Жаркое солнце любви
Виктория Баринова








Что делать с хорошим, но нелюбимым мужем? С хорошей, но нелюбимой работой? Правильно. Бросать то и другое и начинать новую жизнь.

Наташа Воронцова однажды проснулась и поняла, что больше не может жить по-прежнему. Она рассталась с мужем, уволилась с работы и поехала на Новый год в Египет.

Но и там нет покоя от назойливых мужчин… Как выбрать достойного и стать по-настоящему счастливой?..






Виктория Баринова

Жаркое солнце любви





1


Они сидели за три ряда от Наташи и, по всей видимости, были незнакомы. Вернее, только что познакомились. Девушка была хорошенькая, говорливая, лет двадцати пяти, с кудрявыми рыжими волосами и ослепительной белозубой улыбкой, которую она охотно демонстрировала всем желающим. Желающих было немного, но девушку это не смущало. Наташа успела рассмотреть ее в зале ожидания, когда та, вскинув длинные ноги на небольшую полосатую сумку, напропалую кокетничала с угрюмым мужчиной кавказской наружности. Кавказцу хотелось спать, и он дремал, положив голову на край пластмассовой спинки, но девчонка не понимала этого и терзала его своими вопросами. Когда объявили рейс на Мурманск, мужчина быстренько распрощался с болтливой соседкой и якобы ушел на посадку. Со своего места Наташа видела, что он просто пересел в бар напротив. Девчонка повертела головой по сторонам в поисках новой жертвы, не увидела никого подходящего, достала из сумки детективчик и принялась читать.

Наташа подумала, что так ей и надо. Приставать к незнакомым мужчинам да еще в шесть утра — верх глупости и нахальства.

Но нынешний сосед общительной девицы был более расположен к разговорам и выглядел достойнее сына гор. Наташа лишь мельком видела его, когда протискивалась к своему креслу, но одного мгновения было достаточно, чтобы оценить и черные брови вразлет, и мужественную ямочку на подбородке, и атлетическую стать. Наташино сердце замерло на секунду, когда она прикинула, что будет сидеть не так уж далеко от писаного красавца. Но тут ее взгляд упал на его соседку, которая уютно устроилась у иллюминатора… и сердце упало вслед за взглядом.

Рыжекудрая дриада не сводила глаз с молодого человека и чуть ли не облизывалась, как голодная кошка. Наташе стало противно, и она поспешила к своему месту, тем более что идущие сзади пассажиры уже подталкивали ее в спину и ядовито интересовались причиной секундной задержки. Ну что за нетерпеливые и нечуткие люди. Не понимают, что решается судьба человека…

Смутно надеясь, что ей повезет с соседом не меньше, чем рыжей девице, Наташа запихнула сумку под названием «ручная кладь» на багажную полку, и села к иллюминатору в ожидании чуда. Может быть, на ее долю тоже достанется молодой одинокий красавец с умопомрачительным профилем. Фортуна должна и для нее припасти подарочек.

Но чуда не произошло. По крайней мере, в части умопомрачительного профиля. Рядом с Наташей действительно уселся мужчина. Лет пятидесяти, грузный и лысый, обильно потеющий в утепленной кожаной куртке, которую он не догадался снять в аэропорту. Наташа невольно подвинулась, когда мужчина плюхнулся на свое место. Если бы не подлокотник между сиденьями, он бы точно залез на ее территорию.

Когда людской поток немного схлынул, мужчина встал и, пыхтя и ругаясь вполголоса, стащил с себя куртку. Под ней обнаружился тонкий свитер в горизонтальную полоску, туго натянутый на большом животе. Он убрал куртку, достал из кармана носовой платок, промокнул им лысину и довольно пробормотал:

— Вот так-то лучше.

Наташа брезгливо отвернулась, надеясь, что он не станет с ней разговаривать. Сейчас она сожалела о том, что специально попросила симпатичного молодого человека, регистрирующего пассажиров, дать ей место у иллюминатора. Пробираться в туалет мимо потеющего толстяка будет еще тем удовольствием…

Наконец все пассажиры устроили свой багаж и расселись по местам. Стройные красавицы-стюардессы побежали по рядам, проверяя, не нарушены ли правила подготовки к полету. Заговорил командир экипажа, стюардессы показали, как пользоваться спасательными жилетами. Наташа внимательно прослушала информацию от начала до конца, хотя, кажется, она была единственной из пассажиров, кто не вертел головой по сторонам и не болтал. Насколько ей было видно со своего места, рыжеволосая девчонка уже вовсю щебетала с красавчиком. Горькое чувство несправедливости сжало Наташино горло. Ну чем она хуже?

— До чего же надоели они со своими жилетами, — проворчал ее сосед. — Все время одно и то же говорят.

— Пассажиры-то меняются, — не смогла удержаться Наташа.

— Пассажирам на все наплевать. Они хотят скорее выпить.

— Говорите за себя. — Наташа метнула в толстого мужчину уничижительный взгляд и дала себе слово больше на его реплики не реагировать. Пусть сразу поймет, что она не расположена общаться.

Мужчина рассмеялся и что-то ответил, но Наташа его проигнорировала. Она закрыла иллюминатор, подняла спинку кресла и пристегнулась. Одним словом, сделала все, что потребовали стюардессы. Наташа привыкла действовать по правилам.

Набирая скорость, самолет помчался по взлетной полосе. Наташа попыталась представить себе невероятные приключения, ожидающие ее впереди, и не смогла… Желудок вдруг скакнул, пейзаж за иллюминатором напротив (который никто и не подумал закрыть) чуть наклонился, рокот моторов стал отчетливее.

Взлетели, подумала Наташа. Самолет авиакомпании «Трансаэро», следующий рейсом Москва — Шарм-эль-Шейх, начал четырехчасовой перелет.




Когда самолет набрал высоту, командир позволил расстегнуть ремни безопасности и открыть иллюминаторы. Наташа прильнула к стеклу и внезапно осознала, что захватывающего вида, на который она рассчитывала, когда просила место у иллюминатора, нет. Не было пушистых кучевых облаков, похожих на горы сладкой ваты, не было земли, нарезанной как торт-ассорти на сочные ломти городов, полей и озер. Лишь голубое небо, на которое смотреть неинтересно да самолетное прозаическое крыло. Но голубое небо было безбрежно, как Мировой океан, и непреклонно, как судьба.

За границами крыла виднелись лишь куски неба. Наташе было до слез обидно. Очередное разочарование. Кто-то в этом же самолете любуется и облаками, и солнцем, и крохотными пейзажами внизу, а у нее для обозрения есть три одинаково несимпатичных варианта: крыло самолета, серая спинка кресла перед ней и профиль толстого соседа с тремя подбородками. Наташа тихонько всхлипнула от полноты чувств и решила не отчаиваться, но не получалось. Все вокруг были счастливы, и на их фоне Наташа особенно остро чувствовала, что ее обделили на празднике жизни. Дети радостно кричали и носились в проходах как угорелые, стюардессы с трафаретными улыбками разносили бесплатные газеты и безалкогольные напитки, мужчины доставали из сумок что покрепче, женщины с упоением обсуждали погоду в Шарме и подробности предстоящего отдыха. Молодежь знакомилась и флиртовала, кто-то торопливо напивался, кто-то дремал, отгородившись от мира наушниками. Запах промозглой зимней Москвы полностью выветрился из салона, уступив место ароматам отпуска и курорта.

Даже Наташин неприятный сосед наслаждался жизнью. Он выудил из дипломата свежий номер «Спорт Экспресса», раздобыл у стюардессы стаканчик колы, плеснул туда что-то из темной плоской бутылки, которая извлеклась из того же дипломата, и, довольно причмокивая, принялся за чтение и питие.

Наташа попыталась сделать вид, что ее тоже все устраивает. Она опустила кресло пониже и принялась размышлять о смысле бытия. Размышлялось с трудом. В ее сознание постоянно врывались посторонние звуки и отвлекали от мыслей о вечном. К тому же Наташа была уверена, что время от времени слышит заливистый хохот сидевшей впереди рыжеволосой девицы. Парочка впереди явно развлекалась, что окончательно лишало Наташу душевного равновесия. Судя по всему, дела у рыжей нахалки и молодого красавца стремительно развивались… Это было логично и объяснимо, но Наташа все равно не могла не злиться. Как мужчины могут быть так доверчивы? Стоит только повертеть перед ними хвостом, и они от тебя в полном восторге…

Через два часа принесли обед, тщательно упакованный в пластиковые емкости, и Наташа немного утешилась. Подумаешь, не повезло с соседом. Еще чуть-чуть, и она вступит на благословенную землю Египта, где всегда тепло и где цветок любви цветет двадцать четыре часа в сутки! Там и для нее найдется кусочек счастья…




Но после обеда выяснилось, что для некоторых цветок любви расцвел гораздо раньше. Большинство пассажиров дремали, компенсируя ночное вставание и успокаивая расстроенные полетом нервы. Кое-кто решил этим воспользоваться. Пораженная до глубины души, Наташа увидела, как мускулистый чернобровый красавец поднялся со своего кресла и, протянув руку соседке, помог ей встать. Гуськом они дошли до туалета, на их счастье отделенного от салона плотной коричневой занавеской. Девушка практически висла на парне, и Наташе это очень не понравилось.

Она следила за ними, затаив дыхание. На первый взгляд ничего удивительного. Перед туалетом часто выстраивалась очередь, а стоять вдвоем намного веселее, чем в одиночку. Да только на этот раз никого в крошечном коридорчике не было, и через щель в незадернутой занавеске Наташа увидела, как в туалет сначала проскользнула девушка, а за ней — молодой человек.

Пунцовая от стыда, злости и какого-то совсем уж необъяснимого чувства, Наташа уставилась в иллюминатор. Не нужно обладать большим умом, чтобы догадаться о причине уединения! Какой позор… Только что познакомились и практически на виду у всего самолета… Насмотрелись американских фильмов, и туда же… Наташа содрогнулась, не зная от чего — от раздражения или зависти. Не ей выпал красавец-сосед, не она очаровала его своими кудрями и улыбками, не она сейчас стонет в его объятиях, упираясь руками в тонкую стенку туалета…

Сладострастные картины представляла себе Наташа. Вот как поступают люди, снедаемые желанием. Они не спрашивают ни у кого разрешения, не оглядываются на приличия, не думают о последствиях. Они жадно берут от жизни все, что она дает им, и чем больше берут, тем больше получают. Фортуна покровительствуют смелым, а жалких трусов не замечает в упор. Вот истина, которую одни всасывают с молоком матери, а другим ее безрезультатно вдалбливают в голову всю жизнь.

К тому времени, как случайные любовники благополучно выбрались из туалета, от Наташиного негодования не осталось и следа. Теперь она восхищалась ими. Более того, она поняла, что это знак. Судьба специально подстроила так, чтобы она стала свидетельницей пылкой страсти абсолютно незнакомых людей. Казалось, кто-то невидимый и могущественный говорил ей: в этом нет ничего кошмарного, дурочка. Если постараешься, найдется в этом мире что-нибудь хорошее и для тебя. Только будь поувереннее и, ради всего сущего, перестань оглядываться на окружающих!

Горящими глазами Наташа наблюдала, как парочка идет к своим местам. На губах девушки блуждала томная улыбка, и она больше не цеплялась за руку молодого человека. Наташа с чисто женским удовольствием отметила, что она совсем не так привлекательна, как ей показалось в аэропорту. Рот ее был великоват, с тяжелой нижней челюстью и квадратным подбородком. Фактически одна улыбка украшала ее грубоватое лицо, и Наташе теперь было ясно, почему девица все время демонстрирует зубки.

Парень был бледен и до безумия хорош собой. Темные волосы живописными волнами свисали на лоб, а лицо светилось спокойной уверенностью человека, исполнившего свой долг.

«Если бы он сейчас поменялся местами с моим соседом, я бы тоже не отказалась запереться с ним в туалете, — мелькнула у Наташи крамольная, но чрезвычайно приятная мысль. — В любом случае я буду помнить о нем все эти две недели и сделаю все возможное и невозможное, чтобы ни один день в Шарме не прошел впустую!»




2


Наташа Воронцова все двадцать шесть лет была хорошим человеком. Не казалась, а именно была. Качества, обязательные для хорошего человека, были представлены в ней в самом широком наборе. Наташа была доброй, честной, искренней, вежливой, сочувствующей, понимающей и всегда готовой жертвовать своими интересами ради чьих-либо, и это было прекрасно. Наташу всегда ставили в пример, Наташей всегда восхищались.

Но, с другой стороны, эти качества составляли и ее проклятие. Окружающие, даже самые близкие друзья, считали ее скучной, правильной и в какой-то степени старомодной. Наташу не подбивали на авантюры, ей не доверяли шокирующие секреты. Никому не нравилось, когда на их горячие головы проливался ледяной поток Наташиного благоразумия.

Как уже упоминалось, она всегда старалась жить по правилам: переходила дорогу на зеленый свет, не грубила старшим и не прогуливала уроки, не лазила в школьный сад обрывать кусты цветущей сирени и никогда не врала учителям. Она примерно учила уроки в школе и посещала все лекции в институте, не любила подсказывать на экзаменах, ни разу не ездила на транспорте без билета и все время носила в сумочке маленький зонтик на случай дождя.

Когда шел дождь, предусмотрительность Наташи была кстати. В остальное время подруги искренне недоумевали, зачем она таскает с собой лишнюю тяжесть.

Родители не могли нарадоваться на идеальную доченьку, подруги знали, что на Наташку Воронцову можно положиться даже в случае атомной войны, молодые люди находили ее очень симпатичной, хотя и слегка нудной. За ней ухаживали, не выходя за рамки приличий, в ее присутствии не поощрялись непристойные шуточки.

Одним словом, недостатка ни в друзьях, ни в поклонниках Наташа не испытывала. И все же она была несчастна. Собственные принципы стали клеткой, в которой томилась ее душа, жаждущая безумных поступков и острых ощущений.

В мечтах Наташа представляла себя совершенно иной. Она искала приключений и жадно алкала их. В детстве она воображала себя амазонкой, идущей войной на Геракла, чтобы вызволить пояс Ипполиты; она стояла на корме пиратского корабля рядом с капитаном Бладом, дралась на дуэли с Д'Артаньяном и бегала по зеленым лугам с белокурыми эльфами.

С возрастом Наташины фантазии претерпели естественные изменения. Она забыла об эльфах и пиратах и вернулась в реальный мир. Она хотела быть смелой и бесшабашной, шокирующей и свободной от условностей. Она хотела пленять с первого взгляда и производить фурор в незнакомых компаниях. Хотела бегать в полночь по Арбату и кричать от полноты чувств, срываться внезапно с места и ехать, куда глаза глядят, менять работу каждые две недели просто потому, что работать становилось скучно.

Увы, все это были лишь мечты. Благоразумие всегда брало верх и останавливало Наташу, когда она уже была готова броситься в пропасть безрассудства.

Стоит ли удивляться тому, что Наташу привлекали, хотя и безответно, исключительно бунтари? В школе ей нравился отпетый хулиган и двоечник Лешка Горемычнов, который дерзил учителям, прогуливал уроки и неоднократно напивался на дискотеке. Наташа в ужасе спрашивала себя, что она в нем нашла, и продолжала вздыхать и томиться. Горемычнову и в голову не приходило, что примерная отличница считает его своим героем. После девятого класса он поступил в сельскохозяйственное училище и навсегда ушел из Наташиной жизни, так ничего и не узнав о ее чувствах.

В институте она увлеклась рок-музыкантом любительской группы Аркадием, который без конца занимал у нее деньги, а потом исчез в неизвестном направлении прежде, чем она успела рассказать ему о своей любви. На работе она некоторое время симпатизировала Кириллу, который разбирался во всех музыкальных направлениях, украдкой покуривал травку и манкировал своими обязанностями. По долгу службы Наташа должна была следить за дисциплиной среди персонала, и Кириллу вскоре пришлось искать новую работу. Между симпатией и долгом Наташа неизменно выбирала второе.

Да, настоящих романов с бунтарями у Наташи не завязывалось. Мешал все тот же проклятущий здравый смысл пополам с врожденной осмотрительностью. Она настолько боялась зайти слишком далеко, что в результате вообще никуда не двигалась.

Убедившись, что реализовать безрассудные фантазии не получается, Наташа смирилась. Не дано ей стать другой, и не надо. Нет огонька в ее жизни, так пусть там будут уют и стабильность. Не самый плохой вариант в наше неспокойное время.

С Виктором Голубевым Наташа познакомилась на свадьбе подружки незадолго до своего двадцатичетырехлетия. Она ему понравилась, он попросил номер ее телефона, позвонил на следующий день, и пошло-поехало. Через месяц Наташа осознала, что они вполне серьезно встречаются и даже заговаривают о будущем. В Наташиной жизни появился многообещающий жених.

Виктор работал в банке главным специалистом по операциям с документами и выглядел так, как должен выглядеть образцовый банковский служащий. Он всегда был безупречно выбрит и подстрижен, от него пахло ненавязчивым мужским парфюмом, его руки были чисты, а ногти ухожены. В целом он был очень неплох: в меру симпатичный, среднего роста, нормального телосложения. Этакий очаровательный середнячок, от которого не ждешь потрясающих свершений, но который не подведет в трудную минуту. Он был не болтлив, но умел вовремя вставить стандартную шутку, умел пользоваться столовыми приборами и мог непринужденно побеседовать о последних литературных новинках. Его нестыдно было познакомить с родителями.

С Виктором жилось спокойно и надежно. Он был на три года старше Наташи и к моменту их знакомства уже вышел из-под родительского ига и жил отдельно. Помимо собственной двухкомнатной квартиры в Южном Бутове, к очевидным достоинствам Виктора можно было отнести серую «хонду» две тысячи четвертого года, небольшой дачный домик по Рижскому шоссе и солидную зарплату в банке. Наташа не была меркантильна, но на ее родителей серьезный кавалер произвел неизгладимое впечатление.

Когда миновал второй месяц их отношений, Наташа твердо знала, что у Виктора на нее далеко идущие планы. Он вообще обожал все планировать, и она легко представляла себе его расписание на десять лет вперед:

в двадцать два — найти стабильную перспективную работу;

в двадцать четыре — уехать от родителей;

в двадцать восемь — жениться;

в двадцать девять — завести детей.

И так далее, по порядку, вплоть до свадьбы будущих собственных отпрысков.

Виктор ей нравился, и Наташа совсем не была против «жениться» и «завести детей». И все-таки ее не покидало ощущение, что замужеством она навсегда отрежет себя от всего восхитительно неожиданного и головокружительного, что еще могло произойти в ее жизни.

Но окружение уже радостно суетилось, предвкушая свадьбу. Родители умилялись, глядя на них с Виктором, и намекали на внуков. Подружки завидовали и говорили, что он «парень первый сорт и что надо», Виктор был мил и по-настоящему влюблен. Насколько ему позволяла, конечно, его трезвая рассудительность. Наташа решила, что глупо бегать от самой себя. Неважно, о чем она мечтает перед сном. Ясное дело, что при всем желании себя ей не переломить. Если судьба однажды постучится в ее дверь, она попросту струсит и не откроет. Так зачем отказывать хорошему человеку ради бессмысленных грез?

Под Новый год Виктор сделал Наташе предложение по всем правилам. Он пришел к ней домой с родителями, цветами, конфетами и шампанским, а карман его парадного пиджака оттягивала маленькая бархатная коробочка. В золотом кольце, которое он торжественно преподнес Наташе, красовался небольшой бриллиантик. Кольцо пришлось в пору и согрело честолюбивую душу, и Наташа подумала, что быть невестой совсем неплохо. Мамы плакали, отцы держались изо всех сил и мужественно хлопали друг друга по плечам. Помолвка прошла на высшем уровне.

Впрочем, как и сама свадьба. Справляли ее в августе, и денег потратили немало. Надевая обручальное кольцо на палец Виктора, Наташа взволнованно думала, что вот оно, главное, торжественное и волнующее событие, о котором она столько мечтала. С этим человеком она будет жить всю жизнь, родит ему детей, будет любить и оберегать его. На этом строится общество и в этом залог дальнейшего существования всего человечества…

Если бы у Наташи было время подумать, она бы удивилась, почему невеста на собственной свадьбе размышляет о человечестве, а не о любимом мужчине. Но события сменяли друг друга так быстро, что ей было не до самокопания.

Выходя из загса, Наташе почему-то взгрустнулось, но Виктор подхватил ее на руки и понес к лимузину, а вихрь свадебного веселья подхватил их обоих.




Год прожила она за Виктором, как за каменной стеной. Он делал все, что положено: приносил в дом немалые деньги, занимался мелким ремонтом, засыпал по вечерам в кресле перед телевизором, изредка водил Наташу в театр и кино. Летом они устраивали на даче пикники и приглашали гостей, их тоже приглашали. У них были те, с которыми можно пойти на симфонический концерт, и друзья, с которыми можно весело оторваться в клубе. Виктор доверял Наташе все свои помыслы и устремления, и, как мудрая жена, она нередко давала ему дельные советы. Они были идеальной парой. Родители с обеих сторон, затаив дыхание, ждали, когда наконец их осчастливят внуками.

Никто не подозревал, что от этой расчудесной семейной жизни Наташе хочется выть.

