Бегство[СИ]
Вини Волкова


Правитель #2


Юная Настя учится в институте, ходит на работу, она еще не знает, что природа наделила ее магической силой, что совсем скоро она должна будет присоединиться к Кронам, повелителям стихий. Нападение вампира меняет все: ее сущность, статус и будущее…

Вычитанная версия.


Вини Волкова

Бегство


Пролог


Солнце разливалось теплым светом по Серому залу обрядов. Круглое помещение уходило глубоко под землю, тяжелые шторы свисали от самого потолка. Его высота была около тридцати метров. По краям стояли мягкие диванчики, подставки с канделябрами, полными свеч. Огромная многоярусная люстра на тонких цепочках слегка раскачивалась под куполообразным потолком.

Заднюю стену от входа занимал помост, на нем стояло пять великолепных тронов, центральный чуть выше остальных. В крайнем правом сидел юноша, его тело превратилось в ветряной вихрь. Он нервно стучал пальцами по подлокотникам трона, от чего звук эхом разносился по залу.

Стена справа медленно отъехала в сторону, ее гладкая поверхность ни чем не выдавала тайный ход. В помещение стремительно вошла девушка, следом за ней двое мужчин.

Она быстро подошла к стеллажу с книгами около помоста.

— Амоне. — волшебный замок щелкнул и девушка уверенно протянула руку к толстенной книге.

Юноша скользнул на пол. Его тело приобрело нормальный вид. Он был высок, статен, с черными глазами и смоляными волосами. Гелиот передвигался резкими, еле уловимыми глазу движениями. Он в долю секунды оказался около Правительницы Кронов Веры.

— Ты заставляешь себя ждать. — грубо сказал он.

— Я тоже рада тебя видеть, — просто отозвалась Вера, безостановочно перелистывая страницы книги. — Вот нашла. — воскликнула она.

Отложив книгу, Вера быстро записала адрес на листке бумаге и отдала его мужчинам.

— Вера, что все это значит? — подступил к ней ближе Гелиот.

— Гелиот, один момент! — остановила она его рукой, упершись ладонью в сильную грудь. Юноша замер, не сводя с нее черных глаз.

— Брут, Валя, — обратилась она к мужчинам. — Это адрес Насти, скоро ей исполниться двадцать. Пора ее забирать, подальше от греха. Сила зреет вокруг нее — это скоро начнет привлекать внимание.

— Да, Госпожа, — отозвался Брут.

— Мы не подведем! — подхватил Валя.

— Да уж постарайтесь, — глумливо произнес Гелиот.

Мужчины молча, развернулись и покинули помещение. Правительница Кронов осталась в пустом помещение наедине с разъяренным Повелителем ветра. Он сверлил ее взглядом.

— Что не так? — устало, спросила она.

— Куда ты отослала половину моего отряда? И какого отправила за новенькой этих идиотов? Они же все дело завалят! — юноша справился со своими эмоциями и говорил без злости, но сурово.

— Отряд понадобился Матвею, на переговорах! — ответила она. — Я была бы очень рада, если бы девушку забрал ты!

— Еще чего! — оторопел Гелиот. — Как у тебя язык повернулся?

— Я твоя Правительница и имею право тобой командовать! — воскликнула теряющее терпение девушка.

Крон усмехнулся, склонил голову и расплывшись в ехидной улыбке ответил:

— Милая моя Вера, командуй — кем хочешь! Я ведь не против!

— Я хочу, чтобы Настю забрал ты! — с нажимом произнесла Вера.

— Рад! — смеялся Крон. — Ничем не могу помочь!

Гелиот развернулся и направился прочь из зала. Правительница зло смотрела ему вслед.

— Я даже злится на тебя, перестал! Ну, нельзя же быть такой наивной! — бросил он ей, покидая зал.

Руки девушки тряслись от возбуждения и бессилия. Как обуздать, либо приручить неуправляемого Гелиота, за столько лет ответа она так и не нашла. Вера подняла книгу, поставила ее обратно в стеллаж и запечатала магический замок.


1 Жизнь до конца


Айдын, опершись на локоть, лежал на кровати и водил свободной рукой по плоскому животику девушки. Ему нравилось тепло ее тела, бархатность кожи. Ему нравились их легкие отношения. Она ничего никогда не спрашивала. Она видела его огромные клыки, но ни разу не задала вопроса о их назначении. Она без страха целовала его и занималась с ним любовью. Она был ему верна, он это точно знал. Могла ли она осмелиться изменить ему!?

Саша, не стесняясь своей наготы, молча, смотрела в потолок.

— Зачем ты красишь волосы в этот дурацкий цвет? — спросил Айдын Сашу. — Зачем ты постоянно закрашиваешь тональным кремом, так это называется, свои милые веснушки?

Саша, проведя кончиком пальцев по руке Айдына от запястья до локтя, лишь улыбнулась.

— Ответь, — более настойчиво попросил он.

— Они мне совсем не идут! — она невинно захлопала ресницами.

— Неправда, очень идут!

— Ты так думаешь? — с интересом спросила она.

— Я всегда говорю, что думаю!

— Ну, не знаю, — протянула Саша. — Когда я была младше, надо мной всегда смеялась! И я как то привыкла жить без них. Теперь даже не могу без макияжа выйти на улицу. И волосы у меня совсем белые — я практически альбинос. Слава Богу, глаза все-таки карие, а не красные!

— Так к этому комплекту необычной внешности прилагались еще и красные глаза, как у лабораторной крысы, — захохотал Айдын.

— Вот ты уже начал, — обиженно смеялась Саша, — именно так меня все и дразнили. И глаза у меня карие!

— Прости, но у альбиносов разве бывают веснушки?

— Не знаю!

— Ясно.

Айдын резко вскочил с кровати.

— Уже уходишь? — спокойно спросила Саша.

Он лишь кивнул и продолжил одеваться. Она знала, упрашивать его остаться бесполезно. Молча встала с кровати, и накинув на себя халат, поплелась за ним следом, чтобы закрыть дверь.

— Милая, перестань прятаться! Я хочу видеть тебя в твоем настоящем обличии!

— Я подумаю! — не спеша соглашаться, произнесла Саша.

— Саша, — придав голосу твердости, настаивал Айдын.

— Я подумаю, — не уступала она.

Айдын одной рукой подтянул ее к себе за талию.

— Мы ведь договорились! — смотря ей прямо в глаза, продолжил игру Айдын. В нем не чувствовалось угрозы, но получать отказы он не привык.

Саша засомневалась, Айдын не шелохнулся.

— Хорошо! — сдалась она.

— Вот и славно!

Айдын отпустил девушку и растворился за дверью. Час ночи, взглянула она на часы. Саша закрыла дверь и направилась обратно в постель.

Вампир бесшумно спустился на первый этаж и вышел из подъезда. Он был голоден и жадно втянул в себя воздух. Саша давно перестала его манить, как раньше, но убивать ее он не спешил. Значит, закуску надо найти другую.

Тонкое обоняние уловило запах предполагаемой жертвы. Айдын быстро обошел многоэтажку и сразу же наткнулся на девушку с большими пакетами. Она быстрыми мелкими шагами спешила между домами. Айдын подлетел к девушке и, перехватив ее пакеты, произнес:

— Давайте помогу!?

Девушка испуганно дернулась и тихо вскрикнула.

— Не бойся, — остановил ее Айдын, и она послушно уставилась на него. В нем было что-то гипнотическое, она не могла отвести глаз. Айдын медленно приблизился к ней вплотную. Девушка чувствовала: надо бежать, кричать, но сдвинуться с места не могла.

Люди инстинктивно, словно животные чувствуют опасность от вампиров, и многие под этой невероятной силой становятся послушными и безвольными. Айдыну стало ее жаль. Она стояла и тряслась, словно осиновый лист на ветру, но куда она могла деться. Он неспешно запрокинул ей голову, и это, наконец, привело девушку в чувство. Она стала вырываться, ее пронзительный крик эхом разлетелся по двору и утих. Острые клыки впились в горло, лишая голоса и жизни.

Жажда отступала, тепло разливалось по его усталому телу. Каждая капля крови теперь принадлежала ему. Айдын отпустил бездыханное тело, нежно закрыв девушке глаза. Он был ей всецело благодарен за подаренный покой, за ее так нелепо подаренную ему жизнь. Айдын собрал разбросанные пакеты и отнес их к мусорным жбанам. Подхватив тело девушки с земли, Айдын быстро проскочил под фонарями, оставаясь незамеченным. Он уложил ее в багажник своей машины и помчал на всей скорости на окраину города. Надо избавиться от тела.


Настя долго брела, не разбирая дороги. Она всегда удивлялась своей способности за одно утро перессориться со всем домом. Нагрубила маме, поругалась сестрой, обидела отца и главное она не чувствует себя виноватой, они ее не понимают. Когда мысли пришли в порядок, оказалось, что ноги привели ее на знакомую улицу. Вот и серый деревянный забор, двор обросший травой, косая отсыпанная щебнем тропинка к порогу.

«Леший, наверное, еще спит» — решила девушка и потянула на себя деревянную калитку.

Подойдя к двери, Настя не стала стучать. Она подсунула руку за дверную раму и достала оттуда ключ. В доме было тихо и спокойно. Пройдя на кухню, Девушка включила чайник и присела на стул около стола.

Кот Лешего Васька уже успел залезть ей на колени и, мурлыча, свернулся калачиком.

— Что, не балует он тебя любовью и лаской? — гладя кота, спрашивала она у него.

Так, без мыслей в голове, Настя гладила кота и смотрела на пару мух, ползающих по белоснежной поверхности холодильника. Чайник закипел, оповестив об этом негромким щелчком.

В коридоре зашуршали тапки. Спустя минуту на пороге появился заспанный молодой человек.

— Настя! — удивленно воскликнул Леший, входя кухню.

— Доброе утро, — невинно отозвалась она.

Леший задержал взгляд на девушке. Его подруга была очень красива: длинные каштановые волосы, выразительные зеленые глаза, точеная фигура. «Почему они только друзья? Хотя нет» — остановил себя парень. — «Они друзья! Настя для меня как младшая сестра, не больше»

— Я тебя, конечно, люблю, но, а что, если я не один, с девушкой? Она утром просыпается и видит тебя на кухне, в обнимку с моим котом, — Леший старался придать своему голосу больше строгости.

Настя, не удержавшись, начала истерически хохотать, чем совсем смутила юношу. Он, разведя руки в разные стороны, смотрел на нее, не понимая, то ли хохотать с ней, то ли устроить жуткий скандал.

— Я думаю, утром она бы сбежала не от моего присутствия, а от твоего внешнего вида, — давясь смехом, произнесла Настя.

Взяв из шкафчика маленькое зеркальце, Леший посмотрел на себя. Два обезумевших глаза уставились на него, волосы торчали в разные стороны, делая голову нереально огромной. Завершающим штрихом утреннего образа было старое синее трико и тапочки-«когти», которые Настя подарила ему на прошлый Новый год.

— Ну, вылитый Леший, — уже более мягко подметил он.

— А я-то думаю, отчего тебя так прозвали? — не отставала она. — Видимо твои друзья оставались у тебя с ночевкой.

— Хорошо, победила! Ты застала меня врасплох! — заворчал Леша и спешно покинул комнату.

— Прости, милый, погуляй немного, — скидывая кота с колен, извинилась перед ним Настя. — Тебе чай наливать? — громко крикнула она уже Лешему.

Ответом была тишина.

— Твой хозяин обиделся на меня, Васька.

— Он кот, а не твоя подружка, — сказал Леша, вернувшись в комнату.

— Он единственный всегда мне рад, — надув губы, сказала Настя.

— Я тоже рад, — выпалил он.

Подняв брови, Настя в упор посмотрела на Лешего.

— А что? Тебе же нужна моральная поддержка, — спокойно подметил он. — Снова поругалась со своими? Что на этот раз: мама устроила очередное свидание или сестра спалила папе, что ты куришь? — говорил Леший, копаясь в холодильнике. Ничего подходящего там не найдя, он закрыл его. — Ты ничего не покупала?

— Нет. — сказала она. — Проблемы?

— Да, Васька съел все запасы. Я в магазин за пельменями, будешь?

— Нет, спасибо. Я завтракала. Можно, я включу твой компьютер? — спросила Настя.

Леший замер в дверном проеме.

— Этот момент надо запомнить, — смаковал он, — ты спрашиваешь разрешения. Когда это было последний раз на моей памяти? — вопрос был риторический.

— Хватит тебе, — воскликнула Настя, и Леший, не говоря больше ни слова, удалился, оставив Настю снова одну в скромной кухоньке.

Девушка встала и направилась в комнату друга. Компьютер Лешего оказался включенным. Настя приступила к проверке своей почты. Все чисто: никто не писал, не искал, только парень на «Одноклассниках» поставил на все ее фото оценку «пять с плюсом». Приятно, но зачем? Изменив статус на «Все достало», она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Ну что с ней такое, сколько можно страдать?

Ей можно позавидовать. Живет в огромном доме, у родителей денег куры не клюют, красивая, умная, и только стойкое ощущение, что она проживает чужую, не свою жизнь, не дает покоя.

Звон на кухне вернул девушку к реальности. Нервозность и злость рвались наружу, и, не дожидаясь скандала, Настя забежала на кухню, подхватила сумку.

— До вечера, — на лету бросила она, и растворилась за дверью.

Леший даже не шелохнулся. За долгие годы общения с Настей он привык к ее порывистому характеру.


2. Начало


В городе, наконец, наступила настоящая осень. Летняя жара спала, и по ночам было уже достаточно холодно для изнеженных теплом горожан. Деревья не до конца осознали смену времени года. Листва желтела на них будто нехотя, кое-где осыпаясь на землю.

Настя уже месяц трудилась на новой работе и была искренне счастлива. Сейчас ее радовало все: прохладные осенние вечера, ворчание сестры о том, что она забирает у нее лавры славы, и Леший со своим постоянным «Ты изменилась»

Девушка сегодня немного задержалась на работе. Вышла из офиса уже по темноте. Фонари заливали желтым светом весь проспект Большая Садовая, он был полон народу. Погода была отличная. Настя решила прогуляться по центральным улицам города. Пройдя две остановки пешком, она все-таки подошла к остановочному комплексу и села в автобус.

Девушка так глубоко погрузилась в свои мысли, что проехала остановку. Теперь выбор был невелик: перейти дорогу и снова сев в автобус вернуться, либо попасть домой по корявому переулку, где можно ноги сломать. Переулок мрачный с небольшим руслом от ручейка в центре. На протяжении десяти лет именно по нему она ходила в школу.

Воспоминания взяли верх. Ей просто жизненно необходимо там сегодня пройти. Не спеша Настя прошла по проспекту, мимо пролетали машины, и только переливающаяся реклама стоматологического кабинета в местной поликлинике выделялась на общем сером фоне раздражающим мерцанием. Девушка свернула на боковую улицу и вошла в переулок.

После мерцания рекламы она ничего не видела. Настя остановилась в начале пути, чтобы глаза привыкли к темноте. Переулок был длиной около ста метров, он выходил на широкую улицу Войкова, в конце которой был дом Насти.

Девушка медленно начала движение вперед. Высокие шпильки работали против нее, ноги постоянно соскальзывали в русло. Настя аккуратно ставила ногу и переносила на нее тяжесть тела, придерживаясь за забор. Переулок был настолько узок, что, расставив руки в разные стороны, можно было коснуться заборов с обеих сторон.

Вот здесь, на этом выступе, они часто сидели с Лешим и болтали ночи напролет, вспоминала Настя, глядя на перекошенный временем бетонный выступ.

Ее нога подвернулась, но, успев ухватиться за кирпичный забор, она удержала равновесие.

— Черт. — выругалась девушка.

Впереди мелькнула тень. Настя остановилась и внимательно всмотрелась в черноту переулка. Она почувствовала на себе взгляд, страх холодком прокатился по телу. Оглядевшись, девушка никого не заметила. Мысль вернуться пришла слишком поздно, она прошла уже полпути, да и не позволит глупым предрассудкам и своему малодушию обратить ее в бегство, это низко даже для такой трусихи как она.

Настя осторожно продолжила путь. Тень скользнула мимо девушки. Ей даже почудилось, дуновение ветра от ее движения. Сердце бешено заколотилось в груди, ноги заледенели от ужаса. Она заставила себя оглянуться назад — никого. Как разыгралось воображение, ужаснулась девушка.

Настя отдышалась и продолжила движение. Страх заставил ее опустить глаза и смотреть только себе под ноги. Он гнал ее вперед, девушка быстро переставляла ноги.

До конца пути оставались последние десять метров, как она неожиданно наткнулась на тело мужчины. Он без движений лежал на земле, его глаза были открыты и пусты, руки лежали в неестественной позе. Настя медленно, словно во сне, попятилась назад.

Отступая, девушка врезалась во что-то сзади, одновременно ее нога подвернулась, и, выронив сумку от неожиданности, Настя полетела на асфальт. Сильные руки подхватили ее, не дав упасть. Это были руки мужчины, он вырос за ее спиной, словно из ниоткуда. Настя резко развернулась к нему лицом.

— Ой, спасибо, что не дали упасть, — пересохшими губами лепетала она. — Надо… надо помочь мужчине! Ему, наверное, плохо. Вы можете, — она запнулась, — помочь?

Высокий немолодой со спутанными волосами мужчина поднял взгляд и посмотрел на нее отрешенным взглядом. Привлекательным его назвать было сложно, но взгляд отвести было невозможно — белая кожа словно светилась в темноте.

Мужчина продолжил неподвижно стоять, не сводя с нее своих серых глаз. Это была какая-то игра: если только моргнуть — битва будет проиграна. Страх холодом сковал ее, она уже плохо соображала, что делает. Девушка отвела глаза и на ватных ногах обошла мужчину. Напрочь забыв о сумке, она понеслась на выход из переулка.

«Мне нужен свет, мне нужны люди, пусть вокруг ездят машины, пусть будет шумно, а здесь мне страшно» — молилась Настя, спотыкаясь и хватаясь за забор.

К хрусту камней под ногами прибавился звук шагов сзади, Настя ускорила движение. В следующую секунду она почувствовала, как ледяные руки ложатся на ее плечи и подтягивают на себя. Тонкие губы касаются шеи, и огонь разгорается в месте их прикосновения. Жар, пульсируя, постепенно разливается по телу. Он опускается к плечам, движется вместе с ритмом сердца по сосудам.

«Если это смерть, то она намного мучительнее» — неслись мысли в голове Насти.

Ее разум был словно опьянен, она еле открывала глаза, веки стали тяжелыми, а сознание ускользало.

Девушка закрывала глаза и проваливалась в пустоту, а когда открывала, время тянулось. Парализованное болью тело жило своей собственной жизнью, руки выламывались, ноги больно врезались в землю. Она лежала в том, же переулке, но не могла даже позвать на помощь. От боли она вновь потеряла сознание.

Снова открыв глаза, Настя увидела небо, где облака хорошо различимы при свете Луны. Боль отступила, но лишь на секунду. Мимолетная передышка дала девушке время оценить ситуацию, но только миг.

Мужчина крупного телосложения, держа ее за ногу, волочил по земле. Она больно билась головой о выступающие камни, его это мало волновало. Настя дернула ногой, чтобы вырвать ее из его крепких рук, но налетела на большой камень и снова потеряла сознание.

Когда Настя в очередной раз, пришла в себя, ее ресницы еле шевелились. Нечеловеческими усилиями девушка перевернулась на живот и подняла голову. Она поняла, что/ оказалась в куче мусора на местной свалке около школы. Каждое движение давалось с трудом, слух тоже начал ее подводить. У девушки заложило уши. Все звуки были будто из трубы, что-то громко хрустело и сопело справа от нее. Ползком, развернувшись к источнику звука, Настя увидела, как двое мужчин взяли за руки третьего и легко разорвали его пополам. Во время разрыва кровь разлетелась в разные стороны, внутренности вывались наружу. Девушку едва не стошнило от жуткой картины.

Пожар в теле, утихший на время, разгорался с новой силой. Сильнее всего пекло шею. Она попыталась дотянуться до нее, но руки не слушались. С третьей попытки Настя закинула руки на шею, но там ничего не было, в том месте, где горело, была обычная кожа. Девушка собралась с мыслями и медленно провела по шее непослушными пальцами. Наконец, она нащупала бугорки разодранной в клочья кожи. Кровь на ране уже запеклась.

Девушка постоянно теряла сознание и спустя секунду возвращалась обратно к реальности. «Боже, почему я не могу потерять сознание окончательно!» — молила она, приходя в сознание. В темноте было спокойно и приятно.

Жаркое пламя костра осветило свалку. Сквозь туман в голове она рассмотрела двух мужчин. Они сновали вокруг него и подкидывали дрова в огонь… или это были останки того несчастного? Настя сейчас ни в чем была не уверена.

— Помогите, — прохрипела она. На нее никто не обращал внимания или они просто ее не слышали. Боль снова заявила о своих правах на ее тело, и девушка провалилась беспамятство.

В очередной раз придя в себя, она услышала голоса прямо над собой. Двое мужчин склонились над ней. Они о чем-то спорили.

— Ну, и что теперь делать? — потерянно произнес первый.

— Не знаю. Гелиот нас убьет. — отозвался второй.

— Кто знал, кто знал? Да такого вообще никогда не было… И как действовать в такой ситуации?

— Ему надо позвонить — неуверенно протянул мужчина, его голос дрогнул.


Гелиот стоял в центре гостиной дома Долины Гейзеров. Его рука была опущена, взгляд полон тревоги. Вера, сидевшая на диване, выжидающе смотрела на него.

— Ну что там? — не выдержав, спросила она.

— Настя из России Ее укусил вампир. Брут и Валя уже на месте, с вампиром разобрались. Спрашивают, что делать с Настей. Вампир не успел ее добить, и трансформация уже началась, — пересказал Гелиот свой разговор по телефону. Обхватив голову руками, он упал в кресло, его длинные пальцы стали перебирать локоны темных волос. — Как такое вообще могло случиться? Да я их убью!

— Что будем делать? — спросил Матвей, бесшумно вошедший в гостиную, Вера от неожиданности дернулась. Юноша поцеловал ее в макушку и обнял за плечи. Гелиота слегка покоробило от этого проявления нежности.

— Это ужасно. Валага предупреждал меня о коварстве вампиров. Вы думаете, они как-то узнали, что она — одна из нас? — с еще большей тревогой в голосе спросила Вера.

— Это вряд ли, — ответил на вопрос Веры Гелиот. — Брут говорит, для вампира их появление было полной неожиданностью, он даже не понял, что ему надо сопротивляться или убегать.

Он сделал небольшую паузу, будто призадумался:

— Валага такие ситуации называл «перст судьбы». Ты строишь стену, укрепляешь ее, радуешься ее прочности, но ее разрушает не ветер, не землетрясение, не чья-то злая вола, а стая птиц, решившая устроить там гнездо, и ты ничего не можешь с этим сделать.

— Я так и не понял, — замялся Матвей. — Ты думаешь, он знал или не знал, на кого нападает? И причем здесь стена или стая птиц?

— Он не знал! — грубо отозвался Гелиот.

В комнате стало тихо, и только холодный ветер крутил остатки пожелтевшей листвы за окном. Вера откинулась на спинку дивана с закрытыми глазами, Матвей неподвижно, будто статуя, стоял позади нее.

— Я думаю, мы можем…. — Гелиот сделал паузу. — Убить ее. Нет вампирки — нет проблемы.

— Это твое двуличие, Гелиот, меня бесит, — выругался Матвей, — еще двадцать минут назад она была одной из нас, нашей сестрой, ей до совершеннолетия осталось совсем немного. Бедная девочка не понимает, что сейчас с ней происходит, имеем ли мы право бросить ее?

— Нет, а что ты предлагаешь? — взревел Гелиот. — Предлагаешь притащить сюда эту вампирку? Да она уже не бедная девочка, яд у нее в крови запустил необратимые процессы, она больше не одна из нас, она — вампир.

— Я лишь предлагаю оставить ее в покое, она уже не опасна. Мне жаль ее, понятно? — Матвей стал мерить комнату шагами от окна до двери и обратно.

— Ему жаль, Вера ты только послушай. — Гелиот взглянул на девушку, ища поддержки, но по ее лицу было невозможно понять, на чьей она стороне, и он продолжил. — Бедной девочки, предназначенной судьбой стать одной из нас больше нет, ее нет, смирись с этим! Мы вмешались в процесс, в ее судьбу и не дали ей умереть в лапах вампира. Я уверен, такова ее судьба, и, если бы не Брут с Валей, вампир бы ее добил, и не было бы ни какой проблемы вообще! Так чего спорить с судьбой? С первой каплей яда в ее крови стихия, наделившая ее силой, отказалась от нее. Ее надо убить.

Ноздри Матвея раздувались от гнева. Он со злостью смотрел на Гелиота.

— И я скажу тебе, почему, — не обращая на него внимания, продолжал Гелиот, — Куда делась Настя, будущий Крон? Почему мы не собираем людей на ее посвящение? А какая стихия наделила ее силой? Мы запретим Бруту и Вале рассказывать о случившемся или всем скажем, что она теперь вампир? «А где Настя? Да она теперь вампир!» — нервно выкрикивал Гелиот.

— Гелиот прав, — наконец, подала голос Вера. — Скажем, что она умерла и вопросов ни у кого не возникнет.

Оба во все глаза смотрели на нее.

— Оставлять ее в живых не следует, — твердо сказала Правительница тоном, не терпящим возражений. Гелиот лишь победоносно повел руками в сторону Матвея.

— Хорошо, если ты так считаешь, — сдался Матвей: ссориться с Верой из-за вампирки ему меньше всего хотелось.

Гелиот достал телефон. Недолгое ожидание — и запыхавшийся Брут снял трубку.

— Да, — переводя дыхание, сказал он.

— От нее надо избавиться, а точнее убить, — хладнокровно приказал Гелиот.

— Хорошо, — сразу же согласился Брут.

— Позвони, как все закончите, — Гелиот, отшвырнув телефон, щелкнул пальцами. Бутылка на дальнем столике взлетела в воздух, налила немного содержимого в прозрачный стакан, встала на свое место, а стакан, плавно пролетев через всю гостиную, опустился точно в вытянутую руку Гелиота.

— Налей мне тоже, — попросила Вера.

Действия повторились, только на этот раз в воздух взмыло два стакана. Они так же плавно подлетели, один к Вере, другой к Матвею. Последний возражать не стал, и с благодарностью взял стакан, залпом осушив его. Бутылка взмыла в воздух, и, описав круг, снова наполнила пустеющие бокалы.


Настя, собрав всю волю в кулак, пыталась прийти в себя. Запахи наполняли ее голову, их было много, все разные. Открыв глаза. девушка увидела своих спасителей, склонившихся над ней, они старались не смотреть на нее.

— Он сказал, чтобы мы избавились от нее, пока не поздно.

Тело ныло от боли. Смысл последних слов с трудом, но начал доходить до нее. Мужчины, подхватив девушку под руки, поволокли к костру. Их прикосновения были приятны, даже через боль она чувствовала тепло их рук и бархат кожи. Настя внезапно четко осознала, что они намерены сделать. Воспоминание вспыхнуло в голове: разорванный пополам несчастный.

Запахи, звуки, возможность управлять своим телом, все в мгновенье ока встало на свои места. Она — снова она.

Мужчины, подтянув девушку ближе к огню, уперлись ногами в землю, стали тянуть в разные стороны. Треск тела, готового в любой момент сдаться, звенел в ушах. Настя не верила, что все это происходит с ней.

— Ну, зачем? Что вы делаете? — молила она, дергая руками и пытаясь освободиться. — Я ведь не сделала ничего плохого! Отпустите!

— Прости так надо, — прохрипел светловолосый и навалился сильнее.

Настя стала пытаться вырвать руки, но мужчины были сильнее. Несправедливость происходящего затуманила ее разум. Все не может так кончиться, только не сейчас, только не с ней! Она ведь обещала себе дожить до глубокой старости! Мысли придали ей сил. Настя собралась и дернула правую руку так, что коренастый перелетел через девушку и с грохотом шмякнулся на землю. Его напарник растерялся, чем Настя незамедлительно воспользовалась. Она вскочила на ноги и, перепрыгивая через бетонные ступени моста, кинулась к оживленному проспекту.

Будто волна на море, ей навстречу несся вздымающийся асфальт. Она сначала не поверила своим глазам. Не успев сообразить, Настя перевалилась через него, будто кукла, и упала на землю.

Все происходило очень быстро. Брут уже оседлал ее, и, схватив за голову, стал тянуть на себя, все сильнее прижимая тело к земле.

«Черт, он что собрался мне голову оторвать?» — забарабанили в голове мысли.

Настя попыталась собраться. Адреналин, разгулявшийся в венах, уже сделал свое дело, и дремлющие силы, наконец, проснулись. Легко сбросив с себя обидчика, Девушка бросилась наутек.

Теперь она была готова, и без усилий перепрыгнула волну асфальта, несущуюся на нее. Ветер вокруг усилился, он рвал на ней одежду. Деревья хлестали длинными ветками, норовя либо придавить, либо покалечить ее

Когда ее ноги ступили на заполненный машинами проспект, все вокруг утихло. Все тот же город, но асфальт больше не вздымается, деревья не падают, а ветер не отрывает ее ноги от земли. Страх еще долго не давал остановиться, и девушка бежала по ночным улицам мимо машин, домов, светофоров. Ей казалось, что она мчится быстрее ветра, что мир вокруг замер. За считанные минуты Настя оказалась за пределами города. Зайдя в темную рощу, наполненную ночными мороками, девушка от усталости опустилась на землю. Ей было все равно, где она, главное далеко от бездушных монстров. Она тяжело дышала, пар шел из ее рта. В голове снова появился туман. Он плавно обволакивал ее разум.

Боль … Пустота поглотила ее сознание и полностью его поработила…


Ждали молча, не смотря друг на друга. Ситуация была ужасной.

Веру терзали сомнения по поводу правильности принятого ей решения. Девочка была действительно невинной жертвой, но такой опасной, если все это кем-то подстроено. Она мельком скользнула взглядом по Гелиоту. Нет, он поклялся ей, что больше не повторит своих ошибок и больше никогда в жизни ее не предаст.

Звонок телефона заставил всех вздрогнуть.

— Да, — ответил Гелиот. С каждым произнесенным на том конце трубки словом его глаза становились все безумней. — Постарайтесь найти ее, я вылетаю к вам.

— Что случилось? — не дожидаясь, когда он закончит разговор, начала спрашивать Вера, — Что там?

— Она сбежала, — только и сказал юноша, после чего, не говоря ни слова, вышел из гостиной. Вера с Матвеем проводили его тревожными взглядами.

— Да все пошло не так, — заключил Матвей, — прямо «Перст Судьбы», или как там говорит Гелиот про свою стаю птиц на стене.

— Больше похоже на рок, — заметила Вера.

— Вера, как ты думаешь, он тащится от возможности кого-нибудь убить? — кивнул Матвей в сторону выхода из гостиной.

Девушка поежилась.

— Меня от Гелиота иногда бросает в дрожь, — призналась она. — Он, словно хищник.

— Где, вообще, такие рождаются? — спросил Матвей.

Правительница встала и поставила пустой стакан на стеклянную крышку журнального столика.

— Валага говорил, он сирота. Родители его бросили. Вырос он в трущобах Лондона. Оттуда и набрался диковатых повадок и жестокости. Наверное, сложно выжить ребенку на улице. У меня была семья, любящие родителя, одежда, еда, игрушки, а представь, каково это — жить без дома, спать на картонке с бомжами?

— Не представляю, — произнес Матвей.

— Там его, Валага и нашел, — продолжила Вера, — и первое время никому не разрешал с ним общаться, а обучение проводил лично.

— Как думаешь, Валага все-таки сделал из него человека, или он притворяется им?

— Притворяюсь, — раздался голос позади них.

Вера с Матвеем испуганно дернулись. Гелиот доставал из бара бутылку виски.

— С ней будет приятнее лететь! — ехидно улыбаясь сказал он.

— Ненавижу, когда ты так подкрадываешься, — взорвалась Вера. — Как ты вошел?

— Через дверь, ты так была увлечена рассказом обо мне, что не заметила, — невинно хлопая ресницами, глумился Гелиот. — Катю не видели?

— Нет, — зло бросила Вера.

— Ладно.

Гелиот вышел из комнаты, захватив с собой две бутылки выдержанного шотландского скотча. Он быстро пересек дом, оказавшись на заднем дворе Дома Долины Гейзеров. Прогулявшись по тенистому саду, Гелиот подошел к отдельно стоящему домику. Внутри было тихо и светло, в дальней комнате спала девушка.

— Катя, просыпайся! — позвал он, но она не отреагировала, — Катя! — крикнул он, склонившись над ней.

Девушка дрогнула и резко села. Грива непослушных волос торчала в разные стороны.

— Что? — на автомате выпалила она.

— Собирайся, у тебя пять минут! — скомандовал Крон.

— Пять минут, — простонала она. — Гелиот, я девушка, — она сделала паузу и, взяв непослушную прядь волос, падающую на лицо, откинула ее назад. — Мне надо себя в порядок привести.

— Пять минут, — повторил Гелиот. — Временников нет. Придется добираться до места обычном способом, на самолете. Вылет через час, а нам еще до города надо доехать. Я в машине, — и, не удостоив ее даже взглядом, он вышел.

Самолет Москва — Ростов-на-Дону приземлился в аэропорту по расписанию. Брут и Валя с виноватыми лицами стояли у терминала для встречающих.

— Вы, идиоты! — вместо приветствия сказал Гелиот. — Телефон по базе пробили?

— Черт, — выругался Валя.

— Охренеть, — оскалился Гелиот.

— Привет, — поздоровалась Катя с ребятами, те же, встретившись с разъяренным взглядом юноши, лишь кивнули в ответ.

Валя поспешно достал ноутбук и направился на улицу. Все проследовали за ним. Поставив загружающийся аппарат на капот, он нервно сглотнул и начал поиск.

— У меня есть доступ к базам данных и программам сотовых компаний, — констатировал он, — но, видимо, она потеряла телефон, либо разбила его. Пока никаких результатов. Ее сим-карта нигде не светится. Я настроил оповещение, как только телефон включится, мы узнаем, где она.

— Вы место осматривали, где все случилось, может, она его потеряла? — сомневаясь уже в их вменяемости, спросил Гелиот.

— Да, конечно, — отозвался Брут.

Он обогнул машину, подошел к багажнику и достал черную сумку, белое пальто и шарф.

— Это ее вещи.

Он вывалил их на капот.

Гелиот покрутил в руках пальто, проверил карманы. Там оказалась только мелочь и пара смятых чеков. В сумке: косметичка, паспорт, дезодорант, лекарство от головной боли, капли и кошелек. Во внутреннем кармане сумки, застегнутом на молнию, лежала связка ключей с пристегнутой к ним небольшой флешкой. На первый взгляд ее можно было принять за затейливый брелок, но, если в нужном месте надавить, то брелок трансформировался.

Гелиот покрутил ею перед носом Вали и Брута.

— Я ее не заметил! — стал оправдываться Валя.

Юноша молча вставил флэш-карту в ноутбук.

— Почему все всегда надо делать самому? — сокрушался он.

Интересного здесь было мало. Курсовые работы, файлы с музыкой и папка с фото.

— Это она? — спросил Гелиот, открыв файл с фотографиями. С фото на него смотрела зеленоглазая красавица с ровным носиком и длинными каштановыми волосами.

— Да, — подтвердил Брут.

«Красивая», — мелькнула мысль в голове Гелиота. На всех фото она позировала в осеннем парке. Он не заметил, как засмотрелся на нее, а наткнувшись на фото с парнем, зло спросил:

— Ее парень?

— Друг! — констатировал Валя.

— А в чем разница? — злился Гелиот.

— Это значит, что они друзья, — раздраженно отозвалась Катя.

Крон смерил ее презрительным взглядом и закрыл крышку ноутбука.

— Позвоните, как будут результаты! — обратился он к Бруту и Вале, те кивнули. — Катя, дождись Кристину, она прилетит из Санкт-Петербурга через два часа.

— Хорошо, — просто согласилась девушка. — Что потом?

— Искать! — крикнул он. — Искать, пока не найдете ее, неужели не понятно? Адрес, — скомандовал Гелиот, разворачиваясь к Вале.

— Какой? — неуверенно спросил тот.

— Да, все сразу, ее домашний, адрес этого друга, адрес места, где все случилось!

Валя молча достал блокнот, написал адреса и протянул теряющему всякое терпение Гелиоту. Больше не произнеся ни слова и не удостоив никого взгляда, молодой человек развернулся и пошел прочь. Он пересек большую автостоянку, подошел к таксистам, припаркованным за периметром, сел в машину и уехал.

— Вот псих! — выругалась Катя и, не желая слушать излияния Брута и Вали, направилась в аэропорт ждать прилета Кристины.


Перед глазами Гелиота продолжало стоять лицо юной вампирки. Оно магнитом манило его, не давая уснуть. Он проверил все: место нападения, дома друзей и знакомых, прошлой ночью побывал у нее дома. Уже третий день от нее не было вестей, и его способности не помогли в ее поисках. Скорее всего, она где-то корчится от боли трансформации. Он хорошо знает, как это бывает. Как они при этом кричат!

Он видел этот процесс не раз. В таком состоянии она должна была попасться кому-нибудь на глаза и загреметь в больницу, но ничего подобного в городе не происходило. Оставалось только ждать. Кристина и Катя дежурили возле ее дома, Брут с Валей — у дома друга, а Гелиот лежал на кровати в гостиничном номере и пытался уснуть. Он в сотый раз вставил флешку в ноутбук и открыл файл с ее фото. Что в ней не давало ему покоя?

Звонок телефона прервал размышления.

— Да, — грубо ответил Гелиот.

— Гелиот, она приехала! — быстро проговорил Брут. — Она в доме своего друга. Он куда-то уезжал два часа назад и вернулся назад с ней. Видимо, трансформация прошла успешно. Изменений пока не видно. Крови она еще не пробовала. Да, похоже, она вообще не понимает, что с ней произошло.

— Вот и отлично! — немного раздосадованно произнес Гелиот. — Вызывайте Кристину с Катей и глаз с нее не спускать, рано утром будем брать!

— Гелиот, а вдруг она смоется? — запротестовал Брут. — Сейчас надо!

— Я сказал: утром! — скомандовал юноша, и положил трубку.

3. У Лешего дома.


— Он обещал мне ее обратить! — орал Леон, оскалив клыки. — Вот, кретин, смылся!

Вампир схватил книгу с полки и с силой кинул ее на стол. Удар оказался такой силы, что деревянные ножки подкосились и, треснув пополам, сложились, а стекло в центре столика разлетелось на осколки.

— Конечно, милый! — разозлилась Наташа, толкая стеллаж с книгами. Они ворохом вываливались на пол. — Давай разобьем всю мебель!

— Это мои книги, — обиженно простонал Леон.

— А это был мой любимый стол!

Леон и Наташа зло смотрели друг на друга.

Перемахнув через свалку в центре комнаты, Вампир оказался совсем близко к Наташе. Он провел тонкими пальцами по ее рыжим волосам, и, смотря прямо ей в глаза, сказал:

— Прости, милая!

Вампирка демонстративно отвернула от него лицо. Леон, взяв ее за подбородок, снова развернул к себе.

— Я больше так не буду! — смотря ей прямо в глаза, сказал он.

— Ты, как маленький, Леон, — уже более мягко произнесла Наташа. — Ты каждый раз кричишь, как заведенный, а потом только обещаешь быть паинькой.

— Я не буду кричать, не буду! Я не буду бить твою раритетную мебель, а столик я соберу обратно. — уверенно пообещал вампир.

— Он безвозвратно утерян, — простонала Наташа, — Ну посмотри на него, стекло вдребезги, дерево разошлось.

Леон расхохотался, его жена выглядела еще более обиженной.

Вместо слов он стал нежно целовать ее в губы. Лишь первую секунду она сопротивлялась, но быстро сдалась. Почему-то именно этот способ примирения всегда действовал на нее безотказно. Она таяла и все ему прощала.

— Так что там с Иваном? — пьяным после поцелуя голосом начала Наташа.

— Девку помнишь, ну ту, с веснушками?

— Ага, поняла. — припомнила вампирка.

— Я хотел ее обратить для Айдына, кажется, она ему приглянулась. Он часто к ней заходит, они долго болтают. Она, конечно, ни о чем не догадывается или догадывается! Он говорит, что она подошла бы на роль спутницы.

