ЭРОС и БЮРОКРАТИЯ Василий Георгиевич Колташов Психоаналитическое исследование сексуальной жизни отечественной бюрократии, основанное на богатом фактическом материале. Показывая социально-историческую сущность бюрократии, книга раскрывает внутреннюю природу, сексуальные наклонности, представления и ритуалы, комплексы и страхи, эротические фантазии и сновидения современных российских чиновников. Разновидности секса, проституция и семья, возбуждение и оргазм, педофилия, садомазохизм, гомосексуализм и зоофилия в бюрократической среде - подробно рассматриваются в исследовании. Василий Георгиевич Колташов ЭРОС и БЮРОКРАТИЯ СЕКС В ЖИЗНИ РОССИЙСКИХ ЧИНОВНИКОВ Содержание: Вступление: От бюрократии к чиновникам 1 часть: Бюрократический организм 1.1. Как устроен русский чиновник 1.2. Общий портрет: мужчины и женщины 1.3. Новые отношения и бюрократия 1.4. Государственная любовь 2 часть: Сексуальная реакция 2.1. Сексуальные наклонности 2.2. Сексуальные фантазии 2.3. Вымысел и реальность 2.4. Одежда и сексуальность 2.5. Эротические сны 3 часть: Представление и бытие 3.1. Женщины в представлении мужчин 3.2. Мужчины в представлении женщин 3.3. Возбуждение и оргазм у чиновников 3.4. Ритуалы ухаживания 3.5. Проституция и семья 4 часть: Сексуальные варианты 4.1. Педофилия 4.2. Садомазохизм 4.3. Гомосексуализм 4.4. Зоофилия 4.5. Разновидности секса у чиновников Психоаналитическое исследование сексуальной жизни отечественной бюрократии, основанное на богатом фактическом материале. Показывая социально-историческую сущность бюрократии, книга раскрывает внутреннюю природу, сексуальные наклонности, представления и ритуалы, комплексы и страхи, эротические фантазии и сновидения современных российских чиновников. Разновидности секса, проституция и семья, возбуждение и оргазм, педофилия, садомазохизм, гомосексуализм и зоофилия в бюрократической среде - подробно рассматриваются в исследовании. Василий Колташов, руководитель центра социально-психологических исследований Института проблем глобализации (ИПРОГ), психоаналитик, левый политолог, журналист, редактор популярного информационно-аналитического сайта «Глобальная альтернатива». Борис Кагарлицкий, Директор Института проблем глобализации (ИПРОГ) о книге «Эрос и бюрократия»: «Книга о сексе в жизни российских чиновников - вещь беспрецедентная как с научной, так и с политической точки зрения. Ее научный «аспект» изобилует примерами и детальными наблюдениями, демонстрируя прекрасное знание автором психологии, эротического вкуса, нравов и сексуальной природы отечественной бюрократии. Поразителен объем проделанной работы. Глубокому анализу подвергнуто практически все: сновидения, повадки, фантазии, ритуалы и конечно сам секс. Политическая сторона исследования не менее интересна. Дело не только в острой государственной теме, но и в марксистском методе, переменяемом в работе. Анализируя с его помощью даже мельчайшие детали половой жизни российских чиновников, автор выносит бюрократии суровый приговор. Показывая, насколько психология в современном мире неотделима от политики и критического анализа общества». «Господин прокурор спрашивает: может ли быть что-нибудь более позорное, нежели лежащие перед нами произведения печати? Я знаю нечто более позорное - это русский режим, относительно которого говорит эта печать» [[1] Из выступления Карла Либкнехта на Кенигсбергском процессе в защиту русских революционеров социал-демократов (РСДРП) обвиненных имперской администрацией в угоду Николаю II и царским властям. Цитируется по книге «Русское правительство перед судом Европы», Берлин 1905 год. Закончившись крахом для русского деспотизма, разбирательство в Кенигсберге вскрыло «…абсолютное бесправие народа, развращенность и кровавую жестокость бюрократии, ужасную необузданность карательной системы…».]. Карл Либкнехт Вступление: От бюрократии к чиновникам Вопрос половой жизни государственных людей всегда волновал общество, производя в истории то фурор неожиданными открытиями, яркими деталями и чудовищными фактами, то разочарование пустотой и банальностью. В момент народных бурь или социального штиля, неизменно жизнь бюрократии, ее тайные стремления и увлечения, ее любовные похождения и страсти были интересны. Не всегда добираясь до правды, охваченное гневом против своих правителей, общество часто попадало в капкан вымышленных историй и ложного, бессистемного анализа. Развитие науки вместе с социальным прогрессом в XX веке, становление психологии как самостоятельного направления познания, открытие впервые за тысячелетия половой сферы людей для изучения - все это только сегодня, когда накоплены знания и приобретены методы, позволяет нам заглянуть туда, куда прежде невозможно было осмысленно попасть. Сексуальная жизнь бюрократии, являясь предметом особого интереса, всегда оставалась проблемой не отделимой от политики. Возникая на горизонте устных споров или печати, она каждый раз была связана с тем или иным политическим курсом, существующими классовыми противоречиями, нравственными и культурными битвами. Сексуальные фантазии и влечения, одежда и половое поведение, значение сновидений и смысл сопутствующих сексу социальных форм и сегодня не могут остаться в стороне от политики. Однако при этом, мы можем очистить факты от домыслов, истину от морализма и, заглянув в половую сферу управляющей нами касты, понять то, что прежде можно было просто ругать, замалчивать или даже хвалить. При этом мы не останемся вне политики. Поскольку политика, управление обществом, и бюрократия не могут быть отделены даже в вопросе сексуальности. Маркиз де Сад, известный мыслитель и литератор, живший во второй половине XVIII века, считал, что половая распущенность определяет социальную активность человека - его способность быть политически деятельным, мыслить и рассуждать свободно. Эта идея, поразив немало современников своей «пошлой» оригинальностью, нуждается в том, чтобы, заменив «распущенность» «свободой» увидеть, что только человек лишенный отживших табу и неуместных нравственных схем способен играть в современной реальности настоящую роль личности. Но если такие люди уже проявляют себя в наше время, то обратные им персонажи продолжают доминировать и управлять - остаются тем, чем были немало веков, остаются бюрократией. «У русских чиновников усердие нисколько не исключает беспорядка. Они предпринимают великие усилия ради ничтожной цели, и служебное их рвение положительно не знает пределов. Соперничество чиновников приводит к тому, что, выдержав допрос одного из них, иностранец может очень скоро попасть в руки другого. Это тот же разбой: если путника ограбили одни бандиты, это никак не значит, что назавтра он не повстречает других, а три дня спустя - третьих, причем каждая из этих шаек сделает с ним все, что ее душе угодно» [[2] Астольф де Кюстин «Россия в 1839 году».]. Русский чиновник в настоящем и русский чиновник в прошлом не одно и тоже. Но, даже признавая различия (прежде всего носящие культурный характер) и понимая, что каждая эпоха по-своему воздействует на нравы людей, справедливо признать: многое в душе российской бюрократии, в ее способностях, жизненных ориентирах, в ее «духе», осталось прежним. Хотя интересующий нас предмет претерпел немало изменений. Провозгласив себя приемщицей дореволюционной, царской России и проводя политический курс на ликвидацию прав и свобод, добытых еще в начале прошлого века в революционной борьбе народа с деспотизмом, нынешняя правящая бюрократия, во всем многообразии ее чиновных министерств и ведомств логично сталкивается с растущим враждебным отношением к ней общества. Встречая всевластие и произвол чиновников, их коррумпированность и преданность диктаторской верховной власти президента, презрение к любому лишенному денег и влияния человеку, общество не может не возненавидеть касту управленцев. Не может не выразить своих бурлящих чувств. «Опутавшая все и всех паутиной лжи и бездействия российская бюрократия есть не только мерзкие люди в старомодных пиджаках, но и особый метод управления, построенный на канцелярщине, волоките, формализме. Она разнообразна, начиная от последней администраторской вши и заканчивая главным клопом области. У нее свой стиль поведения. Когда вы были последний раз на приеме, у какого либо чиновничка? Помните. Почувствовали. Она опасна, как вампир она сосет деньги из наших кошельков и карманов. Крючковатые чины, выводя закорючки на мелованной бумаге, лишают нас инициативы, творчества. Свободы. Но она управляет? Ее ненавидят все, однако она существует. Грязно скребет резолюции. Повелевает. Выпавший снег этой зимы ничего не меняет. Изменим МЫ. Наш ответ: НЕТ БЮРОКРАТИИ!» [[3] Листовка левой молодежной организации.] В огне слов часто вспыхивает и желание осмыслить. Загораясь, оно согревает человека интересом к тому, что, не приемля для себя, он не может устранить не поняв. Режим политического управление при помощи специального слоя, исключая широкие народные массы, установленный в России в своей природе неслучаен. Выражая интересы крупного капитала, корпоративной буржуазии, русская бюрократия отражает в себе и ее нравственные устои. Идейно окрашенная в имперские тона, управленческая каста реакционна не только в вопросах политики и экономики, но и культуры - ее нравственных основ. Однако, выполняя в нашу эпоху жестокую роль хранителя старого порядка, российская бюрократия в своей психике не лишена всех тех противоречий, которые и составляют причины общественного прогресса. С одной стороны выступая проводником клерикализма, имперского порядка, патриархальных норм, господства коммерческих целей и интересов в жизни, бессознательно она все же ощущает приближение своей исторической смерти. Время сменяет время. Один исторический этап ударами событий выталкивает в прошлое другой, занимая его место в настоящем. Но вот уже много веков вопрос отношений бюрократии и масс, угнетающих классов и классов угнетенных остается вопросом, отойти от которого человечество не может. Спотыкаясь в движении вперед об старую, кочующую из века в век управленческую касту, реакционно обслуживающую прошлое, оно со временем должно будет устранить ее совсем. Упразднить так, чтобы избавить нас не просто от «особого», привилегированно-повелевающего слоя, но и от его морали и принципов. Его правил и интересов. Всего того, что, составляя внутреннюю суть бюрократии, насильственно распространяется ей и на нас в виде приказов и законом, установок и распоряжений, осуждений и наказаний. Бюрократия обречена. Обречена, не просто как система управления, отрицающая личность, свободу и равноправие, опирающаяся на полицейский аппарат диктатуры, пытки, церковь и тюрьмы, но и как изживший себя тип психики, особый характер в котором центральные элементы больше несовместимы с потребностями прогресса и всей общественной жизни. Возможно, поэтому не каждый человек способен стать чиновником - способен подчинить свое Я ценностям государственной власти, всему образу жизни бюрократии, ее нравственности и культуре. Необходимо особое воспитание, специальное привитие черт, чтобы индивид был способен преломив себя в набор «правильных» схем, отбросить гордость и гуманизм, стать униженным и презирающим - превратиться в чиновника. Сексуальная жизнь бюрократии - это не только семейный очаг и постель супругов, или похождения «порядочных мужей» по любовницам и проституткам. Половая сфера управленческой касты гораздо шире, ее внутреннее содержание сложней и разнообразней банальных схем. Понимание ее не простое дело. В нем необходимо не только увидеть внешнюю сторону, но, анализируя проникнуть и внутрь явлений. Эротическое восприятие власти и начальства, природа снов и фантазий, представления полов друг о друге и реальная картина, характер ритуалов в их отношениях, сексуальные отклонения, масса жизненных примеров, смысл и механика сексуальных действий, значение множества символов - вот краткий набор того, что мы должны будем рассмотреть. Но, поскольку чиновник в России лиричен и даже пока «восторженно мил», то вначале и мы будем немного лиричны и возможно не обойдемся без иронии… Российский чиновник особое существо. Создание романтическое, злобное и в тоже время печально-восторженное, даже нежно. Миллионы часов своей жизни он проводит в рабочих кабинетах уставленных дешевыми игрушками, пепельницами, старенькими компьютерами, заваленных ненужными бумагами и увешанных портретами президента в разных позах. Наверное, президент наравне с розовыми зайчиками и семейными портретами «на даче с собакой», и есть самое любимое существо бюрократии. Он присутствует в жизни этих нежных созданий на каждом шагу, и они безотрадно любят его так сильно и самоотверженно, как только могут любить президента чиновники. Они столь привязаны к портретным воплощениям своего главного образца добродетели, что в моменты мечтаний готовы забыть обо всем. Готовы даже забыть о своей работе, о насущных делах министерства, ведомства или администрации. Готовы из самых лучших побуждений наплевать на толпящийся в коридоре народ, на его конституционные права суверена и на свои обязанности. Но даже в розовой, наполненной кремлевскими, в сказочных тонах латиноамериканских сериалов мечтами жизни российских чиновников есть секс. Правда он не особенно хорош, он не слишком красив, он совсем не такой милый, как президент на портрете или собака в будке, или котенок в лукошке на семейной фотографии, но он есть, и заслуживает нашего гражданского любопытства. И мы заглянем в это бюрократическое белье… Часть 1 . Бюрократический организм [1.1.] Как устроен русский чиновник Нет никакой тайны в том, что огромная машина государственного аппарата в России давно уже стала особым, закрытым до оскала острых зубов миром. Это великолепный по своим размерам механизм четко переваривает каждые сутки миллиарды часов общественно-полезного времени. Превращая его в бессмысленные и, по сути, не нужные заботы каждого простого человека нашей страны. Массы людей мучительно толпятся в бесконечных очередях к многообразным российским бюрократам в надежде вырвать очередную бумагу, необходимую для получения еще десятка других, таких же бумаг, чтобы в итоги добраться до финальной приемной очередного государственного управленца и, наконец, добиться своего. Но чаще всего несчастному гражданину придется туже работу проделать вновь еще ни один раз - таковы реалии сложного и, безусловно, полезного механизма российской бюрократии. Хорошие манеры чиновников редкость во всем мире. Но что касается чиновников из России, то их безграничное хамство и человеконенавистничество известно на всех континентах. И если кто-то думает, что подобное поведение позволено нашей бюрократии только на родине, то он глубоко заблуждается. Не раз приходилось автору слышать жалобы иностранцев на невыносимую злобу сотрудников российских посольств и консульств (даже в США). Ни на минуту не смущаясь, порочат государственные люди свою родину в глазах других народов. Презирая человека в любой стране «наши дипломаты» не делают исключения и для своих граждан оказавшихся за рубежом. Последнее дело, свидетельств этому множество, обращаться в российское посольство, в каком бы трудном положение вы не оказались в чужой стране. Бюрократы, сосредоточенные на этом островке российской государственности, вряд ли захотят вам помочь - их дело государство, а не человек. И все-таки как устроен российский чиновник - порядок без сердца и ум без порядка? Что за душа спрятана в его сытом и малоподвижном теле, столь пренебрежительном к окружающим? Бюрократы всех народов очень похожи. Они даже могут представлять некий интернационал - сообщество повадок и черт, способных выделить их как особых жителей планеты. Однако чиновники России, сохранив и поддержав заслуженную еще много веков назад всеобщую ненависть народа, по праву могут быть отнесены к «лучшим» представителям сообщества государственных людей. Каждый день, выполняя свою «бесценную» работу, они поддерживают деловую и личностную репутацию русской бюрократии. Вековая традиция отчуждения, подчинения и почитания имперской славы, хранится ими как некий вечный огонь - основа их душевного состояния и жизненного порядка. Но все это еще не ключ к пониманию русской бюрократии, ее природы и чувств, ее желаний и их сексуальных воплощений. Никому не удавалось понять жизнь, как отдельного человека, так и целого социального улья, без глубокого мысленного проникновения в личностную природу каждого маленького элемента исследования. Без того, чтобы, преодолев форму добраться до содержания, как оно есть, и, исследовав каждую деталь системы, отрыть в сумме полное ее значение. Тем более, невозможно раскрыть сексуальность человека, понять значение его влечений и поступков, не добравшись до основ его характера - до социальной природы его породившей, до отношений без которых его не могло быть. Чиновник начинается с детства. Сперва он появляется на свет. Затем посещает ясли и идет в школу. Крепко держа портфель с книжками, вышагивает он влекомый общественным механизмом на осенней улице по направлению к самой обыкновенной школе. Он садится за парту, и не спеша и заботливо переворачивая странички букваря, начинает превращаться в чиновника - результат не обязательный, но не редкий. Как это происходит? «Внимательно слушай учительницу…- Говорит маленькому существу мама.- Ты должен учиться на одни пятерки, быть послушным и правильным». Малыш, неважно мальчик это или девочка, не моргая, кивает своей причесанной головой. Он будет слушаться. Он правильный механизм. И когда после занятий он придет домой, он откроет учебник и будет чутко сидя под лампой большого письменного стола читать его, что-то вдумчиво выписывая в тетрадку. Он не пойдет вечером гулять с друзьями по грязным закоулкам. Не станет пробовать вкус свободы и табака. Он не отважится лазить по крышам, деревьям и старым сараям. Он будет познавать мир по книжке и никаким иным образом - противопоставление вот в чем секрет. Потому, что так решили его родители и другие взрослые. Будут идти годы. И он не выдержав схватки за свое право на клочок детской свободы, сдастся им. В такой момент маленькое обреченное другими людьми существо бывает жаль. Но по настоящему чиновник начинается еще раньше… Едва родившись, крошечный человек оказывается связанным правилами и авторитетами - его лишают прав и «награждают» обязанностями. «Ты должен слушаться папу, маму, бабушку и дедушку или будешь наказан». Он неожиданно попадает в капкан строгих общественных отношений. Капкан, связывающий его правилами и авторитетами на всю жизнь. «Тетя сказала тебе вести себя хорошо, и ты должен быть послушным»,- сухо говорит малышу родитель. Ребенок опускает глаза. Никого не интересует его мнение. С первых шагов детства будущему чиновнику запрещено гораздо больше, чем позволено. И каждая его попытка вырвать себе с боем немного прав и радости заканчивается суровым наказанием. Из него усиленно и целенаправленно делают раба, послушный механизм циничного мира. Его «готовят к жизни». Не к жизни, пьяный аромат которой манит шумом из-за приоткрытого окна, а к жизни организованной и правильной, иерархичной и точной. Попросту ребенка ломают, уродуют постоянными и тяжелыми правилами, подчиняют системе, лишая любого права на самостоятельный выбор и поступок. Так делаются будущие бюрократы - люди, чей жизненный путь направлен в стороне от творческих замыслов и порывов подлинного человека. И вот малыш идет в школу. Запертый в душном классе с массой далеких ему, непонятных существ с челками и косичками, малыш набирается сил и дает шанс своей мечте, жажде радости и свободы. Он бунтует. И если маленький человек прорывается к свету жизни, обнаружив брешь в обороне противника, он уже не будет хорошим чиновником. Он, скорее всего, не будет им вообще. Не будет, потому, что почувствует и полюбит людей. Сперва игры, а потом реальные события мира завлекут его и он, охваченный порывами желаний, чувств и интересов пойдет своей дорогой. Он сам выберет профессию, женщину или мужчину, он не сломается и не сдастся. Он останется человеком и не станет чиновником. Родители будущего бюрократа зорко следят за его судьбой и если они видят, что ребенок «отбивается от рук», радостно бежит вечером на встречу к друзьям или швыряет после занятий портфель в угол, хватает запрещенные книжки, то они жестко принимаются за воспитание. На ребенка безмерно усиливается моральное давление, его буквально душат отчуждением, ему с такой силой навязывают правила «взрослой жизни», что его внутренних сил в один момент перестает хватать. Иногда, чтобы усилить эффект психической атаки, ребенка дерут. Бьют не очень сильно, но душевно и методично. И вот уже безрадостно сидит одинокое существо за партой в бушующем классе. Оно уже знает, что правила нарушать нельзя. Оно знает, что необходимо быть «серьезным», послушным и исполнительным. Ему известно, что каждый своевольный поступок ведет не к пьянящему аромату воли, а к жестоким наказаниям - к страданию и боли. Существо сдалось, не сопротивляется больше. Оно знает, что в жизни есть только одна дорога. Взрослые нацелили его на нее, и оно пойдет по ней - дитя рабов. Должности, деньги, грамоты и медали, оценки руководства и правительства станут для него высшим благом. И только маленькая, сказочная капля мечты еще теплится в детской душе. И если чуть-чуть отпустить контроль, ослабить седло и подпругу, эта жизнь станет расти и личность вырвется на свободу. Но, как часто этого не происходит. Школу сменяет университет, или еще хуже российская армия. В первом месте юный продукт беспощадной системы, все так же некритично черпая знания только из учебников и наставлений, жестко соблюдая правила, и стремясь эти правила навязать товарищам, окончательно мутирует из человека в штамп. Он становится чиновником, человеком-вещью для которого ступеньки карьерной лестницы - вся жизнь. Он окончательно набирается цинизма и подлости. Второе место - федеральная армия, удел беднейших классов России. Здесь не готовя высоких управленцев. Но самый мелкий и жестокий вариант российского бюрократа производится здесь. Из изуродованных человеческих судеб делается милиция - полиция нынешней России. Структура, в которой низкие служаки режима, глупые, безвольные, чуждые уважения как к человеку в себе, так и к человеку в других, ведут от лица власти борьбу со своим народом. Перешагивая через закон, право и свободу. Нет вещи страшнее российской армии. Нет вреднее ее для человеческой души, для гордого и доброго характера человека. Беспощадная, основанная на бесправии солдата, построенная на издевательстве над ним, пытках и постоянных избиениях, она призвана воплотить только одну цель - не защитить страну, а изуродовать как можно больше человеческих душ и жизней. Только так, переломав в военно-бюрократическом конвейере судьбы, можно на выходе получить злобное, трусливое, но послушное существо. Существо только и способное быть полицией: собакой на поводке системы нацеленной желтыми зубами на тело всего общества. Но, к счастью, не со всеми людьми удается проделать такое. К гордости нашего народа не мало тех, кто, выдержав всю цепь нравственных и физических экзекуций, остается человеком. Они не одевают милицейских погон. Возвращаясь в обычную жизнь, они трудятся в ее сферах, прекрасно зная, что армия, милиция, суды и прокуратура их враг, а не защитник. За школьной или университетской партой, в казармах или училищах милиции и спецслужб, всюду системой достигается один эффект - создается мелкая, рабская душа российского бюрократа. В строгом костюме, платье или мундире этот зверь будет годами терзать свой народ. Мстя ему изо дня в день за собственную слабость, комплексы, детские обиды и боли. Это и есть основное дело российской бюрократии. Не все в нашем обществе склонны считать чины милиции и других органов «правопорядка» чиновниками. Однако современный милиционер тоже чиновник, только как уличный бюрократ самого низкого уровня. Поэтому и желания у него классовые, но неудовлетворенные ввиду убогости его статуса в мире чиновников, и сам он по собственным ощущениям - бюрократ. Чувствуя свою идентичность с управленческим классом России, даже самый ничтожный милиционер испытывает бессознательную радость того, что и он чиновник. Что, пускай он уличный и жалкий, но, как и сытый важный господин в дубовом кабинете, он тоже представитель бюрократии. Но, понимая, что он только «низшая ступень», чиновник в милицейской форме старается, как можно больше откормить себя, придав своему бюрократическому телу большую важность. Судьба каждого чиновника индивидуальна. И тот путь, что мы описали не всегда и не во всех деталях проявляется в жизни русского бюрократа. В становлении личности возможны самые различные повороты случая. И мы немного остановимся на них, еще раз подтвердив, что именно нравственные установки делают человека чиновником. Игорю, 47 лет [[4] В этом и других приводимых в книге эпизодах изменены имена и некоторые общие детали, по которым могут быть узнаны реальные лица. В описываемых случаях, а также в иных примерах (сновидения, эротические фантазии и т.д.) использованы сведения собранные автором в ходе психоаналитической практики, личных контактов в чиновных кругах, обширных наблюдений и предоставленные людьми, оказывавшими содействие в сборе необходимых материалов.]. Он работает в одной из окружных администраций столицы. Свою аппаратную карьеру начал еще в советское время. Семья, в которой он вырос, была обычной - в ней не было потомственных руководителей. Родители воспитывались в сельской местности и познакомились уже в институте (отец учился после армии), в Москве. Городе, в котором они и остались, потом работать на одном из промышленных предприятий. Из-за трудного, мало-сговорчивого характера карьера у отца не получалась. От этого все свои силы он прилагал к формированию сына. В семье мальчика воспитывали довольно строго, считая, что только через дисциплину можно сделать из ребенка «достойного человека». Из своего детства Игорь хорошо помнит, что ему часто не давали играть, заставляя садиться за уроки - учился он хорошо, но давалось это с трудом. За плохие оценки его лишали права гулять и не разрешали играть (конструировать было его любимым занятием). Физически почти не наказывали, но могли запереть дома на весь день и дать «строгое задание». Ребенка старались не просто контролировать, но стремились управлять им, как машиной. «Все задания, что давали мне отец или мать, были предельно точным…- Вспоминает Игорь.- Особенно строг был папа, он просто требовал как от солдата все делать точно и в срок. За плохую успеваемость могли престать со мной разговаривать - и тогда я попадал в какой-то капкан отчуждения… Если они чего-то хотели от меня то добивались этого методично и последовательно… С сестрами я такого не замечал». Уже в школе, в пионерской организации Игорь проявил себя как «надежный и исполнительный парень». Отец требовал от него быть образцом не только в учебе, но и в общественной работе, при этом он не позволял сыну проявлять свою волю - здесь действовал самый жесткий запрет. В последствии молодой человек легко поступил в институт, где через комсомол и начал свое «продвижение по службе». «Первым серьезным успехом было избрание меня секретарем ячейки, потом из-за хорошей организованности продвинулся на ступеньку выше, потом еще… но дальше карьера не пошла - видимо я как-то унаследовал прямолинейность отца, а карьере это вредило,- рассказывает Игорь,- помню, был один серьезный конфликт, не я его спровоцировал,…но мне тогда тяжко пришлось…» В администрации Игорь не занимает высокий пост, но работает уже больше 5 лет и считается пунктуальным сотрудником. До этого, сразу после падения СССР и исчезновения комсомола он трудился на благо государства в одной из районных администраций Москвы, затем был переведен в округ. Описанный нами герой типичный хороший представитель российской бюрократии старой школы. Он не склонен к подхалимажу (это ненормально для российской управленческой сферы), но очень исполнителен и пользуется доверием руководства. Подобные люди среди русских чиновников встречаются редко. Человек Игорь довольно скучный, угрюмый и редко улыбающийся. Он носит застегнутый на все пуговицы строгий костюм, неплохо скрывающий полноту, бесцветный галстук и разговаривает вялым измученным голосом в котором, тем не менее, звучит строгая нотка - сотрудники говорят, что таким он был всегда. Семейная жизнь этого человека началась рано. Она вполне стандартна, за исключением того, что детей у него нет. Коллеги отмечают, что с чиновниками младшего ранга он бывает довольно груб, но при этом в решениях редко бывает несправедлив. В детстве Игорь мечтал стать инженером-конструктором и создавать машины, но строгость семейных заповедей не позволила развиться этому его детскому желанию. В дальнейшем вся жизнь его подчинилась «какому-то течению» и привела его в управленческую сферу государства. Не станем задерживаться на подробном разборе характера описанного человека, мы еще остановимся на подобных примерах детально, и перейдем к следующему герою, чей жизненный путь в бюрократию существенно отличается от судьбы Игоря. Елизавета, коренная москвичка, принадлежит к тому же поколению, что и Игорь. Ей 42 года. Работает она в аппарате Государственной Думы и заведует чем-то вроде отдела. Как это часто бывает с девочками, родители (интеллигентная семья) воспитывали ее дольно мягко, при этом, стараясь заложить в ребенка свои представления о женской нравственности и успешности - здесь они проявили завидную последовательность и упорство. Девочка училась отлично и даже получила медаль по окончании школы. Она была примерной пионеркой и комсомолкой. Правда, несколько эгоистичной и честолюбивой по характеру, от чего страдали ее подруги (с одной из них удалось поговорить). Чуждая обычных развлечений Елизавета умела хорошо приспосабливаться к учителям и начальству, не брезгая доносами на товарищей и откровенным лицемерием. Рано определив для себя, что подчинение окружающих может быть источником приятных ощущений, она с первых шагов в школе стала прокладывать себе путь к власти. «Быть лучшей ученицей, командиром звена…» и так далее. В интересах карьеры Елизавета вышла замуж в 23 года, подобрав тихого и безвольного, но обладавшего неплохими семейными связями мужа. Это и обеспечило ей дальнейшее продвижение уже в новое, постсоветское время. Получив работу сперва в министерстве, а потом в Госдуме, Елизавета не только проявила себя как неплохой организатор, но и завела несколько любовных романов с руководством. Это ей не только не помешало, но и помогло. Сослуживцы считают ее безжалостной начальницей, которой, тем не менее, удается казаться милой и даже иногда доброй. В браке у Елизаветы два сына. Но к мужу она не питает никаких чувств, кроме презрения, что выражается в постоянном ее стремлении командовать им. Подобным образом она ведет себя и по отношению к детям. Послушная с начальством, Елизавета любит причинять душевную боль подчиненным, отыскивая их слабые места и мелко унижая в бытовых ситуациях. Все это она вполне спокойно объясняет себе необходимостью поддержания порядка и иерархии. В истории российской бюрократии последних десятилетий, в связи с разрушением СССР, существует два довольно отличных поколения. Одно из них, примеры людей из которого мы дали выше, формировалось в управленческой системе Советского Союза, другое связано своим появлением уже с капиталистической Россией. Оба они имеют общую психическую структуру, но различаются по целому ряду моральных установок. Старшее поколение бюрократии более консервативно и по отношению к различным идеологиям более цинично - ему привычна их смена и оно легко приспосабливается к изменяющимся государственным ориентирам. Молодежь отличается честолюбием, часто нескрываемой тягой к роскоши и богатству. Нравственно она более свободна, чем предыдущее поколение, но в целом, в сравнении с общественным пониманием моральных границ, кажется слишком консервативной в своих устоях, эгоистичной и беспринципной. Обе чиновные «школы», несмотря на существенное различие эпох их породивших, представляют собой одно целое и независимо от деталей соединяют в себе душу и тело одного социального целого - бюрократической касты. Владислав, стал чиновником относительно недавно. Ему 25 лет, работает в паспортном столе (отделение внутренних дел, город Самара). Отец всю жизнь проработал в милиции (дослужился до майора), мать - служащим в социальной защите. Сына воспитывали строго, отец часто, когда был пьян, прибегал к физическим мерам. Мать объясняла ему, как устроена жизнь. В период ельцинских реформ семья не бедствовала. В распоряжении ребенка были дорогие и безвкусные игрушки. Время мальчика почти не контролировали, но постоянно держали в плотном эмоциональном напряжении, требуя выполнять (чаще всего не связанную с учебой) волю старших. Учился Владислав довольно средне, в институт поступил без особых трудностей - обучался на финансиста (платно). На работу попал по знакомству, сразу после окончания института. Помогли связи отца. Вначале с виду тихий молодой человек не хотел работать в милиции, но еще в студенческие годы, поняв, что деньги можно зарабатывать и без непосредственной коммерции, пошел по стопам родителя. Оказавшись на государственной службе, он сразу разобрался с ситуацией и встроился в существующие отношения. Продвижение по службе у него шло быстро (снова помогали связи), но главным была возможность хорошо зарабатывать на «помощи в выдаче документов». По характеру Влад, кажется человеком тихим и спокойным, даже неуверенным в себе. Но в делах, как говорят его друзья, он способен проявить себя «очень упертым мужиком». При более близком общении видно, что за периодическими сменами тихого и напористого поведения у Влада прячется большое число комплексов и непрерывных болезненных психических переживаний. Все это молодой человек умеет хорошо скрывать. В жизненных ценностях Владислав довольно стандартен. Его привлекают дорогие машины, роскошные квартиры, он любит носить модные костюмы, разбирается в фирменных часах. Женщины тоже привлекают его по внешнему лоску - к эмоциональным контактам с противоположным полом он не стремится, наоборот, стараясь его избегать. Сексуальная жизнь молодого чиновника представляет собой череду походов в рестораны со случайными знакомствами, посещений сауны с проститутками и «почти семейной» дружбы с официальной девушкой. На которой Влад собирается вскоре жениться. История русской бюрократии насчитывает много веков. Немало изменилось с тех времен, когда впервые простой человек должен был столкнуться с представителем власти - слугой государства. Технический, культурный и социальный прогресс проделали за эти столетия колоссальную работу, изменив лицо нашей страны до неузнаваемости. Изменив все общество, подвигнув его вперед, освободив от многих оков в революционных битвах начала XX века. Но поменялось ли отношение общества к бюрократии? Стал ли чиновник более привлекательным для людей, по сравнению с минувшими временами? И если нет, то почему? Обратимся на время к тому, каким видели русского бюрократа те, кто был уже знаком с более зрелыми общественными отношениями. Французский путешественник, роялист ставший после знакомства с монархической Россией либералом, Астольф де Кюстин посетил нашу страну в 1839 году, написав затем книгу «Россия в 1839 году». Вот как он описывал свои ощущения после первого знакомства с российской бюрократией: «…в Петербурге чиновники разобрались с ними в три минуты, меня же не отпускали в течение трех часов. Привилегии, на время укрывшиеся под прозрачным покровом деспотической власти, вновь предстали предо мной, и явление это неприятно меня поразило. Обилие ненужных предосторожностей дает работу массе мелких чиновников; каждый из них выполняет свои обязанности с видом педантическим, строгим и важным, призванным внушать уважение к бессмысленнейшему из занятий; он не удостаивает вас ни единым словом, но на лице его вы читаете: «Дайте мне дорогу, я - составная часть огромной государственной машины». Эта составная часть, действующая не по своей воле, подобна винтику часового механизма - и вот что в России именуют человеком! Вид этих людей, по доброй воле превратившихся в автоматы, испугал меня; в личности, низведенной до состояния машины, есть что-то сверхъестественное. Если в странах, где техника ушла далеко вперед, люди умеют вдохнуть душу в дерево и металл, то в странах деспотических они сами превращаются в деревяшки; я не в силах понять, на что им рассудок, при мысли же о том давлении, которому пришлось подвергнуть существа, наделенные разумом, дабы превратить их в неодушевленные предметы, мне становится не по себе; в Англии я боялся машин, в России жалею людей. Там творениям человека недоставало лишь дара речи, здесь дар речи оказывается совершенно излишним для творений государства. Впрочем, эти машины, обремененные душой, чудовищно вежливы; видно, что их с пеленок приучали к соблюдению приличий, как приучают других к владению оружием, но кому нужна обходительность по приказу? Сколько бы ни старались деспоты, всякий поступок человека осмыслен, только если освящен его свободной волей; верность хозяину чего-нибудь стоит, лишь если слуга выбрал его по своей охоте; а поскольку в России низшие чины не вправе выбирать что бы то ни было, все, что они делают и говорят, ничего не значит и ничего не стоит. При виде всевозможных шпионов, рассматривавших и расспрашивавших нас, я начал зевать и едва не начал стенать - стенать не о себе, но о русском народе; обилие предосторожностей, которые здесь почитают необходимыми, но без которых прекрасно обходятся во всех других странах, показывало мне, что я стою перед входом в империю страха, а страх заразителен, как и грусть: итак, я боялся и грустил… из вежливости… чтобы не слишком отличаться от других». Конечно, современный российский бюрократ не такой, каким он был в XIX веке. Изменилась социальная среда, отношения. Другим стал тот мир ценностей и норм, ориентируясь на который формируются русские чиновники. Ушли в прошлое сословные разграничения и привилегии аристократии (исчезла она сама), однако почти неизменным остался принцип приоритета иерархии и материальных благ в жизни государственных управленцев. Продвижение по службе, деньги и власть, пускай не большая, но ощутимая, и в наши дни выражают и создают внутреннюю природу чиновника, одновременно порождая и его психические проблемы. В детстве и юности, когда человек под давлением старших только начинает свое превращение в часть бюрократической системы, первое, что он испытывает это чей-то внешний контроль над своим временем. Потом, видя, что его время превращено другими в нечто управляемое извне, он ощущает, что его поступки, все его поведение поставлено под контроль. Подвергаясь проверкам, оказываясь в особом механизме систематизированного наставниками общения, постоянно ощущая мощное эмоциональное давление, человек исподволь приучается к тому, что его самостоятельного Я не существует. Не существует свободного выражения чувств, и вся их механика должна строиться на достижении поставленных задач - радость от успеха в санкционированном деле, при выполнении отведенной работы, тревога и страх в случае неудачи. Эмоции контролируются и подавляются, приучаясь к состоянию жестких нравственных табу, в которых скучное бытие не отделимо от подавления ощущений. Ощущений как положительных, так и негативных. Главное, в чем оказывается ограничен ребенок - это игры. Не только их время, но и содержание контролируется родителями, изменяясь ими не в установке на более полное и свободное отражение действительности с целью извлечения ребеночком уроков из окружающего мира (творческого обучения жизни), а в ином направлении. Старшие преследуют другую цель. Ими осуществляется программирование маленького человека на определенный «правильный» жизненный путь полностью возможный только благодаря внушаемым ему ценностям и жизненным установкам. Параллельно родители бессознательно переносят на ребенка собственные комплексы - страхи взрослых, их болезненные реакции и нравственные искажения травмируют еще не сформировавшееся существо. Вместе с этим в отношениях маленького человека и старших появляется отчуждение, а также тревожность и нестабильность в его ощущениях. Личность ребенка оказывается под мощным ударом негативных образов и поведенческих систем. Вместе с играми родители контролируют и контакты ребенка, его друзей и общение. Давая характеристики отрицательным на их взгляд знакомым мальчика или девочки, взрослые тенденциозно используют перенос негативных нравственных образов, часто связанных с их реакционными представлениями о необходимости существования социального и экономического неравенства. Однако все же, в своем решении запретить маленькому человеку общение с каким либо сверстником родители и наставники руководствуются отнюдь не рациональными оценками - их они нередко выдумывают в ответ на возмущенное «почему». Прочно занимая второе место, банальный расчет в духе «это девочка из богатой семьи» или «у этого мальчика папа директор фабрики» по распространенности уступает первенство переносу родителями собственных психических проблем на ребенка и его окружение. По своей природе явление это носит бессознательный - не осознаваемый характер. Обе причины семейных репрессий к личным контактам маленького существа приносят равный вред. Вырабатывая с одной стороны цинично-прагматичное отношение к дружбе, с другой стороны через перенос родительских комплексов, они ведут к глубокому травмированиюю еще очень хрупкой психики ребенка. Заковывают его в вечное одиночество. Важным фактором воспитания будущего чиновника является страх. Систематически внушаемый ребенку вместе с другими болезненными ощущениями со стороны взрослых, он через подавление ответных негативных эмоций ведет к усугублению общего состояния отчужденности и подменяет собой здоровые жизненные ориентиры, прежде всего радость. Чувства человека приобретают искаженный характер. Приучаясь выстраивать свое поведение так, чтобы избегать последствий неизменного страха (оскорблений и наказаний родителями) маленькое существо постепенно привыкает к тому, что непрерывная боязнь является его постоянным состоянием. Ощущением, возникающим из-за закрепленного в психике правила подавлять естественное возмущение собственным унижением, то есть желание ответить на него, а не избежать неминуемой преграды. Все это выступает еще одной причиной толкающей человека на путь лицемерия и самоизоляции, как по отношению к старшим, так и к остальному окружающему миру отношений. На ряду со страхом, существует еще одно важное ощущение - стыд. Нося физиологический и социальный оттенок, по своей сути оно выражает общую социально-экономическую природу, заложенную в человека консервативным воспитанием. Острое чувство стыда, переживаний за свои реальные и вымышленные недостатки, сопутствующее большинству русских чиновников всю жизнь и является закономерным выражением табуированности их внутреннего мира, основы которого закладываются в детские годы. В дальнейшей жизни у человека происходит закрепление, либо в лучшем случае частичное снятие, приобретенных в детстве болезненных черт. Однако даже если на протяжении жизни у личности, избравшей путь бюрократического существования, и разрешаются некоторые психические противоречия, связанные с прошлым, то усугубление других проблем, неизбежное в данной системе, ведет к сохранению прежнего эмоционального и нравственного состояния. Суммарно это не просто накладывает отпечаток на сексуальную жизнь, но вообще формирует ее как некое болезненно-своеобразное целое. Каждый чиновник - исковерканная личность. Какой бы высокий пост он не занимал, ни что не может скрыть его душевного уродства, глубоких ран нанесенных еще в детстве. Носитель самых консервативных правил, циничных, двуликих моральных норм, вечно сутулый, если не в жизни то в душе, испуганный и подлый - таков конечный продукт «хорошего» воспитания, формирования личности основанного на страхе и подавлении. Именно в этом кроется причина неприглядной сексуальной жизни российских государственных управленцев. И внимание к ней с нашей стороны закономерный итог многовекового существования отчужденной бюрократической касты. [ 1.2. ] Общий портрет: мужчины и женщины Среди чиновников, как и среди других людей, встречаются и мужчины, и женщины. Процентное содержание последних несколько ниже первых, но если оценивать оба пола по их значимости для дел государства, то знак равенства можно поставить смело. Бюрократы обоих полов похожи. Первой и основной их общей чертой является консерватизм, злобный, реакционный, нетерпимый и подлый консерватизм изуродованных с детства людей. Зачастую бессознательный в поступках он настолько опасен обществу, что только организованная борьба человека с системой и искоренение чиновничества как класса может защитить людей от постоянной угрозы. Чиновников бывает жаль. Но в этом чувстве нельзя забывать о природе этого вида существ. Природе единой, хотя подчас и непохожей, как у мужчин, так и у женщин. Среди бюрократов больше мужчин [[5] Это утверждение может быть верным только с учетом, того, что многочисленные «правоохранительные» и полуполицейские органы современной России состоят преимущественно из мужчин.]