Если бы она могла хоть на что-то пожаловаться, ей стало бы легче. Но жаловаться она могла только на себя, на свою глупость и трусость, которые заставили ее забыть о мечтах и выбрать спокойную гавань. Ни как мужчину, ни как друга Виктора она не любила. Уважение и вежливый интерес, с которыми она относилась к нему в начале их знакомства, быстро сменились привычкой, а привычка переросла в отвращение.

Наташа сознавала, что Виктор ни в чем не виноват, мучилась от этого еще сильнее, но ничего не могла с собой поделать. Она больше не желала выслушивать его поучительные истории о никчемных коллегах, спать с ним в одной постели, целовать его на прощание и встречаться с ним после работы. Как назло, работали они рядом — она на Полянке, он — на Серпуховской, и заканчивали оба в шесть, так что в пятнадцать минут седьмого Виктор неизменно поджидал ее в метро. В рабочие дни он принципиально пользовался общественным транспортом.

— Не желаю стоять в пробках, — вполне логично объяснял он недоумевающим друзьям.

Наташа предпочла бы, чтобы он придерживался иного мнения и хоть иногда освобождал ее от своего общества. Тогда даже битком набитые вагоны в час пик показались бы ей райским транспортом. Как приятно было бы поболтать с коллегой или почитать книжку в дороге…

Но совместные возвращения домой после работы — это еще полбеды. В настоящий ужас Наташу приводили выходные. Виктор был уверен в том, что каждую свободную минуту они должны проводить вместе. Он не то чтобы не отпускал Наташу одну, но всегда доводил до ее сведения, что это неприемлемый стиль поведения.

— Мы же семья, Наташенька, — говорил он с мягким укором, когда она рвалась погулять в одиночку, и Наташа чувствовала себя последней свиньей.

Друзья называли их на редкость подходящей парой и восхищались гармонией в их отношениях, а Наташе хотелось вскочить на стул и заорать (не закричать, а именно заорать), что она не желает все это слушать и что, если в ее никчемной жизни не произойдут грандиозные перемены, ее хладный труп однажды найдут на ближайшей свалке.




Через год и три месяца после свадьбы ей стало ясно, что грандиозные перемены сами по себе не произойдут. Если она не хочет каждое утро натужно улыбаться Виктору, готовить ему завтраки и ужины, хохотать над его надоевшими шуточками и, стиснув зубы, терпеть три раза в неделю его неловкие супружеские нежности, надо что-то делать. Причем делать самой, не дожидаясь помощи со стороны.

Проплакав однажды полночи в подушку, Наташа решилась. Следующий день очень удачно оказался субботой. Не откладывая на потом, она за завтраком объявила мужу, что у нее есть к нему серьезный разговор.

Виктор отложил в сторону бутерброд, щедро намазанный сливочным маслом и черничным джемом, и спросил:

— Серьезный разговор с утра?

— Почему бы и нет?

К Наташиному ужасу он широко улыбнулся и взял ее руку в свою.

— Кажется, я догадываюсь, о чем пойдет речь.

Наташе захотелось удрать без всяких объяснений или на худой конец промолчать. Но она приказала себе продолжать. Уж если и быть сволочью, то хотя бы сволочью свободной.

— Это не то, о чем ты подумал.

— Ты уверена?

— Уверена. — Наташа с явным раздражением забрала у него руку. — Прости, что говорю об этом прямо сейчас… Наверное, нужно было подобрать более удачный момент, но у меня больше нет сил.

— Нет сил для чего?

— Чтобы жить с тобой!

У Виктора вытянулось лицо.

— У тебя какие-то проблемы?

— Не у меня, а у нас.

— У нас все в порядке.

— Это ты так думаешь.

Он схватился за голову.

— Ты можешь объяснить, что ты имеешь в виду?

Наташа объяснила. Виктор схватился за сердце и попросил ее замолчать. Наташа настаивала.

Они проговорили полтора часа, но так и не смогли переубедить друг друга. Виктор настаивал на том, что у них прекрасный брак, что они любят друг друга, а на Наташу обрушилась какая-нибудь женская блажь. Наташа пыталась объяснить Виктору, что она чувствует на самом деле, но, так как сделать это, не оскорбляя его, было очень сложно, у нее ничего не вышло. В результате Виктор пообещал нажаловаться родителям, а Наташа пошла собирать чемоданы.

Скандал разразился невероятный. Родители в четыре голоса кричали, что она сошла с ума и должна немедленно вернуться к мужу. Виктор строил из себя мученика и сдержанно жаловался друзьям. Наташу считали круглой дурой даже ее лучшие подруги. Стена непонимания вокруг нее росла вверх и вширь. Но Наташа, опьянев от неожиданной смелости и долгожданной свободы, впервые не переживала из-за мнения подруг и близких.

Начав благородную кампанию по освобождению себя из плена, она уже не могла остановиться. Второе расставание, на этот раз с надоевшей работой, далось гораздо легче.

Три года Наташа трудилась администратором в музыкальном магазине, ведая ассортиментом и складскими запасами. Работа была несложной, спокойной и относительно доходной. Ее устраивало практически все, кроме одного. Самой работы. Наташа мечтала быть дизайнером и рисовать обложки. Она даже окончила курсы компьютерного дизайна. Потрясающие картинки снились ей по ночам и грезились наяву, но Наташины родители считали, что глупо срываться с насиженного места ради призрачной мечты. Хватит с нее того, что с дипломом экономиста работает в музыкальном магазине. Достаточно увлекательное занятие, да и деньги платят достойные. Нечего бегать с места на место. В наше время приличной работой не бросаются…

Раньше ворчание родителей действовало на Наташу, как холодный душ, но после разрыва с Виктором у нее открылось второе дыхание. Наташа, полная веры в себя, подала заявление об увольнении.

Родители были шокированы и перестали с ней разговаривать. Наташа не держала на них зла, но пообещала себе, что будет снимать квартиру, как только найдет новую работу. Навязывать себя родителям она посчитала жестокостью.

Но до новой квартиры, равно как и до новой работы было ой как еще далеко. Внезапно проснувшееся Наташино «я» развернулось перед Новым годом. Как известно — это мертвое время в плане деловой активности. Но сожалеть о предпринятых шагах нужно было раньше, и, чтобы не потерять уверенность между упреками родителей и попытками Виктора наладить отношения, Наташа решила устроить себе новогодние каникулы.

Отложенных личных денег у нее было немного, заем у кого бы то ни было исключался, и Наташа решила не ломать голову, выбирая между тремя днями на Мальдивах или двумя — на Канарах, а купить двухнедельную путевку в более демократичный Египет. Тем более что для начала новой жизни эта страна подходила ничуть не меньше, чем романтические острова. Подруги предостерегали, что одинокую девушку в восточной стране подстерегает масса неприятностей, но Наташа ничего не боялась. Наоборот, она приветствовала неприятности. В чужой среде наедине с собой она сможет завершить свое преображение, закрепить его. Если она останется в Москве, голос благоразумия рано или поздно заставит ее раскаяться и вернуться к Виктору. Зато в Египте она сможет быть кем угодно и когда угодно, сможет завязать новые знакомства и пережить восхитительные приключения. Хватит с нее фантазий. Пора жить реальностью и получать от этого удовольствие!




3


— Уважаемые пассажиры, наш самолет приземлился в аэропорту Шарм-эль-Шейх. Температура за бортом двадцать четыре градуса выше нуля. Благодарим за то, что вы выбрали нашу авиакомпанию, и надеемся увидеть вас снова на наших рейсах. Приятного отдыха!

Наташа одной из последних расстегнула ремень безопасности. Двадцать четыре градуса в середине зимы, мама миа! Истинный рай для человека, который всеми фибрами души ненавидит холод. Она не прочь остаться здесь навсегда.

— Прилетели, — с заметным удовольствием произнес тучный сосед. В отличие от остальных пассажиров он не спешил вскакивать с места и мчаться к выходу, увеличивая давку. — Вы в какой отель едете?

Наташа нахмурилась. Зря она, что ли, всю дорогу молчала? Неужели неясно, что у нее нет желания общаться?

— «Грин Иджипт холидей плаза», — ответила она неохотно, охваченная мрачным предчувствием, что навязчивый толстяк окажется не только ее соседом по гостинице, но и по этажу. Такое невезение было бы вполне в ее духе.

— Шикарная гостиница. Я там в прошлый раз останавливался.

У Наташи камень с души свалился.

— А я в «Мариотте», — продолжал мужчина. — На конференцию прилетел.

— Удачно вам поработать, — лучезарно улыбнулась Наташа.

— А вам удачно отдохнуть, — обрадовался толстяк. — Кстати, если возникнет желание, можем встретиться в Наама Бей. В баре посидим, на дискотеку сходим.

— Как же конференция?

— Всего-то два часа после обеда, — хохотнул он. — Все остальное время я буду совершенно свободен. Позвольте телефончик записать.

Он достал из кармана видавший виды «Sony Ericsson» и выжидательно посмотрел на Наташу.

— Спасибо за приглашение, но я не захватила с собой телефон.

— Как?

— А зачем? Если будет нужно, позвоню из номера. И, между прочим, нам пора выходить.




Они пробирались к трапу, и толстяк все бубнил за Наташиной спиной что-то о неразумных девушках, которые отправляются в путешествие без такой важной вещи, как сотовый. Наташа слушала его вполуха и поражалась скорости, с какой она отделалась от навязчивого кавалера. Обычно она была более мягкой и нередко давала номер телефона только потому, что неудобно было отказать. Потом, когда новоявленный приятель принимался названивать, приходилось врать, ссылаться на занятость и скрываться.

Оказалось, что причину отказа можно выдумать любую и не заморачиваться по этому поводу. Тем более что она почти не солгала. Телефон Наташа с собой взяла, но отключила его и звонить собиралась только в крайнем случае. Еще не хватало, чтобы Виктор стал донимать ее звонками…

Довольная собой, Наташа улыбнулась стюардессе, шагнула на трап и замерла на первой ступеньке, пораженная рельефом невысоких гор на чистейшем, без единого облачка небе. Они выглядели бутафорскими, сделанными из картона. Груда камней без единой травинки, как на неумелом детском рисунке. Но все же во всем этом было некое очарование: голубое-голубое небо, бледно-желтые горы и жаркое палящее солнце… Романтика…

— Уф, ну и жара, — пропыхтел за спиной толстый сосед. — Терпеть ее не могу.

Наташе захотелось спустить его с трапа.

Не чуя под собой ног, она сошла вниз. Ветер гонял по аэродрому пыль, и Наташе пришлось зажмуриться, чтобы уберечь глаза. Темнолицый молодой человек в униформе, стоявший у последней ступеньки, приветливо улыбнулся ей. Наташа сказала «хэлло» и быстро прошла в автобус. Приключения могли начаться в любой момент.




В аэропорту было людно, душно и невыносимо шумно. Туристы всех возможных возрастов и национальностей разыскивали встречающих, меняли деньги, покупали марки для въезда в страну и образовывали длиннющие очереди к таможенным офицерам. До этого Наташа была заграницей всего один раз, когда они с Виктором летали в Испанию на медовый месяц, и сейчас ее ошарашенному разуму казалось, что благоустроенный аэропорт Барселоны отличается от аэропорта Шарма примерно так же, как европейский супермаркет отличается от восточного базара.

От криков и суеты у Наташи голова шла кругом, но она постаралась взять себя в руки. Помощи ждать не от кого, сама решила отдыхать в одиночку. Значит, самой и разбираться, что к чему. Она постаралась вспомнить, что ей рассказывала девушка из турагентства. Кажется, она должна, прежде всего, найти человека с зеленой табличкой «Иджипт панорама турс»…

На поиск ушло минут десять, за которые Наташа успела перезнакомиться чуть ли не с половиной встречающих. Ребята были все как на подбор высокие и симпатичные, белки глаз и зубы противоестественно выделялись на их смуглых лицах. Наташа была польщена количеством улыбок и комплиментов в свой адрес, но продолжала искать. Наконец ее старания увенчались успехом.

— Идешь купить марка. Там. Потом таможня. Паспорт показать. Потом забирать багаж и выходить. Там тебя тоже ждать с таким, — проинструктировал ее мужчина с романтическим именем Фарух, показывая на свою табличку «Иджипт панорама турс».

Наташа послушно кивнула, не поняв ни слова. Разобрать что-то в общей суматохе было практически невозможно, а обратиться за разъяснениями она не успела, потому что Фарух таинственным образом растворился в толпе. Выручил ее все тот же толстый сосед.

— Первый раз в Египте, как я погляжу, — пробурчал он, фамильярно подхватывая Наташу под руку. — Пойдемте, я все вам покажу.

Ослабевшая от волнения Наташа была благодарна даже ему. Они благополучно купили марки, обменяли деньги и отстояли длиннющую очередь к таможеннику. Еще двадцать минут Наташе понадобилось, чтобы отыскать свои вещи среди множества сумок и чемоданов, небрежно сваленных возле транспортера. Толстяк деликатно стоял в сторонке и ждал, хотя Наташа очень рассчитывала, что он уйдет. Видимо, он все еще не потерял надежду на продолжение знакомства.

Вместе они вышли на улицу к очередной толпе встречающих с табличками. На этот раз те разбирали туристов и рассаживали их по автобусам.

— Очень жаль, что у вас нет телефона, — прокричал толстяк Наташе на ухо. — Может, хотя бы мой возьмете?

Он практически насильно сунул ей в руки листок бумаги с номером и именем Николай. Наташа мельком взглянула на него.

— Позвоните, если сможете.

— Хорошо, — кивнула она, — спасибо.

И тут же забыла о соседе, потому что увидела табличку «Иджипт панорама турс» в руках у невысокого, пухлого молодого человека. Рядом с ним стоял, к Наташиному великому смущению и радости, несравненный красавец из самолета. Его рыжеволосой подружки нигде не было видно.

Поймав Наташин застывший взгляд, араб заулыбался и повертел табличкой. Наташа подошла ближе.

— Добрый день, — старательно выговорил он. — Вы к нам?

— Д-да.

Она протянула ваучер.

— Прекрасно. Значит, больше никого не ждем.

Он повернулся, и Наташа обнаружила, что ее одну ждала группа туристов из пяти человек.

— Я долго багаж искала — пробормотала она себе под нос. Но, конечно, до ее оправданий никому не было дела.

Наташа плелась к автобусу в хвосте колонны. Красавец шел впереди, увлеченно беседуя с гидом по-английски. Их автобус стоял первым на стоянке. Он был маленьким и довольно комфортным, но так как Наташа шла последней, ей досталось самое неудобное место сзади рядом с чемоданами.

По дороге гид объяснил, что им предстоит заехать в три отеля. «Грин Иджипт холидей», «Хотель дель Соль» и «Шарм ред си плаза». Наташа с тоской посмотрела на спину чернобрового красавца, сидевшего впереди, и поняла, что слишком рано обрадовалась. Шесть человек и три отеля. Невозможно чтобы мужчина ее мечты ехал в ту же гостиницу, что и она. Абсолютно исключено.

Ну по крайней мере, та рыжая девица тоже не с ним, утешила себя Наташа. Слабое это было утешение. Такому орлу ничего не стоит найти себе подружку даже посередине пустыни. Рыженькую, беленькую, черненькую… какую угодно…

Первым отелем на их пути стал «Шарм ред си плаза». Кажется, четыре звезды. Наташа прильнула к запыленному окну. Несколько чахлых пальм украшали главный вход невысокого краснокирпичного здания, остальную территорию отеля было не разглядеть из-за высокого забора. В «Шарм ред си» ехала супружеская пара, которая все десять минут до отеля выясняла отношения. Наташа была рада, когда они вышли. От сварливого голоса женщины у нее уже заболела голова.

— А теперь «Грин Иджипт холидей», — объявил гид.

Наташа вздохнула. Не повезло так не повезло. Теперь она не узнает, где находится отель этого красивого молодого человека. Хотя как это могло ей помочь? В гости она, что ли, к нему поедет? В любом случае запомнить дорогу было нереально — слева пустыня плюс стройка, справа пустыня плюс корпуса отелей, похожие друг на друга, как братья-близнецы. Впереди — узкая асфальтированная дорожка без единого ориентира. Наташе даже показалось на секунду, что она в парке аттракционов катается на «Иллюзионе», когда сидишь на одном месте, а декорации движутся вокруг тебя.

— «Грин Иджипт» на выход, — сказал гид. Приятного вам отдыха.

Первым из автобуса вышел молчаливый мужчина с надменной физиономией, который в отличие от остальных не смотрел по сторонам и не забрасывал вопросами гида. Вторым (и тут Наташа чуть не потеряла сознание от радости) шел самолетный дон жуан. Парализованная от восторга Наташа не шевелилась…

— «Грин Иджипт холидей плаза», — повторил гид более нетерпеливо. — Кто еще из «Грин Иджипт»?

Наташа очнулась и стала пробираться к выходу.




Ресепшен отеля «Грин Иджипт холидей плаза» походил на беломраморный дворец шаха. По крайней мере, Наташа, с детства обожавшая сказки про Аладдина, именно так и представляла себе шахский дворец с отполированными, украшенными вязью стенами и круглым куполом. Не хватало только резных ворот и громадных джиннов в шелковых шароварах и с серьгой в носу. Вместо ворот были двери из прозрачного стекла, а вместо джиннов — улыбчивые арабы в зеленых униформах. Они выхватили у Наташи из рук тяжеленный чемодан и сумку и распахнули перед ней двери.

Наташа почувствовала себя королевой. Она приосанилась, милостиво улыбнулась в ответ, шагнула вперед… и обязательно упала бы, если бы тот самый молодой человек не подхватил ее под локоть.

— Осторожнее, здесь ступенька.

Наташу накрыла жаркая волна и от его прикосновения и стыда она опустила глаза. Высокую ступеньку из светло-коричневого мрамора мог заметить только очень внимательный человек.

— Спасибо, — прошептала она.

— Пожалуйста, — улыбнулся он.

Наташа заглянула ему в глаза и обмерла. Они были светло-серыми, с редкими вкраплениями зеленого, с длинными и пушистыми черными ресницами. Наташа в жизни не видела таких потрясающе красивых глаз…

Едва сознавая, где она и что нужно делать, она вошла в прохладный полумрак мраморного великолепия. Высокие полукруглые потолки были украшены замысловатой вязью, на стенах висели декоративные кованые светильники. По углам стояли плетеные диваны и стульчики с россыпью мягких подушек, в центре журчал фонтан. Редкие солнечные лучи, проникавшие сквозь стеклянные двери, играли на маленьких разноцветных камушках, которыми была выложена чаша фонтана. Наташе захотелось немедленно достать фотоаппарат и начать все фотографировать. Но, конечно, вначале следовало уладить некоторые формальности, да и не мешало бы отдохнуть после перелета…

Мужчины уже зарегистрировались и взяли ключи. Худощавый молчун по-прежнему игнорировал Наташу. Он махнул рукой носильщику и пошел куда-то в глубь ресепшена. Но сероглазый красавец замешкался.

— Завтра в десять встреча с нашим отельным гидом, — сказал он Наташе. — Где-то здесь, на ресепшене.

Наташа мучительно придумывала, что бы ответить, и не нашла ничего лучше, как просто кивнуть.

— Спасибо.

— Тогда до завтра, — беспечно произнес молодой человек. — И попросите у них номер возле бассейна, там комнаты лучше всего.




4


Наташина душа пела на разные голоса, когда носильщик провожал ее до маленького аккуратного домика под номером двенадцать. Все его окна выходили на чудесный бассейн с неестественно голубой водой, так что вид из номера обещал быть великолепным. Наташа жмурилась на солнце, рассматривая буйную растительность вокруг, совершенно неправдоподобную, если учесть унылые песчаные пейзажи за территорией отеля. Но «Грин Иджипт холидей» полностью оправдывал свое название. Повсюду были газоны с маленькой, аккуратной, как ковер, травкой, высокие пальмы, клумбы из цветущих растений. Это было потрясающе красиво и вызывало прямые ассоциации с райским садом. Осталось только отыскать в нем своего Адама…

Номер находился на четвертом этаже, что Наташа сочла скорее за плюс, чем за минус. Лучше смотреть на бассейн сверху, чем любоваться на людей, шмыгающих день-деньской мимо твоих окон.

Просить у портье номер с видом на бассейн не пришлось. Он в достаточной степени владел русским языком, чтобы понять совет молодого человека, да и, как выяснилось впоследствии, угождать одинокой россиянке считал своим долгом каждый добропорядочный египтянин.

Особенно такой симпатичной россиянке. Наташа никогда не считала себя ослепительной красавицей, но и своих достоинств не умаляла. К достоинствам относились: красивые голубые глаза, правильные черты лица, густые светло-русые волосы, которые при помощи осветляющего шампуня на солнце отливали жемчугом, и стройная фигурка, способная ввести в искушение ценителя женской красоты. Ничего сверхъестественного, но вполне достаточно, чтобы чувствовать себя уверенно в любых обстоятельствах.

Совет прекрасного незнакомца насчет номера оказался дельным. В комнате было восхитительно: гигантская двуспальная кровать под пурпурным покрывалом, трюмо с зеркалом в полный рост, мягкий клетчатый диван, кресла с деревянными подлокотниками, широкий платяной шкаф с ящичками и телевизор с каналами на всех возможных языках.

Окно в номере было большое, во всю стену и открывалось на балкон, где стояли пластиковые стулья и маленький круглый столик. Наташа отодвинула оконное стекло и вышла на балкон. Внизу, в лазурной воде плескались люди, но ей было не до них. Она любовалась морем.

