Если туфелька впору
Элизабет Харбисон








В гостинице, где работает Лили Тилден, поселяется настоящий принц. И очень скоро реальность уступает место сказке…






Элизабет Харбисон

Если туфелька впору





ПРОЛОГ


Двадцать пять лет назад


— Потихоньку слезай, потихоньку. Медленно… — Сдавленным от страха голосом сестра Глэдис пыталась убедить крохотную белокурую малышку спуститься с верхушки металлической лесенки.

Эта несносная девчонка, Лили, вечно лезет куда не следует! Страх ей неведом. С тех пор как ее с сестрами оставили в церкви рядом с детским приютом Бэрри, было очевидно — в своей маленькой компании она верховодит.

И когда сестра Глэдис брала Лили, вместе с группой других детей, гулять на улицу, она прекрасно знала об особенностях этой девочки. Но день выдался такой прекрасный, а они так долго были заперты дождями в помещении!..

Сейчас она жалела о том импульсивном решении. Виржиния Портер, директриса приюта, установила строгое правило — во время прогулки на каждого взрослого должно быть не больше пяти детей. Мария отправилась за покупками, и скоро должна была вернуться. Она бы помогла сестре Глэдис, если б та немного подождала.

Но детям так хотелось поиграть! Сестра Глэдис решила, что не будет большой беды, если вывести их всего на несколько минут. Так и казалось, пока крошка Дадли не упала и не ободрала локоть. Глэдис лишь на секунду повернулась к остальным спиной, а озорная Лили, поощряемая сестренками, успела уже забраться на самую вершину металлической конструкции.

— По одной, — сказала сестра Глэдис, вставая на первую нижнюю ступеньку. Почтенная дама панически боялась высоты, даже небольшой, так что худшего кандидата в верхолазы подобрать было невозможно. Но выбирать не приходилось.

А Лили между тем хихикала, не выказывая никаких признаков испуга. Золотистые волосы развевались вокруг головки, напоминая нимб, хотя этого ребенка никак нельзя причислить к ангелам.

— Иди сюда, дорогая, — Глэдис протянула дрожащую руку к малышке, которая, к счастью, и сама уже решила спуститься. — Вот молодец. Умница.

— Лил, — позвала более осторожная сестра Лили, Роза. — Спускайся вниз.

— Иду, — Лили уверенно карабкалась по перекладинам.

— Осторожней, — сказала другая ее сестра, Лорел. И отвлеклась на бабочку. — Ой, летит!

Успела, подумала сестра Глэдис, когда Лили шагнула с последней ступеньки на безопасную землю. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Если Виржиния узнает…

— Пусть это станет тебе уроком, — резко произнес голос рядом.

Обернувшись, сестра Глэдис встретилась взглядом с разгневанной Виржинией.

— Именно такие случаи мы имели в виду, устанавливая правила наблюдения за детьми на улице!

— Я знаю. Но день был такой чудесный.

— А мог стать ужасным. — Виржиния подхватила белокурую девочку и нежно прижала к себе. — Особенно когда дело касается этой проказницы. Вечно она лезет, куда не надо. — И улыбнулась девочке. — У тебя слишком много энергии, дорогая. И решительности.

Лили убежала, как только ее опустили на землю.

— Она хорошая девочка, — возразила сестра Глэдис. — Такая милая.

Виржиния повела бровями.

— Да, только упрямая. Если вобьет себе что-нибудь в голову, то не остановится ни перед чем. — Она проводила ребенка взглядом. — Просто сверхъестественно, как она умеет добиваться своего.

— Например, стащить печенье, убранное на самый верх шкафа?

— Точно. — Виржиния улыбнулась. — Стоило Лили улучить момент, как она добралась до печенья и взяла его. По правде говоря, я восхищаюсь этой ее целеустремленностью. Надеюсь, она не доведет ее до беды.




ГЛАВА ПЕРВАЯ


— Апартаменты «Бельведер» для принца Конрада из Белории. Его мачеху и сводную сестру, принцессу Друсил и леди Энн, поместим в апартаменты «Виндхэм». — Герард Вон Мисес вел пальцем по запятнанному чернилами журналу учета гостиницы «Мончклэ», перечисляя гостей, которыми должна будет заняться менеджер по работе с постояльцами Лили Тилден. Старомодно, по Герард, владелец гостиницы, предпочитал вести учет только на бумаге. Компьютеры, уверял он, обезличивают. Лили не говорила ему, что дублирует записи на своем ноутбуке — а вдруг выявится какая-нибудь несостыковка в бумагах? Традиции традициями, а практический подход не повредит.

— Принц со свитой прибудет завтра, — сказал Герард. — Придется обеспечить присутствие всего персонала, поскольку известно, что его мачеха довольно… взыскательна к подобным вещам.

Лили кивнула. Ей уже приходилось иметь дело с запросами принцессы Друсил. Звонили относительно необходимости обеспечить розовые полотенца и мыло с запахом вербены, а также определенную марку французской питьевой воды, для добычи которой Лили пришлось уплатить немыслимые пошлины.

— Миссис Хиллкрест завтра выезжает из номера «Астор», — продолжал Герард, исследуя журнал. — Что оставляет нас с принцем Конрадом, принцессой Друсил, леди Энн, Самуилом Еденном и, конечно, миссис Дорбрук. Остаток свиты разместим на нижних этажах. — Вздохнув, он повернулся к Лили. — Неплохая клиентура, но бизнес мог бы быть оживленнее.

Лили тоже понимала, что дела идут неважно.

— Ничего, все наладится. Тем более с приездом принца. Газетчики поднимут такую шумиху!

Герард позволил себе улыбнуться.

— Особенно в колонке светских сплетен. Он пользуется успехом у молодых дам.

— Такие очень любят фотографироваться. Вполне вероятно, что скоро от клиентов отбоя не будет, — сказала Лили, хотя и не чувствовала полной уверенности в своих словах. Им уже случалось принимать у себя знаменитостей, но их присутствие привлекало в основном искателей автографов и папарацци, крутящихся вокруг здания, а не солидных клиентов. Тем не менее проживание в гостинице принца Конрада несомненно поднимает ее престиж, а «Мончклэ» отчаянно нуждалась в любых факторах поддержки.

— Ладно, — Герард закрыл журнал. — Ты почти меня убедила. — Он улыбнулся. — У тебя был долгий день. Иди домой.

— Так точно. — Лили провела на ногах почти десять часов, и не впервые за эту неделю. С тех пор как Герард урезал штат, ей приходилось оставаться в гостинице едва ли не на каждую вторую ночь.

Теперь Лили хотелось пойти домой и полежать в ванне. Последнее время длинные дни случались куда чаще, чем короткие. Ей было известно, что Герард не может позволить себе нанять еще одного менеджера. Поэтому им с Энди придется выкручиваться самим.

— До завтра.

Она пошла в контору за своими вещами. Сегодня поедет на такси. У нее просто нет сил ждать автобуса и делать пересадки. К счастью, Самуил Еденн дал ей хорошие чаевые за билеты на бродвейское шоу, на которое так хотела попасть его жена. Так что можно позволить себе вышвырнуть несколько баксов, чтобы добраться домой поскорее.

— Доброй ночи, Карен, Барбара, — попрощалась Лили с женщинами за стойкой. — До завтра!

Карен рассмеялась.

— Так уже почти завтра.

— Лучше не напоминай. — Лили улыбнулась и ступила на роскошный восточный ковер, который Герард гордо разложил на мраморном полу холла. Ковер символизировал его единственную уступку двадцать первому веку — он купил его на Интернет-аукционе после того, как Лили нашла там ковер и убедила Герарда его купить. Даже упрямый Герард не смог противиться искушению.

Лили была в двух ярдах от позолоченной вращающейся двери, когда та пробудилась к жизни, пропуская парочку суровых молодых людей в черных костюмах и с выражениями лиц, наводящими на мысль о гангстерах из старых фильмов.

— Королевская свита прибывает через пять минут, — объявил один из них.

— Сегодня? — Лили недоуменно обернулась на Герарда и Карен.

Паника заморозила лицо Герарда в недоверчивой гримасе.

— Но… но мне сообщили, что принц Конрад и его семья будут завтра.

— Планы изменились, — сказал с сильным немецким акцентом другой «гангстер» и нахмурился. — Вы не можете их устроить?

— Нет, конечно! — пылко возразил Герард. — Просто мы собирались приветствовать их должным образом, а в столь поздний час у нас мало персонала.

Пришедшие многозначительно переглянулись, и Лили поняла, что они предвкушают реакцию принцессы Друсил.

— У меня с собой некоторые указания от ее высочества. — Человек в черном вынул из кармана листок бумаги. — Ужин «Ле Кэптан», а также шампанское и определенный подбор цветов. — Он взглянул па листок и нахмурился. — Называется «райские птицы».

Герард, похоже, погрузился в бездну отчаяния. Все знали, что «Ле Кэптан» — новомодное местечко на Манхэттене. Оно пользовалось такой популярностью, что туда не могли попасть многие знаменитости. Блюда там подавались экстраординарные, но главное, почему люди туда стремились, — чтобы их увидели. Если Лили попросит руководство доставить заказ, ее просто-напросто не поймут.

Зато она была знакома с барменом и уверена, что тот сможет организовать для нее выполнение заказа.

Остается лишь вздыхать. Прощай, горячая ванна и спокойный ночной сон.

— Я займусь этим, — сказала она Герарду, забирая у него бумагу. Взглянула на листок и чуть не рассмеялась, три обычных салата, три говяжьи отбивные, не слишком поджаристых, без соуса. Два пирожных со сливочной помадкой. Такое можно достать практически везде куда дешевле, но королевские особы желают кушать — и платить — как королевские особы…

Теперь пометка, накарябанная сбоку. «Дом Периньон 1983», четыре бутылки. Уже почти одиннадцать. Добыть шампанское ночью непросто. Если в магазине подарков при больнице его нет, значит, фортуна от нее отвернулась.

В этом и заключается работа Лили: доставать невозможное для постояльцев. И, надо признать, у нее есть к этому дар. Иногда просто не верится в собственное везенье. Бронированные места оказываются невостребованными именно тогда, когда она справляется об их наличии; поставщики подворачиваются в последнюю секунду. Однажды знаменитая голливудская актриса заскочила к ним, спасаясь от дождя, именно в тот момент, когда секретарь посла осведомлялся, нельзя ли устроить встречу с ней. Совпадения казались почти сверхъестественными, но Лили не из тех, кто заглядывает в зубы дареному коню.

Лили собиралась уйти, когда вошли две женщины, явно мать с дочерью. Обе просто раздувались от сознания собственной значимости.

— Предполагала, что знаменитый «Мончклэ» выставит побольше обслуги для встречи королевских особ, — произнесла одна из них возмущенно. В ширину она была, вероятно, больше, чем в высоту. Учитывая это обстоятельство, Лили не могла взять в толк, как ей удается держаться с таким величием, но удавалось же как-то!..

Младшая, еще более толстая, вздернула подбородок в молчаливом согласии.

— Мы не ждали вас раньше завтрашнего дня, ваше высочество, — поспешил к ней Герард, неловко кланяясь. — Примите мои извинения. Я — Герард Вон Мисес, владелец гостиницы.

Принцесса Друсил фыркнула.

— Принц Конрад будет сильно разочарован приемом.

Представляю, подумала Лили, учитывая подготовительное выступление его мачехи. Как противно видеть бедного Герарда, корчащегося под градом оскорблений этой женщины! Он-то знает, что при нынешнем плачевном состоянии дел следует радоваться и такому штату, как сейчас…

— Когда он будет? — спросила Лили, надеясь, что прибытие гостя задержится. Тогда можно будет собрать побольше народу, пусть даже придется снять сотрудников с других этажей.

Принцесса Друсил поморщилась, словно услышала жужжание мухи.

— Он уже тут, — ответила за мать леди Энн. — Так что вы опоздали.

— Кстати, — принцесса Друсил обратилась к Герарду, — а леди Пенелопа уже прибыла?

Герард побледнел.

Лили и сама удивилась. Леди Пенелопа. Это еще кто?

— Леди Пенелопа, — повторила принцесса Друсил и ответила на невысказанный вслух вопрос Лили: — Дочь герцога Акакии. Мой секретарь бронировал ей номер.

Герард щелкнул пальцами, и Карен с Барбарой быстро проглядели книгу, но Лили и так знала, что в списке гостей никакой Пенелопы нет.

— Она не прибыла, — быстро ответила Лили, — но для нее готовы апартаменты «Пампано».

Апартаментов «Пампано» в природе не существовало, но когда однажды в последнюю минуту в гостинице пожелал поселиться русский сановник, они соединили вместе две комнаты и назвали их апартаментами «Пампано», в честь официанта, подавшего идею.

Герард облегченно вздохнул.

— Конечно, апартаменты «Пампано». Да, помню.

— Замечательно, — принцесса Друсил возобновила свой путь. — Тогда мы пойдем к себе и будем ждать ужина. Надеюсь, недолго, — подчеркнула она.

— Разумеется, недолго, — сказал Герард. Потом тихо спросил Лили: — Ты сможешь это устроить?

Она взглянула на шефа. Тот так крепко сжал руки, что костяшки побелели. Брови вытянулись в одну тонкую линию.

— Конечно, — сказала девушка со слегка преувеличенной уверенностью и с чуть большей энергией, чем чувствовала в себе. — Волноваться не о чем.

— Не знаю, как ты ухитряешься добывать все эти вещи, — прошептала Карен. — Но если ты выцарапаешь ужин от «Ле Кэптан», я буду поражена.

— Я тоже.

Взяв телефон, Лили собралась начать обзванивать знакомых, когда дверь открылась и вошел принц собственной персоной. Словно порыв пронизывающего ветра в душную летнюю ночь. Лили трудно было впечатлить славой или титулом, но тут ощущалась собственная неординарная энергия человека, подчеркнуто властная манера себя подать. Девушка зачарованно глядела на него.

Он был выше, чем она себе представляла, — пропорциональное сложение делало его более компактным на фотографиях. Кроме того, его глаза, даже с расстояния нескольких ярдов, поражали пронзительно голубым цветом. Неизвестно, сыграл ли тут свою роль оптический обман от сочетания их с иссиня-черными волосами и смуглой кожей или они в действительности были настолько пронизывающими, как ей показалось. Войдя в холл, принц приостановился, на секунду их взгляды встретились. Ее внезапно бросило в дрожь.

А тут еще и королевский титул.

Не диво, что женщины на него вешаются.

Только у нее лично нет такого намерения.

— Добрый вечер, — сухо произнес он с легким акцентом.

— Добрый вечер, ваше высочество, — сказала она, чувствуя себя немного глупо от необходимости использовать непривычное обращение.

— О, вы знаете, кто я?

— Конечно.

— Я на день раньше, насколько мне известно. Готовы мои апартаменты?

Лили кивнула. Манеры у него все же лучше, чем у его мачехи. По крайней мере, он допускает, что они могли не подготовиться к его приезду.

— Да. И я сейчас же иду звонить в «Лэ Кэптан».

Вошел водитель, отягощенный несколькими чемоданами и выражением беспредельной усталости на лице.

— «Ле Кэптан»? — непонимающе переспросил принц.

— Относительно ужина, дорогой, — сказала принцесса Друсил почти раболепно. — Ты помнишь?

Он холодно взглянул на нее.

— У меня сегодня назначена встреча.

Она фальшиво и смущенно улыбнулась.

— Очень хорошо.

Лили одарила их самой приветливой улыбкой из своего арсенала.

— Мы можем еще что-нибудь сделать для вашего удобства, ваше высочество?

Принц Конрад вновь обратил на нее свой синий взгляд, и снова по спине девушки пробежали мурашки.

— Я желаю, чтобы меня лишний раз не беспокоили.

Ее возмутил тон и предположение, что она намерена усесться рядом с постояльцем и докучать ему своими разговорами.

— Конечно.

Принц коротко кивнул.

— Я также ожидаю, что когда у меня будут гости, вы проявите… корректность.

Он, очевидно, имеет в виду женщин. Гости. То есть не одна и та же.

При своей работе Лили приходилось уметь многое не замечать. Все то же самое. Но манера принца Конрада излагать свои пожелания делала эту задачу слегка неприятней, чем обычно.

— Конечно, — сказала она снова, напомнив себе, что любое внимание средств массовой информации, которое может привлечь развязное поведение принца, будет на пользу гостинице.

— Хорошо. — Он повернулся к Стефану, охраннику, стоявшему за стойкой рядом с Карен, и спросил его что-то на своем родном языке.

Стефан кивнул и подал ключ, взяв его из рук Карен. Затем оба телохранителя подхватили чемоданы и понесли их к лифту.

Принцесса Друсил насмешливо наблюдала за происходящим, потом обратилась к Лили:

— Я буду ждать ужин у себя в номере. Предполагаю, там имеется столовая.

— Да, конечно, — сказала Лили, не отрывая взгляда от спины удаляющегося принца Конрада.

— Лили, «Ле Кэптан», — напомнил ей Герард с настойчивостью отчаяния. — Ее высочество не похожа на женщин, привычных к разочарованиям.

— Несомненно, У меня огромное искушение пойти в ближайшую закусочную и приобрести там салат с бифштексом.

Карен прыснула, но Герард взглядом заставил ее замолчать.

— Не волнуйся, Герард, не буду. Я же сказала, что мне просто очень хотелось бы так поступить. — Лили полезла в шкафчик и достала оттуда кредитную карточку гостиницы. — Я скоро.

И вышла на улицу. В нос ударил знакомая смесь выхлопных газов, томатного соуса и жареных каштанов. Ветра сегодня нет, поэтому немного душно. Отправившись в путь, она осознала, что ей не хочется останавливаться. Можно было бы дойти прямо до дому. Как утомили вечные переработки и беготня!

Ее первая остановка — магазин подарков при больнице. Среди благоухающего великолепия его цветочного отдела нашлись и «райские птицы».

Удача.

К счастью, можно взять такси. Водитель подождал, пока она добывала «Дом Периньон» и обеду бармена «Ле Кэптан» в обмен на деньги и обещание билетов в театр, которые самому бармену достать не удалось.

Покончив с делами, Лили вернулась в гостиницу. К ее удивлению, Карен занималась с еще одной только что появившейся клиенткой — скандально известной баронессой Кики Вон Елсбон.

Баронесса проживала в гостинице уже не первый раз, и всегда ее появление означало, что тут поселился подходящий холостяк. Последний раз это был владелец крупной телерадиокомпании Брек Монохан. До того — популярная кинозвезда Ганс Пуаро. Теперь вот принц Конрад. Похоже, ни один выдающийся холостяк не застрахован от посягательств испорченной экс-жены последнего барона Хэрста Вон Елсбона.

Помимо статуса вечно голодной охотницы за мужчинами, баронесса могла притязать на титул одной из наиболее неприятных клиенток, с которыми Лили приходилось сталкиваться на протяжении своей службы. Поэтому, заметив Кики у стойки, она поспешила скользнуть к лифтам. На втором этаже, в кухне следовало найти кого-нибудь, кто мог бы доставить обед принцессе.

— Где Лайл? — спросила она шеф-повара.

Шеф-повар Генри только отмахнулся от нее.

— Отправился домой с гриппом. Елисса и Сиин тоже. А Мигуэл все еще в отпуске. — Он снял с вешалки пиджак. — Так что мне самому пришлось отработать лишний час. Я иду домой.

Генри обладал взрывным характером, а недавние сокращения штата усугубили эту его особенность. Лили давно усвоила — с ним спорить не стоит. По правде говоря, она предпочитала работать с другим шеф-поваром, Мигуэлом.

— Ладно. Не знаешь, где взять тележку, чтобы я сама могла отвезти ужин?

Он неопределенно махнул в сторону кладовки.

— Елисса перед уходом что-то отвозила наверх.

— Спасибо, — Лили начала выставлять сильно остывшие блюда на тележку. — Слушай, знаю, решение не лучшее, но мясо совсем холодное. Могу я их разогреть в микроволновке перед тем, как подавать?

Генри ужаснулся.

— Ты шутишь!

Она покачала головой.

— Извини, мне не до шуток. Так могу?

Повар издал мученический вздох, затем кивнул. — Только мясо. Не более тридцати секунд. — Закатил глаза. — Но за результат я не отвечаю.

Лили улыбнулась.

— Мерси, Генри. Спасибо за ценный совет.

— Не стоит. — Он помахал рукой и ринулся к выходу, предваряя другие, вполне вероятно, еще более шокирующие вопросы. — Удачи.

Удача ей понадобится.

В покои принцессы Друсил ее ввела маленькая, похожая на мышку девушка с испуганными глазами. Принцесса развалилась на кушетке, разговаривая с дочерью и какой-то другой женщиной.

— Мне все равно, что он хочет, ему нужна жена, иначе прервется линия рода. Меня это не устраивает.

Леди Энн согласно кивнула.

— Так, погодите, — сказала незнакомая женщина. Лили уловила южный акцент. — Он помолвлен с леди Пенелопой или нет?

— Пока нет, — жестко произнесла принцесса. — Поэтому, если вам известны какие-либо приемлемые дебютантки, я готова с ними повидаться. Ваша газета будет счастлива опубликовать подробности.

— Поиски новой принцессы… — Женщина блеснула глазами. — Мне это нравится!

— А в конце он практически наверняка сделает предложение леди Пенелопе, и, обещаю, вы узнаете первая. Эксклюзивная информация от Каролины Хортон.

Ага, Каролина Хортон. Седьмая страница газеты светских сплетен «Нью-Йорк Таттлер». Каролина встала и протянула руку.

— Договорились, принцесса.

Принцесса Друсил явно предпочла бы проявление большей почтительности, но тем не менее пожала протянутую руку.

— И помните, наш разговор должен оставаться совершенно конфиденциальным.

Девушка, впустившая Лили, — бросила на нее предостерегающий взгляд. Лили молчаливо кивнула и сделала шаг назад. Когда Каролина Хортон двинулась к выходу, Лили опять направилась к двери в гостиную, словно только что вошла.

— Ваш ужин, ваше высочество, шампанское и… — она указала на цветочную композицию, — цветы.

Принцесса Друсил подошла к тележке и брюзгливо сказала:

— Один салат и бифштекс принцу Конраду.

Лили смутилась.

— У меня сложилось впечатление, что он не желает, чтобы его беспокоили.

— Ерунда, он ждет вас. Быстренько несите ему, пока не остыло. Живо!

Лили взяла поднос с лишними тарелками и направилась к двери. Если принцесса говорит, что он ждет, то Лили не в том положении, чтобы спорить.

Но, попав к нему в комнату, она обнаружила, что принц находится в обществе Бритни Оливер, голливудской звезды двухлетней давности. Стало очевидно, что он не ждет Лили, более того, она явно совершила промашку, вероятность которой так уверенно отрицала совсем недавно, — побеспокоила его в минуту, когда ему желательно было уединение.

— Я это не заказывал, — сказал Конрад устало, словно ожидал такого рода посягательств со стороны Лили.

Лили бы тут взвилась, если бы принц не был абсолютно прав: он это не заказывал, заказывала его мачеха.