Наташа неуверенно посмотрела на Леона.

— Милый, ты уверен? — протянула она.

— Он сам мне говорил, что устал быть один. — воскликнул вампир.

— А почему, ты сам ее не обратишь?

— Я не уверен, что смогу остановиться. — признался Леон.

— А меня почему не попросил? — не унималась Наташа.

— А ты сможешь остановиться?

— Ну, ведь можно попробовать? — неуверенно протянула девушка.

— Нет, Наташенька, в этом случае надо наверняка, — Леон отстранился от нее. — Айдын, он такой одинокий, а она ему нравится. Мы не можем взять и убить ее, а затем сказать: «Извини, так вышло». Сколько времени он будет искать себе другую? Ту, что сможет хоть на секунду привлечь его внимание? Иван — идеальный кандидат на проведение обращения. Он стар, кровь в нем больше не бурлит, выдержанный, сильный. Обращение будет идеальным, или уже нет?

Наташа ласково посмотрела на мужа.

— Нетерпеливый! — промурлыкала она.

Вампирка склонилась над разбитым столиком и глубоко вздохнув, стала собирать осколки.

— Не спеши. Я знаю Ивана, если он обещал, то обязательно, обратит ее, — сказала девушка.

Леон присел рядом и, повертев в руках переломанные ножки, виновато опустил глаза.

— Наверно, я погорячился, сказав, что починю его! — произнес он. — Я куплю тебе новый!

— Ну, нет! — разозлилась Наташа. — Тогда я хочу ту софу с аукциона!

— Да она не стоит тех денег, что за нее просят! — воскликнул Леон.

— Эта софа 18 века, — парировала вампирка. — Она принадлежала царской семье!

Наступила пауза.

— Хорошо, — согласилась девушка, Леон не спешил уступать, — Не хочешь покупать софу, чини столик!

— Я куплю тебе софу! — обиженно отозвался мужчина.

— Спасибо, — рассмеялась Наташа и, бросив собранные осколки снова на пол, обвила Леона за шею и стала страстно целовать.

Леон поцеловал ее в ответ, его руки нежно скользили по телу Наташи.

— Тебе так мало надо для счастья?

— Да! — засмеялась Наташа. — Ты и софа!


Странный сон приснился этой ночью Насте. Во сне она от кого-то убегала, мучилась от боли и не знала, что с ней происходит. Открыв глаза, девушка увидела синее небо сквозь тоненькие веточки деревьев с легкими белоснежными облаками. Сон стал приобретать очертания нового дня и ей даже начало казаться, что все это не было сном.

Девушка привстала на руках. Она в порванной грязной одежде лежала босиком на холодной земле в роще. Через толстые стволы деревьев была видна лента дороги. Боли, парализующей тело, она больше не чувствовала, вместо нее во всем теле была удивительная легкость. Настя встала на ноги и осмотрелась.

Пальто и сумку она не нашла. Зато телефон так же лежал в заднем кармане брюк, точнее, то, что от него осталось. Задняя панель разлетелась вдребезги, аккумулятор выпал, дисплей треснул посередине.

Настя вставила аккумулятор обратно и с надеждой нажала на кнопку пуска. Телефон мигнул, и началась загрузка системы.

— Слава Богу, — простонала девушка.

Изображение на дисплее поделилось на две части, верхняя — размытая, а вот внизу еще можно было что-то рассмотреть. Как только сим-карта обозначилась в сети, как десятки сообщений о непринятых вызовах стали приходить на телефон.

Звонили все: мама, сестра, папа, Леший, начальница с работы, Макс, были даже какие-то неизвестные номера.

— Вот устроили шоу. Одну ночь не ночевала дома, а шуму навели, — разозлилась Настя и, наконец, справившись с вопящим телефоном, набрала номер мамы.

Долго ждать не пришлось, уже на втором гудке она подняла трубку.

— Наконец! — прокричала она в трубку. — Где тебя носит? Я себе места здесь не нахожу!

— Привет, мама, — раздраженно отозвалась Настя. — Со мной все хорошо, скоро буду дома.

— Нет, я всегда знала, что хлопот с тобой не оберешься. Три дня не появлялась, не звонила, тебя на работе потеряли, я уже думала идти в милицию заявление писать! — задыхаясь, кричала в трубку женщина. — Точнее, я уже туда ходила, но у меня его не приняли, сказали, что должно пройти время, и ты, скорее всего, объявишься. И что? Совершенно посторонние люди оказались правы! Моя старшая дочь, как обыкновенный безрассудный подросток, пропала, и совести у нее совсем нет!

Остановить поток угроз, рассказов о совести и изъяснений в материнской любви было непросто. Настя хорошо это знала, и поэтому слушала мать тихо, не перебивая, а когда слова на том конце провода закончились, вздохнула с облегчением.

— Мама, извини. Я очень плохо поступила, — тем не менее, без тени сожаления в голосе сказала девушка, — больше такого не повторится, честно. Вечером я буду дома.

— Как вечером? — воскликнула женщина. — А ну-ка немедленно домой, сейчас же!

— Сейчас не могу, у меня батарея садится, я позже позвоню.

— Настя, ты чудовище, настоящий монстр. Ни любви, ни сожаления. Ты не представляешь, как я переживала. Я намерена тебя наказать, запереть дома, и не потому, что у тебя такая злая мать, а потому, что я сильно за тебя переживала, а ты ничего мне не объясняешь, просто отнекиваешься от меня.

— Мама, мне серьезно пора, — настойчиво повторила Настя, — Все, пока.

Положив трубку, девушка все еще слышала угрозы матери. Где-то внутри что-то екнуло, но она быстро отогнала эти мысли. Ее матери пора смириться, что дочь выросла.

Настя быстро набрала другой номер. Надо было убираться отсюда.

— Привет, Картошка, — весело приветствовал ее Леший. — Куда пропала? Твоя мать уже собиралась пытать меня утюгом, чтобы выведать, куда ты делась, — захохотал он. — Любовные приключения?

— Не дождешься, — ответила девушка. — Леша, забери меня, пожалуйста, а то у меня нет денег на проезд, и я еще в таком виде…

— Хорошо, — сразу согласился Леший. — Линия сюжета поворачивается в неожиданное русло. Ты в лесу без одежды и денег брошена своим тайным любовником.

— Ну, что-то в этом роде, — промямлила она. — Только без любовника.

— С удовольствием узнаю все подробности этой истории. — задорно подхватил друг.

— А еще говорят, что женщины — сплетницы, — пошутила Настя, хотя предательские слезы подкатывали к горлу.

— Настя, это чисто профессиональный интерес.

— Профессиональный интерес? — дрогнувшим голосом бросила она. — Ладно, я за рынком Алмаз, проедешь кольцо, через 100 метров после поста милиции припаркуешься, я выйду.

— Я что про лес попал в точку? С тобой все хорошо? — встревожено спросил он.

— Да, Леш, все хорошо. — стала она успокаивать друга. — Я цела и жива, а это значит все хорошо. Ты только приезжай побыстрей.

— Уже лечу, — на ходу накидывая куртку, отозвался Леша.

— Жду.

Настя, опустившись на холодную землю, стала ждать. Роща больше не казалась ей безопасной, все вокруг стало сереть и терять свои яркие краски осени. Сумерки сгущались, норовя в любой момент превратиться в темную южную ночь. Спустя полтора часа машина Лешего припарковалась немного дальше положенного места, и Настя со всех ног бросилась к нему.

— Выглядишь ужасно, — констатировал факт Леший.

— Поехали, — прервала его девушка, — Хочу поскорее отсюда убраться.

Юноша спорить не стал. Домой они поехали по объездной, чтобы миновать километровые пробки в городе.

— Ты долго. — произнесла она, когда машина тронулась.

— Да там, в городе, все дороги забиты. Я, только заехав в самую середину, подумал, что по объездной было бы быстрее, пусть и дальше, — оправдываясь, сказал Леший.

Порывшись в бардачке, он достал оттуда полотенце не первой свежести и уверенно протянул его Насте.

— Я думаю, стоит привести себя в порядок. Нам сейчас пост милиции проезжать, а ты — как жертва маньяка, еще прицепятся.

Настя, рассмотрев полотенце, сначала хотела возразить, но поразмыслив немного, развернула зеркало заднего вида на себя и начала стирать грязь с лица.

— Пожалуй ты прав. — увидев себя, согласилась она. — Первое, что я сделаю, приехав к тебе приму душ.

Леший резко развернулся к Насте.

— А ты едешь ко мне? — удивленно спросил он. — Я тебя сейчас домой везу, к тебе!

— Разве я могу в таком виде заявиться домой? — спросила девушка. — Представь, что скажет моя мать. Я одну ночь дома не ночевала, а она мне по телефону такую бучу устроила.

— Ты хотела сказать: три дня, — поправил Леша.

— Нет, одну ночь, — настаивала она.

— Настя, тебя не было дома трое суток, завтра был бы четвертый день.

Девушка, не веря, посмотрела на него. В голове тут же всплыли слова матери, которые она поначалу пропустила мимо ушей.

— Нет, я точно знаю что говорю, — ответил на немой вопрос Леша, — Твоя мать мне каждый день звонила, узнавала, не объявилась ли ты. Даже домой вчера приходила. Думала, я тебя прячу.

— А я-то думаю, чего она так кричит.

Машина свернула с дороги, они въехали во двор Лешего. Как всегда, заросший высоким бурьяном участок, перекошенный забор и узкая дорожка, ведущая к дому.

Настя прямиком направилась в душ. В ярко освещенной комнате она смогла хорошо рассмотреть масштабы бедствия. Многочисленные ссадины, кровь на одежде и разодранные коленки говорили о том, что сон, скорее всего, был правдой. Правда, раны быстро заживали, как на собаке, и нигде не загноились, а стали розовыми рубцами, обещающими в ближайшее время исчезнуть совсем. Леший принес ей чистую одежду. Светлые джинсы, серую кофту под горло и черное пальто до колен.

— Как хорошо, что с последнего ухода из дома я вещи от тебя так и не забрала, — весело сказала Настя, выходя из ванной, — а то сейчас пришлось бы зашивать этот хлам.

И она закинула в мусорное ведро грязные вещи.

На кухне уже пахло ужином, Леший жарил картошку.

— А ты молодец, уже ужин организовал, — похвалила друга девушка.

— Стараюсь быть гостеприимным хозяином, — отозвался Леша. — Так что случилось? Где ты была?

Настя, опустив взгляд в пол, обдумывала два варианта. Первый: сказать правду, какой бы бредовой она ни была. Второй: рассказать про героя-любовника, бросившего ее в лесу. Леша просто смотрел на нее и ждал начала истории. Поймав его взгляд, Настя сказала:

— Думаю, правду сказать, или наврать тебе с три короба.

— Правду. — твердо произнес он.

— А если она похожа на бред? — поинтересовалась Настя.

— А если я знаю ответ на этот бред? — ответил вопросом на вопрос Леша.

— Тоже вариант, — согласилась девушка. — Я вчера, — она запнулась, — Ну точнее во вторник вечером, как обычно возвращалась с работы. Задумалась, проехала остановку и решила попасть домой через тупичок. Там я натолкнулась на мужчину… Все закрутилось, я до сих пор не могу понять, что произошло.

Настя остановилась, перевела дыхание и продолжила.

— Я ударилась головой, и следующие полчаса совсем не помню. Что еще? …. мужчин двух помню, они… Это кошмар какой-то… они пытались порвать меня на части. — с ужасом произнесла девушка, холодок прокатился по ее телу.

— В смысле? — переспросил Леша.

— В прямом, взяли за руки и тянули в разные стороны.

Лицо друга перекосилось от ужаса.

— Я вырвалась. — продолжила девушка. — Когда я от них убегала, асфальт под моими ногами вздымался, как волны на море, а деревья пытались поймать меня своими длинными ветвями. Я смогла оторваться. Я бежала очень быстро, быстрее ветра, добежала до рощи и потеряла сознание. Очнулась сегодня. Открыв глаза, я была уверена, что все это сон, но вместо потолка своей спальни увидела синее небо. Моя одежда порвана, я вся в ссадинах и отсутствовала три дня, а мне казалось, что прошла всего лишь ночь.

— Ты что-нибудь принимала накануне? — неуверенно поинтересовался Леша.

Настя замотала головой.

— Я думал, что знаю ответ, — не веря ни одному ее слову, сказал Леший. — Если бы я тебя не знал, то решил бы, что ты шутишь. Но, по моим наблюдениям, ты полностью лишена чувства юмора.

— Вот спасибо, друг, — смеясь, отозвалась девушка.

Они весело захохотали, кидая друг в друга оставленные на столе очистки от картошки.

— Настя, прекрати, — закрываясь от летящих в него очисток, произнес Леший. — А убирать ты будешь?

— И уберу, — с вызовом в голосе сказала Настя, — не будешь делать намеки, что я наркоманка, да еще без чувства юмора.

— А эта версия все бы объяснила. И асфальт вздымающийся, — сквозь слезы хохотал юноша, — и деревья, пытающиеся тебя поймать.

Девушка обиженно поджала губы. Хотя понимала: расскажи она такое маме, уже бы сдавала кровь для анализа на наркотики.

Развивать тему не стали, решили обдумать все утром. Настя позвонила домой и объявила, что вернется завтра. Теперь что днем позже, что днем раньше, все равно. Домашний арест гарантирован. Леший постелил ей в своей комнате, а сам лег спать в зале. Он быстро уснул, а Настя ворочалась всю ночь и только под утро слегка вздремнула, хотя лежание с закрытыми глазами сном не назовешь.

Не успело утро заявить о себе, как девушка уже мерила шагами кухню. Уснуть она так и не смогла, она все прокручивала и прокручивала события того вечера, пыталась найти спасительную здравую мысль, которая объяснила бы хотя бы часть произошедшего. Безликие пустые безразличные глаза мужчины, тело на земле, вкус крови на губах. В ушах зазвенело, сладкая ломота прокатилась от кончиков пальцев ног до груди. Сердце забилось как заведенное, оно будто собиралось выпрыгнуть.

Настя с силой распахнула окно кухни. Она повисла на подоконнике, наполовину вываливаясь на улицу. Морозный свежий воздух подул ей в лицо, Холод сделал свое дело, сердце замедлило свой ритм и в голове прояснилось. Придя, наконец, в себя, девушка подняла глаза, и волна ужаса прокатилась по ее телу.

Около покосившегося забора по ту его сторону стоял юноша. Высокий, темноволосый. Его глаза черного цвета ловили каждое ее движение. Животный страх стянул внутренности в тугой узел. Она тряхнула головой, и, будто во сне, стала отходить от окна. Прислонившись к стене рядом, с окном Настя не могла остановить дрожь во всем теле.

«Ну что меня так трясет, — рассуждала девушка, — просто парень… чего я так испугалась? И глаза у него совсем не черные».

Она медленно выглянула из своего укрытия, но там, где стоял юноша, уже никого не было.

«Показалось», — облегченно вздохнула девушка.

Он возник будто ниоткуда, по ту сторону окна, на расстоянии вытянутой руки от нее. В сумраке утра раздался испуганный крик Насти. Юноша, не теряя времени, схватил ее за шиворот и вытянул через открытое окно во двор. Железная хватка держала ее за горло, так что она не могла даже дохнуть. Отсутствие кислорода, как ни странно, только придало ей сил.

Настя, упираясь в уходящую из-под ног землю, не оставляла попыток встать. Ее грубо волокли на задний двор, Она знала: надо только почувствовать землю под ногами и силы, чтобы сбросить парня, найдутся. Она освободится от его мертвой хватки, и будет шанс не победить, но сбежать.

Крик подруги разбудил Лешего, он наскоро набросил на себя одежду и, обежав весь свой небольшой дом, оказался на улице. Настя словно растворилась. Надев легкие тапочки, Леша взял на всякий случай лопату и направился на задний двор.

Жуткая картина предстала перед его глазами. Мужчина прижал Настю к ледяной земле. Одна его рука лежала на ее горле, другая перехватила руки. Двое других мужчин изо всех сил старались скрутить ей ноги, но девушка постоянно выворачивалась. Она с силой уперлась в одного и толкнула его ногой, он с грохотом отлетел к сараю.

— Валя, вяжи ей ноги, — кричал на них черноглазый. — Вы что, охренели, девку скрутить не можете!

Леша не стал больше ждать. Подняв выше лопату, он с боевым кличем ринулся на мужчин. Не ожидая чего-то подобного, они замерли, следя за несущимся на них парнем в потрепанном трико и поношенных домашних тапочках со снегоуборочной лопатой из тонкой пластмассы в руках. Лопата приземлилась точно на голову парня у ног Насти. Удар ни нанес никакого вреда, но отвлеченные Лешим Кроны на секунду потеряли власть над девушкой, чем она тут же воспользовалась.

Оказавшись на ногах, она схватила друга под руки и потянула за собой. Ключей от машины не было, времени вернуться в дом за ними — тоже. Они выскочили со двора и со всех ног бросились по хорошо знакомым им с детства улочкам промышленной зоны.

Сначала бежали по перекошенной улице Строительной до железной дороги. Их преследователи не отставали ни на шаг. Настя легко проскользнула сквозь прутья металлического забора, ограждающего музей железной дороги. Вся территория была заставлена старыми моделями поездов, паровозов, вагонов.

— Я кстати, так ни разу не сходила сюда ни экскурсию! — пробегая вдоль поездов, бросила Настя Лешему.

— У тебя есть время об этом думать, — хватаясь за бок, стонал он. — Настя, я больше не могу.

— Сюда, — потянула она друга по ступеням красно-синего паровоза. В кабине было тесно. Леший, свернувшись, присел на пол, он тяжело дышал.

Девушка стала тихонько выглядывать в тонкую щелочку между дверью и косяком. Число преследователей увеличилось. К уже знакомой троице присоединилось еще две девушки. Одна была стройная с длинными темными волосами, другая, напротив, низкого роста и плотного телосложения с копной непослушных волос.

Они медленно шли вдоль вагонов с разных сторон заглядывали за колеса, поднимаясь в кабины.

— Давай сюда, — открыла Настя какой-то шкафчик.

Леший неуверенно посмотрел сначала на нее, потом на себя.

— Поместимся, — уверенно заявила она. — Они проверяют кабины.

Кое-как они все-таки поместились в шкафу, по предположению Насти предназначенном для угля, и успели сделать это до того, как скрипнула дверь кабины паровоза и вошла девушка. Ее каблуки звонко стучали по металлическому полу кабины. Покрутившись на месте, она вышла. Настя вывалилась из шкафчика и, припав к щели в двери, продолжила наблюдение.

Свора Гелиота продолжила обследование каждого закоулка музея, а сам предводитель медленно шел позади всех.

— Настя, — прошептал Леша, — Кто это такие?

— Не знаю, — шепотом отозвалась она. — Но он, — она скользнула взглядом по парню, — Хотел на полном серьезе меня придушить. А те двое других парней с ним.

Лицо Лешего побледнело.

— Не может быть, — мотал головой он.

— Может, это те двое. Ну, с которыми я столкнулась в переулке. Очень похожи.

Гелиот поравнялся с паровозом, где прятались Настя с Лешим. Девушка предостерегающе шикнула на друга. Он остановился и глубоко вдохнул воздух. Она с замиранием сердца следила за каждым его движением. Секунда, и Гелиот уже на ступенях паровоза. Настя среагировала быстро. Она, вытолкав за шиворот Лешего, через вторую дверь сама покатилась следом за ним. Пальцы Крона, пытающиеся поймать ее, сомкнулись в миллиметре от волос.

Настя и Леший снова со всех ног побежали прочь. Они легко преодолели прутья забора и направились в сторону западного моста через Дон по рельсам. Плана у них не было, они просто бежали, стараясь оказаться как можно дальше от этих странных и опасных людей, если их можно так назвать. По мнению Насти, их поступки говорили о том, что человечности в них точно нет. Они — бездушные монстры.

Перед Настей и Лешим вскоре встал сложный выбор: свернуть с рельс и попытаться раствориться в узких улочках промышленной зоны, где можно и самим и легко попасть в ловушку, или продолжить путь через мост на ту сторону, и там спрятаться в рощах. Пусть преследователи опасны, но возможности у них человеческие, и пока Настя с Лешим давали им фору в скорости бега.

— На ту сторону! — задыхаясь, зажестикулировал юноша.

Настя лишь кивнула ему в ответ.

Только взбежав на мост, где граница между железнодорожной и автодорожной частью была разделена высоким забором, обтянутым мелкой металлической сеткой, Настя осознала всю неправильность сделанного выбора, но отступать было некуда. Преследователи легко нагоняли их. Сильный порыв ветра прижал Лешего к металлическому забору.

Настя кинулась к другу. Подняв взгляд, она увидела в начале моста неподвижную фигуру Гелиота, он пристально смотрел на них и в погоне уже не участвовал. Порыв ветра подхватил ее тело и пригвоздил к забору. Невозможно было шевельнуться, такой силы дул ветер, и, судя по всему, он действовал только на нее, так как преследователи были уже в паре метров, но и им будто бы ничего не мешало. Леший подполз к девушке и потянул за ноги весом своего тела. Они скользнули сквозь щели между шпалами и полетели в ледяную воду.

Когда холодная вода коснулась тела, оно окаменело. Течение реки подхватило их и стало уносить за собой.

Гелиот подошел ближе к воде, его острое зрение позволило ему быстро найти уносимую течением вампирку.

— Умбра! — крикнул он. Луч зеленого цвета молниеносно достиг цели, но вместо того, чтобы поразить ее, срикошетил от воды и ударил в самого Крона.

На правом берегу реки Дон Гелиот, схватившись за грудь, упал на землю. Что-то дрогнуло в сердце, но Настя тут же переключилась на Лешего. Ее друг безжизненно плыл по течению. Девушка подняла его голову выше и стала бороться с течением. Леший ни чем не мог ей помочь. При падении он ударился о воду, потерял сознание. Теперь вся надежда только на нее.


4. Подвал


Гелиот неподвижно лежал на каменном полу в Сером зале.

— Что с ним? — закричала Вера, склоняясь над ним.

— Он, — запинаясь, начал Брут, — Он, наверное… Мы на самом деле ничего не поняли. Гелиот произнес заклинание и упал.

— Ничего не понимаю, — замотала головой Вера. — Какое заклинание?

Брут пожал плечами.

— Мы не расслышали. — пояснил он.

Она села рядом на пол. Положив голову Гелиоту на грудь, взмахнула рукой, чтобы все замолчали. В тишине комнаты Вера слушала тихое биение его сердца.

— Он живой, зачем вы его сюда притащили? Что, сами в чувство привести не можете? — вскипела она.

— Он не дышал, — протянул Валя.

— И пульса не было, — поддержал его Брут.

Вера подняла брови и развернулась к Кристине.

— Все, как они говорят, — пролепетала девушка, глядя на Правительницу заплаканными глазами, — Я думала, он умер, — продолжала всхлипывать она.

— Ясно, — твердо сказала она, — Все вон. Идите, отдыхайте и позовите Матвея.

Спустя минуту гостиная опустела. Вера, закатав рукава, снова села на пол рядом с Гелиотом. Она закрыла глаза, запрокинула голову к потолку, и, положив руку ему на лоб, стала тихо напевать древнюю песню Кронов.
		Сила неба, Сила моря,


		Сила огня и сила моя.


		Все в мире едино,


		И, если есть сила —


		Она моя, твоя, наша.


Каждое ее слово создавало в воздухе электрические разряды. Они рассекали пространство вокруг и образовывали плотную дымку тумана. Вера вздрогнула и отдернула руку, дымка распалась. Гелиот, открыв глаза, глубоко вдохнул воздух. В следующую секунду он очень быстро оказался на ногах напротив Веры, сидящей на полу.

— Ты иногда такой быстрый, что я не успеваю даже уловить твоих движений, — усталым голосом сказала девушка. — Наверное, во всем виновата твоя стихия?

Гелиот молчал. Он, сощурившись, смотрел на Веру, поднимающуюся с пола. Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ввалился Матвей.

— Что произошло? — задыхаясь, начал он, — Мне сказали, Гелиота убили.

Тут он увидел юношу и замолк.

— Наврали, — пытаясь разрядить напряженную обстановку, пошутил Матвей.

— Не дождешься, — лишь зло проговорил Гелиот.

— Хватит, — прервала Вера. — Гелиот, что произошло?

Крон опустился в кресло позади себя и скрестил пальцы.

— Либо ей кто-то помог, либо сила от нее не отказалась, — произнес он. — И, мало того, вступила на месяц раньше срока, да еще без обряда посвящения.

— Невозможно, — нервно смеясь, отвергла предположение Вера. — Это чушь.

Он сверкнул в ее сторону глазами.

— Ну, сам-то себя послушай, Гелиот, — защищалась Вера, — ты лучше меня знаешь законы Силы.

— А что случилось-то? — не выдержал Матвей. — Хотелось бы деталей.

— Вот тебе детали, — отозвался Гелиот. — Мы ее выследили. Эта девица, скажу вам, очень юркая. Они улизнули от нас, и мы стали их преследовать.

— Их? — перебила Вера.

— Да их, ее и парня, таскающегося всюду за ней. Брут и Валя говорят, они что-то вроде лучших друзей, — Гелиота слегка передернуло при последних словах. — Так вот, по железной дороге мы их загнали на середину моста. Людей кругом минимум, и я решил применить Силу. Они кинулись с моста в воду… самоубийцы. Ей-то ничего, по известным нам причинам, а парня, видимо, прибило, я так и не разобрал. Когда они оказались в воде, я применил заклятие отравленной стрелы, но его отбило от поверхности воды обратно в меня. Вера, что это значит, по-твоему? Ты тоже хорошо знаешь законы Силы.

— Это значит что ее стихия — Вода, как у меня, — вместо Веры отозвался Матвей.

— Тебя вообще не должно быть среди нас, — прошипел Гелиот.

— Но я среди вас, — грубо отозвался юноша. — Как бы тебе ни хотелось обратного.

— Либо ей помог маг воды, — не слыша их, продолжила Правительница. Вера повернула голову в сторону Матвея, подозрительно оценивая его.

— Мне тоже сразу пришло это в голову, — согласился Гелиот. — Но рядом никого не было.

Вера замотала головой.

— Ты потерял сознание, и эти идиоты, вместо того, чтобы проверить местность, кинулись сюда с тобой, — сказала она.

— Четкая иерархия — наша структура, — защитил их Гелиот. — Оставшись без руководителя, они больше не имели права принимать самостоятельные решения и отправились к тебе. Суть не в этом. Она — Крон, я уверен. Там никого рядом не было. Я всю ситуацию держал под контролем.

— Мы видим, как ты ее держал, — усмехнулся Матвей, — Тебя сюда притащили, ты не сам пришел.

Гелиот вскочил на ноги, и в долю секунды оказался с ним нос к носу.

— Четкая иерархия — наша структура, — повторил он, отчеканивая каждое слово, — Тебе не быть одним из нас, так как это простое правило никак не вкладывается в твою голову.

— Что-то ты не очень вежлив с Верой, а она Старшая и сильнее тебя, — зашипел в ответ Матвей. — Ты сам подаешь плохой пример, Гелиот.

— Кто из нас сильнее спорный вопрос, — сказал Крон.

— Да хватит вам! — закричала на них Правительница.

Матвей отошел от Гелиота и зло бросил ей:

— Почему ты всегда терпишь его хамство? Я считаю, он должен тебя уважать.

— Матвей, прощу тебя, уймись, — попросила Вера.

Гелиот молча пересек комнату и вышел прочь из комнаты.

— Ну вот, он ушел, — сокрушенно произнесла девушка.

— Так верни его! — заорал Матвей, — Заставь его себя уважать!

— Матвей, это же Гелиот, чего ты так завелся? — устало напомнила она.

— Я не понимаю, — словно ребенок, упорствовал он, — почему ты все спускаешь ему с рук.

— Матвей, хватит, — повысила голос Вера, — у меня нет времени и желания выяснять с ним отношения. Он всегда был и всегда будет таким. Это Гелиот. — она развела руками. — Сам Валага не мог с ним ничего поделать. Он очень ценен для нас.

Матвей отвернулся от нее.

— Чем же он ценен?

— Выполняет всю грязную работу быстро и без вопросов. Мне иногда кажется, он убивать научился раньше, чем ходить. У него много связей в волшебном мире, мы в курсе всех заговоров и переворотов. Он — важное звено. И он смирился с тем, что я — Старшая, пусть и грубит мне. — нашла тысячу за Вера.

— Хорошо, — отрешенно отозвался Матвей.

— Но ты все равно не согласен с моим решением.

— Не согласен. — бросил он.

— Ничем не могу тебе помочь.

Вера, не имеющая больше сил и желания спорить с ним, вышла из комнаты. Сейчас ее мысли были заняты другой проблемой. Вампир с силой Крона — это давняя мечта ее врагов. Наконец, найден способ выполнить эту задачу. Вопрос был в следующем. Это чей-то злой умысел или случайность? В любом случае, проблему надо решать и срочно, чтобы случайность или умысел не разрушили их хрупкий мир и не развязали новую серию войн. Дело надо брать в свои руки, она сама выйдет на охоту на вампирку. Она верит Гелиоту, но быть все может.


Вода заливала глаза и рот. Насте приходилось бороться не только с течением реки, но и барахтающимся Лешим. Он спустя секунду пришел в себя, и стало хуже. Оказалось, он не умеет плавать. С каждым движением вперед друг все сильнее дрожал и его руки норовили вырваться из Настиных. Выбора не было. Дальше плыть было нельзя — юноша мог получить сильное переохлаждение. Увидев пологий берег, девушка направилась к нему.

Заледеневшие ноги парня отказывались двигаться, и Настя втащила его на холодный песок. На твердой земле она почувствовала себя увереннее, но ее друга била сильная дрожь, он замерз. Настя в панике бросилась на поиски сухого хвороста для костра.

— Тебя надо срочно согреть. — взволнованно бормотала она себе под нос.

Складывая веточки в небольшой костер, Настя вздрогнула: кто-то коснулся ее плеча. Страх ледяной стрелой достиг сердца. Медленно поворачивая голову, она увидела Лешего. Он трясущейся рукой протягивал зажигалку.

— Да, у тебя есть зажигалка, это хорошо, — дрожащим голосом начала девушка, — только будет ли она гореть после такого путешествия? Как сама не догадалась, что у нас нечем зажечь огонь.

Несмотря на все сомнения, зажигалка работала и работала отлично. Огонь быстро разгорался, согревая воздух вокруг них. Лишь спустя час одежда подсохла, и Леший перестал трястись.

— Сейчас бы перекусить, — прохрипел он.

Настя виновато пожала плечами, ей есть не хотелось. Она вообще ничего не чувствовала: ни голода, ни холода.

— А что это было? — спросил Леший.

— Что именно? — поинтересовалась она. Возможность удивляться, и задавать вопросы, после пережитого будто покинула ее тело.

— Все это? Кто они такие?

— Не знаю, Леша, — она поджала губы, — но это точно связано с той историей в переулке. Я тех двоих уже видела.

— Они пытались тебя разорвать на части? — неуверенно произнес он.

— Да. — резко отозвалась она, страшная картина возникла в голове.

— А их черноглазый друг сегодня пытался тебя придушить.

— Мда.

— Мда, — согласился Леша.

— Надо вернуться в город и обратиться в полицию, — заявила Настя.

— Не уверен.

— Почему? — спросила Настя.

— А что они сделают? У тебя примут заявление, нас с тобой отправят на анализы или освидетельствование психиатра-нарколога, или домой. Что мы напишем в заявлении: «хотели порвать, придушить, умеют летать и управлять ветром»?

— Мне тоже показалось, что он летит низко над землей, а не бежит, — подхватила Настя.

— Это чушь какая-то, и ветер будто взбесился, — подтвердил невероятные догадки Леший. — Почему они прекратили погоню?

— Их главный…

— Тебе тоже показалось, что он у них главный? — перебил ее Леший.

Настя нервно закусила губу.

— Да, — раздраженно отозвалась девушка. — Когда мы упали в воду, он упал на землю. Может, у него какой приступ случился.

— Перенапрягся, — расхохотался Леша.

— Провалил операцию, — подхватила девушка.

Леша так заразительно смеялся, что она не могла сдержаться и тоже начала хохотать. Весь стресс превратился в истерический смех, но он помогал. Голова с каждой секундой начинала мыслить яснее.

— Может он эпилептик, — продолжал Леша, и, завалившись на землю стал изображать приступ.

Слезы текли из Настиных глаз. Мимолетная жалость к парню теперь казалась ей смешной.

— Я тебя во все это втянула, — со слезами на глазах простонала Настя, — Прости меня.

— Да о чем ты говоришь Картошка, — все еще дрожа от холода, улыбался Леший, — Мы же друзья, мы разберемся во всем этом, вот увидишь.

Он замолчал, уставившись в пламя костра. Настя тихо вытирала слезы с глаз.

— Пока просто дай слово, что ради моего блага не бросишь меня, — вдруг сказал он.

Девушка неуверенно подняла на него глаза.

— Ну, — нетерпеливо протянул Леший, — что бы там не случилось, это мой выбор.

— Даю слово, — тихо сказала она.

Они оба замолчали. Настя заломила руки за спину и неподвижно стала наблюдать за языками пламени.

— Леш! — вдруг тихо сказала она.

— Что?

— Все это так странно, — начала Настя.

— Похоже на остросюжетный блокбастер! — слегка озадаченно произнес друг. — Я сам не знаю, как реагировать. Не смотри так на меня, — отмахнулся он от Насти.

В воздухе повисла долгая пауза, Настя злилась на Лешего, он на нее. Она так привыкла, что друг знает ответы на все вопросы, что его беспомощность в данной ситуации только раздражала ее.

— Что будем делать дальше, шеф? — как можно веселее спросил Леша.

— Не знаю, — отозвалась девушка.

Она медленно встала и подошла к берегу реки. В этом унылом месте она искала ответ на вопрос, «как быть», но он затерялся в пути и выбор был невелик.

— Надо вернуться в город, найти укромное место и спрятаться, а там будет видно. К друзьям не пойдем, незачем их втягивать. Хватит и того, что я тебя втянула. — уверенно произнесла она. — Если кто-нибудь пострадает из-за меня, я себе этого не прощу.

— Хороший план, — бодро отозвался Леший, натягивая высохшие штаны. — Есть хочется. Спрячемся в подвале моей бабки. Я знаю, где лежат ключи.

Девушка недоверчиво посмотрела на него.

— Там сухо, тепло, и самое страшное животное, которое можно встретить — это мышь. А ты что, предлагаешь домой заявиться? — увидев недоверие на ее лице, бросил юноша. — Что-то мне подсказывает, что нас с тобой ждут на всех постах.

Настя молча зашагала вдоль реки.

— А ты уверена, что нам туда?

— Да! — отозвалась она. — Мы же плыли по течению, значит город там, — она жестом указала вдаль, где не было видно даже намека на его существование.

Путь назад был сложнее и дольше, чем получасовой заплыв по реке. Леша, не привыкший к таким переходам, постоянно ныл. То он ногу подвернет, то упадет и сдерет кожу на руке при падении. Настю это совсем не трогало, на его сварливый характер у нее давно выработался иммунитет. Через пять часов они выбрались из небольшого леска у берега и обнаружили, что находятся в километре от западного моста, а еще через час, обессилев, повалились на мягкий пыльный диванчик в чьей-то кладовой.

Таких подвалов Настя еще никогда не видела. Первое — он выглядел очень аккуратным: на входе прочная металлическая дверь, при повороте рубильника свет зажигался во всех уголках, пахло здесь, скорее не как в подвале, а как на сеновале. Второе — все пространство подвала было поделено деревянными перегородками на небольшие комнаты, в которых каждая семья, проживающая в доме, могла хранить свои старые вещи. Третье — здесь была еда, много закатки, соленые огурчики, помидоры в остром рассоле, сушеная рыба.

Леший бессовестно опустошал чьи-то запасы, а Насте кусок в горло не лез.

— Да что с тобой, Картошка, — с набитым ртом проговорил он, чем еще сильнее начал бесить ее: — Расслабься.

Отчего-то девушке вдруг стало дурно, от застоявшегося воздуха сперло дыхание, она почувствовала, как сердце бешено бьется где-то в области горла.

— Мне надо подышать кислородом! — вскакивая, крикнула Настя и понеслась вверх по каменным ступеням. Леший лишь пожал плечами ей вслед.

Осенний прохладный ветерок быстро привел ее в чувство, легкие наполнились кислородом, сердце восстановило свой ритм. Не желая возвращаться, она решила прогуляться. Надо было все обдумать.

Асфальтированные ровные тротуары в этом районе были обсажены небольшими молодыми деревьями, едва достигших двух метров. Настя просто брела, не разбирая дороги, и через время свернула в старые запушенные дворы, где пятиэтажки стояли одна на другой, а между ними были небольшие проходы. Запущенные скверы заставлены машинами. Людей видно не было, лишь изредка встречались заблудшие пешеходы, спешившие домой.

Светловолосая девушка резко выскочила из-за поворота прямо перед самым носом. Оглянувшись, она ускорила шаг.

В голове Насти все смешалось. Сначала в нос ударил запах духов, за ним появились другие — дурманящие, манящие ароматы. В ушах забарабанило сердце. Настя потеряла контроль над собой, ее тело само рвануло вперед, белая пелена застелила глаза. Как она голодна! Только сейчас Настя почувствовала голод всем телом, каждой клеточкой. Схватив девушку за волосы, Она дернула шарф, оголяя тонкую шею жертвы. Страх сделал ее кровь еще более ароматной, что вконец затуманило разум. Впившись зубами в живую плоть, Настя большими глотками выпивала жизнь из девушки. Наслаждение разливалось по венам, наполняя душу радостью, теплом и смыслом. Это было сильнее нее, где-то в глубине души закралась мысль остановиться, но могла ли она? Хотела ли? Ведь в этом весь смысл ее жизни. Вся ее радость.

Мир стал прежним только когда, звук бьющегося сердца утих, и кровь перестала пульсировать по венам. Реальность оказалась страшнее, чем могла предположить Настя. Она убила девушку. Ее тело она держала в руках. На коже юной жертвы остались рваные раны от зубов, капельки крови запеклись вокруг. Настя сделала вдох, пусть жизни в ней больше не было, но ее запах продолжал дурманить. Она вспомнила наслаждение от вкуса, ей захотелось еще.

Усилием воли Настя отшвырнула от себя тело, страшась и ужасаясь своих собственных чувств и мыслей. Неужели то, что она ощущает, наслаждение от вкуса крови? Девушка отступила. Она изо всех сил пыталась взять себя в руки. На ее руках была кровь, на ее лице была кровь, она вся была в крови.

Настя стала вспоминать произошедшее, чтобы понять что произошло. Девушка идет впереди. Она делает шаг к ней и без усилий срывает шарф, она … Она пьет ее кровь, ей мало и хочется еще. Чтобы суметь понять и оправдать жажду ее надо ощутить. В голове Насти будто поселился другой человек. Ему было все равно скольких убивать, лишь бы насыть свои желания. Девушка поднесла к лицу свои руки в крови и томно облизнула палец, вспоминая вкус.

Ужас, она обхватив руками голову, Настя начала крутиться на месте. Ее взгляд снова опустился на тело девушки у ног, бездыханное, холодное, неживое. Она никогда в жизни не видела мертвых людей так близко, она никогда в жизни ни кого не убивала. Убийца, или кто? «Зеркало, мне надо зеркало», — как заведенная, повторяла про себя она.

Только через несколько кварталов нашлось подходящее кафе, где Настя незаметно пробралась в туалет. Раковина тут же стала алой от крови. Девушка умывалась, боясь оторвать взгляд от воды и посмотреть на себя в зеркало. Смыв всю кровь, она сделала глубокий вдох и взглянула.

На нее из зеркала смотрела все та же Настя. Только глаза стали еще зеленей, а волосы приобрели новый оттенок, более темный. «Или здесь так падает свет», — подумала она. Ее кожа стала намного светлее, но она была не бледная, а словно восковая. Настя улыбнулась в зеркало и чуть не рухнула.

Зубы! Это были не длинные клыки, как у киношных вампиров, а настоящая челюсть акулы с удлиненными клыками, глубоко заходящими друг за друга. Когда девушка закрыла рот, ничего не выступало, создавая иллюзию того, что она — обычный человек. Настя поправила прядь, ее взгляд наткнулся на ногти на руках. Они стали длиннее и крепче, а также побелели.

