Митоз
Брендон Сандерсон


Реконеры #2






Один из тиранов, может быть, и в прошлом, но другие Эпики по-прежнему досаждают жителям Ньюкаго. Дэвид Чарльстон и Реконеры поклялись бороться с этим злом до последнего.




Внимание: данное произведение включает в себя основные спойлеры по роману «Стальное Сердце». Приступайте к прочтению рассказа «Митоз» только после ознакомления с первой книгой цикла «Реконеры».







Брендон Сандерсон «МИТОЗ»


Перевод с английского: Zhuzh, 2014.

Вычитка и редактура: SchwammKopf, Zhuzh, Rediens, Quilstin.

Для booktran.ru и vk.com/b.sanderson, 2014.




От автора


«Митоз» — это рассказ, действие которого происходит между первой и второй книгами из цикла «Реконеры». Если вам понравился роман «Стальное Сердце», я думаю, вы получите удовольствие и от прочтения этой истории. Но должен предупредить — данный рассказ включает в себя основные спойлеры к «Стальному Сердцу», так что я бы не читал «Митоз» до тех пор, пока не ознакомился с первым томом трилогии.




Глава 1


Наконец-то наступил день, которого я ждал десять лет. День выдающийся, важный, день со смыслом, отличающийся от всех остальных.

Пришло время купить хот-дог.

Когда мы пришли, в очереди стояла женщина, но я не стал лезть вперед. Она бы меня и так пропустила. Я являлся одним из Реконеров — лидеров сопротивления, защитников города Ньюкаго, сокрушителей самого Стального Сердца. Но процесс ожидания в очереди был частью ритуала. Не хотелось портить момент.

Вокруг меня простирался Ньюкаго: город небоскребов, подземных переходов, магазинов и улиц, навсегда застывших в стали. Недавно Тиа начала кампанию по покраске некоторых зданий. Теперь, когда бесконечный мрак в городе рассеялся, оказалось, что все эти отражающие поверхности ослепляли своей яркостью. После такой работы через какое-то время город перестанет быть одноликим. Наоборот, он заиграет новыми красками: красными, оранжевыми, зелеными, белыми, фиолетовыми…

Абрахам, мой попутчик на экскурсии за хот-догом, проследил за моим взглядом и скорчил гримасу.

— Было бы неплохо, если бы мы как-то сочетали цвета соседних зданий, прежде чем начинать покраску.

Высокий и темнокожий, Абрахам произносил слова с легким французским акцентом. Во время разговора он разглядывал проходивших мимо людей, изучая каждого в своей фирменной, расслабленной, но в то же время проницательной манере. Из его набедренной кобуры торчала рукоятка пистолета. Мы, Реконеры, технически не являлись полицией. Я сам не до конца понимал, в чем наша роль. Но в чем бы эта роль ни заключалась, оружие при себе мы имели, и моя винтовка висела за плечом. Ньюкаго стал практически мирным городом после того, как мы разобрались со всеми мятежниками, но пока за его пределами существуют Эпики, можно даже не надеяться, что мирная обстановка продлится долго.

— Красим тем, что удается найти, — ответил я.

— Какая-то безвкусица.

Я пожал плечами.

— Мне нравится. Цвета разные. Конечно, город не тот, что до Напасти. Но, по крайней мере, уже лучше по сравнению с тем, что было при Стальном Сердце. Город получается будто… шахматная доска. Только, хм, разноцветная.

— Может быть, лоскутное одеяло? — спросил Абрахам, развеселившись.

— Конечно. Если ты предпочитаешь скучные метафоры.

«Лоскутное одеяло. Почему это не пришло мне в голову?»

Женщина перед нами отошла с хот-догом, и я приблизился к стойке — маленькой металлической тележке со стальным зонтом, навсегда застывшем в открытом состоянии. Продавцом был Сэм, пожилой мужчина с бородой в красно-белой шляпе. Увидев нас, он широко улыбнулся.

— Для вас за полцены, — сказал он, вытаскивая два хот-дога. В чикагском стиле, конечно же.

— Полцены? — спросил Абрахам. — В былые времена спасение мира ценилось гораздо выше.

— На жизнь тоже надо как-то зарабатывать, — ответил Сэм, обильно накладывая начинку. Очень… много начинки.

Желтая горчица, лук, кусочки помидора, сладкие маринованные овощи: перчики — естественно, целиком, кусочек огурца с укропом и щепотка сельдереевой соли. Все точно так же, как и раньше. Настоящий хот-дог по-чикагски делается так, будто кто-то выстрелил из базуки в овощной магазин, соскреб со стен все месиво и выложил на сосиску.

Я жадно схватил свой хот-дог. Абрахам был настроен более скептично.

— Кетчуп? — спросил он.

Глаза продавца расширились.

— Он не местный, — быстро проговорил я. — Никакого кетчупа, Абрахам. Ты же француз? Вы же вроде как хорошо разбираетесь во вкусной еде.

— Французские канадцы действительно хорошо разбираются в еде, — ответил Абрахам, изучая хот-дог. — Но меня терзают сомнения, а еда ли это?

— Просто попробуй, — я откусил от своего хот-дога.

Блаженство.

На мгновение мне показалось, что время повернуло вспять. Я снова с отцом, страшные события еще не произошли. Вот раздается его смех, доносятся запахи города, пускай не лучшие запахи, но того города, что был раньше. Живого, настоящего города. Кругом гам, говор, смех и крики. Вот мы шагаем по асфальтированной дороге, нагретой летним солнцем. Люди идут в футболках любимой хоккейной команды. Черные Ястребы только что выиграли Кубок…

Воспоминания улетучились, и я снова очутился в Ньюкаго, городе из стали. Но эти воспоминания… Искры, как же они непередаваемо чудесны. Я взглянул на Сэма, он расплылся в ухмылке. Этого уже не вернуть. Мир изменился.

Но, черт побери, мы снова могли наслаждаться настоящими хот-догами.

Я повернулся посмотреть на город. Больше в очередь никто не встал; все шли мимо, опустив глаза. Мы находились на площади Первого Объединения — священное место, ведь когда-то здесь стоял тот самый банк. А еще сюда вели основные дороги города. Это был людный район, отличная точка для продавца хот-догов.

Я сжал губы и высыпал несколько монет на тележку Сэма.

— Бесплатные хот-доги первым десяти желающим! — крикнул я.

Люди обернулись на мои слова, но никто не подошел. Те, чей взгляд я случайно ловил, опускали глаза и продолжали свой путь.

Сэм вздохнул, скрестив руки на стойке тележки.

— Сожалею, Стальной Убийца. Они слишком боятся.

— Боятся хот-догов? — спросил я.

— Боятся привыкнуть к свободе, — пояснил Сэм, провожая взглядом спешившую мимо нас женщину.

Она шла в подземные районы. Основное население все еще жило там. Они по-прежнему прятались под землей. И ни солнечный свет, ни отсутствие Эпиков, мучивших их в прошлом, не могли выманить людей оттуда.

— Они думают, что Эпики вернутся, — сказал Абрахам, кивнув. — Образно выражаясь, ждут, когда прилетит второй тапочек.

— Они изменятся, — ответил я, упрямо запихивая себе в рот еще больше хот-дога. Я разговаривал и жевал. — Они поймут.