— Прошу прощения за вторжение, — искренне извинилась она, — но ваша мачеха сказала, что вы ждете ужин. — Краешком глаза она заметила, как Бритни Оливер переместилась на кушетке так, чтобы быть виднее. — Она велела немедленно отнести его вам.

— Последняя жена моего отца часто говорит вещи, которые не следует принимать всерьез. — Его глаза прищурились, губы сжались. — Вот отличный образец такого случая.

— Прошу прощения, — ответила Лили. — Но моя работа как раз и предполагает выполнение пожеланий наших клиентов, поэтому, когда она сказала…

— Я вам говорил, что не желаю, чтобы меня беспокоили.

— Да, я поняла, но когда ваша мачеха…

— Последняя жена моего отца.

— …сказала, что вы ждете свой ужин… Но раз это неверно, я заберу его обратно.

Лили показалось, что в его глазах блеснула искра.

— Если я откажусь, вы должны будете вернуть его Друсил и Энн, верно?

Лицо Лили осталось бесстрастным, хотя она скорее согласилась бы разворошить осиное гнездо, чем опять сунуться к принцессе Друсил.

— Да.

Он еще мгновенье вглядывался ей в лицо, потом взял поднос у нее из рук. По его губам скользнула легкая улыбка.

— Так лучше. — Принц водрузил поднос на столик. — Благодарю вас.

Лили кивнула и собралась уже уйти, когда заговорила актриса на софе.

— Эй, можно вас? Официантка!

Лили обернулась к ней.

— Чем могу служить?

— Мне кажется, на улице собрались фотографы. Желают меня заснять? — и указала на окно.

Лили замерла.

— Неужели?

Девица сердито выдохнула.

— Посмотреть вы можете? — И льстиво заглянула в глаза принцу Конраду. — Вы знаете, что это за народ. Просто питаются слухами обо мне.

Лили подошла к окну и выглянула. Никого. Только случайная машина проехала.

— Я никого не вижу, — сказала она.

Бритни вскочила на ноги.

— Не видите? — Рывком бросилась к окну. При виде пустой улицы ее лицо потускнело. — Я ж им говорила… — Она посмотрела на Конрада. — Я просила моих телохранителей придержать их, видимо, они справились с заданием. Хорошо. — Томно покашляв, Бритни добавила: — Вы меня извините, схожу… попудрить носик. — И направилась в ванную, но Лили заметила, что на ходу она достала из сумочки сотовый телефон.

Лили проследила за ней взглядом, обернулась к Конраду.

— Могу я идти?

Принц смотрел в сторону окна и явно не заметил, как Бритни взяла телефон.

— Были сегодня на улице фотографы?

— Мне ничего подобного не известно.

— А не известно ли вам, могли кто-то из персонала сообщить о моем появлении тут?

— Я ничего такого не знаю.

— Хмм. — Он взглянул в сторону ванной, потом опять па Лили. — Организуйте, пожалуйста, перехват всех моих сегодняшних звонков.

— Обязательно. Что-нибудь еще?

— Нет.

— Хорошо. Если вам что-нибудь понадобится, наберите «0» и вызовите менеджера.

— Это будете вы?

— Я одна из них.

— Тогда не будете ли так любезны сообщить мне свое имя?

— Да… конечно… но меня может не быть. Если меня не будет, вам поможет кто-нибудь другой.

— Конрад! — позвала Бритни, выходя из ванной.

Он взглянул на нее, на Лили, потом сказал:

— Спасибо.

Лили ушла, думая, что принц Конрад выглядит как человек, отличающийся большим вкусом. Странно, что он мог увлечься хорошенькой, но пустой старлеткой. С другой стороны, есть масса мужчин, предпочитающих внешность содержимому.

И если репутация принца хоть вполовину соответствует истине, то содержимое его волнует мало.

Она взглянула на часы. Чуть за полночь. Ей следует быть здесь через шесть часов. Который раз нет смысла возвращаться домой. Особенно с учетом нескольких заболевших из персонала.

Следовательно, предстоит еще одна ночь в задней комнате конторы. Лили вздохнула. К счастью, комната не менее, если не более комфортабельна, чем номера «Мончклэ». Герард всегда приобретал лучшее, будь то кровать для номера, диван для офиса или бак для отбросов.

Лили задержалась в смежном кабинете, чтобы достать одеяло, и устало прилегла на кушетку. Как приятно вытянуть ноги! Просто блаженство.

Неизвестно, сколько ей удалось так пролежать — казалось, всего несколько секунд, хотя на деле должны были пройти час-два, — когда зазвонил телефон. Лили подняла себя с кушетки и подошла к стойке. Вызов из номера. Взяв трубку, она постаралась говорить бодро, словно и не спала.

— Похоже, система безопасности дала сбой, — прозвучал в трубке голос принца Конрада.

Лили сразу же проснулась. Сбой системы безопасности? Кто-то ворвался в его комнату? Угрожал ему? В голове замелькали варианты, один ужаснее другого.

— Что случилось? — спросила она, стараясь говорить как можно спокойнее. — Мне позвонить в полицию?

— Нет. Тут репортеры. На улице.

— Да? Я скажу охранникам избавиться от них.

— Меня они не слишком беспокоят. Что мне действительно надо, так это вывести мою гостью незамеченной. Как можно быстрей.

Лили никак не удавалось понять.

— Прошу прощения, я не понимаю, о чем вы.

— Мою гостью, мисс Оливер, — раздраженно повторил принц. — Она желает уйти. А вам следует организовать ее уход так, чтобы никто ничего не заметил. Что бы вы ни утверждали раньше, теперь репортеры внизу есть, и я не хочу, чтобы завтра в газетах появились фотографии мисс Оливер, выходящей из моей гостиницы.




ГЛАВА ВТОРАЯ


— Я сейчас буду, — Лили повесила трубку и чертыхнулась. Она не в настроении заниматься этим делом, как бы ни был богат, знатен и знаменит клиент. Она вообще не в настроении.

Недостаток сна и впрямь начал на ней сказываться.

Лили подошла к парадной двери, перед который обнаружилась группа человек из пяти фотографов с большими камерами. Репортеры выглядели усталыми и недовольными, курили и жевали пончики.

Сделав над собой усилие, она вышла наружу.

— Что вы тут делаете?

— Нам поступил звонок, что тут находится Бритни Оливер с принцем Конрадом, — ответил один из них, давя ногой окурок. — Это правда?

— Понятия не имею, о ком вы говорите, — сказала Лили. — Но зато я знаю, что вы мешаете нашим постояльцам.

— Слушайте, леди, — вмешался другой, — мы просто выполняем свою работу, так же, как и вы. Бритни Оливер никого уже не интересует, возможно, тут не обошлось без ее агента, но принц Конрад сейчас у всех на языке, и уже известно, что он должен прибыть к нам в связи с каким-то мероприятием ООН. Забудем о Бритни Оливер. Как насчет принца?

— Я ничего о нем не слышала, — откликнулась Лили так искренне, что чуть не обманула саму себя.

Фотограф прищурился, некоторое время внимательно изучал ее, потом спросил:

— Никогда не слышали о любвеобильном принце Белории?

Она пожала плечами.

— Сожалею.

— Его отец умер несколько недель назад, и принц Конрад приезжает, чтобы присутствовать на благотворительном балу, а после получить некую премию от ООН вместо отца. Об Организации Объединенных Наций вы хоть имеете представление?

Лили вымученно улыбнулась.

— Смутное.

— Так что парень — большая шишка в тех кругах. И прошел слух, что он точно остановится здесь, потому что его отец всегда здесь останавливался, когда гостиница еще считалась шикарной.

— Значит, слух неверен. — Она отказалась заглотнуть приманку и вступить в спор о теперешнем статусе гостиницы. — Но прошу, не стесняйтесь — делайте любые снимки гостиницы. — Девушка попыталась улыбнуться, но улыбка скорей напоминала гримасу. — Она ведь очень красива, правда?

Фотограф подумал, потом обратился к своим компаньонам:

— Похоже, она не врет.

— Не знаю, — сказал другой. — Если он здесь, так ее работа говорить нам, что его нет.

Лили вздохнула.

— Слушайте — как я сказала, вы можете делать что угодно за пределами частной собственности. Если вы опубликуете фотографии гостиницы, то тем лучше. Но вы не должны стоять у самых дверей, потому что вы беспокоите наших гостей. Пожалуйста, не вынуждайте меня обращаться в полицию.

— Да бросьте, — заявила единственная женщина изо всей компании. — Я не собираюсь стоять тут всю ночь, чтобы сделать снимок Бритни Оливер, без разницы, у кого она была.

Кое-кто из журналистов начал собирать свое оборудование.

— Спасибо, — сказала им Лили.

— Можно подумать, у меня денег девать некуда, — ворчал один из репортеров, — а фотография его лицемерного высочества небось стоит побольше, чем снимок вашей берлоги.

Другие согласно зашумели. Лили знала, что продолжение спора может вызвать подозрения, потому лишь покачала головой и сказала:

— Тогда просто покиньте пределы частного владения, иначе я заявлю в полицию о вторжении.

Возвращаясь в здание, она начала планировать вторую часть операции. Уже по дороге в комнаты принца Конрада она решила, что лучший способ кого-то спрятать — особенно в данном случае — действовать открыто.

— Предлагаю вам надеть шляпу и пальто, а потом один из наших служащих на своей частной машине отвезет вас домой, — сказала она Бритни.

— Разве фотографы меня не ждут? — спросила Бритни, явно предпочитая положительный ответ отрицательному.

— Ждут, — уступила Лили. — Вот почему если вы выйдете не скрываясь, они даже не взглянут на вас. Они рассчитывают, что вас будут вывозить в машине с бельем для прачечной или еще на какую-нибудь подобную чепуху.

Конрад улыбнулся впервые с момента появления Лили в комнате.

— Вы правы. Идея хороша.

Его улыбка обезоружила Лили, но девушка убедила себя, что сработал эффект неожиданности, а его возмутительно привлекательная внешность тут ни при чем.

— Я думаю, план сработает.

Бритни смотрела то на одного, то на другую.

— Что, если один из них меня узнает?

— Тогда они сделают ваш снимок и будут строить предположения относительно вашей связи с человеком, который то ли здесь, то ли нет.

Казалось, Бритни удовлетворена. В то же время принц Конрад выказал признаки раздражения — насупился, напрягся, но промолчал.

— Позвонить Майку, чтобы подавал машину? — спросила Лили, желая поскорей закончить с инцидентом.

— Давайте! — Бритни хлопнула в ладоши. — Повеселимся.

Повеселимся, устало подумала Лили. «Веселье» прервало ее драгоценный сон.

— Хорошо, встречаемся в коридоре, — сказала она Бритни. — Будет лучше, если вы останетесь в номере, ваше высочество, чтобы вас не заметили.

— Я не привык прятаться.

Да, он привык прятать своих подружек.

— Вы должны остаться, Конрад, — сказала Бритни. — Если вы выйдете и скажете им, что мы просто друзья и все такое, это только подольет масла в огонь. — На лице ее отразилась надежда.

С любопытством взглянув на нее, он пожал плечами:

— Как хотите. Спасибо за посещение. Был рад нашей встрече и ценю вашу помощь.

Лили стало дурно от подобной характеристики романтического свидания. Более того, ей совсем не хотелось присутствовать при их прощании, но выбора не оставалось.

— Я тоже рада, — Бритни обняла его за шею и поцеловала в щеку, прижалась всем телом. Лили хотелось провалиться сквозь землю.

Конрад отпрянул первым.

— Пожалуйста, вернитесь и сообщите мне, когда мисс Оливер благополучно уедет, — сказал он Лили.

Той оставалось лишь подавить вздох. Куда полезнее было бы потратить время на сон, но желание гостей — всегда на первом месте.

— Очень хорошо. Уверена, все пройдет нормально.

Она проводила Бритни по коридору к лифту.

— У нас хранятся несколько пальто, давно забытые и не востребованные. Вы можете воспользоваться одним из них в качестве прикрытия.

— Не стану надевать чужое вонючее пальто, — надменно ответила Бритни. Внезапно ее приветливость испарилась. — Ни за что! У меня есть свое.

— Да, несомненно, — согласилась Лили, глядя на длинное, отделанное норкой одеяние, на которое указывала ей актриса. — Мне просто казалось, что в чем-нибудь другом вы были бы менее заметны.

— Что я могу поделать, если меня заметят, — ответила Бритни. Выражение ее лица не оставляло сомнений — она рассчитывает на то, что ее узнают и сфотографируют. — У нас с принцем Конрадом еще планируются некоторые совместные… дела… так что нам придется привыкать к вниманию.

Уж Бритни позаботится о должном внимании, надо думать.

— Ваш водитель прямо перед крыльцом, — сказала Лили, проглотив несколько едких замечаний относительно намерений Бритни. И добавила, пытаясь по возможности ускорить расставание: —Боюсь, я уже вижу репортеров.

— Правда? — Бритни обратила сияющее лицо в ночь, а Лили воспользовалась предлогом распрощаться и вернуться в гостиницу.

Остается еще часов пять на сон… К сожалению, надо еще зайти к принцу — обрадовать сообщением, что его гостья спокойно села в машину.

Тащась в его номер, Лили на каждом шагу напоминала себе, что вся история может быть очень полезной для Герарда и гостиницы в целом. Фотограф был прав, когда-то это было шикарное место, очень популярное у королевских особ и прочих влиятельных лиц, но с 2001 года бизнес пошел на спад и пока не собирается оживляться.

Они и рекламу давали, предлагали скидки для проведения романтических уикендов и тому подобное, но ничем не сумели вызвать большого интереса. Бритни Оливер такое, естественно, не под силу, но, может, лихому принцу Конраду удастся сотворить чудо.

Лили делала все возможное, чтобы оградить его личную жизнь — она всегда старалась выполнять свою работу как можно лучше, — но это не мешало ей надеяться, что фотографы сделают парочку интересных снимков, которые привлекут внимание к их гостинице.

Герард, несомненно, думал так же, но никто из них никогда не сказал бы ничего подобного вслух.

Когда Лили добралась до номера Конрада и принц открыл дверь на ее стук, выглядел он неоправданно усталым. Словно, это ему пришлось бегать с поручениями капризных постояльцев.

— Уехала она? — без вступления спросил он.

— Да, несколько минут назад. Не думаю, что там были фотографы.

— Хорошо. — Их глаза встретились. — Вы проявили чудеса смекалки.

— Я только делаю свою работу.

— В чем именно заключается ваша работа?

Вопрос ее удивил.

— Я менеджер.

— Да, вы говорили. Но я не знаком с порядками в таких небольших гостиницах. Означает ли это, как в крупных заведениях, что вы делаете все, что в ваших силах, для удобства и комфорта ваших постояльцев?

— Несомненно, — осторожно ответила она.

Внутренний голос подсказывал ей, что он ведет к чему-то, что может ей не понравиться.

— Мне кажется, мисс… — он вопросительно замолк.

— Тилден. Лили.

— Тилденлили? — не понял он.

— Нет. — Его английский был безупречен, но она сама признавала, что говорит слишком быстро. — Лили Тилден.

— Мисс Тилден, — его голос, вибрирующий на низких нотах, с легким акцентом, зачаровывал. — Боюсь, у вас проблемы, мисс Тилден.

Она с трудом сглотнула. Стыдно признаться, даже себе самой, что этот человек заставляет ее нервничать. Лили никогда не нервничала.

— Да? Почему же?

— Жена моего отца может быть — как бы сказать? — требовательной. Пока она здесь, боюсь, покоя вам не видать. Я хочу заранее извиниться.

Лили не знала, как реагировать.

— Спасибо за предупреждение. Я и сама догадалась. Но я справлюсь.

— Конечно. — Он пожал плечами, словно говоря «я вас предупредил». — Удачи, мисс Тилден.

— Похоже, вы предполагаете, что удача мне не помешает, — улыбнулась она.

Принц улыбнулся в ответ ошеломляющей улыбкой кинозвезды.

— Там, где замешана жена моего отца, удача нам всем не помешает.

Лили направилась было к выходу, задержалась и обернулась.

— Не сочтите за дерзость…

Он поднял бровь, приняв такой насмешливый вид, что девушка едва не потеряла мысль.

— Я вас слушаю.

Немного обескураженно она продолжила: — Принцесса Друсил заверяла, что вы меня ждете. Но оказалось, что она… не права.

Он кивнул все так же насмешливо. Лили ринулась в петлю.

— Мой вопрос вот в чем: если в будущем она даст персоналу какие-нибудь инструкции, касающиеся вас, должны ли мы… — она замолкла, подбирая формулировку помягче вместо «не принимать ее всерьез» или «плюнуть на нее».

— Если мне что-то понадобится, я попрошу сам, — помог ей Конрад, наконец снимая Лили с крючка. — В противном случае… — он покачал головой. — Не стоит даже говорить.

С ее плеч словно гора упала.

— Хорошо. Я дам знать персоналу.

Он торжественно кивнул.

— Я ценю вашу заботу. Если всякий раз, когда принцессе Друсил захочется упомянуть мое имя, под моей дверью будет кто-нибудь появляться, у меня не будет ни минуты покоя.




ГЛАВА ТРЕТЬЯ


Никого, особенно Лили, не удивило, когда все последние газеты вышли с заметками о Бритни Оливер и принце Конраде. Были там и фотографии, но ни одной настолько четкой, чтобы можно было идентифицировать гостиницу. Лили решила не указывать на данное обстоятельство Герарду, но он, конечно, и сам заметил.

— Как было бы славно, — сказал он, складывая газету. Хозяин гостиницы вздохнул и взъерошил свои тонкие седые волосы. — Не знаю, сколько мы еще продержимся на плаву, если ничего не изменится в лучшую сторону.

Сердце Лили упало при виде его огорчения. Герард Вон Мисес всю жизнь тяжело трудился. За все время их с Лили знакомства он не пропустил ни одного дня работы. А теперь начинало казаться, что все его труды насмарку.

— Все наладится, — сказала она, как говорила сотни раз до того. Но она, как и Герард, начинала терять веру.

За себя Лили не волновалась. Она везде сумела бы найти работу и частенько размышляла о возможности пожить за морем, в Европе или в Японии.

Но тут была жизнь Герарда, его сердце. Каждый предмет в гостинице нес в себе частицу его души, и Лили невыносимо было думать, что гостиницы не станет.

— Уверен, что наладится, — ответил Герард, подводя черту под разговором, — все будет нормально. Как было всегда.

Лили поглядела в журнал, открытый на странице, сообщавшей о числе пустых комнат, и просто подтвердила:

— Да. — Зазвонил телефон на стойке, и Лили потянулась к нему. — Извините, меня призывает мой долг.

— Приятно слышать, — ответил Герард.

Лили улыбнулась и взяла трубку. Звонил Стефан, телохранитель принца Конрада, относительно обеспечения охраны по периметру территории гостиницы. Лили уточнила для него границы их владений. Без дополнительных расспросов со стороны Лили Стефан пояснил, что действует не по поручению принца Конрада, а по личной инициативе, как глава охраны принца.

Принц, как выяснилось, вообще предпочел бы обойтись без телохранителей, но из уважения к желаниям отца постоянно держал при себе команду из двух людей. Стефан же работал еще при принце Фредерике и был согласен с ним, что королевская особа нуждается в более солидной охране.

Попытавшись вначале убедить Стефана, что гостиница сама по себе достаточно хорошо охраняется, Лили кончила тем, что дала ему адрес бюро, куда они обычно обращались при необходимости особых мер.

Когда с этим звонком было покончено, на очереди оказалось еще три: леди Энн, у которой имелся список продуктов, что следовало приобрести па местном рынке, Кики Вон Елсбон, которой потребовалось знать имя главного менеджера мельборнского магазина, потому что продавец «несправедливо» обвинил ее в воровстве, когда она «случайно» надела сразу две шали из пашмина и хотела выйти из магазина, и Портиа Милетто, богатый молодой итальянец, оставивший свой ноутбук — вместе со всей информацией — в такси и настаивавший, чтобы Лили его отыскала.

Это заняло все утро.

К тому времени как Лили оказалась в ателье того человека, что нашел ноутбук, на вознаграждения было потрачено пятьдесят долларов, а на поиски — несколько изматывающих часов.

Тем не менее, получив от принца Конрада приглашение зайти, она сразу ожила от выброса адреналина.

Поднявшись наверх, девушка постучала.

Он открыл почти сразу.

— Лили. Спасибо, что пришли.

— К вашим услугам. Чем могу служить?

Он некоторое время смотрел на нее в раздумье. Потом слегка нахмурился и сказал:

— Можете зайти на минутку и выпить со мной чего-нибудь?

Предложение застигло ее врасплох. Она привыкла деликатно уклоняться от мужских авансов… но те мужчины по большей части были куда старше и гораздо менее привлекательны, чем принц Конрад.

Он, должно быть, почувствовал ее колебание, потому что добавил:

— Мне требуется ваша помощь кое в чем.

— Хорошо, — сказала Лили. — Все, что смогу.

— Пожалуйста. Заходите. — Принц ввел ее в гостиную. — Присаживайтесь.

Девушка села на кушетку.

Он налил бокал шампанского и протянул ей, но она отрицательно покачала головой.

— Я на работе.

— О! — Принц улыбнулся и отставил бокал в сторону, вместо этого налив дорогостоящей минеральной воды, заказанной принцессой Друсил. — Большинство женщин не отказалось бы от шампанского.

— Догадываюсь, что есть множество женщин, не способных устоять, когда вы им что-то предлагаете.

Он снова улыбнулся.

— Вы не испытываете чрезвычайного уважения к моему положению, не так ли, мисс Тилден?

— Я одинаково уважаю всех наших постояльцев.

Конрад расхохотался.

— Хороший ответ. Ваша откровенность способна здорово встряхнуть.

Вопреки своему желанию она ощутила, что краснеет.

— Так в чем вам понадобилась моя помощь?

Принц сразу посерьезнел.

— Это немного… неловко излагать, — начал он. — Недавно мы говорили о щепетильности, и тут она как раз потребуется.

Лили непроизвольно дернулась, внезапно испугавшись худшего. Может, он кого убил? И нуждается в помощи, чтоб избавиться от трупа? Насколько простирается ее преданность интересам дела?

— Так в чем проблема?

— В Бритни Оливер.

Вот оно что. Он никого не убивал. Впрочем, лучше бы убил — все легче, чем разбираться с Бритни Оливер.

— Да?

— Хм, она… Мне кажется, возможно, она… — он замялся, — поставила себе целью снова увидеться со мной. Другими словами, я думаю, она может без предупреждения явиться в гостиницу.

Лили не знала, что сказать. С одной стороны, она была уверена — он прав, более того, Бритни Оливер способна доставить и ей массу хлопот. С другой стороны, Лили возмущало, что принц Конрад, только прошлой ночью занимавшийся с Бритни бог знает чем, сейчас явно пытается от нее избавиться.

Не слишком достойное поведение.

— Что конкретно вы просите меня сделать? — спросила она.

— Прошу сыграть роль передаточного звена. Если мисс Оливер будет звонить или зайдет, мне бы хотелось, чтобы вы ей сказали, что меня нет.

Как мерзко, подумала Лили. Хотя и не выходит за рамки ее обязанностей, раз не задевает ее лично.

— Другими словами, на вашем номере следует вывесить табличку «не беспокоить».