Море было разноцветным. Не синим, зеленым или голубым, а сине-зелено-голубым, со вставками из чистого изумруда, сверкающего в солнечных лучах золота и угрожающе темного агата. Вдали белели очертания острова. На глубину тянулись тонкие ниточки понтонов.

— Любуетесь? — раздался мужской голос справа от Наташи.

Она повернулась. На соседнем балконе стоял Он. Наташа послала мысленное благословение юноше на ресепшен и пробормотала:

— Д-да… Очень красиво.

То же прилагательное можно было отнести и к молодому человеку. Он успел сменить рубашку с длинными рукавами на белоснежную майку, и только невероятным усилием воли Наташа заставляла себя не таращиться на его впечатляющие бицепсы.

— Нам с погодой очень повезло. Обычно в это время года здесь холоднее. И ветер сильный.

Наташа промычала что-то неопределенное.

— Вы первый раз в Шарме?

— Я? А, да…

— Я уже восьмой. — Молодой человек великодушно не замечал, что она ведет себя как последняя идиотка и едва поддерживает беседу. — Одно время даже подумывал об эмиграции.

— Правда?

— Климат мне нравится. Люблю, когда очень жарко.

— Я тоже, — выдохнула Наташа.

— А вы надолго?

— На две недели.

— И я, — рассмеялся он. — Вы какого числа обратно?

— Одиннадцатого.

— И я одиннадцатого. «Трансаэро»?

— Да.

— Двадцать два десять?

— Я точно не помню… — Наташа задумалась. — Кажется, да.

— Ничего себе совпадение, — присвистнул он. — Вместе прилетели, вместе улетим, отель один и тот же… Хороший знак. По-моему, нам пора познакомиться и перейти на «ты».

Наташа была полностью с ним согласна.

— Влад.

— Наташа.

— Очень приятно, Наташа.

«А уж как мне приятно, ты себе представить не можешь», — подумала она.

— Ладно, пойду разбирать сумку, — улыбнулся Влад. — Увидимся еще.

— Увидимся, — эхом отозвалась Наташа.

Развешивая наряды в шкафу, Наташа обдумывала сложившуюся ситуацию. Судьба наконец послала ей настоящее испытание. Она жаждала стать свободной роковой женщиной, которая одним взглядом сводит мужчин с ума? Влад за стенкой — отличная возможность ощутить себя и роковой, и просто женщиной. На две недели она забудет о примерной девочке Наташе Воронцовой. Она будет беззаботной, легкомысленной, глупой, если хотите, и абсолютно аморальной. Она хочет этого мужчину? О да. За все время знакомства Виктор не вызвал у нее и сотой доли того желания, что бушевало в крови при одном взгляде на Влада. Так на кого ей оглядываться, кого бояться? Она возьмет то, что ей нужно, а потом…

Потом будет видно.




Наташа приняла душ, надела сочно-зеленый купальник, расшитый бисером, обмотала бедра широким парео в тон, нацепила соломенную шляпку и, чувствуя себя обворожительной Клеопатрой, вышла из номера. Тело моментально расслабилось в лучах полуденного солнца. Она вспомнила московские сугробы, мороз, щиплющий щеки, и тихонько рассмеялась. На целых две недели она избавлена от этого кошмара.

По каменной лестнице Наташа спустилась к бассейну. Она плохо помнила, сколько квадратных метров бассейнового рая были указаны в рекламном проспекте, но его размеры впечатляли. Он был неправильной формы, искривленный и закругленный, и, возможно, чемпион мира по плаванию сморщил бы нос, увидев его. Наташа не была чемпионом мира и влюбилась в бассейн с первого взгляда. По его краям стояли шезлонги и зонтики, а между ними шныряли официанты, разнося желающим прохладительные напитки. В самом бассейне резвилась одинокая парочка. Другие постояльцы предпочитали не заниматься утомительными физическими упражнениями, а нежиться на солнышке, потягивая коктейли.

Наташа выбрала себе шезлонг, небрежно кинула на него сумку, развязала парео. Ни один из разлегшихся вокруг бассейна мужчин не повернул голову в ее сторону. Они ее попросту не заметили. «Тюлени ленивые, — обиделась Наташа. — Они бы не пошевелились, даже если бы я разделась догола».

Правда, восхищенных взглядов официантов ей за глаза хватило, чтобы почувствовать себя мисс Вселенной и голливудской звездой в одном флаконе. Нет, не зря все-таки русских женщин тянет в жаркие страны. После оскорбительного равнодушия соотечественников, внимание южных мужчин согревало не хуже центрального отопления.

Осторожно, по специальной лесенке Наташа зашла в бассейн. Вода была неожиданно теплой. Наташа лениво выплыла на середину и легла на спину, закрыв глаза. Все друзья-подруги, не говоря уже о Викторе, мерзнут в Москве, считают офисные дни, оставшиеся до неизбежной новогодней попойки, и мечутся по городу в поисках никому не нужных подарков. Какая она умница, что сумела устроить для себя совсем другой Новый год…

Накупавшись, Наташа вылезла на бортик, не без труда отыскала свой шезлонг и разлеглась на нем словно царица. Пять минут она наслаждалась жарким солнцем, через десять ей стало скучно. Она не захватила с собой книг (еще чего, тяжесть этакую тащить), а газетку из самолета выкинула в аэропорту. Поговорить было не с кем. Наташа на секунду представила себе, что с ней будет через две недели, если она ни с кем не подружится…

Она содрогнулась от ужаса. Нужно было принимать срочные меры.




Определить, где находится номер Влада, было совсем нетрудно. Наташа решительно постучала в первую дверь справа от своей комнаты. Все пути к отступлению были отрезаны. Прежняя Наташа Воронцова ни за что не осмелилась бы навязываться малознакомому мужчине. Нынешняя Наташа была готова на все.

— Кам ин, — крикнул Влад. — Итс оупен.

«Он думает, что я уборщик», — хихикнула Наташа и постучала снова.

— Уот ду… — Влад распахнул дверь.

Вокруг его бедер было обернуто белое полотенце, с влажных волос стекала вода. Наташа на мгновение ослепла и потеряла дар речи. Раньше она была уверена, что подобные мужские тела — результат стараний мастеров фотошопа, ваяющих обложки глянцевых журналов, и на самом деле такого совершенства быть не может. Оказалось, что она напрасно сомневалась в матушке-природе.

— Привет, — улыбнулся Влад, — я думал, это горничная.

Казалось, он ничуть не удивился ее появлению.

— Я подумала, почему бы нам не погулять немного, разведать окрестности, — выпалила Наташа заранее заготовленную фразу.

— Давай, — кивнул он. — Заходи, мне переодеться надо.

— Да и так ничего, — хихикнула Наташа.

Влад усмехнулся.

— И все-таки я переоденусь. Если ты не возражаешь…

Наташа вошла внутрь. Номер Влада представлял точную копию ее комнаты.

— Подожди, я быстро. — Влад вытащил из шкафа одежду и скрылся в ванной комнате.

Наташа присела на краешек кресла. Похоже было, что он воспринял ее приход как нечто само собой разумеющееся. А чего она ждала? Что он смутится и покраснеет? Да на такого красавчика женщины должны пачками вешаться. Ему к этому не привыкать. Если она зазевается, его из-под носа мигом уведут…

— Все, я готов.

Влад вышел в светлых брюках и в рубашке с пальмами. В этом наряде он выглядел еще красивее. Наташа попыталась представить себе одежду, которая не была бы ему к лицу, и не смогла. Обворожительный мужчина, что и говорить. Настоящая находка для женщины в ее ситуации.




После ознакомительной прогулки по территории отеля Влад не утратил ни капли своей обворожительности. «Грин иджипт холидей» он знал как свои пять пальцев и устроил для Наташи настоящую экскурсию. Они разыскали все четыре ресторанчика отеля, покрутились около кальянной, заглянули в магазин сувениров и на спортивную площадку, прошлись по берегу моря, постояли на понтоне, повосхищались разноцветными рыбами, которые деловито проплывали мимо.

— Неужели не страшно плавать вместе с ними? — удивлялась Наташа.

— Совсем не страшно, — смеялся Влад. — Ты когда-нибудь плавала с маской?

— Нет.

— Я тебя научу, это просто.

В глубине души Наташа придерживалась противоположного мнения. Бассейн с обеззараженной водой и гладким дном нравился ей гораздо больше. Но ради Влада она была готова перезнакомиться со всеми барракудами и акулами Красного моря.

Вдоволь нагулявшись по «Грин Иджипт», они зашли в бар у бассейна. Влад рассказывал о своих предыдущих приключениях в Египте, и Наташа хохотала до упаду. В ее груди росло и ширилось непривычное ощущение легкости, вызванное то ли третьей «Пиной коладой», то ли обществом Влада. А может быть, и тем и другим. С необыкновенным дружелюбием Наташа смотрела на людей вокруг и поражалась тому, как долго она могла находиться в плену условностей. Проще простого завязывать знакомства и наслаждаться новым общением…




Вечером они распрощались у дверей и пожелали друг другу спокойной ночи. Наташа вдруг подумала, что раз день настолько удался, то можно и дальше пойти. Спать с мужчиной на первом свидании, конечно, опасно и опрометчиво, но, так как у них с Владом формально свидания не было, на них это правило не распространяется. У нее всего лишь тринадцать египетских ночей. Жаль проводить хотя бы одну из них в одиночестве.

Наташа нарочно замешкалась у своей двери, но Влад намек не понял и ушел к себе.

«Ничего, завтра я ему словами все объясню», — самонадеянно пообещала себе Наташа и легла спать, полная сладких предчувствий.




5


Наутро самонадеянности у нее поубавилось. Без бодрящего влияния «Пины колады» попыталась вернуться прежняя нудная Наташа. Для нее было немыслимо навязаться мужчине, не отставать от него почти весь день, а потом попытаться затащить его в постель. Хотя и попыткой это назвать было нельзя. Так, жалкий легкий намек, который Влад проигнорировал и был прав.

Вчера ты вела себя как наглая распущенная девица! — гнусаво распекала ее совесть. Ты знаешь, что мужчины думают о женщинах такого сорта?

— Ну и что, — сказала Наташа вслух и показала язык своему отражению в зеркале. — И, между прочим, ничего не было!

Завтракала Наташа в одиночестве, выбрав столик в углу, за колонной, и могла сколько угодно предаваться самобичеванию. Как ни странно, но за горячими тостами с апельсиновым джемом ей это привычное занятие надоело. Над собственным моральным обликом она подумает потом. Когда совершит что-нибудь абсолютно недопустимое.

А пока ее ждала волнующая встреча с Владом, и следовало поторопиться с завтраком, чтобы предстать перед ним во всеоружии. Правда, там будут еще другие туристы и какой-то гид, но разве это имеет значение? Кому нужны экскурсии, когда все самое интересное будет разворачиваться здесь, в отеле?

Будучи человеком ответственным, Наташа со всей серьезностью подошла к выбору наряда для десятичасовой встречи. Для вечернего платья, естественно, слишком рано, для соблазнительного купальника с прозрачным парео слишком солидно. Наташа остановилась на коротеньком светло-зеленом сарафанчике с широким поясом и плетеных босоножках на высоких каблуках. Карабкаться в них по скользким мраморным лестницам будет тяжеловато, но на что не пойдешь ради красоты! Надо только заранее выйти, чтобы не опоздать.

Без двух минут десять Наташа вошла в прохладный помпезный холл. Влад помахал ей рукой с углового диванчика. Наташа встрепенулась и, цокая каблучками по гладкому полу, поспешила к нему.

Влад мельком оглядел ее с головы до ног, и Наташе показалось, что ее внешний вид произвел достойное впечатление. Впрочем, достойное впечатление она произвела не только на Влада, но и на всех троих мужчин, сидевших рядом с ним. Несмотря на присутствие своих прекрасных половин, они ели Наташу глазами и едва ли не подталкивали друг друга локтями. Наташа поморщилась. Внимание вниманием, а приличия приличиями. К тому же ей совершенно не нужны неприятности с их женщинами…

Она села в кресло радом с Владом и изящно закинула ногу на ногу.

— Чудесно выгладишь, — сказал он. — Как спалось?

Без тебя отвратительно, захотелось ответить Наташе, но, конечно, в присутствии такого количества ненужных свидетелей это было невозможно.

— Как убитая. А ты?

— Я тоже. Ты уже решила, какие экскурсии выберешь? Как насчет пирамид?

Пионерский энтузиазм Влада слегка покоробил Наташу. Она сюда не пирамиды осматривать приехала, а меняться в лучшую сторону. Да и далековато от Шарма до пирамид…

— Не знаю, еще ничего не решила. Посмотрим, что гид скажет.

— А он все время одно и то же говорит, — встрял в разговор один из восхищающихся ею мужчин, — у них набор из десятка экскурсий, который они всем туристам впаривают.

У мужчины были длинные усы, высокий лоб с залысинами и неприятная привычка барабанить пальцами по столу. Поддерживать с ним беседу, а уж тем более завязывать знакомство Наташе не улыбалось.

— Девушка первый раз в Египте, — лениво проговорил за нее Влад. — Ей все интересно.

Наташе захотелось пнуть его ногой.

— Правда? — обрадовался усатый. — У меня Лариса тоже в первый раз.

Немолодая женщина с тяжелым взглядом и пережженными белесыми кудряшками холодно кивнула Наташе.

— Мы можем объединиться, — с энтузиазмом продолжал Ларисин супруг. — Я считаю, надо обязательно дайвингом заняться, в цветной каньон съездить, на гору Моисея подняться, от грехов очиститься…

Он плотоядно хихикнул и подмигнул Наташе. Наташа заскучала. Знавала она такую категорию людей. Если вобьют себе что-нибудь в голову, будут тебя преследовать днем и ночью. Неужели теперь она обречена на экскурсии в обществе этого жуткого типа и его Ларисы, похожей в своих мелких кудряшках на овцу?

Но расстроиться как следует Наташа не успела. Напоминающая овцу Лариса внезапно пришла ей на помощь.

— Отстань от девушки, Володя. У нее и без тебя кавалеры найдутся, получше. — Она кинула неожиданно томный взгляд в сторону Влада. — А мы с тобой сами еще не решили, куда поедем. Может, я вообще планирую всю неделю на пляже пролежать.

Усатый заметно скис, а Наташа и Влад лукаво переглянулись.

Неловкая тишина была нарушена появлением гида. Наташе он понравился с первого взгляда. Высокий, дородный, с правильными чертами темнокожего лица и неторопливыми вальяжными движениями, он совершенно не походил на своих юрких пронырливых соотечественников, с которыми Наташе приходилось общаться до сих пор. Звали его по-библейски внушительно Захария, но Наташа сразу окрестила его про себя Гарун аль Рашидом. Захарии явно не хватало просторных белых одеяний, холеной черной бородки, громадных перстней с драгоценными камнями на каждом пальце и дворца из редкого мрамора, где живут пленяющие красотой гурии и где среди зеленых висячих садов особенно хорошо мечтается о вечном…

Захария тем временем рассказывал об отеле, экскурсиях и дополнительных услугах, которые он был готов оказать. Говорил он на удивительно хорошем русском, падежи употреблял правильно и ни разу не запнулся. Лишь акцент, непривычно певучий и мягкий немного резал ухо. Наташа сразу прониклась к гиду уважением. Вот что значит человек, ответственно относящийся к своей работе.

Захария раздал всем бумажки с возможными экскурсиями, и Наташа принялась изучать ее. Лариса и ее усатый Володя записались на все, о которых говорили, и выразили желание посетить Александрию. Остальные тоже бойко озвучили свои предпочтения. Судя по тому, как они сыпали иностранными названиями, сразу чувствовалась предварительная подготовка. Одна Наташа таращилась в свой листочек и соображала, как бы ей поехать на те же экскурсии, что и Влад…

— Необязательно решать прямо сейчас, — вполголоса сказал он, видя ее нерешительность. — Захария живет в нашем отеле, так что ты всегда сможешь договориться с ним потом.

— Правда? — обрадовалась Наташа. — А ты поможешь мне выбрать?

— Конечно.

На этом встреча с гидом была закончена, и Влад с Наташей отсели на другой диванчик, подальше от остальной компании, обсуждавшей, куда двинуться дальше — то ли к бассейну — шезлонги занимать, то ли в бар — к бесплатному виски.

— Утомительные люди, — вздохнула Наташа.

— Просто ты очень понравилась этому усатому, — улыбнулся Влад.

Начало было многообещающим, и Наташино сердце забилось в два раза быстрее. Сумеет ли она соответствовать моменту? Не растеряется ли, когда наступит время действовать?

— Ну что, давай посмотрим экскурсии, а потом на пляж? Или у тебя другие планы?

Других планов у Наташи не было. Она была готова даже забыть про экскурсии и бежать на пляж прямо сейчас.

— Значит, смотри… На дайвинг обязательно надо съездить, с инструктором поплавать… Пирамиды тоже вещь стоящая, но на автобусе туда ехать утомительно. Лучше на самолете, хотя это дороже… Наташ, ты меня слышишь?

Наташа не слышала. Она во все глаза смотрела на парочку, которая регистрировалась у стойки портье. Рядом возвышалась гора фирменных чемоданов, над которыми уже склонился носильщик. Судя по солидному внешнему виду гостей и багажа, он мог рассчитывать на очень щедрые чаевые.

Но Наташу взволновали не чемоданы и чаевые, а личности вновь прибывших. Особенно девушки.

Это была исключительная девушка: высокая, стройная, в модных джинсах на бедрах, открывающих плоский загорелый живот. Копна густых темно-рыжих волос (снова рыжая, с тоской отметила Наташа) опускалась до талии. Белая облегающая кофточка подчеркивала пышную грудь и отсутствие бюстгальтера. Лицо девушки было скрыто под широкими солнцезащитными очками, но Наташа не сомневалась, что оно должно быть так же прекрасно, как и ее подтянутая соблазнительная фигура.

У Наташи засосало под ложечкой. Кем бы ни являлась рыжеволосая красотка с модельной статью, она явно не была Ромашиной Светланой, давней Наташиной подругой… А ведь именно Светин муж сейчас получал ключи от номера и одновременно поглаживал девицу по округлому бедру, к великому удовольствию всего персонала.




Из всех Наташиных подруг Света Ромашина была самой милой и домашней. Она вышла замуж в девятнадцать лет за бизнесмена Дмитрия Филатова и с тех пор, по выражению Наташиной матери, как сыр в масле каталась. Дмитрий был на десять лет старше Светы, занимался, не вдаваясь в подробности при посторонних, «серьезным бизнесом» и считался идеальным супругом, о котором мечтает каждая здравомыслящая женщина.

Между Филатовым и Наташей был холодный нейтралитет. Они встречались и даже разговаривали, когда того требовали обстоятельства, но в целом старались вести себя так, как будто не подозревают о существовании друг друга. Истоки нейтралитета следовало искать в событиях двухгодичной давности. На дне рождения Светланы, который отмечали на даче, Дмитрий напился до такой степени, что стал приставать к Наташе с неприличными предложениями. Остальные гости разбрелись по участку и ближайшему лесу, поэтому никто не мешал Филатову изливать душу. Откровениями на тему: «ты мне всегда нравилась, да дура-жена не давала близко подойти» — Наташа была шокирована. Она попыталась объяснить Филатову, что он ведет себя неприлично, но тот даже не понял, о чем она говорит. Наташа была вынуждена спасаться бегством.

Она была оскорблена и за себя, и за Светлану, но решила ничего подруге не рассказывать. Мало ли что у пьяного на языке. Мужем Дмитрий был заботливым, дочек обожал, деньги в дом приносил… К чему вносить разлад в чужую семью? Тем более что и без нее находились желающие потопить Светин семейный корабль. Филатов был мужчиной если не интересным, то, по крайней мере, состоятельным, а это для многих женщин с успехом заменяет и форму, и содержание. Нередко до Наташи доходили слухи, что Филатова у Светы пытаются отбить, но она держит его крепко, любит и расставаться с ним не желает. Он соответственно тоже семью бережет и марать репутацию ради сомнительных удовольствий не собирается.

И вот на тебе, образцовый муж Дима Филатов, пристающий к девушкам исключительно по пьяному делу, да и то очень редко, прикатил в Египет в сопровождении умопомрачительной красотки с длиннющими ногами.

Свету было жаль до слез, но и себя пожалеть не мешало. Она будет каждый день сталкиваться с Филатовым и его пассией. Что теперь делать? Притворяться, что не знает их? Продолжить знакомство? Подойти к Филатову прямо сейчас и высказать все, что она думает о его аморальном поведении?

Ни один из вариантов Наташу не устраивал. Гораздо удобнее было бы переехать в другой отель и забыть Филатова как дурной сон. Но, во-первых, во сколько ей обойдется такой переезд, а во-вторых, куда она поедет, если здесь Влад?

Это было не просто невезение, а настоящая катастрофа.




6


Наташино лицо внезапно побелело как мел. Она уставилась на что-то возле стойки ресепшен и явно ничего не слышала. Влад проследил за ее взглядом и увидел очередную парочку туристов — крепкого мужика лет тридцати пяти и расфуфыренную девицу, которая собственнически цеплялась за его руку.

— Наташ, что случилось? — спросил Влад. — Знакомых увидела?

Она кивнула, схватила лист с экскурсиями и подняла его так, чтобы закрыть лицо. Мужик и девица как раз проходили мимо. Влад терпеливо ждал, когда ему объяснят, в чем дело.