. Одетые в однобортные пиджаки с серыми галстуками, всегда гладко выбритые, аккуратно подстриженные и причесанные сидят они за своими столами с омертвелыми лицами. Женщины внешне отличаются от них только суровыми «испанскими» костюмами или оголенными для шефа ножками (это в молодости). И те и те почтительно говорят начальству «Вы». И те и те любезно холодны друг с другом. И те и те бросают презрительно «вы» каждому кто появляется на их взгляд «с улицы», а не из кабинета более роскошного, чем их собственный. Чиновники обоих полов ненавидят людей, не маскируясь. Чиновники мужчины и чиновники женщины любят поесть. Едят они много, жадно, до полного заполнения желудка, относясь к этому действию как к основному бессознательному празднику в их жизни. Празднику, способному ощущениями языка компенсировать отсутствие чувств, секса, настоящего смысла жизни. Чиновницы-дамы очень любят сладкое и еще с молодых лет едят его так невоздержанно, что рано перестают интересовать мужчин. Растолстев к двадцати пяти - тридцати годам, они бросают на симпатичных самцов острые, даже злобные взгляды, в которых всегда чувствуется непогашенное желание и понимание своей непригодности для него. В отместку миру они украшают свои кабинеты и рабочие столы бессмысленными фигурками, картинками, тряпочками и продолжают много есть. К тому времени у большинства из них уже имеются мужья (как правило, слабые или старомодные мужчины). У них трудные отношения с противоположным полом и в ответ на советы врача «больше заниматься сексом с мужчинами», они ворчливо замечают: «Что вы мне их выпишете, доктор». Мужчины бюрократы не много счастливее бюрократов женщин. Единственным их спасением является водка, средство часто недоступное по причине консерватизма для «слабого пола». Они любят алкоголь, с юности находя в нем единственный источник пробудить в себе свободные чувства. Мужчины чиновники тоже быстро толстеют. Понимая, что они утрачивают сексуальную привлекательность, государственные управленцы-самцы начинают больше курить и поедают все больше и больше пищи. Как и женщины, они рано становятся нервными, часто впадают в истерики, в основном пьяные, бьют детей и ругают жен. Женщин, как правило, либо тихих и придавленных, либо истеричных и нагло-консервативных, отвечающих истерикой в ответ на истерику. Чиновники не бывают счастливы и не понимают смысла этого явления. Затрагивая общие места обоих полов бюрократии нельзя пройти мимо психического диагноза. Невроз, как правило, истерический или астения (потеря сил), очень распространен среди бюрократов. Панически боясь психологов и психотерапевтов, государственные управленцы почти всегда отказываются от их услуг, «тихо» страдая и рассуждая о том, что весь мир катится в бездну… Чиновник всегда одинок. Эгоцентрично сиротлив, независимо от наличия друзей и родственников. Приученный из года в год ориентироваться на карьерные ценности и деньги, он только имитирует хорошее отношение к людям. Имитирует дружбу, любовь и преданность. Имитирует настолько цинично и искренне, что не в состоянии даже сам усомниться в том, что все его нарисованные чувства - ложь. Это касается любого пола. Чиновники быстро стареют. Женщины-бюрократы в 25 лет могут выглядеть уже настолько дурно, что даже при активной сексуальной позиции (вещь почти невероятная) им крайне трудно найти мужчину для удовлетворения. К тому же они очень разборчивы, а любовник без машины, цветов, костюма, ресторана и романтической музыки им явно не подходит. Чиновники-мужчины тоже быстро теряют вид. К 30 они приобретают настолько круглые щеки, и настолько объемный живот, что женщины при знакомстве стараются отшить навязчивого урода. И если мужчина к тому времени не обзавелся еще титулом и деньгами, то он абсолютно не интересен самкам. Но, как правило, самки ему тоже мало интересны… Чиновники могут долго жить. Защищаясь безразличием от постоянных проблем других людей, они тщательно берегут силы, расходуя их только непроизводительным образом. Работать у чиновников принято только под контролем начальства. В противном случае «дело не спорится» и наверх отправляется отчеты о недостаточном количестве сил. Штат увеличивают. Брак, практически распавшийся уже по всей стране, у чиновников каким-то образом еще существует в прежней форме. Супружеские узы бюрократы часто создают друг с другом. Устраивая пышные свадьбы с отвратительной музыкой, пьянками, танцами (смысл их, очевидно, состоит в том, чтобы убить этот эротический ритуал) и песнопениями, они тем самым перед родственниками, начальством (его пригласить особенно важно) закрепляют «любовный» союз. Интересно, что почти все свадьбы чиновников носят религиозный окрас (как минимум молодожены посещают церковь). Групповой секс не практикуется - собравшись, большое число людей, объевшись и выпив много алкоголя, никак не пытается снять сексуальное напряжение. В старой русской традиции все просто напиваются и орут поздравления, а также странный выкрик «Горько!», принуждающий юношу и девушку (в основном уже на 5-8 месяце беременности) к поцелуям. Иногда первая брачная ночь является первой, чаще всего она проходит в дорогой гостинице. Из которой утром не выспавшихся супругов выставляет прислуга. Семейная жизнь затем носит затяжной характер. В браке русские бюрократы редко испытывают что-то похожее на счастье. Лучшее, что у них может получиться это взаимное безразличие и коллегиальное воспитание детей по общим правилам. Сексуально супруги остывают друг к другу гораздо быстрее обычного. Причина этого кроется в полной взаимной пустоте и исполненности всех известных им обрядов, что, часто означает завершение личной жизни. Но подробней о семейных тяготах, удовольствиях и извращениях чиновников мы поговорим позднее, немало затронув их в примерах. Поговорим смело, охватывая многие даже мало известные детали. Крах Советского Союза привел и к постепенному падению всех удерживавшихся в нем половых отношений. Жестокий кризис охватил семью в ее традиционном виде. Ценности брака были утрачены почти для всего молодого населения России, но чиновники не отступили от попытки их сохранить. Вместе с тем, секс в нашей стране вышел за пределы семейной и партийной темы, став возможным во многих формах. Разумеется, его доступность и качество не стоит переоценивать. В основном он низкого сорта, но это следствие еще не истлевшей до конца системы общественных отношений. Системы, элементом которой является бюрократия - государственная машина капитала, механизм, выстроенный из изуродованных жизней и чувств. С распадом СССР, на его территории фактически и абстрактно возможных видов секса стало гораздо больше. Многие люди возмущенно окрестили некоторые, а то и все, из них извращениями. Иные сделали это с позиций своих религиозных убеждений, другие, опираясь на прежние нравственные устои. Так или иначе, но все эти вида секса не прошли мимо бюрократии и захватили ее как в форме фантазий, так и в образе конкретного действа. Строгий костюм, мужской и женский, семья и супружеская верность, долг перед детьми - только ширма, за которой пусть и не красочно, но скрывается истинная сексуальность бюрократии. Гомосексуализм, как мужской, так и женский, тяга к юным и робким созданиям любого пола, грубые «ласки» собаки или пони, все это дополняет жизнь государственных исполнителей и властелинов страны. Не только проститутки, любовники и любовницы, но и новые формы сексуальных контактов сложились в мире русской бюрократии - впервые стали возможными морально, но отнюдь не всегда потеряли психическую боль, как ответное состояние. Чиновник на работе, чиновник в душе и чиновник в жизни не одно и тоже. Причин у этого много, но их основа - характер «производственных» (рабочих) отношений. Прибывая элементом одной из самых консервативных и не демократически устроенных отраслей общественной деятельности, бюрократ не может не быть циничным. Являясь продуктом хоть и воспитанным под особый вид деятельности, он все же не в силах укрыться от веяний эпохи. И сексуальные тенденции развития жизни не минуют его. Правда, затрагивают они это существо своеобразным образом. [1.3.] Новые отношения и бюрократия Длительное наблюдение за российским чиновничеством показало одну внешнюю особенность. Люди, относящиеся к этой профессии, имеют почти все время мрачный вид и улыбаются очень редко. Подобные симптомы наблюдаются и в других странах. К примеру, в США улыбаться принято вообще, и люди все время дарят друг другу положительные эмоции (не всегда настоящие). Это настолько общее место, что улыбаться вынуждены даже чиновники и даже чиновники в Вашингтоне. Но улыбка у них получается не такая. Ее натянутость и пустота очевидна. Люди эти не только не желают удачи и радости другим, но вообще не понимают этих явлений (не в силах даже подделать их). Они им чужды. Поэтому у российской бюрократии улыбки вообще нет. Чиновники похожи во всем мире. Но, сравнивая их в других странах (даже напыщенных латиноамериканцев) с российскими бюрократами мы все время получаем один вывод, вырисовываясь, он говорит: «Хуже отечественного бумажного зверя нет, по крайней мере, на западе». Любовь невозможна без радости. Краски ее теплых ощущений способны то держать человека в напряжении, то сотрясать его порывами счастья. Так принято считать, но любовь явление более сложное. Представляя собой не просто набор острых чувств, а целую систему социальных отношений, являясь чертой характера (способностью любить), любовь возникает на основе ощущений и переходит в особое душевное состояние. Выражаясь в ассоциации себя с другим человеком, ощущении неразрывной целостности с ним, любовь дает человеку не потребительское чувство обладания, а ощущение полноты и богатства мира. И как писал автор легендарной книги «Искусство любви» Эрих Фромм в другой своей не менее известной работе «Быть или иметь»: «Любить - это форма продуктивной деятельности. Она предполагает проявление интереса и заботы, познание, душевный отклик, изъявление чувств, наслаждение и может быть направлена на человека, дерево, картину, идею. Она возбуждает и усиливает ощущение полноты жизни. Это процесс самообновления и самообогащения». Бедное традиционное представление о любви, как о смеси страсти и страдания не способно передать всю полноту этой особенности человеческих отношений. Но, сформированное веками господства в обществе эксплуатации и подавления, оно не случайно во многом сводит чувство любви к душевным мукам, метаниям и боли. Приучая людей видеть и искать в любви как отношениях прежде всего садомазохистский характер, буржуазная сексуальная мораль открывает, что общественные связи, существующие в нашем мире, построены на подавлении и подчинении одной личности другой и всей совокупности личностей системе. Именно такая система производственных и вытекающих отсюда личных отношений формирует подавленную и испуганную форму любви-страдания. В эксплуататорском, сооруженном на материальном неравенстве социуме подавляется не толь сексуальность, ограничиваемая табу и многочисленными правилам, но и все чувства переживаемые людьми. Оплот такого подавления, как и любого иного, в обществе - это государство. Государство - вообще машина подавления, а чиновники - звенья ее адского механизма. Поэтому, чтобы сделать из человека бюрократа его долго и тщательно ломают, разрушая и запрещая в нем не только идеалы свободы, но и чувства. Производственные отношения, защищаемые государством, веками обеспечивают существование системы подавления, подчинения и эксплуатации. Из всех эпох - наша, капиталистическая, быть может, самая мягкая. Но в России, где действует почти тоталитарный политический режим переоценивать ее не стоит. Однако даже в таком мире люди на практике стремятся к счастью. Они любят, они радуются, забывая об отсутствии прав и свобод, они улыбаются. Представить подобное при феодализме просто невозможно. В «темные века» средневековой реакции улыбка и смех считались происками сатаны. Пытки и костер грозили каждому ищущему новое. Всюду бодрствовала инквизиция. Секса в привычном для нас смысле тогда не существовало. Даже в браке, освященном церковью, во имя продления рода, он был укрыт под толстые ткани ночных одежд. Только с эпохой возрождения выяснилось, что секс возможен не только в разрешенной церковью позе миссионера (лежа: мужчина сверху), но и иным образом. Открыв в начале XVI века в ходе Итальянских войн, что женщины могут заниматься любовью и в других позах, французы произвели подлинную революцию своих представлениях о сексе. История совершила очередной прорыв. Мрачные века прошли, однако мрачные люди остались… Бюрократия - реакционный заслон на пути общества к прогрессу, к новым отношениям, к новой любви. Полиция, цензура, армия, тюрьмы, суды и надзор - все это на ее стороне. Воспитанные в духе отживших правил, представители социума чинов понимают отношения полов так старомодно и ограниченно, что в их жизни любовь воплощена еще более уродливо, чем в жизни подавляемых ими людей. Благодаря чиновникам, их тщательному консерватизму и реакционному духу, направленному на торможение прогресса и удушение свобод, в нашем мире все еще сохраняется ветхое и ограниченное представление о любви. Представление, основанное в умах людей на том, что любовь есть краткий миг увлечения и страсти, радости и порыва, на смену которому приходит страдание. Подобный «портрет любви» с позиций науки не является верным, точнее не относится к любви как подлинному явлению. Такие ощущения скорее свойственны влюбленности - непродолжительному взаимному увлечению и чувственному садомазохизму. Первое, являясь зародышем любовных отношений, не приводит к их развитию из-за ненужных хозяйственных и нравственных требований предъявляемых людьми друг другу. Отношения мужчины и женщины после всплеска взаимного очарования разрушаются, вместо того, чтобы развиваться и укрепляться. Они не превращаются в любовь, создавая новые ощущения. Второе, тоже естественное свойство существующих материальных отношений между людьми. Построенное на подавлении, зависимости и эксплуатации, наше общество веками формирует в личности ощущение необходимости страдания. Испытывая душевные муки и причиняя их окружающим, человек привыкает к их неминуемости. Они становятся общим местом, бессознательным побуждением поступков. В своих мыслях личность не стремится к причинению и получению страданий, но желания, иррациональные по своей природе, влекут ее к ним. В мире, где есть старшие и главные, где нужно подчиняться и выполнять чью-то чужую волы, терпеть и молчать это закономерно. Так формируется садомазохистская природа души. Но если любви еще не существует «в абсолюте», то она, по крайней мере, проходит сложный и противоречивый период своего формирования. Все общество участвует в этом своими жизнями, чувствами и поступками. Преодолевая отжившие отношения, ломая пирамиды старых правил, каждый человек хочет быть счастливым. Без взаимного равенства, поддержки и радости близости это невозможно. Бюрократия - консервативная система угнетения. Каждый винтик ее ступенчатых башен это человек полностью подчиненный установленным правилам. Подчиненный нормам традиционной морали, государственным регламентам, детальным расписаниям жизни и воле вышестоящих существ. Таких же самых как он существ: раздавленных еще в детстве, зацикленных на функционировании машины подавления и служении ей. Лишенный подлинных красок поиска, чиновник, принуждая страдать все общество, сам страдает больше всего. Будь он мужчина или женщина, не имеет значения, поскольку не изменяет и в доле садистский и мазохистский характер «любви», на которую только и способен бюрократ. Не сознавая этого, всю жизнь он сам причиняет себе боль и сам наслаждается собственной мукой. Такова разгадка его эротических ощущений. [ 1.4. ] Государственная любовь Механизм не имеет чувств. Государство, выстроенное из множества кирпичиков человеческой жизни, в интересах старого порядка убивает в них радость, искренность, смелость и сексуальную страсть. Душит эмоции с той силой, что если что-то и остается от них, то это просто уродливый набор мутных ощущения. Жизнь в них перестает быть свежей и настоящей. В том сексе, которой остается людям, нет краски желаний. Но есть многообразные и всегда одинаково побужденные стремления. Есть бесконечное число физиологически неестественных отклонений. Но это и есть государственная любовь. У нее много видов, но лишь одна суть - уродство. В политике чиновники откровенно защищают государство, утверждая, что любят его. В свою любовь к родине (под «родиной» понимается, что угодно только не народ) бюрократы вкладывают изрядную долю не только садомазохизма, но и банального фетишизма. Повальное увлечение иконами Путина явно пример такого отношения. Под «патриотической любовью», ради которой эти люди готовы приносить на словах любые жертвы, чиновники скрывают от себя не только собственную сексуальную и эмоциональную неудовлетворенность, но часто и свою полную неспособность получать удовольствие от секса. Сам секс их интересует не просто как средство физического удовлетворения, но как обязательный ритуал, которого не должно быть много, но который как-то быть должен. В эротических связях российские чиновники ищут, прежде всего, не радость, а подтверждение правильности своего жизненного пути. Вкладывая подобный смысл в зачастую чрезмерно ритуальные сексуальные отношения, бюрократы добиваются лишь садомазохистского удовлетворения. Так выглядят изнутри сексуальные отношения большинства служителей власти. Но и бюрократы бывают способны понять, что душевные страдания, которых они постоянно добиваются, не способны сделать их счастливыми. Рано или поздно, многие чиновники начинают ощущать бессмысленного подобного эротического блуждания. Тогда они, замечают, что причина их постоянной чувственной неудовлетворенности заключается в тех отношениях, которые они неизменно ретранслируют. Неспособные кардинально изменить эти отношения, что связано с отказом от большинства жизненных ценностей и целей, эти люди стремятся, не меняя основ своей психической природы, найти новые сексуальные источники. Именно здесь часто берет начало мужской и женский гомосексуализм, педофилия, сексуальный садомазохизм, тяга к эротическим контактам с животными и многое другое. Последнее время подобные явления становится все более распространенным, охватывая преимущественно бюрократическую «молодежь» - тех, кто еще не достиг 45 лет. К тому же, сильное давление на традиционное чиновное сообщество оказывает непрерывное развитие общества, а точнее связанное с этим формирование новых сексуальных отношений. Грандиозные перемены в характере общественного производства, появление машин и компьютеров, падение роли физического труда, привели к изменению социальной и, следовательно, сексуальной роли, как мужчин, так и женщин. Активный распад охватил патриархальные ценности и отношения. Развитие получили и демократические ориентиры свободы, и принципы равенства людей любого пола. Демократизация, пускай пока во многом и ограниченная, процессов управления постепенно завладела многими странами мира - с карты планеты исчезли еще недавно доминировавшие монархии. Мужчины и женщины в этом непростом процессе понемногу становятся ближе друг другу уже как равные. Все это с невероятной силой ударило по старому бюрократическому миру. Испугало его. Душевно быть чиновником стало еще более тяжело - неожиданно у чиновников возникло ощущение ущербности (исчезло их былое удовлетворение собой). Сформировалось и окрепло противоречие между консервативными и даже реакционными жизненными ориентирами государственного человека, его негативным восприятием прогресса и непрерывно ускоряющимся движением общества вперед. Нацеленные на прогресс социальные силы все время чувствуют бюрократические цепи на своих ногах - оковы, насчитывающие уже много веков. Не разорвав их нельзя двинуться дальше, к новому общественному строю. Особенно сильно ощущается это в России, где у власти находятся наиболее реакционные круги капитала, и где политика путинской бюрократии тяжелым бременем лежит на материальном и нравственном состоянии общества. Любовь чиновников к государству и вытекающая отсюда склонность к садомазохизму в собственной половой жизни, не покоятся мирно в душе бюрократии - они агрессивно проецируются на все социальные слои, навязываются людям уродливой пропагандой СМИ, церковным морализаторством, аппаратным насилием и циничным примером власти. Чиновники любят свою страну. Их государство и их родина это не Россия, хотя они так ее называют - это система отношений. Прежде всего, государственно-капиталистических отношений в которой власть бюрократии позволяет ей, воплощая собственную ущербность, причинять людям страдания, преследуя в конечном итоге политическую цель. Издаваться над человеком, его идеалами свободы и справедливости, навязывать, компенсируя уродство чиновного социума, сохранение в душе каждой подвластной личности садомазохистских наклонностей - все это и есть государственная любовь бюрократии. И все же чиновникам нельзя доказать что они общественное зло, как невозможно разубедить их в том, что они способны любить. Убежденные в этом с детства и нашедшие массу доказательств в муках удовольствия собственных сексуальных неудач, эти люди в большинстве твердо верят в любовь. Но независимо от того ищут они любви или нет, в силу границ объективного рода, как представители отжившего, реакционного мира, они не могут найти в жизни тех отношений, которые действительно можно назвать любовью. Часть 2. Сексуальная реакция [2.1.] Сексуальные наклонности Государство не поощряет сексуальное разнообразие. В армии оно не допускает ни гетеросексуальных контактов, ни гомосексуальных, ни каких бы то ни было иных. Здесь нет ничего странного, поскольку именно сексуальное подавление обеспечивает власти в значительной мере подчинение людей. Еще в 1930-е годы выдающийся ученый психоаналитик Вильгельм Райх показал, что из всех потребностей человека только сексуальную можно не удовлетворять, то есть подавлять, физически или нравственно запрещая секс. Это не ведет к смерти, как например неудовлетворение потребности в пище и воде, но обеспечивает выигрыш времени, которое можно израсходовать на неинтересную, но экономически полезную или иную важную деятельность. На этой особенности сексуальности строит государство уже многие века свою политику. В наше время, когда тяжелый физический труд, религиозные и бытовые запреты уже не в силах уничтожить секс в жизни людей, государство постепенно утрачивает свой тотальный контроль над личностью. Наступает новая эпоха истории человечества. Эпоха, в которой секс больше не будет спрятан в темные углы супружеских спален, а вырвется на свет и поможет человеку научиться лучше чувствовать жизнь, радоваться и любить. Государственная машина - последний мощный оплот подавления сексуальности в современном мире. На нее возложены все реакционные надежды. Но даже в России, она трещит под ударами прогресса. Проявляется это в многообразии, пусть и не всегда естественном, сексуальных отношений, как во всем обществе, так и святая святых государства - в бюрократической среде. Гетеросексуальность не нуждается в детальном описании. Определяемые ей двуполые сексуальные отношения по-прежнему являются самыми распространенными как в обществе, так и бюрократической сфере России. По форме их можно разделить на супружеские (прошедшие государственную регистрацию либо нет), длительные любовные связи и «случайные» сексуальные контакты. Из всех перечисленных видов особым поощрением начальства у чиновников пользуется государственно освидетельствованный брак. Он же распространен больше всего. Сексуальные связи между мужчинами и женщинами из среды чиновничества, однако, далеко не всегда закрепляются штампом регистрации брака. Часто, особенно у мужчин, ощущается наклонность к более неформальным отношениям с женщинами. Женщины в среде русских чиновников консервативны в основной своей массе настолько, что вступление в брак видят одной из основных жизненных целей (достигнутой в основном с момента завершения официального ритуала). Не редко именно ради реализации супружеской программы они и приходят в чиновный аппарат, четко осознавая, что в нем, по-видимому, и сконцентрированы мужчины способные на семейную жизнь по всем правилам. Брак, разумеется, не раскрывает всех видов сексуальных отношений у чиновников. Но, по мнению многих исследователей именно он как разлагающийся институт создает условия для процветания множества форм сексуальных отклонений. В бюрократическом социуме господствуют максимально традиционные ценности, а степень консерватизма в сексуальных отношениях едва ли не самая высокая в обществе. Однако именно в силу этого параллельно с усиливающимися вокруг прогрессивными тенденциями и происходящими вслед за этим преобразованиями в сексуальной сфере, чиновничество и создает в себе некую полуизолированную среду, в которой одновременно сочетаются самый чудовищный консерватизм и невероятно искаженный прогресс. По этим причинам среди российских бюрократов растет число гомосексуалистов. Разрушаясь в обществе в целом, патриархальные сексуальные отношения подрываются и у его наиболее реакционной части - в кругу чиновников. При этом, геи и лесбиянки изрядно увеличив свою численность за последние годы, в машине государства существуют в отличных от основной массы их сексуальных собратьев вне бюрократии формах. Отличаются как сами их отношения, так и характер испытываемых эмоциональных ощущений. Общим местом для чиновников-мужчин является огромное число комплексов и фобий. Для женщин помимо этого характерны сильные истерические наклонности, выражающие как активный тип личности, так и «мягкий», «добродушный», пассивный внутренний склад. Доля истеричных, вернее явно истеричных, дам в среде государственных управленцев значительно больше, чем в обществе в целом. Они склонны к традиционно женскому либо традиционно мужскому типу поведения, как в отношениях, так и в постели. В этом смысле лесбиянки-чиновницы заметно отстают от лесбиянок «не занятых в государственной сфере», среди которых приняты более равные, по сути, современные «мужские» отношения. Именно такой тип личностного общения обеспечивает устойчивость лесбийской связи. Чиновники женского пола, вступая в гомосексуальные контакты, ищут в связи с партнершей не новый вид чувственных и физических переживаний основанный на ином типе отношений, а стремятся реализовать традиционную патриархальную схему, в которой есть сильный «мужчина» и слабая женщина. Но и здесь возможны исключения. Геи чиновники старшего возраста чаще всего пассивны как «персонажи любви», среди молодых встречается больше активных либо универсалов. Но общим остается то, что, как и у лесбиянок, у геев-бюрократов явно ощущается консерватизм. Они почти всегда не могут выстроить с партнером лишенные иерархии отношения и в их связях неизбежно присутствует садомазохизм. Выражается он, в различных условиях, либо в желании унизить сексуального партнера, либо (это встречается чаще) в стремлении унизиться самому. Именно в таком свете воспринимают многие геи-чиновники анальный секс. Не существуя для них просто, как форма полового акта, он представляет четко выраженный путь достижения удовольствия через унижение. Интересно, что среди чиновников невероятно велика доля латентных гомосексуалистов. Причина этого явления опять же кроется в воспитании неадекватном общественным, в том числе сексуальным, отношениям. Преодолеть все эти проблемы мешает с одной стороны замкнутая среда деятельности бюрократии, ее культурная обособленность, с другой - глубокие травмы, нанесенные психике еще в детстве. Садомазохизм в бюрократической среде характерен не только для геев, но и для лесбиянок. Тяга к подобному характеру связей является одной из жизненных основ «бюрократической» сексуальности. Их отношения, как и отношения мужчин гомосексуалистов, часто выстроены на склонности к причинению и испытанию душевных страданий. Патриархальное общество всегда было не чуждо педофилии. Боле того, она на протяжении многих эпох составляла центральный элемент сексуальных стандартов. Эталоны молодости и красоты в общественной культуре с древнейших времен устроены так, что мужчины «молоды» до 40 и даже 50 лет, а женщины нередко зачисляются в разряд постаревших часто уже в 25-30 лет. Разумеется, подобный шаблон несправедлив. Но он существует, и в среде чиновников его сила особенно велика. Причем если в других социальных группах и мужчины, и женщины склонны пересматривать данный возрастной эталон, выстраивая свои отношения согласно новым принципам, то в бюрократическом лагере этого почти не происходит. Напротив, в нем остро ощущается наиболее реакционная форма педофилии - склонность мужчин к молоденьким девочкам подросткам. Но это при гетеросексуальной наклонности. У гомосексуалистов обоего пола данная наклонность также проявляется в четких возрастных границах партнеров. Как правило «мужчина» в них должен быть старше, а «девочка» младше. Подобная схема у геев и лесбиянок государственной касты элементарно копирует традиционную гетеросексуальную модель, исключая равновозрастные и равноролевые отношения. Среди гетеросексуальных женщин-бюрократов также последние годы в России наблюдается наклонность к сексуальным связям с юношами и даже мальчиками. В области сексуальных фантазий чиновники всех полов и ориентаций испытываю острые переживания, когда представляют себе сексуальный контакт с человеком (нередко это начальники либо подчиненные) много младше либо много старше себя. Увлечение животными в эпоху смены бюрократических поколений произошедшее после ухода Ельцина тоже заслуживает интереса. Разумеется, после прихода к власти Путина никаких крупных перемещений масс чиновников не произошло, но характер эмоциональных ощущений у бюрократов изменился (пусть и не кардинально). Чувство стыда усилилось, а сексуальные отклонения стали более распространенными. Бюрократы зоофилы встречаются редко, но их число за последние 5-7 «политически нравственных» лет существенно выросло и уже вполне можно говорить о распространении этого явления. Как правило, зоофилы - не молодые люди, неожиданно почувствовавшие в последние годы тягу к животным своего или противоположного пола. Среди животных наибольшим эротическим спросом пользуются, разумеется, собаки; пожилые государственные управленцы мужского пола предпочитают самок, женского - самцов. Гомосексуализм встречается не часто и, как правило, является просто следствием отсутствия животного нужного пола. Важным элементом зоофилии, как и любого другого сексуального отклонения, для российской бюрократии является стыд. Если бы не оргазм и эмоциональные переживания в момент сексуального контакта, то вполне можно было бы считать, что достижение ощущение стыда единственная цель в сексе чиновников. Именно чувству вины зачастую обязана бюрократия путинской эпохи многим своим нынешним сексуальным переживаниям и желаниям. В этом характерное отличие настоящей эпохи от «нравственной» эры Ельцина или Горбачева - сегодня для управления, для подчинения и исполнения воли начальства требуется значительно большее ощущение стыда у чиновников, чем прежде. В противном случае, из-за эмоционального сбоя, государственная машина может перестать должным образом работать, что в условиях поэтапной ликвидации остатков демократии недопустимо. Класс чиновников России необъятно велик - сексуальная вина помогает им управлять, направляя его сломленное Я на исполнение высшей воли. Фетишизм крайне распространен в бюрократической среде. Без него не обходится любовная связь ни у одного из представителей существующих видов сексуальных ориентаций. На нем, в значительной мере, держится еще брак. Он (фетишизм) обеспечивает соблюдение множества ритуалов ухаживания и сексуальных игр, к которым имеют пристрастие чиновники. Даже садомазохизм в чистом виде, о котором мы пока ничего не сказали, не может даже быть представлен без цепей, кожаных лифчиков и трусов, без плетки и искусственных членов. Пирсинг - важный элемент сексуального фетишизма. Женщины, а в последе время и мужчины, прибегают к нему все чаще, порой даже не понимая садомазохистский смысл этого явления. Однако в среде бюрократии, пирсинг существует в своем естественном виде, когда боль и рассматривается как главное украшение на теле. В отличие от основной массы молодежи, почти безболезненно украшающей себя колечками, чиновный мир воспринимает пирсинг более натурально, более верно. В моменты сексуальной близости пирсинг как символическое украшение передает образ ощущения боли партнеру и усиливает половое возбуждение - страх боли, ее бессознательное почитание, поклонение ей развито у чиновников в большей мере, чем в другой социальной сфере. Групповой секс не популярен у бюрократов. Он слишком откровенен и слишком смел, чтобы быть интересен большинству чиновников - людям скрытным. Даже в среде садомазохистов он почти не распространен. Но именно здесь он встречается чаще всего в своем эмоционально отчужденном виде, а не в форме «семейного» обмена сексуальными партнерами. В целом же хищное, коллективное удовлетворение сексуальной страсти мало подходит бюрократии со всеми ее зажимами, многообразными страхами и глубокими душевными порезами. Только при наличии комплекса больших амбиций, мужчина-чиновник (с женщинами подобное пока не наблюдалось в государственной касте) может пойти на занятие любовью с несколькими девушками. Чаще всего проститутками. Проституция находит самый широкий спрос у бюрократов мужского пола. Как правило, секс с проститутками происходит при принятии больших доз алкоголя, что помогает чиновникам ощутить себя боле смелыми, чем на самом деле, людьми. Также к услугам проституток прибегают при групповых посещениях сауны или праздновании дня рождения коллеги. Связь с проститутками нередко является единственным возможным для чиновников видом секса, настолько они могут быть не привлекательны для женщин ищущих в близости с мужчинами удовольствие, а не заработок. Подобное состояние не случайно. Оно вполне характеризует российскую бюрократию как несоблазнительную часть общества - корпорацию нравственных уродств, тщательно маскирующихся, но все равно очевидных и отвратительных. Чиновники чувствуют это сами, но внутренние барьеры, которые и делают их служителями государства, остаются для большинства непреодолимой преградой. Женщины и мужчины на содержании есть только у более-менее высокопоставленных (берущих крупные взятки) государственных управленцев. И здесь альфонсы явление крайне редкое, даже экзотическое, а вот девушки-содержанки вполне распространены. К их нежным услугам в основном прибегают женатые государственные деятели, секс с женами для которых уже либо невозможен совсем, либо почти неприятен. Не редкостью является и гомосексуальные партнеры на содержании. К ним тоже чаще всего обращаются высокопоставленные государственные деятели, состоящие в