— Да, там где речь идет о мисс Оливер.

Ее раздражение нарастало.

— Ваше высочество, задерживать звонки — процедура обычная, фильтровать их — не то же самое. Возможно, вам следует нанять личного секретаря, чтобы поручить ему административные вопросы.

— Мой секретарь не сопровождает меня в этой поездке, и я не могу посвящать в свои личные дела кого попало. Вот почему я прошу вас о помощи — вы однажды уже заслужили мое доверие.

— Не могу сказать, что мне удобно выполнять такое поручение.

— Обязательно должно быть удобно?

Лили начала сердиться.

— Ваше высочество, при всем уважении, моя работа не предполагает оберегать клиентов от нежелательных поклонниц, кто бы они ни были!

Принц даже развеселился.

— Но если бы обсуждаемая личность была мужчиной, а не женщиной… что бы вы сделали, если б я попросил блокировать телефонные звонки особенно настойчивого журналиста?

Очко в его пользу.

— Но это другое дело.

— Неужели?

— Конечно.

— Каким же образом?

Он просто тянет из нее жилы.

— Ну, — неуверенно начала Лили, — это вмешательство в личную жизнь клиента. Такие вещи мы пытаемся пресекать.

— А разве заигрывания мисс Оливер не вмешательство в личную жизнь?

— Прошлой ночью у вас было с ней свидание, — сказала Лили и немедленно пожалела о сказанном.

К счастью для нее, принц Конрад не стал оскорбляться, как мог бы. Вместо того он поднял бровь.

— Свидание?

— Разве в вашей стране это называется иначе?

— Нет. — Он бросил на нее вызывающий взгляд.

Лили пожала плечами.

— Это не мое дело…

— Да, не ваше.

— Но мне и так было неприятно выводить бедную девушку отсюда после того, как вы провели с ней вместе прошлый вечер.

Он нетерпеливо хмыкнул.

— Не могу назвать это «провели вечер вместе», мисс Тилден.

— Это не мое дело.

— Да, не ваше.

— Просто неудобно лгать кому-то прямо в лицо.

Он окинул ее долгим, ледяным взглядом.

— Будет ли ложью, — произнес он наконец, — если вы станете говорить всем звонящим мне дамам, что я недоступен, и просить их оставить сообщение?

Всем дамам. Другое дело. В некотором смысле. Лили вздохнула.

— Сделаю, что смогу.

Он одобрительно кивнул.

— Очень хорошо. Уверен, вы отлично справитесь.

Поколебавшись, она спросила:

— Вы всегда так себя ведете с бывшими подружками, когда теряете к ним интерес?

Он коротко рассмеялся.

— Вы всегда так себя ведете с постояльцами гостиницы?

После длительной паузы она ответила:

— Зависит от обстоятельств.

— Ага. Со мной то же самое.

Похоже, что бы она ни сказала, он вечно ее переигрывал.

— Туше, — сказала Лили. — Вы победили. Я сделаю, что смогу. — И хотела уйти, но принц задержал ее:

— У меня есть вопрос, мисс Тилден.

— Да?

— Вы всегда так несговорчивы в части требований ваших гостей?

Она улыбнулась.

— Нет. Мне просто неприятно, если по моей вине другим плохо.

Некоторое время он соображал, потом кивнул:

— Возможно, черта похвальная.

— Благодарю вас. Еще что-нибудь?

— Нет.

— Очень хорошо. Не сомневайтесь, звоните, если вам что-нибудь понадобится. — Торопливо произнеся привычную фразу, Лили вышла, столь же недовольная собой, как и им. Что с ней такое? Ей приходилось выполнять по работе массу нелепых заданий, что совершенно ее не трогало. И просьба-то была невелика. Почему мысль фильтровать звонки и посетителей на сей раз показалась ей такой отвратительной? Нельзя сказать, что она относится к поклонницам Бритни Оливер. Просто не хочется участвовать в обмане, направленном против женщины после того, как мужчина с ней покончил.

С другой стороны, можно с практически стопроцентной уверенностью утверждать, что коварство Бритни, подстроившей появление репортеров, куда значительнее.

И, разбираясь с репортерами, Лили потратила намного больше времени, чем понадобилось бы на отсечение нескольких лишних звонков…

Все равно, сказала она себе, с его стороны было нехорошо обращаться к ней с такой просьбой. И хватит.

Следующее утро оказалось заполнено требованиями королевских особ и их свиты, начиная с минеральных источников и частных показов мод для принцессы Друсил и леди Энн и заканчивая питанием, доставляемым Стефану и другим сотрудникам охраны, поскольку они не могли оставить свои посты.

Как будто этого мало, поступило множество запросов от баронессы Кики Вон Елсбон, вовсю изощрявшейся в попытке обнаружить, кто находится в гостинице и где конкретно. И что ест. И когда появляется в коридоре. Ее выходки были настолько прозрачными, что могли бы показаться забавными, если бы Лили не проходилось одновременно заниматься и другими клиентами.

Ближе к полудню Лили зашла к постоянно проживающей у них Берниз Дорбрук, с которой всегда было приятно поболтать. Берниз была из тех, кого называют «живчик». Прямолинейная женщина со Среднего Запада, которая давным-давно удачно вышла замуж и была знакома со многими знаменитостями. Можно было заслушаться ее историями о Кэрри Гранте и Мирне Лой. Берниз обожала пообщаться.

— Как я понимаю, нас посетили персоны королевской крови, — сказала Берниз, впуская Лили в номер и закрывая за ней дверь. — Принц Конрад из Белории? Давай, рассказывай.




ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ


Лили вымученно улыбнулась.

— Да, слухи верны. Его высочество наверху.

— О! — Берниз захлопала в ладоши. — Вижу, ты нашла его интересным! Рассказывай все, что знаешь!

— Миссис Дорбрук, — улыбнулась Лили энтузиазму пожилой женщины, — я вовсе не интересуюсь принцем Конрадом.

Берниз Дорбрук шевельнула бровями и внимательно оглядела Лили.

— Я знаю тебя пять лет, моя милая. Никогда мне еще не приходилось наблюдать у тебя раздражения хоть кем-то. Принц Конрад же не пробыл здесь и двадцати четырех часов, а уже успел тебя разозлить. — Она лукаво подмигнула. — В моем понимании это означает «интересует».

Боже мой, она права! Лили действительно почти никогда не реагировала на чужие выходки, особенно постояльцев гостиницы. Что в принце Конраде такое, что выводит ее из себя? Какая-то чушь. И, откровенно говоря, время нервничать она выбрала неподходящее, раз хочет помочь Герарду, а Герард считает визит принца крупным успехом для дела.

— Он так же хорошо выглядит, как на фотографиях? — нетерпеливо спрашивала Берниз. — Высокий, смуглый и обаятельный?

— Он… — Отрицать не приходится. Высокий, смуглый и излишне обаятельный. — Все в наличии.

— А какие глаза!.. — сказала Берниз и тяжко вздохнула. — Такие же голубые, как у Пола Ньюмена.

Лили прыснула.

— Может быть. Почти. Но, поверьте мне, при этом он просто самодовольный индюк.

— Мм, как раз в моем вкусе, — Берниз ухмыльнулась и закатила глаза. — И мне случайно стало известно, я не одна такая.

Лили улыбнулась в ответ.

— Нет, вероятно, не одна.

— Много лет назад я знала его отца…

— И какой он был? — Теперь Лили заинтересовалась.

— Удивительно милый человек. Не такой очаровашка, как сынок, — она сделала паузу, чтобы хмыкнуть, — не фотомодель, точно, но такой добросердечный, что вы и думать забывали о его внешности. Обо всех заботился, в особенности о непривилегированных. Просто поразительно!

Любопытство взыграло в Лили с новой силой.

— А жену его вы знали?

— Плохо, — Берниз печально качнула головой. — Очень тихая женщина, поддерживала своего мужа, любила ребенка, но на публике больше молчала. Я всегда думала, что она, должно быть, больна. Слабое сердце. Когда она вскоре умерла, не могу сказать, что я была удивлена.

— Как грустно. — Лили прищелкнула языком. — У меня ощущение, что сын сильно бы выиграл, будь у него возможность подольше пожить с матерью. У него было бы больше уважения к женщинам.

Берниз прищурилась:

— Следовательно, он доставил тебе кучу хлопот, а, милочка?

— Массу.

— Ага!

Лили нахмурилась на замечание женщины.

- Что означает «ага»? Вы имеете в виду что-то конкретное?

— Я? — Берниз приложила руку к груди, изображая изумление. — Что ты, нет, моя дорогая! Я всего лишь сделала… ну, маленькое наблюдение.

— Что же за наблюдение?

Миссис Дорбрук непринужденно пожала плечами.

— Что из тебя вышла бы прелестная принцесса.

Если бы Лили в этот момент пила, она точно бы поперхнулась.

— Прелестная что?

— Ты отлично слышала. Прелестная принцесса. — Берниз склонила голову к плечу. — Скажем, принцесса Лили из Белории.

Лили подавилась смехом.

— Ой, не надо! Поверьте мне, ставить на это не стоит. Если неделя для меня не закончится помещением в тюрьму за убийство, я буду полностью удовлетворена.

— Видишь? — Берниз ткнула в нее пальцем. — Вот откуда я знаю. Я никогда не выходила замуж за человека, которого предварительно не желала убить. Верный признак действительно страстных отношений.

— Ой, Берниз! — Лили подошла к собеседнице, положила руку ей на плечо и нежно сжала. — Какая вы насмешница. Но, поверьте мне, в данном случае не будет ни убийства, ни свадьбы. А когда этот наглец покинет нашу гостиницу, я буду прыгать от радости.

— Увидим, — оживленно ответила Берниз. — Держи меня в курсе. Я обожаю сплетни об особах королевской крови.

— К сожалению, не вы одна, — проговорила Лили и рассказала о фотографах, вставших лагерем около гостиницы в надежде получить снимки Бритни Оливер и принца Конрада. — Боюсь, что Бритни окажется не единственной потенциальной принцессой, что будут тут вертеться.

— Возможно, так, — согласилась Берниз, потом посерьезнела и добавила: — Тебе предстоит разбираться с зубастой рыбкой.

Лили удивилась.

— Что, вы имеете в виду принца Конрада?

— Нет, — отмахнулась Берниз. — Я имею в виду принцессу Друсил. Или, — она помедлила, словно ожидая барабанной дроби, — Друсил Герморенко, как ее называли в мое время.

Лили снова удивилась.

— Вы знали ее?

— Достаточно, чтобы оценить ее твердолобость, она ею отличалась даже пятьдесят лет назад. У нее замашки королевы. Если мои воспоминания верны, она никогда не считала титул принцессы достаточно значимым для себя.

Излагаемые сведения поневоле захватывали Лили.

— Даже так?

Берниз кивнула.

— Присматривай за этой особой. Поверь мне на слово, не следует вставать на пути у Друсил Герморенко.

На следующий день Лили начала понимать, что Берниз подразумевала под тяжелым характером мачехи принца Конрада.

Ее день начался с требования принцессы Друсил связаться с чрезвычайно популярным парикмахером и вызвать его в гостиницу сделать прически ей самой и ее дочери. Цена, сказала принцесса, значения не имеет, и лишь последняя фраза подвигла Франкоиза Лабье выразить через секретаря свое согласие.

Не успела Лили совершить это маленькое чудо, как из номера принцессы пришел следующий запрос — прислать немедленно вторую горничную, чтобы стерла единственное пятнышко грязи, «безалаберно» оставленное первой горничной под дверной ручкой.

Не стоило выяснять, каким образом Друсил удалось обнаружить это пятно, но Лили сильно подозревала, что она специально его выискивала.

Так и пошло. Казалось, всякий раз, когда в номере принцессы появлялась очередная проблема, вызов принимала Лили. К вечеру она начала подумывать, что неплохо было бы спрятаться куда-нибудь от следующего требования принцессы.

Но на линии оказалась не принцесса. Принц Конрад.

— Зайдите, пожалуйста, в мой номер.

— Что такое? — спросила она.

— Тут возникла одна деликатная проблема. Мне надо поговорить с вами наедине.

Лили помедлила, испуганная его тоном, потом ответила:

— Хорошо, сейчас буду.

Проходя холл, она заметила регистрирующуюся у стойки женщину с лошадиным лицом, которая могла быть только леди Пенелопой. Услышав же ее характерный акцент, отличающий лиц высшего общества, она уже не сомневалась, что такой выговор может быть только у дочери герцога.

Так вот кого принцесса Друсил приберегла для принца Конрада! — промелькнуло у Лили в голове.

Довольно странная пара получится. Конечно, леди Пенелопа может обладать нежной душой, но внутренний инстинкт подсказывал Лили, что она не из тех женщин, которые могут привлечь внимание принца Конрада. Там понадобятся внешность, обаяние и еще много чего. Правда, Лили сама не знала, на чем основаны ее выводы.

Но была уверена, что права.

Лили вошла в лифт, продолжая размышлять о подробностях подслушанного ею разговора между принцессой Друсил и журналисткой. Чего добивается мачеха Конрада? И от кого следует все скрывать, если разговор предполагается опубликовать в газете?

Количество тайн, которые Лили следовало хранить относительно всего двух постояльцев гостиницы, повергало ее в ужас. Конечно, это часть ее работы. Ей уже приходилось, например, обслуживать мужей и жен, одновременно проживавших в гостинице, не ставя каждого в известность о присутствии другого в комнате на соседнем этаже.

И все-таки тут нечто иное. Нечто… более сложное.

Она стукнула в дверь принца Конрада, он открыл почти немедленно. Вместо приветствия вытащил из кармана какой-то предмет и сказал:

— Это было в люстре.

— А что это?

Принц швырнул вещичку на стол, она покатилась и упала на пол.

— Микрофон, — пояснил он. — То, что вы называете «жучок».

— Жучок? — недоверчиво переспросила она. — Подслушивающее устройство? — Немыслимо.

— Именно. Какая-то фантастика.

— Кто-то прослушивает комнату?

Он резко обернулся к ней.

— Разве вы ничего об этом не знаете?

— Конечно, не знаю. Зачем кому-то прослушивать вашу комнату?

— Я надеялся, вы мне объясните.

— Понятия не имею.

Принц кивнул.

— К сожалению, именно такого ответа я и ждал.

Удивление Лили переросло в подозрение. Конрад не спрашивает ее, знает ли она что-нибудь, он спрашивает, что она знает.

Оборот самый неблагоприятный.

— Что вы предполагаете? — осторожно спросила она.

— Что некто поставил микрофон в моем номере этой предположительно безопасной гостиницы, из чего я делаю очевидное предположение, что гостиница отнюдь не безопасна.

— Это безопасная гостиница.

— Очевидно, что за произошедшее ответственен кто-то из персонала. — Он пристально взглянул ей в глаза.

Лили мгновенно поняла намек.

— Вы имеете в виду кого-то конкретно?

Принц поднял брови.

— Две ночи назад, почти сразу после того, как вы зашли в номер и увидели мисс Оливер, фотографы были поставлены в известность, что она здесь.

— Это верно, но мы уже…

— А сегодня этот дилетантский образец шпионского оборудования выпал из люстры прямо мне в завтрак. — Конрад говорил жестко, но пока сдерживался. — Я могу поверить, что репортеры являлись попыткой саморекламы мисс Оливер, но это… В мою комнату нет доступа никому, кроме меня самого и персонала гостиницы.

И мисс Оливер, мысленно добавила Лили, но оставила свои соображения при себе. Она не может обвинять мисс Оливер, только чтобы снять подозрение с себя, и уж определенно не имеет доказательств причастности Бритни Оливер к происшествию. Да и какая у той выгода?

— Итак? — спросил Конрад.

— Что — итак? О чем вы меня спрашиваете?

Он нетерпеливо поморщился.

— Я спрашиваю, есть у вас приемлемое объяснение случившемуся?

— Я… — Лили заморгала. Можно весь день изобретать объяснения, но они так и останутся предположениями. Доказательств нет. И хотя любой дурак легко разобрался бы с глупейшим спектаклем Бритни Оливер, Лили не смела утверждать, что та может зайти настолько далеко, чтобы ставить жучки.

Зачем ей?

И вообще, зачем кому-то другому? Кто может быть заинтересованным лицом? Возможно, журналист. Каролина Хортон? Но опять же, нельзя уверенно утверждать, что разговор, подслушанный в номере у принцессы Друсил, как-то связан с прослушиванием номера принца.

Кстати, Лили в принципе не может повторять ничего из услышанного разговора, потому что ее работа требует тактичности, запрещая предавать огласке разговоры, которые люди ведут у себя в комнатах.

Что бы они ни говорили.

Так что придется держать свои подозрения при себе, даже с риском самой превратиться в обвиняемую.

— Вы — что? — потребовал принц, испепеляя ее своими голубыми глазами.

— Я сожалею, но нет, у меня нет объяснения случившемуся, — сказала Лили, пытаясь подавить обиду. Обижаться тебе не положено, напомнила она себе.

Тем более теперь, когда Герард направил все силы на спасение бизнеса, ей нельзя препираться с его самыми видными гостями;

— Я не понимаю, как он мог тут оказаться, — закончила она кротко.

Конрад покачал головой.

— Тогда в лучшем случае у вас имеются проблемы с охраной.

Лили выпрямилась.

— А в худшем?

— В худшем — кто-то тут ведет нечестную игру.

Улыбаясь пришедшей мысли, принц поднялся и подошел к окну, взглянув на шумную улицу внизу.

Нью-Йорк — нескучное место, полное жизни и истории. Вначале город его очаровал, но позднее он обнаружил, что скучает по тихим городкам Белории. Особенно сейчас, с приближением рождественских праздников. Ему недоставало запаха елей, окружавших дворец, крыш, с ноября по апрель покрытых снегом.

Будучи моложе, он не ценил красоты родной земли. Куда больше ему нравились местные лыжные курорты, кишащие миленькими девочками, слетающимися со всего света, чтобы насладиться великолепными лыжными трассами Белории. Страстные заявления отца относительно чудес Белории проносились мимо его ушей, хотя еще сейчас он мог слышать эхо тех восторгов. Теперь он понимал, насколько был прав отец.

Конрад никогда ничем страстно не увлекался, но уважал отца и желал почтить его память. Оптимальный путь для этого — стать хорошим главой государства и постараться по возможности привлечь внимание к отцовским благотворительным начинаниям.

И внимание должно быть нужного толка. Никаких больше историй о «принце-ловеласе». Следует привлекать внимание с умом, отрицательного персонажа он тоже играть больше не должен.

При таком раскладе места для людей типа Бритни Оливер рядом с ним не остается. Одно время он находил ее достаточно привлекательной, хотя и недалекой. Но теперь сознавал, — следует быть куда внимательнее к тому, с кем его видят и к каким выводам приходят. Бритни несомненно желала привлечь внимание к себе, причем любой ценой, а значит — не остановилась бы перед скандалом, связавшим бы ее и принца Конрада.

Такого допустить нельзя, вот почему он попросил Лили Тилден удерживать Бритни на расстоянии.

Тем не менее нельзя отрицать — основная идея Бритни великолепна. Ничто так не интересует прессу, как романтические истории. Так было всегда. Бритни желала бы использовать подобную историю, чтобы подправить ситуацию со своей карьерой, а Конрад может воспользоваться вниманием того же рода, возбуждая интерес к работам отца.

Конечно, он предпочитал другой путь, но возможности ограничены. Конрад знал, что изначально людям в нем интересны его возраст, статус холостяка и титул. И потому он может говорить до посинения, но пока рядом с ним не будет никого, кому пресса не могла бы приклеить ярлык «будущей принцессы Белории», особого внимания ему не видать.

Вздохнув, он отвернулся от окна, изучая теперь почти аскетическую обстановку гостиной, которой в ближайшие дни предстояло стать его базой. Забавно, насколько место кажется знакомым — очень может быть, что декоратор у него был тот же, что и потрудившийся во дворце Белории двести лет назад. Мебель и стены — из темного дерева, на стенах — написанные маслом пейзажи.

И удобно, и красиво.

Он подошел к бару, достал холодную минеральную воду. Отвернул крышку и бросил ее в мусорную корзинку на том конце комнаты. Попал. Улыбнулся своей маленькой удаче.

Но улыбка померкла, стоило вспомнить о цели его миссии и сложностях ее осуществления. Следует разработать, план оптимального решения проблемы.

Он потягивал воду, и план постепенно вырисовывался у него в голове.

Если пресса желает знать о его романтических увлечениях, можно им что-нибудь подкинуть — чтобы было чем заняться. Следует создать иллюзию легкого — но не скандального — флирта. А внимание, полученное таким образом, легко можно связать с задачами благотворительности.

Но какая женщина подойдет для такой роли?

Бритни Оливер отпадает. Она прежде всего будет озабочена тем, чтобы заметили ее лично. Нелестные слухи ее не беспокоят, пока она хорошо выглядит на фотографиях и ее имя правильно написано.

Нет, требуется кто-то привлекательный, но с запросами пониже. Кто-то, не озабоченный проблемами собственной славы. Кто привык общаться с прессой и останется спокойным в стрессовой ситуации.

Ему нужен кто-то типа Лили Тилден.

Следующие пару дней Лили заметила некоторые странности в поведении королевских особ.

Принцесса Друсил и леди Энн делали все возможное, чтобы поместить леди Пенелопу на пути принца Конрада.

Стоило машине принца припарковаться перед подъездом, как в коридоре возникала леди Пенелопа, бестолково вышагивающая туда-сюда по коридору вплоть до появления принца. Как бы случайно столкнувшись наконец с ним, леди Пенелопа начинала задавать вопросы о знаменитых музеях и тому подобном. Каждый раз он осторожно освобождался от нее, предлагая обратиться к Лили, Энди или Карен, а еще лучше сесть в такси и попросить водителя отвезти ее в нужное место.

Всякий раз повторялось одно и то же — ее мягко отстраняли в сторону, но она продолжала появляться, как стеснительный ребенок, подталкиваемый на сцену матерью.

Когда однажды вечером принц Конрад заказал ужин, принцесса Друсил. ухитрилась убедить бедного, запуганного официанта, что Конрад собирается присоединиться к ней, леди Энн и леди Пенелопе в ее номере, поэтому ужин следует накрыть там. Когда Конрад решил узнать, почему так долго приходится ждать, бедный парень сообщил ему об инструкциях, полученных от его мачехи.

Этот маленький фокус едва не вылился в увольнение официанта. Спасло его только вмешательство Лили, объяснившей принцу, что он новенький и не знал о коварстве принцессы Друсил.

А уж когда Конрад проинформировал Лили, что леди Пенелопа вместе с принцессой Друсил и леди Энн заявилась в ресторан, где у него был назначен обед с группой активистов фонда, она стала понимать, что происходит.

Леди Пенелопа и компания оказывались там, где должен был появиться принц, всякий раз, когда он либо звонил из своего номера, либо с кем-то там разговаривал.

И хотя откровение снизошло на нее ранним утром, Лили отправилась к номеру принца и громко постучала в дверь.

— Это пожарная тревога? — спросил принц, протирая глаза.

— Боюсь, хуже, — сказала она. Достала из кармана ключ и прошептала — Можете на минутку пройти со мной?

