частности, он отмечает: «Именно в этот день начала вещания радиостанции «Свобода», которая сообщила о «судьбоносном» событии наряду с другими западными радиостанциями. 2-3 марта посольства Китая и Албании в СССР конфиденциально подтвердили «западную клевету». На следующий день такое же сообщение пришло из Белграда. Ходжа получил также письмо от В.Сталина с жуткими подробностями кончины его отца». Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №3. - С.230. 79 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.15-16. 80 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.32. 81 Чичкин А. Энвер Ходжа: эпоха и личность (албанский преемник Сталина) // Молодая гвардия. - 1993. - №7. - С.172. 82 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.73-74. 83 Там же. - С.88. 84 Там же. - С.96. 85 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.117-119. 86 Там же. - С.122. 87 Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 423. 88 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.141. 89 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.148. 90 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 422-423. 91 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.196-197. 92 Чуев Ф. Из бесед с В.М.Молотовым //От оттепели до застоя. - М., 1990. - С.50. 93 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.196-197. 94 Там же. - С.202. 95 См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.303-304. 96 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С. 422. 97 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.253. 98 Там же. - С.296. 99 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6, - С.21. 100 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.411. 101 Членом Организации Варшавского Договора НРА являлась с 14 мая 1955. 102 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.422. 103 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.422. 104 По данным Н.Д.Смирновой Х.Капо был уполномочен выступить в поддержку китайской делегации лишь в последний день работы совещания. См.: Смирнова Н.Д. Албанская партия труда (страницы истории) // Бюллетень научной информации института всеобщей истории Ан СССР. - М., 1974. - С.318. 105 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6, - С.5. 106 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.8. 107 Там же. - С.11. 108 Примечательно, что Ф.Бурлацкий, описывая атмосферу IV съезда АПТ, отметил албанских военных, «которые практически не участвовали в вакханалии». 109 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.13. 110 Там же. - С.13. 111 Ходжа Э. Речь на московском совещании 81-й коммунистической и рабочей партии 16 ноября 1960 г. // Приложение к французскому изданию журнала «Албания сегодня». - 1975. - №6. - С.21. 112 Там же. 113 Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 426. 114 Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л. Арш, Ю.В. Иванова, О.А. Колпакова, Н.Д. Смирнова. - М., 1992. - С.427. 115 Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. - Тирана, 1984. - С.494-495. 116 Бурлацкий Ф. После Сталина. Заметки о политической оттепели. // Новый мир. - 1988. - №10. - С.176. 117 См.: Краткая история Албании. С древнейших времен до наших дней / Г.Л.Арш, Ю.В.Иванова, О.А.Колпакова, Н.Д.Смирнова. - М., 1992. - С. 428.