браке. Рассматривая виды сексуальных пристрастий у русской бюрократии, и акцентируя внимание на множестве их форм, не стоит забывать главного: сексуальные связи в среде чиновников всегда сопряжены с определенными стереотипами, множеством излишних правил и строятся на иерархичных принципах, схемах по существу соответствующих иерархичным типам личных связей чиновников на работе. Такая форма отношений создает если не в чистом виде, то в искаженной фигуре систему обхода личностью правил подавления ее сексуальности. Правил, на штурм и отмену которых бюрократия не решается, получая в ответ массу психических проблем, и потому остается бюрократией - реакционной опорой отжившего строя в его радикальных формах. [2.2.] Сексуальные фантазии Распад традиционных представлений о семье, крушение массы табу, разрушение религиозных иллюзий обуславливает не только значительное освобождение сознания современного человека, но и богатство его сексуальных фантазий. Однако чиновничество, в особенности российское, враждебный прогрессу оплот буржуазного мира. И все новое, что в обществе уже заняло свое место, в среде русской бюрократии превращается в некую разъедающую государственный фундамент субстанцию. Смесь, которая все же не в состоянии сокрушить систему: произвести то, что может сделать только воля масс. Сексуальные фантазии бюрократии не являются в чистом виде троянским конем прогрессивных общественных тенденций направленных на слом существующего государства. Однако они наносят традиционной управленческой системе серьезный вред, подрывая в представлениях ее винтиков могущество власти, ее «вечную» мощь. И хотя подавление сексуальности у чиновников по-прежнему значительно сильнее, чем у других социальных групп, именно сексуальные фантазии наносят ему, как государственному инструменту, основной урон. Побуждая к действиям, прорывая табу на секс, фантазии ведут к поступкам через возникающие неуправляемые желания и ожидания. Но фантазии, как уже частично свободная мысль, не возникают в умах бюрократии сами собой. Они пробуждаются в психике индивидов воздействием меняющегося общества. Разрушение старой буржуазной морали делает сексуальные фантазии особенно яркими даже там, где эта нравственность демонстрирует свою иллюзорную прочность - в среде русской бюрократии. Особенно насыщены они у чиновников, людей зачастую эмоционально подавленных настолько, что секс в их жизни отсутствует вообще. Тем не менее, даже в таких печальных случаях сексуальные фантазии все равно существуют. Тщательно скрываемые от окружающих и даже от самих «авторов» они не ускользнут от опытного взгляда анализа. Взора, который в отличие от церковного бога не считает их грехом. Как бы чиновники не пытались скрыть факт существования у них сексуальных фантазий и их характер, истина сама открывает себя, стоит только немного побыть наблюдательными - погрузиться в бюрократическую среду и потратить время на общения с ее представителями. Результаты не замедлят сказаться, он окажется интересным и во многом неожиданным. Основная масса чиновников гетеросексуальна, но среди мужчин последнее время стихийно и массово растет число латентных гомосексуалистов, что определяет типологию их фантазий - это нам и интересно в данный момент. Гетеросексуальные фантазии у людей с сильным эмоциональным и сексуальным подавлением тоже достаточно известны. Основная масса чиновников, со страхом относясь к взаимоотношению с людьми, выбирают себе недостижимых сексуальных партнеров для фантазий. Самый простой вариант здесь - это чужие мужья, жены, любовники и любовницы. Они бессознательно наделяются нужными чиновнику сексуальными качествами, нередко воображение даже сильно изменяет их физиологию. Так у очаровательной соседки, за которой ухаживает друг детства, способен появиться член и секс с ней может напоминать секс с транссексуалом, за исключением того, что полового акта вполне может не быть. Чувствуя вину, заложенную еще в детстве, за проникновение члена во влагалище, чиновники зачастую испытывают бессознательный страх перед половым актом. В жизни это выражается в мужской импотенции и болевых ощущениях у женщин в момент сексуальной близости. Такое поведение физиологии обусловлено существованием бессознательного представления о порочности полового акта, его греховности и постыдности. Закрепленное в подсознании это ощущение «греха» во многом ограничивает характер сексуального воображения. Очень популярны у чиновников сексуальные фантазии, когда их, людей в основном не слишком молодых или рано постаревших, соблазняют юные порочные существа. Женщинам представляются юноши, хотя в жизни они отдают предпочтение мужчинам старше себя. Мужчины испытывают тягу к молоденьким девушкам. Но и в данном типе фантазии половой акт наступает не часто, хотя если личность бюрократа достаточно раскрепощена (процент таких людей среди чиновников очень низок) то завершающей частью такой связи может быть не просто раздевание или ласка, а полноценный оргазм. Интересно и то, что у чиновников подобного склада или тяготеющих к подобному складу роль соблазнителя в фантазии может принадлежать им. Но чаще всего чиновникам нравится представлять, как их соблазняют и побуждают к «порочной», «постыдной» и потому притягательной связи, в которой многие самые эротичные моменты могут оставаться за кадром заботливо вырезаемые цензорами психики. Все чиновники фантазируют, но их мечты и представления отличаются, как мы уже заметили, в зависимости от сексуальной ориентации. Но даже чиновники не гомосексуальной ориентации склонны представлять себе секс с начальниками и подчиненными. Особенно интересно здесь то, что и мужчин и женщин объединяет одно - бессознательная тяга к анальному сексу с руководством. Нередко такие фантазии сопровождаются садомазохистскими сценами и носят навязчивый характер. Мастурбируя в момент таких представлений, мужчины и женщины склонны сами причинять себе боль щипками, уколами и ударами. Такие фантазии, давая сильные душевные переживания, тем не менее, оставляют неприятный осадок. Это отличает их, к примеру, от стандартных фантазий секса с моделями и звездами кино, которые также распространены в среде чиновников, но на которых не имеет смысла останавливаться подробно. Они хорошо изучены современной наукой и довольно популярны. Садистский характер фантазий очень важная черта наклонностей русской бюрократии. Запуганная и сексуально подавленная жертва государственной вертикали, она получает острое удовольствие от подобных умозрительных связей. Групповой секс в качестве фантазии, как и на практике, встречается у чиновников не часто. Но как фантазия, он больше всего может быть отнесен к явно садомазохистской стилистике. Представляя сексуальный контакт с большим числом сослуживцев, чиновник четко воспроизводит иерархию связей, когда он жертва для начальства и деспот для подчиненных. Подобный характер фантазий с его навязчивым распределением ролей и аппаратными деталями полностью воспроизводит подавление личности системой пирамидальных отношений, ее абсолютную подчиненность даже в сексуальных фантазиях машине власти. Секс с запрещенными объектами тоже характерен для чиновников. Животные, собственные дети, родители, очень пожилые партнеры или искусственные партнеры (резиновые куклы или манекены), все те с кем в жизни сексуальный контакт невозможен, становятся объектами сексуальных фантазий, отделаться от которых самостоятельно государственным людям почти не удается. Подобные воображаемые «акты любви» символически копируют весь характер повседневной деятельности чиновников, когда, выполняя команды руководителей, они заняты чуждым и малоинтересным делом: защитой интересов любимого ими Российского государства. Постоянно запрещая себе совершать различные поступки как аморальные, и табуируя самые разные сексуальные желания, чиновничество подавляет собственную сексуальность, превращаясь в некое агрессивное монашество нашего времени. Разумеется, это не означает, что секса у бюрократии нет. Но даже если его нет, всегда есть сексуальные фантазии. И даже хорошо организованное, мощное цензурное подавление не в силах уничтожить их вообще, а может, только ограничивая их, вызвать самовозникающие, навязчивые и «порочные» картины. Борьба с ними бессмысленна, все это симптомы невротического состояния загнанной психики. Часто в жизни многие чиновники не способны к занятию сексом без искусственных стимуляторов в виде алкоголя и иных возбуждающих средств. В эротических фантазиях этот препарат часто играет центральную роль, его мысленное принятие как бы является сигналом заученного разрешения, когда многие формы контакта с партнером становятся временно разрешенными. Примерно туже роль играют в фантазиях и возбуждающие средства, они также создают иллюзию сильного желания, которое способно преодолеть табу. После воображаемого принятия таких средств (жидкости или таблеток) человек получает разрешение на секс, поскольку желание теперь сильнее табу нейтрализованного «химически». Это приводит к более свободным фантазиям, но демонстрирует с одной стороны слабость и несамостоятельность личности, ее зависимость от внешних условий, а с другой - ее желание преодолеть существующие запреты, что является для многих положительным симптомом. Возбудители в фантазиях нередко используются и для пробуждения желания у партнера. Мужчины представляют себе как красивая женщина, приняв таблетку волшебного средства, загорается желанием и берет на себя почти активную роль в сексе. Аналогичны представления женщин, для них типична сцена с подобным возбуждением мужчины. Иногда роль «волшебных таблеток» может быть взята на себя обычным обедом, который нерадивая хозяйка все же приготовила мужчине, взамен получив секс с ним (чаще происходящий по его инициативе). Подобные средства разжигания страсти являются некой компенсаций собственной беспомощности, ненужности и непривлекательности. Объяснением-побуждением, согласно которому соблазнительный партнер идет на секс. Характерными чертами сексуальных фантазий чиновников является их навязчивость, многократное тиражирование и детальная обусловленность. Последняя черта может выражаться как в виде описанного волшебного помощника (алкоголь, наркотики, виагра) либо в особой прорисовке места и условий в которых секс оказывается разрешен. Происходя как свидание в тюрьме, воображаемый сексуальный контакт мысленно изображается в специальном помещении либо как следствие каких-то сложных манипуляций. Секс почти никогда в представлениях чиновников не бывает случайным, правилом является его причинная обусловленность. Он может быть следствием поездки на дачу, похода в сауну или продолжением застолья. Место, в котором представляется занятие сексом, у многих чиновников прорисовывается довольно подробно и служит едва ли не главным фактором полового возбуждения. В отличие от черт партнера, оно детализировано порой настолько, что каждый раз навязчиво восстанавливаясь, передается с мельчайшими деталями, которые, разумеется, несут в себе сексуальный символизм. Нередко такие детали связаны с первым еще детским сексуальным опытом, либо сильными переживаниями прошлого. Изнасилование - одна из самых любопытных сексуальных фантазий русской бюрократии. И у мужчин, и у женщин она пользуется популярностью, поскольку в скрытой форме выражает душевное состояние чиновника - состояние жертвы. Крайне редко чиновник изображает себе картины, когда он играет роль агрессора, а не жертвы. В жизни являясь хищником, бюрократия переносит чувство вины в свои сексуальные фантазии. Роль совратителя, как и роль соблазняемого, притягательна для чиновников любого пола. В ней, при помощи своих фантазий, они могут выразить наиболее затаенные желания. Разрушение непорочности, как, например, секс с девственницей или девственником тоже притягателен для русских чиновников. Его представляют себе очень многие государственные деятели, и он по праву может считаться одним из самых массовых воображаемых эротических сюжетов. Представлений романтического, нежного характера, либо злобного насилия над скрытой порочностью мужчины или женщины, которая только прячется в робкой невинности. Данный тип фантазии выражает некую компенсацию, в виде новой надежды или в виде мести за отсутствие в реальном мире самого сладкого - сексуальной невинности, а заодно с ней бескорыстной правильности и девственной нежности. Фантазии с животными не отличаются богатством сцен. Их главной особенностью является приписывания меньшим братьям большей роли, чем они способны играть в действительности в сексуальном контакте с человеком. Особенно нравятся такие фантазии пожилым дамам бюрократии, поскольку полностью выражают их призрение к себе и глубокое жизненное и сексуальное разочарование. Здесь животное-партнер становится своего рода местью женщины самой себе за бессмысленность устройства мира и собственную слабость. Характерной и интересной является фантазия, в которой чиновник занимается сексом сам с собой. Такое представление, особенно в случае, когда оно приобретает навязчивый характер, указывает на глубокое личное одиночество человека. Однако чаще всего в своих фантазиях русские бюрократы «выбирают» себе другие объекты. Которые, как и мысленно совершаемые с ними сексуальные действия зачастую приобретают навязчивый характер, что свидетельствует о наличии глубоких внутренних противоречий между тем, что человек хочет и тем, что он должен делать. Крайне любопытно, что половой акт представляется чиновникам не очень часто и сам по себе не всегда является сексуально привлекательным. Напротив, действия совершаемые перед ним могут быть крайне притягательны. Различного рода ласки, интимные прикосновения, многократно тиражируясь фантазией, приводят чиновников в возбужденное состояние. Зачастую, когда фантазия сопровождает мастурбацию этого вполне достаточно для достижения оргазма и воображаемый половой акт попросту не нужен. Это тем более естественно, что он по-прежнему ощущается большинством чиновников порочным и грязным, в то время как ласки являются не такими табуированными. Но даже в этом случае многие чиновники стыдятся своих фантазий вместе с действиями, совершаемыми по самоудовлетворению. В силу фетишистской натуры чиновники любят стриптиз, и в их сексуальных представлениях он играет заметную роль. Выступая как в открытом виде, так и в виде частичного обнажения натуры, стриптиз вызывает в бюрократах сильное сексуальное возбуждение, поскольку открывает частицу запретной «тайны» человеческой природы, к которой их бессознательно тянет, несмотря на мощные табу. Представляя себе сцены раздевания, подглядывания за переодеванием или принятием душа, мужчины и женщины мысленно прорываются к тем действиям, которые в жизни, соблюдая все правила, они оказываются неспособны совершить. Большинство государственных служителей России считают мастурбацию безнравственным и вредным явлением. Испытывая по поводу собственных подобных действий сильные переживания, этот комплекс формируется еще в детские годы (как правило, не без участия родителей), русские чиновники часто в сексуальных фантазиях сознательно накладывают табу на некоторые персонажи знакомые им лично. Запрещая себе представлять эротические сцены с коллегами по работе, подругами и друзьями, мужчина или женщина бюрократ тем самым, как бы, пытается оградить эти фигуры от «грязи» - сохранить их «непорочную чистоту». Другой стороной данного факта выступает изредка даваемое чиновником самому себе разрешение на запрещенную сексуальную фантазию с кем-либо из знакомых лиц. Здесь вместе с возникающим сильным сексуальным желанием, связанным с выполнением запретного действия, проявляется и исключительная природа этого разрешения «только на фантазию и один раз». Еще одним любопытным элементом описываемого эротического феномена выступает его оградительная роль в плоскости реальных контактов. Накладывая табу даже на фантазию с участием сексуально интересных знакомых, чиновник тем самым бессознательно устанавливает и другое табу - табу на настоящие личные отношения с этими людьми. Интересно, что данный «мастурбационный» механизм имеет большее распространение у представителей мужского пола - женщины чиновники чаще вообще запрещают для себя мастурбацию, а не только подобные фантазии. Другой сексуальный комплекс «грязи» связан у чиновников с анальным сексом. Его в одинаковой степени испытывают представители обоих полов, неважно представляется гетеросексуальный или гомосексуальный контакт. Проявляясь в виде воображаемых людьми анальных половых актов, часто происходящих после упрашивания партнера (характер приносимой жертвы очень важен) ощущения стыда, страха и боли выступают едва ли важнейшим источником полового возбуждения. Секс, в представлении консервативной социальной среды, вообще не может быть отделен от этих болезненных чувств. Противоестественность же совершаемых в воображении сексуальных действий только усиливает садомазохистское удовольствие, как бы, выступая его главной привлекательной стороной. Также анальный акт у обоих полов является некой местью: бессознательной компенсацией за отсутствие девственности, за собственную «безнравственность» и «аморальность» партнера. Именно данный характер анального акта делает его одной из самых популярных в консервативной среде русских чиновников сексуальных представлений. К особым моментам фантазий связанных с анальными контактами стоит отнести распространенную у мужчин потребность воображать, как женщина всовывает палец им в анальное отверстие, произнося «порочные» слова вроде: «Ну, теперь ты завелся грязный пес…» Женщины тоже испытывают интерес к подобной фантазии. Для них она выступает некой прелюдией к предстоящему, либо возможному, анальному акту. У мужчин не меньше распространена фантазия, в которых женщина овладевает ими при помощи искусственного члена. В этой картине находит свое выражение комплекс сексуальной вины перед женщиной и потребность мужчины в наказании за свои желания либо поступки. Как правило, данная фантазия распространена в отношении каких либо конкретных женщин, а не женщин вообще. Иногда в ней партнером мужчины выступает мать или сестра, чаще собственная подруга. Близко к анальному сексу по своей «безнравственности» у чиновников находится и оральный секс. Долгие годы считаясь в патриархальном обществе чем-то морально неуместным для мужчины и постыдным для женщины, он и сегодня сохранил в наиболее консервативной социальной среде свои «врожденные» черты. Именно «аморальная» природа делает сексуальные фантазии с оральными ласками привлекательными для представителей государственной бюрократии. Форма этого эротического представления довольно проста. Выстраивается она из сочетаний минета и кунилингуса (реже используется анилингус), происходя чаще всего без особой детализации процесса - главное здесь не изощренность действия, а сам его «преступный» факт. Мочеиспускание и испражнение, а также действия связанные с ними в сексуальном воображении чиновников, особенно это касается менее табуированной молодежи, занимают немаловажное место. Получая от подобных фантазий эротическое наслаждение, представители бюрократии редко осознают, что именно грязь и стыд как особый фактор данного вида воображаемых событий придают им притягательную и возбуждающую силу - вызывают через несексуальный, «спонтанный» физиологический акт некую санкцию на секс. В фантазиях с мочеиспусканием, их субъект чаще всего не сам осуществляет физиологический акт, а оказывается его «жертвой». В представлениях чиновников-мужчин активную роль берет на себя писающая на них женщина. В этой фантазии также заключена некая подмена ролей, когда не мужчина выступает источником «оплодотворяющего потока», а роль эту берет на себя женщина. Превращаясь, таким образом, из главного действующего лица традиционного сексуального действа в объект женской активности, мужчина, как бы, ощущает себя женщиной. В подобных фантазиях у женщин (чаще всего бездетных) мочеиспускание на них мужчины бессознательно выражает потребность ощутить себя оплодотворенной: именно с актом «осеменения самки» связывает табуированное сознание санкцию на секс. Одновременное с этим унижение только усиливает желание. Сексуальные представления с испражнением (либо поеданием испражнений) по характеру воображаемых в них действий похожи на фантазии с мочеиспусканием. Их главным и определяющим отличием является более сильный элемент «грязи» в рисуемых действиях. Воображая, таким образом, собственное нравственное падение чиновник эмоционально оказывается в зоне порока - там, где «мерзкий, но приятный» сексуальный контакт возможен. Подобные сцены характерны для представителей обоего пола (могут выражать любую сексуальную ориентацию) и не редко выступают прелюдией к вагинальному либо анальному акту. В ходе очищения организма происходит, как бы, удаление преграды для полового акта. Важным, но не обязательным, другим «грязным» элементом сексуальных фантазий бюрократии является физическая грубость и брань. Выражая потребность в унижении и оскорблении (садомазохистскую природу личности), она выступает сильным возбуждающим ингредиентом воображаемой сексуальной картины. Сцены, в которых партнер (партнерша) унижает и бьет героя фантазии, принуждая его к сексу, наделе помогая преодолеть табу, возникают как у мужчин, так и у женщин. Подглядывание - одна из самых известных в истории секса фантазий. Выражая мощные табу на открытость человеческого тела и связанные с ним прямые удовольствия, она широко распространена в среде наиболее нравственно задавленных представителей бюрократии. По своей внутренней структуре фантазия подглядывания состоит чаще всего из раздевания (возможно, кого-то из близко знакомых людей, иногда это детские воспоминания) и значительно реже из наблюдения за чужим половым актом. Присутствующий в ней сильный элемент фетишизма позволяет пронаблюдать, как велика, в отдельных случаях даже в воображаемой форме, связь полового возбуждения и вещей у чиновников. Но как небыли бы разнообразны сексуальные фантазии бюрократии и как бы детально мы не останавливались на самых интересных из них, необходимо четко представлять себе, что, несмотря на все, русская бюрократия это, в основном, сочетание романтических натур, даже если ее романтизм фетишизирован и прагматичен. Цинизм этого реакционного по своему окрасу явления, только маскирующего сексуальное подавление, его кажущееся противоречие с материальными ценностями, все же подает нам тот вектор, отклоняясь от которого в самые неромантичные стороны мы получаем сексуальные фантазии бюрократии. Фантазия - это не воплощенное желание, часто месть подавленных чувств и идей собственной слабости, собственным табу и страхам. Нередко вызываемые бессмысленностью жизни, ее пустотой, массой нереализованных запретных желаний, сексуальные фантазии чиновной касты наиболее ярко выражает ее душевное состояние непрерывного страдания, страха и злобы, стыда и разочарования. [2.3.] Вымысел и реальность Шеф и любовница секретарша - самая известная легенда о жизни управленческой касты. Но ее соответствие действительности далеко от идеала. В реальности бюрократии, связь начальника и подчиненной ему женщины в наше время является редкостью. И все же, она существует как форма супружеской измены либо просто организационно удобного удовольствия. Заводить роман с собственной секретаршей считалось многие годы для высокопоставленных чиновников явлением вполне нормальным - так было в России начала 1990-х (в СССР подобная схема тоже практиковалась, являясь поводом для анекдотов). Потом, не в погоне за этикой, а ради достижения управленческих результатов, в моду вошла новая доктрина. Роман чиновники мужчины начали заводить не с собственной секретаршей, а с секретаршей коллеги, оставляя ему в свою очередь собственную подопечную. Но сага о начальнике и секретарше все еще жива. И кое-какие основания у нее все же есть. «…Тогда я посадил ее нас стол, а она стала смотреть на меня, вроде, испуганно, робко обхватив мне шею… Я что-то ей говорил - не помню что. И вдруг прижавшись к ней начал мять ей грудь. Потом, прижавшись еще плотней, слегка приподнял короткую юбку. Она носила ее все это время, только возбуждая и раздражая меня… Моя рука скользнула под плотную ткань, и легко отстранив трусики я засунул в нее палец. Какая она была влажная и горячая! Но чувствовал я себя неловко, было ощущение, что она сама меня подталкивает…Больше на работе между нами ничего не было, мы все оговорили, она уволилась, и я стал платить ей отдельно: она только этого и хотела. Потом подарил машину… Жена, разумеется, ничего не знала…» - рассказывал о своем романе с молодой коллегой один государственный руководитель, не очень симпатичный полный мужчина средних лет. В этой истории все было обычно. Действительность часто отличается от представления большинства людей. Сфера половой жизни российской бюрократии так же имеет мало сходства с фантазиями о ней. Зачастую люди рисуют себе секс управляющего ими слоя, как что-то неописуемо аморальное и непостижимо гнусное. Приписывая хранителям порядка и закона невообразимые пристрастия к изощренным удовольствиям, обыватели забывают, что чиновники почти такие же люди как они сами. Похожие на остальных настолько, что порой отличить их от нормальных граждан не просто. И тем более непросто, если оставаться в стороне от тех процессов, что протекают во внутреннем мире управленческого клана. Еще Зигмунд Фрейд писал, что наблюдение и самое трудное - наблюдение за психическими процессами, и есть основа правильного понимания состояния души человека. Не часто взглянув на личность один раз, мы можем сразу сказать о ней все то, что в состоянии открыться нам только вследствие глубокого анализа и длительного наблюдения. Мир вымыслов о сексуальной реальности российских чиновников основан не на хорошем знании бюрократии, а на непринятии ее. На заслуженной ненависти людей к тем, кто из века в век избирал дорогу служения системе угнетения остальных. Отчуждаясь от масс своим принятием власти и готовностью ради материальных выгод и уродливых моральных стимулов исполнять волю класса господ, чиновники обрекали свой сексуальный быт на мифологическую неприязнь. В эпохи, когда представление о грехе значило больше чем теперь, а сексуальное удовольствие почти целиком находилось под заслоном молчания, про чиновников рассказывали самые чудовищные небылицы. Им приписывали порок мужеложства, изнасилование девственниц, склонность к сексуальным контактам с новорожденными детьми, животными, готовность легко идти на супружескую измену, страшные оргии с поеданием живой плоти, испражнений и тому подобное. Схожие явления имели места во все периоды существования государства, подавления и эксплуатации, но они небыли привилегией одних лишь чиновников. Чаще всего, представляя образец сексуального поведения господствующих классов, они лишь отчасти были специфичны для бюрократии. И право первой брачной ночи, и похищение молодых крестьянок, и принуждение к сексуальным контактам мальчиков солдат дворянами командирами, скорее отражало сам характер классовых отношений в обществе. Отношений, в которых господствующий класс, имея массу правил корректного поведения в отношении равных, использовал свои сословные привилегии для сексуального удовлетворения при помощи «низкого материала». Но подобное воспроизведение привилегий в сексуальном поведении было скорее свойственно классу феодалов минувшей формации, чем представителям «моральной» бюрократической машины. В наше время существует немного мифов о сексуальной жизни русских чиновников. Это имеет свои причины. Они не состоят в том, что и теперь, как в ушедшие времена религиозные институты охраняют нравственность. Все это в прошлом. Чиновничество в нашу эпоху по своим моральным устоем не только не является более свободным, чем все общество, но и напротив закрепощено больше всего. Поэтому его сексуальная жизнь не так богата как у других людей. Однако в силу того, что в ней наиболее ярко выражены в настоящем противоречия между нравственными и социальными устоями общества прошлого и тенденциями нового, прогрессивного, половая жизнь государственного управленца и представляет особый интерес. Сексуальные фантазии, бессознательно выражая стремления и направляя действия человека, не только ведут его к определенной ориентации, но и наоборот часто мешают реализации в жизни сексуальных желаний. Порой, являясь ответом на запрещенный «порок секса» фантазии чиновников выражают в его психическом мире все то, что заученные моральные устои запрещают ему в жизни. Порядок бюрократического управления, как в политической, так и в экономической сфере переживает в наше время глубокий системный кризис. В сфере общественного производства и политической организации усиливаются социалистические, освободительные тенденции, предвещающие смену административной модели управления демократической. Секс современных чиновников не наполняет их жизнь радостью и невиданными удовольствиями, но скорее служит убежищем их личной беспомощности. Бюрократия, представляя собой безобразного ребенка ветхих общественных отношений, строится как система из взаимно подчиненных нравственно надломленных личностей. Подавленные в своих желаниях, ограниченные в интересах и потребностях, чиновники не чувствуют себя полноценно живущими людьми. Имея даже положительное мнение о себе и своей сексуальной привлекательности, они все равно ощущают не проходящую депрессию своего бытия. Вызванная противоречием между типом личности чиновника и общественными отношениями, она выражается в том, что человек все время не может в силу консервативных внутренних табу и правил вписаться в жизнь окружающих его людей нормальным членом. Чиновник всегда ущербен. Он болезненно переживает это. Но круг его делового, бюрократического, общения сдерживает в нем революцию мыслей и чувств. Испытывая ненависть к людям как к «враждебному виду» и страх перед социальными изменениями, чиновник даже в сексе ищет то, что подтвердило бы разрушающееся представление о правильности его жизненного пути. Поэтому его отношения с противоположным и, в зависимости от ориентации, собственным полом всегда в явной или скрытой форме воспроизводят патриархальную, иерархичную модель. Но даже закрепляя таким «правильным поведением» свой внутренний статус, чиновник не получает длительного морального удовлетворения. Лишь временно ощущает он, что получил сексуальное удовольствие. Обусловленный научно-техническим и, как следствие, социальным прогрессом, этот процесс знаменует собой готовящийся переход всего общества на бесклассовые принципы организации. Не удивительно, что оказывающийся реакционной силой при такой тенденции развития слой бюрократии не может служить образцом передовых половых отношений. Концентрируя в себе все реакционные силы, в сексуальном поле государственно-управленческая каста сочетает, как самый чудовищный морализм и консерватизм, так и подчас невероятные сексуальные отклонения и даже извращения. Воплощая все это в своей половой жизни, чиновничество не пугает этим нравственно освобождающееся общество. Хотя и заставляет его задуматься об адекватности психики бюрократов для новых социальных задач. Сексуальное и эмоциональное подавление человека основа управленческих усилий политической власти, ее стремления создать прочную и работоспособную бюрократическую систему. В России, где во главе страны стоит консервативный экспортно-сырьевой капитал, это ощущается наиболее остро. Бюрократия путинского режима не только дает почувствовать обществу реакционную руку тех сил, на службе которых она состоит, чьи экономические, и социально-нравственные устои защищает, но и сама страдает от них, становясь первой жертвой сексуального подавления. [2.4.] Одежда и сексуальность Государственный аппарат в России всегда отличался большими масштабами, строгой иерархией, и низкой эффективностью. Со времен Петра I в нем существовали звания, жесткий регламент и униформа. Не всегда описанные в законах и уставах, эти детали российской государственности неизменно оказывали большое влияние на общественную и политическую жизнь страны. Так происходит и теперь. С началом эпохи Путина исчезли с управленческой сцены «молодые реформаторы» с их склонностью хоть иногда появляться на политической сцене без галстука, в свитере или рубашке. Вместе с тем в чиновном аппарате был установлен консервативный порядок всеобщего употребления строгого костюма. Пример был взят с президента. Политика во всех странах не обходится без костюма. В Латинской Америке он должен идеально сидеть на государственном деятеле. Быть дорогим на вид, иметь роскошный галстук и богато дополняться аксессуарами. Перстни с камнями, запонки, золотые часы с массивным браслетом - вот составляющие политического снобизма «Третьего мира». Этим страдают чиновники любого ранга. В Европе и США свободы в области стиля гораздо больше, а правил значительно меньше. На Западе не принято потрясать «богатством». На предвыборных плакатах, стремясь подчеркнуть свою близость к народу и доступность, политики часто предстают в расстегнутых рубашках и пиджаках без галстука. Даже назначаемые на должности лица пользуются большим правом выбора одежды, чем чиновники в России. Но конечно и здесь есть свои традиции. Так, однобортный костюм на двух пуговицах, не взирая на колебания моды, уже почти двадцать лет неизменно остается атрибутом американской политики. Но той гегемонии, которой обладает его российский тряпичный собрат, он не имеет. Возможно, именно в этом кроется часть секрета неэффективности, и даже вредности бюрократической машины в России? Реализуя задачу поднять результативность работы государственной системы, российская власть в очередной раз в истории выбрала экстенсивный путь. Стремясь с одной стороны увеличить число чиновников, а с другой эмоционально их подавить через многообразные правила (в том числе и в одежде) и контроль за их соблюдением, она пытается выстроить абсолютно управляемую, и потому эффективную систему. Но так не бывает. И так в особенности не бывает в России. Еще в годы Первой мировой войны русский военный атташе в Париже граф Игнатьев отмечал, что если бы отечественные чиновники могли работать так же продуктивно как французские, то дела у России шли бы гораздо лучше. При этом, талантливый дипломат не упускал из внимания и демократических свобод действовавших в Третьей республике, и невозможных в николаевской России. Многие другие видные политические мужи считали, что все лучшие начинания в нашей стране гибли из-за бюрократии. Из века в век подобные мысли высказывались постоянно. Проблема тревожила умы, требовала ответа, но ее природы никто так и не смог объяснить. Однако причины загадочной неэффективности и гражданской вредности российской бюрократии были найдены. И как это часто бывает, не там где их искали. В начале 1930-х годов выдающийся немецкий ученый психоаналитик Вильгельм Райх исследовал вопрос влияния одежды на сексуальное поведение человека. В то время его интересовал вопрос природы подчинения - Германия тогда стояла на пороге фашизма. Прежде всего, он определил, что строгий костюм, застегнутая рубашка с воротником и галстук приводят к мышечному напряжению в области шеи, предплечья и живота. Живот втягивается и, вызывая напряжение мышц паха, выключается из дыхания, которое становится грудным. Таким образом, возникает общее мышечное напряжение. Замедляется кровообращение, тормозятся гормональные процессы, меняются ощущения человека. Постоянно оставаясь напряженной, личность теряет часть уверенности в себе. Падает сексуальное влечение, в поведении, как бы, исчезают половые признаки - человек становится более послушным. Любопытной стороной подавления сексуальности является значительная потеря интереса к жизни. Происходящие события перестают волновать, становятся чуждыми. Чувства охладевают, приобретают жесткость. При этом личность находится в состоянии некоего замороженного постоянного напряжения. Она агрессивна, но управляема. Утрачивая способность к уверенным поступкам, человек получает раздражительность и вспыльчивость. Именно поэтому так тяжело общаться с российскими чиновниками. В древности причиной появления одежды явился не только холод, но и необходимость «скрыть» человеческую сексуальность в целях более рационального с точки зрения экономики использования личного времени каждого. Сегодня, чем более вертикальной, консервативной, не требующей творческого вовлечения является профессия, тем четче одежда отвечает задаче подавлению сексуальности. Поэтому максимальной строгостью в России отличается костюм чиновника - человека рутины, мало увлеченного своим делом. Человека, от которого, прежде всего, требуется иерархичное подчинение, а не профессиональное мастерство. Тип одежды сказывается и на мышлении. Постоянно находясь в состоянии организации, нацеленности на контроль, сознание теряет свободу. Мыслительные процессы протекают медленно, непрерывно натыкаясь на табу и общее напряжение. Идеи не развиваются. К тому же тип личности склонной к работе в бюрократической системе изначально сильно табуирован. Это еще больше усложнят дело. Из строгих костюмов российские чиновники предпочитают однобортный. На трех, реже на двух пуговицах, он должен быть темного тона. Из цветов чаще всего используется «императорский» синий (темный оттенок), черный или по советской привычке серый. Широкий галстук модники-бюрократы повязывают большим узлом. Его цвет крайне редко бывает ярким. Допускается красный или синий в различных оттенках. Броскость тонов в государственной машине не дозволяется. Прекрасно ощущая характер и значение личной индивидуальности, видя сексуальный окрас в одежде своих элементов, власть не поощряет свободу выбора даже в одном компоненте - галстуке. Общая серость и принципиальное однообразие служат единой и основной задаче - подчинению. Но подчинение не мать результата. Одежда женщин из управленческой системы не имеет, несмотря на экспансию стиля unisex, полного внешнего сходства с мужской. Но в ней, как средстве изменения эмоционального состояния, наблюдаются те же черты, что и у чиновников-мужчин. Женщины носят костюмы, юбки и свитера. Крайне ограничен дозволенный политическим этикетом выбор украшений. Из них разрешается иметь броши, кулоны, серьги и кольца не вызывающего, то есть не эротичного вида. В плане украшений у мужчин действуют те же консервативные правила: никаких перстней с дорогими камнями, роскошных аксессуаров и тем более пирсинга. Милиция - любопытный в смысле костюма элемент российской бюрократии. Ее отталкивающая и примитивная униформа, разработанная специальными «модельерами» отличает полицейскую группу бюрократии по стилю даже от своих унифицировано одетых коллег. Оставаясь старомодной, как и вся чиновная каста, форма одежды прокуратуры, судебных приставов и даже федеральной армии не несет на себе такой сильный отпечаток уродства и безвкусицы, как одежда милиции. Предназначенная специально, для того чтобы вызывать в носящем ее существе чувство злобы, стыда за свой вынужденный отвратительный стиль, полицейская униформа в России частично воспитывает злобный характер милиции - ее человеконенавистнический реакционный дух. Способствуя развитию комплексов, одежда милиции формирует в индивиде-полицейском чувство своей ущербности, отчужденности от общества и его естественной жизни. Вынужденные почти непрерывно носить не просто специальную, но крайне унизительную для человеческого достоинства униформу сотрудники милиции постепенно привыкают к своему установленному государством низкому положению. Любопытной деталью «одежды» российской милиции является полное недоверие к этому институту со стороны населения, хорошо осведомленного обо всех отвратительных наклонностях находящихся на полицейской службе людей. В отличие от России, во многих западных странах люди доверят полицейским, по крайней мере, по бытовым вопросам. Сексуальная сторона униформы милиции и других однообразно одетых государственных бюрократических учреждений является ее высокий сдерживающий половое влечение характер. По-существу, в современном обществе сексуально привлекательным одетого в униформу человека считаю