— Видел мужчину с девушкой, которые только что мимо нас прошли? — прошептала Наташа.

— Да.

— Этот мужик — муж моей подруги.

Влад присвистнул.

— А девушка, как я понимаю, не твоя подруга и его жена?

— Точно. Вот подлец!

Обуреваемая негодованием Наташа на время забыла, что ее главная цель — обольстить Влада. А обольщать одного мужчину, называя другого подлецом за измену жене, — не самый удачный способ. Мужская солидарность может ударить и по ее интересам. Общеизвестно, что каждый женатый мужчина иногда позволяет себе небольшие шалости на стороне, так устраивать скандал из-за измены чужого мужа вряд ли стоит…

— Да, нехорошо получается, — задумчиво произнес Влад.

Наташа попыталась исправить ситуацию:

— Ладно, это их дело. Сами разберутся. Давай к экскурсиям вернемся.

— Давай. Так ты определилась, куда хочешь поехать?

Наташа для вида задумалась.

— А ты куда собираешься?

Вопрос сопровождался многозначительным взглядом, означавшим «хотелось бы мне, дружок, прокатиться вместе с тобой»…

— Никуда, — рассмеялся Влад. — Рыб у отеля навалом, дайвингом я никогда не болел, и вообще на всех этих экскурсиях был не по одному разу…

«Он не хочет никуда со мной ехать, — сделала вывод Наташа. — Ему на меня плевать».

— Но ты меня не слушай, обязательно куда-нибудь съезди, — продолжал Влад.

— Хорошо, я подумаю… Сегодня вечером. Сейчас голова не соображает.

— Тогда пошли на пляж? — Влад встал и протянул Наташе руку.

«Он просто не воспринимает меня всерьез», — сокрушенно подумала она.

— Мне надо в номер. Купальник надеть.

Влад ни капли не расстроился.

— Ладно, встретимся на пляже. Не унывай!

Наташа смотрела, как он уходит, неправдоподобно красивый, с телосложением греческого бога и улыбкой Тома Круза… Ей хотелось плакать в полный голос. Почему она сразу не догадалась надеть купальник под сарафан?




Пляж был чист и немноголюден. Шезлонги были выстроены в симметричные ряды по обе стороны от понтона, над каждым красовался зонтик. После черноморских пляжей, напоминавших лежбища котиков, этот был похож на сказочный сон. Наташа ошарашенно бродила от одного пустого шезлонга к другому, не в силах сделать выбор. Наконец она кинула вещи на шезлонг в первой линии, разделась и стала натираться маслом для загара. Потом можно будет и Влада поискать…

Поблизости его не оказалось. Вокруг были мужчины с животами вроде огромных арбузов и мужчины поджарые, молодые и постарше, брюнеты и блондины, но ни один даже отдаленно не походил на нужного Наташе красавца. Влад либо купался, либо вообще ушел. В обоих случаях отыскать его будет очень сложно…

Расстроенная Наташа брела к своему шезлонгу, опустив голову, как вдруг ей преградили дорогу мужские ноги. Она обрадовалась. К сожалению, преждевременно.

Перед ней стоял тощий молодой человек в шортах цвета хаки. Его бледная кожа свидетельствовала о том, что он, как и Наташа, приехал в Египет недавно, а впалая грудь наталкивала на мысль о чахотке.

— Простите, вы мне не поможете? — прогнусавил молодой человек, с интересом разглядывая Наташу.

Голос у него был препротивный. Высокий и тонкий, простуженный, с неестественно раскатистым «ре». Да и лицо при ближайшем рассмотрении выглядело не ахти как. Его доминирующей чертой был крупный нос, усыпанный жирными черными угрями. На плохо выбритом подбородке виднелись свежие ссадины, а под глазами набрякли мешки.

Но, когда Наташу просили о помощи, она не могла отказать даже такому малосимпатичному типу.

— Да, а в чем дело?

— Я только сегодня прилетел, первый раз в Египте… Вы не могли бы мне все здесь показать?

Наташа остолбенела. Ничего себе просьба.

— Показать все в Египте? — холодно уточнила она.

— Да нет, конечно, — рассмеялся молодой человек, открыв мелкие желтые зубы. Наташу передернуло от отвращения. — Я имею в виду здесь, в отеле. Меня, кстати, Никита зовут.

— Очень приятно, Никита. Но боюсь, что из меня получится плохой гид. Я тоже в Египте первый раз.

— Здорово, — обрадовался он. — Тогда мы сможем вдвоем все разведать.

«Вот это наглость», — мысленно восхитилась Наташа.

— Ну что, согласны? Как вас зовут?

— Наташа, — машинально ответила она.

— Красивое имя.

— Спасибо.

От навязчивого юноши следовало немедленно избавиться. Что подумает Влад, если увидит ее рядом с этим типом?

— Знаете, Никита, мне надо к друзьям вернуться, — сказала Наташа. — Давайте уж как-нибудь по одиночке осматриваться.

— А где ваши друзья? — Никита вертел головой по сторонам. — Я видел, что вы одна на пляж пришли.

Наташа выругалась про себя.

— Друзья в баре сидят.

— Класс. Я бы тоже не отказался сейчас выпить чего-нибудь.

Наташа в изумлении уставилась на него. С такой феноменальной, безграничной, бессовестной навязчивостью она сталкивалась впервые. То ли молодой человек был чересчур самоуверен, то ли попросту глуп. Скорее всего и то и другое.

— Никита, а вы с кем сюда приехали? Вас тоже ждут, наверное, — сказала Наташа. Как человек воспитанный она не могла выразиться яснее.

— Никто меня не ждет, — радостно сообщил он. — Я один и ищу новых друзей, как Чебурашка.

Наташа выдавила из себя улыбку. Ну почему из всех людей на пляже этот чудик привязался именно к ней? Или у нее на лбу написано, что она не способна на грубость и поэтому к ней можно безнаказанно приставать?

— Успехов вам в поиске друзей, — сказала Наташа и пошла вдоль берега к своим вещам, надеясь, что Никита осознает, что он ей не нужен и отстанет. Не тут-то было. Он вышагивал рядом и продолжал терзать Наташу дурацкими вопросами и подробностями своей биографии.

— А чем вы занимаетесь в жизни?

— Безработная.

— Правда? И не скучно вам? А я учусь в аспирантуре. Уже сдал все минимумы.

Наташа молчала.

— А в свободное время чем любите заниматься?

— Гулять в одиночестве по пляжу, — ответила Наташа с иронией, но Никита намек не понял.

— А я люблю кататься на роликах, ходить в бассейн и смотреть фильмы. Вам какие жанры больше всего нравятся?

— Ужасы. Чтоб крови побольше было.

— Какая вы кровожадная, — удивился Никита. — А я люблю приключения. В Египет вот тоже вырвался за приключениями. Люблю, когда адреналин в крови бушует…

У Наташи вырвался истерический смешок.

— Так что могу сказать точно — со мной вам скучно не будет, — неожиданно подытожил Никита.

— Я вижу.

— Значит, будем дружить?

Наташа опешила.

— Нет, не подумайте ничего такого, — «успокоил» он, — просто дружить. Вы одна, я один…

— Я не одна! — выпалила Наташа. — Ко мне муж должен приехать.

— Когда?

— С-сегодня.

Судя по вытянувшемуся лицу Никиты, понятия «муж» и «просто дружба» были для него несовместимы.

— Жаль, — вздохнул он. — Вы очень симпатичная девушка.

— Спасибо. Я передам это мужу. Ему будет приятно.

Она заторопилась к своему шезлонгу, радуясь, что удалось отделаться малой кровью, но у Никиты оказалась мертвая хватка.

— Наташ, а пока муж не приехал, я могу с вами поболтать. Приглядеть за вами, так сказать. — Он глупо хихикнул. — А то мало ли кто пристать может…

Никита придвинул шезлонг к Наташиному и улегся на него. Наташа поняла, что единственный выход — это заманить его в море и утопить.

— Вообще-то я купаться собиралась, — сказала она, доставая из сумки маску.

— Купаться? — Никита побледнел. — Там же рыбы!

— И что?

— Они… опасные. А у морских ежей ядовитые иголки.

— Зато они не набиваются в друзья.

— Наташ, я серьезно, — заволновался Никита, — не стоит вам лезть в воду. Мало ли что может случиться.

У Наташи затряслись руки. Есть предел любому терпению. А этому идиоту она и так позволила слишком много!

— Если ты от меня не отстанешь, кое-что обязательно случится с тобой! — воскликнула она со злостью, схватила маску и бегом бросилась к понтону.




7


Плавала Наташа сносно. То есть тонуть не тонула, но и чемпионских заплывов на длинные дистанции не устраивала. Про правила поведения в Красном море (рыб не трогать, не кормить, кораллы не задевать и т. д.) она была наслышана и не собиралась охотиться на рыб или отламывать голыми руками кораллы. Как бы эти самые рыбы вкупе с ядовитыми морскими ежами не стали на нее охотиться. Было бы замечательно проваляться в постели с температурой все оставшееся в Египте время, а оставшиеся деньги потратить на местных врачей!

Понтон заканчивался небольшой квадратной площадкой, на которой стояли зеваки и бегали дети. С него же опускались в воду и вылезали из нее группы купальщиков. Наташа немедленно пожалела, что из ложной гордости не стала искать на пляже Влада. Бог с ними, с романтическими отношениями. Сейчас ей был нужен не мужчина, а инструктор по плаванию с маской.

Ее мольба была услышана.

— Помочь, Наташенька? — пророкотал у нее над ухом мужской голос. От неожиданности Наташа чуть не выронила маску в воду. Хотя чего тут пугаться? Дмитрий Филатов собственной персоной…

— Помоги, — сказала она без радости. — Привет.

— Привет-привет. Рад тебя видеть…

О себе такого Наташа сказать не могла, но признать это было бы неприлично. Поэтому она просто улыбнулась.

Филатов был, что называется, мужчина видный. Широкоплечий, высокий, с умным приятным лицом, он нравился многим женщинам. Но Наташа считала его болтуном и бабником и никаких достоинств за ним не признавала.

Хотя достоинства у него, несомненно, были. Наташа никогда прежде не видела Филатова в плавках и была приятно удивлена. Не Аполлон, конечно, но подтянут и ухожен. Никаких следов намечающегося животика, как у Виктора. Сразу видно, что человек заботится о своей внешности и хочет нравиться.

А нравиться Филатов очень хотел. В данный момент Наташе. Он улыбался так широко, и источал дружелюбие всеми порами кожи, что ей становилось не по себе. Был бы у него хвост, обязательно помахал бы…

Филатов показывал Наташе, как надевать маску, и вел светскую беседу, которую ей волей-неволей приходилось поддерживать.

— Ты когда приехала?

— Вчера.

— О, здорово. А я сегодня. Ты надолго?

— На две недели.

— Везет тебе. А у меня только неделька выдалась свободная… Ты с кем?

— Что значит с кем?

— Ну… с подругой или там… с приятелем? С кем ты только что разговаривала? Такой тощий бледный парень…

— Не напоминай мне о нем, — простонала Наташа. — Пляжный дон жуан. Пытался со мной подружиться.

— Ничего себе. Не похож.

— Это был кошмар. Я еле от него отвязалась.

Филатов успокаивающе похлопал ее по плечу.

— Если он будет тебя доставать, скажи мне.

Наташа предпочла бы иметь другого защитника, но забота Филатова ей польстила.

— Спасибо.

— А приехала ты сюда с кем?

— Одна.

— Да ты что? Такая девушка и одна?

Это был комплимент, и Наташа заставила себя улыбнуться.

— Решила отдохнуть от всех.

— И новые знакомства завязать? — подмигнул ей Филатов.

— Нет, только отдохнуть.

— Ну ты даешь, Наталья!

Уточнить, что именно она дает, Наташа не успела, потому что руки Филатова проворно нацепили на нее маску, и мир вокруг обрел обтекаемость. Завороженная новыми ощущениями Наташа промолчала. Хотя очень хотелось услышать ответ на вопрос о том, с кем он прикатил в Египет…

— Так, челку надо убрать. — Филатов деловито вытащил Наташину челку из-под маски. — Это в рот бери…

Он утробно хохотнул и сунул Наташе в рот загубник.

— Дыши только ртом, не торопись, не нервничай. Будет вода заливаться, с силой выдувай. И вообще не паникуй. Вода соленая, потонешь не сразу.

Он засмеялся, довольный собственной плоской шуткой, но Наташе даже обижаться не захотелось. Она вытащила загубник и спросила:

— А ты не пойдешь сейчас купаться?

— Боишься одна? — Черные глаза Филатова заискрились смехом.

— Боюсь. Я же в первый раз…

— В первый раз всегда страшно. И не только купаться.

— Хватит острить, — разозлилась Наташа.

Филатов вскинул руки, как будто сдаваясь.

— Ладно, пойдем, стеснительная ты моя.

Он нырнул прямо с понтона, Наташа аккуратно спустилась по лесенке. Вода была намного холоднее, чем в бассейне, а соль жгла кожу. Наташа вяло перебирала руками-ногами, держась на плаву. Нырять было страшно. Невдалеке под водой угадывались темные очертания. Наташа подозревала, что это и есть знаменитые кораллы Красного моря с необыкновенно красочными рыбками. От мысли, что рядом с ней в данный момент плавает множество рыб, в том числе хищных, ей становилось дурно…

— Кого ждем, Наталья? — Филатов вынырнул, обдав Наташу веером брызг.

— Страшно, — честно призналась она.

— Так, не трусить… Загубник в рот… Хорошо это у тебя получилось, эротично…

Наташа шлепнула его по плечу.

— Держись за руку. Опускай голову. Дышать не забывай.

Вцепившись в руку Филатова (кто бы мог это представить еще полчаса назад?) Наташа опустила голову вниз. И тут же вынырнула обратно, задыхаясь и отплевываясь.

— Я ж тебе говорю, дыши спокойно, размеренно, — ровным голосом сказал Филатов.

— Там… там… рыба!

— Естественно, рыба. Она здесь живет. А мы в гости пришли. Гостей обижать не принято. Так что, не дрейфь, ныряй. Я рядом.

Тут Филатов панибратски приобнял Наташу за талию, и она почувствовала, что руки его подрагивают. Понятно. Наличие шикарной рыжеволосой сирены ничуть не помешает ему пристать к ней, как в свое время не помешало присутствие жены. Нужно было срочно спасаться. Наташа решительно сжала загубник и снова нырнула.

Первые несколько минут ушли на то, чтобы научиться дышать. Непривычно и страшно было слышать всхлипы собственной груди, но со временем выяснилось, что других помех для получения кислорода нет. Наташа расслабилась, пригляделась… и пропала навеки.

Вокруг была сказка. Рыбки синие, желтые, фиолетовые, с зелеными, оранжевыми, красными полосками, рыбки круглые и вытянутые, маленькие и большие, рыбки в стаях и одиночные — все они были прекрасны. Они суетились возле кораллов, занимаясь только им известными делами, они следовали своими маршрутами сквозь толщу прозрачной воды, не обращая внимании на чудовищ с непомерно громадными глазами, которые нависли над их домами и жадно ловили каждое движение.

Большая прозрачная рыба, которую Наташа не сразу заметила, лениво проплыла мимо ее правой руки. Наташа запаниковала, взвизгнула и тут же получила полный рот едкой морской воды. Пришлось вынырнуть на поверхность, чтобы отдышаться и выплюнуть воду и заодно послушать издевательские комментарии Филатова на тему слабонервных девушек, распугивающих безобидных рыбок.

Обижаться на него было глупо, и Наташа поправила маску и нырнула снова. Филатов взял ее за руку и потянул на глубину, где были кораллы и рыбки, но, главное, было незабываемое ощущение полета, словно законы притяжения земли перестали вдруг действовать, и она воспарила над миром, не ощущая больше своего тела…

Через сорок минут они вернулись на понтон. Наташа, пораженная морскими красотами, была настроена к Филатову более доброжелательно.

— Ну как? — спросил он, стягивая маску.

— Слов нет.

— Это еще мелочи. Я в прошлый раз недалеко от этого места барракуду видел. Вот была красавица так красавица…

— Барракуду?

— Да. Вот такую. — Филатов широко развел руки.

— Она же опасная, да?

— Да здесь все рыбы опасные. Ты разве не знаешь, чем ярче, тем ядовитее. К женщинам, кстати, это тоже относится.

— Сразу виден человек с большим опытом, — засмеялась Наташа.

— И не только с опытом, между прочим…

Эта тема была Наташе неинтересна.

— Ладно, мне в номер пора. Спасибо за инструктаж.

— Зачем тебе в номер?

— Ну… переодеться… Отдохнуть немного.

— Ты прямо как пенсионерка, Наталья. Отдыхать будешь в Москве. Переодеваться тоже. А сейчас предлагаю пропустить в баре по рюмочке за удачное продолжение знакомства.

Нет, каков нахал! Приехал на курорт с любовницей и смеет заигрывать с подругой жены.

— А твоя подруга не будет против? — спросила Наташа со всем ехидством, на которое была способна.

Но, чтобы пробить толстую шкуру Филатова, нужна была стрела поострее.

— Кристина? Да она слова не скажет. Очень компанейская девчонка. Встретила уже на пляже старого знакомого и сейчас наверняка сидит с ним в баре. Мы с ней договорились там встретиться.

— А-а-а, — только и смогла сказать Наташа.

— Ну что, идем? Сообразим на четверых…

Наташа подумала, что должна проявить элементарную вежливость по отношению к человеку, который ухлопал на нее целый час, и согласилась. К тому же любопытно поглядеть на подружку Филатова вблизи. Она, конечно, по-прежнему на стороне Светланы, но всем известно, что врага надо знать в лицо. А если «старый знакомый» Кристины окажется симпатичным, то они неплохо проведут время…




8


Кристина и ее знакомый сидели за столиком под пальмами и пили виски. Вернее, мужчина пил что-то, по цвету похожее на апельсиновый сок, а Кристина — виски. Волосы красавицы были заколоты, неизменные очки красовались на голове. На Кристине была сильно декольтированная кофточка и короткие шорты, которые с равным успехом можно было назвать трусами. Она выставила свои потрясающие ноги на всеобщее обозрение, мешая официантам работать, а туристам отдыхать.

Сразу было заметно, что до жадных взглядов, сыплющихся на нее со всех сторон, Кристине нет никакого дела. Все ее внимание было сосредоточено на собеседнике. Наташа не видела его лица, только широкую спину в красной футболке и темноволосый затылок, но выражение Кристининого лица наводило на вполне определенные мысли… Кажется, красотка решила, что она вольна распоряжаться своими чувствами, и совсем позабыла о том, на чьи денежки она прикатила в один из лучших отелей Шарма…

Наташа покосилась на Филатова, но тот даже бровью не повел. Как будто Кристина сидит рядом с мамочкой, укутанная в мешок из-под картошки, а не кокетничает с молодым человеком, водя пальцами по голой коленке.

— Кристина, зря ты купаться не полезла, водичка супер. Что пьем, о чем говорим? Как настроение? — бодро затараторил Филатов, подходя к столику.

Наташа немного замешкалась сзади. Так, на всякий случай. Вдруг начнется выяснение отношений и битье посуды. Филатов с его комплекцией способен весь бар разворотить в приступе ревности.

— Привет, — разочарованно протянула Кристина. Голос у нее оказался противный: высокий и томный. — Познакомься, это Владислав. Мой старый друг. Я чуть в обморок не упала, когда на пляже его увидела…

— Неужели? Вот здорово. Хотел бы посмотреть, как ты падаешь в обморок. А я Дима.

Мужчины пожали друг другу руки. Наташа по-прежнему не видела лица темноволосого, но его спина смутно напоминала ей кого-то. Быть этого не может… Не слишком ли много совпадений для одного дня?

— Я тоже приятельницу из Красного моря выудил, — продолжил Филатов. — Наталья, ты где там?

— Здравствуйте, — сухо поздоровалась Наташа.

Кристина равнодушно оглядела ее и отвела глаза. Она явно сочла Наташу недостойной своего внимания. Мужчина в красной футболке повернулся… Это был Влад.

— Наташа? — удивился он.

— Привет.

Теперь удивился Филатов.

— Вы знакомы?

В накрашенных глазах Кристины промелькнуло беспокойство.

— Да, вместе летели, — улыбнулся Влад.

— Мир тесен. С кем только ни приходится иногда знакомиться, — ледяным тоном произнесла Кристина. Наташе захотелось немедленно уйти.

Но Влад уже придвинул для нее стул, и ей ничего не оставалось делать, как сесть между ним и Филатовым.

— Так, что будем пить? У вас вино? А мы что будем, Наташечка?

— Персиковый сок.

Кристина отчетливо хмыкнула.

— Почему так несерьезно, Натали? Может, туда немного водки плеснуть? — подмигнул Филатов. — Надо же выпить за счастливую встречу и знакомство.

— Ох, ну давай тогда вина, — сдалась Наташа. — И пирожных захвати каких-нибудь.

— Пирожные в двенадцать дня? — картинно ахнула Кристина.

— Ничуть не хуже, чем виски.

Филатов расхохотался.

— Правильно. Кристинка, не приставай к девушке с глупыми диетами. Не всем хочется быть похожей на груду костей. И слава Богу.

На щеках Кристины вспыхнули алые пятна, но она сдержалась и промолчала.

— Ладно, пойду за провиантом. — Филатов встал. — Владислав, не желаешь прогуляться? А девочки пусть пока без нас поболтают.