— Куда? — спросил он, хотя уже шел.

Приложив палец к губам, она провела его в свободную комнату на противоположном конце коридора. Оглянувшись по сторонам, открыла дверь и ввела его внутрь.

— Должен признаться, мисс Тилден, что не ждал от вас такой прямолинейности.

Лили вспыхнула, но, взглянув на него, поняла, что он шутит.

— Очень смешно.

— Скажите мне, что мы тут делаем?

— У меня есть для вас кое-какие неприятные новости, — осторожно начала Лили. — Я понимаю, что, сообщая их вам, рискую потерять работу, но, если их не сообщить, то и я, и кто-нибудь еще тоже вполне может потерять работу.

Конрад был в полном недоумении.

— Ну и?..

— Так вот. Вы помните день, когда нашли микрофон у себя в комнате?

Он поджал губы и начал постукивать себя по подбородку, изображая кропотливую работу мысли,

— Хмм… вроде помню.

— Хорошо, хорошо, конечно помните. — Лили постаралась успокоить разыгравшиеся нервы. — Думаю, я установила, кто тому виной.

— Вы считаете, что за этим стоит жена моего отца.

— Мне казалось, принцесса Друсил и леди Энн могут быть причастны к… — Она замерла. — Что вы сказали?

Конрад кивнул.

— Всякий раз, как я вызываю машину или заказываю столик в ресторане, они тут как тут.

— Да, — послушно согласилась Лили. — Значит, вы тоже считаете, что это они?

— Совершенно верно.

Какое облегчение слышать его согласие! Сообщать ему, что его собственная семья за ним шпионит, было сопряжено с некоторым риском, но сделать это было необходимо.

— Надо проверить комнату, — сказала Лили. — Я знаю парня, который сумеет…

— Это уже сделано.

— Уже? — Она открыла рот. — Когда?

— Этой ночью. Я кое-кого приглашал после того, как мои надзирательницы отошли ко сну.

— О. — Роль отважной героини на поверку оказалась действиями последней растяпы. — Ладно. Очень хорошо.

Конрад кивнул.

— Спасибо за беспокойство, но я действительно хотел бы еще поспать. Я поздно лег.

Лили теперь чувствовала всю неуместность своего любопытства относительно того, где и с кем он был.

— Конечно, — проглотила она свое смущение. — Простите за беспокойство.

Он открыл дверь и вышел в коридор.

— Никакого беспокойства. Хорошая работа, мисс Тилден. Вы отлично потрудились.

— Как и вы.

Он остановился и обернулся к ней, на небритом лице сверкнула озорная улыбка.

— Мы составили бы неплохую команду детективов. Конрад и Лили.

Она пожала плечами.

— Или Лили и Конрад.

Его улыбка стала шире.

— Вы вздорная девица. Надо сказать, мне не приходилось раньше встречать таких, как вы.

— Вы, верно, счастливы этим.

Принц некоторое время размышлял, потом кивнул.

— Думаю, да.

На какое-то мгновение она расстроилась, но он тут же добавил:

— Но еще более я счастлив, что все-таки встретил одну-единственную.

Одну-единственную. Сердце Лили оборвалось. Как странно!

Она поспешила скрыть свое смущение.

— Со своей стороны скажу, что я рада познакомиться с единственным в мире упрямым и нахальным принцем.

Теперь Конрад открыто смеялся.

— Не будьте так уверены. Мы повсюду. Вы более уникальны, чем я.

И снова ее сердце дрогнуло.

Собственная реакция начала ее злить.

— Ладно, вот и ваша комната, — сказала Лили, указывая на дверь. — Сожалею, что разбудила вас попусту.

— Напротив, мисс Тилден. Я получил громадное удовольствие, общаясь с вами. — Он слегка поклонился. — Прошу, будите меня в любое время. У меня случаются куда менее приятные пробуждения.

Лили не посмела спросить, что он имеет в виду. Легко догадаться. Вместо того она торопливо улыбнулась и сказала:

— Дайте мне знать, если будут еще неприятности. У меня есть знакомый, который очень хорошо разбирается в вопросах этого рода, пусть даже вы и справились с проблемой самостоятельно.

— Надеюсь. Но в моем положении все возможно. Скорее всего, мне придется попросить вашего друга прийти и проверить вторично.

— Буду рада вызвать его.

— При необходимости дам вам знать.

Минуту оба смотрели друг на друга, потом Лили сделала шаг назад.

— Спокойной ночи, ваше высочество, — и поспешила по коридору к лестнице, чтобы не стоять у него на виду в ожидании лифта.

— Доброго утра, мисс Тилден.




ГЛАВА ШЕСТАЯ


Конрад несколько раз набирал номер и клал трубку на место, пытаясь убедить себя поговорить с Лили Тилден.

Идея, с одной стороны, может, и бредовая, но, с другой стороны, она может сработать. И если есть кто-то достаточно сильный, достаточно умный и достаточно красивый для подобной задачи, так это Лили.

Она вообще наделена всеми перечисленными свойствами в высшей мере.

Если удастся убедить ее участвовать в его затее, фонд принца Фредерика может здорово выиграть, не говоря уже о решении проблем его личной жизни.

Решившись наконец, он снял трубку и снова набрал «ноль». Лили ответила на вызов. Лишь услышав ее голос, Конрад понял, что поступает правильно.

— Есть у вас несколько свободных минут? — спросил он.

На том конце послышался шорох перебираемых бумаг, потом она ответила:

— Мне надо занести несколько журналов принцессе Друсил, а потом я приду прямо к вам.

При упоминании о Друсил его рука непроизвольно сжала трубку.

— Большое спасибо. — Положив трубку на место, принц начал мерить комнату шагами, размышляя, не стоит ли пересмотреть свое решение, касающееся Лили Тилден.

Когда она появилась, Конрад все еще не остановился па определенном варианте, решив, что если Лили захочет отказать ему и швырнет стакан с водой ему в лицо, то он готов и пострадать. Все равно ему не долго тут оставаться.

— Простите, что задержалась, — Лили взглянула на часы. Прошло двадцать пять минут с момента его звонка. — Ваша мачеха дала мне дополнительные указания, когда я зашла к ней. Можно себе представить.

— Ничего, — успокоил он, сознавая, что не в том положении, чтобы выражать недовольство. — Я позвонил, чтобы попросить вас об услуге.

— Да?..

— В общем, у меня есть для вас предложение.

— Предложение? — Лили перенесла вес с одной ноги на другую, обняла себя руками, явно ожидая худшего. — Какое?

— Пожалуйста, — принц указал на кушетку, — присядьте на минутку и хорошенько подумайте, прежде чем дать ответ.

Казалось, она бесконечно долго смотрела на него, потом медленно двинулась к кушетке и присела на краешек.

— Вы заставляете меня слегка нервничать, ваше высочество.

Он улыбнулся.

— Вижу. А я думал, вы из тех, кто никогда не нервничает.

— При обычных обстоятельствах не нервничаю. Так что, может, вам стоит побыстрее сказать, что у вас на уме?

Конрад решил вначале изложить суть проблемы, приберегая саму правду на потом.

— Мне требуется женщина, изобразившая бы мою подружку на эту неделю. Некто, чье имя пресса могла бы обсуждать в смысле… любовного интереса.

Лили подняла брови.

— Вы просите меня подобрать вам… наемную сопровождающую?

Хоть и иностранец, но подтекст Конрад понял.

— Нет, нет. — Он засмеялся.

Ее плечи облегченно распрямились.

— Я прошу… — он остановился, понимая, что его просьба прозвучит ненамного менее странно и неприлично, нежели просьба добыть для него проститутку. — Позвольте мне чуть отступить назад. Я здесь, чтобы присутствовать на благотворительном балу вместо моего отца, вы знаете это?

Она кивнула.

— И принять вместо него награду от Организации Объединенных Наций.

— Да, — сказала Лили. — В пятницу днем, если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь. — Конрад сцепил пальцы, стараясь говорить быстро и легко. К несчастью, быстро и легко не очень получалось. — Я не часто давал отцу повод мною гордиться.

Лили удивилась его откровению.

— Возможно, вы слишком строги к себе, — сказала она неуверенно.

Он пожал плечами.

— Возможно. Хотя не могу поверить, будто ему было приятно читать в ежедневных газетах отчеты о похождениях некоторых членов его семьи, а со мной это часто случалось.

— Ошибки молодости?

Он смущенно хмыкнул.

— Это довольно мягкая формулировка. Воцарилось неловкое молчание.

— Все мы в прошлом совершали поступки, которые впоследствии хотелось бы исправить, — наконец произнесла Лили. — К счастью, в еженедельных газетах появляются отчеты не о всех из них. Но, если честно, неужели вы такой плохой?

— Достаточно сказать, что никто не назвал бы меня гуманистом, как отца. Зато я приобрел понимание того, как пресса работает с людьми моего типа. Ни правда, ни благие дела значения не имеют. Они желают получить либо сказочную любовь в лучшем случае, либо скандал на почве секса в худшем.

Лили кивнула.

— Понимаю.

— Боюсь, если я не сделаю никаких шагов, Бритни Оливер воспользуется возможностью раздуть определенного рода скандал.

Лили смешалась.

— У нее есть какой-нибудь компромат?

— Что? А, вы говорите о магнитофонных записях, фотографиях и тому подобном? — Принц сумел выдавить смешок. — Ничего. Наши отношения были строго деловыми. Она подъехала ко мне с предложением участвовать в работе фонда. Рассказала душещипательную историю, но, как выяснилось, в ней не было ни слова правды.

— Вот почему вы уклонялись от встреч с ней.

— Точно. Только бесполезно. Мой персонал до сих пор приносит мне газетные вырезки и сообщения из сайтов Интернета.

— Думаю, с вами такое часто случается.

— Верно, и обычно мало меня трогает. Но на этой неделе… Работа фонда была очень важна для моего отца. И теперь мне следует поступать так, как ему бы хотелось. Как он бы поступил; Что не предполагает домыслы обо мне и поблекшей голливудской старлетке.

Выражение лица Лили смягчилось.

— Чем я могу помочь?

— Как я сказал в начале разговора, если бы у меня была возможность сфотографироваться— с молодой женщиной с меньшими амбициями, Бритни Оливер отодвинулась бы на задний план. По меньшей мере ее истории о связи со мной стали бы сомнительными.

— Ясно.

— Эффективный тактический ход.

— В нем есть смысл, — одобрила Лили. — С гостиницей то же самое. Крохотное упоминание в прессе вызывает куда больший резонанс, чем дорогая реклама. Но в, нашем случае не имеет значения, будет это скандал или хвалебный отзыв знаменитости.

Ему не приходило в голову, что он в состоянии сделать взаимовыгодное предложение.

— Вы схватываете на лету.

— Так как я могу помочь?

— Мне нужна, мисс Тилден, женщина — правильная женщина, — которая будет сопровождать меня на бал фонда в субботу вечером, ну и, возможно, на обед или куда-то, где мае смогут увидеть вместе. Ничего вызывающего, — поспешил добавить он, — просто кто-то, кто стоял бы рядом и позволил журналистам сделать заключение относительно наших романтических отношений там, где их нет.

— Недостатка в таких женщинах я не предвижу, — сказала Лили. — Могу перечислить три или четыре кандидатки, проживающие только в нашей гостинице.

Он знал, кого она имеет в виду. Леди Пенелопу. Баронессу Вон Елсбон. Целую толпу им подобных.

— Вы не поняли. Мне нужен кто-то, кто не стал бы рассчитывать на продолжение наших отношений по истечении этой недели.

— Следовательно, вам нужна актриса.

Ему показалось, мысль о Бритни Оливер возникла у них в головах одновременно, и он отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи.

— Возможно, не актриса, а кто-то менее… жаждущий романтических отношений.

Лили улыбнулась.

— Понимаю. Но не вижу, как я могу вам помочь. Мне приходится делать много чего в процессе работы, но поиски ложных подружек никогда не входили в круг моих обязанностей. Не знаю, с чего и начать.

— У меня есть на примете лишь одно лицо, — сказал Конрад. — Можно начать с нее и кончить на ней же.

— Кто?

— Вы.

— Я?

Он кивнул.

— Вы идеально подходите.

— Но… но… но… — беспомощно заикалась Лили, — у меня уже есть работа!

— Я заплачу вам сумму, в четыре раза превышающую ваше жалованье, если вы согласитесь эту неделю следовать моему плану.

— Если я стану следовать вашему плану, то потеряю мою работу вовсе, — заметила она. — Сожалею, но нет. — Девушка неистово помотала головой. — Не представляю, как я могла бы согласиться.

— Недавно вы сказали, что упоминание этой гостиницы в прессе, было бы предпочтительнее дорогой рекламы.

— Это правда… но…

— И от меня не ускользнуло, что гостиница переживает не лучшие времена в смысле заполнения ее постояльцами.

Ее лицо покраснело.

— Да, сейчас стало немного похуже.

— Так рассмотрите мое предложение. Обсудите его с собственником гостиницы. Думаю, предложение выгодно и для него.

Она вздохнула.

— Но почему я? Есть множество людей гораздо способнее меня в актерском искусстве, тех, что могли бы быть куда полезнее при сложившихся обстоятельствах, тех, которые стоят выше на социальной лестнице!

— Я предполагаю именно в вас способность не выдать правды. — Вздохнув, принц начал объяснять по новой: — Мне не нужна подружка. Или романтические приключения. Я не желаю ни с кем себя связывать. — Он умоляюще заглянул ей в глаза. — Я прошу не для себя. Пожелай я доставить себе удовольствие, я бы легко нашел способ.

— Не сомневаюсь.

— К сожалению, тут у меня талант, — Конрад сверкнул быстрой улыбкой, — но я прошу вас помочь мне привлечь внимание — не слишком большое и не негативное — к достойному случаю. Как ни жаль, мне известен единственный способ привлекать к себе внимание. Но сейчас, мне кажется, дело того стоит.

Ей стало трудно дышать.

— Сожалею. Понимаю ваши побуждения, но просто не могу сделать так, как вы просите.

Он кивнул, огорченный ее отказом сильнее, чем ему хотелось бы признаться.

— Очень жаль.

— Не то чтобы я не хотела помочь, — добавила Лили. — Уверена, что фонд вашего отца заслуживает поддержки, и если есть что-то, что я могла бы сделать, пока вы здесь, я с удовольствием. Просто… ну… не думаю, что я смогу… Вы понимаете.

Он едва не расхохотался.

— Поймите, я лишь прошу вас постоять рядом перед камерами. При этом вам совсем ни к чему поступаться вашими принципами.

— Да, конечно.

— Чисто деловое предложение. И выгода будет для фонда, не для меня лично.

Щеки Лили порозовели.

— Я понимаю…

— Отлично. Независимо от вашего решения, я не хочу, чтобы оставалось какое-либо недопонимание.

Она поднялась, чтобы уйти.

— Никакого. И честно, я очень хотела бы помочь вам, но просто я не подхожу для такого рода вещей. Предпочитаю действовать за сценой.

Конрад отмахнулся.

— Не беспокойтесь. Есть множество других возможностей привлечь внимание к проблемам фонда. Хотя фонду принца Фредерика лишняя популярность не помешала бы.

Он полагал, что теперь Лили уйдет, но девушка колебалась.

— Чем именно занимается фонд принца Фредерика? Простите, но я не знаю.

— Не извиняйтесь. Помимо прочего фонд спонсирует исследования в области юношеского артрита.

— О… Ваш отец им страдал?

— Его младший брат. Ужасно. Тогда слишком мало было известно о самой природе болезни, сейчас ясно, что его страдания можно было уменьшить. Отец не мог этого забыть и решил сделать что-нибудь в память о брате.

— Он был очень внимателен к близким. Конрад резко выдохнул. Порой горе от потери отца захлестывало его неожиданно.

— Ему всегда хотелось помочь людям. Некоторые поэтому называли его слабым правителем.

— На свете слишком много желающих не делать, а критиковать, — мягко заметила Лили, — Гораздо меньше тех, кто готов оказать реальную помощь. Замечательно, что и вы продолжаете дело отца. — Вскинув голову, она посмотрела на него, словно собираясь что-то добавить, потом покачала головой. — Вы не так плохи для принца.

Он рассмеялся.

— Могу я вас процитировать для газет? Последнее время они не балуют меня похвалами.

— Если вы холостой принц приятной наружности, газетам интересно лишь с кем вы встречаетесь и чьи ожидания обманули на сей раз.

— Вы считаете, что у меня приятная внешность? Ее лицо загорелось.

— Я не хотела сказать … то есть… ну, да. Уверена, вам не впервой такое слышать.

— Но впервые меня заинтересовало.

Их глаза встретились, Лили быстро опустила взгляд.

— Мне надо идти. Правда. Мне давно следует вернуться к работе.

— Спасибо, что нашли для меня время.

Она огладила свою простую серую юбку.

— Если что-нибудь потребуется, обращайтесь.

Принц окинул ее долгим взглядом.

— Вы можете пожалеть, что сказали это.

Лили скрыла неловкость смешком.

— Как обычно.

Он встал открыть ей дверь, и их глаза снова встретились. Если б ему не пришлось придерживать дверь, он мог бы поддаться искушению ее поцеловать.

— Спокойной ночи, мисс Тилден. Надеюсь, вы пересмотрите свое отношение к моему предложению.

— Я подумаю. Правда подумаю. Но пока не хочу ничего обещать. Как я уже сказала, есть люди, гораздо больше подходящие для предложенной роли.

— Вы подошли бы идеально.

— Не забывайте звонить, если возникнет что-нибудь, что я действительно могу сделать. Театральные билеты, выставки, организация частного приема для вас в вашем номере.

— Спасибо. — Конрад поглядел ей вслед, потом на дверь, вошел в комнату и повернул ключ в замке.

Чем больше он общался с Лили, тем больше убеждался, что она была бы ценным приобретением для него на благотворительном балу в субботу. Конрад не планировал брать с собой подругу, но, учитывая звонки от Бритни Оливер, неожиданные наскоки из-за угла леди Пенелопы и странную маленькую женщину, вечно попадавшуюся ему в коридорах, представившуюся как Кики, было бы куда лучше прийти с дамой, способной нейтрализовать их притязания.

Кроме того, Лили ему отказала. В одном этом содержался повод для попытки одолеть ее сопротивление. Как правильно заметила Лили, женщины отказывали ему не часто.

Он находил это интригующим.

Зазвонил телефон. Какое-то время принц с подозрением смотрел на него, потом пересек комнату и взял трубку.

— Да?

— Ваше высочество, это Стефан. У нас покушение на неприкосновенность.

Бритни. Кому еще?

— Что такое?

— Женщина, которая говорит, что ее зовут Кики Вон Елеен…

— Елсбон! — перекрыл его голос женский визг.

— Кики Вон Елсбон, — исправился Стефан с преувеличенным терпением. — Подошла к двери и попыталась воспользоваться кредитной карточкой, чтобы ее открыть, — он подавил смешок, — как в кино. Наверняка она слышала, что тут королевские апартаменты. Что прикажете с ней делать?

Трубка замолчала, лишь на заднем плане слышался визг:

— Говорю вам, я считала, что это моя собственная комната!

— Кто она? — спросил Конрад.

— Мы ничего не знаем, кроме того, что она сама нам сказала.

— Вы не связывались с портье, не узнавали, принадлежит ли она к числу постояльцев?

— Мы подумали, возможно, вы желаете, чтобы вам сообщили первому.

Пришлось снова обращаться к Лили.

— Мисс Тилден, моя охрана задержала женщину, пытавшуюся попасть ко мне. Говорит, что ее имя Кики Вон Как-то. У вас проживает такая?

— Да, проживает. — Лили говорила напряженно. — Прошу прощения за эпизод. Она тоже гостья, уверяю вас.

— Есть ли повод считать, что она ошиблась, пытаясь проникнуть на запретную территорию с помощью кредитной карточки?

— Кредитной карточки? — переспросила Лили. — Вы имеете в виду буквально или она пыталась купить право на вход?

Он рассмеялся.

— Буквально.

— Господи боже! — Она застонала. — Я этим займусь. Если только… Вы не собираетесь требовать возмещения морального ущерба?

— Нет, если вы не считаете это нужным.

— Нет, нет, пожалуйста. Мисс Вон Елсбон безвредна. Она просто… не слишком разбирается в обстановке.

Не совсем точная оценка.

— Не зайдете ли в комнату охраны?

— Уже.

— Вы уже там?

В ее голосе послышалась улыбка.

— Я хочу сказать, уже бегу. Не волнуйтесь.

Надо признать ее расторопность. Возможно, ему следует нанять ее, взять с собой в Белорию в качестве персонального секретаря, помощницы по связям с общественностью или в другой должности, которую еще надо изобрести. Как бы то ни было, он уверен: Лили не подкачает.

— Спасибо, мисс Тилден. — Идея не желала его покидать. — Ваша помощь была неоценимой.




ГЛАВА СЕДЬМАЯ


Следующую ночь и большую часть дня Лили провела, прокручивая в голове подробности разговора с принцем Конрадом. Ее сильно тронуло его отношение к отцу и желание поддержать его начинания.

Она действительно дала ему сначала неверную оценку, застав с Бритни Оливер. Так легко было предположить, что передней очередной молодчике деньгами, властью и положением, укладывающий в постель доступную симпатичную девчонку, не затрудняя себя вопросами, кто она и что она. Лили трудно было вынести персональное суждение о Бритни Оливер, но, учитывая ее хитрости с фотографами, выдающуюся личность в ней не заподозришь.

Оказывается, Конрад не хочет, чтобы эта полногрудая блондинка крутилась рядом с ним, поскольку не желает стать в глазах общества связующим звеном между фондом отца и грязными сплетнями.

Лили выросла без родителей и остро ощущала ценность знания о своем происхождении, корнях. Иногда она сравнивала себя с половинкой карты, на которой видно направление пути, но начальной точки нет. Кто были ее родители? На кого они похожи? Были ли они счастливы? Здоровы? Ненавидел ли се отец фасоль, как она сама, любила ли мама шоколад? Наследовала ли Роза свои, способности к кулинарии от родителей или, может, от дедушки с бабушкой? Где их другая сестра?

Как трудно жить, ничего не зная!

А тут перед, ней человек, добрую часть своей жизни потративший в погоне за удовольствиями, но копни чуть глубже — и видно, как он ценит свои корни.

Лили это нравилось.

Может, ей следует пересмотреть свою реакцию на его предложение и несколько раз выступить в качестве его дамы? А вдруг это действительно способно привлечь нужное внимание к проблемам юношеского артрита, а не к карьере Бритни Оливер или — упаси боже! — запросам жадной до мужчин Кики Вон Елсбон?

Ее сестра, Роза, советовала ей соглашаться.

— Будет здорово! — настаивала Роза. — Часто тебе выпадает шанс настолько приблизиться к настоящему принцу? Шикарно получится!

— Шик по твоей части, — поддразнила Лили. Муж Розы, Варрен Хакер, был одним из богатейших людей Нью-Йорка. У Лили при желании было множество возможностей посетить шикарные вечеринки с Розой и Варреном.

— Тем не менее я не могу устроить свидание с принцем, — смеялась Роза.

Это правда. Свидание с настоящим принцем. Интересная история, которую можно будет когда-нибудь рассказать внукам. Хотя бы внукам Розы, которая действительно замужем.