Ведь так и задумано? Для этого был уничтожен Стальное Сердце. Чтобы показать, что можно бороться. И остальные в конце концов тоже поймут. Не могут не понять. Ведь Реконеры не в состоянии вести борьбу с каждым Эпиком в одиночку.

Я кивнул Сэму.

— Спасибо. За то, что ты открылся.

Он кивнул в ответ. Может быть, прозвучит глупо, но то, что Сэм открыл свой лоток, — самое важное событие в этом городе за последние десять лет. Кто-то воюет оружием и кровью, а кто-то — маленькой стойкой с хот-догами.

— Посмотрим, — сказал Сэм, возвращая монеты, которые я оставил, кроме двух десятицентовиков за пару хот-догов.

Мы снова пустили в ход американские деньги. Правда, только монеты, стоимость которых теперь ценилась выше. Правительство города по совету Тиа обеспечивало их ценность провиантом.

— Оставь себе, — сказал я. — Пусть первые десять человек сегодня получат хот-доги бесплатно. Мы их изменим, Сэм. Постепенно.

Он улыбнулся, но положил деньги в карман. Когда мы с Абрахамом отошли, у меня в наушнике раздался несколько озабоченный голос Тиа:

— Есть, что доложить?

— Доги великолепны, — сообщил я.

— Доги? — переспросила она. — Ты о породе служебных собак? Вы проверяли городские питомники?

— Юный Дэвид, — проговорил Абрахам с набитым ртом, — проводил экскурсию по местной кухне. Они называются «горячими собаками», потому что такое годится только на корм животным, да?

— Ты повел его к той самой стойке с хот-догами? — спросила Тиа. — Мне казалось, что вы оба должны были встречать гостей города?

— Обыватели, вы оба, — пробурчал я, заталкивая остатки хот-дога в рот.

— Уже идем, Тиа, — успокоил ее Абрахам.

Мы с Абрахамом шагали к городским воротам. Новое правительство приняло решение отделить центральную часть города. Для этого часть улиц перегородили стальной мебелью. Таким образом можно было обеспечивать контроль периметра и вести учет всех прибывающих.

Мимо нас шли люди, словно тени, опустив головы. Сэм прав. Большинство жило в ожидании того, что в любой момент может нагрянуть Эпик и учинить расправу. И, что самое шокирующее, огромное количество людей на самом деле покинуло город после свержения Стального Сердца.

Очень жаль, что они ушли, ведь теперь в городе есть свое действующее временное правительство. Появились и фермеры, работающие на полях за городом. Благодаря своим способностям Эдмунд обеспечивал энергией весь город. Теперь у нас даже имелась полиция, в большинстве своем состоящая из бывших Силовиков Стального Сердца.

Ньюкаго функционировал так же, как во времена Стального Сердца. Мы попытались скопировать систему его организации, но только, конечно, без тех бессмысленных убийств ни в чем не повинных людей. Жизнь наладилась. Здесь она была лучше, чем где-либо еще в Разрушенных Штатах, уж точно.

Но люди по-прежнему прятались, ожидая катастрофу.

— Они поймут, — пробормотал я.

— Возможно, — ответил Абрахам, взглянув на меня.

— Просто подожди.

Он пожал плечами, прожевал последний кусок своего хот-дога и скривился.

— Не думаю, что смогу простить тебя за это, Дэвид. Он ужасен. Все-таки должна быть вкусовая гармония, а не тотальная война.

— Ты же его доел.

— Я не хотел показаться невежливым. — Он скривился снова. — Правда, ужасно.

Мы шагали молча, пока не дошли до первой неперекрытой улицы. Здесь выстроилась очередь из желающих попасть в город. Процессом допуска занимались Силовики. Обладатели ньюкагских паспортов — фермеры и мусорщики, работающие за городом, — проходили без очереди. Новоприбывших, однако, останавливали и просили подождать, а затем вводили в курс дела и помогали освоиться.

— Сегодня много народу, — заметил я.

В очереди из приезжих было где-то человек сорок-пятьдесят. Абрахам хмыкнул. Мы подошли туда, где человек в черной броне Силовиков объяснял группе в грязной одежде установленный в городе распорядок. Среди них очень многие в течение последних лет спасались вдали от цивилизации, постоянно приспосабливаясь к Эпикам-царькам всех рангов и званий, поглощавших друг друга, словно матрешки со злыми лицами.

«Две семьи среди новоприбывших», — подумал я, заметив мужчин и женщин с детьми, и приободрился.

Пока несколько солдат продолжали инструктаж, к нам подошел один из них, Рой. Как и остальные, он носил только броню, без шлема. Силовики и без шлемов внушали страх.

— Привет, — поздоровался Рой.

Это был долговязый рыжий парень, вместе с которым я вырос. Я до сих пор не выяснил, не затаил ли он на меня обиду за тот случай, когда я прострелил ему ногу.

— Как дела с этой группой? — тихо спросил я.

— Лучше, чем вчера, — хмыкнул Рой. — Меньше авантюристов, больше настоящих иммигрантов. Это сразу видно, как только дело доходит до рассказа о работе, которую нужно выполнять.

— Авантюристы отказываются от работы?

— Не совсем, — ответил Рой. — Они постоянно улыбаются, со всем соглашаются, рвутся вперед. Все это неискренне. На самом же деле просто ищут, что бы утянуть с рабочей площадки. От таких мы избавляемся.

— Будьте осторожны, — сказал я. — Смотрите не внесите кого-нибудь в черные списки по ошибке просто потому, что человек чересчур оптимистичен.

Рой пожал плечами. Силовики оставались на нашей стороне, мы контролировали энергию, питающую их оружие и броню, но они, похоже, тоже были на грани. Стальное Сердце время от времени использовал их для борьбы с незначительными Эпиками. Из того, что я слышал, дело заканчивалось плохо для обычных людей по обеим сторонам конфликта.

Эти люди из личного опыта знали, каково это — иметь дело с Эпиком. Если кто-то могущественный решит занять место Стального Сердца, полиция выступит против него примерно так же успешно, как змеи на соревновании по танцам.

Я ободряюще хлопнул Роя по плечу. Солдаты закончили с инструктажем, а я присоединился к Абрахаму. Он в это время представлялся каждому новоприбывшему лично. Мы уяснили, что простое человеческое общение с обычным человеком приносит хорошие плоды, особенно после «радушного» приветствия военных с их суровым, подозрительным взглядом и чеканным объяснением правил.

Поприветствовав одну из семей, я стал рассказывать, как хорошо в Ньюкаго и как я рад, что они приехали. Я специально не говорил, кем являюсь. Но из разговора стало понятно, что я выступаю посредником между Реконерами и городскими жителями. К настоящему моменту у меня была выстроена прекрасная речь.

Вдруг я увидел, что кто-то прошел мимо меня.

Знакомые волосы, фигура.

Я немедленно развернулся, запнувшись на последних словах приветствия. Мое сердце забилось изо всех сил. Но это была не она.

Конечно же, это была не она.

«Ты дурак, Дэвид Чарльстон», — сказал я себе, возвращаясь к своим обязанностям. Сколько еще я буду так подскакивать каждый раз при виде девушки, отдаленно напоминающей Меган?

Ответ казался простым. Так будет продолжаться, пока я ее не найду.