только наиболее консервативные женщины - в отношении мужчин «женщина в форме» как правило не вызывает интереса. Но и строгий костюм, и установленная законом однообразная одежда в сумме дают в этом направлении близкий результат, превращая в плане сексуальной привлекательности человека в безликий объект - в эротически неинтересный механический субъект. С каждым годом неписаные правила одежды чиновников России становятся строже и строже. Сотрудники государственных ведомств уже выглядят однообразными солдатами государственной машины. Несколько лет назад Путин отменил коллегиальные заседания министерств, заменив их железной вертикалью. В Государственной Думе специальным распоряжением установлен порядок, запрещающий пропуск в здание лиц со спортивными сумками и рюкзаками. Повсеместно ходят слухи о скором запрете ношения в государственных учреждениях любой одежды кроме строгой. Возникает подозрение, что власть в России определяет перед собой осмысленную задачу поставить под административный контроль не только все политические институты, но и каждую личность. Ее чувства и желания. Мысль эта, возможно, не является заблуждением. [2.5.] Эротические сны Может ли секс быть кошмаром? Способен ли лишенный радости любви человек испытывать ее во сне? Что выражает действие во сне, что оно может означать? Каждое сновидение, несмотря на общую социально-причинную природу, индивидуально и должно рассматриваться в связи с отдельным человеком, его подавленными желаниями, жизненными установками и реальными событиями. Сновидение - это отражение бессознательных переживаний, процессов скрытых цензорами сознания. Являясь субъективным переживанием, преимущественно зрительной модальности, возникающим регулярно во время сна (главным образом в фазе «быстрого» сна), оно протекает в подсознании: области действия активных процессов не являющихся в определенный момент центром смысловой деятельности сознания в психике человека. Сознание и подсознание представляют собой сферы человеческой психики, в которой первое отвечает за отражение объективной реальности, способ отношения человека к миру и самому себе, а второе выступает, как бы, чуланом психики. Сновидения выражает подавленные, скрытые проблемы, желания, интересы и потребности. Они часто проявляют состояние неудовлетворенности в психике, в интересующем нас спектре - состояние сексуальной неудовлетворенности. Первым на это гениально указал Зигмунд Фрейд, показав в своих исследованиях, как с помощью психоанализа, раскрывая символическое значение сновидений можно определять их причины. Фрейд полагал, что палки, зонтики, кинжалы, копья, сабли, водопроводные краны, карандаши, все вытянутое и выпуклое является символом фаллоса. Шахты, пещеры, бутылки, чемоданы, ящики, коробки, табакерки, шкафы, печи, комнаты являются символом женских гениталий. Верховая езда, спуск или подъем по лестнице - символом полового акта. Но современный психоанализ, связывая символы с неудовлетворенными потребностями человека, умеет открывать и не сексуальное значение подобных знаков. Так, у голодного человека зонтик больше ассоциируется с шашлыком, а подъем по лестнице с работой желудка переваривающего пищу. Спуск по лестнице у человека надолго задержавшего мочеиспускание может ассоциироваться с освобождением мочевого пузыря. Но, безусловно, верно то, что, продираясь сквозь тернии нередко противоречивых символов в работе сновидения, аналитик может добраться до смысла вытесненного симптома. Эротические сновидения по их эмоциональному окрасу можно разделить на три вида: позитивные - несущие в себе заряд положительных эмоций; нейтральные - выражающие чувственное и сексуальное желание, но не несущие радость; негативные - передающие тревогу, озабоченность и страх. Все сновидения могут восприниматься человеком и как события, происходящие с ним, и как просто наблюдаемые действия. Иногда во сне индивид может одновременно представлять несколько личностей. Например, две или три. Играя различные, временами противоречивые роли, он способен переживать самые разнообразные чувства. Порой сновидение, даже когда в нем не происходит разделение личности, несет в себе множество эпизодов различного эмоционального окраса. В подобных случаях непросто разобраться в том, что за чувства оно передает посредством своих знаков. Простейшей формой эротического сновидения является занятие любовью - половой акт или, что встречается значительно чаще, различного рода ласки. Особое место в эротическом сне занимает раздевание и простое прикосновение. Подобное действие, как правило, сопровождается тревожными переживаниями и выражает состояние прорывающегося подавленного сексуального желания. У женщин и у мужчин подобные сновидения имеют довольно близкий сюжет, но чем консервативней жизненные устои человека, тем больше волнения несет в себе такой сон. Совсем редко чиновники способны испытывать радость или ощущать удовлетворение во время подобных сновидений. Для многих российских бюрократов явно эротическое сновидение большая редкость. Подавленное сексуальное желание в них запрятано так глубоко в подсознание и так сурово стережется цензорами сознания, что вынуждено прорываться во сне при помощи порой совершенно не эротичных символов и действий. Примером подобного сна может служить следующая картина. Чиновник сидит за своим рабочим столом и проверяет отчеты подчиненных о выполнении какого-либо задания и вот он останавливается на пачке листов одного сотрудника (молодого симпатичного мужчины с живым взглядом). Он видит неточность одной из формулировок и протягивает руку, чтобы взять из стакана карандаш и поправить текст. В стакане около десятка карандашей, все они разного цвета. Человек хочет взять один - любой из них. Но тут его рука останавливается, и он чувствует большую тревогу. В ужасе он смотрит в окно и видит что уже темно. Понимая, что нужно идти домой он начинает волноваться еще больше, но не может уже не только взять карандаш, но и оторвать взгляд от стакана. Что означает этот сон? Несет ли он в себе сексуальную подоплеку? Кажется, в этом и подобных снах нет ничего эротического. Но, если проанализировать символы, сопоставив их с реальными лицами, то многое становится ясно. Герой сновидения мужчина 44 лет, у которого есть серьезные трудности в общении с противоположным полом. Он не религиозен, но довольно замкнут. На работе исполнителен. Другой мужчина: его подчиненный, энергичный человек 30-35 лет пользующийся вниманием у женщин. Карандаши, к которым тянется рука - это женщины окружающие героя и именно это вызывает у него такую тревогу. Повторяя во сне свою рутинную работу, человек неожиданно останавливается на том, что обнаружил ошибку коллеги, которому бессознательно завидует из-за его сексуальной привлекательности. В этот момент карандаши, один из которых должен помочь исправить ошибку в тексте превращаются в женщин - существ, которых боится персонаж. На них выводит ассоциация пугающего сексуального влечения с популярным у женщин коллегой. Ночь тоже играет свою роль, выступая во сне временем сексуальной близости. Но для героя сновидения - это только еще один симптом тревоги, страха и личного одиночества. Нередко подобные сны носят рабочий, карьерный, характер. В них часто может не быть лиц противоположного пола и вообще того, что внешне может вызвать сексуальный интерес. Однако, аналогичное, характерное и мужчинам, и женщинам, сюжетно-декорационное построение сна свойственно психике, в которой сексуальность не просто подавлена, а подавлена настолько сильно, что даже во сне не может прорваться, дав индивиду почувствовать половое влечение. Как и в сексуальных фантазиях, в сновидениях чиновников соблазнение, изнасилование или какое-либо иное принуждение к сексу встречается довольно часто. Нередко в подобных снах вместе с прорывающимся из подсознания желанием проявляется и открытое их столкновение с нравственными табу. Интересным примером здесь может служить сон одной 29 летней женщины из Подмосковья, сотрудницы районной администрации (человека довольно пассивного и консервативного в сексуальных отношениях). Во сне она находится дома в своей комнате с молодым человеком, ухаживавшим за ней в университете. Они занимаются, но вдруг он откладывает книги и нежно берет ее за руку, начинает что-то говорить ей. Потом, он обнимает ее и притягивает к себе. Она сопротивляется, но он не отступает. Ей стыдно - может войти отец. Мужчина начинает целовать ее. Ей страшно и она переживает, что будет ревновать ее муж (в момент сна уже бывший и в событиях сна происходящих в прошлом невозможный). Она целует его и в тоже время пытается рукой отстраниться от него. Чувства, охватывающие ее, выражают смесь тревоги и радости, страха и возбуждения. Романтические сны характерны для наиболее замкнутых и архаично воспитанных чиновников обоего пола. Чаще всего они бывают у женщин бюрократов. В подобных картинах, как правило, с участием реальных лиц, разворачиваются эротические сцены напоминающие эпизоды художественных произведений - романов и фильмов. У мужчин подобные сновидения встречаются значительно реже, чем у женщин, и часто сопровождаются классическим сюжетом благородного спасения дамы. Однако любопытно и то, что личная сексуальная разочарованность не обязательно приводя к исчезновению подобных сновидений, но способна их сильно изменить. Мужчина-герой может встретить неблагодарность дамы, а благородная непорочная девушка столкнуться с коварством и себялюбием «благородного героя». Часто во сне в момент сексуальной близости или наиболее трогательной сцены у чиновников происходит резкая смена партнера или условий, в которых разворачивается сюжетная линия. Нежный и горячий, любимый мужчина может в один момент превратиться в наиболее омерзительного человека, принудив затем героиню к половому акту, в котором она не чувствует не только оргазма, но и слабого возбуждения. Землетрясение, телефонный звонок, луч света, удар молнии, звук часов либо что-то иное могут произвести в сновидении подобное действие. В этот момент женщина, огонь тела которой мужчина уже ощущает, может оказаться сексуально непривлекательной особой, матерью, бабкой или сестрой, или даже мужчиной (родным отцом, суровым начальником либо школьным учителем). Продолжающийся затем половой акт совершенно теряет свою притягательность и превращается в рутинное мучительное действие, спасением от которого может быть только пробуждение. Сновидение-кошмар часто носит завуалированный характер негативного эротического сновидения. Примерами подобного сюжета могут служить сны о войне, катаклизмах и карьерных неудачах. Вот любопытный сон одной молодой женщины-чиновника из Новгорода. Она стоит в кабинете начальника, почему-то ощущая сильное чувство стыда. Он сидит в кресле и объясняет ей, что она должна перейти работать в другое ведомство. Она знает, что ее в ближайшее время ждет повышение, но не может этого объяснить. Неожиданно в кабинет входит ее парень и кладет руку на руку начальника. Встречаются их нежные взгляды. К ее стыду внезапно добавляется ужас. Начальник говорит ей, чтобы она вышла. Она выходит и от этого ей становится еще больней. Последняя сцена этого сна очень важна. В ней проявляется готовность подчиняться и неспособность личности восстать против обстоятельств так характерная для русской бюрократии. Помимо физиологического стыда перед мужчиной, во сне раскрывается еще одно чувство этой женщины - страх, что ее мужчина является гомосексуалистом и по этой причине может предать ее, вступив в связь с шефом. Но во сне есть и опасение за свою карьеру, и когда сталкиваются два пути: бороться за мужчину, пожертвовав карьерными перспективами или уйти, она уходит. Склонность к подобному нерешительному поведению обнаруживается и при анализе снов других русских чиновников. Перемена пола как кошмар или неожиданная радость тоже заслуживает внимания. В подобных снах мужчина может обнаружить, что стал женщиной, а женщина, что превратилась в мужчину. Бывает и так, что перемена пола происходит у партнера и является неполной. К примеру, в одном из повторяющихся сексуальных сновидений, новосибирский бюрократ обнаружил, что его возлюбленная полумужчина - полуженщина. У нее есть грудь, пенис, но под ним расположено отверстие, напоминающее женские половые органы. Аналогичные сны не редкость и у женщин. В них мужчина-любовник оказывается женщиной, иногда матерью или другим «носителем» морали, а женщина обнаруживает, что является мужчиной. Однако бывает и обратный поворот сюжета, когда у одной из занимающихся любовью женщин лесбиянок оказывается мужское тело. Подобное «переселение» в людей с гомосексуальной наклонностью выражает их подлинное физиологическое, а не социальное желание секса с противоположным полом. Садомазохистский сюжет в сновидении у чиновников (бюрократии любого рода) в чистом виде проявляется чаще, чем у представителей других социальных слоев, что вполне закономерно и вытекает из характера бюрократической деятельности. В завуалированной форме садистские и мазохистские сцены присутствую почти во всех сновидениях чиновников, выражаясь как в строгости окружающих, собственной жестокости, так и в самоистязании и жалости к себе. Объектом садистского воздействия во сне выступает или сам человек, или тот на кого направленно его сексуальное влечение. Крайне редко к сюжетному действию психикой привлекаются посторонние персонажи. Вот пример классического завуалированного (не осознаваемого) садомазохистского сновидения. Многократно повторяясь с мелкими различиями, этот сон переживался уже стареющим чиновником из Москвы, занимающим довольно существенный пост в одном из министерств. Юная девушка в старом и оборвавшемся сарафане привязана к столбу, и барин (чиновник во сне) наказывает ее, нанося кнутом удары по спине. Он чувствует к ней сильное влечение и жалость. Но, он должен ее наказать за непослушание. Девушка стонет и просит его простить ее. Ему жаль ее и его сексуальное возбуждение усиливается. Отвязав девушку, он ведет ее в избушку и промывает ей спину, нежно прижимая к себе хрупкую фигурку. Интересно, что, повторяя в другом сне те же действия, этот человек чувствовал себя уже не барином, а приказчиком, выполняющим поручение барыни. Здесь мы вполне можем проследить связь барыни в ночной фантазии с женой бюрократа. Другой мужчина-чиновник, которому снился подобный сон, не был в нем тем, кто наказывал «крестьянку», а только смотрел и ничего не мог сделать. В другом подобном сне увиденном женщиной-бюрократом 34 лет, мужчина делает ей кунилингус по принуждению - она его начальник. В ответ на ласки женщина награждает его ударами каждый раз, как только он делает ей особенно хорошо. Выражая боль, как основную возможную для чиновников форму чувственного переживания, садомазохистские сны передают и бессознательное стремление личности к любви. Стремление, реализовать которое в жизни, оставаясь частью бюрократической системы угнетения и сохраняя приверженность установленных ею ценностей объективно невозможно. Эротические сны в целом выражают еще одну особенность психики русских чиновников - слабость их сознания, как организующей части души. Испытывая во сне состояние невозможности даже частично руководить своим поведением, чиновники получают сигнал того, что их сознание, несмотря на тотальный контроль над бессознательными желаниями (прежде всего над сексуальностью), не может управлять их собственными психическими процессами. Также характерно, что сны бюрократов почти не дают примеров раскованности и расслабленности персонажа. Табуированные, перегруженные нравственными правилами, несоблюдение которых вызывает серьезный внутренний конфликт, русские чиновники видят сны с эротическим символизмом намного чаще людей занятых творческой, развивающей и освобождающей психические процессы деятельностью. Подавление сексуальности в бюрократической социальной среде не только создает почву для душевного состояния тревоги, эмоционального напряжения, но и для бессознательного символического выражения этого состояния в сновидении со всеми характерными для касты управленцев признаками. Интересной деталью многих снов у русских чиновников является их личная беспомощность и пассивность, подчинение обстоятельствам (следствие структуры характера создаваемой системой), разнообразие страхов и уродливых желаний, вызванных подавленностью в психике естественной сексуальности. В сновидениях бюрократии проявляется не только страдание от выполняемой в обществе роли машины подавления, но и глубокое переживание порождаемой этим личной неполноценности - душевной уродливости. Редкость положительно окрашенных эротических снов (как правило, выражающих тоску по находящемуся далеко любимому человеку или воплощающих развитие любовных чувств) у русских чиновников выдает в них неспособность радоваться жизни и получать эмоциональное удовольствие от секса и любви. Часть 3. Представление и бытие [3.1.] Женщины в представлении мужчин Чтобы понять чиновников мужчин, почувствовать их сексуальность, увидеть причины их успехов и неудач у противоположного пола, нужно разобраться с тем, как они представляют себе женщин. Что думают бюрократы сильного пола, о тех на кого направлены все их взоры и переживания, если только они не интересуются чем-то иным. Но даже в таком случае, когда мужчина гей или даже зоофил в его психике все равно существует образ женщины, который в конечном итоге влияет на сексуальное поведение. Представления чиновников о женщине можно разделить на две группы. Одна из них формируется нравственным воспитанием и является идеализированной. Другая - складывается на основе личного опыта и, чаще всего, выступает эмоционально негативно окрашенной. Первая группа - это набор черт мифической принцессы, нежной и милой девушки, девственной, скромной и верной, тихой и ласковой, всегда готовой исполнить любое желание своего мужчины и иногда даже умеющей хорошо готовить, и потому почти сказочной. Исторически эта картина женщины выходит из средневековой рыцарской идеализации дамы сердца. В наши дни этот образ дополняется такими чертами, как отличное умение заниматься сексом, материальная обеспеченность, непритязательность к подаркам либо их отсутствию. Подобных девушек в реальном мире не существует, но их белокурые головки живут, порой совершенно бессознательно, почти в каждой чиновничьей голове. Другой образ женщины скорее похож на демона из средневекового ада. Жадная шантажистка, ленивая обжора, постоянно лгущая, болтливая, истеричная и сварливая, склонная к измене и бытовому предательству, вечно западающая на других мужчин, самовлюбленная и самоуверенная до предела - таков короткий набор черт к портрету женщины в сознании и подсознании мужчин. Он характерен не только для бюрократии. Подобное представление о «слабом поле» имеют сегодня многие мужчины в России. Однако в среде чиновников, как наиболее реакционной общественной силы, оно выражено максимально радикально. Портрет доброй феи - юной, невинной девушки, в фантазиях и мечтах чиновников представляет собой архаичный образ идеальной женщины минувшего. Он никогда не имел реального воплощения в таком виде. Но в прошлом, когда тип социально-хозяйственных отношений в обществе был еще далек от научно-технического прорыва, многие черты этого образа служили немаловажным ориентиром в воспитании женщин. Сохраняясь в консервативной социальной среде бюрократии (в том числе и военной) данный тип идеальной женщины украшается еще и некоторыми физиологическими чертами. Прежде всего, это стройная фигура с большой грудью, правильные черты лица, длинные ноги, «девичье» отсутствие волос под мышками и часто на лобке, хорошие общие пропорции, симметричные половые губы и многое другое. В повадках такое воображаемое существо сочетает черты девственницы и гейши одновременно. При этом, что характерно для всего образа в целом, интеллектуальные способности не рассматриваются как положительная черта безупречной женской сексуальности. Противоположную картину представляет собой женщина-мегера, в ней почти всегда есть пугающий ум направленный только в эгоистических интересах. Портрет злой леди, несмотря на явное сходство с оригиналом современницы, не является отражением подлинной женщины настоящего. Природа его возникновения не в том, что женщины настолько ужасны, а в том, что, сталкиваясь с бессознательным идеалом женской сексуальности, реальные леди кажутся чудовищами из бездны. Ведя себя совершенно по-иному, но, сохраняя внешний образ «принцессы», как идеализированное представление о себе, настоящие женщины травмируют психику мужчин, которые, несмотря на внешний лоск героизма, внутренне не готовых к столкновению с противоположным полом нового вида. Однако интересно, что представление мужчин о внешней сексуальности плохих и хороших женщин совпадает, а вернее пересекается, создавая единую картину. Конечно, в носящем преимущественно бессознательный характер представлении мужчин о мегере нет девственности и робости как особых видовых черт. В чертах же феи противоестественно выглядит активность в постели, при условии непорочности и романтичной робости. Обрисовывая обе картины женщин в представлении мужчин, нужно отметить, что бюрократический сильный пол видит в положительном портрете не только манящие штрихи идеального. Но и эротически привлекательные свойства реальных леди. При этом образ мегеры не только ни является абсолютно непритягательным, но и напротив несет в себе некий возбуждающий и потому манящий заряд. Интересно, что для мужчин очень полные женщины в силу стереотипов красоты часто вообще не воспринимаются как объект сексуальных желаний. При этом они и не выступают формой отрицательного образа дамы. Являясь «бесполыми» для мужчин, такие женщины не подпадают ни под категорию идеального, ни в отрицательно поле. Чиновники сильного пола предпочитают консервативно одетых женщин. Им редко нравятся девушки в джинсах и свитерах. Но им почти всегда кажутся красивыми женщины в мини-юбках, коротких и облегающих кофточках. Подавленное с помощью «производственных» отношений, моральных табу и одежды сексуальное влечение мужчин бюрократов должно оживляться иррациональным символизмом женского костюма. Присутствие в нем массы бессмысленных (иррациональных элементов), заигрывание с физиологией посредством полу-открытости костюма и его яркий цветовой окрас - должны создавать у консервативных мужчин ощущение пробужденной сексуальности. Сексуальности направляющей их действия по пути ритуального соблазнения. К этим же целям разжигания подавленного влечения направлена и косметика, прежде всего губная помада, эмитирующая половое возбуждение, и духи, притягивающие восприятие и изменяющие ритм дыхания на более глубокое, что ведет к снятию мышечного напряжения в паху. Весь этот эстетический набор считается консервативными мужчинами неотделимым от женской природы, отвечающим представлению о привлекательности. Гомосексуальные и ориентированные на иные предметы страсти мужчины имеют точно такие же представления о женщинах, что и их гетеросексуальные собратья. Разница состоит лишь в том, что противоречие между двумя этими картинами разрешилось так, что привлекательный образ положительной женщины доказал свою полную непригодность в столкновении с жестокой реальностью. Женщины-чудовища подтвердили ранимому мужчине, что в его жизни противоположный пол не может реализовать сильную мечту о женщине-идеале. Получив психическую травму на сексуальной почве, романтичный бюрократ не может без ощущения дискомфорта, переживания страха общаться с противоположным полом. Нередко такие люди в наше время становятся гомосексуалистами, в более табуированном прошлом они были склоны превращаться в заядлых холостяков. Представление о сексе у женщин определяется для мужчин несколькими закрепленными в подсознании формулами, весь набор которых колеблется в границах положительного и отрицательного образа противоположного пола. Две худших из них, утвердившееся в душе чиновника-мужчины личной и дружеской практикой, имеют следующее содержание: а) женщин интересует только секс - секс с кем угодно лишь бы это был секс; б) женщин совершенно не интересует секс - все они фригидные материалистки жаждущие денег и собственности. Однако большинство мужчин-бюрократов старается не разбирать такие «сложные вещи», как причины женского интереса или невнимания к ним. Воспитанные в традиционной модели отношений, они больше ориентируются на ритуал ухаживания и собственное влечение, чем на содержательную сторону их половых контактов. Даже изображая женщину-идеал в эротических фантазиях, чиновники-мужчины отдают себе отчет в том, что у женщины существуют и социальные желания. Первое из них по представлению мужчин: стремление выйти замуж. Подобное влечение к браку действительно все еще характерно для многих женщин в России, в особенности для консервативно настроенного бюрократического «слабого пола». Другие желания женщин также направлены на обладание и связаны с мужчинами лишь как с источником получения материального комфорта. Стремясь приобрести от мужчины, прежде всего, материальные выгоды, многие женщины не считают в наше время нужным маскировать свои материально-социальные желания. Все это мужчины чиновники хорошо осознают, при этом, не считая такие цели женщин противоестественными или противоречащими их собственным интересам. Мужчины бюрократы в жизни направлены на достижение карьерного успеха и денег - главного для них. Всего этого они зачастую добиться не могут, что ведет их к глубокой депрессии, пагубно сказывающейся на сексуальной сфере. Также личные травмы наносят чиновникам и необъятные материальные желания их избранниц, предпочитающих методом шантажа и истерик выбивать себе «заслуженные» подарки. Но все это вполне вписывается в представление мужчин бюрократов о жизни и сексуальных отношениях. Страсть женщин к машинам и бриллиантам, несмотря на признание ее мужчинами естественной, немало их раздражает. Но она же и стимулирует жизненные цели бюрократии сильного пола, закрепляя в сознании формулу, того, что успехом у женщин пользуются, прежде всего, материально благополучные мужчины. При этом мужчины-чиновники сохраняют в себе идеал женщины, в реальном мире перенося его на девочек, что формирует хотя и ложное (подавленное), но массовое влечение к юным представительницам слабого пола. Распространенная широко в мужской среде русской бюрократии педофилия, преимущественно латентная, носит почти всеобщий характер. Происходя из неудачи создания отношений эмоционального комфорта с взрослыми женщинами, она является формой бессознательного признания мужчиной своего поражения в поиске сексуальной привлекательности женщин без коренного пересмотра собственных ценностей. [ 3.2. ] Мужчины в представлении женщин Идеальный мужчина глазами женщин чиновниц обязан, прежде прочего, быть социально успешен и щедр к подруге. В его характере должны сочетаться решительность, воля, деловой ум, обходительность с дамами, верность любимой и готовность исполнить любой ее каприз. Мужчина-идеал должен быть послушен своей жене, таинственным образом оставаясь самостоятельным человеком. Он также обязан иметь в повадках смелость с женщинами, даже наглость. Подобные противоречия не случайны. Как и у мужчин, у женщин-бюрократов в единый идеализованный образ соединены привлекательные черты реального противоположного пола, и представления о нем основанные на традиционных сексуальных отношениях. Внешне мужчина-идеал не должен иметь лишнего веса, быть хорошо сложен, но не обладать чрезмерной мускулатурой. Наружность интересного мужчины для женщин из бюрократии должна строиться на аккуратной прическе, строгом костюме, начищенных башмаках и отсутствии отрицательного запаха. Характерно, что если мужчины, привыкшие к изобилию исходящих от дам ароматов, не придают в образе сексуальной привлекательности дурному запаху большого значения, то женщины наоборот уделяют ему значительное внимание. Не менее любопытно отношение женщин-чиновников к прическе мужчин. Они не склонны требовать от идеала безупречно уложенных волос, но длинные волосы их мало привлекают. Сами мужчины предпочитают видеть в сексуальной женщине длинные волосы, а не короткую стрижку «под мальчика». Женщины вообще не так притязательны к фигуре мужчин, как мужчины к женской фигуре. В образе привлекательного мужчины, конечно, нет места лишнему весу, сутулости или худобе. Но в жизни женщины бюрократы являясь пассивными, по усвоенным правилам поведения, без особых тягот переносят общение с полными представителями противоположного пола, если те реализуют «главную цель всех мужчин» - имеют деньги и занимают видный бюрократический пост в бизнесе или государстве. Интересно, что юмор и смех хотя и называются при опросах чиновниками обоего пола положительным качеством человека противоположного пола, но не рассматривается как самостоятельная ценность в виде позитивного отношения к миру. Так происходит потому, что мужчины и женщины бюрократы в наше время глубоко депрессивны, озлоблены и отчуждены от подлинной жизни. Позитивное мироощущение человека они не могут себе даже вообразить. Тип живого и положительного эмоционального окраса психики не вписывается в их собственные способности переживать. Поэтому, когда женщины из управленческого социума сталкиваются с расслабленными, открытыми и позитивными мужчинами, то это вызывает в них зачастую всплеск гнева, а ни радости или даже удивления. И сексуально преувлекательные женщины в представлении мужчин и мужчины в представлении женщин из слоя русской бюрократии по своим качествам довольно схемны и примитивны. Они лишь грубо выражают стандартные социальные ориентиры полов, их табуированные и придушенные желания. В них нет таких черт, как эмоциональная открытость и подвижность, свобода восприятия и богатство желаний. Они лишены творческого интереса полов друг к другу, они безжизненны и замкнуты лишь на потребление друг друга, по принципу Жана Поля Сартра, писавшего, что смысл любви есть превращение одного человека в объект для другого - хотя возможно он понимал это гуманней чиновников. Портрет сексуально-отрицательного мужчины состоит из сплошных карьерных неудач, жадности, сексуальной распущенности, либо пассивности, хамской наглости, неумения делать подарки и правильно ухаживать за дамой, безмерной склонности к алкоголю (женщины бюрократы почти не пьют, хотя все больше курят) и неготовности идти на выполнение требований слабого пола. Часто к чертам непривлекательного мужчины женщины добавляют еще и непомерное сексуальное желание сильного пола, что является следствием показной увлеченности мужчин своей ролью соблазнителей и героев любовников. Возраст мужчины-антипода для женщин, как правило, должен быть либо слишком велик, либо очень мал. Границы возрастной привлекательности мужчин в глазах женщин значительно шире, чем эти же пределы в представлении сильного пола. В глазах женщин бюрократии мужчина может быть хорош в возрасте от 20-25 лет до 40-50 и даже иногда более. Напротив женщина в представлении мужчин может быть хороша с 15-16 лет и менее лишь до 25-35. После чего она зачисляется в «старухи» и перестает быть предметом эстетических воздыханий. Подобное отношение к красоте связано не с тем, что процессы старения у мужчин и женщин принципиально различны, а с тем, что патриархальная традиция выводит мужчину на первый план не только в общественных отношениях, но и в эстетике сексуальности. Однако, затрагивая этот вопрос необходимо все же признать, что женщины в консервативных социумах и, прежде всего, в бюрократии утрачивают внешнюю привлекательность значительно быстрее мужчин. Причина этого в том, что женщины психически гораздо более невротичны, чем мужчины. Иррациональные желания и поступки бюрократов в юбках, переживания из-за них, истерики и многое другое выражают их психическое состояние острых противоречий. Бессознательных внутренних конфликтов, в которых выражается объективное столкновение отживших, традиционных ценностей, норм поведения, интересов, потребностей и отношений, с новыми - передовыми. Важной стороной «бюрократического» невроза женщин является принятие ими патриархального правила возрастных границ молодости и красоты. Постоянно переживая из-за прожитых лет «короткой молодости», женщины замыкаются на проблеме старения. Часто повторяя себя «я уже совсем не молода» или «мне 29, а мужикам нравятся те, кому по 16», чиновники-леди даже не подозревают о том, что невротически переживаемая ими «проблема старости» - просто продукт заученных ими правил. Что только отказ от неравноправного понимания возраста красоты полов может позволить им ощущать себя по-другому. Однако такое логически простое решение проблемы может быть почти недоступно индивидуально. Женщины-бюрократы консервативны значительно больше, чем чиновники другого пола. Во многом поэтому их внутренние конфликты, прежде всего, конфликт между образом мужчины и реальностью, ведут к росту количества лесбиянок среди леди-бюрократов. Получая психические травмы от несовпадения, желаемого (идеального представления о мужчине) с настоящим человеком, многие женщины теряют эмоциональное влечение к противоположному полу. Оказываясь в гетеросексуальном тупике, они начинают интересоваться представителями собственного пола. Среди чиновников-женщин, несмотря на всю их агрессию в манерах, преобладают архаичные формы представления о мужчине и своей роли в отношениях. В современных условиях такие «правильные замки» рушатся легче всего, превращая женщин либо в пассивных, озлобленных домохозяек без мужчин (в постели или вообще), либо в лесбиянок и представительниц иных сексуальных отклонений. Образ мужчины в глазах чиновниц-лесбиянок и среди представителей других меньшинств, схож с образом женщины в глазах бюрократов-геев. Как и у мужчин гомосексуалов, он построен на поражении идеализированного представления, его разрушении злой реальностью настоящих сексуальных отношений. Обряды ухаживания и распределения ролей в них также воспринимаются женщинами, как ритуалы активного мужчины и обольщаемой пассивной дамы. Почти никогда леди-чиновники не берут на себя инициативную роль, за исключением флирта и элементов сближения в общем русле мужской активности. Женщины отводят мужчине ведущую роль в постели. Среди дам-бюрократов нет широкого представления о том, что в половом акте и оба пола вполне могут играть равную активную роль, хотя все чаще на практике, под влиянием роста социальной и сексуальной активности женщин, в обществе эта идея обретает сторонников. Интересно, что, несмотря на общий консервативный набор к портрету хорошего мужчины, женщины из русской бюрократии считают физическое насилие к ним со стороны мужчины отнюдь не положительным качеством. Напротив, эмоциональное давление в силу своей глубокой садомазохистской природы женщины-чиновники почти всегда воспринимают как важный штрих к картине идеального мачо. Конечно, это «мягкое» насилие не должно в их представлении соприкасаться с грубостью, но оно непременно обязано содержать элементы команд и бытовой наглости. Представления о правильных социальных желаниях мужчин у женщин из бюрократии не слишком многообразны. Основные цели, к которым должен направлять свою общественную деятельность правильный джентльмен, это карьера, деньги и накопление материальных ценностей в их примитивной количественной природе. Женщины-бюрократы, как и мужчины-чиновники, не отличаясь хорошим эстетическим вкусом, воспринимают ценность вещей по их рыночному весу, а не по степени культурного содержания. Противоестественно выглядит в глазах консервативных дам-чиновников стремление мужчин добиться чего-либо выходящего за рамки только материального благополучия. Так, занятие политикой ради преобразования социальной реальности или общественная деятельность мужчины оценивается ими как нечто ненормальное. Реакция мужчин-бюрократов на подобное социальное поведение женщин аналогична, но более враждебна. Потребление искусства (о творческом восприятии речь вообще не идет) тоже оценивается чиновниками обоих полов лишь как форма поднятия своей материально-социальной привлекательности для окружающих. Важно, что стремление мужчин к браку женщины не признают естественным делом, но считают положительной частью идеального образа. По их мнению, для противоположного пола, главное природное назначение которого «делать детей» (быть хаотичным самцом), целью может являться лишь сексуальное обладание женщиной. Брак выступает в отношениях полов для мужчины, по мнению большинства леди-чиновников, только стремлением юридически закрепить за собой право на женщину вызывающую физиологическое желание. «Поэтому,- рассуждают дамы из русской бюрократии,- идея брака для мужчин только следствие их стремления обладать самкой». Из этой логики готовность мужчины подчиниться неизбежности (и даже необходимости) брака видится женщинам вполне нормальным делом, притом, что мужчина не планировал в момент начала отношений закреплять их юридически. Однако изначальное желание представителя сильного пола вступить в брак многие леди-чиновники склонны рассматривать как признак слабости: выражение неспособности в дальнейшем успешно менять сексуальных партнерш. Воспринимают женщины такое «слишком социальное» поведение самца как (возможное) проявление его сексуальной беспомощности (пускай только в самооценке), что в случае обладания им материальных благ и чинов, хоть и роняет его в их глазах, но не лишает желаемой перспективы. Дополняя картину лучшего мужчины глазами женской бюрократии, нужно отметить, что марка автомобиля, размер квартиры и стоимость костюма являются ценными символами мужской привлекательности. Мужчины в свою очередь не отстают от женщин по степени примитивности восприятия противоположного пола. Увешенная бриллиантами, раскрашенная, броско одетая и слегка играющая своим полуобнаженным телом женщина является внешним воплощением мужского идеала. Идеала, как и женского, состоящего, прежде всего, из фетишей и собственнических манер. [3.3.] Возбуждение и оргазм у чиновников Без поклонения вещам нет ни только чиновников как особого консервативного социального слоя политических и отчасти коммерческих управленцев, но и их сексуальной жизни. Сформированная материальными границами современного мира потребность в обладании и накоплении у русских бюрократов выражена, быть может, наиболее остро. Известно что стриптиз действуя возбуждающее на мужчин и женщин буржуазного общества, не вызывает у представителей феодальных отношений в точности такой же реакции. Многие мужчины мусульмане из наиболее консервативной среды испытывают, глядя на танцующих обнаженных женщин в присутствие других мужчин, не только физиологическое влечение, но и чувство поруганного обладания. Также воспринимается ими порно - секс как зрелище. Женщина, не принадлежащая им, ощущается такими мужчинами как социальный раздражитель. Осознание того, что они просто смотрят фильм, который видели и увидят другие мужчины, больно ранит их отношение к женщине, как к их личной безраздельной собственности, персонально потребляемой вещи. Но такой реакции нет у мужчин воспитанных в буржуазных отношениях, где женщина, как и мужчина сегодня товар, а не только предмет обладания. Распыленное обладание - финальная форма отчужденного, буржуазного отношения к сексу, где женщина и мужчина это товар, приобретаемый посредством денег и статуса для секса, денег и статуса. И хотя на смену этой модели отношений идет более передовая, основанная на взаимном интересе полов, старая схема по-прежнему царит среди чиновников России. Господствует, определяя характер сексуального возбуждения и даже остроту оргазма. Половое возбуждение у людей складывается из двух составляющих: физиологической и эмоциональной - несущей в себе социальные признаки привлекательности. Первая - выражается в сексуальном напряжении и сильном желании полового акта с партнером противоположного пола. Вторая - определяется характером эстетического и этического воздействия партнера. Она складывается из его поведения, мимики, речи, взгляда, движений и внешности, от которой часто требуется соответствие эталонам привлекательности. Немаловажное значение имеет присутствие ассоциируемых с половым возбуждением и сексом предметов одежды, украшений в наборе черт партнера. Такими вещами у женщин для мужчин выступает белье, ювелирные украшения, косметика, чулки, туфли и пирсинг. В мужском наборе для консервативных дам, традиционно-пассивного участника сексуальных отношений, первое место отводится машине, обстановке дома, различным аксессуарам, дорогой одежде и иногда сигарам. Все эти материальные символы (фетиши) не вызывают сами по себе сексуальное возбуждение, но усиливают его через пробуждаемые ассоциации. Включая в психике связь вещи и человека, его сексуальной привлекательности, фетиши создают условия, когда подавленное либидо (половое влечение) чиновников высвобождается. Направляемое на раздражающий объект, желание индивида не снимает границы отчуждения между людьми, но позволяет взаимно совершать эротические действия. Даже в момент оргазма, бюрократы не могут ощутить себя единым целым с другим человеком, так велико их отдаление от людей. Однако, во время полового влечения, при высвобожденной сексуальности, в моменты возбуждения и оргазма, чиновники обоего пола вполне могут ощущать удовлетворение от обладания другим человеком. «Ты мой…- Говорят они.