«Все очевидно, сомнений нет, — размышляла Настя, сидя на полу в туалете. — Я — вампир».

Первое: у нее выросли огромные клыки. Как она их раньше не заметила? Второе: она только что убила девушку, выпив ее кровь. Третье: она стала сильнее и быстрее. С этим не поспоришь, последнее время она проявляла чудеса силы и выдержки, что на нее совсем не похоже. Нормально не спала несколько суток, а чувствует себя замечательно; а после того, как она выпила кровь девушки так вообще чудесно.

Омерзение и тошнота подкатили к горлу. Настя еще раз внимательно посмотрела на себя в зеркало, на свои новенькие белоснежные клыки, прозрачную бледную кожу.

— Я же бросила девушку посреди дороги, вот черт, — выругалась она и со всех ног понеслась обратно.

Но было поздно.

Настя подоспела в тот момент, когда девушку уже грузили в машину, и толпа зевак только мешала работе полиции, полностью затоптав все следы.

— Первая охота! — раздался голос сзади, и девушка вздрогнула. — Как трогательно.

Девушка резко развернулась на каблуках. В том, что это не черноглазый демон, она была уверена. Его голос врезался в ее сознание. И это не его дружки, те бы диалог не вели. Правила игры с ними она уже усвоила.

— Ты кто? — резким и наглым тоном спросила она.

— Айдын, а ты? — после этих слов он очаровательно улыбнулся, оголяя длинные клыки.

«Свой» — мелькнуло у нее.

— Настя!

— Очень приятно, — продолжал улыбаться незнакомец. — За собой прибираться надо.

— Я не хотела. Я не понимаю, как это случилось, — запинаясь на каждом слове, начала оправдываться она.

— Кто тебя и зачем создал? Случайно? — продолжал допрос вампир, не обращая внимания на растерянность своей новой знакомой.

Они стояли посреди дороги. Тело девушки уже увезли, но толпа зевак все еще продолжала обсуждать увиденное. Айдын взял Настю под локоток и подтолкнул в ближайшие кусты подальше от людей. Девушка даже не думала сопротивляться.

— Что? — переспросила она, выйдя из оцепенения.

— Кто твой учитель? — повторил свой вопрос он.

— У меня нет учителя, — тихо ответила Настя, но Айдын будто ее не слышал и продолжал рассуждать вслух.

— Как он допустил, что ты голодная ходишь по улицам и нападаешь на людей? А если бы тебя кто увидел? — вторил он. — Это тебе еще повезло.

— Да нет у меня учителя! — чуть ли не крикнула Настя, чтобы Айдын услышал ее.

Он тупо уставился на нее.

— Нет учителя, а кто тебя создал? Случайно?

— Случайно. — отозвалась она.

— Кто? — не отставал вампир.

— Что «кто»? — начала раздражаться Настя.

— Кто это был? Кто тебя укусил? — все не мог взять в толк вампир.

— Не знаю.

— Сейчас все расскажешь. Пошли, — и он, снова взяв ее под локоть, потянул вглубь кустов. За ними оказалась небольшая детская площадка с песочницей и лавочкой. Там они и присели.

Настя быстро рассказала ему всю историю. Она уже столько раз прокручивала ее в голове. Айдын слушал внимательно и ни разу не перебил.

— Как, говоришь, они выглядели? — переспросил он.

— Ну, один светловолосый среднего роста, ничего примечательного, второй приземистый, накаченный — тоже сама посредственность, а вот третий — странный, его я хорошо запомнила, — одна только мысль о черноглазом демоне заставила ее сердце биться быстрее, страх перед ним, а может, желание, но в этом влечении даже себе признаться было так сложно. — Высокий, статный, как принц, и глаза у него черные. Разве такое возможно?

— Неужели сам Гелиот вышел на охоту! — удивленно поднял брови вампир, и внимательнее начал рассматривать девушку. — Что им от тебя надо?

— Ты меня вообще слушаешь? — взорвалась Настя, — Ты постоянно где-то витаешь. Я же сказала, мне не сообщили. Они просто напали и хотели убить.

— Поверь, детка, — произнес Айдын, положив ей на плечо руку и заглянув в глаза, — они просто так не нападают.

— Кто они? — тихо спросила Настя. — И что им от меня может быть надо? Ничего не видела, не слышала, шла домой. И, что в итоге? Как жить дальше непонятно? Кто я? Может, я умерла?

— Ты не умерла! — спокойно сказал Айдын, — и я тоже. Сейчас не об этом.

— Так кто они? — повторила свой вопрос девушка.

— Они? Они хозяева этого мира, и не признанные, а самопровозглашенные. Они волшебники, Кроны, Повелители Стихий, так они себя сами называют, маги, короче, как хочешь!

Настя посмотрела на вампира обезумевшим взглядом и начала истерически хохотать. Абсурд! Как все это было смешно! Она смеялась над собой, над миром и над тем, что она наконец-то поняла, что с ней. Она сошла с ума. Все просто: она сошла с ума. Жизнь пролетала перед ее глазами, она начала вспоминать детские сказки и все эти истории про выдуманных существ и свою детскую мечту попасть в мир своих фантазий. И вот теперь она здесь. Смех стал перерастать во всхлипывания, из глаз потекли слезы, и стало нечем дышать. Она задыхалась, а сознание не могло, никак не могло уловить в этом безумии хоть что-то реальное, нормальное. Настя начала терять сознание и падать, но тело не успело коснуться земли, как чьи-то холодные сильные руки подхватили ее и начали сильно трясти. Ватное тело практически не ощущало прикосновений.

Айдын, одной рукой держал лишившуюся сознания девушку, другой бил ее по щекам, стараясь привести в чувство. Но это не давало никаких результатов. Перестав молотить ее по лицу, он перекинул обмякшее тело через плечо и понес к небольшому пруду в центре местного парка. Закинув девушку, словно мешок, в самую середину пруда он стал с берега следить за тем, что будет дальше.

Как только ледяная вода коснулась кожи Насти, ее сознание прояснилось. Девушку перестала бить дрожь, и все как будто вернулось на свои места. Она ничего не могла вспомнить. Постепенно цепь событий, приведших ее в этот пруд, восстановилась. Здесь, на дне, было проще принять новый мир с вампирами и волшебниками. А может, на этом сказка не заканчивается? И Настя уверенно взмахнула руками. Вода подхватила ее тело и послушно вынесла на поверхность.

Айдын, завидев девушку, поспешил протянуть ей руку, чтобы помочь преодолеть высокий бетонный парапет.

— Полегчало? — неуверенно спросил он, ожидая от нее новых приступов.

— Да! — немного раздраженно отозвалась Настя, ее бесила его осторожность. — Говоришь, они волшебники?

— Не любишь волшебников? — рассмеялся он.

— Не знаю, никогда их не встречала! — с вызовом ответила девушка.

— Да ладно, — смеялся Айдын. — Ты уже дважды от них улизнула, а это притом, что руководил облавой сам Гелиот. Ты заслуживаешь уважения… или тебе просто повезло. Хотя с Гелиотом…

— Он был только во второй раз. — созналась она.

— Тогда повезло. — уверенно заявил вампир.

— Расскажи мне о них, — начала Настя, — пожалуйста.

Вода стекала с нее ручьями, но девушка будто не замечала этого.

— Не здесь. Пошли, — и он повел ее темными улочками куда-то в глубину дворов. Серые здания с кое-где горящими окнами безразлично смотрели на двух вампиров, идущих в ночи. Мужчина крепко держал девушку за руку и тянул вперед. Она не сопротивлялась, но и бежать за ним не спешила.

— А твой человеческий друг умер? — на одном из поворотов спросил он.

— Нет, с чего ты взял, я его оставила в подвале, — сказала Настя и ее вдруг осенило. — Он же, наверное, там с ума сходит, оттого, что я ушла и пропала. Это из-за меня он попал во всю эту заварушку. Мне надо вернуться к нему, забрать его, — останавливаясь, затараторила она.

— Нет, не надо, брось его и сохранишь ему жизнь, — как можно увереннее сказал Айдын.

Девушка смотрела в это холодное лицо и пыталась понять, говорит ли он правду.

— Наверное, — не выдержал ее взгляда Айдын.

— Что значит, наверное! — она начала повышать голос, — Я возвращаюсь.

— Если ты к нему вернешься ему не жить, это точно. — угрожающе произнес он.

— Почему это? — зло спросила девушка.

— Он ведь не совсем в курсе, кто ты такая? Если Кроны его найдут, убивать его, конечно, не станут. Допросят, выяснится, что он толком ничего не знает. Ему память сотрут и вернут домой. Они добры к людям, — с болью в голосе закончил Айдын.

— Я возвращаюсь. — упрямо произнесла она.

— Вот упрямая, — хватая Настю за руку, произнес он. С силой прижал ее к себе, зашептал ей на ухо. — А еще есть правила. Это правила не Кронов, а наши. Правила вампиров. Мы память людям стирать не умеем. Так же питаемся вышеупомянутыми. Так что, мы держим существование самого рода в секрете. Если появляется человек, знающий о нашем существовании, его необходимо убить.

— Но ведь правила — не законы, а указания.

— Указания, — подтвердил Айдын. — Только я — человек чести и правила чту. Вернешься к своему другу — я его убью.

— Вампир чести, — поправила его зло Настя.

— Ты права, я вампир, — зашипел Айдын ей на ухо.

Настя вырвалась из его ледяных объятий и со всех ног бросилась прочь. Ей надо спасти его от этого нового «друга». Как теперь смотреть ему в глаза? Она во всем виновата. Зачем она тогда к нему пришла, зачем втянула во все это? Может, Айдын прав и стоит его оставить, и тогда ему ничего не будет грозить?

Настя остановилась. До дома бабушки Леши осталось рукой подать. Как знать наверняка, как поступить лучше? Однажды они с Лешим уже обсуждали эту тему. Друг уже тогда принял решение и взял с Насти слово, что она его не бросит. Она дала ему обещание. Значит, надо идти.


5. Быстрее солнца


Последние метры до двери в подвал Настя бежала и спотыкалась на каждом шагу. Ее воображение рисовало страшные сцены, где Айдын уже нашел Лешего. Она словно входит и видит обескровленное тело друга на старом диване, или хуже он еще жив и Айдын, оттягивая момент, мучает его. Она не успеет его спасти.

Настя рванула на себя дверь изо всех сил. Дверь осталась у нее в руках. Она не просто слетела с петель, а вырвалась вместе с косяком. девушка отшвырнула ее в сторону и с грохотом ввалилась в подвал. При этом она забыла про высокие ступени и кубарем полетела вниз.

— Кто здесь? — послышался испуганный голос из глубины подвала. — Настя, это ты?

Девушка встала на ноги и увидела испуганное лицо Лешего, выглядывающего из-за деревянной перегородки.

— Ты жив! — облегченно вздохнула она.

— Ну, вообще-то я спал. А тут ввалилась моя лягушонка в коробчонке. Шуму навела, — он подошел к лестнице и выругался: — Мать твою, ты что с дверью сделала?

— Не матерись, — резко прервала Настя возможный поток излияний на тему двери. Вспомнив об акульих зубах, она опустила голову так, чтобы лицо было плохо видно. — Нам надо уходить, поищем другое место.

— Что с тобой? — спросил он.

— А что со мной? — испугалась она.

— Посмотри на себя: ты вся мокрая как курица и грязная, будто тебя сначала намочили, а потом изваляли в песке. — говорил Леший, рассматривая подругу.

— Вот черт, — выругалась Настя и стала оттряхивать с себя куски засохшей грязи.

Леший подхватил веник в углу и стал обметать ей спину. Он оказался в опасной близости с ней. Его запах ударил в нос, ритм его сердца забился в ушах. Настя закатила глаза, всеми силами пытаясь вернуть себе самообладание. «Я не голодна. Я не голодна» — вторила она себе, как бы омерзительны не были эти мысли, они могут спасти ее другу жизнь. Через минуту весь песок был успешно сметен, но он оставил грязные разводы на мокрой одежде.

— Нужна другая одежда, эта вся мокрая, — констатировал Леший. — Так можно замерзнуть и заболеть! Что с тобой? — спросил он.

Настя стояла замерев, ему на минуту показалось, что она даже дышать перестала.

— Все хорошо. — опомнилась девушка. — Что ты там говорил про замерзнуть?

Хотя холодно ей совсем не было, сердце в груди билось как заведенное, кожа горела жаром.

«Какая одежда, — мелькнуло в ее голове, да хоть голяком ей надо убираться из этого подвала и Лешего прихватить с собой»

— Пошли, нам надо уходить! — скомандовала она.

— Стой, — сказал Леший и пошел в глубину подвала. Послышался скрип старой, заржавевшей от времени, двери. Он недолго повозился в дальнем углу помещения. Назад юноша возвращался, таща в руках большой мешок.

— Это что? — подозрительно смотря на мешок, спросила Настя.

Леший молча вывернул содержимое.

Гора старой одежды высыпалась к ее ногам.

— Прошу! Наш супермаркет, — Юноша развел руками, охватывая пространство подвала, — объявляет беспрецедентную акцию! Ваши старые мокрые вещи меняем на наши сухие, но пыльные! — шутил он.

Настя расхохоталась, и только тень от потолочной балки спасла ее друга от жуткого вида зубов. Вспомнив о них, девушка присела на корточки и, тихо посмеиваясь, стала рыться в горе одежды. Жажда отступила, она снова почувствовала себя самой собой.

— Леш? — произнесла она.

— Что?

— У тебя всегда есть время, чтобы веселиться? — с грустью спросила она.

— Да, всегда! А вдруг я сегодня умру! — горячо произнес он. — Что вспомнит моя душа?

— Она что-нибудь вспомнит? — усомнилась девушка.

— Надеюсь, что вспомнит! Вспомнит тебя, родителей, прошлое лето!

— А если у нас нет души и мы — лишь сгустки энергии, возомнившие себя хозяевами земли? — рассуждала Настя.

— Тогда у нас всего один шанс быть счастливыми здесь и сейчас! — твердо произнес он.

Настя, наконец, выбрала джинсы приличного вида, серую майку и толстую кофту на молнии. Отойдя в тень подвала, она быстро переоделась.

— Пошли, — скомандовала она.

— Настя, а что вообще случилось? Ты ввалилась вся мокрая, какая-то безумная! Ты напоролась на кого-то из этих? — нервно спросил Леший.

— Да, — легко соврала Настя. Рассказать другу, что она теперь вампир, силы духа не хватало. Она себе еще в этом не призналась, а сказать вслух, значит, признать.

— Тогда валим, — быстро согласился Леша. — А куда двинем, варианты есть?

Вариантов у нее не было. Девушка поднялась по лестнице и осторожно выглянула на улицу. Там было подозрительно тихо. Непроглядная тьма окружала город. Настя стояла, как статуя, не шевелясь и не дыша, вслушиваясь и всматриваясь в темные переулки вокруг. Где-то здесь, за любым из этих поворотов, мог притаиться хладнокровный убийца Айдын.


«Глупая девчонка!» — злился Айдын, шагая по улицам ночного города. — Друга она хочет спасти. Хотела бы спасти, так оставила бы, и ничего бы с ним не случилось!» Вампир свернул во двор многоэтажного дома. Преследовать и мешать ей он не собирался, пусть сама разгребает свои проблемы. «Наглая какая! — продолжал негодовать он. — И как это ее «непонятно, кто» создал?»

С каждым шагом он становился все злее. Что его вдруг так зацепило? Ее слепая вера в свою правоту, попытка спасти друга или отказ пойти с ним? Практически дойдя до дома Наташи и Леона, Айдын резко развернулся. Нет, он все-таки вернется и преподаст этой несносной девчонке урок. Друга он убивать не будет, она ведь теперь вампир: придет время, и сама ему кровь пустит. Так бывает со многими, кто продолжает верить, что может водить дружбу с людьми. Так было и с ним. Айдын тряхнул головой, отгоняя болезненные воспоминания. Столько лет прошло, а боль не утратила своей силы. С годами она стала только крепче, как выдержанный виски.


— Поскорей бы настал день, — прошептала Настя, разворачиваясь к Лешему, стоящему за спиной.

— Да, дневной свет не помешал бы. Было бы хоть что-то видно, — выглядывая за порог, согласился друг.

Она ведь теперь вампир, забилась тревожная мысль в ее голове. А вдруг и про солнце — правда, и теперь ей надо его избегать

— Слушай, мне надо тебе кое-что рассказать, — начала девушка. Она расскажет ему, что случилось сегодня ночью. Они переждут день, ведь рассвет не за горами.

— Леш, — немного раздраженно позвала она друга.

— Ну что? — отозвался он.

— Это все может показаться тебе… — она запнулась. — Ты можешь принять меня за сумасшедшую, но ты должен пообещать, что сделаешь, то, что я прошу.

— Обещать не могу. — сразу пояснил Леший. — Ты же знаешь.

— Хорошо, — согласилась Настя, — смотри сам. Сегодня кое-что случилось.

Она не знала, с чего начать, как вообще начать.

— Ладно, потом, — страх остаться одной без его поддержки оказался сильнее страха солнечного света. — Пошли.

Леший не стал спорить.

Они неслись по ночному городу. Рассвет неумолимо преследовал их. Девушка усиленно пыталась придумать укрытие, но ничего путного в голову не приходило.

— Настя, я устал, — застонал Леша, — может, поймаем машину, А?

— Да давай поймаем.

«Почему я сама об этом не догадалась», — подумала Настя.

— Деньги есть? — спросила она.

— Немного. Куда поедем? — спросил он, направившись к дороге.

Девушка достала телефон. Часы показывали 5:40 утра, через час должно было взойти солнце. Время еще есть, а в 6:40 уходит автобус в Новый Егорлык.

Решение найдено. Там Лешего точно никто искать не будет, а она сможет во всем спокойно разобраться.

— На вокзал! — громко вскрикнула Настя. — Ты едешь к бабушке.

— К бабушке, — ошарашено повторил он. — Но у меня нет бабушки.

— У меня есть, — выставляя праву руку вперед, чтобы поймать машину, сказала она.

Редкие машины пролетали мимо. Леший с Настей, не останавливаясь, шли вперед по обочине дороги. Засвистели тормоза, черный тонированный джип застыл рядом с ними. Та секунда, в течение которой опускалось стекло, для Насти превратилась в час, она ожидала всего, чего угодно, а точнее, Кронов. Сердце замерло в ожидании, дыхание сбилось.

— Красотка, подвезти? — спросил нахрапистый голос. — Если без твоего патлатого, то я за.

— Иди к черту, — отозвалась Настя, и ком в груди мгновенно распался. Кровь снова забурлила по жилам.

Джип сильно газанул и рванул прочь.

— Нет, он что слепой, «красавица»? — расхохотался Леший. — Ты бы себя видела!

Настя подозрительно посмотрела на друга.

— Ты себя в зеркало видела? Взгляд безумный, — констатировал Леший, рассматривая Настю под уличным фонарем на краю дороги. — Волосы слипшиеся, одежда не по размеру. Он подошел очень близко, она напряглась всем телом. Леший протянул руку и застегнул молнию на кофте. — И еще в крови. Когда ты успела пораниться?

— Не знаю, — опустив голову, соврала Настя.

Рядом с ними остановилась старая четверка грязно зеленого цвета. Настя открыла переднюю пассажирскую дверь и, заглянув внутрь, спросила.

— Железнодорожный вокзал, 200 рублей. Возьмете?

— Садитесь, — согласился мужчина. — Мне все равно туда.

Поездка была наряженная. Водитель всю дорогу рассказывал истории из своей огромной водительской практики, чем мешал Насте. Леший же, напротив, весело поддерживал разговор, и его беспечность снова начала ее раздражать.

После строительства огромного моста через Дон очертания родного города изменились. Теперь район железнодорожного вокзала больше походил на декорации к голливудскому фильму: с многоуровневыми съездами, петлями дорог, закручивающимися и взлетающими ввысь на второй и третий уровень. Во всех этих развязках местные жители еще не успели разобраться. Таксист высадил их на подъезде к вокзалу, дальше пришлось идти пешком.

— Настя, к какой чертовой бабушке мы едем? — наконец, спросил Леший.

— Не надо так о моей бабушке, — Настя серьезно посмотрела на друга. — И еще не мы, а ты едешь.

Леший, будто не поверил своим ушам.

— Не понял. — протянул он.

— Нам надо разделиться, — сказала она. — Поверь, так будет лучше, я знаю.

Все вокруг постепенно из черного превращалось в серое, неумолимо близился рассвет. Настя ускорила шаг. Им оставалось совсем немного пройти по центральной улице, и они окажутся на территории вокзала. Восходящее солнце следовало за ней по пятам. Вот оно уже поднялось над крышами домов и плавно скользило по тротуару. Леденящий душу ужас исказил прекрасные черты ее лица. Леший спотыкался на каждом шагу и, не понимая, в чем проблема, бежал следом.

Она не успеет, поняла Настя и рванула на красный свет через дорогу, отделяющую ее от обширной тени моста. Легковая машина «Вольво» засвистела тормозами. Ее развернуло, а испуганная Настя спряталась за широкой бетонной колонной. Лучи солнца, дойдя до ее укрытия, остановили свое движение, второй уровень дороги с широким полотном проезжей части не пропускал их.

— Да что с тобой такое? — догнав ее, раскричался Леший.

Настя не ответила, она продолжила стоять, прижавшись к колонне. Ее била мелкая дрожь, шум проснувшегося города заполнил чувствительные уши, мешая трезво мыслить.

— Настя, пошли, — потянул ее Леший за рукав, но она не шевельнулась. Солнце продолжало медленно подниматься, меняя угол солнечных лучей. Девушка медленно, будто во сне, сделала шаг навстречу. Дрожащая рука потянулась к свету. Солнечный свет, как обычно, скользнул по коже, согревая ее. Вздох облегчения вырвался из ее груди.

— Такая взрослая, а в сказки верит, — произнес ехидный голос за их спинами.

Айдын без предупреждения рванул в сторону Лешего, Настя бросилась наперерез. Она с силой схватила его за куртку и отшвырнула в сторону. Вампир перелетел парапет и камнем полетел на дно канала реки Темернички. Настя развернулась к Лешему и потянула его в сторону вокзала.

— Леша! — кричала она ему на бегу, — бери билет куда угодно на ближайший рейс и делай ноги. А я пока его отвлеку.

— Что? — заорал Леший. — Ты что с ума сошла, я тебя не брошу! Это я должен тебя защищать! Я мужчина, а ты слабая девушка!

— Леша, сейчас все немного не так! — оглядываясь через плечо, уговаривала Настя.

Айдын, весь мокрый и в тине, вылез из грязной речки. Выглядел он еще более злым. Оценив расстояние, он неожиданно быстро оказался рядом. Настя оттолкнула Лешего подольше от себя, от ее удара он отлетел к бордюру. Изловчившись, она прыгнула на Айдына, что делать с ним дальше плана пока не было. «Я вампир! — повторяла себе Настя, — значит, мне ничего не грозит, а Лешему надо дать шанс уехать!» Айдын явно не ожидал от нее такой прыти, но вырываться из ее женских рук не мог.

Откуда ни возьмись, появился Леший. Он раздобыл длинную металлическую трубу и стал что есть сил бить по Айдыну, периодически попадая по рукам Насти. При одном таком ударе девушка взвыла, а вампир воспользовавшись ситуацией, разжал ее хватку. Она упала. Пока Настя поднималась на ноги, Айдын подхватил Лешего и вместе с ним запрыгнул на второй уровень шоссе.

— Ну, хорошо, — промолвила Настя,

Не веря в то, что сможет, она присела для прыжка и оттолкнулась. Ее тело оторвалось от земли, и она взмыла в небо. Да так высоко, что чуть было не перелетела второй уровень шоссе. В последнюю секунду Настя успела схватиться за красные металлические перила и заползла на дорогу. Машины проезжали мимо, они будто и не замечали трагедии, разыгрывающейся у них под носом.

Мост по большей части проходил над землей. Он простирался над железнодорожными путями, промышленной зоной и только через километр проходил над рекой Дон, соединяя два берега. Айдын уже практически дотянул свою жертву до берега. Настя, не теряя времени, бросилась в погоню.

Вампиру доставляла удовольствие нелепая охота Насти. Он, заломив Лешему руки за спиной, приподнял его, будто тряпичную куклу и потряс в воздухе. Оскалившись, Настя кинулась на него. Столкновение вампиров оказалось такой силы, что мост слегка дрогнул. Айдын выпустил Лешего.

Несколько вещей произошло в следующую минуту.

Настя, схватив Айдына за грудки, занесла его над краем моста и с силой кинула вниз. Долетев до земли после недолгого полета, вампир вместо того, чтобы приземлиться, пробил своим телом огромную дыру и провалился в чернеющее подземелье.

Над головой Насти пролетел луч зеленого света, он слегка опалил ей волосы. Она резко развернулась. Со всех сторон на нее наступали Кроны. Во главе была Вера, рядом с ней выступал Матвей. С другой стороны дороги шел Гелиот с Валей, а нижний уровень дороги перекрывали Катя, Кристина и Брут. Они взяли ее в плотное кольцо.

При столкновении вампиров Лешего отбросило в сторону. Скатываясь с дороги, он ухватился за поручни моста. Его правая рука была вывихнута, сам забраться обратно он не мог.

Отвлеченная Кронами, Настя даже не заметила, откуда выскочил Айдын. Он, не видя Кронов, вцепился в ноги юноши и потянул вниз. С Айдыном, висящим на ногах, Леший разжал руку. Они кубарем полетели к земле, где пропали в черноте подземелья.

Кроны подошли еще ближе, легкие порывы ветра растрепали ее волосы. «Что с Лешим?» — эта была единственная мысль в голове. Настя бросилась с моста, словно в воду, выставив руки вперед. О том, что она может разбиться насмерть, девушка даже не успела задуматься.

Крон, карауливший внизу, помещал ее планам. Он прыгнул на нее, несущуюся на скорости к земле. Они отлетели на метр от дыры. Старый знакомый, Брут, при столкновении пролетел немного дальше нее. Он снова попытался пресечь попытку Насти скатиться в подземелье и схватил за ногу. Девушка дернула ногой, собираясь сбросить Крона. Она промахнулась и вместо рук попала в лицо юноши.

Хруст костей — и горящие огнем глаза Крона потухли. Настя замерла. Она не хотела его убивать. Ужас второго совершенного убийства сбил ее с толку.

Кроны, в отличие от нее, свою цель хорошо знали. Они уже успели спуститься вниз. Смерть одного из них разозлила их. Сильный порыв ветра оторвал ее тело от земли и стал бить об нее. Земля же ледяными промерзшими осколками впивалась в глаза, щеки, ноги. Теряя силы при каждой попытке вырваться, Настя не понимала с кем ей, вообще, бороться. Девушка увидела черноглазого Гелиота, он с омерзением смотрел на нее.

Испачканная, вся в грязи, беспомощная вампирка пыталась сбросить с себя их чары. Она скалилась и рычала от бессилия, но бороться не прекращала. Вера, повелительница Кронов, зашептала непонятные для Насти слова и вскинула руки в небо. Остальные Кроны, окружив вампирку, держали чары.

— Настя, — донеслось из дыры в земле еле слышное эхо.

Что-то ей подсказывало, что стоит только Вере опустить руки, и жизнь, скорее всего, покинет ее тело. Промерзлая земля на руках стала таять, образуя маленькие капельки воды. Вода, собираясь, скатывалась в небольшие чистые капли и впитывалась в ее тело, будто в губку. Настя, чувствовала, как в ее теле начинает зреть сила, еще секунда и она сможет сбросить Кронов. «Только бы успеть» — молила она.

Девушка перестала бороться, собирая остатки сил для решающего броска.

— Ихра! — крикнула Вера, и ее руки стали опускаться.

Все замерло, и движения повелительницы Кронов стали медленными и растянутыми. Решив, что пора, Настя рванула. Заклятие Веры ударило в сантиметре от нее. Перекатившись на живот, девушка нырнула в подземелье и камнем полетела вниз.

Шахта, в которую она падала, была довольно глубокой. Плашмя упав на каменный пол, Настя сильно ударилась. Все ее тело ныло, но падение с такой высоты не причинило, кроме боли, никакого вреда.

«Где я?» — подумала девушка, вставая на ноги.

Огромный туннель диаметром метров десять расходился в обе стороны, будто нора гигантского змея. Стены хода были выделаны из ракушечника.

В Ростове издавна ходят легенды о подземных лабиринтах. В них никто не верит, а они, оказывается, существуют. По старым преданиям именно здесь Орфей спускался в царство Аида за Эвридикой. Лабиринтам этим более 4 000 лет.

Первобытный страх приковал ее ноги к земле.

Сверху доносились голоса и шум. «Мои преследователи собираются спускаться за мной даже в ад!» — пошутила про себя Настя.

В тоннеле была кромешная тьма, но это ей не мешало, она хорошо видела. Осмотревшись, девушка стала искать следы Айдына. Серая пыль толстым слоем лежала на полу и стенах, и отпечатки ног вампира, укравшего ее друга, были хорошо различимы.

Настя со всех ног понеслась по тоннелю вдоль следов. Отпечатков Лешего не было видно, но она была уверена, что Айдын его не бросил, а тащит на себе. Через некоторое время в тоннеле стали появляться ответвления, ходы поменьше расходились то вправо, то влево. На одном из таких поворотов следы повернули в более узкий и низкий проход.

С каждым шагом ход становился все уже и шел под уклон. Через несколько десятков метров ответвление вывело ее в большую пещеру с множеством других проходов. Там на полу у дальней стены сидел Леший, а Айдын держа его за волосы, стоял рядом.

— А мы тебя тут уже заждались, — проворковал он, встретившись с Настей глазами.

Девушка выпрямилась.

— Настя, Настя. Беги, он вампир! — кричал Леший. — Вампир!

«Даже здесь и сейчас Леший пытается меня защитить» — чуть ли не ревя, подумала она.

— Тсс, — шикнул на Лешего Айдын, и тот умолк

— Айдын, — Настя, переступая с ноги на ногу, отошла от хода, из которого только что вылезла.

— Ты его знаешь? — еле прошептал Леший.

— Тихо, — снова шикнул Айдын и еще сильнее задрал ему голову, лишая возможности произнести снова хоть что-нибудь.

— Ну зачем тебе все это? Тебе скучно? — уговаривала его Настя.

— Может быть, — улыбнулся он, — Не подходи ближе, лишнее движение — и я могу случайно сломать ему шею.

При этом он изобразил на лице невинность и посильнее дернул Лешего за волосы, отчего тот застонал.

— Айдын, сюда сейчас спускаются Кроны, они пришли за мной и за ним, — Настя кивнула в сторону друга. — Нам надо уходить, а ты можешь незаметно раствориться в подземельях. Как я понимаю, ты в них хорошо разбираешься.

— Что да, то да, — он мечтательно обвел взглядом свод. — Это мой второй дом.

— Ну, так что, по рукам? Отпусти его, — мягко произнесла она.

— Нет, не пойдет, — замотал головой Айдын, словно упрямый ребенок, — его надо убить, он много знает.

— Айдын, я тоже много знаю. — напомнила она.

— Ты — другое! — продолжал Айдын. — Ты теперь часть этого мира, он нет. Ты совсем юная, еще не понимаешь, что он — человек, он — слабый, он — обуза. Из-за него тебя поймают Кроны. Они, кстати, совсем близко. Слышишь, рубят стены. Идиоты! — выругался Айдын в сторону шума. — Здесь нельзя шуметь, обвалы.

Настя напряглась всем телом, Кроны были действительно очень близко.

— Что значит, она — часть этого мира, а я нет? — промямлил Леша.

Настя с больным сердцем смотрела на друга. Она сейчас жалела только об одном, о том, что тогда попросила забрать ее из той рощи, а потом дала ему это глупое обещание не бросать. Ей следовало уйти с Айдыном и бросить его в том подвале. Ведь Кронам нужна только она, им даже присутствие рядом другого вампира не было интересно.

— О, а ты ему ничего не рассказала, похвально! — воскликнул Айдын.

Он наклонился к самому уху Лешего и прошептал:

— Понимаешь, твоя подруга, уже как несколько дней вампир, — он посильнее развернул лицо Лешего на себя и обнажил клыки.

Леший повернул голову к Насте.

— Настя, о чем он говорит? — пролепетал друг.

Девушка со слезами на глазах замотала головой. Кроны совсем близко, но как спасти Лешего, она не знала. Айдын крепко держал его. В памяти вплывала картина, как легко вампир может свернуть шею человеку, и она не решалась напасть. Оставалось только ждать.

— Настя, — позвал ее друг, — это правда?

По щекам текли слезы, смешиваясь с пылью на лице. Они черными каплями падали вниз.

— Да, это правда, — вместо Насти ответил Айдын, — ты должен понимать, какой опасности подвергаешь свою подругу. Ее преследователи уже за этой стеной, а она, вместо того, чтобы бежать, стоит и караулит момент, когда я отвлекусь, чтобы спасти тебя.

Стены пещеры заходили ходуном. Кроны не собирались двигаться ползком в узком ходу, они меняли обличие подземелий, чтобы, словно короли, продолжить преследование, гордо шагая в полный рост.

— В ловле на тебя участвует мастерский повелитель Земли. Стены двигают, а подземелье не обрушивается, — радостно сообщил вампир.

Настя не могла больше ждать. Она рванула вперед и легко отбила Айдына в сторону. В этот момент стена пещеры рухнули, открывая Кронов. Впереди стояла Вера, за ней — ее небольшой отряд. Вампирка встретилась глазами с Гелиотом. Невидимая сила пригвоздила Айдына к стене. Насте было все равно, что с ним будет, она кинулась к заваленному обломками Лешему.

Было слишком поздно. Айдын, отлетая от Лешего завалил каменную стену и огромный кусок скалы пробил ее другу голову. Он так и замер с немым вопросом на лице. Безжизненные глаза уставились в пустоту. В сердце девушки все смешалось, ком застрял в горле, пытаясь разорвать его на части. Настя опустила веки Лешего, будто он спит и резко развернулась, чтобы отыскать глазами Айдына. Боль и злость придали ей сил, она молча кинулась в его сторону.

Вера дернулась от внезапного прыжка девушки и выставила вперед каменную глыбу, выросшую перед ней из земли. Но Насте не было до них дела. Сейчас только Айдын должен ответить за смерть друга. Переполох Кронов освободил вампира от пут, и он нырнул в ближайший ход, уходящий круто вниз.

— Вот черт, — выругалась Настя и, не теряя времени, скользнула в него же.

— Ее нельзя упустить, — крикнул Гелиот, отталкивая Веру с прохода.

Он и еще двое Кронов бросились в погоню.

Тоннель был узкий, словно труба в аквапарке. Он постоянно поворачивал, и Настя на всей скорости катилась вниз. Она больно билась о стены хода, но боль возвращала ее сюда, в действительность. Ведь перед глазами всплывало испуганное лицо Лешего, а потом его пустой взгляд и ее удар ногой, убивший того парня, мертвая девушка на руках. Ей сейчас хотелось укрыться одеялом с головой и плакать, громко и долго плакать. Слезы, не заставили себя долго ждать, они текли по щекам, перемешиваясь с пылью.

Мысль о том, что надо догнать Айдына, стала навязчивой. Ведь она даже не знала, что будет делать, когда настигнет его. Тоннель, наконец, перестал идти под уклон. Дальше путь Настя продолжила на корточках, ползя вперед. Через метров десять пути ползком впереди появилась щель, ведущая в просторный ход. Здесь можно было встать в полный рост.

Айдын стоял глубже.

— Ты! — заорала на него Настя.

Продолжить ей не дали. Сильный хлопок разрезал тишину пространства, вокруг стали лететь обломки ракушечника, отрывающиеся от потолка и стен. Кроны во главе с Гелиотом выбрались в проход следом за Настей.

— Бежим, — крикнул ей Айдын, — я знаю выход отсюда!

Она, не раздумывая, бросилась за ним. Сильный ветер преследовал их, он отрывал куски камня и рушил подземелье у них под ногами.

— Надо свернуть с главного хода, тут мы легко досягаемы! — закричал он Насте на бегу.

Айдын свернул сначала вправо, потом влево. Для девушки все проходы были одинаковыми: одни уже, другие шире. Айдын же бежал так, будто действительно знал дорогу. Ветер стих, но они не сбавили ходу. Гонимые страхом, два вампира на предельной скорости неслись по подземным лабиринтам.

Настя, спотыкаясь и падая, ощутила прикосновение на ноге. Кто-то схватил ее за щиколотку. Чьи-то сильные руки стальной хваткой стали подтягивать ее к себе. Разворачиваясь на лету, она увидела Гелиота. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда их взгляды пересеклись. Настя ударила его свободной ногой, но он увернулся даже быстрее, чем она опустила ее

— Я тебе не Брут, мне одним ударом шею не свернешь, — произнес он, уловив удивление на ее лице.

Девушка, словно рыба, выброшенная на берег, стала биться об пол. Она все же смогла сбросить с себя Гелиота и вернуть вертикальное положение. Крон не отступил, он тоже вскочил на ноги и, схватив ее за волосы, прижал к стене.

— Ты не шевелись, мне надо освободить хотя бы одну руку, чтобы прикончить тебя, — продолжил злорадствовать он, видя бессилие девушки.

Гелиот и Настя боролись резкими, еле уловимыми движениями. Точнее Крон атаковал, а вампирка отбивалась от него как могла. Воздух вокруг них разогрелся от скорости. Набравшись смелости, Настя решила начать действовать, ведь лучший способ победить — это напасть первой. Она уловила момент, с силой развернула Гелиота спиной к себе и, прижав к стене, занесла руку для оглушающего удара. Но он все же вывернулся и легко избежал удара. Рука Насти врезалась в стену, оставив в ней глубокую вмятину. Боли она даже не почувствовала, хотя предательский хруст костей подсказал, что рука, скорее всего сломана.

— Хорошая попытка. — рассмеялся Гелиот.

Споткнувшись на ровном полу, девушка повалилась на землю, увлекая за собой юношу. Равновесие было нарушено, и он повалился прямо на нее. Их взгляды пересеклись, глаза оказались в сантиметре друг от друга. Раз, два, три — Настя не могла оторвать глаз. Чернота взгляда Гелиота заворожила ее, она даже забыла на секунду, что вообще здесь делает.

Звуки шагов приближающихся Кронов расставили все на свои места, и Настя, заревев, будто раненый зверь, попыталась сбросить с себя Гелиота. Он тоже услышал приближение своих, отчего стал еще яростнее крутить ей руки.

Все было потеряно. Гелиот окончательно скрутил ее, и возможности вырваться не было. Юноша растерянно посмотрел на девушку. Сейчас из-за поворота появятся Кроны. Ему придется убить ее. Ее не надо будет больше искать. Свет зеленых глаз навсегда погаснет. Крон тряхнул головой и слегка ослабил хватку.

Неожиданно чьи-то сильные руки схватили его и оторвали от земли. Удар был такой силы, что Гелиот отлетел к противоположной стене подземелья. Айдын подхватил барахтающуюся на земле Настю и поставил ее на ноги.

— Сейчас вперед! Третий поворот направо, он выведет тебя на поверхность! — крикнул он, разворачиваясь и убегая в глубину тоннелей. — Вампиресса, беги, глупая!

Гелиот уже приходил в себя и разворачивался. Он поднял на нее глаза. Девушка не стала больше ждать и со всех ног бросилась в тоннель вслед за Айдыном. Отсчитав третий поворот, она свернула.

Ход круто уходил вверх, местами был наполовину завален, но не имел никаких ответвлений, что не могло не радовать Настю. Словно сумасшедшая, она неслась вперед и наверх, к свету, дальше из подземелья. Тоннель вывел ее в центр большого завала мусора в самом сердце промышленной зоны района Западный.

Яркий свет дня ударил в глаза, ослепив лишь на минуту. Сколько времени она провела под землей? Сколько времени продолжался этот ужас? «Лешего больше нет, этого не может быть!» — кричало ее сердце.

Словно во сне, Настя протянула руки к солнцу. Солнечный свет мягко скользил по коже, согревая ее. Она опасна, для себя, для людей, которых любит. Ее надо держать в изоляции, в клетке. Чтобы она никогда никому не причинила вреда.

Звук, доносящийся из подземелья, напомнил ей, что ее все еще преследуют, и Настя бросилась бежать. Как можно дальше от убийц Кронов, от тех, кто ей дорог, от Лешего с пустым взглядом. Может, если убежать, как можно дальше, боль останется здесь, в этих подземельях.