На следующее утро Лили рассказала Герарду о предложении принца Конрада и спросила, насколько удобно ей будет помочь ему таким способом.

— Милая Лили, — сказал Герард, — я буду счастлив, если ты сможешь помочь его высочеству каким угодно способом. — И добавил серьезнее: — Ты ведь понимаешь, что я никогда не попрошу тебя это сделать, поскольку это явно не входит в круг твоих обязанностей, но я определенно одобрю твое участие, если оно нужно принцу. Карен и Энди смогут взять дополнительные часы, когда тебя не будет на месте.

— И потенциально это должно помочь гостинице, — подчеркнула Лили.

— Я не стал бы просить тебя делать что-нибудь такое, что поставило бы тебя в неловкое положение, ради меня.

Она улыбнулась ему.

— Я знаю, Герард, ты не стал бы. Но это действительно может помочь тебе, да и всем нам.

Все утро она была слишком занята, чтобы что-то обдумывать. Вначале появились новые постояльцы, которых следовало устроить. Потом ребенок одного из гостей оставил драгоценного мишку в метро около Кони-Айленда. К счастью, Лили жила неподалеку. Благодаря знакомому работнику метро и сострадательному пассажиру мишка был найден и отправлен в «Мончклэ», где прошел специальную чистку и вернулся к владельцу.

Как будто этого недостаточно, Кики Вон Елсбон целое утро дергала Лили то по одной надуманной причине, то по другой, всякий раз пытаясь навести разговор на принца Конрада и на то, где он может обедать или ужинать.

Лили собиралась взять пятнадцатиминутный перерыв на ланч, когда молодая, но решительная женщина вкатила в холл инвалидную коляску с сидящим в ней мальчиком.

— Здравствуйте, — сказала Лили, подходя к ним. — Добро пожаловать в «Мончклэ», чем могу служить?

— Мы здесь, чтобы повидаться с королем, — возбужденно заявил мальчик.

Лили взглянула на него и улыбнулась. Ему было порядка шести-семи лет. Золотые волосы и чистые голубые глаза придавали ему сходство с ангелом.

— С королем?

— Он имеет в виду принца Белории, — пояснила молодая женщина, вспыхнув. — Принц хотел встретиться с Джеффом. Моим сыном, Джеффом Паркером.

Лили ничего не слышала о посетителях, но благодаря вчерашнему разговору с Конрадом сложила два и два, сделав вывод, что Джефф должен быть в инвалидной коляске из-за юношеского артрита.

— Вы связались с фондом принца Фредерика? — спросила она осторожно.

— Да. То есть они связались с нами. Учитель Джеффа рекомендовал помочь ему, и они действительно занялись им. Он был занят в исследовательской программе, а на прошлой неделе стал участником олимпийского дня в своей школе… — Женщина испуганно замахала руками. — Да что это я? Я Дина Паркер. А вы работаете в фонде?

— Лили Тилден. — Лили пожала ей руку. — Нет, я менеджер в этой гостинице, но случайно знакома с работой фонда и деятельностью принца Конрада здесь.

— Он чудо, — сказала женщина без намека на экстаз, с которым обычно глядели женщины на Конрада. — Ему действительно не все равно. Изначально Джефф должен был встретиться здесь с принцем Фредериком, но вы знаете…

Лили кивнула.

— Очень печально. — Зазвонил сотовый телефон у нее на поясе. — Вы извините меня? — Звонила Карен, принц Конрад спрашивал о своих гостях. — Скажи ему, что я проведу их лично. — Нажав кнопку отбоя, она обратилась к женщине: — Его высочество сейчас вас примет.

— Он правда король? — нетерпеливо спросил Джефф.

— Почти, — ответила Лили.

Дина благодарно улыбнулась доброте незнакомки к ее мальчику.

— Он носит серебряные латы?

Лили рассмеялась.

— Мне ничего такого не известно. Когда ты его встретишь, он будет выглядеть как обычный человек. — Да, обычный человек, высеченный по образу античных статуй. — Но, может, латы хранятся у него во дворце? Во всяком случае, королевский щит у него наверняка есть.

— Здорово! А меч?

— Не знаю. Тебе самому придется спросить.

Дина Паркер побледнела.

— О, не думаю, что нам следует беспокоить его такими вещами.

— Его высочество правда очень приятный человек, — тихо сказала ей Лили. — Уверена, он не станет возражать против вопросов такого сорта. — Самонадеянно с ее стороны делать такие заявления, но она действительно была уверена. Из того, что ей говорил Конрад, следовало, что он занимается фондом именно потому, что неравнодушен и хочет помочь людям. Если принц пригласил этого ребенка на личную встречу, то как раз потому, что действительно желает, встретиться с этим ребенком. И только идиот может предполагать, что ребенку не захочется узнать, каково быть принцем.

Лили помогла Дине завезти кресло в лифт и нажала кнопку этажа Конрада. Когда двери открылись, передними стоял Конрад собственной персоной.

— А я собирался спуститься к вам, — улыбнулся он матери, потом взглянул на малыша. — А ты, должно быть, Джефф.

Джефф кивнул.

Конрад протянул ему руку.

— Какая честь познакомиться с тобой, Джефф. Я много слышал о тебе. Ты настоящий герой. А я — Конрад.

— Ты принц?

— Да, но ты можешь звать меня Конрад.

— Лили сказала, что у тебя во дворце есть щит.

Конрад шевельнул бровями, взглянул на Лили весело и удивленно.

— Да?

— Я…

— Она совершенно права, — подтвердил Конрад. — Ом громадный и висит над камином в Главной зале.

— А меч есть? — спросил Джефф. — Как тот, что король Артур вытащил из камня?

— И меч есть. А к нему легенда, такая же интересная, как и про короля Артура. Говорят, кузнец выковал его в лучах солнца семьсот лет назад.

Если Лили и беспокоилась относительно точности своих импровизаций, то теперь можно было расслабиться.

Джефф разинул рот.

— Солнца?

Конрад пожал плечами.

— Так говорят. — Взглянул на Лили и, увидев выражение ее лица, повторил: — Так говорят. Это легенда Белории. — Его взгляд задержался на ней, потом он обратил внимание на Дину. — Прошу прощения, вы, верно, Дина Паркер?

— Да, правильно.

— Конрад, — представился он снова. — Должен сказать, что и вы героиня. Я читал о том, как вы занимаетесь с сыном. Вам пришлось несладко.

— Но благодаря принцу Фредерику, Джеффу сейчас гораздо лучше, чем год назад.

Конрад был так явно обрадован, что Лили ощутила нечто вроде гордости за него. Она объяснила это тем, что приятно видеть, как кто-то так сильно радуется за совершенно незнакомых ему людей.

У дверей номера Конрада Лили сказала:

— Здесь я вас оставлю. Пожалуйста, звоните, если что-нибудь понадобится.

— Разве вы не пойдете с нами, Лили? — спросил Джефф.

Ей часто приходилось отклонять приглашения, но никогда — от сообразительного маленького мальчика. Она обернулась к Конраду за помощью.

— Да, разве вы не пойдете с нами, Лили? — повторил тот. — Для вас тоже найдется мороженое.

— Мороженое! — Оно заинтересовало Джеффа значительно больше, чем все короли, принцы и мечи мира.

Дина рассмеялась, а потом тихо попросила Лили:

— Пожалуйста, побудьте с нами, если можете. Я слегка нервничаю.

Вопрос решился.

— Ладно, но если мой босс позвонит, мне придется идти. — И Лили подмигнула обрадованной Дине.

Она зашли в номер, и Лили едва смогла поверить глазам. Везде были воздушные шары. Человек в полосатом костюме стоял рядом с тележкой для мороженого. Какого мороженого тут только не было — ореховое, в обсыпке, шоколадное, с карамелью, взбитыми сливками!..

— Я слышал, ты любишь мороженое, — пояснил Конрад Джеффу.

— Угу, — Джефф расширившимися глазами пожирал изобилие сладостей.

С этой точки и потекла беседа Конрада и Джеффа. Конрад отлично поладил с ребенком — спрашивал, кем работает его отец, нравится ли Джеффу в школе, какие у него любимые предметы…

В какой-то момент Конрад предложил показать Джеффу вид из окна на Центральный парк. Ониизвинились, оставив Лили и Дину одних.

— Он удивительный, — сказала Дина, глядя, как Конрад катит ее мальчика всоседнюю комнату. — Так естественно ведет себя с детьми. Такое не часто случается.

— Вы правы, — Лили тоже проводила их взглядом.

— Жаль, мой муж не смог прийти, — Дина вздохнула. — Ему надо было на работу. Начальник его не отпускал, а он постеснялся сказать, что идет на встречу с принцем. Ох уж эти мужчины!

Лили засмеялась.

— Понимаю. Большинство желающих поглазеть на принца — женского пола.

— Наверняка. Этим утром я в утренней газете прочла, что у него связь с Бритни Оливер, вроде ее так зовут, из телевизионного шоу о правонарушениях.

— Пустые сплетни. Я вообще не замечала, чтобы принц с кем-то встречался. Он совершенно погружен в работу фонда.

— Разве не удивительно? Мужчины вроде него обычно гораздо больше интересуются любовными похождениями. Привлекательные мужчины, яхочу сказать. — И Дина поспешила добавить: — Впрочем, я понятия не имею, чем обычно занимаются королевские особы.

Я тоже, подумала Лили. Принцу Конраду удалось поколебать многие из ее устоявшихся взглядов.

Вернулись они так — принц снова толкал перед собой коляску, но Джефф теперь неуверенно шагал с ним рядом.

— Вы только посмотрите! — хлопнула в ладоши Дина, полная материнской гордости. — Я думала, ты слишком устал, чтобы ходить после сегодняшней терапии.

— Не-а. Конрад сказал, что хочет посмотреть, как я хожу, так я ему показал.

Конрад беспокойно улыбнулся.

— Я имел в виду… надеюсь, все в порядке?

Дина успокаивающе кивнула.

— Его доктор говорит, что если он чувствует в себе силы что-то сделать, то можно делать. Чем больше мускулы работают, тем лучше.

Джефф продемонстрировал им пару упражнений, заслужив всеобщие аплодисменты. Даже мороженщик утер слезу, когда мальчику пришлось снова сесть в коляску, чтобы мать отвезла его домой.

— Спасибо вам за чудесный день, — сказала она Конраду. Повернулась к Лили: — И вам тоже, Лили. Вы очень поддержали меня.

Лили проглотила комок в горле.

— Мне очень приятно, — все же сумела произнести она. — Давайте я провожу вас вниз.

— Не беспокойтесь. Оставайтесь, съешьте ваше мороженое… — Дина вдруг осеклась. — То есть, если есть правило, запрещающее посторонним ходить по коридорам без сопровождающих…

Лили поспешила успокоить женщину, вообразившую, что находится под жестким контролем.

— Нет, конечно. Если вы не возражаете, я с радостью останусь тут и, прежде чем вернуться к работе, попробую банановое мороженое.

Дина расплылась в широкой улыбке.

— Попробуйте.

Они распрощались, Конрад вышел проводить мать и сына до лифта и, благополучно усадив их, вернулся в гостиную к Лили.

— Как мило с вашей стороны.

— Моей? Я ничего не делала.

— Я заметил — вы не едите мороженое.

— Да, вы меня поймали. Мне просто было неприятно, если бы у гостьи создалось впечатление, будто ей не доверяют.

— Я понял. Не знаю, почему она так решила, но я рад, что вы быстро сумели ее разубедить. — Принц улыбнулся ей той улыбкой, которая размягчала многие женские сердца. — Вы умеете ладить с людьми.

Ее щеки начали пылать, она украдкой глянула на мороженщика. Тот деловито убирал что-то, не обращая на них внимания.

— Спасибо, — сказала она Конраду. — Вы тоже не без способностей. С Джеффом вы были великолепны.

— Это особенный ребенок.

Лили встала, чтобы уйти.

— Несомненно.

— И сотни других в такой же ситуации, — заметил Конрад мимоходом, направляясь к бару. — Вот почему я здесь. Пожертвования в фонд позволили оплатить Джеффу две операции и всю терапию.

Лили поняла, к чему идет разговор.

— Это прекрасно.

Конрад насторожился.

— Не почудилась ли мне в вашем голосе уступка?

— Не понимаю, о чем вы.

Он налил стакан воды и подал ей.

— Понимаете. Не пересмотрели ли вы свое отношение к роли Золушки для некоего не совсем уж негодного принца?

Ей оставалось лишь рассмеяться.

— Я думала об этом.

Он поднял брови, его глаза сверкнули.

— И?

— Речь ведь шла лишь о паре выходов, верно?

— Верно.

— Раза два сфотографироваться и благотворительный бал в субботу?

— Точно.

— Никаких баек в газетах и скандальных сцен?

— Боже, надеюсь, что нет! Честью клянусь, в мои намерения это не входит.

— Тогда ладно. Вы заполучили себе временную подставную подружку. До полуночи субботы.

— Только до полуночи?

Она пожала плечами. Не стоит забывать золушкины принципы.

— Ага. — Конрад кивнул. — Понял. Полночь. Потом я превращаюсь в тыкву. Или в мышь. Или еще во что-то. Не могу вспомнить наверняка. — Он почесал в затылке в притворном отчаянии. — В этом случае принцесса или подложная подружка засыпает на сто лет?

— Лишь если ей повезет, — вздохнула Лили. — Потому что этой подложной подружке не грех бы отоспаться. Сто лет в самый раз.

— Я вам скажу, что я сделаю, — сказал Конрад пылко. — Организую… — мгновение он соображал, — круиз на Карибы или что-нибудь такое для вас. Поездку на Гавайи? Что вам больше нравится? В благодарность за помощь.

— Это необязательно.

— Пожалуйста. Мне очень хочется что-нибудь для вас сделать.

Лили покачала головой.

— Не пройдет. Вложите эти деньги в фонд. Мне достаточно такой платы.

Конрад глядел на нее с восхищением.

— Вы необыкновенная женщина, Лили Тилден. Совершенно необыкновенная.




ГЛАВА ВОСЬМАЯ


— Я знала, что ты решишься, — сказала Роза.

— Как ты могла знать? Я сама не знала, пока не познакомилась сегодня с этим мальчиком.

— Знала. Он тебе нравится.

— Ну, Роза!

Роза рассмеялась и начала напевать песенку из «Золушки».

— Заткнись, сестренка.

— Лил, каждая девушка мечтает б сказке. Особенно такой.

— Я всего лишь хочу помочь, — настаивала Лили. — Ничего личного, честно. Загляни в газеты — они полны всевозможными' гадостями. Та же Бритни Оливер уверяет, что у нее имеется пленка с откровенными сексуальными сценами, и я не удивлюсь, если она решится сфабриковать нечто подобное. — Лили всплеснула руками. — Просто безобразие! Ему совершенно необходимо иметь рядом какую-нибудь бесцветную личность.

Роза пригладила растрепавшиеся волосы сестры.

— Прекрати, Лил. Ты никакая не бесцветная личность.

— Ты знаешь, о чем я.

— Да. Я вижу преимущества плана. Идея хорошая, и я рада, что ты вызвалась помочь. И все равно мне кажется, что некоторый личный интерес тут имеется.

— Можем мы сменить тему?

— Ладно. Кстати, я хотела сообщить тебе кое-что важное. — Она поискала в сумке. — Джордж Смит, частный сыщик Варрена, добыл новые данные о нашей сестре.

Сердце Лили подскочило.

— Он ее нашел?

— Не совсем. — Роза вытащила из сумки какие-то бумаги. — Вот. В прошлом июне она работала в международной благотворительной организации в Восточной Европе.

Нахмурившись, Лили изучала листок.

— Лорел Стэндиш. — Полными слез глазами она посмотрела на сестру. — Сначала имя, теперь место работы. Она становится реальной. И гляди. Она медсестра. Посвятила себя заботе о людях.

— Оказывается, это наследственная черта.

— Выросла на севере Нью-Йорка. Мать умерла. Но отец все еще жив. — Лили охватило возбуждение. — Как думаешь, может поехать повидаться сним?

— Давай. Ой! Если она все еще за границей, так, может, посмотрим хоть на фотографию.

— И адрес узнаем. Когда поедем?

— После вашего благотворительного бала, принцесса. Не забудьте, у вас еще осталась невыполненная работа.

— Я не забыла.

— Хорошо. Не могу дождаться сообщений о том, как все прошло. Когда начнется?

— Наверно, завтра. Ты уверена, что это не абсурд?

— Конечно! Серьезно, тебе предстоит всего лишь одно-два свидания с парнем на глазах у публики. Большое дело!

«Большое дело» явилось следующим утром в образе длинного белого лимузина. Водитель зашел к Лили, когда она в халате, с полотенцем на голове, пила кофе.

— Вы мисс Лили Тилден?

— Да.

— Принц Конрад послал меня отвезти вас на работу. У меня для вас записка. Я буду внизу.

— Спасибо, — ответила Лили, закрыла дверь и отправилась на кухню читать послание.

«Дорогая Лили!

Я не очень хорошо вас знаю, но предполагаю, что первым вашим побуждением будет отказаться от предложенного транспорта. Пожалуйста, не делайте этого. Вы оказываете мне громадную услугу, я знаю, ценой внесения поправок в собственное рабочее расписание, поэтому позвольте мне сделать вашу жизнь немного проще.

Водитель будет ждать внизу, пока вы не спуститесь либо пока я не разрешу ему уехать без вас. Надеюсь на первое.

Ваш Конрад».

Лили прочла записку и улыбнулась. Да, первым поводом было отказаться от лимузина и поехать на работу как обычно, но эта поездка на машине действительно сделает ее жизнь проще. Не придется спешить, чтобы успеть вовремя.

Она по достоинству оценила то, что этот человек понял ее достаточно хорошо и правильно предсказал обе эти вещи. В качестве фальшивого бой-френда он оказывается неподражаем.

Быстро одевшись, девушка вышла к машине. Соседские ребятишки облепили автомобиль, как мошкара, и водитель развлекал их, рассказывая, как сильно можно разогнаться на лимузине и как приятно его водить.

Заметив Лили, он выпрямился.

— Прошу прощения, мэм.

— Продолжайте, продолжайте! — рассмеялась Лили. — Такие машины бывают на нашей улице не так часто.

Он закончил рассказ, явно сделав кое-какие купюры, а потом сказал ребятам, что машина сейчас тронется, поэтому следует отойти подальше. Дети разбежались, но не отрывали глаз от великолепного автомобиля двадцати пяти футов длиной, отъехавшего от обочины и двинувшегося по улице.

В дни своей расточительности, беря такси, Лили всегда ощущала каждую выбоину на дороге, но лимузин двигался плавно, словно гондола в канале Венеции.

Не успела она опомниться, как лимузин уже тормозил у «Мончклэ». Собравшись выходить, она была удивлена, что не только водитель машины, но и принц Конрад оказался рядом, чтобы открыть ей дверь.

— Я сам этим займусь, — сказал Конрад водителю немного раздраженно. — Вы можете идти. — Он протянул руку и помог Лили выйти.

И сразу последовали вспышки и щелканье камер. Вначале она смотрела только на Конрада и не заметила фотографов и журналистов, но когда те приступили к работе, ей сразу стало понятно, какова ее роль.

Конрад наклонился поцеловать ее в щеку, и она позволила ему, пытаясь игнорировать наставленные на них камеры и выкрики журналистов.

— Готово!

— Как вас зовут?

— Это ваша новая девушка?

— Кто она?

Конрад собственническим движением обнял Лили за талию и сказал:

— Это Лили Тилден. Она будет сопровождать меня на Бал принца Фредерика в субботу ночью.

— Насколько серьезны ваши отношения?

Рука Конрада, обнимающая ее, сжалась сильнее.

— Мы просто друзья, — сказал он, как до того не один раз говорили звезды экрана. Лили никогда им не верила.

— А вы, мисс Тилден? Вы работали в гостинице, прежде чем познакомиться с принцем Конрадом?

— Да там мы и встретились, — ответила она невозмутимо, удивляясь собственной непринужденности.

— Отсылайте читателей к сайту нашего фонда, — Конрад незаметно направил Лили к зданию.

— Дело того стоит, — подтвердила Лили, заслужив благодарную улыбку Конрада.

Они вместе вошли в гостиницу, хотя Лили затылком чувствовала объективы и глаза, глядящие им в спину.

Лишь оказавшись в номере Конрада, Лили смогла расслабиться.

— Вот как, всего пять минут той жизни, которую вы ведете постоянно. Как вы выдерживаете?

— У меня было тридцать восемь лет, чтобы привыкнуть.

— Да, вы на диво спокойны. Если б я не могла опереться на вас, в самом буквальном смысле, не знаю, что бы и делала.

— Не волнуйтесь. Вам не придется уставать.

— Фу! — Лили откинулась на спинку дивана. — Честно говоря, я должна бы быть действительно влюблена в парня, чтобы согласиться пройти через такое. — Лишь произнеся фразу, она осознала, насколько грубой та может показаться. — Хотя женщина на многое может согласиться, чтобы быть рядом с вами.

Он засмеялся.

— По доброй воле никто на такое не согласится. Какова бы ни была причина.

— О, многих это привлекает. Не так все было и плохо.

— Вам жутко не понравилось.

Мгновение они не могли оторвать глаз друг от Друга.

— Да, — согласилась она наконец. — Признаюсь. Но я никогда не любила быть в центре внимания. Кое-кто посчитает такое поведение странным. Достаточно десять минут посмотреть телевизор, чтобы понять — на свете полно идиотов, готовых на что угодно, лишь бы мелькнуть на экране.

— Мне кажется, я знаком с некоторыми, — заметил принц загадочно.

Лили не настаивала на пояснении. Похоже, он имел в виду принцессу Друсил или леди Энн. А то и леди Пенелопу, последние два дня буквально переселившуюся в коридор и бросавшуюся к лифту каждый раз, как открываются двери. И сникавшую, как только выяснялось, что это снова не принц Конрад.

— Как же в подобных условиях вы найдете себе жену?

Он удивился вопросу.

— Не знаю. Как видите, я не женат.

— Означает ли это, что вы вообще не собираетесь жениться? — настаивала Лили. Неизвестно, откуда у нее только взялась смелость на подобные вопросы!

— Нет, — ответил он быстро, подумал и добавил: — Надеюсь, что нет. Просто не было нужной женщины.

— И какой она должна быть?

Конрад окинул ее скептическим взором.

— Внезапно вы стали очень любопытны.

Она улыбнулась.

— Если пять минут всеобщего внимания сделали со мной такое, подумайте, что будет после целого вечера в качестве вашей дамы.

Конрад внимательно смотрел на нее минуту, потом на его щеке возникла ямочка.

— Вы меня подначиваете, а?

— Возможно, слегка, — неохотно созналась Лили.

— Порой с вами очень сложно, мисс Тилден.

— Мне уже говорили, — поведала она.

— В моей стране все известные мне женщины понимают, что значит быть принцессой Белории. Редко какая не проявит интерес к получению этого звания.

Лили ощутила, как кровь прихлынула ей к щекам.

— Поверьте, я такого интереса не проявляю.

Выражение его лица не изменилось.