- Ты моя…» Отчуждение и обладание - два ключевых понятия в сексуальном поведении бюрократии. На них держится влечение к сексуально раздражающему подавленное либидо объекту. Стремясь обладать партнером, чиновники видят в сексе с ним не просто форму физиологического удовлетворения, снятия полового напряжения, но и возможность поддержать свое больное самолюбие. Часто это желание выступает основной движущей силой сексуального поиска и контакта. Никогда не теряя ощущения своей изолированной от других людей индивидуальности, наиболее эмоционально уверенные чиновники (мужчины и женщины), постоянно демонстрируют окружающим свое обаяние и очарование, свое умение вызывать желание, притягивать к себе объекты противоположного пола. Показывая таким образом, что границы их возможного сексуального обладания шире, чем у остальных, государственные управленцы обоего пола стараются поднять свой авторитет самцов и самок, и закрепить хрупкое и шаткое собственное уважение к себе. Отчуждение, как эмоциональное состояние, не покидает русских чиновников - пассивных, озлобленных индивидуалистов - всю жизнь. Только в короткие периоды знакомства и ухаживания, до формирования устойчивой связи с партнером или вступления в брак, способны эти люди взаимно имитировать преодоление отчуждения с «возлюбленным» существом. Давая понять друг другу, что их взаимный интерес носит не примитивный социально-физиологический характер, а является «романтическим влечением душ», бюрократы и их не менее консервативные партнеры на короткий период «страсти» теряют состояние отчуждения по отношению к очаровываемому объекту. Но как только ритуал ухаживания завершен, у народов с глубокими феодальными пережитками в сексуальных отношениях он может занимать и год-два, чувство отчуждения возвращается к людям вновь. При этом, чем дольше по времени и чем насыщенней событиями он был, тем глубже испытываемое партнерами разочарование в личности друг друга. Прежде реализуя церемонии по всем правилам, они теряли ощущение отдаленности и возможной враждебности объекта, наслаждаясь основанной на взаимном исполнении правил (условий перемирия) эмоциональной близостью с ним. Получая подогретую ухаживанием и внешними раздражителями сексуальности возможность реализации желания, партнеры в момент своей первой близости вполне могут чувствовать сильное, не подавленное взаимной изолированностью возбуждение. Испытываемый ими при этом оргазм оставляет след глубокого, но быстро проходящего, удовлетворения, поощряя стремление к повторению ритуала с другим или этим же партнером. Более подавленные сексуально женщины-чиновники нередко бессознательно стремятся к разрыву отношений со своим сексуальным партнером, чтобы вновь повторить с ним все церемонии и снова почувствовать сильное возбуждение и оргазм. Нет никакой принципиальной разницы в процессах «преодоления» отчуждения в гетеросексуальной и гомосексуальной связи, за исключением того, что в последней значительно упрощены ритуалы. Сняты многие архаичные правила. Это делает гомосексуальные отношения в среде чиновников эмоционально более здоровыми, чем традиционные связи мужчин и женщин. Важным фактором временного засыпания чувства отчуждения к окружающим выступает для чиновников страх. Всю жизнь остро испытывая его по отношению к родителям, начальству, правительству и всем вокруг, русские бюрократы часто ощущают его даже в постели с любимым человеком. Причина такого страха состоит в том, что в сексе маски социальных ролей снимаются (пусть это происходит и не на 100%) и вместо серьезной дамы-руководителя рядом с мужчиной оказывается просто полноватая женщина. В такой момент в ней нет начальственной надменности и делового тона. Она не выглядит солидно и пугающе. Кстати, подобное «снятие масок» в постели и является главной помехой в распространении сексуальных контактов между руководителями и подчиненными в бюрократических организациях, поскольку роль административная для чиновников всегда важнее роли сексуальной. И женщины, чье деловое равенство с мужчинами все еще стоит в бюрократической среде под сомнением, гораздо реже идут на опасную для имиджа связь с подчиненными, даже если испытывают к ним сильное влечение. Не только в офисе, но и в постели в момент сексуального возбуждения чиновники обоих полов стремятся сохранить за собой образ социальной роли, всячески показывают партнеру, порой через малозаметные символы, то, насколько они мужественны или женственны, и как соответствуют своим статусам. Это отрицательно сказывается на половом возбуждении и оргазме, поскольку сохраняющееся эмоциональное напряжение «самоконтроля» препятствует концентрации на удовольствии. Секс, возбуждение и даже оргазм превращаются здесь в некий театр, где главное - это верно сыграть роль. Оргазм - наивысшая точа наслаждения в момент сексуальной близости. Однако в среде русской бюрократии процент людей испытывающих его в полной мере не велик. Не только женщины-чиновники, но и мужчины государственные управленцы часто могут иметь проблемы в отношении этого явления. Две самые распространенные трудности, типичные для всех консервативных, табуированных людей, это: быстрый оргазм при коротком половом акте у мужчин и долгий «холодный» половой акт без оргазма у женщин. При первом случае имеет место короткое возбуждение испытывающих сексуальный голод мужчин и длительная не возбудимость «нравственных» женщин - во втором. Представляя две половые стороны одной и той же проблемы подавляющей сексуальность упорядоченности отношений и морального воспитания, оба явления на фоне эмоциональной отчужденности партнеров часто видятся непреодолимой преградой. Однако, не редкость ситуации, когда любовники вообще не замечают, что в их сексуальной близости отсутствует что-то важное. Но даже в такой обстановке люди способны бессознательно ощутить, что их половая жизнь находится на неудовлетворительном уровне. Русские чиновники часто рассматривают собственные сексуальные затруднение, не как личную трудность или обоюдную проблему партнеров, а как явление несовместимости с противоположной стороной. В таких случаях они склонны не к качественному изменению своих отношений и преобразованию собственных ощущений, через переустройство, как восприятия, так и ценностного набора личности, а к поиску нового, подходящего партнера. Приводит ли это к выходу из тупика? Нет - проблема остается на своем месте, несмотря на смену партнеров. Еще одной связанной с оргазмом трудностью является для российской бюрократии «не умение» мужчины возбудить партнершу, и в силу отчужденной атмосферы в постели, непонимание того, как и для чего это возможно. Быстро загораясь, мужчина проделывает желаемое и, часто наталкиваясь на имитацию, не видит, насколько бедны его сексуальные возможности и интересы. В свою очередь партнерша может также не замечать ненормальности ситуации, пологая, что секс и выглядит подобным образом на самом деле. Социальное желание обладать и физическое возбуждение, через соблюдение ритуалов, приводя чиновников к оргазму в половом акте, не приносят, тем не менее, бюрократии обоих полов эмоционального удовлетворения. Даже радикализация правил и ужесточение обрядов при помощи религии не помогает чиновникам надежно почувствовать, что с помощью бога, или других «новых» норм, они преодолели отчуждение. Но религиозный страх все же способствует сближению людей. Взаимно отчужденные от мира, напуганные им и ищущие убежища в высших непостижимых силах, они способны соединиться прочно и надолго. Ища защиты в боге и церкви, многие бюрократы не ограничивают свою жизнь религиозным фетишизмом в виде икон, лампад и свечей, кадил и прочей утвари. Преследуя бессознательно цель, не изменяя себя и своих агрессивно-ветхих жизненных установок, обрести эмоциональную близость с другими людьми, бюрократы надеются, что религиозность принесет им душевной комфорт мира с окружающими. Религия действительно объединяет людей. Сближая их на основе боязни реальности образно воплощенной в понятиях бога и дьявола, рая и ада, ангелов и бесов. Но такое единство, консервируя половые отношения, не делает их более интересными и приятными. Нацеливая людей на усмирение гнева, а не снятие его причины, и «праведнический» контроль всех других чувств, религиозная мораль, находясь в непримиримом противоречии с прогрессом общественных отношений, уродует человеческую сексуальность. Подавляет ее, вселяя в личность чувство стыда за половое возбуждение и оргазм, делает удовольствие грехом и пороком. Не только религиозная, но и патриархальная бытовая мораль мешает людям испытывать подлинные чувства, ощущать сексуальное влечение и оргазм во всей их полноте. Одним из важнейших ее устоев является стыд. Именно он часто выступает главнейшей преградой чиновников, мужчин и женщин, на пути к сексуальному комфорту. Стыд, представляя собой в нашу эпоху психическую черту бюрократии и иных консервативных, общественно-реакционных социальных слоев, может быть разделен на два вида: «физиологический» и «социальный». «Физиологический» и «социальный» стыд одной общественной природы. Различие между ними состоит в том, что «физиологический» стыд является острым чувством неудовлетворенности человеком своей природой, а «социальный» стыд выступает сильным ощущением дискомфорта связанным с социально-экономическими явлениями. «Физиологический» стыд чиновники испытывают, прежде всего, по причине несоответствие общественным стандартам своей внешности. Также они ощущают его из-за наготы, сексуального поведения. «Социальный» стыд переживается бюрократами как ответ за свое не соответствие социальным нормам: отсутствию престижной работы, должности, дорогой модной машины, роскошной квартиры или дома, а также в случаях неимения какой ни будь другой обязательной вещи. Стыд (стыдливость, как черта психике) - это еще одна форма подавления человека, прежде всего сексуального, загоняющая его в себя. В консервативной, русской бюрократической среде он одинаково распространен, как среди женщин, так и среди мужчин. Причем для женщин, прежде всего старшего поколения, стыдливость часто носит настолько сильный характер, что может почти убить в них сексуальное влечение. Часто стыд, выражающийся в страхах половой близости, делает для женщин оргазм невозможным вообще, превращая их во фригидных агрессивных существ. Мужчины-чиновники тоже серьезно страдают из-за основанных на стыде сексуальных страхов. Находясь в их власти, они вполне способны не просто отказаться от своей роли «охотников за сексом», но и часто потерять потенцию, а в моменты близости перестать испытывать оргазм. Душевно страдая от этих «заболеваний» еще больше, они посредством сохранения прежней модели традиционного мужского поведения пытаются скрыть от окружающих свои проблемы, что делает их, как и женщин, озлобленными, настороженными и истеричными. Но буржуазные общественные отношения все-таки оставляют человеку возможность «делая все по правилам» частично избежать трудностей сексуального характера. Выстраивая ритуальные, схемные отношения оба пола бюрократии не пытаются понять природу своего стыда, комплексов и страхов, преодолеть отжившие нормы. Разрешить себе все то, что уже во многом позволило себе общество - его передовые классовые силы. Обреченные неизбежным, в силу социально-экономической природы бюрократии, соблюдением правил, чиновники все же ищут в различных сексуальных отклонениях выход своего полового потенциала. Садомазохизм характерен для отношений практически всех чиновников обоего пола. Он выражается в стремлении причинять и испытывать эмоциональные страдания. Садистские и мазохистские желания у чиновников, активно проявляясь в половых отношениях, формируются как бессознательная психическая потребность под воздействием иерархичных, направленных на унижение и подавление личности в целях ее подчинения отношений. Такие отношения, происходя из характера деятельности бюрократии, в немалой степени закладываются в душу чиновника еще в детстве - в первую очередь родителями. Всю жизнь затем оказывая влияние на его сексуальные отношения. Как психическая потребность, садомазохизм свойственен практически всем русским чиновникам. Но, как сексуальное поведение, он распространен в бюрократии довольно слабо, прежде всего, из-за табуированной природы российских чиновников - их моралистичных комплексов и страхов. Однако, даже не являясь открыто массовым явлением, садомазохизм, как в эмоциональном, так и в сексуальном виде, сильно влияет на половое возбуждение чиновников и оргазм. Глубокая сексуальная подавленность, типичная для бюрократического характера деятельности, не может быть преодолена половым влечением без фундаментального переустройства внутреннего мира человека. Но при помощи искусственных форм воздействия, выраженных, прежде всего, в «вынужденно-принудительном», «насильственном» характере секса, она может оказаться на время снятой. В постановке такого спектакля для усыпления табу на секс и кроется основной секрет потребности у чиновников в садомазохистских отношениях или фантазиях. Открывая дорогу к половому возбуждению и оргазму, садомазохизм делает человека как бы вынужденным участником сексуального удовольствия, частично снимая с него чувство вины за совершаемые «порочные» действия. Сексуальные отношения с животными, как и все иные виды сексуальных отношений, в русской бюрократии имеют садомазохистский, консервативно-ролевой характер. В значительной мере именно на этой их природе основано достижение полового возбуждения в контакте с собаками, кошками и другими живыми существами. Здесь снова проявляется тесная связь садомазохистских отношений с сексуальностью бюрократии, ее потребностью в болезненных и унизительных отношениях для получения удовольствия. Гомосексуализм обоих полов бюрократии не всегда так связан с садомазохизмом, как зоофилия и гетеросексуальные отношения. Возбуждение и оргазм в нем больше основаны на имитации традиционного ролевого поведения мужчины и женщины, поиске эмоциональной гармонии, взамен «гетеросексуального» отчуждения, чем на «принуждении». Воздействие фетишей и аксессуаров в гомосексуальных отношениях также остается важным, но далеко не всегда является центральным в пробуждении сексуальности. Фригидность женщин и низкая возбудимость мужчин - естественная форма состояния сексуальности бюрократии. Усиленная почти повсеместным взаимным страхом и отчужденностью партнеров, она не может быть преодолена без изменения ценностных ориентиров личности. Однако, при помощи техник обмана цензоров психики, под воздействием физиологической потребности в половой близости, чиновники способны испытывать удовольствие в сексе, оставаясь при этом эмоционально отчужденными. Воспринимая сексуального партнера как вещь (обезличенный объект), «принуждаемые» к сексу при помощи соблазнения стриптизом (контакту с запретной обнаженной натурой), воздействия эротических ассоциаций вызываемых фетишами (одежда, косметика, аксессуары), алкоголя и иных стимуляторов, снимающих контроль сознания за поведением индивида, чиновники лишь временно высвобождаются из-под табу и правил. После сексуальной близости они снова возвращаются к прежнему состоянию, нередко испытывая затем чувство стыда за свое поведение. [3.4.] Ритуалы ухаживания Половые отношения у пар чиновников начинаются со знакомства. Здесь по утвержденной и твердо соблюдаемой русской бюрократией традиции мужчине принадлежит первая, активная роль. Люди в наше время знакомятся всюду: на улице, в транспорте, в кино, театрах, кафе, ночных клубах, на работе, праздниках и просто случайно. Поводом для знакомства может быть любой пустяк. В последние годы этот ритуал, раньше имевший много ограничений (например, не принято было знакомиться на улице и в транспорте), значительно упростился и потерял ряд социальных границ. Знакомясь, чиновники обоего пола ведут себя почти также как нормальные люди, за исключением того, что при оценке партнерши, мужчины бюрократы, несмотря на испытываемое ими почти всегда чувство стыда при подобной церемонии, уделяют больше внимания материальной и статусной обеспеченности девушки. Ее внешность оценивается в первую очередь не по выражению лица, движениям или даже фигуре, а по тому, на какую сумму она выглядит. Подсознание чиновника-мужчины сразу определяет не только сексуальную привлекательность фигуры, но и «рыночную стоимость» понравившейся особы. Аналогичным образом рассматривают мужчин и женщины из государственной бюрократии, с первого момента ощущая, подходит ли им по социальному статусу мужчина или нет. Часто дорогой автомобиль и громкая директорская должность помогает женщине сделать выбор в пользу определенного мужчины, даже если он не привлекателен внешне. Хотя для обоих полов бюрократии важно в первую очередь, чтобы будущий партнер отвечал их представлениям о статусе, мужчины в выборе женщин имеют некоторые психологические преимущества. Чиновники «главного пола» в силу сохранения патриархальных, отводящих мужчине социальное лидерство, правил не просто ориентированы на женщину как материальный предмет, средство поднятия собственного значения, но и как на объект сексуального удовольствия. Оценивая противоположный пол, они рассматривают не только выражаемый вещами статус женщины, но и ее сексуальное воздействие на них. Однако, в наше время, под влиянием процессов эмансипации, женщины-бюрократы постепенно начинают все больше внимания уделять мужской сексуальности, не редко выводя ее на первый план по сравнению с материальным положением мужчины. Выражая заинтересованность в отношениях с эротически привлекательным представителем противоположного пола, они способны даже на некоторую инициативу. Но среди леди-чиновников старшего поколения большинство все еще ориентировано на свою пассивную социальную и любовную, лишенную удовольствия в сексе, роль. Это, кстати, является одной из причин женского ожирения у государственных управленцев, когда подавляемое сексуальное желание слабый пол бюрократии пытается заменить обильным приемом пищи - чрезмерно удовлетворяя другую потребность. Подобная компенсация характерна и для мужчин страдающих сексуальной неудовлетворенностью по причине своих психических проблем. Процент таких людей среди федеральных ведомств и в разнообразных аппаратах крайне велик. Иногда, в момент знакомства с мужчиной, женщины чиновники чтобы подогреть страсть незнакомца делают вид, что не интересуются им, но потом, как бы очарованные соглашаются обратить внимание. Среди наиболее архаичных женщин (большинства в бюрократии), тоже не принято явно давать мужчине понять, что он им интересен. Редкость в российской чиновной среде и сексуальные домогательства женщин по отношению к мужчине, в то время как мужчины часто считают своим долгом «ухаживать» за коллегами в юбке. Часто российские государственные управленцы придают большое значение условиям знакомства: его месту, времени и обстоятельствам. Это связанно с тем, что если для наиболее внутренне свободных людей нашего времени значение имеет человек, отношения с ним, то есть внутренняя, эмоциональная сторона, то для бюрократии гораздо важнее выглядеть «правильно» и соблюсти все нормы. Чиновники обоего пола предпочитают лучше упустить потенциально интересного партнера, чем выйти за узкие границы своей морали. Также согласно патриархальной этической схеме имеющей еще прочные позиции у бюрократов, мужчина должен выбрать женщину сам. Женщина не может выбирать мужчину, она не может проявлять инициативу при знакомстве и затем на первой фазе отношений. Эта норма соблюдается практически всеми поколениями русских чиновников. За знакомством наступает первый этап отношений. Мужчина должен пригласить женщину на свидание. Для этого необходимо, чтобы он воспользовался телефоном, который взял у нее в момент их «случайной» встречи. Женщина ждет его звонка. И хотя принято не давать телефон не понравившимся кавалерам, часто дамы-чиновники решают (руководствуясь материальной стороной и своими иррациональными переживаниями) это не сразу. Иногда, уже после прохождения партнерами ряда этапов «обольщения», леди-бюрократы вдруг неожиданно «понимают», что данный мужчина им не интересен. Мужчины, нацеливаясь не столько на «удовольствие» от ухаживания, сколько на сексуальную близость, как правило, сразу определят, привлекателен ли для них объект. Потребительский характер сексуальных отношений у чиновников проявляется уже на первом свидании, когда мужчина часто изображает ненасытно возбужденного искателя ласки, а женщина стремится закрепить свою роль потребителя материальных благ за счет мужчины. Часто первое свидание проходит в кафе или ресторане, где в четком и неуклонном соответствии с архаичными нормами «подкупа женщины», очарования ее пищей и алкоголем, платит мужчина. Также у русских чиновников мужчина платит и во время походов в кино или театр. В то время, когда в обществе уже активно формируется материальное и нравственное равноправное полов, у бюрократии по-прежнему прочно держатся отжившие ритуалы. Интересная деталь: данный консерватизм управленческой каты не характерен только для России. Он существует и в других странах, в том числе и там, где внешнее равноправие полов уже стало нормой. Вслед за первым свиданием, наступает череда из нескольких встреч под различными предлогами - сексуальный интерес индивидов обязательно должен быть прикрыт. Чаще всего у чиновников это потребительские, развлекательные (мужчина должен «делать даме интересно») походы в кино, ночные клубы, сидения в кафе, или просто прогулки. На одной из подобных встреч (чаще всего уже на второй, если мужчина достаточно смел) между партнерами совершается первый сексуальный контакт - поцелуй. Инициатива здесь, как и на всем предыдущем этапе отношений, принадлежит мужчине. Хотя и женщины даже в бюрократической среде сегодня имеют право ее проявить. Любопытно, что посещение кафе и ресторанов излюбленный консервативными женщинами «прием их покорения мужчиной». Практически всегда он состоит из публичного поедания большого количества пищи - разговор и прием блюд парой происходит в плотно заполненном людьми помещении. При этом в силу того, что мужчина всегда оплачивает заказ и пытается держаться в духе «руководителя мероприятия», явно вырисовывается смысл данного ритуала. Бессознательно демонстрируя окружающим, что пища, которую поедает дама, его собственность, самец-чиновник пытается создать впечатление, что и женщина принадлежит ему. Все это очень важно для его уверенности в себе и сохранения «правильного понимания» начинающейся связи. Обоюдное удовольствие, как моральное, так и физиологическое (пищеварительное) выступает условным залогом успешного выполнения данного ритуала. Отношения пары до первого секса, как и после него, несмотря на идиллию бесконфликтной «влюбленности», по интересам партнеров лишь частично являются сексуальными. Имея традиционную социально-экономическую природу движение к браку и его ритуальному закреплению, эротически-романтические связи в паре только маскируют при помощи фетишей-подарков (брошек, цветов и колечек) акт купли-продажи между субъектом-мужчиной и объектом-женщиной. Однако в этой «финансовой операции» женщина, играя менее активную роль, все же из-за своей более традиционной психики является морально самой заинтересованной стороной. Вместе с этим, отношения полов в цепочке обрядов, не несут в себе даже небольшого подлинного внимания партнеров к личности друг друга. Поцелуй - важный шаг в развитии отношений пары. Добившись его, мужчина приступает к главному для него ритуалу - соблазнению девушки. В итоге партнеры должны совершить половой акт или, как минимум, оказаться в одной постели, если девушка еще девственница и испытывает страх. Чиновники-мужчины, как и женщины-бюрократы, имея консервативные жизненные установки, стараются выбирать наиболее традиционных по взглядам партнерш. Это связано не только с эмоциональной совместимостью, но и с устойчивыми страхами собственной неполноценности, испытываемыми государственными управленцами «сильного пола» при контакте с женщинами, представляющими более передовые социальные отношения. Такие женщины, как правило, активны, позитивно эмоциональны, уверенны в себе. Их представление о сексуально привлекательном мужчине сильно отличается от «бюрократического». И они не склоны положительно оценивать мужчину только по тому насколько точно он соблюдает ритуал и какую должность занимает. Интересно, что многие аппаратные работники, знакомясь с женщинами и стараясь поразить их свои социальным статусом, даже показывают им свои рабочие удостоверения. Подобная тактика помогает далеко не всегда, но зато она сразу выделяет из женщин тех, с кем мужчина чиновник может завязать отношения. В подобной схеме поведения важно отметить, что мужчина чиновник обладая традиционным мышлением, считает, что принадлежность к государственной машине делает его более привлекательным сексуально. Однако в современной России отношение к государству у передовой части общества не может не быть враждебным, а вытекающая отсюда негативная реакция ничем не может сблизить мужчину чиновника и избранный им объект. Женщины из бюрократической среды не могут, в силу большего, чем у мужчин числа табу и нравственных правил, вести себя так же, как их коллеги сильного пола. Добиваясь желаемого, они прибегают к традиционным чарам - заманиванию самца при помощи заигрывания, флирта, притворства, косметических средств и иногда интриги. Первое занятие любовью между партнерами у чиновников происходит, как правило, не раньше чем через месяц знакомства. Принято, что мужчина приглашает к себе женщину домой и она, предварительно отказав один или несколько раз, соглашается. В момент приглашения о сексе не принято говорить, люди идут смотреть на «морскую черепаху» или «рыбок», слушать музыку и «пить чай» (алкоголь часто используется мужчинами для снятия собственной половой зажатости). Первый половой акт партнеров редко бывает особенно удачным. Оказавшись у себя дома с подругой (могут быть и похожие сценарии), когда там нет никого кроме них, мужчина, после нескольких общих сцен общения, обнимает и начинает целовать женщину. Она немного сопротивляется и если видит в дальнейшей близости с партнером социальный интерес (брак или длительная связь) и чувствует, что хочет с ним секса, то уступает. Иногда, однако, когда «слабый пол» рассматривает половую близость как предмет сделки, дама может и отказать мужчине, рассчитывая возбудить в нем большее влечение и породить большую привязанность. Нередко такая тактика покорения мужского сердца оказывается для леди-чиновников очень эффективной. Но далеко не всегда подобный спектакль разыгрывается сознательно: нередко женщина подсознательно ощущает, что «еще нельзя», ей овладевает стыд за свое поведение и желание перейти к сексуальному контакту уже на «более зрелой» эмоциональной фазе. В подобной ситуации мужчина, если он достаточно уверен в себе, разочаровавшись, может оставить недоступную подругу. После первого сексуального контакта отношения пары переходят в принципиально новую фазу. Если прежде мужчина вел женщину к «своим» целям, то теперь направляющей постепенно становится она. Выделяя вложенные в нее родителями и консервативной средой цели удержания мужчины и прикрепления его к себе при помощи брака, самка-чиновник или консервативная избранница бюрократа-мужчины начинает выстраивать из своего сексуального партнера «нерушимый союз» семьи. Важной особенностью описанных ритуалов ухаживания у чиновников является их жесткое распределение ролей. Согласно ему: активная роль в движении к сексу отводится, в силу большей психической свободы, мужчине, в то время как, более консервативно ориентированная, женщина берет на себя роль семейного строителя. Тяга прикрепления к себе мужчины и сексуальная пассивность (фригидность), тесно связаны у женщин российской бюрократии и происходят из нравственных установок «правильности» и «чистоты». Мужчины чиновники, тоже воспитанные в консервативных ценностях, всячески поддерживают в своих сексуальных партнершах эти черты, при этом постоянно переживая из-за их сексуальной пассивности. С детства мужчин-бюрократов учат тому, что при девочке нельзя произносить слова-ругательства сексуального значения. Им так же внушается представление о хрупкости и слабости противоположного пола, в их головы вкладывается идея защищать и оберегать «слабый пол». Будущим женщинам делается установка на то, что обязанность мужчины заботиться о них, обслуживать их материальные интересы - создавать «каменную стену» за которой находится дама сердца. Все это в дальнейшем будет играть важную роль в ритуальном спектакле образования пары. Находясь в остром конфликте с общественными процессами изменения полового характера, когда женщина активно приобретает «мужские» черты, а мужчина «женские», нравственные установки чиновников делают их людьми испуганными и слабыми. Существами, цепляющимися за рушащиеся социальные формы. По этим же причинам, ориентируясь больше на защиту от мира с помощью традиций, а не на творческий поиск, бюрократы обоего пола оказываются плохими любовниками. Скованные и невротичные, они непрерывно переживают из-за своих комплексов, испытывают навязчивые страхи сексуального характера, борются с «аморальностью» собственных желаний. Изложенная ритуальная цепочка сексуального поведения, в силу распада социально-экономической базы бюрократии как института, активно разрушается не только во всем обществе, заменяясь свободными отношениями полов, но и у самих русских чиновников. Поэтому в жизни она часто нарушается и дает сбои. Характер повальной эпидемии среди женщин государственных управленцев имеет сбой в программе, вызванный распадом брака и представления о вечности отношений с одним партнером. Теряя эти представления, оставаясь, однако, завязанными на схемы, многие женщины-чиновники стараются многократно повторить с разными или одним и тем же мужчиной всю архаичную линию: пройти от знакомства до первого полового контакта. Специально разрушая после секса с партнером личные отношения при помощи «внезапной ссоры», женщины потом стараются помириться с мужчиной и повторить весь цикл снова. Очень важно, что подобные циклические схемы выражают бессознательную потребность консервативных женщин в любви, реализовать которую без кардинального пересмотра собственных ценностей они не могут, что ведет их, в условиях внешнего освобождения, к желанию имитировать ощущение любви при помощи многократных повторов ритуалов. В различных сексуальных отклонениях у чиновников также проявляется склонность к эпизодической реализации стандартных ритуалов. Но здесь они не играют той сексуально ограничительной роли, какую имеют у гетеросексуальных пар. Механически повторяя заложенные в подсознание обряды, представители сексуальных отклонений среди чиновников тем самым просто удовлетворяют свою потребность в бессознательном «по всем правилам» снятии табу на секс. Любопытно, что большинство геев и лесбиянок среди чиновников в общении друг с другом испытывают те же комплексы «запрещенных слов» и «постыдных действий». Имея большую свободу отношений, чем архаичные гетеросексуалы, они все же платят за нее существенной психической травмой. В том числе: комплексом неполноценности, страхами и стыдом. [3.5.] Проституция и семья Прежде чем у чиновников-мужчин появляются любовницы, они вступают в брак. Но до этого нередко первое знакомство с сексом у них происходит с помощью проституток. В дальнейшем, при семейной жизни, они так же компанией или индивидуально обращаются к их услугам, что является важным симптомом их сексуальных затруднений в общении с женщинами. Исторически, как отмечал еще Фридрих Энгельс в «Происхождении семьи, частной собственности и государства», появление брака было вызвано с формированием у людей собственности, а затем инструмента ее защиты от низших классов - государства. Вместе с формированием семьи как института, ограничивающего сексуальность людей, неизбежно должна была появиться и проституция. Она зародилась еще в древнейшие времена и выросла, по мере того, как брак все больше, с развитием товарно-денежных отношений и ростом имущественных накоплений, превращался в гражданско-правовую сделку, на первом месте в которой стоит собственность, точнее, вопрос о режиме имущества будущих супругов. Оформившись как вид материального союза полов, брак изменил и отношение людей друг к другу. Эмоциональную сторону этих перемен хорошо подчеркивает один из основателей неофрейдистской школы психоанализа Эрих Фромм, говоря о союзе людей в браке, что «…вместо того, чтобы любить друг друга, они довольствуются совместным владением тем, что имеют: деньгами, общественным положением, домом, детьми. Таким образом, в некоторых случаях брак, основывавшийся сначала на любви, превращается в мирное совместное владение собственностью, некую корпорацию, в которой эгоизм одного соединяется с эгоизмом другого и образует нечто целое: "семью"» Чиновничество в целом и русская бюрократия в частности, являясь основным оплотом построенных на частной собственности связей, даже в современных условиях распада брака пытается сохранить его в своей среде. Сопротивляясь общественной тенденции высвобождения сексуальности из-под давления собственности, чиновники продолжают активно воспроизводить в своей жизни отжившие формы половых отношений. От этого тиражируемые ими семейные структуры хотя и сохраняются из-за специфической природы деятельности бюрократии, но делаются непрочными. В них в большей мере, чем прежде, проявляется неудовлетворенность людей характером связей, которые сами они, подчиняясь архаичным правилам, выстраивают. Под воздействием усиливающегося всеобщего кризиса брака выражающегося у чиновников, прежде всего, в личных противоречиях обособленных индивидов обоего пола, «верные жены» стараются выстраивать параллельные семейным сексуальные связи с мужчинами, а «честные мужья» ищут общества любовниц и проституток. Однако, расшатываясь, семья в русской бюрократии все же продолжает существовать, поскольку нерушимыми в большинстве остаются ценностные модели в жизни людей. Брак, порождая институт проституции, не был далекой от нее структурой сексуальных отношений, поскольку и сам основывался на тех же экономических причинах. Русский революционер начала XX века, Инесса Арманд так писала о нем: «…сам брак буржуа является также одной из форм проституции, так как он основан не на любви, а на приличии, на наживе, на капитале. Но с исчезновением капиталистического строя и с переходом власти в руки пролетариата исчезнет и «коммунизм жен», то есть официальная и неофициальная проституция, исчезнет и продажный буржуазный брак, брак сделка, брак кабала, который должен быть закреплен как всякая сделка, либо государственными, либо церковными учреждениями. Таким образом, буржуазная семья не является чем-то извечным. Семья есть следствие определенного строя, и изменяется вместе с ним. Исчезнет и буржуазная семья вместе с уничтожением капитализма». Единство семьи и проституции в жизни русских чиновников начинается с пышной свадьбы, которую устраивают молодоженам, чтобы богатством разнообразных праздничных образов закрепить в подсознании полов представление о прочности и нерушимости брачного союза. Однако под воздействием технического прогресса, открывающего практически неограниченные возможности не только в создании образов, но и в преобразовании материи, «свадебное зрелище» постепенно превращается в жалкую комедию. Спектакль, в котором при помощи обмена фетишами, обильного употребления пищи большим числом лиц, посещения популярных «памятных» мест, фотографирования и видеосъемок вступающих в брак людей пытаются убедить (в том числе и они сами) в важности совершаемого действия и нерушимости семейных уз. В том, что то, что происходит с ними является чем-то «на всю жизнь», а не обыкновенной инсценировкой: зрелищем, направленным на блокировку сексуальных желаний и возможных отношений не брака. В отличие от многих чиновников мужчин «вольно» пробующих сексуальную жизнь в общении с проститутками, женщины-чиновники рассматривают свою девственность как нечто важно и стремятся потерять ее в наиболее выгодных условиях, так, чтобы дальнейшие последствия «сексуальной сделки» давали возможность закрепить за собой мужчину получившего «ценный подарок». Мужчины бюрократы, в свою очередь весьма свободно относясь к собственным связям с доступными женщинами, двулично рассматривая отношения с «порядочными девушками», как нечто «совершенно иное». Неожиданную беременность, часто провоцируемую женщинами для закрепления связи при помощи брака, подобные мужчины, в силу нравственной установки, считают серьезной причиной для создания семьи и сильно переживают, в случае если находят силы не закреплять отношения с женщиной, к которой уже не испытывают чувств. Усиливая сексуальные желания партнеров, ритуалы ухаживания у бюрократов призваны создать у людей ощущение влюбленности и тем самым, через ограниченный, но разрешенный секс подвести их к созданию семьи - важному этапу репродуктивной жизни чиновников. Но прочность брака и его необходимость в наше время все больше ставится под вопрос даже в среде русской бюрократии. Где, несмотря на архаичные ценности у большинства людей, под воздействием изменения, прежде всего, характера женщин, увеличивается число одиноких матерей и не зарегистрированных в государственных и церковных органах пар. Но, даже становясь более активными и самостоятельными, женщины-чиновники, не являясь обычными домохозяйками (предмет мечтаний на тему семьи многих русских бюрократов), по-прежнему считают, что мужчина имеет право на большую сексуальную свободу, чем женщины, поскольку «так устроен от природы». Изменение жизненных ценностей у мужчин, тоже влияет на их отношение к браку. Все больше представителей сильного пола не хотят узаконивать свои отношения с женщинами, оставаясь в границах конкубината - сожительства. Но и женщины часто не видят смысла в церемониальном и договорном закреплении сексуальных связей. Увеличивается и возраст вступающих в брак чиновников. Однако пока мужчины и женщины управленческого класса государства будут оставаться сексуально неуверенными, живущими в мире консервативных норм и табу, то есть пока останется существовать бюрократия, даже распадаясь и становясь все более неестественным, уродливым и отвратительным, буржуазный брак будет существовать. Где копятся деньги и вещи, где товар обменивается на товар, где создаются богатства и в хозяйственных интересах подавляется половое влечение людей, там продается секс. Там неизбежно как форма ограничения сексуальности существует брак, и как ответ рынка на это - проституция. Но, когда в материальной и духовной жизни людей происходят перемены, разворачивается борьба старого и нового, даже в бюрократической среде происходит обострение заложенных в сексуальные отношения противоречий. Возникает конфликт между патриархальным мужчиной и добивающейся равноправия