Гелиот, весь перемазанный, вылез, наконец, наружу. Его зрение смогло уловить тень ускользающей вампирки. Он может ее догнать, это не проблема, и может решить все сегодня, но хочет ли он этого? Юноша поправил воротник своего пальто и уверенно шагнул обратно в подземелья. Он найдет ее, пусть она в этом не сомневается, но тогда, когда при их встрече не будет столько свидетелей.

— Ушла? — спросил его резко вывернувший из-за поворота Матвей.

— Да, — без тени сожаления ответил Гелиот. — Преследовать дальше нет смысла, она сбежала.

Не спеша они вернулись в большой зал с ходами. Все Кроны уже собрались там. Тело своего погибшего брата они аккуратно положили рядом с Лешим. Кристина, держа Брута за руку, ревела над ним, Катя нежно сжимала плечи подруги, пытаясь приободрить ее. На щеках Веры тоже блестели слезы. Матвей подошел к ней и крепко обнял. Она не сопротивлялась, а лишь сильнее прижалась к нему.

Правительница дала команду, и земля послушно приняла в свое лоно двоих павших сегодня. Рука Брута выскользнула из пальцев Кристины, девушка в немой истерике забила руками по земле.

— Кристина, пойдем, — потянула Катя подругу.

— Нет, — закачала головой девушка. — Мы ведь ее убьем? Мы ведь обязательно отомстим ей за смерть моего Брута?

Кристина подняла заплаканное лицо и посмотрела на Веру.

— Мы, — Вера запнулась. — Отомстим!

Гелиот захлопал в ладоши.

— Я поражаюсь, Вера, твоему двуличию. А что она сделала, эта вампирка? А, скажи? — зло бросил он.

— Гелиот! — вскакивая, заорала Кристина. — Да как ты можешь! Первое, эта вампирка убила Брута!

— Она защищалась, — парировал он.

— Второе, Вера, наш Правитель, объявила ее угрозой для Кронов! Я, как верная слуга своего народа, выполню все, чтобы защитить его! — горячо говорила она.

— Слепая вера, — констатировал Гелиот.

— Гелиот, на твоем лице нет даже тени сожаления о смерти Брута, — подметила Кристина.

— Он был никчемным Кроном, — заявил тот, отчего глаза Кристины наполнились еще и ужасом. — Вечно все путал, забывал, голыми руками полез к вампиру. Я всегда всех учу, что вампиры физически сильнее, какого хрена он решил драться с ней? — повысил голос Гелиот. Вся эта дискуссия стала его раздражать.

Кристина, позабыв все на свете, кинулась на Крона. Она хотела вцепиться своими тонкими ноготками в его лицо, но вместо этого получила удар по лицу и ее силой прижали к стене.

— Четкая иерархия, Кристина, — зашипел ей на ухо Гелиот.

Матвей с Верой подлетели к ним. Матвей попытался разжать мертвую хватку рук юноши.

— Гелиот! — взмолилась Вера. — Она всего лишь убитая горем женщина, брось ее, не делай ей больно. Она еще придет к тебе извиняться за свое поведение. Поверь мне!

Гелиот разжал руки. Кристина, заливаясь горькими слезами, сползла на землю. Вера подошла и присела рядом с девушкой. Она обняла ее и на мгновение прижала к себе. Матвей подхватил заплаканную девушку на руки и понес прочь из подземелий. Катя с другими Кронами направились за ним. Все были очень уставшими.

Спустя минуту Гелиот и Вера остались вдвоем. Повелительница Кронов не спеша поднялась с земли.

— Что на тебя нашло? — усталым голосом произнесла она.

Он ничего не ответил.

— Гелиот. Давай постараемся правду о Насте оставить в секрете. — напомнила она.

— В секрете? — воскликнул он. — Тогда нам надо их всех перебить.

Вера в ужасе уставилась на него.

— Валя знает, кто она. Погибший Брут, наверное, успел посвятить в тайну свою подругу Кристину. Катя догадывается. Остальные тоже не идиоты.

— Хорошо, я сегодня же соберу всех и дам приказ о неразглашении, а ты, будь добр, займись ее поиском. Я хочу с ней покончить. — заключила она.

Вера сама не верила словам, что произнесла, но ситуация и положение правителя Кронов обязывали ее быть реалистом. От Насти надо избавиться, все слишком далеко зашло.


6. Когда Лешего не стало


Айдын уверенно открыл калитку роскошного дома на центральной улице города. В этом старом районе трущобы теснились с современными просторными особняками. Бедность и роскошь сосуществовали плечом к плечу. Обшарпанные старые общежития, косые улочки, дырявые дороги и сверкающие в зелени красивые дома, как уживались в этом месте.

Дверь в дом была открыта. Хозяева дома, как и Айдын, были вампирами. Через череду запутанных комнат он, наконец, попал в зал с большим каменным камином. Вся комната была заставлена старинной мебелью шоколадного цвета, освещена неярким светом бра. Большие окна были завешены шторами изумрудной расцветки.

На небольшом мягком диванчике сидела женщина. Рыжие волосы спадали на худые плечи. Из-под густых ресниц на гостя смотрели карие глаза.

— Добрый вечер, Наташа, — просто сказал Айдын.

Наташа, словно птичка, вспорхнула с дивана и, поравнявшись с вампиром, расцеловала его в обе щеки.

— Добро пожаловать, друг, — отходя от него, произнесла она. — Леон сейчас подойдет. Мы уже стали волноваться, от тебя не было вестей.

— Надо было сделать кое-какую работу, — пояснил он.

Дверь рядом с камином слегка скрипнула, и в комнату вошел мужчина небольшого роста, с растрепанными светлыми волосами и голубыми, по-детски наивными глазами.

— И что же это за работа? — протягивая Айдыну сигару, спросил Леон.

— Составлял карту подземных ходов с Ашотом, — не спеша ответил он.

— Они же все завалены людьми.

Айдын срезал кончик сигары и поднес ее к горящей спичке, после чего слегка взмахнул ей в воздухе. Сигара начала слегка дымиться. Раскурив ее, он смачно затянулся и, сев в кресло, ответил.

— Те, что ближе к поверхности, практически все завалены. А вот глубинные целы и девственно прекрасны, там можно целый город разместить! — восторгался он.

Леон воскликнул.

— Я хочу на это посмотреть, — загорелся он.

— Не вижу в этом проблемы, — согласился Айдын. — Я к вам погостить и отдохнуть, так что в любое время проведу экскурсию для тебя.

— Мы всегда тебе рады, — одобрительно закивала Наташа, — Особенно, когда ты в хорошем настроении и не брызжешь злостью.

Девушка мило улыбнулась обоим мужчинам и направилась к выходу из гостиной.

— Наташа, — позвал ее Айдын, — задержись еще на минуту. У меня есть довольно любопытные новости.

Наташа развернулась и присела на край ближайшего дивана.

— Тогда перейду сразу к делу, — уловив нетерпеливый взгляд Наташи, сказал Айдын, — Два дня назад мы закончили с Ашотом план подземелий, и недалеко от Ростова разошлись. Он направился в центр, а я — к вам. Добравшись до города, я сначала решил поохотиться. В небольшом дворике я вместо охоты стал свидетелем ночного нападения вампира. Молодая вампирка напала на девушку прямо посередине улицы и сбежала.

Наташа и Леон слушали без особого энтузиазма, но не перебивали.

— Чуть позже она появилась вновь, и я потребовал объяснений. Она рассказала, что вообще не уверена, что она вампир, и о том, как все это получилось, толком рассказать не может. Не помнит, — пояснил он, увидев, что Наташа собирается возразить. — Но не все так просто. Через секунду после того, как ее кто-то там укусил, на них напали люди. По моему предположению, Кроны. Она, конечно, не знает, кто они такие, но повелевать силами природы могут только они в нашем мире. Короче, они помешали ему ее прикончить и убили его, а потом пытались избавиться и от нее.

Наташа и Леон переглянулись.

— Ты думаешь, ее укусил Иван? — спросила Наташа. — А потом его убили?

— Так вот куда он делся, — простонал Леон.

— Не факт, — возразила девушка, — что это был Иван.

— Видимо, это все-таки Иван — подтвердил Айдын. — А кто еще мог укусить ее в нашем городе.

— И что там с этой девчонкой? — спросила Наташа.

— Она после трехдневной трансформации отправилась к своему другу, так и не подозревая, что теперь она — вампир. А там уже ждали.

— Кто? — воскликнул вампирка.

— Кроны, — выдохнул Айдын, — да еще, по описанию, с самим Гелиотом во главе.

— Странно, — сухо отозвался Леон. — А ты уверен в том, что говоришь. Может, она все выдумала?

— Подожди это еще не все, — остановил Леона Айдын. — Короче, она и на этот раз от них смоталась, да еще и друга своего прихватила. И тут-то мы с ней и встретились. — хитро улыбнулся он. — Мне стало жаль ее. Я решил ей помочь и отвезти к вам.

Наташа неодобрительно покачала головой.

— Хорошая идея, — пролепетал Леон. — Я бы с ней поговорил.

Гость продолжил:

— Я предложил ей помощь и сказал, что надо отказаться от своего человечка. Убивать я его не собирался, чтобы не травмировать бедную девочку, но она глупая, все не так поняла, и решила от меня его спрятать, — пожал плечами Айдын, — Но вы знаете мой горячий характер. Я выследил их и напал. Вот тут началось самое интересное. Не успели мы вступить с ней в схватку, как были окружены Кронами.

Он глубоко затянулся сигарой.

— Руководила отловом сама Вера. Матвей, Гелиот, Кристина и многие сильные мира были там, и всем надо было позарез уничтожить эту глупую Вампирессу. Друг ее погиб, а мы с ней еле унесли ноги. Я к вам, куда делась она, не знаю.

Наташа обеспокоенно взглянула на мужа. В его глазах уже горел огонек, жажда мести Кронам заставляла его изощренный ум вновь и вновь искать пути достижения своей цели. Леон встал и стал мерить комнату шагами. В его голове рождались миллионы предположений о причинах столь странного поведения Кронов и каждое предположение было невероятнее другого.

— Я надеюсь, она спаслась, — наконец сказал он. — Искать ее не будем. Я уверен, идти ей некуда. Ты, Айдын, — единственный, к кому она решит обратиться. Так что будем ждать, может, это мой шанс поквитаться с Кронами за свой позор.

Наташа лишь вздохнула.

— Ты так уверен, что она придет. — устало протянула она.

— Если выживет, то обязательно придет, — сказал Леон. — Сами посудите, создали ее случайно. Где искать себе подобных, она не знает. Она ничего не знает о нашем мире. Есть психи, которые пытаются ее убить, к ним она точно не пойдет. Есть злой вампир Айдын, он убил ее друга, но помог сбежать. Она придет, — заключил Леон.

— А как она нас найдет? — раздраженно поинтересовалась Наташа.

— Она вампир и скоро научится этим пользоваться, — он поднес палец к носу. — А обоняние — лучший друг вампира.


Настя бежала без остановки. Ноябрьский морозный ветер бил ей в лицо, но она не чувствовала его. Мир вокруг быстро менялся — одноэтажные домики, дорога, высотки, перекресток, стоянка. За считанные минуты границы родного города остались позади, а с ними и родные ей люди. Она исчезнет из их жизни, чтобы больше никогда и никому не причинить боли.

Слезы крупными каплями успевали дотечь только до середины носа, а дальше они истончались и исчезали под напором ветра и скорости. Быстрота, с которой она бежала, больше не удивляла ее. Она знала, они могут появиться в любой момент и из-за любого поворота. Настя продолжала свою сумасшедшую гонку. Страх и ужас пережитого предавали ей сил.

Сколько времени девушка, как сумасшедшая, гнала вперед, она не знала. День сменяла ночь, а потом наступало утро. Безликая южная степь постепенно становилась сначала холмистой, потом лесной и вот стала заснеженной далью.

«Вампир. Лешего больше нет, я виновата. Вампир», — крутилось в мыслях у Насти. Картины в голове сменяли одна другую. Безжизненное тело Лешего с пустым взглядом. Черные глаза Гелиота, полные ненависти и отвращения. Айдын, держащий Лешего за волосы. Стены подземелий, разлетающиеся в пыль от одного взгляда блондинки. Хруст костей, шаги приближающихся Кронов. Обжигающие кожу руки Гелиота, держащие ее железной хваткой. Кровь, ее вкус, ее запах.

И все же Настя не могла их ненавидеть, всех, кто виноват в том, что случилось. Она ненавидела себя, неистово, как никогда в жизни еще не ненавидела. Потерять друга оказалось больнее, чем можно было предположить. Боль была невыносима, вместе со страхом и совестью она терзала душу. В этот момент девушка еще не до конца осознавала, как изменилась ее жизнь, как призрачно будущее и необратимо прошлое.

Когда заснеженный лес окружил девушку со всех сторон, а маленькие белоснежные снежинки заплясали вокруг в невиданном вальсе, она, наконец, остановилась. Рожденная и выросшая на юге, Настя еще никогда в жизни не видела такого сказочного леса.

Его дивная красота наполнила истерзанную душу теплом. Высокие ели росли вперемешку с гигантскими голыми деревьями. Сквозь плотно переплетенные ветки кое-где было видно синее небо, и лучи серебристого солнца заливали красками заснеженные сугробы. Пахло здесь хвоей и свежестью, в Ростове такого воздуха нет, и такого леса тоже нет.

Обхватив еловую ветку, она с силой дернула. К снежинкам, падающим с неба, присоединился целый сугроб, осыпавшийся ей на голову.

Настя слегка поежилась. Совсем одна в этом диком лесу. Ей вдруг стало страшно, ноги заледенели, а сердце забилось прямо в горле, но ведь она… Как ужасна и невыносима была эта мысль. Она — вампир. Где-то в глубине души Настя всегда была оптимисткой, и сейчас ее сознание всеми силами искало выход. Как снова стать человеком? И верить не хотелось, что это уже необратимо. «Ведь все можно исправить?» — кричал голос внутри нее, но это, скорее всего, было отчаяние. Девушка хорошо это понимала, хоть и отказывалась признать.

Больше всего ее пугали ощущения от крови, то высшее наслаждение что она несет в себе от этого сложно отказаться, сейчас ей казалось, что это даже невозможно.

Вампирка медленно опустилась на землю. На ровных белоснежных сугробах она начала рисовать. Сердечки и цветочки были всем ее арсеналом по рисованию, это и рисовала.

Мороз, обитающий в этих краях, не беспокоил ее. Он будто забыл о существование Насти.

— Вороны москвички, — запела она тихим осипшим голосом, — меня разбудили, промокшие спички надежду убили. Курить. Вот бы сейчас покурить, — перебирая тонкими пальцами белый снег, сказала Настя. — Значит, буду дольше жить. Значит, будем корабли в моей гавани жечь. На рубли поменяю билет. Отрастить бы… — следующие слова утонули в приступе истерики. Слезы градом потекли из ее глаз, и остановить она их не могла, да и не хотела. — Я буду ждать, ты звони. В мои обычные шесть, я стала старше на жизнь, наверно нужно учесть, — слезы стекали по щекам и тихонько капали на снег, растапливая его своим теплом.

Когда закончились слезы, она еще долго лежала, не шевелясь, на холодном снегу. День постепенно терял свою власть над лесом, и серые тени поползли сквозь стволы деревьев. Ей, наверное, надо было снова жутко испугаться, но было все равно. Настя лежала и ничего не замечала вокруг, силы бороться с жестокой, несправедливой судьбой оставили ее.

В голове пустота. Так бывает. После сильного стресса в голове ни остается ни одной мысли. Ты на какие-то мгновения можешь быть благодарен судьбе за минуту свободы, а потом боль снова накатывает волной. А потом снова пустота и боль, и слез больше нет, и снова пустота.

Настя размышляла, что еще ей предстоит пережить и переживет ли она это. А может, все равно, может сдаться на милость врагу? И будет ли это значить что Леший погиб напрасно? Ее, скорее всего, убьют быстро, ведь именно это им надо.

Настя уснула на белоснежном сугробе, ее длинные каштановые волосы разлетелись веером по снегу.

Ей снились красочные сны, где все было хорошо, она была принцессой. Принцессой в красивом платье с замком и принцем. Она стояла в центре огромного зала. Принц стоял к ней спиной. Он развернулся и оказался Гелиотом. Настя вздрогнула, но вместо того, чтобы напасть на нее, он подал ей зеркало. Старинное маленькое зеркало с ручкой и позолоченной оправой. Из зеркала на нее смотрела девушка с алыми губами и каштановыми волосами. Настя понимала, что это она, но что-то чужое было в этом отражении. Клыки вампира сверкнули в маленьком зеркале.

Она со стоном проснулась. Резко села и, осмотревшись, вернулась в реальность. Лес, она — вампир, Лешего больше нет, и весь этот бред — правда. Все в голове стало на место.

Хруст снега неподалеку прервал ход ее мыслей. Запах живой плоти заполнил ноздри безумием, стук чьего-то сердца забарабанил в ушах. Оно стучало сильнее ее собственного. На этот раз Настя не стала сдерживать себя и полностью отдалась новому чувству. Животное, учуяв ее запах, кинулось наутек. Инстинкт охотника затуманил разум — это даже не голод, это — охота. Вампир вскочил на ноги и понесся между деревьями за своей жертвой. Эхом доносились звуки погони, лес замер. Животное, испустив отчаянный рев, стало сильнее пробиваться сквозь высокие кустарники, вдруг перегородившие ему путь. Настя без усилий настигла его, запрокинула сильную могучую голову оленя и сквозь мех впилась в живую плоть. Все было кончено быстро и без лишней суеты. Настя откинулась на снег и замерла.

По телу разливались силы. Кровь животного не приносила того восторга, что человеческая. Она создала чувство сытости, но не дала полноту жизни. Стало грустно, обреченность заполнила все ее существо. Ей бы только глоточек настоящей крови. Ей бы только ощутить вкус. Настя дернула головой от ужаса собственных мыслей, видимо постоянная борьба с собой теперь станет неотъемлемой частью ее жизни.

А сколько еще, таких как она? И как мир людей живет в неведении? «Как они могут жить среди нас, и мы ничего не замечаем? Нет, — остановила себя Настя, — как мы тайно живем среди людей? А еще эти Кроны. Кого еще можно встретить в этом лесу помимо зверей?»

Вглядываясь в ночь, девушка заметила, что, несмотря на темноту, она отлично видит. Ничего не могло ускользнуть от ее взгляда.

Айдын в разговоре называл ее Вампирессой. Решено. Насти Власовой больше нет. У Насти Власовой в жизни много боли, а у новорожденного вампира прошлого нет. У Вампирессы нет прошлого, она родилась в этом лесу и впереди у нее вечность. Если, конечно, правда, что вампиры бессмертны.

— У меня нет прошлого, я Вампиресса, — повторила про себя Настя для закрепления пройденного материала. — Я — Вампиресса.


Первый месяц в лесу пролетел как один день. Красота этого удивительного места поражала воображение. Бескрайние леса, горные холмы, небольшие речки, текущие в каменных руслах.

Постоянное чувство голода. Оно преследовало ее. Стоило только уловить запах человека, как инстинкт охотника брал верх. Она шла по следу, уговаривая себя остановиться. Она ненавидела себя. Если бы она жила в городе, то скорее бы не выдержала уже, а здесь людей не было, тем более зимой.

— Порожская ГЭС — прочла Вампиресса табличку у входа в здание. Оно стояло по ту сторону небольшого моста на лесной опушке. Несмотря на значительное расстояние, она могла прочитать даже мелкий текст внизу.

Память послушно достала сокрытые в глубинах разума воспоминания. Теперь она точно знала, где находится. Еще в десятом классе Настя писала реферат на тему «Самая старая действующая электростанция в России», и это была она.

— Значит это река — Большая Сатка, — произнесла Вампиресса, задержав взгляд на реке, — протекающая на территории Челябинской области. Урал, здесь начало Уральских гор, делящих Европу и Азию.

«Мистическое совпадение», — мысленно сделала вывод Вампиресса, ведь именно здесь девушка решила разделить свою жизнь на До и После. Вампиресса тряхнула головой, изгоняя Настю прочь из головы. Боль возвращается всегда при мыслях о прошлой жизни.

Вампиресса сделала шаг из леса. Взору открылось русло реки, упирающееся в дамбу. Небольшие строения ГЭС были очень старыми, сделанными из какого-то камня. Создавалось ощущение, что они сейчас развалятся от малейшего прикосновения либо ветра, либо воды. Стена-мост резала гладь реки, соединяя два горных хребта. Каменные великаны, усыпанные густым лесом, гордо возвышались над маленькими строениями.

Поездку сюда она когда-то планировала, но так и не добралась. «Бойтесь своих желаний, они сбываются» — сделала вывод Вампиресса. Вот, она здесь. Хотела — получите.

Медленно вышагивая по стене дамбы, она рассматривала опушки леса, усыпанные глубокими сугробами, и не сразу обратила внимание на молодого парня, во все глаза, следящего за ней.

— Девушка, — крикнул он ей с другого конца, — вы заблудились?

Вампиресса вздрогнула.

— Экскурсия уехала час назад. Вас забыли? — продолжал спрашивать юноша, направляясь к ней.

Вампирка инстинктивно сделала шаг назад. Парень уверенной походкой приближался к ней, а она пыталась вспомнить, когда последний раз ела, и именно сейчас эта информация затерялась в голове. Его запах и стук сердца звучали в голове, перебивая остальные запахи и звуки. Парень подошел совсем близко. Самое лучшее — бежать, но ноги приросли к земле. А второе я уже мысленно пировало.

— Вы в порядке? — участливо спросил он.

«Какой милый», — мелькнуло в голове Вампирессы.

— Что? — севшим голосом переспросила она.

— С вами все в порядке? — повторил парень немного настороженно. — Вас тут забыли, да? Пойдемте. Такое бывает, я сейчас позвоню в турфирму, и за вами приедут. Вы не бойтесь.

— А я не боюсь, — отозвалась Вампиресса. — Меня не забыли. Я тут живу.

Девушка скользнула взглядом за его спину, чтобы удостовериться, что никого кроме них здесь нет, но встретилась взглядом со старым смотрителем. Он не отрываясь смотрел на нее, будто зная кто она такая.

— Где, в лесу? — попытался привлечь парень снова ее блуждающее внимание.

— Нет, конечно. В деревне, — быстро нашлась она.

— До станции Бердяюш 20 километров, вы пешком пришли? Я что-то не видел, чтобы заезжала машина, и вообще, без сопровождения здесь нельзя находиться, — настойчиво продолжал допрос парень.

Вампиресса расхохоталась Старик у станции охладил ее пыл. Она больше не боялась напасть на парня. Такой дотошный и догадливый всезнайка! Девушка развернулась и, мягко спрыгнув на землю с десятиметровой стены, растворилась в лесу, оставив парня непонимающе смотреть ей вслед. «Будет, что рассказать внукам», — хохотала Вампиресса.

Идя по лесу, прочь от светловолосого юноши и его ГЭС, Вампиресса крутила в голове песню своей любимой группы Linkin Park «My December». Музыка всегда возвращала ее к жизни. Вот так и сейчас! Как морозное утро декабря, как пощечина, напоминание, что жизнь есть, она бессмертна во всех своих проявлениях, а она лишь ее проявление. Она чувствует, она не разучилась плакать, несмотря на всю сущность нового тела, из глаз могут течь слезы. Да, она совершила много ошибок, серьезных ошибок. Для того, что она сотворила, слово «ошибка» меньше всего подходит, но что себе нельзя простить? Простить можно все!

Сегодня ночью она намеренна вернуться на станцию, за стариком. Девушка больно ударила себя по ноге, пытаясь отвлечься от кровавых мыслей. Она сильнее жажды, повторяла девушка. Сильнее ли, еще стоило проверить.

— Настя, — она замерла. Услышать свое имя — жуткое предзнаменование. Найти ее в этом лесу могут только Кроны. — Ты думала, я тебя не найду?

Вампиресса резко развернулась. Среди деревьев стояла темная фигура в черном плаще. «Прямо фильм ужасов», — мелькнуло у нее в голове. Зрение вампира в этот раз подвело, она не могла увидеть лица и сделала шаг вперед навстречу незнакомцу. Шаг, и вот уже лицо хорошо видно.

— Гелиот, — шепотом произнесла Вампиресса. Он стоял напротив и не сводил с нее своих черных глаз.

— Я смотрю, ты уже и имя мое знаешь. — сказал Крон.

— На свете есть добрые люди, рассказавшие мне, кто вы такие.

— Не люди, вампиры, — жестко поправил он ее.

— Да, вампиры, — так же холодно поправила она себя.

Наступила пауза, он молчал, она ждала, что будет дальше.

— Я не понимаю, что вам от меня надо? — не выдержала Вампиресса. — Почему не оставить в покое, я ведь ушла, живу в лесу, людей не трогаю.

Гелиот продолжал молча смотреть на нее. В лунном свете Вампиресса была еще красивее. Бледное лицо отливало серебром, длинные густые волосы спадали на плечи.

— Что еще надо сделать, чтобы ты и твои друзья оставили меня в покое? — все мысли разом вырвались из нее. Она столько раз думала о нем. О том, что тогда он и его люди так отчаянно хотели ее убить, и о том, как можно их остановить.

— Умереть, — просто сказал он.

— Почему? — словно упрямый ребенок простонала она. — Это нечестно.

Глаза Гелиота не выражали ничего, но на минуту Вампирессе показалось, что на его прекрасном лице дрогнул мускул.

— Так надо!

— И все, — закричала Вампиресса, — так надо! Ты считаешь — это ответ?!

Забыв о страхе, девушка подошла к нему вплотную и ткнула пальцем в грудь.

— Ты, — четко произнесла Вампиресса. — И твои дружки вынесли мне смертный приговор, и я имею право знать, в чем меня обвиняют.

Она вызывающе смотрела прямо в его черные глаза. Она была такой красивой в гневе. Гелиот постоянно отвлекался с ней от намеченной цели и это было невыносимо, но приятно.

Гелиот замотал головой. Выдавить из себя хотя бы одно слово он не мог. Он был словно в плену ее зеленых глаз. Они так и стояли минуту, просто смотря друг на друга. Он скользил по девушке взглядом, рассматривая ее черты лица, шею, глаза опустились на грудь.

Вампиресса отскочила от него. Она ничего не замечала, поглощенная своими страхами. Словно раненый зверь, она стала мерить шагами землю. Гелиот следил за каждым ее движением. Решение пришло внезапно. Вампиресса развернулась и направилась вглубь леса, прочь от этого страшного человека. Она убежит от него, она быстро бегает.

— Настя, все решено! Решение принято, и ничего изменить нельзя. Ты оказалась не в нужное время не в том месте, это нечестно, но в мире, вообще, мало справедливости! — говорил он ей вслед и, видимо, преследовать не собирался. — Ты можешь сейчас уйти, но я снова и снова буду тебя находить.

— Насти больше нет! — через плечо крикнула она. — Меня зовут Вампиресса, слышишь Вампиресса!

И девушка бросилась бежать. За каждым деревом, оврагом она ждала засаду или Гелиота, преследующего ее, но он так и не появился.


Жить в лесу больше нельзя. Здесь она легкая добыча. Сегодня Гелиот просто дал ей уйти, но позволит ли он при следующей встрече? Надо вернуться туда, где все началось, и попробовать разобраться.

Она выбрала путь, и теперь любой ценой добьется своего. Есть две неоспоримые истины в ее жизни: первая — она вампир, вторая — ее хотят убить и она еще не готова к такому повороту событий. Со второй проблемой надо что-то срочно делать, надо понять, что им от нее надо.

Возвращение домой Вампиресса решила не откладывать, и в этот же вечер отправилась в ближайшую деревню. Денег у нее не было, поэтому ночью пришлось обчистить местный универмаг. Чтобы при нынешних морозах не выделяться из толпы, она приобрела себе новые обтягивающие джинсы, сапоги на плоской подошве с меховой опушкой и легкий пуховик в цвет к сапогам. В удобную сумку сложила карту России, плеер с диском любимой группы, батарейки, носки и нижнее белье. «Еще бы душ принять», — думала Вампиресса сидя в парке и наблюдая, как лишь полчаса спустя по сработавшей сигнализации универмага приехала полиция.

Она вставила в уши наушники и нажала Play, песня «My December» вернула ее в прошлое. Под падающими белыми снежинками Вампиресса кружилась, будто в танце.

Подхватывая снег вместе с осыпавшейся хвоей, она подбрасывала его вверх и кружилась, кружилась… Счастье наполняло смыслом каждую клеточку ее тела. Оно не было ни с чем связано. Оно просто было внутри нее. Счастье не всегда зависит от внешних проявлений, счастье — оно всегда с тобой и в тебе. Для него не имеет значения, какое сейчас время года, суток, кто ты и где.

Лес был огромным заснеженным замком, а Вампиресса — принцессой, свободной и красивой.


Гелиот больше месяца не появлялся в Долине Гейзеров. Настю он выследил чуть ли не сразу после ее побега из города, но принимать дальнейшие действия не собирался. Что-то его останавливало, и это было совсем не то, что он хотел. Она ему нравилась.

Вышагивая по дорожке к дому, он резко остановился. Навстречу ему шла Кристина. Поравнявшись с ним, она остановилась.

— Гелиот, — начала она. — Прости меня, я не хотела тебя обидеть.

Он молчал.

— Я только позже поняла, что ты всегда о нас заботишься. Ты всегда нам говоришь не лезть к другим существам с голыми руками, а он полез, — уже всхлипывая, продолжала Кристина. — Прости меня!

— Хорошо, — просто сказал Гелиот, и, обогнув ее, пошел дальше.

— Я могу вернуться в отряд? — с надеждой крикнула она.

Гелиот не оборачиваясь, замотал головой.

— Позже, может быть, — тихо сказал он, но она его услышала.

Обойдя дом, юноша зашел в него с черного входа. Он спустился по тайному ходу прямо в большой зал, там было пусто. Этот зал всегда помогал ему расслабиться и принять правильное решение. Поднявшись на постамент с креслами, он сел в свое. Его тело на секунду превратилось в порыв ветра, закрутившийся вихрем. Но вот все резко утихло, в кресле снова сидел Гелиот. Облокотившись на спинку, он закрыл глаза и стал постукивать длинными ногтями по подлокотникам.

Звенящая тишина наполнила его уши. Солнечный свет, проникая внутрь, играл частичками пыли, летающими в воздухе. Гелиот с силой ударил по подлокотнику, и в эту же секунду парадная дверь зала с грохотом открылась. Вера стремительно подошла к краю парапета.

— Где ты был? — требовательно повысив голос, спросила она.

Гелиот сжал руки в кулаки, пряча ногти. Вера заметила его мимолетное движение и, схватив за правую руку, развернула к себе.

— Что прячешь? — поинтересовалась она.

— Ничего, — прошипел он и выдернул свою руку. — Так чего ты бесишься, милая?

— Не называй меня так! — истерила она.

Вера злилась. Ее раздражали его надменность, его хамство и полное пренебрежение ее положением.

— Я тебе, что девочка! — закричала она. — Я твоя Повелительница! Я Правитель Кронов, ты мой слуга! Четкая иерархия — наша структура! Не твои ли любимые слова?

— Ты путаешь, — спокойно произнес Гелиот.

Его тон еще больше разозлил ее.

— Гелиот, я клянусь, что заставлю тебя верно служить мне. Но не заставляй меня пожалеть о том, что я когда-то оставила тебя в живых. Не заставляй меня воевать с тобой! Я долго терпела, но сегодня мое терпение лопнуло. Ты ослушался приказа! — она сделала паузу, чтобы набрать, побольше кислорода. — Ты непонятно, где носился целый месяц, вместо того, чтобы поймать вампирку. Ты меня достал!

Ее глаза расширились, руки были сжаты в кулаки. Она была похожа на кошку, готовую бросится на него в любой момент.

Гелиот молчал.

— Ну чего ты молчишь? Отвечай! — требовательно произнесла она.

Он продолжал молчать.

— Нет, я так больше не могу! — застонала она. Вся ее агрессивность испарилась. — Что ты от меня хочешь, чудовище?

Гелиот легко спрыгнул с парапета, подошел к Вере и поцеловал ее в лоб.

— Не шуми, ты ведь знаешь, что ничего сделать со мной не можешь! Я знаю, что надо делать! Я скоро вернусь!

Вера молча проводила его взглядом.


— Айвен, — позвала Вера, выйдя во двор дома.

Девушка возникла рядом с ней, материализовавшись из воздуха.

— Да, госпожа! — весело отозвалась она.

— Как проходят тренировки?

— Достаточно хорошо, я уже могу точно попадать в пункт назначения. — уверенно заявила Айвен.

— Это хорошо, — согласилась Вера. — Мне надо к Матвею.

— А где он госпожа?

— Он в Петербурге, — просто сказала Вера.

— Ой, госпожа! — застонала девушка. — Это далеко, я еще так далеко не пробовала.

— Ты справишься! — заверила ее Повелительница.

Айвен неуверенно мотнула головой.

— Тем более место можешь выбрать сама, — подбодрила ее Вера. — А если промахнешься главное, чтобы это был Питер. Я уже там, на метро доберусь!

Девушка явно сомневалась, но спорить с Верой не решилась и протянула к ней дрожащую руку. Секунда, мир завертелся, и Правительница открыла глаза в центре многолюдного проспекта. Их внезапное появление прошло незамеченным.

— А ты боялась, — похвалила Вера Айвен, узнав Невский проспект. — Можешь идти.

Айвен щелкнула пальцами и растворилась в воздухе. Только оказавшись в центре заснеженного Санкт-Петербурга, Вера обратила внимание, что очень легко одета. Тонкая кофта, джинсы и туфли. Ей сразу стало холодно. Быстрым шагом она добралась до метро. Денег в кармане было так же мало как одежды на ней. «Ох уж этот Гелиот, — подумала Вера, — Я, благодаря ему, бежала из Долины сломя голову!»

Через сорок минут девушка уже стучала в дверь.

— Вы должны соблюсти все условности, — говорил седовласый мужчина в сторону, открывая дверь. — О, Верочка! — воскликнул он, увидев ее.

— Вера, — произнес другой мужской голос. Матвей обогнул хозяина дома и увидел ее.

— Я могу войти? — спросила она. — Кстати, здравствуйте Игорь!

— Конечно, проходите! Вам даже спрашивать не надо, — захлопотал он, — Это я держу Вас в дверях! Вы так легко одеты, наверное, замерзли. Я сейчас чай поставлю! Вы будете чай?

— Буду, конечно! — быстро согласилась Вера.

Игорь убежал на кухню и загремел посудой.

— Милая, что ты тут делаешь? — с обеспокоенным видом спросил Матвей.

— Неожиданно приехал Гелиот! Мы с ним снова поругались, — словно маленькая девочка, стала рассказывать Вера. От могущественной Повелительницы Кронов ни осталось и следа, сила духа будто оставила ее. — Я решила стать жестче, как ты говорил, но он совсем меня ни во что не ставит. Я для него — пустое место! Знаешь, у меня нет больше сил с ним бороться.

Она упала на мягкий диван у стены.

— Мне иногда кажется, — задумчиво протянула Вера после паузы, — а может, было бы лучше, если бы он был Правителем?

Матвей подошел к девушке и, присев на корточки рядом, коснулся ее рук.

— Неужели ты сможешь? — нежно спросил он. — Дело то не в Гелиоте! Совсем не в нем, ты просто до сих пор сомневаешься!

— Да, я сомневаюсь! — в сердцах крикнула Вера. — Валага внушил мне, что лучше меня не будет Повелителя. Он внушил мне, что Гелиот — зло! Что я просто не имею права бросить народ и мир к его ногам, он его растопчет. Он внушил, что, если природа дала силу, то ты просто обязан нести свой крест. А что, если не создана я для этого, и природа ошиблась во мне! Она ошиблась, сделав меня самой сильной!

Вера запустила пальцы в распущенные волосы и склонила голову. Матвей молчал.

— А почему я не могу жить как все? Любить тебя, рожать детей! Почему я должна вечно нестись, сломя голову, решать проблемы мира? Почему я? Ведь живет же Игорь, он родился Кроном и отказался от жизни внутри семьи. Ему запрещено пользоваться силой, и лишать его этой силы никто не собирается. Он — своеобразный резерв. У него есть дочери, жена, работа. Есть жизнь!

— Тогда возьми и откажись! — вспылил Матвей. — Я знаю, тебе все это не очень нравится! Откажись!

Наступила пауза.

— Прости! — быстро нашелся он. — А мне нравится быть Кроном! Конечно, иногда бывает очень сложно, до боли! Но у меня есть все: ты, сила, друзья. И мне иногда кажется, что я не заслуживаю всего этого!

— Забудь! — сказала Вера вставая. Она открыла дверь и ушла.

— А как же чай? — спросил появившийся Игорь.

Матвей лишь пожал плечами.


7. Наташа и Леон


Город был во власти декабрьской морозной ночи. Ростовская зима — насмешка. Она холодна до мозга костей, отвратительна грязной слякотью, в одну ночь превращающейся в замерзшие наросты льда, губительна скачками температуры от +5 до -30 и, практически всегда, голая. Снег выпадает раз в сезон и воспринимается городом, как чудо не меньше, не больше.

Ледяной ветер бил в лицо Вампирессе. Девушка стояла, прислонившись к двухметровому кирпичному забору. Грязные ободранные кусты торчали вокруг нее. Летом это были прекрасные древовидные пионы, но сейчас ничего не выдавало в них благородного происхождения. Это был двор, где она родилась и выросла, дом ее родителей. Все было так до боли знакомо. Выложенная плиткой тропинка вела к дому, именно по ней она возвращалась домой из садика, школы, а потом и с работы. Беседка, сейчас пустая, а в теплое время года полная жизни и света, завешенная разноцветными шторами. В ней они собирались всей семьей и мечтали о будущем.

— Вот черт, — выругалась она. Вампирессе так хотелось назад, в свое прошлое. Распахнуть настежь дверь, услышать ворчание матери о том, что она потеряла совесть и должна брать пример с младшей сестры. Огрызаться на подковырки сестры, и быть в курсе событий всех футбольных матчей отца.

Тонкие шторы в зале просвечивали. Она увидела новогоднюю елк, у всю в мигающих голубых огоньках. Вампиресса вспомнила, как сама покупала эту гирлянду в прошлом году, и мама жутко критиковала ее за покупку. Они так поссорились тогда, что гирлянду выкинули в гараж, а теперь вся елка завешена этими веселыми огоньками. Они скучают по ней, и она тоже сильно скучает по ним. Слезы струйками потекли по щекам.

«Ну, вот опять плачу», — вытирая слезы рукавом куртки, подумала она.

В окно, будто почувствовав присутствие дочери, выглянула мама Насти. Вампиресса всем телом вжалась в забор и замерла. Женщина на секунду задержала взгляд на воротах и плотнее зашторила окно.

Вся прошлая жизнь была ошибкой. Она постоянно ссорилась с ними, что-то доказывала, а надо было просто их любить и говорить им об этом, сейчас, впрочем, уже поздно.

Теперь она для них очень опасна. Ведь даже здесь стоя на окраине двора, она чувствовала зов крови. Их запах. Они же родные ей люди, как она может чувствовать что-то подобное к ним. Это не укладывалось в голове. С каждым днем сдерживать себя становилось все сложнее, она не может сорваться здесь, в доме своей семьи.

— Прости меня, мама, — шепнула она в пустоту и, развернувшись, перемахнула через забор.

Вампиресса, не разбирая дороги, брела по холодным темным улицам. Дома бывших соседей, одноклассников и просто людей, которых она когда-то знала, пролетали перед глазами. Ее сердцу снова было невыносимо больно, она снова была совсем одна.

Ноги сами привели ее к дому лучшего друга — Лешего. Прошлое — сказка, там у нее всегда был он. Друг всегда слушал ее, поил горячим чаем и искренне любил. Сейчас из окон дома лил холодный свет, ведь там его нет. Можно ли отворить дверь его дома и услышать его голос, а может ей все приснилось?

Подойдя вплотную к окну, Вампиресса рассмотрела кухоньку. Та же мебель, даже тот же дурацкий коврик остался в центре. Изменились только обитатели дома. На кухне находилось двое. Парень и девушка, весело переговариваясь, резали овощи. Они так нежно любят друг друга, подметила Вампиресса. Нежность сквозила в каждом их движении. Парень, нарезая лук, бросал хитрые взгляды на свою подругу. Когда она отворачивалась, он быстро что-нибудь съедал, а девушка, конечно, замечала, и, явно наслаждаясь моментом, отчитывала за несдержанность. Легкая улыбка скользнула по губам Вампирессы.