— Я верю вам. Вот почему находиться рядом с вами так легко.

Она звонко рассмеялась.

— Вы понимаете, что говорите? Со мной легко быть рядом, потому что я из тех, кто не хочет быть рядом с вами.

Ямочка снова появилась на его щеке. Он подошел и сел рядом с Лили.

— По крайней мере пока вы согласны на мое присутствие.

— Пока да.

— Хорошо. Куда же мы пойдем сегодня обедать?

Лили сглотнула. Все же неловкость давала о себе знать.

— Вы не передумали? — Он словно читал ее мысли.

— Нет, — быстро ответила девушка. Нет, она не передумала. Просто слегка нервничала от предстоящего появления в городе с этим известным и могущественным человеком. В особенности ее пугала необходимость фотографироваться.

Но, независимо от того, Конрад ей нравился. Насколько неловко было с ним на публике, настолько же приятно наедине.

— Я не передумала, — повторила Лили, не зная, как объяснить противоречивость своих чувств. — Это очень… интересно.

— Неужели?

— Правда. Не думаю, что мне когда-нибудь еще удастся ощутить себя знаменитостью.

— Как смешно, что вы так говорите. Последние несколько дней я часто думаю, что вряд ли мне когда-нибудь еще удастся встретить кого-то, кто будет обращаться со мной так, как вы.

— Кто не даст вам спуску. Он остался серьезным.

— Там, откуда я приехал, люди боятся причинить мне малейшие неудобства. Множество «да» вокруг, а меня всегда интересует, что они говорят, когда выходят от меня.

Признание смягчило Лили.

— Мне никогда не приходило в голову, как сложно может быть, если все всегда с тобой соглашаются.

Конрад поморщился.

— Я не собирался жаловаться. Имеется и масса преимуществ. Я живу очень комфортной жизнью.

По правде говоря, я даже не сознавал, насколько комфортной, пока не попал сюда.

Лили пыталась придумать подходящий ответ, но не нашлось ничего, кроме:

— Мне очень жаль это слышать.

Конрад склонился к ней. Девушка ощутила его тепло раньше, чем его ладонь коснулась ее щеки. Она повернулась к нему.

— Вы чудо, — сказал он, его глаза прожигали ее насквозь, — мне хотелось бы иметь больше времени, чтобы остаться и узнать вас получше.

— Не так много тут узнавать… — Она слегка задыхалась.

Принц покачал головой.

— Вы неправы. — И накрыл ее губы своими.

Поцелуй потряс Лили с неожиданной силой.

Когда его губы коснулись ее губ, сердце ее ухнуло вниз, как бывало на американских горках. Страх и восторг смешались, и невозможно было уже отделить одно от другого. Переход к восторгу был столь стремительным, что Лили могла только чувствовать, а думать не успевала. И она впитывала его вкус, вдыхала его запах, а когда он обвил ее руками и прижал теснее, полностью доверилась защите его сильных объятий.

Внезапно Конрад перестал быть принцем, а Лили — нищей, она была женщиной, а он мужчиной… обворожительным, волшебно притягательным мужчиной.

— Мы не должны… — попыталась возражать Лили в перерыве между неистовыми поцелуями. — У нас деловое соглашение.

Конрад на мгновение отпрянул.

— Ты ведь не думаешь, что это часть сделки?

Девушка попыталась отдышаться, краснея и стыдясь своего румянца.

— Ох, нет, я не имела в виду…

— Хорошо. — Он снова поцеловал ее, с еще большей жадностью, чем прежде.

Лили прильнула к нему, позволяя себе еще несколько мгновений этого чудесного забытья, прежде чем настоять на возвращении к более отчужденным, профессиональным отношениям.

Что оказалось непросто. Никогда она не испытывала ничего подобного. В эти секунды казалось, что Конрад создан для нее. Нельзя допустить такого! Если она позволит себе расслабиться, то закончит у разбитого корыта. Он не может принимать ее всерьез. И будущего у них нет. Надо быть дурой, чтобы вообразить нечто подобное.

На сей раз Лили отодвинулась решительнее.

— Мы не можем, — сказала она, хотя знала — ее глаза и губы говорят обратное.

К счастью, он был джентльменом и прислушался к ее словам.

— Что-то не так?

Она отрицательно покачала головой, краснея во второй раз за последние десять минут.

— Я просто не из тех девушек, что занимаются этим… — она беспомощно развела руками, — для развлечения.

— Лили. — Принц взял ее за руки и заставил взглянуть на него. — Я никогда бы не использовал вас так.

— Я не то хотела сказать… Просто вы через несколько дней уезжаете, и даже если нет… Все равно вы уедете. И мне не хочется… тосковать потом.

Он улыбнулся краешком рта.

— Ваши слова делают мне честь.

— Я кажусь дурой.

Конрад опять коснулся ее щеки.

— Нет. Я уважаю ваши желания. Понимаю их. Конечно, нет смысла начинать что-то, что мы не сможем продолжить.

Как будто он имел возможность продолжить отношения с американкой без роду без племени.

— Значит, договорились.

Принц не отодвинулся, а Лили не хотела, чтобы он отодвигался.

— Договорились.

Девушка попыталась заставить себя подняться или откинуться назад, или хоть упасть с дивана — как-нибудь увеличить расстояние между ними, лишь бы не кинуться к нему в объятия.

- Тогда ладно. Так куда мы идем ужинать? Где-то на виду и одновременно в достаточно интимной обстановке?

— Замечательно. Что вы можете предложить? Такие вопросы для нее — пара пустяков.

— «Хичкок». Уютное местечко, при этом достаточно элегантное для вам подобных…

Он вздохнул.

— Вижу, эксклюзивное обслуживание вам приелось. А мне думается, все пройдет чудесно, — подбодрила Лили.

— Тогда в восемь?

— Решено. Я спущусь в контору и сделаю нужные распоряжения.

— Профессионал высшего класса.

Она поднялась и рефлексивно пригладила свою одежду.

— Я этим живу.

— Еще одна просьба.

— Какая?

— Я пригласил профессионального стилиста обсудить с вами, что вы наденете на бал.

— Это не нужно. — Но… не нужно ли? У нее нет ничего для такого случая.

Лили предпочла бы обойтись, но на кону репутация принца Конрада, не ее собственная. Ей следует выглядеть на все сто. Неудобно позволить мужчине покупать ей одежду, но в сложившихся обстоятельствах было бы эгоистично отказаться.

— Но если вам так удобней, хорошо, — поправилась она.

— Мне будет гораздо удобней устроить все так, как будет легче для вас. Не хочу создавать вам дополнительные сложности. Так что днем поднимайтесь ко мне в номер. Стилист узнает ваши вкусы и принесет кое-какую одежду на пробу. Хорошо? Часам к двум.

Лили не привыкла, чтобы ее обслуживали другие, в особенности если предполагалось выполнить ту работу, какую обычно она выполняла для других. Но Роза вечно ей твердила, что следует иногда хоть немного ослаблять контроль, и подворачивался подходящий случай.

— Понимаю, о чем вы, — слегка улыбнулась она, повернулась на каблуках и поспешила по коридору, остро ощущая его взгляд, устремленный ей в спину.




ГЛАВА ДЕВЯТАЯ


— Значит, обед на троих в «Хичкоке» на восемь часов, — говорила Карен в трубку, когда Лили вошла в офис. — Принцесса Друсил, леди Энн и леди Пенелопа… да, поняла. Очень хорошо, ваше высочество. Нет, уверена, проблем не будет. — Она сняла трубку и собиралась уже набрать номер, но Лили ей помешала.

— Ты шутишь, конечно?

Карен смутилась.

— О чем?

— О резервировании мест для принцессы Друсил и компании.

Карен нахмурилась.

— Лили, ты что?

Лили потрясла головой.

— Прости, просто невероятное совпадение. Я только что говорила с принцем Конрадом о «Хичкоке», и тут же ты делаешь заказ. Для них. — Просто чудо. Не могла принцесса Друсил поставить еще один микрофон. Он теперь и близко ее не подпускал к своему номеру. — Думаю, надо предложить Конраду другой вариант.

— О, Конраду? — хихикнула Карен. — Вы немного сблизились, а?

— Так всем теперь положено думать, — ответила Лили и кратко ознакомила Карен с ситуацией.

— У меня мысль. Помнишь шеф-повара Антонио?

Лили кивнула.

— Он недавно открыл в деловой части города потрясающий ресторан. Еда, атмосфера — все шикарное, и в совершенно противоположную сторону от «Хичкока».

— Молодчина. Давай я позвоню.

— Нет. Позволь мне. На этой неделе с тобой положено обращаться как с принцессой.

Лили улыбнулась. Ей начинало казаться, что Рождество в этом году пришло на месяц раньше.

— Спасибо, Карен. — Она набрала номер Конрада. — Послушайте, я сейчас говорила с Карен, и она предложила другой ресторан. Не возражаете, если я внесу изменения в наши планы?

— Нисколько. Все, что вам нравится. Опасные слова.

— Ладно, Не волнуйтесь, вы не пожалеете, что так сказали.

— Уверен. Кстати, мне сообщили, что к двум часам пришлют кого-то по имени Марин. Я ненадолго уйду, так что используйте свой ключ, чтобы войти.

— Это не нужно, — сказала Лили. — Я могу занять другую комнату. Хотя нет, все номера забронированы. Разве устроиться в конторе…

— Я настаиваю, — раздраженно заявил Конрад. — Увидимся. — И повесил трубку раньше, чем Лили успела опять возразить. У нее осталось ощущение, что он намеренно поторопился.

Вздохнув, она откинулась на спинку кожаного кресла, которое уговорила Герарда купить несколько месяцев назад. Тогда они шутили еще, что кресло может с успехом заменить кровать, такое оно комфортное, но Лили ни разу не замечала, что в нем клонит ко сну. Казалось, и теперь она не спала, пока вдруг не проснулась — от неудобной позы шея затекла, — посмотрела на часы и обнаружила, что уже четверть третьего!

Она бросилась к лифту, нетерпеливо нажимая на кнопку, пока двери перед ней не открылись. На выходе из лифта ей встретился женоподобный молодой человек, собирающийся войти в кабину.

Лили хотела прошмыгнуть мимо, но, повинуясь внезапно пробудившемуся подозрению, остановилась и обернулась к нему.

— Простите, — извинилась она, — вы не из отдела закупок?

Молодой человек взглянул на нее и вышел обратно.

— Вы ведь не Лили, нет?

— Она и есть.

Он с пафосом вздохнул.

— Точно, работа мне обеспечена. Вы только посмотрите на эти волосы!

Лили взглянула на себя в зеркало. Да, он прав. За время сна в кресле ее волосы сбились и перепутались.

— У меня есть расческа… — начала девушка, но ее перебили.

— Золотко, у тебя есть не расческа, у тебя есть имиджмейкер.

— Что? Я думала, вы закупщик…

— Стилист, золотко, и, похоже, времени у меня в обрез. — Он взял Лили под руку и начал подталкивать к номеру Конрада.

— Минутку, — сказала Лили, — мне казалось, они должны были послать Марин.

Стилист остановился, упер руки в бока.

— Мое имя, — с преувеличенным терпением пояснил он, — Морис.

— Ой, — она кивнула. Ясно, почему Конрад перепутал. — Тогда хорошо… только, пожалуйста, ничего слишком радикального.

Он обернулся на нее через плечо и фыркнул.

Немного погодя Лили обнаружила себя главным клиентом ультрамодного салона. Волосы ее подверглись процедуре осветления. Пристроившаяся рядом маникюрша трудилась над ее ногтями, а бойкий молодой человек по имени Фредди добавлял последние штрихи, занимаясь с отдельными прядями.

— Не могу поверить, что вы никогда раньше этого не делали, — говорил Фредди. — Вам понравится. Вы, вероятно, думаете, что ваши волосы слишком бледные, чтобы еще их осветлять, но вот глядите — несколько платиновых прядей на макушке и вокруг лица, а по бокам — тон чуть потемнее. Шикарно.

— Вам и следует выглядеть шикарно, — добавил Морис, — в газетах сегодня написали, что некая мадам Надменность вселилась в гостиницу исключительно с целью завоевать вашего мужчину.

— Леди Пенелопа?

Морис прищелкнул пальцами.

— В точку! Снимок вышел нечетким, но, на мой вкус, смотрелась она по-дурацки.

Если снимок был нечетким, то скорей всего не случайно, подумала Лили.

— Он не мой мужчина, — смущенно сказала она. — Это всего на один вечер.

— Один волшебный вечер, — Морис был доволен донельзя. — С него все начнется. Вот почему мы обязаны сделать вас совершенно неотразимой.

— Что нетрудно, — встрял Фредди.

Лили скептически посмотрела на Мориса.

— Я не уверена, что принц Конрад это имел в виду, когда вызывал вас сюда.

— Золотко, принц Конрад понятия не имел, чего вы хотите, — так что дал вам карт-бланш. Он сказал, что если вы пожелаете полностью обновить гардероб, то так тому и быть.

Лили никогда не сталкивалась с такой щедростью со стороны мужчины, Ей было неловко, и одновременно с этим ситуация восхищала ее.

Множество раз она организовывала дни, подобные этому, для клиентов, но ей и в голову не приходило, что она сама может оказаться на их месте. Потратив полдня на возражения, она сдалась.

К пяти часам она превратилась в совершенно другую женщину. Волосы, прежде длинные и прямые, обрезанные теперь на разных уровнях, обрамляли лицо, а играющие в них золотистые искры невольно приковывали внимание.

Морис уговорил ее на болезненный процесс выщипывания бровей и придания им новой формы, отчего виду Лили стал элегантным и утонченным.

Изменения, сами по себе пустячные, вместе впечатляли.

Затем Морис объявил, что составил себе достаточное мнение о личности Лили, и отослал ее дожидаться платьев.

В «Мончклэ» она возвращалась, слегка смущенная изменениями своей внешности. И реакция коллег не добавила ей душевного спокойствия.

— Ну и ну, ты даешь! — воскликнул Энди. Его глаза широко раскрылись. — Знал, что ты— хорошенькая, Лили, но сейчас ты выглядишь как кинозвезда.

Ее лицо загорелось.

— Прекрати, Энди.

— Я серьезно. — Он позвонил Герарду в кабинет. — Герард, выйди поглядеть на пашу девочку.

— Вам что тут, зоопарк? — возмутилась Лили.

Энди зашикал на нее, а. возникший на пороге Герард шумно выдохнул.

— Боже, просто неземное видение!

— Спасибо, Герард.

— Покажите Карен, — велел Энди.

— Мне правда надо кое-чем еще заняться, — отказалась Лили. — Я покажусь ей позже.

Ей удалось выбраться из круга любопытствующих, сбежавшихся в коридор. Следующий час прошел за примеркой платьев и аксессуаров к ним. Крутясь перед зеркалом, Лили находила лишь отдаленное сходство с самой собой. Наконец она остановилась на голубом шелковом платье для бала. Оно слегка отличалось от общепринятых вечерних туалетов, и вначале, увидев его, Лили засомневалась.

— Только примерьте, — уверенно сказал Морис. — Не стоит решать, пока не увидел на себе.

Она примерила и поняла — стилист прав. Цвет шел ей идеально, подчеркивая синеву глаз и сочетаясь с тоном кожи так, как и вообразить себе было невозможно. Разрез оказался немного длинноват, но Морис уверил ее, что проблема легко решаема.

— Оно? — с энтузиазмом сказал он. — Оригинал Торести, демонстрировался лишь однажды на показе в Милане. Вы их сразите, Лили, наповал.

— Оно прекрасно, — отвечала Лили, любуясь великолепной отделкой. — Думаю, кто угодно неплохо бы в нем смотрелся.

Морис презрительно фыркнул на самое предположение, потом заявил:

— Я присмотрел чудненький комплект и для сегодняшнего обеда. Ретро, Мэри Тайлер Мур, с…

— Минуточку, — прервала Лили. — Я не могу больше тратить деньги этого человека. Я вообще не уверена, должны ли мы были делать то, что уже сделано. Все, что мне требовалось, — платье для субботней ночи. Теперь оно есть, так что закругляемся.

Морис недовольно взглянул на нее и упер руки в бока.

— У меня инструкция снабдить вас всем, что вам может понадобиться, и тем, чем вы пожелаете. И, милая девочка, поверьте мне, вам нужен этот комплект. — Видимо, он заметил, что Лили снова собирается возразить, потому что взмахнул рукой и сказал: — Хорошо, хорошо, хотя бы примерьте. Дайте мне взглянуть, раз уж я притащил его сюда. Доставьте мне удовольствие.

Лили вздохнула и, помедлив, неохотно кивнула.

— Ладно, я примерю. Но потом вы несете его обратно, а я возвращаюсь к работе — может, успею хоть что-нибудь сегодня сделать.

— Отлично. — Морис щелкнул пальцами, и на сцене появились узкие брюки и легкий обтягивающий кашемировый свитер. Обманчиво простой наряд, учитывая марку и стоимость, выраженную в нескольких тысячах долларов. — Давайте, — торопил ее Морис. — Быстренько.

Усмехнувшись его суете, Лили отправилась в примерочную. А одевшись, едва могла поверить собственному отражению. Такое возможно лишь в мечтах — костюм утончал ее там, где она была тонкой, а выпуклости делал соблазнительными, роскошными. Она ощущала себя прекрасной, как Мэрилин Монро или Лана Тарнер.

Она вышла из примерочной.

— Вы были правы, — сказала она Морису, — это действительно прелестный..

— Прекратите давку! — взвизгнул Морис. — Преемница Грейс Келли, Лили Тилден!

— Ой, потише, Морис, передохните. Не стоит так кричать.

— Очень даже стоит! — Он взглянул на свою помощницу, которая согласно кивнула.

Его восторги были прерваны появлением принца Конрада. Все обернулись к вошедшему. Принц оглядел всех, потом спросил:

— Что случилось?

— Ничего, — голос Мориса звучал как у нашкодившего четырехлетнего ребенка.

— Мы только что обсуждали, нужен мне или нет этот комплект, — ответила Лили. — И, конечно, не нужен.

Конрад осмотрел ее с ног до головы.

— Почему же нет?

— Потому что… — Как объяснить очевидное? — Он не является необходимым. Платье для бала, да, я понимаю, но это… Повседневная одежда.

— Идеальная для сегодняшнего обеда, — отрезал Морис.

Конрад выстрелил в него взглядом.

— Он прав. Идеальная. — И перевел взгляд на Лили. — Между прочим, кто он? Кто вы такой?

— Морис Гиббонз. От Мельборнского отдела закупок.

Конрад удивился.

— Я думал, это будет… конечно. Морис. Именно тот, о ком они и сообщали.

Морис казался удовлетворенным и с обновленной решимостью спросил:

— Разве вы не считаете, что она должна оставить комплект себе и надеть его сегодня?

Его вопрос сбил Конрада с толку.

— Как она хочет.

— Она захотела бы сильнее, если б понимала, настолько комплект ей идет, — ответил Морис.

Лили подавила смешок. Морис, конечно, прав, наряд ей очень идет. Он свое дело знает. Понятна ей была и растерянность Конрада. Принц ничего не понимал в женских вещах и согласен был на все, что могло сделать ее счастливой.

А наряд сам по себе делал ее счастливой.

Не потому, что ей хотелось им обладать, боже упаси, просто ей не часто приходилось встречать мужчин, которые больше интересовались ее желаниями, а не своими.

— Мне наряд не нужен, — твердо сказала Лили и пошла переодеваться.

— Погодите, — голос Конрада был настолько повелительным, что она замерла на месте.

— Да?

— Вам он нравится?

Она замялась.

— У Мориса безупречный вкус.

— Но вам он нравится? Вы хотите его?

— Мне он нравится. Но он мне не нужен.

Конрад взглянул на Мориса.

— Добавьте к счету.

— Сделаем, — мгновенно откликнулся Морис.

Лили еще пыталась возражать:

— Погодите, вы не можете…

— Послать кассовый чек вам? — Морис теперь обращался к Конраду, полностью игнорируя Лили.

— Нет! Серьезно, не надо…

Ответ Конрада заглушил ее выкрики:

— Да, пошлите сюда. — Потом он обратился к Лили. — Не надо возражать. Наденьте его сегодня, мне нравится. Если потом вы никогда его не станете носить, я не обижусь. Но, пожалуйста, позвольте мне купить его вам.

Лили слышала слова, но не была уверена в подтексте. Говорит ли он, что она одета неподобающе, раз ему приходится платить практически за все, или же он так пытается сгладить для нее действительно щекотливую ситуацию?

Ей было невдомек.

Зато она была уверена, что Конрад позволяет ей ощутить себя подлинной принцессой. Может, даже королевой.




ГЛАВА ДЕСЯТАЯ


Вечером Лили и Конрад отправились в ресторан. Черный вытянутый лимузин, охлажденное шампанское и голос Фрэнка Синатры, тихо льющийся из динамиков.

Лили откинулась на кожаное сиденье.

— И правда здорово, должна признаться, — сказала она Конраду. — Маленькой девочкой я часто видела эти большие, блестящие машины, проезжающие по городу, но и представить себе не могла, что когда-нибудь окажусь по другую сторону тонированного стекла. Вам, наверно, нравится везде разъезжать с таким шиком.

Он улыбнулся чуть печально.

— Честно говоря, я предпочел бы вести сам или даже пройтись пешком, но ситуация обычно обязывает, да и охрана настаивает.

— Охрана?

Принц кивнул и налил еще бокал шампанского.

— Пуленепробиваемые окна, скрытая защита везде, все такое.

Лили открыла рот.

— И все это необходимо?

— В моей стране почти никогда, но тут лучше быть аккуратнее. — Он подал ей бокал. — Особенно в последние годы.

Грустная правда.

— Расскажите мне о Белории.

— Она прекрасна. Холмы, усеянные маленькими фермами, почти обязательные башни с часами на центральных площадях городов. Тут неплохо, но я скучаю по их спокойствию.

— Маленькой я любила книжки о таких местах. Представляла, что сижу на зеленом-зеленом холме среди полевых цветов и смотрю в синее небо.

— Тогда вам надо приехать к нам весной. И обещаю, ваша мечта исполнится. У нас много таких Мест.

Машина затормозила. Снаружи уже столпились фотографы.

— Вас ждут? — спросила Лили.

— Боюсь, что так. Ваша коллега Карен позвонила в несколько газет, сообщая, что мы будем здесь. Не волнуйтесь, все быстро кончится.

Лили снова посмотрела в окно на фотографов и сглотнула. В теории все просто, только сейчас эти люди будут фотографировать, как она выходит из машины. Тьма возможностей для неудачных кадров, и очень вероятно, что ее бывшие воздыхатели могут их потом увидеть в газетах и позлорадствовать.

— Вы хорошо себя чувствуете? — тихо спросил Конрад.

— Да, отлично. — Лили улыбнулась собственному тщеславию. При чем тут она, речь о фонде принца Фредерика. От нее требуется лишь привлечь внимание к Конраду.

Водитель открыл дверь, и Конрад вышел первым, чтобы помочь Лили пробраться через толпу папарацци.

— Принц Конрад!

Сверкнули несколько вспышек, ненадолго ослепившие Лили.

— Это новая женщина в вашей жизни?