женщиной. Иногда, существенно реже, демократичный мужчина натыкается на сопротивление традиционной женщины, но это не меняет суть противоречия между реальной потребностью людей в новых сексуальных отношениях и «патриархальным правом» семьи. Общественный прогресс, подготавливающий смену устаревших социально-экономических отношений, оказывает влияние даже на наиболее консервативные, реакционные социальные силы, подтачивая фундамент их сексуальных отношений. Все больше среди чиновников семейных пар, где половая жизнь партнеров происходит за рамками брачного института. Растет нетерпимость многих супругов, соединенных традиционной схемой, а не взаимным интересом друг к другу. Обнажаются противоречия характеров. В момент выполнения добрачных ритуалов женщина в наше время уже не является в душе робкой и забитой, как это было прежде. Теперь «слабый пол» скрывает от мужчины свой характер и лидерские амбиции. Мужчина, в свою очередь, концентрируясь на выполнении обряда, тоже не проявляет многие свои черты. Только после административного закрепления брака, супруги начинают обнаруживать свой подлинный нрав. При этом женщины, чья психика изменена общественным прогрессом сильнее, чем мужская, разворачивают битву за равные и по возможности руководящие позиции в совместной хозяйственной деятельности. Мужчина, отстаивая патриархальную схему своего лидерства, сопротивляется. Возникает длительная борьба. Сексуальная жизнь партнеров постепенно (иногда очень быстро), теряет для них привлекательность. В ответ завязывается поиск удовольствия на стороне, как бегство от реальности. Мужчины начинают пить, уходить в работу, женщины тоже увеличивают трудовое время и становятся еще более истеричными. Противоречия, заложенные с первых шагов отношений в консервативной паре бюрократов, находят свое выражение. Семейная жизнь Татьяны и Сергея началась 6 лет назад. Сейчас ему 32 года. Он занимает важный пост в городском суде; по характеру въедливый и упрямый, но «иерархично мыслящий» и всегда послушный начальству карьерист. Ей 30 лет - она тихая женщина, работает преподавателем в элитной школе. У Сергея и Татьяны был обычный, традиционный роман: он ухаживал за ней почти год, потом они «дружили», а затем вступили в брак. Сейчас Татьяны и Сергея есть дочь - 6 летняя Маша, и 3 летний сын Аркадий. Второго ребенка Татьяна решила завести, чтобы удержать мужа возле себя, но ожидаемого эффекта это не дало. Всегда вспыльчивый, с замашками командира Сергей постепенно (первый раз спустя несколько месяцев после свадьбы) начал устраивать дома скандал, требую от жены «правильно себя вести» и всегда делать, что говорит ей муж. Молчаливая Татьяна терпеливо переносила «указы» супруга, стараясь во всем угодить ему, но вскоре стала замечать, что его сексуальный интерес к ней пропал. Карьера Сергея складывалась успешно с первых лет. Он из богатой семьи, владеющей рядом собственных магазинов и торговых точек, учился хорошо, потом сам устроился на работу в районный суд. Татьяна из интеллигентной, но консервативной среды. С детства ее воспитывали в традиционных ценностях брака и особой, но второстепенной, роли женщины. Будущий муж понравился ей с первого взгляда, но она считала, что обязана подольше подержать его на расстоянии - в итоге он сделал ей предложение еще до того, как они впервые оказались в постели. Постепенно теплые отношения влюбленной пары переросли в непрерывные супружеские конфликты. Уставая на работе, Сергей каждый раз стремился преложить свои эмоциональные проблемы на жену. К третьему году супружеской жизни она утратила для него интерес, хотя он и собирался сохранить семью. Примерно с этого времени Сергей стал больше времени проводить в кругу своих «коллег»: бизнесменов и чиновников. Затем перешел от проституток к содержанию нескольких любовниц - доходы позволяли. Одну из подружек Сергея зовут Рита. Ей 21 год, это привлекательно округлая шатенка с большой грудью (у Татьяны грудь маленькая), бурным темпераментом и солидными финансовыми амбициями. По мнению Сергея, эта женщина не просто обходится дорого, она больше всего способна не только сдержать его нрав, но и удовлетворить его сексуальные желания. «Каждый раз ее грубость и возбуждает меня,- говорит он,- с женой ничего такого произойти не может, она вообще не понимает что нужно, чтобы как следует меня завести. Впрочем, одни женщины - для семьи: чтобы растить детей, стряпать, стирать. Другие - для удовольствия. Из таких шлюх, несмотря на все их умения удовлетворить любое твое желание, конечно настоящей жены получиться не может… Жена это жена, она должна быть верна, обязана слушаться, а муж имеет право на отдых с какой-нибудь девочкой - он ведь работает, у него бизнес. Не все же время с одной женщиной спать…хотя и с Таней у нас иногда что-то бывает». Нередко плохо приспособленные к активному поиску партнеров на стороне чиновники обоего пола сильно страдают от семейных конфликтов. Заранее предполагая, что брак принесет им вместо стабильности и тепла, противоречия и переживания, многие мужчины и женщины стремятся выбрать для совместной реализации традиционной модели отношений наиболее слабого партнера. Мужчины ищут тихую, эмоционально подавленную девушку, женщины ориентируются на «спокойного» и терпеливого партнера. Но, формируя семью с такими людьми, бюрократы часто обнаруживают, что их «вторая половина» не удовлетворяет их сексуально, а своей личной слабостью травмирует самолюбие. В ответ на собственные отрицательные ощущения от подобных сторон семейной жизни, они развязывают психический террор против супругов. Однако, убеждаясь в неэффективности такой бессознательной «терапии», они, если считают это для себя нравственно приемлемым, начинают поиск любовников и любовниц. Простейшим «выходом» из подобной ситуации для мужчин-бюрократов является обращение к услугам проституток (нередко с обязательным алкоголем - средством снятия моральных замков). Но для более «нравственных» женщин такого варианта не существует, что делает их еще более озлобленными. Характерно, что именно женщины-чиновники являются наиболее враждебно настроенными к людям, агрессивными в поведении и преданными борющемуся «за порядок» с «анархичными» народными массами руководству. Заводя любовниц и любовников, русские бюрократы выстраивают с ними отношения по той же ритуальной схеме, что и со своими супругами. Часто, когда неофициальный партнер имеет традиционные нравственные установки, это ведет к конкурентному конфликту за обладание мужчиной или женщиной между законным супругом либо супругой и незаконным партнером. Подобные страсти не только не добавляют в жизнь чиновников сексуального комфорта, но порой разрушают даже его иллюзию. Являясь ответом на отвратительное состояние секса при условиях отчужденности и эмоциональной войны в семье, любовники и любовницы у русской бюрократии при сохранении устоев буржуазного брака представляют собой давнюю традицию ухода от решения проблемы в отношении полов. Непрерывные ссоры в семье, основанные на глубоких противоречиях, отсутствие удовлетворительного секса и даже относительного эмоционального комфорта делают, при условии сохранения нравственной ценности брака, для чиновников институт супружеской измены единственным «выходом» из существующей ситуации. Занимаясь сексом с любовниками и любовницами, бюрократы обоего пола получают больше удовольствия, чем, оставаясь один на один со своим сексуальным желанием и вызывающим негативные эмоции партнером по браку. Нередко женатые мужчины «задерживаются на работе» проводя время с проститутками не выдвигающими «политических требований», как любовницы, а ограничивающимися экономическим интересом. Но половой акт с проституткой в отличие от сексуальной близости с любовницей или женой требует бдительного к себе отношения, чем снимающие комплекс «нарушителя очага» с помощью алкоголя чиновники не всегда могут похвастать. Однако сексуальные связи с проститутками имеют и выигрышную сторону, поскольку позволяют получать часто «запрещенные» с нормальными женщинами виды сексуального контакта. Прежде всего - это анальный секс. Но для некоторых русских государственных управленцев, чьи жены особенно «целомудренны» оральный секс тоже представляет интерес. Быстро набирает популярность в последние годы и такая экзотика как эротическое калаизвержение и мочеиспускание на партнера. Часто недовольные мужья требуют от проституток испражниться на них, всячески оскорбляя, а затем овладевают ими, вводя член в анальное отверстие. Но, нередко чиновники сильного пола, не ограничиваясь подобной реализацией возмездия за собственную слабость и коварную, жестокую женскую природу, просят, чтобы проститутка «трахала их искусственным членом». Все эти виды секса помогают бюрократам, не снимая противоречий в отношении с женщинами и не изменяясь самим, унизиться или почувствовать себя сильными и отомстить противоположному полу в наиболее символической форме, что положительно сказывается на их работоспособности. Далеко не все российские бюрократы из-за собственных нравственных устоев могут позволить себе роскошь подобного секса не только с «порядочными женщинами», но и с проститутками. Такие мужчины, не имея возможности даже символического выхода, особенно сильно страдают из-за семенных трудностей и неурядиц на работе. Женщины-чиновники куда более «моральны» чем мужчины. В общественной жизни и сексуальной практике они руководствуются большим количеством правил и табу, нежели их коллеги сильного пола. В сексе даже с близким мужчиной (супругом, например), они часто не могут позволить себе не только анальный секс, которого хотят многие мужчины, но и несложные оральные ласки. Фригидность, несмотря на умение эмитировать желание и оргазм, широко распространена среди государственных управленцев «слабого пола» и не считается чем-то ненормальным. Напротив коллег в юбке «чрезмерно» интересующихся мужчинами в женской бюрократической среде встречают враждебно. Чиновники в России не считают психические травмы особой проблемой своей жизни. Постоянно получая их в семейных отношениях и на работе, они почти никогда не обращаются к психоаналитикам. Вместо этого бюрократы активно прибегают к витаминам, различным «народным средствам» и иным лекарствам, как способу снятия «сезонной» депрессии либо другого психического расстройства. Психоанализ среди чиновников почти не распространен, едва ли десятая доля русских бюрократов знает о нем, и еще меньше хотя бы раз прибегало к его услугам. Немалое число женщин-чиновников убеждено, что в браке, к которому они стремятся, терпение и сохранение семьи - их долг. Ради этого они готовы переносить любые нападки мужа, сами выступать тираном или же прибегать к иным бессознательным и осмысленным приемам. Но даже в случае самого агрессивного поведения, такие представительницы «слабого пола» видят в мужчине, прежде всего, защиту от пугающей реальности. Нередко убеждаясь на практике в собственных силах, они все же не могут расстаться с консервативной моделью собственной жизни, что усиливает их психический конфликт с окружающими, ведет к истеричному переносу противоречий на мужа, детей, сотрудников и с особой злобой на обычных людей. Секс в семье в силу растущего конфликта в ее социально-экономической природе в наше время приобретает все больше нетрадиционных черт. Находясь в скрываемых или явных межличностных противоречиях, супруги постепенно утрачивают влечение друг к другу. В сексе у них начинают проявляться извращенные и просто необычные желания. Последнее время среди гетеросексуальных семейных пар русских чиновников растет применение пищи для эротических игр, потребность в анальном сексе, как у мужчин, так и у женщин, потребность в экзотической обстановке для секса и многое другое. Но самой сильной тенденцией является садомазохизм. Не редкость в семейной жизни чиновников и смена сексуальной ориентации. Часто женщины начинают интересоваться собственным полом, против чего не возражают многие мужья, видящие в этой ситуации выход для зашедших в тупик отношений. Совсем по-другому выгляди реакция женщин, на смену ориентации их мужьями. Рассматривая гомосексуальные связи супруга как личный позор и катастрофу, женщины делают жизнь своих избранников невыносимой. Что ни только не останавливает тенденцию, но напротив ускоряет ее. Павел и Марина, оба сотрудники районной администрации в Костроме, семейная пара. Ему - 34, ей - 28. Есть ребенок - мальчик 6 лет. Супруги познакомились, когда Павел проходил повышение квалификации в ВУЗе, где училась Марина. Долгое время они встречались, прежде чем стали жить вместе. Начальный сексуальный опыт Павла был связан с его первой девушкой в институте, но она отказалась выйти за него замуж, и ушла к другому мужчине. Не просто складывались его отношения с женщинами и в дальнейшем. По характеру мягкий и уступчивый с противоположным полом, Павел не сразу понравился Марине. Ей симпатичными казались более «нахальные парни». С одним из таких молодых людей был ее первый роман, закончившийся глубокой депрессией: разочарование и обида долго мешали девушке решиться на другую серьезную связь. По воспитанию супруги могут считаться вполне консервативными, «нравственными» людьми. Все их отношения и набор ценностей соответствуют традиционной, патриархальной модели. Именно таким, со многими известными ритуалами, был их роман. Но уже в первые месяцы совместной (семейной) жизни Павел и Марина стали ссориться из-за бытовых мелочей - в действительности из-за поверхностного характера их связи и отсутствия подлинного взаимного интереса. Постепенно, уже, когда появился ребенок (он на время поправил ситуацию), отношения окончательно разладились. Но общее жилье, новая дача и многое другое сдерживали супругов… Постепенно Павел почувствовал что Марина не вызывает у него больше никакого сексуального желании, потом наступил глубокий эмоциональный кризис. В это время он ощутил, что у него появился «…аморальный, как тогда казалось, интерес к мужчинам». Он попробовал избавиться от него и вместе с приятелем снял проституток. Однако это не принесло желаемого результата - разладились не физиологические функции, изменилось что-то во внутреннем мире молодого мужчины. Только после длительных переживаний и опасений Павел решился вступить в связь с представителем собственного пола. Наличие в Интернете сайтов знакомств упростило задачу дольно сексуально боязливому человеку. Марина в семейной жизни практически сразу взяла на себя функции руководителя, хотя по служебной лестнице Павел продвинулся выше (после ВУЗа он устроил подругу на работу в одну с ним администрацию). Постепенно в характере девушки бурно проявились истерические ноты. Павел считал, что должен терпеть подобное поведение и даже не пытался повлиять на «слабый пол». В конфликтах он, как правило, уступал. Всегда соглашаясь с требованиями жены, Павел постепенно потерял для Марины личную привлекательность: «…утратил былую мужественность». Для Марины гомосексуальные связи муже не стали полной неожиданностью, хотя обнаружились они довольно поздно. К тому времени супруги уже не спали вместе, а она сама подозревала мужа в «чем-то подобном». После очередной ссоры с Павлом, когда он, как обычно согласился со всем, Марина решила завести себе любовника - «настоящего мужчину». Таким человеком оказался ее бывший шеф по отделу. Прежде он делал ей знаки внимание, теперь инициативу взяла на себя женщина. Однако их отношения приняли несколько неожиданный характер. Любовник быстро разочаровал Марину своими качествами. Он был с одной стороны своеволен (совсем не походил на Павла), но с другой - относился к Марине не так романтично, как она бы того хотела. Это понемногу привело ее к мысли попробовать сексуальные отношения с девушкой. Своими «новыми интересами» Марина поделилась с любовником, намекнув, что ему тоже найдется место (как половой партнер он продолжал ей нравиться). Неожиданно для Марины ее «нелегальный друг» предложил им попробовать секс втроем - привлечь его жену. 34 летнюю женщину (Ольгу) удалось уговорить попробовать новое без особых усилий. Со временем Марина и Ольга стали часто встречаться без мужа-любовника, но обе женщины не потеряли интерес к противоположному полу. Правда, для Марины здесь характерно большее разочарование в мужчинах («настоящих мужчин больше не осталось…»), чем для ее бисексуальной подруги. Семья Павла и Марины не распалась, но их отношения приняли характер затяжного совместного проживания с выполнением взятых на себя социально-экономических ролей. Брак, изначально сложившись как традиционный, в современных условиях привел к необычным для патриархального прошлого формам отношений. Важным отличием потребности в гомосексуальной связи у женщин и мужчин в браке является то, что женщины редко становятся лесбиянками, сохраняя интерес к противоположному полу, в то время как мужчины, как правило, под эмоциональным воздействием жен чаще становятся геями, чем бисексуалами. Характерно, что тенденция смены половой ориентации у чиновников связана, прежде всего, с традиционными формами семьи. В современных условиях порождающими такие межличностные противоречия, что часто единственным выходом для людей без перестроения собственной психики является смена сексуальной ориентации, как форма ухода от социального конфликта. В среде чиновников-мужчин, как и вообще в кругу людей с буржуазными ценностями, семья в наши дни претерпевает некоторую «революцию семейного омоложения». Суть этого любопытного явления состоит в том, что вместо того, чтобы «тайком» от жены практиковать связи на стороне, представители сильного пола просто разводятся со своими супругами-сверстницами и женятся на молодых девушках. Образовав, таким образом, новый брак, мужчины-бюрократы становятся «идеальными мужьями». Выбрав в качестве следующей супруги фотомодель или просто хорошенькую женщину (как правило, с амбициозно-потребительскими ориентирами), по возрасту годящуюся им в дочери, мужчины оказываются довольны браком. Такая педофилическая практика создания семьи не новость в истории. Любопытным в ней является лишь то, что одна супруга сменяет в жизни мужчины-чиновника другую по мере того, как прежняя женщина теряет в его глазах былую привлекательность. Позволить себе подобное женщины-бюрократы, как правило, не могут, в силу патриархальной правильности своей психической природы. И привилегия «омоложения семьи» остается чисто мужской. «Революция семейного омоложения» никак не противоречит современному российскому праву. Выражая с одной стороны, в лице мужчины, рыночное, потребительское отношение к противоположному полу, такая форма отношений показывает и на то, что «молодая смена» прежней жены рассматривает своего старшего партнера по браку не иначе как источник материального благополучия. Во всем этом еще раз проявляется циничная и потребительская, проституционная сущность буржуазного брака. Часть 4. Сексуальные варианты [4.1.] Педофилия Промышленное развитие буржуазного общества вместе с ростом больших городов и крушением ряда феодальных пережитков в общественных, а вместе с тем и сексуальных отношениях, вызволило женщину, а вернее значительную часть ее природы из мрака семейного быта, бросив в пучину индустрии заводов и офисов. Поставив ее в значительной мере наравне с мужчинами. Ни мужчины, ни женщины такого развития событий не ожидали. «Слабый пол» начал осваиваться на месте новой социальной роли почти наравне с мужчинами, шаг за шагом преобразуясь в иной тип личности. Вместе с этим мужчины тоже не прекратили свою социальную эволюция и постепенно стали утрачивать патриархальные модели поведения, привыкая к наступающему равенству полов. Вслед за этим бюрократия столкнулась с проблемой поставки кадров отвечающих меркам необходимой для данного вида деятельности личности. Выход был найден в привлечении к аппаратно-управленческой работе женщин консервативной ценностной ориентации, которые хотя и небыли уже замкнуты в семье, но все же не представляли собой тип прогрессивной леди. Они были сексуально подавлены больше чем их коллеги мужчины, послушны, целеустремленны - преданы бюрократическим жизненным ориентирам. Некоторые мужчины-чиновники приняли наступившие перемены в характере социальных ролей полов с интересом, некоторые сдержанно, но большинство было шокировано. Неистово потрясено новыми дамами, которые не в чем не желали уступать мужчинам, не желали оставаться забитыми, не смущались быть смелыми, даже наглыми и грубыми. При этих колоссальных переменах в психике «слабого пола» произошли и значительные перемены в психике мужчин. Перемены эти были вызваны разрушением основ их патриархального могущества, что сказалось даже в наиболее консервативной среде русского общества - его бюрократии. Описанные изменения с социальной природой полов произошли из потери для общественного производства прежнего значения физического труда, который тысячелетиями был обязанностью сильного пола. Утратив социальное «господство мышц» мужчины потеряли свое привилегированное, но не свободное, положение. Сексуальные отношения и даже малозаметные детали эротических игр и ласк всегда были связаны в истории человечества с производством и социально-хозяйственными связями, преобразуясь вместе с ними. Оказавшись под ударом новых социальных ролей, сексуальные черты полов не могли не измениться даже у бюрократов. Именно в этом кроются причины распространения педофилии у мужчин, небольшой, но симптоматичный рост ее среди женщин в наше время. Однако современная педофилия по своей сути существенно отличается от педофилии предыдущих эпох. Нельзя сказать, чтобы в прежние века мужчины были педофилами в меньшей степени. Но в те времена, будь то прежнее буржуазное общество, феодализм или рабовладельческий строй, это было естественной, продиктованной хозяйственными причинами, нормальной формой подчинений женщины мужчине, которое происходило через вступление ее в брак в раннем возрасте, когда формирование основ психики еще далеко не завершено [[6] Брак сам выступал в тот период способом формирования личности адекватной существующим производственным, и как следствие общественным отношениям.]. Аналогичным образом в определенных социально-исторических условиях подавляли и молодых мужчин, по принуждению родственников вступавших в брак с женщинами намного старше их самих. Однако сегодня все эти традиционные формы отношений рушатся под натиском технического прогресса, разрушается и прежняя социально-половая функция мужчин быть главным и самым сильным, брать только на себя ответственность и все решать. Вместе с этим распадается и функция женщин подчиняться мужчине, не возражать и все делать как говорят. «Слабый пол» перестает быть родом людей второго сорта. Но этот процесс не завершен, а только идет, и формирование новой психики, моральных норм у обоих полов не закончено, а лишь разворачивается. В его динамике можно выделить прогрессивные явления, как-то распад буржуазного брака, или признание юридического равенства полов, но существуют и некоторые консервативные этические нормы. К их числу можно, прежде всего, отнести сохраняющуюся педофильскую буржуазную мораль, довольно прочно держащуюся в среде русской бюрократии. Нравственность, согласно которой мужчины сохраняют молодость дольше женщин, этику, согласно которой в браке мужчина должен быть старше женщины. Однако и эти принципы активно разрушаются в современном мире. Мужская педофилия основана как на страхе, испытываемом консервативным представителем «сильного пола» перед уверенной женщиной, так и на травмах получаемых мужчиной от невротического поведения «слабого пола», выражающего глубокие внутренние противоречия - симптом ломки ценностей. Женская педофилия, потребность в сексуальных отношениях с мальчиками-подростками, имея те же социальные корни, что и мужская, в психике основывается на страхе перед мужчиной, комплексах собственной непривлекательности и глубоких романтических разочарованиях во взрослых мужчинах. Нередко семейные отношения приводят к росту у чиновников интереса к юным любовникам. Николай, 39 лет, чиновник московской мэрии, живет с Настей уже год - вместе они три года. С 15 летней девушкой он познакомился в ночном клубе, где отмечал служебное повышение приятеля. Не слишком робкая Настя легко пошла на контакт, только в начале немного смутившись разницей в возрасте. Развивая завязанные отношения, Николай не стремился сразу завлечь в постель свою молодую подругу, а решил «лучше развить отношения, чтобы потом сохранить их в дальнейшем». Настя - девушка из простой небогатой семьи. Николай - симпатичный и сдержанный мужчина, карьера для которого складывается удачно. Настя решила связать свою судьбу с этим зрелым мужчиной не просто под влиянием чувств. Девушка честолюбива и стремится многого добиться в жизни, а без Николая ей не удалось бы даже поступить в университет. Материальная составляющая жизни с мужчиной много старше себе устраивает ее вполне. «С женщинами мне не везло, не то чтобы я был по характеру слабым или не уверенным - неуверенным конечно был, но давно. Дело, наверное, в чем-то другом, женщины в наши дни изменились. Стали какими-то пошлые, циничные и еще очень наглые… Испортились, что ли. С одной стороны им хочется от мужчины успешности, защиты и разных благ, а с другой они только нервы мотают и видно, что в их голове только одни сравнения тебя с кем-то другим… Не нравится мне когда меня, который для них должен быть единственным и самым лучшим, сравнивают с кем-то, кто у них уже был. Женщина должна быть чистой, мужчина у нее должен быть один,- говорит Николай.- В прошлом у меня было достаточно женщин, на одной даже был женат. Мы прожили вместе 7 лет: это был кошмар. Детей у нас к счастью нет, и мы давно расстались. Потом я решил попробовать отношения с девушкой, которую наше общество еще не успело испортить… По началу все складывалось хорошо, но потом она начинала вести себя по-другому и мы расставались. Переживал сильно, винил себя, говорил себе, что не смог удержать. И только теперь появилась Настя. С ней у нас все здорово, я не торопился как прежде, помогаю ей, она учится в университете, через год мы поженимся… Когда первый раз оказался с ней в постели сума сходил, ей всего 16, она боится, дрожит, все у нее в первый раз… Мне с ней и в моральном плане хорошо… она послушная». Часто первое представление о сексе российские чиновники получают еще в детстве, наблюдая за родителями. В этом возрасте они копируют в играх и усваивают модели социального поведения свойственного старшим. Затем, зафиксированные отношениями в бюрократическом коллективе, эти навыки станут основным препятствием для самостоятельного сексуального поиска. Во многом благодаря этому консервативный чиновник мужского либо женского пола станет не вырабатывать новые формы отношений с представителями противоположного пола, а пытаться моделировать старые, традиционные сексуальные связи, с молодым и несформированным партнером. «Когда мы первый раз оказались с ним, и Коля в меня вошел, мне было страшновато,- рассказывает Настя,- но было и очень интересно, и я ощущала к нему какое-то необычное влечение - потом поняла, что как с мужчиной мне с ним даже нравится. Было особенно приятно, когда он целовал меня всюду и даже в анус… Он это любит особенно часто проделывать, но анальный секс считает аморальным, низким. Счастлив, что он у меня первый мужчина,…не думаю, что единственный, и что навсегда…» Нередко травмы нанесенные психике чиновника в детстве ведут к его педофильским интересам. Подобные явления могут быть связанны с садистками или педофильским наклонностями родителей (не редкость - более того, норма - сочетание того и другого). Но чаще всего ребенок становится жертвой обычной сексуальной неудовлетворенности старших, которые при помощи истеричного поведения переносят на него свои комплексы. Потом, уже став взрослым человеком и оказавшись в консервативной, бюрократической системе контактов бывший мальчик или девочка вполне может испытывать страх перед половозрелыми партнерами, видя в них копию своих родителей, и, наоборот, в «юношеской чистоте» ощущая источник подлинных чувств и отношений. Екатерина 34 года. Это немного полноватая энергичная женщина, работающая всю жизнь в органах государственной власти. Екатерину воспитывала мать, строгая консервативная дама, рано потерявшая мужа и не сумевшая создать отношения с другими мужчинами. В детстве Катю часто наказывали старшие: мать и бабушка. Они считали, что «только требовательность поможет правильно воспитать порядочную» девушку. В школе Екатерина училась хорошо, но в пионерской и комсомольской среде никак особенно себя не проявила, хотя числилась исполнительной. Напряженная, но целеустремленная девушка получила сперва среднее образование в колледже, а затем, уже став работать в одной из районных администраций Новосибирска, высшее - в академии государственной службы. С детства мать (завуч школы) и бабушка («правильная» женщина фронтовик) были для Екатерины жизненным примером. Она не просто старалась угодить родителям, но и боялась вызвать на себя их гнев, неизбежно влекущий за собой отчуждение. Это существенно повлияло на ее характер, смягчение которого произошло только после начала сексуальной связи Екатерины с сыном. С мужчинами Екатерина стала встречаться довольно поздно. Молодой предприниматель Олег ставший ее первым мужем был и первым ее мужчиной. Но отношения не сложились и женщина, уже имея одного ребенка, вышла замуж второй раз. И снова ее придирчивая требовательность и «совершено правильный» характер подвели Екатерину. Второй муж ушел через два года, оставив ее одну уже с двумя детьми. Оба мужа женщины были недовольны сексуальной зажатостью супруги, считая семейную сексуальную жизнь плохой. Оставаясь довольно стандартными мужчинами, второй муж Екатерины также был предприниматель, супруги женщины прибегали к услугам проституток и часто ссорились в «фригидной и стервозной» женой. Не сложившаяся семейная жизнь Екатерины привела к серьезной психической травме: полному разочарованию в сильном поле, «воспитанном не так как должно». Женщина решила сосредоточиться только на работе и воспитании детей: 3-х летней дочери и 11-ти летнего сына. Перенеся на мальчика свое требовательное обращение с бывшими мужьями («Где ты был? Почему ты мне врешь? Не смей мне врать! Я сказала тебе сделай это…»), женщина не только тотально контролировала Станислава, но и часто срывала на ребенке накопленный гнев. Внешне успешная карьера давалась тяжело, а сексуальной жизни не было. Однажды рассердившись из-за «упрямства» мальчика мать ударила его и тут же ощутила новые для себя переживания. Ей стало жаль ребенка («будущего нормального мужчину»). Чувство, которое она прежде в себе контролировала и подавляла, полностью ей завладело. Она взяла ребенка, мальчика 9 лет, с собой в постель, неожиданно ощутив, что воспринимает его как мужчину. Прикосновения к мальчику возбуждали ее, наводя на редкие моменты сексуальных воспоминаний. Через некоторое время Екатерина начала брать Стаса в постель каждый раз. Постепенно она стала не просто «по-матерински» ласкать ребенка, но и заставлять его проделывать с ней сексуальные действия: целовать, трогать грудь и половые органы, орально ласкать гениталии. Проделывая эротические действия в ответ на прикосновения ребенка, женщина объясняла себе (для этого она даже написала специальную моралистическую статью), что во всем этом нет ничего аморального, пока она не совершает с мальчиком половой акт. В тех же «нравственных» целях женщина не ложится спать в одежде, «чтобы не раздеваться и исключить сексуальный элемент в играх». Интересной деталью отношений матери и сына являются эротические игры в доктора, учителя, маму и папу. Последний вариант больше всего возбуждает Екатерину и используется ей чаще всего. Брак, как осуществившаяся форма отношений, является важным источником проявления латентной педофилии. Как у мужчин, так и у женщин в силу семейных противоречий основанных на традиционной схеме формирования сексуально-экономического союза, в ходе совместной жизни может развиваться тяга к мальчикам или девочкам. При этом брак ведет так же и к садистскому характеру гетеросексуальной, бисексуальной либо гомосексуальной связи с ребенком. Виктор работает в милиции много лет. Но то, что испытывает сексуальное влечение к девочкам подросткам он почувствовал только на пятнадцатом году семейной жизни. Обнаружив, что ощущает интерес к старшей дочери, он не сразу решился на какие либо действия в отношении 13 летней Ксении. В ходе одного из рабочих дней им с коллегами были «взяты» малолетние проститутки, которых милиционеры в качестве дани заставили заниматься с ними сексом. Виктор впервые «делал любовь с 14 летней девочкой, и неожиданно для себя вместо заслуженно грубого обращения с этой падалью был с подростком очень ласков и даже дал немного денег». После этого эпизода мужчина неоднократно принуждал к сексу малолетних проституток. Но только спустя год, на даче в отсутствии жены он решился «соблазнить» собственную дочь. Она привлекала его девственной чистотой и нежным обращением с грубоватым отцом. Подпоив подростка «вкусным вином», отец-милиционер упростил себе задачу, но не решился в первый раз совершить половой акт. Прошло несколько месяцев, прежде чем Виктор отважился продолжить «забытый девушкой от алкоголя урок». На несколько дней уехав с дочерью в гости к друзьям он получил необходимую возможность. «Действовал я не спеша. О том эпизоде на даче она ничего не помнила, но было заметно, что девочку уже интересуют парни, а значит, задача упрощалась… На одной вечеринке мы как бы в шутку стали изображать пару, а потом тоже в шутку удалились в нашу комнату и тогда, я ее впервые поцеловал, а она мне неумело, но ответила…- Рассказывал Виктор.- Я ей сказал, что кое-чему нужно научиться, прежде чем она выберет себе парня по вкусу. И я готов ее этому научить… Мы много ласкали друг друга - ничего подобного у нас женой никогда не было. В остальном я не торопился, растягивал удовольствие. Ее тело влекло меня, оно было таким юным и совсем еще детским, в этом было что-то, что превращало меня в одну сплошную страсть…» Жена, с которой Виктор недавно развелся, ничего не знает о его отношениях с дочерью. Девушка навещает отца раз в неделю и не брезгует брать от него деньги. В сексуальном плане, считает Виктор, у него все хорошо и «малышка вполне его удовлетворяет». У Ксении есть друг, но он ничего не знает о ее связи с отцом. Среди российских чиновников много подофилов - не всегда проявленных. Не мало из них впервые почувствовали половое влечение к детям и подросткам именно в ходе неудачной, с точки зрения эмоционального удовлетворения, реализации семейных идеалов. Усиливаясь благодаря традиционной семейной жизни, скрытые педофильские желания могут не просто быть формой бегства от сексуальных отношений со сверстниками, но и видом искаженной реализации модели родительской заботы. Подобное поведение «отца» или «матери» по отношению к своему юному любовнику или любовнице широко распространено в чиновной среде. При этом мужчины редко реализуют такую модель отношений с мальчиком, а женщины - с девочкой. Не испытывая потребность в связи с партнером собственного пола, они могут в эротической игре брать на себя роль «мамочки» либо «папочки», либо делать из мальчика «дочку», а из девочки «сына». Ирина сотрудник налоговой инспекции в Туле. Ей 37 лет, в прошлом она сменила несколько профессий: работала в банке, потом неудачно руководила собственным кафе. С 8 летней дочерью разведенная мама имеет явно эротические отношения, остающиеся при этом довольно осторожными. Построенные только на игровой, ролевой основе, они как считает Ирина, не признающаяся себе полностью в сексуальном аспекте, должны помочь девочке научиться правильно вести себя в будущем. Постельный характер игр мама-чиновник объясняет отсутствием времени и просто семейным теплом. Но, несмотря на такое «очертание границ», объятия, длительные поцелуи и даже иногда имитация полового акта в игре «папа-мама» не могут существовать как неэротические действия. Другой игрой Ирины с дочерью является «мамина забота», когда дочь изображает маленького ребенка и сосет грудь женщины. Мужчины у Ирины нет уж больше 6 лет. Отношения не налаживаются, как она считает из-за того, что у нее есть ребенок и она слишком самостоятельная, а нынешним «мачо нужна только самка-домохозяйка и куча шлюх». Энергичная и требовательная по натуре Ирина в прошлом имела много сексуальных контактов, но в последние годы по причине многократных измен последнего «поклонника» решила, «что с нее хватит уже страданий». «Меня воспитывали для семьи, учили, как себя нужно вести, но я же всего этого вокруг почти не вижу… Отношения изуродованы, опошлены»,- признается она. В оценке педофильских отношений у русских чиновников особый интерес представляет то, что они далеко не всегда испытывают потребность в половом акте с ребенком. Гораздо чаще главным источником удовольствия выступают ласки. Такое ограниченное сексуальное поведение, типичное для всех консервативных социальных слоев, выражает глубокую «романтическую» табуированность сексуальных отношений для данных представителей общества вообще, а не только в рамках половой связи с ребенком. При этом эмоциональная сторона отношений является очень сильной. Взрослый партнер привязывается к ребенку глубже, чем к взрослому человеку, поскольку не видит для себя иного варианта реализации собственных социально-эротических желаний. Имитация неудавшейся семейной жизни взрослым с ребенком является важным механизмом защиты чиновником традиционных ценностей от изменяющегося мира. Закрываясь, таким образом, от реальности государственный управленец сохраняет в себе воспитанные с детства идеалы и поведенческие нормы, что на время снимает для него остроту внутренних противоречий. Одним из основных признаков склонности к педофилии у чиновников является потребность в «чистоте» отношений, в наличии девственности у девочек и отсутствии сексуального опыта у мальчиков. Иногда от того насколько присутствуют у малолетнего партнера эти «черты» зависит не только половое возбуждение, но возможность и острота оргазма. Евгений судья во Владимирской области. Ему 44 года, женат, сыну 19 лет, есть 15 летняя дочь. Впервые интерес к мальчикам собственного пола он почувствовал пятнадцать лет назад, но не позволил себе связи с собственным сыном, считая это аморальным в рамках общей семьи. Отношения с женой, 42 летней домохозяйкой, у Евгения последние годы холодные и больше деловые. Между супругами почти не возникает ссор, но никакого интереса друг к другу у них не сохранилось. Эмоционально Евгений не чувствует к жене ничего, просто считая, что иметь супругу удобно в бытовом плане. Только спустя пять лет, после того как Евгений понял, что его интересуют мальчики, он решился попробовать сексуальную связь с подростком. Первым любовником Евгения стал 17 летний Александр, с которым судья познакомился в баре для гомосексуалистов. Потом появились другие знакомства, а возраст партнеров стал снижаться. При этом сексуальные отношения потерявшего интерес к женщинам в «чистом виде» судьи и его друзей были жестко разделены по ролям: Евгений всегда брал на себя только «мужские функции», оставляя за партнером пассивную роль, наряжая своего любовника женщиной (косметика парики, нижнее белье). Несколько лет Евгений не мог признаться себе в том, что он педофил-гомосексуалист, со склонностью к мальчикам-трансвеститам. С одной стороны мешало строгое моральное воспитание, с другой, как он сам говорит, наличие семьи и «гетеросексуальный» характер любовных игр. Сейчас он уже не так переживает из-за своих связей и сексуальной ориентации, но его по-прежнему интересуют только к юношам. В данный момент его любовнику 15 лет. «Среди моих коллег, только мужчин, есть и другие педофилы,- признается Евгений.