Моя речь явно подействовала на людей, они заметно расслабились. Кто-то даже стал задавать вопросы.

Выяснилось, что семья из моей группы сбежала из Ньюкаго несколько лет назад, решив, что комфорт не стоит тирании. Теперь они хотели начать все заново.

Я рассказал им об имеющейся работе, которая, возможно, их заинтересует, а также посоветовал как можно скорее обзавестись мобильниками. Городское управление во многом осуществлялось с их помощью. А основной чертой Ньюкаго было наличие электричества, которое позволяло их заряжать. Я хотел, чтобы люди перестали воспринимать себя беженцами, ведь теперь они стали частью нашего городского сообщества.

Закончив с вступительной речью, я отошел, чтобы они могли спокойно пройти в город. Они двинулись, дрожа, вперед, посматривая на высотные здания. Похоже, Рой был прав. Эта группа подавала больше надежд, чем те, кто прибывал раньше. Чего-то нам удалось достигнуть. И…

Я нахмурился.

— Ты говорил вон с тем парнем? — спросил я Абрахама, кивнув на мужчину в хвосте удаляющейся группы.

На нем была обычная одежда — джинсы и выцветшая футболка, кеды на голую ногу. Предплечья обвивали татуировки, в одном ухе красовалась серьга. Накаченный, с ярко выраженными мускулами, на вид — под сорок. Что-то такое было в нем…

— Он почти ничего не сказал, — ответил Абрахам. — Ты его знаешь?

— Нет. — Я сузил глаза. — Подожди здесь.

Я последовал за группой, вытащил мобильник и стал смотреть в него на ходу, притворяясь занятым. Они продолжали двигаться в соответствии с инструкциями, направляясь к офисам на площади Первого Объединения. Может быть, я раздувал из мухи слона. Обычно я становился немного параноиком, когда Профессора не было в городе. Он и Коди отправились на восток предположительно для встречи с другой ячейкой Реконеров. В Бабиар или что-то в этом роде.

Проф странно вел себя в последнее время — по крайней мере, так мы это называли. «Странно» на самом деле было обозначением для «на самом деле Проф — Эпик, он изо всех сил борется с собой, чтобы не сорваться и не прикончить всех нас, поэтому временами он несколько необщительный».

Теперь я знал трех Эпиков. Всю жизнь я их ненавидел, готовил операции по их уничтожению и теперь лично знал троих. Я с ними обедал, болтал, сражался. Уважал их, восхищался ими. В случае с Меган даже больше, чем восхищался…

Я взглянул на шагающую группу, затем снова уткнулся в мобильный. Теперь жизнь стала раздражающе сложной. В те времена, когда Стальное Сердце был жив, мне не приходилось беспокоиться ни о чем, кроме… Постойте-ка!

Я остановился, посмотрев в сторону группы, за которой наблюдал. Его там не было — парня, за которым я следил.

Искры! Я прижался к стальной стене, пристегивая мобильник на обычное место в верхней части куртки, с левой стороны, и снял с плеча винтовку. Куда он делся?

«Должно быть, нырнул в какую-то из боковых улочек».

Я занял позицию у той, мимо которой мы только что прошли, и выглянул. По ней двигалась тень в противоположном от меня направлении. Я подождал, пока она завернет за следующий угол, и сразу же бросился следом. На углу я присел на корточки и выглянул в том направлении, куда последовала тень.

Тот же мужчина, что и раньше, в джинсах и без носков, стоял и оглядывался по сторонам.

Потом их стало двое.

Двойники разошлись и направились в разные стороны. Они были в одной и той же одежде, с идентичными татуировками и побрякушками, шли одинаковой походкой. Словно разделились две слившиеся тени.

О, искры. Я отпрянул обратно, за угол, переключил звук на мобильнике таким образом, чтобы он поступал только в наушник, и нажал кнопку вызова.

— Тиа, Абрахам, — прошептал я. — У нас большие проблемы.




Глава 2


— Ну, — произнесла Тиа у меня в наушнике, — я его нашла.

Я кивнул, продолжая следить за одной из копий того парня. Он уже разделился еще дважды, рассылая клонов в разные стороны. Кажется, он меня еще не заметил.

— Митоз, — прочитала Тиа мои записи. — Настоящее имя — Лоуренс Роберт. Необычный Эпик, насколько нам известно, с уникальной способностью. Он может создавать собственные копии. Сколько таких копий он может сделать — неизвестно. У тебя написано, что когда-то он был гитаристом в какой-то старой рок-группе.

— Ага, — ответил я. — Он до сих пор не изменился.

— Поэтому ты его заметил? — спросил Абрахам в наушнике.

— Может быть.

Но я не был уверен. Долгое время я не сомневался, что определю Эпика, даже когда тот не пользуется своими способностями. Было что-то такое в их походке, в том, как они держали себя.

Моя уверенность пошатнулась после того, как я совершенно не смог разглядеть Эпика не только в Меган, но и в Профе.

— Ты классифицировал его как Высшего Эпика? — спросила Тиа.

— Ага, — тихо подтвердил я, наблюдая за одной из копий Митоза. Он стоял на углу улицы и смотрел на прохожих. — Я кое-что вспомнил. Его будет трудно убить, ребята. С ним не справиться, если хотя бы один клон останется в живых.

— Клоны тоже могут делиться? — спросил Абрахам.

— На самом деле они не клоны, — заметила Тиа. Я слышал шуршание бумаг на ее линии, она просматривала мои записи. — Все они — копии. Нет какой-то начальной, главной личности. Дэвид, ты уверен в этой информации?

— Большая часть моих данных — всего лишь слухи, — признался я. — Конечно, я старался записывать проверенную информацию. Но ко всем записям нужно относиться как минимум с долей скептицизма.

— Что ж, тут говорится, что клоны связаны между собой. Если убить одного, остальные могут узнать о случившемся. Но чтобы произошел обмен сведениями между копиями, они должны снова соединиться. А это что такое? Чем больше копий…

— Тем они глупее, — закончил я, вспомнив. — Один он хорошо соображает, но с каждым очередным делением коэффициент интеллекта копий понижается.

— Похоже на уязвимость, — сказал Абрахам.

— Еще он ненавидит музыку, — продолжил я. — Сразу после превращения в Эпика он начал громить музыкальные отделы в магазинах. Кроме того, известно, что он убивает любого, кто попадется ему в наушниках.

— Еще одна возможная уязвимость? — проговорил Абрахам.

— Ага, — ответил я, — возможно это и так, но нам все равно нужно найти каждую копию. В том-то и проблема. Пускай мы уничтожим всех клонов, что сможем найти, но обязательно где-нибудь за городом будут прятаться несколько запасных.

— Искры, — выругалась Тиа. — Как крысы на корабле.

— Ага, — ответил я. — Или как блестки в супе.

Тиа и Абрахам замолчали.

— Вы когда-нибудь вытаскивали блестки из супа? — спросил я. — Это же практически невозможно.

— А откуда вообще в моем супе возьмутся блестки? — спросил Абрахам.

— Не знаю, — ответил я. — Может быть, их туда кто-нибудь подбросит? Какая разница? Слушай, Тиа, есть там еще что-нибудь в записях?