Владу, по всей видимости, не улыбалось остаться наедине с Кристиной и Наташей, поэтому он с готовностью поднялся.

Девушки остались одни.

Наташа решила, что у нее лично нет повода для того, чтобы ненавидеть Кристину, и попыталась придумать тему для разговора. Ничего не придумывалось. Неловкая пауза действовала на нервы, но нервничать Наташа не хотела. Она удобнее устроилась на стуле и принялась внимательно изучать женщину, которая без зазрения совести летает на курорты с женатым мужчиной.

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что лицо Кристины вовсе не так красиво, как могло быть, судя по холеной фигуре и модным тряпкам. Небольшие, чересчур близко посаженные глаза, тонкие губы, непропорционально маленький подбородок вычеркивали подружку Филатова из списка первых красавиц мира. Правда, Кристина умела себя подать и искусно пользовалась макияжем, но ее природные данные от этого лучше не становились. Наташа вспомнила милое личико Светы Ромашиной с ее круглыми щечками и огромными голубыми глазами и подумала, что мужики на самом деле сволочи…

Кристина томно поглядывала по сторонам и делала вид, что сидит за столиком в одиночестве. Наташу это нисколько не смущало. Раз уж она предала Светку настолько, что согласилась выпить с ее неверным мужем и его любовницей, то должна извлечь из этой встречи максимум информации…

Вскоре нервы Кристины не выдержали.

— Что ты на меня уставилась? — Она схватила бокал и залпом допила виски.

— Хочу понять, что в тебе нашел Филатов.

Кристина недобро усмехнулась.

— А разве сразу не видно?

— К сожалению, нет.

— Значит, плохо смотришь.

— Спасибо, на зрение пока не жалуюсь, — вежливо ответила Наташа.

Кристина хрустнула переплетенными пальцами.

— С собой сравниваешь?

— Ни в коем случае. С его женой.

Кристина чуть изменилась в лице.

— Ты знаешь его жену?

— Она моя подруга.

— А, вот оно что… Повезло Димочке, ничего не скажешь. — Кристина хихикнула. — Надо же было напороться на подругу жены… И что, ты не могла бедного мальчика в покое оставить? Мало ли с кто с кем развлекается…

— Я к нему не приставала, — оскорбилась Наташа. — Он сам меня притащил знакомиться.

— Сам? — Кристина растерянно заморгала, но быстро опомнилась: — Ну он кобелина известный… Ни одну юбку не пропустит.

— Если это кому и известно, то только не мне.

— Ох, какие мы праведные… Неужели ты устояла перед Диминым обаянием? А он мне хвастался, что всех подруг жены перетрахал…

Появление Димы и Влада избавило Наташу от необходимости отвечать. Кристина скалилась во все тридцать два зуба, довольная, что сумела поставить ее на место, а Наташе хотелось уйти, запереться в номере и не выходить оттуда, пока Филатов и его пассия не уедут. Но это было бы малодушно и вполне в духе бывшей Наташи Воронцовой. Новая Наташа должна была принять вызов.

К тому же здесь был Влад, а на него у нее были очень смелые планы.

— Так, девочки, налетайте на пирожные. — Филатов поставил блюдо на середину стола. — А лишний жирок мы вам потом поможем согнать.

Кристина скривилась, а Наташа выбрала самое большое и с удовольствием его съела. После бокала вина ей стало легко и спокойно, и она даже осмелилась пару раз посмотреть на Влада и улыбнуться ему.

Влад не спеша потягивал вино и иногда вставлял реплику в словесный водопад Филатова. Дима не умолкал ни на секунду. Он прочитал им маленькую лекцию о красотах Красного моря, рассказал пару леденящих душу историй о пропавших дайверах, намекнул, что при желании сможет показать им в Шарме такое, чего никто еще не видел. Он шутил, смеялся, издевался над Кристиной и поглощал виски в совершенно неумеренных, на Наташин взгляд, количествах.

— Кстати, Кристинка, ты до сих пор не поведала нам, как ты познакомилась с Владиславом! — внезапно вспомнил Филатов.

Наташа оживилась. Ее эта история тоже очень интересовала.

— Ты тоже до сих пор не рассказал, как познакомился с Наташей, — кисло ответила Кристина.

Наташа подумала, что Филатов не захочет во всеуслышание объявлять, что именно их связывает.

Но она ошиблась.

— Наташа — лучшая подруга моей жены.

Кристина ехидно улыбнулась.

— А кто Владислав? — допытывался Филатов. — Друг твоего мужа?

Никто, кроме него, не нашел эту шутку смешной.

— Мы с Владиком вместе учились, — сказала Кристина.

— Первый раз слышу, что ты где-то училась.

Кристина поджала губы.

— Мы в университете вместе учились, — продолжил за нее Влад. — На первом курсе.

— А потом нашу Кристиночку выгнали, — пропел Филатов.

— Я сама ушла, — гордо сказала Кристина. — Стала моделью. Это выгоднее и интереснее.

«Выгода налицо, — хмуро подумала Наташа. — Прыжки от одного спонсора к другому».

— Так, со знакомствами разобрались. Надо бы еще выпить. — Филатов оглянулся на стойку бара.

— Я пас, — сказал Влад.

— Да ты что, Владислав, мы же только начали…

— Нет, я еще покупаться хочу.

— Я тоже. — Кристина тут же поставила бокал. — Пошли прямо сейчас?

Ох, как не понравился Наташе ее взгляд… Очень не понравился. Понятно, что Филатов ни в какое сравнение с Владом не идет. Но все-таки девочке, живущий за чужой счет, не стоит в присутствии своего спонсора бросать на другого мужчину подобные взгляды…

— Ну пойдем, — неохотно согласился Влад.

Наташино сердце упало, но тут вмешалось Провидение в лице Филатова.

— Куда ты пойдешь, Кристина? Протрезвей вначале, а потом иди купаться.

— Влад тоже пил.

— Вино, а не виски.

— Какая разница?

— Ладно, не буду вам мешать, — улыбнулся Влад. — Еще увидимся, хорошо?

— Да о чем разговор, Владислав. — Филатов с чувством схватил его за руку. — Давайте через часок вместе пообедаем, что скажешь?

— Хорошо, — вздохнул Влад. — До встречи… Кстати, Наташ, я сделал то, о чем мы договаривались. Хочешь сейчас посмотреть?

Наташа не имела ни малейшего понятия, о чем он говорит, но кивнула.

— Тогда я заберу у вас Наташу. Нам надо один вопрос решить.

Вне себя от радости Наташа вскочила со стула, словно с раскаленной сковороды.

— Какие могут быть вопросы на отдыхе, — проворчал Филатов им вслед.

Кристина ничего не сказала, но все ее мысли были крупными буквами написаны на лице. Если бы Наташа в этот момент обернулась, ей стало бы страшно. Узенькое личико Кристины очень напоминало морду львицы, у которой из-под носа увели нежного ягненка…




9


— Что ты для меня приготовил? — спросила Наташа, когда они отошли от Филатова и Кристины на безопасное расстояние.

— Ничего, — пожал плечами Влад. — Мне показалось, что ты не хочешь оставаться с ними, и я решил тебе помочь. Я ошибся?

— Нет, что ты! Спасибо большое. Я бы сама от них ни за что не отделалась…

— Да уж… Мир гораздо теснее, чем кажется на первый взгляд.

— А где вы с Кристиной встретились?

— Она меня на пляже перехватила. Я ее сразу и не узнал. Раньше она совсем по-другому выглядела. Намного… э-э… проще.

«Вот что с женщинами творят деньги», — с горечью подумала Наташа.

— Вы на самом деле с ней учились?

— На самом деле, — усмехнулся Влад. — Не веришь?

— Верю…

— Если не ошибаюсь, она продержалась ровно семестр и с треском вылетела после первой сессии. С тех пор мы не виделись…

— И надо же было встретиться именно здесь и сейчас, — вздохнула Наташа.

— Всякое бывает. Я уже привык сталкиваться в Египте со знакомыми. В прошлый раз, например, на дайвинге встретился с одноклассниками. Смешно получилось. Представляешь, напяливаю я на себя этот дурацкий резиновый костюм, а по палубе ко мне вышагивает парень, с которым мы дружили в первом классе.

— Да, забавно, — согласилась Наташа, думая о своем.

Ее так и подмывало спросить Влада, не было ли у него с Кристиной романа. Недаром она смотрела на него как кот на сметану. Очень похоже на давнюю, застарелую влюбленность, которая ноет как недолеченная рана перед дождливой погодой…

Но лишний раз привлекать внимание к Кристине не стоило. Какая разница, что и с кем было у Влада в прошлом. Главное — что и с кем у него будет за эти две недели в Египте…

— Ладно, забудем о случайных встречах, — вздохнула Наташа. — Я от Филатова уже успела устать на десять лет вперед.

— Мы должны будем встретиться с ними через час на обеде, помнишь?

— Не мы, а ты, — усмехнулась Наташа. — Я ни с кем не договаривалась.

— Думаешь, он тебя в покое оставит?

— Очень на это надеюсь.

— А по-моему, Диме хочется собрать вокруг себя большую компанию. И он просто так не сдается.

— Тебе не кажется, что приглашать в эту компанию подругу жены глупо?

— Его, похоже, вообще ничего не смущает. Но с ним может быть весело…

— Только не мне! — отрезала Наташа.

— Значит, ты не хочешь поехать с ними сегодня вечером в Наама Бей на дискотеку? Дима приглашал, когда мы с ним к бару ходили.

Наташа была возмущена до глубины души.

— Никуда я с ними не поеду! Может, он еще хочет, чтобы я подружилась с его Кристиной? Или он думает, что, если будет везде меня за собой таскать, я ничего не расскажу его жене?

— А ты собираешься ей что-то рассказывать?

— Не знаю, — честно призналась Наташа. — Светку, конечно, жалко. Но у них семья, дети…

— В любом случае он сам должен попросить тебя ничего не рассказывать.

— Да, что-то в этом есть, — кивнула Наташа.

— Ладно, хватит о неприятном. Пойдем поплаваем? Кристина ведь мне так и не дала окунуться. Перехватила на понтоне и затащила в бар.

— Смелая девушка…

— Да бог с ней, с Кристиной, пойдем!

И, прежде чем Наташа успела сказать «да» или «нет», Влад схватил ее за руку и потащил к воде.




Когда Влад скинул футболку и светлые льняные брюки, у Наташи на мгновение перехватило дыхание. Он был совершенством от кончиков пальцев до последнего волоска на голове. Идеальные пропорции от природы плюс часы изнурительных тренировок в фитнес-клубе равнялись потрясающе красивому телу, которое сделало бы честь любой глянцевой обложке.

Наташа весело ужаснулась своей наглости. Посягнуть на такого мужчину может только очень красивая и уверенная в себе женщина. «А ты теперь такая и есть», — напомнила она себе и быстро стянула сарафанчик.

Плавать с ним было гораздо приятнее, чем с Филатовым. Влад не подшучивал над ней, не пугал и не торопил. Он всегда был рядом, и вскоре от первоначального страха не осталось и следа. Чего бояться, если к тебе в любую секунду придут на помощь? Наташа вновь парила над подводным миром, изучая его обитателей, и воображала себя русалочкой, нашедшей своего прекрасного принца…

Но на суше пришлось расстаться с миром грез, ведь в комплекте к принцу обязательно прилагается злая волшебница, а то и не одна. Первым, кого Наташа увидела, когда сошла с понтона, был Филатов.

— О, вот и наша рыбка золотая! Я тебе не говорил, что ты чудно смотришься в купальнике?

— Не говорил.

Она оглянулась, ища глазами Кристину. Та оказалась рядом с потрепанным покетбуком в ближайшем шезлонге под зонтиком.

— А мы уже потеряли всякую надежду вас увидеть, — продолжал Филатов. Кристина даже не подняла голову. — Обед уже давно начался.

— Зачем вы нас ждали? — хмуро спросил подошедший Влад.

— Чтобы вам было нескучно. Пойдемте скорее, а то нам ничего не достанется!

Ни у Влада, ни у Наташи не хватило духу отказаться.




За обедом Филатов сел рядом с Наташей, а Владу досталось место с Кристиной. Меню рыжеволосой красавицы состояло исключительно из вареных овощей. Ела она их без особого аппетита, но на все шутки и предложения Филатова попробовать что-нибудь вкуснее и питательнее не реагировала. Зато реагировала на сидящего рядом Влада. Казалось, она полностью забыла, что напротив Филатов и Наташа наблюдают за ними. Кристина давала великолепный мастер-класс по соблазнению. Наташа была готова растерзать ее за наглость, но восхищалась ее умением.

Каждому слову Влада Кристина внимала как откровению. Если он шутил, она смеялась громче всех, если рассуждал о чем-то серьезном, она придвигалась ближе и чуть ли в рот ему не заглядывала. Наташа злилась, нервничала и надеялась, что Филатов вспомнит о своих правах и положит конец этому безобразию. Но Диму, похоже, поведение Кристины не смущало и не настораживало.

Все свое внимание он сосредоточил на Наташе.

К концу обеда она нехотя признала, что Филатов умеет быть обворожительным. Громогласных пошлых шуточек больше слышно не было, и разговаривать с ним стало намного приятнее. Незаметно для себя Наташа разоткровенничалась. Она упомянула о разрыве с мужем, об увольнении, о желании начать новую жизнь. Филатов слушал с искренним интересом.

— Насчет работы не волнуйся. Прилетим домой, я тебе помогу. Если я не ошибаюсь, нам как раз был нужен дизайнер для обложек на диски.

Наташа была польщена.

— Но… у меня же опыта никакого нет…

— Опыт — дело наживное. Это тебя в стороннюю контору без опыта не возьмут. А ко мне хоть завтра.

— Завтра не надо, — засмеялась Наташа.

— Ну, когда скажешь, тогда и возьмем.

— Спасибо…

В голову закралась предательская мыслишка о том, что за любую услугу надо расплачиваться. Что нужно от нее Филатову, ясно без слов. Молчание. Она ничего не расскажет Свете об их нечаянной встрече, а он устроит ее на работу. Все счастливы и довольны…

— Значит, мы договорились? — Филатов приобнял Наташу за плечи. — Запиши телефончик, позвонишь, когда прилетишь в Москву…

— Давай не будем сейчас о делах.

— Хорошо, никаких дел. Тогда обсудим планы на вечер. Как насчет дискотеки в Наама Бей?

— Сегодня?

— Конечно, сегодня! Ты что, собираешься в девять спать ложиться?

— Я просто думала, что вы захотите отдохнуть… Вы же только сегодня прилетели…

— Вот и отдохнем все вместе на дискотеке!

И хотелось Наташе отказаться, но не смогла. Противостоять хамству проще, чем вежливой настойчивости. Филатов из кожи вон лезет, чтобы оказать ей услугу, поэтому она обязана изображать дружелюбие.

Влад, поддавшись уговорам Кристины, тоже согласился ехать. Они договорились встретиться в девять на ресепшен и разошлись по своим номерам.




Собираясь на дискотеку, Наташа спрашивала себя, почему ей совсем невесело. Она едет гулять по вечернему Шарму с компанией… м-м… друзей. Мужчина, поразивший ее нежное девическое воображение еще в самолете, явно не прочь провести время в ее обществе. Правда, ведет он себя скорее как друг, а не как пылкий вздыхатель, но большего ей и не нужно. Преображенная Наташа Воронцова без труда возьмет дело в свои руки, а Влада в оборот. Так почему же она не радуется?

Наташа поняла, почему, когда увидела Кристину у стойки ресепшен. Несмотря на довольно прохладный вечер, любовница Филатова была одета так, чтобы сразить всех наповал. Джинсовая юбка была настолько коротка, что смахивала на широкий пояс, а облегающую кофточку с низким вырезом можно было принять за вторую кожу. Для тепла Кристина захватила тонкую накидку, которая вряд ли согреет, но зато по-новому подчеркнет все изгибы соблазнительной фигуры. Завершали облик роковой женщины высокие легкие сапоги на таких громадных каблуках, что, казалось, при первом же шаге Кристина споткнется и свалится.

Смотрелось все это чрезвычайно сексуально. И направлено было в адрес одного конкретного мужчины. Мужчины, на которого сама Наташа положила глаз. Неприятный расклад.

Влад стоял тут же, а Филатова, как назло, нигде не было видно. Наташа разозлилась не на шутку. Ослеп он, что ли? Разве не ясно, что Кристина в открытую пристает к Владу? И дня еще не побыла в Шарме, а уже отыскала себе жертву. Если Дима не желает, чтобы к возвращению в Москву у него выросли рога, ему следует принять меры!

И ей тоже нужно принять меры, если она не хочет, чтобы первая попавшаяся нахалка увела у нее Влада…

Наташе стало до слез обидно. Она словно посмотрела на себя со стороны, на свои неэротичные джинсы, кроссовки и куртку, сравнила их с Кристининым нарядом, представила, как она будет выглядеть рядом с этой чувственной красоткой… Девочка-подросток, не иначе. И к гадалке ходить не нужно, чтобы узнать, кого их них предпочтет Влад. Ни один мужчина в здравом уме не посмотрит на Наташу, когда рядом стоит Кристина.

Сгорбившись под гнетом собственной неполноценности, Наташа подошла к воркующей парочке.

— Наконец-то, — скривилась Кристина. — Мы уже собирались уезжать.

— Никуда мы не собирались, — сказал Влад. Он улыбался и был, судя по всему, очень рад видеть Наташу. — Дима паспорт в номере забыл, побежал забирать.

— Возвращаться плохая примета, — машинально проговорила Наташа, не в силах отвести от Влада глаза.

«Зачем мужику такая красота? — с тоской думала она. — Зачем такие густые волнистые волосы, ресницы черные и густые, предмет мечтаний любой модницы, губы, с которыми так и тянет слиться в поцелуе…»

Кристина пробормотала что-то невнятное и неприятно рассмеялась. Наташа очнулась. Нельзя давать Кристине повода для насмешек. Если она не хочет провалить дело на корню, она должна вести себя более осмотрительно. На отдыхе у людей нет времени на томные взгляды и нежные вздохи. Они намеренно пропускают романтическую белиберду, чтобы побыстрее приступить к главному. Кристина уже давно это усвоила и поэтому смотрит на Влада глазами похотливой самки, а не влюбленной старшеклассницы. Если очень постараться, то и у нее, Наташи, все получится…

— Сорри за задержку. Весь номер перерыл, а он, паскуда, на столике под самым носом валялся! — Раскаты Филатовского голоса заполнили весь холл. — Ну что, друзья, трогаемся?

И четверка искателей приключений двинулась в путь.




10


Представляя развлекательный центр Шарм-эль-Шейха, Наташа наивно рисовала себе смесь причудливого восточного базара в духе Али-бабы и европеизированных увеселительных заведений. Ее душа жаждала экзотики и знаменитой восточной неги, грандиозных скидок специально для роскошной русской женщины и качественного сервиса. Как обычно, действительность оказалась далеко от ожиданий.

Таксист, которому Филатов едва смог объяснить, куда им ехать, привез их к началу (или концу) неширокой улицы. Наташа первой выпрыгнула из машины, готовая к чудесам… Чудеса показываться не спешили.

По улице в обе стороны шли толпы туристов. Слева один за другим стояли маленькие магазинчики со стеклянными витринами, набитые разнообразным барахлом от футболок до бус. Справа — множество кафе в арабском стиле, крышей которым служило ночное небо, а сиденьями — низкие диванчики или подушки, разбросанные прямо на полу. Практически на каждом столике гордо возвышался кальян. За кафе виднелись еще магазинчики, отели и какие-то клубы.

У каждого заведения, независимо от его ориентированности, стоял зазывала, а то и несколько. Некоторые были одеты в национальные костюмы, некоторые — в привычные джинсы и футболки, но все они жаждали одного — заболтать расслабившихся туристов, затащить их себе в магазин/клуб/кафе и вытрясти из них энную сумму денег.

Наташа, привыкшая отвечать, когда с ней заговаривают, прилежно пыталась объяснить, что она не хочет: золото, ласты, кальян. Это очень утомляло.

— Просто игнорируй их, — посоветовал Влад. — Они назойливы, но безобидны. Им хочется как можно больше продать. Если у тебя нет желания покупать, проходи мимо и не обращай внимания.

Чтобы Наташе было проще «проходить мимо и не обращать внимания», Влад предложил ей взять его под руку.

— К девушке с мужчиной они пристают гораздо меньше.

Наташа с радостью уцепилась за его крепкую руку.

— Спасибо.

Рядом с Владом она чувствовала себя намного комфортнее. Филатов и Кристина затерялись где-то впереди, что было совсем хорошо, и Наташа расслабилась.

Они дошли до бара «Панорама», с которого, как следовало из названия, можно было взглянуть на панораму Наама Бей, свернули направо и пошли мимо все тех же клубов, магазинчиков и напольных кафешек, мимо все тех же настойчивых продавцов товаров и услуг. Не обошлось и без вездесущего «Макдоналдса», символа глобализации и нездорового питания на скорую руку.

— Ура, голодными не останемся! — воскликнула Наташа, показывая на желтую букву «М».

— Это точно, никуда от него не денешься. Но Кристине он вряд ли по вкусу придется.

— Значит, обойдешься без Кристины, — улыбнулась Наташа.

Влад прижал Наташину руку к себе.

— Знаешь, а мне этот вариант очень даже нравится.

— Тогда идем?