- Многие из них отдают предпочтение мальчикам, но большинство все же выбирают девочек. Мы встречаемся в одном из баров в городе, где делимся впечатлениями и иногда даже обмениваемся партнерами, все это конечно держится в тайне… Однажды я попробовал секс с девочкой, ей было не боле 12 лет, подруга одного знакомого, но не получил удовольствия». Педофилия больше распространена среди чиновников-мужчин, чем среди женщин-бюрократов. Проявляясь в многообразных видах половых связей, она в своем латентном роде может быть без труда обнаружена в таких признаках, как популярность у мужчин стиля «бэби». Испытывая бессознательную потребность видеть в женщине ребенка, русские чиновники, как и другие джентльмены, часто предпочитают блондинок из-за большего, чем у леди другой тональности сходства с молоденькими девушками. По тем же причинам многим мужчинам не нравится видеть у женщин волосяной покров в интимных местах. Консервативные женщины чувствуют подобные влечения «сильного пола» и с возрастом теряя юную привлекательность, начинают активно перевоплощаться в белокурых бестий. [4.2.] Садомазохизм Чиновник, формируясь как личность в системе иерархичных, неравноправных, несправедливых, жестоких и циничных отношений, всегда знал свое место и четко представлял себе, как он должен вести себя с высшими или с низшими по отношению к себе индивидами.Страдая лично и наблюдая страдания других, русский бюрократ с детства привыкает испытывать и видеть муки унижения, стыда и горя утраты. Но нельзя сказать, что подобные отношения не накладывают отпечаток на его сексуальный интерес. Еще во времена средневековья в психике у человека формируется мощная бессознательная потребность страдать и причинять страдания другим, но постепенно с демократизацией общественных отношений, связанной в значительной мере с первыми социалистическими революциями, эта черта сменяется общественным интересом к радости. Однако там, где больше всего сохранены патриархальные схемы отношений, она удерживается в виде эмоционального и сексуального садомазохизма. Укореняясь в подсознании, садомазохизм часто незаметен для индивида, что не мешает ему через иррациональные мотивы направлять поступки человека на получение удовольствия от собственных душевных мук, или причинения страдания окружающим. Существуя в подсознании человека, садомазохистская потребность прорывается, побуждая индивида к иррациональным поступкам. Садомазохизм, как сексуальное поведение, у русских чиновников является потребностью бессознательно отражающей природу бюрократических отношений сформировавших ее. Но, прежде всего он находит свое выражение не в видах сексуальной близости, а в эмоциональном стремлении к страданию. Приведем два характерных для российских чиновников примера, выбрав для них обезличенную форму. Один молодой человек страстно желал красивую девушку. Он долго ухаживал за ней, причем делал это настолько консервативно и униженно, что он не испытывала к нему сексуального влечения, как к слабому и низшему созданию. Однако они были вместе, причем она разнообразно оскорбляла его, а он всячески унижался и делал это с известным сладострастием. Они встречались около двух лет и расстались только потому, что эта девушка нашла другого мужчину. Но все это время, пока предыдущий партнер дарил ей море подарков, водил по различным «развлекательным местам», всячески ублажал, при этом, стараясь как можно более явно уничтожить свое самолюбие, а она помогала ему в этом, длилась их садомазохистская связь. В этой связи она выступала в роли садистки, испытывая при этом естественно определенную долю мазохистского удовольствия жалости к нему и себе, а также презрения к самой себе за свою никчемность. В это время он сам, заставляя себя страдать от унижения, слабости и подчиненности, был жертвой и палачом, садистом и мазохистом одномоментно. Вот противоположный по полу, но аналогичный по сути пример, когда в явной роли садиста выступает мужчина (в скрытом виде роли являясь мазохистом), а в роли жертвы выступает женщина, истязающая себя сама, и потому скрыто являющаяся садисткой. Пара встречалась какое-то время и у них, как принято говорить, был обычный роман. Потом девушка совершила недостойный поступок, пренебрежительно отозвалась на публике о своем мужчине, и он открыто заявил ей, что не любит ее больше. С этого момента и началась их очевидная садомазохистская связь. Она начала «выпрашивать у него любовь», а он отталкивал ее. Но делал это так, что ее страдания не прекращались, а только усиливались. Оба эпизода, несмотря на различный пол явно садистских и мазохистских персонажей, демонстрирую общую модель сексуальных отношений. В них мы видим бессознательные садомазохистские желания обоих партнеров. Оба эпизода закончились одинаково. Утомившись от взаимного истязания, партнеры прекратили свои отношения, сохранив в себе горькие и приятные воспоминая садомазохистской связи. Воспоминания - особое явление в садомазохизме. Нося сознательно сохраняемый характер, и происходя из иррациональных бессознательных желаний, они вынуждают человека испытывать страдание, на длительные периоды погружаться в депрессию. Сознание в попытке избавиться от назойливых садомазохистских воспоминаний наталкивается на сильные психические преграды, вызванные потребностью психики в сохранении мучительных образов прошлого. Воспитанная у целых поколений чиновников склонность к садомазохизму особенно сильно проявляется в наше время, когда, противореча тенденции социального прогресса, в России растет количественно и все более консервируется качественно реакционная бюрократия. Политически садомазохизм в наше время, как и многие другие сексуальные симптомы у чиновников, является признаком разложения государственной системы аппаратного управления. Аналогично, но далеко не так ярко, выглядит ситуация и в корпоративном офисе. Однако садомазохизм как эмоциональное, бессознательное явление и садомазохизм как сексуальное действие не совсем одно и то же. Константин, в прошлом менеджер торговой компании, перешедший несколько лет назад на работу в прокуратуру. Садомазохистские сексуальные отношения попробовал впервые четыре года назад вместе со своей женой Маргаритой. Константину 37 лет, Маргарите 43 года. Супруги живут вместе около десяти лет, детей у них нет. «Постепенно мы начали терять друг к другу половой интерес, раньше все было просто безумно хорошо, но потом желание стало ослабевать… Возможно мы просто устали друг от друга… Решили на время попробовать секс с другими партнерами, я даже имела связь с девушкой - это длилось не долго. Помню, как было приятно щипать ей соски и кусать грудь. Тогда мне было еще не понятно, чего я на самом деле хочу»,- рассказывает Маргарита. «Ничего из обычной смены партнеров у нас не вышло, мы от этого надолго отказались - вернулись к этому только теперь в садомазо варианте. Хотя, по началу наш взаимный интерес немного вырос… Отношения у нас с Марго всегда были теплыми и дружными, только иногда бывали конфликты. Но теперь, когда наше занятие сексом только садомазохистское мы больше вообще не ссоримся. Очевидно, как вы говорите, переносим возникающие противоречия в постель и там разрешаем, не меняя бытовую модель отношений… Возможно именно это помогло нам сохранить брак, когда мои коллеги только и делают, что разводятся,- говорит Константин.- Первое что решили попробовать - это «школу», она была учительницей, потом я… Наказание плетью меня сильно возбуждает, Марго просто с ума сходит, когда ее связывают, и на коленях заставляют делать минет. Есть, конечно, и более изощренные игры - «инквизиция» например. Потом мы еще играли в НКВД и ГУЛАГ, тоже увлекательно». Интересной стороной садомазохистской практики в сексе выступает отсутствие сексуального желания по отношению к партнеру, которое вызывается искусственными способами. Подобное состояние половых отношений весьма характерно для семейных пар русских чиновников, где потеря взаимного интереса часто ведет к сексуальной реализации садомазохизма как чувства. При этом у чиновников как индивидов с довольно консервативной психикой виды садомазохистского сексуального контакта могут быть очень необычными - богатыми воспроизведением сексуально переигранных социальных картин. Другая пара: 30 летний Сергей и 29 летняя Инна - в прошлом жизнерадостная, немного наивная и романтичная девушка. Он менеджер-строитель - человек с очень напряженной работой в большой компании, она государственный служащий. Вместе они более 8 лет, познакомились еще в студенческие годы. Есть 2 летняя дочь. Инна и Сергей не сразу пришли к садомазохизму в сексуальной жизни. Первоначально, в первые годы отношений, до того как начались их рабочие бюрократические будни, молодые люди не чувствовали потребности в новых формах секса. Только спустя несколько лет они стали чаще прибегать к «насилию» в сексе. Потом, все больше погрузившись в мрачную социальную среду управленческой системы - он коммерческой, она государственной, они почувствовали, что в некогда нормальных отношениях что-то изменилось. «Вообще я не сразу поняла,- рассказывает Инна,- что атмосфера на работе на меня давит, вся эта упорядоченность, пирамидальность… Не знаю как выразиться - он чувствовал тоже самое, хотя наверное у них в фирме было немного проще, надомной все время что-то довлело… Настроение из жизнерадостного стало плохим, появилась агрессия. Мы начали ссориться, но однажды, после того как я поругалась с Сергеем, он затащил меня в постель и буквально изнасиловал. Специально делал мне больно. И мне почему-то это понравилось, было потом какое-то удовлетворение, короткое, но спокойствие. Я сказала ему об этом, и он удивился, а потом рассказал, что давно хотел попробовать какие-нибудь игры. До этого, все, что мы делали это, только привязывали друг друга, теперь стали причинять друг другу боль - легкую и приятную. Попробовали разные «постановки»: мне больше всего нравится, когда мы играем в «императрицу» или «императора». В игре может даже участвовать наша собака - она «изображает» льва. И если я императрица, тогда я говорю моему рабу: «Слушайся меня или я отдам тебя льву - перезрелый раб!» И если он плохо исполняет мои желания, тогда я бью его плетью, приковываю к стене или «насилую» искусственным членом. И мне, и ему это очень нравится. Еще он любит, когда я впиваюсь в его тело когтями, кусаю и колю его. Не меньше чем госпожой, мне нравится быть рабыней - пусть он наказывает меня плетью, засовывая ее рукоять в анус или влагалище. Когда он сжимает мне соски или половые губы - это тоже приятно. Хорошо ощущать себя всю заполненной искусственными членами, прикованной, с кляпом во рту и видеть, как он кончает на меня. Больше всего приятно само унижение, например, когда я делаю ему минет, а он оскорбляет меня, причиняет мне легкую боль… Но ко всему этому мы пришли не сразу. Поначалу у нас почти не было никаких приспособлений, после появились разные аксессуары: щипцы, иглы, оковы, плети, фалоимитаторы разных размеров…» Представляя собой удовольствие через страдание, садомазохизм при помощи многообразных по форме игр уводит человека от возможности получать наслаждение через радость, оставляя только боль и унижение. Однако подобная (позитивная) форма эмоционально-половой жизни почти невозможна для индивида занятого в бюрократической системе, в силу ее довлеющей над ним природы. И даже если позитивный, ориентированный на радость и счастье человек приходит в бюрократическую систему, она рано или поздно ломает его - переделывает под себя, изменяя всю половую жизнь индивида, или заставляет скрывать свое сексуальное Я. «Раб и госпожа», «господин и рабыня» - самая популярная игровая форма садомазохистской сексуальной практики. Различаясь по сюжетному построению и образному наполнению, они всегда выступают искаженным отражением социальной жизни личности. Являются переносом из нее страданий в сексуальную сферу. Садомазохизм, набирающий сегодня популярность у бюрократии, возможен только для человека с ценностями присущими эксплуататорскому обществу, у индивида готового вопреки собственной потребности подчиняться иерархии - заполнять свою жизнь бессмысленным, неинтересным делом. По существу такие ориентиры калечат внутренний мир личности, противопоставляя ее творческому движению общества, его эмоциональному и культурному освобождению. Люди не ориентированные на обладание, на иерархический рост, постепенно избавляются от заложенных в них системой буржуазных отношений установок и утрачивают садомазохизм в своей психической природе. В их сексуальной жизни унижение и боль перестают существовать как в эмоциональном, так и физически выраженном виде. Перестают они быть и основой, благодаря которой все еще существует буржуазный брак. [ 4.3. ] Гомосексуализм Практически все сексуальные отклонения носят общественный характер. Лишь очень незначительная их часть связанна с гормональными нарушениями. Гомосексуализм, опережая садомазохизм и педофилию, является в наше время самым распространенным сексуальным отклонением не только во всем обществе, но и среди российских чиновников. Однако в их среде он имеет некоторые особенности, прежде всего: явно патриархальные схемы отношений, заметный фетишизм и садомазохистский оттенок. Де Сад, утверждал: «Жизнь дана нам для удовольствия». В представлениях аристократии той эпохи человеку стоило стремиться к радости, любви и забвению в счастье. «После нас хоть потоп»,- говорил король Франции Людовик XV. Далекие от действительности, не знающие тягот голода и непосильного труда французские аристократы проводили время в праздности, что накануне Великой французской революции лишь предвещало их скорый конец. Совсем по-другому чувствует приближение своей гибели русская бюрократия, сама по себе не являющаяся экономически господствующим классом, но выступающая его политическим орудием - механизмом общественного угнетения и подавления. В отличие от дворян конца феодальной эпохи, русский чиновник не склонен воспринимать жизнь так словно это короткий праздник. Хотя в его буднях часто присутствует роскошь и дорогие развлечение, эмоциональное состояние бюрократии трудно оценить как позитивное. Поэтому гомосексуализм среди русских чиновников обоего пола нельзя рассматривать точно форму получения нового эротического удовольствия - его природа заметно сложнее. Происходя из ломки социальных традиций, он во многом выражает стремление человека уйти от враждебной, чуждой ему действительности. В сексе такого рода, как правило, главное не сближение с партнером, а совместное бегство от реальности за удовольствие. И в этом нет принципиальной разницы между гомосексуальным и гетеросексуальным контактом. Имея единую эмоциональную природу, все вида секса для русской бюрократии как консервативной социальной среды могут быть лишь сексом-наркотиком. Удовольствие лишенным главной оставляющей счастья - эмоциональной свободы и открытости. И то, играет в них мужскую роль мужчина или женщина, а женскую женщина или мужчина не имеет принципиального значения. Господство патриархальной гетеросексуальной ролевой модели отношений даже в гомосексуальных связях у чиновников выражает глубину заложенного в коллективную психику бюрократии принципа социальной организации. Сохраняя его даже в искаженном виде, государственные управленцы, таким образом, стремятся изменить свою половую жизнь, не преобразуя нравственных основ. Старая общественная мораль, табу и страхи, против которых они стихийно восстают, остаются ими не тронутыми и продолжают жить, выражаясь лишь в перекошенной форме. Однако в личной жизни отдельных людей это имеет различное выражение. 36 летний Анатолий, сотрудник Ленинградской областной администрации, в разводе уже более 5 лет. Жена и маленькая дочь живут отдельно. Впервые гомосексуальные контакты он попробовал еще десять лет назад - в эпоху Ельцина. Тогда же Анатолий осознал, что по настоящему ощущает тягу только к мужскому полу. Прошло несколько лет, прежде чем жена узнала о его пристрастии. Последовала целая череда скандалов и без того не редких в семейной жизни Анатолия и Юлии, а затем развод. Анатолий тщательно маскирует свои сексуальные отношения. Несмотря на большую тягу к женской одежде и желание посещать ночные клубы для сексуальных меньшинств, он прибегает к этому крайне осторожно. Сейчас у него есть два постоянных партнера. В прошлом Анатолий хорошо учился в школе, увлекался легкой атлетикой и считался симпатичным мальчиком. По характеру он человек мягкий и терпимый. Возможно, из-за этого никакой серьезной карьеры ему не удалось сделать, хотя он имеет репутацию хорошего исполнителя и пользуется уважением начальства. При этом Анатолий легко соглашается с тем, чего от него требует. Он совершенно не умеет настаивать на своем. В сексе Анатолий отдает предпочтение пассивной роли, ему нравится переодеваться женщиной и играть в «изнасилование», когда он изображает жертву. Другим пристрастием Анатолия является групповой секс - он обожает, когда им овладевают два партнера. Активную роль Анатолий берет на себя не часто, деля это без всякой охоты. И все же, гомосексуальные отношения в наше время не обязательно носят характер воспроизводимого вне традиционной гетеросексуальной пары набора символов и обрядов. Противоречие между традиционными ориентирами личности и прогрессивными демократическими тенденциями в обществе вполне могут выразиться и по-другому. Таким образом, сегодня гомосексуализм является следствием либо желание защитить и воспроизвести старые отношения, либо попыткой вырвавшись из старой патриархальной схемы создать на благоприятном эмоциональном фоне что-то новое. Как следствие во втором варианте гомосексуализм несет в себе не реакционную, а искаженную по форме прогрессивную роль. Но среди чиновников такой вариант даже в неполной мере встретить почти невозможно. И все же мы остановимся на подобном примере. Наталья, живет в Нижний Новгороде. Ей 24 года, она не замужем и уже около 3 лет работает в государственной бюрократической структуре, куда пошла по протекции отца, пожарного инспектора. Гомосексуальные наклонности проявились у Натальи еще в студенческие годы, но она не сразу определилась со сменой сексуальной ориентации. «Я долго не могла понять, что действительно этого хочу, нужно было, наверное, как следует разобраться в мужчинах, прежде чем я поняла - самое лучшее это когда рядом любимая девушка»,- говорит Наталья. В 16 лет у Натальи произошел большой и неудачный роман с молодым юристом. Он бросил ее, когда она забеременела. Пришлось сделать аборт. Потом в жизни девушки было еще несколько молодых людей, отношения с которыми не складывались. Несмотря на внешнюю привлекательность и внешнюю мягкость характера, Наталья обладает избалованным нравом. В настоящее время Наталья живет со своей коллегой Катериной (26 лет) - не типичная для русской бюрократии ситуация. Сексуальной жизнью девушка вполне удовлетворена. «В постели Катя ураган,- рассказывает она,- Когда она «мальчик» и входит в меня, чувствую, что моя детская мечта о принце сбылась и он рядом - прискакал на своем горячем коне… Обожаю, когда она делает это сзади, тогда я особенно сильно ощущаю себя женщиной, падшей и наслаждающейся. Совершенно не имеет смысла то, кто сейчас со мной женщина или мужчина. Но девочки конечно намного нежнее мужчин… Мне нравится делать ей кунилингус, люблю ласкать ей грудь. Иногда нам доставляет удовольствие немного боли…» По характеру Катерина более сильная, чем Наташа. В жизни она целеустремленная и требовательная к своим сотрудникам. Катерина первой заметила хорошенькую Наташу и пригласила ее в клуб, где они отлично провели время. Только после того, как между девушками возникло нечто вроде дружбы, Катя решилась поцеловать Наташу… В тот вечер она пришла к ней домой с цветами и сказала, что любит ее. Затем была их первая ночь. Для Натальи это был первый гомосексуальный опыт, и она немного боялась (у Катерины уже были другие девушки). В отношениях женщин нет четкого деления по ролям, они часто меняются ими. Но, даже играя по очереди мужскую (чаще это делает Катерина) и женскую роль, подруги не обходятся без подражательного разделения обязанностей в сексе. История гомосексуализма насчитывает много веков. В различной социально-экономической общественной структуре он занимал не одинаково место, являясь то необходимым и естественным элементом, то привилегией половой распущенности у высших классов, то представлялся чудовищным пороком. В греческой Спарте, где мужчинам запрещалось жениться до 30 лет, а мальчикам назначали наставников из опытных воинов, он играл роль сплачивающего мужчин элемента. Аналогично было в Фивах и некоторых других древнегреческих городах. Подобным образом выглядела ситуация у многих народов в период военной демократии, становления рабовладельческого строя. Но в иную эпоху, с приходом феодализма, гомосексуализм превратился в Европе в порок, поскольку не соответствовал больше потребностям социальной организации. В императорском Риме, когда легионы берегли бескрайние границы латинской цивилизации, в патрицианской среде педерастия (любовь к мальчикам), приобретает широкое распространение. Прейдя из греческой культуры рабовладельцев, римский гомосексуализм не переживает торжество христианской морали и остается в прошлом вместе с язычеством. Снова общество сталкивается с этим явлением уже на закате средних веков - на восходе эпохи возрождения. Потом, по мере углубления кризиса феодализма, гомосексуализм получает распространение в аристократических кругах. В нашу эпоху, когда буржуазный способ производства, а вместе с ним и господствующий класс эпохи вступает в новый этап кризиса системы, гомосексуализм получает необычно широкое распространение. Выражая противоречивые тенденции не ограниченные только этим сексуальным направлением и охватывающим все отношения полов, он присутствуют в среде, как принадлежащей к господствующим классам, так и классам угнетенным. При этом, в своем реакционном варианте, гомосексуализм часто выражает сильный стихийный страх по отношению к противоположному полу и, как следствие желание заменить его собой, воссоздав «правильные» и «чистые» отношения. Глеб работает в одном из федеральных министерств в Москве. Ему 28 лет. У него никогда не было секса с девушкой, хотя он и признается, что несколько раз пытался завязать отношения. «Они почему-то всегда казались мне бесчестными и лживыми,- говорит он,- было ощущение, что я вижу их изнутри - чувствую, что вот сейчас они совершат какой-нибудь низкий по отношению к тебе поступок. Совершат подлость. Помню, как нежно и романтично я относился к девочкам еще в школе, но уже в детском саду у меня было какое-то неясное ощущение тупика и ложности того образа, который мне прививали: девочки совсем уж небыли такими хорошими. Они небыли такими, какими меня учили их видеть. Однажды еще в детском саду со мной произошел следующий случай. У Павлика, мальчика из нашей группы, был день рождения и он принес конфеты, чтобы всех нас угостить. И конечно каждому досталось несколько штук. Одна девочка, Маша, съела свои конфеты, а у меня еще осталась одна - самая вкусная. И она мне говорит: «Дай посмотреть твою конфету». Я дал, а она ее съела и даже фантик не отдала. Он был такой красивый золотистый, притягательный. Обидно было, что вот ты так к девочкам хорошо относишься, а они себе такое позволяют. Потом я долго думал, о том, что женщиной быть гораздо лучше, но нужно уж если ты женщина быть хорошей с мальчиками…» В свободное время Глеб носит дома женскую одежду. Когда приходит его партнер, и они занимаются сексом, то Глеб всегда играет только женскую роль. Он обожает ухаживания и цветы, любит играть в «первую брачную ночь» и изображать из себя испуганную девственницу. Воспринимая одежду как инструмент превращения себя в женщину или мужчину, гомосексуалисты обоего пола (женщины здесь не являются исключением) получают внутреннюю возможность, надев «наряд сексуальности» отбросить на время нравственные ограничения, перевоплотиться и «сменив пол» достичь желаемого удовольствия. Наслаждения, вслед за которым приходят нравственные муки, неизбежные пока в психике сохраняется лишь периодически обходимое, но не снимаемое господство ценностей патриархального порядка. Геи-чиновники чаще обычных гомосексуалистов испытывают потребность надевать чулки, платье, туфли на высоких каблуках, носить сумочки и при помощи косметики, париков и заимствованных манер перевоплотиться в «настоящую» леди. Их отталкивает и возмущает стиль унисекс (unisex), а девушки одетые в джинсы и кофты вызывают подчас сильные негативные эмоции. Иначе обстоит дело у лесбиянок, среди которых (особенно молодых) даже в государственно-управленческой среде нет настолько сильного отторжения современного принципа моды. Однако среди них по-прежнему преобладает личная потребность в имитации «настоящего мужчины» и «настоящей женщины». Для этого может быть использован как консервативный, так и современный набор одежды для «мальчика» и чаще всего традиционная подборка гардероба «девочки». И все же у чиновников-лесбиянок правила стиля отличаются большим демократизмом, чем у бюрократов-геев. Распространение гомосексуализма в наши дни среди чиновников еще не приобрело характер эпидемии (здесь Россия отстает от ЕС и США). Но запаздывающее разрушение патриархальной сексуальной модели и кризис поведенческих схем с ней связанных, постепенно толкают большое число российских бюрократов на путь поиска счастья именно в этом направлении сексуальных отношений. Поскольку, только «сменив пол» или «сохранив его» чиновник получает возможность достичь на короткий миг желаемого сексуального удовольствия. Он, как правило, не верит в него с «испорченным и жестоким» или «жалким и слабым» противоположным полом, он боится нового и хочет сберечь «прекрасное» старое. Но для этого необходимо немного отступить от своих правил, не изменяя их и не меняясь самому. [4.4.] Зоофилия [4.4.] Зоофилия Часто реальность проще и беднее даже чем представления о ней самой русской бюрократии - зоофилия не так распространена у чиновников в реальности, как в их фантазиях. В жизни совсем не много людей из государственного слоя имеют связи с животными, гораздо чаще они предрасположены к ним своей отчужденностью. Но боятся прибегнуть к эротическим действиям в этом направлении из-за нравственных табу. Большинство из тех, кто имеет сексуальный контакт с меньшими братьями - это люди, для которых по эмоционально-нравственным причинам связь с представителями своего биологического рода просто невозможна. Жанне 37 лет. На работе и дома это в основном тихая молчаливая женщина с взглядом, который не легко поймать. У нее заметно выражены истерические наклонности, которые она усиленно подавляет и все же не может контролировать. Жанна живет с матерью, одинокой пожилой женщиной много времени проводящей на даче - в прошлом личная жизнь Анны Михайловны не получилась. Дочь росла без отца под опекой строгой мамы. Жанна много лет сотрудник районной администрации в Москве. У нее репутация исполнительной и ответственной служащей - начальство считает ее малопригодной для работы требующей инициативы. Свою должность женщина занимает уже около 10 лет. Одевается Жанна не модно, носит светлые отталкивающие чулки и короткую юбку. Черты лица у нее и фигура вполне привлекательные, но выражение лица такое что, как признается ее подруга Ирина: «Мужчины не знакомились с ней уже бог знает сколько лет, а сама она их хронически боится…» У Жанны небогатый сексуальный опыт: мужчины у нее никогда не было, в прошлом есть лишь школьные ухаживания, которые она бережно хранит в памяти. Животных женщина любит с детства, у нее были кошки и собаки, сейчас у нее есть собака - породистый пес Артур. К мысли об отношении с собакой Жанна пришла лет 8 назад, когда прочитала о возможности такого контакта. Попробовать решилась не сразу. Половой акт с домашним любимцем Жанна считает недопустимо порочным, хотя не может скрыть, что хотела бы его попробовать. Ее сексуальные действия с животным состоят из мастурбации и оральных ласк: Жанна делает минет животному и побуждает собаку ласкать ее языком и носом между ног. Других форм сексуального контакта Жанна с Артуром не пробовала, но и к этим из-за глубокого чувства стыда переживаемого женщиной прибегает крайне редко. В основном, когда матери нет дома (она на дачи или с подругами). Чувствительная стороной отношений Жанны и Артура является глубокая привязанность хозяйки к своей собаке. При этом в связи женщины и животного присутствует сильный садомазохистский элемент. Жанна часто плачет, переживая глубокие душевные муки из-за неудачно потраченной жизни и чувство стыда от своей порочности. В истерическом припадке она иногда бьет собаку, а потом жалеет ее. Любопытно, что Жанна думает, что ее пес это заколдованный принц, который из-за злобы людей не может снова стать прекрасным юношей - эта мысль помогает женщине, смягчая нравственные табу. Исторически сексуальные контакты с животными вошли в употребление в человеческом обществе только с момента ограничения сексуальных отношений при помощи родовых и сезонных табу. У кочевников они дополнялись еще и отсутствием представителей противоположного пола в радиусе пастбищ и носили вынужденный характер. Но ни в первобытном, рабовладельческом или феодальном обществе, зоофилия не имела той ущербной нравственной природы, которую приобрела в наши дни. Собаки - излюбленные животные чиновников зоофилов, парнокопытных могут позволить себе только высокопоставленные государственные управленцы и реальных фактов сексуальных отношений с ними, по-видимому, ничтожно мало. Однако для ограниченных эротических контактов часто используются не только собаки, но и кошки. Причем здесь не существует никакого разделения полов в среде бюрократии по видам животных. И все же именно собаки из-за их размеров и распространенности являются основными партнерами чиновников-зоофилов. Георгий, служащий министерства иностранных дел в Москве, ему 42 года. В прошлом у него непростое детство. В основном мальчик рос без родителей, которые оставили его на попечение бабушки и деда, а сами работали на севере. По линии матери дед Георгия, коренной москвич, был партийным функционером, занимавшим высокий пост. Перейдя после работать в государственные органы, он обеспечил мальчику направление учебы и дальнейшей карьеры. Георгий хорошо овладевал языками, но по характеру был малообщителен, предпочитая больше оставаться один. Воспитание болезненный мальчик получил строгое и «нравственно правильное». Поступив по протекции деда в МИД, Георгий не смог продвинуться высоко. По своим взглядам, Георгий, убежденный патриот России. Он верит в великую роль нынешнего президента и считает, что именно он «спасает страну и превращает ее в великую державу». Георгий с детства боялся женщин. В школьные годы с ним, симпатичным мальчиком, произошел следующие события. Он нравился нескольким девочкам в классе, но не обращал на них внимания, учеба была его главным занятием, одноклассницы считали мальчика заносчивым и самовлюбленным. Однажды неловко поступив с одной из «влюбленных» девочек, Георгий спровоцировал ситуацию, когда девочки стали жестоко высмеивать его. Спустя несколько недель три из них затащили тихого испуганного травлей мальчика домой к одной из них. Раздев его, они стали трогать его и целовать. Он неловко сопротивлялся, но затем, испугавшись, сдался. Потом одноклассницы пригрозили Георгию, что расскажут о его «позоре» если сам он не станет молчать. Несколько раз, уже в институте, Георгий пытался встречаться с девушками, но из-за его робости и часто охватывавшего его страха ничего из этих отношений не вышло. Пережитый в школе эпизод сильно повлиял на половую жизнь Георгия. Летом в детве Георгий часто бывал в деревне у родственников, но и там, среди сельских детей он чувствовал себя неуверенно и держался обособленно. Свой первый сексуальный опыт Георгий приобрел не с девочками, к которым не мог даже подойти, а с животными - он ощупывал их и старался имитировать половой контакт. Однако только спустя много лет Георгий впервые по-настоящему вступил в сексуальную связь с животным. Свою собаку чиновник, живущий один, одевает в специально подобранное им женское белье и даже при помощи косметики пытается сделать сучку более привлекательной. Из всех форм сексуального контакта чаще всего бюрократ-зоофил прибегает к оральным ласкам, но половой акт также им практикуется. При этом Георгий любит делать своей партнерше больно - иногда наказывая ее за непослушание. Георгий не имеет никакого особого пристрастия к собакам и животным вообще. Причины его сексуальной практики лежат не в особом характере получаемых удовольствий, а в его внутреннем состоянии. Интересно, что среди чиновников имеющих домашних животных и время от времени практикующих с ними сексуальные контакты есть и такие (преимущественно мужчины), кто специально собирает видео с сексуальными сценами при участии животных и даже нанимает проституток, чтобы пронаблюдать за тем, как женщина ласкает их собаку. При этом некоторые из таких бюрократов сами не могут решиться на занятие сексом с «приобретенной» женщиной. В различных сексуальных отклонениях у чиновников проявляется склонность к эпизодической реализации стандартных ритуалов - так происходит и с животными. К игровым сценам в сексуальном контакте с животными чаще прибегают женщины-чиновники, для которых домашнее животное - это не только половой партнер, но часто и романтический герой: заколдованный принц в случае с Жанной. Любопытно, что в сексуальных отклонениях, в том числе в зоофилии, патриархальные ритуалы не играют той сексуально ограничительной роли, какую имеют у гетеросексуальных пар. Механически повторяя заложенные в подсознание обряды, бюрократы-зоофилы удовлетворяют свою потребность в бессознательном «по всем правилам» снятии табу на секс. Примечательно и другое: язык чиновников имеющих сексуальные отклонения. Большинство бюрократов зоофилов, как и представителей других отклонений, в общении с партнером испытывают те же комплексы «запрещенных слов» и «постыдных действий», что и гетеросексуальные государственные управленцы. [4.5.] Разновидности секса у чиновников Желание - это переживание отражающее потребность. Перешедшее в действенную мысль о возможности чего-либо, оно имеет побуждающую силу, силу направляющею на приобретение или осуществление желаемого. Желание обостряет осознание цели будущих действий, создает их план. Как мотив деятельности, оно характеризуется отчетливым осознанием потребности - открывающим не только ее объекты, но и пути возможного ее удовлетворения. Но даже сильное желание еще не означает действие. Сексуальные желания, каким бы не был их характер, умеренным или смелым, исполняются далеко не всегда. Фантазии, живущие в психике индивида, реализуются там, где личность оказывается сильнее «вечных» правил, где человеку хватает сил преодолеть свой страх перед табу и муками «праведного» стыда. Боязнь нарушить запрет, потерять «нравственную чистоту» совершив нечто «грязное» - вот на чем основана нереализованность многих сексуальных желаний. Однако смелость человека способного отбросить рамки ветхой морали и тяга личности воплотить свободу в своей сексуальной жизни открывают желаниям совсем иной путь. Способность желать, рисовать собственные эротические картины, уже сама по себе несет сильный след освобождения личности. Воплощение этих «набросков поведения» означает серьезное изменение в психике человека, возможную перемену его характера. Преобразуя отношение личности к себе и окружающему миру людей, воплощение сексуальных желаний позволяет человеку отбросить в сторону свое прежнее табуированное Я. Обрести способность чувствовать так, как хочется, и жить в соответствии с собственным представлением о красоте, счастье и свободе. Подавление - основа искаженных сексуальных желаний и болезненных душевных ощущений. В российской бюрократии эта черта создает не просто особенность сексуального поведения чиновников, но и всю гамму их непростых переживаний. Часто запрещая себе не только действовать, но и думать в соответствии с собственными сексуальными потребностями, представители бюрократии пытаются безуспешными усилиями «нравственного сознания» оградиться от «аморального» влечения. Но скрытые от разума, подавляемые цензорами, желания неизменно прорываются в бессознательных интересах, поступках и фантазиях. Понять их значение позволяет только анализ символов, который в существующих разновидностях секса у бюрократического слоя не может оставить без внимания даже банальных мелочей. Эротические игры чиновников, как и игры обычных людей, не существуют в отрыве от социального бытия. Символически воплощая желания человека, они выражают общественную сущность бюрократии. И хотя большинство государственных управленцев из-за ограниченности фантазии и табуированности собственной эротической жизни не прибегают к ним даже иногда, в тех случаях, когда игры становятся практикой, чиновники воспроизводят в них иерархию. Создают пирамидальную систему, в которой существует подчинение, ограничение и подавление. Однако в игровой иерархии совершаемые действия носят не политический или экономический, а сексуальный характер. Значение эротических игр у чиновников всегда имеет характер некоего обхода табу на сексуальное действие. Независимо от видов практикуемого секса, игры, посредством выстраиваемых правил и специальных условий, делают половую близость в принципе возможной для индивидов. В них практически не встречается элемент свободного творчества необходимого для развития отношений - игры чиновников это некая копия их системного бытия. Позы в момент совершения полового акта у представителей русской бюрократии бессознательно рассматриваются партнерами как некий перенос социальной иерархии в сферу сексуальных отношений. В случае, когда женщина находится сверху, сковывая подвижность мужчины и определяя ритм и тон своих движений, партнер, как правило, ощущает себя морально подчиненным ей, вынужденно зависящим от ее воли. Аналогично выглядит ситуация с активной позицией мужчины и пассивной - женщины. В этом случае уже партнерша ощущает себя «подвластной своему господину», а мужчина переживает ощущение своего триумфа и господства. Ассоциативно не воспринимая позы как форму поиска обоюдного удовольствия, чиновники склонны, прежде всего, видеть в них механизм воспроизводства в половом акте начальственно-подчиненного порядка. Бессознательно связывая сексуальные действия и позиции с государственной машиной, ее правилами, они воспроизводят и весь набор своих «аппаратных» ощущений, главное из которых - отчуждение. Отчуждение и обладание - тесно вязанные друг с другом понятия. Воспринимая сексуального партнера в момент полового акта как свою собственность, а сам эротический контакт как форму употребления принадлежащей им вещи, чиновники ощущают обладание. Испытывая в то же время страх к партнеру как чуждому им индивиду с собственными интересами и желаниями, они переживают и глубокое отчуждение. Выстраивая личные отношения, представители бюрократии ориентируются на стандартные правила, а не на эмоциональную близость с человеком. Возникающие таким образом связи отражают всю ограниченность интереса людей друг к другу. По-сути, нацеливаясь лишь на «приобретение» человека как социально недостающей детали (некой «второй половины») и его использования для собственных сексуальных желаний, российские чиновники не могут избежать отчуждения. При этом, не воспринимая своего партнера как близкую им личность, служители государства обоего пола считают «низкий» секс чем-то отдельным от возвышенной «любви». Существующее в паре отчуждение отчетливо проявляется в распространенной потребности мужчин и женщин бюрократов не видеть лица партнера в момент полового акта. Обнаруживаясь в избираемых позах лицом к спине (мужчина сзади или женщина сверху) это желание часто сочетается с потребностью пережить некое унижение до животного, эмоциональное превращение в бессознательное существо и тем самым снять давление цензоров в момент сексуальной близости. Проблема нравственного в сексе является одной из основных помех в достижении удовольствия для большинства чиновников. В наиболее сложных случаях она нередко делает невозможной эрекцию у мужчин и возбуждение у женщин - чрезвычайно распространенная проблема среди русской бюрократии. Даже решившись на сексуальную близость, многие государственные