— Насколько серьезны ваши отношения?

— Что случилось с Бритни Оливер?

— Означает ли это, что слухи о вас и леди Пенелопе неверны?

Конрад отвечал на вопросы, мастерски свернув разговор на тему фонда и предстоящего благотворительного бала. Он сумел не впасть в нравоучительный тон, призывая делать добрые дела. Более того, расписал все так заманчиво, что, не будь Лили частью разыгрываемого представления, она тоже бы заинтересовалась субботним мероприятием.

Когда последний вопрос был задан и последняя вспышка произведена, Конрад поблагодарил всех и, помахав, повел Лили к ресторану.

— Они вас так просто не оставят, — чуть слышно сказала она на ходу. — Будут ждать шанса сделать удачный кадр у окон.

— Хм, — понизив голос, откликнулся он. — И, с вашего разрешения, я им его предоставлю.

Сердце Лили подпрыгнуло, она не знала, как реагировать.

— Надо было заранее договариваться, — отшутилась она.

— Упрощать вы не любите, точно?

— Конечно же люблю, это моя работа.

Он рассмеялся.

Их усадили за уединенный столик в нише. Из окна вид был превосходный.

Как только официантка получила заказ и ушла, Конрад сказал:

— Еще раз спасибо. Я понимаю, что вам не хотелось этого делать.

— Все не так плохо.

— Нет?

— Нет. Можно сказать, я даже получаю удовольствие.

— Рад слышать. Удивлен, но рад. Я считал, что вы найдете это утомительным. Вы не слишком обрадовались, когда я сообщил вам о приходе стилиста.

Лили рассмеялась.

— Да, верно. Без этого я бы обошлась, зато как приятно было стоять рядом с вами, зная, что принимаешь участие в чем-то действительно важном. А та встреча с Джеффом… То, что выделаете, так много значит для него и его матери.

— Я очень благодарен вам, что вы тогда остались, — признался он. — С ребенком просто, но, боюсь, я не знал бы, о чем говорить с матерью. Разговоры ни о чем мне трудно даются.

Беседа текла все непринужденнее. После трех перемен блюд и десерта Лили взглянула на часы и глазам не поверила.

— Ничего себе, уже за полночь!

— Вам надо быть еще где-то?

— Нет, просто… Я понятия не имела, что столько времени прошло. — Она взглянула в окно, где все еще ждали фотографы. — Бедные ребята замерзли, должно быть!

Конрад проследил за ее взглядом, потом подозвал официанта.

— Там снаружи журналисты…

— Я немедля избавлюсь от них, ваше высочество!

— Нет-нет, я только хотел, чтобы вы предложили им капучино. За мой счет, конечно.

Официант изумился.

— Простите, вы сказали, что желаете напоить их кофе? За ваш счет?

— Да.

Лили весело наблюдала, как сбитый с толку официант выходит на улицу, записывает заказы и возвращается на кухню.

— Вы здорово его смутили, — со смехом сказала она. — Поверьте мне, у нас в гостинице частенько останавливаются знатные особы и знаменитости, и обычно они… ну, довольно эгоцентричны.

— Как жена моего отца.

Лили пожала плечами, зная, что не может чернить клиента, как бы ни была согласна сданной ему оценкой.

— Таких очень много.

— Вы, наверное, боялись моего приезда.

— Что вы, нет. Мы знали, что будет интересно. Хотя я не представляла, насколько интересно.

— Если работа в гостинице вам прискучит, вы всегда можете сделать карьеру актрисы. Вы будете неподражаемы.

— Сомневаюсь, что у меня впереди «Оскар».

Направляясь к выходу, Лили заметила, как фотографы, уже получившие дозу кофеина, засуетились, готовясь снимать.

Конрад, видимо, тоже заметил их, потому что помог Лили надеть пальто, а после придержал руками за плечи.

— Думаю, момент подходящий для поцелуя, — сказал он тихо.

— Да, он их должен заинтересовать, — согласилась девушка.

— Вы не возражаете?

Нет, Лили не возражала. Тем более тут было одно притворство. Так что она не должна ничего почувствовать. Ведь все понарошку.

Она продолжала твердить это себе, когда Конрад притянул ее ближе и поцеловал. И мир вокруг них перестал существовать, Шум ресторана, звон бокалов и тарелок, невнятный рокот голосов — все ушло.

Не осталось ничего, кроме теплых объятий этого человека и ощущения его губ на ее губах. Головокружительного и опьяняющего. Она могла бы стоять так всю ночь, хотя внутренний голос и пытался напомнить ей, что все понарошку.

Минуту ей казалось, что фейерверки вспыхивают у нее в голове, но затем Конрад отпрянул назад и прошептал «спасибо». Лишь тогда она поняла, что это вспышки фотокамер.

— Не стоит благодарности, — нетвердо произнесла она в ответ.

Он подвел ее к двери ждущего лимузина и усадил внутрь. Машина тронулась, и принц сказал:

— Завтра можно ждать газетных сказок. Если повезет, они привлекут внимание к субботнему балу.

Лили сглотнула, все еще не придя в себя после поцелуя.

— Мне кажется, должен быть более простой путь.

Он рассмеялся.

— Что может быть проще? Дать повод для сплетен, несколько фотографий в газетах. Готово.

Девушка вынуждена была согласиться. Возможно, на первый взгляд план и кажется примитивным, но Конрад знает, что делает. Ее же проблемы связаны с тем, что она не очень хорошая актриса. Не может она притворяться, что неравнодушна к кому-то, кто ей безразличен.

Более того, она не может притворяться, что равнодушна к тому, кто ей не безразличен.

— Рада, что все сработало, — сказала она. Конрад нахмурился.

— Тогда что не так?

— Почему вы решили, будто что-то не так?

— Это очевидно. Вы… подавлены.

Как вышло, что мужчина, мгновенно улавливающий малейшие нюансы ее чувств, оказался принцем?

— Я просто устала. Не привыкла ложиться так поздно. — Она сверкнула улыбкой, вложив в нее максимум убедительности.

Конрад кивнул, но смотрел так, словно убедился не полностью.

Остаток пути до гостиницы они проделали в молчании. Когда Конрад смотрел в окно, Лили изучала его профиль. Он был так красив, что с трудом верилось в его реальность. Она уже узнала, что значит быть в его объятиях, и, глядя сейчас на него, чувствовала желание, которое определенно никогда не осуществится.

Дурные новости, со страхом осознала Лили. Она готова влюбиться в него. В принца. Который однозначно дал понять, потому что не желает никаких романтических связей. Который фактически и попросил ее помочь, потому что знал — она понимает его нежелание.

Внезапно Лили захотелось, чтобы эта неделя поскорей прошла и она смогла бы вернуться к обычной своей жизни.




ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ


Когда наконец настала суббота, никто не позволил Лили и думать о работе.

— Это твой день, — выразила Карен общее мнение коллег. — Ты должна хорошо отдохнуть перед выходом. И не забудь, мы все будем с нетерпением ждать отчета.

Лили пришлось смириться. Все ожидали чего-то особенного и не желали, чтобы день проходил как обычно, хотя сама Лили более всего желала отвлечься в работе.

Газеты были полны статьями о Конраде, принимающем награду ООН вместо отца. Фотографии тоже получились неплохие, не могла не отметить Лили. Он казался энергичным и обворожительным, именно таким, каким должен быть принц из сказки. Называли его и «красноречивым», и «красавчиком», а Каролина Хортон — «будущим мужем леди Пенелопы».

Оставалось только разводить руками. Конрад определенно не обрадуется. В последние дни Каролина Хортон просто атаковала его намеками на леди Пенелопу. Кто-то тем временем поставил на Бритни Оливер, две или три газеты опубликовали фотографию Лили в объятиях Конрада. Несколько минут девушка не могла оторваться от созерцания, потом заставила себя сложить газету и убрать подальше.

Ее платье должны были прислать через пару часов, Морис и Фредди ожидались к четырем — помочь ей приготовиться, а в шесть они с Конрадом отбудут на бал. И конец. Ее работа завершена.

Но вместо облегчения она ощутила пустоту.

Рассыльный опаздывал. По пути в «Мончклэ» он заплутал, направившись не в ту сторону. Бедняга жутко боялся, что заказчик снимет с него голову за опоздание.

Каким же облегчением было встретить в вестибюле гостиницы улыбающуюся пожилую женщину в тиаре.

— Это заказ из Мельборна для принца Конрада? — спросила она.

— Да, мэм.

— Я отнесу.

Рассыльный растерялся. Предполагалось, что заказ получит сам принц, но если не поверить женщине в тиаре, так кому же верить?

Он протянул платье ей.

— Прошу вас.

— Большое спасибо. — Дама прищелкнула пальцами. Сразу явилась слегка смущенная младшая версия ее самой. — Платье для подружки Конрада. Отнеси его в номер. На третьем этаже.

Глаза молодой женщины расширились, она приняла платье.

Рассыльный немного подождал, но стало ясно, что чаевых он не получит. Пожилая поторопила его:

— Беги, мальчик. Уверена, для тебя найдется занятие получше, чем стоять тут и таращиться на королевских особ.

— Платья еще нет? — спросил Морис нетерпеливо.

— Нет, — Лили озабоченно взглянула на часы. — Пора бы уж.

— Я до них доберусь, — пропыхтел Морис, вынимая свой сотовый. Пролаял что-то в трубку и надолго замолчал. Следующими его словами было: — Уже? Когда? Кто его приносил? — Прикрыв трубку ладонью, он сказал: — Платье было доставлено два с половиной часа назад.

— Быть не может, — откликнулась Лили. — Все тут умирают от желания его увидеть. Кто-нибудь сразу бы прибежал. — Она набрала рабочий помер Карен и спросила про платье. Карен ответила, что ей ничего не известно, но обещала проверить и сразу перезвонить. Через минуту выяснилось, что швейцар видел мальчика, передавшего большую сумку принцессе Друсил.

— Следует ли мне спросить ее, не попало ли платье по ошибке к ней? — предложила Карен.

Лили охватили дурные предчувствия.

— Нет, спасибо. Я сама.

Понадобилась некоторая твердость, чтобы уговорить Мориса и Фредди остаться в номере и отправиться к принцесса Друсил одной. Стрепетом Лили подошла к апартаментам на третьем этаже.

Уже по лицу открывшей дверь принцессы Друсил Лили поняла, что произошло худшее.

— Мне кажется, вам по ошибке передали платье от Мелборна, — произнесла она будничным тоном.

— Мне? — Принцесса приложила руку к обширной груди. — Не знаю, о чем вы толкуете. Да и зная, не стала бы вам помогать. По-видимому, мой пасынок в женщинах не разбирается, но я-то не он. Сегодня он поедет на бал с леди Пенелопой.

— Вы ошибаетесь, — холодно отвечала Лили. — И я уверена, вы не захотите, чтобы он сам начал спрашивать вас о платье.

Глаза собеседницы полыхали злобой.

— А я уверена, вы не захотите, чтобы прессе стали известны некоторые подробности заключенного вами и моим пасынком соглашения.

— Я закончила с платьем, мама, — леди Энн появилась из комнаты, держа в руках ножницы и лоскуты синего цвета — остатки платья Лили.

Сердце Лили упало.

У нее не были ничего более-менее пригодного для намеченного выхода, и найти что-нибудь не представлялось возможным. Жестокость принцессы Друсил беспримерна.

Лили без слов вышла из комнаты, отправившись сообщать плохие новости Фредди и Морису. Они встретились ей в коридоре — не усидели таки в номере.

— Мы не должны были позволять вам идти одной, — сказал Фредди, обменявшись быстрым взглядом с Морисом. — Что случилось?

— Она забрала платье.

— Где оно?

— Разрезано на тысячу кусков в ее номере, вот где. — Лили содрогнулась при воспоминании. Какая потеря! — Ее дочка постаралась.

— Так оно… не восстановимо? — не веря, спросил Морис.

— Сейчас оно не прикрыло бы и куклы Барби.

По иронии, слезами разразился Морис.

— Весь наш труд! Предполагалось, что это будет счастливейший день твоей жизни, а эта корова…

— Ничего, Морис. — Лили похлопала его по плечу. — Не расстраивайся. — Ей не верилось, что она утешает его, но так было даже легче. — Должно быть другое решение.

— Конечно, если ты хочешь выглядеть как пугало, — прорыдал Морис.

Фредди согласно кивнул.

— Это точно. Если вы купите что-то в последний момент, то оно будет и выглядеть, словно вы купили его в последний момент.

Лили пожала плечами. Слезами горю не помочь.

— Все равно это лучше, чем идти раздетой или совсем не идти.

Дверь открылась, в щель просунулась голова Берниз Дорбрук.

— Что происходит?

— Ох, мне жаль огорчать вас, Берниз…

Лили перебил Морис, немедленно выложивший всю историю и свои комментарии о подлой личности принцессы Друсил.

Берниз выразила полнейшее согласие:

— Я предупреждала Лили о ее злобности.

Высказанное замечание положило начало бурному обсуждению мерзости Друсил, глупости ее дочери и безнадежности их попыток свести леди Пенелопу с принцем Конрадом. Участвовали Берниз, Фредди и Морис.

— Прошу прощения, — вступала Лили, — я присоединяюсь к высказанным мнениям, но ситуация такова, что через сорок пять минут мне отправляться на бал, а надеть нечего.

— О, не волнуйся об этом, — сказала Берниз. — Пошли, у меня кое-что найдется. Я надевала его на вручение наград Академии в 1958 году. Мой муж тогда награду не завоевал… — Она вздохнула. — Но платье изумительное. От Валентино.

Морис и Фредди обменялись оживившимися взглядами и разом начали подталкивать Лили по направлению к номеру Берниз.

Когда, переодевшись, Лили появилась перед своими судьями, три рта разом открылись.

— Ты выглядишь… прелестно, — сумел выговорить Морис.

— Очаровательно, — присоединился к нему Фредди.

— Милая, если б я так же выглядела в этом платье, той ночью я отправилась бы домой с Кэрри Грантом, — добавила Берниз, не скрывая выступивших слез.

— Спасибо, — сказала Лили, сама во власти бурных эмоций. — Всем вам. Берниз, прямо не знаю, что бы я делала, не загляни вы в номер. — Она шмыгнула носом, потом выпрямилась. — Но времени разводить нюни нет, у меня полчаса до того, как принц за мной зайдет. Фредди, сотвори чудо с моими волосами, сумеешь?

— Спрашиваешь!

Все гурьбой отправились в комнату, где она готовилась к выходу, и через двадцать минут преображение было полным. Никогда в жизни Лили не ощущала себя такой красивой.

К моменту, когда Конрад постучал в дверь. Лили не страшны были никакие фотографы.

При виде девушки голубые глаза принца просияли.

— Вы выглядите потрясающе, — сказал он. Фредди, Морис и Берниз с энтузиазмом закивали. — Никогда не видел женщины красивее.

Лили ощутила, что краснеет.

— Не совсем правда, но спасибо за комплимент. Вы готовы?

— Я бы предпочел остаться тут и просто глядеть на вас, — с улыбкой сказал Конрад.

Лили услышала, как одновременно вздохнулиФредди и Морис, стоявшие и отдалении.

Она сделала большие глаза.

— Ну же, пошли, пока я не превратилась в тыкву. — И двинулась мимо него, но внезапно остановилась. — Ой, нет!

— Что такое? — спросил Конрад. Девушка приподняла платье.

— Туфли, которые предполагалось надеть с другим платьем, сейчас будут смотреться нелепо.

— Какой размер вы носите? — быстро спросил Морис Берниз. — Шестой? — с надеждой взглянул он на Лили.

Та покачала головой.

— Восьмой. Но ничего. Можно остановиться у магазина уцененных товаров по дороге.

— Уцененных товаров! — с ужасом повторил Морис.

Лили выстрелила в него взглядом.

— Они нужны мне лишь на одну ночь, да и нет времени на походы по магазинам. Перебьюсь. — Трудно поверить, как часто этим вечером ей приходится утешать Мориса! — Честно, ты волнуешься больше меня!

Конрад провел ее к ожидающему лимузину и лично открыл дверь, прогнав шофера. Взглянув на босые ноги Лили, спросил:

— Может, поедем лучше в аэропорт и отправимся на Гавайи?

Она вздохнула.

— Не шутите о Гавайях в присутствии девушки, выросшей в Бруклине, ваше высочество. В ноябре можно лишь мечтать о тепле. Или холоде. Что угодно, лишь бы не мерзкий морозящий дождь, что вечно бывает у нас в это время года.

— Я с радостью заберу вас отсюда, — сказал Конрад. — Куда только захотите.

Кровь бросилась ей в лицо. Она не знала, серьезно он говорит или нет, но момент был настолько драгоценен, что не хотелось отравлять его, спрашивая.

Нынешняя ночь — ночь сказочная, и она только начинается.




ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ


Несколько минут спустя они подъехали к обувному. Машина плавно затормозила.

— Я сейчас. — Лили обернулась к Конраду.

Тот вытащил бумажник.

— Разрешите мне по крайней мере…

— Забудьте. — Она фыркнула. — У вас не найдется достаточно мелких купюр. — И убежала, чтобы через пять минут вернуться с дешевыми, но вполне приемлемыми черными туфельками на ремешках. Какая разница, никто на них и не посмотрит.

Конрад одобрительно кивнул, потом велел водителю ехать.

Был уже конец ноября. Лили впервые заметила в городе праздничные огни и оживление, знаменующие приближение Рождества.

— Не желаете шампанского? — спросил Конрад.

Первым побуждением Лили было отказаться, сославшись на необходимость сохранять ясную голову, но праздничное настроение передалось и ей.

— С удовольствием.

Он налил, передал ей бокал.

— За чудесную ночь.

Девушке стало весело. Нельзя всегда быть серьезной, сказала она себе. Иногда следует позволить себе радоваться жизни.

Конечно, куда легче, когда рядом кто-то есть. Кто-то, преследующий те же цели. Как сейчас у них с Конрадом. У них общая цель: сделать этот вечер удачным. Так и в счастливом браке должно быть.

Лили снова отпила шампанского и посмотрела на Конрада.

А таким, подумала она, не слушая возражения внутреннего голоса, должен быть хороший муж. Присутствовать, но не давить, помогать, но не навязывать, поддерживать, а не душить. И, превыше всего, умеющий быть благодарным. Конрад так часто в последние дни хвалил ее! Ей будет не хватать этого в дальнейшем.

Уже завтра…

У нее есть одна ночь. Одна ночь на сказку.

Водитель затормозил. Лили была изумлена количеством фотографов, ожидающих у — да, точно! — красного ковра.

На сей раз Конрад подождал, позволив водителю открыть дверь и ободряюще улыбнулся Лили. — Так принято, — пояснил он.

Она рассмеялась и последовала за ним в бесчисленные вспышки света.

Лили, непривыкшую к подобному приему, они просто ослепили. Конрад придерживал ее за руку, и она поняла, что не в состоянии ориентироваться из-за ослепительного блеска вокруг.

— Ты привыкнешь, — прошептал он. — К счастью, такие случаи бывают не часто.

На пороге они задержались, Конрад ответил на вопросы. Лили придерживалась своей роли, стоя рядом с ним, пока он сводил ответ на практически любой вопрос к цели сегодняшнего события. Ей оставалось только восхищаться его способности изворачиваться.

Брешь в его обороне обнаружилась лишь однажды, когда один из журналистов спросил:

— С вами будущая принцесса Белории?

Конрад заглянул ей в глаза и просто ответил:

— Из нее получится прекрасная принцесса.

Лили окаменела. Ей пришлось снова и снова напоминать себе, что все здесь — сплошное притворство.

Уже в зале — среди огней, цветов и гостей, многие из которых были важными шишками в своих областях, — время полетело незаметно'. Конрад продолжал покровительственно придерживать Лили за плечо, пока они перемещались от одной группы к другой, обсуждая цель собрания, пожертвования и успехи работы фонда.

В какой-то момент Конрад остановился и прошептал Лили:

— Что ты притихла?

Внезапное обращение на «ты» вдруг показалосьЛили само собой разумеющимся.

— От благоговения, — честно призналась она. Ты творишь чудеса.

Он рассмеялся.

— Не уверен, что это правда. В любом случае говори спокойно. Или молчи. Как хочешь. Я горжусь, что ты рядом со мной, что бы ты ни делала.

Сердце девушки болезненно дрогнуло, но вечер шел своим чередом, люди начали и ей задавать вопросы. Уклоняясь от нежелательных откровений, ей пришлось мобилизовать свой опыт менеджера. Но единственное, о чем она могла думать всерьез, был Конрад.

В десять заиграл оркестр. Конрад вдруг сказал:

— Наш выход.

Это Лили не предусмотрела.

— Выход? — испуганно переспросила она.

— Танец.

— Чего я и боялась. Я не танцую.

— Ты словно приросла к полу.

— Да я серьезно! Я действительно не умею танцевать!

Он тронул ее за щеку, заглянул в глаза.

— Ничего. Пойдем со мной. — Взял ее за руку и вывел на террасу, глядящую на расстилающийся внизу город. — Не холодно? — Принц обнял ее.

— Вовсе нет, — ответила Лили правду.

В его объятиях ей было жарко, словно в летний полдень.

Дверь осталась приоткрытой, и звуки музыки доносились до них. Конрад взял ее руку и положил себе на плечо.

— Это просто. Вперед, — он шагнул вперед, она следом, — назад. Вбок — обратно. Замечательно. Еще разок. Вперед, назад, вбок, обратно.

Они танцевали, одни на террасе, в стылом ноябрьском воздухе, и им сияли огни Нью-Йорка.

Музыка затихла, и Конрад похвалил Лили:

— Ты быстро учишься. Готова пойти в залу?

Она бы предпочла оставаться здесь и час и другой, вместо того, чтобы выступать перед столькими людьми, но — положение обязывает.

— Конечно.

Он взял ее за руку и повел обратно в танцевальный зал.

Стоило им появиться, как в толпе начали аплодировать, вначале тихо, а потом все громче.

Конрад поклонился дирижеру, и музыка началась снова. Он повел Лили в танце, и они танцевали, пока их пару не разбил незнакомый ей человек. Следующий час так и пролетел — Лили и Конрад искали друг друга, но протокол позволял любому просто подойти и разделить их.

Лили начала привыкать и уже ждала следующей возможности встретиться с Конрадом в танце, когда ей помахал из толпы один из ее коллег, Сиин.

Встревоженная, она подошла к нему. Из «Мончклэ» за ней могли прислать только в экстренном случае.

— Тебе надо идти, — прошептал Сиин Лили. — Срочно.

Лили оглянулась на Конрада, танцующего с пожилой дамой, и подумала, что успеет справиться с возникшей проблемой и вернуться, пока ее не хватятся.

— Что случилось? — спросила она.

— Пошли со мной, — Сиин вел ее к центральной лестнице. — Это недолго.

Ей стало не по себе.

— Сиин, что происходит? Что-то произошло в гостинице?

Он воровато огляделся по сторонам и открыл дверь.

— Сюда.

— Что случилось? — повторила Лили, но он молча закрыл за ней дверь.

— Мне очень жаль, — послышалось с другой стороны двери. — Но если постояльцы чего-то просят, мы должны выполнять, верно?