Девушка оглянулась, реальность возвращалась в ее жизнь.

«Что дальше?» — спросила она саму себя и, обогнув дом, присела на лавочку на заднем дворе. Вампиры, волшебники, ожившие сказки — где их всех искать? Подождать — сами найдут, но диалога с теми, кто ее ищет, не получится. А другие и об ее существовании не знают. Вампиресса наклонила голову и запустила пальцы в волосы.

Картины прошлого и будущего калейдоскопом крутились в голове, Она вспоминала все сказки, что читала. Она пыталась сопоставить свое существование с той скудной информацией, что была у нее в голове.

Айдын.

Родилась идея. Но как его найти? Вампиресса вспомнила их недолгий разговор, но вампир не оставил ей ни одной зацепки. Айдын, словно собака, выследил их с помощью обоняния. А кто сказал, что она так не может?

Встав с лавочки, она наклонилась к земле и начала глубоко вдыхать воздух. Ничего. В нос бил только мороз. Ничего не понимая, девушка отошла в тень деревьев. «Может, я неправильный вампир, — думала Вампиресса. — Ну как это так вампир — и нет обоняния»

Странно, до этой минуты она никогда не задумывалась о том, как работает ее тело. Вампиресса, как должное, восприняла силу и скорость, феноменальные слух и зрение. Как она вообще раньше жила слабым беззащитным человечком, бродила по миру?

По ветхой деревянной лестнице, приставленной к дому, Вампиресса забралась на крышу. Ночное небо было усыпано звездами, полная луна серебристым светом заливала дома, спуск, ведущий к речному порту. С крыши он был особенно хорошо виден, не мешали даже невысокие деревья. В порту грузили корабль металлоломом, и чтобы это понять, не надо было быть вампиром. Грохот от падающего металла разносился на много километров вокруг. Большое расстояние не мешало ей отчетливо слышать, о чем говорят рабочие, видеть голубей на верхней палубе корабля.

«Как пахнет металл?» — задумалась Вампиресса. Металл пахнет металлом, вода — водой, только здесь это скорее тухлая вода. Там, в горах, родники сквозят свежестью. Вампиресса глубоко вздохнула, вспоминая аромат горной воды, и вместе с этим воспоминанием появилось другое.

Среди деревьев стояла тень. Подойдя ближе, тень стала черноглазым волшебником. Он завораживал и пугал ее. Ей хотелось немедленно уйти от него подальше и в то же время остаться с ним навсегда, чтобы тонуть в его черных глазах. Как соблазнительно пахла его кожа! Вампиресса силой воли выбросила воспоминания из головы. О Боже, как она боялась во всем признаться себе…

На дорожке, выложенной осколками ракушечника, появились пятна серебристого цвета. Вампиресса во все глаза стала всматриваться в это неяркое свечение. Она спрыгнула с крыши и подошла к свечению вплотную. Оно никуда не делось, а будто бы разросся по участку. Девушка решила, что сходит с ума и, тряхнув головой, зажмурила глаза. Когда она их открыла, пятна остались на месте.

— Это следы, — запрыгала она на месте. — Следы Гелиота.

Вампиресса побежала на задний двор, там сияние тоже присутствовало. Вот здесь он ее схватил, там она вырвалась, крутила головой девушка, вспоминая в подробностях их первую встречу. Вампиресса стала вспоминать моменты той встречи и на земле появились новые следы, они отличались от следов Гелиота. У них был другой запах. Это следы его помощников, прыгала от счастья Вампиресса. Она трижды обежала весь участок, исследуя его. Возбуждение разлилось по телу.

Страсть открытия потухла, ужалив сердце. Около калитки Вампиресса налетела на след Лешего. Она долго водила рукой по промерзлой земле. Отколов небольшой осколок камня с частичкой друга, девушка спрятала его в карман.

Следов Айдына нигде не было видно. Вампиресса исследовала весь участок на наличие следов вампира и не сразу вспомнила, что он здесь никогда не был, и встретились они в другой части города. Окрыленная приобретенным знанием, Вампиресса понеслась по городу во двор, где впервые столкнулась со своим ненадежным другом. Двор отыскался быстро.

Пятиэтажный дом стоял вплотную к небольшой дороге. Высокий кустарник рос с другой ее стороны, а за ним лавочки, песочница и заброшенный детский садик. Садик со всех сторон окружали такие же безликие многоэтажные дома, лишь кое-где в окнах горел свет.

Следы Айдына вели в две стороны: к небольшому водоему, где он сбросил ее в воду для приведения в чувство и в другую, неизвестную ей, сторону, туда, откуда он пришел сюда. Вампиресса стала прикидывать с чего начать поиски.

Она еще в прошлой жизни отличалась быстротой принятия решений, и сейчас она тоже не стала медлить. Всегда можно вернуться и начать все сначала, — решила она.

Она зашагала вдоль следов. Девушка решила сначала проверить, откуда он пришел. Если повезет к рассвету, она его найдет. Часы показывали час ночи, надо было спешить.

След уводил к окраине города, а потом и вовсе за его границы на проселочную дорогу, отсыпанную мелкой щебенкой и совсем не освещенную, отчего машины встречались здесь крайне редко.

Казалось, что затея ни к чему не приведет. Вампиресса уже целый час шла вперед и даже намека на приближение к цели не наблюдалось. Она была голодна, отчего быстро уставала. Когда выбившаяся из сил девушка была готова сдаться, след свернул с дороги и стал уходить вправо к череде небольших курганов. За одним из них, около дыры в земле, к следам Айдына добавились еще одни. Они вели вниз в подземелье. Окинув местность взглядом, Вампиресса сделала вывод, что двое вышли из подземелья и направились в разные стороны. Айдын — в Ростов, а незнакомец куда-то на север.

Спускаться в подземелье было страшно, миллион воспоминаний нахлынул на нее волной. И смерть Лешего, и детский страх темноты и одиночества в темноте. В том, что там никого нет, Вампиресса была уверена. Ее чуткий слух ловил малейшее движение, биение сердца.


Под курганом было начало тех самых подземелий, где еще недавно Настя спасалась от Кронов. Пройдя пару метров вглубь, она остановилась, сил двигаться дальше не было. Воспоминания выжимали из нее все соки. Вампиресса выползла наружу и, повалившись на землю, долго лежала, смотря в небо и отдуваясь, словно после бега. Она туда не полезет, решила девушка.

Но и возвращение к началу поиска не дало результата. След Айдына, петляющий среди домов, привел ее к железнодорожному вокзалу, где он тогда нагнал их и утащил Лешего в эти проклятые подземелья. Был еще один вариант выследить Айдына. Узнать, куда он направился после приключения в подземелье, но для этого туда надо спуститься.

Решение давалось тяжело, ведь Вампиресса не знала, что стало с телом Лешего, может оно до сих пор там. Животный страх увидеть его, будто ждущего отмщения, ждущего ее, засыпанного осколками породы, наполнил душу. Секунды становились минутами, а Вампиресса все не могла решиться сделать даже шаг в сторону прохода под землю.

После мучительных минут она все-таки решила спуститься, но очередная неудача постигла ее. Ход под землю замуровали толстым слоем бетона, еще и проложили для прочности арматурой.

— Вот черт, — выругалась девушка.

Она, конечно, может сейчас пробить новый проход, но, может, стоит прислушаться к знакам судьбы и зайти в подземелье с другой стороны? Там, где она вышла из него, на свалке мусора. Ход, которым выбрался Айдын, там ближе. Именно из этого прохода Айдын, скорее всего, направился в свое укрытие, подальше от кровожадных Кронов.

На этот раз Вампиресса не рассуждала, стоит ли. Она зажав нос стала пробираться сквозь тонны мусора, и откопав заветный ход, смело в него вошла.

Она быстро шла вниз по узкому тоннелю. Наконец, отыскались следы Айдына. Они вели в две стороны. Одни к месту борьбы с Гелиотом, другие — в противоположную сторону. Туда она и поспешила. Идти пришлось достаточно долго. Ход петлял и вверх и вниз, неоднократно поворачивал и снова шел вперед. Идти по следу и не сбиться в миллионе ответвлений было легко. Редкие обитатели подземелий, крысы, не причинили ему вреда, слишком редко они тут пробегали. След был девственно свеж, будто Айдын прошел здесь пару часов назад.

После получасового марафона ход, наконец, резко пошел вверх и вывел ее в небольшую комнатку. След прервался, будто в центре этой комнаты Айдын растворился в воздухе. Покрутив головой, Вампиресса заметила на потолке люк и металлическую трубу рядом. Подпрыгнув, она ухватилась за трубу, толкнула люк и, сдвинув его в сторону, выбралась наружу.

Девушка оказалась на центральной улице города, недалеко от Набережной. Она хорошо знала этот район, так как в детстве часто гостила у своей любимой тетушки, улицей ниже. Девушка бережно задвинула люк на место и упругим шагом поспешила по истертому следу Айдына.

Следы, наконец, уперлись в калитку большого дома с высоченным забором. На первый взгляд забор был метра четыре, но это только на первый. Крыша двухэтажного особняка была еле видна. Судя по следам вокруг, Айдын входил и выходил из этого дома много раз, все вокруг было устлано его следами.

Вампиресса задумалась. Как попасть в дом? Махнуть через забор или позвонить в домофон. Как встретит ее Айдын? Может, он уже заключил сделку с Кронами и ждет ее не дождется. А что если здесь живут люди, но что тогда здесь делает Айдын?

Не найдя ни одного ответа на миллион вопросов, Вампиресса нажала кнопку домофона. Только когда он характерно запищал, она задумалась, что сейчас четыре утра, но было уже поздно. В домофоне раздался мужской голос.

— Что? — грубо спросил голос.

— Меня зовут Вампиресса. Мне нужен Айдын, — отозвалась девушка.

— Заходи, — снова прозвучал голос в динамике. Щелкнула задвижка, и дверь легко скользнула, открывая взору небольшой двор. К дому вела дорожка, выложенная камнем, вокруг росли небольшие елочки.

Вампиресса набрала в легкие побольше воздуха и сделала первый шаг во двор. Калитка медленно закрылась за ней, громко щелкнув автоматическим замком, отчего тело девушки обдало холодным потом.

На пороге, да и в просторном холле дома ее ни кто не встречал.

— Здравствуйте, — громко поздоровалась Вампиресса, но ответом ей была тишина.

Не дождавшись хозяев дома, девушка сняла обувь и направилась по коридору в глубину дома. Через несколько шагов в конце коридора стала видна дверь. Чуткий слух выдавал там, по ту сторону, чье-то присутствие. Ее не встречают, но ждут, это даже порадовало девушку, и она осторожно стала приближаться к двери.

Комната, обставленная причудливой мебелью, открылась ее взору, когда она открыла дверь и сделала шаг вперед. Внутри все было в полумраке, свет исходил только от горящего камина. В кожаном кресле с высокими подлокотниками сидел Айдын. Его огромное тело заняло в нем все пространство, на открытых частях тела мускулы выступали огромными буграми.

— Доброй ночи, — надменно поприветствовал ее Айдын.

Вампиресса замерла на входе.

— Ну, заходи вампирка, как там тебя зовут? Настя, — злорадно улыбаясь, сказал вампир.

— Вампиресса, — поправила его девушка.

— Значит, Вампиресса, — уточнил он.

— Вампиресса, — повторила она.

— Навела ты шуму при нашей прошлой встрече, Вампиресса, — ее имя он нарочито подчеркнул.

— Старалась, — зло отозвалась девушка.

Минуту они сверлили друг друга глазами. Вампиресса сдерживала себя из последних сил, чтобы не кинуться на него и не попытаться отомстить за Лешего, и только здравый смысл удерживал ее на месте.

— Твой дом? — прошествовав к книжному шкафу, просто спросила она.

— Моих друзей, — тем же бесцветным тоном отозвался Айдын.

— И они знают, кто ты? Не боятся для себя такого соседства?

— Они такие же, как я и ты! Или ты на минуту подумала, что я могу водить дружбу с едой, — захохотал Айдын. — Люди с говядиной не дружат, а мы не дружим с людьми.

Ее покоробило от его слов. Хотя она понимала почему они не общаются с людьми. Сейчас ей казалось это просто невозможным из-за постоянного голода.

— Ты меня познакомишь с хозяевами дома? — поменяла тему разговора Вампиресса, слушать рассуждения на тему кто кем питается, ей было невыносимо.

В эту минуту дверь на противоположной стене около камина резко распахнулась, отчего Вампиресса вздрогнула. На пороге появился мужчина. Он деловито прошел мимо гостьи и сел в кресло рядом с Айдыном. Ему было около сорока, худощавый. На фоне огромного и мускулистого Айдына он больше походил на воробышка: со светлыми взъерошенными волосами и синими, как ясное небо, глазами. Одного его пронизывающего взгляда было достаточно, чтобы стало ясно: внешность обманчива, и с этим парнем лучше не шутить.

Следом за мужчиной в комнату вошла женщина. Уловив настороженный взгляд Вампирессы, она мило ей улыбнулась, оголяя белоснежные клыки. У нее были длинные рыжие волосы, большие карие глаза с поволокой, идеальные нос и губы. Женщина опустилась на край дивана и, сложив руки на коленях, принялась ждать.

В комнате повисла неуютная тишина.

— Ну, — немного нервно начал мужчина, — Айдын представь нас.

— А, да, — беззаботно отозвался Айдын, — Вампиресса, познакомься — это Леон, — он жестом указал на мужчину в кресле, — а эта прекрасная дама — Наташа, его супруга. Наташа и Леон познакомьтесь — Вампиресса, современная сенсация и пушечное мясо всех Кронов.

— Не злорадствуй Айдын, девочке просто не повезло, — нежно поправила его Наташа. — Присядь, — сказала она Вампирессе.

Девушка опустилась в ближайшее кресло и стала ждать, что будет дальше.

— И еще хочу заметить, Вампиресса очень сентиментальна. Она любит своих друзей и готова ими всеми рискнуть во имя святой дружбы. Верно? — повернул к Вампирессе свое перекошенное ненавистью лицо Айдын.

— Неверно, — прошипела в ответ девушка.

— Вампиресса, это никуда не годится — потешался Айдын, — ты так наряжена.

— Мне хочется как следует надрать тебе задницу, а лучше стереть с лица земли, — отозвалась девушка.

— Так давай, — вскочил Айдын с кресла. — Попробуй! Это …

— Довольно, — прервал словесную перепалку Леон.

Айдын замолчал и, обиженно поджав губы, опустился в свое кресло. Вампиресса тоже снова присела.

— Айдын мне рассказывал о тебе, — мужчина обращался только к ней, — А еще у меня был довольно неприятный разговор с Кронами. Ты им очень нужна, — произнося последнюю фразу, он не сводил с девушки глаз. — Возникает вполне законный вопрос: «зачем»? Что у тебя есть?

Мужчина, не моргая, смотрел на Вампирессу, он ловил каждый ее поворот головы, каждый вдох, взмах ресниц.

— Не знаю, — просто ответила Вампиресса.

— Ты уверена?

— Да. — просто произнесла вампирка.

— Жаль.

— Может это новое развлечение, охота на вампира, — весело спросил Айдын. — А что, я бы с удовольствием поучаствовал в охоте на Крона. Много крови они попили у нашего народа. Жаль, это запрещено, — и он обиженно поджал губы.

— Айдын, ты иногда бываешь таким гнусным типом. Просто зло берет, и, согласна с Вампирессой, хочется тебя придушить, — вспылила Наташа.

— Тише, тише Наташенька. Душить меня не надо, — рассмеялся Айдын. — Я еще пригожусь.

— Ради этого и терпим, — уже мягче произнесла Наташа.

— Да хватит вам, — остановил их Леон. — Айдын, будешь много болтать, выйдешь вон.

— Молчу, — коротко согласился вампир.

Вампиресса мало обращала внимание на разговор Айдына и Наташи, она внимательно следила за Леоном. Он, слегка склонив голову набок, пустым взглядом смотрел сквозь нее. Его оцепенение прервалось внезапно. Леон встал и стал мерить шагами комнату.

— Где ты была? — резко спросил он.

— Я? — рассеянно переспросила Вампиресса.

— Да, ты! После той потасовки с Кронами ты пропала. Где ты была? — повторил свой вопрос Леон.

— Я была в лесу.

— В лесу? — переспросил вампир.

— Под Челябинском на реке Большая Сатка. Отличные места, — неуверенно произнесла она.

— Что ты там делала?.

— Жила, — запинаясь, ответила Вампиресса. Его допрос, причем, такой настойчивый, совсем сбил ее с толку. — После всего, что случилось, я решила сбежать и начать новую жизнь подальше от всех, но мне и этого не дали сделать, они меня и там нашли.

— Нашли? И что было? — ледяным тоном интересовался Леон.

— Что было… я сбежала, вот что. Я быстро бегаю. Правда, они были не все, был только Гелиот, — Вампиресса остановилась на минуту, и, задыхаясь, продолжила: — Я спросила его, что им от меня надо, сказала, что готова жить в изоляции, только чтобы они оставили меня в покое, а он сказал, что все решено и меня все равно убьют, и я ничего не могу изменить. А почему — не ответил. И я сбежала от него, и теперь хочу разобраться. Если уж умирать, то хотя бы знать, за что. Поэтому я вернулась и начала искать, — она кивнула в сторону Айдына, — тебя, Айдын.

Тот только фыркнул.

— Говоришь, Гелиот, сказал, что все решено, и ничего нельзя изменить? — переспросил Леон.

Вампиресса кивнула.

— А если они хотят убить меня только потому, что я вампир.

— Нет, все не так, — остановил ее Леон. — Они не убивают нас, только за то, что мы вампиры.

— Да, все не так. Я совсем недавно в этом мире и мало чего понимаю, а главное, мало знаю. Может, у вас постоянное осадное положение, может вы уже веков десять воюете друг с другом, — ее голос звучал так уверенно и звонко, что саму ее удивило, откуда столько уверенности. — Может, есть учебник по истории, я бы его с удовольствием прочитала, может, и пойму что тут, черт возьми, происходит.

— Это справедливое требование, — смягчаясь, отозвался Леон.

— И, — протянула Вампиресса.

— Учебника нет, — все в комнате начали смеяться.

Обстановка изменилась, напряжение витающее в воздухе развеялось, как ночной морок исчезает с наступлением рассвета.

— Ты знаешь, что должна понять, Вампиресса? Они не звери, а главное, не убийцы. Чтобы тут ни болтали некоторые, — его взгляд метнулся к Айдыну, — Они высокоорганизованные существа, умеющие расставлять приоритеты, действовать во имя общего блага и быть гуманными.

Вампиресса подняла брови, и, было, открыла рот, чтобы возразить, как Леон прервал ее жестом.

— Да бывают там всякие недопонимания, и Кроны могут объявить кого-нибудь персоной нон грата, без видимых на то причин, но, как показывает практика, причины у них всегда есть и часто весомые. Что необычно в ситуации с тобой?

Первое: руководит твоим отловом сам Гелиот. Он очень влиятелен в нашем мире, один из сильнейших волшебников современности, после Веры, конечно. Он, кстати, исключение из правил, — рассмеялся Леон, — Хладнокровный, жестокий, безжалостный убийца, никто не может с ним справиться. Правительница Кронов предпочитает не спорить с ним, у них негласное правило. Она не трогает его, он не сует нос в ее дела… Так о чем я. Обычно если кто-то нарушает статус секретности, — продолжал Леон, — нападает среди бела дня или демонстрирует волшебство, то появляется комиссия, которая проводит расследование и выносит вердикт. Даже в таких случаях смертный приговор выносится крайне редко.

Второе: в дела вампиров они обычно не вмешиваются. У нас самих четкая иерархия и свои законы, если попался на глаза общественности и привлек к себе излишнее внимание, тебя быстро убивают. Мы не любим, когда Кроны напоминают нам о правилах, и проблемы внутри клана решаем сами и быстро.

С тобой проблем не было. Тебя вообще не существовало до того момента пока ты не встретила Айдына, и он не попал под перекрестный огонь. Наши лидеры потребовали объяснений от Кронов, но те посоветовали нам не лезть не в свое дело, — Леон стукнул пальцами по подлокотнику кресла. — Это было грубо с их стороны. Они еще и ко мне приходили, предлагали не вмешиваться.

Третье: на последнюю охоту на тебя вышел не только Гелиот, К нему присоединилась вся правящая верхушка Кронов. Айдын четко рассмотрел Матвея — повелителя воды, Кристину, Катю, Ивана, Полу и саму Веру, их правительницу.

Леон замолчал.

— Я долго ломал над всей этой историей голову, — задумчиво произнес вампир, — Честно, сам хотел отправиться на твои поиски, а сегодня ты пришла ко мне в дом, но паззл все равно не складывается. Ты не в курсе, что им от тебя надо.

— Не в курсе, — грустно подтвердила Вампиресса.

Леон встал.

— Мне надо все обдумать, — сказал он. — Сейчас будь нашей гостьей, Айдын покажет тебе твою комнату. Поговорим завтра.

И, больше не взглянув на Вампирессу, вышел из комнаты.

— Отдыхай, — бархатным голосом произнесла Наташа и последовала за мужем.

Айдын, так же мерзко улыбаясь, смотрел на Вампирессу

— Вам-пи-рес-са, — по слогам произнес он, — а настоящее имя не пошло. Захотелось поострее.

— Да пошел ты, — зло сказала она. — Я с тобой позже обязательно поквитаюсь, — пригрозила девушка.

Вампиресса сверлила Айдына злым взглядом. В этот взгляд она попыталась вложить всю свою ненависть к нему.

— Очень страшно, — засмеялся он.

Вампиресса, ожидающая такого ответа, лишь гордо вскинула голову.

— Ладно, пошли, покажу твою комнату.

Комната оказалась роскошной, с большой белоснежной кроватью, огромной ванной. Айдын, не сказав ни слова, удалился. Первым делом Вампиресса залезла в горячую ванну. Сейчас только это и могло ей помочь. Когда тело согрелось, страхи отступили, и девушка погрузилась в сладкую дремоту.


Дверь скрипнула, и не успела Вампиресса сделать вздох, как на край кровати присел Айдын. Взгляды пересеклись. Не доверяя ни одному его слову и жесту, девушка не сводила глаз с его лица. Вампир лишь отводил глаза.

— Айдын, — не много запинаясь, начала девушка, — что тебе надо?

Он продолжил молча смотреть на нее и, спустя целую минуту, будто проснувшись, отозвался.

— Я пришел извиниться.

Вампиресса от удивления широко распахнула глаза. Смысл слов ей был понятен, но тот факт, что говорит это не кто иной, как сам Айдын, наводило на подозрение.

— За что? — грубо спросила она, и горечь нанесенного им вреда залила сердце ядом. — За жизнь моего друга, за его сломанную по твоей прихоти шею?

— За боль, что причинил тебе, — сделав ударение на последнем слове, сказал Айдын. — Жизнь твоего друга меня меньше всего волнует, он был человеком, а значит не стоит забивать им голову.

Вампиресса вскочила с кровати. Проделав круг по комнате, она остановилась и неожиданно стремительно подлетела к Айдыну. Ее тонкие руки обхватили его огромную шею и легко повалили на пол спальни. Вампирка хотела сейчас одного — придушить его.

На полу спальни разыгралось безмолвное сопротивление двух вампиров. Их тела сплелись в клубок, где обе стороны крутили друг другу руки, ноги. Руки Вампирессы то и дело норовили свернуть Айдыну шею, от чего тот успешно изворачивался. Зажав руки девушки и придавив ее к полу, он наклонился к самому ее уху и шепнул:

— Ты что творишь?

— Отпусти, — зло зашипела Вампиресса, понимая, что сражение проиграно.

— А то что? — передразнил Айдын.

— Я убью тебя. — шипела она.

— Больше звучит как признание в любви! — такое положение вещей более забавляло его, чем причиняло неудобство.

Задохнувшись от возмущения, Вампиресса с силой сбросила его с себя, и, вскочив на ноги, отлетела к окну.

— Пошел вон! — закричала девушка, жестом указывая на дверь.

Покорность и сожаление растворились в доли секунды, теперь перед ней стоял Айдын, которого она знала: злой и жестокий, всегда глумливый и непредсказуемый.

— Тише, дорогая моя, — глумился он, — а то мы с тобой нашими утехами разбудим гостеприимных хозяев дома.

Вампиресса отвела глаза.

— Ты что наивно полагала, что сможешь со мной справиться? — спросил он. — Я намного сильнее и опытнее тебя. И чаще всего молодые вампирки в моем лице ищут покровителя.

— Так вот ты зачем пришел! Хочешь предложить мне покровительство? — ужаснулась вампирка.

— А может, и так. Если история с Кронами благополучно разрешится, то в мире вампиров ты — слабое звено, а я за определенное вознаграждение, — оказавшись рядом с ней, он мягко провел рукой по ее щеке, — могу отогнать от тебя, такой привлекательной, всех коршунов.

Щелчок пощечины эхом разлетелся по комнате. Вампиресса замерла, Айдын лишь клацнул в ответ клыками, развернулся и молча вышел из комнаты.

Девушка рухнула на кровать. Ну, кто виноват, а ведь он пришел, точно пришел помириться. Она и сама думала, что им надо постараться найти общий язык, а теперь все стало только хуже. Ну почему все так сложно, дрянной характер, корила себя Вампиресса. В теле Лешего больше нет жизни, и случившееся с ним — невероятная трагедия, но она, она еще жива и желает прожить долгую и счастливую жизнь, а значит, надо научиться подстраиваться. Свою гордость и боль необходимо засунуть, куда подальше. Искать пути спасения, искать соратников. Пора быть умнее.


8. Обещание


Многое было оставлено в прошлом, но прошлое не оставляло ее. Вампиресса уже две недели жила в доме Леона, и каждый день рассказывала ему одну и ту же историю, проговаривала каждое слово, что услышала от Кронов, а Леон искал во всем этом смысл.

Навязчивая идея отомстить Кронам создавала в его голове образы. Одержимый, он слушал и слушал ее историю. Ощущение, что он пропустил что-то важное и невесомое, лишало сна, а разгадка витала в воздухе, и он не мог ее ухватить.

Если не считать каждодневные допросы Леона, жизнь в доме протекала размеренно и спокойно. Вампир практически не покидал дом, все время перебирал книги и смотрел фильмы. Все в его жизни было подвластно фанатичной увлеченности, если он за что-то брался, то скрупулезно изучал все аспекты, разбирал со всех сторон, но так же быстро остывал и переключался.

Наташа работала в лаборатории, жила обычной жизнью с небольшой, но весомой, поправкой.

— Зачем этот карнавал? — спросила Наташу Вампиресса, узнав о ее работе.

— Первое деньги никто не отменял. Второе нам нужен доступ к донорской крови. Мы стареемся поменьше убивать.

— Ну, стараются не все. — рассмеялся Айдын, неслышно подойдя к ним сзади.

— Мы живем на одном месте, ты прекрасно об этом знаешь. — разозлилась женщина. — Вампиресса милая, когда пьешь чью-то кровь, доводи дело до конца. Одна капля яда и начнется обращение.

— Но я… — попыталась было возразить Настя.

— Из-за твоей жалости, — не стала слушать ее вампирка. — Нам потом придется заметать следы, чтобы не привлекать к себе внимания, разыскивая твоих случайных жертв. Поняла?

— Да, — быстро бросила девушка. Настроение Наташи резко изменилось, и она не могла понять причины.

Наташа нервно стала надевать на себя пальто.

— А можно мне? — Настя запнулась, поймав на себе изучающий взгляд Айдына. — Донорской крови.

— Она в подвале. — отмахнулась вампирка, выходя из дома.

— Значит наша милостивая принцесса людей не убивает? — глумливо бросил Айдын и тоже растворился за дверью, оставив Вампирессу наедине со своими мыслями.

Многое Вампиресса не могла понять. По ее собственным наблюдениям Айдын был сущим дьяволом: расчетливым, злым, непредсказуемым, грубым. Обитатели дома считали так же, и, несмотря на это, всегда встречали его, как желанного гостя.

— В этом мире очень мало тех, кому можно доверять, — говорила Наташа, — и если у твоего друга несносный характер — это меньшее из зол.

При таком заявлении Вампиресса поперхнулась, а Леон одобрительно закивал.

Другие вампиры в дом не приходили, и разговоры о них никогда не велись, будто их не существует вовсе, а задать детский вопрос о том, есть ли другие, Вампиресса не решалась.

— И как это было? Вас укусил вампир? — спросила девушка Леона как-то вечером.

— Конечно, укусил, — рассмеялся Леон, продолжая разбирать завал из книг в центре комнаты. — Другого способа стать вампиром нет.

Вампиресса подошла к завалу с другой стороны и, присев на пол спросила:

— Помочь?

— Нет, пожалуй, нет. Хотя да. Вытряси сюда еще вон те нижние полки, — показал он на остатки книг в стеллаже.

— Хорошо, — отозвалась девушка. — Так что там с вашим превращением в вампира. Как это получилось?

Не поднимая глаз на Вампирессу, Леон произнес:

— Жил в далекие времена волшебник. И восстал он против заведенного в мире порядка. Не был он наделен могуществом Старших Кронов, а поэтому суждено ему было всю жизнь провести на вторых ролях, либо бросить все это к черту.

В мире Кронов нет справедливости. Если природа не наделила тебя большой силой, ты — ничто. Старшие могут приказать тебе все, что угодно, и в угоду им ты бросишься со скалы. И нет возможности, способной наделить тебя силой, кроме данной от рождения. Ты можешь ненавидеть их, но будешь им служить. Самая большая загадка — по какому принципу природа раздает силу, ведь ее часто много у тех, кто совсем ее недостоин.

Честолюбие молодого волшебника не могло допустить презренного существования в числе рабов. Он презирал тех, кто считал это даром. В свободное время он стал встречаться с представителями разных волшебных сообществ, также недовольных правлением Кронов. Их оказалось больше, чем сторонников. Однажды волшебник, задумавший переворот, вышел на вампиров, и мысль о бессмертном непобедимом Кроне завладела его сознанием.

Молодой Крон собрал большую армию и рассказал своим сторонникам, что у него есть тайное оружие. В рядах своих братьев Кронов он нашел десяток союзников, готовых последовать за ним в темные края. Армия готовилась к нападению, а Кроны отправились к вампирам, чтобы осуществить свой план.

Три дня боли и безумия, и они очнулись вампирами, всего лишь вампирами. А их армия, напавшая в назначенный срок, была разгромлена. Кроны быстро отыскали всех предателей и убили их очень жестоко. Валага никогда не знал ни жалости, ни милости.

Леон перевел дыхание.

— Их всех убили на моих глазах. Мою Жафит, моего несчастного брата и многих других. В память о непобедимой силе Кронов меня оставили жить. Но все не так просто. Сдерживаемый проклятием, я не мог покинуть их, напасть на них. Позор и горе навсегда поселились в моем сердце.

Целый век я сходил с ума, но в одну ночь все изменилось. Женщина спасла меня, сняла проклятие и вместе со мной навсегда покинула Кронов.

Вампиресса вопросительно смотрела на Леона.

— Это была Наташа. Она, как и я, родилась Кроном, но намного позже меня и, как ни странно, влюбилась в пленника-вампира. Она меня любила, а я этого не замечал. Втайне от Валаги она приходила ко мне по ночам, и мы болтали обо всем на свете. Ее совсем ни пугало ни то, кто я, ни то, что пошел против своего народа. В одну из самых темных ночей Наташа сняла с меня все чары и ушла со мной. Она попросила меня сделать ее такой же, чтобы мы всегда могли быть вместе. У меня, конечно, был выбор, и я выбрал ее.

Леон замолчал и, взяв в руки очередную книгу, определил ее в одну из стопок на полу.

— И что Кроны? — спросила Вампиресса.

— Ну, Наташа оказалась действительно хорошим Кроном. Они, конечно, сразу узнали о ее предательстве, и узнали, где мы, — он рассмеялся, — только вот до сих пор не могут сюда зайти. Наташа наложила чары на этот дом, и они с годами становятся только сильнее.

— Настоящее убежище, — заворожено произнесла Вампиресса.

— Вот так я и стал вампиром. — закончил он.

— Но вы ведь до сих пор мечтаете отмстить?

— Конечно, и пусть Валага уже истлел в своей гробнице, я отомщу его приемышам. Я хочу лишить их власти! Я хочу, чтобы они, наконец, узнали, что значит быть рабами. Весь мир у них в рабах. Люди — ничего не подозревающие идиоты. Вампиры, загнанные в дыры — крысы. Оборотни скоро вымрут. Только Лавам хорошо!

— А кто такие Лавы? — с интересом спросила Вампиресса. — Подземный народ огня?

Леон, задержав взгляд на девушке, сказал:

— Это хорошо, что ты все схватываешь на лету.

— А иначе зачем вам я? — протянула она.

— А иначе зачем, — подтвердил он.

Вампиресса поднялась на ноги и отправилась к себе в комнату. Бренному телу нужна была пища. В данный момент это волновало ее больше других проблем. Донорская кровь помогала, она давала необходимое насыщение, но все же это было не то. Как еда из холодильника, холодная, с застывшими жиром. Кровь животных тоже плохо помогала. На всем этом можно было жить, но постоянное чувство голода не отступало и она знала как это исправить, но не могла. Не могла она так.

— Настанет день в твоей жизни, когда ты поймешь, что пути назад нет. Что ты вампир и никакая магия на свете не изменит этого. Мы — другой вид, и питаемся существами из плоти и крови, мы хищники, как собственно и люди. В этот день тебе перестанут сниться кошмары с твоими жертвами в главной роли. Они раз и навсегда станут твоей закуской, и ты не будешь больше жалеть, — сказала Наташа.

— Все будет так просто? — с надеждой протянула Настя.

— Ну если честно не совсем, — усмехнулась вампирка. — Но будет легче.

Вампиресса, сидя на кровати вспоминала слова Наташи. Она еще не готова быть настоящим вампиром.

— Я еще не готова, — вслух повторила девушка, ступив на балкон. С него она легко перемахнула на кирпичный забор и, глубоко втянув носом воздух, с легкостью определила, где можно незаметно проскочить мимо Кронов. Мягко приземлилась на землю и быстро свернула во двор коммуналки. Там, за железными воротами, был выход на другую улицу. Тихо прикрыв за собой ворота, она остановилась, обдумывая дальнейший путь.

— Привет, Настя, — раздался голос позади нее.

Все внутри будто перевернулось, волна холода прокатилась от пальцев ног до кончиков ушей. Вампиресса приросла к земле. «Неужели все сначала», — с ужасом подумала она.

Усилием воли, девушка заставила себя сдвинуться с места и рвануть прочь. На этот раз Гелиот был быстрее. Он схватил ее за руку и плотно прижал к стене дома. Она и пошевелиться не могла. Только стояла и смотрела на него своими большими зелеными глазами, полными страха и неизбежности. Он наконец поймал ее.

— Я хочу поговорить и обещаю, сегодня дам тебе уйти. Я один, — медленно говорил он..

— Как же один, а двое у дома? — снова предприняла она попытку вырваться, но к ее удивлению, он все же был сильнее.

— Ну они же остались у дома, — быстро проговорил он.

— А у меня есть выбор? — бросила она. — Если я скажу нет, ты меня отпустишь?

— Ну, это вряд ли, — ласково пояснил Крон. — Придется со мной поговорить, Настя.

— Меня зовут Вампиресса, — прошипела она в ответ.

Гелиот слегка нахмурился.

— Мне больше нравится твое настоящее имя. Что это за имя такое?

Девушка обиженно поджала губы.

— Значит, разговор все-таки будет? — весело спросил Гелиот.

Она лишь кивнула.

— Я тебя сейчас отпущу.

Вампиресса снова кивнула.

— Попытаешься сбежать, поймаю и свяжу. — грозно добавил он.

Железная хватка его рук ослабла. Он медленно отпустил ее. Вампиресса будто вросла в землю, она стояла и не дышала, ожидая всего чего угодно.

— Пошли, — просто, будто они совсем не враги, сказал Гелиот.

Шли недолго по старой искореженной улице до проспекта Буденовский. Там, на противоположном углу было небольшое кафе. Вампиресса, как в угол загнанная кошка, озиралась по сторонам и выглядела крайне дико.

— Расслабься, — одернул ее Гелиот, — Я же сказал, что один.

— У меня есть причины тебе доверять? — глумливо поинтересовалась девушка.

— А почему нет, я хоть раз тебя подводил? — невинно произнес Крон.

— Подводил!? — ошарашено переспросила Вампиресса. — Ты хотел меня убить.

— Это и сейчас входит в мои планы. — заверил он ее.

Девушка отпрянула от входа в кафе.

— Стой, — схватив Вампирессу за руку, сказал Гелиот, — Да планы не меняются, но сегодня я дал тебе слово, что не трону тебя, не попытаюсь убить и дам уйти. Не смотря на то, что мы с тобой по разные стороны баррикад, у тебя нет оснований мне не доверять.

Вампиресса поежилась от тепла его кожи и быстро выдернула свою руку. Он был другим, она не могла понять в чем, но его кровь не сводила ее с ума. Она была этому очень рада. Ведь сейчас так важно быть в здравом уме, а не бороться с жаждой.

— Нет оснований, — с сарказмом в голосе повторила девушка. — Ну как же я могла забыть об этом. Ты ведь всего на всего хотел меня убить, а это сущий пустяк.

Истерический смешок сорвался с ее губ.

Гелиот только улыбнулся.

— Ты умеешь улыбаться? — подловила она его.

— Заходи, — приказал Гелиот Вампирессе, открывая дверь в кафе.

Они прошли вдоль рядов кожаных диванчиков, расставленных полукругом, вдоль больших витражей и остановились около кабинки, завешенной зелеными полупрозрачными шторами.

— Садись, — отодвигая шторы кабинки, приказал Гелиот.

Возвращение официанта с кофе ждали молча.

— Кофе? — нагло улыбаясь, спросил Гелиот.

— У меня особая диета, — обнажив свои белоснежные клыки, огрызнулась Вампиресса.

Гелиота при этом явно передернуло, но виду он не подал.

— Не нравятся мои зубы? — зло спросила она.

— Воротит от твоих зубов. — признался юноша.

— Меня тоже, — неожиданно для себя согласилась Вампиресса. Слова вырвались сами, так что она даже не успела остановиться.

— Вот как? — весело отозвался Гелиот. — И как тебя угораздило?

— Что тебе надо? — начиная раздражаться, оскалилась Вампиресса, — Ты хотел поговорить, говори.

— И об этом я тоже хотел узнать. Так как? — не обращая внимания на ее возмущение, продолжил он. Ему хотелось узнать о ней побольше.

— Нет, не могу, — немного нервно рассмеялась девушка. И он туда же, да сколько можно рассказывать всем одну и ту же историю.

Вампиресса задержала взгляд на его лице. Непроницаемая маска, где дрогнет редкий мускул, редкая эмоция и эти черные бездонные глаза, в них ничего не разберешь. «Это точно игра света или воображения», — думала Вампиресса, а Гелиот продолжал молча рассматривать на нее.

— Шла, что-то случилось, пришла в себя в роще, поехала домой, — зло говорила она, даже не пытаясь описать происходящие события. — По ощущениям сначала никак, Как обычно, только не хочется ни есть, ни пить, ни спать и сил много.

Она перевела дыхание.

— Только после того, как приходишь в себя с безжизненным телом девушки на руках, ужасаешься. Оказывается, у тебя выросли клыки и только сегодня до тебя доходит, что не спала ты уже суток трое. А может, ты и заметила бы все это раньше, если бы за каждым поворотом тебя не ждали взбесившиеся Кроны, жаждущие, не меньше любого вампира, твоей крови… — с каждым словом она повышала голос.

Вампиресса сверлила Гелиота суровым взглядом.

— И все только из-за того, что я вампир? — спросила она. — Но ведь других не трогаете. Зачем вам я? Леон говорит, что просто так вы не вмешиваетесь в жизнь вампиров. В чем проблема?

Гелиот молча крутил в руках кружку нетронутого кофе.

— Если у меня есть что-то ваше, скажи. — властно потребовала она. — Я с удовольствием отдам.

— Есть, — произнес он, — Твоя жизнь.