управленцы в силу довлеющих нравственных установок не могут совершить половой акт. При этом их физиологические функции находятся в полном порядке - трудностью является отказ организма выполнять команды сознания и подавленность естественных желаний как аморальных. Не понимая психических причин своей импотенции либо фригидности, чиновники часто пытаются решать вопрос при помощи алкоголя или иных возбуждающих средств, что, как правило, не приносит даже кратковременного положительного результата. Сосредоточенность на своих ощущениях в момент полового акта и закрытие глаз вполне характерны для большинства обычных людей. Однако у представителей консервативного типа личности закрытые глаза в момент сексуальной близости могут выражать их стремление уйти от собственной порочности. Тоже восприятие характерно для патриархальной психики и по отношению к свету в момент близости. Испытывая стыд и страх по отношению к совершаемым действиям и обнаженному телу (как собственному, так и партнера), носители традиционных ценностей часто избегают занятий сексом не только при свете, но и в полумраке. Эмоциональная удаленность друг от друга, а также нравственная табуированность чиновников нередко проявляется в эмоциональной неспособности разговаривать в момент сексуальной близости. Оставляя за собой только сигнальную систему стонов и вздохов, люди часто не могут доставить друг другу полноценное удовольствие. Стоны и вздохи играют важную роль в половой жизни бюрократии. Вместе с другими символами «подчинения» и «господства», они призваны взаимно показать как велико доставляемое партнерами удовольствие. Однако они часто выступают и инструментом имитации удовольствия. Причем фригидные женщины-чиновники не испытывая в сексе удовольствия, но считающие половую близость своим долгом, при помощи звуков и дыхания пытаются имитировать возбуждение и оргазм чтобы «не обижать мужа». Интересной стороной стонов, вздохов и выкриков у чиновников является их садомазохистское применение, когда, ориентируясь на физическое страдание, партнеры рассматривают учащенное дыхание и звуки как возбуждающую их демонстрацию болезненных ощущений. Дли иерархичной, табуированной психики российских бюрократов введение члена во влагалище является актом мужского господства и женского подчинения. Воспринимаясь мужчинами в качестве формы закрепления своей власти над женщиной, а женщинами как признание первенства мужчины, половой акт на символическом уровне воспроизводит патриархально-иерархическую социальную модель. Играя важную роль в отношениях пары, он через бессознательный символизм призван закрепить в психике индивидов обоего пола естественную нерушимость старой общественно-государственной механики. Забавной деталью сексуальной организации чиновников является их отношение к собственным половым органам. Испытывая из-за их размера, формы и наличия вообще чувство стыда, некоторые государственные управленцы стесняются показывать их своим сексуальным партнерам и как следствие избегают связанных с ними ласк. Особую смысловую нагрузку независимо от сексуальной практики имеет для представителей бюрократии оральный и анальный секс. В гетеросексуальном анальном сексе, как и в гомосексуальном анальном сексе, у чиновников ключевой «идеей» совершаемых действий выступает бессознательное стремление причинить партнеру физическую боль или унизить его «безнравственным актом». При этом собственные, связанные с аморальностью действий, переживания активной стороны тоже носят садомазохистский характер. Интересно, как уже было отмечено, что потребность в анальном сексе среди гетеросексуальных чиновников испытывают не только мужчины, но и женщины. Находясь под влиянием чувства вины за свое социальное поведение, они иногда даже сами выступают его инициаторами. Однако в большинстве случаев чиновники «слабого пола» не могут реализовать собственное желание из-за страха нарушить моральные табу. Поэтому роль «просителя» берет на себя мужчина, получая за акт унижения желаемую награду. Все это представляет собой некий бессознательный ритуал упрашивания, в котором наиболее четко проявляется как маскируемая потребность партнеров в анальном сексе, так и их внутренняя зажатость, часто ведущая к длительному «нет» со стороны партнерши или боязни мужчины взять на себе эту «обязательную» для его пола инициативу. Занимаясь анальным сексом, чиновники обоего пола получают большое моральное и связанное с ним физическое удовольствие. При этом часто в момент анального акта мужчина старается не причинить женщине серьезную боль, а женщина стремится избежать неприятных ощущений, хотя в их представлении этот акт неразрывно связан с физической болью. Только в условиях обострения личных отношений партнеров, когда этот акт приобретает прямое выражение наказание, мужчина и женщина, чтобы компенсировать конфликт, не разрешая его, бессознательно или полусознательно прибегают к анальному сексу так, чтобы он действительно причинял им боль. Их эмоциональное ощущение после такого акта можно назвать положительным, на время такие действия скрывают от партнеров существующие противоречия. Однако подобная методика не ведет к формированию гармоничных отношений и не способствует развитию эмоционально более богатой сексуальной практики. Другой стороной анального секса в гетеросексуальной паре является ситуация, когда активную роль в акте берет на себя женщина (при помощи искусственного члена), а пассивную роль - мужчина. В этой картине, в отличие от предыдущей, «виновной» стороной оказывается уже не женщина, а мужчина. Такая ситуация в целом не характерна для практики анального секса у бюрократии и скорее является исключением. Как правило, именно партнерша, женщины-чиновники в силу большего консерватизма чаще склонны к иррациональному поведению, оказывается виновна в конфликте и «несет ответственность» за это в сексуальной форме. Обращаясь в сексуальных фантазиях к анальному акту «слабый пол» бюрократии представляет, как мужчина овладевает женщиной-персонажем и, причиняя боль, наказывает ее, тем самым, снимая на время ощущение вины. Потребность чиновников прибегать к различным формам унижения и воображаемой, а иногда настоящей физической боли основана на бессознательном переносе конфликта из личных отношений в сексуальную сферу. Выражая неспособность человека разрешать существующие противоречия, сублимация позволяет психике через подмену решения проблемы эротическим действием временно уйти от нее. При помощи такой логики поведения индивид сохраняет нетронутыми свои нравственные установки. В гомосексуальных отношениях у традиционно-нравственных чиновников-мужчин анальный секс играет туже роль, что и при гетеросексуальной связи. Реализуя «снятие» чувства вины анальный акт также служит заменой вагинального секса, превращая одного из партнеров в «женщину». У лесбиянок среди бюрократической касты он встречается не часто и не имеет специальной роли в отношениях, являясь лишь разновидностью садомазохистского удовольствия. Оральный секс не предполагает в отличие от анального секса в большинстве случаев обращение к физической боли даже на уровне воображения. В его эмоциональной основе у чиновников обоего пола лежит, прежде всего, потребность человека в унижении. Разделяясь в основном на кунилингус, минет и анилигус, оральный секс независимо от половой структуры пары (гетеросексуальной или гомосексуальной) практически всегда у представителей бюрократии сочетается с переживанием своего отступления от нравственных норм, пробуждая болезненное, но приятное чувство стыда и унижения. Оральные ласки груди и различных частей тела в отличие от ласк половых органов, могут носить у чиновников не только эмоциональный, но и практический садомазохистский характер. Покусывание грудей, шлепки ягодиц, легкое удушение и многое другое способно доставить представителям государства садомазохистское удовольствие. При том, что сторона совершающая действие в таком случае выступает в роли истязателя, а не жертвы, как в случае с оральными ласками гениталий партнера. Интересно, что ласки груди у чиновников обоего пола нередко сопровождаются «младенческими ассоциациями», превращающими человека в маленького ребенка способного только слушаться маму. С другой стороны, у женщины, грудь которой ласкает любовник мужчина или женщина партнер (в гомосексуальной паре), просыпается инстинкт «матери»: хозяйки и начальника «малыша» или «малышки». Такие ассоциации могут при достаточной психической свободе привести к легким садомазохистским играм в «маму и ребеночка». Минет и кунилингус как форма эротической близости у чиновников не обязательно исключает физическую боль в качестве источника наслаждения. Демонстрируя, как и другие формы, отчуждение, а не сближение, оральные ласки могут сочетаться с легкими шлепками, укусами, жесткими поцелуями и иными формами «насилия». Мужчины часто испытывают потребность в глубоком, быстром и резком введении члена в рот женщины, заменяя, таким образом, влагалище. Болезненные ощущения, возникающие у женщины в момент такой «ласки» только придают подобной форме орального акта большую притягательность. Иногда, после семяизвержения, вымарывание партнерши спермой способно доставить бюрократу-мужчине большое моральное удовольствие. «Золотой дождь» и «темное покаяние», мочеиспускание и калоизвержение производимые одним партнером на другого или обоими партнерами поочередно - одни из самых желанных видов сексуального действия для очень многих государственных управленцев разного уровня. Чаще всего к нему прибегают как к возбуждающему средству, дающему к тому же ощущение «порочной» и «грязной» близости индивидов. «Золотой дождь» и «темное покаяние», как правило, встречаются при гетеросексуальном сексе - причем первый вид «близости» распространен значительно больше второго. Реже они обнаруживаются в гомосексуальных отношениях, где климат в связи партнеров не так эмоционально противоречив. Ошибочно считается, что женщины в меньшей мере, чем мужчины испытывают потребность в произведении над ними или произведении ими над партнером мочевых и каловых действий. В действительности мужчины чиновники чаще признаются себе и выражают готовность пережить подобные «ласки», однако более табуированные женщины из русской бюрократической касты всеми силами сдерживают в себе бессознательное влечение к «золотым» и «темным» удовольствиям. Тем не менее, мужчины-чиновники, создавая семьи с консервативными представительницами противоположного пола, не могут найти в них активных сторонниц «злотого дождя» и «темного покаяния». Поэтому они вынуждены прибегать к услугам проституток, для которых возможны и такие формы сексуального действия. В свою очередь, женщины бюрократы решившись на удовлетворение мучающих их сексуальных желаний, сталкиваются с проблемой непонимания их партнером: «…как это нормальная баба может такое хотеть?» Однако если некоторые мужчины легко соглашаются на то, чтобы партнерша производила на них мочеиспускание и сами не испытывают особых затруднений в аналогичном действии по отношению к женщине, то «темное покаяние» как наиболее «грязный» и «низкий» вид удовольствия кажется им чрезмерным. Переживаемое государственными управленцами мощное возбуждение, а затем эмоциональное удовлетворение от «золотого дождя» и «темного покаяния», связано, конечно, не с особым характером воздействия мочевых и фекальных выделений на половые функции человека. Возникая из существующей у индивидов глубокой психической потребности в «позорных», «унизительных» и «грязных» действиях, оно выражает с одной стороны садомазохистскую природу личности, а с другой наличие серьезных противоречий в отношениях с противоположным полом (настоящим или игровым - в гомосексуальной паре). Использование пищи в сексуальных играх среди чиновников обоего пола на первый взгляд не очень распространенное, но важное явление. Возникая из остывания партнеров друг к другу, оно воплощает в генитальных ласках желание при помощи искусственных средств и вкусовых рецепторов сохранить прежнее влечение к телу сексуального партнера. Не всегда существуя в чистом виде, применение пище в сексуальных действиях часто может быть элементом какой-либо игры. Массаж как эротическое воздействие служит передаче эмоционального настроения, создания ровной, мягкой и теплой атмосферы. Туже роль, но, как правило, в меньшей степени выполняют и обычные нежные прикосновения, поглаживания и объятия. Успокаивая и придавая физические силы, все эти действия выражают не обязанность «любить», а терпеливую заботу и заинтересованность в удовольствии партнера. Далеко не всегда у представителей бюрократии есть такая заинтересованность: чаще всего массаж и другие «признаки тепла» в момент сексуальных контактах партнеров выполняет некую ритуальную роль. Испытывая перед сексом только физическое желание, не ощущая после его удовлетворения ничего кроме отчуждения и пустоты, многие государственные управленцы теряют не только ощущения радости в постели (о возможности смеха и шуток при занятии любовью они, как правило, даже не догадываются) но и чувство глубокой эмоциональной близости. Воспринимая секс как некий ритуал, детали которого складывались веками и представляют собой просто механику (которую нужно лишь верно освоить), российские чиновники независимо от пола представляют, что понимают свойства прикосновения как эротического инструмента. В действительности же, в силу социальной природы бюрократии, для них остается тайной то, что приятный и утомительный «обряд» секса несет в себе не только набор каких-то техник, но должен сопровождаться и мощной эмоциональной близостью партнеров. Именно в этом (недостижимый для управленческой касты) залог полового удовлетворения - ощущения основанного на сближающем и открывающем мир общего удовольствия действии. Поэтому, прибегая к эротическому массажу или любовным прикосновениям, представители бюрократии превращают этот мощный инструмент эмоционального сближения и наслаждения в некий безликий, и пустой механизм поиска только физически приятных мест. Но и при таком отношении к подобным ласкам распространение их у чиновников независимо от пола не может быть названо в общей массе иначе как скудным. Эмоционально неустойчивые, депрессивные, настороженно-обособленные люди, российские бюрократы даже в момент секса с особенно желаемым партнером, как правило, не в состоянии в полной мере пережить эмоциональную близость, создать душевную атмосферу тепла и комфорта в постели. Групповой секс у чиновников большая редкость. Чаще всего он встречается в случае занятия любовью мужчины с несколькими проститутками, или пары с девушкой. Второй случай более всего характерен для ситуации, когда женщина (супруга или любовница) начинает ощущать, что ее отношения с мужчиной не доставляют желаемого сексуального удовольствия. Замечая за собой, что ей часто больше нравятся девушки, чем мужчины, она признается своему партнеру, что хотела бы попробовать втроем. Другой распространенной у чиновников ситуацией является групповой секс между семейными парами. Владимир и Ольга вместе более 8 лет. Ему 29, ей 27. Владимир работает в пожарной инспекции (занимает высокий пост), Ольга менеджер в магазине. Групповой секс они впервые попробовали два года назад. «Мы вообще верующие люди, и венчались в храме. Православные… жена по выходным даже иногда в церковь ходит… И попробовать мы решили не сразу… Не подумайте что в наши отношениях есть что-то грязное… просто мы со временем стали друг к другу остывать, все как-то приелось, бытовые вопросы, потом дети, а секса по прежнему хотелось… Решили попробовать вместе с другой парой - никакого разврата! Долго это обсуждали и решили. У Ольги есть коллега Ксения, тоже замужем, симпатичная… мы не раз встречались на праздниках… И они сперва сами попробовали, потом со Славой (мужем ее), только затем пригласили меня,- говорит Владимир.- Я сперва даже Славку стеснялся, но потом мы видим, что девочки отлично друг с другом себя чувствуют и решили поменяться женами - это было так необычно. Когда я с Ксюхой, он с моей Ольгой. Я держу жену за руку, а она смотрит на меня, а ведь в это время с ней другой - чужой мужчина! Самое приятное здесь это ревность, она все обжигает. Потом самому хочется быть с Ольгой… Мы не часто встречаемся парами, примерно раз в месяц, иногда реже…» Взаимно теряя интерес, партнеры пытаются сохранить отношения, прибегнув к временному обмену с другими парами. На определенное время это дает ожидаемый результат, но затем в паре снова встает вопрос о причине ее существования. Выстраивая отношения по патриархальной схеме, российские чиновники неизбежно попадаются в капкан кризиса эмоционально неглубоких отношений. Выход из него при сохранении старых жизненных установок невозможен, но способов обойти его может быть масса. Один из них - групповой секс. Иногда групповой секс у чиновников сочетает в себе как элементы игры, так и значительное число участников. Известен случай, когда несколько высокопоставленных бюрократов привлекли к игре в «школу» не только своих жен, но еще и других людей. Таким образом, доведя число «учеников в совершенно голом классе» до 20 человек. Формой наиболее отчужденного действия выступает секс с вещами: одеждой, резиновыми куклами, мягкими игрушками и даже цветочными горшками. У чиновников имеющих множество комплексов данный вид эротических действий с неодушевленными предметами вполне способен приобретать характер «полноценных» отношений. Играя с резиновой куклой в любовную пару, мужчина-чиновник или женщина-бюрократ способны разговаривать с ней, наказывать ее и даже просить у нее прощенья за свои безнравственные желания и поступки. Со временем в психике обладателя бессменной партнера-игрушки (это может быть большая мягкая зверушка - одна дама сумела даже приделать такой игрушке резиновый член) предмет-любовник становится «живым и все понимающим другом» к которому бюрократы торопятся с работы. И в обращении с которым, вполне могут соблюдать массу выдуманных правил. Приобщая, таким образом, свой предмет страсти к миру людей. Для многих чиновников секса нет вообще. Нужно помнить об этом, разбирая его разновидности в бюрократической среде, анализируя детали и определяя причины тех или иных форм. Нравственная «чистота» как жизненный эталон, доминируя в психике не малого числа представителей класса управленцев, лишает их не просто права свободно желать, но и возможности получать эротическое наслаждение. Отчужденность и пустота, скрываясь за мрачной завесой «порядочной» и «правильной» жизни отнимают у человека радости секса и любви. Не редкость ситуации, когда люди испытывают болезненные ощущения от любых эротических действий. К примеру среди чиновников немало женщин которые по нравственно-эмоциональным причинам либо не получают удовольствие в сексе имитируя возбуждение и симулируя оргазм, либо испытывают болезненные физические ощущения. Не лучше, как мы видим, обстоит дело и у мужчин. В основе подобных случаев всегда лежат психические проблемы данных индивидов связанные с их табуированностью, консерватизмом и глубокими страхами - существуя в мире иерархии и отчуждения, каста чиновников не может избежать ее побочных эффектов. Мы рассмотрели разные стороны сексуальной жизни государственных управленцев России. Заглянули в такую сферу, о существовании которой еще два десятилетия назад нельзя было даже говорить. Раскрывая через социально-психическую природу бюрократии логику ее сексуального поведения, ее интересы и стиль, табу и потребности, желания, фантазии и их реальные воплощения, наше внимание постепенно проникло в область, о которой до сих пор почти ничего по настоящему не было известно. Охватывая многие вопросы отношений эроса и бюрократии, приводя примеры, выстраивая единую картину, мы попытались не просто открыть фактическую сторону отношения чиновников и секса, но и выстроить логическую цепь понимания. Не ограничиваясь морально в суждениях, в силу возможности предмета, мы относились к нему с юмором, оставаясь серьезными в вопросах, где не сохранять серьезность просто нельзя. Бюрократия - неизбежный элемент нашей жизни. Пока есть собственность и отчужденный труд, социальное неравенство, пока общественные свободы находятся под пятой избранных классов, бюрократия будет существовать. Но, даже отравляя окружающих реакционным ядом, она будет умирать - разрушаться, поражаясь противоречиями всей социально-экономической системы основанной на эксплуатации, неравенстве, отчуждении и угнетении. Она погибает уже теперь. Психика составляющих ее индивидов, их сексуальная жизнь, их болезненные метания и нравственные муки, вся сумма антагонистично несовместимых с меняющейся реальностью черт говорит о том, что будущего у слоя бюрократии нет. Представляя в настоящем социальную болезнь общества, его самую острую реакционную язву, каста государственных управленцев обречена - передовые социальные силы сами, своим стихийным стремлением вперед, в том числе и в сфере отношения полов, разрушают невидимые основы порядка чиновников. Делает бюрократию мучительно ненужной даже для самой себя. Москва, сентябрь 2004 - 17 августа 2006 [«Господин прокурор спрашивает: может ли быть что-нибудь более позорное, нежели лежащие перед нами произведения печати? Я знаю нечто более позорное - это русский режим, относительно которого говорит эта печать» [1].] Из выступления Карла Либкнехта на Кенигсбергском процессе в защиту русских революционеров социал-демократов (РСДРП) обвиненных имперской администрацией в угоду Николаю II и царским властям. Цитируется по книге «Русское правительство перед судом Европы», Берлин 1905 год. Закончившись крахом для русского деспотизма, разбирательство в Кенигсберге вскрыло «…абсолютное бесправие народа, развращенность и кровавую жестокость бюрократии, ужасную необузданность карательной системы…». [«У русских чиновников усердие нисколько не исключает беспорядка. Они предпринимают великие усилия ради ничтожной цели, и служебное их рвение положительно не знает пределов. Соперничество чиновников приводит к тому, что, выдержав допрос одного из них, иностранец может очень скоро попасть в руки другого. Это тот же разбой: если путника ограбили одни бандиты, это никак не значит, что назавтра он не повстречает других, а три дня спустя - третьих, причем каждая из этих шаек сделает с ним все, что ее душе угодно» [2].] Астольф де Кюстин «Россия в 1839 году». [Ее ненавидят все, однако она существует. Грязно скребет резолюции. Повелевает. Выпавший снег этой зимы ничего не меняет. Изменим МЫ. Наш ответ: НЕТ БЮРОКРАТИИ!» [3]] Листовка левой молодежной организации. [Игорю, 47 лет [4]. Он работает в одной из окружных администраций столицы. Свою аппаратную карьеру начал еще в советское время. Семья, в которой он вырос, была обычной - в ней не было потомственных руководителей. Родители воспитывались в сельской местности и познакомились уже в институте (отец учился после армии), в Москве. Городе, в котором они и остались, потом работать на одном из промышленных предприятий. Из-за трудного, мало-сговорчивого характера карьера у отца не получалась. От этого все свои силы он прилагал к формированию сына.] В этом и других приводимых в книге эпизодах изменены имена и некоторые общие детали, по которым могут быть узнаны реальные лица. В описываемых случаях, а также в иных примерах (сновидения, эротические фантазии и т.д.) использованы сведения собранные автором в ходе психоаналитической практики, личных контактов в чиновных кругах, обширных наблюдений и предоставленные людьми, оказывавшими содействие в сборе необходимых материалов. [Среди бюрократов больше мужчин [5]. Одетые в однобортные пиджаки с серыми галстуками, всегда гладко выбритые, аккуратно подстриженные и причесанные сидят они за своими столами с омертвелыми лицами. Женщины внешне отличаются от них только суровыми «испанскими» костюмами или оголенными для шефа ножками (это в молодости). И те и те почтительно говорят начальству «Вы». И те и те любезно холодны друг с другом. И те и те бросают презрительно «вы» каждому кто появляется на их взгляд «с улицы», а не из кабинета более роскошного, чем их собственный. Чиновники обоих полов ненавидят людей, не маскируясь.] Это утверждение может быть верным только с учетом, того, что многочисленные «правоохранительные» и полуполицейские органы современной России состоят преимущественно из мужчин. [Нельзя сказать, чтобы в прежние века мужчины были педофилами в меньшей степени. Но в те времена, будь то прежнее буржуазное общество, феодализм или рабовладельческий строй, это было естественной, продиктованной хозяйственными причинами, нормальной формой подчинений женщины мужчине, которое происходило через вступление ее в брак в раннем возрасте, когда формирование основ психики еще далеко не завершено [6]. Аналогичным образом в определенных социально-исторических условиях подавляли и молодых мужчин, по принуждению родственников вступавших в брак с женщинами намного старше их самих. Однако сегодня все эти традиционные формы отношений рушатся под натиском технического прогресса, разрушается и прежняя социально-половая функция мужчин быть главным и самым сильным, брать только на себя ответственность и все решать. Вместе с этим распадается и функция женщин подчиняться мужчине, не возражать и все делать как говорят. «Слабый пол» перестает быть родом людей второго сорта.] Брак сам выступал в тот период способом формирования личности адекватной существующим производственным, и как следствие общественным отношениям. Приложение 1: "Секс" не нравится Сми и чиновникам Интервью с автором книги "Эрос и бюрократия" Книгу "Эрос и бюрократия / Секс в жизни российских чиновников" уже успели поругать в нескольких рецензиях, так и не решившись сказать, что она не заслуживает того, чтобы взять ее в руки. Реакция связанных с государством СМИ логична. Книгу с самого начала не хотели публиковать именитые издательства. Причина, конечно, не состояла в "неминуемом комическом провале". Работа уже вызвала заслуженный интерес - другое дело, что тема книги уж слишком политическая. Чтобы разобраться во всех этих вещах и заодно узнать о бюрократическом эросе что-то новее, мы решили обратиться к ее автору, Василию Колташову. Василий, если сравнить вашу книгу с не так давно вышедшей 25000 тиражом книгой Ирины Хакамады "Секс в большой политике", то в чем будет разница? Формально обе работы как бы охватывают близкие темы. В действительности книга Хакамады посвящена "сексу" как полу, а не характеру половых отношений в большой политике. В этом собственно ее ограниченность и как не осмеливаются сказать многие рецензенты: спекулятивность. За эффектным названием практически не прослеживается ничего эротического. Узнать что-то новое о сексе из нее очень трудно. Никакого серьезного психологического анализа сексуальности в ней тоже нет. "Эрос и бюрократия" - работа совершено другого рода. Книга изначально посвящена сексу в жизни отечественной бюрократии. Все ее части охватывают именно этот вопрос. Начиная от обще-описательной картины обоих полов бюрократии и заканчивая такими вещами, как разновидности секса и сексуальной ориентации. Сновидениям, фантазиям, ритуалам ухаживаниям и семейной жизни посвящены целые разделы. Название книги полностью отражает ее содержание, совершенно не обманывая интерес читателя. Сколько времени вы потратили на работу над текстом "Эроса"? Чуть больше двух лет. Но работа по сбору материалов шла гораздо дольше. В сумме должно получиться не менее 6 лет. Однако отнюдь не это обеспечило тот факт, что книга все-таки была написана… Думаю, что те, кто говорит о беспрецедентности вашей книги, правы. Аналогов действительно не существует, по крайней мере, в России. Но почему вы выбрали именно такую тему? Выбор предмета исследования определился отнюдь не случайно. Конечно, можно было избрать более банальный и не столь волнительный объект. Сосредоточившись, например, на некой иной профессии. Ничто не мешало написать книгу о бухгалтерах или астрономах, кроме двух очень важных вещей. Во-первых: нужно было располагать материалом, а собрать его даже для скромного объема в 175 страниц дело не простое. Во-вторых: политически просто немыслимо было пройти мимо такого чудовищного института как российская бюрократия. Выбор в конечном итоге определялся политически: материалом, а главное его пониманием я уже был частично вооружен. Но этим же, увы, сразу обусловливались и трудности с публикацией. Издатели воротили нос от "не научности" и "дурного изложения". Иной раз приходилось даже выслушивать высоколобые советы на тему того, о чем и на какую тему надо вообще писать книги. На сколько мне известно, оценки редакторов и интерес читателя в этом вопросе кардинально разошлись. В чем, по-вашему, здесь причина? Нет никакого сверхъестественного секрета. Политическая направленность книги сразу создавала проблемы с ее выходом, но эта же ее "деталь" делала ее интересной. Общество ненавидит бюрократию, а наша бюрократия особенно чудовищна по сравнению с любым "хорошим" примером. Народ бесправен, задавлен материально и нравственно. И так немногочисленные свободы конституционной России ликвидируются одна за одной. Вместо утраченных прав мы на каждом шагу видим чиновника. И чем меньше мы имеем прав, а мы их имеем все меньше и меньше, тем страшнее сжимаются пальцы бюрократии на горле народа. Имеют ли люди право знать "тайны" своих угнетателей? Да - безусловно! "Секс в жизни чиновников" изобилует примерами на самые разные темы. Откуда вы черпали информацию? На что вы опирались кроме фактов? Отвечу для ясности пунктами. Источники, с которыми работал автор, могут быть разделены на три группы: а) психоаналитическая практика автора; в) личные контакты в чиновных кругах; с) сведения предоставленные людьми, оказывавшими содействие в сборе необходимых материалов. Однако все это взятое "в чистом виде" еще не могло бы дать полной базы для написания книги без системы психологического анализа. В его основе лежат две левые психологические школы: фрейдомарксизм (порвавший с ортодоксальным психоанализом Фрейда) и деятельностный подход, разрабатываемый в СССР. Оба направления связаны с марксизмом и считают психические процессы, протекающие во внутреннем мире человека, неразрывно связанными с обществом, его социальной, экономической и политической структурой. Те, кто фигурируют в примерах, могут себя узнать? Конечно, могут. Иное дело, что их не могут узнать другие. Во всех приводимых в книге эпизодах изменены имена и некоторые общие детали, по которым могут быть обнаружены реальные лица. В работе над текстом не было замысла сделать сенсацию на реальных политиках или министрах. Необходимо было через сексуальность, не отгораживаясь морализаторством от деталей, вскрыть всю сущность бюрократии как класса. Вы опирались здесь на какой-нибудь статистический материл? Возможно, сами его собирали? Статистика не являлась основой исследования. Я ее не собирал, поскольку вся проделанная работа относится к психоанализу, а в его основе лежит, прежде всего, наблюдение, а не социологическое обобщение или интервьюирование. Непосредственное общение с человеком и анализ его поведения, реакций, мыслей и поступков могут дать во много раз больше. Возможно ли излечить бюрократию, а с ней и все общество от психических проблем? Какого в этом вопросе придерживались мнения фрейдомарксисты? И Вильгельм Райх и Эрих Фромм стаяли на радикальных, но не одинаковых, позициях в вопросе о том, как избавить человечество от тотального невроза. Фромм предложил подвергнуть психоанализу все общество в США. Это, разумеется, утопия, поскольку причины проблем с психикой лежат не просто в головах людей, а в самом обществе. Вильгельм Райх был более последователен. Он отдавал себе отчет в том, что, не уничтожив капитализм нельзя решить и психических проблем человека. Эти мысли хорошо прослеживаются в таких работах как "Сексуальная революция" и "Психология масс и фашизм". Я также считаю, что, не изменив социально-экономический строй во всем мире (мировая революция) невозможно разрешить психические противоречия накопленных благодаря старому типу отношений. Что касается современной бюрократии, то она порождена капитализмом. В России и других странах ее оттенки - это его оттенки. Индивидуальные психические проблемы чиновников можно решать. Но для этого необходимо, прежде всего, помочь человеку изменить свои жизненные ценности и цели - только в этом случае гарантирован успех. Как только личность перестает ассоциировать себя с системой, перед ней открываются новые возможности. Стоит только хоть немного отказаться от ненужных, всюду мешающих патриархальных табу и личная жизнь, а с ней и самоощущение начинают приобретать здоровые черты. Открывая, что именно государственная машина, которой он столько лет служил, есть источник его душевных страданий, чиновник перестают быть винтиком. Перестает быть чиновником по самосознанию. Сексуальность становится для человека частью Я, а не элементом занудных правил. Помощь, которую оказали такие люди в сборе материалов для книги, неоценима. Каким образом строилась ваша психоаналитическая практика? Этот вопрос касается любопытных "секретов" психоанализа в России вообще. Все просто: психоанализ в нашей стране представляет собой жалкое зрелище, как с точки зрения популярности, так и с точки зрения имеющихся консервативных школ. Тот, кто думает, что здесь знание и навыки могут быть хоть сколько-нибудь серьезным источником существования, заблуждается. Моя психологическая практика (сейчас она практически свернута) не была ориентирована на чиновников. Здесь больше интереса проявлял я, чем хранители государственного порядка. Работая над путями решением проблем этих людей, денег я, как правило, с них не брал. Книга, материал для нее - были моей целью. У вас есть какие-то замыслы в литературной психологии? Есть идея написать книгу "Психология марксизма", обобщив в ней всю ту методологию, которая использовалась в работе над "Эросом и бюрократией" как в прикладной области. Это очень серьезная задача, требующая много времени, возможно, несколько лет. Однако для ее решения в дальнейшем есть условия, частью которых являются "черновые", опубликованные только в Интернете, произведения по диалектической психологии марксизма. Чем все же особенны сексуальные отношению у чиновников? Может быть, оргазм у чиновников отличается от оргазма у остальных людей? Как физиологическая реакция, оргазм не отличается у чиновников от оргазма у других людей. Иное дело отношение к нему у чиновников и вообще сам характер эротических отношений у бюрократов. Эмоциональное состояние чиновника (его "профессиональные" отчужденность, страхи, комплексы) подчас делают оргазм и возбуждение невозможными, или возможными только в связи с определенными условиями (что выражает табуированность психики). Бюрократия не просто консервативна, но и реакционна в направленности своей детальности. Это накладывает отпечаток на ее сексуальность. Все дело в том, что удовольствие в половой близости определяется не простым наличием органов, а состоянием психики, теми чувствами, которые мы испытываем. Наша эмоциональная свобода, открытость к близким людям, способность принять их, и делают, в конце концов, сексуальную близость радостью, а не пустым ритуалом. А у чиновников здесь проблем гораздо больше, чем у обычных представителей общества… Почему? Об этом собственно вся книга. Беседу вел Сергей Матвеев 15/11/2006. Приложение 2: Книгу о сексуальной жизни российских чиновников могут запретить Institute for globalization and socialmovements (IGSO) 21 января 2008 г. Пресс-релиз Книга сотрудника Института глобализации и социальных движений (ИГСО) Василия Колташова о половых наклонностях и пристрастиях отечественных чиновников "Эрос и бюрократия" может оказаться в числе запрещенных. Об этом ИГСО сообщил источник близкий к руководству партии "Единая Россия". Книга, выпущенная в 2007 году, неофициально признана одной из наиболее вредных для "имиджа государственной власти". В связи с этим, после окончания президентских выборов ее будет предложено включить в список не рекомендуемых для широкой продажи изданий. На сегодняшний день в России к числу запрещенных относится уже несколько десятков книг. Причиной их запрета и изъятия из продажи, как правило, являлось решения суда, нашедшего в тексте признаки экстремизма или пропаганды наркотиков. Однако по сведениям ИГСО в 2008 году власть планирует внести изменения в порядок контроля литературных произведений. Наряду с официальными решениями суда предполагается применять "рекомендательные меры". Так все крупные книготорговые компании, как сообщает наш источник, могут вскоре начать получать списки "не рекомендованных к продаже книг". В эти перечни специальным государственным органом (предположительно отделом Администрации Президента или ФСБ) будут вноситься различные "неблагожелательно характеризующие государство и его представителей книги", формально не подпадающие под судебный запрет. Такая форма контроля позволит власти закрыть доступ на рынок "вредным изданиям" не вводя официальной цензуры. Подобная практика уже используется в отношении оппозиционных политических сайтов: так aglob.info (ранее aglob.ru), forum-msk.info (ранее forum.msk.ru), communist.ru и другие электронные издания вынуждены были сменить хостинг с отечественного на зарубежный. Обеспечивающие размещение сайтов компании без предупреждения сняли их с публикации "по техническим причинам". По поводу имеющейся информации автор "Эроса и бюрократии" сообщил, что считает недопустимым ни косвенный, ни прямой запрет книги. "Мне неизвестно никаких законных оснований, согласно которым мою книгу можно было бы запретить. В ней нет ни одного названного по имени государственного лица, не содержится ничего противоречащего законодательству", - сказал Василий Колташов. Согласно его словам возможная реализация мер по ограничению доступа на рынок книг по тем или иным причинам неприятных для власти противоречить конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. По мнению Директора ИГСО Бориса Кагарлицкого инициатива "повоевать с книгами", возможно, исходит не с самого верха. "Скорее всего, цензурный проект представляет собой продукт "народного творчества" чиновников, которым просто не с кем сразиться, особенно в условиях, когда реальной политической борьбы в стране почти не наблюдается", - отмечает он. "Эрос и бюрократия: секс в жизни российских чиновников" - беспрецедентное в РФ психоаналитическое исследование сексуальной жизни отечественных чиновников. В книге автор стремится показать социально-историческую сущность бюрократии, раскрыв ее внутреннюю природу, сексуальные наклонности, представления и ритуалы. Комплексы, страхи, эротические фантазии и сновидения современных российских чиновников также рассмотрены в работе. Помимо этого автор проанализировал разновидности секса, сосуществование проституции и семьи, возбуждение и оргазм, педофилия, садомазохизм, гомосексуализм и зоофилия в бюрократической среде. В работе над книгой В. Колташов опирался на три основных источника: собственную психоаналитическую практику, личные контакты в чиновных кругах и сведения предоставленные людьми, оказывавшими содействие в сборе необходимых материалов. Василий Колташов возглавлял в Институте проблем глобализации (ИПРОГ) центр социально-психологических исследований, занимаясь в частности вопросом половых отношений в прослойке отечественной бюрократии. В 2006 году он перешел на работу ИГСО, где помимо новых обязанностей продолжил изучение вопросов общественной психологии. ИГСО является независимым интеллектуальным центром. Его деятельность направлена на выработку экспертных оценок, проведение исследований и содействиеинициативам, нацеленным на демократическое и радикальное социально-экономическое преобразование общества.Предшественником ИГСО был учрежденный Михаилом Делягиным Институт проблем глобализации (ИПРОГ), который с 2002 года возглавил Борис Кагарлицкий. В 2006 году ИПРОГ разделился на две части. Михаил Делягин возглавил организацию, сохранившую старое название, а большая часть коллектива создала новый институт - ИГСО. Пресс-служба ИГСО