— Идем?

Но они не успели даже дойти до ступенек «Макдоналдса», как зоркий Филатов заметил, что часть его отряда норовит улизнуть.

— Эй, вы куда? — крикнул он им вслед и через минуту уже стоял рядом с Наташей и Владом. Недовольная Кристина вышагивала сзади. Как и в отеле, ее сопровождали восторженные взгляды местного населения.

— Решили перекусить, — сказал Влад.

— А нас чего не позвали? Я тоже проголодался как собака!

— Мы подумали, что Кристина все равно не будет есть в «Макдоналдсе»…

— А кто ее спрашивать будет? — удивился Филатов. — Пошли поедим как следует.

Он обнял Влада и Наташу за плечи и поволок к входу.

— Постой, давай хоть Кристину подождем, — остановил его Влад. — Нельзя ее здесь одну бросать.

— Пардон. — Филатов повернулся. — Кристинка, топай быстрее!

Но «топать быстрее» на своих невероятных каблучищах Кристина, естественно, не могла, и им пришлось ждать, глядя, как она неторопливо вышагивает, соблазнительно покачивая бедрами.

Настроение Наташи резко понизилось. К чему обманывать себя? Она решила начать новую жизнь, а сама уже на второй день отдыха общается с людьми, которые глубоко ей неприятны. Она не может отказаться, когда они навязывают ей свое общество. Она не может от них даже сбежать. Тот же Филатов наверняка послал бы любого, кто вздумал бы навязаться ему против его воли. И Влад вряд ли поехал бы сегодня с ними в Наама Бей, если бы их компания была ему противна. Получается, что одна Наташа делает то, что хотят другие, и забывает о собственных желаниях…




В «Макдоналдсе», как Наташа и предчувствовала, Кристина сидела с видом оскорбленной королевы, которую неразумные подданные привели из дворца в трущобы. Она выразительно закатывала глаза при виде чизбургеров и гамбургеров, а когда Филатов в шутку предложил ей откусить от бутерброда, то скорчила такую мину, словно перед ней была дохлая мышь.

Даже Наташин шоколадный коктейль получил свою порцию презрения. Наташа пыталась не обращать внимания на оскорбительные взгляды, но коктейль так и остался недопитым.

— Куда теперь? — радостно спросил насытившийся Филатов. Перед ним на столе возвышалась солидная горка оберток из-под разных бургеров, и Наташа подумала, что с таким аппетитом стройность его быстро исчезнет.

— Мы на дискотеку хотели, — напомнила Кристина. Смотрела она при этом исключительно на Влада, и Наташе захотелось запустить в нее остатками коктейля.

— Я помню. Но, может, вы передумали?

— Мне все равно, — сдержанно сказал Влад.

— Мне тоже, — тут же поддержала его Наташа. — Можно просто погулять…

— Нет, мы сюда не гулять приехали, а танцевать, — не согласился Филатов. — Как насчет «Хард рок кафе»?

Опять одна Кристина была «за», и все четверо отправились на дискотеку.




Там было темно, тесно и душно. Неугомонный Филатов сумел протолкаться к центру танцпола. Кристина пристроилась к нему сзади и без хлопот отвоевала выгодное место. Наташа замешкалась у входа. Фанаткой дискотек она никогда не была и умениями в танцах не обладала. К тому же количество людей в клубе превышало все разумные показатели. Танцоры корчились в мигающих огнях, и каждый соприкасался одновременно, как минимум, с четырьмя другими. Тереться спиной, бедрами или плечами о посторонних людей у Наташи не было ни малейшего желания.

— Пойдем к ним? — прокричал Влад ей на ухо, под «ними» подразумевая, естественно, Филатова и Кристину.

— Я не хочу танцевать, — честно сказала Наташа. — Мне здесь не нравится.

— Мне тоже. Тогда пойдем посидим, выпьем чего-нибудь?

Не без труда они пробрались к барной стойке и отыскали свободное местечко, чтобы сесть. Влад быстро раздобыл два коктейля, и Наташа, потягивая через соломинку пьянящую смесь из рома и какого-то темного сока с мякотью, пришла к выводу, что все не так уж плохо.

Влад как бы невзначай положил ей руку на плечи. Он рассказывал что-то, несомненно, очень интересное, но, так как вокруг было очень шумно, а Наташе не хотелось напрягаться, она не понимала и половины. Но в этом не было ничего страшного. Болтовня Влада, как и дискотека, и коктейли, и вся эта непринужденная расслабленная атмосфера, была всего лишь необходимой прелюдией. Рядом белокурая девица страстно целовала парня с кожей цвета кофе, еще двое перед ними только готовились к поцелуям. Влад и Наташа были обречены последовать их примеру, и Наташа, милая, благовоспитанная Наташа, ничего не имела против того, чтобы начать целоваться при всех с мужчиной, о существовании которого она не подозревала еще два дня назад.

В психологии Натальи Воронцовой произошел явный положительный сдвиг.

Влад непроизвольно поглаживал плечо Наташи и наклонялся к ней все ближе и ближе. А как же иначе? Очень громко играет музыка, и она не услышит, что он хочет ей сказать. Наташа тоже повернулась к Владу, чтобы не пропустить ни слова из его захватывающей истории. Пусть она уже не помнит начала, но уж концовку-то точно не упустит…

Дело шло к поцелую. К внезапному, нечаянному поцелую, который случается, когда губы двух симпатичных друг другу людей оказываются в опасной близости. Наташе показалось даже, что шум дискотеки немного стих, как будто они с Владом оказались под прозрачным колпаком. Они все видели и все слышали, но находились в своем мире. Требовался один лишь поцелуй, чтобы накрепко запереть двери этого мира от посторонних…

— А, вот вы где! Я уже с ног сбился вас разыскивать. Даже волноваться начал! — Потный взлохмаченный Филатов бесцеремонно протискивался мимо сидений к Владу и Наташе. В руках у него была банка фанты. — Кто-нибудь хочет пить?

Наташе захотелось взять эту банку и запустить ею в голову Филатова. Он будто нарочно задался целью испортить ей не просто вечер, а всю жизнь.

— Держите. — Филатов плюхнулся на сиденье между Владом и Наташей и вытащил из кармана по банке джина с тоником. — Контрабанда. Охрана не обнаружила.

— Как тебе не стыдно! — возмутилась Наташа.

— Пить будешь?

— Нет!

— Ну и хорошо. Нам больше достанется.

Что Влад ответил Филатову, Наташа не услышала. Все-таки теперь они сидели очень далеко друг от друга.

— Посмотрите, вон Кристинка зажигает! — Филатов ткнул пальцем в хитросплетение танцующих тел.

Наташа напрягла глаза. Поначалу она не могла отличить одного танцора от другого. Они сливались в мешанину из рук, лиц и волос — разглядеть что-либо иное было трудно. Но вдруг она заметила девицу в постыдно короткой юбке, которая танцевала так, словно вот-вот начнет показывать стриптиз. Вокруг нее уже собралась небольшая толпа поклонников. Они пытались пристроиться к красотке и слиться с ней в танце, но она отталкивала от себя всех и зажигала в одиночестве.

Наташа была вынуждена признать, что танцевать Кристина умела. Движения ее были аккуратными, пластичными и невероятно соблазнительными. Кристина не просто танцевала — она устраивала настоящее представление, своеобразное эротик-шоу для неравнодушных зрителей. В тот момент она, бесспорно, была королевой танцпола.

Четкий ритм заводной песни «Pussy Cat Dolls» сменился медленным от Кристины Агилеры. Наташа надеялась, что Влад пригласит ее танцевать, невзирая на присутствие Филатова, но он почему-то замешкался, и возможность была упущена.

— Натуля, пора танцевать, — пророкотал Филатов и схватил Наташу за руку, не дожидаясь ее согласия.




11


Наташе пришлось с грустью констатировать, что мир, безусловно, принадлежит наглецам. Филатову и в голову не пришло спросить, хочет ли она с ним танцевать. Ему достаточно было одного — собственного желания. И вот уже она танцует с ним, а Влад остался в одиночестве возле бара…

Танцевать с Филатовым было сносно. На ноги он не наступал и двигался под музыку. Если бы еще ослабил хватку, то можно было бы даже насладиться танцем. Но Филатов был настроен на игривый лад, и Наташе пришлось примириться с его объятиями.

Кристина Агилера выдала особенно эмоциональный пассаж, и Филатов пробормотал:

— Обожаю Дженнифер Лопес.

— Это не Дженнифер Лопес.

— Правда? А кто?

— Кристина Агилера.

— Точно? Тогда ошибочка вышла.

— Может, у тебя с партнершей тоже вышла ошибочка? — усмехнулась Наташа.

— В смысле?

— В смысле, что тебе с Кристиной надо бы сейчас танцевать, а не со мной.

— С Агилерой? — хохотнул Филатов.

— Зачем с Агилерой? Со своей. За такой красавицей нужен глаз да глаз. Не боишься, что ее уведут?

По непонятной причине Наташин ядовитый сарказм пропал втуне.

— За Кристину можешь не волноваться, — равнодушно сказал Филатов. — За ней присматривают.

— Кто? — Перед Наташиным мысленным взором мелькнула парочка крепких ребят в темных очках, нанятых Филатовым «присматривать» за Кристиной.

— Сама посмотри. — Филатов мотнул головой в сторону.

Наташа повернулась. Через одну пару от них Кристина обнималась с высоким черноволосым мужчиной. Ее лицо было перед Наташей как на ладони. Кристина положила голову на плечо своего партнера, закрыла глаза и крепко обняла его за талию. Наташе стало неудобно. Так танцуют только с горячо любимыми и желанными мужчинами…

— Тебя это не смущает? — спросила Наташа.

— Нет, не смущает. Она давно в него влюблена была, так что пусть порадуется девочка.

— В кого давно влюблена? — ошарашенно переспросила она.

— Ты что, не видишь, с кем она танцует?

Тут парочка повернулась к ним боком, и Наташа увидела. Как же она могла снова не узнать его… К кому могла так льнуть Кристина, забывая обо всем на свете? Конечно, только к Владу…

— Я ничего не понимаю, — сказала Наташа.

— А что тут понимать? — удивился Филатов. — Она была влюблена в него еще в институте, потом они расстались, но она всегда его помнила и все такое… ну ты сама знаешь эту романтическую чепуху. Представляешь, как она обрадовалась, когда встретила тут своего Владислава?

— А ты?

— Что я?

Наташа была уверена, что Филатов над ней издевается.

— Слушай, хватит прикидываться дураком. Ты так спокойно рассказываешь о том, что твоя любов… то есть подруга влюблена в другого… Откуда ты вообще об этом знаешь?

— У Кристины почти нет от меня секретов, — широко улыбнулся Филатов.

— Дурдом, — пробормотала Наташа себе под нос.

— Если честно, мы с ней давно собирались расстаться, — наконец пояснил Филатов. — Это путешествие… э-э… что-то вроде прощального подарка. Я человек не ревнивый и очень рад, что девочка нашла новую любовь.

Наташу передернуло от этих слов.

— Ты хочешь сказать, что она нашла старую любовь?

— Да какая разница? Главное, что парнишка понял, какую женщину он чуть не потерял.

Наташа вцепилась ему в плечо.

— Ты думаешь, что у них уже все устроилось?

— Я не думаю, я знаю. Погоди… а тебе-то какая разница?

Наташа закусила губу, чтобы не разреветься.

— Мне — никакой. Просто странно, что так быстро…

— Это же юг, Наталья! Здесь все происходит быстро. А мы взрослые люди и не привыкли тратить время зря.

Несмотря на усилия, слезы все-таки наворачивались Наташе на глаза. А ведь Влад почти сумел убедить ее, что Кристина ему несимпатична. Лицемер…

— Так что я тоже не привык тратить время зря, — продолжал Филатов. — И должен сказать, что ты мне очень и очень нравишься…

Его голос завибрировал от страсти. Наташа в изумлении уставилась на Филатова.

— Ты соображаешь, что говоришь? Ты женат на моей подруге!

— Я помню. И что с того? Знаешь, я о тебе с того самого дня рождения думаю…

— Неужели? А как же жена? Или та же Кристина?

— Наташ, ну ты прямо как ребенок. Почему я должен объяснять тебе прописные истины? Жена — это одно, Кристина — другое, а ты… ты вообще не вписываешься ни в одну классификацию.

— Наверное, я на самом деле ребенок. Потому что я твоих прописных истин не знаю. И будь любезен, не стискивай меня так сильно. Мне дышать нечем.

— Извини… — Филатов ослабил хватку, но получилось еще хуже. Вместо того чтобы сжимать Наташину талию, его руки опустились чуть ниже и стали поглаживать ее бедра.

— Не надо меня хватать! — прошипела Наташа.

— Какие мы строгие… — хихикнул Филатов, но руки убрал. — Кстати, ты мне так ничего и не ответила.

— А что я должна была отвечать?

— Ну не знаю… Что-нибудь вроде: «Дима, ты мне тоже всегда нравился, но я молчала, чтобы не расстраивать Светлану».

Это был уже верх цинизма. Наташа попыталась выразить свое презрение одним-единственным взглядом, но на дискотеке очень трудно смотреть на кого-либо с презрением. Для этого там слишком темно.

— Как Светка вообще за тебя замуж вышла?!

Филатов внезапно посерьезнел.

— А что тебя удивляет? Она хотела красивой жизни, она ее получила. Но за все приходится платить, и Света об этом прекрасно знает.

— Неправда!

— Такова семейная жизнь. Людей связывают обязанности, долг, дети, а любовь они ищут на стороне.

— Что-то я не припомню, чтобы Света искала любовь на стороне!

— А я не о Свете говорю, а о себе. Однообразие семейной жизни способно загнать мужчину в гроб.

— А женщину?

— Это тебе надо у себя спрашивать. Сколько ты прожила с мужем? Год? И чем все закончилось?

— Это другое дело.

— Все то же самое. Только ты вовремя не сообразила, что любовник очень скрасил бы твою семейную жизнь. Позвонила бы мне, я бы спас ваш брак… И не смотри на меня так, как будто я чудовище.

— Ты не чудовище. Ты грязный, развратный…

— Тебе такие нравятся? — засмеялся Филатов и потянулся к Наташе губами.

Она оттолкнула его.

— Эй, ты чего? Я же шучу…

Окончания фразы она не дослушала. Кристина Агилера наконец допела, и заиграла быстрая музыка. Извиваясь ужом, Наташа проскочила мимо танцующих и выбежала из клуба.

На улице было довольно прохладно, но она не замечала ни холода, ни любопытных взглядов охранников. Ее куртка осталась лежать на скамье, где сидели они с Владом, но Наташа не могла заставить себя вернуться за ней. Пусть пропадает. Главное, что деньги и документы при себе…

Наташа огляделась, пытаясь прикинуть, в какую сторону ей нужно идти, чтобы поймать такси до отеля. К ней тут же подскочил парнишка в замызганной белой куртке.

— Такси, такси, гуд прайс фор э бьютифул лэйди.

— Отель «Грин Иджипт холидей», — сказала Наташа.

— Тен доллар, о'кей?

В своем нынешнем состоянии Наташа не смогла бы торговаться даже под угрозой смертной казни, поэтому она просто кивнула и пошла за парнишкой. Чем быстрее она доберется до отеля, тем лучше.




В такси Наташа молча смотрела в окно и не обращала внимания на попытки словоохотливого таксиста разговорить бьютифул янг лейди. Но красивая молодая леди словно в рот воды набрала, и парень сделал музыку погромче и нажал на газ. Машина стрелой помчалась по дороге. Будь Наташа в более спокойном состоянии, она бы перепугалась до смерти. Но сейчас ей было все равно, с какой скоростью они едут и насколько это безопасно…

Наташа ругала себя за слабость. В который раз она убедилась в том, что инстинктам нужно доверять. Не хотелось ей никуда ехать с Филатовым и компанией, надо было настоять на своем и остаться в отеле. И без них нашла бы чем заняться. Как она вообще позволила вовлечь себя в эту авантюру? Она должна была в упор не замечать Филатова и сразу высказать ему все, что думает по этому поводу. Но она размякла как последняя дурочка, стоило ему только дать ей первый урок плавания с маской. Если бы она отказалась и разыскала Влада.

Мысль о Владе причиняла невыносимую боль. «Неужели я успела по-настоящему влюбиться в него? — ужаснулась Наташа. — Или это просто оскорбленное самолюбие не дает мне покоя? Я ведь с самого начала не верила, что у нас с ним что-нибудь получится. Кристина подходит ему гораздо больше. Наверное, у него склонность к рыжеволосым и наглым. А я, увы, тихая скромная блондинка. И все мои попытки начать новую жизнь провалились. Как хорошо Филатов все разложил по полочкам. Оказывается, мною движет не желание найти себя, а стремление сменить полового партнера. Более умные и зрелые люди просто заводят себе любовников или любовниц, но глупышке Наташе Воронцовой легкий путь неинтересен. Ей подавай высокие идеи и громкие слова…»

Наташа иронизировала над собой всю дорогу до отеля. Это помогло ей не расклеиться окончательно и даже улыбнуться портье, который был совсем не прочь поболтать, выдавая ключ одинокой гостье.

— Добрый вечер, — сказал он, исчерпав половину своего запаса русских слов.

— Кому добрый, а кому и нет, — вздохнула Наташа и ушла, оставив бедного парня в полнейшем замешательстве.

Она посидела у бассейна, забившись глубоко под навес, чтобы никто ее не видел. Когда темнело, в бассейне включали подсветку, и вода приобретала изумрудный оттенок. На черном небе висела перевернутая Большая Медведица, а полумесяц напоминал лежащую на столе дольку спелой дыни. Ветер шелестел пальмовыми листьями и иногда доносил до Наташи обрывки арабской, итальянской и русской речи. В некоторых номерах горел свет, а над домиками мигали надписи: MERRY CHRISTMAS и HAPPY NEW YEAR.

«А ведь скоро Новый год, — вяло подумала Наташа. — Кажется, уже завтра. Первый Новый год без настоящей елки и снега, без речи президента и шампанского под бой курантов, без наивных, никому не нужных подарков и без желаний, которые обязательно нужно загадать, пока бьют часы…»

Еще совсем недавно Наташа радовалась, что будет избавлена от надоевших ритуалов и поздравлений, а сейчас ей казалось, что она с радостью поменяла бы свой билет на завтра и улетела домой.




12


После часа сидения у бассейна Наташа замерзла настолько, что едва смогла удержать в озябших пальцах ключ от номера. Как бы тоскливо на душе не было, не стоило добавлять к мукам душевным еще и физические страдания. Хорошо, что до номера было рукой подать.

Проходя мимо комнаты Влада, Наташа вздохнула. Он наверняка будет гулять со своей дорогой Кристиночкой всю ночь. Или приведет ее к себе. Интересно, какая здесь слышимость? Не придется ли ей всю ночь слушать стоны влюбленной парочки?

Наташа вошла к себе, включила свет. Вот ее временное прибежище от всех бед, сорок с лишним квадратных метров неприступной крепости. В сумке — запас любимого шоколада с орехами и противопростудных таблеток, на тумбочке — телевизор с десятью каналами, в номере — кондиционер, чтобы обогреть замерзшее тело. Что еще нужно уставшей женщине для счастья?

Наташа приняла душ, разобрала постель, включила телевизор и достала плитку шоколада. Остался последний, завершающий штрих. Наташа подошла к балконному окну, чтобы раздернуть шторы и насладиться видом звездного неба. Она потянула в сторону темно-бордовую портьеру и увидела на своем балконе мужчину.

До этого момента Наташа и не подозревала, что у нее колоссальная выдержка. Она не завопила, не упала в обморок и не позвонила на ресепшен в истерике, требуя избавить ее от балконного маньяка. Хотя на самом деле Наташино поведение объяснялось скорее шоком, чем выдержкой. Она попросту застыла на месте с открытым ртом.

Мужчина нахально забарабанил пальцами по стеклу. Наташа вздрогнула и отшатнулась. Мужчина понял, что она его не узнала, и приблизил лицо к окну.

Наташа тут же открыла дверь.

— Что ты тут делаешь?

Влад (а это был именно он) улыбнулся и протянул Наташе ее куртку.

— Тебя жду.

— На балконе?

— Ну… твоя комната была закрыта, а я боялся тебя пропустить.

— А у двери нельзя было подождать?

— Там было неудобно.

— А на балконе удобно?

— По крайней мере, не было лишних вопросов… Можно, я войду?

Она подвинулась, пропуская его.

— А на улице холодно. — Влад потер руки. — Ты сама как без куртки доехала?

— Хорошо. Быстро такси нашла.

— Да, с этим в Шарме проблем нет. У тебя… все в порядке?

— А что у меня должно быть не в порядке?

— Тебе виднее, — усмехнулся Влад. — Кто сбежал с дискотеки?

Наташа покраснела.

— Я же говорила, что не хочу на дискотеку…

— Ты могла хотя бы предупредить. Мы очень волновались.

— Да, представляю. Особенно ты и Кристина.

— С чего бы такой сарказм?

— Это не сарказм. Это удивление.

— Я тебя не понимаю.

— А что тут понимать? — пожала плечами Наташа. — Спасибо за куртку, и до свидания. Тебя, наверное, Кристина заждалась.

— Никто меня не ждет. Если хочешь знать, Кристина осталась с Филатовым в Нааме.

В Наташином сердце вспыхнула искра надежды.

— А ты?

— А я как дурак помчался за тобой! — воскликнул Влад.