— Это все, что у тебя было, — сказала Тиа. — Я свяжусь с лористами — может быть, у них есть какая-нибудь информация. Дэвид, продолжай наблюдение. Абрахам, вернись к зданиям администрации и эвакуируй их, не привлекая всеобщего внимания. Переправь мэра и министров в безопасное место.

— Ты будешь звонить Профу? — тихо спросил я.

— Я дам ему знать, — ответила она, — но он в часах пути отсюда, даже если мы вышлем вертолет. Дэвид, никаких глупостей.

— Когда это я делал что-либо глупое? — спросил я.

Они снова замолчали.

— Просто постарайся сдерживать свое природное рвение, — сказала Тиа. — По крайней мере, пока у нас не будет плана.

План. Реконеры любили составлять планы. Они могли разрабатывать их месяцами, просчитывая каждую деталь очередного покушения на Эпика. Такой подход оправдывал себя, когда Реконеры работали скрытно, и о них было мало что известно. Тихо нападали и незаметно исчезали в тени.

Теперь все переменилось. Мы несли ответственность за других.

— Тиа, — произнес я, — на это, возможно, у нас уже нет времени. Митоз вот он — здесь и сейчас. Нам некогда решать, как с ним бороться.

— Джона нет поблизости, — ответила Тиа. — А значит нет курток, тензоров и регенератора.

Действительно, благодаря способностям Профа я не раз оставался в живых. Однако на большом расстоянии его силы переставали действовать у тех, кого он ими одаривал.

— Может быть, он не будет никого трогать, — предположил Абрахам, слегка пыхтя во время разговора. Видимо, он бежал трусцой к зданиям администрации. — Вдруг он просто на разведке. Или, возможно, нейтрален. Может же быть такое, что Эпик хочет просто тихо и спокойно жить, не создавая никому никаких проблем.

— Он пользуется своими способностями, — сказал я. — Ты знаешь, что это значит.

Теперь мы все знаем на примере Профа и Меган. Если Эпик пользуется способностями, то становится бесчеловечным. Единственная причина, по которой Проф и Эдмунд не ожесточились, заключалась в том, что они не использовали свои силы напрямую. Передача их другим людям каким-то образом отфильтровывала способность, очищала ее. По крайней мере, так мы думали.

— Что ж, — сказал Абрахам, — может быть…

— Погоди, — перебил я.

Недалеко от меня Митоз вышел на улицу из стали и потянулся за пояс джинсов, где у него был пистолет. Магнум крупного калибра — далеко не лучшее оружие. С таким ходят только те, кто пересмотрел слишком много фильмов о копах с большим самомнением. Нет, конечно, убить из него можно. С головой человека магнум делал примерно то же, что и мостовая со сброшенным с вертолета арбузом. Я затаил дыхание.

— Я пришел сюда, — выкрикнул Митоз, — за тем, кого называют Стальным Убийцей, за сопляком, якобы убившим Стальное Сердце. Каждые пять минут, до тех пор, пока он не объявится, я буду убивать по одному жителю этого города.




Глава 3


— Так, — сказал Абрахам по общей линии, — вот и ответ на мое предположение.

— По всему городу то же самое сказали все его клоны, — продолжила Тиа, — слово в слово.

Весь взмокнув, я выругался и нырнул обратно в переулок, посильнее сжав винтовку.

За мной. Он пришел за мной.

Всю свою жизнь я был никем. И меня это устраивало. Даже в школе я старался быть середнячком, да и к Реконерам пошел отчасти потому, что никто о них ничего не знал. Мне не требовалась слава. Я хотел только отомстить Эпикам. Чем больше их погибнет, тем лучше. По моему лицу струился пот.

— Минута прошла! — выкрикнул Митоз. — Где ты? Я хочу увидеть тебя собственными глазами, Стальной Убийца.

— Черт, — выругалась Тиа у меня в наушнике. — Без паники, Дэвид. Музыка… музыка… Здесь должен быть ключ к его слабости. Еще раз, в какой группе он играл?

— «Вооруженный кекс», — сказал я.

— Очаровательно, — ответила Тиа. — Их музыка должна находиться в архиве. В библиотеке Конгресса есть копии практически чего угодно.

— Две минуты! — крикнул Митоз. — Твои люди бегут от меня, Стальной Убийца, но я как сам Бог! Я повсюду. Даже не надейся, что все убегут. Кого-нибудь я все равно найду.

В моей голове пронеслись воспоминания. Фойе банка в разгар дня. Кости, падающие на пол. Женщина, прижимающая ребенка. Тогда я ничего не мог поделать.

— Вот что мы получили, — заговорил Абрахам, — за то, что стали бороться в открытую. Именно поэтому Джон всегда хотел оставаться в тени.

— Постоянно скрываясь, мы не сможем ни за что постоять, Абрахам, — возразил я.

— Три минуты! — закричал Митоз. — Я знаю, что город у вас под наблюдением. Я знаю, что вы меня слышите.

— Дэвид… — проговорила Тиа.

— Да ты трус! — воскликнул Митоз. — Дай-ка я кого-нибудь застрелю. Может быть, это заставит тебя…

Я вышел, прицелился и пустил пулю Митозу в лоб.

Тиа вздохнула.

— У меня тут данные по крайней мере о тридцати семи его копиях, орущих по всему городу. Что даст убийство одной из них?

— Точно, — добавил Абрахам, — а еще, теперь он знает, где ты.

— Я на это и рассчитывал, — ответил я, бросаясь прочь. — Тиа?

— Искры, — выругалась она. — Я просматриваю данные со всех камер в городе. Дэвид, они бегут к тебе. Их десятки.

— Хорошо, — произнес я. — Пока они преследуют меня, другим людям ничего не угрожает.

— Ты не можешь сражаться с ними всеми, слонце, — сказала Тиа.

— И не собирался, — ответил я, с хрипом поворачивая за угол. — Тиа, поищи, какая у Митоза слабость, и подумай, как с ним можно расправиться. А я просто буду его отвлекать.

— Я на месте, — сообщил Абрахам. — В здании администрации все уже в боевой готовности. Я позабочусь о безопасности мэра и совета. И еще, мой вам совет, пора запускать систему чрезвычайных сообщений.

— Ага, — ответила Тиа, — уже.

У всех жителей были подключенные мобильники, и Тиа могла оповестить всех одновременно. В данном случае — оставаться дома и не выходить на улицы.

Я завернул за угол и почти столкнулся лицом к лицу с одним из клонов Митоза. Мы застали друг друга врасплох. Он первым выхватил свой пистолет и выстрелил с оглушающим грохотом, как будто из пушки.

Митоз промазал. Даже близко не задел. Большие пистолеты выглядят впечатляюще и обладают превосходной убойной силой. Если попасть в цель.

Я поднял прицел, не обращая внимания на его следующий выстрел, и нажал на спуск. Сразу после этого он дернулся, его двойник сделал шаг в сторону. Казалось, будто он сделан из теста, а из его бока уже вылезал новый клон.

Отвратительное зрелище. Мой выстрел уложил первого Митоза, продырявив ему грудь. Умирая, он снова попытался разделиться, но копия получилась тоже с раной в груди. Он упал вперед и практически сразу умер.