Вампиресса раздраженно закатила глаза.

— Возможно, у меня есть решение, — сказал он. — Решение, при котором тебя перестанут преследовать.

— Почему меня преследуют? — не унималась Вампиресса.

Он покачал головой.

— Ты все равно отказываешься назвать причину? — снова выходя из себя, прошипела она.

— В свое время ты обязательно узнаешь, если согласишься.

— А если не соглашусь? — выпалила она.

— Тогда при следующей встрече мы с тобой кофе пить не будем. — усмехнулся Крон.

— Да, жаль, как же мы без кофе, — глумилась Вампиресса.

Напряжение раскалило воздух вокруг них.

— На что мне надо согласиться? — сдалась девушка.

— Тебе надо прийти в дом Долины Гейзеров, там у нас есть церемониальный зал, и пройти обряд!

Она не поверила своим ушам, и во все глаза уставилась на него.

— Ты действительно думаешь, что я соглашусь? — воскликнула она. — Собственноручно приведу себя в ловушку!

— Но, я на это рассчитываю, — он замялся, — Не на ловушку, конечно.

— Зря! — грубо отозвалась она.

— Отчего же?

— Я не приду, я не такая дура. Значит, поймать не смогли, и хотите, чтобы я сама себя вам отдала, — вскакивая говорила она. — Может и здесь все не так просто, Кафе уже окружено?

— Сядь, — снова приказал Гелиот. — Я же сказал, что один.

— А я должна тебе верить? — смотря ему прямо в глаза, спросила девушка.

— Да, — раздраженно бросил он, и добавил уже более мягко: — Сядь, Вампиресса снова села за стол и, сложив руки на столе, стала рассматривать свои пальцы.

— Решение завязано на доме Кронов, и в другом месте ничего не получится, — заглядывая в ее опушенные глаза, говорил он. Отчего-то загнанную в угол девушку хотелось защитить. Она была такой беспомощной в суровом мире, осознал Гелиот. Их руки лежали совсем рядом на столе. Вампирессе вдруг так захотелось прикоснуться к нему

— И какие гарантии? — спросила девушка спокойно.

— К сожалению никаких, кроме моего обещания проследить, что при выполнении тобой всех условий, ты сможешь беспрепятственно уйти, и ни один Крон больше не приблизится к тебе.

— Какие условия? — интересовалась она.

— Их ты сможешь узнать только там.

Вампиресса, наконец, оторвала глаза от стола, в них застыл немой вопрос. Их взгляды пересеклись.

— Больно тебе никто делать не будет, и ты сможешь уйти, — он продолжил тише, — Ты сможешь зажить своей жизнью, какой захочешь. Ни один Крон больше не потревожит тебя.

— А ты? — вопрос прозвучал по-детски, и сама Вампиресса не знала, какой хочет услышать ответ и хочет ли она знать ответ.

— Что я? — неуверенно протянул он.

— Что значит проснуться Кроном? — нашлась Настя.

Гелиот не сводил глаз с Вампирессы.

— Это неважно. — наконец отозвался он.

Все вдруг стало невыносимо больно. В один миг жизнь перевернулась с ног на голову.

— Какие гарантии? — резко спросила девушка.

— Я дам тебе слово, — ответил Гелиот.

— Я подумаю, — сказала она.

Он хотел, что-то возразить, но Вампиресса остановила его жестом.

— Мне нужно время. Надо все взвесить, — покачала она головой. — Идти туда, не зная, куда.

— Я тебе обещаю, — начал он, вставая, — Выполнишь условия и уйдешь. Я лично прослежу.

— И что, ты сможешь меня защитить, если твои друзья передумают? — неуверенно протянула вампирка.

— Конечно, — просто сказал он. — Моего слова для твоей защиты достаточно.

— Да ты там крутой, — слегка коснувшись кулачком его плеча, сказала Вампиресса.

Она сама смутилась своего поступка, поэтому неуверенно улыбнулась.

— Со временем ты разберешься во всем.

— Надеюсь. — грустно проговорила вампирка.

— Пошли. — уверенно предложил Гелиот, жестом указывая на дверь. Она смерила его взглядом. — Я провожу тебя домой. Тебя ведь все еще ловят. — напомнил он.

— Хорошо, — протянула Вампиресса.

Крон кинул на стол деньги, ловко спрятал во внутренний карман кошелек и пропустил девушку вперед. Они направились на выход. Вампиресса чувствовала его взгляд на себе.

На улице холодный ветер ударил ей в лицо. Он немного освежил и привел в чувство. Впервые Вампиресса обратила внимание на свои ощущения. Высокий, темноволосый Крон будоражил ее воображение. Она давно это заметила, но боялась признаться самой себе. Он ведь ее враг. Она его боится до жути, до дрожи, но неведомая сила тянет ее к нему. Магнитом приковывает внимание.

— Зря ты это делаешь. — его голос вернул ее в реальность. Она будто выпала из него, провалившись в свои размышления.

— Что я делаю? — переспросила девушка.

Крон на ходу взял ее руку и развернул к себе. Вампиресса вздрогнула и попыталась вырваться, но юноша не дал ей это сделать. Он приблизил ее руку к лицу и стал рассматривать мелкие трещинки на коже. Сердце забарабанило как сумасшедшее.

— Это ты зря делаешь. — указал он на высыхающую в некоторых местах кожу. — Ты когда-нибудь сорвешься. В самый неподходящий момент.

Вампиресса непонимающе замотала головой. Из-за страха она плохо соображала, из-за его близости просто сходила с ума.

— Я понимаю, ты не хочешь убивать, но это не выход. — медленно проговорил он. — Живая человеческая кровь тебе необходима или кровь другого вампира.

— Я не могу. — Вампиресса дернула руку, поняв о чем он говорит и ускорила шаг к дому Леона.

— На диете из животных и донорской крови ты будешь слабеть. Медленно, уверенно приближаться к концу. — продолжал Крон, нагоняя ее. Ветер играл с длинными волосами девушки. Он же приносил на своих крыльях аромат легких духов, вперемешку с ванильным гелем для душа и ее собственным запахом. Она должна жить, просто чтобы дарить миру себя, вдруг решил для себя Крон.

Вампиресса остановилась.

— И что ничего нельзя сделать? — спросила она.

— Можно. — резко бросил Крон. — Тебе нужна живая человеческая кровь.

— Но тогда придется убить. — вскрикнула вампирка.

— Можно делать это к примеру раз в месяц, этого будет достаточно. — Вампиресса задержала взгляд на лице юноши. Она не понимала, почему он ее уговаривает? Чего добивается?

— Я не могу. — упрямо повторила она. — Зачем?

— Что зачем?

— Я ведь вампир. Мне казалось такие как ты, не любят таких как я.

Гелиот рассмеялся громко и неестественно.

— Мы пришли, — указал он на высокий забор. — До понедельника ты должна принять решение.

Юноша развернулся и зашагал прочь от нее. Он ни разу не обернулся и быстро скрылся из виду.

Вампиресса будто под гипнозом махнула через забор. Спустилась а подвал и достала упаковку с донорской кровью. Присев на стул Вампиресса крутила в голове события сегодняшнего дня, вкуса она практически не чувствовала.

Сейчас ничего не было так важно, как это новое чувство к Гелиоту. И непонятно, что ее больше расстроило: возможная ловушка или то, что если его слова правда, то потом ни один Крон не подойдет к ней. Она станет тем же безликим вампиром этого странного мира, который имеет значение только тогда, когда нарушает правила. И, покидая их дома на Камчатке, она может, больше никогда в жизни не увидит Гелиота. Он больше никогда не заговорит с ней, не улыбнется, как сегодня. Его волнует ее питание, а он прав. Кожа истончается, с этим нельзя шутить, да и сдерживать себя последнее время очень трудно.

Вампирка отбросила в сторону пустую пластиковую емкость. Ей было мало. Чтобы заглушить жажду, она залпом усушила еще две порции, понимая, что явно перегибает и на ватных ногах, побрела к себе в комнату. И когда она стала это место считать своим домом? Вдруг девушка поняла, что больше не притворяется Вампирессой, теперь она и есть Вампиресса, а Настя Власова — это кто-то другой, не она. Боль достается Насте Власовой, которой больше нет в ее жизни. Ведь в Гелиота она точно не смогла бы влюбиться. А ему нравится ее настоящее имя. Что ж для него она может и Настей еще немного побыть. Он даже проявляет некую заботу о ней или это только кажется?


Гелиот достал телефон и набрал номер.

— Забери меня, — произнес он.

Рядом появился седовласый старик, он протянул руку. Незаметное прикосновение к его руке, и двое растворились в воздухе, по пустынному узкому переулку засвистел ветер.

Картина мира изменилась: вместо скучных серых улиц Ростова — небольшой холм, окруженный лесом и заваленный белоснежным снегом по колено. Другой мир. Гелиот всегда считал, что здесь начало мира. Эта область необъятной России одной из первых встречает рассвет и он, рассвет, был не за горами. Старик в знак уважения молча поклонился и исчез.

Гелиот задержал взгляд на остроконечных верхушках старых елей, белом снеге. На первых холодных солнечных лучах скользящих по верхушкам деревьев.

Легкий ветерок тормошил сонный лес. Снег впереди Гелиота разлетался в разные стороны, будто невидимая метла раскидывала его, и он быстро продвигался вглубь леса, ступая на аккуратную тропинку в снежных сугробах.

Рассвет в полную силу заявил о себе. Солнечный свет коснулся снега, и тот заиграл миллионом брильянтов. Впереди вместо белого снега зазеленела трава, вместо елей показались небольшие лиственные деревья. Гелиот, достиг границы двух времен года, и, не сбавляя шага, переступил ее.

Лес редел с каждым шагом. Теперь не одна тропинка, а десяток их резал лес вдоль и поперек. Они замысловатыми белыми линиями разбавляли сочную зелень вокруг. Вдали стал виден двухэтажный особняк. Картины сражений древних воинов, вырезанные на его стенах, давно не будили воображение Гелиота, он безразлично продолжил путь.

Дом обвивала тропинка, усаженная с обеих сторон цветами и кустарниками. Не спеша Гелиот направился на задний двор. Веру он нашел за общением с юной Айвен, она полгода назад стала Кроном и продолжала жить и учиться в доме Долины Гейзеров. Завидев Гелиота, Айвен вскочила и коротко поклонилась.

— Исчезни, — велел он ей.

Девушка смущенно щелкнула пальцем и растворилась в воздухе.

— Как грубо, — неодобрительно покачала головой Вера. — Зачем ты с ней так? Хотя, не отвечай, — и она махнула рукой, — это ваша вечная манера, Ваше Величество.

— Можешь глумиться, сколько хочешь, — спокойно произнес он. — Есть разговор. Матвей здесь?

— В библиотеке, — ответила она, — что-то там ищет. Я честно так и не поняла, что, — рассмеялась Вера.

— М-да, уж этот наш исследователь, — согласился с ней Гелиот, — пошли к нему.

— Это так срочно? — недоумевала девушка.

— Да, — ответил Гелиот, — это касается Насти.

— Ты ее поймал? — задыхаясь, спросила она.

— Пошли. — сказал он.

В библиотеке его не нашли, Матвей будто провалился сквозь землю. Вере не терпелось узнать о Вампирессе и поэтому, когда они натолкнулись на Матвея на лестнице, она накричала на него:

— Где ты был? Мы тебя везде ищем!

— Ходил за бутербродами, — показал он тарелку с тонкими кусочками хлеба, намазанными маслом и довольно толстыми ломтями сыра, лежащими сверху.

— Отлично, — сказал Гелиот, беря с тарелки один из бутербродов. — Я проголодался.

Матвей лишь сокрушенно следил за своим тающим на глазах завтраком.

— Зачем искали? — уже нерадостно спросил он.

— Настя. — просто сказала Вера.

Они без слов направились в гостиную на первом этаже. Лишь после того, как Гелиот закончил с бутербродами, он начал.

— Я думаю, мы можем применить обряд «Ринуации»

— И ради этого ты оторвал меня, — вскипела Вера. — В твоем плане много дырок.

Гелиот сверкнул черными глазами.

— Какие? — вопросительно сказала Вера. — Первое, сила обряда действует только на Крона, а она вампир.

— Это спорный вопрос, — парировал Гелиот.

— Второе, — продолжала Вера, — Необходимо добровольное решение, искреннее, если решение будет принято против воли, то ни что не поможет, кроме смерти. Она должна сама этого захотеть.

— Я думаю, это можно решить.

— И третье, пожалуй, самое важное. Обряд можно провести только здесь, а значит, Вампиресса должна со знанием дела сама прийти сюда. И это еще не все, — остановила она Гелиота жестом, — Четвертое, с ней надо поговорить. Рассказать, что надо сделать, и так, чтобы она согласилась прийти, и главный секрет узнать только здесь. Мы к ней даже подойти не можем, она вечно изворачивается и непонятным способом скрывается, — закончила Вера.

Матвей все это время хранивший молчание, произнес:

— Да, идея хорошая. Провести обряд и навсегда решить проблему по имени Настя, и убивать тогда ее не надо. Но вот Вера права, мы подойти к ней не можем, а поговорить.

— Ее кстати теперь зовут Вампирессой, — рассмеялся Крон. — А если мне удалось с ней поговорить и она практически согласна прийти к нам? — спросил Гелиот.

— Как? — одновременно выдохнули Вера и Матвей.

— Я изучил ее график. Она же вампир и ей надо охотиться. Сегодня ночью я снял охрану с дома, она все равно не приносит толку.

— Ты снял охрану? — не веря своим ушам, воскликнула Вера. — Как ты посмел!

— Да она с легкостью определяет, с какой стороны ветер дует, и покидает дом с другой. А дальше ищи, свищи.

— И, — нетерпеливо вмешался Матвей.

— Только я снял охрану, появилась Вампиресса. Я давно понял ее манеру делать ноги и предположил, куда она рванет, ну и опередил ее. Предложил поговорить, пообещал, что дам ей уйти.

— И она согласилась? — не поверив, переспросил Матвей.

— Да, мы вполне мило побеседовали. Я ей обрисовал идею, без подробностей, она обещала подумать. — мило улыбаясь ответил Крон.

— Не верю своим ушам, — сказала Вера, — Как же так Гелиот, ты уже два месяца всеми силами пытаешься ее изловить, а тут отпускаешь. Что-то мне подсказывает, что ни сильно ты и стараешься.

— Я хотел с ней поговорить, — сказал он, и Вера подозрительно посмотрела в его сторону — Да, это я принял решение уничтожить ее, но, чем дальше мы заходили в своем стремлении, тем сильнее она становилась, осторожнее, внимательнее. У нее появились друзья в нашем мире, они помогли ей укрыться.

Вера подняла брови.

— Она разрушает миф о нашем величии, о том, что Кроны непобедимы. Она может все разрушить, и начнется страшное. Надо все решить по-хорошему, проще.

— И снова не верю, тому, что слышу, — почти шепотом проговорила Вера, — ты ли это Гелиот. Ни высокомерия, ни тайного смысла, тебя волнует судьба Кронов?

Вера смотрела на Гелиота во все глаза, она пыталась уловить тайный смысл в его поступках. Гелиот, пронизанный ее взглядом, не шелохнулся. Неожиданно Вера начала хохотать, громко и заразительно.

— Неужели ты увлекся этой вампиркой? — сквозь смех спросила она.

Гелиот молча с непроницаемым лицом, смотрел на нее.

— Ну, что вы думаете? — как ни в чем ни бывало, бросил он.

— Я согласна, мне уже интересно, чем все это закончится? — продолжала смеяться Вера. — Иди, договаривайся с ней. Она должна быть здесь, — Вера демонстративно загибала пальцы на руках, подсчитывая дату обряда «Ринуации»

— Первого февраля подходит, — заключила она. — 1 февраля Настя, простите Вампиресса, должна прийти сюда, одна, и по исполнению обряда, уйти и больше никогда не попадаться мне на глаза, а то могу не сдержаться и случайно раздавить ее, — зло сказала она.

— Слово Вера, дай слово, — потребовал Гелиот. Все его высокомерие вернулось к нему, он стоял, неподвижно, скрестив руки на груди, и свысока смотрел на Веру.

— Слово? Ты что смеешься? — прошипела Вера. — Она не может от меня его требовать, здесь в чести мое милосердие, а не ее. Чтоб ты знал, в сказку про вампирку, способную пошатнуть устоявшийся порядок, я не верю, но вот к волшебнику, уже раз предавшему свой народ, о котором он теперь неожиданно печется, я присмотрюсь.

— Не шипи Вера тебе это не идет, — чары общего дела, объединяющие их последние месяцы, развеялись в секунду, когда личные интересы разошлись. — Я говорю тебе, дай слово, иначе сама ее лови.

Вера, сверкая глазами, зло смотрела на Гелиота. Был момент, когда он думал, что она сейчас кинется на него. Несколько секунд они смотрели друг на друга, черные глаза встретились с ярко-голубыми.

— Хорошо, — сдалась Вера первой, — Даю слово, что не трону Вампирессу по исполнению ею обряда «Ринуации», и больше не буду ее преследовать… ни я, ни кто бы то ни было из Кронов по моему приказу.

Гелиот, ничего не сказав, вышел из гостиной и громко хлопнул дверью.

— Вот так у нас всегда, — сказала Вера, нежно посмотрев на Матвея. — Мне с тобой так повезло, — она запустила пальцы в его волосы и поцеловала в губы. — Надо отозвать всех, хватит ее сторожить. Перекрыть все выходы из большого зала, короче, подготовиться.

— Ты же только, что пообещала Гелиоту, что мы отпустим ее? — спросил Матвей, вглядываясь в ее лицо.

— Я сказала следующее: если она пройдет обряд, я ее отпущу. — Вера замолчала, — А если, узнав правду, она решит сбежать, и воспользоваться этим знанием? Мы должны подготовиться и 1 февраля, любым способом решить проблему по имени Настя.

— Думаешь, он действительно ей увлекся? — спросил Матвей. — Она красивая.

Вера, сощурив глаза, посмотрела на Матвея.

— Я ничего, — замялся он, — Ты сама так говорила.

— А если не увлекся, то что? — спросила Вера. — Гелиот умеет произносить речи о высоком, о нашем долге. Ты сам-то поверил хотя бы одному его слову о судьбе Кронов?

— Мне показалось, это странным, конечно, но еще и искренним, — Матвей небрежно провел рукой по своим волосам. — Ты никогда не думала, что он изменился?

— Честно, нет. Гелиот — мое испытание, он всегда будет врагом, так как никогда не простит свою службу мне. Ведь власть была уже у него в руках, когда неожиданно появилась я. — уверенно произнесла девушка.

— Ты больше не сомневаешься в том, что именно ты должна быть Правителем?

— То была минутная слабость! Столько всего навалилось! — оправдалась Правительница.


9. Поцелуй


Всю ночь Вампиресса сидела перед открытым окном и думала, точнее она вспоминала и фантазировала. Принятие важного решения отодвинулось второй план.

Девушке хотелось покончить с этим бегством. Разум же не был готов так быстро соглашаться и искал логическое объяснение правильности принятого решения. Вконец измученная размышлениями, Вампиресса повалилась на кровать и быстро уснула.

Ее разбудил звук поворачивающейся ручки двери. вампирка резко вскочила.

— Ты такая нервная! — съязвил Айдын. Солнце уже поднялось и разливалось теплом по всей комнате.

«Как уже день?» — подумала девушка, а вслух сказала:

— Чего тебе надо Айдын?

— Пришел посмотреть здесь ли ты, — он посмотрел за окно и продолжил. — Уже день, а ты не спускаешься. Мы предположили, что ты ненароком не вернулась с охоты.

Вампиресса встала и подошла к большому овальному зеркалу.

— Зачем я вам? — она начала расчесывать свои длинные каштановые волосы.

— Мы готовы отчитаться перед Высшим Советом Вампиров о твоем деле, необходимо твое присутствие.

— Я сейчас спущусь, — не смотря на него, отозвалась она.

— Не думай, что мне доставляет удовольствие быть посыльным, — зло сказал Айдын.

— Я и не думаю. — просто произнесла вампирка.

Айдын вышел и оставил дверь открытой.

«Это он специально, чтобы позлить меня», — закрывая дверь, думала Вампиресса. Душ она приняла в ускоренно варианте, постояла минуту под теплой водой и вышла. Ее ждет Леон, а он хозяин дома, где она — гость. Посмотрев на свой скудный гардероб, состоящий/ из пары джинсов, удобных кофт и кроссовок, Вампиресса решила, что надо исправить это к понедельнику.

Спустившись вниз и пройдя по заковыристым комнатам первого этажа, она зашла в гостиную. Сегодня комната немного изменилась. Задняя стена около камина и сам камин были завешены белым полотном. Наташа кружилась вокруг ноутбука на приставном столе и подсоединяла длинные провода к проектору напротив полотна. Леон сидел в кресле с самой высокой спинкой и нервно стучал пальцами по подлокотникам.

— Леон, не стучи! — не выдержала Наташа. Она заметила в дверях Вампирессу. — А, ты встала,

Леон обернулся на нее и жестом предложил присесть рядом с ним. Вампиресса быстро пересекла комнату и опустилась в указанное кресло.

— Сейчас, если Наташа все-таки подключит этот гребаный аппарат, мы пообщаемся с Высшим Советом. — Леон взглянул на проектор. — Все время твоего пребывания здесь мы не только полагались на твои слова, но и включили в работу целую сеть шпионов. Сейчас они отчитаются о проделанной работе. Мы узнаем, что им удалось раскопать и примем решение. Наташа, ну что там? — нетерпеливо поинтересовался Леон.

— Ваше Величество, вы бы лучше помогли мне, — раздраженно отозвалась та, — чем доставать каждую минуту. У нас еще есть время до связи, сейчас все подключу. И, кажется, я не зря отправила Айдына за проводом. Это не тот провод. — Она кинула на пол длинный желтый шнур, — через него не идет сигнал.

— А нельзя было вчера все проверить, — не унимался Леон.

— Кто ж знал, — сокрушенно отозвалась Наташа.

Лишь зрение вампира могло уловить вибрацию воздуха вокруг. Айдын возник из воздуха, но на самом деле он очень быстро вошел в комнату.

— Держи, — протянул он пластиковую упаковку со шнуром внутри. — У них это оказывается обычное дело, недокомплект. Предложили мне обменять проектор, — Наташа закатила глаза. — Я, конечно же, просто купил провод.

Вампирка ни сказав, ни слова распаковала провод и подключила его.

— Слава богу, — простонал Леон, когда на белом полотне появилась страница пуска Skype и Наташа, сев за ноутбук, начала настраивать конференцсвязь через интернет.

— Эти современные технологии просто чудо, — хлопал в ладоши Леон. — Айдын не стой, садись.

Еще несколько минут ушло на настройку яркости экрана и соединение. Экран проектора разделился на четыре сектора. В правом верхнем появилось лицо мужчины лет сорока. Круглое лицо и густые черные брови сразу выдавали в нем человека с Кавказа. Увидев их, он улыбнулся и помахал.

— Привет, Ашот, — приветствовал его Айдын.

Только сейчас повернув голову на Айдына, Вампиресса задумалась, а какой он был национальности. Темные волосы, большие темные глаза, высокий, достаточно стройный — дагестанец, наконец, решила она и имя у него подходящее.

Вампиресса посмотрела на Леона. Имя нерусское, внешность воробышка, худощавый, с взъерошенными волосами нет, сама точно не догадается, надо будет потом спросить, может, француз. Наташа, конечно, русская, в этом она не сомневалась. Широта души и размах взглядов выдали ее с первого произнесенного слова. Такая ничего не боится: ни предателем быть, ни отстаивать свое до конца, чтобы это ни было. Она костьми ляжет за свой маленький мир.

Размышления Вампирессы прервались с появлением в оставшихся окнах людей. В левом трое мужчин сидели в креслах с такими же высокими спинками, как у Леона. Убранство за их спиной говорило, что находятся они как минимум в замке с дорогой старинной мебелью. В другом окне появилась девушка, на вид совсем юная, с наивными голубыми глазами, светлыми редкими волосами и небольшой ямочкой около рта, когда она улыбнулась присутствующим.

— Приветствую, Вас, — сказал мужчина в центральном кресле по ту сторону экрана. Все дружно кивнули ему, не произнося ни слова. — Ну что, выслушаем Ашота.

Вампир кашлянул и после этого начал

— По вашему заданию мы с моими ребятами провели целую кампанию по сбору информации. И выяснили, — он перевел дыхание. — И ничего мы не выяснили. В курсе сути дела только верхушка Кронов в лице Матвея, Веры и Гелиота, остальные ничего не знают. На прошлой неделе мы загнали в ловушку Кристину, она приближена к верхушке, входит в состав совета. Ну, короче, она рассказала нам все, что знает. А знает она, что большая часть комиссии по регулированию взаимоотношений среди видов была поднята на ноги, чтобы изловить Вампирессу живой или мертвой. В начале операции они задали вопрос о том, в чем обвиняется вампирка, на что Вера очень грубо посоветовала им не совать нос не свое дело. Свидетелей изначальных событий вокруг нее, Брута и Вали нет в живых! Брута убила сама Вампиресса, а Валя через две недели неудачно поскользнулся и сломал шею. Других свидетелей не было. Достали распечатку звонков с номера Вали, в ночь, когда Вампирессу укусили, он несколько раз перезванивался с Гелиотом. Это все что известно, — он замолчал. — И еще вчера с дома Леона сняли слежку, личное распоряжение Веры.

Наступила пауза.

— А я-то думаю, куда они делись, — не выдержал Леон. — Я же говорю, дело нечистое. Я уверен, что Вампиресса — наш путь к свободе.

— Леон, ты ослеплен, — произнесла юная девушка тонким нежным голосом. — Ты так хочешь отомстить, но уже и мстить-то некому. Твой обидчик Валага уже истлел в своей могиле, и новые молодые Кроны заняли его место, а ты все не успокоишься. Задумайся, действительно ли есть в этом смысл? Отбрось эмоции и посмотри. Что ты видишь?

— Я не согласен. — упрямо замотал головой вампир. — Я вижу смысл всех этих движений. Они боятся, что мы можем что-то узнать.

— И что это? — так же нежно спросила девушка.

— В момент нападения рядом были Кроны, они высылаются к человеку только в том случае, когда человек должен стать одним из них, то есть Кроном. — пояснил Леон.

— Я слышала твою версию, — перебила Леона девушка, — но даже если это так. Насколько мне известно, после укуса вампира Крон теряет свою силу и становится вампиром. Она не опасна для них, даже если должна была стать Кроном, теперь она одна из нас.

— Вампиресса замешана в большой тайне, — его дыхание сбилось. — Зачем они тогда приставили к управлению операцией самого Гелиота? Почему после его неудачи Вера присоединилась к ловле?

— Может ей скучно стало, — так же мягко отозвалась девушка. — Конечно, это не ответ, но у нас нет никаких доказательств твоей версии, но и опровержений ее тоже нет/

— Что мы будем делать, если узнаем правду о мотивах Кронов? Даже если правда окажется мощным оружием, мы не можем начать войну, нас слишком мало. Истинных вампиров единицы, а деторождение запрещено Кронами, — сказал мужчина слева с копной огненно-рыжих волос.

— Я уверен, что сил хватит, если не начать войну, то хотя бы пошатнуть веру жителей волшебного мира в непобедимость Кронов. Это станет началом свободы, — не отступал Леон.

— И это отодвинет возрождение нашего рода, а может, и приведет к полному истреблению в случае промаха, — повысил голос рыжеволосый. — Поэтому нами принято решение объявить Вампирессу персоной НОН ГРАТА в нашем мире. И считать таковой до тех пор, пока она не решит свой спор с Кронами, либо они ее все-таки не изловят.

Внутри Вампирессы все похолодело.

— Помогать, либо препятствовать Кронам мы не намерены, — закончила вместо рыжеволосого Элиз. — Своих не выдаем. Она ведь получила свободу?

— Да, — вмешалась Наташа. — Она свободна!

— Нет, Элиз, прошу тебя. — пропустив мимо ушей слова жены воскликнул Леон. — Необходимо еще понаблюдать, я уверен, они проколются.

— Не сомневаюсь, только нам это неинтересно. Высший Совет намерен наладить отношения с Кронами и получить разрешение на деторождение, только это может, наконец, возродить силу рода. Зараженные вирусом слишком подвержены человеческим страстям, и с горячей головой, без ответственности за свой народ кидаются на всех подряд, — стальным голосом закончила она.

Экран погас, она отключилась.

— Советуем тебе, Леон перестать плести интриги против Кронов, подумай о наследниках, которых вы с Наташей сможете завести. — произнес глава совета Ефрем.

Второй экран тоже погас.

— Мне жаль, — тихо сказал Ашот и тоже отключил связь.

Сидели в тишине. Вампиресса боялась даже шелохнуться. И что теперь? Совет Вампиров презирал ее, они говорили о ней как о предмете мебели. Им все равно, что с ней будет. А чего она, собственно, ждала, отеческих объятий.

Наташа с нежностью смотрела на мужа, и в ее глазах не было того ужаса, что плясал во взгляде Леона.

— Милый, — мягко начала она, — это должно было когда-нибудь случиться. Хватит воевать, нам всем так хочется просто пожить, узнать радости настоящих семей, без войны и страха.

Леон вскочил.

— Выброси этот чертов проектор! — кричал он. — Выброси его! Да как они могут, — и с этими словами он вылетел из комнаты.

Наташа, глубоко вздохнув, встала с кресла.

— Он всегда так тяжело переживает неудачи, — заключила она. — Айдын убери, пожалуйста, проектор, но не выбрасывай, он нам еще пригодится.

Вампиресса тоже встала следом за вампиркой.

— Мне необходимо уйти? — спросила она Наташу.

— Только если сама сочтешь это нужным, — ответила та. — Ты же сама слышала, своих не выдаем.

Наташа вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь. Еще несколько часов по всему дому были слышны проклятия, насылаемые Леоном на его врагов: Кронов, Валагу и еще Совет Вампиров. Наташа все это время послушно ходила за ним и со всем соглашалась. Поговорить с Айдыном о членах Совета Вампирессе не удалось, он очень быстро собрал проектор, пошел относить его на чердак и более не вернулся.

Вампиресса осталась одна в комнате. Все разговоры утихли, и более было не слышно голосов, дом замер в ожидании нового взрыва эмоций и стремлений. Волна разочарования накрыла ее будто одеяло, с головой. Чего она ждала? Она точно не рассчитывала снова в одну минуту остаться без той толики защиты, что берегла сердце от новой боли. Вампиры были ее спасательным кругом. Этот дом, на секунду ей показалось, он стал ее. «Персона Нон грата, нежелательное лицо в волшебном мире», — мысленно повторяла она.

Конечно, это было безумие. Сначала Вампиресса вышла из комнаты, потом из дома и, наконец, оказалась на улице среди бела дня, в центре ее родного города, впервые за долгое время. Она медленно брела по центральным улицам, забитым спешащими по своим делам людьми. Горели светофоры, проезжали машины, витрины магазинов отражали яркий солнечный свет, от него слепило глаза. Грязь под ногами вперемешку с когда-то белым снегом образовывала жижу, разбрызгивающуюся с каждым шагом.

— Настя, — кричал мужской голос, — Настя!

Вампиресса ничего не слышала, звуки города слились в однотонную жужжащую свистящую симфонию.

— Настя! — над самым ее ухом прозвучал голос. Мужчина высокого роста с силой попытался повернуть ее к себе лицом. Ноги врезались в землю, она не шелохнулась. На лице мужчины появилось удивление, смешанное с ужасом, он не пытался больше ее развернуть к себе, а сам обошел и посмотрел в глаза.

— Настя, привет! — громко сказал он. — Ужасно выглядишь.

Вампиресса ничего не ответила. Его лицо было ей знакомо, но она не могла вспомнить, кто он.

— Я вас не знаю, — наконец, выдавила она из себя. — Я вас не знаю, и я не Настя.

Вампиресса обошла вросшего в землю мужчину с искаженным лицом. Он еще минуту стоял и смотрел вслед удаляющейся девушке.

— Чего ты тут бродишь? — спросил знакомый мужской голос. Мужчина взял ее под локоть, свернул с центральной улицы, в отличие от первого он оказался сильнее нее.

— Гелиот, — выдохнула Вампиресса на тихой улочке, наконец, сообразив, кто этот кто-то. — Почему ты всегда, как снег на голову?

— Что ты решила? — игнорируя ее вопрос, спросил он.

— Еще не понедельник, — огрызнулась она. В тени домов, подальше от солнечных лучей, толпы людей ее голова начала проясняться. — Я как пьяная.

— Почему?

— Наверное, столько всего свалилось. — отстраненно произнесла девушка.

— Иди домой. — скомандовал Гелиот.

— Да, хорошо, — просто согласилась Вампиресса.

— Всегда б такой была, — съязвил он.

— Не дождешься, — парировала девушка.

Вампиресса гордо вскинула голову и, не заметив подвальное окно, шагнула в него, Она всем телом приземлилась в узкое пространство, ноги заплелись в невообразимый узел. Правой рукой она уперлась в стекло, которое лишь секунду смогло выдержать вес ее тело и, наконец, лопнуло. Вампиресса ввалилась в пустое пыльное помещение.

Гелиот ни сразу понял, куда она делась. Он нашел ее всю в пыли на полу с взъерошенными волосами. Увидев его, Вампиресса продолжила гордо, будто так и надо, сидеть на полу.

Гелиот задыхался от смеха.

— Видела бы ты себя! — Его обычно бледное лицо залилось краской, а из черных глаз текли слезы от смеха. — Вампиресса, ты прелесть, когда дуешься. Ну же вставай, — протянул он ей руку.

— Кто здесь? — раздался голос за несколько комнат от них.

— Пошли, — сказал Гелиот, — Ну же, быстрее.

Вампирка продолжала сидеть на полу. Она не рискнула дать ему руку и самостоятельно встала на ноги. Они быстро влезли на улицу через окно, в которое только что ввалилась Вампиресса и пробежали несколько кварталов, будто нашкодившие подростки, всю дорогу Гелиот продолжал хохотать.

— Хватит! — попыталась остановить его девушка.

— Я давно так не смеялся, — сказал Гелиот, когда они остановились в тихом внутреннем дворе пятиэтажного жилого дома.

— Ты отвратителен, — вытирая ладони о джинсы, сказала Вампиресса.

— Но это было так смешно. Прости, я не смог сдержаться, — увидев, что она не шутит, он сделал скорбное лицо.

Вампиресса демонстративно отвела глаза.

— Ну, вот опять, — захохотал он. — Не упади на этот раз.

Девушка представила что это он так свалился и тоже не смогла удержаться от смеха. Они вдвоем задыхались, случайные прохожие обходили парочку стороной, чем еще больше веселили их.

Вампиресса оказалась совсем близко к Гелиоту, их глаза встретились. Юноша медленно провел рукой по ее лицу. Он склонился к ней и стал целовать в губы. Очень мягко, осторожно, даже неуверенно. Вампиресса выдохнула и обвила его шею руками. Они оба тонули в поцелуях, что с каждой секундой становились все более требовательными и глубокими. Вампиресса теряла контроль.

Запах его кожи ударил ей в нос, стук его сердца был ее, он клокотал где-то в области горла. До боли знакомый шум заполнил уши, именно это чувствует и слышит вампир за секунду до того, как напасть на свою жертву. Она теряла контроль над собой. Запах крови затмевал все, мысли, чувства. Гелиот ничего не замечая, продолжал обнимать и целовать ее. Белоснежные зубы слегка коснулись его верхней губы, и тоненькая струйка крови начала стекать вниз к подбородку, Вампиресса провела по ней языком. Вкус его крови был потрясающим. «Его крови», — эта мысль охладила ее пыл.

Вампиресса с силой оттолкнула юношу от себя. Толчок оказался такой силы, что Гелиот отлетел к стене дома и больно врезался в нее. Перепуганная Вампиресса стояла и смотрела на него во все глаза. Его кровь застыла на ее губах, она скинула ветровку и начала ней стирать ее следы со своего лица. Гелиот, наконец, понял, что произошло, и, проведя рукой по губам, обнаружил неглубокую кровоточащую рану.

— Вот черт, — выругался он. — Ты чего творишь?

Она молчала и тупо уставилась на него. Внутри нее развернулась целая битва. Жажда крови, его крови пульсировала в висках. Она не знала, как с ней справиться, как заставить себя думать о другом, как заставить ноги развернутся и уйти от него подальше, чтобы снова не напасть.

— Всего лишь вампирка, — грубо отчеканил Гелиот.

Это было именно то, что надо. Слова, как пощечина, просвистели у нее в ушах. Боль другого характера заглушила жажду крови и Вампиресса пошла прочь. Каждый шаг дарил наслаждение освобождения от наваждения и невыносимую боль. Она радовалась тому, что устояла, и ненавидела себя за то, что напала на него.

Вампиресса дошла до дома Леона. В нем было, как всегда, тихо и тепло. Быстро взбежав по лестнице, она оказалась в своей комнате. Заперев дверь на замок, Вампиресса села на кровать. Слезы тонкими дорожками потекли по ее щекам.

«Всего лишь вампирка, — согласилась она с Гелиотом. — Животное».


10. На краю


— Ну все, хватит, — сказала Наташа, распахивая шторы и открывая настежь балконные двери. Морозный январский воздух моментально заполнил комнату. Вампиресса с опухшими глазами лежала на кровати, от солнечного света она сильно зажмурилась. — В жизни много чего несправедливого, а будешь жить долго, столько еще повидаешь. Столько ошибок совершишь, ни какими слезами их не зальешь, никакой водкой ни вытравишь из памяти.

Наташа постаралась пригладить растрепанные волосы Вампирессы.

— Ну отказал совет в помощи, но и черт с ними, — продолжала она. — Мы, вампиры, по натуре одиночки и редко уживаемся друг с другом. Горячие головы, холодные сердца.

Вампиресса только всхлипнула, слезы, закончившиеся еще вчера, снова струйками потекли из глаз.

— Ну, чего ты плачешь?

— Я жи-вот-ное, — по слогам произнесла она.

— Что? — переспросила Наташа.

— Животное, — пролепетала Вампиресса

Наташа засмеялась.

— Ты была на охоте и напала на человека, — сделала вывод она. — Да, сложно тебе будет, если по каждому убиваться. Вампиресса, пойми назад ничего не вернуть. Можно только прервать.

Вампиресса подняла на Наташу заплаканное лицо.

— Умереть, — вампирка запнулась, — Ну сдаться Кронам, если жизнь вампира не мила и не можешь смириться. Всегда есть выбор.

— Точно, — подхватила Вампиресса.

Она вскочила с кровати и побежала в ванную умываться. Холодная вода постепенно снимала отек с ее лица. Как она могла забыть? Сегодня понедельник, ей надо встретиться с Гелиотом и больше никаких поцелуев, никаких улыбок. Встреча должна пройти четко и по делу, пора положить всему этому кошмару конец, и, если все получится, исчезнуть из волшебного мира. Подальше от всех.

Наташа встала в проеме ванной и взволнованно смотрела на Вампирессу.

— Ну, нельзя же все так буквально, — говорила она. — Я же привела этот пример, чтобы напугать тебя. Чтобы ты одумалась и вернулась к нормальной жизни.

— Наташа, сегодня же понедельник? — пропустив ее слова, спросила девушка.

— Да, — озадаченно ответила та.

Девушка схватила расческу и, закрутив волосы в тугой пучок, вышла из комнаты. Наташа вылетела за ней и, опередив Вампирессу, остановила ее около двери.

— Ты куда? — резко спросила она.

— Наташ, спасибо тебе. За все спасибо. Если бы не вы с Леоном, то что бы было со мной! — быстро затараторила Вампиресса.

— Ты так говоришь, будто собираешься не вернуться.

— А я не знаю, вернусь ли! — пояснила девушка.

— Без глупостей?

— Ну, в последнее все как-то глупо получается само по себе, — сказала Вампиресса.

Наташа, сощурив глаза, положила руку на дверь, преграждая ей путь.

— Без глупостей, — пообещала Вампиресса. — Мне надо кое с кем встретиться и решить свою проблему.

Наташа не убирала руку с двери и смотрела в упор.

— С Гелиотом, — созналась Вампиресса.

— Хорошо, — согласилась Наташа, убирая руку. — Только прими к сведению Гелиот — это последний Крон, с которым надо водить дружбу. Он злой, властный, хитрый. Ты никогда не узнаешь, что кроется за тем или иным его словом, а поймешь только, когда он вставит тебе нож в спину.