— И Кристина тебя отпустила?

— Да что ты все время о ней говоришь? Я от нее и так за сегодня устал.

— Как же ваша с ней неземная любовь?

У Влада отвисла челюсть, и Наташа поняла, что этого говорить не стоило.

— Так. По-моему, нам надо кое-что обсудить.

Влад сел в кресло и посмотрел на Наташу снизу вверх. Она вспыхнула до корней волос, только сейчас вспомнив, что всей одежды на ней лишь белое махровое полотенце, которое могло свалиться при любом неосторожном движении.

— Подожди, я переоденусь.

— Вот-вот. А я пока телевизор посмотрю. Можно мне кусочек шоколадки?

— Можно!

Наташа рванула в ванную, врезавшись плечом в дверной косяк.

— Осторожнее, — насмешливо сказал Влад. — Я хоть и врач, но вывихи и переломы не моя специальность.

Наташа высунула голову из-за двери.

— Ты врач?

— А почему это тебя удивляет?

Наташа не ответила. Она переодевалась, причесывалась и лихорадочно приводила себя в порядок всеми доступными средствами. Доступных средств было немного, потому что косметичка лежала на трюмо. Как бы Наташа ни хотела подкрасить глаза и губы, чтобы выглядеть привлекательнее, пришлось довольствоваться естественным внешним видом. Она пребывала в страшном волнении, и поэтому долго не могла попасть ногой в штанину и дважды роняла расческу на каменный пол. Вдобавок к телу атлета и глазам цвета стали Влад еще и врач!

Есть определенные мужские профессии, которые наповал сражают женские сердца. И дело совсем не в окладе, а в окружающем их романтическом флере. К примеру, военный или артист, флибустьер или мушкетер… Хотя, впрочем, двое последних из другой эпохи. Профессия врача тоже относится к этой категории. Во-первых, врачи-мужчины встречаются в обычной, не связанной с заболеваниями жизни гораздо реже, чем мужчины-менеджеры, юристы или экономисты. Во-вторых, они кажутся вместилищем тайных знаний, возвышающих их над толпой простых смертных. А женщины, как уже известно, тяготеют ко всему незаурядному…

Наташа в последний раз оглядела себя в зеркале и решила, что в данных обстоятельствах это максимум, что она может извлечь из своей внешности. Когда она вышла из ванной, Влад с интересом смотрел канал National Geographic. Завидев Наташу, он выключил телевизор.

— Нет, ты смотри, — сказала она.

— А мы разве не разговаривать собирались?

— Собирались…

— Садись. — Влад выдвинул для Наташи второе кресло. — И рассказывай, что случилось.

Она послушно села.

— Даже не знаю, с чего начать. Все это сейчас кажется таким глупым…

— Знаешь, когда я искал тебя по всей Нааме, я тоже думал, что это очень глупо. Тебе было трудно подойти и сказать, что ты уезжаешь домой?

— Я не хотела тебя отвлекать от Кристины.

— Очень жаль. Я был бы счастлив, если бы кто-нибудь оторвал меня от нее. Вернее, ее — от меня.

— Дима сказал, что у вас в некотором роде любовь.

— Что?

Наташа заторопилась с объяснениями.

— Ну… что вы любили друг друга раньше, еще в институте, а потом расстались. Встретились случайно в Шарме и снова влюбились…

Влад едва сдерживал смех.

— Веселая сказка. Узнаю воображение Кристины. Оно всегда у нее работало только в одном направлении. Если тебе так интересны наши с ней отношения, ты могла бы спросить меня, а не слушать всякий бред!

— С чего ты взял, что мне интересны ваши отношения? — высокомерно спросила Наташа. — Я всего лишь объяснила, почему не хотела мешать вам.

— Понятно… Ну а Диме ты почему ничего не сказала?

— Потому что он идиот!

— Неужели?

— Если хочешь знать, я убежала как раз из-за него.

— Он тебя обидел?

— Он думал, что оказывает мне честь, — усмехнулась Наташа.

— Он к тебе приставал. Я так и думал.

— Потрясающая проницательность!

— И что ты ему ответила?

Наташа скорчила свирепую рожицу.

— Да, конечно, что это я… Все ясно. Вот что бывает, когда слишком хорошо воспитан, — вздохнул Влад. — Не можешь сказать «нет», а другие этим пользуются.

Услышать собственные мысли из уст Влада было по меньшей мере странно.

— Ты не похож на человека, который не может сказать «нет».

— Я не совсем точно выразился. Я, к сожалению, не всегда могу сопротивляться давлению. Да и ты, как я вижу, тоже. Но с завтрашнего дня все изменится, да? Мы начнем новую жизнь.

— Я как раз за этим и приехала в Египет, — засмеялась Наташа. — Чтобы начать новую жизнь.

— Чем же тебя не устраивала старая?

— О, это долгая история…

— А ночь только началась. Если хочешь, у меня в номере есть бейлис…

— Звучит заманчиво.

— Тогда я сейчас принесу.

Пока Влад отсутствовал, Наташа полностью отдернула шторы, а кресла переставила лицом к окну. Если они выключат свет, то смогут насладиться призрачным блеском далеких звезд… Стаканы и шоколадки стали ее взносом в намечавшийся романтический вечер. Не хватало только свечек, плавающих в вазах с водой, и медленной негромкой музыки, но ведь нельзя же иметь все!




Когда бейлис был разлит по стаканам, а шоколадки разломаны на мелкие кусочки. Влад спросил:

— Так что же там у тебя за проблемы были в старой жизни?

— Проблема была одна, — улыбнулась Наташа. — В отсутствии проблем.

— Обычно люди этому радуются.

— Вот я и устала быть обычным человеком.

— Интересно. — Влад задумчиво посмотрел на Наташу и отпил глоток. — И кем же ты решила стать?

— Не кем, а какой. Я всю жизнь была примерной девочкой, которая слушается родителей и ведет себя так, как положено. Недавно я поняла, что больше так не могу.

— Бунтуешь, как подросток?

— Что-то в этом роде, — кивнула Наташа. — За одну неделю я уволилась с работы, ушла от мужа и купила путевку сюда.

— Ты была замужем?

— Целый год.

— Тебе было с ним плохо?

— Нет, не плохо… — Наташа задумалась. — Сложно сказать. Мне было… никак. Смотришь на человека и понимаешь, что тебе нет до него никакого дела. Тебе все равно, что он думает, чего он хочет, что собирается делать. И этот человек твой муж… Вообщем, все как в сказке. Однажды она проснулась и решила, что дальше так продолжаться не может…

— Молодец. За тебя надо выпить.

Они чокнулись и улыбнулись друг другу.

— Ты думаешь, я все сделала правильно?

— Конечно. Это твоя жизнь, и ты сама должна решать, что тебе нужно, а что нет. И то, что ты Египет выбрала, и именно «Грин Иджипт» тоже здорово. Иначе мы с тобой не познакомились бы…

Наташа замерла. По всей видимости, часть вечера, посвященная прошлому, подошла к концу, и пришел черед самого интересного — той самой романтики. Они вдвоем, в ее номере с громадной двуспальной кроватью… «Закрыта у нас дверь или нет?» — мелькнула в Наташиной голове мысль, но она отмела ее как несущественную. До утра никто не будет вламываться к ней в номер, и можно смело расслабиться…

— В жизни много приятных совпадений. Без них было бы очень скучно, — сказала она.

— Без них было бы невыносимо.

Сейчас по всем законам жанра Влад должен был бы взять ее за руку или обнять или сделать еще что-нибудь. Но проклятый столик с бейлисом и шоколадками непреодолимым препятствием разделял их кресла. Наташа выругала себя за непредусмотрительность. Знала ведь, к чему приведут романтические посиделки, могла бы пододвинуть кресла ближе друг к другу. Но, как гласит поговорка: слезами горю не поможешь. Нужно было выпутываться из сложившейся ситуации.

Богатым опытом по соблазнению мужчин Наташа не обладала. Она не умела посылать томные многозначительные взгляды, эротично водить пальцем по кромке бокала и принимать соблазнительные позы. Если бы на ее месте была Кристина, она бы, наверное, уже сообразила, что делать… Мысль о Кристине придала Наташе сил. Неужели она растеряется там, где не растерялась бы эта швабра?

Наташа глотнула бейлиса для храбрости и приготовилась действовать.




13


Однако действовать собралась не только она.

— Давай откроем окно, что-то душно. Или вообще на балкон переберемся, — сказала Наташа и встала.

Но до балконной двери она дойти не успела, хотя сделать нужно было всего пару шагов. Влад неожиданно преградил ей путь. Только что сидел в кресле и вдруг, без всякого предупреждения, оказался перед ней… У Наташи пересохло во рту. Он стоял слишком близко. Она жаждала решительных действий, но как было действовать, если полководец-разум немедленно подал в отставку, а тело обмякло в ожидании первого шага противника?

Хотя нет. Обмякло — не то слово. Оно напряглось, завибрировало, настраиваясь на невидимые волны, которое излучало крепкое мужское тело… Наташа могла дотронуться до него, стоило ей лишь чуть повести рукой, но сил для этого у нее уже не осталось. Битва еще не началась, а она уже сдалась на милость победителя, уступила без боя. Теперь она могла только ждать и молиться о том, что ожидание не будет слишком долгам…

Ожидание продлилось не дольше секунды. Наташа заглянула Владу в глаза и обмерла. ТАК на нее никто никогда не смотрел. ТАК мужчина не имеет права смотреть на женщину. Потому что женщина теряет рассудок от таких взглядов и становится марионеткой, подчиняющейся лишь законам плоти… Влад обнял Наташу за талию и коснулся губами ее губ. Она закрыла глаза, проваливаясь в его поцелуй, как в яму. Она летела то ли вверх, то ли вниз, но это было совершенно неважно — главное, что она все-таки летела наяву, задыхаясь от желания…

Поцелуй был очень долгим и очень нежным. Наташа даже успела освоиться с мыслью о том, что переходный момент успешно преодолен, и что ей не нужно выступать в непривычной роли соблазнительницы. Она осмелилась положить руки на плечи Влада, прижаться к его груди, ощутить его силу… Все ее тело, изголодавшееся по любви, тянулось к этому мужчине. Ее больше не устраивал нежный поцелуй. Она жаждала взрыва, урагана, землетрясения, которое до основания сотрясло бы ее вселенную и перевернуло бы там все вверх дном.

Как бы нехотя Наташа отстранилась от Влада. Она провела ладонью по его щеке, дотронулась пальцем до губ, до ямочки на подбородке. Она словно изучала его лицо, старательно изучая все детали. Когда ее ладонь скользнула в вырез его рубашки, губы Влада задрожали. Ему больше нечем было дышать. Сердце билось так быстро, что он его почти не чувствовал. Сколько еще секунд он сможет так продержаться, прежде чем накинется на нее как дикий зверь, разрывая на ней одежду? Зачем она вообще оделась? Лучше бы оставалась в полотенце…

Воспоминание о Наташе, абсолютно обнаженной под полотенцем, обожгло Влада. Он больше не мог быть пай-мальчиком. Эта девчонка разбередила ему душу в тот самый миг, когда он впервые увидел ее, растерянную и немного испуганную в аэропорту Шарма. Теперь она вздумала терзать его тело…

Влад крепко сжал Наташины бедра и впился в ее губы поцелуем. Совсем другим поцелуем. Горячим, требовательным, поцелуем-предвестником иного, более глубокого и сильного наслаждения. Их языки встретились, экспериментируя и исследуя, и на Наташу вдруг снизошло озарение. Она прожила на свете двадцать шесть лет и до сих пор не знала, что от одного поцелуя можно сойти с ума, сгореть дотла и возродиться только для того, чтобы снова испытать блаженство…

Наташа не поняла, как они оказались на кровати. Кажется, Влад поднял ее на руки, а она, обхватив его за шею, прижалась к нему с такой силой, как будто боялась, что он может в любой момент исчезнуть. Но он никуда не исчез. Он был повсюду — его руки, губы, его прекрасное тело, на котором было слишком много лишней одежды. Путаясь в пуговицах, Наташа расстегивала рубашку Влада, а он, вместо того, чтобы помочь ей, только мешал, снимая с нее брюки. Трещали швы и рвались пуговицы, безнадежно мялась ткань, но им не было до этого никакого дела. Одежда бесформенной грудой валялась на полу, а на кровати сплелись два обнаженных тела…

Вначале они любили друг друга медленно и нежно, исследуя каждую ложбинку и выпуклость, любуясь красотой и дрожа от нетерпения. Испытывая невероятную жажду, они припадали к источнику и нарочно пили мелкими глотками, от которых пить хотелось еще сильнее, и находили в этом своеобразное удовольствие. Но так не могло продолжаться долго. Кто-то невидимый, отстукивавший ритмы на тамтаме любви, постепенно ускорял темп. Они объяснялись на языке тел, так как разучились говорить: они дышали друг другом, так как в комнате не осталось больше воздуха. Их пространство ограничивалось размерами кровати, а время потеряло счет.

Они стремительно приближались к концовке, и не в их силах было удержать или остановить ее, как не под силу человеку удержать или остановить извержение вулкана. Он все равно выплеснет свои огненные недра на зеленую равнину, потому что это суждено и потому что пришел его час.

Так и для Наташи с Владом пришел их час, и они сгорели в огне, чтобы возродиться для новой жизни, подобно птице феникс. Бесконечная нежность окутала их, убаюкивая и успокаивая; но в самой этой нежности таилась уже искра нового пламени, которое снова сожжет их дотла…

Небывалые, неземные ощущения переполняли Наташу. Сексом она занималась и до Влада, но лишь с ним она поняла, что значит заниматься любовью.

Вспомнив, что они только что вытворяли, Наташа почувствовала, как внизу живота запульсировало что-то маленькое и задорное, чему и название сразу не подберешь. Желание. Точно. Она прожила целый год с мужем, так и не узнав, каково это — хотеть мужчину. Она думала, что так и должно быть и что однажды, когда придет время, она посмотрит на мужа совсем другими глазами. И будет не просто терпеливо ждать, когда он удовлетворит себя и отстанет, а сама загорится от его прикосновений… С Виктором это время так и не настало. И хорошо, что не настало. Потому что он был не в состоянии дать то, что ей было нужно…

Влад положил Наташе руку на живот, и сладкая волна заставила ее содрогнуться и потянуться к нему. Она больше не могла ждать. Ей хотелось немедленного продолжения, хотелось вновь ощутить тяжесть его тела и почувствовать себя женщиной. Ее тело дугой изогнулось в его объятиях, и этого было достаточно, чтобы моментально воспламенить его…

Они едва ли спали в эту ночь, потому что сон казался святотатством. Минуты были ценнее бриллиантов, и тратить их на сон было преступлением. Но под утро физическое переутомление все-таки взяло верх, и они заснули, прижавшись друг к другу. Солнечный свет залил комнату и осветил безмятежно-счастливые лица спящих любовников. Наташа лежала, уткнувшись носом в бок Влада, его рука лежала у нее на спине. Смятое покрывало валялось в ногах, простыня была скомкана, а подушки лежали где попало. Наташин номер представлял собой жалкое зрелище, и, возможно, случайный наблюдатель по-ханжески сморщил бы нос и сказал, что это вульгарно. Но Наташа и Влад, наплевав на разгром и беспорядок, спали сном праведников, точно зная, что любовь ни в коем случае не может быть вульгарной…




14


Разбудила их, как ни странно, Кристина. Наташа проснулась оттого, что кто-то стучал кулаком в соседнюю дверь и громко говорил:

— Владик, вставай! Влаад! Пора вставать!

Наташа повернулась к Владу. Его глаза были чуть приоткрыты.

— Скажи мне, что я сплю, — пробормотал он страдальчески. — И что на самом деле ее нет.

— Увы, — вздохнула Наташа. — Это не сон.

— Влад, ты меня слышишь? — надрывалась у соседней двери Кристина.

— Она же весь этаж разбудит, — простонал Влад. — Я ее придушу.

Он вскочил с постели, стройный, гибкий, смуглокожий, и у Наташи перехватило дыхание от его красоты. Если он сейчас появится перед Кристиной в таком виде, у бедной девочки будет сердечный приступ…

Но Наташины опасения были напрасны. В планы Влада не входило ослеплять Кристину своей наготой. Он подобрал с пола брюки, надел их и вышел из номера.

Наташа прислушалась. Она бы дорого дала, чтобы увидеть сейчас лицо Кристины. Но, в конце концов, та разыскивает Влада. Вот пусть с ним и объясняется…

— О, Владик, привет, — услышала Наташа воркующий голос Кристины. — А я думала, ты в этом номере… Как я могла перепутать…

— Ты ничего не перепутала, — сухо сказал Влад. — Этой мой номер. А это — Наташин.

— Наташин? А что с ней случилось? Она плохо себя чувствует? Перегуляла вчера?

— Она в полном порядке.

— В полном порядке? А что ты тогда делаешь в ее номере? — В голосе Кристины прорезались неприятные визгливые нотки.

— Тебя это совершенно не касается.

— Как раз меня это касается в первую очередь. Ты не должен был вчера уходить!

— Мне стало скучно.

— Вы с Димой совсем о другом договаривались!

Наташа навострила уши.

— Я с ним ни о чем не договаривался, — жестко сказал Влад. — И твой Дима прекрасно это знает. Удивительно, почему он ничего тебе не рассказал все до конца…

— Владик, ну давай не будем о Диме, — захныкала Кристина, — ты же видишь, что он полный дурак. Пойдем лучше купаться, погодка супер…

Наташе захотелось выскочить из номера и вцепиться Кристине в волосы. Но Влад справился и без ее помощи.

— Знаешь что, Кристина? Купайся одна. Или с Димой. Он хоть и дурак по-твоему, но пока тебя содержит. И передай ему, пожалуйста, что мы с Наташей хотим провести отпуск вдвоем. Только вдвоем. Ты меня понимаешь?

— Да как ты можешь? С этой…

— Замолчи, — перебил ее Влад. — И не зли меня. А то я могу забыть, что я воспитанный человек, и спустить тебя с лестницы. Диме привет.

Влад вошел в номер, с силой захлопнув за собой дверь. Наташа с невинным видом откинулась на подушку. И не подслушивала она вовсе, а просто нежилась в постели…

Влад был мрачнее тучи, но при виде невинной Наташиной физиономии улыбнулся.

— Только не притворяйся, что ты ничего не слышала.

Наташа тут же села, обхватив колени руками.

— Вы так кричали, что вас пол-отеля слышало.

— Кристина всегда была назойливой. — Влад присел на край кровати. — Но я надеюсь, что на этот раз до нее дошло.

— А о какой договоренности с Димой она говорила?

Влад погладил Наташу по спине.

— Знаешь, мне сейчас меньше всего хочется о них вспоминать.

— Ну пожалуйста, расскажи. Я же должна знать, какую гадость замышляет Филатов.

— Уже не замышляет. Замышлял, — усмехнулся Влад. — Помнишь, вчера, когда мы все вместе сидели в баре, мы с ним ходили за напитками?

— Да.

— Вот тогда он и сделал мне неприличное предложение.

— Ты серьезно? — вытаращила глаза Наташа.

— Абсолютно. Он предложил мне заняться Кристиной, чтобы он сам мог заняться тобой.

— Что значит заняться?

— Ну… как бы культурнее выразиться… Обольстить, покорить…

— Да ты что? — ахнула Наташа.

— Именно так. У твоей подруги находчивый муж. Он очень обрадовался, когда встретился с тобой, и обрадовался еще больше, когда увидел, что его пассия неравнодушна ко мне. Как он сам мне сказал, все сложилось на редкость удачно. Я должен был отвлечь Кристину, а он бы тем временем с тобой…

— Гадость какая, — скривилась Наташа. — Я еще понимаю жену обманывать, но любовницу…

— Ты произвела на него неизгладимое впечатление.

— Я? Неизгладимое? Да он просто хотел сделать так, чтобы я ничего не рассказала его жене!

— Если бы он боялся жены, он бы не разъезжал с любовницей, — справедливо возразил Влад. — Ты ему на самом деле нравишься. И я его очень понимаю… И, если честно, не желаю больше говорить ни о Диме, ни о Кристине, ни о ком бы то ни было, кроме нас…




Они вышли из Наташиного номера только ближе к вечеру, голодные как волки, пьяные от любви и бейлиса. В ресторане отеля было на удивление много людей, а меню поражало особенным разнообразием. Почти все женщины были в вечерних платьях и на высоких каблуках; на многих детях красовались колпаки из блестящей цветной бумаги. На террасе играл оркестр, и стояли подносы с коктейлями и канапе. Гости оживленно разговаривали, пробовали коктейли и бутерброды, фотографировались и даже пытались танцевать на пятачке перед оркестром.

— Что это? — Наташа в недоумении оглядывалась по сторонам. — Вчера был обычный ужин, а сегодня фуршет какой-то…

— Понятия не имею, — сказал Влад. — Может, какой-нибудь местный праздник.

Наташа призадумалась.

— Местный праздник? Сегодня же тридцать первое!

Влад хлопнул себя по лбу.

— Господи, мы с тобой чуть Новый год не прозевали!

Они расхохотались, настигнутые внезапным новогодним весельем. Вокруг грохотали хлопушки, летали конфетти и серпантин, смеялись дети, и это был самый настоящий Новый год, с его бесшабашной кутерьмой и непременным ожиданием чуда…

Вечернее платье Наташи, длинное, декольтированное, золотистое, с разрезом до середины бедра, привезенное специально для новогодней ночи, так и осталось висеть в шкафу. Но оказалось, что совершенно не нужно наряжаться, чтобы в праздник чувствовать себя счастливой.