Однако другой клон тоже разделялся. Выругавшись, я выстрелил в него, но уже успела появиться еще одна копия, которая снова пыталась разделиться. Я опередил ее выстрелом до того, как у нее вышло это сделать.

Тяжело дыша, с трясущимися руками, я опустил винтовку. На земле распростерлись пять трупов. В магазине моей винтовки было тридцать патронов. Никогда не думал, что этого мало, но делящийся Митоз за одну минуту мог легко оставить меня без боеприпасов.

— Дэвид? — произнесла Тиа у меня в наушнике. — Ты в порядке?

Она следила за мной с помощью камеры, используя систему наблюдения Стального Сердца.

— В порядке, — сказал я, все еще дрожа. — Просто не привык, когда в меня стреляют.

Я отдышался, успокоился и подошел к клонам Митоза. Они начали таять.

Со смесью тревоги и восхищения я смотрел, как разлагаются трупы, как плоть превращается в бледно-коричневую липкую субстанцию. Потом растаяли кости, а затем одежда. За считанные секунды каждый труп превратился в какую-то цветную кашу, которая, казалось, тоже начала испаряться.

Откуда бралась масса для каждого из новых тел? Это казалось невозможным. Но Эпики имели привычку управляться с физическими законами, как обычные люди управлялись с угревой сыпью и долгами.

— Дэвид? — проговорила Тиа в наушнике. — Ты почему еще там? Искры, мальчишка! Приближаются остальные.

Верно. Десятки злобных клонов-Эпиков. С одним желанием — прикончить меня.

Я побежал наугад. Не важно куда, главное, оторваться от клонов.

— Ты уже нашла ту музыку? — спросил я Тиа.

— В процессе.

Я бросился к мосту через реку. Река могла бы стать отличным природным барьером, чтобы отделить деловую часть города, если бы Стальное Сердце не превратил ее в сталь — создав, таким образом, огромное шоссе, хоть и с неровной поверхностью. Река, протекавшая здесь раньше, повернула в канал Калумет Ривер.

Я перебежал мост и оглянулся через плечо. Из переулков появлялись фигуры в одинаковой одежде и бежали в мою сторону. Некоторые уже вытаскивали из-за спины пистолеты. Похоже, они узнали меня, и кое-кто начал стрелять.

Я выругался, бросившись в сторону, и побежал мимо старого отеля со стальными окнами и тремя устремившимися в небо флагштоками с застывшими, наполовину раскрывшимися флагами. Я чуть не проскочил мимо, но потом засомневался. Одна из главных дверей оказалась приотворена.

В мгновение ока я принял решение и устремился к входу. Проскользнув в дверной проем, я вошел в холл отеля.

Внутри оказалось не так темно, как я ожидал. Я медленно прошел по холлу, заполненному походившей на статуи мебелью. Бывшие плюшевые сидения теперь были из твердого металла. На диване остался след от какого-то человека, сидевшего на нем во время преобразования.

Свет проникал через небольшие, с кулак, отверстия в передних окнах, теперь тоже стальных. Несмотря на запустение, холл не казался заброшенным. Нигде не было пыли. Я сразу сообразил в чем дело — в прошлом здесь жили лояльные Стальному Сердцу люди.

Я забрался на скамейку у окна, облокотился на него и выглянул в одно из отверстий. Снаружи, на залитой солнечным светом улице, клоны приостановили погоню, опустив оружие, и осматривались по сторонам. Кажется, мне удалось от них оторваться.

— Я все равно узнаю правду! — внезапно закричали клоны в унисон. Слышать их оказалось даже более жутко, чем видеть всех вместе. — Не ты убил Стальное Сердце. Не ты уничтожил бога. Что произошло на самом деле?

Естественно, я не ответил.

— Слухи о тебе распространяются, — продолжил Митоз. — Люди хотят верить в твои сказки. Я покажу им реальность. Твою голову, Дэвид Чарльстон, и мою империю в Ньюкаго. Я не знаю, как на самом деле погиб Стальное Сердце, но он был слабаком. Ему требовались люди, чтобы управлять, чтобы воевать.

Клоны продолжали двигаться, расходясь в разные стороны. Некоторые вдруг начинали дрожать и делились надвое.

— Я — сам себе армия, — продолжил Митоз. — И править должен я.

— Ты это видишь? — прошептал я.

— Да, — ответила Тиа. — У меня есть городские камеры, и я подключилась к видеоканалу твоей гарнитуры. Не полагается ли ему поглупеть, если он создает больше клонов?

— Думаю, в моих записях ошибка, — признал я. — Мне пришлось сжечь большинство блокнотов, оставив только самые важные. Потеряны многие из главных источников и догадок, я легко мог неправильно понять какие-то детали.

Снаружи Митоз продолжал клонировать себя. Дважды, трижды, шесть раз. Вскоре их были сотни. Они осторожно рассредоточивались и один за другим замирали на месте. Затем они подняли головы, закрыв глаза.

«Что он делает?» — подумал я, сжав винтовку, и переместился на скамейку, случайно задев ногой стену.

Те из клонов, что находились ближе к отелю, резко открыли глаза и повернулись в мою сторону. Искры! Он создал сенсорную сеть, используя сотни собственных ушей. Значит, клоны скоординированы гораздо лучше, чем мне казалось. Я скользнул прочь от стены, стараясь ступать потише. В этом здании мог иметься запасной выход.

— Есть, — сказала Тиа. — Архив альтернативных металл-групп до Напасти в цифровом формате.

Ее голос в наушнике был чрезвычайно тихим. Но снаружи послышался внезапный шум шагов. Они услышали.

Они приближались.

Я выругался и, побежав, перескочил через диван, пытаясь пробраться к внутренним коридорам отеля.

Где-то там должен быть выход.

Я миновал лучи света, льющиеся из отверстий в потолке, будто струи воды из крана. Отель состоял из основного здания с номерами и многоэтажной башни сбоку. В башне меня могли загнать в тупик, поэтому я повернул в очередной коридор, пробежав мимо уничтоженной много лет назад двери. Свет впереди мог оказаться выходом…

На выходе показались тени. С десяток клонов напирали друг на друга. Один из них вытащил и наставил на меня пистолет, но вместо выстрела тот покрылся трещинами и рассыпался в труху. Клон выругался.

«Ого!» — подумал я.

Нет времени удивляться. Я бросился в сторону, забежав в очередной коридор. Здесь, за фойе, располагались офисы администрации отеля.

— Я пытаюсь найти тебе карту, — сказала Тиа.

— Нет, — ответил я, продолжая потеть, — музыка.

— Точно.

На этом пути оказалось еще больше клонов. Меня загнали в ловушку.

Я нырнул в комнату. Судя по столу и застывшим стульям, раньше это помещение служило офисом, но кто-то переделал стол в кровать с подушками. Здесь даже имелась деревянная дверь, прикрепленная с помощью новых петель к стальному проему. Впечатляюще.

Я схватился за дверь и захлопнул ее. В последний момент в проеме показалась рука.

Клон с другой стороны заворчал, когда я поднажал, но в проеме заскребли другие руки, пытаясь ухватить меня. На каждой из них были старые наручные часы, они трескались и ломались, ударяясь о дверь или стену, а когда падали на пол, рассыпались в пыль.

— Они нестабильны, — проговорила Тиа. Она по-прежнему наблюдала за происходящим через мой видеоканал. — Чем больше клонов, тем слабее их молекулярная структура.