— Айдын разве не такой же? — парировала Вампиресса.

— Да Айдын ребенок по сравнению с Гелиотом. — воскликнула вампирка.

— Что же Гелиот такого сделал, что весь мир его боится?

Наташа с сочувствием посмотрела на нее.

— Чего он только не делал.

— Спасибо, я приму к сведению, — согласилась Вампиресса.

— Но тебя это не останавливает? — спросила вампирка.

— Нет. — резко бросила девушка.

Наташа отошла в сторону, пропуская ее.

«Знала бы ты Наташа, сколько я уже ошибок с ним совершила», — подумала Вампиресса, выходя из дома.

— Удачи, — шепнула вампирка ей вслед.

Выглянув из калитки, девушка глубоко вдохнула воздух. Может, с их последней встречи что изменилось, надо проверить. Все было чисто, и она смело шагнула на улицу.

Сегодня солнечный свет не пьянил ее, как тогда. Ее разум и чувства были подчинены только ей. Видимо, количество боли, свалившееся на нее за последние месяцы, настолько истерзало душу, что она больше ничего не боялась. Просто нечему было больше болеть. Она должна срочно освободиться, она чувствовала вдохновение. Желание действовать овладело девушкой, она будто проснулась после долгого кошмарного сна и, на удивление самой себе, выспалась.

Заледенелый асфальт быстро исчезал под ее упругими шагами. Вампиресса дошла до места их встречи, до того ночного кафе. О месте и времени они не успели договориться, но она была уверена, что, если он придет, то именно сюда. Девушка вошла в кафе.

«Здесь его нет», — мелькнуло еле уловимое разочарование, которое она тут же заглушила в себе. Следы говорили о том, что Гелиот не появлялся с их последней встречи.

«Это ничего, подожду» — решила она.

На этот раз Вампиресса направилась к угловому диванчику в конце зала, оттуда хорошо видна дверь, и это была не уединенная кабинка. Нечего с ним оставаться наедине.

У нее, наконец, появилось время подумать. Все прошлые месяцы она занималась самобичеванием, не принятием решений, а самоистязанием. И, проревев трое суток в комнате, наслаждаясь жалостью к себе, она поняла только одно. Так проблему не решить, слезами делу не поможешь, от беды не убежишь. Старые поговорки, но как были правы наши предки!

Когда-то она была девочкой, мечтающей стать рок-звездой, потом выросла и, помыкавшись, выбрала более легкую мечту — стать организатором вечеринок. Ведь звездой быть так сложно: надо любить вечеринки, дорогую одежду, а она никогда такой не была — это больше похоже на ее сестру. Вампиресса задумалась. Что, если бы она не стала вампиром? Может, она со временем отказалась бы и от этой своей мечты. Слишком малодушна, слишком подвержена апатии и никогда еще в своей жизни ничего она не доводила до конца. Гнить ей в ряду брошенных жен и несчастных матерей.

Став вампиром, она продолжила жить по старым правилам, и к чему это привело. Друга погубила, любимого чуть не убила! «А любимый ли он?» — задумалась она. От воспоминаний о их поцелуе закружилась голова. Это не было ошибкой, это был лучший поцелуй в ее жизни.

В одну ночь она настроила против себя весь волшебный мир. На ошибках надо учиться, и пусть слабые люди говорят, что она не виновата и просто попала в череду неприятностей, но только она может все изменить.

Знакомый запах прервал поток ее мыслей и она, оторвав взгляд от нетронутой чашки с чаем, увидела Гелиота. Он стоял в дверях кафе: высокий, красивый, статный словно принц.

«Ничего Наташа не понимает, если бы он был душкой, не было бы в нем того очарования, того только ему присущего шарма плохого парня», — подумала она.

Тем временем Гелиот пересек зал и подошел к ее столу. Он сел напротив в кожаное кресло и, скрестив пальцы рук в замок и ничего не говоря, посмотрел на нее. Вампиресса тоже хранила молчание, она совсем не представляла, с чего начать и от этого стала чувствовать себя еще хуже. Секунды превращались в минуты, а они все молча сидели за столом.

— Я согласна, — первой не выдержала Вампиресса.

Гелиот все так же молча глядел на нее. Неожиданная мысль возникла в ее голове. Ну, в самом деле, не ждет же он от нее…

— Извини меня, — сказала она быстрее, чем успела обдумать свои слова. — Я не хотела, — Гелиот приподнял брови. — А чего ты хотел, я — вампир, — чуть не крикнула она, но в последний момент, вспомнив, где они, сбавила тон.

Сейчас эта непроницаемая маска его лица начала бесить ее. Как ледяная статуя, бесчувственная, хладнокровная.

— Чего ты молчишь? — закричала она на него так, что парочка за несколько столов с опаской стала озираться на них — Скажи, черт тебя побери, что-нибудь!.

— 1 февраля в восемь утра ты должна быть здесь, — он протянул ей через стол листок с адресом. — Одна! Лучше тебе никому не говорить, куда ты направляешься.

— Чтоб никто не знал, что к моему исчезновению причастны вы. — дрогнувшим голосом осведомилась она.

— Они и так будут знать, кто причастен, — холодно заметил он. — Чтобы поменьше народу знало о месторасположении нашего дома. Пройдешь обряд, и катись, — яд змеи проникал в сердце Вампирессы, каждое его слово было смертельной раной.

Он встал.

— И, кстати, хотя ты этого не заслуживаешь, Вера дает слово, что отпустит тебя по окончанию обряда.

— А ты даешь слово? — крикнула она ему вслед.

— Я его дал в прошлый раз. За то и расплачиваюсь, а не то я б тебя раздавил, Вампиресса, — он вышел из кафе и растворился в воздухе.

Внутри нее все клокотало. Не она одна виновата в том, что случилось. Зачем он ее поцеловал? Теперь он возомнил себя жертвой и имеет наглость ей грубить и угрожать. Вампиресса резко встала, положила на край стола деньги и пулей вылетела из кафе. Сейчас она его догонит, и ему придется с ней поговорить. Девушка неслась по свежим следам, как сумасшедшая. Вот шаги завели в подворотню и… пустота. Они дальше никуда не вели. Он будто дошел до этого места и растворился в воздухе.

«Он — Крон, и, наверное, они умеют перемещаться в пространстве, — успокоившись немного, подумала она. — Надо будет спросить у Наташи».


Айвен осторожно отпустила руку Гелиота. Он стоял по колено в снегу и не шевелился.

— Господин, простите, я забросила нас немного дальше! — пролепетала она.

Он продолжал молчать.

— Господин! — позвала Айвен.

Гелиот вздрогнул и зашагал в сторону Долины.

— Ну, чего стоишь? — крикнул он Айвен, — Раз забросила нас немного дальше, надо идти пешком!

Айвен сорвалась с места и, борясь с высокими сугробами, поспешила за ним.

— Господин, — догнала девушка Гелиота. — Господин!

— Ну, что тебе? — раздраженно протянул он.

— Я могу спросить?

— Только не задавай больше тупых вопросов! — пояснил он.

Айвен остановилась. Гелиот продолжал идти вперед, и только через пару метров заметил ее отсутствие.

— И? — развернулся он к девушке.

— Господин, вы несчастны среди нас?! — выпалила она вопрос.

Гелиот внимательно посмотрел на нее.

— Это вопрос, Айвен? — уточнил Крон.

— Вопрос! — подтвердила она. — Вы всегда мрачны, немногословны, вы никогда не смеетесь среди нас! Вы всегда где-то, только не среди Кронов!

— Что ты хочешь узнать? Меня все устраивает! — зло бросил Гелиот, и снова зашагал в сторону Долины.

Айвен молча последовала за ним. Она решилась на непростительную дерзость со Старшим. «А что, если он расскажет Вере», — застонала мысленно девушка. Идти в легком пальто по колено в снегу было не холодно, но морозный ветер мгновенно остужал разгоряченное тело, а сыпучий снег залетал в высокие сапоги и быстро таял. Наконец, сугробы закончились и, перешагнув границу времен года, они оказались в тепле и зелени.

— Как здесь хорошо! — порадовалась Айвен теплу и солнцу.

— Да, — вдруг сказал он. — Мне скучно среди вас, а может, я и несчастен!

В доме Долины Гейзеров все давно было готово для обряда Ринуации. Вера, проверив все и согласовав обязанности всех участников, с головой окунулась в новые проблемы и конфликты. За последние месяцы охоты она забросила большую часть ежедневных дел, без которых мира в мире не видать.

— Вера, — оторвал ее Гелиот от стопки бумаг на столе. — Мне нужна книга Правителя!

Вера исподлобья взглянула на Гелиота.

— А трон с короной? — раздраженно спросила она.

— Только книга! — как ни в чем не бывало, продолжил Гелиот.

— Это противоречит правилам! Книга Правителя на то и книга Правителя, что читает ее только Правитель! Ты и без меня хорошо знаешь правила, и книгу я тебе не дам!

— Я знаю, что ее читал Матвей! — застал Гелиот ее врасплох своей осведомленностью.

— Откуда ты знаешь? — ошарашено спросила Правительница.

— У меня свои источники.

— Ты понаставил по всему дому «жучков»? — подозрительно спросила Вера.

— «Жучков»? — переспросил он.

— Да, «жучков»!

— Не понимаю, о чем ты! — негодовал Гелиот. — Вера, какие «жучки»? Ты вообще в порядке?

— Гелиот, ну ты в каком веке живешь? «Жучками» называют небольшие подслушивающие устройства! Я же говорила, что тебе надо посетить лекции по новым технологиям. Проблема Кронов в том, что, упиваясь силой, они забывают о прогрессе людей. Они уже и без сверхспособностей могут слушать на расстоянии, двигать предметы и многое другое. В каменном веке точно бы все это сошло за волшебство, а сейчас технический прогресс!

— Понятно, — согласился Гелиот. — Схожу на лекцию. Книга!

— Нет, — твердо сказала Вера.

— Хорошо, твой кусок стиха Ринуации. Я в Обрядах прочитал всю суть: последовательность, правила и много другого. Там вообще всего много, но нет стиха полностью.

— Стих Ринуации может знать только Правитель! — упрямствовала Вера.

— Вера, это уже не правило Кронов, а твоя вредность! — подметил Гелиот.

— А я сегодня, завтра, и вообще вредная!

Гелиот молча развернулся и вышел из комнаты. Продолжать этот бессмысленный разговор он не собирался, а упрашивать ее не в его правилах. Он все проверил, все должно пройти без сучка и задоринки, конечно, если Вампиресса не подведет.


— Безумие, невероятное безумие, — причитала Наташа.

— Наташа, не порть девочке настроение, — вступился Леон за Вампирессу.

Девушка стояла, облокотившись на высокий дубовый шкаф, а напротив нее Наташа выкидывала на кровать тонны разнообразной одежды.

— Вампиресса, ты, конечно, не обижайся, но для моего мужа ты как наживка, — сказала Наташа и, посмотрев на Леона добавила, — Тебе все равно, что они там с ней сделают!

— Мне очень важно, чтобы она вернулась назад живой и здоровой! Как мне по-другому узнать, что все это значит? — подмигивая Вампирессе, ответил жене Леон. — Обряд — понятие растяжимое, это может быть, что угодно. Скорее всего, это обряд Ринуации!

— Это невозможно, — прошипела Наташа.

— А вдруг возможно! — не уступал он.

Наташа недовольно посмотрела в его сторону.

— Ну, вот смотри, — протянула она Вампирессе пальто зеленого цвета до колен. — Очень пойдет твоим волосам и цвету глаз. Платье, колготки, сапоги и вот эту шапочку тоже возьми.

Вампиресса взяла в руки предложенную одежду.

— Наташа, все это очень красиво, спасибо, но я не уверена, что мне будет удобно в этой одежде, — замялась она. — А вдруг убегать придется?

— А это очень может быть, — заверил Леон.

Наташа, видимо, была готова к такому повороту и достала второй комплект одежды.

— Пора быть поэлегантней. Элиз мне рассказывала, что предметом зависти людей было не только бессмертие вампиров, но и их красота, в большинстве случаев — это просто хороший вкус и правильный выбор одежды.

— Эта твоя Элиз, — зашипел Леон, — мне вообще не нравится твое общение с этой тысячелетней каргой.

— Элиз — это та девушка из Совета? — поинтересовалась Вампиресса. Они еще ни разу не поднимали тему Совета с тех пор, и поэтому она закусила губу.

Да, — сдержанно отозвался Леон, — и она уже давно не девушка, она просто истинный вампир, поэтому так выглядит.

— Что значит «истинный»? — не смогла устоять Вампиресса.

— Это значит «рожденный от вампиров», — вместо Леона отозвалась Наташа. — Ты, кажется, присутствовала на Совете, разве ты ничего не поняла?

— Я была очень напряжена и плохо соображала, — оправдывалась Вампиресса. — Да, о чем-то таком они говорили, а еще о запрете. Я думала, это невозможно.

— Много мифов окружает наш род, и по самым распространенным, нас загнали в гробы и ночь. По ним же нам отказано в солнечном свете, а значит, и в жизни. Но, разве ты сама не видишь, мы живем. Мы, как и все на этой планете — живые, и нет такого существа здесь, которое не может размножаться, радоваться солнцу и жизни.

— А запрет? — не унималась Вампиресса.

— После нескольких кровопролитных войн, одну из которых организовал мой муж. Еще одну устроил Гелиот.

— Гелиот? — удивилась Вампиресса.

— А еще восстание демонов. Во всех не последнюю роль играли вампиры. Наш род давно мечтает сбросить с себя гнет Кронов. И все чем это закончилось? Практически всех истинных вампиров перебили, оставшихся загнали в глубину их владений, запретили заводить детей, чтобы мы были слабыми. Ведь такой Вампир как ты, я и Леон — слабы. Зараженные словно дети по сравнению с истинными. У истинных вампиров есть свой род магии, присущий только им, в них нет ничего человеческого. Им не больно и не страшно убивать, ведь они воспитывались вампирами. Правда тут есть одна сложность, этакая злая шутка судьбы.

— Какая? — спросила Вампиресса.

— У вампира не всегда рождается вампир, — Наташа рассмеялась.

— Что человек, обычный ребенок?

— Да, — улыбнулась Наташа, — но только не совсем обычный. Он выношен вампиром, и наш укус вампиром его сделать не может, у него иммунитет на вирус. Такие дети очень ловкие, быстрые, но смертные; хотя и живут дольше людей, но они люди.

Вампиресса, было открыла рот, чтобы высыпать на нее новую порцию вопросов на эту тему, но та ее прервала.

— Так ладно хватит, сейчас придет Айдын с документами, возьми.

Наташа протянула Вампирессе второй комплект одежды. Он состоял из серой короткой куртки, штанов из легкого материала в тон кофте и высоких сапог до колен.

— Вот это уже лучше! — обрадовалась Вампиресса. Наташа ей мило улыбнулась.

Сейчас она совсем забыла, кто они, но стоило Наташе улыбнуться, обнажая свои белые ровные зубы убийцы, как внутри все холодело. Столько времени прошло, а она не привыкла.

— Наташа, Вампиресса, Айдын вернулся, — позвал их снизу Леон, исчезнувший во время рассказа о истинных вампирах.

Наташа, прихватив первый комплект одежды, вышла из комнаты, Вампиресса поспешила за ней.

— Полетишь в платье, а на встречу отправишься в удобной одежде, и не забудь накраситься, — она закатила глаза, пока Наташа не видела. — Ты — представительница рода, и должна вести себя соответственно, даже смерть принять, как королева, и не только в душе, но и снаружи.

— Умереть красивой, — с нотками истерики рассмеялась Вампиресса.

— Именно, — подтвердила Наташа, — Нам надо поучиться у истинных вампиров королевской гордости и умению держать себя. Я тебя научу, не бойся.

Вампиресса облегченно вздохнула, когда они с Наташей вошли в гостиную, где их уже ждали мужчины. Леон, как всегда, сидел в своем любимом кресле, а Айдын раскуривал сигару около камина.

— Привет, Наташа, — приветствовал он хозяйку дома. — Привет, Вампиресса.

Наташа подошла и поцеловала Айдына в щеку.

— Привет, дорогой, — промурлыкала она.

— Привет, — сказала Вампиресса. Она обошлась обычным приветствием.

— Вон, — Айдын жестом показал на журнальный столик, где лежал большой желтый конверт, — Документы Вампирессы. Теперь она Оксана Молчанова, уроженка Саратова.

Наташа поспешно вскрыла конверт и рассмотрев паспорт отдала его Вампирессе.

— Как настоящий! — не удержалась от восхищения Вампиресса.

— А он и есть настоящий, — заверил ее явно довольный собой Айдын.

— У Айдына большие связи, — добавил Леон.

— Документы, билеты, деньги, — пересмотрела Наташа содержимое пакета, — Вылет сегодня в шесть. — Она подошла к двери около камина и сказала: — Удачи тебе Вампиресса. Останешься жива — возвращайся, в этом доме тебе будут всегда рады.

Дверь тихо скрипнула, и Наташа исчезла за ней. В комнате повисла неуютная тишина. Обернувшись, Вампиресса увидела только Айдына, Леон незаметно удалился.

— Удачи, — шепнул Айдын, и последовав примеру Наташи с Леоном, растворился в воздухе. Видимо, им невыносимы прощания и расставания. Элиз права: в зараженных вампирах много человеческого, даже спустя столько лет.

Через час Вампиресса была готова: она оделась, сложила сумку, проверила документы и вызвала такси. Ей вообще сегодня везло, не было ни одной заминки. Спустя девять часов полета самолет совершил посадку в аэропорту Петропавловска-Камчатского. Голос из динамика сообщил, что местное время 6:00 утра, на улице ветрено, минус 25 градусов.

Камчатка встречала ее сильным порывистым ветром со снегом, залепляющим глаза. Пассажиры самолета быстро обнимались со встречающими, и, хватая вещи, растворялись в снежной буре. Спустя тридцать минут все вокруг было тихо. Те, кто еще не решил, куда ехать, спрятались внутри аэропорта. Заснеженная площадь около вокзала опустела.

— Такси? — спросил ее осторожно парень, закутанный в большую шубу со смешной шапкой ушанкой на голове.

— Нет, спасибо! — громко крикнула Вампиресса в пургу, — А гостиница тут есть рядом?

— Вон она, — парень показал на неприметное серое здание по другую сторону площади.

— Спасибо, — сказала Вампиресса и вовремя остановила себя, чтобы не улыбнуться этому милому пареньку.

Под порывами ветра, которые и не снились ее родному городу, она направилась к гостинице. Крупная дрожь пробивала ее тело. До встречи с Кронами два часа. Надо переодеться, поохотиться. В этой ситуации придется идти на крайние меры, чтобы остаться живой, решила Настя. Она уверенно вышла из номера. На скудной диете из собак, она уже долгое время и если ее нервы не выдержат у Кронов, все пропало, значит пришло время вспомнить, что она вампир. Пришло время поохотиться по-настоящему. Разуму это идея не нравилось, инстинкты же толкали ее на преступление.

На улице была настоящая вьюга. Снег застилал глаза. В такую погоду улицы были пустынны, и Вампирессе никто не попадался на пути. Она была этому бесконечно рада. Девушка уже отказалась от этой идеи, и решила что не сдаться в своем стремлении не убивать людей, пусть и ценой собственных ежедневных страданий, как она почуяла резкий запах крови. Он звал ее.

Вампиресса быстрым шагом шла по пустынным улочкам небольшого городка. Идя словно очумевшая на запах, она завернула во дворы и столкнулась с парнем. На его правой руке была разодрана дубленка, а на белоснежный снег капала кровь.

— Девушка, — быстро заговорил он. — Тут вот какая незадача, я упал, а там в сугробе труба. Вот смотрите, как руку распорол. И ключи от машины потерял, там же. — он махнул здоровой рукой в сторону занесенной снегом машины.

Дул сильный ветер, метель усиливалась. Вампиресса уже не слышала его. Ее разум предпринял последние попытки уйти, но юноша тряс окровавленной рукой у самого носа. Это было выше ее сил. Вампирка аккуратно обхватила его руку и притянула к себе. Острые зубы легко разорвали толстую дубленку и коснулись кожи, она слизала кровь.

Дальше вампирка ничего не помнила, долгое воздержание взяло вверх и она растворилась в ощущениях. Мужчина некоторое время изо всех сил бил ее по лицу, рукам, всему чему мог, но спасти себя уже не мог. Бездыханное тело коснулось снега, а вместе с ним умерла и душа Насти.

У нее на глазах проступили слезы. Все снова смешалось, но как от этого ужаса можно получать удовольствие. Она не могла понять кто она? Может смерть все же освободит ее? Через час у нее появится шанс умереть. Вампирессе больше не было страшно умирать, жить дальше так невозможно. Все произошедшее с ней было ошибкой. Ну почему она не дала себя тогда им убить. Леший бы тогда был сейчас жив.


11. Переговоры


Сорок минут полета, и вертолет приземлился на расчищенную поляну. Посреди бескрайних заснеженных лесов это был словно небольшой островок без леса. Вампиресса надеялась, что ее встретит Гелиот, и она успеет спросить у него, что ее ждет, но это был не он, а юная хрупкая девчушка. Лишь когда вертолет поднялся в небо и шум от его лопастей перестал заглушать все звуки вокруг, девушка заговорила.

— Здравствуйте, меня зовут Айвен, — запинаясь, пролепетала она, — Мне поручено проводить Вас в дом.

— Ну, провожай, — немного грубо получилось у Вампирессы, отчего девушка еще больше распереживалась.

— Прошу, — пропустила девушка Вампирессу вперед на узкую тропинку.

«Боится», — подумала Вампиресса, но сейчас ей было не до этой девчонки, бредущей спотыкаясь, сзади нее. Ее саму била дрожь, леденящий душу страх сковал движения.

Когда зима неожиданно закончилась, и она подошла к границе времен года, стало ясно, что именно здесь начинаются их владения. Вампиресса остановилась около самой границы, не решаясь сделать шаг. Айвен, обогнув вампирку, без проблем перешагнула границу и, отойдя дальше, выжидающе уставилась на нее.

Пришло время принимать окончательное решение: идти до конца или назад. Девушка осмотрелась. Пустота леса была обманчивой. Пусть их присутствие было незримо. Она знала, за ними давно наблюдают. Вперед или назад, решала Вампиресса. Картины из ее недалекого прошлого промелькнули перед глазами. Потерянная ее навсегда семья, Леший, падающий в пустоту подземелий, Гелиот бросивший ей: «Всего лишь вампирка». К тому же она сама монстр. Ей нечего терять, она даже душу потеряла.

«Это будет хороший конец», — решила она, делая шаг с закрытыми глазами. Секунда, минута, а может целая вечность, но ничего не случилось. Лишь каблуки звонко стукнули о выложенную камнем дорожку. Айвен быстро развернулась и стала углубляться в цветущий и пахнущий лес. Они шли к дому, который стал виден через несколько минут. Все вокруг было в цветах, сочной зелени, ручьи, наполненные искрящейся родниковой водой, тихо журчали. Дорожка, по которой они шли, вела на задний двор к арочному входу, обвитому густой лианой.

— Вам туда, — отойдя в сторону, указала на лестницу, ведущую в подземелья, Айвен.

— Ну почему все завязано на подземельях? — себе под нос протянула вампирка.

Айвен плохо поняла вопрос и лишь пожала плечами в ответ.

Вампиресса подошла к краю лестницы и снова остановилась. Она гнала страх из своего сознания, сосредоточившись на ступенях. Они были высокие, каменные, неудобные. Площадки на пролетах маленькие косые, выложенные неизвестным ей, серым камнем, хотя в них она сильно не разбиралась. Наконец лестница вывела ее в просторный с высоким потолком холл, в конце была деревянная дверь огромного размера.

Вампиресса подошла к дверям вплотную. Она отчего-то рассчитывала, что они должны отвориться сами, ведь ее здесь ждут, но те не шелохнулись. Взявшись за металлическую бляшку на двери, девушка с силой потянула ее на себя. Та нехотя, но стала сдвигаться с места, открывая проход в большое помещение полное солнечного света.

Просторное круглое помещение со стенами из того же серого камня показалось за высокой деревянной дверью. Шаги Вампирессы гулко отдавались в полупустом зале. Несмотря на то, что комната находилась глубоко под землей, здесь было светло. Прямоугольные окошки под самым потолком пропускали много солнечных лучей, а деревянная многоуровневая люстра прятала куполообразный потолок, но, если приглядеться, то можно даже рассмотреть рисунок на куполе комнаты.

Ангел в черном отрывает крылья белому, алая кровь стекает по его крыльям, а девушка с прекрасным лицом бросается на черного, видимо, пытаясь спасти любимого. Следующая картина изображала, как девушка заслонила белого ангела, а черный, держа высоко над головой его крылья, торжественно кричит. На третьей и последней картине черный пытается сбежать, но девушка догоняет его и серебряным кинжалом отсекает черное крыло.

Оторвав взгляд от потолка, Вампиресса остановилась.

В глубине зала стояла высокая светловолосая девушка. Это была Вера. При их прошлой встрече Насте не удалось ее как следует рассмотреть. Она была красива и молода, что не вязалось у девушки в голове с ее званием Правительницы Кронов. Гелиот стоял рядом с ней.

Вперед, закрывая собой Веру, вышел юноша. Он был среднего роста, светлые волосы чуть доставали до плеч, — полная противоположность Гелиота. Мягкие спокойные движения.

— Держи себя в руках, Вампиресса, — мягко сказал юноша. — Я всегда был за то чтобы оставить тебя в покое. Давайте присядем и все обсудим.

Высокий деревянный стул материализовался за ее спиной, чуть дальше от центра появилось еще три таких же. Вера села в центре, Гелиот слева от нее, а юноша обошел свой стул и стал позади него.

— Давай сначала познакомимся. Мы уже не раз встречались, но вежливость не повредит. Меня зовут Матвей, я — повелитель Воды. Это Гелиот, — Гелиот лишь сверкнул глазами в ее сторону, — повелитель Ветра и, Вера наша душа, повелительница Земли и всех Кронов.

— С недавних пор меня зовут Вампиресса, настоящее имя, думаю, не имеет никакого значения, — отозвалась она, сама удивившись своему спокойному мелодичному голосу, — В последнее время являюсь любимой вашей мышкой, на которую Кроны открыли сезон охоты.

Она вызывающе оглядела всех троих.

— Мышка, — нежно сказал Гелиот, — хороша мышка: убила Крона, не раз скрывалась от нас, убегала, дралась, подружилась с нашими врагами.

— Вы первые напали! — это прозвучало как то по-детски.

Вера, хранившая до сих пор молчание, скользила взглядом по Вампирессе. Правительница Кронов рассматривала ее, будто диковинное животное. Ее взгляд задержался на шраме на шее Насти, и та еле удержалась, чтобы скорее его не прикрыть высоким воротником куртки. Укус вампира лишь на время затягивается на теле, как оказалось. Через неделю после ее обращения следы от укуса обратившего ее вампира проявились и остались на шее навсегда.

Затем Вера внимательно посмотрела ей в глаза, без злости. Этот взгляд прожигал душу девушки насквозь, нещадно напоминая ей кто она.

— В тебе осталось много чего человеческого, хотя сердце затвердело, но это неудивительно. Девочка проснулась вампиром, и в этом сложном мире помимо новой сущности на нее обрушилась еще и постоянная борьба, — она остановилась. — Я желала твоей смерти, так как ты — большая угроза для моего мира. Не зная, на что ты способна и к чему стремишься! А главное, по какой такой случайности стала вампиром? Очень опасно было оставлять тебя в живых, но, несмотря на всю нашу мощь, ты смогла выжить. Сначала тебе везло, потом появились мастерство и уверенность.

— Что я могу? — как можно спокойней спросила Вампиресса, но возбуждение от важности этого вопроса захлестнуло ее, и она чуть быстрее заговорила. — Вы ведь не трогаете вампиров. Я свидетель чего-то, у меня есть что-то ваша. Я каждый день прокручиваю тот вечер и нечего не могу вспомнить стоящего.

Вера молча смотрела на Вампирессу, не решаясь ответить на ее вопрос.

— Твоя стихия Вода, как у меня, — отозвался светловолосый юноша.

Наступила тишина. До Вампирессы не сразу дошел смысл его слов, но что-то вдруг лопнуло внутри. Как будто струна, которую долго натягивали, наконец, не выдержала напора.

— Так я родилась Кроном! — правда постепенно вливалась в ее сознание, отравляя все внутри.

Так вот, кто она! А ведь все могло быть по-другому! Она могла бы быть с Гелиотом. Если бы она, о Боже, если бы она не стала вампиром! Ей и так очень сложно принять себя новую, а теперь просто невозможно. Леший был бы жив. Вампиресса не в силах усидеть на месте вскочила, чем взволновала Кронов.

— Ну родилась я Кроном и что? — переведя дух, спросила Вампиресса. — Насколько мне известно, волшебник теряет силу, если становится таким, как я. Я имела честь познакомиться с Наташей и Леоном. Теперь я вампир. Просто вампир.

Они молчали. Вера и Матвей быстро переглянулись.

— Или не просто? — догадалась девушка. — Ну, мне плевать на ваши тайны, — ее голос дрогнул.

Вампиресса старалась все это время не смотреть на Гелиота, но теперь она не сводила с него глаз. Юноша отвел глаза.

— Они теряют силу, если делают свой выбор. Ты его не делала, и твоя стихия приняла тебя, невзирая на то, кто ты. Такого никогда раньше не было! Мы не знали, что с этим делать и решили просто убить тебя, — сказал Матвей.

— Не понимаю, — мотая головой, сказала Вампиресса. — С чего вы взяли, что я осталась Кроном? Я ничего не чувствую.

Девушка испытывающе смотрела на Веру.

— При первой вашей встрече с Гелиотом, ты, убегая, спрыгнула с моста в воду, и он пальнул в тебя отравленной стрелой. Вода — не помеха для заклятий, они, как стрелы. Заклятие, соприкоснувшись с водой, отлетело в самого Гелиота, чуть не убив его самого. С этого момента нам стало понятно, что Стихия Воды признала свою, и не позволила ему уничтожить тебя.

— Это привело нас в ужас, — продолжил уже Матвей, — и мы постарались приложить все силы к твоему уничтожению, сами вышли на охоту.

— На мышку, — усмехнулся Гелиот.

— Но и тут у вас ничего не вышло, — вместо них закончила Вампиресса, — Так, зачем же вы пригласили меня на переговоры? Зная правду, я стала только опаснее. Ваши враги, мои новые друзья отдадут все за это знание и меня живую и невредимую

— Да мы просто в этом уверены, — ответила Вера, и в ее словах было столько угрозы, что Вампиресса впервые задумалась, как отсюда можно сбежать. Нет, остановила себя девушка, в этот раз бежать нельзя, но хватит ли у нее смелости дойти до конца. — Но насколько ты помнишь условия немного другие.

— Сколько стоят слова волшебника? — с вызовом отчеканила вампирка.

— Вампиресса, не будем сейчас об этом, — властно произнесла Вера, — ты в любом случае сможешь выйти отсюда только при одном условии: если мы тебе позволим это сделать.

— Вы дали слово! — прокричала Вампиресса.

— Дали, не дали, это не важно, Лучше я останусь в истории Кронов бесчестной правительницей, чем той, кто позволит тебе покинуть эти стены из-за моего доброго имени, — бескомпромиссно парировала Вера.

Настя подняла глаза на Гелиота, тот смело ответил на ее взгляд. Так вот почему все это время он прятал глаза, он знал. Знал с самого начала о своем предательстве. Знал о планах не выпустить ее отсюда живой. Что ж, с горечью подумала девушка, к этому мы и стремимся.

Вампиресса подняла глаза к потолку, чтобы еще раз рассмотреть изображение ангелов на куполе. «Какую историю рассказывают они?» — спрашивала она себя. Вера же восприняла этот жест как поиск выхода и зло прошипела.

— Я же сказала: тебе не выйти, если только мы не позволим. Дом окружен.

Выхода она не искала.

— Есть вариант выйти с вашего благословления? — спокойно спросила Вампиресса.

Взгляд Веры метнулся к Гелиоту.

— Конечно есть! Кое-кто пообещал привести тебя сюда при условии, что тебе дадут шанс уйти, — сказала Вера. — Но ему никто не давал обещания, что тебя не тронут, если ты откажешься от обряда! — последние слова Вера произнесла, в упор смотря на Гелиота. Каждое ее движение и слово сквозило отвращением и злобой.

Гелиот никак не отреагировал на ее слова, до боли знакомая маска ледяной статуи застыла на его лице.

— Что надо делать? — тем же безразличным тоном спросила Вампиресса.

— Все просто, откажись от силы и уходи, — сказал Матвей.

— Если все так просто, зачем было все усложнять? — злилась девушка.

— Мы рассчитывали быстро с тобой покончить и забыть сей неприятный случай, — произнесла Вера, — Гелиот сам вызвался с тобой разобраться, — специально уточнила Вера, — но провалил все дело. В этом и получилась сложность.

— Сложность? — крикнула Вампиресса. — Для вас это сложность? Для меня это все было сущим кошмаром! Хорошо, — она резко сменила тему, — я откажусь от силы! Что это изменит? Вы все со мной не раз потерпели поражение, вы уже запятнали себя. Что этот обряд изменит в вашей репутации?

— Репутация? — воскликнул Вера. — Это сущий пустяк нам нет дела, что о нас будут думать другие. Ты же будешь просто вампиром, а их мы хоть и считаем мерзкими тварями, трогать не трогаем, пока они не нарушают наших территорий или интересов, — проговаривая каждое слово, ответила Вера.

— Хорошо! — сказала Вампиресса. — Что надо делать?

Быстрое согласие ничуть не тронуло Кронов. Они стали еще напряженнее, будто не верили в ее честность. Гелиот отошел к стене комнаты и, не сводя глаз с Вампирессы, следил за каждым ее движением. Вера продолжила стоять на месте. Закрыв глаза, она что-то бормотала себе под нос. Матвей жестом попросил вампирку сдвинуться назад к дверям. Она послушно отошла. Сейчас она смотрела только на Гелиота, а он на нее. О чем он думает, понять было невозможно. Ненавидит или защищает, рассуждала Вампиресса.

Сейчас она пройдет обряд и лишится силы, а после ее отпустят. План был не такой. Вампиресса оскалила белоснежные зубы. Вера среагировала молниеносно, она отпрыгнула назад. Неожиданно налетел порыв ветра и прижал ее к противоположной стене комнаты. Гелиот управлял своими ветрами, и когда их взгляды пересеклись, он покачал головой: «Не надо»

— Да какое тебе дело? — прокричала она ему, — Я ведь всего лишь вампирка.

Он не рассчитал силу ветра, и Вампиресса легким движение скинула оковы. Она зашагала обратно, чем сильнее ветер отжимал ее назад, тем неистовее она сопротивлялась. Изловчившись, она перепрыгнула порыв сверху и оказалась в метре от Матвея. Ее зубы звучно щелкнули, но намеченная жертва ускользнула. Земля под ее ногами начала подниматься вверх. Вампиресса, спасаясь от выпрыгивающих из-под ног камней, кинулась к выходу. Ветер подхватил ее и закружил. Земля заходила ходуном, она ничего не видела от слоя пыли, кружащего вокруг нее. Ветер Гелиота снова прижал ее к противоположной стене, но на этот раз сил сопротивляться не было. Он оказался сильнее.

Прижатая к стене, она наблюдала, как в центре зала разверзлась пропасть. Все глубже и глубже, а ветра снова подхватили ее и поместили над ней. Где-то в глубине темноту прорезал красный свет. Догадаться было несложно. Кроны вызвали стихию огня. Из глубин земли на поверхность поднималась магма, горячая вулканическая лава.

Никогда еще Вампиресса не видела Гелиота таким: могущественным и страшным в своем триумфе. Столб пыли не мешал ей видеть его лицо. Его взгляд был полон тревоги и сомнений, ледяная маска уступила место человеческим чувствам. По щекам Вампирессы потекли слезы. Вот и все. Она сама так хотела. Ветер смолк, она закрыла глаза и приготовилась недолго падать в магму, но ноги лишь коснулись земли, ветра мягко отпустили ее.

— Гелиот, ты не посмеешь! — закричала Вера, — ты мне должен!

— Я все помню, — жестко отозвался он.

— Ты не посмеешь ради этой вампирки! Ты не предашь больше свой народ! — кричала на него Вера. — Меня не предашь!

Гелиот жестом велел ей замолчать, от чего Вера раздулась еще больше. Магма в пропасти забурлила и начала медленно ползти вверх. Ее жар наполнил зал удушающим воздухом. Рядом с Верой и Матвеем будто из воздуха выросли двое: маленькая рыжеволосая девушка-подросток и мужчина, уже старик с седыми волосами и серыми бесцветными глазами. Старик отпустил руку рыжеволосой и растворился в воздухе.

— Вера, я все помню. — тихо проговорил Гелиот. — Дай мне минуту.

Вера молча смотрела на него.

— Но ты тоже обещала дать ей шанс, — Вера легко кивнула, — Я только поговорю с ней.

Кроны застыли, когда Гелиот мягко опустился на землю рядом с Вампирессой. А Настя с сомнением уставилась на него. Он подошел к ней вплотную и, склонившись над самым ухом, зашептал:

— Что ты творишь? Откажись от силы, зачем она тебе, ты все равно пользоваться ей не умеешь. И учить тебя никто не будет.

— Мне сила ни к чему и жизнь тоже!

— Что за бред? — не понял Крон.

— Я чудовище Гелиот. — взмолилась вампирка. — Жизнь для меня имеет смысл, только когда я убиваю. Все остальное время это борьба с инстинктами.

— Ты просто очень молода, — со знанием дела произнес Крон. — С возрастом научишься контролировать жажду.

— Из-за меня погиб мой лучший друг. — на ее глаза навернулись слезы. — Я напала на тебя.

— Не беда я сам виноват. А твой друг мне жаль. — он сделал паузу. — Такое бывает, что любимые люди умирают.

Вампиресса замотала головой.

— Пока я не лишилась последней капли смелости, дай им меня убить. — сквозь слезы молила она его.

Гелиот замотал головой.

— Не дури. — ласково проговорил он, проведя рукой по ее лицу. — Все еще можно исправить. Время лечит, я знаю.

— Слишком поздно, — вытерев слезы рукавом произнесла она. — Ты ведь привел меня в ловушку! — рассмеявшись напомнила девушка.

— Это неважно, — настаивал Гелиот, — есть выход!

— Ты знал, что если я не соглашусь, меня сожгут в магме? — чуть громче воскликнула она.

— Да знал, — просто согласился Гелиот. — но я старался вложить в твою голову истину.

— Какую, Гелиот? — ее огромные зеленые глаза обжигали юношу своей чистотой и невинностью, но как эта она может быть вампиром.

— О том, что если выполнишь все, что тебе скажут, тебя отпустят.

— Как видишь, у тебя ничего не получилось. В мою голову твоя истина не вложилась.

— А если бы я рассказал тебе все подробности плана, ты бы пришла?

Она отрицательно закачала головой.

— Тогда нет, а сейчас да. Пришла бы. — грустно проговорила она.

— А что изменилось? — спросил юноша.

— Я, — уверенно заявила девушка. — Я не могу так жить.

Гелиот тряхнул головой, будто отгоняя от себя плохие мысли.

— Не поступай так. — уговаривал Гелиот. — Будь паинькой и сделай все, что говорит Вера, и ты сможешь отсюда уйти. Я тебе клянусь!

— А если я не хочу.

— Еще есть шанс, что все наладится. — пообещал юноша.

— Обещаешь?

— Клянусь! — горячо произнес Гелиот. — Только не делай глупостей, просто следуй тому, что говорит Вера.

— Почему я должна тебе верить? — спросила Вампиресса.

— А ты просто верь. Прошу тебя. Я ведь знаю, что выход есть, а значит, и бояться нечего.

— Почему ты меня защищаешь? — у вампирки было еще много вопросов и все они были бесконечно важны.

— Ты как маленькая, столько «почему» за одну минуту, — истерически рассмеялся Гелиот.

— Это ведь испортит твои отношения среди Кронов, я ведь всего лишь вампирка! — обиженно напомнила она ему его же слова.

— Ты — бестия! — улыбнулся он. — Ничего это не испортит! Я сегодня уйду от Кронов. Навсегда!

— Почему?

— Потом, — мягко остановил он ее, — Сейчас обряд.