Они перепробовали все коктейли и отдали должное новогоднему меню, потанцевали немного и поучаствовали в конкурсах, а когда до полуночи осталось не больше пяти минут, убежали на понтон встречать Новый год.

Ровно в двенадцать отель взорвался криками радости, но Наташа и Влад даже не обернулись. Перед ними в серебряном свете луны расстилалось неподвижное море, в глубинах которого шла своя жизнь, где не было места ни новому году, ни серпантину, ни даже шампанскому. От этого становилось немного жутковато, и хотелось теснее прижаться друг к другу… Любовь казалась такой хрупкой и уязвимой, такой быстротечной по сравнению с силами природы, что ее нужно было хранить как зеницу ока…




А вечеринка в отеле шла своим чередом. Когда Наташа и Влад вернулись в ресторан, они увидели, что подвыпившие гости уже танцуют паровозиком. Впереди был, конечно же, Филатов. Он был пьян и еле стоял на ногах.

— Пойдем погуляем по территории, — предложила Наташа. Встречаться с Филатовым и портить себе настроение ей не хотелось.

— Мы не можем бегать от них всю неделю, — возразил Влад. — К тому же я хочу пить.

Наташа могла не волноваться. Кристина в точности передала Филатову слова Влада. Тот огорчился, но не очень и уже через пару часов познакомился у бассейна с двумя подружками из Днепропетровска. Подружкам было слегка за тридцать, и они прилетели в Шарм, чтобы встретить Новый год и отдохнуть от мужей. Филатова такой расклад более чем устраивал, и уже на новогоднем фуршете он заявил свои права на ту, которая была повыше и посветлее. Со стороны девушки никаких возражений не последовало — она была в восторге от общительного заводного кавалера.

Кристина была более романтично настроена и поэтому весь день просидела на пляже с книгой, не прочитав ни одной страницы. Она злилась, ревновала, нервничала и завидовала, но вечером пришла к выводу, что отказаться от такой женщины, как она, мог только полный идиот, а ей идиоты не нужны. На новогодней вечеринке она вполне естественно влилась в компанию из трех молодых людей и двух девушек, а утром еще более естественно проснулась в чужом номере. Спящий рядом мужчина был помят, небрит и выглядел так, как обычно выглядит не слишком привлекательный человек утром после хорошей попойки. Но накануне он так подробно рассказывал Кристине, что владеет в Питере сетью бензоколонок и до сих пор ищет даму сердца, что она решила не придираться к внешности. В конце концов, что остается делать девушке, когда ее чистую и бескорыстную любовь отвергают? Только искать утешение в материальных благах…




Через неделю Филатов и Кристина улетели. Надо сказать, Влад и Наташа даже не заметили этого. Они были слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на кого бы то ни было. Они ныряли с аквалангом и катались на квадрациклах, скупали масла и папирусы в подарок друзьям и родственникам, курили кальян, наслаждаясь видом на ночной город, и каждую ночь придумывали новую любовную сказку.

Когда подошло время уезжать, Наташа не могла поверить в то, что две недели действительно закончились. Ей казалось, что она только вчера прилетела в Египет, только вчера впервые искупалась в Красном море и поцеловала Влада… Они столько всего не сделали и не увидели, о стольком не поговорили!

Но напрасно жалеть о том, чего нельзя исправить. Любое путешествие подходит к концу, в том числе и путешествие в любовь…




15


Зал ожидания был маленький, душный и пыльный. Туристы-страдальцы быстро идентифицировали своих попутчиков и сбивались компактными группками, чтобы ни в коем случае не пропустить информацию о долгожданной посадке. Наташа видела вокруг людей спящих, жующих и людей, нервно выясняющих что-то у работников аэропорта. Работники знали очень мало, иностранными языками практически не владели и на все вопросы туристов давали какие-то невнятные ответы.

— Похоже, и нам придется здесь задержаться, — сказал Влад, как следует изучив информационное табло. — Ничего страшного, здесь это дело обычное. Главное, чтобы не пришлось сутки ждать.

Будь Наташа одна, она непременно начала бы волноваться и терроризировать несчастных служащих. Рядом с Владом ей было безразлично, улетят ли они через час или через десять. Может быть, так даже лучше. Пока они в Шарме, они счастливы и любят друг друга. Кто знает, что случится с их чувствами в Москве? Как ни крути, а курортный роман не самая надежная в мире вещь…

Они посидели в маленьком кафе с пиццей и кофе, побродили мимо ларьков с надоевшими сувенирами, заглянули в «дьюти фри» и наконец устроились в зале ожидания подальше от остальных туристов. Наташа опустила голову Владу на плечо и умудрилась немного вздремнуть. К чему беспокоиться, когда любимый рядом?

Им повезло. Через час голос с трогательным арабским акцентом и умоляющими интонациями объявил о том, что посадка на их рейс началась.




На этот раз придраться было не к чему. Крыла за иллюминатором не было, а Наташиным соседом был не потеющий толстяк, а тот самый красавец, о котором она мечтала всю дорогу до Шарма. Как тут не поверить в то, что судьба тебе благоволит? Значит, она все сделала правильно и теперь получила заслуженную награду…

Долго ли продлится триумф, вот в чем вопрос. Наташа вполуха слушала обязательный инструктаж стюардесс и размышляла о том, как изменятся их отношения с Владом в Москве. Одно дело — любовь во время отпуска, в стране, где больше делать нечего, как влюбляться, и совсем другое — любовь дома, где проблемы наваливаются снежным комом, а от беспробудно серого неба по утрам хочется выть не своим голосом.

«В любом случае будет что вспомнить, — успокоила себя Наташа. — Расскажу подругам, они все рты пораскрывают».

Но для успешного рассказа требовался завершающий штришок. Даже не штришок, а точка, маленькая, незаметная, но тем не менее очень важная. Без этой самой точки ее преображение будет неполным и неубедительным. Она должна заняться с Владом любовью в самолете.

Воспоминание о том, что он проделал с той рыжеволосой хохотуньей по пути в Шарм, не давало Наташе покоя последние пару дней. Она не ревновала (ну может быть, самую малость) и ни в коем случае не собиралась предъявлять ему претензии. Ей всего лишь хотелось, чтобы он на бис исполнил номер в туалете. На этот раз с ней в качестве ассистентки.

Когда самолет набрал высоту, Наташа подняла подлокотник между их креслами и прижалась к Владу. Он обнял ее и поцеловал в висок. Сидеть в этой позе было очень удобно и приятно, и Наташа подумала, что, может, не надо ей никакого умопомрачительного секса в самолете. Можно просто посидеть обнявшись, разделив на двоих одни наушники, послушать музыку, спокойно подремать или поговорить о чем-нибудь… Тем более что она не испытывала ни малейшего желания. Скорее наоборот. Страх, стыд, злость на себя из-за того, что от комплексов она так до конца и не избавилась, были отличными антиафродизиаками. Но Наташа очень хорошо знала, что если она ничего не предпримет, то будет жалеть об этом всю жизнь.

— Знаешь, чего мне хочется? — прошептала Наташа, поворачиваясь к Владу.

Он покачал головой.

— Понятия не имею.

— Заняться с тобой любовью. Прямо сейчас.

Наташа надеялась, что ее голос звучит убедительно. Потому что на самом деле мысль о сексе в тесной туалетной кабинке сейчас ужасала ее. Там один человек едва развернуться может, а двое вообще раздавят друг друга… Наташа вспомнила, что однажды (а может, и не однажды) Влад уже провернул этот фокус. И ничего, жив остался. И его случайная подружка тоже.

— Прямо сейчас? — улыбнулся Влад. — Мне нравится твой настрой…

Наташино сердце затрепетало.

— Он же ведь не пропадет через пару-тройку часиков? — Влад еле ощутимо коснулся Наташиных губ.

— Почему через пару-тройку? — разочарованно протянула она.

Влад взглянул на наручные часы.

— Да, это я маху дал. Лететь еще часа три, как минимум, и от аэропорта до моего дома два часа. В итоге получается пять. Подождешь?

Бархатистые нотки в его голосе должны были Наташу успокоить и примирить с необходимостью ожидания, но они лишь разозлили ее. С той рыжей дурочкой он сразу побежал в туалет, а ее просит подождать! Почему?

— Не хочу я ждать, — насупилась Наташа.

— Твои предложения?

— Мы можем сделать это в самолете…

Эротизм в ее голосе смог бы расплавить металл, но Влад только смущенно засмеялся.

— Не забывай, мы летим эконом-классом. Посмотри, сколько людей вокруг.

Давно лелеемое соблазнение медленно, но верно превращалось в фарс.

— Я же не предлагаю заняться любовью в салоне! — вспылила Наташа. Потом опомнилась и добавила уже более нежно: — Для этого существует туалет.

Она могла поклясться, что при этих словах лицо Влада вытянулось.

— Ты уверена?

— На все сто. — Наташа пристально посмотрела в отливающие сталью глаза Влада. — До Москвы я не доживу.

И она действительно не доживет, потому что умрет от ревнивых подозрений. Почему за какой-то рыжей мартышкой он поскакал без лишних упрашиваний, а у нее допытывается, на сколько процентов она уверена, что хочет его прямо сейчас?

— Что ж, тогда попробуем, — вздохнул Влад.

В голосе любимого явно отсутствовал энтузиазм, но Наташа решила не обращать на это внимания.




Они выждали, когда толпа у туалета схлынет, и стали пробираться в хвост самолета. Наташе казалось, что все без исключения пассажиры догадываются о том, куда они идут и зачем. Она старалась не смотреть по сторонам, избегая устремленных на них взглядов.

Мне на все наплевать. Мне на всех наплевать, твердила про себя Наташа как заклинание и чувствовала, что от этого ей становится только хуже. Если бы не данное себе слово довести дело до конца, она бы уже повернула назад…

— Я зайду первая, ты через пару секунд за мной, — еле слышно скомандовала Наташа, когда они достигли цели.

— А мы там поместимся?

Она оглянулась на Влада. Судя по лицу, ему меньше всего хотелось совершать подвиги на почве любви.

— Поместимся, — авторитетно сказала Наташа и едва удержалась, чтобы не добавить «уж ты-то точно должен это знать».




В туалете на самом деле было тесно. Гораздо теснее, чем предполагала Наташа. После того как туда втиснулся Влад и не без труда закрыл за собой дверь, она поняла, что не в силах не то чтобы снять джинсы, но даже пошевелиться. Влад обнял ее за талию и прошептал:

— Тебе не кажется, что это технически невозможно?

— Ты даже не пытаешься, — обиделась Наташа.

— Прости. Если ты чуть-чуть подвинешься…

Наташа попыталась подвинуться. Что-то с левой стороны от нее угрожающе захрустело. Она на секунду представила, где они находятся и сколько тысяч километров под ними, и фальшивый любовный экстаз исчез без следа.

Но Наташа упорно продолжала притворяться.

— Здесь можно очень хорошо устроиться.

Она сделала титаническое усилие и подвинулась еще чуть-чуть.

— Так тебе лучше?

— Нет, — обреченно отозвался Влад. — Наташечка, а может, мы все-таки отложим до Москвы? Здесь неудобно… люди могут услышать… мне н-не хочется.

Наташа рассвирепела.

— Не хочется? Отложим? — Злость придала ей неожиданную гибкость и силу, и Наташа сумела повернуться лицом к Владу. — Значит, с той девицей ты откладывать не стал, а со мной можешь до Москвы потерпеть?

— С какой девицей? — оторопел Влад.

— Какая у тебя память короткая!

— Не кричи, пожалуйста, нас могут услышать.

— А мне плевать! — Наташа была на грани истерики. — Раньше ты не думал о том, что вас могут услышать! Я что, совсем тебя не возбуждаю?

— Ты прекрасно знаешь, что это не так.

— В чем тогда дело?

— Давай вернемся и все обсудим.

— Нет!

— Наташ, это глупо.

— Глупо? Теперь ты называешь меня глупой?

— Я этого не говорил. Ты ведешь себя… неразумно.

Из Наташиных глаз сами собой покатились слезы.

— Господи, ну что случилось-то? — растерялся Влад. — Если кому и плакать надо, так это мне.

Он неловко обнял ее за плечи и притянул к себе. Хотя притягивать практически не пришлось — Наташа и так стояла вплотную к нему.

— П-почему ты должен плакать? — спросила она, всхлипывая.

— Потому что любимая девушка захотела заняться со мной любовью, а я не смог выполнить ее желание.

— Любимая девушка?

— Именно так.

Наташе показалось, что она что-то поняла.

— То есть с нелюбимой можно, а с любимой нельзя?

— Ты о чем? — нахмурился Влад.

Пора было расставить все точки над «i».

— Я знаю, что ты занимался сексом в туалете по дороге в Шарм, — сказала Наташа. — Я вас видела.

Влад в изумлении уставился на Наташу.

— Кого это нас?

— Тебя и ту рыжую девчонку, рядом с которой ты сидел. Помнишь?

Он кивнул.

— Так что я подумала… что было бы здорово, если бы мы… Эй, ты чего?

Не дослушав Наташу до конца, Влад вдруг начал смеяться.

— Ну ты даешь… честное слово, Наташ… не ожидал от тебя…

У Наташи было такое чувство, что мир вокруг нее рушится.

— Чего не ожидал? — промямлила она.

— Ни с кем я не занимался любовью в туалете, — ласково сказал Влад. — Той девчонке стало плохо, и я сделал ей укол. Понимаешь? Она очень боялась лететь в самолете, начала паниковать. Я ей успокоительное вколол, и она спокойно проспала всю дорогу до Шарма…




Наташа выскочила из туалета с пунцовым от стыда лицом. Если бы можно было выпрыгнуть из самолета, она бы с удовольствием это сделала. Даже без парашюта. Надо же было выставить себя перед Владом полной дурой! Зациклилась на этом идиотском экстремальном сексе и вовремя не поняла, что к чему… А ведь Влад сразу предложил подождать до Москвы…

Не чуя под собой ног, Наташа добралась до кресла. Влад тактично задержался, давая ей время прийти в себя. Но рано или поздно он вернется, и ей придется с ним разговаривать, смотреть на него… Нет! Наташа стащила с багажной полки широкий шарф и закуталась в него с головой. Если нужно, она просидит так всю дорогу до Москвы. И из самолета выйдет как наложница из гарема. После позора, пережитого только что, ей уже ничего не страшно.

Наташа услышала, как кто-то садится рядом, и прижалась к иллюминатору.

— Наташа, — позвал Влад. — Наташенька…

— Отстань. — Наташа натянула шарф на лицо.

— Давай поговорим.

— Отстань.

— С кем не бывает. Ошиблась и ошиблась.

— Отстань.

— Посмотри на меня, пожалуйста.

— Отстань.

Тут Наташа почувствовала, что кто-то схватил за края шарфа и резко дернул их вниз. Ее последняя защита от безжалостного мира рухнула…

Она смущенно посмотрела на Влада. Его лицо было серьезно, но глаза смеялись. Пожалуй, это на самом деле смешно. Чуть не изнасиловала бедного мальчика, старая развратница. Уголки Наташиных губ дрогнули, Влад улыбнулся. Наташа тоже улыбнулась. Влад засмеялся. И через секунду они уже хохотали вдвоем как сумасшедшие, с всхлипываниями и постанываниями. На них стали оборачиваться пассажиры, но вместо того, чтобы сделать замечание, улыбались. Наташа и Влад ничего не видели вокруг. Они сидели обнявшись, сотрясаясь в последних пароксизмах смеха, и сознавали, что для них дорога в любовь только начинается.




ЭПИЛОГ


Вопреки обыкновению, курортный роман Наташи и Влада затянулся. Они не расстались в аэропорту Домодедово, обменявшись неверными номерами телефонов, а поехали к Владу в Алтуфьево. От него Наташа позвонила родителям и предупредила, что задержится на пару дней. Родители попытались напомнить о страдающем муже, но Наташа даже не стала слушать. Ей это было неинтересно.

Пара дней затянулась на месяц, а потом и на два. Наташины родители были в ужасе и требовали, чтобы она немедленно возвращалась домой. Но, лично познакомившись с Владом, они успокоились, потому что новый избранник дочери оказался не просто сногсшибательным красавцем, а директором небольшой, но вполне процветающей компьютерной компании. После второй встречи Влад очаровал их настолько, что они даже не стали возражать, когда Наташа подала на официальный развод с Виктором.

— Пусть девочка сама выбирает, с кем ей лучше, — подытожил Наташин отец, и мать была с ним полностью согласна.




Виктор еще некоторое время пытался образумить Наташу, но она отказывалась его слушать. Лишь после того, как они случайно встретились в центре и он собственными глазами увидел Влада, Виктор понял, что для него никакого второго шанса нет и не может быть. Он воспринял это стоически, но иногда в его голосе проскальзывала нотка горечи. Особенно когда он разговаривал с Наташиными подругами.

С подругами бывшей жены Виктор общался часто и охотно: После нанесенного Наташей подлого удара было очень приятно встретить их сочувствие и искренний интерес. Он не находил в этом ничего странного и был уверен, что хорошему, несправедливо обиженному человеку посочувствует любая женщина с добрым сердцем.

Со временем выяснилось, что доброе сердце встречается исключительно у одиноких и несчастных подруг. Они звонили Виктору по сто раз на дню, звали в гости и вываливали на его голову такое количество заботы и внимания, что он поначалу даже растерялся. А потом понял, что на него открыта самая настоящая охота. Понял и обрадовался. Есть на свете женщины, способные оценить достойного мужчину. Если Наташа погналась за внешним блеском и отвергла надежность, это не значит, что надежность больше не в цене!

Будучи человеком обстоятельным, Виктор стал приглядываться к Наташиным подругам и неожиданно для себя обнаружил, что больше всего ему нравится Света Ромашина, тихая скромная домохозяйка и мать двоих детей. Света была замужем за состоятельным бизнесменом и очень страдала от его неверности. Виктор искренне недоумевал, кем надо быть, чтобы изменять такой женщине.

Похожие страдания сблизили их, и очень скоро Виктор понял, что хочет, чтобы именно Света встречала его вечером после работы. Он был готов стать ее мужем и отцом ее дочкам. Смущало лишь одно — финансовые возможности Светиного мужа и его собственные были несоизмеримы. Виктор чувствовал себя не вправе ухудшать материальное положение любимой женщины и поэтому не спешил объясниться.

Мудрая Света все поняла без слов и одним промозглым мартовским вечером заставила Виктора высказаться, а потом оставила ночевать. Прижавшись к его широкому надежному плечу, она раскрывала перед ошеломленным Виктором свои планы на жизнь, и он мог лишь восторгаться умом и проницательностью своей избранницы.

Жить с мужем Света больше не могла и не хотела. Ей нужен был мужчина рядом, а не просто кучка банкнот в конверте. Виктор был именно тем человеком, о котором она мечтала долго и безуспешно. Но и от выгод своего нынешнего положения Света отказываться не собиралась. Более половины компаний мужа и почти вся недвижимость были записаны на ее имя, и Света не видела никаких препятствий к тому, чтобы после развода сохранить все имущество за собой.

Развод Светы и Дмитрия Филатова и ее последующая свадьба с Виктором удивили всех, но настоящим шоком эти события стали для самого Филатова. В суде его скромница-жена, не смевшая слово сказать поперек мужу, внезапно превратилась в фурию, яростно выцарапывавшую у него куски состояния. Света сражалась за будущее своих детей и победила. Филатов вышел из здания суда разгромленным по всем статьям и морально униженным. Но уже через пару месяцев он пришел в себя и стал как обычно волочиться за каждой юбкой, крепко выпивать по поводу и без.

Сразу после возвращения из Египта Кристина познакомилась с очередным бизнесменом, ради которого решила завязать с модельной карьерой. Она стала подумывать о замужестве, но однажды в приступе ревности и белой горячки бизнесмен чуть не поранил ее осколком редкой антикварной вазы, и инстинкт самосохранения возобладал над матримониальными желаниями. Кристина в страхе бежала из коттеджа обезумевшего приятеля, даже не забрав его подарки.

Ей повезло. До ближайшей станции метро ее подбросил парнишка на голубой «девятке», который при ближайшем рассмотрении оказался очень милым. Парня звали Константином, был он студентом художественного училища, и Кристина влюбилась в него так, как не влюблялась еще никогда в жизни. Чтобы не обременять любимого, она устроилась на работу и с удивлением обнаружила, что можно быть счастливой и без бриллиантов и «мерседесов».

Наташа могла бы рассказать ей об этом еще в Шарме, если бы у них была возможность поговорить по душам. Хотя в вопросах любви от чужих советов проку мало. Умом любовь не понять. Ее можно только прочувствовать.

Влад и Наташа поженились в конце мая и на медовый месяц вернулись в «Грин Иджипт холидей», не встретив там, к счастью, никаких знакомых. Что было удивительно, так как все незамужние Наташины подружки, вдохновленные ее примером, твердо вознамерились искать себе мужей только на отдыхе и только в Египте. Кому-то из них повезло, кому-то нет, что лишний раз подтвердило старую истину о том, что любовь ходит неведомыми тропами, и невозможно предугадать, где ты с ней столкнешься — в коридоре офиса, на трамвайной остановке, у моря или в самолете…




Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.