Клоны ворвались в дверь, отбросив меня назад. Я снял винтовку с плеча и успел сделать один выстрел, в то время как с десяток клонов ввалились в комнату, не обращая внимания на опасность.

— Альбомы «Вооруженного кекса», — прочитала Тиа.

Одни клоны прижали меня, протягивая руки к моему горлу, другие пытались отобрать винтовку.

— Какой из них? — спросила Тиа. — «Склонность к туберкулезу»? «Мрачный альбом»? «Сядь на метро»?

— Меня тут вроде как убивают, Тиа! — крикнул я, пытаясь оторвать чужие руки от своей шеи.

Их было слишком много. Руки давили все сильнее, лишая меня воздуха. Клоны продолжали набиваться в комнату, те, что стояли ближе, стали разделяться, затрудняя перемещение. Они хотели загнать меня в угол. Даже избавься я от этих пальцев на своей шее, мне все равно не сбежать.

Темная пелена постепенно затягивала мой взор подобно ползучей плесени. Я боролся, чтобы отодрать их руки от горла.

— Дэвид? — прозвучал голос Тиа в наушнике. — Дэвид, тебе нужно включить громкую связь! Я ничего не могу сделать. Дэвид, ты меня слышишь? Дэвид!

Я закрыл глаза. Затем отпустил душащие меня руки и протиснул пальцы сквозь давящие тела. Чувствуя, что вот-вот задохнусь, последним усилием я дотянулся до плеча, где был прикреплен мобильник, и нажал на переключатель сбоку. В набитую клонами комнату, где уже было нечем дышать, ворвалась громкая и пронзительная музыка.

Клон прямо передо мной неожиданно затрясся, как будто собирался раздвоиться, но вместо этого начал таять. С его костей стала соскальзывать плоть. Остальные рядом со мной поспешно отпрянули назад, придавив своих собратьев-близнецов к стенам.

Я вдохнул воздух. Несколько мгновений я мог лишь лежать на месте. Вокруг таяли плоть и кости клонов, превращаясь в липкую массу.

Воздух. Воздух — это так здорово!

Музыка продолжала звучать не ослабевая, молотящий металлический рифф скакал от аккорда к аккорду с частотой, практически совпадающей с сердцебиением. Клоны рядом со мной начали вибрировать в такт. Их кожа пошла рябью, словно круги на воде, но при этом они не таяли.

— Так противно, — произнес один из них с презрительной усмешкой на губах. — Джейсон не смог бы написать хороший рифф даже ради спасения своей жизни. Одни и те же четыре аккорда, снова, снова и снова.

Нахмурившись, я потянулся за винтовкой. Вокруг меня толпились клоны, но какая-то их часть все-таки уже оказалась за дверью.

— Странно, — сказала Тиа.

«Мне нужно найти выход», — подумал я.

— Даже те, что снаружи, немного вибрируют, Дэвид. Я вижу их на камерах. Они-то уж точно не слышат музыку.

— Они связаны между собой, — сказал я, откашлявшись, и поднялся на ноги. В одной руке у меня была винтовка, другой я отстегнул мобильник с плеча и помахал им по сторонам, пытаясь отогнать клонов. — Нам нужно больше музыки. Как можно больше — громко, насколько возможно. Это…

На меня кинулись клоны. Не обращая внимание на опасность, они навалились, пытаясь добраться до мобильника и вырвать его из моих пальцев. Подобравшиеся ближе всех начинали таять, но продолжали держать меня за руку и бороться, даже когда сходившая с них плоть оголяла кости.

Я отступил в угол и заметил лучик света, спускающийся сверху. Окно, прикрытое доской.

Под звуки бьющей по ушам рок-музыки я удерживал клонов на расстоянии, оставив полдюжины из них таять на полу. Остальные столпились передо мной, их лица погрузились в сумрак комнаты.

— Как это произошло на самом деле? — спросили они в унисон. — Кто из Эпиков убил Стальное Сердце, и как ты присвоил себе его заслуги?

— Вообще-то Стальное Сердце не был бессмертным, — ответил я.

— Он был богом.

— Он был проклят, — проговорил я, потихоньку продвигаясь к окну. Липкая масса из плоти и костей испарялась, оставляя мою одежду сухой, как будто ничего и не случилось. — Так же, как и ты. Извини.

Клоны шагнули вперед. Музыкой я уничтожил тех, что подобрались слишком близко. Но, им, похоже, было все равно. Они наступали, падая на землю и растворяясь, но продолжали надвигаться на меня, пока в дверном проеме не остался лишь один клон. Мне были видны тени еще нескольких, поджидающих снаружи. Зачем они идут на смерть?

Один из клонов вытащил пистолет и наставил его на меня. Пистолет не рассыпался. Искры… Митоз просто пытался уменьшить свою численность, чтобы копии стали более стабильными.

Я вскрикнул и прыгнул на стол. Чтобы сорвать доску с окна, мне пришлось расстаться с винтовкой.

Сзади раздался громкий треск. Я тотчас почувствовал толчок в правый бок, прямо под рукой, как будто меня кто-то ударил.

Раньше на Фабрике каждую ночь после работы мы смотрели фильмы. Их показывали по старому телевизору, висевшему на стене кафетерия. Ощущения от реальной раны не соответствовали тому, как это выглядело на экране. Я не дышал с трудом и не валился на землю. Сначала даже не понял, что меня подстрелили. Мне показалось, что клоны что-то в меня бросили.

Боли не было. Просто жар в боку.

Кровь.

Я посмотрел на рану. Пуля прошла в районе подмышки, вырвав часть плоти, а затем пронзила верхнюю часть руки. Рана была рваной, горячей и мокрой. Я не мог нормально пошевелить рукой, пальцы отказывались сжиматься.

Меня подстрелили. Напасть… Меня подстрелили.

Какое-то время я больше ни о чем не мог думать. От ранений умирают. Я задрожал. Казалось, что тряслась комната. Я умру.

Еще один выстрел срикошетил от стены рядом с моей головой.

«Если не начнешь шевелиться, помрешь еще быстрее! — подумала какая-то часть моего разума. — Давай же!»

Я обернулся и бросил мобильник в Митоза. Это сработало — при приближении музыки клоны заколыхались и стали таять. Мобильник попал в оставшихся в дверном проеме, отбросив их наружу. Все же у меня до сих пор оставался наушник, соединенный с телефоном беспроводной связью.

Каким-то образом я собрался, с тяжелейшим трудом подтянулся одной рукой и, выкарабкавшись через окно на солнечный свет, рухнул на землю.

Я часто слышал, что умирают от шока, а не от пулевой раны. Ужас и паника накрывают с головой, и человек оказывается не в состоянии избавиться от опасности и найти помощь.

Прислонившись спиной к стене, я накрепко зажал ранение в боку, так как оно казалось серьезней, чем на руке.

— Тиа? — проговорил я.

Мне казалось, что мобильник до сих пор достаточно близко, а значит наушник еще должен работать. Я не знал точно, насколько далеко смогу отойти, прежде чем потеряю связь.

— Дэвид! — раздался ее голос. — Искры! Сиди тихо. Абрахам уже в пути.