Вампиресса словно во сне кивнула головой. Гелиот взял ее руку и нежно поцеловал.

— Я люблю тебя, — сорвалось с ее губ, прежде чем она успела сообразить, что сказала. Странно, но она не жалела о своих словах. Пусть они все думают, что хотят. Ему нельзя верить, он скажет, что угодно — крутились у нее в голове слова Наташи. Хотел бы — сбросил в пропасть минуту назад. Пульс зашкаливал. Вампирессе стало невыносимо жарко и тревожно. Теперь, когда он держит ее руки, она боялась только одного — отпустить их.

Гелиот лишь загадочно улыбнулся в ответ.

— Обряд, — снова мягко напомнил он ей.

— Хорошо! — наконец согласилась Вампиресса. — Любое твое решение я приму.

— Тебе, правда, все равно?

— Нет, конечно! Но я, — она запнулась не находя подходящих слов для выражения своей мысли, — здесь имеет значение только твой выбор. Я с любым буду согласна, будь это приговор или помилование.

— Хорошо, — нежно сказал Гелиот, — Вера — не монстр, и поверь, — он слегка улыбнулся, — ей совсем не хочется прослыть Правителем Кронов, который не умеет держать слово. Делай все, что она скажет тебе. Я буду рядом.

Гелиот отступил. С легкостью, будто это лишь трещина в земле, переступил на ту сторону пропасти к своему народу, при этом его шаг растянулся на метров десять.

— Хорошо, что надо делать? — громко спросила Вампиресса, гордо вскинув голову. Вера сощурила глаза, подозрительно смотрела на нее, потом бросила взгляд на Гелиота.

— Ты уверена, что на этот раз не кинешься на нас? — с издевкой в голосе переспросила она.

— Уверена, — отозвалась Вампиресса.

«Теперь я уверена», — повторила про себя она.

Вера скользнула взглядом по Гелиоту и то, что мелькнуло в нем, не было отвращением, которое она излучала минуту назад. Было ли ей жаль его или тревожно, но она ничего не сказала по этому поводу.

— Я сейчас уберу пропасть, будь добра, не делай резких движений, — спокойно сказала Вера.

Прежде чем приняться за работу правительница еще раз взглянула на Гелиота, он лишь кивнул ей. Напряжение возрастало, Матвей подошел к краю пропасти и остался там. Девушка, появившаяся во время столкновения, подняла руки вверх и что-то зашептала, на неизвестном Вампирессе языке. Они работали в паре, рыжая опускала магму на дно, а Вера затягивала пропасть, будто рану на теле. Минуту спустя все было кончено и следа не осталось. Разбитые куски каменного пола встали на места и снова на века вклеились в пол.


12. Обряд


Вампиресса осталась стоять у дальней стены. Она ждала, что будет дальше. Само отсутствие пропасти говорило о том, что убивать ее пока не собираются. Стоило Вере заговорить на древнем языке Кронов, как все в зале стало меняться.

На задней стене появился выступ с пятью креслами. Словно королевские троны возвышались они над залом, вырезанные из серого камня с высокими спинками и громоздкими подлокотниками.

В центре комнаты, где недавно зияла пропасть, пять серых столбов выросли из земли. Каждый около метра высотой. Присмотревшись, Вампиресса нашла, что все они только на первый взгляд одинаковые. Над одним горел огонек, словно у маленького солнышка, его поверхность была неоднородна. Над другим столбом парила масса, напоминающая гору, она рассыпалась в пыль и собиралась снова. Центральный столб был немного шире и выше остальных. Над ним парило семечко. Стоило на него посмотреть, как из семечка появлялись росточки, стебелек и распускался маленький цветочек. Затем он начинал сохнуть, увядать и вот снова появилось семечко. Четвертый — сплошная вода, она искрилась, переливалась и бурлила. На самом последнем бушевала песчаная буря. Ветер разгонялся в маленьком пространстве и, налетая на невидимую преграду, закручивал смерчи.

От дубовых дверей до столбов расстелился золотистый ковер. По краям повисли гобелены. Зал преобразился из серого унылого подземелья в роскошную дворцовую залу.

— Такая официальность, — не могла не съязвить Вампиресса.

— Это древний обряд, и мы должны выполнить все условия, — отозвался Матвей, садясь на второй трон от центра.

Только его тело коснулось кресла, как все вокруг ожило. Фигура человека из воды покрутила головой и снова стала Матвеем.

— Встань, пожалуйста, в центр, — попросила Вампирессу девушка с рыжими волосами.

Она подошла к вампирке вплотную и жестом указала место, куда надо встать. Та послушно прошла, куда велели.

— Не шевелись, — мягко попросила она.

В девушке совсем не чувствовалось страха, она действовала абсолютно спокойно. Будто всю жизнь проводила обряды «Ринуации» с участием вампира. Она достала белый мел из кармана и подошла к Вере, держащей в руках огромную книгу.

— Катя, смотри! Вот, видишь рисунок, который должен быть вокруг нее, — указала Вера на изображение гексаграммы в книге.

— Довольно сложный! — заламывая руки, подтвердила девушка, — Надо все точно рассчитать. Но ведь Вампиресса никуда не торопится, — с огоньком в глазах рассмеялась она. — Если не получится, перерисую.

Матвей рассмеялся.

— Хорошая шутка.

Вампиресса не поняла шутку и окинула присутствующих суровым взглядом.

Ее взгляд задержался на Гелиоте. Он ловко запрыгнул на парапет с тронами и устало опустился в крайнее кресло. На долю секунды его тело превратилось в воздушный вихрь. Вампиресса вздрогнула от неожиданности. Гелиот же, закрыв глаза, приготовился ждать.

Вера взмахнула рукой, и каменная подставка для книги выросла из земли. Она поставила на нее книгу и, отойдя в сторону, стала внимательно следить за движением белого мела на сером полу. Рисование оказалось достаточно долгим и нудным занятием.

Катя достала еще инструменты, на вид абсолютно непригодные для рисования. Весы, их она перетягивала из угла в угол на полу и делала какие-то пометки. Длинную кривую палку, ей она соединяла точки и сверялась с компасом.

Измерения продолжались несколько часов. На полу появилось множество белых точек и полосок, абсолютно не связанных между собой. Вампиресса краем глаза видела рисунок в книге, ничего похожего там не было. Катя встала и довольно хлопнула в ладоши.

— Готово! Гелиот, — крикнула она, — соедини.

Гелиот резко открыл глаза. Спрыгнув с высоко помоста, он быстро подошел к карикатуре, нарисованной на полу вокруг застывшей Вампирессы.

— Ты уверена? — спросил он.

— Абсолютно.

Матвей тоже вскочил и, обняв Веру за плечи, стал всматриваться в точечки на полу.

— А что будет, если рисунок неправильно нарисован? — спросила Вампиресса. У нее создалось впечатление, что о ней все забыли. А ведь это, именно она простояла, не шевелясь, несколько часов.

— Придется рисовать снова! — озорно подтвердила ее догадку Катя.

Вампиресса глубоко вздохнула. Еще раз она этого не выдержит.

Тихая песня на не знакомом Вампирессе языке стала разливаться по залу. Ее пел Гелиот, закрыв глаза. Вампирка чуть не рухнула от неожиданности. Его голос эхом раздавался по залу. Он был красив и мелодичен. От его звучания по ее телу побежали трепетные мурашки.

Черточки и точечки на полу будто ожили. Они стали искать друг друга и соединяться в узоры. Встречаясь, две полоски будто проводили опознание и, если признавали друг друга, то соединялись, если нет, то скатывались назад и снова отправлялись на поиски своего соединения.

Белый мел хорошо виден на сером полу и вокруг Вампирессы стал четко вырисовываться затейливый рисунок. Основой была Звезда Давида, заключенная в круг. Внутри звезды была тоже окружность, она точно описывала ноги Вампирессы. Все остальное было изрезанно спиралями, завитушками, тонкими змейками, выходящими далеко за границы основного рисунка. Движение рисунка остановилось. Все замерли. Вампиресса задержала дыхание, она чувствовала, сейчас должно что-то произойти.

Вдруг небольшой разряд тока ударил ее по ногам. От неожиданности она подпрыгнула, но нашла в себе силы остаться в очерченном круге. Что-то ей подсказало, что выходить из него сейчас не стоит. Белые полоски на полу засветились неярким свечением.

— Отличная работа! — похвалил Катю Матвей. — Ты можешь идти.

Катя отошла от них на небольшое расстояние, поклонилась и растворилась в воздухе, ловя руку пожилого волшебника.

Вампирессе в данный момент было не до них. Все ее тело подхватила волна, каждая клеточка наполнялась жизнью, будто смыслом. В ней разгулялась сила и, как она раньше, ее не замечала. Пробуждение силы не ускользнуло от внимательной Веры.

— Сейчас все зависит от тебя Вампиресса, — начала она, подойдя к краю рисунка. — Важной составляющей обряда является добрая воля, твое решение. Хочу предостеречь тебя! Если ты выйдешь за пределы гексаграммы, ее придется рисовать заново, поэтому стой на месте — это первое. Второе — добрая воля, что это значит…

— Я должна этого хотеть, это понятно, — раздраженно отозвалась Вампиресса. Хотя ощущение от силы ей понравилось, будто мир можно перевернуть одним движением, одной только мыслью.

— Не просто хотеть, — настаивала Вера, — желать всей душой. Это должно стать твоим освобождением. Малейшее сомнение — и ничего не получится. Так устроена стихия. Нельзя Крона запихнуть в центр гексаграммы и заставив повторять слова, лишить силы. Сила не уйдет, она затаится, но тело не покинет. Понятно? — спросила Вера.

— Понятно, — зло отозвалась Вампиресса, ей порядком надоело просто стоять, хотелось поскорее закончить, — Расставить приоритеты.

— Абсолютно точно, расставь приоритеты! Сделай правильный выбор. Я знаю, тебе понравилось ощущение! И третье, это так, пустяк, — неуверенно рассмеялась Вера. — Во время обряда я буду читать наговор, а ты должна читать свой наговор. Есть проблема, обучение ты не проходила и соответственно нужных слов не знаешь.

— И что делать? — не видя выхода, спросила Вампиресса.

— У тебя слух хороший?

— У меня слух отличный, я вампир, — напомнила Вампиресса.

— Ну, тогда Гелиот выйдет из зала и будет читать твой наговор, а ты будешь за ним повторять. Услышишь из-за дубовых дверей.

— Думаю да. Проще простого, — заверила Вампиресса Веру.

— Я против! — возразил Гелиот.

— И против чего это ты, — удивленно спросила Вера.

— Уходить из зала.

— Боишься оставлять ее наедине с нами? — Вера хитро сощурила глаза, — Хорошо наговор будет читать Матвей.

Гелиота смущал и первый, и второй вариант. Он сосредоточенно искал решение. Читать наговор ему? Но он не решится оставить Вампирессу наедине с Верой и Матвеем. Отправить Матвея читать? А вдруг Вера изменила, что-то в стихе. Он не успеет их остановить. Катя и Кристина тоже не подойдут. Нужен человек далекий от интриг верхушки Кронов.

— Мы втроем и Вампиресса останемся в этой комнате, — уверенно заявил Гелиот.

— Ты кому не доверяешь Гелиот? — зло прошипела Вера. — Мне или своей вампирке?

Вампиресса обиженно поджала губы.

— Всем! — Гелиот достал сотовый и, набрав номер, сказал, — Айвен.

В следующую секунду хрупкая девушка-проводник появилась за их спинами.

— Вы меня звали? — при этих словах она поклонилась троим Старшим.

— Да звал. Стих «Ринуации» ты уже выучила, я надеюсь?

— Да. — кротко сказала она.

— Тогда выходи из зала через дубовые двери, становись с той стороны, считай до двадцати и начинай читать, без остановки и запинок.

Айвен кивнула и, не сказав ни слова, направилась к дверям.

— Айвен, четко и ясно читай.

Она снова кивнула и вышла вон.

— Гелиот, ты много на себя берешь, — взревела Вера.

— Вампиресса, на какой цифре Айвен? — не обращая внимания на Веру, спросил Гелиот.

— Пять, — просто сказала она.

— Вера пора начинать, — с легкой ухмылкой произнес Гелиот.

Гелиот и Матвей отошли на небольшое расстояние, а Вера направилась к верхнему лучу гексаграммы. Она даже не скрывала своего раздражения от самоуправства Гелиота. Оказавшись прямо напротив Вампирессы, Вера произнесла:

— Начинай повторять за Айвен, пришла пора принимать решение.

— Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, — громко стала повторять Вампиресса, — двадцать.
		— Си  ро  щу ас ост


		С   ы   ро   ы


		В   ы    и     ня


		Зе   е    ра


		Пя   сти   и


Древний язык Кронов был набором букв и звуков. Повторять было несложно, Айвен произносила слог и делала паузу, слог — пауза. Вера в свою очередь тоже начала читать свой стих и неожиданно набор звуков приобрел смысл. В момент, когда Вампиресса делала паузу, Вера вставляла свой слог, получалось слово.
		Пусть прошлое померкнет словно сон


		Прошу, избавь меня от данной Силы


		Склоняюсь я к подножию менгиров,


		Стоящих с незапамятных времён,


		Сосредоточию стихий и сердцу мира


		Услышь меня!


		Услышь же стон истерзанной души


		Соприкоснуться дай с землёй сырою


		Омой мой лик студёною водою


		И слезы вольным ветром осуши


		Не жги огнём. Я вся перед тобою


		Прости меня!


		Простите меня, вольные стихии


		Отныне ваша сила не нужна.


		Ведь просто человеком рождена я


		И человеком же остаться я должна.


		Ты, Сила Крона, что судьбой дана,


		Оставь меня!


Все стихло. Вера и Вампиресса, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Секунда, другая, ничего не менялось.

— Ну же действуй, — еле шевеля губами, воззвала Вампиресса к своей стихии.

Сила Крона — неописуемое наваждение, ощущение могущества и непобедимости. Страшная сила не только в руках вампира, а любого.

Вампиресса стала себя тормозить. Как же так, она подвергла себя стольким опасностям, чтобы разорвать этот круг и теперь медлит. Ей необходимо покончить с этим. Ей не нужна сила Крона. Волна холода прокатилась от кончиков ушей до пальцев ног. Ее стала бить крупная дрожь.

— Холодно, очень холодно, — прошептала Вампиресса, падая в центр гексаграммы.

Гелиот рванул вперед, Матвей попытался его остановить и схватил за плащ. Гелиота развернуло, и он врезался на всей скорости в угол помоста с креслами. Удар оказался такой силы, что Гелиот потерял сознание и остался лежать на полу. Вера даже не повернула головы в сторону шума, она всецело отдалась обряду.

Вампиресса, раскинув руки в разные стороны, лежала на полу. Ее тело изгибалось, словно ток ежесекундно проходил сквозь него. Линии гексаграммы ожили, они стали менять направление и цвет. То темнели, то светлели.

Удар пришелся в правый бок, Матвей отлетел к противоположной стене. Гелиот, пришедший в себя, отомстил своему обидчику.

— Нашли время! — заорала на них Вера.

Гелиот, совсем не считаясь с тем, что сейчас сорвет обряд, ринулся вперед, к Вампирессе. Но был отброшен обратно к помосту, на этот раз Верой, она преградила ему путь скалой, выросшей из земли.

— Прекрати, — сквозь поднимающийся ветер кричала Вера.

Тело Вампирессы оторвалось от земли, ее глаза были широко распахнуты. Линии на полу стали втягивались в центр. Спустя минуту, в центре осталась только одна точка.

Ветер не утихал, но он не мог потревожить Вампирессу, парящую в воздухе. Магия обряда окружила ее сверкающей дымкой. Дымка становилась все гуще и меньше. Когда она окутала Вампирессу с ног до головы, прозвучал легкий хлопок. «Пуф», — и все прекратилось. Силы, поддерживающие Вампирессу, мягко опустили ее на землю. Теперь она безмятежно лежала на полу. Гелиота больше никто не останавливал, он подошел к девушке.

— Она не дышит, — отчаянно произнес он, наклоняясь к ней. — Вера, она не дышит!

Его голос дрогнул.

Вера и Матвей с ужасом смотрели на Гелиота. Он опустился на колени рядом с ее телом. Его дрожащие руки легли ей на грудь, чтобы почувствовать биение сердца, Он будто не веря, снова стал искать пульс на запястье, на сонной артерии. Все было напрасно. Сердце молодой вампирки больше не билось, дыхания не было, и сила, наконец, оставила ее.

Гелиот прижал к себе Вампирессу. Он водил руками по ее длинным каштановым волосам.

— Вампиресса! — позвал Гелиот. — Настя, Настенька! — но она молчала. — Я ведь обещал тебе, что уберегу тебя от Веры.

Гелиот поднял на Правительницу глаза, полные боли, его лицо горело.

Ужасная догадка прожигала его насквозь. Вера все-таки нашла способ ее извести. Кроны будто беспощадный палач, лишали его, всего к чему он успевал привязаться.

— Нет, Гелиот, — прохрипела она ему, когда Гелиот вскочил с колен и, сжав руки в кулаки, направился к ней.

Матвей, пытавшийся остановить его, был с легкостью отброшен вглубь зала. Он пролетел около десяти метров, прежде чем врезался в стену. Ветер окружил Веру и Гелиота воздушным вихрем. Сквозь него были видны только размытые скоростью фигуры.

— Что ты сделала, чертова стерва? — кричал Гелиот и больно тряс Веру за плечи.

— Гелиот, я клянусь, ничего. Ничего я не делала! — хватая воздух ртом, хрипела Вера.

— Ты лжешь! Я все держал под контролем, я миллион раз перечитывал обряд, — его глаза сузились, — единственное, до чего я не имел доступа, это до твоей части стиха.

Вера мотала головой, в ее глазах мелькнула толика страха. Этого было достаточно.

— Значит, стих, — сделал быстрый вывод Гелиот.

Он стал начитывать только что услышанный стих. Дойдя до нужной строчки, он произнес ее вслух,

— Я лишь человек, я им рожден, я им и остаться хочу. Дрянь, ты убила ее. Ты должна была изменить строчку. Человек в ней давно умер, она вампир.

— Гелиот, послушай, — успокаивала его Вера, — я догадалась о строчке только сейчас, когда она не очнулась.

— Врешь! — взревел Гелиот.

Вихрь вокруг них становился плотнее, он втягивал в себя весь кислород.

— Я убью тебя, — прохрипел Гелиот.

Вера взмахнула рукой, чтобы призвать на помощь свою стихию, но Гелиот остановил ее, перехватив запястья.

— Я убью тебя, — повторил он, — не силами стихии, где ты наверное сильнее, а голыми руками, где ты всего лишь человек, а я — нет.

Вера верила до последнего, что он не посмеет ее тронуть. Но Гелиот на этот раз не отступил, его руки замкнулись на ее шее. Вера из последних сил стала молотить по нему кулаками. Сосредоточиться и направить на него силы стихии у нее не получалось. Каменные глыбы беспорядочно вылетали из земли совершенно в неожиданных местах. Они не могли причинить вреда Гелиоту.

Глаза Веры, полные ужаса расширились. Гелиот же душил ее, медленно, растягивая момент. Он сильнее сжимал пальцы, наслаждался агонией и немного ослаблял хватку, а затем давил сильнее. Ее тщетные попытки освободиться только веселили его. Волна наслаждения прокатилась по телу Гелиота: он отомстит ей за все! За жизнь Вампирессы, за его жизнь, отнятую Кронами, за жизнь его родных!


13. Гелиот, жизнь после смерти


Матвей отлетел к дальней стене большого зала. Когда он поднялся и на всей скорости врезался в ветряной вихрь, его лишь снова откинуло прочь. Вторая попытка тоже ничего не принесла. Ветер, словно каменная стена, не пропускал его внутрь к Вере и Гелиоту.

Матвей призвал силы своей стихии. Вода тонкими струйками стала собираться в большой зал. Она стекала по стенам из окошек наверху, сочилась из пола, образуя небольшие трещины. Когда воды стало достаточно, Матвей направил ее на вихрь. Столкновения двух стихий не получилось, только вода коснулась ветра, как ее разметало тысячей капель по всему залу. Матвей снова собрал ее и направил на вихрь, но все было тщетно. Как и его тело, его стихия была слабее Гелиота.

Матвей в панике стал хватать все, что попадалось под руку и швырять в вихрь. Стулья разлетались в дребезги, разбрасывая мелкие осколки дерева по полу. Матвей схватился за голову. Звать Кронов бесполезно у них количеством нельзя победить качество.

— Идиотское правило, — взвыл он.

Его взгляд упал на тело Вампирессы. Она лежала на том, же месте. Спокойная, красивая и мертвая.

— Ты бы его остановила, я знаю, — пробормотал он ей будто, она могла его услышать.

Неожиданная мысль зародилась в голове.

— Ты понимаешь, — заговорил он с Вампирессой, садясь на колени рядом с ее телом. — Я обещал Валаге защитить Веру, даже ценой собственной жизни. Ты же вампир, а вампиры, так не умирают. Надо уничтожить, сжечь тело, твое цело, а значит, есть надежда.

Матвей стал искать глазами что-нибудь острое, но рядом ничего не оказалось. Вода послушной струйкой обвила своего хозяина и сильным напором ударила по полу, выбив каменный осколок.

Матвей, не раздумывая, полоснул камнем по руке. Капли алой крови стали стекать по его руке к локтю.

— Ни капли мимо, — с этими словами он наклонил руку в обратную сторону и занес ее над полураскрытыми губами Вампирессы.

Вот упала первая капля, вторая, третья. Кровь ускорила бег, и вот уже струйка стремилась вниз.

— Ну, — молил Матвей. — Действуй, быстрее.

Он обернулся на вихрь, дело было плохо. Потоки стали увеличивать скорость, затягивая весь кислород в себя. Скоро внутри закончится кислород.

Он был готов ради Веры на все, но от неожиданности волна ужаса прокатилась по телу. Вампиресса издав гортанный звук глубокого вдоха, обвила его окровавленную руку пальцами и собралась впиться губами в живительную влагу.

Один укус, и он будет как она. Или Вампиресса доведет дело до конца и остановится только, когда его сердце перестанет биться. Успеет ли она тогда остановить Гелиота? Матвей знал, на что идет и был готов к любому исходу, только бы успеть спасти Веру.

Вампиресса на секунду замерла, делая глубокий вдох. Ее сердце восстанавливало ритм.

Матвей приставил палец к губам и осторожно, заговорил:

— Гелиот, Вера, — кивнул он в сторону вихря. — Помоги!

Вампиресса отвела пьяный взгляд от руки Матвея в сторону. Зрение вампира легко проникло сквозь плотные слои ветра, Гелиот держал Веру за горло, с каждым его нажимом жизнь покидала ее тело. Вкус и запах крови заглушал все в ее сознании.

Гелиот не должен убить Веру, — понеслись мысли в голове, — это будет конец для них, а она, Вампиресса, не должна убить Матвея.

Собравшись, Вампиресса отшвырнула его от себя.

— Гелиот, — отчаянно закричала она.

Звук ее голоса достиг чутких ушей Гелиота, и его руки разжались сами собой. Теряющая сознание Вера упала на пол вместе с оседающей стеной ветра. Матвей, пришедший в себя, за минуту до этого, со всех ног бросился к Вере. Она была без сознания и еле дышала. Ее тело дрожало от холода. Матвей собрал воду и стал поливать ее лицо. Секунда, и Вера пришла в себя. Она сильно хрипела, но дышала.

Вампиресса, облокотившись на локти, сидела на полу и улыбалась Гелиоту. Ее длинные волосы запутанными клоками торчали в разные стороны. Гелиот улыбнулся ей в ответ и ногтем постучал по своим зубам, отчего Вампиресса расхохоталась. Она прикрыла ладонью свои белоснежные клыки.

— Как? — прохрипела Вера, показывая на живую и здоровую Вампирессу.

Матвей неуверенно показал окровавленную руку.

— Она тебя укусила? — застонала Вера.

Гелиот перевел взгляд на Вампирессу, та уверенно замотала головой.

— Нет, Вера, все хорошо, — успокаивающе сказал Матвей, — я сам себе руку рассек камнем и напоил Вампирессу. Провел реанимационные действия. Зато теперь знаю, как возвращать к жизни вампира, — попытался пошутить он, но шутка не прошла. Вера только нахмурилась сильнее.

Гелиот развернулся к Вампирессе.

— Ну что, — будто ничего не случилось, спросил он, — Мы достигли желаемого? Вампиресса теперь принадлежит самой себе, сила ее покинула?

— Надо проверить, — севшим голосом отозвалась Вера. Она, шатаясь, встала на ноги. — Матвей, дай книгу.

Подставка от книги оказалась вдребезги разбита, а книга лежала в луже воды. Матвей поднял ее и высушил. Вера протянула к ней руки, но сил держать том не было. Дрожащими пальцами она стала перелистывать страницы книги в руках Матвея.

Гелиот направился к Вере. При его приближении Матвей встал вперед, закрывая ее собой.

— Матвей, ты бы рану свою залатал лучше, — бесцеремонно отодвигая его с пути, кинул Гелиот. Он ловко перехватил книгу из его рук и уверенно зашелестел страницами в поисках нужного наговора.

— А то тут вампир, еще не справится с собой и кинется на тебя. Один раз повезло, другого может не быть.

Матвей хотел возразить.

— Да не нужна мне твоя Вера! — зло оскалился Гелиот, — Я просто больше ей не верю.

— Матвей, убери кровь, — закашляла Вера. — Гелиот прав.

Вампиресса встала с пола и отошла подальше от троих Кронов. Запах чистой крови Матвея и биение их сердец, сводили ее с ума. Ближе к дубовым дверям стало легче, меньше запахов, больше свободного пространства. Вампиресса устало опустилась на мягкий диван у стены.

Обряд «Ринуации» прошел плачевно для правителей Кронов. Вера в растрепанной одежде еле стояла на ногах с дрожащими руками. Следы от рук Гелиота на шее с каждой минутой выступали все больше. Матвей был весь в крови от многочисленных столкновений со стенами зала, с подпитой губой и бровью. Вампиресса изнывала от жажды. Ее волосы и одежда были мокрыми.

Происходящее в зале только Гелиота будто не затронуло. Все так же наглухо застегнутое пальто, начищенные туфли, и от царапин на лице не осталось и следа.

Матвей опустил руку в лужу воды под ногами. Рана быстро затянулась, не оставив и следа. Послушные воды собрали все остатки крови на полу и сквозь щели в камне утекли прочь.

Гелиот тем временем отыскав нужную страницу, развернул книгу к Вере.

— Да, все верно. Смотри, — Вера провела рукой по строчкам. — Есть простое заклинание, можем проверить?

Она вопросительно подняла на него глаза.

— Хорошо, проверь, — разрешил Гелиот.

— Кроны отзовитесь, — просто произнесла Вера.

Сотни голосов, готовых служить, разрезали пространство.

— Оверетти, — сказала Правительница.

Наступила тишина и ничего не произошло. Вампиресса, закрыв глаза, сидела, облокотившись на спинку дивана.

— Ее нет среди Кронов! — провозгласила Вера. — Все получилось, Гелиот!

Вера развернула голову в сторону Вампирессы. Она была на том же месте, ее лицо было очень бледным.

— Вампиресса теперь свободна! Она должна уйти! — с нажимом произнесла Вера.

«Ее надо выпроводить как можно скорее, или вся эта затея все-таки закончится плохо», — думала она.

Бледное лицо Вампирессы говорило о том, что она голодна.

— Пойдем Вампиресса, — позвал Гелиот. — Нам здесь больше нечего делать.

У нее совсем не было сил. Их все она отдавала на борьбу со своими инстинктами.

— Я так устала, — прошептала девушка.

— Я знаю, — отозвался Гелиот и без страха протянул ей руку.

Подойдя ближе к Гелиоту, на этот раз Вампиресса вложила в его руку свою. Боковая стена отъехала в сторону, открывая тайный проход.

— И кстати, Вера я ухожу! — произнес Гелиот.

Она вопросительно подняла на него глаза.

— Совсем и навсегда! Я больше не буду служить ни тебе, ни твоему народу!

Наступила пауза. Вера не могла придумать, что же ей все-таки сделать: запретить ему уходить или отпустить?

— Валага бы гордился тобой, — наконец, произнесла Вера. — Он мне всегда говорил, что ты не умеешь любить, — она скользнула взглядом по Вампирессе.

Гелиот развернулся и зашагал прочь из зала.

— Именно поэтому он хотел, чтобы Старшей Кронов стала я! — крикнула она ему вслед.

Гелиот замер, его истерический хохот прокатился по подземелью.

— Вера, ты действительно считаешь, что знаешь, почему Валага так боялся моего прихода к власти?

Лицо его стало безумной маской, он сильно сжал руку Вампирессы.

— Он молился каждый день после моего рождения, чтобы родился Крон хотя бы на йоту сильнее меня. Чтобы после его смерти его народ не остался наедине со мной! Ты думаешь, это только из-за того, что я не умею любить?

Вера озадаченно смотрела на Гелиота. Он лишь нахально подмигнул ей, и снова предпринял попытку уйти.

— Стой, — окликнула его Вера.

Дверь тайного хода поползла обратно, отрезая выход.

— Я должна знать!

Гелиот вздохнул, отпустил руку Вампирессы и повернулся к Вере.

— Как он мог тебе не рассказать, — издевался Гелиот, — ты ведь его главный оплот и надежда.

— О чем ты говоришь? — все еще хрипя, спросила Вера. Следы от рук Гелиота на шее стали сине-фиолетовыми.

— Вера я не могу открыть тебе тайну Валаги, — он рассмеялся, — Хотя я ему ни разу не клялся, что буду молчать, — он мечтательно закатил глаза. — Это его бесило больше всего, но долгие годы, я молчал, и говорить сейчас не намерен.

— Я должна знать, понимаешь, должна, — настаивала Вера. — Валага всегда мне повторял, что страшнее тебя нет никого, но он отказывался называть причину. Он говорил, что знания, что тебе верить нельзя, достаточно. Он действительно страшно тебя боялся. Он даже Матвею передал часть своего могущества, только бы удержать тебя, Гелиот. От чего удержать? Почему? Я должна знать!

— Это простое любопытство, Вера, — передразнил он Веру, — Знания, что от меня надо держаться, подальше, достаточно.

— Ты убил кого-то, — начала перечисление Вера, — ты его сын. Что ты сделал? Я должна знать. Ты владеешь тайной магией, твоя душа проклята, бессмертна.

Тысячи предположений рождались в голове Веры. Гелиот стоял и смотрел на нее упор.

— Вера, — не выдержал Гелиот, — я единственный потомок древнего рода Марты Старлайт, я ее сын! Мое настоящее имя Гелиот Алекс Старлайт.

Наступила тишина, Матвей и Вера во все глаза смотрели на Гелиота, а Вампиресса затаившись, ждала, что будет дальше. Это имя ей ни о чем не говорило.

— Но это невозможно, — неуверенно начала Вера, — ведь Марта Старлайт… Она ведь была вампиром, потомком древнего рода истинных вампиров.

Вера замотала головой.

— Если я правильно помню историю вампиров. Чистокровных вампирских семей было всего пять. Сейчас осталось четыре, — неуверенно замямлила она. — Ты наверно что-то путаешь или снова шутишь?

Гелиот покачал головой.

— Вот и моя мать, когда у нее, наконец, родился долгожданный наследник после трех дочерей, решила, что над ней кто-то пошутил. Вместо маленького вампира, наследника, в семье родился я. Истинный вампир без зубов, и кормить его надо было не кровью, а молоком.

Гелиот нервно рассмеялся. Вампиресса взяла его за руку, он не сопротивлялся.

— В истории нет заметок, что у Марты был сын человек.

— В твоей истории много чего нет, она ведь не сама пишется, — он перевел дыхание. — Это стало огромным ударом для моей матери. Она приказала меня убить, отец ее остановил. Ни в одной семье истинных ни разу за все века не рождался человек. Это проделки полукровок. А выкидыш, к примеру, дело повсеместное, вампиру сложно выносить ребенка, и никто ничего не заподозрит. Мать, как женщина, не терпящая когда что-нибудь идет не так, как ей хотелось бы, решила взять ситуацию в свои руки.

Всем объявили, что прибавления у Марты не будет, ребенок погиб. А меня отправили в отдаленный дом на севере России. Там, в глухой холодной тайге, я и рос.

Меня воспитывали по всем канонам воспитания вампиров, хотя я и был человеком. Как ни хотела моя мать сделать меня вампиром, она не могла. Я любил свою семью, но мы всегда были очень разными — это заставляло страдать нас всех.

Они надежду не теряли и верили, что смогут сделать меня вампиром, равным им. Меня с детства учили убивать, убивать и еще раз убивать. Убивать голыми руками, ради забавы. Они убивали для жизни, я — для развлечения, точнее чтобы не вырасти не дай Бог человеком. Учили не ценить человеческую жизнь, ненавидеть Кронов, быть сильным и собранным.

В пять лет я легко переламывал шеи детям, которых приносили мне, чтобы я не скучал в глухой тайге.

Мои сестры приводили домой молодых мужчин для любовных утех и еды. Когда я подрос, то стал хоть немного полезен для них. Я приводил блудниц, соблазнял невинных девочек, они дружно с ними расправлялись. Я мечтал быть в эти моменты с ними, быть частью семьи. Все, что я мог — обмазаться кровью и веселить сытых сестер. Мы хорошо веселились, — легкая грусть появилась на его лице.

Вампирессу коробило от рассказа Гелиота, судя по ужасу на лицах Веры и Матвея, они испытывали то же самое.

— Мать! Моя бедная мать, ни сумевшая рассмотреть во мне ничего, кроме человека, ни на минуту не оставляла попыток сделать меня вампиром.

Он задрал рукава пальто, и впервые Вера увидела его голые руки, ничем не прикрытые. Они все были усыпаны шрамами от укусов.

— Регенерация у меня такая же, как у вампиров, от порезов и шрама не остается, но вот укусы вампиров следы оставляют. Конечно, яд на меня не действует. Но они продолжали пробовать снова и снова, каждый раз по-разному и даже с использованием не членов семьи. Я, уверенный в правильности выбранного мною пути, терпел все и беззаветно им верил. Другого мира для меня не существовало, да и будет ли когда-нибудь существовать?

— Это невозможно, — мотала головой Вера. — Невозможно.

— Я вампир, Вера. Рожденный и воспитанный вампирами, — Гелиот обернулся к Вампирессе. — Поэтому я сильнее тебя, моя дорогая, и быстрее.

— Да, я слышала, — тихо начала Вампиресса, — истинные намного сильнее зараженных.

— Поэтому я легко нашел тебя в том лесу. У меня чутье вампира и зрение не хуже твоего. Моя жизнь будет дольше жизни Крона, намного дольше человеческой, практически, как у вампира бесконечна, но я человек. Мне не страшны твои укусы, — он рассмеялся, — и зубы твои я видел миллион раз, меня от них ни капли не коробит. Ты можешь убивать хоть целыми сотнями, мне все равно, — он нежно ей улыбнулся. — Вера, а теперь открой ход нам пора уходить.

— Подожди, а Валага? — она неуверенно задала свой вопрос. — Как ты оказался Кроном, да еще и Старшим в стихии?

— Непонятно? — грубо спросил Гелиот, — Я им родился.

— А твои родители?

— А твои родители знали, что у них родился Крон? — ответил вопрос на вопрос Гелиот.

— А Валага, а все остальные Кроны, как все это скрыли?

— Вера, я все сильнее начинаю сомневаться в том, что ты достойна быть правительницей Кронов.

Вера зло сверкнула в его сторону глазами.

— Хорошо, — сдался Гелиот. — Кто первый узнает о рождении Крона?

— Это вопрос? — переспросила Вера, Гелиот ничего не ответил. — Я.

— Ты узнаешь первая, что родился Крон, и ты решаешь рассказывать о его рождении или нет. Если ты скроешь эту информацию и, к примеру, убьешь его, то никто не узнает, верно?

— Верно, — отозвалась Вера. — Что сделал Валага?

— Он никому ничего не сказал и поехал меня убивать. Но что там на самом деле случилось, не знаю. После того, как ты родилась, я однажды спросил его, почему он все-таки меня не убил. Он ответил, что к тому времени был уже стар, и за все время его жизни не родилось ни одного Старшего, ни одного наместника. Он больше боялся оставить свой народ без правителя, чем со мной и решил придержать коней.

За несколько дней до моего двадцатилетия Валага пришел. Сестры готовили веселую пирушку с сюрпризами, — он мечтательно закатил глаза, — Валага сначала выследил всех, кто знал о моем существовании. Мою семью он уничтожил на моих глазах. Мои бедные сестры, они были так молоды! Эмма была влюблена. Через двадцать лет жизни у нас, наконец, стало что-то получаться.

Рука Гелиота все еще была в руке Вампирессы, и он больно ее сжал.

— Валага убил их, после чего мы еще долго дрались. Но он скрутил меня своей стихией и заставил слушать. Он предложил мне новую жизнь, где никто не знает, кто я на самом деле. Где я буду молодым и могущественным Кроном. Тем, кого так ненавидела моя мать. Пока он говорил, я уже знал, что согласен и что обязательно отомщу. Валага учил меня лично и тщательно, но из вампира вампира не выбить.

Вера, тебе было интересно, почему он меня боялся? Именно поэтому! Он всю жизнь боялся. Но все вышло, как он хотел, родился Крон на йоту сильнее меня. Ты правишь Кронами, мир в безопасности. Я, наконец, ухожу от вас. Хорошо, что моя семья мертва и не знает, кем я стал — Кроном! — его лицо перекосило от боли и злости.

— Открой ход или я за себя не ручаюсь! — прошипел он.

Стена хода медленно скользнула в сторону. Гелиот потянул Вампирессу за собой, и они растворились в темноте хода. Вера еще долго не могла оторвать глаз от каменной двери, сразу вставшей на место. Матвей подошел к ней сзади, ловко подхватил на руки и понес наверх, в дом. Вера была ему очень благодарна, она уткнулась носом в его сильную грудь. Сил идти, а главное думать, что делать дальше, у нее не было.


Эпилог


Они вышли из дома вдвоем. Он крепко держал ее за руку. Вампиресса послушно шла за Гелиотом. Границу лета и зимы преодолели быстро. Белый снег доставал до колен. Гелиот вдруг резко остановился.

— Тебе надо поохотиться! — констатировал он. — Ты ужасно выглядишь! Здесь легко поймать какого-нибудь дикого зверя.

Вампиресса согласно закивала головой.

— Не мешало бы, — пересохшими губами прошептала она. — Этот обряд вытянул из меня все соки.

— Оно и видно! Ладно, здесь и разойдемся!

Вампиресса, не сразу уловив смысл его слов, переспросила:

— А где встретимся?

— Нигде! — сухо произнес он.

— Как, ты же сказал, что уйдешь со мной!

Гелиот понимал и помнил ее признание в любви.

— А я разве не ушел с тобой? — как можно грубее начал он. — Мы минуту назад вдвоем вышли с тобой сначала из дома Долины Гейзеров, а потом и с территории Кронов. Я навсегда ушел от них!

— Я думала, — чуть ли не со слезами на глазах начала Вампиресса, но ее голос стал предательски дрожать. Она замолчала, опустив глаза в пол.

— Я не обещал, что пойду с тобой! Что буду с тобой! Я обещал защитить тебя от Веры. Я обещал, что если ты выполнишь все условия, то выйдешь от Кронов свободной. Ты свободна и жива! Я выполнил свое обещание!

— Это да, но ты имел ввиду другое! — упрямо настаивала Вампиресса.

— Я знал, что ты поймешь все, так как надо мне! Прости, я воспользовался твоим доверием! Так надо!

— Кому надо?

Боль, наконец, вырвалась из нее криком.

— Мне так надо было! Чтобы ты отказалась от силы Крона, а я исполнил свое обещание! А как иначе тебя было заставить?

— Ненавижу! — заорала Вампиресса. — Ненавижу, — она застучала руками по его груди.

— Я знаю!

Он легко отстранил ее от себя и, развернувшись, зашагал прочь. На этот раз уходить было тяжело. Он слышал ее тяжелое дыхание и чувствовал взгляд пронизывающий его спину. Запах соленых слез ударил в его нос. Гелиот уже ненавидел себя, но не остановился.

Вампиресса, опустившись на белый снег, тихо плакала.

— Всего лишь вампирка, — простонала она ему вслед.