— Сиин! — Она попыталась повернуть ручку. Заперто! — Сиин, что ты делаешь? Разве постояльцы просили об этом? Открой дверь!

— Не могу.

— Почему?

— Потому что принцесса Друсил приказала. Мне очень жаль, но она обещала хорошо заплатить, а у меня семья, трое детей, о них надо заботиться.

— Сиин, выпусти меня немедленно или ты вообще лишишься работы!

— Пожалуйста, постарайся понять, Лили, — попросил он. — Ничего личного тут нет.

Девушка попыталась нащупать выключатель. Ничего не нашла. Единственное, что можно было понять, — она оказалась в какой-то крохотной кладовке.

— Сиин! — крикнула она. — Еще не поздно все исправить. Просто открой дверь.

— Перебьешься, — сказал Сиин, и Лили услышала удаляющиеся шаги.

Лили прижалась к двери. Эта комната — не тюрьма, во всяком случае не планировалась как тюрьма, значит, тут нет каких-нибудь хитрых приспособлений против побега. Вероятно, это просто гардеробная. Девушка подняла глаза, постепенно привыкающие к тусклому освещению, и заметила фрамугу, находящуюся высоко над дверью.

То, что надо!

Если удастся найти в темноте какие-нибудь подручные средства, то можно выбраться через фрамугу. Она поискала на ощупь и наткнулась на жесткую картонную коробку. С некоторым усилием перевернула ее вверх дном и встала на нее.

Вес коробка держала удовлетворительно, но приблизила ее к окну все же недостаточно. Лили снова начала шарить вокруг, и тут ей повезло обнаружился пластмассовый ящик. Очень тяжелый, поэтому пришлось вытряхнуть все содержимое перед тем, как подтащить его к коробке и водрузить наверх.

Забраться на сооруженную пирамиду было непросто. Девушка подоткнула платье повыше, больше волнуясь о его сохранности, чем о себе.

Когда стало ясно, что и выбраться и сохранить платье одновременно невозможно, она снова спрыгнула вниз и сняла платье, а потом опять забралась наверх, держа его в руке.

Лили наполовину торчала из фрамуги, когда услышала, что кто-то объявил через микрофон:

— А теперь, дамы и господа, его высочество принц Конрад из Белории!

И гром аплодисментов.

Лили застыла. Следует подумать об осторожности и ради него тоже. Нельзя компрометировать принца, свалившись в толпу в одном белье и туфлях.

Аккуратно, прислушиваясь к каждому звуку, она выбралась из окна.

К счастью, вокруг никого не оказалось, когда Лили плюхнулась вниз, но лишь только она натянула платье, появилась принцесса Друсил.

— Выбралась все же, тварь!..

— Принц Конрад навряд ли посмотрит сквозь пальцы на сделанное вами.

— Принц Конрад навряд ли посмотрит сквозь пальцы на сделанное, тобой, паршивка, если ты вынудишь меня обнародовать эту запись. — И извлекла откуда-то диктофон. С самодовольным видом нажала на кнопку, послышались голоса Лили и Конрада.

— У меня есть для вас предложение.

— Предложение? Какое?

— Пожалуйста, присядьте на минутку и хорошенько подумайте, прежде чем дать ответ.

— Вы заставляете меня слегка нервничать, ваше высочество.

— Вижу. Л я думал, вы из тех, кто никогда не нервничает.

— При обычных обстоятельствах не нервничаю. Так что, может, вам стоит побыстрее сказать, что у вас на уме?.

— Мне требуется женщина, изобразившая бы мою подружку на эту неделю. Некто, чье имя пресса могла бы обсуждать в смысле… любовного интереса.

— Вы просите меня подобрать вам… наемную сопровождающую?

Принцесса Друсил выключила магнитофон.

— Хотите послушать дальше?

— Нет.

— Теперь так. — Друсил убрала проигрыватель. — Если запись выйдет наружу, принц окажется в весьма сложном положении.

Вероятно, мысленно согласилась Лили.

— Как вам удалось вторично поставить в номере жучок?

— Ваш приятель Сиин был чрезвычайно услужлив. Чрезвычайно.

— Неужели вы способны так скомпрометировать вашего пасынка? — спросила Лили. — Вырванная из контекста, запись звучит чудовищно.

— В контексте резонанс будет не тот. Но если ты немедленно уберешься, возможно, я об этом забуду.

— А если нет?

— Внизу ждет голодный репортер в лице мисс Каролины Хортон. Выбор за тобой. Так что?

Конрад подошел к микрофону и произнес краткую речь, превознося заслуги отца. Речь готовилась заранее, так что слова подбирать ему не пришлось, но мысли его витали там, где сейчас пребывала его дама. Он высматривал в толпе Лили и не находил, и чем больше времени проходило, тем сильнее он беспокоился, что она ушла.

Делая необходимые заявления, он пытался игнорировать тот факт, что единственная женщина, которая ему небезразлична, видимо, бросила его.

Так забудь думать, приказывал он себе. Еще одно доказательство, что женщин ему не надо. Ничего не будет мешать ему сосредоточиться на более важных проблемах, на том же фонде, к примеру.

Получив заслуженные аплодисменты, он сошел с трибуны. Немедленно к нему подошла Друсил с леди Пенелопой и другой дамой, представившейся как «писательница Каролина Хортон». Он перекинулся с каждой несколькими фразами, а когда Каролина спросила, где дама, с которой он приехал, отговорился тем, что она пошла в дамскую комнату «попудрить нос».

— Уехала, вы хотите сказать? — пораженно осведомилась мисс Хортон.

Конрад замялся, а потом решил оставить все как есть. Какой смысл спорить? Лучше притвориться, что великолепно проводит время. Можно пообщаться со всеми, оставив у окружающих приятное впечатление.

Но исчезновение Лили не давало ему покоя. Он никогда не думал, что так расстроится.

Поэтому, когда он заметил Лили, появившуюся со стороны лестницы, со сбившейся прической и в помятом платье, мысли у него возникли совсем не благостные.

Подойдя к ней, он взял ее под руку, выводя на свет.

— Где ты была?

— Мне надо идти, — ответила она. — Это была ошибка.

— Но, Лили, о чем ты говоришь?

— Идея оказалась не самой лучшей, — девушка пыталась сдержать слезы. — Возвращайся к гостям. Это куда важнее нашего разговора.

— Не уверен.

— Поверь мне.

— Ладно, только…

Лили отчаянно замотала головой.

— Мне надо идти. Но я искренне желаю тебе максимум удачи с этим балом. — Приподняв подол, она поспешила к выходу.

— Погоди! — Он перехватил ее за руку. — Мне надо, чтобы ты осталась.

— Нет, не надо! — Вырвавшись, девушка бросилась прочь.

Конрад мог поклясться, что заметил слезы в ее глазах.

— Лили, подожди! — Он побежал за ней, но Лили сильно опередила его за время его глупых колебаний.

Уже в самом низу лестницы она споткнулась и потеряла туфлю. Остановилась ненадолго, чтобы скинуть и вторую, и села в подъехавшее такси.

— Лили!

Конрад бежал сзади, призывая ее остановиться, но никто не внял его мольбам.

В результате ему остались туфелька и разбитое сердце в придачу.

Лили велела таксисту везти ее прямо домой в Бруклин. Цена ей была безразлична, запроси он хоть сто долларов. Ей требовалось попасть домой и снова стать собой.

Пока Лили сидела запертая в кладовке, она была почти уверена, что Конрад вот-вот придет к ней на выручку. Девушка и подумать не могла, что Друсил изобрела такой дьявольский план.

Лили знала, что сделала правильно, оставив его одного. Останься она, Друсил без колебаний бы прокрутила свою запись во все услышанье.

Унизила бы Конрада и нанесла непоправимый вред всему мероприятию.

Конрад мгновение колебался, разрываясь между балом, хозяином которого он должен быть, и женщиной, которую должен сопровождать. Он спустился вниз, поднял туфлю, которую она бросила в запальчивости. Ему потребовалось не много времени для расстановки приоритетов.

Взяв следующее такси, он вернулся в «Мончклэ», попросив водителя ждать снаружи.

В гостинице спросил у Энди домашний адрес Лили. После небольшого колебания Энди записал нужные данные.

— Я такой поклонник романтики, — добавил он.

Конрад вернулся в такси, все еще сжимая в руке туфлю, и дал водителю адрес в Бруклине. Путь тянулся невыносимо долго. И ведь она уехала, полагая, что ему все равно!

Что бы ни случилось, он должен дать ей знать, что не все равно. Очень даже не все равно. До сих пор он просто не знал, что значит волноваться… вот в чем разница.

Водитель остановил машину перёд невысоким зданием. Всего три этажа и целый лабиринт коридоров. У Конрада даже мелькнула мысль, не сбежит ли Лили по пожарной лестнице, обнаружив, кто у двери.

Он нашел квартиру под номером, который ему дал Энди, и постучал. Безрезультатно прождав минуту, постучал снова, добавив:

— Я знаю, что ты там, Лили Тилден. Открой.

Послышался звук накидываемой цепочки, и она открыла дверь:

— Чего ты хочешь?

Конрад протянул ей потерянную туфлю. — Ты потеряла. — Ирония ситуации от него не ускользнула.

Девушка взглянула на туфлю, потом на него и покачала головой.

— Мне не до сказок.

— Никакого подвоха, — улыбнулся он, желая увидеть ответную улыбку. — Я не помню истории о принце, которому пришлось пробираться к своей принцессе через автомобильные пробки.

— Я не принцесса.

— Возможно, и нет, — он искательно заглянул ей в лицо. — Но можешь стать.

На мгновение она прикрыла глаза:

— Я устала, Конрад. Ночь была длинная, и мне правда надо поспать.

— Что такое? — спросил он. — Что изменилось?

Подумав, она произнесла:

— Ничего не изменилось. Видимо, я просто выдохлась от всего, что навалилось па меня в последние дни.

Его сердце упало. Упало и разбилось. И тогда он понял, что влюбился в Лили.

— Тогда я пойду. Но ты знаешь, где меня найти. Я все еще буду там следующие двадцать четыре часа.

— А потом уедешь в свою страну. Давай попрощаемся теперь же. Было здорово. Спасибо за… — Она пожала плечами. — За все.

Какое-то время Конрад смотрел на нее, не находя ответа. Затем поставил туфлю на пороге.

— Нет, Лили, тебе спасибо, Надеюсь, когда-нибудь мы снова встретимся. — И повернулся уйти.

— Конрад… — начала она.

Он живо обернулся.

После колебания, длившегося, казалось, вечность, Лили с болью в глазах сказала:

— Если я больше тебя не увижу, я хочу сказать — правда, спасибо тебе. Неделя была чудесная.

Он снова не нашелся что ответить. «Рад служить» прозвучало бы покровительственно, а «о, нет, вам спасибо» саркастически.

Ему оставалось лишь коротко кивнуть и уйти.

И он ушел.




ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ


— И ты его отпустила? — спросила Роза, краем глаза посматривая на сидевшую на пассажирском месте Лили. Они ехали на встречу со своей третьей, давно потерявшейся сестрой. — «Всего доброго, спасибо, что заглянули».

— Не так все просто, — возразила Лили. — Меня вынудили. Его поганая мачеха потрясала магнитофонной записью.

— Да ты понимаешь, что вы двое могли бы мигом сформулировать достойный ответ па ее выпад? В чем настоящая причина, почему ты отказалась говорить с ним?

Лили хмыкнула.

— Мы из разных миров. У нас нет шансов.

— Почему нет? Если у нас с Варреном получилось, у вас с Конрадом тоже могло бы.

Лили покачала головой.

— Варрен — один из нас. Он оттуда же, откуда и мы. Конечно, он создал себе громадную империю, но создал ее сам, а не унаследовал.

— Звучит так, словно Конрад в чем-то виноват.

Лили приложила ладонь к глазам и отвернулась.

Последние дни ей постоянно хочется плакать. Вот тебе и Лили Тилден, известная как «неустрашимый малый». С ума сойти!..

— Он не виноват. Просто я не могу быть рядом с ним.

— Да почему?

— Хотя бы потому, Роза, что он не любит меня. А теперь, может, сменим тему? Мне кажется, наш поворот. — Она сверилась с картой. — Точно, тут.

Роза повернула и, следуя указаниям Лили, подъехала к дому Лорел Стэндиш, их давно потерянной сестры. Оказавшись так близко к цели, обе загорелись нетерпением.

Роза выключила мотор.

— Готова?

— Как никогда. Я ты?

— Аналогично.

Они выбрались из машины и, взявшись за руки, пошли к калитке. После десяти минут им открыл старик.

— Слушаю вас?

— Здравствуйте, — немного скованно сказала Лили. — Мы ищем Лорел Стэндиш. Нам сказали, она тут живет.

— Вы опоздали, — ответил старик поморгал и собрался закрыть дверь.

Роза задержала его.

— Подождите. Что значит — опоздали? Лорел живет здесь?

— Жила, — затряс он головой. — Но теперь ее нет.

Лили охватило ужасное предчувствие.

— Как «нет»?

Мужчина взглянул на Лили, перевел глаза на Розу, снова на Лили.

— Разбилась в авиакатастрофе две недели назад.

Что-то внутри Лили оборвалось. Умерла? Умерла? Они оказались так близко, только чтобы узнать, что она две недели назад умерла?

Так несправедливо, что Лили отказывалась верить!

Роза обрела голос первой.

— Я… Мне жаль это слышать. Так жаль. — Дрогнувшим голосом она продолжила: — Мы недавно узнали, что Лорен была нашей сестрой.

В первый раз за все время их разговора лицо старика смягчилось.

— Вы Лили и Роза?

Сестры обменялись недоуменными взглядами.

— Да, — ответила Лили. — Откуда вы знаете?

— Я Бэрт Стэндиш, отец Лорел. — После длинной паузы он продолжил: — Мы знали о вас, моя жена и я. Видели вас в приюте, когда брали Лорел домой. Мы просто… — он потряс головой, — не могли позволить себе взять и вас тоже.

Роза прикусила дрожащую губу. Лили заговорила вместо нее:

— Ничего, мы понимаем. А Лорел… знала о нас?

Он качнул головой.

— Моя жена не хотела, чтобы она знала. Она даже не хотела говорить ей об удочерении, поэтому мы молчали все эти годы. Когда моя жена ушла… — он шагнул назад и открыл дверь. — Может, войдете?

Старик провел сестер в комнату и предложил присесть на продавленную софу. Попросил подождать и вышел. Минут через пять он вернулся с маленьким фотоальбомом и тетрадкой. Протянул их Лили и Розе.

— Теперь, они, вероятно, принадлежат вам.

— Что это? — спросила Роза.

Ответила ей Лили, успевшая открыть фотоальбом:

— Наши родители. Гляди.

На них смотрели два человека, черты которых являли смесь черт Лили и Розы. У их отца — прямые брови Розы, у матери — тот же изгиб губ, что и у Лили…

— Снимки оставили в приюте вместе с вами, — ответил старик на невысказанный вопрос. — Лорел получила их всего пару лет назад и забрала с собой, а когда самолет разбился… да, прислали то, что осталось.

Роза открыла тетрадь, Лили глядела через ее плечо. Большинство страниц были чистыми, но начиналась тетрадь обращением к «Розе, Лили и Лорел». Лили подавила вспышку гнева — она и Роза столько времени потратили на то, чтобы получить указания, которые явно предназначались для них.

— Что там? — спросила она Розу.

— Там письмо от вашей матери. Она оставила вас в приюте после гибели отца. Сама она оказалась не в состоянии о вас позаботиться.

Лили с трудом обуздала свои эмоции.

— Почему же никто нам не сказал? Все эти годы? — Она переводила глаза с Розы на старика.

Бэрт Стэндиш мог лишь сказать:

— Теперь я уже сожалею, что мы не стали говорить Лорел о сестрах.

— Так она вообще не знала о нашем существовании? Вы ничего ей так и не сказали?

— Только то, что ее мать потеряла мужа и не смогла заботиться о ней.

— Есть еще что-нибудь, что вы могли бы рассказать нам о нашей сестре?

Он задумался.

— Ну что еще? Она была хорошей спортсменкой. Любила возиться с соседскими малышами и животными. Пожалуй, и все, что я знаю. Я подолгу отсутствовал, работал. Мне очень жаль. Вы даже представить себе не можете, как жаль. Берите эти вещи. Мне они не нужны. — Он подошел к двери, открыл ее. — Я устал. Надеюсь, вы поймете.

Лили поднялась первой.

— Большое спасибо за потраченное на нас время и за эти вещи. Они много для нас значат.

Старик выпустил их.

— Счастливо вам обеим. Надеюсь, жизнь вас больше не обидит.

Лили и Роза переглянулись и направились к машине. Дверь захлопнулась за ними прежде, чем они сошли с последней ступени крыльца.

— Ну и чего мы достигли? — спросила Роза, облокотившись о руль и обернувшись к Лили.

— Думаю, сестра оставила нам свое благословение, — похлопала Лили по тетрадке. — Наконец мы узнали, откуда появились. И теперь мы знаем, что нас любили. Вот, послушай, — она открыла дневник и прочла:

«Мои дорогие девочки, будь у меня другая возможность, я бы поступила иначе, но я не могу обрекать вас на жизнь, полную лишений, которую бы вы вели, если б мне пришлось поднимать вас одной. Простите меня, пожалуйста».

Роза завела двигатель и начала медленно отъезжать со стоянки.

— Знаешь, — сказала Лили, — Лорен утрачена для нас, но все же она сумела заполнить прежнюю пустоту.

Роза кивнула.

— Семья — то, что ты создаешь сам, а не только узы крови. Все равно, откуда ты пришел, значение имеет лишь то, куда ты идешь.

Лили прищурилась, понимая, что сестра намекает на принца Конрада.

— Он уезжает сегодня, так что не рассчитывай, что мы еще увидимся.

— Ты еще упрямей, чем я думала.

— Возможно, я просто смотрю на жизнь более трезво.

Роза фыркнула и двинула машину вперед. Через полтора часа, на мосту Джорджа Вашингтона, запищал сотовый телефон Лили'.

Звонила Карен.

— Ты смотришь восьмой канал?

— Нет, я в машине. А что?

— Немедленно мчись в гостиницу. Принц Конрад дает пресс-конференцию. Журналисты спрашивают о тебе.

Нахмурившись, Лили передала Розе слова Карен.

— Нам всего пять минут езды. Я тебя высажу, а сама потом пристрою машину, Встретимся внутри.

— Я слегка нервничаю.

— С каких пор ты начала нервничать?

— С тех пор, как влюбилась в принца.

— Ага, призналась! Ты его любить.

— Да, люблю. И дальше?

Роза ухмыльнулась и надавила на газ.

— Надо доставить тебя к нему, пока он не уехал.

— Но…

— Я не позволю тебе упустить лучшее в твоей жизни из одного только упрямства.




ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ


Когда Лили появилась в зале, где проходила пресс-конференция, Конрад закончил говорить и отвечал на последние вопросы.

Каролина Хортон тоже присутствовала среди других репортеров светской хроники, Принцесса Друсил расположилась прямо по центру, с флангов к ней примкнули дочь и леди Пенелопа.

Один из журналистов поднял руку, Конрад уловил движение, кивнул ему.

— Американская женщина, которая сопровождала вас на благотворительный бал прошлой ночью. Кто она?

— Ее имя Лили Тилден, — медленно ответил Конрад и указал на другого журналиста.

— Станет ли она следующей принцессой Белории?

— Это моя заветная мечта, — ответил Конрад, — но… — Его взгляд упал на Лили, и он замолк.

— Но что, ваше высочество?

— Но я не знаю, захочет ли она. Видите ли, мисс Тилден пришлось многое пережить по моей милости. Бывшая жена моего отца шантажировала ее. — Принц зло усмехнулся. — Лишь женщина, безнадежно цепляющаяся за стиль жизни, которого явно не заслуживает, могла дойти до подобной низости.

— Чем она шантажировала ее? — спросили из толпы.

Конрад помедлил.

— Записью нашего разговора, где я просил мисс Тилден сопровождать меня. Она вполне благоразумно сомневалась, стоит ли со мной связываться. Тем не менее мне удалось одержать победу. — Он встретился взглядом с Лили. — А теперь я надеюсь завоевать ее навсегда.

У Лили все внутри дрожало.

— Потому что, если мне удастся, если она согласится стать моей женой, я буду счастливейшим человеком на земле.

Разом взметнулся лес рук, но Конрад видел только Лили.

— Означает ли это, что вы женитесь? — спросил кто-то.

— Не знаю. — Конрад перенаправил вопрос Лили. — Означает?

Она тяжело дышала.

Он вытянул руку, и внезапно все присутствующие поняли, кто она.

— Это она!

— Так как, мисс Тилден, вы выйдете за принца Конрада?

Лили прикусила губу, чтобы не расплакаться, и осторожно пошла к Конраду, не, обращая внимания на вспышки камер и вопросы. Когда она подошла ближе, он подал ей руку.

— Так что вы скажете, мисс Тилден? — повторил он тихо, потом встал на одно колено перед ней. — Выйдете ли вы за меня замуж?

Лишившись голоса, она могла только кивнуть.

— Это «да»! — крикнули из зала.

Слово да пронеслось по комнате, повторяясь как эхо.

Конрад встал и обнял Лили.

— Ты уверена? — произнес он ей в ухо. — Мне не хотелось бы, чтобы ты попала под влияние толпы.

— Толпы? — переспросила она. — Какой толпы?

Он рассмеялся и поцеловал ее в губы, потом обернулся к журналистам.

— Это не планировалось, но, похоже, вы получили историю, о которой просили всю неделю. У Белории есть новая принцесса и зовут ее Лили.






ЭПИЛОГ


— Можно посмотреть?

— Еще немного.

— Конрад, эта повязка начала меня раздражать. К тому же я не каждый день летаю на вертолете.

Конрад рассмеялся.

— Она на тебе всего двадцать минут.

— Давай тебе ее повяжем на двадцать минут и посмотрим, как ты запоешь.

Она ощутила его дыхание у уха. Он прошептал:

— Сегодня ночью. Идея недурна.

Кожа Лили загорелась от его вкрадчивого голоса, обещавшего дополнения к указанному эпизоду сегодняшней же ночью. И завтрашней. И потом, всегда.

Ее мысли становились все более нескромными, как вдруг Конрад сорвал повязку с ее глаз. Первое, что она увидела, — его самого в сиянии присущего ему очарования.

— Принцесса Лили. Добро пожаловать домой.

Только тогда она огляделась и увидела величественный белый замок. Высокий, с арками окон и шпилями, вздымающимися в бескрайнее голубое небо. Сам Уолт Дисней не сумел бы создать более романтического сказочного замка.

Не верилось, что он настоящий.

— Мы что, будем тут жить?

Конрад засмеялся.

— Конечно. Что еще с ним делать?

Ее широко раскрытые глаза впитывали это белоснежное чудо.

— Превратить его в музей? Я никогда не предполагала, что такая красота возможна.

— Погоди, пока не войдешь внутрь. Но сначала я должен сам перенести тебя через порог. Это ведь американская традиция, да?

— Считается, что она приносит удачу.

Конрад обнял ее.

— Нам удача ни к чему. На нашей стороне сама судьба.