— Некогда рассиживаться, — ответил я, со стоном поднимаясь на ноги. — Клоны напирают.

— Тебя подстрелили!

— В бок. Ноги пока что в порядке.

Я заковылял прочь, направившись к реке. Если мне не изменяла память, там располагалось несколько спусков в подземные улицы.

Тиа выругалась, ее голос стал прерываться, а я хромал прочь от отеля. К счастью, Митоз, похоже, не ожидал, что я сбегу в этом направлении, иначе уже отправил бы сюда клонов.

— Напасть! — воскликнула Тиа. — Дэвид, он размножается. За тобой бегут сотни.

— Все в порядке. Я носорог-космонавт.

На секунду она замолчала.

— О, искры. У тебя начался бред.

— Нет-нет. Я имею ввиду, что поступлю как-нибудь нестандартно. Удивлю его. Что самое удивительное может прийти тебе в голову? Спорим, это носорог-космонавт. — Связь становилась хуже. — Я продержусь, Тиа. Просто постарайся найти решение. Сделай так, чтобы музыка играла по всему городу, попробуй вертолеты. И погромче. Я уверен, ты что-нибудь придумаешь.

— Дэвид…

— Я его отвлеку, Тиа, — сказал я. — Это я возьму на себя. — Я помедлил. — Как у меня дела?

Ответа не последовало. Я отбежал слишком далеко от отеля.

Искры. Мне придется заканчивать дело в одиночку. Я заковылял к реке.




Глава 4


На ходу я оторвал кусок рубашки и обернул его вокруг руки. Затем снова прижал пальцы к раненому боку. Дойдя до ступенек, ведущих к реке, я оглянулся через плечо.

Они надвигались как прибой, волной одинаковых, спешащих по улице фигур.

Я выругался и захромал вниз по ступенькам. Все шло хорошо. В плохом смысле этого слова. Пока Митоз преследовал меня, он никому не причинял вреда и не пытался захватить власть над городом.

Я успел спуститься до конца лестницы, когда сверху накатила масса клонов. Некоторые переваливались через перила, перепрыгивая сразу несколько ступенек, кто-то просто быстро спускался.

Я заставил себя поспешить к череде отверстий в стене прямо над рекой. Вентиляционные шахты подземных улиц. Они были достаточно большими, чтобы пролезть внутрь, но и только. Добравшись до одной из них, я забрался вглубь прямо перед носом у клонов, оттолкнув руку того, что пытался ухватить меня за лодыжку. Я смог развернуться лицом к отверстию и попятился в темноту.

Фигуры собрались у входа в туннель, закрывая мне свет. Один из них присел на корточки и взглянул на меня.

— Умно, — сказал он. — Заполз туда, куда я могу залезть только по одному. К сожалению, это также означает, что ты в ловушке.

Я продолжал пятиться. Мои силы таяли, испачканные кровью руки скользили по стали.

Митоз залез в туннель и пополз вперед.

Многим Эпикам нравилось думать о себе как о хищниках, стоящих на ступень выше человека. Высшая ступень эволюции. Что за идиотизм. Эпики не превосходили людей. Если уж на то пошло, они были менее цивилизованными, больше следуя инстинктам. Ступень вниз.

Однако это не означало, что я не испытывал страха при виде надвигающегося на меня темного силуэта. Конечно, страшно, когда в бесконечном туннеле тебя преследует такой тип, а ты медленно истекаешь кровью.

— Сейчас ты мне скажешь всю правду! — пробормотал Митоз, подползая ближе. — Я вырву ее из тебя, человечишка. Я узнаю, как на самом деле умер Стальное Сердце.

В темноте я встретился с ним взглядом.

— Хочу поцеловать тебя! — заорал я. — Как ветер целует до-о-ождь!

Я вовсю распевал песню так громко, как только мог. До этого ее ставила Тиа, и мне удалось запомнить некоторые слова. Даже несмотря на такие пустяки, что меня душили, а потом еще и ранили.

Я слышал ее в детстве, она проигрывалась по радио раз за разом, и меня, как и почти всех остальных, уже тошнило от нее.

Митоз растаял прямо передо мной. Я остановился, глубоко дыша, в то время как второй клон пополз через таящую фигуру первого.

— Мило, — прорычал он. — Как долго ты сможешь петь, жалкий человечишка? Как ты себя чувствуешь? Я чую твою кровь. Она…

— Буду скучать по тебе, — прокричал я, — как солнце скучает по до-о-ождю!

Он растаял.

— Ты понимаешь, — сказал следующий клон, — что теперь мне придется убить всех в городе. Вдруг они услышали эти песни. Я…

Растаял.

— Хватит! — рявкнул следующий. — Ты…

Растаял.

Я продолжал, хотя с каждым убитым клоном мое пение звучало все тише и тише. Один из них нашел нож и стал передавать его по очереди. Нож не таял; он просто падал на пол трубы каждый раз, когда один из клонов умирал. Следующий поднимал его и продолжал ползти.

Каждый клон подбирался все ближе. Я переползал глубже в туннель, пока не почувствовал за спиной край. Труба поворачивала вниз к подземным улицам. Падение, однозначно, будет смертельным.

— Пристрелить тебя что ли, — произнес очередной Митоз. — Один раз уже подстрелил. Правда в этом случае я лишу себя удовольствия резать тебя на кусочки, когда ты будешь выкрикивать правду.

Я завопил очередную рифму, что оказалось плохой идеей, так как после того, как растаял этот Митоз, я обнаружил, что резко привалился к закругленной стенке маленького туннеля. Я уже начинал терять сознание.

Следующий Митоз выдернул нож из липкой массы и поднял его, по лезвию потекли остатки предыдущей копии.

Клон потряс головой.

— Понимаешь, я прошел классическое музыкальное обучение, — сказал он.

Я нахмурился. Он вдруг перестал говорить об убийствах, пытках и других интересных вещах.

— Что?

— Классическое обучение, — повторил Митоз. — В той группе я один хорошо разбирался в инструментах. Писал песню за песней, а что мы играли? Одни и те же идиотские риффы, одни и те же аккорды, снова и снова.

После его слов у меня в голове будто что-то щелкнуло, как это происходит с перегретым на огне попкорном. Но сейчас я не мог сконцентрироваться на мелькнувшей мысли; своей болтовней он отвлек меня и смог подобраться достаточно близко. Я запел. Слабо.

У меня оставалось не так уж много сил. Сколько прошло времени? Сколько крови я потерял?

Этот Митоз задрожал, но я запнулся, и он вернулся в нормальное состояние.

— Ты слишком слаб, никчемный человечишка, — проговорил Митоз. В его голосе звучали самодовольные нотки. — А теперь приступим к вопросам.

Он подполз ко мне, схватил за руку и резко дернул.

Больно. Каким-то образом во время всего бега и лазания по туннелю я не замечал боль. Шок.

Я находился в шоке.

И теперь эта боль, словно мощный взрыв, полностью накрыла меня, погрузив в пучину агонии. Я понял, что в состоянии еще издать звук, и закричал.

— Как умер Стальное Сердце? — спросил Митоз.

— Он умер от руки Эпика, — ответил я со стоном.

— Я так и думал. Кто это сделал?

— Он сам, — прошептал я. — Я его обманул. Он убил себя сам, но причиной был я. Его победил обычный человек, Лоуренс.

— Чушь!

— Обычные люди, — прошептал я, — победят вас всех.

Он снова дернул меня за руку, вызвав мучительный всплеск боли. И зачем я все это ему говорю? Он не собирался мне верить. Я закрыл глаза и начал погружаться в оцепенение. Приятно. Слишком приятно.

В отдалении послышалась музыка.

Пение?

Сотни голосов. Нет, больше. Песню, которая до этого звучала из моего мобильника, пели в унисон. Их исполнение было далеко от идеального, но в нем чувствовалась сила.

— Нет. Что происходит? А ну, назад! — заревел Митоз.

Столько голосов, и все поют. Я с трудом различал слова, но последовательность аккордов была слышна. Несмотря на ужасные стихи, песня звучала действительно неплохо.

— Я сам себе армия! Не подходить! Теперь здесь император я! Теперь вы подчиняетесь мне!

Я заставил себя открыть глаза. Митоз передо мной трясся и вибрировал, хотя песня звучала вдалеке.

Все клоны были связаны. Если достаточное их количество слышало песню, эффект передавался даже тем, кто не слышал.

В одну секунду очередь из клонов в трубе вскрикнула, хватаясь за головы.

— Обычные люди, — прошептал я. — С которых довольно.

Митоз взорвался, каждый клон внезапно разлетелся на куски. Их смерти открыли путь наружу. Я заморгал из-за неожиданно хлынувшего солнечного света. Хотя мне не все было видно, я понял, что происходит снаружи. На застывшей стальной реке собралось огромное количество народа. Тысячи, одетые в костюмы, рабочие комбинезоны, униформу. Они пели все вместе, даже больше говорили нараспев.

Жители Ньюкаго пришли на помощь.




Глава 5


— Ты невероятно удачлив, сынок, — проговорил Проф, усаживаясь на стул около моей больничной койки. Это был суровый человек с седеющими волосами. Защитные очки он засунул в карман рубашки.

Я согнул руку. Исцеляющие способности Профа, переданные мне под видом высокотехнологичного устройства, затянули раны. Я мало что помнил из последних часов, провалявшись в шоке, пока несколько городских врачей пытались продлить мою жизнь достаточно долго для того, чтобы успел прибыть Проф.

Я откинулся на спинку кровати, глубоко дыша, и стал вспоминать последние моменты с Митозом.

Воспоминания оказались ясными, но все, что случилось после, было как в тумане.

— Как ей удалось собрать их всех там? — спросил я. — Людей?

— Система чрезвычайных сообщений, — ответил Проф. — Тиа отправила просьбу всем, находившимся около реки, чтобы они пришли тебе на помощь и запели песню, которую она переслала им на мобильники. А ведь они легко могли остаться в укрытиях. Обычные люди не сражаются с Эпиками.

— Я обычный человек.

— Вряд ли. Но это не имеет значения.

— Имеет, Проф. — Я посмотрел на него. — Все это бессмысленно, если они не начнут бороться.

— Последний раз, когда люди боролись, — сказал Проф, — Эпики уничтожили миллионы, а страна развалилась на части.

— Все потому, что мы не знали, как их победить, — ответил я. — Теперь знаем.

Проф вздохнул и поднялся.

— Мне сказали не спорить с тобой, дать тебе отдохнуть. Мы поговорим о случившемся позже. Ты хорошо держался против Митоза. Он… — Проф помедлил.

— Что? — спросил я.

— Последнее время Митоз жил в Новом Вавилоне. Раньше его называли Манхэттеном.

— Как раз куда ты ездил.

Проф кивнул.

— Он пришел сюда, когда я отправился на разведку в Бабиар… Попахивает тем, что он намеренно заявился в мое отсутствие. Этого не могло произойти, если только…

— Что?

Проф потряс головой.

— Мы поговорим позже. Теперь отдыхай. Мне нужно подумать. И сынок, ты, конечно, молодец, но я бы хотел, чтобы ты тоже подумал. Ты сильно рисковал. Нельзя вот так просто торопиться, принимая скоропалительные решения. И группой руководишь не ты.

— Да, сэр.

— У нас теперь есть целый город, о людях которого нужно заботиться, — продолжил он, подойдя к двери маленькой комнаты, которую нагревал солнечный свет, льющийся из открытого окна. — Искры. Как раз этого я никогда не хотел.

Его лицо на мгновение омрачилось. Скорбь и что-то еще. Что-то более… зловещее.

— Проф, — спросил я, — как Эпики получают свои слабости?

— Случайно, — сразу же ответил он. — Слабости Эпиков могут быть чем угодно. В них столько же смысла, сколько в самих способностях. То есть никакого. — Проф нахмурился, посмотрев на меня. — Ты знаешь это лучше других, сынок. Ты же их изучал.

— Ага, — согласился я, глядя в окно. — Слабостью Митоза была его собственная музыка.

— Совпадение.

— Уж очень большое совпадение.

— Что ж, может быть, дело вовсе не в музыке, — предположил Проф. — Возможно, это был страх перед выступлением или чувство неуверенности или что-то в этом духе. Музыка просто служила напоминанием.

Возможно, так и есть. Хотя…

— Он ненавидел музыку, — сказал я. — Свое искусство. Тут что-то есть, Проф. То, чего мы еще не заметили.

— Возможно. — Проф задержался в дверном проеме. — Абрахам попросил кое-что тебе передать.

— Что? — Я смутно помнил, как Абрахам вытаскивал меня из туннеля и нес в госпиталь.

Проф нахмурился.

— Его точные слова были: «Скажи ему, что он был прав насчет этого города… так что я прощаю его за хот-дог. На первый раз».




От автора бестселлера «Обреченное королевство» по версии газеты «Нью-Йорк Таймс», соавтора эпопеи Роберта Джордана «Колесо времени» и создателя известной во всем мире серии «Рождённый туманом» — Брендона Сандерсона. Встречайте в 2015 году вторую книгу из цикла «Реконеры» — «Пламя», продолжение романа «Стальное Сердце».

Они сказали Дэвиду, что это невозможно… что даже Реконеры никогда не убивали Высшего Эпика. И все же, Стальное Сердце — неуязвимый, бессмертный, непобедимый — мертв. И умер он от руки Дэвида.

Ему казалось, что после смерти Стального Сердца его жизнь станет проще. Однако он понял, что у него еще есть вопросы. Важные вопросы. И нет никого в Ньюкаго, кто бы мог дать ему ответы, в которых он нуждается.

Впрочем, ответы могут найтись в старом районе на Манхэттене. Дэвид уверен, что в Новом Вавилоне, где сейчас царит таинственный Высший Эпик, Регалия, он найдет то, что ищет. Он понимает, что шансов выжить в городе, где правит страшный деспот, практически нет. И все же он готов пойти на риск. С убийством Стального Сердца в его душе теперь зияет рана, в которой когда-то пылала месть. В образовавшейся пустоте Дэвид поселил другого Эпика — Пламя. Новый поход обещает быть еще опасней и страшней, чем борьба со Стальным Сердцем. Но он полон решимости получить ответы.

Присоединяйтесь к нашей группе в «ВКонтакте», посвященной творчеству Брендона Сандерсона. Добро пожаловать — vk.com/b.sanderson!